РУССКАЯ
ПОТАЕННАЯ
ЛИТЕРАТУРА
*» •ь <:+ »
КС. МЕРЕЖКОВСКИЙ

Л-<£^,
/7, ^SrU^A^&ê>^£«
*С~4Г~ф£~00&Ь—>

M H золотоносов
Братъя
Мерезккобские
Книга первая
Отщерешв
Серебряного века
Роман для специалистов
домнр
Научно-издательский центр
«ЛАДОМИР»
Москва

© М.Н. Золотоносов.
Монография, состав,
комментарии 2003.
© O.E. Иванова. Перевод, 2003.
ISBN 5-86218-420-1 © Научно-издательский центр
«Ладомир», 2003.
Репродуцирование (воспроизведение) данного издания любым способом без
договора с издательством запрещается

Старший брат Константин «был человек
довольно замечательный, я расскажу, что знаю о
нем, впоследствии».
З.Н. Гиппиус, 1951 г.
«Порок живописен, а добродетель так тускла».
В.В. Розанов, 1912 г.
«Кстати, о девочках... [далее следует 13 1/2
вычеркнутых строк, не поддающихся прочтению]».
А.П. Чехов, в письме A.C. Суворину
от 27мая 1891 г.
Константин Сергеевич Мережковский — «другой
Мережковский». Самый живописный и колоритный русский
извращенец XIX — XX веков, самая яркая и цельная личность
Серебряного века, «русский маркиз де Сад», как его с полным
основанием именовали шокированные современники, антисемит и
«союзник» (имеется в виду Союз русского народа) до сих пор
не имел биографа. Ситуация парадоксальная, поскольку
наиболее интересны не люди нормы, а извращенцы.
«Порок живописен, а добродетель так тускла», —
ужаснулся В.В. Розанов 20 августа 1912 года1.
Беда живописнейшего К.С.М. в том, что он, став
непосредственной причиной «дискурсивного взрыва» вокруг темы
педофилии, произведенного весной 1914 года, намного опередил свое
время, в частности запросы массовой культуры, и потому был
на долгие годы забыт — не как зоолог или ботаник (об этом
узкие специалисты помнили), а в своем главном качестве — как
педофил. А жаль, ибо чем перверсия необычнее и криминальнее,
тем интереснее, ибо тем биография извращенца ближе к
сексуальному детективу, метасюжет которого — игра, основанная на
внушении страха/отвращения и их последующем преодолении
посредством внушаемого возбуждения, что одновременно
является и сюжетом перверсивной сексуальной практики.
I. ГЕНОТЕКСТ И МЕТОДОЛОГИЯ МЕТА-ЧТЕНИЯ
Мережковский Константин Сергеевич [23.7(4.8). 1855,
Варшава — 9.1.1921, Женева]. Зоолог, антрополог, ботаник, альго-
лог и лихенолог, исследователь диатомовых водорослей и ли-
5

шайников. Вершина карьеры — должность ординарного
профессора по кафедре ботаники Казанского университета (с 1910
по 1914 г.). Один из основоположников теории симбйогенеза,
написал ряд пионерских работ по симбиогенезу, насыщенных
поистине гениальными прозрениями2. Указал на эволюционное
значение неотении (способность некоторых организмов
достигать половой зрелости и размножаться на ранней стадии
онтогенеза) и олигомеризации органов. Был активен и как
литератор. Утопия «Рай земной», увидевшая свет в Берлине в 1903
году сразу на русском и немецком языках, не имеет в русской
литературе аналогов; неопубликованная поэма «Слеза
Брамы» — пример квазихудожественной рецепции идей
древнеиндийской философии. Итоговый философский труд К. СМ. на
французском языке «Схема новой философии Вселенной»
(1919) был опубликован лишь на три седьмых, а оставшаяся
часть так и осталась лежать в отделе рукописей Женевской
публичной библиотеки. Между тем сам Константин Сергеевич
видел себя как автора этого труда в одном ряду с Коперником.
Несмотря на известность брата, собственную оригинальность
(был сразу и черносотенцем, и садистом-педофилом —
насиловал девочек в возрасте от трех до четырнадцати лет;
сотрудничал с Охранным отделением, писал доносы на
коллег-профессоров; был одним из организаторов казанского отдела
Союза русского народа, благодаря своим связям в
Министерстве внутренних дел и знакомству со Столыпиным добывал
деньги на «правое дело» и вооружение погромщиков...), наконец,
несмотря на написанную им уникальную для русской
культуры педофильско-фашистскую утопию «Рай земной», действие
которой происходит в ХХѴП веке, в историю Серебряного века
(если под таковой понимать зафиксированный свод имен и
фактов) не вошел и как культурный феномен практически
никому не известен. Загадочным образом попал, правда, в третье
издание «Большой советской энциклопедии», и это его самый
крупный исторический успех. Классический маргинал и в
политическом, и в литературном, и в сексуальном смысле;
«черная» параллель своего знаменитого младшего брата Дмитрия;
нарушитель норм и изгой по своей психической конституции.
Во всех смыслах странный господин.
На хронологической оси русской литературы, между главой
«У Тихона» из «Бесов» и «Лолитой»3, расположено всего лишь
четыре педофильских сочинения, написанных русскими
писателями4. Одно из них — упомянутая утопия КС. Мережковского,
которую он не только написал, но и попытался осуществить
6

практически. Был страшный скандал, но он быстро утонул
в Лете вместе с персоной главного героя — гремучей русской
смесью маркиза де Сада, Ставрогина, Передонова и Гумберта
Гумберта. Уникальный опыт «целиком плохого человека» исчез
без следа. Хотя именно с Константином Мережковским
связана самая яркая страница истории отечественной педофилии —
дискурса, который представлен в виде текстов чрезвычайно
скупо ввиду особой криминализованности этого извращения.
Если возможен «абсолютно отрицательный», «идеально
злой» человек, земная параллель Антихриста, — то это он,
Великий Виргофаг и Педикатор, доносчик и теоретик
геноцида Константин Сергеевич. Другого такого нет. Он даже
опередил и перещеголял европейских неоязычников, Отто Гросса и
Карла Юнга, с 1906 года проповедовавших ревитализацию
посредством полигамии. Между прочим, как раз такой фигуры
не хватает А. Ханзен-Лёве, который изучает русский
символизм как «диаволический дискурс»5. К.С.М. этот диаволизм
персонализирует, и именно центральной персоны,
интегрирующей в себе и буквально воплощающей аморализм,
кощунство, антиэстетизм, жизнетворчество, пугающую эксцентрику и
нетрадиционные формы выражения фантазий, у А. Ханзен-
Лёве под рукой не оказалось.
К слову сказать, не оказалось адекватной фигуры и под
рукой у Освальда Шпенглера, когда он в первом томе
«Заката Европы» давал обзор «действительной философии XIX
века». Начав описание философского мэйнстрима («Воля к
власти») с 1819 года («Мир как воля и представление» А.
Шопенгауэра), он через Дарвина («Происхождение видов путем
естественного отбора», 1859) и Ницше («Утренняя заря», 1881)
пришел в итоге к «последнему синтезу Дарвина и Ницше» —
пьесе Б. Шоу «Человек и сверхчеловек» (1903), подводящей
итог философскому развитию всего века6. Эту пьесу Шпенглер
интерпретировал так:
Ницше замечает, что дарвинистическая идея сверхчеловека наводит
на мысль о понятии разведения, но он остается при звонкой фразе. Шоу
подхватывает это и спрашивает дальше — ибо бесцельно говорить об
этом, ничего не собираясь делать, — как это должно случиться, и вот он
приходит к тому, что требует превращения человечества в конский
завод. <...> Разведение сверхчеловека вытекает из понятия искусственного
отбора. Ницше, с тех пор как он стал писать афоризмы, бессознательно
был учеником Дарвина, но уже сам Дарвин переиначил идеи развития
ХѴШ века политэкономическими тенденциями, которые он
позаимствовал у своего учителя Мальтуса и спроецировал на царство высших
животных видов7.
7

Если быть точным, то Шпенглер остро нуждался в синтезе
Дарвина и Ницше и сначала теоретически вычислил его, а
потом — за неимением под рукой лучшего — приписал искомое
пьесе Шоу, в которой такого синтеза именно в виде «конского
завода» конечно же нет. Но зато такой синтез есть в романе
К.СМ. «Рай земной», вышедшем в 1903 году в Берлине —
повторим — на русском и немецком языках. Будь Шпенглер
внимательнее к сводной библиографии 1903 года, он нашел бы
утопию «Рай земной», и она наверняка стала бы жемчужиной
его коллекции, тем венцом, который завершает философский
мэйнстрим XIX века буквальным синтезом Дарвина и Ницше
в виде развернутого описания философии и технологии «чело-
веководства». Такое потенциальное положение в описанном
Шпенглером ряду важнейших философских сочинений века
свидетельствует о значении К.С.М. как философа, который
тонко ощутил развитие основной темы века — темы воли к
власти. Он был человеком прорыва: и в науке, и в морали.
Примечательно, однако, что в России такой философ навсегда
остался маргиналом, а если говорить точнее, то был забыт
навсегда. Несмотря на то, что его фигура восстанавливает
существенный фактологический дефицит, Константина
Мережковского не пустили в историю философии, культуры
и науки, глухим молчанием окружили и его роман «Рай
земной», и эпохальное научное открытие, содержащееся в работе
1909 года «Теория двух плазм». В успехе и славе ему было
отказано — так политические противники свели с ним счеты.
Благонамеренные не дали образоваться его научной репутации.
Он пишет статьи и читает книги на трех языках —
английском, немецком и французском (еще знает итальянский и,
конечно, латынь). Эрудиция старой школы. У него
выдающийся ум и великолепная интуиция. Он достиг выдающихся
результатов в области изучения симбиогенеза, намного опередив
осознанные потребности науки (в частности, в работе «Теория
двух плазм как основа симбиогенезиса, нового учения о
происхождении организмов», на которой мы остановимся подробнее
в гл. ХХѴП). Но говорить надо не только о ботанике.
В начале войны 1914 года К.С.М. задумался над причиной
поражения крепостей — и задолго до предложений
специалистов по фортификации выдвигает идею укрепленных районов.
В 1919 году, работая над статьей о новой философии
Вселенной, К. СМ. использует модные представления о многомерном
мире, вникает в идеи новой физики, в частности, в теорию
8

относительности, в новый закон сохранения массы-энергии
(Эйнштейн, 1907), и чисто интуитивно формулирует — даже не
владея терминологией (например, протон он вслед за Пуанкаре
именует «Электроном по имени Плюс»), — гипотезу об энергии
связи, скрытой в атомном ядре. Образное научное мышление
у него развито прекрасно: в работе обнаруживаются замечания,
в зародыше содержащие будущие теории сложности (Мартин-
Лёф и Колмогоров, середина 1960-х гг.) и катастроф (Ренэ
Том, начало 1970-х гг.), образ сингулярности и «большого
взрыва», фантазии будущей физики о Вселенной, состоящей из
миров разной размерности, об осциллирующей Вселенной...
Он осознанно строит метаметатеорию, вбирающую в себя
представления и методы не только различных наук (физика,
математика, биология), но и метанаук: Г. Гегеля, А. Пуанкаре,
Г. Спенсера, О. Шпенглера, Р. Штейнера, производных
фаустовской души, следствий готического стиля мышления, если
воспользоваться тут шпенглеровской терминологией,
актуальной для К.СМ. «Чистое пространство фаустовской картины
мира есть не просто растяженность, но и протяженность в даль
как действие, как преодоление только-чувственного, как
напряженность и тенденция, как духовная воля к власти»8. Именно
из образа «духовной воли к власти» возникла идея «спиритуа-
лизации Вселенной», описанная в четвертой части работы
«Универсальный ритм как основа новой концепции
Вселенной». Субъектом воли и источником вселенской спиритуализа-
ции у него является Агнос. Если Шпенглер во второй главе
«Заката Европы», названной «Проблема мировой истории»,
поставил задачу «набросать картину истории, не зависящую
больше от случайного местоположения наблюдателя в какой-
либо — его — "современности"», «вторично свершить деяние,
аналогичное деянию Коперника, освободиться от видимости во
имя бесконечного пространства»9, то Мережковский, желая
«обойти» Шпенглера по части обобщений и Коперника по
глобальности переворота в умах, перешел к моделированию не
форм истории, а форм Вселенной, через которые она проходит
в процессе эволюции. Фаустовская душа Мережковского
стремилась к господству и в интеллектуальной сфере.
Неоязычник Константин Сергеевич — это квинтэссенция
плотского аспекта символизма. Он — «Главный Символист»,
доведший «плотское» до кульминации, до «sextremum'a», один
из породы радикальных мыслителей и действователей дека-
дентско-символистской эпохи, готовых во всем идти до конца.
К. СМ. піагнул за грань небытия в точном соответствии с пла-
9

ном — когда кончились средства к существованию. Кто-то
писал о суициде лишь в «поэтическом смысле», страдая от
необходима :ти «притворяться непогибшим». А наш герой сначала
решил, а потом сделал. И так во всем. Он в точном смысле
синтетическая личность, включающая в свой состав сразу всех:
от литературного персонажа (Передонов) до теоретически
вычисленного «дьяволического символиста», который лишь
реконструируется по стихам. То есть если этот образ
хранился в чьем-то подсознании, существовал внутри стихотворных
строчек, то К.СМ. — его буквальная материализация. Он
реализовал то, о чем другие только мечтали: вообразил
Прекрасную Даму, купил ее, сформировал и стал с нею жить.
Фантазия обрела плоть. К.СМ. страшен как всякое буквальное
воплощение проекта и потому кажется литературным, кажется
персонажем, сочиненным каким-то декадентом (которым был
сам). Его биография — художественное произведение самой
эпохи декаданса и символизма, он — готовый герой романа,
тяготеющего к тому, чтобы стать «энциклопедией русской
жизни».
Личность, куда более колоритная и интересная, чем его
знаменитый младший брат, Дмитрий Сергеевич. Помимо
многочисленных работ по ботанике и зоологии, коллекций
черепов и каменных орудий палеолита и мезолита (хранящихся в
Кунсткамере) от К. СМ. остались утопический роман,
написанная жутким стихом поэма о Браме, публицистическая статья,
философская брошюра, статьи по антропологии, несколько
напечатанных в газете доносов и письма. Вся его идеология
представлена без обиняков, предельно прямо, сущность
видна сразу. Да, был еще его дневник педофила и сделанные им
порнографические фотографии, на которых изображены
голые девочки, но дневник и фотографии, к сожалению, не
сохранились.
Микроистории, разворачивающиеся вокруг К.СМ.,
притягиваемые им, оказываются существенным дополнением к
известным текстам Серебряного века. Постоянно пересекаются два
дискурса — антисемитский и сексуальный, причем К. СМ.
воплощает собой третий вариант после Отто Вейнингера и
Василия Розанова. Его биография содержит существенные
материалы по истории сексуальной жизни в России в конце XIX —
начале XX века. Как и брат Дмитрий Сергеевич, К.С. стоял у
истоков реформы семейных отношений в России.
В своих художественных и философских произведениях
К. С. Мережковский использовал естественнонаучный код кон-
10

ца XIX — начала XX века. В известных текстах этот язык лишь
стихийно врывается в традиционный «филологический» код
русского символизма в виде понятий паранауки (оккультизма,
спиритизма/спиритуализма, теософии, штейнерианства),
необходимых для выражения новых содержаний. У К. С.
Мережковского естественнонаучный язык (дарвинизм, евгеника,
искусственный подбор, социальная антропология, педогенез) не
искажен никакими посредниками и квазинаучными теориями и
непосредственно положен в философскую основу утопии «Рай
земной». В итоге был артикулирован принципиально новый
сюжет о завершении эволюции человека, приведенного к
оптимальной биологической и социальной формам, сюжет о
создании совершенных и счастливых людей, который
невозможно было сформулировать на традиционном языке идеализма
(см. ниже о работе С.Н. Булгакова, сочинения которого
подробно анализировала, например, З.Н. Гиппиус10), «обмирщенной
теологии» (об интенсивных идейных поисках в этом
направлении в материалах Религиозно-философских собраний 1901 —
1903 гг. см. ниже) или учений о Софии (восходящих на русской
почве к Владимиру Соловьеву).
К.С. Мережковский описал языком
социально-биологических теорий именно то, что русский идеализм, символистская
«обмирщенная теология» и постсоловьевская софиология
строили в своих теориях — счастливое человечество, тварный
мир, преображенный (божественной) премудростью,
мессианизм, Вечную Женственность... Но все эти традиционные для
культуры начала XX века понятия, образы и теории, столь же
туманные, сколь и милые, получили иную — грубую
естественнонаучную транскрипцию, отчего исходный материал
стал казаться спародированным. Старый язык был заменен
новым, но вследствие этого и сам текст преобразился.
Именно потому фашистская утопия К. С. Мережковского «Рай
земной» не похожа ни на что известное в культуре начала XX
века; очевидно, по этой же причине она осталась в полной
изоляции.
Позже, в конце 1910-х годов, К. СМ. построит свою
философию Вселенной и модель ее ритмической эволюции на
основе современных ему физических понятий, которые
превращены в предмет безудержного квазифилософского бриколажа.
Теософские, буддийские, антропософские образы, модные у
русских символистов, конституирующие их представления о
мире, человеке и их эволюции, у К.СМ. получат отчетливо
физикалистское выражение. Из старого терминологического
11

арсенала у нашего героя сохранилась только «нирвана», но при
этом она наполнилась «точным» смыслом. Иными словами,
тексты К.С. Мережковского репрезентируют уникальный
язык, основанный на естественнонаучных образах,
комплементарный традиционному «филологическому» языку русского
символизма и находящийся с ним в одном семиотическом
пространстве11.
Образовавшийся в итоге полиморфный текст
представляет собой, как мне кажется, метароман, из которого можно
выводить (впрочем, совсем не обязательно практически это
делать) традиционные романы. По существу, с современной
точки зрения, знаменитые подготовительные материалы к
«Бесам» — тоже роман, как и сами «Бесы», только написан он на
другом языке12. Метароман создается методом «монтажа
аттракционов», монтажа многочисленных разнородных
фактов и подлинных документов, найденных в архивах и газетах
и подробно прокомментированных. Он сохраняет чужие
слова и чужие тексты, т. е. образующийся конгломерат
риторически и стилистически многомерен. Но при этом метароман
лишен любых признаков следования канонам и литературным
условностям, в принципе противоположных жизненной
правде. Текст метаромана более адекватен внетекстовой романной
действительности, поскольку выведен из сферы литературы в
сферу официальных бумаг и газетных статей и заметок,
принимаемую за саму внетекстовую реальность13. Это тоже
тексты, но они антилитературны по происхождению и
документальны по природе. По отношению к любому потенциальному
роману, выводимому из него, метароман представляет собой
генотекст. Создать роман на этой основе — дело техники
воображения и бесстрашия перед скукой, банальностью и
пошлостью. Поэтому «у читателя сейчас есть вполне здравые
причины предпочесть роману жизненный документ»14, как сказано в
давнем манифесте «нового романа».
Для создания метаромана главное было — выбрать яркую
фигуру и собрать вокруг нее как можно больше разнородных,
экзотических и достоверных фактов. К.С. Мережковский для
этой цели подошел идеально. В качестве метароманного героя
он разнообразен и гетерогенен до неправдоподобия. Читателю
же нетрудно представить себе все множество возможных
романов (от исторического и детективного до сентиментального
и порнографического), содержащихся в генотексте и могущих
быть выведенными из него.
12

ПРИМЕЧАНИЯ
1 Розанов В.В. Опавшие листья: Короб второй и последний (1915) //
Розанов В.В. Мысли о литературе. М., 1989. С. 410. 11 авг. 1912 г. умер
A.C. Суворин, на 20 августа приходился девятый день после кончины, и
мы полагаем, что «афоризм» Розанова относится к «тусклой» личности
Суворина; может быть, Розанов прочитал статью М. Иванова «Памяти
A.C. Суворина» (см.: Новое время. 1912. 20 авг.).
2 «Еще в первом десятилетии нашего столетия казанский профессор
К.С. Мережковский опубликовал несколько работ, в которых
предвосхитил некоторые из современных идей, имеющих существенное значение
для понимания эволюции высших таксонов органического мира и
построения его системы» [Тахтаджян A.A. Четыре царства органического
мира//Природа. 1973. № 2. С. [22 — 32] 22). А.Л. Тахтаджян особо
подчеркнул и в другой статье заслуги К.С.М. как создателя теории симбиотиче-
ского происхождения эукариотов: Тахтаджян A.A. Дарвин и современная
теория эволюции // Дарвин Ч. Происхождение видов путем
естественного отбора, или Сохранение благоприятных рас в борьбе за жизнь. СПб.,
1991. С. [489 — 522] 507. Труды К. СМ. оценены весьма высоко также в
работах: Хахина ЛЯ. К формированию гипотезы симбиогенеза: К.С.
Мережковский//История и теория эволюционного учения. Л., 1975. Вып. 3.
С. 5 — 28; Она же. Проблемы симбиогенеза: Историко-критический очерк
исследований отечественных ботаников. Л., 1979. С. 36 — 54 (гл. Ш:
Разработка гипотезы симбиогенеза К.С. Мережковским); Khakhina L.N.
Concepts of Symbiogenesis: A Historical and Critical Study of the Research of
Russian Botanists. New Haven; L.: Yale University Press, 1992. P. 34 — 50;
Георгиевский А.Б., Хахина Л.H. Развитие эволюционной теории в России.
СПб., 1996. С. 100 - 103; Sapp jan. Evolution by Association: A History of
Symbiosis. Oxford, 1994. P. 47 — 59 (ch. 4: Symbiogenesis in Russia)
(благодарю профессора Лиссабонского университета Ф. Каррапико за указание
на эту книгу, за помощь в ознакомлении с нею и за ценные консультации).
Подробнее см. в гл. XXVII наст, исследования.
3 Вопрос о том, знал ли Набоков и помнил ли в 1950-е годы «дело
Мережковского» и скандал, подробно описанный во всех русских газетах в
марте — июне 1914 г., остается открытым. В «Других берегах» и в
«Лолите», где специально перечисляются случаи педофилии, упоминаний о
К.С. Мережковском нет. Не упомянут он и в «Аде». Видимо, это «дело»
прошло мимо Набокова, ибо он, отлично помнивший неприятности,
устроенные ему и директором Тенишевского училища В.В. Гиппиусом (публично
разнес в классе первый сборничек стихов 1916 г.), и З.Н. Гиппиус
(«никогда писателем не будет» — фраза, сказанная ею сенатору В.Д. Набокову),
наверняка не упустил бы случая напомнить о родстве обидчиков с гнусным
педофилом. Но пятнадцатилетний Набоков газет не читал.
4 Педофилический дискурс в русской литературе весьма скуден:
Достоевский Ф.М. У Тихона (Бесы, 1871); Ясинский И. И. Исповедь (1888);
Мережковский К.С. Рай земной (1903); Добрый Роман <Антропов Р.Л.>.
Тайные общества молодежи. Вып. IX: Лови момент (1908); Набоков В.В.
Лолита (1955). Дополнительно можно указать на не разысканную нами
книгу: Жук. Эротические рассказы. Варшава: Ренесанс, 19.. (между 1906
и 1913 гг.). В прейскуранте полуподпольного издательства «Ренесанс» про
13

эту книгу (№ 1209) сказано: «Эти рассказы написаны любителем
"незрелых плодов". Героинями их являются девочки в возрасте от 10 до 14 лет,
преимущественно целочки, которые на глазах у читателя утрачивают
свою невинность в необузданных оргиях. Рассказы весьма интересны,
эротичны и особенно рекомендуются любителям девочек нежного
возраста. Перечисление рассказов: 1) Согласилась! Рассказ из жизни захолу-
стия (истинное происшествие) 2) Саша. 3) Природная. 4) Варе. 5) Рассказ
Шуры. 6) Вдовушка. 7) Лида и ее фантазии. 8) Сказка (записи
фантазера). 9) Похождение Ивана Петровича. 10) Сюрприз. 11) Ваня. 12)
Письмо. 13) В захолустий» (репринтное воспроизведение прейскуранта см.
в кн.: Эрос и порнография в русской культуре. М., 1999; об издательстве
«Ренесанс» см. также в наст, изд., гл. XXI).
5 Ханзен-Лёве А. Русский символизм: Система поэтических мотивов:
Ранний символизм. СПб., 1999.
6 Шпенглер О. Закат Европы: Очерки морфологии мировой истории:
В 2 т. Т. 1: Гештальт и действительность. М., 1993. С. 564 — 565.
7 Там же. С. 561 - 562.
8 Там же. С. 490-491.
9 Там же. С. 248, 249.
10 См.: Гиппиус З.Н. Дневники: В 2 т. М., 1999. Т. 1. С. 315 - 318,
333 - 337, 340.
11 Об этом понятии см.: Лотман Ю.М. Семиотическое пространство//
Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров: Человек — текст — семиосфе-
ра — история. М., 1999. С. 163 — 174. «Заполняющие семиотическое
пространство языки различны по своей природе и относятся друг к другу в
спектре от полной взаимной переводимости до столь же полной взаимной
непереводимости» (Там же. С. 166).
12 О языке подготовительных материалов к «Бесам» см.: Залотоносов М.Н.
«Случайный человек» в «Бесах»: генезис, структура, семантика //
Содержательность форм в художественной литературе: Межвузовский
сборник. Куйбышев, 1989. С. 61 — 84; Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров:
Человек — текст — семиосфера — история. М., 1999. С. 105 — 109.
13 Ср.: Лотман Ю.М. Своеобразие художественного построения
«Евгения Онегина» (1975) //Лотман Ю.М. В школе поэтического слова:
Пушкин. Лермонтов. Гоголь. М., 1988. С. [30 - 107] 49.
14 Саррот Н. Эра подозренья // Писатели Франции о литературе:
Сборник статей. М., 1978. С. [312 - 320] 316.
П. ОТЕЦ
Отец сыграл важнейшую роль в формировании больной
психики Константина Сергеевича, и потому начать надо с
биографии отца. Тем более что факты этой биографии всегда
передаются с искажениями. Так, И.И. Ясинский и вовсе
объявил, что Мережковский (имелся в виду Дмитрий Сергеевич,
других в культурном смысле не существовало) был
сыном придворного лакея, хранителя гардероба царицы. Хранитель же
этот обладал значительным состоянием, которое давало возможность
14

Мережковским ежегодно проводить за границей по нескольку месяцев и,
при незначительном на первых порах литературном заработке, безбедно
существовать1.
Относительно богатым отец братьев Мережковских
действительно был, но придворным лакеем (в буквальном смысле) —
никогда.
Сергей Иванович Мережковский (18232 — 20.3.1908) почти всю
трудовую жизнь прослужил в Придворной Его Величества
конторе: с 30 марта 1845 года по 22 ноября 1881 года, когда с
внушительным по тем временам пенсионом в 1215 руб. был
удален от дел. Формулярный список его выразителен.
По получении домашнего воспитания вступил в службу,
согласно прошению, в московское окружное управление
Московской палаты государственных имуществ (8.2.1839). По
прошению переведен в Оренбургскую губернию (29.4.1839),
зачислен в штат канцелярии оренбургского гражданского
губернатора (25.6.1841), вскоре назначен исправляющим должность
старшего помощника правителя канцелярии (19.9.1841). Спустя
три года уволен по собственному желанию (30.6.1844), переехал
в Петербург, определился в Департамент разных податей и
сборов Министерства финансов (11.8.1844). Произведен в
коллежские регистраторы (25.1.1845).
В Придворную контору определен помощником
столоначальника (30.3.1845). Скоро назначен губернским секретарем
(22.4.1846). С 26.4.1846 по 22.6.1847 работает в комиссии,
учрежденной для приема вещей, завещанных е.и.в. покойным обер-
камергером Д.П Татищевым, но при этом остается и
помощником столоначальника. Наконец, сделан столоначальником
(30.1.1847). За отличие высочайшим приказом произведен в
коллежские секретари (3.4.1849). Назначен к исправлению
должности секретаря по первой экспедиции Придворной
конторы (31.12.1849). В награду усердной и ревностной службы все-
милостивейше пожалован в титулярные советники (7.4.1851).
30.6.1851 в связи с реорганизацией должность его
переименована: теперь он начальник отделения.
В чем конкретно состояла служба? Вот, например,, получил
подарок от е.и.в. великой княгини Марии Николаевны в знак
признательности за труды, понесенные им по случаю
устройства траурной церемонии и погребения тела е.и.в. герцога Лейх-
тенбергского (15.12.1852). Командирован для управления
хозяйством и придворнослужителями при походном обозе его
величества (4.9.1854). Произведен за отличие в коллежские
асессоры (17.4.1855). По ходатайству и. д. коменданта император-
15

ской главной квартиры флигель-адъютанта князя Багратиона,
за отлично усердную и полезную службу по заведованию
официантами и служителями, находившимися при обозе его
величества в Варшаве, а также и по прочим возложенным на него
по сему случаю поручениям всемилостивейше награжден
годовым окладом жалованья (13.4.1856). Это было тем более
уместно, что 23.7.1855 у него родился первенец — сын Константин.
Вскоре Сергей Иванович становится надворным
советником (26.8.1856), потом чиновником особых поручений при обер-
гофмаршале (17.3.1858), тут же получает орден Св. Станислава
2-й степени (17.4.1858) и начинает заниматься ревизиями. Ему
поручено «привести в точную известность все казенное
имущество, состоящее во дворцах и казенных зданиях,
принадлежащих ведомству Придворной Его Величества конторы и
составить оному новые подробные описи, с учреждением на
сей предмет комиссии под его, г. Мережковского,
наблюдением <...>». Имущества было, видимо, немало, потому что
комиссию эту он возглавлял с 6.11.1858 по 17.3.1860, а в награду за
труды, еще до завершения работы комиссии, пожалован
коллежским советником (8.9.1859) и назначен советником
Придворной конторы (3.11.1859).
Им остались довольны, потому на будущий год ему опять
поручено возглавить комиссию по составлению описей
имущества в загородных дворцах (28.4 — 20.10.1860). Он же
назначается производителем дел комиссии для приведения в
известность имущества почившей в Бозе государыни императрицы
Александры Феодоровны (15.11.1860 — 11.3.1863). За успешное
выполнение этой труднейшей работы пожалован чином
статского советника (23.4.1861). В это время СИ. Мережковского
бросают на комиссию по составлению новых подробных описей
имущества петергофских дворцов (15.4.1861 — 20.11.1861), а
затем и гатчинских (30.4.1862 — 10.5.1863). Орден Св. Анны
2-й степени (17.4.1863) и чин действительного статского
советника (4.4.1865) становятся наградой за все труды. Уже в этом чине
он назначен (13.4.1865) в комиссию для приведения в
исполнение распоряжений по случаю кончины наследника цесаревича
Николая Александровича, а в награду за ударную работу
получает в подарок 500 руб. (13.8.1865) — как раз к рождению сына
Дмитрия (2.8.1865). Через год ему поручают заниматься
материальной ревизией в некоторых учреждениях Министерства
императорского двора (26.4.1866), а осенью поручают вторую
должность: он не только советник Придворной конторы, но и
управляющий IV Отделением (20.10.1866). Получает орден
16

Св. Владимира 3-й степени (16.4.1867), за составление описания
счетного и материального порядка делопроизводства в
Придворной конторе ему объявлена благодарность министра
императорского двора (6.10.1868), получает орден Св. Станислава
1-й степени (20.4.1869).
Далее в жизни Сергея Ивановича начинается «крымский»
период. С 11.6.1869 по 9.11.1869 он командирован «для
необходимых исполнительных действий в отношении продовольствия
Высочайших Особ, свиты и других лиц и вообще по
обеспечению надлежащих удобств для пребывания Их Императорских
Величеств и Их Императорских Высочеств в имении Ильин-
ское и Ливадии <...>». За высокое качество обслуживания ему
пожалована табакерка с вензельным изображением имени
ее величества ценою до 1200 руб. (5.2.1870). С 28.3.1870 по
25.6.1870 он находится в Эмсе — готовит путешествие
государя. С 18.8.1870 по 5.12.1870 опять решает продовольственные
проблемы в Ливадии, за что вновь получает табакерку, но уже
с вензельным изображением имени его величества, ценою до
1500 руб. (22.2.1871). Орден Св. Анны 1-й степени украшает его
мундир с 28.3.1871. С 28.2.1872 по 4.12.1872 он трудится в
Ливадии, с 4.1.1873 по 18.7.1873 сопровождает государыню в ее
заграничном вояже. Св. Анна 1-й степени с императорской
короной (8.4.1873)3, чин тайного советника с назначением
присутствующим в придворной конторе (17.4.1875), Св. Владимир
2-й степени (16.4.1878). Теперь Сергей Иванович — второй
человек в Придворной конторе.
И вновь Ливадия (23.7.1878 - 4.12.1878, 25.2.1879 - 11.6.1879),
вновь он сопровождает в вояже ее величество, сначала в ту же
Ливадию (31.7.1879 - 18.11.1879), затем в Канн (по 24.1.1880). За
успехи получает третью и четвертую табакерки, обе, кстати,
золотые: сперва с вензелем ее величества (19.2.1880), затем с
вензелем его величества (12.4.1880). Летом 1880 года его
бросают на экстренную работу все в ту же Ливадию: он руководит
ликвидацией винного погреба в подвале ливадийского дворца и
устройством такового в подвале пристройки к дому наследника
цесаревича, «а также для постановки в прачешной купленного
в Париже аппарата <...>» (4.6.1880 — 27.6.1880). Почему-то
никакого ордена за установку стиральной машины и перенос
погреба он уже не получает.
Последняя командировка тайного советника в Ливадию
длится со 2.8.1880 по 4.12.1880. После убийства Александра П
(1.3.1881) новый самодержец меняет дворцовую обслугу. «По
Высочайшему повелению, объявленному в предложении г. ми-
17

нисгра императорского двора за № 2213, согласно прошению, по
расстроенному здоровью уволен от службы с пенсионом и
мундиром одна тысяча восемьсот восемьдесят первого года ноября
двадцать второго»4.
Из сведений, приведенных в формулярном списке, стоит
выписать еще следующие. Женат на Варваре Васильевой5,
имеет сыновей: Константина (род. 23 июля 1855 г.), Владимира
(род. 18 марта 1857 г.)6, Николая (род. 9 дек. 1860 г.)7,
Александра (род. 28 февр. 1862 г.)8, Сергея (род. 13 нояб. 1863 г.)9 и
Дмитрия (род. 2 авг. 1865 г.) и дочерей: Надежду (род. 2 сент.
1858 г.)10, Елизавету (род. в февр. 1872 г.)11 и Веру (род. 25
марта 1877 г.).
Владел родовым имением во Владимирской губернии (15
десятин земли) и благоприобретенным в Крыму (до 10 десятин
земли). Потом это крымское владение он подарит старшему
сыну Константину.
Сведений о СИ. Мережковском в «Петербургском
некрополе» В.И. Саитова нет.
Психологический портрет Сергея Ивановича нарисовал сын
Дмитрий в поэме 1906 года «Старинные октавы». Главными
его чертами в домашней жизни были суровость и скупость.
Больше всего он боялся за свою карьеру — чтобы ей ничто не
повредило. А дети боялись его. Тоска и страх определяли
жизнь в доме Сергея Ивановича.
Чиновником усердным был отец, в делах, в бумагах канцелярских
меру земных трудов свершил и, наконец, чрез все ступени трудную
карьеру пройдя, упорной воли образец, был опытен, знал жизнь, людей и веру,
ничем не сокрушимую, питал в практический суровый идеал. Любил
семью, — для нас он жил на свете; был сердцем добр, но деловит и строг.
Когда порой к нему являлись дети, он с ними быть как с равными не мог.
Я помню дым сигары в кабинете, прикосновенье желтых бритых щек,
холодный поцелуй, — вся нежность наша — в словах «bonjour» иль «bonne
nuit, папаша». И скукою томительной царил в семье казенный дух,
порядок вечный. Он все копил, он все для нас копил, но наших игр, и болтовни
беспечной, и хохота, и шума не любил. <...> Не тратилось на нас
копейки лишней. <...> Мы в куче десять человек росли, покинутые немке и
природе, как овощи в забытом огороде. <...> Под бременем запасов
гнулись полки в березовых шкапах — меха, фарфор, белье, игрушки,
лакомства для елки. <...> Чиновник с детства до седых волос, житейский ум,
суровый и негибкий, не думая о счастье, молча нес он бремя скучной
жизни без улыбки, без малодушья, ропота и слёз <...>12.,
Именно таким представляет Сергея Ивановича
Мережковского и забавная сценка, относящаяся к 1880 году и связанная
18

с посещением Ф.М. Достоевского. Впервые эту сценку описал
(видимо знавший о ней со слов Достоевского) Н.С. Лесков,
зашифровавший СИ. Мережковского литерой «М»:
Как средство к жизни литература далеко не из легких и не из
выгоднейших, а, напротив, это труд из самых тяжелых, и притом он много
ответствен и совсем неблагодарен. В литературе известен такой случай:
тайн<ый> сов<етник> М. повез к Ф.М. Достоевскому сына своего,
занимавшегося литературными опытами. Достоевский, прослушав упражнения
молодого человека, сказал: «Вы пишете пустяки. Чтобы быть
литератором, надо прежде страдать, быть готовым на страдания и уметь страдать».
Тогда тайн<ый> сов<етник> ответил: «Если это так, то лучше не быть
литератором и не страдать». Достоевский выгнал вон и отца, и сына. Кто
не хочет благородно страдать за убеждения, тот пострадает за недостаток
их, и это страдание будет хуже, ибо оно не даст утешения в сознании
исполненного долга13.
Сергей Иванович любил удовольствия и страдать не
желал14. Ненависть к страданиям Константин унаследовал от
него, возможно, и поучение Достоевского младшему брату
Дмитрию стало ему известно. Впоследствии ненависть
выльется в целую атеистическую тираду против страданий как
метода очищения и возвышения (роман «Рай земной»).
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Ясинский И.И. Роман моей жизни: Книга воспоминаний. М.; Л., 1926.
С. 257.
2 В «Автобиографической заметке» Д.С. Мережковский ошибочно
указал, что его отец родился в 1821 г. (см.: Мережковский Д.С.
Автобиографическая заметка//Мережковский Д.С. Полн. собр. соч.: В 17 т. М.,
1914. Т. ХХГѴ. С. [107 — 116] 107), сведения эти никто не перепроверил,
и ошибка проникла во все примечания, справочники и словари.
3 Ср.: «Аполлон Аполлонович Аблеухов отличался поступками
доблести; не одна упала звезда на его золотом расшитую грудь: звезда
Станислава и Анны, и даже: даже Белый Орел» (Белый Андрей. Петербург:
Роман в восьми главах с прологом и эпилогом. Л., 1981. С. 12).
4 РГИА. Ф. 472. Оп. 24. (271/1288). Д. 54. Часть I. Л. 100 - 137.
5 Чеснокова Варвара Васильевна, дочь управляющего канцелярией
петербургского обер-полицеймейстера (см.: Мережковский Д.С.
Автобиографическая заметка // Мережковский Д.С. Полн. собр. соч. М., 1914.
Т. XXIV. С. [107 - 116] 107). Умерла 20 марта 1889 г., похоронена на
кладбище Новодевичьего монастыря (Петербург) (см.: Сайтов В. И.
Петербургский некрополь: В 4 т. СПб., 1912. Т. 3. С. 103).
6 Мережковский Владимир Сергеевич в 1898 г. служил в Обществе
призрения калек несовершеннолетнего возраста и идиотов (данные
справочника «Весь Петербург» на 1898 г.), затем служил в Военном
министерстве, был полковником, начальником Ревельской дистанции
Окружного инженерного управления (см.: Адрес-календарь: Общая роспись на-
19

чальсгвующих и прочих должностных лиц по всем управлениям в
Российской империи на 1906 год: В 2 ч. СПб., 1906. Ч. 1), которое в 1914 г. уже
называлось Окружным управлением по квартирному довольствию.
В генеральном алфавитном каталоге (ГАК) РНБ указаны сочинения
B.C. Мережковского: Описание электростатической машины системы
«Wimshurst» и общедоступных опытов, для которых она может служить.
СПб., 1897; Об электрическом атоме или электроне: (Новейшие взгляды
на природу вещества). СПб., 1904; перевод с английского книги О. Лод-
жа «Электричество и материя: (Сообщение, сделанное в Collège de Belfast
5 февраля 1903 г.)». СПб., 1904 (переводчик снабдил книгу специальным
приложением).
7 Получил образование в Императорском Санкт-Петербургском
университете, окончил его со степенью кандидата, с 17.9.1883 служил в
Министерстве юстиции (коллежский секретарь с 16.1.1884; титулярный
советник с 16.1.1887; коллежский асессор с 16.1.1890; надворный советник
с 16.1.1894). По данным «Адрес-календаря», в 1899 — 1900 гг. служил
чиновником, состоящим в распоряжении градоначальника
(градоначальником был Н.В. Клейгельс). С 26.11.1901 — коллежский советник. По
данным «Списка общего состава чинов Отдельного корпуса жандармов на
10 марта 1905 г.», с 16.2.1903 служил в Отдельном корпусе жандармов в
должности секретаря при командире корпуса (до 24.5.1905 им был
генерал-майор свиты его величества Константин Николаевич Рыдзевский;
с 24.5.1905 командиром стал Дмитрий Федорович Трепов, который был
еще и товарищем министра внутренних дел, и заведующим полицией, и
с.-петербургским генерал-губернатором). По данным книги «Весь
Петербург» на 1906 г. и «Списка общего состава чинов Отдельного корпуса
жандармов» на 10 сент. 1905 г., Николай еще находился на службе в
Отдельном корпусе жандармов, но в «Списке общего состава...» на 20 сент.
1906 г. уже отсутствует. Видимо, не сработался с Д.Ф. Треповым. В
книге «Весь Петербург» на 1908 г. Николай указан как статский советник в
отставке. Проживал по адресу: Басков пер., 37 — 39. Потом его след
теряется.
8 По данным «Адрес-календаря», в 1897 — 1903 гг. Александр
Сергеевич служил мировым посредником 2-го участка в г. Лиде Виленской губ.,
а с 1905 г. — в СПб. контрольной палате младшим ревизором (даты
нуждаются в уточнении).
9 По данным ГАК РНБ, Сергей Сергеевич Мережковский (1863 — 1930)
был микробиологом и бактериологом (29 библиографических карточек).
В 1904 — 1906 гг. служил в императорской Военно-медицинской академии.
С 1910 г. был помощником заведующего
сельскохозяйственно-бактериологической лабораторией Департамента земледелия Главного управления
землеустройства и земледелия.
10 Вышла замуж за некоего Защука (см.: Гиппиус-Мережковская З.Н.
Дмитрий Мережковский. Париж, 1951. С. 49).
11 Вышла замуж за помещика Миллера (см.: Там же. С. 55).
12 Мережковский Д. С. Старинные октавы (Octaves du passé) //
Мережковский Д.С. Поли. собр. соч. М., 1914. Т. ХХГѴ. С. 8 — 16 (песнь первая,
строфы ХП — ХХХѴГП). Впервые поэма была опубликована в журнале
«Золотое руно» (1906. № 1. С. 31 - 37; № 2. С. 31 - 39; № 3. С. 31 - 38;
№ 4. С. 25 — 32). Ср.: «Мне теперь кажется, что в нем было много хоро-
20

шего. Но угрюмый, ожесточенный тяжелой чиновничьей лямкой времен
николаевских, он не сумел устроить семьи. Нас было девять человек:
шесть сыновей и три дочери. В детстве жили мы довольно дружно, но
затем разошлись, потому что настоящей духовной связи, всегда от
отца идущей, между нами не было» (Мережковский Д. С.
Автобиографическая заметка//Мережковский Д.С. Поли. собр. соч. М., 1914. Т. XXIV.
С. [107-116] 108).
13 Лесков Н. С. Первенец богемы в России // Исторический вестник.
1888. № 6. С. [534 — 564] 562. См. приведенную цитату с раскрытой
фамилией тайного советника: Лесков А. Жизнь Николая Лескова: В 2-х т. М.,
1984. Т. 2. С. 430 — 431. Дмитрий Сергеевич зафиксировал эпизод
посещения классика в мемуаре 1914 года: «В Петербурге в 1880 году,
познакомившись у гр. Толстой, вдовы поэта, с Достоевским, отец повез меня и к
нему. Помню крошечную квартирку на Колокольной, с низенькими
потолками, тесной прихожей, заваленной экземплярами "Братьев
Карамазовых", и почти такой же тесный кабинет, где Федор Михайлович сидел за
корректурами. Краснея, бледнея и заикаясь, я читал ему свои детские
жалкие стишонки. Он слушал молча, с нетерпеливою досадою. Мы ему,
должно быть, помешали. "Слабо, плохо, никуда не годится, — сказал он
наконец, — чтоб хорошо писать, страдать надо, страдать!" — "Нет, пусть
уж лучше не пишет, только не страдает!" — возразил отец. Помню
прозрачный и пронзительный взор бледно-голубых глаз, когда Достоевский
на прощанье пожимал мне руку. Я его больше не видел <...>»
(Мережковский Д.С. Автобиографическая заметка//Мережковский Д.С. Поли. собр.
соч. М., 1914. Т. ХХГѴ. С. [107 - 116] 111). Встреча СИ. Мережковского
с Достоевским состоялась в доме С.А. Толстой в один из следующих дней:
15, 16, 17 янв., 6, 27 марта 1880 г. (Летопись жизни и творчества Ф.М.
Достоевского: 1821 - 1881. СПб, 1995. Т. 3: 1875 - 1881. С. 370 - 371, 388,
394). Подробности см. в книге романа «Братья Мережковские»,
называющейся «Шестой пальчик».
14 И вообще писателей не любил. Д.С Мережковский в статье о
Лермонтове припомнил, что в 1880-е годы, в пору своего юношеского
увлечения Лермонтовым, в назидание получил отцовский рассказ о поэте.
«<...> Отец мой передал мне отзыв о нем гр. Адлерберга, министра
двора при Александре II, старика, который лично был знаком с
Лермонтовым: "Вы представить себе не можете, какой это был грязный
человек!"» (Мережковский Д.С. Лермонтов: Поэт
сверхчеловечества//Мережковский Д.С. В тихом омуте: Статьи и исследования разных лет. М., 1991.
С. [378-415] 386).
III. ДЕТСТВО И ОТРОЧЕСТВО
Вопреки установившемуся мнению, Константин родился не
в Петербурге, а в Варшаве, 23 июля 1855 года, там же был
крещен 24 сентября 1855 года (все даты даны по старому стилю).
Акт о рождении и крещении был записан в метрической книге
Варшавского кафедрального (Троицкого) собора за 1855 год1.
Отец, Сергей Иванович, в это время служил начальником от-
21

деления Придворной Его Величества конторы и находился в
Варшаве при военно-походном обозе государя императора.
При Сергее Ивановиче в обозе была и жена.
Основной источник сведений о детстве (до 14 лет)
Константина — автобиографическая поэма Дмитрия
Сергеевича Мережковского «Старинные октавы»; сведениями из нее
воспользовалась З.Н. Гиппиус, когда писала биографию мужа2.
Известно также, что в 1866 году Сергей Иванович получил
от начальства пособие на домашнее воспитание сына
Константина3.
Гимназическое образование Константин получил в
Училище правоведения, известном своими гомосексуальными
традициями4. Об этом времени сообщает копия свидетельства,
выданного 21 декабря 1874 года и подписанного директором
Императорского училища правоведения, генерал-лейтенантом
А.П. Языковым (это свидетельство было представлено
Константином вместе с другими документами в Императорский
Санкт-Петербургский университет 23 июля 1875 года, в день
двадцатилетия) :
Предъявитель сего, сын действительного статского советника
Константин Мережковский, 1 августа 1869 года поступил в ѴП класс
Императорского училища правоведения на счет сумм Кабинета Его
Императорского Величества, а 19 ноября текущего года, согласно прошению отца его,
из третьего класса училища вовсе уволен. Константин Мережковский при
весьма хорошем поведении окончил в сем училище гимназический курс
наук и при этом оказал следующие успехи: в Законе Божием — отличные,
в языках и словесности: русской — весьма хорошие, латинской —
довольно хорошие, немецкой — хорошие и французской — хорошие; в истории,
как всеобщей, так и российской, — хорошие, в географии, как всеобщей,
так и российской, — весьма хорошие, в арифметике — хорошие,
алгебре — хорошие, в геометрии, стереометрии, тригонометрии — весьма
хорошие и физике — хорошие5.
В VII классе училища, в который поступил Константин,
училось еще 43 мальчика, воспитателем был коллежский
советник Э.Х. Шнейдер6. Классы с VII по IV училища
примерно соответствовали гимназическому курсу. Закончив IV класс,
можно было поступать в университет, требовалось только
пройти дополнительные испытания «из истории Православной
Церкви и географии, независимо от поверочного испытания по
другим предметам при университетах»7.
Ясно, что отец желал старшему сыну карьеры чиновника,
но сын забастовал, пожелав получить естественнонаучное
образование. Это было скандалезно, но родитель оказался
бессилен. Как писал Дмитрий в своей безразмерной поэме,
22

Обычный в жизни путь ему неведом,
Противен будничный и тесный круг.
Был Костя, старший брат мой, правоведом;
Но поступил он, возмутившись вдруг
И полный нигилизма модным бредом,
На факультет естественных наук:
Не следуя отцовскому примеру,
Он погубил блестящую карьеру8.
Детали пятилетнего (с 1869 по 1874 г.) пребывания нашего
«хорошиста» в Училище правоведения остались неизвестными.
Предполагаем, что анальный секс, традиционный для Училища
правоведения и, возможно, пережитый юным Константином,
впоследствии мог отразиться на его сексуальных преференциях9.
Скорее всего, в детстве братьев Мережковских кроются
травмы. Предполагаем, что именно от этих травм, связанных
с суровым отцом, ведет свое происхождение необычный по
экспрессивности эдипальный фрагмент из романа «Рай земной» —
яростная антиотцовская тирада. Ей предшествует разговор о
христианстве: персонаж, от лица которого ведется
повествование, пытается в споре с другим персонажем, покровителем Эз-
раром, сообщающим информацию о цивилизации ХХѴП века,
доказать осмысленность христианства, его полезность (занятие
совершенно абсурдное с точки зрения христианского сознания,
но для позитивистского мышления К.С. Мережковского
логичное), пользу от страдания, которое «очищает, возвышает дух».
Эзрар реагирует очень резко и именно эдипально:
Что бы вы сказали про человека, про отца, который старался бы
превратить жизнь своего сына в беспрерывный ряд горестей и печалей,
который всю жизнь терзал бы его телесно и душевно, довел бы его до
самоубийства, — и всё под тем предлогом, что это совершенствует его дух? Вы не
нашли бы достаточно сильных слов, чтобы заклеймить такого отца.
«Злодей», «негодяй», «нравственный урод» — вот названия, которые еще
слишком слабы для такого действительного урода и изувера, для такого
нравственно помешанного человека. С чувством непримиримого негодования,
с чувством глубочайшего отвращения отвернулись бы вы от такого отца10.
И это всё, ничего сверх этого о детстве нашего героя
собрать не удалось. Можно только предположить, что в нежном
возрасте отец подвергал Константина публичным поркам, а в
более старшем возрасте напі герой увидел в отцовской
библиотеке «секретный альбом» с порнографическими
фотографиями — господин, описанный выше, не мог не иметь такого
альбома. Воображаемая сцена: отца дома нет, а 11-летний
мальчик, движимый детским любопытством, обследует кабинет
23

отца, куда категорически запрещалось проникать, и находит на
книжной полке, во втором ряду, альбом в солидном кожаном
переплете... Раскрашенные вручную
ремесленниками-миниатюристами дагерротипы парижского производства. Картинки
модных художников... Детская память, вероятно, сохранила
ощущение чего-то омерзительного, которое вытеснялось
смутным волнением, а затем жаром и возбуждением, искавшим
растраты.
Много лет спустя, в 1882 году, Константин, будучи в
Париже в научной командировке, составил целую коллекцию
эротических дагерротипов 1850-х годов (искал именно те, которые
помнил по отцовскому альбому), добыл даже несколько таких,
которые знатоками приписывались Эжену Делакруа.
Старинные дагерротипы стоили денег, их не было, отец высылал
мало, а из министерства с трудом удавалось выбивать крохи —
якобы на покупку «научных книг». В 1900-е годы, уже служа в
Казанском университете, Константин придумал изготавливать
подобные изображения сам, фотографируя обнаженных
девочек и себя, тоже обнаженного, рядом с ними. Получалось
гораздо изобретательнее, чем на карточках pour amateurs du beau,
которые он покупал по 10 франков в Париже, в «New Photo»
на rue Lamark, и в Берлине — на Bülowstrasse, 54й.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См. копию свидетельства, выданного 11 нояб. 1855 г. Варшавской
духовной консисторией: Дело Императорского С.-Петербургского
университета о студенте Константине Сергееве Мережковском // ЦГИА СПб.
Ф. 14. Оп. 3. Д. 18570. Л. 4 - 4об.
2 Сообщив о братьях и сестрах Дмитрия Сергеевича, 3. Гиппиус
добавила: «Ни с одним из них Д. С. не был близок. Да и все эти девять
человек не были, кажется, близки друг другу. Семья держалась только
благодаря матери, вечной заступнице перед суровым отцом, и с ее смертью,
естественно, распалась» (Гиппиус-Мережковская З.Н. Дмитрий
Мережковский. Париж, 1951. С. 10). 3. Гиппиус сообщила сведения только о
Сергее (был оставлен при Медицинской академии, бактериолог) и Николае:
«чиновник особых поручений — не знаю при ком» (см.:
Гиппиус-Мережковская З.Н. Указ. соч. С. 39), а также несколько раз упомянула про
Константина.
3 РГИА. Ф. 472. Оп. 30 (1131). Д. 24 (1866). С. 23 - 25; о назначении
пособия: Д. 24. Ч. П. С. 33, 49, 63. Есть документы о назначении пособий
на воспитание и/нли/6кончание образования и других сыновей:
Александра (РГИА. Ф. 472/Оп. 23 (255/1271). Д. 52 (1871). Л. ПО, 111, 299),
Владимира (РГИА. Ф.472. Оп. 30 (1131). Д. 24 (1866). Л. 23 - 25; Д. 36 (1867).
Л. 30-31, 234, 266, 275, 293), Дмитрия (РГИА. Ф. 472. Оп. 23 (266/1283).
Д. 104 (1876). Л. 50, 204; Ф. 472. Оп. 23 (267/1284). Д. 34 (1877). Л. 50, 272),
24

Николая (РГИА. Ф. 472. Оп. 23 (255/1271). Д. 47 (1871). Л. 27, 238), Сергея
(РГИА. Ф. 472. Оп. 23 (266/1283). Д. 4 (1876). Л. 3, 291; Ф. 472. Оп. 23 (269/
1286). Д. 37 (1879); Ф. 472. Оп. 23 (270/1287). Д. 30 (1880). Л. 38, 318).
Сохранились документы об определении дочери Елизаветы в
С.-Петербургское училище ордена Св. Екатерины пенсионеркою императрицы Марии
Александровны (РГИА. Ф. 472. Оп. 24 (271/1288). Д. 5 (1881)).
4 О них см.: Ротиков К. Другой Петербург. СПб., 1998. С. 462 - 463,
470-471.
5 Дело Императорского С.-Петербургского университета о
студенте Константине Сергееве Мережковском // ЦГИА СПб. Ф. 14. Оп. 3.
Д. 18570. Л. 3.
6 См.: Памятная книжка Императорского училища правоведения на
учебный 1869/1870 год. СПб., 1869. С. 15.
7 Сюзор Г. П. Ко дню LXXV юбилея Императорского училища
правоведения: 1835 - 1910 гг.: (Исторический очерк). СПб., 1910. С. 182.
8 Мережковский Д. С. Старинные октавы (Octaves du passé) //
Мережковский Д.С. Поли. собр. соч. М., 1914. Т. ХХГѴ. С. 45 (песнь вторая,
строфа ХХШ).
9 Ср.: «Иногда утверждают, что ребенок, подвергшийся сексуальному
нападению, сам становится опасен для других. Например, среди
подростков — совратителей детей в Миннесоте 38% сами раньше были его
жертвами, хотя в среднем по штату это пережили только 3%
мальчиков-десятиклассников. Этот "синдром вампира" — тот, над кем надругались, сам
делает то же самое, воспроизводя поведение своего обидчика, —
подтверждается тем, что 68% подростков, которых растлили мужчины, сами
растлевают мальчиков, а среди тех, кого растлили женщины, мальчиков
растлевают только 7%. Психодинамическая интерпретация этого —
идентификация с агрессором и вымещение своей обиды на другом. Но
возможно и другое объяснение: несмотря на страх и боль, мальчик
испытывает в процессе насилия сексуальное возбуждение, и это закрепляется в
его воображении, делая привлекательным сексуальный контакт с
мальчиками. Однако в целом теория, что склонность к сексуальным
посягательствам передается главным образом путем личного опыта, так что
обиженный ребенок, вырастая, сам становится обидчиком (abused/abuser
hypothesis), является слишком прямолинейной и упрощенной и не
подтверждается статистически» [Кон И. С. Совращение детей и сексуальное
насилие в междисциплинарной перспективе // Социальная и клиническая
психиатрия. 1998. Т. 8. № 3. С. [5 - 13] 10 - 11).
10 Мережковский К. С. Рай земной, или Сон в зимнюю ночь: Сказка-
утопия ХХѴП века. Берлин, 1903. С. 211 - 212; наст. изд. - с. 731 - 732.
Далее ссылки на роман даются в тексте по наст. изд.
11 Газетные вырезки см.: 1000 Nudes: Uwe Scheid Collection. Köln, 1994.
P. 248. Ср.: Leca Victor. Pour s'amuser: Guide du viveur â Paris. Paris, 1905.
IV. СТУДЕНЧЕСКИЕ ГОДЫ И ПЕРВЫЙ ПОБЕГ
23 июля 1875 года Константин подал документы в
Императорский Санкт-Петербургский университет1, куда был
зачислен 28 июля 1875 года на естественный разряд физико-матема-
25

тического факультета. Еще студентом он начал вести под
руководством профессора Н.П. Вагнера активную научную
работу: участвовал в заседаниях зоологического отделения Санкт-
Петербургского общества естествоиспытателей;2 первые статьи
К. С. Мережковского по диатомовым водорослям и губкам
Белого моря, а также по другим простейшим стали регулярно
появляться в «Трудах Санкт-Петербургского общества
естествоиспытателей»3. Одновременно работы К.СМ. публиковались
за границей4.
Особенно увлекательной была работа по анатомии и
физиологии губок Rinalda arctica. Губки привлекли поначалу своим
«вагинальным» значением. Потом обнаружилось, что они
вполне «мужские»: имеют большое количество конических
выростов с отверстиями на концах (оскулумы, полые
цилиндрические трубки) и без таковых. Конусы являлись органами
размножения и напоминали фаллосы, но еще больше на
фаллосы были похожи иглы, росшие на концах конусов.
Константин сделал множество рисунков этих игл: верхний конец
имел характерное утолщение, головку, точно вопроизводив-
шую своей формой мужской член5. Иглы порождали массу
эротических фантазий с садистским оттенком.
Однако в эти же годы К.СМ. увлекается и
кишечнополостными — гидроидами (медузы, гидры). Если губки
символизировали фалличность, то кишечнополостные — анальную эротику,
ассоциативно связанную для К. СМ. с его собственным
анальным характером (подробнее см. в гл. VI) и с повышенной
возбудимостью заднего прохода, которую мы предполагаем у
нашего героя. Символика кишечнополостных основана на том,
что у них имеется всего одна полость — кишечная, служащая
для переваривания пищи, которая сообщается с внешней
средой посредством ротового отверстия. Через него добыча
поступает в полость, через нее же удаляются непереваренные
остатки добычи. Рот у медуз и других гидроидных, таким образом,
метафорически тождествен анусу.
Из материалов личного дела известно, что К. СМ.
находился на II курсе два года, 1876/1877 и 1877/1878 учебные годы.
В деле есть три прошения К.СМ.: первое от 17 мая 1877 года
было подано на имя ректора, действительного статского
советника, ординарного профессора ботаники А.Н. Бекетова:
Покорнейше прошу вновь зачислить меня студентом П-го курса
физико-математического факультета по естественному разряду6.
26

Второе прошение — руководству
физико-математического факультета, недатированное, очевидно, написано весной
1878 года:
Ввиду того, что некоторые обстоятельства не позволили мне
приготовиться к выдержанию экзаменов нынешнею весною и ввиду того, что я
нахожусь уже второй год на П курсе естественного разряда, я
покорнейше прошу факультет, чтобы не быть принужденным оставить
университет, дозволить мне держать экзамены осенью7.
Третье прошение, также недатированное и также,
очевидно, относящееся к весне 1878 года, — «об условном переводе»:
Покорнейше прошу факультет дозволить мне условный переход со
ІІ-го на Ш курс с обязательством сдать экзамен из аналитической химии
в течение нынешнего учебного года. Из остальных предметов мною
получены следующие отметки:
Анатомия и физиология растений — 5
Физическая география — 5(?)
Органическая химия — 3
Эмбриология и гистология — 5
Минералогия — 3 1/28.
Вероятно, первое прошение связано с тем, что
Константин завалил весеннюю сессию 1877 года и не был переведен на
второй курс: слишком увлекся обработкой собранных на
Белом море коллекций (вместе со своим учителем, Н.П.
Вагнером, Константин отправился на Белое море по
окончании первого курса — летом 1876 года). Через год история
повторилась: сдача весенней сессии 1878 года опять была под
угрозой, чему способствовало назначение К.С.М. 6 февраля 1878
года на должность консерватора зоотомического кабинета. Были
нужны деньги в связи с тем, что Константин отделился от
родителей.
Некоторый свет на возможные события зимы — весны 1878
года проливает поэма Дмитрия. Обрисовав вражду с отцом в
строфе XXIV и атеизм Константина в ХХѴП строфе второй
песни, Дмитрий логично перешел к характеристике
нигилизма Константина, который привел последнего к уходу из
отцовского дома, в строфах XXIX — ХЫ.
«В столовой раз за чаем мы сидели...» — так задушевно
начинается эта история.
Вдруг настежь дверь, — и дрогнул воздух сонный, и старший брат с
улыбкой на устах вошел и, нашей скукой изумленный, тотчас притих:
румянец на щеках еще горит, морозом оживленный, пылинки снега тают
в волосах: он с улицы принес душистый холод, глаза блестят, — он
радостен и молод. Отец спросил: «Откуда?» — «Из суда, — присяжные Засулич
27

оправдали!» — «Как! ту, что в Трепова стреляла?» — «Да». — «Не может
быть!..» — «Такой восторг был в зале, какого не бывало никогда: мы
полную победу одержали!» Отец сердито молвил: «Что за вздор!» И
вспыхнул вдруг ожесточенный спор. И шепотом беспомощных молений
напрасно мама хочет их унять: то спор был вечный, распря поколений, — не
уступают оба ни на пядь, не слушают друг друга: «Убеждений вы права
не имеете стеснять!» — кричит студент; они вскочили оба — в очах
старинная слепая злоба. «Наука доказала...» — «Чушь и гниль — твоя наука...
Вечные основы религии...» — «Основы ваши — гниль! пред истиною все они
готовы рассыпаться, как мертвый прах и пыль... Нам Спенсер9 дал для
жизни принцип новый!» — «А Бог?..» — «Нет Бога!» — «Спенсер твой —
дурак!» Дошли до Бога — это скверный знак. «Прочь, негодяй, из дома
моего!..» — кричит отец, бледнея. «Ради Бога, не будь к нему жесток,
прости его, — ну, хоть меня ты пожалей немного!» — «Нет, не просите,
мама, — ничего не надо! — Костя ей кричит с порога. — Я рад уйти: мне воля
дорога — не будет больше здесь моя нога! Вам оскорблять себя я не
позволю...» И он дверями хлопнул. Мать жалел, но думал я, что Костя выбрал
долю завидную <...>10.
(Поскольку В.И. Засулич, стрелявшую в петербургского
градоначальника Ф.Ф. Трепова 24 января 1878 года, суд
присяжных оправдал 31 марта 1878 года, описанную семейно-поли-
тическую сцену естественно датировать именно этим днем.
Если, конечно, исключить, что это может быть
художественным вымыслом, и полностью довериться Дмитрию
Сергеевичу, который в 1906 году мог поставить перед собой задачу
подчеркнуть «нигилистические» традиции своей семьи11. Ведь
именно в это время Константин, как это будет описано ниже,
финансирует создание черной сотни в Казани и борется с жи-
довой, а Николай служит личным секретарем командира
Отдельного корпуса жандармов.)
А далее Дмитрий Сергеевич описал подслушанный у
дверей родительской спальни разговор:
«Он может повредить моей карьере... Каков щенок, мальчишка,
нигилист!» — «Ну, денег дай ему, по крайней мере: он вспыльчив, сердцем
же он добр и чист...» Я ухо приложил к закрытой двери и в темноте
внимал, дрожа, как лист, и страшно было мне, стучали зубы: слова отца
безжалостны и грубы. С тех пор прошли года, но помню то, что слышал там:
осталось в сердце жало. «Он — сын твой, не губи его, — за что?..» — «Ведь
я сказал: дам сорок в месяц». — «Мало». — «А сколько ж?» — «Сто». — «Ну,
пятьдесят...» — «Нет, сто...» Мольбою долгой, долгой и усталой упрямой
силою любви своей она боролась с ним из-за грошей12.
Действительно, Константин начал жить отдельно от
родителей — на Гагаринской набережной, 3613.
Очень переживала мать, Варвара Васильевна. Дмитрию
Сергеевичу казалось, что она «заболела от горя»:
28

Тогда и началась у нее мучительная болезнь печени, которая свела ее
в могилу. Я всегда вспоминаю ее в образе мученицы-заступницы за нас,
детей, особенно за двух любимых — за старшего брата и за меня14.
Диплом Константин Сергеевич получил 20 ноября 1880
года, в дипломе подтверждалось, что он
выслушал полный курс наук по естественному разряду
физико-математического факультета и оказал на испытаниях следующие познания: в
зоологии, ботанике, физической географии, химии, физике и французском
языке — отличные, в богословии, минералогии, геологии и
палеонтологии — хорошие, за которые физико-математическим факультетом, по
представлении диссертации, признан достойным ученой степени
кандидата и на основании 4 пункта §42 Общего устава российских университетов
утвержден в этой степени Советом университета 20 октября 1880 года15.
После окончания обучения К. СМ. становится ассистентом
своего учителя, Н.П. Вагнера. Однако в 1884 году
тематика научных интересов неожиданно меняется, и наш герой,
дипломированный зоолог и приват-доцент, вдруг пишет работу
«О задачах и методах исследований физического развития
детей»16, в которой подробно описывает методику измерений
детского тела: измерение толстотным циркулем ширины
грудной клетки, наугольником — ширины таза, циркулем —
расстояния между сосками, лентой — окружности груди. Все это
читается как впервые обнаружившая себя эротическая фантазия:
девочка заходит в кабинет, раздевается, становится перед
исследователем совсем обнаженной, а Константин Сергеевич
раскрывает деревянный циркуль и приставляет его к
маленьким розовым соскам, записывает показания, потом берет
наугольник, обхватывает им юные узенькие бедра, невзначай
касается...17
Можно предположить, что было некое событие, которое
вызвало скандал, вследствие которого К. С. и уехал в 1886 году
из Петербурга (с 1 сентября 1886 года он в отставке). В
биографическом очерке об этом говорится просто:
В 1885 году Мережковский отказался от приват-доцентуры.
Сложившиеся неблагоприятно для него семейные обстоятельства и
усиленные занятия расстроили здоровье его и заставили в 1886 году сначала на
время, а потом совсем уехать из Петербурга на юг и оставить ученую
деятельность. Первое время он жил отчасти в Крыму, отчасти на
Кавказе, а с 1888 года поселился на Южном берегу Крыма. Переехав на юг,
Мережковский занялся с свойственной ему энергией изучением культуры
плодовых деревьев и в особенности ампелографией18.
Если верить публикуемым ниже газетным материалам,
«расстройство здоровья» может означать, что на почве занятий
29

спиритизмом, которым увлекался зоолог Н.П. Вагнер, учитель
Мережковского, Константин заболел нервным расстройством
или душевной болезнью и некоторое время (не менее
полугода, с середины июня до начала ноября 1885 года) провел в
психиатрической клинике. Может быть, был скандал,
связанный с педофилией. Более подробно проработать этот сюжет не
удалось, хотя известно, что в 1880 — 1886 годах Константин
собирал коллекцию черепов [детали см. ниже), но в 1886 году,
срочно уехав в Крым, избавился от этой коллекции — подарил
Академии наук, причем сделал это не лично, а через
посредника, Юлия Вагнера, сына Николая Петровича, письмо же
директору Кунсткамеры с просьбой принять его дар написал
уже из Симферополя. Можно предположить, что коллекция
из 143 черепов, которыми наш герой любовался, сидя в
одиночестве в своей квартире на Гагаринской набережной,
«фаустовское» увлечение символикой смерти и загробной жизни, да
плюс еще спиритизм, да плюс первые проявления педофилии
в виде тяги к измерениям детского тела — всё это были
симптомы психической болезни, от которой Константин пытался
если не излечиться, то хотя бы убежать. Так он оказался в
Крыму. Между прочим, приезжая из Крыма в Петербург, он,
если верить И.И. Ясинскому, бывал в салоне Д.
Мережковского — 3. Гиппиус19, возможно, встречался тут с С.А.
Андреевским, В.И. Бибиковым, А. Волынским, Кавосом, Н. Минским,
А.Н. Плещеевым, Ф.К. Тетерниковым (Сологубом), K.M.
Фофановым и единственной женщиной, допущенной сюда, —
Поликсеной Соловьевой (Allegro).
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См. заявление на имя ректора, тайного советника П.Г. Редкина, с
просьбой допустить к приемным испытаниям: Дело Императорского
С.-Петербургского университета о студенте Константине Сергееве
Мережковском // ЦГИА СПб. Ф. 14. Оп. 3. Д. 18570. Л. 1.
2 Первый свой доклад, посвященный новому роду гидромедуз Белого
моря Monobrachium parasitum, студент К.СМ. прочитал на заседании
12 февр. 1877 г. — это был публичный дебют нашего героя (см. об этом:
Труды Санкт-Петербургского общества естествоиспытателей. 1878. Т. ГХ.
1-я паг. С. 8 — 11); 5 нояб. 1877 г. К.С.М. сообщил о результатах своих
исследований над простейшими Севера России (см.: Там же. С. 16 — 19);
14 янв. 1878 г. он сделал сообщение «К общей морфологии и
систематике гидроидов» (см.: Там же. С. 29 — 35).
3 См.: Этюды над простейшими животными Севера России//Труды
Санкт-Петербургского общества естествоиспытателей. 1877. Т. VIII.
4-я паг. С. 203 — 385; Предварительный отчет о беломорских губках //Там
30

же. 1878. T. IX. 2-я паг. С. 249 — 269; О новых турбеллариях Белого
моря//Там же. 1878. Т. IX. 2-я паг. С. 270 — 289; Попытка объяснить
отсутствие гомологии между животным и растительным миром//Там же. 1878.
Т. IX. 2-я паг. С. 413 — 424; Диатомовые водоросли (Diatomaceae) Белого
моря // Там же. 1878. Т. IX. 2-я паг. С. 425 — 446; Исследования о губках
Белого моря. Часть 1: Анатомия и физиология губок // Там же. 1879.
Т. X. 2-я паг. С. 1 — 83; Об одной аномалии у медуз и вероятном
способе питания их с помощью эктодерма//Там же. 1880. Т. XI. Вып. 1. 3-я паг.
С. 1 — 8; Наблюдения над движением диатомовых водорослей
(Diatomaceae) и его причина//Там же. 1880. Т. XI. Вып. 1. 3-я паг. С. 9 — 22;
Материалы для фауны инфузорий Черного моря // Там же. 1880. Т. XI.
Вып. 1. 3-я паг. С. 23 — 35; Предварительный отчет о строении
кораллов //Там же. 1880. Т. XI. Вып. 2. 2-я паг. С. 1 — 11; О происхождении и
развитии яйца у медузы Eucope до оплодотворения // Там же. 1880. Т. XI.
Вып. 2. 2-я паг. С. 12 — 16. Собранные К.С.М. гидроиды хранятся в
коллекциях отделения губок и кишечнополостных Зоологического
института РАН: Dynamena pumila (L., 1758); Symplectoscyphus tzicuspidatus (Alder,
1856); Thuiaria thuja (L., 1758); Thuiaria articulata (Pallas, 1766); Abictina-
ria abictina (L., 1758); Abictinaria filicula (Elliset Solander, 1786); Obelia
longissima (Pallas, 1766); Obelia loveni (Allman, 1859); Sertularia
mirabilis (Verrill, 1873); Sertularia albimaris Mereschkowsky, 1878 (благодарю
С.Д. Степаньянц за предоставленные сведения). Собранные К.С.М.
губки (Porifera) хранятся в коллекциях Отделения губок и
кишечнополостных Зоологического института РАН: Crellomima imparidens Rezvoj, 1925;
Crellomima derma Hentchel, 1929; Halisarca frantzschultzii Merejkowsky,
1878; Polymastia mamillaris (Müller, 1806) (благодарю K.B. Савицкую и
A.C. Плоткина за предоставленные сведения).
4 Этюды над простейшими животными Севера России — Studien über
Protozoen des nördlichen Russland // Archiv für Mikroskopische Anatomie
(Bonn). 1879. Bd. 16. S. 153 — 248; О новых турбеллариях Белого моря —
Üeber einige Turbellarien des Weissen Meers // Archiv für Naturgeschichte
(Berlin). 1879. Bd. 1. Jg. 45. Bd. 1. S. 35 — 55 (статья написана в Петербурге
24 марта 1878 г.); Об одной аномалии у медуз и вероятном способе
питания их с помощью эктодерма — On an anomaly among the Hydromedusae,
and on their mode of nutrition by means of the ectoderm // Annals and
Magazine of Natural History. 1879. Ser. 5. Vol. 3. P. 177 — 181;
Предварительный отчет о строении кораллов — Sur la structure de quelques Coralliai-
res // Comptes rendus Hebdomadaires des Seances de l'Académie des Sciences
(Paris). 1880. T. 90. P. 1086 — 1088; О происхождении и развитии яйца у
медузы Eucope до оплодотворения — Sur Porigine et le développement
de l'oeuf chez la Méduse Eucope avant la fécondation // Ibid. 1880. T. 90.
P. 1012 — 1014. См. также другие работы, выполненные в студенческий
период и опубликованные в иностранной прессе: On a new genus of Hydroids
from the White Sea, with a short description of other new Hydroids // Annals
and Magazine of Natural History. 1877. Ser. 4. Vol. 20. P. 220 - 229; On
Wagnerella, a new genus of sponge nearly allied to the Physemaria of Ernst
Häckel//Ibid. 1878. Ser. 5. Vol. 1. P. 70 - 77; Studies on the Hydroida//Ibid.
1878. Ser. 5. Vol. 1. P. 239 - 256, 322 - 340; On the mode of development of
the Tentacles in the genus Hydra//Ibid. 1878. Ser. 5. Vol. 2. P. 251 - 257; New
Hydroida from Ochotsk, Kamtschatka, and other parts of the North Pacific
31

Ocean//Ibid. 1878. Ser. 5. Vol. 2. P. 433 — 451; Reproduction des Eponges par
bourgeonnement extérieur // Archives de Zoologie expérimentale et Générale
(Paris). 1880. T. ѴШ. P. 417 - 432; On some new, or little-known Infusoria//
Annals and Magazine of Natural History.. 1881. Ser. 5. Vol. 7. P. 209 - 219
(продолжение работы: Материалы для фауны инфузорий Черного
моря // Труды Санкт-Петербургского общества естествоиспытателей. 1880.
Т. XI. Вып. 1. 3-я паг. С. 23 — 35); Note on Wagnerella borealis, a
Protozoan // Ibid. 1881. Ser. 5. Vol. 8. P. 288 - 290.
5 См.: Мережковский К. С Исследования о губках Белого моря. Часть I:
Анатомия и физиология губок // Труды Санкт-Петербургского общества
естествоиспытателей. 1879. Т. X. 2-я паг. С. 1 — 83. К работе приложены
три таблицы цветных рисунков, фаллоподобные концы игл первого рода
с типичной головкой — см. табл. Ш, рис. 30 — 34.
6 Дело Императорского С.-Петербургского университета о студенте
Константине Сергееве Мережковском // ЦГИА СПб. Ф. 14. Оп. 3.
Д. 18570. Л. 14.
7 Там же. Л. 13.
8 Там же. Л. 23.
9 Спенсер Герберт (1820 — 1903) — английский философ и социолог,
один из родоначальников позитивизма. О значении «синтетической
философии» Спенсера и его доктрины эволюции, основанной на
дарвинизме, для молодых людей 1870 — 1880-х годов см.: Дубнов СМ. Книга
жизни: Воспоминания и размышления: Материалы для истории моего
времени. СПб., 1998. С. 77. Ссылки на «First Principles» Спенсера см. в
брошюре: Mereschkovsky С. Fragments du «Schéma d'une nouvelle philosophie
de l'Univers». I: Le rythme universel comme base d'une nouvelle conception
de l'univers. Genève; Lyon: Georg & C°, 1920. P. 5.
10 Мережковский Д. С. Старинные октавы (Octaves du passé) //
Мережковский Д.С. Поли. собр. соч. М., 1914. Т. XXIV. С. 47 - 49. В журнале
«Золотое руно» строфы, посвященные Константину, появились в марте
1906 г., в третьем номере.
11 Ср., впрочем, с реакцией на суд над Засулич 15-летнего Феди Тетер-
никова: «После выстрела В.И. Засулич в Трепова разногласия Феди с
бабушкой еще обострились. Когда он разобрался в этом событии, то
решительно взял сторону Засулич, вступал в ожесточенные споры с
бабушкой, называл Трепова подлецом, возмущался политическими
процессами <...>. За это его ругали, на него кричали, причисляли его к "ихней
шайке". Но Федя стоял твердо на своем, все его симпатии были на стороне
угнетенного народа и его защитников» (Черносвитова О.Н. Материалы к
биографии Федора Сологуба// Неизданный Федор Сологуб. М., 1997.
С. [221 - 249] 239).
12 Мережковский Д. С. Старинные октавы (Octaves du passé) //
Мережковский Д.С. Поли. собр. соч. М., 1914. Т. XXIV. С. 50.
13 В «Автобиографической заметке», написанной по просьбе С.А. Вен-
герова в 1914 г., Д.С. Мережковский сместил ссору отца и Константина
на 1881 год, когда, согласно поэме и проверяемым фактам, Константин
уже три года жил от родителей отдельно и больше трех месяцев не был
студентом. Д.С, однако, пишет в заметке, что 1 марта 1881 г. «отец
приехал к обеду из дворца весь в слезах, бледный, расстроенный, и объявил
о покушении на жизнь государя. "Вот плоды нигилизма! — говорил он. —
32

И чего им еще нужно, этим извергам? Такого ангела не пощадили..."
Старший брат, Константин, студент-естественник (впоследствии
известный биолог), ярый "нигилист", начал заступаться за "извергов". Отец
закричал, затопал ногами, чуть не проклял сына и тут же выгнал его из
дому. Мать умоляла простить, но отец ничего не хотел слышать. Ссора
длилась долго, несколько лет» (Мережковский Д. С. Автобиографическая
заметка//Там же. С. [107 - 116] ПО).
14 Там же.
15 См.: Дело Императорского С.-Петербургского университета о
студенте Константине Сергееве Мережковском // ЦГИА СПб. Ф. 14. Оп. 3.
Д. 18570. Л. 40.
16 Медико-педагогический вестник. 1886. № 1. С. 63 — 97; № 2. С. 53 —
76. В списке публикаций, приложенном к автобиографии, приводимой
ниже, эта работа датирована 1884 г. К этому же периоду относятся три
рецензии Мережковского, напечатанные под серийным заглавием
«Антропологические исследования в России» (см.: Журнал Министерства
народного просвещения. 1883. Ч. 229. Окт. Отд. II. С. 339 — 355 (на кн.:
Майков В.И. Результаты антропологических исследований среди мордвы-
эрзи. СПб., 1883); Там же. 1884. Ч. 235. Сент. Огд. П. С. 177 - 218 (на кн.:
ПІренк Л.И. Об инородцах Амурского края. СПб., 1883. Т. 1); Там же.
1885. Ч. 237. Февр. Отд. П. С. 357 - 383 (на кн.: Покровский ЕЛ.
Физическое воспитание детей у разных народов, преимущественно России:
Материалы для медико-антропологического исследования // Известия
Императорского Общества любителей естествознания, антропологии и
этнографии, состоящего при Императорском Московском университете.
1884. T. XLV. Вып. 1 — 3 (= Труды Антропологического отдела. Т. ѴП.
Вып. I-III)).
17 Кстати, об измерениях. В 1911 г. хранитель Кабинета географии и
антропологии Санкт-Петербургского университета В.В. Пере дольский
написал жалобу на приват-доцента Волкова, который использует голых
16 — 17-летних девушек для антропометрических занятий, хотя любая
старуха вполне ответила бы такому назначению. Передольский
предложил измерять в учебных целях только старух (см.: Прямой путь. 1911.
Апр. С. 1087 — 1088). О реакции начальства на эту жалобу нам ничего не
известно.
18 Вагнер Юл.Н. Мережковский//Биографический словарь
профессоров и преподавателей Императорского С.-Петербургского университета
за истекшую третью четверть века его существования: 1869 — 1894. СПб.,
1898. Т. 2. С. 34 - 35). Юл. Вагнер - Юлий Николаевич Вагнер (р. 1865),
сын Н.П. Вагнера, доктор зоологии, профессор, популяризатор науки.
К.С. Мережковского он знал, когда сам был ребенком. Что касается дат,
то можно уточнить, что по ведомству Министерства народного
просвещения К.С. Мережковский прослужил с 1 дек. 1884 г. до 1 сент. 1886 г.
19 «Мережковские завели у себя журфиксы. <...> Бывал также брат
Мережковского, потом казанский профессор, прославившийся
своими изнасилованиями крохотных девочек и бежавший за границу»
(Ясинский И.И. Роман моей жизни: Книга воспоминаний. М.; Л., 1926. С. 255).
Ясинский упомянул об этом в главе, посвященной 1887 — 1888 гг., но
салон Мережковских существовал только с 1890 г. К сожалению, это
единственное явное свидетельство посещения Константином Сергеевичем са-
33
2 Золотоносов М.Н.

лона Мережковских. Одним неявным свидетельством служит, на наш
взгляд, стихотворение Зинаиды Гиппиус «Снежные хлопья» (1894),
известное тем, что впервые оно было напечатано как стихотворение Д.С.
Мережковского «Снег» с посвящением К.С.М. (в посвящении стояли
именно инициалы; см.: Литературные приложения к «Ниве». 1894. № 10.
Стб. 297). Затем оно появилось в сборнике рассказов З.Н. Гиппиус «Новые
люди» (СПб., 1896. С. 224 — 225) под заглавием «Снежные хлопья», но без
посвящения (обоснование авторства З.Н. Гиппиус см.: Кужпан К.
Примечания//Мережковский Д.С. Стихотворения и поэмы. СПб., 2000. С. 760).
Замаскировав свой жгучий интерес к К.СМ. тем, что текст вышел как
стихотворение мужа (а дважды публикуя стихотворение под своей
фамилией, Гиппиус снимала посвящение), Зинаида не упустила педофиличе-
ский мотив: «Люблю недостижимое, / Чего, быть может, нет... / Дитя мое
любимое, — / Единственный мой свет! / Твое дыханье нежное / Я чувствую
во сне...» (курсив наш. —М.З.). Стихотворение как бы написано тем, кому
посвящено, — Константином, он пишет о любви к недостижимому, о
приносящей радость смерти, покорности судьбе, сне как антитезе
действительности, близости вечного. И конечно, в тексте присутствует
загадочное «дитя мое любимое», зарифмованное с «недостижимым». Это то
«дитя», очевидно, женского пола, вожделение к которому К.С.М.
испытал в 1885 г., после чего и возник скандал, приведший к отставке и бегству
из Петербурга. Но навязчивым средним родом («безмолвие»,
«недостижимое», «дитя», «дыханье», «покрывало снежное», «вечное», «молчанье
бесконечное») тут зашифровано сильное андрогинное начало (ребенок =
андрогин), тягу к которому испытывала сама Зинаида; эту же тягу она,
возможно, обнаружила тогда у Константина, наезжавшего из Крыма и
откровенничавшего с нею. Ср. в этой связи с Сашей (Пыльниковым) из
«Мелкого беса» Ф. Сологуба, воспринимаемым (воспринимаемой)
другими персонажами этого романа то мальчиком, то девочкой (для одних
персонажей он мальчик, для других — девочка) — восприятие пола
неоднозначно, как в случае с Серафитусом/Серафитой из знаменитой
новеллы Бальзака «Серафита».
V. И. ЯСИНСКИЙ «ИСПОВЕДЬ»
Документов, относящихся к этому периоду, тем более
сведений, подтверждающих педофилию, мы не обнаружили. Тут
возможна только гипотетическая реконструкция. Нам
представляется, что рассказ И. Ясинского «Исповедь», написанный
в апреле 1888 года и напечатанный вскоре в «Новом времени»,
15 (27) июня, основан не только на слухах о визите
Достоевского к Тургеневу (когда Федор Михайлович якобы
исповедался Ивану Сергеевичу в изнасиловании девочки1), не только на
мотивах и образах из произведений Достоевского (по существу,
это пародия на произведения Достоевского, на него самого и —
в малой степени — на Тургенева), но и на педофилических
обстоятельствах из жизни нашего героя, К.С.М. Полагаем, что
34

не случайно И. Ясинский в своих мемуарах отнес визиты
Константина Сергеевича в салон Д. Мережковского — 3. Гиппиус
к 1887 — 1888 годам. Салона еще не было, но что-то о жизни
К. СМ. в этот период Ясинский вполне мог знать. К тому же
странное упоминание тридцатилетия Херувимского, героя
рассказа, позволяет сопоставить его с К.СМ., тридцатилетие
которого пришлось именно на кризисный для него 1885 год.
Возможно, что пробудившееся у Херувимского ровно в 30 лет
желание мести «всему человечеству» (после унижений
детского периода) посредством совращения ребенка сопоставимо с
отказом К. СМ. в 1885 году от приват-доцентуры в
Петербургском университете вследствие, например, душевной болезни
или скандала на сексуальной почве. Ничего не утверждаем, но
таинственность в данном случае и не вредит.
Малоизвестный рассказ, относящийся к не столь уж и
обширному русскому педофилическому дискурсу (более ранних
мы, кстати, не обнаружили), приводим целиком, по инерции
комментируя и его. Литературная пародия интересна
интенсивным использованием текстов Достоевского.
Утром неожиданно пришел к Семену Петровичу Карагину2,
знаменитому музыканту и композитору, другой знаменитый музыкант и
композитор, Александр Иванович Херувимский3.
Гость вошел в кабинет Карагина не поклонившись, строго глядя на
него блестящим взглядом своих темных глаз, в изнеможении опустился
в кресло и некоторое время молчал.
Карагин, бывший врагом Херувимского, хотя и признававший его
огромное музыкальное дарование, встал во весь свой высокий рост4 и
посмотрел на гостя, как бы желая спросить: «с чем пожаловал?»
Карагин был одет в утренний бархатный пиджачок;5 густые седые
кудри обрамляли его благообразное лицо6, и драгоценная античная камея
украшала мизинец его выхоленной белой руки7.
Херувимский все молчал. Карагин так ценил его талант, что охотно
примирился бы с ним. Ему казалось, что враг его пришел к нему с этой
целью; и он придумал уже красивую фразу, которую он скажет в ответ
на извинение Херувимского.
Но Херувимский начал:
— Семен Петрович, уделите мне пять минут — я хочу вам кое-что
рассказать.
— Я к вашим услугам, Александр Иванович.
— Уж я не знаю, к услугам ли вы моим или нет, а я думаю, убили бы
меня, если бы могли8. У вас теперь все есть: и богатство, и слава, и
бархатный пиджак, и дружба великих особ, и красавицы, каких пожелаете,
2*
35

но одного нет — венка бессмертия9, потому что я вам мешаю-с. Венок-то
бессмертия на мне-с. Я беден сравнительно с вами10 и по своему
тяжелому характеру и физическому безобразию не способен стяжать симпатий
черни, а женщины отвращают от меня взор-с11. Но все же я великий
музыкант, между тем как вы только знаменитый музыкант12. Этого вы мне
никогда не простите, все равно, как я никогда не прощу вам вашего
бархатного пиджака-с.
Он вперил в Карагина свой сверкающий взгляд;13 Карагин пожал
плечами и потупился.
— Рассказ мой, Семен Петрович, заключается в следующем. Я
происхождения мещанского и в детстве терпел одни только унижения. Но
когда меня кормили затрещинами, пороли и всячески издевались над моею
детскою личностью, я дал себе слово когда-нибудь отомстить за себя
всему человечеству14. Искус мой был долгий. Я до тридцати лет терпел
унижения — и только недавно консерватория признала меня и чествовала. По
странной прихоти судьбы-с я сделался благодетелем человечества и,
обозленный и всех ненавидящий, я волею небес обязан заботиться о
доставлении высших радостей презренным двуногим тварям-с15. Но вот, угнетаемый
этими соображениями и злыми своими чувствами16, случайно встретил я
на лестнице удивительной красоты девушку с глазами, которые были ярче
и невиннее звезд; но только с очень надменным личиком. Это сочетание
невинности, красоты и гордости17 чрезвычайно пленило18 меня, а то
обстоятельство, что барышня носила еще коротковатое платьице19 из шерстяной
коричневой материи и в сумочке учебные книжки-с, вдвойне меня
очаровало. Мне захотелось наконец раз и навсегда отомстить человечеству и всю
месть свою излить на этой девушке20. От швейцара я узнал, что девушку
зовут Полей21 и что она дочь чиновника Кузнецова и что служит он в
таком-то департаменте. Директор этого департамента оказался моим
знакомым и в качестве музыканта моим глубочайшим почитателем. Так что в
тот же вечер я сделал ему честь, поехал к нему в гости и наклеветал на
Кузнецова — заметьте, никогда не видевши его. Через три дня
Кузнецов был удален, и это удаление, к моему особенному счастью, совпало с
болезнью жены Кузнецова, которая вскоре умерла-с22. Кузнецов жил слегка
выше средств и поэтому по выходе его в отставку у него обнаружились
долги, за которые в один прекрасный день судебный пристав описал все его
имущество. Кузнецов был в отчаянии, тем более что у него, кроме Поли,
за которую он не заплатил еще за право учения, имелось еще трое детей
мал-мала меньше. Когда все это совершилось, я, в самую черную минуту
жизни несчастной семьи, подстерег и остановил на лестнице Полю,
которая бежала в кассу ссуд23 закладывать какую-то тряпку...24
— Послушайте, барышня, начал я, — вы в ужасном положении, и
хозяин сказал мне, что выселит вас завтра, если ему не заплатят за
последние три месяца. По моему соображению, вам нужно, по крайней мере, две
36

тысячи. Пойдемте сейчас ко мне, у меня есть две тысячи и, кроме того,
папаше я выхлопочу место, которое будет лучше прежнего...
Семен Петрович, вы слушаете? Она побледнела, гневно и гордо
взглянула на меня, а меня так и обожгло.
— Подумайте, — сказал я и взял ее за руку. — Спасите семью. Об этом
никто не узнает — не узнает даже отец. Я так устрою, что на вас
благополучия польются, как из рога изобилия. Завтра же некто оставит по
завещанию отставному чиновнику Кузнецову две тысячи, и я как
душеприказчик умершего принесу вам деньги. Начальник пришлет своего секретаря
с предложением занять место и т. д. Вам же все это будет стоить каких-
нибудь два часа беседы со мной с глазу на глаз.
Она опять гневно посмотрела на меня, но уж не гордо, сбежала с
лестницы и остановилась на площадке. Я следил за ней взглядом и слышал,
как она заплакала. Вдруг поднялась назад, приблизилась ко мне и
произнесла:
— Кто вы?
Я назвал себя, схватил ее за руку и потащил к себе наверх, сейчас же
уславши на два часа своего слугу и тщательно заперев все двери.
Унизительнее, подлее и бесстыднее не вел бы себя сам сатана. Она упала в об-
морочек. Но я привел ее в чувства и отомстил человечеству25. Ушла она
от меня в истерике.
На другой день, вполне счастливый и довольный собою, исполнил я
свое обещание — дал и денег, и место Кузнецову. А вчера встретил на
лестнице Полю, возвращавшуюся из гимназии. Она нисколько не
изменилась, даже похорошела. Такие же гордые губки и розы на щеках.
Платьице на ней новенькое. Но представьте, Семен Петрович, глаза у ней
потухли. Небесный огонь, игравший в них, погас — это я задул его своими
гнусными устами26. Больше же всего меня потрясло, что Поля улыбнулась
мне27. Стала меня угрызать совесть, ужаснулся я пред мерзостью своего
дела. Показалось мне, что сам дьявол дышит у меня над ухом и с
благодарностью целует меня и что решил он не отставать от меня28. Придя к
себе, бросился я на колени пред образом Спасителя и стал молить о
прощении. Долго и страстно молился я, но дьявол не отходил от меня.
Утомленный, пал я на постель, и сон начал смежать мне глаза, как вновь
услышал я на щеке проклятый поцелуй29. Я вскочил, зажег свечу и, молясь и
тоскуя, дождался утра. Как только зазвонили к заутрене, я пошел в
церковь и там все время воздыхал и плакал, обнаруживая перед Господом
грех свой. Но едва вышел я из храма, подул навстречу мне ветер, и
вместе с дыханием ветра услышал я дыхание уст дьявола,
напечатлевающего на моей щеке братский поцелуй. В ужасе и горе отправился я к
известному мне схимнику, отцу Геронтию, и исповедал пред ним свое
преступление. Он заплакал вместе со мной и разрешил меня от греха моего,
дозволив причаститься в следующее воскресенье. Но едва я вышел из кельи
37

отца Геронтия, как бес тихо засмеялся у меня над самым ухом и новым
поцелуем прожег мне ланиту.
Тогда, охваченный нестерпимой тоской, вспомнил я, что есть у меня
враг Семен Петрович Карагин, который носит на мизинце античную ка-
мею-с и готов утопить меня за бессмертие духа моего в ложке воды.
Вспомнил я — и пришел к вам и все вам о себе рассказал — всю свою
мерзость и свое бесовство-с. А за сим имею честь кланяться!
Он встал, сверкнул глазами30 на Карагина и ушел торопливой походкой.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Подробности см. в гл. XXXV.
2 Ясно, что Карагин — это Тургенев. Фамилия «Карагин»
ассоциируется с писателем 7Ц/&мазиновым («Бесы»), с одной стороны, и с персонажем
романа «Дым» Нсггугикым Созонтом Ивановичем — с другой. В связи с этим
ср. со сближением образов Тургенева и Потугина в подготовительных
материалах к «Дневнику писателя» за 1876 г. (см.: Достоевский Ф.М. Полн.
собр. соч.: В 30 т. Л., 1982. Т. 24. С. 69 — 91), с одной стороны, и с письмом
Достоевскому за 11 марта 1878 г., подписанным «Один из Потугиных»
(Достоевский: Материалы и исследования. Л., 1983. [Г.] 5. С. 261 — 262), — с
другой. См. также: Долинин А. С. Тургенев в «Бесах» // Достоевский: Статьи
и материалы / Под ред. A.C. Долинина. Л., 1925. Сб. 2. С. 117 — 136; Эль-
зон М.Д. О неучтенной пародии на И.С. Тургенева // Достоевский:
Материалы и исследования. Л., 1983. [Г.] 5. С. 233 — 234.
3 Херувимский — Достоевский. Возможно, с учетом нравственного
падения героя и встречи с дьяволом в финале рассказа, Херувимский
(херувим — ангелоподобное существо-страж) уподоблен падшему ангелу,
поскольку в народных русских легендах нечисть связывалась с
ветхозаветным мифом о падших ангелах. Т. е. не исключено, что концепция
личности Достоевского, выраженная в этом рассказе, заключена в том, что
он именно «падший ангел». В то же время слово «херувимчик»
(«херувимчики») применительно к детям было повторено Достоевским 12 раз в
выпуске «Дневника писателя» за май — июнь 1877 г. (глава вторая,
параграф первый «Прежние земледельцы — будущие дипломаты»), где,
кстати, одновременно говорилось и о Тургеневе (интерпретацию
«Дневника писателя» Достоевского за май — июнь 1877 г., гл. 2, параграф 1 см.
в статье: Батюто А. И. Незамеченные отклики на «Анну Каренину» в
«Дневнике писателя» // Достоевский: Материалы и исследования. Л., 1983.
[Т.] 5. С. [132 — 141] 137 — 140). Ср.: «К тому же возьмите в соображение
и природные, так сказать, дары, потому что нельзя же ведь сравнивать
г-на Тургенева и вашего, например, херувимчика относительно этих
даров. Много ль, скажите, родится Тургеневых-то... Ах нет, нет, что я!
Я опять ошибся, сболтнул: из вашего херувимчика выйдет, наверно,
Тургенев или даже три Тургенева разом <...>» (Достоевский Ф.М. Полн. собр.
соч. Л., 1983. Т. 25. С. 141). Из этой игры в слова и могла появиться
фамилия «Херувимский».
4 Ср.: «Я знал, что Тургенев большого роста. Но он превзошел мои
ожидания. Он показался мне великаном <...>» (Толстой С.Л. Очерки 6ы-
38

лого. 3-е изд., испр. и доп. Тула, 1968. С. 312; воспоминание относится к
1878 г.). Ср. с жутким впечатлением В.В. Розанова: «Физиологически
отвратительное Тургенева заключалось в том, чего совершенно не видно на
портрете, как известно — скорее поразительной красоты, гармонии и
изящества: его крупная голова сидит не только на более крупном, но —
неизмеримо более крупном теле, которое точно все распухло как у
покойника-утопленника. Тело его, фигура его до того огромна, точно это какая-
то мебель, а не живой, настоящий человек <...>» (Розанов В.В.
Апокалипсис нашего времени. М., 2000. С. 347).
5 «Я помню его бархатную куртку, такой же жилет <...>» (Толстой CA
Очерки былого. 3-е изд., испр. и доп. Тула, 1968. С. 313). Ср. с описанием
Версилова: «Вы были в это утро в темно-синем бархатном пиджаке <...>»
(Достоевский Ф.М. Подросток // Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч. Л.,
1975. Т. 13. С. 93).
6 «<...> С густыми, хорошо причесанными, белыми, даже
желтоватыми волосами и такой же бородой» (Толстой CA Очерки былого. 3-е изд.,
испр. и доп. Тула, 1968. С. 312). Описание Карагина отсылает к
портрету И.С. Тургенева работы A.A. Харламова (1875), его же имеет в виду и
В.В. Розанов в цитате, приведенной выше.
7 У Тургенева такого украшения никто не запомнил. Ср.: «Павел
Петрович вынул из кармана панталон свою красивую руку с длинными
розовыми ногтями, руку, казавшуюся еще красивей от снежной белизны
рукавчика, застегнутого одиноким крупным опалом <...>» (Тургенев И.С
Отцы и дети//Тургенев И.С. Собр. соч.: В 10-ти т. М., 1961. Т. 3. С. 134).
8 Ср.: «Здесь, по крайней мере четверть часа назад, вы, кажется,
изволили произнести, что даже хотели убить его: "Не убил, — воскликнули
вы, — но хотел убить!" — Я это воскликнул? Ох, это может быть,
господа! Да, к несчастию, я хотел убить его, много раз хотел... к несчастию, к
несчастию!» (Достоевский Ф.М. Братья Карамазовы // Достоевский Ф.М.
Полн. собр. соч. Л., 1976. Т. 14. С. 415).
9 Возможно, тут содержится намек на поднесенный Достоевскому во
время пушкинских торжеств 8 июня 1880 г. лавровый венок, причем, как
вспоминал М.М. Ковалевский, «выходя из залы, Тургенев встретился с
группой лиц, несших венок Достоевскому; в числе их были и дамы. Одна
из них в настоящее время живет вне России по политическим причинам.
Дама эта оттолкнула Ивана Сергеевича со словами: "не вам, не вам!"»
(Ковалевский М.М. Воспоминания об И.С. Тургеневе // Минувшие годы.
1908. № 8. Авг. С. [5 — 20] 13). Венок был насильно надет на
Достоевского. Вечером того же дня венок был поднесен и Тургеневу, но
соревнование с Достоевским он проиграл. Коллекцию подробностей о венках см.:
Волгин И. А Последний год Достоевского: Исторические записки. М., 1986.
С. 294 - 297.
10 Ср.: «Он <Достоевский> жил бедно, едва сводя концы с концами.
<...> Достоевский возобладал над Тургеневым только после своей
смерти» (Суворин АС. Дневник. L.; М., 1999. С. 351).
11 Ср.: «Я человек больной... Я злой человек. Непривлекательный я
человек» (Достоевский Ф.М. Записки из подполья // Достоевский Ф.М.
Полн. собр. соч. Л., 1973. Т. 5. С. [99 - 179] 99). «<...> Редко кому
приходит в голову припомнить и взвесить те обстоятельства, при которых жили
и работали другие писатели и при которых жил и работал мой муж.
39

Почти все они (Толстой, Тургенев, Гончаров) были люди здоровые и
обеспеченные и имевшие полную возможность обдумывать и отделывать свои
произведения. Федор же Михайлович страдал двумя тяжкими болезнями,
был обременен большою семьею, долгами и занят тяжелыми мыслями о
завтрашнем дне, о насущном хлебе» [Достоевская А.Г. Воспоминания. М.,
1971. С. 213).
12 В подготовительных материалах к «Бесам» Кармазинов (= Тургенев)
иронически именуется «великим писателем» [Достоевский Ф.М. Поли,
собр. соч. Л., 1974. Т. 11. С. 223 - 224, 227, 229, 236, 243 и др.). Ср. с
обращением к Л.Н. Толстому в известном письме И. С. Тургенева: «Друг мой,
великий писатель земли русской <...>» [Тургенев КС. Письмо Л.Н.
Толстому от 29 июня (11 июля) 1883 г. // Первое собрание писем И.С. Тургенева.
1840 - 1883 гг. СПб, 1884. С. 550).
13 См. о Дмитрии Карамазове: «Глаза его сверкали <...>»
[Достоевский Ф.М. Братья Карамазовы // Достоевский Ф.М. Поли. собр. соч. Л,
1976. Т. 14. С. 68). О Мельмоте: «Резкое отличие его от обычных
людей составляли лишь его сверкающие глаза, горевшие нестерпимым
блеском; казалось, что они мечут молнии и от них нет защиты; этот ужасный
взгляд, как внушает нам автор, является главным признаком его
таинственной связи с потусторонним дьявольским миром» [Алексеев М.П.
Ч.Р. Метьюрин и его «Мельмот Скиталец» // Метьюрин Ч.Р. Мельмот
Скиталец. 2-е изд. М, 1983. С. 577). Кстати, «Мельмот Скиталец», цитаты из
которого вскоре появятся в тексте рассказа Ясинского, был любимым
произведением Ф.М. Достоевского (см.: Там же. С. 634 — 635), о чем
Ясинский мог знать.
14 Ср.: «Вы мстите обществу? Да?» [Достоевский Ф.М.
Кроткая//Достоевский Ф.М. Поли. собр. соч. Л, 1982. Т. 24. С. 9). «<...> Хоть и
смешно говорить самому себе таинственными фразами, а я ведь "мстил же
обществу", действительно, действительно, действительно!» (Там же.
С. 11). Человечеству в целом может мстить дьявол, и не случайно тут же
возникает литературный намек на Мефистофеля (отождествляемого с
Херувимским), а в конце рассказа — дьявол, который мучает
рассказчика своими «братскими поцелуями». Использование «Кроткой» как одной
из литературных основ рассказа, конечно, не случайно с учетом почти что
педофилического подтекста поведения героя: «Нравились мне тоже разные
мысли, например, что мне сорок один, а ей только что шестнадцать. Это
меня пленяло, это ощущение неравенства, очень сладостно это, очень
сладостно» [Достоевский Ф.М. Кроткая // Достоевский Ф.М. Полн. собр.
соч. Л, 1982. Т. 24. С. 13); «Мне нравилась идея, что мне вот уже сорок
один год, а ей нет шестнадцати, эта идея мне нравилась» (Там же. С. 331;
подготовительные материалы к «Кроткой»).
15 Ср. с пушкинскими стихами: «Мы все глядим в Наполеоны; /
Двуногих тварей миллионы / Для нас орудие одно; / Нам чувство дико и
смешно» («Евгений Онегин», гл. 2, строфа XIV), из которых Достоевский
выбрал слово «тварь» для монолога Раскольникова. В целом же фраза
является переформулировкой слов Мефистофеля из гётевского «Фауста»:
«Частица силы я, / Желавшей вечно зла, / Творившей лишь благое»,
которые к тому же произносит герой «Кроткой», рекомендуя себя
Мефистофелем: «Видите, — заметил я тотчас же
полушутливо-полутаинственно. — "Я — я есмь часть той части целого, которая хочет делать зло, а тво-
40

рит добро..."» (Достоевский Ф.М. Кроткая// Достоевский Ф.М. Полн. собр.
соч. Л., 1982. Т. 24. С. 9). В результате использования всех литературных
аллюзий И. Ясинский приоткрыл в Херувимском дьявольскую ипостась.
16 Исходя из «готического» кода, который проявится ниже, можно
констатировать, что здесь пропущена сцена заключения договора с
дьяволом, продажи ему души в обмен на богатство, славу, могущество и,
конечно, удовлетворение плотских желаний, «дьявольский блуд» (см. о
последнем в «Народной книге о Фаусте»: Легенда о докторе Фаусте. 2-е,
испр. изд. М., 1978. С. 46 - 47).
17 «Помню, Лукерья выбежала за мною вслед, когда я уже уходил,
остановила на дороге и сказала впопыхах: "Бог вам заплатит, сударь, что
нашу барышню милую берете, только вы ей это не говорите, она гордая".
Ну, гордая! Я, дескать, сам люблю горденьких. Гордые особенно хороши,
когда... ну, когда уж не сомневаешься в своем над ними могуществе, а?
О, низкий, неловкий человек! О, как я был доволен!» (Там же. С. 12).
18 Слово из «Кроткой»: «Это меня пленяло, это ощущение первенства
<...>» (Достоевский Ф.М. Кроткая//Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч. Л.,
1982. Т. 24. С. 13; курсив наш. - М.З.).
19 Ср. с замечанием Достоевского после посещения детского бала в
клубе художников 26 дек. 1875 г.: «Но еще циничнее, по-моему, одевать
на танцы чуть не взрослую девочку все еще в детский костюм; право,
нехорошо. Иные из этих девочек так и остались танцевать с большими,
в коротеньких платьицах и с открытыми ножками, когда в полночь
кончился детский бал и пустились в пляс их родители» (Достоевский Ф.М.
Полн. собр. соч. Л., 1981. Т. 22. С. 10; «Дневник писателя», 1876, январь,
гл. 1, §3). Достоевский любил посещать детские балы с «эстетическою»
целью.
20 Это рассуждение прямо следует из слов Ивана Карамазова из
знаменитой главы «Бунт»: «<...> Слезки его остались неискупленными. Они
должны быть искуплены, иначе не может быть и гармонии. Но чем, чем
ты искупишь их? Разве это возможно?» (Достоевский Ф.М. Братья
Карамазовы//Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч. Л., 1976. Т. 14. С. 223).
Гармонии не может быть, если ребенок страдает и страдания его не
искуплены (а искупить их ничем и нельзя); значит, для разрушения гармонии и
мести всему человечеству надо всего лишь доставить ребенку страдания,
что и делает композитор Херувимский, вольно или невольно пародируя
логику Ивана Карамазова.
21 Целая гроздь достоевско-тургеневских ассоциаций: прежде всего,
конечно, Полечка Мармеладова, а затем Аполлинария Суслова, Полина
из «Игрока» и Полина Виардо. Наконец, «Полинька Сакс» (1847) A.B.
Дружинина.
22 Поступок вполне в духе князя Валковского из «Униженных и
оскорбленных» и Ставрогина из «Бесов».
23 Это выражение использовано в «Кроткой»: «<...> Я всю жизнь
ненавидел эту кассу ссуд <...>» (Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч. Л., 1982.
Т. 24. С. 11).
24 Ср.: «Но она вдруг позволила себе принести остатки (то есть
буквально) старой заячьей куцавейки <...>» (Там же. С. 7).
25 Ср. с монологом Гарри Галлера: «<...> Во мне загорается дикое
желание сильных чувств, сногсшибательных ощущений, бешеная злость на
41

эту тусклую, мелкую, нормированную и стерилизованную жизнь,
неистовая потребность разнести что-нибудь на куски, магазин, например, собор
или себя самого, совершить какую-нибудь лихую глупость, сорвать парики
с каких-нибудь почтенных идолов, снабдить каких-нибудь
взбунтовавшихся школьников вожделенными билетами до Гамбурга, растлить девочку
или свернуть шею нескольким представителям мещанского образа
жизни. Ведь именно это я ненавидел и проклинал непримиримей, чем
прочее, — это довольство, это здоровье, это прекраснодушие, этот благоухо-
женный оптимизм мещанина, это процветание всего посредственного,
нормального, среднего» [Гессе Г. Степной волк//Гессе Г. Избр. М., 1977.
С. 225 - 226; курсив наш. - МЛ).
2(3 Напоминает пушкинскую формулу: «потух огонь на алтаре». Ср.:
«Наверное ей показалось в конце концов, что она сделала
неимоверное преступление и в нем смертельно виновата, — "бога убила"»
(Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч. Л., 1974. Т. U.C. 16; «Бесы», глава «У
Тихона»).
27 Ср.: «Когда я поцеловал ноги, она вся отдернулась и улыбнулась как
от стыда, но какою-то кривою улыбкой» (Там же).
28 С этого места сходство с гл. VI «Мельмота Скитальца», где Мель-
моту является Враг рода человеческого, становится совершенно
отчетливым: «Усиленно распространялся слух, что Сатане позволено приходить
в монастырь проведать своего любимого и преданного слугу <...>» (Метъю-
рин Ч.Р. Мельмот Скиталец. М., 1983. С. 156).
29 Ср.: «Я снова лег и едва успел приступить к молитве, которой хотел
приободрить себя, как те же вкрадчивые слова послышались снова у
самого моего уха, и я не мог ни определить, откуда они исходят, ни
заглушить их. Так я совершенно лишился сна. Стоило мне на какое-то
мгновение задремать, как те же зловещие звуки начинали преследовать меня
в моих снах» (Там же. С. 154).
30 О Дмитрии Карамазове: «Глаза его сверкали <...>» (Достоевский Ф.М.
Братья Карамазовы//Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч. Л., 1976. Т. 14.
С. 68).
VI. КРЫМСКАЯ ВОЙНА, БЕГСТВО И АМЕРИКА
В Крыму в 1890 году у К. С. Мережковского родился сын
Борис1. Понадобились деньги. С 1 июня 1891 года наш герой
приглашен в качестве специалиста-помолога для надзора за
фруктовыми садами, относящимися к Ливадско-Массандрско-
му удельному управлению Департамента уделов с
содержанием в шестьсот рублей в год. В документах этого
ведомства, хранящихся в РГИА, имеются три дела, относящиеся к
К.С. Мережковскому: первое, 1891 года, посвящено
назначению на должность2 (в нем, в частности, содержится
составленный К.СМ. проект «маленького формового садика»3); второе,
1896 года, связано с прошением Мережковского об уплате ему
денег за доставленные в имение Ореанда виноградные чубуки;4
42

третье, начатое в 1898 году, содержит документы о поручении
К.С. Мережковскому написать фундаментальное исследование
с большим количеством иллюстраций — «Ампелография5
Крыма»6. Писать книгу он начал, но вскоре бросил, внезапно уехав
в Северную Америку. Якобы возник скандал на педофиличе-
ской почве7.
Два первых «крымских» дела рисуют К. СМ. как мелкого
скандалиста и ясно указывают на его анальный характера
отличающийся вспыльчивостью, педантичностью, мелочностью
и болезненной скупостью8. В дальнейшем мы неоднократно
столкнемся с самыми различными проявлениями анальности
характера нашего героя, и стоит в связи с этим особо
подчеркнуть, что впервые конституированный 3. Фрейдом в 1908 году
этот тип характера целиком относится к человеку XIX века,
каким и был К. СМ.
Итак, первый любопытный эпизод из крымской жизни
К. СМ. относится к маю 1892 года. Обо всех деталях можно
узнать из письма Константина Сергеевича управляющему
Ливадско-Массандрским удельным управлением Л.Д. Евреино-
ву9 и из его ответа Мережковскому. 30 мая 1892 года К. СМ.
писал генералу Евреинову:
Ввиду дерзкого обращения со мною одного из рабочих Ваших я имел
честь принести Вашему Превосходительству на него жалобу. Находя, что
Ваше Превосходительство отнеслись слишком снисходительно к
нахальному поведению рабочего, и опасаясь, что такое послабление может вредно
отразиться и на подчиненном мне персонале, а с другой стороны, во
избежание в будущем подобного положения, в котором я в настоящее время
поставлен, я имею честь заявить Вам, что отказываюсь от дальнейшего
заведования фруктовыми садами Ливадии, а следовательно и Массандры10.
Ответ Евреинова от 31 мая 1892 года выдержан в
примирительном тоне: управляющий пытается успокоить
вспыльчивого садовода.
Ваше письмо от 30 сего мая меня и огорчило, и удивило. Вы всегда
высказывали, что очень довольны постоянным содействием
управляющего Ливадиею всем Вашим мерам, и вдруг из-за грубости простого дрога-
ря, к каковой грубости я отнесся по-Вашему слишком снисходительно, Вы
сразу обрываете и отказываетесь от дальнейшего заведывания
фруктовыми садами Ливадии и почему-то даже Массандры, где Вам такой
грубости никто ведь не оказывал.
По Вашим собственным словам, дерзкое обращение простого русского
рабочего-дрогаря заключалось в том, что на Ваше требование ехать
скорее дрогарь отвечал, что лошадь очень устала и в гору ей надо дать
пройти шагом, а за сим, на дальнейшее Ваше замечание, что здесь ровное
место, тот грубо отвечал, что по-Вашему ровно, а по-моему в гору11.
43

Генерал Евреинов объясняет, что К. СМ. требовал прогнать
дрогаря Федора Иванова, а Евреинов лишь оштрафовал его,
что и вызвало гнев К.СМ. Из дальнейшего же текста следует,
что Евреинов сам приказал беречь рабочих лошадей и потому
запретил быструю езду в жаркую пору. Тем более что у
дрогаря Иванова лошадь была ломовая. Поэтому генерал, полагая
в отношении с подчиненными главным делом абсолютную
справедливость, не мог уволить рабочего Федора Иванова, который
лишь выполнял его, генерала, приказ о гуманном отношении
к лошадям. Поэтому Евреинов отечески убеждал К.СМ. не
ставить «успех всего довольно серьезного дела в зависимость
от минутного неудовольствия»12. Однако наш герой уже не мог
успокоиться и 3 июня составил послание и.д. управляющего
Департаментом уделов князю Л.Д. Вяземскому:13
Не находя при исполнении порученного мне Вашим Сиятельством
заведывания плодовыми садами достаточной поддержки со стороны
управлений Ливадией и Массандры, встречая, напротив, беспрерывные
мелочные затруднения, перечислением которых я не хочу Вам наскучить,
и усматривая из такого отношения обоих управлений, что в моих услугах
более не нуждаются, я нашел себя вынужденным в письме к генералу
Евреинову от 30-го мая сложить с себя возложенные на меня
обязанности, о чем считаю долгом уведомить Ваше Сиятельство14.
Однако Его Сиятельство отставку не принял, и в
должности К.СМ. остался.
Второе дело относится к 1896 году. Оно открывается
телеграммой Мережковского из Ялты в Главное управление уделов
от 11 января 1896 года.
ПОКОРНЕЙШЕ ПРОШУ СООБЩИТЬ НАМЕРЕНЫ УПЛАТИТЬ
200 РБЛ ЗА ЗАКАЗАННЫЕ ОРЕАНДЕ ПЛЕЦОМ ПРОШЛОМ ГОДУ
ЧУБУКИ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА ЛИЧНО ИЗЛОЖИЛ КУБРИЦ-
КОМУ15
Мережковский16
Подробности содержатся в рапорте № 25 генерал-майора
Плеца, главноуправляющего имением его величества Ореанда,
от 12 февраля 1896 года.
В конце 1893 года мною было заказано г. Мережковскому составить
для имения небольшую коллекцию из 76 главных виноградных, как
винных, так и столовых, сортов, с уплатою за составление коллекции и
доставку чубуков пятьдесят рублей серебром. Затем в конце 1894 года мною
было заказано для имения и ему же нижеследующие виноградные лозы,
как столовые, так и винные, а именно:
44

200 лоз
150
150
100 лоз
300
по 30 руб. за сотню
по 20
по 20
по 20 руб. за сотню
по 20 руб. 60
на 60 руб.
30
30
20 руб.
Pinot Chardanay
Muscat Hambourg
Frankenthal
Madeleine Angevine
Chasselas musqué
Всего 900 лоз на сумму 200 руб. сер.
Из этого числа 200 лоз Pinot Chardanay были доставлены г.
Мережковским вскоре после заказа. Лозы эти я хотел развести в теплице глазками,
и г. Мережковский обязался от времени до времени приходить в имение
и присматривать за правильным выведением кустов.
Затем 16 января 1894 года г. Мережковский прислал и остальные
заказанные ему виноградные чубуки. Но так как он прислал их в 9-ть часов
вечера, когда уже было темно и работы в имении были окончены, то я не
принял этих чубуков и велел через посланного передать г.
Мережковскому, чтобы он присылал их днем, а не ночью и хорошо упакованные.
Незадолго до этого времени я просил г. Мережковского, чтобы он дал
мне 10 чубуков для замены пропавших в устроенной им коллекции.
Сделал это я для того, чтобы впоследствии г. Мережковский не мог сказать,
если бы устроенная им коллекция оказалась напутанною, что виной
этому я, посадивший без его указания и не от него взятые пропавшие сорта.
По-видимому, это г. Мережковскому не понравилось, и за пропавшие
10—12 чубуков он спросил с меня десять рублей.
Не признав возможным уплатить ему такую несообразную цену, я
отказался принять доставленные им чубуки, пока он не пополнит
пропавшие кусты в коллекции. Затем я распаковал тюк с уложенными
чубуками и осмотрел их подробно. Оказалось, что часть доставленных лоз была
крайне дурного качества, менее условленной величины (3/4 арш.) и
некоторые покрыты Oudiym; из всего было видно, что г. Мережковский,
чтобы выполнить заказ, срезанную им лозу резал на три-четыре, если не
более частей, вследствие чего получились лозы менее условленной
величины и ненадлежащей толщины.
Для наглядности посылаю почтою из числа доставленных г.
Мережковским лоз 154 лозы столового сорта Muscat Hambourg, за которые
г. Мережковскому следовало бы уплатить 30 руб. серебром. Из осмотра
этих лоз Главное управление увидит, как был выполнен заказ г.
Мережковским, а также увидит, что из числа 154 лоз только 61 имели
надлежащую длину, остальные же были меньше, а иные представляли из себя
какие-то обрубки без глазков. Причем пучок с лозами Muscat Hambourg
я рассортировал по качеству; при доставке же их в имение все 154 лозы
были уложены в один тючок; причем короткие лозы были уложены в
средину, а более длинные — в наружу.
Г. Мережковский ни разу не посетил имение, чтобы присматривать за
выводом виноградных кустов глазками.
От сделанного им заказа на лозу на сумму 135 рублей я отказался17.
В итоге разбирательства от имени и. д. начальника Главного
управления уделов Мережковскому было отказано в оплате и
официально предложено обратиться со своей претензией в суд18.
45

Обстоятельства увольнения от должности заведующего
садами Ливадии и Массандры нам неизвестны. Как и
документальные свидетельства о побеге из Крыма в Америку. Видимо,
побег произошел в 1898 году. Кстати, в статье «Происхождение
стыдливости», написанной в 1919 году, К.СМ. упоминал, что
летом 1897 года жил в деревне в Полтавской губернии. Еще
известно, что, находясь в Крыму, Мережковский изучал
диатомовые, итогом чего стала его статья «Список диатомовых
Черного моря», напечатанная через четыре года в «Ботанических
записках, издаваемых при Ботаническом саде Императорского
С.-Петербургского университета проф. Хр. Гоби» (1902 — 1903.
Вып. XIX. С. 51 — 89). В примечании автор указал: «Года четыре
тому назад я послал ее в Киевское общество
естествоиспытателей, где ее продержали более 3-х лет, не печатая и не возвращая
обратно». Из этого можно заключить, что статья была
написана в 1897 — 1898 годах, перед самым бегством.
Наконец, к Мережковскому крымского периода (1886 —
1898) гипотетически относится характеристика, которую
оставил А.П. Чехов в образе фон Корена («Дуэль» А.П. Чехова,
1891). Был ли Чехов знаком лично с нашим героем, знал ли
понаслышке — неизвестно, фактов нет, однако слишком
многое в характеристике «молодого зоолога фон Корена»,
приезжавшего летом к Черному морю, чтобы изучать эмбриологию
медуз, напоминает о Мережковском19. Не все, наверное,
можно безоговорочно отнести к нашему герою, однако ряд
характеристик, в том числе и идеологических, ложится на его образ
идеально:
Это натура твердая, сильная, деспотическая. <...> Я жалею, что этот
человек не на военной службе. Из него вышел бы превосходный,
гениальный полководец. Он умел бы топить в реке свою конницу и делать из
трупов мосты, а такая смелость на войне нужнее всяких фортификаций
и тактик. <...> Мне на пароходе один проезжий ученый рассказывал, что
Черное море бедно фауной и что на глубине его, благодаря изобилию
сероводорода, невозможна органическая жизнь. Все серьезные зоологи
работают на биологических станциях в Неаполе или Villefranche. Но фон
Корен самостоятелен и упрям: он работает на Черном море, потому что
никто здесь не работает; он порвал с университетом, не хочет знать
ученых и товарищей, потому что он прежде всего деспот, а потом уж зоолог.
И из него, увидишь, выйдет больпюй толк. Он уж и теперь мечтает, что
когда вернется из экспедиции, то выкурит из наших университетов
интригу и посредственность и скрутит ученых в бараний рог. Деспотия и в
науке так же сильна, как на войне. А живет он второе лето в этом
вонючем городишке, потому что лучше быть первым в деревне, чем в городе
вторым. Он здесь король и орел; он держит всех жителей в ежах и
гнетет их своим авторитетом. <...> И идеалы у него деспотические <...>.
46

Обыкновенные смертные если работают на общую пользу, то имеют в
виду своего ближнего: меня, тебя, одним словом, человека. Для фон
Корена же люди — щенки и ничтожества, слишком мелкие для того, чтобы
быть целью его жизни. Он работает <...> не во имя любви к ближнему, а
во имя таких абстрактов, как человечество, будущие поколения,
идеальная порода людей. Он хлопочет об улучшении человеческой породы, и в
этом отношении мы для него только рабы <...>20.
В частности, деспотизм, желание первенствовать и идеи о
выведении идеальной породы людей впоследствии проявились
в полной мере. Улучшение человеческой породы — это и есть
главная тема романа, который будет вскоре написан.
В эмшрации в США К. СМ. провел четыре года. Именно в
американский период он написал свою утопию — роман «Рай
земной» (или, по крайней мере, ее первый вариант), который
послал в столицу Михаилу Осиповичу Меньшикову21 (скорее
всего, роман был написан в 1899 — 1900 годах, если судить по
упомянутым в тексте злободневным политическим реалиям, в том
числе американским, о которых автор мог узнать только из
американских газет). Меньшиков в это время работал в «Неделе»,
печатался в «Книжках "Недели"», был автором книг «О
писательстве» (СПб., 1898) и «Критические очерки» (СПб., 1899). Это
был нудный педант, брюзжащий по любому поводу: «в сухую
погоду ходит в калошах, носит зонтик, чтобы не погибнуть от
солнечного удара, боится умываться холодной водой, жалуется
на замирание сердца»22. Если Мережковский познакомился с
ним в 1890-е годы, то Меньшиков не мог ему не понравиться.
К тому же есть основания предположить, что Мережковскому
он не мог не показаться близким по духу из-за инвектив в адрес
прогресса в статье «Литературное бессилие», опубликованной в
книге «О писательстве» (о чем подробнее см. в гл. XV).
В апреле 1902 года Меньшиков упомянул о полученном им
романе К.СМ. в «Новом времени» в большой статье,
посвященной любителям заговоров против человечества, каковой
спроектировал в своем романе и К.СМ. Впрочем, ни фамилия
«Мережковский», ни название романа в статье названы не
были. И вообще, эта статья Меньшикова знаменита тем, что в
ней впервые упоминаются «Протоколы сионских мудрецов»,
которые Меньшикову показала некая неназванная дама,
возможно, Юстйна Дмитриевна Глинка:23
В последнее время они (Протоколы. — М.З.) были спрятаны в Ницце,
которая давно избрана негласною столицей еврейства. Но — таков уж наш
легкомысленный век — эти протоколы были выкрадены. Они попали в руки
одного французского журналиста, а от него каким-то образом к моей
элегантной хозяйке. Она, по ее словам, с величайшею поспешностью пере-
47

вела выдержки из драгоценных документов по-русски и сочла, что всего
лучше — вручить их мне. <...> Вожди еврейского народа, оказывается, еще
при царе Соломоне решили подчинить своей власти все человечество и
утвердить в нем царство Давида навеки. Заключен был тайный союз <...>24.
К «Протоколам» Меньшиков отнесся с большой иронией —
как к продукции сумасшедших, которым всюду чудятся
заговоры. После чего он рассмотрел другую категорию людей —
тех, кто уповает на заговоры для достижения своих целей. Это
и были строки, посвященные К.СМ.:
Поход против всего человеческого рода. Эта идея не так безумна, как
кажется. Она бродит в разных беспокойных головах <...> Несколько лет
назад один выдающийся молодой ученый, зоолог и дарвинист, прислал
мне огромную рукопись, где было рассказано, как достигнуть счастья.
Нужно, видите ли, образовать тайное общество, которое задалось бы
целью истреблять все безобразное, злое, глупое, болезненное в
человечестве путем особого химического напитка. Возможно изобрести напиток,
который лишал бы человека способности зачатия. Перед вами, например,
человек со слишком длинным носом. Дали ему хлебнуть напитка — и
породе длинноносых конец. Автор описывает чудные дни, которые
настанут в конце концов, когда девяносто девять сотых человечества будут
истреблены, когда искусственно будет выведена порода полубогов,
занимающихся только танцами и любовью. Чтобы содержать этих
олимпийцев, должна быть искусственно выведена другая порода — полулюдей,
полуживотных, что совсем нетрудно, так как во многих местах, по словам
нашего ученого, подобная раса вырабатывается уже сама.
Вот какие мечты возможны в головах очень просвещенных людей
нашего времени, получивших воспитание в христианской семье, в
совершенно культурной обстановке. На этот раз автором утопии был человек
не богатый и не предприимчивый. Его только и хватило, чтобы бросить
жену с ребенком и уехать куда-то в Америку, где он теперь страшно
бедствует. Но утопия может посетить голову и миллионера; ведь теперь
миллионеры не редкость25.
После этого Меньшиков описал утопии Сесиля Родса —
«сумасшедшего» и очень опасного миллионера, имеющего
средства реализовывать свои проекты, а затем панбританизм,
пангерманизм, панславизм и, наконец, панисламизм. Всё осудил.
В конспирологическом контексте о романе «Рай земной» и
было написано впервые.
Мережковский прислал свой роман из Америки. Нетрудно
представить, что он жаловался на свою жизнь, на бедность и
одиночество и, конечно, просил помочь опубликовать роман.
Но Меньшиков не смог оценить достоинств утопии.
В Америке К. СМ. пробыл четыре года. В августе 1902-го он
приехал в Казань. Диплом об окончании Санкт-Петербургско-
48

го университета где-то утерян, он хлопочет о присылке в
Казань копии26. С 25 октября 1902 года стаж его службы по
Министерству народного просвещения начинает отсчитываться
вновь.
Ниже в примечаниях к тексту нашего «газетного романа»
мы приводим данные типовых карьер конца XIX — начала
XX века по Министерству народного просвещения, карьер как
административных (Шварц, Кассо, Шевяков, Спешков, Дере-
вицкий, Кульчицкий и др.), так и чисто научных (Гордягин,
Зейлигер, Кротов и др.). У асоциального К.С. Мережковского
не получается ни то, ни другое, хотя он, понимая, как
правильная карьера должна строиться, однажды даже обращается к
Столыпину с просьбой назначить его попечителем Казанского
учебного округа — очевидно, вместо А.Н. Деревицкого. Но из
этого ничего не выходит. Потом, уже в 1913 году, попечитель
Казанского учебного округа Н.К. Кульчицкий вроде бы
предлагает нашему герою занять должность ректора Саратовского
университета (см. ниже воспоминания А.Я. Гордягина), но
Мережковский отказывается. Постепенная карьера не для
него, в ней нет ни мистики, ни авантюризма, ни подлинной
власти над людьми, которая может быть только тайной.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 В «Списке лиц, служащих по ведомству Министерства народного
просвещения», в который К.С. Мережковский впервые попал в 1907 г.,
с 1907 по 1911 г. указывалось, что у него в 1890 г. родилась дочь, которая
в 1912 г. вдруг превратилась в сына. Что это: путаница или результат
работы подсознания нашего героя, мечтавшего о дочери и инцесте?
2 РГИА. Ф. 515. Оп. 44. № 52. Об этом назначении К.С.
Мережковского см. л. 3.
3 Проект относится к нояб. — дек. 1891 г. Письмо и. д. управляющего
Департаментом уделов кн. Вяземскому с изложением идеи проекта см.:
Там же. Л. 7 — 8. План садика — л. 11 — 12. Судя по всему, проект
утвержден не был: начальству не понравилось место, выбранное К.СМ. для
устройства садика, на что К.С.М. обиделся и нового места не предложил.
4 РГИА. Ф. 515. Оп. 45. № 300.
5 Описание сортов винограда.
6 РГИА. Ф. 515. Оп. 44. № 249. Материалы, собранные К.С.
Мережковским, после его отъезда были переданы академику Сергею Ивановичу
Коржинскому (1861 — 1900), который и завершил работу. Книга вышла
после смерти академика: Коржинский СИ. Ампелография Крыма:
Описание сортов винограда, разводимых в Крыму. СПб.: Главное управление
уделов, 1904. Ч. 1 — 2. Впрочем, К.С.М. все же выпустил два сочинения о
винограде: Выбор лучших сортов как винных, так и столовых. Ялта, 1894;
Монографические очерки главнейших винных сортов винограда. № 1.
Pinot. СПб., 1894.
49

7 Ниже приводятся газетные материалы, в которых содержится
именно такое объяснение причины бегства К.С. Мережковского из Крыма (см.:
Аноним. Новые данные о профессоре Мережковском//Биржевые
ведомости. Утренний выпуск. 1914. 5 апр.; Аноним. Ялтинские похождения
Мережковского//День. 1914. 4 июня).
8 Впервые термин «анальный характер», обозначающий определенный
психологический симптомокомплекс, ввел 3. Фрейд в 1908 г.: «Люди,
которых я хотел бы описать, выделяются тем, что в их характере
обнаруживается, как правило, присутствие следующих трех черт: они очень
аккуратны, бережливы и упрямы. <...> Бережливость может доходить до
размеров скупости; упрямство иногда переходит в упорство, к которому
легко присоединяется наклонность к гневу и мстительности» (Freud S.
Характер и анальная эротика (1908) //Психоанализ и учение о характерах.
М.; Пг., 1923. С. [17 — 23] 17 — 18; первая публикация на немецком языке:
Psychiatrisch-Neurologische Wochenschrift. 1908. № 52). В детстве эти люди
отличались тем, что «им доставляло удовольствие задерживать стул»
(Там же. С. 18), т. к. доставлял удовольствие сам акт дефекации; с
возрастом эта особенность сублимировалась в ряд характерологических
особенностей. Например, в красивый почерк, который был у К.С.
Мережковского: «<...> Стремление к совершенству проявляется в каллиграфии
письма; это указывает снова на любовь к порядку <...>. Люди подобного
рода обычно очень заботятся о красоте и ясности почерка» (Jones Е. Об
анально-эротических чертах характера (1913) // Психоанализ и учение о
характерах. М.; Пг., 1923. С. [24 — 51] 30). «Подобные люди защищаются
против чужой воли и при всех обстоятельствах хотят проводить свою.
Другими словами, они обнаруживают необыкновенную и часто
преувеличенную чувствительность ко всякого рода вмешательству в их дела.
Они не принимают никакого совета, не подчиняются никакому
принуждению <...>; от них ничего нельзя добиться силой и разве только действуя
незаметно от них» (Там же. С. 31). «Многие дети считают
несправедливостью, что у них так быстро отнимают такой ценный продукт их
собственного тела (имеется в виду кал. — М.З.). <...> В позднейшей жизни <...>
они нападают на мысль, что у них все можно взять, кроме их самих, в
особенности, если добро, которого они могут лишиться, является для
бессознательного символом извержений, как, например, деньги <...>» (Там же.
С. 31 — 32). «Если же <...> нежелательные вмешательства имеют место,
то затронутое лицо реагирует на это гневом и негодованием,
которые иногда могут перейти в настоящие припадки бешенства» (Там же.
С. 32). Что касается скупости, то в книге приведено немало ее примеров.
Еще один — в письме К.СМ. из Казани от 30 апр. 1904 г., адресованном
Э.Л. Радлову, редактору «Журнала Министерства народного
просвещения», члену Совета министра народного просвещения: «Милостивый
Государь. Посылаю экземпляр моей статьи, которая должна быть
помещена в Журнале Мин. Нар. Проев., и покорнейше прошу, если не поздно,
сделать те маленькие исправления и изменения, которые имеются в
прилагаемом экземпляре. На обложке экземпляра, посланного г.
Попечителем Казанского округа, было выражено желание иметь 200 экземпляров.
Это только в том случае, если их можно иметь безвозмездно, в
противном случае прошу прислать столько экземпляров, сколько полагается для
авторов. С истинным уважением К. Мережковский. Адрес: Казань, уни-
50

верситет, Конст. Сергеев. Мережков<ский>» (ИРЛИ. Ф. 252. Оп. 2.
№ 1015). Любое покушение на кошелек для К.С.М. непереносимо.
Однако статья, о которой идет речь, в «Журнале Министерства народного
просвещения» опубликована не была, и мы даже не знаем, что она из себя
представляла.
9 Евреинов Леонид Дмитриевич, управляющий (с 18 сент. 1890 г.)
Ливадско-Массандрским управлением Департамента уделов, состоял по
полевой пешей артиллерии, генерал-майор.
10 РГИА. Ф. 515. Оп. 44. № 52. Л. 16.
11 Там же. Л. 17.
12 Там же. Л. 18об.
13 Вяземский Леонид Дмитриевич (1846 — 1909), исправляющий
должность управляющего Департаментом уделов (с 19 апр. 1890 г.), состоял по
армейской кавалерии и числился по Астраханскому казачьему войску,
генерал-майор.
14 Там же. Л. 15.
15 Неустановленное лицо.
16 РГИА. Ф. 515. Оп. 45. № 300. Л. 1.
17 Там же. Л. 3 — 4об.
18 Письмо из Главного управления уделов от 5 апр. 1896 г., исх. № 4228
см.: Там же. Л. 7.
19 См., между прочим, статьи К.С.М., посвященные медузам: Об
одной аномалии у медуз и вероятном способе питания их с помощью
эктодерма // Труды Санкт-Петербургского общества естествоиспытателей.
1880. Т. XI. Вып. 1. 3-я пат. С. 1 — 8; О происхождении и развитии яйца у
медузы Eucope до оплодотворения // Там же. 1880. Т. XI. Вып. 2. 2-я пат.
С. 12 — 16. Développement des Spermatozoïdes dans la Méduse Cassiopea
borbonica Л Archives de Zoologie expérimentale et Générale (Paris). 1882.
T. X. P. 577 — 582; Histoire du Développement de la Méduse obelia // Bulletin
de la Société Zoologique de France. 1883. T. ѴШ. P. 98 - 129.
20 Чехов А.П. Дуэль // Чехов А.П. Собр. соч.: В 12 т. М., 1955. Т. 6.
С. [372 — 478] 418 — 419. См. также рассуждения фон Корена о
необходимости уничтожения слабых и негодных (Там же. С. 393 — 395, 453 — 454).
Особенно стоит отметить обиду фон Корена на Лаевского за
снисходительное третирование Спенсера — фигуры для К.СМ. особо значимой:
«А Шопенгауэра и Спенсера он третирует, как мальчишек, и отечески
хлопает их по плечу: ну что, брат Спенсер? Он Спенсера, конечно, не
читал. <...> Этот шарлатан не имеет права не только выражаться о Спенсере
в таком тоне, но даже целовать подошву Спенсера!» (Там же. С. 393 —
394). В примечаниях к «Дуэли» в академическом собрании сочинений
А.П. Чехова в качестве прототипов названы Н.М. Пржевальский и
Вл.А. Вагнер (см.: Чехов А.П. Поли. собр. соч. и писем: В 30 т. Сочинения:
В 18 т. М., 1977. Т. 7. С. 694 — 695). Однако с учетом метода работы
Чехова, исходя из полигенетического происхождения сюжетов и образов
его произведений (см., например, о рассказе «Ариадна»: Полоцкая Э.А.
А.П. Чехов: Движение художественной мысли. М., 1979. С. 97 — 123),
можно предположить, что знакомство с зоологом Вагнером отнюдь не
исключает знакомства с зоологом Мережковским.
21 Меньшиков Михаил Осипович (1859 — 1918) — публицист, сотрудник
«Нового времени», патологический антисемит, одиозная фигура в журна-
51

листике 1900 — 1910-х годов, необычайно плодовитый сочинитель, автор
книг: Думы о счастье. СПб., 1898; О писательстве. СПб., 1898; Дети. М.,
1899; О любви. СПб., 1899; Критические очерки: В 2 т. СПб., 1899 - 1902;
Народные заступники и другие нравственно-бытовые очерки. СПб., 1900;
Начала жизни. СПб., 1901; Письма к ближним. СПб., 1902 — 1916;
Красное знамя. СПб., 1906; и др.
22 Чехов А.П. Дневниковая запись за авг. 1896 г. // Чехов А.П. Собр.
соч.: В 12 т. М., 1956. Т. 10. С. 543.
23 О ней см.: Скуратовский В. Проблема авторства «Протоколов
сионских мудрецов». Киев, 2001. С. 22 — 31. Пользуемся случаем, чтобы
поблагодарить автора за присланную в подарок книгу.
24 Меньшиков М. О. Заговоры против человечества: (Из писем к
ближним. XVI) // Новое время. 1902. 7 (20) апр.
25 Там же. Письмо «Заговоры против человечества» было
перепечатано под номером ХѴШ в кн.: Меньшиков М.О. Письма к ближним. СПб.,
1902. С. 222 - 236; о К.С.М. см. с. 226 - 227.
26 См. прошение К. СМ. в правление Санкт-Петербургского
университета: «Покорнейше прошу навести в архиве справку о том, когда мною
окончен курс университета и откуда получен мною диплом
(приблизительно в 1880 году), а также выдать мне взамен утерянного мною
диплома засвидетельствованную копию оного на предмет поступления на
государственную службу в Казанском университете. Кандидат спбургского
университета Константин Мережковский. Адрес: Казань, университет,
зоологический музей. 16-го августа 1902 г.» (Дело Императорского
С.-Петербургского университета о студенте Константине Сергееве
Мережковском//ЦГИА СПб. Ф. 14. Оп. 3. Д. 18570. Л. 36).
VII. ПЕРВАЯ ЗАГРАНИЧНАЯ КОМАНДИРОВКА
БИОЛОГИЯ, АРХЕОЛОГИЯ, АНТРОПОЛОГИЯ
Документы, отложившиеся в фондах Министерства
народного просвещения (РГИА), позволяют уточнить
автобиографию и добавить ценные детали учебы и первых шагов в науке
К.С. Мережковского. Прежде всего это касается заграничной
командировки 1880 года.
1. Докладная записка К.С. Мережковского
Его Сиятельству, господину министру
народного просвещения
графу Дмитрию Андреевичу Толстому1
от 27 февраля 1880 года
Константин Мережковский, студент ГѴ курса
физико-математического факультета С.Петербургского университета, кончая весною курс, имеет
честь покорнейше просить Ваше Сиятельство о командировке его за
границу на два года для приготовления к профессорскому званию с
отпущением необходимой для этого суммы из министерства2.
52

8 марта 1880 года министр удовлетворил просьбу,
санкционировав командировку сроком на один год с ежегодным
содержанием 1500 руб.
2. Письмо К.С. Мережковского министру
народного просвещения графу Д.А. Толстому
от 28 февраля 1880 года
Ваше Сиятельство!
Через графиню Александру Андреевну3 осведомился я, что Ваше
Сиятельство благосклонно изволили принять просьбу мою о
предоставлении мне возможности отправиться за границу для усовершенствования
на избранном мною пути. Позвольте, Ваше Сиятельство, от всего сердца,
от всей души поблагодарить Вас за эту новую милость ко мне и за доброе
желание Ваше содействовать достижению дорогой для меня цели —
сделаться истинно образованным человеком и хорошим ученым.
Как далеко и быстро ни подвинулась вперед наука в России, однако
и теперь еще, как бывало и прежде, многому остается поучиться у других
народов, чему нельзя научиться у нас.
Я рассчитываю, Ваше сиятельство, обратить главное свое внимание,
конечно, на естественные науки и преимущественно на зоологию4 и для
этой цели постараюсь познакомиться с новейшими
усовершенствованиями в методах исследования и послушаю самых знаменитых профессоров
Германии, Франции и Англии для того, чтобы по возвращении моем
иметь возможность приложить приобретенные познания на пользу
русской науки и русского общества.
С глубочайшим высокопочтением и неизменною преданностью имею
честь быть,
Вашего Сиятельства покорнейший слуга
Конст. Мережковский5.
Однако такое положительное решение не вполне
удовлетворило нашего героя, и 9 апреля 1880 года Мережковский
подает министру новую докладную записку6. Опять
поблагодарив за предоставление командировки за границу, он тут же с
упорством, фундированным анальным характером, просит
увеличить содержание с 1500 до 2000 руб. в год ввиду падения
курса русских бумаг за границей. Если есть трудности с
финансированием, советует министру студент, можно перенести
командировку с июля (как первоначально определил министр) на
октябрь. За всеми этими настоятельными просьбами
чувствуется сознание той роли, которую играет при императоре
папенька7.
Но министр не хочет, да и не имеет права выдать
повышенную сумму содержания, дело откладывается, к тому же граф
Д.А. Толстой через 15 дней, 24 апреля 1880 года, уходит с по-
53

ста министра народного просвещения. Поэтому хлопоты
продолжаются, 31 мая 1880 года Мережковский подает очередное
прошение — уже управляющему Министерством народного
просвещения A.A. Сабурову8.
3. Письмо К.С. Мережковского управляющему
Министерством народного просвещения
A.A. Сабурову от 31 мая 1880 года
Граф Д.А. Толстой, командировав К. Мережковского, кандидата
естественных наук, на 2 года за границу с научною целью, назначил
содержание в 1500 руб. в год.
Ввиду положительной невозможности обойтись этой суммой при
существующем ныне весьма низком курсе и при расходах на содержание,
учение и разъезды, является крайне необходимым исходатайствовать
прибавку в 1000 руб. в год соответственно подобной же прибавке,
сделанной в прошлом году при командировке его на зоологическую станцию в
Неаполе. В противном случае Мережковский поставлен будет в весьма
затруднительное положение.
Об этом он обращался уже с просьбою к бывшему министру, но до
сих пор разрешения не последовало9.
Нетрудно заметить, что Мережковский слегка приврал
(Д.А. Толстой подписал командировку лишь на один год) и
теперь затребовал добавки не 500 руб., а 1000. 3 июня директор
Департамента народного просвещения доложил
управляющему министерством о прошении, и управляющий «приказать
изволили оставить прошение без последствий».
Но неутомимость нашего героя может вызвать изумление.
Уже через неделю появляется ходатайство попечителя Санкт-
Петербургского учебного округа князя М.С. Волконского10
от 10 июня 1880 года, № 3651 о командировании
Мережковского Константина за границу для приготовления к
профессорскому званию по зоологии, в котором попечитель прямо
просит управляющего министерством назначить Мережковскому
содержание в 2000 руб.11. Кстати, из приложенной справки
следует, что в министерстве нет 2000 руб. по соответствующей
статье расходов12.
Попутно К. С. Мережковский, не ведающий об этих
трудностях, пытается получить еще 4000 руб. на издание монографии
о своих археологических находках в Крыму во время
экспедиций 1879 и 1880 годов.
Предыстория такова. В 1879 году Константин собирался
проводить лето и осень в Ливадии, по месту службы отца, и
решил подготовиться к собственным раскопкам в Крыму: стал
54

действительным членом Императорского Русского
географического общества13, изучил иностранную литературу по
каменному веку14 и из Ливадии предпринял две экскурсии:
первую — к верховьям рек Кача и Бельбек, вторую — по
направлению к Чатыр-дагу. Он раскапывал могилы, рылся в
пещерах, нашел множество различных каменных орудий (скребки,
ножи, шила, иглы, стрелы, двойные скребки...). Так увлекся,
что не хотел возвращаться к университетским занятиям и под
предлогом болезни задержался в Крыму15. Вернувшись в
Петербург, К. СМ. подготовил статью16. Если верить Эрнесту
Джоунсу, все эти раскопки — тоже прямое следствие анального
характера17.
Летом 1880 года Константин решил продолжить
крымские раскопки и исследования. Теперь уже как член Русского
географического общества он просит у руководства субсидии
на экспедицию для исследования каменного века: 11 марта
1880 года в журнале заседаний Совета общества
зафиксирована его просьба о выдаче ему 1350 руб. на трехмесячные
раскопки18. Одновременно К. СМ. подает в физико-математический
факультет университета прошение:
Ввиду предполагаемой мною поездки в Крым для научных
исследований я покорнейше прошу факультет разрешить мне держать экзамены
ранее назначенного факультетом времени, чтобы дать мне возможность
выехать из Петербурга в начале мая19.
12 мая 1880 года Совету географического общества было
доложено о письме К. СМ. с изложением проекта экспедиции
и с ходатайством о содействии. Совет выдал молодому
ученому 600 руб.20.
Результаты своих исследований лета 1880 года Константин
вскоре обнародовал21. Помимо продолжения археологических
раскопок в пещерах22 он занялся изучением физической
антропологии татар, проводил обмеры, в частности, измерил 45
татарских мальчиков, начиная с четырехлетнего возраста,
сравнивал древние кости и черепа в раскопанных могилах с
черепами и костями живых татар23. Его отчет завершают
этнографические заметки, явно навеянные отчетами H.H.
Миклухо-Маклая, в это же время публикуемыми в «Известиях
Императорского Русского географического общества»: Константин
описывает похоронные обряды у татар, татуировки у татарских
женщин и девушек, их обычай окрашивать ногти и руки в
красный цвет. После второй экспедиции он считает себя
опытным археологом и даже уделяет внимание методологии24.
55

Именно в 1880 году он начинает собирать коллекцию черепов,
которая к 1886 году уже насчитывает 143 экземпляра, включая
и те, которые он в 1884 — 1886 годах приобретет при
посредстве Нидергефера. Образы смерти влекли его, и он не мог
сопротивляться этому влечению.
Предположительно к августу 1880 года относится его
недатированное прошение на имя министра:
4. Прошение К.С. Мережковского
министру народного просвещения.
Август 1880 года(?)
Произведя нынешним и прошлогодним летом раскопки в Крыму с
целью отыскания здесь следов человека каменного периода, мне удалось
впервые найти многочисленные и любопытные остатки этого периода, на
основании которых является возможность восстановить полную картину
быта тогдашнего человека. Ввиду редкости у нас подобных открытий,
богатства и громадного интереса найденных мною следов древнейшего
периода существования человека в Крыму, я предполагаю написать научную
монографию каменного века в Крыму с описанием и изображением всех
наиболее интересных каменных и костяных орудий, с изображением
геологических разрезов почв, планов пещер и проч.
Не располагая достаточными для такого издания средствами, я имею
честь обратиться к господину министру народного просвещения с
покорнейшею просьбою исходатайствовать для меня 4000 рублей, необходимых
для напечатания моей монографии с предполагаемыми рисунками,
чертежами и планами.
Кандидат С.-Петербургского университета
Константин Мережковский.
С.-Петербург.
Гагаринская набережная, 362,5.
В бумагах министерства отложилось и более развернутое
обоснование необходимости издания археологической книги,
своего рода авторецензия:
5. Прошение К.С. Мережковского
министру народного просвещения.
Без даты
Ввиду того, что следы каменного и бронзового века как древнейшие
памятники человечества, известные в таком большом количестве в
Западной Европе, у нас в России являются везде большою редкостью, важным
шагом вперед нашей отечественной науки следует считать
многочисленные и любопытные открытия, сделанные за 2 последние года господ.
Мережковским в Крыму. Открытия, которые ему посчастливилось сделать
и которые г. министр народного просвещения, лично их осматривавший,
56

мог вполне оценить, тем более важны, что они единственные для Крыма,
никто до сих пор, даже такие опытные археологи, как гр. Уваров26 и
г. Самоквасов27, не могли, несмотря на все поиски, найти никаких следов
каменного века в Крыму. Находки его, кроме того, не состоят из
нескольких разрозненных предметов, случайно открытых, а представляют
огромную коллекцию в несколько тысяч предметов, собранную
систематически и вполне научно произведенными раскопками. Предметы эти, о
которых граф Уваров читал доклад в московском археологическом
обществе28 и о которых он отзывается в самых лестных выражениях, вполне
характеризуют собою ту отдаленную эпоху, когда Крым был заселен
троглодитами29, не знавшими употребления никакого металла. Существование
такой эпохи на юге России, сделавшееся несомненным после открытий,
произведенных г. Мережковским, отрицалось до сих пор многими
западноевропейскими учеными.
Кроме большого количества самых разнообразных каменных орудий,
в числе которых есть такие, как, напр., кремниевые пилки, стрелки,
скребки, которые можно назвать европейскою редкостью, им собрана
еще значительная и в высшей степени любопытная коллекция костяных
орудий, употреблявшихся тем же народом, а также массу костей
современных тому человеку животных, в числе которых есть и остатки
мамонтов. Все это в совокупности дает не только полную картину быта
тогдашнего человека, его обычаев, его занятий, пищи и всей его культуры, но и
той обстановки, среди которой он жил. Большое количество пещер
(более 40), которые благодаря своей энергии успел исследовать г.
Мережковский за эти 2 года, и нахождение им остатков давно вымершего
мамонта показало ему, что каменный век тянулся в Крыму в продолжение
громадного количества лет, времени, в течение которого он проходил
через самые разнообразные фазисы своего развития. Представить все эти
фазисы, описать интересные предметы, как каменные, так и костяные,
является действительно желательным. Жаль было бы оставить
неопубликованными все эти столь редко находимые остатки глубокой старины,
на отыскание которых г. Мережковский потратил столько труда и
времени.
Многочисленность и, главное, разнообразие предметов, рисунки
которых необходимо приложить к описанию, а также многочисленные планы
пещер и геологические разрезы почв, на основании которых можно
судить об относительной древности находок, все это, конечно, значительно
увеличивает расходы издания, minimum которых г. Мережковский
исчисляет в 4000 рублей, включая сюда и расходы на печатание, и плату
художнику за срисование предметов30.
Никаких последствий это прошение не имело31.
Вернемся, однако, к командировке за границу. Лишь к
концу октября 1880 года, видимо, появляются деньги, а вслед
за ними и письмо на высочайшее имя управляющего
Министерством народного просвещения A.A. Сабурова. Цель
бумаги, зарегистрированной 1 ноября 1880 года, — испросить для
К. С. Мережковского, командируемого за границу, в порядке
исключения содержание в размере 2000 руб. в год. При этом
57

меняется мотивировка: напоминать самодержцу о падающем
курсе русских ценных бумаг нельзя, ссылаться можно на
другие обстоятельства:
6. Письмо управляющего Министерством
народного просвещения A.A. Сабурова
на высочайшее имя от 1 ноября 1880 года
Хотя на основании Высочайше утвержденного 5 октября 1867 года
мнения Государственного Совета размер содержания лиц,
командируемых за границу для приготовления к профессорскому званию, определен
в 1500 руб. в год, но, принимая во внимание, что кандидат Мережковский
для его ученых занятий должен будет прослушать курсы профессоров в
нескольких заграничных университетах и затратить на переезды и
приобретение необходимых инструментов и других учебных пособий
значительную часть своего содержания, я полагал бы с своей стороны справедливым
удовлетворить ходатайство Совета С.-Петербургского университета, а
потому осмеливаюсь испрашивать Милостивое Вашего Императорского
Высочества соизволение на командирование <...> Мережковского <...> с
производством ему содержания в размере двух тысяч рублей в год32.
На письме запись: «Собственною Его Императорского
Высочества рукою подписано согласие в Ливадии 25 октября
1880 года. Статс-секретарь Сабуров»33. После чего появляется
письмо управляющего Министерством народного просвещения
A.A. Сабурова от 5 ноября 1880 года, № 12498 попечителю
С.-Петербургского учебного округа кн. М.С. Волконскому. Этим
письмом A.A. Сабуров сообщал о высочайшем соизволении
командировать Мережковского за границу с содержанием 2000 руб. в
год. Попечитель же должен был поставить командируемого об
этом в известность, одновременно строго предупредив,
чтобы он непременно окончил свои занятия в продолжение одного
года, так как командировка его ни под каким предлогом не будет затем
продолжена34.
Развивая успех, К.С. Мережковский просит зачислить его
на службу в Министерство народного просвещения и заодно
опять ходатайствует о предоставлении 4000 руб. на издание
монографии о своих раскопках в Крыму. В архиве хранятся
два бланка с надписью «Для памяти».
7. Для памяти
Кандидат С.-Петербургского университета К.С.Мережковский
покорнейше просит о зачислении его на действительную службу по
Министерству народного просвещения.
58

По докладу 20 ноября Его Превосходительство г. управляющий
Министерством изволил приказать причислить Мережковского к
министерству.
Директор <Департамента народного просвещения М.Е. фон-Брадке>.
25 ноября 1880 года35.
8. Для памяти
Кандидат С.-Петербургского университета К.С. Мережковский,
занимаясь нынешним летом раскопками пещер в Крыму, впервые нашел здесь
многочисленные и любопытные следы доисторического человека
каменного века. Так как оставлять без обнародования такой богатый и редкий,
особенно для России, научный материал, который посчастливилось ему
найти, было бы крайне нежелательно, то Мережковский покорнейше
просит предоставить ему издать полное описание открытых им
предметов с необходимыми для этого рисунками, назначив потребные на этот
предмет финансовые средства.
Ниже карандашная запись: «4/г» (то есть 4000 руб.). Еще
ниже решение:
По докладу 20 ноября Его Превосходительство г. управляющий
Министерством изволили приказать оставить ходатайство без последствий.
Директор <Департамента народного просвещения М.Е. фон-Брадке>36.
За границей К. С. Мережковскому понравилось, и,
несмотря на категорическое предупреждение, 12 июня 1881 года он
подает прошение о продлении срока командировки на один
год37. Прошение удовлетворено, начинается борьба за деньги38.
15 сентября 1882 года из Парижа он вторично просит
командировку продлить — на 6 месяцев, с 1 ноября 1882 года по 1
апреля 1883 года39. Наконец, осенью 1883 года наш герой
возвращается домой. Его ждет небольшой подарок: приказом
министра И.Д. Делянова40 от 4 ноября 1883 года, № 14283
Мережковскому выдают 400 руб. на напечатание его диссертации на
степень магистра41.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Толстой Д^иитрий Андреевич (1823 — 1889) — граф, в 1865 — 1880 гг.
обер-прокурор Синода (с 3 июня 1865), с 14 апр. 1866 г. еще и министр
народного просвещения; оба поста занимал до апр. 1880 г., когда
вследствие либерализаторских усилий М.Т. Лорис-Меликова был отправлен в
отставку и назначен членом Государственного Совета. Отставленного
Д.А. Толстого изобразил Салтыков-Щедрин в образе графа Твэрдоонто
в книге «За рубежом» (1880). Но в мае 1882 г. мракобес Толстой опять был
призван — на посты министра внутренних дел и шефа жандармов,
каковые и занимал до самой смерти.
59

2 РГИА. Ф. 733. On. 149. Д. 348. Л. 160.
3 Толстая Александра Андреевна (1817 — 1904) — фрейлина при дворе
Александра II, двоюродная тетка Л.Н. Толстого, двоюродная сестра (?)
Д.А. Толстого. См. ее воспоминания: Записки фрейлины: Печальный
эпизод из моей жизни при дворе. М., 1996.
4 Кстати, следует учитывать,что в конце 1870-х — начале 1880-х годов
любовь к естествознанию (семиотически противостоявшая изучению
древних языков, внедрявшемуся министром Д.А. Толстым) воспринималась
как признак политического радикализма (см.: Дубнов СМ. Книга
жизни: Воспоминания и размышления: Материалы для истории моего
времени. СПб., 1998. С. 70 — 71). Ведь совсем недавно, в 1862 г., вышел
роман «Отцы и дети», утвердивший образ нигилиста Базарова, режущего
лягушек.
5 РГИА. Ф. 733. Оп. 149. Д. 348. Л. 161 - 162.
6 Там же. Л. 196 - 196об.
7 А кроме того, играет роль и собственная любовь везде устроиться с
комфортом. Характерно, что, описав свое пребывание в научной
командировке летом 1877 г. на берегу Белого моря, наш герой не забыл
упомянуть в статье о губках: «Благодаря крайней любезности архимандрита
Феодосия, настоятеля Соловецкого монастыря, и гостеприимству монахов
я мог устроиться с большим удобством и даже комфортом на
Соловецких о-вах, в самом монастыре на берегу моря, где и провел все лето, от
начала июня до конца июля» (Мережковский К. С Исследования о губках
Белого моря. Часть I: Анатомия и физиология губок // Труды
Санкт-Петербургского общества естествоиспытателей. 1879. Т. X. 2-я пат. С. 1).
8 Сабуров Андрей Александрович (1837/1838 — 1916) — управляющий
Министерством народного просвещения в звании статс-секретаря с 24 апр.
1880 г.; до этого — попечитель Дерптского учебного округа (с 1875 г.).
С 24 апр. 1880 г. до 24 марта 1881 г. управлял Министерством народного
просвещения [до того момента, когда «один студент публично дал
пощечину либеральному министру народного просвещения <...>, из-за чего
Сабуров вышел в отставку» (примеч. С.Л. Толстого, см.: Толстой CA.
Очерки былого. 3-е изд., испр. и доп. Тула, 1968. С. 437 — 438)], затем
заседал в Первом и Гражданском кассационном департаментах Сената и
был первоприсутствующим в Четвертом департаменте. Впоследствии —
член Государственного Совета. В 1914 г. был товарищем председателя
комитета Российского общества защиты женщин, которое занималось
делом Калерии Коршуновой.
9 РГИА. Ф. 733. Оп. 149. Д. 348. Л. 218 - 218об.
10 Волконский Михаил Сергеевич (1832 — 1909) — егермейстер
двора е.и.в., тайный советник, попечителем был с 19 нояб. 1876 г. по 20 мая
1881г.
11 РГИА. Ф. 733. Оп. 149. Д. 348. Л. 225 - 225об. Документы,
связанные с ходатайством: л. 226 — 228.
12 Как указывает неизвестный чиновник, остатка от кредита по
параграфу 16 статьи 1 — 12 494 руб. 50 коп. «Из этих денег имеет получить
тайный советник Георгиевский на покрытие дефицита по Лейпцигской
семинарии 11 000 руб., и следует выдать приготовляющимся к
профессорскому званию 692 руб. 50 коп.; свободного же остатка, следовательно,
имеется всего восемьсот два рубля» (Там же. Л. 227).
60

13 13 февраля 1879 г. на заседании Совета Императорского Русского
географического общества К. СМ. был предложен в действительные
члены (Известия Императорского Русского географического общества. 1879.
Т. 15. Вып. 6. 1-япаг. С. 114).
14 См. его подробные рефераты: Мережковский К. С. Из текущей
литературы по каменному веку // Известия Императорского Русского
географического общества. 1880. Т. 16. Вып. 2. 1-я пат. С. 207 — 218; Он же.
Каменный век в Египте и Сирии: (Из текущей литературы по каменному
веку) //Там же. 1881. Т. 17. Вып. 5. 2-я пат. С. 287 - 312.
15 В личном деле студента К. С. Мережковского находится письмо
управляющего имением ее императорского величества государыни
императрицы «Ливадия», действительного статского советника Горбунова
Николая Павловича к инспектору студентов Императорского
Санкт-Петербургского университета, статскому советнику Н.В. Озерецкому от
21 сент. 1879 г., № 1283. В письме говорится, что студент ГѴ курса К.С.М.
прибыл на жительство в «Ливадию» «для пользования южным
климатом», но, «не получив надлежащего его болезни обеспечения для
возвращения к исполнению своих занятий в университете, отозвался мне, что он
просрочил в отпуску за болезнию» (Дело Императорского
С.-Петербургского университета о студенте Константине Сергееве Мережковском //
ЦГИА СПб. Ф. 14. Оп. 3. Д. 18570. Л. 25). 21 сент. 1879 г. Константина
освидетельствовал состоявший при имении «Ливадия» врач, доктор
медицины, статский советник Адальберт Карлович Тобин, который
письменно удостоверил, что Константин с конца авг. 1879 г. страдал «простудной
лихорадкой и ревматизмом ног» и еще не оправился от болезни, почему
и не может вернуться в Петербург (Там же. Л. 26).
16 См.: Мережковский К. С. Отчет о предварительных исследованиях
каменного века в Крыму // Известия Императорского Русского
географического общества. 1880. Т. 16. Вып. 2. 1-я пат. С. 106 — 146; с
приложением четырех таблиц рисунков.
17 «<...> Стремление к собиранию, накоплению сокровищ. Все
собиратели — анальные эротики, и собранные предметы почти сплошь
типические символы кала: напр., деньги, монеты <...>, марки, яйца, бабочки <...>.
Сюда относится получаемое удовольствие от нахождения и собирания
вещей всякого рода — иголок, монет и т. д., и интерес к зарытым в
земле сокровищам. Последний указывает на <...> интерес к катакомбам,
пещерам и подобному; этот интерес очень усиливается еще благодаря
другим сексуальным компонентам, благодаря удовольствию подглядывать,
инцестуозному стремлению к исследованию лона матери-земли <...>»
(Jones Е. Об анально-эротических чертах характера (1913) //Психоанализ
и учение о характерах. М.; Пг., 1923. С. [24 — 51] 43).
18 Известия Императорского Русского географического общества. 1881.
Т. 17. Вып. 5. 1-я пат. С. 4.
19 Прошение от 10 марта 1880 г. // Дело Императорского
С.-Петербургского университета о студенте Константине Сергееве Мережковском //
ЦГИА СПб. Ф. 14. Оп. 3. Д. 18570. Л. 30.
20 Известия Императорского Русского географического общества. 1881.
Т. 17. Вып. 5. 1-я пат. С. 41; см. также с. 36.
21 Мережковский К. С. Отчет об антропологической поездке в Крым в
1880 году//Там же. 1881. Т. 17. Вып. 2. 1-я пат. С. 104 - 130.
61

22 Ср.: «Доказано мною существование мамонта в Крыму (Elephas sp.)
по одному зубу, найденному в этой пещере, и некоторым костям его <...>»
(Там же. С. ПО).
23 Там же. С. 119.
24 См.: Несколько дополнений действительного члена К.С.
Мережковского к Программе для исследования костеносных пещер почетного члена
Г.Е. Щуровского//Там же. 1881. Т. 17. Вып. 3. Приложение. С. 1 — 2.
25 РГИА. Ф. 733. Оп. 149. Д. 348. Л. 229.
26 Уваров Алексей Сергеевич (1825 — 1884) — граф, археолог, один из
основателей Русского археологического общества и Московского
археологического общества. В 1853 — 1854 гг. производил раскопки в Ольвии,
Херсонесе, Неаполе Скифском. Автор работ: Исследования о древностях
Южной России и берегов Черного моря. СПб., 1851 — 1856. Вып. [1] — 2;
Несколько слов об археологических разысканиях близ Симферополя и
Севастополя. М., 1854; Меряне и их быт по курганным раскопкам. М.,
1872; Ориандовская пещера. М., 1877; Археология России: Каменный
период. СПб., 1881. Т. 1 - 2; и др.
27 Самоквасов Дмитрий Яковлевич (1843 — 1911) — археолог и историк
русского права, автор следующих работ по археологии: О городищах и
курганах в земле северян и их значении в истории. Чернигов, 1872; Севе-
рянские курганы и их значение для истории. Киев, 1875; Значение
курганов как исторических источников. СПб., 1878; Могильные древности
Пятигорского округа. Варшава, 1882; Могильные древности
Александровского уезда Екатеринославской губернии. Одесса, 1886; Описание
археологических раскопок и собрания древностей профессора Д.Я. Самоквасо-
ва. М., 1908; Дневник раскопок в окрестностях с. Гочева, Обоянского
уезда, Курской губернии, произведенных проф. Д.Я. Самоквасовым в августе
1909 года. М., 1915; и др.
28 Из протокола № 169 от 5.2.1880 заседания Московского
археологического общества под председательством графа A.C. Уварова: «Г.
председателем прочитан был любопытный реферат К.С. Мережковского,
сообщенный Географическому обществу в декабрьском заседании, о
найденных референтом в пещерах Крымского полуострова каменных
орудиях и даже человеческих костях. В будущем году г. Мережковский
предполагает продолжать свои исследования, столь успешно начатые
прошлым летом» (Древности: Труды Императорского Московского
археологического общества. М., 1881. Т. 9. Вып. I. 2-я паг. С. 46). Из протокола
№ 172 от 7.4.1880 заседания под председательством графа A.C. Уварова:
«Г. председатель в дополнение к записке, прочитанной им в предыдущем
заседании (имеется в виду заседание 5.2.1880. — М.З.) о находках
каменных орудий в Крыму, сделанных К. С. Мережковским, представил и
самые орудия, найденные в этих местностях. До исследования, сделанного
К.С. Мережковским, имелись только неясные сведения о кремнях,
находимых в тамошних гробницах. Так, например, в царской гробнице в Куль-
Оба в ногах царя лежала куча кремней, а в могилах, разрытых Дюбуа на
горе Керменечис около Симферополя, все остовы также были обсыпаны
кремнями. Можно теперь предположить, что и эти кремни были
каменные орудия» (Там же. С. 53).
29 Название пещерных людей у древних греков.
30 РГИА. Ф. 733. Оп. 149. Д. 348. Л. 230 - 231.
62

31 Что же касается самих коллекций, то их «каменная» часть
оказалась, в конце концов, в археологическом отделе Музея антропологии и
этнографии им. Петра Великого РАН (Кунсткамере). Три коллекции
Мережковского, относящиеся к мезолиту, имеют № 4148, 5397 и 5398 и
включают каменные орудия, обнаруженные в пещере «Сюрень И»,
расположенной около селения Бьюк-Сюрень. Согласно старому каталогу,
находящемуся в том же археологическом отделе, номера коллекций
Мережковского — 579 (154 каменных орудия из пещеры Кизил-Коба), 1657
(16 каменных орудий из пещер Овечьей и Н. Сюрень) и 4148 (557
кремневых предметов, отнесенных к палеолиту, из пещер Сюрень I,
Сюрень II, Кизил-Коба, Овечьей, Мамонтовой, Акской и Черкес. Кермен-
ской). В отделе антропологии Музея антропологии и этнографии
находится коллекция Мережковского (поступила в 1886 г. от Мережковского
через Ю.Н. Вагнера, имеет № 167), включающая черепа караимов (32 шт.)
и крымских татар (25 шт.). В описи коллекции находятся три документа.
Первый — письмо К. С. Мережковского директору Музея антропологии и
этнографии Леопольду Ивановичу Шренку. Написано в 1886 г., в
Симферополе (в доме доктора Арендта): «Многоуважаемый Леонид (так! —М.З.)
Иванович. Коллекцию черепов в числе 143, переданную Вам Юлием
Вагнером, прошу принять от меня в дар Академии наук. Что касается
происхождения тех из них, которые помечены NN или вовсе не помечены, то
все они вырыты мною самим лично, частью собственными руками из
несомненных татарских могил; все они, следовательно, несомненно
татарские. Что же касается точного указания местностей, из которых они
добыты, то я могу сообщить об этом лишь тогда, когда получу из
Петербурга оставленную мною там записную книжку, где у меня все записано
очень аккуратно. Некоторые указания Вы, впрочем, найдете в моем
отчете об антропологической поездке в Крым в 1880 г. (брошюрка,
которую я имел честь Вам преподнести, напечатав в Изв. И.Р.Г.О., т. ХѴП) на
стр. 4 и 8. Есть и 2 (?) полных скелета, тоже татарских. Прошу Вас,
многоуважаемый Леонид (так! —М.З.) Иванович, не найти бесцеремонной
мою просьбу прислать мне 2-й том вашего труда об инородцах
Амура, когда он выйдет. Искренне уважающий Вас К. Мережковский».
Второй документ — копия заявления, датированного 2 дек. 1886 г.,
академика Л.И. Шренка на заседании физико-математического отделения
Императорской Академии наук; Шренк проинформировал коллег о том, что
краниологический отдел музея «на днях получил весьма значительное
обогащение, а именно: доцент здешнего университета, Константин
Сергеевич Мережковский, в течение нескольких лет занимавшийся в нашем
музее, принес ему в дар свою краниологическую коллекцию, состоящую
из 143 черепов. Большая часть этих черепов добыта им самим во время
его поездки в Крым с целью антропологических исследований. Г.
Мережковский нашел возможность приобрести там 32 черепа крымских
караимов — народность, которая в нашем музее до сих пор вовсе не имела
представителей. Кроме того, производя раскопки с антропологическою
целью, г. Мережковский на старых татарских кладбищах, из несомненно
татарских могил, сам вырыл до 70-ти с лишком черепов и два
скелета. <...> Далее в представленной ныне нашему музею коллекции
имеются: один череп белоруса, два черепа неизвестной народности, найденные
в Бахчисарае и в Бендерах, и, наконец, 30 черепов финнов, приобретен-
63

'Ou*/e*s*'*J<+-
' 4 tu
Начало письма К. С. Мережковского Л.И. Шренку
с просьбой принять в дар Академии наук коллекцию черепов.

ных г. Мережковским в 1884 — 1886 гг. при посредстве г. Нидергефе-
ра, из разных местностей Финляндии. Столь значительного приращения
своей краниологической коллекции музей Академии, насколько мне
известно, до сих пор еще не видал, а потому я уверен, что отделение
сочувственно отнесется к моей покорнейшей просьбе выразить Константину
Сергеевичу Мережковскому благодарность от имени Академии». Наконец,
третий документ, хранящийся в описи коллекции № 16, — копия письма
непременного секретаря Петербургской АН К.С. Веселовского к К.С.М.
от 24 янв. 1887 г., в котором сообщено, что Мережковскому вынесена
благодарность Академии за щедрое пожертвование (благодарю И.И. Гохма-
на, зав. отделом антропологии Музея антропологии и этнографии РАН,
за предоставленные ксерокопии документов).
32 РГИА. Ф. 733. Оп. 149. Д. 348. Л. 275об. Между прочим, в это
время папенька, Сергей Иванович, тайный советник, руководит в Ливадии
доставкой провианта и командует официантами и прачками, но вряд ли
замолвил перед Александром П словечко за нелюбимого сына.
33 Там же. Л. 275.
34 Там же. Л. 276об. После этого появился приказ управляющего
министерством A.A. Сабурова от 5 нояб. 1880 г., № 12499. Содержание
предписывалось производить в размере 2000 руб. в год, считая с 1 нояб.
1880 г., с удержанием 2% в пенсионный капитал (Там же. Л. 277).
35 Там же. Л. 301. Впрочем, в формулярном списке стаж службы по
ведомству народного просвещения отсчитывается от 1 дек. 1884 г.
36 Там же. Л. 302.
37 Там же. Л. 412. Резон есть: вместо Сабурова, который запретил в
свое время продлевать командировку, уже новый министр народного
просвещения: с 24 марта 1881 г. это статс-секретарь, член
Государственного Совета, сенатор, действительный тайный советник барон Николаи
Александр Павлович. И попечитель Санкт-Петербургского учебного
округа новый — Федор Михайлович Дмитриев (с 20 мая 1881 г.).
38 28 февр. 1882 г. была написана докладная записка, в которой указы-
валось,что Мережковский, которому командировку продлили на год с
содержанием 1500 руб., просит добавить 500 руб., т. коп. курс на
российские бумаги понизился еще больше (Там же. Л. 514 — 514об.). 10 марта
1882 г. министр добавил 300 руб.
39 Там же. Л. 540. Резолюция: командировку разрешить, но без
определения содержания. Только 8 дек. 1882 г. приказом министра № 14978
Мережковскому единовременно было выдано 500 руб. (Там же. Л. 544;
ассигновка — л. 545). После чего 4 янв. 1883 г. Мережковский подает
докладную записку на имя директора Департамента народного
просвещения Мануила Егоровича фон-Брадке: «Кандидат С.-Петербургского
университета Константин Мережковский имеет честь покорнейше просить о
назначении ему на содержание денежного пособия из сумм
Министерства народного просвещения на остальное время командировки за
границу, с 1-го января по 1-е апреля 1883 года» (Там же. Л. 547). При этом
проситель пояснял, что эти деньги хочет употребить на издание брошюры
ученого содержания (Там же. Л. 548). Вторично эту докладную записку
он подает 22 февр. 1883 г. (Там же. Л. 552). К этому же времени
относится письмо попечителя Санкт-Петербургского учебного округа в
Департамент народного просвещения от 21 марта 1883 г., № 1952 с ходатайст-
65
3 Золотоносов М.Н.

вом о предоставлении требуемой молодым ученым суммы (Там же.
Л. 553 - 554).
40 Делянов Иван Давыдович (1818 - 1898) - граф, в 1882 - 1897 -
министр народного просвещения.
41 Там же. Л. 558. Ассигновка от 5 нояб. 1883 г. (Там же. Л. 559).
ѴШ. АВТОБИОГРАФИЯ. РАБОТА НАД ИМИДЖЕМ
В автобиографии, написанной К. С. Мережковским в 1904
году для «Биографического словаря профессоров и
преподавателей Императорского Казанского университета: (1804 — 1904)»,
он скрыл все странные и неприятные моменты своей
биографии вроде бегства из Крыма. Другим неприятным моментом
являлась совместная работа со знаменитым зоологом Н.П.
Вагнером в качестве его ассистента (о Вагнере Мережковский не
написал ни слова). «Неблагоприятные семейные
обстоятельства» и «расстройство здоровья» также оказались скрытыми.
Родился 23 июля 1855 года. По окончании гимназического курса наук
в Училище правоведения поступил в С.-Петербургский университет, с
1875 года — в качестве вольнослушателя, а с 1876 года — постоянного
слушателя. В 1876 году совершил поездку с научною целью на Белое море и
Мурман1, откуда привез коллекции животных и растений. В следующем,
1877 году вновь отправился на Белое море, где работал в течение лета на
Соловецких островах. Результаты работ как по морским водорослям, так
и по животным напечатаны в разных изданиях, русских и заграничных.
Одна из работ: «Исследования над губками Белого моря»2 — удостоена
премии в память Первого съезда естествоиспытателей. В 1878 году
вступил в исполнение обязанностей консерватора зоотомического кабинета3.
В 1879 году отправился на Неаполитанскую зоологическую станцию, где
производил зоологические исследования, а также собрал большую
коллекцию водорослей. Осенью того же года был в Крыму, где занимался
раскопками пещер и исследованием инфузорий Черного моря. В 1880 году
был командирован Императ. Русским географическим обществом для
антропологических исследований в Крыму; произведены раскопки в
34-х пещерах, собрано более 100 черепов татар и караимов и
произведены многочисленные измерения живых татар.
В 1880 году окончил курс с степенью кандидата естественных наук и
с 25 октября командирован на два года за границу. Работал по
антропологии в Берлине у Вирхова4 и в Париже в антропологической школе;5 по
зоологии — в Лейпциге у Леукарта6, в Париже — у Лаказ-Дютье7 и на
неаполитанской станции; по ботанике — у Cornu8 в Париже. Вернувшись
в Россию, собрал лиц, занимавшихся или интересовавшихся
антропологией, при участии которых и учреждено было Антропологическое
общество в Петербурге9. После публичной защиты представленного pro
venia legendi10 сочинения: «Материалы к познанию животных
пигментов»11, был назначен в 1883 году приват-доцентом и читал обязательный
курс зоологии12.
66

В 1885 году поселился в Крыму и стал заниматься плодоводством
и виноградарством. Составил ампелографию Крыма, атлас которой
издан удельным ведомством13. Напечатал ряд работ по виноградарству.
В 1893 году назначен был заведывающим фруктовыми садами
удельного ведомства в Крыму14. В 1894 году начал специально изучать
водоросли Черного моря. В 1897 году работал на Севастопольской станции15,
затем отправился на русскую станцию в Виллафранке16, где занимался
изучением морских водорослей, а затем отправился в Америку, на берега
Тихого океана, где изучал флору водорослей по берегам Калифорнии, на
биологической станции в San-Pedro и в университете Берклея близь Сан-
Франциско.
В 1902 году вернулся в Россию и летом занимался изучением
растительных микроорганизмов Финляндии, а осенью, по предложению проф.
A.A. Остроумова17, занял место хранителя зоологического музея при
Казанском университете18. Здесь сдал в 1903 году экзамен на магистра
ботаники19 и осенью 1903 года20, по защите диссертации: «К
морфологии диатомовых водорослей»21, удостоен степени магистра ботаники. С
1904 года назначен приват-доцентом по кафедре ботаники, приступив к
чтению курса споровых растений22.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 «Первоначальное образование К. СМ. получил дома, что дало
возможность ему, между прочим, хорошо ознакомиться практически с
новыми языками: французским, немецким и английским. <...> Он рано
обнаружил стремление к занятиям биологическими вопросами и все
свободное время от училищных занятий посвящал чтению, так что еще до
поступления в университет, благодаря знанию языков, он уже приобрел
сравнительно значительные литературные познания по естествознанию.
Это дало возможность Мережковскому еще в бытность свою студентом
I курса Санкт-Петербургского университета летом 1876 года предпринять
по предложению проф. Вагнера, совместно с ним, поездку для научных
исследований на Белое море. Это лето Мережковский посвятил
исключительно фаунистическим исследованиям» [Вагнер Юл.Н.
Мережковский ^Биографический словарь профессоров и преподавателей
Императорского С.-Петербургского университета за истекшую третью четверть
века его существования: 1869 - 1894: [В 2 т.] СПб., 1898. Т. 2. С. 33).
2 См.: Мережковский К.С. Исследования о губках Белого моря. Часть I:
Анатомия и физиология губок//Труды Санкт-Петербургского общества
естествоиспытателей. 1879. Т. X. 2-я пат. С. 1 — 83.
3 «По предложению проф. Вагнера, будучи студентом 2-го курса, он
был назначен с февраля 1878 года исполняющим обязанности хранителя
зоотомического кабинета Санкт-Петербургского университета по найму.
В 1877 — 1878 гг. Мережковский, не оставляя обработку собранного им на
Белом море фаунистического материала, результатом чего, между
прочим, была работа: "Зоологическое исследование губок Белого моря",
удостоенная денежной Кесслеровской премии в память Первого съезда
русских естествоиспытателей, — занимался приведением в порядок
коллекций зоотомического кабинета» (Вагнер ЮмН.
Мережковский//Биографический словарь профессоров и преподавателей Императорского С.-Пе-
з*
67

тербургского университета за истекшую третью четверть века его
существования: 1869 - 1894. СПб., 1898. Т. 2. С. 33).
4 Вирхов (Virchow) Рудольф (1821 — 1902) — немецкий ученый и
политический деятель, в 1880 — 1893 гг. член рейхстага, основатель
современной патологической анатомии, занимался также антропологией,
этнографией и археологией. С 1856 г. — директор Патологического института в
Берлине и профессор патологической анатомии, общей патологии и
терапии. На русский язык был переведен целый ряд основополагающих
трудов Вирхова: Изложение учения о трихинах. СПб., 1864; Целлулярная
патология как учение... М., 1865; Учение об опухолях. (Онкология). СПб.,
1867 - 1868. Т. 1 - 2 и др.
5 С 15 дек. 1881 г. КС. Мережковский — член Société D'Anthropologie
de Paris (проживает в это время в Париже: 80, boulevard Saint-Germain),
принимает участие в заседаниях Общества. См. работы Мережковского:
Sur une série de crânes de la Sardaigne // Bulletins de la Société
D'Anthropologie de Paris. 1882. T. 5. Ser. 3. P. 164 — 169 (доклад на заседании 2 марта
1882 г.); Sur quelques crânes américains // Ibid. P. 170 — 180 (доклад на
заседании 2 марта 1882 г.); Sur un nouveau caractère anthropologique // Ibid.
P. 293 — 304 (доклад на заседании 6 апр. 1882 г.); Recherches sur le
développement du squelette humain // Ibid. 1883. T. 6. Ser. 3. P. 152 — 164 (доклад
на заседании 15 февр. 1883 г.).
6 Леукарт (Leuckart) Рудольф (1822 — 1898) — зоолог, профессор
Гессенского (1850 — 1869) и Лейпцигского (1869 — 1898) университетов, автор
книг: Die menschlichen Parasiten und die von ihnen herrührenden
Krankheiten. Leipzig, 1863 — 1876. Bd. 1—2; Allgemeine Naturgeschichte der
Parasiten... Leipzig, 1879; и др. Под руководством Леукарта К.С.М.
опубликовал статью: Eine Art von Blastodermbildung bei den Decapoden //
Zoologischer Anzeiger (Leipzig). 1882. Bd. V. № 101. S. 21 - 23.
7 Лаказ-Дютье (Lacaze-Duthiers) Феликс Жозеф Анри (1821 — 1901) —
зоолог, член Парижской АН (с 1871 г.), профессор факультета
естественных наук Сорбонны (с 1868 г.). Известность приобрел работами по
половым органам насекомых («Recherches sur Гаппиге génital des insectes»,
1849 — 1854), напечатал множество работ по истории развития и
сравнительной анатомии полипов, червей, ракообразных, в частности: Histoire
naturelle du corail, organisation, reproduction, pêche en Algérie, industrie et
commerce. Paris, 1864; Embryologie. Paris, 1882; Le Monde de la mer et ses
laboratoires. Paris, 1888. Лаказ-Дютье обеспечил нашему герою
возможность публиковаться во французских академических изданиях; см. статьи
К.С.М., посвященные губкам, медузам и инфузориям: Développement des
Spermatozoides dans la Méduse Cassiopea borbonica // Archives de Zoologie
expérimentale et Générale (Paris). 1882. T. X. P. 577 - 582; Les Suctociliés,
nouveau groupe d'Infusories, intermédiaires enter les Ciliés et les Acinéti-
ens /I Comptes rendus Hebdomadaires des Seances de l'Académie des Sciences
(Paris). 1882. T. 95. P. 1232 - 1234; Sur les Infusoires suctociliés//Ibid. 1883.
T. 96. P. 276 - 279; Histoire du Développement de la Méduse obelia//Bulletin
de la Société Zoologique de France. 1883. T. ѴШ. P. 98 - 129.
8 Корню Максим (1843 — 1901) — ботаник, известный своими работами
по грибам, докторская диссертация «Monographie des Saprolegniées»
(1872). Автор книг: Des préparations microscopiques tirées du règue végétal.
Paris, 1872 (с соавторами); Anatomie des lésions déterminées sur la vigne par
68

Panthracnose. Paris, 1879; Champignons rares ou nouveaux pour la flore des
environs de Paris. Paris, 1879; Etudes sur les péronosporées. Paris, 1881 и др.
Был директором Ботанического сада в Париже.
9 «После своей антропологической поездки в Крым Мережковский не
переставал параллельно с чисто зоологическими трудами работать и в
области антропологии, а со времени своей командировки за границу — он
до 1886 года принимал участие в составлении рефератов
антропологических статей в одном французском антропологическом журнале. Возвра-
тясь из-за границы, он много содействовал возникновению в Петербурге
Антропологического общества» (Вагнер Юл.Н. Мережковский //
Биографический словарь профессоров и преподавателей Императорского
С.-Петербургского университета за истекшую третью четверть века его
существования: 1869 - 1894. СПб., 1898. Т. 2. С. 34). Это Общество было
организовано уже после отъезда Мережковского в Крым: около
профессора геологии С.-Петербургского университета А А. Иностранцева
«сгруппировались петербургские антропологи; 10 ноября 1887 года утвержден
устав, а 22 февраля 1888 года открыто "Русское антропологическое
общество при Императорском С.-Петербургском университете", имеющее
целью изучение человеческих рас, населяющих и населявших Россию, и
распространение антропологических знаний. Общество составилось
главным образом из профессоров университета и Военно-медицинской
академии: A.A. Иностранцева (председатель), А.И. Таранецкого
(вице-председатель), Л.К. Ивановского, П.Ф. Aecracjrra, докторов A.B. Елисеева,
И.В. Маляревского, затем присоединились археологи: гр. A.A. Бобрин-
ский, кн. П.А. Путятин. <...> Общество издает под редакциею своего
секретаря д-ра С.Н. Данилло "Протоколы заседаний"» (Аноним.
Антропология If Энциклопедический словарь. СПб.: Брокгауз-Ефрон, 1894. Т. ІА.
С. [067 — 871] 870). См. газетную заметку: Аноним. Открытие Русского
антропологического общества//Новое время. 1888. 2 (14) марта, в которой
датой открытия Общества было названо 27 февр. 1888 г., а К.С.
Мережковский, естественно, не упомянут. В 1888 г. К. С. Мережковский
значится в списке членов-учредителей как приват-доцент С.-Петербургского
университета (см.: Протоколы заседаний Русского антропологического
общества при Императорском С.-Петербургском университете за 1888 г.
СПб., 1889. С. 8), но в списке 1889 г. его уже нет.
10 <Специальное сочинение> на получение права читать лекции (лат.).
11 Мережковский К С. Материалы к познанию животных пигментов
/Читано в заседании физико-математического отделения 6 сентября 1883 г. //
Записки Императорской Академии наук. 1883. Т. 47. Приложение № 3.
С. 1 — 100. Из предисловия: «Настоящая работа произведена была на
зоологической станции в Неаполе в течение двоекратного пребывания моего
на ней в 1881 и 1882 году». Предварительные публикации по этой теме
вышли еще во Франции, где К.ОМ, кстати, стал членом Французского
зоологического общества (Société Zoologique de France): Sur la tetronérythri-
ne dans le règne animal et sur son rôle physiologique // Comptes
rendus hebdomadaires des Séances de Г Académie des Sciences (Paris). 1881.
T. ХСШ. P. 1029 - 1032; Les Crustacés inférieurs distinguent-ils les coulers? //
Ibid. P. 1160 — 1161; Structure et développement des nématophores chez les
Hydroïdes//Archives de Zoologie expérimentale et Générale (Paris). 1882.
T. X. P. 583 — 610; Nouvelles recherches la Zoonérythrine et autres pigments
69

animaux: (Note préliminaire) /^Bulletin de la Société Zoologique de France. 1883.
T. ѴШ. P. 81 - 97.
12 «<...> С февраля 1884 г. читал в качестве приват-доцента лекции по
зоологии беспозвоночных. В том же учебном году он читал лекции на
Высших женских курсах, временно заменяя проф. Вагнера. В 1884/85
учебном году он начал читать специальный курс энтомологии. В 1884 г.
был утвержден хранителем зоотомического кабинета и с тех пор
руководил работами нескольких студентов, пожелавших заняться
специальными зоологическими вопросами» (Вагнер Юл.Н. Мережковский //
Биографический словарь профессоров и преподавателей Императорского
С.-Петербургского университета за истекшую третью четверть века его
существования: 1869 - 1894. СПб., 1898. Т. 2. С. 34).
13 КС. Мережковский не уточнил, что эту работу он начал, но бросил,
а к изданию книгу подготовил СИ. Коржинский.
14 По документам РГИА - в 1891 г.
15 Уже служа в Казани, К.С.М. получал от Сергея Алексеевича Зер-
нова (1871 — 1945), с 1902 г. руководившего Севастопольской
биостанцией АН, банки с планктоном, водоросли, Licmophoreae и др. материалы.
«Премного Вам благодарен за присланный материал, который, однако,
приехал с сильным сероводородным запахом. Всё, конечно, сгнило. Не
трудитесь вперед посылать живых диатомовых, их надо изучать на
месте» (Письмо К.С. Мережковского С.А. Зернову от 6 нояб. 1902 г. из
Казани в Севастополь // Архив РАН. СПб. филиал. Ф. 757. Оп. 3. № 364.
Л. 1). См. в том же деле две открытки К. С. Мережковского CA.
Зернову с благодарностями за аналогичные посылки: от 25.2.1903 и от 10.5.1903.
16 Русская биологическая станция в Виллафранке (Villafranche) была
основана киевским профессором A.A. Коротневым в 1886 г. О ней см.:
Новиков ММ. От Москвы до Нью-Йорка: Моя жизнь в науке и политике.
Нью-Йорк, 1952. С. 366 - 369.
17 Остроумов Алексей Александрович (1858 — 1925) — ординарный
профессор по кафедре зоологии (с 14 февр. 1900 г.), доктор зоологии
(1889), заведующий Зоологическим музеем, автор работ: Опыт
исследования мшанок Севастопольской бухты в систематическом и
морфологическом отношениях. Казань, 1886; К истории развития ящериц (Phrynocep-
halus helioscopus pall.). Казань, 1888; О наружных гениталиях как третьей
паре конечностей у позвоночных. Казань, 1890; Определитель рыб
Черного и Азовского морей. С указателем географического
распространения и местонахождения. СПб., 1896; Отчет о деятельности
Севастопольской биологической станции в 1896 году. СПб., 1897; и др. О нем см.:
Биографический словарь профессоров и преподавателей Императорского
Казанского университета: (1804 — 1904): В 2-х частях. Казань, 1904. Ч. 1.
С. 447 - 450.
18 С 25 октября 1902 г. Весь последний абзац полностью
подтверждается воспоминаниями проф. АЛ. Гордягина. Прошение в адрес
правления Санкт-Петербургского университета о выдаче копии диплома взамен
утраченного датировано 16 авг. 1902 г.
19 Экзамен Мережковский сдал профессору AJL Гордягину в апреле
1903 г., а уже в мае подал документы на конкурс для замещения
кафедры физиологии растений с учением о микроорганизмах в
Ново-Александрийском институте сельского хозяйства и лесоводства (об этом конкурсе
70

и его результатах см. письмо попечителя Варшавского учебного округа
А.Н. Шварца министру народного просвещения от 16 ноября 1903 г.,
№ 24463 - РГИА. Ф. 741. Оп. 2. Д. 503. Л. 219 - 220). Отзывы о работах
магистранта Мережковского, составленные бывшим
адъюнкт-профессором этого института В.К. Залесским (Там же. Л. 228) и директором
института профессором П.В. Будриным (Там же. Л. 240), были
неблагоприятны для Мережковского: он квалифицировался как «неспециалист в
области физиологии растений». В результате его шансы оказались невелики,
и он получил 1 избирательный шар и 14 неизбирательных (см.: Выписка
из журнала заседания Совета Ново-Александрийского института
сельского хозяйства и лесоводства, состоявшегося 24 сентября 1903 года // Там же.
Л. 224). Место получил магистр ботаники Н.В. Морковин.
20 30 ноября 1903 г.
21 Работа «К морфологии диатомовых водорослей» была
представлена на факультет как магистерская диссертация в октябре 1903 г.,
опубликована в «Ученых записках Императорского Казанского университета»
(1903. Кн. 10. Часть неофициальная. С. 1 — 194; Кн. 11. Часть
неофициальная. С. 33 - 252).
22 Мережковский // Биографический словарь профессоров и
преподавателей Императорского Казанского университета: (1804 — 1904):
В 2-х частях. Казань, 1904. Ч. 1. С. 435 — 437; с пометой: «По
автобиографическим данным».
IX. АККЛИМАТИЗАЦИЯ В РОССИИ
Письмо К.С.М. академику A.C. Фаминцыну1, отправленное
из Лос-Анджелеса 18 мая 1901 года, подтверждает, что в США
наш герой действительно интенсивно занимался не только
литературным сочинительством (см. выше о романе «Рай
земной», текст которого или, по крайней мере, первый вариант
был создан в США в 1899 — 1900 гг.), но и диатомовыми и эн-
дохромом. Не довольствуясь, однако, публикациями в
американском научном журнале и ряде других2, К. СМ. изо всех сил
пытался напечатать результаты своих исследований в России.
Как и в истории с выбиванием денег из министра народного
просвещения для командировки, здесь проявился анальный
характер К.СМ.: упорно, педантично, до конца добиваться
своего; просить, приводить аргументы, выдумывать новые.
Каждая мелкая неудача сильно травмировала его, поэтому из-
за любой статьи развивалась бурная деятельность,
завязывалась бесконечная переписка. Итак, 18 мая 1901 года он пишет:
Многоуважаемый Андрей Сергеевич.
Сейчас получил я письмо от Ю.Н. Вагнера, из которого вижу, что
относительно моих работ произошла благодаря ему большая путаница.
Скоро будет 4 года, как я послал ему первую работу свою о
диатомовых Черного моря3, прося поместить ее в Трудах Киевского или Одесско-
71

го обществ. Он вместо того послал ее Вам. Через год я послал ему
работу о Licmophoreae4, прося похлопотать о помещении, если возможно, в
изданиях Академии. Через год после этого я получил ответ Ваш,
адресованный Вагнеру (2-го дек. 1899 года), в котором Вы заявляете, что
Академия не берется печатать мою работу, 1) потому что с]х>рмат таблиц
неподходящ и 2) потому что она представляет сырой материал, недостаточно
научно обработанный.
Так как я его не просил посылать Вам работу о черноморских
диатомовых, то из этого ответа Вашего я заключил, что дело идет о
Licmophoreae, и я не мог не согласиться, что Вы были правы: работа эта
действительно полна недостатков. <...> Далее в 1899 же году послал я Вагнеру
третью работу об эндохроме диатомовых водорослей с 7
раскрашенными таблицами, прося его переслать Вам. Он продержал ее у себя целый
год без движения и затем в письме от 31/ѴТП 1900 года пишет: «Этюд над
эндохромом послал на просмотр Фаминцыну, жду от него ответа»5.
Наконец, этой весной я получил от Вагнера извещение, что работа моя
(не упоминая какая) Академией принята6. Из этого я заключил, что
принята работа об эндохроме с раскрашенными таблицами7 и, признаюсь,
очень этому обрадовался. И вдруг сегодня я узнаю, что работа об
эндохроме находится все еще для просмотра в Киеве, а что Академией
принята работа о Licmophoreae.
Будьте так добры, многоуважаемый Андрей Сергеевич, разъясните
мне это недоразумение. Какая работа принята? <...> Было бы крайне
жаль, если бы оказалось, что печатается работа о Licmophoreae, ибо, как
я уже сказал выше, я вполне сознаю большие ее недостатки и мог бы
теперь настолько улучшить ее, что она приняла бы совершенно иной вид.
Далее К. СМ. просил Фаминцына переслать прилагаемое
письмо в Киев; в прилагаемом же письме, адресованном С.Г. На-
вашину8, содержалась просьба срочно выслать Фаминцыну
работу КС.М. «Этюды над эндохромом диатомовых водорослей».
Если Академия ее не примет, — обращается далее К. СМ. к
Фаминцыну, — то она так и пропадет, ибо 7 раскрашенных таблиц in 4° не
возьмется издать никакое другое учреждение. Работа же, как мне кажется,
хорошая и интересная, и для меня гораздо важнее, чтобы она была
напечатана прежде монографии Licmophoreae. <...>
Большую ошибку я сделал, доверившись в деле помещения моих
работ Вагнеру, но я думал, что так будет скорее — вышло же наоборот:
4 года, и ни одна из 6-ти работ9 не напечатана! Хороший он человек,
но большой путаник, немножко вроде отца. Итак, буду ждать ответа
(через 1 1/2 месяца!) с величайшим нетерпением.
Т. коп. я живу здесь под новым именем, то прошу адресовать
W. Adler, Los Angeles, California U.SA.
С глубоким и искренним уважением Ваш старый ученик
К. Мережковский (Конст. Сергеевич)10.
17 июля 1901 года К.С. Мережковский отправляет из Лос-
Анджелеса письмо академику М.С. Воронину11. Он благодарит
за принятие академией и напечатание работы об эндохроме
72

диатомовых водорослей «Études sur PEndochrome des
Diatomées. I partie»12. Письмо подписано «W. Adler», в связи с чем
КС.М. разъяснил:
И так как я здесь живу под более удобно выговариваемым именем
Adler, то прошу адресовать:
W. Adler Los Angeles, California, U.SA.
Быть может, еще увидимся, т. коп. обстоятельства, по-видимому,
складываются так, что я принужден буду вернуться в Россию13.
Летом 1902 года Константин Сергеевич действительно
вернулся в Россию. Бурная переписка с академиками М.С.
Ворониным и A.C. Фаминцыным продолжается. Самым ранним из
сохранившихся писем, написанных после возвращения в
Россию, является письмо К.С.М. академику Воронину от 20 июля
1902 года. Письмо отправлено из Куоккалы, с дачи A.B.
Григорьева14, у которого наш герой гостит. Он напоминает
академику о своей работе «Recherches sur l'organisation et les affinities
des Diatomées», которую в мае 1902 года он отправил Фамин-
цьшу, и просит, если работа попала к Воронину для
ознакомления, отнестись к ней благосклонно и напечатать ее.
Заодно позволю себе обеспокоить следующей просьбой. Я занимаюсь
здесь у Александра Васильевича Григорьева, у которого гощу, изучением
внутреннего строения диатомовых <...>15.
После чего попросил на три недели одолжить ему научные
книги (список прилагался). Возникает ощущение, что
Мережковский под разными предлогами старается напоминать
академикам о себе, о том, что он серьезный ученый, непрерывно
занятый наукой. Книги Воронин прислал, о чем
свидетельствует письмо A.B. Григорьева Воронину от 24 июля 1902 года
(одновременно Григорьев подтверждал, что его гость —
увлеченный молодой ученый):
Вы себе не можете представить, какую радость, не радость — счастье
Вы доставили Мережковскому присланными книгами. <...> Он весь ушел
в диатомовые и почти ни о чем другом и говорить не может. Целыми
днями сидит он за микроскопом и делает одно интересное открытие за
другим. Пробудет он у меня, вероятно, до половины августа <...>16.
Потом, писал A.B. Григорьев, Мережковский уедет в
Казань и с сентября займет должность консерватора у
профессора Остроумова.
Находясь в Казани, Мережковский по-прежнему обращался
к академикам с разными просьбами. Самым ранним
посланием из дошедшего до нас казанского эпистолярия является
письмо Фаминцыну от 12 сентября 1902 года:
73

При обсуждении вопроса об издании в Записках Академии моей
работы Recherches sur l'organisation et les affinities des Diatomées я
покорнейше просил бы иметь в виду следующее обстоятельство. С тех пор, как я
послал Вам эту работу, я не переставал исследовать диатомовые в живом
состоянии и теперь у меня опять накопилась масса интереснейших
наблюдений над строением и особенно делением диатомовых. Целые новые
роды, доселе не изученные, прибавились теперь. <...> Ввиду этого
ценность сочинения значительно выиграет, если Академия, приняв мою
работу, разрешит мне прибавить еще таблиц 5 — б17.
За ним последовали письма Воронину от 13 сентября 1902
года18 и 3 октября 1902 года;19 письмо от 4 ноября 1902 года,
которым Мережковский напоминал Фаминцыну, что 6 месяцев
назад послал ему работу «Recherches sur l'organisation et les
affinities des Diatomées», но ответа так и не получил20. Наконец,
7 декабря 1902 года Фаминцын отправил Мережковскому
письмо, которым извещал, что он с коллегами (М.С. Ворониным и
И.П. Бородиным) готов ходатайствовать о публикации работы
в изданиях академии, если автор представит ее в полном виде
и полностью доработанной, со всеми таблицами21.
Получив это письмо, Мережковский пришел в бурный
восторг и 16 декабря 1902 года отправил сразу два благодарственных
письма — и Фаминцыну и Воронину. Впрочем, поблагодарив Фа-
минцына, наш герой тут же попросил его о новых одолжениях:
<...> В Казани меня уговорили держать экзамен на магистра. Это
делает невозможным тотчас же заняться окончательной обработкой
рукописи и таблиц. Но в конце апреля я сдам главные экзамены и в мае
таблицы будут готовы.
<...> Не может ли Академия до летних каникул постановить о напе-
чатании таблиц, не требуя полной рукописи. Нужны мне таблицы
потому, что работу свою я рассчитываю, напечатавши ее на русском языке в
Ученых записках Казанского университета и приложив к ней отдельные
оттиски таблиц, представить в качестве магистерской диссертации, за что
мне обещают дать в то же время и степень доктора. Таким образом, дело
мое очень упростится и, главное, ускорится.
Чтобы не пришлось Академии платить сразу за все 28 таблиц, я
спишусь с Гловачевским22 и спрошу, не согласится ли он на рассрочку. Если
же он не согласится, то я готов доплатить от себя сколько следует с тем,
что Академия мне в свое время вернет этот аванс.
Естественно, К. СМ. торопится: упущена масса времени,
ему уже 47, а не сделано ничего. Все его ровесники давно
профессора...
Далее Мережковский уточнял, что работа состоит из двух
частей, причем вторую часть, специальную, он еще не
прислал23. По тому же плану было построено и письмо Воронину
от 16 декабря 1902 года. Сначала шла благодарность за то, что
74

Вы, A.C. Фаминцын и И.П. Бородин, согласились ходатайствовать о на-
печатании моей работы в изданиях Академии, что, мне кажется,
равносильно принятию работы. Позвольте по этому случаю выразить Вам мою
искреннюю и глубокую благодарность за огромную услугу, Вами мне
оказанную.
Потом Мережковский переходил к просьбе — напечатать
все таблицы в мае 1903 года24. Видимо, готовясь к защите
диссертации, он хотел сэкономить деньги, которые пришлось бы
потратить на таблицы. Если Академия примет к публикации
его работу, она возьмет на себя и расходы по изготовлению
литографированных таблиц, а К.С.М. этими таблицами потом
воспользуется на защите, приложив их к опубликованному в
Казани тексту.
Двадцатого декабря 1902 года Мережковский отправил
Фаминцыну открытку с поздравлением по случаю новолетия:25
он явно рассчитывал на успех.
Фаминцын ответил 22 декабря 1902 года. Он написал, что
академия может принять к рассмотрению только всю работу
целиком и вместе со всеми таблицами рисунков, публиковать
же работу будет в те сроки, которые найдет для себя
удобными; кроме того, отверг и все коммерческие предложения
Мережковского: «Академия не может входить в денежные
сделки с частным лицом». Если Мережковский хочет ускорить
дело, он, конечно, может изготовить все таблицы на
собственный счет, ядовито замечал Фаминцын. Все, что касается
личных дел, академии не касается, важно напоминал академик26.
Афронт был полный, и К.С.М. ничего не осталось, как
подчиниться, оставив все хитроумные планы о таблицах.
В письме Фаминцыну от 7 мая 1903 года он опять
интересовался подготовкой публикации своей работы о диатомовых;
пытался убедить академика в том, что работа эта не
передавалась куда бы то ни было для публикации;27 писал, что изучает
значение хроматофоровых зерен, и просил прислать оттиски
работ по этому вопросу28.
Двадцать седьмого сентября 1903 года Мережковский
сообщил Фаминцыну:
<...> Я решился держать экзамены на магистра ботаники, на что
пошел весь год; теперь в ноябре я защищу диссертацию и тотчас же сяду за
окончательное изготовление обширной моей работы, дабы, как Вы это
потребовали, она представлена была в полной готовности. <...> Ваши
работы я получил и приношу Вам за них глубокую благодарность <..>29.
Последнее письмо Мережковского Фаминцыну датировано
15 декабря 1903 года30.
75

В фонде Фаминцына сохранились два черновика его писем
к Мережковскому — от 23 сентября 1903 года31 и от 10 января
1904 года32. Последним письмом Фаминцын поздравлял К.С.М.
с получением степени магистра ботаники и объяснял
значительную задержку с напечатанием работы об эндохроме
диатомовых глубоким денежным кризисом в академии. Точных
сведений нет, но похоже, что эта работа все же вышла, хотя и
не в трудах Академии наук33.
Возникает подозрение, что сдержанность Фаминцына
объяснялась настороженным отношением к потенциальному
конкуренту в изучении хроматофоров и симбиоза. Фаминцыну
быстро расхотелось помогать активному Мережковскому. Тем
более после 1905 года, когда появилась та самая новаторская
статья К.С.М. о хроматофорах, которая навсегда оставила его
имя в истории науки: «Über Natur und Ursprung der Chroma-
tophoren im Pflanzenreiche»34. Как писал K.C.M. впоследствии,
идея пришла к нему «целиком стихийным путем» после чтения
классической статьи Шимпера 1885 года35. В работе о
хроматофорах, устанавливающей бесспорный приоритет нашего
героя в области исследования эволюционного значения
симбиоза, К.С.М.
четко и достаточно аргументированно сформулировал гипотезу симбио-
тической природы фотосинтетического аппарата растительной клетки.
Она основывалась на признании прямой филогенетической связи между
синезелеными водорослями и хлоропластами и допущении
наследственно закрепленного внутриклеточного симбиоза в качестве реального
механизма их происхождения36.
Неудивительно, что в 1907 году Фаминцын выступил с
резкой критикой этой новаторской работы К.СМ., обвинив его в
поверхностности37. От текста академика веет не научным
спором, а личной неприязнью. Зависть к более талантливому
коллеге объяснялась просто: с конца 1880-х годов Фаминцын сам
вел кропотливую экспериментальную работу по выделению
водорослей Zoochlorella и Zooxantella из состава того
природного симбиоза с инфузориями, в котором они находились.
Труды эти по выделению хлоропластов в итоге увенчались
успехом, однако к смелым и многообещающим выводам, к
каким пришел К.СМ., Фаминцын прийти не осмелился. Он
только туманно намечал перспективы. И после публикации
новаторской работы К.СМ. «Über Natur und Ursprung der
Chromatophoren im Pflanzenreiche» академик Фаминцын начал
защищать свой приоритет в области занятий симбиозом. Как
пишет Ж. Сапп, Фаминцын принял срочные меры по восста-
76

новлению собственного научного авторитета и с этой целью
опубликовался не только в «Записках Императорской
Академии наук», но и в немецком журнале, куда он предложил
статью «Die Symbiose als Mittel der Synthese von Organismen»38, в
которой «неоднократно (и ошибочно) провозглашал, что он
первым понял эволюционное значение симбиоза»39. И поэтому
его, ординарного академика, а не выскочку приват-доцента из
Казани надо считать основоположником!
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Фамищын Андрей Сергеевич (1835 — 1918) — ординарный академик
по физико-математическому отделению (ботаника) с 1891 г. См. его
работы, посвященные водорослям и симбиозу: Действие света на водоросли и
некоторые другие близкие к ним организмы / Рассуждение,
представленное для получения степени доктора ботаники, магистром А. Фаминцы-
ным. СПб., 1866; Beitrag zur Symbiose von Algen und Thieren // Mémoires
de l'Académie Impériale des Sciences de St.-Petersbourg. VII sér. 1889.
T. XXXVI. № 16. S. 1 — 36; Beitrag zur Symbiose von Algen und Thieren //
Ibid. 1891. Т. ХХХѴШ. № 4. S. 1 — 16; О симбиозе водорослей с
животными (= Труды ботанической лаборатории Императорской Академии наук.
Приложение к LXVI-му тому Записок Императорской Академии наук.
№ 6). СПб., 1891; Nochmals die Zoochlorellen // Biologisches Centralblatt
1892. Bd. 12. № 1. 15. Januar. S. 51 - 54.
2 См. его работы: Note on Diatoms from Chincha Guano // The Annals
and Magazine of Natural History. 1900. Ser. 7. Vol. VI. № 35. P. 481 - 489;
A List of Californian Diatoms // Ibid. 1901. Ser. 7. Vol. ѴП. № 39. P. 292 -
300; № 41. P. 474 - 480; № 42. P. 505 - 520; On Okedenia, Eul.//Ibid. 1901.
Ser. 7. Vol. ѴШ. № 47. P. 415 - 423; On Stauronella, a new Genus of
Diatoms // Ibid. P. 424 - 434; On the Classifications of Diatoms // Ibid. 1902.
Ser. 7. Vol. DC. № 49. P. 65 - 68; On Sellaphora, a new Genus of Diatoms //
Ibid. № 51. P. 185 — 195; Notes on some recent publications, concerning
Diatoms//bid. 1902. Ser. 7. Vol. X. № 55. P. 27 - 38 (совместно с P.T. СЗеѵе);
Diagnoses of new Licmophorae // Nuova Notarisia (Padova). 1901. Ser. ХП.
P. 141 - 156; 1902. Ser. ХШ. P. 29 - 46; Sur un nouveau genre de Diatomée:
Note préliminaire // Ibid. 1902. Ser. ХШ. P. 177 - 183; Note sur quelques
diatomées de la mer Noire. Suivie d'une liste de formes observnes dans cette
mer//Journal de Botanique (Paris). 1902. T. 16. P. 319 - 324, 358 - 360,
416 — 430; Loi de translation des stades chez les Diatomées // Ibid. 1903.
T. 17; Über Placoneis, ein neues Diatomeen-Genus // Beihefte zum
Botanischen Centralblatt Jena). 1903. Bd. XV. Heft 1. S. 1 - 30. См. также
написанную 29 марта 1902 г. (т. е. еще в Лос-Анджелесе) работу: Les types des
auxospores chez les Diatomées et leur évolution // Annales des Sciences
Naturelles. Botanique. 8 ser. 1903. T. ХѴП. P. 225 - 262.
3 См.: Мережковский К. С. Список диатомовых Черного
моря//Ботанические записки, издаваемые при Ботаническом саде Императорского
С.-Петербургского университета проф. Хр. Гоби. 1902 — 1903. Вып. XDC.
С. 51 — 89. В примечании автор указал: «Года четыре тому назад я
послал ее в Киевское общество естествоиспытателей, где ее продержали
77

более 3-х лет, не печатая и не возвращая обратно» (С. 51). В Киеве жил
Ю.Н. Вагнер.
4 Возможно, речь идет о впоследствии опубликованной в Падуе статье
Мережковского «Diagnoses of new Licmophorae» (Nuova Notarisia (Padova).
1901. Ser. ХП. P. 141 - 156; 1902. Ser. ХШ. P. 29 - 46).
5 Отыскалось письмо Ю.Н. Вагнера A.C. Фаминцьшу от 28 августа
1900 г. из Киева. «Многоуважаемый Андрей Сергеевич. Решаюсь
обратиться к Вам снова с подобной же просьбою, с которой я уже раз
обращался к Вам. Конст. Серг. Мережковский прислал мне другую свою
работу о диатомовых водорослях под заглавием "Этюд над эндохромом
диатомовых водорослей" с просьбою о напечатании ее, если возможно, в
изданиях Академии наук. Как Вы, вероятно, помните первую его работу,
флористического содержания, Вы нашли неудобным печатать в Ваших
изданиях. Надеюсь, что эта вторая работа <...> не представит подобных
же неудобств. <...> Извините меня за то, что, не дожидаясь ответа
Вашего на настоящее письмо, я посылаю работу Мережковского заказною
посылкою <...>» (Архив РАН. СПб. филиал. Ф. 72. Оп. 1. № 47. Л. 298 -
298об.).
6 Эту фразу можно прокомментировать письмом Ю.Н. Вагнера
М.С. Воронину от 6 мая 1901 г.: «Весьма Вам благодарен за Ваше
извещение о напечатании работы К.С. Мережк.» (Там же. Л. 305).
7 Речь идет о статье К. С. Мережковского на французском языке
«Etudes sur PEndochrome des Diatomées. I partie», которая позже была
напечатана в журнале: Записки Императорской Академии наук по
физико-математическому отделению. ѴШ серия. 1901. Т. XI. № 6. С. 1 — 40.
Статья сопровождалась 7-ю таблицами (литогравюры W. Glöwczewski,
Варшава), поступила в редакцию 18 октября 1900 г. Позже, в предисловии
к работе «К морфологии диатомовых водорослей», Мережковский
уточнил, что вторая часть публикуемой работы, озаглавленная «Об эндохро-
ме диатомовых», является новым, исправленным и дополненным
изданием старой работы «Études sur PEndochrome des Diatomées. I partie»,
напечатанной в 1901 г. «Будучи написана и отослана в печать в 1898 году
(сначала в Киевское общество естествоиспытателей), она вследствие
долгого отсутствия моего за границей пролежала в России без движения до
1891 года (ошибка; надо — 1901 года. — М.З.), когда, благодаря
любезности академика Андрея Сергеевича Фаминцьша, была помещена в
изданиях Академии наук. Напечатано было, однако, лишь краткое французское
резюме, приложенное к русскому тексту» (Мережковский К. С. К
морфологии диатомовых водорослей // Ученые записки Императорского
Казанского университета. 1903. Кн. 10. Часть неофициальная. С. 1).
8 См. это письмо от 18 мая 1901 г.: Архив РАН. СПб. филиал. Ф. 39.
Оп. 2. № 18. Л. 3 - Зоб. Навашин Сергей Гаврилович (1857 - 1930) -
ботаник, цитолог, npocjjeccop Киевского университета с 1894 г.,
член-корреспондент Петербургской АН с 1901 г.
9 Помимо упомянутой работы «Список диатомовых Черного моря», в
итоге напечатанной в «Ботанических записках» в 1902 — 1903 гг., речь идет
еще о пяти работах на русском языке: К вопросу о классификации
диатомовых водорослей J/ Ботанические записки, издаваемые при
Ботаническом саде Императорского С.-Петербургского университета проф.
Хр. Гоби. 1900 - 1902. Вып. ХѴШ. С. 87 - 98; Диатомовые водоросли
78

Полинезии // Там же. С. 99 — 164 (с тремя таблицами, хромолитографи-
рованными в Лейпциге); Заметка о новом роде из диатомовых Licmo-
sphenia Mereschk. //Там же. 1902 - 1903. Вып. XIX. С. 89 - 92; О Catenula,
новом роде диатомовых//Там же. С. 93 — 116 (с одной таблицей, хро-
молитографированной в Лейпциге); Заметка о диатомовых
водорослях Геническа (Азовское море) // Записки Новороссийского общества
естествоиспытателей (Одесса). 1902. Т. XXIV. Вып. П. С. 33 — 72 (с одной
таблицей).
10 Архив РАН. СПб. филиал. Ф. 39. Оп. 2. № 18. Л. 1 - 2.
11 Воронин Михаил Степанович (1838 — 1903) — ботаник, миколог,
ординарный академик по физико-математическому отделению (ботаника)
с 1898 г. См. его диссертацию, посвященную водорослям: Исследования
над морскими водорослями Aceta bularia и Espéra/Диссертация,
написанная на степень магистра ботаники кандидатом естественных наук М.
Ворониным. СПб., 1861.
12 Записки Императорской Академии наук по
физико-математическому отделению. ѴШ серия. 1901. Т. XI. № 6. С. 1 - 40.
13 Архив РАН. СПб. филиал. Ф. 72. Оп. 1. № 47. Л. 292об.
14 Григорьев Александр Васильевич (1848 — 1908) — действительный
член Императорского Русского географического общества, автор книги:
Физиология растений: Лекции, читанные в С.-Петербургском
технологическом институте. СПб., 1893; и др. О нем см.: Памяти A.B. Григорьева.
СПб., 1909. Видимо, благодаря A.B. Григорьеву К.СМ. получил из
Русского географического общества для обработки диатомовые водоросли
Тибета, собранные во время экспедиции П.К. Козлова его помощником,
поручиком А.Н. Казнаковым (27 проб). См.: Мережковский К.С.
Диатомовые водоросли Тибета. СПб., 1906 (= Монголия и Кам. Труды
экспедиции Императорского Русского географического общества, совершенной
в 1899 — 1901 гг. под руководством П.К. Козлова. Т. ѴШ. Выпуск
последний). Книга была издана под наблюдением A.B. Григорьева; рукопись
К. СМ. была получена редакцией в июне 1904 г.
15 Архив РАН. СПб. филиал. Ф. 72. Оп. 1. № 47. Л. 299 - 300.
См. также письмо К.С. Мережковского М.С Воронину от 24 июля
1902 г. из Куоккалы (Там же. Л. 303).
16 Там же. Л. 301 — 302. В это время К.СМ. написал статью «Ueber
farblose Pyrenoïde und gefärbte Elaeoplasten der Diatomeen» (дата: 28 июля/
11 авг. 1902 г.), которая вышла в Марбурге: Flora oder Allgemeine
Botanische Zeitung. 1903. Bd. 92. S. 11 - 83.
17 Архив РАН. СПб. филиал. Ф. 72. On. 1. № 47. Л. 297 - 297об.
18 Там же. Л. 293 — 293об.; черновик ответа Воронина — л. 294 — 294об.
19 Там же. Л. 306.
20 Архив РАН. СПб. филиал. Ф. 39. Оп. 2. № 18. Л. 4.
21 Черновик письма см.: Архив РАН. СПб. филиал. Ф. 72. Оп. 1. № 47.
Л. 311 — 312. Речь шла о публикации в роскошных «Записках
Императорской Академии наук», выходивших под двойным титулом — не только на
русском, но и на французском языке: Mémoires de l'Académie Impériale
des Sciences de St Pétersbourg. ѴПГ série. Classe physico-mathématique.
22 Имеется в виду W. Glöwczewski (Варшава), выполнявший литогра-
вюры для «Записок Императорской Академии наук», в частности, для
публикации К.С. Мережковского «Etudes sur FEndochrome des Diatomées.
79

I partie» (Записки Императорской Академии наук по
физико-математическому отделению. ѴШ серия. 1901. Т. XI. № 6. С. 1—40).
23 Архив РАН. СПб. филиал. Ф. 72. Оп. 1. № 47. Л. 313 - 314.
24 Там же. Л. 308 - 308об.
25 Там же. Л. 295.
26 Там же. Л. 309 - ЗІОоб.
27 Мережковский объяснял, что еще до отправки Фаминцыну
«Recherches sur l'organisation et les affinities des Diatomées» он написал
предварительный отчет «Типы эндохрома у диатомовых водорослей» и передал
его проф. Петербургского университета Христофору Яковлевичу Гоби
для публикации в «Ботанических записках». Но этот отчет — совсем не та
работа, которая предназначена для публикации у Фаминцьша, так что
оснований для подозрений нет. Речь идет о работе: Типы эндохрома
у диатомовых: Предварительный отчет о внутреннем строении
диатомовых II Ботанические записки, издаваемые при Ботаническом саде
Императорского С.-Петербургского университета проф. Хр. Гоби. 1902 — 1903.
Вып. XXI (целиком занят работой Мережковского).
28 «Я весьма интересуюсь вопросом о значении хроматофоровых зерен
(органы ли это или самостоятельные организмы) и думаю работать в этом
направлении. Зная, что и Вы немало работали по этому вопросу и даже,
кажется, пытались культивировать их в изолированном виде, я
покорнейше просил бы Вас прислать мне оттиски Ваших работ по этому вопросу
<...>» (Архив РАН. СПб. филиал. Ф. 39. Оп. 2. № 18. Л. 5 - 5об.).
Термином «хроматофоры» К. СМ. именует то, что теперь называется «хлоро-
пластами» или другими окрашенными пластидами (внутриклеточные
органоиды цитоплазмы автотрофных растений, содержащие пигменты и
осуществляющие синтез органических веществ; генетически —
видоизмененные синезеленые водоросли, вступившие на заре жизни в симбиогене-
тические взаимоотношения в клетках гетеротрофных организмов).
В настоящее время «хроматофоры» имеют другое значение: обозначают
пигментсодержащие клетки дермиса.
29 Там же. Л. 6 — боб.
30 Там же. Л. 10 - 10об.
31 Там же. Л. 8 — 9. Ответом на это письмо явилось письмо
Мережковского от 27 сентября 1903 г.
32 Черновик письма см.: Там же. Л. 11 — 12.
33 См.: Mérejkovsky С. Novelles recherches sur la structure et la division des
Diatomées // Bulletin de la Société Impériale des Naturalistes de Moscou. 1903.
№ 1. P. 149 - 172.
34 Mereschkowsky С Über Natur und Ursprung der Chromatophoren im
Pflanzenreiche//Biologisches Centralblatt 1905. Bd. 25. № 18. 15 September.
S. 593 — 604. См. также: Idem. Nachtrag zu meiner Abhadlung: Über Natur und
Ursprung der Chromatophoren im Pflanzenreiche // Biologisches Centralblatt.
1905. Bd. 25. № 21.1 November. S. 689 - 691. Об этой статье см. также: Sapp
Jan. Evolution by Association: A History of Symbiosis. Oxford, 1994. P. 51 — 53.
35 Mérejkovsky С. La Plante considérée comme un complexe
symbiotique // Bulletin de la Société des sciences naturelles de l'Ouest de la France
(Nantes). Ser. 3. 1920. T. 6. P. 18. Речь идет о статье: SchimperA.F. W. Ueber
die Entwickelung der Chlorophyllkörner und Farbkörper /^Botanische Zeitung.
1883. Jg. 41. 16. Februar. Sp. 105 - 112.
80

36 Хахина АН. Проблема симбиогенеза: Историко-критический очерк
исследований отечественных ботаников. Л., 1979. С. 44.
37 См.: Фаминцын A.C. О роли симбиоза в эволюции организмов //
Записки Императорской Академии наук по физико-математическому
отделению. ѴШ серия. 1907. Т. XX. № 3. С. [1 - 14] 5 - 6.
38 Biologisches Centralblatt 1907. Bd. 27. № 12. 1. Juni. S. 353 - 364. На
всякий случай Фаминцын отметил, что статья поступила в
Императорскую Академию наук 25 октября 1906 г.
39 Sapp jan. Evolution by Association: A History of Symbiosis. Oxford, 1994.
P. 49 — 50. Подробнее см. в примечаниях к гл. ХХѴП наст, исследования.
X. ФОРМУЛЯРНЫЙ СПИСОК 1910 ГОДА
Наконец, автобиографию и данные из РГИА и архива РАН
о начале научной деятельности имеет смысл дополнить
формулярным списком, наиболее поздним из обнаруженных
(составлен 2 марта 1910 года в связи с готовившимся
утверждением Мережковского в должности ординарного профессора, о
чем подробнее см. ниже).
ФОРМУЛЯРНЫЙ СПИСОК
о службе экстраординарного профессора
по кафедре ботаники
Императорского Казанского университета,
коллежского советника
Константина Сергеевича Мережковского
Графа I «Коллежский советник Константин Сергеевич
Мережковский, экстраординарный профессор по кафедре ботаники
Императорского Казанского университета, родился 23 июля 1855 года,
вероисповедания православного, имеет орден Св. Анны 3-й степени, получает
содержания: жалованья 1600 руб., столовых 200 руб. и квартирных 200 руб.,
итого 2000 руб. в год».
Графа II «Потомственный дворянин».
Графа VII Данные об учебе и службе.
«Совет Императорского С.-Петербургского университета в заседании
6 февраля 1878 года, согласно представлению физико-математического
факультета, определил: выдать премию в сто десять руб. в память I съезда
русских естествоиспытателей и врачей студенту П курса разряда
естественных наук Константину Мережковскому за представленное им
сочинение "Зоологическое исследование губок Белого моря"1.
Предложением г. попечителя С.-Петербургского учебного округа от
14 февраля 1878 года за № 1140 поручено студенту Константину
Мережковскому П курса исполнение обязанностей консерватора
зоотомического кабинета по найму с 6 февраля 1878 года.
81

С разрешения г. министра народного просвещения студент К.С.
Мережковский совершил в летнее вакационное время 1879 года поездку в
Неаполь для ученых занятий на тамошней зоологической станции
доктора Дорна, и на расходы по сей поездке назначено ему из сумм
Министерства народного просвещения 800 руб. предложением г. министра
народного просвещения от 14 апреля 1879 года за № 4179.
С Высочайшего соизволения командирован с ученою целию за
границу на один год, с производством ему содержания в размере 2000 руб. в год
из сумм Министерства с 25 октября 1880 года (предложением г. министра
от 5 ноября 1880 года за № 12498).
Окончил курс наук по разряду естественных наук
физико-математического факультета С.-Петербургского университета со степенью
кандидата и утвержден в сей степени Советом С.-Петербургского
университета 20 ноября 1880 года2.
По публичном защищении представленного им pro venia legendi
сочинения под заглавием "Материалы к познанию животных пигментов"3
и по прочтении двух пробных лекций предложением г. управлявшего
С.-Петербургским учебным округом от 23 декабря 1883 года за № 537
допущен к чтению в университете лекций зоологии в звании
приват-доцента 23 декабря 1883 года.
Предложением г. попечителя С.-Петербургского учебного округа
от 1 декабря 1884 года за № 8563 утвержден в должности консерватора
зоотомического кабинета (хранителя зоотомического кабинета) 1
декабря 1884 года.
Предложением г. попечителя С.-Петербургского учебного округа от
15 июня 1885 года за № 4277 уволен согласно прошению от должности
консерватора зоотомического кабинета и от приват-доцентуры, с
оставлением при университете для приготовления к профессорскому званию с
назначением ему стипендии на один год 15 июня 1885 года.
Предложением г. попечителя С.-Петербургского учебного округа от
20 января 1886 года за № 478 вновь определен на должность консерватора
зоотомического кабинета с 4 ноября 1885 года.
Предложением г. попечителя С.-Петербургского учебного округа от
19 сентября 1886 года за № 7471, согласно прошению, уволен от службы
при университете с 1 сентября 1886 года.
Предложением г. управлявшего Казанским учебным округом от
18 февраля 1903 года за № 1777 определен штатным хранителем
зоологического кабинета Императорского Казанского университета согласно
избранию физико-математического факультета с 25 октября 1902 года.
На основании публично защищенной диссертации под заглавием:
"К морфологии диатомовых водорослей" в заседании Совета
Императорского Казанского университета 1 декабря 1903 года утвержден в степени
магистра ботаники.
82

Предложением г. управлявшего Казанским учебным округом от
14 января 1904 года за № 438 принят в число приват-доцентов
Казанского университета по кафедре ботаники.
По сообщению г. попечителя Казанского учебного округа от 2
сентября 1904 года за № 9970, поручено г. Мережковскому преподавание трех
уроков товароведения в казанской Мариинской женской гимназии из
платы по найму.
Высочайшим приказом по гражданскому ведомству от 4 июня 1905
года за № 43 произведен в коллежские секретари со старшинством с 1
декабря 1884 года.
Высочайшим приказом по гражданскому ведомству, последовавшим
14 октября 1906 года за № 75, назначен и<справляющим> д<олжность>
экстраординарного профессора Императорского Казанского университета
по кафедре ботаники.
По представлении и после публичного защищения в
физико-математическом факультете Императорского Московского университета
написанной им, г. Мережковским, диссертации под заглавием: "Законы
эндохрома"4, определением Совета названного университета, 2 декабря
1906 года состоявшимся, утвержден в степени доктора ботаники, в чем и
выдан ему диплом от 17 января 1907 года за № 155.
Высочайшим приказом по гражданскому ведомству от 16 декабря
1906 года за № 91 произведен, за выслугу лет, в титулярные советники со
старшинством с 25 января 1904 года.
Высочайшим приказом по гражданскому ведомству от 1 января
1908 года за № 1 Всемилостивейше награжден орденом Св. Анны ä-й
степени.
Высочайшим приказом по гражданскому ведомству от 21 января
1908 года за № 6 утвержден в должности экстраординарного
профессора.
За министра народного просвещения, предложением г. товарища
министра от 23 апреля 1908 года за № 10468, командирован с ученою
целию за границу сроком с 15 июня по 1 сентября 1908 года.
Из командировки возвратился в срок.
Высочайшим приказом по гражданскому ведомству от 24 августа
1907 года за № 57 утвержден в чине коллежского советника со
старшинством с 14 октября 1906 года.
Предложением за министра народного просвещения г. товарища
министра от 18 марта 1909 года за № 6828 командирован с ученою
целью внутри Империи и за границу на срок с 1 июня по 1 сентября
1909 года.
Из командировки возвратился 31 августа 1909 года.
Предложением г. управлявшего Казанским учебным округом от
12 сентября 1909 года за № 16169 разрешено поручить преподавание бо-
83

таники студентам казанского Ветеринарного института, по 2 лекции в
неделю, с вознаграждением по 600 руб. в год.
Предложением г. министра народного просвещения от 18
сентября 1909 года за № 22504 назначен членом физико-математической
испытательной комиссии при Казанском университете в 1909/10
учебном году».
Графа XII Сведения об отпусках.
«Был с 18 февраля 1886 года на 28 дней. В 1906 году с 8 ноября на три
недели, возвратился в срок. В 1907 году с 5 по 13 марта, возвратился
7 апреля, просрочив в отпуску 25 дней по болезни, каковая просрочка
отпуска г. попечителем Округа признана уважительною. С 7 мая по 1
сентября <1907 года>, возвратился 13 сентября, просрочив в отпуску 12 дней
по болезни, каковая просрочка отпуска г. управлявшим Округом
признана уважительною. В 1908 году с 20 до 28 мая».
Графа XIII. Был ли в отставке?
«Был в отставке с 15 июня 1885 года по 4 ноября, но это время
состоял оставленным при университете для приготовления к профессорскому
званию, и с 1 сентября 1886 года по 25 октября 1902 года».
Графа XIV. «Женат на девице Ольге Петровне Султановой, имеет
сына Бориса, родивш. 8-го января 1890 года. Жена и сын вероисповедания
православного и находятся при родственниках».
Формулярный список увенчан записью:
«Подлинный за надлежащим подписом.
С подлинным верно:
Секретарь Совета (подпись)»5.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См.: Мережковский К. С. Исследования о губках Белого моря. Часть I:
Анатомия и физиология губок // Труды Санкт-Петербургского общества
естествоиспытателей. 1879. Т. X. 2-я пат. С. 1 — 83.
2 В тот же день 20 ноября 1880 г. по докладу директора
Департамента народного просвещения М.Е. фон-Брадке управляющий министерством
A.A. Сабуров приказал причислить Мережковского к Министерству
народного просвещения (см.: РГИА. Ф. 733. Оп. 149. Д. 348. Л. 301).
3 См.: Материалы к познанию животных пигментов: Читано в
заседании физико-математического отделения 6 сентября 1883 г. // Записки
Императорской Академии наук. 1883. Т. 47. Приложение № 3. С. 1 — 100.
4 См.: Мережковский К. С. Законы эндохрома//Ученые записки
Императорского Казанского университета. 1906. Кн. 2. С. 1 — 176; Кн. 3.
С. 177 — 288; Кн. 5-6. С. 289 — 400. О научной актуальности этой работы
см.: Хахина Л.Н. К формированию гипотезы симбиогенеза: К.С.
Мережковский // История и теория эволюционного учения. Л., 1975. Вып. 3.
С. 5 - 28.
5 РГИА. Ф. 740. Оп. 7. Д. 85. Л. 6 - 12об.
84

XI. ПАРАДИЗ ХХѴП ВЕКА
ПРОЕКТ ПУБЛИЧНОГО ДОМА НА ПЛЕНЭРЕ
В 1903 году хранитель зоологического кабинета
Императорского Казанского университета КС. Мережковский издал в
Берлине роман «Рай земной, или Сон в зимнюю ночь: Сказка-утопия
ХХѴП века»1. Поступок для государственного служащего кри-
минальный. Судя по цитированной выше статье М.О.
Меньшикова (см. гл. VI), роман (может быть, его первый вариант) был
написан в Америке. Наверняка целью присылки была
попытка при посредстве Меньшикова опубликовать сочинение в
Петербурге. Меньшиков, однако, жестоко высмеял автора.
В роман «Рай земной» введена фигура рассказчика, который
описывает свое сновидение. Прием простой и
распространенный, показывающий, что К.С.М. стремился не к литературным
изыскам, а к максимально полному изложению своей идеологии.
Не исключено, что заглавие для романа автор заимствовал у
У. Морриса, издавшего в Лондоне в 1868 — 1870 годах
гигантскую философско-мифологическую поэму «The Earthly
Paradise» («Земной рай»). Исходя из того, что «человечество само
неспособно управлять своими делами на земле» (с. 634), автор
отдает управление в руки отдельных лиц — «покровителей».
Утопия имеет отчетливый патерналистский характер. К ХХѴП веку
искусственным отбором созданы три породы людей:
«покровители» (правители, осуществляющие управление двумя другими
типами людей), «друзья» (инфантилизованное население Земли,
численностью всего около двух миллионов) и рабы
(очеловеченные приматы), которые живут без горя и радостей и только
работают. Тем самым произведено искусственное разделение
триединства, данного человеку от природы, на самостоятельные
элементы: ум («покровители»), счастье («друзья») и физический
труд («рабы»). Это необходимо, поскольку, по мнению
рассказчика, ум и счастье, труд и счастье, ум (умственная деятельность)
и физический труд несовместимы.
В романе подробно описан переход к этому регрессивному
состоянию и его преимущества перед цивилизацией конца ХК
века. После череды войн и тотального обнищания человечества
возникло движение «обновителей». С помощью стерилизации
(обеспложивающего эликсира для мужчин, изобретенного
русским ученым Петровым на исходе XXI века — с. 746)
«обновители» обесплодили все «старое» население, оставив лишь себя
и определенное количество ценных, с их точки зрения, особей
«на развод»:
85

Прежде всего мы выбрали с большой тщательностью около 2000
женщин, отличавшихся красотой и здоровым, жизнерадостным характером,
простым и детским сердцем, и поселили их на островах Таити; но скоро,
после нескольких лет наблюдений, пришлось исключить из них по тем
или другим причинам, главным образом потому, что юность тела и духа
их оказалась недостаточно прочной, почти половину; а из оставшейся
1000 с небольшим спустя еще несколько времени мы сделали новый
выбор. <...> Итак, 650 женщин и 25 мужчин — вот каков был своеобразный,
оригинальный кадр будущего человечества! За основу для него мы
выбрали латинскую расу — французов, италиянцев, испанцев <...>. К
этому ядру мы прибавили некоторое количество крови славянской <...>
(с. 756 - 757).
Зато уничтожили монгольскую, негритянскую расы, «к
поголовному истреблению предназначена была также и
семитическая раса <...>» (с. 750)2. Только арийская раса получила право
существовать и плодиться, хотя и в существенно
модифицированном виде. Роман одухотворяет фашистская по духу и
методам реализации идея очищения Земли от неполноценных и
нездоровых, идея санации. При этом К.С.М., описывая рост новой
популяции, воспользовался представлениями Мальтуса о росте
населения в геометрической прогрессии3. Так, в романе «Рай
земной» говорится, что в 3-м поколении было 7000 женщин и
30 мужчин, в 4-м поколении — 16 000 женщин и 35 мужчин, а
в 7-м поколении уже 150 000 женщин (с. 758). Это очень
близко к расчетам Мальтуса, у которого прогрессия имела бы вид:
16 000, 32 000, 64 000, 128 000.
Счастье — главная цель жизни. Тайна, которую понял К.С.М.,
заключена в том, что счастье не в труде, а в дармовом
получении благ — не вследствие упорной и тяжелой работы, а просто
так, за то, что ты молод, здоров и красив. Заработать — это
уже не счастье, счастье в получении незаслуженного блага. Не
случайно до изгнания Адама и Евы из Рая труда как категории
не существовало. Но люди не готовы психологически к такому
счастью. Радоваться дармовому могут только дети. Отсюда и
принудительная инфантилизация:
нужно, чтобы люди стали подобны детям, ибо только дети могут быть
счастливы <...>. Дети потому и счастливы, что они непрерывно
стремятся, но при этом стремятся только к простому, только к
легкодостижимому и, легко достигая всего, потому-то вечно и довольны своим
положением (с. 652).
В результате была создана особая порода детей, способных
плодиться (с. 653). Главное внимание уделено женщинам
«нового мира»: неразвитостью форм они похожи на 12-летних де-
86

вочек, а сексуальной жадностью больше всего напоминают
нимфоманок. К тому же полностью обнажены, что
рассказчика и самого романиста радует до чрезвычайности. При этом,
поскольку у них есть неограниченная возможность
удовлетворять свою страсть, рассказчик постулирует, что
они счастливы своим бытием, их радует солнце, море, зелень <...> (с. 656).
Их главные занятия — коллективные игры, секс, прогулки,
купание. Главный модус бытия — беспечность, которую
хочется назвать «стратегической» (беспечность как жизненная
стратегия). Кстати, КС. Мережковский значительно раньше И. Хёй-
зинги открыл самоценность и первичность феномена Игры,
показал, что она «есть прежде всего и в первую голову
свободная деятельность», которая «не диктуется физической
необходимостью, тем более моральной обязанностью»4.
Во время игр, подробное описание которых дал автор,
разгоряченные обнаженные тела мужчин и женщин непрерывно
соприкасаются; возникает именно то, что Генри Миллер назвал
«раем всеобщей свалки»5. Вот, например, подробное описание
игры «Каскад», в которой принимают участие «друзья» обоих
полов:
Скоро перед нами открылась небольшая полянка, ограниченная с
одной стороны уступами гор; в одном месте стояла, выдвинувшись вперед,
крутая скала вышиною в 8 — 10 аршин. Верхний край ее,
совершенно округленный и даже как будто намеренно сглаженный и
полированный, выдавался несколько вперед, образуя род легкого навеса или
карниза. <...> толпа обогнула скалу, неприступную в этом месте, и исчезла в
чаще леса, чтобы взобраться на нее со стороны, скрытой от нас
растительностью, и действительно, вскоре люди показались на ее вершине.
Выстроившись в ряд один позади другого и положив друг другу руки на
плечи, они стали медленно подступать к краю нависшей скалы, к тому
месту ее, где он был сглажен. Передний человек, подойдя насколько было
возможно ближе к самому краю, сел, свесивши ноги вниз, за ним сел
следующий, положивши ноги на плечи первому, который крепко ухватился
за них руками. Вдруг раздался крик, и — о ужас! — передний, скользнув
по краю скалы и увлекая за собой следующего за ним, которого он не
переставал держать за ноги, стал быстро падать вниз; этот, в свою очередь,
уцепившись за ноги третьего, последовал за первым, за вторым полетел
третий, четвертый... и потекла живая струя людей, крепко сцепленных
друг с другом. Как только первый почувствовал под собой землю, он
отпустил ноги следующего за ним и быстро отбежал в сторону, то же
сделал и второй и все остальные. Падение происходило порой так быстро,
что в этой живой цепи едва можно было разглядеть отдельные
человеческие фигуры, всё сливалось тогда в одну непрерывную струю, и
впечатление получалось действительно такое, как будто с высоты скалы ниспадал
каскад. Опустившись на землю и подпрыгнув несколько раз, желая этим
87

изобразить брызги и пену, они тотчас же убегали в сторону, скрываясь в
чащу леса, и затем опять поднимались на скалу, снова становясь в очередь
(с. 690 -691).
Аналогичны игры «Мост» и «Прибой». Стоит вспомнить,
что все играющие, мужчины и женщины, обнажены, а также
обратить внимание на то, как они кладут ноги на плечи
сидящему впереди, а потом прыгают вниз друг на друга... После игр
все бегут купаться в ручье.
Автор создает проект идеального публичного дома на лоне
природы. «Друзья» живут только в тропиках: это позволяет им
почти всегда ходить голыми, демонстрируя красоту тела, что
приятно воображению либертена; заодно отпадает нужда в
теплых жилищах, в электричестве и техническом прогрессе в
целом (см. с. 682 — 683), против которого автор выступает
особенно рьяно. Прогресс и счастье несовместимы (см. с. 754 — 755).
<...> вне тропиков люди не могут жить счастливо, ибо жизнь там
неизбежно должна быть или слишком сложной, или полной лишений
(с. 682).
Причем нагота выполняет не только сексуальную функцию,
но и «социально-формовочную», «социообразующую» (точнее,
«социоразрушающую»). Это была идея Томаса Карлейля:
возможно, К.С.М. следовал за Карлейлем, который полагал, что
в наготе «все стали бы жить на ровной ноге»6, т. е. любая
социальная иерархия была бы невозможна:
Есть ли на свете человек, который может себе представить голого
Герцога Виндльстрад, говорящего речь перед голой Палатой Лордов?7
«Друзья» как раз и живут «на ровной ноге», и никакой
социальной иерархии в их «стаде» нет и быть не может. Можно
только резвиться, веселиться и совокупляться, причем все
«друзья» в равной мере подчинены «покровителю», не имея
друг с другом никаких значимых социальных связей (но
только случайные сексуальные).
Конечно, где-то имеется некоторое количество заводов,
производящих предметы, без которых невозможна даже эта
примитивная жизнь в тропическом раю. Но этих заводов очень
мало. «Друзья» же расселены ограниченными группами,
каждая на своем отдельном острове, коммуникаций между
отдельными группами нет8, каждой группой руководит
«покровитель». «Покровители» собираются на съезды и обмениваются
опытом, вырабатывают стратегию дальнейшего
биологического усовершенствования своей прелестной паствы.
88

В «Рае земном» описан мир без денег и без меновых
эквивалентов, понятия «стоимости» нет, потому что нет обмена
продуктами и товарами. Это натуральный мир, натуральное хозяйство.
В этом выразился страх перед деньгами, производством,
капиталом — феноменами, которые начинают развиваться
самопроизвольно, после чего человек утрачивает возможность
управлять ими. Аналогичный страх управлял К. Марксом, демони-
зировавшим капитал и расширенное воспроизводство: описать
их — значит подчинить себе, своей власти, а в результате
уменьшить страх, который они внушают. В целом роман является
выражением практически всех аспектов неоязыческого мифа,
который, как отмечает современный религиовед,
оформлялся в западной культуре конца прошлого столетия как реакция
на стремительное наступление технической цивилизации. Урбанизация
толкала в объятия природы, мораль (как христианская, так и
утилитарная) начинала восприниматься как механизм подавления, торжество
рационализма заставляло вспомнить о примате чувств (и чувственности),
размывание национальной идентичности толкало к ее древним
(биологическим) корням9.
Идея прогресса у К. С. Мережковского охватывает только
человека биологического. Прогресс ХХѴП века связан не с
техническими открытиями (в этой сфере умышленно достигнута
деградация, и это состояние стабилизировано), а с
изобретениями в области нравственности. «Обновителями» было
установлено новое отношение к социальному неравенству (сама
проблема была своеобразно снята за счет искусственно введенного
«неравенства» биологического), к умышленному умерщвлению
«друзей» по достижении ими определенного возраста, к
наготе, бездетности, отсутствию традиционной для XIX — XX веков
семьи, к полному отсутствию частной жизни, к антропотехни-
ческим мероприятиям, возможно, и к инцесту10. По существу,
можно говорить о целой революции в области морали, которая
привела к «первосвободе», когда сферы и интимного и
стыдного еще не выделены, инцест не запрещен, a coitus и выделения
разрешено производить публично. Всеобщий порядок
культуры, условный «общественный договор» еще не заключен11.
Атмосфера тотальной эротизации подкрепляется цветочной
символикой, поскольку цветок — это репродуктивный побег,
вьшолняющий, в частности, функции оплодотворения,
развития зародыша и образования плода. С одной стороны,
подробно описано увлечение двух «друзей», Геро и Гебы,
цветоводством;12 с другой — описаны сами произрастающие на острове
цветы, в частности,
89

какое-то ароидное с широкими листьями и громадным ярко-пунцовым
початком, гордо торчавшим на прямой почти в сажень длины ножке,
окруженным у основания широким белоснежным прицветником (с. 679).
Фаллоподобие этого цветка с ярко-красным початком,
торчащим вверх, сомнений не вызывает13.
Половые связи для наслаждений «друзьям» разрешены без
ограничений (с. 661). Совокупления с целью продолжения рода
строго контролируются «покровителями». Они следят как за
численностью популяции (нельзя, чтобы она превысила
величину, сверх которой не хватит на прокорм плодов на
деревьях), так и за определенными свойствами, проявляющимися у
той или иной особи. Особи с признаками, которые ведут
развитие породы в нежелательном направлении, принудительно
лишаются возможности размножаться. Бесплодие достигается
с помощью гассеток (в конце XIX в., уточнил К.С.М. в
романе, доктор Гассе14 изобрел «гуттаперчевые колпачки с
вделанной по краю стальной пружиной, которые надеваются на
матку»15 — с. 662). «Все женщины, кроме тех, которые
предназначены для продолжения рода, обязательно носят у нас эти гас-
сетки» (с. 662)1б.
В искусственно выработанном к ХХѴП веку типе женщины
отразились сексуальные идеалы К.С. Мережковского:
женщины-нимфетки ИМЕЮТ УЗЕНЬКИЙ ТАЗ И ЧУТЬ РАЗВИТУЮ ГРУДЬ
ДВЕНАДЦАТИЛЕТНИХ девочек, они милы и приветливы, у них
роскошные волосы (с. 670). Стыд им неведом, они всегда обнажены и
психологически открыты, непосредственны, все время
тянутся к мужчинам, предлагая себя. На рассказчика, alter ego
автора, уже обратила внимание прелестница Лорелей...17 Впрочем,
никаких описаний секса в тексте романа нет. Вот самое смелое,
на которое отважился романист:
<...> одна прелестная молодая девушка с большими, наивными, как у
детей, черными глазами и крошечным пунцовым ротиком подопіла ко
мне и, положивши мне руки на плечи, наклонилась к самому моему лицу,
взглянула на меня с улыбкой и — поцеловала прямо в губы! (с. 661).
Прочее надо было довообразить (стоящие прямо упругие
грудки, голый лобок, запах молодой кожи, нагретой на
солнце, страсть и томление в больших глазах). За волнующей
картиной воображаемого мира, наполненного доступными и
соблазнительными нимфетками, нетрудно увидеть сексуальную
фантазию К.С.М.
Особо стоит отметить только одно: Мережковский
намного раньше, чем другие исследователи, отразил в большом уто-
90

пическом романе тот факт, что «в процессе эволюции
человека его предпочтения все больше смещались в сторону всего
того, что свойственно молодости»18.
В. Rensch (1963), пытаясь установить идеальный тип европейского
лица, обнаружил, что этому типу свойственны тонкие и нежные черты;
особое значение придается малой величине носа и отсутствию бороды. Все
это особенности детских лиц. Эйбл-Эйбесфельдг предположил, что
предпосылки подобных тенденций коренятся в адаптациях восприятия, эволю-
ционно сложившихся в связи с родительским поведением. При этом
оказывается, что мужчинам нравятся женщины, сочетающие полноценные
половые признаки зрелой самки с детоподобным личиком. Проявления
детоподобия (педоморфизма) не просто нравятся мужчине, но еще и
стимулируют защитное, покровительственное поведение. Он приводит
работу M.R. Cunningham (1986), который обнаружил положительную
корреляцию между привлекательностью женщины и выраженностью у нее нео-
натальных (т. е. свойственных новорожденному) признаков (таких как
большие глаза, небольшой нос и маленький подбородок), что также
подтверждает его теорию всеобщности детоподобного идеала красоты
человеческого лица. Таким образом, переход от архаичных идеалов красоты
с прогрессирующим ослаблением привлекательности некоторых протого-
миноидных черт может объяснять ряд механизмов и аномального
выбора, например педофильного, объекта сексуальной активности»19.
В описании Лорелей и в ряде других сходных20
Мережковский акцентировал внимание на огромных детских глазах и
крошечном ротике, о которых как раз и писал Каннингем21. То, что
наука окончательно осознала в 1960 — 1980-е годы22,
извращенец Мережковский отлично понял и описал как новый канон
еще в начале XX века. Причем совершенно очевидно, что он
метафорически переосмыслил и использовал в «Рае земном»
идею педогенеза — открытого Вагнером явления «детского
размножения»23, каковое в утопии — в результате длительных
и сложных антропотехнических мероприятий — реализовано
на людях.
В этой связи нельзя не вспомнить известную теорию
немецкого антрополога Луиса Болька (1866 — 1930) об общей неоте-
низации человека2*, т. е. тенденции к сохранению у
взрослого организма черт, свойственных раннему этапу развития.
В 1926 году Больк обнародовал теорию, согласно которой
существенной чертой анатомической характеристики человека
является фетальный характер (fetal character) его форм,
каузально выводимых не из особенностей соответствующих
органов других приматов, а из специфики собственного
развития, определяемого задержкой на стадии юности. Эту теорию
Больк назвал Fetalization-theory, «теорией плодоподобия». Ее
главным героем стал
91

сегодняшний человек, которого с точки зрения строения тела можно
считать плодом примата (Primat-fetus), достигшим половой зрелости. Наши
предки уже обладали всеми нашими специфическими свойствами, но
только как временными проявлениями, как свойствами промежуточной
стадии25.
В анатомии же современного человека преходящие феталь-
ные свойства предков оказались закрепленными. Причем
эта фетализация не может быть результатом внешних воздействий,
воздействующих на организм. Она не была и адаптационным эффектом,
вызванным изменившимися внешними условиями, не была итогом
борьбы за существование, результатом естественной или половой селекции.
<...> Этиологический фактор процесса должен иметь внутренний,
функциональный характер. <...> Нет такого млекопитающего, которое росло
бы так медленно, как человек; ни одного такого, у которого полное
развитие достигалось бы за столь долгое время после рождения. Это я
называю гипотезой ретардации в антропогенезисе»26.
В качестве одного из примеров Больк привел làbia majora
(большие губы) у женщин. У низших приматов
обнаруживаются их рудименты, но в ходе развития на очень ранней стадии
быстро исчезают; у антропоидов они совершенно исчезают
лишь после рождения. И только у человека labia majora
устояли. Фетализацию Больк связал с известным в биологии
феноменом неотении27. Причину же увидел в расстройстве
эндокринной системы, в нарушении нормального продуцирования
гормонов28.
Наряду с замедлением процесса развития человека, старт
функционирования половых желез также отлагается на более поздний возраст, т. е.
их функционирование какое-то время сдерживается. Эндокринная
система омертвляется, и так как может иметь место эффект
преждевременного сексуального созревания, торможения развития сексуальной сферы не
будет29.
В результате получается эффект, чем-то подобный
«детскому размножению».
Если Больк выступил антидарвинистом и причину неотении
увидел в особенностях работы гормонального аппарата, то
Мережковский как дарвинист появление новой породы людей
связал с искусственной селекцией, половым подбором.
Любопытно, однако, полное совпадение с Больком в
антропологическом результате.
Подробное описание в «Рае земном» мужских особей
отсутствует, мальчики романиста не слишком интересовали, в
одном лишь месте кратко описан 28-летний мужчина Геро —
«с едва пробивающимся на лице пушком и совсем без волос на
92

остальных частях тела» (с. 649). Вторичные половые признаки
внушали отвращение нашему романисту30. Скорее всего, муж-
чины-«друзья» в представлении К.С. Мережковского
напоминали Эрота, которого описал Р. Барт: ребенок с эрекцией?1.
Машинки для наслаждений женского пола всегда целиком
обнажены (одежда нужна только тем, у кого некрасивое
тело)32, сладострастны и готовы к использованию под любым
кустиком (лишь в дни менструаций они опоясывают себя
прозрачными шарфиками — это знак того, что секс запрещен им
в этот день33). Большинство имеет наиболее предпочитель-
ного для себя в данный период партнера (нечто вроде
«временного мужа» по срочному брачному контракту), что, впрочем,
не исключает случайных связей и с другими мужчинами.
Некоторые женщины не имеют постоянного партнера и
абсолютно свободны — именно такова Лорелей. Торжествует
полигамия:
Люблю тот век нагой, когда, теплом богатый,
Луч Феба золотил холодный мрамор статуй,
Мужчины, женщины, проворны и легки,
Ни лжи не ведали в те годы, ни тоски.
Лаская наготу, горячий луч небесный
Облагораживал их механизм телесный,
И в тягость не были земле ее сыны,
Средь изобилия Кибелой взращены <...>34.
Между прочим, педофилические фантазии,
отразившиеся в романе «Рай земной», К.СМ. выражал «подпольно» и
раньше. Так, в опубликованной в 1885 году рецензии на книгу
Е.А. Покровского «Физическое воспитание детей у разных
народов, преимущественно России» (М., 1884) К.СМ. с явным
воодушевлением писал о низком возрасте врачующихся у
некоторых народов:
Можно принять за общее правило <...>, что низшие расы достигают
половой зрелости ранее цивилизованных рас, и время вступления в брак
у них поэтому гораздо раньше. Г. Покровский приводит ряд фактов,
подтверждающих это положение. Так, у самоедов и остяков девушки
выдаются замуж 10 лет, матерями они делаются иногда 12 лет <...>. Подобные
же примеры раннего замужества встречаются у киргизов, калмыков и
других сибирских инородцев. То же самое относится до дикарей всех
стран света. Г. Миклухо-Маклай встречал полинезийских девочек 10 —
11 лет, бывших уже около года замужем. <...> Вообще какую бы низшую
расу ни стали рассматривать, будут ли это жители теплых стран, как
негры Центральной Африки, меланезийцы островов Тихого океана,
индийцы35 Южной Америки или полярные обитатели, как эскимосы,
самоеды, остяки и др., всегда в общем половозрелость наступает у них рань-
93

ше, чем у народов цивилизованных. <...> Есть целый ряд еще других
причин, в числе которых одна из самых видных — климат. Чем теплее
климат при равных других условиях, тем половозрелость наступает раньше
и тем в более ранний возраст совершаются браки36.
Особенно К.С.М. заинтересовала идея о корреляции
между теплым климатом и низким возрастом половой зрелости.
В качестве доказательства К.С.М. привел (со ссылкой на Кри-
гера37) таблицу, в которой перечислялись возрасты
наступления менструаций у разных народов: 18 лет — в Шведской
Лапландии, 16 лет 9 мес. 25 дней — в Христиании, 14 лет 5 мес.
29 дн. — в Лионе, 12 лет — в Калькутте, 10 лет — в Египте и
Сьерра-Леоне38.
Из этой таблицы ясно видно, как с приближением к Югу время
появления первых менструаций делается все более и более ранним; к тому же
выводу приводит целый ряд фактов, относящихся до европейцев,
переселившихся в тропические страны; так, голландские девушки, живущие в
азиатских странах, как доказывает медицинская статистика, достигают
половой зрелости несколькими годами раньше, чем их соотечественницы
в своей родине39.
Не случайно действие утопии «Рай земной» разворачивается
на острове в Тихом океане, в тропической зоне. Любопытно,
что в книге Е.А. Покровского лишь приведены фактические
данные о раннем возрасте вступления в брак40, но он ничего не
написал о корреляции возраста половой зрелости и
наступления менструаций с климатом. И таблицы с возрастами
наступления менструаций у него нет. Покровский даже отверг чью-
то гипотезу о том, что «полигамия встречается
преимущественно в странах жарких, где половые страсти действуют более
энергично»41.
Целью правителей, занятых селекцией человека, является
выработка двух типов женщин: женщин-матерей и женщин-
любовниц. Любовницы — это бесплодные нимфетки с
неразвитыми, детскими формами. Этот тип уже знаком нам по
описанию Лорелей, но есть и другие такие же нимфетки:
А бюсты! Тонкие, гибкие, стройные, с идеальными маленькими то
правильно сферическими, то слегка коническими грудками <...> (с. 648).
— Я замечаю, — ответил я, — что они необыкновенно стройны, точно
стрелки, и меня поразила еще тогда утром узость их таза, это бросается
в глаза, и, кроме того, у них у всех очень мало развитые груди.
— Совершенно верно, и это также не что иное, как результат
приближения их к детской или юношеской организации. Такая стройность их
94

фигуры более нравится нашим мужчинам; они находят
малограциозными женщин с широкими бедрами и развитым седалищем42. А маленькие
грудки, хотя — увы! — мало дают молока, но зато являются залогом их
сохранения до самой старости; я вам показывал тридцатипятилетнюю
женщину, которой вы дали пятнадцать лет (с. 670)43.
«Матки», к которым автор испытывает нескрываемое
отвращение, похожи на дойных коров: они широки в бедрах,
имеют огромные мешкообразные груди с набухшими сосками
и большим количеством молока, неутомимо кормят своих
детей, именно в этом видя цель жизни (с. 671). Участия в играх
они не принимают. Путем искусственного отбора в «матки»
попадают только такие женщины, которые приносят двойни и
тройни. Уже в восьмилетнем возрасте будущие «матки» (из
потомства, принесенного профессиональными роженицами) имеют
широкие бедра и широкие у основания молочные железы,
которые уже через непродолжительное время будут висеть,
закрывая живот44. Таким образом, отражены два
сформировавшихся в истории культуры идеала: один восходит к
Афродите (хотя и сильно омоложенной, «неонатализованной»),
второй «воплощен в палеолитической Венере Виллендорфской —
коротенькой толстой фигурке с массивным задом и большими
грудями»45.
Мы думаем, что совсем не необходимо, чтобы счастье, доставляемое
любовью, непременно сопровождалось тягостями беременности, родов и
сопряженной с этим порчей красоты <...> (с. 673).
Роды ценой увеличения кукольных декоративных грудок и
расширения бедер просто не имеют смысла: цена слишком
велика.
Мы предполагаем, что во время работы над утопией «Рай
земной» К. СМ. находился под влиянием вышедшего в 1899
году романа Э. Золя «Плодовитость». Если у Золя в его позднем
проповедническом романе одним из главных идеологических
тезисов является совмещение наслаждения с зачатием, то в
«Рае земном», напротив, репродуктивная функция и
наслаждение — это функции различных «сортов» женщин. В
«Плодовитости» о разъединении зачатия и наслаждения мечтают лишь
отрицательные героини, например, Серафина:
Она мечтала о ночах безнаказанной страсти, ночах без страха, когда
можно будет свободно, без оглядки утолить свою жажду, неистово
торжествуя победу над природой46.
А поскольку удобных контрацептивов еще нет,
достигается эта мечта посредством операции (удаление матки), которую
95

проводит хирург Год. В принципе он мог перевязать или
перерезать фаллопиевы трубы, однако Золя описывает самый
радикальный вариант предохранения от беременности.
После операции Серафина поражает
дерзкой радостью, <...> пламенем исступленного желания, горевшего на
ее лице, <...> непристойным торжеством женщины, которая, став
бесплодной, может отдаваться без страха, утоляя свою ненасытную жажду
любви: тревожный, ищущий взгляд Серафины выдавал тайну ее ночей,
проведенных в алькове, открытом чуть ли не всей улице, тайну ее безудержных
низменных наслаждений47.
Но следствием операции становятся преждевременное
истощение организма, его старение48 и даже полная утрата
способности к «наслаждению» (вряд ли Золя имел в виду то, что
теперь именуется «оргазмом», скорее это приятное
возбуждение). Серафина признается:
<...> Я решилась на операцию, чтобы избавиться от всех этих докук,
улизнуть из-под власти природы, стать неким высшим существом вне ее
законов и сохранить божественную человеческую плоть. Но я познала
только безграничную жажду безнаказанного наслаждения, доступного
человеку, не испытав самого наслаждения... <...> Если бы проклятый Год
ускорил лишь появление морщин, неизбежное увядание, я бы, пожалуй,
ему простила: ведь за все надо расплачиваться. Но сводит меня с ума
другое, — он убил во мне способность испытывать наслаждение —
единственный смысл моей жизни49.
Строго говоря, утрата способности к «наслаждению» не
является обязательным следствием операции, это следствие
психотравмы, связанной с операцией; старение и истощение тоже
не есть неизбежный результат удаления матки. Золя
необоснованно, в собственных идеологических целях, связал одно с
другим, чтобы доказать необходимость соединения наслаждения с
репродукцией. Даже регулярное применение контрацептивов,
утверждал Золя, ведет к катастрофическим последствиям для
женщины.
Полемизируя с романом Золя, К.С.М. сделал репродукцию
и наслаждение уделом разных «сортов» женщин, а применение
«гассеток» (изобретенных в 1883 году) — обязательным для
сохранения «сортовых свойств». Ничем не ограниченное
наслаждение, в том числе и сексуальное, не отягощенное
муками беременности и родов, — цель жизни «друзей». Никаких
ограничений на наслаждения нет и быть не может, причем они
полностью независимы от репродукции.
В то же время К.С.М. явно согласился с Золя в том, что
организм будет изнурен непрерывными наслаждениями и к 35 —
96

40 годам одряхлеет50. В результате он предусмотрел
принудительную смерть как наказание за дряхлость и некрасоту. В
остальном же романы диаметрально противоположны. Если
Золя в споре с мальтузианцами утверждал, что «только избыток
людей, само кишение обездоленных, требующих положенную
им частицу счастья, являются двигателем прогресса», что для
совершения эволюции «надо добиваться именно избыточной
рождаемости, надо, чтобы человечество заселило всю землю<...>»,
что «только плодовитость творит цивилизацию, а она, в свою
очередь, направляет плодовитость»51, то К.СМ. своим романом
отрицает сразу все: и прогресс как таковой, и цивилизацию, и
стихийную эволюцию, и заселение всей Земли, и избыток
людей52. Счастье достигается не хаотическим конкурентным кише-
нием и упорным трудом, а рациональным человеководством:
строгим ограничением рождаемости, запретом на репродукцию
одного из «сортов» женщины, постоянным контролем за генным
материалом, расселением в ограниченном числе островных
резерваций. «Плодовитость» Золя — это тоже утопия, но
«репродукционная»: идиллически описано семейство Матье и
Марианны Фроман, у которых 12 детей. Можно предположить, что
К. СМ. это напомнило собственную семью с девятью детьми, и
утопия «Плодовитости» показалась ему злой иронией.
В «Рае земном» традиционной семьи нет, поэтому в этой
«Анти-Плодовитости» идиллически описаны принципиально
иные способы размножения. Одним из них является
оплодотворение всех женщин автономной группы («стада») спермой
одного красавца производителя, Адониса, после того, как в
ХХП веке «было найдено средство сохранять сперму в свежем
виде и разбавлять ее до желаемой степени» (с. 681). Это
привело к внешнему сходству потомства. А поскольку чистота
породы квалифицируется по тому, насколько все особи похожи
друг на друга, проведенная операция была высоко оценена
«покровителями» .
В земном раю нет ни семьи, ни семейного хозяйства53.
Потому тут нет ревности, запрета инцеста, собственности и
наследования имущества. Здесь нет родителей как
социально-психологической категории и культурно значимого символа, в
результате чего исключена сама возможность появления эдипова
комплекса и ненависти. Эзрар — не Отец, он даже может быть
сексуальным партнером нимфеток, но ему запрещено иметь от
них потомство.
Возраст «покровителей» превышает 100 лет, что позволяет
передавать опыт от одного «покровителя» к другому.
97
4 Золотоносов М.Н.

Возраст рабов значения не имеет.
Возраст «друзей» ограничен 35 — 40 годами. В течение всей
своей короткой жизни они выглядят на 12 — 15 лет, а потом
быстро дряхлеют. Тогда их тайно отравляют «нирваной» в
уединенных местах54, о чем они смутно догадываются и чего
страшатся. Право на счастливую жизнь имеют только юные,
крепкие и красивые тела. Существенно, что их численность
является величиной строго постоянной — чтобы на всех
хватало средств существования, объем которых на этих
изолированных островах не возрастает55. По существу, это такой «рай»,
который не отличается по безнадежности от «ада», что
напоминает об одной странной мысли Шамфора: «Я с радостью
написал бы на райских вратах стих, который Данте начертал
на вратах Ада: "Lasciate ogni speranza, voi ch'entrate"»56.
Итог своему фантастическому описанию К.СМ. подвел с
помощью десяти заповедей, которые управляют «раем земным»:
Заповедь I. Будьте просты и наивны, как дети.
Заповедь П. Живите на земле радостями земными.
Заповедь Ш. Не усложняйте жизнь, дабы она не была вам бременем,
и не живите вне тропиков, ибо только здесь она будет проста и ясна.
Заповедь IV. Любите и слушайтесь своих «покровителей», а вы,
«покровители», берегите людей, как своих собственных детей.
Заповедь V. Не трудитесь для добывания себе пищи, имейте для
труда «рабов», но пусть они не сознают своего положения, дабы не
мучиться.
Заповедь VI. Не поклоняйтесь прогрессу: в нем яд, который вас
погубит.
Заповедь ѴП. Не плодитесь вне целей искусственного подбора.
ЗаповедьѴШ. Не противьтесь злу: пусть оно умирает своей смертью.
Заповедь IX. Да будет у вас счастье в красоте и красота в счастье.
Заповедь X. Да не ведают люди о смерти, дабы не бояться ее
(с. 756).
Завершается талантливая утопия теоретическим
приложением, состоящим из десяти глав, названия которых
выразительно передают их содержание: 1. Прогресс отвратителен;
2. Прогресс бессмыслен; 3. Неизбежен ли прогресс в
человечестве? 4. Необходимость заговора и насилия; 5.
Заколдованный круг (Cercle vicieux); 6. Материя и дух; 7. В чем счастье?
8. Счастье это или скука? 9. О труде; 10. Осуществима ли идея
христианства?
Нет, не осуществима и является ложной, — заявил автор
романа. Чтобы это подчеркнуть, К. СМ. демонстративно
перевернул знаменитую фразу из Евангелия от Матфея: «...если не
обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небес-
98

ное» (Мф. 18: 3). «Царство Небесное» заменилось «земным
раем» — симбиозом детского сада и публичного дома, а
«дети» — его «ювенализованными» и всегда возбужденными
обитателями с прелестными полуразвившимися телами, которым
предоставлена полная сексуальная свобода. Они находятся в
состоянии постоянного счастья, как и положено детям. Так как
старения организма у «друзей» не происходит и обстоятельства
принудительной смерти от них скрыты, то и идея времени в
умах «друзей» практически погашена57. Времени больше нет58,
а это и создает ощущение счастья.
Осуждение христианства в приложении к роману
многословно и занудно, актуально оно лишь в условиях государственного
православия. Отвергнув «иудейского» Христа, К. СМ. мог
выбрать «арийского Христа», как это сделал, например, Х.С. Чем-
берлен в своей известной книге 1899 года «Основания
девятнадцатого столетия»59, или какое-то языческое божество.
Однако в утопическом романе К. СМ. выбрал атеизм60. Бог ему не
нужен. В 1904 году он напишет поэму «Слеза Брамы», где
верховным божеством сделан Брама, но, как нам представляется,
теистического смысла этот бог в поэме лишен.
Кстати, атеизм (еще более криминальный, чем промискуитет
и сексуальная перверсия) прямо вытекал из последовательного
дарвинизма автора романа. В дневнике 1915 года В.В. Розанов
точно заметил, что надо было запретить дарвинизм средствами
цензуры.
А как же, однако, было его и «пропустить», если до последней
степени мир, происшедший из борьбы за существование, которая есть
«благо», — не только освящал теперешние немецкие пушки, освящал прусский
милитаризм, — но и опрокидывал вообще христианское разделение
добра-зла, и опрокидывал не только крест и Евангелие, не только Христа, но
и вообще Того, Кто о Себе сказал: «Аз есмь Сын»61.
К слову сказать, на связь атеизма Константина с его
увлечением Дарвином указал еще Дмитрий в цитированной выше
поэме «Старинные октавы»:
ХХГѴ
Самонадеян, и умен, и горд,
Наш мертвый дом, чиновничий и серый,
Он презирал: настойчив, волей тверд
В добре и зле без удержу, без меры,
От микроскопов ждал он и реторт
Неведомых чудес и новой веры.
Любила мать его; с отцом всегда
Была у Кости тайная вражда.
4*
99

XXV
Мне объяснял фанатик молодой
Открытья, чудеса лабораторий,
Неясные мелькали предо мной
Отрывки дерзновеннейших теорий;
Показывал он в капле водяной
Друг друга пожиравших инфузорий.
И слушал я, потупив робкий взор,
Про Дарвинов естественный подбор.
XXVI
Я чувствовал, что он неправ во многом:
Краснея, запинался я, дрожал,
Ребяческим и неумелым слогом
На доводы науки возражал,
Когда, смеясь над чертом и над Богом,
Он все, во что я верил, разрушал...
Хотя и страшно было мне, и больно, —
Запретный плод прельщал меня невольно62.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Шифры РНБ: Вп 3522, 3522а (фонд Вольной русской печати). Далее
ссылки на роман даются прямо в тексте с указанием номера страницы
наст. изд. Одновременно «Рай земной» появился на немецком языке
[Mereschkowsky С. von. Das irdische Paradies. Ein Mährchen aus dem 27. Jahrh:
Eine Utopie/Aus d. Russ. von Helene Mordaunt. Berlin, 1903), причем, как
указал сам К.СМ. в рекламной записи (см.: Mereschkovsky С. Fragments du
«Schéma d'une nouvelle philosophie de l'Univers». I. Le rythme
universel comme base d'une nouvelle conception de l'univers. Genève; Lyon:
Georg & C°, 1920. 4гя стр. обложки), один австрийский критик, как только
«Рай земной» вышел в свет, сразу заявил, что это «лучшая книга из
когда-либо написанных». Фамилия критика названа не была. Загадочна и
переводчица Helene Mordaunt, которая помимо шедевра К.С.М. «Рай
земной» перевела на немецкий язык только «Анну Каренину» (в 1897 г.).
Других сведений о ней мы не собрали. К.С.М. указал на упомянутой
четвертой странице обложки, что перевод «Das irdische Paradies»,
хранящийся в отделе рукописей Женевской библиотеки, содержит ошибки. Для
перевода «Рая земного» на французский язык К.С.М. оставил прямо в
этом немецкоязычном издании исправления, о чем свидетельствует
запись на французском языке: «<...> Автор несколько исправил ошибки и
обозначил те места, которые должны быть исправлены в русском издании
в случае, если по нему будет сделано французское издание...» (благодарим
Barbara Prout, библиотекаря отдела рукописей, за предоставленные
сведения).
2 См. ниже изложение антисемитической концепции казанского
приятеля К.С. Мережковского, профессора В.Ф. Залесского, председателя
местного отдела Союза русского народа.
3 См.: Мальтус Т.-Р. Опыт закона о народонаселении. М., 1895. С. 14.
100

4 Хёйзинга Й. Homo Ludens. В тени завтрашнего дня. М, 1992. С. 17,18.
5 «Час ник! в подземке — Рай всеобщей свалки. Я прижат к женщине
так плотно, что чувствую волосы на ее пизде. Мы прилепились друг к
дружке так плотно, что костяшки моих пальцев проделывают ямку у нее
в паху. <...> У "Кэнзл-стрит" я исхитряюсь поместить свой член туда, где
до того были костяшки пальцев» [Миллер Г. Черная весна. СПб., 1994.
С. 112). Генри Миллер описал здесь классический фроттеризм.
6 Карлейлъ Т. Sartor Resartus: Жизнь и мысли герр Тейфельсдрека:
В трех книгах/Пер. Н. Горбова. М., 1902. С. 68. В книге описано
вымышленное сочинение «Одежда: Ее происхождение и влияние» (Die Kleider:
Шг Werden und Wirken. Von Diog. Teufelsdröckh, J. U. D. etc. Stillschweigen
und C°. Weissnichtwo, 1831).
7 Там же. С. 66. Ср.: «Он повторяет на все лады: "Общество
основано на Одежде" <...>» (Там же. С. 54). В мире без одежды невозможны
политика, полиция и т. д. (Там же. С. 68 — 69).
8 Этот остров, с которого «друзья» не могут выбраться, — вариант
закрытого садического пространства, своеобразной тюрьмы, ОЛПа
(отдельного лагерного пункта в ГУЛАГе). «Закрытость садического
пространства выполняет и другую функцию: она создает основу для социальной
автаркии. Запершись, либертены, их подручные и их подданные
образуют целостный социум, имеющий свою экономику, свою мораль <...>.
Самым близким аналогом садовского города будет фурьеристский
фаланстер: та же установка на подробное вымышление некоего
самодовлеющего человеческого интерната, то же стремление отождествить счастье с
закрытым и организованным пространством <...>» [Барт Р. Сад-І //
Маркиз де Сад и XX век. М., 1992. С. [183 — 210] 185. Остров создает
закрытую и устойчивую массу (термин Э. Канетти) — идеальный объект для
властителя.
9 Фаликов Б.З. Неоязычество // Новый мир. 1999. № 8. С. [148 —
168] 159.
10 Еще в 1885 г. К.С.М. назвал отрицательное отношение к инцесту
предрассудком, он решительно одобрил даже половые связи отцов с
дочерьми (!), заявив, что никакого медицинского вреда такие связи за собой
не влекут (см.: Мережковский К. С. Антропологические исследования в
России <Рец. на кн.: Покровский Е.А. Физическое воспитание детей у
разных народов, преимущественно России: Материалы для
медико-антропологического исследования ^Известия Императорского общества
любителей естествознания, антропологии и этнографии, состоящего при
Императорском Московском университете. 1884. T. XLV. Вып. 1 — 3
(= Труды Антропологического отдела. Т. ѴП. Вып. I — Ш)> // Журнал
Министерства народного просвещения. 1885. Ч. 237. Февр. Отд. П. С. [357 —
383] 361 — 362). Сам Покровский высказался о браках между
ближайшими родственниками гораздо осторожнее, сославшись на ряд ученых,
которые не усматривают от него вредных последствий, и не высказав
собственного отношения: «<...> Этот вопрос в последнее время был не раз
предметом обсуждения в Парижской Академии наук, причем последняя
всегда высказывалась не против близких браков» (Покровский Е.А. Указ.
соч. С. 9). Тут же Покровский процитировал Поля Топинара: «Что же
касается браков между родственниками в прямой восходящей линии и
находящимися в одинаковой степени родства, то вопрос еще не может
101

считаться решенным; заметим только, что законодатели цивилизованных
стран запретили такие браки лишь ради целей нравственности и
общественной пользы» (Топинар П. Антропология. СПб., 1879. С. 376). Ясно, что
запрет ради целей нравственности и общественной пользы для К. СМ. как
раз и означал пустой предрассудок. Можно в этой связи вспомнить работу
Руссо «Опыт о происхождении языков, а также о мелодии и музыкальном
подражании», где в гл. ГХ «Образование южных языков» автор
высказывает предположение, что в первобытном обществе процветал инцест:
«Каждая семья замыкалась в себе и продолжала свой род только при
помощи браков между родичами; <...> люди становились мужем и женой,
не переставая быть братом и сестрой» (Руссо Ж.-Ж. Избр. соч.: В 3 т. М.,
1961. Т. 1.С. 248). Следующей стадией был запрет инцеста. Ж. Деррида,
подробно проанализировавший «Опыт...» Руссо, назвал «празднеством»
водораздел между двумя стадиями. «До празднества инцеста не было,
поскольку не было ни запрета инцеста, ни самого общества. После
празднества инцеста уже нет, поскольку он запрещен» (Деррида Ж. О
грамматологии. М., 20Ö0. С. 445). В этих терминах состояние, в котором в «Рае
земном» пребывают «друзья», можно назвать состоянием до празднества,
состоянием до запрета инцеста.
11 См.: Там же. С. 447 — 448. Ср.: «Отношение намбиквара к любовным
делам можно резюмировать их собственной формулой: "Таминдиге мон-
даге", переводимой если не изящно, то дословно: "Заниматься
любовью — это хорошо". Я уже отмечал эротическую атмосферу, которая
пропитывает повседневную жизнь намбиквара. <...> Половые связи обычно
происходят ночью, иногда рядом с лагерными кострами, но чаще всего
партнеры удаляются на сотню метров в соседнюю бруссу. <...> Порой
группка мужчин, молодых женщин и детей бросается вдогонку за парой
и через ветки наблюдает за подробностями дела, перешептываясь и
давясь от смеха. <...> Настоящим виновником является скорее темперамент
индейцев. Любовные утехи, которым пары предаются так охотно и на
глазах у всех и которые нередко выглядят рискованными, по-видимому,
носят не физиологический, а скорее игровой и сентиментальный
характер» (Леви-Строс К. Печальные тропики. М., 1994. С. 216 — 217).
12 Они разводят пальмы и мечтают о новых красивых видах: Raphia
longiflora и Verschaffeltia splendida (с. 684).
13 Образцом для К.СМ. мог послужить роман Э. Золя «Добыча»
(1872). Ср. с чувственным описанием оранжереи, становящейся местом
утонченного разврата Рене и Максима (Золя Э. Собр. соч.: В 26 т. М., 1962.
С. 384 — 389). В растениях Золя увидел «оргию листьев и стеблей». «<...>
Розовые звезды кувшинок раскрывались на водной глади, точно девичий
корсаж, кусты торнелий свисали подобно волосам истомленных русалок.
Вокруг них возвышались пальмы и индийский бамбук, устремляясь к
своду, где листва их смешивалась и они склонялись друг к другу, слегка
пошатываясь, точно усталые любовники. <...> Рядом тянулись
искривленные, в красных брызгах, листья бегоний и белые копьевидные листья
каладиев, загадочно мелькавшие бледными пятнами; порой любовники
улавливали в них контуры бедер и колен, поверженных на землю
грубыми ранящими ласками. Бананы, сгибаясь под гроздьями плодов,
говорили им о плодородии тучной земли, а иглистые свечи абиссинского
молочая, изуродованные, в отвратительных шишках, казалось, источали соки
102

неудержимым потоком огненных зарождений» (Там же. С. 537). Свечи
молочая, источающие потоки соков, — явный фаллический образ. «То
было буйное вожделение девственного леса, где пылали цветы и зелень
тропиков» (Там же. С. 538).
14 Это реальный человек — писавший под псевдонимом «С. Hasse»
доктор Вильгельм Петер Иоханнес Менсинга (Mensinga, 1836 — 1910).
Менсинга предложил в 1883 г. в дополнение к кондому контрацептивное
средство для женщин.
15 «Из искусственных средств с целью предупреждения зачатия кроме
кондомов наиболее были предлагаемы специально для женщин <...> так
называемые запирательные пессарии Mensinga, введенные в практику
этим автором сперва под псевдонимом Hasse. Pessarium occlusivum
состоят из полушаровидной каучуковой мембраны, несущей у своего края
совершенно гладкое кольцо, служащее для введения мембраны. Она
вводится так, что кольцо должно лечь вокруг отверстия маточного рыльца
и герметически закрыть его мембраною со стороны влагалища, не давая,
таким образом, доступа в матку изверженному семени. (Подробнее
см. Hasse — Mensinga "Facultative Sterilität" Th. П.)» (Роледер Г.О. Половое
влечение и половая жизнь человека / Пер. с нем. доктора С.Ф. Иванова;
Предисловие доктора В.К. Панченко. 3-е изд. СПб., 1907. С. 213).
Ссылка дана на книгу: Hasse С. Über facultative Sterilität 2 Tie. Bielefeld, 1883.
Supplement* Das Pessarium occlusivum u. dessen Application.
16 В книге профессора Роледера отмечались негативные свойства за-
ішрательного пессария: во-первых, он ослаблял у женщин половое
чувство, во-вторых, при постоянном ношении вызывал раздражение, в-третьих,
должен был удаляться в периоды менструаций (Роледер Г.-О. Половое
влечение и половая жизнь человека / Пер. с нем. доктора С.Ф. Иванова;
Предисловие доктора В.К. Панченко. 3-е изд. СПб., 1907. С. 214 — 215).
Поэтому постоянное ношение, о котором К.С. Мережковский писал в
своей утопии, было невозможным.
17 Лорелея — символ опасности, исходящей от привлекательной
женщины. О Лорелей (именно в такой транскрипции) впервые написал К. Брен-
тано — баллада о Лоре Лей (или Лорелей) впервые была напечатана в его
романе «Годви» как песня Виолетты: «На Рейне в Бахарахе /
Волшебница жила, / Девиц держала в страхе, / Мужчин в полон брала. / Никто на
белом свете / Красавицу не влек, / Но кто попал к ней в сети, / Спастись
уже не мог» (Брентано К. Избранные стихотворения. М., 1986. С. 16).
Потом этим образом воспользовались граф Лёбен, Эйхендорф и,
наконец, Гейне: «На скале высокой села/Дева, чудная краса,/В золотой
одежде, чешет / Золотые волоса. / Золотым их чешет гребнем / И меж тем
поет она, / И мелодия той песни / Поразительно сильна. / И певец в ладье,
ей внемля, / Дикой скорбью поражен; / Он не видит скал подводных, /
Только вверх всё смотрит он. / Поглотят наверно волны / И пловца, и челн
его: / Их погубит Лоре Лея / Чарой пенья своего» (Гейне Г. «Что бы
значило такое...» / Гейне Г. Собр. соч.: [В 8 т.] СПб., 1902. Т. 8. С. 459; пер.
П.И. Вейнберга).
18 ТкаченкоАА. Сексуальные извращения-парафилии. М., 1999. С. 370.
19 Там же. С. 370 — 371. В цитате упоминаются работы: Rensch В.
Versuche über menschliche «Auslöser-Merkmale» beider Geshlechtery/Zeitschrift
Morphologie und Antropologie. 1963. Bd. 53. S. 139 — 164; Cunningham M.R.
103

Measuring the physical in physical attractiveness: Quasi-experiments on the so-
ciobiology of female facial beauty /^Journal of Personality and Social
Psychology. 1986. Vol. 50. № 5. P. 925 — 935. Говорить об универсальности
выводов статьи Каннингема нельзя, поскольку положительная корреляция
была получена в ходе опроса 75 кавказцев. Дополнительно к трем неона-
тальным признакам в статье был добавлен еще один — широко
расставленные глаза. Испытуемым также очень нравились такие «признаки
зрелости», как широкие скулы и узкие щеки; наконец, была выявлена и
группа «выразительных признаков» — высокие брови, широкие зрачки и «large
smile» — видимо, улыбка, полностью открывающая зубы. Исследования
в этом направлении иелись в США начиная с 1970-х годов; см.,
например: Sternglanz S. H . dray J.L., Murakami M. Adult preferences for
infantile facial features: A ethological approach // Animal Behavior. 1977. Vol. 25.
P. 108-115.
20 «Вот брюнетка, несколько смуглая, с томными миндалевидными
глазами, маленьким пунцовым, как вишня, ротиком <...>»; «<...> одна
такая блондинка с длинной светло-русой косой, свежими румяными
щечками и большими темными глазами, полными таинственности и выражения,
стояла возле старика <...>»; «Но женщины все-таки казались мне еще
привлекательнее (мужчин. — М.З.), нежнее, поэтичнее. Особенно поражал их
необыкновенно маленьких размеров ротик с такими изящными изгибами
линий, какие бывают только у самых красивых детей. Что-то
бесконечно нежное, детски наивное было во всех этих лицах»
(Мережковский К. С. Рай земной. С. 647 — 648).
21 Огоит в этой связи обратить внимание на педоморфические черты
Софьи Петровны Лихутиной, «ангела Пери»: у нее «глазищи»,
«жемчужные зубки», «детский смех» (Белый Андрей. Петербург: Роман в восьми гла-
вах с прологом и эпилогом. Л., 1981. С. 59 — 60), «черные бровки»,
«крохотный носик» (Там же. С. 61), «крошечный лобик» (Гам же. С. 65).
Единственным исключением являются губы: «Ярко-красные губы ее были слишком
большими губами <...>» (Там же. С. 60). Другой характерный пример —
Сонечка Голлидэй, объект лесбийской любви: «Передо мной маленькая
девочка. <...> С двумя черными косами, с двумя огромными черными
глазами <...> Сонечкино маленькое темноглазое лицо <...>» (Цветаева МИ.
Повесть о Сонечке//Новый мир. 1976. № 3. С. [170 - 206] 175,176). Ср. с
портретом поэтессы Самоцветик: «Он принялся рисовать поэтессу, а она
беспрестанно вскакивала, подбегала к портрету и кричала: "Глаза чуточку
побольше! Еще, еще, еще! Ресницы прибавьте! Рот чуточку меньше... Еще,
еще!" Кончилось тем, что глаза на портрете получились огромные, каких
и не бывает, ротик с булавочную головку <...>. Но поэтессе он очень
понравился, и она говорила, что лучшего портрета ей и не надо» (Носов H.H.
Приключения Незнайки и его друзей: Сказка. М., 1957. С. 115).
22 См. ниже о кукле Барби как гибриде тинэйджера и взрослой дамы.
23 См.: Вагнер Н.П. Самопроизвольное размножение гусениц у
насекомых. Казань, 1862.
24 Bolk Louis. On the problem of anthropogenesis // Koninklijke akademie
van wetenschappen te Amsterdam: Proceedings of the section of sciences. 1926.
Vol. 29. P. 465 — 475; Idem. Das Problem der Menschwerdung. Jena, 1926.
О теории Л. Болька и его антидарвинизме см.: Gould S.J. Ontogeny and
Phylogeny. Cambridge, Mass.; L., 1977. P. 356 — 365. Гульд в своей моногра-
104

фии подробно рассмотрел два противоположных процесса: с одной
стороны, «суммирование» («Récapitulation»), выражающееся в
воспроизведении родовых взрослых стадий на эмбриональной и ювенильной стадиях
развития потомков; с другой стороны, неотению — сохранение
эмбриональных и детских черт у взрослой особи (особенно см. гл. 10
«Замедление и неотения в эволюции человека»). Благодарю Ferdinand'a Amos'a из
Louis Bolk Institute (Holland) за присланные библиографические сведения.
Отражение теории Болька см. в работе современного итальянского
философа Джорджо Агамбена (р. 1942): «В ходе эволюции начало
человеку дали не взрослые особи, а детеныши приматов с преждевременно
развившейся способностью к размножению. Отсюда такие морфологические
характеристики человека — от расположения затылочного отверстия до
формы ушной раковины, от гладкой кожи до строения рук и ног, —
которые соответствуют не столько зрелым антропоидам, сколько их
внутриутробным плодам. Эти характеристики, временные у приматов, стали
у человека постоянными, так что каждый из нас, в известном смысле,
воплощенный архетип вечного младенца» (Агамаен Дж. К философии
детства/Пер. с итал. Б. Дубина Ц Книжное обозрение «Ex libris HT». 1999.
14 янв. № 1).
25 Bolk Louis. On the problem of anthropogenesis // Koninklijke akademie
van wetenschappen te Amsterdam: Proceedings of the section of sciences. 1926.
Vol. 29. P. 469.
26 Ibid. P. 470.
27 Термин изобрел в 1905 г. J. Kollman, который полагал, что детские
черты лица и особенности анатомии человека объясняются тем, что
человек произошел от пигмеев с ювенильными лицами. См.: Kollman J. Neue
Gedanken über das alter Problem van der Abstammung des Menschen //
Deutsche Gesellschaft für Anthropologie, Ethnologie und Urgeschichte. Corres-
pondenz - Blatt (München). 1905. Bd. 36. S. 9 - 20.
28 Bolk Louis. On the problem of anthropogenesis. P. 473.
29 Ibid.
30 В статье, приложенной к переводу книги А.Р. Уоллеса
«Естественный подбор», Н.П. Вагнер дал весьма любопытное — эротическое —
объяснение исчезновения волос с человеческого тела. Сам Уоллес в своей книге
заявил, что «голая кожа человека не могла быть результатом
естественного подбора», что тут участвовала «высшая сила» (см.: Уоллес А.Р.
Естественный подбор / Пер. под ред. Н.П. Вагнера <...>, с примечаниями и
дополнительной статьей <...>. СПб., 1878. С. 378 — 379). Вагнеру это
вмешательство «высшей силы» решительно не нравилось, и он стремился в
каждом случае доказать, что нужды во введении представления о такой силе
нет, что все можно объяснить эволюционными механизмами. «Волоса
обладают меньшей электропроводимостью, чем голая кожа.
Сладострастное ощущение при соприкосновении с голой кожей — было более
интенсивно, чем при соприкосновении при помощи волос. Эти ощущения
являлись в равной степени у обоих полов, а сладострастные представления
отражались (до сих пор еще не разгаданными путями) на зародышах. Эти
отражения усиливались при наследственной передаче <...>» (Вагнер Н.П.
Дополнительная статья // Там же. С. [447 — 463] 456 — 457). Эту идею
Вагнера и использовал Мережковский в романе: люди будущего лишены
волос на лобках, чтобы сладострастие было предельным.
105

31 Барт Р. Фрагменты речи влюбленного. М., 1999. С. 224.
32 Аналогичный мотив, но только по отношению к мальчику, Саше
Пыльникову, разработал Ф. Сологуб в «Мелком бесе». Людмила Рутилова
влюблена в гимназиста Сашу. «Нетерпеливое желание увидеть его
охватило Людмилу, — но ей досадно было думать, что она увидит его
одетого. Как глупо, что мальчишки не ходят обнаженные! <...> "Точно стыдно
иметь тело, — думала Людмила, — что даже мальчишки прячут его"»
[Сологуб Ф. Мелкий бес. М., 1988. С. 145). «Людмила жадно глядела на его
обнаженную спину. "Сколько прелести в мире! — думала она. — Люди
закрывают от себя столько красоты, — зачем?" <...> Люблю красоту.
Язычница я, грешница. Мне бы в древних Афинах родиться. Люблю цветы,
духи, яркие одежды, голое тело. <...> Я тело люблю, сильное, ловкое,
голое, которое может наслаждаться» (Там же. С. 242 — 243).
33 Между прочим, странно, что К.С.М. с его тягой к садизму и
дефлорации малышек, а также склонностью к изобретению новых
удовольствий не оценил всю прелесть полового акта во время менструации:
после него penis окровавлен, точно после лишения девственности.
34 Бодлер Ш. Цветы зла. V // Бодлер Ш. Цветы зла; Стихотворения в
прозе; Дневники. М., 1993. С. 49; пер. В. Левика.
35 Так!
36 Мережковский К. С. Антропологические исследования в России <Рец.
на кн.: Покровский ЕЛ. Физическое воспитание детей у разных народов,
преимущественно России: Материалы для медико-антропологического
исследования // Известия Императорского общества любителей
естествознания, антропологии и этнографии, состоящего при Императорском
Московском университете. 1884. T. XLV. Вып. 1 — 3 (= Труды
Антропологического отдела. Т. ѴП. Вып. I — Ш)> // Журнал МІинистерства народного
просвещения. 1885. Ч. 237. Февр. Отд. П. С. [357 - 383] 359 - 360.
37 Этот автор нам неизвестен.
38 Такого рода данные приведены, например, в широко известной
«Антропологии» П. Топинара: «Сводя все печатные статистические
сведения, Жулен пришел к заключению, что в умеренных странах менструация
наступает в 15 лет, а в жарких странах — в 12 с половиною, что, впрочем,
было принято и раньше» {Топинар П. Антропология. СПб., 1879. С. 357).
«Судя по Геро, у эскимосов регулы не обильны или вовсе прекращаются
во время зимних холодов и голода, а летом они возвращаются в изобилии.
В жарких странах они у европейских женщин легко переходят в
настоящие кровотечения» (Там же). Тут же Топинар приводит таблицу средних
возрастов первой менструации (сначала стоит фамилия исследователя):
Фай. Христиания — 16 лет; Раун. Копенгаген — 16 лет; Ливен. Россия —
16 лет 6 мес; Ланьо. Франция — 15 лет 1 мес.; Робертон. Мадейра — 14 лет
10 мес; Ланьо. Южная Азия — 12 лет 10 мес.
39 Там же. С. 360. Возраст первой менструации — любимая тема
Розанова. «От Фед. Ил. Булгакова (ред. "Нов. Вр.") я с удивлением выслушал,
что у сестры одного писателя, мне очень неприятного, месячные
появились не то на 9-м, не то даже на 8-м году: что-то невероятное. Ему не
было никаких причин выдумывать. Но "месячные" — возможность "родов":
при культуре брака несомненно с первыми месячными уже отдавались
замуж <...>» (Розанов В.В. Последние листья. М., 2000. С. 13; запись от
Пянв. 1916 г.).
106

40 Покровский ЕЛ. Физическое воспитание детей у разных народов,
преимущественно России: Материалы для медико-антропологического
исследования // Известия Императорского общества любителей
естествознания, антропологии и этнографии, состоящего при Императорском
Московском университете. 1884. T. XLV. Вып. 1 — 3 (= Труды
Антропологического отдела. Т. ѴП. Вып. I — Ш). С. 9 — 10.
41 Там же. С. И.
42 Ср. со специфическим термином «отлёт» для обозначения
крупных женских ягодиц, видимо, циркулировавшим в Петербурге в начале
1870-х годов (см.: Салтыков-Щедрин М.Е. Дневник провинциала в
Петербурге (1872) // Салтыков-Щедрин М.Е. Собр. соч.: В 10 т. М., 1988. Т. 4.
С. 19; этим термином описаны женские стати французской опереточной
дивы Гортензии Шнейдер, гастролировавшей в Петербурге в 1872 г.).
Может подразумеваться (с учетом антропологической осведомленности
автора) и так называемая стеатопигия — «сильное развитие у женщин
жировых масс, лежащих непосредственно над седалищными мышцами и
дрожащих при малейшем прикосновении. Этот признак встречается
местами в Африке, изредка между сомоласами, кафрами, готтентотами и
в более постоянной степени у бушменок» (Топинар 77. Антропология.
СПб., 1879. С. 353 — 354; см. на с. 353 фиг. 43 «Стеатопигия бушменки»).
Рассуждение на тему красоты пышного женского седалища и
перечисление двенадцати французских эвфемизмов для его обозначения см.: Гол-
лербах Э.Ф. Эстетика крупа (1939) у/Голлербах Э.Ф. Встречи и
впечатления. СПб., 1998. С. 375 — 376. Эстетический идеал К.С.М. подразумевает
совершенно иное. О контрасте двух идеалов хорошо написал тот же Гол-
лербах в эссе «Итальянские мальчики» (1939): «Глубокая пропасть лежит
между строгой и сухой, мускулистой и грациозной наготой итальянских
мальчиков Иванова и жеманной, мясистой полуобнаженностью брюллов-
ских дам. На одном полюсе — фаллическая стройность крепких и чистых
тел, на другом — вымя, источающее молоко, и вульва, увлажненная
течкой» (Там же. С. 281).
43 Ср. с наблюдением другого знатока: «Нужно заметить, что старица,
если она правильно рожала всю жизнь и была верна мужу, вообще
целомудренна, — стареет одним лицом: я знал 40-летнюю, у которой груди,
маленькие и полные, были как у девушки 15 — 17 лет (они не были очень
маленькие и необыкновенно изящны) и все остальное тело было "как
яичко", твердое, юное» (Розанов В.В. Последние листья. М., 2000. С. 13;
запись от 11 янв. 1916 г.).
44 Кстати, в тот год, когда в Берлине была напечатана утопия «Рай
земной», в Париже был изобретен бюстгальтер. Его изобрели не медики,
а эстеты, испытывавшие отвращение к висящей женской груди.
Характерно, что на современных конкурсах красоты еще при отборе девушкам под
грудь кладут карандаш, и если он не падает, девушку бракуют.
45 ТкаченкоАА. Сексуальные извращения-парафилии. М., 1999. С. 370.
Сведения о двух идеалах женской красоты автор приводит со ссылкой на
работу И. Эйбл-Эйбесфельдга 1995 г. Об относящейся к началу
верхнего палеолита скульптуре «Венера» со стоянки Виллендорф П, Австрия, и
об образе женщины в первобытном искусстве см.: Столяр А. Д. О генезисе
изобразительной деятельности и ее роли в становлении сознания: (К
постановке проблемы) If Ранние формы искусства: Сборник статей. М., 1972.
107

С. [31 — 75] 54 — 57. Характерно отвращение, которое испытывает
героиня романа П. Пера «Дневник Лолиты» (полагаем, что идентификация с
нимфеткой Лолитой — эротическая фантазия автора этого романа) к
крупным женским формам: «Затем я вытаскиваю на потеху свой тайный
альбом, там нарисованы огромные женщины, сиськи которых выходят за
границы страницы, и животы тоже выдаются так, что выходят за край,
и невозможно сказать, где они заканчиваются и не тянутся ли они до
бесконечности; а нижние части у женщин выдаются в противоположном
направлении. Они действительно огромны и весьма неприличны <...>»
[Пера П. Дневник Лолиты. М., 2000. С. 148). По существу, здесь описана
Венера Виллендорфская. В этом же романе Лолите приписано
отвращение ко всей женской физиологии: менструациям (Там же. С. 93,95 — 96),
родам (Там же. С. 93) и поту (Там же. С. 130), а также гордость
крошечной детской грудью («моя грудь почти не видна» //Там же. С. 115).
46 Золя Э. Плодовитость // Золя Э. Собр. соч.: В 26 т. М., 1966. Т. 20.
С. 331.
47 Там же. С. 346 - 347.
48 «С той самой минуты, как страх перед беременностью перестает
сдерживать аппетиты, организм оказывается целиком во власти наслаждения
как такового, которое, часто повторяясь, изнуряет партнеров. <...> Но
нельзя изгонять самым безжалостным образом плод, надо, чтобы время от
времени он появлялся на свет и организму были возвращены упраздненные
функции. <...> Обманутая природа мстит!» (Там же. С. 386 — 387).
49 Там же. С. 472-473.
50 Ср. с описанием Серафины: «Волосы начали выпадать, зубы
пожелтели и расшатались. Зрение стало слабеть, а беспрестанный шум в ушах
сводил ее с ума. Но особенно пугала ее все усиливающаяся худоба,
которая иссушила, съела ее, дав взамен морщины, сухую и желтую кожу,
грубую и ломкую, как пергамент!» (Там же. С. 472).
51 Там же. С. 103 - 104.
52 И в «Плодовитости» (см.: Золя Э. Указ. соч. С. 220, 574, 577, 699), и
в «Рае земном» описано публичное кормление грудью, но то, что у Золя
вызывает восторг и умиление, у К. СМ. рождает лишь отвращение.
53 См. у Р. Барта про «непристойность семейного хозяйства (один
пожизненно готовит другому пищу)» (Барт Р. Фрагменты речи
влюбленного. М., 1999. С. 145).
54 Ср. с ужасом перед умиранием в раннем творчестве Д.С.
Мережковского: Ханзен-Лёве А. Русский символизм: Система поэтических мотивов:
Ранний символизм. СПб., 1999. С. 359 — 360. Аналогичный сюжет с
принудительным умерщвлением обитателей «рая» в возрасте именно 30 лет
был предложен английским фантастом У. Ноланом в романе «Побег
Логана» (см.: Nolan W.F. Logan's Run. L., 1976), действие которого
происходит в 2274 г.
55 Согласно теории Мальтуса, население растет в геометрической
прогрессии, а средства существования — в арифметической: «<...> Если
возрастание населения не задерживается какими-либо препятствиями, то это
население удваивается через каждые 25 лет и, следовательно, возрастает в
каждый последующий двадцатипятилетний период в геометрической
прогрессии. <...> Закон постоянного возрастания населения до такой степени
превышает закон возрастания средств существования, что для сохранения
108

равновесия между ними, для того, следовательно, чтобы данное население
имело соответственное количество средств существования, необходимо,
чтобы размножение постоянно задерживалось каким-нибудь высшим
законом <...>» (Мальтус Т.-Р. Опыт закона о народонаселении. М., 1895. С. 14,
19 — 20). В своих рассуждениях КС.М. пошел дальше: на островах,
описанных им, роста средств существования нет вообще, и потому численность
популяции «друзей» тоже должна оставаться строго постоянной. Поэтому,
если, скажем, принять, что население удваивается каждые 25 лет, надо за
этот срок ликвидировать половину населения, что КС.М. и предусмотрел,
ограничив продолжительность жизни 35 — 40 годами.
56 Шамфор. Максимы и мысли; Характеры и анекдоты. М., 1993. С. 22.
Строка из Данте («Ад». Песнь 3. Стих 9): «Входящие, оставьте упованья»
(пер. М.Л. Лозинского).
57 Ср. с диалогом Огаврогина и Кириллова: «Есть минуты, вы доходите
до минут, и время вдруг останавливается и будет вечно. — Вы надеетесь
дойти до такой минуты? — Да. — Это вряд ли в наше время возможно, —
тоже без всякой иронии отозвался Николай Всеволодович, медленно и
как бы задумчиво. — В Апокалипсисе ангел клянется, что времени
больше не будет. — Знаю. Это очень там верно; отчетливо и точно. Когда весь
человек счастья достигнет, то времени больше не будет, потому что не
надо. Очень верная мысль. — Куда ж его спрячут? — Никуда не спрячут.
Время не предмет, а идея. Погаснет в уме» [Достоевский Ф.М. Поли. собр.
соч. Л., 1974. Т. 10. С. 188; упоминается седьмой ангел из гл. 10
«Откровения Св. Иоанна»).
58 «Нет больше домашнего очага. Необозримый, липкий паук
поселился на месте святом и безмятежном, которое было символом Золотого века.
Чистые нравы, спокойные улыбки, тихие вечера — все заткано паутиной, и
самое время остановилось. Радость остыла, потухли очаги. Времени
больше нет» (Блок АЛ. Безвременье (1906) // Блок АА. Собр. соч. Берлин:
Алконост, 1923. Т. 7. С. 16). Блок описал то состояние глобальной порчи,
которое в утопии КС.М. стало стимулом для решительного обновления
человечества. От дурного безвременья совершился переход к безвременью
благостному, к новому Золотому веку. У «друзей», обитателей рая, нет
ощущения времени, старения, медленного приближения к смерти.
59 См.: Золотоносов М.Н. «Мастер и Маргарита» как путеводитель по
субкультуре русского антисемитизма (СРА). СПб., 1995. С. 50 — 53; Нолл Р.
Арийский Христос: Тайная жизнь Карла Юнга, М., 1998. С. 207 — 210.
60 См. ниже в гл. XXVI документ 183 — секретное письмо попечителя
Казанского учебного округа Н.К. Кульчицкого, в котором единственным
криминалом «Рая земного» назван атеизм.
61 Розанов В.В. Мимолетное. М., 1994. С. 293; запись авг. 1915 г.
62 Мережковский Д. С. Старинные октавы (Octaves du passé) //
Мережковский Д.С. Поли. собр. соч. М., 1914. Т. ХХГѴ. С. 45 - 46.
ХП. КРАСОТА И КУЛЬТ ПОРОЧНОСТИ
Манифестация тяги к нимфеткам — только один аспект
романа. «Рай земной» — это еще и оксюморон: описание
противоречивого состояния, при котором «друзья» интенсивно
109

совокупляются, как «земные» люди, но, как дети или как Адам
и Ева до грехопадения, не стесняются наготы и не ведают
греха. При такой «невинности» взамен вечной жизни в
библейском раю им отмерены только 35 лет «счастья» на обновленной
«райской» Земле, в течение которых далеко не всем даже
позволено рожать детей (а в Библии деторождение являлось
платой за отказ от бессмертия; к тому же в Библии Адам и Ева
имели свободу выбора, которой лишены «друзья»).
Изгнание же в 35 лет из «рая земного» означает реальную
смерть, которая является расплатой не за ослушание Бога, не
за утрату невинности, а за потерю красоты, за старость.
Постаревшая нимфетка существовать не может, это очевидно. Она
просто обязана умереть1. Иными словами, в этом земном раю
главным и тяжелейшим грехом считается старость и связанное
с нею уродство тела.
У нас стыдятся показывать только то, что некрасиво, уродливо. <...>
чтобы не возбудить в других, не скажу чувства отвращения — нет, это не
то, — а скорее чувства жалости, всякий, кто имеет что-нибудь некрасивое
в своем теле, старается прикрыть это от взоров <...> (с. 709).
Путешественник, от лица которого ведется рассказ,
спрашивает покровителя Эзрара, отчего тот все же одет. Эзрар
остановился, повернулся ко мне и, распахнув свою тогу, показал мне свое
старческое, желтое, сморщенное тело с волосами на груди и на ногах.
Этот жест был красноречивее всякого объяснения» (с. 710)2.
Вся эта концепция имеет древнегреческие3 корни: «В
Древней Греции верили, что "те, кого любят боги, умирают
молодыми". В те времена юность и физическая красота ценились
очень высоко, и смерть (теоретически) была предпочтительней
постепенного физического упадка, который приходит с годами
и который стареющие обречены видеть в себе и других, видеть
и примиряться с ним»4.
В Библии итогом изгнания из Рая является утрата
человеком — по воле Бога — бессмертия. В «раю земном»,
сконструированном К. С. Мережковским, итогом изгнания становится
утрата — по воле «покровителя» — жизни. Это и есть итог
наступления старости, являющейся синонимом некрасоты.
До последних годов своих сохраняют они красоту физическую и
детскую веселость духа, но затем сразу, в течение одного года, иногда
нескольких месяцев в их организме происходит резкая перемена, они
дряхлеют, появляется седина, морщины, они становятся вялыми, перестают
принимать участие в играх — это верный признак близкого наступления
смерти. Может быть, так оно и лучше. <...> А стоит ли жить дряхлыми,
ПО

скучными стариками, во всем разочарованными, и не лучше ли умирать
в разгаре юности, среди веселого смеха (с. 724).
Возможно, сначала ненависть к неупругой, дряблой,
стареющей плоти жены заставила К. СМ. расстаться с нею, потом
страх перед старостью и уродством тела вынудил покончить
жизнь самоубийством5, предчувствие же старости
манифестировалось в форме утопического романа, в котором экстерио-
ризации подвергся в первую очередь страх некрасоты, утраты
маскулинности и всемогущества. Причем в 1900-е годы такого
рода мысли выражал не один лишь К.С. Мережковский. В
нашумевших «Тридцати трех уродах» Вера признается героине
повести:
Я люблю твое тело, оттого, что оно прекрасно. <...> Но все
изменяется, и ты состаришься. Сначала лицо состарится. Дольше будет жить тело.
Старое лицо будет издевательством над молодым телом. Потом завялое
тело над ядущими желаниями. <...> Не убить ли мне тебя, чтобы иметь
навсегда себе одной?6
Красота — базовый концепт субкультуры символизма, ядро
целостной панэстетической теории7, и именно восприятие и
осмысление мира в эстетических категориях (прежде всего
красота/безобразие = жизнь/смерть) объединяет КС.
Мережковского с братом Дмитрием, с Н. Минским, Ф. Сологубом, В. Брюсо-
вым и др. У символистов возникают, как писала З.Г. Минц,
«эстетизированная мистика», «эстетизированное
бунтарство», «эстетизированное народолюбие»; у К. С. Мережковского
возникла «эстетизированная биология», нацеленная на создание
красивого и всегда счастливого человека8, в точном смысле
«декоративное человеководство», понимаемое как разновидность
искусства. Во всяком случае, выращивание «друзей» по законам
красоты — деятельность явно непрактическая, «друзья» нужны
покровителям не более, чем цветы, и их искусственный
подбор — это искусство для искусства.
Это были всё живые античные статуи, легкие, изящные, с
безупречными формами, все <как> на подбор высокоэстетические произведения
природы, на которые нельзя было достаточно наглядеться (с. 647).
Наши «друзья» не стыдятся обнажать свое красивое тело, мы не
понимаем даже, как можно скрывать от взоров столько красоты. Ведь
красивое человеческое тело, особенно женское, есть одно из
удивительнейших чудес природы, одно из поэтичнейших ее произведений, и
неужели же природа создала такое совершенство для того, чтобы мы
стыдились этого и прятали бы этот перл создания от наших взоров? Это было
бы оскорблением природы (с. 709).
111

Кстати, объединяют «Рай земной» с доктриной символизма
и концепты сна9 (поскольку роман «Рай земной» есть запись
сновидения) и «Вечной Женственности». Причем именно в
утопии К. С. Мережковского эта «Женственность»
сконструирована наиболее «чисто» — в виде отделенной от материнства
формы, всегда («вечно») юной и свежей «святой плоти»
(прелестница Лорелей = «Прекрасная Дама»). А скажем, любви
Д. С. Мережковского к мистике соответствует
центрированность К.С. Мережковского на масонском заговоре. Наконец,
общей для символизма и идеологии К.С. Мережковского
является и отождествление познания мира с процессом его
творческого преображения, пересоздания в «третью
действительность», которая совершеннее природной10. Иными словами,
речь идет о таком концепте, как активный и аморалистичный
индивидуализм, заменяющий «Верховного художника» своим
собственным «творящим Я».
Творчество и литературно-критические эссе Д.С. Мережковского,
проза З.Н. Гиппиус и создававшийся в 1890-х годах роман Сологуба
«Мелкий бес» (1892 — 1902), как и более ранний — «Тяжелые сны», связаны со
стремлением «синтезировать» индивидуалистический эстетизм Ницше с
объективно-идеалистическими утопиями Вл. Соловьева о спасающей мир
Красоте — Вечной Женственности. Ненависть ко всему реальному
сменяется «реабилитацией плоти», земли <...>и.
Из этих же предпосылок выросла утопия К. С.
Мережковского, но только выросла и сформировалась сугубо
парадоксально, непредсказуемо, тератоморфно, реализовав один из
виртуальных вариантов, свернутых в исходной — общей —
идеологической парадигме. Базовые концепты общие, только их
реализация имеет индивидуальную форму, причем такую, что
все негативные потенции, у других тщательно скрытые или
облагороженные, у К.С. Мережковского вышли наружу. Для
нас это принципиальный момент, и именно генетическое
(а вслед за ним и культурное) родство одного из столпов
русского символизма Дмитрия Сергеевича Мережковского с
«позорным братцем» Константином Сергеевичем12 позволяет нам
объясниться в нелюбви к Серебряному веку в целом.
Едва ли не любому элементу поведения К. С.
Мережковского отыскивается соответствие в поведении Д. С.
Мережковского. Кажется, что даже доносы К.С.М. в Министерство
народного просвещения находят свою параллель в виде
неудержимого стремления Д. СМ. к общению с великим князем или
губернатором13. Гены давали о себе знать. В свою очередь, даже
в первом своем научном труде студент Константин Сергеевич
112

не мог отказать себе в удовольствии перечислить тех
начальствующих лиц, с которыми он общался:
Не могу при этом случае не высказать публично глубокой
благодарности от имени науки за просвещенное содействие, оказанное со
стороны начальника над Архангельским портом князя Л. Ухтомского,
архимандрита Соловецкого монастыря Феодосия и окружного
таможенного начальника Архангельской губернии Владимира Александровича Гла-
зенапаи.
Комизм ситуации состоит в том, что от имени науки
вещает 22-летний студент. В то же время ясно, как должно было
относиться провинциальное начальство к сынку тайного
советника, присутствующего в Придворной конторе и имеющего
возможность общаться с самим государем! С учетом этого в
благодарности К. СМ. можно было бы усмотреть даже
иронию, но на нее он никогда способен не был.
А.Н. Бенуа описал неприятное впечатление, которое
осталось у него от посещения Мережковских, Зинаиды и Дмитрия:
Это была пора характерного fin de siècle* прециозность и передови-
тость которого выражалась в культе (на словах) всего порочного с
примесью всякой мистики, нередко роднившейся с мистификацией. В
частности, Дмитрий Сергеевич как-то особенно любил сопоставлять слова «Гех»
<...> и «Святость», «Порок» и «Добро»15.
<...> Зиночка тогда позировала на женщину роковую и на какое-то
«воплощение греха» и была не прочь, чтоб ореол сугубой греховности
горел вокруг ее чела. Да и Дмитрий Сергеевич не только терпел то, что
в другом супружестве могло создать весьма натянутые отношения, но
точно поощрял в жене те ее «странности», которые могли оправдать
прозвище «белой дьяволицы», данное ей чуть ли не им же самим16.
Если у Д.С. Мережковского и «Зиночки» культ порочности
заключался либо в словах, либо в отношениях с другими
декадентами, людьми взрослыми, по каковой причине
практически ни одно из извращений не могло быть криминальным,
то К.С. Мережковский реализовал культ порочности17 в виде
самого криминального извращения — педофилии.
Отдельно следует сказать об антисемитизме и «юдобоязни»,
объединяющем символистов и «околосимволистов»18 A.A.
Блока, Андрея Белого, Э.К. Метнера, П.А. Флоренского, В.В.
Розанова с нашим героем, у которого ненависть к евреям
существовала в особо концентрированной форме, а главное —
проявилась практически: как станет ясно из дальнейшего
изложения, К.С.М. содействовал финансированию отдела
Союза русского народа в Казани из источника в МВД (СЕ. Кры-
жановский).
113

ПРИМЕЧАНИЯ
1 Нетрудно проследить это по классике «нимфеточной»
проблематики—по «Лолите». Прежде всего, не случайно умирает Аннабелла, первая
любовь. Но есть и второй пример: прикинувшаяся было «малюткой»
Валерия. Она неизбежно трансформируется обратно в «бабу», после чего
сразу умирает символически: «Обелокуренный локон выявил свой
чернявый корешок; пупіок превратился в колючки на бритой голени;
подвижный влажный рот, как я его ни набивал любовью, обнаружил свое
мизерное сходство с соответствующей частью на заветном портрете ее жабопо-
добной покойной матушки <...>» (Набоков В.В. Приглашение на казнь;
Лолита. М., 1994. С. 165). Выделенное нами слово в цитате является
ключевым: Валерия для Гумберта умерла в тот момент, когда разрушился
облик нимфетки и исчезло все очарование тела маленькой девочки
(реально Валерия умирает спустя 10 лет, в 1945 году: это неизбежное для
этого романа событие). Правда, если учесть запах, который не подделать
(«опьяняющий каштановый запах» Лолиты, упоминаемый Набоковым —
с. 183), то обольщение Гумберта нельзя будет не признать литературно-
условным. Но роман «Лолита» и есть чистейшая литературная
условность, особенно хорошо заметная на фоне «безусловности» сексуального
поведения К.С. Мережковского.
2 Ср. со сценой из романа «Плодовитость» (1899) Э. Золя, который
оказал, как мы предполагаем, существенное влияние на концепцию
К.С.М. (подробнее см. выше). «И обеими руками она рванула лиф,
обнажив грудь. Его взору открылась шея и плечи, весь ужас погибшей
красоты, вся страшная трагедия тела, некогда такого горячего, благоуханного
и блистательного, а ныне сморщенного и высохшего, словно упавший с
ветки и загнивший перезрелый плод. Это нагое тело, скрываемое от
чужих глаз, казалось, стало жертвой страшной катастрофы, приведшей к
окончательной гибели любви» (Золя Э. Плодовитость^ Золя Э. Собр. соч.:
В 26 т. М, 1966. Т. 20. С. 473).
3 Ср. с описанным Ставрогиным в своей исповеди сном, навеянным
картиной Клода Лоррена «Ацис и Галатея» (1657): «Это — уголок
греческого архипелага <...>. Тут запомнило свою колыбель европейское
человечество, здесь первые сцены из мифологии, его земной рай... Тут жили
прекрасные люди! Они вставали и засыпали счастливые и невинные', рощи
наполнялись их веселыми песнями, великий избыток непочатых сил
уходил в любовь и в простодушную радость» (Достоевский Ф.М. Поли. собр.
соч. Л., 1974. Т. 11. С. 21). Выделенные нами слова объединяют
процитированный фрагмент с текстом романа К.С. Мережковского. С Древней
Грецией связана и концепция греха, напоминающая о Ницше: «<...> Грех
есть еврейское чувство и еврейское изобретение, и с точки зрения
этого заднего плана всей христианской моральности христианство на деле
добивалось того, чтобы "оевреить" весь мир. В какой мере удалось ему
это в Европе, тоньше всего ощущается в той степени чуждости, каковую
все еще сохраняет греческая древность — мир, лишенный чувства
греха, — по отношению к нашим восприятиям <...>» (Ницше Ф. Веселая наука
(аф. 135) //Ницше Ф. Избр. пр. М., 1993. С. 241).
4 Пайнз Д. Бессознательное использование своего тела женщиной:
Психоаналитический подход. СПб., 1997. С. 141. Ср.: «Евреи не допуска-
114

ли к исполнению жреческих обязанностей людей с физическими
недостатками. В Древней Греции, да и не только в ней одной, трудно было
некрасивому занять высокий государственный пост» (Липавский Л. С.
О телесном сочетании (первая половина 1930-х) // «...Сборище друзей,
оставленных судьбою»: А. Введенский, Л. Липавский, Я. Друскин,
Д. Хармс, Н. Олейников: «Чинари» в текстах, документах и
исследованиях: В 2 т. [Б. м.], 1998. Т. 1. С. [132 - 161] 161).
5 См. об этом: Берберова H.H. Курсив мой: Автобиография. М., 1996.
С. 675 (биографическая справка, написанная самим автором).
Самоубийство — в контексте романа «Рай земной» — оказывается антитезой
длительного умирания от болезней: «<...> зло в мире стало непомерно велико.
Возьмите, например, мучительную смерть с ее корчами, с ее ужасной
агонией, на что эта мучительность ее?! Какая ненужная жестокость!» (с. 730).
О старости как мотиве самоубийства см.: Чхартишвили Г.Ш. Писатель и
самоубийство. М., 1999. С. 318 - 326.
6 Зиновъева-Аннибал Л. Д. Тридцать три урода. М., 1999. С. 40.
7 Исчерпывающую информацию см.: Минц З.Г. Блок л русский
символизм // Александр Блок: Новые материалы и исследования [: В 5 т.]. М.,
1980. Кн. 1. С. 100 — 104 (Литературное наследство. Т. 92); Ханзен-Лёве А.
Русский символизм: Система поэтических мотивов: Ранний символизм.
СПб., 1999. С. 51 - 57.
8 См. о стихотворениях A.A. Блока, в которых «нисхождение в мир
Красоты отождествляется с сотворением царства всеобщего счастья»
[Минц З.Г. Блок и русский символизм. Указ. изд. С. 127; приведен
пример из незавершенного стихотворения 1905 г. «Свободны дали. Небо
открыто...»). Это непротиворечивый детский мир «соловьевской»
гармонии.
9 См.: Ханзен-Лёве А. Русский символизм: Система поэтических
мотивов: Ранний символизм. СПб., 1999. С. 239 — 250. Ср. у Д.С.
Мережковского в стихотворении «Будда»: «...Мир исчезнет как зарница/В
полуночных небесах; / Все, что есть, нам только снится, / Вся природа — дым и
прах! / Наши радости — мгновенны, / Как обманчивые сны...» (цитата
приведена там же, с. 248).
10 Минц З.Г. Блок и русский символизм. Указ. изд. С. 105 — 106.
11 Там же. С. 109.
12 Ср.: «Братец... Несколько неприятный и позорный братец; он
действует на нервы, это довольно-таки мучительное родство. Но все-таки я не
хочу закрывать глаза на него, ибо еще раз: лучше, искреннее, веселее и
продуктивнее, чем ненависть, узнавание, готовность соединить себя с
ненавистным <...>» [Манн Т. Братец Гитлер (1939) // Манн Т. Художник и
общество: Статьи и письма. М., 1986. С. [76 - 81] 79).
13 В.В. Розанов описал, как «романист и мистик» отправлялся за
материалами для романа не в архив, а к «ОСОБЕ», т. е. к великому князю. «Об
этом посмеивались в близких кружках» (Розанов В.В. Мимолетное. М.,
1994. С. 43). «Так же точно "Она" с восхищением даже печатно
рассказывала, как они обедали у губернатора в Твери. <...> Как их приняли в
палаццо Волконских на Сергиевской <...>. Никто их обоих не толкал ни к
губернатору, ни к Волконскому, ни к "ТОЙ ОСОБЕ". Сами захотели.
Матерьял (о расколе при Петре), очевидно, можно было собрать без
губернатора. Но ау губернатора обедали" — это звучит гордо» (Там же.
115

С. 43 — 44). Налицо была тяга оказаться «поближе к начальству» и
посредством этого утвердить свое значение в собственных и чужих глазах.
14 Мережковский К. С. Этюды над простейшими животными Севера
России // Труды Санкт-Петербургского общества естествоиспытателей.
1877. Т. ѴШ. 4-я паг. С. 203 - 385.
15 Бенуа АН Мои воспоминания: В 5 кн. 2-е изд., доп. М., 1993. Кн. 4 —
5. С. 47-48.
16 Там же. С. 49. Об этом прозвище см.: Злобин В. Тяжелая душа.
Вашингтон, 1970. С. 22; Матич О. «Рассечение трупов» и «срывание
покровов» как культурные метафоры // Новое литературное обозрение. 1994.
№ 6. С. [139 — 150] 146. Образ заимствован из романа «Воскресшие боги.
Леонардо да Винчи» (1899) Д.С. Мережковского (см. издание: М., 1990.
С. 185).
17 См. в этой связи «декадентское», сексуально отмеченное поведение
В.Я. Брюсова в 1894 — 1895 гг.: гордость третьим триппером, культпоход
«на нимфоманку», «минетки», ночи оргий [Богомолов H.A. «Мы — два
грозой зажженные ствола»: Эротика в русской поэзии — от символистов до
обэриутов//Литературное обозрение. 1991. № 11. С. [56 — 65] 57 — 58).
18 См. общую постановку вопроса в статье: Безродный М.В. О «юдо-
боязни» Андрея Белого // Новое литературное обозрение. 1997. № 28.
С. [100-125] 100-101.
ХШ. «РАЙ ЗЕМНОЙ»
ИСТОЧНИКИ И ПАРАЛЛЕЛИ
Можно говорить — помимо концептуальной и
поведенческой матрицы русского символизма — о еще, по крайней мере,
пяти источниках фашистской «сказки» К. С. Мережковского:
«тропические» (в основном — французские) утопии ХѴШ века;
собственная сексуальная тяга к маленьким девочкам,
«спроецированная» в роман; эвдемонизм, свойственный XIX веку;
руссоизм, восходящая к инвективам Гегеля1 идеологическая
борьба с прогрессом2 (и заодно трудом) за возврат к
естественному состоянию*, смесь усвоенного через Н.П. Вагнера
дарвинизма (об особенностях вагнеровской рецепции идеи
естественного отбора см. ниже в гл. ХѴП) с самой радикальной евгеникой,
идеей целенаправленного и научного изменения человеческой
породы в нарушение всех норм современной морали (см. выше
о принадлежности КС.М. через это к философскому мэйнст-
риму, согласно концепции О. Шпенглера).
С утопиями «сказку» Мережковского объединяют —
помимо естественного недовольства современной цивилизацией —
еще два момента: во-первых, тропики как место действия и, во-
вторых, регуляция сексуальной жизни, без чего утопию
вообще невозможно представить. Мы имеем в виду такие
сочинения, как «Naufrage des îles flottantes, ou la Basiliade du célèbre
116

Pilpai: Poème hèroique en 14 chants traduit de l'indien par
Mr. M******* (1753) Морелли; «Histoire d'un peuple nouveau
dans l'isle de la raison» (1757) Д. Томпсона; «Supplément au
"Vouage" de Bougainville» (1772, опубл. 1796) Дени Дидро; «La
Découverte australe par un Homme-volant, ou Le Dédale française»
(1781) Ретифа де ла Бретонна3.
Все эти утопии были созданы после открытия так
называемых Островов Блаженства в южных морях. Например,
Морелли описал страну, расположенную на острове «среди
широкого моря», склоны холмов были «покрыты вечнозелеными
деревьями, сгибающимися под тяжестью прекрасных плодов»4.
«Деревья эти, — особо замечал Морелли, — постоянно цветут
и приносят все новые плоды». Иначе говоря, тамошний климат
освобождал от труда, предоставлял досуг и возбуждал
страсти. В ХѴШ веке теплые страны изображались как
экзотические места, где полигамия и полиандрия являлись
естественными. Там, под жарким солнцем, среди райских фруктов
оставалось только одно — заниматься любовью5. Скажем, у мега-
патагонцев — описанных Ретифом жителей острова,
расположенного на самом экваторе, — были общими жены, которых
мужчины, согласно законам острова, меняли ежегодно6.
Аналогичное устройство коллектива описал Дидро, отнеся
общность жен к обычаям на жарком острове Таити. Монолог
старика таитянина, обращенный к путешественнику Бугенвил-
лю, стоит привести целиком, поскольку именно текст Дидро
мог быть источником для романиста К.С. Мережковского (тем
более что действие его утопии также происходит на Таити, что
настойчиво подчеркивается в романе):
«Здесь все принадлежит всем, а ты проповедовал нам какое-то
неизвестное различие между твоим и моим. Наши девушки и наши женщины
принадлежат нам всем <...>7.
Только недавно молодая таитянка отдавалась восторгам в объятиях
молодого таитянина, ожидала с нетерпением, чтобы ее мать <...> сняла с нее
покрывало и обнажила ее грудь. Она гордилась тем, что возбуждала
желание и что влюбленные взгляды незнакомцев, родных, брата
останавливались на ней. Без стыда и страха она принимала в нашем присутствии,
посреди круга невинных таитян, при звуке флейт, среди плясок, ласки того,
кого намечало ей ее юное сердце и тайный голос ее чувственности. Вместе
с тобой среди нас появились идея преступления и опасность болезни8.
[Таитяне] едят, чтобы жить и расти, они растут, чтобы
размножаться, и не находят в этом ничего позорного и постыдного9.
Ты пользовался нежной жертвой долга гостеприимства; для тебя и
для нее устилали землю листьями и цветами; музыканты настраива-
117

ли свои инструменты; ничто не нарушало сладости и не мешало
свободе твоих и ее ласк. Вокруг вас пели гимн, призывавший тебя стать
мужчиной, а наше дитя — быть женщиной, женщиной уступчивой и
сладострастной»10.
Именно такие женщины и встретили путешественника в
романе-сказке Мережковского. К тому же доктринальное
отрицание прогресса в «Рае земном» прямо наследует
соответствующей идее Дидро, вложенной в уста старого таитянина:
«Мы обладаем всем, что необходимо и полезно нам. Неужели мы
заслуживаем презрения за то, что не сумели создать себе излишних
потребностей? Когда мы голодны, у нас есть что поесть; когда нам холодно, у нас
есть во что одеться. Ты был внутри наших хижин: чего в них не хватало,
по твоему мнению? Гоняйся сколько хочешь за тем, что ты называешь
жизненными удобствами, но позволь благоразумным людям
остановиться, когда они замечают, что могут получить от продолжения своего
тягостного труда лишь мнимые блага. Если тебе удастся уговорить нас
переступить тесные пределы того, что необходимо, то когда перестанем мы
трудиться, когда сможем мы наслаждаться? Мы постарались сделать
возможно наименьшей сумму наших годовых и ежедневных усилий, ибо
ничто нам не кажется дороже покоя. Поезжай к себе домой волноваться
и мучиться сколько тебе угодно, а нас оставь наслаждаться покоем. Не
внушай нам ни твоих мнимых потребностей, ни твоих химерических
добродетелей»11.
Не меньшее значение для возникновения концепции
романа «Рай земной» мог иметь и «Опыт о происхождении языков,
а также о мелодии и музыкальном подражании» (1761) Жан-
Жака Руссо, в котором в ходе сравнения Юга и Севера
проводилась мысль о том, что труд на Юге необязателен, потому что
природа сама обеспечивает условия для беспечности и
сладострастия:
В южных широтах, где природа щедра, потребности рождаются из
страстей; в холодных странах, где она скупа, страсти рождаются из
потребностей, и в языках, унылых сынах необходимости, чувствуется
отпечаток их сурового происхождения. <...> Вместо праздности, питающей
страсти, здесь выступает труд, который их подавляет; прежде чем
жаждать счастья, надо было позаботиться о том, чтобы жить. Общие
потребности объединяли людей значительно лучше, чем это сделало бы чувство,
и общество образовалось здесь только благодаря труду; постоянная угроза
гибели не позволяла ограничиться языком жеста, и первыми словами этих
людей было не «полюби меня», а «помоги мне». <...> Конечно, и
северяне не лишены страстей, но их страсти — иного рода. Страсть в жарких
странах - это сладострастие, рожденное любовью и изнеженностью;
природа здесь столь щедро одаряет людей, что им уже почти ничего не остается
делать, и если у азиата есть женщины и покой, он доволен. Но на Севере, где
жители потребляют много, а почва неблагодарна, люди, подвластные
стольким потребностям, легко раздражаются; все, происходящее вокруг,
118

их беспокоит, и, с трудом существуя, они чем бедней, тем более
привязаны к своему скудному достоянию; приблизиться к ним — значит посягнуть
на их жизнь12.
Кстати, тропики как место действия утопического романа
могли быть подсказаны Мережковскому «Тропической
природой» (1878) Альфреда Уоллеса, знаменитого и весьма
авторитетного натуралиста, труды которого были чрезвычайно
популярны, начиная с конца 1870-х годов, в кругу Н.П. Вагнера (это
объяснялось и интересом Вагнера к дарвинизму, и тем, что
Уоллес был известным спиритом13). Именно Уоллес
поэтически воспел великолепие тропических стран:
Первый утренний час полон <...> незабываемого очарования и
красоты. Все окрепло, освежилось прохладой и влагой минувшей ночи.
Молодые листочки и почки распускаются почти на глазах наблюдателя, а
молодые побеги, как часто можно наблюдать, выросли с вечера на
несколько дюймов; свежесть воздуха не поддается никакому описанию. Легкая
прохлада ранней зари, сама по себе приятная, смягчается живительной
теплотой, и яркое солнце освещает восхитительную тропическую
растительность, облекая ее прелестью, которую волшебная кисть художника и
пламенное слово поэта представили нам идеалом земной красоты14.
Под пером Уоллеса тропики предстали раем земным, в
котором нет проблем с пропитанием:
На экваторе лес круглый год остается неизменным или почти
неизменным, изо дня в день цветение, плодоношение, листопад продолжаются все
время то у того, то у другого растения. Никогда не бывает весны, лета,
осени, но каждый день совмещает в себе комбинацию этих трех времен года15.
Все эти красочные картины увенчаны подробным списком
полезных продуктов, круглый год даваемых экваториальным
лесом16. Именно на этом спонтанном изобилии и построена
«экономика» ХХѴП века, спроектированная КС. Мережковским.
В этом ряду нельзя не упомянуть и «Сон смешного
человека» Достоевского, впервые напечатанный в 1877 году в
«Дневнике писателя». К.СМ. мог читать эту «фантастику» еще в
юности. Многое в «Рае земном» напоминает о рассказе
Достоевского: посещение неведомой страны, объясняемое сновидением
рассказчика, размещение «рая» на острове в теплом море,
идиллические картины природы, описание великолепных растений
и цветов, именование жителей райского острова детьми:
И наконец, я увидел и узнал людей счастливой земли этой. Они
пришли ко мне сами, они окружили меня, целовали меня. Дети солнца, дети
своего солнца, — о, как они были прекрасны! Никогда я не видывал на
нашей земле такой красоты в человеке. Разве лишь в детях наших, в
самые первые годы их возраста <...>17.
119

К списку текстов, могущих считаться источниками
вдохновения нашего героя, необходимо добавить педофилическую
сказку Джеймса Мэтью Барри (1860 — 1937) о Питере Пэне,
первое появление которого относится к 1902 году, когда был
опубликован сборник милых сказочных рассказов под общим
названием «The Little White Bird». Фантастическому мальчику,
придуманному Барри, было всего семь дней, этот возраст не
увеличивался, и фантастический мальчуган радовал
воображение писателя:
Ясно как день, что Питер Пэн очень стар, но возраст его остается
неизменным... Ему всего семь дней, и, хотя он родился давно-давно, у него
нет дня рождения и вряд ли даже он когда-нибудь его праздновал. Дело
в том, что он перестал быть человеком, когда ему исполнилась неделя...
Он вылетел в окно и вернулся обратно в Кенсингтонский парк18.
Барри было приятно воображать своего юного героя
голеньким; в Кенсингтонском парке Питер пребывал как в раю:
На Питере не было уже его ночной рубашечки. Птички
выпрашивали у него куски полотна для подстилки в гнездах, и он, по доброте
сердечной, не мог им отказать <...>. Он ходил теперь голенький, но не
подумайте, однако, что он зяб или чувствовал себя несчастным... Ничуть не
бывало! Он был всегда весел и счастлив, потому что Соломон-Ворон сдержал
свое обещание и научил его жить по-птичьему... Он научил его быть
довольным и всегда делать что-нибудь и верить, что все, что он делает, —
чрезвычайно важно и нужно...19
«Друзья» в романе К. СМ. тоже всегда веселы, счастливы,
довольны, живут как птички и по-детски верят, что все, что они
делают, чрезвычайно важно и нужно. Не исключено, что К.С.М.
читал «The Little White Bird» Джеймса Барри.
Наконец, стоит отметить и так называемое «идеальное
государство Гонзало» из «Бури» Шекспира, черты которого
вполне могли повлиять на фантазию К. СМ. «Друзья» живут
точно так, как предложено Гонзало:
Ни виноградарей, ни землепашцев,
Ни прав наследственных, ни договоров,
Ни огораживания земель.
Никто бы не трудился: ни мужчины,
Ни женщины. Не ведали бы люди
Металлов, хлеба, масла и вина,
Но были бы чисты. Никто над ними
Не властвовал бы...
Все нужное давала бы природа —
К чему трудиться? Не было бы здесь
120

Измен, убийств, ножей, мечей и копий
И вообще орудий никаких.
Сама природа щедро бы кормила
Бесхитростный, невинный мой народ.
Себастьян
А можно будет подданным жениться?
Антонио
Нет, это тоже труд. Все будут праздны:
Толпа бездельников и свора шлюх.
Гонзало
И я своим правлением затмил бы
Век золотой.
Виктор Тэрнер привел это описание как пример
коммунитас, отметив неделимость, гомогенность и бесструктурность
описанного общества, отсутствие частной собственности и по-
лагание в удовлетворении нужд лишь на неправдоподобную
щедрость природы Карибского региона20. Именно коммунитас
с толпой бездельников и стадам прелестных юных шлюх и
спроектировал Мережковский, однако сделал коммунитас частью
более сложного целого: она (коммунитас) вписана в структуру
с рабами и «покровителями» (у Гонзало рабы и слуги
отсутствуют, хотя правитель есть — это сам Гонзало). Более сложная
структура позволяет решить ту задачу, о которой писал
Тэрнер: сделать приятные аффекты коммунитас («наслаждение»)
непреходящими, постоянными; сделать так, чтобы трудности
и опасности следующей за спонтанной коммунитас фазой (на
которой необходимо добывать жизненные блага для
существования коммунитас) не существовали вовсе21.
Трудно говорить об описаниях путешествий H.H. Миклухо-
Маклая как о непосредственном источнике утопии К.С.М.
(целиком описания путешествий и дневники не были опубликованы),
однако стоит отметить, что в текстах H.H. Миклухо-Маклая
немало педофилических мыслей, вызванных как наготой
окружавших его девочек22, так и всей обстановкой жизни в тропиках.
Не ограничиваясь подробными описаниями танцев,
завершающихся публичным coitus23, техники обрезания (как мужского,
так и женского)24 и рисунков, вытатуированных на mons Veneris,
освобожденных от волос и отполированных, путешественник
зафиксировал и свое влечение к 9 — 13-летним нимо^еткам:
Я нарисовал хорошенькую Ery, у которой около сосков окружность
только что начинала вспухать25.
121

Я нарисовал портрет Мкаль, которая оказалась действительно
девочкой лет 13. Как только я сказал ей, что я ее хочу нарисовать, она
поспешила надеть рубашку, но я вовремя предупредил ее, что это не нужно.
Груди ее еще не были развиты, только окружность сосков немного
вспухла, маленькие соски вдавлены. <...> Вечером, когда я пишу, она сидит
около и смотрит. Положительно здесь девочки рано становятся
женщинами и имеют то превосходство над европейскими, что во всех
отношениях натуральнее и откровеннее. Я почти убежден, что, если я ей скажу:
"Пойдем со мною", заплачу за нее ее родственникам, — роман готов26.
Были здесь две девочки, для <?> своего <?> возраста очень <физиче-
ски> развитые; старшей, которой еще не было 14 лет, не хватало только
мужчины с как можно большего размера пенисом; у младшей, которой
едва ли было 13 лет, была красивая пышная грудь. <...> Девушки много
улыбались <?> и старались по возможности нам понравиться27.
Если посмотришь на хорошенькую девочку, она очень часто
заглядывается, действительно ли на нее ты смотрел28.
Подробное описание формы груди, сосков и вспухающей
окружности обязательно, когда речь у Миклухо-Маклая
заходит о девочках, достигающих или только что достигших
половой зрелости. Видно, что это описания не только
антропологические, но и эротические.
Сексуальная атмосфера «Рая земного» очень близка к этим
картинкам с натуры, КС. Мережковский воспроизвел —
естественно, с добавлением собственных эротических фантазий —
обычаи «вольной любви» у примитивных народов,
зафиксированные H.H. Миклухо-Маклаем:
Вольная любовь. Совокупление дети начинают, как только могут рано,
девочки и мальчики лет 9, 10, 11 женятся, женщины29 часто 11, 12 лет,
регулы, однако ж, не наступают ранее 13, 14 лет. У таких рано
дефлорированных30 девок не рождается обыкновенно детей <...>31.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 «Дурная бесконечность главным образом в форме количественного
бесконечного прогресса — этого постоянного перехода границы, который есть
бессилие снять ее и постоянное возвращение в нее, — обычно считается чем-то
возвышенным и некоторого рода служением Богу, равно как и в
философии такой прогресс рассматривался как нечто последнее. Этот прогресс не
раз служил поводом для тирад, которыми восхищались как
возвышенными произведениями. Но на самом деле эта модная возвышенность
возвеличивает не самый предмет, который скорее ускользает, а только субъект,
поглощающий в себя столь большие количества. Скудость этого остающегося
субъективным восхождения по количественной лестнице сама себя
обличает, признавая, что в своем тщетном труде оно не приближается к
бесконечной цели, для достижения которой нужно, разумеется, взяться за дело
совершенно иначе» [Гегель Г.-В.-Ф. Наука логики. М., 1999. С. 239 — 240).
122

2 См., например, на эту модную в конце XIX в. тему кн.: Энгелъ-
гардт М.А. Прогресс как эволюция жестокости. СПб., 1899. Несмотря на
существенное различие (Энгельгардт не решился предложить остановку
прогресса и радикальное изменение условий существования человека),
книга Энгельгардта имеет с утопией Мережковского и ряд сходств,
прежде всего ссылки на Спенсера и обсуждение его «антипрогрессистских»
высказываний (см.: Там же. С. 35, 52,193 — 196; Мережковский К. С. Рай
земной. С. 799 ел.). Совпадают и замечания о ревности: «У первобытных
племен нет <...> ревности (т. е. права собственности на женщину) <...> Так
называемый "групповой брак" и "полиандрия" — наиболее древние
формы брака — исключают ревность» [Энгельгардт М.А. Указ. соч. С. 175);
«Но, — заметил я, — какая же это любовь? Вы говорите, что они
сходятся и расходятся без всякой душевной ломки, что они не обращают даже
внимания на неверности. Значит, им неизвестно и чувство ревности? — В
вашем смысле, — ответил он, — конечно нет. Да и как бы она могла быть
у нас» [Мережковский К. С. Рай земной. С. 664). Ср. с антипрогрессистской
концепцией «Сна смешного человека» (1877) и упоминанием ревности как
следствием разрушения исходной идиллии: «Затем быстро родилось
сладострастие, сладострастие породило ревность, ревность — жестокость...»
(Достоевский Ф.М. Сон смешного человека // Достоевский Ф.М. Полн.
собр. соч. Л., 1983. Т. 25. С. [104 - 119] 116).
3 См. также его новеллу «Двадцать жен двадцати товарищей», в
которой описаны общие жены.
4 Морелли. Отрывки из «Базилиады» // Морелли. Кодекс природы, или
Истинный дух ее законов. М.; Л., 1956. С. [253 - 278] 254 - 255.
5 Подробнее см.: Manuel F.E., Manuel KP. Utopian Thought in the
Western World. Cambridge (Mass.), 1979. P. 535 - 537.
6 «Каждый год у нас выбирают жен. Это не значит, однако, что
женщины каждый год выходят замуж. Они выходят замуж только раз в два
года, потому что они еще один год кормят грудью детей» [Ретиф де ла
Бретонн. Южное открытие, произведенное летающим человеком, или
Французский Дедал. М.; Л., 1936. С. 136 — 137). «Поскольку у нас больше
девушек, чем юношей, лишние девушки предназначаются тем мужчинам,
жены которых кормят грудью детей» (Там же. С. 139).
7 Дидро Д. Добавление к «Путешествию» Бугенвилля^ Дидро Д. Собр.
соч.: В 10 т. М.; Л., 1935. Т. П: Философия. С. [35 - 81] 43.
8 Там же. С. 45 — 46.
9 Там же. С. 46.
10 Там же. С. 47. Именно такой «первозданный рай», сочиненный
Дидро, увидел на Таити Поль Гоген, оказавшийся там в 1891 г. (с 1901 г. он
переселился на другой полинезийский остров — Хива-Оа). См. также два
произведения К.Д. Бальмонта, написанные в 1912 г.: Бальмонт К. Д.
Острова счастливых: (Полинезия). Тонга: (Из путевого дневника) //
Русское слово. 1913.19 мая (1 июня); Бальмонт К. Д. Острова счастливых.
Самоа: (Из путевого дневника) // Биржевые ведомости. Утренний выпуск.
1916. 1 (14) окт. В первом очерке встречаем характерное для этого рода
текстов сравнение острова с Раем, а его жителей — с детьми: «Эти
воздушные краски — Элизиум. И жители острова Тонга-Табу всегда улыбаются.
Когда же они не улыбаются, а смеются, ты радуешься на них, даже если
это они над тобою смеются, — как радуешься, а не сердишься и не обижа-
123

ешься на красивых и незлых детей, когда они резвятся и проказничают.
Если есть на земле счастливые люди, это — они». О выступлениях
Бальмонта с лекцией «Океания» в 1913 г. см. в комментариях Р.Д. Тименчи-
ка в кн.: Пяст В.А. Встречи. М., 1997. С. 378 - 379.
11 Дидро Д. Добавление к «Путешествию» Бугенвилля. Указ. изд. С. 44.
12 Руссо Ж. -Ж. Опыт о происхождении языков, а также о мелодии и
музыкальном подражании, гл. X «Образование языков Севера» //
Руссо Ж.-Ж. Избр. соч.: В 3 т. М., 1961. Т. 1. С. [221 - 267] 249 - 250; курсив
наш. Комментарий к этому высказыванию см.: Деррида Ж. О
грамматологии. М., 2000. С. 396 - 397.
13 См.: Wallace A.R. The Scientific Aspect of the Supernatural: Indicating
the desirableness of an experimental enquiry by men of science into the alleged
powers of clairvoyants and mediums. L., 1866; On Miracles and Modern
Spiritualism: Three essays. L.; Glasgow, 1875 (2nd ed. — L., 1881); Miracles and
Modern Spiritualism... Revised edition, with chapters on apparitions and
phantasms. L., 1896; Уоллес А.Р. Защита новейшего спиритуализма / Пер.
А. Шабельского. Харьков, 1889.
14 Уоллес А.Р. Тропическая природа. М.; Л., 1936. С. 52.
15 Там же. С. 56. Это цитата из сочинения: Bates H. W. The Naturalist on
the River Amazon: A record of adventures, habits of animals, sketches of
Brazilian and Indian life, and aspects of nature under the Equator, during eleven
years of travel. L., 1863. Vol. 1 — 2. В 1873 г. в Лондоне вышло третье
издание этой книги.
16 Уоллес А.Р. Тропическая природа. С. 66 — 67.
17 Достоевский Ф.М. Сон смешного человека ^ Достоевский Ф.М. Поли,
собр. соч. Л., 1983. Т. 25. С. [104 — 119] 112. Любопытно, что картина
природы описана у Достоевского едва ли не теми же словами, что и в книге
Уоллеса.
18 Барри Джеймс М. Белая птичка / Пер. А. Даманской. Пб., 1922.
С. 152. Оригинал см.: BarrieJ.M. Peter Pan in Kensington Gardens. L., [s. a.]
P. 20. На рисунке Arthur'a Rackham'a Питер Пэн изображен аппетитным
голеньким младенчиком.
19 Там же. С. 161; Ibid. Р. 31. Подробности о педофилии Дж.М.
Барри можно было узнать из информации на сайте «Famous British
paedophiles», ныне закрытом. Известно, впрочем, что в 1897 г. Барри женился
на актрисе Мэри Анселл, но у них не было детей. Барри же
познакомился с четырехлетней девочкой по имени Маргарет и «дружил» с ней.
Маргарет умерла в шестилетнем возрасте; Барри описал ее под именем
«Венди», подружки Питера Пэна. Хватает ли этой дружбы Барри с Маргарет
для диагностирования педофилии?
20 См.: Тэрнер В. Символ и ритуал. М., 1983. С. 204 - 205. «<...> В
более спартанских условиях люди принуждены были бы трудиться даже для
того, чтобы только согреться. Таким образом, он (Гонзало. — М.З.)
обходит главнейшую загвоздку всех утопий, состоящую в том, что нужно
трудом добывать необходимое для поддержания жизни, или — на жаргоне
экономистов — мобилизовать ресурсы. Мобилизовать ресурсы означает
также мобилизовать людей, ^го подразумевает социальную организацию
с ее "целями" и "средствами" и необходимой "отсрочкой удовольствий",
что влечет установление, хотя и кратковременное, упорядоченных
структурных отношений человека с человеком» (Там же. С. 205).
124

21 См. обсуждение этого вопроса: Там же. С. 208.
22 Ср.: «В повседневной жизни меня часто приводила в смущение
вольность поведения намбиквара. Так, трудно было оставаться безразличным
при виде хорошеньких девочек, которые, зубоскаля, валялись в песке у
моих ног голые и извивающиеся, как черви» (Леей-Строе К. Печальные
тропики. М., 1994. С. 217).
23 Миклухо-Маклай H.H. Собр. соч.: В 6 т. М., 1990. Т. 1. С. 369, 374 -
375; разрозненные заметки 1871 г.
24 См.: Он же. Путешествие на Папуа-Ковиай (декабрь 1873 г. — июль
1874 г.) // Там же. С. 270 — 271; Он же. Еще о некоторых
этнологически важных обычаях папуасов Берега Маклая в Новой Гвинее (из письма
H.H. Миклухо-Маклая) //Там же. М., 1993. Т. 3. С. 107 - 109.
25 Он же. Путешествия по Малаккскому полуострову в 1874 — 1875 гг. //
Там же. Т. 2. С. 28. На с. 29 помещен рисунок: «Era, около 9 лет».
26 Там же. С. 41.
27 Записи из карманной записной книжки № 2 за 1871 г. //Там же. М.,
1990. Т. 1.С. 393; в комментариях к «Плаванию на корвете "Витязь"
(ноябрь 1870 г. — сентябрь 1871 г.)».
28 Там же. С. 376; разрозненные заметки 1871 г.
29 Вместо слова использован значок (кружок, к которому снизу
приставлен крестик).
30 Вместо слова использован значок (кружок, к которому слева
приставлена горизонтальная черточка).
31 Миклухо-Маклай H.H. Собр. соч. М., 1990. Т. 1. С. 371; разрозненные
заметки 1871 г.
XIV. РОМАН О БИОВЛАСТИ
Вроде бы возвратившись назад, к утопиям XVIII века и
перенеся действие в жаркий климат, где не надо трудиться,
Мережковский тем не менее выбрал не модную накануне
Французской революции идею всеобщего труда1 и равенства2,
а, напротив, идею строго кодифицированного и
претворенного в самой биологии человека неравенства, т. е. биологической,
а вслед за ней и социальной специализации, при которой труд
отдан только рабам3, умственная деятельность — только
«покровителям», а счастье и игра — только «друзьям»,
окруженным тотальным надзором4.
При этом «друзьям» не принадлежит никакой
собственности, они голы в буквальном и переносном смысле, у них нет и
в принципе не может быть никакой приватной, т. е. отдельной
от коллектива и неизвестной ему жизни, а все, что они имеют
(от пищи до сведений об устройстве мира), они получают из
рук патрона-«покровителя». Это идеальные рядовые члены
фашистского общества, целиком от него зависимые и для
надежности вмурованные в коллектив. Их безраздельной собст-
125

венностью не является даже собственное тело. И способность
к размножению, и сама жизнь — все в руках «покровителей».
Тотальность надзора символизирует нагота, к которой
«друзья» приучены. Бесхитростный язык тела (эрекция,
менструация и т. п.) не позволяет им что-либо скрыть в принципе.
Любое их желание, любое внутреннее движение видно всем.
Никаких тайн у них быть не может, они всё простодушно
рассказывают «покровителям». И это естественно, ибо биологические
родители «друзей» тоже инфантильны: в этом стаде и дети и
родители являются только товарищами по играм, всегда
резвыми, веселыми и обязательно ласковыми к «покровителю» и
друг к другу.
Власть «покровителей» над умами, телами и жизнью
«друзей» абсолютна. Жить или нет, размножаться или нет —
единолично решает «покровитель» общины. Достаточно девушке
родиться с широковатыми бедрами или более, чем
предписывает норма, развитыми молочными железами, или она
окажется недостаточно подвижной в играх и страстной в любви, или
после родов и кормления у нее испортится форма груди, или
бедра слегка раздадутся и фигурка перестанет быть
мальчишеской — и вопрос о стерилизации решается автоматически.
Достаточно мужчине-мальчику начать о чем-то задумываться,
хмурить хорошенькое личико, задавать лишние вопросы,
демонстрировать желание «все узнать», вместо того чтобы
участвовать в играх с женщинами-девочками и активно
совокупляться (в романе, кстати, изображен такой мужчина-мальчик, Нол-
ле — от латинского «nolle», «не хотеть»), — и он тут же
отправляется в особую «интеллектуальную резервацию» на остров
Пасхи, где собраны прелестные голенькие умники (числом
около трехсот) из всех общин. Те, кто не хотят секса,
считаются больными «гипертрофией духа» (атавистическим
стремлением к знаниям). Естественно, всех этих красавчиков
предварительно стерилизуют5, после чего в полной изоляции учат
грамоте, дают книги, микроскопы, телескопы и другие
приборы (см. с. 707 — 708). Свои бессмысленные знания они уносят
в могилу. «Друзья» должны быть неграмотными, фактически
действует запрет на книги и письмо.
<...> у нас нет никаких школ, кроме одной, — школы жизни, более того,
наши люди — безграмотны: они не умеют ни читать, ни писать (с. 702).
Мы, «покровители», все-таки учимся читать и писать, знакомимся и с
элементами естественных наук, и с историей, знаем немного и
математики. Да и «друзья» наши кое-чему от нас научаются. Но они знают только
то, что мы им рассказываем q мире, его законах, о прошлом человечества,
126

и только постольку, поскольку это их интересует. Они, впрочем,
предпочитают играть и веселиться, и мы их в этом поддерживаем: слишком
большая потребность знания была болезнью вашего и последующих веков, и
большая образованность вовсе не нужна для счастья человека (с. 704).
— <...> а ты, Эрос, — обратился старик (Эзрар. — М.З.) к одному из
молодых людей, — хотел бы ты сидеть целые дни за книгами и изучать
природу и ее законы, чтобы проникнуть во все ее тайны?
— Я не понимаю, для чего это? (с. 705).
К. СМ. как теоретик на 64 года опередил Жака Деррида,
который в книге «О грамматологии» (1967) с опорой на ряд
текстов Руссо обосновал концепцию естественности речи и
неестественности письма, которое «обнажает кризис живой
речи, ее деградацию»6. В утопии К. СМ. письмо запрещено
именно как предмет противоестественный, как источник
возможной порчи. В текстах Руссо Деррида отыскивает фигуру
восполнения. Письмо и книги — опасное восполнение речи;
онанизм — опасное восполнение сексуальной природы человека.
Восполнение как «обман матери-природы» действует подобно письму
и оказывается столь же опасным для жизни, причем опасность эту
порождает образ. Подобно тому, как письмо обнажает кризис живой речи, ее
деградацию в «образе», рисунке или представлении, так онанизм
возвещает разрушение жизненных сил в соблазнах воображения7.
В «Рае земном» автор исходит из той же аналогии: книги и
«письмо» предлагаются лишь тем, кому недостаточно
естественного сексуального возбуждения, кому нужны
дополнительные стимулы, заменяющие женщину. Эти стимулы
(самовозбуждающее книжное знание древности) уподоблены
опасной мастурбации, поэтому «умников» предварительно
стерилизуют, лишая возможности передавать свою болезнь по
наследству. «Пороком и извращением» является в ХХѴП веке
тяга к книгам.
Обычаи мира, описанного в «Рае земном», вполне
фашистские. Существенно уменьшенное в количестве (с многих
миллиардов до двух миллионов!) и разъединенное человечество,
поселенное Мережковским на отдельных островах, не
имеющих между собой связи, напоминает заключенных
концлагеря, разбросанных по отдельным лагерным пунктам (ОЛПам).
В качестве приложения к роману Мережковский
перепечатал фрагмент «Легенды о Великом Инквизиторе»,
трактующий вопрос о счастье, указав при этом, что случайно
натолкнулся на этот роман уже после того, как работа над «Раем
земным» была завершена.
127

Мы не слишком доверяем этому признанию8, но допускаем,
что непосредственным источником для новоиспеченного
романиста послужил действительно не роман Достоевского, а
статья В.В. Розанова «Легенда о Великом Инквизиторе Ф.М.
Достоевского: Опыт критического комментария» (1891). Ибо
именно акценты, расставленные В.В. Розановым, и стали
опорами биологической утопии: во-первых, развернутое
рассуждение о растлении природы человеком, о вносимых им разврате
и зле9, которые в романе К. С. Мережковского стали отправной
точкой деятельности «обновителей»; во-вторых, пропозиция о
том, что спасение принесут лишь покорность и безволие масс,
что счастье может быть только у слабосильных существ и что
поэтому «детское счастье слаще всякого»-™ в-третьих,
извлеченное из монолога Инквизитора указание «на возможность
регулировать самое народонаселение, его рост или умаление, — всё
смотря по нуждам текущего исторического момента»11.
Впрочем, проблема биополитики, способы регулирования
рождаемости и населения — это важнейшие проблемы второй
половины ХѴШ — XIX века12, которые биологу не могли оставаться
неизвестными. Неудивительно, что биолог и написал роман о
биовласти (термин Мишеля Фуко).
К тому же образ робких детей удивительным образом совпал
с сексуальным отклонением профессора, который как бы
помимо своей воли выявил сексуальные подтексты «Легенды», вывел
их, говоря словами того же Фуко, в дискурс. Беззащитный
ребенок — один из самых возбуждающих образов для садиста.
Тотальный контроль за его жизнью и поведением, постоянная
нагота этого ребенка выражают важнейшую идею «Рая земного»:
ПОДЛИННАЯ ВЛАСТЬ - ЭТО ВЛАСТЬ НАД ГЕНИТАЛИЯМИ.
Все прочие формы власти — лишь сублимация этой
подлинной. С этой точки зрения мы имеем дело с романом о власти
вообще.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Все трудятся и в утопии Морелли, и в Мегапатагонии Ретифа, и на
Таити, описанном Дидро.
2 См., например, «Манифест равных» Сильвена Марешаля (1796) (Ба-
бэф. Учение равных / Ред. и предисл. Альбера Тома; Пер. с фр. Ю. Стек-
лова. СПб., 1906. С. 74-79).
3 Ср.: «<...> Мысль о труде наводила на Передонова тоску и страх.
Хорошо бы ничего не делать, есть, пить, спать, да и только!» {Сологуб Ф.
Мелкий бес. М., 1988. С. 248 — 249). «— Ну, да, — возражал Передонов, —
ты думаешь, через двести или через триста лет люди будут работать? —
128

А то как же? Не поработаешь, так и хлебца не покушаешь. Хлебец за
денежки дают, а денежки заработать надо. — Я и не хочу хлеба. — И
булочки, и пирожков не будет. <...> Нет, люди сами работать не будут, —
сказал Передонов, — на всё машины будут, — повертел ручкой, как аристон,
и готово... Да и вертеть долго скучно» (Там же. С. 251).
4 Кстати, идею биологической детерминации структуры социума,
фундирующей фашистское общественное устройство, потом использовал
Олдос Хаксли в биосоциальной стратификации, маркированной
первыми пятью буквами греческого алфавита.
5 Ср.: «Сама идея возможного отделения индивида от группы
утверждается вместе с потребностью уголовного судопроизводства отметить тело
карающим клеймом закона <...>» [Де СертпоМ. Хозяйство письма^ Новое
литературное обозрение. 1997. № 28. С. [29 — 46] 35). Отделение «друга»
от стада «друзей» сопровождается «телесной отметкой» — стерилизацией.
Индивиды, тяготящиеся беззаботной жизнью в стаде, должны бесследно
вымирать.
6 Деррида Ж. О грамматологии. М., 2000. С. 303.
7 Там же. С. 303.
8 Не исключено, что таким образом К. СМ. полемизировал с братом,
выпустившим в 1901 — 1902 гг. отдельным изданием двухтомник «Л.
Толстой и Достоевский», в подтексте которого был спрятан проект нового,
плодотворного соединения «земного» («плоть» — Л. Толстой) и
«небесного» («дух» — Достоевский). «Рай земной» дает собственный вариант такого
соединения.
9 См.: Розанов В.В. Легенда о Великом Инквизиторе Ф.М.
Достоевского: Опыт критического комментария // Розанов В.В. Несовместимые
контрасты жития: Литературно-эстетические работы разных лет. М., 1990.
С. [37 - 224] 103.
10 Там же. С. 155. Эти слова, как указал Розанов в подстрочном
примечании, «составляют третью центральную мысль "Легенды"». Ср. с
фразой из «Рая земного»: «<...> нужно, чтобы люди стали подобны детям, ибо
только дети могут быть счастливы» (с. 652).
11 Розанов В.В. Легенды о Великом Инквизиторе Ф.М. Достоевского.
С. 156.
12 См.: Фуко М. Воля к истине: По ту сторону знания, власти и
сексуальности. М., 1996. С. 243 - 246.
XV. «ПРОГРЕСС» КАК ОБЪЕКТ ТЕОРИИ
СПЕНСЕР, МЕНЬШИКОВ И СЕРГЕЙ БУЛГАКОВ
Процитированная в «Рае земном» статья Г. Спенсера
«От свободы к рабству» (1891)1 в известном смысле может
считаться отправной точкой для рассуждений К.СМ. Приведем
по русскому переводу 1900 года финал процитированного
Мережковским фрагмента:
И однако же, в то время как прогресс в области духовной и
физической жизни масс совершается значительно быстрее, чем когда-либо
прежде, а понижение процента смертности показывает, что в общем жизнь стала
129
5 Золотоносов М.Н.

не так трудна, — именно в это время все громче раздаются голоса,
твердящие, что зло слишком велико и ничто не может помочь горю, кроме
разве социальной революции. При наличности очевидного улучшения жизни
в связи с ее увеличенной продолжительностью, которая уже сама по себе
достаточно убедительный признак общего улучшения, все с большей
настойчивостью заявляют, что дело обстоит совсем скверно, что общество
необходимо разрушить до основания и перестроить его по новому плану2.
К. СМ. именно и предлагает вариант «разрушения до
основания», перестройки по радикально новому плану, главной
причиной необходимости разрушения и перестройки называя
тот глобальный тупик, в который человечество завел прогресс.
При этом отрицается и то достижение, которое особо отметил
Спенсер, — увеличение продолжительности жизни. Оно не
нужно, ведь это следствие прогресса, по мнению К.СМ., тоже
не приносит счастья. Кстати, это ощущение нашего героя
соответствует тому, что было характерно для «аргонавтического»
круга, в котором вращался Андрей Белый в 1903 году:
Существующий мир изжил, исчерпал себя, он неправеден и достоин
осмеяния и эпатирования, нужно обнажить его бессмысленность,
противопоставить ему иные ценности и иной тип поведения3.
Своими методами К. СМ. все это и проделал. Особенно
хорошо вышел эпатаж, если учесть его девятилетнее
сожительство с девочкой, которое оказалось практической реализацией
описанной в романе утопии (подробнее см. в гл. XXVI).
Подозреваем, что не меньшее значение могла иметь для
К.С.М. книга М.О. Меньшикова «О писательстве», точнее,
статья «Литературное бессилие», опубликованная в ней4. Из
статьи этого же автора, напечатанной в «Новом времени» в апреле
1902 года, известно, что К. С. Мережковский прислал ему из
Америки роман «Рай земной» (подробнее см. в гл. VI). Либо
К. СМ. использовал антипрогрессистские инвективы
Меньшикова из «Литературного бессилия» как один из источников
вдохновения5, либо ознакомился с этой статьей потом и выслал
роман Меньшикову как единомышленнику. Сходного много,
хотя немало и сущностных различий, которые К. СМ. не
ощутил, в первую очередь важнейшей особенности статьи
Меньшикова — ее глубокого почвенничества.
В самой Европе <...> идет великая духовная катастрофа, разгром культ
тур, систем и миросозерцании. <...> Никогда прогресс не шел столь буйным
и мощным бегом, как в наше столетие. Он вооружил человечество
средствами, которые по своему могуществу кажутся просто волшебными;
подобрав ключи к тайнам природы, человек овладел титаническими силами
ее, создал и продолжает создавать бесконечный мир вещей и средств к
130

жизни — в сомнительном предположении, что жизнь нуждается в этих
средствах.
В результате — прогресс убил культуру, — буря новых идей сорвала со
всех корней старое дерево прежнего миросозерцания. <...>
Продолжающийся прогресс, выдвигающий все новые и новые средства жизни,
заслоняет цели ее. <...> И городская и деревенская культура рушились;
разве в очень глухих местах в Европе еще можно отыскать последние
экземпляры цельных гармонических типов. Душа народная распадается
всюду—об этом в один голос свидетельствуют все наблюдатели деревни.
Вместо сосредоточения духа происходит его рассеяние, и европейский
прогресс служит для этого центробежною силой6.
Современный прогресс имеет слишком стихийные свойства; он
оказался в крайнем своем развитии силою столь же губительною, как и
застой, силою, несовместимою с естественною жизнью человеческого духа.
<...> Возвращение к простоте жизни, возвращение к природе <...> вот
верховный интерес времени7.
«Простоту жизни» К.СМ. понимал по-своему...
Если работа Спенсера наверняка явилась для
романиста К. СМ. одной из опор, если статья Меньшикова
гипотетически могла послужить такой опорой, то статья С.Н. Булгакова
«Основные проблемы теории прогресса», опубликованная в
1902 году в сборнике «Проблемы идеализма» и наверняка не
известная К. С. Мережковскому в период работы над «Раем
земным», оказалась близкой ему идеологически. Что-то «анти-
прогрессистское» наполняло «воздух эпохи», атмосферу
«конца века», и эти «запахи» К.СМ. учуял не хуже СН.
Булгакова. Параллели между романом «Рай земной» и статьей
«Основные проблемы теории прогресса» симптоматичны: авторы как
бы спорят друг с другом, по-разному отвечая на одни и те же
вопросы, заданные временем.
С.Н. Булгаков выступил против теории прогресса как
разновидности религии, подменившей собою сразу и науку и
христианство.
<...> Теория прогресса для современного человека есть нечто гораздо
большее, нежели всякая рядовая научная теория, сколь бы важную роль
эта последняя ни играла в науке. Значение теории прогресса состоит в
том, что она призвана заменить для современного человека утерянную
метафизику и религию, точнее, она является для него и тем, и другим8.
В теории прогресса позитивная наука хочет поглотить и метафизику,
и религиозную веру, точнее, она хочет быть триединством науки,
метафизики и религиозного учения9.
Всякая религия имеет свое Jenseits10 — верование в то, что некогда
исполнятся ее чаяния, утолится религиозная жажда, осуществится
религиозный идеал. Такое Jenseits имеет и теория прогресса в представлени-
5*
131

ях о будущих судьбах человечества, свободного, гордого и счастливого.
Но, отрицая веру и сверхопытное знание, она хочет вселить убеждение в
несомненном наступлении этого будущего царства научным путем, хочет
его научно предусмотреть и предсказать, подобно тому, как астроном
предсказывает лунное затмение <...>п
С.Н. Булгаков уже по одному тому против теорий
прогресса, что они пытаются подменить религию и метафизику.
Такова, например, теория научного социализма Маркса и
Энгельса с ее чисто религиозной верой в «неизбежность наступления
социалистического способа производства» (Булгаков назвал
теорию социализма «научной теодицеей»). Социальные науки
вообще неспособны что-либо предсказывать.
Самые смелые теории прогресса не идут в своих предсказаниях
дальше обозримого исторического будущего, а исторический глаз видит
недалеко. Пусть нам известны судьбы человечества, положим, в XX веке, но
мы уже ровно ничего не знаем о том, что его ждет в XXI, ХХП, ХХШ...
и т. д. веке. Научная теория прогресса подобна тусклой свече, которую
кто-нибудь зажег в самом начале темного бесконечного коридора12.
КС. Мережковский тоже против теории прогресса. Почему?
Может быть, в силу своего атеизма он не любит и «теологизиро-
вавпшйся» прогресс. А может быть, не верит в возможность
социальной и позитивной науки спланировать прогресс с
положительными для человечества результатами и потому придумал в
своей утопии такой мир, в котором история заменена биологией,
социума и социального развития нет вовсе, и слабое место науки
не имеет значения, ибо социальные предсказания и не
требуются. Иными словами, отменяются «судьбы человечества» в их
неизвестности. В романе «Рай земной» у человечества нет судьбы,
ибо нет развития. Учитывая деление В. Виндельбанда на науки о
природе и науки о культуре, КС. Мережковский, не доверявший
наукам о культуре, сделал человечество из выдуманного им мира
целиком и полностью объектом науки о природе. То есть таким,
которое постижимо средствами позитивной науки.
Субъектом бесконечного прогресса является человечество.
Человечество вполне играет роль божества в религии прогресса. <...> Почему же
обожествляется именно человечество, почему этот безличный субъект
наделяется свойствами божества, прежде всего вечностью или, по
крайней мере, бессмертием, совершенством, абсолютностью (ибо лишь при
наличности этих свойств и возможно религиозное отношение)?13.
К. С. Мережковский отменил все сразу: человечество как
субъект (превратив его в объект), бессмертие (показав легкий
способ бесследного уничтожения всего населения земного
шара), абсолютность (продемонстрировав, что можно заново
132

населить Землю искусственно выведенной породой людей).
Популяция «друзей» — это «человечество», постижимое
позитивистской наукой. Иными словами, наш герой спас
позитивизм изменением самого человечества, которое не
развивается и потому предсказуемо на многие века вперед.
Булгаков выдвинул и другую проблему:
<...> Невозможно решить с определенностью, существует или не
существует какой-либо эвдемонистический прогресс в истории, тем более
что рядом с новыми источниками наслаждений человечество получает и
новые источники страданий, новые болезни и заботы. Погоня за всеобщим
счастьем как целью истории — есть невозможное предприятие, ибо цель
эта совершенно неуловима и неопределима14.
К.С. Мережковский показал с определенностью, каковы
должны быть параметры того мира, в котором
эвдемонистический прогресс был бы возможен, что надо сделать, чтобы
исчезли все источники страданий, как догнать «всеобщее
счастье», сделав его целью истории, то есть ее финалом.
Между прочим, то, что описано в «Рае земном», предложено самим
С.Н. Булгаковым — естественно, как положение, для
человечества неприемлемое:
Социальный эвдемонизм, в сущности, тот же эпикуреизм,
осуждается развитым нравственным сознанием и благодаря низменности его
основного принципа. Счастие — есть естественное стремление человека, но
нравственным является лишь то счастие, которое является попутным и
непреднамеренным спутником нравственной деятельности, служения
добру. Очевидно, такое счастие не может быть поставлено само себе целью
уже по тому одному, что оно не представляет собою чего-либо
самостоятельного. Но если поставить знак равенства между добром и
удовольствием, то нет того падения, чудовищного порока, животного эгоизма,
потопления всех духовных потребностей в чувственности, которое бы не
освящалось этим принципом. Идеалом с этой точки зрения было бы
обращение человечества в животное состояние. Это учение совершенно
неспособно оценить всю необходимость, все возвышающее значение
страдания, истолкователем которого явился в нашей литературе Достоевский.
Предикат всеблаженности мыслим лишь в отношении к Богу <...>; для
человека же нравственная жизнь без борьбы и страданий невозможна15.
Все то, что Булгаков с негодованием отверг, при этом
тщательно описав и перечислив, К.С. Мережковский использовал
как фундамент утопического мира, в котором человек
практически превращен в красивое, здоровое и сладострастное
животное. Возникает ощущение, что текст Булгакова был взят за
основу и аккуратно по всем пунктам перевернут. Но это не более
чем ощущение: «Рай земной» был создан двумя годами
раньше статьи Булгакова.
133

ПРИМЕЧАНИЯ
1 См.: Мережковский К.С Рай земной. Берлин, 1903. С. 352 — 354; наст,
изд. — с. 799 — 780. Процитирована книга: Spencer H. Essays scientific,
political and speculative. 4 ed. L., 1891. Vol. Ш; ch. XIV «From freedom to
bondage».
2 Спенсер Г. Опыты научные, политические и умозрительные: [В 3 т.]
СПб., 1900. Т. 3. С. 258. Впрочем, в конце XIX в. хватает инвектив против
прогресса, можно предположить, что они отражают атмосферу «конца
века» и страха перед будущим. Ср.: «<...> При форме частной
собственности всякий прогресс — зло. Тяжело говорить об этом, еще труднее
доказывать, но это вполне верно. Пусть другие восхищаются чудесными
изобретениями человеческого гения, пусть официальные ораторы и
ограниченные или продажные публицисты замирают перед количеством,
силой и отделкой наших орудий труда — гордостью нашего XIX века. <...>
Я категорически не присоединяю своего голоса к этой бесконечной,
единогласной похвале, к этим смешным притязаниям традиционного
одушевления. <...> Утверждаю, что скорее нужно печалиться по поводу слез,
лишений, нужды, выходящих из недр железного чудовища, чем
любоваться его большими размерами, величием его хода. <...> Зверь гибок,
силен, удивительно сложен, ослепительно красив; но что же, если эта
гибкость служит ему для того, чтобы кусать свою жертву? Если это
называют "благами прогресса", то мне они представляются
отвратительно-безобразными» (Фор С. Мировая скорбь: Опыт независимой философии.
СПб., 1906. С. 121 — 122). К.С.М. мог читать французский оригинал
этого сочинения: Faur S. La Douleur universelle. Paris, 1895.
3 Лавров A.B. Андрей Белый в 1900-е годы: Жизнь и литературная
деятельность. М., 1995. С. 139.
4 Первый вариант этой статьи см.: Меньшиков М.О. Литературное
бессилие и его причины // Книжки «Недели». 1892. № 1. С. 188 — 202.
Книжный вариант этой статьи существенно переработан и дополнен.
5 Можно, например, сопоставить обвинения Меньшикова в адрес «спе-
циализма» (Меньшиков М. О. Литературное бессилие // Меньшиков М.О.
О писательстве. СПб., 1898. С. [15 — 28] 24) с соответствующими
обвинениями К. СМ. в адрес прогрессирующего разделения наук, в пределе
имеющего утрату объекта изучения (подробнее см. в комментарии к роману
«Рай земной»).
6 Там же. С. 22 - 24.
7 Там же. С. 27 - 28.
8 Булгаков С.Н. Основные проблемы теории прогресса // Проблемы
идеализма: Сборник статей. М., 1902. С. [1 — 47] 9.
9 Там же. С. 10.
10 По ту сторону (нем.).
11 Булгаков С.Н. Основные проблемы теории прогресса // Проблемы
идеализма: Сборник статей. М., 1902. С. 11.
12 Там же. С. 15.
13 Там же. С. 17.
14 Там же. С. 23.
15 Там же.
134

XVI. АНТРОПОТЕХНИЧЕСКИЙ КОНТЕКСТ
Особо следует отметить евгенические аспекты романа «Рай
земной», основанные на распространенных в 1890-х годах
формах постдарвинизма. Мережковский, с 1880-х годов
увлекавшийся антропологией, следовал в своей утопии в русле антро-
потехнических идей Альфреда Уоллеса (1823 — 1913),
независимо от Чарлза Дарвина создавшего теорию естественного
отбора1, в русле концепций двоюродного брата Дарвина,
Фрэнсиса Гальтона (1822 — 1911)2, а также многих работ 1890-х
годов, в которых предлагалось применить указания зоотехники
к человеческому роду и заняться искусственным разведением
ценных пород человека и уничтожением малоценных3. В
частности, авторитетный в биологических кругах Уоллес одобрял
«путь улучшения человеческой расы посредством исключения
худших членов общества»4, который он назвал системой
выпалывания.
В нашей не совершенной до сих пор цивилизации этот здоровый
процесс оказывается неприменимым к человеческому роду, но это
неприменение явилось результатом развития высших свойств нашей
природы. Гуманность, это исключительно человеческое чувство, заставила нас
спасать жизнь слабых и страдающих, увечных и убогих духом или телом.
Это чувство до известной степени находилось в противоречии с
поступательным физическим и даже интеллектуальным развитием расы; но зато
оно содействовало нашему нравственному улучшению. <...> В будущем
обществе этот недостаток будет исправлен <...>5.
Впрочем, тут Уоллес, только что раскритиковавший
Хирама Стэнли за проект запрета деторождения для пьяниц,
преступников, больных и морально слабых6, испугался слишком
радикальных вьвзодов из этого общего положения и
постарался смягчить отказ от гуманности уходом в общие слова,
лишенные конкретного смысла:
<...> Недостаток будет исправлен, но не путем подавления нашей
гуманности, а посредством поощрения еще более высокой, чисто
человеческой деятельности, посредством преклонения перед всем, что есть
прекрасного, великодушного и самоотверженного, и посредством отвращения
от всего эгоистичного, низкого и жестокого7.
И тут же пояснил, что имеет в виду: только после
уничтожения бедности и установления равных прав всех на долю в
общественном богатстве и рациональной организации
общества просвещенные умы и чистые чувства мужчин и
особенно женщин будущего будут готовы решать проблему
улучшения расы.
135

Проект Уоллеса выглядел слишком робким. Ибо в годы,
предшествовавшие созданию «Рая земного», появились и
весьма радикальные антропотехнические утопии, в частности,
анонимный роман «Aristokratie des Geistes, als Lösung der sozialen
Frage» (Leipzig, 1885), в котором проводилась мысль, что
«высшие» люди,
освобожденные от физического труда, стоящие на высоте
образованности своего времени, должны проводить жизнь в умственном труде и
владеть на коммунистических началах всеми силами природы,
орудиями производства и стадами «низших двуногих млекопитающих»,
которых будут держать в повиновении при помощи религии, кормить и,
наконец, искусными маневрами лишать всех предприимчивых и способных
элементов8.
Наконец, среди адептов антропотехники были Огто Аммон
(1842 - 1916)9 и Жорж Вашер де Лапуж (1854 - 1936)10,
которые, как писал польский философ Людвиг Крживицкий
(1859 — 1941), пошли еще дальше в своих предложениях,
полностью отвергнув гуманизм и моральные обязательства.
Лапуж видел спасение человечества
в истреблении низших рас и в сохранении наиболее способной, именно
арийской, к которой он относит лишь длинноголовых блондинов. <...>
Следует провести сознательный половой подбор, чтобы истребить худшие
элементы и оставить в обществе лишь выдающиеся11.
Чтобы избежать прямого уничтожения, Лапуж предложил
породистым арийцам «держаться друг друга» и добровольно
объединиться в некую замкнутую касту, закрытую для
посторонних, т. е. неарийцев. При этом он возлагал надежды на
плодовитость арийцев, со временем обязанных вытеснить все
другие расы. В качестве средства антропотехнического
усовершенствования Лапуж не исключал и инцест. Кстати, в
«Социальной селекции», идеологической базой для которой
послужил социальный дарвинизм, Вашер де Лапуж выступил
против «утопии прогресса»12, а в главе 3 этой книги «Трансмутация
и селекция» посвятил особый параграф биологическим
методам коллективной эволюции — тем именно методам, какими в
утопии К. СМ. и была трансформирована земная жизнь.
Не имея конкретных данных о влиянии этих сочинений
(каждое из которых пронизано глубочайшей сексуальностью и
стремлением, внедрившись в «сексуальные технологии» индивидов,
добраться до самых недр автономного человека и поработить
его) на Мережковского, можем лишь предположить, что эти
книги были ему знакомы и влияние их сказалось. В частности,
136

идеи контролируемого оплодотворения, запретов на
размножение, биологических технологий для коллективной эволюции и,
наконец, кастрации («асексуализации») неполноценных,
достаточно широко распространившиеся в конце века среди антропо-
техников13, были непосредственно претворены в «Рае земном».
Равно как и строгое иерархическое строение общества,
закрепленное биологически (ср. с «Aristokratie des Geistes», 1885).
Проект тотального геноцида выродившегося человечества,
предложенный Мережковским в утопии, основан на типичных для
теоретиков антропотехники постулатах. В соответствующих
статьях и книгах фигурировали вещества, отравляющие мужские
половые органы (Л. Крживицкий), что напоминает
обеспложивающий эликсир для мужчин в проекте Мережковского. При
этом, например, антисемитские замечания, разбросанные по
роману «Рай земной»14 и доказывающие, что уничтожение
евреев было мерой совершенно логичной, с одной стороны,
опирались на проекты социальной селекции Ж. Вашер де Лапужа,
считавшего главной расой арийскую, а с другой — опережали
соответствующие российские антисемитские проекты. Так,
анонимный автор книги «Жиды», изданной петербургской газетой
«Гроза», писал, исходя из необходимости стерилизации
преступников и имманентной преступности евреев:
А что же может бьпъ закоренелее в преступности, чем жиды —
потомки Каина, сына Порока? Американский способ избавления от порочных
заключается в лишении способности деторождения. Путем обращения
всех жидов в евнухов, однако, еще не достигается искоренение жидовства.
От помеси типичной жидовки с сыном Адама может снова получиться
потомство с огромною примесью диавольской крови <...>. Поэтому
одновременно надлежит лишить возможности зачатия и рождения также
жидовок... посредством ли электричества, или лучами радия, или,
наконец, путем оперативным15.
Задача была поставлена такая: сделать бесплодными семь
миллионов евреев в России. Аноним из «Грозы» писал это в
1913 году, в то время как КС. Мережковский спроектировал
на целых десять лет раньше еще более тотальный геноцид
(включавший уничтожение евреев наряду со многими другими
нациями).
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См.: Уоллес А.Р. Естественный подбор / Пер. под ред. Н.П. Вагнера
<...>, с примечаниями и дополнительной статьей Н.П. Вагнера, СПб., 1878.
2 На русском языке вышла только одна его книга: Гаиьтан Ф.
Наследственность таланта, ее законы и последствия (1869). СПб., 1875.
137

3 См., например: HaycraftJ.B. Darwinism and race progress. L.; N.Y., 1895.
4 Уоллес A.P. Научные и социальные исследования: В 2 т. СПб., 1903.
Т. 1. С. 509 (здесь и далее даются цитаты из гл. ХХШ «Человеческий
подбор», которая впервые была опубликована в 1890 г.: Wallace A.R.
Human selection//The Fortnightly Review. 1890. № CCLXXXV. New series.
September 1. P. 325 - 337).
5 Уоллес A.P. Научные и социальные исследования. T. 1. С. 510.
6 См.: Там же. С. 497 — 498. Речь идет о статье Hirams M. Stanley в
журнале «Arena» (1890. June). Другим объектом критики стал Грант
Аллеи, автор теории, согласно которой девушка будущего должна быть
воспитана таким образом, чтобы стремиться стать матерью возможно
большего числа возможно более совершенных детей (см.: Allen Charles G. В.
The Girl of the Future/^ The Universal Review. 1890. May). «В этих целях им
рекомендуется избирать себе временными мужьями самых красивых,
самых здоровых и самых интеллигентных мужчин, обеспечивая, таким
образом, разнообразные комбинации родительских качеств, что должно
привести к произведению молодого поколения возможно высшего
типа <...>» (Уоллес А.Р. Научные и социальные исследования. Т. 1. С. 499).
Этот проект возникал и на русской почве; см., например: Федоров
Николай. Вечер... в 2217 году. СПб., 1906; Третьяков СМ. Хочу ребенка! (1928).
А Надежда Дмитриевна Санжарь (1875 — 1933), желая зачать
сверхчеловека, предлагала великим людям стать отцом ее будущего ребенка
(см.: «Задирать нос выше мозга», или «Почему люди такие дряни?»:
Письма Н.Д. Санжарь к A.C. Суворину, Вяч.И. Иванову, A.A. Блоку и A.C.
Серафимовичу // Philologien 1996. Vol. 3. № 5-7. С. 313 - 360).
7 Уоллес А.Р. Научные и социальные исследования. Т. 1. С. 510.
8 Крживщкий А Антропология. СПб., 1896. С. 339. См. также: Кржи-
вицкий А Антропотехника // Новый энциклопедический словарь. СПб.:
Брокгауз-Ефрон, 1911. Т. 3. Стб. [99 — 101] 100. Сама немецкая утопия
осталась нам недоступной.
9 Аттоп О. Die Gesellschaftsordnung und ihre natürlichen Grundlagen.
Jena, 1895. Третье издание этой популярной книги вышло в 1900 г.
См. также: Tille A. Von Darwin zu Nietzsche: Ein Buch Entwicklungsetik.
Leipzig, 1895.
10 Vacher de Lapouge G. Les Sélections Sociales: Cours libre de science
politique professé a'1 université de Montpellier (1888 — 1889). Paris, 1896;
см. также его книгу «L'Aryen, son rôle social» (Paris, 1899). Один из
главных выводов Вашер де Лапужа заключался в том, что для установления
безраздельного арийского господства главной помехой являются евреи,
приносящие вечный и абсолютный вред.
11 Крживщкий А Антропология. СПб., 1896. С. 338.
12 Vacher de Lapouge G. Les Sélections Sociales. Paris, 1896. P. 443 — 446.
13 «<...> В Соединенных Штатах медики ищут средств сделать
подозрительных в физическом и нравственном отношении субъектов (по крайней
мере, тяжких преступников) бесплодными при помощи кастрации,
отравления соответственных органов. По этому поводу возникла богатая
публицистическая и специальная литература. В большинстве случаев идеи
антропотехников носят в высшей степени недемократический характер»
(Крживщкий А Антропотехника // Новый энциклопедический словарь.
СПб.: Брокгауз-Ефрон, 1911. Т. 3. Стб. [99 - 101] 100). Здесь даны ссыл-
138

ки на две статьи: Staver Е. Asexualisation for the limitation and punishment
of crime // Ohio Medical Journal. 1895 (статья осталась для нас
недоступной); Näcke Р. Die Kastration bei gewissen Klassen von Degenerirten als ein
wirksamer sozialer Schutz: Soziologische Studie // Archiv für Ki±mnal-Anthro-
pologie und Kriminalistik. Leipzig, 1899. Bd. 3. S. 58 — 84 (о Гансе Гроссе,
основателе Института криминалистики и этого журнала, см.: Ноли Р.
Арийский Христос: Тайная жизнь Карла Юнга. М., 1998. С. 112, 143).
О евгенических идеях, распространенных в Германии в конце XIX —
начале XX века, см. также: Hermand J. Der alte Traum vom neuen Reich:
Völkische Utopien und Nationalsozialismus. Frankfurt am Main, 1988. S. 53 —
55; Гудрик-Кяарк H. Оккультные корни нацизма: Тайные арийские
культы и их влияния на нацистскую идеологию. СПб., 1993. С. 61, ПО — 111;
Ноля Р. Указ. соч. С. 169 - 170, 173.
14 Прежде всего, это идея полного уничтожения семитической расы.
А описав совершившуюся в ХХП веке деградацию социализма и обратное
превращение его в капитализм, еще более жестокий по отношению к
человеку, чем в ХГХ веке, автор «Рая земного» замечает: «<...> Выползли
<...>, как клопы из своих щелей, прежние ростовщики и развратители
рода человеческого — жиды и ко всеобщему удивлению нагруженные
мешками золота, которое они на всякий случай своевременно
припрятали, если не для себя, то для своих потомков» (с. 740). См. аналогичное
высказывание на с. 807 романа.
15 Аноним. Жиды. СПб., 1913. С. 50.
ХѴП. ПРОФЕССОР ВАГНЕР
У идеологии КС. Мережковского, выразившейся в романе,
в том числе у антисемитизма, просматривается еще один
мощный источник — влияние профессора Николая Петровича
Вагнера (1829 — 1907), ассистентом которого наш герой стал по
окончании Петербургского университета (что скрыл в своей
автобиографии) и в честь которого он назвал одно из простейших,
открытое им в 1878 г., — Wagnerella borealis. Неоднократные
упоминания в газетных статьях 1914 года связывали их только по
линиям зоологии и спиритизма. Указывалось также, что в 1902
году Мережковский попал в Казанский университет как ученик и
сотрудник Вагнера1. Однако есть и другие важные аспекты.
Во-первых, представления о связи нравственной
неиспорченности с детством и о зависимости нравственности от внешних
условий, в которых находится человек. Вагнер развернуто
высказался по этой проблеме в специальной статье, которой
дополнил перевод «Естественного подбора» Уоллеса, вышедший
в 1878 году на русском языке. Вне сомнения, эта статья
профессора Вагнера была известна его ученику.
<...> И человек, и животное более способны к положительным
нравственным движениям в тех случаях, когда их окружает полное довольство
139

жизнью, когда ничто не раздражает, не вызывает тяжелых забот, не
ставит их в самый разгар беспощадной борьбы за существование.
Понятно, что таких успокоивающих и располагающих к нравственным
движениям сторон мы не можем искать в нашей цивилизованной жизни, где
борьба за существование доходит до крайних, нестерпимо острых,
бесчеловечных ее пределов. Довольство жизнью скорее можно найти в тех
примитивных условиях, где человек прямо черпает ее средства и
сокровища из непосредственных сил природы, где он не знает ни
потребностей, ни приманок более или менее сложной цивилизованной жизни.
В этих условиях дикие племена почти не знают борьбы за
существование <...>2.
Нравственные стороны так тесно связываются с спокойной, простой,
патриархальной жизнью, что невозможно удалить одну из этих сторон,
не разрушив цельности, гармонии этой жизни. Общая привязанность
членов общества непременно ведет за собой справедливость, честность
отношений, которая, сама по себе, уже исключает всякое поползновение
к неправде и обману. У животных и у детей существуют детски
беззаботные, открытые, доверчивые отношения к вещам и одушевленным
предметам. При довольстве жизнью это самое довольство сказывается в них
светлым, игривым настроением, в котором шутка занимает место
обмана, ловкость — место хитрости и злой уловки. В этом примитивном
источнике кроются все добродетели, все высоконравственные стороны
одиночного человека и целых человеческих обществ. Понятно, что если
человеческая натура будет развиваться при подборе тех условий, которые могут
сохранить эти элементарные примитивные ее качества, то они могут
развиваться и крепнуть в этом направлении. Но дело в том, что такой
подбор невозможен. Самые свойства жизни таковы, что они рано или
поздно доводят каждое существо до отклонения от пути совершенства в
нравственном отношении. Тем не менее положительные стороны
нравственной жизни так глубоко присущи каждому организму, составляют
такую элементарную, органическую подкладку его существа, что здесь,
как бы сами собою, являются повсеместные, хотя и спорадические,
явления атавизма, явления возврата к примитивной детской жизни племен,
пользовавшихся и удовлетворявшихся всеми богатствами окружавшей их
природы3.
Собственно говоря, именно из этих положений Н.П.
Вагнера и вырастает роман «Рай земной». Правда, Мережковский
был большим пессимистом, чем его учитель, и не верил, что
создание хороших условий вызовет добродетели из недр
человека. Идея Константина Сергеевича заключалась в том, что
нравственная деградация необратима и поступательна, и
требуется обновление человечества, а не попытки исправления
старого человека.
Кстати, в этом пункте Вагнер спорил с Уоллесом, точнее,
с теми выводами, которые сам Уоллес не сделал, но которые
из его работ сделал Вагнер. Полемизируя все с тем же
представлением Уоллеса о «высшей силе»4, Вагнер подчеркнул,
140

что из современного упадка нравственности и предположения
о наличии «высшей силы» следует, что эта сила «ведет
человека не к нравственному прогрессу, а к полному упадку и
уничтожению всех нравственных явлений»5. Но это не так,
тут же восклицал он, «нравственные явления никогда не
могут заглохнуть в человеке, ибо начало их заложено слишком
глубоко <...>».
Как раз этот тезис Вагнера и оспорил Мережковский:
нравственные явления полностью заглохли, нравственность
деградирует, и это стало в его утопии причиной уничтожения
старого человечества. Попутно Мережковский отверг и идею
«высшей силы» в виде Бога, Иисуса Христа, приведя стандартное
доказательство того, что верховное всеблагое существо не
могло бы существовать, являясь столь злым и бесчеловечным
по сути.
Во-вторых, как уже сказано, антисемитизм. КС.
Мережковский не только тесно общался с антисемитом Вагнером, но и
мог читать пронизанный юдофобской идеологией роман
Вагнера «Темное дело», публиковавшийся в «Ребусе» в 1881 —
1884 годах. Мог читать и статью Вагнера в «Новом времени»,
посвященную памяти Ч. Дарвина и также выражавшую
антисемитизм автора. Распространив дарвиновский естественный
отбор на жизнь общества, Вагнер задумался над тем, какому
из человеческих видов достанется всемирная победа в
неравной борьбе. Победа эта, решительно сформулировал он,
достанется евреям, интерпретированным как особый вид,
достанется той бродячей, кочующей нации, не имеющей отечества,
которой цепкая, тягучая живучесть вырабатывалась вековым гнетом и
гонениями. Это самые крепкие и опытные борцы в битве жизни, в борьбе за
существование. Их способность применяться к условиям жизни
вырабатывалась целым длинным рядом поколений. Они изворотливы, умны,
ловки, находчивы, талантливы. Они на все способны и все умеют взять
оборотливостью, терпением, обманом, беззастенчивой наглостью или
просто нахальством. Они крепки поодиночке, но еще более крепки и
страшны для всех наций своей ассоциацией, своей корпоративной,
национальной сплоченностью. Давно уже они поняли, что сила не в альтрюиз-
ме, а в экономическом принципе. Давно они узнали горьким опытом, что
самая удобная ценность, передвижная, легко скрываемая — это ценность
дорогого металла. Давно догадались, что деньги — единственная сила,
которая может покорить мир, и теперь владеют уже пол<у>миром, если
не более. Вот те борцы, на которых блистательным образом
оправдывается принцип Дарвина. В течение многих веков под влиянием гонения
вырабатывался в этой нации подбор производителей, более ловких,
находчивых, которые умели скрыться вовремя, увернуться или откупиться от
преследований. Потомство этих производителей, целый длинный ряд
141

поколений существовал при тех же условиях борьбы, которая вошла в
плоть и кровь нации, сделалась потребностью организма, и теперь
только грубая физическая сила может остановить ее дальнейшие стремления
к эксплуатации других национальностей6.
К слову сказать, распространение дарвиновского
естественного отбора на общественную жизнь было делом вполне
закономерным, поскольку сам дарвинизм имел латентное
политическое содержание и политэкономическое происхождение,
являясь итогом рецепции мальтузианства, о чем впоследствии
писал О. Шпенглер7.
В-третьих, у Вагнера (или конкретнее — из статьи Вагнера,
посвященной Дарвину) могли быть заимствованы идеи
евгеники, фундированные решительной модернизацией морали.
Вагнер выступил за «бесчеловечное перенесение принципа
борьбы за жизнь из природы в людские общества». Не надо
покровительствовать тому, что «не имеет ни умственной, ни
физической силы, а одну только силу непосредственного капитала».
Надо сознательно улучшать генетику человека:
Подбор родичей — это другой могучий принцип, открытый нам Дарви-
ном. Он составляет неизбежное логическое последствие борьбы за
существование, и благодаря ему вырабатывается все сильное, крепкое, способное.
При современном уровне общественной жизни нам кажется странным и
немыслимым приложение этого принципа к жизни, — но придет время,
когда общество будет более обращать внимания на социологические и
генетические законы — и тогда этот принцип сделается обязательным для
рационального улучшения будущих поколений8.
Выше отмечалось, что «Рай земной» относится к филосос]>
скому мэйнстриму XIX века, занимая в ряду, начатом
Шопенгауэром, точку, в которой синтезированы Дарвин и Ницше и
смысл которой заключен в «разведении человека». Нетрудно
видеть, что еще в 1882 году эту мысль высказал
университетский учитель К.С. Мережковского, Н.П. Вагнер.
В-четвертых, Мережковский метафорически
переосмыслил и использовал в «Рае земном» идею педогенеза —
открытого Вагнером явления «детского размножения»9, каковое в
утопии — в результате длительных и сложных антропотехни-
ческих мероприятий — реализовано на людях.
В-пятых, знакомство с Вагнером могло дать молодому
К.С. Мережковскому знание садистской практики
обращения с ребенком. В семье Вагнера произошла трагедия: сын
Владимир застрелил свою молодую жену. На суде
обнаружилось, что именно родители довели сына до состояния
деградации:
142

Владимир — продукт странной, необъяснимой жестокости и
недомыслия, заброшенный и нелюбимый ребенок. За шалости или плохие отметки
его запирали на целые дни в чулан и наконец выгнали из дому. Забитость
и озлобленность... и, пожалуй, психическая ненормальность довели до
преступления. Впоследствии нашло свое объяснение и странное
обращение Кота Мурлыки с сыном: старик Вагнер был ненормален и кончил
прогрессивным параличом10.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См.: Аноним. Преступление проф. Мережковского // Голос Москвы.
1914. 30 марта (12 апр.).
2 Вагнер Н.П. Дополнительная статья // Уоллес А.Р. Естественный
подбор / Пер. под ред. Н.П. Вагнера <...> с примечаниями и
дополнительной статьей <...>. СПб., 1878. С. 461 - 462.
3 Там же. С. 463.
4 «<...> Некоторое высшее интеллигентное существо давало
определенное направление развитию человека, направляло его к специальной цели
совершенно так, как человек руководит развитием многих животных и
растительных форм» (Уоллес А.Р. Естественный подбор. С. 391).
5 Вагнер НИ Дополнительная статья // Уоллес А.Р. Естественный
подбор. С. 463.
6 Вагнер Н.П. Дарвин и XIX столетие//Новое время. 1882. 16 (28) апр.
(Чарлз Дарвин умер 7 (19) апр. 1882 г.). Историческая и
антропологическая победа евреев — навязчивый страх и постоянная тема «Нового
времени»; см., напр., антисемитское стихотворение: Черниговец <Вишнев-
ский> Ф.В. Герой недалекого будущего: Фантастическая шутка // Новое
время. 1888.17 (29) янв. Ср.: «"Через 100 лет" нет русского + еврей, а
только один еврей + погибший около него русский человек» (Розанов В.В.
Последние листья. М., 2000. С. 244; запись от 19 марта 1917 г.).
7 «Это — то самое воззрение, которое Дарвин окольным путем через
Мальтуса с неотразимым успехом втолковал в картину животного мира.
Политэкономическое происхождение дарвинизма доказывается тем
фактом, что эта система, измышленная на основании сходства высших
животных с человеком, не годится уже для растительного мира и
вырождается в дурачества, когда ко всему прочему ее намереваются серьезно
применить со всеми ее волевыми тенденциями (искусственный отбор,
mimicry) к примитивным органическим формам» (Шпенглер О. Закат
Европы: Очерки морфологии мировой истории: В 2 т. Т. 1: Гештальт и
действительность. М., 1993. С. 559 — 560).
8 Вагнер Н.П. Дарвин и XIX столетие//Новое время. 1882. 16 (28) апр.
Полемический отклик на эту статью см.: Н. Ш-ъ <Шелгунов НВ.>.
Внутреннее обозрение: «Еврейский вопрос», разрешаемый г. Вагнером по
Дарвину. — Кое-что об юридической правде по «Московским ведомостям». —
Женские медицинские курсы // Дело. 1882. № 5. С. [85 - 107] 87 - 94.
Высказав эти идеи, Вагнер опередил Уоллеса, который в 1890 г. писал о
том, что «систему выпалывания» можно применять лишь в будущем,
когда исчезнет бедность и установится рациональная общественная
организация, умы просветятся, а чувства очистятся (см.: Уоллес А.Р. Научные
и социальные исследования. СПб., 1903. Т. 1. С. 510).
143

9 См.: Вагнер H.П. Самопроизвольное размножение гусениц у
насекомых. Казань, 1862. См. выше о теории L. Bolk (1926) о неотенизации
человека.
10 Алтаев А. Памятные встречи. М., 1959. С. 304.
ХѴШ. РФС - «ГРЯДУЩИЙ ХАМ» - К.С.М.
Своеобразный отклик на роман-утопию «Рай земной»
видится нам в знаменитой статье Д. С. Мережковского «Грядущий
Хам» (1905). Представляется, что младший брат откликнулся
на сочинение старшего, отнеся его к «духовному мещанству».
Точнее даже сказать, статья Дмитрия Сергеевича явилась
репликой в споре, начатом тематикой Религиозно-философских
собраний 1901 — 1903 годов с их сквозной идеей воплощения
христианства, мечтой «об охристианении земной плоти мира
как постоянном сведении неба на землю»1 и на этой основе —
возрождением России на сугубо религиозной почве.
Этот идейный комплекс был четко очерчен уже в самом
первом докладе Собраний — докладе В.А. Тернавцева «Русская
церковь пред великою задачей»:
Проповедники Русской церкви наставлены в вере в большинстве
односторонне, часто ложно воодушевлены, мало знают и еще меньше
понимают всю значительность мистической и пророчественной стороны
Христианства. Но самое главное, они в Христианстве видят и понимают один
только загробный идеал, оставляя земную сторону жизни, весь круг
общественных отношений пустым, без воплощения истины. Эта
односторонность и мешает им стать «ловцами человеков» наших дней. Единственно,
что они хранят как истину для земли и о земле — это самодержавие как
некий начаток нового порядка и как бы «новой земли»2.
Возрождение России может совершиться — на религиозной почве3.
<...> В интеллигенции, теперь неверующей, потенциально скрыт
особый тип благочестия и служения. <...> Представители Церкви
(повторяем, Церкви исторической) свои священные упования ограничивают
загробным миром. Все же слова пророков о торжестве истины Божией и на
земле принимают в так называемом «переносном смысле».
Интеллигенция, напротив, отдалась одному только земному идеалу и признает лишь
его. Она отстаивает веру, что на свете будет хорошо, что человечество
найдет путь к единению и будет едино и счастливо. Эту веру она носит в
себе как некий золотой сон сердца. Среди невыносимых затруднений и
тесноты эта почти религиозная вера в грядущее «всеобщее счастье»
спасала ее неоднократно4.
Далее В.А. Тернавцев красочно описал пропасть между
интеллигенцией и Церковью, следствием чего стало
постулирование необходимости для интеллигенции двинуться в сторо-
144

ну Церкви, а для церковников — в сторону воплощения на
земле небесных идеалов.
<...> Для всего Христианства наступает пора не только словом в
учении, но и делом показать, что в Церкви заключается не один лишь
загробный идеал. Наступает время открыть сокровенную в Христианстве правду
о земле — учение и проповедь о Христианском государстве5.
Константин Сергеевич, как нам гіредставляется, откликнулся
в своей утопии именно на эти идеи и мечты, отвергнув с позиций
позитивизма и спародировав «сведение неба на землю», для чего
и разработал новое миросозерцание. При этом он
полемизировал не с конкретным докладом Тернавцева, который ему в пору
работы над утопией был неизвестен (К.С.М. жил в Америке, где
и работал над своим романом в 1899 — 1900 гг.), а с
идеологической позицией. Его реплика в споре опережала высказывание,
с которым он полемизировал:
Миросозерцание это до сих пор не имело клички, не имело имени, а
между тем люди любят клички. Пусть же оно носит название — терризма.
Что такое терризм? Это прежде всего убеждение, что люди,
обитатели земли — Terra, — имеют право, и не только право, но и обязанность
(обязанность, налагаемую как разумом, логикой, так и чувством —
состраданием к людям) интересоваться и заниматься исключительно земными
делами, предоставляя обитателям Неба — если таковые есть — ведаться
с делами небесными. Не смешным ли показалось бы вам, если бы
жители Земли, пренебрегая своими собственными интересами, всё внимание
свое, все заботы свои, все помышления обратили на планету Марс <...>?
<...> неразумно стремиться устраивать дела земные в соответствии с
условиями Неба или брать людей не такими, какие они есть, а стараться
превратить их в обитателей Неба — духов. Царству духа не место на
земле. Пусть дух, если он есть, царит в своем месте — на небе и не мешает
людям на материальной земле быть материальными людьми.
Поклонник Неба, цёлист, как его можно было бы назвать от слова
«coelum» — небо, стремится, живя на земле, к Небу и старается
перетащить туда всех людей. Террист старается перетащить Небо на землю,
т. е. устроить рай на земле (Рай земной. С. 635 — 636).
В романе Константина Сергеевича противопоставляются
стремление к «небу», к «мирам иным» — и начисто лишенный
религиозной духовности «терризм» (от слова «Терра»), умение
управлять делами на земле на сугубо научной основе, без веры
в нечто потустороннее, в Бога, а только на основе дарвинизма,
евгеники и искусственного отбора. Антихристианство — одна
из важнейших составляющих идеологии романа «Рай земной»:
Но во все века людям было мало одной надежды на счастье неоесное
и в ожидании вечного рая, в который они всегда так мало верили, им еще
нужно было счастье на земле. <...> И в этом пренебрежении к материаль-
145

ному, земному счастью, к счастью мира сего и была роковая ошибка его
(Христа. — М.З.) учения и причина неудачи, его постигшей (с. 728).
Кстати, «Рай земной» можно интерпретировать как
генеральную пародию на всю тематику Религиозно-философских
собраний 1902 — 1903 годов: на рассуждения о христианском
браке, о догматах, о христианских государстве и морали, о
реальной осуществимости христианских откровений6.
В свою очередь, «терризму» и пародийному изображению
всей «религиозно-философской парадигмы» дал бой Дмитрий
Сергеевич Мережковский в «Грядущем Хаме»:
Никаких тайн, никаких углублений и порываний к «мирам иным». Все
просто, все плоско. Несокрушимый здравый смысл, несокрушимая
положительность. Есть то, что есть, и ничего больше нет, ничего больше не
надо. Здешний мир — все, и нет иного мира, кроме здешнего. Земля — все,
и нет ничего, Кроме земли. Небо — не начало и конец, а безначальное и
бесконечное продолжение земли7.
Ежели не мы, то потомки наши увидят рай земной8, земное небо,
утверждает религия прогресса. <...> Отрекаясь от Бога, от абсолютной
Божественной Личности, человек неминуемо отрекается от своей
собственной человеческой личности. Отказываясь, ради чечевичной похлебки
умеренной сытости, от своего божественного голода и божественного
первородства, человек неминуемо впадает в абсолютное мещанство9.
Все это читается таким образом, что главную духовную
болезнь брата Дмитрий Сергеевич увидел в безбожии, в
«пустоте глубокого сосуда». И откликался он именно на роман
«Рай земной», который ему был хорошо известен. Такой вывод
мы делаем на основании того, что рецензия Е.Г. Лундберга10 на
роман К. С. Мережковского была напечатана не где-нибудь, а
именно в «Новом пути»11. Причем предусмотрительно не было
указано, что роман издан в Берлине и, стало быть, не прошел
русскую цензуру.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Гиппиус-Мережковская З.Н. Дмитрий Мережковский. Париж, 1951.
С. 99. О проблематике «земного» и «небесного», затронутой на первом же
заседании в докладе В.А. Тернавцева, см.: Там же. С. 97 — 105.
2 Тернавцев В А. Русская церковь пред великою задачей//Новый путь.
1903. Янв. 2-я пат. С. [5 - 22] 8.
3 Там же. С. 7.
4 Там же. С. 10.
5 Там же. С. 21 - 22.
6 См.: Записки Религиозно-философских собраний в С.-Петербурге //
Новый путь. 1903. Янв. — дек.; 1904. Янв. (публиковалось в качестве
приложений к журналу с отдельной сквозной пагинацией). Имеется и отдель-
146

ное издание: Записки Петербургских религаозно-философских собраний:
1902 - 1903 гг. СПб, 1906.
7 Мережковский Д. С. Грядущий Хам // Мережковский Д. С. В тихом
омуте: Статьи и исследования разных лет. М, 1991. С. [350 — 377] 352.
В «Грядущем Хаме» Д.С.М. спорит с этим утверждением. Но в статье
«Революция и религия» (1907) он использовал такой образ: «Декадентство,
которое кажется <...> страшным "подпольем", глухим тупиком, есть на
самом деле начало новой общественности, узкий подземный ход в темное
звездное небо всенародной, вселенской стихии» (Мережковский Д. С.
Революция и религия IJ Мережковский Д.С, Гиппиус З.Н, Философов Д.В.
Царь и Революция [Париж, 1907]: Первое русское издание. М, 1999.
С. [129 — 194] 186). Образ внутренне противоречив: хода прямо из-под
земли в небо прорыть нельзя, если «небо» не является продолжением
«земли». Тут скорее всего какая-то проговорка, след напряженных раздумий,
поиска убедительного символа.
8 Выделено нами.
9 Мережковский Д.С. Грядущий Хам // Мережковский Д.С. В тихом
омуте: Статьи и исследования разных лет. М, 1991. С. 353.
10 Лундберг Евгений Германович (1883 — 1965) — прозаик, критик. В
1903 г. в Петербурге познакомился с Д.С. Мережковским и З.Н. Гиппиус
и начал печататься в «Новом пути» (рассказ «Под липами» был
опубликован в № 12 за 1903 г.). См.: Лундберг Е.Г. Мережковский и его новое
христианство. СПб., 1914.
11 См.: Е.Л. <Лундберг Е.Г.> Константин Мережковский. Рай земной,
или Сон в зимнюю ночь: Сказка-утопия ХѴП (так. — М.З.) века. 1903 //
Новый путь. 1903. № 4. С. 177 — 179. Псевдоним раскрыт М.М. Павловой
в комментариях к публикации: Гиппиус З.Н. Письма к П.П. Перцову //
Русская литература. 1992. № 1. С. 142. В письме к П.П. Перцову от 20 апр.
1903 г. 3. Гиппиус писала: «Лундберг <...> Необыкновенно умный,
дельный, все понимающий и работоспособный. <...> Он написал массу
"Заметок читателя", массу рецензий (одну мы пустили, с остальными жду вас)»
(Русская литература. 1992. № 1. С. 141). Сразу же, без согласования с
Перцовым, была напечатана только рецензия на «Рай земной», а в
следующем, пятом, номере за 1903 г. было напечатано еще четыре
рецензии Лундберга. Живший в Казани в 1902 — 1903 гг. и в Петербурге
появлявшийся только наездами, П.П. Перцов вполне мог быть знаком с
К. С. Мережковским, который, вероятно, передал Перцову свою книжку,
вышедшую в Берлине.
XIX. РЕЦЕНЗИЯ Е. ЛУНДБЕРГА
Рецензия Е.Г. Лундберга очень слаба (она не отвечает на
главный вопрос: Мережковский — талантливый или
посредственный утопист), но характерна попыткой скрыть все
«безнравственные» аспекты содержания, использовав это сочинение
как повод для критики «современного строя жизни».
Одновременно посредством рецензии автор высказывал важные для
Мережковских идеи установления «Царствия Божия» на земле.
147

Автор — не художник слова. Вы не найдете у него ни ярких образов,
ни метких характеристик, ни отделки слога; нет и большой глубины
анализа. Но когда вы читаете страницы, посвященные тоске и
безнадежности современного строя жизни, ее пасынкам, жертвам прогресса, —
слышится глубокая искренность и непосредственность; хорошей душевной
болью, любовью, жалостью продиктованы многие страницы.
Сон — и пробуждение среди яркого тропического пейзажа одного из
островов Таити. Здесь осуществилась надежда человечества на ірядущий
«золотой» век. И разрешилась она самым пленительным образом: идеал
«новых» людей — красивое счастье; они научились быть простыми и
чистыми, прекрасными физически и нравственно, незлобивыми и
бесхитростными, как дети, ласковыми и всегда веселыми; жизнь — игра; молодость
и здоровье до тридцати пяти лет, а затем глоток «нирваны» — и ясная,
безболезненная смерть, но все-таки — смерть, и здесь — смерть; вот где
разбиваются все утопии ожидающих «Царствия Божия — на земле».
Кратко изложив сюжет, описав деление на «друзей»,
«покровителей» и рабов и не обнаружив в этом ничего особенно
пугающего или криминального, Е.Г. Лундберг замечал:
Значительно больший интерес представляет собою вторая часть
труда г. Константина Мережковского: прогресс бессмыслен, в чем счастье?
После чего рецензент перешел к предельно мягкой критике
концепции терризма, пытаясь сочетать трепетное отношение к
роману, написанному братом самого Дмитрия Сергеевича, и
обязательную для «Нового пути» критику позитивистского
отрицания «небесного». Естественно, очень плохо, что КС.
Мережковский не желает идти «новым путем» и «называет себя терри-
стом <...>, врагом небесного элемента на земле», плохо, что
он закрывает глаза, <что> ему не интересно вовсе знать, что там, быть
может, есть «царица», перед которой потухнет чадное,
Злое пламя земного огня...
(Вл. Соловьев)1
В чем счастье? В спокойствии чистой совести... в любви... в трепете
нервов... Счастье «простых, здоровых, нормальных людей делать только
то, что им нравится, что им хочется». Жить без забот о завтрашнем дне,
не трудиться, наслаждаться и опьяняться солнцем, теплом, любовью, во
всех ее видах — чего же еще пожелать?
Хороша беззаботная жизнь, но «мятежный» Лундберг ищет
бури, доказывая (в темном стиле символистской риторики),
что человек обязан стремиться претворить «небесный
элемент» в своей земной жизни:
Нет, раз прозвучала иная музыка и отразилась негаснущими огнями
в сердцах — нет возврата назад. Среди опьянения жизнью и радостью,
148

среди лжи и несчастья тихим звоном томит нас она. Будем ждать, не
услышим ли полного голоса <...>.
Зинаида Николаевна, всегда испытывавшая к странному
Константину Сергеевичу специфический интерес, осталась
довольна рецензией. Но никакого влияния на декадентов и их
литературу роман «Рай земной» не оказал.
Как указывал Ю.М. Лотман, «ни один из этапов развития
не свободен от столкновения с текстами, извне поступающими
со стороны культур, прежде вообще находившихся вне
горизонта данной семиосферы. Эти вторжения — иногда отдельные
тексты, а иногда целые культурные пласты — оказывают
разнообразные возмущающие воздействия на внутренний строй
"картины мира" данной культуры»2. Однако вторгнувшийся в
семиосферу русского символизма роман-утопия «Рай земной»
никакого возмущающего воздействия на внутренний строй
картины мира не оказал. «Рай земной» то ли не заметили, то
ли умышленно проигнорировали как маргинальный и
несущественный.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 «Вся в лазури сегодня явилась / Предо мною царица моя, — /
Сердце сладким восторгом забилось, /Ив лучах восходящего дня / Тихим
светом душа засветилась, / А вдали, догорая, дымилось / Злое пламя
земного огня» [Соловьев B.C. Стихотворения и шуточные пьесы. Л., 1974.
С. 61).
2 Лотман Ю.М. Семиотическое пространство // Лотман Ю.М. Внутри
мыслящих миров: Человек — текст — семиосфера — история. М., 1999.
С. [163 - 174] 168.
XX. ФАНТАЗМ И ОРГАЗМ
Забегая вперед, скажем: в 1905 году «абсолютный
мещанин», пятидесятилетний эротоман К.С. Мережковский
обзавелся воспитанницей, шестилетней1 Калерией Коршуновой.
Подарок себе к пятидесятилетию. Не дефлорируя ее в течение
восьми лет, он тем не менее заставлял ее выполнять свои
сексуальные фантазии (о которых мы можем только
догадываться), в частности, много фотографировал девочку обнаженной
в самых «гаремных», как тогда выражались, позах, а когда она
стала постарше, регулярно наказывал собачьей плеткой
(арапником?), к которой, видимо, и приучил Калерию. Это было
последовательное, многолетнее воспитание чувственности.
В 1913 году девочка была дефлорирована, и можно предполо-
149

жить, что и здесь профессор не ограничился простым половым
актом, а проводил генитальное развитие, ибо первый коитус
для молодой женщины — это только акт насилия, и лишь
позже женщина обучается воспринимать половой акт пассивно, а
еще позже начинает воспринимать его как приятный или даже
активно в нем участвовать. Впрочем, дело не ограничивалось
Калерией. Объектами посягательств К.СМ. становились и
другие девочки. Так продолжалось до марта 1914 года, когда
разгорелся шумный общероссийский скандал, и наш
профессор стал героем массы газетных статей2, обнародованными же
оказались весьма занятные лакуны его биографии.
Логично зафиксировать связь «Рая земного» с начавшейся
вскоре после выхода книги преступной деятельностью нашего
героя. «На Западе преступление совершается молча, а здесь
сам процесс преступления обговаривается, юродски обыгрыва-
ется, ловко поворачивается в мозгу убийцы при помощи
филологических рычагов. Русское преступление словесно. Слово —
преступление. Преступление Раскольникова начинается с
написания статьи»3. «Филологические рычаги» помогли
сексуальной тяге к малышкам оформиться в практику создания «Рая»
на грешной земле.
В любовном дискурсе Ролан Барт выделил первичный фан-
тазм (в нашем случае это Лорелей из романа «Рай земной») и
объект, который ему соответствует. «Во встрече (с объектом. —
М.З.) меня изумляет, что нашелся кто-то, кто все новыми и
каждый раз безукоризненно удачными мазками завершает
картину моего фантазма <...>»4. Именно такой и оказалась
Калерия.
Само собой напрашивается предположение об осознанном
выстраивании «жизненного текста», о следовании образцу
вроде барона Юло из бальзаковской «Кузины Бетты»5 или некой
сладострастной графини из «Униженных и оскорбленных»
Достоевского6, или штирнерианца и поэта разврата князя Вал-
ковского: «Я люблю значение, чин, отель, огромную ставку в
карты (ужасно люблю карты). Но главное, главное —
женщины... и женщины во всех видах; я даже люблю потаенный,
темный разврат, постраннее и оригинальнее, даже немножко с
грязнотцой для разнообразия...»7 Вспоминается, кстати, и
латентная педофилия Павла Павловича Трусоцкого, героя
«Вечного мужа»8.
Текст поведения К.С.М. (местами весьма книжный и
придуманный) именно и читается как умышленное и творческое
развитие «странности» и «оригинальности» разврата барона
150

Юло, Валковского, Трусоцкого и Ставрогина. Ни Юло, ни
даже Ставрогину не пришло бы в голову держать в
собственном доме в течение многих лет юную наложницу, употреблять
ее и ежедневно пороть плеткой. Мало этого, для К. СМ.
обязательным условием является еще и «чин» — карьера на
государственной службе (в университете), а в виде дополнения —
тайная работа в Департаменте полиции, ибо без «раздвоения»
на «правого профессора», пекущегося о благоденствии России-
матушки и народной нравственности, и «готического» злодея-
развратника, насилующего маленьких девочек, без лицемерия
и постоянного обмана нет полного наслаждения.
Мережковский точно ощутил, что по-настоящему
возбуждает только рассогласование между социальной маской и
сущностью, с одной стороны, и сексуальным имиджем и
биологической природой — с другой. Нужна страстная женщина в
обличий невинного ребенка; несовершеннолетняя девочка,
превращенная в опытную и ненасытную любовницу, зависимую и
чувственную.
В содержании «Рая земного» угадывается и действие
«биологических рычагов». Одной из проблем XIX века была сексуа-
лизованность ребенка, понятая противоречиво: она
присутствует с точки зрения анатомии и отсутствует с точки зрения
физиологии; «присутствует, если иметь в виду его (секса. — МЗ.)
активность, и обнаруживает свою недостаточность, если
говорить о его репродуктивной финальности»9. К. СМ. снял эту
проблематизированную двойственность, существенную для
науки и идеологии XIX века, снял путем биофантазирования:
сочинил детей, способных плодиться. Это зрелые в половом
отношении особи, которые лишены ненавистных
профессору вторичных половых признаков (волосы на теле, развитая
грудь у женщины). Такова метафорически переосмысленная
неотения, которую К. СМ. как биолог изучал на совсем других
объектах, предвосхитив и теорию неотенизации Л. Болька
(1926), и идеи И. Эйбл-Эйбесфельдта и М. Каннингема,
относящиеся к 1980 — 1990 годам.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Магический возраст: по-латински «шесть» — это «sex».
2 Кстати, незадолго до этого, в январе — феврале 1914 г., героем серии
из шести статей в четырех газетах стал Дмитрий Сергеевич Мережковский,
который выступил 22 января 1914 г. в «Русском слове» против A.C.
Суворина. О последствиях, о полемике с В.В. Розановым, см. во второй книге
романа «Братья Мережковские» — «Шестой пальчик».
151

3 Галковский Д. Бесконечный тупик. 2-е изд., исправленное и
дополненное. М.: Самиздат, 1998. С. 207.
4 Барт Р. Фрагменты речи влюбленного. М., 1999. С. 119.
5 Изложенную выше концепцию страха перед старостью и утратой
красоты тела выразительно иллюстрирует такая цитата из романа
Бальзака: «В этом возрасте (в пятьдесят лет. — М.З.) любовь у пожилых людей
превращается в порок, к ней примешивается безрассудное тщеславие. И
вот с этого времени Аделина начала замечать, что муж ее уделяет
слишком много внимания своей внешности: он стал красить волосы и
бакенбарды, носить эластичные пояса и корсеты. Ему хотелось любою ценой
сохранить свою красоту» [Бальзак О. Кузина Бетта // Бальзак О. Собр. соч.: В
15 т. М., 1954. Т. 10. С. [5 - 439] 32). К слову, К.С. Мережковскому 50 лет
исполнилось в 1905 г. — как раз в тот год, когда он обзавелся Калерией.
6 Ср.: «<...> Этот внутренний дьявольский хохот и сознательное
попирание всего, чего нельзя попирать, — и всё это без пределов, доведенное
до самой последней степени, до такой степени, о которой самое
горячечное воображение не смело бы и помыслить, — вот в этом-то, главное, и
заключалась самая яркая черта этого наслаждения» [Достоевский Ф.М.
Униженные и оскорбленные // Достоевский Ф.М. Поли. собр. соч. Л., 1972.
Т. 3. С. [169 - 442] 364).
7 Там же. С. 365.
8 Трусоцкий, которому 44 года, хочет жениться на 15-летней
гимназистке Наде Захлебининой. По этому поводу произносит одну из
самых сладострастных фраз у Достоевского: «Так тут ведь свежим
яблочком пахнет-с!» [Достоевский Ф.М. Вечный муж // Там же. Л., 1974. Т. 9.
С. [5 — 112] 70). Примечательно, что в семействе Захлебининых шесть
дочерей, Надя — самая младшая; старшей, Катерине, 24 года, но Трусоцкий
хочет именно Надю. Описание сестер построено по принципу контраста,
который подчеркивает «детскость» Нади: К. — высокая, Н. — маленькая;
К. — полная до роскоши, Н. — тоненькая, стройная; К. — блондинка, Н. —
брюнетка; у К чрезвычайно милое лицо, у Н. прелестная улыбка, часто и
злая; у К. характер тихий, непредприимчивый, Н. — вороватый бесенок;
у К. характер сонливый, у Н. огненные глазки (см.: Там же. С. 71).
9 Фуко М. Воля к истине. Указ. изд. С. 260.
XXI. «СЕКСУАЛЬНОЕ» И «ПОЛИТИЧЕСКОЕ»
Газетные публикации марта — апреля 1914 года,
содержащие экзотические обстоятельства биографии КС.
Мережковского, заслуживают подробного пересказа. Точно заметил в
своем воскресном фельетоне знаменитый Буква:
Казанская грязевая сопка, с таким шумом выкинувшая вверх
тормашками знаменитого «профессора» — бывшего самого видного
руководителя всех правых организаций в городе, — выбросила вместе с тем много и
побочного бытового материала. Его было бы вполне достаточно для
сенсационного газетного романа во вкусе французской бульварной
литературы — вроде французских романов «Муж своей матери» или
«Гостиница сорока повешенных».
152

С учетом сказанного выше о практической реализации
К.С. Мережковским модного «культа порочности» можно
интерпретировать историю с девочкой Калерией, купленной
Мережковским в 1905 году, не как материал для бульварного
романа, а как сам роман. А газетные статьи, дополненные
некоторыми архивными документами, — это лишь запись этого
романа на бумаге («роман создан, осталось только его записать»),
романа, в котором сексуальное извращение и «история
несчастной малютки» тесно сплелись с политикой и партийной
борьбой. По точному замечанию Е.В. Бернпггейна, в России
дискурс сексуальной патологии необычайно быстро политизировался.
Конкурирующие политические силы стремились усвоить новый дискурс,
и, как представляется, леворадикальный, революционный политический
лагерь преуспел в этом больше. В конечном счете, дискурс сексуальной
патологии стал политическим орудием, служившим не столько для
распространения нового режима власти, сколько для подрыва старого
социального и политического строя1.
Именно с этой благородной целью левые газеты и
обрушились на профессора Мережковского, неустанно подчеркивая,
что он не просто садист и педофил, но и правый, черносотенец.
Политическая ориентация активно компрометировалась
сексуальным извращением. Не случайно в кадетской «Речи» в
1913 году могли утверждать, что банда 16 — 17-летних
подростков, возникшая в Саратове в 1911 году, есть прямое следствие
«пинкертоновской литературы», а сама эта литература
хлынула во время реакции вместе с порнографией по той простой
причине, что власти видели в этом «противоядие против
революционной публицистики»2. Из другого политического
лагеря в ответ неслось, что порнографию и пинкертоновпцшу
распространяют евреи, чтобы разложить и поработить русских
людей, а самим нажиться3.
Газетное «дело Мережковского», т. е. газетная кампания,
посвященная разоблачению казанского профессора,
заслуживает нескольких замечаний, связанных с механизмом
возникновения сексуально-политического дискурса как такового. Е.В. Берн-
штейн абсолютно прав: дискурс сексуальной патологии
политизировался, причем без «политики», без осознанного
политического запроса, он даже не имел шансов оформиться. Для этого
должны были выполниться два условия: вопервых,
существовать политический запрос, во-вторых — наличествовать
сведения, сексуальные детали. Характерно, что, например, в
печати были опубликованы краткие сведения о бывшем депутате
3-й Думы, враче Думы И.П. Покровском4, который изнасиловал
153

свою пациентку5. Но дальше дело не пошло, поскольку левая
печать не была заинтересована в том, чтобы раздувать этот
скандал, а правая не имела желания. Если же, как в случае с
«лигами свободной любви» в Кишиневе в 1909 году, власти и хотели
что-то предпринять, развернуть антисемитскую пропаганду, то
в их распоряжении не оказалось фактов. Губернатор Бессарабии
лично распускал слухи, но полиция не захотела найти
«виноватых евреев».
Еще более характерно для демонстрации механизма
«выведения в дискурс» несостоявшееся «дело Гиммельфарба»,
относящееся к тому же апрелю 1914 года, когда кульминационной
точки достигла газетная кампания, посвященная К. СМ. Все
началось с короткой информационной заметки в столичной
газете «День»:
Екатеринослав, 4/ГѴ. Арестован д-р философии Гиммельфарб,
обвиняемый в лишении свободы и истязании девушки на почве садизма6.
Речь тут, скорее всего, идет о Григории Гиммельфарбе,
защитившем диссертацию, посвященную стереоизомериче-
ским связям в группе дифенилпропиленов, в университете Ро-
стока в 1908 году7. Этот доктор философии (PhD) Гиммельфарб
родился 25 ноября 1875 года в Мелитополе, в 1908 году
проживал в Ростоке, оставаясь гражданином Российской империи.
Образование получил в харьковской гимназии (до 1893 г.),
потом — в университетах Берлина, Бонна, Ростока и Риги8.
Так вот, несмотря на сообщение в столичной печати, в
местной екатеринославской прессе этому случаю были посвящены
всего лишь три короткие заметки, в которых даже не была
названа фамилия:
В городе распространился слух о состоявшемся будто аресте некоего
Г. за истязание девицы на почве садизма. Девица, по ее словам, имеет
письма, компрометирующие Г.9.
Вчера мы сообщали, что некто Г. истязал девицу на почве садизма.
Иногородние газеты писали о том же, выставляя фамилию полностью,
прибавив к этому еще и слово «доктор»10. Считаем своим долгом заявить,
что доктор-истязатель ничего общего с медициной не имеет. Мы думаем,
что вся эта «история» — миф, скорее это является «продажей остатков»
первоапрельских плоских шуток11.
В городе ходят усиленные слухи, что у нас появился свой, екатерино-
славский, Мережковский... Садист первого сорта... Тоже специалист по
малолетним... Открыли его также случайно, как и казанского «маэстро»...
Оказался он, как и его казанский коллега, тоже из довольно знатного
рода... <...> За Мережковским оказалось, по крайней мере, 10 лет
практики, а у екатеринославского садиста что? Не успел он еще и понюхать, как
154

его накрыли... Всего что-то одна или две жертвы... Пустячок по нашему
времени... Кто же этот садист? Кто этот наглый юнец, осмелившийся
бороться с профессором-практикантом? Кто он?!12
Стоит при этом заметить, что в справочной книге «Весь
Екатеринослав» на 1914 год указан врач-венеролог А.Г. Гим-
мельфарб, возможно, отец Григория Гиммельфарба, откуда и
разъяснение во второй заметке, что садист не имеет ничего
общего с медициной. Случай загадочный, никаких
дополнительных сведений нам собрать не удалось, и это характерно,
потому что как политический дискурс эпизод был
бесперспективным для левой печати. А правая, как обычно, не была
способна на разворачивание соответствующей пропагандистской
кампании без помощи правительства (как это было в случае с
«делом Бейлиса»).
Иными словами, эпизод с Гиммельфарбом не годился для
«выведения в дикурс», и потому сюжет на глазах распался:
местные газеты даже как бы не смогли собрать сведения («Кто
же этот садист?» — патетически вопрошал некий Милордович),
а «День» об этом случае и вовсе позабыл.
Сексуализацию политического дискурса выразительно
характеризует кампания 1908 года в одесской печати, посвященная
И.И. Зайченко. Первым высказыванием стала большая статья
доктора А. Ценовского «Кто виноват?»13, посвященная
преступлению на сексуальной почве.
Был на днях в одной из наших женских гимназий такой случай:
девочка, ученица 5-го класса, должна была усиленно учиться закону Божию.
И все думали, что она этому действительно учится. <...> Выяснилось, что
девочка обучается не у духовного лица, а в номерах гостеприимного
«Бристоля». И обучается не догматике религии, а первым началам культа
Венеры.
А. Ценовский говорил об анониме, который поджидал
девочек около гимназии (потом станет известно, что это гимназия
O.E. Малько), завязывал знакомство, предлагал билеты в
театр, конфеты, катанье, ужин, потом обещал жениться, вместе
поехать в Париж... И падение совершалось. Вся история стала
известна из дневника падшей девочки, который случайно
прочитала подруга, которая, видимо, обо всем сообщила
гимназическому начальству.
Каким-то образом вся Одесса сразу поняла, что речь идет
о персидском консуле в Одессе Иване Ивановиче Зайченко.
Все заговорили о его преступлении, и в конце марта Зайченко,
вины в растлении гимназистки за собой не признававший,
направил к А. Ценовскому двух посредников с предложением
155

третейского суда. В ответ А. Ценовский 2 апреля 1908 года
впервые огласил фамилию Зайченко: напечатал в двух газетах
«Открытое письмо персидскому консулу И.И. Зайченко»14, в
котором сообщил о явившихся посредниках, о том, что
Зайченко узнал себя в анонимном герое фельетона. Ценовский
прямо объявил, что в своей статье «Кто виноват?» действительно
имел в виду Зайченко Ивана Ивановича, предложив тому
подать в суд за клевету.
Вечером того же дня в театре Сибирякова, на первой
гастроли Айседоры Дункан, в антракте между первым и вторым
актами, разъяренный Зайченко напал на доктора Ценовского,
ударив сзади кулаком в плечо или шею. Завязалась драка, в
ходе которой Ценовский упал в обморок15. После чего в
газетах начали пачками печатать письма в поддержку
Ценовского и с осуждением растлителя Зайченко, оставшегося
безнаказанным16. Вся Одесса забурлила благородным негодованием,
против Зайченко началась целая газетная кампания,
выяснилось, что про его амурные похождения давно известно. Как
писала Софья Александровна Верцинская, начальница
женской гимназии,
о его подвигах (и не в одной только гимназии***) давно шла печальная
слава по городу, но не находилось до сих пор смелого и благородного
общественного деятеля, который взял бы на себя нелегкую обязанность
бросить этому негодяю публично заслуженное обвинение17.
В письме, которое было напечатано в газетах, Зайченко
после драки в театре еще пытался оправдываться:
Д-р Ценовский, ссылаясь на дневник девочки, приписал мне в печати
тяжкое, позорящее меня преступление. Когда затем неопровержимыми
документами перед д-ром Ценовским установлен был тот факт, что кто-
то назвал себя персидским консулом и, выдав себя за меня, соблазнил
девочку, д-р Ценовский все же отказался признать, что относительно меня
он был введен в заблуждение18.
Однако A.A. Ценовский приводил все новые и новые
доказательства виновности:
<...> Я говорю — и в своем фельетоне, и в открытом письме, и в
данную минуту еще раз — не о каком-то эпизодическом случае, о какой-то
девочке, а о том, что г. персидский консул в течение целого ряда лет
соблазняет и обольщает маленьких девочек-гимназисток. Если же ему
угодно говорить о частном случае, то и здесь нужна поправка. Г. Зайченко
говорит, что какой-то неизвестный и, вероятно, не существующий в
природе «кто-то» называет себя персидским консулом. Я же утверждаю, что
после того, как в гимназии г-жи*** были установлены случаи соблазна
девочек, не кто другой, как сам же персидский консул, являлся в эту гим-
156

назию для объяснений. Но объяснения ему не были даны, потому что
директриса гимназии г-жа*** была очень взволнована и попросила его
немедленно удалиться, потому что — это ее подлинные слова — «ему место
не в стенах гимназии, а на каторге». И г. Зайченко удалился. Если в
истории с девочкой, о которой я рассказывал, замешан не персидский консул,
а его двойник, самозванец, то, спрашивается, каким образом настоящий
консул обо всем этом частном и скрытом от посторонних инциденте
узнал и зачем он в гимназию являлся19.
Ясно, что аргументация тут не слишком убедительная.
Зайченко, как и все, мог легко узнать о слухах, которые
приписывали ему совращение гимназистки, после чего и пришел в
«гимназию г-жи***». Мог быть и некто, кто представлялся
гимназисткам «персидским консулом», таковым не являясь...
Нельзя при этом не обратить внимания на то, как в печати
появилась фамилия Зайченко. Хотя в своем «Открытом
письме персидскому консулу И.И. Зайченко» Ценовский и
настаивал на том, что в фельетоне «Кто виноват?» «подходил к
вопросу с точки зрения не лица, а известного общественного
явления» и «совершенно не имел в виду называть имен, так как
для этого пришлось бы, вероятно, говорить не о лице, а о
лицах, о целом ряде лиц», при первой же удобной
возможности — при предложении, исходившем от Зайченко, передать
дело в частный третейский суд — Ценовский сам вывел его в
публичный дискурс своим «Открытым письмом». Один из
защитников Ценовского отмечал:
Ни одно имя не было им названо, и, если бы персидский консул не
выскочил по собственной охоте вперед, обсуждение трагической по
существу темы продолжалось бы в форме обобщающих выводов20.
Но это была ложь: Зайченко был назван по имени
доктором Ценовским.
Много позже сам Ценовский в статье, в которой
содержалась полемика со статьями В. Наталочкина в «Русском
знамени» и М.О. Меньшикова в «Новом времени», раскрыл
причину, по которой из целого ряда лиц был выбран и всплыл
именно Зайченко: доктор испытывал к нему классовую ненависть.
Причина заключалась
в несомненной дегенерации (Зайченко. — М.З.), в дурном воспитании,
дурном примере старого фавна-отца, дурной среде товарищей,
прихлебателей и советчиков, в том, что никогда и никто не учил г. Зайченко
настоящим радостям жизни, никто не заставлял его жить самостоятельной,
трудовой жизнью. А дали ему много денег, много свободного, пустого
времени <...> и сказали: живи и наслаждайся. <...> И.И. Зайченко-старший —
знаменитый фавн — папаша, прославленный и судами, и бегством за гра-
157

ницу, и целым рядом самых разнообразных эротических и всяких других
происшествий и скандалов21.
И отец, и сын — это были люди другой классовой породы,
и Ценовский ненавидел их от души. Отвечая на статьи в
«Русском знамени» и «Новом времени», Ценовский подчеркивал,
что в его собственных действиях никакой политической
подоплеки не было:
Ложь, прежде всего, то, что г. персидского консула начали, как
выражается г. Меньшиков, «травить» евреи за его амурные похождения. <...>
Ложь <...> что г. Зайченко преследуют евреи за какие-то политические
убеждения. <...> Нет никакого основания пристегивать политику к
половой разнузданности. Да и какая тут политика, какие евреи, когда в
числе лиц, предлагавших мне драться от моего имени на дуэли с г.
Зайченко, был не кто другой, как атаман боевой дружины Союза русского
народа г. Запорожец22.
Однако классовая ненависть — политическое чувство. И
именно оно помогло среди всех одесских развратников,
любителей «целочек», образовывавших «общественное явление»,
выбрать Зайченко. Не какого-то «рядового» и в политическом
отношении малоинтересного персонажа, а именно Зайченко.
При этом политический дискурс был сексуализирован, что
явилось весьма эффективным средством полемики.
В то же время на правом политическом полюсе
проделывали обратную операцию — политизировали сексуальный
дискурс. Явно со слов Зайченко был подготовлен материал в
«Русском знамени»:
Всем давно известно, что евреи, будучи почти полными хозяевами
прессы, являются таким образом руководителями и выразителями
«общественного» мнения и, конечно, преследуя свои начальные цели и
выгоды, искусственно направляют при помощи газет общественное настроение
в свою пользу23.
Исходя из этого постулата, некий В. Наталочкин
определил, что травля Зайченко началась потому, что он стал
неугоден кагалу (стандартное антисемитское обвинение):
На другой день все местные жидовские газеты подняли дикий вой... <...>
Жиды не щадят своих сил, чтобы доконать своего давнишнего врага
г. Зайченко, который во времена существования в Одессе «республики» не
пожелал танцевать «освободительный канкан» под жидовскую музыку и
открыто объявил себя сторонником Самодержавия, а на последних выборах
в Одесскую городскую Думу способствовал провалу левобоких, за что и
получил кличку «предателя» и «провокатора» от бывших членов
одесского «конвента». И вот, желая отомстить г. Зайченко за его черносотенную
деятельность, жиды не нашли другого способа мести, как прибегнуть к кле-
158

вете в печати. К их услугам оказался крещеный жид д-р Ценовский. <...>
Газетный шарлатан и старый развратник доктор Ценовский24.
Примитивная политизация сексуального дискурса была
закреплена гигантским нововременским подвалом М.О.
Меньшикова25. Естественно, что тот отмел все обвинения, выдвинутые
против Зайченко (перед этим Меньшиков их подробно
изложил), и вслед за В. Наталочкиным объяснил их местью евреев
за то, что во время событий 1905 года И.И. Зайченко (и его отец,
тоже Иван Иванович, тайный советник) не примкнули к
освободительному движению, а, наоборот, всячески
демонстрировали свою верность режиму. Меньшиков настаивал на том, что
все от начала до конца — еврейская клевета, результат
разнузданности еврейской прессы, сообщал, что вообще
гимназистка, не 14, а 17 лет, обольщенная в «Бристоле», письменно
заявила, что хотя она действительно потерпела от какого-то неизвестного,
называвшего себя персидским консулом, но что этот неизвестный был не
г. Зайченко и никакого сходства с ним не имеет.
Меньшиков утверждал, что девочка имела сексуальные
отношения с каким-то аферистом, причем этим аферистом
был еврей. В итоге сексуальные аспекты отошли на второй
план, а на первый план вышел сюжет политической борьбы с
еврейством:
С разрешения благодушного закона, утратившего народный разум, у
нас возобладала еврейская печать. Она содержится, строго говоря, на
русские же деньги. Она поддерживается еврейскими банками, а
еврейские банки — государственным банком, который их кредитует. На этом
простом секрете, при благосклонном содействии русского
правительства, утвердилась по всей стране и в особенности в еврейских центрах самая
гнусная из инквизиций: еврейская пресса. Систематической
клеветой, злословием, инсинуациями печатный кагал преследует, мучит,
предает казни всех — преимущественно русских людей, которые не угодны
еврейству26.
Между прочим, И.И. Зайченко-младший действительно
был «не угоден еврейству» как антисемит. Известно, например,
что в 1910 году он являлся председателем совета Южного
монархического союза27, и это обстоятельство позволяет
предположить, что занимавший такую должность был
антисемитом — надо полагать, был им и до того, как ее занял. А с
антисемитом все средства хороши. Отсюда выбор именно И.И. Зай-
ченко-младшего на роль «главного развратника». Наверняка
было и много других развратников, но для газетной кампании
не всякий годился. Нужен был соответствующий в
политическом отношении кандидат.
159

Никаких юридически значимых доказательств
сексуального преступления Зайченко предъявлено не было, и сейчас
понять, совершил ли И.И. Зайченко на самом деле преступление
или нет, невозможно. Из двух газетных стратегий — левой по
сексуализации политического дискурса и правой по
политизации сексуального дискурса — истину не извлечь. Зато ясно, что
превращение И.И. Зайченко в «сексуальное тело» позволяло
распространить на него власть, неусыпную слежку и
подвергнуть публичному осуждению. Инструментом этой власти
стали три одесские газеты. А криминальный секс28 — это канал
внедрения и надежного подчинения, поскольку, согласно
открытому Мишелем Фуко закону, «власть <...> взяв на себя
заботу о сексуальности <...> берет сексуальное тело в охапку.
Это, несомненно, повышение эффективности и расширение
контролируемой области»29.
То есть И.И. Зайченко оказался фигурой для газет
перспективной. В то же время случай с одесским фотографом Яковом
О. Райхом, произошедший в конце 1910 года, те же самые
газеты не заинтересовал: никакой политической подоплеки здесь
не было, а глумиться над евреем было и вовсе ни к чему.
Одиннадцатого декабря 1910 года начальница Одесской
женской гимназии С.А. Верцинская30 направила попечителю
Одесского учебного округа А.И. Щербакову31 рапорт. Он был
вызван инцидентом, который произошел 10 декабря 1910 года.
Шесть учениц 3-го класса снялись группой в фотографии Рай-
ха «Эклер» (угол Гаванной и Дерибасовской). 10 декабря две
девочки явились в «Эклер» за своими карточками — Мария
Пошук и Татьяна Николаева.
Фотограф, — писала CA. Верцинская, — пригласил их в свой кабинет и,
усадив у себя детей, к их удивлению, запер на ключ дверь. Когда дети
попросили свою карточку, с]эотограф предложил им посмотреть сначала
другие «очень интересные» карточки. Дети с удивлением и стыдом вдруг
увидели у него в руках снятых в разных позах совершенно нагих мужчин и
женщин. Когда они отказались смотреть эти карточки, с}ютограф
настойчиво совал им их в глаза, а когда Пошук плюнула на одну из таких карточек
и оттолкнула от себя Райха, он вдруг бросился на малолетнюю Николаеву,
смял ее и начал душить поцелуями. Обе девочки подняли неистовый крик.
<...> Крик детей был услышан в соседней шляпной мастерской, и, когда
оттуда стали выбегать люди, Райх наконец выпустил Николаеву и отпер
девочкам дверь. На следующий день упомянутые ученицы 3-го класса
сообщили обо всем случившемся классной воспитательнице Надежде
Михайловне Щеголевой, которая сегодня, 11 декабря, заявила об этом мне32.
Далее, согласно документам секретного фонда
Министерства народного просвещения, события развивались так. Письмом
160

№ 9 от 22.1.1911 попечитель Одесского учебного округа
сообщил в Департамент народного просвещения, что, поскольку
родители девочек не подают заявлений о попытке
изнасилования, в отношении Райха будет возбуждено у мирового судьи
лишь уголовное преследование по ст. 45 Уложения о
наказаниях, налагаемых мировыми судьями, — за распространение
порнографических открыток33. То есть Райху угрожал максимум
месячный арест и штраф в 25 — 50 руб. После этого товарищ
министра народного просвещения Л.А. Георгиевский34 в
письме № 211 от 16.3.1911, адресованном товарищу министра
внутренних дел П.Г. Курлову35, попросил принять более серьезные
меры36. В Министерство народного просвещения сообщили,
что одесский градоначальник И.Н. Толмачев37 закрыл
фотографию Райха вовсе38. Правда, как это следует из газетных
сообщений, фотография была закрыта не вследствие просьбы
Л.А. Георгиевского, а гораздо раньше — 17 декабря 1910 года,
ровно через неделю после инцидента.
И вот заметки из тех же газет — «Одесских новостей» и
«Одесского обозрения», которые развернули целую войну
против «знакового» Зайченко, но ограничились однократным
упоминанием о еврее Райхе. Упоминание лишено каких-либо
обобщающих выводов о распространении разврата в современной
жизни и т. п. Впрочем, ничего особенного Райх, как, впрочем,
и Зайченко, не содеял.
На основании п. 3 ст. 15 <закона> об усиленной охране г.
градоначальник постановил: фотографию в доме № 12 по Гаванной ул., содержимую
Я.О. Райхом, закрыть на время усиленной охраны в г. Одессе39.
В конце прошлого месяца в фотографию Райха, помещавшуюся на
углу Гаванной и Дерибасовской ул., явились 6 воспитанниц одной местной
гимназии, чтобы сняться группой. Сделав несколько снимков, фотограф
заявил, что карточки будут готовы через 3 — 4 дня. К указанному
сроку в фотографию за карточками явились две из снимавшихся
гимназисток, лет 14 — 15. Райх принял гимназисток очень любезно, извинился и
заявил, что карточки еще не готовы. При этом фотограф просил
гимназисток зайти к нему на следующий день. Но и на следующий день
карточки не были готовы. Гимназисткам пришлось ходить к Райху чуть ли не
ежедневно. Вначале фотограф говорил гимназисткам только
любезности, а затем стал заигрывать с ними и показывать им карточки
порнографического содержания. При этом Райх предлагал гимназисткам
сняться в «таком виде». Гимназистки заявили о позорном поведении
фотографа одной из учительниц гимназии, а затем об этом было доложено
г. градоначальнику, по распоряжению которого начальник сыскного
отделения князь Херхеулидзе приступил к производству расследования.
Обыском в фотографии была обнаружена масса фотографических
карточек порнографического содержания. Вчера по распоряжению г. градо-
161
6 Золотоносов М.Н.

начальника фотография Райха закрыта. Дело о его действиях передано
суд. следователю40.
Три недели назад в фотографию Якова Райха <...> явились 6 девочек
гимназисток в возрасте 13—14 лет и снялись группой. Райх обещал
девочкам приготовить карточки через несколько дней. Когда девочки явились
в назначенный день, то Райх сказал им, что не успел приготовить
карточек, и назначил другой день. Но и на этот раз девочки не получили
карточек. Так гимназисткам пришлось несколько раз приходить к Райху.
Каждый раз, когда девочки приходили, Райх игриво разговаривал с ними,
обнимал их, сажал к себе на колени, показывал им порнографические
карточки, предлагал сфотографировать их в пикантной позе и делал
гнусные предложения. Одну девочку Райх пытался обнажить, но
подростки подняли крик. Девочки сообщили о поведении Райха начальству
гимназии, где они обучаются. Начальство гимназии снеслось с г.
градоначальником ген.-майором И.Н. Толмачевым. По распоряжению г.
градоначальника начальник сыскного отделения кн. Херхеулидзе произвел
расследование. При обыске у Райха нашли массу порнографических открыток.
Заявление девочек подтвердилось. Дело передано судебному
следователю. По распоряжению г. градоначальника фотография Райха закрыта на
все время усиленной охраны41.
Больше никаких материалов передовые газеты не
опубликовали. A.A. Ценовский тоже промолчал. Есть, правда,
странные противоречия. В справочнике «Вся Одесса» на 1910 год
Я. Райх назван владельцем фотографии «Люмьер» на Прохо-
ровской, 19; одновременно упомянута фотография «Эклер»
на Гаванной, 12, но без фамилии владельца. «Вся Одесса» на
1911 год указывает только фотографию «Люмьер» Я. Райха на
Прохоровской, 19. Это делает непонятными архивные и
газетные сообщения. О каком Райхе там говорится? Кто на самом
деле владел «Эклером» по адресу Гаванная, 12, если Райх
владел «Люмьером»?
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Бернштейн Е.В. «Psychopathia sexualis» в России начала века:
политика и жанр If Эрос и порнография в русской культуре. М., 1999. С. [414 —
441] 436.
2Аноним. Плоды пинкертоновщины: Из Саратова^Речь. 1913.10 (23) мая.
Правительство обвиняли также и в содействии распространению
порнографии. Имея в виду варшавское издательство «Ренесано, неизвестный автор
левой «Киевской мысли», описывая борьбу с порнографией (изъятие
романа «Санин», борьба с «лигами любви», с гфоституцией), отмечал не
сдерживаемую властями, как местными, так и центральными, активность
«порнографической фабрики»: «В редакцию кем-то прислан прейс-курант одной
фирмы, производящей торговлю в большом городе Царства Польского.
Приславший прейс-курант сопровождает его письмом, полным негодования
и отвращения. Действительно, есть чем возмущаться. Каталог содержит опи-
162

сание различных фотографических карточек, открытых писем, карточек для
стереоскопов, резиновых изделий, сочинений эротического характера и т. п.
Чего только здесь нет! И карточкам, и изделиям, и "сочинениям" дано
краткое описание. Но какое описание! Сам Барков покраснел бы при чтении
одного только каталога... На все предметы обозначены цены. Фирма точно
указывает свой адрес для писем, переводов и посылок. Фирма существует
давно. Она торгует на месте и ручается за исправность заказов в других
городах. Типография, где печатался каталог, разумеется, не указана. Таким
образом, фирма избегла инспекторского надзора, выпустив каталог, так
сказать, нелегальным. Нужно заметить, что каталог довольно обширный —
в 32 стр. Очевидно, он печатался не в подпольной типографии. Тем более что
он снабжен рисунками. Надо думать, что открыть такую легальную
типографию гораздо труднее, чем нелегальную... Но есть другая сторона. Фирма
торгует открыто в большом городе, на большой улице. Значит, о ее
существовании знают если не центральные, то местные власти, власти того города.
Возможно, что они, власти, на месте тоже ведут энергичную борьбу и с
проституцией, и с порнографической литературой. Может быть, тоже
арестовывают учащихся с целью открыть лиги любви... И в то же время... Но как не
могут знать о таких фирмах (едва ли она одна) и центральные власти.
Фирма "обслуживает'' Европейскую и Азиатскую Россию и не стесняется.
Очевидно, правая и левая рука заняты разными делами. Одна пресекает, другая
насаждает. Десница и шуйца! Бог им на помощь! Общество может спать
спокойно: начальство его обережет. По понятным причинам ни фирму, ни
адреса ее мы не называем» (Будущий. Легальный разврат/'Киевская мысль.
1908. 7 мая). Факсимильное воспроизведение прейскуранта варшавского
издательства «Ренесано см. в кн.: Эрос и порнография в русской культуре.
М., 1999. О фирме «Ренесано см. также: Аноним. Порнографические
фабрики jl Раннее утро. 1908.15 июня (изложение содержания этой заметки,
вызвавшей явный общественный резонанс, см.: Русское знамя. 1908. 19 июня;
Одесский листок. 1908. 20 июня).
3 См. ниже о тщетных поисках «лиги свободной любви» в Кишиневе
(два письма попечителя Одесского учебного округа министру народного
просвещения, написанные весной 1909 г.). Слухи об этих лигах распускал
бессарабский губернатор граф И.В. Канкрин с целью компрометации
евреев, якобы эти лиги организовывавших.
4 О нем см. в комментарии к материалу: Казанец. По поводу // Кам-
ско-Волжская речь. 1914. 2 апр.
5 См. об этом в комментарии к материалу: Ильяшенко H.A. Дело
Мережковского на службе революционной печати // Казанский телеграф.
1914. 6 апр.
6 Аноним. Обвинение в садизме //День. 1914. 5 апр.
7 Himmelfarb Gregor. Über stereisomere Verbindungen aus der Gruppe des
Diphenylpropylens. Rostock, 1908.
8 Данные, включая библиографическое описание книги Григория (Гре-
гора) Гиммельфарба, взяты из кн.: Gesamtverzeichnis des deutschsprachigen
Schrifttums (GV). 1700 - 1910. N. Y.; L.; Paris, 1982. Bd. 62. S. 7.
9 Аноним. В разделе «Хроника»//Южная почта (Екатеринослав). 1914.
8 апр.
10 Речь, конечно, идет о заметке: Аноним. Обвинение в садизме //День.
1914. 5 апр.
6*
163

11 Там же. 1914. 9 аир.
12 Мшордович. Темы дня//Вестник Юга (Екатеринослав). 1914. 11 апр.
13 Ценовский A.A. Кто виноват? // Одесские новости. 1908. 17 февр.
Ценовский Антон Антонович (1862 — 1930), врач-венеролог, публицист,
общественный деятель, в 1908 г. — товарищ председателя Одесского
дерматологического и венерологического общества, автор брошюры
«Аболиционизм и борьба с сифилисом» (Одесса, 1903). В числе сотрудников
«Одесских новостей» упомянут в воспоминаниях Дон-Аминадо «Поезд на
третьем пути» (см.: Дон-Аминадо. Наша маленькая жизнь: Стихотворения;
Политический памфлет; Проза; Воспоминания. М., 1994. С. 530).
14 Одесские новости. 1908. 2 (15) апр.; Одесское обозрение. 1908. 3 апр.
15 См.: Аноним. Дикая расправа персидского консула Зайченко с д-ром
A.A. Ценовским // Одесские новости. 1908. 3 (16) апр., 4 (17) апр.; Аноним.
Гнусное нападение на д-ра A.A. Ценовского // Одесский листок. 1908.
3 апр.
16 См.: Открытое письмо доктору A.A. Ценовскому// Одесские
новости. 1908. 3 (16) апр.; Открытые письма на имя A.A. Ценовского;
Письмо г. Зайченко; Ценовский A.A. Мой ответ г. Зайченко // Там же. 1908.
4 (17) апр.; Седой <Соколовский И.А>. Кампания продолжается//Там же.
1908. 5 (18) апр.; Приветствия A.A. Ценовскому//Там же. 1908. 6 (19), 8
(21), 11 (24) апр., 23 апр. (6 мая); см. также: Одесский листок. 1908. 4, 5, 6,
8, 9, 19 апр.; Одесское обозрение. 1908. 3, 4, 5, 9 апр. Особо следует
обратить внимание на рассказ фельетониста «Одесского листка» К. Бормана
«Драма на Ланжероне» (1908. 5 апр.), в котором описана история
соблазнения гимназистки; под вымышленным именем Иллариона
Илларионовича Кошкина был выведен Иван Иванович Зайченко.
17 Одесские новости. 1908. 6 (19) апр.; в подборке «Приветствия A.A.
Ценовскому».
18 Там же. 4 (17) апр.; Одесское обозрение. 1908. 4 апр.
19 Ценовский A.A. Мой ответ г. Зайченко // Одесские новости. 1908.
4 (17) апр. «Эта история с момента ее обнаружения известна
начальству гимназии. Передают, что мать девочки намерена теперь это отрицать»
(М-ль Г. <Модель Г.И. >. У д-ра A.A. Ценовского // Одесский листок. 1908.
4 апр.).
20 Седой <Соколовский И.А.>. Кампания продолжается// Одесские
новости. 1908. 5 (18) апр.
21 Ценовский А. Пред лицом общественного мнения // Там же. 22 июня
(5 июля). О И.И. Зайченко-старшем и его «проказах» см. в гл. XXVI
комментарий к документу 162 — фельетону В.М. Дорошевича «Г.
Мережковский» (Русское слово. 1914. 20 апр. (3 мая)).
22 Там же. Примечательно, что и другой автор той же газеты в реплике
на статью М.О. Меньшикова в «Новом времени» указал: «Да ведь г.
Зайченко ни в каких партиях, ни левых, ни правых, не числился» (Аоэнгрин <Гер-
цо-Виноградский П.Т.>. Зигзаги^Одесские новости. 1908. 19 июня (2 июля)).
23 Натпалочкин В. Кое-что о газетных шарлатанах и паразитах печати:
(Письмо из Одессы) // Русское знамя. 1908. 24 апр.
24 Там лее. Кстати, Ценовский разъяснил, что по национальности он
русский, хотя его национальность и не имеет в данном случае никакого
значения (см.: Ценовский А. Пред лицом общественного мнения //
Одесские новости. 1908. 22 июня (5 июля)).
164

25 Меньшиков M. О. Письма к ближним//Новое время. 1908. 15 (28)
июня. Полемические выпады против Меньшикова см.: Аноним. Защитник
«дюлюизма» // Последние новости. 1908. 16 (29) июня; Лоэнгрин <Герцо-
Виноградский П.Т.>. Зигзаги//Одесские новости. 1908. 19 июня (2 июля).
26 Меньшиков М.О. Письма к ближним^Новое время. 1908. 15 (28) июня.
27 См.: Речь, произнесенная в городской аудитории председателем
совета Южного монархического союза И.И. Зайченко (младшим) 16 мая
1910 года на соединенном заседании монархических организаций по
Финляндскому вопросу. Одесса, [1910].
28 Растление несовершеннолетней было отягощено «восточными»
ассоциациями: Зайченко был персидским консулом, а «Персия» была
сюжетно связана с гаремами, похищениями, повышенной чувственностью
и сексуальными перверсиями. Ср. с «персидским пуантом» в
«Петербурге» А. Белого (Шишнарфнэ, поющий страстный цыганский романс,
в гл. 6).
29 Фуко М. Воля к истине: По ту сторону знания, власти и
сексуальности. М, 1996. С. 144.
30 Верцинская Софья Александровна — учредитель и начальница
женской гимназии Министерства народного просвещения (ул. Гоголя, 17).
31 Щербаков Алексей Иванович (р. 1858) — доктор медицины,
попечитель Одесского учебного округа (с 4 июня 1908 г.), действительный
статский советник, автор сочинений: О круглой язве желудка. М., 1888; Об
условиях развития круглой язвы желудка (Ulcus ventriculi chronicum
rotundum): Диссертация на степень доктора медицины. М., 1891;
Грязелечебные местности Европейской России. М., 1898; Напутственное
слово потешным Одесского сводного полка, произнесенное попечителем
Одесского учебного округа А.И. Щербаковым после торжественного
молебствия на Куликовском поле пред отправлением в Петергоф 17 июля
1911 года. [Одесса, 1911].
32 РГИА. Ф. 733. Оп. 201. Д. 76. Л. 198 - 198об.
33 Там же. Л. 201 - 201об.
34 Георгиевский Лев Александрович (р. 1860) — товарищ министра
народного просвещения (с 5 апр. 1908 г.), действительный статский советник
с 1 янв. 1900 г., тайный советник с 1 янв. 1911 г., автор комментариев к
«Анабасису» Ксенофонта (1890) и «Избранным биографиям» Корнелия
Непота (1891), составитель книги: Списки бывших и настоящих
воспитанников Имп. лицея в память цесаревича Николая... М., 1900. Ученой
степени не имел; был неженат.
35 Курлов Павел Григорьевич (1860 — 1923) — в это время товарищ
министра внутренних дел и командующий Отдельным корпусом
жандармов, автор книги воспоминаний «Гибель императорской России» (Berlin,
1923).
36 РГИА. Ф. 733. Оп. 201. Д. 76. Л. 212 - 212об.
37 Толмачев Иван Николаевич — генерал-майор.
38 Там же. Л. 213.
39 Одесские новости. 1910. 18 (31) дек.; в разделе «Одесская жизнь».
40 Аноним. Фотограф-соблазнитель // Там же; в разделе
«Происшествия».
41 Аноним. «Фотограф-любитель» // Одесское обозрение. 1910. 18 дек.
165

XXII. РЕВАНШ?
Итак, роман «Калерия, или Девять лет содома»,
реконструкцию которого мы предпринимаем. Любопытно, что
начинается chronique scandaleuse со статьи петербургской газеты
«День», газеты не просто «леволиберальной» ориентации, но
газеты, которую с полным основанием можно назвать
«масонской» и в российском политическом контексте 1910-х
годов особо отмеченной. Дело в том, что ее издателем
являлось «Северное издательское товарищество на паях» в лице
Е.И. Кедрина. Присяжный поверенный Евгений Иванович
Кедрин (1851 — 1921, под Парижем), в течение 25 лет
состоявший гласным Петербургской/Петроградской городской Думы,
был кадетом (членом ЦК партии), членом I Государственной
Думы, а также масоном, приобретшим известность именно в
этом качестве еще в 1905 — 1908 годах1. Так, в интервью,
которое Кедрин дал корреспонденту «Русского слова» в 1908 г., он
сам подтвердил, что «принадлежит к числу масонов». Ввиду
уникальности такого признания приведем из интервью
большую цитату:
По словам г. Кедрина, в Петербурге нет ложи масонов, хотя он
допускает существование отдельных масонов. Лично он принадлежит к числу
каменщиков одной парижской ложи и имеет уже звание мастера, т. е.
третью по старшинству масонскую степень. Г. Кедрин утверждает, что на
Западе, в особенности во Франции, масоны никогда не были так
могущественны, как в наше время. Все младотурецкое движение объясняется
именно влиянием масонов. Младотурецкий комитет «Единение и прогресс» —
не что иное, как масонская ложа. Среди младотурок большинство
масонов. Г. Кедрин с большим одушевлением рассказывает о тех овациях, с
которыми его встретили на всемирном конгрессе масонов в Париже после
его избрания в члены Государственной Думы. На память от конгресса ему
была поднесена лента с особой надписью. Как известно, в России
масонство запрещено с 1822 года. С тех пор отдельные масоны тщательно
скрывают свою принадлежность к числу каменщиков.
— Черносотенцы, — закончил Кедрин, — стараются уверить, что
освободительное движение в России вызвано масонами. Это совершенно
неверно, к сожалению. Говорю «к сожалению» потому, что при участии
масонов движение получило бы совершенно другую окраску и было бы
гораздо более могущественным2.
А редактором-издателем «Дня» был И.Р. Кугель, которому
В.В. Розанов посвятил одну из самых злобных антисемитских
записей, представив его страшным животным, уничтожающим
все русское3. В 1913— 1914 годы в «Дне» служил, например,
один из руководителей Бунда, Г.М. Эрлих4.
166

Поэтому, возможно, не совсем неправ был К. С.
Мережковский, когда в письме к «одному из высокопоставленных
сановников», как некоторые полагали, к министру народного
просвещения Л.А. Кассо, указывал на то, что его дело было
организовано «по наущению левых масонов, евреев», «что на его
примере масоны хотели доказать, что они настолько сильны, что,
при желании, смогут погубить всякого правого деятеля, как бы
влиятелен и силен он ни был»5.
Конечно, утверждать, что масоны способны погубить
любого и без повода, мог только усердный читатель «Русского
знамени» и «Грозы». Но то, что с помощью «повода», — это
кажется верным. Можно сопоставить «дело К.С.
Мережковского», начатое с тайного расследования в декабре 1913 года, с
кампанией по исключению В.В. Розанова из
Религиозно-философского общества, которую Д. С. Мережковский начал в
конце 1913 года. В этом мероприятии современные исследователи
обнаруживают следы (естественно, не прямые) масонского
влияния**. Нечто подобное может быть и в «деле К. С.
Мережковского», в этой «Легенде о Великом Педофиле».
Нельзя исключить, что была задумана серия
идеологических «анти-антисемитских» акций — после благополучно
завершившегося в октябре 1913 года «дела Бейлиса». К.С.
Мережковский был для «громкого дела» фигурой идеальной: громкая
фамилия, все преступления налицо, власти явно не хотят
давать судебному процессу ход. Кстати, анонимный автор
передовицы «Московских ведомостей» так прямо и написал: «Да не
реванш ли это за дело Бейлиса?»
Аналогия напрашивается сама собою: там зверски замучен мальчик
Андрюша Ющинский, здесь подвергнуты неслыханному поруганию чуть
ли не три десятка (по словам «Русского слова», двадцать шесть)
малолетних девочек. Там, на основании некоторых улик, привлечен к суду
малограмотный еврей Бейлис здесь весь город (по словам газет) единогласно
показывает, как на уличенного преступника, на ученого профессора. Там
суд и администрация употребили все усилия, чтобы раскрыть это
странное и темное преступление, здесь же преступник остается до
последней минуты на свободе и пользуется большим расположением и
покровительством своего начальства. Все это так эффектно подобрано,что
невольно задумаешься, насколько же все это естественно и правдоподобно7.
Осудили профессора-насильника все, кроме В.В. Розанова,
да и он написал об этом несколько строк в дневнике (запись от
3 июля 1914 г.), но не опубликовал в печати. Розанов сравнил
К.С. Мережковского и Калерию с Воозом и Руфью, увидев в
библейском сюжете пример святого рабства*. То есть в циви-
167

лизованной России журналисты левых газет увидели в этом
нечто низменное, в то время как на самом деле в этой истории
сквозили архаика, тайна и мировая загадка. История с Кале-
рией явно возбудила Розанова и, перекодировав ее, подменив
библейским прототипом, он нафантазировал внутренний
монолог мазохистки Калерии, ощущающей себя вещью: «Я не могу
располагать своими прелестями для своего удовольствия: потому
что, может быть, они понравятся Соломону или Воозу, кому
дал Бог. И тогда Господин мой насладится»9. Богатый и
сильный имеет право на все, богатый — жених всех,,.
Рациональное зерно во всех этих фантазиях есть: Розанов
заметил то, о чем думали, но что боялись сформулировать и
некоторые авторы газетных статей о насильнике
Мережковском, — о явной добровольности поведения Калерии, ставшей к
1914 году уже большой девочкой. Почему она не убежала из «сада
пыток»? Неужели юная блудница так боялась угроз?10 Или
оказалась не добродетельной несчастной Жюстиной, а порочной
Жюльеттой, если воспользоваться садовской типологией?
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См.: Берберова H.H. Люди и ложи: Русские масоны XX столетия.
N. Y., 1986. С. 130, 185 — 190; Золотоносов М.Н. «Мастер и Маргарита» как
путеводитель по субкультуре русского антисемитизма (СРА). СПб., 1995.
С. 63, примеч. 62; С. 72 — 73, примеч. 105; Серков А.И. История русского
масонства: 1845 - 1945. СПб., 1997. С. 16, 65, 97, 104.
2 Аноним. Масоны // Русское слово. 1908. 8 (21) нояб. Антисемитская
пресса никогда не забывала о масонстве Кедрина и именно в конце
марта 1914 г., когда «День» начал давать серию публикаций о К.С.
Мережковском, напомнила об этом еще раз: «Ныне все силы жидовства
направлены к одному — уничтожению черты оседлости. В этом им помогают
кадеты во главе с масонами Милюковым, Маклаковым, Кедриным, Роди-
чевым, Винавером, Гессеном и другими, стоящими в хвосте кадетизма,
крепко связанного материальными обязательствами с еврейством.
Секретарь антимасонской лиги во Франции г. Турмантен разоблачил
Милюкова, Маклакова, Кедрина и многих кадетов в международном
масонстве» (Аноним. Ялта, ее прошлое и настоящее // Русское знамя. 1914.
28 марта).
3 Кугеяъ Иона Рафаилович (р. 1873) был редактором-издателем «Дня»
в 1913 — 1917 гг. «Грязный газетный писака. Руки немытые. Борода
черная с проседью и, должно быть, со вшами. <...> Один жид, а кажется, три
жида» (Розанов В.В. Когда начальство ушло...: Когда начальство ушло...
1905 — 1906 гг. Мимолетное. 1914 год. М., 1997. С. 592; дневниковая запись
24 дек. 1914 г.).
4 См. об этом: Дубнов СМ. Книга жизни: Воспоминания и
размышления. Материалы для истории моего времени. СПб., 1998. С. 327 — 328
(Эрлих был зятем Дубнова).
168

5 См.: Аноним. Исповедь профессора Мережковского//Русское слово.
1914. 24 апр. (7 мая).
6 См.: Иванова Е.В. Об исключении В.В. Розанова из
Религиозно-философского общества//Наш современник. 1990. № 10. С. 104 — 122. В этой
работе (с. 106) прямо говорится о полученном Д.С. Мережковским
заграничном запросе: почему РФО не реагирует на дело Бейлиса? А.И.
Серков указал на создание специальной ложи для Д.С. Мережковского и
З.Н. Гиппиус, что и обеспечило их влияние на петербургское Религиозно-
философское общество (см.: Серков А.И. История русского масонства:
1845 - 1945. СПб, 1997. С. 117).
7 Аноним. Две мерки//Московские ведомости. 1914. 16 (29) апр.
8 Ср. с его концепцией «святой проституции» в «Людях третьего пола»
(1911): «И вот — "sainte prostituée"... Есть и рождаются иногда
исключительные, редкие младенцы-девочки, вот именно с этой "вечной
женственностью" в себе. <...> И она расцветает в sainte prostituée... как вечную
податливость на самый слабый зов, как нежное эхо в ответ на всякий звук...»
(Розанов В. В. В темных религиозных лучах. М, 1994. С. 275).
9 Розанов В.В. Когда начальство ушло... М, 1997. С. 441.
10 «Он всегда грозил мне, что если я кому-нибудь мою тайну открою,
хотя бы священнику на исповеди, то он меня убьет» (Аноним. У жертвы
профессора Мережковского // Биржевые ведомости. Вечерний выпуск.
1914. 11 (24) апр.).
XXIII. VORGESCHICHTE
Еще до того, как по газетам потоком пошла серия
разоблачительных публикаций, в казанской «Камско-Волжской речи»
появилась статья, сообщавшая публике о событиях,
разыгравшихся в Казанском университете в 1906 году. Автор (вероятно,
В.К. Самсонов) заявил, что приводит сведения «на память», но
это была мистификация: он воспользовался протоколами
заседаний Совета профессоров Императорского Казанского
университета, опубликованными в 1907 году в «Ученых записках».
Итак, вот эта самая первая статья:
Аноним. О К. С. Мережковском // Камско-Волжская речь
(Казань). 1914. 19 марта.
Ввиду циркулирующих по городу слухов о предстоящем привлечении
К.С. Мережковского, профессора ботаники при Казанском
университете, к уголовной ответственности по обвинению его в тяжких
преступлениях против нравственности, приводим на память историю поступления
К. С. Мережковского в Казанский университет.
В начале нынешнего столетия К. С. Мережковский появился в
местном у-те в качестве простого лица. Вскоре ему выхлопотали
приват-доцентуру и сделали хранителем зоологического кабинета. В этих должностях
г. Мережковский пробыл до 1906 года, защитив диссертацию на степень
доктора ботаники.
169

22 августа 1908 года1 покойный ныне проф. Н.В. Сорокин2,
исправлявший в то время должность декана физико-математического факультета3,
пред ста?1 *л министру нар. просвещения4 через исправлявшего тогда
должность ректора у-та проф. А.И. Александрова5 — ныне епископа
Анастасия — особое ходатайство о назначении К.С. Мережковского профессором
ботаники.
Большой поклонник знаний г. Мережковского, Н.В. Сорокин в своем
представлении чрезвычайно лестно характеризует ученые заслуги
рекомендуемого лица. В заключение Н.В. Сорокин утверждает в своем
представлении, что он делает его, получив на то согласие товарищей по
факультету. 28 ноября 1906 года попечитель учебн. округа сообщил Совету
у-та о назначении К.С. Мережковского экстраординарным профессором
по кафедре ботаники6.
Сообщение это вызвало протест со стороны многих членов Совета,
которые выяснили, что Н.В. Сорокин, делая свое представление <...>,
сделал это без всякого сообщения членам факультета и в прямое
нарушение университетской автономии7. Министры народного просвещения по
собственной инициативе уже перестали назначать в это время
профессоров. В заключение Совет 4 декабря 1906 года постановил:
1) Войти с представлением в М.н.п. с изложением настоящего дела,
вовлекшего М-во в заблуждение, и просить его ходатайства об отмене
назначения как не соответствующего Высочайшему повелению от 8
апреля 1906 года.
2) Просить засл. проф. Н.В. Сорокина доставить к 11 декабря в
заседание Совета объяснения по делу представления г. Мережковского.
3) Относительно действий и. д. декана физико-математического
факультета и и. д. ректора у-та иметь суждение особо.
4) Поставить г. Мережковского в известность об изложенном в п. 1
сего постановления.
Однако только 9 апреля 1907 года удалось Совету заслушать
объяснения Н.В. Сорокина по существу вопроса, в котором он, опираясь на
неотмененные 101, 102 и 103 ст. Университетского устава8, указывает, что
право назначения профессоров министром не отменено. Далее Н.В.
Сорокин утверждает, что переговоры о ходатайстве по назначению К.С.
Мережковского велись им с отдельными членами факультета. В заключение
Н.В. Сорокин, признавая в обычных условиях преимущества избрания
перед назначением, в данном случае находит, что было бы рискованно
подвергать такого солидного ученого, как К. С. Мережковский,
случайностям конкурса или выборов9.
<...> Конец всей истории положило письмо министра народного
просвещения, заслушанное 16 апреля 1907 года, который, сообщая о
дошедших до его сведения «распрях и раздорах» в связи с назначением К.С.
Мережковского на кафедру ботаники, указывает, что Высочайшим
повелением 8 апреля 1906 года не отменено право министра назначать
профессоров <...>. Поэтому М.н.п. в своих действиях не находит никакого
посягательства к нарушению прав университета. Совет принял это письмо к
сведению и приобщил к делу.
К. С. Мережковский занял в университете чрезвычайно влиятельное
положение и примкнул к так называемой «советской правой» группе.
170

ПРИМЕЧАНИЯ
1 Ошибка, надо: 1906.
2 Сорокин Николай Васильевич (1846 — 23.3.1909) — ординарный
профессор по кафедре ботаники (с 1 авг. 1885 г.), доктор ботаники (1874).
Автор научных и беллетристических сочинений: Микологические
очерки. Харьков, 1871; Основы микологии с обозрением учения о
заразительных болезнях. Казань, 1877; Гниль наших древесных пород,
употребляемых на постройки. Казань, 1882; Об атмосферной пыли. Казань, 1883;
Краткий курс ботаники: Морфология и систематика растений. Казань,
1886 (2-е изд. — 1901 — 1902); О некоторых болезнях винограда и других
растений Кавказского края: Отчет, представленный в Министерства
государственных имуществ и народного просвещения. Тифлис, 1892; Чужая
воля: Комедия в 3-х действиях. Казань, 1895; Предрассудки в науке и
обществе. М., 1900; Рассказы и очерки. Казань, 1905; и др. О нем см.:
Биографический словарь профессоров и преподавателей Императорского
Казанского университета: (1804 — 1904): В 2-х частях. Казань, 1904. Ч. 1.
С. 502 — 507; Аноним. Памяти Николая Васильевича Сорокина // Труды
Ботанического сада Императорского Юрьевского университета. 1910.
Т. XI. Вып. 4. С. 368 — 376 (портрет, библиография из ПО названий). Как
отмечалось в некрологе, Сорокин, «не создав чего-либо особенно крупного
в науке <...> создал, однако, учеников <...>» (Там же. С. 372).
3 Тонкость интриги заключалась в том, что декан
физико-математического факультета профессор A.M. Зайцев с 17 марта до 1 сент. 1906 г.
находился в заграничной командировке (сообщение об этом см.: Казанский
телеграф. 1906. 18 марта). Этим и воспользовались исправлявший
должность декана Н.В. Сорокин и Мережковский. Зайцев Александр
Михайлович (1841 — 1910), химик-органик, ученик A.M. Бутлерова, доктор химии,
член-корреспондент Петербургской АН (1885), ординарный профессор по
кафедре химии (с 6 нояб. 1871 г.) Казанского университета, декан физико-
математического факультета с 6 сент. 1905 г. до 23 нояб. 1906 г.
4 Им был Петр Михайлович фон Кауфман (1857 — 1926),
гофмейстер двора е.и.в., член Гос. Совета, сенатор, занимавший должность с
24 апр. 1906 г. по 31 дек. 1907 г. До него министром (с нояб. 1905 г. до
24 апр. 1906 г.) был И.И. Толстой, археолог, нумизмат, вице-президент
Академии художеств (1893 — 1905).
5 Александров Александр Иванович (1861 — ок. 1918) — ординарный
профессор по кафедре славянской филологии (с 1 февр. 1896 г.), доктор
сравнительного языковедения (1888), декан историко-филологического
факультета (с 6 сент. 1905 г. до 1912 г.), доктор церковной истории (1912),
архимандрит Анастасий (он же профессор и инспектор Казанской духовной
академии), затем епископ и ректор Казанской духовной академии (с 9 февр.
1912 г.), с мая 1913 г. — ректор Петербургской духовной академии. Автор
книг: Грамоты русских государей и диптихи в словенских монастырях
Адриатического побережья. Казань, 1894; Царь-освободитель,
преобразователь и просветитель России император Александр П: Открытие
памятника в городе Казани 22 окт. 1894 г. Казань, 1894 (7-е изд. — 1911); Материал
и некоторые исследования по истории Черногорья. Казань, 1897; и др. О нем
см.: Биографический словарь профессоров и преподавателей
Императорского Казанского университета: (1804 — 1904): В 2-х частях. Казань, 1904.
171

Ч. 1. С. 21 — 25; Тридцатилетие ученой и педагогической деятельности
преосвященного ректора С.-Петербургской духовной академии епископа
Анастасия. ГПб., 1913 (с портретом). В 1906 г. А.И. Александров тоже лишь
«исполнял дела» ректора; ректор Н.П. Загоскин, в это время
находившийся в служебной поездке в Петербурге, ни за что не послал бы
представление о назначении К.С. Мережковского в министерство. Примечательно, что
служебная поездка длилась с 4 по 25 авг. 1906 г., ректор «телеграммой
вызван был г. министром народного просвещения на совещание ректоров
университетов и начальников других высших учебных заведений»
(Протокол заседания Совета профессоров Императорского Казанского
университета 28 авг. 1906 г., п. 28 // Ученые записки Императорского Казанского
университета. 1907. Кн. 4. Апр. Часть официальная. С. 400).
6 Об обстоятельствах назначения Мережковского см. также: Аноним.
К делу проф. Мережковского // Петербургский курьер. 1914. 17 апр.
В «Списке лиц, служащих по ведомству Министерства народного
просвещения на 1907 год» (СПб., 1907. С. 646) указано, что в должности
и. д. экстраординарного профессора по кафедре ботаники К.С.
Мережковский оказался 14 окт. 1906 г.
7 Согласно Университетскому уставу, принятому 18 (30) июня 1863 г., все
административные должности и профессорские были выборными. 23 авг.
(4 сент.) 1884 г. новый Университетский устав (проведенный министром
И.Д. Деляновым) ликвидировал автономию университетов (о тяжелых
последствиях отмены автономии см. статью В.И. Вернадского «О
профессорском съезде», опубликованную в газете «Наши дни» 20 дек. 1904 г.;
републикация: Новый мир. 1994. № 1. С. 195 — 198). Автономия была
частично восстановлена именным высочайшим указом, данным Сенату 27 авг.
1905 г. «О введении в действие временных правил об управлении
высшими учебными заведениями ведомства Министерства народного
просвещения» (см.: Полное собрание законов Российской империи: Собрание
третье. СПб, 1908. Т. XXV. 1905. Отделение I. С. 658 - 659; № 26692).
Этот документ предоставлял право и университету избирать нового
профессора по конкурсу или по рекомендации факультета, и министру
назначать профессора на кафедру по своему соизволению. Поэтому нарушения
закона в случае с назначением Мережковского не было.
8 Ссылка на эти статьи нелогична, ибо в них как раз описана
процедура избрания кандидата на профессорскую должность факультетом и
Советом профессоров, а затем утверждения либо неутверждения
кандидата в должности министром. Надо было ссылаться на ст. 100
Университетского устава 1884 г.
9 Этим событиям были посвящены два газетных материала. Во-первых,
заметка в издававшейся профессором В.Ф. Залесским антисемитской газете
«Черносотенец»: «Нам попала в руки интересная докладная записка
заслуженного профессора Н.В. Сорокина — о положении дел в университете.
Записка эта тем более интересна, что она является выражением мнения не
какого-нибудь "черносотенца", а типичного представителя русских
конституционалистов, т. е. партии 17 октября. Вот к какому выводу приходит
профессор Н.В. Сорокин. "Злоупотребления автономией со стороны
профессоров-политиканов заставляют меня, говорит он, высказаться... Меня
упрекают в том, что, рекомендуя г. Мережковского к назначению, я тем
самым нарушаю идею автономии университета. На это я замечу, что если я
172

раньше сомневался в пользу автономии, то инцидент с профессором
Мережковским заставляет меня и, как мне известно, многих моих товарищей,
окончательно отвернуться от автономии, захватанной грязными руками
левых. Теперь ясно для всех, кому и для чего она нужна: она является
выгодной только для левых, которые, пользуясь своим большинством,
проводят в университет все более и более крайние элементы и
систематически устраняют всех лиц, им не угодных. Для правых же в настоящий
момент является выгодным — не автономия, а назначение возможно
большего числа лиц из правых партий, так как только таким путем можем мы
надеяться стать хозяевами университетов, вырвать их из рук левых и вновь
превратить их в мирный храм науки. Пока же университеты благодаря
автономии будут в руках левых, я буду громко кричать — долой
автономию» (Аноним. К вопросу об университетской автономии //
Черносотенец (Казань). 1907. 21 февр. № 10; эту же заметку см.: Газета «Правых»
(Казань). 1907. <24 февр> Nq 6). Вторым материалом была издевательская
(по отношению к совету) заметка, также направленная против
университетской автономии и еще более откровенно — в поддержку К.С.
Мережковского: «Но вот перед нами лицо, достигшее в Казанском университете
высшей ученой степени, пользующееся известностью в области своей науки,
прекрасный преподаватель. Заслуженный профессор, специалист (имеется
в виду Н.В. Сорокин. — М.З.), заручившись заявлением одного-двух
товарищей ближайшей специальности в том, что они не имеют ничего против,
по старому, но еще очень недавнему порядку представляет такое лицо на
должность профессора в министерство. Получаются, как и следовало
ожидать, и ничуть не в ущерб достоинству и целям университетского
преподавания, благоприятные результаты. Но Боже мой! Какой поднимается
шум, какая буря протестов! Автономия! о дорогое слово! о священный
фетиш! о драгоценный жупел!» (Холодный наблюдатель. Университетская
автономия //Казанский телеграф. 1907. 14 апр.). У нас есть подозрение, что
заметку написал сам К. С. Мережковский.
XXIV. ПРОТОКОЛЫ СОВЕТА
Статья была подготовлена на основе пяти протоколов
Совета, непосредственное знакомство с которыми позволяет не
только убедиться в достоверности сведений, изложенных в
газетной заметке, но и восстановить всю картину «странной
промоции» более детально и полно.
1. СТРАННАЯ ПРОМОЦИЯ
Протокол заседания Совета профессоров
Императорского Казанского университета
4 декабря 1906 года
Пункт 38
Слушали: Предложение г. попечителя округа от 28 ноября за № 14881
о том, что Высочайшим приказом по гражданскому ведомству,
последовавшим 14 октября сего года за № 75, приват-доцент и хранитель зооло-
173

гического кабинета Казанского университета магистр ботаники,
коллежский секретарь Мережковский назначен и<справляющим> д<олжность>
экстраординарного профессора Казанского университета по кафедре
ботаники.
Затем, по желанию членов Совета, прочитано было Высочайшее
повеление от 8 апреля 1906 года (предложение Департамента народного
просвещения от-17 апреля за № 779) о порядке замещения вакантных
кафедр в университетах1.
Прочитано было также представление исправлявшего должность
декана физико-математического факультета заслуж. проф. Н.В.
Сорокина от 22 августа сего года за № 298 следующего содержания <...>2.
Далее в протоколе приводится представление Н.В.
Сорокина, направленное им ректору университета: сначала сведения,
переписанные из «Биографического словаря профессоров и
преподавателей Императорского Казанского университета»
(1904), затем восторженный отзыв о научной деятельности:
Всего г. Мережковским за свою долголетнюю и плодотворную
деятельность на поприще науки напечатано более 80 ученых работ,
составивших ему почетную известность в ученом мире. Имея в виду столь
несомненные заслуги К. С. Мережковского перед наукой, его неутомимую
энергию и замечательную работоспособность, его незаурядную талантливость,
обширность знаний, связанных с широтою взглядов, весьма желательно
было бы воспользоваться всеми силами г. Мережковского всецело на
пользу Императорского Казанского университета. К сожалению, в
настоящее время благодаря ничтожности вознаграждения, получаемого им от
университета, он принужден отдавать значительную часть своего
времени и своих сил на давание уроков по средним учебным заведениям,
отрывающих его, таким образом, от университета и науки. <...>
Я как декан факультета, посоветовавшись с членами
факультета, имею честь покорнейше просить ходатайствовать пред г. министром
народного просвещения о назначении приват-доцента, магистра
ботаники Константина Сергеевича Мережковского с сентября текущего года
и<справляющим> д<олжность> профессора Императорского Казанского
университета по кафедре ботаники. <...> Обращаясь к Вашему
Превосходительству с настоящим ходатайством, я в то же время могу в качестве
профессора ботаники <...> горячо рекомендовать <...> Мережковского как
знающего ботаника, талантливого ученого. <...> И второй специалист по
ботанике, профессор А.Я. Гордягин3, также ничего не имеет против
назначения К. С. Мережковского профессором по кафедре ботаники4.
Далее в протоколе от 4 декабря 1906 года говорится:
Ходатайство это исправлявшим должность ректора <...> А.И.
Александровым представлено было того же 22 августа за № 246 г.
управлявшему Казанским учебным округом на его благоусмотрение5.
Нетрудно сообразить, что роспуск I Государственной
Думы в начале июля 1906 года и усиление реакции (военно-поле-
174

вые суды и т. п.) придали смелости и Мережковскому, и его
покровителю Н.В. Сорокину.
Зачитанные документы возмутили профессоров. Первым
выступил А.Я. Гордягин, заявивший, что никаких переговоров
по поводу назначения Мережковского Н.В. Сорокин с ним не
вел и текста ходатайства не показывал. Вторым выступил
проф. Д.А. Гольдгаммер:6 странно, заметил он, что
промоция г. Мережковского произошла по инициативе лица, временно
лишь исправлявшего должность декана.
При этом с ним, хотя он и член факультета, Н.В. Сорокин
не советовался.
Существует, как известно, Высочайшее повеление <...> о новом
способе замещения кафедр путем рекомендации факультета, причем
последнему предоставляется избирать или путь рекомендации, или путь
конкурса. Но так как этим Высочайшим повелением соответственные статьи
Университетского устава 1884 года не отменены, то, конечно, остался в
силе и старый способ замещения кафедр — путем назначения
профессоров министром. Г. и<справляющий> д<олжность> министра7 имел
поэтому право по закону назначить г. Мережковского профессором. Однако
мы знаем, что министры народного просвещения за последние годы
вовсе не пользовались этим правом, —
сказал Гольдгаммер далее8.
В заключение Гольдгаммер предложил Совету выразить
неодобрение способами, которыми воспользовались и. д.
декана и и. д. ректора.
Затем выступил А.И. Александров:
Винюсь перед Советом университета в своем поспешном поступке.
Я впал в заблуждение, приняв представление и. д. декана <...>. Но я не мог
не верить заявлению представителя факультета, сообщавшего мне: 1) что
свое ходатайство он возбуждает, переговорив, как сказано и в
представлении, с членами факультета, идя, по его словам, навстречу желанию
факультета <...>, и 2) что я должен дать движение представлению для
обеспечения полноты преподавания по кафедре ботаники на предстоящее
учебное время. Мною это дело было направлено к г. попечителю округа
только на его благоусмотрение, без всякого ходатайства или какого-либо
положительного заключения с моей стороны <...>9.
Проф. H.A. Миславский10 отрицательно отнесся к способу
достижения профессуры Мережковским11. Проф. М.Я.
Капустин12 предложил Совету обратить внимание министра на
нежелательность такого порядка замещения кафедр13. Проф.
Э.К. Мейер14 обвинил Н.В. Сорокина в злоупотреблении15.
Проф. A.A. Пионтковский16 призвал Совет ходатайствовать об
175

отмене назначения Мережковского и. д. экстраординарного
профессора17. Проф. И.Г. Савченко18 заявил, что Н.В. Сорокин
за обман «должен быть предан суду всей корпорации
Совета»19. Проф. В.П. Осипов20 присоединился к предыдущим
ораторам21. Проф. A.A. Остроумов лаконично сообщил, что с ним
Н.В. Сорокин советовался по поводу назначения
Мережковского экстраординарным профессором, и он, Остроумов, ничего не
имел против этого22. Проф. Б.К. Поленов23 предложил просить
министра о пересмотре решения и передаче на факультет
права обсудить вопрос и назначить или не назначить
Мережковского и. д. экстраординарного профессора24. Проф. A.M.
Миронов25 и Д.А. Корсаков26 предложили в протесте, направляемом
в министерство, различить степени виновности и. д. декана и
и. д. ректора27. На что проф. В.Н. Тонков28 заявил, что считает
степени виновности Н.В. Сорокина и А.И. Александрова
одинаковыми29. Проф. Д.И. Нагуевский30, выразив согласие с тем, что
уже было высказано, заметил, что, кроме отзыва самого Н.В.
Сорокина, не было отзывов других специалистов о научных
заслугах Мережковского; предложил устроить над Н.В. Сорокиным
товарищеский суд31. Проф. Д.Н. Зейлигер32 предложил в
заключение поставить Мережковского в известность о положении
дела и настоящем обсуждении33.
Далее следовало решение, состоявшее из четырех пунктов;
в «Камско-Волжской речи» оно перепечатано практически без
изменений34.
2. В СТОЛИЦУ ЗА ПРАВДОЙ!
Протокол заседания Совета профессоров
Императорского Казанского университета
11 декабря 1906 года
Выступление Д.Н. Зейлигера 11 декабря 1906 года по
пункту 6 повестки дня раскрывает тот общеполитический контекст,
в котором хитроумное назначение Мережковского на
профессорскую должность воспринималось прогрессивной частью
Совета не просто как обман, но как составная часть продуманного
административно-полицейского наступления на автономию
университета:
Из безусловно достоверного источника я узнал, что к нашему
товарищу, проф. Фирсову35, местной администрацией предъявлено тяжкое
обвинение. Его обвиняют в неблагонадежности читаемых им курсов. По
условиям переживаемого нами времени обвинение это грозит серьезной
опасностью Николаю Николаевичу, и Совет должен стеной встать на защиту
своего сочлена36.
176

Совет единогласно определил командировать депутацию во
главе с ректором Н.П. Загоскиным37 в составе проф. Е.Ф.
Будде38 и A.A. Пионтковского в Петербург для встречи с министром
народного просвещения и председателем Совета министров для
выяснения «продолжающихся недоразумений с
администрацией». Было необходимо перехватить у местной
администрации инициативу и добиться оправдания H.H. Фирсова на
более высоком административном уровне. Этой же депутации
было поручено объяснить министру положение дела с
назначением Мережковского и. д. экстраординарного профессора и
просить министра возбудить ходатайство об отмене назначения.
По пункту 7 повестки дня обсуждался вопрос об образе
действий Н.В.Сорокина и А.И. Александрова. О самом К.С.
Мережковском как бы забыли. Проф. П.И. Кротов39 и Е.П.
Головин40 объявили, что с ними Н.В. Сорокин по поводу своего
протеже не советовался. В итоге Совет решил образовать
комиссию для детального рассмотрения дела. Комиссию избрали в
составе H.A. Миславского, Б.К. Поленова и Д.А. Гольдгамме-
ра, ей было поручено
произвести полное и всестороннее выяснение фактической стороны
вопроса о промоции Мережковского, с представлением комиссии права
сношений и запросов по этому делу. <...> Об этом определении Совета
поставить в известность г. заслуженного профессора Н.В. Сорокина и
просить его затребованное от него Советом объяснение представить в
советскую комиссию <...>, присовокупив при этом, что непредставление
объяснения и в комиссию Советом будет признано за уклонение от дачи
такового41.
3. ОТМЕНЕ НЕ ПОДЛЕЖИТ
Протокол заседания Совета профессоров
Императорского Казанского университета 8 января 1907 года
Был заслушан отчет ректора о поездке в столицу. В
качестве приложения к протоколу опубликован
Доклад Совету Императорского Казанского университета делегации,
отправленной в декабре 1906 года в С.-Петербург для выяснения
современного положения университетских дел42.
Из Казани профессора выехали 16 декабря, в
Санкт-Петербург прибыли 20 декабря43, пробыли в столице до 30 декабря,
а 3 января 1907 года вернулись домой. 20 и 23 декабря
комиссия в полном составе была принята министром народного
просвещения П.М. фон Кауфманом, 23 декабря — председателем
Совета министров ILA. Столыпиным;44 кроме того, ректор
177

имел три личных аудиенции у Кауфмана (21, 25, 26 дек.) и
особый у него же доклад (30 дек.).
И министр фон Кауфман, и Столыпин обвинили
университетских профессоров в том, что те подчиняются
терроризирующим их студентам, идут у них на поводу45, позволяя
революционизировать университет, делать его местом политических
собраний и пропагандистской работы. Ректор и профессора —
члены комиссии пытались отвести эти обвинения. Министр
твердо обещал, что со стороны Министерства народного
просвещения донос на проф. H.H. Фирсова не будет иметь для
него никаких последствий46.
Что касается дела о назначении на кафедру профессора К.С.
Мережковского, то г. министр, ввиду состоявшегося по этому поводу
Высочайшего приказа, указал на необходимость считаться с этим назначением как
с фактом совершившимся и никакой отмене уже не подлежащим47.
4. В ОЖИДАНИИ ДОКЛАДА СОВЕТСКОЙ КОМИССИИ
Протокол заседания Совета профессоров
Императорского Казанского университета
19 февраля 1907 года
В соответствии с пунктом 31-м повестки дня была
заслушана просьба Н.В. Сорокина о том, чтобы в одном из ближайших
заседаний Совета была прочитана его объяснительная записка,
переданная им в комиссию. Совет решил: знакомство с
запиской отложить до представления доклада советской комиссией.
Впрочем, еще 14 января 1907 года (т. е. задолго до обсуждения
в Совете университета) Н.В. Сорокин направил свою
объяснительную записку48 (текст которой мало отличается от текста,
излагаемого ниже) в управу партии правых профессоров
Казанского университета, сопроводив ее письмом:
В заседании Совета от 4-го декабря 1906 года некоторые члены Совета
обвиняли меня, с соизволения ректора, в обмане и подлоге, и по
постановлению Совета высказано было мне порицание. Только после этого
избрана была комиссия для собирания данных по этому делу. Но и эта
комиссия бездействует, и неизвестно, приступит ли к делу; а между тем
выяснение обстоятельств дела для восстановления моей чести совершенно
необходимо.
Ввиду этого я обращаюсь к своим коллегам, объединившимся в
партию правых, с просьбой выслушать мои объяснения, исследовать все это,
по моему убеждению, правое дело и составить свой авторитетный
приговор по отношению как ко мне, так и к лицам, которые окажутся
действительно виновными в этом деле.
14 января <1907 г>49
178

5. НАРУШЕНИЕ АВТОНОМНЫХ ПРАВ
Протокол заседания Совета профессоров
Императорского Казанского университета
9 апреля 1907 года50
В соответствии с пунктом 11 повестки дня Совет
ознакомился с докладом комиссии. Задержка с рассмотрением была
вызвана болезнью Н.В. Сорокина, который доставил свои
письменные объяснения в комиссию только 31 января 1907 года51.
Далее приводятся пространные объяснения Н.В. Сорокина52.
Во многом они повторяют уже известные аргументы о сугубой
ценности Мережковского для университета и его
недостаточном жалованье. В самом начале своего объяснения Н.В.
Сорокин привел неоспоримые юридические аргументы в пользу
собственной правоты:
Прежде чем дать ответы на вопросы, предложенные мне комиссией,
я позволю себе сделать одну очень существенную, на мой взгляд, поправку
в речах тех членов Совета, которые касались Университетского устава
1884 года и предложения г. министра народного просвещения от 17 апреля
1906 года за № 7779 касательно способов замещения вакантных кафедр
в наших университетах <...>. Статья 100 ныне действующего
Университетского устава указывает способ замещения вакантной профессорской
кафедры: кафедра замещается или по собственному усмотрению г.
министра народного просвещения, или представлением университету заместить
кафедру путем конкурса; дальнейшая часть этой статьи 100, а равно и
следующие статьи 101, 102 и 103 выясняют порядок и подробности
конкурсного замещения вакантных кафедр. Из вышеупомянутого предложения
министра от 17 апреля 1906 года мы видим, что закон о замещении
кафедр Высочайшим повелением от 8 апреля не отменен, первый способ
замещения вакантной кафедры путем министерского назначения остается
в своей полной силе, и Высочайшее повеление касается лишь второго
способа замещения кафедр путем избрания. Конкурс, имея свои
преимущества, имеет, по мнению министра, и свои два существенных недостатка:
во-1-х, на конкурс иногда не выставляют своей кандидатуры лица с
известным научным именем, не желая подвергаться случайностям конкурсной
оценки, а во-2-х, конкурс, выражаясь языком министерского
предложения, слишком громоздкая процедура, отнимающая у научного
преподавания 1/2 года, а чаще целый год и более; посему Высочайшим повелением
от 8 апреля 1906 года предоставляется производить с разрешения г.
министра выборы кандидатов не только путем конкурса, но, кроме того, и
путем рекомендации таковых членами подлежащего факультета. Таким
образом, Высочайшее повеление идет лишь в развитие 100 ст.
Университетского устава, расширяя способы производства выборов на вакантные
кафедры и вовсе не касаясь первого способа замещения таковых путем
назначения министром53.
В свете приведенных фактов Сорокин крайне удивился заяв-
179

лениям проф. М.Я. Капустина и A.A. Пионтковского, с
которыми они выступили на заседании Совета 4 декабря 1906 года.
Поводом ко всей истории, сообщил Сорокин,
послужило обращение ко мне в первых числах августа проф.
Мережковского, тогда еще приват-доцента, за советом и содействием по делу об
устройстве его в качестве приват-доцента с вознаграждением из
министерских сумм в размере 1200 руб. Зная, что министерство откажет в этом, за
неимением средств, а с другой стороны, желая приобрести для
университета такого достойного и полезного сотрудника, каким мне всегда
представлялся г. Мережковский, я предложил ему вместо этого плана
рекомендовать его министру для назначения на одну из 4-х имевшихся тогда
свободных профессур <...>54.
Для исполнения намеченного плана Сорокин посоветовал
Мережковскому поговорить с проф. А.Я. Гордягиным и сам
пытался переговорить с ним на университетском дворе, но
Гордягин от подробной беседы уклонился,
ограничившись второпях сказанными несколькими словами, из которых
выяснилось, что проф. Гордягин подробно беседовал с г. Мережковским и
что он (Гордягин. — М.З.) против ничего не имеет55. Советовался Сорокин
с A.A. Остроумовым, и тот «горячо рекомендовал г. Мережковского».
Из приведенных в объяснении Н.В. Сорокина фактов
стоит обратить внимание на записку Мережковского к Н.В.
Сорокину, в которой Константин Сергеевич откровенно описывал
свой разговор с А.Я. Гордягиным:
Выяснилось, что через факультет мне пройти надежды нет, так как
партия левых, мне не сочувствующая, постарается назначить конкурс, а
тогда, сказал он мне, «согласитесь, и я не могу пойти против этого
предложения». На конкурсе же большинство факультета, состоящее из левых,
симпатиями которых я не имею счастья пользоваться, меня, без сомнения,
не выбрало бы. Но, с другой стороны, он предупреждал меня о
неприятностях, которые могут воспоследовать, если я буду назначен министром, —
писал Мережковский об этой беседе56.
Договорились о том, что Гордягин скажет Сорокину, когда
тот обратится к Гордягину с вопросом об отношении к
кандидатуре Мережковского, что он (Гордягин) ничего не имеет
против.
Из доклада комиссии:
Избрал же г. и. д. декана физико-математического факультета путь
назначения потому, что у г. Мережковского были сведения: левое
большинство факультета этого г. Мережковскому не симпатизирует,
потребовало бы конкурс и г. Мережковского, без сомнения, не выбрало бы. Проф.
Н.В. Сорокин и не пожелал ввиду этого подвергать г. Мережковского,
«особенно при имеющихся налицо условиях, случайностям конкурса или
180

выборов». При этом проф. Н.В. Сорокин ни с кем из членов факультета,
кроме двух — проф. А.Я. Гордягина и проф. A.A. Остроумова — не
советовался. Проф. A.A. Остроумов горячо рекомендовал г. Мережковского,
а проф. А.Я. Гордягин уклонился от разговора об этом деле 20 августа на
университетском дворе, сказав лишь, что ничего не имеет против.
Профессор Н.В. Сорокин имел в виду посоветоваться и с другими членами
факультета, но никого из желаемых лиц 20 августа не встретил, а
потому 22 августа и передал свое представление г. и. д. ректора57.
Далее выступили А.Я. Гордягин, Д.А. Гольдгаммер, A.A. Пи-
онтковский, И.Г. Савченко, М.И. Догель58, H.A. Миславский,
Д.Н. Зейлигер, СП. Шесгаков59, Е.П. Головин и Е.Ф. Будде.
Гордягин, чревычайно раздосадованный тем, что он
замешан в это грязное дело, заявил, что подробных переговоров
с Сорокиным не было, что тот ему не показывал своего
ходатайства на имя ректора и о помещении в текст его фамилии
Гордягин не знал. Он даже не помнил точно, когда у него был
обмен репликами с Сорокиным на университетском дворе60.
A.A. Пионтковский заявил:
Автономные права университета при промоции Мережковского
нарушены членами Совета — профессорами Н.В. Сорокиным и А.И.
Александровым. Совету ничего больше не остается, как выразить глубокое
сожаление, что такое нарушение было совершено теми лицами, которым,
казалось бы, университетская автономия должна быть дорога61.
На этом в деле Мережковского — Сорокина —
Александрова было решено поставить точку. Отменять состоявшееся
решение министерство не собиралось.
6. РАЗГОВОРЧИКИ В СТРОЮ!
Протокол заседания Совета профессоров
Императорского Казанского университета
16 апреля 1907 года
В соответствии с пунктом 2 повестки дня было
заслушано письмо министра народного просвещения на имя ректора от
22 марта 1907 года № 6355:62
До сведения моего дошло, что в Совете Казанского университета
возникли распри и раздоры по поводу назначения приват-доцента К.С.
Мережковского исправляющим должность экстраординарного профессора.
Некоторые члены профессорской коллегии считают такое назначение
неправильным. Ввиду этого считаю нужным разъяснить, что ст. 100
Университетского устава 1884 года (ст. 500 т. XI ч. I Св. зак. изд. 1893 г.63)
Высочайшим повелением 8-го апреля 1906 года не отменена, а лишь
дополнена в том смысле, что университету может быть предоставлено избрание
кандидата на вакантную профессуру не только по конкурсу, но и по реко-
181

мендации членов факультета. Сказанное Высочайшее повеление отнюдь
не лишает министра права замещать профессорскую вакансию по своему
выбору. На физико-математическом факультете была вакантная
профессура ботаники. Приват-доцент Мережковский мне известен как достойный
кандидат, в качестве ученого и преподавателя. Рекомендация профессора-
специалиста, а также попечителя <...> только подтвердили мои сведения,
и в силу предоставленного мне законом права я решил назначить
Мережковского на кафедру ботаники, испросив для этого Высочайшее
соизволение04, так как он (Мережковский. — М.З.) имел только степень магистра,
а не доктора65. Отсюда ясно, что все возникшие <...> пререкания ничего
общего с какими-либо посягательствами на дарованные университету указом
27 августа 1905 года права и с интересами науки не имеют06.
Совету ничего не оставалось делать, как только принять
письмо к сведению. Совет всеми средствами боролся с
политическим врагом, при этом игнорируя, что Мережковский
именно в эти годы работал над серией статей, в которых были
заложены основы симбиогенезиса — отрасли биологического
знания, значение которой по-настоящему оценят лишь в конце
1960-х — начале 1970-х годов. В начале века все утверждения
Мережковского кажутся бредом и ересью, его новаторскую
работу по хроматофорам, вышедшую в 1905 году в немецком
журнале, подверг уничтожающей критике ординарный
академик Фаминцьш — статья Фаминцьша по странному совпадению
увидела свет в марте того же 1907 года67. К.СМ. ненавидят
почти все его коллеги. Но именно на 1905 — 1909 годы
приходится пик его политической, педофилической и научной
активности. Более того, в свете биоаналитической теории Шандора
Ференци68, оперирующей понятием «океанической
регрессивной склонности», которая является выражением стремления
возврата в матку (как писал Ференци, матка
идентифицируется мужским сознанием с морем, водой, а мужской половой
член — с ребенком и рыбой), становится ясно, что как
приобретение Калерии (подробнее см. в гл. XXVI) в 1905 году, так
и работа над симбиогенетической теорией, увенчивающаяся в
1909 году созданием теории двух плазм, в которой важнейшее
место отведено изображению картин зарождения жизни в
водной среде, тесно связаны с одним — с переживанием
символического возврата в матку. Девочка Калерия играла в этой
символике ключевую роль, она была «материнским образом»,
символической матерью на самой начальной стадии развития
женского тела, когда зародыш еще не появился в утробе.
Стадиально это соответствует той картине возникновения
протоплазмы, которая в 1909 году была нарисована в «Теории двух
плазм» (см. гл. ХХѴП).
182

ПРИМЕЧАНИЯ
1 Возможно, тут какая-то ошибка, ибо названный документ нами не
разыскан даже среди подлинников высочайших повелений за апр. 1906 г.
(РГИА. Ф. 1329. Оп. 1. Д. 969).
2 Протокол заседания Совета профессоров 4 дек. 1906 г. // Ученые
записки Императорского Казанского университета. 1907. Кн. 7. Июнь/
июль. Часть официальная. С. 669.
3 Гордягин Андрей Яковлевич (1865 — 1932). — Окончил Казанский
университет (1888), приват-доцент (1891 — 1901), ординарный
профессор по кафедре ботаники (с 14 февр. 1900 г.), доктор ботаники (1901),
с 1903 г. заведовал ботаническим кабинетом, в 1908 — 1909 гг. еще и
ботаническим садом. В 1909 г. был переведен в Саратовский университет, в
1914 г. возвращен в Казанский. Изучал растительность и почвы Заволжья,
Урала, Западной Сибири, северного Казахстана. Создатель Казанской
геоботанической школы. Автор книг: Ботанико-географические
исследования в Казанском и Лаишевском уездах. Казань, 1889; Материалы для
познания почв и растительности Западной Сибири. Казань, 1900; Поездка в
Астраханскую пустыню. Казань, 1905; и др. О нем см.: Биографический
словарь профессоров и преподавателей Императорского Казанского
университета: (1804 - 1904): В 2-х частях. Казань, 1904. Ч. 1. С. 309 - 311;
Баранов В.И. О жизни и работе А.Я. Гордягина // Ученые записки
Казанского гос. университета. Ботаника. Вып. 1. 1933. Кн. 6. С. 3 — 31 (список
работ — с. 36 — 37); Аноним. Гордягин // Русские ботаники: (Ботаники
России — СССР): Биографо-библиографический словарь. М., 1947. Т. II.
С. 329 - 331; список работ (48) - с. 331 - 332.
4 Протокол заседания Совета профессоров 4 дек. 1906 г. // Ученые
записки Императорского Казанского университета. 1907. Кн. 10. Окт.
Часть официальная. С. 670 — 671.
5 Там же. А попечитель письмом министру народного просвещения
от 28 авг. 1906 г., № 10184 сразу сообщил о представлении, с которым к
нему обратился и. д. декана Сорокин, а также о состоявшемся назначении
К. С. Мережковского исправляющим должность профессора (это письмо
№ 10184 см.: РГИА. Ф. 733. Оп. 153. Д. 232).
6 Голъдгаммер Димитрий Александрович (1860 — 1922) — ординарный
профессор по кафедре физики (с 12 дек. 1897 г.), доктор физики (1893), с
11 нояб. 1913 г. — декан физико-математического факультета Казанского
университета. Автор работ: Наши сведения об эфире. Казань, 1890; Курс
метеорологии. Казань, 1892; О давлении световых лучей. Казань, 1901;
Процессы жизни в мертвой природе. М., 1903; Наука и истина. М., 1904;
Лекции опытной физики. Казань, 1910; и др. О нем см.: Биографический
словарь профессоров и преподавателей Императорского Казанского
университета: (1804 - 1904): В 2-х частях. Казань, 1904. Ч. 1. С. 304 - 309.
7 Им был тогда Осип Петрович Герасимов (1863 — 1920),
действительный статский советник, товарищ министра народного просвещения с
19 нояб. 1905 г., автор психологического этюда «Очерк внутренней
жизни Лермонтова по его произведениям» (Читатель. 1896. № 33. С. 81 — 128)
и двух брошюр: К вопросу о всеобщей, прямой, равной и тайной подаче
голосов. М., 1905; Из записной книжки: Заметки о заграничных
воспитательных учреждениях. СПб., 1906.
183

8 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1907.
Кн. 10. Окт. Часть официальная. С. 672.
9 Там же. С. 673.
10 Миславский Николай Александрович (1854 — 1928) — ординарный
профессор по кафедре физиологии (с 1 февр. 1895 г.), доктор медицины
(1885). О нем см.: Биографический словарь профессоров и
преподавателей Императорского Казанского университета: (1804 — 1904): В 2-х частях.
Казань, 1904. Ч. 2. С. 270 - 272.
11 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1907.
Кн. 10. Окт. Часть официальная. С. 673 — 674.
12 Капустин Михаил Яковлевич (1847 — 1920) — ординарный
профессор по кафедре гигиены (с 27 янв. 1887 г.), доктор медицины (1879). О нем
см.: Биографический словарь профессоров и преподавателей
Императорского Казанского университета: (1804 — 1904): В 2-х частях. Казань, 1904.
Ч. 2. С. 209 — 212. Член ЦК «Союза 17 октября» и руководитель его
Казанского губернского отделения. Член П и III Государственной Думы. В
1907 г., став членом Ш Думы, покинул Казань навсегда. В окт. 1910 г. —
июне 1912 г. — товарищ председателя Думы.
13 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1907.
Кн. 10. Окт. Часть официальная. С. 674.
14 Мейер Эдуард Карлович (он же Андреевич) (1859 — 1928) —
ординарный профессор по кафедре зоологии, сравнительной анатомии и
физиологии (с 19 сент. 1904 г.), доктор зоологии (1898), автор работ:
Организация трубчатых червей семейства Serpulidae и Hermellidae как результат
их сидячего образа жизни. Казань, 1893; Исследования над развитием
кольчатых червей. Казань, 1897; Систематический каталог коллекций и
переплетов беспозвоночных животных Музея зоотомического кабинета
Казанского университета. Казань, 1914; и др. О нем см.: Биографический
словарь профессоров и преподавателей Императорского Казанского
университета: (1804 - 1904): В 2-х частях. Казань, 1904. Ч. 1. С. 428 - 430;
Биобиблиографический словарь профессоров и преподавателей Казанского
университета: 1905 - 1917. Казань, 1986. С. 45.
15 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1907.
Кн. 10. Окт. Часть официальная. С. 674.
16 Пионтковский Андрей Антонович (1862 — 1915) — ординарный
профессор по кафедре уголовного права (с 29 янв. 1901 г.), доктор уголовного
права (1900), автор работ: Об уголовной давности: Пробная лекция,
читанная 10 апреля 1891 г. в Новороссийском университете магистрантом
уголовного права A.A. Пионтковским. Одесса, 1891; Об условном осуждении
или системе испытания: Уголовно-политическое исследование. Одесса,
1894; Условное освобождение: Уголовно-политическое исследование.
Казань, 1900; Смертная казнь в Европе. Казань, 1908; и др. О нем см.:
Биографический словарь профессоров и преподавателей Императорского
Казанского университета: (1804 — 1904): В 2-х частях. Казань, 1904. Ч. 2.
С. 67 - 69.
17 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1907.
Кн. 10. Окт. Часть официальная. С. 674 — 675.
18 Савченко Иван Григорьевич (1862 — 1932) — ординарный профессор
по кафедре общей патологии (с 18 янв. 1903 г.), доктор медицины (1895).
О нем см.: Биографический словарь профессоров и преподавателей Им-
184

ператорского Казанского университета: (1804 — 1904): В 2-х частях. Казань,
1904. Ч. 2. С. 314 - 316.
19 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1907.
Кн. 10. Окт. Часть официальная. С. 676.
20 Осипов Виктор Петрович (1871 — 1947) — экстраординарный (с 1906 г.),
ординарный профессор по кафедре систематики и клинического учения о
нервных и душевных болезнях (с 27 сент. 1911 г.), доктор медицины.
21 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1907.
Кн. 10. Окт. Часть официальная. С. 676 — 677.
22 Там же. С. 677.
23 Поленов Борис Константинович (1859 — 1923) — и. д. ординарного
профессора по кафедре минералогии и геологии (с 30 янв. 1904 г.),
магистр минералогии и геогнозии (1899). О нем см.: Биографический словарь
профессоров и преподавателей Императорского Казанского университета:
(1804 - 1904): В 2-х частях. Казань, 1904. Ч. 1. С. 454 - 456.
24 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1907.
Кн. 10. Окт. Часть официальная. С. 677.
25 Миронов Алексей Максимович (р. 1866) — и. д. экстраординарного
профессора по кафедре теории и истории искусств (с 24 марта 1906 г.), и.
д. ординарного профессора (с 21 апр. 1914 г.), магистр истории и теории
изящных искусств.
26 Корсаков Дмитрий Александрович (1843 — 1920) — ординарный
профессор по кафедре русской истории (с 28 янв. 1884 г.), доктор русской
истории (1880). О нем см.: Биографический словарь профессоров и
преподавателей Императорского Казанского университета: (1804 — 1904):
В 2-х частях. Казань, 1904. Ч. 1. С. 106 - 111.
27 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1907.
Кн. 10. Окт. Часть официальная. С. 677 — 678.
28 Тонкое Владимир Николаевич (1872 — 1954) — ординарный
профессор по кафедре анатомии (с 23 июля 1905 г.), доктор медицины.
29 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1907.
Кн. 10. Окт. Часть официальная. С. 678.
30 Hагувеский Дарий Ильич (1845 — 1918) — ординарный профессор по
кафедре римской словесности (с 1 авг. 1883 г.), доктор древнеклассиче-
ской филологии (1883). О нем см.: Биографический словарь профессоров
и преподавателей Императорского Казанского университета: (1804 —
1904): В 2-х частях. Казань, 1904. Ч. 1. С. 135 - 141; Юбилей профессора
Д.И. Нагуевского // Казанский телеграф. 1908. 2 дек. Автор сочинений:
Первая сатира Ювенала. Рига, 1875; Избранные сатиры Горация.
Воронеж, 1879 (2-е изд., испр. и доп. — Рига, 1885); Виргилий и его эклоги.
Казань, 1895; История римского Форума и его памятники. Казань, 1907;
История римской литературы: В 2 т. Казань, 1911 — 1915; Краткий
практический курс латинского языка. Казань, 1912 (2-е изд., испр. и доп. —
1917); Очерки Карлсбада. Казань, 1914; а также многочисленных
комментированных изданий Гая Юлия Цезаря, Гая Саллюстия Криспа,
Ювенала, Виргилия.
31 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1907.
Кн. 10. Окт. Часть официальная. С. 678 — 679.
32 Зейлигер Дмитрий Николаевич (1864 — 1936) — ординарный
профессор по кафедре механики (с 25 сент. 1899 г.), доктор прикладной матема-
185

тики (1894), автор книг: К теории движения подобно-изменяемого тела:
О действии одной мгновенной силы. Казань, 1893; Конспект лекций по
механике: Лекции 1 — 6. Казань, 1895; Этюды по динамике системы.
Казань, 1901; Воскресные лекции технической механики: Лекции 1—9.
Казань, 1903; Теория плоских централ. Казань, 1908; Этюды по
кинематической геометрии. Казань, 1912; Комплексная линейчатая геометрия:
Поверхности и конгруэнции. Л.; М., 1934; и др. О нем см.: Биографический
словарь профессоров и преподавателей Императорского Казанского
университета: (1804 - 1904): В 2-х частях. Казань, 1904. Ч. 1. С. 337 - 338.
Очевидно, был крещеным евреем, т. к. в проскрипционном списке
журнала «Прямой путь», издававшегося Русским народным союзом имени
Михаила Архангела, профессор Зейлигер был назван
«иудеем-православным» (Прямой путь. 1911. Апр. С. 1079).
33 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1907.
Кн. 10. Окт. Часть официальная. С. 679.
34 Реакцией на это заседание Совета стала публикация: Друг-Анри. Без
тенденции // Казанский телеграф. 1906. 6 дек., направленная против
ректора университета Н.П. Загоскина и в поддержку В.Ф. Залесского. Вторая
часть этой статьи вышла 14 дек., третья часть — 21 дек.
35 Фирсов Николай Николаевич (1864 — 1934) — историк. Окончил
Казанский университет (1888), с 1891 г. преподавал в этом университете,
ординарный профессор по кафедре русской истории (с 8 авг. 1903 г.),
доктор русской истории (1903), автор книг: Вступление на престол
императрицы Елизаветы Петровны. Казань, 1887; Правительство и общество
в их отношениях к внешней торговле России в царствование
императрицы Екатерины П: Очерки из истории торговой политики. Казань, 1902;
Общий курс русской истории. Казань, 1907; Смутное время. Казань, 1907;
Пугачевщина: Опыт социально-психологической характеристики. Казань,
1909 (3-е изд. — 1924); Император Александр I и его душевная драма:
Историко-психологический этюд. СПб.; М., 1910; Разиновщина как
социологическое и психологическое явление народной жизни. СПб.; М., 1911
(4-е изд. — 1920); Петр III и Екатерина П: Первые годы ее царствования:
Опыт характеристик. М., 1915; Герои 14-го декабря: Популярный очерк:
Социально-психологическая характеристика. Л., 1926; Красная армия и ее
борьба: (1918 — 1928). Казань, 1928; и мн. др. О Фирсове см.:
Биографический словарь профессоров и преподавателей Императорского
Казанского университета (1804 — 1904): В 2-х частях. Казань, 1904. Ч. 1. С. 216 —
218; Ермолаев И.П., Литвин А. Л. Профессор Николай Николаевич
Фирсов: Очерк жизни и деятельности. Казань, 1976.
36 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1907.
Кн. 10. Окт. Часть официальная. С. 692. Об обвинениях против H.H. Фир-
сова и делегации, направленной к министру, см.: Корбут М.К. Казанский
государственный университет имени В.И. Ульянова-Ленина за 125 лет.
1804/05 - 1929/30. Казань, 1930. Т. П. С. 240 - 243; Ермолаев И.П.,
Литвин А.Л. Профессор Николай Николаевич Фирсов: Очерк жизни и
деятельности. Казань, 1976. С. 41 — 42.
37 Загоскин Николай Павлович (1851 — 1912)— ординарный профессор
по кафедре истории русского права (с 9 апр. 1880 г.), доктор
государственного права (1879); ректор Казанского университета с 20 февр. 1906 г. до
окт. 1909 г., на следующий срок был переизбран, но его не утвердило
186

министерство. О Н.П. Загоскине см.: Буртина Е.Ю. Загоскин//Русские
писатели. 1800 - 1917: Биографический словарь. М., 1992. Т. 2. С. 307 - 308.
38 Будде Евгений Феодорович (1859 — 1929) — ординарный профессор
по кафедре русского языка и словесности (с 6 июня 1897 г.), доктор
русского языка и словесности (1896). Автор книг: Учебник грамматики
русского языка. Казань, 1900 — 1913. Ч. 1 — 2; Лекции по истории русского
языка. Казань, 1907; Русский язык. Варшава, 1913 (3-е изд. — Казань, 1916);
и мн. др. О нем см.: Биографический словарь профессоров и
преподавателей Императорского Казанского университета: (1804 — 1904): В 2-х
частях. Казань, 1904. Ч. 1. С. 41 - 45.
39 Кротов Петр Иванович (1852 — 1914) — ординарный профессор по
кафедре географии (cil февр. 1895 г.), доктор геогнозии и минералогии
(1888). С 10 нояб. 1907 г. до 1 янв. 1910 г. и с 28 февр. 1911 г. до 10 нояб.
1913 г. был деканом физико-математического факультета Казанского
университета. Автор работ: Следы ледникового периода в
северо-восточной части Европейской России и на Урале. Казань, 1885; Казанское За-
камье в геологическом отношении. Казань, 1890 (совместно с A.B.
Нечаевым); Оро-гидрографический очерк западной части Вятской губернии, в
пределах 89 листа. СПб., 1894; Материалы для географии Урала: Оро-
гидрографические исследования в южной части Среднего Урала. СПб.,
1905; Пермский известняк р. Карлы Симбирской губернии. СПб., 1908; и
мн. др. О нем см.: Биографический словарь профессоров и
преподавателей Императорского Казанского университета: (1804 — 1904): В 2-х частях.
Казань, 1904. Ч. 1. С. 379 — 386; Биобиблиографический словарь
профессоров и преподавателей Казанского университета: 1905 — 1917. Казань,
1986. С. 43 - 44.
40 Головин Евгений Петрович (р. 1868) - экстраординарный (с 27 июня
1905 г.), ординарный профессор по кафедре зоологии, сравнительной
анатомии и физиологии (cil нояб. 1906 г.), доктор зоологии (1902). О нем
см.: Биографический словарь профессоров и преподавателей
Императорского Казанского университета: (1804 — 1904): В 2-х частях. Казань, 1904.
Ч. 1.С. 301-302.
41 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1907.
Кн. 10. Окт. Часть официальная. С. 696.
42 Там же. Кн. 11. Нояб.- Часть официальная. С. 4 — 20.
43 Вдогонку ученым ходокам из Казани раздался хулиганский свист:
«Казанский телеграф» опубликовал шутовское открытое письмо
Загоскину в Петербург от имени его «товарища-террориста», «эсера Миши Ухо-
ва» (Казанский телеграф. 1906. 22 дек.).
44 Столыпин Петр Аркадьевич (1862 — 1911) — министр внутренних дел
с 26 апр. 1906 г., с 8 июля 1906 г. — председатель Совета министров,
гофмейстер (с 6 дек. 1906), член Гос. Совета (с 1 янв. 1907 г.).
45 Характерный пример дает протокол заседания Совета профессоров
16 сент. 1906 г. Пунктом 11-м повестки дня обсуждалось представление
делегатов общестуденческой сходки в Совет: «Общестуденческая сходка
16 сентября 1906 года постановила: не вносить денег через казначея
Соловьева и не записываться на лекции профессора Залесского и
предложить Совету професоров сейчас же озаботиться назначением нового
казначея и нового лектора по предметам, читаемым Залесским» (цит. по:
Ученые записки Императорского Казанского университета. 1907. Кн. 4.
187

Апр. Часть официальная. С. 416). При этом Совет, понимая, что речь идет
об оценке политических воззрений Залесского и Соловьева, фактически
поддержал требования студентов, завуалировав политическую поддержку
желанием успокоить страсти в студенческой среде: « 1)Ввиду введения
предметной системы преподавания на юридическом факультете гг.
студентам предоставляется возможность в текущем году вовсе не
записываться на лекции профессора В.Ф. Залесского, если они того не желают.
2) Совет находит возможным исполнение казначейских обязанностей по
студенческим делам поручить другому лицу по назначению г. ректора и
3) довести до сведения юридического факультета заявление студентов»
(Там же. С. 417 — 418). Логично предполагать, что именно в связи с этим
случаем начальству был написан донос о том, что студенты
терроризируют профессоров, а профессора идут на поводу у распоясавшихся
студентов. Об антисемитизме Залесского и борьбе с ним ректора Дормидон-
това см.: Корбут М.К. Казанский государственный университет
имени В.И. Ульянова-Ленина за 125 лет. 1804/05 - 1929/30. Казань, 1930. Т. П.
С. 260.
46 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1907.
Кн. 11. Нояб. Часть официальная. С. 11.
47 Там же.
48 РГИА. Ф. 733. Оп. 153. Д. 530. Л. 37 - 39об.
49 Там же. Л. 36. Заметим, что и копия объяснений Н.В. Сорокина, и
копия его письма в управу партии правых профессоров Казанского
университета были отправлены в Департамент народного просвещения
(зарегистрированы 5 марта 1907 г.) вместе со статьей «К вопросу об
университетской автономии», напечатанной в газетах «Черносотенец» (21 февр.
1907 г.) и «Газета "Правых"» (24 февр. 1907 г., № 6) (газетные вырезки см.:
Там же. Л. 40, 42).
50 Незадолго до этого заседания появилась газетная статья, автор
которой доказывал, что именно профессура внесла примат политики в
университетскую жизнь, см.: Соколов Н.Е. Плоды автономии:
(Посвящается Загоскину и К°) // Казанский телеграф. 1907. 3 апр.
51 Зато в управу партии правых профессоров Н.В. Сорокин представил
объяснения уже 14 янв. 1907 г.
52 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1907.
Кн. 12. Дек. Часть официальная. С. 293 - 299.
53 Там же. С. 293.
54 Там же. С. 295.
55 Там же. С. 296. Естественно, что А.Я. Гордягин ничего не имел
против избрания К.С. Мережковского с соблюдением всей демократической
процедуры, описанной в ст. 101 — 103 Университетского устава.
56 Там же. С. 295 - 296.
57 Там же. С. 300.
58 Догель Михаил Иванович (р. 1865) — ординарный профессор по
кафедре международного права (с 7 марта 1903 г.), доктор
международного права (1900). О нем см.: Биографический словарь профессоров и
преподавателей Императорского Казанского университета: (1804 — 1904):
В 2-х частях. Казань, 1904. Ч. 2. С. 20-21.
59 Шестаков Сергей Петрович (1864 — 1940) — ординарный профессор
по кафедре греческого языка и литературы (с 6 нояб. 1902 г.), доктор
188

греческой словесности (1900). О нем см.: Биографический словарь
профессоров и преподавателей Императорского Казанского университета:
(1804 - 1904): В 2-х частях. Казань, 1904. Ч. 1. С. 201 - 203.
60 Версию А.Я. Гордягина, изложенную им в воспоминаниях 1930 года,
см. ниже в гл. ХХѴШ (см.: Гордягин А.Я. Из истории Ботанического
кабинета//Ученые записки Казанского гос. университета. Ботаника. Вып. 1.
1933. Кн. 6. См. цитату В на с. 478 наст. изд.).
61 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1907.
Кн. 12. Дек. Часть официальная. С. 308.
62 Оригинал письма (правленая машинопись) см.: РГИА. Ф. 733.
Оп. 153. Д. 530. Л. 45 - 45об.
63 Ст. 100 Университетского устава 23 авг. 1884 г. (ст. 500 по
нумерации Свода законов) выглядит так: «При открывшейся вакансии
профессора, министр народного просвещения или замещает ее по собственному
усмотрению лицом, удовлетворяющим указанным в статье 499 условиям,
или предоставляет университету избрать кандидата на вакантную
должность и представить его на утверждение. В последнем случае декан
соответствующего факультета немедленно объявляет о вакантной кафедре во
всеобщее сведение, дабы желающие явиться кандидатами на нее могли
заявить о том факультету, причем члены факультета и Совета
имеют право предлагать известных им ученых» (Свод законов Российской
империи. СПб., 1893. Т. XI. Ч. 1. Свод уставов ученых учреждений и
учебных заведений ведомства Министерства народного просвещения. С. 81;
ст. 500).
64 См. копию всеподданнейшего доклада министра народного
просвещения от 22 сент. 1906 г. о назначении Мережковского и. д.
экстраординарного профессора (РГИА. Ф. 733. Оп. 153. Д. 232. Л. 87). Высочайшее
соизволение последовало 23 сент. 1906 г. в Петергофе.
65 Согласно ст. 99 Университетского устава 23 авг. 1884 г., «никто не
может быть профессором, не имея степени доктора, по разряду наук,
соответствующих его кафедре. Сверх того, для получения звания
профессора необходимо доказать способность к преподаванию чтением лекций
в продолжение не менее трех лет в звании приват-доцента университета
или преподавателя другого высшего учебного заведения. В уважительных
случаях срок этот может быть сокращаем министром народного
просвещения по ходатайствам факультетов или представлению попечителя»
(Свод законов Российской империи. СПб., 1893. Т. XI. Ч. 1: Свод уставов
ученых учреждений и учебных заведений ведомства Министерства
народного просвещения. С. 81; ст. 499). Мережковский был приват-доцентом с
1904 г., т. е. ради него обошли и эту норму закона.
66 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1907.
Кн. 12. Дек. Часть официальная. С. 309 — 310.
67 См.: Фажинцын A.C. О роли симбиоза в эволюции организмов //
Записки Императорской Академии наук по физико-математическому
отделению. ѴШ серия. 1907. Т. XX. № 3. С. 1 - 14.
68 Ferenczi Sandor. Versuch der Genitaltheorie. Wien, 1924 (= Internationale
Psychoanalytische Bibliothek. Bd. 15). То же в переводе на английский язык:
The Psychoanalytic Quarterly (New York). 1938. Благодарим Е.И. Замфир,
которая любезно познакомила нас с текстом своего перевода работы
Ш. Ференци.
189

XXV. НЕИЗВЕСТНЫЕ НЮАНСЫ НАЗНАЧЕНИЯ
Кстати, история с назначением Мережковского и. д.
экстраординарного профессора имела нюансы, которые Совету
профессоров остались неизвестными. Эти нюансы раскрыты в
нескольких коротких документах. Первый появился 12
сентября 1906 года, это письмо за подписью вице-директора
Департамента народного просвещения попечителю Казанского
учебного округа (№ 18448). Напомнив в начале письма, что
попечитель Казанского округа представил
на усмотрение м-ва ходатайство и. д. декана физико-математического
факультета Казанского ун-та о назначении приват-доцента сего ун-та
магистра ботаники Константина Мережковского и. д.
экстраординарного профессора того же ун-та по кафедре ботаники,
вице-директор предложил вариант, согласно которому
утвердить Мережковского должен был не министр (резонно
опасавшийся скандала), а Совет Казанского университета:
Вследствие сего Д<епартамент> Н<ародного> Пр<освещения> по
приказанию г. м<инист>ра имеет честь покорнейше просить Ваше Пр-во
означенное представление заслуженного профессора Сорокина
предложить на обсуждение Совета ун-та, и мнение его по настоящему
предмету сообщить м-ству вместе с сведениями о числе вакантных в настоящее
время кафедр на упомянутом выше факультете1.
Однако в департаменте быстро поняли, что Совет не
утвердит Мережковского, и 15 сентября 1906 года появляется
примечательная справка:
Приват-доцент Казанского университета (по кафедре ботаники)
Мережковский ходатайствует о назначении его ординарным, а если это
невозможно, то хотя бы экстраординарным профессором. По
удостоверении его в Министерстве народного просвещения имеется ходатайство по
этому предмету ректора Казанского университета, поддержанное
попечителем округа и специалистами. Пройти на факультетских выборах он не
может, так как четыре голоса принадлежат евреям, которые подадут свои
голоса против него2.
А 16 сентября 1906 года в Казань отправляется телеграмма
за подписью директора Департамента народного просвещения:
ПОПЕЧИТЕЛЮ УЧЕБНОГО ОКРУГА
БЛАГОВОЛИТЕ ОТНОШЕНИЮ ДЕПАРТАМЕНТА 12
СЕНТЯБРЯ НОМЕР 18448 О МЕРЕЖКОВСКОМ ДВИЖЕНИЯ НЕ ДАВАТЬ ДО
РАСПОРЯЖЕНИЯ3
Потом Мережковский был все лее назначен и. д.
экстраординарного профессора, но то ли возникли какие-то трудности
с получением бумаг в Казани, то ли университетское начальст-
190

во скрыло от Мережковского факт получения сведений о
Высочайшем приказе. 29 ноября 1906 года Мережковский
отправил министру народного просвещения телеграмму:
БУМАГИ МОЕМ НАЗНАЧЕНИИ ЕЩЕ НЕТ ПОЧТИТЕЛЬНЕЙШЕ
ПРОШУ СООБЩИТЬ ДОКТОР БОТАНИКИ МЕРЕЖКОВ<СКИЙ>4
Прямо на этой телеграмме вице-директор Департамента
общих дел написал ответ:
Казань профессору Мережковскому Высочайший приказ 14 октября
предложение попечителю 25 октября № 22008.
И еще одна справка заслуживает внимания — она была
составлена в Министерстве народного просвещения в связи с
обращением Мережковского к министру А.Н. Шварцу с
письмом от 29 мая 1908 года, в котором он просил назначить его
ординарным профессором. Письмо это мы приведем ниже (см.
гл. XXIX), здесь же целиком приведем справку, составленную
28 июня 1908 г.:
28 августа 1906 года за № 10184 попечитель Казанского учебного
округа сообщил в Министерство представленное ему через ректора
Казанского университета ходатайство исправляющего должность декана
физико-математического факультета профессора Сорокина о назначении
приват-доцента названного университета, магистра ботаники
Мережковского исправляющим должность экстраординарного5 профессора по кафедре
ботаники; в этом представлении сказано, что профессор Сорокин как
декан факультета, посоветовавшись с членами факультета, просит
ходатайства пред министром народного просвещения о назначении
Мережковского профессором.
Вследствие этого представления по приказанию г. министра было
предложено попечителю учебного округа 12-го сентября 1906 года за
№ 18448 передать означенное предложение профессора Сорокина на
обсуждение Совета университета, но телеграммой 16-го сентября было
сообщено попечителю, чтобы он этому предложению не давал движения до
особого распоряжения; затем 23-го сентября 1906 года было испрошено
всеподданнейшим докладом Высочайшее соизволение на назначение
магистра Мережковского исправляющим должность экстраординарного
профессора Казанского университета по кафедре ботаники, и
Высочайшим приказом от 14-го октября того же года он таковым и назначен.
2-го декабря 1906 года Мережковский утвержден Советом Московского
университета в степени доктора ботаники, а Высочайшим приказом от
21-го января 1908 г. за № 6 утвержден экстраординарным профессором6.
Итак, напомнив 19 марта 1914 года о давнем скандале с
назначением Мережковского, «Камско-Волжская речь» стала
пристально следить за разворачивавшимися событиями.
Следующая заметка появилась через два дня:
191

АНОНИМ. <В РАЗДЕЛЕ «УНИВЕРСИТЕТСКАЯ ЖИЗНЬ»> // КаМСКО
Волжская РЕЧЬ. 1914. 21 МАРТА.
Наследство К.С. Мережковского. Физико-математический
факультет избрал комиссию из профессоров Е.П. Головина, В.В. Лепешки-
на7 и А.Н. Острякова8 для приема Ботанического кабинета,
находившегося в заведовании проф. К. С. Мережковского, который уже в Казань не
вернется9.
И только через пять дней в петербургской газете «День»
появилась первая разоблачительная статья, собственно и
открывшая газетный роман о казанском маркизе де Саде.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Черновик письма: РГИА. Ф. 733. Оп. 153. Д. 232. Л. 84 - 84об.
2 РГИА. Ф. 733. Оп. 153. Д. 232. Л. 82 - 82об.
3 Там же. Л. 85.
4 Там же. Л. 119.
5 Между прочим, попечитель просил назначить Мережковского и. д.
профессора, не конкретизируя, каким именно — экстраординарным или
ординарным. А вдруг прошел бы и ординарный? См. письмо № 10184:
Там же. Л. 79 - 80о6.
6 РГИА. Ф. 733. Оп. 154. Д. 41. Л. 90 - 90об.
7 Лепешкин Владимир Васильевич (р. 1878) — ординарный профессор
по кафедре ботаники (с 20 дек. 1910 г.), доктор ботаники.
8 Остряков Александр Николаевич (р. 1871) — и. д.
экстраординарного профессора по кафедре агрономии (с 21 янв. 1906 г.), магистр
агрономии и сельского хозяйства. О нем см.: Биографический словарь
профессоров и преподавателей Императорского Казанского университета:
(1804 - 1904): В 2-х частях. Казань, 1904. Ч. 1. С. 450 - 451.
9 «Комиссия физмата, избранная после бегства Мережковского, нашла
ведение им записей имущества в книгах кабинета неудовлетворительным
и кроме того обнаружила имущество, наверно не принадлежавшее
кабинету — часть имущества Мережковского была конфискована судебными
властями при обыске кабинета в апреле 1914-го: Мережковский сохранял
кой-что из своего имущества не у себя на квартире, а в кабинете. <...>
Комиссия отделила имущество, принадлежащее, по ее мнению, кабинету, от
имущества спорного, и последнее сосредоточила в одной комнате
кабинета, двери которой были замкнуты печатью правления ун-та. Это было
очень неудобно, и потому осенью 1915 г. спорное имущество было в
числе 95 ящиков и связок сдано на хранение экзекутору ун-та» (Гордягин А.Я.
Из истории Ботанического кабинета ^Ученые записки Казанского гос.
университета. Ботаника. Вып. 1. 1933. Кн. 6. С. 60). Новым заведующим
кабинетом стал А.Я. Гордягин. Вникнув в дела, он обнаружил, в частности, что
«нужно было оплачивать долги по кабинету, накопленные Мережковским:
задолженность одним только русским фирмам выражалась в сумме
550 руб.» (Там же). Биограф А.Я. Гордягина, В.И. Баранов, отметил, что
когда в 1914 г. Гордягина перевели обратно в Казань и он стал заведовать
Ботаническим кабинетом, ему «пришлось проделать очень большую рабо-
192

ту с приведением в порядок Ботанического кабинета, в котором за
период заведования Мережковским произошли большие разрушения:
отсутствовали важнейшие лабораторные инструменты, гербарии находились в
беспорядке, а часть их была свалена на темном чердаке в Отарой
клинике» (Баранов В.И. О жизни и работе АЛ. ГордягинауУ Ученые записки
Казанского гос. университета. Ботаника. Вып. 1. 1933. Кн. 6. С. 20).
XXVI. КАЛЕРИЯ1, ИЛИ ДЕВЯТЬ ЛЕТ СОДОМА
Бывает запах свеж, как плоть грудных детей,
Как флейта, сладостен и зелен, как поляна;
В других — растленное игралище страстей...
Бодлер
1. Казанец. Казанский маркиз де-Сад//День (Петербург). 1914.
26 МАРТА.
Трудно представить себе, что рядом с нами, в среде культурнейших
учреждений, есть лица, которые систематически в течение нескольких лет
чуть не открыто развращают детей. Развратники тушат искру Божию в
сердце ребенка. <...>
23-го февраля пришла ко мне г-жа X.2 и рассказала следующее: она
была приглашена профессором ботаники Казанского университета
К.С. Мережковским в качестве бонны к его воспитаннице Калерии <...>.
Профессор должен был выехать из Казани в 28-дневный отпуск и на это
время приглашал г-жу X. остаться с девочкой К., при этом он
предупреждал, что его воспитанница страшно кокетничает со студентом и готова
вступить с ним в физическую близость, и именно поэтому нельзя
оставлять Калерию без строгого надзора.
X. согласилась присмотреть за девочкой, даже перевезла
часть своих вещей на квартиру Мережковского, но потом брат
отсоветовал ей оставаться с Калерией. Тогда X. пришла к
Мережковскому, чтобы отказать ему, но профессора не
оказалось дома, и она сообщила о своем решении самой Калерии.
Тогда Калерия и рассказала г-же X. о том, что «папочка»
мучает ее с шестилетнего возраста.
Она упала на колени перед г-жой X. и рассказала, что «папочка»
растлил ее, когда ей было 6 лет, и с тех пор живет с ней, мало этого, он
насилует ее, бьет плеткой3 и голодом заставляет исполнять самые
развратные, не поддающиеся описанию акты садизма4.
Обо всем X. сообщила корреспонденту «Дня».
Корреспондент попытался встретиться с Калерией, но оказалось, что это
практически невозможно:
<...> Профессор ни на минуту не оставляет Калерию одну, водит ее с
собой повсюду, даже в университет, и в то время, когда он читает лекцию,
запирает воспитанницу в своем кабинете.
193
7 Золотоносов М.Н.

Когда X. в пятый раз пришла в дом к Мережковскому,
чтобы добиться встречи с несчастной девочкой, выяснилось, что
профессор вместе с Калерией уехал.
Между тем выяснилось, что в сыскной полиции уже
проводится дознание по заявлению Г., бывшей экономки
Мережковского, в котором профессор обвиняется в покушении на
растление ее пятилетней дочери.
Г. допрашивалась в сыскном отделении в декабре прошлого года <...>.
Г. утверждает, что Калерия не выносит профессора и только из
ужаса, который он ей внушает, не уходит от него5. Профессор избивает свою
воспитанницу, причем главным орудием служит собачья плеть. Но и еще
более тяжкие издевательства, невероятные и отвратительные, совершает
он над ее детским телом.
Автор удивляется, почему многие знали об этом, но молчали.
<...> В черносотенных кругах вся эта история вызвала массу
неприятностей и были даже попытки как-нибудь «затушевать» дело. Как громом
были поражены местные черносотенцы, узнав, что дело <...> попало в
руки прокурора Казанской судебной палаты В.А. Бальца6.
2. Аноним. Дело проф. Мережковского. <В разделе «Хрони-
ка»> // С.-Петербургские ведомости. 1914. 28 марта (14 апр.).
Из Петербурга выехал прокурор Казанской палаты В.А. Бальц,
приезжавший сюда по делу проф. К.С. Мережковского. Кроме г. Бальца в
Петербург приезжает также попечитель Казанского учебного округа7,
сделавший подробный доклад о деле г<осподину> Кассо8.
3. <Телеграфное сообщение из Казани>// Русские ведомости
(Москва). 1914. 28 марта.
Известие о деле проф. Мережковского произвело здесь сенсацию.
Полагают, что ему удастся остаться безнаказанным благодаря
покровительству в Петербурге. <...> Из достоверных источников сообщают, что у
Мережковского захвачены о^отографии, изобличающие факт полового
извращения. Он выехал из Казани, получив заграничную командировку9.
Далее приводятся большие цитаты из материала: Казанец.
Казанский маркиз де-Сад // День. 1914. 26 марта.
В «Добыче» (1872) Э. Золя, рисующей разнузданные нравы
Второй империи, описан педофил — барон Гуро, который
увлекался десятилетними девочками:
Но еще больше поражал он всех своей распущенностью; о нем
ходили слухи, которые нельзя было громко повторить. Этот крепкий старик
семидесяти восьми лет, несмотря на свой возраст, предавался
чудовищному разврату. Дважды он попадался в гнусных историях, но эти скандалы
194

постарались замять, чтобы не позорить на скамье подсудимых шитый
золотом сенаторский мундир10.
Так что заграничная командировка развратного К.СМ.
имела прецеденты.
4. КринскийМ.п Казанский маркиз де-Сад. <і>//День. 1914.
28 МАРТА.
14 мая 1905 г. в конторе петербургского нотариуса Катеринича12 был
заключен договор между петербургской жительницей Екатериной К и
профессором Казанского университета К.С. Мережковским о передаче
г-жой К своей дочери Калерии г. Мережковскому на воспитание. Калерии
тогда было 6 лет. Девочка была очень миловидна, но, выросшая в
обстановке крайней нужды, производила впечатление ребенка болезненного и
мало развитого. <...> Все переговоры относительно Калерии вел, а также
присутствовал в конторе нотариуса при заключении договора, некто г. Бачкис,
отрекомендовавшийся близким другом профессора. Согласно условию,
девочка Калерия должна была воспитываться у профессора в течение 15 лет,
т. е. до совершеннолетия. В течение этого времени ни мать, ни кто-либо из
ее родственников не имеют права требовать свидания с Калерией либо ее
возвращения от профессора, а также и непосредственно переписываться с
нею13. <...> Г. Мережковский обязался воспитать ребенка, наблюдать за ее
здоровьем и подготовить ее к какой-нибудь интеллигентной профессии <...>.
Стороны подписали договор, Бачкис увез Калерию в
Казань, и через несколько дней г-жа К. получила из Казани
письмо от профессора Мережковского, в котором он писал, что
Калерия добралась благополучно и очень понравилась
Мережковскому, а скоро начнет заниматься с учительницей.
«Потекли годы». Мережковский сообщал матери Калерии о ее
здоровье и в течение первых трех лет присылал фотографии
девочки. «Калерия по карточкам имела очень хороший вид и была
одета в роскошные наряды»14. В 1911 году Мережковский
вместе с Калерией выезжал за границу на год. Матери он писал,
что Калерия будет совершенствоваться в языках. А однажды,
в ответ на просьбу К. прислать фотографию, чтобы она могла
увидеть своего благодетеля, Мережковский прислал свой
фотопортрет. К. с удивлением и тревогой увидела, что
Мережковский и Бачкис — это одно лицо!
А в конце февраля 1914 года К. получила из Казани
письмо от Г., которая писала об истязаниях, которым
Мережковский подвергает Калерию. «<...> Г-жа Г. сообщила, что Калерия
едва-едва грамотная, так как профессор ее ничему не учил и,
как только привез ее в Казань, стал с ней жить». Получив
письмо, мать Калерии, К., вместе со своей сестрой и племянницей,
немедленно выехали в Казань.
7*
195

5. Аноним. ПроФЕСхюр-НАСИльнику/Утю России. 1914.28 марта.
Сообщается о договоре Мережковского с «бедной
женщиной К.», заключенном в мае 1905 года у нотариуса Катеринича.
Согласно договору, девочка поступала к Мережковскому на 15 лет, до
ее совершеннолетия. Ни мать, ни кто-либо из родных не имели права
требовать возвращения девочки домой и даже не имели права сноситься
с ней письмами.
Профессор Мережковский — брат известного писателя, с которым он
давно разошелся на почве политических убеждений. Он — крайне правый,
вдохновитель черносотенной организации в Казани.
6. Аноним. Новый Дюлу15 // Южный край (Харьков). Вечерний
выпуск. 1914. 28 марта (10 апр.).
В Казани необычайную сенсацию вызвало обнаружение местного
Дюлу, каковым оказался профессор ботаники Казанского университета
К.С. Мережковский.
Далее кратко пересказываются сведения, опубликованные в
газете «День» 26 марта 1914 года (без указания на источник).
7. <Телеграфное сообщение из Казани> // Русские ведомости.
1914. 29 марта.
Выясняется, что жертвой проф. Мережковского было несколько
малолетних. Кроме уличающих фотографий обнаружен дневник, также
содержащий много интересных указаний.
8. Аноним. Дело проф. Мережковского // Камско-Волжская
речь. 1914. 29 МАРТА.
Первый смутный слух о неблаговидных поступках профессора
Мережковского появился года полтора-два тому назад. Мережковского
обвиняли в растлении малолетних девочек, в половом извращении на почве
садизма. Говорили, что профессор заманивает к себе на квартиру девочек,
кормит их сластями. Также определенно указывали, что на квартире
Мережковского находится девочка, которую профессор истязает и содержит
исключительно для удовлетворения своей половой страсти.
В то время, по поручению ли начальства или по личной инициативе,
и<сполняющий> д<ела> пристава 14і пол<ицейской> части Е.В. Щелкунов16
пытался раскрыть преступления проф. Мережковского, но неудачно.
За приставом Щелкуновым делали безуспешные попытки раскрыть
таинственность слухов и другие чины полиции, а затем дело это как будто
заглохло и о нем стали меньше говорить.
<...> Ныне нам удалось узнать, что одновременно с полицией вел
негласное дознание о проф. Мережковском и, по-видимому, по своей личной
инициативе начальник Казанского сыскного отделения Н.И. Савинский17.
Несколько лет тому назад проф. Мережковский, будучи по делам в
196

Петербурге, поместил в петербургских газетах объявление о желании
взять на воспитание малолетнюю девочку. На объявление откликнулась
заведующая Александровским детским приютом, находящимся у
Московской заставы, на Черниговской ул.18, некая Анна Леонтьевна Дьяконова19.
Она предложила взять ее родную племянницу, внебрачную дочь одной
бедной швеи Коршуновой — Калерию. После переговоров Мережковский
согласился взять девочку и обещал дать ей образование и свое имя, а
матери оказывать ежегодное пособие.
<...> Прос]эессор Мережковский занимал довольно обширную
квартиру в д. Гуревича <...> и вел замкнутый образ жизни. К нему никто не ходил.
Он жил одиноко, т. к. жена его покинула несколько лет тому назад.
Суровая и молчаливая старая прислуга профессора не вступала с посторонними
ни в какие разговоры и ни за что не впускала никого в квартиру. <...>
Г-г — молодая энергичная женщина. Поступила на службу к
профессору Мережковскому в 1906 году, в качестве экономки. Сначала она
ничего не замечала, но затем стала обращать внимание на странное
поведение профессора с ее двухлетней дочерью. Профессор брал ребенка на
руки, кормил сластями и уносил к себе в кабинет... Заподозрив, что дело
неладно, Г-г потребовала от Мережковского объяснения, но он
раскричался и пригрозил с ней расправиться, ссылаясь на свои связи в Петербурге.
— Мне министр Столыпин родственник20, — заявил М-ский, — и если
ты будешь болтать чепуху, то поплатишься!
Г-г поверила и, испугавшись, «не стала болтать», а лишь ушла с места.
В 1908 году проф. Мережковский вновь разыскал Г-г и упросил опять
поступить к нему на службу, причем обещал, что больше ее дочь не
тронет. Г-г согласилась.
<...> Первое время профессор действительно не трогал девочку, но
затем стала повторяться «старая история». <...> Однажды девочка
выбежала из кабинета с плачем...
Возмущенная мать потребовала объяснения и грозила подать жалобу
прокурору. Проф. Мережковский сначала вновь прибегнул к
запугиванию, но затем стал на коленях умолять простить его. Кончилось тем, что
Г-г жалобы прокурору не подала, а лишь окончательно покинула
службу у Мережковского.
Это было уже в 1913 году.
Калерию Мережковский
поместил у себя в спальне, на кушетке, рядом с своей постелью21. <...>
Стал знакомить девочку с анатомией половых органов животных и
человека. Затем накупал целые серии порнографических открыток, которые
и давал девочке рассматривать в качестве «пособия»22.
С достоверностью установлено, что проф. Мережковский стал
развращать девочку Калерию с пятилетнего возраста.
Когда девочке Калерии было 7 лет, горничная Надя однажды без
предупреждения вошла в кабинет профессора и остолбенела от
изумления при виде отвратительной картины разврата...
Увидя горничную, npocJ>eccop отскочил. Из груди его вырвался
испуганный крик, и он, схватив девочку в охапку, быстро убежал с ней в спальню.
Сначала npocJ>eccop истязал девочку в отсутствие прислуги, а потом
197

не стал ее стесняться. <...> Приносил розги (прутья из метлы), заставлял
девочку раздеваться донага и стегал ее.
<...> Ни крик, ни мольбы не спасали Калерии от истязания... На
другой день прислуга видела на теле девочки кровоподтеки.
Затем у профессора появилась, очевидно, уже «необходимость» в
истязании, и он искал повода к чему бы придраться23. Даже во время
обеда он хватал девочку за уши и с остервенением трепал их24. И стоило
девочке запротестовать, как Мережковский свирепел, тащил девочку в
кабинет, раздевал донага и начинал экзекуцию. Из кабинета неслись
раздирающие душу крики. Много раз прислуга не выдерживала, при
помощи ножа отпирала крючок у двери и вбегала в кабинет. Профессор
отпускал свою жертву и, обхватив руками голову, как безумный метался по
комнате или выбегал вон. Иногда истязания продолжались по нескольку
часов два дня подряд. Мережковский бил девочку до тех пор, пока не
уставал25. Но, отдохнув, вновь принимался за истязание, причем во время
отдыха девочка ожидала продолжения экзекуции голая26.
К истязанию Мережковский стал прибегать, когда Калерии было уже
13 лет.
По словам прислуги, в последнее время девочка тоже стала проявлять
необузданную страсть27. Ее любимым разговором являлся разговор о
мужчинах. Она не могла без волнения видеть из окна проходившего
красивого мужчину и делала всевозможные неприличные знаки. Но
профессора она ненавидела. Плакала и говорила:
— Скоро ли умрет старый черт и я вырвусь на свободу.
Когда прислуги усовещивали Калерию, она отвечала, что всему ее
научил «Костя» и что она только «это» и знает.
У профессора было несколько альбомов с фотографическими
карточками, снятыми им лично. Все карточки порнографического характера.
Они изображают в массе поз Калерию, начиная с 4-летнего возраста. На
всех карточках девочка раздета28. Во многих позах снят и сам проф.
Мережковский29. Масса карточек изображают вместе ребенка-девочку и
профессора30.
Снимки, где Калерия изображена уже взрослой, еще более циничны
и возмутительны.
Кроме альбома с собственными порнографическими снимками <...> у
Мережковского был объемистый дневник31, в который он вписывал
ежедневно свои мысли, планы и намерения. В Дневнике характерна одна
запись.
— <...> Я не трону Калерию до тринадцати лет,... а до тех пор
приготовлю из нее достойную женщину32.
Развратив Калерию до мозга костей, профессор Мережковский <...>
принялся за поиски новых жертв. <...> Прислуга рассказывает, что
профессор нередко приводил к себе девочек с Воскресенской ул.
<...> Буквально не давал прохода малолетним девочкам. Он не
стеснялся даже прохожих. Так, увидя где-либо на улице играющих девочек,
Мережковский вынимал из кармана конфекты33 и бросал их детям, а
когда девочки бросались подбирать конфекты, то профессор «ласкал» их.
198

Установлено, что какие-то дела с Мережковским имела
домовладелица Ш. (фамилия, очевидно, вымышлена <...>). Эта Ш. не так давно
приходила к Мережковскому и требовала от него за что-то денег. Но
Мережковский заявил, что даст деньги только ее дочери, которую и велел
прислать. Вечером того же дня девочка пришла, и Мережковский, услав
прислугу и Калерию гулять, остался с девочкой наедине. После этого
девочка стала ходить к Мережковскому часто и познакомилась с Калерией.
Кроме этих девочек профессор заманил к себе однажды девочку
Шуру П. С тех пор девочка навещала профессора часто в кабинете и
оставалась там подолгу.
Затем ходила к Мережковскому Аня П. Эта девочка рассказывала,
что Калерия ей показывала альбом с неприличными фотографиями.
Однажды прос]эессор увидел, что девочка «заинтересовалась»
фотографиями, и предложил ей рассказать, для чего и как это делается, и звал
девочку в кабинет, но против этого восстала Калерия.
Девочек С-ву, П-ву и Ш-ну Мережковский приводил с улицы к себе
в квартиру.
Когда проф. Мережковский узнал, что ведется дознание, он
сначала пытался запугать и подкупить обличителей, но потом
понял, что это не удается, и бежал за границу.
Он запаковал свой дневник и альбомы с карточками и сдал их на
почту, но посылка на почте, как говорят, перехвачена,
<...> Суд неизбежен, так как ныне экономка Г-г подала жалобу
прокурору <...>.
Далее со ссылкой на статью «Дня» (см.: Казанец.
Казанский маркиз де-Сад // День. 1914. 26 марта) излагается рассказ
г-жи X. о том, как она была приглашена в качестве бонны к
Калерии — в связи со спешным отъездом Мережковского в
Петербург в отпуск.
9. Аноним. <В разделе «Университетская жизнь»> // Кам-
скоВолжская речь. 1914. 29 марта.
К бегству проф. Мережковского. Как говорят, бежавший
проф. Мережковский — весьма состоятельный человек и является
участником в издании «Казанского телеграфа*, в котором с 1906 года
пользовался огромным влиянием.
10. Аноним. «Рай земной»... (К истории с проф. К.С.
Мережковским) //Утро России. 1914. 29 марта.
Прсф>ессор Казанского университета К.С. Мережковский, брат
известного поэта Д. С. Мережковского, имеет довольно интересную и
своеобразную биографию.
Закончив курс в Петербургском университете и успешно
199

начав научную деятельность (был ассистентом проф. Н.П.
Вагнера), он внезапно все бросает,
и мы видим его в Крыму владельцем маленького хутора на Ливадийском
шоссе. В изящной соломенной шляпе, с пенснэ на носу, в изящном
пиджаке и туфлях, обрабатывает он киркой свой маленький виноградник. Его
жена, бывшая московская институтка, помогает ему по хозяйству, делая все
собственноручно. Они живут как бы «опростившись». Он работает по
изучению крымского винограда, и его труды издаются Удельным ведомством.
Но в 1896 году в жизни Мережковского второй раз
случается перелом: бросив жену, он бежит в Америку. А далее —
Казань, заведование ботаническим кабинетом, защита в
Москве диссертации на степень доктора ботаники под заглавием
«Законы эндохрома», кафедра ботаники в Казанском
университете. А в 1914 году Мережковский опять бежит, как когда-
то из Петербурга и Крыма, теперь — из Казани.
Далее сообщается о романе «Рай земной», «запрещенном к
обращению в России», излагается концепция романа.
Роман этот — горячий протест против культуры, науки, современной
нравственности и социального строя. <...> Весь роман может служить
доказательством, что психика К.С. Мережковского не укладывается в
общепринятые рамки...
11. Аноним. Из прошлого проф. Мережковского // Биржевые
ведомости. Вечерний выпуск. 1914. 29 марта (11 апр.).
Пересказ статьи: Аноним. «Рай земной»... (К истории с проф.
КС. Мережковским) // Утро России. 1914. 29 марта.
12. Печерский Эр.34 «Профессор» // Раннее утю. 1914. 29 марта.
Субботний фельетон. «Случай Мережковского» почему-то
отнесен к гомосексуализму (уранизму).
Первой ласточкой этой новой «гомосексуальной весны» явился теперь
профессор Казанского университета Мережковский...35.
13. Аноним. Профессор-растлитель // Киевская мысль. 1914.
29 МАРТА.
Изложение публикации: Кринский М. Казанский маркиз
де-Сад. <І> // День. 1914. 28 марта.
14. Кринский М. Казанский маркиз де-Сад. <П>//Деш>. 1914.
30 МАРТА.
23-го февраля этого года в Петербург приехали из Казани и заняли № 38
в гост. «Франция» на Морской36 пожилой уже господин с девочкой лет 15ти.
Первый день приехавшие никуда не выходили и никого не пускали в номер.
200

Профессор Мережковский (это был он) написал несколько
телеграмм, кому-то звонил. Когда девочка выглядывала в
коридор, господин тотчас звал ее обратно.
Прислуга гостиницы обратила внимание на нервное лицо девочки,
которое сводила частая судорога. Однажды Калерия поманила пальцем
горничную и уже собиралась ей что-то шепотом сообщить, но
выскочивший в коридор профессор схватил ее за руку и втолкнул в комнату.
Далее описывается, как того же 23 февраля мать Калерии,
ее тетка и двоюродная сестра прибыли в Казань и узнали, что
Мережковский с Калерией уехали в Петербург.
Сообщение г-жи Г., что Калерия не только воспитанница, но и жена
профессора, подтвердилось.
В канцелярии университета была получена справка о том,
что Мережковский уволен в отпуск с 17 февраля, на 28 дней.
Г. сообщила матери Калерии, что Мережковский, по ее
наблюдениям, начал уже тяготиться Калерией.
Чем старше она становилась, тем труднее было профессору
заставлять ее покоряться себе. Кроме того, Калерия несколько раз пыталась
бежать и предать гласности похождения Мережковского.
Через два дня мать Калерии и ее спутницы вернулись в
Петербург. И сразу направились в гостиницу «Франция» (от
прислуги Мережковского в Казани они узнали, что именно
здесь он любит останавливаться). Мережковского и Калерии не
было, решили ждать, внутрь гостиницы не пускали, четыре часа
ждали под дождем. Наконец профессор и Калерия появились...
С плачем мать бросилась к дочери. Девочка, не видевшая свою мать
9 лет, вначале испугалась, но вскоре освоилась и, несмотря на то, что
профессор тянул ее вперед, вырвалась и бросилась к ней на шею.
Мережковский попытался помешать матери забрать дочь,
но побоялся скандала: на улице около гостиницы оказалось
много свидетелей. Поэтому наш герой предложил «гостям»
пройти в вестибюль, где К. стала требовать, чтобы он провел
их в свой номер. Мережковский этого почему-то очень боялся,
но потом был вынужден согласиться.
15. Аноним. Преступление проф. Мережковского // Голос
Москвы. 1914. 30 марта (12 апр.).
Из казанских академических кругов газета получила
сведения о Мережковском.
Мережковский был ассистентом известного петербургского
профессора В.Н. (так! — М.З.) Вагнера37. Вместе с ним и другой ученой знамени-
201

тостью проф. А.И. (так! — М.З.) Бутлеровым38 он усиленно занимался
спиритизмом39, и эти занятия вконец расшатали его нервную систему40.
Мережковский стал выказывать признаки психического расстройства и
был помещен в сумасшедший дом, где пробыл около двух лет. По
оставлении сумасшедшего дома он исчезает неизвестно куда, чуть ли не в
Америку41, оставив в России жену и малолетнего сына42. После
десятилетнего промежутка времени43 Мережковский появляется в Севастополе, где
случайно встречается с одним из профессоров Казанского университета,
который, узнав о его предшествующей работе у проф. Вагнера,
приглашает его к себе в ассистенты44. Это было лет двенадцать тому назад.
Три года тому назад до сведения судебных властей дошли слухи о
таких действиях Мережковского, которые должны были бы повлечь за
собой тяжелую уголовную кару. Мережковскому удалось получить из
министерства двухлетний заграничный отпуск, и он со своей
воспитанницей уехал из Казани45. Только этой осенью он вернулся в университет, а
уже зимой полиции удалось раскрыть, что в один из номеров
меблированных комнат заманивались малолетние гимназистки. В числе
организаторов происходивших там оргий был и проф. Мережковский.
16. Яблоновский Сергей*6. Обязаны знать // Русское слово47
(Москва). 1914. 30 марта (12 апр.).
Сейчас расписался в получении обвинительного акта. Далеко не
первого и, конечно, не последнего, так как мы, журналисты, только и
делаем, что совершаем преступления. Провинился я на этот раз перед
Министерством народного просвещения. В газете было сообщено о
совершенно непристойных правилах, изданных казанским учебным начальством
для гимназисток. Я это сообщение комментировал48. Попечитель
Казанского округа возбудил обвинение в клевете49. Ложны или не ложны были
те сведения, которые я комментировал, — это выяснится на суде. Если бы
они оказались и вовсе ложными, то, казалось бы, что обвинять следует
того, кто эти сведения дал, а не журналиста, который, делая точную
ссылку на источник50, только дает оценку совершившемуся в далекой от
него Казани. Но попечитель округа, а вместе с ним и прокурор находят, что
я обязан был знать. Что в моем распоряжении находится
великолепнейший следственный аппарат, позволяющий мне моментально производить
следствия на всем протяжении и России, и всего мира.
Я должен был знать.
Хорошо. Согласимся с таким положением попечителя и прокурора.
Теперь позвольте спросить:
Должны ли что-нибудь знать, в свою очередь, попечитель
Казанского округа, министр народного просвещения и прокурор, или обязанность
что-либо знать лежит исключительно на журналисте?
<...> Не должен ли казанский попечитель <...> знать, что один из
профессоров вверенного ему университета занимается в течение нескольких,
многих лет растлением младенцев, от двухлетнего возраста? <...>
Двадцать шесть51 случаев растления малолетних!
<...> Лично я профессора винить не могу <...> Это — глубокая,
получившая страшное развитие психическая болезнь. <...> Во много-много раз
202

более виноваты те представители казанского общества, которые это
знали, передавали друг другу более или менее шепотом, но не выводили дела
наружу.
Но и для них имеется некоторое оправдание:
Наше неумение отделить личное от общественного, наша
непривычка быть гражданами; боязнь, что предъявленное обвинение не
подтвердится, и тогда придется попасть в пренеприятную историю. И для них есть
оправдания.
Но вот попечитель Казанского округа; но вот министр народного
просвещения, столь усердно следящий за чужой нравственностью; но вот
прокурор... Могли ли они не знать? Имели ли они право не знать? Не
являются ли они ответственными за свое сладкое незнание?
Матери и отцы этих загубленных сумасшедшим профессором детей,
пожалуй, скажут, что здесь незнанием отговариваться нельзя и что
загубленные жизни их детей имеют виновников. <...> Вот когда выяснится, что
эти люди — попечитель, министр и прокурор — обязаны были знать, — как
радостно будет тогда и журналисту отвечать за свое незнание.
17. Самсонов В.52 Кошмар дня // КамскоВолжская речь. 1914.
30 МАРТА.
Воскресный фельетон. Отмечается равнодушие
«Казанского телеграфа» к делу Мережковского. «Телеграф» с гневом
пишет об учителе А. Тягунине (село Маза Сызранского уезда),
который растлил двух девочек 10-ти лет, но упорно молчит по
поводу «правого профессора».
Молчать нельзя. В особенности тогда, когда вы слышите, как о
преступлении г. Мережковского вопиют камни казанских мостовых.
Не хочу быть пророком, но все же мне кажется, что, в конце концов,
«телеграфисты» притянут к делу Мережковского какого-нибудь «жида».
Не Мережковский, мол, развращал малолетних, а «жиды» развратили
Мережковского.
Автор отмечает, что не так давно Мережковский
выступил с письмом в газетах, умоляя вора, укравшего у него поэму
«Слезы Брамы»53, возвратить похищенное.
Основная мысль статьи: спрос на детей, используемых для
сексуальных развлечений, постоянно растет54. Родители боятся
выпускать детей на улицу, где их подстерегают развратники.
18. Ильяшенко НА.55 К делу К.С. Мережковского // Казанский
ТЕЛЕГРАФ. 1914. 30 МАРТА.
К проф. К.С. Мережковскому некоторыми частными лицами
предъявлено тяжкое обвинение в преступлениях против нравственности.
Начато предварительное следствие, данные которого по закону не подлежат
оглашению. До официального выяснения обстоятельств дела редакция
203

«Казанского телеграфа» не считала возможным говорить о нем на
основании лишь городских сплетен, с каждым днем втягивающих в эту
грязную историю новых и новых лиц. Обвинение слишком тяжкое, чтобы
легкомысленно со страниц печати бросать его в лицо человеку, пока не
уличенному. Вот — единственная причина молчания «Казанского телеграфа».
Молчания этого требовал не только закон, но и простая литературная
порядочность.
И о том, и о другом забыла вчера редакция «Камско-Волж. речь»,
опубликовав результаты или собственных сыскных работ, или работы
официального предварительного следствия. Если верно последнее
предположение, то нельзя не выразить удивления: каким образом в лапы
иудейских публицистов56 попадают секретные документы?
Предосудительная злорадная торопливость «Речи» объясняется тем,
что К.С. Мережковский — правый профессор.
А известно, что всякий грех, не говоря уже о преступлении правого
человека, — приводит всю жидо-кадетскую печать57 в неистовый восторг.
У этих господ в таком случае от радости спирает дыхание в зобу; они
начинают неистовствовать, клеветать и инсинуировать вовсю. Личность
преступника из правого лагеря совершенно теряется, и за его деяние
делаются ответственными все правые вообще.
Преступление Мережковского (если только он совершил таковое) —
его личное дело.
Преступные элементы встречаются всюду: во всякой среде, во всех
политических группах и на разных ступенях общественной лестницы.
Предохранительной прививки от них нет.
К.С. Мережковский не был и постоянным сотрудником «Каз. тел.».
За 8 лет (с 1906-го по 1914 г.) едва ли было напечатано более 3-х или
4-х его заметок58.
19. Аноним. Дело Мережковского // Русские ведомости. 1914.
1 АПР.
Передают, что делом Мережковского, обвиняемого в гнусных
преступлениях, заинтересовался министр народного просвещения59.
Заграничный отпуск, данный Мережковскому, давно закончился, а профессор до
сих пор не вернулся и не дает о себе никаких сведений. По словам лица,
близко стоящего к Министерству народного просвещения,
Министерство не считало бы нужным реагировать на газетные слухи о таких
обстоятельствах, которые касаются исключительно личной жизни
Мережковского, но так как он просрочил свой отпуск, то возникла необходимость
запросить по этому поводу Казанский университет. Ответа же оттуда еще
не получено.
20. Аноним. Профессор-развратитель: (От нашего казанского
корреспондента) //Русские ведомости. 1914. 1 апр.
Подробное изложение материала: Аноним. Дело проф.
Мережковского // Камско-Волжская речь. 1914. 29 марта.
204

Все «воспитание» девочки заключалось в том, что профессор
знакомил ее с анатомией половых органов, накупал целые серии
порнографических открыток, которые и давал девочке рассматривать.
У профессора было несколько альбомов с фотографиями, снятыми
им лично. Все фотографии порнографического характера. Они
изображают девочку в разных бесстыдных позах. Есть фотографии, на которых
Мережковский снят в таких же позах вместе с девочкой. Наиболее
циничны снимки за последнее время. <...> В настоящее время, когда с
достоверностью установлен факт растления одной девочки, остается
невыясненным, сколько же всего было жертв <...>. Но все данные говорят, что не
одна, а больше десяти девочек загублено развратителем.
21. Казанец. Казанский маркиз де-Сад//День. 1914. 1 апр.
На днях должно состояться заседание Совета университета, на
котором будет поднят вопрос об исключении Мережковского из состава
профессоров. <...> Несмотря на то, что срок отпуска г. Мережковского истек
17 марта, до сих пор его в Казани нет. По полученным здесь сведениям,
министерство, получив о деле г. Мережковского доклад попечителя
Казанского округа, положил (так! — М.З.) на нем резолюцию, коей проф.
Мережковскому разрешается научная командировка за границу сроком
на один год60.
Изложение содержания статьи: Аноним. О К.С.
Мережковском /J Камско-Волжская речь. 1914. 19 марта. Появился
Мережковский в Казани в 1901 году и
до 1906 года занимал должность хранителя зоологического кабинета при
университете. 22 августа 190861 года ныне уже покойный проф. Г. (так! —
М.З.) В. Сорокин (правый), исполнявший в то время обязанность декана
физико-математического факультета, через ректора представил
министру нар. проев, особое ходатайство о назначении Мережковского
профессором по кафедре ботаники.
Н.В. Сорокин, личный друг Мережковского62, написал при этом
характеристику г. Мережковского, в которой, восторженно отзываясь о его
научных трудах, заявил, что представляет его к профессуре с согласия
товарищей-профессоров по факультету. 28 ноября 1906 года попечитель
учебного округа сообщил Совету университета о назначении проф.
Мережковского экстраординарным профессором по кафедре ботаники63.
Сообщение это вызвало резкий протест со стороны большинства членов
Совета, которые на собрании 4 декабря 1906 года постановили: просить
министерство отменить назначение г. Мережковского как не
соответствующее закону 8 апреля 1906 года.
Затем было постановлено запросить от проф. Н.В. Сорокина
объяснений по поводу посылки им ложного сообщения в министерство с ссылкой
на согласие профессоров. <...> Н.В. Сорокин ограничился лишь
заявлением, что на основании 101-й, 102-й и 103-й стт. Университетского устава
право назначения профессоров министром не отменено и, игнорируя
предъявленное к нему требование реабилитировать себя, усердно защищал
действия тогдашнего министра народного просвещения А.Н. Шварца64.
205

После целого ряда стычек с отдельными членами Совета Советом
было получено от министра народного просвещения письмо, в котором он
указал, что Высочайшим повелением 8-го апреля 1906 года ему
предоставлено право назначать прос]эессоров, и в силу этого, лично зная К.С.Мереж-
ковского как достойного кандидата, он использовал это право.
22. Аноним. Профессор-садист // Петербургский курьер. 1914.
1 АПР.
В Казанское сыскное отделение за последнее время стали поступать
анонимные письма о похождениях проф. Мережковского, но на них не
обращали внимания, пока профессор не попытался заманить к себе
дочерей своего квартиранта Неклюдова. В доме профессора живет некий
Неклюдов, имеющий двух девочек пяти и восьми лет. Профессор стал
усиленно ухаживать за этими девочками и, предлагая им конфекты,
достиг того, что дети полюбили «доброго дяденьку» и стали его посещать.
Заманив однажды к себе младшую девочку Нину, профессор пытался
совершить над ней насилие. Несчастный ребенок стал кричать и звать на
помощь. Крики услыхала старшая сестра Оля, тоже находившаяся в это
время в одной из комнат квартиры профессора, и, в свою очередь, стала
кричать. Профессор, испугавшись скандала, вынужден был отказаться от
своих намерений и отпустил детей. Родители девочек, однако, стали
замечать, что дети почему-то начали недружелюбно относиться к
профессору. Из расспросов выяснились обстоятельства дела, Неклюдов довел об
этом до сведения властей и, хотя это дело находилось уже в стадии
расследования, профессору каким-то образом удалось замять его. Однако
слухи о похождениях Мережковского продолжали циркулировать в
казанском обществе. Определенно говорили о жертвах профессора. Но
открыто никто не выступал, пока не произошло следующее.
В марте месяце текущего года профессор Мережковский сделал
заявление Казанскому обществу защиты детей о том, что, придя в
университет вместе со своей 13-летней воспитанницей Калерией, он оставил ее в
своем кабинете, в котором находился один из его студентов. Во время его
отсутствия студент этот пытался изнасиловать Калерию. Благодаря
настоянию одного из членов этого Общества были приняты меры к
расследованию настоящего дела. Данные расследования представили, однако, все
это дело в совершенно ином свете.
Далее излагается история заключения контракта у
нотариуса Катеринича.
<...> В Министерство народного просвещения поступило секретное
донесение казанской администрации о деле профессора Мережковского.
Корреспондент газеты обратился к сенатору Герарду65,
председателю Общества запщты детей66, сенатор сказал:
В нашем Обществе до сих пор не получено подробностей дела проф.
Мережковского. О его похождениях я вообще знал, но вместе с тем мы
не имели права вмешиваться в это дело, так как оно подведомственно
206

Казанскому обществу защиты детей. <...> О ходе дела мы будем иметь все
подробности из казанского отдела <...>.
23. Аноним. Преступление проф. К.С. Мережковского: (От
нашего казанского корреспондента) //Русское слово. 1914. 1 апр.
В течение последних месяцев Казань волновали все более
разрастающиеся слухи о деятельности группы видных местных жителей, в том числе
и проф. КС. Мережковского, в области развращения малолетних девочек.
<...> Лишь нашумевшая в Казани история с открытием в номерах
гостиницы «Франция» целой шайки совратителей малолетних девочек как-то
помогла, наконец, довести дело КС. Мережковского и до прокурорского
надзора. Все же дело с номерами «Франции», в котором замешано много весьма
известных в Казани имен, заглохнет, по-видимому, без дальнейшего
расследования, ибо до сей поры стоит на точке замерзания. Казалось еще
недавно, что всему этому делу как бы принесен будет в жертву проф.
Мережковский. Но и он вскоре затем получил годичную командировку за границу,
куда именно он уехал, — не выяснили пока даже следственные власти.
Далее рассказывается о том, как в 1905 году
Мережковский взял на воспитание девочку, как он растлил дочь своей
экономки Г.
В настоящее время насчитывается более 2&ти жертв проф. К.С.
Мережковского, но более или менее подробные сведения имеются пока
только об одной Калерии.
24. Аноним. Похождения профессора Мережковского //
Биржевые ведомости. Утренний выпуск. 1914. 1 апр.
Републикация (с сокращениями, без ссылки) материала:
Аноним. Дело проф. Мережковского ^Камско-Волжская речь.
1914. 29 марта.
25. Аноним. Мережковский — Бачкис // Камско-Волжская речь.
1914. 1 апр.
Изложение содержания статьи: Кринский М. Казанский
маркиз де-Сад. <Т> // День. 1914. 28 марта. Далее автор,
ссылаясь на материал: Аноним. Преступление проф.
Мережковского If Голос Москвы. 1914. 30 марта (12 апр.), излагает некоторые
факты биографии Мережковского, в частности, пишет о его
знакомстве с Н.П. Вагнером и А.М. Бутлеровым, совместно с
которыми он занимался спиритизмом.
26. Айзман Д.Я.67 Двадцать шесть и один // Одесские новости.
1914. 1 (14) апр.
У Горького есть чудесный рассказ — «Двадцать шесть и одна».
У Мережковского есть чудесный поступок — «Двадцать шесть и один».
207

Речь идет не о писателе Мережковском, а о профессоре Мережковском.
Горький рассказал, как двадцать шесть булочников нежно вздыхали
по одной девушке.
Мережковский же показал, как один профессор растлил двадцать
шесть девочек. <...> И девочки не какие-нибудь там шестнадцатилетние,
что ли, а восьмилетние, пятилетние, двухлетние. Четырнадцатилетнюю
девочку талантливый профессор считал старухой Мафусаилова века.
<...> Я, видите ли, давно уже собирался сделаться владетельной
особой. Собственную страну хотел завести и сделаться в ней князем. <...> Сию
же минуту назначу его своим министром народного просвещения! <...>
А он и напишет циркуляр с инструкциями классным наставникам об
усилении надзора за воспитанием и нравственностью учащихся! Ведь они,
знаете ли, до последней степени безнравственны, эти учащиеся! Такая
развратная публика, что вот ходит стыдливый г. Кассо по комнате и краснеет
за нее68.
27. Казанский старожил®. Письмо из Казани. Проф.
Мережковский, его сподвижники и покровители И Русские ведомости. 1914.
2 апр.
Лишенный дара слова, почти косноязычный, ушедший всецело в
разврат, г. Мережковский считался у нас «сильным человеком», ибо... он мог
во всякое время, пользуясь доверием и связями, «доложить» по
инстанции. Спросите теперь любого из казанских профессоров: «Неужели вы
ничего не слышали о "подвигах" Мережковского?» И почти каждый
ответит, что он знал, но... С одной стороны, преступление Мережковского
было такого рода, по которым обвинение могут возбуждать лишь сами
потерпевшие или их родители и воспитатели. С другой стороны, слишком
много надо было «смелости», чтобы идти открыто против такого
«сильного» человека. Всей Казани еще очень хорошо памятна ожесточенная
травля профессоров, не принадлежащих к черной сотне. Эта травля
велась на страницах местной черносотенной газеты в самых непристойных
формах. И профессор Мережковский был не одинок. <...> Развязность
профессоров охранительного лагеря доходила до крайних пределов.
И что возмутительнее всего, так это какой-то тоже, своего рода, садизм,
своего рода, издевательство, которое проявляли местные «охранители».
Задавая тон в университете, они неустанно кричали о «засилье левой
профессуры», печатали в своем лейб-органе доносы на неблагонадежных
профессоров70, доносили и по начальству <...>.
На днях было заседание Совета университета. Небезызвестный
профессор В.Ф. Залесский71, что называется, с места в карьер начал делать
форменный разнос ректору72 университета за то, что он допустил
уволенного за выслугой лет профессора Д.Н. Зейлигера прочесть прощальную
лекцию73. При этом г. Залесский привел несколько, по его мнению,
«крамольных» фраз из этой лекции74.
Мережковский
в свое время держался особой тактики, действовал исподтишка,
пользуясь своим влиянием в редакции черносотенной газеты. Самое вступление
208

Мережковского в профессорскую коллегию было необычайным. Он был
первым назначенным профессором, и к тому же назначенным при таких
обстоятельствах, что ясно было видно, какую громадную роль при этом
играли связи и влиятельные знакомства75.
С течением времени на фактах пришлось убедиться, что,
действительно, Мережковский неуязвим. Создалось впечатление, что и те
преступления против нравственности, о которых говорил весь город, пройдут для
Мережковского безнаказанно. Отсюда понятно, какую сенсацию произвели
появившиеся в столичных газетах разоблачения проф. Мережковского. Вслед
за этим и в казанской газете «Камско-Волжская речь» появилось подробное
сообщение о деяниях профессора. Последнее обстоятельство вызвало
новую сенсацию. Казанские обыватели не ожидали, что местная газета76
«осмелится» тронуть такого человека, который, не стесняясь, запугивал
свидетелей своих безнравственных поступков угрозой «стереть с лица земли».
28. Аноним. Профессор-насильник // Утро России (Москва).
1914. 2 апр.
Первым на скандальную историю с проф. Мережковским
откликнулся Совет профессоров Казанского ветеринарного института,
преподавателем которого г. Мережковский состоял77. Совет в специальном заседании
сделал постановление о невозможности дальнейшего пребывания в
составе преподавателей института проф. Мережковского и решил обратиться к
директору с ходатайством о представлении его к увольнению. На днях
должно состояться заседание Совета университета, на котором также
будет поднят вопрос об исключении Мережковского из состава профессоров.
Далее излагается история назначения Мережковского
профессором кафедры ботаники (без ссылки перепечатан
материал: Казанец. Казанский маркиз де-Сад // День. 1914. 1 апр.).
29. Аноним. Дело проф. К.С. Мережковского // Речь. 1914.
2 (15) апр.
Профессору Казанского университета, видному деятелю местных
черносотенных организаций, сотруднику правой газеты «Казанский
телеграф» предъявлено тягчайшее обвинение в систематическом растлении
малолетних. <...> Казанская правая печать стремится умалить роль К.С.
Мережковского в правых организациях, оправдываясь тем, что «преступные
элементы встречаются всюду, во всякой среде, во всех политических
группах <...>»78. Это правда, но только правые организации — представляют
среду во всех отношениях питательную для преступных элементов.
Автор приводит цитаты из статьи: Самсонов В. Кошмар
дня J) Камско-Волжская речь. 1914. 30 марта, в которой шла
речь о лицемерной, доводимой до абсурда заботе
Министерства народного просвещения о нравственности гимназисток.
Раскрывается страшная язва, разъедающая общественное тело. И в то
время, когда педагоги по мановению руки из Петербурга, в лицемерных
209

заботах о нравственности следили, чтобы гимназистки — Боже упаси! —
не ходили по улицам с гимназистами, в это самое время «почтенные
люди» чистокровных правых убеждений делали втихомолку свое подлое
дело растления малолетних, защищали «исконные начала», семью и
мораль и десятками губили детей...
30. Бухов Арк.79 Казанская знаменитость // Петербургский
курьер. 1914. 2 апр.
<...> Трудное и ненужное дело мешать искренним порывам отеческой
заботливости старого профессора о детях, с сильным различием пола и
явным пристрастием к возрасту призреваемых — от 5 до 12 лет, — но это,
конечно, дело вкуса. Изысканное гурманство в области женского
вопроса довело Дю-Лю до каторги80. До чего оно доведет профессора
Мережковского — это дело суда и будущего. Здесь интереснее всего та
атмосфера, среди которой вырастает пышным цветом плодотворная — к
сожалению, в буквальном смысле этого слова, — работа профессоров
Мережковских.
Пишущему эти строки долгое время пришлось прожить в сс]эере
влияния и действий Мережковского — в тихом казанском омуте... <...>
Профессор Мережковский долгое время был хозяином положения у себя на
месте. <...> Я припоминаю один случай — года два, два с половиной тому
назад. У профессора Мережковского пропали из кабинета несколько
бутылок водки и вина. Профессор Мережковский рассердился, и
несколько ветеранов-сторожей, прослуживших немало лет, были с позором
изгнаны из университета. Винные склады были перенесены в профессорские
кабинеты.
Потом недовольство Мережковского, без какой бы то ни было
градации, перенеслось со сторожей на профессоров. Два профессора — Зейли-
гер и Фирсов, — а последнему принадлежит масса ценнейших
исторических трудов, переведенных на несколько европейских языков, — не
понравились Мережковскому. К ним нельзя было предъявить обвинение в
краже водки, но Мережковский выступил в роли спасателя устоев, и по его
настоянию оба профессора были уволены.
В конце концов, пришлось перенести свою деятельность на
подростков и на пятилетних девочек. В такой атмосфере Мережковские себя
чувствуют великолепно <...>.
31. Джон Браунині*1. Патриот Свидригайлов82// Современное
слово. 1914. 2 апр.
Профессор Казанского университета К.С. Мережковский стал героем
из книги Kpacjrr-Эбинга83 «Половая психопатия». Об этом новейшем Свид-
ригайлове сообщают ужасные вещи. Верно ли всё, что пишут из
Казани, или значительно преувеличено — другой вопрос. Но если бы этот
Мережковский был «левым» или просто независимым профессором,
конечно, об его похождениях поспешило бы сообщить и казенное телеграфное
агентство, подхватили бы пикантную историю все органы «темных
денег»84, размазало бы и «Новое время»85, разлился бы в потоках иудушки-
210

ного словоблудия Меньшиков86, вознегодовал необыкновенно
благородный Оголыпин87 и с присущим ему изяществом приемов игриво проделал
бы хорошенькую передержку.
Но... Мережковский — профессор правый, профессор новейшей фор-
мации, который и в профессора-то попал ежели не совсем по-гиммелев-
ски88, то все же путем сверхъестественным89.
И — дивное дело.
Молчит «Новое время»90, молчит честнейший Глинка91 в «Земщине»,
прильпе к меныпиковской гортани его блудливый язык92, и онемел
необыкновенно благородный Оголыпин. Молчат патриоты, молчит начальство из
ведомства казенного просвещения, молчит и не думает раскрыть дреман-
ное око93 свое.
Он ведь даже не уволен <...> и весьма вероятно и по нашему времени
правдоподобно, что педагогическая звезда этого Свидригайлова еще
воссияет светло и ярко... Эх, дожил бы Свидригайлов до наших дней, не
пришлось бы ему кончить самоубийством. Объявил бы он себя
«патриотом» и сделал бы блестящую карьеру.
32. Аноним. Мережковский в Петербурге // КамскоВолжская
речь. 1914. 2 апр.
Пересказ статьи: Кринский М. Казанский маркиз де-Сад.
<П> // День. 1914. 30 марта.
33. Аноним. Похождения проф. Мережковского // Биржевые
ведомости. Утренний выпуск. 1914. 2 апр.
Перепечатка (без ссылки) статьи: Казанец. Казанский
маркиз де-Сад // День. 1914. 1 апр.
34. Г<усев> Н.<П.>. «Сумасшедшие»? // Камско-Волжская
речь. 1914. 2 апр.94
Публицистическая заметка.
Помню хорошо петербургский спиритический кружок, руководимый
Н.П. Вагнером и проф. Бутлеровым, и смею сказать, что таких добрых,
таких обаятельных и жизнерадостных людей, как они и их окружающие,
трудно встретить и теперь95. Это были люди высококультурные по
образованию и глубоко верившие в загробную жизнь и возможность
общаться с дупіами умерших96. Это верование не накладывало на них
мрачного покрова, наоборот, придавало особую приветливость. <...> Это было в
80-х и части 90-х годов, и если проф. Мережковский помешался в это
время, то не от общения с этими людьми. <...> Трудно себе представить вечно
мрачного, замкнутого, уклончивого Мережковского рядом с живым,
ярким и ласковым Бутлеровым.
<...> Почему этот пациент психиатрической лечебницы играл такую
крупную роль за время пребывания его в Казанском университете?
Почему он был так влиятелен?
211

Не лучше ли покончить дело, признав деянием сумасшедших и
осенние открытия притона для совращения малолетних здесь же в Казани и
о которых говорит весь город, упоминая имена, но... как и с
Мережковским, дело это находится под спудом97. <...> Эти люди распоряжаются
распределением репутаций, они вводят нравственность; не с тем ли,
чтобы воспользоваться ею в хорошо запертых кабинетах гостиниц под
охраною выдрессированной прислуги?
35. Казанец. По поводу //КамсжоВолжская речь. 1914. 2 апр.
Полемика с H.A. Ильяшенко, главным редактором
«Казанского телеграфа».
Вероятно, читатели еще помнят так сильно нашумевшее дело
бывшего социал-демократического депутата 3-й Г. Думы д-ра Покровского98.
Я лично не допускаю, что обвинение, возведенное на него, имело под
собой фактическую почву, но привожу его на основании газетных сведений,
как хорошо поясняющее мою мысль. Д-ра Покровского обвиняют в том,
что он позволил себе любовные насильственные действия со взрослой
особой, своей пациенткой. Если обвинение подтвердится, то оно тоже
относится к тяжким, но все же ни в какое сравнение с систематической
широкой растлительной деятельностью проф. М. идти не может. Д-р
Покровский, окрашенный в красный цвет, не принял в расчет, что этот цвет —
цвет далеко не защитный, и уже давно заключен под стражу.
А Мережковский, обвиненный в растлении
несовершеннолетних, отправился в научную командировку на юг Франции.
36. Аноним. Преступление проф. Мережковского // Голос
Москвы. 1914. 2 (15) апр.
Иронический отклик на материал: Ильяшенко H.A. К делу
К.С. Мережковского // Казанский телеграф. 1914. 30 марта.
37. Аноним. Дело Мережковского // Русские ведомости.
1914. 3 апр.
Преступления Мережковского, как выясняется, обнаружены
совершенно случайно Петербургским обществом защиты женщин от
совращения в разврат99. Приехавший из Казани доктор100 случайно рассказал
одному из членов этого Общества о деятельности Мережковского.
Общество, проверив эти сведения, сообщило о них следователю. Тогда в Казани
было начато негласное расследование о деятельности Мережковского.
Почему-то Мережковскому стало известно об этом негласном
расследовании, и он поспешил в Петербург. Общество, узнав об его приезде,
осведомило сыскную полицию. Сыскная полиция выяснила, что
Мережковский живет в гостинице «Франция» и ждет получения важных
документов. Документы были перехвачены сыскной полицией и препровождены
следователю. Затем Общество разыскало мать и пострадавшую девочку,
и они подали жалобу прокурору Казанского суда.
212

Как только Мережковскому стало известно о негласном
расследовании, почти одновременно он получил заграничный отпуск от
Министерства народного просвещения. Прокурор Казанского суда приехал в
Петербург101, опросил мать и пострадавшую девочку, и после этого дело
передано судебному следователю по особо важным делам. У этого же
судебного следователя находится другое дело — по обвинению
Мережковского в попытке совершить растление 4-летней дочери его экономки».
38. Аноним. Новые данные по делу Мережковского // Биржевые
ведомости. Утренний выпуск. 1914. 3 (16) апр.
Выясняются некоторые любопытные новые данные по делу проф.
Мережковского. Как оказывается, дело возникло по инициативе отдела
охранения женщин от совращения в разврат, состоящего при Обществе
защиты женщин. Один из казанских врачей, приехавший в Петербург,
обратился в Общество защиты женщин и сообщил ему ряд данных о
возмутительной деятельности проф. Мережковского, известной всей Казани. Общество
защиты женщин обратилось к этому врачу с просьбой доставить самые
подробные сведения. <...> Общество защиты женщин обратилось в
сыскную полицию <...> удалось перехватить некоторые письма, которые
оказались настолько компрометирующими, что признано было необходимым
немедленно отправить их к прокурору Казанской судебной палаты.
Однако обо всех действиях сыскной полиции проф. Мережковский оказался
каким-то образом осведомленным. В результате чего и исчез.
В Петербурге В.А. Бальц допросил Калерию и ее мать.
Жалобу на Мережковского подала экономка профессора: он
пытался растлить ее 4-летнюю дочь.
39. Аноним. <Передовая статья> // Биржевые ведомости.
Утренний выпуск. 1914. 3 (16) апр.
После всех делом проф. Мережковского, занимавшегося не столько
наукой, сколько растлением малолетних девочек, заинтересовалось и
Министерство народного просвещения. Но, заподоздав, дав опередить
себя обществу и прокуратуре, ведомство и теперь еще не успело или не
сумело добраться до сути.
Ведомство воспитания и просвещения оговаривается, что оно бы «и не
обратило внимания на газетные слухи о таких обстоятельствах, которые
касаются исключительно личной жизни проф. Мережковского, но так как
он просрочил свой отпуск, то возникла необходимость запросить по
этому поводу Казанский университет»102.
Даже запоздалому вниманию к всероссийскому скандалу, героем
которого является правоверный профессор, ведомство сочло нужным
предпослать оговорку, уясняющую, что внимание его к подвигам
Мережковского строится не на общественном негодовании. Главное — да не
помыслят народы, что министерство станет реагировать на что-либо под
влиянием газет. Центр тяжести в другом: Мережковский просрочил
отпуск — и это заставило ведомство встрепенуться.
213

Нечасто встретишь такую мотивировку. Проф. Мережковский
совершил гнусное преступление, имеющее свою оценку не только в обществе
и печати, но и в Уложении о наказаниях. Газетные слухи вызвали
вмешательство администрации и прокуратуры. Растлитель бежал. <...>
Но для ведомства всё это — только «газетные слухи». <...>
Взобравшись на такую точку зрения, ведомство, конечно, могло бы не реагировать
на то, чем «забавляется» подведомственный ему профессор в личной
жизни, но Мережковский просрочил отпуск — и на это не реагировать
ведомство не может!..
40. Аноним. К делу проф. Мережковского // Петербургский
курьер. 1914. 3 АПР.
Мать девочки Калерии <...> обратилась на днях в Общество защиты
женщин с просьбой оказать ей содействие в привлечении проф. К.С.
Мережковского к судебной ответственности. По совету Общества, она
обратилась с жалобой к прокурору СПб. окружного суда, но так как местом
преступления является Казань, то прокурор препроводил эту жалобу
судебному следователю Казанского окружного суда.
41. Аноним. Профессор-насильник //Утро России. 1914. 3 апр.
Как известно, дело о проф. Мережковском находится в производстве
у судебного следователя по важнейшим делам г. Казани. Нам передают, что
следователем будут сделаны распоряжения в случае невозвращения
Мережковского из-за границы по истечении срока его отпуска, отыскать его
местожительство и снестись с подлежащими заграничными властями для
ареста Мережковского и выдачи его России как уголовного преступника.
42. Аноним. <В разделе «Газетный день»>//Утю России. 1914.
3 АПР.
Ужасное преступление казанского «правого» проф. Мережковского,
разумеется, не может идти ни в какое сравнение с гнусным поступком
бывшего уфимского депутата из левых Покровского. Покровский —
пигмей перед Мережковским! Но какая разница в отношении к обоим:
Покровский был не только арестован немедленно, но и торжественно
ошельмован в Думе...
Мережковский не только не арестован, но <...> продолжает числиться
профессором... Мало того: о преступной деятельности его, если верить
казанскому корреспонденту «Русск. вед.», долгое время нельзя было писать...
Далее дана обширная цитата из материала: Казанский
старожил. Письмо из Казани. Проф. Мережковский, его
сподвижники и покровители // Русские ведомости. 1914. 2 апр. И
делается вывод:
Хороши тоже и эти «профессора», не находящие в себе «смелости»
для разоблачения гнуснейших преступлений... А было ведь время, когда
наша прос]эессура не боялась бороться и с более «сильными» людьми, чем
Мережковский...
214

43. Аноним. Преемник проф. Мережковского: (Письмо из
Казани)//День. 1914. Запр.
Узнав о ведущемся расследовании, Мережковский стал
ходатайствовать о переводе из Казани. В министерстве
сообщили, что свободная кафедра по зоологии или ботанике будет
только в следующем году, когда за выслугой лет выйдет в
отставку проф. Саратовского университета Гордягин103. И тогда
Мережковский решил с ним «поменяться», для чего
телеграфировал в Саратов:
Ваш 25-летний срок кончается. Вы будете уволены. Единственное
средство остаться на службе — меняться со мной в Казань.
Гордягин якобы согласился104, но события развернулись так
быстро, что Мережковскому пришлось бежать за границу.
Далее описывается поведение проф. Залесского после отбытия
Мережковского: Залесский ощутил себя «главным
охранителем» и сразу обвинил ректора в допущении забастовки
студентов, причиной которой было увольнение (в результате доносов
Мережковского) прогрессивных профессоров Фирсова и Зей-
лигера (подробнее см.: Казанский старожил. Письмо из
Казани. Проф. Мережковский, его сподвижники и покровители //
Русские ведомости. 1914. 2 апр.; Аноним. К делу
Мережковского/^Русские ведомости. 1914. 9 апр.).
44. А.П. История профессора К.С. Мережковского // Биржевые
ведомости. Вечерний выпуск (Петербург). 1914. 3 (16) апр.
В феврале этого года по Казани быстро стали распространяться
слухи о том, что проф. Мережковский покушался на растление
трехлетней дочери своей прислуги Грюнберг Герды. <...> Когда дочери ее,
Герде, исполнилось три года, она, к ужасу своему, застала
профессора в его кабинете в то время, когда он производил над девочкой
любострастные действия. Мережковский пробовал отрицать свою вину,
объясняя, что он только ласкал ребенка. Грюнберг105 не поверила и
покинула его дом.
Опасаясь, что Грюнберг молчать не будет, Мережковский уговорил
бедную женщину вернуться к нему экономкой, дав клятву не
прикасаться к ребенку. Грюнберг сдалась на просьбы, но очень скоро заметила на
белье девочки капли крови и пятна, не оставлявшие сомнения в новом
покушении профессора на ее ребенка.
Грюнберг окончательно ушла от Мережковского и подала в сыскную
полицию жалобу.
Слухи о доносе Грюнберг дошли до черносотенных друзей10£ проф.
Мережковского. В полной уверенности, что экономка шантажирует107
профессора, друзья посоветовали Мережковскому уехать на месяц из
Казани <...>
215

У Мережковского в качестве приемной дочери жила 14-летняя
девочка Калерия К<оршу>нова, которую он взял на воспитание в Петербурге,
когда ей было еще шесть лет.
<...> До 14 лет профессор только издевался над ней, позволяя себе
самые ужасные надругательства над ее детским телом108.14 мая109 1913
года, когда ей исполнилось 14 лет, профессор ее изнасиловал, после чего
жил с нею как с любовницей.
Кара прибавила, что профессор не довольствуется связью, а
заставляет ее проделывать ужасные вещи, причем стегает ее по голове и по
всему телу, так что рубцы у нее никогда не проходят110.
Держит ее профессор как рабыню, никуда не выпуская. Грамоте она
выучилась дома, профессор же запрещает ей читать книги111.
Рассказала еще Кара и о том, как профессор изнасиловал, не
стесняясь ее присутствием, двух дочерей сторожей-татар. Одной девочке 8 лет,
а другой 6. Нередко профессор приводит девочек к себе на квартиру под
предлогом, чтобы они поиграли с Карой. На самом же деле он
заставляет их раздеваться, раздевает и ее, Кару, и проделывает с ними ужасные
гнусности.
Горничная Мережковского Евдокия Журавлева сообщила, что
однажды, войдя в комнату профессора, застала его и Калерию в ужасной
позе. Увидев Журавлеву, Мережковский выругал ее за то, что она
вошла без спросу, и, не отнимая девочку от своего тела, понес ее в спальню.
Журавлева рассказала также, что Мережковский изнасиловал еще
девочек Зину Ш. и Шуру П.
Мережковский, уезжая из Казани в Петербург, решил не
брать с собой Калерию, а оставить ее с бонной, специально по
такому случаю нанятой.
По объявлению явилась к Мережковскому надзирательница
Казанской земской больницы Елизавета Михайловна Попова. Мережковский
предупредил Попову, что ей придется иметь дело с развращенной в
высшей степени девочкой, с которой он сам поладить не может. Профессор
прибавил, что девчонка влюблена в студента Алеманова и не скрывает
своего желания вступить с этим студентом в связь.
Попова посоветовалась с братом и решила отказаться от
предложения Мережковского, очевидно, оценив его как
подозрительное и опасное. В результате Калерию Мережковскому
пришлось взять с собой в Петербург.
Студент Алеманов, которого наш герой часто запирал в
одном помещении с Калерией, чтобы потом именно студента
признали виновным в развратных действиях, сообщил, что
видел на столе фотографические снимки, снятые с профессора и его
воспитанницы в самых возмутительных позах. Видел он один раз написанный
рукой профессора перечень его жертв-детей с указанием их возраста и
места происшествия.
216

Мережковский, как оказывается, вел дневник, в который подробно
записывал со всеми циническими подробностями свои преступления над
малолетними.
Есть полное основание предполагать, что Мережковский был не
единственным в Казани оплевателем детского тела. Среди друзей
Мережковского были любители, снимавшие профессора с жертвами его
необузданного темперамента.
Уезжая в Петербург, Мережковский, опасаясь обыска, передал
дневник и фотографии одному из своих друзей112 с просьбой выслать их в виде
посылки на его имя по адресу: «С.-Петербург, Академия наук,
Ботанический музей, профессору К.С. Мережковскому».
В Петербурге Мережковский остановился в гостинице
«Франция». Там его выследила Екатерина Коршунова и отняла
девочку. Из Петербурга Мережковский уехал за границу 13 марта
1914 года.
Прошло несколько дней, а посылки все не было. Мережковский
решил, что посылку конфисковали на почте, и решил скрыться.
Тут весьма кстати он получил от министра народного просвещения
заграничный отпуск на год113.
Говорят, что он скрыл от министра историю со своей воспитанницей
и другие случаи растления малолетних. Рассказал же только о жалобе
Грюнберг, уверяя, что она его шантажирует.
Шло следствие, которое вел Петербургский окружной суд.
Допрос Калерии в качестве потерпевшей состоялся 22 марта
1914 года в присутствии прокурора Казанской судебной
палаты В.А. Бальца114.
Девочка всецело подтвердила все подробности своего ужасного
пребывания у профессора Мережковского <...>.
В это время пришла посылка из Казани с дневником.
Посылку отправили обратно в Казань, где велось основное следствие.
В посылке, действительно, оказался дневник проф. Мережковского,
в коем со всеми подробностями изо дня в день подробно изложена
история его издевательства над несчастной Калерией К<оршу>новой, а также
еще 26 случаев растления Мережковским малолетних девочек.
Фотографии изображают проф. Мережковского вместе с его жертвами в ужасных
позах».
45. Аноним. Шайка совратителей девочек // Голос Москвы.
1914. 3 (16) апр.
Раскрыта целая шайка совратителей малолетних девочек. Нити к
раскрытию этой шайки, ютившейся в лучшей гостинице города —
«франции», дало дело проф. К.С. Мережковского. Гостиница помещалась в
центре города, а владельцем ее являлся член городской управы КЛ.
Осипов115. Он примыкал к правым и находился в самых лучших отношениях
217

с администрацией. Эта гостиница являлась центром для правых партий.
Любопытно, что в ней находился редакционный кабинет редактора
крайней правой газеты «Казанский телеграф» Ильяшенко, очень часто здесь
происходили совещания правых.
Родственники несчастных девочек боялись возбуждать дело, зная, что
им придется иметь дело с членом управы К.Л. Осиповым, бывшим
городским головою С.А. Бекетовым116 и рядом других влиятельных лиц.
Ожидается, что вместе с Мережковским на скамью
подсудимых попадут и другие члены «кружка любителей»117, как их
называли в Казани.
46. Аноним. «Недреманное око»118 дремлет // Новь119. 1914.
3 апр. С. 2.
Оказывается, о преступной «деятельности» г. Мережковского знала
вся Казань. Прокурор Казанского окр. суда живет в Казани, и трудно
допустить, чтобы то, о чем в течение нескольких лет говорил весь город,
прошло мимо его ушей. И наконец, раз не принимал никаких мер
прокурор окружного суда, то почему не указал ему на бездействие прокурор
Суд. палаты? Ответ один: прокуратура смотрит не туда, куда следует».
47. Ск-в Н.А.т В чем ужас//Утро России. 1914. 3 апр.
Теперь основным лейт-мотивом <...> являются многочисленные <...>
указания на то, что «очень многим была известна деятельность проф.
Мережковского в области развращения малолетних девочек». <...> Нет
слов — от преступлений проф. Мережковского веет ужасом. С этим все
согласны. Относительно этого двух мнений не существует, да и
существовать не может. Но еще больший, неизмеримо больший ужас охватывает
общество, когда оно узнает, что о возмутительных преступлениях
профессора знали, начинали производить дознания, но «по причинам не
зависящим» прекращали следствие, а профессор продолжал развивать свою
деятельность в области развращения малолетних.
Всегда и везде могут найтись преступники. <...> Тем не менее
потрясенная общественная мысль могла находить успокоение в сознании, в
уверенности, что своевременно были предприняты все меры. <...> В
данном случае для этой уверенности уже нет места.
48. КринскийМ. Казанский маркиз де-Сад// День. 1914. 4 апр.
Присяжный поверенный М.В. Телесницкий121 предложил
матери Калерии, г-же К., от имени Мережковского
материальное вознаграждение в размере 5000 руб. в обмен на расписку в
том, что она «не имеет к нему, профессору, никаких
претензий»122. Передача денег и оформление документа были
намечены на 8 марта. Но 7 марта Телесницкий сообщил матери
Калерии, что ситуация изменилась, что Мережковский может дать
только 1000 руб., а остальное выплатит в течение нескольких
218

лет. К. обратилась к присяжному поверенному П.М. Могилян-
скому123 для защиты своих интересов. 8 марта К пришла к
назначенному времени в контору нотариуса Дрожжина124, где
предполагалось оформление сделки. Могилянский предупредил,
что несколько задержится, и К попросила Мережковского и его
поверенного дождаться Могилянского. Но они ждать не стали
и уехали, а в тот же день Телесницкий объявил о своем отказе
быть поверенным Мережковского. 12 марта Мережковский
предупредил К, чтобы 13 марта она одна, без сопровождающих
и без своего поверенного, пришла к Дрожжину. К. пришла. Тут
Мережковский отвел ее в темный угол, где сунул в руку пачку
денег, а потом сказал, что нотариальный акт готов и надо его
подписать. Из бумаги следовало, что К. получила 2500 руб.
К. подписала акт, а когда на улице догадалась пересчитать
деньги, то оказалось, что Мережковский дал ей 500 руб. В тот же
день профессор бежал из Петербурга за границу.
На 14 марта, к 12 часам дня К., Калерия и ее тетка были
приглашены в сыскную полицию, где до 10 часов вечера их
допрашивал начальник сыскного отделения Филиппов125.
17 марта от Мережковского был получен (кем — из статьи
неясно) пакет с письмом к К.:
Многоуважаемая Екатерина Леонтьевна, велите Каре переписать
прилагаемую при сем бумагу, подписать ее и вместе с этим черновиком
и если есть еще какие документы, пошлите заказным письмом по адресу
Министерства внутренних дел у Чернышева моста, Борису Петровичу
Башинскому для передачи К.С. Мережковскому.
Калерии предлагалось подписать такой документ:
М. г., Константин Сергеевич! Возвращаясь в настоящий момент к
своей матери, я благодарю вас за попечения и отеческие отношения,
которые вы ко мне всегда высказывали. С вашей стороны я никогда
ничего не видела, кроме чисто отеческой заботливости и ласкового и
благожелательного отношения. Я подробно рассказала моей матери о времени,
проведенном у вас, и моя мать просила с своей стороны благодарить вас
за заботы, которыми вы окружили мое детство.
Почтовый штемпель на конверте: сг. Лапы Сев.-Зап.
железной дороги, дата: 15 марта. Письма были переданы
следственным властям.
49. Г. М-ский. Профессор-садист//Петербургский курьер. 1914.
4 АПР.
Благодаря случайности профессора (Казанского университета. — М.З.)
неожиданно получили в свои руки материал, изобличающий
Мережковского в бесстыдных деяниях. В их руки попали его дневник и фотографи-
219

ческие снимки. Этот изобличительный материал заставил профессоров
и сослуживцев Мережковского предложить ему удалиться из
Казанского университета. Для этого, как передают, было устроено товарищеское
закрытое совещание, на которое был приглашен и сам Мережковский.
Когда тот явился на совещание, ему показали изобличительные
документы и предложили ему немедленно освободить университет от своего
присутствия, причем гарантировали, что эти документы не получат огласки.
Мережковскому ничего не оставалось, как подчиниться предложению
товарищей, и он спешно выехал в Петербург хлопотать о заграничной
командировке, чтобы потом, по ее окончании, выйти в отставку или
перевестись в другое высшее учебное заведение.
Однако из-за шума, поднятого прессой, тайна позорящих
Мережковского документов открылась.
Проживавший в Казани доктор Н. послал в Петербург г-же К.
письмо с описанием похождений Мережковского и с упоминанием о
документах. Г-жа К., в свою очередь, сообщила об этом Обществу защиты
женщин, а последнее обратилось к начальнику СПб. сыскной полиции г.
Филиппову <...>.
После этого коллегам Мережковского уже ничего больше
не оставалось, как передать дневник и фотографии в руки
следственных властей.
В Петербург Мережковский приехал с двумя паспортами,
один 1886-го года, другой — «позднейшей выправки».
Имея запасный паспорт, он мог в таком случае скрыться из
Петербурга и, поселившись где-нибудь в отдалении, отодвинуть свое дело на
неопределенное время.
Пока Мережковский хлопотал о командировке, сыскная
полиция еще не имела изобличающих документов и якобы
потому не могла арестовать Мережковского. Дело
ограничилось слежкой: за нашим героем следили в Петербурге, на
вокзале, когда он садился в поезд, в дороге...
Нужно было иметь для этого (ареста. — М.З.) дневник и
фотографические снимки Мережковского, но эти документы находились в
Казани в распоряжении прокурора Казанской судебной палаты, который
сам решил ехать в Петербург и представить эти документы министру
юстиции.
Наконец, когда профессор был уже за границей, в
Петербург приехал прокурор Казанской судебной палаты с
документами. Он доложил об обстоятельствах дела и ходе следствия
министрам юстиции и народного просвещения, и оба министра
высказались в том смысле, что с Мережковским следует поступить по
всей строгости закона, однако с соблюдением осторожности, чтобы не
поднимать шума, особенно за границей.
220

Для ареста во Франции требовалось через Министерство
иностранных дел возбудить вопрос об аресте и выдаче
Мережковского России, но боялись «шума» и в результате решили
ждать, когда Мережковский сам вернется в Россию.
50. Монгол126. Первый назначенный // Биржевые ведомости.
Второе издание. 1914. 4 (17) апр.
Казанские профессора знали об образе жизни и деяниях проф.
Мережковского, знали и молчали и продолжали вести с ним товарищеские
сношения. Почему же? Да вот, видите ли, он был «на положении
человека, с которым во всяком случае необходимо считаться». Что это за
положение, ясно: этот господин прекрасно знал, чем в настоящее время можно
зажать рты и за какой ширмой следует прятаться.
Профессорское положение и не слишком жирные профессорские
оклады127 достались им (профессорам. — М.З.) не даром. Много они
учились <...>. И все это потерять из-за того только, что в их среде завелся
совершенно из ряда вон выходящий негодяй... Вы думаете, что это
преувеличено? Что до потери тут еще далеко? Но оглядитесь кругом.
Сколько профессорских карьер было прекращено одним росчерком пера. А в
Казани это делалось на глазах у всех. Была там черносотенная газета,
дупіой которой был вот этот самый проф. Мережковский, и в той газете
среди бела дня прямо собаками травили прсфессоров, имевших мужество
не приписаться к черной сотне. Там печатались открыто доносы на левых
профессоров <...>.
Знали еще, что Мережковский <...> был первый назначенный
профессор. С него началась эта блестящая страница русского просвещения.
Да, большая это наша беда, что потеряны чувства законности и
человеческого достоинства, но тоже надо войти и в положение человечков,
которым отовсюду и все грозит...
51. Аноним. <В разделе «Говорят»> // Русское знамя128. 1914.
4 АПР.
Говорят, что временно управляющим129 Министерством народного
просвещения проф. В.Т. ІПевяковым130 командируется в Казань член
Совета министра тайн. сов. С.Ф. Спешков131 для расследования
возмутительной и грязной истории совращения малолетних профессором
местного университета К.С. Мережковским.
52. Аноним. Психиатры о профессоре132 Мережковском //
Вечернее время. 1914. 4 (17) апр.
А.И. Карпинский:133
<...> Не зная подробностей дела проф. Мережковского <...>, трудно
сказать, с кем мы имеем дело — с больным, с случаем патологическим или
же с распущенным, развращенным человеком, пресытившимся и ищущим
новых «горизонтов»134.
221

B.B. Чехов:
Результатом чего явились преступные действия профессора
Мережковского, конечно, можно выяснить лишь путем судебного следствия. <...>
На моей памяти и в моей практике судебного психиатра такой вопрос
пришлось решать в известном деле Дю-Лу, развращавшего малолетних, и
тогда вопрос этот был решен в смысле признания Дю-Лу страдающий
(так! — М.З.) указанным извращением
[имелась в виду paedophilia erotica)136.
53. Аноним. Профессор-растлитель//Новь. 1914. 4 апр. С. 4.
Излагаются обстоятельства встречи в Петербурге Е.
Коршуновой с КС. Мережковским у нотариуса, его бегства из
Петербурга. Упоминаются присяжный поверенный Телесин (вместо
Телесницкого) и нотариус Дрождин (вместо Дрожжин) (об этом
см. документ 48 — Кринский М. Казанский маркиз де-Сад //
День. 1914. 4 апр.; не исключено,что петербургским
корреспондентом «Нови» был именно М. Кринский, передававший
сообщения по телефону — отсюда и искажение фамилий).
54. Аноним. Казанские деятели. <В разделе «Среди газет»> //
Современное слово. 1914. 4 апр.
Изложение содержания материала: Аноним. Шайка
совратителей девочек // Голос Москвы. 1914. 3 (16) апр.
55. Гарольд <Левинский И.М.137>. Миниатюры // Киевская
мысль. 1914. 4 апр.
Гарун бежал быстрее лани,
Быстрей, чем заяц от орла138,
И Мережковский из Казани
Бежал, свершив свои дела...
Оказывается, между прочим, что Мережковский не просто
«профессор-растлитель». Этот «правый, назначенный профессор», по мнению
некоторых газет, — загадочная личность. Был он зоологом, потом стал
ботаником. <...> Написал он изданный в Берлине и запрещенный в России
роман «Рай земной», где отвергает современную нравственность. <...>
Загадочно и то, почему автора слегка порнографического, запрещенного
в России романа назначили профессором. И еще много загадочного в
судьбе этого человека: по последним известиям, ему теперь <...> дают...
годичный отпуск для заграничной командировки. Может быть, он опять
издаст в Берлине какой-нибудь «утопический» роман.
56. Аноним. К делу Мережковского // Русские ведомости. 1914.
5 АПР.
По словам чиновника Министерства внутренних дел Башин-
ского139, казанца, месяц тому назад к нему пришел Мережков-
222

ский и просил его пересылать за границу всю корреспонденцию,
которая будет получаться на его имя. Взволнованный вид
Мережковского показался Башинскому подозрительным, и он отказался
исполнить эту просьбу. Недавно он получил от Мережковского
два письма140. Последнее получено из Ниццы, где он находится
до сих пор141. По словам Башинского, Мережковский в
последнее время, видя, что его деятельность разоблачена, отправил
телеграмму начальнику Казанского жандармского правления с
просьбой конфисковать компрометирующие его фотографии и
документы и спасти от суда. Одновременно Мережковский
обратился к одному лицу с просьбой переслать письмо на имя
министра внутренних дел. <...> Лицо, к которому это
письмо было обращено, получило его уже после того, как в газетах
появились разоблачения. Письмо министру не было передано.
57. Аноним. Преступление проф. К.С. Мережковского //
Русское слово. 1914. 5 (18) апр.
Корреспондент газеты142 ознакомился с документами —
письмами Мережковского.
Перед своим побегом за границу проф. Мережковский поручил
своему знакомому г. Н. написанные им телеграммы и письма на имя НА. Мак-
лакова143, губернатора П.М. Боярского144 и жандармского полковника
г. Калинина145 переслать по почте адресатам. Г-н Н., узнав из газет о
скандальной истории с проф. Мережковским, не решился уже отправить эти
письма по назначению.
Губернатору предназначалась телеграмма:
Доверяя дружеским уверениям, передал проф. З.146 на хранение
запечатанный моей печатью пакет с интимными важными документами. 3.
отказывается вернуть документы. Боюсь, что он распечатал и злоупотребляет
ими против меня. Прошу повлиять о возврате пакета, Мережковский.
Маклакову смертельно напуганный профессор-садист писал:
Ваше высокопревосходительство! Хотя правые не организованы в
масонские ложи, как левые, получающие через них нужную им помощь,
но я считаю, что столь активно действовавший и пострадавший от левых,
как я, имеет право рассчитывать на помощь от правого, власть имущего,
в трудную минуту жизни.
Года два назад, преследуемый левыми, я дал на хранение
профессору 3., уверявшему меня в своей дружбе, документы (личного семейного
характера), могущие меня сильно скомпрометировать147. Ныне 3.,
оказавшийся не другом, а предателем, отказывается вернуть документы, чтобы
держать меня ими в руках и шантажировать.
В конце письма Мережковский просил Маклакова, чтобы
тот приказал шефу жандармов провести обыски дома у 3. и в
223

ряде других мест с целью забрать компрометирующие
Мережковского письма и фотографии:
1) в квартире профессора 3., преимущественно в помещении жены;
2) в квартире надзирательницы П., в земской больнице; 3) у ее брата,
дьякона П., в Услоне, близ Казани; 4) в имении 3., близ Вологды, куда, по его
словам, он зачем-то переслал документы; 5) в несгораемом ящике 3.,
в Обществе взаимного кредита, в Казани; 6) у Марии Г., проживающей в
Казани, у которой, как говорит проф. Мережковский, «видели одну из
компрометирующих фотографий, полученную ею, вероятно, от 3.».
Следовала приписка:
Сведения обо мне можете получить от бывшего товарища министра
Крыжановского148, которому известна и моя бывшая близость к ПА.
Столыпину. Знает меня и Плеве149.
Далее публиковалась беседа корреспондента с Б Л. Башин-
ским.
Ваш корреспондент беседовал с чиновником Министерства внутренних
дел П. Б.(так\) Башинским, адрес которого проф. Мережковский указал
матери Калерии, г-же К., для отсылки туда примирительных документов.
— О преступлении проф. Мережковского <...> я узнал из газет.
С проф. Мережковским я познакомился в 1905 году, когда он играл
весьма видную роль в политической жизни Казани. Кроме того, он часто
сносился с Петербургом и являлся как бы заправилой всей тогдашней
деятельности правых казанских организаций. Однако эта его деятельность
продолжалась сравнительно недолго. К началу 1907 года в нем произошел
решительный перелом, и, удалившись совершенно от политической и
общественной деятельности, он углубился в свою личную жизнь. В проф.
Мережковском еще в то время замечались какие-то странности, и уже
тогда многие считали его не совсем нормальным. К тому же необходимо
еще добавить, что проф. Мережковский еще до своего назначения в
Казанский университет стал проявлять резкое психическое расстройство и
полтора года пробыл в больнице для умалишенных.
Б.П. Башинский приводит пример ненормальности
Мережковского. В 1912 году во время выборов в IV Думу
я был в Казани и как представитель Партии националистов принимал
участие в избирательной кампании150.
Башинского представили в газетах человеком из столицы,
который наделен особыми полномочиями. Поэтому
Мережковский, который воспринял этот политический рекламный трюк
буквально, попросил Башинского
по приезде в Петербург передать на рассмотрение высшего правительства
составленный им проект учреждения в России лиги масоно-монархистов.
Суть проекта заключалась в том, что
224

на все высшие правительственные должности и вообще ответственные
посты назначались исключительно ставленники этой лиги <...>.
При этом высшие государственные должностные лица одновременно
со своим назначением должны были представлять в лигу собственноручно
написанное и подписанное ими прошение о своей отставке. Такой
документ давал бы гарантию, что должностное лицо не уклонится от
программы лиги <...>151.
Выяснилось, что Мережковский обращался к Башинскому
«недели три назад».
Явился он ко мне страшно взволнованный и рассеянный. На мой
вопрос он заявил, что у него большая неприятность, что его шантажируют
на политической почве. Тут же он попросил меня все документы и бумаги,
которые будут присланы мне для препровождения ему, направить по его
заграничному адресу, который он пришлет мне в особом письме через
несколько дней. От исполнения этой просьбы я отказался, отговариваясь
предстоящим отъездом из Петербурга. Через некоторое время я уже
узнал о преступлении Мережковского.
Несмотря на мой отказ оказать ему услугу в передаче пакетов, я две
недели назад получил от Мережковского письмо из-за границы, в котором он
пишет, что остановился в Ницце, куда просит переслать всё имеющееся для
передачи ему. Само собою разумеется, что письмо это я оставил без ответа.
58. Аноним. Новые данные о профессоре Мережковском //
Биржевые ведомости. Утренний выпуск. 1914. 5 (18) апр.
К. С. Мережковский — сын придворного генерала и получил очень
тщательное образование и воспитание. Кроме русского он владеет
французским, немецким, английским и итальянским языками. Недурно
играет на рояле. Хорошо рисует акварелью:
В 20 лет он окончил естественный факультет Петербургского
университета152, в 23 начал чтение лекций в этом же университете в качестве
доцента при кафедре зоологии, при проф. Н.П. Вагнере по морским
животным, и кроме того — на Высших женских курсах по зоологии.
Вскоре Мережковский
женился на молоденькой девушке153, только что окончившей институт.
Отец дал ему участок земли в Крыму, близ Ялты, денег на устройство, и
М. построил прелестную дачку и развел превосходный виноградник <...>.
Жену свою он тиранил невероятно. Заставлял, например, ходить
босиком154, в одной рубахе, и в таком виде принимать гостей. Самого его
нередко можно было видеть с шоссе разгуливающим по своему
винограднику в таком наряде: сандалии, соломенная шляпа, пэнснэ,
поясок-шнурочек, платочек с розовой каемкой за пояском и... больше ничего155.
Здесь он начал, не стесняясь присутствием жены, брать под видом
прислуг 12 — 13-летних девочек и развращать их. Какой-то уличный адвокат156
посоветовал родителям одной такой 14-летней девочки подать в суд и
«содрать» с него хороший куш. Когда М. узнал об этом, то бросил дачу на
произвол судьбы, жену оставил без гроша и спешно убежал в Америку.
225
8 Золотоносов M.H.

Не чувствуя себя в безопасности в Нью-Йорке и вообще на востоке,
где и русских больше, и имеются и консульство, и посольство, он бежал
все дальше на запад и, наконец, очутился в штате Калифорния. Здесь он
поселился в глухом месте, на одной ферме. Захватив с собой микроскоп,
он начал заниматься в Калифорнии изучением диатомей — не то
растительных, не то животных клеток, живущих в воде.
Но мирные занятия наукой продолжались недолго. У другого
фермера, жившего по соседству, была 12-летняя дочь. М. начал следить за этой
фермой, и вот, когда однажды отец-вдовец уехал из дому, он явился в
дом, начал сперва угощать девочку конфектами и лезть к ней со своими
любезностями. Когда девочка начала защищаться, М. стал грозить ей
револьвером. Но девочка не испугалась, выскочила на дорогу, стала
кричать, звать на помощь, и М. убежал. Когда приехал отец, дочь все ему
рассказала. Тогда фермер запряг фургон, усадил туда своего жильца157 со
всем его багажом, вывез на станцию железной дороги и сказал ему:
— Будьте благодарны за то, что я вас спасаю от позорной смерти; если
бы я сказал об этом соседям, то вас повесили бы на первом телеграфном
столбе.
Мережковский после этого уехал в город Лос-Анжелес, в той же Ка-
лифорнии, и здесь прожил около двух лет158. За это время его последняя
жертва в России успела выйти замуж. Кроме того, кто-то по его просьбе
заплатил этой девочке и ее родителям, и дело было погашено.
В течение этого времени М. не посылал жене ни копейки, и бедная
женщина едва не умерла с голоду. Счастье, что нашлись добрые люди,
которые дали ей возможность изучить профессию, позволившую ей
встать на собственные ноги159.
Вслед за тем М. уезжает в Россию и становится профессором...
ботаники в Казани.
Можно предположить, что он снова уехал в Калифорнию <...>.
59. Reporter160. Похождения профессора Мережковского //
Вечернее время. 1914. 5 (18) апр.
Описан приезд Мережковского с Калерией в Петербург.
Лишь под вечер он ненадолго выходил с барышней гулять. Барышня
держала себя крайне непринужденно, и служащие гостиницы «Франция»
утверждают, что иногда она даже была слегка подкрашена.
Далее излагается вся история Мережковского и Калерии.
Девочка производит впечатление очень нервной, и во время допроса
она не раз горько плакала. <...> Она сообщила, что за последнее время
профессор делал ей всевозможные подарки и вообще исполнял все ее
прихоти. Карочка производит впечатление интеллигентной девочки161. Мать
ее, крестьянка, малоразвита.
60. КринскийМ. Казанский маркиз де-Сад//День. 1914. 5 апр.
В Петербурге получены сведения, что проф. Мережковский находится
в настоящее время в Париже. Всего несколько дней тому назад его
видели на ст. Вентимиль, между Сан-Ремо и Ментоной.
226

Как известно, из Петербурга профессор отправился в Варшаву.
Однако в Варшаву он не заехал, а прожил несколько дней, как предполагают,
в маленьком городке Сураше, где он достал себе подложный заграничный
паспорт, с которым и переехал границу. Что это было именно так, видно
из сопоставления следующих фактов. 13-го марта Мережковский
отправился на Варшаву с 10 час. вечерним поездом. На другой же день были
отправлены срочные телеграммы в Варшаву и <на> границу о его
задержании. Полицейские агенты дежурили на этих станциях, но
Мережковский с этим поездом не приехал. Не приехал он и в течение последующих
двух дней, — следовательно, он переехал границу под чужим именем.
Переехав границу, профессор отправился на Ривьеру. Между тем в
иностранной печати уже появились статьи о профессоре, и в Ницце его
узнали. Опасаясь ареста, Мережковский переехал из Ниццы в Ментону,
откуда часто выезжал в близлежащие курорты. Наконец он уехал, судя по
некоторым данным, в Париж.
Нам сообщают, что допрос чиновника Министерства внутренних дел
г. Башинского не дал сколько-нибудь значительных результатов. Дело
в том, что г. Башинский имел в виду получить от Мережковского
письмо с указанием адреса, по которому Башинский должен был переслать
ему бумагу с известным «почтительным обращением» Калерии, вчера
у нас опубликованным. Этого письма от Мережковского г. Башинский
не получал, и, таким образом, местопребывание его г. Башинскому
неизвестно.
<...> Казанская сыскная полиция добыла новые данные о похождениях
Мережковского. <...> К дознанию о нем привлечен его друг, прив.-доц.
Иванов162. Г. Иванов состоял ассистентом профессора Мережковского и
вместе с тем его ближайшим наперсником. Точно установлено, что
г. Иванов оказывал дружеское содействие г. Мережковскому во многих
его романических похождениях.
После того, как впервые появившаяся в «Дне» заметка о г.
Мережковском была перепечатана местной «Камско-Волжской речью», в
сыскное отделение явилась некая г-жа А. и рассказала следующее. У нее на
квартире проживает студент А-нов, который занимался с Калерией и
которого Мережковский обвинил в том, что он будто бы ее изнасиловал.
Как оказывается, к г-же А. являлся прив.-доц. Иванов и уговаривал ее
написать заявление о том, что Калерия бывала у студента А-нова и что
именно он ее изнасиловал. С такой же просьбой г. Иванов обратился и к
сожителю студента А-нова, студенту К. Конечно, и студент К., и г-жа А.
с негодованием отвергли предложение изворотливого приват-доцента.
Тем не менее г. Мережковскому и Иванову удалось устроить такого
рода историю. Они узнали, что Калерия рассказывала о своей ужасной
жизни своему учителю и просила его помочь ей бежать от «нежного
отца». Г. А-нов согласился и, посоветовавшись с товарищем, студентом К.,
решил устроить свидание с Калерией. Калерия, сказав профессору, что
едет в кинематограф вместе с горничной, отправилась к студенту А-нову
на квартиру. Горничная последовала за ней и ждала в другой комнате,
пока Калерия окончила разговор со студентами.
Этим-то посещением Калерии студента А-нова и воспользовался
г. Мережковский: в руках у него очутилось письмо горничной, в котором
она извещала его, что была вместе с Калерией на квартире А-нова, что
8*
227

Калерия и студент больше часа провели в одной комнате, что Калерия
вышла из этой комнаты «с растрепанными волосами» и что по ее,
горничной, мнению, она, несомненно, принадлежала студенту А-нову.
Этот документик оказался написанным на пишущей машинке, причем
вместо неграмотной горничной расписалось неизвестное лицо, но так
«ловко», что фамилию его разобрать невозможно. Это самое письмо
г. Мережковский и показывал в Петербурге матери Калерии, пытаясь
убедить ее, что Калерия безнравственная девочка и что он неповинен в ее
растлении.
Нам достоверно известно, что из Петербурга за границу спешно
командирован агент для ареста проф. Мережковского.
61. Аноним. Профессор-растлитель//Новь. 1914. 5 апр. С. 4.
Сообщается о бегстве К.С. Мережковского сначала в
Ниццу, а затем в Париж. Излагается история с ложным
обвинением студента Алеманова в изнасиловании.
Предполагается, что Мережковский в настоящее время уже арестован.
62. Аноним. Профессор-растлитель: (От нашего
корреспондента) //Киевская мысль. 1914. 5 апр.
Профессор-растлитель Мережковский прислал из Ниццы письмо в
Казань другу своему приват-доценту Иванову с просьбой поторопиться с
ликвидацией его движимого имущества. <...> В руководящих кругах
видят в Мережковском ярко выраженный тип сексуального безумца. В
случае ареста он будет подвергнут психиатрической экспертизе.
63. А.Е. <Ефимович А.Я.ш> Печальные мысли//Южная заря
(Екатеринослав). 1914. 5 АПР.
Три недели тому назад в петербургской газете «День» появилось
ужасающее известие <...>.
Изложив суть материалов в «Дне», автор перешел к
анализу ходатайств деятелей правого лагеря в поддержку КС.
Мережковского.
По поводу этих ходатайств вспоминается полемика правых деятелей
с оппозиционной печатью по делу Бейлиса. «Левые листки» доказывали
(и судебный приговор впоследствии это подтвердил), что обвинение
Бейлиса — дутое, что дело надо прекратить. С какой яростью тогда
набросилась правая печать!
— Ежели вы так уверены в невинности Бейлиса, так зачем вам
избегать суда? Вам же лучше будет, если вместо прекращения дела, что
всегда вызывает толки, вы получите торжественное свидетельство вашей
правоты, иронизировали справа. Куда же девалась эта теория сейчас? Еще
пока нет ни одного указания на невинность Мережковского, а уже
нужно прекратить о нем дело.
Он — наш, а потому наперед известно, что он чист, как голубь <...>.
228

64. Аноним. Переписка проф. Мережковского // Петербургский
курьер. 1914. 6 АПР.
Редакция располагает <...> любопытными, до сих пор нигде не
опубликованными документами <..>.
Публикуются письмо Мережковского министру внутренних
дел H.A. Маклакову и телеграмма жандармскому полковнику
Калинину, причем здесь текст письма Маклакову не содержит
тех купюр, которые были сделаны редакцией «Русского слова»,
в частности, полностью названы все фамилии, в том числе и
фамилия H.A. Засецкого. Указанные Мережковским места
проведения обысков описаны так:
2) В квартире надзирательницы Близ. Мих. Поповой в земской
больнице. Попова играет роль сводницы для Засецкого.
3) У ее брата, дьячка или диакона, Попова <...>.
6) У Марии Грюнберг, Казань, Камские номера, № 25, у которой
видели одну из компрометируюпщх фотографий, полученную ею,
вероятно, от Засецкого.
Мережковский доказывал H.A. Маклакову, что Засецкий
никуда не отправил пакет с дневником и порнографическими
фотографиями.
Что пакет Засецким получен и им не отдан, свидетелем является
лаборант профессора Мережковского Иванов164. Как видно из телеграммы
последнего за № 15171, в которой Засецкий обещает послать ключи в
Вологду, где будто хранятся документы165.
Текст телеграммы, которую Мережковский отправил
жандармскому полковнику Калинину:
«Неслыханное предательство. Под личной дружбой166 проф. H.A.
Засецкий уговорил отдать ему на хранение пакет, запечатанный моей
печатью с очень интимными и нужными документами и
компрометирующими меня фотографиями. Ныне, несмотря на повторные требования,
отказывается отдать. Подозреваю, вскрыл пакет, пользуется содержимым во
вред мне. Есть факты, это подтверждающие. Прошу повлиять, чтобы
отдал. Расскажите губернатору, попечителю167, Бальцу, ректору168.
Просите их присоединиться. Авось побоится публично оказаться
подлецом-предателем. Факт получения им документов признал свидетелю. Мотивы
вражды объясню: они низкого сорта. Умоляю как честного человека,
помогите».
Подпись Мережковского.
Далее Мережковский пишет этому же лицу следующее:
Вы получите заказное письмо из Сергиева (близ СПб.)169, которое, не
вскрывая, пошлите мне. Все эти письма возвращайте мне. Ваш К. С.
229

65. Аноним. <В разделе «Университетская жизнь»> // Камско
Волжская речь. 1914. 6 АПР.
К бегству профессора Мережковского. Числясь с
разрешения Министерства народного просвещения в заграничной, с ученою
целью, командировке до конца текущего года, проф. Мережковский выдал
доверенность на получение жалованья университетскому казначею170, с
тем чтобы этот последний передавал деньги ассистенту заведуемого проф.
Мережковским ботанического кабинета171. Но адрес Мережковского
оказался утерянным, и деньги возвращаются в губернское казначейство.
66. Самсонов В. Обязательный читатель // Камско-Волжская
РЕЧЬ. 1914. 6 АПР.
Гротеск. Беседа автора с придуманным персонажем Хаи-
мом Ципуревичем. Тема беседы — дело Мережковского и
заявление H.A. Ильяшенко о том, что нельзя обвинять
Мережковского на основании данных предварительного
расследования, до решения суда.
Ципуревич:
Вчера был закон и можно было печатать до суда обвинительный акт
по делу Менделя Бейлиса172. Сегодня есть тот же закон, но уже
нельзя ничего печатать о деле профессора. Это мне вспоминает известную
русскую поговорку: «Дышло не закон, его нельзя поворачивать в разные
стороны».
67. Ильяшенко H.A. Дело Мережковского на службе
революционной печати//Казанский телеграф. 1914. 6 апр.
Когда бывший член Третьей Государственной Думы эсдек доктор
Покровский пытался изнасиловать свою пациентку, левая печать
проявила необычайную сдержанность и полную корректность. Она отметила
факт (который скрыть было невозможно: социал-демократ был уличен)
и обратилась к очередным темам173.
Совсем иное отношение той же оппозиционной или, точнее,
революционной прессы к делу правого профессора Мережковского. В этом
случае подполье мобилизовало все свои силы.
Полемика с материалом: Казанский старожил. Письмо из
Казани. Проф. Мережковский, его сподвижники и
покровители IJ Русские ведомости. 1914. 2 апр.
Пред ним, как уверяют «Русские ведомости», пасовал прокурорский
надзор; перед ним трепетали профессора, которых он якобы
исподтишка травил в «Казанском телеграфе»; он будто бы был агентом министра
народного просвещения; он же состоял на службе Департамента полиции
и т. д. и т. д.
Во всех этих утверждениях нет ни одного слова правды/
В Казанском университете правая профессура в данный момент
не играет никакой роли. Было время, когда в этой группе числилось
230

16-ть имен, но в эпоху Шварца кучка правых, лишенная какой бы то ни
было нравственной поддержки Министерства просвещения, растаяла
наполовину. Университетские выборы ежегодно блестяще доказывают
засилье левых профессоров.
Сам Мережковский в профессорских кругах вообще не имел ни
малейшего влияния.
Параллельно с делом Мережковского в Казани говорят еще о деле
группы местных сановных старичков, будто бы нашедших приют в
номерах «Франции», где они предавались необузданному разврату с
малолетними и несовершеннолетними. Слух об этой истории
беспрепятственно и усиленно раздувается все той же «Камск.-Волжск. речью»
и среди публики имеет значительный успех. В казанских клубах и
гостиных громко называют фамилии виднейших деятелей ученого мира,
якобы постоянных посетителей афинских ночей174 во «Франции».
Учащееся поколение прекрасно осведомлено обо всех этих толках, и
понятно, с каким уважением оно может относиться к своим воспитателям и
вообще к учебному начальству всех рангов. Таким образом, согласно
программе левых в Казани, блестяще достигнут подрыв авторитета
учащих среди учащихся. Извольте-ка при таких условиях воспитывать
юношество!
Представьте себе также на минуту положение сановников, имена
которых жидовские перья «Речи» бросили в толпу для беспощадной
трепки! Ведь это все равно, что раздеть человека догола и, положив на кучу
крапивы, заставить не шевелиться! Не могут же все эти сановники
напечатать «письма в редакцию», что они (имярек) в безобразиях <...> не
участвовали.
68. Залесский В.Ф. <Письмо в редакцию> // Казанский
телеграф. 1914. 6 апр.
К. С. Мережковский явился ко мне в 1906 году и, отрекомендовавшись
правым, завязал знакомство на почве политической деятельности, и я
некоторое время питал к нему искреннее уважение и расположение.
Однако ни членом совета, ни даже рядовым членом Царско-народно-
го общества175 К.С. Мережковский не состоял. С течением времени я
постепенно начал в нем разочаровываться и три года тому назад
прекратил с ним сношения. <...> Дело К.С. Мережковского никакого волнения
в Царско-народном обществе не возбудило176.
69. Аноним, Похождения профессора Мережковского //
Вечернее время. 1914. 8 (22) апр.
В конце Большого пр., на Васильевском острове, в доме № 82,
имеются меблированные комнаты, в которых проживает небогатый люд. Здесь
<...> живет вдова надворного советника Дьяконова со своей дочкой177.
Дочь Дьяконовой:
Несчастная Карочка совсем больна, и у тети нет средств ее лечить.
Вообще вся эта история страшно изнурила мою двоюродную сестру <...>.
231

Дьяконова:
От всего происшедшего я безумно утомлена и почти все время
принуждена лежать в постели. Не надо забывать, что нам пришлось
пережить после того, как мы узнали драму бедной Калерии.
70. Меб178. Кинематограф в жизни: (Сценарий для потрясающей
драмы) // Московская газета. 1914. 8 апр. № 308.
Волшебная феерия
«НА УГОЛОВНОЙ ГРАНИ»
Часть первая:
«Калерия, сиротка из Казани».
Вторая часть:
«Невинная,
иль
Жертва гнусной страсти».
Часть третья (очень длинная):
«Дитя в звериной пасти».
В четвертой части:
«Гадина
в мечтах о детском теле».
И в пятой:
«Честь украдена,
или
Скандал в отеле».
Шестая часть (является впервые на подмостки):
«Профессор забавляется,
иль
Бедные подростки».
Седьмая часть (скандальная):
«В БЕДУ ПОПАЛ С ДЕВИЦЕЙ».
И часть пока финальная:
«Профессор за границей».
71. Аноним. Сатир наших дней // Южный край (Харьков).
Вечерний выпуск. 1914. 8 (21) апр.
Сокращенное изложение (без указания на источник) статьи:
Аноним. Новые данные о профессоре Мережковском
^Биржевые ведомости. Утренний выпуск. 1914. 5 (18) апр.
72. Аноним. К делу Мережковского // Русские ведомости.
1914. 9 апр.
<...> Заслуги Мережковского в борьбе с крамолой <...> были
действительно весьма серьезными. На петербургском политическом горизонте
Мережковский появился в 1906 году, когда он приехал ходатайствовать о
субсидии для организованной при его участии правой газеты «Казанский
232

телеграф»179. К тому времени Мережковский уже пользовался в Казани
вполне заслуженной репутацией. По его инициативе в Казани открылся
Союз русского народа180. Он был также весьма близок к Царско-народно
му обществу и Русскому собранию. Его ходатайство о субсидии для
«Казанского телеграфа» увенчалось успехом181. Вернувшись в Казань, он
принимает энергичное участие в вооружении наиболее активных союзников182. К
тому времени относится и его тесная дружба с профессорами Залесским и
Засецким183, организовывавшими правую прос^ессорскую группу. В 1907
году в министерство поступает сводная характеристика профессоров
Казанского университета, принадлежащая перу Мережковского и его друзей. Эта
«сводная» характеристика сплошь состояла из доносов. <...> Благодаря его
«характеристике» не был утвержден профессор Берг184 <...>. Почти такое
же решающее значение имела характеристика Мережковского и для
профессоров Фирсова и Зейлигера. Мережковский посылает также донос на
ректора университета Александрова, ныне епископа Анастасия, ректора
Петербургской духовной академии185. В доносе сообщается, что
Александров принадлежит чуть ли не к крайним революционным организациям.
Передают, что в Петербург экстренно вызван профессор Засец-
кий. Вызов ставят в связь с появившимися в газетах сообщениями, что
Мережковский передал Засецкому свой дневник, а также ряд
порнографических карточек. На этих карточках снят не только Мережковский и Ка-
лерия, но и какое-то третье лицо, разыскиваемое сейчас следственными
властями.
73. Аноним. Преступление проф. К.С.Мережковского: На
политической арене//Русское слово. 1914. 9 (22) апр.
[Мережковскому] удалось одновременно образовать в Казани три
группы правых организаций. На все эти организации требовались
большие денежные средства, которых не было ни у К.С. Мережковского, ни
у его единомышленников. С целью добыть искомые средства проф.
Мережковский совершил в начале 1906 года свою первую «служебную»
поездку в Петербург. Результаты этой поездки оказались в денежном
отношении блестящими. К.С. Мережковский возвратился в Казань и начал
щедро раздавать деньги своим партийным организациям. В
частности, «Казанскому телеграфу» была назначена ежегодная субсидия в
несколько десятков тысяч рублей186. После этого К.С. Мережковский
занялся изысканием средств для вооружения своих черносотенных отрядов.
Благодаря его настояниям, в Казань был доставлен транспорт оружия
и, кроме того, отпущено значительное количество револьверов
системы «Лефоше» — из того запаса, который образовался после
перевооружения казанской полиции револьверами другой системы. К этому
времени К.С. Мережковский сблизился с профессорами Залесским и
Засецким <...>. За два года своей деятельности К.С. Мережковский очень
часто наезжал в Петербург и каждый раз возвращался оттуда в Казань с
большими денежными средствами для своих союзнических организаций.
Idée fixe у КС. Мережковского было масонство187. В Казани еще до
сих пор многим памятна история с профессором Бергом, который не был
утвержден министром на кафедру географии, несмотря на неоднократ-
233

ное избрание Советом профессоров. Проф. Мережковский обвинял Берга
в масонстве. Такой же участи подверглись профессора Фирсов, Зе<й>ли-
гер, Кротов и др. <...> Обвинение в масонстве было предъявлено <...> и
профессору Александрову, ныне епископу Анастасию <...>.
74. Аноним. Кое-что о проф. К. Мережковском // Речь. 1914.
9 (22) апр.
[Мережковскому] удалось одновременно образовать в Казани три
крайних правых организации: местный отдел Союза русского народа,
Царско-народную партию и Русское собрание.
Далее излагаются те же сведения, что и в статье: Аноним.
Преступление проф. K.G Мережковского: На политической
арене // Русское слово. 1914. 9 (22) апр.
Доносы Мережковского не обходились и без курьезов. В 1912 году, во
время избирательной кампании в 4-ю Г. Думу, в Казань был бывппім
товарищем министра внутренних дел А.Н. Харузиным188 командирован один
чиновник министерства189. Вместе с проф. Залесским и другими членами
«группы правых профессоров» чиновник этот устраивал «предвыборные
обеды», на которые приглашались, кроме высших чинов местной
администрации, крестьяне-выборщики. На личной почве между чиновником
министерства, с одной стороны, и компанией проф. Мережковского и
Залесского — с другой, начались раздоры190. В Министерство внутренних
дел стали поступать от проф. Мережковского донесения с обвинением в
масонстве... министерского посланца. Политическая благонадежность
чиновника была в министерстве известна, и доносы Мережковского были
оставлены без внимания. Одновременно начались раздоры и среди других
деятелей правых организаций, которые стали постепенно распадаться.
75. Аноним. «Рай земной» проф. К.С. Мережковского //
Биржевые ведомости. Вечерний выпуск. 1914. 9 (22) апр.
Подробное изложение содержания романа «Рай земной»
(Берлин, 1903). Устанавливается связь идей романа с
сексуальными извращениями Мережковского.
76. Аноним. Сатир наших дней // Южный край (Харьков).
Вечерний выпуск. 1914. 9 (22) апр.
Сокращенное изложение (без указания на источник) статьи:
Reporter. Похождения профессора Мережковского // Вечернее
время. 1914. 5 (18) апр.
77. Аноним. Дело проф. Мережковского // Петербургский
курьер. 1914. 10 апр.
Правые организации во главе с правой профессурой имели намерение
подать петицию о прекращении дела, но им определенно ответили, что о
петиции не может быть и речи при наличности тех документальных
данных, которые обнаружились при самом возникновении дела.
234

Приводится телеграфный ответ профессора H.A. Засецко-
го на запрос сотрудника газеты:
Я никогда не состоял в близких отношениях с профессором
Мережковским. Два года тому назад Мережковский, уезжая за границу191,
усердно просил меня оставить у себя на хранение его пакет, запечатанный его
именною печатью. При этом Мережковский категорически меня заверил,
что ничего политического в пакете нет. До самого последнего времени
пакет этот действительно хранился у меня. В конце февраля текущего
года Мережковский, уезжая из Казани, просил меня выслать его пакет в
Петербург. Я выполнил эту просьбу в начале марта, когда пакет в
целости был отправлен мною заказным письмом, доказательством чего
служит имеющаяся у меня расписка Казанской почтовой конторы за № 246.
Как я слышал, пакет этот был доставлен в Петербург, где, однако, по
требованию прокурорского надзора он был конфискован вместе с
остальной корреспонденцией профессора Мережковского.
Что касается указаний Мережковского относительно того, что пакет
в настоящее время продолжает находиться у меня, то я полагаю, что
Мережковский, не получая своего пакета, вообразил, что я воспользовался
пакетом для того, чтобы действовать против него. Между тем я ни
содержимого оставленного у меня пакета, ни других документов
Мережковского не видел.
Приводится текст письма Мережковского члену Совета
министра народного просвещения:
Всюду — предатели, везде тебя ищут, письма перехватывают, сами
родные подводят. Брат192 сообщает мой адрес судебным властям...193
Министр внутренних дел никакого внимания не уделяет... Постарайтесь, если
возможно, выслать мне следуемые прогонные, и я спасусь... Иначе я
вынужден буду покончить с собой... Прощайте и не поминайте лихом194.
Приводятся мнения депутатов Государственной Думы.
Член Государственной Думы И.В. Титов195 передает, что еще в
бытность свою минувшим летом в Сочи ему довелось слышать о проф.
Мережковском много отрицательного. Казанские педагоги передавали ему
(Титову. — М.З.) очень осторожно, не называя имени, те слухи о
деятельности казанского профессора, которые теперь благодаря печати стали
известны обществу. Говорили о том, что это лицо пользуется высоким
покровительством и огромным влиянием <...>.
Это влияние Титов назвал «административным террором».
М.С. Аджемов196 заявил:
Я не вижу надобности тушить это дело даже покровителям г.
Мережковского.
Сотрудник газеты обратился к бывшему профессору
Казанского университета Александрову, ныне епископу Анастасию,
ректору Петербургской духовной академии. Тот ответил на
вопрос о Мережковском:
235

Мережковский всегда производил на меня впечатление
ненормального человека. Я старался не иметь с ним никаких дел. Этот человек был
способен на какое угодно преступление, лишь бы отомстить не угодившим
ему в политическом отношении. На всех профессоров вечно сыпались
доносы... Мне досконально известно, что профессор Мережковский имел
огромное влияние в Министерстве народного просвещения, и многие
профессора не утверждались благодаря его аттестациям-доносам: в одних он
видел революционеров, в других — защитников евреев, в третьих —
своих личных врагов и т. д.... Человек он был очень злой и ко всем относился
с подозрением. В своих письмах к различным лицам он жаловался на
неверность своих друзей. Все ожидали, что Мережковский, в конце концов,
должен кончить плохо.
Далее приводятся мнения психиатров. Профессор АЛ. Гер-
вер197 сказал, в частности:
Несомненно, мы имеем здесь дело с душевнобольным человеком.
Доктор В.В. Чехов:
<...> Мережковский — половой развратник. В данном случае, пожалуй,
особый род садизма.
Оказалось, что Калерия уже в течение трех недель находится в
Петербурге. Она проживала у своей тетки на Большом пр., в доме № 82.
Калерия не была прописана. Между тем полиция разыскивала ее мать,
которая проживала вместе с ней без прописки.
Сыскная полиция обнаружила Калерию и ее мать, с них были
взяты показания. Сотрудник газеты, видевший мать Калерии,
отметил, что она производит впечатление «деловой женщины».
Калерии на вид лет 16. Она производит впечатление вполне
сложившейся девушки. Ведет себя она развязно.
Услышав имя Мережковского, Калерия вся как-то съежилась и
заплакала.
На вопрос, как обращался с нею Мережковский, Калерия отвечает:
— Сперва хорошо, а потом плохо, как со всеми...
Мать Калерии вмешивается в разговор и не дает девочке отвечать на
вопросы.
С большим трудом удается Калерии задать вопрос: хочет ли она
поступить в приют? Девочка отвечает:
— А там не будет дяди Мережковского? Нет, я хотела бы лучше быть
у мамы...
78. Аноним. Преступление профессора Мережковского:
Письмо из Ниццы//Русское слово. 1914. 10 (23) апр.
Сообщается о письме Мережковского из Ниццы своему
петербургскому знакомому Н., отправленном 1 апреля и
полученном в субботу, 5 апреля.
236

Многоуважаемый, вот уже 18 дней как я просил вас узнать о моих
делах и сообщить по данному вам адресу. Между тем ничего и сегодня не
нашел. По получении этого письма прошу немедленно телеграфировать
и сообщить, исполнили ли вы мое поручение, т. е. послали ли письма и
телеграммы по назначению196 и написали ли Ковалеву, или же сообщите,
что вы отказываетесь от всего этого. Но тогда вы обязаны вернуть мне
заказным всё, что я вам послал <...>. Если в понедельник <7 апреля> я
ничего не найду от вас, то буду считать, что вы мне изменили.
79. Аноним. К делу Мережковского //Русские ведомости. 1914.
10 АПР.
Видный сановник передает, что им получены бесспорные сведения
о том, что профессор Мережковский находится в настоящее время за
границей. На днях сановником получено письмо, помеченное 4-м
апреля с. г., с юга Франции от проф. Мережковского. В этом письме
Мережковский на основании старинного знакомства с сановником просит его
ходатайствовать перед министром внутренних дел о принятии мер к
прекращению травли. <...> Во имя идеи монархизма проф. Мережковский
и просит не давать пищи левым газетам и постараться замять дело о
нем. По этому поводу видный сановник, получивший это письмо,
сообщает, что он видел проф. Мережковского только один раз, именно в
1908 году.
Далее излагается содержание ответа профессора H.A. За-
сецкого на телеграфный запрос — полный текст см. в статье:
Аноним, Дело проф. Мережковского // Петербургский курьер.
1914. 10 апр.
80. Самсонов В. Новое о деле Мережковского: В тумане лжи и
инсинуаций//Камско-Волжская речь. 1914. Юапр.
Статья начинается с полемики с H.A. Ильяшенко. Далее
автор почти полностью приводит публикацию: Аноним.
Преступление проф. К.С. Мережковского // Русское слово. 1914.
5 (18) апр., перепечатывая тексты писем и телеграммы
Мережковского и текст беседы с Б.П. Башинским. Далее В. Самсонов
полемизирует с H.A. Ильяшенко, который оспаривал близость
Мережковского к Министерству внутренних дел.
Даже в последний момент, когда надо было спасаться от
преследования, Мережковский обратился именно к чиновнику того же министерства
г. Башинскому, адрес которого указал матери Калерии для отсылки туда
примирительных документов.
<...> Мережковский добивался того, что не он подчинялся решению
факультета, а факультет, в конце концов, поступал так, как желал
Мережковский.
Далее практически без купюр перепечатывается (с
указанием на источник) публикация: Аноним. Новые данные о профес-
237

соре Мережковском // Биржевые ведомости. Утренний выпуск.
1914. 5 аир. Автор казанской газеты лишь приспособил к
перепечатке свое нравоучительное резюме:
Таковы новые данные о деле Мережковского, этого выдающего (так! —
М.З.) морального урода, всюду, где бы он ни появлялся, вносившего яд
разложения199.
81. Меб. Кинематограф в жизни: (Сценарий для потрясающей
драмы) // Камско-Волжская речь. 1914. 10 апр.
Перепечатка стихов из «Московской газеты» (1914. 8 апр.
№ 308).
82. Молчанов АН. (?)200. Профессор-преступник <в разделе «Хро
никА»> // Ежедневная «Всеобщая свободолюбивая маленькая
газета С.-Петербург». 1914. 10 апр.
Краткое изложение сведений о деле Мережковского на
основе газетных публикаций. В финале прелестная своей
наивностью мораль:
Увы, и среди ученых, владеющих сокровищницей высшего знания
людей, встречаются выродки, опасные для общественного спокойствия.
83. Аноним. Профессор-насильник//Новь. 1914. 10 апр. С. 4.
Изложение материалов, связанных со студентом Алемано-
вым (подробнее см.: Кринскш М. Казанский маркиз де-Сад //
День. 1914. 12 апр.).
По последним сведениям Мережковский из Парижа уехал в Лондон
с целью эмигрировать в Америку. К делу приобщена книга
Мережковского под названием: «Рай — земной» и другая его книжка «Сказка-утопия
ХХѴП века». В этой сказке Мережковский проповедует презрение к
любви к взрослой женщине и проповедует любовь к детям-подросткам.
84. ОксанинВ. Радикальные Тартюфы//Земщина. 1914. 10 апр.
Левая и жидовствующая печать во главе с «Речью», «Днем» и «Бир-
жевкою»201 уже третью неделю целыми столбцами размазывает дело
казанского профессора К.С. Мережковского. <...> Озлобление этих газет и
злорадство над профессором объясняются вовсе не возмутительностью
самого преступления — такие ли виды видывали соплеменники Бейлиса,
поставляющие 95 процентов торговцев белыми рабынями202, — а
исключительно тем, что К. С. Мережковский принадлежал к партии правых
профессоров Казанского университета и одно время играл видную роль
в правых организациях Казани.
Преждевременно касаться вопроса о том, доказано ли событие
преступления и не есть ли вся история Калерии К. шантажная выдумка наученной
жидами матери этой внебрачной девочки. <...> Мы отнюдь не выступаем
в защиту г. Мережковского, но не можем не указать, что либералы как бы
забыли свои же проповеди о необходимости ожидать судебного решения.
238

Лицемерие ка-дэкских и жидовских Тартюфов особенно резко
выделяется, если вспомнить, как эти же поборники нравственности упорно
молчали, когда социалист Покровский, бывший член Думы, попался в
изнасиловании пациентки; когда редактор парижской социалистической
газеты «Lanterne», близкий друг Бриана203, масон Флашон был осужден за
развращение малолетних и возмутительнейшие оргии с ними <...>; когда
в Бреславле около 50 жидов и социалистов изобличены были в
систематическом развращении девочек. <...> Такое бесцеремонное обращение с
нравственностью и истиною в зависимости от партийной окраски
преступника положительно возмущает душу.
Если КС. Мережковский действительно представляет собою столь же
неуравновешенную болезненную натуру, как его брат, столь хвалимый
жидами «богоискатель» Д.С. Мережковский, у которого, как сообщал
В.В. Розанов204, совершалось кощунственное причащение человеческой
кровью205, то пусть с ним расправляется суд. Но нельзя допускать
ожесточенную травлю человека только потому, что политические его
убеждения не совпадают с жидо-ка-дэкской программой.
85. Астахов М. Картинки провинциальной жизни206 //
Московские ведомости. 1914. 11 (24) апр.
Первый раздел статьи. Называется «Дело профессора
Мережковского».
Будь проф. Мережковский левым профессором, газеты, конечно,
сделали бы умильную мину и сказали:
— Грех да беда на кого не живет. А в сущности все это пустяки!
То есть проделали бы то, что они проделали с левым депутатом
Государственной Думы врачом Покровским, учинившим насилие над
пациенткой, о котором левые газеты писали такое заведомо обеляющее
насильника лганье:
— Да что ж тут особенного? Ведь это же была его знакомая!207
Но проф. Мережковский не левый, а правый профессор. И потому на
голову его льется целыми ушатами уже не обеляющее, а очерняющее
лганье. И не только на его голову, но и на голову русской Фемиды, казанской
прокуратуры и каждого правого и виноватого, кто попал под горячую руку.
Проф. Мережковского, конечно, арестуют и в свое время будут
судить, если судебным следователем будет установлено, что преступления
профессора против нравственности — быль, а не басни левых изданий.
Левым изданиям пора прекратить истерику и успокоиться: преступнику
воздадут по делам его. И пора прекратить левым изданиям печатание тех
гнусных, тех отвратительных подробностей преступления, которые они
печатают. По их же уверениям, профессор — вероятный безумец, садист.
Но ведь они-то не безумцы и не садисты. Как же они могут подносить
публике такие подробности, которые во время судебных процессов
безусловно выплывают на свет только при закрытых дверях? <...> Увеличение
розницы? Так стыдно же вносить в души читателей ради пятаков то
растление, которое они вносят.
В заключение позволю себе внести маленькую поправку к уверениям
чуть ли не г. Философова208 или какой-то из родственных ему душ:209
239

— Преступления, подобные преступлению КС. Мережковского, могут
возникнуть в каждой среде, но особого расцвета они могут достигнуть
только среди правых210.
С первой половиной этого утверждения я вполне согласен; <...> моя
поправка касается только второй половины утверждения; на самом деле,
конечно, эти преступления могут достигнуть особого расцвета только
среди левых.
Почему?
Да по той причине, что восхваления преступлений против
нравственности вы никогда не встретите в правых изданиях; что же касается до
левых изданий, то там этими восхвалениями можно прудить пруды.
Тут же приведены литературные примеры «преступлений
против нравственности», одобренных и пропагандируемых левой
прессой: романы, рассказы, драмы Ф. Сологуба;211 рассказы
М. Горького («Двадцать шесть и одна» и др.);212 «Бездна»
Андреева;213 «Санин» Арцыбашева214.
Г. г. Философовым или собратьям г. г. Философовых не следует столь
бесцеремонно валить с больной головы на здоровую. <...> На одного
правого К.С. Мережковского левая среда за последнее время уже дала двух:
врача Покровского и учителя Мищенку215.
86. Аноним. К делу проф. Мережковского // Русские
ведомости. 1914. 11 апр.
Из «Петербургского курьера» (1914. 10 апр.) перепечатыва-
ется письмо, которое Мережковский прислал
одному из членов Совета министра народного просвещения <...>216, в
котором извиняется за то, что благодаря провокационному характеру
деятельности одного из профессоров он должен был покинуть Россию.
87. Аноним. Преступление проф. Мережковского:
«Неприкосновенность» преступника // Русское слово. 1914. 11 (24) апр.
Открытие местопребывания К. С. Мережковского в Ницце в
настоящий момент ни в коем случае не может повлечь за собою задержания
преступника.
Для этого необходимо согласие Франции, для получения
которого нужны «дипломатические сношения». Иностранное
же ведомство не может начать переговоры с Францией, пока
прокурор не даст точной и определенной квалификации
преступления.
По слухам, за подписью видных членов правых фракций
Государственной Думы и Государственного Совета министрам внутренних дел и
юстиции подана петиция с ходатайством о прекращении дела против
профессора К. С. Мережковского, предание суду которого может
нанести значительный ущерб престижу правых партий.
240

88. Ильяшенко H.A. Шулер «К.-В. Речи» // Казанский телеграф.
1914. Напр.
Реплика по поводу материала В. Самсонова в «Камско-Волж-
ской речи» от 10 апреля 1914 года. Автор обещает посвятить
полемике с этим материалом большую статью.
89. Аноним. У жертвы профессора Мережковского // Биржевые
ведомости. Вечерний выпуск. 1914. 11 (24) апр.
Рассказ матери Калерии, Екатерины Коршуновой. Ввиду
бедственного положения (еще двое детей, отсутствие средств
к существованию) ей предложили через посредников отдать
Калерию в семью проф. Мережковского (якобы живущего с
женой в Казани). Екатерина Коршунова не знала, что с женой
профессор давно разошелся. Ее удивляло, что жена
профессора никогда не напишет ей ни строчки. Казалось странным и то,
что Калерия за все годы пребывания в Казани ни разу не
написала ей. Оказалось, что Мережковский никогда не
показывал девочке письма матери и даже сказал Калерии, что мать
от нее отказалась, уехала в провинцию и не сообщила адреса.
В начале 1914 года сестра привезла Екатерине письмо из
Казани от Грюнберг,
в котором меня предупреждали о несчастии с моей дочерью. В письме о
проф. Мережковском говорились такие ужасы, что я, призаняв у
знакомых денег, вместе с сестрой немедленно выехала в Казань. К несчастью,
мы разъехались с профессором. Торопясь обратно в Петербург, я успела
только отыскать Грюнберг, которая подтвердила мне с подробностями то,
что писала о Мережковском. <...> В конце февраля я вернулась в Петер
бург и при помощи сыскной полиции отыскала Мережковского в
гостинице «Франция». Мы пошли к нему в гостиницу втроем — я, сестра моя,
Дьяконова, и племянница. На Морской, у самого подъезда «Франция», мы
увидели про4>ессора и Кару. Я сразу узнала дочку. Карочка же меня
совсем позабыла. Я схватила Кару за одну руку, а сестра за другую.
Мережковский стал пугать Калерию тем, что эти чужие
женщины хотят ее погубить, но девочку удалось отбить. Через
несколько дней Коршунова пришла к Мережковскому и
потребовала денег на содержание Калерии и лечение («от сильного
нервного расстройства, до которого он ее довел»). Профессор
дал 500 рублей в обмен на расписку, что Коршунова не начнет
против него дела, что Калерия солгала о садизме
Мережковского и верить ей не будут, что судиться с Мережковским
Коршуновы не будут. Екатерина Коршунова взяла 500 рублей.
А через несколько дней, наслушавшись от Калерии
подробностей ее казанской жизни, подала жалобу прокурору.
Описание знаменитой Калерии:
241

Крупная для своего возраста, довольно полная блондинка с
бесцветными глазами и очень толстыми красными губами217, с челкой на лбу и с
завитушками на висках <...>218.
Злой, хитрый, безбожный человек этот Мережковский, — говорит она,
нахмурившись. — Он ненормальный, я уже это давно замечала: из-за
пустяков начинает сердиться и драться. Бывало, кухарка ему не угодит,
подаст мясо с жилами <...> он в нее тарелкой бросает <...>.
Как помню себя, всегда Константин Сергеевич меня мучил и заставлял
подчиняться всем своим желаниям. Ни одной ночи я спокойно не спала,
никак не могла привыкнуть к его гадостям. Держал он меня как рабыню-
любовницу взаперти. <...> Он всегда грозил мне, что если я кому-нибудь
мою тайну открою, хотя бы священнику на исповеди, то он меня убьет.
Спала я в его комнате219, обедала с ним за одним столом, но мне
доставались объедки. Платья он шил мне только тогда, когда уж и починить
нельзя было220. <...> Хвастался он и своим черносотенством и любил
говорить, что он в Казани — всё и любого может из Казани выслать.
Он любил мне рассказывать, как он то же самое проделывал раньше
с другими девочками, и даже показывал мне одну барышню Зину, с
которой он жил, как со мной, а когда она подросла, то выдал замуж.
Нельзя не обратить внимания на типично садистскую
деталь, выделенную Калерией:
Дома у него для меня была плетка с крепкими кожаными концами.
За каждую маленькую провинность он меня так стегал, что потом рубцы
долго не заживали221.
Калерия жила вместе с М. в Крыму, собирала в горах
лишайники, он заставлял ее лазать по кручам. Она хорошо
разбирается в лишайниках. Один лишайник М. даже назвал в
честь Калерии — «коршуновий»222.
Калерия сообщила фамилии казанских друзей
Мережковского: доктор Засецкий, профессор Залесский, редактор
«Казанского телеграфа» Ильяшенко.
90. Аноним. <В разделе «Факты и слухи»> // Русское знамя.
1914. Напр.
<...> К следствию о деле профессора Мережковского привлечен и
другой маргариново-правый профессор 3.
91. Аноним. Дело профессора Мережковского // Петербургский
курьер. 1914. 11 АПР.
Назначение официального расследования казанской истории
осложняется тем обстоятельством, что до сих пор к прокурорскому надзору не
242

поступало жалобы от потерпевшей. По закону подобные преступные
деяния подлежат судебному преследованию лишь по частной жалобе.
Таким образом, газета оспорила собственное утверждение
(см.: Г. М-ский. Профессор-садист // Петербургский курьер.
1914. 4 апр., где утверждалось, что причиной, по которой не
возбуждено дело, являлось пожелание двух министров «не
поднимать шума»).
Как передают, Л.А. Кассо выедет из Петербурга в Казанский учебный
округ в двадцатых числах апреля.
92. Ябаоновский Александр12*. Защитный цвет // Киевская
мысль. 1914. 11 апр.
Давно замечено, что ни одна политическая партия не дает такого
высокого процента сумасшествий, как Союз русского народа. По крайней
мере, когда г. г. прокуроры позволяют себе беспокоить рыцарей черной
сотни и говорить о скамье подсудимых, то вся союзная печать
обыкновенно пожимает плечами и в один голос свидетельствует:
— Да, растрата казенных сумм была... Не отрицаем. Да, растление
малолетних установлено... Не спорим. Но что вы хотите — ведь это
заведомо сумасшедшие люди! <...>
Не успели газеты вывести на свежую воду казанского профессора
Мережковского, как уже послышались голоса психиатров-любителей,
укоряющих «левую прессу» в жестокости:
— Человек, дескать, болен, а его шельмуют. <...>
Не берусь судить, удастся ли черной печати и в какой мере записать
проф. Мережковского в «сумасшедший подотдел». Но, по-видимому, на сей
раз сделать это будет трудненько, так как «сумасшедпшй»-то был далеко
не глуп и не только умно, но даже тонко пользовался «защитным цветом»
своей партии. В одно и то же время он насаждал академизм и насиловал
маленьких детей. Писал доносы на левых профессоров и показывал
девочке Калерии порнографические карточки. Заводил связи в Петербурге и
полосовал детское тело хлыстом для специального удовольствия.
Все в Казани знали, что Мережковский утонул в разврате и что на
душе его тяготеет гибель детей. Но все боялись тронуть «сильного
человека», боялись его влияния, его связей, его прославленного «патриотизма».
Согласитесь, однако, что этот тонкий, умный и безошибочный расчет
едва ли говорит о сумасшествии. Проф. Мережковский прекрасно знал,
что он делает, и твердо рассчитывал, что «защитный цвет» должен
предохранить его от каторги.
Далее А. Яблоновский цитирует письма и телеграммы
Мережковского H.A. Маклакову, жандармскому полковнику
Калинину и другие сведения по публикации: Аноним.
Преступление проф. КС. Мережковского // Русское слово. 1914. 5 (18) апр.
Повторяю: для нас не важно, что эти письма и эти телеграммы не
дошли по назначению, а были только написаны и переданы некоему г-ну Н.
243

для отправления. Важна здесь психология проф. Мережковского, важна
его непоколебимая, твердая вера в «защитный цвет». Не знаменательно
ли это, в самом деле: раскрывается невообразимо грязное и гнусное
преступление; на ухо Фемиде рассказывается страшная история о растленных
детях, о шестилетних и даже двухлетних жертвах. Но вера в «заслуги»
перед Союзом, но вера в силу «защитного цвета» так велика, что
буквально двигает горами. Растлитель пишет жандармам, указывает, у кого надо
произвести обыск <...>.
93. Т. Казансжий Дк>Лю// Петербургский листок. 1914. 11 апр.
Краткое изложение газетных материалов, посвященных
К.С. Мережковскому.
94. Аноним. Профессор-растлитель // Вестник Юга (Екатери-
нослав). 1914. 11 АПР.
Для розысков К.С. Мережковского приняты экстренные меры.
Ввиду возникшего предположения, что К. С. Мережковский находится в
России, во все города посланы телеграммы с точным указанием его примет
и предписанием о немедленном аресте. Агенты сыскной полиции
командированы и во все наиболее крупные города Западной Европы. <...> Ка-
лерии грозит чахотка, а денег на лечение у нее нет224.
95. Запись в настольном реестре 1-го делопроизводства
1-го уголовного отделения первого департамента министерства
ЮСТИЦИИ ЗА 12 АПР. 1914 г.
Возбуждено уголовное дело № 1303 на основании трех
вырезок из газет — двух из газеты «Петербургский курьер» и
одной — из газеты «Голос Москвы» — «о профессоре КС.
Мережковском, обвиняемом в растлении девицы Калерии 16 лет»225.
Само дело № 1303 не сохранилось226.
96. К делу проф. Мережковского <Телеграфное сообщение из
Казани> // Русские ведомости. 1914. 12 апр.
По слухам, ввиду обнаружения в деле Мережковского невероятных
случаев полового извращения, может возникнуть вопрос о
невменяемости и изоляции обвиняемого в лечебницу для душевнобольных.
97. Яблоновский Сергей. О патриоте // Русское слово. 1914.
12 (25) апр.
Вроде бы нет связи между эротоманией и ретроградным
образом мысли. Однако...
Эротоман, человек с самыми вывихнутыми сексуальными
вожделениями, может оказаться среди любой политической группы. <...> Но <...>
за людьми из лагеря, враждебного проо]эессору Мережковскому, имеют
такой надзор, что не только преступление совершить — с приятелем фра-
244

зой перекинуться, в гостях нескольким человекам собраться, — уже в
передней властный звонок и удовлетворение любознательности227.
А профессор Мережковский целый ряд лет растлевал детвору <...>,
а для него все было как с гуся вода. <...> Вот эта-то длившаяся многие
годы безнаказанность и возможность уйти от суда и обращение за
помощью к виднейшим сановникам, — вот это все и заставляет кричать о
политической окраске страшного насильника.
98. Аноним. Преступление профессора Мережковского:
Отношение ОБЪЕДИНЕННОГО ДВОРЯНСТВА // Русское слово. 1914.
12 (25) апр.
В связи с сообщением о петиции видных членов правых
фракций к министрам внутренних дел и юстиции (см.: Аноним.
Дело проф. Мережковского // Петербургский курьер. 1914.
10 апр.; Аноним. Преступление проф. Мережковского:
«Неприкосновенность» преступника //Русское слово. 1914. 11 (24) апр.)
корреспондент газеты беседовал с одним из руководителей
Совета объединенного дворянства.
<...> У нас не только не было мысли прикрывать Мережковского, но,
наоборот, мы решили принять все зависящие от нас меры к тому, чтобы
гнусное обвинение, тяготеющее над ним, было выяснено во всех деталях
и чтобы преступник был наказан. Впрочем, в виновности
Мережковского в настоящее время сомневаться уже не приходится. <...> У нас
имеются точные сведения, что в расцвете своей правой деятельности профессор
Мережковский состоял на службе в Охранном отделении, и что если он
благодаря этому возлагал надежды на помощь со стороны Министерства
внутренних дел, то он жестоко ошибся. Нынешние деятели министерства
никаких сношений с Мережковским не имели, и политика их в
предстоящем деле, как мне доподлинно известно из первоисточника, будет
совершенно беспристрастна. Если предстоящие на суде разоблачения
Мережковского и представляют опасность для кого-нибудь из бывших
представителей министерства, то пускай они и отвечают...
<...> За ним следят, и следят весьма зорко. Скрыться ему не удастся.
На свободе проф. Мережковский пробудет еще ровно столько времени,
сколько необходимо для исполнения всей обычной процедуры выдачи
уголовного преступника.
99. Кринский М. Казанский маркиз де-Сад // День. 1914.
12 АПР.
Следователем по важнейшим делам г. Громаном228 допрошено много
новых лиц, среди них некоторые профессора и ректор Казанского
университета, общественные деятели, студенты, университетские служащие,
горничные, дети... Один из самых серьезных свидетелей обвинения —
бывший лаборант г. Мережковского студент Алеманов, проживающий
сейчас в Нижнем Новгороде229. <...> 9 января текущего года г. Алемано-
ва допрашивали в сыскном отделении, и здесь была выяснена вся
вздорность предъявленного к нему Мережковским обвинения. Г. Алеманов,
245

конечно, остался на свободе, но на некоторое время он принужден был
бросить борьбу с всесильным профессором и уехал из Казани. После
отъезда Алеманова в роли защитника Калерии К. выступает его сожитель
по комнате, студент X., уроженец Саратова. <...>
«Оказалось, — пишет студент X. Алеманову, — что о похождениях
Мережковского знают уже многие студенты, и ему подготовляют
хорошие "проводы". Мы решили начать нашу деятельность походом против
бездеятельности сыскного отделения и возбудить процесс через
следователя по особо важным делам. Потом мы признали необходимым
обратиться за советом к присяжному поверенному и, наконец, пришли к
самому лучшему — отправились к университетскому юрисконсульту,
профессору уголовного права»230.
Из беседы с этим профессором выяснилось, что он и
прежде знал о «деятельности» Мережковского, в частности, «об
осеннем случае в каких-то номерах с какими-то гимназистками».
<...> В настоящее время уже установлено, что г. Мережковский для
своих похождений пользовался не только квартирой и номерами
гостиницы, но даже и своим кабинетом при естественном факультете. Некоторые
университетские служители рассказывают, что Мережковский часто
приходил в университет с Калерией, с 5-летней девочкой по имени Герта231 и
еще двумя девочками, из которых одной было 5, а другой — 8 лет. Он
запирался с девочками в кабинете, а когда выходил оттуда, то имел
смелость цинично жаловаться служителям на то, что «девчонки его
совершенно одолели»232.
История с г. Мережковским сильно переполошила местную правую
профессуру. Лейб-орган правых «Казанский телеграф», в числе
сотрудников которого числится много профессоров, упорно молчит и лишь на
днях в нем появилась статья <...>.
Далее цитируется материал: Ильяшенко H.A. К делу К.С.
Мережковского If Казанский телеграф. 1914. 30 марта, в
частности, приводятся слова про «жидо-кадетскую печать».
Рассказывают, что доклад в министерство о деле Мережковского,
после которого было решено командировать в Казань бывшего
попечителя Каз. учебного округа С.Ф. Спешкова, был составлен примерно в том
же духе.
По требованию прокуратуры к дознанию о Мережковском
приобщена его книга «Рай земной» (сказка-утопия ХХѴП века). Книга эта
издана в Берлине у Готгейнера233. В своей «сказке» Мережковский будто бы
проповедует презрение к любви взрослых женщин и любовь к
детям-подросткам.
По сведениям из Парижа, Мережковский бежал в Лондон.
В качестве подверстки:
Другой наш корреспондент сообщает, что в казанских правых кругах
добиваются признания Мережковского сумасшедшим, что-де даст
возможность покончить с этой неприятной историей. Инициаторы этого
246

предложения указывают на то, что признать Мережковского
сумасшедшим будет «очень легко», — ведь он действительно когда-то содержался
в сумасшедшем доме, «заболев от увлечения спиритизмом»...234
В разоблачении Мережковского сыграл большую роль начальник
Казанского сыскного отделения г. Савинский, назначенный на должность
землянского уездного исправника. По-видимому, говорят обыватели,
Савинского просто убирают235.
100. Sentinella. Недосягаемость//Биржевые ведомости.
Утренний выпуск. 1914. 12 апр.
С чувством глубокого отвращения читал я историю похождений
профессора Мережковского. <...> Возможно, что мы имеем пред собою
больного субъекта с дурной наследственностью и с благоприобретенными
хворостями. Возможно, что пред нами сугубый развратник, все глубже и
глубже опускающийся в тину пороков, когда наиболее сильная воля не в
состоянии уже бороться с одурманивающими прелестями содомитства.
<...> Или государство, — по капризу судьбы, — не знало о
похождениях Мережковского? <...> Деяния Мережковского и впредь могли бы
длиться, не подними печать шума, прекратить который теперь не
удастся. Маленькие репортеры сделали большое дело, хвала им!
<...> Вспомним: совсем недавно, несколько недель назад, был
арестован Покровский по подозрению в изнасиловании. Бывший соц.-дем.
депутат немедленно посажен был в тюрьму. И левая печать спокойно ждет
суд. Лишь Марков236 с вахлаческой развязностью современного Скотини-
на237 с трибуны Г. Думы корил почему-то всех левых преступлением
Покровского238. Но Покровский не укрывался за «политические убеждения»,
и ни одна левая, начиная от прогрессистов, партия не подумала бы
вступиться за преступника и вызволить его239.
В деле Мережковского совсем другое. <...> Можно убивать, грабить,
растлевать — и безнаказанно. Суд функционирует для уничтожения
«леваков», «жидомасонов» и «кадюков». Пред правыми суд обязан
преклоняться. И было психологически правильно, когда Мережковский, удрав
из Казани, обратился с письмом к министру внутренних дел, прося взять
его под свою защиту. <...> Но просьба растлителя отвергнута. <...> И тогда
в защиту негодяя выступает пьяная «Земщина»240 и глупо-откровенно, до
логического конца развивает психологию недосягаемости. Растления, мол,
нет, а если и есть, то велика важность! Центр тяжести в том, что
Мережковский — член черносотенных организаций, ergo — правительство
обязано оставить его безнаказанным. <...> Фланирует по Крещатику мадам
Чеберяк241. С какой радости сидеть в больнице или тюрьме профессору
Мережковскому?
101. Аноним. К делу проф. Мережковского // Биржевые
ведомости. Вечерний выпуск. 1914. 12 апр.
Из Казани нам сообщают, что следствие по обвинению профессора
Казанского университета КС. Мережковского в грязных преступлениях
над малолетними девочками ведется весьма энергично. Допрошено много
свидетелей и собраны доказательства подавляющего характера.
247

Студент Алеманов стал в Казани героем дня. Он рассказывает, что в
осеннее полугодие 1913 года он занимался в кабинете у проф.
Мережковского, там же работала и воспитанница профессора Калерия Коршунова.
Алеманов замечал, что Мережковский часто запирался в кабинете как с
Калерией, так и с другими маленькими девочками.
Потом Мережковский донес на Алеманова в полицию,
будто тот растлил Калерию. Алеманов уехал в Нижний Новгород,
а в это время лаборант Мережковского Иванов уговаривал
товарища Алеманова, студента К., а также квартирных
хозяев дать показания против Алеманова.
Ё Казани говорят, что пакет с дневником проф. Мережковского и
фотографическими снимками с неприличных сцен, где Мережковский
фигурирует с малолетними, был передан Мережковским другу его 3.,
который по требованию Мережковского и переслал пакет в Петербург.
Сейчас этот пакет находится у судебного следователя по важнейшим
делам Казанского окружного суда.
Далее сообщается об оргии в номерах «Франция».
Компания из высших представителей педагогического и чиновного
мира вместе с несколькими дворянами-помещиками устроила оргию при
участии 15 или 16 учениц местных гимназий, по преимуществу 1-го и 2-го
классов, хотя были и восьмиклассницы. Имен называют в Казани много,
среди них фамилии двух профессоров и двух педагогов242.
102. Аноним. Дело проф. Мережковского // Киевская мысль.
1914. 12 апр.
Вопрос об уголовном преследовании на днях будет обсужден. Щег-
ловитовым243 вызван в Петербург председатель Казанской судебной
палаты Затворницкий244. По слухам, Кассо поедет в Казань лично для
расследования дела. Председатель Общества зашиты детей сенатор Герард
решил посетить Маклакова, чтобы просить ускорить арест
Мережковского.
103. Аноним. Дело Мережковского // Камско-Волжская речь.
1914. 12 апр.
Перепечатка письма Мережковского из Ниццы (см.
Аноним. Преступление профессора Мережковского: Письмо из
Ниццы Л Русское слово. 1914. 10 (23) апр.). Тут же приводится
телеграфное сообщение из Риги, перепечатанное многими
газетами:
<...> Выясняется, что около десяти лет назад казанский профессор
Мережковский искал в Риге красивую девочку — хотел взять такую себе
на воспитание. Но поиски были безрезультатны. Известно также, что
потом профессор имел намерение поискать себе воспитанницу среди
эстонок и литвинок по деревням.
248

104. Самсонов В. Мой ответ // Камско-Волжская речь. 1914.
12АПР.
Реплика по поводу заметки: Илъяшенко H.A. Шулер «К.-В.
речи» /J Казанский телеграф. 1914. 11 апр.
Наглость зазнавшегося черносотенца Ильяшенки не покидает его
даже в такие трудные минуты, как грандиозный скандал с его
политическим единомышленником и покровителем Мережковским. Во вчерашнем
номере «Телеграфа» Илъяшенко выступил с непристойной бранью по
моему адресу. Молчать по поводу этих выходок я, конечно, не намерен.
Обещает опубликовать новые факты.
105. Аноним. <В разделе «Хроника»> // Камско-Волжская речь.
1914. 12 апр.
Квартира Мережковского на Большой Красной улице в доме
Дворянского собрания, по слухам, на днях при участии представителя от
полиции будет ликвидирована, так как квартиронанимателя и поверенного по
выполнению договора налицо не имеется, имущество будет описано и
опечатано с отдачей кому-либо под охрану.
106. Вели-Хан. «Рай земной» // Одесский листок. 1914.12 апр.
Субботний фельетон.
Вышлите прогонные, я спасусь, — пишет г. Мережковский члену
Совета Министерства народного просвещения, — иначе покончу с собой...245
Это уже не жалоба. Это — страшная дилемма. Выдать
«командировочные» деньги... или навеки потерять такого полезного на
государственной ниве деятеля, каким был виднейший казанский «союзник», правый
профессор и организатор боевых «дружин».
Как видите, г. Мережковский оскорблен в самых лучших, самых
святых своих чувствах. Помилуйте, никакого внимания к «правому»,
имевшему несчастье случайно переступить одной ногой — клянусь
Аллахом, одной! — какую-то едва ли не жидовскую статью Уложения о
наказаниях.
Только сумасшедший может удивляться, что к нему — преступнику —
хотят применить нормы о преступниках, и дела не тушат <...>.
Лет 10 тому назад мне пришлось в Женеве купить книжку. Привлекла
меня громкая фамилия ее автора:
— Мережковский.
Я не обратил внимания, что инициалы — другие:
КС.
Книга называлась — «Рай земной».
Припоминается мне игра, которой предавались, волнуя восторженное
сердце автора, его герои и героини. <...> Я читал описание игры, и мне
почему-то казалось, что вот-вот и автор книги примет в ней посильное
участие...
249

107. Аноним. Казанский маркиз де-Сад//День. 1914. 13 апр.
<...> В Министерстве вн. д. еще три дня тому назад была получена
шифрованная телеграмма с указанием местопребывания
Мережковского. Как известно, иностранные державы не могут санкционировать арест
преступника, подданного другой державы, если не будет предъявлено
требование судебных учреждений этой державы, в данном случае —
Казанского окружного суда. Между тем дело Мережковского находится еще
в стадии предварительного следствия, в суд еще не поступало и, таким
образом, постановления суда о задержании Мережковского состояться не
могло. До постановления суда Мережковский считается
неприкосновенным и может свободно переезжать с места на место.
Указывается, что покровители Мережковского хотят
объявить его ненормальным и в случае задержания добиться
помещения не в тюрьму, а в психиатрическую лечебницу.
В связи с домогательством покровителей Мережковского ставят факт
неожиданной «болезни» ревизора г. Спешкова, который уже был готов к
отъезду в Казань246. Утверждают, что командировка г. Спешкова
отменена совсем.
108. Аноним. Дело профессора Мережковского//Петербургский
курьер. 1914. 13 АПР.
В связи с сообщениями о петиции правой профессуры,
газета обратилась к лидеру правых профессоров В.М. Грибов-
скому247. Он, в частности, сказал:
Меня вообще удивляет, что появились сообщения о какой бы то ни
было петиции <...>. Дело Мережковского — дело прокурорского надзора,
и только.
109. Аноним. Казанский Дюлу//Раннееутро. 1914. 13 апр.
В пятницу (11 апр. 1914 г. — М.З.) состоялось заседание
представителей Министерств внутр. дел, нар. просвещения и юстиции, на котором
рассматривался вопрос о предании суду проф. Мережковского. <...> Как
передают, на заседании победили сторонники того мнения, что
дискредитирование личности правого профессора и видного монархиста не
соответствует правильной тактике текущего момента. <...> По словам лиц,
близко стоящих к этому делу, официальные сс]эеры склонны
ликвидировать все это дело.
ПО. Аноним. Профессор-растлитель//Новь. 1914. 13 апр. С. 4.
Сообщается о совещании представителей Министерства
внутренних дел и Министерства народного просвещения.
<...> Перевес оказался на стороне того мнения, что дискредитирование
правого npocJ>eccopa и деятелей монархических организаций не
соответствует тактике настоящего момента. <...> По сведениям, полученным из
250

Казани, в настоящее время принимаются меры к тому, чтобы это дело
было как можно скорее ликвидировано.
111. Аноним. Преступление профессора Мережковского:
Профессор — агент полиции//Русское слово. 1914. 13 (26) апр.
[Мережковский] «состоял тайным агентом Департамента полиции.
<...> Он должен был освещать университетскую жизнь, настроение
профессуры и студенчества. <...> По доносам Мережковского из Казани был
выслан не один десяток людей».
Мережковский подавал Столыпину докладную записку
(в обход министра народного просвещения), в которой просил
назначить его попечителем учебного округа. Успеха он не
добился только потому, что сам же и подорвал свой авторитет в
глазах Петербурга доносами на попечителя округа Деревицкого248,
преосвященного Андрея249, правого деятеля Соловьева250 и др.
112. Казанский Старожил. Около дела профессора
Мережковского: Письмо из Казани//Русские ведомости. 1914. 13 апр.
Автор кратко сообщает об обстоятельствах изнасилования
пятилетней Ольги А-вой, совершенного Мережковским 15
апреля 1913 года (подробнее см. ниже в материале: Аноним. Еще
о Мережковском // Камско-Волжская речь. 1914. 13 апр.).
Местная прокуратура и следственные власти энергично взялись за
расследование дела Мережковского. Но друзья Мережковского все еще
пытаются кого-то запугать, кому-то угрожают. На днях один из местных
черносотенцев пригласил к себе на квартиру одного из полицейских
чиновников, производивших дознание по делу Мережковского, и, обвиняя
этого чиновника в выдаче газетам материалов полицейского дознания,
угрожал «серьезными последствиями», причем говорил: «Это еще вопрос,
кто пострадает: профессор Мережковский или его разоблачители».
«Недавно в столичных газетах было напечатано, что возникло
подозрение об участии в преступных деяниях Мережковского еще одного
профессора Казанского университета. <...> Не о профессоре идет речь, а
об одном молодом ученом, мечтающем о профессуре, рассчитывавшем
чрез «услуги» Мережковскому пробраться на университетскую кафедру.
<...> Он взял на себя миссию подготовить «достоверных лжесвидетелей»,
чтобы они обвинили занимавшегося в лаборатории Мережковского
студента А<леманова> в изнасиловании <...> Калерии251.
113. Ильяшенко H.A. «Волжско-Камская Речь» и дело
Мережковского//Казанский телеграф. 1914. 13 АПР.
Подробная полемика со статьей В. Самсонова «Новое о деле
Мережковского» (Камско-Волжская речь. 1914. 10 апр.).
Ильяшенко отрицает, что Мережковский играл важную роль в
деятельности правых организаций Казани в 1905 — 1906 годах.
251

114. Аноним. «Рай земной» К.С. Мережковского // Камско
Волжская речь. 1914. 13 АПР.
Изложение содержания романа «Рай земной» со ссылкой на
публикацию «Биржевых ведомостей» (см.: Аноним. «Рай
земной» проф. К.С. Мережковского // Биржевые ведомости.
Вечерний выпуск. 1914. 9 (22) апр.).
115. Аноним. Еще о Мережковском // Kamcko-Волжская речь.
1914. 13 апр.
Читатели, быть может, не забыли о факте растления четырехлетней
девочки на колокольне Николо-Низской (Ляпуновской) церкви на второй
день Пасхи — 15 апреля минувшего 1913 года252. <...> Shx) дело почему-то
заглохло. <...> Четырехлетняя девочка, дочь крестьянина СП. А-ва,
Ольга, по случаю праздника гуляла с подругами на Б. Проломной ул. <...>
Публики на улице была масса. Внимание всех привлекал неизвестный
прилично одетый худощавый господин, который взглядом провожал
снующих мимо его девочек. И вот, когда девочка Ольга отстала от подруг,
господин с улыбкой подошел к ней и стал угощать ее конспектами.
Ребенок доверчиво отнесся к «ласковому дяде» и охотно брал гостинцы.
Господин стал разговаривать с девочкой, а затем пошел с ней по тротуару.
Дойдя до Николо-Низской церкви, неизвестный предложил девочке
пойти с ним на колокольню — позвонить. Девочка с радостью согласилась.
<...> Через некоторое время окровавленная девочка с плачем выбежала
на улицу. <...> Явилась полиция, и отправили девочку в земскую
больницу, где врач констатировал и общие тяжкие повреждения.
Этот случай изнасилования автор с уверенностью
инкриминирует Мережковскому.
Однажды Мережковский обратился к сторожу клиники (Казанского
ветеринарного института. — М.З.) Николаю с просьбой доставить ему
малолетнюю девочку. Не вдаваясь в расспросы, <...> сторож привел к
Мережковскому свою крестницу, шестнадцатилетнюю девушку.
Мережковский услал Николая, а с девушкой остался в своем кабинете и здесь
пытался ее изнасиловать. Но девушка оказалась сильной: она вырвалась <...>.
Когда квартира КС. Мережковского в доме Гуревича253 на Б.
Проломной ул. сделалась «неудобной» для его «деятельности», К.С.
Мережковский решил оборудовать другую, более «усовершенствованную», из
которой не всякий бы звук доходил до соседней.
Далее описывается, как в июле 1913 года Мережковский
записался кандидатом на квартиру в «Дворянском доме» на Б.
Красной ул. и как он сделал одну из комнат полностью
звукоизолированной — для «работы» с Калерией254.
После переезда Мережковского в дом Дворянства обращали на себя
внимание постоянные скандалы профессора с женским населением
кухни, которое весьма часто менялось. <...> Принимая во внимание, что по-
252

следняя квартира (в «доме дворянства». — М.З.) стоила 1200 руб. в год и
то, что, несмотря на все скандалы в квартире, о них ничего и никому не
сообщалось, можно заключить, что ликвидация их тоже стоила немалых
денег; приходится думать, что Мережковский располагал значительными
средствами, хотя приехал в свое время в Казань настолько бедным, что
ютился при научном кабинете проф. Остроумова, не имея возможности
нанять себе комнату.
Со ссылкой на «Петербургский курьер» (1914. 10 аир.)
приводится телеграфный ответ профессора H.A. Засецкого на
запрос сотрудника «Петербургского курьера» о причастности
Засецкого к «делу Мережковского» и об отправке им
дневника и фотографий.
116. Самсонов В. Американец в Казани // КамскоВолжская
речь. 1914. 13 АПР.
Фрагмент (главы XXVI — ХХѴШ) пародийного романа-
фельетона (печатавшегося в газете с продолжением), главным
героем которого является попавший в Казань американец Мак
Кертон. На сей раз американец, с трудом ориентирующийся в
русских реалиях, хотел бы быть защитником Мережковского
на суде. Но не может связаться с профессором. Автор романа,
написанного от первого лица, рекомендует ему связаться с
лаборантом Мережковского. Следует саркастическая
характеристика.
Лаборант — это интересный молодой человек, посвященный в тайны
профессорского кабинета и других комнат. Своего рода полномочный
посол по исполнению наиболее секретных поручений <...>, например,
ведение прелиминарных разговоров с достоверными лжесвидетелями.
Исполнение поручений по розыску секретных документов. Нечто вроде
научной командировки в чужие... архивы. Затем — операции чисто
финансового свойства. Получение капиталов, переводы их за границу и т. п.
Со слов друзей профессора Мак Кертон узнал следующую
версию криминальной истории:
Прошедшая огни и воды и медные трубы и дважды побывавшая на
каторге пятилетняя девочка Калерия поместила, само собою разумеется,
в «Новом времени» объявление:
— Желаю взять милого мальчика на воспитание.
Как раз в то время профессор Мережковский был одинок. Родители
его умерли. Прочитав публикацию девочки Калерии, нянька npocJ>eccopa
Мережковского, некая Бачкис, привезла в открытой колясочке его на
квартиру к девочке Калерии и спросила:
— Вы желаете взять на воспитание благонравного мальчика?
— Я желаю... — ответила девочка Калерия.
Некая Бачкис охотно согласилась и отдала бедного Мережковского в
253

лапы Калерии, не подозревая, что вся эта история была подстроена жидо-
массонами255 на предмет произвести революцию. Жидо-массоны
подговорили девочку Калерию, чтобы она во что бы то ни стало соблазнила
профессора. Получив в свои преступные руки профессора, девочка Калерия
повезла его в Казань. Здесь она учинила над ним гнусное насилие.
Заставляла писать доносы на профессоров. Одним словом, так развратила
бедного мальчика, что через 6 — 7 лет он был похож на
шестидесятилетнего старика. И когда издевательство Калерии превзошло великие границы,
профессор, оставив свой адрес своему же преданному лаборанту, бежал
заграницу.
Американец делится с автором романа:
<...> Мне мистер Ильяшенко по секрету сообщил, что собственно
никакого дела Мережковского нет. Это просто жидо-кадетские
измышления. А есть дело о подготовке к революции. <...> Революция неизбежна,
если профессор Мережковский будет пойман и посажен на скамью
подсудимых.
117. Сведения начальника Казанского губернского
жандармского УПРАВЛЕНИЯ ПОЛКОВНИКА КАЛИНИНА, ПОСТУПИВШИЕ ОТ АГЕНТА
«Казанцева» 13 апреля 1914 года и отосланные 14 апреля 1914
года в Департамент полиции.
Совершенно секретно
Дело профессора Мережковского (о растлении малолетних девочек)
в настоящее время злоба дня в Казани; о нем положительно говорят все
и на разные лады. Между прочим, к этому делу присоединяют и номера
«Франция», говоря, что у живущего там помещика Владимира Сверчко-
ва256 бывали оргии, в коих участвовали малолетние гимназистки,
профессор Мережковский и такие лица, как помощник попечителя учебного
округа Погодин257, директора мужских гимназий Клюев258 и Иванов259 и
другие — все люди с видным общественным и служебным положением260,
правые по своим политическим убеждениям. Казанские ка-де и более
левые стремятся использовать как дело Мережковского, так и номера
«Франция» в целях возможно более скомпрометировать правых деятелей;
в этом случае не стесняются пускать в ход всякие сплетни.
В этом отношении фактический редактор, а официально — секретарь
местной прогрессивной газеты «КамскоВолжская речь», Василий
Константинов Самсонов сильно зарвался и в сегодняшнем своем с]эельетоне
«АМЕРИКАНЕЦ В КАЗАНИ» выставил лаборанта профессора
Мережковского Василия Евменьева Иванова как человека, который знал о том, что
профессор растлевает малолетних девочек, но покрывал его. Между тем
Иванов — состоятельный человек, известен как яркий прогрессист,
подвергавшийся раньше обыскам и сидевший в тюрьме, почему многие люди его
лагеря сильно возмущены выпадом Самсонова. Иванов решил привлечь
Самсонова к судебной ответственности за клевету и уже по этому поводу
говорил с присяжным поверенным Михаилом Буховым (бывший социал-
демократ)261, который берет на себя защиту Иванова и обещает засадить
Самсонова в тюрьму месяца на полтора. Chi тем более охотно берется за
254

это дело, что у него есть какие-то счеты с Самсоновым. О выпаде
последнего в газете против Иванова говорят, что «своя своих не познаша».
Начальник Казанского губернского жандармского управления
полковник Калинин (подпись)262.
118. Яблоновский Александр. Казанская сирота // Киевская
мысль. 1914. 13 апр.
Воскресный фельетон. Полемика с антисемитской статьей:
Океании В. Радикальные Тартюфы // Земщина. 1914. 10 апр.
Я все ждал, что каинова печать хоть из приличия, хоть ради
«сохранения лица», обмолвится словечком о деле профессора Мережковского.
Но дни проходили за днями, а рыцари черной сотни имели такой вид, как
будто шапка загорелась совсем не на их голове и как будто с проф.
Мережковским их никогда не связывало ни партийное, ни идейное родство.
<...> Но вот в последнем номере «Земщины» лед молчания, наконец,
проломился <...> Огатейка сплошь переполнена бранью, но, разумеется, не по
адресу растлителя Мережковского, а по адресу всех вообще: и тех, кто
говорил о Мережковском, и тех, кто не говорил о нем.
Как и надо было ожидать, обруганы, во-первых, все левые газеты,
которые «насаждают разврат, проповедуют свободу полового общения,
защищают ненаказуемость аборта и рекламируют средства против зачатия».
Далее обруганы, во-вторых, евреи, которые, по сведениям «Земщины»,
занимаются, главным образом, торговлей живым товаром. <...>
В-седьмых, обруган писатель Мережковский263, на квартире которого
В.В. Розанов «причащался» кровью еврейской девушки.
В-восьмых, снова обруганы евреи, которые подучили мать девочки
Калерии сделать неприятность правому профессору.
В результате осуждены все развратники, но когда дело
дошло до Мережковского К.С., правого профессора, то тут
язык сам собой прилип к гортани и слова вышли совсем в другом роде:
— Что вы хотите: человек «неуравновешенный»... болезненная натура...
пострадал за убеждения...
Короче сказать, не профессор, а прямо — казанская сирота!..
Ведь в чем другом, а тут на одном «жиде» никак не отъедешь <...>.
119. Аноним. Допрос «с пристрастием»264. <В разделе «Среди
газет и журналов»> // Голос Руси. 1914. 13 (26) АПР.
Полемический отклик на материал: Яблоновский А.
Защитный цвет J! Киевская мысль. 1914. 11 апр.
Обычно «либералы» стараются доказать сумасшествие преступника,
даже когда он на суде признан действовавшим «с разумением». Не то,
когда обвиняется «правый». Тогда, будь он хоть из желтого дома, его
готовы признать здоровым и требуют грозной кары.
Дело о казанском проф. Мережковском еще находится в стадии
следственного производства, еще ничего об нем положительного не известно, а
255

уж еврейские публицисты трубят в трубы и взывают об отмщении265.
Например, «густопсовая»266 еврейская «Киевская мысль» уже пишет о
«гибели детей» и т. д. как о происшествии доказанном.
Все в Казани знали, что Мережковский утонул в разврате и что на
душе его тяготеет гибель детей. Но все боялись тронуть «сильного
человека», боялись его влияния, его связей, его прославленного «патриотизма».
Согласитесь, однако, что этот тонкий, умный и безошибочный расчет едва
ли говорит о сумасшествии.
А знаете, кто сей муж, который с таким пафосом «о честности
высокой» говорит? Это небезызвестный Александр Яблоновский, один из
приятелей Менделя Бейлиса и «свидетель защиты» на киевском процессе267.
Это один из тех, кто с Верой Чеберяк странствовал по киевским
ресторанам для «конфиденциальных разговоров», последствием которых было
склонение Веры Чеберяк к лжесвидетельству на суде и принятию вины в
убийстве Ющинского на себя268. Тип из тепленькой компании Бразулей-
Брушковских269 и прочих «добровольных сыщиков». Теперь он вещает
истины, закутавшись в тогу Аристида Целомудренного270.
Тоже... обличители!
120. Аноним. Обзор печати // Южный край (Харьков). Утренний
выпуск. 1914. 13 (26) апр.
М. Астахов в «Московских ведомостях» вспоминает о левых газетах.
Толчком послужило дело проф. Мережковского.
Далее следуют іщгаты из статьи: Астахов М. Картинки
провинциальной жизни J) Московские ведомости. 1914. 11 (24) апр.
Интересно бы спросить у г. Астахова — не потому ли он взялся на этот
раз за перо, что проф. Мережковский — правый, равно как и
«Московские ведомости» имеют тот же правый образ мыслей.
Решительней и энергичней о деле пресловутого npocJ>eccopa
высказывается «Земщина».
Далее следует цитата из статьи: Океании В. Радикальные
Тартюфы // Земщина. 1914. 10 апр.
Газета вновь осталась верной самой себе.
— Найди «жида», и все будет благополучно!
Таков ее основной принцип...
121. Никольский А.И.Ш Пасхальная тема: (Письмо из
Петербурга) // Одесские новости. 1914. 13 (26) апр.
[Воскресный фельетон.] Совестно как-то немножко, а надо
сказать, что героем пасхальных разговоров в столице является не кто иной,
как... полупочтенный профессор Мережковский.
Можете себе представить эту гармонию:
— Со светлым праздником! Христос Воскресе! — Воистину! А
читали — профессор-то Мережковский? Двадцать шесть младенцев!..
256

Едва ли найдется визитер или пасхальный гость, который бы между
рюмкой хереса и ломтем ветчины не упомянул об этом «герое нашего
времени». Для одних это только очередная сенсация, притом нарочито
пикантная, другие относятся серьезнее и фиксируют внимание, главным
образом, на общественной стороне дела, на том всепокрывающем щите
патриотизма в кавычках, за которым чего только у нас не укрывалось: и
денежные растраты, и выборные мошенничества, и наглые изветы, и
порою даже кровь. И здесь ведь тоже кровь, невинная кровь детей!
<...> Мережковский — герой дня. Все говорят о нем, об его деяниях.
Даже старца Распутина с его назидательными беседами и хождениями в
баню временно как-то забыли.
<...> Проводят параллели с monsieur Дю-Лю272. Помните, был такой
французик, учитель женской гимназии где-то под Петербургом273,
которого судили лет пять назад тоже за совращение малолетних девочек?
Даже новые слова тогда вошли в обиход: дюлюировать, страдать дюлю-
изой или дюлюизмом274.
— Помилуйте, говорят, m-r Дюлю святой человек, угодник по
сравнению с проф. Мережковским! Право, тот только учитель, тогда как этот —
профессор, увешанный орденами275. Хотя оба, как видите, по
педагогической специальности.
Объектов деятельности и у Дю-Лю было помнится, много, пожалуй,
даже больше, чем у Мережковского, но это все же были девочки от 12 —
13 лет, подростки накануне превращения в девушку и, во всяком случае,
не было, кажется, ни одной моложе 10 лет, а здесь же Бог знает что — счет
идет от двух лет (случай с девочкой экономки Мережковского!). Взятая
в «дочки» девочка сделалась его жертвою в шесть лет! А затем эти
истязания, сечения, садизм.
<...> Дю-Лю вкушал от запретных наслаждений, Мережковский —
исступленно злодействовал.
И был ведь такой любопытный в высшей степени для психологов
случай, что когда Дю-Лю осудили за доказанное совращение и растление
многих девочек, в кулуары Петербургского окружного суда явилась
изящно одетая барышня, лет 19-ти (лета беру из тогдашней
хроникерской заметки), с красивым букетом свежих, как сама она, цветов и
попросила стражу передать этот букет осужденному. Кажется, это была
только что окончившая ученица той гимназии, где... преподавал элегантный
m-r Дю-Лю276.
А вот про Мережковского мы только что читали, что его удочеренная
девочка <...> о нем самом, о своем воспитателе, весьма откровенно
выражается: когда этот старый черт издохнет!277 <...>
Дю-Лю не проявлял никаких забот о государственных пользах и
нуждах <...> и не драпировал своего воистину грешного тела национальным
трехцветным знаменем. Он был блудник — и ничего больше278.
122. Князев Василий*79. Казанская сирота//День. 1914. 14 аир.
Его признают сумасшедшим,
Он правым был и будет прав.
А нас постигнет грозный штраф
За то, что, истину поправ,
257
9 Золотоносов М.Н.

Мы дерзко вызовы лепечем,
Глумясь над старостью святой,
И нравы дерзостно калечим
«Тенденциозной клеветой».
Он правым был и будет прав!
И пусть приносит телеграф,
Что день, то — новые улики,
Ответ один:
«Безумец280 дикий,
Он сам того не сознавал,
Что делал он и где бывал!»
Почтенный старец — невменяем,
Несчастный старец — чист и прав,
А мы — больного обвиняем,
И честь, и истину поправ;
О подлый нрав, о гнусный нрав,
Источник лживых обвинений!!
Чего тут думать? На колени
Пред жертвой злобной клеветы!
О старец, чистый и невинный,
О жертва лютости змеиной,
Простишь ли ты, простишь ли ты
Жертв столь позорной слепоты?..
123. Аноним. К делу проф. Мережковского // Петербургский
курьер. 1914. 14 апр.
Общество защиты детей от жестокого обращения нашло, что
девочка Калерия в убежище Общества помещена быть не может, так как там
находятся лишь дети, подвергавшиеся разным жестокостям и
истязаниям. Калерия же должна быть отдана в убежище Общества защиты
женщин <...>.
До настоящего времени постановления Казанской прокуратуры о
привлечении Мережковского к ответственности еще не состоялось.
Следователь по важнейшим делам города Казани еще производит
расследование <...>, опрашивая лиц, бывавших у Мережковского во время
нахождения у него Калерии.
124. Аноним. Дело Мережковского // Петербургский курьер.
1914. 15 апр.
Общество защиты женщин обратилось к матери Калерии с
предложением поместить свою дочь в общежитии (на 5-й Рождественской281). Мать
отвергла это предложение и увезла Калерию к себе на ст. Сергиево, близ
Петербурга.
258

125. К делу проф. Мережковского. <Телеграфное сообщение из
Казани> // Русские ведомости. 1914. 15 апр.
Судебный следователь282 в присутствии прокурора и полиции
произвел выемку компрометирующей проф. Мережковского переписки и
фотографий, хранившихся как в ботаническом кабинете университета, так
и у него на квартире. Учебное начальство готовится к приезду Кассо в
Казань.
126. Аноним. У жертвы профессора Мережковского // Камско-
Волжская речь. 1914. 15 апр.
Перепечатка материала: Аноним. У жертвы профессора
Мережковского // Биржевые ведомости. Вечерний выпуск.
1914. 11 (24) апр.
Со ссылкой на «Русское слово» сообщается о петиции
видных членов правых фракций к министрам внутренних дел и
юстиции (см.: Аноним. Преступление проф.
Мережковского: «Неприкосновенность» преступника // Русское слово. 1914.
11 (24) апр.). По тому же «Русскому слову» излагается
содержание беседы с одним из руководителей Совета
объединенного дворянства, выступившего за наказание
Мережковского (см.: Аноним. Преступление профессора Мережковского:
Отношение объединенного дворянства // Русское слово. 1914.
12 (25) апр.).
127. Константинов М. Садизм и доносительство //
Петербургский курьер. 1914. 15 апр.
Публицистическая заметка. «<...> Проф. Мережковский
состоял тайным агентом Департамента полиции». Далее
излагается история о его намерении стать попечителем
учебного округа (см.: Аноним. Преступление профессора
Мережковского: Профессор — агент полиции//русское слово. 1914. 13
(26) апр.).
<...> Несомненно, что преступная уголовная деятельность
Мережковского стояла в непосредственной связи с его службой в Охранном
отделении. Только последнее спасало его от возбуждения против него
преследования <...>.
128. Аноним. Преступление проф. КС. Мережковского: В
осажденном городе//Русское слово. 1914. 15 (28) апр.
Ежедневно в Казани можно наблюдать теперь любопытное зрелище.
К зданиям женских гимназий в часы окончания занятий целыми
толпами направляются родители и везут домой своих дочерей под личной
охраной, словно в каком-то осажденном городе. Родители охраняют своих
детей от тех коллег проф. Мережковского, которые до сих пор все еще
259
9*

не арестованы, несмотря на открытые заявления печати. Гнусная история
совращения малолетних учащихся в номерах гостиницы «Франция» и
деятельность Мережковского продолжают еще, конечно, служить злобой
дня в Казани.
Далее дается изложение статьи: Аноним. Еще о
Мережковском J) Камско-Волжская речь. 1914. 13 аир.
129. Ильяшенко H.A. Лгуны! // Казанский телеграф. 1914.
16 АПР.
Резкая полемика с публикацией: Аноним. У жертвы
профессора Мережковского ^Биржевые ведомости. Вечерний выпуск.
1914. 11 (24) апр., в которой была названа фамилия Ильяшенко.
Ничего подобного Калерия, конечно, не говорила и говорить не могла.
Что касается якобы «частых посещений» Мережковского Засецким,
Залесским и мною, причем Калерию выпроваживали в кухню, то заявляю
категорически, что с 1906 — и по 1914 год, т. е. в течение 8-ми лет я был
у Мережковского не более 3-х раз, причем ни один мой визит не длился
более десяти минут.
130. Аноним. Казанский маркиз де-Сад//День. 1914. 16 апр.
Вчера поздно вечером в Петербурге получено из Казани известие, что
в понедельник следователь по важнейшим делам произвел в пустующей
квартире Мережковского тщательный обыск. <...> Благодаря добытым
документам удалось установить существование кружка развратников,
президентом которого был проф. Мережковский. Об этом кружке
местные власти знали давно, но участники его сделались известны лишь
теперь. Готовится ряд новых сенсационных разоблачений. Попутно
найдена большая переписка Мережковского с влиятельными правыми в
Петербурге и Охранным отделением. Найдены копии с его доносов на
профессоров и студентов.
Сообщается о прямой причасгносги Мережковского к
увольнению профессоров Фирсова и Зейлигера (подробнее об этом
см.: Аноним. К делу Мережковского // Русские ведомости. 1914.
9 апр.).
По его же доносам в 1912 году был уволен из университета протоиерей
проф. A.B. Смирнов283, ныне состоящий членом Государственной Думы284.
По своим политическим убеждениям проф. A.B. Смирнов — октябрист,
но на собраниях Совета всегда выступал в защиту интересов студентов.
Уволен был также по проискам Мережковского и зоолог Э.К. Мейер285,
совершенно далекий от политики.
131. Аноним. Соратники Мережковского//День. 1914. 16 апр.
В очень недавнее время некоторые казанские педагоги во главе с
бежавшим теперь за границу Мережковским заняты были насаждением
260

«нравственности» среди подрастающего поколения. Искали «огарков»286,
«лиги любви»287 и т. д. Подрастающему поколению рекомендовалось
пополнять команды «потешных», а сами «наставники» занялись тем
временем устройством... «афинских вечеров»288 при участии представителей
того же подрастающего поколения. «Hotel de France» был на языке у всех
казанских прожигателей жизни. Здесь находилась штаб-квартира и
собрание организаторов веселых вечеров.
В одной из местных гимназий царил учитель-классик, теперь уже
профессор одного из русских западных университетов289. Огрогий,
требовательный преподаватель, он же и классный наставник290. Чтобы смягчить
крутой «ндрав» педагога и получить отметку на 1 — 2 балла выше,
питомцы собирали и записывали порнографические анекдоты и в удобные
моменты вручали их своему «воспитателю»291. «Воспитатель» становился
мягче, баллы прибавлялись <...>. Порнография объединяла обе стороны к
взаимному удовольствию. «Воспитатель» имел и нахлебников292.
«Воспитание» их шло рука об руку с порнографией. Об этом узнавали родители и
передавали своих детей из рук казенного воспитателя в частные дома.
132. Аноним. Неудача Мережковского // Камско-Волжская
речь. 1914. 16 АПР.
Сообщение столичных газет о причастности Мережковского к
Охранному отделению является весьма правдоподобным. <...> В 1900 году293 проф.
Мережковский написал покойному губернатору MJB. Огрижевскому294 донос,
в котором он говорил, что среди профессоров ун-та много анархистов, и
предлагал за известное вознаграждение доставить уличающий их материал.
Губернатор на письмо не ответил. Тогда Мережковский
явился к нему домой и изложил донос устно, но губернатор
вновь отказался воспользоваться информацией об опасных
революционерах среди профессоров.
133. Аноним. К делу Мережковского // Петербургский курьер.
1914. 16 АПР.
Сообщается, что старший председатель Казанской
судебной палаты д. с. с. Затворницкий295 выехал из Петербурга в
Казань. В Петербург его вызывал для доклада министр
юстиции. Щегловитов одобрил действия Казанской прокуратуры.
Ожидается, что с приездом Затворницкого в Казань следствие
пойдет ускоренным темпом.
Ведомство юстиции решило довести дело до конца296 и либо посадить
профессора Мережковского на скамью подсудимых, либо, если врачи
признают его душевнобольным, настоять на помещении Мережковского
в больницу для душевнобольных.
134. Аноним. Казанский Дюлу // Раннее утро. 1914. 16 апр.
Вопрос о предании суду проф. Мережковского поступил на рассмотрение
министра внутр. дел НА. Маклакова, Несмотря на ходатайства правых чле-
261

нов Думы и правых профессоров Казанского университета и на личное
обращение к нему проф. Мережковского, министр, как нам сообщают, решил
принять все меры к выдаче Мережковского, находящегося за границей297.
135. Аноним. Профессор-растлитель//Новь. 1914. 16 апр. С. 5.
Возвратившийся в Петербург министр внутр. дел Маклаков,
несмотря на петицию правых, защищавших проф. Мережковского, решил
принять меры к преданию его суду. Сегодня или завтра будет возбуждено
соответствующее ходатайство об аресте Мережковского. Начальник
сыскного отделения препроводил следователю по важнейшим делам г.
Казани револьвер Мережковского.
Далее налагается история револьвера:
<...> В феврале этого года попечитель Казанского учеб. округа вызвал
к себе Мережковского и заявил, что о его похождениях известно высшей
административной власти в Петербурге и необходимо принять меры для
реабилитации. Вернувшись от попечителя домой, Мережковский
набросился на свою воспитанницу, угрожая Калерии, что если она выдала его,
то он застрелит ее и себя. Действительно, Мережковский приобрел
револьвер, которым постоянно угрожал Калерии.
Сообщается, как мать Калерии и ее сестра (в материале
названная тещей) забрали револьвер при встрече с
Мережковским в его номере в гостинице «Франция» в Петербурге298.
Из проникших в печать сведений выясняется, что проф. Мережковский
состоял тайным агентом Департамента полиции. Он «освещал» настроение
профессоров и студенчества, по его доносам из Казани было выслано
несколько десятков ни в чем не повинных людей... О его доносах в
Охранное отделение, как оказывается, часто не знали ни казанский губернатор,
ни Казанское губернское жандармское управление. «Заслуги» его
обратили на себя внимание даже покойного ILA. Столыпина, и Мережковский
чуть-чуть не получил поста попечителя учебного округа. Только
чрезмерная наглость этого агента помешала осуществлению такого
чрезвычайного даже для нашего быта факта... Мережковский стал писать доносы и на
«своих». Это и испортило его дальнейшую карьеру... Он обвинил в кра-
мольности попечителя Казанского учебного округа Деревицкого299 —
своего прямого начальника, на место которого он хотел усесться <...>.
136. Аноним. Еттп? о Мережковском//Биржевые ведомости.
Утренний выпуск. 1914. 16 (29) апр.
Перепечатка (без указания на источник) статьи: Аноним.
Еще о Мережковском // Камско-Волжская речь. 1914. 13 апр.
137. Аноним. <В разделе «Слухи и факты»> // Русское знамя.
1914. 16 апр.
Из авторитетного источника мы имеем возможность опровергнуть
сообщение некоторых газет о том, что якобы министр народного просве-
262

щения Л.А. Кассо лично выезжает в Казань для расследования дела
профессора К. С. Мережковского. Министр такой поездки никогда и не
предполагал. Дело К. С. Мережковского — в производстве судебно-следст-
венной власти. Министерство народного просвещения в лице его
руководителей совершенно не расположено присваивать себе функции
прокурорского надзора, тем более что преступление К. С. Мережковского — не
служебного характера. Тем менее ведомство хотело бы «замять» эту
историю. Если КС. Мережковский будет привлечен в качестве
обвиняемого, то он немедленно будет уволен.
138. Аноним. Две мерки // Московские ведомости. 1914.
16 (29) апр.
Передовая статья, развивающая идеи материала: Астахов М.
Картинки провинциальной жизни // Московские ведомости.
1914. 11 (24) апр.
Левые газеты полны толками и пересудами о злосчастном деле <...>
Мережковского. Дело это, если оно действительно таково, как
представляет его уж слишком кричащая левая пресса, подчас вызывая подозрения
в намеренных преувеличениях и даже явной лжи, — несомненно ужасное;
оно требует самого строгого, самого беспощадного возмездия
преступнику. Ужасны совершенные этим человеком преступления, ужасно то, что
жертвами преступника были бедные невинные дети <...>.
Дело не имеет политической, партийной окраски. Но
радикальные газеты рассуждают не о преступлениях, а о
политических убеждениях Мережковского.
Если последовательно читать все статьи о проф. Мережковском, то
выносишь впечатление, что его главная вина заключается не в растлении
детей, а в том, что он по своему политическому мировоззрению
примыкал к правым организациям и свои убеждения в качестве общественного
деятеля последовательно проводил в жизнь. Для человека
беспристрастного между политическими убеждениями проф. Мережковского и
его преступлением нет ровно ничего общего, но, по-видимому, левые
публицисты желают между тем и другим найти причинную связь: проф.
Мережковский совершил преступление именно потому, что он был «правым
профессором»300.
Газета формулирует отношение правых русских людей к
Мережковскому: требуем тщательного расследования и
строгого суда, если виновен — то самое тяжкое наказание; до
политических взглядов нам нет никакого дела. Если сумасшедший,
то изолировать от общества. Газета задает вопрос: а почему в
Казани, где все знали о делах Мережковского, молчали также
и политические противники Мережковского?
Может быть, из страха пред правыми? Тогда почему же именно
теперь этот страх неожиданно рассеялся и один за другим выходят
обвинители профессора?
263

Объяснение:
Да не реванш ли это за дело Бейлиса?
Аналогия напрашивается сама собою: там зверски замучен мальчик
Андрюша Ющинский, здесь подвергнуты неслыханному поруганию чуть
ли не три десятка (по словам «Русского слова», двадцать шесть)
малолетних девочек. Там, на основании некоторых улик, привлечен к суду
малограмотный еврей Бейлис, здесь весь город (по словам газет) единогласно
показывает, как на уличенного преступника, на ученого npooJ>eccopa. Там
суд и администрация употребили все усилия, чтобы раскрыть это
странное и темное преступление, здесь же преступник остается до последней
минуты на свободе и пользуется большим расположением и
покровительством своего начальства. Все это так эффектно подобрано, что невольно
задумаешься, насколько же все это естественно и правдоподобно.
В феврале месяце был арестован пойманный на месте мерзкого и
гнусного деяния доктор Покровский. Сейчас же была поднята в левой прессе
самая горячая агитация в его пользу: «Покровский не мог совершить такого
проступка, он — жертва недоразумения или шантажа». В защиту
Покровского поднимаются фракции Государственной Думы, идут с протестами
против его ареста и отрешения от должности различные общественные
организации. В пользу Покровского у всех его защитников только один
аргумент: «он — наш единомышленник, — стало быть, он невиновен»301.
В Курске арестован в том же феврале текущего года левый деятель,
учитель пения Мищенко302, совершивший гнусное насилие над малолетней
ученицей. Левая пресса ни единым словом возмущения не отозвалась на
это преступление.
Вывод из этого ясен:
Левым можно все делать. Их преступление не должно быть
преступлением в глазах общества, потому что их левые убеждения всё
покрывают, всё извиняют собою <...>. Но правый деятель, совершивший
проступок или преступление, виноват уже потому, что он — правый. В его защиту
ничего нельзя сказать <...>.
Для либералов и радикалов Мережковский — всего лишь
предлог для скандала, который они желают сделать правым
деятелям, Министерству народного просвещения, суду и
администрации.
139. Аноним. К делу проф. Мережковского // Петербургский
курьер. 1914. 17 АПР.
Интервью, взятое у казанского депутата профессора отца
Смирнова:303
Проф. Мережковский всегда производил отталкивающее впечатление
на своих товарищей-профессоров. <...> В Казани очень долго и много
говорили в свое время по поводу того, каким путем проф. Мережковский
получил доктора прав304 и занял кафедру. Это произошло в тот момент,
когда временные обязанности декана университета исполнял проф. Косо
ротов305.
264

Многие из уважаемых лиц в Казани <...> пострадали благодаря
доносительству проф. Мережковского.
Интервью, взятое у Пуришкевича:306
То, что обнаружилось в деле проф. Мережковского,
возмутительнейшая мерзость, какая только может быть на свете. Проф. Мережковский
должен понести надлежащее возмездие за свои преступления. Газеты
пишут, что правые организации выступили на защиту проф.
Мережковского, это — неправда. <...> Есть слухи о том, что будто бы я письмом,
обращенным на имя министра народного просвещения Л.А. Кассо,
прошу не принимать никаких репрессивных мер по адресу проф.
Мережковского. Это грубая ложь. Проф. Мережковского я знаю давно, и всегда он
на меня производил неприятное впечатление. Я помню, как в смутные
годы проф. Мережковский являлся в Петербург под чужим именем, так
как боялся преследований: его трусость всегда производила на меня
отталкивающее впечатление.
Депутат Годнев307, вернувшийся из Казани, заявил в
интервью:
Среди обывателей Казани я не встретил ни одного, кто бы отозвался
сочувственно о проф. Мережковском. Очень многие опасаются, что он
все-таки не понесет должного наказания. Местные прокурор и судебный
следователь — люди, несомненно, высокопорядочные и честные, но
честным быть мало, надо быть еще сильным... Вот Мережковский, так тот
действительно был силен своими связями.
140. Аноним. іірофессор-растлитель//Новь. 1914. 17 апр. С. 4.
Интервью проф. A.B. Смирнова и В.М. Пуришкевича (см.
предьідупщй материал).
Дополнительная информация содержится в интервью
Пуришкевича:
По думским сведениям, Мережковский пробирается в Мексику, где,
как говорят, он уже однажды был и принужден был ее покинуть
вследствие обвинения в аналогичном преступлении.
141. Аноним. Преступление профессора Мережковского:
Возвращение в Россию//Русское слово. 1914. 17 (30) апр.
Сообщается о реакции Л.А. Кассо на просьбу
Мережковского о продлении отпуска (см.: Аноним. Дело
Мережковского//Русские ведомости. 1914. 18 апр.).
Сенатор H.H. Герард, председатель Всероссийского общества
защиты детей от жестокого обращения, утверждает, что
Мережковский на днях приедет в Петербург. Он же сообщил,
сославшись на сведения, полученные в Министерстве юстиции, что
по отношению к Мережковскому никаких отступлений от закона
допущено не будет.
265

142. Аноним. Похождения проф. Мережковского // Вечернее
время. 1914. 17 (30) апр.
Из безусловно осведомленных источников передают, что коллекция
фотографических карточек, сделанных путем самоснимания самим проф.
Мережковским и отданных им на сохранение, представляет собой нечто
неописуемое в смысле цинизма и возмутительного разврата.
143. Аноним. Допрос «с пристрастием» // Казанский телеграф.
1914. 17 апр.
Дословная перепечатка материала: Аноним. Допрос «с
пристрастием». <В разделе «Среди газет и журналов»> // Голос
Руси. 1914. 13 (26) апр.
144. Аноним. К делу проф. Мережковского // Речь. 1914.
17 (30) апр.
Под председательством одного сенатора состоялось заседание
Монархического комитета. В заседании участвовали представители разных
правых организаций Петербурга. Обсуждался вопрос, какие меры
следует принять по поводу ходатайства группы казанских правых по делу
К. Мережковского. Предположено обратить внимание правительства на
недопустимость травли правых организаций в связи с этим делом.
145. Аноним. Правые и дело проф. Мережковского//День. 1914.
17 АПР.
Вчера под председательством сен. АА. Римского-Корсакова308
состоялось заседание Монархического комитета, на котором присутствовали
представители всех правых организаций Петербурга.
Обсуждался вопрос о мерах в связи с ходатайством группы
казанских правых по делу Мережковского. Было решено
принять меры для введения в «известные рамки» кампании
прогрессивных газет против Мережковского и обратить внимание
правительства на недопустимость в связи с этим делом травли
правых организаций.
Совещание признало также необходимым принять энергичные меры
к тому, чтобы запретить печати не только оглашать данные следствия, но
и вообще касаться дела Мережковского.
До окончания предварительного следствия бьло решено
помощь Мережковскому не оказывать.
146. Аноним. Дело Мережковского//Русские ведомости. 1914.
18 АПР.
Мережковский, уезжая за границу, получил официальный отпуск,
срок которого на днях истекает. Находясь за границей, Мережковский пе-
266

реписывался с одним из членов Совета министра народного
просвещения309. Мережковский жаловался, что одно время он находился «под
облаком сумасшествия». Теперь он пришел в себя и «опомнился от
долгого сна», хотел бросить прежнюю жизнь, но личные враги предали его. В
ответных письмах Мережковскому предлагалось вернуться в Россию, где
ему была обещана возможность «реабилитировать себя». Незадолго до
окончания отпуска Мережковский, однако, обратился лично к Кассо,
находящемуся в Бессарабской губернии, с просьбой по телеграфу
продлить ему отпуск.
Министр распорядился отпуск продлить.
На другой день министерство официально уведомило
Мережковского, что его отпуск продлен, но что эта отсрочка последняя и что если он
не вернется и после второго срока, то будет уволен.
147. Аноним. Профессор-растлитель//Новь. 1914. 18 апр. С. 5.
Сообщается о заседании Монархического комитета под
руководством одного сенатора, о продлении отпуска
Мережковскому на месяц по распоряжению Кассо.
148. Аноним. Дело проф. Мережковского // Киевская мысль.
1914. 18 апр.
По думским сведениям, Мережковский собирается в Мексику310. В
Министерстве <народного просвещения>, однако, уверены, что он вернется
в Россию, ибо может надеяться на поддержку влиятельных покровителей.
Излагается содержание материала: Аноним. К делу проф.
Мережковского//Петербургский курьер. 1914. 17 апр.
Пуришкевич в интервью отрекается от Мережковского: он не
хлопотал за него пред Кассо, и Мережковский всегда производил на Пуришке-
вича неприятное впечатление.
Депутат Годнев <...> в интервью рассказывает <...>
149. Казанский Старожил. Письма из Казани: (К делу
Мережковского)//Русские ведомости. 1914. 18 апр.
Сообщает об обысках в квартире Мережковского, в
ботаническом кабинете и в квартире одного лаборанта.
<...> Говорят, захвачена переписка, состоящая из массы писем
«агентов» Мережковского. «Агенты» профессора сообщали ему о качествах
«товара», ценах и т. п. Найдено также несколько паспортов на имя Виллиа-
ма Адлера311, Бруно Адлера и др.; под этими фамилиями Мережковский
оперировал в свое время за границей. Попал в руки властей и
фотографический аппарат с длинной, в несколько аршин, гуттаперчевой трубкой, при
помощи которой открывался и закрывался затвор фотографического
аппарата312, которым Мережковский делал снимки с самого себя вместе со
своими жертвами313. Судебное следствие ведется энергично, допрошено
267

много свидетелей, в том числе и одна из жертв Мережковского,
пятилетняя девочка Г-ч. Как известно, во время переговоров с матерью Калерии
о взятии девочки на воспитание Мережковский выдал себя за Бачкиса.
Оказывается, что под этой фамилией он фигурировал не раз,
доказательством чему служит найденный в его кабинете паспорт на имя Бачкиса и
письма на то же имя с предложением достать малолетних девочек.
150. Аноним. Казанский маркиз де-Сад // День. 1914. 18 апр.
Вчера под председательством сенатора H.H. Герарда состоялось
заседание Об-ва защиты детей от жестокого обращения, на котором член
Совета, прис. пов. Н.Г. Мандельштам314, предложил организовать
расследование действий проф. Мережковского и принять меры к обеспечению
его жертвы — Калерии К. <...> Собрание постановило принять заявление
Н.Г. Мандельштама и произвести расследование действий
Мережковского, а также выяснить материальное положение Калерии К.
151. Гусев Н.П.315 Вниманию H.A. Ильлшенко//КамскоВолж-
ская речь. 1914. 18 АПР.
Реплика по поводу серии заметок H.A. Ильяшенко в
«Казанском телеграфе», которого
так остро задевает дело проф. Мережковского, корреспонденция
«Русского слова» и других столичных газет <...>316.
152. Аноним. К делу Мережковского // Биржевые ведомости.
Вечерний выпуск. 1914. 18 апр. (1 мая).
Профессор имел множество фальшивых паспортов: Бач-
кис, Бруно, Альберт... С помощью этих паспортов он выдавал
себя за посредника, который доставал детей. К Екатерине
Коршуновой он приезжал под видом Бачкиса, который
положительно охарактеризовал Мережковского и его семью и
уверял, что девочке будет хорошо. Сообщается, что при обыске
в казанской квартире М. был найден фотоаппарат для
«самоснимания» и масса фотоснимков с девочками.
153. Аноним. К делу проф. Мережковского // Петербургский
курьер. 1914. 18 апр.
Дело <...> по сведениям, почерпнутым из достоверных источников,
находится в данный момент в фазисе неясностей. Сейчас сказать с
точностью, что будет с Мережковским, — нельзя.
Вследствие своей «партийности» Мережковский получил
индульгенцию, из-за чего и откладывается его задержание за
границей.
Правые круги, судя по газетным интервью, стараются публично
отречься от Мережковского и предают его всенародной анафеме. <...> Те же
268

круги принимают все меры к тому, чтобы затянуть дело и тем самым дать
возможность позабыть о Мережковском. Если бы не было в наличии
тенденции затянуть дело, то Мережковский был бы уже давно арестован, тем
более что Министерство юстиции ничего не имело против и сейчас ничего
не имеет против постановления об аресте <...>.
Причина задержки: Мережковский
был связан узами «доносительства» не только с Министерством народного
просвещения, но и с Министерством внутренних дел <...>, и эти узы
поставили его в свое время в ряды людей «полезных»...
Кассо высказался в том смысле, что не имеет ничего против
привлечения Мережковского к суду, но вместе с тем не распорядился
немедленно отрешить Мережковского от должности, а сохранил за ним
полномочия чиновника, находящегося в служебной заграничной
командировке... Что же после этого оставалось делать Министерству юстиции?
Делать распоряжение через наше дипломатическое ведомство о
задержании в Ницце русского чиновника, командированного за границу русским
же правительством именно в тот момент, когда над ним тяготело
обвинение в позорнейшем преступлении? Но ведь это же позорно! Зачем тогда
надо было командировать за границу <...>?
В результате Министерство юстиции до сих пор ждет
увольнения Мережковского, чтобы после этого произвести арест.
154. Аноним. Преступление перед страной//Новь. 1914.18 апр.
С. 2.
Развратники и негодяи существуют во всех странах. Но в России они
обязательно прикрываются патриотизмом. <...> Неприкосновенность.
Или, точнее, безнаказанность. Преступник в Западной Европе
укрывался бы от правосудия и правительственной власти. В России он идет к ней
на службу. Мучить, позорить, уродовать детей — это цель профессора-
негодяя.
А средство безнаказанности:
шпионство!
Теперь это установлено окончательно, — при обыске в квартире
Мережковского найдены черновики доносов.
155. Астахов М. Картинки провинциальной жизни //
Московские ведомости. 1914. 18 апр. (1 мая).
Первьгіі материал этого автора см.: Астахов М.
Картинки провинциальной жизни // Московские ведомости. 1914.
11 (24) апр. Статья состоит из трех разделов, третий раздел
называется «Еще о деле проф. Мережковского». Начинается
статья с полемики с газетой «Южный край», автор которой
заметил, что М. Астахов не обратил бы внимания на дело Ме-
269

режковского, если бы профессор не был правым (см.: Аноним.
Обзор печати // Южный край (Харьков). Утренний выпуск.
1914. 13 (26) апр.). М. Астахов доказывает, что написал о
Мережковском только потому, что «возмутительный факт этот
требовал простой отметки. Я отметил его». Упоминает статью:
Вели-Хан. «Рай земной» // Одесский листок. 1914. 12 апр.
<...> Масса левых изданий под видом статей о нем подносит
читателям тьму самой отвратительной порнографии. Я не могу цитировать этих
статей даже сокращенно <...>.
Отмечено, что в статье: Аноним. К делу Мережковского //
Русские ведомости. 1914. 9 апр. — ошибочно указано, что
«Казанский телеграф» был основан Мережковским восемь лет назад.
На основании этой ошибки автор делает вывод о том, что все
«бредни» про Мережковского выдумывают в Москве.
156. Аноним. Преступление профессора Мережковского:
«Представитель» профессора//Русское слово. 1914. 19 апр. (2 мая).
В Петербург прибыл «представитель» Мережковского. Он
обошел все министерства, где зондировал положение дел. Ему
дали понять, что если на суде Мережковский не раскроет
секретов, известных ему по службе в Охранном отделении, и не
станет сваливать вину на других, то ему,
может быть, будет предъявлено обвинение в растлении лишь одной
жертвы — Калерии.
157. Аноним. Профессор-растлитель // Новь. 1914. 19 апр. С. 4.
Дело находится «в фазисе неясностей»317, что будет с
Мережковским, сказать нельзя.
<...> К Мережковскому выезжали некоторые близкие к нему лица и
советовали ему вернуться в Россию, причем высказывали надежды на
благоприятньш для него оборот дела в том случае, если он предпримет
известные шаги к примирению с матерью его бывшей воспитанницы...
158. Аноним. К делу проф. К. Мережковского // Речь. 1914.
19 АПР.
Как уже сообщалось, некоторые видные политические друзья и
единомышленники проф. Мережковского близко приняли к сердцу
появившиеся в газетах разоблачения. Этим господам в ответ на их хлопоты было
указано, что в интересах самого разоблаченного не касаться в процессе,
которого ему без сомнения не избегнуть, тех обстоятельств и секретов,
которые ему известны как правому политическому деятелю и бывшему
агенту Охранного отделения318.
270

159. Аноним. <В разделе «Говорят»> // Русское знамя. 1914.
19 АПР.
Министр народного просвещения тайн. сов. Л.А. Кассо выезжает в
Самарскую губернию. <...> В Казань Л.А. Кассо не собирается ехать
вообще и в связи с делом Мережковского — в частности.
160. ПИСЬМО НАЧАЛЬНИКА КАЗАНСКОГО ГУБЕРНСКОГО
ЖАНДАРМСКОГО УПРАВЛЕНИЯ ПОЛКОВНИКА КАЛИНИНА В ДЕПАРТАМЕНТ ПОЛИЦИИ ОТ
19 АПР. 1914 г., № 274.
Секретно
Представляя при этом копию рапорта прикомандированного ко
вверенному мне управлению подполковника Отдельного корпуса жандармов
Прогнаевского319 от 11 сего апреля за № 5 и справку из дел управления за
прошлый год о собраниях в квартире помещика Владимира
Николаевича Сверчкова (номера «Франция»), доношу, что согласно предложению
г. прокурора Казанского окружного суда по изложенному в прилагаемом
рапорте мною поручено подполковнику Прогнаевскому произвести
дознание применительно к ст. 253 Уст. угол, судопр. О ходе этого дознания
я буду доносить Департаменту полиции дополнительно320.
Копия рапорта подполковника Отдельного корпуса
жандармов Прогнаевского начальнику Казанского губернского
жандармского управления от 11 апр. 1914 г., № 5.
Секретно
Сегодня ко мне явился сильно взволнованный содержатель
кинематографа «АПОЛЛО» венгерский подданный Самуил Иосифов Егер и
заявил, что ввиду того, что он посвятил меня в подробности
происшедшего в конце прошлого года с его дочерью (доклад мой Вашему
Высокоблагородию от 15-го декабря 1913 года) и что я отзывчиво тогда отнесся к ней,
он просит позволения поделиться со мною следующим:
Вчера к нему, Егеру, на квартиру пришел сотрудник «Камско-Волж-
ской речи» Николай Павлович Гусев (которого он до того времени не
знал) и принялся его убеждать заявить жалобу через австрийского
консула в Москве на то, что его дочь, десятилетнюю Ядвигу, в ноябре прошлого
года завлекали вместе с другими гимназистками в номера «Франция» в
помещение, занимаемое помещиком Владимиром Николаевичем
СВЕРЧКОВЫМ для целей разврата. При этом Гусев говорил, что у него относительно
оргий с детьми в номерах «Франция» имеется богатый материал, что в
этих номерах «испорчено» 16 девочек, что в оргиях принимали участие
очень видные в Казани люди, благодаря чему все их мерзости
покрываются. По его словам, у Сверчкова на оргиях бывали такие лица, как:
1) Помощник попечителя Казанского учебного округа Петр Дмитриевич
Погодин, 2) Директор казанской 1-й мужской гимназии Николай
Александрович Клюев321, 3) Директор казанской 3-й гимназии Михаил
Максимович Иванов, 4) Профессор Казанского университета Дарий Ильич На-
гуевский и 5) Редактор-издатель правой газеты «Казанский телеграф»
Ильяшенко. Высказывая глубокое возмущение в отношении поведения на-
271

званных лиц и указывая на то волнение всего общества, которое
замечается в связи с делом профессора Мережковского, Гусев настоятельно
советовал Егеру заявить жалобу своему консулу, чтобы прекратить
всевозможные слухи, циркулирующие по городу о его дочери и о нем.
«Отношения России и Австрии теперь натянутые322, — говорил Гусев, —
почему заявлению консула русское правительство придаст значение, будет
произведено прокурорским надзором расследование, которое и выяснит
грязную деятельность лиц, имеющих большое значение в Казани и
которые могут теперь безнаказанно творить всякую мерзость». К этому Гусев
добавил, что, как только Егер сделает заявление консулу, он немедленно
протелеграфирует в редакции столичных газет, и те напечатают
хранящийся уже там материал о номерах «Франция», так как только ждут,
чтобы подобное заявление было бы подано кем-либо из родителей
потерпевших на оргиях у Сверчкова детей. Тут Гусев указал, что дело
Мережковского получило должную окраску, правильную оценку и широкую
огласку только благодаря редакции «Камско-Волжской речи», которая имеет
о нем самый точный материал, полученный из сыскного отделения, а
затем — от врача Виктора Петровича Перимова323, который в целях
раскрытия дела Мережковского ездил в Петербург.
Егер, выслушав Гусева, поблагодарил последнего за совет, но указал,
что на этот счет у него свое мнение, тем более что осмотр дочери врачом
не указал на повреждение у нее половых органов. Тогда Гусев, видимо,
желая воздействовать на Егера, сказал ему, что бывшая ученица 8-го
класса 3-й казанской женской гимназии Котовой324, Поценкова, исключенная
в прошлом декабре из гимназии вследствие заявления Ядвиги Егер, что
она ее водила в номера «Франция», теперь снова принята в гимназию и в
мае будет держать выпускные экзамены. В данное время благодаря
этому у Поценковой «замазан рот», а как только она «разделается с
экзаменами», она будет жаловаться в суд на Егера за клевету, потому якобы, что
она не водила его дочери к Сверчкову и ничего общего с номерами
«Франция» не имеет. Чтобы предупредить это и избавиться от неприятностей,
Гусев снова советовал Егеру сделать заявление австрийскому консулу, как
он об этом уже сказал.
Опасаясь, чтобы Гусев не «продернул» его в своей газете, Егер
ответил ему уклончиво, что «подумает» и сообразит, как ему действовать,
после чего Гусев от него ушел.
На другой день, т. е. сегодня, Егера пригласил к себе владелец аптеки
Тренинг325 и с сочувственным видом рассказал ему, что вчера в
Шахматном клубе шел разговор о Мережковском и Сверчкове, причем говорили,
что у Сверчкова в номере собиралась для оргий с детьми казанская знать.
Все эти господа раздали 30 тысяч рублей родителям потерпевших детей
за молчание, из коих уплатили Егеру за его дочь 10 тысяч. Слыша такие
разговоры и зная Егера за вполне честного и порядочного человека,
Тренинг якобы вступился за него и сказал, что Егер не такой человек, который
способен продать свою дочь даже и за миллион. Высказывая затем
сочувствие Егеру, Тренинг говорил, что все-таки по городу циркулируют слухи,
порочащие доброе имя как его, так и его дочери, а потому необходимо
принять меры к их прекращению. По мнению Тренинга, Егеру следует подать
заявление прокурору о том, что в минувшем ноябре его дочь, Ядвигу,
завлекли в номера «Франция» для целей разврата и так как теперь по это-
272

му поводу в связи с делом Мережковского по городу ходят всякие слухи,
то он и не может не подать о том заявления прокурорскому надзору.
При этом Тренинг добавил, что для того, чтобы на такое заявление
Егера никто не мог бы жаловаться как на клевету, он советует там имен
не называть, а написать просто, что какая-то гимназистка 8-го класса
гимназии Котовой уговорила его дочь раз или два посетить с нею кого-то,
живущего в номерах «Франция», где в то время было еще много девочек-
гимназисток и пожилых мужчин и что, по всем данным, сборища эти
делались для целей разврата. Получив такое заявление, прокурорский
надзор должен будет произвести расследование и таким образом очистить
доброе имя Егера от всяких нареканий.
Эта последняя беседа с Тренингом произвела на Егера потрясающее
впечатление тем главным образом, что его обвиняют в продаже своей
дочери развратникам. Измученный вообще всякими сплетнями о
событиях в номерах «Франция», к которым присоединяют имя его дочери, он
окончательно убит сообщением Тренинга и положительно теряется. Ввиду
этого он решил явиться ко мне, рассказать обо всем этом и попросить
совета. Он при этом говорил, что вовсе не хочет подавать каких бы то ни
было жалоб ни прокурору, ни консулу, так как, к счастью, его дочь не
потерпела, а затем всякое такое заявление связано с допросами дочери и
нравственными для ребенка пытками, которые могут искалечить ее душу
и отразиться на всей ее последующей жизни. Он, Егер, понимает, что всю
эту шумиху Гусев и компания хочет поднять ради политических расчетов,
чтобы воздействовать на общественное мнение во вред «правым»
особенно теперь, когда общество достаточно взволновано разоблачениями по
делу Мережковского, но он, Егер, стоит вдали от политики, занимается
своим делом и не хочет ни во что вмешиваться. «Прогрессисты», видимо,
хотят так или иначе заставить его и его семью фигурировать перед судом
и стать мишенью для газетных статей, авторы коих не постесняются для
красоты картины многое измыслить и присочинить, нисколько не
считаясь с тем нравственным злом, которое причинят его скромной семье.
Выслушав Егера, я постарался его успокоить, сказав, что ему следует
относиться ко всякого рода сплетням более спокойно, так как от них
никто не гарантирован, а к тому же его должно успокаивать сознание, что
его дочь не обесчещена и жизнь ее не испорчена вконец. Знающие же его
не допустят мысли, что он способен торговать своей дочерью.
К этому я добавил, что обо всем слышанном от него я официально
донесу Вашему Высокоблагородию.
Егер ушел от меня успокоенным, говоря, что он был в ужасном
состоянии и что, если травля в отношении его и его семьи будет
продолжаться, он положительно боится за себя.
Об изложенном доношу Вашему Высокоблагородию на
благоусмотрение.
Подполковник Прогнаевский
Верно: Начальник Казанского губернского жандармского управления,
полковник Калинин (подпись)326.
Справка из дел Казанского губернского жандармского
управления за 1913 год.
273

В четверг 14 ноября, в воскресенье 17 ноября, в четверг 21 ноября и
в воскресенье 24 ноября ученица 1-го класса 3-й женской гимназии Ядвига
Егер (венгерка, плохо говорит по-русски, дочь австрийского подданного
Самуила Иосифова Егер, католического вероисповедания, владельца
кинематографа «АПОЛЛО»), уходя из дому в начале 10 часа утра в
гимназию на молебен (14 и 21 ноября) и затем на урок к своей учительнице,
возвращалась домой около 4-х часов дня, причем ее родители узнали, что
она ни в гимназии, ни у учительницы в эти дни не бывала. На расспросы
матери Ядвига отвечала, что была у каких-то своих подруг или в
гимназии на уроке танцев, что при проверке не подтвердилось. Взволнованная
мать старалась узнать, где же бывала в эти праздничные дни ее дочь
(гимназические уроки она посещала исправно), но добиться от нее ничего не
могла и только 8-го декабря, в воскресенье, девочка, которую в этот день
из дому не отпустили, рассказала следующее: в гимназии она
познакомилась с ученицей 8-го класса по имени «Верочка», которая ее очень
ласкала и приходила на переменах к ней в класс, где поправляла тетради и
разговаривала с нею. (По правилам гимназии ученицы старших классов
не должны посещать младших классов.) Когда Ядвига хорошо
познакомилась с «Верочкой», последняя предложила ей в праздник выйти на
Воскресенскую улицу к Воскресенской церкви, где она встретит Ядвигу и они
погуляют, причем «Вера» покажет Ядвиге кое-что интересное. Ядвига
Егер согласилась на предложение «Веры» не сразу и после уговоров
вышла к ней на свидание впервые только 14 ноября.
Встретившая девочку у Воскресенской церкви «Вера» прошлась с нею
по Воскресенской улице, а затем ввела ее в большой дом, в квартиру, где
было несколько мужчин и девочек разных возрастов, в числе до 10 —
12 душ. Большинство их (от 1 до 6 классов) были в форменных
гимназических платьях Мариинской, Ксениинской и Котовской гимназий, но
некоторые были и без формы. Хозяин квартиры «Владимир Николаевич»
угощал гостей шоколадом, чаем и ликерами, было весело: играли,
слушали граммофон.
Это Ядвига Егер рассказала матери отрывисто и с плачем327 в
присутствии владельца типографии Виктора Константиновича Воскобойникова.
По предложению последнего мать и дочь отправились с ним сейчас же на
Воскресенскую улицу, где Ядвига указала им на номера «Франция»,
сказав, что три окна комнаты, в которой живет «Владимир Николаевич»,
находятся как раз над фарфоровой вывеской магазина «Домашнее
хозяйство». Когда Воскобойников, мать и дочь Егер вошли в парадный подъезд,
Ядвига указала, что она входила в дверь налево с первой небольшой
площадки лестницы, ведущей в верхний этаж. Выяснилось, что эта дверь
ведет в номер 11-й, занятый помещиком Тетюшского уезда Владимиром
Николаевичем Сверчковым. На расспросы Воскобойникова швейцар
номеров сказал, что к г. Сверчкову действительно ходят гимназистки, но
такой (он указал на Ядвигу Егер) он ни разу не видел. «Впрочем, —
добавил он, — по праздникам меня здесь заменяет другой швейцар».
На дальнейшие затем расспросы матери Ядвига Егер рассказала, что
«Верочка» (блондинка, среднего роста, носит волосы, заплетенные в две
косы) каждый раз встречала ее (14, 17, 21 и 24 ноября) у Воскресенской
церкви и водила к «Владимиру Николаевичу», где в эти дни собиралась
274

компания мужчин и гимназисток. Когда они веселились, то «Владимир
Николаевич» удалялся с «Верочкой» в темную комнату, а через
некоторое время возвращался с нею обратно. При номере «Владимира
Николаевича» темных комнат две: в одной стоит его кровать, а в другой — диван.
Из мужчин Ядвига запомнила только одного: высокого роста, полный, с
рыжей бородкой, одетый в поддевку (по предположению Егер — бывший
помощник пристава Щелкунов328), а из девочек: ученицу 1-6 класса
3-й женской гимназии Наташу (Георгиевну) Василевскую (дочь
учительницы329, живет на даче Новиковой, Арское поле. Одевается в манто
красного цвета с черным воротником) и двух сестер, учениц той же гимназии,
фамилии которых она не помнит, причем одна из них 2 или 3 класса, а
другая в 6 или 7 классе. О том, что происходило у «Владимира
Николаевича», девочка рассказывает неохотно и туманно, говорит только, что
веселилась, их угощали сластями, ликерами и чаем, который разливала
горничная.
На другой день (9 декабря) г. Егер показала дочь профессору Захарь-
евскому330, который нашел, что половые органы Ядвиги Егер не
повреждены, но заметно некоторое воспалительное их состояние. 10 декабря
г-жа Егер была у начальницы гимназии г. Котовой, которой и рассказала
обо всем. Чтобы установить «Верочку», начальница вызывала к себе по
очереди всех учениц 8 класса, носящих имя «Верочка». Когда в кабинет
вошла ученица Вера Константиновна Поценкова (дочь чиновника331,
2-я Гора д. Эрастова), подходящая к описанным приметам, Ядвига Егер
указала ее сейчас же, сказав, что это Поценкова водила ее в номера.
Последняя разыграла истерику, говоря, что она Ядвиги не знает вовсе и
никогда ни ее не водила в номера, ни сама туда не ходила, но начальница
остановила ее и приказала ей выйти, сказав г-же Егер, что это
испорченная девица, на которую мать не раз ей жаловалась.
Как известно, г-жа Котова расспрашивала и Наташу Василевскую,
бывала ли она в номерах, причем та это подтвердила.
11 декабря начальница £й гимназии пригласила к себе Егер и
предложила ей подписать бумагу, в которой было изложено ее, Егер, заявление
о дочери, но г-жа Егер от подписи этой бумаги отказалась, так как то, что
в ней было написано, не сходилось с тем, что рассказывала ее дочь
Ядвига. Г-жа Егер обратила внимание начальницы гимназии и на то, что в
предлагаемой к подписи бумаге нет упоминания ни о Поценковой, ни о
Василевской. На это начальница ответила, что Поценкова категорически
отказывается от взводимого на нее обвинения и, возможно, что она говорит
правду, так как Ядвига Егер могла ошибиться, указывая на нее332, а
Василевская хотя и сказала было, что посещала номера «Франция», но, как
говорит ее мать, приходившая к начальнице объясняться, это в
действительности неправда, и Наташа Василевская «наговорила на себя напраслину
с перепугу».
Примечание: Сведения эти 17 декабря 1913 года доложены г.
казанскому губернатору, г. прокурору Казанской судебной палаты и г.
попечителю Казанского учебного округа, и, кроме того, они препровождены г.
казанскому губернатору при записке от 30 декабря прошлого года за № 914.
Начальник Казанского губернского жандармского управления,
полковник Калинин (подпись)333.
275

161. Буква334. Среди обывателей: (Очерки провинциальной
жизни) // Русские ведомости. 1914. 20 апр.
Воскресный фельетон.
Казанская грязевая сопка335, с таким шумом выкинувшая вверх
тормашками знаменитого «профессора» — бывшего самого видного
руководителя всех правых организаций в городе, — выбросила вместе с тем
много и побочного бытового материала. Его было бы вполне достаточно для
сенсационного газетного романа во вкусе французской бульварной
литературы, — вроде французских романов «Муж своей матери»336 или
«Гостиница сорока повешенных». Только казанская гостиница «Франция»
была бы тут «Гостиницей сорока распутников»337. В одном отношении она
была замечательнее даже парижской «Гостиницы сорока повешенных».
Гостиница «Франция» непосредственно сближала в своих стенах
политиканство с распутством. Это было совершенно новое и собершенно
необычайное, даже неслыханное сочетание. <...> В одной половине гостиницы
«Франция» напропалую политиканили самые махровые «патриоты». А в
другой половине подвизались члены «кружка проф. К.С.
Мережковского». Их было немало <...>.
162. Дорошевич В.М.ш Г. Мережковский // Русское слово.
1914. 20 апр. (3 мая).
Воскресный фельетон, полный иронии по отношению к
российской Фемиде и перспективе наказания Мережковского.
Пишут!
А о законности забыли?
Мережковский...
Неудобно. Не осужден еще. Г. Мережковский.
Даже не г. Мережковский. Звание у него есть. В отпуску он.
Профессор Мережковский.
Не осторожнее ли будет даже выразиться так:
— Многоуважаемый г. Мережковский.
В арестантские роты не посажен, — значит: многоуважаемый.
Словом:
многоуважаемый г. профессор Мережковский совершил растление
малолетней.
Дела такого рода, по закону, возбуждаются родителями или
родственниками потерпевшей.
«Всякое бывало!» — как говорит в «Уриэле Акосте»339 Бен-Акиба340.
И г. г. писателям можно сказать словами того же Бен-Акибы:
— Читай Талмуд, мой молодой Акоста!341
Лет пятнадцать тому назад в Московском окружном суде слушалось
дело об одном официанте Немецкого клуба, обвинявшемся в торговле
своими двумя малолетними дочерьми.
На процессе выяснилось, что малолетних покупал «для своего
удовольствия» тогдашний персидский генеральный консул в Одессе,
действительный статский советник И.И. Зайченко342.
Председатель суда в своем резюме сказал, чтобы присяжные судили
276

строго и не смущались тем, что главного виновника на скамье
подсудимых нет.
— Как бы высоко ни было общественное положение виновного, — суд
равен для всех. Действительный статский советник Зайченко будет
привлечен к суду и потерпит заслуженное наказание за свое гнусное
преступление. В этом, г. г. присяжные, вы можете быть уверены.
Присяжные положились на председателя и строго осудили отца,
торговавшего дочерьми.
Пресса тоже положилась и предалась ликованию:
— Действительному статскому советнику теперь не отвертеться!
Но г. Зайченко сошелся с официантом.
И тот выдал ему расписку, что:
— Никаких претензий не имеет.
Г. Зайченко не только ни под какой суд не попал, но и против
председателя суда дело начал.
Председателя суда, правда, ни в какой Красноярск
председательствовать не сослали (судьи несменяемы, но переводимы), — выслушать,
однако, неприятных вещей почтенному судебному деятелю из-за пакостей
персидского консула пришлось немало.
— Как же это вы так? Не заглянув в святцы, да бух в колокол? А?
— От имени правосудия несбыточных обещаний наделали?
— О законности не подумали?
В истории Мережковского есть уже одна деталь.
У него в Петербурге было уже столкновение с родственниками
злосчастной Калерии.
Но в дело вмешались 500 рублей...343
И «воспитанница» была оставлена у профессора344.
А вдруг вмешаются и сейчас 500 рублей? Ввиду шума, поднятого
газетами, может быть, «и вся тысяча»?
И г. Мережковский может получить расписку:
— Никаких претензий не имеется. Все наврано.
Г. Мережковский вернется «из отпуска».
И поговорит!
И покажет!
— Ну-с, как это законность в государстве Российском была нарушена?
А подать сюда Ляпкина-Тяпкина!345
Первым долгом за «не в меру усердные казанские власти».
— Вы на каком это таком основании какие-то обыски у человека
производили? Какие бумаги конфисковали? Почему в частные дела вмешивались?
Мелкие полетят с мест:
— Соблюдай законность!
Покрупнее переживут прескверные четверть часа:
— Вы должны законность блюсти, — а вы? Стыдитесь!
Потом, конечно, за печать.
Ей всегда.
Г. Мережковский, разумеется, не так глуп, чтобы преследовать за
клевету.
Тут допускаются свидетельские показания.
Уголовный суд над обвиняемым может превратиться в моральный суд
над обвинителем.
277

Но диффамация!346
— Что вы можете сказать в свое оправдание? — спросит председатель.
Газетчик вскочит этаким фертом:
— Прошу допросить свидетелей!
Председатель только головой покачает:
— Пишете! Законности все требуете! А сами о законности понятия не
имеете. Какие же в делах о диффамации свидетели? Представьте
письменные документы347.
И газетчик из «ферта» сразу превратится в «і с точкой».
Длинная, тощая фигура.
— Г. председатель, да какие же на такие дела могут быть письменные
документы? Кто же нотариальным порядком удостоверяет: «Девицу сию
растлил».
— Значит, ничего в свое оправдание сказать не можете?
Суд удалится для совещания.
— Оно, положим, Мережковский этот...
— Не пойман, не вор-с!
— Да и что, в сущности, газетчику отсидеть?
— Законность прежде всего.
Газетчика, как следует, посадят.
В кабинете председателя судьи потом будут ему весьма руку жать.
Судьи всегда газетчику очень руку жмут. Когда он посажен.
И либеральные разговоры с ним разговаривают348.
— За правду-с! Понимаем, что за правду! Да, обвинение ловко,
шельмец, предъявил. В диффамации!
— Можно будет хоть напечатать?
— Ни-ни. Ни суда, ни приговора. Так тихо и садитесь.
— Молча?
— Тихохонько садитесь. Тихонечко отсидите. И все!
— И любехонько!
А один, наиболее либеральный, судья добавит:
— Вы вот-с с вашей Государственной Думой этот закон отмените, да
новый-с выдумайте. А пока закон существует — мы перед ним немеем.
Выдумайте другой — мы пред другим неметь будем349.
Газетчиков посадят.
В Министерстве народного просвещения вопрос разрешится кратко.
Даже и вопроса-то никакого не будет.
— Что же теперь с Мережковским делать?
— То есть как: что делать? Что мы официально знаем?
— Был человек в отпуске, теперь из отпуска вернулся.
— Ну, значит, и должен приступить к исполнению своих обязанностей!
— Да, но общественное мнение...
— Позвольте! Что такое общественное мнение? Всеобщая сплетня!
Газетные разглагольствования! Что мы имеем? С одной стороны —
газетные статьи, а с другой — форменная бумага: «Претензий не имеется. Все
наврано».
— Нотариально засвидетельствованная!!!
— Нотариально! Неопровержимо! Чему мы должны верить? Газете
или неопровержимому документу?
— Ужли ж в Казань?
278

— А то еще куда же? Показать, что мы холопствуем пред
общественным мнением? Ходим на задних лапках перед газетами?
— В Казань!
— Повышение бы ему. Общественное мнение — на, выкуси!
Ректором!350
— Попечителем!351
— Ну, это, господа, все впереди. А пока, — как было, так пусть и будет.
Пусть едет в Казань профессором.
И г. Мережковский вернется.
Натурально, с Калерией.
Для престижа.
Иначе нельзя.
Иначе будут говорить:
— То была Калерия, то исчезла. Хе-хе! Значит, что-то было!
А тут ясно и прямо:
— Как было, так и есть.
Значит, ничего «такого» не было.
А ежели и есть, — так не ваше дело!
И предстанет профессор Мережковский на суд общественного
мнения.
Суд общественного мнения всегда страшный суд.
Соберутся казанские профессора.
— Слышали?!
— Что ж это такое?!
— Профессор!!!
— И шпион!
— Позвольте, позвольте! Таких вещей зря говорить нельзя! Вы точно
знаете, что он шпион?
— Да уж чего точнее!
— Ну, раз он шпион, тогда и встретить его надо соответственно!
Какой-нибудь желторотый приват-доцент выскочит:
— Просто руки ему не подавать! Это минимум!
Но на приват-доцентишку цыкнут:
— Вы эти республиканские-то идеи бросьте: шпиону руки не подавать!
Не Франция!
— Раз, господа, он действительно шпион, мне кажется, его надо
встретить в полном составе и торжественно. А то не рассердился бы. Донесет!
— Выразить ему наше уважение!
— И что вот мы ни столько во все эти истории...
— Не истории, а клеветы!
— Я и хотел сказать: клеветы. Не верили!
— Со шпионами надо уметь обращаться.
— Отлично, господа. Но как встречать? В форме?
— И с орденами! Торжественно!352
— В форме — сердечности не будет. Обидится. И донесет.
— Тогда запросто. В сюртуках. Теплая встреча. По-товарищески.
— А запросто — не рассердился бы: фамильярничают!
— Поднесем ему цветов.
— Ботанику — и цветы!
— А потом обед ему. Будем качать.
279

— Газеты ругать будем!
— Как это поется: «Мы тебя любим сердечно, будь нам начальником
вечно».
— Господа! Лист и подписку!
Громы...
Должно же общественное мнение метать громы.
Громы будут метаться против Калерии.
Метать их будут казанские дамы.
Во-первых, дамы всегда за нравственность.
А во-вторых, дамы что?
«Их посекут, да и все».
Дамы будут возмущены:
— Мерзкой девчонкой!
— С пяти лет! Подумайте! С пяти лет! Какая развращенность!
— Четырнадцать лет девчонке, а она!
— Шляпку из Петербурга привезла! С «эспри»! Скажите!
Но потом и дамы одумаются.
— Да, mesdames, но все-таки не следует забывать, что она — шпионо-
ва любовница.
— Наябедничает ему!
— На наших мужьях может отразиться. Подумают: сами не смеют,
жен подучают.
— Надо эту Калерию обезоружить!
— Засвидетельствовать пред ней как-нибудь.
— Приласкать!
— Mesdames! У нас благотворительный базар! Пригласим ее в дамы-
патронессы!
— Молода! Четырнадцать лет!
— Что же такого! Я ее поставлю торговать шампанским рядом с моей
дочерью.
— Я сделаю ей визит! Я не признаю предрассудков. Ну, случилось и
случилось! Только и всего. Бедная девочка, — а она не виновата!
— Я попрошу у нее петербургскую шляпу для фасончика. Она будет
польщена!
И будет Калерия дамой-патронессой.
А г. Мережковский — лицом, с которым все будут считаться:
— Нельзя. Шпион!
Дамы будут ему наперерыв комплименты говорить:
— Что за прелесть ваша Калерочка!
— Бутон!
— Сейчас видно, что ботаник!
— Шалун!
И его слегка, — слегка! шпион! — веером бить.
А он улыбаться и думать:
— Полезная штука газеты! Кто бы без них знал, что я шпион!
Ваше превосходительство, г. Мережковский!
Ваше, быть может, высокопревосходительство в будущем353,
многоуважаемый г. Мережковский!
Припомните тогда, что среди общего хора брани и порицаний я один
называл ваше высокопревосходительство «многоуважаемым», и, когда все
280

считали вас в арестантских ротах, я один предсказывал вам блестящую
будущность в отечестве.
163. Аноним. Казанский маркиз де-Сад // День. 1914. 20 апр.
Вчера одним из сановников была получена от проф. К.С.
Мережковского телеграмма, в которой он жалуется на тенденциозное направление
хода предварительного следствия <...>. К.С. Мережковский полагает, что
власти, ведущие следствие, находятся «на поводу у левых сыщиков».
Далее г. М. жалуется и на своих бывших друзей г-д 3<алесского> и Б<апшн-
ского>, которые отказались от всяких с ним сношений. <...>
Предварительное следствие по делу Мережковского еще не закончено. Вопрос о
привлечении его к уголовной ответственности выяснится с прибытием в Казань
прокурора Казанской судебной палаты Х.Р. (так! — М.З.) Бальца.
164. Айзман Д. Мережковщина // Одесские новости. 1914.
20 апр. (3 мая).
Воскресный фельетон, посвященный теме преступного
равнодушия к страданиям ребенка.
Что делать с той нашей забитостью, инертностью, вялостью,
трусостью, с тем поистине удручающим и пугающим равнодушием нашим,
которые обнаружили мы при этом страшном деле? <...> Вчера, еще
только вчера, молчали упорно, тяжело и прочно... Всё знали, понимали,
видели <...>, а затем, поговорив и поужасавшись, расходились, куда-нибудь на
публичный «диспут о танго» отправлялись или ездили гоготать на вечер
приезжих футуристов...354
165. Аноним. Дело Мережковского//День. 1914. 21 апр.
Сообщение о допросе 18 — 19 апреля 1914 года Калерии и
ее матери следователем Петергофского уезда.
Судебный следователь подробно записал рассказ матери Калерии о
том, как проф. Мережковский явился к ней под именем Бачкиса <...>.
Мать Калерии вспоминала текст договора, который заверил
нотариус Катеринич, согласно договору,
Калерия в качестве воспитанницы поступает к проф.
Мережковскому на 15 лет.
Нотариальный договор, составленный Катериничем,
истребован судебными властями и будет приобщен к следственным
материалам.
166. Аноним. Дело Мережковского//Русские ведомости. 1914.
22 апр.
Судебный следователь Петергсфского уезда, в районе которого ныне
проживает жертва проф. Мережковского Калерия, по поручению
следователя по важнейшим делам г. Казани допрашивал в течение целого дня
281

Калерию и ее мать. В пятницу <18 апр> допрос закончить не удалось, и
в субботу <19 апр> он продолжался также весь день.
167. Аноним. К делу Мережковского // Казанский телеграф.
1914. 22 апр.
Полемика со статьей: Казанский Старожил. Письма из
Казани: (К делу Мережковского) // Русские ведомости. 1914.
18 апр. Утверждается, что автор этой статьи, казанский
корреспондент «Русских ведомостей», — руководитель «Камско-Волж-
ской речи» «г-н Сов». Очевидно, имеется в виду В. Самсонов,
автор ряда статей в «Камско-Волжской речи», посвященных
делу Мережковского.
168. Аноним. К делу Мережковского: Судите человека почело-
вечески // Казанский телеграф. 1914. 23 апр.
С опорой на материалы М. Астахова в «Московских
ведомостях» (1Г и 18 апр. 1914 г.) формулируется отношение
«правых русских людей» к делу Мережковского: требуем
тщательного расследования дела и наказания подозреваемого, если он
виновен; факт же преступления должен доказать суд. Если
Мережковский сумасшедший, значит, его надо поместить в дом
умалишенных.
169. Аноним. Исповедь профессора Мережковского // Русское
слово. 1914. 24 апр. (7 мая).
Приводятся цитаты из письма Мережковского, присланного
из-за границы «одному из высокопоставленных сановников».
Здесь я в постоянной тревоге за свою свободу, принужден переезжать
с места на место и терпеть нужду, вследствие того, что лаборант Иванов,
которому я оставил доверенность на получение моего жалованья, не
переводит мне денег за границу.
Мережковский настаивал на том, что перенесенные им
моральные страдания уже в значительной мере искупили его
вину. Да и в чем она, эта его вина:
Тысячи мне подобных индивидов, которые махнули рукой на условный
культ женщины355, устраиваются очень легко и удобно и никем не
преследуемы. <...> Тем не менее виновен я, <...> ибо я создал взятой мною
девочке красивую жизнь, открывал перед нею широкие горизонты, возил ее за
границу, развивая ее индивидуальность и открывая ей смысл жизни и науки.
Более того, он
искренне привязался к ребенку и, несомненно, обеспечил бы ее и выдал
замуж, но она оказалась девочкой с развратными наклонностями и
обманывала его даже со студентом.
282

Он хотел вернуть Калерию родителям, но тут над ним
учинили шантаж —
несомненно, по наущению левых масонов, евреев и дружившего с ним
одного правого казанского профессора З.356.
Далее Мережковский указал, что
на его примере масоны хотели доказать, что они настолько сильны, что,
при желании, смогут погубить всякого правого деятеля, как бы влиятелен
и силен он ни был357.
В последний раз Мережковский просил о помощи, в
противном случае будет вынужден принять иностранное подданство.
Но это для него — «крайний исход».
Могу ли я, в случае неблагоприятного для меня исхода
предварительного следствия, если я вернусь в Россию, быть оставленным на свободе
под залог и в каком размере?
Письмо осталось без ответа. Мережковского боялись как
чумного.
170. Аноним. Дело Мережковского // Казанский телеграф. 1914.
24 Апр.
Со ссылкой на «Русское слово» (см.: Аноним. Преступление
профессора Мережковского: Возвращение в Россию // Русское
слово. 1914. 17 (30) апр.) бесстрастно излагается сообщение о
письме министра народного просвещения Л.А. Кассо к КС.
Мережковскому с требованием либо вернуться к месту службы
после окончания второй отсрочки, либо подать в отставку.
171. Аноним. <В разделе «Слухи и факты»> // Русское знамя.
1914. 24 апр.
Тайн. сов. Л.А; Кассо отправляется в служебную поездку по
Казанскому учебному округу и уже сдал управление ведомством своему
старшему товарищу, заведывающему высшей школой проф. В.Т. Шевякову.
<...> Сопровождают его в объезде округа вице-директор Департамента
народного просвещения P.K. Бертольди358 и личный секретарь министра
чиновник особых поручений СВ. Муратов359.
172. Аноним. <В разделе «Говорят»> // Русское знамя. 1914.
25 апр.
<...> Кассо, как окончательно решено, посетит Казань и примет
тамошнюю профессорскую корпорацию. Попечитель Казанского учебного
округа профессор И.О. (так! — М.З.)
Кульчицкий и помощник его П.Д. Погодин выехали навстречу
министру. Эти личные посещения ЛА. Кассо, несомненно, чрезвычайно по-
283

лезны. Цель настоящей поездки — главным образом, осмотр средних
учебных заведений и знакомство с конфессиональною инородческою школой.
173. Курский. «Нечто о философии бессовестности» // Камс-
ко-Волжская речь. 1914. 25 апр.
Публицистическая статья, подводящая «философский итог»
дела Мережковского. Написана в форме диалога.
Опровергается выдвинутый одним из собеседников тезис о том, что
Мережковский —
жертва, но не болезни какой-нибудь, психической или там в области
половой сферы, а болезни чисто интеллектуального характера: жертва
философских заблуждений, <...> хулиганства в области мышления.
Роман «Рай земной» интерпретируется как философский
фундамент преступной практики Мережковского,
анализируется генезис «философии бессовестности» — из трудов
М. Штирнера360 и Ф. Ницше361.
174. Аноним. Дело Мережковского//Казанский телеграф. 1914.
26 АПР.
Бесстрастное изложение опубликованного «Русским
словом» письма К.С. Мережковского из-за границы (см.: Аноним.
Исповедь профессора Мережковского // Русское слово. 1914.
24 апр. (7 мая)).
175. Аноним. Исповедь Мережковского // Камско-Волжская
речь. 1914. 26 апр.
Со ссылкой на «Русское слово» изложение письма К.С.
Мережковского из-за границы (см.: Аноним. Исповедь профессора
Мережковского // Русское слово. 1914. 24 апр. (7 мая)).
Указывается, что письмо было адресовано министру народного
просвещения.
176. Аноним. К делу проф. Мережковского // Петербургский
курьер. 1914. 26 апр.
Вчера мать Калерии, Екатерина Коршунова, обратилась в Общество
защиты женщин с просьбой оказать ей материальную помощь.
Вчера Общество защиты детей от жестокого обращения передало
дальнейшую защиту интересов Калерии прис. пов. М.Г. Мандельштаму.
Последний обратился к казанским судебным властям с просьбой прислать
ему копии следственного материала по делу проф. Мережковского.
Мандельштам заявил:
Пока я не получу из Казани копии <...>, я никаких шагов предпринять
не могу.
284

177. Волохов Маре?62. Современные сказочки: Красная
Шапочка363// Сатирикон364. 1914. № 13. 26 апр. С. 3.
Дала мама Красной Шапочке сладкий пирог, бутылку вина и все
прочее, что полагается в таких случаях, и послала все это бабушке.
— Вот, Красная Шапочка, передай это бабушке, поцелуй ее и спроси
о здоровье. Только смотри, Красная Шапочка, не попадись ни волку, ни
профессору Мережковскому, — съедят тебя оба.
Взяла Красная Шапочка корзинку с провизией и пошла к
бабушке. Идет она лесом и видит — на скамейке мужичок сидит, «красотку»365
курит366.
— Мужичок, а ты — не волк? — спросила его Красная Шапочка.
— Какой же я волк, — обиделся он, — сама видишь, кто я такой...
А волков у нас совсем нет — здесь городской сад, а не зверинец.
— А может быть, ты — профессор Мережковский?
— Да что ты, девочка! Профессор Мережковский, по последним
газетным сведениям, теперь в Ницце, его сюда и четырехлетней не заманишь...
И пришла Красная Шапочка к бабушке и передала ей корзинку с
провизией. Та съела пирог, выпила вино и вскоре поправилась. И теперь
благодарит Бога за то, что Красная Шапочка не встретила на дороге ни
волка, ни профессора Мережковского...
178. Аноним. К делу проф. Мережковского // Русские
ведомости. 1914. 27 апр.
В кругах, близких к Министерству народного просвещения,
опровергают сообщение, что профессору Мережковскому была продлена
заграничная командировка уже после раскрытия его преступления. В
действительности Мережковскому был дан отпуск в конце 1913 года сроком на 1 год367.
179. Аноним. Казанский маркиз де-Сад//День. 1914. 27 апр.
Судебный следователь A.A. Закревский368 выезжал на ст. Сергиево и
допрашивал проживающую там Калерию и ее мать в течение 3-х дней.
Между прочим, г. Закревский предъявил Калерии найденный в
квартире Мережковского лист бумаги, на котором написаны имена 14 девочек
и 5 мальчиков. Следователь интересовался вопросом, что это за девочки
и мальчики и чьей рукой список написан. Калерия заявила, что узнаёт
почерк Мережковского и видела этот список у него в Казани. Из всего
списка лишь одна 9-летняя девочка Зина живет в Казани369. Все остальные
девочки и мальчики попали в сети г. Мережковского, когда он жил в
Крыму370. Не раз Мережковский показывал этот список Калерии,
хвастаясь своими «победами».
Г-жа К при допросе обратила внимание на лежавший на столе
следователя конверт, на котором рукою Мережковского был написан ее адрес.
Марка на конверте была иностранная. Г-жа К. попросила следователя
дать ей прочесть это письмо, но получила отказ.
После допроса полицейский врач в присутствии двух дам понятых
произвел медицинское освидетельствование Калерии.
<...> Уезжая за границу, Мережковский вынул все свои денежные
вклады из казанских и петербургских банков. По словам осведомленных лиц,
285

денег у него было 8 тыс. руб. В Петербурге он приказал Калерии сшить
мешок для денег и наполнил этот мешок сторублевыми кредитками.
180. Аноним. <В разделе «Слухи и факты»> // Русское знамя.
1914. 27 апр.
<...> Кассо самым подробным образом обозревает учебные заведения
Казанского учебного округа.
181. Аноним. Шутки Его Превосходительства: Профессор —
растлитель малолетних//Жизнь и суд. 1914. № 17. 27 апр. С. 14371.
Профессор университета — растлитель малолетних!.. Чистый храм
науки опозорен, забрызган грязью. <...> Светило казанской профессуры,
воспитатель нашей молодежи, оплот правых патриотов, оказался вдруг
самым жалким, скверным сластолюбцем, жестоким мучителем,
истязавшим несчастных детей, попавших в его цепкие руки... <...> У его
превосходительства были большие связи в Петербурге.
— Упеку! — грозил, сюсюкая, гнусный старикашка тем, кто
осмеливался ему прекословить. И действительно упекал. <...>
182. Аноним. Л.А. Кассо в Казани // Камско-Волжская речь.
1914. 29 апр.
В воскресенье, 27 апреля, на пароходе общества «Самолет» «Князь
Серебряный» прибыл в Казань министр народного просвещения ЛА.
Кассо. <...> Сегодня же предполагается отъезд из Казани.
183. Письмо попечителя Казанского учебного округа Н.К
Кульчицкого министру народного просвещения от 29 апр. 1914 г.,
№ 376.
Совершенно секретно
Ординарный профессор <...> Мережковский в бытность свою за
границею в 1903 году372 издал написанную им книгу под заглавием: «Земной
рай»373. Для характеристики тех взглядов, каковые профессором
Мережковским в этой книге высказываются, имею честь представить на благо-
воззрение Вашего Высокопревосходительства выдержки из отдельных
мест этого сочинения. Взгляды, высказанные профессором
Мережковским, с несомненностью свидетельствуют о том, что в 1903 году он
принадлежал к числу атеистов и был сторонником осуществления
проповедуемых им идеалов человеческого благополучия путем насилия374.
Если при таком мировоззрении ст. сов. Мережковскому все-таки были в
1908 году поручены профессорские обязанности в университете375, то
назначение это могло состояться лишь потому, что Министерству народного
просвещения оставалась неизвестной книга, написанная проф.
Мережковским за границею и при том не относящаяся до его прямой
специальности. Правда, во взглядах ст. сов. Мережковского ко времени его
назначения произошла с внешней стороны перемена. Он сделался защитником
начал, во многом прямо противоположных тому, что он говорил в своей
книге «Земной рай», но перемена эта столь резка, противоречие между его
286

старым мировоззрением и новым столь велико, что не может не служить
серьезным препятствием в профессорской деятельности ст. сов.
Мережковского, давая основание сомневаться в его искренности. А посему,
независимо от того тяжкого обвинения, каковое предъявлено
профессору Мережковскому прокурорскою властью, даже если бы ему и удалось
опровергнуть это обвинение на суде, я все-таки считаю, что дальнейшая
его профессорская деятельность в университете представляется
невозможною ни при каких условиях, и в силу изложенных соображений имею
честь ходатайствовать об увольнении ст. сов. Мережковского от
должности ординарного профессора Императорского Казанского университета
по кафедре ботаники376.
Далее в письме приведены выписки из гл. 10
теоретического приложения к роману «Рай земной», которая называлась
«Осуществима ли идея христианства?»; выписки доказывали
злостный атеизм автора377. Кроме того, в письмо была
вклеена вырезка из газеты «День» за 1 мая 1914 года,
предоставленная осведомительным бюро Главного управления по делам
печати МВД.
На письмо наложена резолюция министра Л.А. Кассо:
29 апреля. Согласен. Мережковский не может остаться профессором.
Увольте его от занимаемой должности с причислением к министерству.
Как раз 29 апреля 1914 года Кассо прибыл в Казань, где ему
тут же и вручили секретное письмо (поэтому резолюция
датирована тем же числом, что и письмо). Тогда-то и родился план:
уволить из профессоров, но сохранить при министерстве. Это
означало, что продолжится выплата жалованья, и
Мережковский будет находиться как бы в командировке. Это позволяло
надеяться на то, что он поведет себя правильно, т. е. не будет
откровенным с корреспондентами газет.
184. Письмо управляющего Казанским учебным округом,
ПОМОЩНИКА ПОПЕЧИТЕЛЯ П.Д. ПОГОДИНА УПРАВЛЯЮЩЕМУ
МИНИСТЕРСТВОМ НАРОДНОГО ПРОСВЕЩЕНИЯ, ТОВАРИЩУ МИНИСТРА
НАРОДНОГО пюсвЕЩЕния В.Т. Шевякову от 29 апр. 1914 г., № 377.
Совершенно секретно
При сем имею честь препроводить Вашему превосходительству
совершенно секретное представление г. попечителя Казанского учебного округа
тайного советника Кульчицкого от 29 сего апреля за № 376 по вопросу об
увольнении ординарного профессора Императорского Казанского
университета Мережковского от занимаемой им должности с собственноручной
на означенном представлении резолюцией Его Высокопревосходительства
господина министра народного просвещения378.
Письмо П.Д. Погодина было получено Департаментом
общих дел 2 мая 1914 года. Вероятно, министр, продолжавший
287

поездку по стране, поручил Погодину отправить
секретное представление Кульчицкого со своей резолюцией в
министерство к В.Т. Шевякову.
185. Аноним. Преступление проф. Мережковского: В
нотариальном архиве//Русское слово. 1914. 29 апр. (12 мая).
Судебный следователь A.A. Закревский, допрашивавший Калерию и
мать ее, Екатерину К., по делу профессора Мережковского379, обратился
в главный нотариат с требованием выдать ему копию сделки,
заключенной 14-го июня 1905 года в конторе нотариуса Катеринича между Е.К. и
проо]эессором Мережковским. По сделке этой КС. Мережковский, как
известно, принял на воспитание 5-летнюю Калерию до ее совершеннолетия.
Желая установить, не было ли каких-либо отступлений от закона в
договоре, судебный следователь весьма подробно допрашивал о нем мать
Калерии. <...> Когда председатель окружного суда сделал распоряжение
о выдаче следователю копий из нотариата, ни в одной из книг нотариуса
Катеринича за 1905 год, имеющихся в архиве, никаких указаний
относительно заключения Мережковским сделки не удалось найти.
Председатель окружного суда заинтересовался этим и затребовал все
делопроизводство нотариуса Катеринича за 1905 год. Предполагают, что сделка не
была зарегистрирована.
186. Аноним. Дело проф. Мережковского//Утро России. 1914.
29 апр.
Сестра казанского прокурора В.А. Бальц<а>, производившего
дознание по делу проф. Мережковского, обратилась в О-во защиты женщин с
заявлением, что она намерена определить Калерию на службу в
Ботанический сад, где она сможет применить свои познания по ботанике.
Предложение принято. Ведутся переговоры об определении Калерии в
Ботанический сад.
187. Аноним. Судьба жертвы проф. Мережковского //
Петербургский курьер. 1914. 29 апр.
По просьбе матери Калерии, Екатерины Коршуновой, Обществом
защиты женщин ассигновано 25 руб. на платье для Калерии.
188. Аноним. Иск к проф. Мережковскому <в разделе «Хрони-
ка»> // День. 1914. 29 апр.
Мать одной из жертв проф. Мережковского предъявила чрез пр. пов.
М.Г. Мандельштама иск к Мережковскому в сумме 25 тыс. руб.
189. Драверт П.380 Охрана детей: (Мысли по поводу дела проф.
Мережковского) //Камско-Волжская речь. 1914. 29 апр.381.
Публицистическая статья, центральной мыслью которой
является ответственность всего общества за
преступления Мережковского и необходимость именно общественного
288

(vs. государственного) контроля за благополучием детей.
Досужая публика
с наслаждением муссирует это гнусное дело, служащее ей неисчерпаемым
источником для новых и новых рассказов. И наряду с негодующими филип-
пиками по адресу профессора постоянно слышишь: «об этом давно знали,
давно говорили». Хочется спросить: что же вы делали, господа, когда
узнали в свое время об этом? Догадался ли кто из вас сообщить прокурору <...>.
Защита детства — дело всего общества. Автор сообщает об
эффективной работе Общества защиты детей от жестокого
обращения (Петербург).
190. Письмо начальника Саратовского губернского
жандармского УПРАВЛЕНИЯ382 ДИРЕКТОРУ ДЕПАРТАМЕНТА ПОЛИЦИИ (ПО
ОСОБОМУ отделу) от 29 Апр. 1914 г., № 1517.
Совершенно секретно
При сем имею честь представить Вашему Превосходительству копию
выдержки из совершенно секретного агентурного документа,
адресованного в г. Кронштадт на имя Марии Васильевны ГОРДЕЕВОЙ, и
доложить, что автор его «Димка» есть студент П курса Саратовского
университета Дмитрий Дмитриев ГУРОВ, известный Вашему
Превосходительству по донесению моему от 24-го марта сего года за Nq 42544.
Полковник (подпись)383.
К№ 1517
Выдержки из совершенно секретного агентурного документа,
адресованного «Кронштадт Михайловская улица дом Гордеева Е.В.Б. Марии
Васильевне ГОРДЕЕВОЙ».
Дата: «Саратов 26-4г14».
(Орс[юграфия подлинника)
Саратов, 25 апреля
Здравствуй, родная. Поделиться с тобой чем-либо интересным, к
сожалению, не могу. С каждым днем все более и более выдыхаюсь,
видимо, на меня действуют стоящие сейчас у нас жары. Кругом все как-то
замерло, стало слишком однообразным и серым. Быть может, это
оптический обман с моей стороны, ибо в настоящий момент мое внимание
направлено в ином направлении. (Написал фразу и чувствую и вижу, что
вышло нелепо по форме. Правда.) Вот, пожалуй, будет новостью это то,
что к нам жалует милейший Лев Аристархович Кассо. Видимо, Господь
Бог не хочет обойти нас своей милостью и ниспосылает нашему
университету счастье и радость лицезреть в стенах aima mater столь незабвенное
историческое лицо. Кассо, видишь ли, едет в Казань по поводу г-на
Мережковского, ну, оттуда заглянет и к нам, дабы примирить правых и левых
профессоров. Меня прямо в ярость приводит одна мысль, что и я, быть
может, удостоюсь этой великой милости, т. е. увижу Л.Ар. Кассо. Меня
поражает дерзость и нахальство подобных лиц. Грязные, неопрятные, они
еще смеют учить чистоплотности других лиц. Это ведь сплошной ужас.
На посещение университета Кассо я глубоко уверен, что наше
студенчество ничем не будет реагировать. Принимая во внимание лояльность на-
289
10 Золотоносов М.Н.

шего университета, Кассо, пожалуй, вздумает посетить и лекции. При
встрече как-нибудь расскажу один факт, характерный для нашего
студенчества. Писать не хочется, так как заняло бы много места и времени
(текст не имеет значения).
Да хранит тебя твой Бог. Привет Лекочке. Целую твое дорогое лицо.
Передай поцелуй и Лекочке, если она его примет.
Твой Димкаш.
191. Аноним. <В разделе «Говорят»> // Русское знамя. 1914.
ЗОапр.
<...> Кассо прибыл в Казань. Мы убеждены, что, ознакомившись с
положением вещей в университете, захваченном радикальными
краснобаями, он хоть несколько почистит вонючую жидо-кадетскую клоаку
местной профессуры385.
192. Аноним. Дело Мережковского // Камско-Волжская речь.
1914. 1 мая.
Со ссылкой на «Русское слово» (см.: Аноним. Преступление
проф. Мережковского: В нотариальном архиве // Русское
слово. 1914. 29 апр. (12 мая)) сообщается, что судебный
следователь A.A. Закревский затребовал копию нотариально
оформленной сделки от 14 июня 1905 года между Екатериной
Коршуновой и Мережковским, но оказалось, что сделка не была
зарегистрирована.
Присяжный поверенный М.Г. Мандельштам, выступающий
гражданским истцом со стороны Калерии Коршуновой,
предъявил иск к Мережковскому на сумму 25 000 руб., каковые
должны пойти на обучение грамоте, дальнейшее образование и
обучение Калерии какому-то ремеслу.
Прис. пов. Мандельштам по получении обвинительного акта
предполагает принять меры к розыску проф. Мережковского независимо от
розысков властей в этом направлении. По имеющимся сведениям, проф.
Мережковский в настоящее время выехал в Лондон.
Со ссылкой на материал: Аноним. Дело проф.
Мережковского//Утро России. 1914. 29 апр. — сообщается об
инициативе сестры казанского прокурора В.А. Бальца.
193. Аноним. Проф. Мережковский за границей//День. 1914.
1 МАЯ.
В Петербург приехал один из членов русской колонии в Ницце,
часто встречавшийся там с проф. Мережковским. Вот что рассказал он
нашему сотруднику о заграничной жизни казанского маркиза де-Сада.
В средних числах марта в Ниццу приехал высокий седой старик386 и,
не найдя места в русском отеле «Родной уголок», поселился в одной
русской семье. Часто старик — это был проф. Мережковский — приходил к
290

табль-д'оту в «Родной уголок» и познакомился почти со всеми его
обитателями. Все, конечно, знали, что проф. Мережковский — крайний правый,
но о причастности его к Охранному отделению и «романических»
похождениях в Казани и Крыму еще ничего не было известно.
Как свежего человека из России проф. Мережковского охотно
принимали, расспрашивая о том, что слышно на родине. Его можно было видеть
даже в обществе таких эмигрантов, как Плеханов387, беллетрист Роп-
шин388. Являлся Мережковский и к В.Г. Короленко389, но не застал его
дома. Всем своим новым знакомым проф. Мережковский говорил, что он
изменил свое миросозерцание, разочаровавшись в правых организациях,
и намерен примкнуть теперь к левым. Многие этому поверили, особенно
после того, как проф. Мережковский явился на похороны эмигранта-
журналиста Делина (Ашкинази)290. Он даже провожал до швейцарской
границы гроб с телом умершего журналиста.
И вдруг во французских газетах появляются перепечатки из «Дня» и
др. русских газет о похождениях Мережковского391. Отношение к нему
сразу и резко изменилось. По требованию жильцов «Родного уголка»
проф. Мережковского перестали принимать в этом отеле. Все знакомые
стали сторониться профессора. Через несколько дней в ниццких газетах392
была напечатана заметка, в которой говорилось, что арест «русского
маркиза де-Сада» зависит единственно от русских властей. <...> Дни шли за
днями, а проф. Мережковского и не думали арестовывать. И сейчас, как
известно, он находится на свободе.
Рассказывают, что Мережковский составил записку о деятельности двух
министерств, в которой излагает систему сыска в высших учебных
заведениях и разоблачает какие-то неблаговидные действия некоторых
сановников в связи с последними политическими событиями в России. Записка
озаглавлена «Моя месть русскому правительству». В письме к одному из
членов русской колонии проф. Мережковский заявляет, что записка будет
храниться в «нейтральных руках» до его ареста. В случае, если
«вероломное» русское правительство отдаст приказ об его аресте, записка поступит
в распоряжение одной левой организации, которая ее и опубликует.
На несколько дней проф. Мережковский уезжал из Ниццы, но теперь
вернулся снова и живет там в одной из вилл, близ Rue Carbone.
194. Аноним. О ком говорят? // Синий журнал. 1914. № 17.
1 мая. С. 6.
4. Щедрина393 же почтил своими писаниями Иудушка394 — профессор395
Мережковский. Он себя виновным в растлении дочери396 и других девочек
не признал. Это не растление, а напротив — «я создал взятой мною
девочке красивую жизнь, открывал перед нею широкие горизонты, возил ее за
границу, развивая ее индивидуальность и открывая ей смысл жизни и
науки». Все делалось во имя науки... Да будет благословенно имя Кассо.
195. Аноним. <В разделе «Слухи и факты»> // Русское знамя.
1914. 2 мая.
<...> При посещении Казани министр, вопреки уверениям левых газет,
совершенно не интересовался пресловутым делом профессора Мережков-
ю*
291

196. Письмо управляющего Казанским учебным округом
П.Д. Погодина министру народного просвещения от 2 мая 1914 г.,
№407.
Судебный следователь Казанского окружного суда по важнейшим
делам398 отношением от 29 минувшего апреля за № 101 сообщил
управлению округа, что постановлением его от 28 того же апреля
профессор Императорского Казанского университета Константин Сергеевич
Мережковский привлечен к следствию в качестве обвиняемого в
преступлениях, предусмотренных в 995399, 996400, 1489401, 1525402, 3 и 5 п. п. 1526403
и 1528404 ст. ст. Улож. о наказ.
Уведомляя об изложенном, судебный следователь просит сообщить ему,
состоялась ли разрешенная министерством командировка за границу проф.
Мережковскому и в утвердительном случае, куда именно он
командирован и не имеется ли сведений о месте пребывания его в настоящее время.
Сообщив г. судебному следователю имеющиеся в управлении округа
сведения о командировке проф. Мережковского, об изложенном имею
честь почтительнейше донести Вашему Высокопревосходительству405.
На письме стоит резолюция министра Л.А. Кассо,
наложенная б мая после знакомства со справкой СИ. Беллярмино-
ва от 5 мая, которая встревожила министра:
Теперь пора дать ход увольнению проф. М<ережковского> с причис-
л<ением> его к м<инистерст>ву, —
начертал Кассо.
197. М. Беседа с Л.А.Кассо//Кама (Сарапул). 1914. 3 мая.
На вопрос: не связано ли посещение Л.А. Кассо гор. Казани с
известным делом профессора Мережковского, министр сказал:
— Нет, это меня не касается, — это дело судебное406.
198. Аноним. Кассо о Мережковском. <В разделе «По Рос-
сии»> // День. 1914. 3 мая.
Изложение ответа Кассо на вопрос корреспондента сара-
пульской газеты «Кама».
199. Мар<к> Вол<охов>. Из объявлений «Нового времени» //
Сатирикон. 1914. № 14. 3 мая. С. 3.
Профессору Мережковскому
заграничный отпуск продлен на месяц...
Профессор, любящий детей, желает взять на воспитание девочку 5 —
6 лет... Происхождение и национальность безразличны...
200. Аноним. Легкомыслие. <В рубрике «Репейник»> //
Сатирикон. 1914. № 14. 3 мая. С. 6.
В городе распространился сенсационный слух о том, что вечером в
субботу в номерах «франция» на Воскресенской улице вновь произошло
292

что-то неладное. Шопотом говорили о каких-то двух жертвах...
Упоминалась фамилия профессора Мережковского. Ваш сотрудник по этому
поводу обратился к казанскому полицеймейстеру В.В. Салову. В.В.
любезно сообщил, что в указанное время он действительно посетил номера
«Франция», где у остановившегося в № 47 и не имеющего права
жительства в Казани еврея — представителя крупной торговой фирмы — застал
двух пришедших для работы на пишущей машине барышень.
И только.
И только?!! Ну, знаете, по нынешним временам один бесправный
еврей десяти Мережковских стоит.
201. Тайны профессора Мережковского: Записки девицы Кале-
рии К-ой // Жизнь и суд. 1914. № 18. 4 мая. С. 2 - З407.
Сначала идет редакционная вводка:
в редакцию журнала «жизнь и суд» доставлены «записки» жертвы
казанского профессора Мережковского, Калерии К-ой, находившейся с
6 ДО 15 ЛЕТ В ПОЛНОМ РАБСТВЕ У ЭТОГО РАЗВРАТНОГО СТАРИКА. В ТЕКСТЕ «За-
ПИСОК» СДЕЛАНЫ ЛИШЬ НЕКОТОРЫЕ ПОПРАВКИ СТИЛЯ И ОРФОГРАФИИ И
ВЫПУЩЕНЫ ОТДЕЛЬНЫЕ РИСКОВАННЫЕ МЕСТА408. ЗДЕСЬ ДАЕТСЯ КАРТИНА
ПЕРЕЖИВАНИЙ И МЫСЛЕЙ ДЕВУШКИ <...>.
Я просыпаюсь среди ночи с криком и прячусь. Мама гладит меня по
головке, целует и говорит:
— Не бойся, Карочка. <...>
Но я боюсь профессора. <...> Мама не знает, какая у него сила. <...>
Почему в Казани, где все знали про дела профессора, никто не освободил
меня от него? Ну, Грюнберг и все те женщины, которые служили у него,
те были закуплены его золотом. Профессор очень богат. Мы занимали
большую квартиру в лучшем из казанских домов, он имел дачу в Крыму,
которую продал за 14 тысяч. И хотя говорил, что дачу эту отнял у него
его брат, писатель, но это он врет. Он был жадный, скупой и копил
деньги409. У него было много студентов, которые платили ему, и еще он
получал за службу в Охранном отделении... Когда мы собирались уезжать в
Петербург, он велел сшить ему мешок для денег, на шею, выложил
огромную пачку бумажек, думаю, тысяч на пятьдесят. <...>
Ах, как я ненавидела его!.. Но я хочу вспомнить всю свою жизнь там,
в моей тюрьме, где я была как рабыня, вот как бывали у турецких
пашей. <...>
Не раз я задумывалась — убежать, скрыться, избавиться от всех
ужасов. Но думала: вот я выйду на улицу, что же дальше? Куда пойду? На
какие средства и куда уеду? Где моя мама? В каком городе, жива ли?
Я спрашивала профессора о ней. Он говорил:
— Твоя мать отказалась от тебя совсем. <...>
Я жила как в тюрьме. Женщины, которые служили у профессора,
служили ему верой и правдой, он их закупал золотом. Служащая его
Грюнберг вернулась к нему обратно, хотя он и приставал к ее 3-летней
девочке. У нее было несколько возлюбленных, и они стоили ей денег,
надо же было зарабатывать их!..
Я никогда не могла выйти одна. В библиотеку, в церковь, в магазин,
293

в университет, всюду я ходила или с профессором, или с горничной.
Подруг не было, ни к нам никто не ходил, ни меня никуда не отпускали. <...>
У меня не было своей комнаты, где бы я могла остаться одна. Я
спала в одной комнате с профессором... Редко выпадала мне спокойная ночь.
Профессор мучил меня...410 И если я противилась его желаниям, он
истязал меня. До самых последних дней он не переставал прибегать к
плетке, таскал меня за волосы.
Девять лет подавлял он мою волю, держал меня взаперти. <...> Сам
ученый, профессор, Мережковский, однако, не держал в доме ни одной
книги. Мы брали книги в библиотеке. Я не имела права выбирать книги
и приносила только то, что приказывал. А он любил читать романы про
убийства, Нат-Пинкертона411, Конан-Дойля412, Ник-Картера413. Я ничего
другого не читала и думала, что во всех книгах, какие есть на свете,
говорится только про сыщиков да и про убийства <...>
Калерия К.ш
202. Самсонов В. Письма из Казани // КамскоВолжская речь.
1914. 4 мая.
Воскресный фельетон в форме писем некой Манечке.
Ты знаешь, Манечка, уже окончательно выяснилось, что будут судить
Мережковского, а не девочку Калерию, как я прежде думала, читая
заметки в «Казанском телеграфе». Теперь даже эта газета убедилась, что
во всей «истории» с Мережковским больше всего виноват сам профессор,
а не его жертвы.
203. Аноним. Мережковский за границей // КамскоВолжская
речь. 1914. 4 мая.
Изложение содержания статьи: Аноним. Проф.
Мережковский за границей//День. 1914. 1 мая.
204. Справка делопроизводителя Департамента общих дел
Министерства народного просвещения СИ. Беллярминова415 от
5 мая 1914 г.
По справке в Первом департаменте Министерства юстиции (по 1-му
уголовному отделению) следствие о профессоре Мережковском еще не
закончено, и какое направление примет дело в настоящее время, сказать
нельзя416.
205. Фотографии проф. Мережковского и Калерии
Коршуновой//Утро России. 1914. 6 мая. С. 3.
206. Аноним. <В разделе «Хроника»> // Камско-Волжская речь.
1914. 6 мая.
Л.А. Кассо о деле Мережковского. Во время своего
пребывания в Сарапуле, перед отъездом, на пароходе, *
Л.А. Кассо принял сотрудника «Камы». На вопрос сотрудника,
294

не связана ли его поездка в Казань с делом проф.
Мережковского, Л.А. Кассо ответил:
— Это меня не касается. Дело судебное417.
207. Письмо директора Департамента полиции В.А. Брюн-
де-Сент-Ипполита418 заведующему осведомительным бюро при
Главном управлении по делам печати Н.Д. Грибоедову419 от 6 мая
1914 г., № 171036.
Доверительно
Милостивый государь Николай Дмитриевич,
Имею честь просить распоряжения Вашего Высокородия о напечата-
нии в издаваемых «Осведомительным бюро» бюллетенях
препровождаемого при сем составленного в Департаменте полиции опровержения.
Примите, милостивый государь, уверение в совершенном моем
почтении и преданности.
Подп. Брюн де Сент Ипполитт.
В газете «Речь» от 19 сего апреля напечатана под заглавием «К делу
проф. К. Мережковского» заметка, содержащая, между прочим,
утверждения, что профессор Мережковский ранее состоял агентом Отделения
по охранению общественной безопасности и порядка.
Между тем в действительности профессор Мережковский на
охранной службе никогда не состоял, никаких сведений Отделению не
доставлял и никакого касательства к охранной полиции не имел, и означенное
утверждение является сплошным вымыслом.
В е р н о: За заведующего ГХ делопроизводством Департамента полиции.
" " апреля 1914 года421.
208. Аноним. Угрозы проф. Мережковского // Русское слово.
1914. 7 (20) мая.
Департамент полиции получил вчера от профессора К.С.
Мережковского из-за границы весьма пространное и, как пишет профессор,
«последнее письмо». В этом письме Мережковский заявляет, что он больше ни о
чем просить не станет, ибо видит тщетность всех попыток получить
необходимую помощь в трудную для него минуту жизни. Далее Мережковский
разражается рядом упреков «в разрыве с ним прежних отношений» и
заявляет, что, «предоставленный самому себе, брошенный своими прежними
друзьями на произвол судьбы, он будет защищаться как сможет». — «Как
утопающий хватается за соломинку, — пишет Мережковский, — так и я
ухвачусь, но за вещь несомненно более надежную, чем соломинка».
Заканчивает Мережковский свое письмо следующими недвусмысленными
угрозами: «Но если этот утопающий все же утонет, то не один, а за ним
последуют и другие, и не только в Казани, но и в Петербурге. А затем
прощайте»422.
209. Аноним. «Последнее» письмо К.С. Мережковского //
Биржевые ведомости. Вечерний выпуск. 1914. 7 (20) мая.
Лицо, стоящее во главе одного из департаментов Министерства внут-
295

ренних дел, получило вчера из-за границы от К. С. Мережковского
весьма пространное и, как указывает сам профессор, «последнее» письмо.
Далее приводятся те же выдержки из письма, что
опубликовало «Русское слово». Заключительная фраза:
Письмо оставлено адресатом без ответа423.
210. Аноним. К делу проф. Мережковского // Петербургский
курьер. 1914. 7 мая.
В материале приводятся выдержки из письма (от 3 мая
1914 года) приват-доцента В. Иванова424 к одному из видных
правых деятелей Петербурга.
В. Иванов, как известно, является помощником профессора
Мережковского, и ему, равно как и Мережковскому, приписывается много
преступных деяний. Найдена даже карточка, на которой изображен профессор
Мережковский, одна из его жертв и прив.-доц. Иванов. Карточка эта
признана порнографической и приобщена к делу профессора Мережковского.
Выдержки из письма В. Иванова.
Мне с достоверностью известно, что многое в деле проф.
Мережковского преувеличено. Указания на жертвы профессора и подсчет их, по
меньшей мере, не имеют за собой фактического материала, а по большей
части являются измышлением досужей фантазии. Не являясь
защитником профессора как человека, я убежден, что указанные прессой
жертвы Мережковского — фикция. В самом деле их может быть и больше,
может быть и меньше, но те, на которых указывает печать, не могут
служить материалом для обвинения. Исключение представляет Калерия. Это
воистину кошмарное дело.
Насколько я понимаю, с юридической точки зрения весь вопрос
заключается в квалифицировании преступления: привлекут ли
Мережковского по статье о растлении или же только о сожительстве с малолетней.
Следствие <...> объективно шло <...> своим чередом, и, быть может,
только благодаря ему недалек тот час, когда пред обществом предстанет
процесс Мережковского как нечто реальное, осязаемое, и только тогда
фигура Мережковского как человека обрисуется во всей ее наготе. Как
ученый профессор Мережковский, несомненно, талантливый человек.
211. ПИСЬМО ТОВАРИЩА МИНИСТРА НАРОДНОГО ПРОСВЕЩЕНИЯ
В.Т. НІЕВЯКОВА ГЛАВНОУПРАВЛЯЮЩЕМУ СОБСТВЕННОЮ Е.И.В.
КАНЦЕЛЯРИЕЙ) от 8 мая 1914 г., № 2002.
Имею честь препроводить при сем к Вашему
Высокопревосходительству 1 статью для внесения в проект Высочайшего приказа по
гражданскому ведомству вместе с установленными ведомостями.
За министра народного просвещения товарищ министра
В. Шевяков.
Директор Департамента общих дел> Н. Вестман425.
296

212. Проект статьи для включения в Высочайший приказ по
ведомству Министерства народного просвещения от 8 мая 1914 г.,
№ 2002426.
Увольняется: ординарный профессор <...> статский советник
Мережковский — от занимаемой должности по случаю причисления к
Министерству народного просвещения. <...>
Вице-директор Департамента общих дел А. Даев437.
Делопроизводитель Ф. Моисеенко42*429.
На проекте две надписи — синим карандашом: «Вые. пр. 19 мая
№ 32» и красным карандашом: «Имеется секр. переписка».
213. Шнульц В. Письмо в редакцию // Синий журнал. 1914.
№ 18. 8 мая. С. 8.
Господин редактор!
С болью в сердце мне пришлось прочесть в газетах, как
безнравственный профессор Казанского университета К. С. Мережковский жил со
своей приемной дочерью Калерией, девушкой или, вернее, девочкой
безусловно красивой, нравственной и доброй.
Если бы она была ему чужая, то я, конечно, не делал бы никакого
активного выступления, но она... (о!) его дочь!!! (хотя бы и приемная). И вот
благодаря этого430 я считаю своим нравственным долгом, считая себя
защитником всех угнетенных и оскорбленных, сделать через посредство Вашего
уважаемого журнала предложение Калерии стать моей женой (законной).
Я человек с большими средствами и могу сделать жизнь ее
роскошной и прекрасной431.
Владимир Шнульц
Москва, 26 апреля 1914 года.
214. Аноним. Увольнение Мережковского. <В разделе
«Петербургская хроника»> // Русские ведомости. 1914. 9 мая.
Передают, что Министерство народного просвещения уволило
профессора Мережковского432.
215. Яблоновский Сергей. О «последнем» письме433 проф.
Мережковского//Русское слово. 1914. 9 (22) мая.
Размышления публициста об известных фактах.
Одно голое преступление проф. Мережковского страшно, но,
повторяю, оно одно не позволяет еще нам ответить на вопрос: только ли
возмущаться или можно и жалеть этого палача-сладострастника?
В профессоре Мережковском сразу созрел великолепный план
спастись, оплетя своей паутиной целый ряд людей, в руках которых находится
его судьба.
Профессор Мережковский откровенно шантажирует. Он требует,
чтобы власть покрыла его тяжкие преступления, чтобы игнорировала она
интересы потерпевших <...>.
297

Публицист надеется на то, что Мережковский никого не запугает и
будет наказан по закону.
216. Аноним. О-во защиты детей о деле проф.
Мережковского//Петербургский курьер. 1914. 9 мая.
Вчера состоялось заседание Общества защиты детей от жестокого
обращения. Председательствовал сенатор H.H. Герард. Заслушан был
доклад о деле профессора Мережковского. Общество защиты детей
поручило участковому попечителю г. А.Н. Ставскому434 произвести по делу
Мережковского дознание. А.Н. Ставский отправился в Сергиево к
матери Калерии, где расследовал все дело и сообщил во вчерашнем своем
докладе все, что уже известно из газет по этому делу. Докладчик <...>
поделился еще теми впечатлениями, которое435 произвела на него и мать
Калерии, Коршунова, сама Калерия и ее сестра.
Далее состоялось обсуждение вопроса о том, должно ли
Общество принимать участие в судьбе Калерии. Присяжный
поверенный П.А. Блок436 заявил, что цель Общества —
защищать детей от жестокого обращения, а Калерия сейчас от
такого обращения защищена, поскольку находится у
родственников. Следовательно, вмешательства Общества не требуется.
Однако сенатор H.H. Герард не согласился с этим мнением, по
его мнению, Общество «должно принять горячее участие в ее
судьбе». В результате за основу решения была принята точка
зрения Герарда, и было постановлено ходатайствовать об
установлении опеки над Калерией.
Затем был заслушан доклад по делу полковника Б.
Несколько времени тому назад в Общество защиты детей стали
поступать анонимные письма о том, что дочь некоей Л. — Мария, 13-ти лет,
подверглась насилию в квартире полковника Б. Дело это было поручено
участковому попечителю, расследованием которого действительно установлено
было, что Марию Л. обманным образом заманили в квартиру к полковнику
Б. За квартирой полковника Б. было установлено наблюдение и замечено,
что Б. часто приводил на свою квартиру молодых девочек. <...>
Допрошенная комиссией Мария Л. подтвердила факт своего сожительства с г-ном Б.,
но при этом заявила, к удивлению лиц, занимавшихся расследованием этой
грязной истории, что она, Мария Л., никаких жалоб и никаких обвинений
к г. Б. не предъявляла. Ввиду выяснившихся обстоятельств этого дела Об-
во постановило учредить усиленный надзор за квартирой полк. Б.
217. Аноним. По стопам Мережковского//Утро России. 1914.
9 МАЯ.
Сегодня состоялось заседание правления О-ва защиты женщин.
Общество решило принять участие в судьбе жертвы проф.
Мережковского Калерии, назначив над ней опеку. Опекуном избран прис. пов.
Мандельштам.
298

После решения судьбы Калерии Общество заслушало доклад о
похождениях полковника Березинского437, совершившего ряд таких же
поступков, как и проф. Мережковский. Между прочим, Березинский
растлил 13-летнюю девочку Л. и заманивал к себе на квартиру других
малолетних девочек с гнусными целями. Когда похождения Березинского
стали достоянием гласности, он скрылся из Петербурга. Общество
защиты женщин решило учредить за его квартирой наблюдение438.
218. Записка, составленная в секретарской части
Департамента полиции 9 мая 1914 г. (без регистрационного номера).
Письмо профессора Мережковского, упомянутое в настоящей
газетной вырезке439, в 9-е д<елопроизводст>во не поступало440.
219. Аноним. К делу проф. Мережковского // Речь. 1914.
10 (23) мая.
8 мая в заседании Общества защиты детей был заслушан доклад
А.Н. Ставского. <...> Девочка эта проживает в настоящее время в Сергие-
ве с матерью, отчимом и сестрой. Калерия производит впечатление
развитой девочки. Ей около 15 лет. Докладчик находит, что следует принять
меры к материальному обеспечению жертвы проф. Мережковского. О
преступлении проф. Мережковского докладчик рассказывает на
основании письма прис. пов. М<андельштама>, которому мать Калерии
поручила первоначально вести это дело. Сведения, изложенные в этом письме,
в значительной своей части уже были опубликованы в печати. Прис. пов.
М. указывает, что мать Калерии выдала проф. Мережковскому
расписку о получении ею 2500 руб. с заявлением, что не имеет никаких
претензий, причем получила только 500 руб. Находя, что мать Калерии
поступила неправильно, прис. пов. М. вернул ей доверенность, выданную на
ведение дела.
Далее описывается обсуждение доклада Ставского и
излагаются точки зрения прис. пов. П.А. Блока и H.H. Герарда.
220. Аноним. В Обществе защиты детей // День. 1914. 10 мая.
О заседании Общества защиты детей 8 мая 1914 года. Со
слов Ставского указано на то, что Калерии необходима
материальная и лечебная помощь ввиду того, что у Калерии расшатаны
нервы.
221. Аноним. Поездка Л.А. Кассо // Русское слово. 1914.
11 (24) мая.
Сегодня вернулся из своей поездки министр народного просвещения
Л.А. Кассо. Согласно плану своей поездки, он интересовался главным
образом положением и жизнью народных школ. Во время поездки не был
затронут совсем вопрос о деле проф. Мережковского.
299

222. Кубарь. Эхо дня//Петербургский курьер. 1914. 11 мая.
Департамент полиции сообщает, что профессор Мережковский на
охранной службе не состоял. Само собою разумеется, что сообщениям
газет441 о нахождении профессора на охранной службе никто серьезного
значения не придавал. Бескорыстие казанского профессора стояло вне
всяких сомнений, ибо весь город знал, что Мережковский за
выслеживание своих товарищей по службе никакого жалованья не получал, а делал
это совершенно gratis442.
223. Аноним. К делу Мережковского // Камско-Волжская речь.
1914. 11 мая.
Сообщение из Петербурга об обсуждении в Обществе
защиты детей от жестокого обращения вопроса о Калерии
Коршуновой. Докладчиком был г. Огавский, специально ездивший
в Сергиево по поручению Общества. Его впечатления:
Отец Калерии — пьяница. Мать — очень симпатичная и добрая
женщина. Сама же Калерия производит впечатление интеллигентной
девочки. Интересуется ботаникой.
Прис. пов. Мандельштам, взявшийся сперва за ведение дела от
имени матери Калерии, но затем отказавшийся вследствие соглашения
своей доверительницы с проф. Мережковским, предложил отделить
девочку от родителей, взяв ее под покровительство Общества.
Это предложение вызвало долгие прения. Решение было
таким: ходатайствовать об установлении опеки над девочкой,
причем попечителем должен быть назначен присяжный
поверенный Мандельштам.
После решения судьбы Калерии Общество заслушало доклад о
похождениях полковника Березинского, совершившего ряд таких же
поступков, как и проф. Мережковский. Между прочим, Березинский
растлил 13-летнюю девочку Л. и заманивал к себе на квартиру других
малолетних девочек с гнусными целями. Когда похождения Березинского
стали достоянием гласности, он скрылся из Петербурга.
Далее излагается опровержение Департамента полиции:
Мережковский
на охранной службе никогда не состоял, никаких сведений Отделению не
доставлял и никакого касательства к охранной полиции не имел.
224. <Фото К. С. Мережковского с комментариев // Огонек443.
1914. № 19. 11 (24) мая. С. <17>.
Мережковский в течение целого ряда лет систематически развращал
несчастного ребенка, держа его как животное и подвергая жестоким
истязаниям. С началом следствия преступник скрылся за границу.
Остается пока недосягаемым.
300

225. Тайны профессора Мережковского. Записки девицы Кале-
рии Кой//Жизнь и суд. 1914. № 19. 11 мая. С. 2 - 4Ш.
Только здесь, в Петербурге, узнала я, что есть Пушкин, Лермонтов,
Л. Толстой, Гоголь. Дали мне читать Чехова. Видела я еще у
профессора его книгу «Рай земной», но читать ее не читала. И вообще ничего я не
читала такого, где описывалось то, что Мережковский делал со мною и
с другими девочками. Он только нередко рассказывал мне, хвастался, что
вот у него в Крыму, на даче, было десятка два девочек и мальчиков445 и
что он с ними так же вел себя, как и со мной, и что все на свете это
делают, и все это так и должно быть, и что я — дура, если упрямлюсь, и что
напрасно я буду противиться и доводить себя лишь до лишних побоев.
Мне показывали потом список этих детей...
<...> Вот теперь, когда я выбралась, по счастливой случайности, из
этого адского плена, я думаю, почему этот развратный, безбожный
старик не давал мне читать ничего такого стыдного? И думаю — верно, он
хотел сохранить меня только для себя, прятал от всех, даже от товарищей
своих, когда те изредка приходили к нему и запирались. Он думал,
верно, что если я узнаю все, то могу с кем-нибудь сбежать, найти лазейку. <...>
Я долго, целыми годами, жила как в тумане. Плохо спала ночью, всегда
издерганная446. Долго я не понимала, что такое делается у нас, и что я
такое, и что такое он, и что значит вся эта жизнь. Ведь с шести лет я
росла, видя только его, в его власти, а он — сила447. Его боятся все, не
только я, и у меня нет ни матери, ни дома, ни денег, ни друзей. Господи,
почему я такая несчастная и кончится ли эта жизнь?
Особенно ненавидела я старика по ночам, когда он не давал мне
покою. Нервы расшатались, и злоба росла. Я стояла над ним448. Диким
зверем449 казался он мне. И не раз я хотела отравить его... Но не хватало,
видимо, решимости, да и яду не было под руками...
Его власть показалась безграничной, и он — лютым зверем, которого
не осилить. И еще боялась я тюрьмы, боялась сыщиков, боялась всего, о
чем читала в книгах. Я была как забитая, загнанная мышь, которой нет
ниоткуда спасения...
Среди ночи вдруг раздались дикие крики моего мучителя. Он бился,
как в судороге, и с воплем просыпался от сна.
— Кара! — стонет он, — меня преследуют враги, спаси меня!
И я, маленькая девочка, которую этот старик мучил целые годы,
успокаивала его.
— Где ты видишь врагов? Никаких злодеев нет.
Поила его водой, вином и успокаивала. Часто профессору мерещилось
все то, что на ночь я вычитывала ему из Нат Пинкертона и Ник Картера.
Такой ученый, богатый и сильный450, а боится того, чего даже и я не
боялась. Эти романы действовали на профессора сильно, а ничего другого он
не читал. Но я знаю, что он был хороший профессор, студенты его
хвалили, и у него много занималось студентов, и он сочинял ученые книги.
Мережковский был жестокий, скупой, развратный старик, но и
трусливый451. Когда он чего-нибудь боялся, он делался хуже ребенка, и нам было
смешно видеть его в таком виде. В последнее время он все жаловался:
— Кара, мои враги погубят меня!
И когда раздавался звонок, он убегал в кухню и запирался, а меня
301

высылал сказать, что профессора нет дома. Прятался за дверь, как
маленький, цеплялся за мое платье и шептал:
— Кара, спаси меня от врагов! Не пускай их! Не пускай! Спрячь меня!..
Он запирался на кухне, в комнате горничной и прислушивался
оттуда — кто пришел. Он был как помешанный. Но все это проходило, и
профессор опять хвастался своей силой и деньгами; опять требовал от меня
беспрекословного исполнения своих желаний и опять пускал в ход
плетку. Жестокий, ненавистный старик! Как он чувствовал мое бессилие!
Когда я грозила ему, что сделаю с ним что-нибудь, он смеялся и говорил:
— Не посмеешь, Кара! Ничего ты со мной не сделаешь!
И только боялся, чтобы я ничего не рассказала кому-нибудь о его
насилиях надо мною, о тех ужасах, которые он творил целые годы,
когда я была еще совершенным ребенком.
Помню, как-то мне удалось увидеть сделанный у нотариуса договор;
он был написан на "бланке; не помню точно его содержание, но в нем
говорилось, что Мережковский обязывается дать мне приличное
воспитание и образование и содержать, пока мне не исполнится 21 год. Мама
говорит, что договор был заключен у петербургского нотариуса Катери-
нича, что она подписала его, но копии себе почему-то не взяла. <...>
Без ужаса я не могу вспомнить о нем. Доктор, который
свидетельствовал меня, сказал маме:
— Благодарите Бога, что она вышла из этого ада здоровой, только
нервы разошлись, но это дело поправимое. Могло быть хуже!..
Я хоть и жила все годы в темноте, но уже стала много понимать и
защищалась, как могла. Он стал говорить:
— Слушай, Кара, я женюсь на тебе!
Проклятый старик. Здесь, в Петербурге, когда меня отыскали мама
с тетей, Мережковский говорил им:
— Я думал: вот я, как столетний дуб, и она, как плющ вокруг дерева452.
Проклятый старик! Он дня не может прожить, чтобы не лгать.
Я защищалась. Но что может сделать маленькая девочка против еще
крепкого мужчины. Ему 59 лет, он совсем бодрый старик. Чего ему стареть!
Он очень следил за своим здоровьем и требовал, чтобы стол был самый
лучший, и мы должны были заботиться о том, чтобы мясо было хорошее,
не было в нем жилок, и масло свежее, и все приготовлено хорошо. Иначе
следовали крики, он срывался с места и уходил в клуб обедать. <...>
Я грозила убежать, что-нибудь сделать с ним, с собой. Но он или
смеялся, или кричал и бил. А то, бывало, успокаивал и говорил:
— Вот погоди, Кара, я тебя выдам замуж за своего сына!
И все он врал. Сын никогда не приезжал в Казань, и профессор не
виделся с ним. Говорят, что его сын, студент, очень бедствует в
Петербурге, так как отец не дает ему ни гроша, и вообще они не имеют ничего
общего. У профессора есть жена453. Она, кажется, теперь в Тифлисе. Это
была целая драма. Однажды прибегает из университета служитель и
говорит, что профессор требует меня к себе.
— Приехала жена профессора Мережковского, ворвалась в аудиторию
и устроила большой скандал!
Она сначала была у нас, узнала, что профессор в университете, и
отправилась туда. Кричала там, и слышали другие:
— Ты ее сделал несчастной!454
302

Профессор приказал мне войти в дом, а сам спрятался за углом и
велел, чтобы я разузнала — не вернулась ли его жена, и если путь
свободен, то махнула бы из окна платком. Профессорши не было, и я подала
условленный сигнал.
Однажды, года три назад, она приезжала в Казань.
— Это мой самый главный враг! — жаловался мне профессор, — я
боюсь ее как огня!
И несколько дней после этого прятался он, пока не поверил в то, что
жена уехала из Казани. Впоследствии я узнала, говорили, что профессор
обесчестил и свою дочь, когда она была еще маленькой девочкой455, и что
жена Мережковского приезжала в Казань по этому самому поводу. Какой
низкий человек!
<...> Мало того, что в доме я исполняла все, что требовалось от меня,
профессор последние годы заставлял меня работать и в университете, в
его ботаническом кабинете. И это было мое любимое занятие; я
отдыхала за этой работой, очень любила разбираться в растениях, сушить и
приготовлять их, разбирать по категориям; профессор обучил меня писать по-
латыни, ѵСя стала хорошо разбираться в лишайниках и даже открыла
несколько новых видов в Крыму, куда мы часто ездили; Мережковский
один из видов назвал переделанным из моей фамилии именем...456
Жили мы с ним и за границей, куда его посылали в командировку.
Две зимы ко мне ходила учительница-немка, кроме того, жили в
Германии, и потому я говорю по-немецки. Но обучения настоящего профессор
не дал мне. В его работы, видно, не входило делать из меня развитую
девушку; ему на руку была забитая, темная, ничего не знающая и не
понимающая дурочка, которая не могла бы раскрыть всех его дел <...>
такою дурочкой я долго и росла, пока сознание <...> не проникло в мои
мысли! Этому способствовали и мои встречи в университете со
студентами, хотя и на глазах профессора и под опаской, так как он внимательно
следил, чтобы кто-нибудь не открыл мне глаз. Но все-таки я и сейчас не
могу понять, как это студенты, такие отзывчивые, храбрые, ничего не
сделали для меня, не заступили, целые годы знали и терпели такое
насилие над беззащитным человеком! Этого я не понимаю! Или, может быть,
они правы, всякому своя рубашка ближе к телу.
<...> Не только в Казани, но и за границей, и в Крыму профессор
держал меня вдали от всех, и сам ни с кем не сходился. Я не смела ни играть,
ни гулять с другими детьми. Здесь, в Петербурге, воспитанница моей
мамы, которая служила у важных господ, говорила, что ей передавала
одна генеральша, что она видела за границей Мережковского со мной, и
они все удивлялись, что «дед с внучкой» такие нелюдимые.
<...> Почему я сама не закричала громко, на всю улицу, о насилии? Я
боялась Мережковского, когда была маленькой, и мне было стыдно457,
когда я стала понимать, что все это значит. <...> Я призналась во всем
только перед самым отъездом из Казани Поповой, которой профессор
наговорил, будто я забеременела от студента Алепанова158. Гнусная ложь!
Рассказала я еще и горничной Балахонцевой. Но та, оказывается, за два года, что
служила у них, все знала. Знала и молчала. А все из-за денег, все из-за
денег! Ведь и Грюнберг, которая отмстила Мережковскому, сообщив обо
всем сюда, в Петербург, моей матери, эта Грюнберг вернулась к
профессору, а ведь он приставал и к ее 3-летней дочери — что же все это такое!..
303

Но богатый Мережковский был скуп. Он совсем не заботился о том,
как я одета. И только когда уже белье и платье были в отрепьях, что и
не починить их, скажешь ему об этом, он бросит гроши, лишь бы как-
нибудь отделаться459. Совсем не следил за мною. Только всегда смотрел,
чтобы зубы были в порядке, и чуть что — заставлял чинить. У меня один
зуб даже золотой. Мама говорит, что и когда брал меня на воспитание, то
спрашивал, хороши ли у меня зубы...460
Редко и только в последний год водил меня Мережковский в театр;461
больше он любил кинематограф, где показывали картины вроде Нат
Пинкертона462. Только здесь, в Петербурге, я на этих днях видела
хорошую пьесу «Царь Эдип»463. Сотрудники газет, которые теперь бывают у
нас, достали нам ложу, и я была в театре464 вместе с сестрой, тетей, ее
дочерью и бывшей воспитанницей мамы; сотрудники газет привезли мне
конфекты, такие любезные. Они пишут откровенно и много правды о
профессоре. Вот будь они в Казани, не побоялись бы даже
Мережковского. Что он им может сделать!
Пьеса такая хорошая, что я плакала465. И подумать — этой пьесе, как
мне сказали, больше двух тысяч лет. Бедный Эдип! он не знал, что делал:
убил отца и женился на матери. Так он сам себя наказал, выколов глаза.
А Мережковский знал, что делал, опозорив собственную дочь,
несколько десятков чужих девочек, и не покончил с собой, и еще на свободе, и,
верно, останется и будет хорошо жить — сильный и богатый. Есть ли
после этого правда на земле?î466
Мережковский писал маме из-за границы, что он хочет взять маму к
себе в экономки на 50 руб. в месяц и чтобы прекратили дело. Какой
хитрый! Он думает, что если бедная мама взяла у него пятьсот руб. и дала
расписку за 2 тысячи, что я будто все налгала на него, — так мы и
прекратили дело!
Калерия К467
226. Аноним. Новое о проф. Мережковском // День. 1914.
15 МАЯ.
Сотрудник газеты беседовал с одним из общественных
деятелей Казани, участником Всероссийского съезда по
общественному призрению (Петербург, 11 — 16 мая 1914 г.).
<...> Никакого общественного значения в Казани Мережковский не
имел. Влияния и того меньше. Как попал в профессуру этот безусловный
психопат, надо только удивляться. Если он и был известен, то только в
тесном кружке профессоров. Вообще же он вел замкнутую, одинокую
жизнь, всех избегал, и никто его бояться не мог. Я далек от правых
организаций, но и те, как мне кажется, мало знали его <...>468.
227. Из выступления члена Государственной Думы Новикова
2-ГО469 НА ОБСУЖДЕНИИ ДОКЛАДА БЮДЖЕТНОЙ КОМИССИИ ПО СМЕТЕ
РАСХОДОВ на 1914 г. Министерства народного просвещения470.
Заседание 85, 16 мая 1914 г.
Второе, г. г., поистине трагическое явление в жизни нашей
университетской профессорской корпорации, это — чрезвычайное обилие доносов.
304

Мне мерзко, г. г., говорить здесь о личных качествах проф.
Мережковского, но я обязан удостоверить, что этот господин угрозой доносов, о
которых он теперь пишет высокопоставленным лицам как о своих
патриотических заслугах (смех слева), держал в страхе большинство
профессорского состава. Те же профессора, которые осмеливались ему
сопротивляться, как, например, проф. Мейер в прошлом году и проф. Фирсов и
Зе<й>лигер в этом году, несмотря на крупные научные заслуги,
получили преждевременные отставки. <...> Роль тайного вершителя судеб,
негласного ректора, которая в Казани принадлежала проф.
Мережковскому, начинает намечаться, г. г., и в других университетах471.
228. Записка секретарской части Департамента полиции,
16 МАЯ 1914 Г. (БЕЗ РЕгаСТРАЦИОННОГО номера).
В<есъма> срочно
Секретарская часть просит все делопроизводства отметить на сем же
<листе>, не поступило ли упоминаемое в газетной вырезке472 письмо
Департаменту полиции от профессора К.С. Мережковского.
«16» мая 1914 г.
И. д. секретаря (подпись)473.
229. Записка общего журналиста Департамента полиции
С.А. Васильева от 16 мая 1914 г.
Письмо профессора Мережковского, упомянутое в настоящей
газетной вырезке, в общий журнал Д<епартамен>та полиции не поступало474.
230. Грюнберг Мария475. В плену у Мережковского: (Письмо в
редакцию) //Камско-Волжская речь. 1914. 18 мая.
Сославшись на публикацию записок Калерии Коршуновой
в журнале «Жизнь и суд»476, автор письма заявляет о клевете
на себя и излагает собственную версию случившегося. В
записках Калерии Кой
имеются утверждения в высшей степени для меня обидные и
несправедливые. Там говорится, что я была закуплена деньгами проф. М.,
выражается удивление, почему я раньше не позаботилась о спасении Калерии и
жила у проф., несмотря на то, что он покушался на мою дочь.
В 1910 году я очутилась в Риге без всяких средств к существованию:
муж мой был без должности, и у меня на руках была 3-летняя дочь. Нас
буквально одолевала нужда, я тогда обратилась к проф. М. в Казань, у
которого жила раньше, с просьбой взять меня на службу в качестве
экономки. Как мне трудно было к нему ехать, один Бог знает. И приехала я
с условием остаться на 1 год. Но, не доживя года, ввиду трудности и
неприятности службы у проф. Мережковского, я объявила в газетах, что
ищу должность; но уйти не пришлось, т. к. я должности не нашла.
Материальное мое положение было очень тяжелое, я получала всего 12 руб. в
месяц жалованья, из которых М. вычитал деньги, высланные в Ригу на
проезд. В декабре 1910 года я обнаружила покушение проф. на мою де-
305

зочку: возмущение мое было велико, но я не знала, что делать <...>; я была
совершенно одна, не имела никого знакомых в Казани, кроме того, я была
несмела, неопытна и непрактична, плохо говорила по-русски.
Объяснения с проф. были бурны. Он умолял меня простить его,
говорил, что в Америке случилось с ним какое-то несчастье, и с тех пор
он стал невменяем, он божился и крестился, что подобное не повторится <...>.
В начале 1911 года Мария Грюнберг водила дочь на
освидетельствование, которое показало, что повреждений гениталий
не было. Подавать заявление в полицию Грюнберг не стала.
В 1911 году профессор уехал за границу на год. Я в это время
вызвала мужа в Казань. Муж <...> скоро захворал, пролежал больным 10
месяцев и умер здесь в 1912 году в Шамовской больнице от скоротечной
чахотки. И опять я осталась с девочкой без куска хлеба, без должности
и с долгами, сделанными во время болезни мужа. Тут я обратилась к
проф. за границу за помощью, прося выслать мне 50 руб. в счет
жалованья вперед. А по приезде его я снова поступила к нему. Прожила я у
него почти год, имея с ним в течение этого года постоянные
неприятности. <...> Когда я ушла от проф., у меня было 20 руб. денег; не будь
добрых людей, которые определили меня на должность и оказали
материальную поддержку, я не знаю, что бы стало со мной. Из всего
вышеизложенного видно, что только крайняя нужды, болезнь и смерть мужа,
отсутствие знакомств, невозможность найти другое место, заставляли меня жить
у проф. Мережковского.
Я не могла вмешаться в отношение прос]>ра к Каре и явиться ее
спасительницей просто потому, что она с жалобами на профессора ко мне не
обращалась, да и кроме того, я видела, что она находится в полнейшем
подчинении у проф-ра. Влияние его на Кару было неограниченно. Мне
приходилось испытать много горьких минут по поводу жалоб и
пересказов Калерии на меня проф-ру.
Где же мне, неопытной, не имеющей знакомств и связей, было
бороться с Мережковским. Он запугал не только меня, прислугу, служителей,
постоянными ссылками на свою дружбу со Столыпиным и местным
губернатором Стрижевским, но и людей более независимых и стоявших
высоко. Ведь его отношение к Каре было известно в университете, все-таки
он пользовался там большим влиянием. Все же я при первой
возможности, как только узнала, что Кара жалуется на свою судьбу и
желает вырваться из рук проф., сделала все возможное для ее спасения. При
этом рисковала собственным спокойствием и пренебрегала опасностью
мщения <...>.
231. Тайны профессора Мережковского: Записки девицы
Калерии К-ой//Жизнь и суд. 1914. № 20. 18 мая. С. 7 - 9477.
Я хочу помочь маме. Но что я знаю, чему меня обучил
Мережковский? Ну, я хорошо знаю по ботанике. Если бы только можно было
найти здесь эту работу, которую я люблю.
Но ведь столько шуму газеты пишут каждый день. И много не так,
как было, но много и верного. Когда читают, мама плачет, сестра плачет,
306

и я реву. Всем дело до меня, все допрашивают, даже свидетельствовали,
при чужих людях, все подробно дознавались. Так стыдно! Когда
приезжаем мы в город к тете, в меблированные комнаты, все жильцы
оглядывают, норовят в дверь заглянуть, как на зверя. <...> Господи, что у них в
мыслях! Хочется мне скрыться, уехать куда-нибудь, где бы не знали, кто
я и что было со мной <...>.
И в договоре, и в письмах к маме Мережковский заявлял, что я
получу хорошее воспитание и образование, а между тем до 9-ти лет он ничему
не обучал меня. Были кое-какие детские игрушки, но ни учительниц, ни
бонн не было, и я все время проводила (когда Мережковский уходил по
делам) или одна, или с прислугами. Только с 9-ти лет, в течение трех лет,
к нам ходила барышня, окончившая гимназию, и обучала меня читать,
писать, арифметике, Закону Божию и другим предметам. Но потом мы
стали выезжать надолго в Крым, в Ревель, за границу, и учение мое
кончилось. Занималась я некоторое время, с 7-ми лет, с экономкой Грюнберг (она
эстонка) немецким языком и научилась болтать; но потом позабыла, так
как мы все время разъезжали, а вот уже года три я непрерывно, каждый
день, с 11 утра до 6 час. вечера, работала не покладая рук, и все время на
ногах, в университете, в ботаническом кабинете. Туда приносили нам
завтрак, и я возвращалась домой только к вечеру вместе с профессором.
<...> Я вставала рано утром и должна была все приготовить для
профессора. Он пальцем пошевельнуть не хотел. Я должна была умыть и
одеть его, точно маленького, все приготовить — он никому другому
этого не позволял, — распорядиться по хозяйству, так как в последнее время
у нас не было экономки, все убрать, а квартиру Мережковский снял
большую, и накормить старика. В 11 час. утра мы уходили в университет. Там
я сушила, сортировала, наклеивала, распределяла препараты
лишайников, надписывала по-латыни ярлычки. Работы было много <...>.
Постоянно возилась с лишайниками, собирала их и, приготовляя, рассматривала
под микроскопом и проч., я знала в этом деле, пожалуй, больше, чем они
(лаборант и студенты. — М.З.); часто было столько работы, что голова шла
кругом, и даже профессор, не любящий раскошеливаться, <...> заявил, что
он заплатит мне за это 15 руб. Но торжественное обещание долго
оставалось обещанием. Только здесь, в Петербурге, после настойчивых просьб
и требований, удалось получить с него эти 15 руб. <...>
По-видимому, Мережковский был хорошим профессором. Я
слышала не раз аплодисменты студентов в аудитории на его лекциях и
слышала, как студенты говорили, что он хорошо читает лекции. Но он был
строгий и много требовал от студентов и часто резал их <...>. Мережковский
читал лекции и в Ветеринарном институте. Лаборантом у него был его
друг Иванов, и с ним он всегда о чем-то шушукался; Иванов много
заботился, чтобы спасти профессора от каких-то врагов. Часто бывали у нас
еще друзья Мережковского, профессор Залесский, врач земской
больницы Засецкий и др. Бывал и губернатор, который недавно умер478. Он
благоволил к Мережковскому, и профессор нередко бывал у него. Новый
губернатор479, видимо, не жаловал профессора, и Мережковский уже не
посещал губернатора <...>.
Когда был жив министр Столыпин, Мережковский нередко получал
из Петербурга письма и отвечал на них. О чем была переписка, я не знаю.
<...> Я даже не знала, где он служит и почему все городовые, вся полиция
307

отдают ему честь на улице, и почему с полицеймейстером480 он хорошо
знаком, и все боятся его, и всем он грозит, и всех, кого хочет —
профессоров и студентов — может удалить. Когда я задумывалась, как мне уйти
из моего плена, я соображала:
— Вот подойду к полицейскому и скажу, чтобы освободили меня...
Но сейчас спохватывалась: но ведь все отдают честь, видно, он имеет
какую-то власть... <...> Да разве я одна боялась Мережковского?481 Вот тот
же самый студент Алиманов, который, видно, хорошо относился ко мне
и советовал мне уйти от профессора, не решился, однако, что-нибудь
сделать для этого. И только тогда, когда професор стал преследовать его, то
пригрозил:
— Если только он что-нибудь мне сделает, я все открою!..
Далее Калерия описывает конфликт Мережковского со
студентом Алемановым. Узнав, что Алеманову нечто известно о
Калерии, Мережковский серьезно поговорил с ним, после чего
стал распускать слухи, что будто студент Алиманов приставал ко мне
(т. е. к Калерии. — М.З.) и будто у нас была связь со всеми
последствиями. Эта гнусная ложь волновала меня. Я не хотела, чтобы Алиманов
подумал, будто я участвую в распространении ее, и я захотела повидать его
и выяснить правду.
С помощью горничной встреча Калерии и Алеманова наедине
устроилась: Калерия пошла в сопровождении горничной
якобы в магазин, а на самом деле — на квартиру к Алеманову. По
старому адресу он не проживал, пришлось идти в университет,
чтобы узнать новый адрес студента. В университете Калерию
увидел лаборант Мережковского Иванов, который догадался
о том, куда втайне от Мережковского ходила Калерия. Встреча
с Алемановым состоялась, Калерия объяснила студенту все
обстоятельства дела. Тем временем Иванов донес
Мережковскому о том, что за его спиной состоялся разговор его
«воспитанницы» с опасным студентом. Мережковский схватил
собачью плетку и побежал искать Алеманова, чтобы его избить.
Но Алеманов не попадался.
Три дня носил с собой плетку Мережковский, но на Алеманова все не
наталкивался. Потом повесил плетку в ботанический кабинет и приказал
университетскому сторожу Ивану:
— Когда кто будет ломиться в дверь или спрашивать барышню, лупи
его этой плеткой по чем попало!
Сторож отказался, боясь ответственности.
Жили мы лет семь в плохой квартире, около толкучки. Приятели
профессора все пеняли ему:
— И чего ты поселился в такой трущобе — денег жалеешь, что ли?
Платили мы за нее 38 руб. Нынешней зимой прсфессор снял хорошую
308

квартиру в доме дворянства, за сто руб. в месяц, и стал заводить
обстановку. Купил ковры, портреты, мебель, рояль за 500 руб., а я все
обдумывала побег...
Калерия К.
232. Из выступления члена Государственной Думы И.В.
Титова на обсуждении доклада бюджетной комиссии по смете
расходов на 1914 г. Министерства народного просвещения.
Заседание 88, 19 мая 1914 г.
Наука, ученость у нас «не в авантаже обретаются», и университеты,
вместо того чтобы являться рассадниками культуры, являются
свидетелями таких фактов, какие были в Казанском университете с проф.
Мережковским <...>482.
233. Аноним. Проф. К.С. Мережковский. «Неразысканный
адресат» // Русское слово. 1914. 20 мая (2 июня).
В «Русском слове» сообщалось, что Министерство народного
просвещения исполнило просьбу <...> Мережковского о продлении ему отпуска
еще на один месяц и отправило Мережковскому в Ниццу по указанному
им адресу официальную бумагу с разрешением просимой отсрочки. На
днях бумага после долгих странствований по заграничным курортам
возвращена обратно в Петербург. В сопроводительной записке указывается,
что «за нерозыском адресата пакет возвращается». Таким образом <...>
Мережковский решил скрыть свое местопребывание и от официальных
властей. <...> В четверг на будущей неделе483 Министерство народного
просвещения посылает <...> Мережковскому, уже по новому адресу,
сообщенному из Министерства внутренних дел, предписание немедленно
возвратиться в Россию. Министерство юстиции окончательно решило вопрос
о привлечении профессора к уголовной ответственности484.
234. Из выступления члена Государственной Думы А.Ф.
Керенского485 НА ОБСУЖДЕНИИ ДОКЛАДА БЮДЖЕТНОЙ КОМИССИИ ПО
СМЕТЕ расходов на 1914 г. Министерства народного просвещения.
Заседание 89, 20 мая 1914 г.
[Кассо] достиг своего. Этот новый Магницкий486 XX века теперь,
когда объезжал провинциальные университеты, видел торжественную
картину: в Казани, когда он шел, как победитель, кругом его стояли местные
профессора и провожали его по двору без шапок. Вы понимаете, г. г.,
какое это падение уважения и авторитета к науке и ее носителям! Когда
кто мог думать, что в России в XX веке можно создать университет с
коллегиею профессоров, самих себя не уважающих? Во время речи
представителя Министерства внутренних дел справа говорили и указывали,
что казанский губернатор — скверный губернатор, потому что уволил
великолепного полицеймейстера Васильева487. А вы знаете, почему он,
этот Васильев, уволен? Потому, что этот полицеймейстер не принял
вовремя должных мер для раскрытия той компании, которая, под
главенством Мережковского, совершала гнуснейшие дела в Казани под флагом
309

академизма. Вы видите, что здесь можно потихоньку, понемножку
развертывая клубок, найти те нити, которые связывают этих
провинциальных людей, уничтожающих науку, с центром, и не только с центром, но
и с тем полусыскным, полупредательским учреждением, которое
создано в подмогу народному просвещению!488
235. ИЗ ВЫСТУПЛЕНИЯ ТОВАРИЩА МИНИСТРА НАРОДНОГО TTPOr.BF.TTTF-
ния М.А. Таубе489 НА ОБСУЖДЕНИИ ДОКЛАДА БЮДЖЕТНОЙ комиссии
ПО СМЕТЕ РАСХОДОВ НА 1914 Г. МИНИСТЕРСТВА НАРОДНОГО
ПРОСВЕЩЕНИЯ. Заседание 89, 20 мая 1914 г.
Вот тут, например, несколько раз упоминалось имя — злоба дня
величайшая — проф. Мережковского. Разные ораторы упоминали это имя
несколько раз, хотя, по правде сказать, я не совсем уловил — хотя
старался очень внимательно, не отвлекаясь полемическими цветами
красноречия отдельных членов Думы, вслушаться в суть обвинений, которые
предъявляются министерству, — я не совсем понял, что, в сущности,
ставится в упрек министерству в связи с делом проф. Мережковского?
Тут говорилось — кажется, это был член Думы Новиков 2-й — о связи
этого дела вообще с ненормальными условиями в казанской
профессуре — сплетнями, доносами и т. п. Ни о каких сплетнях специально
между указанными профессорами я не знаю, но думаю, что сплетнями
вообще живет вся наша провинция, а Петербург, может быть, в особенности;
на эту благодарную тему мы говорить не будем, а что я знаю по делу
проф. Мережковского, это, собственно, вот что. В начале года проф.
Мережковский подал в свой факультет (физико-математический)
Казанского университета заявление об отпуске или, что то же самое, о
командировке — ибо вы знаете, с какою легкостью даются профессорам так
называемые командировки факультетами университетов с сохранением
содержания соответствующим лицам, лишь бы преподавание было обеспечено.
Эта командировка была ему разрешена490, и он затем уехал — мне лично
неизвестно куда, по газетным слухам, — за границу. Затем пошли слухи
о невозможнейших, возмутительных историях, о которых вы отлично
знаете; в результате же единственное, что министерство знает кроме того, это
то, что 7 мая мы получили от попечителя Казанского учебного округа
официальное уведомление, что постановлением казанского судебного
следователя по важнейшим делам Мережковский привлечен к следствию
в качестве обвиняемого; на основании этого 8-го числа Министерством
народного просвещения был послан для напечатания куда следует —
вероятно, вы это прочтете не сегодня-завтра — приказ об увольнении проф.
Мережковского от занимаемой должности491. Больше ничего сделать
было нельзя. Никаких других сплетен мы не знаем. Затем, что касается
последующего, то в качестве лица, занимающегося международным
правом, я только мог бы посоветовать Министерству юстиции озаботиться
требованием о выдаче проф. Мережковского из-за границы492, что в
настоящее время проделывается весьма просто, и при существовании
конвенции о выдаче с данным иностранным государством, и даже без конвенции.
При всем этом, кто такой проф. Мережковский — правый или левый, мне
это неизвестно. Я лично имею основание думать, что он скорее левый, чем
правый. (Смех справа.) Имеются весьма странные в этом отношении пи-
310

сания проф. Мережковского, относящиеся, если память мне не изменяет,
к 1903 году493, но это к делу совершенно не идет. Правый он или левый,
нужно надеяться, что он понесет заслуженную кару494.
236. Из выступления члена Государственной Думы П.Н.
Милюкова495 НА ОБСУЖДЕНИИ ДОКЛАДА БЮДЖЕТНОЙ КОМИССИИ ПО
СМЕТЕ расходов на 1914 г. Министерства народного просвещения.
Заседание 90, 21 мая 1914 г.
Я перейду теперь к другой «легенде»496 <...> — к легенде, которая, по
справедливому замечанию товарища министра, составляет «величайшую
злобу дня» в их ведомстве: это дело проф. Мережковского. Г. г.,
«величайшая злоба дня» ведь вызывает и величайший интерес, а там, где есть
интерес, там есть возможность и осведомиться. И вот я недоумеваю, как,
вступивши на такую деликатную почву по вопросу, который доступен уже
не специальной печати, а более или менее интересует широкую публику,
как товарищ министра не поостерегся? Вместо того, чтобы уничтожить
«легенду», которую он опровергал, он здесь создал другую. Позвольте мне
рассказать вам об этом. Товарищ министра, как обыкновенно,
представляет дело так, что его дело — сторона: были какие-то слухи, «сплетни»,
которых много и в Петербурге, что у Мережковского есть сообщники и
он (Таубе. — М.З.) их не хочет искать. И не нужно, об этом теперь
заботится прокурорский надзор. Вся Казань знает, что сообщники находятся
в том же ведомстве, которым командует Кассо и Таубе. Но бар. Таубе
ничего не знает. По «слухам» он знает лишь, что Мережковский уехал за
границу, а в качестве начальства знает, что Мережковский «подал в
совет физико-математического факультета Казанского университета
заявление об отпуске или, что то же самое, о командировке». «Вы знаете, —
говорит товарищ министра, — с какой легкостью даются профессорам так
называемые командировки факультетами университетов с сохранением
содержания». Эта командировка и была разрешена Мережковскому, и он
затем уехал. Сколько, г. г., заботливости, чтобы скрыть истину! Я не
понимаю, как министр, утверждавший эти вещи, мог думать, что не
найдется ни одного члена Государственной Думы, который бы не знал
доподлинно, что дело было не так. Правда, Мережковский подал в факультет
прошение о командировке, но факультет в средине февраля отказал ему
единогласно497. (Возгласы слева: о-о-о!) Мережковский, зная о предстоящем
отказе и уехав из Казани раньше, чем состоялось заседание факультета,
получил этот отпуск в Петербурге (возгласы слева: о-о-о!) и, г. г., не
только отпуск, а командировку с научной целью. (Шум слева.) Вот, г. г., как
обстоит дело в действительности. Министр прав, может быть, говоря о
«легкости», с какою разрешаются командировки; но это не всегда и не
относительно всякого. Порывшись в архивах, он найдет, что многие
профессора, не находившиеся в привилегированном положении
Мережковского, не могли добиться, чтобы им был продлен заграничный отпуск от
20 августа до 1 сентября, на десять дней, потому что формально лекции
начинаются 20 августа. А проф. Мережковский получил ученую
командировку в такой момент, когда его некому было заместить, а лицо,
знающее его предмет, отказывалось читать за него. В такой момент он
получил ученую командировку на целый год, до января 1915 года498.
311

237. Из речи П.Н. Милюкова на 90-м заседании П сессии
Государственной Думы 21 мая 1914 г. в прениях по докладу о
смете Министерства народного просвещения // Речь. 1914. 22 мая
(4 июня).
«Легенда» о Мережковском.
Перейду к другой легенде, составляющей «величайшую злобу дня» в
ведомстве, к делу профессора Мережковского. Вместо того чтобы
уничтожить одну «легенду», бар. Таубе создает здесь другую. Он утверждает,
что Мережковский «подал в совет физико-математического факультета
Казанского университета заявление об отпуске или, что то же самое, о
командировке»; и «вы знаете, — говорил товарищ министра, — с какой
легкостью даются профессорам так называемые командировки
факультетами университетов с сохранением содержания»499. Эта командировка
была ему разрешена, и он затем уехал. Сколько, г. г., заботливости,
чтобы скрыть истину! Правда, Мережковский подал в факультет прошение
о командировке, но факультет в средине февраля отказал ему
единогласно. (Голоса слева: «О-о!»), Мережковский, зная о предстоящем отказе,
уехал из Казани раньше, чем состоялось заседание факультета, и...
получил этот отпуск в Петербурге. (Голоса слева: «О, о!») И, г. г., не отпуск,
а командировку с научной целью. (Шум слева.) Бар. Таубе прав, говоря
о «легкости», с какою разрешаются подобные командировки <...>.
238. Аноним. К делу проф. Мережковского // Петербургский
курьер. 1914. 24 мая.
По слухам, помощник попечителя Казанского учебного округа
Погодин перемещен чиновником особых поручений при Министерстве
народного просвещения500. Это перемещение связывается с делом
пресловутого проф. Мережковского. <...> Проф. Мережковский прислал из-за
границы в Министерство народного просвещения заявление о сложении им
обязанностей профессора Казанского университета. Министерство
народного просвещения предложило профессору Мережковскому немедленно
сообщить в Казанский университет об освобождении им занимаемой
кафедры501.
239. Аноним. Предложение о выдаче проф. Мережковского //
Петербургский курьер. 1914. 25 мая.
На основании безупречных источников мы имеем возможность
сообщить, что, ввиду отказа профессора Мережковского добровольно
вернуться в Россию, правительственною властью сделано сношение с
надлежащими иностранными правительствами о выдаче этого преступника.
240. Тайны профессора Мережковского: Записки девицы Кале-
рии К-ой // Жизнь и суд. 1914. № 21. 25 мая. С. 7 - 9502.
На старой квартире у нас стоял рояль, который Мережковский брал
напрокат. Он сам немного играл, вероятно, в детстве учили; моя
учительница по предметам некоторое время обучала меня и музыке и находила,
что я очень способная; она удивлялась, что я за короткое время быстро
312

освоилась с роялем и разбирала ноты. Долго музыкой заниматься не
пришлось, потому что мы то и дело совершали поездки то за границу, то в
Крым и другие места. <...>
— Хочу теперь хорошо пожить! — говорил он. — Отдохнуть на
старости, деньги у меня есть, человек я богатый и сильный.
От чего отдохнуть, от каких особенных трудов? Я ненавидела его все
больше и все мечтала, как бы избавиться, отдохнуть от этой жизни.
Прежний страх пред ним стал проходить, хотя он по-прежнему прибегал и к
страшным крикам, и к собачьей плетке.
В это время, в октябре 1913 года, ушла от нас экономка Грюнберг. <...>
Месяца через три, в январе, к ней <...> явился сыщик и стал допрашивать
ее насчет случая с ее 3-летнею дочерью и вообще о жизни профессора.
<...> Профессор сильно волновался. Он совершенно растерялся. Все куда-
то бегал, шушукался с приятелями и все жаловался на врагов. <...>
Однажды он заявил мне:
— Мы, Кара, едем за границу! Я был сейчас у попечителя округа. Он
говорит, что дело плохо — надо уезжать. Мне дают отпуск, поедешь со
мною?
Еще недавно профессор не стал бы спрашивать меня — поеду ли, а
теперь спрашивает, боится <...>
Калерия категорически отказалась ехать, надеясь, что
Мережковский бросит ее.
Случалось за последние дни, что я так смелела, что говорила
Мережковскому:
— И кто тебя на свет произвел такого! Видеть тебя не могу, сил моих
нет! Что за мать у тебя была, что ты такой вышел!
Мережковский сердился, кричал:
— Не смей трогать моей матери — она у меня хорошая была!
Но я, доведенная до отчаяния, не видя выхода, не могла
остановиться и разносила, хоть на словах, и профессора, и его родных.
Через два дня Мережковский нашел для Калерии
гувернантку, Елизавету Михайловну Попову, фельдшерицу в больнице,
где старшим врачом был приятель Мережковского (фамилию
Калерия не называет, это H.A. Засецкий).
Вероятно, выбор пал на фельдшерицу по рекомендации доктора, —
дескать, своя, легче будет следить за мной, чтобы кому-нибудь чего не
открыла.
Поповой было приказано следить, чтобы Калерия ни с кем не
встречалась. И тогда Калерия впервые за девять лет все
рассказала Елизавете Михайловне.
Попова отказалась остаться у нас, боялась впутаться во всю эту
историю.
После этого Мережковский продолжил уговоры, обещал
исполнять все желания. В итоге Калерия согласилась ехать за
границу. Е.М. Попова же, узнав о судьбе Калерии, неоднократ-
313

но пыталась проникнуть в дом Мережковского, чтобы
освободить Калерию, но Мережковский не впустил фельдшерицу.
Однажды
какие-то две девицы, встрепанные и стриженые, похожие на курсисток,
видно, не здешние, спросили профессора.
— Пусти их! — сказал он и принял их. О чем они разговаривали, не
знаю, но только Мережковский растревожился еще больше.
— Они явились предупредить меня, чтобы я опасался врага. Они
назвали моего врага — это он\ это все он\.. Надо ехать! Надо ехать...
Мы уезжали на год. <...> День отъезда прошел в страшной тревоге.
Так как работы было много и мы к тому же пекли пирожки на дорогу,
то я хотела, чтобы уехали ночью, в 10 часов, но профессор торопил к
6-часовому поезду. Отъезжали с большими предосторожностями.
Профессор даже в квартире, наглухо закрытой, ходил на цыпочках, говорил
шепотом.
— Чего ты боишься, — говорила я, — ведь на улице же голоса не слышно!..
Но он совсем потерялся. Ему казалось, что за дверью стоит целая
толпа врагов и подслушивает, что делается в квартире, и он говорил
шепотом и ходил на цыпочках.
Лаборант, Василий Евиснеевич503 Иванов, ближайший друг
Мережковского, поехал на вокзал и должен был купить для нас билеты. Сторож
Иван вынес чемоданы через заднюю дверь, через двор и отвез их на
вокзал; мы тоже прошли через черный ход, через двор, на другую улицу,
Грузинскую, где нас ожидал извозчик. <...> Профессор поднял воротник
пальто и нахлобучил шляпу, чтобы его не узнали, и все ощупывал карман,
где лежал револьвер.
— Там нас могут встретить враги, — говорил он еще в квартире, — я
стрелять в них буду!..
Мы должны были ехать в 6 час. 30 мин. вечера. Все время профессор
поглядывал на часы. Подъехали к вокзалу.
— Назад! поворачивай назад! — крикнул профессор; и мы снова стали
блуждать по разным пустынным улицам. <...> Мы еле-еле успели к
поезду, к самому отходу. <...> Купе было на двоих. Мы сидели в нем как
арестованные, никуда не выходя. Провизия была взята с собой, даже чайник
для кипятку купили. <...> Во сне он стонал и кричал так, что я
просыпалась, вскакивала и будила его. Во сне ему чудился то бык, то тигр и
другие чудовища504.
— Кто там? — в ужасе кричал он, глядя в угол. Всюду ему мерещились
какие-то враги. — Смотри, Кара, если что случится, если все станет
известным и меня арестуют, то я застрелю тебя и себя!..
Сначала собирались остановиться в Москве, обещал отдать
Калерию в театральное училище. Поехали, однако, в
Петербург: «сначала там поищем хоронгую школу».
— Сделаешься актрисой, и живи как хочешь! — говорил он. — Иванов
будет тебе деньги высылать на учение и жизнь. Только не
переписывайся ни с кем из казанцев.
314

На вопрос Калерии, можно ли ей будет переписываться со
студентом Алемановым (она называла его Алимановым),
Мережковский прокричал в гневе:
Не смей! не смей! А то Иванов перестанет деньги тебе высылать. <...>
В воскресенье утром прибыли в Петербург,
приехали в какую-то гостиницу, но не во «Францию», где всегда
останавливались мы. <...> А в Петербурге мы всегда проживали по нескольку
дней, когда проезжали через него за границу. Но никогда я не
догадывалась, что Петербург — моя родина и что здесь живет моя мама. <...>
Я всегда думала о маме. Случалось, что я видела во сне, как мама
хочет отдать меня Мережковскому; я плачу, умоляю ее не отдавать и с
криком просыпаюсь...
В гостинице свободных номеров не оказалось. Мы оставили здесь
вещи и пешком пошли в гостиницу «Франция». <...> Нам отвели номер.
Перевезли вещи. <...> В дороге я простудилась и потому целых шесть дней
сидела безвыходно в номере. Профессор все куда-то уходил, что-то писал
и вообще весь был в хлопотах. Однажды он писал письмо в Казань о том,
чтобы продали всю обстановку квартиры. Я тайком заглядывала в
письмо. Меня страшно интересовало, в чем дело.
Калерия К505
241. Аноним. Вопрос о выдаче проф. Мережковского // Утро
России. 1914. 27 мая.
Изложение содержания заметки в «Петербургском
курьере» за 25 мал 1914 года.
242. Аноним. Увольнение проф. Мережковского//Утро России.
1914. 28 мая.
Официально сообщается, что ординарный профессор Казанского
университета, д-р ботаники Мережковский увольняется от должности и
причисляется к министерству.
243. Аноним. Увольнение профессора Мережковского //
Русское слово. 1914. 28 мая (10 июня).
Ординарный профессор Казанского университета, доктор ботаники
ст. сов. К.С. Мережковский увольняется от означенной должности и
причисляется к министерству.
244. Аноним. Увольнение проф. Мережковского. <В разделе
«Петербургская хроника»> // Русские ведомости. 1914. 28 мая.
Опубликован приказ об увольнении профессора
Мережковского от должности профессора Казанского универсистета по
случаю причисления к Министерству народного просвещения.
315

245. Аноним. Увольнение проф. Мережковского //
Петербургский курьер. 1914. 28 мая.
Сообщение об увольнении из университета и причислении
к министерству.
246. Аноним. Увольнение проф. Мережковского // День. 1914.
28 мая.
Сообщение об увольнении из университета и причислении
к министерству.
247. Аноним. Вопрос о выдаче проф. Мережковского. <В
разделе «Хроника»> // Камско-Волжская речь. 1914. 28 мая.
Изложение содержания материала: Аноним. Предложение
о выдаче проф. Мережковского // Петербургский курьер. 1914.
25 мая.
248. Аноним. Увольнение профессора Мережковского //
Русское слово. 1914. 29 мая (11 июня).
По поводу официального распоряжения об увольнении проф. К.С.
Мережковского с причислением его к министерству сообщают следующие
подробности.
Формальным поводом к увольнению проф. Мережковского
послужило то обстоятельство, что, несмотря на продление ему отпуска еще на
28 дней, он не явился к сроку. Конечно, при нормальном положении дел
министерство продлило бы отпуск проф. Мережковскому еще на
некоторое время, особенно ввиду наступления летних каникул. Но в настоящее
время, когда судебное следствие собрало против него весьма солидный
обвинительный материал и судебный процесс неизбежен, открывшийся
повод для увольнения был признан «вполне своевременным».
Причисление же Мережковского к министерству вызвано желанием министерства
предоставить ему выход на тот случай, если суд вынесет ему
оправдательный вердикт.
249. Аноним. К увольнению проф. Мережковского. <В разделе
«Последние известия»> // Русские ведомости. 1914. 29 мая.
В связи с увольнением <...> в Министерстве народного просвещения
уверяют, что казанскому профессору удалось получить заграничную
командировку лишь благодаря подлогу в представленных им бумагах.
Министерство не отрицает сделанного Милюковым в Думе заявления, что
естественный факультет Казанского университета высказался против отпуска
Мережковского506. Однако Мережковский ходатайствовал о командировке в
министерстве и указал в поданном им прошении, что университет
постановил командировать его за границу для научных целей. При этом
Мережковский представил телеграмму, подписанную приват-доцентом, в которой
сообщалось об этом решении факультета. Министерство не сочло нужным
проверить сообщение Мережковского и дало ему командировку.
316

250. Аноним. К делу проф. Мережковского // Петербургский
курьер. 1914. 29 мая.
Мать Калерии обратилась к казанским судебным властям с
заявлением о том, что вещи ее дочери остались в Казани на квартире проф.
Мережковского. Ввиду того, что Калерия крайне нуждается в самом необходимом
платье, она просит прокурора, если возможно, вернуть ее вещи. Заботы
членов Общества защиты женщин по определению Калерии на должность в
Петербургский ботанический сад пока ни к чему не привели».
251. Письмо исполняющего обязанности вице-директора
Департамента полиции507 Н.Д. Грибоедову (не отправлено). Не
позднее 29 мая 1914 г.
Милостивый государь Николай Дмитриевич,
Имею честь покорнейше просить распоряжения Вашего Высокородия
относительно напечатания в издаваемых «Осведомительным бюро»
бюллетенях препровождаемого при сем составленного в Департаменте
полиции опровержения.
Примите, милостивый государь, уверение в совершенном моем
почтении и преданности.
№
« » мая 1914 года508.
В нескольких столичных органах повременной печати в последнее
время появились сообщения о том, что на имя господина министра
внутренних дел, а также и в Департамент полиции поступили от
проживающего ныне за границей казанского профессора К.С. Мережковского
письма с предупреждением, что, ввиду безрезультатности его попыток
получить в настоящее тяжелое время какую-либо поддержку, он вынужден
прибегнуть к таким способам защиты, от которых пострадает целый ряд
лиц не только в Казани, но и в С.-Петербурге.
Никаких этого рода писем от профессора Мережковского ни к
господину министру внутренних дел, ни в Департамент полиции не поступало,
и подобные газетные сведения являются вымыслом.
Верно: За заведующего 9-м делопроизводством Департамента
полиции Шиллер (подпись)509.
« » мая 1914 года510.
На письме две записи: «Не нужно» и «Не посылать. 29 мая»511.
252. Приказ министра народного просвещения от 30 мая
1914 г., № 2236
Министерство народного
просвещения
Департамент общих дел
Инспекторский разряд
1-е делопр.
30 мая 1914 г.
№2236
317

Ординарный профессор Императорского Казанского университета,
доктор ботаники, статский советник Мережковский причисляется к
Министерству народного просвещения с 19 мая сего года.
Министр народного просвещения Л. Кассо.
Директор Н. Вестман512.
253. Аноним. К увольнению профессора Мережковского.
<В разделе «Хроника»> // Камско-Волжская речь. 1914. 31 мая.
Изложение содержания материала: Аноним.
Увольнение профессора Мережковского // Русское слово. 1914. 29 мая
(11 июня).
254. Тайны профессора Мережковского: Записки девицы Кале-
рии К-ой // Жизнь и суд. 1914. № 22. 1 июня. С. 7 - 9.
«Продать всю обстановку, — думала я, — значит, он уезжает за границу
навсегда; значит, все стало известным и враги его сильны!»
Мережковский заметил, что я заглядываю в письмо, и закричал:
— Нечего заглядывать, убирайся! Я должен буду уехать за границу,
надолго, на целый год, вероятно! — говорил он мне, — если бы я знал, где
твоя мать, я тебя возвратил бы ей, — лгал он, — но она уехала в другой
город и не сказала куда, теперь я отдам тебя в театральную школу,
будешь актрисой, так хочешь, Кара?
Мне было все равно, лишь бы освободиться от этого человека.
Только бы уйти от него, а там уже видно будет!.. Здесь же, в гостинице,
профессор велел мне написать два письма к нему. Я не хотела, спрашивала,
для чего.
— Не твое дело! — кричал, — так надо, пиши.
В одном письме под его диктовку я писала профессору будто бы, что
Елена Михайловна Попова говорила мне, что как только профессор
уедет, так она сейчас же отдаст меня какому-то господину, у которого есть
какие-то бумаги и который потом не отдаст меня ему, «папе»,
Мережковскому513. В другом письме я должна была, по требованию
Мережковского, написать, что будто бы я одна ходила к студенту Алиманову, долго
оставалась у него, и он воспользовался своей силой... Ничего подобного не
было, но он велел писать. Потом это письмо он затерял, очень волновался
и говорил моей маме:
— Она (т. е. я) выкрала это письмо у меня, а то вы бы увидели, что я
здесь невиновен. Это все студент!..
Мы однажды отправились куда-то на Невский проспект, на какие-то
подготовительные драматические курсы514. Точно я не могу припомнить,
где это было. Вышла толстая разодетая дама, хозяйка курсов.
Заговорили о деле. Профессор представил меня даме. Та осмотрела меня
внимательно с головы до ног и сказала:
— Барышня еще очень молода, да и места у нас нет, мы не можем
принять ее! А вот я могу вам посоветовать другие курсы.
По ее указанию мы отправились на Гончарную улицу515. <...>
Я осталась ждать в подъезде, а профессор поднялся на второй этаж,
к хозяйке курсов. Ждать на парадной пришлось с час времени.
318

— Господи, и здесь не хотят взять! — с отчаянием говорил
профессор, — пойдем еще в одно место и, если там ничего не выйдет, тогда
придется ехать в Москву, через 2 дня поедем.
Мне было все равно <...>, лишь бы избавиться от Мережковского <...>.
Я все же не отчаивалась найти своих родных, и хотелось мне
отдохнуть — отдохнуть — отдохнуть...
Была хорошая солнечная погода, и мы пешком пошли по Невскому
домой, в гостиницу. Профессор шел со мной под руку. На Морской
улице, у самой «Франции», я услышала крик:
— Ай-ай, за пирожки не заплатили!
Я засмеялась, но не обратила на это особого внимания. Вдруг какая-
то барышня схватила меня за одну руку, профессор за другую; тут еще
подоспели две дамы. Тащат меня, разрывают в разные стороны. Крик,
суета516. Я ничего не понимаю. Только слышу, кто-то говорит:
— Вы г. Мережковский! Здравствуйте! Здравствуйте!..
А профессор перепугался и кричит:
— Я вас не знаю! Ой, это мои враги! Не слушай их, Кара!..
Тащит меня в подъезд и кричит:
— Швейцар, не впускайте этих женщин, не впускайте!..
Барышня целует меня и кричит:
— Я — Катя, твоя сестра! А это твоя мама и тетя Аня!..
Я, правду сказать, тоже несколько испугалась. Но потом вижу по
всему, что действительно это моя мать и родные. И профессор должен был
признать мать.
— Ах, это вы, Екатерина Леонтьевна!
— Да-да, это мы... нам надо поговорить с вами!
<...> Мама уцепилась за ручку двери. Профессор видит, ничего не
поделать, сказал швейцару:
— Дайте нам свободный номер!
Свободного номера не оказалось.
— Пожалуйте в библиотеку!
— Нет, там неудобно, много народу!
Профессор повел всех в свой номер. Я с Катей осталась в коридоре, а
мама с тетей пошли к профессору. Обнявшись, мы сидели на диване, и Катя
стала рассказывать, как они ездили в Казань... Я сначала думала, что
Катя — родная сестра. Но она объяснила: двоюродная. Точно камень
свалился с сердца. Я не помнила себя от радости. Наконец-то совершенно
неожиданно пришло долгожданное освобождение, почти каким-то чудом. Это
Катя узнала меня на улице. Как узнала — по каким признакам — сама не
может объяснить. Никогда она меня не видела и по карточкам узнать едва
ли могла517. Мама, тетя и Катя в Казани нашли Грюнберг и от нее узнали,
что Мережковский обыкновенно останавливается во «Франции». Утром,
заехав с поезда (так! — М.З.), они кинулись затем во «Францию». Нас не
было дома. Как раз против гостиницы есть кондитерская. Они
проголодались и зашли туда съесть пирожков. Ели пирожки и глядели в окна, чтобы
не пропустить прихода нашего, чтобы на улице отнять меня у профессора.
— А то думаем, — говорили они, — как войдет в гостиницу, так и
прикажет никого не пускать к нему — что с ним сделаешь?!
Вдруг Катя видит — идет старик под руку с девочкой. Она бросилась
на улицу с криком:
319

— Вот они! вот они!..
А потом вспомнила и кричит:
— Ай-ай, за пирожки не заплатили!..
Этот крик я и услышала.
Из коридора мы с Катей вошли в номер. Профессор сидел, как
истукан, растерянный, и то кричал, то охал. И стал наговаривать на меня
всякие небылицы, что лгунья я и мерзкая девчонка, и все такое. Странно вел
себя Мережковский перед моими родными. То всячески поносил меня, то
говорил:
— Мы так хорошо жили. Была такая поэзия. Я был как старый дуб,
а она — точно молодой плющ! Такие чудные минуты бывали у нас!..
Что ему — не привыкать лгать! Тетя, смелая такая и горячая,
высказала профессору много правды. Он то сидел растерянный, убитый, то
вскакивал, схватывался за голову и бегал по комнате, то кричал:
— Тише! тише! а то все услышат!..
На окне лежал револьвер. Тетя незаметно взяла его и спрятала.
Неровен час, еще застрелится518. Револьвер несколько дней лежал у тети под
комодом, боялись взять его в руки, а потом передали револьвер в
сыскное отделение.
Собрали в узел мои вещи — сколько их там, вышел маленький узелок,
ничего-то у меня не было!
— Я сейчас страшно расстроен! — сказал профессор, — ничего
соображать не могу, придите завтра! <...>
Я, как его воспитанница, называла профессора «папой». Хороший же
отец он был!.. Мне не на чем было спать, нечем укрыться, а дома у нас
бедно. Много ли мама с сестрой могут заработать на шитье. Я написала
Мережковскому письмо: «Папа, пришли мне мое одеяло и подушку», —
и дала тетин адрес. Эти вещи Мережковский прислал на следующий день
с посыльным. На другой день все мы пришли к профессору в гостиницу.
Он приоткрыл дверь, высунул голову и сказал сердито:
— С толпой я не буду говорить! Обратитесь к моему адвокату Теле-
сницкому!
Больше я профессора не видела и, Бог даст, не увижу. Вот только,
может быть, верно, опять увидимся на суде... Но от него стали приходить
письма. В одном из них он предлагал мне поступить к нему не то в
чтицы519, не то в экономки.
— Мне все равно нужно, чтобы кто-нибудь заботился обо мне, нужна
преданная женщина, которая ходила бы за мной и за моим хозяйством.
Ты уже знаешь мои привычки, хорошо так управлялась за последнее
время и сможешь вести хозяйство. Будешь получать 50 руб. в месяц;
пятнадцать из них будешь тратить на свои прихоти, а 35 руб. отдавать
матери, это будет большое подспорье, ты будешь кроме того получать
подарки, а перед смертью я женюсь на тебе, и ты будешь получать
профессорскую пенсию и все имущество, что останется после меня;520 если ты
согласна, то отвечай, а если нет, то оставь письмо без ответа.
Письма у меня сейчас нет, так как все это у судебного следователя.
Было еще также письмо со ст. Лапы, Ломжинской губ., к маме, где
профессор прилагал черновик письма, который я должна была переписать и
вернуть ему. В черновике было сказано, что я, возвратившись к матери
и расставшись с профессором, благодарю его за чисто отеческое отноше-
320

ние и заботу обо мне и за все воспитание, которое он дал мне521. Мама с
своей стороны тоже должна была присоединиться к этой благодарности...
Конечно, черновика я не переписывала, и мама никаких
благодарственных писем не писала522. Странный человек — на что он надеялся, что он
думал про нас?! Пьян был? Таки нет — Мережковский никогда не бывал
пьян. Он пил только портвейн да наливки.
<...> Еще другие люди стали опекать меня. Я сидела у тети, на
Васильевском острове. Вдруг является какой-то господин, в штатском, а с ним
околоточный, называется членом Общества защиты женщин и требует,
чтобы я шла с ним. Тетя с Катей забеспокоились:
— Куда, зачем, по какому поводу?
Записали адрес. Я ушла с ними в сыскное523. Потом, через час,
приходят мама и тетя — их тоже вызвали. Всех нас, и маму, и тетю,
подробно допрашивает начальник сыскной полиции Филиппов524, чиновник Кун-
цевич...525
Калерия К526
255. Тип. <Без заглавия> // Синий журнал. 1914. № 22. 2 июня.
С. 7.
В редакцию «Синего журнала» явился господин и попросил разыскать
номер журнала, в котором какой-то москвич предлагает руку и сердце
несчастной жертве мережковщины в университете — Калерии К.527 —
«Матушка Калерии заинтересовалась оригиналом. Надо ей переслать!» —
Так вы знакомы с нею. Быть может, охарактеризуете и несчастную
героиню этой грустной истории. — «Я много беседовал с нею. Это скромная,
миловидная девушка, кажущаяся сейчас несколько старше своих лет. Она
охотно делится с собеседником своими воспоминаниями, несмотря на то,
что кошмары чудовищны528. Брат просвещенного писателя, кроме того,
что сладострастник-садист, оказался невероятным скрягой529. Достаточно
сказать, что профессор за квартиру платил в течение многих лет 38
рублей!530 Недавно в газетах было напечатано письмо этого павиана531, в
котором он заявляет, что девочка Калерия должна быть ему еще всю жизнь
благодарна за то, что он ее воспитал и многому выучил. Это цинично и
нагло. <...> Даже среди наших Передоновых532 этот любимец Кассо
кажется извергом. Он действительно воспитывал девочку, но воспитывал
исключительно для себя. До 9 часов533 он не учил ее даже азбуке и зачаткам
арифметики! Отняв от матери крошку, он старался усыпить в ней всякую
любознательность, чтобы она жила впотьмах, слушалась плетки и
исполняла как должное, как необходимость гнусные капризы старика. <...>
Студенты и профессора его боялись, а полиция отдавала честь. Не
довольствуясь тем, что профессор бил девочку собачьей плеткой лично, он
приказывал ее бить и сторожу Ивану. С шести до пятнадцати лет мучил
старик девочку: "Он нередко рассказывал мне, хвастался, что вот у него
в Крыму, на даче, было десятка два девочек и мальчиков, и что он с ними
так же вел себя, как и со мной, и что все на свете это делают, и все это
так и должно быть, и что я дура, если упрямлюсь, и что напрасно я буду
противиться и доводить себя до лишних побоев... Особенно ненавидела я
старика по ночам, когда он не давал мне покою. Нервы расшатались, и
злоба росла. Я стояла под ним. Диким зверем казался он мне"534»535.
321
11 Золотоносов М.Н.

256. Аноним. Ялтинские похождения Мережковского // День.
1914. 4 июня.
По соседству с дачей Мережковского жил грек Христич со своей
женой и пятилетней дочерью. Мережковский познакомился с семьей
Христича и тотчас же принялся «ухаживать» за девочкой Христича —
ласкал ее и приносил ей конфекты и другие сладости. Раз он заманил
девочку к себе на дачу и растлил ее... Девочка пожаловалась матери на
«злого дядю», который мучил ее; потом стала жаловаться на боль в
половых органах. Когда же Христич и его жена наконец убедились, что
Мережковский совершил над их дочерью гнусное насилие, то Христич
отправился к Мережковскому и грозил профессору скандалом.
— Успокойтесь, г. Христич, — хладнокровно возразил ему
Мережковский, — сделанного уже не воротишь, а ваша угроза не достигнет цели, ибо
я профессор со связями, а вы — какой-то бедный грек. Если же
подымете шум, то накликаете только беду на свою голову... Словом, возьмите у
меня деньги, и покончим дело миром...
Как утверждают, Христич согласился <...> и получил <...> «за
молчание» около десяти тысяч рублей. Однако девочка скоро заболела, и
соседи, знавшие об этом гнусном факте, стали укорять Христича в
бессовестном поступке. Тяжело стало жить здесь Христичу, и он эмигрировал со
своей семьей в Америку. Скоро уехал и Мережковский. Как утверждают,
последний на этой даче уж больше не жил в каникулярное время, ибо не
мог вынести отношения соседей, знавших о растлении им малолетней
жертвы...
257. Аноним. Проф. Мережковский и Гр. Распутин // Русское
слово. 1914. 5 (18) июня.
Вашему корреспонденту удалось добыть совершенно точную копию
письма проф. К.С. Мережковского, присланного им в Петербург одному
высокопоставленному лицу для передачи известному «старцу» Гр. Е.
Распутину536. Приводим это письмо полностью:
«Глубокоуважаемый отец Григорий Ефимович! Кн. Г.537, который
доставит вам настоящее мое письмо, расскажет все подробности дела.
Всю надежду на благополучный исход возлагаю на вас, почтенный
Григорий Ефимович. Стоит вам пожелать — и вы вернете меня дорогой для
нас всех России. Поговорите с И.Г. Щегловитовым — и все уладится. В
Министерстве народного просвещения пока все обстоит благополучно. Слух
о том, что я предан суду, — вымысел. Все документы, которых особенно
я опасался (письма и мой дневник, находившиеся у проф. В.М. Грибов-
ского538), кем следует уничтожены. Мать Калерии старается все
ликвидировать. Я переслал ей через Иванова две тысячи рублей539.
Одновременно с вами за меня просит и кн. В.П. Мещерский540. Если же, в конце
концов, мне неудобно будет вернуться в Россию, то постарайтесь, чтобы мне
дали возможность свободно проживать за границей.
Товарищ министра народного просвещения В.Т. Шевяков, с которым
я недавно здесь встретился, сказал мне, что, буде я останусь за границей,
меня все же причислят к Министерству народного просвещения.
Итак, Григорий Ефимович, я надеюсь, что, поговорив с князем, вы
поймете всю тяжесть моего положения и сделаете все необходимое. Если
322

я, по вашему мнению, даже и виновен в чем-нибудь, я понес достаточное
наказание: как загнанный зверь, я все время скрываюсь от людей. Все
сторонятся меня. Партийные товарищи дико хлопочут (так! — М.З.) и
плюют мне в лицо. О Боже! Избавь меня, наконец, от этих мучений!
Григорий Ефимович! Дайте добрый совет, как быть! Спасите
утопающего!.. Раб Божий Мережковский».
258. Аноним. Письмо проф. Мережковского Григорию
Распутину//Петербургский курьер. 1914. 5 июня.
Подробное изложение текста письма, приведены обширные
цитаты541.
259. Аноним. Проф. Мережковский и Григорий Распутин // Утю
России. 1914. 6 июня.
Изложение содержания заметки: Аноним. Письмо проф.
Мережковского Григорию Распутину // Петербургский курьер.
1914. 5 июня. Материал заканчивается фразой:
Как передают, Распутин категорически отказался содействовать проф.
Мережковскому, заявив, что не желает вмешиваться в это дело.
260. Аноним. К. Мережковский и Г. Распутин // Речь. 1914.
6 (19) июня.
Перепечатка письма Мережковского Распутину из
«Русского слова» за 5 июня 1914 года.
261. Аноним. Проф. Мережковский и Гр. Распутин //
Петербургская газета. 1914. 6 июня.
Перепечатка письма Мережковского Распутину из
«Русского слова» за 5 июня 1914 года.
262. Аноним. <В разделе «Хроника»> // Современное слово.
1914. 6 (19) июня.
Перепечатка письма Мережковского Распутину из
«Русского слова» за 5 июня 1914 года.
263. Аноним. Проф. КС. Мережковский//Русское слово. 1914.
6 (19) июня.
В свое время проф. Мережковский обратился в Департамент полиции
с заявлением о том, что ни к кому и ни за какой поддержкой
обращаться он не будет <...>. Тем не менее Мережковский не переставал
бомбардировать своих прежних знакомых посланиями, в которых умолял их
найти «какое-нибудь» средство, чтобы спасти его. Из совершенно
достоверного источника вашему корреспонденту сообщили, что Гр. Распутин
категорически отказался иметь какое бы то ни было дело с проф.
Мережковским. Одновременно с Гр. Распутиным аналогичные письма получили
и*
323

в Петербурге и несколько сановников, которыми и были начаты
известные хлопоты по делу Мережковского. С первых же шагов они
встретились, однако, с категорическим указанием на то, что избежать процесса
никоим образом нельзя. <...> Тогда лица, ходатайствовавшие за проф.
Мережковского, указали, что Мережковский как в преступлениях,
совершенных им, так и в последующем образе действий проявил явные
признаки психической ненормальности. Одновременно эти же лица высказали
пожелание, чтобы судебное следствие занялось всесторонним
расследованием вопроса о состоянии умственных способностей проф.
Мережковского. Как нам передают, судебной властью, производящей расследование,
уже приняты в этом направлении весьма энергичные меры.
264. Опровержение Министерства народного просвещения от
6 июня 1914 г.542
В газете «Речь» от 6 текущего июня за № 151, а засим и в других
органах периодической прессы543 помещено письмо 6. профессора
Императорского Казанского университета Мережковского на имя Гр. Распутина с
указанием, что Мережковский недавно встретился (так! —М.З.) за
границей «товарища министра народного просвещения В.Т. Шевякова, который
сказал Мережковскому, что буде он останется за границей, то его все же
причислят к Министерству народного просвещения».
По сему поводу Министерство народного просвещения считает
необходимым сообщить, что заявление г. Мережковского не соответствует
истине, т. к. товарищ министра д. с. с. Шевяков в бытность свою в
феврале — марте 1914 г. в заграничной командировке никакой встречи с
Мережковским не имел, а посему и беседы с ним не вел544. В последний раз
г. Мережковский был на приеме у товарища министра В.Т. Шевякова в
министерстве 7-го сентября 1912 года с ходатайством об отпуске средств
на ботанический кабинет названного выше Казанского университета545.
265. Аноним. Профессор Мережковский: Заявление
Министерства народного просвещения // Русское слово. 1914.
7 (20) июня.
Заявление бывшего проф. Мережковского не соответствует истине,
так как товарищ министра В.Т. Шевяков в бытность свою в феврале и
марте 1914 года в заграничной командировке никакой встречи с К. С.
Мережковским не имел, а посему и беседы с ним не вел. В последний раз
К.С. Мережковский был на приеме у В.Т. Шевякова в министерстве
7-го сентября 1912 года <...>.
266. Аноним. О письме проф. Мережковского // Речь. 1914.
7 (20) июня.
Опровержение Министерства народного просвещения,
подготовленное Осведомительным бюро Главного управления по
делам печати МВД на основе письма директора
Департамента общих дел министерства А. Даева:
324

В газетах помещено письмо 6. профессора Императорского
Казанского университета Мережковского на имя Гр. Распутина с указанием, что
Мережковский недавно будто бы встретился за границей с товарищем
министра народного просвещения В.Т. Шевяковым, который якобы
сказал Мережковскому, что если он останется за границей, то его все же
причислят к Министерству народного просвещения. По сему поводу
министерство <...> считает необходимым сообщить <...> Шевяков <...>
никакой встречи с Мережковским не имел, а посему и беседы с ним не вел.
267. Аноним. По поводу письма Мережковского //
Петербургский курьер. 1914. 7 июня.
Опровержение Министерства народного просвещения,
подготовленное Осведомительным бюро Главного управления по
делам печати МВД.
268. Аноним. По поводу письма проф. Мережковского:
(Официальное опровержение) //Петербургская газета. 1914. 7 июня.
Опровержение Министерства народного просвещения,
подготовленное Осведомительным бюро Главного управления по
делам печати МВД.
269. Аноним. О письме проф. Мережковского // Современное
слово. 1914. 7 (20) июня.
Опровержение Министерства народного просвещения,
подготовленное Осведомительным бюро Главного управления по
делам печати МВД.
270. Аноним. От М-ва народного просвещения // Новое время.
1914. 7 (20) июня.
Опровержение Министерства народного просвещения,
подготовленное вице-директором Департамента общих дел
Министерства народного просвещения А.П. Даевым.
В газете «Речь» от 6 текущего июня за № 151, а засим и в других
органах периодической печати помещено <...>.
271. Аноним. Письмо Мережковского // Камско-Волжская речь.
1914. 7 июня.
Перепечатка из «Русского слова» за 5 июня 1914 года
письма Мережковского Распутину.
272. Аноним. Проф. Мережковский и Гр. Распутин. <В разделе
«Казанская хроника»>// Казанский телеграф. 1914. 7 июня.
Корреспонденту «Русского слова» удалось, как он уверяет, добыть
точную копию письма проф. К.С. Мережковского, присланного им в
325

Петербург одному высокопоставленному лицу для передачи известному
старцу Гр.Е. Распутину. Приводим письмо это полностью в изложении
«Русского слова», оговариваясь, что всему сообщаемому им можно верить
процентов на десять, не больше.
Далее приводится текст письма.
273. Мещерский В.П. <В рубрике «Тайновед»> // Гражданин.
1914. 8 июня. № 23. С. 8.
Что «Русское слово» побивает давно рекорд не только во вранье, но
в наглости вранья, это всем известно. Знаменитый диктатор этой газеты
Дорошевич служит культу вранья en détails, знаменитый петербургский
репортер ее Руманов служит культу вранья en gros. Но этого мало
газете, ей еще нужны врали анонимные, которые, благо безыменные, доводят
эту наглость вранья до размеров совсем невообразимых. Так, во
вчерашнем № помещено письмо г. Мережковского, которого газеты прославили
за растление малолетних девушек, к Григорию Распутину, где он просит
у него протекции для приобретения права оставаться беспрепятственно за
границей. Но дело в том, что каждая строка этого письма обличает одно
из двух: или умственное помешательство г. Мережковского, или умысел
анонимного репортера «Русского слова» посредством подложного письма,
от начала до конца сочиненного, добить Мережковского окончательно.
Между прочим, в этом письме сказано: «одновременно с вами за меня
просит и кн. В.П. Мещерский». А так как эти слова от первого до
последнего — ложь, ибо я о том, что такое Мережковский, узнал только сегодня,
по поводу этого письма, то ясно, что всякий имеет право все письмо, от
первой строки до последней, признать ложью. Во всяком случае, я
постараюсь узнать, существует ли такое письмо в действительности и как оно
могло попасть от Мережковского в «Русское слово» <...>.
274. Аноним. Профессор Мережковский: Заявление кн.
Мещерского//Русское слово. 1914. 8 (21) июня.
Нас просят сообщить, что проф. Мережковский не имел решительно
никаких оснований ссылаться на покровительство престарелого издателя
«Гражданина». Кн. Мещерский никаких сношений с проф.
Мережковским не имел и никаких шагов в его пользу не делал.
275. Мережковский Д.С. Мертвая точка//Русское слово. 1914.
8 (21) июня.
Поклонитесь же от нас России! — кричал нам, отъезжающим, в окно
вагона один из тех вечных изгнанников, для которых маленькая речка
между Вержболовом и Эйдкуненом — бездонный Ахерон, река смерти, а
Россия — тот свет, «страна, откуда путник не возвращался к нам».
Мы забываем об изгнанниках, как живые о мертвых; но мертвые
помнят живых. «Поклонитесь же от нас России!» Я никогда не забуду
этого голоса.
Сколько бы ни уверяли меня Достоевский большой и Достоевский
маленькие, что в изгнанниках «бесы», — стоит мне вспомнить этот голос,
326

эти глаза, смотревшие на меня в окно вагона, чтобы почувствовать, что
легенда о «бесах» давно уже потеряла соль и сделалась самою пресной из
пресностей.
Не о брате ли написал Дмитрий Сергеевич, вернувшись на
родину?546
276. Он же5*7. Дружеская переписка: Маленький фельетон548 //
Камско-Волжская речь. 1914. 8 июня.
Профессор Мережковский
обратился с письмом к Григорию
Распутину, прося заступничества.
(Из газет)
Ворон к ворону летит,
Ворон ворону кричит:549
Помоги, «отец» Григорий
Моему большому горю!
Уличили... И вот ныне
Я тоскую на чужбине.
А за что попал в изгнанье
И теперь терплю страданье?
Ну одну, ну пять, ну десять!
А заслуги? Надо взвесить.
Прежде счесть... этих девчонок,
Мною взятых из пеленок...
Вот оне... Одна минута:
Кара, Люба и Анюта,
Соня, Оля, Вера, Маня,
Груша, Нина, Катя, Таня...
Ну, потом еще пять-шесть...
Трудно всех их перечесть.
Уж давно так, между делом,
Забавляюсь детским телом.
А ведь, старец, трудно нам,
Это, верно, знаешь сам,
Оставлять свои «привычки»
(Здесь поставлю я ковычки550)
Коль в надежде на влиянье
Всё творишь без содроганья,
Коли веришь, что доносами,
Шпионажем да угрозами,
Заметешь свой след кровавый
И всегда ты будешь... правый.
Так вот думал, старец, я.
Но, увы!.. Даже друзья,
Мои добрые содружники,
Тьмы кромешной все прислужники551,
Изменили, подло предали...
327

— «Мы не знали-де, не ведали»,
«Не бывали и не виделись».
Даже будто бы обиделись,
Когда левые писатели
Говорили: «Вы — приятели,
Вы — друзья сему растлителю,
Лжедоносчику, хулителю...»
Испугались, трусы смрадные,
До субсидий страшно жадные,
А тебе я, старец, каюся:
Помоги, зело я маюся
Одинешенек один
Раб смиренный Константин.
Ворон ворону в ответ:552
Шлю тебе я, друг, привет.
Не печалься, верь, что сбудется:
Подожди малость, забудется,
Ну, пройдет годок-другой,
И вернешься ты домой.
А пока у лукоморья553
Вспоминай раба Григорья.
277\ Аноним. Еще о Мережковском // Камско-Волжская речь.
1914. 8 июня.
Изложение содержания материала: Аноним. Проф. К.С.
Мережковский//Русское слово. 1914. 6 (19) июня.
278. Аноним. Опровержение заявления Мережковского. <В
разделе «Хроника»>//Камско-Волжская речь. 1914. 10 июня.
Изложение текста опровержения Министерства народного
просвещения, подготовленного Осведомительным бюро
Главного управления по делам печати МВД.
279. Аноним. Измышления «Русск. ел.» по делу
Мережковского. <В разделе «Казанская хроника»> // Казанский телеграф. 1914.
10 июня.
В приведенном в «Русск. слове» письме проф. К.С. Мережковского к
Гр. Распутину автором сделана ссылка на покровительство, будто бы
оказываемое ему кн. В.П. Мещерским. Теперь «Русск. слово» сообщает,
что проф. Мережковский не имел решительно никаких оснований
ссылаться на покровительство престарелого издателя «Гражданина». Кн.
Мещерский никаких сношений с проф. Мережковским не имел и никаких
шагов в его пользу не делал.
Далее приводится опровержение Министерства народного
просвещения, подготовленное Осведомительным бюро
Главного управления по делам печати МВД.
328

280. Аноним. Предание суду профессора Мережковского //
Русское слово. 1914. 15 (28) июня.
Следствие по делу проф. КС. Мережковского закончено. Прокуратурой
составлено постановление о предании К.С. Мережковского суду. Решено
теперь же приступить к розыскам Мережковского. Если окажется, что
Министерству народного просвещения местопребывание Мережковского
неизвестно, за границу для розысков его будет командирован специальный агент.
281. Лас-Нанас*5*. <Под рубрикой «Тайновед»> // Гражданин.
1914. 15 июня. С. 4.
<...> На другой же день после выхода № «Гражданина» издатель
получает от сотрудника одной петербургской газеты, перепечатавшей из
«Русского слова» отрывки из этого письма, конфиденциальное сообщение,
что, по его сведениям, письмо это не подложно, а действительно писано
Мережковским Григорию Распутину, но попало оно в руки не Распутина,
а известного чиновника, имя которого он не решается назвать. А какое
употребление этот чиновник делает из таких писем <...> ему не известно.
К этому таинственный газетный репортер прибавил, что, по его мнению,
всё это признаки умственного нездоровья Мережковского. Вывод все тот
же: все это доказывает, что скандала ради наши газеты не прочь
помещать письма умственно нездоровых людей. И то хлеб, полагают они.
282. Аноним. Положение дела проф. Мережковского. <В
разделе «Хроника»> // Камско-Волжская речь. 1914. 15 июня.
Из вполне достоверного источника мы узнали, что предварительное
следствие по делу проф. Мережковского почти закончено; остается
допросить только его самого. Следственное производство прошло через
прокурорский надзор, и последним сделано постановление о привлечении
Мережковского в качестве обвиняемого. Судебным следователем по
важнейшим делам при окружном суде, которым и ведется следствие по
этому делу, уже постановлено арестовать Мережковского, о чем сообщено
полиции для розыска его в пределах России и Министерству иностранных
дел, если Мережковский скрывается за границей.
283. Тайны профессора Мережковского: Записки девицы Кале-
рии Кой//Жизнь и суд. 1914. № 24. 15 июня. С. 9 - 10.
Бедная тетя, Общество защиты женщин — вероятно, тут рука
Мережковского — заподозрило ее в том, что не замешана ли она в этом деле?
<...> В своих письмах к нам Мережковский дал адрес для пересылки
ему писем такой: «В Министерство внутренних дел, СП. Башинскому555
для передачи К.С.М.»...
Не знаю, под какой фамилией путешествует нынче Мережковский, но
там, в Казани, он почему-то всегда скрывался под разными фамилиями
и притом по пустякам. Так, например, закажет у фотографа карточки —
квитанцию велит выдать на имя «Иванова»; запишется в библиотеку «Бач-
кисом», а то назовется моей фамилией «К-ов». Он и меня увез556 от мамы
под фамилией «Бачкис».
329

Как мне передавали, на Мережковского мама с тетей (ее сестра)
наткнулись случайно. Тетя служила в конторе «Просвещения»557. Там же
служил некто Михайлов. У него умерла жена, и осталось много детей.
Мережковский как-то узнал об этом и захотел взять маленькую девочку
на воспитание. Начались переговоры. Не то бабушка, не то крестная ни
за что не хотела отпускать внучку, и девочку не отдали. Об этом
услышала моя тетя и сказала маме:
— Вот хорошо бы нашу Кару отдать ему на воспитание!
Мама ухватилась за эту мысль. Ученый, профессор, стоит близко к
юношеству, должно быть, любит детей. И тетя, и мама всегда мечтали о
том, чтобы дать своим детям образование. Началась переписка.
Мережковский попросил, чтобы ему выслали мою фотографическую карточку.
Мама сняла меня с куклой в руках и выслала ее в Казань. Получен был
ответ, что профессору ребенок, т. е. я, понравился и что он приедет в
Петербург и заберет меня. Через некоторое время приехал «Бачкис».
Сказал, что сам профессор приехать не может, потому что в Казанском
университете волнения и ему отлучаться нельзя <...>. Я помню, как к нам
приходил какой-то господин и брал меня на руки. Мама говорит, что он
осмотрел меня, нет ли сыпи на теле, и внимательно осмотрел зубы558.
Помню также, что несколько дней я провела где-то, где было много
детей; мне было весело — было с кем играть.
— Я отвезу ее на некоторое время в Гатчинский приют559, — сказал
маме «Бачкис», — пусть испытают, какой у нее характер!
После 5-дневного испытания заведующая приютом560 нашла, что у
меня характер тихий, хороший, и «Бачкис» решил взять меня в Казань.
Как меня возили к нотариусу, где подписывали договор, совершенно не
помню. Я, видно, ревела, и «Бачкис» купил мне конфект и куклу.
Расставаться с мамой я не хотела и на извозчике так рыдала, что
Мережковский заехал в магазин и купил мне резиновый мячик. Потом мы
втроем заехали в фотографию, где меня сняли. Мама торопилась куда-
то по делу, а Мережковский — на вокзал561. Так мы и расстались среди
улицы. <...>
Мережковский хочет меня бить, схватил плетку, а я не даюсь (это
было в последний год), бегаю вокруг стола562. Профессор был толстый563,
не может меня поймать, задыхается, переваливается, упал, растянулся
на полу, плетка из рук вылетела. Я остановилась, хохочу, не могу
удержаться...
Читать нескромных книжек профессор мне не давал (в доме были
такие книжки, но французские), но любил рассказывать про все это. А то,
бывало, начнет читать наизусть свою поэму «Слеза Брамы». Это поэма в
стихах, вроде «Земного рая». При чтении голос у него сделается высокий,
торжественный. Я кричу:
— Не хочу слушать! Надоел ты!
А он продолжает читать. В поэме, помню, рассказывалось, что люди
все нехорошие, грешат много, и вот Брама отыскал остров, на котором
жили дети и старики, разъезжали в раковинах и тому подобное564. Я
заткну уши, не хочу слушать, а он все читает. Поэма эта была напечатана,
как и «Рай земной», книжкой565, но книгу у него кто-то украл, а другой
экземпляр он не мог достать.
<...> Однажды я чуть не лишилась жизни. Это было в Крыму. Мы с
330

профессором на извозчике спускались под гору. Молодые лошади чего-
то испугались и понесли. Профессор выскочил, а я осталась в экипаже.
Взбешенные лошади наткнулись на какую-то стену. Экипаж перевернулся
и разлетелся вдребезги, лошади помчались дальше, кучера ударило о
камни так, что он тут же умер, я в обмороке, расшибленная, лежала под
разбитым экипажем. Меня перевезли в лечебницу.
Чему учиться, как жить дальше — еще не знаю. <...> Когда я
вспоминаю о профессоре, я становлюсь злой. Как я ненавижу его. <...> Один из
членов Общества интересовался в деликатной форме, куда пошли те
пятьсот рублей, что дал маме Мережковский <...> Мама объяснила, что
триста рублей положены в сберегательную кассу, на книжку, для меня;
сто рублей отданы в уплату долга, так как на поездку в Казань мамы, тети
и ее дочери, на розыски меня заняты были деньги; двадцать рублей было
уплачено адвокату566, который вел переговоры с адвокатом
Мережковского, затем куплено, по случаю, зимнее пальто для меня и сделано кое-
какое платье и белье. <...>
Передо мною — новая жизнь. Какова-то она будет? Но пока что — я
счастлива свободой. Я не услышу гнусного голоса, не увижу
отвратительного лица моего тюремщика. <...>
Мои милые лишайники. Они единственные, которые были мне
друзьями, и только они не вызывают во мне горечи и злобы. Только они одни...567
Калерия К.568
284. Аноним. Запрос о проф. Мережковском // Утро России.
1914. 17 июня.
Казанская прокурорская власть обратилась к министру народного
просвещения с запросом о месте пребывания проф. Мережковского,
числящегося в отпуску. Сведения эти испрашиваются ввиду состоявшегося
постановления о розыске и предании суду проф. Мережковского.
285. Аноним. К делу К.С. Мережковского // День. 1914.
17 июня.
Вчера представителем интересов Калерии К., прис. пов. М.Г.
Мандельштамом, получена от казанского прис. пов. И.А. Макарова569,
выступающего в деле Мережковского вторым гражданским истцом, телеграмма
о том, что состоялось, наконец, постановление о розыске бежавшего
проф. Мережковского570.
В пятницу <13 июня> копия постановления была получена министром
юстиции, а в субботу <14 июня> по этому делу получена большая шис]>
рованная телеграмма от казанского попечителя на имя министра
народного просвещения.
286. Аноним. Распутин о Мережковском. <В разделе
«Последние известия»> // Русские ведомости. 1914. 18 июня.
Сегодня передавали слух, что будто бы Распутин посетил министра
народного просвещения Кассо и имел с ним беседу на тему о Мережковском.
Распутин будто заявил, что он с Мережковским не знаком, писем от него
не получал и выступать за него печальником не намерен, но в то же время
331

он не может не тревожиться за последствия. Мережковский может
выступить в иностранной печати с разоблачениями против правых деятелей.
287. Аноним. Розыски проф. Мережковского. <В разделе «Хро-
ника»> // Камско-Волжская речь. 1914. 19 июня.
Столичные газеты сообщают, что казанская прокуратура запросила
М-во нар. проев, о месте пребывания проф. Мережковского. Министр
ответил, что, по последним сведениям, Мережковский находился в
Ницце571 и оттуда скрылся неизвестно куда.
288. Аноним. К делу проф. С.К.572 Мережковского // Вечернее
время. 1914. 20 июня (3 июля).
Судебное следствие по делу профессора573 С.К. Мережковского
далеко еще не закончено. В управление попечителя Казанского учебного
округа до сих пор не поступало никаких заявлений от судебного
следователя, а г. Мережковский был уволен из Казанского университета по
распоряжению самого попечителя Казанского учебного округа С.К.574
Кульчицкого. Во время последнего приема попечителя Казанского учебного
округа Л.А. Кассо интересовался делом С.К. Мережковского и долго
беседовал на эту тему с г. Кульчицким.
289. Аноним. Дело проф. Мережковского//Утро России. 1914.
21 июня.
Судебное следствие по делу проф. Мережковского далеко еще не
закончено. В управление попечителя Казанского учебного округа до сих пор
не поступило никаких заявлений от судебного следователя, а
Мережковский был уволен из Казанского университета по распоряжению
попечителя Казанского учебного округа г. Кульчицкого. Во время последнего
приема Л.А. Кассо интересовался делом Мережковского и, как передает «В<е-
чернее> Вр<емя>», долго беседовал на эту тему с г. Кульчицким575.
290. Жакасс576. Мережковские//Утро России. 1914. 21 июня.
Субботний фельетон.
Напрасно вы думаете, что Мережковский один; их великое
множество. И судьба Калерии К., ускользнувшей от казанского профессора
жертвы, не дает им покоя. К несчастной девочке с разных сторон тянутся
грязные похотливые руки.
«Исповедь Калерии»... Это ротационная исповедь, сброшюрованная в
зеленые тетрадки по образцу «Синего журнала»577. Каждую неделю их
выбрасывают на рынок, продают на всех перекрестках, — за пятачок578.
Воображаю, как доволен тот неизвестный благодетель, который в «Новом
времени», в отделе специфических объявлений, предлагал неделю тому
назад взять к себе Калерию, оставшуюся без воспитателя и друга579. Он
добился своего, неизвестный благодетель. Калерия К. появилась на
улице... Не ему ли, не этому ли господину, скрывавшему свое имя под
условным обозначением для почтамта, принадлежит журнальчик в зеленой
обложке, название которого «Жизнь и суд»...580 Он вывел бедную девоч-
332

ку на перекресток; он печатает исповедь ее в своих зеленых выпусках, —
перед ними покраснел бы даже «Синий журнал».
Гримасы города... Ночные дети... <...> И у каждого ребенка — свой
антрепренер; прислонился к углу, засунул руки в карманы и следит за тем,
как подвигается торговля. Разве не такую же роль исполняет при Кале-
рии К. этот зеленый журнал с таким великолепным, твердым и
спокойным названием? Разве это не гримаса города <...>?
«Какие милые, эти журналисты, — говорит Калерия К. — Они никого
не боятся и привозят мне конфекты»...581 Мережковский надругался над
ее детским телом; подкупленная конспектами, которые привезли ей
добрые журналисты, она доверчиво раскрывает перед их бульваром свою
детскую душу.
Исповедь снабдили рисунками. На обложке громадный портрет Ка-
лерии582, в тексте красуется один из этих добрых конфектных
журналистов. Личность, судя по всему, довольно определенная, с черными
тугими усами583. А в особой редакционной сноске обещаны портреты Калерии
в первый год ее жизни у профессора Мережковского584.
291. Отголоски записок Калерии К-ой // Жизнь и суд. 1914.
№ 25. 22 июня. С. 6.
Письмо Марии Грюнберг в редакцию журнала.
Вы не имеете права опозорить меня. Если я сделала что-нибудь
преступное, то на это есть правосудие, чтобы судить меня. Возмутительно,
что я585 из сплетен безжалостной девочки, к которой относилась всегда с
любовью, несмотря на все непрерывные издевательства со стороны ее и
Мережковского (Калерия и Мережковский стояли стеной один за
другого. Редко можно было видеть людей, так дружно живших и так
ожесточенно защищавших один другого), составили целую химеру. Не я, бедный,
беззащитный человек, могу остановить жестокие и несправедливые
слова, но есть Бог, который видит в тайники человеческого сердца и который
не осудит меня.
Мария Грюнберг
Казань, 20/Ѵ. 14586
Стыдно лгать, господин профессор! (Мать Калерии
опровергает Мережковского.)
Прошу уважаемого г-на редактора <...> написать опровержение на
письмо Мережковского к Распутину, напечатанное в «Русск. слове», так как я,
кроме тех 500 руб., о которых известно газетам, от Мережковского
ничего не получала, дела ликвидировать не намерена и с ним не веду никаких
переговоров ни лично, ни через посредников. Возмущенная этой ложью,
прошу Вас, не откажите послать перепечатать в другие журналы и газеты.
292. Аноним. Мережковские. <В разделе «Печать»> // Камско-
ВолжскАЯ речь. 1914. 24 июня.
Изложение содержания материала: Жакасс.
Мережковские II Утро России. 1914. 21 июня.
333

293. Почему я сделал предложение Калерии К.: Исповедь
А.И. Пойманова587// Синий журнал. 1914. № 25. 26 июня. С. 5.
Я знаю, что большинство людей, узнавших про мое предложение
Калерии К., примут меня чуть ли не за сумасшедшего.
Но это меня не страшит.
Если из ста человек хотя 1—2 поймут меня, я — счастлив.
Профессор Казанского университета, профессор Мережковский
совершил одно из гнуснейших преступлений.
Об этом кричала вся пресса, как русская, так и иностранная;
общественное мнение было так восстановлено против г-на Мережковского, что,
казалось бы, о возвращении его на родину не может быть и речи.
Калерия К. благодаря той же прессе стала знаменита «особой
знаменитостью», также на весь мир.
Но задумались ли мои сотоварищи по перу о том, сколько они вреда
принесли Калерии К. и насколько доисковеркали жизнь самой Калерии,
которую уже исковеркал профессор Мережковский?
Я не буду отрицать того факта, что об этом тоже нельзя было и
молчать...
Но все же результат всего этого для самой Калерии получился очень
и очень плачевный...
Пока что никто не сделал абсолютно ни одного шага, чтобы облегчить
участь несчастной жертвы г-на Мережковского...
И вот я, которому хочется сделать хотя бы самую маленькую пользу,
решил сделать Калерии предложение, исправив тем или, вернее, облегчив
ее тяжелую участь...588
Я ее никогда не видал, но это для меня не важно589.
Я знаю и инстинктивно чувствую, что я буду с ней счастлив, тем
более что она поймет меня как исстрадавшаяся, истерзанная душа,
привыкшая сильнее думать и глубже чувствовать, чем все остальные барышни и
дамы.
Я еще не получил от нее ответа, но надеюсь, что он будет
утвердительный!
Итак, Калерия, в последней фразе я обращаюсь лично к Вам:
ответьте, согласны Вы принять мое предложение или нет?
А. Пойманов590
Москва, 10 июня 1914 года591.
294. Письмо начальника Петроградского губернского
жандармского управления М.Я. Клыкова592 в Департамент полиции от
16 СЕНТ. 1914 г., № 619.
СЕКРЕТНО
Имею честь уведомить, что проживавшие в поселке «Кезево» близь
ст. Сиверская Царскосельского уезда, по Ивановской улице на даче
Иванова литератор Дмитрий Сергеев МЕРЕЖКОВСКИЙ и его жена
ЗИНАИДА НИКОЛАЕВНА, прибывшие в названный поселок из гор.
Петрограда 10 июня сего года593, и потомственный дворянин, отставной коллежский
асессор Дмитрий Владимиров ФИЛОСОФОВ, прибывший в поселок
«Кезево» из г. Петрограда 30 июня 1914 года и проживавший на даче у помя-
334

нутого литератора МЕРЕЖКОВСКОГО, 7-го сего сентября из названной
местности выбыли в г. Петроград, Сергиевская улица, дом № 83.
За время проживания упомянутых лиц в поселке «Кезево» они ни в
чем предосудительном в политическом отношении замечены не были.
Об изложенном мною сообщено начальнику Отделения по охранению
общественной безопасности и порядка в Петрограде запиской от сего
числа за № 620.
СПРАВКА: Циркуляр Департамента полиции, по особому отделу, от
13 июля 1911 года за № 104820 и записка моя в Департамент полиции по
9-му делопроизводству от 8-го июля сего года за № 470.
Генерал-лейтенант Клыков (подпись)594.
295. Письмо НАЧАЛЬНИКА Томского ГУБЕРНСКОГО
ЖАНДАРМСКОГО УПРАВЛЕНИЯ595 ДИРЕКТОРУ ДЕПАРТАМЕНТА ПОЛИЦИИ (ПО 9-МУ
ДЕЛОПРОИЗВОДСТВУ) от 4 окт. 1914 г., № 21915.
Совершенно секретно
Представляя при сем копии совершенно секретных документов,
полученных агентурным путем и отправленных из гор. Томска, имею честь
донести Вашему Превосходительству, что означенные документы были
вложены в конверт с адресом: Suisse Lugano Poste restante W.M.P., кроме
трех документов, в тот же конверт был вложен лист бумаги, на котором
было написано: «С просьбой отправить по почте».
Один из документов, адресованных на имя Г. МИНИСТРА
народного просвещения, сфотографирован, и снимок его при сем
представляется596.
Полковник (подпись)597.
Копия совершенно секретного документа, отправленного из г. Томска
4-го октября 1914 года по адресу: «Швейцария Suisse Lugano Poste restante
W.M.R598», в котором были вложены листок бумаги с текстом: «С просьбой
отправить по почте» и три письма в закрытых конвертах.
1) Петроград. Его Высокопревосходительству г-ну
СУХОМЛИНОВУ599, военному министру, лично.
12 сент. нов. стиля600
Ваше Высокопревосходительство!
Настоящая война с очевидностью показала, что берут верх те народы,
которые ищут, находят и применяют новые идеи и методы. Так, немцы
применили новые мортиры в 42 ctm, пушки, берущие на 20 klm,
спускающихся с воздушных кораблей на проволоке защищенных броней броса-
телей бомб.
Следовательно, как только явится хорошая новая идея, надо ее
немедленно принять и осуществить. Размышляя о легкости, с какой взяты были
крепости Liege и Namur601, считавшиеся imprenables602, я наткнулся на
совершенно новую идею устройства Защищенных лагерей, на этот раз,
как я глубоко убежден, действительно imprenables. Не думайте, что это
усовершенствованная броня, нет: против всякой усовершенствованной
брони можно придумать еще более усовершенствованную бомбу. Мое
изобретение представляет совершенно новый принцип, никогда еще не
применявшийся. Никакие пушки, никакие воздушные корабли для мое-
335

го лагеря не опасны. Думаю и убежден, что ряд таких лагерей с 200 —
400 тысячами солдат в каждом сделал бы всякую страну imprenable603.
Идею я свою могу сообщить Вашему Высокопревосходительству
только на некоторых условиях:
1/ В.В. дадите мне письменно честное слово офицера, что если мой
проэкт Вами не будет принят, то Вы не осуществите его даже в
видоизмененном виде без моего согласия.
2/ Я потребую денежное вознаграждение за свою идею, если она будет
принята.
3/ В случае, если Ваше Превосходительство примете мой проэкт к
осуществлению, Вы должны будете ходатайствовать перед Государем
Императором, дабы Г.И. повелел прекратить дело, поднятое против меня
казанской судебной властью, и восстановить меня в моих служебных правах.
Дабы Ваше Высокопревосходительство могли дать свое согласие на
этот пункт, я должен сообщить Вам нижеследующее. Энергично и
активно борясь с 1905 г. с революционным движением в Казани и открыто
выступая в качестве антисемита, я возбудил ненависть против себя
кагала и сильного в Казани масонства. Чтобы меня погубить, враги мои
подкупили ряд лжесвидетелей и, подняв отчаянно смелую кампанию в левой
печати, обвинили меня в ряде преступлений (на почве безнравственных
деяний с малолетними), никогда мною не совершенных; благодаря
присутствию подкупленных лжесвидетелей, судебная власть постановила
привлечь меня к суду и ищет теперь моего ареста. На это я, конечно, не
пойду — лучше смерть. Защищаться против ловко и хитро сплетенной
петли, накинутой на мою шею такими могущественными врагами, каковы
масоны и кагал, бесполезно; узел, ими завязанный, распутать нельзя, его
можно только рассечь царским мечом. Министр Щегловитов должен был
бы знать, что дело это имеет чисто политическую подкладку и подать мне
руку помощи. Он этого не сделал. Взаимопомощь можно найти только
среди левых, которые своих никогда не выдают, даже если они виновны
(Дрейфус604, Бейлис, Caillaux605). Меня на 60-м году честно проведенной
жизни, после 38 лет упорного научного труда правительство
вышвыривает без средств к существованию как какую-нибудь паршивую собаку на
съедение своим же врагам.
И вот я ставлю теперь условием передачи Вашему
Высокопревосходительству моего проэкта обещание, в случае признания Вами его
заслуживающим внимания, ходатайствовать перед Государем о прекращении
моего дела и восстановлении меня в профессуре.
При этом прилагаю некоторые сведения, необходимые, чтобы убедить
Вас в том, что тут, действительно, травля, заговор против меня
политических врагов. Поговоривши с Замысловским (член Государственной
Думы)606 и Глинкой (редактор «Земщины»), В. В. получили бы дальнейшее
подтверждение этому.
Мотивировать свое ходатайство Ваше Высокопревосходительство
могли бы так: Убежденный в том, что дело, поднятое против
профессора К.С. Мережковского, есть результат вражды его политических врагов
левого лагеря, поставивших целью погубить его, не стесняясь средствами
вплоть до подкупа ложных свидетелей и понимая, что при таких условиях
ему нет возможности защищаться ординарными способами, имею честь
ходатайствовать, ввиду явного политического характера дела, а также
336

принимая во внимание 38-летнюю неустанную ученую деятельность K.M.
(с 1876 г.), проявившуюся в налечатании 150 ученых работ, повелеть
соизволить: 1) прекратить дело К. М. и 2) восстановить K.M. в его служебных
правах, дабы дать ему возможность закончить начатые им крупные
ученые труды.
Если В.В. согласны войти со мною в сношение по поводу моего
предложения, то прошу сообщить мне об этом путем объявления в газете Journal
de Genève607 2е edition в 2 — 3 номерах. В этом объявлении, не упоминая
моего имени, должно быть выражено согласие на мои условия и стоять
слова: parole d'onnée608, которые должны считаться равносильными
Вашему честному слову никому, ни в каком случае не сообщать моего адреса,
каковой я Вам тогда сообщу. Если через месяц я не найду объявления
(пошлите телеграфом), то сочту, что В.В. отказываетесь от моего предложения, и
тогда я обращусь с ним к правительству какой-нибудь другой державы,
которое, надеюсь, не остановится перед вознаграждением хотя бы в
миллион за право осуществления моей идеи. С этим миллионом в руках я
сумею справиться со своими врагами и восстановить свою честь.
Вашего Высокопревосходительства покорнейший слуга
Конст. Сергеев. Мережковский.
К сведению
В Казани с 1905 года особенно выделялись своею смелостью и
энергией в борьбе против революции 5 лиц: А.Т. Соловьев (казначей
университета), H.A. Ильяшенко (редактор «Казанского телеграфа»), Ю.Ю. Ку-
динов (прис. поверенный). В.Ф. Залесский (профессор) и К.С.
Мережковский (профессор).
Все они присуждены были к погибели по приговору масонов и
кагала. Существование такого приговора явствует из той систематичности, с
какой он приводился в исполнение:
1. Против Соловьева организовано было открытое нападение студентов
под предлогом ограбления кассы с целью его убить. Убит был, однако,
посторонний человек, Соловьев был лишь ранен и скоро должен был
бросить службу609.
2. Ильяшенко присужден был к разорению, которое должно было
повести его к самоубийству. Под влиянием террора перестали
подписываться на его газету и помещать в ней объявления. Ильяшенко хотел уже
закрыть газету и считал себя погибшим. Спас его, благодаря Столыпину,
проф. К.С. Мережковский.
3. Кудинов, смело восставший против масонов и кагала, был лишен,
стараниями левой адвокатуры, адвокатской практики, доведен до
нищеты и покончил самоубийством610. Его не удалось спасти, т. к. Столыпина
уже не было, а министр Щегловитов не нашел нужным протянуть ему
руку помощи.
4. За Мережковского принимались трижды. Сначала чуть не довели до
нищеты, а следовательно до самоубийства, подстроив активный бойкот
учеников Учительского института, где он преподавал, и закрыв дорогу в
университет611. Спас его тогда Столыпин, приказав назначить
профессором. В университете ему устроили официальный (!) бойкот: и. д. декана
иудей пр. Зейлигер публично объявил, что профессор К. Мережковский
отказался от чтения лекций. Целый год он поэтому не мог читать лекций,
337

был лишен микроскопов и всяких средств преподавания. Но железная
энергия и талантливость победили: лекции стали постепенно посещаться,
сопровождаемые бурными аплодисментами. Теперь делается третья
попытка погубить его. Путем подкупа ложных свидетелей, ряда
предательств (предательство профессора H.A. Засецкого) и обширной
кампании левой прессы с печатанием подложных писем его (напр., к
Распутину) возводятся на него ряд обвинений и устраивается вокруг его имени
атмосфера, рассеять которые ему одному, конечно, не под силу.
5. Против Залесского также была предпринята энергичная кампания
бойкота с угрозами смерти612. Пока его далее не трогают, поглощенные,
очевидно, всецело устройством гибели сначала Мережковского.
Из сопоставления всех этих фактов ясно обнаруживается
политический характер поднятого левыми дела против Мережковского.
Копия письма, оригинал которого, собственноручно написанный
Коршуновой, матерью Калерии, хранится у проф. КС. Мережковского.
Милостивый государь, Константин Сергеевич.
Ввиду того, что мне стало известным, что в гор. Казани
распространяются гнусные нелепые слухи, бросающие тень на Ваше доброе имя в
том смысле, что будто Вы позволяли себе в отношении находившейся у
Вас на попечении Калерии Коршуновой во время ее малолетства
безнравственные поступки, доходившие до лишения ее в возрасте 14 л.
невинности, то я, мать ее, Екатерина Коршунова, заявляю Вам, что из расспросов
моей дочери я убедилась, что все эти слухи являются сплошным
вымыслом и клеветой, что с Вашей стороны ничего, кроме чисто отеческих
отношений к воспитаннице Вашей, не замечалось, что обязанности, взятые
Вами на себя по воспитанию ее, Вы исполнили вполне добросовестно и
никаких неудовольствий по этому поводу предъявить не могу.
Подписала Екатерина Коршунова.
Этот документ доказывает, что свидетельница Елизавета
Михайловна Попова, служащая у проф. H.A. Засецкого, показывающая против
проф. Мережковского, подкуплена, т. к. ее показание всецело
опровергается письмом. Имеется письмо самой Калерии, свидетельствующее, что
Е.М. Попова уговаривала девицу (теперь 15 л.) поступить на содержание
к проф. H.A. Засецкому.
Быть может, Ваше Высокопревосходительство скажете: сейчас этим
заниматься некогда, а после войны наступит долгий период мира, и ваш
проэкт нам поэтому не нужен.
Дозвольте, В.В., доложить, что это роковое заблуждение. Настоящая
война ведется и направляется масонами с целью покорить масонству
Германию613, а потом Россию, являющуюся теперь слепым орудием в руках
масонов. Я посылаю министру Сазонову614 докладную записку, в которой
доказывается эта важная истина. События будут развертываться в
следующем порядке: армия и флот Германии и Австрии будут уничтожены, в
Германии будет провозглашена республика с министрами масонами, в
России вспыхнет революция, германская республика пойдет на подмогу
русской революции615. К ней, если понадобится, присоединятся и другие
державы.
Тут-то и пригодятся мои лагери.
338

Советую В.В. устроить также пару лагерей на Дальнем Востоке,
поставить на военное положение Сибирскую жел. дорогу (двойные рельсы) и
совершенно незаметно готовиться к походу на Индию. Это зачем,
спросите Вы? Поговорите об этом с Сазоновым, но не ранее как через месяц
(10 окт. нов. стиля), т. к. мне нужно время для составления своей
докладной записки. K.M.
2) Петроград. Его Высокопревосходительству Григорию Ивановичу
ЩЕГЛОВИТОВУ, министру юстиции, лично.
К сведению
В Казани с 1905 г. особенно выделились своею смелостью и энергией
в борьбе против революции 5 лиц: А.Т. Соловьев (казначей
университета), H.A. Ильяшенко (редактор «Казанского телеграфа»), Ю.Ю. Кудинов
(присяж. поверенный). В.Ф. Залесский (профессор) и КС. Мережковский
(профессор).
Все они присуждены были к погибели по приговору масонов и
кагала. Существование такого приговора явствует <из> той систематичности,
с какой он приводился в исполнение:
1. Против Соловьева организовано было открытое нападение под
предлогом ограбления кассы с целью его убить. Убит был, однако, посторонний
человек, Соловьев был лишь ранен и скоро должен был бросить службу.
2. Ильяшенко присужден был к разорению, которое должно было
привести его к самоубийству. Под влиянием террора перестали
подписываться на его газету и помещать в ней объявления. Ильяшенко хотел уже
закрыть газету и считал себя погибшим. Спас его, благодаря Столыпину,
проф. К.С. Мережковский.
3. Кудинов) смело восставший против масонов и кагала, был,
стараниями левой адвокатуры, лишен адвокатской практики, доведен до
нищеты и покончил самоубийством. Его не удалось спасти, т. к. Столыпина уже
не было, а министр Щегловитов не нашел нужным протянуть ему руку
помощи.
4. Против Мережковского принимались трижды. Сначала чуть не
довели до нищеты, а следовательно до самоубийства, подстроив активный
бойкот учеников Учительского института, где он преподавал, и закрыв
дорогу в университет. Спас его тогда Столыпин, приказав назначить
профессором. В университете ему устроили официальный (!) бойкот: и. д. декана
иудей пр. Зейлигер объявил официально, что К. Мережковский отказался
от чтения лекций. Целый год поэтому он не мог их читать, был лишен
микроскопов и всяких средств преподавания, студентов против него
восстанавливали. Но железная энергия и талантливость победили: лекции
стали постепенно посещаться, сопровождаясь бурными аплодисментами.
Теперь делается третья попытка погубить его. Путем подкупа ложных
свидетелей, ряда предательств (предательство профессора Засецкого) и
обширной кампании левой прессы с печатанием подложных писем его,
никогда им не написанных (напр., к Распутину) возводится на него ряд
обвинений и устраивается вокруг его имени атмосфера, рассеять которых
ему ему одному, конечно, не под силу.
5. Против Залесского также была предпринята энергичная кампания
бойкота с угрозами смерти. Пока его далее не трогают, поглощенные,
очевидно, всецело устройством гибели сначала Мережковского.
339

Из сопоставления всех этих фактов ясно обнаруживается
политический характер дела, поднятого левыми против Мережковского.
Письмо, оригинал которого, собственноручно написанный матерью Кале-
рии, Е. Коршуновой, хранится у проф. Мережковского.
Милостивый государь, Константин Сергеевич.
Ввиду того, что мне стало известным, что в гор. Казани
распространяются гнусные нелепые слухи, бросающие тень на Ваше доброе имя
в том смысле, будто Вы позволяли себе в отношении находившейся у
Вас на попечении Калерии Коршуновой во время ее малолетства
безнравственные поступки, доходившие до лишения ее в возрасте 14 л.
невинности, то я, мать ее, Екатерина Коршунова, заявляю Вам, что из
расспросов моей дочери я убедилась, что все эти слухи являются
сплошным вымыслом и клеветой, что с Вашей стороны ничего, кроме чисто
отеческих отношений к воспитаннице Вашей, не замечалось, что
обязанности, Вами взятые на себя по воспитанию ее, Вы исполнили вполне
добросовестно и никаких неудовольствий по этому поводу предъявить не
могу.
Подписала Екатерина Коршунова.
Это письмо, всецело опровергающее показание свидетельницы
Елизаветы Михайловны Поповой, служащей у проф. H.A. Засецкого,
доказывает, что она является лжесвидетельницей, подкупленной врагами
проф. Мережковского. Имеется также документ, свидетельствующий, что
Е.М. Попова уговаривала девицу Калерию (теперь 15-ти лет) поступить на
содержание к проф. H.A. Засецкому, для осуществления чего необходим
был арест проф. К. Мережковского, а следовательно, ложное на него
показание.
Возмутительно видеть, как честный, благородный, умный человек на
60-м году жизни, после 38 лет упорного бескорыстного ученого труда,
после ІСМги лет самоотверженной мучительной борьбы с внутренними
врагами отечества вышвыривается правительством без средств к
существованию, как какая-нибудь паршивая собака, на съедение его врагам,
которые суть худшие враги самого же правительства. Взаимную помощь,
как видно, можно найти только среди левых, которые своих никогда не
выдают, даже если они виновны (Дрейфус, Бейлис, Caillaux).
Долг всякого министра, которому известны вышеприведенные
обстоятельства, прийти на помощь несомненной жертве политической травли
и, пользуясь своим правом непосредственного обращения к Верховной
власти, просить рассечь царским мечом узел, который распутать нельзя,
обратившись с<о> следующим ходатайством:
Убежденный в том, что дело^ поднятое против проф. К. С.
Мережковского, есть результат вражды его политических врагов левого лагеря,
поставивших целью погубить его, не стесняясь средствами, вплоть до
подкупа ложных свидетелей, и понимая, что при таких условиях ему нет
возможности защищаться ординарными способами, имею честь
ходатайствовать перед Вашим Величеством ввиду явного политического характера
дела, а также принимая во внимание 38-летнюю ученую деятельность
K.M. (с 1876 г.), проявившуюся в напечатании около 150 ученых работ,
повелеть соизволить: 1) прекратить дело K.M. и 2) восстановить K.M. в его
340

служебных правах, дабы дать ему возможность закончить начатые
крупные ученые труды*.
NB. Сообщаться с Мережковским можно путем объявления в газете
Journal de Genève 2е edition. Необходимо подписать инициалы сообщаго-
ся616 лица.
Живет М. не в Швейцарии617.
* Эти труды, о коих известно Академии наук (спросить академика
И.П. Бородина618), суть:
1) Tabulae Generum Iichenum,
2) Большая монография по строению диатомовых водорослей619,
3) Enumeratio Iichenum Rossiae620.
3) Петроград. Его Превосходительству Льву Аристидовичу КАССО,
министру народного просвещения, лично.
К сведению
В Казани с 1905 г. особенно выделились своею смелостью и энергией
в борьбе с революцией 5 лиц: А.Т. Соловьев (казначей университета),
H.A. Ильяшенко (редактор «Казанского телеграфа»), Ю.Ю. Кудинов
(прис. поверенный). В.Ф. Залесский (профессор) и К.С. Мережковский
(профессор).
Все они присуждены были к погибели по приговору масонов и
кагала. Существование такого приговора явствует из той систематичности, с
какой он приводился в исполнение:
1. Против Соловьева организовано было открытое нападение под
предлогом ограбления кассы с целью его убить. Убит был, однако, посторонний
человек, Соловьев был лишь ранен и скоро должен был бросить службу.
2. Ильяшенко присужден был к разорению, которое должно было
привести его к самоубийству. Под влиянием террора перестали
подписываться на его газету и помещать в ней объявления. Ильяшенко хотел уже
закрыть газету и считал себя погибшим. Спас его благодаря Столыпину
проф. К.С. Мережковский.
3. Кудинов, смело восставший против масонов и кагала, был,
стараниями левой адвокатуры, лишен адвокатской практики, доведен до
нищеты и покончил самоубийством. Его не удалось спасти, т. к. Столыпина уже
не было, а министр Щегловитов не нашел нужным протянуть ему руку
помощи.
4. За Мережковского принимались трижды. Сначала чуть не довели до
нищеты, а следовательно до самоубийства, подстроив активный бойкот
учеников Учительского института, где он преподавал, и закрыв дорогу в
университет. Спас его тогда Столыпин, приказав назначить профессором.
В университете ему устроили официальный (!) бойкот: и. д. декана иудей
проф. Зейлигер объявил официально, что проф. К.С. Мережковский
отказался от чтения лекций. Целый год он поэтому не мог их читать, был
лишен микроскопов и всяких средств преподавания, студентов против
него восстанавливали. Но железная энергия и талантливость победили.
Лекции стали постепенно посещаться, сопровождаясь бурными
аплодисментами. Теперь делается третья попытка погубить его. Путем подкупа
ложных свидетелей, ряда предательств (предательство проф. H.A. Засец-
кого) и обширной кампании левой прессы с печатанием подложных
писем его, никогда им не написанных (напр., к Распутину) возводится на него
341

ряд ложных обвинений и устраивается вокруг его имени атмосфера,
рассеять которые ему одному, конечно, не под силу.
5. Против Залесского также была предпринята энергичная кампания
бойкота с угрозами смерти. Пока его далее не трогают, поглощенные,
очевидно, всецело устройством гибели сначала Мережковского.
Из сопоставления всех этих фактов ясно обнаруживается
политический характер поднятого левыми дела против Мережковского.
Письмо, оригинал которого, собственноручно написанный матерью Кале-
рии, Е. Коршуновой, хранится у проф. Мережковского.
Милостивый государь, Константин Сергеевич.
Ввиду того, что мне стало известным, что в городе Казани
распространяются гнусные нелепые слухи, бросающие тень на Ваше доброе имя
в том смысле, будто Вы позволяли себе в отношении находившейся у Вас
на попечении Калерии Коршуновой во время ее малолетства
безнравственные поступки, доходившие до лишения ее в возрасте 14 л.
невинности, то я, мать ее, Екатерина Коршунова, заявляю Вам, что из расспросов
моей дочери я убедилась, что все эти слухи являются сплошным
вымыслом и клеветой, что с Вашей стороны ничего, кроме чисто отеческих
отношений к воспитаннице Вашей, не замечалось, что обязанности, взятые
Вами на себя по воспитанию ее, Вы исполнили вполне добросовестно, и
никаких неудовольствий по этому поводу предъявить не могу.
Подписала Екатерина Коршунова.
Это письмо, всецело опровергающее показание свидетельницы
Елизаветы Михайловны Поповой, служащей у профессора H.A. Засецкого,
доказывает, что она является ложной свидетельницей, подкупленной
врагами проф. Мережковского. Имеется также документ,
свидетельствующий, что Попова уговаривала девицу Калерию (тогда 14 1/2 лет)
поступить на содержание к проф. H.A. Засецкому, для осуществления чего
необходим был арест проф. Мережковского и, следовательно, ложное на
него показание.
Возмутительно видеть, как честный, благородный, умный человек на
60-м году жизни, после 38 лет упорного бескорыстного ученого труда,
после 10-ти лет самоотверженной мучительной борьбы с внутренними
врагами отечества вышвыривается правительством без средств к
существованию, как какая-нибудь паршивая собака, на съедение его врагам,
которые суть худшие враги самого же правительства. Взаимную помощь,
как видно, можно найти только среди левых, которые своих никогда не
выдают, даже если они виновны (Дрейфус, Бейлис, Caillaux).
Долг всякого министра, которому известны вышеприведенные
обстоятельства, прийти на помощь несомненной жертве политической травли
и, пользуясь своим правом непосредственного обращения к Верховной
власти, просить рассечь царским мечом узел, который распутать нельзя,
обратившись с<о> следующим ходатайством:
Убежденный в том, что дело, поднятое против проф. К.С.
Мережковского, есть результат вражды его политических врагов левого
лагеря, поставивших целью погубить его, не стесняясь средствами, вплоть
до подкупа ложных свидетелей, и понимая, что при таких условиях ему
нет возможности защищаться ординарными способами, имею честь хода-
342

тайствовать перед Вашим Величеством ввиду явного политического
характера дела, а также принимая во внимание 38-летнюю ученую
деятельность K.M. (с 1876 г.), проявившуюся в напечатании около 150 ученых
работ, повелеть соизволить: 1) прекратить дело K.M. и 2) восстановить
K.M. в его служебных правах, дабы дать ему возможность закончить
начатые крупные ученые труды*.
NB. Сообщаться с Мережковским можно путем объявления в газете
Journal de Genève (2е edition). Необходимо подписать инициалы сообща-
гося621 лица.
Живет М. не в Швейцарии.
* Эти труды, о которых известно Академии наук (спросить
академика И.П. Бородина), суть:
1) Tabulae Generum Iichenum,
2) Обширная монография диатомовых водорослей,
3) Enumeratio Iichenum Rossiae622.
ЭПИЛОГ
[три письма)
296. Письмо (черновое) министра народного просвещения
П.Н. Игнатьева В.И. Мамонтову623 от 18 мая 1915 года, № 1639.
Министр нар. пр.624, свидетельствуя совершенное почтение Его
ВПр-ству Василию Ильичу, имеет честь препроводить при сем, по
принадлежности, полученное из Швейцарии (Лугано) всеподданнейшее
прошение (с 2 приложениями) б. проф. Импер. Казанского у-та
Мережковского о расследовании дела по уголовному его преследованию625.
297. Письмо К.С. Мережковского члену Государственного
Совета A.B. Васильеву626 от 20 сентября 1916 года
Париж, 20 сентября 1916
Члену Государственного Совета 6. профессору Васильеву
Многоуважаемый Александр <Васильевич ?>627
Правые бросили меня, тяжело раненного, на поле битвы, не
подобрали, не помогли. Левые так не поступают со своими честно и
самоотверженно борющимися товарищами.
Обращаюсь теперь к Вам, левому628, своему политическому врагу.
Я сознаю всю тяжесть своей вины перед Вами, левыми. Уже одно то, что
я спас антисемитический «Казанский телеграф», который совсем погибал,
требовало кары. Затем я помешал занять кафедру географии в Казанском
университете Львову629 — как кажется, крупной шишке в левом лагере.
Его наметили для подготовки будущей революции. Т. к. прежняя не
прорвала плотины, то надо было, пользуясь, как орудием, университетом,
готовить новую. Я считал своим долгом этому помешать. Наконец, в дни
«революции» я активно действовал, печатая и распространяя
антиреволюционные брошюры и листки630. Остальные обвинения против меня —
злобная клевета.
За все эти преступления надо было меня наказать и тем дать урок,
чтобы другим неповадно было. И должно отдать Вам справедливость, Вы
343

(левые) с большим искусством и большою смелостью это исполнили. Не
побоялись даже выставить подкупленных свидетелей. Правда, много Вам
помогло при этом предательство моего «друга» проф. H.A. Засецкого.
Я протестую только против способа наказания: оплевания имени не
только лица, но и целой фамилии, во многих отношениях славного. Много
чище и благороднее было бы меня просто подстрелить.
Сознаю себя побежденным. Я наказан, урок дан. Дальнейшее будет
уже излишней, ненужной жестокостью.
Обращаясь теперь к Вам, я это делаю, однако, не во имя моей,
ничего для Вас не говорящей личности, а во имя науки, интересы которой Вам
как бывшему профессору не могут быть чуждыми.
Я задался грандиозной задачей: в одной из труднейших областей
ботаники собрать все существующие виды и, критически ревизовав их, издать
в типичных экземплярах в виде Tabulae Generum lichenum. Предприятие
совершенно оригинальное и столь трудное, что все мне предсказывали
неудачу. Однако я за него взялся. После 10 лет упорнейшего труда,
изъездив все страны Европы, истратив около 8000 руб. из своих небольших
средств, я, наконец, достиг цели и приступил к изданию первых №№
своих Tabulae631 — как вдруг разразилась гроза. Спросите (по телефону это
будет нетрудно), что думают о моих Tabulae академик Бородин (Ботанич.
музей Акад. наук) или специалист Еленкин (Имп. Ботан. сад)632. А это
только самое начало. Ученый мир ахнет, когда выйдут все Tabulae.
И вот это грандиозное здание, русское притом здание, готово рухнуть,
ибо без меня дело продолжаться не может. Все с таким трудом
собранные материалы погибнут, т. к. разобраться в этом гигантском хаосе могу
только я. Не жалость ли это будет! Можно ли это допустить и зачем?
Зачем в самом деле? Допустим, что я виновен, но ведь я достаточно
наказан и теперь проучен. Я обязуюсь более не принимать никакого
участия в политической борьбе и делаю это тем охотнее, что за последние
годы изгнания передумал многое и пришел к некоторым сомнениям
относительно правильности общей моей точки зрения, особенно по
отношению к еврейскому вопросу. Если меня вернут к моим коллекциям, то я
посвящу немногие годы, которые мне осталось жить (мне 61 год и
здоровье плохо) исключительно осуществлению своей научной идеи.
Помогите же ее осуществлению.
Я думаю, что если Вы, посоветовавшись с левыми, обратитесь к
министру народного просвещения с просьбой исходатайствовать от
Государя Императора повеление прекратить мое дело ввиду явной
политической его подкладки, а также во внимание к моим ученым заслугам (40 лет
ученой деятельности, около 150 ученых трудов) и разрешить мне
вернуться к моим коллекциям для их обработки, то он это сделает, т. к. если что
его в этом останавливало, то это, как мне кажется, опасение войти в кож}>
ликт с левыми. Ваше ходатайство как исходящее из левого лагеря, это
опасение устраняет.
Что касается лично меня, то Вы легко поверите, что перспектива
вернуться в Казань представляется мне как нечто мучительное; если я готов
на это, то лишь самоотвергаясь во имя идейной цели.
Искренне Вас уважающий
К.С. Мережковский633.
344

298. Письмо К.С. Мережковского к И.П. Бородину с
копией письма К.С. Мережковского к A.B. Васильеву от 20 сентября
1916 ГОДА.
На днях послал б. проф. Васильеву (члену Гос. Сов.) следующее
письмо634. Быть может, Вы, Иван Парфеньевич, присоединитесь к нему или,
если он не захочет, то самостоятельно сделаете просимый мною шаг.
Париж 20 сентября 1916
Многоуважаемый Александр Васильевич
Правые бросили меня, тяжело раненного, на поле битвы, не
подобрали, не помогли. Левые так не поступают со своими честно и
самоотверженно борющимися товарищами.
Обращаюсь теперь к Вам, левому, своему политическому врагу.
Я сознаю всю тяжесть своей вины перед Вами, левыми. Уже одно то, что
я спас антисемитический «Казанский телеграф», который совсем погибал,
требовал<о> кары. Затем я помешал занять кафедру географии в
Казанском университете Львову — как кажется, крупной шишке в левом
лагере. Его наметили для подготовки будущей революции, и я счел своим
долгом этому помешать. Наконец, в дни «революции» я активно
действовал, печатая и распространяя антиреволюционные брошюры и листки.
За все эти преступления надо было меня наказать и тем дать урок
другим, чтобы им неповадно было. И должно отдать Вам справедливость,
Вы исполнили это с большим искусством*.
Сознаю себя побежденным. Я наказан, урок дан. Дальнейшее будет
уже излишней, ненужной жестокостью.
Обращаясь теперь к Вам, я это делаю, однако, не во имя моей,
ничего для Вас не говорящей личности, а во имя науки, интересы которой Вам
как бывшему профессору не могут быть чуждыми.
Я задался грандиозной задачей: в одной из труднейших областей
ботаники собрать все существующие виды и, критически ревизовав их,
издать в типичных экземплярах в виде Tabulae Generum Lichenum.
Предприятие совершенно оригинальное и столь трудное, что все мне
предсказывали неудачу. Однако я за него взялся. После 10 лет упорнейшего
труда, изъездив все страны Европы, истратив около 8000 рублей из
своих небольших средств, я, наконец, достиг цели и приступил к изданию
первых №№ своих Tabulae — как вдруг разразилась гроза. Спросите (по
телефону это будет нетрудно), что думают о моих Tabulae академик
Бородин или специалист Еленкин (Имп. Бот. сад). А это только самое
начало. Ученый мир ахнет, когда выйдут все Tabulae (более 40).
И вот это грандиозное и притом русское здание готово рухнуть, ибо
без меня дело продолжаться не может. Все с таким трудом собранные
материалы погибнут, так как разобраться в этом гигантском хаосе могу
только я. Не жалость ли это будет! Можно ли это допустить и зачем?
Зачем в самом деле? Допустим, что я виновен, но ведь я достаточно
наказан и теперь проучен. Я обязуюсь более не принимать никакого
участия в политической борьбе и делаю это тем охотнее, что за последние
* «Впрочем, без неслыханного и возмутительного предательства проф. А.Н. За-
сецкого левые ничего не могли бы со мной поделать. Примеч. КМ. (в письме нет)»635.
345

годы изгнания передумал многое и пришел к некоторым сомнениям
относительно правильности общей моей точки зрения, особенно по
отношению к еврейскому вопросу. Если меня вернут к моим коллекциям, то я
посвящу немногие годы, которые мне осталось жить (мне 61 год и
здоровье плохо) исключительно осуществлению своей ученой идеи.
Помогите же ее осуществлению.
Я думаю, что если Вы, посоветовавшись с левыми, обратитесь к
министру народного просвещения с просьбой исходатайствовать от Государя
Императора повеление прекратить мое дело ввиду его политической
подкладки, а также во внимание к моим ученым заслугам (40 лет ученой
деятельности, около 150 работ) и разрешить мне вернуться к моим
коллекциям для их обработки, то он это сделает, т. к. если что его в этом
останавливало, то это, как мне кажется, опасение войти в конфликт с левыми.
Ваше ходатайство, как исходящее из левого лагеря, это опасение устраняет.
Что касается лично меня, то Вы легко поверите, что перспектива
вернуться в Казань представляется мне как нечто мучительное; если я готов
на это, то лишь самоотвергаясь во имя идейной цели.
Искренне Вас уважающий
К. Мережковский.
Адрес: Paris и т. д.
На случай, если б Вы, Иван Парфеньевич, самостоятельно решились
обратиться к министру нар. проев., прилагаю экземпляр прошения на
Высочайшее имя. Упоминаемые в нем лжесвидетели суть: моя бывшая
экономка Мария Грюнберг, служащая у проф. Засецкого Елизавета
Попова, служитель университета (мне по имени не известный).
Если прошение Вам не понадобится, то обяжете, послав его министру
юстиции.
K.M.636
ПРИМЕЧАНИЯ
1 По-гречески «Калерия» означает «добрая, красивая»; в то же время
это имя производится от латинского «calesco» — «нагреваться»,
«разгорячаться», «воспламеняться».
2 Речь идет о надзирательнице Казанской земской больницы
Елизавете Михайловне Поповой. Криптоним был вскоре раскрыт в статье:
А. П. История профессора К.С. Мережковского // Биржевые ведомости.
Вечерний выпуск (Петербург). 1914. 3 (16) апр.
3 Для начала XX века постоянное наказание плеткой не было столь
необычно, как в конце века. Не слишком, например, удивляло, что
19-летнего преподавателя математики Крестецкого народного училища Федю
Тетерникова регулярно заставляли раздеваться и секли, причем сек его
Бальзаминов — инспектор училища, в котором педагог Тетерников
преподавал; сек, выполняя просьбу матери Федора (см.: СологубФ. Канва к
биографии // Неизданный Федор Сологуб. М., 1997. С. [250 - 260] 253).
Реализация садистических наклонностей надежно опиралась на традицию
воспитания, которое в России XIX века не мыслилось без физических наказаний
(см. об этом: Сажин В.Н. Книги горькой правды. М., 1989. С. 46 — 51).
346

4 Кстати, садизм проявился у нашего героя уже в рецензии 1885 г. на
книгу Е.А. Покровского (см.: Мережковский К. С. Антропологические
исследования в России <Рец. на кн.: Покровский Е.А. Физическое
воспитание детей у разных народов, преимущественно России:
Материалы для медико-антропологического исследования // Известия
Императорского общества любителей естествознания, антропологии и
этнографии, состоящего при Императорском Московском университете. 1884.
T. XLV. Вып. 1 — 3 (= Труды Антропологического отдела. Т. VII.
Вып. I — III)> // Журнал Министерства народного просвещения. 1885.
Ч. 237. Февр. Отд. П. С. 357 — 383), в которой К.СМ. привел цитату из
рецензируемой книги о приемах деформации черепа у детей: «В этом
аппарате дети остаются по нескольку месяцев и даже до трех лет, причем
голова освобождается лишь на то время, когда ребенка надо покормить
или вымыть. Понятно, что под влиянием такого давления дети
испытывают жесточайшие мучения. По отзывам путешественников, они имеют
самый жалкий вид: личико у них вздуто, синеватого оттенка, глаза
красны и несколько выпучены, голова горяча на ощупь и, вероятно, болит,
потому что бедняжки стонут и очень тревожатся. От такого
безжалостного и настойчиво продолжительного насилия многие дети делаются даже
жертвами преждевременной смерти, но зато у оставшихся в живых
фабрикация достигает блестящих результатов, придавая черепам их
форму сильно клиновидную» (Мережковский К. С. Указ. соч. С. 374;
Покровский ЕЛ. Указ. соч. С. 150).
5 Это странное объяснение подтверждает история, которая стала
широко известна летом 2000 г. В конце ноября 1998 г. в Иркутске был
арестован Сергей Шаламов (р. 1963), который 3 года удерживал в своей
квартире (в 9-этажном доме) семилетнюю девочку и полгода 12-летнюю.
Девочек он насиловал, бил, запугивал. В результате, несмотря на то, что
младшая даже знала, где находятся запасные ключи от квартиры, она так
боялась насильника, что и не думала о побеге. Боялись девочки и звонить
по телефону (в квартире насильника он не был отключен), хотя
старшая пыталась звонить в милицию, а в итоге дозвонилась до мамы. См.:
Куклина О. Девочки и зверь // Комсомольская правда. 2000. 24 июня.
С. 8 — 9. Первое сообщение, не во всех деталях совпадающее с указанной
статьей, см.: Аноним. Маленькие наложницы для одинокого мужчины //
Восточно-Сибирская правда (Иркутск). 1998. 1 дек.
6 Бальц Владимир Александрович (р. 1871) — на должности
прокурора Казанской судебной палаты находился с 1909 г. (см. о назначении
Вальца: Хроника//Камско-Волжская речь. 1909. 17 мая). Потрясение местных
черносотенцев было связано с репутацией Вальца: в 1905 — 1906 гг. он
занимал должность прокурора Нижегородского окружного суда и после
черносотенного погрома в Нижнем Новгороде 9—10 июля 1905 г.
арестовал организаторов погрома — держателя ломового извоза Клочьева и
содержателя трактира Никиту Журавлева; в марте 1906 г., осуждая
аресты, производимые Охранным отделением, и антиреволюционные
мероприятия правительства, вступил в конфликт с местным жандармским
ротмистром, после чего по собственной просьбе был переведен в Петербург
на должность товарища прокурора Петербургской судебной палаты. В
«обмен» на перевод ему поручили составить обвинительный акт и
обвинять на суде по делу Совета рабочих депутатов (первое слушание —
347

20 июня 1906 г., второе — 19 сент. 1906 г.). Поведение Бальца на суде
вызвало неудовольствие в правительстве и правой прессе и едва не
повлекло увольнение от службы. Вот мнение главного редактора «Московских
ведомостей» В.А. Грингмута: «Трудно представить себе более позорную
роль, чем та, которую сыграл суд в этом деле. За это его очень расхвалили
левые газеты. Один еврейский публицист нагло смеется над речью
прокурора, который вместо того, чтобы обвинять, взялся защищать
обвиняемых, войдя в роль ушедших защитников. Еще бы им не уйти! Они
прекрасно знали, что прокурор отлично исполнит их роль по отношению к
обвиняемым. Этот публицист пишет: "Прокурор плачет, а подсудимые
смеются! Где это бывает?" Да, это может быть только у нас, в
многострадальной России. <...> Всё налицо: состав преступления, сознание
обвиняемых, страшная опасность, угрожавшая России от кучки зазнавшихся
проходимцев-авантюристов, покровительствуемых премьером, — а прокурор
почти что отказывается от обвинения, и суд назначает преступникам
легчайшее наказание!..» (Назаревский Б. Процесс Носарей: (Речь,
произнесенная на общем собрании Монархической партии 22 октября) // Московские
ведомости. 1906. 28 окт. (10 нояб.)). «Новое время» разразилось огромным
антисемитским фельетоном, в котором суд изображен как оперетта, а
председатель суда и товарищ прокурора — как ее активные участники:
Анарх Терроров. Дело о покушении на ниспровержение // Новое время.
1906. 28 окт. (10 нояб.). С. 12. См. также: Бальц В.А. Суд над первым
Советом рабочих депутатов: (Воспоминания прокурора) //Былое. 1926. № 1.
С. 133 — 156. С 17 авг. 1915 г. — директор Второго департамента
Министерства юстиции, с 11 авг. 1916 г. — товарищ министра внутренних дел.
В 1917 г. — председатель Особой комиссии для расследования
злоупотреблений по Военному ведомству.
7Имеется в виду Кульчицкий Николай Константинович (1856 — 1925),
доктор медицины (диссертация «О строении телец Grandy». Харьков,
1882), ординарный профессор по кафедре гистологии и эмбриологии
Харьковского университета (с 17 авг. 1893 г.), декан медицинского
факультета (31.3.1897 — дек. 1901), автор книг: Основы практической
гистологии: Руководство для студентов и врачей: В 2-х ч. Харьков, 1890;
Основы гистологии животных и человека. 2-е изд. Харьков, 1903 (в 1912 г.
вышло 5-е изд.); Биологические заметки. Харьков, 1912. Исправляющим
должность попечителя Казанского учебного округа был с янв. 1912 г.
(официальное назначение срстоялось 27 февр. 1912 г.). В своем очерке
А.Я. Гордягин охарактеризовал Кульчицкого так: «<...> В Харьковском
ун-те он составил себе заслуженную известность как гистолог, но оставил
гистологию ради административной карьеры, которая открывалась ему
как крайнему правому. Мережковский, несомненно, влиял на своего
единомышленника попечителя <...>» [Гордягин А.Я. Из истории
Ботанического кабинета // Ученые записки Казанского гос. университета. Ботаника.
Вып. 1. 1933. Кн. 6. С. 58). Биографические сведения и научная
деятельность Кульчицкого кратко освещены в брошюре: Аноним. Вступление
заслуженного ординарного профессора Императорского Харьковского
университета Н.К. Кульчицкого в должность попечителя Казанского
учебного округа. Казань, 1912. С. 3 — 6 (см. саркастический отклик на эту
брошюру: Верховский Н. «Светлой радостью горя...»: К упорным слухам о
предстоящем въезде Н.К. Кульчицкого в пределы Харьковского учебно-
348

го округа^ Утро (Харьков). 1914. 12 февр.). После успешного завершения
«дела Мережковского» (закончившегося бегством К.СМ. за границу при
явной поддержке властей, в том числе Кульчицкого) тайный советник
(с 1 янв. 1914 г.) Кульчицкий получил повышение: 30 июня 1914 г. стал
попечителем Петербургского учебного округа (см., например: И. Б-н <Ба-
талин H.A. ?>. Новый попечитель Петербургского учебного округа //
Вечернее время. 1914. 20 июня (6 июля); Аноним. Беседа с новым
попечителем СПб. учебного округа // Петербургский курьер. 1914. 21 июня).
С 28 дек. 1916 г. был назначен управляющим Министерством народного
просвещения (после П.Н. Игнатьева). После октябрьского (1917)
переворота эмигрировал в Великобританию, преподавал в Оксфорде.
8 Кассо Лев Аристидович (1869 — 1914) — ординарный профессор
по кафедре гражданского права Московского университета (с 25 нояб.
1899 г.), доктор гражданского права, автор ряда юридических
монографий (Преемство наследника в обязательствах наследователя. Юрьев,
1895; Обзор остзейского гражданского права: Пособие к лекциям.
Юрьев, 1896; Понятие о залоге в современном праве. Юрьев, 1898; Здания на
чужой земле. М., 1905; Неизвестность хозяина найденной вещи. М., 1905;
Россия на Дунае и образование Бессарабской области. М., 1913), министр
народного просвещения в 1910 — 1914 гг. (управлял министерством
с 25 сент. 1910 г., министр с 26 февр. 1911 г.; сменил на посту министра
А.Н. Шварца), традиционная мишень левой прессы и надежда всех
правых. Ср.: «<...> Университет спокоен только потому, что агитационные в
нем профессора-стрептококки знают крутую и волевую руку Вашу и силу
стойкости Вашего характера, мало податливого на проявление
сентиментального чистоплюйства. Уйди Вы сегодня, и завтра в Университете
пожар, а с ним разруха <...>» [Пуришкевич В.М. Открытое письмо Л.А.
Кассо J/ Пуришкевич В.М. Материалы по вопросу о разложении современного
русского университета. СПб.: Издание Русского народного союза имени
Михаила Архангела, 1911. С. VI). Кассо был знаковой фигурой. Кстати,
такое отношение Пуришкевича резко отличалось от того, что было
выражено в его поэме «Цепь министров: (За 108 лет). 1802 — 1910 г.» (Прямой
путь. 1911. Февр. — март. С. 768 — 770), в которой Пуришкевич прямо
заявлял, что «офранцуженный грек» Кассо не справится со школьною
разрухою (поэма была написана за 13 дней до утверждения Кассо в
должности министра и опубликована в номере журнала, который вышел 20 марта
1911 г.). В октябре 1914 г. Кассо заболел (товарищ министра М.А. Таубе
управлял министерством с 19 окт.) и 26 нояб. 1914 г. умер.
9 Факт командировки на год, которую Мережковскому предоставило
Министерство народного просвещения^ дабы удалить подозреваемого и
попытаться замять скандал в его отсутствие, подтверждается и газетной
заметкой: «По случаю разрешения профессору КС. Мережковскому годичной
заграничной командировки, чтение курсов ботаники поручено приват-доценту
В.И. Смирнову» (Казанский телеграф. 1914. 20 марта). Ср.: Аноним. <В
разделе «Университетская жизнь»> // Камско-Волжская речь. 1914. 21 марта.
10 Золя Э. Собр. соч.: В 26 т. М, 1962. Т. 3. С. 434.
11 Кринский Михаил Михайлович (р. 1880) — журналист (см.: Маса-
нов И.Ф. Словарь псевдонимов: В 4 т. М., 1960. Т. 4. С. 255). Фото см.:
Жизнь и суд. 1914. № 19. 11 мая. С. 4. Один из главных специалистов по
«делу Мережковского».
349

12 Катеринич Петр Петрович, нотариус при Санкт-Петербургском
окружном суде, казначей общества им. Т.Г. Шевченко для
вспомоществования нуждающимся уроженцам Южной России, учащимся в высших
заведениях СПб. Вместе с женой Прасковьей Моисеевной проживал по
адресу: Невский пр., 70 (см.: «Весь Петербург» на 1905 год).
13 Условия договора явно относятся к «готическому тексту»: из дома
профессора, где страдает невинная и беззащитная жертва, невозможно
вырваться, как из ада. В то же время тут ясно прочитывается продажа
девочки профессору на определенный срок, в течение которого она
является его вещью (в 1900 — 1910-е годы такие случаи не были редкостью,
особенно в отношении внебрачных детей), поэтому можно предположить,
что Мережковский заплатил Коршуновой деньги при заключении
договора. Нечто похожее описал Ш. Массон в своих записках о России
конца ХѴШ века: «У одной петербургской вдовы, госпожи Поздняковой,
недалеко от столицы было имение с довольно большим количеством душ.
Ежегодно по ее приказанию оттуда доставлялись самые красивые и
стройные девочки, достигшие десяти—двенадцати лет. Они воспитывались у нее
в доме под надзором особой гувернантки и обучались полезным и
приятным искусствам. <...> В пятнадцать лет она их продавала: наиболее
ловкие попадали горничными к дамам, наиболее красивые — к светским
развратникам в качестве любовниц. И так как она брала до 500 рублей за
штуку, то это давало ей определенный ежегодный доход <...>» [Массон Ш.
Секретные записки о России времени царствования Екатерины П и
Павла I. М., 1996. С. 152). Ср.: «<...> Меня, когда мне было десять с
половиной лет, моя собственная мать продала в городе Житомире доктору Та-
рабукину. Я целовала его руки, умоляла пощадить меня, я кричала ему:
"Я маленькая!" А он мне отвечал: "Ничего, ничего: подрастешь". Ну,
конечно, боль, отвращение, мерзость... А он потом это пустил, как ходячий
анекдот» [Куприн А.И. Яма // Куприн А.И. Собр. соч.: В 6 т. М., 1958.
Т. 5. С. [5 - 333] 157).
14 Фотографию 6-летней Калерии (в изящном коротеньком платьице
и забавной шляпке) см. напечатанной при материале: Тип. <Без загла-
вия> // Синий журнал. 1914. № 22. 2 июня. С. 7. Возможно, фотографию
предоставила Е. Коршунова.
15 Дюлу (Дю-Лу, Дю-Лю) Карл (Шарль) Юльевич (р. 1865) —
преподаватель французского языка. В сент. 1907 г. был привлечен к уголовной
ответственности за растление ребенка. «Несколько дней тому назад в
газетах появилась публикация, приглашавшая к одному из жильцов дома
№ 40 — 42 по Невскому проспекту девочку для ухода за собаками. В
публикации предпочтение отдавалось сиротке. В числе лиц, отозвавшихся на
публикацию, была Евдокия Морозова, работница фабрики Жорж
Бормана. Морозова решила пристроить свою внебрачную дочь Капитолину,
девочку лет 10-ти. Явилась в дом. Оказалось, что девочка требовалась
заслуженному преподавателю пажеского Его Величества корпуса,
Николаевской инженерной академии, Морского кадетского корпуса и других
высших учебных заведений статскому советнику Карлу Юльевичу Дю-Лу.
<...> На прошлой неделе Евдокия Морозова явилась к приставу Спасской
части и заявила, что дочь ее сделалась жертвою грубого насилия со
стороны г. Дю-Лу. Морозова предъявила Дю-Лу обвинения в растлении ее
дочери, караемом по 1524 ст. Улож. о наказ, и влекущем за собою лише-
350

ние всех прав состояния и ссылку в каторжные работы на время от 10-ти
до 12-ти лет. Девочка была освидетельствована. Г-н Дю-Лу принимает все
меры к миролюбивому окончанию этого дела. По словам лиц, знающих
это дело, г-н Дю-Лу обещает Морозовой крупную сумму денег» (Аноним.
Растление девочки педагогом // Биржевые ведомости. Вечерний выпуск.
1907. 24 сент.). Дюлу сразу же заявил, что Морозова его шантажирует
(Там же. 1907. 25 сент.), однако факты были против него, и 27 сент.,
после допроса, Дюлу был арестован. «Официальным освидетельствованием
10-летней Капитолины Морозовой установлено, что г. Дю-Лю растлил
девочку противоестественнъьи способом» (Аноним. К делу Дю-Лю // Там
же. 1907. 28 сент.; здесь и в следующей цитате выделено нами;
«противоестественный способ» = анальный секс, согласно формулировке ст. 995
Уложения о наказаниях, в которой говорилось о мужеложстве, но
подразумевался как гомо-, так и гетеросексуальный контакт через анальное
отверстие). Характерно, что в печати обсуждалось, как именно
воспользовался Капочкой Дюлу: через анус или через влагалище. «Как
оказывается, он ежедневно, по вечерам, охотился на несчастных подростков,
гуляя по Невскому проспекту. <...> Судебной медицине и следственному
производству не приходилось еще сталкиваться с тем извращенным
способом растления малолетних, который осуществил г-н Дю-Лу над Морозовою»
(Аноним. Дело Дю-Лю // Биржевые ведомости. Вечерний выпуск. 1907.
29 сент.). «Освидетельствование установило несомненность растления
естественным способом. Среди бумаг Дюлу найден список девочек не
старше 14 лет, на которых простирались также вожделения Дюлу. 30 сентября
с двух из этих малолетних были уже сняты показания, дающие основание
подозревать, что над ними точно так же было учинено насилие.
Показания горничной Дюлу всецело в его пользу. Установлено, что она
приезжала к матери Морозовой с предложением ее дочери места по уходу за
собакой, которой у Дюлу не было. Уже в момент найма девочки для
ухода якобы за собакой, Дюлу вел переговоры с ее матерью о том, что он не
прочь взять красавицу "Калсчку" на содержание в качестве наложницы,
если мать на это согласится и если согласится сама Капочка. По словам
Дюлу, мать охотно согласилась на такую комбинацию и обещала ему
воздействовать на свою дочь. Последняя, однако, упорно не соглашалась, что,
по словам Дюлу, и послужило причиной бурного объяснения между
матерью и дочерью в его квартире до момента окончательного ухода от
Дюлу Капитолины, воспользовавшейся для этого кратковременной
отлучкой его в Сестрорецк» (Аноним. Освидетельствование Морозовой //
Столичное утро. 1907. 2 окт.). Во время судебного процесса отмечалось:
«...медицинский осмотр Капитолины Морозовой установил, что она
действительно частично лишена невинности каким-то предметом» (Аноним. Дело
Дю-Лю //Русь. 1908. 30 мая (12 июня)). В 1897 году Дюлу был
преподавателем французского языка в Коломенской женской гимназии. Здесь он
завязал роман с ученицей Юлией П., гимназисткой четвертого или пятого
класса, которая потом стала его женой. «В Петербурге он вскоре по
приезде увлекся одною из своих маленьких учениц Юлией. Юлии было
тринадцать лет, когда Дю-Лю с нею сошелся. Потом, через три года, он на
ней женился. По отзывам родных, жизнь жены такого сластолюбца была
очень несладка. Дю-Лю требовал, чтобы жена была всегда
пикантна. Туалеты он приказывал шить декольте, в глаза жене впускал атро-
351

пин и т. п. Он заказал жене костюм балерины и заставлял бедную
женщину принимать самые рискованные позы. Когда жена умерла, Дю-Лю
предался распутной жизни» (Аноним. Финал дела Дю-Лу//Петербургская
газета. 1908. 5 июня). Скандал был шумным: как выяснилось,
сладострастник «давал уроки французского языка детям одного из самых
высокопоставленных лиц в империи» (Голос Москвы. 1907. 23 окт.). Суд над Дюлу
проходил 27 мая — 4 июня 1908 г., Дюлу был лишен по приговору всех
прав состояния и отправлен на 6 лет на каторжные работы,
одновременно полтора года тюрьмы получила и мать Капочки, 23-летняя Евдокия
Морозова. История Дюлу логично вписывается в панораму
«эротического Петербурга» 1907 г. и дополняет ее (см. в этой связи, например: Буди-
мир. Клуб порнографии// Столичное утро. 1907. 21 июля; Богомолов H.A.
Кузмин осенью 1907 года // Богомолов H.A. Михаил Кузмин: Статьи и
материалы. М., 1995. С. 99 - 116).
16 Щелкунов Ермил Васильевич — помощник пристава 3-го участка
1-й полицейской части (см. «Вся Казань» на 1910 г.).
17 Савинский Николай Иванович.
18 Имеется в виду Александровская школа-приют при богадельне
С.-Петербургского ремесленного общества (Черниговская ул., 5).
19 Дьяконова Анна Леонтьевна — вдова надворного советника,
проживала по адресу: Екатерининский канал, 126 (см.: «Весь Петербург» на
1905 г.), 4-я Рождественская ул., 31 (см. «Весь Петербург» на 1906 г.). То,
что Дьяконова заведует приютом, в справочниках не отмечено. Ниже
приводится свидетельство самой Калерии, что ее тетя служила тогда в
конторе «Просвещения» (см.: Тайны профессора Мережковского: Записки
девицы Калерии К-ой//Жизнь и суд. 1914. № 24. 15 июня. С. 9 — 10).
20 Фантазия, не соответствующая реальности.
21 Наверняка хотел наблюдать, как она одевается и раздевается, как
пользуется ночной вазой, как спит. Это его возбуждало.
22 Ср. с сообщением об иркутском педофиле С. Шаламове: «По
вечерам Шаламов устраивал своим заложницам видеосеансы: показывал
порнофильмы, заставлял читать "плохие" журналы и газеты, рисовать
раздетых мужчин и женщин. Рассказывал о том, как в Индии девочек
выдают замуж уже в шестилетнем возрасте...» (Куклина О. Девочки и зверь //
Комсомольская правда. 2000. 24 июня. С. 8 — 9). В то же время интерес
детей к порнографическим изображениям — распространенный сюжет
литературы. См., например, роман Ж. Батая «Divinus Deus» (Батай Ж.
Ненависть к поэзии. ML, 1999. С. 446 — 447), рассказ X. Кортасара
«Сиесты» (Независимая газета. 1992. 17 июня), в котором фигурирует альбом
эротических произведений бельгийского сюрреалиста Поля Дельво, а
также «Аду» Набокова, где упоминаются «восточные эротические гравюры
из собрания дяди Дана», которые рассматривают дети (Набоков В.В. Ада.
М, 1996. С. 127 - 128).
23 См. у Ницше: «Мы незаконно отняли у боли ее невинность» (цит. по:
Барт Р. Фрагменты речи влюбленного. М., 1999. С. 311).
24 Ср. с эротическими фантазиями князя П.П. Вяземского (1820 —
1888), относящимися именно к ушам: «Взяв за другое ухо и выдрав его
немилосердно, я с жестокостью наклонила ее (горничной. — М.З.) голову
к земле, приказала встать перед собой на колени и целовать ноги в знак
покорности. Она упала к моим ногам <...>» (Оммер де Гелль. Письма и
352

записки. M.; Л., 1933. С. 269). «<...> Я же забавлялась тем, что щипала за
уши то девушку, то мальчика» (Там же. С. 272).
25 Ср.: «Я схватила ремень и стала бить ее по плечам и спине, что
порядочно утомило меня» (Там же. С. 270).
26 Не повторяется ли в этом сюжет наказаний, которым маленького
Костю подвергал строгий отец? Как правило, именно так и происходит.
27 «Не будем закрывать глаза на то, что и десятилетние путанки
получают от своих занятий сексуальные и эмоциональные радости, не говоря
уже о деньгах, не снившихся их родителям <...>» (Авдеева Ксения. «Мама
Люда» и ее малышки//Огонек. 1993. № 6. С. [33 — 35] 33). К.С.М. все
сделал для того, чтобы в сексуальном отношении Кара стала активной,
как Лорелей из «Рая земного». Его сексуальный идеал — активная
женщина, заставляющая мужчину заняться с нею сексом. Ср. с характерной в
этом отношении фразой К.С.М. «девчонки одолели» (Кринский М.
Казанский маркиз де-Сад // День. 1914. 12 апр.). Литературная традиция
подразумевала, что мужчина преследует девушку или женщину, иное просто
невозможно; в стихотворении гомосексуалиста К.Н. Батюшкова
«Вакханка» (1815) герой преследует даже вакханку, которая в тексте именуется
нимфой («В чаще дикой и глухой / Нимфа юная отстала; / Я за ней — она
бежала/Легче серны молодой...» — см.: Батюшков КН. Поли. собр. стих.
Л., 1964. С. 189 — 190). У нашего же героя все наоборот: «девчонки»
должны преследовать его.
28 К. С. Мережковскому могло быть известно пристрастие Льюиса
Кэрролла (1832 — 1898), автора «Приключений Алисы», к
фотографированию обнаженных маленьких (не достигших половой зрелости) девочек.
С 1856 года, когда он приобрел фотокамеру, и вплоть до 1880 года, когда
Кэрролл оставил занятия фотографией, он знакомился с матерями своих
будущих моделей, очаровывал их и добивался согласия на
фотографирование девочек голенькими. Перед смертью Кэрролл уничтожил
принадлежавшие ему фотографии обнаженных девочек. Сохранившиеся копии
принадлежали матерям малышек. Четыре такие фотографии, которые
Кэрролл собственноручно раскрасил масляной краской (и пририсовал
антураж), репродуцированы в книге: Cohen Morton N. Lewis Carrol,
photographer of children: Four nude studies. N. Y., 1978 (книга осталась для
нас недоступной). Все сведения о Л. Кэрролле мы приводим по статье:
Money John. Pedophilia: A Specific Instance of New Phylism Theory as Applied
to Paraphilic Lovemaps // Pedophilia: Biosocial Dimensions. N. Y., 1990.
P. [445 — 463] 452. О Кэрролле см. также: Bullough Vern L History in Adult
Human Sexual Behavior with Children and Adolescents in Western Sociétés //
Pedophilia: Biosocial Dimensions. N. Y., 1990. P. [69 - 90] 72; Bullough Vern L
Lewis Carrol // Medical Aspects of Human Sexuality. 1983. № 17. P. 134 —
140; Демурова H.M. Алиса в Стране чудес и в Зазеркалье // Кэрролл Л.
Приключения Алисы в Стране чудес... М., 1991. С. [277 - 314] 288-293
(приведены фото любимицы Кэрролла, 10-летней Алисы Лидделл). Ф.
Сологуб любил фотографировать обнаженных женоподобных мальчиков,
ряд сделанных им снимков сохранился (устное сообщение М.М.
Павловой, которая готовит к публикации полное собрание стихотворений Ф.
Сологуба и предполагает поместить в нем и детские «ню»).
29 Можно предположить, что Калерия сфотографирована в позах
подчинения (например, стоя на коленях), в то время как К.СМ., скорее
353
12 Золотоносов М.Н.

всего, демонстрировал эрегированный penis, что являлось символом
агрессии. Ср.: «Обезьяны саймири показывают эрегированный половой член не
только при ухаживании, но и при агрессии, приветствии и перед
собственным отражением в зеркале. <...> Демонстрация эрегированного
полового члена другому самцу является жестом агрессии и вызова, к которому
занимающие более высокое место в группе прибегают чаще, чем
нижерасположенные ее члены. Установление в группе жесткой иерархии — кто
кому показывает половой член — определяет одновременно статус и ранг
отдельных животных. Сходная система ритуалов и жестов существует у
павианов, горилл и шимпанзе» (Ткаченко A.A. Сексуальные извращения-
парафилии. М., 1999. С. 315).
30 Это обстоятельство выдает нарциссизм профессора, его любовь к
собственному телу, которое воспринимается как «красивое». Ясно, что с
утратой телесной красоты должен был нарастать страх перед старостью
и связанным с ним уродством, предчувствие которого фундировало роман
«Рай земной». К.С. Мережковский оказался, видимо, одним из
пионеров фотосъемок сексуальных сцен с участием детей, широко
распространившихся к концу XX века (см., напр.: Шпаков Ю. Подпольная торговля
детством // Московские новости. 1998. 2 — 9 авг. № 30. С. 16; Шумский В.
Фотограф с пляжа//Вне закона (Петербург). 2000. 17 апр. № 16;
Сергеева И. Девочки бывших республик//Там же. 2000. 12 июля. № 24; Варна-
вин Д. Работа на камеру // Московские новости. 2000. 31 окт. — 6 нояб.
№ 43. С. 18; общие рассуждения на тему «детской порнографии» см.: Кел-
ли Г.Ф. Основы современной сексологии / 6-е международное издание.
СПб., 2000. С. 632 — 633). Такого рода снимки отсутствуют, например, в
антологии Уве Шейда (1000 Nudes: Uwe Scheid Collection. Köln, 1994), где
изображены половые акты, совершаемые только взрослыми.
31 Дневник с интимными подробностями представлял собою целый
жанр. См., например: Беме М. Дневник павшей /Пер. с нем. Д.З. Юрьев,
1906; Поречанка. Дневник гимназистки: (Поруганные идеалы). СПб., 1907;
N. N. Дневник натурщицы / Пер. с нем. Л.Г. СПб., 1907; Бернард А.
Дневник массажистки / Пер. с фр. И. и Д. СПб., 1908; Ш-н О. Дневник
поклонницы Санина. Одесса, 1908; Дон Бочара. Дневник горничной. М., 1909;
Аноним. Дневник лакея. М., 1909; Аноним. Дневник горничной. М., 1913.
32 Идея особой подготовки к дефлорации, возможно, связана с
афоризмом 71-м из «Веселой науки» Ницше, посвященном парадоксальности
женского воспитания: девушек воспитьшают в полном неведении
относительно секса и будущего «падения», внушая глубокий стыд и страх.
«Словно ужасным громовым ударом выбрасываются они в действительность и
знание, вступая в брак <...>» [Ницше Ф. Веселая наука//Ницше Ф. Избр.
пр-ния. М., 1993. С. 194), в результате чего любовь и срам уличаются в
противоречии, а вся психика женщины травмируется. Именно этого и
хотел избежать Мережковский. Ср. со словами героя «Кроткой» из
чернового автографа: «<...> Я хотел любить ее искренно, искренно излить все
дары, но — сначала приготовить ее, обделать ее, так сказать, пересоздать
и переформировать. Я начал эту переформировку еще женихом»
[Достоевский Ф.М. Кроткая//Достоевский Ф.М. Поли. собр. соч. Л., 1982. Т. 24.
С. 348; вариант к с. 13, строки 2 — 4).
33 Эта деталь фигурирует в рассказе Д. Хармса «Лидочка сидела на
корточках...» (1935), в котором описана попытка изнасилования старичком
354

дядей Микой маленькой Лидочки: «Девочка, девочка! О чем плачете? Не
плачьте, барышня! Пойдемте со мной, угощу вас шеколадкой!» (Хармс Д.
Поли. собр. соч.: В 4 т. СПб., 1997. Т. 2. С. 78).
34 Псевдоним Эразма Иустиновича Павчинского (1876 — после 1934),
автора передовиц и фактического зав. редакцией «Раннего утра» (см. о его
работе в этой газете: Дон-Аминадо. Наша маленькая жизнь:
Стихотворения; Политический памфлет; Проза; Воспоминания. М., 1994. С. 621, 759).
Автор книг: Русская армия и революция. М., 1907; Ссылка. СПб., 1907, а
также: Коллективные сады и огороды. М., 1930; Овощные ресурсы в
опасности: (Решительная борьба с порчею продуктов). М., 1930; Общественное
питание на службе индустриализации. М., 1931; Ударники промартелей
в борьбе за качество продукции. М.; Л., 1934.
35 Видимо, в согласии с традицией XIX века автор именует анальный
гетеросексуальный акт «гомосексуализмом». Впрочем, вскоре выяснилось,
что в Крыму К.С.М. имел и пяток мальчиков, см.: Аноним. Казанский
маркиз де-Сад // День. 1914. 27 апр. Кстати, ненависть К.СМ. к пышным
женским формам, открытая им в романе «Рай земной», и любовь к
девочкам с неразвитыми формами может означать латентный гомосексуализм.
36 Адрес: Морская ул., 6. Четырехэтажная гостиница, построенная в
1880 — 1881 гг. по проекту архитектора Ф.Л. Миллера (Мюллера)
расположена около арки Главного штаба, в самом центре города, напротив
здания Азовско-Донского банка. В изучаемый период гостиницу
содержали М.Ф. Рено и ее дети (см.: Бройтман Л.И., Краснова Е.И. Большая
Морская. СПб., 1996. С. 13).
37 Вагнер Николай Петрович (1829 — 1907) — зоолог, известный прозаик
(«Кот Мурлыка»), автор антисемитского романа «Темный путь», в 1870 —
1885 гг. профессор Петербургского университета. В книге Вагнера
«История развития царства животных» (СПб., 1885) глава «Животные сустав-
чатоногие» (С. 1 — 91) написана Мережковским. Об увлечении Вагнера
спиритизмом свидетельствуют следующие его работы: Вагнер Н.П.
Письмо к редактору: По поводу спиритизма // Вестник Европы. 1875. Апр.
Кн. 4. С. 855 — 875 (отклики см.: Рачинский С.А. По поводу
спиритических сообщений г. Вагнера//Русский вестник. 1875. Т. 117. Май. С. 380 —
399; Шкляревский A.C. Что думать о спиритизме?: По поводу письма
проф. Вагнера//Вестник Европы. 1875. Июнь. Кн. 6. С. 906 — 916; Июль.
Кн. 7. С. 409 — 418); Вагнер Н.П. Медиумизм//Русский вестник. 1875. Окт.
С. 866 — 951 (отклик см.: Страхов H.H. Три письма о спиритизме. 1:
Идолы; 2: За непосвященных; 3: Границы возможного // Гражданин. 1876.
№ 41 - 42. С. 981 - 983; № 43. С. 1015 - 1018; № 44. С. 1056 - 1059);
Вагнер Н.П. Теория и действительность <Рец. на кн.: Hartmann Е. von. Der
Spiritismus. 1885>//Новое время. 1886. 5 (17) февр.; Медиумические
материализации / Переведено с английских и американских изданий Н.
Петровым. СПб., 1891 («Н. Петров» — псевдоним Н.П. Вагнера); Он же.
Наблюдения над медиумизмом. СПб., 1902. Вып. 1. О совместных
занятиях спиритизмом с А.М. Бутлеровым см. очерк: Он же. Воспоминанье
об Александре Михайловиче Бутлерове // Бутлеров A.M. Статьи по
медиумизму. СПб., 1889. С. I — LXVTL См. также материалы дискуссии
о спиритизме, развернувшейся на страницах «Нового времени», между
Н.П. Вагнером и A.M. Бутлеровым, с одной стороны, и H.H.
Страховым — с другой: Он же. Перегородочная философия и наука: Открытое
12*
355

письмо к г. Страхову // Новое время. 1883. 13 (25) июля, 20 июля (1 авг.)
<отклик на «Три письма о спиритизме»>; Страхов H.H. Еще письмо о
спиритизме: В редакцию «Нового времени» // Новое время. 1884. 1 (13) февр.;
Бутлеров A.M. Умствование и опыт //Новое время. 1884. 7 (19) февр.;
Вагнер Н.П. Раздвоенная философия // Новое время. 1884. 5(17) апр.;
Страхов H.H. Физическая теория спиритизма // Новое время. 1885.
26 февр. (10 марта); Бутлеров A.M. Медиумизм и умозрение без опыта:
Ответ г. Страхову//Новое время. 1885. 27 авг. (8 сент.); Страхов H.H.
Закономерность стихий и понятий: Открытое письмо к A.M. Бутлерову //
Новое время. 1885. 11 (13) нояб., 26 нояб. (8 дек.). Большая часть
материалов дискуссии вошла в кн.: Он же. О вечных истинах: (Мой спор о
спиритизме). СПб., 1887.
38 Бутлеров Александр Михайлович (1828 — 1886) — химик, в 1868 —
1885 гг. ординарный профессор химии Петербургского университета. См.:
Бутлеров A.M. Медиумические явления // Русский вестник. 1875. Нояб.
С. 300 — 348; Он же. Четвертое измерение и медиумизм <Рец. на работы
Фридриха Цолльнера>//Там же. 1878. Февр. С. 945 — 971; Он же.
Эмпиризм и догматизм в области медиумизма. М., 1879; Он же. I: Кое-что о
медиумизме: (Ряд статеек из журнала «Ребус» за 1883 год); П: Об
изучении медиумических явлений: (Речь, читанная в общем собрании ѴП
съезда русских естествоиспытателей и врачей в Одессе 27-го августа 1883 г.).
СПб., 1884; Он же. Статьи по медиумизму. СПб., 1889. Бутлеров был
женат «на Надежде Михайловне Глумилиной, уфимской дворянке, другая
сестра которой, Юлия Михайловна, была замужем за известным всему
свету спиритом Юмом» (Агафонов Н.Я. Академик A.M. Бутлеров //
Агафонов Н.Я. Из казанской истории. Казань, 1906. С. [58 — 64] 64).
39 Подтверждений усиленных занятий спиритизмом нами не
обнаружено. Но и Бутлеров, и Вагнер упомянули К.С. Мережковского в связи со
своими занятиями спиритизмом. В статье «Мои новейшие наблюдения в
области медиумизма», впервые напечатанной в 1875 г. в немецком
журнале «Psychische Studien» (издававшемся А.Н. Аксаковым), Бутлеров
заметил: «Упомяну еще об одном сеансе. <...> Сеанс этот происходил на
квартире проф. Вагнера. Кроме него и меня за столом сидели его жена,
д-р Д. и еще двое наших хороших знакомых — известный художник и
молодой зоолог» (Бутлеров A.M. Статьи по медиумизму. СПб., 1889.
С. 441). «Д-р Д.» — это химик Александр Яковлевич Данилевский (крип-
тоним раскрыт А.Н. Аксаковым на с. 443 указ. издания статей
Бутлерова), а «молодой зоолог» — это, конечно, К.С. Мережковский. Описал его
и Вагнер — как пример тяжелой борьбы скептицизма, веры в духов и
страха перед ними. «Еще страннее была история с другим моим учеником, —
К.С. М-им, — который сначала не только поверил этим явлениям, но с
обычной своей горячностью принялся за обдумывание методов,
посредством которых можно бы было убедить других в существовании этих
явлений. Вместе с ним мы некоторое время занимались фотографией
"выделения" психической индивидуальности из физического организма
человека, и вдруг этот человек сделался отчаянным скептиком и на основании
своих взглядов и обыденных физических явлений начал отвергать всякую
возможность явлений медиумических. Но его злостный скептицизм
обнаружился сам собою. В течение некоторого времени он жил в
университете в занимаемой мною квартире, и раз вечером я, чтобы показать од-
356

ной приезжей ко мне знакомой даме простые медиумические явления, сел
с ней вдвоем за маленький столик, который вскоре начал двигаться,
приподниматься и стучать ножкой об пол. К. С. услыхал эти слабые стуки,
несмотря на то, что комната, в которой происходил наш
импровизированный сеанс, была отделена двумя большими залами от той комнаты, в
которой находился М-ии. Он прислал нам сказать, что эти стуки его
беспокоят и чтобы мы прекратили сеанс. Тогда мы поставили столик на
ковер, который окончательно заглушал стук ножек столика, но,
несмотря на это, К.С. все-таки слышал, неизвестно каким образом, эти стуки и
ушел из дому. Простой стук ножек стола, понятно, не мог бы возбудить
в человеке беспокойство и такую, так сказать, гиперстезию слуха, здесь,
очевидно, была вера в медиумические явления, и страх их смущал и
возбуждал здесь психику "злостного скептика"» [Вагнер Н.П. Наблюдения
над медиумизмом. СПб., 1902. Вып. 1. С. X — XI).
40 Видимо, это был 1885 год, когда Мережковский отказался от
приват-доцентуры в Петербургском университете. Кстати, модной в 1880«
годы теме — расстройству нервной системы в результате занятий
спиритизмом — посвящен рассказ А.П. Чехова «Нервы» (1885), в котором в
качестве жертвы описан архитектор Ваксин, возвратившийся из города к себе
на дачу «под свежим впечатлением только что пережитого
спиритического сеанса». См. повесть из светской жизни, фоном для которой избран
спиритизм: Кин А. <Курепин А.Д>. Духи сосватали: Эпизод из мистерий
спиритизма /J Новое время. 1886. 16 (28) июля — 31 июля (12 авг.). Дань
моде отдал и отец Константина Сергеевича. Как отмечала З.Н. Гиппиус,
в 1889 г. он «усиленно погрузился в спиритизм. Издавал романы каких-то
двух старых дев (Крыжановских), которым диктовал их дух — Ротчестер.
И являлся он только им. Спириты его обманывали, и грубо. <...> Мы,
конечно, старика не разубеждали, это было все его единственное
утешение; но не странно ли, что этот твердый, "реальный" человек — верил
всему этому так искренно. Пожалуй, нет, не странно: ему нечем было бы
без этого жить, а умершая жена была его единственной любовью»
(Гиппиус-Мережковская З.Н. Дмитрий Мережковский. Париж, 1951. С. 55).
Речь идет о В.И. Крыжановской и ее сестре Л.И. Крыжановской; судя по
утверждениям 3. Гиппиус, первые издания сочинений В.И. Крыжановской
на французском языке финансировал СИ. Мережковский. Он же был
восприемником дочери СВ. Семенова и В.И. Крыжановской, Тамары
(крещение состоялось 7 мая 1896 г., см.: РГИА. Ф. 1409. Оп. 11 (основная).
№ 51. Л. 48; о Семенове и Крыжановской см.: Золотоносов М.Н. «Мастер
и Маргарита» как путеводитель по субкультуре русского антисемитизма
(СРА). СПб., 1995. С 65 - 67).
41 Ср. с данными о сроках пребывания в Америке в материале:
Аноним. Новые данные о профессоре Мережковском // Биржевые
ведомости. Утренний выпуск. 1914. 5 (18) апр.
42 Сын Борис родился 8 января 1890 г. В отсутствие отца был
определен в Кадетский корпус (упоминается в дневниковой записи З.Н.
Гиппиус от 2 янв. 1902 г., см.: Гиппиус З.Н. Дневники: В 2 т. М., 1999. Т. 1.
С 119 — 120). В 1917 г. был совладельцем Товарищества химических
фармацевтических производств «Б.К. Мережковский и К°» (см.: «Весь
Петроград» на 1917 год). О Борисе Константиновиче Мережковском
упоминает H.H. Берберова: «<...> Был человек довольно замечательный, изобре-
357

татель всевозможных вещей — от усовершенствованной мины до
губного карандаша, не пачкающего салфетки. Ни он, ни жена его, видимо,
никогда у Мережковских (Д.С. и З.Н. Гиппиус. — М.З.) не бывали»
[Берберова H.H. Курсив мой: Автобиография. М., 1996. С. 285). Между тем в
письме, датированном 6 окт. 1921 г., Д.С. Мережковский просит свою
парижскую знакомую Софью Григорьевну Пети принять участие в судьбе
племянника. «Мой племянник Борис Константинович Мережковский
перешел, наконец, границу со страшными приключениями и смертельными
опасностями. Сейчас адрес его: Finlande. Mikkeli. Societetshotel. Если
возможно послать ему пропуск во Францию, то надо послать по этому
адресу. <...> Пропуск нужен ему и жене его Надежде Андреевне Мережковской»
(Письма Д. С. Мережковского к супругам Пети // Новое литературное
обозрение. 1995. № 12. С. [109 - 117] 115).
43 Очевидно, речь идет о 1891 — 1901 гг. Согласно приведенным выше
автобиографическим данным, в Америку Мережковский отбыл не ранее
1897 - 1898 гг.
44 Мережковского пригласил профессор Алексей Александрович
Остроумов; см. выше автобиографию Мережковского и цитату А из
воспоминаний А.Я. Гордягина (см.: Гордягин А.Я. Из истории
Ботанического кабинета // Ученые записки Казанского гос. университета.
Ботаника. Вып. 1. 1933. Кн. 6) на с. 478 наст. изд. В 1880 - 1890-х годах.
Остроумов работал на Севастопольской биологической станции, где, очевидно,
Мережковский с ним и познакомился еще до своего отъезда в Америку.
45 На самом деле заграничный отпуск продолжался один учебный
год — с осени 1911 по осень 1912 г. (см.: Аноним. Из ветеринарного
института ^Казанский телеграф. 1911. 6 сент.). Мережковский уехал сразу после
выстрела в Столыпина, с чем мы и связываем его экстренный отъезд.
46 Яблоновский Сергей Викторович (Потресов; 1870 — 1953) —
литературный критик и фельетонист, сотрудник «Русского слова» с 1901 по
1918 г., автор книг: Стихотворения. СПб., 1896; О театре. М., 1909. См. о
нем очерк В.В. Соминой в кн.: Очерки истории русской театральной
критики: Конец XIX - начало XX века. Л., 1979. С. 137 - 149.
47 Первая информация о «деле Мережковского» в «Русском слове»
появилась 29 марта.
48 Имеется в виду статья: Яблоновский С. Зазорные правила // Русское
слово. 1913. 19 нояб. (2 дек.). Несколько цитат из этого материала: «Вот,
например, долетело до ушей попечителя Казанского учебного округа
известие о том, что среди гимназисток казанских гимназий чрезвычайно
ярко выражено пессимистическое настроение. <...> Попечитель решил
пессимизм искоренить и сделал это прямо с гениальной находчивостью:
он предписал: "Одеть всех гимназисток в светлые платья"». «А в семьях
стоном стонали: "Где же я напасусь денег на светлые туалеты?''»
Сообщалось и о других нововведениях: «Родители читали бумагу, в которой
объяснялось, что если их дочь пройдет подряд два раза по Воскресенской
улице, то ее заберет полиция и отправит в участок, а потом представит в
гимназию "на предмет увольнения"». Иначе говоря, из статьи выходило,
что попечитель рекомендовал полиции обращаться с гимназистками как
с проститутками. Наконец, в той бумажке, которую дали читать
родителям, было сказано: «А ежели ваша дочь будет замечена выходящей из
бани после семи часов вечера, хотя бы даже со своей матерью...» По по-
358

воду переодевания казанских гимназисток в платья оптимистических
цветов В.В. Князев написал эпиграмму, предпослав ей эпиграф:
«Попечитель Казанского учебного округа предписал, чтобы в гимназиях были
изменены цвета форменного платья на более светлые тона. Попечитель
мотивирует это распоряжение тем, что темные цвета наводят
гимназистов на мрачные мысли. Газета "Русское слово"». Сама эпиграмма была
такой: «Что темные цвета наводят гимназистов / На мысли мрачные —
неведомо кому ж? / Про Шварца вспомните... О, сколько пессимистов / Он
расплодил у нас, сей трижды черный муж!» (Сатирикон. 1913. № 47. С. 2).
49 «Г. попечитель Казанского учебного округа возбуждает дело о
привлечении к ответственности редактора газеты "Русское слово" и
сотрудника той же газеты Яблоновского по статье 1034 Улож. о наказ, п. 3 за
распространение ложных сведений о распоряжениях учебного
начальства» (Казанский телеграф. 1913. 23 нояб.; в разделе «Казанская хроника»).
См. также злорадную заметку, в которой утверждалось, что все,
изложенное Яблоновским, — ложь: Аноним. Правда и г. Сергей Яблоновский //
Казанский телеграф. 1913. 24 нояб.
50 Ссылка в статье Яблоновского отсутствовала, и откуда автор
почерпнул все сведения, неизвестно. Нами обнаружена лишь одна публикация на
эту тему: «По слухам, с января месяца в женских гимназиях будет введена
новая форма для учащихся: темные цвета платьев уничтожаются и
заменяются светлыми: желтым, светло-голубым, светло-зеленым и т. п. в
зависимости от учебного заведения. Определенно пока говорят, что Мари-
инской гимназии будет присвоен песочный цвет, о цветах других
гимназий сведений нет» {Аноним. Новая форма//Камско-Волжская речь. 1913.
15 нояб.; в разделе «Хроника»). Возможно, именно эту заметку С.
Яблоновский и прочитал.
51 В «Рае земном» упомянуто, что «обновители» для разведения
нового человечества оставили 650 женщин и 25 мужчин, т. е. по 26 женщин на
одного самца-производителя. Тоже 26.
52 Самсонов Василий Константинович — секретарь редакции и
фельетонист «Камско-Волжской речи», фактический редактор газеты. Автор
ряда брошюр, указанных в генеральном алфавитном каталоге РНБ:
Отчет заведующего книжным складом Саратовского губернского земства
В.К. Самсонова по командировке в разные города для ознакомления с
деятельностью земских книжных складов. Саратов, 1898 (= Приложение к
«Саратовской земской неделе» (1898. № 4)); Продовольственное дело и
общественные силы: Доклад Совещанию для обсуждения и объединения
мероприятий по продовольствию населения Казанской губернии 25 апреля
1916 г. Казань, 1916; На пути к возрождению. Омск, 1919
(антибольшевистская брошюра в поддержку Верховного Правителя России A.B.
Колчака); Сибирь как источник продовольствия: Опыт «продовольственной
географии» губерний: Омской, Семипалатинской, Томской, Алтайской,
Енисейской и Иркутской. Омск, 1921. О В.К. Самсонове —
театральном рецензенте см.: Герасимов Ю.К. Критика в провинции // Очерки
истории русской театральной критики: Конец XIX — начало XX века.
Л, 1979. С. 313.
53 Приведем полный текст письма: «Лет 8 тому назад, в минуту
вдохновения, я написал небольшую поэму под заглавием "Слеза Брамы".
Несколько лет тому назад пропала у меня рукопись, а в прошлом году
359

исчез и черновик. Кто-то похитил рукопись. Это явствует из того, что в
январе текущего года в Новом Клубе, на одном из вечеров, публично
прочитано было мое сочинение некиим * * *. В свое время я обратился к
председателю правления Нового Клуба с просьбой указать имя читавшего и
этим содействовать отысканию пропавшей рукописи. Но это обращение
осталось безрезультатным. От председателя я не получил даже ответа.
Теперь обращаюсь через посредство печати к доброте и
порядочности похитителя или владельца рукописи и прошу вернуть мне оригинал
или хотя бы копию с него, дабы я мог удовлетворить своей законной
потребности вновь увидеть свое детище и позаботиться о его дальнейшей
судьбе. Мой адрес: Университет, Старая клиника, ботанический кабинет.
К. С. Мережковский. Покорнейше прошу и другие казанские газеты
перепечатать настоящее мое воззвание» (Мережковский К. С. Похитителю
«Слезы Брамы»: (Письмо в редакцию) // Казанский телеграф. 1913.
14 сент.). Письмо было также напечатано в «Камско-Волжской речи»
(1913. 14 сент.; под заглавием: «Воззвание к похитителю "Слезы Брамы"»).
Причем в том же номере В.К. Самсонов издевательски отозвался об этом
письме в пародийной «газете в газете» «Моя речь»: «Жизнь казанских
профессоров вошла в полосу несчастий. Профессор Головин переживает
тяжелое горе по случаю кражи у него трех сдобных булочек, а проф.
Мережковский тщетно взывает к похитителю: Вор, вор, отдай мне "Слезы
Брамы", как некогда цезарь Август взывал: "Вар, Вар, отдай мне мои
легионы". Казань из университетского города положительно
превращается в город, изобилующий сюжетами для "классических" опереток» (Кам-
ско-Волжская речь. 1913. 14 сент.). Самсонов имел в виду известный
афоризм из книги Светония «Жизнь двенадцати цезарей» (глава
«Божественный Август»): «Говорят, он (Август. — М.З.) был даже до того сокрушен,
что несколько месяцев не стриг волос и бороды и не раз бился головой о
косяк, восклицая: "Квинтилий Вар, верни <мне мои> легионы!"»
(имеется в виду поражение, понесенное римским войском под командованием
Кв. Вара от германцев в Тевтобургском лесу в 9 г. н. э.).
54 Это подтверждала корреспонденция, которая была опубликована в
том же номере газеты: «Доставлен в Казань из г. Перми и помещен в
психиатрическую лечебницу на испытание чиновник почтово-телеграфно-
го ведомства Крыжановский, обвиняемый в преступлениях против
нравственности. Крыжановский содержал в Перми пансион для малолетних
девочек, которыми и пользовались пермские развратники» (Камско-Волж-
ская речь. 1914. 30 марта; в разделе «Хроника»). Пансион — все тот же
самый симбиоз детского сада и публичного дома.
55 Ильяшенко Николай Алексеевич — основатель и бессменный главный
редактор «Казанского телеграфа» (издательница Александра Егоровна
(Георгиевна) Ильяшенко, несколько раз выступила на страницах
«семейной» газеты как автор дилетантских виршей). Об H.A. Ильяшенко см.
словарь «Деятели революционного движения в России» (М., 1930. Т. П. Вып. 2.
Сгб. 513): родился около 1861 г., дворянин Киевской губ., был арестован в
Киеве в апр. 1879 г., при обыске были найдены заметки революционного
характера; по распоряжению киевского генерал-губернатора как лицо
политически неблагонадежное был выслан в 1880 г. под надзор полиции в
Вятскую губ., в Вятку водворен с 23 июня 1880 г.; сотрудничал в казанской
прессе. Был редактором «Казанского биржевого листка» (с № 83 за 1886 г.
360

по № 216 за 1890 г.). В 1890 г. подавал прошение об издании «Казанского
вестника», но получил отказ (РГИА. Ф. 776. Оп. 12. Д. 67). В 1890 - 1892 гг.
издавал и редактировал «Казанские вести», cil апр. 1893 г. — «Казанский
телеграф». Пытался издавать «Биржевую и сельскохозяйственную газету
Камско-Волжского края» (в 1900 и 1901 гг. вышло по одному номеру).
Выразительную характеристику Ильяшенко оставил П.П. Перцов: «Третья
газета города — "Казанские вести" — была только что основана бывшим
редактором "Биржевого листка" Николаем Алексеевичем Ильяшенко,
которого вытеснили оттуда его сотоварищи (издателем стал С.А. Гисси,
а редактором — В.М. Ключников. — М.З.). Этот Ильяшенко был бесспорно
самой колоритной фигурой казанской прессы. "Казанский Рошфор", как
его звали в городе (в провинции любили тогда такие уподобления), он
напоминал парижский прототип отчасти уже типичной наружностью
журналиста — в темном пенснэ, с длинной, но легкомысленной бородой, и еще
более своим хлестким пером и своей беспринципностью. Когда-то
попавший в Казанскую губернию с Украины по политическим обстоятельствам,
он с годами "остепенился" и занимал благоразумно-нейтральную позицию,
дружа больше с городскими воротилами. Позднее, после 1905 г., когда с
легкой руки Дубровина появился спрос на "истинно-русский" журнализм,
Ильяшенко вполне подобно Рошфору перешел на "правое" амплуа. Что
он тогда печатал — уму непостижимо! Так, по поводу открытия Пири*
Северного полюса он с негодованием утверждал, что никакого открытия
не было, а все выдумано евреями ради гешефта» [Перцов ИИ
Литературные воспоминания. 1890 — 1902 гг. М.; Л., 1933. С. 11 — 12). Рошфор Анри
(1831 — 1913) после ссылки в Новую Каледонию (1873) бежал в Лондон,
после амнистии в 1880 г. вернулся в Париж, пережил политическую
метаморфозу, стал шовинистом.
56 Ильяшенко имеет в виду В.К. Самсонова, которого «Телеграф»
много лет ругал как «ожидовленного». См., например:
«Обрезанный шабесгой Самсонов сладко спал. Бархатная ермолка, вышитая шоб-
ственными руками удивительно прекрасной Фейги, прикрывала его
"замечательно вумнаго" лысину. <...> И снился ему большущего
фельетон, который он написал в "Камско-Волжскэ речь" по 3 коп. за строчку...»
(***. Случайные заметки Ц Казанский телеграф. 1912. 15 июля).
57 Список этих газет был хорошо известен любому антисемиту.
Главные издания суть: «Биржевые ведомости» (издатель СМ. Проппер, еврей
по национальности); «Речь», центральный орган партии кадетов (один
из редакторов — И.В. Гессен); «Современное слово» (издатели М.И. Ганфъ
ман и В.А. Поляков); «День» (редактор И.Р. Кугель); «Петербургский
курьер» (редактор H.A. Нотович). См. в этой связи антисемитские
дневниковые записи В.В. Розанова за 17 февр. и 5 марта 1915 г. [Розанов В.В.
Мимолетное. М., 1994. С. 18 — 19, 22 — 23), содержащие списки еврейских
газет. Что же касается партии кадетов (Конституционно-демократическая
партия), то она считалась именно «жидовской», и не случайно два ее
видных члена, М.Я. Герценштейн и Г.Б. Иоллос, были убиты
черносотенцами в 1906 — 1907 гг., а М.М. Винавера и Г.Б. Слиозберга все время держала
на прицеле антисемитская пресса.
* Пири (Peary) Роберт Эдвин (1856 — 1920) — американский исследователь
Арктики, 6 апр. 1909 г. достиг Северного полюса.
361

58 Нами выявлены четыре материала в «Казанском телеграфе»,
подписанные КС. Мережковским (21.3.1910, 21.4.1911, 7.9.1913, 14.9.1913), и
еще четыре, которые изданы анонимно или под псевдонимами, но, скорее
всего, принадлежат перу нашего героя (о них см. ниже). В сложившейся
ситуации H.A. Ильяшенко, лично знакомый с К. С. Мережковским,
посчитал самым важным делом побыстрее откреститься от знакомца и снять
возможные обвинения с «правых». Помня о «деле Бейлиса»,
закончившемся в октябре 1913 г., Ильяшенко пытался предупредить тот ход, которым
пошли тогда русские националисты (сделать всех евреев виновными в
преступлении одного) и которым может пойти в связи с «делом
Мережковского» левая печать: обвинить всех правых в разврате и
надругательстве над детьми. Ситуация меж тем возникла пикантная. После всех
обвинений «жидов» в содержательстве публичных домов и разврате вдруг
получить доказательства самого низкопробного сексуального насилия, в
котором был уличен «правый профессор»! Что касается именно газеты
«Казанский телеграф», то, например, 12 января 1914 г. здесь была
напечатана статья венского корреспондента газеты (подпись: Гой) под
заголовком «Новый маюфес»: «Так прозвала Вена новый импортированный
жидами — содержателями публичных домов в Буэнос-Айресе и
культивируемый в "салонах" жидовской плутократии бесстыдный танец "Танго".
Беснующаяся с жиру и обуреваемая грязными половыми инстинктами,
жидова обоего пола с жаром накинулась на эту новинку хореографии.
Грудастые Сурки и Хайки сладострастно замирают в объятиях не менее
плотоядных Мойшек и Срулей». Одна из особо безнравственных фигур
танго называлась «fureur de Marquise de Sade».
59 Министром в это время был Л.А. Кассо. Можно отметить, что
первая газетная вырезка, которую получило министерство из
Осведомительного бюро Главного управления по делам печати, относилась к 26
марта: Казанец. Казанский маркиз де-Сад//День. 1914. 26 марта. Вырезка
находится в специальной подборке, посвященной деятельности
Министерства народного просвещения: РГИА. Ф. 733. Оп. 228. Д. 153. Л. 213. См.
также альбом: Ф. 733. Оп. 228. Д. 156. В этих двух альбомах за 1914 г. есть
еще 29 вырезок, посвященных делу К.С. Мережковского, из газет
«Биржевые ведомости. Утренний выпуск» (1, 3, 12 апр.), «Биржевые
ведомости. Вечерний выпуск» (12 апр.), «Голос Москвы» (30 марта), «День»
(28, 30 марта, 1, 3, 4, 12 апр.), «Новь» (3 апр.), «Петербургский курьер»
(1, 2, 3, 4 апр.), «Речь» (2 апр.), «Русские ведомости» (29 марта, 1, 2 апр.),
«Русское слово» (30 марта, 1, 11 апр.), «Утро России» (28, 29 марта, 3 апр.).
После 12 апр. 1914 г., когда было возбуждено уголовное дело, вырезки не
подбирались.
60 В связи с годичной заграничной командировкой см. примеч. к
материалу: <Телеграфное сообщение из Казани> // Русские ведомости
(Москва). 1914. 28 марта.
61 Опечатка, надо: 1906.
62 Соответствующую характеристику Н.В. Сорокина см. в
воспоминаниях А.Я. Гордягина (см.: Гордягин А.Я. Из истории ботанического
кабинета // Ученые записки Казанского гос. университета. Ботаника. Вып. 1.
1933. Кн. 6. С. 49 — 50, 56). Как писал Гордягин, «Сорокин в 1906 г.
превратился в безвольное орудие в руках Мережковского» (выдержки из
воспоминаний Гордягина приведены ниже, см. цитату В на с. 479 наст. изд.).
362

63 Об обстоятельствах назначения Мережковского см. также: Аноним.
К делу проф. Мережковского // Петербургский курьер. 1914. 17 апр.
64 В авг. 1906 г. министром был не Шварц, а гофмейстер двора е.и.в.,
член Государственного Совета, сенатор П.М. фон Кауфман, назначенный
на эту должность 24 апр. 1906 г. Причем сам Кауфман осенью 1906 г.
отсутствовал, а министерством управлял товарищ министра О.П.
Герасимов. Шварц Александр Николаевич (1848 — 1915) — ординарный
профессор по кафедре древнеклассической филологии Московского
университета (с 1 янв. 1892 г.), доктор греческой словесности, директор Констан-
тиновского межевого института (5.7.1897 — 14.2.1900), автор монографий
и учебных пособий: Олинфские речи (I — Ш) Демосфена/ С приложением
введения и примечаниями А. Шварца. М., 1873; Греческие древности: По
лекциям доцента А.Н. Шварца, читанным в 1876/77 академическом году
<в Московском университете>. М., 1876; Краткое описание
древнегреческих глиняных сосудов, принадлежащих Московскому университету. М.,
1890; Athenaion politeia: Критическое исследование. М., 1891; Демосфен:
Лекции <...>, читанные в 1897/98 академическом году на I — IV семестрах
историко-филологического факультета Московского университета. М.,
1897; и др. Был попечителем Рижского (14.2.1900 — 30.5.1902),
Варшавского (30.5.1902 - 6.9.1905) и Московского (6.9. - 16.11.1905) учебных округов,
после чего Шварца «убрали», назначив сенатором, а с 6 дек. 1907 г. —
членом Государственного Совета; министр народного просвещения с
1 янв. 1908 г. по 25 сент. 1910 г. (на посту министра сменил П.М. фон
Кауфмана). См. апологетическую книгу, посвященную государственной
деятельности Шварца: Шварц А.Н. Моя переписка со Столыпиным; Мои
воспоминания о Государе. М., 1994; здесь же напечатан подробный
биографический очерк СИ. Соболевского «Александр Николаевич Шварц»
(Указ. соч. С. 145 — 361). «Старец Шварц» — любимый объект сатиры
Саши Черного (см., напр., «Там внутри», 1909). Портрет Шварца см.:
Прямой путь. 1911. Апр. С. 1073. Панегирик Шварцу см. в «поэме» В.М. Пу-
ришкевича «Цепь министров: (За сто лет): 1802 — 1910 г., датированной
13 февр. 1911 г.: «<...> И новое течение / Нам Глазов преподнес; / Пекли
реформы пухлые / Комиссии его, / Но... брали яйца тухлые /И — снова
ничего! / Народ тоскует, молится. / Где школа — там изъян, / Ежом наука
колется / И вот Толстой Иван / На кресло, на почетное / Садится в свой
черед / И пташкой беззаботною / В комиссиях поет. / Увы, не долго
пташечке / Пробыть там довелось, / Не родилась в рубашечке, / И ей
сказали: "Брось". / Над русскою над нивою / Умом и сердцем наг / С ордой
жидолюбивою, / Поднявши красный флаг / И взяв себе поддужного* /
Врачом российских ран, / Спасать пришел недужного, / Простите, Ка —
уф — Ман!.. / Но гугелю** еврейскому / Служил недолго жрец, / Теченью
фарисейскому / Положен был конец, /Ив дни угара смрадного, / Нас
охватившей тьмы / Вдруг свет луча отрадного / Там увидали мы. /
Явился Шварц, казалося, / Ему бы век сидеть, / Окрепло, что шаталося, / Власть
начинала сметь, / Почуял жид с жидовкою, / Что университет / Не
свалишь забастовкою / Ес-эров и кадет, / Что старика сурового / И
Царского слугу / Волной теченья нового / Не смыть, согнув в дугу. / И вдруг! ох,
* Тов. министра Герасимова. (Примеч. В.М. Пуришкевича.)
** Еврейский пряник. (Примеч. В.М. Пуришкевича.)
363

ох, читатели! / Из недр Шпалерных стай, / Где все "законодатели", / От
них понесся лай. / Портфеля, вишь, ученого / Хотелось кой-кому, / Хоть
яблочка моченого / И подали ему, / Но травли незаслуженной / Не вынес
человек, / Ушел, и офранцуженный / Засел над школой грек. / Тут
место многоточию, / Да лих! я не таков / И, видя все воочию, / Скажу без
долгих слов: / Со школьною разрухою / Как Кассо ни потей / Башкою...
<лопоухою?> / Не справится, ей-ей: / Программы вразумительной / Мы
ищем вглубь и вширь, / А Лев Превосходительный, / Хоть статский и
действительный, / / /
Да, век прошел, все маемся / В искании пути, / В ошибках прошлых
каемся, / Найти исход стараемся, / Но в чем его найти?» (Прямой путь. 1911.
Февр. - март. С. 769 - 770).
65 Герард Николай Николаевич (1838 — 1929) — действительный тайный
советник. Был председателем Петербургского мирового съезда,
обер-прокурором 4-го департамента Сената, старшим председателем Варшавской
судебной палаты, сенатором, в 1884 — 1886 гг. — главноуправляющим
учреждениями императрицы Марии. В 1906 — 1908 гг. —
генерал-губернатор Финляндии, с 1908 г. — сенатор, в департаменте не присутствующий
(см.: Аноним. Герард H.H. / Новый энциклопедический словарь. СПб.:
Брокгауз-Ефрон, [1912]. Т. 13. Стб. 133 - 134). В 1914 г. H.H. Герарду -
76 лет.
66 Петербургское общество защиты детей от жестокого обращения
было образовано в 1903 г. из отдела защиты детей от жестокого
обращения Петербургского общества попечения о бедных и больных детях. См.
Устав Общества защиты детей от жестокого обращения в С.-Петербурге
и его окрестностях. <Утв. 9 дек. 1903 г> СПб., 1903.
67 Айзман Давид Яковлевич (1869 — 1922) — так называемый русско-
еврейский прозаик, драматург. О нем см.: Миронов Г.М., Миронова М.Г.
Айзман / Русские писатели. 1800 — 1917. Биографический словарь. М.,
1989. Т. 1.С. 26-27.
68 Вероятно, намек на скандал, относящийся к концу декабря 1913 г.
О его подробностях см. в дневниковой записи И.И. Толстого от 31 дек.
1913 г. Бывший министр народного просвещения зафиксировал
рассказанную ему С.А. Жебелевым «университетскую версию скандала с Кассо.
Начало совпадает с тем, что облетело вчера и третьего дни газеты:
Денисов и два его взрослых сына только теперь узнали о сожительстве их
жены и матери с Кассо, о чем говорили все в городе вот уже года два, если
не больше. Денисова была с Кассо в кабинете ресторана "Медведь"; там
же кутили ее сыновья, которые проникли в кабинет и напали на министра
народного просвещения. Он защищался, и произошла общая свалка. Тем
временем виновница происшествия убежала и теперь пропала из
дому. Уверяют, что она находится на квартире товарища министра Таубе
(самомнительного болвана, личного друга Кассо). Муж и дети, будто,
решили удалить из дому все вещи неверной супруги и послали их на
квартиру к Кассо, который, будто, их принял. Все это недурно для
начальника педагогического ведомства» (Толстой И.И. Дневник. 1906 — 1916. СПб.,
1997. С. 473). Газетные сообщения (без указания фамилий) см.: Аноним.
Скандал с одним сановником ^Вечернее время. 1913. 27 дек. (1914. 9 янв.);
Н.К. Скандал с видным сановником // Петербургский листок. 1913. 28 дек.
(1914. 10 янв.). В частности, во второй из указанных заметок говорилось:
364

«Узнав, что сановник Z. 20-го декабря должен быть в ресторане, они
(сыновья X., члена «видного представительного учреждения». — М.З.)
направились туда и, отстранив слугу, вошли в кабинет, где увидели Z. с их
матерью. На заданный вопрос, что нужно, молодые люди ответили, что они
пришли положить конец тому скандалу, который тянется уже несколько
лет, и предложили сановнику жениться на их матери. Но сановник не
нашел другого выхода... как бежать. Бежала и г-жа X., которая с того дня
не возвращалась домой, а приютилась в квартире одного из чинов
министерства, к которому имеет отношение г. Z». После таких разоблачений
в газете «Современное слово» в разделе «Хроника» появилось
предсказание: «Нам сообщают, что министр народного просвещения Л.А. Кассо на
днях покидает свой пост. Поводом для этого послужила огласка
бульварными газетами скандала на весьма интимной почве» (Современное слово.
1913. 29 дек. (1914. 11 янв.)). 29 дек. 1913 г. «Русские ведомости»
оповестили о слухе, согласно которому «Кассо уезжает в заграничный отпуск».
О том же писали и в «Утре России»: «В связи с появившимися в газетах
сообщениями о скандале на интимной почве, одним из участников
которого явился министр народного просвещения, распространяются самые
разнообразные слухи. "Речь" заявила, что Л.А. Кассо покидает свой пост.
В дополнение к этому сообщают, что отставке министра народного
просвещения будет предшествовать заграничный отпуск до весны. После
отпуска Л.А. Кассо к исполнению обзянанностей министра нар. проев, уже
не вернется» (1913. 31 дек.). Конечно, в отставку Кассо отправлен не был.
Денисов Василий Ильич (р. 1863) — член Государственного Совета по
выборам, был причислен к Министерству внутренних дел; согласно
справочной книге «Весь Петербург» на 1913 г., проживал отдельно от жены
Софьи Порфирьевны (он — по адресу: Спасская ул., 23, она — в одном из
домов, принадлежащих Денисову, по адресу: Гродненский пер., 4).
Упоминание СП. Денисовой как любовницы Кассо см. в примеч. к
документу 111 в гл. XXVI.
69 В заметке: Аноним. К делу Мережковского // Казанский телеграф.
1914. 22 апр. — утверждалось, что под этим псевдонимом скрывается
казанский корреспондент «Русских ведомостей», руководитель «Камско-
Волжской речи» «г-н Сов». Очевидно, имелся в виду В. Самсонов.
70 Первый опыт такого рода — атака на Николая Павловича
Загоскина, либерала по политическим убеждениям (в 1906 г. сочувствовал
Партии народной свободы). Именно против Н.П. Загоскина была
направлена статья: Друг-Анри. Без тенденции // Казанский телеграф. 1906. 6, 14,
21 дек., в которой противником Загоскина был прямо назван В.Ф. Залес-
ский и говорилось о том, что студенты травят Залесского за его правые
убеждения, в чем автор видел направляющую руку ректора. В статье
отмечалась научная несостоятельность четырехтомной «Истории
Императорского Казанского университета за первые сто лет его существования.
1804 — 1904» (Казань, 1902 — 1904) и давалась ссылка на разгромную
рецензию (см.: Залесский В.Ф. <Рец. на кн.: Загоскин Н.П. История
Императорского Казанского университета. Томы I, П, Ш (1804 — 1827 гг.)> //
Журнал Министерства народного просвещения. 1905. № 12. С. 416 — 432).
Также указывалось, что Загоскин незаконно назначил магистра Ульянина
(сочувствующего кадетам) на должность ординарного профессора,
каковое назначение Министерством народного просвещения утверждено не
365

было (Ульянин Всеволод Александрович (р. 1863), и. д.
экстраординарного профессора по кафедре физики и физической географии (с 5
марта 1904 г.), магистр физики; и. д. ординарного профессора (с 25 нояб.
1906 г.); о нем см.: Биографический словарь профессоров и
преподавателей Императорского Казанского университета: (1804 — 1904): В 2-х частях.
Казань, 1904. Ч. 1. С. 511 — 512). Таким образом автор прозрачно
намекнул на аналогичную историю с удачным назначением К. С.
Мережковского. См. также и другие статьи, направленные против Загоскина:
Соколов Н.Е. Плоды автономии: (Посвящается Загоскину и К0) // Казанский
телеграф. 1907. 3 апр.; Британ И. Наша профессура: (Письмо в
редакцию) //Там же. 1907. 8 апр.; Пояетика П.Я. Национальный
университет и Министерство народного просвещения // Там же. 1907. 24 авг.; Из
общества. Нечто о профессорах//Там же. 1907. 22 дек. Статья студента
П.Я. Полетики «Революционная агитация с кафедры финансового права
в Каз. университете», опубликованная в «Казанском телеграфе» (1909.
20 янв.), привела к увольнению из университета приват-доцента Григория
Алексеевича Вацуро (р. 1874) как политически неблагонадежного
(«Удаление Вацуро от преподавания — долг власти, долг перед Царем, перед
наукой и русским юношеством», — писал студент; см. письмо
товарища министра внутренних дел и командующего отдельным корпусом
жандармов П.Г. Курлова министру народного просвещения А.Н. Шварцу от
14 апр. 1909 г., № 64337 и ответ испуганного Шварца от 5 мая 1909 г.,
№ 190 - РГИА. Ф. 733. Оп. 201. Д. 140. Л. 1, 3 - 4; уже 8 мая 1909 г.
попечитель Казанского учебного округа А.Н. Деревицкий сообщил
ректору университета письмом № 7120, что Вацуро освобожден от
звания приват-доцента университета «ввиду обнаруженного им вредного
направления» — Протокол заседания Совета профессоров от 29 мая 1909 г.,
пункт 3.3 // Ученые записки Императорского Казанского университета.
1909. Кн. 12. Часть официальная. С. 231; см. также письмо А.Н. Деревиц-
кого министру А.Н. Шварцу от 20 мая 1909 г., № 7792 о том, что 8 мая
1909 г. Вацуро Григорий освобожден от звания приват-доцента — РГИА.
Ф. 733. Оп. 154. Д. 323. Л. 159). Одновременно Вацуро выгнали и с
Высших женских курсов. См. также газетную кампанию, направленную
против проф. Виктора Викторовича Ивановского (1854 — 1926), избранного
деканом юридического факультета 12 марта 1910 г.: Аноним. Кадетский
ученый//Казанский телеграф. 1910. 26 февр.; Аноним. Еще один ученый
преступник! //Там же. 1910. 21, 28, 31 марта; Аноним. В.В. Ивановский —
финляндский патриот//Там же. 1910. 25 марта; Аноним. Кадетские
угрозы!.. //Там же. 1910. 27 марта; Аноним. Наука и патриотизм//Казанский
телеграф. 1910. 4 апр.; Аноним. Д.И. Иловайский и... В.В. Ивановский //
Там же. 1910. 14 апр.; Юрист. Еще о профессоре В.В. Ивановском//Там
же. 1911. 11 янв. (именно на основании статей в «Казанском телеграфе»
министр А.Н. Шварц не хотел утвердить В.В. Ивановского в должности
декана — см. в секретном деле Департамента народного просвещения
письма А.Н. Шварца и материалы, доказывающие политическую
неблагонадежность профессора и снабженные для того вырезками из
«Казанского телеграфа»: РГИА. Ф. 733. Оп. 201. Д. 140. Л. 11 - 21, 28 - 52, 55об.,
56 — 59об.). Наконец, атаке подвергся профессор Е.Ф. Будде: Ась. Боюсь
данайца, но надо сказать: (Несколько слов об «Учебнике грамматики
русского языка», составленном профессором Е.Ф. Будде) // Казанский те-
366

леграф. 1911. 23 янв. Кстати, незадолго до появления в печати двух
последних названных статей H.A. Ильяшенко судился с профессорами
Казанского университета, Будде и Ивановским (выступивших истцами), и был
приговорен к месячному тюремному заключению за оскорбление в печати
Будде, а за злословие и брань в адрес Ивановского — к шести месяцам
тюрьмы. Эти приговоры вызвали потоки брани на страницах газеты и в
адрес суда, и в адрес профессоров. Политические доносы на страницах
«Казанского телеграфа» однажды напечатал и сам К.С. Мережковский (см.
номер за 21 апр. 1911 г.), целиком они приведены ниже (с. 588 наст. изд.).
71 Заяесский (Залеский) Владислав Францевич (30.1.1861 — 15.2.1922,
Томск), ординарный профессор по кафедре энциклопедии и истории
философии права (с 21 июня 1901 г.), доктор политической экономии
(1899), в 1890 — 1900 гг. — пом. присяжного поверенного, присяжный
поверенный округа Казанской судебной палаты. Автор книг: «Учение о
происхождении прибыли на капитал» (1893 — 1898); «Власть и право:
Философия объективного права» (1897); «Лекции по энциклопедии и истории
философии права» (1902); «Утилитаризм в праве» (1902); и мн. др. О нем
см.: Биографический словарь профессоров и преподавателей
Императорского Казанского университета: (1804 — 1904): В 2-х частях. Казань, 1904.
Ч. 2. С. 29 — 32. В Казанском университете Залесский служил до 1919 г.
(см.: Биобиблиографический словарь профессоров и преподавателей
Казанского университета: 1905 — 1917. Казань, 1986). Портрет см.: Прямой
путь. 1911. Апр. С. 1083. В.Ф. Залесский был известным на всю Россию
антисемитом, председателем казанского Царско-народного русского
общества и казанского губернского отдела Союза русского народа,
автором статей и брошюр соответствующего содержания. См.: Что такое
Союз русского народа и для чего он нужен? Казань, 1907; Наставление
лицам, открывающим новые отделы Союза русского народа. Казань, 1908;
Психическое убожество иудеев // Мирный труд (Харьков). 1907. № 8/9.
С. 179 - 188; №10. С. 164 - 176; № 11. С. 168 - 174; 1909. № 1. С. 71 - 80;
№ 2. С. 141 - 151; 1911. № 10. С. 117 - 129; № U.C. 172-177; Тайна
крови//Мирный труд (Харьков). 1912. № 1. С. 52 — 99 (статья была выпущена
и отдельным изданием). В.Ф. Залесский был автором целого ряда
антисемитских статей в газете «Казанский телеграф» (1911. 15, 19 апр., 8 мая;
5 — 6 авг.; 11 — 12 авг.; 14 авг.; 21 авг.; 20 — 22 дек.). Во время кампаний
по выборам в Государственную Думу он издавал в Казани антисемитские
газеты «Черносотенец» (29 нояб. 1906 — 10 марта 1907) и «Сошники»
(1 дек. 1906 — 18 янв. 1907), при этом в каждом номере помещал
собственные черносотенные заметки. Об антисемитизме В.Ф. Залесского см. в
анонимном биографическом очерке «Владислав Францович Залеский:
Опыт характеристики» (Харьков: Мирный труд, 1914. С. 18 — 22). Вот как
здесь излагается концепция профессора: «Иудейство представляет собою
могущественное всемирное государство без территории, паразитирующее
на других, главным образом арийских государственных организмах. <...>
В интеллектуальном отношении иудеи стоят ниже представителей
арийской расы, но, несмотря на это, воображают себя высшими
существами. <...> Наилучшими способами приведения гоев к покорности
считаются — экономическое господство над ними и духовное их развращение.
Экономическое господство иудеев над гоями достигается
разнообразными способами — ростовщичеством; захватом торговли и ремесл <...>; под-
367

купом начальствующих лиц; и т. д., и т. д., но, главным образом, —
сосредоточением колоссальных денежных средств в руках иудейства. <...>
Духовное развращение человечества достигается иудеями посредством
отравления гоев спиртными напитками (сами иудеи — народ трезвый),
распространения порнографической литературы, соблазнительных зрелищ,
насаждения неверия, ненависти в низших классах к высшим, пропаганды
лженаучных принципов» (Указ. соч. С. 18 — 19).
72 Ректором университета был в это время Дормидонтов Григорий
Феодорович (1852 — 1920), ординарный профессор по кафедре
римского права (с 1895), доктор гражданского права (1895); был деканом
юридического факультета (с 18 сент. 1896 г. до 1905 г., потом вновь с 7 сент.
1907 г. и до избрания ректором); ректором был избран 10 окт. 1909 г.,
вновь избран 10 окт. 1912 г. Автор сочинений: Об ответственности
наследников по обязательствам оставителя наследства. Казань, 1881;
Классификация явлений юридического быта, относимых к случаям применения
фикций. [Диссертация.] Казань, 1895; Доклад по вопросу об организации
канцелярий в высших учебных заведениях Министерства народного
просвещения. СПб., 1902; Система римского права: Обязательственное
право. Казань, 1909; Система римского права: Общая часть. Казань, 1910;
Система римского права: Вещное право. Казань, 1913; Система римского
права: Наследственное право. Казань, 1915; Система римского права:
Семейное право. Казань, 1915. О нем см.: Биографический словарь
профессоров и преподавателей Императорского Казанского университета:
(1804 - 1904): В 2-х частях. Казань, 1904. Ч. 2. С. 21 - 23.
73 «11 марта в 11 часов утра состоялась прощальная лекция
профессора Д.Н. Зейлигера, покидающего университет за выслугой лет. На лекции
присутствовало более 300 студ. По окончании лекции профессору была
устроена бурная овация. Студенты не расходились и ждали тоже
покидающего университет профессора H.H. Фирсова, но он прислал записку, в
которой извещал, что болен и придти не может» (Аноним. <В разделе
«Университетская жизнь»> // Камско-Волжская речь. 1914. 13 марта).
74 В связи с отставкой по выслуге лет Фирсова и Зейлигера в
университете 11 — 14 марта произошли студенческие волнения, с 13 марта
предполагалось на три дня объявить забастовку (она не вполне удалась, хотя
14 марта некоторые лекции были сорваны), 14 марта толпу студентов и
курсисток рассеяла полиция (текст студенческой прокламации,
призывающей к забастовке в поддержку Фирсова и Зейлигера, см.: РГИА. Ф. 733.
Оп. 201. Д. 438. Л. 30; копию прокламации попечитель Казанского
учебного округа 13 марта 1914 г. направил своему министру). «В связи с
известием об увольнении профессоров H.H. Фирсова и Д.Н. Зейлигера в
университете нарушился правильный ход занятий. Было две
студенческих сходки. Вчера многие лекции не состоялись. <...> У здания
университета дежурит отряд полиции» (Аноним. <В разделе «Университетская
жизнь»>//Камско-Волжская речь. 1914. 14 марта). Обо всем этом ректор
говорил на экстренном заседании Совета 15 марта 1914 г. В.Ф. Залесский
«спросил г. ректора, когда было получено известие об увольнении
Зейлигера и Фирсова. На что г. ректор сообщил, что номер
"Правительственного BecTHmca", где напечатано об увольнении Зейлигера и Фирсова, был
получен утром в день начала беспорядков, но что он, г. ректор, прочел о
увольнении Зейлигера и Фирсова уже после того, как начались беспоряд-
368

ки. На это проф. В.Ф. Залесский продолжал: "В таком случае
ответственность за беспорядки падает в значительной мере на Вас, Вапіе
Превосходительство, г. ректор. Вы обязаны были не допустить, чтобы Зейлигер
11 марта читал свою лекцию, так как он уже был лицом для университета
посторонним. Прочтение же лекции Зейлигером в значительной мере
содействовало возникновению беспорядков. На этой лекции, говоря о
вращающихся телах, он, насколько мне известно по слухам, сказал: "и нам,
прослужившим 25 лет, иногда приходится, подобно вращающимся телам,
катиться кубарем". Эти слова возбудили его слушателей, и без того
настроенных в его пользу агитаторами, — Зейлигеру была устроена овация,
а затем студенты направились в аудиторию, где должен был читать
лекцию Фирсов, но не читал (я хотел бы надеяться, что по распоряжению
г. ректора), и провозгласили трехдневную забастовку. Если бы Зейлигер
не был противозаконно допущен к прочтению лекции после своего
увольнения, может быть, беспорядков бы не было. Конечно, для ректора нет
обязанности каждое утро непременно прежде всего читать
"Правительственный вестник"; но так как в местных газетах в этот день, 11 марта,
было уже напечатано об увольнении Зейлигера и Фирсова, то Вам,
Ваше Превосходительство, следовало немедленно справиться и в номере
"Правительственного вестника"» (Протокол заседания Совета от 15 марта
1914 г. ^Ученые записки Императорского Казанского университета. 1915.
Кн. 6-7. Июнь — июль. Часть официальная. С. 71 — 72). Ректор отвечал За-
лесскому, что о переменах в личном составе он узнает не из местных
газет, а получает официальные бумаги от попечителя учебного округа, и
сведения о Зейлигере и Фирсове были получены 12 марта вечером (Там
же. С. 72). В.Ф. Залесский имел в виду сообщение: «Уволены в отставку
проф. Зейлигер и Фирсов» (Казанский телеграф. 1914. 11 марта; в
разделе «Казанская хроника»). Любопытно, что незадолго до увольнения газета
опубликовала благожелательную, местами восторженную статью,
посвященную историку H.H. Фирсову, см.: Аноним. Двадцатипятилетие учено-
педагогической деятельности // Казанский телеграф. 1913. 31 дек.
Казалось, что ничто не предвещало отставки. Однако, согласно ст. 104
Университетского устава 23 авг. 1884 г., «для продолжения службы при
университете профессором, прослужившим двадцать пять лет по учебной
части, требуются ходатайство о том попечителя и разрешение министра
<...>» (Свод законов Российской империи. СПб., 1893. Т. XI. Ч. 1. Свод
уставов ученых учреждений и учебных заведений ведомства
Министерства народного просвещения. С. 82; ст. 504). Но именно ходатайства
попечителя в данном случае и не могло быть: о неблагонадежности и
Д.Н. Зейлигера, и H.H. Фирсова было известно давно. Министерство не
утвердило состоявшееся 23 марта 1907 г. избрание Зейлигера деканом
физико-математического факультета (см.: Короут М.К. Казанский
государственный университет имени В.И. Ульянова-Ленина за 125 лет. 1804/05 —
1929/30. Казань, 1930. Т. П. С. 248), причем крайне характерны откровенно
антисемитские телеграммы, которые «группа правых профессоров»
направила П.А. Столыпину и министру народного просвещения: «сегодня
ПОСЛАНА <НА ИМЯ> КАУФМАНА СЛЕДУЮЩАЯ ТЕЛЕГРАММА УБЕДИТЕЛЬНО
ПРОСИМ НЕ УТВЕРЖДАТЬ В ДЕКАНЫ ЕВРЕЯ И БУНДИСТА ЗЕЙЛИГЕРА КРАЙНЕ ВРЕДНО
влияющего на студентов группа правых профессоров» (телеграмма
Столыпину, см.: РГИА. Ф. 733. Оп. 153. Д. 530. Л. 329); «единогласное поста-
369

НОВЛЕНИЕ УНИВЕРСИТЕТА ОТНОСИТЕЛЬНО ИУДЕЯ ЗЕЙЛИГЕРА ЕСТ<Ь> РЕЗУЛЬТАТ
ПОДТАСОВКИ И ФАЛЬСИФИКАЦИИ СОБРАЛОС<Ь> ТОЛЬКО ПОЛОВИНА ЧЛЕНОВ
ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ПОЧТИ ЛЕВЫХ ПРИЧЕМ ДВОЕ ПРАВЫХ ПРОТЕСТОВАЛИ
БАЛЛОТИРОВКИ НЕ БЫЛО ПИОНТКОВСКИЙ ОБЪЯВИЛ ЕДИНОГЛАСИЕ РЕКТОР ПОДДЕРЖАЛ НЕ
ДАВ НИКОМУ ОПОМНИТ<Ь>СЯ ТАКАЯ ФАЛЬСИФИКАЦИЯ ЛИШАЕТ ПОСТАНОВЛЕНИЕ
ВСЯКОГО ЗНАЧЕНИЯ НАДЕЕМСЯ ВАШЕ ВЫСОКОПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВО ТВЕРДО
НАСТОИТЕ НА НЕУТВЕРЖДЕНИИ ЭТОЙ ОПАСНОЙ ЛИЧНОСТИ» (РГИА. Ф. 733.
Оп. 153. Д. 531. Л. 48; в Департаменте народного просвещения телеграмма
зарегистрирована 29 сент. 1907 г.). Обе телеграммы были подшиты в дело.
См. также заметку: Зрячий. Первый шаг // Казанский телеграф. 1909.
7 июня, в которой главарями университетской смуты были названы
Зейлигер, Гольдгаммер и Пионтковский. «О подвигах Зейлигера в
руках министерства имеются документальные данные. Что же с ним
церемониться!» — утверждал автор статьи, видимо, имея в виду доносы. А
в письме (с грифом «Доверительно») товарища министра внутренних
дел П.Г. Курлова министру народного просвещения Л.А. Кассо от 17 мая
1911 г. отмечалось, что, по полученным в Департаменте полиции
сведениям, «к числу сторонников крайних левых партий» относятся
профессора Зейлигер и Гольдгаммер, «которые причисляют себя к левым кадетам
и лекции которых продолжают носить либеральный характер» (РГИА.
Ф. 733. Оп. 201. Д. 140. Л. 55об.). В этом же письме указывались фамилии
и других неблагонадежных: Б.К. Поленов, В.В. Ивановский, В.П. Осипов,
И.Г. Савченко. См. также письмо попечителя Казанского учебного округа
Н.К. Кульчицкого министру народного просвещения Л.А. Кассо от 18 янв.
1914 г., № 689а: «Представлением от 30 декабря 1913 года за № 3501 г.
ректор Императорского Казанского университета уведомил меня, что
31 декабря исполнилось 25 лет учебной службы ординарного
профессора по кафедре русской истории H.H. Фирсова. Вместе с тем ни ректор
университета, ни сам профессор Фирсов не возбуждают ходатайства об
оставлении профессора Фирсова на дальнейшей службе. К таковому
ходатайству и я не имею достаточных оснований ни в научно-преподавательской
деятельности проф. Фирсова, ни тем более в деятельности его как члена
университетской коллегии. Я полагал бы даже, что кафедра русской
истории Казанского университета нуждается в новом представителе ее,
который с большей энергией способствовал бы развитию в
слушателях патриотического чувства и верности исконным началам русской
государственности, памятуя, что университеты дают главный контингент
преподавателей средней школы. Имея в виду, что замещение кафедры
русской истории не может встретить затруднений и что для ходатайства
об оставлении профессора Фирсова нет необходимых данных, я имею
честь почтительнейше просить Ваше Высокопревосходительство уволить
профессора Фирсова в отставку с мундиром и пенсией за выслугою им
установленного законами срока учебной службы» (РГИА. Ф. 740. Оп. 17.
Д. 23. Л. 1 — Іоб.; приложен формулярный список H.H. Фирсова —
л. 2 — 16). Об увольнении Фирсова и Зейлигера в 1914 г. см.: Кор бут М.К.
Казанский государственный университет имени В.И. Ульянова-Ленина за
125 лет. 1804/05 - 1929/30. Казань, 1930. Т. П. С. 270 - 271; Ермолаев И.Л.,
Литвин A.A. Профессор Николай Николаевич Фирсов: Очерк жизни и
деятельности. Казань, 1976. С. 54. Кульчицкому удалось еще раз
потравить Д.Н. Зейлигера в конце 1914 г. — когда Кульчицкий уже стал попе-
370

чителем Петроградского учебного округа: он допустил Зейлигера к
чтению лекций в Петроградском университете, но лишь в качестве приват-
доцента (см. письмо Кульчицкого об этом в Департамент народного
просвещения от 23.12.1914, № 41202 - РГИА. Ф. 733. Оп. 201. Д. 501. Л. 33).
Любопытно, что товарищ министра народного просвещения М.А. Таубе
(после смерти Кассо он исполнял обязанности министра) удивился и
запросил Кульчицкого (письмом от 8.1.1915) о причинах такого понижения
отставного профессора Зейлигера, на что Кульчицкий пространно
ответил 16.1.1915, что его решение «является прямым последствием
предуказаний ныне покойного министра народного просвещения Л.А. Кассо»
(Там же. Л. 42) о неоставлении на дальнейшей службе профессоров, если
это «нежелательно». При этом Кульчицкий напомнил о
неблагонадежности Зейлигера, хотя и подчеркнул, что теперь-то уж Зейлигер может
быть устранен немедленно, если его поведение окажется «недостаточно
корректным».
75 Об обстоятельствах назначения Мережковского 28 нояб. 1906 г. см.:
Аноним. О К.С. Мережковском//Камско-Волжская речь. 1914. 19 марта.
76 Кстати, другие местные газеты («Казанская газета-копейка»,
«Казанская жизнь», «Город Казань») просто не заметили «дела Мережковского».
77 В Казанском ветеринарном институте Мережковский преподавал с
12 сент. 1909 г. до самого своего бегства в 1914 г., получая там жалованье
600 руб.
78 Цитата из статьи: Ильяшенко H.A. К делу К.С. Мережковского //
Казанский телеграф. 1914. 30 марта.
79 Бухое Аркадий Сергеевич (1889 — 1937); о нем см.: Спиридонова A.A.
Бухов J/ Русские писатели. 1800 — 1917: Биографический словарь. М., 1989.
Т. 1. С. 380 — 381. В 1907 г. поступил на юридический факультет
Казанского университета, в том же году был отчислен за политическую
неблагонадежность.
80 Слушания по делу Дюлу начались в Санкт-Петербургском окружном
суде 27 мая 1908 г. (председательствующий Ф.Ф. фон Паркау, защитник
Дюлу — СИ. Кальманович), заседания были закрытыми, приговор был
объявлен 4 июня. Дюлу обвинялся в двух случаях изнасилования и в одном
случае — покушения на растление (Капочка Морозова). Прокурор обвинял
также прислугу Дюлу Евдокию (по другим данным — Авдотью)
Зиновьеву и двух матерей, мать Капочки Морозовой, Евдокию Морозову, и мать
Мани Богдановой, Татьяну Кириллову. По приговору Дюлу получил 6 лет
каторги и был лишен всех прав состояния; Евдокия Морозова лишена
особенных прав состояния и заключена в тюрьму на 1,5 года; прислуга
Евдокия Зиновьева приговорена к лишению особенных прав состояния и
заключению в тюрьму на 3,5 года (см.: Аноним. Дело Дю-Лу // Биржевые
ведомости. Вечерний выпуск. 1908. 4 (17) июня). Подробнее всего
судебные заседания были освещены в материалах вечернего выпуска
«Биржевых ведомостей» (1908. 27 мая — 6 июня) и «Петербургской газеты» (1908.
28 мая — 5 июня). См. также: Аноним. Преступление г. Дю-Лу// Сегодня.
1907. 27 сент.; Гусаров Л К делу Дю-Лю // Там же. 1907. 21 дек.; Яблонов-
ский С. Страшное дело // Русское слово. 1908. 30 мая (12 июня); Аноним.
Дело Дю-Лю // Последние новости. 1908. 31 мая (13 июня), 4 (17) июня;
Аноним. Приговор по делу Дюлу/^Русское слово. 1908. 5 (18) июня; Iorrick.
Кто были пособники г-на Дю-Лю? // Вечер (Петербург). 1908. 5 июня.
371

81 Псевдоним Любоша (Любошица) Семена Борисовича (1859 — 1926),
журналиста. Судя по тому, что Любош стал главным героем статьи
Розанова «Наша "кошерная печать"» (Земщина. 1913. 22 окт.), а в
«Мимолетном» 1914и 1915 гг. упоминался весьма часто, этот человек играл
заметную роль в журналистике 1910-х годов. См., например: Розанов В.В.
Мимолетное. М., 1994. С. 209; запись от 1 июля 1915 г.; републикацию указанной
статьи из «Земщины» см.: Розанов В.В. Сахарна. М., 1998. С. 321 — 325.
82 Персонаж «Преступления и наказания», «сладострастник», о
мотивах поведения которого в романе говорится так: «<...> Чудовищная
разница лет и развитии и возбуждает сладострастие» (Достоевский Ф.М. Полн.
собр. соч. Л., 1973. Т. 6. С. 370).
83 Крафт-ЭоЪнг Рихард (1840 — 1902) — австрийский врач-психиатр,
сексопатолог. Его «Половая психопатия» — бестселлер первых двух
десятилетий XX в. Кстати, первое издание на русском языке (1902) было
запрещено цензурой, что только подогрело интерес.
84 Тайная субсидия черносотенцам; см.: Абрамов Н. (Переферкович
H.A.). Книга цитат: Сборник употребительнейших русских изречений и
пословиц: Выпуски XIV и XV серии «Дар слова». СПб., 1912. Сгб. 174. Это
выражение впервые употребил академик А.И. Соболевский на заседании
Русского собрания (об этом см.: Петров И.Ф. Деньги г. Никольского:
(Письмо в редакцию) // Прямой путь. 1911 — 1912. Дек. — янв. С. 239 — 240).
85 Основанная в 1868 г. и издававшаяся с 1876 г. «журналиссимусом
Сувориным» ежедневная петербургская газета; будучи по всем линиям
государственнической и антилиберальной, в еврейском вопросе
традиционно придерживалась самого строгого и последовательного антисемитизма.
86 О М.О. Меньшикове см. примеч. 21 к гл. VI.
87 Столыпин Александр Аркадьевич (1863 — 1925) — публицист,
сотрудник «Нового времени», патологический антисемит, брат убитого в 1911 г.
премьер-министра.
88 Имеется в виду Иван Михайлович Гиммель (р. 1871), дерматолог и
венеролог, экстраординарный профессор Харьковского университета по
кафедре систематического и клинического учения о накожных и
сифилитических болезнях (с 15 нояб. 1911 г.), доктор медицины, автор книг: К
вопросу об отношении волчанки к туберкулезу: Экспериментальное
исследование. Казань, 1900; Изменения паренхиматозных органов при общей
гонококковой инфекции: Экспериментальное исследование. Казань, 1906;
и др. Прославился в 1911 г. тем, что обратился к министру «с просьбой
назначить его профессором по кафедре венерических болезней в
Харьковский университет. Надо думать, что Гиммель не ожидал, что его
прошение получит огласку во многих газетах, настолько оно откровенно! Он
писал: "Будучи верным сыном царя и отечества, не изменяя им не
только делом, но и словом, прошу оказать мне великую милость и назначить
профессором. Даю клятвенное обещание работать на пользу дорогих
царя, родины и науки. Положитесь на меня: я никогда не изменял слову
и долгу присяги". Не знаю, по каким соображениям, но министр поступил
весьма остроумно: он передал прошение самому медицинскому
факультету Харьковского университета!» (Корбут М.К. Казанский
государственный университет имени В.И. Ульянова-Ленина за 125 лет. 1804/05 —
1929/30. Казань, 1930. Т. П. С. 263 - 264). Над Гиммелем начали
издеваться, писали письма вроде того, которое процитировал Корбут: «"Открытое
372

письмо несчастному доценту Гиммелю, лезущему без мыла к его
высокопревосходительству. — О Гиммель, Гиммель! ничтожество тебе имя,
верный сын царя и отечества. Глупенький, ошибся ты адресом; обратиться бы
тебе с просьбой об оказании великой милости к управляющему
Беловежской пущи о предоставлении тебе места зубропаса. Дурак ты и эфиоп. До
сих пор не мог ты, дубина стоеросовая, постигнуть своего призвания;
не в профессоры тебе проситься, как щенку у дверей, а просил бы ты
еще большей милости — чесать пятки у его высокопревосходительства.
Т. к. ты, гнусный поросенок, блудишь и не знаешь, куда приткнуться, то
шлю тебе, идиоту, адрес и форму прошения" (Дело канц. сов. с секр. бум.,
1911 г., № 116, л. 65 — 66 и 59)» (Короут М.К. Казанский государственный
университет имени В.И. Ульянова-Ленина за 125 лет. 1804/05 — 1929/30.
Казань, 1930. Т. П. С. 284). Стоит заметить, однако, что министр все же
назначил Гиммеля экстраординарным профессором в Харьковском
университете. Газеты опять вспомнили о Гиммеле после выступления в
Государственной Думе 5 марта 1914 г. члена Думы, трудовика князя В.Л.
Геловани (кстати, масона — см.: Серков А.И. История русского масонства:
1845 — 1945. СПб., 1997), который предложил сделать запрос о событиях
в Харьковском университете, имея в виду, что проф. Гиммель пытался
спровоцировать волнения среди студентов (см.: Аноним. Проф. Гиммель
и студенты //Речь. 1914. 23 февр.). Этот запрос был частью большой
кампании, направленной против министра народного просвещения Л.А. Кас-
со. Геловани, в частности, сообщил в речи, что в свое время Гиммель
«просил министра народного просвещения предоставить [ему] кафедру в
Харьковском университете и хвастал при этом не научными заслугами, а тем,
что он отменный патриот <...>» (День. 1914. 6 марта; отчет о заседании
Государственной Думы 5 марта 1914 г.), но кафедра так и не была
предоставлена Гиммелю (остался «экстра-»). Гиммель ответил князю сердитым
открытым письмом (Харьковские ведомости. 1914. 16 марта), на которое
Геловани тут же откликнулся (День. 1914. 19 марта), выразив готовность
представить доказательства каждого слова, сказанного им о Гиммеле.
89 Отсылка к статье: Аноним. О К.С. Мережковском // Камско-Волж-
ская речь. 1914. 19 марта.
90 Действительно, «Новое время» не опубликовало ни одной заметки,
посвященной «делу Мережковского». Лишь в «Вечернем времени»,
входившем в тот же издательский концерн «Т-во A.C. Суворина — "Новое
время"», появились четыре политически нейтральных публикации.
91 /лгш7са-Янчевский Святослав Казимирович (1844 — 1921) — отставной
военный инженер. С 1899 г. был постоянным сотрудником «России»,
вскоре перешел в «Новое время», с марта 1906 г. редактировал «Русскую
землю», издававшуюся в Москве A.C. Сувориным. С 3 июня 1909 г. —
редактор антисемитской петербургской газеты «Земщина». Автор книг:
Основные положения социально-экономических преобразований. СПб., 1883;
Основные положения долговременной фортификации: Крепости-лагери.
СПб., 1886; Пагубные заблуждения: По поводу сочинения К.Ф. Хартула-
ри «Право суда и помилования как прерогативы российской державно-
сти»: (Критический обзор юридических новшеств). СПб., 1899; Во имя
идеи. СПб., 1900. 23 февр. 1914 г. отмечалось 50-летие литературной
деятельности Глинки-Янчевского, в связи с чем в Русском собрании состоялся
юбилейный вечер. Среди прочих выступил В.М. Пуришкевич, который за-
373

кончил свое поздравление стихами: «Полвека чистого и честного труда, /
Надежды, веры и мечтаний...» (Юбилей CK. Глинки-Янчевского: Речь
В.М. Пуришкевича//Земщина. 1914. 26 февр.). Эпитет «честнейший»,
возможно, отсылает к этому выступлению.
92 «Сила моя иссохла, как черенок; язык мой прилышул (прильпе) к
гортани моей, и Ты свел меня к персти смертной» (Пс. 21: 16).
93 Образ из сказки М.Е. Салтыкова-Щедрина «Недреманное око»
(1885), актуальный в России во все времена: «В некотором царстве, в
некотором государстве жил-был прокурор, и было у него два ока: одно —
дреманное, а другое — недреманное. Дреманным оком он ровно ничего не
видел, а недреманным видел пустяки».
94 См. также: Гусев Н.П. Вниманию H.A. Ильяшенко // Камско-Волж-
ская речь. 1914. 18 апр.
95 В натуре Бутлерова «много было солидного, степенного,
рассудительного; но сквозь все это до конца жизни просвечивала какая-то
детскость — ясная простота души, возвышенной, честной и благородной.
И вот, вероятно, эта детскость была источником его минутных и также
чисто детских увлечений разными необыкновенными вещами,
редкостями и курьезами» (Вагнер Н.П. Воспоминанье об Александре
Михайловиче Бутлерове // Бутлеров A.M. Статьи по медиумизму. СПб., 1889.
С. LVH). «Постоянно ровный, добродушный и рассудительный, он очень
редко раздражался и никогда не терял самообладания. В этом, может
быть, заключался секрет общей привязанности к нему <...>» (Там же.
С. LXVT).
96 Н.П. Вагнер назвал Бутлерова человеком, который «стремился
уверить людей, что жизнь существует по ту сторону гроба, — вечная,
никогда не угасающая жизнь человеческого духа» (Вагнер Н.П. Воспоминанье
об Александре Михайловиче Бутлерове // Бутлеров A.M. Статьи по
медиумизму. СПб., 1889. С. II). Согласно Бутлерову, смысл медиумизма
заключался в признании «самостоятельного духовного начала; если же оно
самостоятельно, то не должно разрушаться заодно с нашей грубой
телесной оболочкой, а если оно может действовать по собственному
произволу, бессознательно для нас, в то время, когда связано с телесной
организацией, то едва ли уже правильно отрицать возможность его действия и
тогда, когда, отрешившись от тела, оно явится существующим само по
себе. <...> Признание самостоятельного духовного начала является в
большинстве случаев прямым выводом из медиумических явлений <...>»
(Бутлеров A.M. I: Кое-что о медиумизме... СПб., 1884. С. 14 — 15). О
специфической «духовности» медиумизма см. также: Бутлеров A.M. Эмпиризм и
догматизм в области медиумизма. М., 1879. С. 82 — 100.
97 См. ниже: Письмо начальника Казанского губернского
жандармского управления полковника Калинина в Департамент полиции от 19 апр.
1914 г., № 274.
98 Покровский Иван Петрович (1872 — 1963) — член Ш Государственной
Думы от Кубанской и Терской областей и Черноморской губернии,
социал-демократ; врач, заведующий городской больницей в Темрюке.
Окончил медицинский факультет Казанского университета, служил в
Петербурге в Мариинской больнице, в 1902 г. был арестован, два года сидел в
тюрьме, потом был выслан на поселение в Восточную Сибирь. Автор
книги «Государственный бюджет России за последние десять лет: (1901 —
374

1910)» (СПб., 1911). Был арестован 6 февраля 1914 г. в Уфе в связи с
обвинением в попытке изнасилования пациентки Пани Ургиновой (по
другим версиям — Пургиновой). О нем см. также в комментарии к
материалу: Яблоновский Сергей. О патриоте // Русское слово. 1914. 12 (25) апр.
99 Имеется в виду Российское общество защиты женщин, контора
которого размещалась по адресу: Надеждинская ул., 42. Общество имело
девять отделений в провинции (см.: Положение о Российском обществе
защиты женщин. <Утв. 13 янв. 1900 г> СПб., 1900). Председателем
комитета Общества была е. в. принцесса Саксен-Альтенбургская Елена
Георгиевна, товарищем председателя — Сабуров Андрей Александрович.
В названии Общества, приведенном в газете, смешано название
собственно Общества и название одного из пяти его отделов: отдел борьбы с
вовлечением женщин в разврат (председатель отдела — Вальтер Филипп
Антонович).
100 Это Виктор Алексеевич Перимов, о нем см. в комментарии к
материалу: Письмо начальника Казанского губернского жандармского
управления полковника Калинина в Департамент полиции от 19 апр.
1914 г. (см. с. 420 наст. изд.).
101 «Выбыл прокурор Казанской судебной палаты д. ст. сов. В.А. Бальц»
(Казанский телеграф. 1914. 16 марта; в разделе «Казанская хроника»).
102 См. эти слова в заявлении некоего лица, близко стоящего к
Министерству народного просвещения: Аноним. Дело Мережковского//Русские
ведомости. 1914. 1 апр.
103 В газетной статье ошибочно указано Горягин. Действительно,
25-летний срок службы Гордягина заканчивался в 1914 г.
104 Об обстоятельствах несостоявшегося «обмена» между Казанью и
Саратовым см. цитату С из воспоминаний Гордягина (см.: Гордягин А.Я.
Из истории Ботанического кабинета // Ученые записки Казанского гос.
университета. Ботаника. Вып. 1. 1933. Кн. 6) на с. 486 наст. изд.
105 Биографические данные Марии Грюнберг, матери Герды, см.:
Грюнберг Мария. В плену у Мережковского: (Письмо в редакцию) // Камско-
Волжская речь. 1914. 18 мая.
106 Имеются в виду юрист В.Ф. Залесский, терапевт H.A. Засецкий и
редактор «Казанского телеграфа» H.A. Ильяшенко.
107 Ср.: «Всякое преследование за неестественный порок тотчас
встречает обвинение преследователя в шантаже. "Это шантаж!" — вполне
искренно кричит обвиняемый, так как считает, что, преследуя его за то,
что делают безнаказанно все, обвинитель поступает с ним
несправедливо. <...> Года четыре назад в городе Б<аку> случайно возникло дело о
насилии над одним мальчиком, причем на следствии он указал до 12-ти лиц,
имевших с ним постоянные сношения. В числе указанных мальчиком лиц
было несколько человек гласных Думы. Факт этот в печать не попал, но
частно был известен всем, тем не менее никакого негодования в обществе
не вызвал. Над обвиняемыми добродушно подсмеивались, подшучивали,
но в то же время и сочувствовали, им старались помогать выкрутиться из
неприятного дела. Все кричали: это шантаж!» (Матюшенский А.И.
Половой рынок и половые отношения. СПб., 1908. С. 15 — 16).
108 Видимо, до 14 лет профессор не дефлорировал Калерию, а просто
брал ее к себе в постель и занимался анальным сексом, по каковой
причине и был привлечен к уголовной ответственности, в частности,
375

по ст. 995 — за мужеложество (см. ниже комментарий к документу 196 —
письму управляющего Казанским учебным округом П.Д. Погодина
министру народного просвещения от 2 мая 1914 г., № 407) и, вероятно,
принуждал делать минет. Говоря об «ужасных вещах», Калерия, надо
полагать, имела в виду фелляцию и проникновение в задний проход,
чувствительность которого не могла не усилиться от регулярных проникновений,
а потом и наказаний собачьей плеткой, о которой она в своих «записках»
(см. ниже) многократно упоминала. Арсенал сексуального использования
девочек описал Р. Крафт-Эбинг: «Чаще всего осквернение состоит в
сладострастном ощупывании, флагелляции, активной мастурбации,
пользовании детской рукой для онанирования, для сладострастного ощупывания
тела соблазнителя. Более редкими преступлениями являются cunnilingus,
paedicatio puellarum <анальный половой акт с девочками>, coitus inter
femora <коитус между бедрами>, exihibitio» [Крафт-Эбинг Р. Половая
психопатия: Судебнсьмедицинский очерк для врачей и юристов. СПб., [1906].
С. 547). В более полном издании 1996 г. приведено подстрочное
примечание к этому тексту, отсутствовавшее в дореволюционных изданиях:
«В одном случае, который описывает Машка (Handbuch, Ш. S. 174),
молодой человек заставлял голых девочек 8—12 лет танцевать перед ним,
прыгать, мочиться — до тех пор, пока у него не наступала эякуляция.
Едва ли не самый ужасный случай наблюдал Тардье. Служанки вместе со
своими любовниками мастурбировали порученных им детей, совершали
куннилингус над 7-летней девочкой, вводили ей в вагину репу и
картофель, а двухлетнему мальчику — в задний проход» [Крафт-Эбинг Р.
Половая психопатия с обращением особого внимания на извращение
полового чувства. М., 1996. С. 532).
109 Это отмеченная дата. Тоже в день рождения Калерии, 14 мая 1905 г.,
в конторе петербургского нотариуса Катеринича был заключен договор
между Екатериной Коршуновой и К. С. Мережковским о передаче
Калерии Мережковскому на воспитание (см.: Кринский М. Казанский маркиз
де-Сад. <!>// День. 1914. 28 марта).
110 Калерия описала процесс болевой дрессировки: возбуждение (или
самовозбуждение) ее эрогенных зон рукой с одновременным наказанием
плетью. В результате такой дрессировки Калерия быстро возбуждалась
при одном виде плетки. Такое «воспитание» восходит еще к ХѴШ веку.
Ср. с объяснением в знаменитом романе Жана де Берга «Образ»: «"Она
милая, эта девочка. Она любит стоять на коленях и получать плетку... Это
ее возбуждает... Готова поспорить, что она уже совсем мокренькая..." <...>
Во взгляде Клэр, брошенном на меня, читалась гордость
победительницы. Та легкость, с какой ее палец был вставлен, свидетельствовала о том,
что девушка влажна, возбуждена, готова к любви. "Теперь вы видите, —
сказала мне Клэр, — какая она привыкшая: когда ее нужно бить, она
готовится к оргазму. Весь вопрос в дрессировке, как у собаки! Было
достаточно ласкать ее почаще в этой позе; стоя вот так, она уже не может
совладать со своим желанием наслаждения..."» [Реаж 77. <Доминик Ори>.
История О; О возвращается; Берг Ж. de. Образ: Романы. М.: Аквариум,
1993. С. 240 - 241).
111 Кстати, книги были запрещены и «друзьям» в утопии «Рай земной»,
книгами там пользовались только «покровители»: «<...> У нас нет
никаких школ, кроме одной — школы жизни, более того, наши люди — безгра-
376

мотны: они не умеют ни читать, ни писать» (с. 702). «Друзья» «знают
только то, что мы им рассказываем о мире, о его законах, о прошлом
человечества и только постольку, поскольку это их интересует. Они, впрочем,
предпочитают играть и веселиться, и мы их в этом поддерживаем:
слишком большая потребность знания была болезнью вашего и последующих
веков <...>» (с. 704). Ср. с запретом на книги в «Прекрасном новом мире»
О. Хаксли.
112Профессору H.A. Засецкому. См.: Аноним. Еще о Мережковском//
Камско-Волжская речь. 1914. 13 апр.
113 Сообщение об этом отпуске (заграничной командировке)
«Казанский телеграф» опубликовал 20 марта 1914 г. Отпуск был предоставлен
попечителем Казанского учебного округа на период с 15 марта по 30
декабря 1914 г. (см. о предложении попечителя Совету Казанского
университета № 6394 от 13 марта 1914 г.: Протокол заседания Совета от 22 марта
1914 г., пункт 6 // Ученые записки Императорского Казанского
университета. 1915. Кн. 6-7. Июнь — июль. Часть официальная. С. 77).
114 Все материалы Петербургского окружного суда за этот период
сгорели во время пожара в здании суда в 1917 г., поэтому в ЦГИА СПб.
документов нет.
115 Осипов Константин Аркадьевич (в газете второй инициал дан с
ошибкой) — в 1905 г. — помощник контролера казанского отделения
Государственного банка, в 1914 г. — член городской управы и заступающий
место городского головы, местный богач и очень важная персона.
Гостиница «Франция» в Казани находилась на Воскресенской ул.
116 Бекетов Сергей Андреевич — городской голова с 29 окт. 1902 г. до
28 мая 1913 г., когда он был переизбран в заседании Городской думы, но
остался членом городской управы; после него городским головой был
избран В.Д. Воронин. Фигурировал в списке выборщиков во вторую
Государственную Думу «от Русских Людей». В Казани был известен как
любитель «клубнички» и маленьких девочек: «Бывают курьезы в Казани,
и за последнее время довольно-таки часто, но выборы казанским
дворянством в Государственный Совет Бекетова — это уж более чем курьез.
Г-н Бекетов, большой знаток в женщинах, особенно живущих личным
трудом, он постиг в совершенстве нужду покорения женских сердец, <...>
но Государственный Совет? Что будет там делать г. Бекетов? — Вот если
бы нужно было выбрать кого-нибудь в комиссию, ну хотя бы по
призрению детей, покинутых родителями, тогда, конечно, лучшего выбора
казанское дворянство сделать бы и не могло» (Он. К местной летописи //
Волжский вестник. 1906. 23 марта).
117 Ср. с «Обществом друзей преступления» де Сада. Забавно, что
«кружок любителей» облюбовал в Казани гостиницу с тем же названием, что
имела та, в которой Мережковский обычно останавливался в Петербурге.
118 Образ из сказки М.Е. Салтыкова-Щедрина «Недреманное око»
(1885); см. комментарий к материалу № 31: Джон Браунинг. Патриот Свид-
ригайлов // Современное слово. 1914. 2 апр.
119 Московская газета, издатель — торговый дом «П.Д. Успенский и К°»,
редактор М.Я. Кирьянов; в газете публиковались сочинения самого
П.Д. Успенского, стихи Дон-Аминадо, сочинения Марка Криницкого.
120 Согласно Масанову, это журналист Николай Александрович
Скворцов (см.: Масанов И.Ф. Словарь псевдонимов... М., 1958. Т. 3. С. 76).
377

121 Телесницкий Мстислав Владимирович — присяжный поверенный и
присяжный стряпчий (Виленский пер., 3, тел. 52991).
122 Такой способ улаживания дела был тогда в ходу. В рассказе
Р.Л. Антропова «Лови момент», был описан педофил Геннадий Павлович
Утехин, совративший и лишивший невинности воспитанницу N-ского
приюта для девочек-сироток Маничку Колосову. Богатый благодетель,
жертвовавший приюту деньги и даривший девочкам всякие сладости, приметил
хорошеньную Маничку, которую и пригласил к себе домой в одну из
суббот. Угостив сладостями, потребовал «благодарности» в виде поцелуев.
«Утехин притянул ее к себе и начал крепко целовать в губы, глаза, щеки»
(Добрый Роман <Антропов Р.Л.> Тайные общества молодежи. Вып. IX:
«Лови момент». СПб., 1908. С. 14). Потом подарил туфельки, причем не
отказал себе в удовольствии самому их надеть: «Утехин снял с ног Манич-
ки ее стоптанные сапоги и одел на ее маленькие ножки золотистые
туфельки. Руки его дрожали, как и голос» (Там же. С. 15). Пригласил приходить
еще, обещав, что Маничка сделается «маленькой принцессой». Во вторую
встречу через неделю Утехин ее изнасиловал. Это стало известно строгой
тетушке Манички, обнаружившей следы дефлорации. Под нажимом
Маничка назвала Утехина, и тетка решила его шантажировать. Сначала
свозила ребенка к полицейскому врачу, который произвел
освидетельствование, а потом отправила девочку на свидание к Утехину, чтобы вместе с
полицией нагрянуть к нему в дом и застукать его вдвоем с Маничкой. «<...>
Тогда его можно будет к суду привлечь, за бесчестие обеспечение
требовать» (Там же. С. 26). Действительно, тетка привела полицейских в дом к
Утехину в момент свидания. В результате Утехин выписал чек на 25
тысяч рублей, и тетка сразу же отказалась от своего заявления в полицию.
123 Моггиянский Петр Михайлович — присяжный поверенный и
присяжный стряпчий, юрисконсульт обществ взаимного кредита,
Царскосельского и печатного дела (Кирочная ул., 9, тел. 49179). В 1901 и 1905 г. Могилян-
скому воспрещалось жительство в СПб., потом он примкнул к
меньшевикам и в 1908 г. являлся участником и докладчиком на собраниях в Вольном
экономическом обществе, причем доклады его были насыщены
антиправительственными суждениями (см. секретные доклады Отделения по охране
общественной безопасности и порядка в столице СПб. градоначальнику от
26 окт. и 5 нояб. 1910 г. - ЦГИА СПб. Ф. 569. Оп. 13. Д. 388а).
124 Дрожжин Петр Тимофеевич — проживал по адресу: Кронверкский,
59 («Весь Петербург» на 1914 год). Его личное дело см.: ЦГИА СПб. Ф. 225
(Петроградский окружной суд). Оп. 1. Д. 13422.
125 Филиппов Владимир Гаврилович (р. 1863) — начальник сыскной
полиции Санкт-Петербургской столичной полиции (с 15 февр. 1903 г. по
22 дек. 1915 г.), заведующий музеем при санкт-петербургской сыскной
полиции, действительный статский советник. Нетрудно видеть, как сыскная
полиция дала Мережковскому беспрепятственно уехать за границу: пока
он находился в Петербурге, все ограничивалось слежкой, стоило ему
уехать — и потерпевшей устроили допрос.
126 И.Ф. Масанов указал на то, что под псевдонимом «Монгол»
публиковался журналист Матюшенский Александр Иванович (р. 1862), автор
книги «Половой рынок и половые отношения» (СПб., 1908). Неизвестно,
однако, напечатал ли статью в «Биржевых ведомостях» именно А.И.
Матюшенский.
378

127 Министр народного просвещения получал 22 — 26 тыс. руб. в месяц,
а, скажем, экстраординарный профессор К.С. Мережковский получал
1600 руб. жалованья и по 200 руб. столовых и квартирных; став
ординарным профессором, он уже получал 2400 руб. жалованья, 300 руб.
столовых и 300 руб. квартирных, всего 3000 руб. Дополнительно он служил в
Казанском ветеринарном институте, имея 600 руб. ежемесячно. В связи с
этим стоит привести письмо с благодарностями, которое A.M. Миронов,
назначенный в 1914 г. Л.А. Кассо исправляющим должность
ординарного профессора, направил 17 апр. 1914 г. министру. Миронов не был
доктором наук, поэтому не имел права быть профессором, однако Кассо
подготовил всеподданнейший доклад, и 27 февр. 1914 г. воспоследовало
высочайшее соизволение. От повышения жалованья на 800 руб. в год
Миронов пришел в восторг: «Получив извещение о том, что по Вашему
высокому предстательству перед Государем Императором последовало
Высочайшее соизволение на назначение меня испр. должность
ординарного профессора, — почитаю своим священным долгом принести Вашему
Высокопревосходительству выражение самой горячей, самой глубокой и
искренней благодарности за то счастье и жизненное благополучие, какое
открывается мне с таким чрезвычайно важным для <меня> повышением.
Да благословит Вас Господь за то доброе и справедливое дело, какое
изволили совершить Ваше Высокопревосходительство по отношению ко
мне. <...> Да ниспошлет Всевышний многие годы цветущего здоровья,
счастья и сил Вашему Высокопревосходительству за эту Вашу доброту,
правду и милость <...>» (РГИА. Ф. 740. Оп. 17. Д. 23. Л. 50).
128 Главный печатный орган Союза русского народа. Газета имела
подзаголовок: «Вестник союзов русского народа». Главный редактор —
С. С. Потапочкин, издатель — А.И. Дубровин.
129 В это время Л.А. Кассо находился в Бессарабии.
тШевяков Владимир Тимос]эеевич (1859 — 1930) — доктор философии
Гейдельбергского университета (1889), доктор зоологии; был
ординарным профессором по кафедре зоологии Петербургского университета
(с 28 сент. 1899 г.), деканом физико-математического факультета этого
же университета (15.8.1900 — 1901, 1903 — 1905), автор книг: К биологии
простейших. СПб., 1894; Краткий курс эмбриологии беспозвоночных.
СПб., 1897 (2-е изд. — 1902) (см. также список публикаций на немецком
языке и биографические данные в статье: Аноним. Шевяков //
Энциклопедический словарь. СПб.: Брокгауз — Ефрон, 1903. Т. XXXIX. С. 364).
В 1910 г. перешел на службу в центральный аппарат: оставаясь
профессором Петербургского университета, стал управляющим отделом
промышленных училищ Министерства народного просвещения (с 1 февр.
1910 г.) и председательствующим в отделе Ученого комитета
Министерства по техническому и профессиональному образованию; товарищ
министра (с 1 янв. 1911 г.); дополнительно к службе в министерстве —
ординарный профессор Императорского Женского педагогического института
(с 1913 г.), там же еще и декан (с 1914 г.). В отставку с поста товарища
министра подал сразу после того, как 28 дек. 1916 г. управляющим
Министерством народного просвещения был назначен Н.К. Кульчицкий.
131 Спешков Сергей Федорович (р. 1847) — помощник попечителя
Казанского учебного округа (с 21 июля 1893 г. до 3 сент. 1899 г.), помощник
попечителя Санкт-Петербургского учебного округа (с 4 сент. 1899 г. до
379

18 нояб. 1901 г.), попечитель Казанского учебного округа (с 19 нояб. 1901 г. по
19 авг. 1905 г.), член Совета министров (с 20 авг. 1905 г.), и. о.
председателя Строительного комитета, состоящего при Департаменте народного
просвещения (с 1912), автор сочинений: Ревельское благотворительное
общество за 14 лет. Ревель, 1881; Краткие дидактические указания для
готовящихся к преподавательской деятельности. Рига, 1907; Записка,
составленная по поручению министра народного просвещения членом
Совета тайным советником Спешковым о различных организациях среди
учащихся и учащих в различных учебных заведениях Министерства
народного просвещения. СПб., 1908 — 1909. Ч. 1 — 3 (с грифом «Секретно»;
см. ее как в РНБ, так и в РГИА. Ф. 740. Оп. 43. Д. 47). В первой части,
называющейся «Организации в высших учебных заведениях»
(датирована 28 апр. 1908 г.), один абзац был посвящен Казани: «<...> Занятия в
Казанских университете и ветеринарном институте шли крайне
неправильно, и <...> правила 11 июня 1907 г. не оказали никакого влияния на эти
учебные заведения, и <...> главным виновником сего является ректор
Казанского университета Загоскин, который не принимает никаких мер
к соблюдению порядка в университете, напротив, доставляет широкий
доступ в университет вольнослушателям и вольнослушательницам и
разрешает в день до 13 собраний разных студенческих организаций, даже без
определения предмета обсуждений на этих собраниях» (Указ. соч. Ч. 1.
С. 59). С.Ф. Спешков мог помнить К.С. Мережковского в связи с
небольшим конфликтом, относящимся к 1904 г., когда он, Спешков,
распорядился запретить публикацию в «Ученых записках Императорского
Казанского университета» статьи приват-доцента Мережковского «По поводу моих
работ над эндохромом диатомовых водорослей» как полемическую, т. е.
посвященную научной полемике с противником этих работ, и в этом
смысле не соответствующую программе «Ученых записок». См. письмо Спеш-
кова управляющему Министерством народного просвещения от 27 июля
1904, № 8222 (РГИА. Ф. 733. Оп. 152. Д. 164. Л. 1 - 4), письмо Совета
университета (Там же. Л. 5 — 8), который встал на защиту статьи
Мережковского и его права на научную полемику на страницах «Ученых
записок», и протокол заседания Ученого комитета Министерства
народного просвещения от 27 сент. 1904 г., на котором было принято решение
отменить запрет попечителя Казанского учебного округа на основании
мнения члена комитета В.И. Палладина, известного ботаника (Там же.
Л. 20 - 21об.).
132 Слово «профессор» в газете, редактировавшейся Б.А. Сувориным,
писали с одной буквой «с».
133 Карпинский Александр Иванович — врач, работал в
Психоневрологическом институте, был также консультантом лечебницы нервных и
душевных болезней доктора А.Э. Бари.
134 А.И. Карпинский явно имел в виду определение Р. Крафт-Эбинга,
которое он дал первой категории непсихопатологических развратников,
оскверняющих детей: «Развратники, которые испытали уже
всевозможные нормальные и ненормальные сношения с женщиной и для которых
единственным мотивом осквернить девочку служит лишь желание
испытать неведомое им еще, новое половое раздражение. Их особенно
прельщает желание видеть смущение и стыд девочки. Сюда может
присоединиться и то, что они уже импотентны по отношению к взрослой
380

женщине и что им необходимо новое раздражение, чтобы возбудить свою
половую способность» (Крафт-Эбинг Р. Половая психопатия: Судебно-
медицинский очерк для врачей и юристов. СПб., [1906]. С. 546). Среди
психопатологических случаев Крафт-Эбинг впервые выделил
психосексуальное извращение, которое он назвал paedophilia erotica (Там же. С. 549).
135 Чехов Владимир Владимирович (1867 — 1920) — практикующий врач-
психиатр, автор работ: К вопросу об устройстве увеселений для
душевнобольных: (Страничка из быта домов для умалишенных). СПб., 1898
(отдельный оттиск из «Архива психиатрии, нейрологии и судебной
психопатологии»); Половой вопрос в текущей жизни//Вопросы пола. 1908. № 1.
27 янв. С. 20 — 23 (в статье упомянут и Дю-Лу). Был потомком Ивана
Чехова, двоюродного брата прапрадеда А.П. Чехова (об этом см. в
примечании к письму А.П. Чехова к О.Л. Книппер от 7 февр. 1903 г.: Чехов А. П.
Поли. собр. соч. и писем: В 30 т. Письма: В 12 т. М., 1982. Т. 11. С. 455).
136 В.В. Чехов ошибся. В январе 1908 года, за пять месяцев до суда, Дю-
Лу помещали в городскую психиатрическую больницу Николая
Чудотворца для испытания умственных способностей (Аноним. Перевод Дю-
Лю в больницу Николая Чудотворца // Биржевые ведомости. Вечерний
выпуск. 1908. 18 (31) янв.). Тогда Дю-Лу, видимо, не был признан
психически больным, поэтому на суде в мае 1908 г. вопрос о вменяемости встал
вновь. В качестве экспертов были привлечены Косоротов, Смольский,
Карпинский, Чехов, Финкельштейн и Розенбах (см.: Аноним. Дело Дю-
Лу // Биржевые ведомости. Вечерний выпуск. 1908. 27 мая (9 июня)).
Сообщалось, что «до речи прокурора <...> производилась
психиатрическая экспертиза. 6 врачей во главе с доктором Розенбахом признали Дю-
Лу вполне психически здоровым. Профессор Баженов из Москвы,
специально приглашенный для этого дела, требовал дальнейшего
исследования умственных способностей Дю-Лу путем испытания в больнице. Один
только доктор Лион признал Дю-Лу психически больным» (Аноним. Дело
Дю-Лу И Там же. 1908. 3 (16) июня). В кулуарах доктор Баженов заявил,
что «Дю-Лю представляет собою не наблюдавшийся еще на практике
столь резко выраженный тип "педофила''» (Аноним. Финал дела Дю-
Лу // Петербургская газета. 1908. 5 июня). О себе Дю-Лу сообщил, что
с 16 лет не может «хладнокровно видеть маленьких девочек» (Аноним.
Дело Дю-Лу//Биржевые ведомости. Вечерний выпуск. 1908. 4 (17) июня).
«Главный врач тюремных учреждений в Петербурге г. Шольц дал
показание, что он при посещении Дю-лю в его камере нашел стены
испещренными рисунками голых женщин, и заключенный жаловался ему на
преследующие его видения голых женщин в разных положениях и позах»
(Аноним. Дело Дю-лю//Русь. 1908. 31 мая (13 июня)).
137 Левинский Исаак Маркович — автор книги: Гарольд: Открытки с
моментальными снимками наших думцев. Киев, 1906 (на обложке
заглавие: «Наши гласные»).
138 Цитата из поэмы М.Ю. Лермонтова «Беглец» (1838): «Гарун бежал
быстрее лани, / Быстрей, чем заяц от орла; / Бежал он в страхе с поля
брани, / Где кровь черкесская текла <...>».
139 Башинский Борис Петрович — сын отставного штабс-капитана,
окончил курс наук в Императорском лицее в память цесаревича Николая,
к Министерству внутренних дел причислен с 23 июля 1908 г. (см.
дело I Отделения канцелярии Главного управления по делам печати
381

«О службе причисленного к Министерству внутренних дел и
откомандированного для занятий в Главное управление по делам печати Башинско-
го» — РГИА. Ф. 776. Оп. 23. Д. 40), младший помощник
делопроизводителя Земского отдела Министерства внутренних дел (с 5 дек. 1909 г.),
коллежский секретарь. Известный националист, был одним из учредителей
(в 1913 г.) московского отдела Русского народного союза имени Михаила
Архангела, активный автор газеты «Казанский телеграф» (в 1908 —
1914 гг. — петербургский корреспондент, освещавший деятельность
Государственной Думы, Государственного Совета, Министерства внутренних
дел и проч., регулярно публиковался под псевдонимами «Бэта» и «Б. Шин-
ский»; первая публикация: Б. Б. Политические письма из
Петербурга//Казанский телеграф. 1908. 1 июля). См. о нем заметку, посвященную
открытию московского отдела Союза имени Михаила Архангела: Аноним.
Торжество у московских монархистов // Казанский телеграф. 1913. 24 окт.
Беседу с Башинским корреспондента «Русского слова», в которой Батттин-
ский сообщает об истории своих отношений с Мережковским, см. в
материале: Аноним. Преступление проф. К.С. Мережковского // Русское
слово. 1914. 5 (18) апр. Судя по всему, писательская деятельность Башинского
продолжилась и после 1917 года: генеральный алфавитный каталог РНБ
зафиксировал Бориса Андреева (псевдоним, настоящие фамилия, имя и
отчество — Башинский Борис Андреевич), который в соавторстве с
казанцем Е.Ю. Геркеном написал пьесу «Адъютант генерала Май-Маевского»
(М.; Л., 1929); также см.: Андреев Борис. Третий фронт: Сцены из
современного рабочего быта. М.; Л., 1927; Башинский, Толмачев. 10-ть Октябрей:
Представление в 3-х частях. 1927(?) (издание хранится в
Санкт-Петербургской театральной библиотеке). Предполагаем, что или Б.П. Башинский
изменил после революции отчество (в целях конспирации), либо в
каталоге РЕК оно указано с ошибкой. Попутно заметим, что в «Словаре
псевдонимов» И.Ф. Масанова одновременно названы драматург Борис
Андреевич Башинский (псевд. «Борис Андреев») и Борис Петрович Андреев
(псевд. «Башинский»).
140 Башинский жил вместе с матерью Раисой Захаровной по адресу:
Невский пр., 118, тел. 5095. Мережковский посылал письма, конечно, по
домашнему адресу.
141 См.: Аноним. Дело Мережковского // Камско-Волжская речь. 1914.
12 апр.
142 Скорее всего, этим корреспондентом был зав. петербургским
отделением (с 1911 г.) «Русского слова» Аркадий (Абрам) Вениаминович
Руманов (1878 — 1960), помощник присяжного поверенного, оставивший
юридическую практику и занявшийся литературной работой. «В
Петербургском отделении A.B. Руманов, вездесущий, как Фигаро. Все видит,
всех знает. Раньше всех все пронюхает. Из министерских приемных не
вылезает. Днем ездит, ночью телефонирует. На извозчиков состояние
тратит» (Дон-Аминадо. Наша маленькая жизнь: Стихотворения;
Политический памфлет; Проза; Воспоминания. М., 1994. С. 598). Румановым
написана книга: Священник Г. С. Петров, член Государственной Думы.
Биография и история ссылки в монастырь / Сост. A.B. Ру-ов. М., 1907.
О Руманове см. в комментариях Р.Д. Тименчика в кн.: Пяст В.А.
Встречи. М., 1997. С. 346 — 347 (где, в частности, отмечена близость Румано-
ва к Витте), а также статью: Яковлева Е. Русское зарубежье. Аркадий
382

Вениаминович Руманов // Журнал любителей искусства. 1997. № 8-9.
С. 109-115.
143 Маклаков Николай Алексеевич (1871 — 1918)— министр внутренних
дел с 21 февр. 1913 г. (управляющий с 16 дек. 1912 г.) по 5 июля 1915 г.
21 янв. 1915 г. назначен членом Государственного Совета. По замечанию
П.Н. Милюкова, Маклаков открыто заявил себя членом Союза
русского народа (см.: Милюков П.Н. Воспоминания: В 2 т. М., 1990. Т. 2. С. 143).
Ср.: «В борьбе с нашей чиновничьей и жидовской революцией оно
(самодержавие. — М.З.) по инстинкту самосохранения ухватилось
совершенно правильно за Вас, лучшего оружия оно не могло выбрать <...>»
(Письмо К.Н. Пасхалова — H.A. Маклакову от 6 июня 1915 г.// Источник. 1995.
№ 6. С. [9 — 12] 10; в составе публикации Ю. Кирьянова «Не понимают
величия русской государственной идеи»: Переписка К.Н. Пасхалова
1914— 1917 гг.). Характеристику Маклакова как дамского угодника
см.: Гурко В.И. Черты и силуэты прошлого: правительство и
общественность в царствование Николая П в изображении современника. М., 2000.
С. 617 - 619.
144 Боярский Петр Михайлович (р. 1873) — казанский губернатор с окт.
1913 г. До этого был саратовским вице-губернатором (с 25 нояб. 1906 г.)
и гродненским губернатором (с 31 дек. 1912 г.). Биографические данные
см.: Аноним. П.М. Боярский // Казанский телеграф. 1913. 11 окт.
145 Калинин Константин Иванович — начальник губернского
жандармского управления и инспектор полицейской стражи в губернии, ранее —
помощник начальника управления.
146 Имеется в виду правый профессор Николай Александрович Засец-
кий (19.8.1855 — 16.3.1917), терапевт, специалист по внутренним
болезням, ординарный профессор по кафедре терапевтической госпитальной
клиники (с 20 нояб. 1893 г.), доктор медицины (1883), с 1897 г. —
старший врач Казанской губернской земской больницы и директор
фельдшерской школы Казанского губернского земства, автор книги
«Клинические лекции по внутренним болезням» (Казань, 1910); и др. О нем см.:
Биографический словарь профессоров и преподавателей Императорского
Казанского университета (1804 — 1904): В 2-х частях. Казань, 1904. Ч. 2.
С. 198 — 200. Портрет см.: Прямой путь: Издание Русского народного
союза имени Михаила Архангела. 1911. Февр. — март. Вклейка к с. 900
(под рубрикой «Люди чести. Лучшие русские профессора»). Объяснения
H.A. Засецкого о судьбе документов К.С. Мережковского см. в
материале: Аноним. Еще о Мережковском // Камско-Волжская речь. 1914. 13 апр.
147 Речь идет о весне 1911 г., когда после публичного доноса в
«Казанском телеграфе» (1911. 21 апр.) на проф. Е.П. Головина и П.И. Крото-
ва Мережковский отправился в заграничную командировку до 15 сент.
1912 г. Уезжая за границу, он передал свой дневник и альбом с
порнографическими фотографиями голых малышек профессору H.A. Засецкому.
148 Крыжановский Сергей Ефимович (1862 — 1935), в ведомстве МВД
служил со 2 апр. 1896 г. по 7 февр. 1905 г., затем директор 1-го
департамента Министерства юстиции (с 7 февр. 1905 г. по 11 марта 1905 г.), затем
снова в МВД, товарищ министра внутренних дел (со 2 апр. 1906 г. до
15 окт. 1911 г.), сенатор (с 22 апр. 1907 г.), государственный секретарь
(с 15 окт. 1911 г.). Автор содержательных «Воспоминаний» (Berlin:
Петрополис, [s. а.]). Умер в Париже. Знакомство К.С. Мережковского с Крыжа-
383

новским не было случайностью: именно Крыжановский по поручению
Столыпина ведал выдачей секретных пособий на издание правых газет
(см.: Крыжановский СЕ. Воспоминания: С. 100 — 104, 142 — 144).
149 Плеве Николай Вячеславович (р. 1872) — помощник управляющего
делами Совета министров (1906 — 1910), управляющий делами (1910 —
1914), товарищ министра внутренних дел (с 7 марта 1914 г.), камергер
(с 1 янв. 1907 г.), гофмейстер (с 6 мая 1913 г.), сенатор (с 13 февр. 1916 г.);
сын В.К. Плеве (1846 — 1904), министра внутренних дел и шефа
корпуса жандармов, убитого эсером Е. Сазоновым. Формулярный список
Н.В. Плеве см.: РГИА. Ф. 1409. Оп. 9. Д. 166. Л. 5 - 13.
150 Об обстоятельствах пребывания Башинского в Казани в 1912 г. ив
этой связи о доносе на него, который написал Мережковский, см. в
материале: Аноним. Кое-что о проф. К. Мережковском^ Речь. 1914. 9 (22) апр.
151 Довольно остроумный проект, напоминающий о ВКП(6)/КПСС,
прообразом которых и является «лига» Мережковского. Нелояльность
партии (как и «лиге») сразу означала отставку с любого
государственного поста. Стоит напомнить, что предложенный Мережковским в романе
«Рай земной» термин для обозначения счастливых людей — «друзья»
прямо напоминает ключевое слово социализма: «товарищ». Что касается
предложения о создании проправительственного масонства, то приоритет
тут у A.C. Суворина, который предложил его еще в 1907 г. «В настоящее
время я хочу поступить в масоны или, правильнее, хочу основать
масонскую ложу со всеми ее обрядами». «Масонство нужно было для
объединения русских людей, только русских, с исключением всего того, что не
русское. Программа русского масонства должна быть по возможности
лишена всего того, что называется политикой, и в особенности должна
быть заклятым врагом политиканства и партийности». «Русское масонство
должно бы заниматься подбором русских людей на всякую деятельность
и следить за их честностью, трудолюбием и развитием способностей. Оно
должно было бы облегчить всякую деловую инициативу и брать на себя
хлопоты для проведения в жизнь всего полезного, доброго и
производительного». «<...> Надо основать русское масонство, такую связь
между людьми, которая выдвигала бы все полезное и деятельное, все честное,
не попадающее или не желающее попасть в политику» (Суворин А. С
Маленькие письма. DCCXX//Новое время. 1907. 5 (18) авг.). С этой идеей
полемизировал анонимный автор газеты «Русь», которую издавал сын
A.C. Суворина, A.A. Суворин (см.: Аноним. Вырождение реакции//Русь.
1907. 6 (19) авг.). См. дневниковую запись Суворина от 7 авг. 1907 г.
(Суворин A.C. Дневник. L.; М., 1999. С. 533).
152 На самом деле в 25 лет.
153 Ольга Петровна Султанова.
154 Ср. с темой босых ног в материалах: Сологуб Ф. «Мелкий бес»:
неизданные фрагменты // Новое литературное обозрение. 1993. № 2.
С. [156 — 164] 159 — 161; Сологуб Ф. Цикл «Из дневника»: (Неизданные
стихотворения) // Ежегодник рукописного отдела Пушкинского Дома на
1990 г. СПб., 1993. С. 109 — 159. Заставлять ходить босиком молодую
жену — типичный симптом садизма. «Если любимая доступна не только
исключительно для него, если она недостаточно добра к нему, если он не
чувствует, что удовлетворяет ее сексуально, все это может оказаться для
базально неуверенного мужа тяжелой травмой и повлиять на его муж-
384

скую уверенность в себе. Эта реакция, в свою очередь, возбудит его
инстинктивное желание унизить жену, чтобы подорвать ее чувство
уверенности в себе» (Хорни К. Проблемы брака у/Хорни К Женская психология.
СПб, 1993. С. 95).
155 В этом нудизме нетрудно увидеть попытку практически воплотить
ту утопию, которая вскоре оформится в виде романа «Рай земной», где
телесную красоту не надо прятать под одеждой. Впрочем, не исключено,
что мы имеем дело не с нудизмом, а с эксгибиционизмом. A.A. Ткачен-
ко указывает, что триада «эксгибиционизм — педофилия — садомазохизм»
представляет собой обычную гамму парафилий, встречающихся в
конкретных случаях, и манифестирует единый патологический комплекс (см.:
Ткаченко A.A. Сексуальные извращения-парафилии. М., 1999. С. 171).
Следует учесть и мысль об эксгибиции как проявлении агрессии (см.: Там
же. С. 317).
156 Адвокатурой в Российской империи имели право заниматься либо
присяжные поверенные (которьпѵіи могли быть только «лица, имеющие
аттестаты университетов или других высших учебных заведений об
окончании курса юридических наук», а сверх того имеющие стаж работы по
специальности), либо частные поверенные — «лица, получившие в
установленном порядке особые свидетельства от судебных мест» и высшего
юридического образования не имеющие (М. Т. Присяжные поверенные //
Энциклопедический словарь. СПб: Брокгауз — Ефрон, 1898. Т. XXV.
С. [259 — 264] 261, 263). Прочих, которым Судебная палата не выдала
свидетельства «на хождение по делам», именовали «уличными адвокатами».
См., например, рассказ A.A. Яблоновского «Приключения уличного
адвоката» (Яблоновский A.A. Рассказы. М., 1911. С. 17 — 91).
157 Явная путаница: из логики рассказа вытекает, что Мережковский
был «жильцом» другого фермера, у которого не было 12-летней дочки.
158 Это были 1900 - 1901 гг.
159 Сын К.СМ., Борис, был определен в Кадетский корпус, по
выходным дням его брал к себе Сергей Иванович Мережковский (Гиппиус З.Н.
Дневники. М., 1999. Т. 1. С. 119 - 120; запись от 2 янв. 1902 г.).
160Псевдоним Манасевича-Мануйлова Ивана Федоровича (1869 — 1918),
журналиста, переводчика, сотрудника Департамента полиции. О нем см.:
Рейтблат А.И. Манасевич-Мануйлов // Русские писатели: 1800 — 1917:
Биографический словарь. М., 1994. Т. 3. С. 504 — 505.
161 Дружественная правым кругам газета попыталась таким способом
подчеркнуть благотворное влияние воспитания Мережковского.
162 Возможно, тут спутаны два лица — лаборант Мережковского
Василий Евменьевич Иванов (о нем подробнее см. ниже) и приват-доцент по
кафедре ботаники (с 9 нояб. 1913 г.) Смирнов Валентин Иванович (р. 1879),
который был еще и сверхштатным лаборантом при зоотомическом
кабинете. Смирнов был автором ряда исследований: Предварительный отчет
о ботанических исследованиях в Вольском уезде Саратовской губернии.
Казань, 1902; К флоре Симбирской губернии. Казань, 1904; Растительность
в области рек Сары Су и Кон (Акмолинской области). СПб., 1912.
163 Ефимович Андрей Яковлевич — в 1901 — 1903 гг. редактор
неофициальной части «Харьковских губернских ведомостей», в 1904 — 1906 гг. —
редактор «Приднепровского края», в 1906 — 1914 гг. — газеты «Южная
заря».
13 Золотоносов М.Н.
385

164 В «Списке должностных лиц Казанского учебного округа. 1913 и
1914 гг.» (Казань, 1914) лаборанта Иванова на физико-математическом
факультете Казанского университета нет. Вместе с тем в «Сведениях
начальника Казанского губернского жандармского управления полковника
Калинина, поступивших от агента "Казанцева" 13 апр. 1914 г.» и
отосланных 14 апреля 1914 года в Департамент полиции (см. ниже), указано на
лаборанта Мережковского Иванова Василия Евменьевича. О нем см. в
словаре «Русские ботаники»: Иванов Василий Евменьевич (р. 1880), анатом
растений, микробиолог, фитопатолог, специалист по лекарственным
растениям. Окончил Казанский университет, ученик АЛ. Гордягина, К.С.
Мережковского и В.В. Лепешкина. Недолгое время работал у Р. Веттштей-
на в Вене, где изучал анатомию саксаула (см.: Haloxylon Ammodendron
Bge: Предварительное сообщение // Приложение к протоколам
заседаний Общества естествоиспытателей при Казанском университете. 1913.
№ 284. С. 1 — 12). Автор книги «Ядовитые растения» (Владивосток, 1923).
В 1928 — 1929 гг. — профессор, зав. кафедрой прикладной ботаники
Государственного Дальневосточного университета (Владивосток). О нем см.:
Аноним. Иванов // Русские ботаники: (Ботаники России — СССР): Биогра-
фо-6иблиографический словарь. М., 1950. Т. Ш. С. 398; список работ (8).
165 Осталось неясным, кто отправлял телеграмму: Засецкий или Иванов.
166 Может быть, надо: «под личиной дружбы»?
167 Попечителем Казанского учебного округа был Николай
Константинович Кульчицкий.
168 Ректором Казанского университета был в это время Г.Ф. Дорми-
донтов.
169 Там жила Екатерина Коршунова, там же находилась и Калерия.
Возможно, речь идет о письме с благодарностями Калерии, которое она, по
первоначальному замыслу Мережковского, должна была послать Б.П. Ба-
шинскому, а тот переправил бы Мережковскому за границу (см. об этом:
Кринский М. Казанский маркиз де-Сад//День. 1914. 4 апр.). После
отказа Башинского Мережковский попытался использовать в качестве
посредника жандармского полковника Калинина из Казани.
170 С 10 мая 1911 г. им был Андрей Алексеевич Бобровников,
сменивший А.Т. Соловьева, перешедшего на партийную работу.
171 Возможно, речь идет о хранителе Ботанического кабинета (с 20 дек.
1913 г.) Семене Петровиче Арефьеве.
172 Бейлис Мендель Тевье (1873 — 1934) — обвинен в ритуальном
убийстве в Киеве христианского мальчика Андрюши Ющинского. Знаменитое
«Дело Бейлиса», расследовавшееся с1911по1913 год, завершилось
судебным признанием (суд заседал с 25 сент. по 28 окт. 1913 г.) невиновности
обвиняемого — несмотря на все усилия Министерства юстиции и лично
министра И.Г. Щегловитова. Антисемиты и после оправдательного
приговора утверждали в своих газетах, журналах и книгах, что Бейлис убил
А. Ющинского.
173 Левая печать поместила об этом весьма заурядном деле лишь
краткие информационные заметки (см., например: День. 1914. 7 февр.).
Только в «Современном слове» один раз была высказана мысль о провокации:
«Депутаты оппозиции, хорошо знавшие И.П. Покровского, убеждены, что
арест И.П. Покровского по обвинению в изнасиловании пациентки
объясняется тем, что он стал жертвой шантажа или провокации. Депута-
386

ты с.-д. фракции обратились в Уфу к местным общественным деятелям
с просьбой сообщить подробности ареста И.П. Покровского. Пока об
обстоятельствах, предшествовавших этому аресту, известно следующее.
И.П. Покровский принимал больных в амбулатории для туберкулезных.
Во время общего приема в приемную вбежала прислуга местного
чиновника и закричала, что доктор хотел ее изнасиловать. Если принять во
внимание, что в приемной в это время находились и другие пациенты, то
заявление пациентки-прислуги является еще более невероятным.
Интересно отметить, что В.М. Пуришкевич, по его собственным словам, получил
телеграмму об аресте И.П. Покровского раньше, чем об этом сообщило
официальное СПб. агентство. Не проливает ли такая осведомленность
бессарабского депутата нового света на все это дело?..» (Аноним. К
аресту И.П. Покровского // Современное слово. 1914. 8 (21) февр.; в этом же
номере публиковался краткий отчет о 36-м заседании 2-й сессии
Государственной Думы, на котором Н.Е. Марков 2-й говорил о Покровском).
Больше материалов о Покровском в газете не было. Но и правая печать не
проявила к делу никакого интереса (см., скажем, короткую анонимную
заметку «Социал-павиан»: Земщина. 1914. 7 февр., в которой даже не
указывалось, что Покровский был социал-демократом). Газета «Казанский
телеграф» опубликовала 13 и 18 февраля 1914 две информационные
заметки, посвященные Покровскому. В первой, называвшейся нейтрально
«Арест И.П. Покровского», говорилось: «Злополучная пациентка И.П.
Покровского, горничная помощника тюремного инспектора Мирного, Паня
Пургинова, освидетельствована тремя врачами. Факт насилия
безусловно отвергнут». После этого стало известно, что Покровский — социал-
демократ. Поэтому вторая заметка выглядела уже так: «Дело социал-
павиана. Пациентка врача Покровского, горничная помощника
тюремного инспектора Ургинова, освидетельствована тремя врачами. Сам
Покровский, первоначально утверждавший, что он находился с Ургиновой в
связи, теперь отказывается от своих слов, признавая лишь факт
любострастных действий по отношению к пациентке. По его словам, эта связь с
пациенткой явилась результатом взаимного соглашения».
174 «В ХГХ в. в европейских странах и в России оргии пресыщенных
светских людей стали фигурально называть афинскими ночами» (Ашукин Н. С,
Ашукина М.Г. Крылатые слова. 4-е изд., доп. М., 1987. С. 405). См. у
Салтыкова-Щедрина «рифму» афинство-свинство: «Было время, когда
Срединный (Москва. — М.З.) чуть-чуть не сделался русскими Афинами; хотя
же впоследствии афинство в нем мало-помалу обратилось в свинство <...>»
(Салтыков-Щедрин М.Е. Дневник провинциала в Петербурге (1872) //
Салтыков-Щедрин М.Е. Собр. соч.: В 10 т. М., 1988. Т. 4. С. [5 - 322] 259).
175 Казанское Царско-народное русское общество — изобретение В.Ф. За-
лесского: ни в одном другом городе империи такого не было. См.: Устав
Царско-народного русского общества. <Утв. 9 нояб. 1906 г.> Казань, 1907.
Целью общества были теоретическая разработка и проведение в жизнь
«задач политики, общественной жизни, государственного устройства и
управления и народного хозяйства посредством охраны истинно русских
начал православия, самодержавия и народности, а также борьбы
мирными средствами против вредного влияния парламентаризма» (Устав. С. 3,
параграф 1). Ясно, что охранять истинно русские начала надо было от
жидов, вредное влияние парламентаризма было изобретено ими же.
13*
387

176 КС. Мережковский познакомился с В.Ф. Залесским после создания
«Рая земного». Сближение произошло на почве идей фашистского
переустройства общества. Хотя конкретные формы фашизма Константин
Сергеевич и Владислав Францевич предпочитали разные: первому надо
было обеспечить удовлетворение своей сексуальной мании (с явными
«готическими» оттенками), второму — националистической. Как показал
опыт XX века, если социальное устройство фундируется манией, это
порождает именно фашизм. Антисемитские мечты Залесского о борьбе с
мировым господством евреев сродни сказочному проекту «обновления»
человечества, предложенному Мережковским. Искусственный отбор и
стерилизация или ликвидация особей, которые портят породу («Рай
земной»), напоминают об антисемитском образе еврея как источнике порчи
России и чистопородного русского человека: естественно, что источник
порчи надо ликвидировать.
177 Факт проживания А.Л. Дьяконовой в 1914 г. по этому адресу
подтверждается справочником «Весь Петербург» на 1914 год.
178 Псевдоним Бескина Михаила Мартыновича, журналиста и
драматурга. В генеральном алфавитном каталоге РНБ зафиксирована одна его
пьеса (изданная под псевдонимом «2-ва Б.»): Сашки-канашки:
Злободневная мозаика в 1-м действии. М., 1915. В рукописном отделе
Санкт-Петербургской театральной библиотеки хранятся цензурные экземпляры еще
двух его пьес: «У Марса в лапах» (1915; № 53026) и «Боги в калошах»
(совместно с П. Зенкевичем, 1916; № 33196).
179 Это неверное утверждение: «Казанский телеграф» был основан в
1893 г.
180 25 нояб. 1906 г. «Казанский телеграф» сообщил об открытии
казанского отдела Союза русского народа (СРН); воззвания СРН стали
регулярно появляться в газете. Устав Царско-народного русского общества был
утвержден 9 нояб. 1906 г.
181С воскресенья 26 нояб. 1906 г. увеличился объем газеты: воскресный
номер стал выходить на шести полосах (вместо прежних четырех),
время от времени и в середине недели появлялся шестиполосник.
Увеличение объема символично совпало по времени с открытием в Казани
отдела СРН, трибуной которого стал «Казанский телеграф». О
правительственных субсидиях СРН см.: Степанов CA. Черная сотня в России:
(1905 — 1914 гг.). М., 1992. С. 100 — 105. Особенного внимания заслуживают
воспоминания СЕ. Крыжановского, с которым К.С. Мережковский был
знаком лично и который, по поручению П.А. Столыпина, ведал выдачей
денег «союзникам» из секретного правительственного фонда в период
перед выборами в I Думу, да и позже: «<...> правительству приходилось
искать опоры в зарождавшихся партийных организациях правых и до
известной степени октябристских, отпуская в их распоряжение средства,
поддерживая их газеты и даже основывая свои как бы негласные
официозы, работавшие в том же направлении. Деньги выдавались правым
организациям преимущественно чрез представителей Союза русского
народа, сначала А.И. Дубровина, а потом В.М. Пуришкевича <...> и чрез
протоиерея о. И. Восторгова» (Крыжановский СЕ. Воспоминания: Из
бумаг СЕ. Крыжановского, последнего государственного секретаря
Российской империи. Berlin: Петрополис, [S. а.]. С. 100). «Наиболее трудным и
практически бесплодным делом была организация правой печати. Прави-
388

тельство содержало более тридцати газет в разных местностях России,
расходуя на это дело довольно крупные суммы, но, должен признаться,
без успеха. Ни одна из них не могла занять влиятельного положения и
служить поддержкой. Одной из причин была, вероятно, моя неопытность и
невозможность отдать делу достаточно времени (предмет по существу
своему относился к ведению Главного управления по делам печати, но
П.А., избегая липшей огласки, не хотел там его сосредоточивать), но,
главным образом, неуспех обусловливался полным почти отсутствием
людей, подготовленных к публицистической деятельности. Оно и
неудивительно, так как газетная работа была достоянием кругов
оппозиционных и в распоряжении их сложился соответствующий личный состав,
преимущественно еврейского происхождения. В рядах же правых партий,
вообще менее образованных, если не считать немногочисленных
талантливых лиц, вообще не было людей, умевших держать перо в руках.
Приходилось поэтому, особенно в провинциальных центрах,
довольствоваться газетными кустарями, не имевшими ни навыков, ни такта» (Там же.
С. 101 - 102).
182 Так называли членов Союза русского народа. Вооружение
«союзников» — чистая манифестация садизма, обнаруживающегося в широком
диапазоне: от насилования маленьких девочек до подготовки к еврейским
погромам. Ср.: «Можно ведь и на самом деле превратиться в любителя
чужих страданий. Мне довелось слышать о людях, которые пускались в
путешествия по странам, где каждый день можно было видеть ужасные
казни, — и все это только ради того, чтобы испытать то сильное
ощущение, которое неизменно доставляет человеку вид чужих страданий,
начиная с трагедии, которую разыгрывают в театре, или зрелища аутодафе и
кончая корчами самого ничтожного червяка, которому вы можете
причинить страдание и чувствовать, что продлить его муки — в вашей
власти. Это совсем особое чувство, от которого нам никогда не удается
освободиться, — упоение торжеством над теми, кого страдания поставили
ниже нас, да и неудивительно: страдания всегда признак слабости, а мы
гордимся тем, что сами мы неуязвимы» (Метьюрин Ч.Р. Мельмот
Скиталец. М., 1983. С. 205). В этих словах содержится объяснение садистского
характера К.С. Мережковского: желание власти и торжества над
людьми во всех формах — над ребенком ли, над евреями ли (отсюда и
активное участие в организации боевых отрядов Союза русского народа) и
заботливое обеспечение собственной неуязвимости (путем сотрудничества
с Охранным отделением). Когда эта неуязвимость внезапно исчезла
(в связи с разоблачениями в газетах), наступил страх конца и полный
распад садистской личности.
183 Очевидно, существовало «разделение труда», и каждый из троих
доносил по месту службы: Мережковский — на коллег по
физико-математическому факультету, Залесский — на профессоров юридического, а
Засецкий — медицинского факультета. Возможно, именно донос Засецко-
го лег в основу письма товарища министра внутренних дел П.Г. Курлова
министру народного просвещения А.Н. Шварцу от 15 апр. 1909 г.,
№ 64362: «Доверительно. По полученным в Департаменте полиции
сведениям о направлении профессоров медицинского факультета Казанского
университета оказывается, что примыкающими к левым политическим
партиям в настоящее время являются: Аргутинский (армянин), Агабабов
389

(армянин), Арнштейн (крещеный еврей), Орловский (поляк), Миславский
(поляк), Тонков, Доркшевич, Геркен, Тимофеев, Кондорацкий, Осипов,
Казем-Бек, Праксин и Чистович, остальные же девять профессоров
составляют группу правых, но из них трое старых профессоров — Догель,
Засецкий и Высоцкий — начинают по некоторым вопросам заискивать у
левой партии в расчете быть представленными факультетом в
Министерство народного просвещения на предмет оставления их на дальнейшей
службе. Нежелательное явление усилившейся левой партии профессоров
медицинского факультета уже сказалось в забаллотировании
представленного правым профессором Разумовским на должность лаборанта
доктора медицины Опокина. Засим эта же партия не нашла возможным
присудить звание приват-доцента доктору медицины Быстренину,
которого намеревалась провести правая группа, и почти единогласно был
избран на должность лаборанта глазной клиники Чирковский,
придерживающийся воззрений партии социал-демократов. Наконец, бессилие
правых профессоров сказалось и при последних выборах на кафедру кожных
и венерических болезней, когда на баллотировку явились 12 левых
профессоров, из которых Геркен и Осипов имели еще голоса, переданные им
отсутствовавшими Кондорацким и Орловским, из правых же явились
только Догель, Засецкий и Высоцкий, а остальные шестеро, признавая,
что результат баллотировки решен заранее, демонстративно не явились
на выборы, не желая "играть комедию для левой партии", и таким
образом кандидаты правых — Гиммель и Членов — оказались
забаллотированными» (РГИА. Ф. 733. Оп. 201. Д. 140. Л. 2 - 2об.). О баллотировке на
замещение кафедры кожных и венерических болезней см.: Протокол
заседания Совета от 9 марта 1909 г., пункт 20 // Ученые записки
Императорского Казанского университета. 1909. Кн. 9. Часть официальная.
С. 107 — 109; Протокол заседания Совета от 16 марта 1909 г. // Там же.
С. 113 — 114. Кафедру кожных и венерических болезней занял приват-
доцент Казанского университета Владимир Федорович Бургсдорф
(р. 1864), автор сочинений: Случай ущемления membri virilis в дверном
пробое. СПб., 1895; Основы учения о красном отрубевидном лишае
Pityriasis rubra (F. Hebra) и опыт исследования при нем обмена азотсодержащих
веществ. Казань, 1902. При баллотировке Бургсдорф получил 18
избирательных шаров и ни одного неизбирательного, а И.М. Гиммель и
М.А. Членов — по 6 избирательных и 12 неизбирательных шаров каждый.
При таком результате голосования ясно, что за Бургсдорфа подали шары
и левые (12 человек), и правые (6 человек).
тБерг Лев Семенович (Симонович) (1876 — 1950) — крупнейший
российский физико-географ и биолог. В 1898 г. окончил Московский
университет, в 1904 — 1913 гг. — зоолог Зоологического музея АН в Петербурге,
с 1914 г. — профессор ихтиологии Московского сельскохозяйственного
института, с 1916 г. — профессор кафедры физической географии
Петроградского университета. Автор монографии «Аральское море» (1908), за
которую ему была присвоена степень доктора географии. Исследования
пресноводных обобщены в знаменитой книге «Рыбы пресных вод России»
(1916). О нем см.: Аноним. Берг/^Русские ботаники: Биографо-библиогра-
фический словарь. М., 1947. Т. I. С. 177 — 178. К.С. Мережковский
возненавидел Берга за то, что тот еврей (кстати, по документам Берг
числился лютеранином). Эпизод с Бергом относится к 1908 — 1909 гг. (подробнее
390

об этой истории см. ниже в связи с анализом статьи «Сводничество науки
с иудеем», которую мы приписываем К.С. Мережковскому, и нововремен-
ской статьи М.О. Меньшикова «Около кафедры»).
185 Епископ Анастасий, ректор Казанской духовной академии, был
избран ректором Петербургской духовной академии в мае 1913 г.
186 Именно в начале 1906 г. «Казанский телеграф» начал движение в
сторону черносотенства. Переломным стал № 3895 за 22 января. 22, 26 и
29 янв. 1906 г. был напечатан один из известных к тому времени
вариантов «Протоколов сионских мудрецов», названный в газете так: «Роль
евреев и еврействующих в русской революции. Ключ к уяснению главного
источника и главного двигателя всех смут, волнений и несчастий,
охвативших и разоривших Россию в последние годы <...>. Ключ к уяснению того,
что изложено в рассылаемых при сем "Выдержках из древних и
современных протоколов Сионских мудрецов Всемирного Общества Фран-
Массонов", один экземпляр которых попал в наши руки благодаря лишь
редкой случайности». Известно, что в 1906 г. в Казани перепечатали
брошюру «Корень наших бедствий: Выдержки из древних и современных
протоколов сионских мудрецов», вышедшую в Петербурге (об этом
варианте и его генезисе см.: Кон Н. Благословение на геноцид: Миф о
всемирном заговоре евреев и «Протоколах сионских мудрецов». М., 1990. С. 17).
Но еще до выхода отдельного издания полученные из столицы
«Протоколы» сперва «пропустили» через газету, экземпляры которой К.С.
Мережковский наверняка захватил с собой в Петербург, — чтобы просьба о
субсидии выглядела убедительнее и подкреплялась «вступительным
взносом». После этой публикации процесс антисемитизации газеты пошел
быстро: уже в конце января появляются письма из Русского собрания,
отчеты о деятельности Царско-народного русского общества (см.: Казанский
телеграф. 1906. 1 февр.). Слово «жид» (еще в составе какой-то цитаты)
впервые было напечатано 7 марта 1906 г., первое антисемитское
стихотворение — 9 марта, а 25 марта, накануне выборов в Государственную
Думу, H.A. Ильяшенко в обращении к читателям впервые прямо заявил
со страниц своей газеты: «Граждане! берегитесь конституционалистов
демократов! Помните: все евреи - озлобленные, ненавидящие Россию - в этой
партии!» К июню позиция газеты стала еще более суровой, началась
активная полемика с либеральной казанской прессой, потом на страницах
«Казанского телеграфа» появился Святослав Гой со своей бесконечной
книгой «Наши реформаторы: Евреи: Рассказы: (Из личных впечатлений
за 50 лет)», которая в 1907 г. вышла в Казани еще и отдельным изданием
(и в том же 1907 году Гой стал венским корреспондентом газеты).
Отныне антисемитизм сделался одной из определяющих идеологических
линий. Попутно заметим, что именно в янв. — февр. 1906 г. в Казани
отдельными листовками были изданы «Паршавянка» (Рушкава начиональнава
пешня швободы / Сочинял рушкава социал-жидократ Шлемка Сруль.
Казань, цензурное разрешение 18 янв.) и знаменитая «Речь раввина»
(Казань, цензурное разрешение 9 февр. 1906 г.). Более поздние
антисемитские издания не выявлены.
187 Ср. с проектом лиги масоно-монархистов, предложенным
Мережковским (см. об этом проекте в материале: Аноним. Преступление проф.
К.С. Мережковского Ц Русское слово. 1914. 5 (18) апр.).
шХарузин Алексей Николаевич (1864 — 1933) — управляющий канце-
391

лярией Виленского, Ковенского и Гродненского генерал-губернатора
(с 15.10.1902), председатель совета Русского собрания в Вильне, камергер
(с 10.9.1904), губернатор Бессарабской губернии (и. д. с 31.10.1904,
утвержден 30.11.1906), директор Департамента духовных дел иностранных
исповеданий (с 11.10.1908), с 20 нояб. 1911 г. — товарищ министра внутренних
дел, сенатор (с 14.1.1913). Автор этнографических трудов: Огепные
очерки: (Киргизская Букеевская орда. Огранички из записной книги). М., 1888;
Древние могилы Гурзуфа и Гугуша (на южном берегу Крыма). М., 1890
(= Известия Общества любителей естествознания, антропологии и
этнографии. Т. 64. [Вып. 1]. Труды Антропологического отдела. Т. 11. Вып. 1);
Крестьянское землевладение в Эстляндской губернии по данным 1892 —
94 гг. Ревель, 1895; Босния-Герцеговина: Очерки оккупационной
провинции Австро-Венгрии. СПб., 1901; Австрийская Крайна. СПб., 1902;
Славянское жилище в Северо-Западном крае: Из материалов по истории
развития славянских жилищ. Вильна, 1907. Как указано в формулярном
списке А.Н. Харузина, 29 нояб. 1911 г. министр поручил ему «принять на себя
заведование делами Департамента общих дел, центрального
статистического комитета, управления главного врачебного инспектора,
медицинского совета, ветеринарного управления и института гражданских
инженеров» (РГИА. Ф. 1405. Оп. 528. Д. 226). Земский отдел, в котором служил
Башинский, Харузину не подчинялся (земский отдел курировал товарищ
министра А.И. Лыкошин), поэтому формально Харузин не мог послать
Башинского в командировку. Однако, как свидетельствовал В.И. Гурко,
Харузину было поручено «наблюдение за ходом выборов» [Гурко В.И.
Черты и силуэты прошлого: правительство и общественность в
царствование Николая П в изображении современника. М., 2000. С. 619),
эвфемизм же этот означал попытку сделать исход выборов выгодным для
правительства. Харузин «из кожи лез, чтобы выборы эти дали
определенное большинство лиц, угодных правительству. Я подчеркиваю, именно
угодных» (Там же). То есть целью была такая Дума, в которой «бы не
было ни одного независимого в своих убеждениях и в своем образе
действий человека <...>» (Там же). Вот с этой целью Башинский и был послан
в Казань осенью 1912 г.
189 Имеется в виду Б.П. Башинский. См. о его визите в Казань в
1912 г.: Аноним. Преступление проф. КС. Мережковского//Русское слово.
1914. 5 (18) апр.). Присутствие Б.П. Башинского в Казани 12 сент. — 25 окт.
1912 г. как представителя Министерства внутренних дел, отправленного
в командировку, упорно отрицалось после того, как «Камско-Волжская
речь» сообщила: «11 сентября <...> состоялось совещание Правооктябрист-
ского комитета. <...> На совещании присутствовали чиновник особ. пор.
при обер-прокуроре св. Синода кн. И.П. Шаховской и чинов, особ, поруч.
при мин. вн. дел Б.П. Башинский. При обсуждении вопроса о кандидатах
в выборщики от правых организаций участник совещания Ю.Ю. Кудинов
выступил с речью, в которой указал на неудобства, которые должны
испытывать избиратели, разделяющие идеи правых организаций, от того,
что кандидаты им указываются через особо командированных
чиновников, гг. Шаховского и Башинского. <...> Речь г. Кудинова произвела
замешательство среди собравшихся» {Аноним. Предвыборное собрание Пра-
вооктябристского комитета // Камско-Волжская речь. 1912. 13 сент.; в
разделе «Хроника»). Сначала опровержение исходило от анонима: «Прежде
392

всего, никаких чиновников, специально будто бы командированных из
Петербурга, на собрании не присутствовало» (Аноним. Около выборов //
Казанский телеграф. 1912. 14 сент.). Потом факт командировки пытался
опровергать сам Башинский: «В газете "Камско-Волжская речь" от 13 сего
сентября я с большим удивлением прочел, что я являюсь чиновником,
состоящим для особых поручений при мин. внутр. дел, командированным
для устройства выборов или, во всяком случае, для воздействия на них.
Не будучи таковым чиновником, не имея никакого отношения к
государственным выборам, я просто отдыхаю в городе Казани <...>. Мало
того—я приезжаю в Казань ежегодно как раз в это время. <...> Только
теперь, когда вся наша левая пресса повсюду ищет каких-то "агентов"
правительства, меня, скромного обывателя, взяли под подозрение. И, как
может усмотреть всякий беспристрастный человек, совершенно
неосновательно» (Башинский Б.П. Письмо в редакцию // Казанский телеграф.
1912. 16 сент.; письмо датировано 15 сент. 1912 г.). Скорее всего,
официально Башинский взял отпуск перед поездкой в Казань, куда прибыл для
помощи местным правым в период предвыборной кампании по выборам
в Государственную Думу. Если его и направляли в командировку какие-
то чины МВД, то сделали это настолько тайно, что следов не осталось и
в секретных делах МВД. См. два лживых письма Башинского в редакцию,
в которых отрицался не только факт командировки, но и причастность
к проведению выборов: 1-е письмо — Казанский телеграф. 1912. 20 окт.
(ответ на статью: Самсонов В. Зарапортовался у/Камско-Волжская речь. 1912.
19 окт.); 2-е письмо — Казанский телеграф. 1912. 25 окт. Утверждения
«Камско-Волжской речи» о важной роли Башинского в предвыборной
борьбе высмеивались в фельетоне: Юстус. «Хамская речь» // Казанский
телеграф. 1912. 21 окт. Между тем Башинский занимался не только
организаторской, но и пропагандистской работой: под псевдонимом «Бэта» в
течение всей предвыборной кампании он регулярно писал передовицы
для «Казанского телеграфа», а под псевдонимом «Алин» — серию
полемических (в том числе и антисемитских) заметок под общим названием
«Кроки», в которых полемизировал с «Камско-Волжской речью» и всеми
противниками правооктябристского блока, созданного при его активном
участии (псевдонимы были раскрыты В.Ф. Залесским в статье: ...ский.
Политические младенцы семидесятилетнего возраста // Предвыборная
газета (Казань). 1912. 30 сент. № первый и последний). После того, как
выборы в Думу прошли, управляющему Земским отделом МВД,
тайному советнику Я.Я. Литвинову, было направлено из Казани письмо. Его
подписал председательствуюпщй совета старшин казанского Русского
национального клуба и Русского избирательного комитета А. Дубровский:
«Исполняя поручение Совета старшин казанского Русского
национального клуба и казанского Русского избирательного комитета, считаю
приятным долгом довести до сведения Вашего Превосходительства и прошу,
если признаете возможным, доложить господину министру, что один из
чинов вверенного Вашему Превосходительству учреждения, Борис
Петрович Башинский, находясь в отпуску в городе Казани, свое вакационное
время целиком посвятил участию в работах Комитета по проведению
государственных выборов. Благоприятные результаты, достигнутые в
Казанской губернии, где впервые не прошел ни один представитель
оппозиционных партий, свидетельствуют, что работа не пропала даром. Чле-
393

ны Национального клуба и Русского избирательного комитета
нравственным долгом считают засвидетельствовать пред Вашим
Превосходительством, что Б.П. Башинский иногда по целым дням не знал отдыха в этой
работе, что его неутомимость и дарование пера на страницах местной
газеты "Казанский телеграф" сослужили большую службу
предвыборному единению русских людей, что его личный организационный труд
вообще и, в частности, в местном Русском национальном клубе высоко
оценен всеми нами. Оценен он и левыми партиями, которые ежедневно на
страницах своего печатного органа злобно травили Б.П. Башинско-
го, пуская в ход клевету и инсинуации. Постановив сообщить Вашему
Превосходительству о всем вышеизложенном, Русский избирательный
комитет берет на себя смелость выразить надежду, что плодотворная
и безупречная деятельность Б.П. Башинского, несмотря на известную нам
его скромность и на полное отрицание им своих заслуг, будет оценена
по достоинству и Вашим Превосходительством как прямым его
начальником» (РГИА. Ф. 1291. Оп. 124. Д. 15 (Секретная переписка Земского
отдела Министерства внутренних дел). Л. 163 — ІбЗоб.; письмо от 5 нояб.
1912 г.).
190 Причина раздоров заключалась, прежде всего, в амбициозности
В.Ф. Залесского. В Казани, при активном участии Башинского, было
создано предвыборное объединение Русский избирательный комитет (РИК)
во главе с правым профессором, доктором медицины Николаем
Федоровичем Высоцким (1843 — 1922). РИК объединил на основе политического
компромисса националистов, монархистов и октябристов (правооктябри-
стский блок). Залесский был приглашен участвовать в РИК персонально,
а не как глава монархического Царско-народного общества. Он же хотел
войти в РИК вместе с группой членов Царско-народного общества и,
конечно, претендовал на более важную роль, полагая себя персоной более
значительной и заслуженной, чем Н.Ф. Высоцкий. Залесскому не нравиг
лась и выработанная на основе компромисса программа РИК, а также
кандидаты в выборщики, предложенные РИК на основе того же
компромисса между партиями. В результате 30 сент. 1912 г., непосредственно
перед избранием выборщиков (которые, в свою очередь, должны были
выбирать членов Государственной Думы) в губернском избирательном
собрании 2 окт. 1912 г., Залесский (вместе со своим подручным Ю.Ю. Ку-
диновым) выпустил однодневную «Предвыборную газету», в которой
выступил против РИК и персонально против Башинского (фактически
дезавуировав его как чиновника Министерства внутренних дел,
командированного для организации выборов в пользу националистов), и тем
самым нарушил единство антидемократического фронта. «Блок
октябристов с кадетами по городу Казани <...> можно считать совершившимся
фактом. <...> Хороши националисты, у которых в списке кандидатов
в выборщики значится кандидат левооктябристско-кадетского блока!»
(В. Блок октябристов с кадетами // Предвыборная газета. 1912. 30 сент.).
Об обстоятельствах политического скандала и позициях сторон
см.: ...ский. Политические младенцы семидесятилетнего
возраста//Предвыборная газета. 1912. 30 сент.; Казанский телеграф. 1912.10,11 и 14 окт.
Разногласия и неудовлетворенное тщеславие Залесского, очевидно, и
стали поводами для доноса на Башинского. На Башинского же могла
возлагаться вина за возможный неуспех правых на выборах ввиду неавторитет-
394

носги РИК и лично профессора Н.Ф. Высоцкого. Сам Башинский
выступил (уже не таясь) 24 окт. 1912 г. на втором членском обеде Русского
национального клуба с приветственной речью (изложение речи см.:
Казанский телеграф. 1912. 27 окт.), в которой выразил удовлетворение
итогами выборов и благословил дружбу октябристов и монархистов во главе
с Залесским, после чего вернулся в Петербург, продолжив свое участие в
«Казанском телеграфе» регулярными корреспонденциями.
191 Имеется в виду отъезд КС. Мережковского за границу в мае 1911 г.
после доноса на профессоров Казанского университета Е.П. Головина и
П.И. Кротова, опубликованного за подписью нашего героя в газете
«Казанский телеграф» (21 апр.). Полный текст этого доноса и комментарий
к нему см. ниже, в гл. XT Л.
192 Очевидно, имеется в виду Дмитрий Сергеевич. См. в этой связи
преамбулу к «газетному роману». Кстати, подозреваю, что брата Дмитрия
с его нервным лицом и женским голосом (об этом см.: Волошин М.
Валерий Брюсов. «Пути и перепутья» // Волошин М. Лики творчества. Л., 1988.
С. [407 — 416] 407) Константин ненавидел.
193 Ср.: «Предаст же брат брата на смерть <...> и будете ненавидимы
всеми за имя Мое <...>» (Мф. 10: 21 — 22).
194 См. также: Аноним. К делу проф. Мережковского // Русские
ведомости. 1914. 11 апр.
195 Титов Иван Васильевич (р. 1879) — бывший священник г. Кунгу-
ра. Окончил Пермскую духовную семинарию; просил разрешения на
поступление в университет без снятия сана, но получил отказ. Сан с него был
снят без положенного увещевания. Прогрессист, член Ш и ГѴ
Государственной Думы от Пермской губернии. Автор сочинений: Государственный
банк и финансово-экономические задачи: (Речь члена Государственной
Думы И.В. Титова: (Стенографический отчет заседания Государственной
Думы 8 мая 1914 г.). СПб., 1914; Общество финансовых реформ: Тезисы.
СПб, 1915.
шАджемов Моисей Сергеевич (1878 — 1950) — врач, помощник
присяжного поверенного. Окончил медицинский факультет Московского
университета (1903), выдержал экстерном экзамен по юридическому
факультету, был оставлен при университете по кафедре уголовного права. Член
ЦК партии кадетов, депутат П — IV Государственной Думы от Области
Войска Донского.
197 Имеется в виду Гервер Александр Владимирович (р. 1873), доктор
медицины (1899), профессор Психоневрологического института, директор
психиатрической клиники Психоневрологического института, приват-
доцент Императорской военно-медицинской академии, старший врач
больницы Св. Николая Чудотворца, автор книг: К учению о гипнозе и
внушении и о применении их в лечении нервных болезней. СПб., 1914;
О душевных расстройствах на театре военных действий. Пг., 1915; О
лечении неврозов углекислыми ваннами нарзана. Харьков, 1925.
198 Имеются в виду письма и телеграммы H.A. Маклакову, казанскому
губернатору П.М. Боярскому и жандармскому полковнику К.И.
Калинину, начальнику губернского жандармского управления Казани, о которых
впервые сообщалось в материале: Аноним. Преступление проф. К.С.
Мережковского If Русское слово. 1914. 5 (18) апр.
199 См. мотив «яда» в руском символизме (Ханзен-Лёве А. Русский сим-
395

волизм: Система поэтических мотивов: Ранний символизм. СПб., 1999.
Указатель мотивов).
200 Молчанов Александр Николаевич (1846 — не ранее 1916) —
журналист, прозаик, кстати, из дворян Казанской губернии. О нем см.:
Зыкова Г.В., Шахматов Б.М. Молчанов // Русские писатели: 1800 — 1917:
Биографический словарь. М., 1999. Т. 4. С. 121 — 123. Как здесь указано,
газету издавал с 1902 г., причем заполнял ее главным образом он сам.
201 Характеристику «жидовствующей печати» см. в примеч. к
конспекту статьи: Илъяшенко НА. К делу К. С. Мережковского // Казанский
телеграф. 1914. 30 марта.
202 Об антисемитском образе всемирной сети еврейских торговцев
«живым товаром», который был широко распространен и в России, и в
Европе, см.: Энгельштейн Л Ключи счастья: Секс и поиски путей обновления
России на рубеже XIX - XX веков. М., 1996. С. 306, 309 - 310, 313. Роман
антисемитского писателя Ивана Николаевича Пономарева (ум. 1904)
«Живой товар», посвященный евреям — торговцам женщинами,
выдержал четыре издания (1891, 1899, 1910, 1916). «Пресыщенные турецкие
набобы обратили свои жадные взоры на русских и польских женщин.
Чуткие к наживе жиды сейчас же увидали ту громадную выгоду, которая
ожидает их карманы при удовлетворении прихотей турецких богачей, и
немедленно приступили к организации тайных обществ для покупки и
продажи живого товара» (Пономарев H.H. Живой товар. СПб., 1910.
С. 38). Характерный пример представляет собой заметка: Аноним.
Торговля живым товаром // Новое время. 1913. 23 нояб. (6 дек.). В этой
заметке утверждалось, что в действительности «рабынями веселья» торгуют
евреи — русские, польские, немецкие, испанские, английские, французские.
203 Бриан Аристид (1862 — 1932) — французский государственный
деятель, премьер-министр в 1909 — 1911 и 1913 гг. В социалистическом
движении с 1880-х годов, с 1911 г. — в Республиканской социалистической
партии.
204 Розанов Василий Васильевич (1856 — 1919) — писатель, публицист.
Глубинный антисемитизм (нередко на мистической подкладке) иногда
сменялся у него — для разнообразия — всплесками восторженного фило-
семитизма. В 1913 г. Розанов занял отчетливую антисемитскую позицию
в связи с «делом Бейлиса» и печатал в погромных изданиях статьи,
доказывавшие существование у евреев ритуальных человеческих
жертвоприношений (см.: Андрюша Ющинский // Земщина. 1913. 5 окт.; Двуглавый
орел (Киев). 1913.10 окт. № 29; Наша «кошерная печать» // Земщина, 1913.
22 окт.; Недоконченность суда около дела Ющинскогоу/ Двуглавый орел.
1913. 17 нояб. № 48). Это состояние души и ума, рождавшее
психопатологическую ненависть к евреям, сохранялось у Розанова в 1914 —
1915 годах.
205 Имеется в виду статья В.В. Розанова «Напоминания по телефону»
(Новое время. 1913. 18 нояб. (1 дек.); была включена в книгу Розанова
«Обонятельное и осязательное отношение еврееев к крови» (СПб., 1914)
и дополнена примечанием). Розанов начал свою статью с описания
того, как его друг, А.М. Коноплянцев, биограф К.Н. Леонтьева, напомнил
ему по телес^юну: «Да как же вы не помните, Василий Васильевич, что в
1903 году вы и некоторые члены вашей семьи были приглашены к
Минскому (еврей, поэт и философ <...>) со специальной целью испытать при-
396

чащение человеческою кровью...» «<...> Я помню вытянутое и смешное
лицо еврея-музыканта Зака и какой-то молоденькой еврейки,
подставлявших руку свою, из которой, кажется, Минский или кто-то "по очереди"
извлекали то булавкой, то перочинным ножиком "несколько капель" его, За-
ковой, крови, и тоже крови той еврейки, и потом, разболтавши в
стакане, дали всем выпить. "Гостей" было человек 30 или 40, собирались под
видом "тайны" и "не раньше 12 часов ночи"; гостями были всякий
музыкальный, художествующий, философствующий и стихотворческий люд:
были Н.М. Минский с женой, Вячеслав Иванович Иванов с женой,
Николай Александрович Бердяев с женой, Алексей Михайлович Ремизов с
женой, и проч. и проч. и проч. Мережковских и Философова не было
тогда в Петербурге, они были за границей. И по возвращении написал,
т. е. Д. С. Мережковский, резко упрекающее письмо Н.М. Минскому;
Минский показывал мне письмо, и я смеялся в нем выражению
Мережковского, что "вы все там жида с лягушкою венчали" и проч. Тогда
Мережковский находился еще в хороших чувствах и на добром пути». «Во всем
этом событии, конечно, шутовском и бессодержательном, —
"литературном", — замечательно, однако, то, что мысль о причащении человеческою
кровью возникла, однако, не у кого-нибудь из русских, не в русской
голове и мозгу (ни в одном русском литературном доме ничего подобного я
не слыхал!), а именно в дому еврейском, в обществе по преимуществу
еврейском и в мозгу еврейском... <...> У них (евреев. — М.З.) действуют
воспоминание, наследственность и атавизм». Далее Розанов обвинил
Мережковского в том, что тот забыл, «что у него под носом, в доме его друга и
в мозгу его друга-еврея родилась мысль о причащении, т. е. об испитии,
о вкушении человеческой крови <...>». «Каким же образом все клялись в
религиозно-философском собрании на докладе Мережковского по делу
Бейлиса, что это "ритуальное обвинение евреев" унижает Россию, что оно
позорит русский суд, что "Россия лежит трупом у себя самой в дому"
(слова Мережковского) и проч., — каким образом все могли слушать завыва-
тельные речи гг. Керенского и Соколова, как могли все клясться "не
подавать руки тем, кто говорит о еврейском ритуале" (как будто кто-то ищет
пожимать им руку), и прочее и прочее?.. Какой обман и насмешка над
слушателями!..». Про «радение» у Н. Минского (в 1905 г.), «где для чего-
то кололи булавкой палец у скромной неизвестной женщины, и каплю ее
крови опускали в бокал с вином», писала и 3. Гиппиус (Гиппиус З.Н.
Живые лица. Прага, 1925. Вып. 2. С. 62; см. также: Гиппиус-Мережковская З.Н.
Дмитрий Мережковский. Париж, 1951. С. 145). Океании намеренно
«спутал» Минского с Д.С. Мережковским. Статья Розанова часто
цитировалась в антисемитской прессе (см., например: Аноним. Бред
ли?/^Харьковские ведомости. 1913. 21 нояб.; Аноним. Причащение кровью Ц Казанский
телеграф. 1913. 27 нояб.). См. также: Золотоносов М.Н. «Мастер и
Маргарита» как путеводитель по субкультуре русского антисемитизма (СРА).
СПб., 1995. С. 80, примеч. 162. Коллективное причащение человеческой
кровью состоялось и на «башне» Вяч. Иванова 2 мая 1905 г. (см. об этом
в письме Е.П. Иванова к A.A. Блоку от 9 мая 1905 г. // «Так жили поэты»
/ Публикация Л.А. Ильюниной // Русское революционное движение и
проблемы развития литературы. Л., 1989. С. 176 — 180).
206 См. материал того же автора: Астахов М. Картинки
провинциальной жизни // Московские ведомости. 1914. 7 марта, второй параграф ко-
397

торого назывался «Подвиги профессора Будде» и целиком основывался
на разоблачительных материалах «Казанского телеграфа», направленных
против профессора Казанского университета Е.Ф. Будде.
207 Обнаружить подобную защиту в левых газетах нам не удалось.
208 Философов Дмитрий Владимирович (1872 — 1940) — критик и
публицист, сотрудничал в «Речи».
209 Фамилия Философова в этом контексте не случайна,
поскольку позволяет сделать прозрачный намек на «родственные души», т. е. на
Д.С. Мережковского и З.Н. Гиппиус. При этом автор заодно намекал и на
странные отношения внутри этого «треугольника», трансформировавшие
традиционную семью в нечто принципиально новое (об этом
треугольнике см.: Розанов В.В. Когда начальство ушло...: Когда начальство ушло...
1905 - 1906 гг. Мимолетное. 1914 год. М., 1997. С. 387 - 388; дневниковая
запись 3 июня 1914 г.). Это именно та «левая» среда, которая на самом
деле развращает народ и своим собственным поведением преступает
нормы нравственности. Философов был назван Розановым «сотрудникам
одного кабацкого издания и одной жидовской газеты», под каковой и
подразумевалась ненавистная кадетская «Речь».
210 Отсылка к статье: Аноним. Дело проф. К.С. Мережковского // Речь.
1914. 2 (15) апр.
211 СалогубФедор (Тетерников Федор Кузьмич) (1863 — 1927) — прозаик,
поэт; любитель и большой знаток алголагнии. М. Астахов в первую
очередь имеет в виду роман «Мелкий бес» (1902), в котором взрослая
женщина, Людмила Рутилова, влюблена в отрока, женоподобного Сашу Пыль-
никова. Это точный перевертыш обстоятельств «дела Мережковского»
(педофилическая любовь к Калерии). Причем за всеми описаниями Саши
Пыльникова стоят собственные гомоэротические переживания Ф.
Сологуба (благодарю М.М. Павлову за консультацию по этому вопросу). Ни о
каких симпатиях левой прессы к Ф. Сологубу говорить не приходится
(см., напр.: Новополин Г. С. Порнографический элемент в русской
литературе. СПб., 1909. С. 171 - 188).
212 Горький Максим (Пешков Алексей Максимович) (1868 — 1936) —
прозаик, драматург, публицист. Рассказ «Двадцать шесть и одна» написан
в 1899 г.
213 Андреев Леонид Николаевич (1871 — 1919) — прозаик, драматург,
публицист. Рассказ «Бездна» (1902) был написан под впечатлением «Крей-
церовой сонаты» Толстого, полемика вокруг него вышла за рамки
литературной дискуссии (см.: Чуваков В.Н. Л.Н. Андреев //Русские писатели.
1800 - 1917: Биографический словарь. М., 1989. Т. 1. С. 66).
214 Арцыбашев Михаил Петрович (1878 — 1927) — прозаик, драматург.
Роман «Санин» (1907) принес писателю скандальную известность и вызвал
многолетнюю дискуссию по «вопросам пола», фамилии писателя и
главного героя стали нарицательными, а сам роман — классическим примером
«порнографического элемента в русской литературе», поскольку он
породил, с одной стороны, подпольные «лиги свободной любви» и т. п., а,
с другой — «арцыбашевщину» как поток литературных подражаний.
Особое внимание «Санину» уделяли черносотенцы. Однако никакой связи
Арцыбашева с «левыми изданиями» и/или их симпатии к нему
обнаружить невозможно. Скорее, наоборот. Дело тут в другом: согласно базовой
установке правой прессы, естественным и едва ли не единственным источ-
398

ником разврата считались евреи. В газете «Русская земля» (редактор
С.К Глинка-Янчевский, издатель A.C. Суворин) со ссылкой на «Киевскую
мысль» (1908.18 апр.) с удовольствием сообщали: «Модная зараза
проникла и в Бердичев. Бердичевское подрастающее поколение, как сообщает
корреспондент "К. М.", образовало лигу, называемую здесь общество<м>
"Лови момент!". Поведение юных воспитанниц местных учебных
заведений не встречает никакой преграды (!) ни со стороны родителей, ни со
стороны преподавателей местных учебных заведений... Окруженные
патентованными "кавалерами", часто в три раза старше годами этих
служительниц лиги "Лови момент!", последние шатаются по бульварам, по
закоулкам и т. д. А что творится за кулисами — об этом мы узнаем,
вероятно, впоследствии...» (Аноним. Модная зараза // Русская земля. 1908.
7 мая). Причем, при перепечатке этой заметки в газете «Казанский
телеграф» было сделано знаменательное заключение: «Бердичев —
естественная родина всякого разврата!» (Аноним. Модная зараза,// Казанский
телеграф. 1908. 11 мая). «А разврат, внесенный в народ, в школу, всюду, куда
так или иначе долетала освободительная агитация! Кому обязаны мы всем
этим, как не евреям?» (X. Какая нелепость! // Казанский телеграф. 1908.
10 сент.).
215 Об учителе пения Мищенко см. ниже в комментарии к статье:
Аноним. Две мерки//Московские ведомости. 1914. 16 (29) апр.
216 См. также: Аноним. Дело Мережковского //Русские ведомости. 1914.
18 апр.
217 Чувственные губы — намек на оральный секс и вообще
плотоядность. Ср. с упоминанием «девочек и мальчиков от шести до трех лет,
соблазненных дьяволом, предававшихся с ним несказанному блуду:
опытные инквизиторы узнавали этих детей по особенному блеску глаз, по
томной улыбке и влажным, очень красным губам. Спасти их нельзя"
было ничем, кроме огня» (Мережковский Д. С. Воскресшие боги. Леонардо
да-Винчи. М., 1990. С. 525).
218 Эти внешние приметы напоминают о девушке «из Аркадии,
которую можно найти, например, в стихотворении Батюшкова "Мой гений":
"Я помню очи голубые, / Я помню локоны златые / Небрежно вьющихся
власов/Моей пастушки несравненной..."» (цит. по: Набоков В.В.
Комментарий к-роману A.C. Пушкина «Евгений Онегин». СПб., 1998. С. 256).
Ясно, что К. С. Мережковский смоделировал свою «пастушку» по
расхожим образцам.
219 Возможно, К. СМ. любил наблюдать, как Калерия выполняет кли-
торальную мастурбацию, которой он ее обучил, а также за
физиологическими проявлениями девочки, включая мочеиспускание и испражнение.
8 известной статье «Уретральная эротика» И. Задгер писал о стремлении
уретральных эротиков «смотреть на других лиц в то время, когда они
мочатся» (SadgerJ. Уретральная эротика // Психоанализ и учение о
характерах. М.; Пг., 1923. С. [73 — 124] 89) и, в частности, привел пример
23-летнего урнинга, который возбуждался, когда видел мочащихся
мальчиков (Там же. С. 94). В.Я. Брюсов посвятил в 1902 году такому
возбуждению вдохновенные 16 строк: «Когда ты сядешь на горшок, / Мечты моей
царица, / Я жажду быть у милых ног, / Чтоб верить и молиться. / И
после к мокрым волоскам / Я прижимаю губы...» (цит. по статье:
Щербаков Р. «С Далью всласть могу ласкаться я»: Эротические мотивы в твор-
399

честве Брюсова//Литературное обозрение. 1991. № 11. С. [65 — 66] 66).
Ср. с современными фантазиями И. Шарапова: «В ходе закрытого этапа
участницы конкурса предстают перед членами жюри без этих ставших
уже ритуальными купальных костюмов, демонстрируя красоту своих
изумительных женских органов, отдельно выставляя, чтобы жюри могло их
внимательно рассмотреть. Члены жюри неизменно присутствуют при
туалете красавиц, наблюдая, как красивые девушки садятся на горшок,
выполняя простые надобности своего прекрасно отлаженного
здорового организма, и это тоже производит на судей очень большое
впечатление <...>» [Шарапов И. Молодым супругам: Роман. СПб., 1998. С. 165).
Лучше всего «не просто символически присесть на краешек, как делают
многие неподготовленные и непрофессиональные скромницы, а
откровенно и просто доверчиво выполнить все по самой полной программе,
чтобы весело журчало» (Там же). За этим стоит уретральный/анальный
эротизм и перенесение первоначального нарциссизма на сексуальный объект,
в результате чего либидо отнимается у «Я» в пользу объекта. На эту тему
см.: Шарапов И. Указ. соч. С. 198, 217 - 218.
220 Ветхая одежда — один из садистских фетишей. Белье, платье — все
должно быть рваным, с прорехами.
221 Кажется, девочка вспоминает об этой плетке и строгости хозяина
с характерным мазохистским удовольствием. Поскольку болевую
дрессировку Калерии профессор начал довольно рано, он воспитал ее как
классическую мазохистку.
222 В списках лишайников, содержащихся в работах К.С.М., мы не
обнаружили такого лишайника.
шЯалоновский Александр Александрович (1870 — 1934) — публицист,
критик, сотрудник «Киевской мысли», автор нескольких рассказов на
«еврейскую тему» («Нухим», «Переплетчик», «Приключения уличного
адвоката», «Хайкино счастье»), в которых «неполноправные» (Яблоновский
АЛ. Из гимназической жизни: (Очерки недавнего прошлого) // Очерки и
рассказы. Харьков, 1902. С. [3 — 278] 218) изображались с явным
сочувствием. Многие фельетоны Яблоновского в «Киевской мысли» были
направлены против антисемитизма, см., напр.: Фабричное
производство//Киевская мысль. 1913. 17 мая; Ритуальная пейсаховка // Там же. 1913. 23 мая.
224 Процинциальные фантазии на тему поимки К. СМ. и Калерии.
225 См. в подлинном настольном реестре за 1914 г. (теперь это одна
из описей ф. 1405) 1-го делопроизводства 1-го уголовного отделения
Первого департамента Министерства юстиции: РГИА. Ф. 1405. Оп. 157.
Л. 75об. - 76.
^Остались только записи в реестре: «5/Ѵ на основ<ании> 190 ст.
Учр<еждения> Суд<ебных> Уст<ановлений> отношение пр<окуро>ра
окр<ужного> суда за № 3621 о выдаче из Ниц<ц>ы К.С. Мережковского.
12/Ѵ за № 5249 сообщено М.И.Д. о розыске Мережковского. 11/ѴІ. Из кан-
ц<елярии> Его И. В. за № 27069 с 2-мя прош<ениями> Мережковского.
28/ѴП за № 10954 из М.И.Д. получ<ены> запр<ошенные> свед<ения>
(к делу). 17/ѴШ 6. п. вед. и без объявления. Перенесено за № 662/1916 г.»
(РГИА. Ф. 1405. Оп. 157. Л. 75об. — 76). Последнюю запись можно понять
так, что все материалы дела № 1303 были перенесены в дело № 662
за 1916 г. Настольный реестр за 1916 г. в РГИА не сохранился. В описи 177
фонда 1405 на л. 49 значится, что дело № 662 («Мережковский К. двор.
400

быв. профессор и др. О помиловании. 12 апреля 1914 г. — 22 февраля
1917 г.») выбыло из РГИА; как указано в деле фонда 1405, в 1931 г.
дело № 662 в числе многих прочих было передано в распоряжение
Центрального архивного управления РСФСР, после чего его следы потерялись
(поисков в архиве Главного архивного управления мы не проводили).
227 Это была святая правда. В доказательство приведем любопытный
документ — содержащееся в секретном деле Департамента народного
просвещения письмо исполняющего обязанности товарища министра
внутренних дел товарищу министра народного просвещения В.Т. Шевя-
кову от 12 окт. 1912 г., № 58143: «15-го минувшего сентября в гор. Анапе,
Кубанской области, в квартире частного землемера Шпака происходило,
по-видимому, предвыборное собрание, на котором присутствовало
несколько лиц педагогического персонала, а именно: учителя местной
гимназии Олег Александров Михайлов, Иван Петров Галкин, Анна
Васильева Соколовская и гимназисты Илья Марченко, Александр Дряблов и
Полуян. На собрании выступали ораторы, говорившие на политические
темы, в том числе бывший член Государственной Думы Покровский, в
речи которого была услышана такая фраза: "Господа, нам нечего
бояться смерти из-под полы серого пальто<,> за смерть одного из нас выступят
100 других". Собравшиеся были переписаны прибывшими чинами
полиции, причем хозяин квартиры заявил, что у него простая пирушка, и
крайне сбивчиво начал доказывать, что это не предвыборное собрание, о чем
его никто и не спрашивал» (РГИА. Ф. 733. Оп. 201. Д. 331. Л. 231 - 231об.).
В письме упомянут И.П. Покровский, о нем и об уголовном деле против
него см. в комментарии к материалу: Казанец. По поводу//Камско-Волж-
ская речь. 1914. 2 апр.
228 В газете фамилия дана с ошибкой. Имеется в виду Готман
Владимир Вениаминович, надворный советник, судебный следователь по
важнейшим делам Казанского окружного суда.
229 Сам К.С. Мережковский был привлечен В.В. Гетманом в качестве
обвиняемого сразу по шести статьям Уложения о наказаниях 28 апреля
1914 г. (см. ниже документ 196 — письмо управляющего Казанским
учебным округом П.Д. Погодина министру народного просвещения от 2 мая
1914 г., № 407).
230 Скорее всего, это был А А. Пионтковский, который тоже
числился неблагонадежным (см., например, упоминание о нем в статье: Аноним.
Сводничество науки с иудеем: (Письмо в редакцию) // Казанский
телеграф. 1909. 16 мая; анализ этой статьи и изложение ее содержания
см. ниже в гл. XL).
2310 Герде Грюнберг см.: А.П. История профессора К.С.
Мережковского II Биржевые ведомости. Вечерний выпуск. 1914. 3 (16) апр.
232 Эти преследующие его «девчонки» — типичные вакханки.
«Эротика, витальность и эстетика в диаволике сплавляются в культ красоты, в
котором жена-вакханка занимает место небесной девы. <...> Кощунство
усиливается тем, что эротико-сексуальная символика вводится в
религиозный контекст: "Вакханкой молодой ко мне она вошла, / В одной руке
подняв бокал с кипящей влагой, / В другой — венок из роз, и вся она
цвела/Грехом и красотой, весельем и ürBaron"» [Хансен-Лёве А. Русский
символизм: Система поэтических мотивов: Ранний символизм. СПб., 1999.
С. 323; цитируется стихотворение Н. Минского «Три музы»). О вакханках
401

(менадах) см. также: Иванов Вяч.И. Дионис и прадионисийство. СПб.,
1994. С. 64 — 67. См. признаки «вакхического буйства» в поведении
героини трагикомедии С. Белой (С.Н. Богдановской) «Старички и девчонки»,
17-летней гимназистки Мани Воронцовой (Белая Софья. Старички и
девчонки. Ценз, разрешение 5 марта 1912 г. — Рукописный отдел
Санкт-Петербургской театральной библиотеки. № 34488).
233 Выходные данные, указанные на книге: Издание Ф. Готгейнера
(Friedrich Gottheiner), Берлин, Унтер-ден-Линден, 47.
234 См. об этом: Аноним. Преступление проф. Мережковского // Голос
Москвы. 1914. 30 марта (12 апр.).
235 «Начальник Казанского сыскного отделения Н.И. Савинский
назначается уездным исправником в г. Землянск Воронежской губ.» (Казанский
телеграф. 1914. 4 марта; в разделе «Казанская хроника»). «По случаю
скорого ухода начальника Казанского сыскного отделения Н.И. Савинского на
должность исправника в г. Землянск, Воронежск. г., третьего дня чины
городской полиции в ресторане "Черное озеро" устроили своему товарищу
обед» (Казанский телеграф. 1914.29 марта; в разделе «Казанская хроника»).
236 Марков 2-й Николай Евгеньевич (1866 — 1945) — депутат Ш и ГѴ
Государственной Думы от Курской губ., один из основателей Союза русского
народа, символ черносотенства и антисемитизма, ведущий оратор
фракции правых в Государственной Думе, автор книг: Войны темных сил.
Париж, 1928 — 1930. Кн. 1 — 2; История еврейского штурма России.
Харбин, 1937; Отреченные дни Февральской революции. Харбин, [6. г.].
^Возможно, сравнение со Скотининым, персонажем комедии Д.И.
Фонвизина «Недоросль», связано с тем, что незадолго до этого СБ. Любошиц
в специальном фельетоне, посвященном Маркову 2-му, назвал его
Скотининым: Браунинг Джон <Лю6ошиц С.Б.> Тарас Скотинин// Современное
слово. 1914. 18 февр. (3 марта).
238 Имеется в виду небольшая перебранка на 36-м заседании Думы
7 февр. 1914 г.: «Марков 2: <...> Когда я смотрел на <...> г. Керенского,
мне вспомнилась Третья Дума. Тогда так же, столь же пылко, если даже
не с большим пылом, говорил депутат Покровский из тех же сфер, и вот
я прочел сегодня с большим сожалением (слева движение и голоса: позор;
надо подождать)... Председательствующий: Член Государственной
Думы Марков 2, прошу вас держаться поближе к вопросу. Марков 2...
с большим сожалением прочел (голоса слева: стыдно, позор), что г.
Покровский уже арестован по обвинению в изнасиловании своей пациентки.
(Голоса слева: стыдно, Марков; его ничем не проймешь). Это я вспомнил для
того, чтобы указать, что излишняя пылкость в речах часто приводит к
дурным результатам. И вот, жалея и не желая ничего дурного г.
Керенскому, я прошу в этаких деловых вопросах не держаться такого
горячего тона. Надо говорить более спокойно (Чхеидзе: Марков хулиган) в тех
вопросах, где разбирается деловая сторона вопроса. (Чхеидзе: Марков
хулиган)» (Государственная Дума. Четвертый созыв: Стенографические
отчеты. 1914 г. Сессия вторая. Часть П. Заседания 29 — 52 (с 22 января по
19 марта 1914 г.). СПб., 1914. Сгб. 544).
239 См., впрочем, заметку: Аноним. К аресту И.П. Покровского //
Современное слово. 1914. 8 (21) февр., процитированную нами в комментарии
к материалу: Илъяшенко H.A. Дело Мережковского на службе
революционной печати // Казанский телеграф. 1914. 6 апр.
402

240 См.: Океании В. Радикальные Тартюфы//Земщина. 1914. 10 аир.
241 Че6ерлк(оъэ) Вера Владимировна, содержательница воровского
притона в Киеве, в ее квартире находился склад ворованных вещей;
соседка матери убитого Андрея Ющинского; сын Веры Чеберяк, Женя, был
приятелем А. Ющинского. Вера Чеберяк входила в шайку, которая
12 марта 1911 г. убила А. Ющинского. Сама В. Чеберяк была
непосредственно причастна к убийству и, согласно одной из версий, причиной
убийства была осведомленность А. Ющинского в преступной деятельности
воровской шайки. В конце июня 1911 г. Чеберяк в числе прочих
подозреваемых арестовывалась, но потом была выпущена на свободу, на суде
присутствовала в качестве свидетеля (см. о ней: Бразулъ-Брушковский СИ.
Правда об убийстве Ющинского и деле Бейлиса. СПб., 1913. С. 88 — 90;
Дело Бейлиса: Полный судебный отчет. Одесса, 1913. С. 4,13; Дело
Менделя Бейлиса: Материалы Чрезвычайной следственной комиссии
Временного правительства,.. СПб., 1999. С. 10 — 11). 19 апр. 1914 г. в Киеве
состоялось судебное слушание по делу об обвинении Верой Чеберяк
субредактора «Киевлянина» М.И. Трифонова в клевете за напечатание статьи о ее
причастности к убийству А. Ющинского. Суд оправдал М.И. Трифонова.
242 Это неотъемлемая черта большого города: тайный притон,
малолетние девочки, высокопоставленные педофилы. Ср.: «Речь шла о крупном,
взбудоражившем весь Париж скандале, — был обнаружен тайный притон,
где весьма высокопоставленные лица занимались растлением
четырнадцатилетних девочек» {Золя Э. Накипь (1882) // Золя Э. Собр. соч.: В 26 т. М.,
1963. Т. 8. С. 246 — 247). Однако никакой конкретной информации в
романе нет: на нее не решился даже натуралист Золя. Подробнее о казанских
высокопоставленных сладострастниках см. ниже документ 160.
243 Щегловитов Иван Григорьевич (1861 — 1918) — юрист, в 1906 —
1915 гг. министр юстиции, член Государственного Совета (группа правых).
Один из фактических организаторов «дела Бейлиса». О поддержке Щег-
ловитовым Союза русского народа и его акций см.: Союз русского
народа: По материалам Чрезвычайной следственной комиссии Временного
правительства 1917 г. М.; Л., 1929 (именной указатель).
244 Затворницкий Яков Михайлович. Был назначен в тот период,
когда следствие по делу Мережковского велось полным ходом: «Вчера
прибыл вновь назначенный старший председатель Казанской судебной
палаты г. Затворницкий» (Казанский телеграф. 1914. 27 февр.; в
разделе «Казанская хроника»); сменил Петра Ивановича Храбро-Василевского
(р. 1855). До этого Затворницкий занимал должность председателя
департамента Московской судебной палаты (с 1911 г.).
245 Цитата из статьи: Аноним. Дело проф. Мережковского //
Петербургский курьер. 1914. 10 апр.
246 См.: Аноним. <В разделе «Говорят»> // Русское знамя. 1914. 4 апр.
247 Грибовский Вячеслав Михайлович (1866 — 1924) — историк, писатель,
профессор Новороссийского (1909 — 1912) и Петербургского (1912 — 1917)
университетов, известный своим консерватизмом и антисемитизмом.
Автор двух посредственных художественных книг (Студенческие
рассказы. СПб., 1898; В годы юности. СПб., 1902) и целого ряда исторических
монографий: Народ и власть в Византийском государстве. СПб., 1897;
Сборник русских законодательных памятников ХѴШ столетия. СПб.,
1900. Вып. 1 — 2; Высший суд и надзор в России в первую половину царст-
403

вования императрицы Екатерины Второй. СПб., 1901; Государственное
устройство и управление Российской империи. Одесса, 1912;
Древнерусское право. Пг., 1915 — 1917. Вып. 1—2. Подпись Грибовского стояла под
приветственной телеграммой в 168 слов, отправленной 9 нояб. 1913 г. тем
участникам суда по «делу Бейлиса», которые активно поддерживали
версию ритуального убийства (см.: Дело Менделя Бейлиса: Материалы
Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства... СПб., 1999.
С. 34, 282 — 283). О нем см.: Кумпан К.А. Грибовский// Русские писатели.
1800 - 1917: Биографический словарь. М., 1992. Т. 2. С. 21.
ш Деревщкий Алексей Николаевич (1859 — 1943) — ординарный
профессор по кафедре классической филологии Новороссийского
университета (с 1 авг. 1893 г.), доктор греческой словесности, автор книг: Из
истории греческой этики. Харьков, 1886; Гомерические гимны. Харьков, 1889;
О начале историко-литературных занятий в древней Греции. Харьков,
1891; Антигона/ С введением, примечаниями, 21 рисунком и схемами
лирических размеров. СПб., 1893; Современная опера и ее главнейшие
направления на Западе. Одесса, 1900. Был ректором Новороссийского
университета (с 1 апр. 1904 г.), попечителем Казанского учебного округа
с 6 сент. 1905 по 30 дек. 1911 г. (см.: Спасский H.A. Чествование бьюшего
попечителя Казанского учебного округа тайного советника А.Н. Деревиц-
кого, устроенное в г. Казани его бывшими сослуживцами по округу в
январе — апреле 1912 г. Казань, 1912 (с портретом)), после чего был
назначен попечителем Киевского учебного округа, в каковой должности
пребывал, и в апр. 1914 г. «Русское знамя» зафиксировало слух о том, что
Л.А. Кассо распорядился вызвать А.Н. Деревицкого в министерство (см.:
Аноним. Говорят // Русское знамя. 1914. 12 апр.) — возможно, в связи с
делом К.С. Мережковского. В июне 1914 г. «Русское слово»
упоминало Деревицкого в связи с изданным им циркуляром, согласно
которому преподаватели, намеренные вступить в брак, должны испрашивать у
попечителя учебного округа «надлежащее на то разрешение», а на лиц
женского пола их непосредственное начальство должно представлять в
округ особое «заключение», на основании которого попечитель решит,
допустимо ли оставлять их по вступлении в брак на занимаемой
должности [Б.С. ПомпадурыXX в.//Русское слово. 1914. 22 июня (5 июля)).
Сведений о доносе К. СМ. на Деревицкого мы не обнаружили. В секретном
деле Департамента общих дел Министерства народного просвещения «По
анонимной жалобе на бывшего попечителя Казанского у. о. тайного
советника Деревицкого» хранится донос, датированный 23 февр. 1915 г. и
отправленный министру народного просвещения П.Н. Игнатьеву.
Возможно, что в этом доносе аккумулированы сведения из многих более ранних
доносов, в том числе и написанных К. СМ. «Ваше
Высокопревосходительство! При жизни Вашего предшественника не раз обращались с просьбой
обратить внимание на бывшего казанского попечителя Дер<е>вицкого.
Жалобы эти также поступали и от киевлян. Но Кассо был глух к этим
жалобам. Он выдвигал именно тех, кто ездил на поклон к его
любовнице Денисовой. Пребывание его в Казани ознаменовалось тем, что он
выгонял учеников, если они появятся на улице без пуговицы или наденут не
ту фуражку; он гнался за ними по улице, ловил их и привозил их в
гимназии или реальное и громил весь педагогический персонал. Его же
сыновья позорно кончили гимназию, получая даже на выпускных экзаменах
404

единицы, зная заведомо темы и задачи. Те<х> из преподавателей,
которые честно исполняли свой долг, их удаляли из этого заведения, иногда
даже с понижением, все остальные получали повышение. Сколько горя
выпало на долю родителей, детей которых выгоняли за небольшие
провинности. Сыновья его прославились своими скандалами как в Казани,
так и в Киеве. Кто не помнит скандальную историю одного из них в
московском лицее и как его выгнали, несмотря на то, что директор лицея —
друг Деревицкого. Будучи еще гимназистами, они устраивали пьянство и
безобразия у себя на дому в отсутствие родителей. Развратничали и
перепивались до того, что все перебили в квартире и превратили в публичный
дом. Это знала вся Казань, и все сходило им как детям попечителя. Он
также замешан в истории Мережковского, и некоторые из его любимцев-
директоров (так! —М.З.). Вот какие подлецы и негодяи выдвигались при
Кассо. Мы не раз обращались в Совет министров, раскрывая всю его
позорную деятельность в Казани, и благодаря этому он не попал в
Петроград. Со смертью Кассо вздохнула вся Россия, а с переводом Дер<е>виц-
кого - Казань. Казанцы» (РГИА. Ф. 740. Оп. 43. Д. 118. Л. 1 - Іоб.).
Никаких материалов, проясняющих обстоятельства написания анонимки и
ее авторов, в деле нет. Кстати, из Казани Деревицкий был переведен
спустя примерно год после того, как Кассо вступил в управление
министерством: может быть, помогли и анонимки. Об упомянутой в тексте доноса
любовнице Кассо Софье Порфирьевне Денисовой см. подробнее в
примеч. 547 к документу 27 гл. XXVI.
249 Архимандрит А ндрей (князь Александр Алексеевич Ухтомский
(1872 — 1944)) — с 1899 г. наблюдатель Казанских миссионерских курсов,
в 1906 — 1907 гг. — наместник Спасо-Преображенского монастыря.
Регулярно выступал на страницах «Казанского телеграфа», в частности,
опубликовал статью «"Россия для русских"» (Казанский телеграф. 1906.
19 апр.), в которой весьма резко высказался против лозунга «Россия для
русских» как антихристианского. Эта статья вызвала бурную критику со
стороны Русского собрания, газета опубликовала письмо
анонимного члена Русского собрания, на которое Андрей ответил большой
статьей «По адресу "Русского собрания" и подобных организаций» (Там же.
27 мая). Естественно, что эта публицистика могла спровоцировать донос.
Впрочем, Андрей довольно быстро изменил свои взгляды на
«союзнические» и в середине 1907 г. уже активно поддерживал Союз русского
народа и все его жидоедские лозунги. В результате благоприятно сложилась
церковная карьера: 4 окт. 1907 г. Андрей стал епископом Мамадышским,
викарием Казанской епархии, после чего регулярно участвовал в
пропагандистских мероприятиях СРН. Эта сторона его деятельности не нашла
отражения в книге: Зеленогорский М.Л. Жизнь и деятельность
архиепископа Андрея (князя Ухтомского). М., 1991 (в списке публикаций,
приведенном в книге, отсутствуют статьи из «Казанского телеграфа»). Впрочем,
последовательно на антисемитских позициях епископ Андрей не стоял и
впоследствии иногда защищал инородцев в своих статьях в «Казанском
телеграфе».
250 Соловьев Александр Титович (1853 — 1919) — в 1870-е — 1890-е гг.
народный учитель, с 4 марта 1885 г. по 10 мая 1911 г. — университетский
казначей и начальник типографии. В 1907 г. был выбран председателем
одного из отделов Союза русского народа, а потом и председателем Казан-
405

ского совета Русского собрания, в каковом качестве пребывал и в 1914 г.
Был также председателем Казанского общества трезвости, которое сам же
и основал в 1892 г. Автор учебных пособий и брошюр, посвященных борьбе
с алкоголизмом: Практические уроки арифметики с приложением устных
и письменных задач: Курс начальной школы: Руководство для начальных
учителей. Казань, 1876; Умножение и деление на счетах. Казань, 1877;
Уроки правописания. Казань, 1878; Вино для человека и его потомства —
яд. Казань, 1887 (в 1887 — 1914 гг. в Казани вышло 21 издание этой
брошюры, в 1888 — 1908 гг. в Москве — 4 издания); Друг школы: Первая книга
после азбуки. М., 1890; Слово, сказанное учителем Соловьевым над гробом
А.П. Мамаева. Казань, 1899; Доклад Обществу церковных старост и
попечителей. Казань, 1908; О табаке; Средство избавиться от многих болезней.
Казань, 1910; Отчего происходят многие болезни; Защитникам умеренного
употребления вина; Русским матерям; Отчего гибнут люди. Казань, 1913;
К вопросу о борьбе с пьянством, преступностию и нищенством; О домах
трудолюбия. Казань, 1914. См.: Аноним. 25-летний юбилей А.Т.
Соловьева//Казанский телеграф. 1909. 15 нояб.
251 Имеется в виду приват-доцент по кафедре ботаники (с 9 нояб. 1913 г.)
Валентин Иванович Смирнов; см. о нем: Кринский М. Казанский маркиз
де-Сад // День. 1914. 5 апр.
252 «Гнусное гоеступление. 15 апреля, в 1-м часу дня, на улице к
пятилетней девочке Ольге А-вой подошел неизвестный прилично одетый
мужчина <...>» [Аноним. Хроника//Камско-Волжская речь. 1913. 18 апр.).
Возможно, в городе сразу заговорили о причастности Мережковского к
изнасилованию, поэтому «Казанский телеграф» попытался снять возможное
обвинение описанием внешности преступника: «Гнусное насилие. В час
дня, на подоловке Николо-Ляпуновской церкви, что на Б. Проломной ул.,
в бессознательном состоянии была обнаружена 5-летняя девочка мещ.
СП. Абрамова, Ольга. Оказалось, что несчастную девочку с Булака из
д. Пекина заманил на подоловку церкви неизвестный верзила с большой
черной бородой и здесь подверг свою жертву гнусному растлению.
Девочка отправлена в больницу. Положение серьезное. К выяснению личности
насильника приняты самые энергичные меры. Жаль, что за подобные
преступления наказывают только каторгой, а не вешают» [Аноним.
Казанская хроника /J Казанский телеграф. 1913. 18 апр.).
^Гуревич Александр Захарович — владелец дома на Б. Проломной ул.
254 Как и всякий садист, Мережковский наслаждается криками
истязуемой жертвы, крики подчеркивают полную беспомощность и бесправие
жертвы, без осознания которых нет наслаждения. «Обладать тем,
кого убиваешь, совокупляться с воплощенным страданием — таково
мгновение тотальной свободы, ради которого и задумана вся организация
жизни в замках» [Камю А. Литератор // Маркиз де Сад и XX век. М., 1992.
С. [170 - 182] 178).
255 Так в газете.
256 В справочнике «Вся Казань» (1910) указан Дмитрий Николаевич
Сверчков, непременный член крестьянского поземельного банка, гласный
губернского земского собрания. В книге «Адрес-календарь и справочная
книжка Казанской губернии на 1915 год» (Казань, 1914) Д.Н. Сверчков
назван гласным Казанского губернского земского собрания от Тетюшско-
го уезда (избран в 1913 г.).
406

257 Погодин Петр Дмитриевич (р. 1867) — директор гимназий в Ревеле (с
1 сент. 1897 г.), Риге (1902), Варшаве (с 1 июля 1903 г.); с 24 июля 1907 г. по
28 сент. 1908 г. — помощник попечителя Киевского учебного округа, с
29 сент. 1908 г. по 21 окт. 1909 г. — чиновник особых поручений при
министре народного просвещения; с 22 окт. 1909 г. — помощник попечителя
Казанского учебного округа (сменил на этой должности Алексея
Андреевича Остроумова (р. 1853), который занимал ее с 18 янв. 1900 г.); автор
книг: Лето с учениками: Отчет о Вольмарской ученической колонии-даче.
Варшава, 1904; Две военных сцены из романа графа Л.Н. Толстого
«Война и мир» / Приспособил для ученических спектаклей П.Д. Погодин.
Казань, 1912; Гимнастика и спорт в средних учебных заведениях
Казанского учебного округа за 1910 — 1911 учебный год. Казань, 1912. О нем см.:
Аноним. Петр Дмитриевич Погодин: (Новый помощник попечителя
Казанского учебного округа) // Казанский телеграф. 1909. 1 дек.
258 Клюев Николай Александрович (р. 1867) — директор I
Императорской казанской гимназии (с 5 апр. 1908 г.), действительный статский
советник (с 1 янв. 1913 г.), член Совета при попечителе учебного округа, автор
сочинения: Образовательная экскурсия, ссовершенная воспитанниками
одесской 4-й гимназии летом 1907 г.: Отчет руководителя. Одесса, 1908.
Имел сына 1903 г. рожд. и трех дочерей: 1894, 1899 и 1901 гг. рожд.
259 Иванов Михаил Максимович (р. 1860) — директор Ш казанской
гимназии (с 21 июня 1906 г.), действительный статский советник (с 1 янв.
1910 г.), член Совета при попечителе учебного округа, автор отчета о
заграничной командировке в 1908 г.: Физическое воспитание в школах
Запада. Казань, 1911. Имел сына 1891 г. рожд. и дочь 1887 г. рожд.
260 Ясно, что позволять себе запретные удовольствия могли лишь люди
богатые, солидные, общественное положение которых могло бы защитить
их в случае необходимости от уголовного преследования. Именно по
причине важности фигурантов дело о растлении девиц в номерах «Франции»
в Казани и было замято.
261 Бухое Михаил Сергеевич (р. 10 июня 1884 г. в Петербурге) — в 1902 —
1907 гг. учился на юридическом факультете Казанского университета,
присяжный поверенный; вероятно, брат A.C. Бухова; автор книг: Как
охраняется труд работниц по советским законам. М., 1923 (3-е изд.,
доп. — 1925); Броня и тариф подростков: (Справочник). М., 1926; Куда
жаловаться при нарушении трудовых прав рабочего. М.; Л., 1927;
Трудовые права сезонных и временных рабочих. М., 1927; и многих других.
В 1928 г. был заведующим юридическим бюро МГСПС.
^ГАРФ. Ф. 102. ДОО 1914. Д. 350. Л. Іоб. - 2. В 9-е делопроизводство
Департамента полиции бумага поступила 19 апр. 1914 г., входящий
№ 11587. Указано, что сведения от агента принял подполковник Прогна-
евский. Здесь и далее публикуемые документы из ГАРФ получены нами
исключительно благодаря энергии Ю.А. Михайлова, которому приносим
глубокую благодарность.
263 Мережковский Дмитрий Сергеевич. О нем см. вторую книгу
романа «Братья Мережковские» «Шестой пальчик».
264 «Другое название допроса в камере пьггок — "роспрос с
пристрастием". <...> Человека подводили к дыбе. <...> Вид этого ряда мало
воодушевлял упорствующих при допросах. Однако на стадии "роспроса с пристра-
cmeM" человека еще не поднимали, а лишь ставили под дыбой. Роспрос
407

у пытки <...> был, несомненно, сильным средством морального давления
на подследственного, особенно для того, кто впервые попал в застенок»
(Анисимов Е.В. Дыба и кнут: Политический сыск и русское общество в
ХѴШ веке. М., 1999. С. 391 - 392).
^Риторический прием: чтобы подчеркнуть именно еврейский характер
публицистических материалов, анонимный антисемит приводит скрытые
цитаты из Библии: «<...> И семь священников пусть несут семь труб
юбилейных пред ковчегом; а в седьмой день обойдите вокруг города семь раз,
и священники пусть трубят трубами <...>» (Ис. Нав. 6: 3); «<...> Царь
стоит на возвышении, по обычаю, и князья, и трубы подле царя; и весь народ
земли веселится, и трубят трубами» (4 Цар. 11: 14; то же: 2 Пар. 23: 13);
«<...> Скажите робким душою: будьте тверды, не бойтесь; вот Бог ваш,
придет отмщение, воздаяние Божие; Он придет и спасет вас» (Ис. 35: 4)
(курсив наш. — М.З.).
266 Стандартный для этой газеты эпитет для обозначения всего
еврейского.
267 Свидетелем на суде по «делу Бейлиса» А. Яблоновский не был.
Имеются в виду его статьи в «Киевской мысли» осенью 1913 г. в защиту
М. Бейлиса: Ритуальная девочка (1 сент.); Станислав третьей степени
(4 сент.); Красный цветок (25 сент.); Чеберячкина литература (16 окт.);
Правда о. Автонома (17 окт.); Старик не годится... (19 окт.); Пранайтис
(20 окт.); Речь прокурора (24 окт.); Еще о речи прокурора (25 окт.);
Юпитер сердится... (27 окт.); Нет, не виновен! (29 окт.); Комитет постановил
(1 нояб.); Присяжные подкуплены (2 нояб.).
268 Ресторан действительно был. «При разговорах, которые они вели
(с Верой Чеберяковой. — М.З.), Бразуль-Брушковский и Выгранов
изредка забрасывали вопрос, не согласилась ли бы она "взять на себя" убийство
Ющинского, говоря, что она могла бы на этом "зара6отать,\ Она отвечала
отказом» (Киевская мысль. 1913. 27 сент.). «Кроме данных ей Бразулем
25 рублей, она получила впоследствии еще 30 рублей: от него лично
10 рублей и через Выгранова 20 рублей. Деньги даны ей были потому, что
она нуждалась тогда в средствах» (Там же). В декабре 1911 г. Бразуль-
Брушковский и Выгранов возили В. Чеберякову в Харьков на встречу с
присяжным поверенным А.Д. Марголиным, который с янв. 1912 г. стал
защитником Бейлиса. Марголин предложил ей «взять на себя» убийство
Ющинского, пообещав «большие деньги». Неизвестный участник
встречи назвал сумму: 40 000 руб. Чеберякова отказалась. «Кроме Марголина
Бразуль-Брушковский, по его словам, "показывал Чеберякову" в Киеве с
той же целью проверки своих впечатлений сотрудникам газеты
"Киевская мысль" Яблоновскому и Ордынскому; свидание состоялось в
кабинете ресторана <...>» (Там же). См. показания и допрос Бразуля-Бруш-
ковского на суде 7 окт. 1913 г.: Дело М. Бейлиса: Стенографический
отчет//Киевская мысль. 1913. 8, 9 окт.
269 Бразуль-Брушковский Степан Иванович, сотрудник «Русского слова»,
«Киевской мысли» и «Южной мысли» (Одесса). Был женат на еврейке
(что выяснилось из его показаний в качестве свидетеля на суде по «делу
Бейлиса»), автор книги: Правда об убийстве Ющинского и деле Бейлиса.
СПб., 1913. Согласно сведениям, оглашенным в первый же день суда (см.:
Дело М. Бейлиса: Стенографический отчет//Киевская мысль. 1913.
27 сент.), совместно с чиновниками полиции (в частности, с Выграновым),
408

которых он нанял (якобы на собственные деньги), Бразуль-Брушковский
с 1911 г. проводил частное расследование по делу об убийстве Ющинско-
го. На основе материалов этого расследования Бразуль-Брушковский
написал два заявления. Первое — на имя прокурора Киевского
окружного суда было подано 18 янв. 1912 г., в нем утверждалось со слов Веры
Чеберяковой и некоего Петрова, что убийство было совершено отчимом
Андрея Ющинского, его дядей, двумя братьями Мифле, Назаренко и др.
6 мая 1912 г. в следственные органы поступило второе заявление, теперь
Бразуль-Брушковский назвал убийцами Сингаевского, Рудзинского и
Латышева. Во втором заявлении говорилось, что убийство было
совершено с ведома Чеберяковой в ее квартире. Именно сведения, добытые по
инициативе Бразуль-Брушковского и выразительно обрисовавшие
воровскую шайку, которая и убила Ющинского, помогли доказать
невиновность Бейлиса. Причем сведения эти Бразуль-Брушковский получил в
основном от Веры Чеберяковой, которая получала от него деньги за
информацию. «<...> Чеберякова показала, что Бразуль-Брушковский,
познакомившись с нею через посредство Выгранова, стал часто посещать ее,
причем просил сообщить ему все, что она узнает об убийстве
Ющинского <...>» (Киевская мысль. 1913. 27 сент.).
270 Видимо, имеется в виду софист П в. Элий Аристид, крайне
негативную характеристику которого оставил И.М. Тройский. «Около пятидесяти
сохранившихся речей этого прославленного в свое время автора,
мнившего себя одновременно и Демосфеном и Платоном, в равной мере
свидетельствуют о его стилистическом мастерстве и идейном убожестве,
сопряженном с неврастенией, суеверием, тщеславием и шарлатанством»
[Тройский ИМ. История античной литературы. 4-е изд., испр. и доп. М., 1983.
С. 242). Использование имени Аристида в данном случае связано с его
защитительной речью в поддержку христиан, страдавших от жестокостей
римлян, которая анонимному автору заметки была хорошо известна.
«Фанатическая толпа при каждом волнении или народном бедствии
требовала истязаний и казни христиан; самые судьи видели в них опасных для
государства заговорщиков. Естественно было поэтому апологету
заботиться об успокоении и убеждении тех и других» (Эмин Н. <Предисловие> //
Отрывок из апологии Аристида, христианского апологета / С
армянского языка перевел Н. Эмин. М., 1879. С. [3 — 6] 5).
271 Никольский Александр Иванович (1860 — 1933; год смерти по кн.:
Масанов И.Ф. Словарь псевдонимов. М., 1960. Т. 4. С. 339) — публицист,
член Партии конституционалистов-демократов, депутат 3-й
Государственной Думы от Одессы. «Заведующий земско-городским ветеринарным
бюро в Одессе. Окончил Харьков, ветеринарный институт. Служил в
моек, земстве, затем в Елисаветградском уездном и в Херсонском губерн.
земствах. Председ. Одесского о-ва ветерин. врачей; организатор
ремесленных артелей в Одессе. Сотрудничал у П. Струве в "Освобождении"»
(Боиович ММ. Члены Государственной Думы: (Портреты и биографии).
Третий созыв. 1907 — 1912. М., 1909. С. 374). О нем см. книгу: А.И.
Никольский в 3-ей Думе. Одесса, 1912. Сын А.И. Никольского Юрий (1893 —
1922) — литературный критик и историк литературы (о нем см.: Шуми-
хин C.B., ТименчикР.Д. Никольский//Русские писатели. 1800— 1917:
Биографический словарь. М., 1999. Т. 4. С. 324 — 327).
272 К сравнению Мережковского, убежавшего за границу, и Дю-Лу.
409

Дю-Лу хотел, если его осудят, быть высланным: «В своем последнем
слове Дю-Лю сказал, между прочим: "Если на то будет воля присяжных, я
навсегда покину Россию"» [Аноним. К делу Дю-Лю // Слово. 1908.4 (17) июня).
273 В Коломенской женской гимназии Дю-Лю преподавал французский
язык в 1897 г. Когда его арестовали, он преподавал в Пажеском корпусе,
в Николаевской инженерной академии и других военных учебных
заведениях (см. об этом в комментарии к материалу: Аноним. Новый Дюлу //
Южный край (Харьков). Вечерний выпуск. 1914. 28 марта (10 апр.)).
274 Это выражение из речи присяжного поверенного О.С. Трахтерева,
защитника Евдокии Морозовой на суде по «делу Дю-Лу»: «Имя Дю-Лу
стало именем нарицательным. Сам Дю-Лу — родоначальник будущей
болезни — дю-луизы» (Аноним. Дело Дю-Лу//Биржевые ведомости. Вечер
ний выпуск. 1908. 4 (17) июня).
275 Воображение обмануло А.И. Никольского. В 1914 г. К.С.
Мережковский имел только орден Св. Анны 3-й степени и медаль в честь 300-летия
царствующего дома Романовых, которую давали почти всем.
276 В хроникерских заметках такого случая не описано. Однако были
свидетельства, доказывавшие, что Дю-Лу был объектом девической
любви: «Когда оглашены были любовные письма к Дю-Лю его ученицы
Зины 3., он с пас]х>сом восклицал: "Вот кто мог бы сразу опровергнуть все
нападки на меня... У нас была чистая святая любовь, я готов был жениться
на Зине. Зина могла бы подтвердить, что наши отношения были более чем
платонические... Я не виноват, что ее не нашли и не представили на суд
в качестве свидетельницы..."» (Потемкин А. Отголоски дела Дю-Лу: Из
беседы с психиатром // Петербургская газета. 1908. 1 июня). Впрочем,
прокурор тут же проинформировал суд, что Зина 3. бросилась под поезд.
В том же материале сообщалось, что «благодаря симпатичной
наружности, вкрадчивым манерам и великолепному выговору Дю-Лю пользовался
у своих учениц страшным успехом. Его не только "обожали"
гимназистки, но прямо влюблялись со всей страстью первой любви» (Там же).
277 Слова Калерии приводились в такой редакции: «Скоро ли умрет
старый черт, и я вырвусь на свободу» (Аноним. Дело проф.
Мережковского // Камско-Волжская речь. 1914. 29 марта).
278 Об этом, кстати, свидетельствовала и внешность Дю-Лу: «Большие
усы и ежиком подстриженные волосы подернуты сединой. Губы толстые,
чувственные. Нижняя челюсть и выдающийся вперед подбородок
придают лицу несколько хищническое выражение. Большие карие глаза, слегка
навыкате, довольно красивы» (Аноним. Дело о безнравственных
преступлениях Дю-Лю // Петербургская газета. 1908. 28 мая).
279 Князев Василий Васильевич (1887 — 1937) — поэт-сатирик, в 1913 —
1916 гг. постоянный сотрудник газеты «День».
280 Ср.: «И пора прекратить левым изданиям печатание тех гнусных, тех
отвратительных подробностей преступления, которые они печатают. По их
же уверениям, профессор — вероятный безумец, садист» (Астахов М.
Картинки провинциальной жизни//Московские ведомости. 1914. 11 (24) апр.).
С другой стороны, слово (да и четырехстопный ямб) отсылает к
Пушкину: «Кругом подножия кумира / Безумец бедный обошел...»
281 Имеется в виду убежище, расположенное по адресу: 5-я
Рождественская ул., 3, и находившееся в ведении отдела предупреждения Российского
общества защиты женщин. Убежище было предназначено для работниц,
410

приезжавших в столицу на заработки, стоимость проживания составляла
5 коп. в сутки. При убежище были открыты столовая и бюро для найма
прислуги. Председателем отдела предупреждения была графиня СВ.
Панина, убежищем заведовала О.И. Греймер (сведения взяты из
справочника «Весь Петербург» на 1914 г.).
282 Готман Владимир Вениаминович.
283 Смирнов Александр Васильевич (р. 1857) — профессор
православного богословия (с 12 авг. 1896 г.), доктор богословия (1900), протоиерей
(1896), настоятель университетской церкви. Автор сочинений: Книга
Еноха: Историко-критическое исследование, русский перевод и объяснение
апокрифической книги Еноха: 1-й выпуск апокрифов Ветхого Завета.
Казань, 1888; Книга Юбилеев, или Малое Бытие: 2-й выпуск
ветхозаветных апокрифов. Казань, 1895; Псалмы Соломона с приложением од
Соломона: 3-й выпуск апокрифов Ветхого Завета. Казань, 1896; Конспект по
богословию для студентов Казанского университета. Казань, 1899;
Мессианские ожидания и верования иудеев около времен Иисуса Христа.
Казань, 1899; Достоевский и Ницше: Публичная лекция. Казань, 1903;
Христианство и социализм. Казань, 1906; Социализм в оценке Ф.М.
Достоевского. Казань, 1907; Курс истории религий. Казань, 1908; Архимандрит
Феофан, церковный композитор. Казань, 1909; Заветы двенадцати
патриархов, сыновей Иакова: Введение и русский перевод: Четвертый выпуск
апокрифов Ветхого Завета. Казань, 1911; История флотского духовенства.
Пг., 1914. О нем см.: Биографический словарь профессоров и
преподавателей Императорского Казанского университета: (1804 — 1904): В 2-х
частях. Казань, 1904. Ч. 1. С. 14 — 16. Видный член казанского отделения
«Союза 17 октября». На выборах в I и П Государственную Думу
октябристы конкурировали с кандидатами, выдвинутыми Русским собранием и
Царско-народным обществом, которых поддерживал Мережковский.
Результатом политической борьбы, вероятно, и стал донос. Полемику с
A.B. Смирновым см. в антисемитском издании В.Ф. Залесского: Гребенъ-
щиков Ф. О. Протоиерею Смирнову: маленькое открытое
письмо//Черносотенец (Казань). 1906. 5 дек. № 2; Сельский священник. Ни слова
честности//Там же. 1906. 19 дек. № 4. Характеризуя политику Л.А. Кассо,
выдавливавшего из университетов всех «ненадежных», историк Казанского
университета писал: «Увольняется профессор богословия Смирнов,
за которым в 1905 — <190>6 годах установилось прозвище "Казанского
Гапона" в связи с его либерализмом» [Корбут М.К. Казанский
государственный университет имени В.И. Ульянова-Ленина за 125 лет. 1804/05 —
1929/30. Казань, 1930. Т. П. С. 270). Сведений о доносе на A.B. Смирнова,
который написал Мережковский, мы не обнаружили. О
неблагонадежности Смирнова министру А.Н. Шварцу доносил попечитель А.Н. Деревиц-
кий. Когда 6 нояб. 1909 г. исполнилось 25 лет учебной службы
Смирнова, попечитель, ходатайствуя о его оставлении на службе на
положенные законом 5 лет (см. письмо министру от 19 нояб. 1909 г., № 21146 —
РГИА. Ф. 733. Оп. 154. Д. 323. Л. 260), шифрованной телеграммой от
8 янв. 1910 г. просил «оставить не более, чем на два года»
(расшифровку телеграммы см.: Там же. Л. 265). И на запрос товарища министра
Г.К. Ульянова от 27 янв. 1910 г. (см.: Там же. Л. 278), почему не пять лет,
а всего два года, Деревицкий 22 с]эевр. 1910 г. ответил секретным письмом
№ 183 на имя Г.К. Ульянова. Это письмо и есть классический политиче-
411

ский донос (возможно, материалы на Смирнова подал Мережковский):
«Преподавание православного богословия в университете требует от
представителя этой кафедры особенной авторитетности, которой протоиерей
Смирнов, к сожалению, совершенно не имеет. Ни глубокою
религиозностью, ни верностью своему пастырскому призванию, ни стойкостью в
исполнении своих обязанностей он не отличается. Легко уступая
преходящим веяниям времени, он в пору так называемого "освободительного"
движения с готовностью отказался от чтения курсов по богословию и
вместо того совершенно произвольно объявил курс по истории религий
<...>. В то же время он принимал деятельное участие в политической
жизни, бывал и выступал в качестве оратора в различных партийных
собраниях и, хотя официально причислял себя к октябристам, но по
общему складу выражаемых им воззрений скорее тяготел к кадетам и во
всяком случае примыкал не к правому, а к левому крылу своей партии.
В университете он, насколько я мог наблюдать, держался угодливо как по
отношению к левому большинству Совета, так и по отношению к
студентам <...>» (Там же. Л. 281 — 281об.). На письме резолюция: «По докладу
г. министру 12 марта <1910 г>, по окончании уч<ебного> года уволить за
выслугой лет, о чем сообщить устно попеч<ителю> Каз<анского> у<чеб-
ного> о<круга>». Однако в 1910 г. Смирнов не был уволен и прослужил
свои два года.
284 Интервью с ним см.: Аноним. К делу проф. Мережковского //
Петербургский курьер. 1914. 17 апр.
^«Ординарный профессор Э.К. Мейер, выслуживший 25 лет по учебн
ной части, выходит в отставку по болезни» (Аноним. Из университета //
Казанский телеграф. 1913. 9 апр.; в разделе «Казанская хроника»).
286 «Каждый из них приносил по стеариновому огарку и по две
бутылки пива. Они зажигали огарки и, возлежа на софках, столах и просто на
полу, пили пиво. Возлежали они обыкновенно так, что в шеренге первый
номер занимали гимназисты, второй — гимназистки. Когда догорал
последний огарок, торопливо допивался последний стакан пива и во тьме
спутывались все номера... Это было в г. Орле. Учащиеся обоего пола
образовали орден "рыцарей пива и огарка" <...>» (Свешали. «Лига свободной
любви» // Минское слово. 1908. 9 апр.). О «Союзе умерщвления духа и
возрождения плоти» в Орле писал в обзоре газетных материалов на тему
«половой распущенности», спровоцированной выходом романа «Санин»,
A.B. Пешехонов: «Последний год газеты приносят одно известие за
другим: то об орловских "огарках", то о московском "Союзе пива и воли", то
о минской "Лиге свободной любви", то о казанской "минуте", то о
киевской "дорефе"...» (Пешехонов A.B. На очередные темы. «Санинцы» и
«Санин» // Русское богатство. 1908. № 5. С. [104 — 130] 130). Отдельно об
«огарках» см.: Пешехонов A.B. Указ. соч. С. 112. См. также: Аноним. Сальные
огарки // Русское знамя. 1908. 23 апр. «Огаркам» была посвящена
специальная брошюра (Добрый Роман <Антропов Р.Л> Тайные общества
молодежи. СПб., 1908. Вып. I: «Огарки»), пьеса в 4-х действиях H.A. Смур-
ского «Дети XX века (Огарки)» (цензурное разрешение 6 сент. 1908 г.
(Рукописный отдел Санкт-Петербургской театральной библиотеки.
№ 30481); в 1909 г. эта пьеса была издана в Москве еще дважды, шла в
театре Ф.А. Корша с Б А. Гориным-Горяиновым в роли фон Баха
(премьера 16 окт. 1909 г.)) и даже газетный роман: Лопатин Н.П. Исповедь «огар-
412

ка» // Дни и ночи (Москва). 1908. 7, 10, 12, 14 июня (публикация не была
завершена в связи с прекращением выпуска газеты). О. Буле произвел
термин «огарки» от названия рассказа Скитальца «Огарки» (1906), в
котором, впрочем, описана люмпенская среда и пьянство, а не свободная
любовь (см.: Воеіе О. The Pornographic roman a thuse: Mikhail Artsybashev's
"Sanin" // Эрос и порнография в русской культуре / Под ред. М. Левитта
и А.Л. Топоркова. М., 1999. С. 334, примеч. 4). К слову сказать, была
оперативно изготовлена и переделка этого рассказа для сцены: Огарки: Пьеса
в 4 д. по повести Скитальца / Переделка С. Белой <С.Н. Богдановской>
(рукопись; цензурное разрешение 20 сент. 1906 г. — Рукописный отдел
Санкт-Петербургской театральной библиотеки. № 27246). С учетом
вымарок цензора была подготовлена машинопись, получившая цензурное
разрешение 19 окт. 1906 г. (М.: Издание MA. Соколовой, 1906. — Рукописный
отдел Санкт-Петербургской театральной библиотеки. № 38641). Есть и
третье издание с цензурным разрешением от 11 мая 1911 г. (М.: Издание
С.Ф. Рассохина, 1911. — Рукописный отдел Санкт-Петербургской
театральной библиотеки. № 38972).
287 По утверждениям многих газет, «лиги свободной любви» широко
распространились в молодежной среде после выхода в свет романа
«Санин» М.П. Арцыбашева. В печати в 1908 г. сообщалось об этих тайных
обществах гимназистов и гимназисток, в которых дети, полагавшие, что
брак устарел, а половое влечение естественно и законно, предавались
кутежам и разврату: «У них есть одно евангелие: "Санин" и его 4
евангелиста — в лице Арцыбашева, Каменского, Потемкина и Кузьмина (Куз-
мин М.А. —М.З.). Утверждают, что текстами из этих писателей
украшены все углы помещений, в которых совершаются радения лигистов»
[Аноним. Лиги любви в Киеве // Киевская мысль. 1908. 28 апр.). О «лигах»
см. также: Днепров. Лига свободной любви // Минское слово. 1908. 6 апр.;
Свешали. «Лига свободной любви» // Там же. 1908. 9 апр. (см. также
«Минское слово» за 10 — 12, 17, 19, 22, 23 апр. 1908 г.); Аноним. Сатиры и
нимфы <об учреждении «Общества свободной любви» в Екатеринославе> //
Биржевые ведомости. Вечерний выпуск. 1908. 21 апр. (4 мая); Аноним.
Лиги любви и борьба с ними вступительная заметка и четыре
корреспондентских материала о «Дарефе» в Киеве, «лиге свободной любви» в
Минске, обществе «Минута» в Казани и о борьбе с порнографической
печатной продукцией в Курске> // Биржевые ведомости. Вечерний выпуск. 1908.
30 апр. (13 мая); Аноним. Нам пишут: Из Екатеринбурга// Новое время.
1908. 2 (15) мая; Чаговец В. Этисты и лигисты // Киевская мысль. 1908.
5 мая; Д. О. Еще о полтавской «лиге любви» // Биржевые ведомости.
Вечерний выпуск. 1908. 5 (18) мая; Аноним. Еще «лига любви» // Там же. 1908.
12 (25) мая; Аноним. Лига свободной любви в Петербурге //Там же. 1908.
5 (18) июня; Икс. Лигисты свободной любви в Петербурге //
С.-Петербургские ведомости. 1908. 5 (18) июня; Perüus. Лига свободной любви в
Петербурге: (Факты или фантазия?) // Петербургская газета. 1908. 6 июня;
Невидимка. «Свободная любовь»: (Из современной жизни) // Последние
новости. 1908. 11 (24), 12 (25), 14 (27) июня; Пешехонов A.B. На очередные
темы. «Санинцы» и «Санин» // Русское богатство. 1908. № 5. С. 113—114,
120. См. также серию произведений низовой литературы: Добрый Роман
<Антропов Р.Л>. Тайные общества молодежи. СПб., 1908. Вып. П («Даре-
фа»), вып. Ш («Лига свободной любви» — описана е<катеринослав?>ская
413

коммуна «Лиги свободной любви»), вып. IV («Торжество плоти»).
Между прочим, A.B. Пешехонов сильно сомневался в реальности «лиг
свободной любви», предполагая, что «лиги» — это миф, эротические фантазии
правой прессы (именно так оно и было на самом деле, в качестве
доказательства именно того, что это не более чем фантазии, см. в гл. ХХХГХ два
письма попечителя Одесского учебного округа министру народного
просвещения от 21.3 и 9.4.1909, обнаруженные в РГИА в секретном фонде
министерства). Что касается конкретно Казани, то о казанской «минуте»
сообщались такие подробности: «<...> Будто бы среди местной учащейся
молодежи обоих полов явилась мысль и желание организовать здесь в
Казани общество "минута". Цель общества — не заботясь о завтрашнем
дне в буквальном смысле слова, жить благами каждой данной минуты,
понимая под "благами жизни", конечно, в первую голову, "свободную
любовь" или проще — разврат, общие совместные кутежи и вообще все
прелести "свободной" жизни во вкусе арцыбашевского Санина» (Аноним.
Общество «минута» И Казанский телеграф. 1908. 23 апр.). Сообщалось, что
в обществе состоит 30 членов. «Цель общества — наслаждения. Девизом
служит изречение писателя Пьеро Люиса: "Античная мораль
провозгласила, что на свете нет ничего прекраснее физической любви и священнее
человеческого тела". Руководствуясь этими принципами, общество
проповедует любовь во всех ее проявлениях, не исключая <у>ранизма и
лесбийской любви. Для того чтобы привить своим членам "здравый" взгляд
на жизнь вообще и любовь в частности, общество решило издавать
журнал под названием "Наслаждение". Кроме того, общество будет иметь
свою библиотеку, составленную из изданий журналов "Сатир и Нимфа",
"Адонис и Венера" (таких журналов не существовало, это эротические
фантазии автора заметки. — М.З.) ... "Тайны жизни" и проч. и проч.
Общество отнюдь не будет "филиальным отделением" общества "огарков",
а будет самостоятельным "органом". Инициатором и вдохновителем
общества является один бывший воспитанник одесской гимназии или
коммерческого училища (наверно не знаю), принадлежащий к
"благородному" племени Иуды» (Казанский Ham Пинкертон. Еще об обществе
«Минута» // Казанский телеграф. 1908. 27 апр.). Были обещаны
дополнительные подробности, но их не последовало (видимо, и тут полицейское
расследование ничего не обнаружило). «Тайны жизни» — так называемый
«популярно-медицинский журнал для взрослых», выходивший в СПб.
в 1907 — 1908 гг. (24 выпуска), причем в каждом выпуске целиком
публиковалась переводная книга по «половому вопросу» (см.: Каталог
книгоиздательства «Тайны жизни». СПб., 1908); об издательстве, в Петербурге
располагавшемся по адресу: Надеждинская ул., 1, В.В. Розанов писал как
о «порнографическом», обвиняя цензуру в том, что она разрешила все его
книги: «<...> Вы пропустили все "Тайны жизни", редактированные
каторжным теперь врачом Панченко, издававшиеся у вас под носом, на Надеж-
динской улице, в Петербурге; и не пропускаете "Уединенное" Розанова»
(Розанов В.В. Тема и Боккачио, и Сократа: (О цензуре) // Новое время.
1912. 1 (14) мая). Панченко Владимир Кириллович (р. 1840), врач, автор
многих сочинений по медицинским вопросам, переводчик, фиктивный
редактор «Тайн жизни» и других «порнографических» журналов
(реальным издателем был некий Богельман); в 1911 г. был приговорен к
каторге за соучастие в отравлении В.Д. Бутурлина (1884 — 1910) («дело де Лас-
414

си и Панченко»; первая публикация в прессе: Аноним. Великосветская
драма//Биржевые ведомости. Вечерний выпуск. 1910. 18 (31) мая).
288 Об этом выражении см. выше в комментарии к материалу: Илья-
шенко H.A. Дело Мережковского на службе революционной печати //
Казанский телеграф. 1914. 6 апр.
289 По нашему мнению, речь идет о Борисе Васильевиче Варнеке
(1874 — 1944), который в 1899 — 1902 гг. преподавал в 5-й петербургской
гимназии, а с 11 янв. 1902 до 21 авг. 1904 гг. — в Царскосельской
(директором которой был И.Ф. Анненский). Иначе говоря, под местной
разумеется петербургская (скорее всего 5-я), а не казанская гимназия. А один из
русских западных университетов — это Новороссийский университет в
Одессе, профессором которого по кафедре классической филологии Варнеке
был с 26 апр. 1910 г. (а до этого с 21 авг. 1904 г. был профессором
Казанского университета). Другие кандидатуры по приведенным в статье
данным не проходят. Под категорию «соратников Мережковского» Варнеке
подходит тем более, что был назван в одном ряду с ним в статье: Еще не
съеденный и поэтому благодарный Инородец <Самсонов В.К.?>. Казанские
масоны // Камско-Волжская речь. 1910. 28 марта (цитаты см. ниже).
290 В 5-й петербургской гимназии, где Варнеке служил
преподавателем древних языков (с 7 янв. 1899 г. до 11 янв. 1902 г.), он имел 8
уроков греческого языка (500 руб.), 4 урока латинского языка (250 руб.) и
1 дополнительный урок латинского языка (60 руб.), а кроме того, по
должности исполнял обязанности помощника классного наставника (см.: Список
лиц, состоящих на службе в С.-Петербургском учебном округе к январю
1901 года. СПб., 1901. С. 79).
291 Следов коллекции порнографических анекдотов мы не
обнаружили; не удалось выяснить и обстоятельств смерти Варнеке в Одессе в
1944 г. (точная дата неизвестна; во время оккупации?).
292 Явный намек на гомосексуализм, на логичную в античном
(«классическом») контексте педерастию.
293 В Казани Мережковский появился в 1902 г. Скорее всего, имеется
в виду 1906 г.
294 Стрижевский Михаил Васильевич (1854 — 1913) — и. д.
казанского губернатора с 13 янв. 1906 г., утвержден в должности 6 дек. 1906 г.
До этого назначения был пермским губернатором (cil июля по 16 авг.
и с 25 окт. по 23 дек. 1905 г.). Умер во время отдыха в Наугейме 30 авг.
1913 г., тело было доставлено в Казань. Некролог с биографическими
данными см.: А.Ц. f М.В. Стрижевский// Казанский телеграф. 1913. 3 сент.
295 О нем см.: Аноним. Дело проф. Мережковского//Киевская мысль.
1914. 12 апр.
296 Дело № 1303 было возбуждено 12 апр. 1914 г. (см. комментарий к
документу № 95 «Запись в настольном реестре 1-го делопроизводства
1-го уголовного отделения Первого департамента Министерства юстиции
за 12 апр. 1914 г.»). Судя по записям в реестре, к 16 апр. следствие еще
ничего не сделало для поимки преступника. Только 5 мая поступило
отношение прокурора окружного суда о выдаче Мережковского из Ниццы.
297 См. предыдущее примечание.
298 Подробнее об изъятом револьвере см.: Тайны профессора
Мережковского: Записки девицы Калерии К-ой // Жизнь и суд. 1914. № 22.
1 июня. С. 7 — 9. Упоминание револьвера см. также в материале: Тайны
415

профессора Мережковского: Записки девицы Калерии К-ой // Жизнь и
суд. 1914. № 21. 25 мая. С. 7 - 9.
299 Подробнее от этом доносе см.: Аноним. Преступление
профессора Мережковского: Профессор — агент полиции // Русское слово. 1914.
13 (26) апр.
300 Отсылка к материалу: Яблоновский Сергей. О патриоте // Русское
слово. 1914. 12 (25) апр., где обосновывается, что Мережковский потому
и имел возможность так долго совершать преступления, что был правым.
301 О реакции прессы см. комментарий к статье: Ильяшенко H.A. Дело
Мережковского на службе революционной печати // Казанский телеграф.
1914. 6 апр. Никакой кампании в защиту Покровского в левой прессе не
было.
302 «Город возмущен и взволнован небывалым еще в Курске гнусным
преступлением, совершенным в стенах начальной городской Серафимов-
ской школы учителем пения Мищенко, который в отсутствие
учительницы и прочих учеников совершил мерзкое насилие над 10-летней ученицей,
очевидно, намеренно оставленной им под каким-то предлогом "без обеда".
Негодяй уже арестован и заключен в тюрьму. Характерно, что этот самый
Мищенко в 1905 — 1906 гг. являлся у нас ярым "освободительным''
демонстрантом при всех уличных выступлениях здешних "товарищей", а в
последнее время, говорят, примыкал к кружку курских кадетов, возглавляемому
депутатом-перводумцем Долженковым» (Вяземский Л. Кадеты-«просве-
тители» // Голос Руси. 1914. 20 февр.). «КУРСК. 22 - Ш. Училищный
совет постановил уволить двух учительниц школы при Серафимовской
церкви за отсутствие их в школе во время урока пения, когда учитель
пения — псаломщик оставил в школе после урока одну из учениц и
пытался ее изнасиловать» (Аноним. За чужие грехи... <В разделе «По Рос-
сии»>//Утро (Харьков). 1914. 23 марта); «В училищном совете. В одном
из городских училищ несколько времени тому назад учителем пения
совершено было в отсутствие учительницы покушение на изнасилование
малолетней ученицы. Училищный совет во вчерашнем заседании
постановил уволить обеих учительниц, состоящих при школе, вменив им в вину
отсутствие их во время урока пения. Против такого строгого и
необоснованного взыскания протестовал лишь представитель города, но
безуспешно» (Южный Край (Харьков). 1914. 23 марта (5 апр.)). См. также:
Аноним. С больной головы // Московская газета. 1914. 24 марта. Леонид
Вяземский — автор единственной разысканной нами заметки о преступлении
Мищенко — сотрудник газеты «Курская быль» (издатель Н.Е. Марков);
в этой газете о Мищенко ничего сообщено не было.
303 О Смирнове см. также: Аноним. Казанский маркиз де-Сад // День.
1914. 16 апр.
304 Эту ученую степень К.С. Мережковский не получал, A.B. Смирнов
перепутал. С 14 окт. 1906 г. Мережковский — и. д. экстраординарного
профессора по кафедре ботаники. В этой должности он был утвержден
министром, и потому в бумагах потом писали, что Мережковский был с
14 окт. 1906 г. экстраординарным профессором.
305 Обязанности декана профессор Косоротов не исполнял, потому что
такого в Казани не было вовсе (профессор судебной медицины Дмитрий
Петрович Косоротов был экспертом на процессе Бейлиса, поддерживал
обвинение в ритуальном убийстве, эта фамилия была на слуху). Инфор-
416

матор или автор заметки имел в виду Петра Ивановича Кротова, ординар
ного профессора по кафедре географии, который был деканом физико-
математического факультета Казанского университета с 10 нояб. 1907 г.
и не имел никакого отношения к назначению К.С. Мережковского. Об
обстоятельствах этого назначения см.: Аноним. О КС. Мережковском //
Камско-Волжская речь. 1914. 19 марта (где исправляющим должность
декана физико-математического факультета назван проф. Н.В. Сорокин);
Казанец. Казанский маркиз де-Сад // День. 1914. 1 апр. После А.М.
Зайцева, который был деканом физико-математического факультета по
23 нояб. 1906 г., эту должность занял ординарный профессор, доктор
чистой математики A.B. Васильев (по 14.3.1907 г.), уволенный от
должности декана в связи с избранием в члены Государственного Совета.
306 Пуришкевич Владимир Митрофанович (1870 — 1920) — депутат П —
IV Государственной Думы, видный оратор, один из создателей Союза
русского народа и организатор Русского народного союза имени
Михаила Архангела. Автор книг: За кем? Пьеса в 1-м действии. СПб., 1905;
Галерея современных деятелей: Эпиграммы. П6., 1907. Вып. 1;
Законодатели: Пьеса в стихах. СПб., 1909; Национальное бедствие России. СПб., 1909;
В дни бранных бурь и непогоды: Сборник стихотворений. СПб., 1912.
Т. 1; Административные типы. СПб., 1913. Вып. 1; Дневник
непременного члена министерской передней. СПб., 1913; Пред грозою: Правительство
и русская народная школа. СПб., 1914; Солдатские песни. Пг., 1914.
К проблемам высшей школы, к «революционизации» университетов и
усилению в них еврейского влияния Пуришкевич относился с повышенным
вниманием. «Себе в заслугу я ставлю одно: я был первым в России по
времени, громко закричавшим <...> о том, что революцию в высшей
школе разводит не студент, а подлец профгессор, и разводит на казенный счет,
получая от казны жалованье, хватая чины и ордена. Я был первым,
закричавшим о том, что нужно взяться сначала за профессора —
причину, — в целях оздоровления наших университетов, и только после этого
за студента — следствие, — коим профессор (из жидов и поджидков)
пользуется как пушечным мясом <...>» [Пуришкевич В.М. Материалы по
вопросу о разложении современного русского университета. СПб.:
Издание Русского народного союза имени Михаила Архангела, 1911. С. X).
Книга, из которой взята цитата, представляет собой своеобразную
историю (в основном на примере Петербургского университета) высшей
школы в пору революции 1905 г. и последовавшего за ним «периода
успокоения». См. также «Студенческий отдел» в журнале Русского
народного союза имени Михаила Архангела «Прямой путь», которым руководил
В.М. Пуришкевич. Существенно, что брат В.М. Пуришкевича, Михаил
Митрофанович, с 15 июля 1907 г. был чиновником особых поручений
VI класса при министре внутренних дел, служил в ѴП отделении
Департамента общих дел, являясь заведующим делопроизводством
Комитета по охране и возобновлению государственной границы (см.: Список
лиц, служащих по ведомству Министерства внутренних дел 1914 года.
Часть I: (Центральные установления). СПб., 1914).
307 Годнее Иван Васильевич (1856 — 1919, Омск) — депутат Ш и ГѴ
Государственной Думы от Казанской губернии, крупный землевладелец,
статский советник (1903), доктор медицины (1882), приват-доцент (1886)
Казанского университета (им написаны брошюры: О пассивном скотоло-
14 Золотоносов М.Н.
417

жесгве. Казань, 1881; Об эпидемии инфлюэнцы (гриппа) в Казани. Казань,
1890; О лечении алкоголизма стрихнином. Казань, 1890), член
партии октябристов, после раскола партии входил в думскую группу
«Союза 17 октября», видный общественный деятель Казани, в течение многих
лет гласный городской Думы, гласный губернского и уездного земского
собраний.
308 Римский-Корсаков Александр Александрович (1849 — 1922) —
шталмейстер, тайный советник, с 1909 г. сенатор первого общего собрания
Сената (1-й и 2-й департаменты и Департамент герольдии). В 1905 —
1909 гг. — ярославский губернатор. Член «Русского собрания» и его Совета
(с 1914 г.). В 1909 — 1910 гг. — товарищ председателя Главного совета
Союза русского народа. О нем см.: Кирьянов Ю. Римский-Корсаков //
Политические партии России: Конец XIX — первая треть XX века:
Энциклопедия. М., 1996. С. 528 - 529.
309 См. также: Аноним. К делу проф. Мережковского // Русские
ведомости. 1914. 11 апр.
310 См. об этом в интервью В.М. Пуришкевича: Аноним. Профессор-
растлитель // Новь. 1914. 17 апр. С. 4.
311 См. выше письмо К.С. Мережковского от 18 мая 1901 г. из Лос-
Анджелеса академику A.C. Фаминцьшу, в котором К.С.М. указал, что
живет под именем W. Adler.
312 Каталог 1913 года предлагал к затворам фотоаппаратов
добавочные части, в том числе резиновую трубку любой длины по цене от 20 до
40 коп. за аршин (Склад В.А. Цын. Фотографические и
электротехнические аппараты и принадлежности. Казань, 1913. С. 266).
313 Между прочим, благодетель нашего героя, профессор Н.В.
Сорокин, был опытным «фотографом, учредителем Казанского
фотографического общества и долгое время <...> его председателем» (Аноним.
Памяти Николая Васильевича Сорокина //Труды Ботанического сада
Императорского Юрьевского университета. 1910. Т. XI. Вып. 4. С. [368 — 376] 372).
Так что с техникой для самоснимания К.С. Мережковскому мог помочь
именно Сорокин.
314 Мандельштам Максим Григорьевич — присяжный поверенный и
присяжный стряпчий, товарищ председателя Санкт-Петербургского
адвокатского художественного кружка (Владимирская пл., 1, тел. 15856).
315 Гусев Николай Павлович — по профессии ксилограф. С дек. 1906 г.
и весь 1907 г. был издателем и автором либерального «Казанского
вечера» (по определению «Казанского телеграфа», «еврействующей» газеты).
В 1909 г. — секретарь редакции «Камско-Волжской речи». 4 июня 1909 г.
был арестован и по распоряжению министра внутренних дел выслан на
два года в Вологодскую губернию (см.: Волжский вестник. 1909. 6 июня).
Регулярно публиковался в левых газетах Казани, в 1910-е гг. был
постоянным автором «Камско-Волжской речи», занимал выборные должности
в общественных организациях города.
316 См. также: Н.<П.> Г<усев>. «Сумасшедшие»? // Камско-Волжская
речь. 1914. 2 апр.
317 Эта фраза списана с материала: Аноним. К делу проф.
Мережковского // Петербургский курьер. 1914. 18 апр.
318 Газетная вырезка хранится в деле Мережковского в Департаменте
полиции (ГАРФ. Ф. 102. ДОО 1914. Д. 350. Л. 6). На бланке, к которому
418

вырезка приклеена, стоят резолюции: «19/ГѴ. Опровержение»,
«Исполнить. 21.IV». См. письмо Н.Д. Грибоедову от 6 мая 1914 г., № 171036 и
заметку в «Петербургском курьере» от 11 мая 1914 г. (опровержение
Департамента полиции).
319 Прогнаевский Михаил Васильевич (р. 1870) — подполковник (с 26 с}эевр.
1911 г.), помощник начальника Казанского губернского жандармского
управления в Тетюшанском, Свияжском и Чебоксарском уездах (с 23 янв.
1906 г.), был прикомандирован к Казанскому губернскому
жандармскому управлению 25 апр. 1908 г. Сведения о карьере см.: Список общего
состава чинов Отдельного корпуса жандармов: Исправлен по 10 октября
1916 г. Пг., 1916. 1 и 2 части. С. 441.
320 ГАРФ. Ф. 102. ДОО 1914. Д. 350. Л. 7. Письмо вместе с двумя
приложенными документами получено Департаментом полиции 24 апр.
1914 г., 25 апр. 1914 г. зарегистрировано в 9-м делопроизводстве,
входящий № 12242.
321 Любопытно, что Вера Поценкова училась в 3-й женской гимназии
Котовой, председателем педагогического совета которой являлся НА.
Клюев, завсегдатай номеров «Франции». Ср.: «Меня лишил невинности
учитель министерской школы Иван Петрович Сус. Просто позвал меня к себе
на квартиру, а жена его в это время пошла на базар за поросенком, —
было Рождество. Угостил меня конфетами, а потом сказал, что одно из
двух: либо я должна его во всем слушаться, либо он сейчас же меня
выгонит из школы за плохое поведение» (Куприн А.И. Яма, // Куприн А.И.
Собр. соч.: В 6 т. М., 1958. Т. 5. С. [5 - 333] 157). В номерах «Франции»
использовалась целая группа девочек, что в истории криминального
секса является случаем достаточно редким. Сходный вариант отыскался в
192(^е годы: «В мае с. г. к губернскому прокурору поступило заявление,
в котором указывалось, что заведующий школой колонии "Труд" близ
Петрограда Ушаков, <пользуясь> положением, терроризирует служащих
и учащихся этой колонии, развращая несовершеннолетних воспитанниц,
вступая с ними в интимные отношения. Еще летом в 20 г. Ушаков
оставил особую группу воспитанниц, названную им "шестеркой" (их было
шестеро), которую Ушаков устроил в специальном помещении
монастырского корпуса, где помещалась колония. Ушаков ежедневно вечером
посещал воспитанниц и оставался с ними всю ночь. <...> Суду предано
11 человек. <...> Дело слушается сегодня в губернском суде под
председательством тов. Дерзибашева при открытых дверях» (Аноним. В суде:
Растлитель малолетних // Красная газета. Веч. вып. 1923. 4 окт.). Суд
длился шесть дней, Ушакова приговорили к пяти годам тюремного
заключения (Там же. 1923. 9 окт.).
322 Разговор Егера с Гусевым происходил 10 апреля 1914 г., и именно
в этот день в «Новом времени» появилась статья, посвященная резкому
ухудшению отношений между Россией и Австрией. Речь в статье шла о
так называемом «львовском процессе» над двумя православными
священниками, Максимом Сандовичем и Игнатием Гудимой, журналистом
Семеном Бендасюком (Бендасюк Семен Юрьевич, 1877 — 1964) и студентом
юридического факультета Львовского университета Василием Колдру.
Они обвинялись в государственной измене и шпионстве в пользу России,
каковое осуществляли с 1909 г. по март 1912 г. включительно под видом
пропаганды православия. Суд начался еще в феврале 1914 г. Организато-
14*
419

ры процесса, австрийские власти, рассматривали деяния подсудимых как
подпольную работу, которая должна была подготовить в восточной
части Австрийской империи почву для российского империализма.
«Политическая проволока между Россией и Австрией совершенно порвана», —
утверждалось в статье (см.: Политик. Львовский процесс и австрийское
правительство: (Разговор с австрийским сановником)//Новое время. 1914.
10 (23) апр.).
323 Разные источники дают сведения о множестве казанских Перимо-
вых, но в каком родстве они находились между собою, неизвестно.
Согласно «Списку должностных лиц Казанского учебного округа. 1913 и
1914 гг.», в 3-й казанской женской гимназии работали Перимовы: Вера
Владимировна (классная надзирательница с 1 мая 1902 г., еще вела
уроки чистописания и арифметики), Евгения Ивановна (учительница
рукоделия с 20 окт. 1901 г.) и Елизавета Ивановна (классная надзирательница с
1 мая 1902 г.). Вероятно, от них доктор Перимов и узнал о развращении
девиц в номерах «Франции». «Вся Казань» на 1910 г. именует эту
Елизавету Ивановну Елизаветой Павловной, а кроме того отмечает
существование Перимова Петра Петровича, преподавателя земледельческого
училища (согласно данным книги «Адрес-календарь и справочная книжка
Казанской губернии на 1915 год» (Казань, 1914), Петр Петрович преподавал
в Казанском среднем сельскохозяйственном училище). ГАК РНБ
указывает на Алексея Ивановича Перимова, управляющего Казанским
акцизным управлением, и на доктора Виктора Алексеевича Перимова (р. 1869),
автора статей в «Казанском медицинском журнале» в 1912—1913 гг. Во
«Всей Казани» на 1910 г. тоже указан Виктор Алексеевич Перимов, врач-
хирург. В книге «Адрес-календарь и справочная книжка Казанской
губернии на 1915 год» (Казань, 1914) Виктор Алексеевич Перимов назван как
врач казанской Александровской ремесленной больницы и младший
ординатор казанской городской Шамовской больницы. Исходя из
приведенных данных, можно заключить, что в жандармском документе
допущена ошибка в отчестве врача Перимова. Между прочим, этот Перимов
был участником знаменитой сходки в Казанском университете 4 (16) дек.
1887 г., а потом активно работал в казанском комитете РСДРП (об этом
см.: Нафигов Р.И. Поиск продолжается... Казань, 1993. С. 96).
324 Котова Александра Ивановна — начальница (с 13 окт. 1901 г.)
3-й казанской женской гимназии (преобразована в 1901 г. в
правительственное женское учебное заведение Министерства народного просвещения
из частного женского учебного заведения 1-го разряда А.И. Котовой).
В гимназии преподавала русский язык.
325 Гренинг Юлиан Фердинандович — провизор, почетный член
губернского попечительства о детских приютах (см.: Адрес-календарь и
справочная книжка Казанской губернии на 1915 год. Казань, 1914. С. 199).
В 1909 — 1910 гг. стал героем ряда газетных материалов в связи с тем, что
7 июня 1909 г. словесно оскорбил помощника пристава Солодянкина,
который удалил из кафешантана сада «Эрмитаж» племянника Ю.Ф.
Тренинга, гимназиста (посещение «злачных» мест гимназистам
воспрещалось). Племянника в гимназической форме заметил помощник
классного наставника казанской 3-й гимназии Модин и сообщил пом. пристава.
По приговору окружного суда Тренинга подвергли аресту при тюрьме на
7 дней. См.: Аноним. Инцидент в саду «Эрмитаж» // Камско-Волжская
420

речь. 1909. 9 июня; Дело провизора Тренинга, обвиняемого в оскорблении
полиц. чиновника при исполнении им служебных обязанностей //
Казанский телеграф. 1910. 10 февр.
326 ГАРФ. Ф. 102. ДОО 1914. Д. 350. Л. 8 - 13.
327 Можно понять смущение Ядвиги: наверняка «старички» собирали
девочек для того, чтобы те разделись и порезвились в номерах
голенькими. Этакий «Завтрак на траве» Э. Мане с поправкой на местные условия.
Изнасилований, скорее всего, не было, для этих целей существовала
Верочка Поценкова (Ср.: «Гимназистку можно иметь за 15 руб. За эти деньги она
готова все сделать для вас». — Суворин A.C. Дневник. L.; М., 1999. С. 511).
Но для полного счастья хотелось еще и весело резвящихся нимфеток,
demi-vierge'HOK. Ср.: «Это была удивительная компания. Их жило человек
пять в громадной квартире. Веселилась эта компания, играла в карты и
вместе с тем пьянствовала. Иногда в доме появлялись и девицы, и тогда
происходила бесшабашная оргия. Как теперь я помню устроенный этою
темною компанией бал. Было приглашено восемь каких-то девиц. Они
были в рубашках, кавалеры облачились в нижние принадлежности, и
начался бал. Музыка состояла из пожилой барыньки таперши <...>» (Аноним.
Дневник лакея. М., 1909. С. IX). Для реконструкции оргий в номерах
«Франции» можно воспользоваться описанием утех современного
педофила, кстати, сотрудника милиции: «Будучи отцом четверых сыновей
(от 7 до 9 лет), он часто просил их приводить домой знакомых девчонок
из неблагополучных семей. То есть бедно одетых, всегда голодных и
знавших о существовании игрушек и сладостей лишь понаслышке.
Насильственных сексуальных действий педофил с ними, к счастью, не
совершал <...>, а вкусно накормив и обогрев, предлагал всем вместе поиграть в
забавную игру "Кошкин дом". <...> А поскольку настоящие киски ходят без
одежды на четырех лапках и любят умываться язычком, то и все
играющие ползали нагишом по полу и лизали друг у дружки попы и писи.
Иногда <...> "дя/инеат" давал детям полистать порнографические издания,
заставляя затем девочек и сыновей имитировать на кровати позы половых
актов, которые они видели в журналах» (Шумский В. Обратная сторона
медали //Вне закона (Петербург). 2000. 15 мая. № 20. С. [14 - 15] 15).
328 Однажды было указано, что Щелкунов пытался раскрыть дело о
растлении несовершеннолетних — см.: Аноним. Дело проф.
Мережковского Л Камско-Волжская речь. 1914. 29 марта.
329 Василевская Варвара Егоровна — преподавательница арифметики
Малмыжской женской гимназии (с 16 авг. 1909 г.).
330 Захарьевский Алексей Иванович (р. 1855) — доктор медицины (1892),
врач при женской Ксениинской гимназии (с 3 сент. 1892 г.), приват-доцент
по акушерству и гинекологии (с 4 нояб. 1892 г.), преподавал
демонстративный курс гинекологии на медицинском факультете Казанского
университета, В 1914 г. — надворный советник. О нем см.: Биографический словарь
профессоров и преподавателей Императорского Казанского университета:
(1804 - 1904): В 2-х частях. Казань, 1904. Ч. 2. С. 200 - 201.
331 Поценков Константин Александрович — статский советник,
начальник 3-го отделения Казенной палаты. В 1912 г. еще служил, в 1914 г. на
службе уже не числился.
332 Скандал явно решили замять, тем более что Вера Поценкова
оказалась дочерью статского советника.
421

333 ГАРФ. Ф. 102. ДОО 1914. Д. 350. Лл. 14 - 15о6.
334 Псевдоним Ипполита Федоровича (Ипполита-Петра Фердинандо-
вича) Василевского (1849 — после 1918), знаменитого публициста и с]эелье-
тониста.
335 Метафора имела актуальный смысл, в чем и заключался смысл
остроты; ср.: «Корреспондент "Южных ведомостей" побывал на сопке
"Джавтебе", заявившей на днях о своем существовании миллионами
пудов извергнутой грязи <...>» [Аноним. К извержению сопки // Биржевые
ведомости. Утренний выпуск. 1914. 28 марта).
336 Роман не разыскан. Возможно, имеются в виду пьеса Э. Лабиша
«Муж своей жены» (пер. с фр. А.М. Николаева; рукописный отдел Санкт-
Петербургской театральной библиотеки, № 66103) или комедия-фарс
Жоржа Фейдо и Мориса Девальера «Муж своей тещи!» (переделка
Ф. Латернера, ценз, разрешение 25 сент. 1898 г.; рукописный отдел Санкт-
Петербургской театральной библиотеки, № 49514), которая в другом
переводе называлась «Муж моей жены» (пер. с фр. К.П. Ларина, ценз,
разрешение 14 дек. 1901 г.; рукописный отдел Санкт-Петербургской
театральной библиотеки, шифр I / Ф-36; это издание есть и в РНБ).
337 Ср. с названием фарса Жоржа Фейдо «Гостиница веселых друзей»
(пер. с фр. С.Ф. Сабурова. М., 1906).
338 Дорошевич Влас Михайлович (1865 — 1922) — журналист, публицист,
прозаик, «король фельетона», с 1902 г. — фактический редактор «Русского
слова».
339 «Уриэль Акоста» (1847) — трагедия немецкого писателя Карла
Фердинанда Гуцкова (1811 — 1878), посвященная еврейскому
мыслителю-вольнодумцу Уриэлю (Габриелю) Акоста (да Коста) (ок. 1585 — апр. 1640). Роль
Акосты исполняли К.С. Станиславский (см.: Станиславский К. С. Моя
жизнь в искусстве Ц Станиславский К.С. Собр. соч.: В 8 т. М., 1954. Т. 1.
С. 145 — 149), П.П. Гайдебуров (Павел Павлович Гайдебуров.
Литературное наследие. М., 1977. С. 426), П.В. Самойлов (Рыбакова ЮЛ. В.Ф. Ко-
миссаржевская: Летопись жизни и творчества. СПб., 1994. С. 268 — 269),
П.Н. Орленев (Жизнь и творчество русского актера Павла Орленева,
описанные им самим. Л.; М., 1961. С. 245).
340 Девяностолетний раввин Бен-Акиба, персонаж «Уриэля Акосты».
Его реплика «Всякое бывало» неоднократно повторяется в явлении 2
4-го действия пьесы.
341 Ср.: «Ну, то-то же! Так, значит, жил и ахер! / Да, да, мой сын, иди
и отрекись / Лишь для того, чтоб ум твой стал трезвее — / И начинай
потом читать Талмуд / Прилежнее!.. Все скептики на свете / Кончали
отреченьем... Только там, / На Небесах есть новое... А здесь, / Бывало все,
да, всякое бывало!.. (Уходя.) / И не забудь — Талмуд, Талмуд читать, /
Да только поприлежней, юный ахер!.. / Бывало все!., ох, всякое бывало!
(Уходит.)» (Гуцков К. Уриель Акоста: Трагедия в пяти действиях / Пер.
П.И. Вейнберга. СПб., 1910. С. 100 - 101; д. 4, явл. 2).
342 Выше в гл. XXI рассматриваются материалы 1908 г.,
опубликованные в одесской и столичной печати, посвященные обвинениям
персидского консула в Одессе Ивана Ивановича Зайченко в совращении
гимназисток. Это сын того Ивана Ивановича, который упоминается здесь.
Кстати, тогда, в 1908 г., упоминался и Иван Иванович-пэр: «И.И. Зайченко-стар-
ший — знаменитый фавн — папаша, прославленный и судами, и бегством
422

за границу, и целым рядом самых разнообразных эротических и всяких
других происшествий и скандалов» (Ценовский АЛ. Пред лицом
общественного мнения//Одесские новости. 1908.22 июня (5 июля)). Итак, и Зай-
ченко-пэр, и Зайченкофис были персидскими консулами в Одессе и оба
были педофилами; Дорошевич же — уточним — имел в виду Зайченко-
отца, а не Зайченкосына.
343 Дорошевич мог прочитать о них в двух материалах: Кринский М.
Казанский маркиз де-Сад // День. 1914. 4 апр. (документ 48); Аноним.
У жертвы профессора Мережковского Ц Биржевые ведомости. Вечерний
выпуск. 1914. 11 (24) апр. (документ 89).
344 А вот в этом Дорошевич ошибся. Калерия не осталась у
Мережковского.
345 Реплика Городничего из комедии Н.В. Гоголя «Ревизор» (д. 1,
явл. 1). Дорошевич обыгрывает то обстоятельство, что Ляпкин-Тяпкин —
судья и, как отмечено в аннотированном списке действующих лиц,
«человек, прочитавший пять или шесть книг и потому несколько вольнодумен».
346 Распространение в печати позорящих кого-либо обстоятельств.
Наказание за диффамацию было предусмотрено ст. 1039 Уложения о
наказаниях уголовных и исправительных, статья карала «за всякое
оглашение в печати о частном или должностном лице, или обществе, или
установлении, такого обстоятельства, которое может повредить их чести,
достоинству или доброму имени». Виновный подвергался «денежному
взысканию не свыше пятисот рублей и заключению в тюрьме на время
от двух месяцев до одного года и четырех месяцев, или же, по усмотрению
суда, одному из сих наказаний». Вторая часть ст. 1039 гласила: «Если
подсудимый, посредством письменных доказательств, докажет
справедливость позорящего обстоятельства, касающегося служебной или
общественной деятельности лица, занимающего должность по определению от
правительства или по выборам, то он освобождается от наказания,
налагаемого сею статьею; но он может быть подвергнут взысканию по
следующей, 1040-й статье, если суд в форме преследуемого сочинения или в
способе его распространения и других обстоятельствах усмотрит явный
умысел нанести должностному лицу или установлению оскорбление».
В ст. 1040 говорилось: «За всякий оскорбительный отзыв в печати о
частном или должностном лице, или обществе, или установлении,
выражающий или заключающий в себе злословие или брань, но без указания
определенного позорящего обстоятельства, виновный подвергается:
денежному взысканию не свыше трехсот рублей и аресту от семи дней до
трех месяцев; или заключению в тюрьме от двух до восьми месяцев».
Клевета каралась по ст. 1535 Уложения о наказаниях. Различие их
заключалось в следующем: «По внешним своим признакам и по самой форме
оскорбления диффамация и клевета в печати тождественны; различие
между ними состоит в том, что в определение клеветы существенным
признаком входит признание судом несправедливости обвинения,
указанного в сочинении позорящего обстоятельства, тогда как ложность
обвинения не входит в состав признаков преступления, предусмотренного
ст. 1039 Улож. о нак., т. е. диффамации. Следовательно, для
наличности диффамации безразлично, было ли обвинение справедливо или
несправедливо» (Право. 1898.6 дек. № 3. Огб. 58). См.: Г.С. <Слиоз6ерг Г.Б.>
Диффамация // Энциклопедический словарь. СПб.: Брокгауз-Ефрон,
423

1893. T. XA. С. 686 - 688. В 1898 - 1900 гг. тема диффамации
продолжала активно обсуждаться юридической общественностью.
347 По ст. 1039 требовались только письменные доказательства
справедливости позорящих обстоятельств относительно должностных лиц.
Свидетельские показания не допускались. Эта норма восходила к Высочайше
утвержденному мнению Государственного Совета «О некоторых
переменах и дополнениях в действующих ныне цензурных постановлениях» от
6 апр. 1865 г. (разд. Ш, подразд. ГѴ, п. 13): «Если оскорбление, при котором
указано на какое-либо позорящее обстоятельство, касается служебной или
общественной деятельности лица, занимающего должность по
определению от Правительства или по выборам, то нанесшему оное
предоставляется право представлять, в подтверждение справедливости своих
показаний, имеющиеся в его руках письменные доказательства. Свидетельские
показания не допускаются» (Полное собрание законов Российской
империи. Собрание второе. СПб., 1867. T. XL. Огд. первое. № 41990. С. 405).
348 Ср.: «Каждый человек, честно и открыто борющийся против
окружающего его зла и не боясь огласить усмотренные им злоупотребления
путем печати, должен быть готовым поплатиться за эту свою борьбу за
правду и свет и терпеливо подвергаться ничем не позорящему его
обвинению в диффамации», — писал анонимный либерал (Право. 1898. 6 дек.
№ 3. Сгб. 59).
349 Парафраз слов Чичикова в разговоре с Маниловым: «Я привык
ни в чем не отступать от гражданских законов, хотя за это и потерпел
на службе, но уж извините: обязанность для меня дело священное,
закон — я немею пред законом» (Гоголь Н.В. Мертвые души <Т. 1. Гл. П> //
Гоголь Н.В. Собр. худож. произв.* В 5 т. М., 1959. Т. 5. С. 50).
350 См. о подобном предложении в воспоминаниях А.Я. Гордягина
(цитата С на с. 486 наст. изд.).
351 См. документ 111 (Аноним. Преступление профессора
Мережковского: Профессор — агент полиции // Русское слово. 1914. 13 (26) апр.),
в котором указывалось, что Мережковский «состоял тайным агентом
Департамента полиции» и что он подавал Столыпину докладную
записку, в которой просил назначить его попечителем учебного округа.
352 Дорошевич как в воду глядел. Ср.: «<Кассо> достиг своего. Этот
новый Магницкий XX века теперь, когда объезжал провинциальные
университеты, видел торжественную картину: в Казани, когда он шел как
победитель, кругом его стояли местные профессора и провожали его
по двору без шапок. Вы понимаете, г. г., какое это падение уважения и
авторитета к науке и ее носителям! Когда кто мог думать, что в России
в XX веке можно создать университет с коллегией) профессоров,
самих себя не уважающих?» (Из выступления члена Государственной Думы
А.Ф. Керенского на обсуждении доклада бюджетной комиссии по
смете расходов на 1914 г. Министерства народного просвещения.
Заседание 89, 20 мая 1914 г.; документ 234).
353 Намек на то, что К.С.М. может стать министром народного
просвещения.
354 И танго (танец, многим казавшийся безнравственным), и
футуристы были злобой дня в начале 1914 года.
355 Возможно, имеется в виду восходящий к сочинениям Владимира
Соловьева символистский культ Прекрасной Дамы, в блаженстве созер-
424

цаемое Вечно-Женственное начало, не оскверняемое физиологией, и
через это — намек на брата Дмитрия, отказавшегося от плотской жизни с
женой Зинаидой. Ср. в этой связи рассуждения Д.С. Мережковского о
христианском браке и девственности: Мережковский Д. С. Революция и
религия // Мережковский Д.С, Гиппиус З.Н., Философов Д.В. Царь и
Революция [Париж, 1907]: Первое русское издание. М., 1999. С. [129 — 194]
171 — 175). Вроде бы критикуя теории Розанова, Д.СМ. сам пытается
разрешить главную христианскую апорию. Подробнее об этом см. во
второй книге романа «Братья Мережковские» — «Шестой пальчик».
356 Засецкий НА.
357 См. преамбулу к «газетному роману», в которой мы говорим о
возможном «масонском следе».
358 Бертолъди Рейнгольд Антонович (р. 1874) — с 16 сент. 1898 г., сразу
после окончания СПб. университета, причислен к Министерству
народного просвещения; заведующий разрядом средних учебных заведений
Департамента народного просвещения (с 17 мая 1911 г.), вице-директор этого
департамента (с 1 нояб. 1913 г.). В ГАК РНБ указан Бертолъди Рейнгольд
Калшллович, преподаватель немецкого языка Пажеского корпуса, 3-й и
12-й петербургских гимназий, автор учебных пособий: Повести и
рассказы новейших немецких авторов. СПб., 1904. Т. 1 (на нем. яз.);
Немецкая хрестоматия для средних учебных заведений. СПб., 1905 (совместно
с A.B. Кохом). В справочнике «Весь Петербург» на 1914 год указан Бер-
тольди Роман Каліиллович, вице-директор Департамента народного
просвещения, председатель Санкт-Петербургского общества любителей
драматической литературы, преподаватель Главного немецкого училища
Св. Петра и женской гимназии при этом училище.
359 Муратов Сергей Васильевич (р. 1864) — чиновник особых
поручений при министре народного просвещения V класса (с 26 авг. 1913 г.),
по Министерству народного просвещения служил 3.4.1897 — 5.3.1898,
1.4.1904-16.2.1910, с 12.3.1911.
360 Штирнер Макс (наст, имя и фам. Каспар Шмидт) (1806 — 1856) —
немецкий философ, автор труда «Единственный и его собственность»
(1844), в котором единственным источником права и морали названа сила
индивида. На философии Штирнера основан образ князя Валковского из
«Униженных и оскорбленных» Достоевского (см.: Достоевский Ф.М. Поли,
собр. соч. Л., 1972. Т. 3. С. 527). Странно, что автор статьи не вспомнил
о персонажах Достоевского и связи их поступков с теориями,
выраженными в предварительно опубликованных сочинениях (Раскольников).
О прямом воздействии идей Штирнера на русских символистов см.: Хан-
зен-Лёве А. Русский символизм: Система поэтических мотивов: Ранний
символизм. СПб., 1999. С. 161, 338. См. также: Могильнер М. Мифология
«подпольного человека». М., 1999. С. 129, примеч. 153.
361 Ницше Фридрих (1844 — 1900) — немецкий философ, один из
виднейших адептов теории индивидуализма и «сильной личности», которой
позволено все. Сближение Штирнера и Нищие — общее место
публицистики 1900-х годов, см., напр.: Саводник В.Ф. Ницшеанец 40-х годов: Макс
Штирнер и его философия эгоизма. М., 1902; Шельвин Р. Макс Штирнер
и Фридрих Нищие: Явления современного духа и сущность человека. М.,
1909. В рецензии на вторую из названных книг С.Л. Франк писал:
«Общественное мнение, сначала потрясенное, а затем соблазненное его (Ниц-
425

ше. - М.З.) отрицанием морали, не имело ни охоты, ни способности
понять основу и смысл этого "аморализма" и отождествило его с идеей
личного произвола. Так выросло популярное сближение Ницше с забытым
немецким нигилистом Штирнером, который, как теперь начали думать,
еще в 40-х годах открыл ницшеанские истины. Книга Шельвина платит
слишком большую дань этому, ныне уже традиционному, сопоставлению
Ницше со Штирнером; а у нас в России лет десять тому назад вышло
интересное, но также совершенно неверное по своей тенденции
исследование г. Саводника, которое носило характерное название: "Макс Штирнер,
ницшеанец сороковых годов"» (Франк С.Л. Современная общественная
жизнь: Штирнер и Ницше в русской жизни // Критическое обозрение.
1909. Вып. V. С. [85 — 89] 88). Об адаптации ницшеанства массовой
культурой (быть ницшеанцем — значит изнасиловать гимназистку) см. в
комментарии к материалу: Тайны профессора Мережковского: Записки
девицы Калерии К-ой // Жизнь и суд. 1914. № 18. 4 мая. С. 2 — 3.
362 Однозначно не расшифровывается. Словарь псевдонимов И.Ф. Ма-
санова указывает на трех «Волоховых»: Первухина Михаила
Константиновича, Синкеля Марка Николаевича и Ярона Марка Григорьевича.
Наиболее вероятно, что автором был М.Н. Синкель.
363 Имеется в виду сказка Шарля Перро «Le Petit Chaperon rouge»,
известная также в обработке братьев Гримм. В заметке пародируется
вариант братьев Гримм. Впрочем, рассматривать «Красную Шапочку» как
культурную модель педофилии не вполне верно, т. к. в сказке дан нарра-
тив, соответствующий обряду инициации: старуха (в нарративе —
бабушка; ср. с Бабой-Ягой) в маске чудовища (волка; при этом надо иметь в
виду, что по-французски «loup» одновременно означает и «маску», и
«волка», т. е. 'маска' — это и есть 'волк') дефлорирует (съедает) девочку. Ср.
с концепцией П. Сентива, выводившего эту сказку из описаний сезонных
ритуалов (весна — осень): Saintyves P. Les Contes de Perrault et les récits
parallèles... Paris, 1987. P. 186 - 200.
364 Редактором-издателем «Сатирикона» был М.Г. Корнфельд.
365 Сорт папирос.
366 Ср.: «Как-то раз испекла мама пирожок и сказала дочке: "Сходи-
ка ты, Красная Шапочка, к бабушке, снеси ей этот пирожок и горшочек
масла да узнай, здорова ли она". Собралась Красная Шапочка и пошла к
бабушке в другую деревню. Идет она лесом, а навстречу ей — серый Волк»
(пер. А.И. Введенского под ред. С.Я. Маршака).
367 Утверждение неверно. Сообщение о годичной заграничной
командировке, которую министерство разрешило КС. Мережковскому,
появилось в «Казанском телеграфе» 20 марта 1914 г., ровно через неделю
после отъезда нашего героя за границу. Выходит, что профессор выпросил
у министра эту командировку, находясь в Петербурге, т. е. между
23 февр. и 13 марта 1914 г.
368 Закревский Александр Александрович (р. 1872) — судебный
следователь; с 1909 г. был следователем Витебского окружного суда (1-й
участок Полоцкого уезда).
369 Ср. с упоминаниями Зины в материалах: А.П. История
профессора КС. Мережковского // Биржевые ведомости. Вечерний выпуск
(Петербург). 1914. 3 (16) апр.; Аноним. У жертвы npocJ>eccopa Мережковского //
Биржевые ведомости. Вечерний выпуск. 1914. 11 (24) апр.
426

370 На основании установленного факта гомосексуальной педофилии
нашего героя можно говорить о «синдроме недифференцированного
объекта», который проявился на ранней («крымской», 1880-е гг.) стадии
болезни. Фактически речь идет о легкой смене гетеро- и гомопедофиль-
ных объектов влечения, основой чего является «фетишистское
предпочтение детского тела как наиболее очевидно лишенного телесных
признаков принадлежности к какому-либо определенному полу» [Ткаченко A.A.
Сексуальные извращения-парафилии. М., 1999. С. 112). О деперсонифи-
кации, свойственной садизму, см.: Там же. С. 114.
371 На первой странице обложки этого номера журнала — портрет
с подписью: «Профессор Мережковский, растлитель малолетних.
(См. стр. 14.)»
372 Кстати, неизвестно точно, был Мережковский в 1903 г. за границей
или нет. Если верить формулярному списку, то он находился в Казани с
25 окт. 1902 г. и готовился к защите магистерской диссертации, которая
и была защищена 1 дек. 1903 г. Когда же он успел написать роман и
съездить в Берлин? Логично предположить, что роман был написан до
возвращения в Россию, еще в Америке, а по дороге на родину оставлен в
Берлине, где потом и вышел в отсутствие автора.
373 Приобщение этой книги к дознанию было осуществлено по
настоянию прокурора Казанской судебной палаты В.А. Бальца (см. об этом:
Кринский М. Казанский маркиз де-Сад // День. 1914. 12 апр.).
374 Ср.: «Итак, надо найти формулу счастья для человечества
(например, простое детское счастье) и затем путем заговора насильственно
осуществить эту формулу. Ибо человечество как целое может развиваться
только естественным путем, и если это естественное развитие привело к
несчастью, а в будущем приведет к еще большему несчастью, то
водворение счастья на земле осуществимо только искусственным путем, то есть
остановкой путем заговора и насилия его естественного развития»
[Мережковский КС. Рай земной. С. 792). Как сторонник заговора К.СМ. опирался
на идеи иезуитов, усвоенные им, как мы полагаем, из романа Эжена Сю
«Вечный жид» (1844 — 1845): «Я почерпнул из моего последнего
путешествия в Рим новое представление о потрясающей силе нашей власти. <...>
Интересно с этой высоты наблюдать за правильно ведущейся игрой,
направляемой тысячами людей, и видеть, как отдельные
личности постоянно поглощаются непреложным единством нашего ордена.
Каким могуществом мы обладаем!.. Право, я иногда охвачен просто
восхищением; пугаюсь даже, подумав, что человек, прежде чем сделаться
нашим, и думал, и действовал, и верил как хотел, по собственной воле...
А когда он попал к нам, то через несколько месяцев от него остается одна
оболочка: и ум, и развитие, и разум, и совесть, и свободная воля — все это
в нем парализуется, засыхает, атрофируется благодаря привычке к
немому, страшному послушанию и благодаря выполнению тайных
упражнений, которыми умерщвляется все, что может остаться свободного и
самостоятельного в человеческой мысли. И тогда в эти тела, лишенные души,
немые и холодные, как трупы, мы вдыхаем дух нашего ордена. <...> Не
правда ли, что эта таинственная власть, простирающаяся от колыбели до
могилы, от смиренного очага рабочего до трона, от трона до священного
престола наместника Христа, может зажечь и удовлетворить самое
неограниченное честолюбие?.. Какая карьера в мире могла бы мне доста-
427

вить такое блестящее наслаждение?» (Сю Э. Агасфер. М, 1996. Т. 1 С. 307 —
308; часть 6, гл. 5 «Заговор»).
375 Имеется в виду, что высочайшим приказом по гражданскому
ведомству от 21 янв. 1908 г. за № 6 Мережковский был утвержден в
должности экстраординарного профессора.
376 РГИА. Ф. 740. Оп. 7. Д. 85. Л. 22 - 22об.
377 Там же. Л. 24 - 25.
378 РГИА. Ф. 740. Оп. 43. Д. 108. Л. 1. Секретное дело Департамента
общих дел Министерства народного просвещения «Об увольнении
ординарного прскфессора Императорского Казанского университета,
статского советника Мережковского от занимаемой должности, с причислением
к Министерству народного просвещения». Начато 2 мая 1914 г.
379 Допрос состоялся 22 марта 1914 г. (дату см.: А.П. История
профессора К. С. Мережковского // Биржевые ведомости. Вечерний выпуск. 1914.
3 (16) апр.). Shx> был второй допрос, первый проводил 14 марта начальник
сыскной полиции В.Г. Филиппов (см.: Кринский М. Казанский маркиз
де-Сад//День. 1914. 4 апр.).
380 Драверт Петр Людовикович (1879 — 1945) — поэт, публицист,
геолог. Его отец, Людвиг Станиславович Драверт (р. 1849), был во время
описываемых событий председателем одного из департаментов Казанской
судебной палаты (занимал эту должность с 1908 г.).
381 В этом же номере газеты опубликована фотография КС.
Мережковского.
382 Начальником (с 3.7.1912) был полковник Комиссаров Михаил
Степанович (р. 1870).
383 ГАРФ. Ф. 102. ДОО 1914. Д. 350. Л. 18. Письмо получено 9-м
делопроизводством 3 мая 1914 г., входящий № 13486.
384 Там же. Л. 19 — 19об. Перлюстрировалась, очевидно, вся
корреспонденция. Причина интереса в данном случае ясна: упоминание Кассо
(в архивном документе фраза, связывающая Кассо и дело
Мережковского, подчеркнута). Из письма следует, что всем была понятна
причина визита министра в Казань, а официальные сообщения никого в
заблуждение ввести не могли. Перлюстрация писем Д.Д. Гурова продолжилась
и потом. А когда он 8 декабря 1914 г. приехал в Кронштадт на месяц и
общался с Марией Васильевной Гордеевой (она была классной
дамой кронштадтской Александрийской женской гимназии), за ними
было установлено наблюдение, и начальник Кронштадтского
жандармского управления доносил в Департамент полиции, что общение Гордеевой
с Гуровым «основано исключительно на любовной почве» и они
собираются пожениться (Там же. Л. 47, 48). Что же касается Гурова, то
оказалось, что с 1905 г. он состоял в Кронштадтском комитете партии
социалистов-революционеров и отбывал в связи с этим трехлетнее
заключение в крепости.
385 Такие надежды были вполне обоснованными: Кассо непрерывно
сокращал права евреев в области получения образования; так, в 1911 г. он
«установил процентную норму даже для еврейских экстернов, которые
вследствие недопущения в гимназии сдавали ежегодно экзамены по
каждому классу и таким образом добирались иногда до аттестата зрелости.
Новая "норма" отняла у них и эту возможность. <...> Ярость реакции
обрушилась тогда с особенной силой на протестующих еврейских студен-
428

тов» [Дубнов СМ. Книга жизни: Материалы для истории моего
времени. Воспоминания и размышления. СПб., 1998. С. 315 — 316; тут же см.
о личной встрече Дубнова с Кассо).
386 Такую внешность по странному совпадению имел и герой
трагикомедии Софьи Белой «Старички и девчонки» (ценз, разрешение 5 марта
1912 г.; рукописный отдел Санкт-Петербургской Театральной
библиотеки, № 34488): «Николай Васильевич Бартеньев, профессор, шестидесяти
с лишком лет, высокий, чинный, строгий (седой совсем)». В него, однако,
быстро вселяется бес, и он женится на племяннице своего слуги,
16-летней деревенской девушке Даше. «Высокий седой старик» — типичная
профессорская внешность.
387 Плеханов Георгий Валентинович (1856 — 1918) — деятель
социалистического движения, в эмиграции с 1880 г.
388 В. Ропшин — литературный псевдоним Бориса Викторовича
Савинкова (1879 — 1925), одного из лидеров партии эсеров, прозаика, поэта; в
эмиграции находился с 1911 г. Кстати, этот псевдоним, как и название
романа «Конь бледный», Савинкову придумала З.Н. Гиппиус (см.: Гиппиус-
Мережковская З.Н. Дмитрий Мережковский. Париж, 1951. С. 181 — 182).
О взаимоотношениях З.Н. Гиппиус и Б.В. Савинкова см.: Pachmuss Т.
Intellect and Ideas in Action: Selected Correspondence of Zinaida Hippius. Из
переписки З.Н. Гиппиус. München, 1972. P. 133 — 140; МогилънерМ.
Мифология «подпольного человека». М., 1999. С. 104 — 105, 113 — 114, а также
в комментарии A.B. Лаврова в кн.: Гиппиус З.Н. Стихотворения. СПб.,
1999 (Новая библиотека поэта). С. 494. Возможно, К.С. Мережковский не
случайно познакомился с Савинковым, который был знаком с братом
Дмитрием и Зинаидой Гиппиус: профессор искал общих знакомых,
пытаясь в трудное для себя время приблизиться к брату, а через него войти в
эсеровские или кадетские круги.
389 Короленко Владимир Галактионович (1853 — 1921) — прозаик,
публицист. Во Франции постоянно жила дочь Короленко.
390 Ашкинази Михаил Осипович (4.4.1851 — 1914, Париж) — публицист
и переводчик русских классиков на фр. язык, который писал под
псевдонимом Michel Delines (указано в кн.: Масанов И.Ф. Словарь псевдонимов.
М., 1960. Т. 4. С. 255). Под фамилией Delines издан ряд книг
(L'Allemagne jugée par la Russie. Paris, 1887; La Chasse aux juifs, histoire d'hier et
d'aujourd'hui. Paris, 1887; La France jugée par la Russie. Paris, 1887; Nos Amis
les Russes. Paris, 1887; Tourguéneff inconnu. Paris, 1888; L'Arbre de Noyl du
Paradis (d'après V. Tabourina). Paris, 1892; Nos alliés chez eux. Paris, 1898)
и переводов (Гоголя, Тургенева, Л. Толстого, Салтыкова-Щедрина и др.).
391 Довольно, кстати, странно, зачем нужно было ждать перепечаток
во французских газетах, если были «ежедневно в продаже в русском
книжном магазине "Русского на Ривьере" в Ницце, 7 rue Cotta:
петербургские, московские, киевские, одесские, варшавские и др. газеты» (Ницца и
ее окрестности: Практический гид Клейдмана. Ницца, 1909. С. 44).
392 Возможно, имеется в виду единственная русскоязычная газета,
издававшаяся в Ницце (были и франкоязычные), — «Русский на Ривьере»
(еженедельник, выходил по субботам), в которой, кстати, публиковался
список всех русских, прибывавших в Ниццу (см.: Ницца и ее
окрестности: Практический гид Клейдмана. Ницца, 1909. С. 43). Клейдман Яков
Ефимович — владелец посреднической конторы и русского агентства в
429

Ницце, при котором и издавался «Русский на Ривьере». К сожалению, ни
одного номера мы не обнаружили.
393 О Щедрине шла речь в предыдущем пункте: «3. Не лишен
свободы слова таганрогский полицеймейстер фон Эксе. Своими
эксцентричными приказами он удивил мир: особенно блещет его философский трактат
о том, чем скотина отличается от полицейского: "Скотина ест, пьет, ищет
тепло, где спать и плодиться", а полицейский — совсем наоборот: "разве
можно искать лучшего материального обеспечения, чем в полиции!" Ко
дню юбилея Щедрина лучшего способа почтить его память не
придумаешь! Да здравствует бессмертный город Глупов и его помпадуры!» (Синий
журнал. 1914. № 17. 1 мая. С. 6). Речь идет о 25-летии со дня смерти
писателя 28 апреля 1914 г. Как в этом материале, так и далее в материалах
«Синего журнала» образ Мережковского интерпретируется в контексте
образов Салтыкова-Щедрина.
394 Иудушка — Порфирий Владимирович Головлев, герой романа
М.Е. Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы» (1875 — 1880), лицемер,
«домашний предатель» с ласковыми лживыми речами,
имитирующими высокие душевные побуждения, кляузник.
395 Так в журнале.
396 Впервые возникающий мотив инцеста. См. об инцесте также:
Тайны профессора Мережковского: Записки девицы Калерии К-ой // Жизнь
и суд. 1914. № 19. И мая. С. 2 - 4.
397 Это ложь. Именно в Казани Кассо, ознакомившись со всеми
деталями, и принял решение уволить Мережковского из университета, но
сразу причислить к министерству (см. выше резолюции Кассо, в
частности, его резолюцию, написанную на донесении попечителя
Казанского учебного округа Н.К. Кульчицкого 29 апреля 1914 г.). Как раз 2 мая
1914 г., после резолюции Кассо, было начато секретное дело
Департамента общих дел МНП «Об увольнении ординарного профессора
Императорского Казанского университета, статского советника Мережковского от
занимаемой должности, с причислением к Министерству народного
просвещения» (РГИА. Ф. 740. Оп. 43. Д. 108). См. документы 184, 196, 204, 264
с цитатами из этого дела.
398 Имеется в виду Владимир Вениаминович Готман.
399 Предусматривала наказание изобличенных «в противоестественном
пороке мужеложества» (Уложение о наказаниях уголовных и
исправительных, издание 1885 года, со включением статей по Продолжениям
1890 и 1891 годов. СПб., [б. г.]), под каковым в те годы мог иметься в виду
и гетеросексуальный анальный акт (согласно определению Сената по делу
Микиртумова в 1869 г. — см. об этом: Берсенъев В.В., Марков АР. Полиция
и геи: Эпизод из эпохи Александра Ш // Риск. 1998. Вып. Ш. С. 107).
400 Предусматривала наказание за преступление, означенное в ст. 995,
но сопровожденное насилием или совершенное над малолетними (см.:
Уложение о наказаниях уголовных и исправительных, издание 1885 года,
со включением статей по Продолжениям 1890 и 1891 годов. СПб., [б. г.]).
401 Предусматривала наказание «за причинение кому-либо с умыслом
тяжких, подвергающих жизнь его опасности, побоев или иных истязаний
или мучений» (Там же).
402 Предусматривала наказание «за изнасилование имеющей более
четырнадцати лет от роду девицы или женщины» (Там же).
430

403 Предусматривала, что «определенное в ст. 1525 наказание
возвышается одною степенью <...> 3) когда изнасилование было сопровождено
побоями или иными истязаниями <...> 5) когда изнасилование учинено
опекуном, попечителем или наставником изнасилованной девицы или
женщины» (Там же).
404 «Во всех случаях, в коих изнасилование было соединено с
растлением, виновный приговаривается: к определенным предшедшими (1525 —
1527) статьями наказаниям, но в самой высшей оных мере» (Там же).
405 РГИА. Ф. 740. Оп. 43. Д. 108. Л. 3.
406 В Сарапул Кассо прибыл 1 мая 1914 г. на пароходе и в тот же день
из города отбыл.
407 К публикации приложена фотография, на которой Калерия
изображена с матерью и теткой.
408 Записки Калерии К. предельно морализированы, все «клубничное»
исключено, и в этом заключается главное отличие этих русских «Тайн...»
от аналогичной западной литературы, например, от анонимных «The
Lustful mémoires of a young and passionated girl, written by herself» (Paris;
London, 1904. Printed for private circulation). Эту редкую брошюру объемом
77 стр. карманного формата, видимо, изданную малым тиражом, мы
обнаружили в коллекции эротики, хранящейся в отделе редких книг
Библиотеки Академии наук (шифр Эр 225). Брошюра находится в
конволюте с другим анонимным сочинением: «How we lost our maidenhood:
Four highly licentious stories by frisky girls» (S. 1., 1904. Printed for private
circulation). Обе порнографические брошюры (по нынешней
классификации, soft porno) написаны мужчинами, но от лица «страстных девочек»;
в первой брошюре девочка лет 10—12 сладострастно описывает свою
инициацию и сексуальные отношения с мужчинами, в частности, с
мистером Брауном.
409 В записках Калерии образ К. С. Мережковского доработан в
соответствии с определенными формулами, в частности, с типажом
Панталоне — богатым венецианским купцом, полным самомнения стариком,
который любит приволокнуться за молодыми девушками, но при этом скуп
и хвор (см.: Дживелегов А.К., Бояджиев Г.Н. История западноевропейского
театра: От возникновения до 1789 года. М.; Л., 1941. С. 137). На богатстве
и скупости К.СМ. Калерия настаивает постоянно. Кстати, скупость
комического старика — черта, встречающаяся еще у Аристофана, в ателла-
нах и народных фарсах. Если газеты акцентировали внимание прежде
всего на политических аспектах, то иллюстрированный журнальчик — на
фольклорных образах и сентименталистских штампах (о которых
сказано ниже).
410 На маску Панталоне наложен слой «готики»: К.С.М. еще и
мучитель, сексуальный маньяк. Типологически он сходен с развратной
старухой, покупающей себе молодых любовников, которая описана, например,
в античной сатире и у Эразма Роттердамского (см.: Фрейденберг О.М.
Поэтика сюжета и жанра. М., 1997. С. 284 — 285, 292). Только в нашем
случае старуха заменена на развратного старика, а молодой любовник — на
купленную у матери девочку.
411 Ham Пинкертон — сыщик, герой серийно издававшихся в России в
1907 — 1917 гг. анонимных брошюр детективного жанра. Первая серия
«Нат Пинкертон — король сыщиков» (СПб., 1907 — 1909) насчитывала
431

150 выпусков. Брошюры о Пинкертоне переводились с немецкого
языка, но многие выпуски писались отечественными авторами (см.: Рейт-
блат А.И. Пинкертон в России Ц Нат Пинкертон, король сыщиков. М.,
1994. С. 3 — 6). Восторженным поклонником Пинкертона был, например,
В.В. Розанов, считавший сыщика символом охраны порядка (см.:
Розанов В.В. Мимолетное. М., 1994. С. 232 — 233,491). Увлечение
пинкертоновщиной расценил как симптом деградации интеллигенции и даже ее
смерти Корней Чуковский. Согласно его метафоре, некий дикарь, Готтентот,
«превратил мещанского Шерлока Холмса в хулиганского Ната
Пинкертона» {Чуковский К Нат Пинкертон и современная литература. 2-е изд. М.,
1910. С. 63), а заодно покорил интеллигенцию. Любопытно, что Ницше
в интерпретации Готтентота стал означать изнасилование гимназистки.
«Готтентоты как более сильное племя покорили нашу интеллигенцию,
не пролив ни кровинки: они ассимилировали ее, они совершенно слились
с нею <...>.
— "А! ты занимаешься декадентством! — говорили они, — это хорошо.
Мы тоже будем заниматься декадентством". И вот рядом с Бальмонтом
тысяча Готтентотов: Биск, Дике, Георгий Чулков, Григорий Новицкий и
другая такая же паюсная икра — и, глядишь, декадентство в трактирной
газете, декадентство на базарном заборе, его хвалит Шебуев. <...>
— "А! вы здесь ницшеанцы! — говорит дальше Готтентот. — И я, и я,
и я тоже буду ницшеанцем!" И вот он покупает 4юнограф и заводит его:
— Хочу быть дерзким, хочу быть смелым.
Потом пойдет и изнасилует гимназистку. И на каждом шагу, в
каждом фельетоне, за каждой рюмкой, крякнет и скажет:
— Так говорил Заратустра!
И смотришь, в два-три года все кончено. Заратустра тоже стал
Пинкертоном» (Там же. С. 64 — 65). В то же время засилие
пинкертоновщины интерпретировалось как противоядие против «революционной
публицистики», как результат действий властей, и по этой причине увлечение
К.С.М. этой литературой совершенно закономерно. Характерна
анонимная заметка «Плоды пинкертоновщины» (Речь. 1913. 10 (23) мая), в
которой сообщалось о том, как в 1911 г. группа 16 — 17-летних подростков
организовала шайку «черных воронов» для грабежей богатых купцов,
похищений ради выкупа и т. п. Ни одного из запланированных
преступлений совершить не удалось, подростками был только убит один член
шайки, уличенный в предательстве. Корреспондент прямо связал эту
шайку с книгами о Пинкертоне: «10-го мая у нас слушается дело,
заслуживающее серьезного общественного внимания. Это дело — результат
отравления подростков пинкертоновской литературой, хлынувшей в народ во
время реакции. В этой литературе, как и в порнографии, видели
противоядие против революционной публицистики. Но жизнь отомстила за эти
циничные расчеты».
412 Конан Дойль Артур (1859 — 1930) — английский писатель, автор
серии популярных произведений о сыщике Шерлоке Холмсе, написанных
в 1887 - 1915 гг.
413 Ник Картер — сыщик, герой серийно издававшихся в России в
1907 — 1917 гг. анонимных брошюр детективного жанра. Первые
выпуски выходили как номера журнала «Всем» за 1907 г. В 1908 — 1910 гг.
вышло 98 брошюр серии «Ник Картер — американский Шерлок Холмс».
432

Брошюры о Нике Картере переводились с английского языка. Как
сериал о Пинкертоне, так и сериал о Нике Картере являются образцами
примитивного масскульта.
414 Скорее всего, воспоминания Калерии Коршуновой были записаны
М.М. Кринским на основе бесед с самой Калерией. Текст беспорядочен,
Калерия постоянно перескакивает с одной темы на другую. Вместе с тем
можно предположить, что Кринский как-то направлял Калерию,
добиваясь, чтобы выходило и сентиментально, и моралистично, и по
возможности страшно (хотя все сексуальные детали пришлось снять).
415 Беллярминов Сергей Иванович (р. 1874) — с 17 апр. 1912 г.
коллежский секретарь, делопроизводитель VI кл. Департамента общих дел
МНП.
416 РГИА. Ф. 740. Оп. 43. Д. 108. Л. 2. Само уголовное дело не
сохранилось, остались лишь записи в настольном реестре. Согласно
настольному реестру за 1914 г. 1-го делопроизводства 1-го уголовного отделения
Первого департамента Министерства юстиции, уголовное дело № 1303 в
связи с растлением К. С. Мережковским девицы Калерии было
возбуждено 12 апр. 1914 г. на основании трех газетных вырезок (см. выше). Далее
в настольном реестре идут записи: «5/Ѵ на основ<ании> 190 ст. Учр. Су-
д<ебных> Уст<ановлений> отношение пр<окуро>ра окр<ужного> суда за
№ 3621 о выдаче из Ниц<ц>ы К.С. Мережковского. 12/Ѵ за № 5249
сообщено М.И.Д. о розыске Мережковского. 11/ѴІ. Из канц<елярии> Его
И. В. за № 27069 с 2-мя прош<ениями> Мережковского. 28/ѴП за № 10954
из М.И.Д. получ<ены> запр<ошенные> свед<ения> (к делу). 17/ѴШ 6. п.
вед. и без объявления. Перенесено за № 662/1916 г.» (РГИА. Ф. 1405.
Оп. 157. Л. 75об. — 76). Последнюю запись можно понять так, что все
материалы дела № 1303 были перенесены в дело № 662 за 1916 г.
Настольный реестр за 1916 г. в РГИА не сохранился. В описи 177 фонда 1405
на л. 49 значится, что дело № 662 («Мережковский К. двор. быв.
профессор и др. О помиловании. 12 апреля 1914 г. — 22 февраля 1917 г.»)
выбыло из РГИА.
417 См.: М. Беседа с Л.А. Кассо//Кама (Сарапул). 1914. 3 мая.
418 Брюн-де-Сент-Ипполит Валентин Анатольевич (1871 — 1918) —
директор Департамента полиции с 3 февраля 1914 г. по 4 октября 1915 г.,
действительный статский советник. Биографическую справку см.: Перегу-
дова З.И. Политический сыск России (1880 - 1917). М., 2000. С. 375.
Краткие сведения см.: Бену а АН. Мои воспоминания: В 5-ти кн. 2-е изд. М.,
1993. Кн. 1,2, 3. С. 391 — 399 (будущий директор полиции был приятелем
Александра Бенуа в их детские годы, мать Валентина Анатольевича —
Елеонора Александровна Лансере).
419 Грибоедов Николай Дмитриевич — титулярный советник,
причисленный к МВД и откомандированный для занятий в Главное управление по
делам печати (с 22 авг. 1906 г.), где заведовал Осведомительным бюро.
Вероятно, его братом был Грибоедов Константин Дмитриевич, инженер-
сантехник, автор проекта канализации Санкт-Петербурга (1910).
420 ГАРФ. Ф. 102. ДОО 1914. Д. 350. Л. 21.
421 Там же. Л. 22.
422 Газетная вырезка имеется в деле Мережковского в Департаменте
полиции (Там же. Л. 23). На бланке Осведомительного бюро Главного
управления по делам печати, на который вырезка наклеена, стоит резо-
433

люция, адресованная IX делопроизводству: «Прошу немедленно мне до-
ло<жить>. <Подпись>. 9.V». При этом на самой вырезке подчеркнуты
слова: «Департамент полиции получил вчера от профессора К. С.
Мережковского...». Начался поиск письма Мережковского. Письмо, однако, так
и не нашли.
423 Газетная вырезка имеется в деле Мережковского в Департаменте
полиции (Там же. Л. 24). На бланке Осведомительного бюро Главного
управления по делам печати, на который вырезка наклеена, поставлен
большой вопросительный знак и дата: 9.V. На самой вырезке
подчеркнуты слова: «Лицо, стоящее во главе одного из департаментов Министерства
внутренних дел, получило вчера из-за границы...»
424 Приват-доцент по кафедре ботаники (с 9 нояб. 1913 г.) Смирнов
Валентин Иванович (р. 1879), был еще и сверхштатным лаборантом при
зоотомическом кабинете. Смирнов был автором ряда исследований:
Предварительный отчет о ботанических исследованиях в Вольском уезде
Саратовской губернии. Казань, 1902; К флоре Симбирской губернии. Казань,
1904; Растительность в области рек Сары Су и Кон (Акмолинской
области). СПб., 1912.
425 РГИА. Ф. 740. Оп. 7. Д. 85. Л. 16. Вестман Николай Владимирович
(р. 1868) — директор Департамента общих дел Министерства народного
просвещения (cil окт. 1908 г.), камергер Высочайшего Двора,
действительный статский советник. Между прочим, попал в проскрипционный
список журнала «Прямой путь», который издавал Русский народный союз
имени Михаила Архангела. Вестман был в этом списке поименован как
«левый» (см.: Прямой путь. 1911. Апр. С. 1078).
426 Приложен к предыдущему письму.
427 Даев Аркадий Павлович (р. 1872) — вице-директор Департамента
общих дел Министерства народного просвещения (cil окт. 1908 г.),
камер-юнкер Высочайшего Двора, статский советник.
428 Моисеенко Федор Николаевич (р. 1860) — делопроизводитель V класса
Департамента общих дел Министерства народного просвещения (с 26 авг.
1913 г.), действительный статский советник.
429 РГИА. Ф. 740. Оп. 7. Д. 85. Л. 17.
430 Так в журнале.
431 Сбывалось обещание Мережковского. Ср.: «Он любил мне
рассказывать, как он то же самое проделывал раньше с другими девочками,
и даже показывал мне одну барышню Зину, с которой он жил, как со
мной, а когда она подросла, то выдал замуж» (Аноним. У жертвы npocJ>ec-
сора Мережковского // Биржевые ведомости. Вечерний выпуск. 1914.
11 (24) апр.). Шнульц, как и возникающий ниже драматург А.И. Пойма-
нов, который тоже желает жениться на Калерии, реализуют ту
программу, которую 3. Фрейд описал в работе «Об особом типе "выбора
объекта" у мужчин»: избирается проститутка, которую мужчина «спасает».
И Шнульц и Пойманов хотят Калерию «спасти», оба привлечены ее
гиперсексуальностью, молодостью, опытом и «нечистотой». Но следует
учитывать также и русскую традицию «спасения» проститутки, восходящую к
«Запискам из подполья», Некрасову и Чернышевскому и описанную,
скажем, в «Яме» Куприна. См.: Жолковский А.К. Топос проституции в
литературе // Жолковский А.К., Ямпольский М.Б. Бабель/Babel. М., 1994.
Приложение I. С. [317 - 368] 365 - 368.
434

432 Как только появился проект увольнения, он сразу стал известен
газетчикам.
433 Имеется в виду материал: Аноним. Угрозы проф.
Мережковского // Русское слово. 1914. 7 (20) мая.
434 Инициал указан с ошибкой. Имеется в виду Ставский Антон
Львович, статский советник, практикующий врач, служивший в Комитете
попечительства о народной трезвости (адрес: Кронверкский, 59).
435 Так в газете.
436 Инициал указан с ошибкой. Имеется в виду Блок Петр Львович
(1854 — 1916), дворянин, отставной коллежский секретарь, присяжный
поверенный и присяжный стряпчий, заместитель председателя Общества
защиты детей от жестокого обращения (адрес: ул. Баскова, 8, тел. 5710).
Между прочим, Петр Львович был дядей A.A. Блока, родным братом его
отца Александра Львовича. Через Петра Львовича отец в течение
полутора лет, до наступления совершеннолетия Александра, пересылал ему
деньги (см.: Блок в неизданной переписке Блоков и Качаловых //
Александр Блок: Новые материалы и исследования. М., 1980. Кн. 1. С. 278, 287
(Литературное наследство. Т. 92)).
437 Фамилия дана с ошибкой, на самом деле здесь и далее имеется в
виду отставной подполковник Березовский Георгий Васильевич,
служивший вольнонаемным производителем гидрографических работ в
Морском министерстве, в гидрографической экспедиции Белого моря при
Главном гидрографическом управлении. Он проживал по адресу:
Владимирский пр., 2. Тел. 15049.
438 См. также: Аноним. Петербургский последователь
Мережковского//День. 1914. 10 мая. Назван адрес отставного полковника:
Владимирский пр., 2. Вместо фамилии указан криптоним «Б.». Сообщается, что у
Б. регулярно бывали девочки, находились по нескольку часов, иногда
оставались на ночь. 5 мая 1914 г. Б. уехал из Петербурга.
439 Имеется в виду заметка: Аноним. Угрозы проф. Мережковского //
Русское слово. 1914. 7 (20) мая.
440 ГАРФ. Ф. 102. ДОО 1914. Д. 350. Л. 26. На записке вопрос: «А
в другие делопроизводства? 14.V». См. записку секретарской части от
16 мая 1914 г.
441 Имеется в виду заметка, из-за которой и было подготовлено это
опровержение: Аноним. К делу проф. К. Мережковского // Речь. 1914.
19 апр.
442 Газетная вырезка находится в деле Мережковского в
Департаменте полиции (ГАРФ. Ф. 102. ДОО 1914. Д. 350. Л. 32).
443 Редактор журнала Владимир Бонди, издатель СМ. Проппер.
444 На первой странице обложки фото с подписью: «Шестилетняя
Калерия К., увезенная проф. Мережковским». Девочка одета в белые
чулки и белое платьице с кружевной отделкой, руки и плечи открыты, на
плечах — бретельки с бантиками; на голове — забавная шляпка. Этот
наряд любопытно сравнить с «нарядом принцессы», который в рассказе
P.A. Антропова «Лови момент» (1908) подарил юной Маничке Колосовой
богатый педофил Утехин: «На широком диване лежит газовое белое
платьице, все зашитое серебристыми блестками... Белые туфельки со
сверкающими пряжками, белые ажурные чулки, белый страусовый веер,
белая кружевная накидка и сверкающая коронка» (Добрый Роман <Ант-
435

ропов Р.Л.> Тайные общества молодежи. Вып. IX: «Лови момент». СПб.,
1908. С. 19). По существу, это наряд невесты. Утехин помог Маничке его
надеть, крепко обнял, стал покрывать поцелуями и изнасиловал.
445 О «крымских мальчиках» см. в материале: Аноним. Казанский
маркиз де-Сад//День. 1914. 27-аир.
446 Это общее место в «низовой литературе» — сообщение о
страданиях, перенесенных девушкой: «Боже мой! Ужели это я прошла такую
тяжелую школу жизни! Ужели все это выпало на мою долю! Сколько
страданий! Сколько испытаний! И все это я перенесла! Все вытерпела! На все
это у меня хватило здоровья, сил, энергии! Вспомнить страшно, и жутко,
и больно! И все, что я вытерпела, называется жизнью? Если да, то это
ужасная жизнь. Не жизнь, а испытание, мучение!» (Аноним. Я девушка.
М.: A.C. Балашов, 1913. С. Ш).
447 В этих словах есть нечто сказочное: змей похитил девушку для
насильственного супружества (см.: Пропп В.Я. (Собрание трудов).
Морфология <волшебной> сказки; Исторические корни волшебной сказки. М.,
1998. С. 93).
448 Еще одна литературная аллюзия, отсылающая к «Кроткой». «Я
проснулся утром, я думаю, в восьмом часу, и в комнате было уже почти совсем
светло. Я проснулся разом с полным сознанием и вдруг открыл глаза. Она
стояла у стола и держала в руках револьвер. Она не видела, что я
проснулся и гляжу. И вдруг я вижу, что она стала надвигаться ко мне с
револьвером в руках» (Достоевский Ф.М. Кроткая // Достоевский Ф.М. Полн. собр.
соч. Л., 1982. Т. 24. С. 20 - 21).
449 «Мужчина-зверь» — образ масскульта. Ср. с описанием из
«Дневника поклонницы Санина», повествование в котором ведется от лица
курсистки. Сексуальной кульминацией является секс сразу с двумя
студентами: Корниловым и Кругловым. «Я хотела их подразнить и напустила на
себя, как они говорят, сурьез, но они чуть ли не в зверей превратились, и
я должна была уступить» (Ш-н О. Дневник поклонницы Санина. Одесса,
1908. С. 25).
450 Калерия неоднократно указывает на «силу» Мережковского.
Категория «силы» — важнейшая: победа Мережковского над Калерией — это
победа силы над слабостью, в этом и состоит суть господства. Категория
«силы» и производные от нее, как правило, использовались в текстах
«низовой культуры» для описания принудительного полового акта: за
мужчиной стоит сила, за девушкой — отсутствие силы, слабость.
Изнасилование получало четкое лексическое оформление. «Соня была в сильном
волненье, сердце ее билось так сильно, что она не могла вымолвить слова,
и она очень смущалась. Она парализована была всеми членами (т. е.
обессилена. — М.З.),— слезы показались на глазах. Ей было стыдно и даже
оскорбительно и страшно. Она совершенно растерялась, металась, как в
бреду, но была бессильна, все-таки победа осталась за Куриловым»
(Проходимец <Зотов Михаил>. Потерянная честь. В Петровском парке. М., 1909.
С. XVI). «Разгоряченный же страстью старик снова сжимал девушку в
своих объятиях, и она, обессиленная, не могла ему противодействовать.
Когда Катя очнулась вторично, она только с презрением и укоризною
взглянула на своего насильника <...>» (Соч. Бар-кова <Зотов Михаил>.
Невинная девушка в цепях насилия. М., 1913. С. XIV). Выражение «богатый
и сильный» было, очевидно, формулой; ср.: «Поскольку дело касается
436

всяческого рода извращений, то они, конечно, идут главным образом
из центра, из среды богатых и сильных <...>» [Пешехонов A.B. На
очередные темы: «Санинцы» и «Санин» // Русское богатство. 1908. № 5.
С. [104-130] 130).
451 К похоти и скупости — традиционным качествам комического
старика — добавлен «готический» страх, который представлен как тоже
комический, ибо он внушен детективным чтивом о Пинкертоне и Нике
Картере. Вместе с тем страх тоже напоминает об итальянской комедии
масок: «На словах Капитан был самоуверенным, высокомерным
хвастуном, но, когда ему приходилось обнажать шпагу, в нем просыпался трус»
(Дживелегов А.К., Бояджиев Г.Н. История западноевропейского театра: От
возникновения до 1789 года. М.; Л., 1941. С. 142).
452 Этот образ можно сравнить с лишайниками (любимым объектом
изучения К.СМ.) — специализированной группой грибов, находящихся в
постоянном сожительстве с водорослями и паразитирующих на них.
Симбиоз, который К.С.М. изучал как биолог, — по-гречески «сожительство».
453 Султанова Ольга Петровна.
454 Типичная масскультовская патетика: публичный скандал с
обвинениями и раскрытием «жуткой» тайны.
455 Мотив инцеста, стыкуюпшйся с упоминанием Эдипа (см. чуть ниже)
и отсылающий к статье К.С.М. «Происхождение стыдливости», в которой
ложная концепция об инстинктивном страхе инцеста гипотетически
может свидетельствовать о раскаянии К.СМ. Впрочем, никакой дочери у
Мережковского не было. Первое упоминание об инцесте см.: Аноним.
О ком говорят? /I Синий журнал. 1914. № 17. 1 мая. С. 6.
456 Этот вид мы не обнаружили в списках лишайников,
опубликованных Мережковским.
457 С Калерией в этих записках связан
сентиментально-моралистический сюжет: она отрицает свое прошлое как «любовницы» и представляет
себя как невинную жертву, которая теперь активно морализирует.
458 Правильно: Алеманов. Далее в публикациях «Жизни и суда» эта
фамилия пишется «Алиманов».
459 Ветхая одежда — один из садистских фетишей. Белье, платье — все
должно быть рваным, с прорехами.
460 Судя по этим деталям, К. СМ. с самого начала думал о фелляции
и о том, чтобы у его девочки был чистый здоровый рот (страх инфекции).
461 Тут юная Калерия рассуждает как содержанка богатого старика,
который — в нарушение обычаев — не создает условий для ее веселой
жизни. Мало этого, бедная Калерия должна еще и неустанно работать, о
чем подробно пишет выше. Ср.: «Началась новая для меня жизнь, жизнь
любовницы, содержанки. Василий Петрович во мне души не чаял и
решительно ни в чем мне не отказывал. У меня были богатые наряды, дорогие
украшения и собственные лошади. Я ездила в театры и увеселительные
места, танцовала, хохотала и пила крепкое вино» (Аноним. Мои
любовники. М.: A.C. Балашов, 1913. С X).
462 Первым в этом ряду был фильм Викторена Жассэ «Ник Картер»
(1908) с Лиабелем в главной роли; среди многочисленных
подражаний был и фильм «Нат Пинкертон» (см.: Божович В.И. Традиции и
взаимодействие искусств: Франция: Конец XIX — начало XX века. М., 1987.
С. 223). См. памфлет К. Чуковского.
437

463 Пьеса Софокла, написана в 429 — 425 гг. до н.э.
464 Калерия посетила гастроли братьев Роберта и Рафаила Адельгей-
мов, которые проходили в Театре музыкальной драмы (Консерватории)
в апреле 1914 г. Спектакль «Эдип Царь» шел ежедневно с 22 по 28
апреля 1914 г. (в один из этих дней Калерия и была в театре), Роберт играл
Эдипа, а Рафаил — Тиресия. Статьи и рецензии см.: СП. К постановке
«Царя Эдипа» в «Музыкальной драме» // Петербургский листок. 1914.
21 апр.; Мазуркевич В. «Эдип Царь»: Гастроли бр. Адельгейм//Обозрение
театров. 1914. 24 апр. № 2416. С. 7. Сотрудники журнала, пригласившие
Калерию, наверняка не случайно выбрали этот спектакль. Во-первых, в
пьесе была развернута ситуация инцеста, напоминавшая о КС.
Мережковском с его эдиповым комплексом (знал ли о нем, например, М.М. Крин-
ский? Книга 3. Фрейда вышла в 1900 г.); во-вторых, перевел пьесу
Софокла брат «гнусного старика», Дмитрий Сергеевич Мережковский. Жертва
казанского профессора смотрела пьесу, переведенную родным братом ее
мучителя. Сюжет красиво закруглялся.
465 Сентименталистский образ немыслим без слез.
466 Кульминация морализаторства.
467 Материал проиллюстрирован, во-первых, автографом Калерии
Кой: «Тетя передала мне конфекты, которые вы привезли, за что вас
очень благодарю»; во-вторых, фотографией М.М. Кринского с подписью:
«Журналист Крынский (так! — М.З.), выступивший в печати с первыми
разоблачениями о пресловутом проф. Мережковском»; в-третьих, о^ютогра-
фией с подписью: «Калерия К-ва — жертва профессора Мережковского,
12 лет. В след. № будут помещены снимки ее в первый год жизни у
профессора». На третьем снимке 1911 г. Калерия (ей 12 лет) очень
сексуальна, с пухлыми губами и взглядом плотоядной опытной женщины.
468 Согласно списку участников съезда (см.: Труды съезда по
общественному призрению, созванного Министерством внутренних дел 11 —
16 мая 1914 г. СПб., 1914. Т. I), от Казани было три участника: Купидонов
Василий Гавриилович, гласный Казанской городской Думы (см.:
Купидонов В. Г. Доклад по П отделу Съезда по общественному призрению,
бывшего в Петербурге от 10 по 17 мая в 1914 г. Казань, 1914), Молоствов
Владимир Владимирович, член Казанской губернской земской управы, и кн.
Ухтомский Павел Леонидович, гласный Казанского губернского земского
собрания. Скорее всего, сотрудник газеты беседовал с В.Г. Купидоновым
(статский советник, доктор медицины, врач Учительского института,
старший ординатор казанской городской Шамовской больницы, член
санитарной комиссии, попечитель дома призрения неимущих престарелых и
увечных граждан в г. Казани, непременный член Совета Общества
вспомоществования неизлечимо больным женщинам в г. Казани, казначей
благотворительного Общества казанской городской полиции; автор
сочинений: Бактериологическое исследование воды оз. Кабана и водопровода
города Казани: Дисс. на степень доктора медицины врача В. Купидонова.
Казань, 1890; Электротерапия при пери-параметритах. СПб., 1894;
Сергиевские минеральные воды. СПб., 1896).
469 Новиков Михаил Михайлович (1876 — 1965) — член ГѴ Думы (от
Москвы), кадет, общественный и государственный деятель. Доктор
натурфилософии Гейдельбергского университета (1904), приват-доцент
Московского университета (1906), доктор зоологии (1911). Описал строение треть-
438

его («теменного») глаза у некоторых позвоночных. В 1911 г. в знак
протеста против политики Кассо подал в отставку в числе 130 профессоров и
приват-доцентов Московского университета. Борец за университетскую
автономию. После ухода из университета работал в Московском
коммерческом институте, ординарный профессор (1912). В сент. 1922 г. был
выслан из России. Автор работ: Исследование о хрящевой и костной тканях.
М., 1909; Исследование о теменном глазе ящериц. М., 1910; Хватит ли на
всех земли и как ее разделить? М., 1917; Пределы естественнонаучного
познания живой природы. Пг., 1922; Проблемы жизни. Берлин, 1923; От
Москвы до Ныо-Иорка: Моя жизнь в науке и политике. Нью-Йорк, 1952
(в частности, об увольнении из Московского университета см. с. 93 — 96).
См.: Ульянкина Т. Новиков // Русское зарубежье. Золотая книга
эмиграции: Первая треть XX века: Энциклопедический биографический
словарь. М., 1997. С. 463 - 465.
470 Обсуждение доклада продолжалось с 16 по 21 мая 1914 г.
471 Государственная Дума. Четвертый созыв: Стенографические
отчеты. 1914 г. Сессия вторая. СПб., 1914. Часть IV. Огб. 774.
472 Имеется в виду заметка: Аноним. Угрозы проф. Мережковского //
Русское слово. 1914. 7 (20) мая.
473 Ниже все девять делопроизводств дали ответ: «Нет». Этот
документ см.: ГАРФ. Ф. 102. ДОО 1914. Д. 350. Л. 26об.
474 Там же. Л. 27. Газеты трубят о преступлениях профессора, а
Департамент полиции занят, как и положено бюрократической структуре,
самообслуживанием: доказывает, что никто из чиновников в переписке с
преступником не состоял. Остальное-значения не имеет. Общий журналист —
это чиновник, который вел так называемый «общий журнал».
475 Прислуга и экономка КС. Мережковского. Дочку Марии Грюнберг
профессор пытался изнасиловать, см. об этом: А. П. История профессора
К.С. Мережковского // Биржевые ведомости. Вечерний выпуск
(Петербург). 1914. 3 (16) апр. См. также письмо Марии Грюнберг в редакцию
журнала «Жизнь и суд»: Отголоски записок Калерии К-ой//Жизнь и суд.
1914. № 25. 22 июня. С. 6.
476 Имеется в виду публикация: Тайны профессора Мережковского:
Записки девицы Калерии К-ой//Жизнь и суд. 1914. № 18. 4 мая. С. 2 — 3;
№ 19. 11 мая. С. 2-4.
477 На первой странице обложки с]эотография с подписью: «Калерия К
в первый год своего пребывания у проф. Мережковского». Это тот
снимок, который был обещан в № 19 за 11 мая.
478 Казанский губернатор М.В. Сгрижевский умер 30 августа 1913 г.
479 П.М. Боярский.
480 Алексей Иванович Васильев, уволенный П.М. Боярским. См. об этом
увольнении: Из выступления члена Государственной Думы А.Ф. Керенского
на обсуждении доклада бюджетной комиссии по смете расходов на 1914 г.
Министерства народного просвещения. Заседание 89, 20 мая 1914 г.
481 В записках видна попытка «спасти» сентименталистский образ
«внутренне чистой» Калерии доказательствами того, что от
Мережковского она убежать просто не могла, хотя все время хотела. Мечта о
побеге — самое сомнительное в рассказе Калерии.
482 Государственная Дума. Четвертый созыв: Стенографические
отчеты. 1914 г. Сессия вторая. СПб., 1914. Часть IV. Сгб. 964.
439

483 29 мая 1914 г.
484 12 мая 1914 г. Министерство юстиции письмом № 5249 сообщило
МИД о розыске Мережковского (см. настольный реестр 1-го
делопроизводства 1-го уголовного отделения Первого департамента: РГИА. Ф. 1405.
Оп. 157. Л. 76).
485 Керенский Александр Федорович (1881 — 1970) — член ГУ
Государственной Думы от г. Вольска Саратовской губ., возглавлял фракцию
трудовиков. Вот как характеризует его справочник того времени: «Прис. повер.
округа СПб. судебн. палаты. <...> Выдвинулся защитой по большим полит,
процессам последи, годов. Ездил для расследования извести, событий на
приисках Ленек, золотопромышл. т-ва. Был членом народнич. журн.
"Буревестник"» (Боиович М.М. Члены Государственной Думы: (Портреты и
биографии): Четвертый созыв. 1912 — 1917. М., 1913).
486 Магницкий Михаил Леонтьевич (1778 — 1844) — государственный
деятель, легендарный вследствие своего мракобесия. С 1819 г. служил в
Министерстве духовных дел и просвещения. Проведя ревизию Казанского
университета, сделал знаменитое предложение: университет закрыть, а
здание «торжественно разрушить». Кончил карьеру тем, чем обычно
деятели такого рода ее и кончают: обвинением в хищениях казенных денег.
Наказан не был, вышел в отставку.
487 Васильев Алексей Иванович — казанский полицеймейстер.
488 Государственная Дума. Четвертый созыв: Стенографические
отчеты. 1914 г. Сессия вторая. СПб., 1914. Часть IV. Сгб. 1111-1112.
489 Tay бе Михаил Александрович (1869 — 1963) — барон, доктор
международного права (с 29 нояб. 1899 г.), вице-директор Второго
департамента Министерства иностранных дел (с 27 июня 1905 г.), ординарный
профессор по кафедре международного права юридического факультета
Императорского Санкт-Петербургского университета (с 22 апр. 1906 г.),
советник министра иностранных дел с сохранением некоторых
обязанностей вице-директора второго департамента (со 2 апр. 1907 г.), ординарный
профессор Училища правоведения по кафедре международного права
(с 1 сент. 1909 г.), непременный член Совета Министерства иностранных
дел (с 5 окт. 1909 г.); с 22 апр. 1911 г. — товарищ министра народного
просвещения с оставлением в должности ординарного профессора Училища
правоведения и в ведомстве Министерства иностранных дел с
сохранением права заседать в Совете Министерства иностранных дел для
производства дипломатического экзамена. С 19 окт. 1914 г. по 11 янв. 1915 г.
временно управлял Министерством народного просвещения во время
болезни Кассо и после его смерти, сенатор cil февр. 1915 г. Автор книг:
История зарождения современного международного права: (Средние
века). СПб., 1894. Т. 1; Харьков, 1899. Т. 2; СПб., 1902. Т. 3.; Записка по
вопросу о проходе военных судов через Босфор и Дарданеллы. СПб.,
1905; Христианство и международный мир. М., 1905; Учения о субъекте
международного права в русской юридической литературе. СПб., 1914;
La Politique russe сГavant-guerre et la fin de l'Empire des tsars: (1904 —
1917). Paris, 1928; Видения и думы: Сборник статей. [Б. м.], 1937. См.:
За XXV лет: (1891 — 1916): Свод фактических данных о государственной
службе и научной деятельности члена Государственного Совета,
сенатора, профессора, бар. MA. Таубе. Пг., 1917. В мае 1914 г. MA. Таубе
присутствовал в Думе вместо ЛА Кассо. «По думским сведениям, ЛА Кассо
440

не решился явиться в Государственную Думу, потому что ему стало
известно, что оппозиция готовит ему весьма неприятную встречу...» (Речь.
1914. 17 (30) мая; в составе материала «В Государственной Думе.
Сессия П, заседание 85). По поводу отсутствия на заседаниях Кассо Милюков
в своей речи язвительно указал на «полный параллелизм»: «Один не
явился в университет читать курс — и надеемся, не появится там никогда.
Другой не появился в Государственной Думе и не может появиться в
Государственном Совете. Вопрос — навсегда ли только?» (Государственная
Дума. Четвертый созыв: Стенографические отчеты. 1914 г. Сессия вторая.
СПб., 1914. Часть IV. Сгб. 1222; см. также: Речь. 1914. 22 мая (4 июня)).
490 В протоколе заседания Совета профессоров Казанского
университета от 1 февр. 1914 г. (пункт 18-8) говорится о представлении физико-
математического факультета от 30 янв. 1914 г., № 33, которым
факультет просит Совет исходатайствовать К. С. Мережковскому командировку
за границу и внутри империи с 1 июня до 1 сент. 1914 г., что никаких
возражений не вызвало (см.: Ученые записки Императорского Казанского
университета. 1914. Кн. 12. Дек. Часть официальная. С. 27). Но Таубе
соврал, заявив, что, уехав из Казани в феврале 1914 г., Мережковский
воспользовался именно этой командировкой, предполагавшейся с 1 июня
1914 г. Это была первая ложь.
491 Таубе, конечно, соврал и здесь: нельзя было говорить об
«увольнении» Мережковского, ибо, и после привлечения его к следствию, К.С.М. не
был уволен из ведомства Министерства народного просвещения. 28 апр.
1914 г. Мережковский был привлечен к следствию, 29 апр. судебный
следователь Казанского окружного суда по важнейшим делам сообщил об
этом управлению Казанского учебного округа, 2 мая управляющий
округом П.Д. Погодин сообщил об этом министру, 5 мая делопроизводитель
Департамента общих дел Министерства народного просвещения на
основе того, что разузнал в Министерстве юстиции, подготовил своему
министру справку о том, что следствие не закончено и какое направление
примет дело — неизвестно, и тогда 6 мая Кассо распорядился уволить
Мережковского, но не вообще увалить, а лишь из Казанского университета и сразу
же причислить к министерству. 8 мая Шевяков отправил проект статьи
для включения в высочайший приказ, и 19 мая высочайший приказ был
подписан. Таубе выступал в Думе на следующий день, 20 мая. Приказ
самого Кассо последовал 30 мая 1914 г. и на момент думского обсуждения
еще не существовал.
492 12 мая 1914 г. из Министерства юстиции ушла бумага в МИДа о
розыске Мережковского. И только 28 июля 1914 г. сведения из МИДа
были наконец получены (РГИА. Ф. 1405. Оп. 157. Л. 75об. — 76).
Подробнее см. выше в комментарии к документу: Запись в настольном реестре
1-го делопроизводства 1-го уголовного отделения Первого департамента
Министерства юстиции за 12 апр. 1914 г.
493 Намек на изданный в Берлине роман «Рай земной», который
Таубе, видимо, не читал, но знал об атеистическом характере этого
сочинения из письма попечителя Казанского учебного округа Н.К.
Кульчицкого министру народного просвещения ЛА. Кассо от 29 апр. 1914 г., № 376
(см. выше), в котором соответствующие цитаты были тщательно
подобраны. Атеизм связывался с политической левизной — замечание, не
лишенное остроумия.
441

494 Государственная Дума. Четвертый созыв: Стенографические
отчеты. 1914 г. Сессия вторая. СПб., 1914. Часть IV. Сгб. 1144 - 1145.
495 Милюков Павел Николаевич (1859 — 1943) — крупнейший
политический деятель, историк и публицист, один из организаторов, а с 1907 г. —
председатель ЦК Конституционно-демократической партии, член Ш и
ГѴ Государственной Думы (от С.-Петербурга), лидер фракции кадетов в
Думе. См. его «Воспоминания» (В 2 т. М., 1990). О нем см.: Вандалковская
М.Г. Милюков // Русское зарубежье. Золотая книга эмиграции: Первая
треть XX века: Энциклопедический биографический словарь. М., 1997.
С. 415 — 417; Чанцев A.B. Милюков//Русские писатели. 1800 — 1917:
Биографический словарь. М., 1999. Т. 4. С. 64 — 69.
496 Первая легенда, о которой говорил П.Н. Милюков, — легенда Пу-
ришкевича о «школьной революции», которую с удовольствием
поддержал в своей речи М.А. Таубе. См.: Пуришкевич В.М. Материалы по
вопросу о разложении современного русского университета. СПб.: Издание
Русского народного союза имени Михаила Архангела, 1911.
497 У нас нет возможности проверить эти утверждения Милюкова.
Единственными документальными свидетельствами являются протоколы
заседаний Совета профессоров Императорского Казанского
университета. В протоколе заседания от 1 февр. 1914 г. (пункт 18-8) говорится о
представлении физико-математического факультета от 30 янв. 1914 г., № 33,
которым факультет просит Совет исходатайствовать К.С.
Мережковскому командировку за границу и внутри империи с 1 июня до 1 сент.
1914 г., что никаких возражений не вызвало (см.: Ученые записки
Императорского Казанского университета. 1914. Кн. 12. Дек. Часть
официальная. С. 27). Но это не та командировка, в которую К.С.М. отбыл в
феврале! И следов обсуждения февральской командировки в протоколах нет.
В протоколе следующего заседания (8 марта 1914 г.) о Мережковском
ничего не сказано. Зато очень красноречив значительнейший перерыв в
публикации протоколов: протокол заседания 15 марта 1914 г. опубликован
только в июле 1915 года! Вероятно, пока скандал не улегся окончательно,
публикация была воспрещена. И вот в протоколе заседания,
состоявшегося 22 марта 1914 г., в пункте 6 упомянуто, что Совет заслушал
предложение попечителя от 13 марта за № 6394 «о разрешении
командировки проф. К.С. Мережковскому с ученой целию за границу с 15 марта по
30 декабря сего года» (Ученые записки Императорского Казанского
университета. 1915. Кн. 6-7. Июнь — июль. Часть официальная. С. 77).
Никто опять не возражал, было определено сделать соответствующую
отметку в формулярном списке. Но, скорее всего, протоколы заседания
Совета профессоров не отражают всех деталей. Вероятно, Милюков прав, и
физико-математический факультет Мережковскому отказал, и тогда он
обратился либо прямо к попечителю (и тот лично разрешил ему
командировку), либо в Петербурге адресовался в министерство, которое
приказало попечителю предоставить Мережковскому вожделенную
командировку. Ср: «Скрыться от судебного преследования помогли
Мережковскому и попечитель, и само министерство: Кульчицкий разрешил
Мережковскому с 17/П месячный отпуск в Петербург под предлогом лечения, а
министерство, вопреки состоявшемуся постановлению физмата, дало ему
командировку с ученой целью за границу с 15/ГД. Судебные власти тоже
не торопились, и Мережковского ни в Казани, ни в Петербурге, конечно,
442

не нашли. Тем не менее потушить дело было невозможно, и потому
19/Ѵ был издан указ об увольнении Мережковского от должности
профессора Казанского университета "по случаю причисления его к министер-
сгву", т. е. Мережковскому все-таки предоставлялась возможность
дальнейшей службы» [Гордягин А.Я. Из истории Ботанического кабинета //
Ученые записки Казанского гос. университета. Ботаника. Вып. 1. 1933.
Кн. 6. С. [46 — 65] 59). Следов постановления физико-математического
факультета с отказом в предоставлении Мережковскому командировки за
границу (о котором говорил Милюков и которое упомянул Гордягин) мы
не обнаружили.
498 Государственная Дума. Четвертый созыв: Стенографические
отчеты. 1914 г. Сессия вторая. СПб., 1914. Часть IV. Сгб. 1221 - 1222.
499 В «Речи» выступление Таубе в заседании 20 мая 1914 г. было
опубликовано с большими сокращениями. Вот то, что касается
Мережковского: «По делу проф. Мережковского, как только до сведения министерства
дошло о том, что следователь приступил к производству
предварительного следствия, министерством было сделано немедленно распоряжение об
увольнении проф. Мережковского» (Речь. 1914. 21 мая (3 июня)).
500 Слух оказался ложным, Погодин остался на прежнем месте, в
отставку он ушел только в ноябре 1915 г. в возрасте 48 лет, поэтому в
«Списке лиц, служащих по ведомству Министерства народного просвещения»
на 1916 год его уже нет.
501 О перемещении Погодина сообщила 28 мая 1914 г. (в разделе
«Хроника») и «Камско-Волжская речь», однако о связи этого перемещения с
«делом Мережковского» газета ничего не написала.
502 На первой странице обложки изображен фотопортрет маленькой
Калерии в сиротском черном платье и черных чулках.
503 На самом деле Евменьевич.
504 С одной стороны, это образы господства, примеры животных,
которые по своим размерам огромны и потому доминируют, превращая
самого К.С.М. в его сновидениях в маленькое подчиненное существо.
Возможно, бык и тигр — символы Отца (см. в то же время о «тигровых
страстях» декадентской femme fatale, в частности, в стихах Бальмонта:
Ханзен-Лёве А. Русский символизм: Система поэтических мотивов: Ранний
символизм. СПб., 1999. С. 344 — 345, 365). С другой стороны, сновидение
может означать страх кастрации (разрывание пениса зубами или рогами
на части).
505 Материал украшен фотографией: «Калерия в своем огороде» (после
возвращения к матери).
506 Из выступления члена Государственной Думы П.Н. Милюкова на
обсуждении доклада бюджетной комиссии по смете расходов на 1914 г.
Министерства народного просвещения. Заседание 90, 21 мая 1914 г.
507В 1914 г. в Департаменте полиции было два исполняющих
обязанности вице-директора: Сергей Александрович Пятницкий и Алексей
Тихонович Васильев (о нем см.: Перегудова З.И. Политический сыск России
(1880 — 1917). М., 2000. С. 376). Кто из них писал письмо, выяснить не
удалось.
508 ГАРФ. Ф. 102. ДОО 1914. Д. 350. Л. 31.
509 Должность заведующего особым отделом (с 1914 г.
переименованного в 9-е делопроизводство) несколько лет была вакантной, в мае 1914 г.
443

должность исправлял старший помощник делопроизводителя, надворный
советник Петр Николаевич Шиллер (по-видимому, З.И. Перегудова
ошибается, утверждая, что в июне 1913 г. — январе 1917 г. этим
подразделением заведовал М.Е. Броецкий, см.: Перегудова З.И. Политический сыск
России (1880 - 1917). М., 2000. С. 103).
sic ГАРФ. Ф. 102. ДОО 1914. Д. 350. Л. 29. Второй экземпляр: Там же.
Л. 30.
511 Вероятно, обнаружилось, что письмо было получено не
Департаментом полиции, а лицом, возглавляющим один из департаментов
МВД, как о том и было написано в «Биржевых ведомостях» 7 мая 1914 г.
В 1914 г. в МВД было три департамента — общих дел (директор — тайный
советник Алексей Дмитриевич Арбузов), полиции (директор —
действительный статский советник Валентин Анатольевич Брюн-де-Сент-Иппо-
лит) и духовных дел иностранных исповеданий (директор — егермейстер
Евгений Васильевич Менкин).
512 РГИА. Ф. 740. Оп. 7. Д. 85. Л. 20. Об этом приказе Департамент
общих дел тут же поставил в известность попечителя Казанского учебного
округа письмом от 2 июня 1914 г., № 8048 (см. там же, л. 21 — 21об.).
513 Ср. с лживыми заявлениями К.СМ. в письме к военному министру
В.А. Сухомлинову: «Имеется письмо самой Калерии, свидетельствующее,
что Е.М. Попова уговаривала девицу (теперь 15 л.) поступить на
содержание к проф. H.A. Засецкому» (см. ниже документ 295 — письмо
начальника Томского губернского жандармского управления директору
Департамента полиции (по 9-му делопроизводству) от 4 окт. 1914 г., № 21915).
514 По данным книги «Весь Петербург» на 1914 г., на Невском пр., 28,
были курсы ритмической гимнастики Жака Далькроза (директор
кн. СМ. Волконский), а на Невском пр., 112, — уроки пения и танцев
для сцены Генри Блаво. Музыкально-драматические и оперные курсы
Б.В. Поллака находились на Невском, 46. Собственно «драматических
курсов» на Невском не было.
515 Согласно справочнику «Весь Петербург» на 1914 г., на Гончарной ул.
никаких учебных заведений не было вовсе.
516 Это описанная В Л. Проппом «борьба с вредителем», бой с ним (см.:
Пропп В.Я. (Собрание трудов). Морфология <волшебной> сказки;
Исторические корни волшебной сказки. М., 1998. С. 95, пункты 102 — 105).
517 Момент узнавания, встречи соответствует канонам авантюрного
романа, в котором разлученные обязательно и чудесным образом
встречают друг друга.
518 С профессора явно планировали получить большие деньги в обмен
на отказ от заявления в полицию.
519 Чтица (или лектриса) — распространенная в начале века женская
профессия. Ср.: «Взяв одну из популярнейших газет, Цветников
остановил внимание на следующем объявлении: "Слушательница высших
женских курсов, 19-ти лет, ищет место домашнего секретаря или лектрисы''.
Следовал адрес и фамилия — Николаевой. Цветников подумал: "Вот и
отлично. Возьму эту девушку чтицей по ночам. Жить будет с Марьей
Дмитриевной (экономкой. — М.З.). Утром или днем пусть занимается на
курсах, а несколько часов ночи уделяет мне"» [Бар-ков <Зотов Михаил>. Брак
юной девицы с 70-летним отцом. М., 1913. С ГѴ — V). В этом
сентиментальном рассказе жалованье чтицы — 20 руб. в месяц.
444

520 В уже упомянутом «Браке юной девицы с 70-летним отцом»
19-летняя Лидия Николаева, являющаяся к Цветникову в качестве лектрисы,
оказывается его дочерью (20 лет назад Цветников познакомился с матерью
Лидии, драматической инженю Лепехиной). Это Цветников узнает из
рассказов Лидии и решает, не открывая ей, что он ее отец, жениться на ней.
«Я мог бы завещать тебе все состояние просто как девице Лидии
Николаевой, но не желаю подвергать тебя после смерти двусмысленностям
людским и насмешкам, что обобрала старика. Нет, будь ты моею законною
женою, — тогда, под фамилией Цветниковой, ты явилась бы и моею
единственною законной наследницей. Поэтому, дорогая Лида, будь моею
законною женою, но, клянусь тебе, женою перед людьми только, а не на самом
деле» (Бар-ков <Зотов Muxaiu>. Брак юной девицы с 70-летним отцом. М.,
1913. С. XV). Через месяц после свадьбы Цветников умирает, Лидия
становится его наследницей и, вскрыв пакет, узнает имя своего отца, ставшего
ее мужем. Ожидание читателя оказывается обманутым: название на
обложке намекало на инцест, а все обернулось сентиментальным финалом.
В истории Мережковского и Калерии тот же мотив получил «негативную»
разработку: предсмертной женитьбой и наследством Мережковский
просто пытается заманить свою жертву обратно.
521 Опубликованный в газете текст этого черновика см. выше: Крин-
ский М. Казанский маркиз де-Сад//День. 1914. 4 апр.
522 Однако впоследствии Мережковский утверждал обратное. См. ниже
текст письма Е. Коршуновой, которое она якобы отослала
Мережковскому: «Милостивый государь, Константин Сергеевич. Ввиду того, что мне
стало известным, что в гор. Казани распространяются гнусные нелепые
слухи, бросающие тень на Ваше доброе имя в том смысле, что будто Вы
позволяли себе в отношении находившейся у Вас на попечении Калерии
Коршуновой во время ее малолетства безнравственные поступки,
доходившие до лишения ее в возрасте 14 л. невинности, то я, мать ее, Екатерина
Коршунова, заявляю Вам, что из расспросов моей дочери я убедилась, что
все эти слухи являются сплошным вымыслом и клеветой, что с Вашей
стороны, кроме чисто отеческих отношений к воспитаннице Вашей, не
замечалось, что обязанности, взятые Вами на себя по воспитанию ее, Вы
исполнили вполне добросовестно и никаких неудовольствий по этому поводу
предъявить не могу. Подписала Екатерина Коршунова» (см. письмо
начальника Томского губернского жандармского управления директору
Департамента полиции (по 9-му делопроизводству) от 4 окт. 1914 г., № 21915).
523 Сыскная полиция располагалась по адресу: Офицерская ул., 28.
524 О допросе 14 марта 1914 г., который проводил В.Г. Филиппов, см.:
Кринский М. Казанский маркиз де-Сад // День. 1914. 4 апр.
525 Имеется в виду надворный советник, чиновник для поручений СПб.
сыскной полиции Мечислав Николаевич Кунцевич.
526 При этой публикации помещены фотография «Калерия и
сотрудник "Жизни и суда" Южный», а на с. 8 — фотокопия автографа письма
К.С. Мережковского к H.A. Маклакову вместе с печатным текстом
этого письма (текст письма см.: Аноним. Преступление проф. К.С.
Мережковского // Русское слово. 1914. 5 (18) апр.; Аноним. Переписка проф.
Мережковского // Петербургский курьер. 1914. 6 апр.).
527 См.: Шнулъц В. Письмо в редакцию // Синий журнал. 1914. № 18.
8 мая. С. 8.
445

528 Ср. с характеристикой Анниньки в «Господах Головлевых»:
«Следующее лето было ужасно. Мало-помалу сестер начали возить по
гостиницам к проезжающим господам, и на них установилась умеренная
такса. <...> Как не раздавила ее та масса срама, которая в то время со всех
сторон надвинулась на нее? <...> А навстречу так и плыли: и <...> Клеретта
Анго, в подвенечном платье, с разрезом впереди до самого пояса, и
Прекрасная Елена, с разрезами спереди, сзади и со всех боков... Ничего,
кроме бесстыдства и наготы... вот в чем прошла вся жизнь! Неужели все это
было?» [Салтыков-Щедрин М.Е. Господа Головлевы //
Салтыков-Щедрин М.Е. Собр. соч.: В 10 т. М., 1988. Т. 6. С. 275, 280).
529 Ср. с «болезненной жаждой стяжания» Иудушки: «<...> Порфи-
рий Владимирыч берет лист бумаги, вооружается счетами, а костяшки
так и прыгают под его проворными руками... Мало-помалу начинается
целая оргия цифр. Весь мир застилается в глазах Иудушки словно
дымкой; с лихорадочною торопливостью переходит он от счетов к бумаге,
от бумаги к счетам. Цифры растут, растут...» (Там же. С. 255; глава
«Выморочный»).
530 Цитата из материала: Тайны профессора Мережковского: Записки
девицы Калерии К-ой // Жизнь и суд. 1914. № 20. 18 мая. С. 7 — 9.
531 Раріо, род узконосых обезьян, делится на пять видов (гамадрил,
сфинкс, бабуин, анубис, чакма), символ похотливости.
532 Персонаж романа Ф. Сологуба «Мелкий бес» (1902) — Ардалион
Борисович Передонов, доносчик, трус, хам, садист (любит сечь мальчиков),
персонаж нарицательный. Испытывал страх перед недотыкомкой,
символизирующей страшную и агрессивную, всегда неудовлетворенную vagina
dentata («пихаться» = mtuere; в том же значении употреблено слово
«тыкаться»; «недо-» означает неудовлетворенность этой vagina, которую «не-
допихали» — «недотыкали»).
533 Так в журнале.
534 Краткое и неточное изложение материала: Тайны профессора
Мережковского: Записки девицы Калерии К-ой // Жизнь и суд. 1914. № 19.
11 мая. С. 2 — 4. Забавны разночтения. Например, в оригинале было:
«Особенно ненавидела я старика по ночам, когда он не давал мне покою.
Нервы расшатались, и злоба росла. Я стояла над ним. Диким зверем казался
он мне. И не раз я хотела отравить его...» В копии «над» превратилось в
«под»: должно быть, авторы думали о сексуальных позициях.
535 Материал проиллюстрирован о^ютографиями, перепечатанными из
журнала «Жизнь и суд»: «Такою Калерия попала в руки Мережковского»;
«Такою Калерия вышла от Мережковского»; «Калерия 6-ти лет»
(куколка в коротком белом платьице и смешной шляпке); «Калерия — теперь».
Крупно дан автограф Калерии.
536 Распутин (Новых) Григорий Ефимович (1864/1865 — 1916) —
фаворит Николая П и его жены Александры Федоровны, авантюрист; как
«святой старец» известен к 1902 г.; с 1907 г. — в царском дворце, пользовался
неограниченным влиянием на царскую чету. Известный эротоман.
Возможно, что именно как к организатору разнузданных оргий
Мережковский и обратился к Г. Распутину.
537 Варианты: кн. Гагарин Андрей Григорьевич (1856 — 1920), ученый,
инженер, первый директор Политехнического института (С.-Петербург);
кн. Голицын Николай Дмитриевич (1850 — 1925), сенатор.
446

538 Грибовский был антисемитом, см. о нем у Розанова: Розанов В. В.
Сахарна. М., 1998. С. 172; запись 29-30 сент. 1913 г.
539 Это те самые 2000 руб., которые Мережковский остался должен
Е. Коршуновой (см.: Кринский М. Казанский маркиз де-Сад//День. 1914.
4 аир.).
540 Мещерский Владимир Петрович (1839 — 1914) —князь, писатель и
публицист, издатель газеты «Гражданин», известный гомосексуалист,
«Содома князь и гражданин Гоморры» (B.C. Соловьев, «Гимн»). Ср. с
аттестацией в служебной записке 1894 г.: «Мещерский. Князь Владимир
Петрович; 55-ти лет, камергер; редактор газеты «Гражданин». Употребляет
молодых людей, актеров и юнкеров, и за это им протежирует. В числе его
любовников называют Аполлонского и Корвин-Круковского. Юнкеров и
молодых людей ему сводничают К.Ив. Чехович и Депари. Для
определения достоинств задниц его жертв у него заведен биллиард» (РГИА. Ф. 1683.
Оп. 1. Д. 119. Л. 10; публикацию этого документа и о нем см.: Берсень-
ев В.В., Марков АР. Полиция и геи: Эпизод из эпохи Александра Ш // Риск.
1998. Вып. Ш. С. [105 — 116] 105 — 107). Мережковский, «русский маркиз
де Сад», обратился за помощью к двум самым знаменитым развратникам
Петербурга 1914 года — Г.Е. Распутину и кн. В.П. Мещерскому.
541 Газетная вырезка находится в деле Мережковского в
Департаменте полиции (ГАРФ. Ф. 102. ДОО 1914. Д. 350. Л. 33).
542 Правленая машинопись; письмо готовилось, и правка, очевидно,
была сделана вице-директором Департамента общих дел А.П. Даевым.
543 По непонятной причине А.П. Даев посчитал первоисточником
публикацию «Речи», в то время как первыми письмо Мережковского
напечатали 5 июня 1914 г. «Русское слово» и «Петербургский курьер».
544 Встречался Мережковский с Шевяковым за границей или нет —
неизвестно, но, согласно бумагам, отложившимся в личном фонде Ше-
вякова в РГИА, командирован он был министром народного
просвещения в Германию (Берлин, Тюбинген, Карлсруэ) с 29 янв. 1914 г. (см.
«Открытый лист», выданный 2-м департаментом Министерства иностранных
дел. - РГИА. Ф. 1129. Оп. 1. Д. 91. Л. 8).
545 РГИА. Ф. 740. Оп. 43. Д. 108. Л. 13. В секретном деле
Департамента общих дел эта заметка находится вместе с сопроводительными
письмами за подписью А.П. Даева в Осведомительное бюро Главного
управления по делам печати МВД (там же, л. 10), в редакцию «Нового
времени» (там же, л. 11) и в редакцию газеты «Правительственный вестник»
(л. 12). А.П. Даев просил в письмах опубликовать опровержение
министерства. В том же деле находятся вырезки из газет «Новое время»
и «Речь» за 7 июня 1914 г. с текстом опровержения, а также целиком
газета «Речь» за 6 июня 1914 г., вырезка из «Русского слова» за 5 июня
1914 г. (заметка «Проф. Мережковский и Гр. Распутин») и вырезка из
«Петербургской газеты».
546 Ср. со стихотворением Д.С. Мережковского «О, мука вечной
жажды!», напечатанным в том же «Русском слове» 6 апр. 1914 г., где, в
частности, говорится: «Но жизни злая сила/Навек меня с тобой, / Как смерть,
разъединила / Последнею чертой».
547 Нераскрытый псевдоним.
548 В составе «газеты в газете» «Моя речь», подготовленной В.К. Сам-
соновым. Возможно, что стихотворение написано им же.
447

549 Цитата из стихотворения A.C. Пушкина «Ворон к ворону летит...»
(1829).
550 Так в газете.
551 Подразумеваются «черная сотня» и Союз русского народа.
552 Третья строка из упомянутого стихотворения A.C. Пушкина.
553 Имеются в виду Пицца и Лазурный берег.
554 Псевдоним В.П. Мещерского.
555 Ошибка в инициале: Башинский Борис Петрович.
556 Глагол «увез» намекает на кражу, тем более что К. СМ. скрылся
под чужой фамилией как похититель. Оживляется штамп украденного и
измученного ребенка.
557 Книгоиздательское товарищество «Просвещение». Главная
контора — 7-я рота, собственный дом № 20. Тел. 22225. Владелец — Цетлин
Натан Сергеевич.
558 Естественно, Калерию раздели, и К.С.М. не отказал себе в
удовольствии перед покупкой внимательно осмотреть девочку голенькой и заодно
удостовериться в ее девственности.
559 Очевидно, имеется в виду приют-школа Гатчинского
благотворительного общества (г. Гатчина, Багговутовская ул., 27).
560 По данным справочника «Весь Петербург» на 1906 г.,
смотрительницей приюта была Окунева Наталья Петровна.
561 Сказочный змей, забрав девушку (путем уговоров), улетает с ней в
свое логово; см.: Пропп В.Я. (Собрание трудов). Морфология <волшеб-
ной> сказки; Исторические корни волшебной сказки. М., 1998. С. 93.
562 Это сексуальная игра. Ср.: «<Корнилов> стал гнаться за мной,
желая схватить, а я удирала из одного угла в другой и не давалась.
Несколько раз я притворялась утомленной и давала ему хватать себя, но, как
только он это делал, я сейчас же высвобождалась из его рук. Так
продолжалось около получаса. Вдруг Корнилов сделался таким странным, каким
я его, кажется, никогда не видала. Глаза налились кровью, лицо
покраснело <...>. Он стиснул зубы и гнался за мной как бешеный. Наконец,
схватив меня, он так крепко прижал к себе, что я крикнула от боли. Я
сердилась на него, но в душе я чувствовала себя очень хорошо» (Ш-н О.
Дневник поклонницы Санина. Одесса, 1908. С. 16 — 17).
563 Еще одна типическая черта комического старика — большое брюхо.
564 Ср. с 40-й строфой поэмы:
Создам детей красивых, вечно юных,
Всегда счастливых, всем довольных.
Создам для них плоды, одни вкусней других,
Создам цветы и в венчик их вложу
По леденцу, по крупной капле меда.
С зверьками пусть и птичками они играют,
А в море золотые рыбки пусть их забавляют.
Создам большие раковины форм красивых,
Пусть раковины к детям подплывают
И на прогулки по морю их приглашают.
Главы свои украсивши венками,
Пусть дети по морю кататься выезжают,
А мотыльки с радужно-золотистыми крылами
Пусть на прогулки эти их сопровождают.
448

565 Издания поэмы отдельной книгой не было.
566 Имеется в виду присяжный поверенный П.М. Могилянский — о нем
см.: Кринский М. Казанский маркиз де-Сад // День. 1914. 4 апр.
567 Абсолютно сентиментальный финал.
568 Рядом с этим материалом публикуется письмо К.С. Мережковского
к Г.Е. Распутину (см.: Аноним. Проф. Мережковский и Гр. Распутин //
Русское слово. 1914. 5 (18) июня).
569 Ошибка в инициале, речь идет о Макарове Николае
Александровиче, присяжном поверенном (адерес в Казани: М. Красная ул.,
собственный дом, тел. № 370).
570 Согласно настольному реестру 1-го делопроизводства 1-го Уголовного
отделения Первого департамента Министерства юстиции, 5 мая 1914 г.
было получено отношение прокурора (какого суда?) за № 3621 о выдаче
Мережковского из Ниццы. После чего 12 мая Минюст сообщил
Министерству иностранных дел о розыске Мережковского.
571 См.: Аноним. Проф. К.С. Мережковский. «Неразысканный
адресат» // Русское слово. 1914. 20 мая (2 июня).
572 Так в газете.
573 Так в газете.
574 Так в газете.
575 См.: Аноним. К делу проф. С.К. (так!) Мережковского // Вечернее
время. 1914. 20 июня (3 июля).
576 Псевдоним журналиста Николая Александровича Фольбаума,
автора книги «Китай и китайцы» (М., 1911) и переработки «Синей птицы»
М. Метерлинка для кукольного театра (издана в Москве в 1910 г.). См.
также его стихотворение «Он был убит. Он был расстрелян...» в кн.:
Придет пора, исчезнет злоба, М., 1910. С. 27 (= Библиотека Новой школы).
Список изданий, в которых Фольбаум сотрудничал, см. в кн.: Русская
эпиграмма: (ХѴШ - начало XX века). Л., 1988. С. 702.
577 «Синий журнал» — иллюстрированный «масскультовский»
еженедельник, издавался с 1911 г., редактор-издатель М.Г. Корнфельд, главная
контора находилась по адресу: наб. р. Фонтанки, 80. На обложке на синем
фоне располагалась белая надпись: «Синий журнал». Здесь печатались
H.H. Брешко-Брешковский, A.C. Грин, М.А. Кузмин, Бор. Мирский,
Л. Никулин, Н.Г. Шебуев, И.И. Ясинский и др. Никакой «порнографии»
журнал не содержал. См. приводимые нами материалы из «Синего
журнала», посвященные Калерии Коршуновой и К.С. Мережковскому (1 и
8 мая, 2 и 26 июня).
578 Цена одного номера «Жизни и суда» действительно составляла 5 коп.
579 Действительно, в «Новом времени» в 1914 г. в отделе объявлений
в небольшом количестве публиковались брачные объявления и
объявления о передаче детей на воспитание, однако того, о котором здесь
написано, мы не обнаружили (просмотрены номера газеты за 4 апр. — 20 июня
1914 г.). Эти объявления были объектом полемики в печати (см. ниже в
гл. ХХХѴП отрывки из статьи А А. Яблоновского «Сервитут» — Киевская
мысль. 1913. 9 июня).
580 Редактором журнала «Жизнь и суд» (издавался с 1913 г.,
иллюстрированный «масскультовский» еженедельник, редакция располагалась
по адресу: Владимирский пр., 3) был Александр Семенович Залшупин
(р. 1867, по данным И.Ф. Масанова), отставной коллежский асессор,
449
15 Золотоносов М.Н.

в прошлом — издатель-редактор еженедельников «Промышленный мир»
(1899 — 1905) и «Русский экономист» (1905 — 1907), в 1914 г. — директор
товарищества газеты «День» и правления Ахвердовского общества нефгя-
ной промьппленности (в 1912 г. был управляющим делами чайной
торговли «В. Высоцкий и К°» и директором правления Грозненского общества
нефтяной промышленности), владелец двух домов в Петербурге; автор
книг: Долги или подати? СПб., 1890; Очерк теории государственного
кредита. СПб., 1892; Вопросы банковой политики: К реформе денежного
обращения. СПб., 1896; Энциклопедия банкового дела. СПб., 1904 (совм.
с М.И. Гессеном, 2-е изд. — 1907).
581 Ср.: «Сотрудники газет, которые теперь бывают у нас, достали нам
ложу, и я была в театре вместе с сестрой, тетей, ее дочерью и бывшей
воспитанницей мамы; сотрудники газет привезли мне конфекты, такие
любезные. Они пишут откровенно и много правды о профессоре. Вот будь
они в Казани, не побоялись бы даже Мережковского. Что он им может
сделать!» (Жизнь и суд. 1914. № 19. 11 мая).
582 Портреты Калерии украшали несколько номеров журнала «Жизнь
и суд»: № 19 за 11 мая, № 20 за 18 мая, № 21 за 25 мая. В данном случае
имеется в виду № 19 за 11 мая.
583 Это Михаил Михайлович Кринский, автор серии статей о «деле
Мережковского» в газете «День» (см. номера за 28 и 30 марта, 4, 5 и
12 апр.). Его фото см.: Жизнь и суд. 1914. № 19. 11 мая. С. 4.
584 См. фотографию в журнале «Жизнь и суд» (1914. № 19. 11 мая) с
подписью: «Калерия К-ва — жертва профессора Мережковского, 12 лет.
В след. № будут помещены снимки ее в первый год жизни у профессора».
585 Так в тексте.
586 Ср.: Грюнберг Мария. В плену у Мережковского: (Письмо в
редакцию) // Камско-Волжская речь. 1914. 18 мая.
587 Ср.: Шнульц В. Письмо в редакцию // Синий журнал. 1914. № 18.
8 мая. С. 8.
588 «Мужчина убежден, что возлюбленная нуждается в нем, что без
него она может потерять всякую нравственную опору и быстро опуститься
до низкого уровня» {Фрейд 3. Об особом типе «выбора объекта» у
мужчины If Фрейд 3. Психология сексуальности. <Вильнюс, 1989>. С. 97;
републикация по кн.: Фрейд 3. Очерки по психологии сексуальности / Пер.
М.В. Вульфа. М.; Пг., 1924).
589 В соответствии с идеей брака во спасение драматург А.И. Пойманов
женится не по любви, а из «гражданских соображений».
590 Биографические сведения об этом персонаже собрать не удалось.
Известно только, что в Москве жил купец Иван Васильевич Пойманов,
учредитель торгового дома «И.В. Пойманов и Н.С. Пойменов»,
занимавшийся торговлей хлебом, зерном и мукой, и его жена Мария Федоровна
(«Вся Москва» на 1914 г.). Возможно, это родители А.И. Пойманова. См.
также: Пойманов А.И. Презренный металл: Пьеса в 1 действии. М., 1912.
Это «символическое» действо, один из его персонажей —
исстрадавшийся из-за порочного устройства мира Человек, который ритмично (каждые
три страницы текста) разражается антиденежной тирадой: «Деньги! Зачем
людям деньги? Они загрязняют только их сердца и души. Не нужно их;
они зло мира, всего мира» (Указ. соч. С. 6); «Бедные, бедные люди. Как
мне вас жалко! Вам приходится страдать из-за денег, которые вы сами
450

ввели в свой обиход» (Там же. С. 9); «Вся жизнь человека — сплошной
кошмар. Что такое люди? Рабы презренного металла [бешено хохочет).
Ха... ха... ха... Деньги, деньги (завывает), деньги есть несчастие людей,
уйди несчастие (плачет. Вдали раздаются оркестровые звуки вальса
"Осенний сон"у гул и топот толпы. Злобно к зрителям): Слушайте. Слышите?
Это веселье людей — веселье рабов презренного металла; они хотят
утопить свою совесть в веселье. Несчастные! Погибшие! Рабы! (стонет)» (Там
же. С. 12).
591 При этом письме даны три фотографии: «Калерия К. — На даче»;
«Профессор-сатир Мережковский»; «А.И. Пойманов» (две фотографии,
на одной Пойманов сфотографирован за письменным столом, видимо, в
момент работы над пьесой «Презренный металл»).
592 Клыков Митрофан Яковлевич (р. 1847), генерал-лейтенант,
начальник С.-Петербургского губернского жандармского управления (с 16 дек.
1905 г.). Сведения о карьере см.: Список общего состава чинов Отдельного
корпуса жандармов: Исправлен по 10 октября 1916 г. Пг., 1916. 1 и 2
части. С. 208.
593 Ср.: Мережковский Д.С. Мертвая точка//Русское слово. 1914.
8 (21) июня.
594 ГАРФ. Ф. 102. ДОО 1914. Д. 350. Л. 34 - 34об. Странно, что
справка, посвященная Дмитрию Мережковскому, попала в полицейское дело
его брата. Вероятно, в полиции подозревали, что между братьями
существуют контакты, а т. к. К. С. Мережковский уже находился в розыске, то
за его братом следили.
595 Начальником (с 9.2.1914) был полковник Стацкевич Александр
Павлович (р. 1858).
596 См.: ГАРФ. Ф. 102. ДОО 1914. Д. 350. Л. 1 - 4. Письмо
министру народного просвещения написано от руки, без труда узнается почерк
К.С. Мережковского.
597 Там же. Л. 37. Письмо получено 9-м делопроизводством 13 окт.
1914 г., входящий № 30153. На письме записи: «Пр<ошу> Н.Д. Зайцева
ознакомиться и перегов<орить>. 12 окт.»; «в доклад»; «Доложено
господину директору. Приказано принять к сведению. 22/Х». Зайцев Николай
Дмитриевич — статский советник, чиновник особых поручений при
Департаменте полиции (с 29 мая 1906 г.).
598 Возможно, эти инициалы соответствуют тому фальшивому
паспорту, с которым К.С. Мережковский жил в Лугано (Швейцария). Можно
предположить, что три письма на имя Сухомлинова, Кассо и Щегловито-
ва он передал какому-то знакомому, проживавшему в Томске, с которым
встретился за границей. Очевидно, К.С.М. попросил отправить письма в
Петербург, однако знакомый этот испугался и решил вернуть всё К. СМ.
в Швейцарию. Может быть, знакомый из Томска — Михаил Михайлович
Покровский (р. 1863), ординарный профессор по кафедре патологической
анатомии Императорского Томского университета, упомянутый в одном
из посланий Мережковского (см. ниже в гл. XXIX).
599 Сухолілинов Владимир Александрович (1848 — 1926) — генерал от
кавалерии, военный министр в 1909 — 1915 гг., в связи с
неподготовленностью армии к войне несколько раз арестовывался. Плодовитый автор
рассказов об армии, публицистических статей и руководств по
военному делу: Задачник к учебнику тактики М. Драгомирова. СПб., 1879
15*
451

(2-е изд. — 1880); Опыт руководства для подготовки частей к бою:
Подготовка эскадрона. СПб., 1887 (4ге изд. — СПб., 1897); Сведения по уходу за
лошадью: Руководство для всех офицеров, имеющих лошадь. СПб., 1887
(7-е изд. — Пг., 1915); О стрельбе с коня. СПб., 1892; Конница «fin de siècle».
СПб., 1893; Письмо к племяннику. СПб., 1893; Во сне и наяву: Военные
рассказы. СПб., 1894; Майор Кануков: Рассказ для нижних чинов. СПб.,
1895 (2-е изд. — 1912); Сборник коротких рассказов для чтения и письма
нижних чинов. СПб., 1895 (4-е изд. - 1909); Чудо писатели. СПб., 1897;
Литераторы левого фланга. СПб., 1898; Памятка молодого
солдата. СПб., 1899 (6-е изд. - Киев, 1910); Сборник статей. СПб., 1896 - 1902.
Вып. [1] — 2; Гром грянул. Пг., 1916; Как быть? Пг., 1916; Воспоминания.
Берлин, 1924 (М.; Л., 1926); и др.
600 31 авг. по старому стилю.
601 Ср.: «Германским войскам, вторгнувшимся 4 августа 1914 г. на
территорию Бельгии, преграждали дальнейший путь на линии р. Маас
крепости Льеж, Намюр и отдельный промежуточный форт Гюи,
спроектированные Бриальмоном по правилам броневой фортификации. Своим
артиллерийским огнем эти укрепления должны были создать вместе с
р. Маас сплошную преграду. Бельгийская армия расположилась в 20 —
40 км позади линии крепостей. Таким образом, эта линия должна была
самостоятельно задержать противника до подхода союзников. Главные
силы Германской армии должны были переправиться через Маас 14
августа, и к этому времени передовые ее части должны были взять крепость
Льеж. 5 — 6 августа немцы сделали неудачную попытку захватить
крепость внезапным нападением. Созданная после этого осадная армия,
имевшая артиллерийский осадный парк с орудиями калибра 305 и 420 мм,
подошла 12 августа к Льежу и начала бомбардировку фортов. 14
августа северные форты Льежа пали, и основные силы Германской армии
беспрепятственно переправились через Маас. 16 августа пал последний форт
Льежа. Из других укреплений маасской системы форт Гюи был очищен
бельгийцами без всякого давления со стороны немцев, а крепость Намюр
постигла участь Льежа» (Шперк В.Ф. История фортификации. М., 1957.
С. 188). Стоит отметить, что Мережковский точен в деталях (например,
верно указывает калибр германских орудий — 42 см).
602 Неприступными (фр.).
603 К.С. Мережковский очень точно (и главное — фантастически
быстро) определил выявленную в ходе Первой мировой войны
«несостоятельность отдельных крепостей, изолированных от действий полевых войск»
(Там же. С. 197). То, что военным инженерам стало ясно не ранее 1916
года (см. о самых ранних идеях Ф.И. Голенкина, относящихся к этому
периоду, в книге Шперка: Там же. С. 201 — 202), К.С.М. предложил
военному министру менее, чем через месяц после падения маасской
оборонительной системы. И это не может не удивлять. Судя по всему,
«защищенные лагери», которые К. СМ. хотел предложить военному министру,
были прообразом укрепленных районов, подробно описанных в начале
1920-х годов Г.Г. Невский в работах 1920 — 1922 гг. предложил укрепрайо-
ны площадью 3000 км2 с гарнизоном до 20 000 человек. Ф.И. Голенкин
разработал в 1920 г. план укрепрайона с круговой обороной диаметром
80 км и гарнизоном до 100 000 человек (идея К.С. Мережковского
предусматривала гарнизон 200 — 400 тыс. человек). Работа военного инженера,
452

генерал-майора царской армии Федора Ильича Голенкина «Подготовка
государства к обороне в инженерно-техническом отношении» (Пг., 1920)
считается самым первым развернутым обоснованием идеи укрепленного
района (см. об этом: Там же. С. 239 — 242; обзор западноевропейской
военно-инженерной мысли 1920-х годов см.: Яковлев В.В. Эволюция
долговременной фортификации. М., 1931. С. 277 — 285). Между тем, как
показывает комментируемое письмо, еще в сентябре 1914 г. об этом
писал К.С.М.
604 Дрейфус Альфред (1859 — 1935) — офицер французской армии,
еврей, в 1894 г. был обвинен в шпионаже, приговорен к каторге, потом
оправдан. Его процесс длился до 1906 г. Одна из знаковых личностей
конца XIX века.
605 Генриетта Кайо (1875 - 1943) - жена Жозефа Кайо (1863 - 1944),
министра финансов правительства Франции. 16 марта 1914 г. застрелила
редактора «Фигаро» Гастона Фернана Кальметта (1846 — 1914), который
с декабря 1913 г. выступал на страницах своей газеты с обвинениями Кайо
во всех мыслимых грехах (секретные махинации, хищение,
протекционизм и т. д.). Это было частью кампании, которую против Кайо вели
Пуанкаре, Барту и Бриан. В начале марта 1914 г. Кальметт начал
публиковать частные письма Кайо, в частности, обещал напечатать его
послания Генриетте, относившиеся к тому периоду, когда она еще была женой
критика Лео Клерти (тем самым доказывалась незаконная любовная
связь с Генриеттой и супружеская измена). Последняя публикация
Кальметта: Calmette G. Intermnde comique. Les notes biographiques de «Jo» par
M.Joseph Caillaux//Le Figaro. 1914. 16 Mars. На следующий день
«Фигаро» вышла с материалом в траурной рамке «Assassinat de Gaston Calmette»
на первой полосе. Суд над Г. Кайо завершился 28 июля 1914 г. полным ее
оправданием. На первый взгляд странно, что Г. Кайо попала в один ряд
с евреями Дрейфусом и Бейлисом. Все объясняется тем, что защитником
Г. Кайо на процессе был мэтр Фернан Лабори (1860 — 1917), защитник
Дрейфуса во время вторичного пересмотра его дела. «Как защитник
обнаружил необыкновенное гражданское мужество и удивительную
энергию и сделался предметом ожесточенных нападок со стороны
националистов и антисемитов» [Аноним. Лабори // Еврейская энциклопедия. СПб.,
[Б. г.]. Т. 9. Сгб. 957). Об убийстве Кальметта см.: Cailloux]. Mes mémoires.
Paris, 1947. Vol. 3; BredinJ. - D.Joseph Caillaux. [S. 1.], 1980. P. 120 - 144;
S hank land P. Death of an editor: The Caillaux drama. L., 1981.
606 Замысловский Георгий Георгиевич (1872 — март 1920) — юрист, в
1890 — 1910-х годах — на судейских и прокурорских должностях, член
Союза русского народа с 1908 г., член Ш и IV Государственной Думы,
гражданский истец (вместе с A.C. Шмаковым) на суде по «делу Бейлиса»,
один из самых известных и активных русских антисемитов. Автор книг:
Развал высшей школы: Речь в заседании Государственной Думы 20 апр.
1911 г. СПб., 1911; Жертвы Израиля: Саратовское дело: (По подлинным
документам). Харьков, 1911; «Умученные от жидов»: Саратовское дело:
По актам подлинного делопроизводства. Харьков, 1911 (2-е изд. — СПб.,
1914); Дело Тагиева. СПб., 1912; Убийство Андрюши Ющинского: Речь в
Киевском окружном суде 24 октября 1913 г. СПб., 1913 (то же — СПб.,
1914); Убийство Андрюши Ющинского: Исследование в 3 частях. Пг.,
1917; и др. См. о нем публицистическую статью Льва Троцкого, опубли-
453

кованную во время суда по «делу М. Бейлиса»: Антпид Ото. Георгий Замы-
словский // Киевская мысль. 1913. 25 окт.
607 Правильно — Genève.
608 Правильно — parole d'honneur (фр. «честное слово»).
609 Мережковский по своему обыкновению грубо искажает факты.
20 дек. 1906 г. казначей университета Соловьев подвергся нападению
преступников, тщетно пытавшихся отобрать у него 25 тысяч рублей
(жалованье профессорам и служащим университета): «Еще одно гнусное
злодеяние иудейско-масонских организаций — среди бела дня в университете
несколько молодых людей напали на университетского казначея <...>»
(Залес<с>кий В.Ф. Казань, 29 декабря//Черносотенец (Казань). 1906.
29 дек. № 5). Ранен Соловьев не был и даже обратил злодеев в бегство.
Однако от бандитских пуль скончались случайно оказавшиеся на месте
преступления служитель при архиве М. Тимо4>еев (23 дек.) и лектор
английского языка А.И. Михайловский (25 дек.). Никакого отношения ни к
студентам, ни к «иудо-масонам» нападавшие не имели. Интересные
подробности см. в протоколе заседания Совета про4>ессоров 20 дек. 1906 г.
(Ученые записки Императорского Казанского университета. 1907. Кн. 10.
Окт. Часть официальная. С. 700 — 706). После нападения Соловьев
заболел: «Нам передают, что нервно потрясенный в момент экспроприации в
университете А.Т. Соловьев серьезно заболел. Лицо, пожелавшее видеть
Александра Титыча, получило от его прислуги ответ: "Они не в себе...
бегают по комнатам с револьвертом и всё кричат: убьют... убьют!"»
[Аноним. А.Т. Соловьев // Казанский вечер. 1907.14 февр.; в разделе
«Хроника»). Получив в патриотической печати статус жертвы иудо-масонов и
испугавшись от этого еще больше, Соловьев созрел для патриотической
работы и был избран в 1907 г. председателем одного из отделов Союза
русского народа, а потом и председателем Казанского совета Русского
собрания. Что же касается отставления Соловьева от должности
начальника типографии в мае 1911 г., то этот вопрос обсуждался еще 23 февр.
1909 г., когда на заседании Ученого совета университета не кто иной, как
В.Ф. Залесский, предложил уволить Соловьева, т. к. у типографии
обнаружился долг в 30 209 руб. 54 коп. (см.: Ученые записки
Императорского Казанского университета. 1909. Кн. 9. Часть официальная. С. 54 — 58).
610 Это ложь. Юрий Юрьевич Кудинов, который был подручным у
В.Ф. Залесского, умер от чахотки в апреле 1913 г. См. вирши В.Ф. Залес-
ского на смерть Кудинова: «Прощай, соратник благородный! / В борьбе
пережитых годов, / Тоской подавлен безысходной / Погиб, "умучен от
жидов"...» и далее еще 32 аналогичные строки [Залесский В.Ф. Светлой
памяти незабвенного Юрия Юрьевича Кудинова // Казанский телеграф.
1913. 5 мая). Что же касается борьбы Кудинова с кагалом, то в 1908 г. он
выступил на страницах «Казанского телеграфа* с рядом разоблачений
коллег-адвокатов (Аноним. Жидовские адвокаты // Казанский телеграф.
1908. 13 июля; Кудинов Ю.Ю. Открытое письмо присяжному
поверенному И.И. Степанову//Там же. 1908.17 июля; Он же. Знаменательный
контраст J) Там же. 1908.28 окт.; Некто. Жиды и консультация присяжных
поверенных II Там же. 1908.18 дек.). «Он осмелился громко говорить о
конкурсных гешефтмахерствах почтенных братцев Венециановых, об
адвокате-процентщике, об адвокате-комиссионере по сахарным делам, об
адвокате, пишущем на своего товарища анонимные доносы <...>» (Поле-
454

тика П.Я. Молчать, г. Кудинов! // Казанский телеграф. 1909. 29 янв.).
Разоблачения были названы в статье борьбой с адвокатской «еврейской
шайкой». Советом присяжных поверенных Кудинов был отдан под
дисциплинарный суд за оскорбления коллег, и постановлением этого Совета от
27 февр. 1909 г. ему на месяц было запрещено отправлять обязанности
поверенного. См. также: Аноним. К травле Ю.Ю. Кудинова казанской
жидовскоадвокатской кликой //Казанский телеграф. 1909. 31 янв.;
Кудинов Ю.Ю. Все о той же жидовско-адвокатской помойной яме // Там же.
1909. 13 февр. Но 18 апр. 1909 г. общее собрание Департамента судебной
палаты рассмотрело жалобу Кудинова на постановление Совета
присяжных поверенных и отменило его. Кудинов был автором антисемитской
статьи «Пока не поздно!» (Казанский телеграф. 1908. 4 июля), изданной
в виде брошюры (Казань, 1908).
611 О бойкоте см. ниже републикуемую заметку: Аноним. Из жизни
Учительского института // Волжский вестник. 1906. 22 марта; в разделе
«Хроника местной жизни». Что касается закрытия дороги в университет, то
неясно, что имелось в виду: в это время КС.М. уже был приват-доцентом
Императорского Казанского университета по кафедре ботаники (с 1904 г.).
612 Бойкоту Залесского было посвящено письмо председателя Совета
министров П.А. Столыпина министру народного просвещения П.М. фон
Кауфману от 15 апр. 1907 г., № 1926: «До сведения моего дошло, что
профессор Казанского университета Залесский, состоящий председателем
Казанского царско-народного общества, возбудил против себя часть
студентов университета, решивших не допускать чтения его лекций под
страхом всевозможных угроз. Это обстоятельство вынудило профессора
Залесского читать лекции у себя на дому для той части молодежи, которая
желала его слушать. Между тем группа "левых" профессоров решила не
признавать этих лекций, возбудила вопрос об увольнении Залесского и в
настоящее время усиленно этого домогается в Министерстве народного
просвещения. Не вдаваясь в оценку всех подробностей изложенного, я не
могу отнестись равнодушно к тому затруднительному положению,
которое испытывает профессор Залесский в деле исполнения своих
академических обязанностей и покорнейше прошу Ваше
Высокопревосходительство оказать свое авторитетное содействие к поддержанию курсов,
которые Залесский вынужден в переживаемое тяжелое время читать у себя
дома» (РГИА. Ф. 733. Оп. 153. Д. 530. Л. 61 - 62). Если Мережковский
действительно был лично знаком со Столыпиным, то подробности
премьер мог узнать от К.СМ. «Делу Залесского» посвящен большой объем
материалов, далее следует письмо товарища министра народного
просвещения О.П. Герасимова А.Н. Деревицкому от 5 мая 1907 г., № 9663 с
сообщением о просьбе Столыпина помочь Залесскому (Там же. Л. 73 —
73об.), ответное письмо А.Н. Деревицкого от 12 мая 1907 г., № 5737 с
констатацией, что никаких мер ни ректор, ни Совет университета не
предприняли, а «дело ограничилось лишь чисто формальною отпискою»
(к письму были приложены копии всей переписки по делу и газетная
заметка за подписью «Вандал» под названием «Окадетизирование
академии» (Казанский телеграф. 1907. 20 июня) — см.: Там же. Л. 272 — 277).
См. также материалы, посвященные признанию/непризнанию
действительными экзаменов, которые Залесский принимал в 1907 г. у себя на
дому: РГИА. Ф. 733. Оп. 153. Д. 531. Л. 4 - 6, 13, 15, 40 - 46, 49 - 50об.,
455

101, 103, 107 — 107об., 113 — 128. В материалах дела находится газетная
вырезка: Аноним. Двойные экзамены// Новое время. 1907. 6 (19) авг.
№ 11278 (о вынужденном приеме Залесским экзаменов у себя дома и
непризнании Советом университета этих экзаменов).
613 Незадолго до того, как Мережковский сочинил свое письмо, мысль
о том, что кагал (базирующийся во Франции и Англии) ведет войну
против Германии с целью ее покорения, была выражена в статье Н. Кривс-
кого «Откуда злоба?» (Русское знамя. 1914. 9 авг.). «<...> Германия в руках
жидов не находится. Жиды стиснуты в броненосном кулаке так, как нигде
в мире. В Германии Ротшильды являются слугами, а не хозяевами
страны. Жидовский кагал там бессилен <...> Стесняемые в Германии или,
скорее, держимые там в строгих вожжах, жиды в других государствах
находили больше простора для своей деятельности и поместили свои
капиталы во Франции, Англии и Австрии. <...> Отсюда именно и возникло
соперничество Германии с остальными странами по сбыту
промышленности. Развивая свои предприятия, жиды не дали хода германским.
Несмотря на то, что Вильгельм, ради государственных целей, не гнушается
знакомством с жидами, жидовский кагал видел в нем самого страшного
своего врага <...>. Что такое современная Франция? Она — жидовское уже
государство <...>. Что такое Англия? В ней Биконсфильд, Дизраели не
переводятся — стоит лишь вспомнить историю с покупкою
жидами-министрами Самуэль и др. акции радиотелеграфной компании Маркони.
Обе эти страны, руководимые жидовским кагалом, поставили
препятствие развитию немецкого народа, изгоняя из материка Европы и не пуская
в колонии. Тройственное согласие есть железное кольцо вокруг
немецкого рыцаря. Он видел это, понял и начал готовиться разорвать кольцо, что
и начал делать». На фоне обычных для «Русского знамени» этого
периода антигерманских статей эта выглядит весьма экзотично: ведь она
направлена не против Германии, а против «жидов». Осенью 1914 г. такие
идеи отнюдь не были распространенными. В «Земщине» нами обнаружен
лишь один материал с подобной идеологией, причем лишь в 1916 г. В этом
материале вина за нападение Германии возлагалась на евреев: «Тесная
связь панюдаизма с пангерманизмом миллионы раз подтверждалась. <...>
В чрезвычайно значительной степени нынешнее нападение Германии на
соседей произошло под влиянием иудеев-писателей и их прессы,
воспитавшей последние поколения германцев» (Череп-Спиридович А. И.
Необходима реформа Государственного банка Ц Земщина. 1916.26 февр.).
Возможно, что в своем письме К. С. Мережковский обнаружил германофильские
настроения, распространенные осенью 1914 г. в кругах высшей власти. Как
писал П.Н. Милюков, в конце лета — осенью 1914 г. стало известно, что
«Н. Маклаков и Щегловитов подали государю записку, в которой
указывали на необходимость скорейшего окончания войны и примирения с
Германией, родственной России по политическому строю. Напротив,
сближение с нашими союзниками они считали опасным для России. Я прямо
поставил вопрос Сазонову при рассмотрении сметы Министерства
иностранных дел, правда ли это. Сазонов отговорился незнанием, а
присутствовавшие тут же Н. Маклаков и Щегловитов молчали и смущенно
улыбались. По другим слухам, может быть, совпадавшим с первыми,
аналогичный по содержанию мемуар был подан кружком "объединенного
дворянства"» (Милюков П.Н. Воспоминания. М., 1990. Т. 2. С. 164).
456

614 Сазонов Сергей Дмитриевич (1860 — 1927) — министр иностранных
дел в 1910 — 1916 гг. Был женат на сестре жены П.А. Столыпина Анне
Борисовне Нейдгарт. См. принадлежащие ему сочинения: Избранные
парламентские речи, политические материалы, фельетоны, стать и проч.
Пг., 1916. Вып. 1—2; Воспоминания. Париж, 1927. Судя по точке зрения
Сазонова, изложенной им в «Воспоминаниях», он видел причины войны
не в происках масонов, а в решении «Австро-Венгерского правительства
поправить свое шаткое внутреннее положение» (Воспоминания. С. 184)
войной, развязанной против Сербии, и в поддержке этой войны со
стороны Вильгельма, т. е. Германии. Так что вряд ли Мережковский мог
найти в Сазонове единомышленника.
615 В правых кругах эти идеи получат распространение спустя
полгода. «<...> Согласно Справке ДП МВД от февраля 1915, некоторые правые
(и в их числе А.И. Дубровин) стали опасаться, что "окончательный
разгром Германии вызовет в последней государственный переворот, который
в свою очередь неблагоприятно отразится и на монархических устоях
в России, где — под влиянием соседней Германской республики —
может тогда вспыхнуть вторичное революционное движение» (Правые в
1915 — феврале 1917: По перлюстрированным Департаментом полиции
письмам / Публ. Ю.И. Кирьянова // Минувшее: Исторический альманах.
М.; СПб., 1993. Т. 14. С. 154; со ссылкой на: ГАРФ. Ф. Департамента
полиции. ОО. 1915 г. Д. 244. Т. 1. Л. 3).
616 Так в тексте.
617 Нам лишь известно, что вид на жительство в Женеве Мережковский
получил 22 февр. 1918 г. [Archives d'Etat a Genève (AEG), 1985 va 22.1. 7 rép.
Permis de séjour étranges du 22 février 1918 n° 94006 + Etrangers Dj 29]. Но из
этого вовсе не следует, что в Швейцарии он не мог жить раньше —
например, по паспорту, выданному на другую фамилию.
618 Бородин Иван Парфеньевич (1847 — 1930) — известный ботаник —
анатом и физиолог растений, доктор ботаники (1886), по смерти
академика СИ. Коржинского (в 1900 г.) занял его кресло в Российской академии
наук (с 1902 г.) и должность директора Ботанического музея. Основатель
и президент Русского ботанического общества (с 1915 г. по день смерти),
автор книг: Ботаника. СПб., 1887; Краткий учебник ботаники. СПб., 1888
(16-е изд. — М.; Л., 1931); Курс анатомии растений. СПб.; М, 1888 (5-е изд.,
пересмотр, и доп. — М.; Л., 1938); Процесс оплодотворения в
растительном царстве. СПб.; М., 1888 (2е перераб. изд. — СПб., 1896); Дендрология.
СПб., 1891; Краткий очерк микологии... СПб., 1897; Коллекторы и
коллекции по флоре Сибири. СПб., 1908. О нем см.: Регель Р.Э. И.П. Бородин.
<Пг., 1917>; Юбилейный сборник, посвященный И.П. Бородину. Л., 1927;
Аноним. Бородин // Русские ботаники: Биографо-библиографический
словарь. М., 1947. Т. I. С. 248 - 249; список работ (127).
619 Имеется в виду магистерская диссертация: К морфологии
диатомовых водорослей. I: Исторический очерк. П: Эндохром диатомовых.
Казань, 1903.
620 См.: Lichenes Rossiae exiccatis: Fasciculus I (№№ 1 — 25) // Ученые
записки Императорского Казанского университета. 1911. Кн. 3. Часть
неофициальная. Приложение. С. 1 — 47; lichenes Rossiae exiccatis:
Fasciculus П (№№ 26 - 50), Ш (№№ 51 - 75) //Там же. 1913. Кн. 8. Часть
неофициальная. Приложения. С. 1 — 46.
457

621 Так в тексте.
^ГАРФ. Ф. 102. ДОО 1914. Д. 350. Л. 38 - 43об. Документа
представляют собой изготовленные в Томском губернском жандармском
управлении машинописные копии писем Мережковского, написанных от руки. Не
исключено, что при перепечатке писем профессора были допущены
небольшие отклонения от оригинала. Письмо, адресованное ЛА. Кассо, мы
публикуем по фотокопии автографа (с^ютокопию см.: Там же. Л. 1 — 4).
623 Мамантов Василий Ильич (р. 1863), главноуправляющий
Канцелярией прошений, на высочайшее имя приносимых; между прочим,
двоюродный брат С.Я. Надсона, автор малосодержательных воспоминаний:
Мамантов В.И. На государевой службе: Воспоминания. Таллин, 1926.
624 Министром народного просвещения с 6 мая 1915 г. по 27 дек. 1916 г.
был граф Павел Николаевич Игнатьев (1870 — 1945), шталмейстер двора
его императорского величества (в должности управляющего
министерством с 9 янв. 1915 г.).
625 РГИА. Ф. 740. Оп. 7. Д. 85. Л. 26. Письмо К.С. Мережковского
из Министерства народного просвещения быстро перебросили в
Канцелярию прошений в Мариинский дворец. Причем К.С.М. по-прежнему
оставался причисленным к Министерству народного просвещения (см.
«Список лиц, служащих по ведомству Министерства народного просвещения»
на 1916 г.). В фонде Канцелярии прошений (РГИА. Ф. 1412. Оп. 135,
152 — 153,165,182 — 183) следов прошений КС. Мережковского мы не ось
наружили. Скорее всего, прошения были присовокуплены к уголовному
делу (см. о нем записи: Ф. 1405. Оп. 157. 1914 г. 1-е делопроизводство.
Л. 75об. — 76), которое выбыло из РГИА в 1931 г.
626 Васильев Александр Васильевич (1853 — 1929) — математик, сын
известного русского синолога В.П. Васильева и внук ректора (в 1847 —
1855 гг.) Казанского университета И.М. Симонова. Докторская
диссертация «Теория отделения корней систем алгебраических уравнений» (1884).
Экстраординарный (с 30.5.1884), ординарный (с 1.8.1887) профессор по
кафедре чистой математики физико-математического факультета
Казанского университета, заслуженный профессор (с 12.12.1899). С 23.11.1906
по 14.3.1907 — декан физико-математического факультета Казанского
университета. Автор книг: Введение в анализ. Казань, 1881. Вып. 2.
(2-е изд. — 1910); Теория вероятностей: Лекции. Казань, 1885;
Алгебраический анализ: Теория буквенных уравнений в связи с теорией
субституций. Казань, 1886; Брошюр и Лобачевский. Казань, 1893; К истории
землевладения в Свияжском уезде. Казань, 1895; Введение в анализ. Вып. 1.
Казань, 1902 (4-е изд. — 1913); Дифференциальная геометрия. Казань,
1905; Н.И. Лобачевский (1793 — 1856): Очерк из «Русского
биографического словаря». СПб., 1914; Математика. Казань, 1916; Пространство,
время, движение: Исторические основы теории относительности. Пг., 1923.
Постоянно занимался общественной деятельностью: в 1880 — 1890 гг. и с
1901 г. — гласный Казанского губернского земского собрания, с 1896 г. —
гласный Казанской Думы. Был членом I Государственной Думы от
Казанской губ. 14 марта 1907 г. уволен от должности декана в связи с
избранием его в члены Государственного Совета (см.: Корбут М.К. Казанский
государственный университет имени В.И. Ульянова-Ленина за 125 лет.
1804/05 - 1929/30. Казань, 1930. Т. П. С. 248; см. письмо попечителя
Казанского учебного округа А.Н. Деревицкого министру народного просвеще-
458

ния от 22 февр. 1907 г., № 2336 о прошении Васильева об увольнении от
должности декана физико-математического факультета в связи с
избранием в члены Государственного Совета — РГИА. Ф. 733. Оп. 153. Д. 530.
А 21). См. статьи A.B. Васильева в леволиберальной петербургской газете
«Слово» (1909. 3 (16) апр.; 19 апр. (2 мая); 30 аир. (13 мая)). О Васильеве
см.: Биографический словарь профессоров и преподавателей
Императорского Казанского университета: (1804 — 1904): В 2-х частях. Казань, 1904.
Ч. 1. С. 291 — 294; Бажанов В А., Юшкевич А.П. A.B. Васильев как ученый
и общественный деятель // Васильев A.B. Николай Иванович
Лобачевский: 1792 - 1856. М, 1992. С. 221 - 228.
627 Отчество вписано карандашом с вопросительным знаком.
628 В I Государственной Думе A.B. Васильев входил во фракцию
конституционалистов-демократов. «В 1907 г. A.B. Васильев был избран от
Академии наук и университетов в Государственный Совет, в котором
состоял членом комиссий по народному образованию, финансовой и по
законопроекту о волостном земстве. Он придерживался воззрений левой
оппозиционной группы, которую возглавлял известный социолог
профессор М.М. Ковалевский, и являлся членом ЦК Партии конституционных
демократов» (Бажанов ВА.У Юшкевич А.П. A.B. Васильев как ученый и
общественный деятель // Васильев A.B. Николай Иванович Лобачевский:
1792 — 1856. М, 1992. С. 226). Помимо этого племянница A.B. Васильева,
Ольга Львовна Барановская, была женой А.Ф. Керенского,
возглавлявшего в Государственной Думе фракцию трудовиков.
629 КС.М. уже забыл, что боролся не с «Львовым», а с Львом
Семеновичем Бергом. Подробности этой длительной борьбы см. ниже.
630 В янв. — февр. 1906 г. в Казани отдельными листовками были,
например, изданы «Паршавянка» (Рушкава начиональнава пешня швобо-
ды/ Сочинял рушкава социал-жидократ Шлемка Сруль. Казань,
цензурное разрешение 18 янв.) и знаменитая «Речь раввина» (Казань, цензурное
разрешение 9 февр. 1906 г.).
631 См.: Lichenes Rossiae exiccatis. Fasciculus I (№№ 1 — 25) // Ученые
записки Императорского Казанского университета. 1911. Кн. 3. Часть
неофициальная. Приложения. С. 1 — 47; Lichenes Rossiae exiccatis.
Fasciculus П (№№ 26 - 50), Ш (№№ 51 - 75) //Там же. 1913. Кн. 8. Часть
неофициальная. Приложения. С. 1 — 46.
632 Еленкин Александр Александрович (1873 — 1942) — специалист
по низшим растениям (альголог, лихенолог). С 1898 г. работал в
Петербургском ботаническом саду, с 1906 г. — заведующий Центральной фито-
патологической станцией Ботанического сада; старший консерватор, с
1913 г. — главный ботаник, зав. Институтом споровых растений
Ботанического сада. О нем см.: Липшиц С.Ю., Комарницкий НА. Еленкин //
Русские ботаники: (Ботаники России — СССР): Биографо-библиографический
словарь. М., 1950. Т. Ш. С. 244 - 246; список работ (279) - с. 246 - 255.
Между прочим, Еленкин был категорическим противником учения о сим-
биогенезе (см.: Хахина ЛЯ Проблема симбиогенеза: Историко-критиче-
ский очерк исследований отечественных ботаников. Л., 1979. С. 55 — 67),
поэтому трудно сказать, выступил бы он в защиту К. СМ. или нет.
633 РГИА. Ф. 1606. Оп. 1. Д. 39. Л. 1 - 2. В конце текста -
карандашная запись (видимо, A.B. Васильева): «Никакого ответа!»
634 Оригинал письма приведен выше. Здесь мы даем ту редакцию этого
459

письма, которую К.С.М. отослал Бородину. Между оригиналом и
вариантом для Бородина есть различия.
635 Примечание К.С. Мережковского, который, отправив Бородину
копию своего ранее отосланного письма к Васильеву, снабдил ее этим
примечанием, причем специально заострил на этом примечании внимание; как
видим, он ошибочно поменял местами инициалы H.A. Засецкого.
636 ИРЛИ. Рукописный отдел. № 14829. Л. 1 - 2об.
ХХѴП. «ГЕНИЙ И ЗЛОДЕЙСТВО»
Из-за границы К.С. Мережковский так и не вернулся.
В этом не был заинтересован ни он сам, ни Министерства
народного просвещения и внутренних дел. Возможно,
Министерство юстиции хотело «раскрутить» дело, не поддавалось на
увещевания и просьбы скандал свернуть1, поэтому министру
Кассо наверняка пришлось посылать к Мережковскому проф.
Шевякова и обещать, что он будет числиться при
министерстве, получать какое-то жалованье — все в обмен на молчание
и невозвращение в Россию. Возможно, Мережковскому
было предложено затаиться на год, а потом подать
всеподданнейшее прошение на высочайшее имя. И наверняка простят.
На последнее предположение наталкивает письмо министру
В.И. Мамантову: год прошел, Мережковский прислал в
Министерство народного просвещения свое прошение. Но все
изменилось: Кассо умер, идет война... До изгнанника никому уже
нет дела, да и разоблачения его вряд ли теперь кого-то
испугают. План хитроумного Кассо сработал. (Впрочем, уголовное
дело в 1-м уголовном отделении Первого департамента
Министерства юстиции было закрыто только 22 февраля 1917 г.)
«Сделать самое гнусное — и спастись, — вот одно из
величайших наслаждений»2. Изведать его дано единицам.
Поначалу кажется, что К. СМ. тривиальным образом
иллюстрирует положение о том, что «гений и злодейство — две
вещи несовместные». Однако на самом деле К.СМ. это
положение опровергает: энергия, клокочущая в нем, находит самые
разные выходы — от избыточной сексуальной активности до
гениальной научной теории. Тело девочки вплелось в ткань всех
мечтаний и размышлений. Но его дух, истерзанный
тяжким вожделением к Калерии, тем не менее порождает в конце
1909 года новаторскую теорию, которая навсегда утверждает его
в истории науки как основоположника теории симбиогенеза,
ученого, который предложил один из первых вариантов
системы органического мира, ревизовавший линнеевскую бинарную
460

систематику растение/животные. Речь идет о статье «Теория
двух плазм как основа симбиогенезиса, нового учения о
происхождении организмов», под предисловием к которой стоит дата:
11 января 1909 года3. По существу, это предварительное
изложение, пионерская работа, в которой зафиксированы не изученные
наукой лакуны и обозначены актуальные задачи. Основные
идеи, лежавшие в основе новой теории, серьезно ревизовали
распространенные представления. Как заметил Жан Сапп,
предположение о том, что симбиоз был изначальной характеристикой
растений и животных, выглядело полной противоположностью <сущест-
вовавшим взглядам>, когда его впервые выдвинули в конце
девятнадцатого века. Прочные симбиотические союзы между филогенетически
различными организмами казались проявлением обычной случайности, не
имевшей значения перед лицом подавлявшей веры в борьбу за
существование между индивидами и в паразитическую природу микроорганизмов4.
К. СМ. преодолел диктат дарвинизма. Его главная идея —
связь возникновения в процессе эволюции живого эукариотной
(т. е. имеющей ядро) клетки с явлениями симбиоза, простого
и двойного. Все его работы предшествуюпщх лет — по
диатомовым водорослям и их эндохрому (список см. в примеч. к
гл. ГХ), по лишайникам (список см. в примеч. к гл. ХХХШ), по
хроматофорам — все сходятся в этой точке5. К этой же точке
концептуально примыкает и сожительство с девочкой Кале-
рией, ибо по-гречески «сожительство» — это symbiosis, понятие
которого впервые было постулировано в новаторской «Теории
двух плазм»:
<...> Предварительное изложение новой теории происхождения
организмов, которую, ввиду того, что выдающуюся роль в ней играет явление
симбиоза, я предлагаю назвать теорией симбиогенезиса6. Настоящая
статья посвящена разработке основного вопроса: из скольких плазм
построен органический мир? В ней я стараюсь показать, что вся
органическая природа составлена из двух плазм, и потому органический мир не
представляет одно целостное явление, как это до сих пор принималось.
<..> Идея единства органической природы должна быть оставлена и
заменена идеей ее двойственности7.
Под словом «плазма» Мережковский понимает
приблизительно то же, что входит в современное понятие
«протоплазмы», — материальный субстрат жизни. При этом К.СМ.
использует и слово «протоплазма» в узком, «цитологическом»,
смысле. Выделяя две плазмы, он указывает, что первая
плазма дает начало растениям, животным и человеку, а вторая —
бактериям, грибам и цианофицеям. Микоидная плазма (мико-
плазма) обладает следующими свойствами:
461

1. Может быть без кислорода (бактерии).
2. Выносит температуру до 90° С и выше (бактерии, Суапо-
phyceae8).
3. Способна вырабатывать белок из неорганических
веществ (бактерии, грибы, Cyanophyceae, хроматофоры).
4. Не движется амебообразно, не образует пульсирующих
вакуолей (бактерии, грибы, Cyanophyceae, хроматофоры,
ядра).
5. Богата фосфором и нуклеином (бактерии, грибы, ядра).
6. Синильная кислота, стрихнин, морфий служат пищей.
Вообще очень вынослива.
Амебоидная плазма (амебоплазма) обладает свойствами, во
всем противоположными:
1. Не может жить без кислорода.
2. Не выносит температуры выше 45 — 50° С.
3. Не способна вырабатывать белок из неорганических
веществ, требует органической пищи.
4. Движется амебообразно, образует пульсирующие вакуоли.
5. Бедна фосфором, вовсе не содержит нуклеина.
6. Синильная кислота, стрихнин, морфий — сильнейшие
яды. Вообще мало вынослива.
Особый интерес исследователя, конечно, прикован к
новому виду плазмы — микоплазме. Ее характеристика обладает
практически поэтическими свойствами:
Что-то суровое, грубо-самостоятельное, стойкое проявляется в этой
неподвижной, могущей переносить самые невероятные условия плазме, не
требовательной на пищу, самостоятельно вырабатывающей свои белки,
питающейся ядами, гибельными для амебоплазмы в малейших дозах.
Отпечаток каких-то суровых условий, которые, очевидно, существовали
на Земле при ее возникновении, ясно проглядывает в ней9.
И далее К. СМ. дал сравнительную характеристику двух
плазм.
Дыхание. Если протоплазма животных и растительных
клеток устроена так, что без доступа к ней свободного кислорода
она не может оставаться живою, то некоторые бактерии,
например, могут жить без кислорода неопределенно долгое
время, некоторые — облигатные анаэробионты — кислорода не
выносят вовсе.
Если принять во внимание, что большинство бактерий принадлежит
к числу анаэробионтов и сравнительно лишь немногие бактерии не в
состоянии жить без кислорода, да и те могут быть постепенно приучены к
462

анаэробной жизни, то мы имеем основание допускать, что анаэробия была
первоначальным состоянием бактерий. А отсюда следует, что первичные
бактерии, или Protobacteria, могли появиться в такую эпоху истории
Земли, когда последняя была покрыта еще кипящими водами, которые не
могли, следовательно, еще содержать в себе растворенного кислорода.
Первая плазма, которая появилась на Земле, была построена так, что она
не нуждалась для своей жизни в свободном кислороде <...>10.
Позднее температура морей понизилась, в воде появился
кислород в растворенном виде, некоторые формы стали
приспосабливаться к существованию в кислородной среде, появились аэро-
бионты. Потом из аэробионтов развились грибы, плазма
которых целиком приспособилась к жизни в кислородной среде.
Отношение к температуре. Д/ія протоплазмы растительной
клетки предельная температура составляет 47° С. Амебоплаз-
ма погибает при 45°, самое большее — при 50°. В то же время
цианоцифеи в состоянии жить и размножаться при
температурах в 86°, 90° и даже 94° С, т. е. почти что в кипящей воде.
<...> Вода с температурой в 70° С, в которой сваривается всякий
рак, всякая рыба, всякая овощь, в которой опущенная рука
моментально бы ошпарилась, является наилучшим условием для жизни микоидной
плазмы11.
Далее приводятся многочисленные примеры: бактерии,
размножающиеся при 75° и живущие при 80°, Bacillus anthracis,
зародыши которого после действия в течение пяти минут
температуры 90° С были живы и могли развиваться; некоторые
споры, которые выдерживали, не погибая, нагревание в
воздухе в течение трех часов при температуре 140°.
Осцилларии, например (одна из цианоцифеи), будучи подвержены
действию горячих паров, могли, по Hoppe-Seyler'y12, переносить
температуру в 64,7° и по очень обстоятельным наблюдениям, произведенным в
Америке в горячих ключах Yellowstone-Park'a, эти водоросли найдены
были живущими при еще гораздо более высоких температурах. Так, одну
цианоцифею, Hapalosiphon laminosus, наблюдали в воде, имевшей
температуру свыше 90°13. West также говорит: «<...> The highest
temperature at which Filamentous Myxophyceae (т. е. цианофицеи) are known to exist
is 86° С14» — и прибавляет к этому: «but unicellular Algae have been
observed by Brewer in California in water at a temperature of 94,4° С15,1б».
Вывод: мы имеем дело с протоплазмой, совершенно иначе
устроенной, чем амебоплазма; первые организмы (бактерии)
появились в тот период истории Земли, когда вся вода
находилась в состоянии кипения, и бактерии должны были
существовать не только без кислорода, но и при очень высоких
температурах.
463

Синтез белков. Микоплазма способна вырабатывать
белковые вещества, синтезируя их из простых неорганических
веществ. Причем именно благодаря этой способности микоплаз-
мы и растения обладают таким свойством:
<...> Если растения могут синтетически строить органические
вещества из неорганических, то это только благодаря заключенным в них
хроматофорам; эти последние и снабжают готовой органической пищей
растительную клетку, которая сама исполнить задачу построения
сложных органических веществ не в состоянии. Что же касается хроматофо-
ров, то, как я показал в другом месте17, они не принадлежат к самому
растению. <...> Имеются серьезные основания считать их не органами или
органоидами клетки, выработанными этою последнею, а посторонними
организмами из царства микоидов, извне внедрившимися в протоплазму
животной (правильнее было бы сказать, растительной. — М.З.) клетки и
вступившими с ней в симбиоз, именуемый «растением». И вот эти-то
посторонние организмы (цианоцифеи) и являются поставщиками
органических веществ для растительной клетки18.
Далее К.С.М. рассмотрел конкретные примеры
способности микоплазмы перерабатывать неорганические вещества в
органические. Бактерии способны ассимилировать азот
воздуха и при помощи некоторых минеральных солей и воды
строить те белковые вещества, из которых состоит их
протоплазма. Есть несколько бактерий, которые способны усваивать
углерод из СОг и строить органические молекулы из этого
неорганического вещества и воды. Грибы по отношению к азоту
являются аутотрофными организмами: в азотсодержащей
органической пище они не нуждаются и добывают азот из
аммиачных солей и из воздуха. Нуждаются только в
органических источниках углерода. Цианофицеи могут жить без
готовой белковой пищи, строя свои белки из неорганических
веществ. Хроматофоры ассимилируют угольную кислоту и
строят из этого газа и воды сложные молекулы углеводов.
Существуют косвенные указания на то, что синтез белка происходит
именно в хроматофорах: там, где их больше всего — в листьях, —
появляются и белки, с другой стороны, селитра, которая идет на построение
молекулы белка и которая легко может быть констатирована во всем
растении, дойдя до листьев, где селитра должна ассимилироваться для
построения белка, вдруг исчезает. И в то же время в листьях
увеличивается количество белков19.
Общий вывод: микоиды дают многочисленные примеры
аутотрофного способа питания: микоплазма строит сложные
органические вещества из простых неорганических.
Движение. Амебоплазма способна активно двигаться или в
форме амебообразных передвижений, или в форме мышеч-
464

ных сокращений; часто она образует пульсирующие вакуоли.
Микоплазма совершенно не способна к движениям и вакуоли
не образует.
Химический состав. Автор констатирует, что располагает
малым количеством данных, поскольку специальные
исследования не проводились. Предполагает, что микоплазма более
богата фосфором, чем амебоплазма, а также содержит нуклео-
протеиды, которых амебоплазма лишена совершенно.
Общие выводы. Существует ряд глубоких отличий между
двумя группами организмов — Mycoidei и Amoeboidei.
Органическая природа не едина, а двойственна. Двойственность
обусловлена эволюционно.
Если существуют две принципиально отличные по своим свойствам
плазмы и соответственно этому два мира органических существ, то это
может быть объяснено только тем, что обе эти плазмы возникли
независимо друг от друга и притом при совершенно различных условиях, а
следовательно, в разные эпохи истории Земли. Историю Земли <...> можно
разделить на следующие четыре эпохи, имевшие, вероятно, неодинаковую
продолжительность.
/ эпоха: огненно-раскаленное состояние поверхности Земли.
77 эпоха: Земля уже более не раскаленная, но еще очень горячая
(свыше 100° С) и поэтому абсолютно сухая.
III эпоха: поверхность Земли покрыта кипящей горячей водой с
температурой от 50° до 100° С.
IV эпоха: падение температуры воды ниже 50° С.
<...> Живая протоплазма могла появиться лишь с появлением воды на
поверхности Земли. Это вытекает из того 1), что мы не знаем ни одного
организма абсолютно сухого, все организмы требуют для своей жизни
известного количества влаги, если не внешней, то внутренней, и 2), что в
воде, т. е. в растворах, все химические процессы происходят гораздо
легче, и потому естественно предположить, что такой трудный химический
процесс, каким, без сомнения, был процесс образования живой
протоплазмы, происходил в воде. <...>
Итак, первые организмы могли появиться лишь в третью или
четвертую эпоху. <...> Микоплазма вполне могла появиться в Ш эпоху. <...>
Суровые условия, при которых возникла эта плазма, и объяснили бы
тогда те удивительные свойства, которыми она обладает, ее
необыкновенную выносливость к высоким температурам, сильным растворам разных
вредных веществ, ее способность жить без кислорода, вырабатывать свои
белки из одних минеральных веществ и проч., проч.
Какие же были первые организмы, появившиеся в эту эпоху на
Земле? Это были, без сомнения, простейшие из известных нам организмов —
бактерии <...>20.
Было время, пишет К.СМ., когда
единственными обитателями Земли были бактерии. Горячие, местами еще
кипящие воды этих морей, богатые щелочами, солями, сернистыми соеди-
465

нениями, но лишенные кислорода, кишмя кишели многочисленными
бактериями, которые образовали тогда или сплошные студенистые отложения,
покрывавшие дно морское, или являлись в виде плавающих студенистых
комков и пленок или, наконец, в виде мути из отдельных особей. <...>21.
Мережковский подчеркнул, что его теория происхождения
организмов
находится в полном соответствии с теорией жизни на земле Pflüger'a. <...>
Теория возникновения микоплазмы в Ш эпоху истории Земли,
являющаяся результатом теории двух плазм, идет как бы навстречу теории Pflü-
ger'a, являясь ее продолжением22.
За сотни тысяч лет из бактерий возникли грибы и Суапо-
phyceae. Очень важен был момент, когда, «с одной стороны,
кое-где существовали еще остатки П эпохи, а, с другой — на
полюсах появились уже зачатки условий Ш эпохи», и это был,
вероятно, момент образования микоплазмы.
Ранее этого отсутствовало необходимое условие существования
жизни — вода; позднее элементы, необходимые для образования плазмы, <...>
не могли, при сильно изменившихся условиях, более держаться, они стали
разрушаться, пропадать, а вновь они более образовываться не могли.
В силу этого условия для образования живого белка впоследствии
совершенно исчезли, и дальнейшее развитие жизни могло происходить
только по принципу: omne vivum е vivo23. Так возникла одна из
существеннейших отличительных особенностей всего живого — способность
размножаться, т. е. давать начало новым существам из живой частички старого.
Выжили только те частички белка, которые обладали этою способностью,
и если б таковых не было, то не было бы и жизни на Земле. Вся
дальнейшая живая плазма является, таким образом, не чем иным, как ростом
прежней, отщепенцем от первобытной плазмы <...>24.
Потом температура воды стала ниже 50° С, и на Земле в
изобилии появилась органическая пища в виде бактерий,
после чего возникла амебоплазма — в иных условиях и с иными
свойствами. Она образовалась в виде мельчайших комочков —
монер25. Монеры амебообразно двигались по морскому дну,
поедая бактерии. В большинстве случаев
бактерии-микрококки поедались и переваривались монерами, но были и такие
бактерии, которые не переваривались и оставались жить
внутри монер, образовав с ними симбиоз. Микрококки сначала
были диффузно разбросаны по телу монер, а потом
группировались в ядра.
Ядро придало монерам совершенно новые возможности в смысле
дальнейшей их эволюции. Без этого симбиоза безъядерные монеры
обречены были бы навсегда оставаться теми низшими формами жизни,
какими они первоначально были; без внедрения в них бактерий — этих фер-
466

ментообразователей par excellence26 — мы не имели бы ни животного, ни
растительного царства со всем бесконечным разнообразием их форм,
обусловленным, в конце концов, не чем иным, как разнообразием
ферментов <...>27.
Когда из бактерий образовались Cyanophyceae, то в амебы
и флагеллаты, образовавшиеся из симбиоза бактерий с
безъядерными монерами, внедрились — в качестве новых
симбионтов — эти Cyanophyceae. Этим они дали начало образованию
6 — 9 самостоятельных веточек растительного царства.
Остальные амебы и флагеллаты, не вступившие в симбиоз с
Cyanophyceae, развивались в качестве животных, дав начало
животному царству.
Результатом исследования КС. Мережковского стала новая
классификация организмов:
I. Царство микоидов (нет симбиоза), состоит из свободно
живущих (бактерии, грибы, Cyanophyceae) и симбионтов (хро-
матофоры, хромиолы ядра).
П. Царство растений (двойной симбиоз).
Ш. Царство животных (простой симбиоз).
Можно прокомментировать эту работу с биологической
точки зрения, например, сопоставив классификацию К.С.М. с
принятой сегодня системой органического мира28. Получается,
что К.С.М. первым (или одним из первых) предложил
переходный вариант от системы XIX века к современной, многие
черты которой нетрудно увидеть, во-первых, в делении на доядер-
ные и ядерные организмы, а во-вторых — в отделении грибов
от животных и растений. На основе эволюционных
представлений К.С.М. определил понятия «животное», «растение», «ми-
коиды», соединив их в рамках одной системы. Он же первым
ввел термин «симбиогенезис»29. Фактически К.С.М. оказался
основоположником структурно-генетического метода,
поскольку изменил структуру деления животно-растительного мира,
исходя из гипотезы о генезисе, которая отпечаталась в этой
структуре. Он дал филогенетическое объяснение свойств ми-
коплазмы, обусловленное обстоятельствами ее возникновения.
Причем для К.С.М. образы зарождения жизни в водной среде
были, как мы полагаем, результатом интенсивного
переживания регрессивного стремления в матку, в ее влажную среду30,
другим проявлением которого стало приобретение пятилетней
девочки Калерии. Не менее существенно, что К.СМ.
перескочил через экспериментальные данные и доказательства своей
гипотезы, по духу он был сочинителем.
467

В 1903 — 1909 годах все симбиотические догадки казались
научной ересью. О них мало кто думал всерьез и впоследствии.
Первым «Теорию двух плазм» упомянул известный
английский биолог Э. Минчин в докладе «Эволюция клетки»,
впервые прозвучавшем 8 сентября 1915 года на заседании секции
зоологии в ходе работы 85 конгресса Британской ассоциации
развития науки. Размышления К. СМ. он назвал
«выдающимися и простыми» («remarkable and ingenious speculations»), но,
изложив их довольно подробно, тем не менее не посчитал себя
достаточно компетентным для их научной критики31. Это он
предоставил другим ученым. Однако годы шли, а научной
критики не было. Скажем, Э. Вильсон в фундаментальном
исследовании 1925 года «Развитие клетки и наследственность»
упомянул о КС.М. скорее как о курьезе: ссылаясь на немецкий
перевод 1910 года «Теории двух плазм», о котором он
прочитал в работе Э. Минчина32, но даже не опускаясь до
библиографической ссылки, Вильсон сначала подчеркнул, что работа
К.СМ. представляет собой «занимательную фантазию», а
затем квалицифицировал научные гипотезы, содержащиеся
в ней, как результат «полетов фантазии» автора33. В книге
1967 года «Возникновение жизни» Дж. Бернал ни разу не
сослался на работы К.СМ., хотя писал, например, о примате
анаэробного метаболизма над аэробным в связи с
возникновением живого на Земле. Бернал просто не знал о К.С.М. и потому
назвал Холдейна первым, кто предположил, что жизнь
возникла на Земле в условиях отсутствия кислорода34. Но Холдейн
написал об этом в 1929 году, а Мережковский — в 1909-м35.
Только в 1967 — 1971 годах теория симбиогенеза и приоритет
Мережковского были признаны сначала в США, а затем,
после статьи А.Л. Тахтаджяна в журнале «Природа» (1973), и
в СССР.
В терминах современного структурализма симбиоз,
запустивший прогрессивную эволюцию органического мира, можно
описать как диалог двух асимметричных «языков»36.
Проникновение бактерий внутрь монер, как выяснилось, совершенно
несостоятельно с биологической точки зрения, но зато
аналогично поступлению внутрь данной культуры извне «чужих»
текстов, написанных на «чужом» языке. Как и
«импортированные» тексты, бактерии могут исчезнуть внутри монер как
нечто отдельно-своеобразное, что аналогично полному
растворению «чужих» текстов в толще воспринимающей культуры, а
могут и сохраниться, став ядром/новым культурным центром,
и тогда возникает симбиоз, следствием чего становится в од-
468

ном случае эволюционное развитие клеток с ядрами, а в
другом — бурное порождение новых текстов, основанных на
культурных кодах, «в отдаленном прошлом стимулированных
внешним вторжением, но уже полностью преображенных
путем ряда асимметричных трансформаций в новую
оригинальную структурную модель»37. В этом контексте легко увидеть и
сформулировать квинтэссенцию открытия К.С.М.:
органический мир может прогрессировать только в случае своей
системной неоднородности, которая является стимулом
своеобразного «диалога» разнородных начал («плазм»)38.
Литературоведческий комментарий «Теории двух плазм».
Прежде всего, обращает внимание историзм авторского
решения: различие свойств двух видов плазмы объясняется их
отнесенностью к разным стадиям эволюции живого на Земле,
разным этапам становления. А сам процесс эволюции описан
как взаимодействие продуктов разных эволюционных стадий,
более ранней и более поздней. В то же время К.С.М.
превратил статью практически в сюжетный текст, где есть два
героя — две плазмы. Герои рождаются, развиваются, вступают в
симбиозы, от этого зависит возникновение и развитие живого
на Земле, описанное с претензией на «художественность».
Живописные картины Земли, покрытой кипящими водами, в
которых кишит жизнестойкая микоплазма, — в этом, конечно,
немало суровой поэзии, которой автор увлекся. Нечто,
напоминающее о Книге Бытия. Начинается же текст с двух описаний,
одного бытового, другого фантастического, которые
иллюстрируют различие между плазмами:
Представим же себе следующие две картины: с одной стороны —
семья людей, сидящих у себя дома, в столовой, за обеденным столом.
Допустим, что это летнее время, на дворе стоит почти невыносимая
жара, градусов, скажем, 25 или 30; окна открыты настежь. На столе стоит
пища — молоко, мясо, яйца, хлеб, которую семья ест; дети, наевшись,
бегают вокруг стола, взрослые о чем-то оживленно говорят,
жестикулируя руками. Голоса раздаются все громче и громче, разыгрывается,
по-видимому, какая-то семейная драма, молодая девушка подбегает к
шкафчику, вынимает оттуда пузырек — это цианистый калий, выпивает
содержимое и моментально падает мертвой.
Вообразим себе, с другой стороны, следующую своеобразную
картину: помещение, герметически закрытое огромным стеклянным колпаком,
в этом помещении выкачан весь воздух до последнего атома кислорода,
вместо воздуха туда впущены пары сернистого водорода, температура в
помещении поднята выше 90° С. За столом сидят какие-то странные
существа, живые, но совершенно неподвижные, пищей им служат
разнообразные минеральные соли, цианистый калий, морфий, стрихнин, каучук,
хитин, парафин, рог...39
469

Вторая картина словно взята из фантастического романа
или фильма. Кстати, подробное описание двух несходных
видов плазмы таит внутри себя разнообразные сюжетные
возможности для фантастических произведений, которые были
созданы в позднейшее время. Микоплазма, обладающая
противоположными по отношению к амебоплазме свойствами
(скажем, сильные яды служат для микоплазмы пищей),
является на уровне сюжета ее естественным врагом, «чужой»40.
Если допустить, что не вся микоплазма остановилась в своей
эволюции или стала материалом для симбиоза, то можно
представить и ее высокоорганизованные формы, снабженные
интеллектом, который, допустим, возник благодаря способности
микоплазмы вырабатывать белки и углеводы из
неорганических веществ, т. е. «поедать» камни, воду и воздух. При этом
неподвижная микоплазма нуждается в человеческом теле как
средстве передвижения и с этой целью проникает в человека.
Такие существа («высшую микоплазму», «думающие грибы»,
колонии «интеллектуальных бактерий» и т. п.) нетрудно
вообразить воюющими с людьми («высшей амебоплазмой») либо на
Земле41, либо где-то в космосе (в условиях отсутствия
кислорода и аномально высоких температур). Работа К.СМ., таким
образом, оказывается генотекстом целого набора
фантастических сюжетов.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Три министерства — народного просвещения, внутренних дел и
юстиции — были самыми влиятельными. «<...> Имел разговор с Гучковым о
текущей политике. Он, конечно, очень пессимистично смотрит на
ближайшее будущее, предвидя осложнения, как внутренние, так и внешние,
причем утверждал, что руководит всей нашей политикой троица в лице Мак-
лакова, Щегловитова и Кассо, которая сильнее всех остальных министров
<...>» [Толстой ИЛ. Дневник. 1906 - 1916. СПб., 1997. С. 501).
2 Сологуб"Ф. Ас]х)ризмыуУ Неизданный Федор Сологуб. М., 1997. С. 199;
афоризм № 79, датирован 11 июля 1902 г.
3 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1909.
Кн. 12. Часть неофициальная. С. [1 — 102]. Этой публикации
предшествовало очень краткое, на шести страницах, изложение теории в
«Конспективном курсе споровых растений» (см.: Ученые записки Императорского
Казанского университета. 1909. Кн. 2. С. 7 — 38; Кн. 3. С. 39 — 54; Кн. 5-6.
С. 55 — 70; Кн. 7-8. С. 71 — 161), отдельное издание которого (Казань, 1909)
датировано 6 августа 1909 г. Действительно конспективно описаны
основные различия двух видов плазмы, четыре эпохи эволюции Земли и
описание бактерий как первых организмов, появившихся на планете в третью
эволюционную эпоху. Перевод «Теории двух плазм» будет
опубликован в четырех номерах немецкого журнала 15 апреля — 1 июня 1910 г.:
470

Mereschkowsky С. Theorie der zwei Plasmaarten als Grundlage der Symbio-
genesis, einer neuen Lehre von der Entstehung der Organismen //
Biologisches Centralblatt 1910. Bd. XXX. № 8. 15. April. S. 278 - 288; № 9. 1. Mai.
S. 289 - 303; № 10.15. Mai. S. 321 - 347; № 11.1. Juni. S. 353 - 367. Об этой
статье см.: Sapp Jan. Evolution by Association: A History of Symbiosis.
Oxford, 1994. P. 53 — 54. Причины, по которым «Теория двух плазм»,
созданная раньше «Конспективного курса споровых растений», была
напечатана позже, остались неизвестными. Не исключено, что возникли трудности,
связанные с необычностью и принципиальной новизной теории, которую
косная научная среда просто не желала принимать. Гораздо меньше, на
наш взгляд, вероятность того, что (как предположил Фр. Каррапико)
К.С.М. хотел отработать свою теорию в процессе преподавания, на
лекциях (в 1908/1909 учебном году он читал курс споровых растений).
Скорее всего, сначала была построена теория, завершенная в январе 1909 г.,
а уже потом она была использована в преподавательской работе.
4 Ibid. Р. 47.
5 Лишайники — специализированная группа грибов, находящихся в
постоянном сожительстве с сине-зелеными водорослями; сейчас считается,
что отношения между ними основаны на паразитизме, но во времена
К. СМ. ученые полагали, что лишайник — это симбиоз гриба и
водоросли. Лишайникам был посвящен целый цикл исследований К.С.М.,
начатый в 1904 г. Ясно, что глубокий интерес к диатомовым водорослям в
конце 1890-х — начале 1900-х годов случайностью также не был, поскольку
позволял исследовать эндохром и хроматофоры — органеллы водорослей,
в которых происходит фотосинтез и которые играют существенную роль
в симбиогенезе. Именно Мережковский стоял у истоков современных
представлений, согласно которым хлоропласты произошли от
сине-зеленых водорослей Cyanophyta, которые, став эндосимбионтами эукариот-
ных клеток, потеряли свою самостоятельность и приспособились к
выполнению функции фютосинтеза. Хроматофорам (устаревшее название хло-
ропластов) была посвящена другая пионерская статья К.СМ. —
«О природе и происхождении хроматофор в растительном царстве»
(1905), изданная на немецком языке (Mereschkowsky С. Ueber Natur und
Ursprung der Chromatophoren im Pflanzenreiche // Biologisches Centralblatt
1905. Bd. 25. № 18. S. 593 — 604). Это вообще самое первое изложение сим-
биогенетических идей: К.С.М. постулировал, что «хроматофоры не
являются органами клетки и никогда ими не были», а являются телами, извне
внедрившимися в протоплазму клетки и начавшими совместное с ней
существование (S. 596). Развитие идей см. в работе «Законы эндохрома»
(1906): «<...> Хроматос})оры должны быть рассматриваемы не как органы
или органоиды, постепенно дифференцировавшиеся в клетке, прежде их
не заключавшей, а как самостоятельные организмы, некогда
внедрившиеся в бесцветные животные клетки (амебы и флагеллаты), вступившие с
ними в тесное симбиотическое отношение и теперь непрерывно
передающиеся из поколения в поколение при помощи гамет или спор»
(Мережковский К.С. Законы эндохрома // Ученые записки Императорского
Казанского университета. 1906. Кн. 5/6. С. 350). Как подытожил профессор
Ф. Каррапико (Лиссабон) в письме к нам, К.С.М. верно понял природу
Cyanophyceae, симбиотическое происхождение митохондрий и пластид,
а также ядра; верно разделил митохондрии и хлоропласты как две инди-
471

видуальные органеллы — вопреки распространенным представлениям
своего времени.
6 Сам термин явно восходит к Книге Бытия (Genesis), в которой, как
и в «Теории двух плазм», говорится о сотворении мира. К.С.М.
рассматривает сотворение органического мира.
7 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1909.
Кн. 12. Часть неофициальная. С. [1 — 102] 8, 9.
8 Сине-зеленые водоросли.
9 Там же. С. 13.
10 Там же. С. 18.
11 Там же. С. 25.
12 Hoppe-Seyler F. Physiologische Chemie: In 4 Theilen. Berlin, 1877.
Theil I.: Allgemeine Biologie. S. 21. — Здесь и далее приводятся
подстрочные примечания Мережковского к цитируемому фрагменту, которые мы
по возможности модифицировали в соответствии с современными
нормами библиографического описания и в которых исправили ошибки.
13 SchmidtJ., Weis Fr. Die Bakterien: Naturhistorische Grundlage für das
bakteriologische Studium. Jena, 1902. S. 144.
14 «Наивысшая температура, при которой Filamentous Myxophyceae...
может существовать, 86° С» (англ.). West G.S. On Some Algae from Hot
Springs//The Journal of Botany: British and Foreign. 1902. Vol. XL. № 475.
July. P. [241 — 248] 241. В действительности цитата на с. 241 выглядит так:
«The highest temperature at which algae will exist is said to be 94,5° С
(200° F). This was observed by Brewer in California. From Iceland, 85° С
(185° F) was the highest temperature of the water in which algae were collected.
<...> This I believe to be the highest temperature at which filamentous algae
have been collected». При цитировании K.C.M. кое-что напутал.
15 «но Бревер наблюдал в Калифорнии одноклеточную Algae <водо-
росль> в воде при температуре 94,4° С» (англ.). West G.S. A Treatise on
the British Freshwater Algae. Cambridge, 1904. P. 307, где дается ссылка на
статью: Observations by prof. W.H. Brewer on the presence of living species
in hot and saline waters in California// The American Journal of Science and
Arts. Ser. 2. 1866. Vol. ХЫ. № 123. May. P. 391 - 393. Книга Веста осталась
для нас недоступной, а цитата из обзора проф. Бревера в точном переводе
выглядит так: «В этих теплых минеральных водах существуют низшие
формы растительности. <...> Самая высокая температура, при которой
наблюдался рост растений, составила 93° С (около 200° ¥)» (Р. 391 — 392).
16 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1909.
Кн. 12. Часть неофициальная. С. [1 - 102] 24 - 25.
17 Автором дана автоссылка: Mereschkowsky С. Über Natur und Ursprung
der Chromatophoren im Pflanzenreiche // Biologisches Centralblatt. 1905.
Bd. 25. № 18.15 September. S. 593 — 604. См. также: Idem. Nachtrag zu
meiner Abhadlung: Über Natur und Ursprung der Chromatophoren im
Pflanzenreiche//Biologisches Centralblatt 1905. Bd. 25. № 21. 1 November. S. 689 -
691. С резкой критикой этой статьи вскоре выступил A.C. Фаминцын.
«<...> В 1905 году появилась статья Мережковского о природе и
происхождении хроматофор в растительном царстве. В ней изложены мысли, в
некоторых чертах сходные с развиваемыми мною в предлагаемой статье, но
в искаженном виде, свидетельствующем о легковесном отношении
автора к предмету. Получается впечатление, что автор не потрудился изучить
472

то, что сделано и высказано по поводу разбираемых им вопросов; даже
к тем работам, которые приведены им в конце статьи, он отнесся
несерьезно. <...> Признавая полнейшую аналогию между хроматофорами и
Zoochlorella, автор находит весьма вероятным допущение, что хромато-
форы, подобно Zoochlorella, представляют самостоятельные организмы,
образующие симбиотический комплекс с бесцветными клетками» (Фа-
минцын А. С. О роли симбиоза в эволюции организмов // Записки
Императорской Академии наук по физико-математическому отделению.
ѴШ серия. 1907. Т. XX. № 3. С. [1 — 14] 5 — 6). Фаминцьш выразил
полное несогласие с самой перспективной гипотезой К.С.М. о хроматофорах
как самостоятельных организмах, обвинив его в поверхностном
отношении к предмету. Предположения о природе симбиоза самого Фамин-
цына были весьма осторожными, он развивал идеи своих старых работ
1889 и 1891 годов, ему претила смелость К.СМ.; не исключено, что он уже
не был способен принять радикальные идеи; наверняка можно
подозревать и зависть, вызванную тем, что К.С.М. первым заявил о себе как о
пионере изучения симбиоза. Именно по причине озабоченности своим
приоритетом (см. об этом: Sapp Jan. Evolution by Association: A History of
Symbiosis. Oxford, 1994. P. 49 — 50) Фаминцьш был вынужден
опубликовать работу по симбиозу, в которой неоднократно (и ошибочно)
провозглашал, что именно он первым написал об эволюционном значении
симбиоза: Famyntsyn A. Die Symbiose als Mittel der Synthese von Organismen jj
Biologisches Centralblatt 1907. Bd. 27. № 12. 1. Juni. S. 353 - 364.
18 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1909.
Кн. 12. Часть неофициальная. С. [1 — 102] С. 36.
19 Там же. С. 45.
20 Там же. С. 88-89.
21 Там же. С. 90. Эту умозрительно описанную студенистую массу
первичного живого вещества можно сопоставить с образом, который
возник во время беседы А.П. Чехова и Л.Н. Толстого в марте 1897 г.
«Говорили о бессмертии, — сообщал Чехов в письме М.О. Меньшикову от
16 апр. 1897 г. — Он признает бессмертие в кантовском виде; полагает, что
все мы (люди и животные) будем жить в начале (разум, любовь),
сущность и цель которого для нас составляет тайну. Мне же это начало или
сила представляется в виде бесформенной студенистой массы, мое я —
моя индивидуальность, мое сознание сольются с этой массой <...>»
(Чехов А.П. Собр. соч.: В 12 т. М., 1957. Т. 12. С. 162).
22 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1909.
Кн. 12. Часть неофициальная. С. 90 — 91. К. СМ. дал ссылку на статью:
Pfluger E.F.W, lieber die physiologische Verbrennung in den lebendigen
Organismen // Archiv für die gesammte Physiologie der Menschen und der
Thiere/Herausgegeben von DR. E.F.W. Pflüger. Bonn, 1875. Bd. 10. S. 251 -
367. Пфлюгер Эдуард Фридрих Вильгельм (1829 — 1910) — врач.
23 Все живое из живого (лат.).
24 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1909.
Кн. 12. Часть неофициальная. С. 91.
25 Термин «moneres» был предложен Э. Геккелем (Generelle
Morphologie. Berlin, 1866) для безъядерного «рода» Protamoeba, который
оказался лишь безъядерным фрагментом обыкновенной амебы. В настоящее
время термин считается устаревшим и не применяется.
473

26 По преимуществу (фр.).
27 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1909.
Кн. 12. Часть неофициальная. С. [1 — 102] С. 92. Ср.: «Симбиогенетическая
гипотеза происхождения ядра, высказанная впервые еще в прошлом веке
Т. Бовери, оказалась явно ошибочной и теперь оставлена. Типичное ядро
эукариотов по всем данным произошло из ядроподобного образования —
нуклеоида протокариотов в результате интеграции генетического
материала в хромосомы и образования ядерной мембраны. Но симбиотические
представления оказались чрезвычайно плодотворными в отношении
других компонентов эукариотной клетки — кинетического центра, хлоропла-
стов и митохондрий» (Тахтаджян А. А Четыре царства органического
мира//Природа. 1973. № 2. С. [22 - 32] 23). Упоминается работа: Boveri
Theodor. Ergennise über die Konstitution der chromatischen Kernsubstance.
28 Она включает два надцарства: надцарство доядерных организмов
(Procaryota), включающее царство дробянок, и два подцарства — бактерий
и цианей, и надцарство ядерных организмов (Eucaryota), состоящее из
трех царств: животных, грибов и растений. См.: Тахтаджян A.A. Четыре
царства органического мира//Природа. 1973. № 2. С. 22 — 32.
29 «<...> Во второй половине XIX века основной принцип теории сим-
биогенеза был не только индуктивно выведен и отчетливо формулирован
в своих общих частях: по отношению к клетке и по отношению к
многоклеточному организму, но также была доказана полная возможность его
прямого и экспериментального оправдания. Поэтому не представляется
удивительным, что уже в XIX веке можно указать целый ряд ученых,
принимавших в той или иной мере симбиогенетическую точку зрения.
Среди них мы обнаруживаем известные имена: Альтманна, Н. Бернара,
Бешана, Бовери, Виганда, Ле Дантена, Мережковского, И. Мечникова,
Фаминцьша, Шимпера, Уотси и др.» (Козо-Полянский Б.М. Новый
принцип биологии: Очерк теории симбиогенеза. Л.; М., 1924. С. 136). К этой
цитате автор сделал два подстрочных примечания: «Мережковскому
принадлежит самый термин "симбиогенезис", предложенный им в книге
"Теория двух плазм"»; «Мережковский и в особенности уверенно Фамин-
цын были до последнего времени единственными сторонниками теории
симбиогенеза в России». Представляется, что роль Фаминцьша, к
которому Б.М. Козо-Полянский испытывал пиетет, явно завышена, а
исключительная роль Мережковского явно занижена, что наверняка является
отражением старинных интриг и репутации К. СМ. Фаминцын видел роль
симбиоза лишь в формировании конкретных организмов (так
называемый «формативный симбиоз»: симбиоз инфузорий Stentor, Paramaecium,
Vorticella, Stylonychia с Zoochlorella (работа 1891 г.); синтез лишайников
при посредстве симбиоза водорослей с грибами; симбиоз водорослей
Zooxantella и Zoochlorella с животными — радиоляриями и инфузориями;
симбиоз грибка с Neottia Nidus Avis (работа 1907 г.)), но не в
прогрессивной эволюции живого в целом, что со всей очевидностью следует из его
работ 1907 г.; в то время как К.СМ. в работах 1905 и 1909 гг. связал с
симбиогенезом именно прогрессивную эволюцию всего живого. Именно
о скромности результатов, достигнутых Фаминцьшым, равно как и о
зависти, говорят и две его работы 1912 г. (см.: Фаминцын A.C. О роли
симбиоза в эволюции организмов // Известия Императорской Академии наук.
Сер. VI. 1912. Т. 6. № 1. С. 51 - 68; № 11. С. 707 - 714), в которых фами-
474

лия «Мережковский» демонстративно не называется, а все результаты
К. СМ. сознательно игнорируются. И опять академик волнуется о своем
приоритете: «Предлагаемая статья представляет собой первую попытку
среди ботанических работ экспериментальным путем расследовать
вопрос, неоднократно уже поднимавшийся, но еще не решенный:
представляет ли растительная клетка неделимую жизненную единицу и не есть ли
она, уже среди так называемых простейших, симбиотический комплекс
из 2 или более простых организмов? Вопрос как по новизне своей, так и
по совершенному отсутствию попыток к его разрешению представляется
настолько трудным, что положительного разрешения его нельзя и
ожидать в скором времени <...>» (Фаминцын A.C. О роли симбиоза в
эволюции организмов J) Известия Императорской Академии наук. Сер. VI. 1912.
Т. 6. No 1. С. 65). То, что для К.С.М. было уже давно очевидным, —
симбиотический запуск эволюции вследствие возникновения эукариотной
клетки — Фаминцын все еще исследовал, обсуждал и доказывал наличие
самого феномена симбиоза «простых организмов» внутри клетки,
пытаясь найти хлоропласты экспериментальным путем.
30 См. выше о теории Шандора Ференци. «<...> В акте коитуса и
одновременном акте оплодотворения сливаются в единое целое не только
индивидуальная катастрофа рождения и самая недавняя катастрофа для
видов, пересыхание, но и все более ранние катастрофы, начиная с происхождения
жизни; так что в ощущении оргазма представлен не только покой
внутриутробного состояния, спокойное существование в более дружественной
среде, но и покой эпохи до зарождения жизни, другими словамщподобный
смерти покой неорганической материи» (Ferenczi Sandor. Versuch der
Genitaltheorie. Wien, 1924 (= Internationale Psychoanalytische Bibliothek. Bd. 15;
цитируем по переводу работы Ш. Ференци, выполненному Е.И. Замфир).
Не случайно К. СМ. рассмотрел смертельный покой неорганической
материи в I и П эпохи. Между прочим, нельзя исключить и того, что Ш.
Ференци, работая в 1914 — 1923 гг. над своей книгой, прочитал немецкий
перевод «Теории двух плазм» (Theorie der zwei Plasmaarten als Grundlage der
Symbiogenesis, einer neuen Lehre von der Entstehung der Organismen //
Biologisches Centralblatt 1910. Bd. XXX), и тот оказал на его
биоаналитическую теорию определенное влияние. Ср., например, с такой цитатой из
книги Ференци: «<...> Мы показали, что у некоторых из <...> примитивных
организмов под воздействием неблагоприятных условий внешней среды,
таких как опасность высыхания, так сказать, вспыхнула эпидемия
конъюгации, и они начали объединяться сексуально. Исполненный фантазии
Белше уже говорил нам, что такое объединение, в собственном смысле
слова, только утонченный вид поедания друг друга со стороны
сексуально конъюгирующих организмов. <...> При ранних попытках коитуса у
рыб, после отступления океана, это был вопрос попытки вновь обрести
внутри тела другого животного влагу и снабжение питанием, как в
океане, теперь утраченном. Сравнимый, но еще более архаичный катаклизм
мог подобным же образом вынудить одноклеточные организмы поедать
друг друга, причем так, что ни один из участников борьбы не уничтожал
противника до конца. Таким образом мог установиться
компромиссного характера союз, нечто вроде симбиоза, который после некоторого
периода этих симбиотических отношений вновь регрессировал к status quo
ante <...>». См. также рассуждение в последней главе книги Ферен-
475

ци: «<...> Я бы решительно предпочел изложить свою филогенетическую
теорию генитальности в форме некой сказки. Позвольте просить вас
представить, что поверхность земли все еще покрыта водой. Вся растительная
и животная жизнь все еще ведет существование в морской воде.
Геологические и атмосферные условия таковы, что часть океанического ложа
начинает подниматься над поверхностью воды. Животные и растения,
таким образом оказавшиеся на сухой земле, должны или покориться
своей участи, или приспособиться к земному и воздушному существованию;
прежде всего, они должны привыкнуть добывать из воздуха (вместо воды)
газы, необходимые для их существования, — кислород и двуокись
углерода». В отличие от бактерий, Ференци, правда, рассматривает рыб. См.
также: Топоров В.Н. О «поэтическом» комплексе моря и его
психофизиологических основах Л Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. М.,
1995. С. 575 - 622; особенно примеч. 12 к с. 583.
31 МіпсЫп ЕЛ. The Evolution of the Cell // Report of the Eighty-fifth
Meeting of the British Association for the Advancement of Science: Manchester:
1915. September 7 — 11. P. 437 — 464; о теории Мережковского см. с. 448 —
449. См. также перепечатку этого доклада: Idem. The Evolution of the
Cell //The American Naturalist. 1916. Vol. L. № 589. January. P. 5 - 38; о
«Теории двух плазм» см. с. 28 — 32.
32 Idem. The Evolution of the Cell // Report of the Eighty-Fifth Meeting of
the British Association for the Advancement of Science. P. 448 — 449.
33 Wilson E.B. The Cell in Development and Heredity. 3rd ed. N. Y., 1925.
P. 738.
34 «Уже в середине XIX в. Пастер в своих исследованиях по брожению
показал, что жизнь возможна и без кислорода. У организмов, живущих
в анаэробных условиях, т. е. без кислорода, метаболизм основан на
процессах брожения, а не окисления. Брожение, как это предугадывал Пас-
тер уже тогда, — гораздо более простой и менее эффективный процесс по
сравнению с окислением и, по-видимому, по времени предшествовал
последнему. <...> Холдейн первым использовал идею примата анаэробного
метаболизма над аэробным в применении к проблеме возникновения
жизни. Он высказал предположение, что жизнь возникла на планете, в
атмосфере которой не было кислорода <...>» {Верная Дж. Возникновение
жизни (1967). М., 1969. С. 51). Цитируется статья: Haidane J.B.S. The Origin
of Life (1929). Перевод этой статьи на русский язык дается в приложении
к указ. книге Дж. Бернала (с. 295 — 303).
35 Кстати, в романе «Рай земной» (1903) К.С.М. предвосхитил и
биологическую фантастику Холдейна из книги «Дедал, или Наука и
будущее» (1923), где будущему приписано, во-первых, отделение
половой любви от процесса деторождения, а во-вторых, описаны
масштабные евгенические мероприятия (см.: Холден Д.Б. Дедал, или Наука и
будущее//Холден Д.Б., Рёссель Б. Дедал и Икар (Будущее науки). Л.; М.,
1926. С. [11-62] 43-49).
36 См.: Лотман Ю.М. Механизмы диалога // Лотман Ю.М.
Внутри мыслящих миров: Человек — текст — семиосфера — история. М.,
1999. С. 198 — 200. Аналогия возможна только потому, что семиосфе-
ру Ю.М. Лотман описал как феномен пространственный и
биологический, т. е. исходя из наличия границы, периферии и центра, исходя
из бинарности и асимметричности как обязательных законов построения
476

семиотической системы, и исходя из неоднородности языков,
заполняющих семиосферу.
37 Там же. С. 200.
38 Ср.: «<...> Генерирование новых смыслов всегда связано с
асимметрическими структурами. Если хранение информации наиболее надежно
обеспечивается симметрическими структурами, то генерирование
связано с механизмами асимметрии. Обнаружение в семиотическом объекте
асимметрической бинарности всегда заставляет предполагать какую-либо
форму интеллектуальной деятельности. Мы не можем себе представить
порождение художественного текста как автоматическое развертывание
однозначно-заданного алгоритма» (Там же. С. 103 — 104).
39 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1909.
Кн. 12. Часть неофициальная. С. 11.
40 См., например, фантастическое сочинение А.М. Оссендовского
«Грядущая борьба» (Ежемесячное литературное приложение к «Ниве». 1914.
№ 10), в котором упоминается некий «гигантский плесневой гриб»,
которым уничтожили всю Азию: гриб убивал, въедаясь в кожу. Тот же образ
использован в рассказе «Брошенный дом» (1924) Говарда Лавкрафта,
одного из основоположников жанра horror. Лавкрао^гг описал «некую
частицу органической материи или энергии, оформленную или
бесформенную, которая поддерживает свое существование за счет едва заметных,
минимальных исхищрений биологической энергии, телесных тканей,
крови и плазмы у живых людей, в чей организм она внедряется <...>.
Причиной этого могла быть острая враждебность либо слепой инстинкт
самосохранения. Но, по нашему разумению, это в любом случае была
аномалия; для нас подобный паразит был агрессором и захватчиком <...>»
[Лавкрафт Г. Притаившийся ужас: Соч.: В 2 т. М., 2001. Т. 1. С. 263).
Одной из форм проявления «чужой» материи является микрплазма —
«слабо фосфоресцирующие, клокочущие клубы тлетворной грибной
гнили» (Там же. С. 268; о грибах см. также с. 248, 250, 256, 261, 264, 265).
41 Ср. с фантазией из больных снов Раскольникова: «<...> Весь мир
осужден в жертву какой-то страшной, неслыханной и невиданной моровой
язве, идущей из глубины Азии на Европу. Все должны были погибнуть,
кроме некоторых, весьма немногих, избранных. Появились какие-то новые
трихины, существа микроскопические, вселявшиеся в тела людей. Но эти
существа были духи, одаренные умом и волей. Люди, принявшие их в себя,
становились тотчас же бесноватыми и сумасшедшими» [Достоевский Ф.М.
Преступление и наказание // Достоевский Ф.М. Поли. собр. соч. Л., 1973.
Т. 6. С. 419). Эти трихины, природа которых во время создания романа
была неизвестна, уместно отождествлять не с паразитическим круглым
червем семейства Trichinellidae, а с трихомонадой — родом одноклеточных
организмов класса жгутиковых, входящих, если использовать термины
К.СМ. и следовать его таксономии, в царство микоидов.
ХХѴШ. МЕМУАРЫ ПРОФЕССОРА ГОРДЯГИНА
Упоминавшийся неоднократно в тексте нашего «романа»
профессор-ботаник А.Я. Гордягин написал в 1930 году весьма
подробный очерк истории Ботанического кабинета Казанского
477

университета. Немало места в этом очерке он уделил КС.
Мережковскому. Эти воспоминания дополняют роман.
Отношение Гордягина к К. СМ. резко политизировано, научных заслуг
К. СМ. он не признает, новаторский характер тех же «Двух
плазм» (как основы новой биологической теории — симбиоге-
незиса) Гордягину совершенно не ясен.
[А] В 1902 году проф. Остроумов приобрел себе нового сотрудника
в лице К. С. Мережковского, который и занял должность хранителя
музея при зоолог, кабинете1.
Далее Гордягин характеризует научную деятельность
Мережковского и подчеркивает, что занятия зоологией тот
оставил еще в 1884 году, а после возвращения в Россию в 1902 году
занялся диатомовыми водорослями и лишайниками,
описал ряд новых форм ив 1913 приступил к изданию Iichenes Rossiae
exsiccati2. Однако и в этой новой области повторились некоторые
странные черты, отмеченные разными критиками по поводу его работ над
диатомовыми, между прочим, и ссылки на такие его работы, которые на
самом деле никогда не были напечатаны3. А так как диатомовые суть
водоросли, то при своем возвращении в Россию Мережковский мог
считаться ботаником с большим правом, чем зоологом4.
Может быть, убедившись, что приглашение им Мережковского на
зоологическую должность было неудачным, проф. Остроумов стал
советовать Мережковскому перейти на ботаническую специальность и далее
оказывал ему всяческую поддержку в этом направлении, воздействуя и на
Сорокина5.
Мережковский, признает Гордягин, был хорошим
специалистом по диатомовым,
но превращению его в ученого ботаника из специалиста по одной группе
водорослей препятствовали тогдашние условия. Первое затруднение
состояло в сдаче магистерских экзаменов, для которых требовалось и
известное знание литературы предмета вообще. Мережковский обошел это
затруднение, довольно усердно готовясь к экзамену только у Гордягина
и сдав его, не без некоторых трений, в апреле 1903; к экзаменам у
Сорокина и Остроумова он не имел возможности готовиться, так как в это
время уже писал и по мере писания печатал большую книгу о
диатомовых, в октябре 1903 представленную в факультет в качестве диссертации.
Эта книга должна была в ее первой части показать, что автор не есть
только специалист по диатомовым и, кроме того, имела в виду обход
второго затруднения в виде магистерской степени: по закону для
получения профессуры требовалась степень доктора. Поэтому перед диспутом
началась агитация с целью склонить большинство факультета в пользу
возведения Мережковского непосредственно в степень доктора. Диспут
30.11.1903 велся с расчетом дать как можно меньше времени второму
оппоненту, Гордягину. Однако последнему удалось показать, что даже
478

в специальной части работы не все обстоит благополучно и что ряда
сочинений, из которых в общей части приведены выдержки, Мережковский
в подлинниках никогда не видел. После этого никаких предложений о
докторстве, конечно, не делалось, и Мережковский получил только
магистра. Но уже в ближайшие дни кой-кем (в том числе и самим
Мережковским) распространились слухи, будто возражения Гордягина были
недобросовестны, что М. не мог их опровергнуть только под влиянием
смущения и что он намерен привлечь Гордягина к третейскому суду.
Привлечения, конечно, не последовало, потому что Мережковский
отлично сознавал правильность сделанных ему возражений.
В то же время он говорил самому Гордягину, что после такого диспута
он не решится искать приват-доцентуры. Однако это не помешало ему в
декабре того же 1903 ходатайствовать о зачислении его в
приват-доценты: звание это было ему нужно, чтобы при помощи его петербургских
связей добиваться профессуры. И действительно, уже в осеннем
полугодии 1904 была сделана первая попытка назначения Мережковского на
профессуру. Но в то время правительство6 имело обыкновение
запрашивать в таких случаях ректора соответственного ВУЗ'а и с его мнением
считалось. И в данном случае ректор Д.И. Дубяго7 получил секретный
запрос, на который был дан им отрицательный ответ, и назначения не
последовало8.
Далее Гордягин излагает историю назначения
Мережковского исполняющим дела профессора по кафедре ботаники.
Некоторые детали его очерка дополняют материалы заседаний
Совета и газетные статьи, в том числе и другими версиями
закулисных причин описанных событий.
[В] Должность выборного ректора, за его неприбытием из отпуска,
исполнял старший по службе декан Александров <...>; этот последний
немедленно препроводил представление к попечителю9 (кажется, и этот
последний еще был в отпуску), а от попечителя бумага столь же быстро
была переслана в министерство, наверно, с благоприятным отзьюом.
Управлявший министерством Аничков10, не дожидаясь возвращения в
Петербург министра Кауфмана, сделал о назначении Мережковского
доклад Николаю Второму, который и подписал указ. Все прохождение этого
назначения представлялось почти чудесным, и тем не менее это чудо
возбудило негодование даже во многих «правых» членах Совета ун-та, хотя
Мережковский уже успел зарекомендовать себя как правый. Совет
избрал комиссию для расследования этого дела, но чуть ли не одновременно
послал к министру делегацию для переговоров об аннулировании
назначения. Делегация успеха, конечно, не имела, и комиссия по расследованию
прекратила свою деятельность <...>. Непосредственный ущерб в этом деле
понес прежде всего Сорокин, лишившийся дополнительного
вознаграждения в 1200 руб. Трудно сказать, понимал ли Сорокин опасность для себя
лично от назначения Мережковского: осенью 1906 он сильно опустился
морально и, по-видимому, уже проявлял признаки мозгового заболевания,
от которого и погиб в начале 190911. Мережковский искусно пользовался
всякими поводами для возбуждения Сорокина против Гордягина и его
сотрудников, и Сорокин в 1906 году превратился в безвольное орудие в
479

руках Мережковского. В ноябре 1906 Мережковский приобрел в Москве
степень доктора за еще одну работу по диатомовым, основанную на
материале его прежних наблюдений, немедленно получил звание
профессора без одиозной прибавки «и. д.»12 и начал предпринимать шаги для
выделения в его заведование из состава Ботанического кабинета двух
комнат и имущества, относящегося к споровым. На большее он сначала не
претендовал, так как к регулярной преподавательской работе не
стремился и всячески ее оттягивал. Одним из приемов такой оттяжки была
поведенная им с начала 1907 кампания против Гордягина и его сотрудников,
к которым он, обыкновенно в письменной форме, предъявлял различные
требования, якобы для обеспечения нужд его преподавания и научной
работы, отлично зная неисполнимость некоторых требований. Это было
нужно, между прочим, и для обвинения Гордягина в том, что он
закрывает Мережковскому возможность и преподавания, и научной работы.
С такими обвинениями Мережковский обращался по телеграфу даже к
министру. Надеясь, что трения прекратятся, когда желания
Мережковского будут полностью удовлетворены, физмат в декабре 1907 года
постановил выделить из общего Бот. кабинета в заведование Мережковского
особый кабинет споровых растений в составе двух комнат и
соответственного имущества. Но когда в мае 1908 года Мережковский подписал акт
о приеме имущества, он через несколько дней вошел с ходатайством о
выделении в его заведование и всего имущества по семянным растениям.
Это ходатайство создавало явную угрозу, прежде всего, налаженному
преподаванию Гордягина и его сотрудников по семянным растениям, и
потому физмат не мог сразу его удовлетворить13. А в 1909 году этот вопрос
отпал, потому что Гордягин перешел в открывавшийся Саратовский
ун-т: с назначением Мережковского систематическая профессура в Казани
сделалась для Гордягина недоступной; кроме того, и в делах физмата
нередко начало сказываться закулисное влияние Мережковского: многие
поняли, что за Мережковским стоит серьезная сила14, создающая такие
чудеса, как описанное выше назначение Мережковского или
неутверждение избранных на кафедру географии сначала В.И. Талиева15 как левого,
а потом Л. С. Берга16 как еврея.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Гордягин А.Я. Из истории Ботанического кабинета // Ученые
записки Казанского гос. университета. Ботаника. Вып. 1. 1933. Кн. 6. С. 53.
В Казанском университете К. С. Мережковский служил с 25 окт. 1902 г. в
должности хранителя зоологического кабинета с жалованьем 600 руб.
2 Ошибка памяти. На самом деле публиковать список лишайников
Мережковский начал в марте 1911 г.: Lichenes Rossiae exiccatis:
Fasciculus I (№№ 1 — 25) И Ученые записки Императорского Казанского
университета. 1911. Кн. 3. Часть неофициальная. Приложение. С. 1 — 47.
3 Таковых мы не обнаружили.
4 Гордягин А.Я. Из истории Ботанического кабинета // Ученые
записки Казанского гос. университета. Ботаника. Вып. 1. 1933. Кн. 6. С. 54 — 55.
5 Там же. С. 54. С 14 янв. 1904 г. магистр ботаники Мережковский стал
хранителем Ботанического музея.
6 Очевидно, имеется в виду министр народного просвещения, которым
480

в это время был генерал-лейтенант Владимир Гаврилович Глазов (1848 —
1918), до этого начальник Николаевской военной академии, автор
единственного труда «Пособие при обучении разведчиков» (СПб., 1891),
написанного еще в бытность Глазова полковником.
7 Дубяго Дмитрий Иванович (1849 — 1918) — астроном, специалист по
теоретической астрономии, астрометрии и гравиметрии. Директор
Казанской обсерватории (1884 — 1918), ординарный профессор (с 1 нояб. 1884 г.)
Казанского университета, с 21 июля 1899 г. до 1906 г. — ректор
университета. Автор книг: Теория движения планеты Дианы: Определение
окончательной орбиты. СПб., 1880; Mesures micrométriques des étoiles doubles
(Observations de Poulkovo. X). St-Pétersbourg, 1893; Catalogue de 4281
étoiles entre 74° 40' et 80° 20' de décl. bor. 1855, déduit des observations faites a
Kasan pendant les années 1869 — 1892. Lepzig, 1898; и др. О нем см.:
Биографический словарь профессоров и преподавателей Императорского
Казанского университета: (1804 — 1904): В 2-х частях. Казань, 1904. Ч. 1.
С. 316 - 317.
8 Гордягин А.Я. Из истории Ботанического кабинета. Указ. изд. С. 55.
9 Попечителем Казанского учебного округа был А.Н. Деревицкий
(с 6 сент. 1905 г.), помощником попечителя был Алексей Андреевич
Остроумов.
10 Лица с такой фамилией в «Списке лиц, служащих по
ведомству Министерства народного просвещения» на 1905 и последующие годы
нет. Вероятно, Гордягин имел в виду Павла Абрамовича Аннина (1842 —
1911), тайного советника, члена Совета министра народного просвещения
(cil дек. 1886 г. до 1911 г.). Однако в 1906 г. в отсутствие министра
управляющим министерством был товарищ министра О.П. Герасимов.
11 Н.В. Сорокин умер 23 марта 1909 г.
12 Гордягин неточен: прибавка «исправляющий должность» исчезла
вследствие того, что высочайшим приказом от 21 янв. 1908 г. за № 6
Мережковский был утвержден экстраординарным профессором по
кафедре ботаники. Кстати, ординарным профессором Мережковский был
назначен высочайшим приказом № 16 от 22 марта 1910 г.
13 Гордягин лукавит: шла о^юрменная война. Например, 5 окт. 1908 г.
физико-математический факультет направил в Совет профессоров
представление, которым просил выделить 3750 руб., в соответствии с
представлением профессора К. С. Мережковского, на нужды Ботанического
кабинета, которым он заведовал (после раздела, произведенного по
инициативе К.С. Мережковского, возникло два Ботанических кабинета, один —
Гордягина, другой — Мережковского). Как писал Мережковский, в его
ботаническом кабинете нет «учебно-вспомогательных пособий по
морфологии и систематике споровых растений», в которых имеется неотложная
«необходимость ввиду особого курса по споровым растениям», ныне
введенного (см.: Протокол заседания Совета от 17 нояб. 1908 г., пункт 42 //
Ученые записки Императорского Казанского университета. 1909. Кн. 3.
Часть официальная. С. 439). Сначала он просил на 1908 год 2800 руб., но
факультет дал лишь 1680 руб. Теперь на 1909 год Мережковский
запросил 3750 руб. «При этом считаю своим служебным долгом поставить на
вид факультету, что если мое ходатайство не будет удовлетворено в
указанном размере, то я буду поставлен в условия, при которых, не имея ни
одного микроскопа, ни одного препарата, не имея ни необходимых книг,
16 Золотоносов М.Н.
481

ни достаточного количества таблиц рисунков для преподавания, я не
в состоянии буду вести правильно преподавание своего предмета, вести
же практические занятия и совсем лишен буду возможности» (Там же.
С. 440). 550 руб. требовалось на книги, остальные деньги — на
микроскопы, лупы, термостат Ланге, гербарии. При обсуждении этого
представления факультета П.И. Кротов тут же ехидно заявил, что Мережковский
сам пожелал разделить Ботанический кабинет, которым прежде
профессора пользовались совместно, и предложил ему «пользоваться и после
произведенного раздела оставшимися в Ботаническом кабинете
журналами и сочинениями общего характера, а также и некоторыми
инструментами. Все это могло бы значительно сократить просимую им теперь
сумму» (Там же. С. 441 — 442). В результате денег никаких не дали и
определили вернуть представление обратно на факультет для пересмотра.
14 В университете, конечно, знали про папаіпу — тайного советника и
его связи при высочайшем дворе.
15 Талиев Валерий Иванович (1872 — 1932) — ботаник. Окончил
естественное отделение Казанского (1894) и медицинский факультет
Харьковского (1897) университетов. С 1900 г. приват-доцент Харьковского
университета, автор книг: Определитель высших растений Европейской России
(кроме Кавказа и Крайнего Севера). Харьков, 1907. Ч. 1 — 2; Лекции по
общей ботанике. Харьков, 1907 — 1908. Ч. 1 — 2; Основы ботаники в обще-
биологическом изложении. Харьков, 1909 — 1911. Ч. 1 — 2 и др.
16 Гордягин А.Я. Из истории Ботанического кабинета. Указ. изд. С. 56 — 57.
XXIX. ИНТРИГАН КОНСТАНТИН СЕРГЕЕВИЧ
Кстати, Гордягин не знал, что с помощью аналогичных
интриг К.С. Мережковский сделался потом и ординарным
профессором. Устав ждать, когда это наконец произойдет,
К.С.М. написал 9 декабря 1907 года письмо министру
народного просвещения М.П. фон Кауфману:
Позволю себе вновь обратиться к Вашему Высокопревосходительству
с просьбой о повышении в ординарные профессора. Основанием к этому
могут послужить следующие обстоятельства.
1. Первое, и самое главное, основание — это обещание, дважды данное
мне Вашим Высокопревосходительством. Оба раза Вы находили, однако,
нужным еще повременить немного. Теперь, когда с назначения моего
прошло уже почти 1 1/2 года, Ваше Высокопревосходительство найдет,
может быть, своевременным исполнить это Вапіе давнишнее намерение.
2. Я обладаю теперь уже более года званием доктора1.
3. Ввиду вражды ко мне левых, которых у нас в факультете 11
человек против 6 правых, я факультетом представлен быть не могу.
4. Вследствие бойкота, устроенного мне Зейлигером и К°, я не получаю
ни копейки гонорара.
5. Имеется несколько вакансий на ординатуру.
В надежде, что Ваше Высокопревосходительство не захочет более
терпеть такой вопиющей несправедливости как 2 левых магистра в
звании ординарного профессора2 и одного правого доктора в звании экстра-
482

ординарного, имею честь оставаться Вашего Высокопревосходительства
покорнейшим слугою3.
Однако попечитель округа А.Н. Деревицкий в это же
время ходатайствует всего лишь об утверждении нашего героя в
должности экстраординарного профессора. В письме
министру народного просвещения от 29 декабря 1907 года № 17810
А.Н. Деревицкий просил:
Определением Совета Императорского Московского университета,
2 декабря 1906 года состоявшимся, исправляющий должность
экстраординарного профессора Казанского университета по кафедре ботаники
Константин Мережковский утвержден в степени доктора ботаники, в чем
и выдан ему диплом от 17 января 1907 года, за № 155. Ввиду сего имею
честь почтительнейше ходатайствовать пред Вашим
Высокопревосходительством об утверждении Мережковского в должности
экстраординарного профессора по кафедре ботаники. При сем прилагается
формулярный о службе Мережковского список4.
Результатом этого обращения стало утверждение нашего
героя экстраординарным профессором высочайшим приказом
от 21 января 1908 года за No 6.
Прошло полгода, и с просьбой об утверждении ординарным
профессором КС. Мережковский обращается 29 мая 1908 года
уже к новому министру, А.Н. Шварцу:
В Казанском университете имеется несколько магистров, давно уже
занимающих должность ординарного профессора; в то же время я,
Константин Сергеев Мережковский, будучи доктором, состою вот уже 2 года
экстраординарным профессором5, и если не буду повышен г. министром,
то так и останусь экстраординарным навсегда. Причиною является
нежелание г. декана6 представить меня к повышению из опасения, как он мне
заявил, что ему за это достанется от левых, которым я неугоден.
Повышение меня является тем более справедливым, что благодаря бойкоту,
подстроенному мне профессором Зейлигером, я совершенно лишился
гонорара и должен существовать исключительно на жалованье
экстраординарного профессора (144 руб. в месяц7).
К сведению следует еще сообщить, 1) что г. министр недавно
назначил г. Покровского8 прямо ординарным профессором и 2) что на
физико-математическом факультете Казанского университета имеются 2
вакантные ординатуры.
Экстраординарный профессор К. Мережковский.
Адрес, летний: Ревель, дом Вержбицкого
29 мая 1908 года9.
Обращает внимание резкий тон письма, совершенно
беспрецедентный для такого рода бумаг. К. СМ. не столько просит,
сколько требует. Вряд ли кто-то еще решился бы на такие
послания. В самом стиле заключено неопровержимое доказа-
іб*
483

тельство особенных отношений К.СМ. и министерства, его
услуг тайной полиции, доносы на неблагонадежных коллег и
т. п. Впрочем, министр Шварц напор выдержал. Резолюция на
письме датирована 16 июня 1908 года: «Конфиденциальным
письмом от товарища министра запросить заключение Дере-
вицкого». Очевидно, заключение попечителя (которое в деле
отсутствует) оказалось неблагоприятным, ординарным
профессором К. СМ. не стал.
Спустя полтора года Мережковский повторяет попытку:
б февраля 1910 года из Казани отправляет министру
телеграмму:
ПЕТЕРБУРГ ЕГО ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВУ МИНИСТРУ НАРОДНОГО ПРОСВЕЩЕНИЯ
МНОГИЕ ПРОФЕССОРА ПРОСЛУЖИВ ГОД ПОВЫШАЛИСЬ В ОРДИНАРНЫЕ
НЕСКОЛЬКО ПРОФЕССОРОВ НЕ ИМЕЮЩИХ ПРАВО БЫТЬ ТАКОВЫМИ ДАВНО
ОРДИНАРНЫ ОРЛОВСКИЙ10 НЕДАВНО ПРЯМО НАЗНАЧЕН ОРДИНАРНЫМ Я СЛУЖА УСЕРДНО
ДЕСЯТЬ ЛЕТ СОСТОЮ ЧЕТВЕРТЫЙ ГОД ЭКСТРАОРДИНАРНЫМ УСМАТРИВАЯ В ТОМ
НАКАЗАНИЕ ПОЧТИТЕЛЬНЕЙШЕ ПРОШУ ВАШЕ ВЫСОКОПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВО БУДЕ
НАЙДЕТЕ ВОЗМОЖНЫМ ОБЪЯСНИТЬ ЗА ЧТО НАКАЗАН МЕРЕЖКОВСКИЙ11.
Надо напомнить, что в самом конце 1909 года в «Ученых
записках Императорского Казанского университета» появилась
большая работа К.С.М. «Теория двух плазм как основа сим-
биогенезиса, нового учения о происхождении организмов»12.
Автор ощущал свою научную величину и значение, может
быть, не меньшие, чем Дарвина, и потому требовал объяснений
от его высокопревосходительства с особенной решимостью и
злостью.
На этот раз бюрократическая машина завертелась в
нужную для Мережковского сторону. На телеграмме появилась
чья-то (кажется, министра А.Н. Шварца) резолюция в виде
большого вопросительного знака и раздраженной надписи: «В
чем дело?».
После чего родилась крошечная записка личного
секретаря без даты и подписи, даже не на форменном бланке,
собственно, и означавшая, что вопрос решен положительно:
По докладу г. министру 12 февраля назначить проф.
Мережковского ординарным профессором. Передать для исполнения в Деп. общих
дел13.
После чего 19 февраля 1910 года из Департамента
народного просвещения (разряд ученых учреждений и высших
учебных заведений) в Департамент общих дел за подписями
вице-директора и делопроизводителя ушло официальное письмо
№ 4745:
484

Департамент народного просвещения препровождает при сем для
надлежащего исполнения телеграмму профессора Казанского
университета Мережковского и приказание г. министра о назначении
Мережковского ординарным профессором14.
Тогда в Департаменте общих дел 22 февраля 1910 года
рождается письмо № 2795 на имя попечителя Казанского
учебного округа (цитируем сохранившийся черновик):
Спешно
Г. попечителю Казанского учеб. окр.
В виду <нрзб> назначения экстраординарного іфсфессора Импер.
Казанского ун-та, доктора ботаники, ст. сов. Мережковского ординарным
профессором того же ун-та, Деп. об. д. имеет честь покорнейше просить Ваше
Пр-во препроводить в Деп. копию с о^юрмулярного о службе его списка15.
3 марта 1910 года письмом № 3407 попечитель Казанского
округа А.Н. Деревицкий отправляет копию с формулярного
списка16, 9 марта ее получают в министерстве, 13 марта за
подписью директора Департамента общих дел Н.В. Вестмана
подготавливается проект статьи для включения в высочайший
приказ17, а 22 марта 1910 года этот высочайший приказ за № 16 уже
подписан монаршей рукой.
Дело сделано, Мережковский получает теперь в год не
2000 руб, а 3000 (2400 руб. жалованье, 300 руб. столовых и
300 руб. квартирных).
ПРИМЕЧАНИЯ
1 2 декабря 1906 г. Мережковский был утвержден Советом
Московского университета в степени доктора ботаники, так что на момент
написания он пробыл доктором ровно один год и одну неделю.
2 Этот вопрос КС. Мережковский поставил не случайно. 19 нояб. 1907 г.
в Совет университета было направлено письмо 17 профессоров, в котором
они предлагали отчислить из профессоров тех «исправляющих должность
профессора», которые за 3 отведенных по закону года не защитили
докторскую диссертацию. Об этом же говорилось и в письме семнадцати,
направленном 10 декабря 1907 г. попечителю Казанского учебного округа
А.Н. Деревицкому (см.: РГИА. Ф. 733. Оп. 153. Д. 531. Л. ПО - ПОоб.).
Прежде всего, конечно, имелся в виду Б.К. Поленов, магистр
минералогии и геогнозии (1899), и. д. ординарного профессора по кафедре
минералогии и геологии с 30 янв. 1904 г.
3 РГИА. Ф. 733. Оп. 153. Д. 531. Л. 102 - 102о6.
4 РГИА. Ф. 733. Оп. 154. Д. 41. А 1. Формулярный список см.: Там же.
Л. 92 - 97.
5 С 14 окт. 1906 г. Мережковский был назначен исправляющим,
должность экстраординарного профессора, а в должности экстраординарного
профессора был утвержден только 21 января 1908 г. Очевидно, из-за этой
явной лжи прошению Мережковского и не был дан ход.
485

6 В 1908 г. деканом физико-математического факультета был
профессор П.И. Кротов (с 10 нояб. 1907 г.).
7 Согласно формулярному списку, экстраординарный профессор
Мережковский получал 1600 руб. жалованья в год, или 133 руб. в месяц.
Плюс к этому он получал 16 руб. 66 коп. в месяц столовых и столько же
квартирных.
8 Покровский Михаил Михайлович (р. 1863) — экстраординарный
профессор по кафедре патологической анатомии (с 17 марта 1908 г.)
Императорского Томского университета, доктор медицины. Ординарным
профессором был утвержден только с 20 сент. 1911 г.
9 РГИА. Ф. 733. Оп. 154. Д. 41. Л. 91 - 91об. Кстати, судя по
формулярному списку, в 1908 г. Мережковский находился в отпуске 20 — 28 мая,
а с 15 июня был командирован с «ученою целию» за границу. Поэтому
29 мая 1908 г. он должен был находиться не в Ревеле, а в Казани, по
месту службы.
10 Орловский Витольд-Евгений Францевич (1874 — 1966) —
экстраординарный профессор по кафедре врачебной диагностики (со 2 марта 1907 г.)
Императорского Казанского университета, доктор медицины.
Ординарным профессором по кафедре терапевтической госпитальной клиники
был утвержден только 23 июня 1913 г.
11 РГИА. Ф. 740. Оп. 7. Д. 85. Л. 3. На телеграмме штамп
Департамента общих дел и дата: 9 февр. 1910 г., штамп Департамента народного
просвещения и дата: 10 февр. 1910 г.
12 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1909.
Кн. 12. Часть неофициальная. С. 1 — 102.
13 РГИА. Ф. 740. Оп. 7. Д. 85. Л. 2.
14 Там же. Л. 1.
15 Там же. Л. 4.
16 Его письмо см. там же, л. 5; формулярный список, составленный
2 марта 1910 г., мы целиком привели выше.
17 См.: Там же. Л. 15.
XXX. ПРОФЕССОР ГОРДЯГИН
И ЦАРСКИЕ ЖАНДАРМЫ
От успешных интриг Мережковского вернемся, однако, к
мемуарам АЛ. Гордягина. В финале рассказа о Мережковском
Гордягин описал резко негативное отношение к себе
попечителя Казанского учебного округа, уходящее корнями еще в
1909 год, когда Н.К. Кульчицкий, будучи организатором
съезда правых профессоров, предложил Гордягину принять
участие в съезде, а тот отказался.
[С] Законный срок для расчета с Гордягиным, который, по отзыву
Кульчицкого, «поддерживал каждое выступление против министерства»,
открывался лишь в 1914 году, когда исполнялось двадцатипятилетие
службы Гордягина: министерство имело право «освобождать» от службы
профессоров по истечении этого срока. Но, по-видимому, желание удалить
486

Гордягина из Саратова созрело у Кульчицкого до 1914 года; Мережковский
еще летом 1913 года говорил, что попечитель предлагал ему перейти на
место Гордягина в Саратов, чтобы одновременно занять там и должность
ректора, на что он, Мережковский, отказался, не желая связывать себя
ректорством. Рассказ этот вполне правдоподобен: весьма вероятно, что
Кульчицкий еще до 1914 года делал министру Кассо представление о
желательности «для пользы службы» переместить Гордягина в Казань на физмат,
а Мережковского — на саратовский медфак. Еще вероятнее, что
аналогичное представление делалось Кульчицким министру в самом начале 1914
года, когда уже поползли слухи, что против Мережковского будет в Казани
возбуждено дело по обвинению его в растлении малолетних. Во всяком
случае, когда в марте 1914-го эти слухи стали действительностью, Кульчицкий
через третьих лиц «посоветовал» Гордягину поменяться с Мережковским
местами, подав попечителю заявление о желании перейти в Казань.
Несомненно, что столь неосторожного «совета» не могло бы последовать, если бы
Кульчицкий не делал раньше аналогичных представлений министру; а так
как Гордягин заявления о переходе в Казань не подал, Кульчицкому и
дальше оставалось поддерживать перед Кассо свою прежнюю точку
зрения, хотя уже относительно одного только Гордягина: менять ее, настаивая
перед министром на «освобождении» от службы Гордягина, значило бы
обнаружить перед Кассо свою близость к Мережковскому,
сделавшуюся очень неудобной после бегства Мережковского за границу. <...>
Нужно думать, что именно благодаря такой «конъюнктуре» Гордягин не был
просто «освобожден» от службы, как это было сделано при Кульчицком
с Д.Н. Зейлигером, Э.А. Мейером и H.H. Фирсовым, а по докладу Кассо
Николаю Второму только «перемещен» из Саратова в Казань, хотя
никаких ходатайств о своем переводе не возбуждал1.
Воспоминания АЛ. Гордягина можно дополнить
несколькими документами из полицейского дела К.С. Мережковского.
1. письмо начальника саратовского губернского жандармского
управления Директору департамента полиции (по особому
отделу) от 17 апр. 1914 г., № 1496.
Совершенно секретно
При сем имею честь представить Вашему Превосходительству копию
совершенно секретного агентурного документа, адресованного в г.
Саратов на имя профессора Андрея Яковлевича ГОРДЯГИНА, личность
которого известна Вашему Превосходительству по донесению моему от
24 марта сего года за № 42544.
Полковник (подпись)2.
К № 1496
Копия из совершенно секретного агентурного документа,
адресованного: г. Саратов, Его Высокородию Андрею Яковлевичу ГОРДЯГИНУ.
Г. профессору Университета.
Дата: «С.-Петербург 11-4-14».
(Орфография подлинника)
487

Дорогой Андрей Яковлевич, письмо Ваше, конечно, нас взволновало
и огорчило, и мы стали думать и гадать, какими путями можно бы
действовать. Мои фонды в центральном управлении, как Вам известно, не
высоки, и активное мое выступление могло бы даже повредить. Между тем
получение Вашего письма совпало с развитием газетной кампании по
адресу М<ережковского>. Образцом статей и фельетонов этого рода
может служить прилагаемая вырезка из вечерней «Биржевый». Стало
ясно, что остановить и затушить дело уже нельзя и, пока действуют
органы суда, не может быть и речи о каком-нибудь назначении или
перемещении данного лица.
Этот скандальный шум есть явление благоприятное. Обсудив эту
«конъюнктуру» с Ан. Мих., мы решили, что наиболее безопасно и
практично навести необходимые справки через надежное и беспристрастное
лицо. Таким представлялся нам В.И. Палладии3, с которым я нередко
встречаюсь в Женек, мед. институте и кроме того имел с ним некоторые
беседы по вопросу о процессах испарения вообще и в растительных
органах, в частности.
Итак, я наехал к Палладину, переговорив с ним предварительно по
телефону. Он выразил согласие и желание поговорить с Шевяковым, но
не в форме специального визита, а при встрече на экзамене и именно
сегодня, 10-го апреля.
Сегодня вечером В.И. сообщил мне следующее. Дело М. находится в
руках суда. Министерство пока не вмешивается, но, конечно, не может в
это время возбудиться никакого дела о его служебном движении,
перемещении и т. под. Затрагивать же в это время почтенное и уважаемое лицо
в ущерб его интересам министерство себе не позволит. По мнению Ш<е-
вякова>, проф. Г<ордягин> может сов. спокойно продолжать свою
полезную деятельность.
В.И. просил меня написать Вам об этом и Вас успокоить. Если бы Вы
узнали что-либо новое, то В.И. просит Вас написать ему. Но вместе с
этим он же, В. Ив., в разговоре со мною в прошлую пятницу просил
сообщить Вам его принципиальное мнение, что добровольный уход
профессоров ради протеста или оппозиции он считает большой ошибкой.
Иллюстрацией к этому он считает положение Московского и отчасти
С.-Петербургского университетов. Лучше, по его мнению, претерпеть до
конца, но самим не разрушать того, что с таким трудом созидается.
Передаю Вам это мнение, как и обещал, и думаю, что в нем есть доля
правды.
Конечно, во всем, что говорят сановники, можно в известной мере
сомневаться, но думаю, что в данном случае сочетание условий во всяком
случае говорит в Вашу пользу.
Пишу Вам в 4 ч. ночи, а потому тороплюсь кончить. Скажу только,
что дня через 2 мы едем в Бобайки, а потому, если вздумаете написать,
пишите в г. Клин (Моск. губ.), с. Бобайки. Не вздумаете ли приехать к нам
погостить малое время. Мы были бы оч. рады.
Ваш M К
10 апреля 1914 СПБ.
К документу приложена вырезка из № 14085 газеты «Биржевые
ведомости» от 3 апреля 1914 года4.
488

2. Письмо начальника Саратовского губернского жандармского
управления Директору департамента полиции (по особому
отделу) от 30 апр. 1914 г., № 1525.
Совершенно секретно
В дополнение к представлению от 17-го сего апреля за № 1496 с
копией совершенно секретного агентурного документа, адресованного в гор.
Саратов на имя профессора Андрея Яковлевича ГОРДЯГИНА, имею
честь донести Вашему Превосходительству, что по последним указаниям
подведомственной мне агентуры автором упомянутого документа «М. К.»
является не Михаил Яковлевич КАПУСТИН, как доносилось мною в
представлении от 19 сего апреля за № 1500, а пользующийся широкой
известностью профессор Максим КОВАЛЕВСКИЙ5.
Полковник (подпись)6.
3. ПИСЬМО НАЧАЛЬНИКА САРАТОВСКОГО ГУБЕРНСКОГО ЖАНДАРМСКОГО
управления Директору департамента полиции от 5 мая 1914 г.,
№ 1540.
Совершенно секретно
В дополнение к представлению от 17-го минувшего апреля за № 1496
с копией совершенно секретного агентурного документа, адресованного на
имя профессора Андрея Яковлевича ГОРДЯГИНА, и последующим по
означенной переписке донесениям от 19 и 30-го того же апреля за №№ 1500
и 1525, имею честь донести Вашему Превосходительству, что на основании
полученных мною агентурных указаний возможно предполагать, что
упомянутый выше документ в своем содержании касается вопроса о переводе
профессоров МЕРЕЖКОВСКОГО и ГОРДЯГИНА один на место другого.
Такое предположение строится на том основании, что МЕРЕЖКОВСКИЙ
вскоре после появления в газетах разоблачений по поводу его преступной
деятельности в Казани, обращался с подобной просьбой к ГОРДЯГИНУ,
и тот согласился на предложение МЕРЕЖКОВСКОГО. Беспокойство
ГОРДЯГИНА, на которое указывается в документе, может быть
объяснено тем, что примерно в феврале месяце текущего года ему должен истекать
25-летний срок службы по учебной части, каковая выслуга, вероятно,
оттягивается у него, но не надолго, временем, проведенным в отпусках, а при
таких условиях ГОРДЯГИН должен особенно торопиться с переводом в
Казанский университет, так как по выслуге им 25-летия указанный перевод
будет зависеть уже от оставления его на дальнейшей службе, разрешение
какового вопроса зависит от Министерства народного просвещения и
может затянуться на неопределенное время.
Помимо сего, возможно, что в течение этого времени
МЕРЕЖКОВСКИЙ вынужден будет подать в отставку, и его место заместят другие
кандидаты, сейчас же, как усматривается из документа, адресованного на
имя ГОРДЯГИНА, никакого дела о служебном движении и перемещении
МЕРЕЖКОВСКОГО в Министерстве народного просвещения
возбуждено быть не может.
Полковник (подпись)7.
489

и
нпчвльникъ „ ' ітт
С А Р А Т О В С К А Г О Совершенно-секретно.
ГУБЕРНСКАГО 9-в ІН0ПР0НЗВ0ІСТВ0
ЖЛМДАРМСКАГО 1$ вМА&ІЭД^Ц
УПРАВЛЕНІЯ. ВХОД-J
/'Мая /р/4г.
._/,•- Въ дополнѳніѳ къ представленію" отъ 17-го минувшат
Q/JSyJ- 'С »ттгч*по a« U» TAQ* лж ™ч<тт4лв пли^ттаипл.ла^в.н.пл
/9ліЛ/ WvBO того-ate іпрѣля за IF ЯГ?500 ■ 1525,
/О честь донести Вашему .Превосходительству,
<
Апръля за. И? 1496 съ коліей совершенно-секретнаго
агентурного документа; адресованнаго на имя
профессора Андрея'Яковлевича ГОРДЯГИНА и послѣ-
дующшъ по означенной переписка донесеніямъ отъ 19
того-яе Апр&ля аа H? N?1500 и 1525, имѣю
что на
основаніи полученішхъ мною агентурныхъ указаніП
возможно предполагать, что упомянутый выше документа
въ своемъ содержаліи касается вопроса о перевод!
профѳссоровь МЕРЕЖКОВСКАГО и ГОРДЯГИНА одинъ на
мѣсто другого. Такое предположен іѳ строится на томъ
основаніи. что МЕРЕИКОВСКЕЙ, вскорѣ послѣ появлѳнія
въ газѳтахъ равоблаченій по поводу его преступной
дѣятельности въ Казани, обращался съ подобной
просьбой къ ГОРДЯГИНУ и тотъ согласился на предложѳніе
МЕРЕЖКОВСКАГО. Безпокойство ГОРДЯГИНА, на которое
указывается въ документа, можѳтъ быть объясноно тѣмъ,
" что прииірно въ Февраль мѣсяцѣ теиущаго года ему
і^2) э«^
ДИРЕКТОРУ ДЕПАРТІМЕНТА ГОЛШЦИ.
™^ ■ d^j\ ^

ПРИМЕЧАНИЯ
1 Гордягин А.Я. Из истории Ботанического кабинета. С. 58 — 59.
2 ГАРФ. Ф. 102. ДОО 1914. Д. 350. Л. 3. 9ч> делопроизводство
Департамента полиции получило письмо 21 апр. 1914 г., входящий № 11917.
3 Палладии Владимир Иванович (1859 — 1922) — ботаник и биохимик,
академик Петербургской АН с 1914 г. (член-корреспондент с 1905-го), про-
cJ>eccop Петербургского университета в 1901 — 1914 гг. Один из создателей
теории дыхания растений как совокупности ферментативных процессов.
4 ГАРФ. Ф. 102. ДОО 1914. Д. 350. Л. 4 - 5.
5 Ковалевский Максим Максимович (1851 — 1916) — историк, юрист,
социолог, этнограф, академик Петербургской АН с 1914 г., профессор
Петербургского университета в 1905 — 1916 гг., депутат I Государственной
Думы, с 1907 г. — член Государственного Совета.
6 ГАРФ. Ф. 102. ДОО 1914. Д. 350. Л. 20. Письмо получено 9-м
делопроизводством 5 мая 1914 г., входящий № 13891.
7 Там же. Л. 25 - 25об.
XXXI. К.С.М. ПЯТНАДЦАТЬ ДИАГНОЗОВ
Итак, в 1905 году «абсолютный мещанин»,
пятидесятилетний эротоман К.С. Мережковский обзавелся
воспитанницей, шестилетней Калерией Коршуновой, Карочкой. В
обстоятельствах ее появления в доме К.С.М. было нечто
«древнегреческое»: в Древней Греции девочек, еще играющих в куклы,
внезапно забирали из родительского дома и выдавали замуж
за мужчин, значительно старше их1. Не дефлорируя Кару в
течение восьми лет (в точном смысле Калерия была до 14 лет
demi-vierge — полудевственницей, посвященной в тайны любви
девицей2), К.СМ. заставлял свою «демивьерж» выполнять
сексуальные фантазии (о которых мы можем только
догадываться) и регулярно наказывал плеткой.
Полидиагностика сексуального поведения К. СМ. весьма
богата. Мы рассмотрим 15 взаимосвязанных гипотез.
1. Профессор хорошо знал, что именно нимфетки годятся
для реализации фантазий, ибо «лишены самых первобытных
понятий о стыдливости»3 и предельно непосредственны,
поскольку еще не умеют кокетничать, притворяться. Кроме того,
детский сексуальный инстинкт «совершенно не зависит от
функции размножения, целям которого он служит
впоследствии. Он преследует только достижение ощущений
удовольствия различного рода»4. Такой, между прочим, была одна из
руководящих идей при выведении породы «друзей» («Рай
земной») — разделить функции сексуального наслаждения и
размножения, и ясно, что на этом базировался сексуальный
идеал К.С.М. и его педофилическая тяга.
491

Купив Калерию, К.С.М. воплотил мечту: создал стервозно-
развратную куколку с пленявшей его, как и многих мужчин,
естественностью — бесстыдностью, с сексуальным инстинктом,
не связанным с тягой к размножению, абсолютно пустую,
обладавшую загадочной силой, о которой он — так мы
предполагаем — постоянно размышлял на страницах своего дневника.
2. Возможно, К.С.М. полагал, что полигамия, которую он
описал в романе «Рай земной», а потом реализовывал с
маленькими девочками, служит ревитализации, высвобождению
древних созидательных энергий тела, омоложению,
эмоциональному оздоровлению. В начале XX века эта идея уже
витала в воздухе5.
3. В поведении К.СМ. могла отыгрываться агрессия по
отношению к многочисленным младшим братьям и сестрам,
накапливавшаяся в течение многих лет. В подсознание ушла
ненависть, вызванная всей обстановкой многодетной семьи, в
которой непрерывно появлялись все новые и новые братья и
сестры и будили все низменные чувства и инстинкты,
поскольку на Костю мать уже не обращала внимания6. Свою добавку
в это могли вносить постоянные беременности матери,
кормление грудью детей — откуда могла взяться резкая неприязнь
к женской беременности и кормлению грудью, проявившаяся
впоследствии в «Рае земном». Мальчика Костю могло также
травмировать и толкать к педофилии старение матери,
старение ее тела вследствие многих беременностей, родов и
кормления7.
4. В детстве, по обычаям того времени, мать могла
наряжать Костю девочкой, причем до восьми-девятилетнего
возраста: кудряшки до плеч, кружевное платьице... Мальчик мог
стыдиться такого трансвестизма, его могли дразнить8, он мог
испытывать детские сексуальные переживания9, и со временем
такая травма имела большие шансы воспрепятствовать
возникновению мужской идентификации10 и перерасти в
соответствующим образом инсценированный педофилический садизм.
5. В многодетной семье мальчик Костя, предоставленный
самому себе, вполне мог испытать сексуальные побуждения к
сестре Наде, которая была моложе его на три года. Возможно,
этот инцест потом и был воспроизведен с Калерией
(воспроизведение детских ощущений и детского поведения). Скорее
всего, он так и не почувствовал себя взрослым, большим, он так
и остался невоспитанным ребенком, который с Калерией вел
себя так же, как в детстве со своими братьями и сестрами
(скажем, упомянутая беготня вокруг стола, драки...). И его агрес-
492

сия — это защита от образа себя слабого, двенадцатилетнего,
от ощущения собственной брошенности и ничтожности.
6. Не исключен, конечно, и «синдром вампира»11,
спровоцированный гомосексуальными контактами, традиционными для
Училища правоведения.
7. Чтобы закончить с возможным влиянием семьи,
упомянем еще о более чем вероятной обстановке лицемерия,
господствовавшей в семье чиновника Придворной конторы. Это
лицемерие, которое плотно окружало в детстве, породило
сначала протест и агрессию против отца (см. выше фрагменты
из поэмы брата Дмитрия «Огаринные октавы»12), а потом
толкнуло к тому, чтобы К. СМ. сам занял место отца, откуда его
собственная агресивно-охранительная политическая позиция
1905 и последующего годов.
8. Исходя из природы характера К.СМ. как анального,
можно понять его сложное и противоречивое отношение к
Карочке как взаимодействие, с одной стороны, свойственной
анальным эротикам нежности к детям, а, с другой —
прорывающегося садизма, который сопровождает анальную эротику и
подавляется, но не всегда удачно.
<...> Чрезвычайная, в высшей степени редкая нежность; люди этого
типа в особенности пригодны быть с детьми; эта нежность, несомненно,
поддерживается ассоциацией с невинностью и беспорочностью, <...> а
также и реактивным образованием против подавленного садизма,
который обычно сопровождает сильно выраженную анальную эротику.
Удивительным побочным явлением этой нежности является резко
выраженное властолюбие по отношению к любимому объекту; подобные люди
часто повелители и тираны и не терпят ни малейшего пробуждения
независимости у любимых ими лиц13.
9. Согласно существующей в настоящее время теории,
сексуальное отношение взрослых к детям может быть двух типов:
во-первых, тип, изначально реализующий диаду «господство —
подчинение», во-вторых, тип, возникающий в результате
перерастания родительской (покровительственной) любви в
эротическую, т. е. перенесения романтической или эротической
любви на детей. Как пишет И. Эйбл-Эйбесфельдт, главное в
отношениях первого типа заключено в возрасте и физических
размерах14, т. е. в том, что дети и юноши (юницы)
моложе и меньше, чем взрослые, поэтому любой взрослый, который
интересуется детьми и юношами (юницами), автоматически занимает
позицию господства над ними. Для некоторых взрослых мужчин, в которых
подчинение сексуального партнера как таковое возбуждает страсть, дети
и юноши (юницы) являются постоянными носителями некоторых
необходимых для возникновения этой страсти характеристик. А поскольку роли
493

(господства и подчинения) более важны, чем индивиды, которые эти роли
выполняют, сексуальные отношения с детьми и юношами (юницами),
основанные на господстве/подчинении, т. е. парафилическая страсть к
детям и юношам (юницам), имперсональна, и потому взрослому педофилу
для занятий сексом подходит множество партнеров <...>15.
Именно по этой причине, кстати, Мережковский
непрерывно менял девочек. Доказательство маскулинности достигалось
через агрессию и садизм, направленные на слабые существа16,
их индивидуальные качества значения не имели.
Судя по всему, К. СМ. относился к педофилам первого
типа, и не случайны его сновидения, о которых упоминала Кале-
рия, — страх быка и тигра. В сновидениях он сам выполнял ту
роль, которую в жизни отводил Калерии. Впрочем, в «Рае
земном» «покровители», которых связывали с «друзьями»
почти родительские отношения, реализовывали второй тип
педофилии: несмотря на родительское отношение, имели право
в любой момент отдаться сексуальной страсти с
приглянувшейся нимфеткой (но только без оплодотворения), т. е.
реализовать тип перерастания родительской любви в секс. Как
изящно заметил Ф. Сологуб в одном из своих ницшеанских
афоризмов, «воспитывая детей, насыщаем жажду к власти»17.
Можно поэтому сравнить К.СМ. с героем «Коллекционера»
Дж. Фаулза:
Глубочайшее наслаждение, что я — в его власти, что все дни напролет
он может проводить, разглядывая меня. Ему безразлично, что я говорю,
что чувствую, мои чувства ничего для него не значат. Ему важно только,
что он меня поймал. Словно бабочку. И что я — здесь.
Я могла бы выкрикивать ему в лицо всяческие ругательства сутки
напролет — он бы и глазом не моргнул. Ему нужна я, мой вид, моя
наружность, а вовсе не мои чувства, мысли, душа, даже и не тело. Ничего, что
есть во мне одушевленного, человеческого.
Он — коллекционер. Коллекционерство — огромное мертвое нечто,
заполняющее все его существо.
Больше всего меня раздражает то, как он говорит. Штамп за
штампом, клише за клише <...>18.
К.СМ. тоже по натуре коллекционер (водоросли,
губки, лишайники), он тоже держит Карочку как экземпляр
коллекции, и почему-то кажется, что и говорил К. СМ.
штампами. Правда, герой Фаулза по натуре — вуайер, а К.СМ. в
сексе был очень активен. Но ему безусловно были безразличны те
чувства, которые испытывала его юная наложница, а уж
ощущение безграничной власти над ней по силе равнялось
сексуальному наслаждению, которого, впрочем, К. СМ. отнюдь
себя не лишал.
494

10. Себя К.С.М. ассоциировал с «водой» (поэтому, кстати,
он всю жизнь занимался только такими растениями и живыми
существами, которые непременно связаны с водой как средой
обитания: диатомовыми водорослями, медузами, гидрами, тур-
беллариями, инфузориями, губками, а потом лишайниками —
симбиозом грибов и водорослей; наконец, «друзья» в «Раю
земном» изолированы от огня, они тесно связаны с водой, в
которой моются, купаются, играют: в раю огонь не нужен), а Кале-
рию — с огнем: имя Калерия восходит к латинскому «cales-
со» — «нагреваться, разгорячаться, воспламеняться». С «огнем»
для К.СМ. ассоциируется и жена: «Это мой самый главный
враг! — жаловался К.С.М. Калерии, — я боюсь ее как огняі»19
Так задается бинарная оппозиция огонь/вода, в которой
первый член для К. СМ. означает всех женщин вообще20, а
второй — самого себя. «Огненные» женщины сексуально гипер-
активны и нападают на К. СМ. Естественно, что отношения
между «водой» и «огнем» — это отношения
взаимоисключающих начал, находящихся в вечной борьбе, причем «огонь» не
может победить «воду», а вот обратное возможно («вода»
может победить «огонь»). На этом психологически основаны
конфликтные отношения и с женой и с Калерией, борьба за
подчинение Карочки своей власти, власти «воды» над «огнем».
Причем это может быть как-то связано и с уретральным
эротизмом, о котором мы писали выше (инфантильная
уретральная эротика основана на тушении огня струей мочи, на
укрощении огня, который для К. СМ. метафорически означает
женщину21), и с обычным генитальным эротизмом, поскольку
«вода» метафорически может означать не только мочу, но и
сперму, «заливающую» женщину-огонь22.
11. Не исключено, что в сексуальном поведении К. СМ.
выразился страх перед взрослой женщиной, ее физиологией и
сексуальными требованиями, которых мужчина боится23 или
не может соответствовать, на что указывал еще Р. Крафт-
Эбинг в своем основополагающем труде24. Вообще в
отношениях К. СМ. с Калерией, при всей внешней агрессивности и бру-
тальности, выразилась фемининная позиция:25 выбор слабого
ребенка означает, что субъект, которому остро необходимо
отыгрывать свою агрессивность, стремится при этом к
безопасной агрессии. Смысл агрессии: Калерия должна ощутить те
одиночество, отверженность и унижения, которые ощущал и
ощущает К.СМ. Ср.:
<...> Люди, совершающие сексуальные злоупотребления по
отношению к детям, нередко не имели в детстве близких друзей или находились
495

в эмоциональной изоляции. Секс становится для них способом бегства от
эмоциональной боли и одновременно средством против нее26.
12. Имеется пункт, связанный с отвращением, которое у
невротиков обнаружил Евг. Блейлер в 1913 году. Это отвращение,
заставляющее отказываться от сексуальной жизни, вызвано
тесной связью половых органов с мочой и грязью, связью как
символической, так и физической. Скажем, «половые органы
вызывают также сильные обонятельные ощущения, невыносимые
для многих людей и отбивающие охоту к сексуальному
общению»27. Исследования показали, что с девственницей, далекой от
выполнения материнской функции, дело обстоит иначе, в этом
случае сексуальная переоценка объекта достигается легче, и
отвращение преодолевать легче, поскольку юная девственница, не
выделяющая феромоны, вызывает совсем другие обонятельные
ощущения28. Достоевский сравнил запах 15-летней девушки с
запахом свежего яблока29. Возможно, это не было гиперболой.
13. Калерия в фантазиях заменяет К.С.М. мать, а
отношения с Калерией — замена инцестуозных отношений с
матерью — отсюда и общая спальня, и все бытовые ритуалы, в
которых реализуется инфантилизм:
Среди ночи вдруг раздались дикие крики моего мучителя. Он бился,
как в судороге, и с воплем просыпался от сна.
— Кара! — стонет он, — меня преследуют враги, спаси меня!
И я, маленькая девочка, которую этот старик мучил целые годы,
успокаивала его.
— Где ты видишь врагов? Никаких злодеев нет.
Поила его водой, вином и успокаивала.
Когда он чего-нибудь боялся, он делался хуже ребенка, и нам было
смешно видеть его в таком виде. В последнее время он все жаловался:
— Кара, мои враги погубят меня!
И когда раздавался звонок, он убегал в кухню и запирался, а меня
высылал сказать, что профессора нет дома. Прятался за дверь, как
маленький, цеплялся за мое платье и шептал:
— Кара, спаси меня от врагов! не пускай их! не пускай! спрячь меня!..
Он запирался на кухне, в комнате горничной и прислушивался
оттуда — кто пришел.
Я вставала рано утром и должна была все приготовить для
профессора. Он пальцем пошевельнуть не хотел. Я должна была умыть и одеть
его, точно маленького, все приготовить — он никому другому этого не
позволял, — распорядиться по хозяйству, так как в последнее время у нас
не было экономки, все убрать, а квартиру Мережковский снял большую,
и накормить старика. В IL час. утра мы уходили в университет.
Особо следует отметить, что Калерия кормила «Костю»:
именно мать кормит младенца, у ее груди скрещиваются го-
496

лод и любовь30. Все эти признаки подтверждаются тезисом
A.A. Ткаченко о том, что педофилы «склонны приписывать
ребенку качества взрослого человека», что они устанавливают
связь между понятиями «ребенок» и «женщина»31.
14. Можно предположить, что, поскольку Константин
Сергеевич и после разоблачения не испытывал ни чувства вины, ни
чувства стыда, педофилию он не воспринимал как
извращение®. Вполне возможно, что для него педофилия была просто
формой сексуальности, проявлением полиморфной природы
неизвращенной взрослой гетеросексуальной активности, в
котором реализовывался возврат к доисторическому дикарскому
быту (типа того, что описал Миклухо-Маклай). А счастье, как
заметил 3. Фрейд, это «задержавшееся осуществление
доисторических желаний»33. Криптогамия с Калерией, возможно,
была для него метафорой тайнобрачия у доисторических
растений — папоротников, хвощей, мхов — нечто естественное и
древнее34.
15. В то же время, если развить гипотезу о том, что Кале-
рия заменяла для него мать, можно предположить, что еще на
стадии младенчества у К.С.М. не сформировалась способность
быть одному, без матери:
<...> Ребенок постоянно ищет материнского присутствия, чтобы
справиться с любым аффективным переживанием. <...> Из-за своей
собственной тревожности или бессознательных страхов и желаний мать
потенциально способна исподволь внушать своему младенцу то, что может
быть определено как наркотическое отношение к ее присутствию и ее
функциям по уходу за ним. <...> Следовательно, существует потенциальный
риск того, что маленькому ребенку не удастся сформировать интрапси-
хическое представительство заботящейся материнской (а позднее и
отцовской) фигуры, выполняющей функции, включающие в себя способность
выдерживать душевную боль или состояние перевозбуждения и умение
обращаться с ними. Неспособный идентифицироваться с таким интра-
психическим представительством, ребенок остается неспособным к
самоуспокоению и заботе о себе в моменты внутреннего и внешнего
возбуждения35.
В отсутствие интроектов заботы о себе взрослый ищет их
во внешнем мире, для него это наркотические объекты,
которые «воплощают материнское окружение и в то же время
освобождают ребенка от полной зависимости от
материнского присутствия»36. Калерия и была именно таким наркотиком,
притом, вьпіолняя функцию матери, она целиком зависела
от К. СМ. и не могла по собственному желанию его бросить
(то, что Калерия его бросит, покинет, составляло главный
страх К.С.М.). Наркотик всегда был рядом.
497

С 1905 по 1913 год К. СМ. не мог решиться на coitus с Ка-
лерией, поскольку она воплощала мать (для coitus служили
другие девочки). Выше мы предположили, что К.СМ.
заставлял Калерию делать фелляцию. В свете теории Дж. МакДу-
галл логичнее полагать, что сам К.С.М. сосал те или иные
части тела Калерии, имитируя сосание материнской груди. Все
мог бы уточнить дневник К.С.М., но он не сохранился37.
В этом контексте стоит обратить внимание на образ
идеального мира в поэме «Слеза Брамы», которую К.СМ. сочинил в
1904 году: внутри полой Земли живут счастливые дети,
которые защищены от внешних угроз. Ясно, что такая Земля —
метафора материнского тела, uterus — единственного места, где
полностью безопасно.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См. об этом (со ссылкой на Ксенофонта): Спитц Э.Х. Психоанализ
и наследие античности Ц Кабинет сновидений доктора Фрейда (=
Альманах «Кабинет: Картины мира». <Вып> Д). СПб., 1999. С. [27 - 47] 42.
2 См. роман Марселя Прево «Полудевы» (1894), посвященный
новому типу девушки из высшего общества, сохраняющей физиологическую
девственность, но утрачивающей девственность психологическую,
сознательно накапливающей опыт контактов с мужчинами и избегающей
только дефлорации. «Несколько "истеричек" нынешнего счастливого
поколения вроде Жан де-Симероз нашли грубым и неприятным таинственные
неожиданности спальни и начали кричать о предательстве и насилии. Они
кричали так громко, что убедили других. <...> Молодые девушки больше
не страдают в уединении, в неуютной обстановке монастырей, но они
привыкают с пятнадцати лет к свободной жизни, которую их родители
завоевали лишь к сорока годам. Они более не выходят замуж несведущими,
о нет!., но вместе с тем они и не довольствуются изучением одной только
теории любви: они укрепляют теоретические познания
приготовительными опытами для большей безопасности» (Прево М. Полудевы. (Les demi-
vierges). M., 1904. С. 69). Главная героиня романа, Мод де-Рувр, обещала
своему возлюбленному, бедному молодому человеку Жюльену, что он
станет ее настоящим любовником только после ее замужества;
соответственно девственности ее лишит только законный муж. А до замужества
«Жюльен посещал каждый день Рувров, проводил целые часы в комнате
Мод, которая заставила домашних привьпснуть к его присутствию; он
свыкся с этой неудовлетворенной любовью, какой дарили своих избранных
эти умудренные девы; и их любовь была во сто раз грознее, чем легкое и
полное счастье обыкновенной супружеской любви. Мод с ее
темпераментом любовницы, с ее убежденной безнравственностью сделала Жюльена
своим рабом <...>» (Там же. С. 91). Пока Мод не выйдет замуж,
Жюльену предназначены поцелуи и ласки — все, кроме coitus. Роман Прево стал
культовым, а тип «полудевы» сделался модным. Возникла целая
литература о полудевах (см., например, «романы воспитания»: L'Education d'une
demi-vierge par l'Auteur de «La Passion de Gilberte». Paris; Bruxelles, 1903.
498

T. 1 — 2; Demi Virges und Rute: Aus dem Tagebuche eines fflosterfräuleins.
Wien; Budapest, 1910), полудевы стали пользоваться популярностью у
знатоков. Любопытна дневниковая запись A.C. Суворина от 4 июля 1907 г.,
в которой описана беседа с Анной Васильевной Мельницкой,
драматургом — изготовителем ширпотреба. Говорят о некой Е.К.: «История,
нечего сказать, и нравы. Лицо невинной девушки и два года разврата. Что с ней
он делал? "Она осталась девушкой, но" и проч.» Далее сообщается, что
Мельницкая пишет комедию, в которой дочь упомянутой Е.К. «является
героиней "девственницей", но удовлетворяющей свои похоти с развратным
сифилитиком. Удивительно, как от него не заразилась. "Да ведь он
вылечился, и притом как же ты можешь заразиться, если вы с ним делаете
так, что ты остаешься девицей". Уроки порнографической премудрости»
(Суворин A.C. Дневник. L.; М., 1999. С. 510, 511). В Санкт-Петербургской
театральной библиотеке, где находится наиболее полное собрание пьес
A.B. Мельницкой, мы не обнаружили комедии, о которой упоминал
Суворин. У истоков образа «полудевы» — юная Луиза де Марейль из романа
Э. Золя «Добыча» (1872), «невинное бесстыдство». «Самая невинность ее
была порочна» (Золя Э. Собр. соч.: В 26 т. М., 1962. Т. 3. С. 479); девочка
эта как бы переживала «второе существование девственницы, которая
познала жизнь и падение зрелой женщины» (Там же. С. 480).
3 Авдеева Ксения. «Мама Люда» и ее малышки // Огонек. 1993. № 6.
С. 35. Как отмечено в статье, «показать грудь, снять трусики в незнакомой
компании, исполнить любой "концерт" с первым встречным прилюдно —
так же просто для них (малолетних проституток. — М. 5.), как выпить
воды. Они не переросли, они еще просто не доросли до понятия стыда»
(Там же). Именно этими качествами и пользовался К.С. Мережковский.
4 Фрейд 3. О психоанализе // Психология бессознательного: Сборник
произведений. М., 1990. С. [346 - 381] 372.
5 См.: Ноля Р. Арийский Христос: Тайная жизнь Карла Юнга. М., 1998.
С. 117 — 119,130 — 131. Идея сознательной полигамии ради
высвобождения жизненной силы принадлежала психоаналитику Отто Гроссу и была
выдвинута им в 1906 — 1907 гг. К. С. Мережковский со своей утопической
педофилополигамией опередил О. Гросса на 3 — 4 года.
6 «<...> Люди, совершающие сексуальные злоупотребления по
отношению к детям, нередко в детстве не имели близких друзей или находились
в эмоциональной изоляции. Секс становится для них способом бегства от
эмоциональной боли и одновременно средством против нее» (Келли Г.Ф.
Основы современной сексологии/6-е международное издание. СПб., 2000.
С. 688). Автор благодарит Е.И. Замфир за обсуждение этой и
последующих гипотез.
7 Ср.: «Человек испытывает страсть к плоти своей матери, а затем
испытывает от этого ужас, но не только потому, что в нем
пробуждается социальное сознание, а еще потому, что мать стареет. К двенадцати
годам, когда у меня наступила половая зрелость, я сознательно
испытывал вожделение к моей матери, то есть зная, что это преступление, и любя
свое преступление; меня соблазняла эта уникальная привязанность, и в то
же время я чувствовал, как во мне рождается ярость и презрение по
отношению к ней, потому что она старела и дурнела» (Дриё ла Рошелъ П.
Дневник: 1939 - 1945. СПб, 2000. С. 373).
8 См.: Белый Андрей. На рубеже двух столетий. М., 1989. С. 194.
499

9 См.: Жуковский Д. Д. Под вечер на дальней горе...: Мысли о детстве
и младенчестве // Новый мир. 1997. № 6. С. [96 — 121] 109. Детские
воспоминания о платьицах и юбочках, которые мальчик, родившийся в 1909 г.,
носил в детстве, детские эротические фантазии. «Вожделение к платьям
сохранялось столь же долго, как и к избранным мною женским именам.
Оно заменилось другим только в десять лет, когда я поступил в школу».
10 Об этом см.: Бадентэр Э. Мужская сущность. М., 1995. С. 88 — 9Ю.
11 «В литературе нередко утверждают, что ребенок, подвергшийся
сексуальному нападению, сам становится опасен для других (так
называемый "синдром вампира" — тот, над кем надругались, в дальнейшем
воспроизводит поведение своего обидчика). Отдельные такие факты
известны. Например, 38% подростков — совратителей детей в
Миннесоте сами раньше были его жертвами, хотя в среднем по штату это
пережили только 3% мальчиков-девятиклассников. При этом 68% подростков,
которых растлили мужчины, сами растлевают именно мальчиков, тогда как
среди тех, кого растлили женщины, мальчиков растлевают только 7%.
Психодинамическая интерпретация "синдрома вампира" —
идентификация с агрессором и вымещение своей обиды на другом. Другое
возможное объяснение: подвергающийся насилию мальчик, несмотря на страх и
боль, испытывает при этом сексуальное возбуждение, обстоятельства
которого закрепляются в его воображении, делая для него
привлекательным аналогичный сексуальный контакт с мальчиками. Однако в целом
теория, что склонность к сексуальным посягательствам передается
главным образом путем личного опыта, так что обиженный ребенок,
вырастая, сам становится обидчиком (abused/abuser hypothesis), является
слишком прямолинейной и упрощенной и не подтверждается статистически»
(Кон И. С. Совращение детей и сексуальное насилие в
междисциплинарной перспективе // Социальная и клиническая психиатрия. 1998. Т. 8.
№З.С. [5-13]).
12 Не случайно, что в поэме изображен спор Константина и отца по
поводу фигуры В.И. Засулич и ее протеста против отцовского поступка
градоначальника Трепова — порки заключенного. Студенчество было на
стороне Засулич именно потому, что она выступила против Трепова как
против Отца. Отсюда и подоплека острого конфликта Константина со
своим отцом, который виделся не только как отец, но и как представитель
поколения отцов. Аналогичен по природе и упомянутый выше протест
Феди Тетерникова, которого часто наказывала суровая мать.
13 Jones Е. Об анально-эротических чертах характера (1913) //
Психоанализ и учение о характерах. М.; Пг., 1923. С. [24 — 51] 43 — 44.
14 Указанным обстоятельством вызваны и мужские мазохистские
фантазии: Ш. Бодлера (сонет «Гигантша»; см. об этом: Сартр Ж.-П.
Бодлер //Бодлер Ш. Цветы Зла; Стихотворения в прозе; Дневники. М., 1993.
С. [317 — 449] 349 — 350), О. Бердслея (мотив мужчин-карликов и крупной
женщины-госпожи — см., например: Бердслей Обри. Рисунки; Проза,
стихи, афоризмы, письма; Воспоминания и статьи о Бердслее. М., 1992.
С. 131, 150, 151, 159, 198), Ф. Сологуба (рассказ «Маленький человек»,
1911). См. женские эротические фантазии, основанные на самоотождеств-
лении с Лолитой: Пера П. Дневник Лолиты по В. Набокову. Минск, 2000.
Особенно любопытна манис}>естация ненависти П. Пера к огромным
женщинам (см.: Указ. соч. С. 148, 309, 397 - 398).
500

15 Eibl-Eibesfeldt I. Dominance, Submission, and Love: Sexual Pathologies
from the Perspective of Ethology // Pedophilia: Biosocial Dimensions. N. Y.,
1990. P. [150-175] 163.
16 Ср.: «Женщина — жертва, и, чем слабее она и чем меньше она в
силах сопротивляться, тем сильнее себя чувствует мужчина в своих
фантазиях. Насилие, борьба, истязания повышают половое возбуждение
потому, что из этого источника мужская сила получает больше всего
подкрепления для своей самостоятельности и уверенности» (Ермаков И. Д.
Психоанализ литературы: Пушкин. Гоголь. Достоевский. М., 1999. С. 403).
17 Сологуб Ф. Достоинство и мера вещей//Неизданный Федор Сологуб.
М., 1997. С. 206; афоризм № 75. См., кстати, о libido dominandi
(возбуждении властвования) у Р. Барта (Барт Р. Фрагменты речи
влюбленного. М., 1999. С. 99). Классический пример насыщения жажды власти
посредством воспитания детей — Передонов.
18 Фауяз Дж. Коллекционер. М., 1997. С. 192. Это собственное
признание героини романа, в нем можно различить мазохистское наслаждение
от превращения в неодушевленный объект, в «пойманную бабочку»,
наколотую на булавку; этот мазохизм многое объясняет и в характере Ка-
лерии Коршуновой.
19 Тайны профессора Мережковского: Записки девицы Калерии Кой //
Жизнь и суд. 1914. № 19. И мая. С. 2 - 4.
20 Дж. Фрэзер (Frazer J.G. Myths of the origin of fire. L., 1930; книга
осталась нам недоступной) описал мифы, согласно которым огонь
находится внутри женского тела; об этих мифах см.: Башляр Г. Психоанализ
ОГНЯ.М., 1993. С. 60-61.
21 «Уретральная эротика претерпевает еще одну важную
модификацию; в связи с давно санкционированным в языке обыденной жизни
отождествлением мочи с водой или вообще с водянистыми жидкостями.
Существует целый ряд поступков и привычек, при которых люди
бессознательно пользуются этим отождествлением» (SadgerJ. Уретральная
эротика// Психоанализ и учение о характерах. М.; Пг., 1923. С. [73 — 124] 90).
Ср.: Фрейд 3. Неудобства культуры//Фрейд 3. Художник и
фантазирование. М., 1995. С. [299 - 336] 311.
22 В романе «Мелкий бес» недотыкомка (существо женского рода,
возможно, превращенная форма vagina dentata) именуется (в гл. XXX)
«пламенной» и «огненной»: это огненное женское начало, которое
постоянно не дает покою Передонову. Но он и сам пироман и, по мнению
Н.Г. Пустыгиной, «в плане глубинно-символическом соотносится со
славянским мифом об Огненном Змее» (Пустыгина Н.Г. Символика огня в
романе Федора Сологуба «Мелкий бес» //Ученые записки Тартуского гос.
университета, Тарту, 1989. Вып. 857. С. [124 — 137] 133 (= Блоковский
сборник. IX).
23 Это может быть связано с субъективной оценкой недостаточной
величины пениса (см.: Хорни К. Страх перед женщиной: (Сравнение
специфики страха женщин и мужчин по отношению к противоположному
полу) J) Хорни К. Женская психология. СПб., 1993. С. 109) и вообще
страхом перед недостаточной потенцией: «Мужчина боится не удовлетворить
женщину. Его страшат ее требования вообще, и сексуальные в частности.
Этот страх коренится до некоторой степени в биологии пола, поскольку
каждый раз мужчина вынужден доказывать перед женщиной свою потен-
501

цию, в то время как женщина может участвовать в половом акте, зачать
и родить, даже если она фригидна» (Хорни К. Проблемы брака // Хорни
К. Женская психология. С. 95).
24 Среди непсихопатологических случаев были выделены
«развратники, которые испытали уже всевозможные нормальные и ненормальные
сношения с женщиной и для которых единственным мотивом осквернить
девочку служит лишь желание испытать неведомое им еще, новое
половое раздражение. Их особенно прельщает желание видеть смущение и
стыд девочки. Сюда может присоединиться и то, что они уже
импотентны по отношению к взрослой женщине и что им необходимо новое
раздражение, чтобы возбудить свою половую способность» (Краффт-Эбинг
Р. Половая психопатия: Судебно-медицинский очерк для врачей и
юристов. СПб, [1906]. С. 546).
25 Это противоречие характерно для педофилов: их «отличает низкий
уровень маскулинности базовой полоролевой идентичности в отличие от
других групп парафиликов. При этом выявляются высокие показатели по
маскулинной составляющей мужской половой роли по сравнению с
другими группами парафиликов» (Ткаченко A.A. Сексуальные извращения-па-
рафилии. М., 1999. С. 217). Иными словами, реальная половая
идентичность мужчин-педофилов гораздо ниже, чем реализуемые ими полороле-
вые стереотипы (агрессия, брутальность, садизм). Но для К.С.М. была
характерна и «садистическая составляющая», а садизм характерен
меньшим уровнем фемининности базовой полоролевой идентичности по
сравнению с другими группами парафиликов. Как в итоге реально
взаимодействовали «низкий уровень маскулинности» (педофилия) с «низким
уровнем фемининности» (садизм), можно только догадываться. Скорее
всего, для К.СМ. садизм был субдоминантной парафилией, а ведущей
оставалась именно педофилия, элементы же садизма помогали тонкой
отстройке нужного уровня маскулинности в реальном поведении, чтобы
полоролевыми стереотипами иллюзорно защищаться от собственной
базовой фемининности.
26 Келли Г.Ф. Основы современной сексологии / 6-е международное
издание. СПб., 2000. С. 688.
27 Фрейд 3. Неудобства культуры // Фрейд 3. Художник и
фантазирование. М., 1995. С. [299 — 336] 319. См. также: Он же. Об унижении
любовной жизни Л Фрейд 3. Психология сексуальности. [Вильнюс, 1989].
С. [102 — ПО] 109. Специально о преодолении чуства отвращения см.: Он
же. Три очерка по теории сексуальности // Фрейд 3. Психология
бессознательного. М., 1989. С. [122 - 199] 134 - 135.
28 См. «Парфюмер» (1985) Патрика Зюскинда. Гренуй, главный герой
романа, добывал особый запах из девственниц путем холодного анфлера-
жа (см.: Риндисбахер Х.С. От запаха к слову: Моделирование значений в
романе Патрика Зюскинда «Парфюмер» // Новое литературное обозрение.
2000. № 43. С. [86 - 101] 98 - 99).
29 «Так тут ведь свежим яблочком пахнет-с!» {Достоевский Ф.М. Вечный
муж//Достоевский Ф.М. Поли. собр. соч. Л., 1974. Т. 9. С. [5 - 112] 70). По
мнению одного французского автора середины XIX в., девственница, не
испорченная еще запахом спермы, пахнет майораном: Debay A. Les parfums
et les fleurs. Paris, 1861. P. 49; цит. по: Кореей A. Ароматы частной жизни //
Новое литературное обозрение. 2000. № 43. С. [60 — 85] 65.
502

30 См.: Фрейд 3. Толкование сновидений. М., 1913. С. 160.
31 Ткаченко АЛ. Сексуальные извращенияяарафилии. M, 1999. С. 230,232.
32 Ср. с определением перверсии Джойс МакДугалл: одним из двух ее
вариантов является «совращение не способного нести за себя
ответственность человека (такого, как ребенка или взрослого, страдающего
психическим заболеванием)» [МакДугалл Дж. Тысячеликий Эрос:
Психоаналитическое исследование человеческой сексуальности. СПб., 1999. С. 197).
В этом определении заложена возможность казуистического исключения
педофилии из сферы перверсивного при условии, что ребенок, на
которого направлена активность взрослого, уже кем-то совращен.
33 Цит. по: Мазин В.А. Тропами сновидений, древностей и теорий
Зигмунда Фрейда, или Сто лет «Толкования сновидений» // Кабинет
сновидений доктора Фрейда (= Альманах «Кабинет: Картины мира». <Вып> Д).
СПб., 1999. С. [89 — 171] 118. Ср. с характеристикой, которую Д.С.
Мережковский дал Розанову: «Никогда не прельщало его познание "так
называемых глубин сатанинских". Он страдает не избытком, а скорее
недостатком этого познания. Зло соблазняет его только эмпирически, а
величайший для него соблазн метафизический — возвращение к потерянному
раю, к Золотому веку, к той детской невинности, которая не хочет зла,
потому что зла не знает. Он и грешил именно тем, что не столько
преодолевает, сколько не видит всей темной демонической стороны мира,
отворачивается от нее и жмурится, как маленькие дети, от того, что их
пугает. Все добро, нет зла, — вот во что хотелось бы ему поверить
окончательно» (Мережковский Д.С. Революция и религия // Мережковский Д.С.,
Гиппиус З.Н., Философов Д.В. Царь и Революция [Париж, 1907]: Первое
русское издание. М., 1999. С. [129 - 194] 168).
34 В 1909 г. К. С. Мережковский издал «Конспективный курс споровых
растений» (Ученые записки Императорского Казанского университета.
1909. Кн. 2. Часть неофициальная. Приложения. С. 7 — 38; Кн. 3. Часть
неофициальная. Приложения. С. 39 — 54; Кн. 5-6. Часть неофициальная.
Приложения. С. 55 — 70; Кн. 7-8. Часть неофициальная. Приложения.
С. 71 — 161). Примечательно, что когда в 1919 г. в брошюре «Fragments du
"Schéma d'une nouvelle philosophie de l'Univers". I: Le rythme
universel comme base d'une nouvelle conception de l'univers» (Genève; Lyon:
Georg & C°, 1920) он сделал ссылку на свой «Курс споровых», то назвал его
так: «Konspectiver Kursus der Kryptogamen» (см.: Указ. соч. С. 46).
35 МакДугалл Дж. Тысячеликий Эрос: Психоаналитическое
исследование человеческой сексуальности. СПб., 1999. С. 206. Ср., кстати, с
героем рассказа З.Н. Гиппиус «Яблони цветут» (1893), который «не умеет
жить» без матери. «Зачем она так связала меня с собою, что жизнь без нее
не могла длиться? Если я скажу, что любил ее, — это будет не то слово:
не люблю я воздух, пищу — а жить без них не могу. <...> Она так же не
могла жить без меня, как я без нее...» (Гиппиус З.Н. Сочинения:
Стихотворения. Проза, Л., 1991. С. 290; впервые рассказ опубликован в кн.
Гиппиус «Новые люди» в 1896 г.). После внезапной смерти матери от
дифтерита, герой навязчиво думает о самоубийстве. Возможно, рассказ тонкой
нитью ассоциаций связан с кем-то из братьев Мережковских и смертью
их матери 20 марта 1889 г. Герой рассказа завязывает странные и робкие
отношения с девушкой Марфой, которая зовет себя Марта. Эта Марта
становится причиной острой ревности, которую испытывает мать героя;
503

мать приказывает сыну — в качестве наказания разлукой — уехать в
Москву из имения, а сама заболевает дифтеритом и умирает, причем герой не
сомневается, что «она это сделала нарочно» (Там же. С. 302). Смерть в
марте, смерть из-за Марты...
36 МакДугалл Дж. Тысячеликий Эрос: Психоаналитическое
исследование человеческой сексуальности. СПб., 1999. С. 206.
37 Согласно теории И.П. Смирнова, символизму свойственна
истеричность; на этой стадии ребенок уже смиряется с потерей матери. Попытки
же вернуться к матери или к ее суррогату свойственны авангарду, который
садистичен по своей природе (Смирнов И.П. Психодиахронологика:
Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней. М., 1994.
С. 163). В этой системе понятий К. С. Мережковский представляет собой
форму, в которой символизм объединен с авангардом (постсимволизмом,
футуризмом), причем последний доминирует. В частности, Смирнов
отмечал, что «истериком может стать, например, старший ребенок в
многодетной семье» (Там же. С. 170), каковым К.СМ. и являлся, а одной из
особенностей садоавангардистского поведения является самоубийство (см.: Там
же. С. 199). Между прочим, черты истероидного типа, описанные А.Е. Лич-
ко (см.: Личко А.Е. Психопатии и акцентуации у подростков // Психология
индивидуальных различий: Тексты. М., 1982. С. [288 — 315] 308 — 311),
совпадают со многими известными нам чертами характера К.С.М.
XXXII. КЛУБ ЗНАМЕНИТЫХ ПЕДОФИЛОВ
В истории сексуальной культуры К. С. Мережковский не
одинок, «доисторические желания» осуществляли многие
выдающиеся личности. Верн Булло, исследователь педофилии,
отмечает таких знаменитых педофилов, как Блаженный
Августин и пророк Мухаммад, которые женились на девочках пре-
пубертатного возраста (Мухаммад — на семилетней) и должны
были ждать наступления сексуальной зрелости, чтобы начать
активную половую жизнь. Третьим был назван индийский
математический гений Сриниваса Рамануджан (1887 — 1920),
который в 1909 году женился на 9-летней Сриматья Джанки,
а четвертым — Ганди (1869 — 1948), который женился на
13-летней девочке, а в годы старости и до самой смерти любил
брать к себе в постель девственниц (прошедших
соответствующую проверку своей невинности) или юных невест, которые
должны были согревать его своими обнаженными телами во
время приступов озноба, чуть ли не каждую ночь
охватывавших махатму. Некоторые из этих девочек ставили махатме
клизму1. Причем среди девственниц разворачивалось
напряженное соперничество за право согревать Ганди горячим
обнаженным телом, а одна из победительниц этих соревнований
сообщила впоследствии, что девочкам приходилось нелегко,
поскольку в постели святого надо было сдерживать себя и
504

подавлять сексуальные импульсы, в то время как Ганди
прикасался к малышкам, терся о них и т. п.2. Нетрудно видеть, что
Ганди нуждался во внешних объектах, символизирующих
материнскую заботу, используя девочек в том же качестве, в
каком он использовал в детстве мать.
В рукописном собрании А.Н. Афанасьева 1857 — 1862 годов
есть примечательная песня:
Помер хуй, помер!
Помер, голубчик мой, помер!
Приходили к хую две старушки,
Приносили хую два блиночка.
Помер хуй, помер!
Помер, голубчик мой, помер!
Приходили к хую две бабенки,
Приносили хую на блюде горошку.
Помер хуй etc.
Приходили к хую две девчонки,
Приносили хую две пизденки —
Ожил хуй, ожил!
Ожил, голубчик мой, ожил!
То ляжет, то встанет,
В пизденку заглянет,
За секель потянет.
Ожил хуй etc?
В песне — и в этом ее смысл — отчетливо
противопоставляются три возраста: старушки — бабенки — девчонки, причем
возраст последних скорее всего был 12 лет или меньше4.
Никаких гипотез на основе этой песни сделать нельзя. Она лишь
фиксирует наличие сексуальных отношений с девочками в
быту русского народа.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 О клизмофилии см.: МакДугалл Дж. Тысячеликий Эрос:
Психоаналитическое исследование человеческой сексуальности. СПб., 1999. С. 71 — 72.
2 Bullough Vern L. History in Adult Human Sexual Behavior with Children
and Adolescents in Western Sociétés // Pedophilia: Biosocial Dimensions. N. Y.,
1990. P. [69 — 90] 70 — 71. Здесь же дается ссылка на статью, оставшуюся
для нас недоступной: Idem. Mahatma Gandhi // Medical Aspects of Human
Sexuality. 1981. № 15. P. 11 — 12. Попутно упомянем Ч. Чаплина, который
слыл «половым гигантом» и «хвастал своим 30-сантиметровым орудием,
называя его "восьмым чудом света" <...> Он был настоящим сатиром,
пылавшим особой страстью к несовершеннолетним девочкам» (Гриффин Г.
Как увеличить размер мужского полового члена. М., 1995. С. 106).
505

3 Народные русские сказки не для печати, заветные пословицы и
поговорки, собранные и обработанные А.Н. Афанасьевым: 1857 — 1862. М.,
1997. С. 521 (по рукописи ИРЛИ. Ф. I. Оп. 1. № 112).
4 См.: Пушкарева H.A. Сексуальная этика в частной жизни древних
русов и московитов (X — ХѴП вв.) // Секс и эротика в русской
традиционной культуре. М., 1996. С. [44 — 91] 51, где сообщено, что в XV —
ХѴП вв. совершеннолетием «женщины» считалось 12-летие.
ХХХШ. «НОВЫЕ НЕГИ»
Едва ли не любому элементу поведения (в том числе и
литературного) К. С. Мережковского можно найти соответствие,
какой-то отклик у Д.С. Мережковского.
Поэме «Слеза Брамы» соответствуют стихотворения «Сакья-
Муни» (1885) и «Будда» (1886) Дмитрия Сергеевича1.
Коллекция черепов (143 штуки), которую К.СМ. собирал
в 1880 — 1886 годах и потом подарил Академии наук (см. выше),
прямо попала в стихи Дмитрия, написанные в 1884 году2, и
кроме того корреспондирует с соответствующим
символистским образом смерти3.
Эстетика патологического в диаволизме (= символизме)4
отражается предполагаемым безумием и маниакальностью
К. С. Мережковского, о чем много писали газеты.
К.С.М. был символистом и в своей биологической работе.
Предполагаем, что начатые в 1906 году, как раз после
приобретения Калерии, занятия Константина Сергеевича
лишайниками5, были продиктованы точным следованием символистской
поэтике: «лишай» — производное от древнерусского «лихъ», что
означает «лишенный, печальный, злой, плохой, лихой,
отважный»6. Именно таким печальным и злым лишенцем,
отщепенцем ощущал себя К.СМ., и это выражалось в тяге к изучению
маргиналов живой природы — лишайников, грибов,
паразитирующих на водорослях. Для него лишайники — символ его
самого. «Природа — древний храм. Невнятным языком живые
говорят колонны там от века; там дебри символов смущают
человека...». К.СМ. ощущал тезис Бодлера буквально.
Тайное сотрудничество с полицией, доносы старшего
брата, поиск благосклонности Начальства, как представляется,
имеют параллель в поведении младшего: желание быть
поближе к важным ОСОБАМ7 увенчивается отношениями Дмитрия
Сергеевича с Бенито Муссолини в 1930-е годы8, которые дали
основание Дон-Аминадо написать: «Соблазнитель малых сих,
великий лжец и одаренный словоблуд, в одиночестве, в
презрении, в забвении, дожив до глубокой опозоренной старости,
506

умрет в Париже <...>»9. Деятельность Константина
Сергеевича на благо Союза русского народа в Казани в 1905 — 1906
годах, добычу денег и оружия для погромщиков СРН можно
сопоставить с прямым оправданием революционного насилия
в проэсеровской статье З.Н. Гиппиус «Революция и насилие»
(1907)10. Даже антисемитизм объединяет Константина и
Дмитрия Сергеевичей. Скажем, в письме А.П. Чехову Дмитрий
Сергеевич писал 14 сентября 1891 года: «В Петербурге
царствует необычайное уныние. "Северный вестник" — жидовное
царство»11. По воспоминаниям Н.Я. Абрамовича, Д.С.
Мережковский как-то сказал ему, что «еврей в силу того, что он еврей,
не может быть подлинным писателем»12. Конечно, такой
«мягкий», домашний антисемитизм далек от патологической
агрессивности К.С.М., но тем не менее.
Наконец, у супругов Д.С. и З.Н. Мережковских тоже была
страстная и очень странная любовь к девочке, точнее, к
женщине-подростку — «маленькой Терезе», Терезе Лизьеской
(1873 — 1897), монахине-кармелитке, которой З.Н. Гиппиус
посвятила стихи13 и прозу, а Д.С. Мережковский — небольшой
роман «Маленькая Тереза», изданный только в 1984 году (Ann
Arbor, 1984).
<...> Ее образ — совершенной, неизъяснимой чистоты и прелести:
девочка, полуребенок, чуть благоухающий, белый полевой цветок14.
За этим воспеванием полуребенка-полуженщины
чувствуется педофилическая страсть, возбуждение от фантазмов
на тему девственности и подразумеваемых ею переживаний
(укрощение плоти, техника сублимации либидо в религиозный
экстаз15, борьба с искушением мастурбацией, ранняя смерть в
24 года как итог неумения укротить плоть и без остатка
истратить либидо на любовь к Богу), предусмотрительно укрытые в
молитвенный экстаз, позволенный в католицизме, в якобы
метафизическую любовь.
А.Н. Бенуа описал неприятное впечатление, которое
осталось у него от посещения Мережковских:
Это была пора характерного fin de siècle, прециозность и передови-
тость которого выражалась в культе (на словах) всего порочного с
примесью всякой мистики, нередко роднившейся с мистификацией. В
частности, Дмитрий Сергеевич как-то особенно любил сопоставлять слова
«Fex» <...> и «Святость», «Порок» и «Добро»16.
<...> Зиночка тогда позировала на женщину роковую и на какое-то
«воплощение греха» и была не прочь, чтоб ореол сугубой греховности
горел вокруг ее чела. Да и Дмитрий Сергеевич не только терпел то, что
507

в другом супружестве могло создать весьма натянутые отношения, но
точно поощрял в жене те ее «странности», которые могли оправдать
прозвище «белой дьяволицы», данное ей чуть ли не им же самим17.
Любовь к греху, связь греха и красоты З.Н. Гиппиус
воспела в манерном стихотворении «Гризельда» (1895):
И сердце снова жаждет/Таинственных утех... / Зачем оно так
страждет, / Зачем так любит грех? / О мудрый Соблазнитель, / Злой Дух,
ужели ты — / Непонятый Учитель / Великой Красоты?18.
Но если у Д.С. Мережковского и «Зиночки» всё сексуальное
либо сублимировалось в слова, в эстетику зла19, либо
существовало в виде отношений с Минским, или Волынским, или Фило-
софовым, то К.С. Мережковский распространил культ
порочности20, символистский имморализм, наслаждение злом21
(реализовывавшиеся у других в качестве каботинажа, игры22)
на область поистине запредельную, впав в буквальный диаво-
лизм в форме виргофагии. Купил к своему 50-летию
шестилетнюю девочку и употреблял ее в течение девяти лет, не лишая
девственности, и этот «подвиг самоограничения», утонченное
растление без «самого главного» (чтобы в определенный
момент, в 14 лет, невинность23 сочеталась бы с неимоверной
опытностью и смелостью24), разнообразил дефлорацией других
малышек, на которых и расходовал свою избыточную потенцию.
«Г'ех» был выбран таким образом, чтобы можно было дерзко
уйти не только от границы допустимого нравственно, но и
дозволенного юридически, ибо «диаволист (= символист. —М.З.)
одержим эротикой преступного и греховного»25. Программа
такого поведения была жестко задана канонами декадентской
(символистско-диаволической) среды:
Грех — жить без дерзости и без мечтания,
Не признаваемым — и не гонимым.
Не знать ни ужаса, ни упования
И быть приемлемым, но не любимым26.
«...В сущности, вся человеческая и мировая деятельность
сводится к Эросу, <...> нет больше ни этики, ни эстетики — обе
сводятся к эротике, и всякое дерзновение, рожденное
Эросом, — свято. Постыден лишь Гедонизм»27. Д.Е. Максимов
писал о широко распространенном «в модернистской, и в ее
ядре — в символистской, культуре требование "свободы в
любви", "раскрепощения плоти", восстановления в правах земной
человеческой страсти <...>»28.
В.Я. Брюсов в статье 1904 года «Страсть» прямо указывал,
что художники подступили
508

к черному водовороту, где борются две вековечные силы — целомудрия
и греха. Какие-то новые пропасти и провалы открылись в стране любви,
где, казалось, были нанесены на карту все малейшие неровности. <...>
Существенная черта нового миропонимания, роднящая его — хотя лишь
одной стороной — с миропониманием эллинов и эпохи Возрождения, —
признание равноправия тела, телесного начала. <...> Наше время
научилось чтить телесное, прозрев в нем те же глубины, как в духовном. <...>
Так зажглось новой жизнью французское слово chair, которое испугало
бы романтиков, поклонников голубого цветка с золотой сердцевиной, —
или русское слово плоть. <...> Как же было нашему времени,
освятившему самую сущность тела, не освятить то, в чем полнее всего выражается
его мощь, — страсть! Тело, обычно подчиняющееся руководству ума и
воли, — в мгновения страсти, как самодержавный властелин, повелевает
всем существом человека. Мы знаем, тело только в наших духовных
восприятиях, в сознании, — но в страсти обличается для нас вся
самостоятельность и независимость телесного29.
Провозгласив «культ страсти», постулировав, что только
страсть дает «миги полноты ощущения», а цель жизни —
стремиться к таким «мигам», Брюсов легитимировал
«извращенность», отказав этому термину в праве на существование: «Вот
ничего не говорящее слово!»30 Ибо все нормы условны. В
принципе это совпадает с современной психоаналитической
трактовкой понятия «извращение» как неосексуалъности:
Я говорю об отклоняющихся формах гетеросексуальности и
гомосексуальности как о «неосексуальностях» для того, чтобы подчеркнуть их
новаторский характер и масштаб либидинозных вложений в них. Это
наименование использует понятие неореальностей, которые создают
хрупкие пограничные пациенты в иллюзорной или даже бредовой попытке
найти решения переполняющих их конфликтов. И при
гетеросексуальных, и при гомосексуальных отклонениях потребность в изобретении
нового сексуального акта часто может свидетельствовать о беспокоящих
событиях, происшедших в детстве, или о дезинформации, касающейся
сексуальной идентичности, сексуальных ролей и понятий женственности
и мужественности. В этих случаях взрослые отношения с партнерами
требуют сложных маневров, условий и особых сценических аксессуаров31.
Слова о «новаторстве» очень понравились бы людям
символистского круга: Мережковским, Сологубу, Брюсову. Задолго
до появления теорий Дж. МакДугалл они настаивали на
полиморфизме взрослой сексуальности и на «сложных маневрах»,
хотя, может быть, и не знали, что компенсируют тем самым
травматичность и неврозы. Однако так далеко, как Великий
Виргофаг, они, конечно, не заходили. Может быть, только в
фантазиях32.
Двадцать шестого марта 1914 года в «Бродячей собаке»
состоялось юбилейное чествование Т.П. Карсавиной. По воспо-
509

минаниям СЮ. Судейкина, Борисом Романовым был
поставлен балет «Элементы природы» на музыку Куперена:
Сцена среди зала с настоящими деревянными амурами 18-го столетия,
стоявшими на дивном голубом ковре той же эпохи, при канделябрах.
Невиданная интимная прелесть. 50 балетоманов (по 50 рублей место)
смотрели, затаив дыхание, как Карсавина выпускала живого ребенка —
амура из клетки, сделанной из настоящих роз33.
Но зачем лишь издали любоваться амурчиками, мода на
которых охватила салоны Петербурга еще в 1907 году и
достигла апогея к 1913 году34, если потом можно, не снимая нежных
бумажных крылышек, проникнуть — несмотря на слезы — в
амурчика сзади, а вслед за paedicatio пребольно высечь?.. Ведь
грех жить без дерзости! А что конкретно допустимо как
«дерзость» — это вопрос спорный, ибо извращенности нет, а все
нормы условны.
В этом отношении Константин Сергеевич видится
квинтэссенцией плотского аспекта символизма, символистом,
доведшим «плотское» до кульминации, одним из самых
радикальных мыслителей и действователей декадентско-символистской
эпохи, готовых во всем идти до конца. Его demi-vierge —
прямая пародия на таинственную Деву, наглядно
превращающуюся в стихах Александра Блока 1902 года в Жену35.
В докладе 1910 года «О современном состоянии русского
символизма» A.A. Блок, фантазируя на темы лилового
сумрака и скрытых в дупіе декадента демонов-двойников, пишет о
добыче из неких духовных недр «красавицы куклы».
Жизнь стала искусством, я произвел заклинания, и передо мною
возникло наконец то, что я (лично) называю «Незнакомкой»: красавица
кукла, синий призрак, земное чудо36.
К. СМ. материализовал «синий призрак» своей злой
творческой волей. Декадентская «кукла» оказалась живой
девочкой, сексуальной игрушкой, именно она до времени
скрывалась в складках души как демон-двойник (юнгианская анима —
именно она и является блоковской Незнакомкой). Текст
поведения К.СМ. (местами кажущийся весьма книжным и
придуманным) читается как умышленное развитие
классического разврата барона Юло, Валковского или Ставрогина. Ибо
ни Юло, ни даже Ставрогину не пришло бы в голову держать
в собственном доме в течение многих лет юную наложницу —
то ли для возбуждения половой деятельности ввиду увядания
потенции37, то ли вследствие гиперсексуальности и
помешательства на этой почве. Но таков был стиль новой эпохи, скла-
510

дывавшийся с 1906 — 1907 годов и разрешавший неизвестные,
фантастические, формы разврата, кощунство38. Не случайно
Вяч. Иванов в одной из «Парижских эпиграмм» (1891) написал:
У Природы вымогает
Неги новыя Разврат,
И Жестокость помогает,
Где ее изнемогает
В пресыщенье алчный брат39.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 В финале «Будды» баядеры, обращаясь к Будде, поют бодрым
хореем: «"Что нам делать? Где — спаситель? / Как защитника найти? / Боди-
затва — Утешитель! / Пробил час, — пора идти! / В этот пламень
необъятный / Мук, желаний и страстей / Ты, как ливень благодатный, / Слезы
жалости пролей!.."» (впервые опубликовано: Вестник Европы. 1887. № 1;
см.: Мережковский Д.С. Стихотворения и поэмы. СПб., 2000. С. 187
(Новая библиотека поэта)).
2 «Порою череп брал я в руки, / Чтоб запах тленья и могил, / Чтоб
холод смерти утолил / Мои недремлющие муки» (Он же. Искушение:
(Отрывок) // (Там же. С. [202 — 203] 203). Где еще, как не в доме брата,
Дмитрий мог брать в руки череп?
3 См.: Ханзен-Лёве А. Русский символизм: Система поэтических
мотивов: Ранний символизм. СПб., 1999. С. 355 — 367. Об использовании образа
черепа см. в книге Н.М. Минского, написанной в 1890 г.: Там же. С. 357.
4 См. об этом: Там же. С. 349 — 354. «Как сам поэт-демиург, так и его
творчество в повседневности быта с точки зрения здравого
человеческого рассудка кажутся безумием. Но с точки зрения диаволической эстетики
само безумие (маниакальность) является выражением абсолютной
красоты» (Там же. С. 349). «Все, чем отличается диаволист — отчужденность,
изолированность, некоммуникативность, аутизм и т. д., — все вместе
взятое и составляет его безумие; безумец и поэт — это одно и то же для
модернизма» (Там же. С. 352).
5 Мережковский К. С. К познанию лишайников Севера
России//Приложение к Протоколам заседаний Общества естествоиспытателей при
Императорском Казанском университете. Казань, [1906]. № 234* С. 1 — 15.
Под вступительной заметкой дата: 18 сент. 1904 г. Из вступительной
заметки: «Летом 1904 г., во время моего двухмесячного пребывания в
Финляндии и именно в местечке Куоккала Выборгской губернии, лежащем на
берегу Финского залива, я занимался собиранием споровых растений и
особенно мхов. Между прочим, мною собрана была также довольно
большая коллекция и лишайников, список которых я здесь и представляю.
Всего мною собрано около 35 — 40 форм, часть которых остаются, к
сожалению, временно не определенными, что объясняется отсутствием в
Казанском университете необходимых книг и бедностью определенных
коллекций лишайников, без которых точное определение некоторых
трудных групп <...> совершенно невозможно» (Там же. С. 1). Стоит
отметить, что хотя сбор споровых растений, в основном мхов, но также и
лишайников был произведен летом 1904 г., печатная работа на эту тему
511

появилась только в 1906 г. Чтобы сделать эту странность не очень
заметной, К. С. Мережковский датирует вступительную заметку к работе
1904 годом и добивается, чтобы на титульном листе оттиска работы
вообще не был указан год. См. также: К познанию лишайников окрестностей
Ревеля ^Ученые записки Императорского Казанского университета. 1909.
Кн. 12. Часть неофициальная. С. 1 — 37; Определитель главнейших
лишаев Средней России для студентов и начинающих//Там же. 1910. Кн. 6-7.
Часть неофициальная. С. 1 — 39; К познанию лишайников Урала //
Труды Ботанического сада Императорского Юрьевского университета. 1910.
Т. XI. Вып. 2. С. 93 — 97; К познанию лишайников Владимирской
губернии /J Приложение к Протоколам заседаний Общества
естествоиспытателей при Императорском Казанском университете. 1911. № 263. С. 1 — 26;
Лихенологическая поездка в киргизские степи (гора Богдо) // Труды
Общества естествоиспытателей при Императорском Казанском
университете. 1911. Т. ХТіТТТ. Вып. 5. С. 1 — 41; Lichenes Rossiae exiccatis: Fasciculus I
(№№ 1 — 25) J/ Ученые записки Императорского Казанского университета.
1911. Кн. 3. Часть неофициальная. Приложение. С. 1 — 47; Lichenes Rossiae
exiccatis: Fasciculus П (№№ 26 - 50), Ш (№№ 51 - 75) // Там же. 1913.
Кн. 8. Часть неофициальная. Приложения. С. 1 — 46; Дополнение к списку
лишайников окрестностей Ревеля // Там же. 1913. Кн. 8. Часть
неофициальная. Приложения. С. 1 — 73; Список лишайников Прибалтийского
края // Там же. Кн. 10. Часть неофициальная. Приложения. С. 1 — 48;
1914. Кн. 3. Часть неофициальная. Приложения. С. 49 — 62; Note sur une
nouvelle forme de Parmelia vivant a l'état libre // Bulletin de la Société
botanique de Genève. Sér. 2. 1917. Vol. X. P. 26 — 34; Note sur quelques Ramalina
de la Russie // Ibid. 1919. Vol. XI. P. 151 — 153; Le Parmelia camtschadalis
existe-t-il? // Hedwigia (Dresden, Berlin). 1919. T. LXL P. 303 - 307; К
познанию лишайников окрестностей Казани // Труды Ботанического музея
Российской академии наук (Петроград). 1920. Вып. ХѴШ. С. 93 — 142;
Список лишайников Крыма// Там же. С. 143 — 176; On some new forms of
Lichens I/ The Annals and Magazine of Natural History. Ser. 9. 1920. Vol. VI.
P. 482 — 489; 'Enumeratio Lichenum in peninsula Taurica hucusque cognito-
rum// Bulletin de la Société botanique de France. 1921. Vol. LXVU. P. 186 -
197, 284 — 295; Notes critiques sur quelques espèces de lichens de la Crimée
mentionnées par plusieurs auteurs // Candollea (Genève). 1922/1924. Vol. I.
P. 491 - 499.
6 Фасмер M. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. М., 1986.
Т. 2. С. 505, 507.
7 Ср. с тем, как В.В. Розанов описал «романиста и мистика»,
отправлявшегося за материалами для романа не в архив, а к «ОСОБЕ», т. е.
к великому князю. «Об этом посмеивались в близких кружках»
(Розанов В.В. Мимолетное. М., 1994. С. 43). «Так же точно "Она" с
восхищением даже печатно рассказывала, как они обедали у губернатора в Твери.
<...> Как их приняли в палаццо Волконских на Сергиевской. <...>,Никто
их обоих не толкал ни к губернатору, ни к Волконскому, ни к "ТОЙ
ОСОБЕ". Сами захотели. Матерьял (о расколе при Петре), очевидно, можно
было собрать без губернатора. Но "у губернатора обедали" — это звучит
гордо» (Там же. С. 43 — 44). Налицо была тяга оказаться «поближе к
начальству» и посредством этого зафиксировать свое значение в
собственных и- чужих глазах. Розанов явно помнил о наследственности, об отце
512

Сергее Ивановиче Мережковском, придворном генерале. Похожее
поведение, но уже в совсем других условиях описал К. Чуковский: «Зин.
Гиппиус написала мне милое письмо — приглашая прийти — недели две назад.
Пришел днем. Дмитрий Сергеевич — согнутый дугою, неискреннее
участие во мне — и просьба: свести его с Лунач.! Вот люди! Ругали меня на всех
перекрестках за мой якобы большевизм, а сами только и ждут, как бы к
большевизму примазаться» {Чуковский К. Дневник: 1901 — 1929. М., 1991.
С. 93). Обращает внимание замечание A.A. Ахматовой о «злости» и
«умышленности» Д.С. Мережковского и З.Н. Гиппиус:
«Недоброжелательные были люди, злые. И ничего не делали спроста» {Чуковская Л. К.
Записки об Анне Ахматовой: В 3 т. М., 1997. Т. 1. С. 29).
8 О них см.: Итальянский дневник Зинаиды Гиппиус // Новое
литературное обозрение. 1997. № 27. С. 237 — 251. Обращает на себя внимание
запись от 24 июня 1936 г.: «Вторым свиданием Дм. остался
необыкновенно доволен, даже пронзился благородной "добротой" М<уссоли>ни,
который обещал ему пристанище и помощь (и не только обещал). На
"вопросы" он ответил "молчанием", но таким, что Дм. остался опять доволен.
Виделись наедине и в тишине» (Там же. С. 242).
9 Дон-Аминадо. Наша маленькая жизнь: Стихотворения; Политический
памфлет; Проза; Воспоминания. М., 1994. С. 576. Мы составили
значительную коллекцию негативных отзывов о Д.С. Мережковском и его супруге.
Например, К. Чуковский записал в дневнике 21 авг. 1946 г.:
«Мережковские, оказывается, были заядлыми гитлеровцами и получали подачки от
Муссолини. Эти богоискатели всю жизнь продавались кому-ниб. Я помню
их, как они лебезили перед Сытиным, перед Румановым. Помню скандал,
когда Суворинцы в "Нов. Вр." напечатали их заискивающие письма к
Суворину...» (Чуковский К. Дневник: 1930-1969. М., 1994. С. 172).
10 «Нельзя простить убийства; но оправдать его, то есть
санкционировать поступок любого человека, если он совершен во имя будущего
и внушен разумом и нравственным чувством, — не только можно, но и
должно» (Гиппиус З.Н. Революция и насилие Ц Мережковский Д.С.,
Гиппиус З.Н., Философов Д.В. Царь и Революция [Париж, 1907]: Первое
русское издание. М., 1999. С. [103 - 128] 108 - 109.
11 Письмо цит. по изд.: Чеховиана: Чехов и «Серебряный век». М.,
1996. С. 262. Имеются в виду владелица «Северного вестника» Л Л. Гуре-
вич и A.A. Флексер-Волынский, ведущий автор журнала.
12 Абрамович Н.Я. «Новое время» и соблазненные младенцы. Пг.,
1916. С. 7.
13 См. стихотворение «St Thérèse de L'Enfant Jésus» (1925) (Гиппиус З.Н.
Стихотворения. СПб., 1999. С. 274). В стихотворении упоминаются
розы — неотъемлемый атрибут святой: «Девочка с розами»; «Розы ее такою
чистою, / Такой нежной радостью дышат... / О, будь со мною, чужая,
родная, / Роза розовая, многолистая...» Но розы отсылают и к
порнооткрыткам (см.: 1000 Nudes: Uwe Scheid Collection. Köln, 1994. S. 54, 68, 84,
85, 146, 147, 205, 211, 218, 219, 381, 424, 425) и, скажем, к описанию из
романа графа Амори «Рабы страсти»: на sex party одним из украшений
восточной комнаты были две совершенно обнаженные маленькие девочки
с крылышками, которые держали в руках корзинки с розами и
ландышами (см.: Граф Амори. Рабы страсти: Роман современных нравов. СПб.,
1913. С. 47).
17 Золотоносов М.Н.
513

14 Гиппиус З.Н Любимая//За свободу! (Варшава). 1929. 26 мая.
15 Ср., кстати, с обратной сублимацией: «Жиро (Annales méd.-psychol.)
сообщил случай преступления, совершенного над маленькими девочками
человеком 43 лет, одержимым религиозным помешательством и
находившимся временно в состоянии эротического возбуждения» [Жафф-Кофей-
нон «Роконей Жан>. Эротическое помешательство / Пер. с 26-го франц.
издания. СПб., 1907. С. 150 - 151).
16 Бенуа А.Н. Мои воспоминания: В 5 кн. 2-е изд., доп. М., 1993. Кн. 4 —
5. С. 47-48.
17 Там же. С. 49.
18 Гиппиус З.Н. Стихотворения. СПб., 1999. С. 84 (Новая библиотека
поэта).
19 См. о ней в кн.: Ханзен-Лёве А. Русский символизм: Система
поэтических мотивов: Ранний символизм. СПб., 1999. С. 319 — 332.
20 См. в этой связи «декадентское», сексуально отмеченное
поведение В.Я. Брюсова в 1894 — 1895 гг.: гордость третьим триппером,
культпоход «на нимфоманку», «минетки», ночи оргий [Богомолов H.A. «Мы —
два грозой зажженные ствола»: Эротика в русской поэзии — от
символистов до обэриутов // Литературное обозрение. 1991. № 11. С. [56 —
65] 57 — 58). См. также: Он же. Спиритизм Валерия
Брюсова//Богомолов H.A. Русская литература начала XX века и оккультизм. М., 1999.
С. [279 - 310] 291 - 292.
21 О садо-мазохистском наслаждении злом в ранней лирике Сологуба
см.: Ханзен-Лёве А. Русский символизм: Система поэтических мотивов:
Ранний символизм. СПб., 1999. С. 320 — 321. Здесь приведена ключевая
цитата: «...Люблю быть явным, тайным поводом / К мучению людей».
О том же в раннем творчестве Д.С. Мережковского см. там же, с. 339—
340, примеч. 5.
22 Ср.: «У Сологуба много личин. Он любил иногда прикидываться
колдуном, циником, нигилистом, эротоманом, забиякой, сатанистом, еще
кем-то» [Голлербах Э.Ф. Встречи и впечатления. СПб., 1998. С. 151).
Характерна одна из игр З.Н. Гиппиус: для Религиозно-философских
собраний она заказала себе «черное, на вид скромное, платье. Но оно сшито так,
что при малейшем движении складки расходятся и просвечивает бледно-
розовая подкладка. Впечатление, что она голая» [Злобин В.А. Тяжелая
душа. Вашингтон, 1970. С. 22). Иерархи, члены Собраний были,
естественно, спровоцированы на греховные помыслы, и тем фраппированы.
23 Ср. с мотивом невесты в символизме [Ханзен-Лёве А. Русский
символизм: Система поэтических мотивов: Ранний символизм. СПб., 1999. С. 346).
24 См. выше о романе «Полудевы» Марселя Прево. Ср.: «"Теперь вот
эта". — "Но она ребенок!" — "Ей стукнуло четырнадцать недавно, и эту
крошку нечему учить" — "Сними тунику... Слишком уж тоща" <...>»
[Луис П. Песни Билитис (1895) / Пер. Ю. Покровской // Новое литературное
обозрение. 1995. № 13. С. 27).
25 Ханзен-Лёве А. Указ. соч. С. 321.
26 Гиппиус З.Н. Стихотворения. СПб., 1999. С. 124; стихотворение «Что
есть грех?» (1902).
27 Письмо Л.Д. Зиновьевой-Аннибал к М.М. Замятниной от 17 февр.
1907 г.; цит. по изд.: Богомолов H.A. Петербургские гафизиты //
Богомолов H.A. Михаил Кузмин: Статьи и материалы. М., 1995. С. [67 — 98] 95.
514

28 Максимов Д.Е. Любовь Дмитриевна // Новое литературное
обозрение. 1999. № 35. С. [257 - 280] 270 - 271.
29 Брюсов В.Я. Страсть // Брюсов ВЛ. Среди стихов. М., 1990. С. [114 —
119] 114, 115. Первая публикация статьи: Весы. 1904. № 8.
30 Там же. С. 118.
31 МакДугалл Дж. Тысячеликий Эрос: Психоаналитическое
исследование человеческой сексуальности. СПб., 1999. С. 193 — 194.
32 См. садистские фантазмы Брюсова, в том числе и педофиль-
ские: Брюсов В.Я. В подземной тюрьме: По итальянской рукописи начала
XVI века // Брюсов В.Я. Земная ось: Рассказы и драматические сцены:
(1901 — 1907 г.). 2-е изд., доп. М., 1910. С. 1 — 12; Теперь, когда я
проснулся...: Записки психопата Ц Там же. С. 24 — 32; Добрый Альд // Новое
литературное обозрение. 1993. № 5. С. [5—18] 11.
33 Лукницкая В.К. Николай Гумилев: Жизнь поэта по материалам
домашнего архива семьи Лукницких. Л., 1990. С. 165 — 166.
Естественно, ребенок был совершенно обнажен. Ср. с описанием вечеров,
устраиваемых молодой графиней Марией Николаевной, в романе
бульварного писателя: «Дамы являлись в особых экзотических туниках, надетых
на голое тело. <...> В зале стояла пряная атмосфера вожделений.
Глаза дам блестели, чувствовалось учащенное дыхание. <...> Одетая в
костюмы одалисок молодая прислуга подавала на больших серебряных
подносах шербет, рахат лукум. <...> Две маленькие девочки в совершенном
обнажении играли со своими привязанными крылышками, изображая
амуров. У каждой на руках была громадная корзинка с живыми розами
и ландышами, которые они разбрасывали по восточной комнате» [Граф
Амори. Рабы страсти: Роман современных нравов. СПб., 1913. С. 45 —
47; выделено нами. — М.З.). Обнаженных маленьких
девочек-амурчиков см. также на порнографических открытках (1000 Nudes: Uwe Scheid
Collection. Köln, 1994. S. 144; открытки 1891 г.), откуда они, очевидно,
и перекочевали в возбуждающие салонные развлечения. Ср. также с
описанием некоего Будимира: «Танцовщицьі изогнулись в диком, кричащем
изгибе, и вдруг из-за сцены с легкостью серн выскочило четверо
мальчиков, — весенние, красивые, стройные — совершенно обнаженные» (Буди-
мир. Клуб порнографии // Столичное утро. 1907. 21 июля; выделено
нами. — М.З.). Оживали живописные фантазии Анри Матисса (написанные
по заказу С. Щукина).
34 Ребенок как эстетический объект входит в моду, и, скажем,
журнал «Солнце России» издает в 1913 г. альбом «Мир детей» (здесь около
десяти фотографий обнаженных детей), а в 1914 г. журналом
«Женщина» проводится конкурс детской красоты, и из номера в номер
публикуются с]эотопортреты детей годовых подписчиц под рубрикой
«Красивейшие дети России», причем среди нескольких сотен фото четыре
изображали обнаженных детей (см.: Женщина. 1914. № 2. Янв. С. 34 (фото
№ 6 — Надежда Черникова); № 6. Март. С. 32 — 33 (фото № 76 —
Люся Феденко, № 90 — Вадим Битое); № 12. Июнь. С. 30 (фото № 249 —
Маичка Иванова)). В качестве приза победительнице конкурса был
обещан роскошный альбом «Красивейшие дети России», который, однако,
издан не был.
35 См. как об этом писал с иронией Андрей Белый в 1921 — 1923 гг.:
Белый А. Воспоминания о Блоке. М., 1995. С. 118 — 119.
17*
515

36 Блок A.A. О современном состоянии русского символизма (1910) //
Блок A.A. Собр. соч. Берлин: Алконост. 1923. Т. 7. С. [181 - 195] 187;
впервые: Аполлон. 1910. № 8.
37 Ср.: «Для возбуждения половой деятельности у таких людей с
увядающей силой необходимы поддержка и приток энергии из источников
детской сексуальности, при каковых и оживает страсть к
эксгибиционизму, к показыванию, и стремление к жестокости, к осквернению»
(Ермаков И. Д. Психоанализ литературы: Пушкин. Гоголь. Достоевский. М.,
1999. С. 396). Об эксгибиционизме Мережковского см.: Аноним. Новые
данные о профессоре Мережковском // Биржевые ведомости. Утренний
выпуск. 1914. 5 (18) апр.
38 См.: Ханзен-Лёве А. Русский символизм: Система поэтических
мотивов: Ранний символизм. СПб., 1999. С. 323.
39 Иванов Вяч. И. Стихотворения; Поэмы; Трагедии. СПб., 1995. Кн. 1.
С. 137.
XXXIV. «ДОГОВОРНЫЕ» ДЕВОЧКИ
Разновидностью таких «новых нег» и стал детский разврат,
особенно широко распространившийся в 1904 — 1907 годы.
У сладострастников-гетеросексуалов в моду вошли дети. Не
возбуждающий гибрид девочки и светской дамы,
канонизированный «Полудевами» (1894) Марселя Прево1, а развращенный,
обученный «извращениям» ребенок. Вот обычные для 1904 —
1907 годов картины с натуры:
«Барин» договаривал девочку — предлагая ей поехать с ним в баню2.
Две девочки лет по 12 — 13 около Александрийского театра
предлагают мужчине за 5 рублей поехать с ними в баню на Васильевский
остров — развлечься3.
— Я вам сделаю...*, и она, говорившая, указала на подругу... так... просто...
— И ты можешь! — запротестовала подруга.
Очевидно, этого обе боялись — боялись боли, но охотно за деньги
исполняли первый предложенный способ4.
В книге М.К. Мукалова «Дети улицы» приведена
фотография хорошенькой юной гфосгитутки с побритой наголо
головой (снимок сделан в Киеве в 1904 г., возможно, в приюте);
выразительна подпись:
Девочка 9-ти лет. Растление произведено в 8 лет. Сводницы и
сутенеры продают ее как девственницу. Специально служит для отправления
физической потребности — в извращенном ее виде. Сирота5.
Газетная зарисовка:
— Барин, копеечку!
Передо мною — ребенок лет семи. Одета нищенкою, на лице улыбка,
глаза «играют».
516

— Барин, а барин, хотите «невесту» вам найду, молоденькую... только
И лет!
Это говорит малютка-девочка, идя со мной рядом, говорит тихо,
чтобы не слышали другие.
Девочка описывает «невесту», показывая основательные знания всех
тонкостей разврата6.
Тут же появляется «невеста», репортер едет с ней в
«номера», в которых девочка уже много раз бывала. Юное создание
быстро раздевается, ложится на кровать и широко раздвигает
ножки:
Крохотная проститутка лежала в постели, в привычной позе. На лице,
во всей фигуре какая-то веселая беззаботность7.
13 — 14летние проститутки стали явлением настолько
обыденным, что это уже никого не удивляло и годилось разве что
для разгулявшихся купцов с Сенного рынка8. Людям
образованным и утонченным нужны были «незрелые плоды», но
поданные чисто, изобретательно и изящно. Чистенькие гимназистки
10 — 13 лет9 или «целочки» еще более юные, купленные прямо
от доброй маменьки10. Не случайно Игорь-Северянин в «Сонете»
(сборник «Громокипящий кубок», 1909) мечтал о такой
девятилетней нимфетке (кстати, почти ровеснице Карочки):
Ее любовь проснулась в девять лет,
Когда иной ребенок занят куклой.
Дитя цвело, как томный персик пухлый,
И кудри вились, точно триолет...
К. С. Мережковский, купивший в 1905 году шестилетнюю
Карочку у матери, бедной 23-летней швеи, не придумал
ничего оригинального для своего времени. Аналогичную покупку
пытался сделать статский советник, преподаватель
французского языка Карл Дюлу: ему приглянулась Капочка Морозова
1897 года рождения. Договоренность с мамашей была
достигнута быстро, свою десятилетнюю дочку она продала охотно
(все переговоры вела Даша Кондратьева, молодая ловкая
горничная). К сожалению, Капочка заупрямилась...
Кстати, именно в связи с делом Дюлу, очевидно, впервые в
истории российской массовой печати был обнародован термин
Р. Крафт-Эбинга «педофилия»11. Причем в газете «Русь» это
малоизвестное слово было напечатано с ошибкой:
Профессор доктор Баженов указал на то, что в деле имеется
громадный пробел — отсутствие больничного наблюдения за Дю-лю, почему и
трудно дать какое-либо обоснованное заключение. Другие психиатры
517

высказались, что у Дю-лю имеются (так\) ясно выраженная Paedsjilia
erotica, третьи находили фетишизм возраста (возбуждение под влиянием
известного возраста)12 и, наконец, группа психиатров во главе с доктором
Розенбахом заявила, что Дю-лю — вполне нормальный человек. У
подсудимого гиперстезия (повышенная половая чувствительность), последствие
либо воспитания, либо наследственности, но за признак душевного
расстройства ее, во всяком случае, считать нельзя13.
Только «Петербургская газета» напечатала это слово без
ошибки:
Московский психиатр д-р Баженов, резко разошедшийся со своими
петербургскими коллегами в оценке состояния здоровья Дю-Лю,
рассказывал в кулуарах, что, по его мнению, Дю-Лю представляет собою не
наблюдавшийся еще на практике столь резко выраженный тип
«педофила»14.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Ср. с описанием сестры главной героини, Жакелины де-Рувр: «Это
была совсем молоденькая девушка, рыженькая и полненькая <...> и
портрет своей матери — только потоньше, понежнее, более парижанка, чем та.
Кожа у нее была атласистая, глаза серовато-зеленые, с вечно
полуопущенными веками, что придавало ей сладострастно-томное выражение,
развитые формы бюста и бед<е>р и необыкновенно тонкая и гибкая талия —
делали ее похожей на соблазнительную женщину. Сознательно вольные
жесты, смелые словечки и кричащие туалеты, коротенькие платьица
девочки-подростка, постоянно поднимавшиеся от резких движений юбки,
обнажавшие ее полные и красивые икры, наконец, что-то странное и
тревожное во всей ее фигуре — все это разжигало страсти мужчин,
вызывало их смелые взгляды и волновало их кровь» (Прево М. Полудевы. (Les
demi-vierges). M., 1904. С. 41 — 42). Стоит сопоставить это описание
конца XIX в. с оценкой куклы Барби, сделанной в конце XX в.: «Ожив, Бар-
би превратилась бы в жешцину ростом около 167 сантиметров, с весом
чуть менее 50 кг, объемом груди — 99 см, талией — 46 см и бедрами —
84 см. На ее долговязом подростковом теле выделяются вторичные
половые признаки зрелой женщины, а изящную головку украшает детское
личико. Психологи уверены, что такой гибрид тинэйджера и взрослой дамы
привлекателен для сильного пола <...>» (Мельников А. Барби — игрушка
для одиноких // Известия. 1999. 28 июля). Жакелина, как и «ожившая
Барби», имеет очень тонкую талию и женские бюст и бедра, признаки и
ребенка, и дамы. Кстати, черты «полудевы» сохраняла в своем облике
Зинаида Гиппиус: «Голос у нее был ломкий, крикливо-детский и дерзкий.
И вела она себя, как балованная, слегка ломающаяся девочка <...>»
(Гуревич АЯ. История «Северного вестника» // Русская литература XX
века (1890 - 1910). М., 1914. Т. I. Кн. EL С. 240). CK Маковскому она
запомнилась «обольстительным подростком» (Маковский CK. На Парнасе
«Серебряного века». Мюнхен, 1962. С. 89).
2 Мукалов М.К. Дети улицы. I: Малолетние проститутки. СПб., 1906.
С. 20. М.А. Кузмин в дневнике за 1906 г. упоминал бани на 5-й и 9-й ли-
518

ниях, обе с гомосексуальными «услугами» (см.: Кузмин М.А. Дневник
1905 — 1907. СПб., 2000. С. 142,151). Ср., кстати, с цитируемыми ниже
материалами Комиссии по вопросу о способах воспитательного воздействия
на учащихся, работавшей в 1909 г. под председательством товарища
министра народного просвещения Л.А. Георгиевского. В протоколе
второго заседания (20 марта 1909 г.) Георгиевский предложил, в частности,
запретить учащимся посещение «бань с женщинами» (РГИА. Ф. 733.
Оп. 201. Д. 146. Л. 12), каковое, видимо, было одним из распространенных
народных развлечений. В советское время его описал Абрам Терц в
рассказе «В цирке» (1955) (см.: Терц Абрам (Синявский А. Д.). Собр. соч.:
В 2 т. М., 1992. С. 120).
3 Мукалов М.К. Дети улицы. I: Малолетние проститутки. СПб., 1906.
С. 20. Ср.: «Прежде никогда не наблюдалось такого количества
малолетних проституток, разгуливающих по улицам столицы. <...> Так,
Екатерининский сад на Невском по вечерам кишит девочками-проститутками»
[Потемкин А. Падение петербургской нравственности: Беседа с
психиатром А.И. Карпинским//Петербургская газета. 1908.12 июня). Через 92
года «Санкт-Петербургские ведомости» назвали то же место —
Екатерининский сад: Анисимова Н. Развлечься всего за доллар... Ц
Санкт-Петербургские ведомости. 2000. 6 июля. См. также: Самойлов А. Чтобы тело и душа
были молоды II Ваш тайный советник. 2000. Июнь. № 9. С. 26.
4 Мукалов M К. Дети улицы. I: Малолетние проститутки. СПб., 1906.
С. 24. Звездочка отсылает к подстрочному примечанию: «Извращенное
удовлетворение половых потребностей». Речь идет о фелляции: девочки
боялись боли от проникновения в vagina и потому гораздо охотнее
делали минет. Минет, наряду с баней и танцами на столе в голом виде, был
«фирменным блюдом» юных проституток.
5 Там же. С. 21. Под «извращенным видом» могло пониматься
проникновение либо в анальное отверстие девочки, либо в рот.
6 И.О. Подростіш-проститутки: (С натуры) // Столичное утро. 1907.
7 июля.
7 И. О. Подростки-проститутки: (С натуры) <окончание>// Там же.
8 июля. Затем репортер прикрывает девочку простыней и вместо полового
акта начинает «русский» разговор «по душам», попутно собирая
социологические данные: имущественное положение семьи и т. п. (ср. с рассказом
ИА. Бунина «Мадрид», 1944). Ср.: «<...> Кадры малолетних проституток
с каждым днем пополняются новыми и новыми жертвами. И нигде их так
много нет, нигде с такой откровенностью малолетние проститутки не
торгуют своим телом или, вернее, не торгуют их телом, как это
делается в Киеве и Петербурге. Есть два типа малолетних проституток: одни,
отдающие в пользование только свое тело; другие, отдавая первое,
главным образом служат удовлетворению извращенных половых
потребностей. Спрос на детей-проституток интенсивно увеличивается, и нужно
отметить, что в данном "вопросе" Киев побил рекорд. <...> Мне
приходилось наблюдать девочек 10, 11, 12, 13 и 14 лет в качестве практикующих
проституток. <...> Встречаются девочки-проститутки, не достигшие
девятилетнего возраста...» (Мукалов М.К. Дети улицы. I: Малолетние
проститутки. СПб., 1906. С. 8). В Петербурге центр торговли детским телом
находился на Невском «по ту сторону Знаменской площади», отмечал
Мукалов.
519

8 «Некая Мария Сеполен, 27 лет, проживающая на Невском пр.,
привела в свою квартиру несколько времени тому назад двух девочек —
Марию и Елену Ивановых, 13 и 14 лет. Обе девочки — ученицы швейной
мастерской. В тот день девочки убежали от родителей <...>. Сеполен
встретила их и убедила остаться у нее. Затем она отвела их в трактир
"Ростов-на-Дону" на Садовой ул., где уже ее поджидал "покупатель",
оказавшийся купцом Алексеевым, торгующий на Сенной. Девочки были
проданы за 100 руб. Покупатель повез их в так называемую Караванную
гостиницу, являющуюся одним из самых грязных притонов в центре
города. Здесь девочек заставили голых танцевать на столе. Затем, после
оргии, Алексеев одну из них пытался изнасиловать, но другая разбила
окно и стала звать на помощь. В номер явилась полиция, и вместе с
покупателем девочки были отправлены в участок. Затем они каким-то
образом были отпущены и очутились опять у... Сеполен. Сеполен снова
стала подыскивать покупателей на "товар" в ресторане "Яхта"» [Аноним.
Торговка малолетними Ц День. 1914. 11 аир.). Ясно, что девочки хотели
заработать и сами вернулись к Марии Сеполен.
9 См. случай с одесским фотографом Я.О. Райхом, описанный в
гл. XXI.
10 В «Добыче» (1872) Э. Золя, рисующей разнузданные нравы Второй
империи, Золя упомянул сводницу Сидонию Ругон, которая, беседуя с
сенатором бароном Гуро, «обещала барону вступить в переговоры с
некими недогадливыми родителями, отказавшимися считать за честь для себя
дружбу, которой сенатор удостоил их дочь, девочку лет десяти» (Золя Э.
Собр. соч.: В 26 т. М., 1962. Т. 3. С. 435). Так что традиция покупки
ребенка высокопоставленным лицом у «доброй маменьки» была весьма
солидной. Золя, к сожалению, не развивает этот мотив более подробно.
11 Р. Крафт-Эбинг выделил психопатологические и
непсихопатологические случаи осквернения детей. Среди первых он особо отметил
«случаи, в которых не низкая степень нравственности и не психическая или
физическая импотенция влечет похотливых людей к детям, а скорее
болезненное предрасположение, психосексуальное извращение, которую (так})
можно назвать paedophilia erotica» (Краффт-Эбинг Р. Половая психопатия:
Судебно-медицинский очерк для врачей и юристов. СПб., [1906]. С. 549).
12 Ср.: «<...> Д-р Лион категорически пришел к тому заключению, что
Дю-Лю страдает так называемым tfalterfetischismus,,, по терминологии
Крафт-Эбинга» (Аноним. К делу Дю-Лю Ц Слово. 1908. 4 (17) июня).
13 В-н А. Процесс Дю-лю // Русь. 1908. 5 (18) июня.
14 Анонилі. Финал дела Дю-Лу уУ Петербургская газета. 1908. 5 июня.
XXXV. «ПЕДОФИЛ ДОСТОЕВСКИЙ»
Автор статьи излагал те сведения, которые услышал в
кулуарах суда (процесс был закрытым) от одного из экспертов.
Попутно H.H. Баженов, любивший рассуждения на тему
«Литература и психиатрия», сравнил Дю-Лу с Достоевским,
сославшись на известное ему по слухам признание Достоевского
Тургеневу в совершенном им спонтанном изнасиловании малень-
520

кой девочки. В изложении репортера газеты рассказ Баженова
в части, касающейся Достоевского, звучал так:
И вот однажды вбегает Ф.М. Достоевский к И. С. Тургеневу —
бледный и донельзя взволнованный. Со слезами на глазах он
прерывающимся голосом поведал своему знаменитому другу, что только что овладел
двенадцатилетней девочкой.
— Не могу опомниться от того наваждения, которое меня вдруг
охватило, — говорил Достоевский. — Точно кто меня околдовал: я перестал
сознавать, что делаю... Всем существом меня потянуло совершить это
ужасное, злое дело... Когда преступление совершилось и я очнулся,
первым движением моим было отдаться в руки полиции. Но потом я
сообразил, что ответственность по закону мне не только не страшна, но,
наоборот, наказание, чего доброго, примирит меня со своею совестью... Я решил
подвергнуть себя гораздо более тяжкому испытанию — и вот пришел к
вам, Иван Сергеевич, и каюсь в том, что натворил...
Тургенев долго не сводил с лица Достоевского взора, пытаясь уловить
психологию совершившего столь мало свойственное его культурному
другу преступление...1
На другой же день в московском «Русском слове» появилась
анонимная заметка «К делу Дюлу», автор которой
полемизировал с материалом в «Петербургской газете» за 5 июня.
Доктор Баженов2, резко разошедшийся со своими петербургскими
коллегами в оценке состояния здоровья Дюлу, говорит, что, по его
мнению, Дюлу представляет резко выраженный тип бебефила.
Далее, со ссылкой все на ту же «Петербургскую газету»,
излагалась история якобы имевшего место изнасилования
Достоевским ребенка, после чего поставленный Баженовым
диагноз «педофилия» опровергался ссылкой на новую
беседу — уже в Москве — с самим Баженовым:
Вышеприведенное сообщение показалось нам не совсем
правдоподобным. Воспользовавшись тем, что H.H. Баженов уже вернулся в Москву,
мы обратились к нему за справкою. И действительно, сообщение
оказалось вымышленным от начала до конца. «Бебефилы» науке неизвестны
и изобретены хроникером «Пет. газ.». В своих объяснениях перед судом
H.H. Баженов ни слова о Достоевском не говорил. Только в перерыве,
беседуя с прокурором, он сообщил как о слухе, передававшемся в старое
время в литературных кругах, о покаянном визите Достоевского к
Тургеневу. Все прочее — собственность репортера, очевидно, плохо
подслушавшего.
«Педофил», упомянутый в «Петербургской газете»,
превратился в «Русском слове» в «бебефила» — от французского «bébé» —
«малютка». Видимо, содержание статьи «Петербургской
газеты» передали в Москву по телефону, и, так как термин
«педофил» не был еще известен (книгу Р. Крао^эт-Эбинга не читали),
521

он и был заменен другим словом — «бебефил». Исходя из
этого, можно предположить, что в начале июня 1908 года слово
«педофил» было произнесено вслух и напечатано в газетах
впервые, во всяком случае, в редакции «Русского слова» его
никто не знал. Именно по этой причине защитник Евдокии
Морозовой, присяжный поверенный Осип Сергеевич Трахтерев,
тоже выделивший случай Дю-Лу как отдельное извращение,
пользовался не предложенным Крафт-Эбингом термином, а
неологизмом собственного изготовления: «Имя Дю-Лу стало
именем нарицательным. Сам Дю-Лу — родоначальник
будущей болезни — дю-луизы»3 (обратим внимание на то, что
болезнь определяется как «будущая»: Дю-Лу — самый первый ее
носитель4). Примечательно, что и Баженов, вернувшись с суда
в Москву, не настаивал на употреблении термина
«педофилия». Материал «Русского слова» мы уже процитировали, было
также интервью Баженова, которое опубликовало «Раннее
утро»:
Мои петербургские коллеги, за исключением одного, высказались за
его абсолютную нормальность. Они, не колеблясь, заявили свое мнение.
Однако согласиться с ними я ни в коем случае не могу. <...> По моему
мнению, Дюлу — самый крайний неврастеник5.
Термин «педофилия» пока практически не употребляется.
Зато неологизм Трахтерева прижился6, и даже спустя восемь
лет, в связи с делом К.С. Мережковского, один из публицистов
использовал его7. В это же время термин «педофилия», но
только по-латински, как сугубо научный и широкой публике
незнакомый, применил в интервью психиатр В.В. Чехов: он
упомянул paedophilia erotica*. Но больше к нему никто не
прибегал. Для пояснения природы перверсии К. СМ.
современники нашего героя пользуются, обращаясь к читателям,
литературными и историческими примерами: «казанский маркиз
де Сад», «казанский Дю-Лу», Свидригайлов, «герой Крафт-
Эбинга»... Странно, кстати, что никто не вспомнил о Став-
рогине.
В 1908 году термин «педофилия» не только не прижился в
обычном словоупотреблении, но педофилия не получила и
культурной легитимации как мужской эротический фантазм.
«Нимфетка» и «тельце с косточками» пока не вошли в арсенал
образов сексапильности. Соответственно и психология
педофила была абсолютно чуждой и непонятной, а сам он
представлялся больным. Н.Г. Шебуев писал о Дю-Лу с недоумением и
отвращением:
522

Разве может здоровый человек хоть на минуту заинтересоваться вот
этой одиннадцатилетней замухрышкой? Некрасивая, худая, щуплая, с
жиденькой белобрысой косичкой9, в том возрасте, когда дети особенно
безобразны и теряют одну за другой все черточки миловидности.
Особенно девочки. <...> Здоровый человек в объектах страстных вожделений
этого барина, этого барича, не найдет ни капли не только красоты, —
простой миловидности... Он болен10.
«Убивающая некрасивость» лишает Шебуева возможности
хоть что-то понять в сексуальном выборе Дю-Лу11.
Аналогичные мысли высказал и H.H. Страхов в знаменитом письме
Л.Н. Толстому:
Его (Достоевского. — М.З.) тянуло к пакостям, и он хвалился ими.
Висковатов стал мне рассказывать, как он похвалялся, что ... в бане с
маленькой девочкой, которую привела ему гувернантка. Заметьте при
этом, что при животном сладострастии у него не было никакого вкуса,
никакого чувства женской красоты и прелести. Это видно в его романах.
Лица, наиболее на него похожие, — это герой «Записок из подполья»,
Свидригайлов в «Преет, и нак.» и Ставрогин в «Бесах»; одну сцену из
Ставрогина (растление и пр.) Катков не хотел печатать, но Д. здесь ее
читал многим12.
Впрочем, был один материал, в котором сексапильность
десятилетней девочки была оценена в должной мере: это
изложенный журналистом Григорием Марковичем Редером13
(псевд. Антэй) рассказ Достоевского, который Редеру якобы
передал Г. (Д.В. Григорович), будто бы слышавший это
сообщение из уст самого Достоевского14. Начав со ссылки на
Баженова, первым публично заявившего о преступлении
Достоевского, в котором Федор Михаилович исповедался Тургеневу,
Антэй тут же подчеркнул, что, по его мнению, Достоевский не
врал, говоря об изнасиловании. Впрочем, поверить в
истинность этого сообщения невозможно, это первая русская педо-
филическая фантазия (сочиненная, по всей видимости,
Григоровичем15), в которой выразился восторг перед десятилетней
женщиной. Достоевский же является всего лишь
соединительным звеном с литературой XIX века. Не случайно в этом
тексте он предстал «Арцыбашевым XIX века».
Пишущему эти строки упомянутый эпизод из жизни Достоевского
известен в самой положительной форме. Мне рассказал его несколько лет
назад, со слов самого Федора Михайловича, личный друг последнего,
впервые узнавший от Достоевского то, что произошло в действительности. <...>
Достоевский присутствовал однажды на одном уголовном процессе —
об изнасиловании малолетней. Дело разбиралось в Московском
окружном суде при закрытых дверях, но Достоевскому, как ныне
писателю Арцыбашеву во время процесса Дю-Лю, разрешено было председа-
523

телем присутствовать в заседаниях суда. Теперь следует
повествование самого Достоевского:
«Я с жаром следил за всеми перипетиями процесса, с жадностью
следил за всеми развертывавшимися перед судьями и присяжными
деталями, ловил все показания свидетелей и чувствовал, что теряю голову. Были
моменты, когда мне казалось, что обвиняемый попал на скамью
подсудимых по ошибке и что на самом деле девочку изнасиловал не он, а я, хотя,
скажу, я этого несчастного ребенка ранее никогда и в глаза не видал.
Разбор дела становился все интереснее, подробности его все
пикантнее. По мере приближения процесса к концу температура моя
становилась все повышеннее, и, когда присяжные заседатели удалились в
совещательную комнату, я чувствовал, что горю, как в огне. Я буквально не мог
найти себе места и нервно расхаживал по коридорам суда, мечтая лишь
об одном. Весь мир заключался в это мгновение в лице крошечной
изнасилованной девочки, которую я, не отдавая себе отчета, пожирал
глазами. Овладевавшие мною страсти просто душили меня. Я старался
избавиться от них, но не мог. И когда, после продолжительного совещания,
присяжные заседатели наконец вынесли подсудимому суровый
обвинительный вердикт, я почувствовал к изнасилованной девочке какое-то
особенное влечение.
Я не спускал с нее глаз, мысленно рисуя в своем воображении
возбудительную красоту форм ее детской, еще несложившейся фигурки.
Наконец, мне безумно захотелось этой десятилетней белокуренькой
женщины. Случилось так, что наши глаза встретились: это решило все
последующее. Я последовал за этим растленным и изнасилованным ребенком,
уходившим из здания суда в сопровождении своей тетки... Я узнал адрес
девочки и... не знаю, как все произошло. Короче, несколько дней спустя
я воспользовался этим ребенком.
Вдруг меня стали мучить неописуемые угрызения совести. Я не
находил себе места днем, по ночам меня мучал кошмар. Я испытывал
невыразимые страдания и проливал горючие слезы... Не зная, как быть,
я обратился к своему закадычному другу детства Г-у и сообщил ему все,
что произошло, не утаив ни малейшей детали. Внимательно выслушав
меня и приняв искреннее участие в моем горе, Г-ъ посоветовал мне
поступить так:
— Ступайте, — сказал он, — к человеку, которого вы считаете своим
лютым врагом и которого ненавидите больше всего на свете, и покайтесь
ему во всем содеянном.
Я подумал и отправился к... Тургеневу. Иван Сергеевич, тогда
только что вернувшийся из Парижа, был поражен моим появлением у него.
Он выслушал мою исповедь и только спросил:
— Но почему же вы явились с этим ужасным рассказом именно ко мне?
И я ему ответил:
— Потому что мой друг Г-ъ посоветовал мне исповедаться у человека,
которого я ненавижу всеми фибрами моей души. А такой человек — вы,
Иван Сергеевич».
Так, по словам личного друга Федора Михайловича Достоевского,
дело было в действительности16.
524

ПРИМЕЧАНИЯ
1 Аноним. Финал дела Дю-Лу // Петербургская газета. 1908. 5 июня.
Именно благодаря H.H. Баженову, поделившемуся в кулуарах суда
известными ему сведениями с газетными репортерами, слух впервые
легализовался, после чего дискурс начал самоумножаться, поскольку с
первым изложением слуха об изнасиловании на страницах «Петербургской
газеты» за 5 июня 1908 г. тут же началась полемика. Некто «Старый» (Ога-
рынкевич Иван Юльевич?) уже на следующий день писал в специальной
заметке, что в изнасилование не верит, что это либо сплетни, либо
болезненная фантазия Достоевского (см.: Старый. Достоевский и Дю-Лю //
Петербургская газета. 1908. 6 июня). Антэй (Григорий Маркович Редер,
если верить словарю И.Ф. Масанова) опубликовал рассказ Г<ригорович>а,
из которого следовало, что Достоевский изнасиловал десятилетнюю
девочку, рассказал об этом Г<ригорович>у, а потом и Тургеневу (см.: Антэй.
День//Вечер (Петербург). 1908. 7 июня). «Неврастеник» доказывал, что
сам доктор Баженов, «член всех существующих в Москве обществ»,
крайне ненадежен как источник информации, поскольку обожает давать
интервью по любым вопросам, лишь бы находиться в центре внимания (см.:
Неврастеник. Достоевский и... Дюлу: Фельетон // Дни и ночи (Москва).
1908. 8 июня). А.И. Фаресов заявил, что рассказ об изнасиловании — ложь,
что гнусные слухи о Достоевском распускали многие — и И.С. Тургенев,
и А.К. Шеллер, и И.И. Ясинский: «В "Новом времени", помню, был
также фельетон И.И. Ясинского по тому же сюжету с обольщенной
гимназисткой. Неоднократно А.К. Шеллер упражнялся в том же направлении
у себя на журфиксах по адресу Достоевского в Дрездене, где будто бы
полиция едва не составила протокол об его безнравственном поведении
и т. д.». В конце своей заметки Фаресов привел цитату из воспоминаний
К.В. Назарьевой и, проанализировав ее, сделал вывод о том, что
Достоевский сочинил историю об изнасиловании им девочки (см.: Фаресов А.И.
Достоевский перед судом проф. Баженова//Петербургская газета. 1908.
9 июня; дословное изложение рассказа Фаресова см.: Дни и ночи
(Москва). 1908. 11 июня; в разделе «Наша пресса»). И.И. Ясинский сразу же
опроверг утверждение Фаресова о том, что будто бы он, Ясинский,
распускал слухи об изнасиловании Достоевским ребенка: «В № 156 "Петер
бургской газеты" г. Фаресов напечатал статью по поводу Достоевского в
роли Дю-Лю, приписываемой профессором Баженовым великому
писателю. При этом А.И. <Фаресов> ссылается — в числе источников
гнусного слуха о Достоевском — на рассказ мой, напечатанный в "Новом
времени" двадцать два года тому назад (1886 г.). Во избежание недоразумений
считаю долгом заявить, что в рассказе этом действует совсем н е
Достоевский, а некий вымышленный мною композитор (и под другою
фамилией)), рассказывающий о себе ужасные гадости с целью почтить
своего соперника и отравить этим художественную ясность его души»
[Ясинский И.И. О Достоевском // Петербургская газета. 1908. 10 июня). Речь
идет о рассказе Ясинского «Исповедь», напечатанном в «Новом времени»
15 (27) июня 1888 г. (текст его приведен выше). С развернутым
разъяснением выступил Вл. Боцяновский, который изложил сообщение Антэя и
воспоминания Назарьевой и пришел к выводу о том, что «верить этим
сплетням совершенно нельзя». «Я готов допустить, — заметил он, — что
525

Достоевский мог рассказывать о самом себе, и рассказывал нечто
подобное и, таким образом, сам создавал канву для сплетен. Достоевский очень
любил страдание, <...> сам создавал себе душевную пытку» (Боцянов-
ский Вл. Сплетня о Достоевском // Русь. 1908. 11 (24) июня). Наконец, все
тот же «Неврастеник», перепечатав материал Антэя из «Вечера» за 7 июня
1908 г., сообщил, что «личный друг Федора Михайловича», некий Г-ъ —
это Д.В. Григорович, и тоже сделал вывод о том, что в рассказе «видны
все черты излюбленных Достоевским мистификаций, экспериментов пси-
хо-патологического характера, которые он любил производить над
современниками, врасплох огорошивая их каким-нибудь чудовищным
сообщением или вопросом, на который немедленно требовал ответа»
(Неврастеник. Григорович о «гнусностях» Достоевского // Дни и ночи (Москва). 1908.
13 июня; изложение этого материала см.: Одесский листок. 1908. 19 июня;
в разделе «Русская печать»). Что касается Баженова, то вряд ли он
настаивал на том, что в биографии Достоевского имел место случай
изнасилования девочки. Ср. с его осторожными рассуждениями в связи с образом
Ставрогина: «Нет никакого сомнения в том, что ни Достоевский, ни
Maupassante не переживали того патологического настроения, которое
описано ими с такою художественною правдою. И в этом смысле здесь
нечего искать автобиографических черт. Но я привел это как пример
того, каким образом трактуется этими авторами тонкое и сложное
психопатологическое состояние, даже и наукою сравнительно недавно
изученное и классифицированное с целью показать, что большой художник,
пользуясь самонаблюдением, конечно, ибо одно внешнее наблюдение не
могло бы дать ему ни такого материала, ни такого понимания его, и
исходя из анализа собственных душевных движений — а мы уже знаем, что
и Достоевский, и Maupassant были оба несомненно больными людьми, —
может достигнуть такого глубокого проникновения в тайники
страдающей души и такого чуткого и яркого понимания даже крайних и, казалось
бы, чудовищных умственных аномалий, которое и самой науке дается
только путем накопления массы фактов, кропотливого, детального
анализа их постепенного и медленного восхождения от заблуждения к
истине» (Баженов H.H. Больные писатели и патологическое творчество //
Баженов H.H. Психиатрические беседы на литературные и общественные
темы. М., 1903. С. [10 — 40] 39). В книге H.H. Баженова ничего не говорится
про слухи об изнасиловании.
2 Баженов Николай Николаевич (1857 — 1923), психиатр, доктор
медицины (диссертация «К вопросу о значении аутоинтоксикации в
патогенезе некоторых нервных симптомокомплексов». Харьков, 1894),
профессор Высших женских курсов, приват-доцент Московского университета,
действительный член (с 1902 г.) Общества любителей российской
словесности при Московском университете, автор книг: Символисты и
декаденты: Психиатрический этюд. М., 1899; Болезнь и смерть Гоголя. М., 1902;
Душевная драма Гаршина: (Психологические и психопатические
элементы его художественного творчества). М., 1903; Психиатрические беседы
на литературные и общественные темы. М., 1903; Психология и
политика. М., 1906; Психология казнимых. М., 1906; [Письмо к русским врачам
об основании в окрестностях Парижа санатория для русских]. М., 1914;
Синэстетический способ изучения аккордов. Пг., 1915; и др. О Баженове
см.: Словарь членов Общества любителей российской словесности при
526

Московском университете. 1811 — 1911. M., 1911. С. 20 — 21; Русские
ведомости. 1863 — 1913: Сборник статей. М., 1913. 2-я пат. С. 19). Репутация
Баженова была сомнительной. А.П. Чехов в письме к О.Л. Книппер назвал
Баженова «московским Репетиловым» {Чехов А.П. Полн. собр. соч. и
писем. Письма. М., 1982. Т. 11. С. 297). Ср.: «<...> Доктор Баженов любит
быть интервьюированным. Он то, что называется: "Наш собеседник".
И вот недавно интервьюер спрашивает доктора Баженова: "Позвольте
узнать ваше мнение о Дюлу?.." Наш собеседник обрадовался: "Что Дюлу!!
Вы знаете — Достоевский был эротоман?" И трах! — готова и напечатана
"сенсационная новость": Достоевский покаялся однажды Тургеневу в
преступлении эротического свойства на манер Дюлу. <...> Пусть г.
Баженов помнит пословицу: "Интервыоируйся, да знай же меру!"»
[Неврастеник. Достоевский и... Дюлу: Фельетон// Дни и ночи (Москва). 1908.
8 июня).
3 Аноним. Дело Дю-Ау// Биржевые ведомости. Вечерний выпуск. 1908.
4 (17) июня. М. Фуко писал о процессе выделения видов извращений: «<...>
Являются видами и все мелкие извращенцы, которых психиатры XIX века
этимологизировали, давая им прихотливые крещальные имена: есть
эксгибиционисты Лазега, фетишисты Бине, зоофилы и зооэрасты Крафт-
Эбинга <...>» (Фуко М. Воля к истине: По ту сторону знания, власти и
сексуальности. М., 1996. С. 142 — 143). «Энтомологизация» педофилии
породила «крещальное» имя извращения, произведенное от фамилии Дю-Лу —
признанного современниками пионера этого вида перверсии в России.
4 Это подчеркнул H.H. Баженов: «Аналогичных судебных случаев в
практике России я не помню» {Аноним. Что такое Дюлу?: (Беседа с
психиатром H.H. Баженовым) //Раннее утро. 1908. 19 июня). Баженов
сказал также, что на его памяти было два подобных случая — с
жандармским офицером, застрелившимся еще до вынесения приговора, и с
доктором Z., но предварительного психиатрического исследования ни в
одном из этих случаев не было.
5 Там же. Ср.: «Судебно-медицинское исследование является
неизбежным во всех случаях paedophilia erotica. Вопрос об уголовной
ответственности за вытекающие из нее преступления может быть решен
только конкретно, в синтетической связи всей личности вообще. Носитель
аномалии всегда является дегенеративным существом и поэтому менее
способен к противодействию, чем нормальный человек. Гиперсексуальность,
влияние алкоголя в момент совершения преступления, моральный дефект
и т. д. — все это может быть принято в расчет и обычно исключает
свободу действия. Во всяком случае, такие несчастные субъекты
представляются опасными для общества и нуждаются в неусыпном врачебном
надзоре. Настоящее место для них — больница, но не тюрьма» (КрафдЬт-
Эбинг Р. Половая психопатия: Судебно-медицинский очерк для врачей и
юристов. СПб., [1906]. С. 552 - 553).
6 Например, полемизировавший с М.О. Меньшиковым в связи с его
статьей, посвященной защите И.И. Зайченко от обвинений в растлении
гимназистки пятого класса, анонимный автор петербургских «Последних
новостей» назвал свою статью «Защитник "дюлюизма"» (Последние
новости. 1908. 16 (29) июня).
7 См. выше материал: Никольский А. И. Пасхальная тема: (Письмо из
Петербурга) // Одесские новости. 1914. 13 (26) апр.
527

8 См. выше материал: Аноним. Психиатры о професоре (так))
Мережковском//Вечернее время. 1914. 4 (17) аир.
9 Белобрысой была и Матреша из главы «У Тихона» («Бесы»).
10 Шебуев Н.Г. Он, оне и оно...//Последние новости. 1908. 4 (17) июня.
11 Между тем неизвестный репортер «Биржевых ведомостей» назвал
Капочку «красавицей»: «<...> Дю-Лю <...> уже в момент найма Капочки
для ухода якобы за собакой вел переговоры с ее матерью о том, что он не
прочь взять красавицу Капочку на содержание в качестве наложницы,
если мать на это согласится и если согласится на это сама Капочка. По
словам г. Дю-Лю, мать охотно согласилась на такую "комбинацию" и
обещала г. Дю-Лю воздействовать в том же направлении на свою дочь Капито-
лину. Последняя, однако, упорно не соглашалась на "комбинацию", что,
по словам Дю-Лю, послужило причиной бурного объяснения между
матерью и дочерью в его квартире <...>» {Аноним. К делу Дю-Лю //
Биржевые ведомости. Вечерний выпуск. 1907.1 (14) окт.; разрядка наша. —М.З.].
12 Письмо H.H. Страхова Л.Н. Толстому от 28 нояб. 1883 г. //
Современный мир. 1913. № 10. 2-я пат. С. [307 — 310] 308). См. также отдельное
издание: Толстовский музей. Т. П: Переписка Л.Н. Толстого с H.H.
Страховым: 1870 — 1894/ С предисловием и примечаниями Б.Л. Модзалевско-
го. СПб., 1914. С. 308, где фраза «в бане ~ гувернантка» уже отсутствует.
См. возмущенную реакцию А.Г. Достоевской: Достоевская А.Г.
Воспоминания. М., 1971. С. 395 - 406.
13 Автор газетных статей в «Вечере» (под псевдонимом «Антэй»), Ре-
дер, также писал сатирические и пародийные пьесы: Лаиса-Матчиш:
Самый греческий фарс-пародия в небольшом, но классическом действии
с прологом. 1908 (Рукописный отдел Санкт-Петербургской театральной
библиотеки. № 38240; ОР РНБ. Собрание К.П. Ларина. № 829); На
Северный полюс: Обозрение-сатира. 1909 (совм. с Л.Г. Муштейном;
Рукописный отдел Санкт-Петербургской театральной библиотеки. № 48484);
Марш в фарс: Злободневное обозрение. 1907 (совм. с В.Ф. Платоновым;
Рукописный отдел Санкт-Петербургской театральной библиотеки.
№ 50638); Двенадцатый год: Большая политическая фантазия. 1912 (совм.
с Г.М. Яроном; Рукописный отдел Санкт-Петербургской театральной
библиотеки. № 49762); Москва в карикатурах. Черт возьми, или В гостях у
Зона. 1912 (совм. с Г.М. Яроном; Рукописный отдел Санкт-Петербургской
театральной библиотеки. № 40200). В этих произведениях
множество вставных эротических номеров, в том числе и стриптиз («Москва в
карикатурах»). Рецензент Редер упомянут в письме К. С. Станиславского к
М.П. Лилиной от 17 июля 1900 г. из Ессентуков, Редер стал одним из
героев эпиграммы Л.Г. Мунштейна (Лоло), которую привел в этом письме
Станиславский (см.: Станиславский К.С. Собр. соч.: В 8 т. М., 1960. Т. 7.
С. 180 - 181).
14 В материале Антэя-Редера Григорович не назван, упоминается лишь
некий «Г-ъ». Фамилия была указана в материалах: Боцяновский Вл.
Сплетня о Достоевском // Русь. 1908. 11 (24) июня; Неврастеник. Григорович о
«гнусностях» Достоевского// Дни и ночи (Москва). 1908. 13 июня.
Разъяснить «Неврастеника» не удалось.
15 См. о любви Григоровича сочинять подобные рассказы: Захаров В.Н.
Проблемы изучения Достоевского: Учебное пособие по спецкурсу.
Петрозаводск, 1978. С. 94. В.Н. Захаров не сомневается в том, что Редер действи-
528

тельно слыхал от Григоровича этот анекдот. В мемуарах А.Н. Бенуа есть
описание Григоровича, относящееся к 1878 г.: Григорович сильно
возбудился, увидев на даче семейства Бенуа хорошенькую
двенадцатилетнюю дочь кухарки Варю, в которую был влюблен и восьмилетний Шу-
ренька, будущий мемуарист. Возможно, Григорович был не чужд
педофилии или педофилических фантазий: «И не успел знаменитый сочинитель
заметить девочку, как, прервав на полуслове свой рассказ, он вскочил,
взмахом руки расправил бакенбарды и, подскочив к Варе, выхватил у нее
миску, которую он и донес до стола, приговаривая: "Не могу я, нет, не
могу, дорогая Камилла Альбертовна, чтобы такой ангел мне
прислуживал. Ей быть в облаках среди небожителей, а не здесь, на Охтенской
даче!"» [Бенуа А.Н. Мои воспоминания: В 5 кн. 2-е изд., доп. М., 1993.
Т. 1.С. 429-430).
16 Антэй <РедерГ.М>. День//Вечер (Петербург). 1908. 7 июня.
Приведем для сравнения версию рассказа Достоевского Тургеневу, которую
привел в своих мемуарах Иероним Ясинский: «"А случилось именно в
шестом часу мне, гулявши по Летнему саду, встретить гувернантку,
француженку, и с нею прехорошенькую длинноножку с этакими, знаете,
голенькими коленками и едва ли тринадцати лет — оказалось же
двенадцать. У меня же было в кармане полученных мною утром от Вольфа
шестьсот рублей. Бес внезапно овладел мною, и я, все же не столь
хорошо зная французский язык, как вы, обратился к гувернантке с дерзким
предложением. Тут именно было хорошо то, что внезапно и, главное,
дерзко. Тут она должна была или размахнуться и дать в морду, или
принять. Но она в ответ улыбнулась, подала руку как знакомому и
заговорила, как бы век зная меня. Мы сели в боковой аллее на скамейке, а
девочка стала играть обручем. Оказалось, что француженке смертельно надо
ехать обратно в Швейцарию, и она нуждается в двухстах рублях. Когда
же я сказал, что дам пятьсот, она запрыгала от радости, подозвала
воспитанницу, велела поцеловать доброго дядю, и мы отправились, как вам
сказать, Иван Сергеевич, в истинный рай, где, по совершении, и начался
для меня ад. Я вижу, как гневно загорелись ваши глаза, Иван Сергеевич.
Можно сказать, гениальные глаза, выражение которых я никогда не
забуду до конца дней моих! Но позвольте, однако, посвятить вас в
дальнейшее и изобразить вам наиболее возмутительнейшие подробности..."
Тургенев не дал ему договорить <...>» (Ясинский И.И. Роман моей жизни:
Книга воспоминаний. М.; Л., 1926. С. 168 — 169). Как указал Ясинский, в
конце разговора Достоевский признался, что все придумал, а Тургенев
согласился с тем, что этот игривый текст — не более чем выдумка.
XXXVI. МЕЧТЫ ДЬЯВОЛА О МИРОВОЙ ГАРМОНИИ
А наш герой пошел дальше Достоевского и педофилии в ее
распространенной форме. К.С. Мережковскому нужна была
не просто маленькая девочка, а в точном смысле слова
сексуальная рабыня, находящаяся в полном его подчинении
долгие пятнадцать лет. Обязательной при этом является
карьера на государственной службе (в университете), а в виде допол-
529

нения — тайная работа на Департамент полиции, ибо без
«раздвоения» на «правого профессора», пекущегося о
благоденствии России-матушки и народной нравственности, и
«готического» злодея-развратника, тайно насилующего маленьких
девочек, т. е. без лицемерия и постоянного обмана, нет полного
наслаждения.
Многие в Казани знают о преступлениях К. С.
Мережковского, знают о его криптогамии, но он всех запугал, и его боятся
разоблачать1. И всем приходится делать вид, что ничего
криминального не происходит. Для него же важно, что, хотя о
«грехах» его и известно, сделать с ним ничего не могут. Это
игра-провокация, основанная на дуализме и «раздвоенности»,
на единстве диаволического (= символистского) «я» в его
полярных персонификациях, которое являлось важнейшим
символистским концептом: «Для диаволического самосознания
характерно, что полярность, существующая между личностями,
отождествляется с наличием полюсов внутри отдельной
личности»2. К.С. Мережковский отчасти точно воспроизводит,
отчасти пародирует этот дуализм.
Что же касается «книжности» текста, то действительно
нельзя не удивиться многим «искусственным» поворотам
сюжета, хотя бы той же истории с криминальным дневником,
словно списанной с пьесы «На всякого мудреца довольно
простоты», где из-за такого же «компрометантного» дневника в
аналогичной ситуации оказывается Глумов.
В содержании как «Рая земного», так и «Девяти лет
Содома» угадывается также мощное действие «биологических
рычагов». Речь не о сексуальной перверсии, а о теоретической
проблеме.
Одним из важных в XIX веке вопросов был вопрос о
природе сексуализованности ребенка, в которой видели
противоречие: она присутствует с точки зрения анатомии и
отсутствует с точки зрения физиологии; «присутствует, если
иметь в виду его (секса. — М.З.) активность, и обнаруживает
свою недостаточность, если говорить о его репродуктивной фи-
нальности»3.
КС. Мережковский снял эту проблематизированную
двойственность, существенную для науки и идеологии XIX века, снял
путем биофантазирования: сочинил детей, способных
плодиться. Это та самая неотения, которую он изучал как биолог на
совсем других объектах. В этом контексте изнасилование
малышек, женских личинок, тоже видится неким научным
экспериментам.
530

Такой же научный эксперимент — но только
умозрительный — весь роман «Рай земной», мечта дьявола о
мировой гармонии. Этими словами один из поклонников
Зинаиды Гиппиус, Владимир Ананьевич Злобин, описал в
апологетической книжке «религиозную» концепцию Мережковских, их
религию черта:
Но мы — плохие христиане и, в сущности, не ада боимся, а рая. Рай, при
наличии «вечных мук», хотя бы одного грешника, даже осужденного
справедливо, — рай не вполне, то есть не рай. А от рая настоящего, от
«мировой гармонии», нас отделяет невыразимый ужас: оправдание зла. <...>
Мировая гармония! Вот та райская музыка, какую она слышит в аду
сквозь свиной хрип дьявола. И ее она не променяет ни на что на свете, ни
на какие «белые одежды», ни на какие чудеса неба и земли.
Мережковский так и умер, не догадавшись, что его прославленная
идея Третьего Царства, из которой он, по свидетельству Гиппиус, сделал
«религиозную идею всей своей жизни и веры», — мечта дьявола о
мировой гармонии. Но именно этой своей глубокой, подземной и как бы
«антихристианской» основой Мережковский и силен. Перед другими
строителями «Града Божия» — отвлеченными идеалистами — у него то
преимущество, что те строят на песке или начинают с купола, он же опускается
на глубину, на какой «Граду Божию» на земле только и может быть
положено прочное основание, — на глубину ада, на дно «ледяного озера»4.
Эти определения обретают точность и конкретность
именно в приложении к утопии К. С. Мережковского. Он тоже
боится Рая, не приемлет его, коль скоро Рай подразумевает Ад
и допускает мирское зло и наличие грешников. И потому
главные обличения романа «Рай земной» направлены против зла,
против оправдания страдания как «полезного», «духострои-
тельного», а понятие греха вместе со всеми постулатами
христианства, вместе с обожествленной фигурой Иисуса Христа,
отменены. К. С. Мережковский не приемлет христианского Рая
при наличии зла в самом мире, оттого у него и создан новый
Рай, «Рай земной», которому как раз и пристало наименование
«мечты дьявола о мировой гармонии», поскольку не остается
места для Христа. Тут не простое совпадение с идеологией
Мережковских, тут совпадение сущностное: «Рай земной»
Константина Сергеевича = «Третьему Царству» Дмитрия
Сергеевича. И то, и другое — мечты дьявола,
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Зато любое дело такого рода в отношении социально незначимого лица
тут же приводило к увольнению насильника и его моментальному аресту.
В качестве иллюстрации приведем отрывок из секретного представления
директора Клинского частного реального училища Кишкина попечителю
531

Московского учебного округа от 24.9.1912, № 148. Речь идет о некоем
Богданове Николае Григорьевиче, который с 22.8.1912 г. служил в училище
учителем пения. «<...> 11 сентября я получил сведения, что Богданов
позволил себе крайне предосудительный поступок в занимаемой им
квартире: он завел в уборную маленькую девочку, семилетнюю дочь хозяина
Татьяну Паршину, и пытался растлить ее, но крик девочки был услышан
матерью, которой удалось, и, как потом оказалось, своевременно, вырвать
девочку из рук Богданова. Вызванные мною по этому поводу родители
девочки и сама она подтвердили в присутствии приглашенного мною для
объяснения Богданова справедливость дошедших до меня сведений,
после чего Богданов попросил у меня беседы наедине и, признавшись, что он
в нетрезвом виде позволил себе "любострастные действия" над девочкой,
категорически отрицал свою виновность в покушении на растление, в
доказательство чего привел то соображение, что он, Богданов, пассивный
педераст и что привезенные с ним певчие 2 мальчика — его сожители.
Сознание Богданова в таком некрасивом пороке вынудило меня
немедленно объявить ему об увольнении от должности учителя пения как в
реальном училище, так и в женской гимназии» (РГЙА. Ф. 733. Оп. 201. Д. 331.
Л. 238 — 238об.; письмо директора училища было переслано попечителем
Московского учебного округа министру народного просвещения письмом
от 29.10.1912, № 1263 — см.: Там же. Л. 237). Директор училища
потребовал от Богданова, чтобы тот покинул Клин. Богданов отказался, после
чего был тут же арестован. Допрос мальчиков-певчих, привезенных
Богдановым, и его самого показали, что он виновен в мужеложестве (ст. 995
и 996 Уголовного уложения), каковое обвинение и было предъявлено
Богданову (Там же. Л. 238об.). Следствие выяснило, что Богданов жил по
подложным документам и давно был в розыске; ему вменялись кражи,
подлоги, педерастия и святотатство (см.: Там же. Л. 255 — 262).
2 Ханзен-Лёве А. Русский символизм: Система поэтических мотивов:
Ранний символизм. СПб., 1999. С. 77.
3 Фуко М. Воля к истине. Указ. изд. С. 260.
4 Злобин В.А. Тяжелая душа: (Посмертное издание). Вашингтон, 1970.
С. 25 - 26.
ХХХѴП. ТЕКСТУАЛИЗУЕМОЕ/НЕТЕКСТУАЛИЗУЕМОЕ
НЕМОЙ ДИСКУРС
Газетная кампания идеально иллюстрирует положения
теории Мишеля Фуко о том, что под видом запрета и подавления
общество производит дискурсивный взрыв вокруг проблемы
секса. Естественно, что детальное описание секса
криминально. Но, активно осуждая преступления против нравственности,
которые совершил К.С. Мережковский, пресса с
предельно разрешенной для этого времени степенью детализации
описывает его перверсию и то, что он проделывал с Калерией,
описывает обстоятельства ее покупки у матери и развратные
действия в отношении других девочек. Точнее сказать, газеты
532

всё только кратко называют, но ничего детально не
описывают. Впереди три газеты «левого лагеря» («День», «Биржевые
ведомости» и «Камско-Волжская речь»), но и они лишь
раззадоривают читателя намеками, именуя Мережковского то
«казанским маркизом де Садом», то «казанским Дюлу», то новым
Свидригайловым, то героем Крафт-Эбинга, то сатиром... Были
исчерпаны все исторические и культурные образцы. Но
пропасть между рукописными порнографическими сборниками и
тем, что предлагалось в легальных изданиях, так и осталась
пропастью1.
Читателю предлагалось воображать, и именно апелляция к
воображению осталась главным инструментом самого
сексуального дискурса 1914 года. «Приапические уродства»
подразумеваются за кадром. Газетные материалы о «казанском Дюлу»
никак не могут претендовать на роль сексопатологической
дескрипции. Даже в секретных жандармских документах,
предназначенных исключительно для внутреннего
пользования, никаких сексуальных деталей не раскрыто. Есть
формальное объяснение: Ядвига Егер говорить отказалась:
О том, что происходило у «Владимира Николаевича», девочка
рассказывает неохотно и туманно, говорит только, что веселилась, их угощали
сластями, ликерами и чаем, который разливала горничная.
Но вряд ли только для этого приглашали сластолюбцы
юных гимназисток — чтобы покормить сладеньким и напоить
ликерами. Ясно также, что можно было установить факты,
допросить Сверчкова... Однако к этому не стремился ни
полковник Калинин, начальник казанского ГЖУ, ни
подполковник Прогнаевский, поскольку были замешаны очень важные
персоны. Своими записками жандармы лишь пояснили
причины появления газетных материалов о разврате в номерах
«Франции». А что конкретно происходило в той комнате, где
Сверчков уединялся с Верочкой Поценковой, что делали юные
гимназистки, в какой форме ими лакомились, в чем была суть
сексуальной трансгрессии — все осталось неизвестным. Может
быть, бланк жандармского донесения не смог бы вынести
сведений о стрип-вечеринках, т. е. в начале века это было
официально не текстуализуемо? Судебно-гинекологические детали
еще могли включаться в официальные документы следствия
и суда, но в прочих текстах о них не могло быть и речи.
Что говорить о таких деталях, если регулярно раздавались
предложения запретить «Новому времени» публикацию
брачных объявлений и объявлений натурщиц. Конечно, политиза-
533

ция русского сексуального дискурса играла роль, сексуальный
дискурс «стал политическим орудием, служившим <...> для
подрыва старого социального и политического строя»2, для
компрометации реакционной прессы. Однако не менее важной
была обычная для российского лицемерия привычка требовать
запрета на публикацию всего, что хотя бы косвенно
соприкасалось (или могло соприкасаться) с сексом3.
Прогрессивный публицист АА. Яблоновский в статье 1913
года «Сервитут» сообщал об опубликованной в одной из
петербургских газет беседе с Ф.А. Вальтером4, членом Комитета
Дома Милосердия5, борцом с проституцией. Вальтер объявил,
что в Петербурге уже закрыты все дома терпимости, что к
суду привлечено несколько посредниц по продаже
малолетних. Но...
Но зато мы решительно ничего не можем поделать «с одной
распространенной газетой», которая изо дня в день печатает своднические
объявления... Профессор Вальтер не назвал этой «распространенной газеты»,
но, конечно, речь в данном случае идет о «Новом времени»... Несколько
раз и Дом Милосердия, и Общество защиты женщин возбуждали
официальные ходатайства, писали бумаги и неутомимо обивали пороги
всяких канцелярий. Но все их хлопоты и все жалобы разбивались точно о
гранитную стену, и проституционньш «сервитут»6 «Нов. времени»
оставался за пределами досягаемости. Только раз «сервитут» был чуть-чуть
ограничен, и патриотическая газета потеряла «право на натурщиц». Но
впоследствии по неизвестным причинам это «натуральное право» было вновь
восстановлено, и описания «роскошного», «замечательного»,
«скульптурного» тела опять возобновились. Как видите, эти признания проф.
Вальтера очень колоритны.
— С домами терпимости, слава Богу, управились, а вот с «Новым
временем» ничего поделать не можем.
— Для сводниц и сутенеров нашли закон и разыскали прокурора, а вот
для г. г. Сувориных и закон не писан...
Таким образом, в числе той жадной темной орды, которая кормится
от прскггитуции, стоит и печать, стоят и писатели... <...> Я не понимаю, как
можно кормиться от проституции, как можно изо дня в день торговать
развратом и в то же время «сохранить лицо» и беседовать с читателями
об отечестве, о церкви, о браке, о нравственности. Я не понимаю, как
можно писать о детях, о бедных русских детях — и в то же время знать,
что какая-нибудь «посредница» при помощи вашей же газеты продаст
ребенка десяти лет и отвалит вам три целковых в счет той платы,
которую ей дадут за это беззащитное поруганное детское тело. Как хотите, а
понять эту психологию мудрено. Это какая-то особая сутенерская
психология. <...> Это, конечно, первый случай в истории русской литературы,
когда на печатное слово жалуются как на сводню. Это первый случай,
когда литературное издание встало на одну линию с антрепренерами
веселых домов. <...> Нужды нет, что г. Розанов выступал с печатной
защитой «публичных» объявлений7'8.
534

Пример нетекстуализуемости — рассказ И. Ясинского
«Исповедь», напечатанный в «Новом времени» в 1888 году (текст
см. в гл. V). Рассмотрим интересующее нас место детально.
1. Я назвал себя, схватил ее за руку и потащил к себе наверх, сейчас
же уславши на два часа своего слугу и тщательно заперев все двери.
2. Унизительнее, подлее и бесстыднее не вел бы себя сам сатана.
3. Она упала в обморочек.
4. Но я привел ее в чувства
5. и отомстил человечеству.
6. Ушла она от меня в истерике.
Подготовительные действия [1], экспрессивно описанные
тремя глаголами и двумя деепричастиями, сменяются
раздеванием жертвы, обнажением самого рассказчика,
демонстрацией эрекции и т. д. [2], причем описание всего этого
отсутствует: оно заменено сравнением с сатаной. После этого девушка
падает в обморок [3], похотливо названный рассказчиком
уменьшительно-ласкательно — «обморочком». Ясно, что ее
привел в ужас вид эрегированного penis'a, что, видимо,
вызывает самодовольную радость насильника (при этом задано
неявное лексическое противопоставление вставшего penis'a и
упавшей в обморок девушки). Затем он вновь готовит свою
жертву, приводит ее в сознание [4] и дефлорирует [5], причем
дефлорация, coitus тоже заменены эвфемизмом — «местью
человечеству». Важно при этом, что дефлорировать
жертву, находящуюся в бессознательном состоянии (ср. с
«Маркизой д'О» Г. фон Клейста), насильнику не интересно: месть
человечеству подразумевает страдания жертвы, ее крики,
стоны... Затем описан уход девушки [6]. Криминальные и
непристойные действия [2] и [5], таким образом, нигде не названы,
только подразумеваются.
Пример нетекстуализуемости дает и серия брошюр под
общим заглавием «Тайные общества молодежи», которую в
1908 году издал Роман Лукич Антропов (под псевдонимом
«Роман Добрый»). Формально автор находится на строгих
нравственно-охранительных позициях, хотя очевидно, что
издатель стремился использовать общественный интерес к
проблеме пола, и воспитательные цели — всего лишь маскировка.
Самая первая брошюра9 была посвящена обществу «огарков»
в крупном губернском городе К***. Естественно, текст в
основном представляет собой фантазии автора, поскольку никаких
«огарков» в реальности не существовало. Распущенная
молодежь собирается в комнате акушерки A.A. Высотской,
получающей с «огарков» деньги. Терминология и антураж «радений»
535

взяты автором — по принципу контраста — из хлыстовской
практики: комната именуется «сионской горницей», главный
«огарок» Борис Оноприенко — «пророком-кормчим корабля
лиги огарков». Поначалу Роман Добрый описывает порочную
внешность «огарков»:
Было нечто особенное и странное в наружности, во внешности юнцов
и юниц. Что-то не детское, а уже зрелое и притом распущенное сквозило
в походке, в выражении лиц, в манере держать себя. Еще короткие
коричневые юбки — а уже пышная грудь10, задорно-вызывающие взгляды,
смело встречающиеся со взглядами проходящих мужчин; еще гимназический
мундир, безусое лицо — а уж лихо заломленная на затылок или набекрень
фуражка, завитые волосы, ухарски вставленная в рот папироса, дерзкие
взоры, циничные слова на устах... Яркие галстухи, пенснэ, цепочки,
сильный запах духов...11
Потом устами Бориса Оноприенко автор доходчиво
раскрывает идеологию порока:
<...> Буржуазная добродетель, которой нас с пеленок пичкают наши
почтенные родители, сами срывающие все цветы удовольствия, — теперь
смешна, гадка, противна и даже преступна, ибо она угашает здоровые
порывы тела <...>12.
Что такое огарки? На первый взгляд — странное название, но оно,
однако, имеет глубокий метафорический смысл и значение. Огарок —
недолго горит. Погорит-погорит — и быстро потухнет, оставив после себя
только гад (так! — М.З.) копоть. Не то ли самое — жизнь наша? Поживем
мы с вами, поживем, и очень недолго, быть может, — а потом умрем.
Погаснем, как огарки, оставив после себя, после смерти кучу гниющего,
зловонного тела, костей. <...> Так вот и является вопрос: как же надо и
следует жить, пока не потухнешь, как огарок?13
И вот мы, переоценив все ценности, пришли к выводу, что жить надо
на торжестве принципа культа тела, плоти, внимая и служа только
одному: песне свободной любви14.
<...> Два существа разного пола в любую минуту могут составить одно
существо, имя которому — Огарок. <...> Пока мы горим, а не потухли,
давайте сиять пламенем свободной, единственно-сущей любви. Всё вздор,
пережитки: «долг», «обязанность», «целомудрие», «стыдливость»15.
Явился Арцыбашев со своим знаменитым Саниным. Это — новая эра
любви, это — набат16.
А уж после всех этих приготовлений описывает сам порок:
радение, на котором инициацию должна пройти «новообраща-
емая» Надя Родионова, невинная гимназистка, потянувшаяся к
«таинственному». В «сионской горнице» на столе стоят вино и
пиво, немудреная закуска, папиросы и сигары. Тут же
несколько пустых бутылок, в которые были всунуты огарки стеарино-
536

вых свечей17. Важная деталь: «Постели были приготовлены для
сна»18. Компания начинает пить, «огарки женского пола»
садятся на колени к гимназистам, вскоре у девушек расстегнуты
лифы, распущены волосы, все целуются...
Огарки-девочки, в том числе девочка 14-ти лет, совсем откровенно
разоблачались... Одна снимала подвязки, другая расстегивала лиф,
третья, что-то бормоча, прижималась к гимназисту.
— Огарки тухнут! Тушите свет!
Это торжественно и возбужденно провозгласил Оноприенко. И, дунув
на них, он погасил «свет сионской горницы огарков». И лишь только
воцарилась тьма, Надинька Родионова почувствовала, как сильные, страшно
сильные руки схватили ее и подняли на воздух.
— Ай! — вскрикнула она, совсем <за>хмелевшая от вина. <...>19.
Сразу же Надиньку бросают на кровать, начинают
«инициацию», она пытается сопротивляться... кричит...
Но этот крик встречается полупьяным хохотом компании огарков.
— Посвятись! посвятись!
Ужас объял душу Надиньки...
— Миленький, голубчик, не надо... что вы делаете... Ай!
Она чувствует, что что-то страшное совершают над ней. Тут, в эту
страшную минуту, перед глазами выплывают лица матери, отца...
— Мама, спаси!.. Папа...
Но железная рука закрывает рот... Она кусает пальцы Оноприенки,
но тот только хрипит и завершает свое «ритуальное» преступление...
— Ай! — прокатился безумно страшный крик. Прокатился и замер...
потонул в этой комнате юных безумцев20.
Но даже и это описание, в котором главное событие не
описано, а лишь подразумевается, причем как нечто страшное,
инфернальное, описание, целью которого являлось
предупреждение общества об опасности, которая грозит юношеству,
вызвало протесты общественности. О них Роман Добрый
сообщил во втором выпуске серии — в брошюре «Дарефа»
(киевское тайное общество, о котором писали в газетах, но которое
полиция тоже обнаружить не сумела21).
Мой первый очерк «Огарки», к моему глубокому удивлению, вызвал
целый ряд кривотолков. Некоторая часть общества усмотрела в нем
безнравственное произведение, полное порнографической грязи. Вот,
признаюсь, совсем неожиданный сюрприз <„>22.
Роман Добрый настаивал на реализме своей брошюры, с
одной стороны, и на ее воспитательном значении — с другой.
Однако игнорировать обвинения в порнографии он не
решился, и потому при описании Дарефы главное событие вообще не
описал. Тоже тайное общество, в которое записываются гим-
537

назисгы, обряды в полутьме, в сладком дыму курильниц,
клятвы, обращенные к «великой Дарефе», брат и сестра Николаи
и Варинька, гимназисты, проходящие обряд инициации.
Однако тайна сохранена: Николай увидел нечто ужасное, что
заставило его схватить сестру и убежать, но это нечто не раскрыто:
Вдруг дверь стала распахиваться тихо, медленно. Николай Н-ский,
стоявший впереди сестры, быстро взглянул туда, в ту комнату, и на
секунду замер, окаменев от изумления, ужаса, гнева, негодования. Он хотел
крикнуть, но не мог: горло словно железными тисками сдавило, крик
застыл на устах23.
Можно предположить, что Николай увидел coitus или
публичную дефлорацию, которой подвергалась присутствовавшая
на сборище гимназистка, — подобно тому, как в оккультной
фантастике царица шабаша публично дефлорировалась мес-
сиром Леонардом, т. е. дьяволом, на своеобразном подиуме24.
Но, опасаясь обвинений в порнографии, Роман Добрый уже не
решился не только описать дефлорацию, но даже назвать ее,
оправдав это тем, что герой, глазами которого увидена
ужасная сцена, лишился дара речи.
Девятый выпуск серии «Тайные общества молодежи»,
названный «Лови момент»25, Роман Добрый посвятил описанию
педофила Утехина, который изнасиловал Маничку Колосову,
жившую в N-CKOM приюте для девочек-сироток. Заманив ее к
себе в дом обещаниями подарков, он одарил Маничку, а потом
дефлорировал ее. Интересно, как это описано в рассказе:
Он сжал ее в сильном объятии, покрывая поцелуями.
— Милая... детка... Принцесса моя маленькая... Все для тебя сделаю...
Осунувшаяся, побледневшая, подъехала на извозчике к дому своей
строгой тетки Маничка Колосова. Она была до того потеряна, что не
сообразила, что ей следовало бы лучше отпустить извозчика за несколько
домов и подойти пешком <...>26.
Криминальное событие пропущено и обозначено рядом
точек; последующее описание призвано дать понять читателю,
что девочка находится в состоянии аффекта27.
Зато в русском легальном дискурсе 1910-х годов
распространены подробные садистские/мазохистские описания. Как
правило, появление таких описаний ни у кого не вызывало
протеста. Вероятно, все дело в том, что телесные наказания
были в России делом привычным, далеким от сексуальной
перверсивности. Потому в России так популярны Л. фон За-
538

хер-Мазох со своими «демоническими женщинами», «История
телесных наказаний» и «История розги»28, потому так часто в
рассказах о Калерии фигурирует собачья плетка, которой
профессор сек девочку, добиваясь полного послушания и
постепенно приучая ее получать наслаждение от боли и унижения.
Плетка — одна из немногих конкретных деталей
сексуального быта профессора и Калерии, вносящая какую-то
определенность. Как раз в то время, когда «дело Мережковского»
гремело на страницах газет, в «Петербургском курьере»
появилась заметка «В чаду сексуального безумия» — о
садомазохизме, причем в заметке содержались самые конкретные и
шокирующие подробности. Но газета спокойно и безо всяких
оговорок их опубликовала29. К садомазохизму, повторим, в России
отношение было особым.
В финале нашего газетного романа возникают два
«литературных» предложения Калерии выйти замуж и тем «спастись».
Тени Некрасова и Чернышевского улыбаются, глядя на
Владимира Шнульца и молодого драматурга А.И. Пойманова. Дело
наверняка не только в самоотверженности прогрессистов, но и
во всероссийской популярности юной гетеры, ставшей
«порнозвездой». О Калерии мечтают. Ее образ — необходимое
дополнение к распространенному декадентскому образу жестокой и
холодной «Венеры в мехах», роковой женщины, подчиняющей
себе мужчин.
Описание «дела Мережковского» распространяет
характерную для символизма диаволическую эротику30 на сферу
педофилии, причем мужчина-мазохист демонстративно
заменяется мужчиной-садистом, а женщина-вамп — страдающей
женщиной-ребенком31. Такова эстетическая функция этого дела,
заметного в культуре начала XX века, в которой образ
женщины-садистки представлен явно с перебором32. Именно отсюда,
возможно, популярность детской проституции вообще и, в
частности, образа Калерии — абсолютно противоположного
типа, классического воплощения «слабого пола»: кроткая
женщина-девочка, неопытная, покорная воле мужчины-господина
нимфетка, который ее развратил, «разгорячил» и воспитал как
свою «игрушку», от которого она полностью зависит и далее не
хочет бежать. Ее удел — послушно выполнять прихоти, быть
рабыней и жаждать унижений23".
Садист и гетеросексуал К.С. Мережковский, воспитавший
такую рабыню, оказывается символической фигурой,
контрарной (т. е. противоположной) фигуре Ф. Сологуба — мазохиста
и гомосексуалиста.
539

При этом эротические садистские фантазии Брюсова
бледнеют на фоне практического садизма К.СМ., и если у брата
Дмитрия жена — «роковая женщина», Белая Дьяволица, то у
Константина — юная наложница, мазохистка, полная
противоположность femme fatale.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Ср. с типичным приемом в низовой «пикантной» литературе: «Мы
поехали в загородный ресторан, заняли отдельный кабинет и счастливо
провели этот вечер» (Аноним. Мои любовники. М.: A.C. Балашов, 1913.
С. ХП — ХШ). Так эвфемистически обозначаются сексуальные действия с
молодым любовником, которого завела себе содержанка богатого
московского дельца. Сами действия описаны быть не могут, вход в отдельный
кабинет закрыт, единственным знаком является сам топос — «отдельный
кабинет».
2 Бернштейн Е.В. «Psychopathia sexualis» в России начала века:
политика и жанр II Эрос и порнография в русской культуре. М., 1999. С. [414 —
441] 436.
3 См. пример таких требований в материале: Горожанин. Программа.
<Под рубрикой «Местная жизнь»> // Бессарабская жизнь. 1909. 14 апр.
4 Вальтер Филипп Антонович (р. 1865) — юрист, действительный
статский советник, чиновник особых поручений при министре юстиции
(служил во Втором департаменте Министерства юстиции), приват-доцент
Императорского Санкт-Петербургского университета, служил также в
Императорском училище правоведения, в Гидрологическом комитете и в
Комитете по землеустроительным делам; в 1914 г. — председатель
Отдела борьбы с вовлечением женщин в разврат Российского общества
защиты женщин (см. комментарий к статье: Аноним. Дело
Мережковского/^Русские ведомости. 1914. 3 апр.), автор брошюры «Проект статей о
договоре страхования с объяснениями» ([Вып. 1. СПб.], 1892; [Вып. 2. СПб.],
1894) и написанной в соавторстве с Л.И. Дембо книжки «Врачебная
тайна» (Л., 1926).
5 Санкт-Петербургский Дом Милосердия — общественная организация,
целью которой являлось «приучение к труду несовершеннолетних
девушек, впавших в порок, и взрослых, изъявивших желание исправиться».
Ф.А. Вальтер был непременным членом Попечительного комитета Дома
Милосердия.
6 Право пользования некоторыми угодьями, находящимися в чужом
владении.
7 «Еще одно обвинение, более забавное, чем серьезное, но которое
необыкновенно часто повторяют: "А объявления?" Сокрушенно мне
писал один врач с Петербургской стороны: "Писал Меньшикову, писал
Столыпину, теперь пишу вам: обратите же внимание редакции"...
приблизительно на то, что много барышень ищут "приюта у одиноких" и что в
Петербурге есть хорошенькие "натурщицы". Я ничего наивному врачу не
ответил, но скажу однажды навсегда, что в городе с двухмиллионным
населением, где сосредоточены все высшие учебные заведения и стоит
гвардия, неотъемлемо есть и будут "натурщицы" и "по хозяйству", что это
540

было еще во времена праотца Иакова и сынов его ("блудница, сидевшая
у ворот", которой Иуда "дал перстень"), и что вообще это есть порок
человечества, а не порок Суворина. "Но зачем объявления?" — Да затем и
"объявления", что есть торг, есть унизительные и порочные социальные
положения, социальные формы средств жизни, со своей нуждою
"спроса" и "предложения": и спорить против "объявлений" — значит спорить
против пустяков, против бумажек напечатанных, а не против существа
дела, которое непобедимо для пророков, мудрецов, для царей и
законодательств. <...> А вы хотите, чтобы пачкались заборы объявлениями?
Чтобы без "объявлений" натурщицы брали вас за рукав на улице и т. д.?
<...> "Объявления" эти, впрочем, не играют никакой роли, не занимают
никакого места во внимании редакции; и в финансах газеты при
громадной массе прочих объявлений не играют также роли» (Розанов В. В.
Из припоминаний и мыслей об A.C. Суворине // Письма A.C. Суворина
к В.В. Розанову. СПб., 1913. С. [3 - 66] 30 - 31; благодарю В.А. Фатеева
за указание на это сочинение).
8 Яблоновский АЛ. Сервитут // Киевская мысль. 1913. 9 июня. Три типа
объявлений, о которых пишет автор, действительно легко обнаружить в
«Новом времени». Первый тип — «своднические объявления»: «Dame du
Monde содействует бракам. Discrétion absolue. Клинский пр., д. 2, кв. 1.
Тел. 113 — 76»; «Устраив. закон, браки во всех слоях общества. Есть
богат, невесты. Соляной пер., д. 5, кв. 24. Прин. с 9 ч. утра. Всевозм. поруч.
Тел. 126 — 49» (Новое время. 1913. 9 (22) июня). Второй тип — объявления
натурщиц: «Натурщица молод., оч. хор. слож., позир. от 12 — 8 ч.
Казанская ул., д. 11, кв. 14, парада, ход»; «Молодая хорошо сложен,
француженка позирует. Офицерская ул., д. 11, кв. 35, пар. ход с ул.» (Новое время.
1913. 8 (21) июня); «Натурщица красив., очень хорошо сложенная.
Коломенская, 10, кв. 33, бель-этаж, от 12 — 8» (Новое время. 1913. 9 (22) июня).
Третий тип — объявления о детях: «Желаю отдать девочку господам,
второй месяц, 6-я Рождественск. улица, дом № 17, кварт. № 9. Аполинария
Левинская» (Новое время. 1913. 31 мая (13 июня)); «Желаю отдать
ребенка, девочку, совсем, не имею средства воспитать. Шпалерная ул., д. 5,
кв. 25» (Новое время. 1913. 1 (14) июня); «Мол. девица жел. отдать
мальчика в усыновл., 2-й год, уже ходит. Петерб. сторона, Олонецкая ул.,
д. 14 — 16, к. 30» (Новое время. 1913. 9 (22) июня). Объявлений об отказе
от десятилетних детей мы не обнаружили. Между прочим, резкая
критика объявлений натурщиц в «Новом времени» появлялась и раньше: «К его
услугам радушные столбцы "Нового времени". — Натурщица, приезжая,
предлагает свои услуги, чудное тело, сеанс от 10 руб. И тут же рядом
конкурентка: — Натурщица, приезжая, предлагает свои услуги, чудное тело,
сеанс от 5 руб. <...> Удивительно удобная окорма. Но кто такие
обладательницы "чудного тела"? Наіурщицы ли они? Петербургская натурщица
получает богато, богато — рубль в час. Лучпіая в Париже модель — пять
франков. Или объявительницы "Нового времени" считают художников
набобами и крезами. Это было бы уже слишком наивно!.. Как
несообразительны и непрактичны крашеные девицы, что дождливым осенним
вечером, как тени, слоняются по Невскому. Зачем? Гораздо проще и легче
пойти в контору "Нового времени", и наутро появится публикация о
предложении "чудного тела по такой-то расценке"» (Н. «Чудное тело» //
Биржевые ведомости. Вечерний выпуск. 1907. 25 сент. (8 окт.)).
541

9 Вышла в июне 1908 г., рекламные объявления см.: Вечер (Петербург).
1908. 10, 11 июня.
10 Либо пышная грудь гимназисток является следствием их
безнравственности, либо, наоборот, безнравственность неминуемо следует за
пышностью груди как аномалией развития, но то и другое обязательно
сцеплено. Можно было бы удивиться такой логике, но так же рассуждал
И.А. Бунин в «Легком дыхании», когда описывал Олю Мещерскую: «В
четырнадцать лет у нее, при тонкой талии и стройных ножках, уже
хорошо обрисовывались груди <...>» (Бунин H.A. Легкое дыхание (1916) //
Бунин И.А. Соч.: В 3 т. М., 1982. Т. 2. С. [104 - 109] 104). Ср.: «Анне шел уже
15-й год; она развилась рано и на вид казалась старше своего возраста:
у нее уже была довольно развитая грудь, почти женские бедра <...>»
(Брюсов В.Я. Роман из современной жизни: [Незавершенный замысел] //
Валерий Брюсов. М., 1976. С. [114 — 164] 150 (Литературное наследство. Т. 85)).
Эта Анна хочет в 15 лет «выйти на бульвар, позволить "пригласить" себя
какому-нибудь прохожему, пойти с ним в гостиницу и там отдаться ему».
См. еще в романе Э. Золя «Западня» (1877), где описана 15-летняя Нана,
пока что маргинальный персонаж: «К пятнадцати годам она взошла как
на дрожжах и стала белокожей, пухленькой, круглой, как пышка. <...>
У нее появились груди, пара новеньких грудок, точно обтянутых белым
атласом. И это ее ничуть не смущало, напротив, ей хотелось, чтобы они
были большие-пребольшие, как у кормилицы, — вот до чего жадна и
безрассудна юность» (Золя Э. Ругон-Маккары. Западня//Золя Э. Собр. соч.:
В 26 т. М., 1962. Т. 6. С. 377). Для людей XIX в. пышность груди в раннем
возрасте — симптом нравственного неблагополучия. Акцент на груди
закономерен для «культуры груди» (о ней см.: Зояотоносов M. H.
Одежда: сексуальная семантика//Адамово яблоко (Петербург). 1994. № 1.
С. [54 - 60] 59; Он же. Слово и Тело. М., 1999. С. 627).
11 Добрый Роман <Антропов Р. А > Тайные общества молодежи. Вып. I:
«Огарки». СПб., 1908. С. 3.
12 Там же. С. 7.
13 Там же. С. 17.
14 Там же. У Романа Доброго сразу появились подражатели. В пьесе
H.A. Смурского (актера московского театра Ф.А. Корша) «Дети XX века:
(Огарки)» совратитель 16-летних гимназисток и глава «секты» Эдуард
Альбертович фон Бах произносил аналогичный гимн свободной любви:
«Самый же основной и важнейший догмат нашей религии — это
освобожденная от всех условностей и нелепых предрассудков свободная любовь!
Мы знаем, что живем только один раз, да и то весьма
непродолжительное время, а потому не хотим подобно другим глупцам бесцельно
тратить эти летящие стрелой короткие дорогие мгновенья нашего земного
странствования на ненужные, глупые и давно отжившие свой век
обрядности и формальности! Целые века миллионы поколений влачили
жалкое существование, скованные тяжелыми цепями условностей и
предрассудков, они заковали в эти цепи сладостное, великое чувство, которое
должно быть свободно, как ветер. <...> Да здравствует свободная любовь!»
(Смурский НА. Дети XX века: (Огарки): Пьеса в 4 д. [Б. м.], 1908. С. 45 —
46 (цензурное разрешение 6 сент. 1908 г.) — Рукописный отдел
Санкт-Петербургской театральной библиотеки. № 30481). Действие пьесы
происходит в Петербурге, главная героиня, 16-летняя гимназистка Люба Павлов-
542

скал, проходит путь от влюбленной девочки, озабоченной успехом у
мужчин, до утопленницы (вследствие всех любовных страстей). Описывается
пагубный образ жизни: она не бывает по ночам дома, крутит с кем-то
романы, ворует у отца из карманов деньги, а ее брат Аполлон в составе
банды участвует в нападении на ювелирный магазин. На с. 42
упоминаются и «огарки», которые каждый приносит с собой: когда они гаснут,
начинается «свободная любовь»... Пьеса доказывала, что родители утратили
влияние на детей, а влияет «XX век», атмосфера снятия запретов, общей
разнузданности. В предисловии к пьесе автор уточнял: «Мое единственное
желание — только указать на то громадное зло, которое является
неизбежным последствием столь заметного за последнее время пагубного
влечения подавляющего большинства нашей молодежи к порнографии и
гнусному разврату, скрывающемуся под разными замаскированными
вывесками вроде "Лиги свободной любви" и т. п.» (Там же. С. 1). Кстати,
в 3-м издании пьесы (Смурский К. А. Дети XX века: (Огарочники): Пьеса
в 4 д. 3-е изд., исправленное и дополненное. <М., 1909>) фон Бах был
назван студентом университета — белоподкладочником.
15 Добрый Роман <Антропов Р. А > Тайные общества молодежи. Вып. I:
«Огарки». СПб., 1908. С. 18.
16 Там же. С. 23. В главном монологе Санин так раскрыл сущность
своего мировоззрения: «Мне все грезится счастливое время <...>, когда между
человеком и счастьем не будет ничего, когда человек свободно и
бесстрашно будет отдаваться всем доступным ему наслаждениям. <...> Люди
должны наслаждаться любовью без страха и запрета, без ограничения...» (Арцы-
башев М.П. Санин // Арцыбашев М.П. Тени утра: Роман, повести,
рассказы. М., 1991. С. [19 — 316] 284 — 285). Наслаждение любовью без
ограничения, декларированное в романе Владимиром Петровичем Саниным, и
было трансформировано в лозунг «свободной любви».
17 Ср. с газетной заметкой: «Каждый из них приносил по
стеариновому огарку и по две бутылки пива. Они зажигали огарки и, возлежа на
софках, столах и просто на полу, пили пиво. Возлежали они
обыкновенно так, что в шеренге первый номер занимали гимназисты, второй —
гимназистки. Когда догорал последний огарок, торопливо допивался
последний стакан пива и во тьме спутывались все номера... Это было в г. Орле.
Учащиеся обоего пола образовали орден "рыцарей пива и огарка" <...>»
(Свешали. «Лига свободной любви» // Минское слово. 1908. 9 апр.).
18 Добрый Роман <Антропов Р.Л.> Тайные общества молодежи. Вып. I:
«Огарки». СПб., 1908. С. 19.
19 Там же. С. 29.
20 Там же. С. 29 - 30.
21 Когда весной 1908 г. по газетам пробежала волна разоблачений «лиг
свободной любви», в Киеве вспомнили, что за несколько лет до того было
обнаружено общество развратников, увлекавшихся
девушками-подростками: «Снова заговорили об обществе "Дорефа", которое было
несколько лет тому назад довольно известно. Собственно "общества" никакого не
было. Существовал кружок ловеласов и негодяев, вовлекавших в свои
сети подростков, преимущественно девушек, для низменных целей. В свое
время фамилии этих "руководителей" были у всех на языке. Это были
лица без определенных занятий, офицеры, чиновники и т. п. К их
услугам были женщины с темной репутацией, которые поджидали и выслежи-
543

вали смазливеньких девушек и соблазняли их всякими приемами.
Угощали конфектами, устраивали гулянья и т. п. Приемы и способы обычные
в подобных случаях. Одну из таких "дам" заметили, но благодаря ее
связям с тогдашней полицией она осталась вне наказания. А после одного
случая дело приняло в гимназиях огласку, в результате чего состоялось
увольнение нескольких учениц — фамилии их нам точно известны, затем
директор гимназии довел до сведения высшей администрации о
поведении банды ловеласов во главе с офицером, носившем кличку "Гри-Гри"
<...>» (Аноним. Лиги любви в Киеве//Киевская мысль. 1908. 28 апр.;
изложение этого материала см.: Аноним. Киевская Дарефа и «Генрих
Красивый»^ Новое время. 1908. 1 (14) мая, в разделе «Внутренние известия»; но-
вовременская публикация, в свою очередь, послужила основой для
заметки в «Казанском телеграфе» (1908. 4 мая)).
22 Добрый Роман <Антропов РА> Тайные общества молодежи. Вып. П:
«Дарефа». СПб., 1908. С. 3 («От автора»).
23 Там же. С. 31.
24 См.: Залотоносов М.Н. «Мастер и Маргарита» как путеводитель по
субкультуре русского антисемитизма (СРА). СПб., 1995. С. 75, примеч. 131.
25 Вероятно, Антропов использовал сообщение газеты «Киевская
мысль» о едва ли не массовой педофилии: «Модная зараза проникла и в
наш патриархальный Бердичев. Наше бердичевское подрастающее
поколение образовало своего рода лигу, называемую здесь общество<м> "лови
момент!". Поведение юных воспитанниц местных учебных заведений не
встречает никакой преграды ни со стороны родителей, ни со стороны
преподавателей местных учебных заведений... Окруженные
патентованными "кавалерами", часто в три раза старше годами этих служительниц
лиги "лови момент!", последние шатаются по бульварам, по закоулкам
и т. д. А что творится за кулисами — об этом мы узнаем, вероятно,
впоследствии...» (Аноним. <Корреспонденция из Бердичева> // Киевская
мысль. 1908. 18 апр.). Впрочем, Антропов мог видеть и перепечатку этой
заметки в антисемитской газете (см.: Аноним. Модная зараза // Русская
земля. 1908. 7 мая). У Антропова никакого общества нет, есть лишь
модное словосочетание, использованное, например, и Тихоном Ивановым,
сочинителем пьесы в 3-х действиях «Лови момент (Учащиеся)», 20 марта
1909 г. признанной цензором неудобной к представлению (см. рукопись
пьесы: Рукописный отдел Санкт-Петербургской театральной библиотеки.
№ 51253). В пьесе изображен кружок учащихся — молодых социалистов,
который называется «Лови момент», при этом ставится проблема «любовь
или благородная идея» и встречаются санинские манифесты: «У меня
взгляд на женщин совсем другой. Я всегда был дерзок с ними, мой
милейший, и советую вам поступать по-моему, если хотите иметь успех.
Женщина требует насилия, авторитета. Если она не поддается вам, значит, вы
тряпка, она вас не уважает; наступайте на нее сильнее, и она будет ваша»
(Иванов Т. Лови момент: (Учащиеся). Рукопись. С. 31).
26 Добрый Роман <Антропов Р. А > Тайные общества молодежи. Вып. ГХ:
«Лови момент». СПб., 1908. С. 20.
27 Ср. с фигурой умолчания у Лотреамона в «Песнях Мальдорора»
(1869): «Это был Мальдорор, это он, гуляя со своим бульдогом, увидел
спящую в тени платана девочку, которую вначале принял за цветок. Злой
замысел созрел в его уме едва ли не быстрее, чем глаз успел узреть дитя.
544

Он деловито, не теряя времени, разделся. Оставшись наг, как червь,
накинулся на девочку, задрал ей платье и приготовился лишить
невинности... и это среди бела дня! Ему неведом стыд!.. И гнусное деяние —
описывать его нет сил — свершилось» [Лотреамон. Песни Мальдорора;
Стихотворения; Лотреамон после Лотреамона. М., 1998. С. 193; песнь 3,
строфа 2). Потом девочку насилует бульдог, а затем подробно описано, как
Мальдорор кромсает тело девочки ножом и вырывает внутренности.
Садизм более приличен и легален, чем изнасилование.
28 См.: Бернштейн Е.В. «Psychopathia sexualis» в России начала века:
политика и жанр // Эрос и порнография в русской культуре. М., 1999.
С. [414-441] 420-421.
29 М-ский Г. В чаду сексуального безумия: (Из записок репортера) //
Петербургский курьер. 1914. 13 апр. Автор сообщал об «исключительных
приключениях нашего соотечественника барона N., человека богатого и
в то же время изнывающего от безделья». Барон принадлежал к
остзейской аристократии. Поехал развлечься за границу, познакомился с
«агентом-комиссионером по доставке клиентов в тайный притон мазохистов».
Он отправился в этот притон, его проводили в звукоизолированную
комнату и добросовестно выпороли, несмотря на протесты и крики. В итоге
барон бежал из притона, уплатив неустойку, поскольку контрактом был
предусмотрен определенный срок пребывания. Барон N. оказался
мазохистом. Тут же характеризовался его постоянный партнер — бывший
казачий вахмистр С. Цитировалось письмо барона вахмистру: «"Люблю
я твою строгость, люблю твои удары и плюхи, мне сладко страдать от
тебя и от боли, люблю твой грозный взгляд, люблю носить тебя, люблю
быть связанным тобою... <...> Целую тебе руки и ноги и остаюсь твоим
подчиненным и рабом"...» (тому же автору принадлежал материал: Он же.
Профессор-садист//Петербургский курьер. 1914. 4 апр.). См. также
описание садистов и садистской практики (избиение женщин),
заимствованное из газеты «Сегодня» (Матюшенский А.И. Половой рынок и половые
отношения. СПб., 1908. С. 119 — 122; в книге не указан номер газеты,
откуда взяты цитаты).
30 См. о ней в кн.: Ханзен-Лёве А. Русский символизм: Система
поэтических мотивов: Ранний символизм. СПб., 1999. С. 327.
31 Согласно эстетическим обычаям символизма, женщина была
демоном, сильным полом, садисткой, которой подчинялся мужчина-мазохист,
канонизированный романом Л. фон Захер-Мазоха (см.: Ханзен-Лёве А.
Указ. соч. С. 343 — 345). При этом, «подобно диаволическому Люциферу,
диаволическая Царица (красоты) свергнута с небес (как женское
соответствие солярному царю); царица небес диаволизируется в "падшей
женщине", которой, как femme fatale, обречен мужчина» (Там же. С. 329).
Любопытно, что эти постулаты быстро дошли и до бульварной литературы.
Характерна трагикомедия Софьи Белой «Старички и девчонки» (издание
Театральной библиотеки М.А. Соколовой, ценз, разрешение от 5 марта
1912 г. — см.: Рукописный отдел Санкт-Петербургской театральной
библиотеки. № 34488), в которой генерал Бартеньев, 58-ми лет, «маленький,
добродушный, бесхарактерный», женится на 17-летней Мане Воронцовой,
хорошенькой распутной гимназистке, а его брат, шестидесятилетний
профессор Бартеньев, женится на 16-летней Даше, племяннице слуги
Федора. При этом генерал Бартеньев, в пьяном угаре/любовном экстазе, пред-
18 Золотоносов М.Н.

шествовавшем женитьбе, пил вино из туфельки «госпожи»; изображая
крокодила, бегал на четвереньках по полу за Маней, рычал, щелкал
зубами, а Маня стегала его ремнем (Указ. соч. С. 4, 6).
32 См. об этом у А. Ханзен-Лёве: «В декадентстве женщина
становится "сильным полом" <...>, более того, она изображается как некая праси-
ла, правласть, которая вынуждает мужчину к вуайеристскому
"созерцанию" или мазохизму. <...> Для французского модернизма именно "русская
женщина" олицетворяла собой садистический тип» [Ханзен-Лёве А. Русский
символизм: Система поэтических мотивов: Ранний символизм. СПб., 1999.
С. 344 — 345). Ср. с образом мальчиков-инквизиторов в романе Д.С.
Мережковского «Воскресшие боги. Леонардо да-Винчи» (1899) и с образом
девочки-садистки Альрауне в одноименном романе Г. Эверса.
33 См. цитаты из стихотворений В.Я. Брюсова: Ханзен-Лёве А. Русский
символизм: Система поэтических мотивов: Ранний символизм. СПб., 1999.
С. 326.
XXXVIII. ЗИНКА
Зинаиду Николаевну К. СМ. запомнил навсегда. Он
ненадолго приехал в Петербург по делам в самом конце
ноября 1905 года, зашел к Дмитрию, чтобы тайно встретиться с
Николаем, служившим в корпусе жандармов. Зинка сразу — и
уже не в первый раз — проявила к Константину интерес.
Разговорились, он даже разоткровенничался, говорил о
«девочках» и о своем романе... Она слушала, что-то сардонически
замечала... Другой такой по-мужски властной1 и потому
отвратительной особы он не встречал. Подумал: «Пытается
изображать demi-vierge». Она возбуждала его узенькими бедрами,
осиной талией (не больше, чем у Калерии!) и отсутствием
груди. Но ее godmiché из сиреневого стекла, который Константин
увидел в лакированном ящичке на столике2, грамматический
мужской род в стихах, намеки на сохраненное девство и
близость с известными уранистами и онанистами, которыми она
себя окружала, были отвратительны. В ответ на какую-то его
реплику она тут же заявила, сардонически улыбнувшись и
сделав свои и без того огромные зеленые глаза еще больше:
«Жаль, что вас в детстве не секли за дерзость, но это можно
еще поправить»3.
Константина передернуло: он давно мечтал, что будет сечь
сам, сечь долго, с перерывами, во время которых девчонка
должна будет стоять голенькой с поднятыми над головой
руками и в слезах просить прощения. Слезки хорошо его
разжигают...4 Зинаида же была просто старой. Свою жену, Оленьку,
он бросил, когда той исполнилось 25 лет, а Зинаиде чуть ли не
сорок!
546

Потом он — специально для мести — подыскал в Казани
девочку с ее именем, Зину HL, изнасиловал и долго и
изобретательно употреблял, а после, когда она выросла, выдал
замуж5.
Зинаида, кстати, ту мимолетную встречу тоже не забыла,
впечатления от разговоров и от романа «Рай земной»
использовала в странном и посторонним вовсе непонятном
многословном диалоге «Иван Иванович и черт». Стилизация под
Достоевского. Некий персонаж, взявшийся ниоткуда, — Иван
Иванович; к нему является (и не впервые) черт, рассказывает
сказочку, точнее, сон, в котором, кстати, упоминается невеста
Ивана Ивановича, Ольга Ивановна:
У меня даже две сказочки, но обе коротенькие. Не знаю, сказочки ли.
Сны такие у меня были. Мы ведь часто видим сны, и самые простенькие.
Эти два — один за другим мне снились — я их и считаю за один. А вам
рассказываю потому, что они — немножко о вас, и такие мечтательные,
такие нежные, приятные... И тихие... Может быть, и не сны, может быть,
так это мне мечталось... Вот послушайте. Вы слушаете? Солнце я видел.
У нас ноябрь на дворе, слякоть, мзглять да темнота коричневая, а
я вижу, будто, солнце. Яркое такое, бело-желтое, горячее стоит посреди
неба. И страна не наша — теплая, зеленая и голубая, и пора не наша —
весна, И час не наш — утренний. Песок морской, камни, иодом пахнет там,
где волна шевелится и раскачивает длинные ржавые водоросли. А море
все, до самого конца, куда только глаз видит, легкое-прелегкое, только
огоньки от солнца по голубому бегают, загораются и гаснут. У самого
берега, у воды, мягко на песке и тихо-тихо: уютное такое местечко,
сзади скала высокая, сверху свисают темные кудрявые деревья. И вот, вижу
я — на песке, у самой теплой воды, где водоросли качаются, сидят двое.
Человек — будто вы, а с ним барышня. Девочка такая
хорошенькая, тоненькая-претоненькая, и совсем молоденькая. Не
знаю уж, сколько ей лет, а на вид — должно быть,
пятнадцать. И простое-простое у нее лицо, светлое, в глазах тоже огоньки
солнечные отражаются. И у него — то есть у вас — лицо светлое и молодое.
Вы будто девочку эту, и море белое, чужое и прекрасное, и самого себя,
светлого, — любите. И ни Ольга Ивановна (ведь это сон!), и никакая
другая женщина вам не нужна, а только будто эта единственная на все
времена <...>6.
Затем вдруг неожиданно возникает христианский мотив.
Девочка заявляет: «А я еще кого-то поверх тебя люблю,
оттого и тебя люблю, оттого и солнце светит»7, после чего педофи-
лический сон быстро завершается. Странная смесь мотивов
главы «Черт. Кошмар Ивана Федоровича», сна Ставрогина, в
котором ему привиделся «уголок греческого архипелага»,
внушенный полотном Клода Лоррена («У Тихона»), и «Сна
смешного человека». «Рамочное» действие диалога происходит в
18*
547

мрачный мокрый вечер 3 ноября неизвестно какого года. Брат
Константин явно показался Зинаиде персонажем
Достоевского, сошедшим с книжных страниц.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Характерные примеры дает ее «Дневник любовных историй».
Скажем, после первой встречи с Д.С. Мережковским Зинаида Николаевна
испытывает «страх за себя», вызванный тем, что ее новый знакомый
«сильнее и умнее»: она привыкла сама быть сильнее всех своих знакомых (см.:
Гиппиус З.Н. Contes d'amour. Дневник любовных историй (1893 — 1904) //
Гиппиус З.Н. Дневники. М., 1999. Т. 1. С. 38). Анализируя свои отношения
с А. Волынским-Флексером, З.Н. Гиппиус дважды употребила
слово «власть»: «Мы много говорили о любви: само вышло. У меня были
всякие мысли: я уже помышляла о власти» (Там же. С. 52); «Я вижу, что
больше того, что я с ним достигла, — я не достигну. "Чудесной" любви он не
вместит, власти особенной, яркой — я не имею; не в моем характере
действовать из-за каждой мелочи, как упорная капля на камень <...>» (Там же.
С. 54). Для Зинаиды Николаевны важно иметь над мужчиной власть:
идейную, духовную, сексуальную. Эта ее особенность ощущалась сразу. В
отношениях с Андреем Белым для нее важна была только власть над ним,
власть сексуальная, которая маскировалась под власть идейную, духовную.
2 В «Воспоминаниях о Блоке» Андрей Белый описал кушетку, на
которой, «собравшись с ногами комочком», сидела Зинаида Николаевна, а
рядом стоял столик, на котором помещались красная лакированная
коробочка с надушенными папиросками и флакон духов с пульверизатором.
На шее Зинаиды висели черный крест и лорнетка. «<...> Пикантное
сочетание креста и лорнетки, гностических символов и небрежного притира-
нья к ладони притертою пробкою капельки туберозы-лубэн (ею душилась
она), — сочетание это ей шло <...>» [Белый Андрей. Воспоминания о
Блоке. М., 1995. С. 136; описание относится к янв. 1905 г.). Тут же
упомянуты «красные, очень большие губы, какие-то орхидейные». С этим
вагинальным символом, как мы полагаем, мог сочетаться символ
фаллический, например, стеклянный godmiché, который, скажем, лежал в
коробочке на том же столике и был предназначен для других губ. С этим
godmiché ассоциируется «притертая пробка» от флакона духов «Loubin».
Пробкой Зинаида втирала в ладонь капельки духов, и в этом
машинальном действии Андрей Белый не мог не увидеть сексуальный подтекст (см.,
кстати, туманное по смыслу стихотворение З.Н. Гиппиус «Стекло»,
написанное в 1904 г.).
3 Фраза подсказана М.М. Павловой, за что мы ее благодарим.
4 В садистском рассказе «Добрый Альд» (нач. 1910-х) В.Я. Брюсов
писал о девочках: «Тягостно было положение между нас малолетних, а
таких было много: девочки от 10 до 14 лет. Конечно, их насиловали в
первый же день их поступления в наш круг. Потом надсмотрщики
наперерыв требовали их себе, так как старые любовницы быстро им
надоедали. Для детского организма, часто вовсе неразвитого, эти ежедневные
любовные истязания были хуже всякой пытки. Девочки, рыдая, умоляли
оставить их лучіпе работать вдвое, но их слезы только разжигали грубей-
548

пше инстинкты тех мужчин-полузверей, с которыми мы имели дело»
[Брюсов В.Я. Добрый Альд // Новое литературное обозрение. 1993. № 5.
С. 11 [5-18]).
5 См. о Зине Ш.: А.П. История профессора К.С. Мережковского //
Биржевые ведомости. Вечерний выпуск (Петербург). 1914. 3 (16) апр.;
Аноним, У жертвы профессора Мережковского // Биржевые ведомости.
Вечерний выпуск. 1914.11 (24) апр. Как и многие педофилы, К.С.М. очень
высоко ценил возможность сомкнуть пальцы на талии девочки, для чего
объем в этом месте не должен был превышать 40 см. Как только
девочка вырастала и полнела в талии, она утрачивала всю свою прелесть.
6 Гиппиус З.Н. Иван Иванович и черт. Диалог I // Золотое руно. 1906.
№ 2. С. 67 — 68 [58 — 75\. Разрядка наша. Перепечатка: Она же. Черное по
белому: 5-я книга рассказов. СПб., 1908. С. 227 — 270. Диалог П написан
не был.
7 Там же. С. 68.
XXXIX. «ПРОФЕССОР-НАСИЛЬНИК» -
НЕОБЫЧНЫЙ ТИПАЖ
8 основном все покрыто таинственностью, все куда-то
постоянно пропадает. С убеждающей систематичностью
повторяются сообщения о дневнике Мережковского с описанием
«сексуальной практики» и о жутких в своем цинизме
фотографиях. Можно, кстати, предположить, что профессор вел дневник,
откровенно фиксируя все эпатажные обстоятельства своего
педофилического увлечения, именно с тем, чтобы потом,
может быть, даже после смерти, дневник был опубликован, и
автор прославился бы (и этот документ действительно был бы
в своем роде единственным). Но где этот дневник? где
фотографии? видел ли их на самом деле кто-нибудь? То
сообщается, что дневник и фотографии перехвачены полицией, то со
слов самого К.С.М. становится известным, что
все документы, которых особенно я опасался (письма и мой дневник,
находившиеся у проф. В.М. Грибовского), кем следует уничтожены1.
Но если они уже были в руках у розыска или следствия, то
как могли быть уничтожены? И почему профессор Грибовский
не отвечает по закону за уничтожение важнейших улик? Ибо
если письма и дневник были у него, то кто еще мог все
уничтожить?
В заметке в «Петербургском курьере» за 7 мая 1914 г.
упоминается
карточка, на которой изображен профессор Мережковский, одна из его
жертв и прив.-доц. Иванов. Карточка эта признана порнографической и
приобщена к делу профессора Мережковского.
549

И где она? И что на ней изображено? Наверняка некая
композиция из двух солидных мужчин и обнаженной девочки. Но
и эта фотография, и все другие — не более чем материал для
фантазий читателей: никому ничего не предъявлено.
Совершенно очевидно, что «девчонки» для К.С.М. — не только
сексуальные, но и эстетические объекты. Он ими любуется,
фотографирует их совершенно обнаженными, во время
«лесбийских игр» — самого восхитительного проявления страсти и
Природы2. Фотографирует и символ своего сексуального
могущества.
Некоторые газеты излагают содержание романа «Рай
земной», запрещенного к распространению в Российской империи.
Есть сведения о поэме «Слеза Брамы», которую у профессора
почему-то выкрали. Настойчиво пишут о доносах
Мережковского, обнаруживаются даже их копии, но ни одна в печать не
просачивается. Под занавес всплывает документ под
названием «Моя месть русскому правительству», но и он остается
только в виде названия, за кадром...
Все главное в жизни этого «правого профессора», видного
ботаника, сына тайного советника, оказывается неприличным
и тайным, и именно попытка раскрытия тайн в их
многообразном неприличии (при том, что тайное так и не становится
явным) и составляет метасюжет газетного романа, который
дразнит читателя, давая пищу его воображению. Кстати, сюда же
добавляются тайны Министерств внутренних дел и народного
просвещения, которые сумели сделать так, что профессор
уехал за границу и избежал суда3.
Обнаружилось, что Мережковскому разрешались
сексуальные извращения в обмен на доносы и агентурные сведения о
настроениях среди профессоров и преподавателей
университета. Происходил своего рода натуральный обмен: за тайную
работу на полицию можно было многие годы насиловать девочек
без угрозы быть наказанным. Такой порядок стал предметом
самого пристального разбирательства в газетах. Между
прочим, в те годы такое практиковалось и за границей. В романе
«Голем» (1915) Г. Майринк описал некоего старика педофила:
Я понял только, что в еврейском квартале старика называли
«масоном»; на здешнем языке этим прозвищем награждали тех, кто связывался
с девочками-подростками и в силу интимных отношений с полицией был
свободен от каких бы то ни было взысканий4.
Иными словами, и в Австро-Венгрии в обмен на «интимные
отношения» с полицией можно было спокойно заниматься
550

любовью с милыми крошками, и не случайно, именно после
приобретения миловидной Карочки в мае 1905 года, К.С.М.
вдруг начал проявлять недюжинную политическую активность.
Союз русского народа и т. п. был тылом, гарантией
безопасности для педофила. Доносами оплачивалось сожительство с
Карочкой Коршуновой. Это была плата за сексуальные игры
с ребенком. Другой платой стало бегство из России и
невозможность вернуться.
Анализ газетной кампании и ее предыстории, уходящей в
переломные 1905 — 1906 годы, годы первой революции,
демонстрирует, что К. С. Мережковский — человек в основном
«недискурсивный». Он всегда в тени, он ездит в Петербург, как
вспоминал Пуришкевич, под чужим именем (и, очевидно, с
чужим паспортом), он не «засвечен» официальным членством
ни в одной из националистических организаций, в дискурсе он
всю жизнь старается отсутствовать. В редкие мгновения он
приоткрывает лицо, так было, скажем, 18 января 1910 года,
при обсуждении на заседании Совета профессоров
университета вопроса о том, какие общие периодические издания
выписывать. Мережковский предложил: «Желательно было бы
выписать вновь "Мирный труд" <...>»5 — известное
антисемитское издание. Но, как правило, Мережковский не афиширует
свои политические пристрастия (в отличие от В.Ф. Залесского).
Внутри академической среды он ведет себя как изученные им
в докторской диссертации хроматофоры внутри диатомовой
клетки — независимо от своего непосредственного окружения,
в своих собственных целях, по своей генетической программе,
тайно6. Может быть, он воображал себя penis'oM, который
всегда скрывается и все делает тайно7. Его «я» — как мужской
член in statu erectionis: видимое отсутствие и невидимая
постоянная активность, как политическая, так и сексуальная
(тайнобрачие, сожительство с ребенком).
И только газетная кампания 1914 года обнаружила все
тайное и сделала К.С.М. целиком «дискурсивным» как в
политической, так и в сексуальной сфере. Причем надо учитывать,
что в русской литературе такой типаж — университетский
профессор, являющийся доносчиком, растлителем и к тому же
«союзником» — практически отсутствовал. Университетский
мир карьеры и науки, Министерство народного просвещения
как таковое (да и любое государственное учреждение)
оставались вообще вне поля зрения. Художественное произведение,
объективно (а не с антисемитских позиций) освещающее
антисемитизм в академической среде, антисемитизм и доноси-
551

тельсгво, поощрявшиеся Министерствами внутренних дел и
народного просвещения, — такое художественное произведение
было бы признано безнравственным и запрещено цензурой,
если 6 кто-то решил его публиковать.
В гигантском вале статей, посвященных «делу
Мережковского», все эти темы наконец были вынесены на публику,
поскольку появился информационный повод. Под занавес
существования империи все то, что долго скрывали, вывалилось
наружу, как кишки из вспоротого живота, благодаря
исключительной, необычной фигуре, собравшей вокруг себя все табу-
ированные ранее темы. Материал сам собой оказывался
«художественным», детективным. Главный антигерой синтезировал
все отрицательные функции: профессор императорского
университета и талантливый ученый-ботаник, он был
одновременно педофилом-сексопатом, черносотенцем, тайным
доносчиком и убежденным борцом с евреями и масонами. Ролевая
избыточность была такой, что кажется нереальным
исполнитель всех этих ролей.
Конфуз Министерства народного просвещения был тем
более очевидным, что, начиная с кампании по борьбе с
мифическими «лигами свободной любви» в 1908 — 1909 годах,
официальные органы и лица уверенно называли левую печать,
евреев и т. п. источником разврата. Доказательства упорно
искали, но найти не могли. Несмотря на это, точка зрения
официальных лиц склонялась именно к «левому» и
«еврейскому» следу. Характерны два письма попечителя Одесского
учебного округа А.И. Щербакова министру народного просвещения
А.Н. Шварцу. Первое письмо датировано 21 марта 1909 года:
Ввиду дошедших в мае 1908 года до сведения директора Кишиневской
1-й гимназии8 слухов о существовании в г. Кишиневе преступной
организации «лиги свободной любви», всячески старающейся привлечь в число
своих адептов учащихся средних учебных заведений сего города,
названный директор немедленно вошел в сношение с полицеймейстером9 на
случай, не удастся ли открыть конспиративную квартиру этой организации
или вообще место свиданий. В полиции никаких сведений по этому
вопросу в то время не оказалось, но полицеймейстер обещал принять
энергичные меры к раскрытию названной организации, если только она
действительно существует. Независимо от сего тот же директор как
председатель Комиссии начальствующих лиц в средних учебных заведениях
г. Кишинева созвал этих лиц в особое заседание 30 мая 1908 года и
ознакомил их с дошедшими до него слухами по означенному предмету. По
заслушании этого сообщения и по обмене по сему поводу мнений,
названная Комиссия постановила: «1) усилить внеклассный надзор за учащимися,
сохраняя в тайне совещания Комиссии по этому вопросу; 2) сообщать
немедленно председателю Комиссии о всех случаях, имеющих какую-
552

нибудь связь с "лигой"; 3) уведомить чрез присутствующих здесь
председателей педагогических советов о настоящем постановлении Комиссии
г-ж начальниц; 4) поручить председателю, если он найдет то
необходимым, лично сообщить г. бессарабскому губернатору10 имеющиеся
сведения с просьбой оказать свое содействие».
Со дня названного заседания (30 мая 1908 г.) до конца 1907/08 уч. года
не было обнаружено фактов, подтверждающих упомянутые слухи.
С началом текущего 1908/09 академического года снова стали
получаться директором 1-й Кишиневской гимназии сведения, что какие-то
подозрительные личности подстерегают учащихся при выходе их из
учебных заведений, церкви и т. п., делают им безнравственные предложения
и снабжают их порнографической литературой. Обо всем этом названный
директор поставил в известность кишиневского полицеймейстера, прося
его помочь всеми зависящими от него мерами парализовать влияние
преступных лиц на учащихся учебных заведений.
«К сожалению (как доносит тот же директор), надлежащего
содействия со стороны полиции я в этом случае не встретил. Тогда я счел своим
долгом обратиться к г. бессарабскому губернатору, благодаря содействию
которого ныне удалось констатировать, что дошедшие до меня слухи
имели достаточное основание. По крайней мере, 16 тек<ущего> марта при
свидании со мною граф Канкрин сообщил, что налицо имеются все
данные о том, что в г. Кишиневе действительно существует преступное
сообщество "лиги любви", что сообщество это организовано на политической
почве евреями и что в нем участвуют воспитанники и воспитанницы
некоторых учебных заведений».
Хотя сообщение это совершенно частного характера, но тем не менее
я считаю долгом службы донести о нем Вашему превосходительству,
почтительнейше присовокупляя, что по получении официальных
сведений о том же, я буду иметь честь немедленно представить таковые
Вашему Превосходительству.
В заключение позволяю себе доложить Вашему Превосходительству,
что в частном на мое имя письме от 13 тек<ущего> марта Преосвященный
Серафим, епископ Кишиневский и Хотинский11, между прочим пишет: «Я
страшно взволнован сообщением мне губернатора об открытой им в
Кишиневе "лиги любви", организованной с поразительным умением и
руководимой евреями. Надо принять мне самые действительные меры, ибо
кроме меня никто не может бороться с этим так, чтобы воздействовать
не страхом, а вразумлением и отвлечением. Во-первых, собираюсь с
завтрашнего дня начать ездить по учебным заведениям, чтобы беседовать
с<о> старшими классами, а во-вторых, мне надо скорее основать
"содружество христианской молодежи" под своим почетным председательством,
чтобы хорошие юноши сами начали борьбу с этим языческим злом. Без
их помощи немыслимо оздоровление погибающих молодых людей».
Донося Вашему Высокопревосходительству об изложенном, на
основании секретных представлений директора Кишиневской 1-й гимназии от
14 июня 1908 года за № 29 и от 18 тек<ущего> марта за № 826, имею честь
почтительнейше доложить, что мною вместе с сим предложено директору
названной гимназии немедленно довести до сведения всех
начальствующих лиц в средних учебных заведениях г. Кишинева о существовании
в этом последнем организации «лиги любви» и усилить надзор за учащи-
553

мися, а равно войти в сношение с г. бессарабским губернатором с целью
узнать, принадлежат ли учащиеся учебных заведений г. Кишинева к
означенной преступной организации и, в утвердительном случае, кто
именно из них состоит в оной, — и о последующем донести12.
Второе письмо министру попечитель написал 9 апреля
1909 года:
Директор Кишиневской 1-ой гимназии представлением от 2
текущего апреля за № 1106 донес мне, что 24 мин<увшего> марта
начальствующие в средних учебных заведениях гор. Кишинева и директор народных
училищ Бессарабской губ.13 поставлены им, согласно моему
распоряжению, в известность о существовании в гор. Кишиневе организации «лиги
любви» и что дело о существовании этой преступной организации
находится еще в производстве и расследовании, вследствие чего сообщение,
кто из учащихся состоит причастным к таковой, бессарабский губернатор
признает несвоевременным.
Об изложенном имею честь почтительнейше донести Вашему
Высокопревосходительству в дополнение к секретному представлению от
21 истекшего марта за Nç 35й.
Для губернатора Бессарабской губернии, для попечителя
учебного округа очевидно, что виноваты евреи; губернатор то
ли ловит соответствующие слухи, то ли — что нам кажется
более вероятным — распускает их сам15 (во всяком случае, и
попечитель, и преосвященный Серафим ссылаются только на
губернатора Канкрина); попечитель требует от полиции кого-
то поймать, но поскольку «лиги» нет, то и поймать никого не
удается, что, естественно, не обескураживает политических
заказчиков «лиг свободной любви», пересказывающих друг
другу СЛуХ О ЕВРЕЯХ, КОТОРЫЕ СОЗДАЛИ ТАЙНУЮ ОРГАНИЗАЦИЮ ДЛЯ
развращения учащихся. Главное — политизация сексуального
дискурса и его соответствующее использование. А когда
попечитель просит фамилий, то тут граф Канкрин
воздерживается от того, чтобы их назвать.
Примечательно, что больше ни одной бумаги в секретном
деле нет: в Кишиневе так ничего и не нашли. Искала полиция
или нет, неизвестно. Но ясно, что Канкрину и попечителю
гораздо ценнее не фамилии, а постоянные слухи16.
Министерство народного просвещения долгие годы
напряженно искало, кто же в России развращает молодежь:
подозревали евреев и масонов, пытались раскрыть «лиги свободной
любви», ловили по всем городам «огарков», в превентивных
целях запрещали гимназисткам носить ажурные чулки на
уроках гимнастики17 и заставляли претенденток на должность
учительниц приносить от врача свидетельство о девственно-
554

ста18, боролись с порнографией, стараясь подключить к
полицейской борьбе родителей19, искали, всех подозревали, опять
искали... Как вдруг в начале 1914 года главным развратником
империи, носителем самой криминальной перверсии оказался
профессор университета, причем правый, более того,
классический черносотенец, тайно связанный и с Министерством
внутренних дел, и с Министерством народного просвещения,
куда тоже отправлял доносы. Вот сюрприз!
Всем, в том числе и авторам «левых» газет, было ясно, что
в своих обличительных статьях они нарушают презумпцию
невиновности и обвиняют человека еще до решения суда (этой
проблеме посвящены, например, фельетон В.М. Дорошевича
«Г. Мережковский» и стихотворение В.В. Князева «Казанская
сирота»). Но слишком уж долгое время под запретом
находились политические проблемы, сопряженные с тайной
деятельностью К. С. Мережковского, прежде всего проблема
безнаказанности тех, кто обслуживает режим. Отсюда сомнения в том,
дойдет ли вообще дело до суда. А коли так, то функцию
розыска, следствия и самого суда приходится выполнять прессе. Это
одна из самых примечательных особенностей российской
жизни. Отсюда же и детективный характер рассказанной
газетами истории: газетчики добывают новые и новые подробности
(которые, сколько их ни проверяй, оказываются правдивыми,
получают новые и новые подтверждения), и само их
добывание, подтверждение или опровержение закономерно входит в
сюжет. К тому же наш герой притягивает массу криминальных
историй: скажем, истории всех педофилов-насильников,
литературных и реальных (де Сад, Свидригайлов, Дюлу, Березин-
ский-Березовский, Варнеке, Мищенко, Крыжановский, оргии в
казанских номерах «Франция», где блудят два директора
казанских мужских гимназий Иванов и Клюев, а верховодит
помещик из Тетюшанского уезда Сверчков), историю «черной
сотни»... А в итоге сюжет, как это бывает в самых изощренных
детективах, завершается бесследным исчезновением героя. Зло
персонифицировано, но от наказания ускользает, оставляя у
всех чувство сюжетной оборвашюсти20 и потому
неудовлетворенности.
Дверь выбили. «Константин Сергеевич, Константин
Сергеевич!» - заревело несколько голосов.
Но никакого Константина Сергеевича не бъио.
Если бы жизнь КС.М. мы интерпретировали как
художественный текст, то его исчезновение из России вполне можно
555

было бы считать идентичным — в семиотическом смысле —
самоубийству (лишь отсроченному сюжетно на 7 лет): за
границей его ждут утрата социального значения, забвение и
потому небытие.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Аноним. Проф. Мережковский и Гр. Распутин // Русское слово. 1914.
5 (18) июня.
2 Ср.: «Меня преследовали образы лесбийской любви, это была
навязчивая идея мазохиста. Я и желал, и боялся страданий, которые
вызывали во мне эти воображаемые сцены. <...> Такие воображаемые или
наблюдаемые сцены выявляют красоту женщин и позволяют ощутить,
насколько эта красота в конечном-то счете недоступна мужчине, который никогда
не изматывает ее во время совокупления. Единственный способ овладеть
женщиной — заставить ее страдать» (Дриё яа Рошелъ П. Дневник: 1939 —
1945. СПб., 2000. С. 364 - 365).
3 С тщательным сохранением этих тайн, как мы полагаем, связано
отсутствие в казанском архиве каких-либо материалов следствия по «делу
Мережковского», в частности, дневника: «В архивных фондах Казанского
губернского жандармского управления, прокурора Казанской судебной
палаты, прокурора Казанского окружного суда, Казанской судебной
палаты, Казанского окружного суда уголовного дела на
Мережковского КС, материалов следствия за 1911 — 1914 гг., дневника не
обнаружено». Лишь в архивном фонде Казанского университета имеется
формулярный список К.С. Мережковского за 1878 — 1907 гт. (письмо
автору из Национального архива Республики Татарстан от 1 февр. 1999 г.
за подписью директора архива Л.В. Гороховой и зав. отделом H.A. Ша-
рангиной). Очевидно, это тот список от 20 дек. 1907 г., копию с которого
А.Н. Деревицкий отправил в министерство в связи с ходатайством об
утверждении Мережковского экстраординарным npocJ>eccopoM после
защиты им докторской диссертации 2 дек. 1906 г. (см. ф. с: РГИА. Ф. 733.
Оп. 154. Д. 41. Л. 92-97).
4 Майринк Г. Голем. СПб., 2000. С. 39.
5 Ученые записки Императорского Казанского университета. 1910.
Кн. 8. Часть официальная. С. 26.
6 Эта аналогия напрашивается сама собой, и мы даже полагаем, что
к теории симбиогенеза К. СМ. не смог бы прийти, если бы
предварительно не оформились его представления о собственной социальной роли, о
собственной позиции — и в Казанском университете, и в обществе с его
представлениями о морали и его законами. В «Законах эндохрома»
Мережковский писал: «<...> Внутри каждой клетки диатомовых мы
встречаемся как будто с какими-то самостоятельными и независимыми от
клетки организмами, живущими в ней точно гости, развивающиеся по своим
законам, делящиеся и размножающиеся, не справляясь с самой
диатомовой, находясь в зависимости от нее лишь постольку, поскольку вообще
организмы находятся в зависимости от окружающей их среды» (Ученые
записки Императорского Казанского университета. 1906. Кн. 2. Часть
неофициальная. С. 5). «Согласно моей теории, хроматофоры должны быть
556

рассматриваемы не как органы или органоиды, постепенно
дифференцировавшиеся в клетке, прежде их не заключавшей, а как самостоятельные
организмы, некогда внедрившиеся в бесцветные животные клетки
(амебы и флагеллаты), вступившие с ними в тесное симбиотическое
отношение и теперь непрерывно передающиеся из поколения в поколение при
помощи гамет или спор» (Там же. Кн. 5-6. Часть неофициальная. С. 350).
«Тесные отношения, установившиеся с незапамятных времен между
обоими симбионтами — хроматоо^юрами и бесцветными клетками, — хотя
и должны были в значительной мере уничтожить в хроматофорах их
некогда самостоятельный характер, тем не менее можно ожидать найти
сохраненными и до сих пор, особенно у низших представителей
растительного мира, какие-нибудь следы этой их прежней самостоятельности. И
действительно, среди диатомовых можно подметить по отношению к их
хроматхх}х)рам некоторые довольно явственные признаки их
независимости от клетки, в которой они и до сих пор живут до известной степени
самостоятельною жизнью, как бы в качестве гостей» (Там же. С. 350 —
351). «<...> Хроматофоры в своем делении не зависят ни от клетки, ни от
ядра, <...> они делятся сами по себе, не особенно справляясь с тем, что
делает ядро и клетка, делятся, преследуя как бы свою особую цель:
размножение для собственного своего сохранения <...>» (Там же. С. 353). Для
К. СМ. всегда главным было самосохранение, а каковы законы
окружающей среды, «клетки», в которой он находится, — дело второстепенное.
7 Можно сравнить со сходным представлением у Розанова, который
тоже мыслил себя мужским половым органом. «У меня никакого нет
стеснения в литературе, п. ч. литература есть просто мои штаны. Что есть
"еще литераторы'', и вообще что она объективно существует, — до этого
мне никакого дела» (Розанов В.В. Опавшие листья: Короб второй и
последний (1915) Л Розанов В.В. Мысли о литературе. М., 1989. С. [331 — 496]
440); «Я весь вылился в литературу. И "кроме" ничего не осталось» (Он же.
Последние листья. М., 2000; запись от 7 апр. 1916 г.).
8 Клосовский (Клоссовский) Иван Александрович (р. 1857) — директор
1-й Кишиневской гимназии (с 26 нояб. 1907 г., до этого — директор
4-й Одесской гимназии), действительный статский советник, автор
сочинений: Речь председателя распорядительного комитета по устройству
Бессарабской школьной выставки, произнесенная на торжественном акте
открытия выставки (27 сентября 1912 г.). Кишинев, 1912; Отчет о
командировке на Всероссийскую гигиеническую выставку 1913 г. Одесса, 1913;
Физическое воспитание и школьная гигиена по данным Всероссийской
гигиенической выставки 1913 года. Одесса, 1913; Алкоголь в его влиянии на
физическую и духовную жизнь человека. Одесса, 1914.
9 Рейхард Павел Борисович — отставной полковник.
10 Канкрин Иван Викторович — граф, действительный статский
советник, в должности шталмейстера двора е.и.в., с октября 1908 г. —
губернатор Бессарабии (в Кишинев прибыл 22 декабря 1908 г.), до этого был
уездным предводителем дворянства Камьппинского уезда Саратовской губ.;
автор сочинений: Еврейские земледельческие колонии
Александровского уезда Екатеринославской губернии. Екатеринослав, 1893; От Гомбур-
га до Петрограда в 13-дней. Пг., 1914.
11 Серафим, в миру Леонид Михайлович Чичагов (1856 — 1938) — автор
многих сочинений патриотической и религиозно-исторической тематики:
557

Дневник пребывания царя-освободителя в Дунайской армии в 1877
году. СПб., 1885; Медицинские беседы. М., 1891 - 1895. Ч. 1 - 4; Зосимо-
ва пустынь... М., 1899; Житие... Серафима Саровского. СПб., 1903;
Житие преподобного Евфимия... СПб., 1904; и др. В Кишинев прибыл 28 окт.
1908 г., в управление Кишиневской епархией вступил 29 окт. 1908 г.
Проповеди Серафима регулярно публиковались в кишиневской газете «Друг»,
редактором-издателем которой был П.А. Крушеван. Об антисемитизме
Серафима, его дружбе с П.А. Крушеваном см.: Аноним. Архиепископ
Кишиневский Серафим Ц Биржевые ведомости. Утренний выпуск. 1914.
3 (16) апр.
12 РГИА. Ф. 733. Оп. 201. № 113 («Секретное дело Департамента
народного просвещения. Начато 1 апреля 1909 г.»). Л. 1 — 2. Исходящий
№35.
13 Шпаковский Федор Степанович — директор народных училищ
Бессарабской губернии (с 24 марта 1908 г.), статский советник; один из
известных русификаторов. См. заметку, посвященную уходу Шпаковского в
отставку с этой должности: «Г. Шпаковский дополнял гр. Канкрина и
владыку Серафима и вместе с ними усердствовал в деле искоренения в
Бессарабии крамольного <молдаванского> сепаратизма и насаждения
русского духа» [Аноним. Новые веяния: Из Кишинева^ Речь. 1913. 27 авг.).
14 РГИА. Ф. 733. Оп. 201. № 113. Л. 3 - Зоб. Исходящий № 39.
15 На посту губернатора Бессарабии И.В. Канкрин сменил А.Н. Хару-
зина, который в середине октября 1908 г. был переведен с этой
должности в центральный аппарат МВД и стал директором департамента.
Можно предположить, что Харузин проводил либеральную политику в
отношении еврейского населения (см.: Аноним. Еврейская депутация у
А.Н. Харузина // Бессарабская жизнь. 1908. 16 окт.; в заметке говорится
о выражении чувств глубокой признательности за благожелательность и
корректность в связи с отъездом Харузина), Канкрин же был назначен на
должность как русификатор и антисемит. В помощь Канкрину был
назначен и Серафим, прибывший в Кишинев 28 окт. 1908 г.
16 Мы не обнаружили материалов на тему о «лигах свободной любви»
в кишиневских газетах за апр. 1908 г. — апр. 1909 г. («Бессарабская жизнь»,
«Друг»). Была лишь одна абстрактная статья в антисемитском «Друге»,
который издавал П.А. Крушеван, на тему вреда «санинизма»: «В
настоящее время ttcaнинизм,, — затяжное течение среди молодежи, и девиз
"веселись вовсю, живи как вздумается, никакой нравственности Her'' — девиз
многих юных умов. Порок, украшенный живым воображением юности,
манящий наслаждением и счастьем, неотразимо влечет к себе молодежь».
Педагоги и родители должны «научить, что богиня наслаждения
санинизма — пустой обман <...>» (Л. Думы матери: Несколько мыслей о
воспитании юношества^ Друг (Кишинев). 1909. 26 апр. (9 мая)). Автор,
скрывшийся под криптонимом «Л.», был представлен как «мать сыновей» и
владелица богатого имения.
17 В конце 1912 г. попечитель Одесского учебного округа А.И.
Щербаков вдруг запретил гимназисткам носить на уроках гимнастики ажурные
чулки, увидев в этом проявление безнравственности, в то время как на
всех остальных уроках носить такие чулки разрешалось. Циркуляр
гласил: «Впредь ажурные чулки признаются недопустимыми на уроках
гимнастики во всех женских средних учебных заведениях, подведомственных
558

Одесскому учебному округу». Мотив — «по соображениям
педагогическим» (об этом см.: Ск-в Н. <Скворцов Н.А> Веселое ведомство // Утро
России. 1912. 14 дек.). Забавное и игривое объяснение дал автор статьи,
H.A. Скворцов: «На всех уроках бедные женские ажурные чулки
"педагогические соображения" считают допустимыми: и на уроках
математики, и на уроках словесности, только не на уроках гимнастики. Не потому
ли, что гимнастику в женских учебных заведениях преподают только
учительницы, а словесность и математику в большинстве случаев
учителя? Разве может завистливая женщина так оценить красивую, изящную
женскую ножку, облеченную в ажурный чулок, как сделает это
незаинтересованный, стоящий вне конкуренции учитель». На самом-то деле на
уроках гимнастики ученицы сменяли обычные форменные платья на
короткие («спортивная форма») — чуть ниже колена, в результате ажурные
чулки вызывали у педагогов «канканные» ассоциации.
18 В 1912 г. чистопольский уездный училищный совет потребовал от
принимаемых на службу в качестве учительниц двух выпускниц местной
гимназии свидетельства о невинности. Одна из претенденток пошла к
врачу и такое свидетельство получила (см.: Ск-в Н. Веселое ведомство //
Утро России. 1912. 14 дек.; Цед-м Вл., доктор. Блюстители
нравственности//Речь. 1912. 10 дек.).
19 Характерны в этом отношении материалы образованной
Министерством народного просвещения Комиссии по вопросу о способах
воспитательного воздействия на учащихся, активно работавшей в 1909 г. под
председательством товарища министра действительного статского советника
Л.А. Георгиевского. Так в протоколе второго заседания (20 марта 1909 г.)
Георгиевский предложил в качестве так называемой «второй группы мер»
«1) запрещение выставок непристойных картин, изображений и т. п.; 2)
запрещение постановки неприличных сцен в кинематографе; 3) запрещение
посещения бань с женщинами, отдельных кабинетов и т. п.; 4) тщательное
наблюдение за общественными садами и скверами <...>» (РГИА. Ф. 733.
Оп. 201. Д. 146. Л. 12; все дело строго секретное). В проекте циркуляра,
относящемся к апр. 1909 г., предусматривался надзор родителей «между
прочим за тем, чтобы учащиеся не приобретали, не читали и не хранили у себя
произведений нелегальной литературы, порнографических книг и
изображений и вообще произведений печати безнравственного содержания <...>»
(Там же. Л. 123). В материалах Комиссии остался документ «К вопросу о
поднятии нравственного уровня учащихся». Это обзор мер, «принятых на
местах административною властью к восстановлению и поддержанию
благонравия в среде учащихся» (Там же. Л. 139). В частности, говорилось о
том, что «борьба с порнографической литературой и художеством
ведется главным образом путем запрещения выставлять в витринах, продавать
и раздавать даром соответствующие произведения; иногда рекомендуется
производить периодические осмотры книжных лавок с целью конфискации
подобных изданий. Рязанское совещание заявляет о желательности
установления законодательным путем строгих взысканий "за производство и
распространение порнографических изданий". Нельзя не отметить пожеланий
одной комиссии о недопущении распространения среди учащихся таких
произведений, как Пинкертон, Картуш и т. п., "как понижающих
нравственность молодого поколения" (Казанская губ.)» (Там же. А 142об. — 143;
Картуш Луи-Доминик, 1693 — 1721 — французский преступник, герой массовой
559

литературы; см.: Картуш. Атаман разбойников или защитник угнетенных
и оскорбленных, гроза тиранов, кумир женщин. Варшава, [Б. г.]: Вып. 1 —
35). По иронии судьбы самой строгой из местных комиссий оказалась
казанская!
20 Об этом см.: Аотман ЮМ. Сюжетное пространство русского
романа XIX столетия // Лотман Ю.М. В школе поэтического слова: Пушкин,
Лермонтов, Гоголь. М., 1988. С. 333 — 334.
XL. «СТРАШНЫЙ ЕВРЕЙ» БЕРГ
Классический пример доносительства нашего героя —
анонимно опубликованная в «Казанском телеграфе» в 1909 году
статья «Сводничество науки с иудеем: (Письмо в редакцию)»1.
Фактически это политический донос на декана
физико-математического факультета П.И. Кротова. Как мы полагаем, он был
написан именно К.С. Мережковским. Кстати, историк
Казанского университета М.К. Корбут также считал, что статью
написал Мережковский, хотя, к сожалению, не привел никаких
доказательств в пользу своего предположения2. В статье
описана история выборов профессора по кафедре географии,
причем весь материал (как и ряд за ним последовавших)
направлен против Льва Берга, фигура которого искусственно
выращена в своем значении, укрупнена до размеров демонического еврея.
Именно борьбу с демоническим Евреем, целую кампанию
борьбы, и начал скромный донос в провинциальной газете
«Казанский телеграф».
Собственно говоря, это вполне символистская процедура:
вырастить некий объект в обобщающий символ. Поэтому
можно сказать, что русский символизм без субкультуры
антисемитизма и главной для СРА зловещей фигуры Еврея был бы
неполон. Поэтому таковой присутствует и у Андрея Белого, и
у Блока. Поэтому В.И. Крыжановская, сплавившая оккультизм
с антисемитизмом, — это «background» русского символизма,
его низовой слой, без которого слой верхний адекватно понят
быть не может. Не случайно и «Протоколы сионских
мудрецов», возникшие в «символистский период» (т. е. когда русский
символизм был в силе), оказали на сознание многих такое
большое влияние и так быстро распространились — поэтика
символизма, которой «Протоколы» не чужды, была в этот
период модной. С этой точки зрения то превращение, которое
реальный географ Лев Берг претерпел в воображении К.С.М.,
обычно для СРА, метод которой близок методу символизма.
Кстати, таких текстов «низового символизма» можно
обнаружить великое множество. Не отходя далеко от казанской тема-
560

тики, укажем на статью профессора В.Ф. Залесского
«Властелин мира», посвященную Еврею, захватившему власть над
миром:
Видали ли вы, читатель, снимок с картины Шнейдера под названием
«Властелин мира»? Изображен высокий иудей с длинной черной бородою,
одетый в какую-то ветхозаветную юбку, простираюіпуюся до полу, и
смотрящий на вас безжалостными хищными глазами. А стоит он на огромном
сундуке с золотом, и под ногами у него изображение головы в терновом
венце. Золото именно и делает его властелином вселенной. Знаете ли вы,
читатель, что народы земного шара должны иудеям (Ротшильдам,
Мендельсонам, Блейхредерам, Монтефиоре, Леви и проч., и проч.) столько
золота, сколько нет на всем земном шаре? <...> Мы, арийцы, являемся в
полном смысле слова крепостными людьми всемирного иудейства, мы
повинны им 6арщипой\.?
Нетрудно заметить, что «русская наука» в системе образов,
предложенной в статье «Сводничество науки с иудеем»,
оказывается «женского рода», а «иудей» — фаллосом, который вре-
дительски и незаконно проникает в русско-научную «вагину».
Эта эротическая метафора напоминает об образах, которые
впоследствии употреблял В.В. Розанов4. То есть за
сводничеством скрывается простая мысль о расовой порче русской науки
иудеем, восходящая к евгеническим расистским идеям,
многообразно развивавшимся в конце ХЕК века и отразившимся еще
в «Рае земном». Еврей нарушает «арийскую» чистоту русской
науки, он грязен в прямом и переносном смысле, потому с ним
и надо бороться. Борьба оказывается следствием теории
социального дарвинизма, в которую К.С.М. верил5. Причем она
поистине тотальна и идет везде6. Выживает самый
приспособленный и сильный, поэтому и надо силой заставить Берга
отступить.
В итоге фигура Берга укрупняется, он оказывается врагом
русской нации, не просто хитрым пролазой в университетскую
среду, но потенциальным ее губителем, о котором прямо
предупреждал один из Протоколов собраний Сионских мудрецов:
С целью уничтожения, во дни Нашего правления, всяких
коллективных сил, кроме нашей, мы обезвредим первую ступень коллективизма —
университеты, для начала. Мы перевоспитаем состав их новым
направлением. Начальство и преподаватели для таковых будут подготовляемы
полными, но тайными программами действий, от которых они
безнаказанно ни на йоту не отступят. Они будут назначаться с особенною
осторожностью и будут поставлены в полную зависимость от Правительства7.
Естественно, что «Правительство» подразумевается тут
сионским и тайным. Берг уже запрограммирован «полными, но тай-
561

ными программами действий», возможно, и П.И. Кротов
тоже. К тому же в случае с Бергом сам «географический ореол»,
окружающий географа Берга, напоминает об опасности
присвоения «странствующим племенем» русской земли, России.
В изложении автора статьи «Сводничество науки с иудеем»
фабула была такой. Поначалу физико-математический
факультет Императорского Казанского университета выбрал
М.Д. Рузского8.
Но Рузский правый и жидам неугоден, и вот Совет проваливает
Рузского. Левые, как один человек, сговариваются и выбирают магистра
ботаники Талиева, заведомо полный нуль по части географии. <...> Но этот
нуль ярко-красный9. О, а левым с жидами во главе только этого и нужно.
Какое им дело до науки, до интересов университета. Факультет
выбирает Рузского, а Совет (видна опытная рука гг. Зейлигера и Пионтковского)
его проваливает и выбирает заведомо негодного в профессора человека.
<...> Компания, сплотившаяся против Рузского, подстроила <...>
весьма хитрую механику (конечно, не без участия профессора механики иудея
Зейлигера, «этого бундиста», как назвал его даже фон Кауфман10).
«Хитрая механика» заключалась в том, что министра
якобы уговорили: на кафедру географии должен быть выбран
только доктор географии (а Рузский был доктором зоологии).
А таковых имеется только один, и этот один, этот уникум, быстро
сфабрикованный на этот случай в Москве11, — иудей Берг. Каков же
результат всего этого? А вот какой: университет быстрыми шагами из рук
русских ученых переходит в руки иудеев. Уже теперь профессоров
иудейского происхождения на одном физико-математическом факультете 4.
С Бергом евреев стало бы пять (!), поэтому автор просил
министра срочно вмешаться и приказом назначить Рузского.
Стоит сопоставить это изложение с материалами,
отложившимися в РГИА12, и с тем, что зафиксировали протоколы
заседаний Совета профессоров университета. 19 октября 1905
года Министерство поручило начальству Казанского
университета объявить конкурс, 15 декабря 1905 года декан физико-
математического факультета объявил во всеобщее сведение
конкурс на замещение кафедры географии и этнографии, к
15 марта 1906 года он завершился, и были отобраны три
кандидата: Зеленецкий Н.М.13, магистр ботаники, приват-доцент
Новороссийского университета, Талиев В.И., магистр
ботаники, приват-доцент Харьковского университета, Рузский М.Д.,
приват-доцент Казанского университета. Для оценки ученых
трудов кандидатов на заседании физико-математического
факультета 18 марта 1906 года была избрана комиссия (пред-
562

седатель П.И. Кротов, члены: А.Я. Гордягин, Н.В. Сорокин,
A.A. Остроумов, Э.К. Мейер). 10 мая 1908 года (через два года
и два месяца!) состоялась баллотировка на
физико-математическом факультете:
Зеленецкий получил 1 избирательный шар и 16
неизбирательных,
Талиев — 8 избирательных и 9 неизбирательных,
Рузский — 9 избирательных и 8 неизбирательных.
Таким образом, факультет, согласно ст. 101
Университетского устава, выбрал Рузского как кандидата на замещение
кафедры географии и этнографии и в представлении № 366 от
25 мая 1908 года предложил его Совету в этом качестве.
Однако еще до 10 мая 1908 года в качестве кандидата
на замещение кафедры географии начал фигурировать
Л. С. Берг. В материалах РГИА сохранилось частное
письмо Л.С. Берга П.И. Кротову, написанное еще 21 февраля
1908 года. Д/іЯ материалов Департамента народного
просвещения (разряда высших учебных заведений) такое частное
письмо весьма необычно, и тем не менее оно здесь хранится.
Возможно, его передал сюда сам декан П.И. Кротов:
Глубокоуважаемый Петр Иванович!
Позволю себе обеспокоить Вас покорнейшей просьбой по
следующему поводу. Здесь, в Петербурге, распространился слух, будто
физико-математическим факультетом Казанского университета снова
объявлен конкурс на соискание кафедры географии. В газетах, однако,
объявления об этом мне не встречалось, и слух, быть может, вовсе не
основателен.
Этот вопрос меня интересует по следующей причине. В настоящее
время я держу магистерский экзамен по географии в Москве у проф. Д.Н. Ану-
чина14. Один экзамен — самый главный — по физической географии и
страноведению — я уже сдал 23 января; теперь остались два
дополнительных экзамена: 1) история землеведения; экзамен по этому предмету
испытание мне назначено на 5 марта (так\ — М.З.); 2) антропология, которую
буду держать после Пасхи.
Диссертация моя «Аральское море, опыт физико-географической
монографии» в настоящее время печатается: уже отпечатаны все карты
и 17 листов текста; осталось еще 10—12 листов; закончить я думаю в
течение мая и июня. Если бы был назначен конкурс, то я взял бы на себя
смелость представить летом, по отпечатании диссертации, мои труды.
Весьма был бы Вам признателен, если бы Вы были столь добры и не
отказали мне в любезном сообщении, действительно ли назначен конкурс
и если да, то до какого срока можно представлять печатные труды.
Искренне преданный Вам и готовый к услугам Л. Берг15.
Кроме того, 20 апреля 1908 года слух о приглашении
Берга был впервые зафиксирован в «Казанском телеграфе»:
563

Среди профессоров циркулирует возмутительный слух, что на
кафедру географии в Казанском университете приглашается еврей из Москвы,
и это делается с легким сердцем. Неужели наступает окончательное
пленение евреями Казанского университета? Не забудем, что деканом физи-
ко-математ. факультета состоит октябрист П.И. Кротов16.
8 июня 1908 года в «Казанском телеграфе» появилась
заметка, направленная вообще против «профессоров-якобинцев»,
которые
заполнили университеты жидовьем и прочими отбросами в виде курсучек
или «кавказских обезьян» <...>17.
Фамилия «Берг» еще нигде публично не упомянута.
Но ровно через месяц появилась публикация, в которой
утверждалось, что Казанский университет заполнен евреями;
здесь впервые упоминался Берг — в связи с конкурсом на
замещение вакансии по кафедре географии18. Видимо, слухи о
Берге начали циркулировать активно, поскольку он выдержал в
Московском университете магистерский экзамен и готовился
представить в качестве диссертации на степень магистра
географии обширную монографию «Аральское море», которую
завершил в октябре 1908 года19.
Тем не менее в официальных документах Совета о Берге
пока не говорится ничего. Факультет же направляет в Совет
документы об избрании Рузского. Однако в этих документах
почему-то не оказалось необходимого краткого свода отзывов
специалистов о научных трудах кандидатов. И Совет
затребовал такой свод отзывов, в чем нельзя не усмотреть желания
затянуть все дело.
В ответ факультет 18 сентября 1908 года постановил:
требуемый Советом свод отзывов специалистов поручить
подготовить администрации факультета (т. е. декану П.И. Кротову) и
представить в Совет. Однако Кротов не ограничился
составлением краткого свода отзывов, а продолжил оценивать
кандидатов на замещение кафедры географии уже после того, как
факультет провел баллотирование. Он упирал в основном на
то, что мнения членов Комиссии, которую он возглавлял,
разделились, и безусловно предпочтительного кандидата не
обнаружилось, и вообще к разноголосице в комиссии добавилась
разноголосица мнений профессоров факультета. Так,
например, К. С. Мережковский
с<о> своей стороны указал, что магистерская диссертация г. Талиева и с
ботанической стороны является довольно слабой, в географическом же
отношении она «во всяком случае представляет полный нуль»20.
564

В результате, с учетом всех мнений и своего собственного,
Кротов заявил, что Рузский всего лишь «стоит ближе к
географии, чем его конкуренты»21, но на самом деле ни один из них,
в том числе и Рузский, не годится в полной мере для того,
чтобы занять кафедру географии. Как он выразился на заседании
Совета 8 декабря 1908 года,
комиссия после тщательного разбора трудов всех трех конкурентов
пришла к заключению, что ни один из конкурентов на эту кафедру не
имеет ни формальных, ни нравственных прав на занятие кас]редры географии
и этнографии, так как ни один не имеет ученой степени по географии
<„>22.
Сторонники Рузского заявили, что об этом никто почему-то
не вспоминал раньше, когда конкурсантов допускали к
состязанию. Кротов же ответил на это, что с 1905 — 1906 годов
ситуация сильно изменилась, и появились доктора географии.
Кроме того, он предложил отвергнутым конкурсантам сдать
магистерский экзамен по географии и в упрощенном порядке
(предусмотренном законом) сделаться докторами географии,
что позволило бы и им претендовать на занятие кафедры
географии. В итоге комиссия во главе с Кротовым предложила
Совету профессоров признать конкурс несостоявшимся и
просить министра о разрешении вновь объявить конкурс.
Однако в заседании 8 декабря 1908 года Совет, заслушав
представленный физико-математическим факультетом
краткий свод отзывов специалистов о научных трудах
конкурсантов на замещение вакантной кафедры географии, а также
подробно выяснив изложенные выше обстоятельства,
определил считать конкурс состоявшимся и решил подвергнуть
Рузского баллотированию на следующем заседании Совета.
Со своей стороны нервозность и активность проявлял
попечитель Казанского учебного округа Деревицкий. Одно за
другим он шлет министру Шварцу письма, намеренно искажая
некоторые факты и нагнетая напряженность. Вот одно из них,
от 11 января 1909 года, № 546:
На физико-математическом факультете <...> в течение нескольких лет
остается незамещенною кафедра географии и этнографии, и замещение
ее к явному ущербу для дела Советом университета под разными
предлогами затягивается, хотя факультетом избран и представлен в Совет в
лице доктора зоологии М.Д. Рузского правоспособный и вполне
достойный кандидат.
Остановившись на длинной истории вопроса, Деревицкий
затем перешел к политическим обвинениям:
565

<...> Г. Рузский оказался избранным, и в качестве кандидата на
занятие кафедры был факультетом представлен Совету. Однако последний,
рассмотрев поступившие к нему от факультета документы и не найдя в
числе их требуемого постановлением Совета 12 марта 1907 г. (§ 3)
краткого свода отзывов специалистов, определил возвратить все
делопроизводство в факультет с просьбою составить и представить в Совет
упомянутый свод.
Если принять во внимание, что рассмотрение трудов конкурентов в
факультете тянулось почти два года, что по окончании этого
рассмотрения прошло не менее четырех месяцев, прежде чем факультет нашел
возможным приступить к баллотированию, что в Совете дело о
замещении кафедры географии и этнографии неоднократно отлагалось по
неприбытию членов его в заседание в законном составе, что наконец в
настоящее время все делопроизводство возвращено в факультет для
составления свода отзывов, для чего не установлено определенного срока, то
нельзя не опасаться, что может снова пройти несколько лет, прежде чем
замещение вакантной кафедры состоится23.
Деревицкий намеренно умолчал о решении Совета от
8 декабря 1908 года и соврал насчет того, что, дескать,
неизвестно, когда Совет будет баллотировать Рузского. Но
желаемого эффекта Деревицкий добился, министра разозлил: на
письме Деревицкого, дошедшем в Департамент народного
просвещения 21 января 1909 года, появилась грозная резолюция:
По докладу г-ну министру 30 января приказано предупредить
университет, что если кафедра не будет замещена в ближайшем будущем, то
м-во будет вынуждено заместить ее по своему усмотрению.
На основе этой резолюции было подготовлено письмо
министра попечителю Казанского учебного округа № 2242 от
1 февраля 1909 года.
Независимо от этих интриг Деревицкого, 26 января 1909
года состоялось закрытое баллотирование Рузского. Он получил
24 шара избирательных и 31 шар неизбирательный24. Тут же
решили провести закрытое баллотирование всех трех
конкурентов: Зеленецкий — 1 избирательный, 53 неизбирательных,
Талиев — 31 избирательный, 23 неизбирательных, Рузский —
23 избирательных, 31 неизбирательный25. Таким образом,
кандидатом Совета вдруг стал Талиев. Было определено
представить решение Совета попечителю округа26.
Через четыре дня после этих выборов, провальных для
Рузского, в «Казанском телеграфе» появилась заметка «Плоды
университетской автономии», в которой сообщалось о том, что
факультет предложил Рузского, а Совет выбрал Талиева.
<...> Если нельзя было провести г. Берга, еще магистранта, «из наших»,
то пусть будет Талиев «из своих»27.
566

А еще через две недели попечитель Казанского учебного
округа А.Н. Деревицкий выразил официальную точку зрения
на события вокруг замещения кафедры географии в письме
министру народного просвещения А.Н. Шварцу (от 16 февр.
1909 г., № 2522):
Вследствие письма Вашего Высокопревосходительства от 1 сего
февраля за № 2242 мною было предложено Казанскому университету
принять меры к скорейшему разрешению вопроса о конкурсе. <...> В ответ на
означенное предложение мое28 последовало представляемое при сем в
копии донесение ректора Казанского университета от 12 февраля сего
года за № 2Э829. <...> Считаю своим служебным долгом поддержать
кандидатуру доктора зоологии Рузского, избранного на кафедру географии
и этнографии физико-математическим факультетом и
забаллотированного Советом Казанского университета.
Далее Деревицкий обращал внимание министра на то, что
В.И. Талиев не имеет высшей ученой степени (доктора), по
каковой причине, согласно Университетскому уставу,
может занять кафедру только по высочайшему соизволению.
И наконец:
Не могу также не обратить внимания и на то обстоятельство, что при
баллотировании кандидатов в Совете решающее влияние на исход
выборов имели, очевидно, не научные соображения, а партийные отношения,
так как те из членов Совета (31), которые клали в урну
избирательные шары в пользу кандидатуры г. Талиева, оказались настолько
верными партийной дисциплине, что считали себя обязанными класть
неизбирательные шары г. Рузскому, члены же противной партии (23)
действовали с таким же единодушием и такою же сплоченностью в обратном
порядке30.
Тем временем 23 февраля 1909 года на заседании
Совета было оглашено письмо попечителя ректору от 7 февраля
1909 года, № 2097, в котором излагалось содержание письма
министра народного просвещения попечителю Казанского
учебного округа от 1 февраля 1909 года, № 2242 (министр
просил озаботиться «скорейшим разрешением вопроса о
конкурсе» и предупреждал, что в случае «дальнейших замедлений
министерство вынуждено будет заместить названную кафедру по
своему усмотрению»31). Дело, однако, уже было сделано:
баллотирование Совет провел, хотя и к полному неудовольствию
попечителя и министерства. Естественно, последнее не
утвердило В.И. Талиева, о чем товарищ министра народного
просвещения Г.К. Ульянов32 уведомил А.Н. Деревицкого:
<...> Министерство не находит возможным назначить профессором на
кафедру географии в Казанском университете магистра ботаники Та-
567

лиева, и вместе с тем прошу предложить университету произвести выбор
кандидата из числа специалистов по названной кафедре33.
Тем временем состоялась зашита Бергом диссертации на
степень магистра географии (4 марта 1909 г.), причем за
выдающийся труд об Аральском море Бергу была присуждена
сразу степень доктора географии, минуя степень магистра34. Вот
тогда-то Берг и «всплыл» в Казани уже вполне гласно.
Из протокола заседания Совета профессоров университета
от 28 сентября 1909 года следует, что физико-математический
факультет слушал представление Кротовым Берга35 15 мая
1909 года, а заслушав это представление, постановил
баллотировать Берга36. Причем за два дня до баллотирования в
«Казанском телеграфе» появилась странная анонимная заметка «По
делу о конкурсе на кафедру географии» (в разделе «Казанская
хроника»):
Мы имели на днях возможность ознакомиться с официальными
документами. Их них явствует, что профессор Кротов утверждал, что г.
Рузский имеет больше всех остальных конкурентов прав37 на занятие этой
кафедры; восставал же против кандидатуры г. Рузского с особенной
настойчивостью не профессор Кротов, а профессор Э.А. Мейер38.
Баллотирование, состоявшееся на физико-математическом
факультете 26 мая 1909 года, дало соискателю кафедры
Л. С. Бергу 11 избирательных шаров и 2 неизбирательных39.
В результате физико-математический факультет подготовил
3 июня 1909 года представление Берга Совету профессоров40.
Совет профессоров университета 28 сентября 1909 года
заслушал представление Кротова, которым тот рекомендовал
Берга на замещение кафедры географии и этнографии,
рассмотрел баллотировочный лист и обзор главнейших работ
Берга. Было решено баллотировать Берга на Совете
университета. Баллотировка состоялась 19 октября 1909 года. Берг
получил 36 избирательных піаров и 9 неизбирательных41, на
основании чего Совет решил:
Считать доктора географии Л.С. Берга избранным в кандидаты для
замещения вакантной в Казанском университете кафедры географии и
этнографии, о чем и представить г. попечителю округа <...>42.
Попечитель же в ответ на этот реприманд написал министру
очередной политический донос. Датирован он 5 ноября 1909
года (исх. № 20316). Подробно сообщив обо всех заседаниях
Совета университета и всех баллотировках, приведших в итоге к
избранию Берга в качестве кандидата Совета на замещение
кафедры географии, Деревицкий поделился наболевшим:
568

При решении этого вопроса в физико-математическом факультете
партийные побуждения преобладали над тенденциями чисто научного и
делового свойства, и группа профессоров так называемого
«прогрессивного» лагеря употребила все усилия, чтобы устранить кандидатуру
приват-доцента доктора зоологии М.Д. Рузского, выдвинутую другою,
«умеренною» группою с проф. Кротовым во главе. Правда, М.Д. Рузский в
заседании физико-математического факультета 10 мая 1908 года все-таки
получил в свою пользу большинство голосов и в качестве
факультетского кандидата был представлен Совету, но в Совете он оказался
забаллотированным, а забаллотированный в факультете приват-доцент
Харьковского университета В.И. Талиев был избран и представлен от Совета на
кафедру.
Избрание это, однако, утверждено не было, и физико-математический
факультет просил разрешения Вашего Высокопревосходительства на
замещение кафедры географии путем рекомендации кандидата членами
факультета. Разрешение это было дано в предложении Министерства
народного просвещения от 16 апреля сего года за № 8884, но за последнее
время в группировке членов факультета по отношению к этому вопросу
произошло значительное изменение. Проф. П.И. Кротов,
поддерживавший доселе кандидатуру г. Рузского, стал на сторону г. Берга, нового
кандидата, выдвинутого «прогрессивною» группою профессоров, и последний
был представлен факультетом в Совет, который, как видно из
вышеизложенного, в свою очередь, значительным большинством голосов избрал
его на кафедру географии.
Не входя в научную оценку трудов и достоинств г. Берга, не
относящуюся к моей компетенции, я полагаю, что замещение кафедр на
физико-математическом факультете в Казанском университете требует
особенной осмотрительности. Пополнение наличного состава этого факультета,
в значительной своей части полуинородческого, новыми элементами
полуинородческого происхождения я считал бы совершенно
нежелательным и для дела вредным. Не могу не возразить против кандидатуры
г. Берга и с формальной стороны. Кандидатура эта по смыслу
предложения Министерства народного просвещения от 16 апреля сего года за
№ 8884 не подлежала обсуждению и оценке Совета <...>43.
На этом письме А.Н. Деревицкого стоит резолюция:
«Доложено г. министру 20 ноября. Приказано отложить до указаний
г. министра».
Вероятно, попечитель А.Н. Деревицкий посоветовал М. Д.
Рузскому обратиться к министру с докладной запиской и
попросить о назначении на кафедру географии. Такая записка была
написана 11 ноября 1909 года44, но пользы Рузскому не
принесла. В течение ноября 1909 года пытаются хлопотать и за
Берга: министру А.Н. Шварцу написал ходатайственное письмо
вице-председатель Императорского Русского географического
общества П.П. Семенов-Тян-Шанский;45 товарищу министра
Г.К. Ульянову отправили соответствующую рекомендацию
академики А.П. Карпинский и Ф.Н. Чернышев46.
569

Время шло, но решения министра не было. К делу вновь
подключилась правая пресса47. И только летом 1910 года на
свет появилась записка «Для памяти»:
По докладу 13 июля г. министру
Магистр географии Адлер48, рекомендованный A.A. Иностранцевым49
на кафедру географии в Казанский унив. вместо неугвержденного д-ра
г. Берга, просит, если возможно, поручить факультету заместить
кафедру путем рекомендации, имея основания предполагать, что именно он и
будет на нее рекомендован50.
А на обороте был коряво написан короткий текст, ставящий
точку во всей длинной истории. Видимо, секретарь министра
записал решение своего патрона:
Известить Казанский университет о неутверждении Берга и
предложить избрать новое лицо по рекомендации.
13 июля 1910 года51
Так завершилась двухлетняя битва со страшным Львам
Бергам, одна из битв с «жидо-масонами», которые постоянно велись
в начале XX века в Министерстве народного просвещения.
А теперь можно вернуться к статье «Сводничество науки с
иудеем»: она вышла 16 мая 1909 года, на следующий день
после того, как П.И. Кротов представил Л. С. Берга на заседании
физико-математического факультета. Автор статьи просил
министра народного просвещения Л.А. Кассо вмешаться и не
допустить еврея на кас^едру географии в русской университете.
На мысль о том, что автором антиберговской статьи был
именно Мережковский, наводит общая и для статьи, и для
одного из протоколов (в котором зафиксировано мнение
Мережковского) фраза:
«...выбирают магистра ботаники Талиева, заведомо полный
нуль по части географии» (статья в газете);
«...магистерская диссертация г. Талиева и с ботанической
стороны является довольно слабой, в географическом же
отношении она "во всяком случае представляет полный нуль"» (из
цитированного выше протокола заседания Совета
профессоров).
Вторым симптомом, указывающим на авторство
Мережковского, является стилевое совпадение с некоторыми фразами из
заметки, направленной в поддержку К.С. Мережковского,
которая была напечатана в «Казанском телеграфе» 14 апреля
1907 года (у нас есть подозрение, что ее тоже написал К. С.
Мережковский):
570

«Но Боже мой! Какой поднимается шум, какая буря
протестов! Автономия! о дорогое слово! о священный фетиш! о
драгоценный жупел!»52
И вот в статье, посвященной Кротову, встречается такое же
восклицание:
«<...> Но этот нуль ярко-красный. О, а левым с жидами во
главе только этого и нужно».
Это истерическое «О» — характерная примета стиля.
Третье соображение: Мережковского наверняка охватила
зависть. Он за несколько лет до этого сам претендовал на то,
чтобы вместо степени магистра ему присудили степень
доктора, но тогда ничего не получилось. А тут какому-то еврею
московские профессора-либералы подносят «доктора»!
Наконец, в покаянном письме к бывшему профессору
Казанского университета A.B. Васильеву, которое Мережковский
написал 20 сентября 1916 года, К. СМ. признался в том, что в
свое время развернул борьбу с Бергом, которого по ошибке
назвал «Львовым» (Лев Берг = Львов): «Затем я помешал
занять кафедру географии в Казанском университете Львову —
как кажется, крупной шишке в левом лагере. Его наметили для
подготовки будущей революции, и я счел своим долгом этому
помешать».
Ив 1916 году К. С. Мережковский все еще оправдывается
тем, что Л.С. Берг в 1909 году был крупной шишкой в
революционном лагере. Наверняка все так тогда и считали.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Казанский телеграф. 1909. 16 мая. № 4847.
2 Ср.: «Нравы правых предстают перед нами в Казани во всем
своем блеске в 1911 г., когда проф. Мережковский (вслед за Меньшиковым
из "Нового времени" — 1909 г. 10/ХІ, ст. "Около кафедры") открывает
целую кампанию в "Казанском телеграфе" против проф. П.И. Кротова,
обвиняя его в стараниях "отстранить от университетов русских людей
и передать их в руки иудеям" <...>» (Корбут М.К. Казанский
государственный университет имени В.И. Ульянова-Ленина за 125 лет. 1804/05 —
1929/30. Казань, 1930. Т. П. С. 263). При этюм в примечании 127 Корбут
ссылается именно на статью «Сводничество науки с иудеем», а потом еще
на две статьи: «Два документа» и «Новая неудача проф. Кротова».
У Корбута ошибочно указано, будто Мережковский написал о П.И. Кро-
тове вслед за М.О. Меньшиковым. Как раз наоборот, Меньшиков
аккуратно использовал все факты из статьи Мережковского.
3 Заяес<с>кий В.Ф. Властелин мира//Казанский телеграф. 1911. 4 авг.
Речь идет о художнике Александре Шнейдере (Sascha Schneider; 1870,
Петербург — 1927, Свинемюнде), работавшем в манере, близкой Клинге-
571

ру и Бёклину. К сожалению, репродукцию самой картины (снимок в
каком-то журнале) нам разыскать не удалось.
4 Ср.: «Тайная историческая борьба между еврейством и прочими
народами заключается в том, что иудеи стараются всех одолеть удом. Не
головой, — куда... Какие же у них "головы". Бездарность, компиляторы и
подражатели. Но они, как их Гейне, все обольщают девушек, замужних,
кого попало... аУд выдержит, уд переборет, уд наш устоит, — когда ваш
ослабнет, станет недеятелен..."» [Розанов ВВ. Мимолетное. М., 1995. С. 31;
запись от 26 марта 1915 г.). «У европейских (христ.) наций совокупление
есть вещь, которая может быть и может не быть. Оно не проникает
всего человека и всю жизнь его. У еврея оно пропитывает всего человека и
всю жизнь» [Он же. Последние листья. М., 2000. С. 62; запись от 13
марта 1916 г.). «В жидах есть своеобразная и исключительная половая сила.
И ею они гипнотизируют бедных русских женщин и девушек. Тут нашим
студентам решительно приходится отодвинуться на второе и
второстепенное место. За жидками курсихи всегда бегут более густою толпою, чем за
русскою "немощию". <...> Что в Египте был апис, то в Европе — еврей. См.
теперь Бергсона в Париже, на его съезжается весь женский beau monde.
Конечно, секрет не в философии, а в сперматозоидах» (Там же. С. 126;
запись от 27 апр. 1916 г.). «Теперь везде показались жидовские носы. И их
страшные губы. И запах — из их панталон, который так тянет к себе
бедных русских девушек» (Там же. С. 242; запись от 15 марта 1917 г.).
5 Ср. с изложением этой теории в статье: Вагнер Н.П. Дарвин и XIX
столетие//Новое время. 1882. 16 (28) апр. (см. гл. ХѴП).
6 К. СМ. прекрасно знал и всю «последарвиновскую» литературу,
развивавшую идею борьбы за существование и распространявшую ее
практически на все области природы. В теоретическом приложении к роману
«Рай земной» указаны три автора: Вильгельм Ру, написавший книгу о
борьбе клеток, тканей и органов внутри организма, Август Вейсман,
автор книги о зародышевой плазме, внутри которой идет борьба за
первенство, и Карл Дюпрель, немецкий философ, описавший в книге о борьбе
за существование на небе борьбу астрономических объектов (см.
примечания к роману «Рай земной»).
7 Бутми Г.В. Обличительные речи. Враги рода человеческого. СПб.,
1907. С. 78; протокол 19.
8 Рузский Михаил Дмитриевич (1864 — 1948) — автор работ:
Материалы к изучению птиц Казанской губернии. Казань, 1893; Зубр как
вымирающий представитель нашей фауны. Казань, 1898; Муравьи России (Formi-
сагіае Imperii Rossici): Систематика, география и данные по биологии
русских муравьев. Казань, 1905 — 1907. Ч. 1 — 2; и мн. др. Замечательно
это патриотическое определение: «русские муравьи». Муравьев-инородцев
Рузский изучать не стал.
9 Естественный вопрос: а откуда у автора статьи, живущего в Казани,
сведения о Талиеве, который служит в Харьковском университете?
Скорее всего, из Министерства внутренних дел. Как раз незадолго до
появления статьи «Сводничество науки с иудеем» товарищ министра внутренних
дел П.Г. Курлов, регулярно снабжавший министра народного
просвещения информацией, политически компрометировавшей профессоров и
приват-доцентов, направил А.Н. Шварцу секретное письмо № 64507 от
24 апр. 1909 г.: «Большинство профессоров всех высших учебных заведе-
572

ний г. Харькова принадлежит к кадетской партии, но особенно
выделяются левым направлением: Воробьев, Грузинцев, <...> Талиев <...> Приват-
доцент Талиев, Валериан Иванов, в 1905 году, состоя членом нелегального
«Харьковского комитета безопасности», участвовал в организации
митинга и, сочувствуя революционному движению, вошел в близкие сношения
с боевой организацией учащихся средних школ и обучал гимназисток —
членов революционного «Красного креста» подаче первой медицинской
помощи во время столкновения боевых организаций с войсками и
полицией, а в 1906 г. агитировал среди студентов за поддержание забастовки»
(РГИА. Ф. 733. Оп. 201. Д. 100. Л. 1, Іоб. - 2). Впрочем, еще раньше
министерство не утвердило Талиева, избранного Советом Казанского
университета на кафедру географии (см. ниже цитату из письма товарища
министра народного просвещения Г.К. Ульянова попечителю Казанского
учебного округа А.Н. Деревицкому от 12 марта 1909 г., № 6197).
10 Скорее всего, так назвал Зейлигера не Кауфман, а «группа правых
профессоров» в своей телеграмме, направленной Кауфману и для
надежности — еще и П.А. Столыпину: «сегодня послана <на имя> кауфмана
СЛЕДУЮЩАЯ ТЕЛЕГРАММА УБЕДИТЕЛЬНО ПРОСИМ НЕ УТВЕРЖДАТЬ В ДЕКАНЫ
ЕВРЕЯ И БУНДИСТА ЗЕЙЛИГЕРА КРАЙНЕ ВРЕДНО ВЛИЯЮЩЕГО НА СТУДЕНТОВ
ГРУППА правых профессоров» (РГИА. Ф. 733. Оп. 153. Д. 530. Л. 329).
11 Имеется в виду присуждение Бергу сразу степени доктора географии
вместо степени магистра географии по итогам диспута в Императорском
Московском университете 4 марта 1909 г. Об этом см.: Аноним <Анучин
Д.Н> Диспут Л.С. Берга//Землеведение. 1909. Кн. I. С. [87 - 100] 91, 100;
Соколов H.H. Лев Семенович Берг: (Некоторые биографические данные) //
Памяти академика Л. С. Берга: Сборник работ по географии и биологии.
М.; Л., 1955. С. [18 — 60] 29 — 30. Самому Бергу на защите была устроена
овация, и, конечно, этот триумф стал широко известен в научных кругах.
12 См.: РГИА. Ф. 733. Оп. 154. Д. 323. Л. 8 - 11, 18 - 107, 128 - 138об.,
146, 212 - 231об., 244б - 244боб.
13 Зеленецкий Николай Михайлович (1859 — 1923) — автор работ:
Отчет о ботанических исследованиях Бессарабской губернии. Одесса, 1891;
Материалы для флоры Крыма. Одесса, 1906.
14 Анучин Дмитрий Николаевич (1843 — 1923) — географ, этнограф,
публицист, академик (с 1896 г.) Петербургской АН, президент (с 1890 г.)
Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии,
профессор Московского университета по кафедре географии (с 1885 г.). О
нем см.: Баландин Р.К. Анучин//Русские писатели. 1800 — 1917.
Биографический словарь. М., 1989. Т. 1. С. 96 — 97.
15 РГИА. Ф. 733. Оп. 154. Д. 323. Л. 50 - 50об.
16 Аноним. Одним евреем больше // Казанский телеграф. 1908. 20 апр.
Рядом с этой заметкой был помещен откровенно антисемитский
«маленький фельетон» (под прозрачным псевдонимом «Шпекин»)
«Перехваченное письмо проф. Шельмензона»: «Я вже писал тебе, цто уф насим уни-
верштитете впшихнула жабашковка <...>».
17 Громовой. Кутерьма среди лапсердачников // Казанский телеграф.
1908. 8 июня.
18 Аноним. Паки и паки о жидах // Казанский телеграф. 1908. 8 июля.
19 Берг А С. Аральское море: Опыт физико-географической
монографии II Известия Туркестанского отдела Императорского Русского геогра-
573

фического общества. 1908. Т. V (= Научные результаты Аральской
экспедиции. Вып. 9). Объем — 580 стр. Завершена 29 окт. (11 нояб.) 1908 г.
20 Протокол заседания Совета іірсфессоров от 8 дек. 1908 г., пункт 28 //
Ученые записки Императорского Казанского университета. 1909. Кн. 4.
Часть официальная. С. 490.
21 Там же. С. 493.
22 Там же. С. 494.
23 РГИА. Ф. 733. Оп. 154. Д. 323. Л. 9 - 10об.
24 Копию баллотировочного листа см.: Там же. Л. 20.
25 Копию баллотировочного листа см.: Там же. Л. 21.
26 Протокол заседания Совета профессоров от 26 янв. 1909 г., пункт 14 //
Ученые записки Императорского Казанского университета. 1909. Кн. 9.
Часть официальная. С. 11.
27 Казанский телеграф. 1909. 30 янв. На политическом жаргоне
«наши» — это евреи, «свои» — «красные», левые..
28 Откровенная ложь попечителя! Его письмо от 11 янв. 1909 г., № 546,
которым он пытался подгонять Совет, еще рассматривалось в
министерстве и ждало доклада министру 30 января, когда 26 января Совет провел
баллотировку М.Д. Рузского. А в упоминаемом письме ректора
университета просто сообщалось о результатах этой баллотировки.
29 Письмо ректора см.: РГИА. Ф. 733. Оп. 154. Д. 323. Л. 23 - 32.
30 Там же. Л. 18-18об.
31 Протокол заседания Совета профессоров от 23 с]эевр. 1909 г., пункт 7 //
Ученые записки Императорского Казанского университета. 1909. Кн. 9.
Часть официальная. С. 41.
32 Ульянов Григорий Константинович (1859 — 1912) — доктор
сравнительного языковедения, действительный статский советник, автор книг:
Основы настоящего времени в старославянском и литовском
языках. Варшава, 1888; Значения глагольных основ в литовско-славянском
языке. Варшава, 1891 — 1895. Ч. 1 — 2; Санскритский гимн солнцу.
Варшава, 1898. Товарищ министра народного просвещения с 9 февр. 1908 г.; на
этой должности с 1 янв. 1911 г. Ульянова заменил В.Т. Шевяков.
33 Письмо Г.К. Ульянова А.Н. Деревицкому от 12 марта 1909 г.,
№ 6197//РГИА. Ф. 733. Оп. 154. Д. 323. Л. 128.
34 «Отзыв о диссертации г. Берга физико-матем. факультет Моск.
унив. поручил представить профессору Д.Н. Анучину. Последний, указав
на выдающиеся достоинства диссертации, на многолетние труды г.
Берга по изучению озер Зап. Сибири и Туркестана и на совокупность его
печатных научных работ, выразил мнение, что г-ну Бергу в случае
успешной защиты им диссертации могла бы быть присуждена вместо степени
магистра степень доктора географии. Это мнение было поддержано
письменно профессорами А.П. Павловым (геология) и В.И. Вернадским
(минералогия). Проф. М.А. Мензбир (зоология) отозвался с лучшей стороны
о зоологических трудах г. Берга. <...> В заключение декан собрал мнения
присутствовавших членов факультета и объявил, что <...>
физико-математический факультет Москов. университета постановил внести в Совет
университета предложение о присуждении Л.С. Бергу вместо
магистерской степени доктора географии» (Аноним. <Лнучин Д.Н. > Диспут Л.С.
Берга//Землеведение. 1909. Кн. I. С. [87 - 100] 91, 100).
35 См. приложение к протоколу заседания Совета профессоров от
574

19 окт. 1909 г.: Кротов П.И. Л. С. Берг и его ученые труды по географии:
Представление заслуженного ординарного профессора П.И. Кротова,
коим он рекомендует Л.С. Берга на замещение кафедры географии и
этнографии в Казанском университете//Ученые записки Императорского
Казанского университета. 1910. Кн. 1. Часть официальная. С. 323 — 329.
Рукопись П.И. Кротова см.: РГИА. Ф. 733. Оп. 154. Д. 323. Л. 221 - 224об.
36 Протокол заседания Совета профессоров от 28 сент. 1909 г., пункт 20 //
Ученые записи Императорского Казанского университета. 1910. Кн. 1.
С. 291. Здесь же см. текст представления физико-математического
факультета от 3.6.1909, № 486.
37 Так в газете.
38 Казанский телеграф. 1909. 24 мая.
39 Баллотировочный лист см.: РГИА. Ф. 733. Оп. 154. Д. 323. Л. 215.
40 Ответом стала заметка: Зрячий. Первый шаг//Казанский телеграф.
1909. 7 июня. Автор заявлял, что, несмотря на некоторые положительные
сдвиги на физико-математическом факультете, «жид за жидом лезет на
кафедры».
41 Баллотировочный лист см.: РГИА. Ф. 733. Оп. 154. Д. 323. Л. 216.
42 Протокол заседания Совета профессоров от 19 окт. 1909 г., пункт 9 Ц
Ученые записки Императорского Казанского университета. 1910. Кн. 1.
С. 314.
43 РГИА. Ф. 733. Оп. 154. Д. 323. Л. 214 - 214о6.
44 Там же. Л. 227 - 230.
45 Письмо от 18 нояб. 1909 г. // Там же. Л. 231 - 231о6.
46 Письмо от 27 нояб. 1909 г. // Там же. Л. 244б - 244боб.
47 «Земщина» и «Казанский телеграф» выступили против поступления на
государственную службу иудеев, заявляя, что иудеи притворно переходят
в христианство. Естественно, имелся в виду Л.С. Берг, принявший
лютеранство; см.: Старый профессор. Письмо в редакцию: Профессора — предатели
русского дела. «Психология Кротовых» Ц Земщина. 1910. 25 янв.; Молодой
профессор. «Без различия национальности»: Письмо в редакцию ^Казанский
телеграф. 1910. 13 марта (в заметке упоминались П.И. Кротов и Л.С. Берг).
48 Адлер Бруно Фридрихович (1874 — 1942) — младший этнограф
Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого, затем хранитель
этнографического отдела этого музея. 19 мая 1911 г. был назначен
исправляющим должность экстраординарного профессора Казанского
университета по кафедре географии и этнографии (см.: РГИА. Ф. 740. Оп. 7.
Д. 481. Л. 39 - 46, 48, 61 - 62; Ф. 744. Оп. 1. Д. 269; Ф. 733. Оп. 155. Д. 112
(отзыв П.И. Кротова об Адлере)), автор книг: Возникновение одежды.
СПб., 1903; Карты первобытных народов. СПб., 1910; От наготы до
обильных одежд. Берлин, 1923; и др.
49 Иностранцев Александр Александрович (1843 — 1919) — геолог, член-
корреспондент Петербургской АН с 1901 г., заслуженный ординарный
профессор Санкт-Петербургского университета, доктор минералогии и
геологии, тайный советник, член Совета министра народного просвещения.
50 РГИА. Ф. 733. Оп. 154. Д. 323. Л. 212.
51 Там же. Л. 212об. Копии официального письма из министерства
попечителю Казанского учебного округа мы не обнаружили.
52 Холодный наблюдатель. Университетская автономия // Казанский
телеграф. 1907. 14 апр.
575

XU. ПЕРВЫЕ ШЕСТЬ ВЫХОДОВ В ДИСКУРС
До газетной кампании 1914 года, в течение 1906 — 1913
годов, наш герой фигурировал в печати как автор и как герой
публикаций буквально считанные разы.
В первый раз Мережковского упомянули как плохого
преподавателя физики:
Воспитанники I и П классов К<азанского> У<чительского> И<нститу-
та> объявили бойкот преподавателю физики приват-доценту
Мережковскому1 в виду скудности даваемого им на уроках материала (читает свои
«лекции» по принятому в институте учебнику Краевича2).
После объявления бойкота г-н Мережковский неоднократно
обращался к «благоразумным» воспитанникам с просьбою идти на урок;
изъявлял желание читать свою «лекцию» хотя бы для одного; обращался с этой
просьбой к некоторым воспитанникам отдельно, причем спрашивал
их фамилии — но все это ни к чему не привело: к великому сожалению
г-на Мережковского, «благоразумных» воспитанников не нашлось. Не
мешало бы кому следует обратить внимание на преподавательский персонал
Учительского института3.
Ясно, что «преступление» Мережковского не столь
значительно, чтобы стать темой такой странной на первый взгляд
заметки. Дело было, конечно, в другом — в тайной
«правой» деятельности К.С. Мережковского. «Казанский телеграф»
тут же вступился за честь Мережковского4, что было
весьма симптоматично. Возникла полемика черносотенной
газеты с либеральным «Волжским вестником», сотрудники
которого были обвинены в доносительстве. Кстати, на этот
бойкот К.С.М. жаловался в письме В.А. Сухомлинову, написанном
в 1914 году.
Во второй раз К. С. Мережковский был упомянут в связи с
интригами Н.В. Сорокина, «протолкнувшего» нашего героя в
профессора. В «Черносотенце», который издавал В.Ф. Залес-
ский, 21 февраля 1907 года появилась заметка, направленная
против университетской автономии, в которой Мережковский
фигурировал как пример, подтверждающий вред автономии.
Естественно, черносотенная газета защищала нашего героя не
случайно.
В третий раз К. С. Мережковский стал одним из главных
героев длительного скандала, разгоревшегося в Казанском
университете в декабре 1906 года — апреле 1907 года. Первый
протокол заседания Совета профессоров 4 декабря 1906 года,
в котором анализировался антиэтический поступок Н.В.
Сорокина, протежировавшего К.С. Мережковского, был
опубликован в июле 1907 года, за ним последовали протокол заседания
576

11 декабря 1906 года, увидевший свет в октябре 1907 года,
протокол заседания 8 января 1907 года, опубликованный в ноябре
1907 года, и протоколы заседаний 9 и 16 апреля 1907 года,
которые вышли в свет в «Ученых записках Императорского
Казанского университета» в декабре 1907 года. Таким образом,
всю вторую половину 1907 года (точнее, с 13 сентября, когда он
вернулся из отпуска) К. С. Мережковский находился в
состоянии стресса. Считать эту полугодовую кампанию за «одно
упоминание» можно, конечно, условно.
В четвертый раз — в заметке «Первый шаг»,
опубликованной 7 июня 1909 года в «Казанском телеграфе» за подписью
«Зрячий».
Атмосфера в университете начинает очищаться. Разоблачения
русских людей о деятельности освободительной профессорской коллегии
сделали свое дело: уволен прив.-доцент Вацуро, не утверждены выборы
Н.П. Загоскина на должность ректора.
Главарями университетской смуты были названы Зейлигер,
Гольдгаммер и Пионтковский5, упоминался эсдек
приват-доцент Елистратов, автор напоминал о травле левыми В.Ф. Залес-
ского и К.С. Мережковского. Вывод был таким:
Прежде всего, нужно очистить университет от ядовитых гадов, от
столпов крамолы, от Зейлигера и Гольдгаммера, ex-президента Казанской
республики. О подвигах Зейлигера в руках министерства имеются
документальные данные. Что же с ним церемониться!
В пятый раз — в статье М.О. Меньшикова, написанной на
основе подробно рассмотренного выше материала6, а также
ряда других статей «Казанского телеграфа». Списав все
факты, оценки и персональные характеристики со статей
казанской антисемитской газеты, Меньшиков «подвел под них
теорию»7 и создал свою очередную антисемитскую статью:
Позвольте рассказать довольно скверную историю из казанской
университетской жизни. Это — эпизод из неудержимого нашествия евреев на
нашу высшую школу с целью превратить ее в очаг невежества и
политической смуты. <...> Один из левых октябристов цвета changeant8, проф.
Кротов занимал две кафедры — геологии и географии. Министерство
заметило непорядок и предложило для географии выбрать особого
профессора. Проф. Кротов всех трех конкурентов на свою кафедру
раскритиковал в пух и прах, но факультет все-таки выбрал Рузского. <...> Но вот
беда: д-р Рузский по политическим убеждениям правый. Жидо-кадетский
лагерь поднял гвалт, и в университетском совете кандидатуру Рузского
провалили. На кафедру географии совет выбрал некоего магистра
ботаники Талиева, который «заведомо полный нуль», что касается географии,
как признал его факультет. Но г. Талиев ярко-красный, а это заменяет
19 Золотоносов М.Н.

ныне все цензы. <...> Ввиду разногласия факультета и Совета дело о
кафедре географии поступило в министерство. Кадеты и евреи — народ
необыкновенно пронырливый. В данном случае, по уверению казанской
печати, они забежали в министерство, что-то там наговорили, и вместо
утверждения д-ра Рузского министр назначил новые выборы. Тут-то и
зашевелилась еврейская интрига. «Зачем выбирать на кафедру географии
геолога или ботаника? — заговорили евреи. — Мы дадим вам географа,
самого настоящего географа, и этим географом будет г. Берг». Еврей Берг,
чего же лучше! И так как он один географ (по словам «Казанского
телеграфа», он «быстро сфабрикован на этот случай в Москве»), то он один
только и может быть избран! На физико-математическом факультете в
Казани сейчас всего четыре еврея — разве это допустимо! Ну, г. Берг
будет пятый, а затем — вы оглянуться не успеете, как еврейчиков
заведется дюжина и две, и тогда посмотрим, какие «правые» проникнут на
физико-математический факультет!
Не будучи казанцем, я могу судить об этой скверной истории по
отзыву местных жителей, впрочем, весьма сведущих. Университет в
Казани захвачен левыми профессорами. Приват-доценты — те, конечно, все
красные поголовно. Молодые ученые, не примыкающие к жидо-кадетам,
не имеют ни малейших шансов провести своей магистерской или
докторской диссертации в Казани. <...> Левые не только свили себе гнездо в
Казанском университете, но уже настолько сильны здесь, что выживают
всех инакомыслящих, постоянно увеличивая свой кадр.
<...> Так называемых «правых» профессоров (напр., Залесского,
Мережковского и Головина) бойкотируют с 1905 года <...> Проф.
Мережковский заведует ботаническим кабинетом, но так как его считают
«черносотенцем», то и ботанический кабинет прозябает. <...> Того же
Мережковского упорно держат экстраординарным профессором, несмотря на
докторскую степень. Профессор Залесский (правый) вынужден был
производить своим слушателям экзамены по энциклопедии и истории
философии права у себя на дому, потому что Совет университета не принял
никаких мер к ограждению его от насилия со стороны «сознательного
студенчества» в самом университете.
Один из правых студентов, г. Полетика9, выведенный из терпения
открытой пропагандой некоторыми профессорами революционных
учений, подал попечителю округа докладную записку с выдержками лекций
некоего приват-доцента Вацуро. Министерство уволило Вацуро.
Студента Полетику за это торжественно провалили на выпускных экзаменах10.
На экзамене, например, по гражданскому процессу ему предложили
вопрос о правах монарха11. Весь экзамен его у приват-доцента Завадского12
на другой же день появился в местном еврейском листке13. Полетике не
дали возможности закончить экзамены и получить переэкзаменовку.
Полетика жаловался министерству, оно жалобу препроводило попечителю,
тот — ректору, а им оказался левый, г. Дормидонтов14. Хотя он из
октябристов, но выдвинут кадетами как ширма для академического союза,
который не только не раскассирован до сих пор, но все усиливается путем
наплыва евреев. Каковы эти евреи, показывает проф. Гольдгаммер,
бывший президент Комитета общественной безопасности в октябре 1905
года15. О другом еврее — проф. Зейлигере — бывший министр Кауфман,
весьма снисходительный к левой профессуре, выразился, что это типиче-
578

ский бундисг. <...> Профессор Пионтковский по кафедре уголовного
права известен хлесткими статьями против смертной казни и лекции свои
читает на митинговом жаргоне. Левее левых стоит проф. Поленов <...>.
Возможно ли колебание, кто выгоднее для правительства на
университетской кас]эедре: чисто русский ученый, преданный своей
государственности, — или «наскоро сфабрикованный в Москве» носитель еврейского
имени? <...> Если бы было даже удостоверено, что еврей Берг — серьезный
географ и не «наскоро сфабрикован», то и в этом случае только крайняя
необходимость могла бы заставить сдать кафедру еврею. Но крайней
необходимости ведь нет, притом нет, вероятно, и уверенности, что г. Берг
действительно оправдает степень16.
Кстати, спустя два с половиной месяца те же «ценные»
соображения были высказаны в «Земщине»:
Скушать может шайка прогрессистов17 любого профессора,
начинающего свою карьеру или выслужившего срок. Начинающих — не
допустят до профессуры, а выслуживших — факультет может оставить
на 1200 руб. жалованья, а может и оставить их профессорам<и>, с
прежним окладом. И вот в Казани, например, затряслись разные Дормидонто-
вы, Высоцкие и Кротовы, бывшие столпы правых, и ради личных или
фамильных интересов заводят18 входят в самые близкие сношения с Гольд-
гаммерами, Зейлигерами, Шмулями19, Пионтковскими, делая им глазки
и наперерыв стараясь предугадывать их волю: желаете иудея провести —
будьте благонадежны, смастерим это к полному вашему удовольствию20.
Не так давно профессор Кротов и провел иудея Берга на кафедру
географии, к немалому изумлению всего города и всех прежних его друзей...
<...> Да, закон не говорит «нельзя в русские университеты выбирать
профессорами жидов, злейших врагов всего русского». Но не говорит закон
только потому, что он написан был еще тогда, когда никому и в голову
не приходило, что найдутся когда-либо такие сыны своей родины,
которые способны предоставлять кафедры в русских университетах иудеям.
Так как нет закона, запрещающего выбирать иудеев, то, конечно,
коронный суд за выбор еврея не осудит Кротова. Но есть еще другой суд — суд
русского общественного мнения, и этот суд запечатлеет господ Кротовых
заслуженным клеймом позора21.
Шестой раз связан с помещенным в «Казанском телеграфе»
материалом, посвященным прощальному обеду, который был
дан 18 марта 1910 года в номерах «Франции» отъезжавшему на
службу на Дальний Восток Петру Яковлевичу Полегшее.
Провалившийся на выпускных экзаменах студент, автор
множества антисемитских статей, по доносу которого был изгнан со
службы приват-доцент Вацуро, оказался в центре целого
«патриотического» торжества, устроенного «монархической
интеллигенцией». Впервые об этом обеде «Казанский телеграф»
сообщил 20 марта 1910 года в разделе «Казанская хроника».
Несмотря на краткость, Полетику успели аттестовать как
публициста, организатора и руководителя студенчества.
19*
579

А на следующий день, 21 марта 1910 года, в газете были
помещены «Речи, произнесенные на прощальном обеде Петра
Яковлевича Полетики». Речей, пьппных, торжественных, было
шесть: H.A. Ильяшенко, В.Ф. Залесского, К.С.
Мережковского, инспектора народных училищ A.C. Рождествина (давнего
автора «Казанского телеграфа»), инспектора по делам печати
М.Н. Пинегина и самого Полетики. Речь Мережковского
приводим целиком: она примечательна тем, что впервые
осторожный К. СМ. решился публично22 обнаружить свой
антисемитизм:
Лучший из даров, которым судьба награждает человека, — это
красноречие. К сожалению, я лишен этого дара. Идя сюда, я предполагал
молчать, но общий объем23, горячие речи и дружеское единение
возбудило и меня. Скажу несколько слов.
Сегодня мы прощаемся с нашим единомышленником Петром
Яковлевичем, уезжающим на Дальний Восток. Здесь уже были ярко
очерчены заслуги деятельности Петра Яковлевича. Но Петр Яковлевич делал
еще одно страшное дело: боролся с иудейством. Вы все, господа, знаете
прекрасно, какую страшную силу представляет кагал, и вот я предлагаю
выпить за то, чтобы ни один иудей не проглотил ни одного из двух наших
талантливейших сотрудников и борцов: ни Николая Алексеевича24, ни
Петра Яковлевича, а тот, который бы вздумал это сделать: да подавится!
H.A. Ильяшенко: ручаюсь, всякому жиду стану поперек глотки...»
В ответной речи Полетика поблагодарил своих учителей:
<...> Если что-нибудь я сделал, то благодаря тому, что имел таких
образцовых наставников и друзей, как дорогой Николай Алексеевич
Ильяшенко, Владислав Францевич25 и Константин Сергеевич <...>.
В заключение была зачитана телеграмма из Петербурга от
Б.П. Башинского, после чего
H.A. Ильяшенко сообщил, что уполномочен профессорами Н.Ф.
Высоцким26 и Б.В. Варнеке27, по случайным обстоятельствам не
участвовавшим в обеде, передать П.Я. Полетике их сердечный привет и лучшие
пожелания.
Через два дня к компании публично приветствующих
антисемита Полетику присоединился профессор Д.И. Нагуевский.
В письме в редакцию (датированном 21 марта 1910 г.) он писал:
Весьма сожалею, что по не зависящим от меня обстоятельствам я не
успел раньше присоединить свои наилучшие пожелания покидающему
Казань Петру Яковлевичу Полетике <...> Петр Яковлевич немало
содействовал проникновению и укреплению трезвых патриотических взглядов
среди студенчества. Не сомневаюсь, что и в предстоящей деятельности на
Дальнем Востоке, расшатываемом наносными элементами
космополитизма и наживы <...>28.
580

Etc, etc.
В ответ на эти забавные материалы появился ядовитый
воскресный фельетон в «Камско-Волжской речи» от 28 марта
1910 года. Автор фельетона утверждал, что в Казани давно
действует масонская ложа, в просторечии именуемая
«институтом указательного перста» (намек на политические доносы).
Назван был и орган этого института — газета «Казанский
телеграф». Названы были и фамилии — те самые, которые
обнаружились в числе приветствующих:
Институт основан для чтения в сердцах29 и уловления крамольников30.
Ввиду крайней важности и обширности задач, преследуемых
институтом, на состав его коллегии обращено особое внимание. Для защиты
университетских интересов приглашены известные местные ученые —
профессора: Н.Ф. Высоцкий, Д.И. Нагуевский, В.Ф. Залесский, Б.В. Варнеке
и КС. Мережковский — и еще не профессор, также даровитый молодой
ученый, П. Полетика, Интересы инородцев представляют талантливые
иностранные ученые — не профессора: глубокий ориенталист Г. Клепац-
кий31 и изящный француз Друг Анри32.
Что же касается объединения <...> отдельных работ в одно стройное
целое, то и эта сторона дела вполне обеспечена на редкость удачным
выбором президента института в лице г. Н. Ильяшенко. Этот богатырь,
как его правильно назвал г. Мережковский33, представляет замечательно
цельный образчик индивидуума, окончательно свободного от наук. Эта
умственная свежесть делает его горизонт необычайно просторным: позади
его нет ничего, впереди ровно столько же. Естественно, что в каждой
области знания и жизни он чувствует себя поэтому совершенно
непринужденно.
Институт содержится на счет розничной продажи своего органа и
совершенно частных пожертвований, не поддающихся учету. До сих пор
больше всего выручало инородческое отделение, теперь же преферанс
получает, по-видимому, университетское. Вычислено, что каждая статья
по университетскому вопросу обеспечивает всю институтскую коллегию
на целую неделю34. В общем режим институтской коллегии сводится к
следующему. Ежедневное menu — пять, шесть инородцев, а по
праздникам сервируются профессора Казанского университета в качестве
третьего блюда.
За все время <...> скушаны без остатка всего-навсего два
приват-доцента юридического факультета35. Проглотили было одного приват-доцента
физико-математического факультета, но... подавились, а крамольник
спасся. К положительным итогам института следует отнести и те
намордники, в которых теперь щеголяют три ординарных профессора
юридического36 и физико-математического факультетов37. Как они еще имеют свои
лекции, уму непостижимо. В остальном вся работа этого отделения
института сводится к подготовке окончательного штурма посредством
непрерывного артиллерийского огня. Обстреливаются главным образом уже
581

пострадавшие факультеты, по медицинскому и филологическому же
производятся лишь одиночные выстрелы. Такое распределение огня —
тайна начальника институтской артиллерии.
Пожелаем же успеха всему институту, а по адресу его президента
воскликнем: «Да не подавится!»38, зд
Примечательно, что эту статью профессор В.Ф. Залесский,
председатель казанского губернского отдела Союза русского
народа, направил 28 марта 1910 года в Главный совет Союза
русского народа как доказательство своей политической
активности и значимости. Статью он сопроводил письмом:
Обратив внимание, что Главный совет давно уже бойкотирует меня и
председательствуемый мною казанский губернский отдел Союза
русского народа, я молчал до сих пор, не желая ставить на вид Совету моих
заслуг, потому что это имело бы вид или самохвальства, или оправдания,
а между тем и то, и другое я признаю не соответствующим моему
достоинству.
Но вот на днях в одной казанской красной газете появилась статья,
которую я считаю наилучшим для себя аттестатом, выданным мне
моими врагами. Ставя на вид Главному совету, что красная газета очень
плохо осведомлена и раскрыла лишь малую часть моей деятельности, я
посылаю Главному совету копию означенной статьи для сведения40.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 В казанском Учительском институте Мережковский преподавал
естествоведение (с 9 сент. 1904 г. по 1906 г.), получая за это жалованье
700 руб. Дополнительно к этому в казанской Мариинской (женской)
гимназии он преподавал товароведение (с 21 авг. 1904 г. по 1906 г.), получая
за три урока (в месяц?) 216 руб. (скорее всего, читал девушкам «Учебник
товароведения» А.Г. Борщова, вьшущенный в Москве в 1899 г.). Все эти
приработки (сведения о которых найдены в «Списке должностных лиц
Казанского учебного округа» за 1905 — 1914 гг.) Мережковский бросил,
когда 14 окт. 1906 г. стал и. д. экстраординарного профессора по
кафедре ботаники.
2 Краевич Константин Дмитриевич (1833 — 1892) — автор популярных
учебных пособий по физике. Имеются в виду его книги: Учебник
физики: Курс средних учебных заведений. СПб., 1866. Ч. 1 — 2 (27 изданий в
1866 — 1917 гг.; в 1905 г. вышло 21-е издание — оно же 10-е посмертное);
Курс физики для средних учебных заведений. СПб., 1905 (6 изданий
в 1905 - 1917 гг.).
3 Аноним. Из жизни Учительского института Ц Волжский вестник.
1906. 22 марта; в разделе «Хроника местной жизни». Ср. с
воспоминаниями АЛ. Гордягина: «К преподаванию Мережковский никогда не
проявлял склонности, и с 1906 г. у него не появилось ни одного ученика. Даже
когда был напечатан его курс общей ботаники, он на лекциях обычно
ограничивался ролью граммофона, прямо прочитывая из этой книжки
несколько страниц: естественно, что студенты ходили на его лекции по оче-
582

реди. О невысоком уровне преподавания Мережковского знали, конечно,
и университетская администрация, и попечители, но каких-либо шагов
против Мережковского не предпринималось» (Гордягин А.Я. Из истории
Ботанического кабинета //Ученые записки Казанского гос. университета.
Ботаника. Вып. 1. 1933. Кн. 6. С. 58). Биограф АЛ. Гордягина, В.И.
Баранов, также отметил, что «совершенно недопустимые по изложению и
постановке лекции К. С. Мережковского не посещались студентами»
(Баранов В.И. О жизни и работе АЛ. Гордягина//Ученые записки
Казанского гос. университета. Ботаника. Вып. 1. 1933. Кн. 6. С. [3 — 31] 18).
4 См.: Аякс. Пристроился // Казанский телеграф. 1906. 24 марта.
5 Между прочим, сохранилось секретное письмо министра
народного просвещения А.Н. Шварца попечителю Казанского учебного округа
А.Н. Деревицкому от 23 февр. 1908 г., № 102. Министр констатирует, что
профессора Зейлигер, Гольдгаммер и Пионтковский «являются в Совете
<...> руководителями коллегиальных суждений и решений, имеющих
своим последствием отклонения всяких предложений со стороны правых
npocJ>eccopOB касательно установления порядка в университетской жизни,
<...> замещения вакантных кафедр и т. п.» (РГИА. Ф. 733. Оп. 154. Д. 323.
Л. 199). В связи с этим Шварц просил попечителя поставить названным
«трем лицам на вид, что продолжение ими такой деятельности повлечет
за собою устранение их со службы» (Там же. Л. 199об.). Таким образом,
еще раз можно констатировать тесную связь «Казанского телеграфа» с
Министерством народного просвещения.
6 Аноним. Сводничество науки с иудеем: (Письмо в редакцию) //
Казанский телеграф. 1909. 16 мая.
7 Теория эта выражается одной фразой из его же статьи
«Правительство и евреи»: «Ясно, что единственной разумной нормой приема евреев в
состав русской школы и русского общества должен быть 0%» (Меньшиков
М.О. Правительство и евреи//Новое время. 1909.23 июня; то же см.: Он же.
Письма к ближним. Год ѴШ-й. Июнь 1909. СПб., 1909. С. [440 - 453] 452).
8 Изменчивый, отливающий разными цветами (о ткани) (фр.).
9 Полемика Петр Яковлевич — сотрудничал в «Казанском телеграфе»
в 1907 — 1910 гг., будучи студентом. Являлся председателем кружка
монархической молодежи (с дек. 1907 г.), в передовых статьях «Казанского
телеграфа» выступал по многим вопросам внутренней и внешней
политики России, в частности, против университетской автономии (см.: Полети-
ка П.Я. Письмо к студенчеству // Казанский телеграф. 1908. 23 сент.; Он
же. Шуты гороховые! //Там же. 1908. 1 окт.). Автор доносительских
статей: Он же. Национальный университет и Министерство народного
просвещения//Казанский телеграф. 1907. 24 авг.; Он же. Революционная
агитация с кафедры финансового права в Каз. университете // Там же. 1909.
20 янв. Вторая статья привела к увольнению из университета приват-
доцента Григория Алексеевича Вацуро как политически
неблагонадежного (подробнее см. выше). О доносительстве Полетики много
писала «Камско-Волжская речь», см., например: Аноним. Еще один ученый
преступник! // Камско-Волжская речь. 1910. 31 марта; Еще не особенно
старый студент, помнящий традиции. Еще к вопросу о профессиональной
этике // Там же. 1910. 3 апр.
10 Естественно, Г.Ф. Дормидонтов отомстил Полетике. Что
касается Вацуро, то его увольнение вызвало осторожные протесты; см.: Хрони-
583

ка // Камско-Волжская речь. 1909. 12 мая; Н.Г. (Гусев Н.П.).
Увольнение II Там же. 1909. 13 мая (увольнение Вацуро автор связал в заметке с
«доносами Полетик»); письмо слушательниц Высших женских курсов с
сожалением об оставлении Вацуро кафедры на этих курсах
(Камско-Волжская речь. 1909. 27 мая).
11 Экзамен по гражданскому процессу Полетика сдавал 11 мая 1909 г.
приват-доценту A.B. Завадскому. 26 мая Полетика сдавал экзамен по
догме римского права декану юридического факультета проф. Г.Ф. Дор-
мидонтову, но не сдал. После чего Дормидонтов сказал студенту, что при
одном неудолетворительном балле остальные экзамены ему зачтены не
будут (см. об этом: Полетика П.Я. История одного провала: Письмо в
редакцию // Казанский телеграф. 1909. 13 июня). После отчисления из
университета Полетика с еще большим усердием начал печататься в
«Казанском телеграфе», сблизился с В.Ф. Залесским и еще дальше
сместился в сторону монархизма и антисемитизма. От бессильной злости на все
живое даже обрушился в одной из своих «блестящих» статей на
Леонида Андреева, назвав его «круглой бездарностью» (см.: Полетика П.Я.
Берегитесь! И Там же. 1909. *7 июля).
12 Завадский Александр Владимирович (1873 — 1915) — приват-доцент
при кафедре гражданского права. С 10 янв. 1898 г., по приобретении
звания приват-доцента, читал обязательный курс гражданского
судопроизводства. О нем см.: Биографический словарь npooJ>eccopoB и
преподавателей Императорского Казанского университета: (1804 — 1904): В 2-х
частях. Казань, 1904. Ч. 2. С. 25 — 26; Памяти A.B. Завадского. Казань, 1915
(список работ с. 21 — 23).
13 «Вопрос о правах Монарха, действительно, мне предлагался на
экзамене по гражданскому процессу, и я, действительно, на него не ответил,
хотя это и не составляет особого греха, т. е. это деталь, которую знает и
не каждый профессор. Каким же образом эта интимная подробность, о
которой знаю лишь я да прив.-доц. A.B. Завадский, сделалась известной
жидовской газетке? Ах, господа, как же вы неосторожны!» [Полетика
П.Я. История одного провала: Письмо в редакцию // Казанский телеграф.
1909. 13 июня). Ни в «Волжском листке», ни в «Камско-Волжской речи»,
ни в «Вечерней почте», ни в «Курьере» за 12 мая — 12 июня 1909 г. мы не
обнаружили материала об экзамене.
14 О борьбе Дормидонтова с антисемитизмом Залесского, о его
письме на имя Кассо см.: Казанский государственный университет имени
В.И. Ульянова-Ленина за 125 лет. 1804/05 - 1929/30. Казань, 1930. Т. П.
С. 260 (со ссылкой на дело канцелярии Совета с секретными бумагами,
1910 г., № 204, л. 31 — 34, 68 — 69). См. ряд материалов, направленных
против кандидатуры Дормидонтова, баллотировавшегося на пост ректора
Казанского университета: Правый (Полетика ИЯ.?). К выборам ректора:
Письмо в редакцию // Казанский телеграф. 1909. 18 сент.; Друі-Анри.
Университетские дела и настроения // Там же. 1909. 7,8,10,15,17 окт.; Он же.
Заметки // Там же. 1909. 21 окт.
15 См. статью: Аноним. «1-е апреля — Ваше
Высокопревосходительство!..»: Письмо в редакцию // Казанский телеграф. 1910. 17 марта; здесь
отмечалось, что на заседании Совета 19 или 20 окт. 1905 г. Зейлигер назвал
казаков «собаками», а Гольдгаммер был членом Комитета общественной
безопасности при Казанской городской Думе 19 — 21 окт. 1905 г.
584

16 Меньшиков M. О. Около кафедры// Новое время. 1909. 10 нояб. (ре-
публиковано: Он же. Письма к ближним. Год ѴШ-й. Ноябрь 1909. СПб.,
1909. С. 786 — 790). Кстати, в «Новом времени» появлялись и
корреспонденции из Казани о делах в университете; см., например: Аноним.
Университетские дела Л Новое время. 1908. 26 мая (8 июня) (републикация:
Казанский телеграф. 1908. 29 мая); Аноним. Полфакультета// Новое время.
1908. 19 авг. (1 сент.) (републикация: Казанский телеграф. 1908. 23 авг.).
17 Метафора, в основе которой — образы теории естественного
отбора Ч. Дарвина.
18 Так в газете.
19 Ср. с субботним фельетоном: Тень. Первый тревожный
день//Казанский телеграф. 1908. 8 марта. Темой фельетона было засилье евреев в
Казанском университете, упоминались вымышленные профессор Моисей
Соломонович Цукерпггейн и приват-доцент Шмулевич. «Шмуль» — персонаж
антисемитского фольклора; см.: Ицка и Шмуль — контрабандисты:
Еврейский сборник рассказов, анекдотов, прибауток и сцен. Ростов-на-Дону, 1903;
Шмулыса и Хайка, ну-ка запевай-ка!: Рассказы и напевы на еврейский лад /
Сост. НА. Ратомский. Одесса, 1906; Ой, Шмуль до Ривке: Еврейский
сборник модных сценок, шуток, каламбуров, рассказов из похождений наших
еврейчиков в Москве/ Сост. Н.И. Красовский. М., 1907. В статье «Толстой
в плену» (Новое время. 1908.9 (22) марта) М.О. Меньшиков процитировал
письмо к себе А.П. Чехова от 28 янв. 1900 г., в котором Чехов использовал
слово «шмули» (см.: Чехов А.П. Собр. соч. М., 1957. Т. 12. С. 397). Один из
параграфов своей статьи Меньшиков так и назвал: «Толстой и "Шмули"»,
подробно объяснив, кто такие эти «шмули» и чем они провинились.
Изложение статьи Меньшикова и использование слова «шмули» см. в
материале: Н.И. К-то. Чехов и евреи // Казанский телеграф. 1908. 16 марта.
20 Проблема была известна давно. О заискивании старых правых
профессоров медицинского факультета Казанского университета перед
левыми см. письмо товарища министра внутренних дел П.Г. Курлова
министру народного просвещения А.Н. Шварцу от 15 апр. 1909 г., № 64362
(гл. XXVI, документ 72, примеч. 183).
21 Старый профессор. Письмо в редакцию: Профессора — предатели
русского дела. «Психология Кротовых» // Земщина. 1910. 25 янв.
22 Полагаем, что КС.М. вдохновлен тем, что 13 марта 1910 г. за
подписью директора Департамента общих дел Н.В. Вестмана
подготавливается проект статьи для включения в высочайший приказ о назначении
К.СМ. ординарным профессором (см. выше). Мережковский осознает,
что его позиции крепки как никогда.
23 Так в газете.
24 Ильяшенко.
25 Залесский.
26 Высоцкий Николай Федорович (1843 — 1922) — доктор медицины
(1872), действительный статский советник, ординарный профессор по
кафедре хирургической патологии (с 1 июля 1885 г.), заслуженный
профессор (с 18 июня 1893 г.). В 1914 г. получал пенсию. Был известен своими
правыми взглядами, принимал активное участие в политической жизни
Казани. О нем см.: Биографический словарь профессоров и преподавателей
Императорского Казанского университета: (1804 — 1904): В 2-х частях.
Казань, 1904. Ч. 2. С. 158 - 161.
585

ѵ Варнеке Борис Васильевич (1874 — 1944) — филолог, историк
театра; исправлял должность экстраординарного профессора по кафедре
классической филологии Казанского университета с 21 авг. 1904 г.,
исправлял должность ординарного профессора того же университета с 20
марта 1906 г., с 26 апр. 1910 г. — ординарный профессор по кафедре
классической филологии Новороссийского университета, доктор римской
словесности. О нем см.: Лавров A.B. Варнеке // Русские писатели: 1800 — 1917.
Биографический словарь. М., 1989. Т. 1. С. 390 — 391. Из Казанского
перевелся в Новороссийский университет менее чем через месяц после
выхода статьи «Казанские масоны».
28 Казанский телеграф. 1910. 23 марта.
29 Выражение М.Е. Салтыкова-Щедрина из книги «За рубежом» (1880),
обозначавшее методы работы агентов политической полиции. «Один
прошел школу графа Михаила Николаевича в качестве чиновника для
преступлений; другой прошел школу графа Алексея Андреевича в
качестве чиновника для чтения в сердцах» (Салтыков-Щедрин М.Е. За
рубежом//Салтыков-Щедрин М.Е. Собр. соч.: В 10 т. М., 1988. Т. 7. С. 11);
«<...> А как только наденут вицмундир, так тотчас же начинают читать
в сердцах посторонних людей, хотя бы последние совсем их об этом
не просили» (Там же. С. 25); «Сказавши это, Удав совсем было
пристроился, чтоб непременно что-нибудь в моем сердце прочитать» (Там же.
С. 30) и т. д.
30 Ср.: «Прежде всего, нужно очистить университет от ядовитых гадов,
от столпов крамолы <...>» (Зрячий. Первый шаг // Казанский телеграф.
1909. 7 июня).
31 Клепацкий Генрих Иосио^ювич (Осипович) — сотрудник
«Казанского телеграфа», составитель книги: Первое интендантское дело: Очерки из
зала Казанского военно-окружного суда по делу бывших чинов казанской
приемной комиссии 8 декабря — 30 декабря 1909 г. Казань, 1910. По
данным книги «Вся Казань» (1910), был временно исправляющим должность
секретаря губернской землеустроительной комиссии.
32 Фельетонист «Казанского телеграфа» (псевдоним раскрыть не
удалось). Одна из его памятных статей, посвященная «чтению в сердцах»,
была направлена против ректора Н.П. Загоскина и защищала В.Ф. Залес-
ского: Друг-Лнри. Без тенденции // Казанский телеграф. 1906. 6,14, 21 дек.
Другая статья была направлена против Г.Ф. Дормидонтова,
баллотировавшегося на пост ректора: Он же. Университетские дела и настроения//Там
же. 1909. 7, 8, 10, 15,17 окт. С учетом того, что, согласно воспоминаниям
П.П. Перцова (1933), H.A. Ильяшенко называли «казанским Рошфором»,
напрашивается предположение, что псевдоним «Друг-Анри» как-то связан
с Анри Рошо^юром.
33 Ошибка. Слова про «богатыря» произнес на обеде В.Ф. Залесский:
«С нами, слава Богу, остается еще такой могучий русский богатырь, как
Николай Алексеевич Ильяшенко» (Речи, произнесенные на прощальном
обеде Петра Яковлевича Полетики // Казанский телеграф. 1910. 21 марта).
34 Намек на средства, получаемые за доносы то ли от полиции, то ли
от Министерства народного просвещения.
35 Один из них — приват-доцент по кафедре финансового права (с 24 сент.
1901 г.) Григорий Алексеевич Вацуро, уволенный в мае 1909 г. вследствие
доноса студента ПЛ. Полетики (об этом см. выше). Другой — приват-до-
586

цент по кафедре уголовного судопроизводства (с 1 янв. 1899 г.)
Аркадий Иванович Елистратов (р. 1872), упомянутый в статье: Меньшиков М.О.
Около кафедры // Новое время. 1909. 10 нояб. «Летом 1908 г.
лишается звания прив.-доцента юридического факультета и права
преподавания А.И. Елистратов, предварительно не утвержденный на должность
и. д. э.-о. npooJ)eccopa по выборам Совета университета. Воспрещению
чтения лекций предшествовало оштрафование Елистратова губернатором за
публичные лекции, читанные в Казанском обществе приказчиков <име-
лась в виду лекция 20 нояб. 1907 г>, и травля со стороны "Казанского
телеграфа" за его вредное направление вообще и по поводу
брошюры "Проблемы общественного обеспечения детства" <Казань, 1908>» (Кор-
бут М.К. Казанский государственный университет имени В.И. Ульянова-
Ленина за 125 лет. 1804/05 - 1929/30. Казань, 1930. Т. П. С. 262; здесь же
и об изгнании Г. А. Вацуро). См. статьи, направленные против
Елистратова: Аноним. Доклад по поводу книжки Елистратова «Проблемы
общественного воспитания детей В.В. Лосевой» // Русь православная и
самодержавная (Казань). 1908. № 34 (в этой статье Елистратова, предлагавшего
организовать воспитание детей на общественный счет, обвиняли в
«искоренении семьи» и пропаганде социализма); Громовой. Кутерьма среди лап-
сердачников // Казанский телеграф. 1908. 8 июня; Аноним. Плоды
«освобождения» И Там же. 1908. 8 июля; Асъ. Библиография: А.И. Елистратов.
Проблемы общественного обеспечения детства. Казань. 1908 // Казанский
телеграф. 1908. 16 нояб. После изгнания из университета Елистратов
работал помощником присяжного поверенного (см. «Вся Казань» на 1910 г.).
36 Один из трех профессоров — декан юридического факультета В.В.
Ивановский, именно в марте — апреле 1910 г. подвергшийся яростной
атаке «Казанского телеграфа» (см. выше), которая была увенчана двумя
выступлениями «Земщины» (см.: Дмитриев Н. Господа казанские
профессора I/ Земщина. 1910. 21 апр.; Он же. Еще об учебниках г. Ивановского //
Там же. 1910. 22 апр.). В «Камско-Волжской речи» профессору
Ивановскому была дана возможность выступить самому, были опубликованы два
материала в его защиту: Ивановский В.В. Письмо в редакцию // Камско
Волжская речь. 1910. 25 марта; Аноним. Еще один ученый преступник! //
Там же. 1910. 31 марта; Ивановский В.В. Патриотизм и наука // Там же.
1910. 1 апр.; Кудрявинский. Профессор Ивановский и черносотенная
ученость II Там же. 1910. 4 апр.
37 Два других профессора — декан физико-математического
факультета П.И. Кротов и доктор прикладной математики Д.Н. Зейлигер.
38 Имеется в виду финал речи КС. Мережковского на обеде в честь
ПЛ. Полетики: «Вы все, господа, знаете прекрасно, какую страшную силу
представляет кагал, и вот я предлагаю выпить за то, чтобы ни один иудей
не проглотил ни одного из двух наших талантливейших сотрудников и
борцов: ни Николая Алексеевича, ни Петра Яковлевича, а тот, который
бы вздумал это сделать: да подавится! Н.А.Ильяшенко: ручаюсь,
всякому жиду стану поперек глотки...» (Казанский телеграф. 1910. 21 марта).
39 Еще не съеденный и поэтому благодарный Инородец <Самсонов В.К. ?>.
Казанские масоны // Камско-Волжская речь. 1910. 28 марта.
Затейливая подпись объяснялась опубликованным в том же номере материалом
В.К. Самсонова «Об инородцах: (По поводу статей епископа Андрея
и профессора Залесского», в которой анализировались две статьи в «Ка-
587

занском телеграфе» — епископа Андрея (в защиту инородцев от
дискриминации) и Залесского (который инородцев «поедал»).
40 ГАРФ. Ф. 117. Оп. 1. Д. 176. Л. 1.
ХШ. ПУБЛИЧНЫЕ ДОНОСЫ
Седьмой раз — самый странный для нашего героя: 21
апреля 1911 года КС. Мережковский открыто выступил на
страницах «Казанского телеграфа» с публичным доносом на
профессоров физико-математического факультета Е.П.
Головина и П.И. Кротова (с 28 февр. 1911 г. — декан
физико-математического факультета), явно отступив от своего стиля, хотя и
удостоился в результате персонального внимания со стороны
П.А. Столыпина1.
Единственным объяснением неординарного поступка может
служить начавшееся «дело Бейлиса», точнее, еще даже не «Бей-
лиса», а неких евреев-хасидов, которые 12 марта 1911 года, за две
с половиной недели до еврейской Пасхи, якобы в ритуальных
целях убили 12-летнего ученика духовного училища Андрея
Ющинского. Именно этому была посвящена корреспонденция
из Киева (за подписью «СВ.») «Ритуальное убийство»,
опубликованная в «Земщине» 9 апреля 1911 года самая первая
публикация, которая открыла тему еврейской вины за убийство
Ющинского2. Потом последовала большая статья главного редактора
«Земщины»3, потом — статьи Луки Злотникова и
Елизаветы Шабельской в «Русском знамени»4. С этих четырех
антисемитских публикаций все и началось. Видимо, старт
большой пропагандистской кампании и придал КС.
Мережковскому смелости. Кроме того, как раз за два месяца до этой
публикации (26 февр. 1911 г.) в должности был утвержден министр
Л.А. Кассо. Да еще фотографический портрет КС.М. должен
был появиться в журнале «Прямой путь» под рубрикой «Люди
чести. Лучшие русские проф)ессора» в номере за 30 апреля5. Все
это радовало, подавало надежды и стимулы к работе.
Аноним, Два документа: (Из жизни Казанского
университета) //Казанский телеграф. 1911. 21 апр.
Профессор П. И. Кротов, когда-то бывший открытым антисемитом6,
а теперь прославившийся на всю Россию (подстрочное примечание: «См.
"Каз. телеграф" 1909 № 4847. "Сводничество науки с иудеем"7. —
"Земщина": "Психология Кротовых"8. — "Новое время", о^эельетон Меньшикова»9)
своими стараниями отстранить от университетов русских людей и
передать их в руки июдеям (так! — М.З.), потерпел в этом благодаря
стойкости 6. министра Шварца неудачу. Эту неудачу он, по-видимому, ста-
588

ЛЮДИ ЧЕСТИ.
Лучшіе русскіе профессора.
ПРОФЕССОР КАЗАНСКОГО УНИВЕРС. Д-РЪБОТАНИКИ
КОНСТАНТИН СЕРГЪЕВИЧЪ
МЕРЕЖКОВСКІЙ.
Портрет 1911 г.

рается теперь выместить на лицах, которым он приписывает свои
неудачи, как это видно из двух нижеприводимых любопытных документов, из
коих видно, что не все в Казанском университете благополучно.
Правые профессора, к каковым прежде причислялся и пр. Е.П.
Головин, один за другим переходят в левый лагерь и открывают
систематическую травлю на тех своих коллег, которые не изменяют своему знамени
и, несмотря ни на что, остаются стойкими борцами за господство
академизма и национализма в русских университетах.
И все это делается «бывшими правыми» с целью угодить левым и
добиться через них своих личных или фамильных целей. Одному до
смерти хочется пробраться при помощи левых в деканы10, другому —
устроить на кафедре своего сынка11.
Желания все совершенно законные.
Но не пора ли г. министру народного просвещения показать, что для
достижения своих законных желаний профессорам выгоднее оставаться
правыми, чем переходить к левым. Теперь же, наоборот, правые
безнаказанно травятся, а левые торжествуют.
Даже всякая мелкая канцелярская сошка позволяет себе, очевидно,
рассчитывая на безнаказанность, писать в газетах пасквили на правых
профессоров. Много ли при таких условиях останется правых?
Вот эти два документа в несколько сокращенном виде,
обрисовывающие жизнь правых в Казанском университете.
В физико-математический факультет
На другой день после заседания факультета, в котором я спрашивал
факультет, было ли им поручено профессору Е.П. Головину производить
следствие над моими действиями как заведующего ботаническим садом
или же он позволил себе предпринять это следствие на свой собственный
страх и риск, ко мне в ботанический кабинет явился исполнявший тогда
должность декана проф. НИ. Кротов и заявил, что факультет находит
неудобным ответить на мой вопрос письменно и поручил ему дать мне
успокоительные заверения.
Объяснив, что я в успокоении не нуждаюсь, а прошу ответить
категорически на мой вопрос, проф. П.И. Кротов заявил, что я ведь знаю, что
прос})ессор Е.П. Головин состоит членом комиссии по ботаническому саду
и, следовательно, действует не лично от себя. Находя и этот ответ слишком
уклончивым и настаивая на более категорическом ответе на мой вопрос, я
наконец получил категорический ответ: да, факультет поручил ему это.
Я просил ответ этот изложить письменно, от чего проф. П.И. Кротов
нашел нужным уклониться. После этого мне оставалось только проверить
слова проф. П.И. Кротова и посмотреть, имеется ли в протоколах
факультета означенное постановление, причем оказалось, что такого
постановления, как и следовало ожидать, не имеется.
Заявляя о сем факультету, прошу занести это заявление, с
пунктуальной точностью передающее мое объяснение с проф. ИИ. Кротовым, в
протокол, дабы я имел фактический материал для борьбы с группой лиц,
предпринявших против меня систематическую травлю.
Орд. проф. К. С. Мережковский
18 апреля 1911 года
590

В физико-математический факультет
Ввиду того, что в заседании факультета, имеющем быть 20 апреля,
будет обсуждаться вопрос о Ботаническом саде, мне как заведующему
садом, казалось, следовало бы присутствовать на заседании и принять
участие в обсуждении этого вопроса.
Между тем ни на это заседание, ни на какое иное, на которое
рассмотрение этого вопроса могло бы быть отложено, я не являюсь по следующим
причинам. Во всем этом деле о ботанической комиссии, возбужденном по
инициативе, главным образом, профессоров П.И. Кротова и Е.П.
Головина^ я усматриваю не столько желание выяснить вопрос и принести пользу
делу, сколько желание из личной ко мне вражды причинить мне какую-
нибудь неприятность, что и проявилось сначала в устранении меня из
означенной комиссии, далее в самовольном и незаконном принятии на себя
проф. Головиным роли расследователя моих распоряжений и действий
относительно приведения в порядок коллекции семян и, наконец, в еще
более резкой фюрме — в посылке при содействии здешнего агента СПб.
телеграфного агентства во все русские газеты ложной и тень на меня
набрасывающей телеграммы о причинении будто бы мною ежегодного убытка
казне в размере 4000 руб.
Ботанический сад, стоющий университету около 2900 (а не 4000)
рублей, есть учебно-вспомогательное, а не коммерческое предприятие, и
никакого убытка не приносит, как не приносит его и химическая
лаборатория, также стоющая университету несколько тысяч рублей в год.
Единственное учреждение в университете, приносящее
действительный убыток, это профессура проф. Е.П. Головина, являющаяся как 4-я при
кафедре зоологии, абсолютно бесполезной, особенно имея в виду
серьезный недостаток профессур по другим кафедрам.
Орд. проф. К.С.Мережковский
18 апреля 1911 года
Во всей этой истории видна явная травля, явное желание выжить из
университета стойкого правого профессора, выжить не мытьем, так
катаньем. Тут все пускается в ход: проф. Мережковский устраняется от
преподавания на медицинском факультете, о нем посылают ложные
телеграммы, обвиняющие его в нанесении тысячных убытков казне,
подсылаются в редакции канцелярские служители с пасквильными статьями на
него; он, ранее бывший членом комиссии по госуд. экз., устраняется под
влиянием проф. Кротова из этой комиссии и т. д. и т. д.
Травля эта, продолжающаяся уже много лет, разнообразится:
прежде травили настоящие левые, а теперь травят «бывшие правые» вроде
Е.П. Головина, перешедшего теперь на сторону левых и за это
получающего и лабораторию, и ассистента, в чем прежде ему левые
отказывали. Сумел проф. Головин угодить левым травлей правого и получил свое.
В свое время, конечно, получит свое и Кротов12.
Вскоре после выхода этой статьи появились еще две,
тоже посвященные интригам профессора П.И. Кротова против
К.С. Мережковского. Есть все основания предполагать, что
автором этих анонимных материалов был наш герой. Во вся-
591

ком случае, М.К. Корбут уверенно приписал авторство заметки
«Новая неудача проф. П.И. Кротова» КС. Мережковскому13.
Аноним. Новая неудача проф. П.И. Кротова. <В разделе
«Казанская хроникА»> // Казанский телеграф. 1911. 30 апр. № 5413.
Проф. Кротов, который занялся специально травлей правых
профессоров, потерпел в этом направлении новую неудачу. На этот раз он
употребил все свое влияние, все свои усилия на то, чтобы устранить своего
недруга, проф. К.С. Мережковского из комиссии по государственным
экзаменам, не побрезговав даже сообщить с этою целью и притом в
качестве официального лица не совсем верные сведения председателю
комиссии.
Но увы! все старания его пропали даром. Проф. Мережковский,
будучи сначала исключен из комиссии, теперь вновь назначен не только
членом комиссии, но и председателем Ботанического комитета. Кротову
же после его выходки по отношению к своему коллеге только и
оставалось, что исчезнуть с горизонта, что он благополучно и исполнил:
отныне он не принимает более никакого участия в государственных экзаменах.
Осуществилась пословица: не рой другому яму — сам в нее попадешь! Sic
transit gloria mundi!
Аноним. Проф. П.И. Кротов не унимается // Казанский
телеграф. 1911. 8 мая.
Изобретательность проф. Кротова в проявлении своего
недоброжелательства к не нравящимся ему сослуживцам прямо неистощима. Теперь
он придумал новый способ повредить своему коллеге, проф.
Мережковскому: он не дает ему возможности отправиться на каникулы за границу,
где ему нужно быть для научных работ.
Разве он может это сделать?
Может.
Как же он это сделает?
А очень просто. Проф. Мережковский подает в факультет прошение
о возбуждении соответственного ходатайства.
А так как Кротов декан, то он может доложить факультету об этом
прошении, а может, если пожелает, его и не докладывать.
И вот в прошлую среду на заседании факультета он прошение это не
докладывает, и теперь к отъезду проф. Мережковского командировки
ему не будет, а без этого он заграничного паспорта не получит или, если
получит, то не иначе как с большими хлопотами и затруднениями.
Декану факультета дана большая власть в том расчете, конечно, что
ни один проф. не воспользуется ею для сведения своих личных или
партийных счетов со своими коллегами. <...> Щипками человека не
убьешь, но извести его можно. Как с примером подобных щипков мы в
ближайшем будущем познакомим читателя с тем, как проф. Кротов изводит
проф. Мережковского счетами. Как только подаст проф. Мережковский
в правление к уплате счет по ботаническому кабинету или по саду — так
щипок в виде отказа подписать для уплаты. В результате приостановка
хода всей машины. Это прелюбопытная история, не лишенная отчасти и
592

комического элемента, и потому мы постараемся представить ее в
общеинтересном изложении в одном из ближайших воскресных фельетонов.
Воскресного фельетона, однако, не последовало, вместо
него с 22 мая по 3 июля по воскресеньям в «Казанском
телеграфе» публиковалась антисемитская работа В.Ф. Залесского
«Тайна крови» (в 1912 г. опубликованная в журнале «Мирный
труд», а потом выпущенная и отдельной брошюрой). В итоге,
что произошло после этих публичных доносов, неизвестно,
какие меры предприняли Головин и Кротов, неизвестно, но
Мережковский поспешил вместе с Карочкой отправиться на
все летнее вакационное время в научную командировку за
границу, с 15 мая по 1 сентября 1911 года, причем, за
командировкой обратился непосредственно к управляющему учебным
округом, минуя университет14. Министерство командировку
утвердило. Но, очевидно, страх не проходил, и через какое-то
время Мережковский попросил попечителя сделать
командировку годичной. Мережковскому было разрешено оставаться
за границей по 15 сентября 1912 года, причем с сохранением
содержания и с назначением дополнительного пособия из сумм
Министерства народного просвещения в размере 300 руб.15.
Кстати, следует критически оценить заявление H.A. Засец-
кого, сделанное им в начале апреля 1914 года: «Два года тому
назад Мережковский, уезжая за границу <...>»16. Скорее всего,
Засецкий ошибся на год, перенеся события весны 1911 года на
весну 1912 года, поэтому логично предположить, что
Мережковский именно перед отъездом в мае 1911 года, в состоянии
сильного испуга от собственного публичного доноса, и передал
Засецкому «донжуанский» дневник и порнографические
фотографии. От кого он ждал неприятностей?
В письме министру внутренних дел НА. Маклакову КС.
Мережковский заявил: «Года два назад, преследуемый левыми, я дал
на хранение профессору 3., уверявшему меня в своей дружбе,
документы (личного семейного характера), могущие меня
сильно скомпрометировать»17. «Преследование левыми» могло
быть реальностью после публикации «Казанским телеграфом»
21 апреля 1911 года двух доносов Мережковского, на которые
обратил внимание сам Столыпин.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Вырезку из газеты за 21 апр. 1911 г. с сопроводительным секретным
письмом ILA. Столыпин отправил Л.А. Кассо 12 мая 1911 г.: «Министр
внутренних дел, свидетельствуя совершенное почтение Его Высокопревос-
593

ходительству Льву Аристидовичу, имеет честь препроводить при сем, для
сведения, вырезку из газеты "Казанский телеграф" от 21 минувшего
апреля, в коей характеризуется деятельность некоторых профессоров
Казанского университета» (РГИА. Ф. 733. Оп. 201. Д. 140. Л. 54; статья из
«Казанского телеграфа» — Там же. Л. 53). МВД в это время
активизировалось; скажем, в письме (с грифом «Доверительно») товарища
министра внутренних дел П.Г. Курлова министру народного просвещения
Л.А. Кассо от 17 мая 1911 г. отмечалось, что по полученным в
Департаменте полиции сведениям, «к числу сторонников крайних левых партий»
относятся профессора Зейлигер и Гольдгаммер, «которые причисляют
себя к левым кадетам и лекции которых продолжают носить
либеральный характер» (РГИА. Ф. 733. Оп. 201. Д. 140. Л. 55об.; каким образом
лекции Зейлигера, читавшего курсы прикладной математики,
могли иметь либеральный характер, остается неясным). «Профессор В.В.
Ивановский — левый кадет, и читаемые им лекции носят либеральный
характер, в каковом духе им составлен и учебник государственного права» (Там
же. Л. 55об.). В числе неблагонадежных были названы также
профессора В.П. Осипов, Б.К. Поленов (см. специальную статью, направленную
против него: Аноним. «1-е апреля — Ваше Высокопревосходительство!..»:
Письмо в редакцию // Казанский телеграф. 1910. 17 марта; здесь же
отмечалось, что на заседании Совета 19 или 20 окт. 1905 г. Зейлигер назвал
казаков «собаками», а Гольдгаммер был членом Комитета
общественной безопасности при Казанской городской Думе 19 — 21 окт. 1905 г.) и
И.Г. Савченко.
2 Перепечатку этой статьи из «Земщины» см.: Казанский телеграф.
1911. 15 апр. Ющинский пропал 12 марта 1911 г., его труп был
обнаружен 20 марта 1911 г. Уже на похоронах «распространялись
прокламации с призывом к погрому, в которых доказывалось, что Андрея Ющин-
ского "замучили жиды"» (Дело Бейлиса: Полный судебный отчет.
Одесса, 1913. С. 3). Ср.: «Время было жестокое. "Союз русского народа" при
помощи министра юстиции Щегловитова только что приступил к
созданию ритуального процесса, ставшего потом известным под именем
"дела Бейлиса", и черносотенные депутаты готовили по этому поводу
агитационный запрос в Государственной Думе (апрель 1911). Мы устроили
совещание с еврейскими депутатами об их тактике при обсуждении
запроса. На другой день запрос в Думе провалился, не благодаря
красноречию наших слабых депутатов (Нисселовича и Фридмана), а после
блестящей речи Родичева. В ответ на обличение "еврейских
сектантов-изуверов" Родичев сказал, что есть только одна секта изуверов в России —
"Союз русского народа" <...>» [Дубнов СМ. Книга жизни: Воспоминания
и размышления: Материалы для истории моего времени. СПб., 1998.
С. 316). «Заявление № 142 о запросе министрам внутренних дел и
юстиции по поводу убийства в г. Киеве малолетнего Ющинского» было
внесено в Думу 29 апр. 1911 г. (см. текст заявления: Прямой путь. 1911. Нояб.
С. 100 - 101).
3 Глинка С. Ритуальные убийства // Земщина. 1911. 14 апр.
4 А3. Олотпников Л.Т.> Ритуальные убийства// Русское знамя. 1911.
16 апр.; Е.Ш. <Шабельская ЕА> Дольше терпеть нельзя... //Там же. 1911.
17 апр.
5 См.: Прямой путь. 1911. Апрель. С. 1101. Серия выглядела та-
594

ким образом: H.A. Засецкии (Прямой путь. 1911. Февр./март. С. 900),
А.Н. Шварц (Там же. 1911. Апрель. С. 1073), В.Ф. Залесский (Там же.
С. 1083) и, наконец, К.С.М.
6 Загадочная фраза, прямых подтверждений которой мы не
обнаружили. Возможно, имеется в виду, что в 1907 г. министерство не утвердило
избрание деканом физико-математического факультета сначала Д.Н. Зей-
лигера, а потом — Б.К. Поленова. Министр назначил деканом П.И. Кро-
това (см. протокол заседания Совета 21 янв. 1908 г.). «<...>
Неутверждение Зейлигера и Поленова произошло под влиянием правооктябристской
группы Совета на попечителя и на высшую администрацию <...>» (Кор-
бут М.К. Казанский государственный университет имени В.И.
Ульянова-Ленина за 125 лет. 1804/05 - 1929/30. Казань, 1930. Т. П. С. 248).
Поддержка П.И. Кротова со стороны правых октябристов и может
свидетельствовать о его антисемитизме. В 1908 г. Кротов действительно
считался правым: «Важным стимулом успешной борьбы с забастовкой послужит
<...> то обстоятельство, что во главе факультетов стоят правые
профессора: Г.Ф. Дормидонтов, А.И. Александров и П.И. Кротов. Выбор этих
профессоров, несмотря на абсолютное меньшинство правой профессуры,
является как бы моральной победой над остальной профессурой»
(Беспартийный правый. Монархическая молодежь: (Письмо в редакцию)
^Казанский телеграф. 1908. 8 апр.).
7 Имеется в виду статья: Аноним <Мережковский К.С. ?>. Сводничество
науки с иудеем: (Письмо в редакцию) Ц Казанский телеграф. 1909.16 мая.
№ 4847, в которой подробно описывается история выборов профессора по
кафедре географии (см. выше).
8 Старый профессор. Письмо в редакцию: Профессора —
предатели русского дела. «Психология Кротовых» // Земщина. 1910. 25 янв.
(см. выше).
9 Меньшиков М.О. Около кафедры // Новое время. 1909. 10 нояб.; ре-
публиковано: Он же. Письма к ближним. Год ѴШ-й. Ноябрь 1909. СПб.,
1909. С. 786 — 790. Цитаты см. выше. См. также изложение содержания
статьи Меньшикова: Аноним. Заправилы смуты // Земщина. 1909.11 нояб.
(в разделе «Дневник печати: Русско-национальная печать»).
10 Имеется в виду Е.П. Головин.
11 Имеется в виду Борис Петрович Кротов (1882 — 1974), в 1911г.—
хранитель геологического кабинета, магистрант минералогии и геогнозии,
автор работ: Рыбы Пермских отложений России. Казань, 1903;
Геологические исследования в Нязе-Петровской даче в области 138 листа. Казань,
1909; Петрографическое исследование южной части Миасской дачи.
Казань, 1915; Железо-никелевые руды Урала. М., 1948; Дифференциация
элементов при выветривании. М., 1959; и др.
12 Этот материал был перепечатан в органе Союза имени Михаила
Архангела: Прямой путь. 1911. Май. С. 1318. Кстати, жанр публичного
доноса был довольно распространен в российской профессорской среде.
Характерно открытое письмо заслуженного профессора Казанского
университета ИМ. Догеля (1830 — 1916) министру внутренних дел,
написанное 9 декабря 1915 г. и изданное отдельной брошюрой объемом в 8
страниц. Смысл письма-брошюры в том, что 85-летний профессор Догель
пытается вернуть себе заведование кафедрой (или только лабораторией?
или подразумевается, что это одно и то же?) фармакологии, которую ему
595

пришлось оставить по возрасту. Для достижения своей цели он и обвиняет
профессора В.Н. Болдырева, занимающего кафедру фармакологии, во
всех смертных грехах. Письма в Министерство народного просвещения
эффекта не дали, поэтому Догель подключает МВД. Обращает на себя
внимание полная бессвязность письма, видимо, свидетельствующая о
старческом маразме: «Curriculum vitae В.Н. Болдырева мне неизвестно, но ему,
допустив не менее 40 лет, но ничему не научившийся, не должен занимать
кафедры и должен быть удален из университета, получающий в
продолжении 4-х лет обманом жалованье и гонорар и развращающий студентов,
а лаборатория и все прочее <...>, чтоб прекратить такое непатриотичное
и преступное наглого профессора фармакологии преподавание В.Н.
Болдырева, необходимо не медля передать фармакологическую лабораторию
в заведывание заслуженного и почетного члена Казанского университета
Ивану Догелю <...>» [Догель И.М. Министру внутренних дел. Казань, 1915.
С. 6; выделено нами). О бойкоте студентами Казанского университета
лекций Догеля в окт. 1910 г. см. секретное дело Департамента
народного просвещения: РГИА. Ф. 733. Оп. 201. № 159.
13 Короут М.К. Казанский государственный университет имени В.И.
Ульянова-Ленина за 125 лет. 1804/05 - 1929/30. Казань, 1930. Т. П. С. 263,
примеч. 127.
14 О предложении попечителя округа от 13 мая 1911 г., № 9399 см.:
Протокол заседания Совета профессоров 16 мая 1911 г., пункты 4.10 и 9 //
Ученые записки Императорского Казанского университета. 1911. Кн. 10.
Часть официальная. С. 250, 252 - 253.
15 О предложении попечителя округа от 21 июня 1911 г., № 12759 см.:
Протокол заседания Совета профессоров 12 сент. 1911 г., пункт 13.11 //
Там же. Кн. 12. Часть официальная. С. 279. Об этой командировке
правление университета и физико-математический факультет были
уведомлены 12 июля 1911 г. (письма №№ 1921 и 1922 соответственно). См.
газетное объявление: «За отъездом ординарного профессора К.С.
Мережковского с ученою целью за границу на весь предстоящий учебный год
преподавание будет вести в течение наступающего академического года
ординарный профессор университета по кафедре ботаники В.В. Лепеш-
кин» (Аноним. Из ветеринарного института // Казанский телеграф. 1911.
6 сент., в разделе «Казанская хроника»).
16 См.: Аноним. Дело проф. Мережковского // Петербургский курьер.
1914. 10 апр.
17 Аноним. Преступление проф. К.С. Мережковского // Русское слово.
1914. 5 (18) апр.
ХШІ. ДВА ПОСЛЕДНИХ ВЫХОДА В ДИСКУРС
В восьмой раз — в связи с речью на так называемом
«столыпинском обеде» 6 сентября 1913 года в отдельном зале
ресторана «Китай» в Казани. Речи произносили все: H.A. Засец-
кий, С.А. Бекетов, Ю.С. Геркен, Б.П. Башинский (который был
одним из организаторов обеда)... В том числе и К.С.
Мережковский. Но только он ни слова не сказал о политике непо-
596

средственно; он говорил лишь о желании иметь красивый
портрет Столыпина:
П.А. Столыпин — родной нам по духу. И его изображение, его облик
страдальца за родные исконные начала должен быть близок и дорог всему
народу русскому. Однако мы не имеем до сих пор художественно
исполненного портрета ILA. Столыпина, который был бы вместе с тем и
общедоступен. При современном состоянии печатной техники выполнить эту
задачу легко. Все дело в спросе, и он, по-видимому, обеспечен. КС.
Мережковский выразил свое горячее желание иметь в своем рабочем кабинете
портрет П.А. Столыпина в траурной рамке и уверенность, что желание это не
единичное (голоса: «конечно, конечно, желательно»)1.
После чего профессор публично обратился к Б.П. Башин-
скому с просьбой переговорить с каким-либо издательством в
Петербурге. Башинский тут же обещал навести справки2.
И наконец, в девятый раз, вероятно, осмелевший после
публичного выступления на «столыпинском обеде» и
вдохновленный начавшимся судебным разбирательством по «делу
Бейлиса»3, К. С. Мережковский «вышел в дискурс» на
страницах «Казанского телеграфа» 14 сентября 1913 года с письмом
«Похитителю "Слезы Брамы"»4.
Итак, всего девять эпизодов «выхода в дискурс» при столь
бурной политической закулисной жизни.
Выше мы уже упомянули об истероидных чертах в
характере К.С.М. Главное —
беспредельный эгоцентризм, ненасытная жажда постоянного внимания к
своей особе, восхищения, удивления, почитания, сочувствия. На худой
конец предпочитается даже негодование или ненависть, направленные в
свой адрес, но только не безразличие и равнодушие — только не
перспектива остаться незамеченным <...>5.
Но наряду с этим К.С.М. испытывает страх, свойственный
психастеническому типу6, страх, связанный с отсутствием ин-
троектов заботы о себе. Результатом совместного действия
взаимоисключающих желаний (быть в центре внимания и
одновременно спрятаться ото всех) становятся такие действия,
при которых персона К.С.М. в основном скрыта. Идеалом для
него поэтому стали «сионские мудрецы», правящие миром, но
миру не явленные. Этот идеал явился закономерным
порождением ментальности, суть которой заключена именно в смеси
«соборной» истероидности (порождающей все виды публичной
активности, включая садические) со страхом, внушаемым
Чужим. Поскольку главным представителем этого Чужого
является еврей, наиболее естественной формой проявления такой
ментальности является еврейский погром.
597

ПРИМЕЧАНИЯ
1 Речь проф. К.С. Мережковского. <В составе материала
«Столыпинский день в Казани»> // Казанский телеграф. 1913. 7 сент.
2 Такой общедоступный портрет в траурной рамке (подпись:
«Председатель Совета министров, статс-секретарь Петр Аркадьевич Столыпин.
1862 — 1911 г.», размер 48,5 х 65 см.) был вскоре издан в Казани в лито-
типографии И.Н. Харитонова (хранится в отделе эстампов РНБ, шифр
ГП/5—С815, инв. № 47789, механическая печать). Других портретов такого
рода мы не обнаружили. Кстати, существовал живописный портрет
Столыпина работы И.Е. Репина (1910, размер 1,17 х 0,77, хранится в
Радищевском музее в Саратове), были фотопортреты работы К.К. Буллы (см.:
отдел эстампов РНБ, Тюм/4 — С815, инв. No 117272/1), обнаружено также
фотоизображение бюста Столыпина работы Фредман-Клюзеля (там же,
Тюм/4 — С815, инв. № 117274/1), наконец, существовала медаль,
отчеканенная Всероссийским национальным клубом (там же, Тюм/4 — С815, инв.
№ 117273/4): на лицевой ее стороне — портрет Столыпина (анфас) и
надписи: «П.А. Столыпин», «t 5 сен. 1911 г.», на обратной стороне надписи:
«Не запугаете», «Им нужны великие потрясения, нам нужна великая
Россия», «П.А. Столыпину Всерос. национ. клуб».
3 Ожидание суда над Бейлисом внесло явное оживление в
антисемитскую среду и подняло настроение антисемитам. Скажем, тот же проф.
В.Ф. Залесский находился в столь приподнятом состоянии духа, что
даже стал публиковать стихи. Мы уже цитировали его «оду» «Светлой
памяти незабвенного Юрия Юрьевича Кудинова» (Казанский телеграф.
1913. 5 мая). Вскоре свет увидели и другие восторженные вирши: «На
Императорском Романовском мосту: (17 июня 1913 года)» (Казанский
телеграф. 1913. 26 июля; имеется в виду железнодорожный мост через
Волгу, чудо тогдашней техники и гордость патриотов). Залесский начал
говорить о «жидах» даже на лекциях в университете. «Ввиду
поступивших в управление учебного округа сведений о том, что профессор
энциклопедии и истории философии права Императорского Казанского
университета Залес<с>кий на одной из своих лекций коснулся вопроса
и о ритуальных убийствах, следствием чего явился уход с его лекции
группы студентов, управление округа запросило ректора университета
(Г.Ф. Дормидонтова. — М.3.)у насколько означенные сведения
соответствуют действительности. Последний секретным представлением от
18 сего октября за № 9 сообщил управлению округа нижеследующее:
"Вследствие совершенно секретного предложения Вашего
Превосходительства от 16 сего октября за № 1508 имею честь донести, что около
недели тому назад исполняющий обязанности помощника проректора
Иванов сообщил мне, что во время лекции проф. В.Ф. Залес<с>кого на
І-м курсе из его аудитории до окончания лекции вышли трое студентов-
евреев. На вопрос г. Иванова о причине ухода их с лекции они
объяснили, что не могли оставаться в аудитории, так как проф. Залес<с>кий на
лекции коснулся еврейского вопроса, называя евреев жидами и
паразитами, причем упоминал и о деле Бейлиса"» (Письмо попечителя
Казанского учебного округа Н.К Кульчицкого министру народного
просвещения Л.А. Кассо от 25 окт. 1913 г., № 26760 // РГИА. Ф. 733. Оп. 201.
Д. 473. Л. 24 - 24об.).
598

4 Полный текст письма см. в комментарии к материалу: Самсонов В.
Кошмар дня // Камско-Волжская речь. 1914. 30 марта.
5 Личко А.Е. Психопатии и акцентуации у подростков // Психология
индивидуальных различий: Тексты. М., 1982. С. [288 — 315] 308.
6 Там же. С. 301 - 303.
XUV. ТАЙНОЕ & СИЛЬНОЕ
Профессор Мережковский с его тягой к мистике
(медиумизм, спиритизм/спиритуализм), из-за которой он однажды
оказался в сумасшедшем доме (впрочем, тут следует оставить
знак вопроса), наверняка был одним из тех, на кого
«Протоколы сионских мудрецов» произвели глубокое впечатление1. Для
того чтобы это произошло, должно было смешаться
несколько причин: во-первых, атеизация, требовавшая замены Бога
чем-то более тайным и конкретным, рациональным и
иррациональным одновременно; во-вторых, разочарование в
«бытовом» мистицизме, в попытках общения с духами; наконец,
увядание прелести мистицизма и мифотворчества,
свойственных символизму2.
К 1906 году от столкновения с принципиально новой
действительностью (первая революция, смутное время, кризис
самодержавной власти, разгон Думы...) все фетиши ослабли (если
воспользоваться образом В.В. Розанова из его статьи 1906 г.),
а все существовавшие виды мистического проникновения в
«тайны бытия» опошлились и были высмеяны (см. прежде
всего «Балаганчик» Блока, написанный в январе 1906 г., а
с другой стороны, публичный конфликт Д.С. Мережковского
с Р. Штейнером осенью 1905 г. в Париже3). Везде и всеми в
образованном слое велся поиск заменителей «ослабнувших
фетишей». Тут-то многим и пригодился антисемитский миф о
мировом еврейском правительстве («Протоколы сионских
мудрецов»), который возник в иной среде, для решения совсем
иных задач, но был использован теми, кто любил все модно-
символистское и нуждался в «неомистическом» символе
Тайной Силы, Управляющей Миром. «Протоколы» же написаны
во вполне символистском ключе.
Среди нуждающихся в новых символах наверняка был и
К.С. Мережковский. Политико-экономически окрашенный
иррационализм оказался ему близок, ибо давал новое
убедительное название Страху. В «Рае земном» наш герой с
огромным сочувствием высказался о тайном заговоре иезуитов,
каковые сведения, как мы предполагаем, он почерпнул из
эксцитативных описаний в романе Эжена Сю «Вечный жид»
599

(1844 — 1845)4. Деятельность иезуитов К.С.М. решительно
одобрил, и аналогичными методами надо было бороться с
негативной Тайной Силой, которая маячила за конкретными «жидо-
кадетами» (Винавер, Слиозберг и др.). За ними виделось нечто
жуткое, грандиозное и всемирное, без страха перед чем
русский человек существовать вообще не может. Отсюда, кстати,
успех «Протоколов» у людей образованных, которые
«пересоздали» изделие службы Рачковского, превратив его в
мистический феномен эпохи символизма. Дело не в каких-то особых
пропагандистских способностях русского мистика Сергея Нилу-
са, а в социально-психологическом запросе, который он
удовлетворил созданием «мистико-мессианского антисемитизма»5.
Мистики, ожидающие прихода Смерти («Балаганчик»),
после 1905 года смешны; те же мистики, но рыщущие в
поисках евреев-сатанистов, имеют успех у публики. Имеет успех
Нилус, успех имеют Крыжановская, Шабельская, даже Мура-
хина6. Из этого корня, например, растет мистический
антисемитизм Андрея Белого 1909 года и последующих лет,
фундированный отцовским примером7. Откликаются на эти сигналы
не только народные низы, но и взыскующая истины
интеллигенция, в том числе и научная, сконцентрированная в
университетах8.
Аналогичная перекодировка страшного на новый язык,
возможно, объясняет и внезапно вспыхнувший в начале 1906 года
антисемитский энтузиазм К.С. Мережковского, да еще в
радикальной «погромной» форме (с добыванием денег для боевых
дружин черной сотни), и его доносы на коллег, уличаемых в
масонстве, и придуманный им проект «лиги масоно-монархи-
стов»9, которая необходима как адекватный ответ на
организованные разрушительные действия «жидо-масонов», и типичный
«жидо-масонский» способ деятельности — тайно, как секретный
осведомитель Охранного отделения, под чужим именем10, с
поддельным паспортом (во всем этом наверняка присутствовал
и большой элемент игры), и, наконец, появление на страницах
«Казанского телеграфа» (1906. 22, 26 и 29 янв.) одного из
вариантов «Протоколов» — в газете он был назван так:
Роль евреев и еврейсгвующих в русской революции. Ключ к уяснению
главного источника и главного двигателя всех смут, волнений и несчастий,
охвативших и разоривших Россию в последние годы <...>. Ключ к
уяснению того, что изложено в рассылаемых при сем «Выдержках из древних
и современных протоколов Сионских мудрецов Всемирного Общества
Фран-Массонов», один экземпляр которых попал в наши руки благодаря
лишь редкой случайности11.
600

Слова о случайно попавшем одном экземпляре были чистой
ложью, призванной усилить ощущение страшной
таинственности: брошюра, с которой произвели перепечатку («Корень
наших бедствий: Выдержки из древних и современных
протоколов сионских мудрецов») вышла в Петербурге в декабре
1905 года (это было одним из первых важных мероприятий
Союза русского народа, созданного как раз в конце 1905 года)
и редкостью уже не являлась. Можно предположить, что
именно при участии К.С. Мережковского эта брошюра и попала на
страницы казанской газеты, с которой он в начале 1906 года
уже был определенным образом связан12. Не случайно наконец
именно в деятельности масонов Мережковский в 1914 году
(потом, в 1917 г., он эту точку зрения пересмотрел) видит
первопричины Первой мировой войны (см. выше его письмо
военному министру В.А. Сухомлинову).
Таинственностью окутано и исчезновение «Слезы
Брамы». К.С. Мережковский ссылался на какой-то вечер в январе
1913 года в Новом Клубе, на котором некто «три звездочки»
прочел его сочинение. Каким образом фамилия читавшего могла
остаться неизвестной — загадка. В «Казанском телеграфе»
упомянут только один вечер: славянский концерт-спектакль,
который состоялся в воскресенье 27 января. На нем, как
сообщалось, свое стихотворение прочел Е.Ю. Геркен13. Какое это
стихотворение, нам неизвестно, но трудно предположить, что
оно было украдено Е.Ю. Геркеном у Мережковского. Значит,
либо был другой вечер в Новом Клубе в январе 1913 года,
либо Мережковский сочинил всю эту историю с похищением
поэмы из болезненной любви к тайнам и передоновской
подозрительности14. Позже он обвинил в похищении свою
прислугу, Марию Грюнберг. Она сделала это якобы по заказу
политических врагов.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Ср. с признанием И.И. Колышко в письме к В.Л. Бурцеву от 7 сент.
1934 г.: «Не могу отрицать, что, когда "Протоколы" появились впервые,
они произвели сильное впечатление и на меня лично. Как Вам
известно, каждый верит в то, во что хочет верить. Люди, в кругу которых я
вращался (правые круги. — М.З.), абсолютно уверовали в подлинность
этого документа» (цит. по: Кон Н. Благословение на геноцид. М., 1990.
С. 80).
2 См.: Минц З.Г. Блок и русский символизм. Указ. изд. С. 107.
3 Описание скандала оставила М.В. Волошина-Сабашникова. «<...>
Мережковский пришел, заранее предубежденный против Штайнера»
(Волошина-Сабашникова М.В. Зеленая змея. СПб., 1993. С. 143).
601

4 Цитаты см. в комментарии к «Раю земному» и в гл. XXVI в
примечаниях к документу 183.
5 См.: Дудаков С. История одного мифа: История русской литературы
XIX - XX вв. М., 1993. С. 144 - 145.
6 О них см.: Дудаков С Указ. соч.; Золотоносов М.Н. «Мастер и
Маргарита» как путеводитель по субкультуре русского антисемитизма (СРА).
СПб., 1995; Золотоносов М.Н., Колосова Н.Ю. Мурахина//Русские
писатели. 1800 - 1917: Биографический словарь. М., 1999. С. 175 - 177.
7 См.: Безродный М.В. О «юдобоязни» Андрея Белого // Новое
литературное обозрение. 1997. № 28. С. 100 — 125. См. в этой связи о зрелом
антисемитизме его отца, профессора Н.В. Бугаева, декана
физико-математического факультета Московского университета: Соловьев СМ.
Детство: Главы из воспоминаний//Новый мир. 1993. № 8. С. [178 — 205] 202.
8 См., например, статьи В.Ф. Залесского, особенно его антисемитский
опус «Властелин мира» (Казанский телеграф. 1911. 14 авг.), в котором
описывается антисемитская картина А. Шнейдера.
9 См.: Аноним. Преступление проф. К.С. Мережковского // Русское
слово. 1914. 5 (18) апр. Идея заговора тайной секты была высоко
оценена К.С. Мережковским еще в романе «Рай земной», где было описано
Общество истребления человечества, переименовавшееся потом в Общество
обновителей (с. 746 — 747). Гл. ГѴ «Приложения 1», названная
«Необходимость заговора и насилия» (с. 788 — 793), прямо доказывала, что к счастью
может привести только деятельность тайной секты. «Итак, надо найти
формулу счастья для человечества (например, простое детское счастье)
и затем путем заговора насильственно осуществить эту формулу. Ибо
человечество как целое может развиваться только естественным путем, и
если это естественное развитие привело к несчастью, а в будущем
приведет к еще большему несчастью, то водворение счастья на земле
осуществимо только искусственным путем, то есть остановкой путем заговора и
насилия его естественного развития» (с. 792).
10 См. об этом в интервью Пуришкевича: Аноним. К делу проф.
Мережковского II Петербургский курьер. 1914. 17 апр. Пуришкевич считал
это проявлением трусости. Ср. с определением, которое Андрей Белый
дал Д.С. Мережковскому: «Трус, путаник, тщеславец; холоден и
самолюбив» (Белый Андрей. Характеристика современников (1917?) // Новое
литературное обозрение. 1997. № 24. С. [257 - 259] 258).
11 Видимо, этот текст был напечатан и отдельной брошюрой,
выпущенной в Казани, но нам не довелось ее увидеть.
12 Ср. с замечанием К.С.М. в письме A.B. Васильеву от 20 сент. 1916 г.:
«Наконец, в дни "революции'' я активно действовал, печатая и
распространяя антиреволюционные брошюры и листки» (полный текст письма
см. выше).
13 См.: Казанский телеграф. 1913. 29 янв., раздел «Казанская хроника».
Геркен Евгений Юрьевич (1886 — 1962) — поэт, драматург, переводчик, в это
время служил, был непременным членом уездной землеустроительной
комиссии. О нем см.: Поливанов K.M. Геркен // Русские писатели. 1800 —
1917: Биографический словарь. М., 1989. Т. 1. С. 542 (в статье не
отмечены многочисленные публикации стихов Геркена в «Казанском телеграфе»
в 1906 — 1914 гг.). Отец Е.Ю. Геркена, Юрий Сергеевич, полковник в
отставке, заведовал редакцией земской газеты.
602

14 «Над Передоновым неотступно господствовали навязчивые
представления о преследовании и ужасали его. Он все более погружался в мир
диких грез. Это отразилось и на его лице: оно стало неподвижною маскою
ужаса. <...> Передонов был уверен, что за дверью стоит и ждет валет и что
у валета есть какая-то сила и власть, — вроде как у городового, — может
куда-то отвести, в какой-то страшный участок. А под столом сидит не-
дотыкомка. И Передонов боялся заглянуть под стол или за дверь» (Сало-
губФ. Мелкий бес. М., 1988. С. 233 - 234).
XLV. ПЛАЧ ПО «СЛЕЗЕ БРАМЫ»
В сентябре 1917 года К.С.М. восстановил текст «Слезы
Брамы». Графоманская поэма, в обобщенном виде
повторявшая некоторые идеи «Рая земного» (в том числе инвективы
против прогресса), казалась К.С.М. бесконечно ценной, и он
подготовил ее издание отдельной брошюрой и настоятельно
просил своего петроградского корреспондента издать ее. Наш
герой подготовил к печати и брошюру «Русским монархистам».
17 сентября 1917 года К. СМ. отправил обе рукописи из
Парижа И.П. Бородину в Петроград.
Со своей участью вечного изгнанника Мережковский,
похоже, смирился, но покоя не давала поэма и некоторые другие
работы, не увидевшие свет.
Письмо К.С. Мережковского к И.П. Бородину от 17 сентября
1917 года
Париж, 17 сентября
Многоуважаемый Иван Парфеньевич
В три места послал я по экземпляру моей поэмы «Слеза Брамы» и
ниоткуда не получил ответа1. Поэтому делаю еще одну попытку, посылая
Вам 4-й экземпляр.
Сдается мне, что мне удалось путем какой-то непонятной интуиции
проникнуть в поэме этой так глубоко в сокровеннейшие тайники бытия,
как не проникал еще ни один из смертных2.
Мне говорили люди, которым я читал свою поэму, что по величию
концепции это лучпіая поэма, какая когда-либо была написана.
Прочтите внимательно два раза эту ужасную драму бытия и
посмотрите, не принуждены ли Вы будете себе сказать: да, это произведение не
должно пропасть, и я не имею права отказать автору в содействии.
Содействие же Ваше должно заключаться в следующем: издать мою
поэму отдельной брошюрой (на толстой бумаге) в числе не менее 3000
экземпляров, пустивши в продажу по 1 руб. Покрыв расходы, остальную
выручку употребить на издание отдельной брошюрой прилагаемые
«Письма к русским монархистам», и если нельзя напечатать в журналах, то
также отдельными брошюрами моих ботанических работ.
Этих работ у меня 2 главные (около 100 стр. каждая), а именно:
603

1) лишаи Казани и 2) лишаи Крыма3 и 2 — 3 небольшие статьи.
Попросите проф. Келлера (Бор. Алксдр.)4 вернуть их Вам, а если он это не
исполнит, то сообщите мне, я вновь напишу, будет не так хорошо, но что
делать. Если же исполнит — напечатайте (лучше присылать мне
корректуру): это совершенно необходимо, т. к. моя большая работа (2000 стр.
рукописи) ссылается на них и без них не может быть напечатана.
Если Вы откажетесь напечатать «Письма русским монархистам», то
пошлите их Милюкову вместе с прилагаемым письмом.
Прошу Вас, добрейший Иван Парфеньевич, не откажите исполнить
все это и не откладывая. Я думал, что смогу прожить еще 5 — 6 лет, но
теперь оказывается, что благодаря войне имею средства только на 2 года
верных (едва ли 3), после чего должен буду умереть5. Облегчите мне
смерть тем, чтобы я мог увидеть напечатанной свою большую работу
«Enumeratio Iichenum Rossiae» и свою поэму.
За что такая горькая мне доля в жизни!
Преданный Вам
КС. Мережковский
Ввиду смерти аббата Hue (получили ли Вы мою открытку из Парижа,
извещающую Вас об этом?), прошу адресовать письма новому
посреднику по след. адресу, к которому прошу ничего не прибавлять, т. к. он
знает, что письма из России должны быть пересылаемы мне.
АМгКшю Movert6
Lugano — Castausio, pension Morf
Suisse7.
Письмо К. С. Мережковского к И.П. Бородину от 6 окт. 1917 г.
6 октября (н. с.) 1917
Многоуважаемый Иван Парфеньевич
Не откажите, пожалуйста, переслать прилагаемые письма по
назначению8. В последнем письме (с моей поэмой) я писал, что надеюсь прожить
еще 2 года. По-видимому, придется покончить с собой месяца через 2 —
3, т. к. за оставшиеся у меня % бумаги никто ничего не дает. Попробую
еще обратиться в русское посольство, но едва ли что выйдет. Если так, то
прощайте. Быть может, где-нибудь свидимся.
Ответьте хоть на этот раз, получили ли Вы мое письмо с поэмой,
напечатаете ли Вы ее. Адресуйте новому посреднику (Hue умер) Kuno
Movert, Lugano — Castausio pension Morf, Suisse, больше ничего не
прибавляйте к адресу, он знает: письма из России — мне.
Если получите мои работы от Келлера, напечатайте их, пожалуйста!
В самом конце моей поэмы «Слеза Брамы» после:
Чтоб плюс и минус дали нуль, нирвану
прибавьте строку:
Нулем чтоб было и число пространства измерений.
При этом получается математическая точка=нирвана. При
наступлении нового периода творчества появляется сначала одно измерение,
потом 2, потом 3 — тогда появляется наш материальный мир с присущей ему
604

механической энергией. Позднее появляется пространство 4 измерений,
и механическая энергия переходит тогда в психическую. Что последняя
не вращается в пространстве 3-х измерений, это всякий сам чувствует,
т. к. ни мысль, ни чувство не связаны ни пространством, ни временем9.
Что творится в пространствах 5 и далее измерений, мы, конечно,
абсолютно ничего не знаем.
Преданный Вам
К. Мережковск<ий>
Не верьте злу, которое про меня говорят.
В № 7 после:
И отвернул от них свое лицо
прибавьте 2 строчки:
А самоубийцы, вопль дикий испустив,
Пред ним бездыханно все пали.
§8 Но А10 из пучин былого восставая11.
Текст поэмы «Слеза Брамы» — пример маргинального
литературного символизма. А также выражение персонализма,
основанного на представлении о том, что весь мир — это
проявление творческой активности верховной творческой
личности, Бога, т. е. Брамы. Не исключено, что сам интерес к
литературе Древней Индии и выражение специфического
отношения к жизни и смерти были вызваны той трактовкой поэзии
A.A. Голенищева-Кутузова, которую дали Вл.С. Соловьев и
П.П. Перцов в 1894 — 1896 годах. Статья Вл.С. Соловьева
прямо называлась: «Буддийское настроение в поэзии»12, он
подробно писал про «буддийский пессимизм» Голенищева-Кутузова,
про решительное отрицание им жизни13. П.П. Перцов через
два года назвал Голенищева-Кутузова «поэтом смерти»14 и
тоже вводил его в «буддийский» контекст.
Но если у Голенищева-Кутузова «буддийским» было лишь
настроение, а соответствующие термины и образы прямо
нигде не фигурировали, то в «Слезе Брамы» дана смесь из
образов Ригведы (важны, в частности, представления о том, что
Вселенная развивается циклически, возвращаясь к исходному
состоянию хаоса, в котором начала не отделены друг от друга),
Упанишад (где действует демиург Брама), буддизма (понятие
нирваны) и манихейства (дуализм добра и зла, необходимость
зла). Поверх всего наложена собственная антипрогрессисгская
концепция, выраженная еще в «Рае земном» (любой прогресс,
любая социальная эволюция неизбежно приводит к
самовозрастанию зла, страданиям и массовым убийствам людей), и
утопия «детского рая».
605

ПРИМЕЧАНИЯ
1 Куда поэма была послана, осталось неизвестным. Сохранилась она
в фонде жены И.П. Бородина, AT. Бородиной, хранящемся в Рукописном
отделе ИРЛИ (впрочем, в этот фонд поэма попала уже после смерти
фондообразователя, т. к. А.Г. Бородина умерла не позднее 1915 г.) и в
отделе рукописей Женевской публичной библиотеки (шифр 1550/1-5), где
находится вместе с авторским переводом поэмы на французский язык
(апр. 1919 г.).
2 «Упрямство и независимость, проявляющиеся в его поведении,
выражаются еще в одной очень интересной черте, именно в убеждении, что нет
человека, который хотя бы сколько-нибудь дорос до подобной задачи»
{Jones Е. Об анально-эротических чертах характера (1913) //Психоанализ
и учение о характерах. М.; Пг., 1923. С. [24 - 51] 28).
3 Обе эти работы добрейший И.П. Бородин впоследствии издал:
К познанию лишайников окрестностей Казани // Труды Ботанического
музея Российской академии наук (Петроград). 1920. Вып. ХѴШ. С. 93 — 142;
Список лишайников Крыма//Там же. С. 143 — 176.
4 Келлер Борис Александрович (1874 — 1945) — биолог,
геоботаник, эколог растений. В 1902 г. окончил Казанский университет, ученик
А.Я. Гордягина. В 1902 — 1913 гг. там преподавал, с 1910 г. — приват-
доцент. Диссертация на степень магистра ботаники защищена в 1913 г.
в Юрьевском университете. С 1913 г. — профессор ботаники
Воронежского сельскохозяйственного института. О нем см.: Аноним. Келлер // Русские
ботаники: (Ботаники России — СССР): Биографо-библиографический
словарь. М., 1952. Т. IV. С. 127 - 129; список работ (340) - с. 129 - 139.
5 К.СМ. прожил еще немногим более 3-х лет, после чего покончил
самоубийством (10 янв. 1921 г.). Однако в контексте идей романа «Рай
земной» причина самоубийства раскрывается иным образом: суицид —
антитеза длительного умирания от болезней: «<...> Зло в мире стало
непомерно велико. Возьмите, например, мучительную смерть с ее корчами,
с ее ужасной агонией, на что эта мучительность ее?! какая ненужная
жестокость!» (Мережковский К. С. Рай земной, или Сон в зимнюю ночь:
Сказка-утопия ХХѴП века. Берлин, 1903. С. 208).
6 Movert Кипо (Мовер Куно) — ботаник. См. два его письма И.П.
Бородину от 14.10.1915 и 7.1.1916 (на фр. яз.) из Кастаньолы (Швейцария):
Архив РАН. СПб. филиал. Ф. 125. Оп. 1. № 280.
7 ИРЛИ. Отдел рукописей. № 14829. Л. 3 — Зоб. В конверт были
вложены поэма «Слеза Брамы» и брошюра «Русским монархистам».
8 Прилагаемых писем нет. Видимо, они были отправлены Бородиным.
9 Эти представления К. С. Мережковский, скорее всего, позаимствовал
из книги П.Д. Успенского «Четвертое измерение» (в свою очередь,
основанной на трех работах Чарльза Говарда Хинтона (Ch.H. Hinton):
«Scientific Romances» (Vol. 1 - 2. L., 1884), «A New Era of Thought» (L., 1888) и
«The Fourth Dimension» (L., 1904); в 1915 г. были выпущены русские
переводы второй и третьей книг). «Идея четвертого измерения предполагает,
что, кроме трех известных нам измерений пространства: длины, ширины
и высоты, может существовать еще четвертое измерение, недоступное для
нашего восприятия и опытного исследования, и что в области этого
непостижимого протяжения происходят явления, совершенно реальные сами
606

по себе, реально отражающиеся в нашей сфере, но неуловимые для
наших обычных средств и способов наблюдения — и как бы несоизмеримые
с нашими обычными физическими явлениями трехмерной среды»
(Успенский П. Д. Четвертое измерение: Обзор главнейших теорий и попыток
исследования области неизмеримого. 2-е изд., переработанное и
дополненное. СПб., 1914. С. 2). «Таковы, напр., явления жизни и мысли, если их
сравнивать с механическими физико-химическими явлениями; таковы все
идеи, все образы, представления и воспоминания; таковы сновидения,
творческая фантазия и пр. и пр. Рассматривая их как реально, объективно
существующие, мы можем предполагать, что они имеют какое-то другое
измерение, кроме тех, которые нам доступны, какое-то неизмеримое для
нас протяжение» (Там же). «Четвертое измерение непостижимо. Если оно
существует, то, очевидно, в нашей психике, в нашем воспринимательном
аппарате чего-то не хватает; очевидно, в наших органах чувств не
отражаются явления, происходящие в области четвертого измерения» (Там же.
С. 4). «Для науки три рода явлений: механическая сила, затем жизненная
сила и психическая сила — только отчасти переходят одно в другое и, по-
видимому, без всякой пропорциональности, не поддаваясь никакому
учету. Представители официальной науки только тогда будут иметь право
объяснять жизнь и психические процессы как род движения, когда они
найдут способ переводить движение в жизненную и психическую энергию
и обратно или учитывать этот переход, — когда будет известно, какое
количество калорий, заключающихся в определенном количестве угля, нужно для
возникновения жизни одной клеточки, или сколько атмосфер давления
нужно для образования одной мысли, одного логического заключения.
Пока это неизвестно, физические, биологические и психические явления
происходят для науки на разных плоскостях. <...> Если бы наука
действительно обладала знанием единства хотя бы только жизненных и физико-
химических явлений, она могла бы создавать живые организмы. В этом
требовании нет ничего чрезмерного. Мы строим машины и аппараты
гораздо более сложные, чем простой одноклеточный организм. И однако,
такой организм мы построить не можем. Это значит, что в живом
организме есть что-то, чего нет в мертвой машине. В живой клеточке есть что-
то, чего нет в мертвой. И мы с полным правом можем назвать это что-то
одинаково как необъяснимым, так и неизмеримым» (Там же. С. 20). См.
также: Успенский П. Д. Tertium Organum: Ключ к загадкам мира. 2-е изд.,
пересмотренное и дополненное. Пг., 1916. Вклейка в конце «Таблица
четырех форм проявления сознания». Спекуляции П.Д. Успенского могли
импонировать К. С. Мережковскому и критикой спиритизма. Об
Успенском и его популярности в Швейцарии в 1910-е годы см. также: Нолл Р.
Арийский Христос: Тайная жизнь Карла Юнга. М., 1998. С. 373 — 374.
10 Союз «А» зачеркнут.
11 ИРЛИ. Отдел рукописей. № 14829. Л. 4 - 4об.
12 Соловьев Вл. С. Буддийское настроение в поэзии: Сочинения гр. А. Го-
ленищева-Кутузова. Два тома. СПб. 1894 // Вестник Европы. 1894. № 5.
С. 329 - 346; № 6. С. 687 - 708.
13 См. также переработанный вариант статьи: Соловьев Вл.С. Собр.
соч. 2-е изд. СПб., 1914. С. 81 — 99. Здесь содержится вывод, которого
нет в журнальном варианте статьи и который точно описывает логику
К.С. Мережковского, претворенную в «Слезе Брамы»: «Из того, что дур-
607

ные действия дурно кончаются, он выводит, что вообще никаких действий
не должно быть» (С. 99).
14 Перцов П. П. Гр. A.A. Голенищев-Кутузов // Философские
течения русской поэзии: Избранные стихотворения и критические статьи
С.А. Андреевского, Д.С. Мережковского, Б.В. Никольского, П.П. Перцова
и Вл.С. Соловьева/ Сост. П. Перцов. СПб., 1896. С. [365 - 378] 365.
XLVI. ПОЛИТИЧЕСКИЙ ПАРАДОКС/КОМПРОМИСС
СОЮЗ ЕВРЕЕВ И МОНАРХИСТОВ
Помимо поэмы И.П. Бородину была отправлена рукопись
брошюры «Русским монархистам». Автор старательно
пророчествовал, но пророком оказался плохим. Можно понимать
этот текст и как политическое завещание К. С.
Мережковского, и как его очередную утопию, в которой нарисована
картина политического союза русских монархистов с еврейскими
финансистами, целью которого является поддержание в
России порядка и спокойствия. Прагматизм К. С. Мережковского
ненадолго победил его многолетний антисемитизм.
По-прежнему считая евреев той силой, которая изгнала его из России,
К. СМ. предлагает именно им свою дружбу в обмен на
разрешение вернуться на родину. До этого он уповал на высочайшее
помилование, но царя уже нет и надо искать покровительства
у победителей-евреев. В результате рождается проект
монархии, ограниченной не конституцией, а договором с евреями —
конструкция совершенно уникальная и более никому в голову
не пришедшая. Впрочем, о возможной пользе евреев для
российской монархии незадолго до К.С. Мережковского писал
П.Б. Струве в статье «Великая Россия»1. Неизвестно, читал ли
К.СМ. эту статью или все придумал сам, но пошел он куда
дальше Петра Бернгардовича.
Возможно, сочиняя эту свою брошюру, К.С. Мережковский
имел в виду идеологию Отечественно-патриотического союза
(ОПС), образованного в 1915 г. в Москве В.Г. Орловым и
В.М. Скворцовым. После февраля 1917 года ОПС прекратил
свою деятельность2, но К. СМ. мог этого и не знать. А знал он,
наверное, что на собрании ОПС в Москве в начале октября
1916 года произошел обмен мнениями по еврейскому и
польскому вопросам и была принята платформа, согласно которой евреи
признавались «достойными уравнения с прочими гражданами
империи». Для монархической организации это было
необычно. Непосредственно же обращался К СМ. к другим
монархистам — к тем, кто выступал против ОПС именно за его
примиренческую в отношении «жидов и жидохвостов» позицию3.
608

Весьма вероятно, что К. СМ. был известен большой
материал В. Спешневского, опубликованный в органе ОПС, газете
«Колокол», 4 февраля 1917 года, в котором излагались идеи
ОПС и сообщалось о пересмотре «Колоколом» программного
для этой газеты антисемитизма:
Не пора ли пересмотреть и крайним правым свою платформу в
национальных вопросах, и, в частности, занятая ими антисемитская позиция
в еврейском вопросе — соответствует ли государственным интересам или,
наоборот, такая политика противогосударственна и вредит самому
монархическому движению. <...> Задача истинного старого русского
монархизма — всемерно заботиться о приобщении инородцев и евреев, конечно, к
общерусскому государственному монархизму. <...> Этот призыв к
единению всех созидательных творческих сил страны — создан и выкован на
бранном поле титанической борьбы с общим исконным врагом России, с
жестоким и коварным немцем, который, как теперь выясняется, был
главным проводником и главным культуртрегером в России юдофобства и
антисемитизма.
Не постеснявшись лжи и лицемерия, автор с пафосом пел,
что антисемитизм не свойствен «мягкой, всепрощающей
христианнейшей душе русского народа-богоносца», что, увлекшись
«жидами», русские просмотрели своего главного врага —
немца, что немцы-то и подставили взамен себя евреев, на которых
доверчивые русские и обрушились. Но теперь пришла пора
прозреть и все изменить. Более того, евреи, согнанные войной
со своих мест жительства и проникшие в северные губернии и
в Сибирь, уже доказали, что могут приносить пользу: они
занялись теми ремеслами, которых раньше там не было:
обработкой пушнины и кожи, шляпным делом... Статья В.
Спешневского кончалась определением конечной цели: в
ближайшем будущем надо добиться проведения
истинно монархической политики в отношении инородцев, чтобы для них
Россия была самою дорогою в мире ценностью, а русский народ —
старшим милым братом. Но вот как этого достигнуть? Dixite!
Эти идеи буквально витали в воздухе, и К. С.
Мережковский оказался к новым веяниям очень восприимчивым.
Причем пошел еще дальше: предложил видеть в евреях не
«младшего брата», а выгодного партнера, с которым следует
заключить политический договор. При этом речь идет не о
российских евреях-ремесленниках, а о всесильном международном
еврействе, о тех самых «сионских мудрецах», которым и
предложено в исключительных обстоятельствах продать душу.
И еще одно сопоставление. В 1916 году стали известны
скандальные подробности продажи газеты «Новое время» еврей-
20 Золотоносов М.Н.

скому капиталу. С разоблачениями выступил Алексей
Алексеевич Суворин4, до того безуспешно боровшийся с братьями
Борисом и Михаилом, которые продали главную
антисемитскую газету России евреям-банкирам. Во всяком случае, так
утверждал A.A. Суворин. 30 января 1915 года Борис и Михаил
Суворины подписали договор с представителями трех
петроградских банков, учредив на шесть лет консорциум по
управлению товариществом A.C. Суворина «Новое время».
Председателем консорциума стал председатель правления Русско-
французского банка Д.И. Демкин, а главным распорядителем
в этом банке являлся пресловутый Д.Л. Рубинштейн, «Митя
Рубинштейн».
Не долги самой газеты создали ей эту петлю, которую теперь
затягивают дельцы-евреи. Действительная доходность «Нового времени» —
12—15% годовых, но, конечно, не при нынешнем безумно нелепом ее
хозяйстве. Сама газета, огромные интересы ее читателей и немалые
связанные с ней интересы государственные приносятся в жертву долгам
редакторов ее, Бориса и Михаила Сувориных5. Через них евреи и проникли в
самый центр газеты и душат ее, доведя ее уже до кануна полной сдачи
дела евреям через общее собрание пайщиков, на котором уже
подготовлено послушное евреям большинство. <...> Михаил и Борис Суворины, в
исполнение своего формального договора с купившим их банком, уже
приняли от банкиров-евреев ликвидатора всего дела «Нового времени»
Александра Грамматикова6. <...> Совет в своем большинстве безумно
пошел на то, чтобы <...> сдаться евреям, ожидая от них пощады и...
денежной поддержки <...>7.
Я имею документальные доказательства того, что Б.А. Суворин
продал евреям и банковским дельцам независимость «Нового времени» и
в настоящую минуту представляет собою лишь приказчика,
поставленного г. «Митей Рубинштейном» в «Новое время» для удобнейшей и
скорейшей передачи всего дела газеты в его руки8.
Я — русский, и вот, представьте себе, — не хочу давить евреев.
Преследовать и травить их за то, что у них своя религия и своя
национальность — ужас для меня <...>. Но пусть евреи и сами не нападают на
национальность русских, а в этом деле они осадили и душат главную
русскую националистическую газету!9
Общее собрание пайщиков товарищества «Новое время»
было назначено на 30 января 1916 года10, и именно к этому
собранию A.A. Суворин и выпустил в начале января 1916 года
свою разоблачительную брошюру. Братьям он грозил
следствием и судом за мошенничество.
Чем дело кончилось, неизвестно, но факт перехода
антисемитского «Нового времени» в еврейские руки стал общеизвест-
610

ным;11 не мог об этом не знать и К.С. Мережковский. А раз на
поклон к еврейскому капиталу пошло само «Новое время», то
и монархистам не зазорно...
Впрочем, в «Русском слове» брошюра «Русским
монархистам» не появилась: в России царила анархия, все катилось под
откос, и было уже не до курьезного союза монархистов с
международным еврейством. Неизвестно также, отправил ли
исполнительный Й.П. Бородин статью раскаявшегося
изгнанника Милюкову: возможности это проверить нет.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Исходя из того, что для создания Великой России безусловно
необходимо хозяйственное «расширение», иначе говоря, экспансия в район
Черного моря, Струве писал, что «для осуществления этой задачи и
вообще для хозяйственного подъема России евреи представляют элемент
весьма ценный. В том экономическом завоевании Ближнего Востока, без
которого не может быть создано Великой России, преданные русской
государственности и привязанные к русской культуре евреи прямо
незаменимы в качестве пионеров и посредников. Таким образом, нам, ради
Великой России, нужно создавать таких евреев и широко ими
пользоваться. Очевидно, что единственным способом для этого является
последовательное и лояльное осуществление aэмaнcипaции,, евреев. По
существу, среди всех "инородцев" России — несмотря на все антисемитические
вопли — нет элемента, который мог бы легче, чем евреи, быть
поставлен на службу русской государственности и ассимилирован с русской
культурой» (Струве П. Б. Великая Россия: Из размышлений о
проблеме русского могущества // Струве П.Б. Patriotica: Политика, культура,
религия. СПб., 1911. С. 83 — 84). Ясно, что Струве имел в виду
переселение евреев из России в Палестину, где планировалось создание
еврейского государства. А «преданные русской государственности» евреи могли
бы, по его мысли, стать агентами, действующими на благо российской
экономики.
2 См.: Правые в 1915 — феврале 1917: По перлюстрированным
Департаментом полиции письмам / Публ. Ю.И. Кирьянова // Минувшее:
Исторический альманах. М.; СПб., 1993. Т. 14. С. 145 - 225.
3 В августе 1916 г. Совет съездов монархических организаций в
Петрограде не допустил представителей ОПС на очередной съезд. См.:
Кирьянов Ю.И. Отечественно-патриотический союз // Политические
партии России: Конец ХГХ — первая треть XX века: Энциклопедия. М., 1996.
С. 414.
4 Суворин Алексей Алексеевич (1862 — 1937) — сын A.C. Суворина,
журналист, в 1914— 1917 гг. редактор «Маленькой газеты» (о ней см. в
очерке Б.И. Колоницкого «Правоэкстремистские силы в марте —
октябре 1917 года» в кн.: Национальная правая прежде и теперь: Историко-
социологические очерки. СПб., 1992. Часть 1. С. 111 — 118), автор книг:
Княгиня Е.Р. Дашкова. СПб., 1888. Ч. 1; Герои и героини греческих
трагедий в рассказах для всех возрастов. СПб., 1890; Палестина. СПб., 1898;
20*
611

Дуэльный кодекс. СПб., 1913; Здоровье и наше тело. СПб., 1913 (2-е изд.,
доп. — 1914); Новый человек. СПб., 1913 (2-е изд., доп. — 1914); Пища и
питание. СПб., 1913; Новые дома... Пг., 1915.
5 О деловой бездарности М. и Б. Сувориных и происходящем по их
вине финансовом развале товарищества «Новое время» см.: Снессарев Н.В.
Мираж «Нового времени»: Почти роман. СПб., 1914. С. 127 — 134.
6 В дневниковой записи Розанов назвал его «жидом», при этом
исказил фамилию (на «Граматинов») — см.: Розанов В.В. Последние листья. М.,
2000. С. 47.
7 Суворин A.A. Как «Новое время» было продано? Заседание Совета
«Нового времени» 16 декабря 1914 года. Пг., 1916. С. 1. В подзаголовке
брошюры ошибка: заседание, о котором писал автор, на самом деле
состоялось 16 дек. 1915 г. На этом заседании A.A. Суворин решился на
отчаянный шаг, подробно описанный в брошюре: чтобы привлечь внимание
к продаже, он явился в заседание Совета, потребовал объяснений в
связи со своим письмом Совету, в котором он настаивал на расследовании
обвинений Михаила и Бориса «в том, что они продали все дело "Нового
времени" евреям», и, не получив ответа, спровоцировал скандал,
описанный потом в полицейском протоколе. Разбил стекло в окне, выстрелил на
улицу, потом дважды в зеркало... Протокол был составлен, сор из избы
был вынесен на улицу. По поводу этого скандала Розанов заметил в
«Мимолетном» 16 декабря 1915 г.: «Русские люди — труха. И обращают в
труху Русское царство. [Скандал в "Н. Вр." "Митька Рубинштейн")»
(Розанов В.В. Мимолетное. М., 1994. С. 330). 16 дек. 1915 г. министр
внутренних дел А.Н. Хвостов послал председателю Совета министров И.Л. Горе-
мыкину письмо, в котором писал о принятых им мерах, направленных на
недопущение перехода «Нового времени» в еврейские руки: «По поводу
обсуждавшегося при моем участии вопроса о желательности
приобретения большинства паев товарищества "Новое время" имею честь уведомить
Ваше Высокопревосходительство, что ныне мне удалось приостановить
сделку, которую предполагал заключить банкир Д.Л. Рубинштейн с
Анастасией Алексеевной, урожденной Сувориной, и ее матерью, и
поэтому теперь предоставляется удобный случай срочно приобрести
принадлежащие последним паи названного товарищества» (Дело народа. 1917.
21 марта).
8 Суворин A.A. Как «Новое время» было продано? Заседание Совета
«Нового времени» 16 декабря 1914 года. Пг., 1916. С. 5.
9 Там же. С. 19.
10 Там же. С. 21.
11 Ср.: «"Новое время" разрушается. В настоящий момент в его
судьбе произошел переворот, роковой для него. Весь сонм
журналистов-чиновников, который десятками лет питался националистической
ненавистью, в буквальном смысле слова продолжает работать в
измененном духе и тоне теперь, когда, по выражению A.A. Суворина и Снес-
сарева, "Новое время" "пошло на поклон к еврейскому капиталу".
Большей иронии судьбы, более ядовитой насмешки ее не придумает
ничья изощренная фантазия» (Абрамович Н.Я. «Новое время» и
соблазненные младенцы. Пг., 1916. С. 48). См. на эту тему дневниковую
запись Розанова от 29 февр. 1916 г. (Розанов В.В. Последние листья. М.,
2000. С. 46 - 47).
612

XLVII. ЖЕНЕВСКИЙ ПЕРИОД.
DOCTOR INFAUSTUS
В начале 1918 года К.С. Мережковский перебирается в
Женеву: его вид на жительство датирован 22 февраля 1918
года. Он поселяется в «Hôtel des Familles» (rue de Lausanne, 14)1.
До самоубийства в начале января 1921 года К. СМ. успел
опубликовать целый ряд статей. «Происхождение
стыдливости» (на французском языке) было напечатано в 1919 году в
Париже2, восемь ботанических статей были опубликованы в
Германии, Швейцарии, Франции, США и России3, еще три
работы по ботанике были подготовлены, но вышли после
смерти автора4.
Помимо ботаники у К. СМ. в эти же годы возник
исключительный интерес к космологии. С 1918 года он писал большую
работу «Схема новой философии Вселенной» («Schéma d'une
nouvelle philosophie de l'Univers»5), но из нее ему удалось
опубликовать только фрагмент под названием «Универсальный
ритм как основа новой концепции Вселенной»6.
Неопубликованными остались «Афоризмы и бутады» (1918 —
1920)7 и «Инструкция для последователей моей доктрины
спасения человечества» (Женева, 5 янв. 1920 г.)8. И то, и другое —
на французском языке. И то, и другое было сдано в
рукописный отдел Женевской публичной библиотеки в надежде на
интерес потомков. «Инструкция» посвящена учреждению
общества, состоящего из 12 учеников (апостолов), целью которого
объявлялось сохранение здоровья человечества и установление
рая на Земле. Себя автор вообразил новым Мессией и, как и
встарь в романе «Рай земной», выразил ненависть к евреям в
форме обоснования стерилизации как метода их ликвидации.
Для этого должны были возникнуть «батальоны
стерилизаторов». Издатель, которому К.С.М. предложил текст для
публикации, в ужасе отказался, заявив, что это разрушит его
(издателя) репутацию, а заодно и научную карьеру Мережковского.
В «Афоризмах и бутадах» антисемитская линия была
продолжена, К.С.М. писал, видя в революции русско-еврейскую
войну и задыхаясь от ненависти:
Евреи в России с Цедерблумом-Лениным во главе проделали очень
интересный эксперимент: уничтожили миллион людей, представлявших
собой цвет <русской> нации, чтобы увидеть, что получится. Точно так же,
не видя лучшего выхода для русских, я предложу провести однажды наш
эксперимент: зарезать миллион евреев, чтобы увидеть, что из этого
выйдет. Но русские не такие кровожадные, как евреи, и мы немного изменим
613

Женевский «Hôtel des Familles»,
в котором. К. С. Мережковский прожил последние годы жизни
и покончил жизнь самоубийством.
условия эксперимента, заменив истребление кастрацией нескольких
миллионов евреев, то есть всех евреев-мужчин, чтобы снова посмотреть, что
получится. Я полагаю, это приведет к миру на Земле9.
В «Происхождении стыдливости» К.СМ. «доказал», что
самки животных всех видов, в том числе и человека, убегают
от самца, едва его увидят, поскольку испытывают
инстинктивный страх — то ли перед возможным coitus'oM, то ли перед
самцом как таковым. Самцы же, едва в поле их зрения
покажется самка, начинают ее агрессивно преследовать, бить,
кусать, пока она не сдастся на милость победителя. Для
«доказательства» этой особенности (на самом деле — особенности
собственного сексуального поведения) как чисто биологической
были тенденциозно подобраны факты коитального поведения
животных, в основном из «Жизни животных» Брема, и
тенденциозно же интерпретированы. Те факты, которые
опровергали главную идею, игнорировались. Брем был промодулиро-
ван Дарвиным, но при этом борьба видов была заменена
борьбой полов, как в пьесах А. Стриндберга. Стыд, категория
морального сознания, получил чисто биологическое объяснение.
Оставалось только неясным, что влекло самцов к битве с
самками: воля к наслаждению, воля к размножению или воля к
614

власти. Очевидно, однако, что К. СМ. идентифицировал себя
с этими догоняющими самцами и в воображении вновь
переживал педофилические подвиги.
Налицо были симптомы шизофрении. Ею же объясняется
формулирование в этой статье другого закона — об
инстинктивной боязни половых связей между кровными
родственниками, т. е. инцеста. Эта фантазия в научной форме,
противоречившая уже знаменитым в то время работам 3. Фрейда,
возможно, была призвана каким-то образом компенсировать
чувство вины за собственные инцестуозные позывы.
Что же касается «Универсального ритма», то в этом
необычном тексте, состоящем из фантазий на темы физических
и математических понятий и образов (от учебника Краевича до
новейших теорий Альберта Эйнштейна и космологических
гипотез Харлоу Шепли), К.С.М. обнаружил тонкое понимание
релятивистских эффектов, предвосхитил представления об
исходном 12-мерном пространстве, задумался над тем, что
десятилетия спустя назовут проблемой сингулярности,
нарисовал экстрафизическую картину осциллирующей Вселенной, не
будучи математиком, бросил несколько замечаний,
предвосхищающих математическую (алгоритмическую) теорию
сложности, развитую только во второй половине 1960-х годов, и т. п.
Вообще при чтении этой брошюры поражает обилие
информации по математике, физике и космологии, почерпнутой
автором, зоологом и ботаником по специальности. Если
представить, что развитие научного направления или теории (и в
физике, и в биологии) часто начинается с некоего «проектного»
образа, поначалу не подкрепленного ничем, кроме удобства
объяснения непонятных явлений и красоты, образа, который
лишь впоследствии наделяется материальным или
теоретическим смыслом, то К.С.М. оказался очень талантливым
генератором наукопорождающих образов, в самой науке возникших
позже.
Текст «Универсального ритма» можно назвать
научно-фантастическим романом, основанным на приложении ко
Вселенной дарвиновской теории эволюции10, можно — символистской
фантазией. Он порожден пониманием того, что
открытие Эйнштейна заключалось в физической интерпретации
необычных математических (геометрических) образов. Поэтому
К. СМ. предложил топологические образы еще более
необычные, силой фантазии построив абсолютно непроверяемую и
физически не интерпретируемую картину осциллирующей
Вселенной, периодически возрастающей в своей размерности
615

от одномерной до семимерной с последующим коллапсом в
точку сингулярности. Шпенглеровскую морфологию мировой
истории он заменил морфологией эволюции Вселенной.
Движение вперед на семьсот лет в утопии «Рай земной» сменилось
временными масштабами и вовсе необозримыми.
Семимерная Вселенная — концепт необычайно богатый с
герменевтической точки зрения. Прежде всего, это «готическая» тема
ужаса, облеченная в квазинаучную форму. Не случайно
сходные образы содержатся в сочинениях одного из
основоположников жанра horror Говарда Лавкрафта11. К.С.М.
опередил его.
Между прочим, фрагменты этой концепции проникли и
в финал статьи Мережковского «Растение, понимаемое как
симбиотический комплекс» («La Plante considérée comme im
complexe symbiotique»)12, породив тут прихотливую смесь
биологической науки и космогонических фантазий: К.С.М.
упоминал здесь о полной спиритуализации Вселенной как цели ее
эволюции, заключающейся в трансформации механической
энергии Вселенной в энергию психическую13. Подробнее на эту
тему К.СМ. рассуждал в оставшейся неопубликованной
четвертой части «Схемы новой философии Вселенной»,
состоявшей из двух параграфов: « Спириту ализация Вселенной»
и «Конец Вселенной». Не зная о существовании «Схемы
новой философии Вселенной», Жан Сапп принял
фантастические соображения о спиритуализации Вселенной всерьез — за
«телеологическую концепцию», которую связал с родовым
мистицизмом, объединявшим Константина и мистического
романиста Дмитрия14.
На самом же деле никакого телеологизма в собственно
биологических концепциях К.С.М не было. И в целом статья
«La Plante considérée comme un complexe symbiotique» была
научно-ботанической: в ней К.С.М. подводил итог своим сим-
биогенетическим изысканиям, утверждал свой приоритет в
этой сфере, старательно не упоминая никого, кто высказывал
сходные идеи. Как заметил Ж. Сапп, многие немецкие ученые
работали в этой области, но К.С.М. особо подчеркнул, что
немцы были сильны лишь в аккумуляции фактов, но слабы в
обобщениях и создании теорий — на это оказался способен
только он один. К тому же он изобразил себя загнанным в
угол, угнетенным индивидуумом, который борется против
несправедливого и жестокого научного сообщества15. В общем
это было справедливо, ибо статью «La Plante considérée comme
un complexe symbiotique» удалось опубликовать лишь после
616

многочисленных безуспешных попыток и в достаточной мере
случайно — благодаря бескорыстной помощи профессора
Сорбонны Yves Delage и президента Общества естественных наук
в Нанте npooJ)eccopa Alphonse Labbé. «Однажды история
ботаники поблагодарит их», — со свойственной ему простотой
написал Мережковский16.
От всех попыток обнародовать симбиогенетическую теорию
осталась отчаянная листовка-обращение под заглавием
«Растение как симбиоз: Растительное царство, рассматриваемое как
продукт симбиоза животных и одноклеточных организмов,
зеленых (Cyanophyceés) или бесцветных (бактерии ядра)»,
относящаяся к 1919 году. Этой листовкой К. СМ. объявлял о
подписке на научную книгу, которую именовал делом своей
жизни:
Я обратился более чем к пятидесяти ученым, издателям и
учреждениям (среди прочих и в «Институт Карнеги»17) с просьбой издать труд и
объясняя им, что я лишился всех средств (принимая во внимание, что
читатель войдет в курс дела, как только поймет, что я русский), что жить
мне осталось немного и что после моей смерти рукопись неминуемо
погибнет — либо в печи гостиницы, где я живу, либо в архивах Академии.
Однако все отказались даже прочитать рукопись. Я предпринимаю
последнюю попытку спасти мое произведение, которое, как мне кажется,
представляет великое открытие в Биологии18.
Далее всем заинтересовавшимся предлагалось выслать
автору по 25 швейцарских франков, которые К.С.М. обещал
вернуть в виде опубликованной книги. Речь, таким образом,
шла о сумме в 1250 швейцарских франков, необходимых для
расчета с типографией. Обращение завершалось просьбой
написать точный адрес и фамилию и ознакомить с рекламной
листовкой друзей и учеников. Однако затея с подпиской тоже
сорвалась, и, если бы не Yves Delage и Alphonse Labbé,
работа так и осталась бы ненапечатанной.
Текст «La Plante considérée comme un complexe symbiotique»
начинался красивым парадоксом, радикальным выводом:
<...> Растение, например дуб, является животным. Громадным
животным, в котором живут паразиты или, вернее, симбионты, неопределенное
множество маленьких, микроскопических зеленых организмов,
относящихся к виду одноклеточных «водорослей», Cyanophyceae19.
Далее К. СМ. подчеркивал, что хроматофоры — это
независимые и самовоспроизводящиеся организмы, и проводил
подробный сравнительный анализ структуры и физиологии хро-
матофоров и Cyanophyceae. На основе анализа он делал
выводы о полифилетическом происхождении лишайников: каждая
617

(не менее 10) филогенетическая линия имела полностью не
зависимое от других происхождение, причем каждая
происходила от комбинации различных грибов с различными
водорослями и Cyanophyceae. Водоросли же произошли от симбио-
тических комбинаций различных флагеллат с различными
Cyanophyceae. Вывод выглядел парадоксально:
Я думаю, не будет ошибкой сказать, что растительное царство
рождалось по крайней мере пятнадцать раз20.
КС.М., таким образом, сделал выбор в пользу самого
радикального полифилетизма, полагая, что сложность
растительного мира имела место изначально (пучок из 15 параллельных
линий), а не возникла впоследствии в результате разрастания
числа «филов»21. Лишайники и растения на филогенетическом
ландшафте представлялись К.С.М. рощей громадных дубов,
стоящих на лугу изолированно один от другого. Царство
животных было представлено одним деревом с одной ветвью —
Metazoa, которое составляло полный контраст
вышеупомянутым «рощам». В то же время животный мир также был
результатом действия симбиоза — различных монер с различными
бактериями. Вокруг большого дерева Metazoa росли маленькие
группы Sporozoa, имевшие независимое происхождение, они
получили ранг филогенетических «кустов». В дополнение
к ним имелись еще группки инфузорий тоже
независимого происхождения, которые представляли собой «травку на
лужайке, на которой произрастало могучеее древо
животного царства»22.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 См.: Archives d'Etat a Genève (AEG), 1985 va 22. 1. 7 rép. Permis
de séjour étranges du 22 février 1918. № 94006 + Etrangers Dj 29. Благодарим
помощника архивариуса Женевского государственного архива (AEG)
Jacques Barrelet за предоставленные сведения, в том числе за
присланное изображение «Hôtel des Familles», до настоящего времени не
сохранившегося.
2 Mérejkovsky С. Origine de la pudeun Etude anthropo-biologique // Revue
antropologique (Paris). 1919. Nov. — Dec. P. 301 — 317. Рекламные сведения
об этой статье даны в брошюре: Mereschkovsky С. Fragments du «Schéma
d'une nouvelle philosophie de l'Univers». I: Le rythme universel comme base
d'une nouvelle conception de l'univers. Genève; Lyon: Georg & C°, 1920; тут
же указано, что отдельный оттиск статьи с авторскими дополнениями
хранится в Публичной библиотеке Женевы, в зале рукописей (см. на
шифре 1550Д1).
3 Note sur une nouvelle forme de Parmelia vivant a l'état libre // Bulletin de
la Société botanique de Genève. Sér. 2. 1917. Vol. X. P. 26 — 34; Note sur
618

quelques Ramalina de la Russie // Ibid 1919. Vol. XI. P. 151 — 153; Le Parmelia
camtschadalis existed?//Hedwigia (Dresden, Berlin). 1919. T. LXI. P. 303 - 307;
On some new forms of lichens // The Annals and Magazine of Natural History.
Ser. 9. 1920. Vol. VI. P. 482 — 489; La Plante considérée comme un complexe
symbiotique // Bulletin de la Société des sciences naturelles de l'Ouest de la
France (Nantes). Ser. 3. 1920. T. 6. P. 17 — 98 (под предисловием к статье
дата: 25 октября 1918 г., Женева; под самой статьей — другая дата: 4
октября 1920 г.; К познанию лишайников окрестностей Казани // Труды
Ботанического музея Российской академии наук (Петроград). 1920. Вып. ХѴШ.
С. 93 —142; Список лишайников Крыма // Там же. С. 143 —176 (две
последние работы изданы старанием И.П. Бородина). Еще одна работа К.С.М.:
Schedulae ad Iichenes ticinenses exiccatisy/Ann. 1919. T. XXI. P. 145 — 216 —
названа в библиографии при статье: Cavalier Fr. Mereschkovsky //
Biographies des botanister a Genève de 1500 a 1931 par John Briquet Genève, 1940.
P. 318 — 320 (= Berichte der Schweizerischen botanischen Gesellschaft Bulletin
de la Société botanique Suisse. Vol. 50a), однако расшифровать сокращение
«Ann.» и обнаружить статью мы не смогли.
4 Enumeratio Lichenum in peninsula Taurica hucusque cognitorum //
Bulletin de la Société botanique de France. 1921. Vol. LXVH P. 186 - 197,
284 — 295; Matériaux pour une monographie du genre Graphis // Candollea:
Organe du Conservatoire et du Jardin botaniques de la Ville de Genève. 1922/
1924. Vol. I. P. 473 — 489; Notes critiques sur quelques espèces de Lichens de
la Crimée mentionnées par plusieurs auteurs // Ibid. P. 491 — 499.
5 «Рукопись этого произведения находится на хранении в Публичной
библиотеке Женевы, ожидая своего издателя» (Mérejkovsky С. La Plante
considérée comme un complexe symbiotique // Bulletin de la Société des
sciences naturelles de l'Ouest de la France (Nantes). Ser. 3. 1920. T. 6. P. 97 —
98). См. в отделе рукописей Женевской публичной библиотеки рукопись
I — ѴП частей (156 листов), шифр 1550/6-10. На этом же шифре находится
черновик с таблицами и рисунками (1918). Все это было подарено
библиотеке в конце мая 1920 г. (см. письма директора библиотеки от 23 — 25 мая
1920 г. и за последующие числа) вместе с другими материалами
(благодарим библиотекаря отдела рукописей Barbara Prout за предоставленные
сведения).
6 Mereschkovsky С. Fragments du «Schéma d'une nouvelle philosophie de
l'Univers». I: Le rythme universel comme base d'une nouvelle conception de
l'univers. Genève; Lyon: Georg & C°, 1920. Из семи частей работы
опубликованы только три; третья датирована 15 окт. 1919 г., вторая — 4 нояб.
1919 г. Экземпляр этой брошюры с авторской правкой хранится в
отделе рукописей Женевской публичной библиотеки, шифр 1550/6-10.
7 Mereschkovsky С. Aphorismes et boutades. 1918 — 1920 // Отдел
рукописей Женевской публичной библиотеки. Ms. fr. 1550/11.
8 Mereschkovsky С. Instructions pour mes disciples concernant ma doctrine
du salut de l'Humanité. Genève, 5 janv. 1920 // Отдел рукописей Женевской
публичной библиотеки. Ms. fr. 1550/11.
9 Благодарим проф. Фр. Каррапико за ознакомление с текстом
рукописи.
10 Ср., между прочим, с книгой немецкого философа-маргинала Карла
Дюпреля «История развития Вселенной» {Du Prel Carl. Entwicklungs-
geschite des Weltalls: Entwurf einer Philosophie der Astronomie: Der Kampf
619

ums Dasein am Himmel. Leipzig, 1882), первая глава которой как раз и
была посвящена экстраполяции идей Дарвина на «астрономические
объекты» («Darwinismus und Astronomie»). Ссылку на Дюпреля
Мережковский сделал в «Рае земном» (Берлин, 1903. С. 325).
11 «<...> Трехмерная вселенная <...> составляет лишь малую часть
космической материи и энергии» (Лавкрафт Г. Брошенный дом (1924) //
Лавкрао^уг Г. Притаившийся ужас: Соч.: В 2 т. М., 2001. Т. 1. С. 262);
«Уверившись, что наш видимый мир — всего лишь атом в беспредельном и
грозном пространстве и неизвестные миры давят на него и проникают в
него со всех сторон <...>» (Лавкрафт Г. Потомок (1926) // Лавкрафт Г.
Указ. изд. Т. 1.С. 335); «Волны сообщили ему, что представления о
трехмерном мире наивны и ограниченны. Помимо известных всем
направлений — вверх-вниз, вперед-назад, вправо-влево, существует великое
множество иных путей. <...> Квадрат — это результат сечения куба, круг —
сечения сферы. Трехмерные куб и сфера возникают при сечении фигур
четырех измерений, о чем люди до сих пор лишь догадывались и что
изредка видели во сне. Четырехмерные фигуры создаются с помощью сечения
пятимерных и так далее, вплоть до головокружительной бесконечности
праобразов. Мир людей и людских богов — лишь малая грань
ничтожно малого явления — трехмерного континуума. К нему ведут Первые
Врата, где УМР АТ-ТАВИЛ навевает сны Властителям Древности»
(Лавкрафт Г., Прайс Э.Х. Врата серебряного ключа (1932) у/Лавкрао^уг Г. Указ.
изд. Т. 2. С. 329 — 330); «<...> Он рассказывал <...> о нескончаемых
лабиринтах в незримых стенах, позволявших вторгаться в иные измерения
времени и пространства, и о пугающих сеансах взаимообмена душами, что
и позволяло исследовать дальние и потаенные уголки других миров, в
иных пространственно-временных континуумах» (Лавкрафт Г. Ночной
пришелец (1933) // Лавкрао^т Г. Указ. изд. Т. 2. С. 355).
12 Bulletin de la Société des sciences naturelles de l'Ouest de la France
(Nantes). Ser. 3. 1920. T. 6. P. 98.
13 Ibid. P. 97 — 98; тут же дана ссылка на «Схему новой философии
Вселенной». Ср. с телеологической концепцией Тейяра де Шардена,
изложенной им в книге «Феномен человека»: «<...> Идея о том, что какая-
то душа подготавливается на вершине мира, не столь чужда, как можно
было бы думать, нынешним способам видения, свойственным
человеческому разуму. В конце концов, может ли наше мышление найти другой
способ генерализовать принцип возникновения? Но в то же время имеется
в виду или подразумевается, что эта душа, совпадающая с вероятным
соединением всех элементов и причин, может образоваться лишь в крайне
отдаленном будущем и в полной зависимости от обратимых законов
энергии» (Тейяр де Шарден П. Феномен человека (1940). М., 1987. С. 211 - 212).
Кстати, не исключено знакомство Тейяра де Шардена с «Fragments du
"Schéma d'une nouvelle philosophie de l'Univers". I: Le rythme universel
comme base d'une nouvelle conception de l'univers» и трансформация им
этих идей в собственную концепцию «точки Омега».
14 Sapp Jan. Evolution by Association: A History of Symbiosis. Oxford,
1994. P. 59.
15 Ibid. P. 57.
16 Bulletin de la Société des sciences naturelles de l'Ouest de la France
(Nantes). Ser. 3.1920. T. 6. P. 20 - 21.0 профессоре Иве Делаже см.: Sapp Jan.
620

Evolution by Association: A History of Symbiosis. Oxford, 1994. P. 55. Ив Де-
лаж (1854 — 1920), профессор зоологии, анатомии и сравнительной
физиологии Сорбонны, директор биологической станции в Roseoff, был одним
из старейшин французской биологической науки, автором
фундаментального исследования, посвященного пересмотру и критике теории клетки,
сформировавшейся в XIX веке («La Structure du Protoplasma et les Théories
sur l'Hérédité et les Grands Problèmes de la Biologie Générale», 1895). Как
один из активных представителей раннего неоламаркизма во Франции
Делаж всегда интересовался альтернативными неодарвинистскими
теориями, таков был и интерес профессора Делажа к симбиотической теории
клетки.
17 Carnegie Institution of Washington был основан Эндрю Карнеги в
1902 г. Главной задачей Института являлись фундаментальные
исследования в тех областях науки, которые не были охвачены деятельностью
других научных учреждений. Одним из основных принципов организации
научных исследований было регулярное переключение на совершенно
новые проблемы, возникавшие в процессе накопления знаний. Для
исследований в области биологических наук Институт имел отделение
биологии растений с центром в Огенфордском университете (Калис]юрния) (см.:
Gilbert WM. Carnegie Institution of Washington // The Encyclopedia
Americana. N.Y.; Chicago, 1943. Vol. 5. P. 638 - 639). Неудивительно, что K.C.M.
обратил свое внимание именно на Институт Карнеги.
18 Листовка была получена проф. Фр. Каррапико из библиотеки
Женевского ботанического сада. Благодарим Фр. Каррапико за возможность
ознакомиться с текстом листовки, а М. Яснова — за перевод с
французского.
19 Bulletin de la Société des sciences naturelles de l'Ouest de la France
(Nantes). Ser. 3. 1920. T. 6. P. 17.
20 Ibid. P.62.
21 Ср. с рассуждениями на эту тему в кн.: Тейяр де Шарден П. Феномен
человека. М., 1987. С. 82 - 83.
22 Bulletin de la Société des sciences naturelles de l'Ouest de la France
(Nantes). Ser. 3. 1920. T. 6. P. 62.
XLVni. ПОЭМА КОНЦА
Нельзя исключить, что с близкого расстояния все в целом
выглядело как наукообразный бред, как сумасшествие. Если к
тому же учесть конфликтный характер К.СМ., его
нетерпимость к возражениям, усугубленную возрастным
невротизмом... В итоге научная работа в Женеве оказалась для К. СМ.
невозможной, и постепенно нищета подчинила его всецело. В
два последних года жизни он записывает тексты на обороте
гостиничных счетов — они сохранились в женевском архиве.
Директор Женевского ботанического музея и ботанического сада
Джон Брике (1870 — 1923)1 из чувства сострадания предложил
несчастному русскому должность ассистента при музее, но
К.СМ., естественно, посчитал такое предложение унизитель-
621

JANVIER 1921
La |iii d'un sapant rosse
Trop vieux pour travailler, trop pauvre
pour vivre
Dans des circonstances dramatiques, on
chimiste-botaniste russe de grande réputation»
Constantin de Mereschowsky. 66 ans, a mis
[in à ses Jours à l'hôtel des ramilles, rue de
Lausanne.
Fuyant la tourmente russe, Constantin de
Mereschowsky, qui était professeur à
l'Université de Petrograd, était arrivé à Genève
il y a deux ans et demi. Les débris de sa
fortune, qu'il avait pu sauver lui permirent
•de vivre très modestement Intelligent, tra-
4Uleu*-*-*»ï4talL rapidement créé des reh
«itaJ-ea^de
ным и отказался. Дословно
в биографическом очерке,
напечатанном в Женеве в
1940 году, об этом сказано
так:
Однако средства его были
полностью исчерпаны, и
Мережковский находился в очень
стесненных обстоятельствах.
Доктору Дж. Брике, директору
Ботанического музея, при поддержке
нескольких друзей удалось
основать фонд помощи
нуждающимся русским ученым и добиться
для Мережковского места
ассистента (assistant privé) при музее.
Но тот, будучи слишком гордым,
чтобы принять, как он посчитал,
оскорбительное для себя
предложение, отказался. Совершенно
подавленный и впавший в
безумие, он был одержим мыслью о
самоубийстве2.
В предисловии к статье,
вышедшей в Нанте, К.С.М.
прямо упрекал французских
ботаников (фамилии не
называл) за равнодушие и
непростительное недоверие к
его научному труду, с
которым эти ботаники даже не
пожелали знакомиться. И тут же привел пример неэтичного
поведения про4>ессора Женевского университета Робера Кода:
Это (равнодушие и недоверие ботаников Франции. — М.З.), конечно,
прискорбно. Но вот мой превосходный друг и милый коллега R. Chodar3,
профессор (единственный!) ботаники университета Женевы, пошел еще
дальше. Я собирался прочитать в Женеве две лекции о моей теории
симбиоза растений и обратился к нему за помощью и поддержкой в моей
работе. Он же вместо того, чтобы мне ее облегчить, сделал все возможное,
чтобы помешать в осуществлении моих планов — как меня уверили,
из-за страха, что в один прекрасный день я стану его конкурентом в
университете.
Он единственный и хочет оставаться единственным... etpereat mundusl4
9 января 1921 года, в воскресенье, onnepenis отправился
прямо в ад из своего гостиничного номера в женевском «Hôtel
"pom-
^^— fier» entra
dans la pièce et аеше^. égarai imaginé
par le savant. A 4 heures et ouart. malgré le
danser qui persistait» M. Vlbcrt enleva te
masque que le défunt avait toujours sur la fleure
et coupa les liens. Le magistrat saisit en ou*
tre des lettres adressées à plusieurs
professeurs de l'Université, ainsi qn'une longue
formule en latin épinglée a une corde. Dans une
lettre adressée ä M. VIbert. Constantin de
Mereschowsky disait qw, no possédant plus
rien, trop vieux pour travailler et trop pauvre
pour vivre, M so donnalt la mort.
M. Vibert saisit encore des cachets ainsi que
de nombreuses fioles et bocaux qui avaient
contenu des poisons.
Le corps a été plus' tard transporté a la
Morgue judiciaire
Constantin de Mereschowsky a publié de
nombreux ouvrages scientifiques.
Некролог о смерти
К. С. Мережковского
622

des Familles». Спустя день в местной газете появился
анонимный некролог «Кончина русского ученого»5. К.С.М. разработал
совершенно необычный сценарий смерти, превратив ее в
знаковое событие. Местный хроникер был явно поражен и
потому попытался сохранить в изложении все детали:
КОНЧИНА РУССКОГО УЧЕНОГО
Слишком стар, чтобы работать, слишком беден, чтобы жить
При драматических обстоятельствах окончил свои дни в отеле
Familles на рю де Лозанн русский химик-ботаник с мировым именем
Константин Мерещовский6, 66 лет.
Бежав от русской бури7, Константин Мерещовский, который прежде
был профессором Петроградского университета, прибыл в Женеву два с
половиной года назад. Остатки его состояния, которые он смог спасти,
давали ему возможность очень скромной жизни. Высокообразованный и
работящий, он быстро установил отношения с университетскими кругами
нашего города. Его друзьями стали некоторые прос^ессора. Однако с
течением времени его ресурсы иссякли, и, будучи слишком гордым, чтобы
просить о помощи, он решил покончить с существованием, которое было
ему в тягость. В воскресенье8 он расплатился с хозяином гостиницы и
тщательно все подготовил для своего ухода. В комнате № 58, которую он
занимал в гостинице и в которой охотно проводил долгие часы за
работой, он приготовил особую смесь своего изобретения, в которую входили
хлороформ и различные кислоты. Эту смесь он вылил в металлический
сосуд, укрепленный на стене над изголовьем своей кровати. Он
приспособил к этому сосуду трубку, другой конец которой входил в маску,
обмотанную железной проволокой. Сделав эти приготовления, он тщательно
заделал все щели в комнате, лег на кровать и накрепко привязал себя
тремя холщовыми ремнями. Ремень, который проходил по его ногам и
животу, был прочно прикреплен к балке кровати. Кроме того, он
привязал к изголовью кровати свою правую руку. После чего левой рукой,
которая оставалась свободной, открыл кран сосуда, содержащего
удушающую смесь. У него еще оставалось время просунуть левую руку под
ремень и ожидать смерть. Вчера в два часа портье гостиницы, проходя по
коридору, увидел записку, которая была просунута под дверь комнаты,
где жил профессор. В этом послании, адресованном директору отеля9,
содержались такие строки:
Не входите в мою комнату, ее воздух отравлен. Входить в нее опасно
в течение нескольких часов.
Письмо было передано г-ну комиссару полиции Виберу10, который
тотчас же начал действовать, исходя из с>бсгоятельств. Он вызвал с
постоянного поста расчет пожарных, которые под руководством квартирмейстера
Келлера11 установили приставную лестницу Магируса на рю де Лозанн, где
скопилось множество зевак позади ограждения, выставленного
жандармами. Один из пожарных взобрался по лестнице на высоту четвертого этажа
и ударом багра выбил окно комнаты, которую занимал русский ученый.
623

Через час, полагая, что воздух уже очистился, г-н комиссар полиции
Вибер, которого сопровождали его секретарь г-н Вольде12, а также
г-н доктор Калам13, отдал приказ взломать дверь комнаты. Ядовитые газы
распространились по коридору, вследствие чего присутствовавшие чуть
было не потеряли сознание и на время должны были поместиться в
укрытие. И только пожарному, на котором был шлем скафандра, удалось
войти в комнату и разобрать аппарат, сконструированный ученым. В
4 часа с четвертью, несмотря на опасность, которая все еще
существовала, г-н Вибер снял маску с лица покойного и перерезал связывавшие его
ремни. Комиссар полиции изъял письма, адресованные нескольким
профессорам университета, а также длинную формулу на латыни,
прикрепленную булавками к одной из веревок. В письме, адресованном г-ну Ви-
беру, Константин Мерещовский сообщал, что, не имея больше ничего, ибо
слишком стар, чтобы работать, и слишком беден, чтобы жить, решился
на самоубийство.
Г-н Вибер конфисковал как облатки от лекарств, так и множество
флаконов и бутылок, которые содержали яды.
Позднее труп был переправлен в морг судебного управления.
Константин Мерещовский опубликовал множество научных работ.
Судьба гражданина кантона Ури.
Впрочем, самоубийство Ставрогина не имело характера
сообщения, в то время как К.С.М. мизансценой суицида создал
целую парадигму значений. Самоубийство стало символичным
и единственным в своем роде. Сразу и ребус, и инсталляция,
и одноразовый перформанс, и experimentum cruris.
Парадигма значений состоит из двух основных смысловых
блоков.
Первый связан с позой распятия (Crucifixion; ср. с
experimentum cruris), в которой К.СМ. зафиксировал себя тремя
ремнями на кровати, замещающей крест. Себя, по нашей
гипотезе, самоубийца представил «Христом»14, воскресающим
после земных страданий мучеником, по каковой причине и
осуществил самоубийство в воскресенье 9 января 1921 года. Не
исключено, что при этом имелась в виду игра слов «lit» [фр.
«кровать») — «ХіѲоа» (греч. «камень») с намеками на ряд цитат, для
которых ключевым словом является «камень»: «<...> Я говорю
тебе: ты — Петр, и на сем камне я создам Церковь Мою, и
врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи Царства Небесного: что
свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что
разрушишь на земле, то будет разрушено на небесах» (Мф. 16: 18 —
19). «<...> Камень, который отвергли строители, тот самый
сделался главою угла» (Мф. 21: 42). «<...> Камень же был
Христос» (1 Кор. 10: 4). В первой из приведенных цитат говорится
о связанном на земле и на небесах, что перекликается с тремя
ремнями, которыми К.С.М. привязал себя к кровати (заодно
624

это и визуальное выражение фразеологизма «связан по рукам
и ногам», показывающее то состояние, в котором в Женеве
оказался К.СМ.). В этом же смысловом блоке находятся
значения смеси хлороформа (трихлорметана) и различных
кислот, вдохнув которые К. СМ. умертвил себя, и обмотанная
проволокой маска. Сосуд из металла со смесью хлороформа
и кислот, с одной стороны, ассоциируется с чашей как
новозаветной метафорой мученической участи, а с другой
стороны — с сосудом, полным уксуса, поскольку «acide» (фр.
«кислота») близко к «acetum» (лат. «уксус»): «После того Иисус, зная,
что уже все совершилось, да сбудется Писание, говорит:
жажду. Тут стоял сосуд, полный уксуса. Воины, напоив уксусом
губку и наложив на иссоп, поднесли к устам Его. Когда же Иисус
вкусил уксуса, сказал: совершилось! И, преклонив главу,
предал дух» (Ин. 19: 29 — 30). А маска с проволокой напоминает
терновый венец (Мф. 27: 29 — 30).
Второй смысловой блок, оперирующий той же самой
символикой, что и первый, эксплицирует теорию симбиогенеза,
являющуюся главным научным достижением К.С.М. Маска на
лице, обмотанная по кругу железной проволокой,
метафорически означает «клетку». «Клетка» в русской языковой
системе и соответствующее французское слово «cellule»
омонимичны: подразумеваются и «камера заключения», и биологический
феномен. Иными словами, маска с железной проволокой на
лице метафорически означает растительную клетку, в
которую извне поступают кислоты. Согласно теории двух плазм,
созданной К.СМ., из поступающих снаружи кислот и других
неорганических веществ органеллы клетки (хроматофоры,
согласно терминологии К.С.М.) осуществляют синтез
органических веществ, в чем и заключен эволюционный смысл
симбиоза. При этом хлороформ (трихлорметан), т. е. ядовитые
пары метана, наполнившие гостиничный номер самоубийцы,
напоминают о первичной метановой атмосфере на Земле,
лишенной кислорода, в которой возникли первые анаэробионти-
ческие бактерии. Связанное по рукам и ногам тело
обозначает неподвижную микоплазму (неподвижность — одно из
основных свойств), а кислоты и хлороформ — ее пищу. Возможно,
имелось в виду и создание в клетке новых органелл, особенно
хлоропластов. Маска, обвитая железной проволокой и
ассоциирующаяся с терновым венцом, отсылает к цитате: «<...> И,
сплетши венец из терна, возложили ему на голову и дали Ему
в правую руку трость; и, становясь пред Ним на колени,
насмехались над ним, говоря: радуйся, Царь Иудейский! и плевали
625

на Него и, взяв трость, били Его по голове» (Мф. 27: 29 — 30).
«Трость», в свою очередь, отсылает дальше — к бактериям,
главным действующим лицам теории двух плазм, поскольку
по-гречески «трость» — это «bacterion».
В целом же сценой самоубийства иллюстрируется феномен
рождения жизни на Земле, что по смыслу близко к
«воскресению Христа», о котором сообщает первый смысловой блок.
Т. е. даны знаки теории симбиогенеза, за которую — как за
истину — ее автор страдал и умер и истинность которой
утвердил своей смертью. Теория симбиогенеза бессмертна, как
Христос, как тот камень, который отвергли строители, но который
станет главою угла: придет время, и теория симбиогенеза
воскреснет (ср. с воскресеньем, когда самоубийство было
осуществлено). Не исключено даже, что сложная смесь хлороформа
и кислот должна была предотвратить разложение трупа,
обеспечить его нетленность — аналогично нетленности
отстаиваемой теории. Речь в итоге должна идти не о смерти, а о
воскресении К.С.М. благодаря его теории, «на камне» теории двух
плазм. Теория эта, в свою очередь, сопоставляется с сюжетом
библейской истории: то и другое — величины одного порядка.
Через десять с лишним лет после самоубийства К. СМ.
Марк Алданов частично использует сценарий суицида в
романе «Пещера». Некролог химика Александра Михайловича
Брауна, помещенный в парижской газете и в романе
приводимый по-французски, без авторского перевода, некоторыми
деталями напоминает о Мережковском:
Поднял стекло вытяжного шкафа и вставил в колбу заранее
приготовленную пробку с двумя отверстиями: в одном была воронка с краном, в
другом — отводная трубка. Кран воронки вращался в отверстии туго.
Браун старательно смазал его, вставил опять, насыпал в колбу цианистого
калия из банки, в воронку налил кислоты. <...> Со вздохом Браун
оторвался от окна, подошел к вытяжному шкафу, сел на высокий табурет.
Сердце опять застучало. Расширенными глазами он взглянул в последний раз
по сторонам, наклонил голову и взял в рот старательно оплавленный
конец отводной трубки. Кран повернулся легко, гладко, без скрипа. <...>
«Русский химик покончил с собой в Париже
Русский ученый-химик г-н Александр Браун покончил с собой вчера
вечером в Париже, у себя дома, на улице..., вдохнув большую дозу паров
синильной кислоты, которые ему удалось получить в оригинальном
аппарате собственной конструкции»15.
О К. СМ. и его теории соотечественники почти забудут.
Вспоминать потом будут эпизодически: Б.М. Козо-Полянский,
который постарается занизить значение Мережковского как
626

первооткрывателя симбиогенезиса;16 профессор АЛ. Гордягин,
который отомстит К. СМ. в своих мемуарах; испытывавшая
явный «родственный» интерес к К.СМ. Зинаида Гиппиус;17
Марк Алданов в финале трилогии «Ключ» — «Бегство» —
«Пещера»; наконец, H.H. Берберова в книге «Курсив мой»18.
Конец романа, наступающий одновременно со смертью
героя, — самый естественный и логичный
конец
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Между прочим, эта фамилия встречается в дневниковых записях
З.Н. Гиппиус «Contes d'amour» в связи с посещением весной 1898 г. Таор-
мины (Сицилия). Описан 24-летний Henry Briquet, педераст (см.:
Гиппиус З.Н. Дневники. М., 1999. Т. 1. С. 61 — 62, 64). Ему посвящено
стихотворение Гиппиус «Апельсинные цветы».
2 Cavillier Fr. Mereschkovsky // Biographies des botanister a Genève
de 1500 a 1931 par John Briquet Genève, 1940. P. [318 - 320] 318 (= Berichte
der Schweizerischen botanischen Gesellschaft, Bulletin de la Société botanique
Suisse. Vol. 50a). Цитата дана в переводе М.Д. Яснова. Единственная
библиотека, в которой нам удалось разыскать это издание, — библиотека
Ботанического института им. В.Л. Комарова РАН (Петербург). В
хранящемся здесь экземпляре в тексте биографии Мережковского имеются
цензорские вымарки, сделанные несмываемой тушью. Скажем, во фразе
«malheureux savant russe» («нуждающимся русским ученым») зачернено
слово «malheureux». Нет материалов о К. СМ. и в архиве Ботанического
института, включающем архив Ботанического музея (благодарим Т.И. Си-
моненко за проведенный поиск).
3 Chodat Robert (1865 — 1934) — автор книг: Monographia Polygala-
cearum. Genève, 1891 — 1893. Part 1 — 2; Le Noyau cellulaire dans quelques
cas de parasitisme ou de symbiose intracellulaire. Lons-le-Saunier, 1900; Sur
trois genres nouveaux de Protococcoidées et sur la florule planktonique d'un
étang du Danemark. Genève, 1900.
4 Mérejkovsky С La Plante considérée comme un complexe symbiotique //
Bulletin de la Société des sciences naturelles de l'Ouest de la France (Nantes).
Ser. 3.1920. T. 6. P. 20. Последняя фраза — по-латински: «и да погибнет мир!»
5 Anonyme. La fin d'un savant russe // La Suisse. 1921. 11 janvier.
Благодарим проф. Франсиско Каррапико (Лиссабон) за помощь в получении
текста и М.Д. Яснова за перевод с французского.
6 В оригинале в фамилии пропущена буква «к»: получилось «Meres-
chowsky».
7 Вероятно, источником сведений является автоаттестация К.СМ., из
которой следует, что он внес существенные поправки в свою биографию.
Во-первых, он представился профессором Петербургского, а не
Казанского университета; во-вторых, он бежал от революции, от «русской бури»
1917 г., а не от позорного педофилического скандала 1914 г. и угрозы
каторги. Выпрямление биографии сводилось к тому, что после 1885 г. он
не бросал службу в Петербургском университете, не уезжал из Петербур-
627

га, не попадал в Казань. Педофилический сюжет, естественно, исключен
из улучшенной биографии.
8 9 января 1921 г.
9 Schlaeppi Charles Albert (1873 — 1937). Сведения о персоналиях,
упомянутых в тексте некролога, любезно предоставлены помощником
архивариуса Государственного архива Женевы Jacques Barrelet
10 VibertJean Félix (1880 - 1923).
11 Keller William Louis (1879 - 1944).
12 Voldet Etienne (1883 - 1972).
13 Calame Henri (1860 - 1923).
14 Не случайно в «Instructions pour mes disciples concernant ma doctrine
du salut de l'Humanité» (Genève, 5 janv. 1920; хранится в Отделе
рукописей Женевской публичной библиотеки) К. СМ. изобразил себя новым
Христом, мессией, которого окружают 12 учеников-апостолов. Свою
миссию он сопоставляет с миссией Христа и, кажется, искренне верит в это.
15 Алданов Марк. Пещера//Алданов Марк. Собр. соч.: В 6 т. М., 1991.
Т. 4. С. [1 — 410] 407 — 409. Любопытно, что в тексте некролога
Мережковского его фамилия была напечатана с ошибкой. Аналогично и в
тексте некролога Брауна его фамилию напечатали и как «Braun», и как
«Graun». Ср.: «Позднее, после самоубийства Брауна, когда почти все
знавшие его люди говорили, что он, верно, был человек сумасшедший <...>»
(Там же. С. 350). Из высказываний Брауна: «Уж и сейчас над большой
частью культурного мира владычествуют разбойники, которым место на
виселице или на каторге, и, хоть этого не было в Европе по меньшей мере
лет двести, все же люди серьезно верят в прогресс, — самая нелепая из
нелепых вер!» (Там же. С. 351).
16 Козо-Полянский Б.М. Новый принцип биологии: Очерк теории сим-
биогенеза. Л.; М., 1924. Более важную роль в открытии симбиогенеза
автор отвел A.C. Фаминцыну — совершенно неправомерно. Но это уже
совсем другая интрига.
17 «Сбор семьи на Знаменской по случаю кончины матери был все-таки
неполный: отсутствовали старший брат Константин (он — был
человек довольно замечательный, я расскажу, что знаю о нем, впоследствии),
старшая сестра Надежда, жившая где-то далеко, замужем за Защуком,
да, кажется, и братья Владимир и Александр <...>»
[Гиппиус-Мережковская З.Н. Дмитрий Мережковский. Париж, 1951. С. 49).
18 Она написала о нем: «Был арестован и судим за совращение
малолетней и приговорен к Сибири. Покончил с собой в Швейцарии»
(Берберова H.H. Курсив мой: Автобиография. М., 1996. С. 675).

ПРИЛОЖЕНИЯ
Сочинения
КС. Мерезккобского

РАЙ ЗЕМНОЙ,
или
СОН В ЗИМНЮЮ НОЧЬ
Сказка-утопия XXVII века
ПРЕДИСЛОВИЕ
Автор, печатая свое сочинение, рассчитывает обыкновенно
на успех его среди своих читателей в смысле более или менее
значительного влияния, которое оно окажет на умы своих
современников, надеется иногда на прямую пользу, которую оно
им принесет.
Я в этом отношении составляю исключение. Я думаю, что
сочинение мое для моих современников не может иметь
никакого значения, что мысли, в нем выраженные, не будут
разделены ни одним из читателей, а если и будут, то это не
приведет и не может привести ни к каким практическим
результатам. Мысли эти преждевременны и в данную эпоху
совершенно неприменимы.
Но не то в отдаленном будущем. Я думаю, что если
человечество будет продолжать идти по тому же пути, по
которому оно идет, то скоро, скорее, может бьпъ, чем я предположил
в своей сказке, оно дойдет до абсурда, то есть доведет
усложнение и трудность жизни до такой степени, что люди наконец
придут в состояние полного отчаяния*. Тогда-то они, бьпъ
может, вспомнят мою сказку-утопию, прочтут ее и, быть может,
найдут в ней некоторые указания, как выйти из этого
состояния отчаяния. Тогда-то, но не раньше, книга эта может
принести свой плод, может оказаться действительно полезной, и
для этой-то более или менее отдаленной эпохи я ее и
предназначаю; теперь же — это не более как курьез.
* Уже и теперь можно видеть некоторые, пока еще слабые признаки
подобного отчаяния, ибо что, как не проявление его, представляет нам
пессимизм высших классов, анархизм низших и самоубийства, с такой
поразительной быстротой увеличивающиеся в числе во всех классах.
631

Рай земной
или
Сонъ въ зимнюю ночь
СКАЗКА-УТОШЯ
XXVII ВѢКА
К. С. МЕРЕЖКѲВШГО.
Берлинъ 1903.
Изданіе Ф. ГОТГЕЙНЕРА, Унтеръ день Линдевъ 47.
Титульный лист сказки-утопии КС Мережковского
«Рай земной, или Сон в зимнюю ночь».
Я не рассчитываю далее на внешний успех этой книги, во-
первых, потому что идеи, в ней высказанные, покажутся
теперешним людям слишком странными и необычными, да и не в
моде теперь проповедовать подобные идеи, а во-вторых,
потому что они выражены, к сожалению, недостаточно
талантливо, без той силы, яркости и красоты, с какими я желал бы их
видеть выраженными. Это не совсем удачно
выкристаллизовавшийся кристалл, хотя, как мне кажется, из хорошего,
ценного материала. И эта ценность материала заставляет меня
думать, что если бы какой-нибудь писатель с большим
талантом взялся изобразить то же самое, что изображено мною, то
632

сочинение, подобное этому, имело бы значительный внешний
успех даже и в настоящее время.
Сознавая таким образом многие недостатки этого
сочинения, я, однако, позволю себе указать и на одно его
достоинство — это глубокая искренность и непосредственность всего, что
в нем высказано; мысли, здесь приведенные, все глубоко
продуманы и прочувствованы мною, они не вычитаны из книг и не
вымучены, а вылились сами собою из сокровенных тайников
моего сердца и ума. Я вообще мало читал по вопросам,
затронутым здесь, прежде — по недостатку времени, позднее —
намеренно, чтобы не засорять мозги, и это, как мне кажется,
оказалось в данном случае более полезным, чем вредным, придав
моему сочинению печать оригинальности и самобытности.
Конечно, это не исключает случаев совпадения некоторых моих
мыслей с ранее высказанными другими; ведь иные мысли, так
сказать, носятся в воздухе, подобно микробам, и от них, как и
от последних, не уйдешь.
И на одно такое совпадение, странное и удивительное, я
позволю себе обратить особенное внимание читателя.
По причинам личного свойства я не читал романа
Достоевского «Братья Карамазовы» и вовсе не был с ним знаком, когда
писал настоящее свое сочинение, но, уже вполне покончивши
эту работу и даже переписавши ее начисто, я совершенно
случайно прочел в одном журнале критическую статью,
разбиравшую этот роман. В этом разборе приведена была одна выписка
из романа, поразившая меня до глубины души своим
замечательным совпадением с моей сказкой. Если отбросить
некоторые религиозные мысли, в ней заключающиеся, то окажется,
что на пространстве одной-двух страниц Достоевский выразил
почти все главнейшие, основные положения моей утопии и
иногда почти теми же самыми фразами, теми же словами*.
Я мало склонен к мистицизму, по природе я более всего
скептик, но признаюсь: когда я прочел это место, то меня
охватил какой-то мистический ужас; мне показалось это чем-то
сверхъестественным, мне представилось, что дух Достоевского,
войдя в меня, заставил меня развить его мысли в только что
написанной сказке. И это как будто подтверждалось самим
процессом, каким она у меня появилась: подобно какой-то лавине,
подобно неудержимому потоку вылились высказанные в ней
* В интересах читателя я не привожу здесь выписки из романа
Достоевского, о которой идет речь, а прилагаю ее в конце книги, дабы читатель
познакомился с ней уже после того, как прочтет мою сказку.
633

мысли, предстали передо мною изображенные в ней картины
с необыкновенною яркостью и рельефностью, и все эти мысли,
все эти картины, вылившиеся из каких-то неведомых
внутренних тайников моего ума и воображения, выступили в моем
сознании с поразительной быстротой, в течение каких-нибудь
двух-трех часов, совершенно помимо моей воли,
полусознательно, цепляясь друг за друга, вызывая одна другую. И вдруг — о
ужас! — такое совпадение. Впечатление было так сильно, ужас
так велик, что я даже разрыдался. И только вспомнив еще
более странное совпадение еще более сложных мыслей,
одновременно появившихся в уме Дарвина1 и Уэллеса1а, я успокоился:
как там, так и тут это могло быть делом простого случая и не
требовало вмешательства таинственных мистических сил. Но,
как и там, совпадение это кажется мне многознаменательным:
значит, тут близка истина. И истина эта заключается в том, что
человечество само неспособно управлять своими делами на зелие;
устройство его дел земных, устройство его земного
благополучия должно быть передано в руки отдельных лиц.
Нижеприводимая схема пояснит мою мысль.
Возможны три системы организации человечества:
I) когда каждый зависит от самого себя — это
индивидуализм;
П) когда каждый зависит от всех — это социализм;
Ш) когда все зависят от немногих — это патернализм.
Но индивидуализм оказался полной неудачей: когда
каждый заботится только о самом себе, то в результате
получается, что всем худо. И такой же неудачей окажется, без
сомнения, социализм, ибо все не могут стать хорошими (разве как
через 10, или 20, или 50 тысяч лет), если же каждый будет
зависеть от нехороших, то всем будет нехорошо. И
человечество, если только не желать, чтобы оно продолжало страдать в
течение еще десятков тысяч лет (может быть и вечно),
должно быть приведено к системе патернализма. Немногие могут
быть хорошими даже и теперь, а если все будут зависеть от
немногих хороших, то каждому будет хорошо. И в одном
смысле настоящее сочинение может быть рассматриваемо как
проект установления системы патернализма.
Сочинение мое может, конечно, дать обильную пищу для
критики. Но чтобы читатель мог правильно судить о нем и
чтобы не давать ему повода к лишним недоразумениям,
полезно будет изложить здесь вкратце то миросозерцание, вокруг
которого группируются мысли и взгляды, проповедуемые
мною как в сказке, так и в послесловии к ней. Миросозерцание
634

это до сих пор не имело клички, не имело имени, а между тем
люди любят клички. Пусть же оно носит название — терризма.
Что такое терризм? Это прежде всего убеждение, что люди,
обитатели земли — Terra, — имеют право, и не только право, но
и обязанность (обязанность, налагаемую как разумом, логикой,
так и чувством — состраданием к людям) интересоваться и
заниматься исключительно земными делами, предоставляя
обитателям Неба — если таковые есть — ведаться с делами
небесными. Не смешным ли показалось бы вам, если бы
жители Земли, пренебрегая своими собственными интересами,
всё внимание свое, все заботы свои, все помышления
обратили на планету Марс и ее обитателей, если бы интересы
обитателей Марса лежали к их сердцу ближе, чем интересы
людские? А между тем на деле так это часто и происходит с тою
только разницею, что объектом внимания людей является не
планета Марс, а Небо — в сущности столь же отдаленное от
нас, как и Марс, если не более и еще менее нам знакомое.
И это большое зло: сколько усилий ума, воображения, чувства,
сколько человеческой энергии и притом людей по большей
части из числа лучших, наиболее возвышенных, было
потрачено на дела воображаемые, на интересы небесные в ущерб
делам земным, реальным. Если бы все эти усилия были
направлены на наши собственные людские дела, на устройство
нашего земного благополучия, то, право, наша жизнь здесь, на
Земле, была бы легче, чем она есть теперь!
Итак, террист прежде всего не забывает, что он обитатель
Земли и старается забыть, что есть на свете еще другие
планеты: Марс, Меркурий, Небо и проч. и проч. Теперь, — говорит
он, — Земля и ее интересы, а там, если есть еще что-нибудь,
видно будет, что делать.
Далее, так как Земля есть планета по преимуществу
материальная и обитатели ее — люди тоже по преимуществу
существа материальные, то террист не считает нужным
пренебрегать или даже презирать материю и предпочитать дух в
ущерб материи. Он считает логичным и разумным
подчиниться таким специальным условиям земного существования, и,
вместо того чтобы идти против них и тратить энергию на
подавление этих условий, он будет стараться устроить дела
земные согласно и в соответствии с ними. Смешно и неразумно
было бы все усилия напрягать на то, чтобы жизнь на Земле
устроить в соответствии с условиями, например Марса, или
жизнь на Марсе устроить в соответствии с условиями Земли;
точно так лее неразумно стремиться устраивать дела земные в
635

соответствии с условиями Неба или брать людей не такими,
какие они есть, а стараться превратить их в обитателей
Неба — духов. Царству духа не место на земле. Пусть дух, если
он есть, царит в своем месте — на небе и не мешает людям на
материальной земле быть материальными людьми.
Поклонник Неба, цёлист, как его можно было бы назвать
от слова «coelum» — небо, стремится, живя на земле, к Небу и
старается перетащить туда всех людей. Террист старается
перетащить Небо на землю, то есть устроить рай на земле.
Террист смотрит на Вселенную с единственно ему
доступной обсерватории — с Земли; цёлист смотрит на землю (не без
презрения), взобравшись на Небо — в сущности, только
воображаемое.
Террист говорит: миллионы и миллионы сознательных и
чувствующих существ — людей, существуют на Земле, и они
будут существовать сотни, тысячи, десятки тысяч столетий
впереди, и они могут существовать счастливо, наслаждаясь
бытием или страдая и мучаясь. Вот факт, столь реальный,
столь несомненный, что перед ним бледнеют все более или
менее туманные теории и гипотезы религиозные и
метафизические; и в то же время столь грандиозный, столь важный,
столь душу захватьшающий, что все внимание людей,
способных обнять его умом и чувством во всех его размерах,
должно невольно сосредоточиться на нем, и только на нем. На цё-
листа этот факт не производит почти никакого впечатления, он
его почти не замечает, игнорирует его, как нечто маловажное
сравнительно с Небом.
Терризм не следует, однако, смешивать с так называемым
«грубым» материализмом. Материалист, как «грубый», так и
негрубый, конечно, естественный террист, ибо он Неба не
признает; но терристом можно быть, будучи в то же время и
теистом, и пантеистом, и буддистом или теософистом. Можно
верить и в существование личного Бога, и в загробное
существование, можно верить и в бесчисленный ряд перевоплощений, и
в то же время желать, и находить нужным, и принимать меры,
чтобы временное существование на земле, для чего бы оно ни
было предназначено, не было рядом горестей и печалей, а
чтобы это был рай земной, в котором люди, вместо того чтобы
грубеть душой и ожесточаться сердцем, как теперь, имели бы
возможность, напротив, смягчать свои сердца в благоуханной
атмосфере светлого счастья, безоблачной радости, дабы после
смерти они явились не с истерзанной от страданий душой, а с
улыбкой на устах, существами чистыми, невинными, наивными,
636

способными жить счастливо и при иных условиях. Только
жесткие, бессердечные изуверы, думающие, что
совершенствование человеческой природы возможно путем мучений, с
равнодушием, иногда даже с радостью взирающие на корчи телесные
и душевные, думая в своем нравственном извращении, что это
для блага людей, желающие поэтому как можно более
мучений, чтобы как можно более их совершенствовать, только
такие кровожадные фанатики не могут быть терристами. Но это
враги человечества, и это люди невменяемые, ибо они явно
страдают нравственным умопомешательством.
Самыми же естественными последователями терризма
являются скептики: допуская возможность всяких религиозных
и метафизических учений, они не видят достаточных
доказательств ни чтобы отбросить их, ни, еще менее, чтобы
принять их. Не будучи таким образом уверенными в
существовании Неба и совершенно не зная, как там, если оно есть, они,
естественно, будут направлять все свое внимание на Землю и
ее интересы.
Терризм теперь не в моде. Но это миросозерцание так
логично, так разумно, так естественно, т. е. так соответствует
природе человека, что я глубоко убежден, что оно есть
миросозерцание будущего. И люди войдут в него через врата
скептицизма.
Человек в древние времена был существом материальным,
но в то же время он был цельным существом, чувствовавшим
себя в равновесии. Теперь, вот уже скоро 2000 лет как он стал
раздвоенным существом, в теории стремясь к одухотворению,
на практике оставаясь тем же материальным существом, как
и раньше. И это раздвоение, как всегда, сопровождается рядом
страданий, массой недоразумений и ставит его нередко в
тяжелые трагические, а иногда трагикомические положения.
Человек потерял теперь чувство равновесия, он мечется между
недостижимым, противным его природе одухотворением и
осуждаемой, но милой ему материей, он тужит, скорбит, борется,
падает и, падая, горько плачет. Человека со времен
христианства можно уподобить доброму католику, который ест каждую
среду и пятницу бифштекс, тяжело мучаясь каждый раз
совестью и расстраивая этим свое пищеварение. И настоящая
сказка-утопия является проектом освобождения человечества
от этого глупого и мучительного состояния, от этого ненужного
гнета, проектом устроить жизнь так, чтобы человек мог
спокойно и безнаказанно есть бифштекс ежедневно, не терзая себя
угрызениями совести. И в этом смысле моя утопия появляет-
637

ся под знаменем освобождения человечества от гнета духа и
реабилитации материи, ее ренессанса.
Два слова еще о причине, почему я напечатал свое
сочинение за границей. Хотя я не думаю, чтобы цензура запретила
печатание его в России (не так уж она строга, особенно когда
дело не касается современных, житейских вопросов), тем не
менее очень возможно, что цензор нашел бы нужным
вычеркнуть какое-нибудь место, какую-нибудь фразу, которыми я,
может быть, особенно дорожу, и это было бы мне очень
больно. Я люблю свою сказку, как свое родное детище, это теперь
даже почти единственная моя привязанность на земле, после
того как я все на ней потерял, и на членовредительство этого
дорогого мне детища я смотрел бы с особенною грустью, с
особенным прискорбием. Пусть же оно живет в мире за
границей и читается теми немногими лицами, которым оно
попадется там на глаза. О его большем распространении я ведь не
забочусь.
В заключение я считаю необходимым обратить внимание
читателя на то, что «стерилизатор», являющийся таким
важным фактором в моей сказке, не есть продукт моего
воображения, а, по-видимому, может считаться действительным
фактом. Я слыхал, по крайней мере, что недавно изобретены
жидкости, обладающие свойствами, которые я придал
стерилизатору в своей сказке2. Но если бы он и не был открыт, то его
необходимо найти и, нашедши, хранить в тайне. Это
великая сила, и кто знает, для чего она может пригодиться
человечеству; делать же такую силу достоянием массы —
неблагоразумно.

СКАЗКА
Кто не будет, как дитя,
тот не войдет в Царствие Божие3.
Иисус Христос
Но вот еще и еще одно усилие, и наконец я
окончательно отказался от борьбы с волнами, чувствуя, что эта
борьба бесцельна, бесполезна и что нет более спасения. И
тотчас же, как только я принял это решение, всё, что оставалось
во мне энергии, сразу покинуло меня, все мускулы, до того
страшно напряженные, вдруг ослабли, и я почувствовал себя
совершенно обессиленным. Я помню хорошо, что это-то
именно решение перестать бороться более всего тогда меня и
испугало, ибо я ясно сознавал, что ничто в мире уже более не в
силах заставить меня отменить его, а без этого мне не спастись.
Тут только почувствовал я, что всё кончено, и невыразимый
страх овладел мною. Закрывши рот и задерживая дыхание,
чтобы не захлебнуться сразу, со смертельной тоской на
сердце я стал погружаться в воду.
О, ужас! Вот она, эта страшная смерть, о которой я
столько раз думал, которую я часто старался себе представить, вот
она смотрит мне теперь прямо в глаза — и как она страшнее в
действительности, чем в воображении!
Я захлебнулся уже раз... сознание стало затуманиваться...
Вдруг огненной струей пронеслась в моем сознании вся моя
жизнь со всеми мельчайшими, давно забытыми событиями, со
всеми радостями и восторгами, горестями и страданиями... я
начинал терять сознание... Но вот новая волна подхватила
меня, подняла на поверхность и вновь куда-то увлекла; я уже
задыхался, но, воспользовавшись этим мгновением, еще раз
639

втянул в себя воздух. О, какое это было наслаждение! В ту же
минуту меня обо что-то ударило, а руки, беспомощно
висевшие, дотронулись до чего-то пушистого: то были водоросли,
прикрепленные к камню, о который меня ударило. Скорее
инстинктивно, чем сознательно, уцепился я за эти водоросли,
и тут во мне вновь проснулась энергия и жажда спастись.
Ощупав скалу и найдя на ней выступ, я ухватился за него и,
напрягая все, что остались во мне, силы, подталкиваемый вновь
нахлынувшей волной, я вскарабкался на камень и беспомощно
растянулся на нем.
Несколько минут пролежал я без мыслей и чувств; но затем
вспомнил вдруг весь ужас, все отчаяние только что пережитых
мгновений, и мне показалось все это чем-то таким бесконечно
обидным, таким несправедливо жестоким, что я истерически
разрыдался.
Но действительность быстро меня отрезвила: волна
окатила меня с ног до головы, и, видя, что мое положение
небезопасно, что меня может смыть с камня, я пополз дальше и,
только почувствовав под собой траву, лег совершенно успокоенный
и тотчас же заснул как убитый.
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ
I
Я проспал, должно быть, часа два или три. К утру стало
свежеть, ветер еще не совсем утих, и так как платье мое было
совершенно мокро, то я сильно продрог и проснулся от чувства
холода. Я почувствовал себя физически совершенно разбитым,
все члены мои болели от непомерной борьбы, которую мне
пришлось выдержать недавно, но, несмотря на это, дух мой от
сознания, что я избегнул такой ужасной смерти, был
преисполнен бодрости, я почувствовал себя каким-то обновленным, а
мир казался мне вдвое милее, чем прежде. Несколько секунд
пролежал я в этом радостном состоянии, в этом сладостном
сознании, что я жив, но затем я быстро вскочил, желая
согреться ходьбой и поскорее узнать, куда я попал.
Начинало чуть-чуть светать, и в полусумраке утра я мог
различить неясные еще очертания берега, на котором я лежал,
камней на нем, подальше — деревьев, кое-где грациозные
силуэты пальм и еще далее — довольно большую бухту с
берегами, переходящими в песчаную отмель. Сумрак, впрочем,
быстро исчезал, и я, поднявшись на некрутой берег, скорым піагом
пошел вдоль него, по направлению к замеченной мною вдали
640

бухте, пробираясь между негустой здесь порослью. Зарево зари
скоро осветило небо со стороны моря, и я мог теперь
совершенно уже ясно различать все предметы. Осматриваясь кругом, я
заметил в нескольких сотнях шагов впереди меня, недалеко от
бухты, среди рощи пальм и деревьев что-то белеющее, как бы
палатки. Подозревая, что это какое-нибудь человеческое
жилище, я направился туда, но, не зная, буду ли иметь дело с
врагом или нет, стал пробираться с осторожностью, стараясь
не делать лишнего шума и скрываясь в кустах, все более и
более сгущавшихся. Скоро не осталось никакого сомнения, что
то была действительно группа палаток, целый лагерь, но какой
странный и какой красивый, совсем не похожий на военный
лагерь.
Он был расположен саженях в ста от берега моря,
образовавшего здесь довольно большую бухту, в которую впадала
небольшая речка или, вернее, ручеек, огибавший лагерь со
стороны, противоположной той, на которой я находился. С
трех сторон лагерь был окружен густой растительностью,
среди которой я и скрылся, осторожно выглядывая из-за кустов.
Палатки, разбросанные в беспорядке между деревьями и
кустами, как бы утопали в зелени; и какое это было
разнообразие форм, какое богатство оттенков зелени! — целый
пышный пир зелени! Огромные раскидистые деревья с
оригинальными пластинчатыми корнями, точно змеи извивавшимися по
земле, наклоняли свои могучие ветви над палатками, оставляя
между собою полные таинственной темноты промежутки,
образуя как бы своды, из-под которых там и сям яркими
красками сверкали какие-то чужеядные растения, приросшие к
ветвям, местами облепляя их сплошь подобно моху. С ветвей
деревьев спускались живописными гирляндами лианы,
разнообразные вьющиеся растения с большими яркими цветами,
перекидываясь с дерева на дерево, переплетаясь, спускаясь на
землю толстыми канатами. На первом плане, впереди
деревьев, частью скрывая их стволы, росли более низкие кустарные
растения, то легкие, грациозные, с нежными листьями и
тонкими ветвями, то с тяжелыми, массивными формами листвы,
иные сплошь усеянные цветами. Цветы росли также в
изобилии вокруг самих палаток, как бы нарочно здесь рассаженные,
и из этих естественных, а может быть и искусственных, клумб
то вдруг возвышались группы широколиственных бананов,
резко выделяясь своей яркой зеленью и громадными листьями,
или кудрявые драцены со своими длинными, извилистыми, как
змеи, стволами, то нежно ласкали взор тонко разрезанные
21 Золотоносов М.Н.
641

изящные листья пальм самых разнообразных сортов. Местами
виднелись черные стволы древовидного папоротника с
роскошной короной своих бесконечно нежных, как кружево, листьев.
За палатками тянулся густой тропический лес, из-за которого
вырисовывались прихотливыми зигзагами очертания гор,
местами подымавшихся отвесными обрывами. Вся эта картина,
оживляемая пением многочисленных птичек, ярко оперенных,
красных, зеленых, пестрых, весело порхавших среди зелени,
производила самое чарующее впечатление и гораздо более
напоминала богато убранный сад, чем военный лагерь. Какой-
то поэтической феерией, каким-то сказочным миром
волшебниц веяло от всего, что представилось моему очарованному
взору. Передо мною стояла красавица — тропическая природа
во всей своей дивной наготе!
Сами палатки мало гармонировали с представлением о
военном лагере; только немногие из них были белые, большая
же часть их сделаны были из какой-то блестящей,
по-видимому шелковой, материи, разнообразно и красиво окрашенной.
Их было много — около 40 или 50, и, кроме одной —
центральной, очень большой и высокой, все были маленькие и
низенькие. Хотя палатки, наполовину скрытые обильной
растительностью, и были разбросаны по опушке леса без всякого
видимого порядка, но в целом они образовывали из себя довольно
правильный полукруг, впереди которого расстилалась
большая, ровная, тщательно вычищенная площадка, и на ней там
и сям росли высокие мелколистные деревья и несколько
стройных пальм, бросавшие лишь легкую полутень на землю.
Площадка эта со стороны, противоположной лесу, постепенно
понижаясь, переходила в песчаную отмель бухты.
Пока я любовался этой картиной, полной невыразимой
красоты и изящества, солнце успело взойти и придать ей еще
более оживленный и жизнерадостный вид.
Вдруг я вздрогнул. Среди полной тишины, нарушаемой
только щебетанием птичек и нежным плеском моря,
раздался громкий могучий аккорд, за ним другой, третий — и
полились чудные звуки какого-то гимна, какой-то симфонии,
торжественные, величественные. Звуки эти исходили, очевидно,
из большого оркестра, но, сколько я ни оглядывался, нигде я
не мог заметить музыкантов, игравших с замечательною
тонкостью и артистичностью.
В лагере между тем, очевидно, проснулись. У входа в
палатки кое-где стали показываться люди; придерживая одной рукой
полог палатки, а другой заслоняя глаза от солнца, стояли они,
642

видимо, любуясь чудной картиной моря, растительности, и
один за другим стали подпевать, повторяя некоторые мотивы
из пьесы. Мало-помалу к пению присоединились и остальные,
еще находившиеся в палатках, и скоро раздался громкий
торжественный хор под аккомпанемент оркестра. Впечатление
было величественное! В хоре я мог различить некоторые
слова и фразы — то был гимн солнцу.
Всё оживилось; из палаток вышли еще люди, выбежали
дети. Но что за странные люди! Очевидно, это были дикари,
так как все почти были голые, только немногие женщины
имели узкие повязки вокруг бедер.
Дикари! Но какие же дикари просыпаются под звуки
симфонии, исполняемой большим оркестром? И потом, это были
белые люди, даже с очень белым, нежно-розовым цветом, и
какие все стройные и красивые, и все одни только молодые
люди — юноши и девочки-подростки. Взрослые, очевидно, еще
находились в палатках, вероятно, они еще спали. Одно было
несомненно: люди эти принадлежали к кавказской расе.
И в каком все находились веселом, игривом настроении,
улыбка играла у всех на лицах, иные громко смеялись, —
очевидно, кем-нибудь сказанной шутке, другие подпрыгивали и
скакали точно дети, вот один юноша подбежал к другому и,
схвативши его под мышки, перебросил через себя с ловкостью
акробата. Встречаясь друг с другом, они дружественно
здоровались, пожимая руки, поглаживая друг друга по лицу и
целуясь. Но особенно странным показался мне способ здороваться
у мужчин с женщинами: женщина, подойдя вплотную к
мужчине, быстрым движением переворачивалась и,
прислонившись к нему несколько боком, опрокидывалась ему на руку,
запрокинув в то же время голову на его плечо; мужчина же,
поддерживая ее одной рукой за талию, другой гладил ее по
лицу, по груди и затем целовал ее... И как все это делалось
изящно и непринужденно, какой удивительной легкостью и
грацией отличались все их движения!
Большинство вскоре направилось, весело смеясь и
перегоняя друг друга, к протекавшему неподалеку ручейку и стали
обмываться и совершать свой утренний туалет. Девушки порас-
пускали свои волосы и, расчесавши и убравши их,
отправлялись к опушке леса, срывая цветы и зелень и украшая ими
головы; иные навешивали себе целые гирлянды цветов на шею
или на туловище в виде ожерелья или пояса. Одна молодая
девушка нарвала папоротниковых ваий, устроила из них род
короны и, надев ее себе на голову, пошла показываться другим,
21*
643

возбуждал всеобщий взрыв хохота и вызывал аплодисменты.
Несколько юношей захотели, видно, продолжить эту шутку
дальше; они побежали к лесу, нарвали несколько охапок ваий
и, подбежав к украшенной короной девушке, надели ей, живо
связав их в ряд, на шею — в виде накидки и на пояс — в виде
юбки. Теперь она вся была прикрыта зеленью и имела
действительно смешной вид. Один из юношей воткнул ей еще в корону
длинный стебель с цветами в виде колоса, качавшегося при
малейшем движении. В таком виде ее повели к лагерю, смеясь,
прыгая и танцуя вокруг нее, и ввели в большой шатер.
А вот другая группа молодых людей: стоя по колени в
ручейке, они с хохотом и взвизгиваниями взапуски стараются
оплескать друг друга холодной водой.
Какой веселый, шаловливый народ!
По окончании туалета часть молодых людей и девушек
вернулись в палатки, остальные же направились в большой
шатер, откуда до меня доносились оживленные голоса,
прерываемые громкими взрывами смеха.
В это время внимание мое было привлечено
появлением каких-то странных людей, выходивших из чащи леса,
который расстилался позади палаток. Они были совсем не
похожи на остальных; широкие в плечах и бедрах, с толстыми
мускулистыми руками и ногами, с маленькой головой,
сидевшей на низкой, толстой шее и казавшейся еще меньше
благодаря коротким, курчавым волосам, они производили всем
своим видом впечатление чего-то крайне неуклюжего и
неграциозного. Все это, так же как и цвет кожи, желтый с
оливковым оттенком, ясно указывало на принадлежность их к
совершенно другой расе. На них были надеты короткие юбочки
из листьев, и в руках они несли горшки, кувшины и блюда с
какой-то едой, направляясь в шатер. Это были уже
несомненные дикари.
В это же самое время из палатки, расположенной близ
шатра и отличавшейся от других несколько большей
величиной, вышел старик высокого роста с длинной бородой, в белой
одежде, накинутой наподобие римской тоги, и тоже вошел в
шатер.
На площадке осталось только несколько детей,
продолжавших резвиться, играть и кувыркаться, да две-три запоздавшие
женщины с маленькими ребятишками верхом на плечах,
пробежали к речке.
Крайне заинтересованный всем, что я видел, я совершенно
забыл о себе и о своем положении; прошло, может быть, око-
644

ло часа, как я стоял тут весь погруженный в свои наблюдения.
Наконец я вспомнил, что надо же что-нибудь предпринять и,
не видя никакой для себя опасности, решился выйти из своей
засады и направился к группе молодых людей, только что
вышедших из шатра. Вскоре и они меня заметили,
остановились в некотором недоумении и, переговорив друг с другом,
пошли ко мне навстречу. Видно, и я не внушал им никакого
страха.
Подойдя к ним поближе, я спросил их, кто они такие.
— Мы — «друзья», — ответили они. Но это мне мало что
объяснило, и я опять обратился к ним с вопросом:
— А кто этот старик, который недавно вошел в большую
палатку?
— Это Эзрар, наш покровитель.
— То есть начальник ваш? — спросил я.
— Что это значит? Мы не понимаем, — сказали они, видимо
недоумевая.
— Ну, глава, вождь, князь, король. — И я перебрал все
названия начальствующих лиц, но они, очевидно, не знали
значения этих слов, отвечали отрицательно и настаивали на том, что
это их милый, дорогой «покровитель» и что они его очень,
очень любят...
— Да постойте, — вмешался один из молодых людей,
обращаясь к своим товарищам, — это, может быть, тоже
покровитель, посмотрите, какой он высокий и с бородой, и все тело его
прикрыто; позовем Эзрара, пусть он с ним поговорит.
И несколько человек тотчас же кинулись в большую
палатку, откуда вскоре вышел старик в сопровождении всех
находившихся там лиц.
— Кто вы такой, — спросил он меня, — и откуда вы пришли?
Я в кратких словах объяснил ему, как я был выброшен
бурей на берег и едва не погиб, и в свою очередь спросил, что
это за люди и куда я попал.
Но он ничего не ответил, а только продолжал смотреть
на меня, широко раскрыв глаза, и затем, видимо, пришел в
большое волнение. Отступив на несколько піагов, он стал
внимательно осматривать меня со всех сторон, обращая,
по-видимому, преимущественное внимание на мой все еще измокший
костюм; все отодвинулись, чтобы не мешать старику, у всех
были серьезные лица, то с изумлением посматривая на меня,
то внимательно следя за озабоченным выражением лица у
старика. Последний вдруг всплеснул руками и с волнением
воскликнул:
645

— Возможно ли это! Да вы человек девятнадцатого века!
Я видел в альбоме, на Севере, в музее изображения точно
таких же людей и именно в такой одежде! Скажите, может ли
это быть?!
Я ответил утвердительно. Тогда он подошел ко мне,
заключил меня в свои объятия и, положив голову мою на свое
плечо, стал гладить ее, приговаривая:
— Бедный человек, бедный человек!
Тотчас же все окружавшие нас молодые люди и девушки
бросились также обнимать меня, брали за руки, целовали,
гладили меня и всеми знаками старались выразить мне свое
сочувствие и сожаление.
Это меня и удивило, и очень тронуло. Но кто-то заметил, что
я, может быть, хочу есть, и старик с одной стороны, одна девуш-
ка с другой взяли меня за руки и повели в большую палатку.
— Садитесь, гость, отдохните, — сказал старик, указывая на
толстый обрубок дерева, — и узнайте прежде всего, что вы
попали к «друзьям». «Друзья», — обратился он к
присутствующим, — налейте же поскорее этому чужеземцу молока.
И мне тотчас же поднесли кубок очень красивой формы из
какого-то желтого металла, доверху наполненный молоком; я
с жадностью припал к нему и выпил его залпом, так как
действительно чувствовал сильный голод и жажду.
Все столпились вокруг нас и с любопытством
рассматривали меня, обмениваясь тихим голосом замечаниями. Старик
глядел на меня с приветливой улыбкой; его лицо, довольно
смуглое и несколько восточного типа, окаймленное длинной
пушистой бородой с сильной проседью, было полно ума и
выразительности; тонкий с легкой горбинкой нос и высокий прямой
лоб придавали ему печать благородства, а большие черные,
замечательно красивые глаза его смотрели на меня с
выражением, исполненным доброты и ласки. От этого взгляда мне
сразу стало как-то тепло, спокойно и доверчиво на душе.
П
— Итак, — обратился он ко мне, — вы хотите знать, кто мы
и куда вы попали. Если вы человек девятнадцатого века, то вы
будете поражены: мы — люди двадцать седьмого века. Целых
восемь столетий, восемь седых веков отделяют нас от вас! Вы
видите перед собой новое, перерожденное человечество,
достигшее наконец того, чего вы и ваши преемники так долго и
тщетно добивались, — счастья, полного, безмятежного счастья.
646

Вот посмотрите, вот они эти счастливые люди, которые
зовут себя «друзьями» и приветствуют вас как своего
дорогого гостя.
И в то время как старик, взявши меня за руку, пожимал ее,
все присутствующие, высоко подняв свои правые руки в знак
приветствия, воскликнули хором:
— Приветствуем, приветствуем!
Как свободны, размашисты были все их движения! Как
свежи и звонки их молодые голоса! Как стройны и красивы эти
юношеские тела! Еще издали не мог я на них налюбоваться, но
их лица мне, близорукому, трудно было тогда хорошо
рассмотреть, и только теперь мог я свободно разглядывать их во всех
подробностях. И Боже! Что за красота! Самое пылкое
воображение не могло бы себе представить ничего подобного. Все как
на подбор были писаными красавцами и красавицами. И какое
разнообразие типов красоты!
Вот брюнетка, несколько смуглая, с томными
миндалевидными глазами, маленьким пунцовым, как вишня, ротиком —
настоящая восточная красавица; вот другая, с итальянским
типом лица, тонким, точно выточенным носиком, чудными
черными глазами, опушенными длинными ресницами и
густыми волнистыми волосами, спускавшимися ниже поясницы; вот
еще брюнетка с изящным античным профилем, классически
правильным носом и каким-то особенно восхитительным
выражением глаз, какое изредка можно встретить среди молодых
красавиц гречанок. Были между ними и блондинки с нежно-
розовым цветом кожи, голубыми глазами и наивно-детским
выражением личика, какие попадаются иногда в Англии; одна
такая блондинка с длинной светло-русой косой, свежими
румяными щечками и большими темными глазами, полными
таинственности и выражения, стояла возле старика, опершись
рукой о его плечо. Но большинство присутствующих
принадлежали к типу брюнетов, особенно юноши. Последние
отличались от женщин короткими, слегка вьющимися волосами,
более выраженными и мужественными чертами лица, со слегка
пробивающимся на нем пушком, редко переходившим в
небольшую бородку, и, наконец, несколько более смуглым
оттенком цвета кожи. Это были всё живые античные статуи, легкие,
изящные, с безупречными формами, все <как> на подбор
высокоэстетические произведения природы, на которые нельзя
было достаточно наглядеться.
Но женщины все-таки казались мне еще привлекательнее,
нежнее, поэтичнее. Особенно поражал их необыкновенно ма-
647

леньких размеров ротик с такими изящными изгибами линий,
какие бывают только у самых красивых детей. Что-то
бесконечно нежное, детски наивное было во всех этих лицах.
А бюсты! Тонкие, гибкие, стройные, с идеальными
маленькими то правильно сферическими, то слегка коническими
грудками, а тонкие шейки, а плечи, руки с девственно
чистыми очертаниями!.. И все эти очаровательные юноши, и все эти
идеально прекрасные девы стояли перед моим очарованным
взором во всем величии наивной наготы или едва только
прикрытые легкими тканями.
Я, кажется, без конца готов был смотреть и любоваться
всей этой дивной красотой. Но старик, с улыбкой следивший
за моими восторженными взорами, прервал наконец мое
очарование и, обратившись ко мне, снова заговорил:
— Судьба занесла вас на один из островов Тихого океана
из группы Таити, на один из лучших уголков земного шара.
Люди, которых вы видите, принадлежат к одной из общин,
населяющих этот остров. Мы только что проснулись, и вы,
вероятно, слышали благодарственный гимн, которым наши
«друзья» приветствовали солнце, день и жизнь. Мы каждый
день приветствуем так наступающий день, потому что каждый
день приносит нам новое веселье и новые радости, и одни
только радости.
Обильны событиями были минувшие века, велики
перевороты, совершившиеся в человечестве, не оставив камня на
камне от прежнего его устройства. Тяжелую, многовековую
борьбу пришлось выдержать людям за свое счастье, и эта
борьба так истерзала, так измучила и изуродовала их, что под
конец они совершенно отчаялись когда-либо достигнуть своей
заветной цели. Но нашлись люди, которые сумели остановить
человечество на самом краю гибели, они сделали последнюю
попытку завоевать счастье, они возродили и обновили старое,
дряхлое человечество — и вот что получилось. Как вам
нравятся новые люди? — спросил он меня, оглядывая
присутствующих с улыбкой, полной гордости и торжества.
— Я восхищен и очарован непомерной красотой, которая
меня окружает, — отвечал я. — Но я вижу только молодежь,
юношей и девочек-подростков, это все дети, где же взрослые?
— Их у нас нет, — ответил старик. — То, что вы тут видите,
и есть напіе человечество, и таково оно везде, где только
живут люди. Прежнее человечество, то, к которому
принадлежите и вы, все состояло из стариков — молодых, взрослых или
старых, ибо даже дети ваши нередко были уже маленькими
648

старичками. У нас же наоборот: старики — и те молоды, а
наши взрослые — это дети; по строению тела все люди наши не
более как юноши, а по характеру — настоящие дети, и
хорошие, добрые дети. Вот посмотрите: как вы думаете, сколько
этой женщине лет? - спросил он, указывая на прелестную
девочку-подростка с формами Психеи, сидевшую у него на
коленях прижавшись к нему, одной рукой обняв его за шею, а
другой играя его бородой.
— Мне кажется, — ответил я, — что этому ребенку должно
быть лет тринадцать, четырнадцать, самое большее пятнадцать.
— Вы ошибаетесь, — возразил старик, — ей тридцать пять
лет, и у нас это уже старость. Присмотритесь к ней
поближе. — И он подвел ее к выходу из палатки.
При солнечном свете я действительно мог рассмотреть на
ее совсем молодом, совсем детском личике несколько морщин,
а в волосах кое-где пробивающуюся седину, чего издали
совершенно нельзя было заметить.
— А вот это наш мужчина, — указал он на юношу с головою
чисто римскою, напоминавшей юного Гракха, с тонкими
губами, очерченными с изяществом античной камеи, с едва
пробивающимся на лице пушком и совсем без волос на остальных
частях тела. — Геро, сколько тебе лет? — спросил он его.
— Мне двадцать восемь.
— А тебе, Теина, — обратился он к чудной красоты
брюнетке с длинными темно-каштановыми волосами, перевязанными
ниже затылка и идеально совершенными формами тела, —
который тебе год?
— Двадцать шесть, — ответила она.
— Здесь, около вас, — продолжал старик, — все почти
взрослые. И это одно из торжеств наших! — воскликнул он. — Наши
люди вечно юны, вечно молоды, и даже в старости красота их
лиц и формы тела нисколько почти не изменяется.
— Но, значит, это не люди,— заметил я, — а какие-то
ангелоподобные существа! Как люди могли бы так переродиться?!
— О нет, — ответил старик, смеясь, — это не ангелы, это не
какие-нибудь особенные существа, а такие же люди, как и вы,
плоть от плоти вашей и кость от кости ваших, но только
действительно это улучшенная, усовершенствованная порода. И
достигли мы этого очень простым средством — подбором, тем
самым искусственным подбором, который был хорошо
известен и в ваше время, но который вы, безумные, применяли
только к усовершенствованию лошадей, свиней, собак, ко всему, но
только не к самим себе.
649

Вот этой-то беспредельно могучей силой мы и
воспользовались для того, чтобы переродить человечество и сделать из
людей вечно юных, веселых и счастливых детей. Если же вы
хотите узнать, что побудило нас переродить их именно в этом
направлении, то слушайте.
Ш
Когда мы, небольшая кучка людей, видевших гибель
рода человеческого и решившихся попытаться обновить и
возродить его, получили наконец после долгой и тяжелой
борьбы бесконтрольную власть над человечеством, то прежде
всего нам предстояло решить, какими должны быть новые люди.
Те, среди которых мы жили, дошли до последней степени
испорченности и вырождения, с такими людьми счастье устроить
было невозможно, надо было совершенно заново переродить
их и физически, и духовно. Необходимость этого не
подлежала никакому сомнению. Опыт всего человечества, долгий,
тяжелый и разнообразный опыт доказал, что никакие
учреждения, никакая организация человеческих существ не могли
привести людей к счастью и что эта невозможность
коренилась в самой природе человека. Всевозможные системы были
испробованы за протекшие столетия, иные по нескольку раз,
все успехи науки, искусства, техники, вся сложная
цивилизация, величайшие подвиги бескорыстной любви и
самоотвержения — всё это было к услугам человека, но ничто не могло
принести счастья, всё разбивалось об его природу: последняя,
очевидно, была несовместима со счастьем. Следовательно, не
новые системы, не новые учреждения, ни дальнейших успехов
техники и цивилизации, ни даже новых подвигов любви
надлежало нам искать, нет, нам нужно было переделать самого
человека.
Но как переделать? Какова должна быть природа новых
людей, людей прежде всего способных быть счастливыми? Где
искать указаний? Где та раса, та группа человечества, та хотя
бы небольшая кучка людей в длинном ряде веков, которая
была бы истинно счастлива и счастьем достаточно полным и
достаточно прочным, чтобы из-за него стоило предпринимать
гигантский, титанический труд наш. Неужели, думалось нам,
мы не найдем за все существование человечества хоть какое-
нибудь указание, которое как маяк или хотя бы как слабая
путеводная звездочка могло бы освещать нам путь и помочь
прийти к цели.
650

И вот мы принялись перелистывать страницы истории
человечества и искать в ней образцов истинно счастливых людей.
Были ли счастливы дикари? Нет, они прозябали, а не жили
среди холода, голода и ежеминутного страха погибнуть от
руки ближнего, находясь под постоянным гнетом
всевластного обычая, а если в таких счастливых райских уголках земли,
как полинезийские острова, и попадались иногда племена,
сумевшие близко подойти к счастью, то и у них оно было
непрочное и скоропреходящее. Были ли люди счастливы в период
тирании, в эпоху древних великих царств с их рабством и
внешним блеском? — Подвластные люди и рабы, — конечно нет, ни
даже сами тираны. Были ли люди счастливы в феодальный
период с его кулачным правом, правом сильного, с его
религиозным гнетом? Слабые, угнетенные, — конечно нет,
сильные — иногда, по-видимому, да, как, например, богатые люди
в Италии в эпоху Возрождения, но и тут счастье было
эфемерное, часто сомнительное, да и многие ли им пользовались и
какою ценою. Образцом служить нам они не могли. Были ли
счастливы рабочие пролетарии девятнадцатого и двадцатого
веков? Конечно нет, также как и армия полурабочих,
пролетариат знания и техники. Но, быть может, счастливы были
хозяева и капиталисты, люди богатые? Может быть, иногда, очень
немногие, но и у них были свои горести, и их счастье носило
печать сомнительности и непрочности; да и кто, как не сыны
обеспеченных классов вашего века, произвели на свет это
страшное детище — пессимизм? Были ли счастливы
социалисты двадцать первого и двадцать второго веков? — На очень
короткое время, в период всеобщего энтузиазма воцарилось
кое-где подобие счастья, его мираж, но энтузиазм скоро остыл,
и пошли опять прежние распри и раздоры, прежняя игра
страстей, всё разрушивших и рассеявших этот мираж. А потом
пошли новые несчастья, новые горести и, всё увеличиваясь и
обостряясь, они довели наконец человечество до полного
отчаяния, до готовности наложить на себя руки. Да,
действительно, в двадцать четвертом веке были грандиозные попытки
самоистребления рода человеческого! Нигде не нашли мы того
счастья, какого искали, — надежного, прочного; а если
проблески его иногда и появлялись, то в нем самом уже гнездился
зародыш того червя, который, источив сначала сердцевину,
губил наконец и весь плод.
И вдруг мы нашли счастливых людей!
В поисках за ними мы совершенно забыли о существовании
обширной группы человечества, которая во все века, при всех
651

условиях: дикости, тирании, феодализма, капитализма,
социализма, всегда была безмятежно счастлива, — то были дети!
Это открыло нам глаза и сразу осветило нам путь. Итак, вот
где истина, вот что нужно для того, чтобы осуществить вечное
счастье на земле: нужно, чтобы люди стали подобны детям,
ибо только дети могут быть счастливы.
И в самом деле, подумайте, может ли быть иначе! Что
такое счастье, из каких элементов оно состоит? Первый
элемент — это стремление к чему-нибудь, второй — достижение
того, к чему стремились и, наконец, как результат —
наслаждение достигнутьім; затем новое стремление, новое достижение
и новое чувство удовлетворения, потом опять стремление и
т. д. до самой смерти. В основе, следовательно, лежит
коренное свойство человека — стремиться, и не только человека, но
и животного и даже всего живущего. Уничтожьте это свойство,
и без него не будет счастья, а только совершенно безразличное
состояние. Но если это свойство является условием счастья, то
оно же может быть источником и несчастья, всё зависит от
уменья его применять, и умеют это только дети! Дети потому
и счастливы, что они непрерывно стремятся, но при этом
стремятся только к простому, только к легкодостижимому и,
легко достигая всего, потому-то вечно и довольны своим
положением. Вы, люди, вечно стремились или к недостижимому, или
к такому, чего достигнуть было трудно и возможно только
путем усиленной борьбы, ценою страшных усложнений,
обыкновенно даже страданий. Удивительно ли после того, что самое
достижение цели редко вас удовлетворяло, оно отравлялось и
этой борьбой, и сознанием тех жертв, которых оно стоило.
Отсюда — постоянное ваше недовольство настоящим,
постоянное стремление к новому, еще более сложному и труднее
достижимому, пока наконец в момент смерти с отчетливою
ясностью не выступало сознание ничтожности всех этих столь
трудно достижимых целей. Только на смертном одре человек
становился опять прост, как ребенок, но — увы! — уже слишком
поздно!
Тогда только, поняв все это, мы поняли, в каком
смысле надлежало переродить человечество. Но было ли это
осуществимо?
В то время мы обладали такими могучими орудиями,
оставленными нам в наследство наукой предыдущих веков, и сами
мы, люди, стремившиеся к обновлению, были так тесно
сплочены и действовали так единодушно, что мы могли тогда сделать
с человечеством решительно все, что бы ни захотели. Мы мог-
652

ли превратить людей в существ полусознательных, подобных
животным, не сознающих своего положения; но был ли смысл
трудиться для того, чтобы населить землю такими
безразличными существами, которые правда не испытывали бы горя, не
сознавая его, но не знали бы и радостей. Мы могли путем
искусственного подбора превратить людей в дикарей, из всех людей,
быть может, еще самых счастливых, но к чему бы это повело?
Через несколько тысячелетий эти дикари, в силу неизбежного
закона прогресса, дошли бы опять до прежнего состояния,
вторично перейдя через весь длинный мартиролог, через который
уже раз так мучительно прошло человечество. Мы могли
наконец безболезненно истребить весь род человеческий. Да, мы
обладали могучим средством, при помощи которого могли, не
прибегая ни к одному убийству, заставить через одно, много
через два-три поколения вымереть весь род человеческий.
И этот последний исход казался едва ли не самым
целесообразным. Но, прежде чем прибегнуть к нему, мы решились сделать
еще одну попытку — смелую, пожалуй, до безумия: мы
задумали из четырех возрастов человека — детства, юности,
зрелости и старости выбросить два последних как несовместимых со
счастьем, оставивши только два первых, иными словами —
создать особую породу детей, способных плодиться. Если бы и
эта попытка оказалась неисполнимой, то оставалось одно:
прекратить существование человеческого рода навсегда. Оставлять
его далее мучиться было бы слишком жестоко.
И вот мы принялись за работу. С большою тщательностью
выбрали мы такие элементы, которые могли дать желаемые
результаты, то есть людей, наиболее приближавшихся к
детскому типу и по физической организации, и, главное, по
душевным качествам, и строгим подбором из поколения в поколение
усиливали и развивали требуемые качества. И теперь мы
можем с радостью сознаться, что наши труды увенчались полным
успехом. Результаты превзошли даже все найти ожидания.
Я слушал, пораженный неожиданностью и
оригинальностью всего, что узнал. Умом, сознательно я не мог сразу
освоиться со всем этим, так оно было ново и отлично от
моего прежнего миросозерцания, но чутье смутно мне
подсказывало, что старик, может быть, и прав.
«Да, — задумался я, — действительно... и в наше время
говорили: "Счастливы, как дети", "весел, как ребенок", детский
возраст иначе не называли как счастливым, все ему
завидовали. Видно, и всегда это было так, видно, все меняется и
только одно остается неизменным — это детская природа...»
653

IV
— Но кто же все это совершил? — спросил я, — вы все
время говорите: «мы решили», «мы сделали», «мы,
"покровители"»; вы как будто выделяете себя из всего остального
человечества.
— Да, — ответил старик, — и действительно мы составляем
совершенно обособленную расу. Основа, масса человечества
состоит из вот этих юношей и подростков, как вы их
называете, из «друзей», как мы их называем, но кроме них
существует еще другая порода людей, гораздо ближе стоящая к вам,
чем эти дети, прямые можно сказать потомки прежних
людей — это мы, «покровители», как они нас называют. И
действительно мы не только их покровители, но и их создатели.
Нашим умом, нашими познаниями, нашей волей произвели мы на
свет этих счастливых, веселых детей по наперед начертанной
программе. Мы воспользовались громадной силой, которую
давала нам вапіа наука, особенно в лице законов
наследственности и подбора, и, как видите на наших «друзьях», мы
значительно изменили первоначальный тип человека, но сами мы
остались приблизительно теми же и физически и духовно. Мы
являемся хранителями знания, исторического опыта, мы за
«друзей» наших, за дорогих наших детей думаем, тщательно
оберегаем их жизнь, устраняем все, что может угрожать их
счастью, дабы сами они могли жить весело и беззаботно. Без
нас, «покровителей», род человеческий быстро бы погиб.
— А знаете ли что, Эзрар, я иногда мечтал: «Как было бы
хорошо, если бы Бог послал на землю своих ангелов, видимых,
во плоти, которые жили бы среди людей, руководили бы ими,
помогали бы им во всем, устраняли бы с их пути все соблазны
и затруднения!» И теперь я вижу, что вы осуществили эту
мечту мою. Как это все странно. Но я замечаю, что вы значительно
разнитесь от «друзей» и физически, у вас совсем другой вид,
чем у них, как же вы поддерживаете свою особую расу?
— Да, мы значительно больше их ростом, не обладаем их
детской красотой, вон и борода у меня какая большая; мы
подвержены, как вы видите, и старости, но зато и живем вдвое,
втрое больше их, обыкновенно до ста лет, и это долголетие,
также выработанное искусственным подбором, является для
нас особенно важным и необходимым. Благодаря ему мы
знаем прошлое отцов и даже дедов теперешнего поколения
«друзей» и потому ясно можем видеть результаты того или
другого подбора родичей, усилить требуемые качества, ослабить или
654

совсем устранить нежелательные элементы. Но у нас,
«покровителей», есть и свои женщины, которые и поддерживают напі
род. Мы не смешиваемся с нашими «друзьями», как и они не
смешиваются с нами.
— Значит, в человечестве произошел полиморфизм?
— В легкой форме — да.
— Ах, — воскликнул я, — как все это удивительно и как
хорошо придумано! С одной стороны, дети, веселые,
счастливые, не заботящиеся о завтрашнем дне, с другой — вы,
старшие, смотрите, чтобы с ними не приключилось какой-нибудь
беды. Вы являетесь в некотором роде их няньками или
воспитателями!
— Не в некотором роде, а совершенно, — возразил старик,
улыбаясь. — Или вернее: мы — отцы и смотрим на «друзей» как
на наших родных и дорогих нам детей; мы так же нежно
любим их, как родители своих детей, и они отплачивают нам тем
же. Правда ведь? — обратился он к «друзьям».
Не успел старик этого произнесть, как со всех сторон
посыпались живые доказательства справедливости его последних
слов. Все наперерыв бросились к нему, стали обнимать его,
целовать его руки, лицо, восклицая:
— Да, да, любим, очень, очень любим тебя! Ты наш дорогой,
милый «покровитель».
Трогательно было видеть эту своеобразную картину, этот
могучий взрыв неподдельной, глубокой, искренней любви!
— И в этом наше счастье! — громко проговорил старик,
видимо и сам взволнованный.
Я глядел, задумавшись, и любовался представившимся мне
зрелищем. Двое прелестных созданий так и остались сидеть на
коленях у старика, обняв его за шею; он их ласкал и гладил по
головкам, а они, точно двое птенчиков, уютно прижавшись к
его груди, смотрели на меня с улыбкой радости и счастья на их
прелестных юных лицах. Другие уселись у его ног, и этот
величественный, красивый старик, окруженный нежными, как
только что распустившиеся цветки, созданиями, точно
патриарх своим многочисленным потомством, составлял группу,
полную красоты, поэзии и глубокого смысла.
«Да, — подумал я, — здесь, очевидно, царит не только
красота тела, но и красота духа».
— И вы говорите, — обратился я снова к старику, когда все
успокоилось, — что эти дети, или люди, — я как-то все
затрудняюсь их так называть — счастливы. Чем же они счастливы,
что они делают?
655

— Они счастливы тем же, чем бывают счастливы все дети,
и делают то же, что всегда делали дети. Они счастливы своим
бытием, их радует солнце, море, зелень, они любят гулять,
купаться, собирать цветы, главное же их занятие — игры. С утра
и до вечера они только и делают, что играют и веселятся.
— Но позвольте, — возразил я, - как же это они все время
играют, а когда же они работают?
Старик не сразу ответил на мой вопрос. Он как будто
задумался, потом посмотрел на меня как-то странно — не то
слегка насмешливо, не то с сожалением, и этот взгляд его почему-
то меня смутил. Затем, медленно произнося слова и глядя на
меня своими большими черными проницательными глазами,
он сказал:
— Ни мы, ни наши «друзья» никогда не работаем.
При этом он встал и с величественным жестом руки,
возвышая голос, произнес:
— Труд, грубый, обязательный физический труд
оскорбителен для человеческой природы! Он унижает ее — это было
проклятие, наложенное на человечество, и мы, слышите ли вы,
мы его сняли с людей!
И, произнеся это, старик как-то весь преобразился, глаза его
заблистали, что-то могучее послышалось в его голосе, чем-то
величественным, сверхчеловеческим повеяло от этого
высокого старца, осмелившегося произнесть такие дерзновенные
слова. «Назвать труд, святой труд, каким мы его считали,
оскорбительным, позорящим человека! Снять проклятие, на вечные
времена наложенное самим Богом! Разве могут позволить себе
это простые смертные? И человек ли этот старец, уж не
воплощение ли он какого-нибудь могущественного духа!.. Да и
вправду ли этот труд такой святой, и не мы ли, сами никогда
не трудившиеся, так его называли!.. Уж не прав ли старик?»
Таковы были мысли, промелькнувшие в моем уме; и вдруг...
один из кумиров, ложный и фальшивый, как мне теперь
показалось, пошатнулся и готов был пасть в прах у ног моих. И
каким-то ничтожным, маленьким и слабым показался я
самому себе пред лицом этого странного, казавшегося мне теперь
таинственным старца.
Но он успокоился, сел опять, и я робко обратился к нему с
вопросом:
— Но, дорогой Эзрар, скажите, если люди не работают, то
кто же работает, кто добывает средства к существованию?
— «Рабы», — ответил он.
— Что вы говорите, — произнес я полный изумления, — у вас
656

есть рабы?! Вы, по-видимому такие умные и добрые люди,
допускаете у себя рабство! Ах да! Это, верно, те безобразные
люди, которых я видел утром, несшие кувшины и блюда?
— Это были не люди, а «рабы».
— Но ведь и рабы же люди, только несчастные!
— Нет, вы ошибаетесь, — возразил старик, — вас сбивает с
толка слово «раб», которому вы придаете древнее значение и
которым действительно прежде обозначали несчастных,
угнетенных людей. Но мы воспользовались только прежним
словом, на самом же деле под ним мы разумеем нечто
совершенно иное. Повторяю — наши «рабы» не люди.
— Что я слышу, — воскликнул я, все более и более
изумляясь, — неужели вправду это не люди, неужели это
усовершенствованные животные?
— Нет, — улыбнулся старик, — и это неверно; эти существа
действительно не люди, хотя и произошли от них, но это все-
таки скорее видоизмененные люди, чем усовершенствованные
животные.
— Но ведь это же страшная несправедливость, они же все-
таки люди, и, значит, они мучаются, они несчастны, и
неужели это не отравляет вам ваше счастье!
— Нет, — серьезно ответил старик, — наши «рабы» не
мучаются, ибо они не сознают своего положения, и потому-то они не
люди. Они разумны, что делает их гораздо ценнее всякого
домашнего животного, но их разум очень мало развит, крайне
специализирован и вращается только в известной сфере, для
каждого очень ограниченной. У нас есть «рабы», которые
культивируют только горох и бобы — это главная их пища и пища
наших коров, — и прекрасно культивируют, но другого они
ничего не умеют делать и даже ничего не понимают вне этой
сферы; другие умеют только ходить за коровами и доить их,
третьи сеют рис, четвертые умеют только плести циновки или
лепить горшки, есть такие, которые нам прислуживают. У них,
правда, нет особенных радостей, но нет и никакого горя, они
всегда сыты, имеют жен и детей, которых по-своему любят, и
совершенно довольны своим положением, так что ваши
сожаления о них совершенно неуместны, тут нет никакой
несправедливости, и в жестокосердии нас упрекать нельзя. Но зато
подумали ли вы, какие это учреждение имеет последствия для
человечества?
— О да, — воскликнул я, — я понимаю! Это гениально! О,
теперь я все понимаю! Вот — счастливые, веселые, добрые
дети, вы — любящие их и умные воспитатели, нужна же и при-
657

слуга, нужны чернорабочие, повара, коровницы. О да, это
верно, не этим же чудным изящным созданиям доить коров и
возиться в навозе и грязи. Итак, вот как разрешился вечный
вопрос о счастье, о благополучии людском! Вы устроили нечто
вроде разделения труда, и какое оригинальное: одни
существуют специально для наслаждения жизнью — это детство и
юность человечества, другие — представители зрелого
возраста и старости — существуют для того, чтобы заботиться о
первых и любоваться их счастьем и, наконец, третьи трудятся и
работают за всех. Скажите, верно ли я понял? Так ли это все?
— Да, вы совершенно верно поняли: именно таковы
основы новой системы человечества. Она основана на выделении из
жизни человеческой несовместимых элементов, и как
результат этого получилось то, что вы не совсем верно назвали
разделением труда и что я бы назвал гармонией. Труд, ум и
счастье — вот три элемента, без которых человечество не
может существовать. Но труд всегда мешал людскому счастью на
земле, да и непригоден он детям — и мы выделили этот
элемент из человечества и поставили его вне его. Ум — слишком
едкий элемент: соприкасаясь с счастьем, он разлагает его — и
мы его тоже выделили, сконцентрировавши его в нас самих.
И вот осталось человечество с одним только счастьем —
простым, но прочным.
— О, как это грандиозно! Я восхищен этой идеей, я никак
не ожидал, что человечество именно так разрешит свою
вековую задачу. Но, но... позвольте, как же с трудом... я все-таки не
знаю, что мне больше: восхищаться или возмущаться...
Допустим, что всю тягость земной жизни, весь черный труд вы
свалили на «рабов», что они этого не чувствуют, не страдают,
допустим, что это так, — это уже совершившийся факт, и как
с таковым можно, пожалуй, с этим еще примириться. Но все-
таки мое чувство глубоко возмущается: ведь это значит, что
некогда совершено было страшное, невероятное преступление:
целая половина человечества была затоптана в грязь,
придавлена, унижена для того, чтобы другая могла предаваться
беззаботному веселью. О Боже, как это ужасно! Скажите, Эзрар,
как могли вы на это решиться? О, какое преступление! Нет, я
с этим никогда не примирюсь и вашего счастья, купленного
такою ценою, я не могу уважать!
И я весь задрожал от сильного волнения, охватившего все
мое существо, таким чудовищным, таким неслыханным
показалось мне совершенное преступление. Унизить, выродить
целую половину человечества до состояния скотов!
658

— Мой друг, — спокойно проговорил старик, — ваше
волнение делает честь доброму сердцу вашему, но успокойтесь,
никакого преступления не было сделано. Эти существа
произошли из подонков человеческого рода, из самых низших рас
или, вернее, ничтожных остатков их, которых нам с великим
трудом удалось найти в самых пустынных уголках Южной и
Центральной Африки и отчасти Азии, из Готтентотов и тому
подобных племен, представителей которых и тогда нельзя
было назвать людьми. Одичалые, отупелые, как звери
влачили они свое жалкое существование, питаясь кореньями,
вечно голодая; мы их размножили, подбором несколько
усовершенствовали, развили в них податливость, трудолюбие и
мышечную силу, дрессировали для разных специальных работ,
которые они исполняют охотно, нисколько этим не тяготясь, по
влечению, как работают пчелы и муравьи. И поверьте, теперь
они живут гораздо счастливее или, по крайней мере,
спокойнее, чем прежде, они всегда сыты, у них кров, защищающий их
от дождя, у них семья, дети; они только выиграли и, во всяком
случае, ничего не потеряли от перемены своего положения. Мы
никого, как видите, не принизили, никого не втоптали в грязь.
От нашего поступка никому не хуже, «друзьям» же — лучше.
А затем, — прибавил он, несколько возвышая голос, —
знайте, что мы, покровители, являемся не только носителями
знания, хранителями опыта человеческого, но также и
носителями нравственных начал, и во имя их мы никогда бы не
допустили и не допустим совершиться такой вопиющей
несправедливости, в какой вы нас заподозрили!
Было, правда, некогда совершено преступление, страшное
преступление, в сто крат большее, чем то, в котором вы нас
упрекнули, но оно было совершено не нами, а знаете кем? —
вами, нашими обвинителями! Это вы втаптывали в грязь, вы
попирали ногами, вы унижали человеческую природу и не
одной половины, а целых девяти десятых человечества для
того, чтобы на широком фундаменте, сложенном из сотен
миллионов человеческих существ, воздвигнуть красивое
здание вашей роскошной цивилизации, для того, чтобы, опираясь
на нем, наслаждаться довольством, наукой, изящной чистотой,
приятно щекотать свои нервы зрения, слуха, обоняния и даже
осязания. И что ужаснее всего, вы создали рабов не из диких
племен, а из своих же собственных братьев, и, что еще
ужаснее — «рабы» эти вполне сознавали весь ужас своего
положения, мучились, стонали в своей грязи, они пытались и
восставать из нее, но каждый раз натыкались на штыки, направ-
659

ляемые вашими ловкими руками, и задыхались в своей
собственной крови. Вот это вы вправе назвать неслыханным,
невероятным преступлением! Правда, дальнейшие события
доказали совершенную неизбежность всего этого, совершенную
несбыточность всех попыток внести справедливость в
человеческие отношения, несовместимость правды с человеческой
природой; но вы, люди девятнадцатого века, не имели еще этого
ужасного опыта позднейших веков, вы все, напротив, в
глубине души своей считали возможной жизнь на справедливых
началах, но вы заглушали в себе этот голос совести, дабы вам,
одной десятой человечества, спокойнее было пользоваться
девятью десятыми всех благ земных. И это удесятеряло вашу
вину.
Точно бичом по лицу хлестнул он меня этими жестокими,
но глубоко справедливыми словами, мне стало больно и
стыдно за свою выходку, за свое глупое, бессмысленное
возмущение; схвативши руку старика, я припал к ней и воскликнул в
сильном волнении:
— Простите, Эзрар! Простите меня! Да, я был не прав, я не
знал, с кем говорю. Но кто же вы тогда? Вы, давшие
человечеству вечную юность и счастье, снявшие с людей проклятие
труда, скажите, вы, значит, не люди, а богоподобные существа?
— Успокойтесь, мой друг, — ответил старик, заключая меня
в свои объятия, — не волнуйтесь так, виноваты тут не вы, а я.
Но вы задели меня за живое своим обвинением, и я,
забывшись, вместо того чтобы ограничиться оправданием, перешел
в нападение на вас и ваших современников. Что же касается
последних ваших слов, — прибавил он, улыбаясь, — то вы
ошибаетесь: мы такие же простые смертные, как и вы, хотя восемь
веков культуры и развития, конечно, не даром прошли над
нами, они оставили на нас свой след, утончили наіп ум,
доведя его иногда до степени прозревания, прибавили знания,
опыта, мы поэтому глубже вникаем в природу вещей, и многое нам
легче достижимо, чем было вам. Не забывайте также, что мы
не переставали совершенствовать себя искусственным
подбором и этим путем прочно укрепили в себе все хорошее, доброе,
нравственное. Но повторяю: мы те же люди, и лучшие
представители человечества вашего века мало чем отличались от нас.
— Покровитель, — вмешался один из молодых людей, — мне
кажется, что чужеземец не виноват, что так думает о наших
рабах, ведь он их совсем не видел. Хочешь, я сейчас побегу и
приведу нескольких из них, чтобы он мог на них посмотреть?
— Нет, мой друг, не надо, они теперь заняты, и их не следует
660

тревожить. Мы потом пойдем к ним, и наш дорогой гость
успеет еще подробно с ними познакомиться. А теперь, —
обратился он ко мне — и лицо его при этом осветилось улыбкой, а
голос сделался мягче, — чтобы рассеять тяжелое впечатление,
произведенное на вас нашим разговором, полюбуйтесь еще раз
на наших «друзей», посмотрите, какие они изящные, красивые,
и верьте мне: их душевные качества вполне гармонируют с их
внешностью.
И я опять обвел глазами толпу этих красивых созданий,
стоявших вокруг нас и со вниманием следивших за нашим
спором, и действительно, ничто не могло так мягко, так
успокоительно подействовать на мои взволнованные чувства, как
это чудное зрелище. Некоторые из них подходили ко мне,
брали меня за руку, гладили ее, как бы желая меня этим
успокоить: одна прелестная молодая девушка с большими,
наивными, как у детей, черными глазами и крошечным пунцовым
ротиком подошла ко мне и, положивши мне руки на плечи,
наклонилась к самому моему лицу, взглянула на меня с
улыбкой и — поцеловала прямо в губы! И как все это делалось
просто, мило, с совершенно детской доверчивостью, без того
стеснения, той холодной сдержанности, которые ставили такие
тяжелые преграды в отношениях между нашими людьми. Я как
будто находился в большой дружественной семье и сам все
более и более чувствовал себя членом этой семьи.
V
Но вид всех этих статных молодых людей, этих изящных
маленьких женщин навел на меня ряд мыслей, и я, уже
успокоенный, обратился к старику с вопросом:
— А скажите, дорогой Эзрар, как эти милые дети любятся,
как у них сходятся полы, допускаете ли вы так называемую
свободную любовь или вы сохранили форму семьи?
— Любовь, — отвечал Эзрар, — как чувственная, так и
психическая, играет у нас большую роль, и первую мы не
считаем чем-нибудь низменным, постыдным, недостойным;
напротив, мы смотрим на эту любовь как на одну из самых милых
забав наших, как на изящный цветок, вплетенный в венок
нашей радостной и праздничной жизни, и наши «друзья» часто-
таки срывают этот цветок. Но мы строго различаем сношения,
предназначенные исключительно для наслаждений, от таких,
которые имеют целью продолжение рода. В первых мы не
стесняем друзей, и они сходятся, как и когда им угодно, с од-
661

ним только условием, чтобы эти сношения оставались
бесплодными, но на вторые мы смотрим как на священную вещь, как
на нечто в высшей степени важное и серьезное, ибо в них —
залог счастья и благополучия рода человеческого. Поэтому
этого рода сношения находятся под строгим нашим контролем,
и производителей мы выбираем с величайшей тщательностью,
строго сообразуясь с законами наследственности.
— А как вы достигаете бесплодия первого рода сношений?
В напіе время этим вопросом тоже очень интересовались.
— Для этого мы употребляем гассетки, изобретенные в
конце девятнадцатого века одним доктором по имени Гассе4. Да
они должны быть вам известны, — это гуттаперчевые
колпачки с вделанной по краю стальной пружиной, которые
надеваются на матку. Все женщины, кроме тех, которые
предназначены для продолжения рода, обязательно носят у нас эти
гассетки5.
— Неужели, — заметил я, — с тех пор не было изобретено
ничего нового?
— О нет, — ответил старик, — было изобретено одно
ужасное средство, которому мы в сильной степени обязаны всему
нашему успеху. В эпоху тяжелой борьбы оно было нужно и
сослужило великую службу, но теперь мы его употребляем
только для «рабов» или в исключительных случаях, так как
оно имеет нехорошие стороны. Но об этом я вам расскажу
когда-нибудь подробно, так как это средство играло большую
роль в истории обновления человечества.
— А как определяете вы пригодность людей для
плодородных сношений?
— О, это великая и трудная задача, главная даже
задача наша. Для достижения ее мы беспрестанно наблюдаем за
«друзьями», изучаем каждого из них с малолетства, отмечаем
в наших записных книжках все достоинства и недостатки их,
как физические, так и нравственные, и на основании этих
наблюдений составляем для каждого особую формулу из
условных значков. Каждый из наших друзей постоянно носит при
себе подобную формулу, в которой, кроме его личных качеств,
изображена также и его родословная, то есть наследственный
состав его крови, если так можно выразиться. Вот
посмотрите, — указал он на некоторых «друзей», стоявших возле нас, —
видите, у каждого имеется привешанная к руке золотая
пластинка, на которой и начерчены эти формулы.
Действительно, я заметил, что все носили на правой руке
узенький золотой браслет в виде тонкой цепочки, концы ко-
662

торой соединялись небольшой золотой же пластинкой;
присмотревшись ближе, я разглядел, что на пластинках этих были
начерчены или выцарапаны какие-то странные знаки и цифры,
напоминавшие в совокупности не то химические формулы, не
то сложные математические вычисления.
Старик стал объяснять мне значение этих знаков и цифр,
из которых одни должны были означать количество
крови различных родичей, другие — разные душевные и
физические качества их самих; он показал, как две формулы,
соединяясь, подвергаются в силу законов наследственности
изменениям, причем одни знаки сокращаются, другие усиливаются
или ослабляются, как иногда при неумелом выборе из двух
формул, вполне благоприятных, в силу таких сокращений и
изменений могут получиться совсем неблагоприятные
результаты, то есть субъекты, полные физических или нравственных
недостатков.
— Я знаю, — прибавил он, — что все это для вас
малопонятно; наука о наследственности очень сложная и трудная наука,
и развилась она только в позднейшие века — главным образом
с целью усовершенствования домашних животных. В ваше
время обо всем этом не имели еще никакого понятия. Но вы
видите, что при выборе производителей мы руководствуемся
главным образом этими значками, и как химик, соединяющий
две химические формулы, знает наперед, какое из этого
получится тело, так и мы, соединяя две наши формулы, наперед
знаем, какой от этого соединения должен получиться человек.
Вся трудность состоит в правильном их составлении.
— Действительно, — заметил я, — во всем этом я мало что
могу понять, хотя вижу, как этот вопрос у вас удивительно
хорошо разработан. Но это все относится до физической
стороны любви, а мне бы хотелось еще знать, существует ли у вас
также любовь в высшем, поэтическом ее значении, любовь,
основанная на единении душ, а не на одном только телесном
сближении, одним словом, та любовь, которая воспевалась
нашими поэтами?
— О, без сомнения существует. Я уже вам говорил, что как
физическая, так и психическая любовь играют большую роль
в жизни наших «друзей». Но и в этом отношении
господствует у нас полная свобода и непринужденность. Здесь все, как
дети в хорошей семье, любят друг друга, но, помимо этой
общей любви, почти каждый из наших «друзей» выбирает себе
еще особую, более тесную привязанность, находя себе друга
противоположного пола; такие парочки, основанные на взаим-
663

ной симпатии, бывают обыкновенно вместе, принимают
сообща участие в прогулках, в играх, поселяются даже в отдельную
палатку, и тогда, помимо симпатии друг к другу,
устанавливается у них и более или менее постоянная физическая связь.
И такая дружба или, если хотите, любовь продолжается если
и не на всю жизнь, то на довольно долгое время, на несколько
лет, пока в своих постоянных сношениях друг с другом, среди
игр, под влиянием разговоров они не найдут себе новых
симпатий, и тогда они расходятся совершенно просто, естественно,
без всякой душевной ломки и образуют новые союзы,
продолжающиеся годами, иногда даже на всю жизнь. Это, однако, не
мешает им порой, под влиянием минутной вспышки страсти
совершать и неверности; но такие вспышки остаются без
всяких последствий для более тесных и прочных союзов, и на это
не обращается никакого внимания ни той, ни другой стороной.
Понятно, что при этом остаются временные одиночки, еще не
пристроившиеся, которые свободно сходятся с такими же
одиночками противоположного пола.
— Но, — заметил я, — какая же это любовь? Вы говорите, что
они сходятся и расходятся без всякой душевной ломки, что они
не обращают даже внимания на неверности. Значит, им
неизвестно и чувство ревности?
— В вашем смысле, — ответил он, — конечно нет. Да и как
бы она могла быть у нас. Ведь подумайте, откуда возникала
ваша ревность? Я подразумеваю ревность благородную,
проявляющуюся главным образом в отчаянии от потери любимой
женщины, а не дикую, грубую, животную ревность. Судя по
вашим романам, женщины у вас редко отличались
выдающейся красотой тела или красотой духа, и если то или другое у них
бывало, то они возводились вашими романистами в нечто
необыкновенное, в героини; когда же какой-нибудь автор
позволял себе приписывать своей героине одновременно и красоту
физическую, и величие души, то критики спешили даже
упрекнуть его в неправдоподобии, в неестественности. Поэтому,
когда мужчина встречал у вас женщину, обладавшую в
действительности или только в воображении влюбленного какими-
нибудь выдающимися физическими или душевными
прелестями и ему удавалось сблизиться с такой женщиной, то он
дорожил ею как драгоценнейшим кладом, как редкой
жемчужиной, и если эта жемчужина ускользала из его рук и попадала
в руки другого, то он приходил в совершенно
естественное отчаяние, доводившее его иногда до бешенства или
самоубийства, ибо другой подобной женщины, по его понятиям, он
664

не мог надеяться найти себе никогда. У нас же таких
жемчужин сколько угодно, наши женщины при всем своем
разнообразии все одинаково прекрасны, все одинаково милы и
симпатичны, следовательно, у нас мужчине не из-за чего приходить
в отчаяние, не из-за чего ревновать: если особенно ему милая
женщина и покинет его, то он скоро сойдется с другой, не
менее милой, и легко забудет маленькую измену. Она будет
маленькой — ибо он мало при этом потеряет, а мало потеряет —
ибо легко опять найдет потерянное.
— А! — воскликнул я. — Вот все-таки ваша ахиллесова пята,
вот где слабая сторона в жизни нового человечества. Ваши
люди — дети, они и любят по-детски! Им неизвестна истинная,
сильная, могучая любовь, доставлявшая столько счастья
нашему человечеству. Разве то, что вы сейчас мне описали, есть
настоящая любовь? Это какой-то суррогат любви!
— Суррогат? — повторил Эзрар, улыбаясь, и уже по его
улыбке я увидел, что он сейчас будет прав. — Нет, нисколько.
И так как вы употребили выражение из области пищевых
продуктов, то и я позволю себе стать на эту же почву. Итак,
скажите мне, неужели же потому, что сахар в сто раз менее
сладок, чем сахарин, вы назовете сахар суррогатом, а не
наоборот? Точно так же и ваша любовь, которую вы называете
могучей и которую я назову экзальтированной, неистовой, не
может считаться нормальной и здоровой пищей для души.
Любовь должна быть спокойным чувством, у вас же это было
нечто болезненное, истеричное, соответствовавшее общей
болезненности вашего нервного века, да и в значительнейшей
мере такая любовь поддерживалась искусственно вашими
романами. Ваши романы благодаря их обилию и высокой
талантливости писателей положительно гипнотизировали все
общество, и этого не избегала даже здоровая его часть. И потом, разве
такое интенсивное чувство может долго держаться на своей
высоте? Оно вспыхивает сильно, как огонь от зажженной
соломы, но так же скоро и потухает, оставляя после себя один
только мрак и запах гари, то есть длинный ряд горестей и
разочарований. Стоит ли после этого так благоговейно
относиться к подобной любви и жалеть, что у нас ее нет? Ведь
согласитесь, что любовь только тогда и нормальна и
желательна, когда она дает счастье, и одно только счастье, а, судя по
вашим романам, она приносила вам гораздо больше горя, чем
радостей. Один писатель конца двадцатого века пересмотрел
несколько сот лучших романов девятнадцатого и двадцатого
столетий и сосчитал в них все фразы, выражавшие, с одной
665

стороны, радость и счастье, а с другой — горесть, и оказалось,
что первых было только двадцать пять процентов, тогда как
вторых было семьдесят пять!
— Зато, — воскликнул я, — какое это было счастье, какое
бесконечное блаженство, когда две души сливались в один унисон,
когда упоение страсти, единство чувства и мысли — все это
сливалось в один могучий аккорд! Один год, один час, один
миг такого счастья — и затем приходи какое угодно горе! О, вы
этого не понимаете, вы не можете этого понять!
— Нет, понимаем, — возразил Эзрар, — но так могли
рассуждать только бедные больные люди вашего века. Окруженные
со всех сторон горестями и печалями, их не столько поражали
эти последние, к которым они могли достаточно
приглядеться, сколько радости. Радости встречались так редко на их
жизненном пути, что, как только представлялась возможность
встретиться с этою редкою гостьею, они забывали все,
набрасывались на нее и душили ее в своих объятиях с таким
неистовым восторгом, что... наконец задушили ее насмерть. А там,
потом приходи горе, все равно от него не уйдешь.
Наши же «друзья», напротив, живут в атмосфере счастья и
радости, им не так нужны эти последние, как отсутствие горя.
Да, это правда, теперешние люди не могут так любить, как это
случалось у вас, да и то ведь не особенно часто, но это потому,
во-первых, что они здоровы по натуре, с здоровыми нервами,
во-вторых, потому, что они не находятся под гипнозом ваших
романов, в-третьих, потому, что это им не нужно, ибо у них и
без того много радостей, и, в-четвертых, потому, что мы их
тщательно оберегаем от всяких тяжких разочарований и
огорчений, с которыми неразлучна ваша экзальтированная любовь.
— А вы, «покровители», — спросил я, — вы, взрослые, а не
дети, какая же у вас любовь?
— У нас несколько иначе, хотя и наша любовь спокойна и
безболезненна. Мы сходимся с раз выбранной нами женщиной,
обыкновенно навсегда, да при нашей жизни это иначе и быть
не может. Ведь мы почти безвыходно живем среди наших
«друзей» по двое, по трое в каждой общине, и нам всегда много
дела, тем более что мы по очереди должны еще находиться в
деревне, где живут «рабы», чтобы следить и за ними;
вследствие этого мы редко можем отлучаться из своих мест и потому
редко встречаемся с другими женщинами. И потом, наши
жены являются деятельными нашими помощницами, на их
обязанности, не менее, чем на нашей, лежит забота о
правильном ходе искусственного подбора, требующего самых тщатель-
666

ных наблюдений и изучения каждого из наших «друзей» во
всех малейших проявлениях их физической и психической
природы, а это мыслимо только при постоянном
пребывании и нас, и наших жен на одном месте. Переходя в другую
общину, весь запас опыта, приобретенный в прежней,
терялся бы даром, на новом месте пришлось бы иметь дело с
новыми людьми и, следовательно, все начинать сызнова, а это
неудобно.
— Положим, — сказал я, — что вы редко встречаетесь с
женщинами вашей породы, но ведь вы постоянно вращаетесь
среди «друзей», вы живете, окруженные целым роем самых
соблазнительных красавиц, неужели вы всегда остаетесь
холодны при виде их, неужели вы можете устоять против всего
этого соблазна?
— Я лично уже стар, но, конечно, бывают и у нас минутные
увлечения, в молодости мы даже позволяем нашим
«покровителям», что называется, перебеситься, лишь бы это не имело
последствий, то есть не происходило бы потомства. Мы в этом
не видим никакого зла, пусть себе каждый наслаждается
сколько может. Надо, впрочем, заметить вам, что чувственная
сторона у нас, «покровителей», очень слабо развита, так как,
слишком развитая, она была бы несовместима с тою тонкостью
умственной организации и энергии мысли, которые нам,
руководителям человечества, так необходимы. Мы поэтому
намеренно подавили в себе чувственность, и все при помощи
того же искусственного подбора. Впрочем, — добавил он,
улыбаясь, — и наши женщины очень красивы.
— Знаете, — заметил я, — что во всем этом меня
чрезвычайно поражает? Вы благодаря искусственному подбору,
по-видимому, достигаете величайших результатов без всякой
мучительной борьбы, без малейшей душевной ломки, точно
играючи.
— Мой друг, вапіе замечание очень важно, и я рад услышать
его от вас. Вы уловили одну из самых замечательных сторон
нашей жизни, которую нельзя достаточно оценить. Да, мы не
знаем, что значит душевная ломка, мы никогда ни в чем не
насилуем своей природы и не этим болезненным жестоким
путем усовершенствовали мы ее. Возьмите, например,
чувственность; ведь сколько, как вы выразились, мучительной
борьбы стоило подавлять ее тем из людей прежнего человечества,
которые почему-либо считали нужным подавить этот могучий
инстинкт, и как часто эта борьба, столь тяжелая и
мучительная, оставалась бесплодной, пока на подмогу не приходила
667

старость. А посмотрите, как это совершается просто,
естественно и легко у нас. Мы сильно понизили в себе чувственность, но
мы никогда не мешали и теперь не мешаем самым
чувственным из нас предаваться своей страсти сколько им угодно, мы
не требуем от них никакой борьбы с самими собой; одно
только мы требуем: чтобы такие особы не плодились, для
продолжения же своего рода мы выбираем только наименее
чувственных из нас. И так во всем. Мы не противимся никакому злу,
мы никогда с ним не боремся, мы даем ему исчезнуть тихо,
безболезненно, естественною смертью. Об одном только мы
заботимся: чтобы зло не плодилось, плодиться у нас должно
одно только добро. И это непротивление злу мы возвели даже
в принцип нашей жизни, и если этот принцип, как вы видите,
не препятствует нисколько достижению наших целей, то
только благодаря искусственному подбору. Ведь зло, подобно
сорной траве, плодится быстрее добра и растет сильнее его, и если
бы не выпалывать эту сорную траву посредством
искусственного подбора, то она скоро заглушила бы все доброе семя. Вот
почему в ваше время этот принцип, вносящий столько мира в
жизнь, был бы немыслим. Непротивление злу без
искусственного подбора может привести только к размножению зла.
— Ну хорошо, — заметил я, — вы говорите, что никогда не
насилуете природы «друзей» и не противитесь злу. А
представьте себе, что одна из ваших женщин будет обладать каким-
нибудь качеством, которое вы признаете нежелательным для
передачи в наследство, и вы решите, что она не должна иметь
детей; но если она откажется носить гассетку и захочет иметь
детей, что вы тогда сделаете?
— Такие случаи необыкновенно редки у нас. Но если бы это
случилось, то мы стали бы так нежно ласкать и целовать ее,
так убедительно просить ее не огорчать нас своим отказом,
стараясь влиять и на ее ум, объясняя весь вред ее желания, что
она под конец, наверное, согласилась бы исполнить нашу волю.
— А если бы не согласилась?
— Тогда мы обратились бы с такою же нежностью и
любовью к мужчинам, стараясь и им объяснить вред, который
произойдет для человечества от их непослушания.
— А если бы кто-нибудь из мужчин не послушался бы вас
или эта женщина старалась бы на каждом шагу соблазнить
кого-нибудь из них, лишь бы только исполнить свое желание?
Я думаю, ей нетрудно было бы достигнуть своей цели.
— Тогда мы предоставили бы им поступать, как они
желают, и постарались бы только, чтобы она выбрала мужчину с
668

такими качествами, которые нейтрализовали бы ее
строптивость духа и другие дурные стороны ее. А в случае неудачи и
с этой стороны мы перенесли бы нашу заботливость на
следующее поколение: если бы родился мальчик (а мы приняли бы
все зависящие от нас меры, чтобы родился именно мальчик),
то мы бы его стерилизовали, то есть сделали бы его
бесплодным — и мы обладаем средством достигнуть этого без всякой
операции; если же, несмотря на наше старание, родилась бы
девочка и оказалось, что строптивость духа матери перешла
в наследство и к ней, то мы сначала поступили бы с ней опять
так же, как и с ее матерью, то есть просили бы ее не
плодиться, потом просили бы мужчин, при неудаче же перенесли
бы наши заботы на третье поколение. Вы видите, как много
средств в нашем распоряжении для достижения наших целей;
так или иначе, а в конце концов мы всегда можем уничтожить
зло, не насилуя наших «друзей», не мучая их. Но повторяю:
такие случаи очень редки. Наши «друзья» — очень послушные
дети, и неудивительно — мы их сделали таковыми.
VI
— Теперь, Эзрар, ваша жизнь начинает мне несколько
разъясняться. Да, много своеобразного у вас, о чем мы и не
мечтали, и много хорошего у вас. Но я никак не могу себе ясно
представить, как все это произошло, как, например, вам удалось
справиться с громадой испорченного человечества, с его
бесконечным разнообразием мнений, мыслей, чувств, желаний?
Убедили ли вы людей силой доводов, заставили ли вы их
насильно подчиниться вашим взглядам? И то и другое кажется
мне одинаково неисполнимым: разве могут в чем-нибудь
сговориться миллиарды людей, и разве вы, немногие
покровители, могли бы одолеть силой эти миллиарды?
— Долго было бы рассказывать вам об этом, — сказал
Эзрар, — ибо всё настоящее естественно вытекло из
ближайшего прошлого, ближайшее прошлое — из более отдаленного
и т. д. Но вам все станет ясным, когда вы познакомитесь с
историей человечества за протекшие восемь веков. В общих
чертах вы уже знаете, каким стало новое человечество,
присмотритесь теперь к деталям, приглядитесь к тому, как мы живем.
Вам предстоит узнать еще много нового. А затем я
познакомлю вас и с историей минувших веков.
— Да, — заметил я, — многое мне еще неясно. Откуда у вас
эти роскошные палатки, эти красивые кубки, откуда эта чуд-
669

нал музыка, которую я слышал утром. У вас вот есть, я вижу,
и ножи, и золотые браслеты, и даже гассетки, значит, есть и
фабрики. И отчего друзья ваши такого небольшого роста?
Если это взрослые, то для взрослых они очень малы, от этого
отчасти я их и принял за юношей и подростков.
— Все это я вам со временем объясню. А пока скажу вам
относительно малого роста, что это произошло помимо нашей
воли. Когда мы решили создать новое человечество, то, как вы
уже знаете, мы поставили себе задачей приблизиться и в
физическом, и в нравственном отношении к детскому типу
организации; и вот, постоянно подбирая женщин с красивым
детским лицом, со стройными молодыми формами и мужчин с
жизнерадостным характером, с простым детским сердцем, мы
наконец добились своей цели, но в то же время получилось и
уменьшение роста. Этому, может быть, способствовало и то,
что наши люди рано вступают в половые сношения и
предаются этому более прежнего. Но малый рост их нисколько нас не
огорчает. Мы даже поставили теперь на очередь вопрос, не
следует ли систематически добиваться уменьшения роста.
Подумайте, как это упростило бы жизнь, насколько меньше
потребовалось бы пищи, материи для палаток, меньше нужно
было бы и рабов. Во всяком случае, обстоятельство это не
важно. Но вот какой еще получился при этом результат, уже
более печальный, который, однако, можно было бы предвидеть:
наши женщины-дети становятся все более и более плохими
матерями. Посмотрите на них: формами они очень красивы, но
не замечаете ли вы в их наружности чего-нибудь особенного,
что отличало бы их от ваших женщин?
— Я замечаю, — ответил я, — что они необыкновенно
стройны, точно стрелки, и меня поразило еще тогда утром узость их
таза, это бросается в глаза, и, кроме того, у них у всех очень
мало развитые груди.
— Совершенно верно, и это также не что иное, как
результат приближения их к детской или юношеской организации.
Такая стройность их фигуры более нравится нашим
мужчинам; они находят малограциозными женщин с широкими
бедрами и развитым седалищем. А маленькие грудки, хотя —
увы! — мало дают молока, но зато являются залогом их
сохранения до самой старости; я вам показывал
тридцатипятилетнюю женщину, которой вы дали пятнадцать лет! Но эти
особенности в то же время являются очень неблагоприятными для
деторождения. И вот это нас несколько беспокоит.
Искусственный подбор ведь очень трудная вещь: выигрывая в одну сторо-
670

ну, часто теряешь в другую. Вообще, — продолжал он, — в
отношении женского вопроса мы еще находимся в переходном
состоянии, женский элемент не установился у нас
окончательно, и мы производим теперь интересные опыты: мы
стараемся выработать двоякого типа женщин — женщин-матерей,
специально приспособленных для продолжения рода, и женщин-
любовниц — для поэзии любви. И мы достигли уже некоторых
результатов, которые позволяют нам надеяться, что лет через
двести женский вопрос будет окончательно и вполне
благополучно разрешен. Да вот посмотрите лучше сами, чего мы
достигли.
При этом он указал на угол палатки, где в полутьме
лежало какое-то существо; вглядевшись, я увидел, что то была
женщина. Она лежала на животе, подперши голову обеими
ладонями, а возле нее на земле барахтались с обеих сторон двое
ребятишек, задравши ножки кверху и энергично посасывая
висевшие книзу груди.
— Лолла, встань и подойди сюда, — сказал старик, —
чужеземец хочет на тебя посмотреть.
Она освободила груди от ребятишек и с улыбкой подошла
к нам. Это была очень красивая лицом женщина, но резко
отличавшаяся по строению своего тела от остальных. Она
была гораздо полнее их, очень широкая в бедрах, но что
особенно поражало в ней — это сильное развитие ее грудей,
висевших как два огромных вздутых мешка; в общем, в фигуре ее
было мало грации, она и по внешнему виду, и по своим
медленным, несколько неуклюжим движениям напоминала хорошую
дойную корову, чему много способствовали ее вымеобразные
груди.
— Это наша матка, — сказал старик. — Такие матки
появились совершенно случайно среди наших женщин и вначале,
конечно, не в столь резко выраженной форме, но тщательным
подбором мы их усовершенствовали и довели до такого
развития, какое вы теперь видите. Мы очень ценим такие
разновидности, но пока их в человечестве очень немного, всего около
сотни. Наша милая Лолла, — продолжал он, взяв ее за руки и
нежно поглаживая их, — родит всегда двойню, а иногда сразу
трех, в других странах есть матки, рождающие даже четверых
детей сразу, и молока у них хватает на всех. Что, Лолла,
довольно у тебя молока?
Лолла на это улыбнулась и, указывая на оставленных ею на
земле детей, ответила:
— Посмотрите сами.
671

Действительно, ребятишки были хоть куда — пухлые,
розовые. Они в это время беспокойно копошились в углу, ища
сосков; один из них поймал ножку другого и стал энергично
сосать его палец. Все рассмеялись при виде этой сцены, а мать
со смехом и криком: «Ах, они съедят друг друга!» — кинулась
к ним, взяла их на руки и приложила к грудям.
— Да, — заметил старик, — славный экземпляр! Для поэзии
любви такие женщины, как вы сами видите, не годятся, но для
продолжения рода они незаменимы.
— Но, — спросил я, — такая разновидность, в силу
наследственности, должна ведь производить и женщин того же самого
типа, как же вы получите со временем, когда они одни будут
матерями тех стройных, изящных женщин, на которых не
налюбуешься?
— Почему же вы думаете, — ответил Эзрар, — что матки
должны непременно производить только себе подобных
женщин? Ведь эта разновидность далеко еще не установившаяся,
и потому дети, рожденные от наших маток, сохраняют в
большинстве случаев свой прежний тип и только часть их
повторяет тип своей матери. И вот вам доказательства.
«Друзья», — обратился он к окружавшей нас публике, —
соберите всех маткиных девочек под большим деревом, что
возле моей палатки.
И в то время как стали приводить в исполнение его слова,
он встал и, пригласив меня выйти из палатки, повел к
великолепному раскидистому дереву, под тенью которого мы и
разместились, усевшись на гигантских его корнях. Перед нами
выстроились в ряд семь прелестных девочек от 5 до 12 лет, из
которых две отличались большею полнотою и шириною таза,
чем остальные, а у одной, приблизительно 8 лет, были уже
довольно развитые груди, очень широкие у основания, но еще
мало выдающиеся.
— Вот видите, — сказал Эзрар, указывая на эту
последнюю, — это будущая матка, остальные дадут нам обычного
типа женщин, а эта десятилетняя девочка с едва
обозначенными грудями — переходный тип; его мы не пустим в ход, то есть
не дадим ей родить. Но все это только опыты, и неизвестно
еще, увенчаются ли они успехом или нет.
— Однако я вас все-таки не понимаю. Как же вы сможете
выработать подбором таких матерей, которые постоянно будут
рождать и маток, и женщин-«друзей». Мне кажется, что когда
тип их установится, то они должны непременно рождать
только одного типа женщин, и притом скорее всего себе подобных.
672

Я понимаю подбирать родичей так, чтобы они давали
потомков, подобных самим себе, но подбирать так, чтобы они
давали нечто на себя совсем не похожее, разве это возможно?
— Да, возможно, — ответил он, - и я вам разъясню, каким
путем это достигается. Теперешние матки не все одинаковы,
одни производят исключительно стройных женщин-«друзей»,
другие — исключительно маток. Детям, как от первых, так и от
вторых, мы не даем больше плодиться. Но встречаются
между ними и такие матки, как, например, наша Лолла, которые
родят девочек обоих типов, и таким-то мы исключительно и
даем размножаться. И вот, постоянно подбирая их в этом
направлении, мы и надеемся, что через несколько поколений эта
последняя разновидность вполне укрепится. Тогда останется
только подбирать маток, рождающих тот и другой тип в
желательной для нас пропорции.
— Ах, — воскликнул я, — как это действительно просто!
— «Покровитель», — вмешался один из молодых людей, все
время внимательно нас слушавший, — а помнишь, ты нам
рассказывал, что у муравьев и пчел то же самое, и у них матка
родит и маток, и других маленьких самок-рабочих, только
бесполых!
— Да, — ответил старик, — ты отчасти прав: муравьиные
матки производят муравьев разных типов — и себе подобных
самок и самцов, и солдат, и бесполых рабочих, несмотря на то,
что последние два типа не могут даже передавать в наследство
своих признаков, так как они бесполы.
— Значит, — заметил я, — вы хотите иметь маток для
рождения детей, а всех остальных женщин превратить в бесполых
существ?
— Бесполых — нет, но бесплодных, хотя бы искусственно
бесплодных — да. Мы думаем, что совсем не необходимо,
чтобы счастье, доставляемое любовью, непременно
сопровождалось тягостями беременности, родов и сопряженной с этим
порчей красоты, и если можно, то лучше избавить их от
всего этого.
— Вы хотите, значит, свалить все эти тягости на немногих.
Справедливо ли это?
— Справедливо ли? Справедливо ли, чтобы было тяжело
немногим и зато легко многим? Не знаю, это
трудноразрешимый вопрос. Если это совершается без насилия, а тем более
добровольно, то, я думаю, — справедливо. Ведь взяли же на
себя мы, немногие «покровители», все тягости руководства
человечеством, чтобы всем остальным жилось вполне легко и
22 Золотоносов М.Н.

беззаботно. И поверьте, — добавил он, и лицо его при этом
несколько омрачилось, — многие из нас предпочли бы быть на
месте «друзей»!
Впрочем, вы не должны придавать этому слову «тягости»
преувеличенное значение. Организация наших маток
такова, что они родят без всякой боли, еще легче, чем в былое
время дикари, а за неудобство беременности, которую они
также переносят крайне легко, они вознаграждены чувством
материнства, которое составляет их главное счастье; дети их
ужасно любят, да и все мы их очень любим и уважаем, так как
понимаем, что ими со временем будет держаться род
человеческий. Их даже не считают некрасивыми: они так резко
отличаются от остальных женщин и своими формами, и образом
жизни, что к ним прилагается совершенно особая мерка в этом
отношении. Могу вас уверить, что матки у нас не менее
счастливы, чем остальные женщины.
Во всяком случае, так или иначе, а что-нибудь придется
предпринять, ибо наши женщины становятся все более и более
бесплодными, у некоторых даже не появляется регул, и это нас
беспокоит, так как...
Но слова его были прерваны подошедшим к нему молодым
человеком, который, нагнувшись к его уху, стал что-то
говорить шепотом. Старик живо обернулся ко мне и сказал:
— Да, ты прав, Долли, я об этом и не подумал. Это, —
указал он на молодого человека, — наш мудрец. Он замечательно
наблюдателен и сейчас обратил мое внимание на вашу
бледность и предположил, что вы очень устали. И правда, это и
видно по вашему лицу... Да что с вами?
Я действительно почувствовал, что мне делается дурно,
голова закружилась, на меня напала сильнейшая слабость, и я
сполз с корня, не очень-то удобного седалища, на котором
поместился, беспомощно растянувшись на земле. Но до обморока
не дошло.
— Ничего, — сказал я, — это усталость... Много впечатлений...
и ночь... борьба, ничего, дайте полежать... отдохну немного.
VII
Старик быстро встал и направился к палатке, стоявшей
неподалеку от нас и отличавшейся несколько большей
величиной от прочих. Все обступили меня, выражая соболезнование;
несколько женщин опустились на колени и, нагнувшись надо
мною, стали меня ласкать и гладить по лицу и рукам, говоря:
674

«Бедный, бедный, сейчас "покровитель" тебе поможет». Но
мне уже помог вид этих нагнувшихся надо мною чудных
красавиц, с их ослепительным нежно-розовым цветом кожи, с
безукоризненными формами, этих грёзевских головок с
чудным, милым детским выражением лиц. Сердце мое
затрепетало от такого обилия красоты, и я не выдержал: улыбнувшись,
я протянул к ним руки и в свою очередь стал их ласкать... Это
произвело неожиданное действие, они захлопали в ладоши и,
живо обернувшись, радостно обратились к окружающим со
словами:
— Он засмеялся, ему лучше, и он нас любит: он нас
приласкал!
Очевидно, ласка имела для них большое значение. В это
время поспешно возвратился старик, неся в руках серебряный
стаканчик и небольшой, очевидно из золота сделанный, флакон.
В стакане была вода, в которую он влил из золотого флакона
несколько капель какой-то жидкости и, подавая мне, сказал:
— Возьмите, выпейте, это принесет вам пользу.
И пока я пил, он прибавил:
— В ваше время знали нечто подобное — это был морфий,
но наше средство, которое мы называем нирваной, вам
неизвестно, оно изобретено было лишь два века спустя. Для нас оно
неоцененное, хотя и мрачное средство, и я вам когда-нибудь
объясню, какое оно имеет значение в нашей жизни.
А теперь, — обратился он к окружавшим нас людям, —
возьмем и перенесем его в большую палатку. Огелла, Лорелей,
бегите, приготовьте ему поскорее ложе из листьев, мы его
положим там, ему удобнее будет, чем здесь на земле.
И хотя я стал протестовать, заявив, что и сам дойду, но на
это не обратили внимание; старик тотчас же отделил десять
человек, поставивши их по пяти друг против друга, и показал
им, как скрестить руки, чтобы образовать род носилок, другие
подняли меня — кто под мышки, кто за ноги, кто схвативши за
платье — и положили на эти живые носилки. Не знаю,
благодаря ли действию выпитого лекарства или под влиянием всей
ласки, всей заботливости, которыми меня окружали, но я
почувствовал себя так легко, так отрадно, лежа на этих носилках,
как никогда. Никогда в самом деле столько и так любовно за
мной не ухаживали.
В таком виде меня внесли в большую палатку и положили
на мягкое и удобное ложе.
Вскоре я стал чувствовать какую-то приятную истому,
сознание стало затмеваться, и я впал в сладкое полузабытье, сквозь
22*
675

которое, однако, мог разобрать, как, понизив голос, люди стали
расспрашивать старика, кто я такой. Я мог еще разобрать, как
старик, все время наблюдавший за мною и, очевидно,
следивший за действием данного мне наркотического, присел в
противоположном конце палатки, как все присутствующие
разместились около него и стали внимательно слушать рассказ его
о человечестве и событиях моего времени; но уже точно сквозь
сон различал я лишь отдельные слова, слишком хорошо мне
знакомые: сражение, кровь, страдание, нищета, злоба, пушки,
бомбы... пока наконец и эти звуки перестали доноситься до
моего сознания.
Не знаю, долго ли говорил старик, но когда я очнулся от
своего забытья, то взорам моим представилась все та же
группа. Старик, однако, уже кончил свой рассказ, до меня
доносились только отдельные восклицания слушавших его, очевидно
выражавших сочувствие несчастным людям моего времени:
«Бедные! Бедные!» — раздавалось со всех сторон, и по
интонации голосов можно было видеть, что это были не одни только
слова.
Но вот старик встал и весело произнес:
— А ну-ка, детки, я иду в деревню посмотреть, что делают
«рабы»; кто со мной?
Несколько человек выразили желание ему сопутствовать,
остальные же остались в тех же позах, задумавшись, и начали
перебирать только что слышанный рассказ, обмениваясь
разными замечаниями. Все удивлялись силе пороха, не понимали,
как это такие тяжелые бомбы могли летать на такое
громадное расстояние. К серьезным замечаниям начали мало-помалу
примешиваться шутки, остроты, прибаутки. Видимо, грусть и
печаль имели мало власти над этими детьми, как пылинки
садились они на их сердца, чтобы тотчас же слететь при
малейшем дуновении беззаботной веселости. Один из
присутствующих взялся демонстрировать силу пороха и полет бомб и,
схвативши маленького пятилетнего бутузика, только что
вошедшего в палатку и закричавши: «Анри, лови "бомбу"!» —
ловко подбросил мальчугана по направлению к молодому
человеку, стоявшему шагах в десяти от него; тот так же
ловко его подхватил и с возгласом: «Ада, лови!» — перебросил его
женщине, та направила его тем же путем к третьему, и при
смехе публики и веселых взвизгиваниях маленькой живой
«бомбы» ребенка, свернувшегося в клубочек, стали
перебрасывать как мяч.
Но в шатре было тесно и неудобно для подобной игры.
676

— Огойте! - закричал один из молодых людей. —
Пойдемте лучше на площадку и будем играть в круг.
— Хорошо, хорошо! — с живостью ответили все, одни
захлопали в ладоши, другие стали радостно подпрыгивать при этом,
как дети, которым предложили какую-нибудь давно желанную
прогулку. Тотчас все вышли из шатра и стали сзывать своих
товарищей, которые и не замедлили собраться на площадку.
— Знаете, — сказал один из них, — давайте назовем игру в
круг игрой в «бомбы». — И он вкратце объяснил всем тем,
которые не слыхали рассказа старика, что такое бомба. Все
охотно согласились на это предложение.
Мне хотелось посмотреть на их игру, но я боялся, что мое
появление их стеснит, и потому я прилег у самого входа в
шатер и, спрятавшись за его полог, стал высматривать оттуда.
Собравшиеся в числе, быть может, тридцати или более
человек — остальные были на берегу моря, откуда доносились их
голоса, — построились в круг, в который впустили десятка с
полтора детей, начиная от самых крохотных, едва
державшихся на ногах. Затем, сговорившись, кто кому будет их
перебрасывать, они схватили детей на руки. Дети, видно привыкшие
уже к этой игре, свернулись в клубочки, подобравши ручки и
ножки подобно ежикам в минуту опасности, а взрослые,
положивши их спиной на руки, при крике: «начинай!» — стали
перебрасывать их через весь круг своим визави, каждый раз
вызывая их по именам, и те тотчас возвращали их опять назад.
Чтобы во время этого полета дети не могли столкнуться в центре,
одни бросали их почти в прямолинейном направлении, другие
подбрасывали их выше, третьи — еще выше, и таким образом
в середине круга благодаря изумительной быстроте, с которой
производилось перебрасывание, образовалась как бы горка или
пирамида из летающих ребятишек, оглашавших воздух
радостными взвизгиваниями. Сердце у меня замерло при виде этого,
каждую минуту я ждал, что кто-нибудь из детей или не будет
подхвачен вовремя, или столкнется с другим во время полета,
упадет и расшибется, но мои опасения были напрасны.
Изумительна, поразительна была ловкость всех их движений, сила и
гибкость их мускулов, верность глаза! Минут десять
продолжалась эта игра, и ни разу не случилось ни малейшего несчастья.
И какая грация в движениях! Вот когда представилась мне
возможность вдосталь налюбоваться безукоризненным
изяществом их форм и движений.
Не приняли участия в игре только большие дети, слишком
тяжелые для того, чтобы служить «бомбами», и недостаточно
677

еще сильные, чтобы войти в состав круга. Но они придумали
себе свою собственную забаву. Один из них быстро и с
удивительною ловкостью влез на неподалеку стоявшую кокосовую
пальму и, сорвавши несколько орехов, бросил их на землю,
затем они составили свой маленький круг и, подражая
взрослым, стали перебрасывать друг другу орехи. «Вот, — подумал
я, — естественная школа, где люди учатся играть и веселиться
и приобретают свою изумительную ловкость».
Но скоро играющие устали.
— Жарко, — заметили некоторые, запыхавшись, —
пойдемте купаться.
И группами, схватившись за руки, с ребятишками верхом
на плечах побежали они или, вернее, поскакали, перепрыгивал
с ноги на ногу, как бегают дети, направляясь к бухте.
Странное действие произвела на меня вся эта оживленная,
веселая картина. Весело стало и мне на душе, кровь заиграла
в моих жилах, я как будто помолодел. Ах, с каким
удовольствием взял бы я их за руки и поскакал бы вместе с ними, если
бы... если бы мне не было стыдно!
ѴІП
Я стоял у входа в палатку в нерешительности, что мне
делать, когда показался старик, очевидно только что
вернувшийся из деревни; увидя меня, он радостно протянул мне обе руки
и сказал:
— Как, вы уже встали? Отдохнули ли вы, хорошо ли вы
себя чувствуете?
— О да, — ответил я, — благодарю вас, я отдохнул и уже с
полчаса как наблюдаю за играми «друзей»; они только что все
побежали к морю.
. — Хотите пойти к ним, — спросил он, — или вы
предпочитаете спокойно посидеть где-нибудь в тени и побеседовать со
мной? Я боюсь, что там, на солнце, вам будет слишком жарко.
Я с радостью выбрал последнее, и он повел меня по
направлению к речке, где мы нашли прелестный тенистый и
прохладный уголок среди густой зелени и удобно расположились на
траве. Издали, с моря, доносились до нас веселые крики и смех
купающихся, а у наших ног тихо журчал ручеек, ниспадая с
камня на камень маленькими каскадами. Кругом нас порхали
и щебетали птички, замечательно ручные, подлетавшие совсем
близко, садившиеся даже нам на плечи, на руки. Я любовался
этим тихим, мирным уголком, этой чудной роскошной расти-
678

тельностью, переливавшей всеми оттенками зелени. И какое
богатство, какое необыкновенное разнообразие форм! Вот
возле нас подымается толстый, весь черный и мохнатый,
точно шерстью покрытый, ствол древовидного папоротника,
этого мамонта растительного царства с короной листьев,
мелко изрезанных и просвечивающих на солнце; вот на другой
стороне ручья, грациозно склонив свои ветви к воде,
привлекает взоры мимоза со своими бесконечно нежными,
необыкновенно мелко разрезными, как кружево, листьями, с
обильными розовыми гроздьями сильно пахучих цветов; совсем
возле меня росло какое-то ароидное с широкими листьями и
громадным ярко-пунцовым початком, гордо торчавшим на
прямой почти в сажень длины ножке, окруженным у
основания широким белоснежным прицветником. С деревьев в
беспорядке спускались всевозможные орхидеи, разливая целые
потоки благоухания, наполняя этим тонким ароматом
прохладную, влажную, освежающую атмосферу. Природа жила,
видно, во всю ширь, полной, здоровой жизнью. Уютно, тихо,
хорошо тут было! Казалось, я попал в земной рай. Такие уголки
мне, по крайней мере, всегда мерещились, когда я старался
представить себе в своем воображении поэтическую легенду о
земном рае.
— Ах, дорогой Эзрар, — обратился я к нему, — как здесь
хорошо, и как вы должны чувствовать себя счастливыми, живя
среди такой природы. Вы положительно нашли рай земной!
— Нашли? — заметил старик. — Да он всегда тут был, но
люди его не видели, а если и видели, то не нуждались в нем.
Нужно было переродить их, как мы переродили, нужно было
прежде внести рай в их души, чтобы они могли себя
чувствовать счастливыми в этом раю. Ваши люди скоро бы в нем
соскучились и превратили бы его в ад.
— Но скажите, Эзрар, сколько же нужно было времени,
чтобы так изменить людей, как они изменились?
— Гораздо меньше, чем вы думаете, — ответил он. — Мы
достигли всего этого в течение каких-нибудь двухсот лет.
Впрочем, такими милыми, добрыми, бесконечно веселыми, какими
вы их видите теперь, люди стали сравнительно недавно. Даже
такими красивыми и грациозными они стали только с
последнего поколения. Еще на моей памяти попадались не особенно
красивые лица, а между взрослыми женщинами не редкостью
было встретить неграциозные и неизящные фигуры. Мы ведь
спешили размножать человечество, так как начали с очень
немногого, и потому приходилось допускать плодиться и по-
679

средственносгям. Но лет тридцать тому назад мы фазу
сделали большой шаг вперед. В это время появился на Маркизских
островах один юноша такой неописанной красоты и грации,
что слава о нем распространилась среди всего человечества.
Мы его назвали Адонисом, которого он, наверное, превосходил
во многом, и так как в то же время он отличался
чрезвычайно веселым и симпатичным характером, то мы решили им
воспользоваться для общего улучшения рода человеческого.
И вот все люди, которых вы здесь видели, — его дети, так же
как и всё почти теперешнее человечество.
— То есть как это, я вас не понимаю? — спросил я с
удивлением.
— Разве вы не заметили, — сказал он, — некоторого, так
сказать фамильного, сходства между нашими «друзьями»?
— Ах да, — ответил я, — действительно, несмотря на
большое разнообразие, можно у многих подметить что-то общее.
— Это оттого, что все они дети одного отца.
— Все-таки я вас не понимаю. Разве возможно, чтобы один
человек имел несколько миллионов детей?
— В ваше время это было невозможно, а теперь
возможно, — сказал старик, улыбаясь при виде моего крайне
удивленного лица. — Для того чтобы Адонис стал отцом большинства
теперешних людей, нам вовсе не надо было, чтобы он вступил
в сношение со всеми женщинами, мы воспользовались для
этого гораздо более простым средством, а именно искусственным
оплодотворением — мы оплодотворили всех женщин его
спермой. Ведь вы знаете, что для этого достаточно одного
живчика, а в капле спермы их много миллионов.
— Неужели вы делаете это! — воскликнул я. — И вы
открыли средство искусственно оплодотворять людей?
— Да, — ответил старик, — хотя открытие это не наше, но
мы его впервые применили к людям. Оно было сделано уже
давно, одним ученым двадцать второго века, и это было очень
важным открытием, произведшим целый переворот в области
разведения домашних животных. Оно до крайности ускорило
и упростило это дело. В ваше время, когда появлялась какая-
нибудь замечательная новая порода, нужно было очень много
времени, чтобы она распространилась; приходилось ждать
немало лет, чтобы получить сначала первое поколение, в
числе очень немногих экземпляров, потом столько же для
каждого из дальнейших поколений. Подумайте, сколько времени
требовалось, чтобы получить производителей в количестве,
достаточном для повсеместного распространения какой-нибудь
680

усовершенствованной породы, и как дорого стоила пересылка
племенных животных, не говоря уже о том, что неизбежное
повторение скрещивания ослабляло самую породу, так сказать,
растворяло ее в преобладающей массе старой породы.
Поэтому новые, улучшенные животные у вас редко
распространялись, и улучшение их шло крайне туго и медленно. Когда же
было найдено средство сохранять сперму в свежем виде и
разбавлять ее до желаемой степени, то достаточно было переслать
во все страны всем желающим по одной капле этой жидкости,
содержавшей всего несколько живчиков, чтобы тотчас же, в
течение нескольких недель или месяцев, могли быть
оплодотворены все существующие самки; следующий шаг
немедленно опять распространялся повсеместно с такой же быстротой
и так далее безостановочно. И вы не можете себе представить,
до каких изумительных результатов люди дошли благодаря
этому. Один образчик этого вы увидите и у нас в лице наших
коров.
Но и тут люди были точно ослеплены: они и не подумали
применить это замечательное изобретение к самим себе! Они
считали это чем-то постыдным, недостойным человека;
достойнее казалось им плодиться без контроля разума, передавая в
наследство все свои порочные качества, все болезненные
черты организации. А подумайте только, какие удивительные
результаты могли бы получиться, если бы люди решились
влить в испорченное, развращенное человечество струю
благородной крови таких великих современников ваших, как,
например, Дарвин, Ренан, Гладстон, Л. Толстой! Да и мало ли можно
было найти людей, хотя и без громкого имени, но вполне
достойных стать отцами человечества.
Вот этим-то изобретением мы и воспользовались, и оно
значительно ускорило и упростило напіе дело обновления
человечества. Я говорю «упростило», потому что благодаря ему мы
имели возможность начать всего с нескольких десятков
мужчин, которых, следовательно, могли выбрать из всех тогда
бывших с особою тщательностью. Ведь мы начали с очень
небольшого числа людей, было время, когда все человечество
состояло всего из шестисот с небольшим женщин и только
двадцати пяти мужчин, ибо себя мы не считаем, так как мы с
ними не смешивались. Но и нас было не особенно много.
Я не знал, верить ли мне своим ушам или нет.
— Как! — воскликнул я. — Человечество состояло одно
время всего из шестисот двадцати пяти душ? Не может быть!
Куда же девались миллиарды людей?
681

— О, эти миллиарды нам никуда не годились, — ответил
Эзрар. — Новое человечество пришлось создавать совершенно
сызнова, старое же мы истребили.
— Что вы говорите! Вы истребили миллиарды людей?!
— Не ужасайтесь, мой друг, ни одно человеческое существо
не было нами уничтожено, мы только дали всем им вымереть
без потомства, воспользовавшись тем средством, о котором я
вам сегодня утром уже говорил, и оставили жить только тех
немногих, которых считали пригодными для получения новой
породы людей. Но и теперь людей еще немного — всего
только около двух миллионов.
— Только два миллиона на весь земной шар!
— Нет, не на весь земной шар, ведь большая часть Земли
теперь необитаема.
— Не может быть! — воскликнул я.
— Да, люди живут теперь только под тропиками, вся
Европа, почти вся Азия, вся Северная Америка, большая часть
Африки совершенно пусты и необитаемы.
— Это почему же?
— Мы решили, — ответил Эзрар, — что вне тропиков люди не
могут жить счастливо, ибо жизнь там неизбежно должна быть
или слишком сложной, или полной лишений. Посмотрите, как
здесь мы живем просто: нам не надо ни домов — ибо мы живем
в палатках, нам не надо ни многочисленной и разнообразной
одежды, ни белья — ибо здесь всегда тепло и наши «друзья»
бегают голыми, мы обходимся без освещения — ибо ложимся и
встаем вместе с солнцем. И в то же время мы пользуемся
такими удобствами и комфортом, какие у вас доступны были
только самым богатым людям. Такие сады, такие красивые
благоухающие цветы, среди которых мы живем, вы могли иметь,
правда, и на севере, в ваших оранжереях и зимних садах, но что
это вам стоило, какими архимиллионерами нужно было быть,
чтобы где-нибудь в Париже или в Лондоне иметь хоть слабое
подобие того, что здесь нам дается даром. Мы никогда не
дрожим от холода, как это было с большинством ваших людей в
Европе, и это опять нам ничего не стоит, точно так же, как и
постоянно чистый и свежий воздух, которым мы дышим; а что
стоило вашему меньшинству греться зимой у огня и не дышать
затхлой атмосферой и всякими миазмами. А возьмите,
например, чистоплотность - эту изысканнейшую из роскошей: что
стоила она тем немногим из вас, которым она была доступна.
Для этого вы должны были строить себе большие, хорошо
устроенные помещения, ибо теснота и чистоплотность несовме-
682

стимы, вам нужно было иметь много прислуги, бесчисленное
количество белья, а следовательно, массу фабрик и заводов, его
изготовлявших, нужна была целая армия прачек, которых надо
же было и кормить, и одевать. Далее, нужно было мыло и,
следовательно, салотопенные и мыловаренные заводы, нужны
были ванны, водопроводы, трубы, краны и, следовательно,
целый ряд заводов, всё это изготовлявших, нужно было иметь и
мастеров и техников для всех этих фабрик и заводов, кормить,
одевать и обучать их всех, нужны были рудники для добывания
железа, меди и свинца, каменноугольные копи. Посмотрите,
какие ужасные усложнения вызываются одной этой
потребностью к чистоте — и как все это сразу упрощается под
тропиками. Наши люди так чистоплотны, как ваши редко могли быть:
каждое утро и каждый вечер они тщательно обмываются в этом
ручейке, каждый день проводят они по нескольку часов в море,
и все это обходится нам совершенно даром. А живи мы вне
тропиков, в Европе например, и нам пришлось бы или заводить
все бесконечные усложнения, которые я вам только что
перечислил, или отказаться от нашей чистоплотности. И так во всем.
Посмотрите вокруг себя: разве такая обстановка, как эта, может
сравниться хотя бы с самыми роскошными из ваших будуаров
и гостиных, разве вы могли иметь в них столько света, разве вы
могли устроить у себя такие высокие потолки; посмотрите на
эти гирлянды орхидей — разве их можно сравнить по роскоши
и изяществу с вашими гирляндами из бахромы, с вашими
портьерами и драпировками; а взгляните на это море, на этот
живописный мыс, вдающийся в него, на эти грациозные пальмы,
вырезывающиеся на лазоревом фоне неба, — разве вы могли
украшать свои жилища такими великолепными и
грандиозными картинами. А хотите полюбоваться статуями — позовите
нескольких «друзей», и любуйтесь. И вся эта роскошь, все это
изящество, все эти удобства нам ничего не стоят здесь, а стоили
вам на севере миллиарды денег и слез.
Вот почему мы решили сосредоточить человечество
исключительно под тропиками, да и то только в самых лучших,
благодатных их уголках. Мы убеждены, что человечество может
быть счастливо только при крайнем упрощении жизни, а это
упрощение без лишений и без страданий мыслимо только под
тропиками — и это одни из основных, священных принципов
наших.
— Но, — спросил я, — когда человечество вапіе сильно
размножится, придется волей-неволей постепенно подвигаться все
более и более к северу и югу.
683

— А кто же заставляет нас волей или неволей так сильно
размножаться, разве это такой закон природы, с которым
человек не мог бы справиться? Разве не святая обязанность наша
следить за тем, чтобы этого не случилось? Ведь и в ваше
время образованные классы начали сдерживаться в этом
отношении, и нам ли, преодолевшим столько трудностей, видеть в
этом затруднение! Нет, упаси Боже когда-нибудь дойти опять
до такой чудовищной, безобразной густоты населения, до
которой дошло прежнее человечество! Ведь все зло на земле и
произошло тогда главным образом от этой причины.
IX
— Однако, — проговорил старик, торопливо вставая, — мы
с вами заговорились, и я совершенно забыл о «друзьях». —
И, посмотрев на небо, желая по солнцу определить время, он
прибавил: — Ого! Уже поздно, наши «друзья», вероятно, скоро
запросят есть; мне надо пойти на кухню посмотреть, как там
подвигается дело. Хотите пойти со мною, или вы
предпочитаете остаться здесь и еще немного отдохнуть?
— Нет, нет, я не устал, — ответил я, — и с удовольствием
пойду с вами.
Мы вернулись опять к лагерю. Возле одной из палаток
сидел на корточках мужчина, копаясь в земле, а возле него
стояла молодая женщина с кувшином в руке. Проходя мимо них,
Эзрар спросил, что они делают.
— Мы с Гебой посеяли одно вьющееся растение, помнишь,
«покровитель», то самое, которое мы нашли с тобой в лесу, с
такими красивыми, большими и пахучими цветами; оно
завьет это дерево, и это будет очень красиво. Поливай, Геба!
И пока Геба лила воду из кувшина, Эзрар объяснил мне,
что они стараются переносить поближе к жилью все красивые
растения, какие им встречаются в их прогулках по лесу.
— Геро и Геба, — прибавил он, — завзятые любители
цветоводства, они знают все названия растений, как никто.
— А знаете, — обратилась Геба ко мне, — сын Эзрара обещал
привезти много новых семян из дальних стран. Он поехал
теперь путешествовать и через год вернется. Ах, как я буду рада,
если он привезет семян одной пальмы, которой у нас, к
сожалению, нет, — это Raphia longiflora; вот красота! Эзрар
показывал нам рисунок. А потом хотелось бы еще иметь Verschafleltia
splendida; представьте, у нее листья неразрезные и такие
громадные-громадные. ..
684

— А хотите, — вмешался с воодушевлением Геро, — мы вам
сейчас покажем все наши пальмы?
— Ах да, — радостно согласилась Геба. — А потом мы вам
покажем наши раковины, они там на берегу и их у нас уже
собрано сто сорок восемь разных пород, и какие есть красивые!
Хотите?
И она уже схватила было меня за рукав, готовая тотчас же
привести это намерение в исполнение, но Эзрар заметил им,
что нам теперь некогда, а я прибавил, что после с
удовольствием посмотрю и на то, и на другое, и мы пошли дальше.
Кухня помещалась тут же, сейчас за палатками, отделяясь
от них только незначительной полосой лесной чащи. Это было
не что иное, как простой навес из листьев для защиты от
дождя, поддерживаемый срубленными и едва только обтесанными
стволами деревьев; под навесом расположен был целый ряд
очагов, очень грубо сложенных из простых камней, кое-как
смазанных глиной. В них теперь пылал яркий огонь, перед
которым на вертелах жарились какие-то птицы, распространяя
в воздухе аппетитный аромат; с десяток рабов в передниках,
обхватывавших их бедра, хлопотали около огня, другие
приходили из леса с корзинами, наполненными всевозможными
плодами. Очевидно, все было готово к обеду.
В то время как старик давал еще некоторые указания,
со стороны лагеря раздался громкий, звонкий крик: «Есть
хотим!» — тотчас же подхваченный еще несколькими голосами,
и вот со всех сторон: из леса, с речки и особенно со стороны
бухты — поднялся целый веселый хор на все голоса: «Есть,
есть, подавайте скорее есть!» Мы поспешили в лагерь и
направились к шатру.
Шатер представлял теперь другой вид: боковые пологи его
были приподняты, чтобы дать доступ свету и воздуху, за
исключением одной только солнечной стороны. Вдоль всего
шатра в два ряда были расставлены небольшие, аршина два в
диаметре, круглые столы, сделанные из грубо отесанных
досок, на очень низких, не более 6 вершков вышины ножках из
простых древесных обрубков; такие низенькие столики
употребляются на Востоке у арабов, курдов и других кочующих
народов. Весь пол был устлан циновками, сделанными из
тонких полосок пальмовых листьев с весьма искусно
вплетенными узорами более темного цвета. Столы были красиво убраны
и приготовлены к обеду: в середине каждого из них стояла
высокая, изящной формы ваза из какого-то желтого металла
с великолепным букетом цветов; вокруг этой вазы горкой рас-
685

положены были разнообразные тропические плоды: ананасы,
бананы, апельсины и многие другие, мне совершенно
незнакомые. Вокруг этого центра разложены были вместо тарелок
круглые листья какого-то растения и прибор из серебряной
ложки, вилки и ножа; перед каждым прибором стоял кубок из
такого же самого металла, как и вазы, наполненный молоком.
Несколько женщин с большими пучками цветов и зелени в
руках обходили столы, подправляя горки плодов, окружавших
вазы, вставляя цветы между плодами и в букеты, придавая
последним более изящный вид и рассыпая цветы и лепестки их
в беспорядке по столам и даже на пол. В общем, картина этой
оригинальной столовой представляла из себя нечто в высшей
степени живописное и нарядное. Войдя в шатер, мне казалось,
что я попал в какой-то сад, со всех сторон доносились до меня
волны самых разнообразных ароматов, разливавшихся от всех
этих тропических цветов. Но моему восторгу не было предела,
когда я увидел, что и на букетах, и на плодах сидели
громадные бабочки с раскрытыми крыльями, переливавшими
перламутром и металлическим блеском и горевшие всеми цветами
радуги, подобно громадным драгоценным каменьям.
— Ах, какие чудные бабочки! — воскликнул я, указывая на
них старику. — Неужели они живые?
— Это не бабочки, — возразил Эзрар, — это цветы, одно из
торжеств искусственного подбора и садоводства минувших
веков. Вы не можете себе представить, до каких
изумительных результатов дошло человечество в этом отношении. Лоре-
лей, — обратился он к очаровательной молодой девушке с
густыми и длинными пушистыми волосами, свежее личико
которой своими детски нежными очертаниями не раз уже
привлекало мои взоры, — подай гостю цветок, который он принял
за бабочку.
И когда Лорелей, мило улыбаясь, подала мне его с
грациозным жестом руки и я, поблагодарив, посмотрел ей в ее
большие, темные глаза, — я не знал, чем мне больше
восхищаться: этим ли цветком — чудом растительного царства, или
другим цветком, стоявшим передо мною во всем благоухании
юности, грации и красоты!
— Однако, друзья мои, — обратился старик к толпившимся
вокруг нас людям, — я знаю, вы очень голодны и потому
ложитесь за столы.
Это странное приглашение ложиться вместо садиться за
столы тотчас объяснилось: присутствующие разместились
вокруг столов на циновках с подложенными под ними сухими
686

листьями, возлегал наподобие древних греков и римлян и
располагаясь попарно — мужчина с женщиной. Мужчины тотчас
стали подбирать разбросанные на столах цветы и украшать
ими волосы своих дам, любуясь ими, лаская и целуя их. Так
обставлялся и так начинался обед у людей ХХѴП века!
За почетным столом, предназначенным для старика,
поместили и меня, но так как с непривычки возлегать я не знал, как
мне примоститься, то старик, заметив мое затруднение,
подозвал двух молодых людей и велел им принести два обрубка
дерева, которые они тотчас же и вкатили, устроив из одного,
повыше, стол, и из другого — скамейку. По приглашению Эз-
рара за тем же столом возлегли три самые отборные
красавицы, в том числе и моя милая Лорелей — очевидное внимание
ко мне, — и так как я не был посвящен в их обычаи, то и не
украсил их прелестные головки цветами и не приласкал их,
как это сделали остальные мужчины. Но они очень мило
вывели меня из этого затруднительного положения: живо собрав
по охапке цветов и зелени, они сплели несколько легких
венков и надели их на головы мне, старику и себе; в то же время
они погладили меня по лицу и поцеловали. Я с восторгом
ответил им тем же, чем они и ближайшие наши соседи, видимо,
остались очень довольны.
Между тем среди веселых разговоров, шуток и смеха
появились «рабы», неся большие деревянные блюда, покрытые
листьями, на которых возвышались горы каких-то плодов или
кореньев, и стали разносить их присутсгвуюпщм; это были, по
объяснению Эзрара, печенные в золе иньямы. В то время как
все с видимым аппетитом принялись за еду, запивая молоком
иньямы, показавшиеся мне чрезвычайно вкусными, вдруг
раздались опять звуки музыки, исходившие как бы от струнного
оркестра; это не были те могучие и торжественные аккорды,
которые я слышал утром, что-то нежное и чарующее
слышалось теперь в этих тихих звуках, не мешавших обедающим
разговаривать. Впрочем, большинство ело сосредоточенно,
очевидно со вниманием прислупшваясь к дивной музыке, в
одно и то же время веселой и серьезной, и только изредка,
в особенно выдающихся местах, слышались восклицания:
«Ах, как это хорошо!»
Я сидел как очарованный, слушал и глядел. Передо мною
расстилались в самых живописных и непринужденных позах
безукоризненные юные формы нескольких десятков статных
мужчин и очаровательных женщин, сверкая своими белыми
телами, окруженные, как рамкой, зеленью и цветами. Цве-
687

ты — всюду, цветы у всех на голове, в волосах, на шее, цветы
на столах, цветы на полу! Красивые блестящие вазы и кубки,
красивые птички, порхавшие кругом, подбирая крошки,
садясь на столы, на людей, опьяняющие ароматы, разносимые
мягким, как бархат, освежающим ветерком с моря,
опьяняющие звуки музыки — все это сливалось вместе в одну
грандиозную симфонию красоты. А вдали, прямо передо мной,
расстилалось широкое синее море, голубое лазоревое небо с
вырезающимися на нем пальмами, и все это радостно залито
было золотистыми лучами солнца. Что это, феерия или
действительность?
Сколько тут поэзии, сколько роскоши и сколько в то же
время во всем этом простоты!
Когда кончилась музыка, я обратился к Эзрару с вопросом,
откуда она и кто так хорошо играет.
— Никто не играет, — объяснил он, — у нас для этого
имеются металлические пластинки, на которых записана, или вернее
выдавлена, эта музыка и которые вставляются в особые
приборы, издающие звуки; да разве нечто подобное не было
известно в ваше время?
— Ах, это, вероятно, фонограф?
— Да, нечто в этом роде, но в более усовершенствованном
и, главное, упрощенном виде. Это единственная сложная вещь,
которую мы сохранили от всей вашей сложной цивилизации.
Я обратил затем внимание Эзрара на вазу и спросил, из
чего она сделана.
— Из золота, — ответил он.
— Неужели все эти вазы золотые?
— Да. Так же как и часть кубков, остальные, как и вилки и
ложки, — серебряные.
— Откуда же у вас столько золота, и как согласовать такую
роскошь с простотою во всем остальном?
— И вы еще спрашиваете, откуда! — ответил Эзрар. — Да
знаете ли вы, что когда мы ликвидировали дела старого
человечества, то оказалось, что алчность людская накопила такие
невероятные количества золота и серебра, что мы
решительно не знали, что с этим предпринять. Тогда же употребили мы
часть этих запасов на выделку вот этих ваз и кубков, а также
некоторых украшений для наших красавиц, которые, впрочем,
мало их ценят, предпочитая золоту цветы, а остальное так и
лежит целыми грудами в разных частях Земли без всякого
употребления. Как видите, роскоши тут никакой нет: это
отбросы старой цивилизации.
688

В это время опять появились рабы с блюдами, на которых
лежало что-то завернутое в листья.
— Это, — объяснил мне Эзрар, — морские рыбы, которые мы
приготовляем по особому способу: их завертывают в листья и
кладут в вырытые в земле ямы, наполненные горячим песком,
где они и пропекаются, приобретая вследствие этого
необыкновенную сочность и приятный вкус. Мы заимствовали этот
способ приготовления у несчастных таитян, наших
предшественников на здешних островах.
— Почему же несчастных? — спросил я.
— Ах, мой друг, каждый раз, как я вспоминаю о них, мне
невольно становится грустно. Какой это был милый,
симпатичный народ! Как близко сумели они подойти к истинному
счастью. И — увы — как печальна была их судьба: достаточно было
какого-нибудь полвека соприкосновений их с вашей
цивилизацией и культурой, чтобы этот нежный и изящный тропический
цветок, развившийся здесь на свободе, завял и погиб бесследно...
Опять заиграла музыка — легкая, приятная, радостная.
Убравши листья, служившие тарелками, и заменивши их
новыми, «рабы» принесли опять блюда; на них красовались те
птицы, которых мы видели жарящимися перед очагами и
которые оказались индейками, начиненными кокосовыми
орехами. Конец обеда состоял из плодов, лежавших перед нами. Три
красавицы, возлегавшие за нашим столом, объясняли мне
названия плодов, предлагая мне попробовать то того, то другого;
все они были необыкновенно вкусны и ароматичны.
Музыка, с перерывами во время перемены блюд, все время
не переставала играть.
— Сегодня, — заметил мне Эзрар, — обед наш немного
сложнее обыкновенного, мы прибавили одно липшее блюдо в честь
нашего дорогого гостя. Я знаю, в ваше время угощали
обедами, состоявшими из десяти и более перемен, но такие тонкости
для нас недоступны. Впрочем, будет еще кофе, который,
однако, мы предпочитаем пить на берегу моря; хотите, мы и вас
поведем туда?
Но я не отвечал ему, я едва слышал, что он говорит. Обед
был без вина, но я был опьянен! Опьянен обилием
впечатлений, обилием красоты, — опьянен зрением, обонянием,
слухом... Нет, мой бедный мозг, больной мозг человека ХГХ века,
не мог выдержать такого натиска красоты, я почувствовал себя
усталым, изнеможенным и заметил это Эзрару.
Он тотчас же взял меня под руку и повел в свою палатку,
где и уложил на постель из мха, покрытого циновками.
689

— Полежите здесь, я сейчас вернусь, — сказал он и
поспешно вышел.
Несколько минут спустя он вернулся с кубком душистого
кофе, который я выпил с удовольствием.
— А теперь, — сказал он, — полежите спокойно, отдохните
и, если можете, постарайтесь заснуть.
И с этими словами он удалился.
X
Когда Эзрар вернулся, я все еще лежал, но не спал. Он
подошел ко мне и стал пристально на меня смотреть.
— Что вы так смотрите, Эзрар? — спросил я.
— А отчего у вас такое странное выражение лица? — в свою
очередь спросил он меня. — О чем вы думаете?
— Ах, Эзрар, мне грустно!
— Грустно, — спросил он, — отчего?
— Я и сам не знаю. Я все время думал о том, что здесь
видел и слышал, и я вдруг почувствовал себя таким чуждым
среди вас! Вы все так отличны от меня, как будто целая
пропасть отделяет меня от вас. Я перерос ваших «друзей», я
слишком стар для них, и я не дорос до вас. И потом, все это так
странно, так чудно, что мне как-то не верится, мне все
кажется, что это сон, и я боюсь вдруг проснуться и опять очутиться
среди несчастных и гадких людей, столько меня мучивших...
— Вы должны отогнать от себя такие мысли, — с живостью
возразил он, — а если вам грустно, то встаньте и пойдемте, мы
вас сейчас развеселим.
— Эй, друзья! — крикнул он, выйдя вместе со мной из
палатки. — Созовите-ка всех сюда, повеселим нашего гостя
зрелищем ваших игр.
И тотчас же раздались призывные клики, на которые со
всех сторон послышались ответные голоса, и вскоре целая
толпа «друзей» собралась на площадке. Все были очень оживлены
и с воодушевлением обсуждали, какую игру мне показать, —
одни предлагали одну, другие — другую, наконец верх взял
проект игры в «каскад» и в «мост». «"Каскад"! "Каскад"! — все
чаще и чаще раздавалось из толпы, — а потом — игра в "мост"!»
На том и порешили.
Эзрар взял меня под руку, и мы вместе с Лорелей,
подбежавшей к нам и схватившей меня за другую руку, направились
втроем в сопровождении всей толпы к ручейку, перескочили
через него и пошли лесом. Скоро перед нами открылась не-
690

большая полянка, ограниченная с одной стороны уступами гор;
в одном месте стояла, выдвинувшись вперед, крутая скала
вышиной в 8 — 10 аршин. Верхний край ее, совершенно
округленный и даже как будто намеренно сглаженный и
полированный, выдавался несколько вперед, образуя род легкого навеса
или карниза. Но никакого каскада нигде не было видно.
Эзрар и я с несколькими женщинами, положение которых
не позволяло принимать участие в игре, и с детьми
расположились на противоположной стороне поляны, как раз против
скалы, усевшись на мягкой траве, в тени деревьев.
— Вы сейчас увидите очень красивое зрелище, — сказал мне
Эзрар.
Между тем толпа обогнула скалу, неприступную в этом
месте, и исчезла в чаще леса, чтобы взобраться на нее со
стороны, скрытой от нас растительностью, и действительно,
вскоре люди показались на ее вершине. Выстроившись в ряд один
позади другого и положив друг другу руки на плечи, они
стали медленно подступать к краю нависшей скалы, к тому
месту ее, где он был сглажен. Передний человек, подойдя
насколько было возможно ближе к самому краю, сел, свесивши ноги
вниз, за ним сел следующий, положивши ноги на плечи
первому, который крепко ухватился за них руками. Вдруг раздался
крик и — о ужас! — передний, скользнув по краю скалы и
увлекая за собой следующего за ним, которого он не переставал
держать за ноги, стал быстро падать вниз; этот, в свою
очередь, уцепившись за ноги третьего, последовал за первым, за
вторым полетел третий, четвертый... и потекла живая струя
людей, крепко сцепленных друг с другом. Как только первый
почувствовал под собой землю, он отпустил ноги следующего
за ним и быстро отбежал в сторону, то же сделал и второй и
все остальные. Падение происходило порой так быстро, что в
этой живой цепи едва можно было разглядеть отдельные
человеческие фигуры, всё сливалось тогда в одну непрерывную
струю, и впечатление получалось действительно такое, как
будто с высоты скалы ниспадал каскад. Опустившись на
землю и подпрыгнув несколько раз, желая этим изобразить
брызги и пену, они тотчас же убегали в сторону, скрываясь в чащу
леса, и затем опять поднимались на скалу, снова становясь в
очередь. Таким образом установилась постоянно
возобновлявшаяся струя воды, и это продолжалось с несколькими
перерывами, в течение которых движение струи замедлялось, минут
пять или восемь. Поразительна была при этом отчетливость и
точность всех их движений. Сначала мне было страшно ви-
691

деть, как эти люди сбрасывались с высоты, с которой,
казалось, неминуемо должны были разбиться, но, видя, с какою
легкостью и ловкостью все это совершается, я перестал бояться
и весь предался высокохудожественному впечатлению,
которое производила эта игра. Когда наконец участвовавшие в ней
стали уставать и перестали взбираться на скалу, Эзрар мне
заметил:
— Обратите теперь внимание на последних спускающихся.
И действительно, конец достойно увенчал всю эту забаву:
движение потока стало постепенно замедляться и, когда
последние двое людей подошли к самому краю скалы, он совсем
остановился; нижний человек остался стоять на месте, оба же
верхние сильным движением оттолкнулись от скалы, и на одно
мгновение образовалась совершенно прямая колонна, столб из
семи-восьми человек; но тотчас же верхний, а за ним и
следующие люди стали быстро скользить вниз по этой колонне,
последние же двое или трое прямо спрыгнули на землю, и не
успел я опомниться, как весь этот живой столб в один миг
рассыпался.
Я был поражен.
Запыхавшись, собрались все около нас и смотрели на нас с
улыбкой.
— «Друзья», — воскликнул я в порыве восхищения, —
ничего подобного я никогда не видел! Благодарю вас за эту чудную
игру, вы доставили мне истинное наслаждение!
И пока я пожимал руки ближайшим из соседей, Лорелей
подошла к нам и обратилась ко мне со словами:
— Мы, чужеземец, знаем много игр и, когда немного
отдохнем, покажем вам сейчас еще одну.
— Жаль только, — вмешался один молодой человек, — что
мы не можем показать вам игру в «прибой»...
— Ах да, — перебила его Лорелей, — это самая красивая из
всех игр, но для этого нас слишком мало, тут нужно много
народа. Мы играем в нее, когда сходимся двумя или тремя
общинами. Вот бы что вам понравилось!
— А в чем она заключается, милая Лорелей? — спросил я.
— А вот в чем. Это собственно род танца. Мы громадной
толпой подбегаем к такой же вот скале, как эта, и, завывая как
ветер, изображаем бурное море, волны, набрасываемся всей
толпой на скалу, при этом впереди стоящие подымаются на
задних и отскакивают от скалы как будто пенистый бурун.
Потом мы отбегаем от скалы, потом опять набегаем...
— Да, — вмешался Эзрар, — эта игра или танец издали пред-
692

ставляет очень грандиозное зрелище, и наши «друзья» очень
живо передают волнение моря и прибой волн о крутой берег.
Все в этой игре основано на отчетливости и гармонии в
движениях. Когда-нибудь мы вам ее покажем.
Разговаривая таким образом, «друзья» успели отдохнуть, и
решено было приступить к новой игре, для чего требовалось
вернуться назад в лагерь. По дороге они освежились в
ручейке, и, когда мы взошли на площадку, все были опять бодры и
свежи, все опять горели желанием показать новые подвиги
ловкости и силы.
— Теперь «мост», «мост»! — послышались восклицания из
толпы.
— Ничего особенного эта игра не представляет, —
заметил мне Эзрар, — может быть, она даже вам не понравится.
«Друзья» выбрали ее ради ребятишек, которые могут
принимать в ней участие.
«Друзья» при помощи Эзрара выбрали из своей среды
12 человек, разбив их на две группы, и каждая направилась к
одному из двух деревьев, росших тут же поблизости на
расстоянии 10 или 15 шагов друг от друга. Самый сильный из них
влез на дерево и, крепко уцепившись руками за одну из
горизонтальных ветвей его, повис на воздухе, за ним полез второй
и прикрепился к первому, уцепившись руками за его ноги,
которые тот перекинул ему через плечи, за вторым последовал
третий, четвертый и т. д., пока все шесть человек не повисли
на ветви, образовав длинную живую цепь из людей, нижний
конец которой доходил почти до земли. То же проделала и
вторая группа. После этого обе цепи начали медленно
раскачиваться, размахи становились все больше и больше,
свободные концы цепей при этом все более и более сближались, и
наконец двое людей, составлявших их окончание, ловко
сцепились ногами, и образовался таким образом непрерывный мост,
соединявший оба дерева. Тотчас же влезли на деревья еще
люди и стали подымать с земли детей, передавая их друг
другу; последние с ловкостью обезьянок поползли на четвереньках
по спинам людей, составлявших «мост», и, когда они
доходили до противоположного его конца, их оттуда опять спускали
на землю. Один мальчуган лет шести или семи, балансируя
руками, прошелся даже стоя, что вызвало всеобщие
аплодисменты. Ребятишки были в восторге от этой забавы и готовы были
без конца прогуливаться по «мосту», но люди, его
составлявшие, заявили, что они устали, и по данному сигналу «мост»
посередине разомкнулся, обе цепи сильно раскачнулись в проти-
693

воположные стороны и после нескольких размахов они опять
повисли неподвижно и в один миг рассыпались.
— «Друзья», — обратился к ним Эзрар, — на сегодня
довольно. Ступайте теперь обмойтесь да поскорее приходите
ужинать, а то опять застанет нас ночь. Смотрите, как солнце уже
низко.
И все побежали к ручейку обмываться.
— Ах, Эзрар, — сказал я, подойдя к нему, — как я восхищен
всем, что видел сегодня у вас. Да, это действительно дети, и
счастливые, веселые дети, не сознающие даже всего своего
счастья. Я теперь увидел это и вижу, чем они счастливы. Я и
сам чувствую себя как-то по-детски, как-то моложе и
счастливее среди них. Но скажите, вы, «покровители», счастливы ли
вы, довольны ли и вы своею жизнью? Ведь вы же совсем не
дети, вы взрослые, а по-вашему, счастье несовместимо с
зрелым возрастом и старостью.
— Мы? — сказал Эзрар, обняв меня одной рукой и
направляясь со мной в шатер. — Знаете ли вы, что такое мы? Мы —
яд человечества! Да, с нашим развитием, с нашим умом, с
нашими познаниями мы являемся опасным ядом, но, к счастью,
этот яд растворен в массе человечества в минимальном
количестве. В такой гомеопатической дозе самый сильный и
опасный яд теряет свою вредоносность, более того, из вредного он
может даже превратиться в целебное средство. Так и мы. Ведь
нас всего два-три человека на каждую общину, состоящую из
сотни или более «друзей», мы, так сказать, расплываемся,
растворяемся в общей массе детского человечества и, живя среди
него, как бы вкрапленными в него, находимся под неизбежным
влиянием этой массы; вредоносность наша в силу этого
исчезает, и мы проявляем только свои полезные свойства в
качестве руководителей и охранителей человечества. И пока мы
живем так среди «друзей», мы живем их жизнью, дышим их
счастьем, и мы сами счастливы. Но сконцентрируйте этот яд,
соберите нас воедино и дайте нам жить самостоятельно, а не
в качестве руководителей человечества, и я ни на одно
мгновение не сомневаюсь, что наша чересчур сложная природа
тотчас же скажется и нас погубит: не пройдет и нескольких
поколений, как появится недовольство своим положением,
искание лучшего, стремление к новому, сложному, к
прогрессу с неизбежными его спутниками — усложнением и
затруднением жизни и далее — несчастиями и горем.
Войдя с Эзраром в шатер, мы расположились с ним в
прежнем порядке и принялись за ужин. На нашем столе стояло
694

блюдо с холодной индейкой, оставшейся от обеда, лежали
кучки печеных иньямов, и мы с аппетитом принялись за еду,
запивая все это молоком. Скоро стали собираться и «друзья»,
шумно и весело разговаривая о событиях дня. Лорелей и две
другие красавицы опять расположились вокруг нашего стола.
Они стали рассказывать мне о разных других играх и забавах,
описывали мне свои состязания в беге, в метании камней и
дротиков, свои прогулки по морю ночью, при лунном свете, с
песнями, рассказывали о разнообразных танцах. Вспомнив о
последних, они заявили свое решительное желание показать
мне сегодня же какой-нибудь танец, посматривая, однако, при
этом вопросительно на Эзрара и стараясь склонить его на
согласие очаровательными улыбками. Последний, лукаво
усмехаясь, заметил им, что согласие на это они должны испросить
у меня, так как я могу быть слишком утомленным
сегодняшним днем, от себя же он советовал лучше отложить танцы до
другого раза, тем более что сейчас будет темно, а луна взойдет
сегодня не ранее как через час.
— Это ничего, милый Эзрар, мы устроим танец мотыльков
при свете костра. Не правда ли, вы этого хотите? — обратились
они ко мне с просьбой во взоре.
Само собою разумеется, что я хотел, и Лорелей тотчас же
встала и громко заявила:
— «Друзья»! Сегодня будет танец мотыльков!
Громкий крик радости был ей ответом.
Тотчас же привели двух «рабов», которым Эзрар дал
несколько приказаний относительно костра, и все стали спешить
с окончанием ужина, чтобы иметь время приготовиться к
танцам.
— Эзрар, — спросил я, — неужели обыкновенно «друзья»
ложатся спать тотчас по наступлении сумерек? Разве они
могут спать от солнца до солнца, как вы тогда выразились, то
есть двенадцать часов в сутки?
— Нет, — ответил он, — двенадцать часов они не спят;
после ужина, когда зайдет солнце, наступает их час любви, они
удаляются тогда каждый со своей подругой — кто в палатку,
кто на берег моря, кто куда. В лунные же ночи мы
обыкновенно устраиваем после ужина танцы, или поем, или
предпринимаем прогулки по морю в пирогах, иногда я занимаю их
сказками, рассказами из истории, объяснениями явлений природы.
Но часов десять они все-таки обыкновенно спят, и, право, это
немного при такой жизни, полной движений и физических
упражнений.
695

Между тем солнце зашло и почти тотчас же наступила ночь.
Мы выпіли из шатра. Посреди площадки уже ярко пылал
костер, освещая толпившихся около него «друзей». Все
поспешно украшали себе головы венками из зелени и цветов, в руки
все взяли по круглому высушенному листу какой-то пальмы,
некоторые из женщин обвязали себе шею или туловище шарфом
из легкой белой материи, концы которого свободно висели по
сторонам. Когда все приготовления были окончены,
танцующие образовали из себя два круга, один наружный,
составленный из одних только женщин, и другой, внутренний, — из
мужчин, причем те и другие лицами были обращены друг к другу.
Все весело улыбались, переговариваясь в ожидании начала
танца, иные от нетерпения подпрыгивали на месте, другие
кружились, выделывая разные па. Но вот Эзрар на минуту
удалился, и вскоре раздались лихие звуки какой-то веселой плясовой
песни, под темп не то мазурки, не то польки. Тотчас же
начался и танец. Мужчины, входившие в состав внутреннего круга,
стали медленно подходить к стоявшим напротив них
женщинам, заставляя их отступать, потом последние, наступая на
мужчин, в свою очередь заставляли отступать их, и это
повторялось по нескольку раз. Но вот по данному сигналу мужчины
вдруг быстрым движением бросились на женщин, и каждый из
них, схвативши правой рукой под правую же руку свою vis-à-
vis, начал с ней кружиться сначала в одну сторону, затем,
схватившись левыми руками, — в противоположную, чтобы через
несколько оборотов быстро перейти опять к правой руке и к
первоначальному направлению. Покрутившись таким образом
то в одну, то в другую сторону с одной дамой, мужчина
переходил к следующей, обходя поочередно их всех. Таким
образом, кроме движения отдельных кружащихся парочек,
получалось вследствие постоянного обмена между кавалерами и
дамами еще и более медленное общее вращательное движение
всего круга. По мере ускорения темпа музыки кружение
парочек также делалось все быстрее и быстрее, мужчины
перебрасывали друг другу своих дам все чаще и чаще; при этом
танцующие махали своими пальмовыми листьями, а концы шарфов,
которыми были обвязаны женщины, свободно развевались по
воздуху, подобно крыльям бабочек, и в целом впечатление
получалось действительно такое, как будто вокруг огня
собралась стая мотыльков, порхавших парочками, увиваясь и
гоняясь друг за другом. Нечто подобное можно наблюдать в
жаркий летний день, когда на лугу, усеянном цветами, собирается
стая бабочек одинаковой породы; как и тут, они весело гоня-
696

ются друг за другом, увиваясь и кружась одна около другой,
затем вдруг расходясь, чтобы тотчас начать эту игру вновь,
соединившись в новые парочки и продолжая эту забаву нередко
по целым часам.
Некоторые из танцующих в пылу увлечения
перепрыгивали через костер, переходя с одной стороны круга на другую,
иные подхватывали своими звонкими голосами мотив веселой,
возбуждающей музыки, и это придавало еще более оживления
всей этой и без того оживленной картине. Увлечение было
всеобщее, парочки кружились в каком-то бешеном вихре,
танцующие перелетали от одного к другому с поразительной
быстротой, и все это совершалось с грацией и ловкостью,
отличавшими все их движения.
Ах, какое чарующее и вместе с тем оригинальное зрелище
представлял этот танец, и как хорошо он подходил к своему
названию: это была действительно кучка мотыльков, и каких
изящных, веселых мотыльков, смеющихся и поющих!
Но вот кто-то закричал: «В круг!» И моментально
образовалось опять два круга, обращенные лицом друг к другу,
порхание мотыльков прекратилось, и оба круга стали медленно
вращаться, один в одну сторону, другой — в другую, по временам
меняя эти направления; танцующие схватились теперь руками,
не переставая перебирать ногами под темп музыки, плавно и
грациозно изгибая свое туловище, пение в то же время стало
более стройным, и в нем приняли участие уже все
присутствующие. После нескольких минут такого отдыха началось опять
порхание, и, казалось, увлеченные своим весельем, «друзья»
готовы были протанцевать так всю ночь, но Эзрар прекратил
музыку, и тотчас же все остановились, с недоумением
посматривая друг на друга, видимо не сразу приходя в себя.
— Еще, еще! — раздалось несколько голосов.
Но Эзрар напомнил им, что они не одни, что у них есть
гость, сильно утомленный и прошлою ночью, и целым днем и
нуждающийся наконец в отдыхе.
— Ах да, мы совсем и забыли... — заметили некоторые из
них со смущением.
Эти милые создания, эти наивные дети, увлеченные вихрем
дикой веселости, очевидно, забыли и обо мне, и о себе,
забыли о целом мире! Но никто ему не возражал, и, пожелав мне
доброй ночи, все стали расходиться. Эзрар повел меня в свою
палатку, и оба мы улеглись спать.
Так кончился первый день моего пребывания среди нового
человечества. Веселый день! И я вдруг вспомнил о грусти, ко-
697

торая напала на меня после обеда, и улыбнулся при этом
воспоминании: куда-то она теперь делась, эта грусть?!
Лежа, я перебирал в своем уме разнообразные картины,
которые мне пришлось сегодня видеть... Вдруг мне пришла
мысль, которою я захотел поделиться с Эзраром.
— Знаете ли, Эзрар, — обратился я к нему, — мне кажется,
я нашел формулу, в которой сосредоточивается вся суть вашей
жизни.
— А ну, какая? — спросил он с любопытством.
— Это красивое счастье.
— Вы удивительно верно схватили всю сущность нашей
жизни! — воскликнул он радостно. — Да, именно это и есть та
идея, которую мы стараемся воплотить всюду и везде: счастье
в красоте и красота в счастье — вот наш девиз!
После этого я закрыл глаза и несколько минут спустя
погрузился в глубокий, живительный сон...
Конец дня первого
ДЕНЬ ВТОРОЙ
I
На следующее утро я проснулся поздно. Солнце стояло уже
высоко, Эзрара в палатке не было, и хотя кругом все было
тихо и безмолвно, но чувствовалось какое-то неопределенное,
сдержанное движение. Я быстро встал и вышел из палатки.
Несколько «друзей», увидя меня, подбежали ко мне и,
поздоровавшись, спросили, хорошо ли я спал и не желаю ли пойти
обмыться, предлагая провести меня к ручейку, куда мы и
направились. Один из них побежал в шатер сообщить Эзрару,
что я проснулся. Он тотчас же вышел, догнал нас, и мы с ним
крепко обнялись и поцеловались. Умывшись и освежившись,
я пошел со всеми завтракать в шатер. Оказалось, что завтрак
уже кончился, что «друзья», чтобы не разбудить меня,
проснулись сегодня без музыки, и теперь большинство их находится
уже на берегу моря.
— Ну, как вы себя сегодня чувствуете? — спросил меня
Эзрар, когда я несколько утолил свой голод.
— О, я в самом веселом и радостном настроении духа, —
ответил я, — мне только жаль, что из-за меня вы лишились
удовольствия лишний раз услышать музыку, тем более жаль,
что, как я вижу, вы культивируете это искусство с особенною
любовью.
698

— Да, музыка — это даже единственное искусство, которое
мы культивируем или, вернее, которое мы сохранили от
прежних веков. Живопись нам не нужна — посмотрите среди какой
чудной, поэтической природы мы живем! Наше жилище — этот
остров — сплошь украшено картинами, и какими! Скульптура
тоже нам не нужна, мы окружены живыми античными
статуями, обладающими еще тем, чем не обладала ни одна из статуй
древности, — грацией движений, и посмотрите, в какой нежно-
розовый цвет окрашены наши статуи, какой у них блеск в
глазах, какие коралловые у них губы, — это и статуи, и картины в
одно и то же время. Архитектура нужна нам еще менее, так как
мы живем в простых палатках. Мы пользуемся в полной мере
красотами цветов и форм, мы живем как бы в художественном
музее, творения которого созданы одним только, но великим
художником — природой. Единственное, чего природа нам не
дает, — это сочетание звуков, музыки, и потому мы ее храним и
действительно очень любим. Наши «друзья» — большие
любители музыки, они охотно ее слушают и сами хорошо поют.
— И есть у вас хорошие композиторы?
— Композиторы? — с изумлением повторил он. — Нет, мы
совсем не сочиняем музыки.
— Почему же?
— По очень простой причине: ее перестали сочинять уже
три века тому назад, ибо за все время, как культивировалась
серьезная музыка, от восемнадцатого до двадцать пятого века,
бесчисленными композиторами воспроизведены были все
комбинации звуков, какие только возможны, так что под конец,
что бы ни сочинялось, все оказывалось после тщательного
сравнения повторением старого, и все это можно было найти
почти без изменения в сочинениях того или другого из
прежних композиторов. И потом, не забудьте еще одного: музыки,
и притом хорошей, первоклассной, создано так много, что не
хватило бы жизни человеческой, чтобы всею ею
воспользоваться. По вычислении одного писателя двадцать пятого века, для
того чтобы прослушать всю тогдашнюю хорошую только
музыку, слушая притом по пять часов в сутки, нужно употребить
около ста лет! Наши «друзья», хотя и наслаждаются ею
каждый день, тем не менее в течение своей жизни не успевают
познакомиться со многими самыми отборными
произведениями. Создавать еще музыку — это значило бы увеличивать ту
долю, которая остается без употребления.
— Допустим, что это так, — заметил я, — но ведь можно было
бы сочинять ради наслаждения, доставляемого творчеством.
699

— Да, но это наслаждение слишком дорогостоящее. Вы
забываете, как трудно дается такое творчество. Ведь не может
же доставлять удовольствие сочинение чего-нибудь
ординарного, худшего, чем то, что мы привыкли слышать ежедневно, а
для того, чтобы создать что-нибудь не ниже хороших вещей,
уже созданных, нужно трудиться с юных лет неустанно, целые
дни проводить в изучении теории, в практике, одним словом,
всецело посвятить свою жизнь одному этому делу,
превратиться в специалиста, то есть изуродовать свою природу. Чтобы
достигнуть наслаждения творчеством, нужно потерять
способность и возможность наслаждаться жизнью, солнцем, морем,
весельем, а разве это желательно? Нет, никто из наших друзей
не захочет жить так, как жили ваши несчастные специалисты,
для нас важнее всяких радостей одностороннего творчества —
радость жизни.
— Как это странно! — воскликнул я. — Но я надеюсь, что вы
сохранили, по крайней мере, поэзию и изящную литературу.
— Из поэзии у нас сохранились только кое-какие песни и
сказки.
— О, Боже! Как же мало осталось у вас от прежнего
искусства, — с грустью заметил я. — А сколько великих порывов духа
некогда было потрачено на это человечеством! Печально
подумать об этом... Но, быть может, вы в большей степени
культивируете науки? Ведь не отказались же вы, надеюсь, от
чудного наслаждения, доставляемого научным творчеством?
— Все, что я сказал относительно искусства, всецело вы
можете применить и к науке. Ведь творить в науке так же
трудно, как и в области искусства, если даже не труднее, и тут
для этого нужна долгая и сложная подготовка, особенно
теперь. Чтобы испытать минуту наслаждения от вновь открытой
истины, которая к тому же окажется, вероятно, только
позабытой, пришлось бы приложить столько тяжелых усилий, что
труд не окупился бы достигнутым результатом, а жизнь
между тем будет уходить среди этих усилий, она будет портиться,
ее даже не может и быть тогда в настоящем значении, в
смысле радости бытия. Ведь жизнь ваших специалистов была не
более как каким-то обрывком жизни. Да и дело творчества
стало теперь неизмеримо труднее, чем прежде. В ваше время
создавать что-нибудь новое в науке было еще сравнительно
легко, но с тех пор все области знания разработаны были с
таким совершенством и полнотой, до такой мелочности, что
сделать малейшее открытие стало почти невозможным. Не
оставалось ведь пяди земли, которая не была бы изучена во
700

всевозможных отношениях, не было того года, того почти что
дня в истории человечества, который не имел бы своего
подробнейшего описания, всё, что микроскоп, телескоп,
спектроскоп могли показать, было усмотрено и занесено в летописи
науки, все выводы и обобщения, на какие ум человеческий был
только способен, были сделаны. Малейший, ничтожнейший
факт в науке обладал тогда обширнейшей литературой,
считавшейся тысячами сочинений, библиотеки ломились от
миллионов <и> миллионов книг, ничтожнейшей доли которых не
в состоянии был бы одолеть ни один человеческий ум. Это
было что-то ужасное, чудовищное, уродливое! Ваша наука
была не более как лепетом ребенка в сравнении с тем, чем она
стала потом. В ваше время ученый смело брался, полагаясь
только на свои единичные силы, за изучение какой-нибудь
группы животных или растений, под конец же, чтобы изучить
один только какой-нибудь орган, ученые должны были
собираться целыми обществами, целыми многочисленными
комиссиями из нескольких десятков специалистов. Я помню, когда
я вместе с несколькими другими покровителями посетил
однажды из любопытства знаменитые местности Европы, то в
одной библиотеке Парижа, теперь совершенно пустынного,
полуразвалившегося города, мне случайно попалось сочинение
о человеческом глазе: оно состояло из двадцати двух толстых
томов и написано было ста семью специалистами6, из которых
каждый, как было видно из предисловия, знал только свой
отдел. Я видел там руководство <по> химии, состоявшее из
трехсот пятидесяти томов и, если не ошибаюсь, то было еще
только элементарное руководство; над ним работало более
трехсот ученых!7 Дробление науки дошло до невероятных
размеров. Существовала, например, особая наука — статистика
чувств, и в ней были специалисты по статистике
альтруистических чувств, знавших только эту область, и, вы думаете, всю ее
вообще? О нет, только в отношении какого-нибудь века,
например двадцать третьего века; для статистики альтруистических
чувств двадцать четвертого века существовали свои особые
специалисты. Благодаря такой раздробленности науки и
неизбежной вследствие ее объема специализации сами ученые
стали величайшими невеждами. Наука под конец переросла
самую себя, переросла человеческий ум, она сама себя
разрушала своими чудовищными размерами8 и, вместо того чтобы
испускать свет, стала бросать тень. И тогда уже не было
смысла творить что-нибудь новое, ибо большая часть знаний и без
того лежала втуне, без всякого употребления, на пыльных пол-
701

ках библиотек и забывалась; знания забывались даже быстрее,
чем они успевали накопляться вновь. Были истины, которые
открывались и забывались по нескольку десятков раз.
Поэтому уже в конце двадцать пятого века ученые пришли к
убеждению, что дальше развивать науку невозможно, знание
дошло почти до своих пределов, дальше было идти некуда и
потому стали ограничиваться только познаванием уже
достигнутого. Но и это познавание могло быть только крайне
ограниченным, ни один человеческий ум не в состоянии был даже
при величайшем трудолюбии овладеть хотя бы поверхностно
главнейшими истинами одной только науки.
— И после всего этого вы нас еще спрашиваете, предаемся
ли мы научному творчеству!
— Ну что ж, и пускай творчество будет не чем иным, как
повторением старого! Но самый процесс этот так высок и
благороден, это такой красивый цветок умственной жизни, что
вам, которые так любите цветы, следовало бы его
культивировать.
— Да ради чего? Зачем нам культивировать этот
искусственный цветок, с таким трудом произрастающий и доступный
лишь немногим, когда у нас такая масса цветков так легко
достижимых, так сказать, дикорастущих и всем доступных?
Мало разве у нас радостей и забав? Нет, мы не хотим
наслаждений, покупаемых слишком дорогой ценой.
— Ах нет, Эзрар, не могу я этому поверить. Я убежден, что
этот цветок сам собой должен у вас распускаться, невольно,
неудержимо. Ведь есть же у вас школы, обучаются же ваши
«друзья» наукам, и тогда невольно должны у них появляться
порывы творчества. Что же, неужели вы их тогда намеренно
подавляете?
Эзрар опять посмотрел на меня своим уже мне знакомым
загадочным взглядом, вызывавшим во мне невольное
смущение, и опять на лице его заиграла странная, несколько
насмешливая улыбка.
— Мой друг, — промолвил он, — вы нас еще не совсем
понимаете, и я вас, вероятно, сильно удивлю, боюсь даже огорчу,
когда скажу, что у нас нет никаких школ, кроме одной, —
школы жизни, более того, наши люди — безграмотны: они не
умеют ни читать, ни писать.
— О, — воскликнул я в смущении, — это уже слишком!
Неожиданное открытие это действительно глубоко меня
смутило, оно нарушало все мои с молоком матери всосанные
понятия... Признаюсь, что в эту минуту мое уважение, мои
702

симпатии к новым людям сильно поколебались. Что это за
люди, думалось мне, у которых нет образования, нет науки, у
которых потух светоч знания — этот величайший из кумиров,
которым мы поклонялись. Всё готовы были мы отрицать, во
всем могли мы сомневаться, но в пользе просвещения никогда
и никто из нас серьезно не сомневался.
— Это вас поражает? — спросил он меня.
— Не только поражает, но и ужасает! Страшно становится,
когда подумаешь, сколько невероятных усилий и тяжелых
жертв стоили людям завоевания науки, сколько тысячелетий
человечество добивалось знаний, и что же? Вся эта гигантская
работа оказалась совершенно напрасной, бесцельной.
Подумайте, как это ужасно звучит: напрасно, бесцельно! К чему
привели все эти усилия: к невежеству, даже к безграмотности! Одно
это может внушить сожаление о минувших временах. Пускай
человечество наше было глубоко несчастно, гадко, преступно,
но оно сумело построить чудное здание — храм науки такой
неимоверной красоты, что из-за одного этого можно
примириться со всеми его недостатками и многое ему простить. Ах,
Эзрар, знаете ли вы, какой это был чудный храм, в мое время
по крайней мере? Величественный, грандиозный, необъятный
в своих размерах и весь такой лучезарный и прозрачный, как
хрусталь, и как великолепно и с какою любовью он был
украшен изнутри и снаружи, какими красивыми арабесками,
сверкавшими золотом и всеми цветами радуги, и как в этом храме
было светло и просторно, как отрадно, тихо и радостно
чувствовалось, войдя в него, сколько счастья давал он людям, с
должным трепетом переступавшим через его порог. Ничего
другого подобного человечество никогда не создавало...
— Да, — ответил Эзрар, — в ваше время храм науки был
моложе и потому красивее и стройнее, он еще не был
загроможден многочисленными пристройками, которые его потом
так изуродовали, среди которых он под конец даже
совершенно скрылся. Но и он ведь был болезненным продуктом вашей
цивилизации, без которой не мог бы ни возникнуть, ни
существовать, а эта цивилизация исключала истинное счастье, и она
принесла людям столько горя, что наше сердце не лежит к
этому храму. Да и чем он был в сущности: убежищем для
чистых душ, гнушавшихся мирской грязи!
Неудовлетворенность действительной жизнью, если не прямое горе — вот что
гнало туда одних людей, как других это же самое гнало в иной
храм — храм божества. Истинно счастливые и жизнерадостные
люди ни в тот, ни в другой ведь не входили.
703

— Может быть, вы и правы, — сказал я, — но неужели все-
таки вам не жаль было потерять его. Ах, Эзрар, как все это
грустно...
— Что делать, мой друг, — ответил он. — Мало ли
человеческих усилий потрачено было даром и в других областях: все
подвиги самоотвержения, все великие художественные
произведения, все технические открытия, все богатства, все золото
и серебро, все пышные здания, целые города — все это
пропало даром, все лежит теперь погребенным, мертвым, заросшим
терниями и сорными травами. Все это было ненужное для
человека, для его счастья на земле и как ненужное неизбежно
должно было погибнуть. Самый ум человеческий в таких
чудовищных размерах, до каких он дорос, был не нужен. Светоч
ума, сначала умеренно горевший на земле и тогда согревавший
человечество, под конец так сильно разгорелся, что он должен
был не только сам себя спалить, но угрожал испепелить
вместе с собой и все человечество, и он неизбежно сжег бы его,
если бы мы вовремя не потушили его. Но он неизбежно потух
бы и сам собой.
Впрочем, не все жертвы, не все усилия ума были напрасны,
и вы уже знаете, что кое-какими завоеваниями науки и мы
воспользовались и обязаны им своим теперешним счастьем. Без
искусственного подбора, без знания законов наследственности,
а главное, без грандиозного опыта, доказавшего, что никакой
ум, никакое знание не могут дать людям счастья, мы бы не
жили, как теперь живем. Вы не правы, следовательно, говоря,
что усилия минувших веков пропали бесследно, что они ни к
чему не привели: они привели к весьма важному — к счастью.
Да не совсем потух и самый светоч знаний. Мы, «покровители»,
все-таки учимся читать и писать, знакомимся и с элементами
естественных наук, и с историей, знаем немного и математики.
Да и «друзья» наши кое-чему от нас научаются. Но они знают
только то, что мы им рассказываем о мире, его законах, о
прошлом человечества, и только постольку, поскольку это их
интересует. Они, впрочем, предпочитают играть и веселиться, и мы
их в этом поддерживаем: слишком большая потребность знания
была болезнью вашего и последующих веков, и большая
образованность вовсе не нужна для счастья человека.
— Однако, — заметил я, — вы ужасно упростили жизнь.
— Да, — воскликнул как-то особенно торжественно старик, —
и вы сказали слова глубокого значения! Упрощение жизни — это
один из основных наших догматов; только при этом условии
возможна счастливая жизнь на Земле! Мы допускаем все ра-
704

дости, все наслаждения жизни, кроме тех, которые требуют
больших усложнений. А подумайте, с какими ужасными
усложнениями связана была ваша наука. Наука и вместе с нею
цивилизация со всеми ее ужасами, или ни та, ни другая — вот
что предстояло нам выбрать, и мы избрали последнее.
— И теперешние люди довольствуются этим? — спросил я. —
И они не жаждут знания, не требуют его сами от вас?
Неужели вам удалось сковать гордый ум человеческий, некогда
паривший так высоко? Неужели никто из них не пытается
создать что-нибудь в области науки или искусства?
— А вот посмотрите сами, — ответил старик и, обратившись
к одной молодой женщине, спросил ее: — Стелла, скажи мне,
хотела бы ты сочинять такую музыку, какую мы слышим?
— Да ведь это, должно быть, очень трудно, — ответила она.
— Да, для этого нужно каждый день и целый день все
учиться и учиться.
— Нет, — живо ответила она, — спасибо, а когда же я буду
играть, купаться, гулять? Я лучше хочу целый день веселиться.
— Милая Стелла, — обратился я к ней с вопросом, —
неужели вам не надоест каждый день все играть и веселиться?
— Надоест? — спросила она с удивлением. — То есть к
вечеру я устаю, это правда, но утром я просыпаюсь бодрой, и мне
опять хочется играть и веселиться. А вам разве не надоест
каждый день все есть да есть? — спросила она, лукаво
улыбаясь. И, сказав это, она сделала шаг по направлению ко мне с
грациозным свободным движением руки и, слегка наклонив
свою прелестную головку, стала глядеть на меня с
вызывающей улыбкой.
Я не знал, что ответить, смущенный и ее вопросом, и еще
более изящной грацией и красотой, которыми дышала вся ее
фигура...
— Ну, а ты, Эрос, — обратился старик к одному из молодых
людей, — хотел бы ты сидеть целые дни за книгами и изучать
природу и ее законы, чтобы проникнуть во все ее тайны?
— Я не понимаю, для чего это? Разве мы и без того не
знаем все, что нужно? Знаем же мы, что такое Земля, Солнце,
Луна, звезды, как они движутся, отчего бывает день и ночь,
знаем, как образовалась Земля, как благодаря нашему
дорогому Солнцу постепенно развились на ней растения, животные,
знаем, что люди прежде жили как звери, потом строили себе
города, а когда стали учеными, то были очень несчастными и
мучили друг друга всевозможными способами, как потом
наши «покровители» все это изменили. Вероятно, можно
23 Золотоносов М.Н.

узнать еще много подробностей, но на что они нам? Нет, я, как
Стелла, предпочитаю лучше жить как мы живем, так веселее.
— Правда, Акита? — обратился он к прелестной девушке,
вероятно, его маленькой женке.
Но Акита только засмеялась и бросила в него цветком,
который она держала в руках, за ней бросила другая, третья,
и скоро посыпался целый дождь цветов на юношу,
побежавшего к выходу, преследуемого роем смеющихся красавиц.
— Когда нам это надоест, — заметила Стелла, — мы, может
быть, сделаемся учеными. Но вряд ли это будет.
Все зааплодировали таким ответам, сознавая, что победа в
нашем споре осталась на стороне «покровителя», и, видимо,
радуясь этому.
Я посмотрел на Эзрара. Он глядел на меня с такой лукаво-
доброй и умной улыбкой, которая проникала до глубины
моего сердца; протянув мне руку, как бы в знак примирения, и
пожимая мою, он промолвил:
— Вот истинно здоровое отношение к знанию.
При виде этой картины, полной оживления и красоты, при
виде всех этих улыбок на прелестных лицах, сияющих таким
ясным счастьем, улыбнулся и я, и показалось мне, что, быть
может, и прав был Эзрар.
— Вы видите, — прибавил он, — что мы не так глупы, как это
могло вам показаться. Наши «друзья» привыкли к спорам и
дебатам, в дождливые дни мы много говорим и спорим о
природе и ее законах. Они необразованны, но не глупы. Впрочем,
они гораздо и образованнее, чем это было с большинством
людей вашего века.
В это время среди «друзей», все время толпившихся около
нас, стало заметно какое-то движение, и взоры всех
направились в один из углов шатра. Оттуда до нас доносились звуки
всхлипывания, которые, все более и более усиливаясь, перешли
наконец в громкие рыдания. Эзрар быстро встал и направился
туда, я пошел за ним, и нашему взору предстала странная, еще
не виданная мною здесь картина: один из «друзей», совсем еще
юноша, почти мальчик, сидел на земле, закрывши лицо
руками, опустивши голову на колени и горько плакал. Около него
собралась кучка мужчин и женщин, ласкавших его,
целовавших и всеми мерами старавшихся его успокоить и утешить.
— Что с тобой, Нолли, о чем ты плачешь? — спросил его
Эзрар.
Но он ничего не отвечал, и только рыдания его еще более
усилились. Тогда Эзрар поднял его с земли, повел к обрубку
706

дерева, с которого я только что встал, и, севши на него,
посадил юношу к себе на колени. Нежно поглаживая его и
прижимая его к своей груди, он стал расспрашивать о причине его
горя. Наконец юноша, не переставая всхлипывать, заговорил
прерывающимся от слез голосом:
— Я слышал все... что говорил чужеземец... о знании и
храме науки... и все понял.... я, несчастный, ничего не знаю...
Я все хочу узнать... Добрый «покровитель», научи меня всему...
я хочу войти в этот чудный храм...
И он опять горько зарыдал.
— Так вот о чем ты плачешь, бедный мой мальчик! Тебя
томит жажда знания, ты хочешь много знать, ты хочешь быть
таким же ученым, как прежние люди. Но о чем же плакать,
перестань, мой дорогой мальчик, мы это устроим, непременно
устроим. Вот вернется другой наш «покровитель», и мы тебя
отвезем в такое место, где ты всему научишься. Слышишь?
Успокойся же, Нолли, не плачь так.
Такими словами и еще более, может быть, нежными
ласками Эзрару удалось наконец его успокоить и, подозвав
нескольких «друзей», он поручил им заняться бедным юношей и
развлечь его, а мне предложил тотчас же пойти осмотреть
деревню, в которой жили «рабы». Некоторые из «друзей» захотели
нам сопутствовать.
— Вы видели сейчас, — объяснил мне Эзрар дорогой, —
печальное явление атавизма, возврата к предкам. Я давно уже
подозревал в нем это несчастье; он часто подолгу сидит на
берегу моря, задумавшись, задает такие вопросы, которые другим и
в голову не приходят, он постоянно чувствует себя
неудовлетворенным, все куда-то стремится; но только сегодня под
влиянием нашего разговора и особенно вашего красноречивого
описания храма науки со всею ясностью сказалась в нем его болезнь.
— Болезнь? — спросил я с недоумением. — Но ведь это же
благороднейшее стремление духа, душа его, очевидно, жаждет
умственного простора...
— А мы, — перебил он меня, — считаем это болезнью, и —
увы! — неизлечимой. Мы ее называем гипертрофией духа.
Теперь она, к счастью, реже появляется среди нас, чем
прежде. Таких бедных людей, для которых уже нет более счастья
на земле, мы спешим увозить из наших общин, так как они
могли бы оказать вредное влияние на других; для них
имеется на острове Пасхи особое поселение, там мы устроили им
нечто вроде городка со всякими приспособлениями для
научных и художественных занятий, навезли туда из Европы мик-
23*
707

роскопы, телескопы и всякие научные приборы, устроили им
библиотеку, завели школу грамотности, и они живут там как
хотят, доживая свой век в сообществе нескольких
«покровителей», тоже не довольствующихся нашими порядками. И —
увы! — нельзя сказать, чтобы их жизнь протекала там
счастливо. Но их немного, всего около трехсот человек, и так как
все они стерилизованы — ибо грех было бы плодить такую
болезнь — новых уже членов прибывает все меньше и меньше, то
эта колония со временем, вероятно, и совсем исчезнет.
Какую-то грусть, тихую и нежную грусть навеяло на меня
все, что я только что увидел, что я узнал сегодня. Такую тихую
грусть должен испытывать путник, стоящий в пустьшной,
безжизненной местности перед развалинами какого-нибудь
великого старинного города, в котором некогда ключом била
жизнь, где совершались великие исторические события,
процветали великие добродетели и великие пороки. И перед моим
умственным взором тоже предстали сегодня развалины чего-
то, может быть, и ненужного для людей, даже
нежелательного, но, несомненно, великого, грандиозного и прекрасного.
Но такова была могучая сила лучезарной красоты
окружавшей меня тропической природы, таково было захватывающее
влияние жизнерадостности окружавших меня людей, что
тихая грусть моя, подобно легкому облачку, быстро тающему
под влиянием утренних лучей солнца, скоро стала ослабевать
и наконец совсем рассеялась.
II
Дорога шла сначала лесом, по которому мы подвигались
медленно, поминутно останавливаясь перед каким-нибудь
красивым растением, привлекавшим мое внимание, название
которого мне тотчас спешили сообщить Геро или Геба. Молодежь
пользовалась этими остановками, чтобы влезать на деревья, с
которых уже потом долго не слезали, провожая нас, как стая
обезьян, перескакивая с ветки на ветку и переходя таким
образом с дерева на дерево. Не обошлось и тут без того, чтобы не
украсить себя цветами, и вскоре у всех появились венки на
голове. Как красивы были эти изящные фигуры мужчин и
женщин в полутьме лесной чащи, и как рельефно выделялись их
светлые тела, сверкая наготой своей на темном фоне зелени!
— Скажите, — обратился я к Эзрару, — почему эти две
женщины, которые сейчас пробежали мимо нас, почти совсем
прикрыты одеждой?
708

— Это из стыдливости.
— Как из стыдливости, — засмеялся я, — почти все
женщины ходят у вас совершенно голыми, никто не скрывает даже
самых сокровенных своих тайн, а вы говорите про
стыдливость? Вы шутите?
— Нисколько, только понятие о стыдливости у нас совсем
другое, чем было прежде. Наши «друзья» не стыдятся
обнажать свое красивое тело, мы не понимаем даже, как можно
скрывать от взоров столько красоты. Ведь красивое
человеческое тело, особенно женское, есть одно из удивительнейших
чудес природы, одно из поэтичнейших ее произведений, и
неужели же природа создала такое совершенство для того,
чтобы мы стыдились этого и прятали бы этот перл создания от
наших взоров? Это было бы оскорблением природы. У нас
стыдятся показывать только то, что некрасиво, уродливо. У наших
«друзей» чувство изящного, чувство красоты так сильно
развито, что всякое уродство болезненно на них действует, и вот,
чтобы не возбудить в других, не скажу чувства отвращения —
нет, это не то, — а скорее чувства жалости, всякий, кто имеет
что-нибудь некрасивое в своем теле, старается прикрыть это от
взоров постороннего. Одна из прошедших мимо нас женщин
беременна, и потому она прикрылась легкой туникой, которая
ловко это скрывает. Ведь вы, вероятно, даже и не заметили ее
состояния?
— Правда, не заметил.
— А у другой вследствие родов испортилась форма
грудей — они несколько повисли. Это большое несчастье, редко,
впрочем, теперь случающееся, и она тоже драпируется в
легкий шарфик, закрывающий ей грудь. Впрочем, во время игр
она его сбрасывает. Но такой женщине мы уже родить не
дадим, так же как и ее ребенку. Вы, может быть, заметили еще
у некоторых женщин узкие повязки вокруг бедер — они носят
их в период регул.
— Но не опасаетесь ли вы, чтобы постоянный вид всей этой
соблазнительной наготы действовал слишком возбуждающе на
них и чтобы это не отразилось на их здоровье?
— Ах, — воскликнул Эзрар, — как в вашем вопросе
сказывается человек девятнадцатого века, привыкший видеть все
тело скрытым от подбородка и до пяток! Но знайте, что мы,
ходящие нагими, гораздо целомудреннее вас, всегда так
прилично одетых и всегда с такими неприличными мыслями под
этой одеждой. Ведь все это так относительно и так зависит от
привычки. Вспомните мусульман, разве они не считали непри-
709

личным для женщин показываться с обнаженным лицом, и,
когда они попадали в ваше общество, разве их не волновал вид
всех этих открытых женских лиц, а тем более обнаженных
рук и плеч на ваших балах, и разве вас, привыкших ко всему
этому, оно не оставляло совершенно спокойными? Вы только
любовались при встрече с красивым лицом его красотой. В
таком же точно положении находимся и мы: мы смотрим на
все эти нагие тела и только любуемся их формами, и никакие
посторонние мысли не примешиваются к этому чисто
эстетическому наслаждению. Наш взор эти лучи только греют и
ласкают, вас — они бы жгли и ослепляли.
И я обвел глазами группу молодых красавиц, поджидавших
нас впереди, и действительно, лучи эти жгли и ослепляли меня...
— А отчего же вы одеты? — спросил я Эзрара.
Он остановился, повернулся ко мне и, распахнув свою тогу,
показал мне свое старческое, желтое, сморщенное тело с
волосами на груди и на ногах.
Этот жест был красноречивее всякого объяснения.
Между тем, по мере того как мы подымались выше,
растительность становилась все более и более редкой, и вскоре с
вершины гребня, на который мы поднялись, открылась
обширная равнина, вся залитая яркими лучами солнца, окаймленная
с трех сторон горами, выделявшимися вдали своими
прихотливыми синеватыми очертаниями; она сплошь была занята
обработанными полями, разбитыми на правильные участки с
пестревшею на них разнообразною растительностью. Вдали, на
берегу речки, протекавшей посредине равнины, под группой
кокосовых пальм виднелись соломенные крыши
многочисленных хижин, принадлежавших деревне, в которой обитали
«рабы». Несколько десятков их можно было видеть
работающими на полях; одни с заступами в руках, согнув свои
широкие спины, копались в земле, другие с корзинами на плечах
разносили навоз, третьи собирали уже созревшую жатву.
Я остановился перед этой веселой картиной, полной жизни
и света, развернувшейся перед нами, и несколько минут
простоял перед ней молча, любуясь и слушая объяснения Эзрара.
— Вот, — пояснял он мне, — на правом берегу речки, на
заливных местах тянутся участки, засеянные рисом, по левому
расположена роща бананов, далее идут поля иньянов или таро
и небольшой участок сахарного тростника, повыше на
площадке — кофейная плантация. Границы отдельных участков
обсажены всевозможными плодовыми деревьями: апельсинными,
хлебными, бананами и другими тропическими породами.
710

Чтобы добраться до деревни, нам пришлось пройти через
один из участков, самый обширный из всех, на котором росло
какое-то странное растение без листьев, имевшее вид
низеньких кустиков и все состоявшее из одних только тонких
зеленых прутиков, сплошь увешанных стручками; оно напоминало
в малых размерах безлистное растение Spartium junceum.
— Это особая порода бобов, — объяснил мне Эзрар, —
которая вместе с горохом составляет главную пищу наших «рабов»,
коров и птиц. Как видите, эта порода почти совсем лишена
листьев, превращенных в едва заметные чешуйки и с очень
незначительными стеблями. Вся сила растения, вся пища,
извлекаемая из почвы, направляется на производство стручьев,
а бесполезные части, отбросы доведены до минимума. В этом
направлении — возможного уменьшения отбросов, без всякой
пользы истощающих почву, — улучшены были некогда все
породы огородных и хлебных растений.
Но вот и самая деревня. Хижины или, вернее, шалаши,
маленькие и низенькие, построены были самым примитивным
образом из нескольких жердей, покрытых соломой и сухими
листьями. Между ними росли кокосовые и другие пальмы,
разнообразные деревья и кусты, преимущественно плодовые,
и это обилие растительности придавало деревне, несмотря на
всю невзрачность ее хижин, очень живописный и уютный вид:
казалось, мы попали в сад. Мы шли по кварталу, жители
которого находились все на работе в полях и потому до сих пор
не встретили никого из них; но вот послышались крики и
веселый детский смех и, свернув в сторону, мы увидели перед
собой навес и под ним группу «рабынь», занимавшихся
плетением рыболовных сетей; их окружали дети, которые тут же
играли или помогали в работе своим матерям. При виде нас
все как будто обрадовались, их некрасивые скуластые лица
расплылись в широкие улыбки; женщины тотчас же оставили
свою работу, бросились на колени и, подняв руки кверху, пали
перед нами ниц. Дети, глядя на них, старались во всем им
подражать.
— Не подумайте, — заметил мне Эзрар, — что это мы их
научили оказывать нам такие почести. Насколько я себя
помню, они всегда выражали нам свою преданность в такой
форме, в этом поклонении совершенно естественно выливаются их
чувства к нам. Очевидно, они считают нас какими-то высшими,
сверхъестественными существами.
Он подошел к группе детей и погладил их по головкам:
дети радостно улыбнулись своими широкими ротиками и, схва-
711

тивши его руку, стали лизать ее. Не знаю почему, но этот
поступок их как-то болезненно кольнул мое сердце. Явно было,
однако, что не страх, а чисто животная преданность,
преданность хорошей любящей собаки лежала в основе чувств этих
столь непонятных для меня существ.
— Пойдемте, я вам покажу теперь нашу с]эерму, — обратился
ко мне Эзрар.
Мы подошли к длинному навесу с подразделениями в виде
стойл, и в каждом из них лежало какое-то странное, совсем
мне неизвестное животное. Туловище их, очень
незначительное и узкое спереди, сильно расширялось к заду, голова и ноги
были непропорционально малы, особенно малы и тонки были
передние ноги, на которых некоторые из этих животных
стояли, приподняв переднюю половину своего тела; чуть не треть
всего животного составляло огромное вымя.
— Это наши коровы, — объяснил мне Эзрар, — и это тоже
одно из позднейших произведений прежней цивилизации,
полученных путем искусственного подбора и при помощи
искусственного оплодотворения. Как видите, все, что не нужно для
целей получения молока, доведено у них до минимума;
голова как у теленка, рогов нет, мускулы у них почти отсутствуют,
кости необыкновенно тонки, конечности атрофированы, они не
могут уже ходить, а только ползают, приподнявшись на
передние ноги, большею же частью лежат неподвижно. Эта порода
дает необыкновенно много молока, а ест сравнительно мало,
зато почти всю пищу, состоящую из бобов и гороха,
превращает в молоко, даже навоза они дают очень мало.
Он велел одному из «рабов», которые в это время
занимались кормлением коров, привести быка, и я, к своему
удивлению, увидел какое-то животное величиною не более козла,
тонкое, сухопарое — это и был их бык.
— Мы их держим исключительно для оплодотворения, ибо
из животных мы употребляем в пищу только птиц, овец и
свиней, и так как мы применяем искусственное оплодотворение,
то один такой бык хватает не только на наших восемь коров,
но служит еще и нашим соседям. На весь архипелаг Таити
имеются всего лишь два быка. Благодаря всему этому молоко
обходится нам очень дешево, а это один из основных пищевых
продуктов наших.
— Не сомневаюсь, — сказал я, — что ваши коровы очень
экономичны, но уверяю вас, что наши были гораздо красивее.
Это — какие-то уроды.
— Да, — заметил Эзрар, — удивительно как легко природа
712

и ее произведения обезображиваются от прикосновения к ним
руки человеческой. Эти коровы являются одним из продуктов
людской алчности. Мы сами никогда бы не произвели таких
уродов, но раз они существовали, то мы их и сохранили, тем
более что они никогда не попадаются нам на глаза.
Проходя дальше, мы всюду встречали группы «рабов» или
«рабынь», занимавшихся какой-нибудь работой; здесь лепили
горшки, там плели циновки, еще далее из кожи вырезали
сандалии или ремни, и всюду нас встречали радостными
улыбками и земными поклонами. Поминутно попадались нам по
дороге разнообразные домашние птицы: индюки, гуси, фазаны,
куры каких-то необыкновенно гигантских размеров, в одном
огороженном месте мы увидели небольшое стадо овец; и всюду
растительность, всюду деревья с зреющими на них плодами.
Довольством, миром и тишиной веяло от этой деревни. Выйдя
на ее окраину и пройдя мимо грядок с овощами, устроенных
возле речки, в которой шумно и весело плескались
ребятишки, мы направились домой.
— Меня удивляет, — заметил я Эзрару, — как вы
справляетесь с такой массой «рабов», когда вас, «покровителей», так
мало. Ведь их здесь, я думаю, более сотни.
— Их даже около двухсот. Мы считаем, что на каждого из
«друзей» нужны, смотря по местности, от полутора до двух
«рабов», только тогда все идет хорошо и без липшего
утомления для последних. Но они почти не нуждаются в надзоре, все
идет по раз заведенному порядку, и так как инстинкт
подражания развит у них очень сильно, то дети, глядя на отцов и
матерей, с малолетства сами научаются всем работам, в сущности,
очень несложным. Да и каждая группа рабов знает только
одно свое специальное дело и, занимаясь из поколения в
поколение только им одним, они достигают большой ловкости в
работе; знание своего дела перешло у них как бы в инстинкт,
и самое дело стало для них положительною необходимостью.
Отнимите у них свойственную каждому работу — и они будут
чувствовать себя несчастнейшими существами.
— А знаете, Эзрар, — сказал я, — ваши «рабы» мне ужасно
напоминают пчел и муравьев.
— Да, — ответил он, — они на них похожи во многих
отношениях. Труд для них так же легок и приятен, как и для этих
насекомых.
Разговаривая таким образом, мы дошли до границы полей.
Вдруг откуда-то пахнуло на меня сильным и необыкновенно
приятным ароматом, и я увидел перед собой несколько участ-
713

ков с пестревшими на них цветами всевозможных оттенков, в
том числе были и те, которых я принял вчера за бабочек.
— Это что такое? — спросил я.
— Это цветочные плантации, — ответил Эзрар. — Напіа
потребность в цветах так велика, что тех, которые разводятся
около наших жилищ, было бы далеко не достаточно для нас,
поэтому мы отвели несколько участков специально под цветы.
Двое «рабов» с корзинами в руках как раз собирали в это
время цветы к обеду, наши «друзья» тотчас же кинулись к ним,
выхватили у них из рук корзины и сами принялись срывать
цветы; дело живо закипело, и в один миг корзины были
наполнены. Лорелей с букетиком отборнейших цветов в руке
подбежала к нам и, остановившись передо мною, подала его мне;
при этом она пристально на меня посмотрела, улыбка
озарила все ее прелестное лицо, и вдруг, вся вспыхнув, она
повернулась и убежала.
— Ого, — проговорил Эзрар, поглядывая на меня с
многозначительной улыбкой, — поздравляю вас!
— С чем?
— Как, разве вы не заметили, с какой благосклонностью на
вас посмотрела Лорелей и как она вся покраснела, подавая вам
этот букет? А знаете ли вы, что означает у нас такое
поднесение цветов? Это означает, что она чувствует к вам особую
симпатию и готова сблизиться с вами. Я, впрочем, еще вчера
заметил, что вы ей понравились, она ведь все время не отходила от
вас. Очевидно, вы ей внушили жалость к себе, а пожалевши,
она вас полюбила. Поздравляю вас с сердечной победой и
радуюсь за вас. Лорелей теперь как раз такая временная
одиночка, о которых я говорил вам вчера утром, и она, несомненно,
одно из прелестнейших и добрейших созданий наших.
Какая-то волна радости и счастья вдруг нахлынула на меня
и охватила все мое существо, сердце затрепетало в моей
груди, весь мир, все, что меня окружало, показалось мне вдруг
как-то еще более светлым, лучезарным и жизнерадостным;
мне стало так весело и хорошо на душе, такой порыв всеобщей
любви наполнил мое сердце, что я готов был обнять всех этих
добрых, милых, теперь еще более мне дорогих людей и в
одном могучем объятии прижать их к своей груди. В порыве
братской любви бросился я к Эзрару и с криком: «О, неужели
я буду счастлив!» — крепко его обнял и, прижавшись к нему,
чтобы скрыть свое смущение, на минуту слился душою с его
душою, и от избытка чувств, всего меня охвативших, я
затрепетал и заплакал...
714

Эзрар, держа меня в своих объятиях и поглаживая мою
голову, ласково успокаивал меня, говоря:
— Бедный, измученный человек, вы даже радость
выражаете слезами; но мы вас переделаем, мы заставим вас забыть,
что такое слезы, даже слезы радости. Раз судьба закинула вас
к нам, живите у нас полной, счастливой жизнью,
наслаждайтесь всем, что жизнь может дать людям, любите и забудьте
навсегда все ваши горести и страдания. Бремя это мы с вас
снимаем.
Успокоенный такими словами Эзрара, я уже опять
улыбался, и мы пошли дальше, рука в руку, а впереди меня неслись
легкие, радужные образы — мечты об ожидавшем меня, быть
может, счастье. В таком настроении вернулись мы домой и как
раз подоспели к обеду. Он прошел при той же обстановке и
так же весело и оживленно, как и вчера, для меня же — еще
много радостнее, чем вчера...
Ш
После обеда все отправились на берег моря, и здесь,
усевшись в тени нависшего над нами берега, мы предались
послеобеденному отдыху, попивая ароматный кофе с соком
сахарного тростника вместо сахара. Но «друзьям» не сиделось
долго на месте, и, как только я выпил свой кофе, они тотчас же
повели меня показывать собрание раковин, сушеных морских
звезд, кораллов и других морских произведений, разложенных
на самом берегу моря, на песчаной отмели, в виде красивых
групп и узоров. Это было очень мило устроено — настоящий
маленький музей на открытом воздухе! И каких только тут не
было пород раковин, и сколько бесконечного разнообразия,
красоты, даже поэзии природа сумела вложить в эти комки
извести! Я с удовольствием любовался ими, ибо всегда находил
в них какую-то особенную, таинственную прелесть, от них
всегда веяло на меня ароматом моря и юга, а что может быть
таинственнее и прелестнее для северянина тех чудных образов,
которые связаны с этими двумя словами: море и юг!
— Наши «друзья», — заметил мне Эзрар, — в последнее
время положительно помешались на раковинах, каждая община
старается перещеголять соседние своим собранием их,
обилием видов и красотою экземпляров.
После этого осмотра мы с Эзраром опять улеглись на песок
в тени, а «друзья» принялись барахтаться в воде, плавать
наперегонки, нырять, доставая со дна всевозможных морских живот-
715

ных. Когда они уставали, то выходили отдыхать на ближайшие
скалы, своими верхушками выступавшие из воды, располагаясь
на них изящными группами. Со своего места я свободно мог
созерцать все их игры и забавы и любоваться всей этой
очаровательной красотой. Голубое небо, синее море, красивые
очертания берегов и эти голые тела — всё это вместе было так
непривычно, так дико красиво, что по временам сознание
действительности как будто ускользало от меня и мне начинало казаться,
что это сон, а не действительность или что я перенесен сюда
силой какого-нибудь волшебства и что передо мною не люди, а
какие-то фантастические морские существа, какие-то нереиды,
поднявшиеся со дна морского, чтобы очаровать мой взор...
«И как жаль, — думалось мне, — что на земле так мало этих
счастливых и прелестных созданий — всего только два
миллиона! А ведь под тропиками свободно могло бы поместиться
много десятков миллионов». И я высказал эту мысль Эзрару.
— Мы ведь не успели еще размножиться, — ответил он, — и
я думаю, что со временем человечество дойдет до пяти или
шести миллионов, а может быть, и больше, если позволит
место. Ведь Земля как местообиталище гораздо гаже, чем вы
думаете, истинно удобных и красивых мест для жительства
очень немного. А нам непременно нужна и красота
местожительства, ибо от этого много зависит жизнерадостность
настроения. Впрочем, никогда мы не размножимся в очень
значительной степени. Мы боимся слишком большой густоты
населения, слишком тесной общественности, ибо она, так же как
и доступность и быстрота сообщений, больше всего
способствует и вызывает всякую цивилизацию и прогресс, от которых мы
с таким трудом отделались.
— О, агделались! — воскликнул я. — Как это странно звучит
для меня, человека девятнадцатого века, на знамени которого
такими крупными буквами стояло именно: прогресс и
цивилизация!
— А на нашем знамени стоит еще более крупными буквами:
счастье и счастье! Вы имели много прогресса, но мало счастья,
у нас же наоборот. И так как приходится выбирать между
счастьем без прогресса и прогрессом без счастья, то мы
выбрали первое. Оба они несовместимы, и потому для нас
прогресс совсем не нужен.
Эти слова меня несказанно поразили. Что слышу я? Им не
нужен прогресс! Да разве может человечество существовать
без него. «О Эзрар, — подумал я, — неужели ты хочешь
разбить и этот кумир мой? Но нет, этого тебе не удастся, за него
716

я буду крепко держаться! Если и его разбить, то чему же
поклоняться?..» И вдруг я вспомнил когда-то мною прочитанную
статью, в которой какой-то критик разбирал книгу о народном
образовании. В этой книге автор выражал сожаление о том,
что вместе с образованием в народ проникает недовольство
своим положением, всю тягость которого он начинает тогда
яснее сознавать, чем прежде, и от этого страдания его только
усиливаются. Но это-то и хорошо, восклицал критик, такое
усиление страдания и желательно, ибо оно-то и является
залогом прогресса. Помнится, как и тогда меня смутило это
странное рассуждение прогрессиста, ибо если прогресс должен быть
вечным, беспредельным, то остается только желать вечного
недовольства своим положением, вечного страдания. Но
только теперь понял я всё безобразие и в то же время всю
безукоризненную логичность этого рассуждения. И это меня
смутило... Что же это значит? Неужели прав Эзрар, неужели
приходится выбирать между счастьем без прогресса и прогрессом
без счастья? И что же тогда выбрать, что лучше?
О, бедный мой кумир! Ты еще не разбит, но я уже вижу в
тебе глубокую, зловещую трещину!
Но Эзрар продолжал:
— Один из основных принципов наших состоит в том, что
человечество может обеспечить свое счастье навсегда только
при том условии, если оно сохранит неизменным на вечные
времена свое теперешнее устройство и откажется от всякого
прогресса в этом отношении. Всего, что грозит усложнить или
изменить нашу жизнь, хотя бы под предлогом ее улучшения,
мы тщательно избегаем. А густота населения может именно
повести к разным усложнениям.
— Я этого не совсем понимаю.
— Вы лучше это поймете на частном примере. Наши
«друзья» — все страстные любители моря и, безусловно,
предпочитают жить на побережье, чем внутри страны; без моря они
положительно не могут обойтись, скучают вдали от него. Ведь
половину дня проводят они в нем, купаясь, плавая, устраивая
разные игры, даже дети постоянно около него, собирая
ракушки и тому подобное. В этом отношении наших людей можно
было бы назвать амфибиями. Да и на побережьях мы
выбираем для поселений только наиболее удобные, а главное —
наиболее поэтичные и красивые места. Пока нас мало, мы друг
друга в этом отношении не можем стеснять. Но вот что
случилось недавно на одном из маленьких островов Таити и что вам
покажет, как мы правы в этом отношении. Вследствие некото-
717

рых причин три общины, жившие там, разрослись, и пришлось
из избытка людей образовать четвертую, и так как на берегу
моря не было удобного места для поселения, то пришлось
устроить его внутри острова. Но тут-то и вышло затруднение:
никто не хотел уходить с побережья внутрь, те, которых для
этого выбрали «покровители», сочли себя обиженными,
появились неудовольствия и раздоры, и пришлось вновь
образованную общину перевезти на другой остров и там поселить ее на
берегу. Теперь, например, ближайшая от нас община
находится на расстоянии нескольких часов пути; поэтому мы только
изредка видимся с ее членами, и каждый раз и мы очень рады
гостям и нам рады, и никаких ссор не бывает. А живи мы
близко, тесно, и кто знает, что с течением времени из этого бы
вышло, несмотря на всю мягкость и незлобивость наших
«друзей». Наконец, если значительно увеличить население, то
придется увеличить и число «рабов», и число наших фабрик и
кораблей, а это явится большим усложнением; но вы уже
знаете, что мы всеми мерами избегаем усложнять жизнь.
— Как фабрики?! Неужели у вас есть и фабрики, и
корабли? Значит, есть и рабочие? Ведь это же все очень сложно, как
же оно согласуется с вашим принципом упрощения жизни?
— Увы! Есть и фабрики, и заводы, но в оправдание наше я
могу сказать, что на все человечество их имеется всего только
восемь и одна верфь для постройки судов. Надеюсь, в этом вы
не усмотрите слишком большого усложнения. Вы видите, как
мы живем просто, как мало нам нужно для жизни. Но без
некоторых предметов нельзя обойтись: нам нужна материя для
палаток и для кое-какой одежды, кисея для защиты от
москитов, и это изготовляется на двух фабриках; далее нам нужны
топоры, ножи, заступы — все это изготовляется также на двух
фабриках; затем существует еще одна бумажная фабрика, так
как нам нужна бумага для записных книжек, в которые мы
вносим свои наблюдения над «друзьями», существует одна
резиновая фабрика для гассеток, один химический завод,
изготовляющий краски для окрашивания материй и некоторые,
очень немногие, лекарства, главным же образом —
драгоценную нирвану и наконец — один механический завод,
приготовляющий и исправляющий машины для всех этих фабрик и
отливающий музыкальные таблицы.
Это некоторое усложнение, бесспорно, но очень же
небольшое, и зато мы имеем всё необходимое; во всяком случае, это
неизмеримо проще, чем если бы каждая община стала сама у
себя ткать материю, ковать заступы и ножи.
718

— Кто же работает на этих фабриках?
— Работают специально для этого подготовленные «рабы»,
а руководим мы, «покровители», соблюдая очередь. Это,
конечно, не так приятно, как жить среди наших «друзей», но не
забывайте, что при малочисленности фабрик для заведования
ими достаточно двадцати пяти — тридцати «покровителей»,
а нас всех около сорока тысяч, поэтому до громадного
большинства из нас очередь никогда и не доходит, несмотря на то,
что срок пребывания на них очень короткий. Это,
следовательно, и не обременительная повинность.
Все вырабатываемые на фабриках продукты тотчас же
нагружаются на корабли, которые развозят их по всем нашим
поселениям, поддерживая этим и сношения между ними.
Остальное, как то: кожа для сандалий и ремней, горшки для варки
пищи, циновки, на которых мы спим, — всё это делается на
месте нашими «рабами». А больше нам ничего и не нужно.
— А кто же изготовляет такие сложные вещи, как часы,
например? Неужели тоже полусознательные «рабы»?
— Часы, — воскликнул Эзрар и залился веселым смехом. —
Ах! Вы меня рассмешили. Как будто часы такая уж
необходимая вещь для счастья. Ведь и в ваше время говорили:
«Счастливые часов не наблюдают», так на что же они нам!
— Не удивляйтесь, Эзрар, моему вопросу, — смущенно
заметил я, — мне все как-то трудно отказаться от своей точки
зрения. В наше время жизнь без часов была бы просто
немыслимой.
— Ах, мой друг, при той тихой, уединенной жизни, которую
мы ведем в этом мирном уголке, на что нам знать точное
течение времени!
— И вы постоянно живете здесь, на одном месте?
— О нет, хотя это действительно наш дом, наше родное
гнездо, и большую часть жизни мы проводим здесь. Но это не
мешает нам много путешествовать, и иногда даже далеко.
Более взрослые из нашей общины бывали в Австралии, в Новой
Гвинее, некоторые даже на Яве.
— Как же вы путешествуете, на чем?
— Ближайшие путешествия или, вернее, прогулки в
соседние общины мы совершаем пешком — самым приятным из
всех способов путешествий. И надо видеть, как весело
совершаются эти прогулки, сколько тут бывает смеха, шуток. Не
переставая все время играть, бегать наперегонки, лазать по
деревьям, подвигаются наши шаловливые «друзья» точно
веселая толпа школьников, только что вырвавшихся на волю; но
719

там радовались избавлению от душных классов и стеснений,
здесь же радости предаются от мысли о предстоящих новых
удовольствиях. По ближайшим островам мы путешествуем на
пирогах с балансиром, совершенно подобных тем, которые
употреблялись в старину полинезийцами, — это оказалось и
самым удобным, и самым безопасным способом передвижения
по морю. А дальние путешествия мы предпринимаем на
парусных судах, которые, как я вам говорил, раза два или три в год
объезжают все наши поселения для снабжения нас кое-какими
необходимыми предметами. Мы этими случаями иногда и
пользуемся.
— Отчего же употребляете вы корабли, а не пароходы? Ведь
это же гораздо более скорый и удобный способ передвижения.
Неужели вы отказались и от сил пара?
— Чтобы судить о нас, бросьте вашу точку зрения
девятнадцатого века. Во-первых, паровой силой человек уже давно
перестал пользоваться, заменив ее электричеством и утилизируя
для этого силу ветра, силу воды, то есть водопадов, течения
рек, приливов и отливов. Эти же силы, превращенные в
электрическую энергию, двигают и машины на наших фабриках.
Что же касается быстроты передвижений, которая вам
кажется столь важной, то она была нужна в ваше время, но
подумайте, для чего? Для того, чтобы как можно скорее напасть на
неприятеля и истребить его, или для того, чтобы как можно
скорее привезти свои товары и продать их с барышом, то есть
для удовлетворения чувства злобы или алчности. Но у нас нет
ни войн, ни торговли, ни злобы, ни алчности. И потом: стоит
ли говорить о каких-то несчастных пароходах, когда мы
отказались от неизмеримо более быстрого и легкого способа
сообщения — от полета. Ведь люди с двадцать второго века летали
по воздуху так же свободно, как птицы.
— Эзрар, — прервал старика один из молодых людей,
подсевших к нам, чтобы послушать наш разговор, — ты нам
никогда об этом не рассказывал. Неужели люди летали как птицы,
и отчего же вы не позволяете этого и нам? Как это было бы
весело!
— Милый мой друг, я не могу тебе объяснить отчего, ты бы,
пожалуй, меня не понял, скажу только, что вы могли бы упасть
и расшибиться. А вам, — обратился он ко мне, — я прибавлю,
что такая чрезмерная легкость и быстрота сообщений между
людьми для нас крайне нежелательна; это одно из условий,
благоприятствующих всякому усложнению и прогрессу. Мы
убеждены, что если бы люди опять начали летать так же сво-
720

бодно, как птицы, то, несмотря на все наши усилия, с
течением времени от одного этого они пришли бы опять к прежнему
состоянию вечной неудовлетворенности самими собою, своим
положением, вечного искания лучшего, более совершенного,
но и более сложного, труднее достижимого. Только такая
тихая и уединенная жизнь, как наша, дает возможность устроить
ее просто и счастливо. А главное, это сделало бы надзор наш
над человечеством в высшей степени затруднительным, а
искусственный подбор в конце концов даже невозможным. А вы
теперь знаете, что все зиждется на этом подборе. Им мы
всего достигли, им же все и поддерживается.
— Знаете, Эзрар, — воскликнул я, — в этой отрезанности
вашей от целого мира, в этом тихом уединении, среди которого
так мирно и счастливо протекает ваша жизнь, я нахожу какую-
то невыразимо поэтическую прелесть. Чувствуешь какое-то
отдохновение души при мысли о ней. Наша шумная, суетливая
и хлопотливая жизнь, где все от мала до велика надрывались
и переутомлялись, толкаясь и давя друг друга,
представляется мне теперь чем-то уродливым и безобразным. Впрочем, и у
нас лучшие и наименее испорченные и извращенные люди
нередко стремились, насколько это им было можно,
удаляться от этой толчеи и уединяться среди природы.
— Я рад, что вы так чувствуете, — это залог того, что вам не
будет у нас скучно. Действительно, нужно было извратить
свою природу, чтобы находить наслаждение в этой толчее, как
вы выразились. А между тем она была необходимым
условием для прогресса: вне толчеи нет прогресса, и те человеческие
общества, которые жили уединенно, мирно и тихо, никогда не
прогрессировали. Конечно, такая жизнь, как наша, не может
удовлетворить людей с неукротимой кипучей энергией, с
могучей волей, людей, жаждущих сильной деятельности,
любящих преодолевать препятствия. Но таких людей у нас теперь
нет, и благо нам, ибо подумайте, каким путем вырабатывались
такие характеры: многочисленные страдания, лютая борьба за
существование — вот что закаляло их из поколения в
поколение; при таких суровых жизненных условиях людям только и
оставалось — погибать или закаляться и вырабатывать в себе,
как броню против зол мира, сильную энергию и жесткость
сердца. Но такая энергия есть болезненное явление, она есть
продукт мучительной многовековой борьбы и этой борьбой
только и поддерживалась, а так как ничего мучительного мы
не можем считать желательным, то нежелательна для нас и
сама эта энергия. Довольно люди мучились и боролись, и ни к
721

чему это их не привело как только к напряженности духа,
пусть же теперь они мирно отдыхают.
— Но если вы живете так просто и уединенно, то,
вероятно, и общественное и государственное устройство у вас также
просты. Расскажите, Эзрар, какое у вас правительство, какие
власти, как вообще организовано новое человечество?
— Немного придется рассказать вам об этом и по очень
простой причине: у нас нет ни правительства, ни власти, ни законов,
никаких вообще ни государственных, ни общественных
учреждений, нет даже ни одного города. Все человечество разбито на
мелкие ячейки, на такие совершенно общины, как наша,
живущие вполне независимо друг от друга и совершенно подобно
тому, как и мы. Единственным связующим элементом
являются областные съезды покровителей, повторяющиеся раз в
течение нескольких лет. Так, например, в настоящее время
съехались представители всех общин, живущих на островах Таити, и
от нашей общины отправился туда мой товарищ с женой — это
и есть причина, почему вы их здесь не застали. На этих съездах
мы обмениваемся результатами наших опытов и наблюдений
над жизнью «друзей», сообщаем друг другу сведения о
численности населения и удобных местах для поселения новых общин,
сговариваемся об экскурсиях, о передвижениях «покровителей»
из одной местности в другую и тому подобном. Но ничего
правильного, а тем более обязательного с этими съездами не
связано; они собираются просто ради удобства и для того, чтобы мы,
«покровители», не теряли связи друг с другом. Мы в некотором
роде приезжаем друг к другу в гости и пользуемся этим
случаем, чтобы поговорить о своих делах — вот и все. Существуют,
впрочем, еще съезды другого рода, постановления которых
носят уже строго обязательный характер — это общие съезды
представителей всех общин, но они происходят, как бы вы
думали, как часто? — Через каждые двести лет раз!
Постановления этих съездов мы считаем священными и обязательными не
только для тех, кто принимает в них участие, но и для всех
потомков их вплоть до нового съезда, и в этих мыслях мы, отцы,
воспитываем и своих детей, внушаем им уважение к этим
постановлениям и берем с них торжественное обещание исполнять
все обязательства, принятые нами и нашими предками.
Вас, может быть, удивляет такой большой промежуток
между общими съездами, но мы намеренно устраиваем их так
редко для того, чтобы менее было побудительных причин к
переменам, чтобы, так сказать, не давать пищи к прогрессу,
которого мы так страшимся: мы все торжественно обязываем-
722

ся не предпринимать никаких перемен в организации и
образе жизни человечества, как бы они ни казались
необходимыми, во все продолжение времени между двумя съездами. И это
чрезвычайно важное и глубоко разумное решение!
Через пять лет предстоит первый такой общий съезд в
двухсотлетнюю годовщину основания нового человечества. О, это
будет высокоторжественный и радостный для нас день, ибо на
этом съезде мы будем праздновать нашу удачу, торжество
наших идей. И это торжество и эта удача так велики, что
теперь, после двухсотлетнего опыта, знаете ли какое новое
постановление будет принято на этом съезде, обязательное для нас
и для наших потомков? На нем будет постановлено сохранить
и на следующее двухсотлетие все в неизменном положении!
Впрочем, на нем будут обсуждаться и некоторые
второстепенные вопросы, как, например, вопрос о целесообразности
уменьшения человеческого роста и о женщинах-матках.
Вот и все наше государственное и общественное устройство,
как вы выразились. Да, я забыл упомянуть, что у нас есть одна
власть, унаследованная от прежних времен, но она
совершенно номинальная и ни в чем теперь не проявляется;
когда-нибудь я вам об этом расскажу.
— О, как это величественно в своей простоте! — воскликнул
я. — Теперь ваша жизнь мне стала вдруг удивительно ясной.
Величие в простоте и роскошь в бедности — вот две формулы,
которые характеризуют ее всю! Всего у вас мало и все-таки
всего много! И все нужное есть у вас!
— Оттого у нас и есть все нужное, что нет ничего
ненужного, — улыбаясь, произнес Эзрар.
IV
Последний рассказ Эзрара погрузил меня в задумчивость...
Перебирая в своем уме все, что я от него узнал, я, между
прочим, вспомнил об одном вопросе, который уже давно меня
занимал и который мне хотелось теперь выяснить.
— Дорогой Эзрар, — обратился я к нему, — вы уже
несколько раз упоминали о нирване, которую давали мне вчера пить,
не объясните ли вы теперь, что это за средство и какое оно
имеет для вас значение?
— Друзья, — с живостью проговорил он, обращаясь к
небольшой группе их, лежавших и сидевших около нас,
внимательно слушая объяснения старика, — пойдите куда-нибудь,
мне надо поговорить с нашим гостем наедине.
723

И когда они, удивленные, встали и ушли, он обратился ко
мне со словами:
— Я не мог говорить об этом предмете в их присутствии.
Нирвана — мрачное средство, оно связано со смертью, о
которой «друзья» не должны слышать, и вас я прошу нашего
разговора им не передавать.
Ужасное подозрение вдруг промелькнуло в моем уме.
Я столько слышал и видел здесь удивительного, что все
казалось мне теперь возможным.
— Вы меня пугаете, Эзрар, — сказал я ему, — неужели вы
отравляете этим людей!
— Нет, но оно помогает им умирать. И так как вы уже об
этом заговорили, то я вам все объясню. Вы видели, как
наши «друзья» живут, узнайте же теперь, как они умирают.
Жизнь их — увы! — коротка, они не живут более тридцати
пяти, много сорока лет. Мы добились того, что они всегда
молоды и юны, мы откинули из их жизни два возраста —
зрелость и старость, но это роковым образом повело за собой
сокращение жизни. До последних годов своих сохраняют они
красоту физическую и детскую веселость духа, но затем
сразу, в течение одного года, иногда нескольких месяцев в их
организме происходит резкая перемена, они дряхлеют,
появляется седина, морщины, они становятся вялыми, перестают
принимать участие в играх — это верный признак близкого
наступления смерти. Может быть, так оно и лучше, может
быть, если бы их жизнь продолжалась значительно дольше,
они не смогли бы сохранить всю свою ясность духа, свою
жизнерадостность; длинная жизнь, по-видимому, несовместима с
постоянною молодостью тела и духа. А стоит ли жить
дряхлыми, скучными стариками, во всем разочарованными, и не
лучше ли умирать в разгаре юности, среди веселого смеха.
Но смерть для них все-таки страшна! Ведь наши «друзья»
очень чувствительны ко всякому страданию и горю, всё
тяжелое и мрачное действует на них очень сильно. И это понятно:
они почти не знают, что такое горе, и, когда что-нибудь
случится вроде сильного уппіба, например, то это ужасно на всех
действует. Вам это непонятно, потому что вы и ваши
преемники были окружены всякими страданиями и мучениями, вы к
ним пригляделись, и они поэтому на вас не могли так
болезненно отзываться. Но особенно мучительно и удручающе
действовал на наших «друзей» вид смерти. Жалко бывало смотреть на
них, бедных; вся веселость и беззаботность их вдруг исчезали,
они ходили точно потерянные, с выражением ужаса и какого-
724

то беспомощного недоумения на лицах, по временам бросаясь
на землю, ломая себе руки и испуская дикие, душу
раздирающие вопли, и никакие слова наши не могли тогда их
успокоить. Ах, как тяжело даже вспоминать об этом времени.
Поэтому мы решили употребить всевозможные средства, чтобы
избавить их от этой мрачной стороны человеческого
существования. И отчасти мы этого достигли. Когда мы замечаем, что
кто-нибудь вследствие болезни, которая редко, впрочем,
бывает причиной смерти, или просто от старости близок к концу,
то мы уводим его в уединенное место и там делаем ему смерть
легкой. Д\я этого и служит нирвана; вы на себе испытали ее
действие, но если дать несколько больший прием, то какая бы
ни была боль — она исчезает, и человеку делается
необыкновенно легко и приятно на душе. По мере того как кризис
приближается, мы усиливаем прием, и тогда сознание
действительности совершенно покидает умирающего, но при этом он
не теряет способности слышать и понимать то, что ему
говорят, и все, что он слышит, представляется ему живой
реальностью. Таким образом в последние минуты его существования
мы рисуем умирающему радостные и веселые картины, и он
отходит в другой мир безболезненно, с улыбкой на устах. Вся
тягостная, мучительная сторона смерти благодаря нирване
устранена. Жизнь отходит тихо, мирно, а не вырывается
грубо, точно клещами, как прежде. Затем мы увозим труп в море
и, привязавши к нему камень, бросаем в воду.
Ах, мой друг! Все обязанности наши по отношению к
«друзьям» мы исполняем с радостью и удовольствием, но эта
обязанность — провожать их всех к смерти — для нас ужасна и
мучительна!
В течение нескольких минут он просидел молча, а затем
продолжал:
— Когда «друзья», заметивши исчезновение кого-нибудь из
своих, спрашивают нас, куда деваются их товарищи, то мы
стараемся объяснить им, что люди, проживши некоторое
время на земле, исчезают затем, как пар, вознесясь на небо, и там,
на солнце или на одной из звезд, продолжают жить в виде
легких воздушных существ так же весело, как и здесь, так же
играя и купаясь в солнечных лучах, как здесь они купались в
морских волнах. Но это не совсем помогает, они все-таки чуют
что-то недоброе, хотя прежнего отчаяния и ужаса, к счастью,
уже более нет. Ведь понятие о смерти им все-таки известно
потому, что они видят на животных, хотя мы и стараемся
внушить им мысль, что с человеком бывает иначе; иногда о смер-
725

ти напомнит им также неосторожное слово, вырвавшееся у
кого-нибудь из нас. Все это поддерживает в них какое-то
смутное сознание, может быть, отчасти и инстинктивное, чего-то
неведомого, страшного и ужасного. Ведь предание о смерти и
всех ее ужасах у них еще так свежо! Но со временем это,
конечно, все забудется. В некоторых местностях производятся
теперь еще дальнейшие опыты в этом направлении. «Друзей»
стараются убедить, что смерти совсем нет, что она была
уделом прежнего человечества, а теперешнее мы настолько
усовершенствовали, что она перестала быть для них
необходимостью и что они вечны, а исчезновение их товарищей
объясняют переездом на другие острова, в другие страны. И
величайшим торжеством нашим будет, когда мы уничтожим в людях
не только ужас смерти, но даже самое понятие, самое
воспоминание о ней. Если они не будут бессмертны на самом деле, то,
по крайней мере, они будут воображать себя таковыми, а ведь
для них это будет одно и то же. И я убежден, что так или
иначе мы этого достигнем.
— Эзрар, — воскликнул я, — из всего, что я у вас узнал, — это
самое замечательное! Вы сделали людей вечно юными, дали
им безоблачное прочное счастье, вы сделали труд ненужным,
и теперь в заключение всего этого вы еще избавили их от
ужаса смерти. Поистине, вы сделали для людей больше, чем само
Божество! О, я не знаю, что мне обо всем этом и думать! Всё
готов я допустить, но чтобы люди когда-нибудь могли бы
считать себя бессмертными, разве это мыслимо?! А между тем
теперь я готов допустить возможность и этого! Вы смешали все
мои понятия, и если бы я не слышал все, что вы мне сейчас
рассказали от вас самих, то счел бы это бредом безумия. И
после этого вы еще станете уверять меня, что вы не боги!
Эзрар с улыбкой глядел на меня, слушая мои несколько
бессвязные восклицания.
— Но если вы сами не боги, — продолжал я после
некоторого молчания, — то скажите, пожалуйста, что сталось с ними,
есть ли у вас религия, во что верует новое человечество?
— Наши «друзья», как я вам сейчас говорил, верят в
будущую жизнь. Они верят также в существование верховных
существ, которые им представляются такими же покровителями
духовных существ, какими мы являемся здесь для земных
существ. Мы стараемся объяснить им кратко, элементарно, но
ясно и точно все, что наука может объяснить; но чуть
является неразрешимое — мы относим это к воле верховных существ,
и таким образом истина получается для них как бы полная и
726

это более удовлетворяет их умы. Более же всего «друзья»
почитают солнце и поклоняются ему как ближайшему божеству,
создавшему весь видимый мир и поддерживающему жизнь. И
вы знаете, что это истина, что солнце действительно есть
первоисточник всего, что мы видим вокруг себя; оно греет нас, оно
дает нам пищу, оно есть источник всякой энергии на земле,
источник самой нашей жизни, наших мыслей. Вот почему
каждый день утром, просыпаясь, воссылаем мы хвалебный гимн
солнцу. Впрочем, «друзья» наши довольно индифферентны к
религиозным вопросам, и по понятной причине: к религии
люди всегда прибегали как к убежищу от житейских
разочарований и невзгод; горе — вот что гнало их к богам, в счастье
они всегда их забывали. А у нас горя нет.
— А вы сами? — спросил я.
— Что касается нас, то мы — скептики. Ничего не отрицать
и ничего не признавать — вот символ нашей веры. Как
скептики, мы готовы допустить все, но ни в чем не уверены, не находя
достаточно доказательств ни чтобы принять, ни чтобы
отбросить какие бы то ни было метафизические взгляды. Мы
даже убеждены, что здесь, на земле, при ограниченности ума и
средств познавания нет и возможности в чем-нибудь
убедиться. Ваши философы уверяли, что есть что-то абсолютное, но
так как и чувствовать, и мыслить, и даже мечтать мы можем
только относительно, то как же возможно для нас, людей, хоть
сколько-нибудь познать или хотя бы только почувствовать это
абсолютное. Поэтому мы считаем, что, пока живем здесь, на
земле, совершенно бесцельно об этом и думать, и говорить.
Может быть, убедимся мы в чем-нибудь в иной жизни, хотя и
в этом мы не вполне уверены, ибо, если и будет иная жизнь, то
ничто не ручается за то, что и там наша познавательная
способность не будет чем-нибудь ограничена, возможно, что и там мы
будем жить окруженные неразрешимыми загадками. И потом,
если и есть что-то абсолютное, то есть совершенно непонятное,
то нам кажется, что это непонятное так чуждо нам, так мало
нами интересуется, что мы не видим надобности и нам самим
особенно им интересоваться.
— Ах, Эзрар, зачем вы так говорите! Поверьте, есть и
абсолютное, есть и духи, и они гораздо более заботятся о людях,
чем вы думаете. Я даже убежден, что все то счастье, которое
я у вас нашел, есть не что иное, как дело их рук.
— Возможно, мой друг, возможно, ведь мы не отрицаем
возможности существования другого мира, кроме видимого,
мы только не можем чувствовать уверенности в этом. И мы
727

почти не сомневаемся, что есть абсолютное, хотя под этим
словом мы понимаем не какое-нибудь особое существо,
одаренное разумом, а просто мир, каков он есть в действительности,
а не как он представляется нашему разуму, то есть без
отношения к нам, и потому реальный, абсолютный, а не
относительный мир. Что же касается последнего вашего предположения
об источнике нашего счастья, будто бы дарованного нам
духами, то оно уже совсем невероятно. О нет! Счастье это есть
всецело дело собственных наших рук! Припомните немножко
историю человечества, припомните, как двадцать семь веков
тому назад, на рубеже старого и нового мира появился великий
человек, воплощенный дух, по вашим верованиям, и в таком
случае — величайший из духов, когда-либо появлявшихся на
земле, и вспомните, что же сделал он для счастья
человеческого? Чему он учил людей и чему их научил? Терпеть зло на
земле и прощать обиды в ожидании счастья на небе. Но и
этому многих ли он научил? На земле же и он бессилен был
сделать что-либо для людей, и он это знал и потому-то
царство свое объявил не от мира сего. Но во все века людям было
мало одной надежды на счастье небесное и в ожидании
вечного рая, в который они всегда так мало верили, им еще
нужно было счастье на земле. Да и для небесного счастья
нужно это счастье земное, ибо, живя на земле, как в аду, не
попадешь в рай. И в этом пренебрежении к материальному,
земному счастью, к счастью мира сего и была роковая ошибка его
учения и причина неудачи, его постигшей.
И вот теперь подумайте: то, что не мог осуществить на
земле самый могущественный из духов, за что он даже не
пытался браться, можно ли было ожидать, что оно осуществится
менее могущественными духами, и не оставалось ли,
следовательно, людям в устройстве своих земных дел положиться
только на свои собственные силы? Мы не верили, чтобы какие-
нибудь боги или духи, если они есть, когда-нибудь смогут или
захотят осуществить счастье на земле и имели глубокое
основание в этом сомневаться: ибо, если бы они этого хотели, то не
стали бы откладывать своего намерения на целую сотню тысяч
лет, в течение которых человечество не переставало
корчиться в муках, а осуществили бы это уже давно. И вот мы,
простые смертные, взяли эту задачу на себя и, как видите, задача
нами исполнена, насколько это позволили слабые наши силы.
Остальное, — добавил он, — мы предоставляем доделать
всемогущим духам... — И по лицу его скользнула при этом недобрая,
насмешливая улыбка.
728

— Но, — возразил я, — зачем обвиняете вы в бессилии или
безучастии богов и духов, не правильнее ли обвинить самих
людей; не их ли злая воля, не их ли собственное нежелание
подчиниться заветам Великого Учителя было всегда причиной
невозможности устроить счастье на земле. Ведь если бы высшие
силы устроили счастье наперекор этому нежеланию, то это
было бы возможно только путем насилия над злой волей, а это
равносильно уничтожению воли вообще. И что же осталось бы
от человека без его свободно собой располагающей воли? Это
был бы не человек, а машина, автомат или животное.
— В таком случае не следовало создавать людей вовсе. Если
высшие существа не могли создать их счастливыми иначе, как
превращая их в автоматов, то какою же непростительною
жестокостью было создавать их, зная, что они будут
несчастными. Я, впрочем, не понимаю, как вы можете делать
подобное возражение, на вас как будто нашло минутное затмение
ума, вы, очевидно, забыли все, что за эти два дня видели и
слышали у нас. Скажите, счастливы ли люди, которых вы здесь
нашли?
— Да, я этого отрицать не могу.
— А между тем это прямые потомки прежних людей, как
и они, следовательно, одаренные, согласно вашему взгляду, все
тою же злою волей, все так же упорно нежелающие устроить
свое счастье на земле. И, несмотря на это, мы все-таки
сделали их счастливыми! А совершили ли мы при этом насилие над
их волей, хотя бы даже только над их злой волей? Не вы ли
сами восхищались тем, как мы без всякой борьбы, без
всякого насилия, путем искусственного подбора достигаем великих
результатов в области нравственного усовершенствования, не
вам ли я говорил, что непротивление злу составляет один из
основных принципов нашей жизни. Видели ли вы за эти два
дня, чтобы я кого-нибудь из «друзей» заставлял что-нибудь
делать или насильственно удерживал от какого-нибудь поступка?
Да, создавая новое человечество, мы руководили людьми, мы
руководим ими еще и теперь, своим нравственным и
умственным авторитетом мы, без сомнения, влияем на них, но не
поступают ли так и воспитатели и родители по отношению к
своим детям, не поступают ли так и пастыри и Учители
Церкви, — от которых вы, очевидно, заимствовали свое
возражение — по отношению к своим духовным детям, не поступал ли
так и сам верховный ваш Учитель, давая людям свои
заповеди и влияя на них примером своей жизни? Что же, разве и они
все совершали насилие над волей и уничтожали свободу ее?
729

И я вас спрашиваю: если мы, простые смертные, сумели, не
уничтожая воли, не превращая людей в автоматов, привести их
в тихую, мирную гавань счастья, то почему не сделали этого
высшие силы, предположивши, что они есть? Скажите:
потому ли, что они не хотели, или потому, что не могли этого
сделать?
Но я молчал, ибо не находил, что ответить.
Молчал и Эзрар, и оба мы просидели так некоторое время,
погруженные каждый в свои глубокие думы. Но Эзрар снова
заговорил:
— А привести человечество в эту мирную гавань давно уже
было пора, ибо зло в мире стало непомерно велико. Возьмите,
например, мучительную смерть с ее корчами, с ее ужасной
агонией, на что эта мучительность ее?! Какая ненужная
жестокость! А соедините мысленно воедино предсмертные стоны
всех умерших людей — их же миллиарды миллиардов — и
подумайте, какой из этого одного должен получиться душу
раздирающий вопль. Но что значат мучения предсмертной
агонии в сравнении с теми мучениями, которые большинство
людей испытывают в течение всей своей жизни; подумайте,
сколько самоубийц сами добровольно шли навстречу первым,
чтобы только уйти от вторых. Соедините же в своем
воображении физические и нравственные мучения всех когда-либо
существовавших людей воедино, все стоны больных и
раненых, все слезы детей, женщин, слабых и обиженных, всю
горечь предательства, все унижения, смертельные горести
разлуки с умершими, слейте всё воедино и прислушайтесь: какой от
этого подымется безмерно ужасный вопль! И я вас спрашиваю:
как этот вопль, который должен был бы потрясти мир в
своих основах, не донесся до Неба, а если донесся, то как он не
смутил верховное существо, не смягчил его сердце и не
заставил его наконец сжалиться над бедными людьми?
Подумайте, так ли поступили бы вы, или я, или всякий другой
смертный, имеющий жалость в своей груди, если бы, будучи
владыкой мира, он услышал этот вопль? Не простили ли бы мы сто
раз всякие грехи человеческие, как бы велики они ни были,
чтобы только увидеть радость и счастье воцарившимися в
мире. Вы скажете, что, быть может, сама природа вещей
препятствует воцарению счастья там, где господствует грех, что
сама природа вещей требует возмездия. О, если бы я был
всемогущим божеством, каким всесокрушающим вихрем налетел
бы я на эту природу вещей, смял и уничтожил бы ее, дабы она
не препятствовала мне подойти к людям близко, совсем близ-
730

ко, простить им все и, осушив их слезы, прижать их, бедных,
измученных, к своей груди: и да будут они затем навеки
счастливы!
Ах, мой друг, я — скептик, я не верую так безусловно, как
вы, и все-таки я глубоко возмущен при мысли, что Божество,
если оно есть, преследуя какие-то неведомые нам цели, может
быть и очень возвышенные, прибегает для достижения их к
таким мрачным средствам, к таким невыразимым страданиям,
которыми человечество терзалось в течение стольких
тысячелетий. Ведь слезы от этих страданий пропитали землю от
поверхности до самого ядра ее, и никогда ничем эти слезы не
смогут быть оправданы; никогда не окупятся они! Но это еще
благо, что я скептик, ибо будь я глубоко верующим, как вы, то
предела не было бы моему возмущенному чувству, с
безграничным ужасом, с непримиримым негодованием отвернулся
бы я от такого жестокосердого Божества! О, легче знать, что
мир есть не что иное, как слепая, случайная комбинация сил
без цели и мысли, легче тогда выносить мысль о
страданиях мира, ибо нет тогда виновника им; все эти стоны и слезы,
вся эта горечь жизни, все эти корчи смерти внушали бы тогда
один только беспомощный ужас. Но если есть Творец всего
этого — о, тогда к ужасу присоединяется еще безграничное
негодование!
Говоря так, Эзрар пришел в сильное волнение, и я, желая
как-нибудь его успокоить, вздумал привести одно соображение,
казавшееся мне совершенно логичным и способным
несколько умиротворить его взволнованную душу. Результат — увы! —
получился, однако, совершенно противоположный.
— Я понимаю, — сказал я, — что вы, отвыкшие видеть зло и
страдание, так возмущаетесь при мысли о нем, я и сам,
признаюсь, не совсем этого понимаю, но, дорогой Эзрар, вы не
подумали об одном: ведь страдание очищает, возвышает дух, и в
этом может быть его оправдание.
Но Эзрар вскочил как ужаленный при этих словах и, весь
дрожа, с бледным, искаженным лицом закричал:
— Молчите! Не смейте так говорить! Я не в состоянии
перенести такого возмутительного рассуждения, все нутро мое
переворачивается, слыша его. И понимаете ли вы, что вы
говорите, как возмутительно жестоки слова ваши? Что бы вы
сказали про человека, про отца, который старался бы превратить
жизнь своего сына в беспрерывный ряд горестей и печалей,
который всю жизнь терзал бы его телесно и душевно, довел бы
его до самоубийства, — и всё под тем предлогом, что это совер-
731

шенсгвует его дух? Вы не нашли бы достаточно сильных слов,
чтобы заклеймить такого отца. «Злодей», «негодяй»,
«нравственный урод» — вот названия, которые еще слишком слабы
для такого действительно урода и изувера, для такого
нравственно помешанного человека. С чувством непримиримого
негодования, с чувством глубочайшего отвращения отвернулись
бы вы от такого отца. И вы хотите оправдать страдания,
причиняемые Отцом Небесным своим несчастным, беспомощным
детям на земле таким рассуждением! Не оправдание его, а
страшное обвинение слышится в вашем рассуждении,
обвинение в неслыханной жестокости, на какую мы, простые люди,
считаем себя неспособными! Одною только любовью, одною
ласкою и нежностью, одними только мягкими средствами,
исключающими всякое страдание, всякое насилие, считаем мы
себя вправе совершенствовать людей и то, что мы
считаем непростительным для себя, мы не можем считать
простительным для Божества или оправдьшающим его. Нет! Ему нет
оправдания, как не может быть оправдания зла в мире. Цель
не оправдывает дурные, жестокие средства. И если ваш Отец
Небесный действительно такое бесчеловечно жестокое
существо, то мы отворачиваемся от него, мы не хотим его и знать, мы
отрицаем его! Прочь! Прочь от нас!!
И он опустился в изнеможении, закрыв себе лицо руками,
и долго просидел в этой позе.
— К счастью, — прибавил он, — такого жестокого чудовища,
по-видимому, и нет. Было бы слишком ужасно, если бы оно
существовало.
Затем он встал и произнес:
— Перестанем говорить об этом — это слишком
мучительно для нас обоих, да и бесцельно, ибо в конце концов мы
ничего обо всем этом не знаем и не можем знать. Мы можем
только чувствовать, но чувства эти так преисполнены горечью,
что не следует предаваться им бесцельно. Пойдемте лучше
ужинать, уже пора.
И мы пошли, печально опустив головы, с тревогой в
сердце, и я с грустью подумал: «Вот не успел я, человек
девятнадцатого века, прожить и двух дней в этой новой среде, такой
тихой и мирной, как уже дважды возмутил царствующую
здесь ясность духа, внеся сюда разлад и треволнение».
Ужин прошел как-то уныло и вяло, точно какая-то тень
пробежала над всеми, ибо «друзья» заметили нашу
сосредоточенность и молчаливость; они с удивлением посматривали на
нас обоих и сами точно съежились, не проявляя своей обычной
732

веселости и оживления. Все предложения устроить после
ужина танцы или прогулку по морю были Эзраром немедленно
отвергнуты под предлогом необходимости для меня покоя, и
тотчас же по окончании он предложил мне пойти с ним в его
палатку.
Здесь он достал с небольшой полки одну из стоявших на
ней книг и, подавая ее мне, сказал:
— Вот книга, в которой вы найдете историю человечества за
последние восемь веков, она объяснит вам, каким путем мы
дошли до теперешнего нашего состояния.
Я с жадностью выхватил у него из рук книгу и заявил, что
всю ночь напролет буду читать ее.
— Мой друг — это неисполнимо, — улыбаясь, заметил он мне
на это. — Вы забыли, что у нас нет ни ламп, ни свечей; вам
поневоле придется отложить чтение до завтра.
И при виде моего отчаяния он прибавил:
— Если ваше нетерпение так велико, что, впрочем, вполне
и понятно, то я могу предложить вам только однс? средство,
чтобы вас успокоить и удовлетворить вашему законному
любопытству: я могу в кратких чертах рассказать главнейшие
события за протекшие восемь веков. И так как уже темнеет, то
подождите, я сейчас распоряжусь, чтобы зажгли костер перед
моей палаткой.
Когда костер был зажжен, мы с Эзраром уселись около
него, и он так начал свой рассказ:
V
— Ваш век носил печать неопределенности, это была какая-
то странная смесь науки и слепой веры, промьшіленных
изобретений и милитаризма, капитализма и социализма, подъема
национального духа и развития космополитизма, в
нравственном же смысле это был более всего век искания истины. Но в
самом конце его уже начала обрисовываться одна черта,
наложившая свою особую окраску на весь следующий двадцатый
век, — это стремление к уравнению образования. Какая-то
неудержимая сила толкала лучших людей разносить свет знания
в темные массы. Люди шли в народ, учили их, разносили
книги, всюду открывались народные школы, даже целые
народные университеты, учреждались библиотеки; самые грубые,
эгоистичные люди жертвовали на это дело огромные средства,
на явную пагубу себе и своему привилегированному
положению. Началось движение людьми, сознательно поднявшими
733

это знамя, и они своим примером заставили подчиниться
этому и других, действовавших уже бессознательно, как бы под
влиянием внушения и даже явно против своих собственных
интересов. В середине двадцатого столетия среднее
образование во многих странах стало обязательным для всех граждан,
и простые рабочие, извозчики, землекопы были нередко
докторами философии или прав. Теперь рабочие массы имели
гораздо больше знаний, чем хлеба. И это не замедлило
привести к естественным последствиям. Массы эти со всей ясностью
поняли незавидное свое положение и не могли уже более им
довольствоваться. После равенства образования им,
естественно, захотелось и равенства в пользовании земными благами, и
как результат — социалистическое учение, сделавшее такие
успехи еще в конце девятнадцатого века, в двадцатом стало
общегосподствующим среди низших и средних классов;
немного нужно было, чтобы оно перешло и в практику. Некоторые
страны, как Франция, незаметно перешли к чисто
социалистическому устройству, но в других, где богатые люди, как в
Англии и Америке, или власть имущие, как в Германии,
захотели положить предел этим «мечтаниям», не обошлось без
кровопролития. Особенно свирепой и жестокой была борьба в
Америке, обе стороны дрались здесь, как дикари, жгли друг
друга, скальпировали, сдирали кожу с живых. Но мирно ли,
силой ли, а в конце концов всюду водворился
социалистический строй и четвертое сословие стало наконец
господствующим.
Сначала все шло как будто хорошо. Единодушие и
согласие, выработанные в предшествовавший период борьбы,
продолжали по инерции еще царить в течение некоторого
времени. Кроме того, прежнее общество оставило новому богатое
наследие в виде зданий, машин, обширного инвентаря,
всякого рода богатств, накопленных веками, которыми новое
общество воспользовалось для улучшения своего благосостояния,
и потому людям сначала стало жить легко и привольно. Но
когда борьба с внешним врагом прекратилась и установился
мир, то, как всегда бывает, согласие уступило место
внутренним раздорам и несогласиям. И как всегда тоже бывает,
почвой, на которой развились эти несогласия, послужили
экономические затруднения и, главным образом, — вопрос о
распределении труда — этой вечной помехи в установлении мира между
людьми. Причин же к появлению экономических затруднений
было немало. Общество очутилось вскоре в положении
богатого наследника, прожившего свое наследие и отныне принуж-
734

денного зарабатывать себе пропитание исключительно своим
трудом. Самый труд, не подгоняемый более бичом личной
нужды или надеждой обогащения, стал менее интенсивен,
менее производителен, чем при прежних порядках.
Обнаружилось и еще одно неожиданное обстоятельство: прежнее
богатство цивилизованного мира получалось в значительной
мере путем экономической эксплуатации всего
нецивилизованного или полуцивилизованного мира, из этих экономических
вассалов высасывались те несметные богатства, которые со
всех сторон стекались в Европу и Америку. При новом строе,
основанном на идее справедливости, этот грязный, но
неисчерпаемый источник обогащения должен был иссякнуть, как
основанный на высшей неправде и несправедливости. Впрочем,
он стал иссякать и помимо этого сентиментального
соображения, ибо вместе с распространением цивилизации в странах,
где прежде ее не было, сами вассалы стали все более и более
освобождаться от своей экономической зависимости.
Все это мало-помалу привело к состоянию если не
бедности, то стеснения, почти нужды. Равенство экономическое все
еще было, но, к великому разочарованию, это было скорее
равенство бедности, чем роскоши. Мечты о всеобщем
богатстве при двух-трехчасовой работе оказались действительно
мечтами. Блага мира, поровну распределенные между всеми,
оказались весьма незначительными, а запросы на эти блага,
которых люди за истекшие десятилетия научились уже вкушать,
были велики, и, чтобы удовлетворить им, пришлось много
трудиться, столько же, сколько и прежде, даже больше.
Человек все-таки не был свободен, он стал теперь рабом не людей,
а машин, рабом строя, рабом своих высокоразвитых
потребностей, он все-таки не жил, а, как и прежде, только работал,
чтобы жить, и жил — чтобы работать. А пожить свободно ему
хотелось, да и какой смысл иначе имела бы вся предыдущая
борьба, какую цену достигнутая победа! В глубине
человеческой природы все-таки таилась прирожденная ему
потребность, унаследованная еще от вольного дикаря, — жить вольной
птицей, вне стесняющих условий цивилизации, дышать
свежим воздухом, шататься без цели, любуясь солнцем и зеленью,
петь и веселиться, а главное — чувствовать себя свободным от
какого бы то ни было ига, от ига труда прежде всего. Труд
всегда был для человека ярмом и всегда он готов был, как
только представлялась к тому возможность, сбросить его с
себя и надеть на более слабых, на женщин, как это было у
дикарей, на рабов — в древности, на рабочих — в вапіе время.
735

Теперь, при новом строе, надеть это постылое ярмо было не на
кого, оставалось только сделать его по возможности легким.
И вот появилось новое стремление — стремление к упрощению
жизни, к понижению уровня цивилизации, столь тяжелой и
дорогостоящей, готовность отказаться от многих фиктивных
благ, от большинства потребностей, лишь бы получить
больше действительных благ: права располагать собой, своей
личностью, своим временем, чтобы жить вольно, не по
расписанию, не по звонку или свистку, чтобы чувствовать себя
свободным человеком, а не колесом какой-то гигантской машины.
В человеке проснулось дитя природы, а это дитя — враг
машины. И, как результат этих стремлений, появилось движение с
целью добиться освобождения от обязательного для всех
одинакового труда, и цель эта наконец была достигнута. Было
установлено право для каждого гражданина получать
минимум содержания, обеспечивающий ему кусок насущного
хлеба при условии минимума работы в два часа. Не нужно было
более ежедневно проводить день за днем над мучительно
однообразной, отупляющей в своей специализации работой на
фабриках и заводах, так опротивевших наконец человечеству,
достаточно было проработать полтора дня по восьми часов,
чтобы получить полную свободу на всю остальную неделю, или
усиленно проработать неделю, чтобы быть свободным на
целый месяц. И многие с восторгом воспользовались этой
свободой; они предпочитали ходить в лохмотьях, плохо питаясь,
довольствуясь самым дурным помещением, но зато иметь
возможность дышать свободно, жить вольною цыганскою
жизнью. И такая жизнь стала привлекать все большее и большее
число людей. Таким образом незаметно образовался новый
класс людей, новое сословие — сословие богемы, или трампов,
как их называли, и оно заменило собой прежнее четвертое
сословие — пролетариев, как это последнее некогда заняло
место третьего сословия — tiers état. Между тем это сословие
богемы, к которому примкнули и простые лентяи,
пользовалось наравне с прочими, более трудолюбивыми классами
всеми даровыми удобствами цивилизации: даровым проездом,
даровыми школами, медициной, освещением, садами,
даровыми театрами, музыкой, всеми общественными удовольствиями,
одним словом, оно потребляло вчетверо, впятеро больше, чем
само производило. Понятно, что при таких условиях
интенсивная и дорогостоящая цивилизация не могла существовать
долго, ей грозило неминуемое банкротство. Этим же совершенно
разрушался и принцип экономического равенства: трудящий-
736

ся класс, зарабатывая много и в силу этого становясь и
преобладающим классом, забирал лучшие места в жизни для себя
и для своих, что было и справедливо, и постепенно, незаметно
развилось неравенство в общественном положении,
неравенство в наслаждении благами природы, подобные прежним. Но
новый преобладающий класс, на плечи которого была взвалена
вся тягость поддержания не только своей личной, но и
общественной роскоши, не желая отказаться от этой роскоши и
понизить уровень потребностей, увидел себя принужденным
изменить такое положение дел, к тому же грозившее разрушить
весь социалистический строй.
И вот был отменен минимальный заработок и установлена
обязательная для всех шестичасовая, а затем и восьмичасовая
работа. Но этого пятое сословие, деморализованное бездельем,
привыкшее лениться, не захотело вытерпеть, оно стало
сопротивляться, устраивать возмущения, заговоры с целью
разрушить власть, опять наложившую на них прежнее тяжелое
ярмо. «Долой тиранов!», «Да здравствует свобода!» — стали
опять криками бушевавшей толпы, свобода быть бедным
стала новым идеалом, к которому люди стали стремиться с такою
же страстностью, с какою некогда стремились к свободе
религиозной, политический и экономической. Возмущения и
заговоры все более и более учащались. Появилась опять теория
анархизма, и обществу грозила и практика его. При таком
положении дел трудящимся и правящим ничего более не
оставалось как вновь организовать военную силу для обуздания
безумной черни, открыто подстрекаемой теперь всеми
элементами, недовольными социалистическим порядком.
К вышеуказанному источнику недовольства тогдашним
устройством человечества присоединились еще и другие.
Там, где почва была плохая, малоплодородная и климат
суровый, людям приходилось работать вдвое, втрое больше,
чем в южных странах с плодородной почвой, или же —
довольствоваться бедной жизнью, протекавшей среди нужды и
лишений. Это возбуждало зависть в более обделенных природой,
они требовали, чтобы жители богатых стран отдавали им часть
своего заработка. Но так как социалистический строй
основался и держался не столько побуждениями идеальной
нравственности, не чувствами гуманности и любви, сколько
материальным расчетом, соображениями о выгоде, то, конечно, людям,
поставленным в более благоприятные природные условия, не
было никакого расчета работать на других, и они не
соглашались на эти требования, желая сохранить все выгоды своего
24 Золотоносов М.Н.

привилегированного положения исключительно для самих
себя. Тогда жители более бедных стран стали эмигрировать в
богатые страны, отчего в бедных странах стало еще беднее, а
это, в свою очередь, усилило эмиграцию в богатые страны,
пока наконец в последних стало так тесно жить, появился
такой избыток рабочих, что эмигрантов стали вытеснять,
дальнейший доступ их был стеснен, местами и совсем запрещен. Но
это только усилило озлобление одних против других;
появились насилие, стычки, целые маленькие сражения.
Конечно, будь люди лучше, мягче, добрее, такие вопросы
могли бы разрешаться мирно и не давать повода к
взаимному озлоблению. Но люди не годились для того строя, который
они организовали, мирному житию их, мирному разрешению
как этого, так и многих других экономических вопросов
препятствовал их характер, унаследованный от прежних веков.
Предшествовавшие века с их крайне развитым
индивидуализмом, с ожесточенной, лютой борьбой за существование, в
которой все слабое, кроткое, мирное было обречено на
безжалостную гибель, выработали и наследственно укрепили
характеры, отличавшиеся необычайной энергией, беспокойным,
неукротимым, предприимчивым духом, бессердечием и крайним
эгоизмом. И эта энергия и эгоизм были необходимы в те века,
как броня защищали они тогдашних людей от ударов судьбы
и позволяли им держаться, не падать от суровой житейской
действительности; борьба была так интенсивна, что стоило
только дрогнуть кому-нибудь из тогдашних людей, как тотчас
же он падал и погибал, затоптанный своими соседями без
сожаления, как без сожаления готов был затоптать и он сам
своего более слабого ближнего. С особенной силой развит был
такой дух индивидуализма, энергии и бессердечия в
англосаксонской расе, издревле отличавшейся отсутствием мягкости в
характере. К сожалению, эта раса, благодаря именно таким
особенностям характера, распространила в двадцатом
веке свое господство почти по всему земному шару, частью
вытеснив, частью поглотив все другие расы, и стала наконец
господствующей. Когда воцарился социализм, то эта раса
оказалась, таким образом, во главе движения, она явилась главным
носителем этого нового знамени. Но при новом устройстве
человеческого общества такие характеры, такая интенсивность
энергии, такая стремительность и беспокойность духа стали
качествами ненужными, более того, они оказались крайне
вредными, ибо, не находя при изменившихся условиях
естественного применения в личной, индивидуальной борьбе, они стали
738

сказываться в стремлении рас и экономических групп к
господству, к главенству, в стремлении захватить себе лучшие
отрасли труда, лучшие уголки земного шара, поставленные
природой в лучшие условия, и в безжалостном оттеснении из них
остальных людей. Они стали сказываться во всех случаях
жизни; всякий повод к раздорам и недоразумениям, который при
более мягком, уступчивом и отзывчивом характере мог бы
быть устранен, подхватываемый такими неукротимыми
характерами, и раздувался в крупное событие, превращался в целую
драму. Прежняя борьба человека с человеком, каждого против
всех и всех против каждого9 не прекратилась, она только
переменила свою форму и из борьбы единиц с единицами
превратилась в борьбу человеческих групп, каждая со своими
непримиримыми интересами, в борьбу экономических единиц друг
против друга, одних отраслей промышленности с другими,
стран более богатых со странами менее богатыми, стран,
производивших более ценные продукты, со странами, не
имевшими возможности их производить, и в эту борьбу вкладывалась
вся та беспощадность, вся страстность и энергия, которые
выработаны были в прежние века индивидуализма.
Итак, с одной стороны, нежелание пятого сословия
подчиниться обязательному труду, заговоры и восстания, которые
оно устраивало, а с другой стороны, желание англосаксонской
расы сохранить свое привилегированное и господствующее
положение на земном шаре и желание людей, поставленных в
благоприятные природные условия, сохранить все выгоды
этого положения за собой — все это вместе привело к тому, что
масса недовольных, масса враждующих и все более и более
ожесточающихся друг против друга людей стала возрастать, и
это грозило привести человечество к состоянию анархии. При
таких условиях правящие, как я сказал, принуждены были
прибегнуть к учреждению сильной власти и к организации
военной силы. Это только еще более озлобило недовольных,
что в свою очередь повело к еще большему усилению власти
господствующих классов, и вскоре власть эта стала
неограниченной.
Но, получивши таким образом неограниченную власть и,
следовательно, возможность злоупотреблять ею, люди,
принадлежавшие к руководящим сферам, сами не выдержали и
поддались развращающему влиянию этой безграничной свободы
и вот, не прошло и двух-трех поколений, как они превратились
в тех же самых капиталистов и эксплуататоров низших
классов, от которых их предкам с таким трудом удалось избавить-
24*
739

ся. Выползли тогда, как клопы из своих щелей, прежние
ростовщики и развратители рода человеческого — жиды, и ко
всеобщему удивлению нагруженные мешками золота, которое
они на всякий случай своевременно припрятали, если не для
себя, то для своих потомков. Вскоре не осталось и камня на
камне от социалистического устройства, и общество конца
двадцать второго и начала двадцать третьего века в
социальной организации своей до поразительности напоминало
общество конца девятнадцатого века. Те же банки, акции, крахи
и банкротства, та же роскошь, беззаветный эгоизм и
плутовство в высших сферах, та же грубость, пьянство и озлобление в
низших классах. Труды и усилия трех столетий пропали
бесследно, если не считать завоеваний в сферах науки и техники.
Положение дел даже ухудшилось, ибо высшие классы и
интеллигенция уже не видели больше, как это было прежде,
возможности осуществить справедливость в человеческих
отношениях, они потеряли всякий идеал, сдерживавший прежде
дурные инстинкты, и потому стали действовать по отношению
к меньшей братии, ничем не стесняясь, без лицемерия, в
открытую. Даже лучшие люди тогдашнего времени со
спокойною совестью проповедовали, что если нельзя пользоваться
благами мира всем, то пусть пользуются ими всецело хоть
немногие. Низшие же классы за два века успели
окончательно отучиться от своей традиционной скромности,
нетребовательности и потерять веками выработанную выносливость и
трудолюбие. И они, видя ужасную неудачу, их постигшую,
отчаялись когда-либо устроиться лучше; они окончательно
пали духом и если и проявляли протесты, порой грозные, то
эти последние появлялись уже не во имя идеи, не ради
надежды на достижение лучшего, а как вспышки безнадежной
злобы. И подавлялись эти грубые, отчаянные возмущения, не
щадившие ни возраста, ни пола, также грубо и тоже не во имя
идеи порядка и благоустройства, а из одних корыстных
мотивов, по одному праву сильного. И это право сильного мало-
помалу так понравилось сильным, что они, не сдерживаемые
теперь никакими кумирами, разбитыми и поверженными в
прах, стали забывать все законы не только божеские,
давно уже забытые, но и человеческие. Всё считалось
дозволенным для сильных, над бедным и слабым тешились самым
беззастенчивым образом: закрепощали рабочих к своим заводам,
фабрикам и землям, отсылали целыми партиями в колонии,
без стеснения брали себе при помощи вооруженной силы
нравившихся им дочерей, сестер и жен, изнасиловали их. Насту-
740

пила опять эпоха кулачного права, крепостного феодализма,
рабства; с девятнадцатого века человечество пало еще на
несколько веков ниже. Казалось, что его удел — правильно
спускаться по той же самой лестнице, по которой оно с таким
трудом, ценой таких ужасных жертв когда-то взбиралось вверх.
Но на этом падение не могло остановиться: когда вошло в
нравы, что сильные безнаказанно могли злоупотреблять своей
силой по отношению к слабым, беззащитным, то, естественно,
это пошло и дальше: насилию стали подвергаться и сильные со
стороны еще более сильных, а затем дошло до междоусобий
между самыми сильными. И это наконец заставило
опомниться господствующее сословие. Такая система полной
распущенности и беззакония оказалась неудобной для всех, и вновь
установился некоторый порядок и законность, охранявшая
интересы всего сословия сильных. О слабых никто уже более и
не думал; впрочем, законность коснулась и их: их бесправие и
униженность были узаконены.
Никогда еще нравственное начало не падало так низко, как
в это время. Ангел добра стоял в стороне от человечества с
опущенными крыльями, закрывши лицо, и плакал. И горючие
слезы его, падая на очерствелые сердца людей, наконец
размягчили их, совесть, дремавшая в лучших людях, проснулась вновь и
тем ярче засветилась, чем тяжелее был ее сон. Но горько было
это пробуждение! На призыв их опомниться, восстановить
правду, им отвечали историческим опытом, доказавшим
несбыточность подобной мечты. Но благородные элементы не могли с
этим примириться, им нужен был какой-нибудь исход и они
стали искать его, и как реакция господствовавшей силе,
эгоизму, бессердечию широкой волной разлилось мистическо-нрав-
ственное движение на спиритической подкладке. Если нельзя
быть всем счастливым — то будем лучше все несчастливы,
восклицали они и толпами стали удаляться в монастыри, всюду
появлявшиеся, как в средние века; они стали уединяться от
порочного общества, посвящая себя нравственному
усовершенствованию, науке и подвергаясь всем тягостям добровольно на себя
наложенной бедности. Но это движение недолго продолжалось.
Основой ему служила спиритическая доктрина, которая
опиралась на факты и явления, казавшиеся неопровержимыми и
свидетельствовавшие о существовании духовного мира с его
интересами, гораздо высшими интересов земных. И явления эти
были действительно поразительны: люди жили, окруженные
какими-то таинственными существами, то телесными, как и они,
то полудуховными, эфирными, эти существа появлялись неиз-
741

весгао откуда, исчезали, как пар, неизвестно куда, они ходили,
говорили, жили с людьми; люди стали сообщаться мыслями, не
стесняясь расстояниями, читать в прошлом, угадывать
будущее... Но наука, строгая, точная, вооруженная весами и
математическим анализом, не дремала. Она разбила и этот кумир, она
доказала, что все эти явления не что иное, как результат
болезненного настроения. Она открыла психическую силу,
совершенно аналогичную всем прочим силам природы, способную
действовать на расстоянии, переходить в теплоту, в свет, в
электричество, во все другие виды энергии, которые в человеческом
организме, в свою очередь, могли превращаться в психическую
силу. Эту силу удалось собирать в фокусе стекла подобно
свету, разлагать ее через особые призмы, удалось даже вычислить
число колебаний и длину волн и получить их интерференцию.
При помощи особого прибора психическая сила каждого
человека, концентрируясь, могла материализоваться, его мысли, его
представления могли по желанию проявляться в виде
соответственных предметов, в виде полуматериальных существ,
подобных людям; без прибора — это достигалось только болезненно
настроенными людьми. Таким образом оказалось, что все духи
во плоти, все их речи — всё это было болезненным продуктом
самого человека, это были его же собственные мысли, его
чувства, перенесенные вне его и превращенные психической силой в
нечто объективное и реальное, это были материализованные
фантомы его воображения. Оказалось, что основа всей
мистики, всего спиритизма была все та же материальная сила,
приложенная все к той же грубой материи, и когда рухнула эта
основа, то вместе с ней с криком ужаса людей, построивших на ней
все свои верования и всю свою жизнь, рухнуло и это
мистическое движение, повергнув адептов его в безысходное уныние.
Это было сигналом к новому повороту мысли, охватившему
все общество. Еще раньше лучшие умы пребывали, как и
всегда, в состоянии скептицизма: теперь это безотрадное состояние
духа стало всеобщим.
И вот потекла жизнь без цели, без веры и упования, без
надежды выбраться на какой-нибудь путь, человечество стало
жить «единым хлебом». Но такая жизнь была не под силу
людям с таким сложным духом, для таких людей она была
тяжелее самой смерти. Вы не в состоянии даже
приблизительно представить себе всю безотрадность тогдашнего состояния
умов, ибо в наше время, как оно ни было полно горестей и
печалей, но путь человечества был все-таки ярко освещен
светочами идеалов, у вас была идея прогресса, которая позволя-
742

ла вам мириться с горькой действительностью в уверенности,
что рано или поздно, но прогресс этот приведет к Золотому
веку, и вы жили, работали и страдали для него. Но в то время
люди, умудренные опытом, ни в прогресс, ни в Золотой век
уже более не верили. И так безотрадна показалась людям эта
бессмысленная жизнь без удовлетворения в настоящем, без
всякой цели в будущем, что снова зашевелился ум, захотелось
еще раз попытаться разорвать путы, которыми связано было
человечество. Собрался великий съезд всех лучших
представителей человечества, весь цвет ума его, чтобы коренным
образом пересмотреть историю минувших веков с целью еще раз
попытаться решить вопрос, нельзя ли выйти из этого
мучительного положения, из этой жизни, сотканной из стонов и слез,
нет ли какого-нибудь пути устроить счастье на земле, нельзя ли
найти какой-нибудь смысл жизни. Десять лет продолжались
работы этого съезда, но лучше было бы никогда ему не
собираться. Ученые, статистики и историки с непреложной
точностью доказали, что никакое улучшение в положении
человечества немыслимо. История, теперь достаточно длинная и
разнообразная, подтверждала это с полной ясностью и
неопровержимостью: человечество, подчиняясь закону ритма, качалось
как маятник, переходя от ухудшения к улучшению, от
улучшения к ухудшению, и так, казалось, должно было
продолжаться во веки веков. Прогресс вел не к счастью, а только к
усложнению, он развивался вне всякого отношения к счастью, по
особым законам, общий же уровень благополучия людского с
каждым веком все более и более понижался. И ученые-биологи
указывали на причину этого, причину, которую не во власти
людей было устранить и которая заключалась в том, что
условия существования людей изменялись быстрее самого
человека, вследствие чего последний не имел возможности к ним
приспособиться, и, чем быстрее шло изменение условий, тем
более отставала природа человека, тем менее она была в
соответствии с этими условиями. А несоответствие организма с
условиями есть синоним страдания. Никто не мог указать
новых путей, всё, что можно было придумать, было уже
испробовано раньше, иногда по нескольку раз, и ни к чему не
приводило. Психологи, со своей стороны, доказывали с
математическим анализом в руках, что счастье немыслимо даже в
теории, ибо по мере того как человеческая природа
утончалась, развивалась, как утончались его ум и чувства,
усиливалась в то же время и его восприимчивость ко всяким
страданиям и эта последняя возрастала даже быстрее первого. В то
743

время как человек дикарь был мало чувствителен даже к
физической боли, в то время как целая масса страданий
высшего порядка — умственных и нравственных — были для него
совершенно неведомы, человек цивилизованный, кроме
физических страданий, которые он чувствовал сильнее дикаря,
осужден был испытывать и вторые, еще более тяжелые и
мучительные, чем физическая боль. И так шло и дальше.
Человек позднейших веков мучился и страдал от таких тонких и
неуловимых причин, которые для вас, людей девятнадцатого
века, были бы совершенно непонятны, он страдал от того, чего
вы и не замечали или что вы переносили совершенно легко.
Один ужас смерти, этот страшный фантом, вышедший из
пучин высшей цивилизации и культуры, совершенно незнакомый
первобытным людям и только что начавший зарождаться в
ваш век, принял под конец ужасающие размеры и как кошмар
давил бедное человечество, отравляя ему и те немногие
радости, которые были ему доступны. К этому присоединялись
мучения от неумения выразить свои чувства и идеи в
художественном образе или от невозможности разрешить какую-нибудь
умственную задачу, главным же образом — жгучие мучения
скептицизма, полная и вполне ясно осознанная невозможность
вырваться из тесных оков, наложенных на наше знание
ограниченностью наших органов чувств, нашего ума,
невозможность узнать сущность природы и ее законов, сущность
нашего сознания, будущность, нас ожидающую. Вы, люди
девятнадцатого века, спокойно останавливались перед этой массивной,
непроницаемой стеной или перелетали через нее на крыльях
веры, фантазии и воображения, но мы в отчаянии разбивали
себе об нее головы!
Так закончился этот достопамятный съезд полной
неудачей. Общий вывод его был, что человечество закончило свой
процесс эволюции и что теперь оно находится в периоде дис-
солюции, процессе, который неминуемо приведет человечество
в скором будущем к конечной гибели. В этом последнем
конгресс, однако, ошибался, как показали дальнейшие события.
Эволюция, правда, кончилась, но человечеству предстояло еще
пройти следующее за эволюцией состояние — состояние
равновесия, которое нами теперь достигнуто, и это состояние при
благоприятных условиях может продолжиться на
неопределенно долгое время. Конечно, в конце концов человечество не
может избегнуть процесса диссолюции — ибо это мировой
закон, но мы сумеем продолжить наш счастливый период
равновесия до того времени, когда Солнце начнет остывать и жизнь
744

людей на Земле станет невозможной — а это целая вечность
впереди. Но в то время не знали, что есть такой еще исход и,
судя по тому, что происходило в человечестве, люди имели
полное основание думать, что они, перескочив через
сокращенный период равновесия, находятся в состоянии, которое
неминуемо ведет их к окончательной гибели. Таков был мрачный
общий вывод конгресса.
Итак, конец человечеству! Конец великой драмы, великой
трагедии человечества! Неизбежная близкая гибель — вот что
смотрит вам, людям, прямо в глаза...
Как громом поразило тогдашнее человечество это
страшное решение конгресса, пронесшееся по земле глухим,
зловещим гулом, внося неизъяснимое смятение в сердца людей.
Тогда-то наступили самые ужасные времена. Люди,
окончательно теперь убедившиеся со всею возможною ясностью в
безвыходности своего положения, пришли в отчаяние. А
отчаяние есть мать озлобления, и оно стало всеобщим. Смешались
все понятия, ненависть воцарилась, люди стали зверьми, брат
восстал на брата, сын — на отца. Поистине наступило время,
описанное в Апокалипсисе, поистине пора было зазвучать
трубе, возвещающей кончину мира10. Но никакого звука
трубного не раздавалось, слышны были только стоны отчаяния и
проклятия людей. Люди, точно обезумелые, ходили в каком-то
чаду, метаясь из стороны в сторону, стараясь заглушать в себе
ужас жизни и ужас смерти разгулом, пьянством,
наркотическими средствами, рядом безумных поступков. Самоубийства
размножились до невероятных размеров. Под влиянием этой
болезненной атмосферы некоторые из людей пришли к
убеждению, что незачем продолжать агонию, что пора наконец
прекратить существование этого безумного, исстрадавшегося
рода человеческого, все равно обреченного на гибель; они
составили тайное Общество истребителей человечества и, не
жалея ни себя, ни других, прибегали ко всевозможным
средствам самоистребления; они взрывали целые города, отравляли
реки и источники, рассеивали заразу разных болезней. Но
большинство, руководствуясь инстинктом самосохранения,
еще крепко держалось за жизнь, и когда истребителей
ловили, то с них с живых сдирали кожу или жарили на медленном
огне. И это — при свете электричества, с публикой, летающей
над кострами в усовершенствованных летучках!
Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы в то время
не выделился один человек, благодаря которому события
приняли новый оборот. Чтобы дальнейший ход событий был вам
745

понятен, я должен рассказать здесь о замечательном
открытии, сделанном на исходе двадцать первого века одним
русским ученым по имени Петров. Ему удалось приготовить две
жидкости, не имевшие никакого особенно заметного вкуса или
запаха, бесцветные и обладавшие тем замечательным
свойством, что всякий мужчина, выпивавший некоторое
количество сначала одной из них, а спустя некоторое время и другой,
становился навсегда бесплодным, причем это ничем почти не
отражалось на остальных сторонах его природы. Способ
приготовления этих жидкостей он сохранил в тайне, которая
передавалась из рода в род в его семье, самые же эликсиры он
и его потомки продавали за очень дорогую цену всем
желающим, и благодаря этому род этого ученого с течением
времени разбогател до значительных размеров. Один из потомков
доктора Петрова и был тот человек, о котором я выше
упомянул. Он вошел в состав Общества истребителей человечества
и предложил ему свое средство как более безопасное для
членов Общества, чем яд и другие орудия истребления, и менее
жестокое, и в то же время пожертвовал ему все свои
громадные средства. Тогда стали применять этот эликсир, или
«стерилизатор», как он назывался, незаметно давая его пить
массе людей, которые после этого оставались навсегда
бесплодными, и таким образом надеялись со временем истребить все
человечество; целые города, целые обширные районы и
местности вымирали благодаря этому средству, через два
поколения.
Главным мотивом этих действий была не рассудочность, а
страсть, порожденная озлоблением и отвращением к
испорченным людям, и потому на них-то, на наиболее испорченных из
них прежде всего и направлено было орудие истребления,
лучшие же люди оставлялись пока в покое. И это дало
неожиданные результаты: в странах, где Общество истребителей имело
много адептов и где им удавалось достигнуть вымирания в
больших размерах, в них, несмотря на приток новых дурных
элементов извне, стало замечаться некоторое улучшение, в них
оказывалось более добрых людей, появлялось более порядка
и благоустройства, и жизнь становилась легче. Правда, нигде
такое улучшение не продолжалось долго, ибо наплыв новых
дурных элементов вскоре уничтожал все хорошие результаты,
но это навело Общество истребителей на новую мысль:
употребить стерилизатор не для истребления рода человеческого,
которое к тому же оказывалось гораздо труднее достижимым,
чем предполагалось, а для его обновления. И вот Общество
746

истребителей переименовало себя в Общество обновителей.
Предполагалось обеспложивать, стерилизовать все, что было
дурного в людях, все грубое, эгоистичное, бессердечное,
алчное, болезненное и оставлять для продолжения рода только
одни хорошие элементы. В этом видели единственный исход,
и одна эта возможность исхода наполнила восторгом сердца
обновителей. Открылась вновь цель для существования
человечества и, следовательно, цель для жизни людей; эта жизнь
сразу получила опять смысл, и все ее ужасы стали казаться
менее мрачными, ибо на далеком горизонте человечества
засверкали вновь золотые купола царства счастья. Очистивши
собственный состав, Общество обновителей, одухотворяемое
надеждой на лучшее будущее, энергично принялось за работу
и, осторожно распространяя свои идеи, увеличивая своих
тайных адептов, вскоре сделало чрезвычайные успехи. Были
страны, где вся власть, все правительство находилось всецело в
руках членов этого Общества. Но вскоре же появились и
подозрения на него: как ни хранилась тайна, суть дела
обнаружилась и начались преследования. Но всё ими переносилось во
имя великой идеи, которая их теперь оживляла.
Между тем Общество убедилось, что все человечество
целиком обновить было невозможно. Дурные элементы,
истребляемые им, в таком же количестве нарождались вновь, а
хорошие, оставляемые для продолжения рода и его улучшения, под
влиянием общих неблагоприятных условий, в которых
находилось человечество, сами портились, становясь дурными, и в
общем человечество не улучшалось. Работа их оказывалась
работой Данаид. Поэтому было решено сделать более
систематический опыт обновления в какой-нибудь отдельной стране,
в которой Общество обновителей было бы полным хозяином
и, прочно утвердившись там, из этого центра постепенно
захватывать все больший и больший район. С этой целью оно
купило государство Конго у Латинского союза, которому оно
тогда принадлежало, переселило туда сколько могло лучших
элементов человечества и всех своих членов и заперло
границы для того, чтобы через них не могли проникнуть вредные
влияния извне, и здесь стало открыто производить опыты
искусственного подбора людей. К сожалению, выбор Общества
этой именно страны был неудачен. Конго в то время составлял
важный стратегический пункт в коммерческом отношении и
потому англосаксонские народности протестовали против
закрытия границ и недопущения привоза и провоза своих
товаров. С характеризующими эту расу алчностью и эгоизмом,
747

видя во всем мире только базар для своих ситцев и ножей, эти
страны под предлогом безнравственности производимых в
Конго опытов и бесчеловечности преследуемых Обществом
обновителей целей, то есть во имя человеколюбия, совершили
величайшее, бесчеловечнейшее преступление. Они послали
против нас соединенный летучий отряд, который осыпал всю
страну целым градом разрывных бомб. Напі летучий отряд был
смят, уничтожен, большинство из нас погибло в это ужасное
время, а остальные рассеялись по разным частям Земли.
Но идея обновления, на время оглушенная этим страшным
ударом, от этого, однако, не погибла, и, несмотря на наши
неудачи, она делала даже успехи. Сами неудачи послужили нам
в пользу, распространив эти идеи повсеместно. Все, что было
лучшего, примкнуло к нашему Обществу, понимая, что это
единственное, что оставалось еще испробовать, и через
двадцать — тридцать лет оно стало сильнее и многочисленнее, чем
когда-либо. Но нам недоставало средств, которые все погибли
при нашем погроме в Конго, а так как для достижения наших
грандиозных целей нужны были и громадные средства, то
первой целью обновленного Общества стало сосредоточить в
свои руки по возможности больше богатства. С этой целью,
собрав все, что можно было собрать путем добровольных
пожертвований, оно основало из наиболее благонадежных своих
членов акционерную компанию. Эта компания, о
принадлежности которой к Обществу обновителей, конечно, не было
известно, заключала с богатыми фамилиями договоры, в силу
которых этим последним обеспечивались на вечные времена
доходы с их состояний, с тем чтобы, когда род прекратится,
наследником становилась акционерная компания. И так как в
то время доходы с капиталов и имущесгв получать было
трудно, компания же предлагала весьма высокие доходы, то на это
пошли очень охотно многие из богатых людей. Оставалось
затем давать выпить обеспложивающего эликсира всем
мужским наследникам этих фамилий, и через два поколения
имущество их переходило к нам. Такой источник обогащения не
отличался, конечно, кристаллической чистотой, но в ту эпоху
на такие мелочи не обращалось особенного внимания, а
между тем благодаря ему мы без особенного труда сделались
обладателями огромных средств, столь необходимых нам для
ведения борьбы. В то же время обновители проникали во все
сферы, всюду внося свою незаметную, но плодотворную работу
стерилизации; наш план действий был теперь несколько
изменен: мы поставили себе задачей прежде всего уничтожить че-
748

ловечество в главной его массе, из остатков его выбрать
наилучшие элементы и из них воссоздать путем искусственного
подбора новое человечество.
Несмотря, однако, на все это, мы, может быть, и на этот раз
потерпели бы неудачу, главным образом потому, что сами
обновители с течением времени благодаря дурным внешним
условиям, среди которых они жили, стали портиться, и если бы
это долго тянулось, то, наверное, распалось бы и все наше
Общество. К счастью, наступили события, которые нам
сильно помогли, позволивши работать в тишине, незаметно и сами
оказали содействие в нашей работе. На Европу, Америку и
Австралию надвигались полчища из Азии. Еще раньше
китайцы и японцы овладели всей западной половиной Северной
Америки и распространили свое незаметное влияние на Европу
и многие другие страны: всюду основывали они свои фактории,
забирали торговлю и капиталы в свои руки, и, подготовивши
таким образом почву, монгольское племя, страшно к тому
времени разросшееся, темной грозной тучей надвинулось на
Европу и на все страны, населенные европейцами. Арийская
раса дрогнула перед страшным монгольским драконом, но
приготовилась к отчаянному отпору, и завязалась борьба, и
полилась кровь рекой... Долго боролись с переменным
счастьем, с передышками мира, целых пятьдесят лет тянулась эта
опустошительная и упорная борьба. Народы страшно
обеднели, образование было запущено, нищета, холод, голод довели
массы до совершенно скотского состояния. Появились новые
болезни от новых, неизвестных микробов, сумасшествие
развилось до страшных размеров, не хватало домов, чтобы
помещать сумасшедших, и они гуляли на свободе, плодясь и
передавая потомству свое болезненное состояние, все более и более
распространяя и усиливая его. Население сильно поредело и,
не будь нас, человечество, по крайней мере арийская раса,
несомненно, бы погибла. Этим состоянием деморализации мы
воспользовались, и тут-то напрягли мы всю свою энергию,
дружно, не переставая работать над стерилизацией
человечества. Благодаря нашему богатству и нашей сплоченности мы
проникали всюду и к нашим, и к врагам. Мужчины, женщины,
молодые девушки, не жалея себя, жертвуя собой для великой
идеи, отправлялись в стан врагов в качестве перебежчиков,
докторов, прислуги, любовниц, всюду разнося стерилизатор,
обеспложивая им всех мужчин, производя всюду незаметное,
но страшное опустошение. Азиатов мы решили истребить всех
без исключения. Ни монгольская, ни негритянская расы не
749

должны были войти в состав нового, обновленного
человечества, ибо ни душевные, ни физические качества их не были для
того пригодны; к поголовному истреблению предназначена
была также и семитическая раса, а также такие народности,
как армяне, персияне, сирийцы и тому подобные, издревле уже
насквозь прогнившие, алчный, хитрый эгоистичный характер
которых, закаленный тысячелетней наследственностью, не мог
бы быть изменен никаким искусственным подбором.
Но вскоре опять постигли нас тяжелые испытания;
увлеченные своим успехом, мы стали действовать слишком смело и
неосторожно и опять обратили внимание на нас и на нашу
деятельность, нашелся среди нас изменник, Иуда-предатель,
который выдал многих из обновителей и открыл все наши планы.
Ужаснулись народы, узнав наши замыслы и видя, как
человечество тает, точно снег под лучами весеннего солнца!
Вспомнили тогда старое и с ненавистью кинулись нас разыскивать; кто
попадался, того замучивали, детей наших подвергали
медленной смерти на глазах родителей. Нас считали какими-то
извергами, объявили вне закона, и стоило указать толпе на кого-
нибудь как на обновителя, чтобы она, грубая, не ведающая, что
творит, бросалась на него и растерзывала его насмерть. Но мы
все терпели, зная, что не долго уже терпеть, что все эти
ужасы не что иное, как последние судороги агонии старого
человечества, и выжидая действие стерилизатора. Через два-три
поколения ряды наших противников сразу поредели, вся Азия
почти вымерла, во всей Европе осталось только несколько
миллионов жителей, мы же продолжали беспрепятственно
плодиться и таким образом к концу двадцать пятого века
могли уже считать себя хозяевами положения. Власть перешла к
нам в руки, и мы наконец свободно вздохнули. Наш смелый,
гигантский, величественный заговор — заговор кучки людей
против всего человечества — удался!
VI
Теперь наступил второй период нашей деятельности —
период организационный, не менее трудный, чем первый. До сих
пор мы только разрупіали — теперь предстояло созидать.
В нашей деятельности нам предстоял, однако, серьезный
подводный камень. До сих пор в пылу борьбы, среди опасностей
мы действовали единодушно, но можно было опасаться, что
теперь появятся разногласия, всегда ведущие к раздорам,
борьбе, к образованию партий, которые, парализуя друг друга, при-
750

водят к печальным результатам. История человечества могла
служить для нас достаточным предостережением в этом
отношении. Мы отлично понимали, что достигнуть прочных
результатов можно было только посредством полного если не
единомыслия, чего достигнуть было бы невозможно — нас было
слишком много для этого, — то, по крайней мере, полного единства
действий. Только действуя как один человек, без распрей, без
раздоров, могли мы рассчитывать на успех. Чтобы достигнуть
такого единения, мы решили избрать из своей среды двадцать
пять наиболее надежных, наиболее способных, честных и
сильных волей людей. Эти двадцать пять человек по истечении
нескольких лет должны были избрать из своей среды одного
человека, и мы все добровольно и торжественно обязались друг
перед другом безусловно подчиняться всем его решениям в
течение всей его жизни и действовать согласно его воле без
рассуждения, без критики, без малейшего колебания. Всякий
спорный вопрос, всякое сомнение подвергалось ему на рассмотрение,
и решения его были безапелляционны; и мы также
добровольно согласились, чтобы всякий, кто изменит этому решению, был
бы отвезен на отдаленный, изолированный остров и там
удержан силой. Вы, вероятно, удивитесь такому решению, вы
скажете: один человек может ошибиться. Конечно, может, это верно,
хотя в данном случае этот человек был поставлен в наилучшие
условия, чтобы не ошибаться, — но мы отлично понимали, что
зло, которое может проистекать от этого, будет неизмеримо
меньше того зла, которое получилось бы от борьбы партий. По
смерти главы эти двадцать пять человек, пополнявшиеся
собственным своим выбором, избирали нового главу опять
пожизненно и так далее. Еще и теперь существуют эти двадцать пять
человек и эта абсолютная власть в лице одного человека, но так
как организационная работа напіа покончена и все идет по раз
заведенному порядку, то их деятельность сведена почти до нуля,
о них ничего не слышно, они существуют, так сказать, на всякий
случай. Их главная роль состоит в созыве общих съездов, в
наблюдении, чтобы покровители не уклонялись от общих
принципов, на которых основано новое человечество и в хранении
тайны стерилизатора, который мы приберегаем главным образом
для того отдаленного времени, когда Солнце начнет остывать и
жить людям на Земле станет тяжело. Таким образом,
устранена была всякая возможность борьбы, несогласий, раздоров и
обеспечено единство действий на вечные времена.
Торжественный момент наступал теперь для нашего
Общества! Великую ответственность брали мы на себя — создать счаст-
751

ливое человечество! С чистыми руками надлежало приступить
к такому делу. Поэтому мы прежде всего решили очистить
собственную среду. Нас было слишком много, чтобы не
нашлось и между нами немало всяких дурных элементов; среди
отчаянной борьбы, под влиянием всех пережитых ужасов и же-
стокостей и наш избранный народ должен был отчасти
испортиться, и потому с общего согласия дано было право тайному
комитету, которому одному известен был способ
приготовления стерилизатора, употребить его в действие против своих
собратьев для собственного нашего очищения.
В то же время приступлено было к обсуждению дальнейших
действий. Предстояло путем искусственного подбора
переродить людскую породу, создать из остатков испорченных,
негодных людей старого человечества прежде всего таких людей,
которые были бы способны быть счастливыми, а затем — дать
этим новым людям такую организацию, которая обеспечивала
бы их счастье навсегда. И тут прежде всего возникал трудный
вопрос: какова должна была быть эта природа новых людей?
Вы уже знаете, как мы принялись искать в истории
человечества образцы, которые могли бы служить нам указанием на этом
пути, ибо создавать новый тип человека прямо из головы,
чисто теоретически, нечего было и думать; такие сложные вещи
создавать может одна только природа. Вы знаете, как долгое
время наши поиски были безуспешны, как вдруг мы напали на
счастливую мысль и отыскали образец вполне счастливых и
всегда, при всех условиях довольных судьбою людей — в лице
детей и как мы тогда решили видоизменить человеческий тип,
приблизив его по возможности и физически и духовно к
детскому типу. Надлежало, иными словами, создать породу детей,
способных плодиться.
Это открытие ознаменовало великий для нас день, ибо оно
сразу ярким светом осветило нам путь. Люди того времени
сделались свидетелями небывалого еще взрыва восторга и
радости; встречаясь друг с другом, все обнимались как братья
со слезами умиления на глазах, все радостно поздравляли друг
друга с этим важным открытием, сразу устранявшим все
сомнения в успехе предпринимаемого нами дела. И, как все
великие открытия, оно отличалось необыкновенной простотой и
ясностью; каждый удивлялся, как он сам раньше не дошел до
этой столь простой и очевидной мысли; и истинность ее была
так очевидна и ясна для всех и каждого, что она немедленно
же была принята без всяких споров и дебатов. И так же как
все великие открытия — эта мысль была чревата последствия-
752

ми: из нее просто и естественно, как бы сами собой, вытекали
все остальные великие принципы, которые легли в основу
новой организации человечества. И действительно: если
человечество, чтобы быть счастливым, должно состоять из
людей — детей, существ простых и наивных, то отсюда само
собой следовало, что они одни не могут существовать, что к ним
должны быть приставлены другие, взрослые существа в
качестве их покровителей и руководителей. Далее: если
человечество будет состоять в массе своей из детей и из небольшой
кучки покровителей, то, очевидно, необходим был еще какой-
нибудь рабочий элемент, который доставлял бы людям
средства к жизни, ибо не детское дело в поте лица своего добывать
хлеб свой насущный. Впрочем, необходимость этого
последнего вытекала еще из другого соображения. Исторический опыт
с достаточной ясностью доказал, что главным источником всех
несчастий человечества, постоянной помехой устроить
разумно свою жизнь на земле всегда был обязательный физический
труд, столь несвойственный человеческой природе, столь
ненавистный человеку. Это было вечным камнем преткновения
на его пути в поисках за счастьем, и необходимо было во что
бы то ни стало и навсегда спихнуть этот камень с его пути. Но
как это устроить? Опять задача бесконечно трудная? --
Много было положено труда на ее разрешение, много способов
предложено было с этой целью. Одни хотели
воспользоваться уже готовым элементом — рабочими, почти что уже
рабами, рассчитывая, постепенно унижая и придавливая их, через
несколько поколений настолько понизить их сознательность,
чтобы они не чувствовали своего положения; но это
громадным большинством отвергнуто было с негодованием. Другие
предлагали прибегнуть к высшим, человекообразным,
обезьянам, приручить их, усовершенствовать и развить их настолько,
чтобы они могли исполнять все необходимые работы, но это
было средство слишком медленное и малонадежное. Наконец,
после долгих исканий и горячих споров, решено было
остановиться на следующем плане: собрать во всех глухих углах
земного шара остатки самых низших рас, влачивших еще кое-где
свое печальное, полуживотное существование, размножить их,
развить в них искусственным подбором инстинкт преданности
нам и приспособить их для наших целей, образовав из них
особую породу существ, совершенно отличную от остальных
людей; дабы труд, к которому предназначались эти существа,
не казался им тяжелым бременем, предполагалось развить в
них еще инстинкт труда, а чтобы они не чувствовали себя не-
753

счасгными и униженными — не развивать в них сознания
своего положения.
Таким образом, сложность задачи нашей сразу
удваивалась: предстояло подбором выработать из переразвитых и
испорченных людей — существ детски простых, и из
недоразвитых, полуживотных людей — особую породу рабов с
преобладанием в них инстинкта над сознанием и разумом.
Но из великого открытия, бросившего уже столько света на
нашу работу, вытекало еще одно последствие: люди-дети не
могли жить тою сложною жизнью, которая создана была
многовековою цивилизацией и культурой, такая жизнь была бы
несвойственна их природе, да и все это сложное здание
цивилизации не могло бы поддерживаться ни ими, простыми и
беспомощными, ни малочисленными «покровителями», ни
полусознательными «рабами». И вот само собой вытекала
необходимость упростить жизнь до последней возможности,
уничтожить все усложнения и ухищрения цивилизации, которые
всегда так мало были пригодны для счастья человека, а для
простого детского счастья становились и совсем ненужными.
И этот вывод тоже вполне оправдывался историческим
опытом, с избытком доказавшим, что, чем жизнь человечества
была проще и бесхитростнее, тем более всегда в ней
находилось золотых крупиц счастья.
Целых десять лет продолжалась разработка этих основных
вопросов, в которой принимала участие вся аристократия
тогдашнего человечества — аристократия не в пошлом смысле
вашего времени, а в смысле цвета ума и сердца его. Многие
гениальные личности, все ученые, издавна уже входившие в
состав обновителей, всё, что оставалось честного и
благородного в человечестве, вложило в эту работу свою душу, свои
способности, свои знания и наконец, когда вопросы эти
достаточно выяснились, наступил великий, торжественный,
незабвенный день пятнадцатого мая две тысячи четыреста
девяносто шестого года, когда все мы собрались для окончательного
установления основных принципов, осуществление которых
отныне должно было стать целью всей нашей жизни. На этом
собрании и постановлены были следующие основные
принципы, которые все мы твердо знаем наизусть, ибо они суть те
краеугольные камни, на которых зиждется все здание
человечества:
1. Человечество не может быть счастливо, пока люди не
переродятся путем искусственного подбора и не уподобятся
детям, ибо только дети могут быть счастливы.
754

2. Человечество, составленное из людей-детей, не способно
оставаться счастливым без постоянного руководства
покровителей.
3. Человечество не может быть счастливо без крайнего
упрощения жизни, возможного без лишений только под тропиками.
4. Человечество не может быть счастливо без рабов,
которые освободили бы его от труда, ибо труд всегда был
источником всех зол на земле. Но рабы не должны тяготиться своим
трудом и не сознавать своего положения.
5. Человечество не может оставаться счастливым,
размножаясь неограниченно и вне искусственного подбора.
6. Человечество может оставаться вечно счастливым
только тогда, когда оно откажется от прогресса и навеки сохранит
свое новое устройство неизменным.
О мой друг! Повторяя вам эти столь хорошо знакомые нам
истины, я чувствую всего себя охваченным великим
волнением! Это всего только несколько фраз, это не более как
несколько мыслей, но когда вспомнишь и представишь себе, что
от этих мыслей, и только от них, зависит: будут ли миллионы
человеческих существ ходить, мрачно опустив головы, с тоской
на сердце и проклятиями на устах или же они будут проводить
жизнь среди безмятежного веселья, смеясь, играя и радуясь
своему бытию, то все существо проникается благоговейным
трепетом перед удивительной силой, в этих мыслях
сокрытой!..
Когда эти шесть принципов были приняты, то все
присутствующие встали и произнесли торжественное друг перед другом
обещание как за самих себя, так и за всех своих потомков:
свято хранить их во веки веков неизменными, считая их не
подлежащими даже обсуждению, а новую жизнь, устроенную
согласно им, ни в чем не изменять в течение двухсот лет.
Но чтобы эти принципы лучше усвоились грядущими
поколениями и в то же время чтобы яснее отметить новый поворот
в жизни человечества, найдено было нужным рядом с ними
составить еще десять заповедей, которые могли бы служить на
все века руководством людям в их новой жизни. Эти заповеди
отцов наших заменят нам теперь прежние десять заповедей,
которые при новом строе жизни сделались по большей части
непригодными и неприменимыми. Какой в самом деле может
иметь для нас смысл заповедь «Не укради», когда у нас нечего
и некому украсть; или «Не убий», когда никому и в голову
прийти не может убить; или «Не послушествуй на друга твоего
свидетельства ложна», когда у нас нет ни судов, ни свидетельств;
755

или «Не прелюбы сотвори», когда у нас все прелюбы согворяют;
или «Помни день субботний», когда у нас все дни субботние!
И мы твердо верим, что на этот раз эти заповеди будут
вечны и навсегда последуют за человечеством в неизмеримую
даль веков...
Вот они эти
ДЕСЯТЬ ЗАПОВЕДЕЙ,
ДАННЫХ НОВОМУ ЧЕЛОВЕЧЕСТВУ
Заповедь I. Будьте просты и наивны, как дети.
Заповедь П. Живите на земле радостями земными.
3 апове дь Ш. Не усложняйте жизнь, дабы она не была вам
бременем, и не живите вне тропиков, ибо только здесь она
будет проста и легка.
Заповедь IV. Любите и слушайтесь своих
«покровителей», а вы, «покровители», берегите людей как своих
собственных детей.
Заповедь V. Не трудитесь для добывания себе пищи,
имейте для труда «рабов», но пусть они не сознают своего
положения, дабы не мучиться.
Заповедь VI. Не поклоняйтесь прогрессу: в нем яд,
который вас погубит.
Заповедь VII. Не плодитесь вне целей искусственного
подбора.
Заповедь ѴТІІ. Не противьтесь злу: пусть оно умирает
своею смертью.
Заповедь EX. Да будет у вас счастье в красоте и красота
в счастье.
Заповедь X. Да не ведают люди о смерти, дабы не
бояться ее.
Десятой заповеди, впрочем, в то время еще не было дано, и
если я ее здесь привел, то потому, что не сомневаюсь, что она
будет принята на предстоящем общем съезде покровителей. Но
и тогда она, конечно, останется известной только нам одним.
Так закончились подготовительные работы и теперь
надлежало приступить к осуществлению теории на практике. Не
стану вам много рассказывать о ходе наших работ, вы все это
найдете подробно изложенным в книге, которую я вам дал;
прибавлю только несколько главнейших фактов. Прежде всего
мы выбрали с большою тщательностью около двух тысяч
женщин, отличавшихся красотой и здоровым, жизнерадостным ха-
756

рактером, простым и детским сердцем, и поселили их на
островах Таити; но скоро, после нескольких лет наблюдений,
пришлось исключить из них по тем или другим причинам,
главным образом потому, что юность тела и духа их оказалась
недостаточно прочной, почти половину, а из оставшейся
тысячи с небольшим спустя еще несколько времени мы сделали
новый выбор, исключив тех, которые подвержены были
тропическим болезням, и остановились окончательно только на
шестистах с небольшим из них. Что касается мужчин, то,
ввиду того, что вначале мы решились применять исключительно
искусственное оплодотворение, наш выбор мог быть еще
строже, и мы остановились только на двадцати пяти, выбравши и
тут преимущественно таких, которые с возрастом мало
старели и телесно и духовно. Итак, шестьсот пятьдесят женщин и
двадцать пять мужчин — вот каков был своеобразный,
оригинальный кадр будущего человечества! За основу для него мы
выбрали латинскую расу — французов, итальянцев,
испанцев — как такую, которая отличается наиболее легким,
веселым и жизнерадостным характером и в физическом
отношении представляет выдающиеся типы красоты; особенно много
родоначальников и особенно удачных женщин доставили нам
потомки древних испанцев в бывших южноамериканских
колониях их. К этому ядру мы прибавили некоторое количество
крови славянской ввиду симпатичной мягкости их характера,
и белокурой кимврийской расы, главным образом ради
разнообразия физической красоты, для того чтобы будущее
человечество не было лишено и представителей типа блондинов;
несколько женщин, отличавшихся особенно выдающейся
красотой, дали нам также расы греческая и грузинская. Охотно
остановились бы мы на полинезийской расе — этих готовых
уже детей человечества с их необыкновенно милыми,
симпатичными, чисто детскими чертами характера, если бы — увы! —
этому не воспрепятствовали их некрасивые черты лица.
Женщины, как я сказал, с самого начала были гораздо
многочисленнее мужчин, и это неравенство полов мы сохраняли в
течение первых шести поколений, чего достигнуть было нам
нетрудно, так как наука того времени давала полную
возможность получать по произволу тот или другой пол. И такое
неравенство полов было тогда совершенно необходимо: для более
быстрого размножения человеческого рода нам ведь нужны
были женщины, а не мужчины, и это было тем более
необходимо для первоначальных поколений, что в первое время мы
давали плодиться только одной половине женщин каждого поко-
757

ления, выбирая лишь самых лучших, самых отборнейших из
них. Но благодаря этому тогдашнее миниатюрное еще
человечество, все состоявшее почти из одних только женщин,
представляло из себя весьма оригинальное зрелище — это было
нечто вроде царства амазонок. В третьем поколении, например,
было около семи тысяч женщин и только тридцать мужчин!
В четвертом поколении от трех с половиной тысяч женщин
третьего получилось шестнадцать тысяч женщин и опять
только около тридцати пяти мужчин! Только начиная с седьмого
поколения, когда женщин было уже сто пятьдесят тысяч, начали
мы производить мужчин, но лишь в настоящее время
отношение между полами начинает получаться нормальное.
Таким же точно образом поступали мы и с теми семистами
дикарями, которых с большими трудностями удалось набрать
нескольким экспедициям, посланным во все углы земного шара
для стерилизования всех оставшихся еще нетронутыми
обитателей его. В самом начале нашей деятельности пришлось
временно оставить около миллиона прежних людей,
преимущественно из рабочего сословия, продолжавших жить вне тропиков,
подальше от очагов нового человечества и доставлявших всем
нам средства к существованию; но почти все они были
стерилизованы и остатки их быстро таяли, делаясь, впрочем, и
ненужными по мере возрастания численности наших «рабов».
Что же касается «покровителей», то количество их
сравнительно мало возросло, оно едва только удвоилось за последние
два века; и к себе не переставали мы применять искусственный
подбор, выбирая для продолжения рода только лучших из нас.
Этим подбором мы усовершенствовали свою нравственную
природу, развили в себе любовь к людям, повысили красоту
как нас самих, так и наших женщин и увеличили долголетие
нашей жизни.
Вот в кратких словах что совершилось с человечеством за
последние восемь веков.
И теперь, — добавил Эзрар, и лицо его при этом озарилось
светлой улыбкой, — небо наше чисто и ясно, и даже на
горизонте человечества, насколько умственный взор может его
охватить, не видно ни малейшего облачка...
ѴП
Так кончил он свой рассказ, грозный, ужасный и в то же
время радостный, светлый. Впереди меня сияло чудное ясное
небо, но позади еще мерещились мрачные, черные грозовые
758

тучи, навсегда теперь отошедшие в глубь веков. Но вот точно
молния сверкнула в этих тучах, мгновенно озарив их ярким
светом, — и я вдруг понял теперь со всей ясностью смысл
совершившихся событий, я понял, каким путем достигли люди
своего столь давно желанного счастья, так упорно не
дававшегося им в руки. И я понял, почему оно так упорно им не давалось.
Ведь счастье, в сущности, было всегда так близко, так
доступно, так мало для этого всегда было нужно, нужно было
только одно: чтобы люди согласились, сговорились схватить его
одним дружным движением руки. Но в этом-то и заключалось
непреодолимое затруднение. Как могут десятки, сотни
миллионов людей в чем бы то ни было сговориться, как могут они
сознательно сойтись на чем-нибудь, хотя это что-нибудь и было
бы до очевидности ясно и нужно для них всех. Только тогда,
когда выделилась из человечества кучка людей, единодушно
мысливших и хотевших, когда эти несколько волей слились в
одну однообразную, могучую, сильную в своем единении волю,
уничтожившую все прочие — могло совершиться то дружное
движение руки, которое было необходимо, чтобы схватить
счастье. Пересоздать человечество, создать счастье на земле —
этого не в состоянии было исполнить само человечество, для
этого оно было слишком бессознательной, слишком стихийной
силой. Для этого нужно было, чтобы из этой стихийной массы
выделилась особая сконцентрированно-сознательная эссенция
человечества, особый как бы орган его, орган устрояющий и
направляющий, нечто надчеловеческое или внечеловеческое,
что повело бы человечество не по слепым неведомым путям,
какими оно шло прежде, а по наперед намеченной дороге,
наперекор даже слтіхийным силам природы, принужденным
покорно склонить свои головы перед более могучей
сознательной силой воли.
Только немногие могли в чем-нибудь сойтись и
сговориться, и в самой этой малочисленности прежних обновителей,
теперешних покровителей, и была их непреодолимая сила.
Только так могли они выйти из среды стихийного
человечества, стать в стороне от него и со стороны всесильно влиять своей
волей на его судьбы. И чтобы осуществить эту волю, им
необходимо было уничтожить остальные бесконечно
разнообразные и потому друг друга уничтожающие воли; да, необходимо
было истребить старое, дряхлое человечество, оставивши
только одну зародышевую плазму, чтобы из нее воссоздать новое
человечество — мне теперь и это стало совершенно ясно и
понятно. Пересоздать человечество нельзя, как нельзя обмоло-
759

дить старый дряхлый организм, его можно было только
создать сызнова — и в этом был также залог их успеха.
И я понял также, что мысль, счастье и труд — это три такие
элемента, которые несоединимы в одном лице, несовместимы
друг с другом, как несоединимы огонь, вода и воздух, и только
тогда, когда каждый из них выделился в нечто обособленное и
олицетворился один — в «покровителях», другой — в «друзьях»,
третий — в «рабах», стало возможным появление на земле и
самого счастья в чистом его виде. Насильственно вместе
соединенные, они, как огонь, вода и воздух, могли произвесть
только хаос.
И я еще понял, что для того, чтобы все это уразуметь, и,
уразумев, единодушно захотеть, и, захотев, достигнуть своей
цели, нужно было человечеству предварительно испить чашу
горечи всю до дна. И из рассказа Эзрара я увидел, что оно,
бедное, испило ее до последней капли!
Да, всё, всё мне теперь стало вдруг удивительно ясно и
понятно.
Но Боже! На какую высоту я поднялся! Я едва различаю,
что совершается у ног моих...
— Надеюсь, — снова заговорил между тем Эзрар, — что
своим рассказом я несколько утолил ваше любопытство, и если
это так, то взамен я также попрошу вас об услуге. Вот два дня,
как вы живете среди нового человечества, вы видели нашу
жизнь, вы многое узнали из разговоров со мною, скажите же
совершенно искренно и откровенно, как вы находите:
счастливы ли теперь люди? Вы человек свежий, и ваше мнение
поэтому меня особенно интересует.
— Счастливы вы? О да, — ответил я после нескольких
минут раздумья, — несомненно счастье у вас есть, и гораздо
больше, чем было его у нас, а главное, горя у вас нет. Но... я боюсь,
что наши люди нашли бы ваше счастье все-таки малоценным.
Оно какое-то элементарное и, кроме того, слишком
материальное, слишком чувственное, в нем так мало духовного
элемента. Дети действительно всегда счастливы, и им для этого
немного нужно, но поэтому же оно и не полное, не глубокое, не
серьезное — это ребячье счастье. Хорошо, конечно, и такое
счастье, но разве это идеал, разве это такое состояние, при
котором не оставалось бы больше ни к чему стремиться!
Я могу представить себе иное счастье, более духовное,
заключающееся, например, в наслаждении, доставляемом
познаванием, мышлением, творчеством, преодолеванием препятствий,
самоотвержением. Наконец, для верующих существует еще
760

высокое наслаждение в любви к высшему существу, в
стремлении к нему приблизиться. Ничего этого у вас нет. Не
находите ли вы, что этим вы понизили уровень человеческого духа?
— Понизили? О да, да! — с живостью воскликнул он. — Это
верно, мы понизили уровень человеческого духа! Мы
упростили его! Такой высоты, до которой достигали иногда люди
прежнего человечества, никто из наших друзей не достигает и не
достигнет — об этом мы позаботимся! Но неужели вы не
видите, что всё, что нас окружает, всё человечество, как оно есть,
вся наша жизнь, всё, что мы совершили и еще совершаем, все
наши принципы, все, решительно все, есть не что иное, как
сознательное осуществление этой одной основной идеи,
величайшей из всех идей, когда-либо появлявшихся на земле — идеи
упрощения духа. Вот двести лет как она царит над людским
миром, она одна теперь им управляет, она всемирна, и кто
знает, быть может, ее могущество еще более разрастется и
расширится, быть может, она распространится и за пределы
земного мира и из всемирной станет когда-нибудь вселенной...
Да, мы упростили дух, и мы сделали это совершенно
сознательно и намеренно. У прежних людей этот уровень был
слишком приподнят; такой подъем духа, такие высокие порывы ума
и чувства были неестественны для человека, несовместимы с
жизнью его на земле, несовместимы с счастливой на ней
жизнью. Вы и ваши преемники жили духом слишком широко,
не по средствам, отпущенным природой, и, как всякая жизнь
не по средствам, она неизбежно должна была вести к
банкротству. Она и привела к нему и к его последствию — страданиям.
Пусть духи — если они есть — живут главным образом или
даже исключительно духовными интересами, но такие земные
телесные существа, как люди, сотканные из нервов, пусть
живут в свойственном им мире — мире объективном,
радостями впечатлений прежде всего и радостями духа только
постольку, поскольку они не мешают первым. И потом, не
забудьте, что если мы понизили дух, то в то же время мы его и
повысили, ибо до такого упадка, до которого доходили люди
прежнего человечества и притом большинства его, у нас они
никогда не доходят и тоже не дойдут. У нас нет ни
гипертрофии, ни атрофии духа.
Я знаю, вы со своей точки зрения можете возразить мне на
это, что и в земном человеке есть дух и он, этот дух, есть даже
самая важная и существенная часть его, и что если в нем дух
есть, если есть духовный мир, то неизбежное следствие этого
то, что и на земле человек существует ради этой существенней-
761

шей части своей природы и что его кратковременное
пребывание на ней не может быть не чем иным, как подготовлением
к иному, более долговременному существованию вне земных
интересов. И вы можете упрекнуть нас в том, что мы
забываем эту отдаленную, но более важную цель, заботясь лишь о
временном, земном существовании людей.
Возможно, что все это так. Мы скептики и потому готовы
допустить и эту возможность, и тогда вы будете правы, давая
жизни человека на земле такое назначение. Но вы будете
неправы, если упрекнете нас в том, что мы ничего не делаем для
подготовления людей к возможному иному существованию.
Ибо, если все это и так, как вы себе представляете, то все-таки
наши люди, когда они явятся в другой, духовный, мир такими,
какие они есть, то есть невинными и добрыми детьми, то они
предстанут вполне подготовленными для всякой иной жизни.
Это будет чистый, неиспорченный материал, из которого
легко можно будет сделать все что угодно, и в сохранении этого
материала чистым и неиспорченным и состоит тогда наша
задача. И мы ее исполняем. Мы и тут правы, превратив людей
в детей, «ибо их есть царствие небесное», как сказал ваш
Великий Учитель.
Но заметьте, что если нас и ждет в будущем такая чисто
индивидуальная духовная жизнь, в которую вы так сильно
верите, то совершенно неизвестно еще, какова она будет. Вы,
конечно, не сомневаетесь, что в конце концов она будет
сплетением неизъяснимых радостей — ибо вам так этого хочется,
вы так жаждете радостей! Возможно, но возможно также и то,
что не радостями и блаженными восторгами встретит нас эта
жизнь, а великим разочарованием, томлением и вечною
неудовлетворенностью... И тогда, быть может, оглянутся наши
«друзья» — уже не дети, а взрослые духи — на счастливые дни,
проведенные на этих счастливых островках, и позавидуют они,
быть может, своему счастливому детству. Не придется ли нам
тогда и там предпринять ту же работу, которую мы
совершили здесь, не будет ли и там наша задача состоять в упрощении
жизни, в понижении уровня духа с целью доставить ему хотя
простое, но прочное счастье!
Оставим же духовное счастье до другого, духовного мира,
если он есть, а пока дадим людям немного земного счастья!
Если же вы умеете здесь, на земле, соединить то и другое
вместе, то научите нас: мы этого не умеем.
«Научить! О, Господи, но как же я научу его, когда и сам
этого не знаю! Да и возможно ли соединить несоединимое?»
762

И я молчал и только наслаждался той высотой, на которую
слова Эзрара подняли мой дух, наслаждался, как должен
наслаждаться орел, парящий в поднебесье, и, как ему, все события,
все предметы казались мне в ином виде, в иных соотношениях,
чем прежде. Он открыл мне горизонты, доселе мною
совершенно не виданные, и я чувствовал, как во мне совершается
внутренний переворот. Я еще не был убежден, но я уже убеждался...
ѴІП
Было уже поздно, и по приглаіпению Эзрара я вошел в его
палатку и лег на постель его сына.
— Спите, — сказал он, — вам давно пора отдохнуть. А я еще
немного посижу у огня и помечтаю.
Но я не мог заснуть, я был слишком взволнован всем, что
я узнал, обилием всех впечатлений. Ворочаясь с боку на бок,
я наконец решился встать и выйти из палатки. И тут я увидел
зрелище, которое приковало все мое внимание. Перед костром
все еще сидел старик, но не один; вокруг него собралось
человек восемь — десять «друзей», сидевших и лежавших в самых
разнообразных и живописных позах. Все жадно впивались
глазами в лицо старика, рассказывавшего им какую-то
фантастическую сказку, видимо сильно их заинтересовавшую.
Луна взошла и освещала своим металлическим светом всю эту
красивую группу, все эти тела, казавшиеся в своей
неподвижности статуями, вылитыми из серебра.
Эта мирная, своеобразная картина, эта светлая, теплая
южная ночь, этот лунный свет, под влиянием которого все
предметы, все очертания деревьев, пальм удваивали свою
таинственную поэтическую прелесть, эти изящные тела,
принадлежащие таким чистым, добрым, милым существам, всё это
произвело теперь на мои возбужденные нервы ошеломляющее
впечатление. Одна из женщин сидела, прислонившись плечом
к старику и, слегка наклонив свою прелестную, окаймленную
темными кудрями головку, задумчиво смотрела вдаль.
Лунный свет падал ей прямо в лицо, и я как загипнотизированный
глядел на нее и не мог оторваться. Я стоял как раз напротив
ее; она увидела меня, но не сделала никакого движения,
только выражение лица ее изменилось: оно сделалось
сосредоточенно-грустным, и пристальный взор ее с какой-то непонятной
силой проникал мне прямо в душу, и от этого упорного
взгляда ее мне стало бесконечно жутко. В то же время всё кругом
начало сливаться и исчезать, осталась только одна эта женская
763

головка, ярко освещенная лунным светом. И вдруг, о ужас!
Лицо ее отделилось, заколыхалось в воздухе и медленно,
плавно стало приближаться ко мне. Кровь застыла у меня в жилах,
ужас и тоска сдавили мне сердце, и я хотел вскрикнуть — но
не мог. А лицо это, мертвенно-бледное, с зеленоватым
металлическим блеском, всё продолжало приближаться и наконец,
придвинувшись ко мне вплотную, своими широко раскрытыми
неподвижными глазами взглянуло прямо мне в упор, и я в
смертельном ужасе громко вскрикнул...
— Костя, милый, что с тобой, — заговорила мать моя,
подбегая к моей постели, на которой я лежал, приподнявшись на
локте, не понимая еще, что со мной и где я. Тяжелая тоска
продолжала давить мне сердце, и я рыдал тяжело, как
рыдают только взрослые, из глубины души.
— Что с тобой? Успокойся, дорогой мой мальчик, ты, верно,
увидел дурной сон, — продолжала она, обнимая и успокаивая
меня.
— Света, света скорее! Зажги свечи, — крикнул я.
Но мать побежала отворять ставни, так как было уже утро
и на дворе рассвело.
Из окон я увидел серое небо, хлопья снега, падавшего на
землю, покрывая сплошной белой пеленой все неровности
почвы, крыши строений, облепляя голые сучья деревьев. Свет
я получил, но какой он был печальный, какой серый, какой
холодный! А там, где-то вдали, в бесконечной дали
воображения, уже начали понемногу тускнеть чудные яркие картины,
только что мною виденные с такой отчетливой ясностью,
покрываясь какой-то легкой дымкой — дымкой забвения.
Итак — то был сон!
И мне не суждено вкусить радостей безоблачного счастья,
к которому я был так близок, которого я почти касался рукой.
Не суждено никогда! Никогда! Хотя бы я прожил еще сто,
двести, триста лет...
И я закрыл глаза, чтобы еще раз возможно яснее
представить себе чудные видения прошлой ночи. Вот они, мои дорогие
друзья, я как будто их еще вижу... вот она дивно красивая Ло-
релей, Стелла, вот они все красивые, стройные, молодые,
беззаботно смеющиеся, вот она, эта поэтическая бухта, вот и он,
мой милый, дорогой Эзрар, я как будто еще чувствую его руку
в своей, как будто слышу его тихую умную речь... вот она, эта
изящная картина обедающих, живой каскад, танец
мотыльков... О Эзрар! Как ты, бедный, огорчишься, когда заметишь
мое исчезновение...
764

Но что это, я, кажется, еще грежу, ведь то был сон!
Но что не было сном — это мое возвращение к
действительности. Печально было мое пробуждение. Опять я среди
противных людей — алчных, грубых, глупых, бессердечных
людей. Опять войска, фабрики, проценты, кабаки, школы,
грубый рабочий, бьющий спьяна своих детей, тонкий вельможа,
продающий свою совесть, честный труд до седьмого пота,
бедный ученый в затхлой атмосфере лаборатории... Опять ужас
смерти неизбежной, неотвратимой.
Не увижу я более и наготы. И не нужно! Прикрывайте,
люди, свою наготу, наготу тела — одеждой, а наготу души —
лицемерием. И то и другое у вас так некрасиво.
О, зачем увидел я этот сон! Как безотрадно отныне станет
жить на земле! И кто захотел надругаться над моей и без того
изболевшей душой? Какое жестокое, безжалостное существо
послало мне эти яркие, радостно трепетавшие,
золотисто-розовые лучи, которые так скоро потухли и после которых
действительность кажется еще мрачнее.
И если то не был вещий сон, то что же ждет человечество
впереди?
О люди, люди! О безумные, о несчастные люди, неужели
вы никогда не осуществите мой сон?!
Конец

ПРИЛОЖЕНИЕ
<К СКАЗКЕУТОПИИ>
Глава I
ПРОГРЕСС ОТВРАТИТЕЛЕН
Есть идеи, которые полновластно и бесконтрольно царят
над умами людей в течение целых десятков лет, иногда
столетий, даже тысячелетий. Они всасываются в кровь младенцев
с молоком матери, с первых жизненных шагов прочно и
навсегда укрепляются в умах, п<е>редаются из поколения в
поколение, делаются почти что наследственными; никто их не
анализирует, никто не критикует, они считаются
понятными сами собою, как бы аксиомами, не требующими
доказательств.
Такова, например, идея прогресса. Считается
общепризнанной истиной, несомненной, незыблемой, что прогресс, всюду
существующий, есть нечто великое, благородное, нечто такое,
перед чем мы должны благоговейно преклоняться, к чему мы
должны стремиться всеми силами, что в применении к
человечеству он есть нечто в высшей степени желательное, ибо
ведет к благу.
Рассмотрим эту идею и сделаем, если можно так
выразиться, нравственную оценку ее.
Всякое развитие и 'совершенствование есть процесс сам по
себе трудный, болезненный, мучительный, полный страдания,
ибо развитие есть не что иное, как приспособление к новым
условиям, приспособление же значит ломание прежней своей
природы, ломание же природы значит страдание. Конечно, это
применимо только к органическому миру, ибо неорганический,
по-видимому, себя не сознает. Но посмотрите, каким
мучительным путем совершенствуется и развивается этот
многострадальный органический мир. В основе развития его лежит
борьба за существование, борьба не на живот, а на смерть, борьба,
766

ведущая к переживанию способнейшего, следовательно, — к
насильственной, мучительной гибели менее совершенных,
хуже приспособленных. И эта борьба, если ее анализировать,
окажется гораздо ужаснее, чем звучит само это слово, к
которому мы уже так привыкли. В течение миллионов лет
тянется она неустанно, безостановочно и в течение каждого года,
каждого даже дня происходят миллионы, — что я говорю! —
миллиарды таких ожесточенных единоборств, и каждое из них
есть не что иное, как безжалостная драма, кончающаяся
мучительною смертью существа чувствующего, одаренного
нервами и в этой борьбе или растерзанного другим существом, или
замученного голодом, холодом, жаждой, болезнями.
Подумайте, каким ужасно мучительным, трагическим путем
совершается это медленное шествие организмов к совершенству, к
прогрессу, сколько невыносимой боли и страдания
сопровождает каждый самый малейший, едва заметный шаг в этом
направлении: воистину, боли и страдания каждый раз бывает
гораздо больше, чем того стоит самый этот шаг.
Вы скажете, что страдания эти у животных, особенно
низших, не так велики, как кажутся, ибо степень их сознания
слаба. Да, но зато какая их неизмеримая масса происходит
ежедневно, а дней ведь в году 365, а годов этих протекло уже
миллионы! Сложите же все вместе и посмотрите, какая страшная
гора страданий от этого получится! — вершина ее исчезнет в
выси беспредельной! И потом не забудьте, что чем высшей
степени совершенства достигает организм, тем страдания его
делаются все сильнее и сильнее, все сознательнее и сознательнее.
Я думаю, если вы раздавите ногой червяка, то он будет
испытывать боль довольно сильную даже на нашу человеческую
мерку, а собака, едва ли меньше способна страдать, чем
человек.
И тут мы наталкиваемся на закон природы — ужасный,
способный, если в него вдуматься, смутить всякого
поклонника прогресса и отшатнуть от этого, по-видимому, столь
величественного явления природы всякого, имеющего сердце в груди.
Заметили ли вы, что только что было сказано: чем высшей
степени развития и совершенства достигает организм, тем
яснее его сознание, а следовательно, тем сильнее испытывает он
всякое мучение, всякую боль. Количество объективного, если
так можно выразиться, страдания, сопряженного с процессом
развития и совершенствования, одинаково для всякого
организма: и инфузории, совершенно так же, как и рыба и собака,
гибнут в борьбе за существование, замерзают от холода, голо-
767

дают от недостатка пищи, съедаются другими, более
совершенными организмами, а если и живут, то находятся в состоянии
постоянного мучительного опасения погибнуть. Но так как
инфузория едва только различает свое страдание, рыба
сознает его неизмеримо яснее, а собака еще неизмеримо яснее, то
субъективное страдание, то есть способность воспринимать
голод, холод, болезни и проч. у разных организмов весьма
различна, и что ужаснее всего: это страдание тем сильнее, чем
совершеннее организм, чем больше он прогрессировал. Но
понимаете ли вы, что это значит? Это значит, что вместе с
прогрессом в органическом мире увеличивается количество
страданий. Прогресс сам по себе мучительнейшее явление, но
чем он подвигается дальше, вперед, тем он становится все
мучительнее и мучительнее — вот закон природы, ужаснейший,
уродливейший из ее законов! И перед таким подлым законом
люди благоговеют, перед этим кумиром, пожирающим столько
жертв, люди преклоняются, считают его чем-то желанным,
почитают его за величайшее благо, расчищают даже перед ним
путь, иногда с величайшим самоотвержением!
Не странно ли такое отношение к этому кумиру? И откуда
оно? Что это означает? Есть ли это проявление
безнравственности человеческой природы, или это продукт непонимания
сокровенной сути явления?
Я думаю, что тут есть и то, и другое, я думаю, что люди
недостаточно чутки к чужим страданиям и что люди
недостаточно вдумываются в сущность прогресса.
Обыкновенно прогресс представляется в своем
праздничном наряде. И каким он тогда действительно кажется
красивым и интересным, какие удивительно мудро и целесообразно
у него устроенные органы, а одеяние его все соткано из
блестящих, разнообразно окрашенных, переливающих всеми
цветами радуги перышек, а шея и грудь его украшены
великолепным ожерельем из крупного жемчуга*, не налюбуешься, не
надивишься! Придешь в невольный восторг и преклонишься
перед этим красивым кумиром!
Но снимите с него его красивое внешнее одеяние и
посмотрите на него обнаженного, на сокровенную сущность его:
какими ужасными, зияющими ранами покрыто все его исхудалое
тело, и из этих ран сочится кровь и гной, а бледное лицо его
все подернуто корчами от нестерпимой боли, ужас
насильственной смерти на нем написан! И чем дальпіе он идет вперед,
* Жемчуг — болезнь раковины.
768

подгоняемый свистящими ударами бича — бича нужды,
голода, страха смерти, тем раны его раскрываются шире, гной и
кровь из них сочатся сильнее, тем ярче на его лице написаны
корчи муки. И тогда вы отвернетесь с чувством отвращения от
этого гнусного и мучительного зрелища и воскликнете: не надо
мне прогресса, если он так ужасен!
А он таков и есть: я ничего не прибавил и ничего не
преувеличил.
Цель прогресса может быть и прекрасна, но средство
ужасно, возмутительно!
«А человек?» — спросите вы. Но разве человек не такой же
организм, как и всякий другой, разве он не подчиняется тем
же самым неизбежным законам природы? Разве и он не
прогрессировал, не совершенствовался, не усложнялся и разве не
те же самые мучительные и глубоко возмущающие
нравственное чувство приемы применяла для этого природа?
Позднее к этим биологическим приемам насилия прибавился еще
один — антропологический — самоусовершенствование, то
есть ломание своей природы, добровольное насилование
человеком самого себя, но как раньше, так и всегда прогресс
для человека был, есть и будет беспрерывным рядом
мучений, и только страдая и мучаясь, совершенствовался он, и чем
он более совершенствовался и развивался, чем более
утончались и усложнялись его ум, его чувства, его воображение, тем
разнообразнее, утонченнее и мучительнее становились его
страдания. В то время как человек-дикарь был
малочувствителен даже к физической боли, в то время как целая масса
страданий высшего порядка — умственных и нравственных —
были для него совершенно неведомы, человек
цивилизованный, кроме физических страданий, которые он чувствует
сильнее дикаря, осужден испытывать и вторые, еще более
тяжелые и мучительные, чем физическая боль. И среди
человечества, следовательно, как и среди животных, действует
этот ужасный, возмутительный закон природы — закон про-
грессирования страданий.
И тут я позволю себе изобразить картину, которая
предстала однажды в моем воображении с поразительною яркостью
красок и отчетливостью форм.
Я увидел высокую, крутую гору, ярко освещенную лучами
солнца, с бесплодной почвой, покрытой камнями и лишенной
растительности; и чем выше подымалась эта гора, тем круче
становились ее склоны. И она была так высока, что вершина
ее терялась в беспредельном пространстве. На склоне этой
25 Золотоносов М.Н.

горы я увидел странную, гигантских размеров колесницу,
выкованную из золота и серебра, причудливой формы, не
лишенной красоты; она была так велика, что целый небольшой
городок мог в ней поместиться. И эта колесница была вся
тяжело нагружена всякими вещами и какими-то странными
вещами: тут были и фабрики с длинными трубами, и дома
всевозможных размеров, церкви со шпицами и
позолоченными куполами, каменные крепости, пучками связанные пушки,
каждая весом в несколько сот пудов, стальные броненосцы,
всевозможные машины, библиотеки с миллионами томов, тут
были и статуи, и картины, и мебель, и все это нагромождено
было в беспорядке, pêle-mêle, образуя высокую гору, как на
возах, перевозящих домашний скарб с квартиры на
квартиру. Страшный груз! Как только колесница выдерживала его!
Но и она была массивна и прочно построена. И в эту
колесницу впряжена была многочисленная толпа людей, мужчин,
женщин и даже детей, и люди эти, видимо, напрягали все
свои силы, чтобы тащить эту тяжеловесную колесницу, жилы
на их лбах раздувались от натуги, пот крупными каплями
капал с раскрасневшихся лиц. И, так надрываясь, кряхтя и
потея, медленно, но неустанно тащили они колесницу вверх
в гору, все выше и выше, и чем выше они поднимались, тем
труднее становилось ее тащить; а по дороге они подбирали
лежавшие там и сям предметы: машины, строения, большие
груды золота и серебра в мешках, железа и меди в слитках
и накладывали все это в повозку. И не мирно тащили эти
люди свой груз, а ссорясь, ругаясь, толкая и давя друг друга;
иные вступали в отчаянную драку, вцепляясь друг другу в
волоса, кусая друг друга, сильные били слабых руками,
ногами, чем попало, стоны, крики, ругань стояли в воздухе,
сливаясь в какой-то зловещий гул. А по сторонам колесницы и
толпы, ее везущей, носились в воздухе какие-то странные
гигантские существа с не совсем ясными очертаниями и
ударами бича подгоняли толпу, и горе тому, кто попадался под
этот бич: красные кровавые полосы оставлял он на лице или
на теле. И так трудно было везти эту повозку под палящими
лучами солнца, по неровной каменистой почве, что иные,
видимо выбившись из сил, садились отдохнуть, но гении,
носившиеся по сторонам, тотчас же подлетали к ним и
пускали в ход свои бичи, подгоняя уставших, и они, вскакивая от
боли, вновь принимались за свою работу; но невыносимая
тоска и страдание были написаны на их лицах и слезы
капали из их глаз, смешиваясь с каплями пота. Но большинство
770

тянуло, — хоть через силу, а тянуло, опустив головы вниз, с
отупелым взглядом, не оглядываясь ни по сторонам, ни
вперед, ни назад; они, очевидно, не понимали даже, что делают,
одно они ясно понимали — что тяжело... ужасно тяжело... Но
некоторые по временам оглядывались назад и, с видимым
восторгом любуясь на колесницу и ее груз, восклицали: «Ура!
Вперед!» И вновь со всей энергией налегали на лямку.
Несколько молодцов, очевидно, похитрее других и по большей
части с еврейским типом лица, взобрались на спины своих
товарищей и, сидя у них верхом на шее, подгоняли их
хлыстами с криками: «Вперед!», помахивая маленькими флагами, с
надписью крупными буквами: «Да здравствует свобода!»
Я оглянулся назад на пройденное расстояние и ужаснулся
картине, которая представилась моему взору: позади
колесница оставляла страшный след — целые потоки пота, слез и
крови, местами скоплявшихся в лужи, ряды полураздавленных
трупов, валявшихся в одиночку и группами, а дальше позади
след, извиваясь лентой, обозначался рядом костей и скелетов,
побелевших под лучами солнца...
Но что это впереди колесницы и толпы людей? Точно
какое-то розовое облачко, то почти исчезающее, сливаясь с
голубым небом, то становящееся все ярче и ярче, принимая все
более и более определенные очертания. О! Я теперь вижу,
что это такое, вот оно опять принимает определенный образ,
приближаясь к толпе... О, что за прелесть, о, что за чудное
видение! Это неописанной красоты женское существо во всей
прелести молодости и грации, оно носится в воздухе,
медленно подвигаясь вперед, то отлетая от толпы и тускнея, почти
исчезая, то опять приближаясь к ней, маня движением рук,
взором и улыбкой толпу людей к себе. Но что это была за
улыбка — хитрая, полная холодной насмешки и в то же
время бесконечно прекрасная и соблазнительная. И многие из
людей, очевидно, видят это чудное видение, взоры их
впиваются в него, они простирают к нему руки, они стараются
схватить его, но оно не дается им, и опять отлетает дальпіе
вперед, и опять тускнеет...
Я подошел к одному из гениев, хлеставших людей, и
спросил его, что это люди везут. Холодным, бесстрастным взором
посмотрел он на меня и ответил:
— Цивилизацию.
— А что это за чудное существо летает впереди людей?
— То — Призрак Счастья.
— А вы кто?
25*
771

— Законы Природы.
— Зачем же вы так мучаете людей, отчего не дадите им
отдохнуть?
— Мы этого не можем. Наша задача — безостановочно
подвигать колесницу вперед.
— Куда же они ее везут?
Гений показал наверх, на вершину горы, теряющуюся в
выси беспредельной.
— Что же там наверху?
— Неизвестно.
— Для чего же нужно с такими страшными усилиями
везти эту колесницу вверх?
— Я вас не понимаю. Но отойдите, вы мне мешаете.
И, отвернувшись, он принялся опять хлестать людей.
Ужас и тоска сдавили мое сердце, и я открыл глаза, чтобы
не видеть больше этого видения.
Вот вам прогресс в человечестве. Правда, ужасен? А он
таков и есть: и тут я ничего не прибавил и ничего не
преувеличил.
Тяжело бремя прогресса, так тяжело, что давно люди
бросили бы тащить его вверх в гору, все выше и выше, неведомо
куда, неведомо зачем — если бы не неумолимые бичи законов
природы, неустанно подгоняющие вперед сильных,
безжалостно забивающие насмерть слабых. И если бы не призрак
счастья, своей коварной улыбкой манящий людей к себе.
Страданием прогресс держится, страданием он
подгоняется, страдание — его единственный результат. Слезы и кровь,
трупы и скелеты — его след.
Страдания заставляют человека совершенствоваться,
подыматься в гору, а совершенствование заставляет человека еще
более страдать — и в этом круговороте заключается вся
мрачная сущность истории человечества!
И все это так верно, что стоит только представить себе
органический мир, не исключая человечества, переставшим
бороться и страдать, на время успокоившимся и наслаждающимся
невозмутимым счастьем — как тотчас же, в тот же миг как дым
исчезнет и прогресс: он сделается даже прямо немыслимым.
Страдание — вот что вызывает прогресс, счастье — его
немедленно останавливает, вызывая застой. Таков уродливый закон
природы. Что ж, если он вам нравится — поклоняйтесь ему.
Мне он кажется отвратительным.
Положим, скажете вы, прогресс в органическом мире есть
действительно тяжелый, мучительный процесс, — этого отри-
772

цать нельзя; но зато каких он достигает удивительных
результатов, что он только не творит!
Что он творит? Что он такое создал? Человека?! Существо,
способное мучиться как ни один червяк, как ни одна курица,
ни одна собака. Есть чему радоваться! Есть чем восхищаться.
Но вы можете упрекнуть меня в односторонности взгляда,
вы можете сказать: с усилением прогресса, правда, сильнее
чувствуются страдания, ибо яснее делается сознание их, но по
этому же самому яснее делается сознание и наслаждений,
последние становятся и разнообразнее, и интенсивнее в той же
мере, в какой делаются разнообразнее и интенсивнее
страдания.
Да, это верно, но — увы — какое это плохое утешение, если
разобрать его! В сознании живых существ, говорите вы, в
одинаковой мере выдвигаются из океана небытия как радости, так
и страдания — тут нет ничего утешительного! За радости —
спасибо, но на что же страдания? Их нам не надо, а если одно
получить без другого нельзя, то лучше не надо ни того, ни
другого, от усиления обоих не получается никакого преимущества,
напротив, в итоге получается прямой и весьма значительный
ущерб: ибо усиление страданий влияет гораздо сильнее в
отрицательную сторону, чем усиление радостей в положительную.
И в самом деле, подумайте хорошенько и ответьте на вопрос:
согласны вы были бы испытывать в 100, в 1000 раз больше
радостей, чем теперь, но с тем условием, что вместе с этим и все
физические боли, муки предсмертной агонии, все
нравственные огорчения, все обиды, все страхи, всё это вы будете
ощущать также в 100, в 1000 раз интенсивнее и яснее, чем теперь?
Но подумайте хорошенько, ибо вопрос этот очень важен,
представьте себе со всей возможной ясностью, что заключается в
этих словах: в 100 раз сильнее испытывать всякую радость,
всякое наслаждение, но и в 100 раз сильнее мучиться от
всякого огорчения, в 100 раз сильнее мучиться от всякой боли.
Хотите вы этого?
И вы, конечно, воскликнете: нет, не хочу этого! Бог с ними
и с радостями, которые нужно покупать такой ужасной ценой!
Я, по крайней мере, с ужасом и негодованием отказываюсь от
такого предложения.
Но если вы так решите этот вопрос, то знаете ли, что вы
этим самым решили? Вы решили, что прогресс отвратителен,
вы осудили его, вы отвернулись от него. И вы будете правы,
ибо если он и приносит с собой радости, то радости эти —
жестокие радости.
773

ГлаваП
ПРОГРЕСС БЕССМЫСЛЕН
Всякую совокупность однородных явлений, как бы они ни
были разнообразны, можно свести к одной или нескольким
формулам, которые обнимают их все без исключения. Так и
с явлениями прогресса.
В чем заключается сущность прогресса в применении к
человечеству? В том, что каждый человек, что бы он ни делал,
старается сделать лучше другого. С какой целью? С целью
затоптать другого, делающего хуже, и стать на его место.
Другой, видя это, старается сделать еще лучше первого, чтобы
затоптать последнего и стать на его место, третий старается
превзойти их обоих, и т. д., и т. д. Когда это есть — есть и
прогресс, когда этого нет — и прогресса нет и быть не может.
Китаец как теперь, так и 100, 1000, 2000 лет тому назад не
старался и не старается делать лучше другого, а стремится лишь
делать как раз так, как другой, и в течение тысячелетий он всё
стоит на одном и том же уровне, не прогрессирует.
Американцы все поголовно и что есть мочи стараются превзойти друг
друга, и прогресс летит у них на всех парах. Явно, что в этом
и состоит сущность прогресса.
Теперь, какой результат достигается этим процессом?
Ответить на этот вопрос будет легче всего, если мы возьмем
какой-нибудь частный вид прогресса в человечестве, например,
прогресс в вооружении наций. Каждая нация старается сделать
это дело как можно лучше, чтобы взять верх над другой.
Нация А вводит у себя усовершенствованные ружья и пушки,
бездымный порох11, более быстроходные крейсеры; но,
поступая так, она, без сомнения, предполагает, что нация В будет
иметь худшие ружья, дымящийся порох и тихоходные
крейсеры. Если бы этого предположения не существовало, то было
бы, конечно, бессмысленным заводить все это у себя.
Оказывается, однако, на деле, что нация А обманулась в своем
ожидании, ибо другие нации тоже не дремлют и, видя эти
усовершенствования у своего соседа, заводят все это и у себя и даже
в еще более усовершенствованном виде, опять-таки в том
предположении, что нация А будет таким образом поставлена в
более слабое положение. Видя это, нация А придумывает
подводные корабли, скорострельные пушки и еще что-нибудь,
надеясь, что на этот раз другие нации этого не переймут, но
опять надежда эта оказывается обманчивой, и другие заводят
все это да плюс еще новые усовершенствования, в уверенно-
774

ста, что эти последние поставят их в более сильное положение
и т. д., и т. д., пока наконец бессмысленность и бесцельность
этого процесса не становится столь очевидной, что появляется
человек, который говорит: «Стойте, господа, куда же это мы
идем, давайте прекратим этот бессмысленный процесс». Но
понятно, он остается гласом, вопиющим в пустыне:
стихийность человечества сильнее его разума.
Итак, результат прогресса в данном случае — зло для всех *
прогрессируюпщх. В чем состоит это зло? Во многом,
особенно в данном частном случае. Во-первых, получается постоянное
тяжелое состояние духа, обусловленное опасением, что другая
нация переймет все эти шаги прогресса, превзойдет ее в силе
и будет, таким образом, в состоянии затоптать и уничтожить
ее; во-вторых, от борьбы и постоянного напряжения сил в
сторону преодолевания над другими нациями характер
ожесточается, человек делается черствее, менее добрым, более
эгоистичным, более бессердечным — а это мешает предаваться
радостям жизни. Наконец, в-третьих, и как результат особенных
специальных условий данного примера: значительная доля
продуктов труда, которая могла бы пойти на доставление
приятных ощущений и радостей, идет на ружья, пушки, порох,
мундиры, все такие вещи, которые никому, кроме разве
немногим полковым командирам, радостей доставить не могут.
И что оказалось в данном частном случае (а оказалось, что
прогресс бессмыслен), то верно и для всех случаев прогресса*.
В самом деле: прогресс, сказали мы, есть стремление
человека делать лучше другого с целью затоптать его и стать на его
место. Но это, как и в вооружении наций, предполагает в
человеке, стремящемся сделать лучше, уверенность, что другие
люди будут делать хуже. Если бы он, придумывая
какое-нибудь усовершенствование в области мануфактуры, способов
передвижения, освещения и прочее, был уверен, что и все
другие его применят, то он не мог бы достигнуть своей цели:
затоптав своего конкурента, стать в более благоприятное
положение, и не стал бы над ним так усердно трудиться.
Существование системы патентов и профессиональной тайны доказывает
это с неопровержимостью. Однако и тут, как и в вооружении,
оказывается, что соседи его не дремлют, что и они делают дело
столь же хорошо или даже лучше; таким образом, его усилия,
* Пусть читатель проанализирует разные явления прогресса, пусть он
возьмет, например, прогресс в области коммерческих объявлений, и конечный
результат, к которому он придет, будет то, что прогресс этот — бессмыслен
до смешного.
775

которые настолько же уменьшили радости его жизни (ибо,
делая свое усовершенствование, он не мог им предаваться),
пропали даром. Но он не отчаивается, он энергичен и
придумывает новое усовершенствование, вкладывая в него последние
свои сбережения. Постой же, думает он, помучаюсь я над ним,
зато потом отдохну и буду наслаждаться жизнью, ибо буду
поставлен в лучшие условия, чем мой конкурент — чтоб он
подох! Но и на этот раз его надежда обманута, ибо конкурент
его не только не подох, но успел за это время придумать еще
гораздо лучшее усовершенствование. «Ура!» — восклицает он
в порыве торжества. Но, увы, не успевает он кончить свое
«ура», как появляется третий конкурент, который побивает их
обоих, побивает все с тою же целью потом успокоиться и
найти наслаждения в жизни, и все с тем же результатом —
обманутой надеждой. И так до бесконечности. Получаемый
результат в лучших случаях: большее количество продуктов,
которые могут доставить наслаждения жизнью и меньшая
возможность пользоваться ими с этою целью. Поэтому меньшая
возможность, что, во-первых, более значительная часть жизни
идет на добывание этих продуктов; во-вторых, более
значительная доля жизненных сил идет на борьбу, на соревнование, на
стремление затоптать ближнего, на опасение как бы не быть
им затоптанным, — все такие состояния духа, которые не
совместимы с наслаждением жизнью; в-третьих, ожесточается и
черствеет дух, делаясь менее способным воспринимать радости
жизни.
Иными словами и говоря фигурально, в этом процессе
жизни человеческой каждый старается натянуть друг другу
нос; но в то время как один натягивает нос в 3 вершка, другой
успевает натянуть первому нос в 3 аршина, третий натягивает
им обоим нос в 3 сажени, и т. д., и т. д. В результате
получается, что все оказываются с длинными носами, а время,
которое могло бы пойти на наслаждение жизнью, идет на
натягивание носов. Ну не бессмыслица ли это?
Но тут я слышу возражение. Против логичности вашего
рассуждения, говорят мне, ничего нельзя возразить, но вы
приходите к неверному выводу, к неверной оценке прогресса
потому, что исходная точка ваша неверна. Вапіа формула
прогресса, как стремление человека делать лучше других с целью
затоптать их и стать на их место, одностороння, обнимая
только часть явлений прогресса. Разве все побуждения,
вызывающие прогресс, сводятся к желанию затоптать ближнего? Вы
упустили из виду побуждения более благородного, возвышен-
776

ного характера, как, например, стремление к идеалу, к
прекрасному, к высокому, которые тоже заставляют человека
прогрессировать. Кого хотел затоптать Бетховен12, творя свои
симфонии, или Дарвин, трудясь над своей теорией, или
Конфуций13, проповедуя людям не делать другим того, чего они не
желали бы, чтобы им делали;14 а все это факторы прогресса,
вызвавшие немало явлений его? Разве и эти явления
бессмысленны?
Это возражение я считаю основательным. Действительно,
кроме рассмотренной категории явлений остается еще
большая группа их, побудительным мотивом которых не служит
желание затоптать ближнего, или если служит, то только
частью, с большей или меньшей примесью более чистых
мотивов; я говорю: с примесью, ибо я думаю, что и Бетховен, и
Шекспир, и Гладсгон15, и Толсгой16-романист и многие, многие
другие ученые, художники, реформаторы, отчасти (иногда,
может быть, в очень слабой степени) руководствовались
побуждениями и первого рода.
Рассмотрим же теперь эту вторую группу явлений
прогресса, и как первую мы формулировали в одном положении, так
формулируем и вторую в такой формуле, которая обнимала
бы их все. Такая формула будет: человек прогресса не столько
счастлив теля, что имеет, сколько несчастлив тем, чего не
имеет и чего он вследствие этого стремится достигнуть.
Заметьте, читатель, эту формулу; она, по-моему,
необыкновенной важности и последствия ее неисчислимы.
Но заметьте ее в точности, ибо каждое слово имеет здесь
значение. Я не говорю: всякий человек не столько счастлив тем,
что имеет, сколько несчастлив тем, чего не имеет, а говорю:
человек прогресса. И это потому, что были люди, отчасти есть и
теперь, которые были довольны тем, что у них есть; но такие
люди не прогрессировали и не могли прогрессировать. Таковы
до некоторой степени, по крайней мере, уже раз приведенные
китайцы и в еще большей степени эскимосы, айны17, гиляки18,
тодасы19, полинезийцы и некоторые другие мелкие
народны, затерянные в глуши лесов и болот, среди океана и льдов,
вне соприкосновения с остальным миром; таковы были и
русские крестьяне пропілых веков, мирно и тихо жившие в
глуши своих деревень, из века в век, довольные своей судьбой
и не думавшие о лучшем; и они жили бы так и доднесь и
невесть сколько времени впереди, если бы не коснулось их
крыло прогресса, пришедшего к ним извне, со стороны людей
прогресса.
777

Эти последние — уже совершенно недовольны своим
положением, у них имеется идеал, к которому они стремятся, не
жалея живота своего. Но тут происходит явление, которое
было бы крайне комичным, если бы оно не было столь
трагичным. Человек прогресса, живя в настоящем, которое мы
назовем через А, недоволен им, он его ненавидит, оно мучает его;
он стремится к лучшему, которое назовем через В, стремится
с целью достигнуть состояния, в котором он не мучился бы, а
был бы счастлив. Но как только ему удается уничтожить А и
достигнуть В, так тотчас же это В превращается в А, оно опять
делается настоящим, которым он недоволен, которое опять его
мучает, и он опять стремится к лучшему В; достигнув его,
В немедленно опять превращается в А, а новое В опять
впереди, и он опять недоволен. И так до бесконечности.
Беспрерывно мечется он между А и В, недовольный А и стремясь к В,
которое впереди и которое все время уходит вперед на такое же
расстояние, на какое он к нему приближается.
И это напоминает мне старинный и очень
распространенный анекдот. Один мужик имел очень ленивую лошадь;
сколько он ее ни бил, никак не хотела она бежать скоро. Видя, что
кнут не помогает, он взял клок сена и привязал его впереди на
некотором расстоянии от лошадиной морды, и лопіадь,
стремясь схватить сено, побежала с быстротою рысака.
Скажите, читатель, ну разве человек прогресса не походит
на эту лошадь?
И жалко, и смешно!
Стремиться к лучшему, к более совершенному есть смысл,
когда это делается с целью, достигнув лучшего, успокоиться
и далее мирно наслаждаться жизнью. Но стремиться к
лучшему и притом путем страшных усилий, мучений, жертв, с
тем чтобы по достижении его стремиться далее к еще и еще
лучшему, и так до бесконечности — ведь это бессмыслица! А
это прогресс и делает. Он толкает человека вперед неведомо
куда, и больно толкает, ценою борьбы, вымирания слабых и
переживания сильных, толкает под предлогом достижения
лучшего, но, достигнув его, не дает ему насладиться
достигнутой целью, а толкает все далее и далее, безостановочно, без
цели, все время причиняя ему этими пинками невыносимые
мучения. Разве это не бессмыслица, и притом не жестокая
бессмыслица!
Представьте себе, что врач берет нож и разрезает вам тело
до внутренностей, причиняя страшные страдания. Поступая
так, он, очевидно, должен иметь в виду исцелить вас от како-
778

го-нибудь недуга, который причиняет вам еще большие
страдания и в будущем грозит, быть может, смертью. Если бы он
не имел этого в виду, а резал бы вас без цели, то вы назвали
бы его злодеем, извергом, его заковали бы в цепи, послали бы
на каторгу. И вы, допуская и оправдывая такую ужасно
болезненную операцию человечества, как переживание
приспособленных и вымирание неприспособленных, должны, конечно,
иметь в виду, что эта операция излечит человечество от
своего недуга и что далее оно будет жить спокойно и счастливо. Но
так ли это происходит? Исцеляется ли человечество от этого
процесса и приходит ли к успокоению и счастью? Возьмем,
например, человечество ХѴШ века; оно подвергалось этой
страшной операции: сильные, приспособленные переживали,
всё более слабое погибало. Как это ни жестоко, но раз вы
допускаете это и миритесь с этой жестокостью, миритесь,
очевидно, в надежде, что зато люди XIX века, исцелившись, будут
наслаждаться миром и благоденствием, то допущу это и я. Но
что же мы видим? В XIX веке люди еще пуще борются,
происходит еще более интенсивная операция переживания
способнейших и вымирания менее приспособленных. И что же,
после этого у вас имеется еще надежда, что люди XX века
перестанут «вымирать» и «переживать», а будут просто «жить»? Но
я взял ХѴШ век; я мог бы взять X век, I век, бесчисленное
множество веков назад и показать, что эта операция
вымирания действует не переставая и, все время действуя, каждый раз
не приводит ни к какому другому результату, как только к
новой операции вымирания и переживания следующих
поколений. Очевидно, это процесс беспрерывный и бесцельный и,
следовательно, бессмысленный.
Выходит таким образом, что врач разрезает вам мясо не с
тем расчетом, чтобы уничтожить навсегда внутренний нарыв,
а с тем расчетом, чтобы разрезать ваше тело вновь, когда
образуется новый нарыв, и каждый новый разрез вашего тела
делает опять-таки с тем, чтобы вновь разрезать его, когда
вновь образуется нарыв, и так до бесконечности. Понимаете ли
вы, читатель, бессмысленность этого процесса, бесцельность,
жестокость его! Ведь, сколько ни режь, ни мучай человека,
хоть 10, хоть 100, хоть 1000 раз, он все-таки останется при
своем нарыве + мучения от операции. Где же тут смысл?
Представьте себе художника, ваятеля. Вот он вылепил из
глины статую; критическим оком артиста осматривает он ее со
всех сторон и находит ее недостаточно удовлетворительной; он
разрушает свое творение, сминает статую в первоначальный
779

ком глины и вновь лепит, стараясь сделать ее лучше; через
неделю статуя опять готова, но он и на этот раз недоволен, он
опять превращает ее в ком глины и через неделю делает 3-ю,
опять недоволен ею, делает 4-ю; представьте себе, что он это
проделывает в течение целого года, КѴти лет, 20-ти лет, в
течение всей своей жизни, все время лепя статую и уничтожая ее,
лепя и уничтожая. Что скажете вы, наблюдая за действиями
такого человека? Вы скажете, что он полоумный, что он
сумасшедший. Представьте себе, что у него сын, и тот после
смерти отца продолжает делать то же самое, и что сын этого сына
делает то же, и так из поколения в поколение. Не назовете ли
вы такую семью семьей наследственно умопомешанных?
А так это на деле и происходит. Природа творит свое
произведение — человека, недовольна своим произведением,
творит нового человека, недовольна и им, творит 3-го, 4-го и т. д.
до бесконечности, с тою только разницей, что глина не
чувствует, тогда как человек, которого природа каждый раз сминает
зверским, варварским образом, мучается и терзается,
мучается как во время процесса творчества, так и во время процесса
уничтожения.
Схватить человека за волосы и волочить его — жестокость,
преступление; но если человек утопает и вы его схватите за
волосы, вытащите из воды и спасете его таким образом от
смерти, дабы он мог жить и наслаждаться, то утопавший не будет
на вас в претензии за такой бесцеремонный поступок, а,
напротив, еще поблагодарит вас за это: вы вытащили его, хотя и
болезненным путем, из худшего положения и поставили в
лучшее. Но представьте себе, что, вытащив его за волосы из воды,
вы, не выпуская волос из рук, не дав ему даже стать на ноги,
продолжаете волочить его по земле на крутой берег, под
предлогом, что у моря камни, где ему твердо лежать, а там мягкая
трава; но, дотащив его до травы, вы продолжаете тащить его
далее в гору под предлогом, что там растут деревья, в тени
которых ему лучше будет лежать, чем на солнце; но, дотащив
до деревьев, вы продолжаете волочить его (всё за волосы, не
забудьте) еще выше в гору под предлогом, что там — источник,
где он может напиться; но, дотащив до источника, тащите его
еще выше под предлогом, что там — дом с мягкою постелью и
угощением, от дома тащите еще выше, под еще каким-нибудь
предлогом и так далее, тащите 10 лет, 100 лет, тысячелетия,
вечно, не переставая. Как вы отнесетесь к такому явлению, как
оцените вы его, как назовете? Не назовете ли вы его
бессмысленным, жестоким?
780

А так это и есть на деле. Прогресс, вцепившись человеку за
волоса, тащит его мучительнейшим путем все выше и выше (to
a higher plane!!), все к чему-то будто бы лучшему и лучшему*, не
переставая, вот уже около сотни тысяч лет, и философы
обещают нам еще много тысячелетий такого процесса впереди!
Итак, прогрессирует ли человечество потому, что каждый
человек старается сделать лучше другого, чтобы стать на его
место, или потому, что недовольный тем, что он имеет, он
старается достигнуть лучшего, в обоих случаях цель, то есть
благо, не достигается: в первом случае потому, что другой, в свою
очередь, старается сделать лучше первого, а во втором потому,
что, достигнув лучшего, оно, это лучшее, немедленно
превращается в худшее, сравнительно с желаемым еще лучшим.
Господа философы, рассуждающие или думающие об этих
вопросах, совершают крупную логическую ошибку. Они
замечают, что с прогрессом получается некий +, получается что-то
такое, чего прежде не было, что что-то этим выигрывается.
Это правда; но они нелогично заключают из этого, что
выигрывает от этого человек; они не замечают, что получается, кто
выигрывает, в чей карман, так сказать, этот плюс попадает. А
получается только усложнение, выигрывает только прогресс,
только он достигает своей цели — усложнения, а не человек
своей — счастья; и этот выигрыш получается на счет человека,
на счет его счастья, которое уменьшается в том же размере, в
каком увеличивается этот +**. И все-таки они радуются. Чему?
Торжеству прогресса?
Но они забывают, что все в этой вселенной должно
преклонять свои головы перед одной единственно важной и ценной
вещью в мире — это счастье человеческое; что всё остальное
перед этим — ничтожество: прогресс, религия, нравственность,
творчество, красота, добродетель, истина, свобода — всё это
ничтожество в сравнении со счастьем человеческим. Нет
ничего более священного, более важного, ценного, достойного,
великого — как это счастье, нет той вещи, которой не следовало
бы пожертвовать ради одного — человеческого счастья. Если
счастью человеческому мешает прогресс — к черту прогресс!!
Если для счастья человеческого необходим застой —
подавайте застой, как можно больше застоя! Если с счастьем несовме-
* На самом деле это, может быть, происходит еще хуже. Вы тащили
человека под благовидными предлогами. Но имеет ли природа какие-нибудь
предлоги или тащит бесцельно — этого мы не знаем, а раз мы не знаем, то
возможно (и даже вероятно), что предлогов никаких и нет.
** Когда-нибудь я докажу это статистическими цифрами.
781

стима свобода — долой свободу! Я бы даже сказал: если для
счастья человеческого необходимо зло и преступление, давайте
быть злыми и преступными — если бы только это не было
неверным.
ГлаваШ
НЕИЗБЕЖЕН ЛИ ПРОГРЕСС В ЧЕЛОВЕЧЕСТВЕ?
Но, скажете вы, что толку возмущаться против прогресса;
хорош он или нехорош, желателен или нежелателен в
человечестве — раз это закон природы, приходится волей-неволей
подчиниться ему, ибо как таковой он неизбежен.
Неизбежен! Так ли это в самом деле? Не есть ли это опять
одна из тех общепризнанных идей-аксиом, обязательных
только в силу своей общепризнанности, идея девственная, как
девственная почва, никогда не обработанная плугом? Нельзя ли эту
почву «поднять», пропахать плугом анализа и критики?
Попытаемся это сделать и посмотрим, какой тогда вырастет на этой
почве плод.
В течение бесчисленных миллионов лет природа,
Вселенная, видимая нашим взором физическим и умственным, не
переставала развиваться, то есть усложняться под влиянием
непреодолимых условий, в нее самой вложенных, — «в силу
вещей». Из однородной туманной массы выделились небесные
тела, сами выделившие на своей поверхности всевозможные
тела — твердые, жидкие и газообразные. Из однородной
первобытной протоплазмы, образовавшейся из этих последних,
выделились всевозможные организмы растительные и
животные, всё более и более совершенные, всё более и более
сложные. Появился наконец царь природы — человек и его дух,
сначала тоже очень простой, несложный; но как дух, так и
проявление его в виде материальной его жизни на земле, то,
что мы называем цивилизацией, медленно, но неудержимо
шло, все прогрессируя, развиваясь и усложняясь. Таков закон
природы, столь могучий, столь распространенный всюду, что,
по-видимому, он и неизбежен всюду.
И для природы совершенно безразлично, развивается ли
она, усложняется ли она или нет, от этого ей ни лучше, ни
хуже, ибо она себя не сознает. Прогресс в природе
является силой неизбежно стихийной, то есть неудержимой,
всесильной и в то же время неразумной, слепой, неведомо куда
влекущей и ни с какими целями, а тем более с благом не
справляющейся.
782

Но таковым прогресс является только во внешнем мире,
как неорганическом, так и органическом, в мире, себя не
сознающем, только здесь может он считаться стихийной и
бессознательной силой. Не так для человеческого духа, себя
сознающего. Дойдя до этого пункта, создав в своем слепом,
бессознательном и бесцельном шествии человека, доведя дух его до степени
самосознания и разум до степени понимания самого процесса,
его создавшего, прогресс дошел до критического для себя
момента, момента самого важнейшего во всей истории
Вселенной. Он пришел в состояние, в котором еще никогда перед тем
не находился: в человеке прогресс сам себя впервые сознал, он
сам себя открыл — и в удивлении остановился перед этим
открытием, остановился — и задумался: он понял, что создал себе
врага, с которым ему трудно будет бороться, который может
даже его пересилить и побороть.
Вот этот-то элемент самосознания, эта способность
человека понимать законы, которые им управляют, является
совершенно новым фактором, не существовавшим доселе ни в
одной сфере природы, фактором, который существенно
отличает явление прогресса в человечестве от всех других явлений
его в природе. Туманная масса прогрессирует, но она не знает
этого, земная кора прогрессирует, растения, животные,
первобытный человек прогрессируют, но никто из них не сознает
этого, никто даже не подозревает, что они прогрессируют.
Один только цивилизованный человек знает и понимает это,
и это понимание ставит его в совершенно новое,
исключительное положение. Его прогресс поэтому уже не одно и то же, что
прогресс всего остального мира.
К этому присоединяется еще другое, столь же существенное
отличие. Пока прогресс работал в неорганическом мире или в
не сознающем и не понимающем себя органическом — он
действовал бессознательно, стихийно, но когда процесс развития
коснулся человека, когда он создал и его внутренний мир, и
внешнюю материальную сторону человеческого существования, то
тут получилась следующая весьма существенная разница. Ведь
материальная сторона жизни человеческой, то, что мы
называем цивилизацией, есть главным образом результат его
духовной стороны, вытекает из последней, а следовательно,
может или подчиняться духу, или нет. Если она не подчиняется
ему -той попадает в общую струю вещественного мирового
прогресса, и тогда развитие жизни человеческой есть
всецело стихийное явление, как движение планет, развитие
организмов и т. п. Но ведь в эту жизнь может вмешаться одна из сил
783

человеческого духа, произведенная самим прогрессом, сила
могучая, называемая волей, и своей силой <могущая> ускорить,
ослабить и даже остановить стихийную силу прогресса. Эта
сила самосознательной воли, что бы она по существу своему ни
была, есть также совершенно новый элемент природы,
появившийся во Вселенной только с появлением человека и нигде
раньше этого не существовавший. Неудивительно, что
вмешательство этого нового фактора наложило свой особый
отпечаток на явления прогресса в человечестве, отличая их от всех
остальных явлений прогресса. Камень катится с горы, ручей
течет по руслу, дерево растет из зерна, но ни то, ни другое, ни
третье не могут по желанию остановиться в своем движении.
Но человек, спускаясь с горы, вступая в битву, устанавливая
законы для своей страны, может, захотевши, остановить эти
явления или придать им то или другое направление; потому,
может, что, во-первых, он может их ясно сознавать и, во-вторых,
он может захотеть сознательно сделать то или другое, смотря
по своему желанию. Нельзя себе даже представить, чтобы*
прогресс внешнего мира — охлаждение туманных пятен и
образование из них планет, развитие организмов — мог сам
себя остановить, ибо он сам себя не сознает и в нем
отсутствует элемент воли. Но можно себе представить, теоретически
по крайней мере, что люди сговорятся остановить прогресс в
своей жизни, и тогда, если они будут иметь возможность
осуществить свою волю, — прогресс неминуемо должен будет
остановиться. Как видно, разница в обоих случаях
громадная, и эта разница есть результат появления в последнем
случае двух новых факторов, раньше в природе не
существовавших — сознания и воли.
Но это еще не все. Прогресс, произведя существ
сознательных, стал явлением уже не безразличным для этих существ.
Для человека небезразлично, развивается ли, усложняется ли
он и его жизнь или нет, как безразлично это для
минерального мира, для растений, для низших животных; более того, он
сознает всю болезненность процесса развития, он сознает, что
процесс этот для него не благо, а зло, ибо, чем дух делается
сложнее, тем жизнь становится для него труднее, и он страдает
от этого. А если развитие духа и жизни есть процесс сам по
себе трудный и болезненный, будучи не чем иным, как
постоянным ломанием, постоянным приспособлением своей
природы к все новым и новым условиям, и если процесс этот в самом
своем результате имеет лишь трудность и болезненность,
приносит лишь все новые и новые страдания, то естественно, что
784

человек начнет наконец относиться враждебно к этому
развитию и захочет его остановить.
Итак, прогресс в человечестве отличается от прогресса в
остальном мире тремя существенными чертами: 1) он
перестает быть явлением бессознательным и становится явлением
сознательным или, точнее, сознанным, понятым; 2) он
становится в зависимость от воли человека и этим самым
перестает быть явлением неизбежно стихийным; 3) он перестает быть
явлением безразличным, а сознается как нечто приятное или
неприятное и потому желательное или нежелательное.
Становясь в зависимость от воли, прогресс в человечестве
перестает быть неизбежным, а будучи сознанным, и притом
сознанным как зло, он становится нежелательным. Но раз он
нежелателен и не неизбежен, то при благоприятных условиях он
может остановиться. Всё зависит от воли человеческой.
Можно на это возразить, что и сама воля не может так
свободно сговариваться и захотеть остановить процесс столь
важный, мировой, охватьшающий всю Вселенную и потому, по-
видимому, неизбежный и для человека, что сама воля будет
неизбежно всегда хотеть прогресса, и потому прогресс в
человечестве все-таки так же неизбежен, как и в остальном мире.
И тут мы наталкиваемся на вопрос о свободе воли, вопрос
почти что неразрешимый или, по крайней мере, очень трудно
разрешимый. Потому так трудно разрешимый, что наш разум
с совершенно такой же ясностью говорит нам, что воля наша
не может быть свободной, с какою непосредственное чувство
наше заставляет признать ее свободной*. Ввиду этого самое
лучшее, что мы можем сделать, — это рассмотреть вопрос о
неизбежности прогресса в человечестве с обеих точек зрения:
с точки зрения свободной и несвободной воли.
Если воля есть нечто самоопределяющееся, если она есть
нечто настолько отличное от остальной природы, что не
подчиняется ни законам пространства, ни времени, ни
причинности, то для человека закон прогресса не писан: хочет он —
прогрессирует, хочет — нет. Но если воля не свободна или не
вполне свободна, то положение дела, по-видимому, меняется; тогда,
по-видимому, прогресс и в человечестве не может быть
остановлен, внешние условия будут влиять сильнее воли
человечества, не человек их может заставить направиться по своему
желанию, а они его, даже наперекор оба его желаниям. Но это
* Люди обыкновенно разрешают этот вопрос, смотря по тому, доверяют
ли они больше разуму или непосредственному чувству.
785

только по-видимому, в действительности же это не так, в
действительности мы должны смотреть на дело так, как посмотрел
бы юрист или моралист, не признающие свободу воли. Не
признавая ее теоретически, они на практике смотрят на человека
так, как будто бы он был ею одарен: один налагает на
человека наказания, другой предписывает ему обязанности по
отношению к ближнему и к обществу в том предположении, что
страх наказания в первом случае и сознание своих
обязанностей во втором и будут теми именно мотивами, которые
заставят несвободного человека действовать в желаемом
направлении. Так поступим и мы. Допустим, что человек не свободен,
что всякое решение его воли обусловливается какими-нибудь
внешними или внутренними мотивами. Но так как в данном
случае существует весьма сильный мотив для желания
освободиться от прогресса, сознаваемого как зло, как источник
страданий, то под влиянием этого мотива люди могут направить
всю силу своего хотения, своей воли, хотя бы и несвободной, на
остановку прогресса — и при случае остановить его*.
Итак, смотреть ли на волю как на нечто стоящее вне
закона причинности (хотя причинность — такая же неизбежная
форма нашего сознания, как время и пространство) или
считать ее только иллюзорно свободной, на самом же деле
несвободной, в обоих случаях прогресс в человеческом обществе
вовсе не неизбежен. Он может быть и не быть, смотря по
желанию.
Я знаю, что развиваемая здесь мысль о возможности
человека силою своей воли остановить течение мировых событий,
действовать наперекор законам природы, ими управляющими,
покажется странной и неосуществимой. Приведу поэтому
пример, из которого видно, что если не все человечество, то
некоторая доля его прямо и сознательно идет наперекор мировому
закону, старается силой своей воли уничтожить его, устранить
применение его к человеческому обществу и до некоторой
степени действительно достигает этого.
Я имею в виду закон борьбы за существование и
переживания способнейшего. Закон этот проявляет себя всюду и с
особенной силой и ясностью в органическом мире. Здесь не
только каждое растение борется со всеми другими, каждое
животное — со всеми другими, не только борются растения и живот-
* В этом, мне кажется, и будет состоять процесс, посредством которого
период эволюции человечества перейдет в следующий период — равновесия,
всегда предшествующий третьему периоду — периоду диссолюции.
786

ные между собой, но каждая часть каждого организма
находится в борьбе со всеми другими частями (W. Roux20), каждый
орган борется с другими органами, каждая клетка — со всеми
клетками, каждый биофор — с соседними биофорами;21 а в
зародышевой плазме каждый детерминант старается взять верх
над другими22 (А. Weismann23). От биофоров начиная и до
групп организмов, то есть обществ включительно, идет
борьба, в которой каждый борющийся старается взять верх, в
которой сильный старается затоптать более слабого и не только
старается, но и достигает этого. Даже в неорганическом мире
действует этот могучий закон: небесные тела борются между
собою, стараясь взять верх друг над другом24 (Du Preel25), и
слабые, неприспособленные тела, как кометы, погибают, в то
время как более приспособленные планеты продолжают свое,
тоже путем некогда существовавшей борьбы приобретенное,
невозмутимо-спокойное движение.
Но вот появляется человек и говорит: «Стой, закон! Не хочу
подчиняться тебе. Ты учишь меня, сильного, бороться со
слабыми и затаптывать их, а я хочу — слышишь ли — хочу,
наоборот, помогать слабым». И он подходит к слабому, бережно
подымает его, кладет на мягкую постель, дает ему лекарства,
окружает его попечениями, любовью и заботами, отвозит в
теплый климат; он устраивает для слабых приюты и больницы,
и, когда они несколько поправятся, он дает им более легкую
работу, дабы они могли жить потихоньку и получать от
жизни свою долю радостей, а детей его, тоже слабых, окружает
особыми попечениями, дает им более питательную пищу, чем
другим, более теплую одежду. Он знает, что этим он
понижает уровень расы, но он говорит: что же делать, не могу я губить
слабого ребенка, не могу и лишать пищи слабосильного,
больного ближнего, не могу быть жестоким.
И когда вы, читатель, помогаете ближнему, когда вы
заботитесь о своем хилом ребенке, то вы силою своего хотения,
силою своей воли сознательно уничтожаете могучий мировой
закон природы — закон борьбы за существование. Не
удивляйтесь же и не считайте странным, когда я советую людям
восстать и против другого мирового закона — закона эволюции
или прогресса и рекомендую им силой воли остановить его, и
не считайте этого невозможным. Захотят люди — и остановят
прогресс, и благо им будет!
Я боюсь, что читателю эта глава не понравится; она
покажется ему слишком сухой, он найдет ее чересчур отвлеченной.
Но пусть он не забывает, что самый предмет рассуждений, что
787

сама сущность вопроса, здесь рассмотренного, отличаются
характером в высокой степени отвлеченным. Только таким
отвлеченным путем и можно было более или менее
удовлетворительно ответить на возражение, поставленное мне читателем
в самом начале главы: «Что толку возмущаться против
прогресса, раз он неизбежен». Я говорю: более или менее
удовлетворительно, ибо вполне удовлетворительным ответ будет
только по прочтении следующей главы.
Глава IV
НЕОБХОДИМОСТЬ ЗАГОВОРА И НАСИЛИЯ
Хорошо, скажете вы, я согласен, что прогресс есть явление,
основанное на жестокости, что он далеко не так красив, как его
обыкновенно воображают, я готов допустить, что в
применении к человечеству он приводит не к увеличению счастья, а
лишь к необычайному усложнению жизни и духа, сделавшему
и продолжающему делать жизнь для человека все труднее и
труднее; по-видимому, вы правы: когда жизнь была проще и
сами люди были проще — им легче жилось, жизнь не
сознавалась таким бременем, как теперь. Я далее согласен, что
человек в устройстве своей судьбы на земле зависит от своей воли
и что, следовательно, теоретически можно допустить, что он
может остановить прогресс в своей жизни, когда он сознает его
как зло. Но это только теоретически; а между теоретическим
допущением возможности и практическим осуществлением —
ведь целая пропасть. Вот почему я думаю, что такая вещь, как
остановка прогресса, хотя теоретически и мыслима, но на
практике неосуществима. Как, в самом деле, может в
действительности осуществиться такая вещь, как остановка прогресса?
Нет, все это слишком невероятно, слишком неестественно.
Как это может осуществиться? — спрашиваете вы.
Прочтите мою сказку и вы увидите как. Вся она есть не что иное, как
практический проект остановки прогресса в человечестве.
Проект, смею думать, весьма разработанный и детальный. Вы
увидите, что осуществление этой идеи, которое внесет столько
мира и успокоения в человеческое существование на Земле,
возможно не только в теории, но и на практике.
Вы говорите: «Это невероятно». Да, так, как вы себе это
представляете, то есть естественным путем, путем соглашения
всего человечества, — это невероятно. Но если иметь в виду
метод, примененный обновителями или покровителями
человечества, то то, что на первый взгляд казалось невероятным и
788

неосуществимым, перестанет казаться таковым. Метод этот —
заговор и насилие.
Если предоставить события собственному своему,
естественному течению, то может ли само собой остановиться
развитие и усложнение органической жизни? Пока эта жизнь
будет жить — очевидно, нет, ибо естественное состояние
жизни, как и всякого бытия, — это беспрерывное развитие и
усложнение. То же и для человека, который есть только одна
из форм органической жизни: предоставленное самому себе,
стихийным силам природы, развитие и усложнение человека
и его жизни остановиться само собой не может. Но если этот
процесс усложнения сопряжен со страданием, которое
человеку свойственно, естественно избегать, и если он, этот
процесс, не может остановиться сам собой, то остается выбрать
одно из двух: или подчиниться ему и молча переносить
страдания, или же, если эти страдания станут непосильны, — то
возмутиться и прибегнуть к насилию: насильственно, буде это
возможно, остановить развитие духа, насилием упростить дух
слишком переразвитой, насильно удерживать его на том
уровне, при котором возможно наибольшее состояние довольства
и счастья на земле. Итак, насилие явно необходимо, ибо,
повторяю, возможны только два исхода: молча страдать или
насильственно оттолкнуть страдание. Само оно не отойдет. Ого
тысяч лет существования человечества тому неопровержимое
свидетельство.
Вы говорите: «Это неестественно; развитие и усложнение
человеческой природы неизбежно, неудержимо должно идти
вперед, ибо всё, весь мир идет этим путем, и если
теоретически и мыслимо, что одна часть этого мира — человек,
выделится из этого мирового течения и в виде исключения, силой
своего хотения остановит свое усложнение, то в
действительности это никогда не случится, ибо такая остановка
неестественна». И если бы (можно было бы далее сказать), я попал на
острова Таити, к вашим «друзьям» и мне бы сказали, что
человеческий дух остановился в своем развитии и держится
искусственно на одном и том же уровне в неподвижном
состоянии, то я бы этому не поверил, ибо почуял бы в этом фальшь,
как во всем неестественном.
Да, отвечу я на это, это верно, это неестественно.
Неестественно, чтобы все человечество захотело приостановиться в
своем развитии, хотя бы это развитие и сопровождалось со
страданием и хотя бы самое страдание было, в свою очередь,
состоянием неестественным для него. Масса человечества есть
789

нечто слишком стихийное, слишком природное, и как таковое
она в своей совокупности не может захотеть остановки в
своем развитии. Для этой массы один удел: вечно усложняясь,
вечно страдать. Но если такое неестественное хотение, как все
неестественное, не может быть делом всего человечества, то
для отдельных, исключительных единиц оно вполне
возможно. Для этих отдельных единиц уже нисколько не будет
неестественным захотеть остановить такой мировой процесс, как
развитие и усложнение, ибо нет предела в разнообразии
хотений — хотя бы самых невероятных, неестественных и,
по-видимому, невозможных — для отдельных личностей, и если бы
отдельным лицам пришло такое желание и если бы они
обладали силой и средствами его осуществить — то оно бы и
осуществилось. Неестественное, говоря парадоксом,
осуществилось бы тогда естественным путем.
И это будет еще яснее на другом примере: вид сам себя
уничтожить не может, для него естественно, напротив, самого
себя оберегать; и человечество, как бы ему ни пришлось туго,
никогда само себя не уничтожит, ибо это для него
неестественно. Но отдельным лицам, отдельной секте, например, такое
желание уничтожить человечество прийти может (и
приходило, в Сирии, например), и если бы эти люди изобрели такое
средство*, которое давало бы им возможность осуществить
свое желание, то они, немногие, сделали бы то, что все
человечество в своей совокупности сделать было бы не в состоянии:
они истребили бы весь род человеческий.
И в этом заключается великая сила отдельных хотений,
выделившихся из хаотической и стихийной массы
человечества: выделенная из нее, эта обособленная воля тем и сильна
и всемогуща, что она перестает быть стихийной,
освобождается от законов природы, которым подчинено человечество как
целое, и может повести человечество помимо этих законов,
даже наперекор им. И невероятно, чтобы люди, когда они
вполне сознают всю могучесть этой силы, не захотели бы
когда-нибудь воспользоваться ею для улучшения условий своего
земного существования, устранивши главный источник всех
страданий — сложность духа, а следовательно, и сложность
форм жизни, сложность, вызванную, поддерживаемую и все
усиливаемую процессом развития его.
* Например, «стерилизатор». Впрочем, мало ли какие еще могучие ере
детва могут быть изобретены (или изобретены, но хранятся в тайне), которые
дадут отдельным лицам беспредельную власть над человечеством.
790

Но, чтобы достигнуть этого, необходимо три момента:
1) выделение отдельных, вполне однородных волей из массы
человечества, с его бесконечно разнородными волями; 2)
насильственное уничтожение этих бесконечно разнородных
волей, то есть уничтожение всего почти человечества; 3)
воссоздание из немногих элементов, наиболее пассивных и
подходящих, нового человечества, согласного воле выделенных из
прежнего человечества личностей.
В этом — единственный выход, единственный, но и
безусловно верный путь к достижению великой цели —
установления счастья на земле. И я думаю, если есть Небо — то это
единственный путь к водворению счастья и на Небе.
Но раз осуществится неестественное, то есть остановится в
своем развитии дух, раз установится счастье на земле, и это
осуществится таким искусственным путем, то есть путем
заговора и насилия, то оно, это счастье, как неестественное и
противное природе (ибо простое счастье человеческое на земле —
противно природе, вечно стремящейся к усложнению), будет
непрочное и, предоставленное самому себе, легко, быстро даже
разрушилось бы опять без вмешательства какой-нибудь
регулирующей силы, которая поддерживала бы уровень духа и
уровень счастья на постоянной желательной высоте. А для
этого эта регулирующая сила, этот регулятор должен быть
некою силой, наблюдающей человечество со стороны, и,
следовательно, опять-таки нечто выделенное и обособленное от
человечества и притом стоящее для более удобного его
обозрения выше его, стоящее как бы на подмостках — это и есть
«покровители». «Покровители» — это регуляторы человечества,
поддающие пара, когда они замечают, что уровень духа
понижается, останавливающие давление его, когда этот уровень
переходит за намеченную границу, словом, поддерживающие
уровень духа в его неустойчивом, но необходимом для счастья
равновесии.
Счастье, или, проще, постоянное жизнерадостное
настроение, несовместимо с высоким развитием духа, со слишком
деятельным умом, чересчур утонченным чувством и
чрезмерно развитым воображением. Слишком развитой дух, подобно
едкой кислоте или щелочи, действует разъедающим образом
на простое счастье, и потому все это несовместимо с ним.
А между тем для регулятора, особенно такого сложного
механизма, как человек, высокое развитие ума, ширина знаний,
тонкость чувств являются необходимыми принадлежностями.
И вот из этих двух условий: с одной стороны, необходимости
791

регулятору стоять не только в стороне от человечества, но и
выше его, дабы лучіпе наблюдать его, и с другой —
несовместимости высокого развития духа с счастьем, вытекает
необходимость полиморфизма в человечестве. С одной стороны:
«покровители» — носители ума, с другой: «друзья» — носители
самого счастья.
Итак, надо найти формулу счастья для человечества
(например, простое детское счастье) и затем путем заговора
насильственно осуществить эту формулу. Ибо человечество как
целое может развиваться только естественным путем, и если
это естественное развитие привело к несчастью, а в будущем
приведет к еще большему несчастью, то водворение счастья
на земле осуществимо только искусственным путем, то есть
остановкой путем заговора и насилия его естественного
развития.
Но все это осуществимо только в отдаленном будущем,
когда страдания людские удвоятся, утроятся, может быть,
удесятерятся, когда последние идеалы у людей исчезнут. Теперь
люди еще недостаточно измучились и потому не готовы
воспринять эти идеи; теперь у них есть еще идеалы, к которым
реформаторы стремятся, в которые они верят; необходимы
еще попытки осуществить счастье путем социализма, путем
христианства (в который раз!) и, может быть, еще
каким-нибудь путем; необходимо убедиться, что ни один из мыслимых
путей не ведет к счастью людей, ибо ни они, таковы как они
есть, не созданы для счастья, ни естественные, природные
условия не созданы для счастья. Тогда только найдутся люди,
которые сочтут себя вправе и не только вправе, но и
обязанными испытать новый путь, здесь предложенный: разрушить
естественные условия человека и природы — условия
бессмысленные и жестокие — и насильственно заменить их
искусственными — более добрыми и разумными.
Но, спросят, что же делать теперь? Неужели сидеть сложа
руки и наблюдать, как страдания человеческие удваиваются,
утраиваются, удесятеряются?
Зачем сидеть сложа руки, много есть дела и теперь.
Можно, например, работать на пользу прогресса во всех его видах,
всеми мерами содействовать ускорению его и этим ускорить
наступление того времени, когда бремя его станет
непосильным; можно содействовать распространению просвещения, ибо
это поможет людям яснее сознавать свои горести и таким
образом ускорить момент, когда эти горести покажутся ему
невыносимыми. Более же всего старайтесь развивать в людях
792

эстетическое чувство — это лучшее средство делать их
неудовлетворенными и, следовательно, несчастными. Если же вам
покажется слишком противным заниматься таким делом,
сознательно работать на то, чтобы делать людей более
несчастными (жизнь сама, без вашей помощи позаботится это
сделать) — тогда, конечно, в настоящее время, по крайней мере,
остается только одно — сложивши руки, наблюдать, как
назревает человеческий нарыв.
Но если с течением времени, когда нарыв достаточно
созреет, найдутся люди, которые будут убеждены в истинности
мыслей, развитых в этой утопии, то они могут
сгруппироваться, тесно сплотиться. Добровольно применяя к себе
искусственный подбор, могут они развить в своей среде, в своих потомках
умственные и нравственные качества, необходимые для той
великой роли, которая, может быть, выпадет на их долю,
развить свой ум до степени абсолютной логичности, свои
чувства — до высшей честности, свою волю - до непоколебимости;
укрепить в себе единство мысли и воли. Они могут искать в
физической и биологической природе такую силу, которая
дала бы им власть над человечеством, хранить эту силу,
передавая тайну ее из рода в род. Они могут поставить себе
задачей изучить законы наследственности, и эта задача, над
которой можно трудиться с пользой для будущего и в настоящую
минуту, является одной из самых важных, которые предстоит
им разрешить. Потому столь важной, что без знания законов
наследственности искусственный подбор невозможен, без
искусственного подбора изменение человеческой природы
невозможно, без изменения человеческой природы счастье на
земле невозможно. Они могут также накапливать средства,
которые в свое время понадобятся для осуществления их
намерений. И, организовавшись таким образом, подготовившись,
они могут ждать спокойно того момента, когда ход
человеческих событий с несомненностью укажет им, что дальнейшее
существование людей на земле может быть одним только
сплошным, невыносимым мучением, когда терять человечеству
будет более нечего. Тогда, покрытые броней несокрушимой
силы, могут они выступить со спокойной совестью на арену и
начать действовать: мощной рукой остановят они человечество
в его безумном, бешеном беге вперед, уничтожат его
безболезненным путем, а из остатков, тщательно подобранных,
воссоздадут они на основании законов наследственности и путем
искусственного подбора новую, детскую расу людей, покорных
их воле и способных быть счастливыми.
793

Глава V
ЗАКОЛДОВАННЫЙ КРУГ
(Cercle vicieux)
Но я боюсь, что читатель не убедился логическим ходом
рассуждений предыдущей главы, или, в лучшем случае,
убедился только наполовину. Я боюсь даже, что иной
невнимательный читатель придет в ужас и негодование от мыслей, в
ней выраженных. «Чему учите вы, несчастный! — воскликнет
он. — Вы учите насилию, вы проповедуете убийство людей, и
для чего ради — для достижения счастья, как будто такими
безнравственными средствами возможно достигнуть такой
высокой цели. Вы или безумец, или преступник, уча таким
вещам!»
Успокойтесь читатель, не волнуйтесь так, отвечу я на это,
я не безумец и не преступник, дело гораздо проще: вы,
читатель, — невнимательный читатель, и этим все объясняется. Вы,
испугавшись слов, не обратили внимания на то, что я
проповедую насилие не над личностью, а над видом, уничтожение не
людей, а человечества, — а в этом громадная разница. Нет
сомнения, что столь преступные и извращенные люди, которые
способны были бы грубо насиловать и убивать людей, не
были бы в состоянии в силу именно своей преступности,
извращенности и жестокости осуществить счастье на земле. Но
насильственно можно осуществить остановку прогресса в
человечестве, насильственно можно пересоздать человека, не
заковывая людей в цепи, не сажая их в тюрьмы, вообще не
причиняя им страданий; а уничтожить человечество можно, не
прибегая к убийству единого человека, как все это вполне ясно
объяснено Эзраром в его историческом очерке событий,
последовавших за XIX веком.
Итак, не пугайтесь слов; если же вы невнимательно прочли
сказку — прочтите ее еще раз, прежде чем критиковать ее. В ней
столько необычного, что не всякий сможет сразу ее усвоить.
И если предшествовавший ход мыслей недостаточно вас
убедил в необходимости насилия для осуществления счастья
на земле, то постараюсь дополнить силу доказательности моих
мыслей еще следующим рассуждением.
Существуют два миросозерцания, столь же древние, как и
сам человек. Они резко противоречат друг другу, они даже
взаимно исключают друг друга, между ними всегда
происходила, как и теперь еще происходит, ожесточенная борьба,
каждое из них считает себя правдой, стараясь взять верх над дру-
794

гим, и, несмотря на многовековую борьбу, до сих пор ни одно
из них не взяло верх над другим ни на одну йоту; и
неудивительно — они равносильны.
Вот эти два миросозерцания:
I. Когда все люди сделаются подобными ангелам, то всем
будет хорошо, устранится само собою все дурное, исчезнут все
страдания и наступит эра счастья — рай земной.
Следовательно, все усилия людей, жаждущих этого рая, должны быть
направлены на нравственное усовершенствование человека, на
внутренний, а не внешний мир. Как ни изменять внешние
условия, но если люди останутся дурными, — всё опять пойдет
дурно.
П. Пока внешние условия останутся такими, какими они
были и какие есть, люди не могут превратиться в ангелов и
вечно будут страдать. Следовательно, все усилия людей,
жаждущих увидеть счастье на земле, должны быть направлены на
изменение этих внешних условий, без чего внутренние
улучшения самой природы человека будут непрочны, постоянно вновь
разрушаясь дурными внешними условиями.
Очевидно, оба миросозерцания неверны или, правильнее,
оба они верны и потому, противореча друг другу, ни то, ни
другое не может вести к достижению счастья: чтобы быть
подобными ангелам, действительно нужны внешние условия,
этому не препятствующие, а чтобы возможны были эти условия,
действительно нужно, чтобы люди были подобны ангелам —
вот заколдованный круг, cercle vicieux, в котором человечество
кружится целые тысячелетия и из которого нет ему выхода.
На это можно возразить следующей аналогией: чтобы
больному человеку сделаться здоровым, надо много ходить, но,
чтобы много ходить, надо быть здоровым, и в этом можно
также усмотреть cercle vicieux и не найти выхода. А между тем
выход очень прост: пусть больной походит сначала немного,
насколько позволят ему его силы, от этого его здоровье
несколько поправится, и он, немного укрепившись, в следующий
раз сможет пройтись больше. Это его еще больше укрепит, он
сможет пройтись еще более и т. д., пока наконец он совсем
поправится и будет в состоянии ходить много. Так и со
счастьем: пусть люди немного улучшат свою природу или только
немногие ее улучшат, от этого условия жизни несколько
изменятся к лучшему, что будет способствовать дальнейшему
улучшению человеческой природы и т. д., пока наконец все люди
не превратятся в ангелов, а жизнь на земле не превратится в
рай земной.
795

Но тут-то и обнаруживается вся ненадежность метода
аналогий. Пока больной человек пройдется немного и этим хотя
слабо, но прочно улучшит свое болезненное состояние, в это
время и в ожидании следующей прогулки, никакие другие
условия (как это молча предполагается) не будут действовать
в обратную сторону, то есть разрушая здоровье и уничтожая
благоприятные результаты, достигнутые первой прогулкой. Но
в жизни человеческой так ли это происходит? Не
разрушается ли тут каждый сделанный шаг раньше, чем удается
приступить ко второму шагу? Многовековой опыт показывает, что
именно так это и происходит.
Опытов, показываюпщх, что это так, в истории человечества
можно найти много, но самый крупный из них и в то же время
самый убедительный — это само существование человечества,
которое исчисляется учеными от 100 000 до 200 000 лет,
существование, не приведшее к счастью. Неужели за 100 000 лет
человечество, делая все маленькие шаги к оздоровлению, не
успело бы наконец совершенно выздороветь? Срок, казалось
бы, достаточный, а между тем не видно ни малейших
признаков превращения людей в ангелов, никаких симптомов
оздоровления человечества, а это не указывает ли на то, что если
эти маленькие шаги по временам и совершались, то каждый
сделанный шаг разрушался прежде, чем приступлено было к
следующему. Что сказали бы вы, если бы больной человек,
совершая маленькие прогулки с целью поправления своего
расстроенного здоровья, стараясь продлить каждую прогулку,
насколько ему позволили бы силы, если бы этот человек по
прошествии года не почувствовал никакого облегчения? Вы,
пожалуй, сказали бы: пусть потерпит еще, пусть продолжает свои
прогулки в течение еще одного года. Но если и после этого
года его силы не восстановились бы, если он продолжал этот
режим 10, 20 лет и его здоровье оставалось бы все в том же
положении? Вы сказали бы: человек этот неизлечим. Но
человеческое оздоровление продолжается по предлагаемому вами
рецепту вот уже более 100 000 лет, и если не видать никаких
явных признаков его оздоровления, то не имеет ли право
всякий беспристрастный наблюдатель сказать: человечество
неизлечимо? Или вы предполагаете, что человечество, вплоть до
конца XIX века после Р. X., не прибегало к этому способу
оздоровления и что только теперь, послушавшись вашего
совета, оно начнет к нему прибегать и теперь, в недалеком
будущем, достигнет исцеления. Но разумно ли такое
предположение?
796

Итак, гигантский опыт, опыт, который продолжался долее
100 000 лет, доказывает, что такой выход из вышеуказанного
заколдованного круга неосуществим и что приведенная вами
аналогия больного человека, приобретающего здоровье
маленькими шагами, к человечеству неприменима.
Но если этот опыт, по самым своим гигантским размерам
будучи не вполне ясным, как бы расплывчатым, может
показаться вам недостаточно убедительным, то возьмем несколько
более мелких опытов. Возьмем, например, христианские
общины первых веков христианства. Вот, по-видимому, немногие
люди довольно значительно улучшили условия своего
существования, они устранили из своей жизни по возможности все
зло, жили дружно, мирно, не завидуя друг другу, не злобствуя
друг на друга, а, напротив, помогая и любя один другого, и
были довольно счастливы, главным образом, правда,
счастливы надеждой вскоре быть еще гораздо более счастливыми. Но
вот под влиянием неблагоприятных внешних условий общины
эти распались, исчезли, прошел век, другой, третий, и что же
мы видим, какой результат получился от этого маленького
шага вперед, какие он оставил следы в смысле увеличения
счастья человеческого на земле? Хитер будет тот, кто отыщет
такие следы: всё расплылось бесследно.
Или возьмите другой пример — таитян. Все прежние
путешественники в один голос описывают эти островки как земной
рай, они не находят достаточно слов, чтобы изобразить то
счастье, среди которого протекала жизнь людей — детей в этом
земном раю26. И что же осталось от этого рая, когда в него
вступили европейцы, — одни печальные развалины, завитые,
как плющом, грустными воспоминаниями. Вот опять был
сделан шаг к оздоровлению, к водворению счастья, и опять
неблагоприятные внешние условия разрушили все достигнутые
результаты бесследно.
Возьмите иезуитское царство в Парагвае27, которое тоже
представляло из себя нечто вроде рая земного, или
первобытных жителей Перу, мирное, благоденственное житие которых
так сильно поразило грубых испанцев-завоевателей, куда всё
это делось, укажите, где сохранились хотя бы самые слабые
следы всех этих попыток к оздоровлению, попыток выйти из-
под власти жестокосердого, бессмысленного, стихийного
закона, толкающего человечество не к счастью, а к какому-то
прогрессу.
И таких примеров можно привести много. Ограничусь еще
одним — из ближайшего времени. Роберт Оуен в начале про-
797

шлого столетия заявил: дайте мне каких угодно дурных и
испорченных людей, и я берусь, поставивши их в хорошие
условия существования, превратить их в людей образцовых. И он
посвятил всю свою энергию и практичность, весь свой ум, все
свое состояние на осуществление этой идеи и действительно
достиг немалых результатов28. И что же — теперь от всего
этого не осталось более и следа, люди его страны чувствуют себя
столь же несчастными, даже более несчастными, чем тогда.
Вот опять маленький шаг, результаты которого, так сказать,
растаяли в массе неблагоприятных условий, который пропал
бесследно.
Зачем бесследно, скажете вы, это так только вам кажется,
на самом же деле этот шаг, как и все остальные вами
приведенные, оставили, я в этом убежден, свой след, имели
результат, который проявляется, может быть, там, где вы этого
вовсе и не ожидаете, почему вы и не видите этих результатов. Так,
например, деятельность Оуена имела, наверное, влияние на
многих современников его, она, может быть, играла немалую
роль в том факте, что рабочие в Англии живут теперь в
лучших помещениях, имеют лучшую одежду, питаются лучше.
Вот вам и шаг, сделанный вперед к выздоровлению, к
водворению счастья. И вообще, разве люди не лучше живут теперь,
чем прежде, и разве не есть это доказательство, что все эти
маленькие шаги к улучшению не пропадали даром, не
расплывались, как вы утверждаете?
О да, скажу я вам на это, я не сомневаюсь, что рабочие в
Англии лучше живут, лучше едят и одеваются, чем во
времена Оуена, и что вообще люди теперь живут лучше, чем
прежде, это несомненно, но прошу вас: не смешивайте понятий.
Я ведь не отрицаю, что прогресс существует, что он летит даже
на всех парах, что в силу этого прогресса строения стали
лучше, пища тоже, одежда стала и лучше и дешевле, средства
сообщения, освещение — все стало лучше; я только спрашиваю:
стали ли от этого всего люди счастливее, не чувствуют ли они
себя даже более несчастными, чем прежде? А ведь в этом вся
суть. Что толку, если простой американский рабочий ходит в
пиджаке и крахмальной рубахе с шелковым галстуком, три
раза в день обедает настоящим обедом, живет в доме иногда
с электрическим освещением и всегда с ковром на полу,
когда он, быть может, чувствует себя гораздо несчастнее, чем
русский пахарь ХѴП — XVIII столетий, живший в простой
избе, освещенной лучиной, одевался в самотканую сермягу и
питался щами да кашей, но жил в мягкой атмосфере «мира»,
798

окруженный духом справедливости, кротости и милосердия,
жил по-божески, довольный судьбой, не стремясь к лучшему,
но и не опасаясь худшего, и был, может быть, во много раз
счастливее теперешнего американского или английского рабочего.
Вот где корень вопроса. Принесли ли эти маленькие шаги
увеличение счастья или нет, или они даже, может быть,
принесли увеличение несчастья. И я отвечаю, что они счастья не
принесли, а что они или пропали бесследно, или вызвали прогресс,
принесший несчастье, трудность жизни, недовольство судьбой,
что результат их не +, а или 0, или даже —, и тогда к чему все
это электричество, все эти телеграфы и телефоны, все эти
пиджаки и обеды? Люди чувствуют себя все так же
несчастными, как и прежде, — даже более.
Но ведь это, скажете вы, одно только ваше личное мнение.
Да, это мое личное мнение, основанное на личных
наблюдениях как в Европе, так и в Америке; но если вы мне не
доверяете, то я приведу вам мнение человека, наверное, в 10 раз
образованнее меня, многократ раз умнее, талантливее и
наблюдательнее меня, и поставленного в неизмеримо лучшие
условия для наблюдений, чем я. Человек этот — Спенсер29. Вот что
он говорит:*
«В те времена, когда люди были совершенно лишены
политической свободы, редко раздавались жалобы на их
притесненное положение, после того же, как свободные учреждения в
Англии получили такое развитие, что им стали завидовать все
другие народы, жалобы на господство аристократического
режима стали раздаваться все сильнее и сильнее, что повело к
значительному расширению народных прав, и что же? — это
имело последствием лишь новые жалобы и дальнейшие
требования расширения свободы. Если проследить положение
женщин, начиная от дикарей, где они одни принуждены были
исполнять все работы, а в пищу получали только то, что
оставалось после мужчин, переходя через средние века, когда
женщина была нечто вроде прислуги мужчин, вплоть до наших дней,
где дамам всюду уступается первое место, то мы увидим, что,
при самом худшем их положении, они мало им тяготились,
теперь же, когда положение их лучше, чем когда-либо,
жалобы на тягость этого положения с каждым днем раздаются все
сильнее и сильнее, причем самые громкие крики исходят из
"женского рая" — Америки. То же относительно образования:
* Spencer H. Essays scientific, political and speculative vol. Ш. From freedom
to bondage.
799

несколько поколений тому назад грамотность была
распространена только среди высшего и среднего классов, и мысль, что
образование надо дать и простому народу, никому не приходила
в голову, или если она и высказывалась, то подвергалась
всеобщему осмеянию, когда же школы распространились всюду,
дешевые народные издания стали печататься в изобилии,
начались крики, что народ погибает от невежества. И то же самое
мы наблюдаем относительно пищи, жилища, одежды и вообще
удобств жизни. Большой прогресс замечается, сравнивая то
время, когда основой пищи большинства поселян служил
ячменный и ржаной хлеб, с теперешним, когда пшеничный хлеб
получил всеобщее распространение, то время, когда одежда
ограничивалась грубой курткой, оставлявшей ноги голыми, с
теперешним, когда рабочий, не отличаясь в этом от хозяев,
покрывает все тело двумя или несколькими слоями материи;
или сравнивая старину, когда жилищем служила хижина в одну
комнату, без трубы, с XV столетием, когда даже обыкновенный
дворянин жил нередко в неоштукатуренных домах и, наконец,
с настоящим столетием, когда все дома — более чем в одну
комнату, а дома ремесленников обыкновенно в несколько
комнат, все снабжены печами, трубами и застекленными окнами и
по большей части с обоями и крашеными дверьми; повторяю,
прогресс в условиях жизни значительный. И этот прогресс еще
более обозначается в последнее время. Всякий, кто может
припомнить время за 60 лет тому назад, когда бедность 6ы\а
значительно больше, чем теперь, и нищие попадались в изобилии,
будет поражен переменой к лучшему, сказавшейся и в
увеличении заработка, и в удешевлении многих предметов
необходимости или комфорта, и в распределении налогов, часть
которых от низших классов перешла к высшим. И несмотря на то,
что прогресс как в образовании, так и в условиях материальной
жизни, теперь идет вперед быстрее, чем когда-либо раньше, что
уменьшение смертности, увеличение долголетия, которое одно
уже служит доказательством всеобщего улучшения, несмотря
на все это, все громче и громче раздаются крики, что зло так
велико, что ничто, кроме социального переворота, не может его
исправить. В этом случае, как и в раньше приведенных, мы
замечаем, что в той же мере, в какой зло уменьшается,
жалобы на него увеличиваются».
И, как общий вывод, он прибавляет: «Замечательно, что
чем более положение вещей улучшается, тем жалобы на
дурные стороны этого положения становятся громче».
Вывод этот, мрачный, трагический смысл которого ускольз-
800

нул от внимания самого Спенсера, имеет великое значение.
В самом деле, если только не допустить, что человечество,
развиваясь в одном направлении от начала вплоть до настоящего
времени, вдруг с этой минуты начнет развиваться по
совершенно другому направлению, то мы вправе сказать наверняка, что
лет через 100 или 200 явится новый Спенсер, который скажет:
замечательно, что люди XIX века, которые лишены были того
и другого, у которых третье и десятое было в очень малой
степени, не жаловались на это или жаловались мало, но теперь,
когда у них все это имеется в изобилии, раздаются все громче
и громче крики, что их положение невыносимо, что они так
несчастны, как никогда. И он мог бы повернуть этот вывод в
обратную сторону и с таким же правом сказать:
«Замечательно, что, чем положение вещей проще и сами люди проще, тем
более они довольны своим положением». А что это значит?
О, это значит очень многое! Это значит, что прогресс не
приносит с собой счастья, это значит, что природа
человеческая несовместима со счастьем, что сложность духа есть
главный источник страданий, это значит, что человек прогресса
действительно не столько счастлив тем, что он имеет, сколько
несчастлив тем, чего не имеет. И это также значит, что
маленькие шаги к улучшению здоровья человечества действительно
расплываются в смысле его оздоровления, и вместо здоровья,
то есть счастья, они приносят лишь усложнение — источник
новых несчастий, что болезнь человечества неизлечима; это
значит, что превращение людей в ангелов невозможно, ибо
внешние условия существования человечества тому
препятствуют и что, с другой стороны, истинное улучшение
внешних условий (ни электричество, ни пиджаки и проч. нельзя
считать таковыми) тоже невозможно, ибо люди — не ангелы;
те же условия, улучшение которых достижимо, не
содействуют превращению их в ангелов. Одним словом, это означает,
что действительно существует тот ужасный заколдованный
круг, в котором человечеству суждено вращаться, как белке в
колесе, и чтобы высвободить эту несчастную белку,
необходимо разломать это колесо, необходимо разорвать этот
заколдованный круг, необходимо насилие. Сам он не разорвется
никогда: дурные люди всегда будут разрушать всякий шаг к
улучшению условий их существования, а дурные условия
существования всегда будут разрушать всякий шаг к улучшению людей.
Так это было в течение 100 000 лет, так это будет и дальше.
Разве только допустить, что отныне все пойдет совершенно
иначе — что будет явным безумием.
26 Золотоносов М.Н.

Итак, выхода из заколдованного круга нет. И не будет! Не
будет, поколе не совершится то, что изображено в моей
сказке-утопии. Только тогда, когда из среды стихийного
человечества выделится кучка людей, вне и выше его стоящая,
прочно организованная, с единой волей, и она найдет силу, которая
даст ей возможность, по ее доброму хотению и верному
разумению, вести человечество ко благу помимо его ведения или
даже наперекор ему, только тогда будет разорван этот cercle
vicieux.
Но для этого необходимо насилие.
«Старый рецепт, — воскликнет кто-нибудь из читателей, —
вгонять дубинкой в рай!»
Ничего, читатель, не смущайтесь этим. Пусть рецепт стар,
пусть он написан на толстой синеватой бумаге, с неровными
краями, старинным средневековым почерком: старый рецепт,
подобно старому другу, иногда лучше новых двух. И не все ли
вам равно, как попасть в рай? Ведь важно то, чтобы попасть в
него, а не то, каким путем это совершится: по старому ли
рецепту или по новому. И не лучше ли потихоньку быть
вогнанным в рай дубинкой, чем мучиться в аду без дубинки?
И этот рецепт раз уже чуть-чуть было не сослужил службы
человечеству, чуть-чуть не исцелил его от его хронического
недуга — страдания. Я имею в виду католичество или, точнее
говоря, — иезуитское общество. Это общество — небольшая
кучка смелых и отборно умных людей, — задалось когда-то
грандиозной задачей завоевать все человечество, забрать его
бесконтрольно в свои руки от первого до последнего, с целью
повести его в рай земной, — и между прочим, и в небесный. Как
очень умные люди, они понимали, что счастье человеческое
возможно только при одном условии: полном единении воли,
желаний и действий. Пока каждый будет тянуть в свою
сторону и предлагать всем добровольно принять свой рецепт
исцеления, ни один рецепт не может быть принят всеми. Они
поняли, что при отсутствии такого единения отдельные, частные
движения, парализуя друг друга, не могут повести к одному
общему движению по направлению к счастью, а
следовательно, и само счастье невозможно. И вот они сговорились силой
уничтожить единоличные и друг друга уничтожающие воли и
дружно, единомысленно и единовластно потянуть все
человечество по одному направлению — в рай. Дубинка, которой они
пользовались, порой, правда, превращалась в целую дубину, и
они порой уж очень больно ею били, но в те времена и
прадеды наши обладали спинами пошире наших, и их иногда спаса-
802

ли такие героические приемы лекарств, от которых нам бы
несдобровать.
Как бы то ни было, но никогда еще, ни в один период
человеческой истории не задавались люди такой величественной,
такой грандиозной задачей, которую некогда преследовали
иезуиты, и было время, когда они стояли близко к
осуществлению своей цели. И быть может, надо жалеть, что они ее не
достигли, ибо я очень склонен думать, что если бы программа
иезуитов осуществилась во всей своей целостности, то я,
который теперь мучаюсь и страдаю, и многочисленные люди,
которых я вижу вокруг себя мучающимися и страдающими, были
бы счастливыми существами30. И я имею некоторое основание
так думать, ибо в одном, по крайней мере, случае, где иезуитам
не мешали действовать, где они со всей последовательностью,
во всей полноте могли осуществить свои идеи в течение более
столетия — в Парагвае, они вполне достигли своей цели:
устроили большую, многомиллионную группу вполне счастливых
людей — вогнали их дубинкой в рай*;31. Даже такой
отъявленный и пристрастный враг иезуитов, как Griesinger32, принужден
был это признать. Правда, Griesinger, подобно всем
теперешним людям, живущим под гипнозом идеи прогресса и свободы,
с иронией отзывается об этом счастье33, ибо иезуиты в своем
парагвайском царстве уничтожили все фетиши современных
людей, уничтожили всякую свободу, всякое просвещение,
всякий прогресс, заменив все это одним и только одним —
счастьем. Но Гризингер этому последнему не придает особой цены,
он не променял бы и один золотник свободы за целый пуд
счастья.
Бедные, безумные люди! На что она им, эта свобода, на
что просвещение, цивилизация, прогресс, на что все это без
счастья?!
Ах, умные прозорливые были люди эти — иезуиты. Если
бы только они могли смотреть на вещи немного шире, не
задумываясь отдал бы я себя в их руки: берите, дескать, и
ведите меня прямо к счастью. Ничего другого от жизни я ведь не
ищу.
И это наводит меня на странную мысль: я бы не удивился,
если бы моя утопия осуществилась не кем иным, как этим
самым обществом иезуитов.
Скажу даже более: если бы я был человеком со средства-
* Какой другой рецепт, спрашиваю я вас, читатель, когда-либо
осуществлял подобное?
26*
803

ми, то я отправился бы прямо в Рим к генералу этого ордена
и изложил бы ему свои взгляды. Если их цель действительно
счастье людей на земле — то они выслушали бы меня с
интересом и со вниманием, и если они все еще состоят из тех
отборно умных людей, какими они были в прежнее время, то они
поняли бы, что их прежнее орудие — религиозное чувство и
предрассудки — не может при изменившихся условиях быть
более действительным, что оно затупилось и должно быть
заменено новым, более действительным и более
непосредственным. Поток скептицизма прорвал плотину и не зачинить ее
гнилыми досками.
И тогда, кто знает, быть может, нашли бы они нужным
организовать в своей среде особое тайное общество, тайное
даже для самих своих собратьев иезуитов, силами, средствами
и влиянием которых оно бы воспользовалось для
осуществления великой утопии — рая земного. И из этого ядра
впоследствии естественно развилось бы тогда общество обновителей
человечества и далее... покровителей его.
Глава VI
МАТЕРИЯ И ДУХ
Можно себе представить, что всё материальное в человеке
будет все более и более ослабляться, отходить на задний план,
а духовное выдвигаться на передний. Если человек каменного
века жил на 90% материальными интересами и только на 10%
духовными и если допустить, что мы, образованные, живем
теперь на 50% теми и другими интересами, то можно себе
представить будущего человека, у которого материальная,
чувственная жизнь займет лишь 10%, а все остальные 90% отойдут на
область духа, на интересы духовные.
Конечно, это возможно, мыслимо, но, во-первых, вероятно
ли это и, во-вторых, желательно ли оно?
Разительных фактов, которые делали бы это вероятным, в
истории человечества не видно. Переберите всё, что вам
известно из жизни древней истории, начиная с арийцев, древних
индусов и древних египтян, и постарайтесь восстановить в
своем воображении тогдашних людей, постарайтесь представить
себе, что они думали, чувствовали и желали, и сравните это с
тем, что теперешние люди думают, чувствуют и желают, и вы
едва ли в состоянии будете с положительностью утверждать,
что такое постоянное, непрерывное изменение природы людей,
в смысле преобладания в них духа над материей, есть основной
804

мотив в истории человеческой расы. И уже этот самый факт
невозможности показать, что это так, сильно говорит в пользу
того, что это не так; ибо если бы такое одухотворение
действительно имело место, то факты истории с большею или
меньшею ясностью располагались бы именно в этом смысле; оно,
это одухотворение, сразу бросалось бы тогда в глаза, оно
неизбежно и невольно выступало бы на поверхность истории
человечества, как масло неизбежно подымается на поверхность
воды.
На самом деле факты, однако, располагаются скорее в
обратном порядке.
Сравните, например, век Сократа34 с нашим. Прочтите
какое-нибудь хорошее описание жизни Сократа и его
современников, и вы, к удивлению своему, увидите, что более чем 2000 лет
тому назад существовали совершенно те же самые люди, что и
теперь, с теми же страстями, теми же чувствами, хорошими и
дурными, приблизительно в одинаковой пропорции,
интенсивности и разнообразии. Сходство поразительно, разница лишь в
костюмах: вместо безобразных сюртуков и штанов — красивые
тоги.
Сравните, например, древних римлян времен Республики,
их гордое благородство, их безупречную честность, их высокое
чувство справедливости, чувство долга, способность
жертвовать всем, кроме чести, для величия своего отечества, с
низкими, подлыми, развращенными римлянами времен Нерона.
Сравните этих древних римлян с теперешними римлянами или
с другими современными нациями. Возьмите, например,
чудный эпизод борьбы римлян с сабинянами (если не ошибаюсь)
и сравните его с подобным же эпизодом в борьбе американцев
с филиппинянами и посмотрите, какая громадная разница
между обоими. Вот эти два эпизода, совершившиеся на
расстоянии более 20 веков один от другого.
Американцы в войне с
филиппинянами долго не мог-
Римляне в войне с
сабинянами долго осаждали один
город и не могли его взять.
Однажды из этого
города явился в римский лагерь
школьный учитель и
предложил римлянам предательски
ввести их в город.
ли захватить в плен вождя их
Агвинальдо.
Однажды в американский
лагерь явилось доверенное
лицо Агвинальдо и предложило
американцам повести их в
место, где он скрывался, и
предательски схватить его.
805

Полководец пришел в
негодование от такого
предложения и заявил, что римляне
побеждают своих врагов
храбростью, а не предательством и
изменой.
Затем он послал его назад
в город со связанными за
спиной руками и в
сопровождении детей, которые всю
дорогу били его розгами.
Предатель был таким
образом жестоко наказан.
И весь римский народ
радовался и гордился такому
поступку своего вождя.
Американский полководец
пришел в восторг от такого
предложения и заявил, что
готов принять участие в их
предательстве.
Он послал отряд солдат,
часть которых проникла к
неприятелю под видом пленных,
и таким образом овладели Аг-
винальдо.
Предатели и их
сообщники были награждены
деньгами и чинами35.
И весь американский
народ с президентом во главе
радовался и гордился такому
поступку.
Сравните эти два эпизода* и скажите, когда люди были
более одухотворены, менее материальны, за несколько ли сот лет
до Р. X. или в 1901 году после Р. X.? Припомните Фабия
Максима, который для блага своей страны назначил диктатором
своего злейшего, смертельного врага Папириуса Курсора36,
добровольно став его подчиненным. Припомните Регула37,
который был освобожден карфагенянами из плена и отправлен
в Рим, чтобы он уговорил сенат прекратить войну, но с
которого взято было слово, что если это ему не удастся, то он
вернется назад. И он явился в сенат, уговорил последний
продолжать войну и, несмотря на слезы своих близких, знавших, что
его ожидает, вернулся в Карфаген, где и был зверски
умерщвлен. Кто из политических людей теперешнего времени
способен на такие поступки? Кто назначил бы своего злейшего
врага—я уже не говорю своим начальником, но хотя бы своим
подчиненным? Сравните это древнее величие духа с каким-
нибудь Чэмберлэном38, натравливающим могущественную
многомиллионную нацию на маленький слабый народец в
Южной Африке39, имея в виду, что этим он и члены его семьи,
обладающие паями в фабриках, изготовляющих военную
амуницию, могут нажиться, и рассчитывая ценою целых потоков
* Есть ли первый из них действительность или легенда — это разницы в
данном случае не составляет.
806

слез и крови обогатить себя и нескольких своих
друзей-капиталистов золотыми и алмазными копями Трансвааля40.
Или возьмите индусов: многие считают, и не без основания,
что степень одухотворения у древних индусов была гораздо
большая, чем у современных обитателей этой страны, и, уж во
всяком случае, едва ли она была ниже, чем у типичных
представителей нашего так называемого материального века —
англосаксов. А ведь их разделяет 5, б, может быть, 10 000 лет!
Возьмите древних евреев с их величественными пророками,
проповедовавшими такую чистую, возвышенную этику, что
самому Иисусу Христу (тоже ведь еврей!) мало что оставалось
к этому добавить, и сравните их с теперешними жидами —
ростовщиками и развратителями рода человеческого. Тогда —
Илия41, Исайя42, Иисус Христос43, теперь — Ротшильд и К044.
Тогда — страстное стремление к правде и справедливости,
теперь — к золоту и бриллиантам.
Или, если взять более близкие сроки, сравните русского
крестьянина времен господства режима «мира», так много
содействовавшего проявлению духа справедливости, с теперешним
нравственно распущенным сельским населением. Сравните,
например, людей образованных 30-х и 40-х годов, описанных у
Григоровича45 («Проселочные дороги»), с нашими конца XIX
века; я встречал их всех, этих героев Григоровича, в своей
жизни среди моих знакомых, но какая разница! Все они
оказываются черствее, эгоистичнее, жаднее, менее благородными,
мелочнее, неумолимее к своим ближним и снисходительнее к своим
собственным недостаткам, все они, одним словом, стали более
материальными, менее одухотворенными. Сравните парижских
лореток времен Беранже46, так весело и мило живших со
студентами в качестве их маленьких временных женок, не думая
ни о каких выгодах, с теперешними женщинами того же
порядка, грубо продающими свое тело по часам с платою вперед. И
подобных фактов в истории разных народов и разных времен
можно найти массу, целый большой том мог бы быть ими
наполнен.
Я не хочу, однако, этим утверждать, что одухотворение
человека идет в обратном направлении, так сказать, вспять
(хотя многое говорит в пользу этого), я хочу только показать,
что нет в истории человечества разительных фактов,
доказывающих, что это одухотворение имеет правильно
поступательное движение. Можно подобрать факты и за, и против, и все
они одинаково будут неубедительны, да и трудно судить о
состоянии духа народов отдаленной древности.
807

Но насколько можно судить по имеющимся очень
недостаточным источникам о состоянии духа разных народов, степень
одухотворения человека, по-видимому, все та же, что теперь,
что 100, или 200, или 2000 лет тому назад. Меняются формы,
но люди существенно не меняются. Как везде и во все
времена встречаются люди очень высокого роста — великаны и очень
маленькие люди — карлики, большинство же людей ни очень
велики, ни очень малы, а среднего роста; точно так же везде
и во все времена попадаются в небольшом числе очень
хорошие и очень дурные люди, большинство же всегда было и
всегда будет ни хорошими и ни дурными, ни очень
материальными, ни очень одухотворенными.
Итак, прогресс в этом смысле, в смысле одухотворения
человека, не может считаться явным.
Но желателен ли он?
И тут мы опять встречаемся с одной из тех
общепризнанных идей-аксиом, не требующих доказательств, о которых я
упомянул в первой главе. Идея эта — желательность
возможно большего одухотворения человеческой природы. Кто
сомневается в том, что духовная сторона человека выше
материальной, что духовные наслаждения чище, благороднее,
возвышеннее материальных, кто не считает это за несомненную истину?
И если это так, то получается такой логический вывод,
считающийся также несомненным, что понижение в человеке его
материальной природы и возвышение духовной, то есть
одухотворение человека, есть идеал, к которому должно
стремиться, и что, чем более в человеке дух будет преобладать над
телом, тем лучше.
Но верно ли все это? Верно ли, что дух выше, чище, так
сказать, благороднее материи, той материи, сущности которой
мы даже не знаем, которая и сама-то, может быть, есть не что
иное, как одно из проявлений духа? Никогда, нигде, ни в одной
религии, ни в одной философии не встречал я доказательств
сколько-нибудь серьезных, что дух выше материи, объяснений,
почему это должно считаться именно так. Положение это
утверждается — и только, оно принимается как аксиома, не
требующая доказательств.
Говорят иногда: жизнь здесь, на земле, среди материи есть
лишь временная и очень даже кратковременная в сравнении с
жизнью в другом, духовном мире, и потому мы будто бы
должны презирать материю и предпочитать ей все духовное. Но
когда мы отправляемся в театр, то наше пребывание там тоже
лишь временное и очень кратковременное в сравнении с осталь-
808

ной земной жизнью нашей; но разве это есть причина, чтобы
мы с презрением отвернулись от красивого зрелища или
интересного, хотя и кратковременного, представления? Мы
наслаждаемся, сидя в театре, и мысль о кратковременности этого
наслаждения нисколько не мешает нам предаваться ему.
Говорят еще: материя и все материальное есть лишь
иллюзия, что реальное — в одном только духовном, и потому будто
бы мы должны предпочитать духовное материальному. Но не
всякая иллюзия есть непременно по этому самому нечто
худшее, чем реальное. Она может быть и одинаково хороша, и
даже лучше. Вы сидите, например, в театре и любуетесь
чудной феерией, представляемой на сцене, — всё в ней иллюзия,
но попробуйте пойти на сцену и посмотреть на эту самую
феерию со сцены, так сказать, сзади, вы увидите тогда не
иллюзию, а реальность, но что это будет за реальность! Красивые
деревья и ландшафты окажутся не чем иным, как
неправильно сколоченными досками с натянутой на них парусиной,
грязной, в дырьях, с облупившейся краской, наложенной грубыми
мазками, красивые лица нимф окажутся уродами, нежный
румянец на их щеках — безобразными красными пятнами и
т. д. и т. д. Лучше часа два насладиться иллюзией хорошей
феерии (а жизнь моих «друзей» разве не феерия), чем всю
жизнь просидеть за реальными кулисами. А что ручается нам
за то, что реальность мира лучше его иллюзии?
Но если даже допустить, что за кулисами земного мира
жить очень приятно и хорошо, что там ждут нас одни только
великие радости, то я все-таки не вижу причины, почему,
очутившись в партере и прежде чем перейти за кулисы, не
насладиться часа два или три красивой феерией, хотя бы и
кратковременной и иллюзорной, почему закрывать на нее глаза,
почему осуждать ее и сидеть насупившись? Вы скажете: «Кто
не закроет глаз, кто будет смотреть на эту феерию и
наслаждаться ею — тот не попадет за кулисы или если и попадет, то
режиссеры будут там его мучить, посадят в темный карцер».
За что?!! Я этому не верю!! Не без добрых людей среди и
режиссеров, не все же они злодеи!
Можно еще сказать: духовные наслаждения безгранично
разнообразны, они захватывают обширные сферы нашего
сознания, они более продолжительны; чувственные — скорее
исчерпываются и не могут быть ни так продолжены, как
первые, ни так часто повторены, их сфера узка, они не в
состоянии вызвать вибрации стольких фибр нашего сознания, как
высшие, интеллектуальные наслаждения. Таким образом, со-
809

вокупность духовных наслаждений, наслаждений,
доставляемых, например, наукой и искусством, познаванием и
порывами творчества, проявлениями любви и дружбы, чувством
долга, способны доставить нам большую сумму радостей, чем
совокупность чувственных наслаждений, то есть наслаждения,
которые дают нам еда, питье, сон, половые отношения, тепло,
свет, краски, звуки, запахи, купанье, движение, отдых и проч.
и проч.; и что поэтому первые мы должны предпочитать
вторым и ставить их выше, как два рубля мы предпочитаем
одному рублю.
Вот основание, которое еще наиболее разумно из всех, ибо
оно основано на расчете. Но и тут правильность сравнительной
оценки может еще подлежать критике: есть ли тут в самом
деле два рубля вместо одного, или это тот же рубль, но
разменянный на гривенники и потому кажущийся больше — это не
совсем ясно. Во всяком случае, это наиболее разумное
основание. Но бойтесь его! Не прельщайтесь кажущейся его
разумностью, это ловушка, и горе вам, если вы в нее попадетесь!
Я ведь не отрицаю, что все вышеупомянутые наслаждения,
которые дает нам дух, очень ценны и желательны, я готов
даже, пожалуй (чтобы не спорить), допустить, что в общей
сумме они ценнее тех, которые может дать материя (хотя не
надо забывать, что последние, несомненно, интенсивнее, ярче
первых), и поэтому в теории с этим можно, пожалуй,
согласиться; но на практике, как это часто бывает с теориями, это
оказывается безусловно ложным. В самом деле, подумайте
только, что нужно, чтобы вы могли наслаждаться наукой,
познаванием, творчеством, поэзией, живописью, наслаждаться
сознанием пользы, приносимой вами как хороший медик,
воспитатель, правитель, писатель? Для этого необходимы книги
и, следовательно, писчебумажные фабрики и типографии,
необходимы научные приборы и, следовательно, механические
мастерские, их изготовляющие, машины, рудники,
каменноугольные копи и рудокопы, необходимы обширные дома и,
следовательно, каменоломни, телеграфы, железные дороги,
школы, партии и, следовательно, борьба между ними, известный
процент преступлений и, следовательно, тюрьмы и полиция —
одним словом, необходима вся та бесконечно сложная
цивилизация и культура, которые существуют теперь, необходим и
неизбежен тогда и прогресс всего этого; необходимо, другими
словами, человечеству запрячься в ту же тяжелую колесницу,
которую я описал в первой главе, и что есть мочи, мучаясь,
потея, страдая, надрываясь, тащить ее под палящими лучами
810

солнца вверх в крутую гору, все выше и выше, не переставая.
Вот что означает эта теория в применении к практике, вот цена
этих «высших» духовных и интеллектуальных наслаждений.
Попробуйте-ка наслаждаться ими, таща на своей спине всю эту
груду заводов, рудников и каменоломен, — и вы скоро
устанете, как начинает уставать человечество, и закричите: «Бог с
ними, с этими высшими духовными наслаждениями, дайте мне
лучше более простое и более легкое счастье!» Вот оно,
сведенное на практику, это, казавшееся сначала таким верным,
основание предпочтения духа материи; не так-то он легок, этот дух,
как кажется, не безвесен он, на земле он даже ох как тяжело
весит! И не вправе ли я был назвать это основание ловушкой?
Посмотрите, куда оно вас привело, в какую ужасную
колесницу оно вас впрягло.
И это напоминает мне другую ловушку. Это напоминает
мне змия в раю Адама и Евы: отведайте, сказал он им* этого
плода древа познания, и очи ваши откроются, вы познаете
истину и будете всеведущи, как Бог, вы будете тогда
наслаждаться не тем простым материальным счастьем, каким пользуетесь
теперь в раю, а познаете радости высшие, духовные и
интеллектуальные. И они отведали, познали истину и доселе не
перестают горько в этом раскаиваться. Но змий был коварное
существо, он знал, что делает, мудрецы же, которые стараются
убедить вас, что дух выше материи, не ведают, что творят, —
и в этом вся разница. Результат же может быть только один
и тот же — горькое раскаяние.
Но пусть эта моя защита материи — бедной, оплеванной
всеми — не подаст повода к недоразумениям. Я ведь не
отрицаю прекрасных сторон интеллектуальных и иных духовных
наслаждений, особенно тех чудных трепетаний духа, которые
дает нам любовь, дружба, красота, — и мои «друзья»
пользуются ими в достаточной мере — и я не проповедую, что люди
должны искать одних только чувственных наслаждений и
отказываться от духовных, как это может подумать (и, наверное,
уже подумал) невнимательный читатель. Я только
проповедую, что надо довольствоваться лишь теми наслаждениями,
будь они материальные или духовные, которые легко
доступны, которых не приходится покупать слишком дорогой ценой;
я нахожу, что если уж быть расчетливым, то надо быть им до
конца, не покупать наслаждений, стоящих 2 рубля, за 5 рублей.
Итак, «принято» смотреть на материю с пренебрежением
или даже с презрением, или если это не только «принято», но
и обосновано доводами, то мы видели, как слабы, как малоубе-
811

дительны эти доводы. Но всё это только в теории. На самом
же деле что мы видим? На самом деле мы, все люди, очень
уважаем материю, мы получаем от нее большинство наших
радостей — и каких еще порой сладких и ярких, — ничуть не
уступающих ни по количеству, ни по разнообразию, ни по
интенсивности радостям духовным, и потому все мы так сильно
привязаны к материи, так все любим ее. Правда, материя есть
источник и зла и страданий, если ею не уметь пользоваться,
если злоупотреблять ею; но не то же ли самое мы замечаем и
в области духа — разве всё духовное хорошо, разве нет и
дурных, и мучительных состояний духа, и если злоупотреблять
или неразумно пользоваться духовными сторонами
человеческой природы, то разве и дух не является источником зла?
И тот же самый довод, который вы привели в пользу
предпочтения духовных наслаждений как более богатых,
разнообразных, продолжительных и в общем доставляющих большую
сумму радостей, чем материальные, разве не может он быть
применен и здесь, только в обратном смысле? Разве духовные
страдания не доставляют в общем большую сумму мучений,
нежели физические, разве они не более разнообразны, богаты и
продолжительны, не более проникают ядом все человеческое
существо. Разве подлая измена любимой вами жены,
разрушающей всю вашу жизнь, разве низкое предательство нежно
любимого вами брата, разве подлость друга, в которого вы
вложили всю свою веру и преданность, которому вы готовы
были помочь всеми вашими средствами и который грубо
оскорбляет и унижает вас, когда вы разорены, разве все это не
в сто крат больнее, горче, мучительнее, продолжительнее, чем
любая физическая боль? И если как материя, так и дух
одинаково могут являться источниками радостей и счастья, как и
источниками горя и несчастья, то спрашивается, почему
материю следует ставить ниже духа, стараться подавить первую
ради второго? Я, по крайней мере, не умею сказать почему и
думаю, что и вы не умеете.
Человек, сотканный из нервов, должен искать счастья
главным образом в радостном, приятном трепетании этих нервов.
Неестественно и ненормально такому существу искать всего
содержания жизни, всех радостей главным образом в
трепетаниях духа. На земле это немыслимо и неосуществимо!
Никакие ни религиозные, ни философские системы не убедят
людей отказаться от своих глубоко в природе их сидящих
потребностей тела, нервы всегда возьмут свое и потому всегда будут
преодолевать на земле все эти системы. Не лучше ли поэтому,
812

чем придумывать системы для подавления этих законных
потребностей материи, чем ломать природу, придумать и
осуществить такую систему земной жизни, которая давала бы
естественный и безболезненный исход для этой природы?
Вы скажете: «Это безнравственно». Но что такое
безнравственность? Не есть ли это только то, что причиняет ближнему
страдание? А если это так, то все остальное нравственно, и
тогда зачем же запрещать все это людям, если можно
устроить так, чтобы пользование этим не причиняло никому
страданий, не било бы их каждый раз дубиной по голове. Зачем быть
ненужно строгим к людям и мучить их этим. Не есть ли это
именно безнравственно?
В этом отношении с людьми как с детьми: запрещайте
детям всякую шалость, всякую живую выходку, и они на каждом
шагу окажутся виновными, ежеминутно будут «грешить» и
подлежать наказанию; но дозвольте им совершать все, что
только в пределах возможности, доведите запреты до
минимума, и сразу их виновность уменьшится на громадный процент,
хотя они будут поступать совершенно так же, как поступали и
раньше. Явно: виновность их была вызвана не ими, а вами,
чересчур к ним требовательными. Так и с людьми: дайте им
20 заповедей, и они будут грешить 17 раз в день, дайте им
только 5 заповедей, и они, оставаясь теми же самыми, будут
грешить только 2 раза в день; требуйте от людей одухотворения
в размере 90%, и материальная природа их сделает то, что они
окажутся греховными в размере 80%, убавьте требования,
дозвольте им быть одухотворенными лишь в размере 25%, и их
греховность сразу упадет с 80 на 15%. Вы, например,
запрещаете людям даже смотреть на красивую женщину с чувством
вожделения, вы считаете это грехом, и большим грехом, и что
же: люди ваши на каждом шагу грешат в этом отношении,
прелюбо сотворяют; «друзьям» не только не запрещено
смотреть, но им свободно дозволено совершать даже и самые
поступки, и — о чудо! — «друзья» прелюбо не сотворяют.
Будем же здесь, на земле, предаваться всем радостям, всем
наслаждениям, какие может предоставить нам материя, как
это и подобает существам гораздо более материальным, чем
духовным, и для этого устроим земную жизнь так, чтобы это
было возможно безнаказанно; а когда помрем, и окажется, что
мы будем еще существовать в другом мире, но уже не как
материальные, а как духовные существа, то будем и там
наслаждаться уже другими, уже исключительно духовными
радостями, как подобает духам.
813

Разве это не разумно, разве это не логично, разве это не
хорошо?!
И не только это лучше, не только разумнее, чем точка
зрения поклонников духа, но это и добрее, а следовательно, и
нравственнее; ибо доброта и нравственность — синонимы, как
синонимы — жестокость и безнравственность.
Вы расставляете перед человечеством всякие блага земные,
вы раскладываете перед ним самые соблазнительные
наслаждения и затем, подведя к ним людей, спрашиваете:
— Нравится?
— О, что за прелесть! — восклицают они.
— Желаете всем этим насладиться?
— О да, да! О, как хочется!
— Так вот что: видите эту дубину? Если только кто-нибудь
из вас дотронется до этого, то я что есть мочи тресну того по
голове.
И некоторые (о, очень немногие) так пугаются этой дубины,
что только смотрят с грустью на все эти расставленные перед
ними и разукрашенные цветами воображения (какая
утонченная жестокость!) прелести; большинство же людей не в силах
утерпеть и с мучительным страхом протягивают к ним руки и,
не успев даже вкусить, получают удар дубиной по голове. Ну,
не злодей ли вы?!
Не так поступают мои «покровители». Подведя людей ко
всем этим соблазнам, они говорят:
— Нравится ли все это вам?
— О да, да! — восклицают они.
— Так берите и наслаждайтесь.
«Но стойте! — воскликнете вы. — Что вы делаете! Ведь это
же во вред им самим, они увлекутся, потеряют меру и
повредят своему телу и духу, а со временем они и вовсе
превратятся в зверей, облика человеческого не останется на них, и
неразумные "покровители'' ваши, желая им добра, на самом деле
принесут им страшный, непоправимый вред».
Успокойтесь, читатель, «покровители» мои разумнее, чем
вы думаете, и, несмотря на то, что они не всемогущи, сумели
обойти это затруднение. При вашем «естественном порядке»
(на самом деле это естественный беспорядок) действительно
все это было бы так, и это и есть одна из тех дубин,
которыми природа трескает людей по голове. Но «покровители»
заменили естественный беспорядок искусственным порядком, они
поняли, что люди не могут сами управлять собой, они взяли
это на себя и, как добрые родители, тщательно наблюдают за
814

каждым шагом своих дорогих детей, направляют их жизнь,
советуют им остановиться вовремя, когда злоупотребление
благами может причинить им вред, отвлекают их внимание,
любовно и убедительно просят их, а если кто их не
послушается, то они делают заметку в своих записных книжках и
такому человеку, переходящему меру и непослушному, не дают
плодиться. Таким безболезненным путем, без насилия,
незаметно для самих людей, путем искусственного подбора
поддерживают они ту степень умеренности и самообладания, какая
необходима для сохранения тела и духа в равновесии.
Более того, этим же искусственным подбором они
стараются продлить их наслаждения, произведя породу, способную без
вреда для себя предаваться им в большей мере, чем прежде.
Природа учит нас, что это возможно, что пределы, в которых
наслаждения допустимы без вреда для организма, очень
растяжимы. Возьмите, например, половые наслаждения: собака
предается им 2 раза в год, человек — 2 раза в неделю, петух —
по 10 раз в день. И, видя это, и будучи не злодеями, а
добрыми существами, «покровители» так видоизменили организацию
людей, что они без вреда для себя пользуются этими
наслаждениями ежедневно.
Ну скажите, читатель, вы, имеющий здравый смысл, и
логику в голове, и нравственное чутье в сердце, скажите, не
добрее ли это, не нравственнее ли это, чем трескать дубиной по
голове?
Глава ѴП
В ЧЕМ СЧАСТЬЕ?
Слишком много люди мудрят над этим вопросом, когда на
самом деле он так прост: всякий ребенок, всякий самый
простой и неразвитой человек знает хорошо, в чем счастье. Одни
только очень умные и ученые этого не знают.
Одни говорят: счастье в спокойствии чистой совести. Но это
только общий фон, очень светлый и красивый, правда, но на
котором требуется еще нечто нарисовать, это канва, по
которой остается еще вышить узор. Давать такое определение —
это все равно, что сказать: счастье в здоровье. Но можно быть
здоровым и в то же время глубоко несчастным человеком.
Другие говорят: счастье в любви. Но это слишком
одностороннее определение и, как уже сказано выше, неприменимое к
человеку, живущему на земле и сотканному из нервов. Счастье,
составленное из одного только такого трепетания духа, называ-
815

емого любовью, пригодно разве только для чистого духа,
живущего вне материальной земной жизни, — жизни, в которой
трепещут гораздо больше нервы, чем дух. Можно, конечно, и
на земле жить почти одним духом, забыть и подавить в себе
нервы искусственно, но это всегда было и всегда будет уделом
отдельных и очень малочисленных единиц. А что же для
массы, для простых, нормальных, здоровых людей?
Что же говорят эти простые люди, в чем, по их мнению,
счастье, чего они ищут от земной жизни?
О! Только очень логичного и законного: они желают делать
только то, что им нравится, что им хочется.
Что же им хочется и что им нравится?
Прежде всего люди не хотят трудиться. Физический
обязательный труд, тяжелый, однообразный, труд в поте лица
всегда был и всегда будет для человека постылым и ненавистным.
Человек всегда будет предпочитать труду веселое
препровождение времени: прогулки, игры, танцы, пение, купание,
разговоры — все это перемежаемое сытной едой, отдыхом и
ничегонеделанием. Вот к чему всегда, во все времена влекло всех
людей и что они всегда, на всех ступенях цивилизации и
развития осуществляли по мере сил и возможности.
Но это, конечно, не все. Неиспорченным и неприниженным
людям много счастья доставляет красота: красоты природы
прежде всего, изящество обстановки, теплый мягкий климат.
Далее, важным элементом счастья является отсутствие
забот о своем материальном существовании, о завтрашнем дне,
забот таких гнетущих, способных отравить и красоту природы,
и сытный стол, и танцы, и песни.
Еще важным условием счастья является полное
удовлетворение могучего полового инстинкта.
Общая атмосфера любви, благорасположения
окружающих, отсутствие злобы, зависти — все это придает светлый
ореол жизни, составляет ее благоухание.
Вот что простые люди хотят от жизни, вот в чем они видят
счастье. И если все люди этого хотят, и если они всегда этого
хотели, то, значит, это свойственно природе человека, значит,
эти желания законны, естественны, разумны, и не подавлять
их, а удовлетворять им следует.
Итак, дайте людям делать только то, что им хочется и
нравится: дайте им возможность не трудиться обязательно, жить
весело, играючи и припеваючи, поселите их среди роскошной
красивой природы, в мягком климате, дайте им простую, но
сытную и вкусную пищу, дайте им в изобилии красивых жен-
816

щин, не стесняя их в их обоюдных отношениях гнетом стыда,
устраните от них все заботы о завтрашнем дне, все, по
возможности, поводы к злобе и ненависти, не мучьте их под
предлогом совершенствования и не заставляйте их ради этого ломать
и насиловать свою природу, а искореняйте зло незаметным и
безболезненным путем — искусственным подбором, — и люди
будут вполне, всецело и всесторонне счастливы, как всецело
счастливы мои «друзья». Будут в полной мере трепетать, и
притом трепетать только самым нежным и радостным
образом все их нервы, будет трепетать и их дух, насколько это
достижимо на земле, трепетать от созерцания красоты, от
любви, их окружающей, от веселья и жизнерадостности
общего фона жизни.
Что же нужно еще? Не безумие ли требовать большего от
жизни? Не извращение ли природы находить такую жизнь
неудовлетворительной и желать чего-то еще и еще лучшего,
поднятия на какие-то высшие и высшие планы?
И зачем, если это так реально, так осязательно,
стремиться к какой-то метафизической, туманной в своей
отдаленности цели одностороннего развития духа и ради чего? Ради
какого-то Неба, которого, может быть, и нет или которому до
нас, бедных людишек, может быть, нет никакого дела.
Итак, счастье не в чем-нибудь одном, а во многом, и
потому краткому определению оно плохо поддается. Самое лучшее
определение будет еще следующее: счастье состоит в
постоянном удовлетворении всех законных потребностей и желаний
человека. Но и это еще недостаточно, ибо требуется еще
определить, что такое законные потребности; законными я называю
такие потребности, которые существовали и существуют у всех
людей, во все времена и при всех условиях.
О, я знаю, вы улыбнетесь, прочитав мое определение
счастья. И в улыбке вашей будет проглядывать, с одной стороны,
чувство некоторого смущения, некоторой стесненности, как бы
легкой сконфуженности, ибо вы заметили, что все то, что я
предлагаю дать людям для их счастья, вы не прочь были бы
получить и сами, в чем, однако, не имеете мужества
признаться самому себе, а тем более другим; а с другой стороны, в
вашей улыбке сказывается критическое отношение к моему
определению. Вы говорите: чудной человек, этот автор, он, по-
видимому, искренне убежден, что всё, что люди всегда и
везде хотели, есть только в силу этого их законная потребность,
которая подлежит поэтому удовлетворению. Но мало ли чего
все люди всегда хотели, есть такие хотения, которые явно не-
817

законны, а если такие есть, то, следовательно, нельзя считать
мерилом законности человеческих желаний их всеобщность,
а надо найти еще какой-нибудь другой критерий для выборки
из этих всеобщих желаний таких, которые действительно
законны, и таких, которые незаконны; первым можно
удовлетворить, а вторым удовлетворять не следует.
Конечно, если есть у человека желания, носящие характер
всеобщности, то есть существования всегда и у всех людей, и
которые в то же время явно незаконны, то я согласен, что моя
мерка законности недостаточна. Но позвольте узнать, какие
такие всеобщие желания человеческие явно незаконны?
Вы скажете: да вот, например, люди за редкими
исключениями, которые в счет не идут, всегда были жадными, всегда
стремились к наживе, к обогащению; по-вашему, значит,
законна и эта потребность, и, следовательно, необходимо дозволить
людям свободно предаваться и этой страсти.
Несомненно, отвечу я на это, что страсть к жадности,
всеобщность которой я готов допустить, явно незаконна, по
крайней мере, таковой она является на первый взгляд, и
удовлетворять ей не следует. Но позвольте вас спросить, откуда она
происходила и происходит у людей, что ее вызывает и что она
означает? Ее вызывает неудовлетворенность законных
потребностей к счастью, неудовлетворенность тех потребностей,
которые выше перечислены и которые составляют элементы
счастья, и она означает стремление — совершенно законное —
к их удовлетворению. Когда человек лишен возможности
иметь в достаточном количестве сытную и вкусную пищу и
питье, иметь достаточно солнца и тепла, чистого воздуха, когда
он не имеет возможности в достаточной мере и при
достаточно эстетических условиях удовлетворять своему половому
инстинкту, получать достаточно приятных и радостных
впечатлений, доставляемых красотой и изяществом обстановки,
искусством, знанием, переменой впечатлений, отдыхом; когда
человек не имеет возможности удовлетворить своему чувству
любви и сострадания к ближним, и прежде всего к своим
родным, детям, родителям, жене, нуждающимся друзьям, то есть
доставить им всё вышеперечисленное в достаточной мере, или
когда человек все это имеет, но находится в таких условиях,
что ежеминутно должен опасаться быть всего этого
лишенным, — тогда он становится жадным, то есть стремится все это
получить или, уже имея все это, обладать таким излишком,
который освобождал бы его от гнета опасения ежеминутно все
это потерять. И я вас спрашиваю, если все вышеупомянутые
818

потребности его законны и если законно его нежелание
страдать от гнета опасения все это потерять для себя и для своих
дорогих ближних, то не является ли законной и его страсть к
жадности? Но дайте людям все, что они законно желают, и
избавьте их от гнетущей мысли, что они все это могут
потерять, и хотел бы я посмотреть, много ли тогда останется
жадных людей на свете; чувство это станет тогда даже прямо
немыслимым, ибо не будет никакого смысла для его
существования. Возьмите, например, моих «друзей»: мыслимо ли, чтобы
у них проявилась жадность? Жадность к чему? К пище? Но
они могут есть сколько угодно, пить сколько угодно,
собственности у них нет никакой, женщинами они пользуются
свободно, опасениям за себя и за тех, кого они любят, что они
лишатся всего этого, нет места — и страсти этой благодаря всему
этому тоже нет места, она исчезла. Явно, значит, что она не
есть первоначальная страсть, а производная, и произведена она
была неудовлетворением законных желаний. И в этом
смысле она и сама была законна — законна, потому что стремилась
к достижению законного.
Я не знаю, можно ли найти еще какие-нибудь примеры
всеобщих, но явно незаконных потребностей и желаний
человеческих (я, по крайней мере, в настоящую минуту не придумаю
таковых), но если бы вы и нашли еще подобные примеры, то
проанализируйте их с этой точки зрения, и я уверен, что и
относительно их окажется то же самое, что оказалось
относительно жадности: потребности эти не первичные, а
производные, и произведены они неудовлетворением каких-нибудь
законных потребностей; их явная незаконность поэтому будет
только кажущейся.
Итак, мое определение счастья можно считать правильным,
и если только люди имеют право быть счастливыми, то они
вправе требовать для себя то, что они все и всегда желали
иметь.
И что люди всегда желали и до сих пор желают иметь
именно то, что мною здесь перечислено, как составляющее
элементы счастья, что они понимают это счастье именно в
этом смысле, а не в каком-нибудь другом, видно из того, что
каждый раз как люди имеют возможность всем этим
наслаждаться, они им и наслаждаются; и с другой стороны, каждый
раз, как они не предаются этим наслаждениям, оказывается,
что они не имеют и возможности им предаваться. А из этого
я вправе заключить, что если бы эти последние имели
возможность им предаваться, то и они бы им предавались; и из этого,
819

далее, я заключаю, что если бы только дать людям полную
свободу и возможность жить и поступать как им нравится, то
все, за исключением некоторых фанатиков и психически
больных людей, жили бы именно так, как это изображено в
настоящей главе, или еще лучше и подробнее представлено в моей
сказке-утопии.
Посмотрите, в самом деле, как живут люди, имеющие
возможность получить от жизни почти всё, что они только не
пожелают, люди богатые, обеспеченные, богатая знать,
аристократия, как жили наши дворяне при крепостном праве. Разве
они трудятся в поте лица, как бедные люди? О нет, pas si bête!47
Они живут весело, припеваючи, едят вкусно, пьют вкусно,
окружены изяществом, живут в теплом, мягком воздухе
обширных комнат, окруженные цветами, благоуханиями, светом,
музыкой, красивыми веселыми лицами в красивых костюмах,
веселыми остроумными разговорами; и все эти впечатления не
однообразны, а меняются поездками из города в деревню, из
деревни в город, поездками в Италию, Швейцарию, в Париж.
И женщинами они пользуются почти что свободно, для этого
у них и мораль особенная существует, отличная от буржуазной
морали. Это одним словом почти что жизнь моих «друзей» в
несколько карикатурном и изуродованном виде и с тем
существенным отличием, что она построена не на прочном,
незыблемом фундаменте, как жизнь «друзей», а на шаткой,
зыбкой почве, готовой каждую минуту рухнуть под их ногами:
сегодня они счастливы, поют и смеются, завтра какая-нибудь
катастрофа — и всё рушится, заменяясь плачем и стенаниями.
Но пока все идет хорошо, и, особенно в молодые годы, это
тоже в некотором роде феерия.
И я не осуждаю их. Всё понимать — значит всё прощать.
Впрочем, и прощать-то, собственно говоря, нечего: они берут
от жизни только то, на что имеют законное, неотъемлемое
право, на что имеют право все люди. Я, напротив, рад, что есть
хоть немногие люди, могущие хоть временно жить более или
менее счастливо, я бы желал только, чтобы было как можно
больше таких людей, я желал бы, чтобы все люди жили так
или даже не так, а еще гораздо лучше, еще веселее,
беззаботнее, поэтичнее. Ибо, в сущности, жизнь и их полна горечи, она
далека от совершенного счастья, это только наибольшее
приближение к нему.
И в том, что есть несколько людей более или менее
счастливых, нет ничего худого, худо то, что есть так много бедных
людей. И я жалею этих бедных людей, людей, которые принуж-
820

дены подавить в себе все свои законные потребности к счастью,
самую даже жажду к радостям жизни. Этим людям остается
одно из двух: или бросать динамитные бомбы, превращаясь в
анархистов, или, если их характер не столь необузданный, то
прибегать к наркотическим средствам, топить свое горе, свою
неудовлетворенность, свое томление духа, свою горькую
обиду в каком-нибудь забвение доставляющем средстве, искать
минуты забытья в водке, вине, табаке, морфии, опиуме, науке,
искусстве, исполнении долга, труде, религии. Всё это наркотики,
необходимые для того, чтобы заглушать неудовлетворенность
самых законных человеческих потребностей.
И что это так, видно опять из того, что употребление этих
наркотиков мы замечаем почти исключительно среди бедных
людей; богатые и счастливые люди их почти не знают. Вы мало
найдете религии в аристократии — немножко хождения в
церковь по большим праздникам, «au pâque ou la trinité», чтобы
посмотреть на туалеты других и показать свои — вот и всё. Вы
мало найдете у ней искусства — немножко легкой музыки
после обеда, для пищеварения, еще меньше найдете вы у этих
людей науки и еще менее — труда. Вы мало найдете среди них
и пьяниц — они умеют пить, не пьянея. Истинно религиозных
людей вы найдете только среди бедных, настоящих
художников-творцов, настоящих ученых вы встретите только среди
бедных и только среди бедных же найдете вы настоящих
пьяниц. Истинно счастливые, жизнерадостные люди не входят ни
в храм науки, ни в храм божества, ни в кабак — им все это не
нужно, они счастливы и без того, только несчастные, не
удовлетворенные душой и сердцем посещают эти места, чтобы
находить в них минуты забвения. Но если и это все не
помогает, если человек недостаточно образован и умен, чтобы быть
ученым, если он недостаточно талантлив, чтобы быть
художником, если он слишком образован, чтобы находить
утешение в религии, или слишком хорошо воспитан, чтобы
сделаться пьяницей, тогда остается только прибегнуть к последнему
и самому сильнодействующему наркотическому — к
самоубийству.
Иной читатель, пожалуй, с негодованием отнесется к
такому моему отношению к богатым и бедным, найдет его
безнравственным, назовет меня бессердечным. Но ведь я,
читатель, смотрю здесь на все эти вещи с точки зрения Луны, или
Марса, или даже Сириуса48, а не с точки зрения временных,
скоропреходящих интересов, и тогда оценка их получается
совсем особенная. Но, конечно, если спуститься на землю, то
821

все это начинает казаться иначе; вы не можете тогда
удержаться, чтобы не осуждать богатых счастливых людей, живущих за
счет труда другой породы людей, вы будете требовать, чтобы
они перестали быть счастливыми, вы будете громить их эгоизм
и бессердечие и стоять за бедных. Конечно, вы можете
громить, если это вам доставляет удовольствие, — но что толку в
этом? Громил богатых и стоял за бедных Исайя49, громил
богатых Иисус Христос50, обещая бедным всякие всячины,
громит их Лев Толстой51 — а дело все стоит в том же положении,
нисколько не улучшаясь. И что толку тоже в давании советов:
Исайя их давал, обещая, что всё пойдет хорошо, если только
люди их примут52, — и никто не принял; Иисус Христос их
давал, обещая счастье на земле и в придачу рай на небе53, — и
никто их не принял; Толстой их дает — и никто их не
принимает. Не громить надо, читатель, не советы давать для
принятия их всеми людьми, а немногим, отдельным лицам
придумать и, придумавши, устроить жизнь на земле так, чтобы все
были счастливы, устроить, не спрашивая, хотят ли того люди
или нет, наперекор даже их воле.
С людьми надо как с котятами: котенок отворачивается от
блюдца с молоком, он не хочет пить; но суньте его мордочку
в молоко и посмотрите, как он начнет его лакать —
любо-дорого смотреть.
Глава ѴШ
СЧАСТЬЕ ЭТО ИЛИ СКУКА?
Но, скажете вы, то, что изображено в вашей сказке, то, что
вы здесь предлагаете как счастье, вовсе не счастье, а скука.
Скука! А в чем скука? Знаете ли вы, что этот вопрос решить
гораздо труднее, чем ответить на вопрос: в чем счастье?
Вот молодой человек, еще почти юноша, кончивший курс
высшего технического образования с золотой медалью,
скромный, застенчивый, от природы честный; он непосредственно
заведует механическим заводом, где находится ежедневно с
половины восьмого утра до восьми вечера, иногда еще
дежуря вечером на ночных работах. Он не присматривает только
за работами, но сам работает вместе с рабочими, среди
которых протекает вся его жизнь, он постоянно покрыт копотью и
сажей, руки его так черны, что не отмыть их никаким мылом.
Впрочем, так много работать ему нет никакой надобности, но
он сам любит это дело, сам ищет дела, не избегая самой
черной работы, — это волонтер труда. Он находит наслаждение в
822

преодолевании препятствий над мертвой природой металла, в
превращении ее грубой инертной массы в систему колес и
рычагов, послушно слагающихся под усилием его ума и
воли в стройную паровую машину, полную своеобразной жизни.
Он — техник, но он техник-художник, способный
наслаждаться самим процессом творчества. Придя домой, он валится от
усталости, засыпая как убитый; ему не до знакомств, и он
никого не знает, ни с кем не сходится, и это одиночество
несколько тяготит его. Но он дело свое любит и не променяет свое
положение ни на какое другое, хотя его труд оплачивается
довольно скромно и не дает ему никаких побочных радостей,
ни даже надежд впереди. Ему предлагали остаться при
высшем учебном заведении, в котором он так блестяще окончил
курс, с целью приготовиться на профессора — но он
отказался, предпочитая практическое дело теории. И ему не скучно.
А вот другой человек: образованный, талантливый,
идеально благородный, сильный как телом, так и духом, несколько
даже суровый, с могучей, непреклонной волей; у него большая
семья, шесть человек детей, он живет на своем хуторе, вдали
от города, сам доя коров, убирая навоз, поливая фруктовые
деревья вонючими экскрементами. По профессии он адвокат,
но приберегает ее на самый только крайний случай, если
почему-либо фермерская жизнь, которую он предпочитает всякой
другой, не даст ему возможности существовать. Он с восторгом
косит по две недели подряд сено для своих коров, работая по
10 часов в сутки, придя домой и занявшись еще немного
образованием детей, он также валится и спит как убитый. Живет
он так же уединенно, как и техник, но, имея семью, мать
которой также много работает, как и он, не тяготится
одиночеством. Он любит свое дело, свою независимую жизнь среди
природы, своих коров, своих кур, свой фруктовый сад. И ему не
скучно. Но он и года бы не прожил жизнью техника, среди
дыма и копоти, вне общения с природой, такая жизнь была бы
для него не только скукой — она была бы хуже смерти.
Но вот еще один человек: тщедушный, болезненный,
вечно хворый, с нежной, доброй душой и чистым, как у ребенка,
сердцем. Чуть не с десяти лет стал он страстно заниматься
естественными науками, собирая коллекции насекомых,
птичьих яиц и гнезд, наблюдая жизнь природы. Это типичный
ученый, аскет науки: он не замечает солнца внешнего мира,
ослепленный ярким солнцем истины, к которой неустанно
стремится, все радости бытия заменяются ему радостями творчества и
познавания. Уже не 10, не 12 часов в сутки трудится он, а це-
823

лых 14 часов, быть может, и во сне продолжают у него в
мозгу совершаться бессознательные процессы обобщений,
сопоставлений фактов. Хорошо было бы, если бы все это время
шло на чистую науку, но, увы, он беден, а у него небольшая
семья, и вот, покончивши усиленным трудом какую-нибудь
научную задачу, он еще усиленнее принимается недели на две-
три трудиться над какой-нибудь «хлебного» литературного
работою. И так, неустанно трудясь, проходят годы за годами,
накопляя в уме знания, а в теле — болезни. И он, бедный, не
скучает, но жизнь техника, жизнь фермера он не вынес бы и
одного года — такими скучными, бессодержательными они ему
представляются.
Наконец, вот еще один человек. Это величественный,
торжествующий, полный пыла и огня князь; сам не богатый, но
умеющий проживать от 60 до 100 тысяч в год на счет доброй,
милой старушки, на приданом которой он женился. Он красив
и изящен, он умен и остроумен, он бесконечно обаятелен, но он
весь соткан из мелкого тщеславия; тщеславие — это его сфера,
это его море блаженства, в котором он плавает и барахтается
с наслаждением. Когда он не при деньгах, он будет
довольствоваться скромным завтраком в один рубль, но
величественно швырнет три рубля на чай человеку и оглянется при этом
кругом, самодовольно наблюдая за произведенным на
публику впечатлением. Он любит деньги и умеет их добывать, но
не ради их самих, а ради той пыли, которую он ими может
пустить в глаза простых и не простых смертных. И он
неразборчив на этих смертных: лакей, кучер, купец, генерал,
коронованная особа — он никем не брезгует, если только может
воспользоваться ими для удовлетворения своего тщеславия. Это
тщеславие — его кумир, его бог, для него он только и живет,
для него всем готов пожертвовать: своею честью, дружбой,
семьей, репутацией — лишь бы возбудить удивление, чаще
всего весьма сомнительного свойства. Этот кумир — источник его
единственных радостей — часто является злым кумиром,
доставляющим ему жесточайшие муки, — это когда его
тщеславие уязвлено, но он от этого еще более к нему привязывается,
к своему неблагодарному детищу. С утра до вечера занят он
делами крупными и мелкими, бродят у него в голове
всевозможные проекты; но все эти дела, все эти проекты клонятся к
одному — к удовлетворению своего болезненного тщеславия, и
благодаря своему положению, своему богатству или, вернее,
приданому жены, своей беззастенчивости и таланту, он
удовлетворяет своей страсти в полной мере. И он не скучает. Но
824

как он глубоко презирает жизнь этого скромного техника,
этого трудолюбивого фермера, этого терпеливого ученого, какой
бесцветной, беспредельно скучной кажется ему их жизнь!
И какой скучной, пустой, бессмысленной кажется им всем
эта блестящая, как фейерверк, жизнь князя!
Вот четыре человека, жизнь которых я хорошо знаю. Всем
им жизнь каждого другого кажется скукой. И вот решите
теперь, где же истинная скука: в жизни ли законченного
техника, в жизни ли фермера с мозолями на руках, в жизни ли
бедного больного ученого, не замечающего солнца, в блестящей
ли, суетливой жизни князя — или... в жизни моих милых
«друзей»?
Согласитесь, что вы, которые вначале так легко решили,
что жизнь последних — скука, теперь несколько задумались
над этим решением. И это хорошо: подумайте и подумайте
еще, и вы, может быть, решите, что в этой жизни «друзей»,
пожалуй, еще менее всего скуки...
И если это только «может быть», если это подлежит еще
какому-нибудь сомнению, то вот что уже совершенно
несомненно: поставьте «друзей» моих в положение техника,
фермера, ученого, князя — и им всем жизнь этих людей
покажется невыносимо скучной, и они немедленно с радостью
вернутся к прежней своей незатейливой, но полной детского веселья
и счастья жизни, как всякий неиспорченный человек, детство
которого протекло при здоровых, нормальных условиях, с
радостью готов был бы опять вернуться к своим детским
годам.
Скучной эта жизнь «друзей», скукой это счастье, которым
они пользуются, может показаться вам, князю, фермеру,
ученому; но ведь ни для вас и ни для кого из теперь живущих
людей «покровители» и не предназначали эту жизнь. Они
предназначали ее для совершенно особенной породы людей —
для «друзей», и для них она не скучна.
И тут опять «покровители» показывают, как они умны, как
хорошо понимают они природу человеческую и законы, ею
управляющие, и как строго соответственно этой природе и
этим законам устроили они жизнь нового человечества. Мы в
этой главе пришли к выводу, что всем четырем
рассмотренным здесь лицам жизнь каждого другого кажется скукой. Что
это значит? Это значит, что устроить однообразную,
однородную жизнь на земле, которая удовлетворила бы всех, —
невозможно; если вы устроите ее по типу фермера — то все
техники, ученые и князья подымут гвалт, устройте ее по другому
825

типу — другие запротестуют и т. д. А это что значит? Это
значит, что жизнь с такими людьми неизбежно должна быть
очень сложной, разнородной, очень дифференцированной, а
это опять значит, что необходимы рудники, заводы, банки,
войска, полиция, судьи — et tout le tremblement54. Иными
словами, при таких условиях необходимо то, что разрушает счастье
всех — сложная цивилизация, и всеобщее счастье с такими
людьми устроить поэтому немыслимо.
Но когда я описывал характер, вкусы, желания и вообще
состояние духа четырех моих знакомых, то я не упомянул
ничего о том состоянии духа, в котором находятся их дети. И
когда мы обратим внимание на них, когда мы всмотримся в
состояние чувств, одушевляющих их маленькие сердца, то — о
чудо! Какое удивительное зрелище предстанет тогда перед
нашим взором! Окажется, что не только все они счастливы и
довольны каждый своей судьбой, не только все они
одинаково счастливы, но если вы возьмете детей князя и поселите их
на хутор моего фермера, или детей последнего поместите в
квартиру ученого, то не пройдет и двух-трех дней, как они
будут чувствовать себя совершенно так же счастливо, так же
будут довольны каждый своей судьбой, как и раньше. И для
них жизнь каждого другого не будет казаться скукой! Более
того, если вы возьмете детей князя и поместите их в семью
нищих, то они немедленно начнут весело играть с детьми
нищего, а вечером, усталые, улягутся спать на подостланные
старые мешки и так же счастливо проспят на них, как спали в
мягкой постельке с кисейными занавесками и атласными
лентами; быть может, даже они почувствуют себя лучше на
свободе, вдали от чопорной английской бонны, от скучных уроков
и тысячи условностей.
Разве это не удивительное явление, разве это не чудо?
И откуда это, отчего такая разница? Оттого, что детская
природа по существу своему создана для того, чтобы быть
счастливой, невзирая ни на какие условия. Дети всегда и везде, во
все времена, при всех условиях были, есть и будут счастливы.
И вот почему дикари в общем более счастливы, чем
цивилизованные люди: их природа стоит ближе к детской природе.
И вот также почему «покровители» взяли за образец
нового типа людей детей. Применяя к людям искусственный
подбор и законы наследственности, отбирая для продолжения
рода постоянно, из поколения в поколение, только таких
людей, которые и телом, и духом наиболее приближались к
детской природе, «покровители» создали наконец новую расу
826

людей, особую породу детей, способных плодиться. Только с
ними стала возможной простая, однородная, счастливая жизнь
на земле. И им мое счастье не кажется скукой.
До сих пор я имел дело с благожелательным критиком. Но
вот, я вижу, приближается небольшая сухощавая фигурка
старичка в старом, поношенном сюртуке (он не беден, но скуп), с
коротко остриженными волосами, покрывающими всю голову
без малейших следов лысины и с небольшими седыми,
щетиной остриженными усами; лицо его худое, желтое, с
маленьким подбородком, остроконечным выдающимся носом и
тонкими, прямыми, сжатыми губами, глаза впалые, маленькие,
черные, с жестким выражением. Я знаю, что это за человек:
это должен быть или фанатик, или желчный, злобный
завистник, может быть, то и другое вместе. Охотно избег бы я
встречи с ним, но уже поздно: он заметил меня и увидел, что и я его
заметил. Он подходит ко мне с язвительной улыбкой на лице
и, вперяя в меня свои черные глаза, говорит мне:
— Что, учите людей жуировать?
— Да, откровенно признаюсь, я рад был бы, если бы все
люди, от первого до последнего, могли всю жизнь свою
жуировать.
— И вам не стыдно?
— Чего же мне стыдиться? Если бы я учил их быть
несчастными, то это было бы стыдно, а ведь я учу их, как быть
счастливыми. Что же в этом дурного? Если, по вашему мнению, тот
идеал счастья, который я предлагаю людям, нехорош, то
покажите, чем он нехорош, и дайте лучший.
— Да зачем мы живем на этом свете-то?
— Я вас не понимаю. Вы, верно, хотите спросить: почему мы
живем?
— Нет, не почему, а зачем, для какой цели?
— На ваш вопрос невозможно отвечать.
— Почему это невозможно?
— Да потому, что он лишен смысла. Цели в природе нет.
Это все равно, что спросить: зачем Марс ближе к Солнцу, чем
Земля. Ближе — и конец. На вопрос, почему он ближе, можно
ответить, но зачем — это не имеет смысла. Если вы мне
ответите на этот вопрос, то я посмотрю, может быть, я смогу
ответить и на ваш.
Но, понятно, он не мог ответить на мой вопрос. Он только
окинул меня взглядом, полным ненависти, его губы
нетерпеливо зашамкали, и, повернувшись ко мне вполуоборот, с
ядовитой улыбкой, искривившей его некрасивое лицо, он скорее
827

прошипел, чем сказал: Жжжуир безнравственный! — и
быстрыми шагами удалился.
С такими людьми разговаривать бесполезно. Они
оставляют только тяжелое, удручающее впечатление, от которого
потом нелегко освободиться.
Но, к счастью, впечатление это тотчас же и рассеялось.
Другое лицо подошло ко мне. То была прелестная, грациозная
12-летняя девочка, с нежным розовым личиком, чудными
большими наивными глазами, опушенными длинными ресницами,
с восхитительными детскими линиями маленького ротика, вся
розовая, свежая, как утренней росой покрытый розовый
бутончик: она подошла ко мне вплотную, обхватила своими руками
мою талию и, прижавшись ко мне своим румяным личиком, с
очаровательной улыбкой взглянула мне вверх в лицо и
произнесла: «Ты наш».
Что она хотела этим сказать, я не знаю, она и сама,
вероятно, не сознавала ясно, что означает это «ты наш», но она,
очевидно, смутно и инстинктивно чувствовала, что я их понимаю
и что, понимая, все мое существо влечется к этим чудным,
наивным, простым милым созданиям — детям. Да, я ваш, дети,
я вас понимаю умом, я вас бесконечно люблю сердцем, вас,
добрых, милых, доверчивых, бесхитростных, веселых,
счастливых. Ах, если бы можно было превратить всех этих гадких
людей в таких существ, как вы, как хорошо, как счастливо и
весело жилось бы на свете! Если бы этого желчного старого
ненавистника можно было переделать в красивого веселого
юношу, не спрашивал бы он, зачем мы живем на этом свете,
а жил бы он, весело играючи и припеваючи, и вдыхал бы
жизнь полною грудью. Одни вы, дети, умеете жить, одним вам
не надо знать, зачем вы живете на свете!
И за это тоже я вас люблю. И за это — вот вам награда: ваш
будет рай земной.
А вам, желчным фанатикам и изуверам, жалким
искалеченным существам, я скажу: не внидите вы в Царствие Божие,
то есть в рай земной, аще не станете аки дети.
Глава IX
О ТРУДЕ
Можно смотреть на труд как на неизбежное зло на земле.
Можно смотреть на него как на нечто, способное, за
неимением лучшего, наполнить нашу печальную жизнь, как на
средство заглушить чувство неудовлетворенности этой жизнью. Но
828

смотреть на труд как на нечто само по себе желанное, как на
благо, как на источник счастья, называть его святым — это
будет извращением и логики и фактов.
А факты удивительны: я, человек XIX века, смотрю на труд
как на нечто нежелательное, как на зло и исключаю его в своей
утопии, и странно: совершенно точно так же смотрел на труд
доисторический человек, создавший легенду о земном рае, —
и в этой утопии труд исключен. И на пространстве между
этими двумя эпохами — самой древнейшей и самой новейшей — не
оберешься фактов, доказывающих, что всегда, во все века
люди смотрели на труд такими же самыми глазами и потому
всегда старались, насколько возможно, его избегать и свалить
его на плечи других: на женщин у дикарей, на рабов в
древности, на рабочих в напіе время. Утверждать противное можно
только из лицемерия или по необдуманности.
Но это факты. А вот логика: представьте себе, что труд
вдруг сделается ненужным; многие ли еще будут прибегать
тогда к этому источнику счастья? Сначала некоторые, да, по
привычке. А во втором поколении? — я думаю, очень
немногие; а в третьем? — я думаю, никто! И я уверен, что и вы так
думаете.
Итак, как факты, так и логика одинаково отвечают на
вопрос: что такое труд? Труд есть зло. И в устройстве жизни
человеческой на земле, в которой никакое зло, никакое
страдание не должно иметь места, — труд должен быть исключен.
«Положим, что это так, — скажете вы. — Труд есть зло, но
это неизбежное зло, как же можем мы его исключить из
жизни на земле?»
В своей утопии я представил один такой проект исключения
труда. Здесь люди, настоящие люди, не трудятся, потому что
рядом с ними в двойном, иногда в тройном количестве живут
особые существа, которые по природе своей настолько
отличны от остальных обитателей, что их нельзя назвать людьми.
Это низшие существа, размноженные и приспособленные для
труда, чтобы высшие — люди — могли безмятежно
наслаждаться жизнью; они выработаны «покровителями» из остатков
диких людей, и их природа так видоизменена искусственным
подбором, что они, подобно пчелам и муравьям,
работают охотно, не страдая от этого нисколько, как бы по
инстинкту. Как объясняет в моей сказке Эзрар — один из
«покровителей», — положение этих существ нисколько не ухудшилось
сравнительно с их прежним существованием, скорее оно
улучшилось. Никакой несправедливости, следовательно, тут нет:
829

никому не хуже, а «друзьям» лучше, ибо они освобождены от
наложенного на них проклятия — труда.
Но я не желаю обманывать ни других, ни себя и потому
соглашаюсь, что, несмотря на кажущуюся логичность
рассуждения Эзрара, тут действительно чувствуется легкая натяжка,
согласен, что в этом пункте моей утопии, но только в нем
одном, есть небольшое несовершенство, ибо «рабы», как
называются эти существа, все-таки почти что люди, и хотя они и не
несчастливы, но и не пользуются, да и не могут по природе
своей пользоваться таким ясным счастьем, как «друзья». Вот
возражение, которое, если быть уж очень строгим, можно
было бы сделать. Но, делая его, не будете ли вы походить на
того несчастного нищего в грязных лохмотьях, всю жизнь
проводившего среди безысходной бедности, голодавшего,
жившего в вонючей, сырой, грязной конуре, которого вдруг перевели
бы в хорошенький чистый домик, уютно меблированный, и
объявили бы, что это его собственность, которому дано было
бы состояние, обеспечивающее его с избытком на всю жизнь,
и который, получивши все это, стал бы горько жаловаться на
то, что одна из его комнат расположена неудобно, что она
проходная и что окнами она обращена не на солнечную
сторону. Неблагодарный или безумный — вот эпитеты, которые вы
придали бы такому действительно безумному человеку.
«Но, — скажете вы, — сравнение ваше неподходяще;
разбогатевший нищий действительно безумец, огорчаясь такими
пустяками, меня же огорчает в вашей утопии не какая-нибудь
проходная комната, а то, что весь дом, который вы
предлагаете человечеству, сырой, нездоровый для жилья, да и крыша
протекает и печи дымят. Помилуйте, вы дарите человечеству
счастье (оно вам низко кланяется и благодарит вас за это!) и
вместе с ним — рабство; 1/3 человечества счастлива за счет
2/3 остального человечества! Тут есть чем быть недовольным».
На это я вам отвечу, что вы смотрите на вещи не с
правильной точки зрения; вы не сравниваете положение дел в моей
утопии с положением дел в настоящее время и не смотрите,
лучше ли оно, более ли согласно с идеалом нравственности или
хуже. Если оно лучше или даже одинаково хорошо, если оно не
хуже, то вы не имеете никакого-основания жаловаться. Нищий,
переведенный из одной плохой конуры в другую, столь же
плохую, — какое он имеет основание жаловаться? А я утверждаю,
что положение дел в моей утопии много лучпіе теперешнего.
Посмотрите, взобравшись на Луну (я уже не приглашаю вас на
Сириус), на жизнь человеческую на Земле, в чем ее основная
830

сущность? Люди трудятся (ils peinent55), борются, добиваясь
счастья, то есть возможно большого количества приятных,
радостных впечатлений. Условия земного существования таковы,
что все люди в полной мере счастливыми быть не могут, есть
известное количество тягостей, бремени, которое они должны
нести для того, чтобы иметь возможность получать радостные
впечатления, и размер этого бремени определяет в обратном
отношении размер возможного счастья для человека: если
бремя его велико, то возможность счастья мала, и наоборот. Как
происходит распределение этого бремени и этой доли счастья
при настоящих условиях? Оно происходит на принципе лютой,
беспощадной борьбы. Природа говорит людям: вот вам
известное количество радостей, берите кто сколько может. И
начинается отвратительная свалка, в которой каждый старается
оттолкнуть другого, чтобы получить лучшее место, где он может
иметь больше радостных впечатлений и нести меньшую долю
бремени. Но так как таких мест мало, то только немногие
получают их, и уж никак не более 1/3 или 1/4 человечества;
остальные — это те же «рабы», полусознательная масса,
труженики, в поте лица своего поддерживающие существование
первых. Вот сущность человеческой жизни на Земле. Разве это не
то же самое, что в моей утопии?
Но нет, это не то же самое, а нечто гораздо худшее. В
вашем человечестве это разделение его на 1/3 и 2/3 происходит
на основании лютой, ожесточенной борьбы, делающей всем
жизнь трудной, в моей утопии ее нет и следа. В вашей 1/3
(вернее, 1/10 части) человечества, достигшей ценой такой
отвратительной борьбы высшего положения, люди часто вовсе не
достигают той цели, к которой они стремились, то есть
большего счастья, последнее получается отравленным этой борьбой,
и сами они, надломленные ею, становятся неспособными
воспринять счастье; и оно непрочное, требующее для
поддержания себя дальнейшей борьбы со своими же собратьями. Моя
1/3 человечества наслаждается невозмутимым и навеки
обеспеченным счастьем. Остальные 2/3 (в сущности, 9/10)
вашего человечества — это всё люди, сознающие свое бремя,
только в силу необходимости и неизбежности, с проклятиями на
устах несущие его. В моей утопии эти 2/3 живых существ,
на счет которых живет 1/3, не мучаются, не сознают своего
существования как бремя, не проклинают свою жизнь. Где же
лучше?
Природа ежегодно швыряет на землю кусочек счастья,
клочок златотканой парчи — берите, люди, и наслаждайтесь,
831

если можете. И люди, как стая голодных волков, с
остервенением набрасываются на этот кусок, толкал, давя друг друга,
вырывая его друг у друга из рук, разрывая его на клочья,
затаптывая в грязь, и только немногим, очень немногим удается
завладеть клочком этой красивой, узорчатой златотканой
ткани, и какой это клочок: весь изодранный, изгаженный,
затоптанный в грязи, забрызганный кровью конкурентов. Масса же,
мучаясь завистью, принуждена довольствоваться простой,
грубой холстиной. В моей утопии этот кусок парчи бережно
воспринимается от природы умелыми руками «покровителей» и
распределяется между «друзьями» большими, щедрыми
кусками, а для «рабов» имеется ткань попроще, простая, но прочная
холстина, которою они совершенно довольны, ибо не
завидуют парче, не думая о ней, не замечая ее вовсе.
Итак, теперь: лютая борьба 1/3 человечества, не знающего
счастья, и 2/3, знающего несчастье. Тогда: полное отсутствие
борьбы, 1/3 человечества наслаждающегося полным счастьем,
и 2/3, не знающего несчастья. Что лучше? И вы, получивши
лучшее, значительно лучшее, недовольны, вы жалуетесь и
хотите еще лучшего. Разве вы не безумец!
Итак, не ищите недостатков и несовершенств, таковые
можно всегда найти во всяком деле рук человеческих, точно так
же, как и нечеловеческих, а благодарите судьбу, если она даст
хоть такое счастье человечеству, какое изображено в моей
утопии. И не ищите полного совершенства, ибо такового нет
нигде в мире — самом по себе несовершенном, — тем более
никогда не рассчитьшайте найти его в мире человеческом. О,
конечно, если бы люди были всемогущи как Бог, то они
устроили бы счастье на земле еще совершеннее, чем это сделали
«покровители»; они сотворили бы растения так, чтобы без
всякого ухода, без труда, растения эти в изобилии давали бы
людям вкусную и разнообразную пищу, они устроили бы
организм человеческий так, чтобы он не нуждался и не жаждал
пищи иной, кроме растительной, они уничтожили бы условия,
делающие людям кровь необходимой, лучезарные ангелы
летали бы вокруг людей, направляя каждый их шаг, ветры
напевали бы им чудные мелодии, а большие красивые раковины
подплывали бы к берегам, предлагая услуги свои для морских
прогулок. О, тогда не нужны были бы эти «рабы», которые вас
так сильно смущают, смущают немного (очень немного,
правда) и меня. Но человек не всемогущ, и потому некоторое
несовершенство в устройстве своих дел на Земле неизбежно,
извинительно, лишь бы оно было минимальное, и роптать на это
832

будет такою же неблагодарностью или безумием, какими это
было со стороны вышеупомянутого нищего.
Но я вижу, что я вас все-таки не убедил или, вернее, не
заставил переменить ваших чувств по отношению к «рабам»,
ибо ваше возражение имеет источником скорее чувство, чем
рассудок. Вы все-таки говорите: «Нет, это не годится, это
безнравственно, надо как-нибудь иначе устроиться с вопросом о
труде».
Ну что же, устройте иначе, придумайте какой-нибудь иной,
более совершенный, более нравственный исход. Но так или
иначе, а от обязательного труда необходимо избавить
человечество, это положение должно оставаться незыблемым; ни
один «покровитель» не согласится никогда заставлять
обязательно трудиться своих «друзей». Внесите опять этот вечный
источник раздора среди людей — и прощай тогда счастье!
Всякий захочет тогда свалить труд на другого, добровольно
никто не захочет трудиться, если может от этого уклониться, а
чтобы он не уклонялся, надо насилие, власть и проч. и проч.,
и пойдут опять прежние раздоры...
Зачем раздоры, скажете вы, зачем насилие? Все это
неизбежно при теперешнем нравственном уровне человечества, но
когда люди станут добрее и честнее (при этом вы, однако,
благоразумно умалчиваете о том, когда это случится), то они не
только не будут избегать труда и стараться сваливать его на
других, но будут трудиться с радостью, сознавая, что это ведет
ко благу общему, будут даже сами искать лишнего труда,
чтобы избавить от него своего дорогого ближнего, которому
почему-нибудь хочется отдохнуть или поиграть и повеселиться.
Сознание долга, чувство любви к ближнему, а не насилие — вот
что будет заставлять их трудиться, и труд покажется им тогда
не постылым бременем, а будет казаться легким и радостным.
Что же, и прекрасно, отвечу я вам на это. Если так, то вот
вам и иное решение задачи: место «рабов» заступят эти
добровольные, высоконравственные труженики, эти поистине святые
люди, которые из любви к ближнему возложат на свои плечи
тяжелое, но неизбежное бремя жизни — труд, для того, чтобы
избавить от него «друзей», которые всецело могут тогда
предаваться жизнерадостности и веселью; а наградой за подвиг
любви этих святых людей послужит им созерцание, в редкие часы
их отдыха, беззаботной веселой жизни «друзей». Вместо
«рабов» деревни этих последних будут заселены «добровольцами
труда» или «святыми». О, это будет еще прекраснее, чем с
«рабами»! Я восхищен этой мыслью и вы, конечно, тоже?
27 Золотоносов М.Н.

Но что это с вами? Я замечаю на вашем лице как будто
смущение. И что это вы говорите? Вы говорите, что какими бы
святыми ни были эти добровольные труженики, они, пожалуй,
не выдержат сравнения между своей тяжелой трудовой
жизнью и веселой, беззаботной жизнью «друзей», что контраст
будет слишком резок, что понемногу «святые труженики»
начнут тяготиться своим положением, что мало-помалу они
начнут переходить из своей деревни в лагерь «друзей», на их
более заманчивое положение, и что под конец, пожалуй, никто
не пожелает оставаться «святым тружеником».
Вот то-то же и есть! И я тоже думаю, что так в конце
концов неизбежно случится. Но знаете ли вы, что этим самым вы
признали? Вы признали глубокую истинность строя,
установленного «покровителями», необходимость для полного и
прочного счастья исключить из жизни людей труд, а
следовательно — необходимость, неизбежность «рабов».
Но вы не сдаетесь еще — и я этому рад, так как не довел вас
еще до того пункта, до которого желаю довести. Вы говорите:
«Зачем же ставить такой искусственный контраст между
двумя категориями населения, зачем допускать такой соблазн для
трудовой деревни в виде веселого лагеря. Это ненормально,
неправильно, несправедливо, и вот эта несправедливость и
сказалась и дала тотчас же плод. Полная нравственность была
оскорблена в виде ничего не делающих "друзей", и она
отомстила за себя тотчас же, побудивши добровольных
тружеников забыть свой долг и разрушивши строй, основанный не на
полной справедливости. Но уничтожьте такое несправедливое
распределение труда, положите в основу полную
справедливость, пусть все одинаково трудятся — и всё будет
благополучно, всё будет lovely».
И теперь, мой дорогой читатель, я объявляю вам піах и мат.
Да, я должен вас огорчить, что мне очень жаль: я должен
теперь признаться, что все это рассуждение я вел к тому, чтобы
незаметно для вас самих привести вас к противоречию,
которое послужит мне доказательством правильности моей точки
зрения и неправильности вашей. Вы недостаточно уяснили себе
значение вышеупомянутого перехода
добровольцев-тружеников в лагерь «друзей», вы упустили из виду, что, допуская этот
переход, допуская возможность соблазна для добровольцев
труда в лице веселых «друзей» и в то же время допуская
возможность существования добровольного труда для всех,
основанного на высокой нравственности всех, на любви и сознании
долга, вы впали в противоречие. В одном случае вы допускае-
834

те существование людей, готовых трудиться добровольно, а в
другом вы допускаете, что эти люди под влиянием соблазна
могут перестать добровольно трудиться, вы допускаете,
следовательно, возможность добровольного труда и в то же время
отрицаете эту возможность. В самом деле, подумайте: если
такие святые, такие идеально нравственные люди, как
вышеупомянутые труженики-добровольцы, и те не выдержали и
мало-помалу стали переходить из трудовой деревни в веселый
лагерь «друзей» и превращаться в этих последних, то вы этим
самым допустили, что и в том случае, когда ваши идеально
нравственные люди будут жить в условиях, где разделения на
тружеников и нетружеников не будет, где все равно будут
добровольно трудиться, что и тогда, как и раньше, труд для
них будет казаться чем-то тяжелым, нежелательным, неким
бременем, от которого при случае они будут стремиться
уклониться, хотя и в гораздо меньшей степени, чем при
существовании лагеря. Вы уничтожили соблазн в виде лагеря, вы ввели
всеобщий труд, но ведь ваши «святые люди» нисколько от
этого не изменились, они по природе своей остались теми же
самыми, то есть существами, способными, как показал опыт с
лагерем, перестать добровольно трудиться, подверженными
соблазну; изменилось только то, что крупный соблазн исчез, но
остались мелкие соблазны, и они хотя медленнее, но свое дело
сделают. Уже тот самый факт, что мы с вами принуждены
были уничтожить разделение на трудящихся и нетрудящихся,
на лагерь и деревню, показывает, что вы, если так можно
выразиться, плохой поставщик «святых», что вы не можете
поставить вполне совершенных «святых», таких, которые бы не
портились, а раз ваши «святые» по необходимости
несовершенны, то что толку уничтожать крупный соблазн — лагерь,
когда остаются мелкие соблазны, которые медленнее, но дело
разрушения сделают.
«Какие такие соблазны остались?» — спросите вы.
О, их много сидит в самой природе людей, даже святых,
особенно таких святых, которые подвержены порче.
Представлю вам один пример. Ведь не все же «святые» ваши (я уже не
спрашиваю, откуда они взялись, как и, главное, когда они
успели ими сделаться!) будут одинаково святыми; и вот, один из
наименее «святых», скажем выродок, начнет понемногу
лениться, а так как труд необязателен, то он будет лениться
безнаказанно. Вы скажете, что при предполагаемом вами строе
лениться будет стыдно, и этот стыд его скоро исправит. Ах,
мой добрейший идеалист и утопист! Ко всему человек привы-
27*
835

кает, даже и к стыду, к одному только не может он
привыкнуть вот уже в течение 100 000 лет, в которые существует
человечество, — это к труду. В первый раз ему будет стыдно, но
так как ничего нет слаще, как лениться безнаказанно, так как
это ему показалось очень приятным, то он (этот выродок)
повторит это еще раз. Во второй раз ему будет уже немного
менее стыдно, в третий еще менее, а в двадцатый, пятидесятый
раз ему и вовсе не будет стыдно, и он будет жить себе, весело
припеваючи, на счет других. А видя это, следующий по
степени святости задумается. О, сначала он только задумается... Но
в один прекрасный день, под более или менее благовидным
предлогом, он тоже начнет лениться и, повторяя это все чаще
и чаще, привыкая с каждым разом все менее и менее
стыдиться и подбодряемый первым лентяем, он наконец тоже
перейдет на положение лентяя. А вдвоем, заметьте, лениться стало
уже веселее, чем одному. За вторым последует по уже
проторенной этими пионерами дорожке третий, за ним — четвертый,
пятый и т. д.
Вот вам уже один соблазн, а их можно придумать
несколько. Но это разве не есть прямой путь к недоразумениям и в
конце концов к неизбежному разрушению вашей утопии? В
самом деле, разберите, что логически произойдет далее.
Когда из этих лентяев образуется довольно большая компания, то
они, вероятно, и поселятся отдельно, образуют свой «веселый
лагерь», а остальные, еще не соблазненные, составят нечто
вроде трудовой деревни — и вот мы опять пришли к тому же
пункту, из которого вышли. Но вы уже согласились, что и
«святые» в трудовой деревне не в состоянии долго выдержать и
мало-помалу станут переходить в «веселый лагерь», и таким
образом никто в конце концов не захочет трудиться. Но так
как жить при таких условиях невозможно, так как кто-нибудь
да должен трудиться, то установится обязательный труд, а для
этого необходимо насилие, для насилия же необходима власть,
а для власти — солдаты, полицейские, тюрьмы и все остальное.
В вашей утопии скрывается, следовательно, зародыш
разрушения, в моей — его нет, и этот зародыш есть труд.
Глава X
ОСУЩЕСТВИМА ЛИ ИДЕЯ ХРИСТИАНСТВА?
Хорошо, скажете вы, я был бы с вами согласен и принял бы
вашу утопию, если бы человечество испытало все средства
устроить счастье на земле и все они оказались бы неосуществи-
836

мыми. Но есть одно средство, которое в полной мере никогда
еще не применялось к жизни и которое, может быть,
осуществит идеал счастья на Земле, гораздо лучше, чем ваша утопия.
Средство это — христианство.
Признаюсь, я несколько удивлен таким вашим заявлением
и никак не ожидал его от вас тотчас же после
предшествовавшей главы, в которой вы ведь, в сущности, играли в ту же
самую игру, окончившуюся для вас поражением. Ведь там в
вопросе о труде вы уже пытались раз найти решение этого
вопроса на почве христианской идеи, и что же оказалось!
Оказалось, что вы получили шах и мат, что идея эта безусловно
неприменима к человечеству.
Но хорошо, вы можете сказать, что то был частный
вопрос, а что теперь вы становитесь на более общую точку
зрения. Соглашаюсь, хотя странно, чтобы идея, оказавшаяся
непригодной в таком важном вопросе, как вопрос о труде,
могла бы оказаться пригодною в каком бы то ни было другом
вопросе.
Что такое, однако, христианская идея, что такое
христианство? И прежде всего, какое христианство? Христианство ли
Иисуса Христа, или апостола Павла56, или Никейского собора57,
или унитариян58, или мормонов59, или Льва Толстого?60
Естественнее всего, конечно, было бы взять за образец христианства
то, чему учил сам основатель его — Иисус Христос. Но тут мы
наталкиваемся на огромное затруднение: мы не знаем в
точности, чему он учил, ибо он не оставил нам ни одной строчки; в
дошедших же до нас книгах, неизвестно когда и кем
написанных, его учение изложено так неясно, так противоречиво, что
на основании их люди строили самые разнообразные и друг
друга исключающие теории жизни, начиная от самого сурового
аскетизма монтанистов61 и францисканских монахов62 и кончая
Лютером63, заявившим, что
Wer nicht liebt Wein, Weib und Gesang,
Bleibt ein Narr sein Leben lang*.
И от теории, по которой здешняя жизнь, на Земле, не
заслуживает ни малейшего внимания, будучи лишь временным
этапом к жизни будущей, до христианства Льва Толстого,
который будущей жизни вовсе не признает и видит весь смысл
существования человека лишь здесь, на Земле. Я уже не гово-
* Кто женщин, вино и песни не любит,
Всю жизнь тот дураком пребудет64.
837

рю о чисто догматической стороне христианства, которая,
опираясь все время на одни и те же книги, варьирует до
бесконечности.
Но вопрос, к счастью, несколько упрощается тем, что
догматическая сторона христианства нас здесь не касается — хотя
в ней-то главным образом и сосредотачивается специфичность
этой религии, отличающая ее от других. Что нас здесь
интересует — это только моральная сторона учения Христа, и задача
наша состоит в отыскании идеи этого учения — задача все-таки
нелегкая ввиду ужасной путаницы и сумбура, внесенного сюда
людьми необразованными или не умеющими ясно и
последовательно думать.
В чем же состоит идея христианства? Признаюсь, я не
совсем ясно понимаю в чем, иногда мне даже кажется, что
таковой вовсе и нет, что все это не что иное, как гигантское
недоразумение, и что вся эта идея сводится на догматику.
Если она состоит в том, что люди могут быть счастливы
только тогда, когда они добры, ласковы, справедливы со
всеми, когда они не делают никому вреда, а, напротив, помогают
ближним по мере сил и возможности, то ведь эта идея
проповедовалась и Зороасгром65, и браминами66, и Буддой67, и
Конфуцием, и еврейскими пророками, и стоиками, и Епиктетом68,
и Марком Аврелием69, и Магометом70, и если не
проповедовалась, то более или менее практиковалась и многими дикими
народами, практикуется, и притом в весьма совершенной
форме, даже муравьями, пчелами и многими другими животными,
живущими обществами. Эта идея не есть, таким образом,
христианская идея, это идея общечеловеческая, гуманитарная,
отчасти даже общеживотная, продукт, выработанный
условиями общежития организмов, социальной их жизнью. Это
социальная, а не христианская идея, это не «христианство», а
«социальность» или «человечность».
Или, может быть, идея христианства заключается в
стремлении к одухотворению человеческой природы, к
преобладанию всего духовного над материальным и чувственным, в
презрении к материи, в отказе от всех земных благ и наслаждений
и искании лишь благ в другом, духовном существовании, в
аскетизме? Но эта идея уже совершенно никакого права не
имеет называться христианской, ибо она есть основная,
преобладающая идея индусской жизни; в Индии она зародилась
задолго до нашей эры, в Индии же была развита с большой
полнотой и последовательностью браминами и буддистами. Это
уже чисто индусская идея.
838

Можно еще считать специфически христианской идеей
идею непротивления злу, но ведь и она не нова, ее также
можно найти у буддистов, и она практикуется также некоторыми
животными: когда стая волков нападает на овец, то последние
не противятся злу, а покорно отдают себя на съедение. Тем не
менее ее еще более всего можно было бы назвать
христианской, ибо она действительно последовательнее и полнее всего
была развита Иисусом Христом. Но ради славы великого
еврейского Пророка поклонники его хорошо бы поступали, если
бы обходили эту идею молчанием, как обходят молчанием
неудачные произведения великих композиторов или поэтов,
ибо такую идею, способствующую только размножению
волков, едва ли кто может найти удачной. Автор ее показывает
полное непонимание законов природы и совершенно ложное
представление о природе человека. Человек не овца и
никогда ею не будет, а основной закон природы есть закон
самозащиты, самосохранения, и всё, что не согласуется с этим
законом, естественным подбором немилосердно элиминируется.
Вот почему и сама идея непротивления злу элиминирована.
Но что же тогда есть христианская идея? Как видите,
решить этот вопрос не так-то легко, идея эта, так сказать,
ускользает из рук, она тает под анализом, ее как будто нет. Но так
как надо же на чем-нибудь остановиться, если рассуждать с
вами на эту тему, то остановимся на таком определении
христианства: справедливость, доброта в полной мере и незлобие,
доведенное до непротивления злу. Правда, такую идею, как мы
видели, не совсем правильно будет называть христианской, ибо
она заключает в себе мало чего специфически христианского
(я бы назвал ее скорей идеей человечности), но если вам
нравится называть ее так, то буду и я ее так называть. Дело ведь
не в названии.
Итак, вы не хотите принять мою утопию, потому что вас
соблазняет эта идея, и вы думаете, что она, быть может,
лучше осуществит идеал счастья, чем моя утопия; вы, если я не
ошибаюсь, даже уверены в этом. Но эта уверенность
предполагает другую уверенность. Чтобы идея христианства могла
принести счастье, надо прежде, чтобы она была добровольно
принята всеми людьми. И вы, следовательно, должны быть
уверены, что она будет принята. Но чтобы быть уверенным,
что она будет принята когда-нибудь целиком, надо быть
уверенным, что она принимается теперь понемногу, то есть что
она делает явные успехи, ибо если она заметных успехов не
делает, то нельзя быть уверенным, что она когда-нибудь окон-
839

чателыю восторжествует. Но на чем вы основываете эту
уверенность? На фактах? На каких? Показывают ли факты
истории, что она принимается на самом деле.
Я, по крайней мере, таких фактов не вижу, то есть таких,
которые бы явно свидетельствовали о прогрессе христианской
идеи в истории человечества. И если вспомнить факты,
приведенные в предыдущих главах, то порой мне даже кажется, что
мы идем вспять в этом отношении.
Но, скажете вы, неужели вы не видите, что прогресс в
нравственном отношении существует, что люди становятся мягче,
добрее, менее жестокими, более сострадательными, что
альтруистические чувства преобладают все более и более над
эгоистическими? Припомните, как только лет 100—200 тому назад
люди вешали друг друга за пустяки, за простую кражу,
например, даже за прошение милостыни, как в Англии, когда за
малейший проступок ноздри выдирали, языки вырывали, когда
сумасшедших на цепь сажали и били, больных и калек
оставляли без призрения. Сравните с тем, что теперь, и из этого вы
можете заключить, что будет в будущем, какая эра счастья
настанет для человечества, когда люди станут еще в десять раз
гуманнее, справедливее, участливее друг к другу.
Ваше возражение дельно, читатель, но оценка ваша всех
этих явлений неверна, вы смотрите на них под неверным
углом, при фальшивом розовом освещении. Факты, которые вы
приводите, верны, но те чувства большой любви и
доброжелательности и будто бы большого счастья, которые вы с этими
фактами связываете, есть просто мираж, продукт вашего
воображения. Это только вам кажется, что когда люди
перестают вешать друг друга за пустяки и выдирать ноздри, то они
становятся лучше. Люди действительно менее грубы в своих
приемах мучить друг друга, они мягче, гуманнее мучают друг
друга, но мучают столько же, если не больше. Только это не
так видно, как прежде, и вот почему: в процессе мучения
людей, как и во всех процессах, произошел прогресс, а прогресс
значит усложнение. Подчиняясь этому общему закону, люди
мучают теперь друг друга не так просто и непосредственно,
как прежде, а более сложно и утонченно, так сказать,
удлиненными и потому менее заметными путями. И вот потому, что
эти пути менее заметны, сложны, запутанны, и происходит тот
оптический обман, как будто люди стали лучше, добрее, менее
жестоки и как будто они менее страдают, более счастливы.
Можно, например, убить человека разными путями: можно
подойти к нему и треснуть дубиной по голове — и конец. Тако-
840

го человека все осудят, пошлют на каторгу или повесят.
Можно разбросать по лестнице, по которой он подымается и
спускается ежедневно, корки апельсина с тем расчетом, что он
поскользнется, упадет и сломает себе шею. Это будет уже
более гуманный, более мягкий способ убийства. Такого человека
все осудят, но на каторгу не сошлют и не повесят, разве
пригрозят ему адом. Наконец, можно отнять у человека
содержание, оставив ему как раз столько, чтобы он не умер с голода,
и, зная, что человек этот с тонко развитыми чувствами, что он
не в силах будет перенести нищету и связанные с ней грязь и
страдания, что он доведен будет этим до самоубийства,
можно убить его так же верно, как ударом дубины по голове. Это
будет еще более гуманное и человечное убийство, столь
гуманное, что едва ли даже кто будет упрекать убийцу, пожалуй,
хвалить и почитать его будут: дескать, не оставил его в нужде,
а помог ему, посылая каждый месяц деньги.
Но, скажите, читатель, что на самом деле более жестоко,
более мучительно: получить ли удар дубиной по голове или в
течение месяцев ложиться каждый день в грязную, жестокую
постель с мыслью о неизбежности самоубийства и с этой же
мыслью каждый день просыпаться, а целый день проводить в
планах о том, как, когда и где совершить акт самоубийства, и,
наконец, купив на последние деньги револьвер и поборов
могучий инстинкт самосохранения, в припадке беспредельного
отчаяния нажать курок и пустить себе пулю в висок? И кто тут
убийца, кто нажал курок, не тот ли человек, который довел
другого до самоубийства? И не такой же ли он убийца, как и
тот, который треснул дубиной по голове? А почему
последнего осуждают и наказывают, а первого нет? Потому что его
поступок сложнее, цепь причин и следствий запутаннее и его
вина поэтому не выступает так ясно. И вот почему он
кажется гуманнее, добрее, хотя на самом деле он такой же злодей,
а мучения, им причиняемые, еще больше.
И так во всем, крупные, но редкие мучения превратились в
более мелкие, но частые, явные — в скрытые. Изменились
только формы, а содержание, то есть истинная нравственная
природа человека, осталась все та же. Прежде он убивал прямо,
теперь убивает косвенно, прежде бил молотом — теперь колет
булавками, доводя до самоисступления, прежде мучил явно,
открыто — теперь мучает скрытно, из-за угла, прежде брал
нравящихся ему женщин силою меча — теперь покупает их за
деньги, прежде брал нравящуюся ему собственность
вооруженной силой — теперь берет ее ажиотажем на бирже или ссудой,
841

прежде бил дубьем — теперь бьет рублем, прежде называл
рабов рабами — теперь называет их почтенными рабочими.
Где же тут, читатель, факты, которые позволяли бы вам
утверждать, что христианская идея, или человечность, делает
успехи, и притом столь явные, что по ним вы беретесь
предсказывать полное осуществление этой идеи.
Но и помимо этого ваша позиция, читатель, неверна,
нелогична. Вы говорите: в полной мере христианская идея никогда
еще не применялась и потому я на нее надеюсь. Читатель! Но
ведь в этом нем ни смысла, ни логики! Не надеяться надо
поэтому, а, напротив, отчаиваться. Ведь, утверждая, что она до сих
пор не применялась, вы этим самым уже осудили эту идею,
показав ее непрактичность, неприменимость. Вот уже скоро
2000 лет, как она пропагандируется миллионами людей с
небывалой энергией, с замечательным самоотвержением,
пропагандировалась некогда при поддержке всех сил общества и
государства, величайшие таланты отдавали себя на ее служение, все
страхи ада, все соблазны рая были к ее услугам. И, несмотря на
все это, несмотря на все эти благоприятные условия, условия,
при каких никогда не пропагандировалась никакая другая идея,
она до сих пор не осуществилась и не принесла счастья.
Что же это означает? Не показывает ли это, что
христианская идея непригодна для человечества, что она неприменима?
Что сказали бы вы про какую-нибудь политическую идею,
которую миллионы энергичных, талантливых, самоотверженных
людей старались бы в течение 2000 лет привить человечеству
и которую, несмотря на это, люди упорно отказывались бы
принять? Сказали ли бы вы, что поэтому вы на нее надеетесь!
Не потеряли ли бы вы, наоборот, поэтому именно веру в нее,
не сказали ли бы вы, что она непригодна для человеческой
природы, непрактична, неприменима, что ее пора оставить и
подумать о чем-нибудь другом. Почему же не говорите вы
этого же по отношению к христианской идее? Почему вы
отказываетесь принять мою утопию, которая, по всем видимостям,
способна осуществить счастье, и упорно, фанатически
настаиваете на христианской идее, которая, по всем видимостям,
неприменима? И если это так, если при всех благоприятнейших
условиях христианская идея не сделала сколько-нибудь
явственно заметного успеха, то, я вас спрашиваю, на что же вы
надеетесь, читатель? На время? Но сколько же вам нужно
тысячелетий, чтобы она сделала хоть какой-нибудь заметный шаг
вперед, и сколько десятков тысячелетий, чтобы она
осуществилась «в полной мере», как вы выразились, ибо только при пол-
842

ной мере может она, по вашему мнению, осуществить идеал
счастья. Да за это время 10 таких утопий, как моя, могут быть
осуществлены, за это время человечество, может быть,
успеет вымереть, солнце, может быть, потухнет.
И что христианская идея в полной мере не применялась до
сих пор именно потому, что она неприменима и,
следовательно, никогда и не применится, это можно доказать не только
индуктивно, то есть на основании фактов, но и дедуктивно, то
есть путем логики, вывода из уже известных истин; можно
показать, что самая мысль о возможности полного применения
христианства совершенно не научна, противоречит законам
природы и наоборот, что неприменимость ее логически
вытекает из этих законов. В самом деле, то, что вы называете
христианством и что я называю человечностью, всегда
существовало во всех обществах, как животных, так и людских, без нее
ни одно общество не может долго существовать. Но природа,
которая ничего не творит ненужного, излишнего, а творит
только полезное и необходимое, допускает эту человечность
как раз постольку, поскольку это строго необходимо для
существования обществ, и эту долю она вырабатывает чисто
механически, путем естественного подбора, помимо вашей
проповеди, в которой совершенно не нуждается. Совсем без
любви, совсем без справедливости и без незлобия любое общество
вскоре погибло бы перед натиском других более сильных и
здоровых обществ, имеющих все это в достаточной степени; но
со слишком большим количеством любви, незлобия и
справедливости общество тоже не может долго существовать, ибо оно
окажется слабее других обществ, имеющих некоторое
количество эгоизма, бессердечия и несправедливости и, будучи
слабее, погибнет в борьбе за существование и заменится этими
последними. Это как с отдельными индивидуумами: слишком
добрые, мягкие, кроткие люди в таких странах, особенно, где
борьба за существование очень интенсивна, как в Америке,
живо затаптываются и вытесняются более эгоистичными и
бессердечными особями, не оставляя даже потомства.
Естественный подбор — вот что регулирует размер человечности,
существующий у людей, а не ваше желание, не ваши советы,
не ваша проповедь. Вы можете советовать принять
человечность (или, если хотите, христианство) в каком вы пожелаете
размере, но природа примет ее только в размере строгой
необходимости, не меньше, но и не больше. Вы можете даже
вовсе не проповедовать ее, а сидеть себе спокойно, сложа руки,
или заниматься другим делом — и она все-таки появится в над-
843

лежащем размере. У пчел и муравьев нет и никогда и не было
ни одного проповедника, а человечности, или, по-вашему,
христианства, у них больше, чем в любом человеческом обществе,
и то же у гиляков, айнов и многих других мелких народцев.
С другой стороны, нигде столько не проповедуется
человечности, как в Америке, и нигде люди не менее человечны.
Итак, христианская идея, которая есть не что иное, как идея
человечности, выработанная социальной жизнью, а не упавшая
с облаков, не делает сколько-нибудь явных успехов, а
остается все в том же положении, меняясь только в формах
проявления. А из этого надо думать, что она никогда в полной
мере не применится, и причина почему она не применяется и
не применится, это то, что она противна природе, которая в
ней не нуждается в полном ее объеме. А так как без полного
объема счастья, по-вашему, получить нельзя, что этим путем
счастье вы получить не можете и, следовательно, вам надо
искать какого-нибудь другого пути.
Всё это люди, рассуждающие о подобных вопросах,
должны были бы знать, особенно в наш век науки и просвещения.
В то время когда появилось учение о непротивлении злу и
«полной мере христианства», ни о чем этом не знали, законы
природы еще не были найдены, и потому проповедовать такие
теории было извинительно; но теперь, когда тайны природы
открыты, придерживаться тех же старых заблуждений уже
совершенно непростительно. Человек, упорствующий в этих
взглядах, показывает, что он необразован и, следовательно, не
имеет права об этом толковать или, если он образован, что у
него чтото неладно в мозгу.
Но оставим это и рассмотрим вопрос с другой точки зрения.
Допустим, что христианская идея или христианский идеал
осуществим на земле и что, осуществивши его, получится не
скука, а счастье. Нельзя же, однако, предполагать, что идеал этот
воцарится сразу всюду, среди всех народов и рас. Положим, что
он сначала воцарится в Европе; здесь будет царствовать
всеобщая любовь, мягкость и незлобие, доведенные до
непротивления злу. Что же тогда произойдет? Прежде всего этим
воспользуются жиды*, армяне** и нравственные уроды из европейской
расы и начнут эксплуатировать доброту и непротивление в
свою пользу. Иными словами, они заберут власть и богатство
* Не смешивать с хорошими, честными евреями, каковые изредка
попадаются.
** И между ними немало прекрасных, благородных людей, достойных
полного уважения.
844

в свои руки, а добрых, кротких христиан превратят в рабочую
силу, в чернорабочих, пожалуй, даже прямо в рабов, превратят,
если это окажется необходимым, очень постепенно, незаметно
для самих христиан. Тогда возможны два исхода:
1) или добрые христиане огрубеют, сердца их очерствеют,
ум понизится, чувства, как и руки, окорявятся, и из добрых,
кротких христиан они превратятся в грубых скотов, либо
приниженных, и тогда они станут покорными рабами и совсем
выродятся, потеряют облик человеческий, либо протестующих
и тогда — прощай любовь и непротивление;
2) или же эти добрые христиане, влияя своей покорностью
и незлобливостью на эгоистичных и нравственно испорченных
жидов, армян и проч., устыдят (!) этих последних, постепенно
изменят их природу, смягчат их жестокие сердца и превратят
их в таких же добрых и незлобливых христиан, как и они
сами.
Как это ни невероятно, но допустим, что случится второе.
Что же произойдет тогда? В таком случае этим
воспользуются, например, монголы: манджуры, тунгузы, китайцы, японцы
толпами нахлынут на Европу, мужчин и женщин превратят в
рабов, а девушек — в любовниц, и начнется опять та же
история, что и раньше, то есть произойдет или то, что изображено
в № 1 с финалом: прощай любовь и непротивление, или
осуществится предположение № 2, то есть превращение, в свою
очередь, и монголов в добрых незлобливых христиан, не про-
тивляющихся злу.
Предположим, как это опять ни невероятно, что случится
второе (заметьте, сколько я вам делаю уступок). Тогда этим
воспользуются негры, папуасы и повторится опять старая
история.
Ну что же, скажет терпеливый поклонник непротивления, —
пусть так, но и негры и папуасы будут в конце концов
покорены силой нашего незлобия, и все народы, все расы на земле
превратятся наконец в добрых незлобливых христиан, хотя бы
для этого понадобилось 200, 300 или 500 веков.
Да, скажу я на это, это очень хорошо быть столь
терпеливым, сидя в кабинете, но вы забываете, что за эти 300 или
500 веков человечество беспрерывно будет находиться в
состоянии эксплуатируемой массы. (Весело, нечего сказать!) Что же
это за существование, а в конце что же получится? Всеобщее
счастье? Разве все это не безумие? Жить, имея в виду тяжкое
существование эксплуатируемой массы чернорабочих
неизвестно на сколько веков впереди, быть может, на 300 или
845

500 <веков>, и за такой громадный срок в конце всех
перипетий, которых и предусмотреть невозможно, быть вполне
уверенным, что наступит эра всеобщего счастья! Это ли не
мечтательность, граничащая с безумием. И что ручается за то, что
несмотря на всю приниженность добрых христиан в течение
сотен веков, несмотря на то, что за это время на их спинах
перебывают всевозможнейшие грубые неразвитые элементы —
жиды, монголы, негры и неизвестно еще кто, что, несмотря на
все это, идеал доброго незлобливого христианина переживет
и даже все время будет настолько сильным, что будет
поглощать, претворять в себя все эти грубые элементы? Где залог
такой живучести его? Ведь эта идея могла бы быть живучей и
могучей только в том случае, если бы опыт показывал, что от
нее всем делается легче жить на земле, чем без нее, но если
опыт длинного ряда веков будет постоянно доказывать
противное, то кто же останется поклонником этой идеи, кроме
некоторых упрямых фанатиков. Не бросать ли ее, не заглохнет ли
она, когда люди убедятся, что эгоистам, как трудно им ни
живется, а все-таки живется легче, чем незлобливым христианам.
Итак, несмотря на все мои уступки в вашу пользу,
оказалось, что логическое осуществление идеи непротивления злу
может привести только к полной дезорганизации и
разрушению человечества. Это в высшей степени антисоциальная идея,
и надо только удивляться, как она находит еще защитников, и
радоваться, что она никогда всерьез не принималась, ибо если
бы цивилизованные нации ее приняли, то менее чем в столетие
они были бы все покорены папуасами и антропофагами
Центральной Африки, которые поели бы всех поклонников этой
идеи вместе с самой идеей, и человечество пришло бы опять в
состояние полного варварства и дикости.
Но посмотрите, какая это странная идея — идея
христианская! Куда бы мы ее ни применяли, всюду получается не
водворение счастья, а самые печальные результаты. В
предыдущей главе мы применили ее к труду и в результате получили,
как вы помните, власть, солдат, полицейских и тюрьмы. Мы
попробовали применить ее здесь и в результате получили —
царство людоедов!
И теперь, читатель, скажите мне, стоите ли вы все еще за
эту идею, надеетесь ли вы всё еще, что она осуществит идеал
счастья? Убедил ли я вас?
Нет, не убедили, скажете вы. Я ничего не могу возразить на
вашу аргументацию, я вижу, что вы правы, но в то же время
я чувствую, что и я прав.
846

И я вас удивлю, читатель, заявив, что вы и действительно
правы. Христианская идея, то есть идея человечности,
действительно хорошая идея, и полное применение ее может только
содействовать водворению счастья среди людей. И потому идея
эта желательна.
Но в таком случае, спросите вы, отчего же так выходит, что
применение ее к труду приводит к полиции и тюрьме, а общее
применение ее — к царству людоедов, отчего факты истории
как будто указывают на ее неприменимость и делают
невероятным, чтобы она когда-нибудь применилась, а законы
природы подтверждают это?
Я вам объясню отчего. Виною тут является не сама идея*,
а метод ее применения. Бесполезно приходить к людям и
говорить им: люди, вот вам прекрасная идея, которая сделает вас
всех счастливыми, возьмите и примените ее. Люди не возьмут
и не применят ее, ибо они как целое, как человечество
составляют стихийное, слепое, бесцельное явление, управляемое
стихийными же слепыми силами природы, которые совершенно
не заботятся о счастье человеческом. Природа заботится
только об одном: о сохранении вида, вид же, как показывает опыт,
может превосходно существовать и прогрессировать без
счастья и без идеи христианства; эта идея, как мы видели, даже
пагубна для вида, низводя его на степень людоедов, то есть
отодвигая его на несколько ступеней назад. Но если для
природы счастье человеческое ненужная роскошь, то для людей
она необходимость, и если они желают этого счастья в полной
мере, то они должны взять его силой, наперекор природе, а это
исполнимо только путем насилия, насилия небольшой группы
людей, которые не будут, как это до сих пор делалось,
предлагать всем людям, то есть той же природе, добровольно принять
христианскую идею и вместе с ней счастье, а заставят их
принять это средство силой. Что толку постоянно подходить к
постели больного ребенка с чашкой лекарства и говорить ему,
не переставая, день и ночь: на, дитятко, выпей это лекарство,
оно тебе поможет. Дитятко будет отворачиваться и говорить
«не хочу». Надо взять его за головку, влить ложку лекарства
в рот, зажать носик — и тогда оно его проглотит.
Так поступили «покровители» с людьми в моей сказке и без
всяких хлопот осуществили идею христианства и счастье во
всей той мере, в какой это было исполнимо. Естественно, то
* Хотя иногда и она виновата, как, например, в вопросе о труде, где она
требовала от людей слишком многого.
847

есть согласно с законами природы, полное осуществление
христианской идеи, или человечности, неисполнимо, ибо
природе это не нужно, и потому если мы хотим этой человечности
в полной мере, без чего полное счастье невозможно, и если
естественно это недостижимо, то остается только ввести ее
искусственно, насильно, наперекор природе. Выбрать можно
только одно из двух: мучить друг друга или насильственно
внести мир и счастье — третьего исхода не существует.
Даже идея непротивления злу — этот благоухающий цветок
человечности — при таких искусственных условиях перестает
быть вредной и антисоциальной, а становится, напротив,
истинным благословением, и «покровители» ввели и ее и вместе с
ней внесли мир и успокоение в человеческую жизнь. Но
непротивление злу, как показано мной в сказке-утопии («День
первый», гл. V), применимо к человечеству только при условии
одновременного применения и искусственного подбора
(который тоже есть род насилия), оно есть, так сказать,
естественный результат последнего: если вы путем искусственного
подбора будете элиминировать, уничтожать всякое зло, если вы не
будете давать ему плодиться и размножаться, если для
продолжения рода вы будете постоянно брать только хороших,
добрых особей, то зло в конце концов неминуемо исчезнет, оно
умрет естественной смертью, и тогда бороться с
индивидуальным злом, противиться злу становится совершенно излишним,
ненужною жестокостью. Но без этого и при теперешних,
естественных условиях непротивление злу может быть только
источником неисчислимого зла и в конце концов гибели
рода человеческого. Это все равно что дать цветной капусте
свободно размножаться со всеми ее недостатками, не отбирая
искусственным подбором только лучшие кочаны для
продолжения рода: при таких условиях она живо выродится и
превратится опять в дикую капусту. Зло ведь плодится быстрее
добра.
В начале этой главы вы заявили, что не хотите моей утопии
потому, что рассчитываете получить еще лучшее счастье от
христианства. Но вы не заметили, что моя утопия есть не что
иное, как осуществление христианской идеи в полной мере.
И неудивительно, что вы этого не заметили — я, признаться, и
сам долго этого не замечал. Оттого людям в моей утопии так
хорошо и живется, оттого они так и счастливы, что
«покровители» искусственными мерами внесли в эту жизнь
человечность (или, как вы это называете — христианство) в полной ее
мере, в гораздо большей мере, чем это возможно
естественен

ным путем, ибо, естественно, человечности много не нужно для
существования рода людского.
Единственного, чего «покровители» не ввели в жизнь нового
человечества, — это другого еще элемента христианства, очень
часто идущего рядом с элементом человечности, а именно —
духа аскетизма, духа презрения и враждебности ко всему
материальному и чувственному. Этот дух для «покровителей»
крайне антипатичен и по простой причине: они люди
рациональные и как таковые видят весь смысл жизни людей в
существовании их здесь, на земле. Они не понимают, почему не
брать от жизни все, что она может дать, почему
отворачиваться от каких бы то ни было благ земных, от радостей телесных.
И они не говорят поэтому, как говорите вы человеку,
встречающему красивую соблазнительную женщину*, отвернись, не
смотри на нее и не думай о ней с вожделением; а напротив, они
говорят: смотри, как она прекрасна, беги же к ней скорей,
расцелуй ее, прижмись к ней и насладись в полной мере,
насладись и сердцем, и всеми твоими чувствами. И они устроили
жизнь так, чтобы это было возможно в полной мере и
безнаказанно.
И, устраивая жизнь так, они только применяли принцип
человечности (или христианства) в самой полной мере, более
полной, чем он когда-либо был применяем. В самом деле, что
такое человечность, что значит, когда вы говорите: будьте
человечным? Это значит: не причиняйте страдания;
следовательно, чем более страданий вы исключите из жизни, тем это
будет человечнее. Но отворачиваться от красивой женщины (все
еще символ, не забудьте), подавить в себе вожделение к ней
(ибо не иметь вожделения невозможно, разве уж очень, очень
старому человеку), когда, напротив, хочется побежать к ней и
обнять ее, разве это не есть страдание? И «покровители»
уничтожили и это страдание и тем же ударом внесли в жизнь
массу радостей. Разве это не человечнее, не более по-христиански?
Про «покровителей» можно поистине сказать, что они plus
royalistes que le roi, plus catholiques que le Pape, plus chrétiens que
Jésus Christ, который мучил людей, уча их отворачиваться от
красивых женщин.
И это не только человечнее, но и умнее: они поняли, что
доброта, справедливость, незлобие — это только формы, но что
помимо форм для жизни нужно еще содержание. Нельзя жить
* Женщина здесь — символ благ земных, всего материального и
чувственного.
849

одними только формами, нельзя только любить, быть
справедливым, незлобным, нужно что-нибудь делать, чтобы быть всем
этим: есть, пить, танцевать, купаться, целоваться. Только
тогда можно делать все это в форме любовной, справедливой,
незлобной, только тогда можно, например, есть, не отымая
куска от соседа, пить, не опиваясь, танцевать, не наступая
нарочито на ноги дам, и т. д. И «покровители» дали самое
обильное содержание жизни, какое только мыслимо, и придали
этому содержанию самые идеально человечные (христианские по-
вашему) формы, какие только возможны. Какая другая утопия
может дать больше этого?
И уж конечно не христианская утопия в обычном ее
смысле, то есть с примесью аскетизма, презрения ко всему
материальному, стремления к одному только духовному и,
следовательно, на метафизической подкладке. Что представила бы
жизнь, какие бы она приняла формы, если бы такая утопия
восторжествовала? Чтобы эта жизнь была действительным и
полным осуществлением христианства в вышеуказанном
смысле, нужно прежде всего, чтобы она была духовной по
преимуществу, чтобы всё материальное и чувственное было в ней
подавлено до последней возможности. А ну-ка нарисуйте в
частностях утопию на такой подкладке и посмотрите, что при
этом получится. Нечто вроде монастырской жизни. Прямого
горя у них, может быть, не будет, но уж конечно не будет и
того яркого, блестящего, красивого счастья, которое
«покровители» дали «друзьям», зато будет много скуки и уныния; это
будет какая-то томительная, бесцветная, бессодержательная
жизнь на общем фоне d'une douce tristesse, как выражается
Ренан71, описывая состояние духа христианских общин П века.
Любить деятельно ближнего, самоотвергаться можно, когда
кругом зло и несправедливость, но когда все готовы любить
друг друга, а помогать некому, самоотвергаться не для кого, то
любовь делается бездеятельной, замерзает.
Моя утопия — это куст, весь покрытый большими,
красивыми, пахучими цветами, с ярко окрашенными бабочками,
порхающими с цветка на цветок, с весело покЗщими птичками,
вьющими свои гнезда в его ветвях, весь полный жизни и оживления,
весь залитый теплыми лучами света. Христианская утопия — тот
же куст, с оборванными цветами, без бабочек, без птичек,
освещенный печальным светом серого, дождливого дня.
Я допускаю возможность, что при известных условиях
будущность человечества устроится по иному плану, нежели тот,
который изображен в моей утопии. Если, например, не появит-
850

ся группа людей (скажем, секта или тайное общество), которые
мощною рукою схватят бразды управления человечеством и
насильственно приведут людей в земной рай, и насильственно
будут удерживать их там, то останется один только еще
сколько-нибудь сносный исход — это дать человечеству утрястись.
Человечество «утрясается», как остроумно выразился один мой
знакомый, формулируя в одном слове историю людского рода,
и если это так, и если люди не дойдут до полного отчаяния,
если постоянно будут появляться разные паллиативы вроде
социализма, например, которые будут удерживать их на
границе полного отчаяния, то человечество может долго
утрясаться, так долго, что оно наконец утрясется окончательно, и
тогда наступит если не состояние счастья, то, по крайней мере,
состояние успокоения: все неровности, все угловатости от
тряски оботрутся, отшлифуются, как шлифуются камешки на
морском берегу от прибоя волн, они сплотятся, слягутся, и
никакая тряска тогда не в силах будет нарушить их вечного
покоя; быть может, появится даже цементирующее вещество,
которое сольет все эти камешки в одну плотную массу,
превратит их в глыбу, в конгломерат. Это будет естественный
период равновесия, которым заканчивается всякий процесс
эволюции, в отличие от искусственного состояния равновесия,
изображенного в моей утопии.
Да, это возможно, но желательно ли это? И я утверждаю,
что это нежелательно, что такой исход — печальный исход.
Я утверждаю, что дать человечеству окончательно утрястись,
то есть прийти в состояние полного устойчивого равновесия —
это значит исключить возможность какого бы то ни было
счастья, это значит самоуничтожение, смерть. Природа дает нам
примеры такого полного утрясания в лице кристаллов, многих
минералов, в лице луны, в лице математических формул,
которые тоже представляют примеры устойчивого равновесия;
но что в них хорошего? Это мертвые тела, лишенные всякой
жизни; в них нет прогресса, нет, следовательно, перемен, нет,
следовательно, дезинтеграции, нет, следовательно, страдания,
но в них нет и не может быть счастья, ибо нет желаний, нет
стремлений, они пришли в состояние безразличного
успокоения. Они достигли того, к чему стремятся индийские аскеты:
к уничтожению всяких желаний, всяких потребностей, к
уничтожению самосознания, слиянию его с общим единым
первоначальным мировым принципом, то есть, в сущности, к
полному уничтожению сознания, к тому безразличному состоянию,
которое называется нирвана и которое есть своего рода само-
851

убийство, ибо исключает все — в одно и то же время и
страдание, и наслаждение. Но что в этом хорошего? И если конечный
результат человеческого прогресса, его естественный исход,
есть такое полное устойчивое равновесие, то это печальный
исход, и прежде чем прибегнуть к такому самоубийству, не
разумно ли будет попытаться найти другой, искусственный
исход, то есть постараться, буде это возможно, искусственно
удерживать человечество в состоянии неустойчивого
равновесия, как это делают «покровители» с «друзьями», поддерживая
степень неустойчивости на таком уровне, при котором
возможно наибольшее постоянное и неизменное состояние счастья.
Привести же людей в состояние кристаллов, минералов,
математических формул или индийских аскетов — это, повторяю,
печальный исход.
А такой исход неизбежен, если предоставить события
своему естественному, нормальному течению. Естественное
прекращение страданий неизбежно связано с прекращением
наслаждений; только искусственно можно уничтожить
страдание, сохранив наслаждение. И в этом заключается самый
глубокий, сокровенный смысл моей утопии.
И чтобы лучше пояснить свою мысль о нежелательности
утрясания человечества, я опять прибегну к картине.
Кому неизвестны те хорошенькие раскрашенные
фарфоровые куколки или статуэтки, которые с таким искусством
изготовляются теперь промышленностью и которые можно видеть
выставленными в окнах магазинов. Как они прелестны, эти
фигурки, изображающие то порхающих ангелочков, то
танцующих нимф, едва прикрытых легкими тканями,
окрашенными в нежные тоны, ласкающие взор, иногда с золотым
бордюром, как приятно смотреть на их улыбающиеся розовые
личики с их веселыми глазками, любоваться на их точно
выточенные розовые руки и ножки, на которых даже пальчики ясно
обозначены. Возьмите сотню таких статуэток, сложите их в
беспорядке в ящик, поставьте этот ящик на повозку и
повезите ее по тряской, неровной мостовой. Что станет с ними?
Ручки, ножки и головки их отобьются, все выступы, все
неровности сгладятся, и если вы будете везти их долго, то и краски все
оботрутся, и в конце концов, если достаточно долго
продолжать это «утрясание», они превратятся в однородные,
бесцветные, белые фарфоровые шарики. Формы исчезнут, краски
исчезнут, можно сказать, большая часть их материальности
исчезнет, они превратятся в какую-то сухую, бесчувственную
математическую формулу, в 4/37CR3 72, они, так сказать, одухо-
852

творятся; и шарики эти улягутся с замечательной стройностью
и правильностью, тоже по математической формуле, занимая
наименьшее пространство, как ячейки в сотах, и наступит
полное успокоение, которое не может быть уже нарушено никакой
дальнейшей тряской: они окончательно утрясутся. Но
скажите, положа руку на сердце, не жалость ли это!! Ведь в этих
розовых ручках и ножках, в этих неровностях и выступах,
которые все сгладились от тряски, в этих красках, которые
стерлись, заключалась вся прелесть, вся поэзия этих
статуэток, — и всё это исчезло и превратилось в однородные,
бесцветные безжизненные математические формулы.
И какой ценой! Ведь эти фигурки одарены были чувством,
сознанием, подумайте, сколько страданий и мучений
претерпели они, пока их «утрясали», в то время как отбивались их
ручки и ножки. Вы достигли своей цели; они утряслись и теперь
более не страдают, получилось если не счастье, то успокоение;
вы одухотворили их, но какой ценой! И повторяю опять: не
жалость ли это!
И какое вы имели право это сделать? Вы любите духовное,
идею, вы — страстный любитель математических формул,
предпочитаете их раскрашенным фигуркам и для
удовлетворения своей страсти вы сочли себя вправе ломать и терзать эти
хорошенькие статуэтки, причинять им столько боли, столько
невыносимых страданий. Чем они виноваты, что вы
математик, что вы бессердечный математический маньяк?
Не так поступил бы человек добрый, с сердцем в груди.
Видя, как их, бедных, сваливают в ящик, слыша, как они,
бедные, стукаются друг об друга, он возмутился бы духом от
такого зрелища, пришел бы в негодование при виде такого
варварства, своей могучей рукой он остановил бы повозку, вынул бы
тех из статуэток, которые еще уцелели, расставил бы их
рядами на доске и крепко-накрепко привинтил бы их к ней винтами,
чтобы они могли стоять на ней, не опасаясь столкновений, и
весело улыбаться, глядя друг на друга. Тогда пускай себе
потихоньку едет повозка, везомая парой тихих, смирных лошадок,
а человек этот пойдет за ней, любуясь фигурками, и если
которая-нибудь из них пошатнется — он немедленно подвинтит
ослабевшую гайку. Скажите по совести, разве так не лучше?
И если вы и теперь ответите отрицательно, то я перестану
с вами рассуждать: очевидно, я вас не в состоянии понять, как
и вы меня. Позвольте же пожать вашу руку — и прощайте.
Конец

ПРИЛОЖЕНИЕ П
ВЫПИСКА ИЗ ДОСТОЕВСКОГО
«БРАТЬЯ КАРАМАЗОВЫ»
(Часть вторая, книга пятая, глава V)
Обращаясь к Иисусу Христу, Великий Инквизитор говорит:
«Ты гордишься своими избранниками, но у Тебя лишь
избранники, а мы успокоим всех. Да и так ли еще: сколь многие из
этих избранников, из могучих, которые могли бы стать
избранниками, устали, наконец, ожидая Тебя, и понесли и еще
понесут силы духа своего и жар сердца своего на иную ниву и
кончат тем, что на Тебя же и воздвигнут свободное знамя свое. Но
Ты сам воздвиг это знамя. У нас же все будут счастливы и не
будут более ни бунтовать, ни истреблять друг друга, как в
свободе Твоей, повсеместно. О, мы убедим их, что они тогда
только и станут свободными, когда откажутся от свободы своей для
нас и нам покорятся. И что же, правы мы будем или солжем?
Они сами убедятся, что правы, ибо вспомнят, до каких ужасов
рабства и смятения доводила их свобода Твоя. Свобода,
свободный ум и наука заведут их в такие дебри и поставят перед
такими чудами и неразрешимыми тайнами, что одни из них,
непокорные и свирепые, истребят себя самих, другие,
непокорные, но малосильные, истребят друг друга, а третьи,
оставшиеся, слабосильные и несчастные, приползут к ногам нашим, и
возопиют к нам: "Да, вы были правы, вы одни владели тайной
Его, и мы возвращаемся к вам, спасите нас от себя самих".
Получая от нас хлебы, конечно, они ясно будут видеть, что мы
их же хлебы, их же руками добытые, берем у них, чтобы им
же раздать, без всякого чуда, увидят, что не обратили мы
камней в хлебы, но воистину более чем самому хлебу рады они
будут тому, что получают его из рук наших! Ибо слишком будут
помнить, что прежде, без нас, самые хлебы, добытые ими,
обращались в руках их лишь в камни, а когда они воротились
к нам, то самые камни обратились в руках их в хлебы. Слиш-
854

ком, слишком оценят они, что значит раз навсегда
подчиниться. И пока люди не поймут сего, они будут несчастны. Кто
более всего способствовал этому непониманию, скажи? Кто
раздробил стадо и рассыпал его по путям неведомым? Но
стадо вновь соберется, и вновь покорится, и уже раз навсегда.
Тогда мы дадим им тихое, смиренное счастье, счастье
слабосильных существ, какими они и созданы. О, мы убедим их,
наконец, не гордиться, ибо Ты вознес их и тем научил
гордиться; докажем им, что они слабосильны, что они только жалкие
дети, но что детское счастье слаще всякого. Они станут робки
и станут смотреть на нас и прижиматься к нам в страхе, как
птенцы к наседке. Они будут двигаться, и ужасаться на нас, и
гордиться тем, что мы так могучи и так умны, что могли
усмирить такое буйное тысячемиллионное стадо. Они будут
расслабленно трепетать гнева нашего, умы их оробеют, глаза их
станут слезоточивы, как у детей и женщин, но столь же легко
будут переходить они по нашему мановению к веселью и к
смеху, светлой радости и счастливой детской песенке. Да, мы
заставим их работать, но в свободные от труда часы мы
устроим им жизнь как детскую игру, с детскими песнями, хором, с
невинными плясками. О, мы разрешим им и грех, они слабы
и бессильны, и они будут любить нас, как дети, за то, что мы
им позволим грешить. Мы скажем им, что всякий грех будет
искуплен, если сделан будет с нашего позволения; позволяем
же им грешить потому, что их любим, наказание же за эти
грехи, так и быть, возьмем на себя. И возьмем на себя, а нас
они будут обожать, как благодетелей, понесших на себе их
грехи пред Богом. И не будет у них никаких от нас тайн. Мы
будем позволять или запрещать им жить с их женами и
любовницами, иметь или не иметь детей, — и они будут нам
покоряться с весельем и радостью. Самые мучительные тайны их
совести, — всё, всё понесут они нам, и мы всё разрешим, и они
поверят решению нашему с радостью, потому что оно избавит их
от великой заботы и страшных теперешних мук решения
личного и свободного. И все будут счастливы, все миллионы
существ, кроме сотни тысяч управляющих ими. Ибо лишь мы,
мы, хранящие тайну, только мы будем несчастны. Будет
тысячи миллионов счастливых младенцев и сто тысяч страдальцев,
взявших на себя проклятие познания добра и зла. Тихо умрут
они, тихо угаснут во имя Твое и за гробом обрящут лишь
смерть. Но мы сохраним секрет и для их же счастья будем
манить их наградой небесною и вечною. Ибо если б и было что
на том свете, то уж конечно не для таких, как они. Говорят и
855

пророчествуют, что Ты придешь и вновь победишь, придешь
со своими избранниками, со своими гордыми и могучими, но
мы скажем, что они спасли лишь самих себя, а мы спасли всех.
Говорят, что опозорена будет блудница, сидящая на звере и
держащая в руках своих тайну, что взбунтуются вновь
малосильные, что разорвут порфиру ее и обнажат ее "гадкое" тело.
Но я тогда встану и укажу Тебе на тысячи миллионов
счастливых младенцев, не знавших греха. И мы, взявшие грехи их,
для счастья их, на себя, мы станем пред Тобой и скажем:
"Суди нас, если можешь и смеешь". Знай, что я не боюсь Тебя.
Знай, что и я был в пустыне, что и я питался акридами и
кореньями, что и я благословлял свободу, которою Ты
благословил людей, и я готовился встать в число избранников Твоих, в
число могучих и сильных, с жаждой "восполнить число". Но
я очнулся и не захотел служить безумию. Я воротился и
примкнул к сонму тех, которые исправили подвиг Твой. Я ушел от
гордых и воротился к смиренным для счастья этих смиренных.
То, что я говорю тебе, сбудется и царство наше созиждется.
Повторяю Тебе, завтра же Ты увидишь это послушное стадо,
которое по первому мановению моему бросится подгребать
горячие угли к костру Твоему, на котором сожгу Тебя за то,
что пришел нам мешать. Ибо если был, кто всех более
заслужил наш костер, то это Ты. Завтра сожгу Тебя. Dixi».
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Дарвин (Darwin) Чарлз Роберт (1809 — 1882) — английский
естествоиспытатель, основоположник эволюционного учения. Основной труд —
«On the Origin of Species by means of Natural Selection, or the Preservation
of favoured races in the struggle for life» (L., 1859).
la Уэллес, правильно: Уоллес — о нем см. с. 119, 135 наст. изд.
2 Я слыхал <...> что недавно изобретены жидкости, обладающие
свойствами, которые я придал стерилизатору в своей сказке. — Скорее всего, это
чистая фантастика — в начале XX в. не существовало даже оральных
мужских контрацептивов, эксперименты с которыми начали проводить
лишь в конце XX в.
3 Кто не будет, как дитя, тот не войдет в Царствие Божие. —
Неточная цитата из Евангелия от Матфея: «Иисус, призвав дитя, поставил его
посреди них и сказал: истинно говорю вам, если не обратитесь и не
будете как дети, не войдете в Царство Небесное <...>» (Мф. 18: 3).
4Гассе — писавший под псевдонимом «С. Hasse» доктор Вильгельм
Петер Иоханнес Менсинга (Mensinga, 1836 — 1910); в дополнение к
кондому предложил в 1883 г. контрацептивное средство для женщин.
5 ...гуттаперчевые колпачки с вделанной по краю стальной пружиной,
которые надеваются на жатку... гассетки. — «Из искусственных средств с
целью предупреждения зачатия кроме кондомов наиболее были пред-
856

латаемы специально для женщин <...> так называемые запирательные
пессарии Mensinga, введенные в практику этим автором сперва под
псевдонимом "Hasse". Pessarium occlusivum состоят из полушаровидной
каучуковой мембраны, несущей у своего края совершенно гладкое
кольцо, служащее для введения мембраны. Она вводится так, что
кольцо должно лечь вокруг отверстия маточного рыльца и герметически
закрыть его мембраною со стороны влагалища, не давая, таким образом,
доступа в матку изверженному семени. (Подробнее см.: Hasse —
Mensinga "Facultative Sterilität". Th. П)» (Раледер Г. О. Половое влечение и
половая жизнь человека/Пер. с нем. доктора С.Ф. Иванова; Предисловие
доктора В.К. Панченко. 3-е изд. СПб., 1907. С. 213). Ссылка дана на книгу:
Hasse С. Über facultative Sterilität. 2 Tie. Bielefeld, 1883. Supplement: Das
Pessarium occlusivum u. dessen Application. В книге профессора Роледера
отмечались негативные свойства запирательного пессария: во-первых, он
ослаблял у женщин половое чувство, во-вторых, при постоянном ношении
вызывал раздражение, в-третьих, должен был удаляться в периоды
менструаций (см.: Раледер Г. О. Половое влечение и половая жизнь человека.
Указ. изд. С. 214 — 215). Поэтому постоянное ношение, о котором писал
Мережковский, было невозможно.
6 ...в одной библиотеке Парижа, теперь совершенно пустынного,
полуразвалившегося города, мне случайно попалось сочинение о человеческом глазе: оно
состояло из двадцати двух толстых томов и написано было ста семью
специалистами... — Лукавый автор имел в виду издававшийся в
Париже журнал «Annales d'Oculistique», выходивший с 1838 г. В 1899 г. вышел
122-й том этого журнала. Скорее всего, в книге либо ошибка, либо
опечатка: вместо числа «22» должно стоять число «122». Число авторов
журнала за 1838 — 1899 гг. мы не пересчитывали, но предполагаем, что
должно совпасть и оно.
7 Я видел там руководство <по> химии, состоявшее из трехсот
пятидесяти томов, и, если не ошибаюсь, то было еще только элементарное
руководство; над ним работало более трехсот ученых! — Имеется в виду
издававшийся в Париже журнал «Annales de chimie et de physique», выходивший
с 1790 г. по три тома в год. В 1900 г. вышел как раз 350-й том этого
издания (серия 7, т. 20).
8 Малейший, ничтожнейший факт в науке... она сама себя разрушала
своими чудовищными размерами. — В этих пассажах не исключено влияние
статей М.О. Меньшикова, которому К.С. Мережковский отправил свой
роман из Америки предположительно в 1898 — 1899 гг. (см. подробнее в
гл. VI «Oraxepenis'a Серебряного века»). Ср.: «Специализм в науке
развился до того, что, по остроумному замечанию Достоевского, есть доктора,
которые лечат только правую ноздрю, болезнь же левой ставит их в
тупик, и они отсылают больного к особому специалисту» (Меньшиков М.О.
Литературное бессилие и его причины // Книжки «Недели». 1892. № 1.
С. [188 — 202] 197). «Чтобы нарисовать картину "Пушкин на берегу моря",
нужен уже не один, как прежде, художник, а два специалиста: один
по части моря, другой — для человеческой фигуры. Или "Медведь в лесу":
медведя пишет "животных дел" мастер, лес — лесной специалист» (Там
же. С. 198). «Во всех сферах, умственных и практических,
провозглашено разделение труда, разделение и общества, и отдельного
духовного организма на специальности. Специализм — тайна могущества цивили-
857

зации; он доводит всякую отдельную задачу до совершенства, но он же
отрывает ее от органической связи с жизнью и губит ее. Из
первоначального ствола с немногими ветвями специализм постепенно развил
бесконечное число отдельных сучков и веточек, беспрерывно
расходящихся по всевозможным направлениям. Как в старом дереве, первоначальная
правильная система сучьев постепенно превращается в анархию мелких
стебельков и листьев, так в современной цивилизации последние
слова наук, искусств, литературы, нравственных и практических деятельно-
стей — расходятся по миллиону направлений, согласить которые по самой
природе их невозможно. Последние стебельки великого дерева
цивилизации забывают об общем питающем их источнике, они хиреют и
мельчают; бесконечное дробление, разбивая на миллионы канальцев
общую струю земных соков, в конце концов истощают эту струю.
Специализм, развивая все свойства духа, разбивает его и раздергивает, лишая
эти свойства органической, кровной связи» (Меньшиков М.О.
Литературное бессилие // Меньшиков М.О. О писательстве. СПб., 1898. С. [15 — 28]
27 - 28).
9 Прежняя борьба человека с человеком, каждого против всех и всех
против каждого... — Имеется в виду калька с лат. «bellum omnium contra
omnes»; впервые употреблено Т. Гоббсом в его книге «Элементы права
естественного и гражданского» (1642): «Несомненно, что война была
естественным состоянием человека, пока не образовалось общество, и притом
не просто война, а война всех против всех» (Бирих А. К., Мокиенко В.М.,
Степанова Л. И. Словарь русской фразеологии: Историко-этимологиче-
ский справочник. СПб., 1998. С. 93 - 94).
10 Смешались все понятия, ненависть воцарилась, люди стали зверьми,
брат восстал на брата, сын - на отца. Поистине наступило время, описанное
в апокалипсисе, поистине пора было зазвучать трубе, возвещающей кончину
мира. — Свободный пересказ фрагмента из наставления Христа 12
апостолам при послании их на проповедь (см.: Мф. 10: 21 — 22) и отсылка к:
Откр. 8: 6 — 21 («Первый Ангел вострубил, и сделались град и огонь
<...>»). «Предаст же брат брата на смерть, и отец — сына; и восстанут дети
на родителей, и умертвят их; и будете ненавидимы всеми за имя Мое;
претерпевший же до конца спасется» (Мф. 10: 21 — 22). В этом
фрагменте Христос предупреждает учеников о катастрофических последствиях
проповеди его учения, а К. СМ. трактует эти катастрофы как
закономерное следствие христианства, против которого и выступает.
11 Бездымный порох — метательное взрывчатое вещество; значительно
превосходит дымный порох по устойчивости горения и
работоспособности. Применяется во всех типах огнестрельного оружия. Первый из
бездымных порохов — пироксилиновый — был изобретен в 1884 г.
французским инженером Ж. Вьелем.
12 Бетховен (Beethoven) Людвиг ван (1770 — 1827) — немецкий
композитор, величайший симфонист.
13 Конфуций — Кун Фу-цзы — учитель Кун (552/551 — 479 до н. э.),
китайский философ.
14 Конфуций, проповедуя людям не делать другим того, чего они не желали
бы, чтобы им делали... — «Чжунгун спросил о том, что такое человечность.
Учитель ответил: "Это когда <...> не делают другим того, что не хотят себе
<...>» [Конфуций. Луньюй <Изречения> Ц Конфуций. Я верю в древность.
858

M., 1995. С. [45 — 172] 113; гл. 12, фрагмент 2). «Цзыгун сказал: "Я не хочу
делать другим то, чего я не хочу, чтобы другие делали мне". — "Цы, это
для тебя недостижимо", — заметил Учитель» (Там же. С. 75; гл. 5,
фрагмент 12). Вопрос об источнике сведений, которым пользовался
Мережковский, остается открытым.
15 Гладстон (Gladstone) Уильям Юарт (1809 — 1898) — английский
государственный деятель, в 1880 — 1885, 1892 — 1894 гг. премьер-министр,
с 1894 г. в отставке.
16 Толстой Лев Николаевич (1828 — 1910) — величайший русский
писатель.
17 Айны — народность, живущая на о. Хоккайдо. До начала XX в. айны,
населявшие Южный Сахалин и Курильские острова, ассимилировались
с нивхами и ительменами.
18 Гиляки — старое название нивхов, народа, жившего в бассейне
нижнего течения р. Амур.
19 Тодасы. — Вероятно, имеется в виду экзотическое языческое дравид-
ческое племя в Южной Индии, именовавшееся «года». Согласно
энциклопедическому словарю Брокгауза-Ефрона (Т. ХХХШ. СПб., 1901),
«детоубийство лишних, сверх известного числа, девочек держалось у них до
сравнительно недавнего времени, а обычай полиандрии и проституции с
мужчинами других племен держится и поныне. Жена покупается и
принадлежит всем братьям мужа <...>».
20 W. Roux — Ру Вильгельм (1850 — 1924), немецкий анатом и эмбриолог.
21 ...каждая часть каждого организма находится в борьбе... каждый био-
фор - с соседними биофорами. — Имеется в виду книга В. Ру «Der Kampf
der Theile im Organismus <Борьба частей в организме>: Ein Beitrag zur
VervoUständigug der Mechanischen Zweckmässigketslehre» (Leipzig, 1881), в
которой идеи Дарвина распространялись на физиологические процессы
внутри человеческого организма. В книге были разделы, посвященные
борьбе между молекулами, клетками, тканями и органами в целом.
Биофоры — по терминологии А. Вейсмана (о нем см. ниже), гипотетические
физиологические единицы, составляющие клетку и принимаемые под
другими наименованиями многими биологами (см.: Новый
энциклопедический словарь. СПб.: Брокгауз-Ефрон, 1912. Т. 6. Сгб. 814).
22 ...В зародышевой плазме каждый детерминант старается взять верх
над другим. — Имеется в виду сочинение А. Вейсмана «Das Keimplasma:
Eine Theorie der Vererbung» (Jena, 1892). В особенности см. кн. 3, гл. EX,
раздел 3 «Kampf der Ide bei Leitung der Ontogenese».
23 A. Weismann — Вейсман Август Фридрих Леопольд (1834 — 1914),
немецкий зоолог и теоретик эволюционного учения.
24 ...небесные тела борются между собою, стараясь взять верх друг над
другом. — Имеется в виду книга Дюпреля «Очерк философии астрономии:
Борьба за существование на небе»: «Entwicklungsgeschite des Weitaus:
Entwurf einer Philosophie der Astronomie: Der Kampf ums Dasein am Himmel»
(Leipzig, 1882).
25 Du Preel (правильно: Du Prel) — Дюпрель Карл Фрейхер (1839 —
1899), немецкий философ.
26 Все прежние путешественники в один голос описывают эти островки
как земной рай, они не находят достаточно слов, чтобы изобразить то
счастье, среди которого протекала жизнь людей - детей в этом раю. — См.,
859

напр.: Дидро Д. Добавление к «Путешествию» Бугенвилля // Дидро Д.
Собр. соч.: В 10 т. М.; Л., 1935. Т. П: Философия. С. 35 - 81 (цитату из
этого сочинения см. в гл. ХШ «Ornjepenis'a»).
27 Иезуитское государство в Парагвае существовало в 1610 — 1768 гг.,
было образовано иезуитами, прибывшими в Парагвай в конце XVI в.
28 ...буен в начале прошлого столетия... действительно достиг немалых
результатов. — Оуэн (Owen) Роберт (1771 — 1858) — английский социалист-
утопист. Мережковский имеет в виду его работу «A new view of society; or
essays on the principle of the formation of the human character» (1813).
Процитируем по русскому переводу: «He говорите <...>, что невозможно
предотвратить дурных или вредных поступков, что нельзя образовать у
подрастающего поколения самых рациональных привычек. Лица,
совершающие теперь преступления, не виноваты в них; вся вина лежит на
системах, в которых они были воспитаны. Устраните обстоятельства,
способствующие совершению преступлений, — и преступлений не будет.
Замените их условиями, при которых зарождается склонность к порядку,
правильности, воздержанности, трудолюбию, — и эти качества
непременно явятся. <...> Эти принципы, приложенные к Нью-Лэнэркской общине
при самых неблагоприятных обстоятельствах, но неуклонно
преследуемые в продолжение 16 лет, произвели совершенную перемену в общем
характере колонии, содержащей более 2000 жителей <...>» (Оуэн Роберт. Об
образовании человеческого характера: (Новый взгляд на общество). М.,
1893. С. 57 - 59).
29 Спенсер (Spencer) Герберт (1820 — 1903) — английский философ и
социолог, один из родоначальников позитивизма. О нем см. в комментарии
к статье КС. Мережковского «Универсальный ритм как основа новой
концепции Вселенной», публикуемой в наст. изд. Приведена цитата из статьи
Спенсера 1891 г. «От свободы к рабству» (см., например, в кн.: Spencer H.
Essays: scientific, political, & speculative. L., 1901. Vol. Ш. P. 445 - 448; ch. ХГѴ
«From freedom to bondage»). Цитата дана Мережковским в сокращении и
в собственном переводе, полный перевод см.: Спенсер Г. Опыты научные,
политические и философские. СПб., 1900. Т. 3. С. 257 - 258; гл. ХГѴ «Or
свободы к рабству».
30 ...небольшая кучка смелых и отборно умных людей задалась когда-то
грандиозной задачей завоевать все человечество... с целью повести его в рай
земной... ни в один период человеческой истории... счастливыми существами. —
Имеется в виду учение иезуитов о достижении конспирологическими
методами (см. «Monita sécréta», 1614) господства надо всем миром. Весьма
вероятно, что эту важнейшую для себя концепцию и все свои мечты о
заговоре К.СМ. усвоил из романа Эжена Сю «Вечный жид» (1844 — 1845), где
яркими красками нарисован образ страшного и таинственного
могущества: «В центральном доме, в Риме, существуют огромные регистры, куда
вносят имена всех иезуитов, всех членов ордена и всех значительных
людей, друзей или врагов, с которыми они имеют дело. В этих регистрах
занесены без искажения, без злобы, без страсти факты, относящиеся к
жизни каждого индивидуума. Это самый гигантский сборник биографий,
который когда-либо был составлен. <...> Когда нужно воздействовать на
какого-нибудь индивидуума, открывают эту книгу и тотчас же узнают его
жизнь, характер, качества, недостатки, его планы, семью, друзей и самые
тайные связи. Представляете ли вы, сударь, все превосходство действий,
860

которое дает ордену эта огромная полицейская книга, охватывающая
целый мир?» (Сю Э. Агасфер: В 4 т. М., 1996. Т. 1. С. 144 - 145; часть 2,
гл. 2 «Орден иезуитов»). Еще выразительнее признания одного из
руководителей ордена, аббата маркиза д' Эгриньи: «Я почерпнул из моего
последнего путешествия в Рим новое представление о потрясающей силе
нашей власти. <...> Интересно с этой высоты наблюдать за правильно
ведущейся игрой, направляемой тысячами людей, и видеть, как отдельные
личности постоянно поглощаются непреложным единством нашего
ордена. Каким могуществом мы обладаем!.. <...> Не правда ли, что эта
таинственная власть, простирающаяся от колыбели до могилы, от смиренного
очага рабочего до трона, от трона до священного престола наместника
Христа, может зажечь и удовлетворить самое неограниченное
честолюбие?.. Какая карьера в мире могла бы мне доставить такое блестящее
наслаждение?» (Там же. С. 307 — 308; часть 6, гл. 5 «Заговор»). См.
современную работу, специально посвященную иезуитской конспирологии:
Cubitt G. The Jesuit myth: Conspiracy theory and politics in nineteenm-century
France. Oxford, 1993.
31 ...устроили большую многомиллионную группу вполне счастливых людей -
вогнали их дубинкой в рай. — Согласно книге Т. Гризингера, которую читал
Мережковский (о ней см. ниже), число индейцев в иезуитском государстве
в Парагвае составляло примерно 300 — 400 тыс. человек. «Дубинкой» в
прямом смысле иезуиты никого не загоняли: они захватили власть не
насилием, а «завоеванием духовным», т. е. убеждением, действовали они
тихо и незаметно (см.: Святловский В. В. Коммунистическое государство
иезуитов в Парагвае в ХѴП и ХѴШ ст. Пг., 1924. С. 27 - 29). Однако
предусмотрели и ряд наказаний: 1) замечание и выговор, 2) публичное
порицание, 3) физическое наказание, но не свыше 25 ударов, 4) тюремное
заключение на срок не более 10 лет (поначалу существовало и пожизненное
заключение) (см.: Там же. С. 35 — 36). Что касается «рая», то «государство
создавалось для организации правильной религиозной жизни верующих
в духе первых христиан. Цель его была — спасение души, средства —
коммунистическое хозяйство, имущественное равенство» (Там же. С. 28).
«В основе строя лежало отрицание права частной собственности, частной
торговли и инициативы. Деньги, денежный оборот и всякая торговля
воспрещались и фактически отсутствовали. Каждый был обязан
трудиться по указаниям и в предписанное время. <...> Вся однородная масса
населения находилась на иждивении и попечении государства и жила в
совершенно одинаковых условиях» (Там же. С. 31, 34).
32 Гризингер (Griesinger) Карл Теодор (1809 — 1884) — плодовитый
немецкий писатель, автор изданной в 1866 г. в Германии и сразу же
запрещенной книги об иезуитах (рус. пер.: Гризингер Т. Иезуиты: Полная
история их явных и тайных деяний от основания до настоящего времени:
В 2 т. СПб.; М, 1868 - 1869).
33 ...с иронией отзывается об этом счастье... — Возможно, имеется в виду
следующий пассаж: «Гараны (индейцы. — М.З.) считали их (иезуитов. —
М.З.) высшими существами, глубоко благоговели перед ними, на коленях
выслушивали их повеления и считали за счастие приблизиться к одежде
их. <...> В гаранской республике не было никакой собственности, хотя,
конечно, она была далека от коммунизма. Все произведения земледелия и
промышленности доставлялись в иезуитские магазины, и за это индейцам
861

выдавалось сколько нужно на дневное пропитание, притом весьма
скудное. Таким образом, подданные иезуитов были настоящие рабы; но
рабство это было так обсахарено и прикрыто такой отеческой заботливостью
и кротостию, что грубые гараны ничего лучшего не желали» (Там же.
1868. Т. 1. С. 119).
34 Сократ (470/469 — 399) — древнегреческий философ, один из
родоначальников философской диалектики.
35 Римляне в войне с сабинянами... Предатели... были награждены
деньгами и чинами. — Сабины — древнеиталийские племена. Речь идет, скорее
всего, о так называемой второй войне Рима с Самнитской федерацией
в 327 — 304 гг. до н. э., об эпизоде во время осады Палеополя в 327 или
326 гг. до н. э. Полководец — Публилий Филон, консул 339, 327, 320,
315 г. до н. э., диктатор в 339 г. Однако имело место не предательство, а
хитрость палеополитанцев, которые желали избавиться от ненавистного
им самнитского гарнизона. Житель Палеополя «Харилай явился к Пуб-
лилию Филону и сообщил о своем решении предать стены города, ибо это
будет ко благу, процветанию и счастию как палеополитанцев, так и
римского народа. <...> Полководец выразил ему свое одобрение и дал три
тысячи воинов для захвата той части города, где разместились самниты
<...>» (Тит Ливии. История Рима от основания города: В 3 т. М., 1989.
Т 1. С. 391). Ни о каком наказании предателя Тит Ливии не сообщает.
Скорее всего, Мережковский сам сочинил всю эту историю; во всяком
случае, в источниках по римской истории мы его версию не нашли.
Американо-филиппинская война началась в феврале 1899 г. США
стремились захватить испанские колонии — Кубу, Филиппины и др.
Чтобы использовать помощь филиппинских патриотов, еще в 1896 г.
поднявших восстание против испанского владычества, американские
представители заключили с лидерами повстанцев соглашение о совместных
действиях, обещая признать независимость Филиппин. В июне — июле 1898 г.
филиппинская армия принудила испанские войска к капитуляции, что
позволило американскому десанту занять Манилу. После этого США
начали готовиться к захвату Филиппин. 10 дек. 1898 г. США подписали
с Испанией договор, согласно которому Филиппины были переданы
США. 4 февраля 1899 г. американские войска начали военные действия
против филиппинской республиканской армии. Одновременно
американцы использовали противоречия в правительстве Филиппинской
Республики. 7 мая 1899 г. президент республики Э. Агинальдо отстранил от
власти главу республиканского правительства А. Мабини. К началу 1900 г.
регулярная республиканская армия распалась, а независимая
Филиппинская Республика прекратила свое существование.
Агинальдо (Aguinaldo, у Мережковского — Агвинальдо) Эмилио (1869 —
1964) — филиппинский политический деятель, в 1897 г. — президент
Верховного правительственного совета, созданного повстанцами, с 1899 г. —
президент Филиппинской Республики, которая вела борьбу с США 23 марта
1901 г. был пленен американцами, после чего сразу присягнул на верность
США. Операцию по его пленению возглавлял американский генерал Фен-
стон, который «подкупил группу филиппинцев-предателей, в том числе
профессионального манильского борца-тяжеловеса Хиларио Пласидо, и
привлек их к исполнению коварного плана. Отряд американских солдат во
главе с Фенстоном, со спрятанным оружием, под видом пленных, окружен-
862

ный со всех сторон вооруженными изменниками-филиттнцами, был
проведен горными тропами к селению Планану» (Губер A.A. Филиппинская
республика 1898 г. и американский империализм. М., 1948. С. 390 — 391).
В этом селении скрывался Агинальдо. Ему доложили, что прибыл
филиппинский партизанский отряд, взявший в плен американского генерала,
Агинальдо вышел посмотреть на пленных, после чего на него набросились
американские солдаты и предатели-филиппинцы, а Пласидо придавил его
к земле.
Под «предателем» Мережковский имел в виду Пласидо, а под
«американским полководцем» — Макартура (MacArthur) Артура (1845 — 1912),
генерала американской армии, который с мая 1898 г. принимал участие
в военных действиях на Филиппинах, а с 1900 г. являлся командующим
Филиппинской дивизией и военным губернатором островов.
36 Фабий Максим (Quint Fabius Maximus Rullianus) — консул 322, 310,
308, 297, 295 гг. до н. э., диктатор в 315 г., начальник конницы в 325 г.,
цензор, курульный эдил в 331, 299 гг. Папириус Курсор Луций (Papirius
Cursor) — начальник конницы в 340, 320 гг. до н. э., диктатор в 325, 310 гг.,
консул в 326, 320, 319, 315, 313 гг. Мережковский имеет в виду эпизоды,
рассказанные Титом Ливием в кн. ѴШ и IX «Истории Рима». В 325 г.
до н. э. во время второй самнитской войны диктатор Папирий Курсор
назначил начальником конницы Фабия Максима Руллиана. Последний
вопреки приказу диктатора ввязался в сражение с самнитами и победил их.
Однако Папирий Курсор настаивал чуть ли не на смертной казни для
Фабия Максима, ослушавшегося его приказа. Фабий Максим вынужден
был спасаться бегством (см.: Тит Ливии. История Рима от основания
города... Т. 1.С. 393 — 400). Несмотря на острый конфликт 325 г., в 310 г.
Фабий назначил Папирия диктатором. Сенат принял решение, что
диктатором должен быть Папирий, лучший из военачальников, и назначение
зависело от двух консулов. Обстоятельства сложились так, что консул Гай
Марций находился в окружении. «<...> Нельзя было рассчитывать ни на
то, что вестник невредимым проберется сквозь вражеское окружение до
Самния, ни на то, что консул Марций жив. А у другого консула, Фабия,
была с Папирием личная вражда; чтобы эта неприязнь не помешала
благу, сенат решил отправить к Фабию посланцев из числа бывших консулов,
и, действуя не только от имени государства, но и собственным влиянием,
они должны были склонить его ради отечества забыть все счеты. Когда
отправленные к Фабию посланцы передали ему постановление сената и
сопроводили это соответствующими поручению увещеваниями, консул, не
поднимая глаз и не говоря ни слова, удалился, оставив посланцев в
неизвестности насчет своих намерений. Потом, в ночной тишине, как велит
обычай, он объявил Луция Папирия диктатором. Хотя посланные
благодарили его за блистательную победу над собою, он хранил упорное
молчание и отпустил их, не сказав в ответ ни слова о своем поступке, так что
видно было, сколь тяжкую муку превозмогал его великий дух» (Там же.
С. 445 — 446). Источником сведений для Мережковского мог быть также
беллетризованный пересказ в кн.: Вегнер В. Рим: Начало, распространение
и падение всемирной монархии римлян. СПб., 1864. Т. 1. С. 335 — 346.
37 Регул Марк Атилий (Marcus Atilius Regulus) (ум. ок. 248 до н. э.) —
римский полководец и политический деятель. Весной 255 г. до н. э. армия Ре-
гула была разбита карфагенянами, сам Регул был пленен. По слухам, вос-
863

ходящим к римским авторам (Цицерон, Авл Геллий, Полибий), он был
отпущен из плена для того, чтобы убедить римский сенат прекратить
войну (вариант: обменять его на пленных карфагенян), но на самом деле
уговаривал не принимать условий карфагенян, за что по возвращении (перед
отъездом он дал клятву вернуться в плен) был подвергнут истязаниям и
казнен. Педантичный Т. Моммзен отметил в своей «Римской истории» как
достоверный факт лишь то, что «в числе немногочисленных пленников
находился и сам консул, впоследствии кончивший свою жизнь в
Карфагене» [Молмсен Т. Римская история. М., 1887. Т. 1. С. 522). Тут же
Моммзен сделал примечание: «О смерти Регула нет никаких других
достоверных сведений; даже очень плохо удостоверена его отправка в Рим в
качестве посла, которую относят то к 503 году, то к 513-му (согласно вар-
роновскому летоисчислению от основания города; соответственно 251 и
241 гг. до н. э. — М.З.). Позднейшая эпоха, искавшая в счастии и в
несчастии предков только сюжетов для школьного преподавания, сделала
из Регула прототип несчастного героя <...> и пустила в ход множество
связанных с его именем выдуманных анекдотов <...>» (Там же). О Регуле
см. также: Вегнер В. Указ. соч. Т. 1. С. 417 — 418.
38 Чемберлен (Chamberlain) Джозеф (1836 — 1914) — государственный
деятель Великобритании, в 1895 — 1903 гг. министр колоний в кабинетах
консерваторов. В период англо-бурской войны 1899 — 1902 гг. — один из
вдохновителей и организаторов британской экспансионистской политики.
Отрицательный персонаж русского политического дискурса конца XIX —
начала XX в.: «Мистер Чемберлэн бессовестнее даже Биконсфильда <...>
По части политической и финансовой беззастенчивости Чемберлэн
оставил далеко за собой всяких Биконсфильдов. Ему ничего не стоит
назначить общие выборы при не замолкшем еще громе пушек в Южной Ас]>
рике и исторгнуть у опьяненных кровопролитием избирателей голоса в
пользу своей политической программы» (Аноним. Москва, 28 мая
Передовая статья> J) Русское слово. 1900. 28 мая).
39 ..лшленѵкий... народец в Южной Африке... — буры (= африканеры), в
основном потомки голландских поселенцев ХѴП в., а также французских
и немецких колонистов. Подразумевается англо-бурская война 1899 —
1902 гг., которую вела Великобритания против двух бурских республик —
Южно-Африканской (Трансвааля) и Оранжевой. Ввиду резко негативного
отношения к Великобритании Россия заняла сторону буров, боровшихся
за независимость.
40 Трансвааль — Южно-Африканская республика буров.
41 Илия — ветхозаветный пророк (согласно 3-й и 4-й Книг Царств),
ревнитель Яхве, борец за утверждение его культа как единственного в
Израильском царстве, боровшийся с покровителями культа Ваала.
42 Исайя — ветхозаветный пророк, обличитель народа Израиля,
социального неравенства, притеснения неимущих; в Книге пророка Исайи
(где собственно Исайей написаны гл. 1 — 33, 36 — 39) излагается
содержание его видений, в которых ему является жестокий Бог Саваоф.
43 Иисус Христос — иудей, выступивший с проповедью в Иудее и
распятый около 30 г. на кресте; центральная фигура христианской религиозно-
мифологической системы.
44 Ротшильд (Rothschild) и 1С — знаменитая семья банкиров,
финансовых деятелей и благотворителей, начало которой положил Майер-Ан-
864

шель Ротшильд (1743 — 1812) из Франкфурта-на-Майне, «король
кредиторов». Первое упоминание о Ротшильдах относится к XVI в. (см.: Аноним.
Ротшильд // Еврейская энциклопедия. СПб., [6. г.]. Т. 13. Стб. 690 — 695).
Для Мережковского «Ротшильд и К°» — символ космополитического
еврейства, управляющего всем миром посредством абсолютной власти
денег. Подробнее мысли К.С.М. о космополитическом еврействе см. в его
статье «Русским монархистам», публикуемой в наст, изд., и в
комментарии к ней.
Если евреи-пророки (Илия, Исайя, Иисус Христос) — это, согласно
М. Веберу, обладатели личной харизмы, возвещающие в силу своей
миссии религиозное учение или волю Бога (см.: Вебер М. Социология религии:
(Типы религиозных сообществ) // Вебер М. Избранное. Образ общества.
М., 1994. С. [78 — 308] 112), то евреи Ротшильды, которых Мережковский
противопоставляет пророкам древности, личной харизмы лишены, их
харизма образована магической силой денег.
45 Григорович Дмитрий Васильевич (1822 — 1899/1900) — русский
писатель. Его роман «Проселочные дороги» был впервые издан в
«Отечественных записках» в 1852 г. (№ 1 — 7). Говоря об «образованных людях 30 —
40-х годов», Мережковский имеет в виду людей, родившихся в 1800-е
годы. Таков описанный в романе 50-летний помещик Аристарх Федорович
Балахнов, изображенный писателем с иронией, не всегда добродушной.
Подразумевая особые черты людей этого поколения, уже исчезнувшие к
началу XX в., Мережковский явно имел в виду идеализм и трогательный
пафос, вполне выразившиеся в монологе Балахнова: «Друг, что прочно на
свете? Побуждения человека суть только плод бренного, тревожного
бытия его! К чему ведут нас высокие думы, возвышенные стремления?..
К тому, чтоб видеть на каждом шагу забвение того, что возвышенно и
достойно!.. Что сделал человек с самим собою? Благородство заменил он
коварством, ум обратил во вред ближнему! Пламенная страсть переходит
мгновенно в ненависть, дружбу заменяет неприязнь лютая! Ничто не
прочно... и только вот, да, одна лишь природа, как бы в укор человеку,
остается вечно неизменною, вечно одна и та же; все исчезает перед могучим
ее величием...» (Григорович Д.В. Проселочные дороги: Роман без интриги.
СПб, 1890. Ч. 1. С. 65 - 66).
46 Беранже (Béranger) Пьер-Жан (1780 — 1857) — французский поэт.
Лоретка — женщина легкого поведения, постоянный персонаж песен
Беранже («Жаннетта», «Марго», «Вино и Лизетта», «Расчет с Лизой» и др.).
Получила свое имя «от церкви Notre dame de Lorette, возвышающейся в
самом центре фешенебельного Парижа, в конце улицы Лафит, и
являющейся <...> местом свиданий для аристократических прихожан...
Первоначально танцовщицы и актрисы облюбовали Notre dame de Lorette для
выражения своих религиозных чувств, а это начало, разумеется,
привлекать сюда и всех столичных львов. Но красивые и изящные
посетительницы собора вскоре отметили особо эту категорию и заклеймили именем
"лореток" социальную разновидность, скользящую на границе
нравственности» (Дюфур П. История проституции во Франции. СПб., 1908. С. 271;
приводятся цитаты из книги: Mundt Theodor. Paris und Louis Napoleon: Neue
Skizzen aus dem Französ. Kaiserreich. Berlin, 1858. Bd. 1—2). Если верить
цитатам из книги Пьера Дюфура, Мережковский имел в виду скорее не
лореток, а гризеток, которые относятся к более раннему периоду — до
28 Золотоносов М.Н.
865

низвержения Луи-Филиппа. То есть лоретка — результат деградации
французской проститутки. «В своем прежнем виде гризетка
представляла трогательный образ французской женственности. Одетая просто, без
всяких украшений, в традиционном идиллическом чепчике («bonnet а
pompons») на голове, она умела подкрепить свою очаровательность не
блестящей модной внешностью, а своей природной красотой, веселостью
и приветливостью, нежным и истинно любящим сердцем. <...> Любовь
занимала прочное место в ее сердце <...> в свою связь она вносила всю
свою искренность, всю серьезность своей страсти» (Там же. С. 268).
«Преемницей гризетки явилась лоретка, начавшая собою новую разновидность
парижской куртизанки. Лоретка представляла собой гораздо более
изящный по внешности продукт моды, как бы вымешанный из всех бездушных
и холодно-расчетливых свойств современной французской молодежи и
вполне отвечавший всем пустым и тщеславным запросам момента.
Лоретка была лишена всех добрых свойств гризетки, в особенности сердца и
способности искренне любить, взамен чего она могла предъявить
красивые платья, шали, духи и мази. Лоретка восприняла лозунг дня тем
легче, что ей было чуждо самое понятие любви, и причесанная по моде
голова ее усвоила на место ее только каприз. <...> Гризетке не чужды
были известные духовные интересы, и часто она была знакома с
произведениями лучших французских авторов. Лоретка с головы до ног
невежественна и равнодушна к литературе <...> Даже по красоте
лоретка значительно уступает гризетке тридцатых годов XIX столетия,
потому что она обнаруживает упадок женственности и в формах» (Там же.
С. 270 - 271).
47 Pas si bête! (фр.) — Что за глупость!
48 ...с точки зрения... Сириуса... — Намек на философскую повесть
Вольтера «Микромегас» (1752), героем которой является молодой человек по
имени Микромегас, обитатель одной из планет, обращающейся вокруг
Сириуса; Микромегас прибывал на Землю. Сириус (скорее всего, как
намек на повесть Вольтера) упоминался в «Сне смешного человека»
(Достоевский Ф.М. Поли. собр. соч. Л., 1983. Т. 25. С. 110), в котором
содержатся идиллические описания «райского» острова и «детей солнца»,
возможно, являвшиеся образцами для Мережковского при написании «Рая
земного».
49 Громил богатых и стоял за бедных Исайя. — «Горе вам,
прибавляющие дом к дому, присоединяющие поле к полю, так что другим не
остается места, как будто вы одни поселены на Земле» (Ис 5: 8). «В год
смерти царя Ахаза было такое пророческое слово: не радуйся, земля Фи-
листимская, что сокрушен жезл, который поражал тебя, ибо из корня
змеиного выйдет аспид, и плодом его будет летучий дракон. Тогда беднейшие
будут накормлены, и нищие будут покоиться в безопасности <...>» (Ис 14:
28-30).
50 ...громил богатых Иисус Христос... — «<...> Горе вам, богатые! ибо вы
уже получили свое утешение» (Лк. 6: 24); «И спросил Его некто из
начальствующих: Учитель благий! что мне делать, чтобы наследовать жизнь
вечную? Иисус сказал ему: <...> не прелюбодействуй, не убивай, не кради,
не лжесвидетельствуй, почитай отца твоего и матерь твою. Он же сказал:
все это сохранил я от юности моей. Услышав это, Иисус сказал ему: еще
одного недостает тебе: все, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь
866

иметь сокровище на небесах, и приходи, следуй за Мной. Он же, услышав
сие, опечалился, потому что был очень богат. Иисус, видя, что он
опечалился, сказал: как трудно имеющим богатство войти в Царствие Божие!
ибо удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому
войти в Царствие Божие» (Лк. 18: 18 — 25). См. также Мф. 19: 16 — 25.
51 ...громит <6огатых> Лев Толстой... — Возможно, Мережковский
прочитал изданную за границей важнейшую публицистическую работу
Л.Н. Толстого «Какова моя жизнь?» (1886), в которой выражено резкое
неприятие образа жизни богатых людей, наслаждающихся и
роскошествующих за счет труда простого народа. Ср.: «Я принадлежу к разряду тех
людей, которые разными уловками отбирают от трудящегося народа
необходимое <...> Я сижу на шее у человека, задавил его и требую,
чтобы он вез меня <...>» ^Толстой Л.Н. Какова моя жизнь? Genève, 1886.
С. 91). «Деньги есть новая форма рабства, отличающаяся от старой
формы рабства только безличностью, освобождением от всяких человеческих
отношений к рабу» (Там же. С. 98).
52 ...Исайя... давая <советы>, обещая, что всё пойдет хорошо, если
только люди их примут... — «Так говорит Господь, Искупитель твой, Святый
Израилев: Я Господь, Бог твой, научающий тебя полезному, ведущий тебя
по тому пути, по которому должно тебе идти. О, если бы ты внимал
заповедям Моим! тогда мир твой был бы как река, и правда твоя — как
волны морские. И семя твое было бы как песок <...>» (Ис 48,17 — 19). Эти
строки написаны не Исайей, а анонимным автором, условно именуемым
«Второисаией».
53 ...Иисус Христос... давал <советы>, обещая счастье на зеллле и в придачу
рай на небе... — Видимо, имеется в виду Нагорная проповедь.
54 Et tout le tremblement (фр.) — И все прочее.
55 ...ilspeinent (фр.) — они трудятся.
56 Христианство... апостола Павла... — Павел — один из апостолов в
христианской мифологии. Был гонителем христиан, затем в результате
чуда обрел истину и перешел в христианство, сменив прежнее
«языческое» имя Савл на Павла. Согласно церковным представлениям, умер
ок. 65 г. н. э. Подразумевается ортодоксальное христианство
ревностного последователя («раба» — см.: Рим 1:1) Иисуса Христа. См.: Швейцер А.
Мистика апостола Павла // Швейцер А. Благоговение перед жизнью. М.,
1992. С. 241 - 487.
57 Христианство... Никейского собора... — Вселенский собор, созванный
римским императором Константином I в 325 г. для решения затянувшейся
дискуссии по тринитарно-христологической проблеме, начатой ок. 318 г.
с выступления Ария. Никейский собор осудил ересь Ария и принял
Символ Веры, в котором Христос признан несотворенным и единосущным
Богу Отцу. После Никейского собора дискуссия вспыхнула с новой силой.
58 Христианство... унитариян... — Унитарии, или антитринитарии —
приверженцы религиозных учений и сект, не принимающих догмат о
Троице. Учение александрийского священника Ария — одно из них: Бог
един и только этот единый, от всего отличный Бог существует предвеч-
но; всё остальное в мире сотворено этим Богом, следовательно, и Сын
Божий был сотворен. Он — подобие Бога, слово и мудрость, но
низшего порядка в сравнении с мудростью самого Бога. До Никейского собора
325 г. христиане в значительной части были антитринитариями.
28*
867

59 Христианство... мормонов... — Мормоны — члены религиозной секты,
возникшей в США в первой половине XIX в. Основатель — Джозеф Смит
(1805 — 1844), опубликовавший в 1830 г. «Книгу Мормона». Буквальное
прочтение Библии, особенно Ветхого Завета, сочетается у них с
апологией этических ценностей капитализма (предприимчивость, дух
накопительства и т. п.).
60 Христианство... Льва Толстого... — В «Исповеди» и в ряде других
публицистических работ, в романе «Воскресение» (1899) Толстой
бескомпромиссно и язвительно обличил официальное православие и
духовенство, бессмысленную церковную обрядность, лишенную искренней веры и
внутренней правды, ложь и лицемерие церковнослужителей (прежде
всего обер-прокурора Синода Победоносцева, изображенного в
«Воскресении» под фамилией «Топоров»), ложь в Священном Писании. 24
февраля 1901 г. было опубликовано «Определение Святейшего Синода от
20 — 22 февраля 1901 года о графе Льве Толстом», в котором говорилось
об «отпадении» графа от Церкви (так называемое «отлучение»; см.:
Петров Г. И. Отлучение Льва Толстого от Церкви. М., 1978). Христианство
Толстого основано на простом и непосредственном — помимо Церкви и
любой обрядности — общении с Писанием и Богом, понимаемом «как Дух,
как Любовь, как начало всего». «Верю в то, что Он во мне и я в нем. Верю
в то, что воля Бога яснее, понятнее всего выражена в учении человека
Христа, которого понимать Богом и которому молиться, — считаю
величайшим кощунством. Верю в то, что истинное благо человека — в
исполнении воли Бога, воля же Его в том, чтобы люди любили друг друга и
вследствие этого поступали бы с другими так, как они хотят, чтобы
поступали с ними <...>» [Толстой Л.Н. Ответ на определение Синода от 20 —
22 февраля и на полученные мною по этому случаю письма Ц Листки
Свободного слова. 1901. № 22. С. 10).
61 Монтанисты — раннехристианская секта, основанная в сер. П в. во
Фригии. Ожидая «второго пришествия» Христа и не признавая церковной
иерархии, призывали к отказу от собственности, усмирению плоти. См. о
них подробнее: Ренан Э. История первых веков христианства. Т. 7:
Царствование Марка-Аврелия. (161 — 180 гг.). Марк-Аврелий и конец
античного мира. СПб., 1907. С. 119 - 125.
62 Францисканцы — монахи католического ордена, основанного
Франциском Ассизским в 1207 — 1209 гг. с целью проповеди бедности,
аскетизма, любви к ближнему.
63 Лютер (Luther) Мартин (1483 — 1546) — глава Реформации в
Германии, основатель немецкого протестантизма.
64 Кто женщин, вино и песни не любит, / Всю жизнь тот дураком пребу-
де.— Эти стихи Мережковский узнал, скорее всего, из книги М.И. Михель-
сона «Ходячие и меткие слова» (2-е изд. СПб., 1896. С. 17): «Wer nicht liebt
Wein, Weiber und Gesang, // Der bleibt ein Narr sein Lebelang», где их
вероятными авторами названы M. Лютер и Иоганн Генрих Фосс (Voss).
Мережковский привел двустишие по памяти с небольшими ошибками и
дал собственный перевод в подстрочном примечании. В свою очередь,
источником для книги М.И. Михельсона послужила кн.: Büchman G.
Geflügelte Worte: Der Zitatenschatz des deutschen Volkes. Berlin, 1864, в
которой указано, что ни в сочинениях Лютера, ни в статьях о нем этот
шпрух не обнаружен; впервые же он был приписан Лютеру в публикации
868

1775 г. (Wandsbecker Bothen. 1775. № 75), однако, скорее всего, автором
стихов является И.Г. Фосс.
65 Зороастр — древнегреческая форма имени иранского пророка Зара-
туштры, основателя религии зороастризма. Жил в ХП — X вв. до н. э.
Считается автором «Авесты».
66 Брамины — жреческая каста в Индии; выработанное браминами
религиозное учение называется «браманизмом».
67 Будда — антропоморфный символ, воплощающий идеал духовного
развития; ядро буддийской мифологии.
68 Епиктет (Epiktetos — рабская кличка, буквально «прикупленный»)
(ок. 50 — ок. 138), греч. философ-стоик. Ничего не писал, жил в
бедности. Содержание его учения составляют способы сохранения внутренней
независимости и духовной свободы в любых внешних условиях.
69 Марк Аврелий (Marcus Aurelius) (121 — 180) — римский император с
161 г. Был последователем стоицизма, в философском сочинении
«Наедине с собой» («К самому себе») выражал стремление к моральному
самоусовершенствованию. О доброте Марка Аврелия подробно написал Э. Ре-
нан: «Всю жизнь он старался воздавать добром за зло» (Ренан Э. История
первых веков христианства. Т. 7: Царствование Марка-Аврелия. (161 —
180 гг.). Марк-Аврелий и конец античного мира. СПб., 1907. С. 15). Одна
из молитв Марка Аврелия звучала так: «Будешь ли ты, наконец, когда-
нибудь, о дупіа моя, доброй, простой, совершенно единой, обнаженной
<...>? Когда вкусишь ты вполне радость любви ко всему?» (Там же.
С. 254).
70 Магомет = Мухаммад (ок. 570 — 632) — религиозный проповедник и
политический деятель, основатель ислама.
71 Ренан (Renan) Жозеф Эрнест (1823 — 1892) — французский писатель,
историк и филолог-востоковед. D'une douce tristesse («кроткая печаль») —
цитата из книги: Renan Е. Marc-Aurèle et la fin du monde antique. Paris,
1882. P. 551 \ ch. XXX: Les moeurs chrétiennes («Les chrétiens pleuraient sans
cesse; une sorte de tristesse douce était leur état habituel»). В русском
переводе: «Постов было много, и они вызывали у некоторых состояние
нервной слабости, которое разрешается обильными слезами. Способность
проливать слезы почиталась небесною милостью, даром слезным.
Христиане плакали беспрестанно; их обыкновенным состоянием была кроткая
печаль» [Ренан Э. История первых веков христианства. Т. 7: Царствование
Марка-Аврелия. (161 — 180 гг.). Марк-Аврелий и конец античного мира.
СПб., 1907. С. 302; гл. XXX «Нравы христиан»; курсив наш. — М.З.).
72 4/3rcR3 — формула для вычисления объема шара.

UNE LARME DE BRAHMA
роете de
Constantin de Méreschkowsky
СЛЕЗА1 БРАМЫ2
Поэма
и тема для симфонии
Посвящаю
сыну моему
Борису?.
К.С. Мережковский
Поэма эта (части I — Ш) составлена была в 1904 году в
Казани. Рукопись украдена была вместе с другими бумагами моей
экономкой Марией Грюнберг4, приставленной ко мне в
качестве шпионки моими политическими врагами.
Поэма была написана вновь по воспоминаниям и с
некоторыми изменениями и дополнениями в марте 1917 года.
Часть IV составлена в апреле 1917 года.
Слеза Брамы
Поэма
К.С. Мережковский
Часть I
1. Тихо, ... тихо, ... тихо все,
Безмолвно все и неподвижно,
Беззвучно все, и холодно, и темно.
Нет чисел, нет времен,
Материя слилася воедино с силой.
Ни зла нет, ни добра, ни счастья, ни страданья.
И Брама и не Брама — все нераздельно,
Все однородно, все безразлично, все едино.
В нирвану5 сущее все погрузилось6.
870

2. И Брама спит, и ни едина мысль,
Ни проблеск смутного сознанья
Глубокий долгий сон его не потревожит.
Сто тридцать три миллиона лет*
Как спит так Брама непробудно,
С природой воедино слившись,
И вместе с ним спит вся вселенная,
От прежнего периода творчества уставши, утомившись.
3. Вдруг где-то дрогнуло.
Эфир кой-где заколыхался
И легкою волной разлился по пространству.
Но не могла волна та одолеть
Инерцью вековечного покоя7,
И скоро улеглась она и замерла опять,
И снова стало все, как прежде: тихо, тихо...
4. Но вот зашевелилось в Браминой душе сознанье8,
И поднялись из глубины его воспоминанья
Из дней печальных прошлого творенья,
Сначала смутные, потом все ярче, ярче,
И вспрянул Брама, и сразу пробудился он.
Теперь он видит ясно все былое,
И ужасом объято существо его:
Пред ним проносятся виденья и картины
Одна страшней, одна ужаснее другой.
5. Толпы несметные людей пред ним предстали
И с укоризной на него взирали,
И руки исхудалые к нему все простирали.
Одни от нестерпимых мук агонии предсмертной
Хрипели сдавленно и жалобно стонали,
Другие вопли дикие от боли испускали.
6. И проносились перед Брамой бесконечной вереницей
Толпы утопленников с посинелыми телами,
Толпы самоубийц с отчаяньем в глазах,
Толпы преступников казненных,
С проклятьем злобным на устах,
Толпы погибших от предательства, измены.
* Эта цифра взята из старинных священных книг браминов.
871

7. Но вот толпа самоубийц от прочих отделилась
И стала к Браме подступать...
Все ближе, ближе, подошли к нему вплотную
И пристально, с улыбкой горькой
Ему в глаза взглянули прямо.
Не выдержал ужасный взгляд тот Брама
И отвернул от них свое лицо.
А самоубийцы, вопль дикий испустив,
Пред ним бездыханно все пали9.
8. Но10, из пучин былого восставая,
Все новые страдальцы появлялись:
Толпы израненных, на поле битвы павших,
Все бледные и с впалыми глазами,
И с искаженными от мук лицами.
Толпы рабов измученных, избитых,
Толпы калек беспомощных и нищих,
Слепых, хромых и прокаженных,
На костылях, голодных, в рубище одетых.
9. И матерей толпа с рыданьями и плачем,
Похолодевшие тела своих малюток милых
К груди своей так крепко, страстно прижимали,
Чтоб отогреть дыханьем их тела,
Чтоб оживить их нежным поцелуем.
10. Неслись они все перед ним,
То приближаясь, то снова удаляясь,
И наконец, кружася в диком вихре,
Во мгле тумана постепенно исчезали.
11. И долго ужасы те Брама созерцал.
И стало Браме тяжко, тяжко на душе,
И сжалось сердце в груди его.
Поник главой он...
Задумался...11
Часть П
12. Был чудный ясный летний день.
Природа в солнечных лучах вся утопала
И от избытка жизни трепетала.
Цветы, свой венчик распустив,
872

На солнце радостно взирали
И благоуханием своим к себе манили
И пчелок рой, и стаи мотыльков.
13. Пушистый червячок, наевшися досыта,
По травке изумрудной полз,
Ища для отдыха в тени прохлады.
Увидя червя, пташка подлетела,
Схватила его в клюв и быстро улетела.
А червь, от боли извиваясь, околел.
14. Весной в саду, среди листвы зеленой,
В укромном уголку, близ тихого пруда
Пернатая гнездо себе уютное свила,
Семью птенцов там вывела любовно.
Теперь туда скорей, скорей летела пташка,
Чтоб птенчиков голодных покормить.
15. Но на пути ее увидел коршун.
Стремглав набросился на птичку с высоты
И, когти острые ей в тело запустив,
Повлек на дерево, чтоб растерзать и съесть.
А птенчики напрасно матку поджидали,
И долго-долго все так жалобно пищали,
И все от голода погибли наконец.
16. Но коршун пташку не успел доесть,
Как рысь, скрывавшаяся средь листвы,
Набросилась и растерзала птицу на куски.
17. Охотник в это время проходил,
Увидел рысь, прицелился и в тело
Заряд из крупной дроби запустил.
Упала, кровью обливаясь, с ветви рысь
И в страшных корчах стала издыхать.
Охотник подбежал, покончил с ней ножом
И, шкуру сняв, понес домой трофей победы,
Веселу песню по дороге напевая.
18. Но — чу! — что слышит он, к жилищу приближаясь,
Как будто кто-то громко плачет,
Как будто голос то жены...
873

Ах, Боже, Боже! Что случилось...
Бежит домой, зовет жену.
Жена в слезах вся выбегает,
Его целует, обнимает
И молит: муженька, иди, иди скорей,
Малютка наша умирает,
Ты доктор, ах, спаси, спаси ее.
19. Вбежал он в дом и видит:
Их дочка, задыхаясь, корчится от боли.
Глаза навыкате, лицо все посинело,
Кричать не может, хрипит чуть слышно,
Старается подняться, встать,
Ручонками вцепляясь в мать,
И молит хриплым голоском:
«Ох, мама, мама, спаси меня».
20. Но видит доктор: нет спасенья.
Прошли еще два-три мгновенья,
Еще два судорожных движенья —
И тело девочки бездыханно лежит.
21. А мать в отчаянье себе ломает руки,
На мужа в исступлении глядит
И громко вдруг как захохочет,
От горя свой рассудок потеряв.
22. Все это Брама вспоминал,
И глубоко его все это огорчало.
И очи затуманились его,
И омрачилося его чело,
И тучи мрачных дум вились вокруг него.
23. Но вот взглянул еще он раз
На мать безумную, на мертвое дитя,
И вопль от нестерпимой боли
Из груди вырвался его.
И вскрикнул Брама:
24. «О горе, горе мне!
Неужли это я
Замучил бедное дитя12».
874

25. И капнула из глаз его слеза,
Горючая и горькая слеза13.
26. И пала та слеза в пространство мира,
Где все еще хаосом диким было,
Но подготовлено уж все было
И ждало лишь первичного толчка,
Чтобы, законам вековечным подчиняясь,
По эволюцьи прежней двинуться вперед.
И стала тем толчком упавшая слеза.
27. Вкруг той слезы, как вкруг кристалла
В сгущенном соляном растворе,
Материя сбираться стала и сгущаться.
Явились электроны, составились в них атомы
Первичных тел, сперва простых, несложных,
Потом, сгущаясь все и усложняясь,
Ряд сложных тел образовался.
28. Так зачинался новый мир,
Пропитываясь горечью слезы.
Часть Ш
29. Тем временем в глубоких думах Брама пребывал.
Обнять старался смысл он прошлого творенья,
Чтоб отыскать первоисточник бывших зол.
Стал думать он, как мир устроить так,
Чтоб не было бы в нем страданья14,
Чтоб все дышало нежностью, любовью,
Чтоб счастьем все пропитано было.
30. Немало времени прошло в тех думах.
Но вот главу свою приподнял он,
Взор проясняться стал. Решил задачу.
Нашел первоисточник всех страданий:
То эволюция была, стремление к прогрессу.
31. Нашел он план и нового творенья:
«Создам на этот раз я сразу мир готовый,
Мир совершенный, мир без страданий,
Чтобы не нужно было существам живым
Свершать мучительный и долгий путь прогресса.
875

Когда ж наступит вновь период покоя,
Не дам опять я миру мучиться так долго
В процессе диссолюцьи неизбежном;
Я сразу уничтожу, распылю весь мир
И ввергнусь вместе с ним в нирвану.
32. Создам шары огромные и полые внутри15,
Поставлю солнце16 в центр тех шаров,
Чтоб освещало все и грело равномерно,
Без зноя липшего в одних местах,
Без холода невыносимого в других.
33. Покрою совнутри шары те океаном,
Рассею я по нем мириады островков17,
С обилием на них журчащих ручейков.
Украшу острова растеньями богато,
Деревья обовью гирляндами цветущих лиан,
Цветы душистые рассыплю по полянам.
34. Создам я маленьких зверьков пушистых,
Чтобы друг с другом весело играли,
Создам я птичек разноцветных, голосистых,
Чтоб песни радостные напевали.
35. А кто ж царем природы будет?
Неужли человек опять? О нет, о нет,
С таким мучительным, ужасным существом
Я счастье на земле устроить не сумею.
Как прежний рай, так он и этот
Сумеет снова отравить, изгадить».
36. И стал он думать и искать,
Кого возвесть в венец творенья.
Стал перебирать все времена,
Все расы, все народы, племена,
Чтоб отыскать, кто счастлив раньше был,
Кто счастлив по своей природе может быть.
И долго Брама ничего не мог придумать:
Все люди и всегда несли свой крест тяжелый.
37. Но кто вдали там смотрит на него?
Что это за веселые кудрявые головки,
876

Что радостно так на него глядят,
Ему кивают и для игр к себе манят?
Да это дети!18 И сразу понял Брама все,
И просияло радостно его лицо.
38. И вместе с ним кругом все просветлело.
Эфир вокруг него весь засверкал19,
Лучи златисгые вкруг Брама испускал
И звуки радостные издавал.
39. «Вот, вот они, царьки природы!
Их возведу я на престол творенья,
Им скиптр счастья в руки дам,
Дая них одних создам я мир
И сделаю из мира рай земной.
40. Создам детей красивых, вечно юных,
Всегда счастливых, всем довольных.
Создам для них плоды, одни вкусней других,
Создам цветы и в венчик их вложу
По леденцу, по крупной капле меда.
С зверьками пусть и птичками они играют,
А в море золотые рыбки20 пусть их забавляют.
Создам большие раковины форм красивых,
Пусть раковины к детям подплывают
И на прогулки по морю их приглашают.
Главы свои украсивши венками,
Пусть дети по морю кататься выезжают,
А мотыльки с радужно-золотистыми крылами
Пусть на прогулки эти их сопровождают.
41. Создам я гениев бесплотных, лучезарных,
Пусть геньи те за детским счастьем смотрят
И каждый шаг детей оберегают21.
Пусть с ними днем они играют,
А вечером на мягкий мох спать укладают
И колыбельной песнью их ко сну склоняют,
И пальмовою ветвью лик их обвевают...
42. А геньям зла не дам в шары я проникать,
Вдали от счастья буду их держать,
Чтоб не могли они рай детский разрушать.
877

43. И будет дух мой над мирами пролетать,
Безоблачную радость жизни созерцая,
И будет сердце во груди от счастья трепетать
При лицезрении земного рая.
Как чудно будет, о, как чудно хорошо!
44. Да будет так!» — воскликнул Брама,
И громовым раскатом разнеслись его слова,
Весь мир в основах потрясая.
Напряг всю силу воли Брама — и стал
Волну он за волной ту волю в мир впускать.
45. Но что это так трудно Браме стало?
Чего не хочет воля в мир входить?
Как об утес те волны разбивались
И белой пеной вновь на Браму рассыпались.
Всмотрелся пристальнее Брама в мир —
И в ужасе остолбенел22.
46. Пока он думал и гадал,
Как мир устроить в совершенстве23,
Пока он планы счастья создавал,
Мир, от слезы толчок свой получив,
Стал развиваться прежними путями,
Законам эволюцьи вечным подчиняясь.
47. Шары огромные туманностей — зародыши миров —
Уже катились в мировом пространстве,
Свет фосфорический свой испуская.
Кометы проносились в диком вихре,
Хвостом сметая мировую пыль.
Еще движенья без гармоньи были,
Шары еще катились в диком беспорядке,
Порой друг с другом приходили в столкновенье
И рассыпалися тогда в мириады звезд,
Созвездья наши образуя.
48. И видит Брама, что поздно, поздно...
Опять прогресс, вновь эволюция,
Вновь человек, а с ним — страданье, горе,
И чудные мечты о счастье все пропали...
Пропали все... пропали!24
878

49. Отчаянье душою Брамы овладело.
Вознесся он превыше Млечного Пути25,
Где бытие граничит с небытьем,
Чтоб дальше быть от зла и злобы,
Чтобы не слышать плач и сгон людей,
Чтобы не видеть корч детей.
50. Вот отчего так мало Брамы в мире.
Ушел он от него в бессилии своем,
Свершив ошибку роковую,
Пролив за мир горючую слезу26.
Часть IV
51. Прошли миллионы и миллионы лет,
И творческий период Вселенной
Уж приближаться стал к концу.
Мир начал уставать, дряхлеть.
52. Венцом творенья опять стал человек.
И стали люди друг друга убивать,
Друг друга мучить и терзать,
Взаимной ненавистью жизнь отравлять.
53. И полились вновь слезы целыми ручьями,
И понеслись вновь стоны к небесам,
В один могучий вопль сливаясь.
И возмущались люди, что с высоты небес
На их мольбы никто не отвечает,
Что слезы их горючие никто не осушает.
Не знали, бедные, как далеко ушел от мира прочь,
Как был бессилен Брама им помочь.
54. Так зло и злоба расплодились под конец,
Что невыносимо трудно стало людям жить,
Невыносим стал им терновый их венец.
Одни к самоубийству прибегали,
Другие из состраданья близких убивали,
Чтоб их спасти от мук невыносимых.
55. Так было в материальном плане мира.
И то же самое творилось в плане и духовном,
879

В пространстве четырех и высших измерений.
И там на два враждебных лагеря разбились духи,
Терзая, мучая, преследуя друг друга.
56. А Брама вдали от мира, одиноко,
Все время в созерцанье пребывал.
Не раз свою ошибку роковую вспоминал.
Но вот почувствовал он, что близок уж конец,
Что мир пора опять привесть в покой нирваны:
Из материальной силы, какой энергия первичная была,
Она в психическую вся почти уж перешла.
57. Собрал он на одном конце Вселенной
Всех гениев добра, любви и правды,
А на другом конце всех геньев зла,
Чтоб их вести в конечный смертный бой.
58. Прекрасны были геньи зла
С их бледными и исхудалыми лицами,
В которых страсти все написаны были.
Глаза у них как уголья горели,
И злоба искрилась из них.
59. Но много краше были гении добра.
Как хороши главы их с золотистыми кудрями!
Как смело и открыто смотрят на врагов.
Глаза, как звезды в небесах, сияют,
И лики свет лучистый изливают.
60. А геньи зла из черных глаз своих
Лучи ненависти и злобы испускали,
Из луков стрелы ядовитые метали.
Но стрелы и лучи те гении добра
Щитами правды отражали,
Врагам мечами огненными угрожали.
61. Поднялся высоко над всеми ими Брама,
Чтоб осмотреть размеры ратей. И видит:
Несметны полчища злых геньев,
А добрых — много, много меньше злых.
Решил тогда с последними соединиться,
Чтобы двух станов силы равными были.
880

62. И стал воодушевлять их к предстоящей битве,
И разжигать речами страсть к борьбе.
Когда ж увидел он, что распалил их страсти,
Что все горит желанием сразиться,
То кликнул клич: «Вперед на смертный бой!»
63. И в вихре бешеном из двух концов Вселенной
Две группы сил гигантские навстречу понеслись.
Набросился один стан на другой с одною мыслью:
Друг друга сокрушить, друг друга уничтожить.
64. И закрутились вихри и циклоны,
Планеты унося в пространство,
И засверкали молнии, загремели громы,
Весь мир в основах потрясая.
От сотрясенья звезды все потухли в небесах,
А материальный мир, что на пути их очутился,
Вмиг от удара распылен и уничтожен был.
65. Но оба стана равной силы были.
Не мог один ни одолеть другой,
Ни от него уйти иль от него укрыться.
В гигантском столкновенье этом
Один исход лишь был возможен —
Погибнуть всем, свестись к нулю,
В ничто, в нирвану превратиться.
66. И все погибли. И мир опять заснул,
И вместе с ним заснул и Брама.
И снова стало тихо, тихо все,
Спокойно все, безмолвно, неподвижно27.
Конец28
67. Вот для чего зло в мире существует:
Как и добро, оно необходимо29.
Чтоб плюс и минус дали нуль, нирвану,
Нулем чтоб было и число пространства измерений30.
И этим дать возможность проявиться
Первейшему из всех законов бытия —
Великому закону ритма31.
881

ПРИМЕЧАНИЯ
Публикуется по автографу с правкой, внесенной профессором И.П.
Бородиным по просьбе автора (ИРЛИ. Рукописный отдел. № 14829. Л. 5 —
27). Черновой экземпляр «La Larme de Brahma: Poème et thème pour une
symphonie» на русском языке, датированный 1917 г., хранится также в
Отделе рукописей Женевской публичной библиотеки (шифр 1550/1-5). Здесь
же находится черновой экземпляр на французском языке (февр. 1919 г.)
с посвящением сыну: «Посвящаю это сочинение моему любимому, моему
бедному, несчастному сыну (или, если его уже нет в живых, его памяти),
для того чтобы выразить глубокое отцовское уважение. Это, увы, все, что
я могу теперь для него сделать».
1 Ср.: «Бодизатва-Утешитель! / Пробил час, — пора идти! / В этот пламень
необъятный / Мук, желаний и страстей / Ты, как ливень благодатный, /
Слезы жалости пролей!..» [Мережковский Д.С. Песнь баядер (1886)
/^Мережковский Д.С. Стихотворения и поэмы. СПб., 2000. С. [185 - 187] 187 (Новая
библиотека поэта); первоначальное название стихотворения «Бодизатва»,
затем публиковалось под заглавием «Будда»).
2 Брама (или Брахма) — один из трех высших богов брахманизма и
индуизма, бог-творец, создатель Вселенной. «Слово "Брама" встречается
в Ригведе как в отвлеченном смысле — поклонение, вера, так и в
конкретном — молитва, гимн. Народная вера в действительность молитвы
составляла выдающуюся черту символизма Веды, черту, которую еще больше
развивали поэты и жрецы. В богословских произведениях более поздних
поэтов эта вера в мистическую силу молитвы нашла себе полное
выражение в признании Брамы высшим началом космоса и в отождествлении его
с пантеистическим представлением о всеобъемлющем абсолютном
существе как первичном источнике Вселенной. <...> Наклонность к
признанию единства божества приняла в некоторых умах <...> форму
монотеистического понятия о происхождении Вселенной. В пантеистических
теориях <...> Prajapati, личный творец мира, прекрасно уживается рядом с
понятием о всеобщем духе <...>» {Аноним. Браманизм ^Энциклопедический
словарь. СПб.: Брокгауз-Ефрон, 1891. Т. ГѴа. С. [572 - 580] 576 - 577).
В новом учении этот личный творец, Prajapati, стал называться Брамой.
«<...> Праджапати <...> десятой мандалы, предстающий в качестве
создателя, правителя и хранителя Вселенной, в известной мере предваряет
центральный в индуизме триединый образ (тримурти), соединяющий в
себе Брахму, Вишну и Шиву» [Бонгард-Левин Г.М. Древнеиндийская
цивилизация: Философия. Наука. Религия. М., 1980. С. 47). О Брахмане/
Брахме см.: Радхакришнан С. Индийская философия: В 2 т. М., 1956. Т. 1.
С. 136 — 143, 150 — 165. «Брахман является единственным источником
жизни для всего, что живет. <...> Мир пространства, времени и
причинности имеет свою реальность в Брахмане» [Радхакришнан С. Указ. соч.
С. 152). Интерпретируя Браму как источник ритмического
уничтожения — восстановления мира, Мережковский опирается на поздние Упани-
шады, в частности на Шветашватпара упанишаду, поскольку в ранних
Упанишадах изображен единственный акт творения. В поздних же Упа-
нишадах развернута теория кальп, собственно, и использованная
Мережковским: «Вселенная, однажды созданная, продолжает существовать в те-
882

чение целой калъпы, или мирового периода, после чего она
возвращается в верховное божество, чтобы затем снова из него возникнуть. <...> Идея
периодического разрушения и восстановления Вселенной обычна для Бха-
гавадгиты, Шветашватары и эпической мысли. <...> "Один бог остается
бодрствующим, когда Вселенная разрушается, и именно он затем
(снова) пробуждает к жизни чистый дух из глубин пpocтpaнcтвa,,» (Там же.
С. 437). Предполагаем, что с образами древнеиндийской философии и
литературы КС. Мережковский познакомился преимущественно по трудам
и переводам Макса Мюллера (1823 — 1900), английского
филолога-санскритолога и компаративиста, в частности, по его книге «Theosophy or
Psychological Religion» (L., 1893, 1895) К тому же Макс Мюллер изучал
арийскую солярную мифологию и был одним из тех, кто придал
статус научной легитимности языковым и культурным различиям
между арийцами и семитами, что наверняка было созвучно К. С.
Мережковскому (см.: Müller Max. Lectures on the Science of Language, delivered at
the Royal Institution of Great Britain in April, May, & June, 1861. 2nd ed. L.,
1862. P. 234 - 250, 276 - 284; о Мюллере см.: Ноля Р. Арийский
Христос: Тайная жизнь Карла Юнга. М., 1998. С. 164 — 165). Перевод Упани-
шад, выполненный Мюллером, вышел в 1879 г. (Upanishads / Transi, by
F.M. Müller. L., 1879). О трактовке образа Брамы со ссылкой на книгу
Макса Мюллера «Theosophy or Psychological Religion» (1893) см.:
Успенский П. Д. Tertium Organum: Ключ к загадкам мира. 2-е изд.,
пересмотренное и дополненное. Пг., 1916. С. 256 — 262.
3 Борис Константинович Мережковский родился 8 января 1890 г.
В отсутствие отца был определен в Кадетский корпус (упоминается в
дневниковой записи З.Н. Гиппиус от 2 янв. 1902 г.: Гиппиус З.Н Дневники. М.,
1999. Т. 1. С. 119 — 120). В 1917 г. был совладельцем товарищества
химических фармацевтических производств «Б.К. Мережковский и К°» («Весь
Петроград» на 1917 год). О Борисе Константиновиче Мережковском
упоминает H.H. Берберова: «<...> Был человек довольно замечательный,
изобретатель всевозможных вещей — от усовершенствованной мины до
губного карандаша, не пачкающего салфетки. Ни он, ни жена его, видимо,
никогда у Мережковских (Д.С. и З.Н. Гиппиус. — М.З.) не бывали»
[Берберова H.H. Курсив мой: Автобиография. М., 1996. С. 285). Между тем в
письме, датированном 6 октября 1921 г., Д.С. Мережковский просит свою
парижскую знакомую Софью Григорьевну Петй принять участие в
судьбе племянника. «Мой племянник Борис Константинович Мережковский
перешел наконец границу со страшными приключениями и
смертельными опасностями. Сейчас адрес его: Finlande. Mikkeli. Societetshotel. Если
возможно послать ему пропуск во Францию, то надо послать по этому
адресу. <...> Пропуск нужен ему и жене его Надежде Андреевне
Мережковской» (Письма Д.С. Мережковского к супругам Пети // Новое
литературное обозрение. 1995. № 12. С. [109 - 117] 115).
4 О ней см. «Ornjepenis», гл. XXVI, документы 44,64,89,201, 225, 230,
231, 240, 254, 291.
5 Нирвана — понятие Упанишад и буддизма, которое Мережковский
дает в собственной трактовке как синоним смерти, конца сущего.
Согласно Упанишадам, нирвана — это этическое понятие: вступление души в
бесконечное состояние блаженства (см.: Радхакришнан С. Индийская
философия: В 2 т. М., 1956. Т. 1. С. 281). «Состояние совершенства негативно
883

описывается как свобода от действия и желания, состояние высшего и
абсолютного спокойствия — покоя, который не знает ни изменений, ни
конца, будучи бесстрастным и невыразимым умиротворением» (Там же.
С. 282). В буддизме нирвана связана с остановкой: архат достигает
нирваны, потому что больше не подвержен рождению (Там же. С. 364).
Нирвана — это завершение духовной борьбы (Там же. С. 380 — 386), причем
автор цитируемого учебника подчеркивает, что «это — цель совершенства,
а не бездна уничтожения» (Там же. С. 381). «Мысль о том, что
нирвана — уничтожение, является, согласно Будде, "дурной ересью"» (Там же.
С. 383). По замыслу Мережковского, нирвана — это именно бездна
уничтожения. В 67-й строфе поэмы нирвана интерпретируется как «нуль».
Этот образ был использован и в романе «Рай земной»: там «нирваной»
именовался яд, которым «покровители» умерщвляли «друзей», достигших
предельного возраста. Ср. с использованием Фрейдом понятия «нирваны»
при экспликации влечения к смерти: «То, что мы признали в качестве
доминирующей тенденции психической жизни, может быть, всей нервной
деятельности, а именно стремление к уменьшению, сохранению в покое,
прекращению внутреннего раздражающего напряжения (по выражению
Барбары Лоу — "принцип нирваны"), как это находит себе выражение в
принципе удовольствия,— является одним из наших самых сильных
мотивов для уверенности в существовании влечений к смерти» [Фрейд 3. По ту
сторону принципа удовольствия (1920) Ц Фрейд 3. Психология
бессознательного: Сборник произведений. М., 1990. С. [382 — 424] 418). О
важности понятия «нирваны» для предсимволизма (A.A. Голенищев-Кутузов) и
символизма см.: Ханзен-Лёве А. Русский символизм: Система поэтических
мотивов: Ранний символизм. СПб., 1999 (по указателю избранных
мотивов и парадигм). См., в частности, стихотворение Д.С. Мережковского
«Нирвана» (1895) с двумя финальными стихами: «Какое счастие — не
мыслить, / Какая нега — не желать!» (Мережковский Д. С. Стихотворения
и поэмы. СПб., 2000. С. 499 (Новая библиотека поэта)).
6 Ср. с «Гимном о сотворении мира» (Ригведа X, 129):
Не было не-сущего, и не было сущего тогда.
Не было ни воздушного пространства, ни неба над ним.
Что двигалось туда и сюда? Где? Под чьей защитой?
Не было ни смерти, ни бессмертия тогда.
Не было ни признака дня <или> ночи.
Дышало, не колебля воздуха, по своему закону Нечто Одно,
И не было ничего другого, кроме него.
(Ригведа: Избранные гимны/Пер. Т.Я. Елизаренковой. М., 1972. С. 263.)
7 Ср. с описанием обратного процесса (от жизни — к точке нирваны)
в статье «Универсальный ритм как основа новой концепции Вселенной»:
«<...> Великий ритм Вселенной, приводящий к нирване, должен быть
вызван, с одной стороны, силой инерции, которая стремится вызвать у
Вселенной бесконечную эволюцию, а с другой стороны — средой, которая
ограничивает это движение и направляет его к нирване. А поскольку
универсальный ритм охватывает все сущее, бытие в целом, то отсюда
логически следует, что наряду с этим бытием существует среда, отличная от
884

него, то есть другое, не наше бьггие, поскольку в противном случае
огромная волна существования нашего бытия не смогла бы возникнуть».
8 КС. Мережковский, видимо, исходил из того, что колебание мысли
в сознании Брамы и приводит к возникновению нашего мира, который
является продуктом мышления Брамы. Ср.: «<...> Если четвертое
измерение существует, а мы имеем только три измерения, то это значит, что мы
не имеем реального бьггия, — существуем только в чьем-то воображении,
и все наши мысли, чувства и переживания происходят в уме какого-то
другого высшего существа, представляющего себе нас... Мы только
плоды его воображения, — вся наша Вселенная — искусственный мир,
созданный его фантазией» (Успенский П. Д. Четвертое измерение: Обзор
главнейших теорий и попыток исследования области неизмеримого. 2-е изд., пе-
рераб. и доп. СПб., 1914. С. 27).
9 Две последние строки вставлены в авторскую рукопись И.П.
Бородиным по просьбе К.С. Мережковского (см. его письмо от 6 окт. 1917 г.).
10 Союз «А» исправлен И.П. Бородиным на союз «Но».
11 В конце первой части в качестве виньетки автор изобразил
свастику — солярный символ. Сведения о солнцепоклонничестве и солярной
символике КС.М. мог почерпнуть у Макса Мюллера: Müller F. Max. India:
What can it teach us? A cource of lectures, delivered before the University of
Cambridge. L., 1883. P. 198. О моде на солярные культы в 1900 — 1910-е
годы в Европе см.: Гудрик-Кларк Н. Оккультные корни нацизма: Тайные
арийские культы и их влияния на нацистскую идеологию. СПб., 1993.
С. 62; Нолл Р. Арийский Христос: Тайная жизнь Карла Юнга. М., 1998.
С. 168-171.
12 Образ из «Братьев Карамазовых» Ф.М. Достоевского.
13 Эту слезу можно сопоставить с желанием (кома), называемом
«семенем мысли» (буддхи). Желание — изначальный импульс жизненных
процессов: «Вначале на него нашло желание. / Это было первым семенем
мысли» (Ригведа: Избранные гимны/Пер. TJL. Елизаренковой. М., 1972.
С. 263; см. также: Бонгард-Левин Г.М. Древнеиндийская цивилизация:
Философия. Наука. Религия. М., 1980. С. 45 — 46). В результате слеза
оказывается превращенной спермой демиурга, которая «запускает» процесс
эволюции.
14 Кодами той эпохи тут подразумевалось одно вполне
определенное значение, проясняемое в «Санине». После страстного совокупления
с Зинаидой Карсавиной, в ответ на ее страдания, вызванные
осознанием «падения», Санин объясняет ей: «Вы страдаете, а вчера было так
хорошо! <...> Но ведь эти страдания оттого только, что жизнь наша
устроена безобразно, что люди сами назначили плату за свое же собственное
счастье. А если бы мы жили иначе, эта ночь осталась бы в памяти нас
обоих как одно из самых ценных, интересных и прекрасных переживаний,
которыми только и дорога жизнь!..» (Арцыбашев М.П. Санин // Арцыба-
шев М.П. Тени утра: Роман, повести, рассказы. М., 1991. С. [19 — 316] 294).
15 Фантастическая картина мира напоминает теорию полой Земли,
сочиненную американцем Сайрусом Тидом в 1880 г. (см.: Первушин А.И.
Оккультные тайны НКВД и СС. СПб.; М., 1999. С. 362 - 367). Не
исключено, что К.С.М. ознакомился с теорией полой Земли, когда жил в
Америке. Согласно этой фантастической теории, Земля — сфера того же
размера, что и в традиционной географии, и жизнь распластана на ее внут-
885

ренней поверхности. Слой воздуха внутри имеет толщину 60 км, в
центре воздуха нет, там, в пустоте, находятся Солнце, Луна и шар
синеватого газа.
16 См. выше о солярной мифологии.
17 Такой же архипелаг в Тихом океане был и в романе «Рай земной».
18 Дети появились внезапно, у них нет родителей, прежде всего Отца.
Брама не является Отцом. Это важные для К. СМ. обстоятельства.
19 Карандашная помета К.С. Мережковского: «(засиял?)».
20 Одомашненная форма серебряного карася Carassius auratus,
аквариумная рыба. «Море» в поэме представляет собой большой аквариум,
обитателями которого любуется Брама.
21 Эти гении выполняют функцию «покровителей» из романа «Рай
земной». В то же время они явно напоминают Святой Дух, которому
позволено проникать внутрь утробы Матери-Земли.
22 Ср.: «Больной, угрюмый человек, / Зачем глядишь ты на детей? /
Зачем ты отравляешь их / Безумной мрачностью своей? / Им радость
жизни суждена, / Им любы птички и цветки, / И не под силу их плечам /
Мертвящий гнет мирской тоски» (Неизданный Федор Сологуб. М., 1997.
С. 68 - 69, дата: 8 июня 1895 г.).
23 Этим совершенным устройством оказалась жизнь, заключенная
внутри полой Земли, которая является точным аналогом материнской
утробы, символа защищенного убежища. Для К.СМ., остро
ощущавшего дефицит интроектов заботы о себе (см. цитату из Дж. МакДугалл в
«Опцерегш'е»), такой образ «детского рая» был совершенно закономерен.
Ср. с изложением мифа о спасительной материнской утробе в
современном романе: Брюкнер Паскаль. Божественное дитя. М., 1997.
24 Как писал И.П. Смирнов, характеризуя символистов-истериков, Зло
для них «абсолютно, тогда как Добро относительно. Старшие
символисты поэтому были увлечены проблемой Добра, таящего в себе Зло»
[Смирнов И. П. Психодиахронологика. М., 1994. С. 175).
25 Парафраз пушкинского: «Вознесся выше он главою непокорной...»
(«Памятник»).
26 В конце третьей части К.СМ. опять нарисовал большую «слезу
Брамы».
27 Ср. со стихотворением Д.С Мережковского 1887 г.:
Покоя, забвенья!.. Уснуть, позабыть
Тоску и желанья,
Уснуть — и не видеть, не думать, не жить,
Уйти от сознанья!
Но тихо ползут бесконечной чредой
Пустые мгновенья,
И маятник мерно стучит надо мной...
Ни сна, ни забвенья!..
(Мережковский Д.С. Стихотворения и поэмы. СПб., 2000. С. 131
(Новая библиотека поэта)).
28 Перед последней строфой — карандашная помета: «с новой
страницы». Полагаем, что карандашные пометы сделаны самим К. С
Мережковским. Карандашом же пронумерованы строфы поэмы.
886

29 Тут, видимо, оправдывается собственное поведение, своя
инвестиция зла.
30 Эта строка вставлена И.П. Бородиным по просьбе 1С С.
Мережковского. К.С.М. мечтает о том, чтобы мир свернулся в точку, исчез. По его
концепции, практически совпадающей с концепцией раннего символизма,
это желанное состояние есть нирвана = небытие.
31 Ср. с идеей Ницше о «вечном возвращении» и ее символистской
рефлексией (см.: Ханзен-Лёве А. Русский символизм: Система
поэтических мотивов: Ранний символизм. СПб., 1999. С. 398). После этой
строки автор нарисовал пилообразную линию, видимо, символизирующую
«великий закон ритма». Рядом карандашная помета: «поместить эту
фигуру». На «спинке» рукописной брошюры автор указал другие свои
сочинения: Мережковский К. С. Рай Земной: Сказка-утопия. Берлин 1902.
Издатель Готгейнер. Das irdishe Paradies. Ein utopisches Märchen. Berlin 1902.
Verleger Gottheiner, Мережковский К. С. Русским монархистам: Письма из-
за границы.

AUX MONARCHISTES RUSSES
Lettres de Vétranger
Professeur Dr Const de Méreschkowsky
РУССКИМ МОНАРХИСТАМ
Письма из-за границы1
К. С. Мережковский
6. проф. Импер. Казачек, университета
15 сент. (н. с.) 1917 г.
ПИСЬМО I
Пользуясь тем, что в России теперь свобода и потому
можно свободно высказывать свои политические убеждения, я
обращаюсь к русским монархистам и предлагаю им избрать
новый путь, принять новый курс, по которому они должны
вести свою политику ввиду изменившихся условий.
Что такое политика? Это искусство вести народы к
достижению исполнимых целей. Заметьте, «исполнимых», а не
недостижимых утопий. Исполнима ли вообще теперь задача
устройства монархического строя в России?
Я думаю — вполне исполнима. Несмотря на бушующие
волны всевозможных «измов» и развевающиеся повсюду кроваво-
красные флаги, или, может быть, благодаря именно этому в
России, я в этом вполне убежден, господствует глубокая
потребность к спокойному, мирному и правильному развитию,
которое в нашей стране может гарантировать только
монархический строй. И я убежден, что эта потребность с каждым
месяцем, с каждым днем будет все более и более усиливаться2.
Я думаю, что последние события с очевидною ясностью
доказали даже самым близоруким и самым увлекающимся, что
русский народ недостаточно развит ни умственно, ни
морально, что он недостаточно дисциплинирован, недостаточно
политически зрел, чтобы устраивать у себя эксперименты каких бы
то ни было республик, а тем паче социалистических. Что от
таких экспериментов всем становится хуже. Даже фанатики,
888

по крайней мере те, которые не лишены хоть сколько-нибудь
разумности, если еще не пришли, то скоро придут к
убеждению, что в политике крупные скачки к добру не приводят, что
лучше завоевывать свои идеалы медленно, постепенно, но
верно и прочно, и подавят в себе свои неуравновешенные
судорожные порывы.
Если все это так, если общая атмосфера настроения в
России действительно такова или скоро будет таковой, какою ее
мне рисуют моя прозорливость и знание человеческой
природы вообще и русской в особенности, то этим самым
оправдывается мое утверждение, что устройство монархического строя
в России может быть поставлено в качестве исполнимой цели,
к которой известная политическая партия может разумно
стремиться. Монархизм в России может быть восстановлен.
Но какой монархизм? Может ли быть в России
восстановлен абсолютный монархизм? Я считаю, что отныне это стало
бесповоротно невозможным. Он пал, и безвозвратно пал, пал
по собственной вине монархистов, и стремиться к его
восстановлению — значит стремиться к неисполнимой цели. Можно
об этом жалеть или этому радоваться, можно считать это злом
или добром для России, но, рассуждая беспристрастно,
приходится сознаться, что это несомненный факт. Постараюсь
сделать это ясным и понятным всякому монархисту.
Может казаться с первого взгляда, что порядок, который
существовал тысячелетие, который еще так недавно казался
прочным и незыблемым, не может так в один прекрасный день
пасть, и притом безвозвратно. Найдутся монархисты, которые
склонны будут видеть в этом падении явление чисто
случайное, которые скажут, что нападение сделано было врасплох,
неожиданно, а неожиданно можно повалить самого сильного
борца, будучи самому слабым человеком. Но это будет
неверно. Падение абсолютизма происходило медленно и началось
давно. В последнее время абсолютизм жил и казался сильным
и прочным только в силу вековой традиции. Но то, что под
вывеской абсолютизма существовало за последнее время, была
не настоящая сила, а, так сказать, только внешняя оболочка
прежнего величия, только вид, а самая сущность, сердцевина
разъедена была червями, и, как источенное червями дерево,
абсолютизм при первом толчке должен был пасть.
И виноват в этом всецело сам русский абсолютизм. Русские
монархисты ни на верху, ни внизу не исполняли своего
долга поддержания и укрепления в народе монархических идей и
чувств, не организовывались для самозащиты, для противодей-
889

ствия разным разрушительным элементам, подтачивавшим
дерево абсолютизма медленно, но верно. Уже начиная с
60-х годов можно было ясно видеть, что абсолютизм начинает
шататься, но русские монархисты и не умели, и не хотели
предпринимать никаких разумных и решительных мер для
устранения надвигающейся на них опасности. Высшие сферы жили
изо дня в день, думая: après nous le déluge (после нас <хоть>
потоп)3, а низшие жили, ни о чем не думая. В результате —
падение их идеала.
Скажут: это естественное падение, абсолютизм отжил свой
<век>, и никакие меры его бы не спасли. Это неверно.
Абсолютизм пал в России просто как результат бесчестности и
недобросовестности. Доказательством этому служат Германия и
Австрия. Посмотрите, как там твердо стоит абсолютизм,
несмотря на бушующие волны демократизма, бешено
набрасывающиеся со всех сторон на эти «скалы абсолютизма», как их
в 1914 году назвал в своей речи Черчил<л>ь4. И кто знает, как
долго еще эти скалы простоят. А почему стоят они так
прочно там? Потому что как в Германии, так и в Австрии много, в
течение веков и не переставая, работали над укреплением духа
абсолютизма. Абсолютизм — это цветок, который прежде рос
тихо, а теперь требует тщательной и умелой культуры,
который нуждается в заботливом уходе, в защите от врагов, без
чего он погибает, заедаемый кровавой тлей и саранчой.
Посмотрите, как этот цветок заботливо культивируется в
Германии. Немцы прекрасно поняли, что основа5
политического миросозерцания народа — это школьный учитель6, и
посмотрите, как тщательно осматривают они всякого кандидата на
этот пост, поворачивая его во все стороны, рассматривая его
снаружи, выворачивая все его нутро, прежде чем дозволить
ему стать школьным учителем. Когда недавно речь зашла в
Германии о допущении социалистов к занятию высших
правительственных мест, то консервативная печать заявила, что это
совершенно недопустимо, ибо после этого пришлось бы
считать дозволенным социалистам занимать и места учителей. И
я вам ручаюсь, что ни одного социалиста вы не найдете там
среди учителей. А у нас! Я сам был одно время преподавателем
в Учительском институте, в котором воспитанники, за
исключением 4-х, все поголовно были не то что мирные и
теоретические социалисты, а прямо кровожадные фанатики-анархисты7.
И попечитель округа это прекрасно знал и всех этих господ
назначал по окончании ими курса в народные учителя.
Посмотрите, как монархисты в Австрии старательно организуются в
890

союзы в деревнях, как каждый округ, чуть не каждая деревня,
имеет свою монархическую газету, совершенно закрывающую
доступ к населению левой печати. Я сам жил в Австрии, и не
только в городе, но и в деревне, и видел эту лабораторию
абсолютистского настроения. А в городах вы ежедневно видите
многочисленные процессии учеников и учениц на прогулке в
сопровождении священников или монахинь. Духовенство
строго дисциплинированно и не покладаючи рук работает над
поддержанием абсолютизма. А у нас! Духовные семинарии,
переполненные атеистами и анархистами! Что же удивительного,
что в России абсолютизм, брошенный на произвол судьбы, пал,
в то время как в Германии и Австрии он стоит крепко,
несмотря на все бури, и, вероятно, простоит еще долго.
Прав ли я, следовательно, или нет, утверждая, что вы,
монархисты, разрушили абсолютизм собственными руками. И то,
что вы не сумели поддерживать и укреплять, когда на вашей
стороне была могучая сила Царя, и весь могущественный
государственный механизм, можете ли вы подняться,
восстановить это теперь и, восстановивши, укрепить? Как вы раньше не
годились на это, так еще меньше годитесь вы на это теперь.
Итак, об абсолютной монархии русские монархисты
должны отложить всякое попечение.
Но и эта цель в настоящее время не так-то легко
достижима. Я высказал в начале письма убеждение, что в большинстве
населения России господствует стремление к порядку и к
монархическому началу. Но политику устраивают не спокойные
элементы, сидящие дома и только покачивающие головой,
глядя на события, ее делает накипь, всплывающая на
поверхность, кричащая, бушующая, тискающаяся вперед, давя все
направо и налево. А эта накипь у нас многочисленна и вся
красная от натуги и ни о какой монархии и слышать не хочет.
Повторяю, что и конституционную монархию в России не
так-то легко устроить, и без посторонней помощи едва ли дело
обойдется. И вот тут-то, я думаю, ценным может явиться совет,
который я хочу дать русским монархистам, указав им на тот
путь, который в значительной мере облегчит им их задачу.
Настоящая война является событием совсем из ряда вон
выходящим. Такого в истории человечества еще не было. И не
будет преувеличением, если я скажу, что со временем историю,
по крайней мере новую, будут делить на два периода: до
войны и после войны. Эта война производит во всех сферах и
областях, и особенно в мыслях и чувствах людей, невероятные
перевороты, она перерождает до неузнаваемости отдельные
891

личности, слои населения, целые народы; невозможное
становится возможным, скрытое — явным, небывалое становится
обычным явлением.
Одно из таких последствий этой войны — это
обнаруживание особых сил, группирующихся вокруг известных идей или
интересов. В прежнее время человеческие силы
кристаллизовались преимущественно в виду государств, теперь война
выдвигает на первый план разного рода международные
ассоциации или сообщества людей, необыкновенно могущественные,
каковы: международное масонство, международный
социализм, международное еврейство, не говоря о международном
католичестве, уже давно существующем. Не то чтобы эти
группировки сил не существовали и раньше, но прежде они были
скрыты, теперь стали явны; прежде были слабы, теперь стали
сильны или из сильных стали или становятся прямо
могущественными. Поэтому если в старину какая-нибудь группа сил,
какое-нибудь государство, например, чувствовала себя
недостаточно могущественной и в преследовании своих целей
старалась укрепить себя союзами, то она делала это, ища себе
союзников в лице других государств. Устраивались союзы,
договоры, соглашения государств с государствами.
Теперь, ища себе опоры, приходится думать не столько о
государствах, сколько об этих вновь появившихся Великих
Державах и входить в соглашения и союзы с ними.
Монархисты как известная группа сил и интересов также
принуждены искать себе поддержки в лице какой-нибудь
другой группы сил, с которой они могли бы войти в союз и,
укрепившись таким образом, иметь возможность бороться с
другими, им безусловно враждебными группами сил. Одними
собственными своими силами и средствами им, я в этом глубоко
убежден, с своей задачей не справиться.
Но где им искать этой поддержки? Могут ли русские
монархисты рассчитывать найти поддержку в лице какого-нибудь
государства? Многие монархисты в России думают — и я сам
был прежде этого мнения, — что естественным союзником
всякого и особенно русского монархизма может и должны быть
Германия как носительница монархической идеи par excellence
(по преимуществу). Но война и тут перевернула все вверх
дном. Война показала нам немцев в совершенно ином свете,
чем они представлялись нам раньше, и признаться надо — в
весьма несимпатичном свете. Оказывается, что Германия вовсе
не является носительницей какой-нибудь идеи, она является
просто-напросто носительницей своих карманных интересов, и
892

ничем больше. Немцы готовы на все, если только это
приносит им какую-нибудь выгоду. Когда им было выгодно, они
поддерживали наших революционеров, и притом самых
крайних. Когда это будет им выгодно, они будут поддерживать
монархистов, с тем чтобы при первом случае им изменить.
Кроме того, ни на какое немецкое слово, ни на какое немецкое
обещание, ни даже на писанный договор с немцами нельзя
положиться.
А кроме Германии, никакого другого государства нет, на
которое русские монархисты могли бы опереться.
Таким образом, монархистам остается искать себе
союзников в лице тех новых представителей человеческой
общественной группировки, в тех международных Великих Державах, о
которых была речь выше. Рассмотрим их по очереди.
1. Международное католичество. — Оно в России не
играет — пока по крайней мере — никакой серьезной роли.
Я говорю «пока», потому что возможно, что Великая Война и
тут произведет переворот и, сблизивши, если не сливши,
православную Церковь с католической, свяжет судьбы России с
судьбами католичества. Пока же никакой серьезной помощи
или поддержки русские монархисты от католичества ожидать
не могут.
2. Международный социализм. — Русские
социалисты, которые по преимуществу все крайнего направления8, и
разговаривать не хотят с монархистами. Поэтому ни о каких
соглашениях, ни о каких договорах монархистов с
социалистами не может быть и речи.
Я не хочу этим сказать, чтобы монархизм и социализм
были бы по самому существу своему непримиримыми
элементами, ибо война совершила и тут чудо, сделавши невозможное
возможным: в самом деле, не видим ли мы в Германии вождя
социалистов, Шейдемана9, ставшего лучшим другом
Императора Вильгельма10, который приглашает его к себе на чашку
чаю. И тот, кто внимательно следит за последними событиями
в Германии, не может не заметить признаков, заставляющих
думать, что государственная власть в Германии уже теперь
считается с возможностью осуществления в будущем
государственного социализма, который в этой стране примет, по
всем вероятиям, вид монархического социализма или
социалистической монархии. Но для того, чтобы такого рода
парадоксальная комбинация могла осуществиться, нужны
совершенно особого рода условия и, прежде всего, нужно для этого
893

быть строго дисциплинированными немцами. В России, если
когда-нибудь и возможен будет монархический социализм, то
лишь в весьма отдаленном будущем, о котором говорить
теперь бесполезно11.
А пока отношения монархистов к социалистам могут быть
если не враждебными, то лишь безразличными. Задача
монархистов по отношению к социалистам должна заключаться в
том, чтобы давать социализму развиваться лишь медленно,
постепенно, сдерживая все судорожные порывы и дозволяя
ему усиливаться лишь в той мере, в какой усиливается
дисциплинированность, чувство долга, сознание ответственности в
самих носителях этой идеи.
3. Международное еврейство12. — Произвела ли
война какие-нибудь изменения и в этой группе сил — одной из
самых могущественных? Я думаю, что да, и притом в смысле
усиления. Но помимо этого война несомненно показала той
группе еврейства, которая имеет своим аналогом die
Alldeutschen (Всенемцы) Германии13, какой взрыв отвращения, ужаса
и негодования производят на человечество чрезмерные
аппетиты, стремление стать не равными между равными, а забрать
в свои руки всех и вся, и как в результатеот таких аппетитов
и стремлений может получиться не плюс, а минус. Это,
несомненно, их отрезвит и заставит еврейство признать
необходимым организовать в своей собственной среде сдерживательные
центры, которые не дозволяли бы аппетитам распространяться
дальше пределов, определяемых чувством меры,
справедливости и благоразумия. И тогда с ними можно жить.
После долгих размышлений и тщательно взвешивая все
обстоятельства, я пришел даже к заключению, что еврейство
является именно тою группою сил, на которую монархисты
могут и должны более всего рассчитывать. С ними поэтому
русские монархисты должны вступить в союз и соглашение.
Но для того, чтобы союз этот мог быть не только
действительным и прочным, но и вообще осуществимым, необходимо,
чтобы обе стороны имели серьезную выгоду его заключить.
Существует ли такая взаимная выгода? Несомненно существует.
Выгода для евреев заключается в том, что с этою
комбинацией исчезает для них действительный оплот антисемитизма,
и старинный, наследственный, можно сказать, враг
превращается в союзника, который гарантирует им спокойствие и
порядок в государстве. А так как евреи в огромном большинстве
суть люди деловые, дела же идут лучше, когда в государстве
господствует твердо установленный порядок, то масса еврейст-
894

frD*" fiu£to * Ép«*jt**b &n иШеМн***» a*,***«*, m* ***** A
%b£ ОЁ*4-/Ле#>с$ itucy«,*.ш.Л~Л*/,/***»»£ t t*&*r*& &***-, 4f3*4A*ès *»*&*"* -
**—<** 9/е, jfâL^e/ff /&*«bmt*J fëf^aA*., f*JU>*J /fyUÂ **^Щ
угілса/ л ЛыЗі&л^ мк*з£?лть #*, leuo&téem/L 4éâ*<#*p*At' **n**»+r*4s,
Amt* * Зл*т*Ли»~ eÛ$**»& 7tfi*tM*f*f #e*Jj6riiu*4
h Au**
â&* frfan&AAou yfe%> â^fu£>méUéfkéf^ £»fW^, &**Ж*> *f At&t**.
Ct &U*i*W ****№• fkéi7t4. '
WO** ?»*» ïm*& с/** Этот». исог% ^^ ^ ^^-*ЛЛ Сі».+«А»ни/.
Фрагмент рукописи письма-статьи «Русским монархистам».
ва всегда будет стоять на стороне партии порядка. Если до сих
пор мы видели противное, то только потому, что партия
порядка была в то же время их врагом. Но как только эта вражда
прекратится, то прекратится и враждебное отношение
еврейства ко всему, что пахнет монархизмом. А с отдельными
фанатическими и неуравновешенными личностями из евреев,
которые не пожелают идти с массой, еврейство сумеет уж
справиться собственными средствами.
Выгода для монархистов столь же очевидна и того же рода:
вместо разрушительной силы, разъедающей все основы
монархического строя, еврейство превратится тогда в опору монар-
895

хизма и русского государства вообще. И опора эта, в силу
международного характера еврейства, будет чувствоваться не
только у себя дома, но и вне дома. Понадобятся нам деньги —
будут деньги14, понадобится Константинополь (а он безусловно
понадобится) — будет Константинополь15. Производительность
страны страшным образом подымется, вывоз товаров за
границу, который является одним из главнейших источников
богатства, усилится. Если и допустить, что большая доля выгод
от всего этого попадет в карманы евреев, то не малая доля
выгод, которая прежде попадала в карманы немецкие и
английские, теперь пойдут16 в карманы русские. И от самих
русских, их трудолюбия, энергии, предприимчивости и духа
товарищества и взаимопомощи будет зависеть увеличить эту долю.
Я знаю, найдутся монархисты с туго ворочающимися
мозгами — и таких много, — которые скажут: «Что Вы делаете, Вы
хотите отдать Россию на съедение евреям. Разве Вы не знаете,
что это за народ: положи им палец в рот — они вас всего
проглотят. Вы сами были антисемитом, должны это знать».
На это я отвечу: мы не только палец, мы целую руку, даже
голову им уже вложили в рот, и если вы, монархисты,
будете продолжать политику непримиримости по отношению к
еврейству, то хотите вы или нет, а они вас все равно проглотят.
Но евреи народ практичный и не менее немцев
vernünftig, т. е. рассудительны, и потому они будут рассуждать так:
съедим мы их, конечно, съедим, в этом не может быть ни
малейшего сомнения, но, во-первых, какой это будет стоить
борьбы и лишней траты сил, а, во-вторых, съевши монархистов, что
будет дальше? Мы пойдем навстречу неизвестному, а это уже
авантюра и в такой стране, как Россия, с его17 большевиками
и казаками, довольно опасная. Чем идти на авантюры,
выгоднее войти в мирное соглашение с взаимными уступками и
гарантиями. Что мы потеряем в уступках, то выиграем в
прочности и полной обеспеченности остального. Во всяком случае,
программой ближайшего будущего должно, несомненно, быть
предлагаемое профессором К.С. Мережковским соглашение.
А там видно будет.
Ведь я не проповедую монархистам политику безусловной
сдачи. Раз обе стороны извлекают выгоду из соглашения, то
это является совсем и не нужным. То, что я предлагаю, это
договор, гараіггирующий, с одной стороны, евреям их права,
которые они и без того уже в значительной мере имеют18,
гарантирующий им известное влияние в государственных делах
в строго определенных границах, гарантирующий им экономи-
896

ческие выгоды, опять в известных, взаимным договором
определенных границах (напр., право владеть землей до такого-
то %, но не больше); а с другой стороны — гарантирующий и
монархистам их права и привилегии, например, право
воспитывать юношество в принципах религии, дисциплины и любви к
монарху, а не превращать их в хулиганов, как было до сих пор;
право иметь и свою печать, чего на практике не существовало,
ибо если и была монархическая печать, то ее никто не читал;
право иметь в каждом городе известный % торговцев русской
национальности и т. д., и т. д.
Установились бы тогда отношения между монархизмом и
еврейством подобные тем, которые мы видим в Италии и
отчасти Австрии, но только гораздо более совершенного типа.
В Италии нет лучших, более надежных защитников монархии,
как евреи, и в значительной мере это верно и для Австрии.
Когда Император Франц-Иосиф19 пожелал для возвеличения
католичества устроить в 1912 году торжества Св. Евхаристии,
то откуда взялись те шесть миллионов крон, которые эти
торжества стоили? Их собрали между собою богачи евреи и
почтительнейше положили эту крупную сумму к стопам своего
возлюбленного монарха! Не лучше ли организовать наши
отношения к евреям на подобных основаниях, чем устраивать
погромы, которые все равно ни к чему не приводят.
Конечно, католичество в Австрии — крупная сила, с которой
еврейству приходится считаться, но и русские монархисты
должны организоваться так, чтобы представлять из себя
реальную силу, но силу разумную, а не грубого кулака, которая
внушала бы к себе уважение и вызывала бы со стороны
еврейства желание поддерживать с монархистами добрые отношения.
Тогда только возможны взаимное соглашение и взаимные
уступки20.
4. Международное масонство. — Относительно
масонства я ничего не могу сказать определенного, так как
слишком мало с ним знаком. Мои прежние сведения о масонстве,
должен сознаться, были слишком односторонни, проистекая
лишь из источников правых и католических кругов21.
Истинные цели, которые преследуют главари масонства, мне не
совсем ясны.
Но и для масонов война прошла не бесследно и наложила
или еще наложит на них свою печать в смысле, как мне
кажется, ослабления масонства. Во-первых, масоны в значительной
мере достигли своих целей (особенно если демократия
восторжествует и в Германии) и в такой же мере потеряли свой raison
29 Золотоносов М.Н.
897

d'être (смысл существования), во-вторых, война, если не
ошибаюсь, ослабит их характер международности и усилит
национальное направление их деятельности. Наконец, масонство все
больше и больше будет отодвигаться на задний план
выдвигающимися конкурентами его: международным
социализмом и международным еврейством.
Что касается отношений, в которые должны стать к
масонам русские монархисты, то характер этих отношений будет
зависеть не столько от монархистов, сколько от самих масонов.
Если последние будут подкапываться под религию, если они
будут стремиться разрушать монархию, устраивая
республиканские заговоры, совершенно недопустимые в такой стране,
как Россия, то монархистам ничего не останется, как вступить
с ними в борьбу, и в тесном союзе с еврейством они, надо
думать, повели бы эту борьбу не без успеха. Если же русские
масоны выкинут из своей программы разрушение алтарей и
престолов, то и с ними жить можно. Так как это люди все
интеллигентные и по большей части разумные, то я думаю, что
и с ними можно установить мирные отношения и войти в
соглашения.
Вот в общих чертах тот новый курс политики, который я
предлагаю русским монархистам. Политика эта должна
основываться на примирении и соглашении с еврейством,
соглашении, гарантирующем известные права евреям взамен
поддержки ими монархических принципов, и обеспечения тем
самым для всех прочно установленного порядка.
Основная идея моей программы — это устройство
отношений между монархистами и евреями не на началах анархии,
как это было до сих пор всюду и особенно резко в России, а на
основании целого кодекса договоров, соглашений, гарантий.
Иными словами, я предлагаю устроить организованное
сожительство на правовых основаниях, совершенно аналогично тем
отношениям, которые предполагается установить между
государствами после войны.
В заключение не могу не выразить глубокого сожаления,
что мысли, высказанные в этом письме, не пришли мне
раньше, еще во времена Столыпина. Столыпин был гениальным
человеком и благородною личностью, он понял бы меня и
принял бы мою программу к исполнению. И тогда он, бедный,
остался бы жив на благо России. Не пострадал бы так
жестоко и я. Но не судьба была этому быть. Не настало еще тогда
для этого время, не произошло той катастрофы, того страшно-
898

го мирового сотрясенья в лице Великой Войны, которое
произвело во всех умах, в том числе и в моем, такие невероятные
перевороты.
Пусть же русские монархисты воспользуются теперь
моими идеями и организуют новую партию для их осуществления.
И если мои соотечественники найдут, что я принес этим
большую услугу своему отечеству, направив его жизнь по
нормальному, здоровому руслу, то в награду я попросил бы тогда дать
мне возможность посвятить последние годы жизни на
обработку огромных, с таким трудом и с такими жертвами собранных
мною научных коллекций, хранящихся в Казанском
университете22.
ПРИМЕЧАНИЯ
Публикуется по беловому автографу: ИРЛИ. Рукописный отдел.
№ 14829. Л. 29 - 43.
1 В рукопись был вложен листок с письмом в газету «Русское слово»:
«Покорнейше прошу редакцию или напечатать в газете, или издать
брошюрой настоящее письмо монархистам. Гонорар или доход от продажи
брошюры прошу направить академику проф. Ивану Парфеньевичу
Бородину, Петроград, Академия наук, Ботанический музей. Просил бы послать
также №№ газеты или брошюры для пересылки мне. Думается, что
французский перевод был бы небесполезен. КС. Мережковский» (ИРЛИ.
Рукописный отдел. № 14829. Л. 30).
2 Ср.: «Никогда я не думал, что Государь так нужен для меня: но вот
его нет — и для меня как нет России. Совершенно нет, и для меня в
мечте не нужно всей моей литературной деятельности. Просто я не хочу,
чтобы она была. <...> Без царя я не могу жить. Посему я думаю, что царь
непременно вернется, что без царя не выживет Россия, задохнется.
И даже — не нужно, чтобы она была без царя» [Розанов В.В. Последние
листья. М., 2000. С. 251; запись конца сентября — начала октября 1917 г.).
3 Фраза, приписываемая Людовику XV. По другим данным эти слова
произнесла маркиза Помпадур в утешение королю после военного
поражения.
4 Черчилль (Churchill) Уинстон (1874 — 1965) — государственный деятель
Великобритании, в 1911 — 1915 гг. — военно-морской министр, в 1917 —
1918 гг. министр военного снабжения. Речь Черчилля мы не разыскали, но
в написанной им истории Первой мировой войны есть похожий образ.
Реконструируя надежды кайзера Вильгельма на то, что войны не будет, что
Великобритания, Франция и Россия по разным причинам от нее
уклонятся, а Германская и Австро-Венгерская империи останутся непобежденными,
Черчилль так сформулировал мысли Вильгельма: «Центральные Империи
будут выситься над бескровными полями, заключившими союз и
добившимися триумфа. В будущем у них будут только изолированные
противники, которые никакого союза образовать не смогут» [Churchill W. S. The
Great War. L., 1933. Vol. 1. P. 66; ch. VI «The Austrian ultimatum»).
29*
899

5 Так в тексте.
6 Имеется в виду ставшая знаменитой фраза: «Прусский школьный
учитель выиграл битву при Садове» («Der preussische Schulmeister hat die
Schlacht bei Sadowa gewonnen»), восходящая к словам из статьи
профессора географии из Лейпцига О. Пешеля (1826 — 1875), опубликованной
17 июля 1866 г. (см.: Peschel О. Die Lehren der jüngsten Kriegsgeschichte //
Blattes Ausland. 1866. 17 Juli. № 29. S. 695; дословно: «es ein Sieg der
preussischen Schulmeister über die österreichischen Schulmeister gewesen
sei»). Речь идет о разгроме 3 июля 1866 г. австрийской армии прусскими
войсками Вильгельма I.
7 См. о бойкоте учащихся, который был связан с плохим
преподаванием К.С. Мережковским физики: Аноним. Из жизни Учительского
института//Волжский вестник. 1906. 22 марта; в разделе «Хроника местной
жизни».
8 Видимо, подразумевается партия социалистов-революционеров,
которую К. СМ. неявно противопоставляет умеренному немецкому
социализму, способному вписаться в государственную систему, например, в виде
парламентской партии.
9 Шейдеман Филипп (1865 — 1939) — деятель германской
социал-демократии, с 1911 г. — член правления Социал-демократической партии
Германии, с 1903 г. — депутат рейхстага. В период Первой мировой войны —
«социал-шовинист». В октябре 1918 г. вошел в монархическое
правительство Макса Баденского.
10 Вильгельм II (1859 — 1941) — германский император в 1888 — 1918 гг.,
активно содействовал развязыванию Первой мировой войны.
11 А ведь именно в России в начале 1930-х годов и сформировался
монархический социализм!
12 Естественно, автор намекает в первую очередь на «Протоколы
сионских мудрецов», конституировавших этот фантазм как «реальный».
Кроме того, К.С.М., конечно, имеет в виду такие книги, как: Осман-бей (Мил-
линген Ф.). Покорение мира евреями. СПб., 1874; Демченко Я. Г.
Еврейское равноправие или русское порабощение? Исследование тайных
еврейских планов и программ, направленных к ослаблению и разрушению
коренного населения и порабощению его еврейству. 2-е изд. Киев, 1907;
Он же. Еврейская стратегия и тактика в деле покорения мира мирным
путем. 2-е изд. Киев, 1910; Чамберлэн Г.С. Евреи, их происхождение и
причины их влияния в Европе. 5-е изд. СПб., 1910; Гой Святослав. Еврей —
царь Вселенной. СПб., 1910; Шмаков A.C. Международное тайное
правительство. М., 1912; и мн. др.
13 Имеется в виду пангерманизм — политическая доктрина, основанная
на крайнем национализме; зародилась в Австро-Венгрии в конце 1870-х —
начале 1880-х годов, где Г. Шёнерер и его сторонники разработали
программу присоединения к Германии австрийских областей. «Движение
Шёнерера не остановилось перед использованием антисемитизма в
качестве средства пропаганды и быстро разработало ту пангерманскую
идеологию, которой суждено было оказать на нацизм влияние большее,
чем оказала какая-либо другая немецкая разновидность антисемитизма»
[АрендтХ. Истоки тоталитаризма. М., 1996. С. 87). Организационно
австрийский пангерманизм оформился в виде Alldeutscher Verband — Пангер-
манского союза, действовавшего в 1891 — 1939 гг. и выступавшего за
900

установление мирового господства Германии. Пангерманистская
партия (Alldeutschen) существовала и в самой Германии. Подробнее см.:
Погодин А. Пангерманизм // Энциклопедический словарь т-ва «Бр. А. и
И. Гранат и К°». М., [1915|. Т. 31. Огб. 90 - 94.
14 Между прочим, именно с деньгами и их властью X. Арендт
связала возникновение мифа о евреях как о международной силе: «Именно
монополия Ротшильдов на выпуск государственных займов сделала
возможным и необходимым обращение к еврейскому капиталу в целом,
направление значительной части состояния евреев в государственный
бизнес и тем самым обеспечила естественную основу для сплочения цент-
ральноевропейского и западноевропейского еврейства на новой
основе. <...> Распространенное представление о том, что евреи в
противоположность другим народам были будто бы более тесно связаны узами
крови и семейственности, в значительной мере поддерживалось реальным
характером одного семейства, которое действительно представляло все
экономическое и политическое значение еврейского народа» [Арендт X.
Истоки тоталитаризма. М., 1996. С. 65 — 66). Ср. с записью В.В. Розанова
от 12 янв. 1918 г., в которой обычный для Розанова антисемитизм уже
вытеснен прагматикой: «Евреи суть гениальны в деньгах, и это — дай им Бог.
Они концентрируют национальные богатства, и это и самим нациям не
приносит ничего кроме пользы, "так" — хуже бы промотали. Но они вовсе
не склонны и не тяготеют к "уносу чужого богатства, как обыкновенно
думают", — к "выжиманию соков из нации": они "уходят" лишь тогда,
когда их "гонят": и было бы странно, если бы "не уносили своего
имущества". Но НИКОГДА не уходят и НИКУДА не уходят, если им "живется
хорошо". А чтобы "жилось им хорошо" — это они просто "заслужили"»
[Розанов В.В. Апокалипсис нашего времени. М., 2000. С. 134).
15 Имеются в виду притязания России на Константинополь и проливы
(Босфор и Дарданеллы), имеющие долгую историю и обострившиеся во
время Первой мировой войны. Россия претендовала на включение в
состав империи Константинополя и западного побережья Босфора,
Мраморного моря и Дарданелл, Южной Фракии до линии Энос—Мидия, а также
побережья Малой Азии между Босфором и рекою Сакарией. Временное
правительство не уменьшило объем притязаний прежнего режима, и в
сентябре 1917 г. по-прежнему в повестке дня мировой политики стояли
условия, на которых Россия получит эти турецкие земли. См.:
Константинополь и проливы: По секретным документам б. Министерства
Иностранных Дел. М., 1925 - 1926. Т. I - П.
Однако миф о евреях как о международной силе имел и реальные
основания. Возможно, Мережковскому стали известны результаты
обсуждения условий предоставления России займов, которые состоялись в мае —
июне 1916 г., когда делегация Думы и Государственного Совета посетила
Ангилю, Францию и Италию. «Доклады об итогах зарубежных встреч
сделали участники делегации П.Н. Милюков и А.И. Шингарев. Предметом
обсуждения должны были служить перспективы увеличения военной и
финансовой помощи союзников, что и являлось главной целью поездки,
но доклады и дебаты по ним вращались вокруг еврейского вопроса, так
как оказалось, что это влияет на готовность Запада предоставить займы.
Милюков, в частности, указал на условие займа <...>— облегчение жиз-
901

ни российских евреев. А.Д. Протопопову (руководителю делегации),
Милюкову и Шингареву в Лондоне лорд Ротшильд сказал, что
притеснения евреев в России мешают английскому кредиту в США. Парижский
Ротшильд о том же заявил Шингареву в отношении и французского и
английского кредита» (Миндлин A.B. Проекты Объединенного дворянства
России по «еврейскому вопросу» // Вопросы истории. 2002. № 4. С. [13 —
26] 24). Доклад П.Н. Милюкова в Военно-морской комиссии Думы
19 июня 1916 г. был опубликован в 1933 г.: «Ведь союзникам, господа,
нужны займы, а для займов единственное место теперь Америка, а в
Америке существует несправедливо оскорбленное многомиллионное еврейское
население. <...> Известный руководитель нью-йоркского финансового
мира, банкир Яков Шифф, решительным образом отказывается идти на
какие бы то ни было займы, но заявляет, что если что-нибудь будет
сделано для русских евреев, то сейчас же американский капитал пойдет в
Россию для займа. <...> Мы сами довели себя до того, что наступает
момент, когда идейными соображениями мы больше оперировать не можем,
и приходится прибегнуть к этому простому, примитивному,
зоологическому аргументу» (Красный архив. 1933. Т. 3 (58). С. [5 — 23] 13 — 14).
Кстати, еще в 1904 г. была отчетливо артикулирована прямая зависимость
возможности предоставления России американских кредитов (которые
контролировал Якоб Шифф) от ослабления антиеврейской политики (см.:
Миндлин A.B. Еврейский вопрос и финансовые отношения России с
Западом в конце XIX — начале XX века // Вестник Еврейского университета
в Москве. 1996. № 2 (12). С. 81 — 103), и вряд ли К.С.М., интересовавшийся
«еврейским вопросом», не знал о такого рода «ультиматумах».
16 Так в рукописи.
17 Так в рукописи.
18 Вероятно, речь идет об акте Временного правительства об отмене в
России всех национальных и вероисповедных ограничений,
опубликованном 22 марта 1917 г. Фактически это означало еврейскую эмансипацию,
включавшую отмену черты оседлости и проч.
19 Франц-Иосиф I (1830 — 1914) — император Австрии и король Венгрии.
20 Создавая свою утопию, К. СМ. рисует картину симбиоза двух раз-
ноприродных политических сил, русских монархистов и еврейства,
напоминающую о симбиозе двух плазм — амебоплазмы и микоплазмы (см.:
Мережковский К. С. Теория двух плазм как основа симбиогенезиса,
нового учения о происхождении организмов // Ученые записки
Императорского Казанского университета. 1909. Кн. 12. Часть неофициальная.
С. 1 - 102).
21 Об источниках взглядов К.СМ. на масонство см.: Золотоносов М.Н.
«Мастер и Маргарита» как путеводитель по субкультуре русского
антисемитизма (СРА). СПб., 1995. С. 26 - 29.
22 На «спинке» брошюры (л. 43об.) автор поместил список своих ранее
опубликованных работ: «К.С. Мережковский. Рай земной. Сказка-утопия.
Берлин 1902. Издатель Готгейнер. Das irdische Paradies. Ein utopisches
Märchen. Berlin 1902. Im Verlage Gottheiner; K.C. Мережковский. Законы
эндохрома (у диатомовых водорослей). Казань 1906; К.С. Мережковский.
Теория двух плазм как основа симбиогенезиса, нового учения о
происхождении организмов. Казань 1909; К.С. Мережковский. Слеза Брамы. Поэма».

ПРОИСХОЖДЕНИЕ стыдливости
Антропо-биологическое исследование
Каждый большой прогресс в науке состоит в
большом обобщении, указывающем глубокие и
тонкие сходства.
Джевонс1
Обыденные, привычные вещи кажутся нам простыми и
понятными, не требующими никаких объяснений. И тем не
менее порой среди этих заурядных явлений встречаются
трудноразрешимые загадки. Именно такую загадку представляет
собой стыдливость.
Попробуйте найти удовлетворительные ответы на
следующие вопросы: почему мы испытываем чувство стыдливости?
Почему стыдимся обнажать половые органы? А происходит
так, потому что именно в этом заключается стыдливость.
Почему негритянка из дикого племени Центральной Африки, где
настолько жаркий климат, что можно ходить без всякой
одежды, тем не менее всегда носит коротенькую юбочку или, в
крайнем случае, небольшой фартук? Вы придете в крайнее
изумление, не найдя мгновенного ответа на подобный вопрос.
И чем настойчивее станете искать его, тем более странным,
загадочным, необъяснимым будет казаться вам это явление.
Гарантирую даже, что, в конце концов, отчаявшись, вы
прекратите поиски.
Я впервые задал себе данный вопрос более сорока лет тому
назад, еще учась в Петроградском университете2. Упрямый по
натуре, я непрестанно искал причину заинтересовавшего меня
явления. Благодаря прочитанным книгам о разного рода
путешествиях и другим произведениям по волнующей меня
проблеме я наконец, после долгих лет изысканий, решил проблему
стыдливости, нашел-таки ее причину.
Однако я ни на шаг не продвинулся вперед, поскольку тут
же столкнулся с новой проблемой в осознании этого явления,
с причиной причин, если можно так выразиться, повлекшей за
903

Origine de la Pudeur
Étude anthropo-biologique
Par le Prof. Dr Constantin de Mérejkovsky *
Tout grand progrès dans les
sciences consisto en une grande
généralisation révélant des res-
semblances profondes et cachées.
Jkvons.
Les choses communes, auxquelles nous sommes habitués, nous
semblent claires et compréhensibles toutes seules, n'ayant besoin
d'aucune explication. Et cependant il arrive que c'est parmi ces
phénomènes communs que se trouvent cachées les énigmes les plus difficiles à
résoudre. Tel est le cas de la pudeur.
Essayez de trouver une réponse satisfaisante à la question : pourquoi
avons-nous le sentiment de la pudeur, pourquoi avons-nous honte de
montrer nos organes sexuels? Car c'est en cela que se résume la pudeur.
Pourquoi une négresse appartenant & quelque tribu sauvage de l'Afrique
centrale, au climat si chaud qu'il ne requiert aucun habillement, porte-
t-ellc néanmoins toujours un court jupon ou ne fût-ce qu'un petit
tablier? Et vous serez., tout étonné de ne pas trouver de réponse
immédiate à une telle question. lit plus vous la chercherez, plus le phénomène
vous paraîtra étrange, énigmatique, inexplicable. Je vous garantis même
qu'un désespoir de cause vous finirez par cesser do chercher.
И y a plus de quarante ans, quand j'étais encore étudiant à l'Université
de Petrograd, je m'étais posé cette question. Obstiné de nature je n'ai
pas cessé de rechercher la cause de ce phénomène. Grâce à la lecture
d'un gruiid nombre de voyages et d'autres ouvruges se rapportant à la
i. Mon nom s'écrit en allemand : K. S. (Konstantin Sergeewitsch) àlereschkowtky
et en latin : C. Mtreschkovskij.
Начало статьи К. С. Мережковского
«Происхождение стыдливости».
собой еще большие сложности. И только через 15 лет после
решения первой проблемы мне удалось, причем совершенно
случайно, решить и вторую, которая носит исключительно
биологический характер.
Начать изложение сути вопроса хочу с антропологической
904

точки зрения. Намереваясь изучить данный вопрос, я собрал
обширный антропологический материал. Прочитал около
сотни книг путешественников. К сожалению, все мои записки
остались в России. Могу привести только несколько фактов,
которые удалось восстановить по памяти.
Затем рассмотрим проблему с биологической точки зрения.
По этому аспекту имеется множество фактов. Но я буду
краток. Сегодня редакторы журналов считают краткость
огромным достоинством. Изложение результатов моих
исследований, следовательно, будет представлять собой вступительный
доклад.
Женева, 14 января 1919
I. Стыдливость как антропологическое явление
Вначале приведу несколько очевидных тезисов.
1. Стыдливость представляет совой явление, свойственное
всему человечеству.
Это явление присуще не только цивилизованным расам.
Оно существовало во все времена и поныне встречается у
представителей даже самых примитивных народов.
2. Стыдливость представляет собой явление сугубо сексуального
порядка.
Это утверждение основывается на двух соображениях. Во-
первых, данное чувство полностью отсутствует у детей.
Интенсивность чувства стыдливости нарастает по мере полового
созревания, а затем оно спадает вместе с угасанием половых
инстинктов. Во-вторых, стыдливость проявляется лишь в
обществе, состоящем из индивидуумов разных полов. В
обществе, состоящем из представителей одного и того же пола, она
либо вовсе отсутствует, либо гораздо менее выражена.
3. Чувство стыдливости у женщин несоразмерно более
развито, чему мужчин.
В Центральной Африке и в Австралии живут племена,
мужчины которых ходят совершенно голыми. Они даже не
прикрывают пенис куском материи или листом, как это
делают, впрочем, не из-за стыдливости, а вследствие определенньгх
суеверий, меланезийцы и малайцы. Однако женщины этих
племен обязательно носят небольшой фартучек. В мире не
существует ни одного племени, женщины которых ходили бы
совершенно обнаженными. С поступательным развитием
цивилизации постепенно увеличивается и часть прикрываемого
905

тела, причем женщины здесь всегда опережают мужчин.
Посмотрите на фигуры, изображенные на этрусских, греческих
и римских вазах: мужчины там никогда не прикрывают
половых органов; что же касается женщин, то они никогда не
бывают полностью обнажены. Сравните также Венеру Медичи3
с Аполлоном Бельведерским4. Поза, принятая Венерой,
восхищает нас своей красотой и прелестным выражением
встревоженного целомудрия. Если бы Аполлон принял подобную
позу, то мы бы просто рассмеялись. Почему? Да потому, что
стыдливость никак не ассоциируется с ним.
Можно смело утверждать, что мужчине совсем не
известно чувство настоящей стыдливости. Если он его и проявляет,
то только из уважения к слабому полу или по убеждению.
Подлинная стыдливость присуща только женщинам?.
4. Интенсивность чувства стыдливости остается неизліенной.
На первый взгляд данное утверждение вступает в
противоречие с фактами. С эволюцией человечества действительно
увеличивается часть поверхности тела, которая вызывает
чувство стыдливости. Однако непременно следует различать
природную стыдливость и стыдливость условную. Необходимо
также учитывать, что цивилизованные сообщества
расположены в зоне более прохладного климата. Цивилизация
стремится развивать лишь условную стыдливость, причем порой в
ущерб стыдливости природной. Представляется, что
природная стыдливость со временем постепенно исчезает. Настоящая
(природная) стыдливость существует скорее у низших рас или
среди простого деревенского населения. Нигде, кроме как в
определенных кругах Парижа, Лондона и Берлина6, вы не
столкнетесь с полнейшим отсутствием природной
стыдливости. Впрочем, там полновластно царит условная стыдливость:
появиться без галстука считается более неприличным, чем без
штанов.
Анализ всех этих фактов подводит к пониманию сущности
настоящей, природной стыдливости. Освободив понятие
стыдливости от всего наносного, искусственного и условного,
можно дать ему следующее определение: стыдливость - это
чувство стыда или инстинктивная боязнь женщины выставлять свои
половые органы на обозрение мужчины. В этом состоит сущность
стыдливости.
Итак, проблема, которую нам предстоит разрешить,
заключается в том, чтобы дать удовлетворительное объяснение
этому чувству стыда или боязни.
Возможно ли объяснить данное чувство с антропологиче-
906

ской точки зрения? Категорически утверждаю, что нет. Я
провел многочисленные опыты7, результаты которых не будут
приведены здесь из-за недостатка места, но все они
свидетельствуют: с антропологической точки зрения стыдливость
необъяснима, а сама проблема неразрешима. Я заранее знал, что
вы, как когда-то и я, встанете на антропологическую точку
зрения, и потому хочу вас заверить — она абсолютно
бесперспективна, вы очень быстро откажетесь от дальнейших
исследований.
П. Стыдливость как биологическое явление
Происхождение стыдливости нельзя было до сих пор
объяснить потому, что в решении этой проблемы исследователи
находились на сугубо антропологических позициях. Чувство
стыдливости, утверждали они, присуще только человеку;
животным оно неведомо, и поэтому нет никакого смысла
принимать их во внимание.
Исследователи совершали грубейшую ошибку. Как мы
увидим в дальнейшем, животные тоже испытывают чувство
стыдливости, и даже в большей степени, чем человек.
Другая причина, по которой невозможно было понять
природу стыдливости и ее происхождение, заключается в том, что
до сих пор никому не удавалось постигнуть важнейший
природный закон, регулирующий сексуальные отношения
животных.
Этот закон можно сформулировать следующим образом:
Прежде чем отдаться самцу, самка убегает от него8.
Именно этот закон нам в первую очередь необходимо
убедительно обосновать.
В своем архиве, оставшемся в России, я собрал
значительное число фактов в поддержку этого закона. Буду ссылаться
на те из них, которые удалось вспомнить, находясь здесь, в
Женеве.
Простейшие. — «Типичное спаривание состоит в том, что,
как бы там ни происходила первая встреча двух
спаривающихся, один из них проявляет активность и буквально
всасывает в себя другого пассивного спаривающегося (следствие
кариогамии). В пользу этого говорит уже вышеупомянутое
обстоятельство: раковина активного спаривающегося очень часто во
время спаривания вдавлена и, таким образом, как бы шапкой
прикрывает отверстие другой раковины (ил. 37, 38). Я в этом
907

вижу лишь выражение определенной силы, при помощи которой
активный спаривающийся овладевает другим пассивным. Еще
примечательнее это наблюдается, насколько мне известно, при
гетеропольных копуляциях, которые я также часто
наблюдал у Difflugia lobostoma.
Один спаривающийся прямо-таки нападает на другого и,
вместо того чтобы связаться друг с другом у отверстий
раковин, пробуривает его раковину в любом месте, сбоку или в
торце, при этом всасывание происходит обычным способом»*.
Моллюски. — Спаривание головоногих (Octopus) наблюдал
Шмидтлейн**. Он утверждает, что этот процесс похож скорее
на борьбу, чем на любовную игру. Самец набрасывается на
самку, которая пытается ускользнуть от него. Эти данные
подтверждаются наблюдениями Раковица, которые цитирует в своих
работах Брем***. Как он утверждает, спаривание происходит
«при некотором сопротивлении самки».
Ракообразные. — Что касается низших ракообразных, то мы
располагаем достоверными данными, собранными Жюри-
ном****. Вот что он пишет по поводу Cyclops quadricornis,
веслоногих:
«Я хочу добавить, что самец, содержащий многочисленный
гарем, постоянно упорно преследует самок. Он очень редко
проходит мимо самки любого возраста с набухшими яичниками и
всегда прижимается своими усиками к ее животу <...>» (р. 22).
Затем Жюрин описывает, как происходит спаривание, и
добавляет: «Самка, привязанная таким образом к самцу, тащит его
на себе. Она может сопротивляться ему так долго, как ей этого
хочется. Но, устав от его назойливости, будучи в стесненном
состоянии или, возможно, возбудившись от испытываемого
наслаждения, она уступает желаниям самца и неподвижно
замирает. Самец незамедлительно пользуется ситуацией и
придвигает свой хвост к хвосту самки, которая в свою очередь
делает встречное движение. <...> Таким образом, происходит
спаривание» (p. 19)13.
У Cyclops coeruleus, другого вида ракообразных, спаривание
осуществляется примерно таким же образом. «Для того, что-
* А. Goette. Üeber den Lebenscyclus von Difflugia lobostoma, Archiv für
Protistenkunde. ХХХѴП, 1917, p. 1259.
** R. Schmidtlein, Beobachtungen über die Lebensweise einiger Seethiere innerhalb
der Aquarien der Zoologischen Station (Mittheilungen aus der Zoologischen Station
zu Neapel, Bd. I, 1879, p. 2)10.
*** Brehm, Thierleben, 4e éd., vol. I, p. 61811.
**** L. Jurine, Histoire des Monocles qui se trouvent aux environs de Genuve, 182012.
908

бы вы поняли, как происходит соитие (самца и самки)14, я
опишу в общих чертах этот обычный процесс. Самец,
проходящий мимо самки, непременно атакует ее. Он стремительно
набрасывается на нее и пытается схватить за хвост
щупальцами, поскольку только они обладают способностью хватать и
удерживать. Если нападение заканчивается неудачно и Cyclops
coeruleus промахивается, то он более не в состоянии поймать
именно эту самку, поскольку она уже убежала достаточно
далеко. Самец ждет, когда ему представится следующий
благоприятный случай попытать счастья с другой самкой. Если он
крепко ее схватит, то сопротивляющаяся самка вначале
стремительно пустится наутек, неся на себе самца. Время от времени
она будет делать резкие движения, пытаясь ослабить его
хватку. А потом, если это ей не удастся, начнет так быстро
вращаться со своим партнером, что просто исчезнет из поля
зрения в водовороте: они то будут внезапно уходить под воду, то
вновь ненадолго появляться на поверхности. В этой борьбе
самке порой удается освободиться от назойливого любовника,
однако если он удержит ее, то яростная борьба сменится
умиротворяющим спокойствием, и исследователь придет в
изумление от того, что самец, несмотря на ожесточенную возню,
сумел прицепиться к хвосту самки длинным усиком и
дотронуться до ее половых органов. В этот момент всякое
сопротивление прекращается и заканчивается спариванием. <...>
После совокупления самка убегает от самца, оставляя его в
состоянии апатии <...>»*.
Однажды мне представилась возможность наблюдать за
широко распространенными в Неаполитанском заливе
морскими веслоногими рачками (их точное название можно найти в
моих записках, оставшихся в России). Самец устремляется на
самку, но она убегает прочь с головокружительной скоростью,
часто меняя направление, и поэтому самцу очень трудно схватить
ее. Таким образом, их половой акт практически никогда
нельзя увидеть. Преследование длится очень долго, и если бы не
мешали стенки аквариума, где и находились эти ракообразные, то
самка, вне всякого сомнения, сумела бы пробежать несколько
метров. Если бы нападение продолжалось час, то она,
несомненно, удалилась бы на расстояние свыше ста метров. Порой
самец, впав в отчаяние, прекращает преследование для того,
чтобы вскоре броситься в погоню за другой самкой.
То же самое поведение присуще и брахиоподам. Вот что пи-
* L. Jurine, Histoire des Monocles, p. 63 — 65.
909

шет Прево* относительно Branchipus, которого он называет руко-
ногим. «Руконогие настолько активны и подвижны, что это
сказывается на их манере заниматься любовью. Самка долго бегает
от самца, который, устав от преследования, делает вид, что
отказывается ее догонять. Порой создается впечатление, что нападать
начинает самка, но затем она вновь убегает. Однако самец,
подобравшись снизу, хватает ее руками и сжимает в своего рода
кольце, образуемом усиками или рожками, которыми
заканчиваются два из его пальцев. Тогда самка начинает сопротивляться и
порой ей удается вырваться. Самец начинает все сначала и,
крепко схватив самку, заставляет ее поджать хвост так, чтобы его
конец коснулся половых органов самца. Спаривание <...> длится
всего лишь мгновение. Как видно, процесс спаривания руконогих
похож, за одним исключением, на процесс спаривания стрекоз».
Жюрин наблюдал за другим видом брахиоподов, Daphnia
pulex. «<...> Внимательно следя за ними, — пишет он, — я
увидел среди них нескольких пылких самцов; очень редко они
проходили мимо самки, не нападая на нее. <...> Самец
бросается на самку сверху, а та пытается убежать от него. <..>
Прочно заняв позицию, самец выгибает хвост вперед и начинает им
шевелить, ища хвост самки. Как только самка ощущает хвост
самца, она приходит в возбуждение и, неся на себе самца,
пускается бежать с такой скоростью, что очень трудно следить за
влюбленной парой, то и дело проваливающейся в ил»**.
Насекомые. — Приведем теперь несколько фактов,
касающихся поведения насекомых. В моих записках, оставшихся,
к сожалению, в России, подобных фактов содержится
несравненно больше.
Palingenia longicauda (эфемериды): «Кажется, что одни
наслаждаются лишь гонкой, а другие преследуют самку,
иногда несколько самцов дерутся из-за одной матки»***. Стрекозы:
«В быстром полете самец гонится за самкой и задерживает
ее...»****. Впрочем, это столь обычное среди стрекоз явление,
что его, несомненно, мог наблюдать каждый.
То же самое относится к обыкновенным мухам или Musca
domestica. Кто из нас не видел, как одна муха нападает на
другую? Как самец бросается на самку, а та пытается убежать от
него? Если самец крепко схватил самку, то та начинает пред-
* В. Prévost, Mémoire sur le Chirocéphale15, in L. Jurine, Histoire des Monocles,
p. 212.
**L. Jurine, Histoire des Monocles, 1820, p. 108 - 109.
*** Brehm. Thierleben, 4e éd., vol. П, p. 62.
****Brehm, loc. cit., p. 65; см. также Jurine, Histoire des Monocles, p. 212.
910

принимать отчаянные усилия, чтобы освободиться, и для
этого порой тащит его на спине. У Empis tesselata, другого
представителя отряда двукрылых, «самцы со своей добычей* быстро
летают туда-сюда, пока не заметят самку. Они устремляются за
ней, и, если самцу удается завладеть самкой, она берет у него
добычу и всасывает ее во время спаривания»**.
Самки жестокрылых насекомых также пытаются
освободиться от объятий самца vi убежать. Dytiscus marginalis, едва
заметив самку, «молниеносно бросается сверху, чтобы
схватить ее... и теперь, накрепко сцепленные друг с другом, животные
с отчаянными взмахами носятся по воде»***.
У меня вовсе нет необходимости цитировать произведения,
написанные о чешуекрылых бабочках. И в самом деле, кто из
нас теплыми летними днями не любовался грациозным танцем
этих насекомых? Самец преследует самку, а когда наконец
догоняет ее, они начинают вместе кружиться, словно исполняя
замысловатый танец, а затем разлетаются в разные стороны.
Но вскоре погоня возобновляется. Эти движения повторяются
в течение довольно-таки продолжительного времени. Порой
случается, что самка, улетая от самца, оказывается в конце
концов на значительном расстоянии от первоначального
местоположения. Иногда во время полета она теряет своего
ухажера, место которого незамедлительно занимает другой.
Заканчивая анализ поведения насекомых, приведем слова
Брема о пчелах [Apis mellifica): «Во время брачных игр самцы
преследуют (S) матку, но оплодотворяет ее только один из
них»****'1б.
Рыбы. — «Спаривание Scyllien (хрящевые рыбы)17, как и у
Octopus (головоногие моллюски)18, больше похоже на драку,
чем на любовную игру. Самец хватает самку зубами за грудной
плавник, и затем они катаются и возятся на придонном песке,
как в жестокой схватке. После оплодотворения, которое, по
наблюдениям, длится 10—15 секунд, совместное пребывание
партнеров не наблюдалось»*).
* Для того чтобы привлечь внимание самок, самцы имеют обыкновение
предлагать им пойманную жертву, которую самки поедают во время акта
спаривания.
** Brehm, loc. cit., p. 333.
*** Brehm, loc. eu., p. 387.
**** Brehm, loc. cit., p. 615.
*> К Schmidüein, Beobachtungen über die Lebensweise einiger Seethiere innerhalb
der Aquarien der Zoologischen Station (Mittheilungen aus der Zoologischen Station
zu Neapel, Bd. I, 1879, p. 2).
911

Баджет наблюдал за спариванием Polypterus bichir,
обитающих в Ниле. Вот что он говорит об этом. После того, как
заканчивается фаза прыжков в воздух, «самец приближается к
самке. Они больше не делают прыжков и внезапных
поворотов, а плывут очень быстро, но равномерно, со змеиной
изворотливостью... Затем можно видеть, как самец неотступно следует
за самкой, как бы быстро и своенравно та ни металась»*.
Tetragonopterus также преследуют самок, причем иногда так
стремительно, что даже вьшрыгивают из воды**. Cyprinus: «в
начале нереста косяки рыбы делятся на более мелкие группы:
самки рыб плывут впереди, а самцы неотступно следуют за
ними»***. Tinea vulgaris: «в это время можно видеть, как
одну самку преследуют два самца»****. Cyprinodon dispar. «Самец
неотступно преследует самку»*\ Hippocampus: «самка бежит от
самца, он ее догоняет, затем они медленно плывут рядом так,
что их тела соприкасаются, причем самец ведет себя очень
активно». В конце концов их хвосты переплетаются**К
Ползучая рыба, Anabas scandens: «После оживленного выяснения
отношений самец так быстро прижимается к самке, что оба
катятся клубком»***). Очень интересные нравы у Callionymus ly-
га. Самец, преследуя самку, очень долго плывет рядом с ней.
Затем они расстаются и залегают на дно. После нескольких
минут отдыха преследование возобновляется, причем очень
часто эстафету перехватывает другой самец*****. Как мы
увидим в дальнейшем, этот последний факт имеет решающее
значение*^.
Рептилии. — Я неоднократно наблюдал сексуальные
отношения Lacerta muralis. Самка никогда не позволяет самцу
спокойно приблизиться и без труда совершить половой акт. Она
всегда убегает от самца, которому в конечном итоге удается на-
* Brehm, Thierleben, 4е éd., vol. Ш, p. 133.
** Brehm, loc. cit., p. 156.
*** Brehm, loc. cit., p. 159. Исследователи часто констатируют аналогичные
явления (см. Brehm, loc. cit.), например: Danio, p. 174; Rhodeus amarus, p. 183;
Phoxinus phoxinus, p. 202; Salmo salar, p. 269; Salmo lacustris, p. 277; Polycentropsis
abbreviata, p. 457; и т. д.
**** Brehm, loc. cit., p. 168.
*> Brehm, loc. cit., p. 315.
**) Brehm, loc. eu., p. 364.
***> Brehm, loc. cit., p. 387.
****) Brehm, loc. eu., p. 498.
*}) К Schmidtlein, Beobachtungen über die Lebensweise einiger Seethiere innerhalb
der Aquarien der Zoologischen Station (Mittheilungen aus der Zoologischen Station
zu Neapel, Bd. I, 1879, p. 2).
912

броситься на самку, крепко сжав ее челюстями. Я видел, как
рептилии совершали спаривание именно в таком положении.
Брем дважды упоминает факт, как самец хватает самку,
кусая ее в затылок и крепко сжимая во время спаривания:
первый раз, когда он описывает поведение безногих ящериц (An-
guis fragilis)*19, второй раз — поведение змеи Coluber scalaris**^.
Из изложенного выше следует сделать вывод, что самки змей
также убегают от самцов, а самцы удерживают их силой,
причем действуя более энергично, чем стремящиеся ускользнуть
самки.
Птицы. — Что касается птиц, то у меня нет необходимости
приводить примеры из каких-либо произведений. Любой из
нас мог спокойно наблюдать за сексуальным поведением птиц
на хозяйственных дворах.
Все видели любовные ухаживания голубей, когда самец,
выпятив грудь и непрерывно воркуя, пускается в самый
настоящий пляс, обхаживая самку. Однако та не отвечает на его
настойчивые призывы и убегает мелкими шажками прочь,
преследуемая самцом. Это длится столь долго, что я никогда не
присутствовал при окончании событий. Итак; самка опять
убегает от самца, правда, не так далеко и не так быстро,
поскольку мы имеем дело с домашними животными. Тем не менее,
когда настойчивость самца надоедает самке, она взлетает на
крышу, преследуемая самцом. Но обычно самка скорее уходит,
чем убегает. Проделывает она это не торопясь, словно бы
говорит: я поступаю таким образом потому, что этого требуют
правила приличия, однако я в полном твоем распоряжении.
Она похожа на женщину, которая позволяет мужу целовать ее
при посторонних людях, создавая видимость смущения и
сопротивления.
У кур дело обстоит гораздо серьезнее. Сколько раз мне
приходилось видеть, как курица со всех ног мчалась прочь от
петуха, помогая себе крыльями и испуская отчаянные или
разгневанные крики. Тем не менее порой встречаются более
разумные курицы, которые отдаются своему хозяину, не
оказывая сопротивления, понимая, что это бесполезно.
Наконец, у уток процесс ухаживания происходит еще более
драматично. Утка изо всех сил убегает от самца, буквально летя
по воде и издавая истошные вопли. Самец, настигнув самку,
довольно грубо бьет ее по затылку, отчего та испускает еще
*Brehm, Thierleben, 4е éd., vol. V, p. 119, см. также: loc. cit., p. 154.
*Brehm, loc. eu., p. 367.
913

более душераздирающие крики. Селезень отпускает утку лишь
после того, как его желания будут удовлетворены.
Млекопитающие. — Описывая поведение млекопитающих,
мы располагаем многочисленными фактами.
Вот какую картину мы наблюдаем у собак. Когда сука в
период течки появляется на улице, за ней тут же увязывается
кобель, а затем и второй, и третий. Вскоре образуется целая
стая самцов. Сука убегает, а кобели преследуют ее. Когда она
останавливается, чтобы обнюхать какой-либо предмет, один из
самцов пытается приблизиться к ней и осторожно кладет лапу
на ее спину. Сука тут же скалит зубы и начинает лаять так, что
становится понятно, что шутить она не намерена. Кобели
держатся настороже и приближаются к самке с
многочисленными мерами предосторожности, стараясь не выглядеть слишком
назойливыми. Когда одному из кобелей удается дотронуться
носом до половых органов самки, она незамедлительно
поворачивается и, громко лая, бросается на наглеца, стараясь
укусить его. Очень часто так и происходит, свидетельством чему
служит жалобный вой самца, который убегает прочь и порой
даже покидает ряды преследователей. После случившегося
сука всегда опускает хвост и плотно прижимает его к телу.
Настоящий фартук негритянки! Можно подумать, что суке
стыдно (или страшно) выставлять свои половые органы на
обозрение самцам. И вновь начинается погоня, длящаяся
часами. Мне никогда не удавалось увидеть конца погони,
начинавшейся на моих глазах. Вполне вероятно, что она может
длиться целый день и даже дольше. Безусловно, расстояние,
преодолеваемое стаей, исчисляется километрами. Для того чтобы в
этом убедиться, достаточно посмотреть на жалкий вид всех
этих запыхавшихся собак с затуманенными глазами и
высунутыми языками. В течение долгой гонки некоторые, полностью
обессилев или отчаявшись добиться успеха, отказываются от
своих первоначальных намерений. Однако на их место тут же
заступают другие. А вот сука остается все той же, поэтому ей
приходится тяжелее всех. В конце концов, когда инстинкт,
заставляющий суку бежать, притупляется, когда многочасовая
гонка окончательно изматывает ее, когда она устает от
назойливых кобелей, когда в ней самой в полной мере пробуждается
желание, она останавливается. Разгоряченные самцы
немедленно окружают ее, и начинается настоящая оргия. Все
правила приличия забываются мгновенно.
Приведем еще несколько примеров из жизни
млекопитающих.
914

Сначала Opossum: «Самкаредко отдается без сопротивления.
Иногда, лишь через несколько часов, когда у некоторых самцов
голова и нос покрыты укусами самки, одному из самцов удается
крепко вцепиться зубами в зашеек самки, повалить ее на бок,
обхватить передними лапами ее пах, а задними захватить ее
задние ноги»*. Кенгуру Potorous tridactylus: «Самец гоняет в это
время посаженную к нему самку всю ночь по загородке,
сбивает ее с ног и кусает и бьет ее, если она не хочет
добровольно уступить его желаниям»**. Ежи: «Весной, во время
спаривания <...> ежи часами бегают и гоняются друг за другом, пока
наконец не совершат половой акт; при этом они хрюкают, как
свиньи»***23. Летучие мыши: «Ухаживающие за самками
самцы гоняют и дразнят самок, взлетают с ними в воздух и
падают вниз, одним словом, всячески забавляются»****'24. Самцы
кроликов также преследуют самок*К Еще один представитель
отряда грызунов, Hydrochoerus capybara: «По рассказу ассистента
Книше, сотрудника Лейпцигского зоопарка, при последнем
спаривании самец гонял самку почти 3/4 часа и во время
прыжка обхватил ее передними лапами, поранив когтями и
зубами самке спину»**). Преследованием занимается и Саѵіарогсе-
lus***\ Aguti, небольшие грызуны, обитающие в Бразилии:
«Самец нападает на самку и со свистом и хрюканьем гоняется
за ней до тех пор, пока обычно недоступная самка не
подчинится ему»****). Fiber zibethicus, американская крыса: «Во время
спаривания вечером самец и самка, когда они покатались, с
особой силой и настойчивостью начинают плавать близко друг от
друга»*^. Водяная крыса: «Иногда самец катается справа
налево, иногда слева направо, иногда гребет изо всех сил за
удирающей от него подругой <...>»**». Львы: «Во время спаривания за
львицей следует до 10 — 12 львов»***)). Всем известно, какие
концерты, особенно по ночам, закатывают влюбленные кошки.
«Концерт все больше и больше дичает. Иногда они лапами
бьют друг друга по морде, и именно кошки, которые посетили
* Brehm, Thürleben, 4е éd., vol. X, p. 10621.
** Brehm, loc. cit., p. 19522.
*** Brehm, loc. ей., p. 339.
**** Brehm, loc. cü.t p. 387.
*> Brehm, loc. ей., vol. XI, p. 103.
**> Brehm, loc. cit., p. 138.
***) Brehm, loc. ей., p. 142.
****) Brehm, loc. ей., p. 154.
*» Brehm, loc. cit., p. 281.
**» Brehm, loc. ей., p. 289.
***» Brehm, vol. ХП, p. 64.
915

кота, ни в коем случае не хотят, чтобы он к ним приблизился»*.
Лисы: «Время течки приходится на середину февраля. В это
время обычно собирается несколько самцов (с?) для
преследования одной самки (cf) и ухаживают за ней на манер собак»**.
Выдры: «Они следуют друг за другом, играют и дразнят друг
друга; самка жеманно убегает, самец становится неистовым,
пока благосклонность и победа не будут ему наградой»***.
Самцы преследуют самок у куниц [partes martes)****,
медведей*) и дельфинов. Дельфины: «Время спаривания падает на
лето. Дельфины (сГ) возбуждены до крайности, стрелой мчатся
по водной глади, гневно преследуют друг друга и гоняются за
самками»**\ То же самое явление отмечено у кабанов***) и
оленей****). Косули: «Косуля (о") противится неугомонному
жениху, ему довольно долго приходится бегать за ней, она
испытывает большой страх, но в конце концов также подчиняется воле
самца»*)). У Alces alces самцы (о") «бегают, опустив нос к земле,
по следам самки днем и ночью (<?), изо дня в день без перерыва.
Самцы, преследующие самок, даже переплывают широкие
реки»**)). Самцы северных оленей***)), Rupicapra rupicapra****^
и бизонов*))) также очень долго преследуют самку. У обезьян мы
подчас наблюдаем грубое преследование самки самцом,
которое иногда уступает место более цивилизованному способу,
когда самка всем своим видом выражает целомудрие.
Павианы: «С наглым оскалом самец (о") приближается к любезной
обезьяне: она кокетливо отворачивается. Он становится
навязчивее; законный покровитель и супруг понимает ситуацию:
поднимается шум, возникает драка, и любовник с позором
прогоняется»**))). Как это по-человечески!
Человек. — Помню, что во многих книгах о путешествиях я
читал, как женщины некоторых первобытных племен (афри-
* Brehm, loc. cit., p. 175.
** Brehm, loc. eu., p. 300.
p** Brehm, loc. cit., p. 369.
f** Brehm, loc. eu., p. 313.
*) Brehm, loc. eu., p. 406.
**) Brehm, loc. eu., p. 467.
**> Brehm, vol. ХШ, p. 11.
**> Brehm, loc. eu., p. 114.
*» Brehm, loc. eu., p. 87.
**» Brehm, loc. eu., p. 107.
**» Brehm, loc. eu., p. 114.
**» Brehm, loc. eu., p. 236.
*)» Brehm, loc. cit., p. 375.
*)» Brehm, loc. eu., p. 567.
916

канских, если не ошибаюсь) убегали от мужчин. Описание
подобных фактов можно найти в моих заметках, оставшихся в
России25. В данной работе упомяну только об одном случае,
свидетелем которого я был лично.
Это произошло в самом центре Малороссии (Полтавская
губерния), в деревне, где я жил летом 1897 года. Молодые
крестьяне и крестьянки работали на большом огороде. Один из
крестьян, проходя мимо девушки, поглощенной работой,
похлопал ее по груди. Нравы в России достаточно свободные, и
обычно в подобных обстоятельствах девушки
ограничиваются тем, что дают нахалу крепкого тумака и смачно поносят его.
Однако застигнутая врасплох крестьянка бросилась бежать
прямо по грядкам, топча растения и крича как сумасшедшая:
«На помощь! На помощь!» Затем она остановилась. Я,
присутствовавший при этой сцене и постигший ее глубокий смысл,
не преминул спросить девушку, почему же она испугалась и
побежала.
«Почему ты так громко кричала? Зачем побежала?
Посмотри, сколько кочанов капусты ты погубила. Он не мог
причинить тебе,никакого зла». — «Да, я знаю, — ответила она уже
сквозь смех. — Я и сама не знаю, что на меня напіло. Но я так
испугалась!»
Однако я-то знал, что нашло на девушку: в ней проснулся
все тот же инстинкт, который заставляет самок ракообразных
убегать от самцов, кур — от петухов, сук — от кобелей.
Застигнутая врасплох, девушка не сумела обуздать природный
инстинкт и дала волю чувствам. Потому-то этот инстинкт и
проявился в полной мере, во всей своей первобытности.
Дополним этот достоверный факт одним очень
любопытным отрывком из французского романа:
«Она, вне всякого сомнения, была непорочна и чиста, но
тем не менее, как и все парижские работницы, знала, что
жизнь таит в себе отвратительные тайны, гнусные опасности и
что некоторые мужчины без колебаний проявляют
жестокость... Когда она шла в мастерскую, где работала, очень
часто старые господа принимались нашептывать ей галантные
словечки. Ей говорили о золоте, серебре. Ей рисовали
завораживающие душу воздушные замки, обещали легкие
заработки... Но в подобные моменты Аннета смотрела прямо в глаза
тому, кто говорил с ней... Она видела лощеные мужские лица,
раскрасневшиеся от желания. И тогда ее охватывал страх...
Испугавшись, она убегала, и никогда, никогда ей даже не
приходила в голову мысль, что она смогла бы выслушать до кон-
917

ца эти постыдные предложения, пойти за людьми, которых она
инстинктивно боялась»™.
Обратите внимание, что господа делали предложения
среди бела дня, на оживленных улицах, где девушке ничего не
грозило, где она просто не могла подвергнуться нападению.
И тем не менее ее охватывал страх и она убегала. Как
справедливо утверждает автор, это происходило из-за того, что в ней
пробуждался инстинктивный страх женщины перед
мужчиной, тот же самый инстинкт, который заставляет суку убегать
от кобеля.
Вспомним еще о фавнах и сатирах, преследующих нимф, —
поэтический образ этого инстинкта27, сущность которого
интуитивно постигла легенда.
* * *
Многочисленные факты, относящиеся к поведению
различных групп животных, свидетельствуют, что самка, прежде чем
отдаться самцу, всегда убегает от него. По поводу
достоверности этого закона не остается ни тени сомнения. Л
Но помимо прямых доказательств, существуют и
косвенные: природа наделила самцов целым арсеналом органов,
предназначенных для того, чтобы схватить и удержать самку.
Существование подобных органов служит доказательством
присущей самкам тенденции убегать от самцов, ускользать от
них, без чего наличие этих органов потеряло бы всякий смысл.
Следовательно, закон, согласно которому самка убегает от
самца, можно считать установленным и научно доказанным.
Но, возразят мне, какое отношение имеет этот закон к
стыдливости?
Самое прямое, поскольку он объясняет стыдливость,
показывает нам ее настоящую природу и указывает на причины ее
возникновения.
Действительно, стыдливость представляет собой всего лишь
специфическую форму явлений, которые мы только что
рассмотрели. Это проявление того же самого инстинкта, только
менее выраженного, чем у животных.
Самка убегает от самца — девушка пытается бороться со
своими желаниями.
Самка боится самца — женщина испытывает волнительную
стыдливость.
Но как самка в конце концов отдается самцу, так и девушка
рано или поздно преодолевает стыдливость и выходит замуж.
918

В обоих случаях происходит одно и то же, но поведение
женщины отличается определенными нюансами.
Разве у меня не было права утверждать, что животные
испытывают стыдливость в большей мере, чем люди? Благодаря
условиям общественной жизни стыдливость человека приняла
более утонченные, более цивилизованные формы. Женщине
больше не приходится убегать, чтобы спастись от
домогательств мужчины. Она находится под надежной защитой
общества. Для того чтобы обуздать свои желания28, ей надо лишь
призвать на помощь стыдливость, скромность, целомудрие.
Если стыдливость порой проявляется у женщины во всей
своей первобытности и природной выразительности, как это
произошло с малороссийской крестьянкой, то это скорее
исключение, чем правило. Однако именно подобные исключения
убедительно показывают тождественность природы этих
явлений у человека и животных.
Ш. Почему самка убегает от самца
Как я уже говорил, решение проблемы происхождения
стыдливости ставит перед нами новую, более трудную, чем
предыдущая, проблему. Если стыдливость можно объяснить
существованием глубоко укоренившегося в животном мире
инстинкта, который заставляет самку убегать от самца, прежде
чем отдаться ему, то сразу же возникает следующий вопрос:
откуда берется этот инстинкт? Каковы причины и цели его
существования? Почему самка убегает от самца?
Универсальность инстинкта, присущего всем отрядам
животных, начиная с корненожек и заканчивая человеком, уже
сама по себе служит достаточным доказательством того, что
причины, породившие данный инстинкт, должны иметь
первостепенную важность. Вероятно, он является самым сильным из
всех инстинктов, за исключением инстинкта самосохранения
(selfpreservation) и сексуального инстинкта*.
Итак, решив проблему возникновения стыдливости, на что
у меня ушло приблизительно три года, я принялся за поиски
причин возникновения этого инстинкта. Однако все мои
усилия оказывались напрасными. Я не видел никакого повода,
никакой причины. Явление оставалось непонятным и
таинственным. И так обстояло дело на протяжении почти 14 лет.
Наконец в один прекрасный день я совершенно случайно
* Еще с ним можно сравнить материнский инстинкт.
919

нашел решение. Это было в Крыму, в окрестностях Ялты, где
я жил на уютной маленькой вилле. Там я провел три-четыре
самых счастливых года из моей столь тягостной жизни. Я
сидел на траве. Под руку мне попался цветок из семейства
орхидейных или губоцветных. Я принялся внимательно
рассматривать его и увидел половые органы (я не помню, был ли это
пестик или тычинка), стыдливо спрятавшиеся под пластинкой
венчика. «Смотри-ка, — сказал я сам себе, — прямо-таки
фартук негритянки! Неужели растения тоже испытьшают чувство
стыдливости? Но зачем?»
Мне не потребовалось много времени, чтобы ответить на
этот вопрос. Будучи ботаником, я хорошо знал «зачем?» —
чтобы предохранить растение от самоопыления. Но тогда...
меня внезапно осенило. В мгновение ока проблема, над
которой я мучился в течение почти 20 лет, разрешилась. Я постиг
истину. И ничего, кроме истины.
Самка убегает от самца, чтобы избежать self-fertilisation и
способствовать скрещиванию®.
И в самом деле, представьте себе несколько групп
животных, состоящих из особей обоих полов, происходяпщх от
одного предка; скажем, несколько больших семей, обитающих на
некотором расстоянии друг от друга. Далее представьте, что в
одном случае самки не убегают от самца и отдаются ему без
малейшего сопротивления, а в другом случае — убегают.
В первом случае практически всегда будет иметь место
близкородственное скрещивание. Во втором же — особи различных
семей перемешаются и вероятность того, что самка будет
оплодотворена самцом другой семьи, возрастает. Таким
образом, будет меньше кровнородственных связей [Inzucht) и
больше скрещивания.
Поскольку кровное родство веДет к вырождению, особь,
наделенная инстинктом стыдливости, который заставляет
самку убегать, станет в конечном итоге более крепкой, более
плодовитой и вытеснит прочие особи, лишенные такого
инстинкта. А со временем последние могут даже исчезнуть с лица
земли. Теперь вы понимаете, насколько важен данный инстинкт:*
от него зависит существование рода, а в дальнейшем и вида.
Нет ничего удивительного в том, что этот инстинкт возник,
получил всестороннее развитие и прочно укоренился во всем
животном мире.
* Впоследствии особи разных семей, происходящих от одного предка,
перемешиваются, словно разноцветные зерна в сосуде при встряхивании.
920

Удивительное заключается в том, что до сих пор его никто
не заметил.
Но, возразят мне, как этот инстинкт проявляется в
человеческом обществе, где женщина не пускается в бегство?
Здесь мы сталкиваемся с проявлением стыдливости.
Именно целомудрие предохраняет женщину от немедленного
оплодотворения. А тем временем в ее жизни может появиться
другой мужчина. Подумайте только об ужасной скученности,
которая царила бы в семье при отсутствии какой-либо формы
стыдливости.
Однако в человеческом обществе подобного
инстинкта, столь полезного для предотвращения кровосмесительного
родства (Inzucht), самого по себе недостаточно. Поэтому у
человека возникает новый инстинкт: боязнь инцеста, так ярко
описанного Софоклом в трагедии «Эдип»30. Этот инстинкт
присущ всем человеческим расам31.
Природу нельзя обвинить ни в формализме, ни в
бюрократизме. Она сделала бегство самки от самца общим способом
стимулирования скрещивания. Однако когда она находит
более приемлемое для определенных обстоятельств средство,
она пользуется им. Например, в человеческом обществе
природа прибегла к инстинкту боязни инцеста. Точно так же и
самцы, и самки муравьев из разных муравейников
поднимаются на крыло, образуя столь большое и плотное облако, что
порой его издали можно принять за дым от большого пожара.
Особи, принадлежащие к различным семьям, летают часами
напролет во всех направлениях. Во время таких полетов
происходит столь же действенное, как и при бегстве самок,
смешивание кровей.
У меня нет возможности привести в данной работе другие
специфические случаи. Однако я хотел бы непременно
рассказать об американской Mustela vison.
«Самцы в течке бегут по берегам рек в поисках самок, и
при этом случается так, что целая колония наших зверей,
следуя течению рек, может заблудиться в местности, где они
встречаются крайне редко или вообще не встречаются».
Причина подобных миграций, которые, как вы понимаете,
чрезвычайно благоприятствуют скрещиванию, заключается не в
бегстве самок, а в том, что они прячутся в укромных уголках. «В
течение недели упомянутый естествоиспытатель заполучил
большое количество самцов норки и ни одной самки, и
поэтому высказывает мнение, что во время течки самки норки
прячутся в норах» (Brehm, vol. ХП, р. 330).
921

* * *
Обобщив изложенное выше, мы вправе провести
следующие параллели:
[Пластинка, предохраняющая пестик от самооплодотворения] =
[Закрывающий вульву, плотно прижатый к телу хвост суки, убегающей от
кобеля] = [Фартук негритянки] = [Левая ладонь Венеры Медичи] =
[Смущенный вид девушки, слушающей признание в любви]
Эти пять видов столь разных на первый взгляд и столь
несхожих фактов на самом деле равнозначны, поскольку
генетически связаны друг с другом и происходят из одного и того же
корня: из инстинкта, проявляющегося, правда, в
рудиментарном состоянии, уже у простейших (Difflugia lobostoma).
Заключение
Мои исследования внесли следующий вклад в развитие
науки о природе.
1. Я открыл новый закон природы, который гласит: самка
убегает от самцау закон, который является простым
выражением инстинкта, присущего как всем представителям животного
мира, так и человеку.
2. При помощи этого инстинкта, не признанного до сих пор,
я объяснил сущность стыдливости, которая иначе совершенно
непонятна и необъяснима.
3. Я объяснил причину существования в природе этого
инстинкта, преследуемые им цели, которые заключаются в том,
чтобы способствовать перекрестному оплодотворению и
избегать кровнородственных связей (Inzucht)*, столь вредных для
видов.
4. Я сопоставил эти явления с аналогичными феноменами,
наблюдаемыми у растений, обобщив значительное число
фактов, которые никто ранее никак не связывал между собой.
ПРИМЕЧАНИЯ
Перевод выполнен по изд.: Prof. ІУ Constantin de Mérejkovsky. Origine de
la pudeur: Etude anthropo-biologique // Revue antropologique (Paris). 1919.
Nov. — Dec. P. 301 — 317. Статья написана по-французски, цитаты из не-
* Кажется, что во французском языке не существует термина,
соответствующего слову «Inzucht*, поскольку «Inzucht* и «кровное родство»
(«consanguinité») — вовсе не одно и то же.
922

мецкоязычных источников приведены в ней на языке оригинала.
Экземпляр брошюры с авторской правкой хранится в отделе рукописей
Женевской публичной библиотеки, шифр 1550/11.
Авторский стиль оформления библиографических ссылок сохранен; все
подстрочные примечания и курсивы в цитатах (кроме латинских
наименований) принадлежат Мережковскому; цитаты сверены по
первоисточникам; очевидные ошибки, опечатки и неточности исправлены без оговорок.
1 Джевонс (Jevons) Уильям Огэнли (1835 — 1882) — английский
экономист, статистик и философ-логик. Приведена цитата из его книги «The
principles of science» («Основы науки»). Скорее всего, Мережковский
дословно перевел на французский язык цитату из русского перевода:
Джевонс Стенли. Основы науки: Трактат о логике и научном методе /
Перевод со второго английского издания М.А. Антоновича. СПб., 1881. С. 583;
гл. 27: Обобщение. По этому изданию мы и приводим эпиграф. В
английском оригинале цитата выглядит так: «Every great advance in science
consists in a great generalization, pointing out deep and subtle resemblances»
{Jevons W. Stanley. The Principles of Science: A Treatise on logic and scientific
method. L., 1874. Vol. П. P. 281).
2 В Санкт-Петербургском университете K.C. Мережковский учился в
1875 - 1880 гг.
3 «Созданная, по-видимому, в I в. до н. э. "Венера Медичи"
(Флоренция, Уфицци) представляет собой копию греческого оригинала нач. Ш в.
до н.э., прототипом для которого послужила "Афродита Kнидcкaя,, Прак-
сителя. В 1584 — 1677 гг. находилась на вилле Медичи в Риме, а затем
была перевезена во Флоренцию» (Комментарий И.Е. Бабанова в кн.: Вин-
кельман И.И. История искусства древности; Малые сочинения. СПб., 2000.
С. 550). Сам Винкельман писал об этой статуе как антрополог: «Богини,
подобно богам, отличались друг от друга по возрасту, а также
воплощали различные представления о красоте, насколько можно судить по
одним лицам: ведь только Венера изображалась совершенно обнаженной
<...>. Венера Медицейская во Флоренции подобна розе, распустившейся
на прекрасной утренней заре под первыми лучами солнца и миновавшей
ту пору, когда не достигшие еще полной зрелости плоды отличаются
твердостью и терпкостью, - об этом свидетельствует ее грудь, более
развитая, нежели у девушек нежного возраста» (Там же. С. 124).
4 «Аполлон Белъведерскш» — статуя работы Леохара (350 — 330 г. до н. э.).
5 Эта идея точно соответствует существовавшей в то время в
психиатрии точке зрения (восходящей к Р. Крафт-Эбингу), согласно которой
эксгибиционизм — исключительная прерогатива мужчин (см.: Ткачен-
коА.А. Сексуальные извращения-парафилии. М., 1999. С. 172 — 173).
6 Вот описание, относящееся к началу 1920-х годов: «То, что мы видели
в Австрии, оказалось лишь маленькой и робкой прелюдией этого
шабаша ведьм, ибо немцы поставили с ног на голову всю свою кипучую
энергию и весь свой педантизм. Даже Рим Светония не знал таких оргий, как
берлинские балы aтpaнcвecтитoв,,, где сотни мужчин в дамских платьях,
а женщины в мужском одеянии танцевали под покровительственным
надзором полиции. Это сумасшествие как результат падения всех
ценностей охватило как раз буржуазные, до тех пор непоколебимо устойчивые
круги. Молодые девушки похвалялись своей извращенностью: в шестна-
923

дцать лет быть заподозренной в невинности считалось тогда в каждой
берлинской школе позором <...» (Цвейг С. Вчерашний мир. Воспоминания
европейца// Цвейг С. Вчерашний мир. М., 1991. С. [37 - 377] 281 - 282).
См. также описание «оргий» некоего венского «тайного общества» в
«Traumnovelle» А. Шницлера: «Двери справа и слева распахнулись, и в
одной зале Фридолин узнал силуэт Нахтигаля, в полумраке склоненного
над роялем, а на пороге противоположной комнаты, залитой
ослепительным светом, увидел неподвижных женщин, совершенно обнаженных, не
считая темных покрывал, обвивающих шею и лоб, и черных кружевных
масок. Глаза Фридолина жадно перебегали от пышных к стройным, от
девически нежных к расцветшим фигурам, - и то, что каждая из этих
обнаженных оставалась все-таки загадкой, и то, что в прорезях каждой
черной маски лучились устремленные на него расширенные глаза, - все
это превратило несказанную сладость созерцания в почти невыносимую
чувственную муку» (ШницлерА. Фридолин: Новелла/Пер. О.Э.
Мандельштама. Л., 1926. С. 46 - 47).
7 Вероятно, подразумеваются «опыты» с девочками, которые
Мережковский проводил в России с 1905 по 1914 г.
8 Сходные представления см., например, в книге Ш. Ференци «Теория
генитальности» (1924): «Наблюдения над животными показывают, что
любовной активности животных предшествует битва между полами,
которая фактически предваряет каждый отдельный половой акт, битва,
которая обычно кончается продиктованным скромностью бегством и, в
конце концов, капитуляцией перед насилием самца. Даже у человеческого
вида ухаживание содержит элемент сражения, фазу борьбы <...>» (Ferenczi
Sandor. Versuch der Genitaltheorie. Wien, 1924 (= Internationale
Psychoanalytische Bibliothek. Bd. 15); цитируется по рукописи перевода,
выполненного Е.И. Замфир). Однако с точки зрения современной этологии гипотеза
Мережковского не выдерживает критики. Р. Хайнд выделил три группы
факторов, взаимодействие которых и определяет поведение животных в
конкретных ситуациях перед половым актом: «<...> Действуя по
отдельности, одни из них должны были вызывать агрессивное поведение,
другие — половое, а третьи — бегство» (Хайнд Р. Поведение животных:
Синтез этологии и сравнительной психологии. М., 1975. С. 396). Скажем, у
зеленушек и зябликов, как самцов, так и самок, «близость полового
партнера может вызвать как агрессию или бегство, так и половое поведение»
(Там же). Общий вывод такой: «<...> Формирование брачной пары у
самых разных видов начинается с агрессивного поведения особей одного
пола (обычно самцов) по отношению к другим особям. Последующие
изменения поведения ухаживания можно понять на основе изменений
тенденций к нападению, бегству или половому поведению» (Там же).
Отсюда, в частности, нередкое завершение ухаживания бегством не самки, а
самца. У овсянок, например, «при ухаживании имеется стадия "брачного
преследования", когда самец гонится за самкой, испытывая в то же
время сильное стремление бежать от нее» (Там же. С. 435).
Предполагается, что поведение животных определяется наличием конфликтных
тенденций к несовместимым типам поведения. «Характерно, что угроза
включает тенденции к нападению и бегству, тогда как ухаживание связано
с тенденциями к бегству, нападению и половому поведению по отношению
к брачному партнеру» (Там же. С. 424).
924

Таким образом, Мережковский необоснованно объявил одну из
возможных поведенческих ситуаций при сближении половых партнеров
единственно возможной. Более того, тенденциозно подобрав примеры, он
«антропоморфизовал» поведение животных (от чего предостерегал еще
В.А. Вагнер, автор вышедшего в 1910 — 1913 гг. двухтомника
«Биологические основания сравнительной психологии»), причем выстроил модель их
копулятивного поведения точно в соответствии с собственным образцом
(самка в страхе убегает, самец ее догоняет). Однако «только у очень
немногих животных самец способен заставить самку спариваться с ним
насильно» (Тинберген Н. Социальное поведение животных (1953). М., 1993.
С. 33), в большинстве же случаев между самцом и самкой должно
разворачиваться сотрудничество. Ср.: «Однажды Мережковский обратился к
сторожу клиники (Казанского ветеринарного института. — М.З.) Николаю
с просьбой доставить ему малолетнюю девочку. Не вдаваясь в расспросы,
<...> сторож привел к Мережковскому свою крестницу,
шестнадцатилетнюю девушку. Мережковский услал Николая, а с девушкой остался в
своем кабинете и здесь пытался ее изнасиловать. Но девушка оказалась
сильной: она вырвалась <...>» [Аноним. Еще о Мережковском // Камско-Волж-
ская речь. 1914. 13 аир.; см.: Onuepenis. Гл. XXIV, документ 115).
9 Гепгпге (Goetle) Александр Вильгельм (1840 — 1922) — немецкий
зоолог и анатом, профессор. Цитируется его статья: Goette A. Ueber den
Lebenscyclus von Difflugia lobostoma// Archiv für Protistenkunde (Jena). 1917.
Bd. 37. Heft 2. S. 93-138.
10 Цитируется статья: Schmidtlein R. Beobachtungen über die Lebensweise
einiger Seemiere innerhalb der Aquarien der Zoologischen Station //
Mittheilungen aus der Zoologischen Station zu Neapel (Leipzig). 1879. Bd. 1. S. 1 — 27.
11 Брем (Brehm) Альфред Эдмунд (1829 — 1884) — немецкий
естествоиспытатель, путешественник. Мережковский обильно цитирует
знаменитую «Жизнь животных», «Tierleben» (практиковалось и написание «Thier-
leben», которое использовал Мережковский). Все цитаты из Брема в
оригинале статьи приведены по 13-томному четвертому изданию «Жизни
животных»: Brehms Tier le ben. Allgemeine Kunde des Tierreichs: Vierte,
vollständig neubearbeitete Auflage, herausgegeben von Prof. Dr. Otto zur Strassen.
Leipzig; Wien, 1912. В русском переводе ряд томов этого издания (4 —
10) был выпущен в Петербурге в 1911 — 1915 гг. (см.: Брем. Жизнь
животных / Четвертое, совершенно переработанное издание проф. д-ра Отто
цур-Штрассен в 13 томах. Авторизованный перевод под редакцией
профессора Психоневрологического и Женского медицинского института
Н.М. Книповича. СПб., 1911—1915), цитаты из томов 5 и 10 даются по
этому переводу.
12 Жюрин (furin) Луис (1751 — 1819) — французский врач и натуралист,
был главным хирургом главной больницы Женевы, профессор анатомии,
хирургии, акушерства и зоологии. Приведем полное библиографическое
описание цитируемой Мережковским книги: Histoire des monocles, qui se
trouvent aux environs de Genève, par LouisJurine /Traduction du Mémoire
de Schaeffer sur les monocles a queue ou puces d'eau rameuses. Genève; Paris,
1820. Жюрин был автором многих исследований, см., например, еще два,
хранящиеся в библиотеке Зоологического института РАН (Петербург):
Nouvelle méthode de classer les Hyménoptères et les Diptères. Genève, 1807.
T. 1; Histoire abrégée des Poissons du Lac Léman. [Genève, 1825].
925

13 Фраза «Таким образом происходит спаривание» принадлежит
Мережковскому. В тексте цитируемой им статьи приводятся технические
детали проникновения половых органов самца в vulva самки.
14 Фраза в скобках вставлена Мережковским.
15 Прево (Prévost) Бенедикт — автор диссертации, вторая редакция
которой была опубликована Жюрином в «Histoire des Monocles» (P. 201 —
244). Полное ее описание: Mémoire sur le chirocéphale: Histoire d'un crustacé
auquel l'auteur a cru devoir donner le nom générique de chirocéphale, et dont
quelques espèces ont été rapportées a différens genres par Schaeffer, Linnaeus,
Fabricius, M.M. Vogel, Shaw, Lamark, Bosc, Latreille et Olivier, par Benedict
Prévost Первая редакция диссертации Прево также была опубликована:
Journal de Physique. 1803. T. 57. Juillet P. 37 - 54; Août P. 89 - 117.
16 Описание секса y насекомых часто выглядит очень
«порнографически», что активно используется в массовой культуре. Например:
«Энтомологи считают, что у блох-самцов "самый искусный половой орган всего
животного мира". Да и собственно сексуальная жизнь, соответственно,
непроста. Блохи спариваются в позиции "самка сзади", приникнув к
избранному со спины. Размер полового органа блошиного самца в
неактивном состоянии составляет одну треть от длины тела и оснащен шипами,
щетиной, а некоторых видов — особыми образованиями,
напоминающими цветки вербы. Внутри тела самки ему приходится пройти настоящий
лабиринт. Время "введения" составляет до 10 минут, а весь акт
совокупления длится до 9 часов» [Шкаровская В., Беляков А. Блохи от моей
любимой If Аргументы и факты. 1997. Июнь. № 26. С. 14).
17 Фраза в скобках вставлена Мережковским.
18 Фраза в скобках вставлена Мережковским.
19 Вот как у Брема описано спаривание веретениц (Anguis fragilis):
«Спаривание происходит в мае, и таким образом: самец так крепко
хватает зубами самку за заднюю часть головы или затылок, что при этом
получаются повреждения чешуи, приближается задней частью тела к
клоачной щели самки и после того, как совокупление произойдет,
остается несколько часов лежать рядом с самкой, не переплетаясь с нею»
(Брем. Жизнь животных. СПб., 1914. Т. 5. С. 150). Заметим, что
никакого бегства самки нет и в помине!
20 Описание спаривания лестничного ужа (Coluber scalaris) у Брема
крайне лаконично и вовсе лишено упоминаний об укусах и инстинктивном
бегстве самки: «Спаривание происходит на земле и длится вначале 8 —
20 минут, потом — несколько часов» (Там же. С. 467).
21 Перевод цитаты дан по изданию: Там же. 1913. Т. 10. С. 137.
22 Перевод цитаты дан по изданию: Там же. С. 248. Речь идет не о
кенгуру, а о кенгуровой крысе. При этом следует учесть, что самец бьет
и кусает самку только в том случае, если она сопротивляется, что
происходит не всегда.
23 Перевод цитаты дан по изданию: Там же. С. 430.
24 Перевод цитаты дан по изданию: Там же. С. 496. Приведя эту
цитату, Мережковский умышленно проигнорировал слова, следующие за
ней: «Впрочем, такие игры в воздухе предшествуют спариванию не у всех
видов рукокрылых» (Там же). В цитате описано не само спаривание, а
лишь проявление полового возбуждения перед зимней спячкой, само же
спаривание происходит осенью и совершается спокойно: «Пагенштехер
926

(Pagenstecher) наблюдал, как несколько самцов спокойно спаривались с
одною и тою же самкой один после другого. При спаривании летучие
мыши обнимают друг друга передними конечностями и отчасти
окутывают летательными перепонками» (Там же).
25 Вероятно, Мережковский имеет в виду свой знаменитый дневник
(впоследствии уничтоженный), в котором он описывал криминальные
взаимоотношения с несовершеннолетними девочками. Здесь становится
очевидной одна из целей статьи: идентификация с агрессивными
самцами, которые преследуют самок, испытывающих инстинктивный страх, в
свою очередь, возбуждающий самцов. Животным Мережковский
сначала приписал собственный стандарт сексуального поведения, «втолковал»
его, выражаясь словами О. Шпенглера (см.: Шпенглер О. Закат Европы:
Очерки морфологии мировой истории. Т. 1: Гештальт и
действительность. М., 1993. С. 560), в бремовскую картину животного мира, а потом
на этой основе попытался доказать, что мораль (стыд) — это
биологический феномен. Аналогичным «втолкованием» политэкономии Мальтуса
в жизнь животных Шпенглер считал теорию отбора Дарвина,
популярность которой он приписал латентному политическому содержанию.
Кстати, интерпретацию морали как биологического феномена Шпенглер
также связал с Дарвином (Там же. С. 565), поэтому логику мысли
Мережковского в этой статье можно назвать тотально дарвинистской. Попутно
заметим, что еще H.H. Страхов, резко критиковавший дарвинизм, писал
об английских национальных корнях теории Дарвина (см.: Страхов H.H.
Борьба с Западом в нашей литературе: Исторические и критические
очерки: Книжка вторая. СПб., 1883. С. 121).
26 Источник не установлен.
27 См., например, стихотворение К.Н. Батюшкова «Вакханка» (1815),
герой которого преследует вакханку, которая в тексте именуется нимфой
(«В чаще дикой и глухой / Нимфа юная отстала; / Я за ней — она
бежала / Легче серны молодой...» — Батюшков К.Н. Полное собрание
стихотворений. Л., 1964. С. 189-190).
28 След старой концепции, согласно которой «огненные» девчонки
непрерывно домогаются Мережковского.
29 Здесь и далее автор противопоставляет два вида скрещивания,
скрещивание близкородственное (Мережковский не употребляет
английского слова «инбридинг», означающего скрещивание близкородственных
форм в пределах одной популяции организмов) и скрещивание дально-
родственное. Первое, понимаемое как образование кровного родства,
близкое к инцесту, обозначается Мережковским французскими
терминами «consanguinité» и «mélange de sangs», английским «self-fertilisation»
(собственно, самооплодотворение — это наиболее тесная с]эорма
инбридинга) и немецким «Inzucht»; второе — французскими терминами
«entrecroisement» и «fertilisation croisée».
30 Пьеса Сос{юкла «Царь Эдип» (429 — 425 гг. до н. э.). Ср.: «Судьба его
(Эдипа. — М.З.) захватывает нас потому, что она могла бы стать нашей
судьбой, потому что оракул снабдил нас до нашего рождения таким же
проклятием, как и Эдипа. Всем нам, быть может, суждено направить
наше первое сексуальное чувство на мать и первую ненависть и
насильственное желание на отца; наши сновидения убеждают нас в этом. Царь
Эдип, убивший своего отца Лая и женившийся на своей матери Иокас-
927

те, представляет собой лишь осуществление желания нашего детства»
[Фрейд 3. Толкование сновидений. СПб., 1997. С. 280).
31 В 1885 г. ни о каком инстинкте страха перед кровосмешением К.С.М.
и не думал. Тогда он назвал отрицательное отношение к инцесту
предрассудком и решительно одобрил даже половые связи отцов с дочерьми (!),
заявив, что никакого медицинского вреда такие связи за собой не влекут
(см.: Мережковский К. С. Антропологические исследования в России. <Рец.
на кн.: Покровский Е.А. Физическое воспитание детей у разных народов,
преимущественно России: Материалы для медико-антропологического
исследования // Известия Императорского Общества любителей
естествознания, антропологии и этнографии, состоящего при Императорском
Московском университете. 1884. T. XLV. Вып. 1 - 3 (= Труды
Антропологического отдела. Т. ѴП. Вып. I — Ш)> // Журнал Министерства народного
просвещения. 1885. Ч. 237. Февр. Огд. П. С. [357 - 383] 361 - 362).
Примечательно, что сам Покровский высказался о браках между ближайшими
родственниками гораздо осторожнее, сославшись лишь на ряд ученых,
которые не усматривают от него вредных последствий, и не высказав
собственного отношения: «<...> Этот вопрос в последнее время был не раз
предметом обсуждения в Парижской академии наук, причем последняя
всегда высказывалась не против близких браков» [Покровский ЕЛ. Указ.
соч. С. 9). Тут же Покровский процитировал П. Топинара: «Что же
касается браков между родственниками в прямой восходящей линии и
находящимися в одинаковой степени родства, то вопрос еще не может
считаться решенным; заметим только, что законодатели цивилизованных стран
запретили такие браки лишь ради целей нравственности и общественной
пользы» [Топинар П. Антропология. СПб., 1879. С. 376). Ясно, что для
К. СМ. запрет ради целей нравственности и общественной пользы как раз
и означал пустой предрассудок. Ошибочную мысль позднего К. С.
Мережковского об инстинктивности страха человека перед инцестом можно
сопоставить с известными выводами 3. Фрейда о бессознательном
стремлении человека к кровосмешению (см. «Толкование сновидений», 1900). Не
исключено, что в этой статье Мережковский борется с осознанием своей
инцестуозности, пытается ее преодолеть. И сама теория, здесь
изложенная, является итогом раскаяния под воздействием требований Сверх-Я
после всех потрясений.

УНИВЕРСАЛЬНЫЙ РИТМ
КАК ОСНОВА НОВОЙ КОНЦЕПЦИИ
ВСЕЛЕННОЙ
ПРЕДИСЛОВИЕ
Занимаясь философскими изысканиями, я открыл истину,
которая полностью изменила наше понимание Вселенной, ее
структуры и эволюции. У Вселенной совершенно иное
строение, нежели мы до сих пор предполагали.
В один прекрасный день Коперник объявил, что сделал
открытие, изменившее существовавшие в то время взгляды на
Вселенную1. С его идеями согласились, и это оказалось
правильным.
Сегодня я сообщаю, что хочу внести в науку еще более
значительные и более важные изменения2. Я прошу рассмотреть
мои суждения, чтобы понять, не следует ли согласиться с ними.
Мое произведение «Схема новой философии Вселенной»,
которое представляет собой лишь лаконичное изложение моей
философии, не могло быть опубликовано*. Сейчас, из-за
отсутствия средств, я представляю вниманию читателей только три
первые части.
Пусть те, кто заинтересуется моими трудами и захочет
увидеть их опубликованными полностью, изволит предпринять
необходимые меры (на что я даю авторское согласие). После
моей смерти они найдут рукопись в Женевской публичной
библиотеке, которую я уполномочил вручить рукопись лицу,
собирающемуся опубликовать мои работы**'4.
* Директор астрономической обсерватории им. Фламмариона,
находящейся в Люцерне, М.Е. ДЕ Круди3 придает столь большую важность моим
открытиям, что хотел опубликовать мой труд на свои собственные средства.
К сожалению, австрийская денежная единица (М. де Круди — венгр) упала так
низко, что он не сумел воплотить в жизнь свои намерения.
** Если подобная публикация состоится и автору будет полагаться гонорар,
929
30 Золотоносов М.Н.

Fragments du « Schema d'une nouvelle Philosophie de |
LE
l' Univers * par C. Mereschkovsky.
i
RYTHME UNIVERSEL
COMME BASE
D'UNE NOUYELLE CONCEPTION DE L'UNIVERS
PAR LE
Prof. D' C. MERESCHKOVSKY
<y
GENÈVE et LYON
Georg & C° s. a. Lirrairie de l'Université
1920
Титульный лист брошюры К. С. Мережковского
«Универсальныйритм как основа новой концепции
Вселенной»
Вот краткое содержание «Схемы новой философии
Вселенной»:
я прошу передать деньги госпоже Л. Дрешаль, проживающей в Базеле на
улице Агорнштрассе, 29, чтобы она смогла их использовать для издания
других моих произведений.
930

Предисловие
Часть I
Эволюция пространства. — Множественность последовательных
миров
Часть II
Закон ритма. — Два бытия. — Целое
Часть Ш
Эволюция энергии и материи:
§1. Законы эволюции энергии
§2. Законы эволюции материи (вещи)
Часть IV
§1. Спиритуализация Вселенной
§2. Конец Вселенной
Часть V
Время
§1. Время как субъективный феномен
§2. Время как объективный феномен
§3. Время и движение
Часть VI
§ 1. Монизм и дуализм
§2. Об абсолютном (глава, написанная с точки зрения критической
философии)
а) Почему невозможно познать абсолютное?
б) Условия, при которых познание абсолютного становится
возможным
Часть ѴП
Судьбы человеческие
Приложения:
1. Что такое эфир?
2. О гравитации
3. Замечания физического и химического порядка
4. Типы звезд
5. Несколько определений
Часть I
ЭВОЛЮЦИЯ ПРОСТРАНСТВА. - МНОЖЕСТВЕННОСТЬ
ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНЫХ МИРОВ
Вселенная эволюционирует. Но, как доказал Г. Спенсер5 в
своих First Principles, у эволюции должны существовать
начало и конец6. Нам они известны, их имена: небытие, нирвана7.
Нельзя сказать, что вначале ничего не существовало;
однако целое представляло собой единичное — неделимое и совер-
931
30*

шенно однообразное. А поскольку мы можем представлять
себе только различия, то абсолютное единообразие означает
для нас небытие*. Любая эволюция обречена на подобное
небытие, поскольку сама идея бесконечной эволюции претит
нашему сознанию (см. ниже).
Но если небытие является финальным итогом эволюции, то
как мы можем удостовериться в существовании
универсального ритма?9 Иными словами, откуда нам известно, что
Вселенная, дойдя однажды до состояния небытия (нирвана), снова
начинает эволюционировать, никогда не оставаясь в таком
состоянии? А вот откуда.
Мы не можем думать, что Вселенная существует не вечно.
Наше сознание отказывается допускать, что были времена,
когда ничего не было. А если дело обстоит подобным образом и
бытие эволюционирует, как мы это явственно видим, и если
мы знаем (Спенсер), что эта эволюция должна неизбежно
познать период распада, чтобы в конечном итоге перейти в
состояние нирваны, то бытие должно было бы (если мы
предполагаем, что оно существует вечно) погрузиться в это состояние
уже давно, и, если бы это так и случилось, оно не смогло бы
более из него выйти и мы бы пребывали в нем до сих пор. А
поскольку это не так, следовательно, мы вышли из состояния
нирваны. Таким образом, проблема решена10.
Поскольку ныне эволюция продолжается полным ходом,
то это обстоятельство служит бесспорным доказательством,
что данный период, который не может длиться вечно,
представляет собой период первичной эволюции, и что мы, по
меньшей мере один раз, уже выходили из состояния нирваны.
Таким образом, мы не без оснований можем предполагать, что
подобный процесс повторится. Установив, как происходит
движение одной из ритмических волн, мы тем самым
устанавливаем движение ритма в целом.
* Состояние нирваны можно легко представить с помощью следующей
аналогии. Представьте себе, что все составные части комнаты, в которой вы
находитесь, и все предметы, пребывающие в ней, в том числе стены, пол,
потолок, мебель и вы сами, перемолото и растерто в мельчайшую пыль.
Хорошенько перемешав эту пыль, вы получите абсолютно однообразное целое и
не сможете вычленить из него какой-либо отдельный объект. Целое
превращается в единичное, в однообразное. Предметы растворились в этом
однообразии, однако они все-таки в нем существуют in potentia, как потенциальная
возможность. Превратите в пыль всю Землю, всю солнечную систему, все
звуки, всю Вселенную; перемешайте ее, и вы получите состояние вещей, очень
близкое к нирване8.
932

Укажем кратко используемые нами тезисы:
1. Вечность бытия является необходимым постулатом.
2. Современная эволюция является неоспоримым фактом.
3. Спенсер разработал доктрину, согласно которой
эволюция в конечном итоге приходит в состояние распада и
небытия.
4. Исходя из изложенного выше, мы должны были бы впасть
в состояние нирваны.
5. То обстоятельство, что мы не находимся в подобном
состоянии, служит доказательством того, что мы из него вышли.
6. Следовательно, это также служит доказательством, что
Вселенная, дойдя до состояния нирваны, возобновляет свою
эволюцию.
7. Отсюда следует, что эволюция является ритмическим
феноменом.
Итак, мы можем предположить, что состояние нирваны
всегда переходит в состояние эволюции, другими словами, что
существует универсальный ритм*.
Это также подтверждается индуистской легендой,
согласно которой Брама, закончив деятельный и созидательный
период, погружается в сон (в нирвану), затем просыпается,
снова засыпает и так далее11.
Спенсер и древние мудрецы демонстрируют по данному
вопросу полное единодушие**. Совпадение взглядов,
проистекающих из сугубо научных методов исследователя XIX века,
и идей, господствовавших 6 — 8 тысяч лет тому назад,
основанных на интуиции, на «непосредственном наблюдении», как
утверждали античные мудрецы, просто удивительно. Оно
является доказательством подлинности этих идей.
Универсальный ритм лежит в основе всей моей
философии, а поэтому очень важно упрочить ее базу. Дополним же
предыдущие умозаключения следующим.
Говоря об эволюции Вселенной, мы обычно допускаем
следующие возможности:
1. Эволюция имела абсолютное начало и будет иметь
абсолютный конец.
* О ритмической эволюции см. также часть П, 5.
** Той же самой доктрины о происхождении мира придерживается и
Книга Бытия12.
933

2. Эволюция была и есть бесконечна и непрерывна (то есть
она неритмическая).
3. Эволюция является ритмической*.
Первую возможность необходимо отвергнуть, поскольку она
лишена всякого смысла. Предположение, что некогда ничего не
существовало, или же предположение, что когда-нибудь
ничего не станет, причем навсегда, означает полную бессмыслицу.
Данное предположение равнозначно отказу мыслить. А
поскольку мы хотим размышлять, то должны выбирать из двух
последних возможностей. Сделать выбор совсем не трудно.
Можно ли допустить существование бесконечной
эволюции? Нет. И вот по каким причинам. Каждый из нас
допускает возможность существования различных и сугубо
индивидуальных вещей. Порой они весьма сложны, но тем не менее
существуют. Даже если вы предположите, что они усложнятся
в 10, 100, 1000 раз, они все равно будут существовать. Но если
предположить, что их усложнение будет продолжаться до
бесконечности, как это было бы при условии, что эволюция,
развивающаяся от простого к сложному, была бы бесконечной
(причем даже в прошлом), то тогда вещи перестали бы
существовать в том виде, в каком мы их всегда видим. Но допустим,
что их усложнение идет до бесконечности, как это
происходило бы, если бы эволюция, развивающаяся от простого к
сложному, была бы бесконечной (и в прошлом тоже). Тогда бы
вещи перестали существовать в том виде, в каком мы их
видим. Больше не стало бы отчетливых вещей, поскольку они
также усложнились бы до бесконечности13. Все это походит на
прямую линию: согните ее пять раз, и вы получите пять
прямых линий; согните ее тысячу раз, и вы получите тысячу
прямых линий, но если вы согнете ее бесконечное число раз, то
прямая линия исчезнет и появится совсем иная вещь — кривая
линия.
Кроме того, допущение возможности бесконечной
эволюции содержит в себе грубейшую логическую ошибку.
Эволюция представляет собой процесс изменения от простого к
сложному. Следовательно, для того чтобы мы имели право
говорить об эволюции, необходимо существование простых вещей
наряду со сложными. А поскольку эволюция в любую эпоху,
какую только можно себе представить в соответствии с пред-
* В случае № 2 самым общим законом Вселенной выступает закон
эволюции. В случае № 3 такого рода законом является закон ритма, который
включает в себя и закон эволюции.
934

положением № 2, уже существовала бесконечное время, то все
простые вещи имели возможность усложниться до
бесконечности. Следовательно, согласно этой доктрине, больше не
было бы простых вещей, они все приняли бы бесконечно
сложные формы. Но тогда не осталось бы места и для эволюции.
Допущение существования бесконечной эволюции означает
отрицание самой эволюции. Утверждать, что эволюция
бесконечна, означает утверждать, что в один прекрасный день она
исчезнет. Говорить, что эволюция бесконечна, означает,
следовательно, говорить, что она не является бесконечной*.
Итак, можно считать доказанной следующую истину:
(1) Вселенная существует в двух формах,
соответствующих двум периодам ее существования: активному
периоду разнообразия бытия и пассивному периоду с
абсолютным единообразием бытия (нирвана). Эти периоды
приходят на смену друг другу, бесконечно ритмически
чередуясь, словно удары сердца.
Таким образом, закон ритма становится самым общим
законом бытия. Именно он управляет законом эволюции,
поскольку эволюция также осуществляется в ритмическом
порядке.
Пространство эволюционирует так же, как и все остальное.
Эволюция пространства является новым понятием,
введенным мною в философию. Без него подлинная концепция
Вселенной и особенно концепция ее эволюции становятся
совершенно немыслимыми.
Трехмерное пространство, не будучи ни неделимым, ни
однообразным, не могло существовать в состоянии нирваны15,
как это проистекает из реального положения дел (1). По этой
самой причине не могли также существовать ни
двухмерное «пространство» (поверхность), ни даже одномерное
«пространство», поскольку линия уже обладает двумя концами или,
более точно, двумя различными направлениями. А в состоянии
нирваны нельзя ничего различить.
В итоге мы приходим к заключению, что определенное
число измерений пространства сводится к нулю, то есть что
пространство должно представлять собой математическую
* Что касается 4-й возможности, которую допускает г-н Петрониевич14 и
которая утверждает абсолютное начало эволюции, не имеющей конца, то она
наиболее уязвима, поскольку вбирает в себя все недостатки двух первых
гипотез.
935

точку, непостижимое понятие*, существование которого мы
обязаны логически допускать16, следуя примеру математиков,
которые положили его в основу всех разделов вычислительной
математики.
Но если пространство с неизбежностью должно
представлять собой математическую точку, то может ли Вселенная в
состоянии нирваны занимать пространство, отличное от
пространства математической точки? Безусловно, нет17, поскольку,
если Вселенная простирается за пределы точки, то там
существуют уже одно или несколько измерений, что вступает в
противоречие с понятием нирваны. Таким образом, мы
подошли к логической необходимости допустить, что бытие в
состоянии нирваны также представляет собой математическую
точку, если только не существует ничего другого, отвечавшего бы
условиям пространства с нулевыми параметрами. Что
касается меня, то среди всех существующих предметов я вижу
только одну вещь, не имеющую никаких измерений, —
математическую точку18. Мы, привыкшие измерять мир в трех плоскостях,
не в состоянии представить себе Вселенную как
математическую точку. Для нас это просто немыслимо. Однако мы
должны сделать подобное допущение, раз уж этого требует логика.
(2) Следовательно, изначально Вселенная
представляла собой математическую точку (символ).
Но если в начале число измерений пространства равнялось
нулю, а сейчас оно равняется трем, если Вселенная, а вместе с
ней и пространство, эволюционирует, то есть постепенно, а не
скачкообразно развивается, то пространство с нулевыми
параметрами не могло внезапно превратиться в трехмерное
пространство. Поэтому мы делаем логический вывод, что для
того, чтобы приобрести современные свойства, пространство
должно было пройти две промежуточные стадии: стадию
одномерного, а затем двухмерного пространства, во время
которых рождались миры с разнообразными структурами, в
соответствии с различными типами пространства**.
* Говоря «непостижимое», я в то же самое время имею в виду «непредстав-
ляемое», поскольку для того, чтобы постигнуть что-либо, необходимо
представить это себе либо в форме конкретного предмета или ряда предметов,
либо в форме действия, либо, в крайнем случае, в виде конкретной связи
между теми и другими.
** Совершенно очевидно, что за неимением подходящего термина, я
употребляю слово «пространство» в самом широком смысле, хотя в прямом
смысле оно обозначает только трехмерное пространство. Возможно, в данном
конкретном случае было бы лучше прибегнуть к термину «протяженность»19.
936

Точка, начавшая двигаться, дала жизнь одномерному
«пространству» (математическая линия).
В беседе со мной сербский философ г-н Петюниевич20
сделал следующее замечание:* для того чтобы прийти в движение
и образовать линию, математической точке требовалось
пространство, которого еще не существовало21. Он даже полагал,
что полностью опроверг мою теорию эволюции пространства.
Однако он сделал замечание, не представляющее никакой
ценности и даже доказывающее, что по меньшей мере в
данном конкретном случае г-н Петюниевич поступает вопреки
логике. В каком таком пространстве нуждается
математическая точка, чтобы начать движение и образовать линию?
В двухмерном пространстве или, может быть, в поверхности?
Разве для существования линии необходима поверхность?
Разве нельзя представить себе линию в отсутствие какой-либо
поверхности или какого-либо тела? Если придерживаться
мнения, что для существования одномерного «пространства»
(линии) необходимо параллельное существование пространства
более высокого порядка, то тогда следует, во избежание
нарушения законов логики, применить подобное требование и к
трехмерному пространству и утверждать, что оно не могло бы
существовать без наличия четырехмерного пространства.
А ведь до знаменитого русского математика Лобачевского22
никто даже не догадывался о возможности существования
подобного пространства, что, тем не менее, не мешало допускать
существование трехмерного пространства. Но если последнее
может существовать без четырехмерного пространства, то и
линия может существовать без поверхности.
Чтобы существовать, линия еще в меньшей степени
нуждается в трехмерном пространстве.
О каком же пространстве, необходимом для того, чтобы
математическая точка начала двигаться и образовывать
линию, говорил мне г-н Петюниевич?
Для движения математической точки необходимо одно-
единственное одномерное пространство, то есть линия, причем
математическая точка, двигаясь, сама создает его23. При
движении она оставляет за собой математическую линию, словно
борозду в небытии. Двигаясь, математическая точка создает
одномерное пространство, что является первым шагом зарож-
* Поскольку, вероятно, он захочет публично вступить в дискуссию со
мной, я считаю полезным опередить его и опровергнуть его доводы в данной
работе.
937

дающейся эволюции: небытие прокладывает путь в
пространстве, которое само же и создает. Порождая одномерное
пространство, небытие теперь может открыто проявляться в нем
и образовывать всякий раз, когда Вселенная возобновляет
эволюцию, примитивный, то есть одномерный, мир.
Нам практически ничего не известно об этом мире, и мы
можем составить о нем весьма приблизительное, крайне
упрощенное представление, поскольку этот мир очень далек от
нашего трехмерного мира.
Можно лишь утверждать, что существовавшая в ту эпоху
энергия могла проявляться и распространяться
исключительно в одномерном пространстве, иными словами, вдоль
математической линии. Таким образом, все происходило вдоль линии.
Была ли эта энергия представлена радиоактивными
феноменами, и, в частности, Х-лучами?24 Мне об этом ничего не
известно, а физики, вероятно, тоже знают не больше, чем я. Но
вполне вероятно, что дело обстояло именно так. В любом случае
данный вопрос предстоит решать физикам. Если им
удастся доказать, что колебания этих лучей происходят в
направлении луча, то есть вдоль линии, то это станет достоверным
фактом*.
Линия, приходя в движение, дает рождение двухмерному
миру, существующему только на плоскости.
И опять-таки для того, чтобы начать двигаться, линия не
нуждается в трехмерном пространстве. Приходя в движение,
линия создает двухмерное «пространство», то есть
математическую плоскость.
Мы уже можем составить определенное представление об
этом мире, поскольку имеем дело с многочисленными
явлениями, существующими в двухмерном пространстве. Это,
безусловно, явления, относящиеся к сфере электричества,
магнетизма и, вполне вероятно, света.
В наши дни мы рассматриваем электричество, которое
представляет собой энергию, свойственную двухмерному миру,
как нечто материальное, как субстанцию, образуемую
маленькими частицами — электронами. А это относится к области
* Магнитное поле не создает никаких полей ни для Х-лучей, ни для Y-лу-
чей25. Это служит доказательством того, что эти лучи не имеют никакого
отношения к электричеству.
Исследуя данную проблему, не будем также упускать из виду ионное
электричество, которое, вероятно, могло бы быть составной частью
одномерного мира.
938

энергии, которая ведет себя так, словно является материей.
Двухмерный мир — это мир электронов, а наш мир — это мир
атомов26.
Я представляю себе электрон в виде не имеющего
плотности диска, образуемого вихревым вращением либо
математической точки, либо нескольких центров27 (см. ниже).
Возможно, именно благодаря этому он может двигаться столь
стремительно.
Переходя из двухмерного мира в трехмерный
(возможно, это происходит благодаря соединению электричества +
и — ), электрическая энергия преобразуется в энергию
механическую, которая приводит тела в движение или
нагревает их*.
Плоскость, приходя в движение, дает рождение
трехмерному миру. Это тот самый мир, в котором мы живем и к
которому мы так привыкли. Это мир атомов, материальных тел и
механической энергии**.
* Я вынужден уточнить некоторые детали, поскольку хочу предупредить
бесполезные замечания, которые способны только еще больше запутать
проблему. Мне могут возразить, что электричество не относится к области
двухмерного пространства, поскольку динамическое электричество проявляется
не только на поверхности, но и внутри тел. Вот каким образом следует
понимать вещи:
Вначале, когда пространство имело только два измерения, атом,
нуждающийся в трех измерениях, существовать не мог. В те времена «материя»
могла состоять только из этих дисков, не имеющих плотности, то есть из
электронов (и аналогичных им элементов), действие которых проявлялось в
явлениях, обладающих электрической природой, хотя и по-иному, чем в наши
дни, поскольку сейчас, когда пространство обладает тремя измерениями, эти
диски могут, разумеется, находиться повсюду и проявлять свое влияние во
всех трех направлениях. Так, например, электричество существует не
только на поверхности, но и внутри тел. Однако внутри самого электрона
электричество остается двухмерным явлением, поскольку его вращающаяся
математическая точка не может выйти за пределы плоскости. Следовательно,
электрический ток может проходить не только по поверхности железной
проволоки, но и насквозь пронизывать проволоку, нагревая ее при этом, то есть
оказывая на атомы механическое воздействие. Однако в то же самое время
вихревое вращение диска, в котором и заключается сущность электричества,
по-прежнему остается исключительно двухмерным явлением. Именно
поэтому я рассматриваю электричество как явление, характеризующее двухмерное
пространство.
Следовательно, моя теория не содержит противоречащих друг другу
фактов, как это могло бы показаться на первый взгляд.
** Под механической энергией в данном контексте я также понимаю и все
виды молекулярной энергии, в которые может трансформироваться
механическая сила, например теплота, и химическую энергию.
939

Мы подходим к кульминационной точке моей системы — к
установлению существования четырехмерного пространства*.
Это вовсе не произвольная гипотеза, а логическая
необходимость.
Вот каким образом нам удается установить существование
четырехмерного пространства.
Мы видели (2), что вначале мир представлял собой
математическую точку. Следовательно, в те времена количество
измерений пространства равнялось нулю. Сейчас
насчитывается три измерения. А поскольку все эволюционирует, то есть
появляется постепенно, нет никаких оснований полагать, что
современное трехмерное пространство возникло неожиданно,
внезапно, ведь между 0 и 3 есть промежуток: 1 и 2. Таким
образом, логика требует от нас допустить последовательное
появление одномерного, затем двухмерного и, наконец,
трехмерного пространства.
(3) Нашему трехмерному пространству
предшествовали сначала одномерное, а позднее — двухмерное
пространство.
Выше мы говорили о том, что каждому пространству
соответствовал особенный мир. Мы рассмотрели одномерный мир
(мир Х-лучей?), двухмерный мир, который является миром
электричества (и, возможно, света), трехмерный мир
(материальный и механический мир). Однако есть еще один мир,
целый ряд явлений, которые не входят ни в один из описанных
нами миров. Речь идет о психических явлениях. Из этого
логически вытекает, что для психического мира должно
существовать еще одно пространство — четырехмерное28.
Отнести психические явления к четырехмерному миру нам
позволяют следующие две причины.
Во-первых, число 4 ближе всего к числу 3, а, как мы
видели (и как мы это еще увидим в §1 части IV), психические
явления образуют отдельный мир, поскольку не могут входить
ни в одномерный, ни в двухмерный, ни в трехмерный мир.
Поэтому нет никакой причины перескакивать число 4 и
помещать эти явления в мир, имеющий больше 4-х измерений.
Напротив, совершенно естественно и гораздо более логично
приписать их к миру, непосредственно следующему за
трехмерным, то есть к четырехмерному.
* Хочу напомнить, что первым четырехмерную геометрию описал русский
математик Лобачевский.
940

Вторая причина, по которой мы приходим к тому же
самому умозаключению, состоит в констатации факта
существования тесной связи между материальными и психическими
явлениями. Как мы детально объясним в § 1 части IV, психические
явления генетически связаны с материальными, поскольку
психическая энергия представляет собой трансформацию
энергии механической, получаемой нами вместе с
органической пищей29. Благодаря усваиваемой пище в нашем мозгу
энергия трехмерного мира переходит в другой мир,
превращаясь в психическую энергию. Мы похожи на заводы, где из
пищи вырабатывается энергия*. Итак, тесная связь
психических явлений с трехмерным миром позволяет отнести их
только к следующему, четырехмерному миру.
Примем же за данное, что тела, приходящие в «движение»
(но в особенное движение, отличающееся по своей природе от
собственно механического движения материального мира),
дают рождение четырехмерному или психическому миру.
Психические явления, будучи независимыми от времени и
пространства** и не выражаемые в терминах трехмерного
мира (их нельзя ни измерить, ни взвесить), не могут быть
составной частью этого мира, хотя и зависят от него
генетически (см. §1 части IV).
Точно так же, как электричество, входя в третье измерение,
трансформируется в механическую энергию, так и
механическая энергия, входя в четвертое измерение (логически
необходимый символ, каковым является и математическая точка),
трансформируется в психическую энергию. И вновь ничто не
позволяет нам представить себе четырехмерное пространство.
Мы должны просто допустить его существование, поскольку
этого требует логика.
Таким образом, нам удается установить следующую истину:
(4) Существует четырехмерное пространство,
относящееся к психическому миру.
Отталкиваясь от исходной точки (1), которая, как мы видели,
была основательно и научно обоснована, мы с помощью сугубо
логических умозаключений приняли как истину, так же хорошо
обоснованную, что пространство не всегда существовало в том
* Тем самым я вовсе не хочу сказать, что психическая энергия не может
возникнуть другими, неизвестными нам способами.
** Этот термин я употребляю здесь в обычном его понимании. Тем самым
становится понятно, насколько необходим поиск новых выражений, новых
слов для новых идей, выдвинутых мною в философии.
941

виде, в каком оно существует теперь, что были времена, когда
вместо трех измерений оно обладало двумя и даже одним,
равно как в ином месте оно может иметь более трех измерении.
Итак, капитальные различия, существующие между
различными пространственными системами, свойственными
каждому из этих времен, не преминули наложить особый отпечаток
на все, что существовало в те времена. Это касается и бытия
в целом, а каждое из этих времен должно было представлять
собой отдельный мир. Энергия никак не могла быть все время
одной и той же30. Она должна была неизбежно
модифицироваться с каждым изменением пространственной системы и
каждый раз становиться иной, отличной по своей природе от
механической или молекулярной энергии, свойственной
нашему трехмерному пространству. Мы видели, что это
поочередно была энергия Х-лучей (?), электрическая (или световая),
механическая и, наконец, психическая энергия.
Но если в каждом из миров, соответствующих тому или
иному пространству, энергия была различной, то материя*, вне
всякого сомнения, тоже должна иметь различные формы.
В двухмерном мире это электроны, которые представляют
собой небольшие диски, не имеющие плотности; в нашем мире
это материя в самом прямом смысле, состоящая из
трехмерных атомов; наконец, в четырехмерном мире это разум.
(5) Итак, разум являет собой «материю»
четырехмерного мира.
По аналогии с двухмерными электронами и трехмерными
атомами мы вынуждены допустить, что разум также состоит
из «частиц» или элементарных единиц, которые должны иметь
четыре измерения. Мы могли бы, возможно, назвать их мона-
дамщ если бы Лейбниц уже не употребил этот термин в ином
смысле32. Следовательно, нужно найти иной термин. Я
предлагаю дать этим единицам название «психоны»33.
Предположив, что «материя» или субстанция двух-, трех- и
четырехмерных миров состоит из частиц (субстанция
двухмерного мира — из электронов, трехмерного — из атомов и
четырехмерного — из психонов), мы по аналогии должны
предположить, что «материя» одномерного мира должна быть
образована схожим образом. Этого требует логика. Но логика
* Я употребляю термин «материя», который ввел, как мне кажется,
Дюринг31, в самом широком смысле слова. Возможно, было бы
предпочтительней прибегнуть к термину «субстанция», а словом «материя» обозначать
только специфическую субстанцию трехмерного мира.
942

также подсказывает нам, что «частицы» такой «материи»
могут быть представлены только математическими линиями или
линейными отрезками, своего рода не имеющими плотности
стрелками или палочками, поскольку это время не знало еще
ни пространства, ни тел. Можно представить себе диск
электрона как совокупность стрелок, а атом — как совокупность
электронов. В таком случае диск электрона был бы образован
вихревым движением этих стрелок.
Вот как схематично можно представить связь между
различными видами «материи» или субстанции, присущими
различным пространствам:
1. Материя одномерного мира образована стрелками или
отрезками математической линии.
2. Совокупность стрелок, расположенных в двухмерном
пространстве, образует электрон.
Электрон представляет собой диск, не имеющий
плотности, образуемый вихревым вращением стрелок. Этот диск
существует в двухмерном пространстве.
3. Группа электронов, расположенных в трех измерениях,
образует атом. Атомы, соединившись в группу, формируют
молекулы.
4. Группа молекул, расположенных в четырех измерениях,
образует «монаду» или психон — элементарную частицу
психического мира*.
Итак, каждое пространство представляет собой
совершенно особенный мир, обладающий собственной сущностью.
(6) Каждому пространству соответствует особенный
мир, отличный по своей сущности.
Некоторые причины — правда, не очень веские** — заставля-
* Несомненно, здесь даже не может речи идти об органических
молекулах. Мы говорим только о тех, которые располагаются в четырех
измерениях. Молекулы, остающиеся в трех измерениях, могут жить, но не могут ни
чувствовать, ни думать, ни испытывать желание. Этот феномен мог бы
объяснить нам «механизм» спиритуализации Вселенной, о чем мы поведем
разговор ниже (см. ч. ГѴ).
** В данном конкретном случае отсутствие полной уверенности не
должно нас обескураживать, поскольку область, где мы находимся, сама по себе
маловероятна; мы бредем в потемках, передвигаясь вперед на ощупь.
Пусть те, кого не привлекают потемки, или те, кто боится их, остаются
под ярким солнцем мира иллюзий, в котором мы живем и который, в
сущности, представляет собой еще более дремучие потемки, чем это можно себе
вообразить.
943

ют нас полагать, что существует также пятимерный мир или
если он еще не существует, то со временем возникнет, как в свое
время появился четырехмерный мир. Ведь психический мир не
мог существовать в начале нынешнего периода существования
Вселенной, когда она была представлена исключительно
минералами; этот мир возник позднее, в ходе ее эволюции. Было бы
полезно выяснить, не может ли «self-consciousness»34 относиться
к феноменам пятимерного мира, будучи, возможно, его
субстанцией или материей. Те же самые причины позволяют нам
выдвинуть предположение, что общее число измерений (включая
ноль?), равно как и общее число миров, достигает семи*.
Подведем итоги сказанному в таблице, отражающей
эволюцию пространства и вытекающую из нее эволюцию миров:
Число измерений
пространства
(или протяженности)
0...
1...
2...
3...
4...
5 и т. д.
Материя
(или субстанция)
Нирвана
Стрелки
Электроны
Атомы
Разум (психоны)
?
Энергия
Нирвана
Х-лучи (?)
Электрическая,
световая и т. д.
Механическая
Психическая* *
?
* Индийские мудрецы твердо убеждены, что человеческая природа
состоит из семи элементов или концентрических сфер35. Вспомним о семи небесах
и вообще о той главенствующей роли, которую играет число 7 в религиозных
воззрениях всех человеческих рас — воззрениях, которые, возможно,
передавались от одной расы к другой и которые, возможно, впервые были
сформулированы индийскими мудрецами. Индийские мудрецы, сумев, очевидно
интуитивно, познать великий закон ритма, тем самым заслуживают
того, чтобы в данном случае им оказали немного больше доверия36. Допустим
же, правда не без серьезных сомнений, что могут существовать 7 измерений
«пространства» и, следовательно, 7 миров.
По этому поводу любопытно отметить, что Рене де Соссюр37, не говоря
конкретно о семи измерениях пространства, тем не менее пришел к выводу,
что можно построить семь геометрий (Exposé résumé de la géométrie des
«feuillets»: Nouvelle géométrie de l'espace, etc. //Mémoires de la Société de Physique
et d'Histoire naturelle de Genuve, vol. 36, fasc. 2)38.
** Находятся люди, сомневающиеся, что психические явления
представляют собой производное некой энергии. Они даже склонны отрицать существо-
944

Множественность последовательных миров является
еще одним новым понятием, вводимым мною в философию и
космологию, понятием, которое открывает перед нами
безбрежные горизонты.
Что касается нас, то в настоящий момент мы живем в двух
мирах — частично (как материальные существа) в трехмерном
мире, частично (как психические существа) в четырехмерном
мире. Следовательно, мы в состоянии оценить до
определенного уровня свойства четырехмерного мира, хотя (и не стоит об
этом забывать) на наши суждения оказывает сильное влияние
материальный мир, к которому мы принадлежим в большей
степени, чем к психическому миру. Если бы мы были
четвероногими, то я бы сказал, что тремя ногами мы находимся в
трехмерном мире, а одной — в четырехмерном. После нашей
смерти все становится, вероятно, наоборот.
Что касается миров с измерениями, превышающими
число 4, то мы не в состоянии составить о них какое-либо
представление. В данном случае мы находимся в том же самом
положении, в каком находились бы существа, которые бы жили
в двухмерном мире и не могли даже вообразить себе
четырехмерный (психический) мир*39.
Каждый из миров переживает собственную эволюцию,
аналогичную той, которая присуща нашему трехмерному миру.
Следовательно, эволюция является не простой, а множесгвен-
вание данной энергии, допуская тем самым логическую ошибку, путая
энергию в широком смысле слова (смысл А), применимого к энергиям любого
рода, то есть энергиям всех миров (обладающих одним, двумя, тремя и так
далее измерениями), с энергией в узком смысле слова (смысл Б),
специфической энергией нашего трехмерного мира, а именно — с механической
энергией. Обозначим первую энергию символом А, вторую — символом Б. Они
говорят: психика не есть А + Б. Да, это справедливо в отношении Б, энергии в
узком смысле слова, но было бы ошибочным утверждать подобное в
отношении А.
* Желая предотвратить бесполезные критические замечания, я хотел
бы заметить, что отдаю себе отчет в том, что цифры 1, 2, 3, равно, как и
пространства, насчитывающие 1, 2, 3 и т. д. измерения, являются
прерывистыми величинами, в то время как эволюция предполагает непрерывность.
Однако не следует упускать из виду, что, во-первых, эволюция может
проходить раздельными этапами, скачкообразно40 и, во-вторых, как это
наглядно показывают три четырехугольника, изображенных на рис. 4 (см. ч. ГѴ,
§1), непрерывность эволюции при переходе от одного этапа к другому
может проявляться в виде последовательных, непрерывных с
количественной точки зрения изменений (треугольник bcf становится все больше и
больше), однако при этом возможны резкие переходы41 от одного
измерения к другому — от одномерного к двухмерному, от двухмерного к
трехмерному и т. д.
945

ной — еще одно новое понятие, вводимое мною в философию.
Общая эволюция может быть изображена в виде спирали со
многими (семью?) витками, причем каждый виток
соответствует миру с его специфической эволюцией. Это также может
быть выражением закона ритма*. Линия, образующая витки
спирали, сама является спиралью (ритм нижнего порядка),
состоящей, в свою очередь, из спирали еще более низкого
порядка и так далее44.
Итак, мы можем констатировать две следующие истины:
(7) Пространство эволюционировало и
эволюционирует до сих пор. Его эволюция заключается в постоянном
увеличении числа измерений начиная с нуля и, пройдя
1-е, 2-е, 3-е, 4-е измерения, достигает, вероятно, б-го или
7-го45.
(8) Каждому типу пространства соответствует
особенный мир, обладающий специфической материей
(субстанцией) и энергией, подчиняющейся законам его
собственной эволюции. Следовательно, эволюция Вселенной
отличается разнообразием.
Доктрина эволюции пространств открывает перед нами
широкие горизонты.
Как в былые времена люди воображали, что Вселенная
состоит только из нашей Земли, которая и является центром
мироздания, так они до сих пор еще полагают, что нет никакой
другой эволюции, кроме той, которую мы переживаем. Мало-
помалу благодаря усилиям астрономов границы Вселенной
расширились, и сегодня мы представляем себе Вселенную как
громадную линзу46, состоящую из созвездий и ограниченную
Млечным Путем, где Земля вместе с нашим Солнцем
занимает эксцентрическое положение. Кроме того, было установлено
существование нескольких миров в пространстве.
Те же самые приемы, которые астрономы применили к
пространству, я применил ко времени, показав (см. табл.
выше), что существование и эволюция нашего трехмерного мира
представляют собой не целое, как все думают, а только лишь
незначительную часть (вероятно, 1/7) бытия в его
совокупности, мимолетный эпизод его существования.
* В сущности, это закон Гегеля42, согласно которому все повторяется,
возвращаясь на исходную позицию, принимая, однако, иную форму43.
946

Часть П
ЗАКОН РИТМА. - ДВА БЫТИЯ. - ЦЕЛОЕ.
1. У меня нет необходимости показывать здесь
универсальность закона ритма, который применим как для самых
маленьких феноменов (например, колебания атомов), так и для
самых больших (например, движение звезд) и даже для
существования бытия, взятого в целом. Это уже сделал Спенсер47.
Однако он не дал объяснения этому закону и не сумел извлечь
из него выводы48. Именно это я и попытаюсь сделать.
Если мы поднимем на определенную высоту часть воды с
поверхности (не отделяя ее от основной массы), а затем
позволим ей упасть, то она не остановится на первоначальном
уровне, а опустится ниже благодаря инерции, которая всегда будет
заставлять ее опускаться все ниже и ниже, вплоть до центра
Земли. Однако сила сопротивления окружающей воды
остановит это движение на определенной глубине и вытолкнет часть
воды наверх. Достигнув первоначального уровня, часть воды
не остановится, а, влекомая силой инерции, поднимется выше,
устремившись в бесконечность пространства. Тем не менее
сила сцепления воды и прочие условия среды остановят
восходящее движение и заставят воду опуститься. Таким образом
возникнет серия волн, ритм.
Из проведенного анализа следует, что ритм есть результат
двух факторов: силы инерции и влияния среды49,
существующей вне ритма, чуждой ритмическим колебаниям. Из
этого также вытекает, что ритм тесно связан с наличием среды
(окружающая вода). Уберите эту среду, и ритмическое
движение тут же исчезнет.
Приведем другой пример ритмического движения:
вращение Земли вокруг Солнца и, как следствие, бесчисленные
ритмические феномены. Как утверждает астрономия, это
вращательное движение может быть расчленено на два движения:
1° прямолинейное движение в сторону Солнца, которое
заставляет Землю падать на Солнце; 2° вертикальное движение
Земли, продолжающееся до бесконечности по прямой линии,
благодаря которому Земля все время стремится удалиться в
бесконечность. Это сила инерции50. Но и в данном случае сила
инерции сдерживается и уравновешивается силой солнечного
притяжения. Благодаря среде (гравитации) сила инерции
становится непрерывной и вызывает ритмическое движение
вращения Земли вокруг Солнца. В этом легко убедиться, предпо-
947

ложив, что среда (гравитация) исчезла: тогда
прекращается всякий ритм, и Земля устремляется прямо в
пространство, чтобы никогда не остановиться*. Здесь также ритм зависит
от влияния среды, постоянно противодействующей силе
инерции**.
Приведем, наконец, третий пример ритмического
движения — колебание маятника. Это движение является
просто-напросто трансформацией движения Земли вокруг Солнца. Вот
как нам удалось провести данную параллель. Представьте себе
шар, висящий на веревке. Попробуйте описать этим шаром
несколько кругов. Сначала шар с веревкой опишет конус. С
каждым разом все больше и больше сплющивайте конус. Когда его
высота станет равной нулю, вы получите движение, полностью
аналогичное движению Земли вокруг Солнца, за одним
исключением: гравитацию здесь заменяет сила натяжения веревки53.
Теперь описывайте шаром не круги, а все более узкий эллипс.
Когда его ширина станет равной нулю, а сам эллипс сольется
в прямую линию, движение шара трансформируется в
движение маятника. В данном случае, как и при движении Земли
вокруг Солнца, гравитация, играющая роль среды, служит
причиной ритма (точнее, одной из причин; другая причина
заключается в силе инерции). Именно среда, гравитация,
останавливает всякий раз движение маятника, мешая ему подняться то
вправо, то влево, чтобы описать круг, как предписывает ему
сила инерции***.
В результате проведенного анализа приходим к следующей
истине:
(9) Ритм представляет собой движение,
вызванное силой инерции и периодически прерываемое в двух
* Из двух положений, занимаемых Землей при движении вокруг Солнца,
направление, в котором она стремится уйти в бесконечность пространства,
диаметрально противоположно вращательному51. То же самое относится к
движению маятника, которое, как мы увидим ниже, представляет собой
частный случай вращательного движения Земли.
** Безусловно, астрономы легко докажут, что другое ритмическое
движение, свойственное Земле, ее движение вокруг собственной оси, является
результатом все той же гравитации52.
*** Я очень сожалею, что у меня нет возможности объяснить все это более
детально и тем самым предупредить замечания, основанные на
недоразумениях и отсутствии логики, подобных тем, что сделал мне г-н Петрониевич
(сербский философ), читая мою рукопись. Я предчувствую, что он и теперь
не упустит случая вновь подвергнуть мои суждения недоброжелательной
критике. (Я называю недоброжелательной любую критику, которая вносит
путаницу в сущность проблемы.)
948

противоположных направлениях средой, не
подвластной ритму.
2. Если дело обстоит подобным образом, то великий ритм
Вселенной, приводящий к нирване, должен быть вызван, с
одной стороны, силой инерции, которая стремится вызвать у
Вселенной бесконечную эволюцию, а с другой стороны —
средой, которая ограничивает это движение и направляет его к
нирване. А поскольку универсальный ритм охватывает все
сущее, бьггие в целом, то отсюда логически следует, что наряду
с этим бытием существует среда, отличная от него, то есть
другое, не наше бытие, поскольку в противном случае
огромная волна существования нашего бытия не смогла бы
возникнуть. Итак, есть два бытия.
(10) Наряду с нашим хорошо известным бытием
существует другое, неизвестное бытие.
Мы можем определить и представить себе второе бытие
прежде всего негативным образом, утверждая при этом, что
оно не обладает ни «пространством» (протяженностью), ни
субстанцией, ни энергией, поскольку иначе оно ничем не
отличалось бы от нашего бытия. В отношении этого бытия мы можем
сделать только следующие положительные выводы: (1) оно
неизменно, иначе великий универсальный ритм не был бы
устойчивым; (2) оно вечно (бессмертно), что вытекает из его
неизменности.
Эти выводы требуют пояснения.
Возьмем какой-либо ритмический феномен: например,
биение человеческого сердца. На протяжении всей жизни условия
среды меняются, поэтому у ребенка сердце бьется быстрее, у
взрослого — сильнее, у старика — медленнее и слабее. В
конечном итоге условия среды для старика настолько меняются, что
сердце останавливается и человек умирает. Ритм
прекращается. Если бы условия среды оставались неизменными, ритм
никогда бы не прекращался и человек был бы бессмертен.
Рассмотрим теперь другой ритмический феномен: колебания
молекул, вырабатывающих тепло. Представим себе
раскаленный добела железный брус. Он быстро остывает, передавая
свое тепло окружающей среде, окружающим его предметам,
которые нагреваются. Среда претерпевает изменения.
Именно эта способность среды к изменениям и делает возможным
ослабление, а затем и полную остановку ритма. Брус, помещен-
949

ный в небесное пространство, станет таким же холодным, и
ритм прекратится. Но положите горячий брус в среду с точно
такой же температурой, и он, ничуть не изменившись,
останется горячим, а ритм будет продолжаться бесконечно.
Как мы видим, если среда подвластна изменениям, то и
ритм, в конце концов, должен исчезнуть.
Однако универсальный ритм существует. А поскольку мы
только и можем себе представить, что Вселенная
существовала вечно, то универсальный ритм, если он происходит в среде,
подвластной изменениям, должен был бы прекратиться
давным-давно. Его продолжение служит доказательством того,
что среда неизменна.
Но неизменность неизбежно предполагает бессмертие. В
нашей меняющейся Вселенной все умирает, даже сама
Вселенная, взятая в целом, поскольку, проходя через нирвану, она
исчезает, умирает. Однако неизвестное бытие, будучи
неизменным, остается бессмертным. Второе бытие, остающееся столь
загадочным (с течением времени нам удастся узнать о нем
больше), существующее наряду с нашей известной Вселенной,
бытие, о существовании которого никто до сих пор даже не
догадывался, является следствием, логически вытекающим из
анализа закона ритма. Поэтому его существование никоим
образом нельзя подвергнуть сомнению.
Это философски доказанная истина. Существование
универсального ритма неизбежно предполагает существование
незнакомого бытия. С другой стороны, уберите это бытие — и
ритм станет невозможным.
3. Теперь постараемся еще точнее обрисовать неизвестное
бытие.
Для этого прибегнем к следующей аналогии: представим
себе две стены, расположенные в одном-двух метрах друг от
друга. Возьмем шар из слоновой кости и с силой бросим его в
одну из стен54. Шар отскочит к противоположной стене, затем
вновь вернется к первой и таким образом придет в
ритмическое движение. Для того чтобы упростить проблему, будем
считать, что мы действуем не на Земле, а в пространстве,
лишенном гравитации. Возвратно-поступательное движение шара
в конце концов прекратится, и вот почему: каждый раз, когда
шар ударяется о стену, его часть, непосредственно
касающаяся стены, сплющивается; кроме того, шар немного
нагревается. Часть механической силы, приводящей шар в движение,
уходит на деформацию и нагревание шара. То же самое про-
950

исходит и со стеной, в которой образуется вмятина от ударов
шара и которая также нагревается. Вмятина и нагревание тоже
поглощают часть механической силы шара. В конечном итоге
вся сила, содержащаяся в шаре, уйдет в этих двух
направлениях, и шар остановится. Шар остановится, даже если мы
придадим ему абсолютную эластичность, поскольку тогда
движущую силу шара абсорбируют обе стены. И снова мы видим, что
меняющаяся среда, расположенная за пределами волны
(подверженная сжатию и нагреванию), в конце концов
останавливает ритм.
Предположим теперь, что стена обладает абсолютной
твердостью, что она не в состоянии ни сжиматься, ни
нагреваться. Тогда ритмическое движение шара с теми же
физическими свойствами продолжалось бы до бесконечности. Какой бы
была при подобных условиях причина ритмического
движения?
Для того чтобы дать ответ на этот вопрос, проанализируем
более подробно одну из волн. Шар (наше известное бытие)
устремляется к твердой стене с присущей ему силой, ударяется
о стену, не претерпевающую никаких изменений, и
останавливается (нирвана). Огена (неизвестное бытие) благодаря своей
неизменности отталкивает шар, который устремляется к
противоположной стене. Та, в свою очередь, отталкивает его, и так
повторяется несколько раз*. Разве не очевидно, что причина,
по которой всякий раз возобновляется в противоположном
направлении движение, остановленное стеной, заключается в
самих стенах, что именно среда, лежащая за пределами волны,
создаст новое направление движения, создаст ритм и все, что
из него следует?
В результате этого анализа мы приходим к
экстраординарному выводу, что эта среда, то есть неизвестное бытие, служит
первичной причиной, вернее, одной из причин (вторая
заключается в силе инерции) универсального ритма, и поэтому ее
можно считать созидательной силой Вселенной или создателем
известного бытия. Ведь Вселенная возникла в результате
изменения направления, которое образует ритм (изменение
состояния нирваны в состоянии эволюции). Итак, если в данном
* Чтобы предотвратить бесполезные замечания — а я их предвижу, —
уточним условия аналогии. Мы предполагаем, что обе стены и шар сделаны из
абсолютно твердой субстанции, то есть вообще не обладающей эластичностью
и не подверженной сжатию. Кроме того, мы предполагаем, что стены и шар
сделаны из абсолютно однородной субстанции, не состоящей ни из молекул,
ни из атомов.
951

смысле неизвестное бытие является создателем всякой вещи,
проистекающей из эволюции, то его можно считать
всемогущим*.
Имеет ли границы неизвестное бытие — назовем его Агнос?55
Нам позволительно в этом усомниться, вернее, наше
сознание было бы более удовлетворено, предположив, что нет
никаких границ, что это неизвестное бьггие простирается и теряется
в бесконечности. По меньшей мере, наш разум отказывается
очертить пределы той среды, которую представляет собой
Агнос. Итак, мы вновь выявили положительное свойство
этого загадочного бытия, хотя и не столь безусловное, как два
предыдущих: оно видится бесконечным.
4. Существует ли только одна Вселенная, только одно
известное бытие? Это маловероятно. Наше сознание получило
бы большее удовлетворение, предположив, что их существует
много, бесконечно много. Если Агнос, среда, бесконечен и если
в какой-либо точке своего существования он включает в себя
Вселенную, то почему бы в других точках ему не включать в
себя другие Вселенные? А поскольку среда бесконечна, то и
число Вселенных также должно быть бесконечным56.
Наше сознание будет полностью удовлетворено, если
представит себе Целое, включающее в себя следующие
компоненты: неизвестное бытие — Агнос — неизменный, вечный,
бесконечный, всемогущий (первопричина всего), не обладающий ни
пространством, ни субстанцией, ни энергией57.
* Мы сформулировали очень тонкое умозаключение, и поэтому надо
постараться не допустить какой-либо логической ошибки. Безусловно, активной
причиной движения шара служит вовсе не стена. Она просто отталкивает
шар, но никоим образом не приводит его в движение. Стена всего лишь
изменяет направление. Однако если бы стены не выполняли эту функцию, то
не было бы возможного ритмического движения и ничего из того, что
существует. Именно в этом смысле стена (среда, неизвестное бытие) служит
причиной (пассивной) универсального ритма и, стало быть, всего того, что из него
вытекает, в том числе и нашего существования.
Необходимые доказательства вам предоставит простой опыт. Проделайте
в одной из стен, там, где ударился шар, дыру. Через эту дыру шар вылетит
в пространство и никогда не остановится. Между стенами больше не будет не
только ритма, но и вообще ничего. Возникнет вечная нирвана. Но как
только вы заткнете дыру, чтобы шар не смог улететь, так тут же возникнет ритм.
Между стенами появится бьггие. Без стен нет бытия. Со стенами есть бытие.
Именно в таком смысле мы вправе говорить, что присутствие стен, среды
(неизвестного бытия) является причиной всего существующего, что именно
среда создает все, поскольку без этих стен, без этого неизвестного бытия
ничего бы и не было.
952

В этом неизвестном бытии растворено бесконечное число
Вселенных (известное бытие*), находящихся на различных
стадиях эволюции:** одни из них пребывают в состоянии
математической точки (нирваны), другие — в определенном
состоянии, но большинство — в промежуточном. Каждая из этих
Вселенных проходит через активный период (эволюция и
распад) с последующим периодом покоя (нирвана). Оба периода
раз от раза последовательно приходят на смену друг другу,
словно удары сердца. Это как огромный организм, в котором
пульсирует множество сердец. Подобное положение вещей не
имело начала и никогда не будет иметь конца. Оно неизменно.
Целое не подвержено эволюции.
Вот как можно представить себе совокупность сущего с
точки зрения моей философской системы, а также выразить
его с помощью предложенной мной новой терминологии:
Наша Солнечная система: найти термин.
Мир: совокупность солнечных систем, наш трехмерный мир
(прежнее бытие); а также 1-, 2-, 4- и т. д. мерные миры.
Вселенная: совокупность всех 5 — 7 (?) миров.
Бытие: совокупность Вселенных.
Агнос: 2-е бытие, среда, в которой существует 1-е бытие.
Целое: Агнос + Бытие59.
Для того чтобы лучше прочувствовать различие между
известным до сих пор миром и миром, который я открыл,
вновь перечислю его различные части, выделив только
известную часть (трехмерный мир). Все остальное было открыто
мной:
Миры:
одномерный;
двухмерный;
трехмерный;
четырехмерный;
пятимерный;
шестимерный;
семимерный (?);
* Мне не хватает слов, чтобы обозначить все новые идеи, которые я
ввожу в философию. См. далее термины: Мир, Вселенная, Бытие и т. д. в новом
смысле, который я им придаю.
** Это не имеет ничего общего с «Island hypothesis» («a Universe of star-
islands» американских авторов)58.
953

бесконечное число Вселенных;
бытие: совокупность Вселенных;
Агнос: второе бытие;
Целое.
Расширенная таким образом концепция Целого (Целое,
которое до сих пор было нам известно, представляет собой
лишь ничтожную часть) способна принести некоторое
облегчение, жалкое утешение, позволяя увидеть в наших трудах и
страданиях совершенно не заслуживающие внимания качества.
Возможно, кое-кто решит, что моя философия научно
доказывает существование некоего Бога, т. е. решает проблему,
которую теологи до сих пор считали формально-логически
неразрешимой60.
Однако это не так. Мой Агнос, хотя и обладает
определенными качествами, приписываемыми Богу, тем не менее
отличается от него, главным образом полным отсутствием
физических средств. У него нет ни разума, ни чувств, ни воли. Вот как
в этом можно убедиться.
Как мы покажем ниже (см. ч. ГѴ, §1), психическая энергия
проистекает из механической, заключенной в пище, которую
мы поглощаем. Следовательно, психическая энергия
представляет собой простую модификацию энергии механической,
правда, очень важную модификацию, поскольку существует только
в новом, четырехмерном мире. Психический мир — это мир
материальный, простираюіцийся в четырехмерном пространстве
и, следовательно, подчиняющийся общим законам Вселенной,
в частности, законам эволюции и ритма*. Поэтому все, что
имеет отношение к психической энергии, подвержено эволюции и
распаду, то есть изменениям, и неизбежно должно погибнуть в
нирване. А поскольку мой Агнос представляет собой существо,
главным образом неизменное и нетленное, то ему нельзя
приписать нечто материальное и психическое. Наделить Агнос
психикой означает перестать считать его внешней, отличной от
Вселенной, средой. Тем самым он становится составной частью
Вселенной и должен будет разделить ее судьбу.
В определенном смысле Агнос представляет Бога, но это
Бог, единственный в своем роде, «неведомый Бог» древних
* Само собой разумеется, что психическая энергия, не входящая в разряд
механических энергий, неподвластна закону равновесия, который является
специфическим законом трехмерного мира61. Я даю здесь разъяснения для
г-на Петрониевича, который, похоже, не понимает этого.
954

греков, безличный, безучастный и бесчувственный, почти
неживой62, который не мог бы и не может удовлетворить
потребности широкой публики. Вот почему греки придумали
радостный мир индивидуальных и живых богов; вот почему мы,
будучи монотеистами, оживили этот самый Агнос, скелет Бога,
наделив его плотью и душевными качествами, свойственными
простым людям и великим умам, для того чтобы чувствовать
себя ближе к нему или чувствовать его около себя (что
касается Бога, см. ч. Ш, §2).
5. Сейчас вполне уместно вновь вернуться к вопросу о том,
является ли эволюция ритмической или нет, вопросу, на
который долго искал ответ сербский философ Б. Петрониевич,
склоняющийся ко второму63.
Моя же философия в большей мере основывается на
доктрине ритмической эволюции. Поэтому мы вправе спросить, не
разрушится ли моя философия, лишившись основы, в том
случае (который до сих пор еще не представился), если
ритмическая эволюция не найдет подтверждения.
Никоим образом. Обе теории — ритмической и
неритмической эволюции — внешне вступая в противоречие, могут
прекрасно сосуществовать, не исключая друг друга. Особенностью
моей философии является то, что ей легко удается примирить
самые непримиримые доктрины (см., напр.: ч. VI, §1: «Монизм
и дуализм», или вопрос о конечной или бесконечной
Вселенной, ниже). Вот как в данном конкретном случае происходит
примирение.
Все философы, занимающиеся этой проблемой, полагают,
что говорят о Бытии или Целом, то есть о совокупности всего
существующего. На самом деле они говорят только о малой
части целого, об одном из миров (трехмерном), единственном
им известном, ничтожном бытии, практически исчезающем
перед лицом остального Бытия или огромного Целого, которое
я открыл.
Философы могут быть правы по отношению к
единственному им знакомому Бытию, то есть по отношению к
трехмерному миру. С их точки зрения они правы, поскольку
действительно не существует специфической ритмической эволюции
для данного мира. Однако если мы примем во внимание
совокупность всех других миров, образующих мою Вселенную, то
положение изменится. Аргументы, которые так высоко ценят
противники ритмической эволюции, теряют всю свою
ценность, а эволюция становится определенно ритмической. На-
955

конец, положение вновь меняется, когда мы переходим от
единственной Вселенной к совокупности Вселенных, к моему
Бытию.
Ритмическая эволюция опять исчезает по той простой
причине, что больше вообще нет никакой эволюции, ни Бытия, ни
Агноса, ни Целого. Они не эволюционируют64.
Философов прошлого и настоящего, которые стремились и
поныне стремятся найти истину, можно сравнить с человеком,
плывущим на челноке по озеру, чтобы исследовать его. Я
преобразил озеро в огромный океан, по которому философы не
могут плыть в челноке, не подвергаясь опасности утонуть.
Я предлагаю им выйти из челнока и пересесть на прекрасный
трансатлантический пароход, на котором уже нахожусь.
Пароход построен добротно, основательно. Он комфортабелен. На
нем всем найдется место (в том числе и г-ну Петрониевичу...).
6. Мое открытие второго Бытия (Агноса) дает убедительный
ответ на волнующий вопрос: конечна или бесконечна
Вселенная? Некоторые соображения физического и
астрономического характера (мне очень жаль, что я не могу на них
остановиться) и особенно закон универсального ритма говорят в пользу
конечности Вселенной, включая пространство. Даже
формально закон ритма вступает в противоречие с концепцией
бесконечной (неограниченной) Вселенной. Следовательно,
Вселенная (в прежнем смысле слова) не может быть бесконечной. Но
если Вселенная имеет границы65, то возникает следующий
вопрос: что существует за ее пределами? Если мы ответим
«ничего», то это будет противно нашему мышлению, которое не в
состоянии постичь «существование» ничего. Это
нелогично. Мы никогда не сможем отделаться от чувства, что за
пределами конечной Вселенной что-то существует. Именно эта
неприязнь нашего разума к существованию «ничего» заставляла
большинство ученых и философов допускать бесконечность
Вселенной, что вступало в очевидное противоречие с законом
ритма. Как примирить эти две в равной степени
недопустимые точки зрения? — Это можно сделать с помощью моей
философии, и главным образом с помощью открытого мною
второго бытия — Агноса.
Благодаря открытию Агноса мы можем теперь с полным
правом допустить существование конечной Вселенной (или
конечных Вселенных). В то же самое время мы не обязаны
допускать этот нонсенс — существование «ничего», поскольку
нам теперь есть чем заполнить ничто, простирающееся за пре-
956

делы Вселенной, нечто, не являющееся ничем, но
одновременно и не принадлежащее Вселенной — это неизвестное Бытие,
Агнос.
С другой стороны, мы можем теперь допустить
существование бесконечного, беспредельного целого, не вступая при
этом в противоречие с законом ритма, которому не
подчиняются ни Агнос, неизменный и не изменяющийся по своей
природе, ни Целое.
Наш разум, который, как утверждают физики по поводу
любого физического тела, «боится пустоты» и не может в то
же самое время представить себе границы сущего, найдет в
моей доктрине полное удовлетворение, чувство облегчения,
успокоения. Именно это чувство, вызываемое моей
философией (см. также ч. IV, §2), позволяет мне полагать, что она
навсегда останется законченной философской системой,
приносящей пользу человечеству.
Женева, 4 ноября 1919
(День открытия Агноса)
ЧастьШ
ЭВОЛЮЦИЯ ЭНЕРГИИ И МАТЕРИИ
§1. Закон эволюции энергии
Выше мы видели, что пространство не может все время
оставаться неизменным и что, как и любая вещь, оно
подвержено эволюции (3).
Будучи вначале представленным математической точкой,
то есть не имея никаких измерений, пространство
последовательно приобретало одно, два, три, четыре измерения.
Различные свойства всех этих пространств должны были,
несомненно, наложить особенный отпечаток на все, что
существовало в различные эпохи, соответствовавшие разнообразным
системам пространства, в том числе и энергиям.
И действительно, мы видели, что каждый период
существования Вселенной вместе с его собственным пространством
обладал и собственной энергией.
Мы предположили, что в одномерном пространстве это
могли бы быть Х-лучи или аналогичные энергии,
относящиеся к области радиоактивных явлений. Возможно, это те самые
явления, которые когда-то были энергией Вселенной.
В двухмерном пространстве это была электрическая энер-
957

гая и ее электроны*, в трехмерном — это механическая и
молекулярная энергия. Наконец, четырехмерное пространство
характеризуется совершенно особой энергией — психической.
Давайте теперь подробно рассмотрим эволюцию энергий
для того, чтобы установить три закона, которые ею управляют.
Все три закона основаны на эволюции и проистекают из
принципа эволюции пространства. Если эволюция вообще и
эволюция пространства, в частности, существуют, то и эти
законы должны неизбежно существовать.
Я сформулировал эти законы, следуя своего рода интуиции,
и только гораздо позднее смог убедиться, что они могут быть
выведены логически.
Вот какие три закона, касающиеся энергии, я открыл:
I. Закон мутации
(11) Энергии, соответствующие различным
пространствам, разнятся по своей природе настолько, что на
первый взгляд не имеют ничего общего, поскольку
представляют собой разные сущности. Энергия эволюционирует
от одной сущности к другой.
Не будем говорить об Х-лучах, о которых мне мало что
известно. Если сравнить электричество с механической энергией,
то мы сразу же увидим, как они отличаются друг от друга, и
не сможем отделаться от чувства, что между ними
существует принципиальное различие. Это вытекает из того, что
практически невозможно дать определение электричеству
терминами механического мира. В былые времена электричество
называли флюидом, не имеющим веса67. Сегодня мы хотим
придать ему больше материального и считаем, что оно
состоит из маленьких частиц — электронов. Мы даже утверждаем,
что смогли измерить вес этих «корпускулов»68.
Но если это материя, то очень своеобразная! Материя,
устремляющаяся вперед почти со скоростью мысли, света, со
скоростью столь удивительной, что ее нельзя даже в общих
чертах сравнить с какой-либо другой материей; материя,
свободная, если можно так выразиться, в определенной степени
от времени и пространства. Подобное поведение присуще
скорее энергии, чем материи. В действительности это не материя
и не энергия в прямом смысле слова, то есть в сравнении с
* И возможно, также световая энергия, в любом случае энергия
поляризованного света66.
958

материей и энергией нашего трехмерного пространства. Это
вещь своеобразная sui generis. Наше сознание чувствует, что
существует вакуум между электричеством и всем остальным
материальным миром — показатель, который мы применяем к
отчетливой сущности*. То же самое относится, только в
гораздо большей степени, к психической энергии. Если сравнить
психическую энергию с механической, то может показаться,
что они никак не связаны между собой. Ниже (ч. V) мы более
подробно рассмотрим этот вопрос. А пока скажем, что
психическую энергию, равно как и электрическую, нельзя объяснить
(если только не в переносном смысле) терминами
механического мира. Невозможно выразить волю или чувство в
килограммометрах, взвесить или измерить мысль и т. д. Здесь мы
сталкиваемся с иной сущностью. Коренное различие,
существующее между энергиями**, характеризующее каждое из
пространств, объясняется тем фактом, что они принадлежат к
разным мирам, существующим в различных плоскостях. По
сути, существует одна-единственная энергия. Однако,
переходя из одной плоскости в другую, например, из трехмерной в
четырехмерную, энергия настолько видоизменяется, что ее
трудно узнать, тем более понять. Мы, существа трехмерного
пространства, в состоянии постичь и осознать только одну
энергию — механическую69.
П. Закон непрерывности
(12) Энергия может трансформироваться в другую
энергию только последовательно, переходя из одной
сущности в другую, наиболее к ней близкую.
Это означает, что энергия, характеризующая одну
плоскость, может трансформироваться только в энергию
следующей плоскости, не совершая скачкообразного перехода. Если
* Утверждать, что электричество является материей, так же
бессмысленно, как и утверждать, что разум относится к области материальных
феноменов. Все три концепции — электричество, материя, разум — принадлежат к
разным мирам и плоскостям и в реальности представляют собой различные
сущности.
** Было бы полезно найти специальный термин для обозначения того, что
я называю здесь «энергией» в самом широком смысле слова. Собственно
энергия является вещью, принадлежащей исключительно нашему трехмерному
миру. В этом смысле ни электричество, ни психические феномены не
являются энергиями. То же самое относится к словам «материя» и «пространство»,
взятым в широком смысле слова. Их также следует заменить специальными
терминами.
959

мы обозначим различные энергии одно-, дву-, трех- и т. д.
мерных пространств цифрами I, П, Ш и т. д., то трансформация
энергий будет происходить от I ко П или от П к Ш, но никак
не от I к Ш или от П к IV. Энергия электричества может
трансформироваться в механическую энергию (теплота, движение
трамвая и т. д.). Равным образом механическая энергия,
заключенная в поглощаемой нами пище, может трансформироваться
в психическую энергию. Однако, например, электрическая
энергия не может трансформироваться непосредственно в
психическую энергию. Для этого ей необходимо сначала
пройти механическую стадию (теплота, химическая энергия и т. д.).
Ш. Закон необратимости
(13) Трансформация одной энергии в другую может
осуществляться только в одном направлении, в том, в
каком происходит эволюция, но никак не в
противоположном.
Это означает, что трансформация происходит только в
одном направлении, от I ко П, от П к Ш, от Ш к IV, но никогда от
IV к Ш и т. д. Мы воочию убеждаемся, как механическая
энергия, заключенная в пище, трансформируется в мысль, волю и
т. д. Однако ни одна мысль, ни одна воля, даже самая сильная,
не в состоянии трансформироваться в механическую энергию,
передвинуть какой-либо предмет70 или расчленить химическую
субстанцию*. Точно так же электрическая энергия может
трансформироваться в механическую, но никак не наоборот72.
И вновь мне, несомненно, станут необоснованно возражать,
укажут на внешне столь очевидную трансформацию силы
турбины в электричество, силы воли — в мышечные сокращения.
У меня нет никакой возможности проанализировать здесь
все возражения, что было бы весьма полезно, и разъяснить
малейшие детали. В противном случае я превратил бы свою
«Схему философии» в объемистый трактат, который не смог
бы издать. Я ограничусь тем, что на предполагаемое
возражение отвечу аналогией. Представим себе наполненный водой
сосуд с краном. Я поворачиваю кран, и вода начинает
вытекать. Разве моя воля заставляет ее течь? Нет, сила гравитации.
Подобным образом дело обстоит с мышечными
сокращениями, вызываемыми волей. Воля не трансс^юрмируется в механи-
* Опыты Кроуфорда71 не привели к трансформации психической энергии
в механическую, поскольку их результаты можно трактовать по-разному.
960

ческое действие, тем более механическое действие турбины не
трансформируется в электричество. Турбина и воля только
подталкивают скрытые силы, которые уже содержались либо
в магните, либо в нервных сплетениях и ожидали
побудительного толчка, чтобы вступить в игру.
Данное мною объяснение должно было бы удовлетворить
всех, и в первую очередь профессиональных философов.
Однако по опыту я знаю, что это не так, поскольку именно
профессор философии г-н Б. Петрониевич, «пробежавший» мою
рукопись, не сумел постигнуть смысла моих объяснений. Он
мне сказал, что я ничего не понимаю в физике и не принимаю
во внимание закон равновесия сил73. Таким образом, я был
вынужден углубиться в детали и прибегнуть к новой аналогии,
которая на этот раз, как я надеюсь, убедит г-на Петрониевича.
Представим себе двух людей, крепко держащихся за руки,
прижимающимися друг к другу противоположными ногами.
Откинув корпус глубоко назад, они стараются изо всех сил
разъединиться, чтобы разбежаться в разные стороны. Но они
не могут этого сделать, поскольку их руки связаны
железными нитями. Предположим, что это два брата, что они носят
фамилию Электрон, а зовут их Плюс и Минус74. Позади этой
пары находится вторая подобная пара, затем третья и так
далее. Пары эти образуют длинный ряд.
Предположим, что вам, наделенному невероятной силой,
удастся, приложив немалые усилия, разорвать, вначале у
первой пары, железные нити, связывающие их руки. Братья
немедленно устремятся в противоположные направления, затем
остановятся, затратив во время бега некоторое количество
энергии*. Затем вы переходите к следующим группам. Когда
вы освободите пять пар, то бег десяти человек произведет
некоторое количество энергии. Обозначим его символом а. Если
вы приложите вдвое больше сил и освободите десять пар, то
бег двадцати освобожденных человек произведет 2а энергии.
Таким образом, проявится закон равновесия**. И тем не менее
* Если угодно, можно предположить, что энергия, затраченная вами на
разрыв нити, равна энергии, развивающейся во время бега братьев. Однако
в этом я не вижу необходимости.
** Здесь мы имеем дело хотя и с бесспорным, но тем не менее
специфическим равновесием (относительным и косвенным). Подлинное равновесие,
установленное Майером75 (равновесие абсолютное и прямое), проявится в том
случае, если усилие, затраченное на освобождение пары, будет равняться, как
и его количество, усилиям двух бегунов. Хотя всегда будет существовать
качественная разница, поскольку оба усилия, различные по своей природе, не
961
31 Золотоносов М.Н.

вы не станете утверждать, что энергия, вырабатываемая
бегунами, является результатом трансформации энергии,
затраченной вами на их освобождение. Энергия бегунов
(электрическая) не имеет ничего общего с вашей. Она существовала у
бегунов задолго до вашего появления, поскольку сила, которую
они напрасно затрачивали на попытки разъединиться,
совершенно тождественна (как качество) той, которую они теперь
расходуют на бег. Вы просто высвободили энергию бегунов,
уничтожив препятствие, мешавшее ей проявиться76. Вам это
ясно, г-н Петрониевич?
Вы не поняли, что в своем первом объяснении я предугадал
возможность существования двух теорий, касающихся
отношений между механической и электрической энергиями:
1° теории, распространенной преимущественно среди
физиков, согласно которой именно вы приходите и толкаете
обоих братьев, отчего они получают стимул, необходимый
для бега. Именно ваша энергия трансформируется в их
энергию;
2° теории, предлагаемой мною: ее я изложил с помощью
аналогии, приведенной выше.
Обе теории равным образом хорошо объясняют факты и
не противоречат закону равновесия. Они обе в данный
момент имеют право на существование. Физикам предстоит
изучить мою теорию и решить, не предпочтительнее ли она их
теории.
С моей точки зрения, моя теория более обоснованна,
поскольку она позволяет установить одну из самых гармоничных
философских систем.
Мы вправе считать доказанным закон необратимости.
Какова его основа?
Я много думал о происхождении этого закона, но не сумел
найти ни его причины, ни основу. Возможно, кому-то другому
повезет больше.
Закон Спенсера, согласно которому любая причина влечет
за собой более одного следствия77, прекрасно объясняет
эволюцию, но не данный случай.
связаны непосредственно между собой. Это абсолютное, но не прямое
равновесие. Однако я сомневаюсь, что такое может произойти. Я сомневаюсь, что
в этом случае возникает равновесие (абсолютное) между механической и
электрической энергиями, как, безусловно, нет равновесия между
электрической и психической энергиями. Ни та, ни другая не могут быть выражены в
терминах механики, а это служит доказательством того, что они
представляют собой сущности, отличные от сущностей нашего трехмерного мира.
962

Можно было бы предположить, что в самом начале
активного периода Вселенной, при ее выходе из нирваны,
произошел мощный взрыв, бросивший Вселенную, словно пушечное
ядро, на путь эволюции78, и что именно энергия этого взрыва
препятствует высвобожденным энергиям повернуть назад,
позволяя им эволюционировать только в одном направлении —
вперед.
Такое вполне возможно. Однако нет ни малейшего
доказательства подобного взрыва, и поэтому данное
предположение носит произвольный характер. Кроме того, мы не можем
составить какое-либо представление о природе взрыва и его
происхождении, разве что допустим, что это было волевое
решение существа, пребывающего за пределами Вселенной, —
Брамы, Бога. Но здесь заканчивается область философии и
метафизики, то есть область умозаключений, и мы вступаем
в чуждую нам область — религию, методом которой
является вера.
Для того чтобы дать объяснение 3-му закону эволюции
энергии, можно было бы также предположить, что каждая
последующая энергия носит более сложный характер, чем
предыдущая, та, которая способствовала ее рождению. Именно
эта сложность и мешает энергии вернуться в более простое
состояние. Однако данное объяснение вступает в противоречие
с повседневным опытом, который демонстрирует нам, что
сложные вещи без труда могут вновь становиться простыми.
Приведем пример: после смерти человеческое тело
превращается в простые вещества — воду, газообразные субстанции и
минеральные соли.
Этот закон остается необъяснимым*. Последствия этого
закона очень важны, поскольку именно он обеспечивает
развитие эволюции в определенном направлении. Его можно
сравнить о вершей — ивовой корзиной с острыми иглами,
направленными внутрь, которую используют для ловли рыбы: рыба
свободно продвигается вперед, но не может отступить назад;
войдя, она не может выйти.
Под воздействием этого закона все виды энергии
последовательно трансформируются в психическую энергию, а
Вселенная неотвратимо движется ко все более и более сложной спи-
ритуализации.
* Эти строки были написаны до того, как я открыл существование второго
бытия, Неизвестного Бытия или Агноса (см. выше ч. П). Теперь все находит
свое объяснение самым логическим образом.
31*
963

§2. Закон эволюции материи
Как мы уже видели, с помощью метода дедукции и
аналогии можно представить себе, что «материя», или субстанция
одномерного мира, состоит из отрезков математической линии,
не имеющих плотности бацилл, которых мы назвали
стрелками. Несколько стрелок, вращающихся в одной плоскости
вокруг центра, как планеты вокруг солнца, позднее, когда возник
двухмерный мир, дали рождение системе, которая
представляет собой новую единицу и носит название электрона, а также
новой материи или субстанции — материи двухмерного мира.
Вначале все электроны располагались в единственном
существующем двухмерном пространстве, то есть на ровной
плоскости. Они представляли собой диски, не имеющие плотности.
Когда возникло трехмерное пространство, электроны,
расположившись в разных плоскостях, смогли сформировать новую
систему и образовать новую единицу (атомы) новой
субстанции — собственно материи. По аналогии следует допустить, что
атомы или, вернее, молекулы (в частности, нервной системы)
могут, сгруппировавшись в четырехмерном пространстве и тем
самым перестав быть материей, сформировать новые единицы
новой субстанции — разум, который, как мы сформулировали
выше (см. ч. П), есть «материя» четырехмерного мира.
Таким образом, мы видим, что
(14) Эволюция материи состоит в постоянной
трансформации новых единиц или новых систем высшего
порядка, возникающих в результате соединения систем или
единиц низшего порядка.
Таков закон. У него есть два важных следствия: (1) каждая
новая система больше предыдущих и включает в себя
определенное количество единиц низшего порядка; (2) каждая новая
система является более сложной, чем предыдущие.
Однако закон эволюции материи представляет собой лишь
частный случай более общего закона эволюции всех вещей.
Мы всюду сталкиваемся с проявлениями этого закона.
Приведем несколько примеров:
I. Гениальный англичанин Резерфорд79 выдвинул гипотезу
(которая впоследствии была детально проработана датским
физиком Бором80), что атомы можно рассматривать как
системы электронов, образующие вихревые потоки. Вокруг
небольшого количества положительных элементов должны вращать-
964

ся с головокружительной скоростью отрицательные
электроны, число которых не может быть меньше тысячи, а порой оно
значительно больше81. Их совокупность должна образовывать
атом, что напоминает солнечную систему в миниатюре.
Но выше мы видели, что сам электрон является
всего-навсего системой стрелок, расположенных в одной плоскости. По
аналогии мы можем предположить, что стрелки вращаются
вокруг центра, образуя своего рода солнечную систему еще
меньших размеров. Солнечная система, которую
представляет собой атом, может быть только системой вторичного ряда,
состоящей из тысячи или более систем первичного ряда.
Следовательно, атом должен представлять собой не солнечную
систему в миниатюре, а целое созвездие в миниатюре,
состоящее из большого числа солнечных систем.
Огромное число подобных созвездий (атомов) образуют
планету или солнце — новые единицы (3-го ряда), которые,
объединившись в группу, образуют настоящую солнечную систему
(единица 4-го ряда). Некое количество настоящих солнечных
систем образуют новую группу, которая, как и напіе солнце,
вращается вокруг неизвестного центра со скоростью 10 тысяч
лье в час, образуя новую единицу, новую группу (5-го ряда),
которую мы будем называть созвездием82. Созвездия образуют
единицу 6-го ряда — Вселенную, которую можно рассматривать
как огромную линзу, самый большой диаметр которой
равнялся бы 300 тысячам световых лет*'83и в которой наша солнечная
система занимала бы весьма отдаленное от центра место (что
объясняет форму Млечного Пути).
Предположив, что мы либо вначале пренебрегали единицей
в пределах бесконечно малых величин (например, стрелки
вполне могли бы представлять системы единиц более низкого
порядка, скажем, математические точки), либо в конце
проделали то же самое, но уже в пределах бесконечно больших
величин (в пределах системы Вселенных-линз, что было бы еще
нагляднее**), мы получим в целом семь рядов единиц или
систем. И опять увидим, что каждая высшая единица есть
результат скопления определенного числа низших величин, что
определяет развитие эволюции от малого и простого к большому
и сложному.
* Один световой год представляет собой путь, проделываемый светом за
год со скоростью 300 тысяч километров в секунду.
** Эти строки были написаны до моего открытия Агноса и Бытия как
системы Вселенной. Единицу 7-го ряда следует скорее искать в области
бесконечно больших величин.
965

П. Рассмотрим вновь эволюцию пространства с этой точки
зрения, чтобы еще раз посмотреть, происходит ли эволюция
согласно тем же самым принципам. Этот анализ тем более
полезен, что он одновременно поможет понять эволюцию
пространства.
Эволюция пространства, будучи новой идеей, до сих пор не
возникавшей в умах человечества, несомненно с трудом будет
пробивать себе дорогу. Я хочу высказать несколько замечаний,
которые сделают эту идею более понятной. Представим себе
плоскую поверхность, то есть то, что мы называем
двухмерным пространством. Представим линию, начертанную на этой
поверхности, и допустим, что линия начинает немного
приподниматься (сначала совсем немного) над поверхностью в
вертикальном направлении по отношению к ней, «взвиваясь», если
можно так выразиться, в небытие, подобно тому, как в начале
создания Вселенной математическая точка устремилась в
небытие, чтобы образовать линию84. Но в данном случае
образуется новая поверхность, а поскольку она вертикальна по
отношению к первой поверхности, то линия создала немного
трехмерного пространства. В то самое время, когда линия все
больше и больше поднимается (и опускается), другие линии,
начертанные на плоской поверхности, начинают подниматься,
также «взвиваясь» в небытие; количество трехмерного
пространства возрастает. К «старым» линиям присоединяются
новые. Их уже насчитывается бесконечно много. Они
возвышаются до бесконечности во всех направлениях, повсюду
создавая трехмерное пространство. Образуемые ими поверхности
приходят в движение, начинают приближаться друг к другу и
в конце концов соприкасаются и смешиваются между собой.
И вот уже сформировано трехмерное пространство85.
Это похоже на процесс замерзания воды. Сначала на
поверхности воды появляются иголки льда, затем одни из них
объединяются в звездочки, другие погружаются в глубину, и
внезапно все свертывается в компактную массу льда86. Мы можем
сказать, что
(15) Трехмерное пространство есть бесконечное
множество двухмерных пространств, простирающихся во
всех направлениях.
Таким образом, мы видим, что в трехмерном пространстве
всегда присутствует двухмерное. Оно вовсе не исчезает. Вот
почему феномены двухмерного мира могут продолжать
существовать в трехмерном мире и вот почему эфир87, кото-
966

рый согласно моей теории, представляет собой двухмерное
пространство (см. прилож. 1), может существовать в
трехмерном пространстве.
Все сказанное нами по поводу происхождения трехмерного
пространства может также быть применено и к другим
пространствам. Точки «взвивающейся» в небытие линии образуют
новые линии, которые, накапливаясь, образуют двухмерное
пространство. По аналогии можно также сказать, что
четырехмерное пространство есть бесконечное количество
трехмерных пространств, простирающихся в четырех направлениях, и
что оно есть их простое скопление88.
Мы приходим к выводу, что
(16) Эволюция пространства состоит в
последовательном скоплении некоего числа низших пространств в
высшее пространство.
Из сказанного следует, что закон необратимости (см.
выше § 1) применим как к пространству, так и к энергии. Я очень
сожалею, что у меня нет возможности детально рассмотреть
этот интереснейший вопрос.
Ш. Возьмем еще в качестве примера эволюцию
растительного мира. Как я объяснял в двух курсах моих лекций — по
общей биологии и по криптогамиям (Казань, 1909 год, на
русском языке*), в своей прямой эволюции растение проходит
следующие этапы:
1) одна клетка (Pleurococcus и т. д.);
2) колония единообразных клеток, расположенных в одну
линию (Radiophilum, Catena, Geminella и т. д.);
3) новая единица — волоконце с дифференцированными и
унифицированными клетками (Ulothrix);
4) колония совершенно одинаковых волоконцев (Chaetopho-
rées);
5) новая единица — деревце, состоящее из
дифференцированных волоконцев — сгволообразных и листовидных (Drapar-
naldia). (Выйдя из воды, она превратилась в совокупность
недифференцированных листьев.);
6) совокупность дифференцированных листьев,
образующих новую единицу — цветок;
* Prof. Dr. K.S. Mereschkowsky. Konspectiver Kursus der allgemeinen Botanik.
Kazan, 1909 (на русском)89. - K.S. Mereschkowsky. Konspectiver Kursus der
Kryptogamen. Kazan, 1909 (на русском)90.
967

7) совокупность дифференцированных цветов, образующих
новую единицу — сложноцветный цветок.
Ту же самую истину можно сформулировать иным образом:
Цветок сложноцветных есть скопление простых цветков.
Простой цветок есть скопление листьев.
Лист или его эквивалент — водоросль Draparnaldia — есть
скопление волоконцев.
Волоконце есть скопление клеток.
Клетка есть скопление (или совокупность) симбионтов
(см.: С. Mereschkovsky. La Plante considérée comme un complexe
symbiotique. — Nantes - Paris, 1920).
И в данном случае тоже каждый последовательный этап
представляет собой лишь систему предшествующих более
мелких и более простых единиц. Именно благодаря этому
процессу прямая эволюция растений идет от малого и простого
к большому и сложному.
IV. Наконец, приведем пример из области социальной
эволюции. Будем считать человека первичной единицей. Самое
примитивное объединение людей — это семья (единица 2-го
ряда). Группа семей образует племя или клан. Племена
объединяются, чтобы сформировать нацию, которая становится
государством. Группа государств образует империю, а империи
вместе с малыми нациями образуют единую систему —
сообщество наций, каким и является человечество.
Когда мы видим, что один и тот же феномен
воспроизводится точно таким же образом в различных и не связанных
между собой областях, как, например, структура материи,
эволюция пространства, растений и социальной организации,
то мы не должны сомневаться, что имеем дело с великим
универсальным законом, который можно было бы назвать
законом последовательного скопления и сформулировать
следующим образом:
(17) Любая эволюция заключается в формировании
новых единиц системой более мелких и более простых
предшествующих единиц. Отсюда следует, что каждая
последующая единица является более крупной и в то же
время более сложной, чем предшествующая. Эволюция
любой вещи последовательно проходит от малого и
простого к большому и сложному.
968

Этот закон во многом способствует пониманию сущности и
механизма эволюции, которым Спенсер дал
неудовлетворительное объяснение в своем законе, гласящем, что всякая
причина имеет более одного следствия91.
По аналогии мы можем допустить, что закон
последовательных скоплений также применим и к психическому миру.
Амеба обладает простой душой, состоящей из нескольких
элементов — недифференцированных психонов. Полип,
представляющий собой колонию дифференцированных амеб,
объединившихся в новую единицу высшего порядка, наделен более
сложной душой, возникшей в результате скопления
нескольких дифференцированных амебных дупі, слившихся в новую
единицу — душу высшего порядка. Душа человека, будучи еще
более сложной, должна рассматриваться как результат
многочисленных последовательных скоплений. Мы можем
представить себе последующую эволюцию разума в пяти-, шести- и
т. д. мерных мирах, как результат последовательных
скоплений единиц низшего порядка, продуцирующих всякий раз
единицы высшего порядка и становящихся одновременно более
«крупными» и более сложными. В конце концов образуются
столь большие умы или столь великие и могущественные
разумы, что мы вправе приравнять их к богам. Эти существа, эти
гении, намного превосходящие нас, как мы превосходим амеб,
живут (или будут жить) в шести- или семимерном мире.
Таким образом, моя философия подводит нас к своего рода
политеизму, напоминающему политеизм древних греков.
Любопытно отметить, что наряду с более или менее
многочисленными «богами» она допускает также существование
неведомого единственного Бога — моего Агноса, точь-в-точь как это
делали древние греки, построившие даже храм в честь этого
«неведомого Бога»*'œ.
Бог, в том виде, в каком его обычно представляют,
является, следовательно, концепцией, состоящей из двух совершенно
разных вещей, искусственно соединенных нами в одну идею:
во-первых, это Агнос, единое, вечное, бесконечное и
бессознательное существо, непроизвольная причина всего
(единственный неведомый Бог греков) и, во-вторых, это великие и могу-
* Я категорически настаиваю на том, что, ведя поиски моего Агноса, я
вовсе не думал об этом неведомом Боге греков. Я вспомнил о нем гораздо
позднее.
969

щественные умы или гении, живущие в высоких сферах
Вселенной (в шести- и семимерных мирах), полностью
соответствующие богам древних греков93.
Итак, можно предположить, что однажды эволюция
религии приведет нас к своего рода политеизму, который мы
назовем неоязычеством. Во всех больших городах вознесутся
храмы в честь Агноса, «неведомого Бога», слишком неизвестного,
чтобы утвердить его культ, а вслед за ними и множество
храмов многочисленным «богам», где мы будем взывать к
высоким и могущественным умам 5 — 7-мерных миров и просить их
помочь несчастному и беспомощному человечеству.
Женева, 15 октября 1919
ПРИМЕЧАНИЯ
Перевод I — Ш частей «Схемы новой философии Вселенной»
выполнен по изданию: Prof. Dr С. Mereschkovsky. Fragments du «Schéma d'une
nouvelle philosophie de l'Univers». I: Le rythme universel comme base d'une
nouvelle conception de l'univers. Genève; Lyon: Georg & C°, 1920. Рукопись
IV — ѴП частей была передана автором в Отдел рукописей Женевской
публичной библиотеки, предположительно в мае 1920 г., где хранится и
сейчас (шифр 1550/6-10). На этом шифре также числятся черновая
рукопись I — ѴП частей с таблицами и рисунками (1918) и печатный
экземпляр I — Ш частей с авторской правкой.
Сохранен авторский стиль оформления библиографических ссылок.
1 Коперник (Copernicus) Николай (1473 — 1543) — польский астроном
и мыслитель, совершивший переворот в представлениях об устройстве
мира. В его работе «О вращении небесных сфер» (1543) древней идее
гелиоцентризма был придан статус научной истины, новая система мира
приобрела ясный физический смысл и эстетическую завершенность.
2 Мережковский осознанно построил метаметатеорию, вобравшую в
себя представления и методы не только различных наук (физика,
математика, биология), но и метанаук Г. Гегеля («Наука логики»), А.
Пуанкаре, Г. Спенсера («Основные начала»), О. Шпенглера («Закат Европы»),
Р. Штейнера, производных фаустовской душщ следствий готического
стиля мышления, если воспользоваться тут пшенглеровской терминологией,
актуальной для Мережковского. «Чистое пространство фаустовской
картины мира есть не просто растяженность, но и протяженность вдаль как
действие, как преодоление только-чувственного, как напряженность и
тенденция, как духовная воля к власти» (Шпенглер О. Закат Европы:
Очерки морфологии мировой истории. 1: Гештальт и действительность. М.,
1993. С. 490 — 491). Именно из образа «духовной воли к власти»
возникла идея «спиритуализации Вселенной», описанная в четвертой части
работы. Субъектом воли и источником вселенской спиритуализации
является Агнос (см. ниже). Если Шпенглер во второй главе «Заката Европы»,
названной «Проблема мировой истории», поставил задачу «набросать
970

картину истории, не зависящую больше от случайного местоположения
наблюдателя в какой-либо его acoвpeмeннocти,,», «вторично свершить
деяние, аналогичное деянию Коперника, освободиться от видимости во имя
бесконечного пространства» (Там же. С. 248, 249), то Мережковский,
желая «обойти» Шпенглера по части обобщений и Коперника по
глобальности переворота в умах, перешел к моделированию не форм истории, а
форм Вселенной, через которые она проходит в процессе своей эволюции.
Фаустовская душа Мережковского стремилась к господству и в
интеллектуальной сфере.
3 Де Круди (в тексте даны два варианта: Crudy и Krudy) — фамилия
действительно венгерская, однако какой-либо информации мы не
обнаружили. Более того, на запрос в государственный архив кантона Люцерн
получили ответ, что ни де Круди, ни обсерватория им. Фламмариона
никому не известны.
4 Свои рукописи Мережковский подарил Женевской публичной
библиотеке (входные регистрационные номера 1920/54 и 1920/87-93). Этот дар
был предметом переписки между дирекцией библиотеки и дарителем (в
отделе рукописей Женевской публичной библиотеки хранится письмо
директора от 23 — 25 мая 1920 г. и последующие). Однако, как сообщила нам
Barbara Prout, библиотекарь Отдела рукописей, в имеющихся письмах не
обнаружено распоряжения о вручении рукописи лицу, собирающемуся
публиковать труды К.С.М.
5 Спенсер (Spencer) Герберт (1820 — 1903) — английский философ и
социолог, один из родоначальников позитивизма. О значении философии
Спенсера как нового «руководящего принципа» для студента Константина
Мережковского написал Д.С. Мережковский в поэме «Старинные
октавы» (см. в «Отщерешв'е»). Трудно понять, почему эти многословные и
путаные сочинения производили такое впечатление. Скорее всего,
объяснение кроется в феномене моды.
6 «First Principles», в русских переводах (1897,1903) — «Основные
начала» (точнее — «Первоосновы»). Один из главных философских трудов
Г. Спенсера, в котором он, в частности, подробно высказался об
эволюции, дав ее конструктивное определение, связанное с возможностью
регистрации явлений органами чувств: «Полная история какого бы то ни
было предмета должна обнимать собою как появление его из такого
состояния, в котором он еще не улавливается нашими чувствами, так и
исчезновение его из области этих чувств» (Спенсер Г. Основные начала /
Пер. Н.С. Тютчева. Киев; СПб.; Харьков, 1903. С. 163; часть 2, гл. ХП
«Эволюция и распадение», §93). «<...> Наука, изучая в прошлом
происхождение различных предметов, находит, что составляющие их части
находились некогда в рассеянном состоянии; исследуя же их дальнейшую
историю, наука устанавливает, что и в будущем частицы снова рассеются.
Этим самым мы уже признали и тот факт, что требуемая формула,
должна одновременно охватывать оба противоположные процесса, то есть
процессы концентрации и диффузии, — сосредоточения и рассеяния» (Там
же. С. 165; §94). «Эволюция в простой и наиболее общей форме есть
интеграция вещества и неразлучна с рассеянием движения, а разложение
есть поглощение движения и неразлучно с дезинтеграцией вещества»
(Там же. С. 168; §97). Причем, если сам Спенсер называл «эволюцией»
исключительно интеграцию вещества, а распад, разложение полагал
971

«антиэволюцией», термином «эволюция» не охватываемой (и в «Основных
началах» подробно рассмотрел только эволюцию, а на распад лишь
указал), то Мережковский либо именует «эволюцией» последовательность
двух стадий — сначала «появление», потом «исчезновение», либо
употребляет термин «эволюция» в спенсеровском смысле — как только
«появление» и «интеграцию вещества», начинающуюся после точки нирваны. Эта
его терминологическая непоследовательность связана именно со спенсе-
ровским генезисом всей теории, изложенной в статье.
7 См. примеч. 5 к «Une larme de Brahma».
8 Связывая состояние предельного однообразия («пыль») с нирваной,
Мережковский следует за Спенсером, который замечал, что в процессе
эволюции «совершается и переход от однообразия к разнообразию»
(Спенсер Г. Указ. соч. С. 214 — 215; часть 2, §127), т. е. усиливается дифферен-
цированность внутренних частей и их разнообразие. И хотя сам Спенсер
не писал подробно об исходном состоянии, можно логическим путем
прийти к исходному состоянию абсолютного однообразия. Это и сделал
Мережковский.
9 Введенное впервые в этой статье понятие ритма интересно прежде
всего своими источниками. Во-первых, «ритм» Мережковского генетически
связан с идеями основополагающей для К. СМ. книги Г. Спенсера (см.
примеч. 47), во-вторых, с теорией кальп поздних Упанишад, содержащих
представление о периодическом уничтожении — создании мира [см.
примеч. 11], в-третьих, является важнейшим понятием в символизме, в
музыке вообще и в ритме в частности видевшем одну из метафор,
раскрывающих строение мира (см.: Поцепня ДМ. Проза А. Блока: Огилистиче-
ские проблемы. Л., 1976. С. 21,24 — 27; Ханзен-Лёве А. Русский символизм:
Система поэтических мотивов: Ранний символизм. СПб., 1999. С. 45, 398).
На пересечении трех авторитетнейших для Мережковского источников:
механистичного «ритма» Спенсера, «мировых периодов»
древнеиндийской философии и одного из мотивов русского символизма, видевшего в
«ритме» модификацию идеи Ницше о «вечном возвращении», и возникает
смысл «ритма» как основополагающего феномена, одновременно
научного и эстетического, который фундирует глобальную эволюцию Вселенной.
Ср.: «Атомы Левкиппа и Демокрита различались по форме и величине,
стало быть, были чисто пластическими единствами и только в этом
смысле, как явствует из самого наименования, "неделимыми". Атомы западной
физики, "неделимость" которых имеет совершенно иной смысл, походят
на фигуры и темы музыки. Их сущность сводится к колебаниям и
излучению; их связь с природными процессами равна связи мотива с
композицией» {Шпенглер О. Закат Европы: Очерки морфологии мировой
истории. 1: Гештальт и действительность. М., 1993. С. 576).
Относительно физической стороны вопроса см. две работы А.Д.
Сахарова, в которых сформулирована гипотеза многолистной модели
Вселенной — бесконечной последовательности четырехмерных континуумов
с чередующимся общекосмологическим сжатием и расширением
(каждый континуум называется «листом»); листы объединены в общую
структуру, упорядоченную во времени (см.: Сахаров А. Д. Многолистная модель
Вселенной (1970) // Сахаров А.Д. Научные труды. М., 1995. С. 269 -
276; Он же. Многолистные модели Вселенной (1982) Ц Там же. С. 283 —
299). См. также критику модели «пульсирующей Вселенной», не исклю-
972

чающую, впрочем, что математически допустимо представить
«неограниченно большое число пульсаций, при которых, однако, в каждом цикле
Вселенная сжимается, по крайней мере, до ядерных плотностей. Ядра
гелия (так же как и других элементов) при этом распадаются на нуклоны
и как бы "обезличиваются". А потом все опять начинается сначала...»
[Шкловский И.С. Вселенная. Жизнь. Разум. 4-е изд. М., 1976. С. 92 — 93; см.
также: Он же. Вселенная. Жизнь. Разум. 6-е изд. М., 1987. С. 96 — 97).
Я.Б. Зельдович и И.Д. Новиков в фундаментальном учебнике по
космологии демонстративно ввели вопросительный знак в название параграфа,
посвященного пульсациям пространства: «Осциллирующая Вселенная?»
[Зельдович Я.Б.у Новиков И. Д. Строение и эволюция Вселенной. М., 1975.
С. 699 — 704), подчеркнув тем самым слабую изученность проблемы.
Схему эволюции «сингулярность — расширение — сжатие — коллапс —
новая сингулярность — новое расширение...» и т. д. авторы подвергли
критике с учетом второго начала термодинамики, которое требует
непрерывного роста энтропии Вселенной. В качестве выхода были предложены
циклы (от сингулярности до коллапса), удлиняющиеся по времени и с
растущей амплитудой, т. е. с увеличивающимся максимальным радиусом
Вселенной, что и означает рост энтропии.
10 Рассуждение проведено некорректно. Предположив, что Вселенная,
с одной стороны, вечна, т. е. что она никогда не погружается в небытие
и нирвану, и что, с другой стороны, Вселенная эволюционирует,
Мережковский тут же предполагает и третье: эволюция включает в себя распад
и нирвану. Таким образом, противоречие существует на уровне исходных
допущений, одно из которых исключает другое, т. е. тут нарушен один из
основных формально-логических законов — закон противоречия.
Логически доказать, что Вселенная не вечна, невозможно.
11 См. примеч. 2 к «Une larme de Brahma».
12 В Книге Бытия изображен однократный акт творения Богом неба,
земли, света и т. д. «из ничего». Однако «реверсивного» характера,
предполагаемого традицией поздних Упанишад, библейский Бог лишен.
В Ветхом Завете космогонический акт уникален и необратим. Поэтому
замечание выглядит странно и даже в Апокалипсисе не находит точного
подтверждения.
Однако нельзя не видеть в ритмической концепции Мережковского
мифологемы умирающего и возрождающегося бога, например, Диониса,
привлекавшего особое внимание Вяч. Иванова (от «Эллинской религии
страдающего бога» до «Диониса и прадионисийства»). Тема вообще была
модной в 1900-е годы, и именно тогда Христа генетически выводили из
восточных богов, ритмично умиравших и воскресавших: «Вера в
божественного Спасителя, умирающего и воскресающего, характерна не только для
христианства. Она была также широко распространена в других
восточных религиях, притом как раз в эпоху возникновения христианства»
[Брикнер М. Страдающий бог в религиях древнего мира, СПб., 1909. С. 5).
Из генетической связи христианства с религиями Востока Мережковский
и сделал неправомерный вывод о Книге Бытия. Ср.: «Задолго до
современного математика, приходящего к выводу о том, что, "если бы бог был
ограничен миром, было бы необходимо для бога быть рождающимся
и гибнущим", эта мысль была воплощена во многих архаических
религиях—в символе умирающего (или исчезающего) и возрождающегося бога
973

плодородия — в частности, восгочносредиземноморсісих богов, таких как
греческий Дионис или хеттский Телепинус, культ которых, быть может,
сказался и на христианских представлениях о воскресении»
[Иванов Вяч.Вс. Категория времени в искусстве и культуре XX века // Structure
of texts and semiotics of culture. The Hague; Paris., 1973. P. 120;
«современный математик» — Whittaker E.T. The Beginning and End of the World. L.,
1943. P. 40).
13 Здесь Мережковский вводит понятие «сложности», фактически
предвосхищая постановку проблемы сложности в математике,
относящуюся к середине 1960-х годов (см.: Колмогоров А.Н. Три подхода к
определению понятия «количество информации» // Проблемы передачи
информации. 1965. Т. 1. Вып. 1. С. 3 — 11; Он же. К логическим основам
теории информации и теории вероятностей // Там же. 1969. Т. 5. Вып. 3.
С. 3 — 7; Martin-Löf P. Algorithms and Random Sequences. University of
Erlangen, 1966). В специальной брошюре, посвященной математическому
моделированию сложности (см.: Юдин Д.Б., Юдин А. Д. Число и мысль.
Вып. 8: (Математики измеряют сложность). М.: Знание, 1985), авторы
указывают: «Существуют убедительные доводы в пользу того, что
физические процессы или материальные объекты не могут характеризоваться
такими числами, как 10100 и более» (Юдин Д.Б., Юдин А. Д. Указ. соч. С. 9;
ср.: Колмогоров А.Н. Автоматы и жизнь // Кибернетика ожидаемая и
кибернетика неожиданная: Сборник. М., 1968. С. [12 — 31] 24). Это
замечание выражает ту же мысль, что и комментируемый абзац статьи
Мережковского, в котором предлагается умозрительный опыт по
последовательному увеличению сложности индивидуальной вещи на порядок (в 101,
в 102, в 103 раз): вещи (агрегаты по Г. Спенсеру) бесконечной сложности
практически перестают существовать как некая специфичность,
нетождественная случайной среде, хаосу. Смысл понятия «сложность»,
раскрываемый в современной теории, сводится к тому, что, чем сложнее объект,
тем он «случайнее» себя ведет и тем менее организованным он является,
и на какой-то стадии сверхусложнения «степень организованности» уже
означает дезорганизованность, поскольку никакие закономерности не
улавливаются.
14 О Б. Петрониевиче см. примеч. 20.
15 Появление понятия неделимости, скорее всего, вызвано чтением
гл. Ш «Понятие пространства» книги А. Пуанкаре «Ценность науки», где
вводятся определения непрерывного множества и купюры и на их
основе дается определение числа измерений: «<...> Чтобы разделить
пространство, нужны купюры, которые называются поверхностями; чтобы
разделить поверхности, нужны купюры, которые называются линиями; чтобы
разделить линии, нужны купюры, которые называются точками; дальше
идти нельзя, и точка не может быть разделена, точка не есть
непрерывность <...>» (Пуанкаре А. Ценность науки // Пуанкаре А. О науке. М.,
1983. С. [153 - 282] 187; разрядка наша. - М.З.).
16 В современных терминах речь идет о проблеме сингулярности,
относящейся ко времени существования Вселенной t = 0 и плотности
вещества р —» °°. При этом для начального периода существования Вселенной
(t ~ 0,6 * 1043 сек) «обычные пространственно-временные понятия явно
непригодны. <...> Время вблизи "начала" теряет известный нам смысл, а
значит, и о его конечности или бесконечности в буквальном смысле говорить
974

не приходится» (Гинзбург В. Л. Как устроена Вселенная и как она
развивается во времени // Наука и жизнь. 1968. № 3. С. 55 — 56 [50 — 56]). См.
также: Зельдович Я.Б., Новиков И. Д. Отроение и эволюция Вселенной.
М., 1975. С. 607 — 618. В более поздней и менее популярной работе акад.
В А. Гинзбург и вовсе подчеркнул, что «появление сингулярности (р —> ©о)
логически, быть может, допустимо, но, по мнению очень многих (в том
числе и по моему мнению), указывает на какое-то неблагополучие,
неприменимость теории и т. п.» [Гинзбург В. А О физике и астрофизике. 3-е изд.,
перераб. и доп. М., 1995. С. 103). В этой работе для t « 0,5 • 1043 указано
значение плотности р « 5 * 1093 г/см3, после чего сделано скептическое
замечание: «<...> Классические сингулярные решения ОТО (общей теории
относительности. — М.З.) нельзя экстраполировать в область плотностей,
больших р , и вообще к самой сингулярности. Правда, последовательная
квантовая теория гравитации, не говоря уже о квантовой космологии, еще
не создана» (Там же. С. 104).
Если наука ХѴШ в. в целом и, в частности, физика Ньютона,
стремились к предельному «онагляднению мира» (Бахтин М.М. Роман
воспитания и его значение в истории реализма//Бахтин М.М. Эстетика
словесного творчества. М., 1979. С. [188 — 236] 225 — 226), то физика начала
XX в. всю наглядность ликвидировала, и Мережковский идет в русле
этого процесса и даже обгоняет его, вовсю оперируя невообразимыми
абстракциями, имеющими своим пределом сингулярность (до сих пор
являющуюся загадкой), 5 — 7-мерный мир и некий Агнос, «второе бытие»,
с которым невозможны никакие материальные контакты. В терминах
Шпенглера мы имеем дело с манифестациями фаустовской души,
тяготеющей к абстракции, к тому, что невозможно вообразить (см.:
Шпенглер О. Закат Европы: Очерки морфологии мировой истории. 1: Гештальт
и действительность. М., 1993. С. 576 — 577). Это было закономерным
следствием идей Канта, трансцендентальная философия которого видела в
пространстве и времени «не самостоятельные предметы, которые как-то
находятся перед нами и которые можно ухватить путем эксперимента и
самого наблюдения, что в таком своем виде никак не может быть
представлено в образе наглядных вещей. <...> Единственный возможный
способ, при помощи которого выражается какая-либо ao6ъeктивнocть,, этих
форм, сводится к тому, что из них вытекают суждения, которым мы
должны приписать свойства необходимости и всеобщности» (Кассирер Э.
Теория относительности Эйнштейна. Пг., 1922. С. 81; см. здесь же
интерпретацию теорий Эйнштейна как развитие кантианских идей). К проблеме
наглядности см. также мысли немецкого философа и логика Ганса Рей-
хенбаха: Рейхенбах Г. Философия пространства и времени (1958). М., 1985.
С. 63 - 78, 305 - 308.
17 В октябре 1917 г. К.С.М. отправил восстановленный им по памяти
текст поэмы «Слеза Брамы» в Петроград профессору И.П. Бородину. В
сопроводительном письме он писал: «В самом конце моей поэмы "Слеза
Брамы" после:
Чтоб плюс и минус дали нуль, нирвану
прибавьте строку:
Нулем чтоб было и число пространства измерений.
975

При этом получается математическая точка = нирвана. При
наступлении нового периода творчества появляется сначала одно измерение, потом
2, потом 3 — тогда появляется наш материальный мир с присущей ему
механической энергией. Позднее появляется пространство 4 измерений,
и механическая энергия переходит тогда в психическую. Что последняя
не вращается в пространстве 3-х измерений, это всякий сам чувствует,
т. к. ни мысль, ни чувство не связаны ни пространством, ни временем. Что
творится в пространствах 5 и далее измерений, мы, конечно, абсолютно
ничего не знаем» (Письмо К. С. Мережковского к И.П. Бородину от 6 окт.
1917 г. // ИРЛИ. Отдел рукописей. № 14829. Л. 4-4об.).
18 Ср.: «В точке нет ни одного протяжения. <...> Точка не имеет
величины, будучи без протяжения, а потому и не допускает измерения»
(Лобачевский H.H. О началах геометрии//Лобачевский Н.И. Поли. собр. соч.
М.; Л., 1946. Т. 1.С. 189). Дальнейшее возникновение линии и
трехмерного пространства из точки можно сопоставить с образом из «Петербурга»,
главного романа русского символизма: «Как бы то ни было, Петербург не
только нам кажется, но и оказывается — на картах: в виде двух друг в
друге сидящих кружков с черной точкою в центре; и из этой вот
математической точки, не имеющей измерения, заявляет он энергично о том, что
он — есть: оттуда, из этой вот точки, несется потоком рой отпечатанной
книги; несется из этой невидимой точки стремительно циркуляр» (Белый
Андрей. Петербург: Роман в восьми главах с прологом и эпилогом. Л.,
1981. С. 10). В этой точке в свернутом виде скрыт закон образования всего
государственного пространства.
19 В оригинале «étendue», что переводится как «протяжение»,
«протяженность» с учетом явного намека на «Начала философии» (часть 2)
Р. Декарта, в которых протяжение (étendue) тела в длину, ширину и
глубину отличается от собственно пространства (espace), в котором
протяженное тело находится. В данном случае Мережковский использует
картезианскую оппозицию espace/étendue (см.: Oeuvres complètes de Descartes.
Paris, 1824. T. 3. P. 128). Не исключено также, что он пользуется термином,
которым оперировал Лобачевский (см., напр., цитату в примеч. 85).
20 Петрониевич Бранислав (1875 — 1954) — универсальный мыслитель,
философ, палеонтолог, математик. О нем см.: Бранислав Петронтдеви!):
1875 — 1954. Београд, 1957 (= Српска Академия наука. Посебна издааа.
Кьига ССХХХѴІ. Споменица. Кн>ига 13). В 1918 г. Петрониевич жил в
Париже, где К.С. Мережковский, видимо, с ним и познакомился. «1918 г.
га налазимо у Паризу. Онде држи предавала и конференщде, у научним
друштвима и културним установама, и capahyje у француским и нашим
часописима kojh излазе на француском je3incy. Поред тога држи и на
Сорбони cepHJy запажених предавала о проблемима еволуцкде» (Указ.
соч. С. 5).
21 Обсуждение с Б. Петрониевичем проблем порождения пространства
не случайно. Математические работы Б. Петрониевича как раз касались
вопросов Евклидовой и неевклидовых геометрий, а также многомерного
пространства: Die typischen Geometrien und das Unendliche. Heidelberg,
1907; Лобачевски и Больа): Прилог bhtqoj пcиxoлoгиjиy^RadJugoslavenske
Akademije znanosti i umjetnosti (Zagreb). 1914. Kn. 203. Razredi historicko-
filologicki i filozoficko-juridicki. 86. C. 135 — 149; Lois de l'évolution des
espèces, des rameaux philétiques et des groupes // Revue générale des sciences
976

pures et appliquées. 1921. № 5. 15 Mars: P. 140 — 143; Систем
постулата Еуклидове n-димензионалне геометріде // Зборник радова Математич-
ког института САН. 1951. Кн. ѴП. № 1. С. 58 - 63. См.: Билимовиі)
Антон. Бранислав Петрсяпдеви!) као математичар // Бранислав Петронідевиі):
1875 — 1954. Београд, 1957. С. 99 — 104. В частности, в этой статье
сообщается о развитой Петрониевичем теории дискретного пространства.
22 Лобачевский Николай Иванович (1792 — 1856) — русский математик,
создатель неевклидовой геометрии (1826), основанной на тех же аксиомах,
что и геометрия Евклида, кроме одной — аксиомы о параллельных. Впер
вые понятие четырехмерного «пространства — времени» ввел Ж.-Л. Ла-
гранж (1736 — 1813), затем эта идея получила мощное развитие в
теориях Г. Минковского (1907 — 1908) и А. Эйнштейна. Об экспликации этого
понятия Лобачевским ничего не известно. Мережковский, скорее всего,
буквально понял мысль Хинтона о влиянии, оказанном Лобачевским на
развитие представлений о многомерном пространстве. В главе V
«Четвертого измерения», которая называется «Вторая глава истории
четырехмерного пространства: Лобачевский, Болиай и Гаусс», Хинтон заметил, что
четырехмерное пространство не было введено ни одним из создателей
неевклидовых геометрий. «Практически, однако, метагеометрия имела
большое влияние на выдвижение высшего пространства на передний план
в качестве рабочей гипотезы» (Хинтон Ч.Г. Четвертое измерение и Эра
новой мысли. Пг., 1915. С. 66).
23 Ср.: «Представление о линии как траектории движущейся точки
может быть сделано вполне строгим при помощи идеи
параметрического представления линии» (Колмогоров АН. Линия // Большая
советская энциклопедия. 3-е изд. М., 1973. Т. 14. С. [466 — 467] 466). Что
касается движения, то еще Пуанкаре объяснил его происхождение: «Быть
может, вас удивит это постоянное применение подвижных инструментов.
Это не грубый прием, он более философский, чем это кажется с
первого взгляда. Что такое геометрия для философа? Это изучение некоторой
группы. Какой именно? Группы движений твердых тел. Каким же
образом определить эту группу, не заставляя двигаться некоторые
твердые тела?» (Пуанкаре А. Наука и метод // Пуанкаре А. О науке. М., 1983.
С. [283 — 403] 364). «<...> Есть два пути проникнуть до элементов
геометрии: 1. Принимают точку за первое основное понятие, возникшее путем
абстракции из представления весьма малого тела, и затем пытаются
породить путем движения точки линии, путем движения линий —
поверхности и путем движения поверхностей — тела (или пространство). 2.
Исходят из основного понятия тела и вводят затем поверхность как
границы тел, линии как границы поверхностей и точки как границы линий»
(Энрикес Ф. Начала геометрии // Новые идеи в математике. СПб., 1914.
Сб. 9. Начала геометрии I. С. 13). Мережковский, таким образом, точно
следует первому методу «современной критической элементарной
геометрии» (Там же. С. 14).
Не исключено, что на воображение Мережковского оказали влияние
и мотивы Успенского: «Возьмем атом, носящийся в пространстве, или
просто пылинку, уносимую ветром, и предположим, что этот атом или
пылинка обладает сознанием, т. е. отделяет себя от внешнего мира; и
сознает то, что лежит на линии ее движения, с чем она непосредственно
соприкасается. Это будет в полном смысле одномерное существо. Оно мо-
977
32 Золотоносов М.Н.

жет летать и двигаться по всем направлениям, но ему всегда будет
казаться, что оно движется по одной линии; вне этой линии для него одно
большое Ничто, т. е. вся Вселенная будет представляться ему одной линией.
Поворотов своей линии, ее углов, оно чувствовать не будет и представлять
себе не будет» (Успенский П.Д. Tertium Organum: Ключ к загадкам мира.
2^е изд. Пг., 1916. С. 47 - 48).
Что касается полемики с Петрониевичем, то тут все непросто.
Движение точки порождает пространство или требует (подразумевает наличие)
его для своего будущего движения? Это вопрос чисто философский.
Мысль Б. Петрониевича была легко отвергнута Мережковским, однако
много позже вопрос был затронут и сформулирован (довольно
косноязычно) М. Хайдеггером: «Место не находится в заранее заданном
пространстве наподобие физически-технического пространства. Последнее впервые
только и развертывается под влиянием мест определенной области»
(Heidegger M. Die Kunst und der Raum. Sankt Gallen, 1969; цит. по:
Топоров B.H Пространство и текст Ц Текст: семантика и структура. М., 1983.
С. [227 — 284] 238, примеч. 21). Хайдеггер, таким образом, солидарен с
точкой зрения, высказанной Мережковским. Напротив, А.Ф. Лосев,
центрированный на диалектическом методе мышления, полагал, например, что
«всякая точка, взятая как одна и единственная, обязательно
предполагает вокруг себя целую бесконечность точек. <...> Всякая точка возможна
только в том случае, когда она мыслится на общем и уже внеточечном
фоне. А это значит, что, если мы даже можем брать точку вне ее
движения, все равно она немыслима вне бесконечности <...>» (Лосев А.Ф.
Дерзание духа. М., 1988. С. 107), т. е. пространства.
24 Х-лучи — электромагнитное ионизирующее излучение, которое 8
ноября 1895 г. впервые наблюдал Вильгельм Конрад Рентген (название «Х-лучи»
принадлежит ему). Занимают спектральную область между гамма- и
ультрафиолетовым излучением.
25 У-лучи были открыты в 1902 г. Полем Вийяром. Одна из трех
составляющих радиоактивного излучения, коротковолновое электромагнитное
излучение, обладающее очень малой длиной волны и — вследствие
этого — ярко выраженными корпускулярными свойствами (У-излучение
ведет себя подобно потоку частиц). Действительно, магнитное поле не
воздействует на рентгеновское и гамма-излучение.
26 Это рассуждение можно сопоставить с современной теорией,
согласно которой материя, из которой состоят все наблюдаемые нами звездные
миры, некогда была горячей плазмой, в которой электроны, протоны и
нейтроны существовали отдельно друг от друга, и только в ходе
охлаждения появлялись условия для нуклеосинтеза, и нейтроны соединялись с
частью протонов, в результате чего возникала смесь гелия-4 и водорода
(см.: Гинзбург В. А. Как устроена Вселенная и как она развивается во
времени // Наука и жизнь. 1968. № 3. С. [50-56] 51).
27 Это именно индивидуальное образное представление электрона,
напоминающее об аналогичном образном представлении электрона как
«чистого символа» у Андрея Белого (Белый Андрей. Рудольф Штейнер и
Гете в мировоззрении современности. М., 1917. С. 115 — 116). Для
сравнения можно указать, что у П.Д. Успенского атом интерпретировался как
одномерное существо (см.: Успенский П.Д. Tertium Organum: Ключ к
загадкам мира. 2-е изд. Пг., 1916. С. 47 — 48). Занятно, что в 1925 г. Уленбек
978

и Гаудсмит выдвинули гипотезу о вращающемся электроне, согласно
которой электрон подобен вращающемуся вокруг одного из собственных
диаметров заряженному шарику, т. е. обладает собственным
механическим и магнитным моментами. Для обозначения механического
момента электрона было использовано слово «спин» (от англ. «spin» —
«вращаться»), которое М. Льоцци предложил перевести словом «волчок» (Лы)ц-
ци М. История физики. М., 1970. С. 402). Мережковский образно
представил электрон как раз в виде «волчка», но только не шарообразного, а
плоского, дисковидного, который к тому же имеет нулевую плотность,
т. е. не обладает механическим моментом. Следуя логике Мережковского,
можно вообразить, как реальный трехмерный электрон-шарик,
вращающийся вокруг своего диаметра, сплющивается во вращающийся диск
при переходе в двухмерный мир.
28 Эти представления К. С. Мережковский, скорее всего,
непосредственно позаимствовал из книги П.Д. Успенского «Четвертое измерение» (во
многом основанной на работах Чарльза Говарда Хинтона (Ch.H. Hinton):
«Scientific Romances» (Vol. 1 - 2. L., 1884 - 1885), «A New Era of Thought»
(L., 1888), «The Recognition of the Fourth Dimension» (1902), «The Fourth
Dimension» (L., 1904; 1912) и «An Episode of Flatland» (L., 1907); в 1915 г.
были выпущены русские переводы второй и четвертой книг). Именно
вслед за Успенским Мережковский считал четвертое измерение не
физическим по природе, а именно психическим. «Идея четвертого измерения
предполагает, что, кроме трех известных нам измерений пространства:
длины, ширины и высоты, может существовать еще четвертое измерение,
недоступное для нашего восприятия и опытного исследования, и что в
области этого непостижимого протяжения происходят явления,
совершенно реальные сами по себе, реально отражающиеся в нашей сфере, но
неуловимые для наших обычных средств и способов наблюдения — и как
бы несоизмеримые с нашими обычными физическими явлениями
трехмерной среды» [Успенский П.Д. Четвертое измерение: Обзор главнейших
теорий и попыток исследования области неизмеримого. 2-е изд., перераб.
и доп. СПб., 1914. С. 2). «Таковы, напр., явления жизни и мысли, если их
сравнивать с механическими физико-химическими явлениями; таковы все
идеи, все образы, представления и воспоминания; таковы сновидения,
творческая фантазия и проч. и проч. Рассматривая их как реально,
объективно существующие, мы можем предполагать, что они имеют какое-то
другое измерение, кроме тех, которые нам доступны, какое-то
неизмеримое для нас протяжение» (Там же). «Четвертое измерение непостижимо.
Если оно существует, то, очевидно, в нашей психике, в нашем восприни-
мательном аппарате чего-то не хватает; очевидно, в наших органах чувств
не отражаются явления, происходящие в области четвертого измерения»
(Там же. С. 4). «Для науки три рода явлений: механическая сила, затем
жизненная сила и психическая сила — только отчасти переходят одно в
другое и, по-видимому, без всякой пропорциональности, не поддаваясь
никакому учету. Представители официальной науки только тогда будут
иметь право объяснять жизнь и психические процессы как род движения,
когда они найдут способ переводить движение в жизненную и
психическую энергию и обратно или учитывать этот переход, — когда будет
известно, какое количество калорий, заключающихся в определенном количестве
угля, нужно для возникновения жизни одной клеточки, или сколько атмо-
32*
979

сфер давления нужно для образования одной мысли, одного логического
заключения. Пока это неизвестно, физические, биологические и
психические явления происходят для науки на разных плоскостях. <...> Если бы
наука действительно обладала знанием единства хотя бы только
жизненных и физико-химических явлений, она могла бы создавать живые
организмы. В этом требовании нет ничего чрезмерного. Мы строим машины
и аппараты гораздо более сложные, чем простой одноклеточный
организм. И однако, такой организм мы построить не можем. Это значит, что
в живом организме есть что-то, чего нет в мертвой машине. В живой
клеточке есть что-то, чего нет в мертвой. И мы с полным правом можем
назвать это что-то одинаково как необъяснимым, так и неизмеримым»
(Там же. С. 20).
Наряду с «Четвертым измерением» Мережковский познакомился и с
другой книгой Успенского — «Tertium Organum» {успенский П. Д. Tertium
Organum: Ключ к загадкам мира. 2-е изд. Пг., 1916). В обеих книгах дан
подробный обзор существующих представлений о четырехмерном
пространстве и о многомерных мирах (упоминаются Гаусс, Лобачевский,
Минковский, H.A. Морозов, Фехнер, Хинтон, Цолльнер, Штейнер,
Эйнштейн, модные оккультисты и теософы...), рассматриваются вещи порой
забавные — наподобие рисунка четырехмерного тела, которое узрел
«внутренним зрением» оккультист Иоган ван-Манен (см.: Успенский П. Д.
Tertium Organum. С. 113—115). Всякого рода «индукций», наведенных книгой
Успенского, в тексте Мережковского множество (см. примеч. 23, 27,
64, 84, 87).
Что касается научно-популярных книг Чарльза Говарда Хинтона
(1853 — 1907), английского математика и популяризатора (он, кстати, был
женат на Мари Буль, дочери Джорджа Буля, создателя алгебры логики),
разрабатывавшего методы визуализации геометрических фигур
размерностей выше 3-й, то в них четвертое измерение непосредственно не
связывалось с психическими явлениями — это была «надстройка» самого
Успенского. Вместе с тем можно предположить довольно интенсивное влияние
сочинений Хинтона на концепцию К.СМ. (см., в частности, примеч. 22,
88). Хинтон доказывал существование четырехмерного пространства как
чисто «математического» и допускал существование пяти- и шестимерного
пространств, но при этом смешивал два понятия: с одной стороны, он
понимал под многомерным пространством собственно геометрическое,
продолжающее ряд «линия — плоскость — объем»; с другой стороны,
примеры для доказательства четырехмерного пространства он брал в виде
функции четырех и более переменных («<...> Знакомясь с матернею
ближе и ближе, мы найдем, что нуждаемся в большем и в большем числе
измерений» (Хинтон Ч.Г. Четвертое измерение и Эра новой мысли. Пг.,
1915. С. 216; ср. с современным использованием представления об п-мер-
ном Евклидовом пространстве в теории функции многих переменных, в
частности, с моделью мозга К. Зимана, который представил процесс
мышления как пространство размерности 10ю, а психическое состояние — как
точку в этом пространстве (Zeeman Е. С. Topology of the brain //
Mathematics and computer science in biology and medicine. L., 1965. P. 277 — 290)).
При этом Хинтон утверждал, что надо «отказаться от всякой попытки
представить себе это пространство по отношению к нашему пространству,
подобно тому как плоское существо должно было бы отказаться от по-
980

пытки представить себе плоскость под прямым углом к своей плоскости»
(Хинтон С.Г. Указ. соч. С. 13).
Возможным источником для Мережковского представляется также
рецензия проф. А.М. Бутлерова на первый том сочинений профессора
Лейпцигского университета, физика, астронома и спирита Фридриха
Цолльнера (1834 — 1882): Zöllner I.C.F. Wissenschaftliche Abhandlungen.
Leipzig, 1878. Bd. 1. Рецензия Бутлерова называлась «Четвертое измерение
и медиумизм» (Русский вестник. 1878. Февр. С. 945 — 971; перепечатка:
Бутлеров AM. Статьи по медиумизму. СПб., 1889. С. 74 — 108), она
могла быть памятна Мережковскому еще по его увлечению спиритизмом и
медиумизмом в студенческую пору. В рецензии Бутлерова обильно
цитировались две работы из книги Цолльнера («Ueber Wirkungen in die Ferne»
и «Thomson's Dämonen und die Schatten Plato's»), связанные с осмыслением
феномена четвертого измерения и с медиумической гипотезой: «Если
принять во внимание, что представление всего видимого мира (с его тремя
измерениями) слагается в нашем уме единственно по тем изображениям
<...>, которые представляют реальные изменения на плоскости сетчатой
оболочки нашего глаза, то есть в области двумерной, то надобно
заключить, что представление о существовании в мире третьего измерения есть
результат работы нашего ума. Он приводится к этому представлению
теми противоречиями, которые являются, если принять только два
измерения <...>» (Бутлеров A.M. Указ. соч. С. 954). Аналогичным образом
Цолльнер ввел и понятие четвертого измерения: «<...> Пространство, в
котором можно было бы объяснить без противоречия видимый мир, должно
иметь по меньшей мере четыре измерения» (Там же. С. 956). «<...>
Допущение четвертого измерения даст в будущем ключ к объяснению всех
явлений, имеющих место в трехмерном пространстве» (Там же. С. 957).
Практическую проверку своих идей Цолльнер нашел в медиумизме — в
сеансе американского медиума Генри Следа (Лейпциг, 17 декабря 1877 г.),
который завязывал узлы на замкнутой кольцом (бесконечной) нити (см.
рисунок в конце книги Цолльнера). Эти фокусы Цолльнер объяснил тем,
что в ходе сеанса производились четырехмерные сгибания нити,
незаметные обычным людям, живущим в трехмерном мире.
Рецензия Бутлерова вызвала оживленную полемику в печати (см.:
Головкинский H.A. Заметка читателя на статью А.М. Бутлерова
«Четвертое измерение и медиумизм» Ц Русский вестник. 1878. Июль. С. 448 — 472;
<Цвет С.Н> Новые реформаторы «о четырех измерениях» в религии и
науке. Ревель, 1878; А.В.Г. Четвертое измерение и спиритизм // Вестник
Европы. 1879. № 1. С. 253 — 271), обсуждались не только фантазии
Цолльнера, но и работы Гаусса, Римана, Лобачевского, Болиай; научные
страсти накалились, не только спиритизм, но и неевклидова геометрия в
целом были резко атакованы, С.Н. Цвет даже намекал на то, что
Лобачевский был сумасшедшим и не случайно кончил жизнь слабоумным...
Своим оппонентам Бутлеров ответил большой статьей «Эмпиризм и
догматизм в области медиумизма», которая в 1879 г. была издана
отдельной книгой, а спустя 10 лет вошла в собрание статей Бутлерова (см.:
Бутлеров А.М. Статьи по медиумизму. СПб., 1889. С. 109 — 239). В этой статье
Бутлеров продолжил цитировать работы Цолльнера, причем не только
по первому тому «Wissenschaftliche Abhandlungen», но и по второму.
Полемика также могла способствовать привлечению в 1880-е годы внимания
981

Мережковского к идеям Цолльнера. Не следует при этом забывать, что
Мережковский мог читать и непосредственно сочинения Цолльнера (об
их научном значении см.: Визгин В.П. Релятивистская теория тяготения:
Истоки и формирование: 1900 — 1915. М., 1981. С. 46, 51; критику
спиритических идей Цолльнера см. в «Диалектике природы» Ф. Энгельса:
Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. М., 1961. Т. 20. С. 380 - 381).
Не исключено, что идеями Цолльнера воспользовался Хинтон,
указавший, в частности, что «если представляются движения, которые
необъяснимы с точки зрения нашей трехмерной механики, то мы это должны
принять за указание на возможность четырехмерного движения <...>»
{Хинтон Ч.Г. Четвертое измерение и Эра новой мысли. Пг., 1915. С. 19;
приводятся примеры, связанные с электромагнитным полем, аналогичные
примерам с узлами). Между прочим, пятимерное пространство Т. Калуцы
(см. примеч. 45) также было введено в надежде на то, что все неясности,
сохраняющиеся в четырехмерном пространственно-временном
континууме, будут сняты с помощью изучения тех процессов, которые
происходят в пятимерном континууме. Не исключено, что комплекс идей,
центрировавшихся на четвертом измерении еще начиная с 1870-х годов, был тем
контекстом, в котором, в конце концов, сформировались представления
А. Эйнштейна, то есть у Цолльнера могут быть заслуги и в этом.
В 1919 г. «психическая энергия» тоже была понятием весьма ходовым
благодаря моде на теорию 3. Фрейда. Энергетическим по своей сути было
либидо. В работе «По ту сторону принципа удовольствия», которая вышла
в 1920 г., а создавалась в 1919 г., понятия энергии в элементах
психических систем, активной энергии, энергетического потенциала и т. п.
употреблялись весьма интенсивно.
29 Представление о получении вместе с пищей механической энергии
восходит, во-первых, к Майеру, а во-вторых, к Г. Спенсеру, который
полагал, что организм человека поглощает движение, заключающееся в
пище: «В добавление к той пассивной поверхностной дезинтеграции,
которой неодушевленные предметы подвергаются от действия на них
внешних сил, животные производят в самих себе активную внутреннюю
дезинтеграцию вследствие введения в свой организм известных внешних
агентов. Подобно неорганическим агрегатам, они также пассивно выделяют
и получают движение, но кроме того они активно поглощают движение,
потенциально заключающееся в пище, и активно расходуют это
движение» (Спенсер Г. Указ соч. С. 167; часть 2, гл. ХП «Эволюция и
распадение», §96). Стоит заметить, что, употребляя слово «движение», Спенсер
допускает ту же ошибку, что и Майер: «<...> Возникновение всякого
движения следует связать с некоторой затратой силы. В соответствии с этим
сила есть нечто, что затрачивается при произведении движения, и это
затраченное нечто как причина действия равно произведенному
движению» (Майер Ю.Р. Закон сохранения и превращения энергии: Четыре
исследования: 1841 — 1851. М., 1933. С. 253). И у Спенсера, и у Манера под
«движением» понимается работа, равная в простейшем случае
произведению силы на расстояние (А = F • S). Если учесть, что с пищей потребляется
энергия = работе, то мысли Спенсера нельзя не признать верными, надо
только «движение» в его текстах (как и в тексте Манера) заменить
«работой» или «энергией». Эту замену и произвел Мережковский. В этом он
терминологически точен, хотя тут же фантазирует насчет разліерно-
982

emu энергии механической и психической. Во-первых, полагать
механическую энергию принципиально свойственной лишь трехмерному миру
неверно, потому что формула работы не зависит от размерности
пространства. Во-вторых, в процессе энергообмена человеческого организма с
внешней средой происходит трансформация одного вида энергии в
другой, но все это разновидности одной и той же энергии: «<...>
Превращение квантов лучистой энергии в потенциальную химическую энергию
органических молекул при фотосинтезе; превращение химической
энергии в механическую работу при сокращении мышцы; образования тепла
при химических процессах дыхания; возникновение электрических
потенциалов при возбуждении нервной клетки <...>» [Энгельгардт В.А.
Трансформации энергии в биологических системах // Наука и жизнь. 1968.
No 6. С. [33 — 45\ 33). Все виды энергии принадлежат миру одной и той же
размерности, вполне материальны и «тождественны». Универсальной
формой, в которую трансформируется энергия фотосинтеза и
дыхания, является потенциальная энергия макроэргических фосфатных
связей, а соединением, несущим эти связи, является аденозинтрифосфорная
кислота.
30 Мережковский не прав, когда пишет о разнородности энергии
рентгеновского излучения, электрической, световой, молекулярной и
механической. Энергия во всех видах едина, что и обеспечивает
энергообмен организма с окружающей средой. Но для Мережковского
разные виды энергии являются реликтовыми представителями Вселенных
разной размерности со своими собственными физическими законами. Для
такой постановки вопроса основания имелись, тем более что и Пуанкаре
поставил в «Последних мыслях» (гл. 1) вопрос об эволюции физических
законов.
31 Дюринг (Dühring) Евгений (1833 — 1921) — немецкий философ.
Возможно, подразумевается то определение материи, данное Дюрингом,
которое оспорил Ф. Энгельс: «Единство материи и механической силы,
которое мы называем мировой средой, есть, так сказать,
логически-реальная с}юрмула, имеющая целью указать на равное самому себе состояние
материи как на предпосылку всех поддающихся счету стадий развития»
(дефиниция Дюринга цит. по кн.: Энгельс Ф. Анти-Дюринг // Маркс К.,
Энгельс Ф. Сочинения. М., 1961. Т. 20. С. 58).
32 Лейбниц (Leibniz) Готфрид Вильгельм (1646 — 1716) — немецкий
философ. «Монадология» (1714, изд. 1720) — одно из основных его
сочинений. Согласно изложенной Лейбницем теории, реальный мир состоит
из бесчисленного множества психических деятельных субстанций,
неделимых первоэлементов бытия — монад, которые находятся между собой
в отношении предустановленной гармонии, заданной Богом. Монады
неделимы, неуничтожимы, нематериальны, неповторимы,
самодостаточны, способны к саморазвитию и психической активности, состоящей в
восприятии и стремлении. Любая монада воспринимает все и является
«постоянным живым зеркалом Вселенной». Ср. с отмеченным интересом
декадентов к философии Лейбница: Ханзен-Лёве А. Русский символизм:
Система поэтических мотивов: Ранний символизм. СПб., 1999. С. 102.
33 «Психоны» представляют собой корпускулы, «кванты психической
энергии», аналогичные по смыслу фотонам. Ниже Мережковский
заявляет (в связи с 4юрмулировкой закона № 14), что «материя» четырехмер-
983

ного мира составляет разум. Но если фотоны, например, не обладают
массой покоя, то почему и у психонов не могут возникнуть какие-то
необычные свойства, резко отличающие их от мира механических
феноменов и при этом не обнаруживаемые в трехмерном мире механики ввиду
их четырехмерной природы? В предположении этого (см. * на с. 954) и
указывается, что психическая энергия, очевидно, эквивалентная некой
«массе» разума (существующей в корпускулярной о^юрме), не подвластна
«закону равновесия», под которым имеется в виду закон сохранения
энергии Майера. Четырехмерный разум, состоящий из психонов, может быть
сопоставлен со spiritus mundi Парацельса и астральным телом в
оккультизме.
34 В переводе — «само-сознание». Английское написание сразу отсылает
к книге «The Principles of Psychology» (1890) У. Джемса, глава X которой
так и называется: «The Consciousness of Self» (см.: James W. The Principles
of Psychology. Cambridge, Massachusetts; L., 1981. Vol. 1. P. 279 — 379),
причем в этой работе встречается и написание «Self-consciousness» (Р. 289,346).
Понятие было заимствовано Джемсом из «Физиологической психологии»
B. Вундта. Скорее всего, Мережковского заинтересовало входящее в
состав «Self» так называемое «The Spiritual Self» («духовная самость»).
Описывая ее («The Spiritual Self») структуру, Джемс упомянул о некоем
внутреннем Мыслителе (Thinker): «<...> Существование этого Мыслителя,
скорее, логически постулировано, нежели подтверждено непосредственным
внутренним восприятием духовной деятельности, которая, как мы верим,
должна в нас иметься. "Материя" как нечто, расположенное позади
физического феномена, — постулат этого же сорта. Между постулированной
"материей" и постулированным Мыслителем и будет колебаться листочек
феномена. Некоторые феномены ("реальности") в большей степени
принадлежат материи, другие (выдумки, мнения и ошибки) — в большей
степени Мыслителю. Но кто такой Мыслитель или сколько различных
Мыслителей мы должны предполагать в мире (universe) — все это
должно было бы стать предметом потустороннего (ulterior)
метафизического расследования» (Р. 291). Загадочные фразы Джемса про
«потустороннее метафизическое расследование», физически не ощутимого
Мыслителя, наконец, упоминание любимого Мережковским «universe»,
конечно, не могли не привлечь его внимания. Отсюда и гипотетическое
отнесение феномена «само-сознания» к пятимерному миру, наполненному
«мыслителями» из «духовных самостей».
35 Древнеиндийских философских систем, подходящих под это
описание, мы не обнаружили. Скорее всего, речь идет о теосоо^кжой
(квазииндийской) концепции, изложенной в ряде работ (см., например: Бе-
зант А. Краткий очерк теософского учения // Вестник теософии. 1908.
№ 1. С. [16 - 34] 21 - 22; Штейнер Р. Очерк тайноведения (1909) М., 1991.
C. 40). Полнее всего концепция изложена в статье: Странден Д.В. Семь
начал человека по учению теософии // Вестник теософии. 1908. № 3.
С. 34 — 51; № 4. С. 54 — 75. «Теософия различает в человеке семь начал.
Она избирает это семеричное подразделение как наиболее удобное для
теоретических целей психологического анализа и вместе с тем как
дающее возможность чрезвычайно ясно установить аналогию,
существующую между макрокосмом и микрокосмом. Это подразделение
человеческого существа на семь начал не есть особенность современного теосо-
984

фического учения; семеричное деление существовало также у древних
египтян, персов и китайцев, у гностиков и у некоторых христианских
мистиков, напр., у Парацельза и Якоба Беме» (Странден Д.В. Указ. соч.
№ 3. С. 36). Автор перечисляет эти семь начал, снабжая их «индусскими
названиями», обычными для теософических сочинений: «1) Физическое
тело (Стхула Бхута или Стхула Шарира). 2) Эфирное тело [Лита Шари-
ра). 3) Жизненная сила (Прана). 4) Животная душа (Кама). 5) Ум (Манас).
6) Духовное жизненное начало (Буддхи). 7) Божественное .# человека (Ат-
ман)у> (Там же. С. 47). В той же статье была дана параллельная таблица
семи начал макрокосма, семи космических сфер (физическая, астральная,
ментальная, сфера Буддхи, ccj>epa Нирваны, сфера Паринирваны, сфера
Махапаринирваны) и семи соответствующих им состояний сознания (Там
же. С. 43) и установлены соответствия между началами человека и
сферами космоса (Там же. С. 48 — 49).
36 О важнейшей роли числа «7» в мифологических и религиозных
представлениях см.: Иванов Вяч.Вс. О числовых моделях в архаичных
текстах // Структура текста. М., 1980. С. 26 — 27, 40 — 42. Особо отметим
«семерку» в тексте Апокалипсиса.
37 Рене де Соссюр (р. 1868) — швейцарский математик, автор сочинений
по геометрической теории движения твердого тела, эсперантист,
профессор Женевского университета, автор книг: Théorie géométrique du
mouvement des corps. lre partie. Genève, 1903; 2e partie — Genève, 1907; 3e et dernière
partie — Genève, 1911; La Construction logique des mots en Espéranto, 1910.
38 Saussure Rene, de. Exposé résumé de la Géométrie des «feuillets»:
Nouvelle géométrie de l'espace basée sur la considération du «corps rigide»
comme élément spacial primitif// Mémoires de la Société de Physique et
d'Histoire naturelle de Genève. 1909 - 1910. Vol. 36. Fasc. 2. P. 211 - 265.
Ссылка на эту статью — плод курьезного непонимания Мережковским
сути работы де Соссюра, поскольку посвящена она геометрическому
описанию движения механической системы с неголономными связями
(точнее, с кинематическими соотношениями, сводимыми к геометрическим).
Мережковский имел в виду название гл. 1 указанной работы — «Семь
ветвей геометрии» («Les sept branches de la géométrie»), которое связал в
своем воображении с 1 — 7-мерной Вселенной, но у де Соссюра речь шла
всего лишь о 1 — 7-й степенях свободы механической системы.
39 Возможно, тут проявилось знакомство со статьей А.М. Бутлерова о
связи четырехмерного пространства и медиумизма. Ср.: «...Существо
четвертого порядка будет по отношению к нашему телесному миру
занимать место, подобное тому, какое мы занимаем по отношению к
плоскостным формам. Для того "четырехмерного" существа наш мир явится
крайне ограниченною частью всего мира явлений — частью, существующею
только в трехмерном пространстве <...>» {Бутлеров А.М. Четвертое
измерение и медиумизм // Русский вестник. 1878. Февр. С. [945 — 971] 958).
Бутлеров процитировал вопрос, заданный Цолльнером, и сам на него
ответил: «а <...> Как бы отнеслось существо двумерное к нашему
телесному миру, если б оно додумалось до понятия о возможности его
существования?'' Так как о представлении формы трехмерной тела, у такого
существа не может быть и речи, то оно будет себе представлять образ тела
как бы проектированным на плоскость. <...> Точно так же и для нас
четырехмерное тело потеряет свое четвертое измерение чрез проекцию в
985

наше трехмерное пространство, в котором это тело само по себе, в своей
сущности, помещаться не может <...>» (Там же). Ср. с плоскими
существами, живущими на поверхности сферы, геометрию которых описал
А. Пуанкаре в связи с экспликацией геометрии Римана: Пуанкаре А.
Наука и гипотеза // Пуанкаре А. О науке. М., 1983. С. [5 - 152] 33 - 35.
40 Не исключено влияние А. Пуанкаре. От квантовой теории
Планка Пуанкаре перешел к обобщению: «Итак, мир более не изменяется
непрерывным образом, бесконечно малыми неощутимыми порциями — он
изменяется скачками. <...> Теперь уже нельзя говорить, что "природа не
делает скачков" (Natura non facit saltus), — на самом деле она поступает
именно наоборот. И не только материя, возможно, сводится к атомам,
а даже и мировая история и, я скажу, даже само время, поскольку два
мгновения, заключенные в интервале между двумя скачками, не могут
быть различимы, ибо они принадлежат одному и тому же состоянию
мира» (Пуанкаре А. Последние мысли // Пуанкаре А. О науке. М., 1983.
С. [405-520] 497).
41 Имеется в виду сформулированный Гегелем закон перехода
количественных изменений в качественные: «Но возникает такая точка этого
изменения количественного, в которой изменяется качество, определенное
количество оказывается специфицирующим, так что измененное
количественное отношение превращается в некоторую меру и тем самым в новое
качество, в новое нечто. <...> Поскольку движение от одного качества к
другому совершается в постоянной непрерывности количества, постольку
отношения, приближающиеся к окачествующей точке, рассматриваемые
количественно, различаются лишь как "большее" и "меньшее". Изменение
с этой стороны постепенное. Но постепенность касается только внешней
стороны изменения, а не качественной его стороны; <...> с качественной
стороны абсолютно прерывается чисто количественное постепенное
движение вперед, не составляющее границы в себе самом; так как
появляющееся новое качество по своему чисто количественному соотношению есть по
сравнению с исчезающим неопределенно другое, безразличное качество, то
переход есть скачок; оба качества положены как совершенно внешние друг
другу» (Гегель Г.-В.-Ф. Наука логики. М., 1999. С. 401 - 402).
В 1970-е годы Рене Том создал особую науку, «теорию катастроф»,
посвященную фазовым переходам и вообще разрывным изменениям в
явлениях природы и особенно в биологии (пионерская публикация: Thorn R.
Stabilité structurelle et morphogénèse. N. Y., 1972; см. также: Постои T.,
Стюарт И. Теория катастроф и ее приложения. М., 1980). В свете этой
теории заметно, что у Мережковского нет физической модели, то есть нет
того параметра, непрерывное количественное изменение которого
приводило бы к «катастрофе» — изменению размерности пространства.
42 Гегель Георг Вильгельм Фридрих (1770 — 1831) — немецкий
философ, создатель теории диалектики.
43 Речь идет о диалектическом законе отрицания отрицания. «<...>
Нечто становится другим, а это другое в свою очередь становится другим.
Нечто, находясь в отношении с другим, само уже есть некое другое по
отношению к этому последнему. Так как то, во что нечто переходит, есть
то же самое, что и само переходящее <...>, то в своем переходе в другое
нечто лишь сливается с самим собою, и это отношение с самим собою в
переходе и в другом есть истинная бесконечность» (Гегель Г.-В.-Ф. Энцик-
986

лопедия философских наук. Т. 1: Наука логики. М., 1974. С. 234). В виде
спирали развитие, эволюцию впервые образно представил В.И. Ленин в
1914 — 1915 гг. в статьях «Карл Маркс» и «К вопросу о диалектике».
«Развитие, как бы повторяющее пройденные уже ступени, но повторяющее их
иначе, на более высокой базе ("отрицание oтpицaния,,), развитие, так
сказать, по спирали, а не по прямой линии; развитие скачкообразное,
катастрофическое, революционное <...>» (Ленин В.И. Карл Маркс //
Ленин В.И. Полн. собр. соч. М., 1961. Т. 26. С. [45 — 93] 55). Ни одна из двух
названных статей Ленина не была напечатана при жизни
Мережковского, тут мы имеем дело с простым совпадением.
44 Между прочим, двигаясь в этом направлении, мы на
молекулярном уровне придем к «двойной спирали» ДНК — модели, предложенной
в 1953 г. Д. Уотсоном и Ф. Криком, благодаря которой в молекулярную
биологию был внедрен принцип трехмерности.
45 В 1900 — 1910-е годы проблема размерности пространства стала
актуальной и даже модной. «Одной из важнейших черт развития физико-
математических наук к началу XX в. стало разрушение господствовавших
представлений о Евклидовом трехмерном пространстве как единственно
возможном математическом описании свойств реального физического
пространства» (Горелик Г.Е. Почему пространство трехмерно? М., 1982.
С. 85). Размерность проблематизировалась, чему способствовали,
например, работы А. Пуанкаре, П. Эренфеста, Г. Минковского, А. Эйнштейна
и др. (см.: Он же. Указ. соч. С. 28 — 45,85 — 86,96 — 99; Он же. Размерность
пространства: Историко-методологический анализ. М., 1983. С. 17 — 72).
Релятивистская физика узаконила 3+1 мерность пространства-времени
(см., например: Гефтпер Л. О четырехмерном мире // Новые идеи в
математике. СПб., 1913. Сб. 2: Пространство и время I. С. 124 — 146) и
существенно оживила интерес к непрерывным n-мерным многообразиям —
n-мерным пространствам Бернхарда Римана. В 1914 — 1915 гг. финский
физик Г. Нордстрем, пытаясь построить единую теорию материи,
объединяющую гравитацию и электромагнетизм, применил пятимерный
подход (см.: Nordstroem G. Ueber die Moeglichkeit das elektromagnetische Feld
und Gravitationsfeld zy vereinigen // Physikalische Zeitschrift. 1914. Bd. 15.
S. 504 — 506; Idem. Zur Elektrizitaets- und Gravitationstheorie // Oefv. Finska
Vet Soc. Foerh. 1914/1915. Vol. 57. Mem. 4. P. 1 - 15). Известный физик-
теоретик П. Эренфест посвятил специальную статью (см.: Ehrenfest Р.
In what way does it become manifest in the fundamental laws of physics that
space has three dimensions // Proceedings of Amsterdam Académie. 1917.
Vol. 20. P. 200 — 209; русский перевод в кн.: Горелик Г.Е. Размерность
пространства: Историко-методологический анализ. М., 1983. С. 197 — 205)
исследованию особенностей физической реальности в пространствах разной
размерности, доказав, что «условия, необходимые для существования
жизни нашего типа (существование планет, атомов и т. д.), могут
осуществляться лишь в четырехмерном пространстве — времени. <...> В
пространствах размерности больше четырех гравитационное и
электростатическое притяжение быстро убывают с расстоянием и не могут привести
к созданию связанных состояний типа планетных систем или атомов.
С другой стороны, в пространствах размерности меньше четырех
гравитационное притяжение между удаленными телами, согласно общей
теории относительности, вообще отсутствует. Поэтому мы и живем на аоби-
987

таемых островах" во Вселенной, четырехмерность пространства внутри
которых делает наше существование возможным» (Линде А.Д
Раздувающаяся Вселенная // Успехи физических наук. 1984. Т. 144. Вып. 2. С. 202;
о статье Эренфеста см. также: Горелик Г.Е. Размерность пространства: Ис-
торико-методологический анализ. М., 1983. С. 58 — 72). Даже в
популярной литературе появились математические представления функции п
переменных в виде n-мерного Евклидового пространства (см., например,
книжку Хинтона «Эра новой мысли», 1888). Можно, кстати,
предположить, что познавательный прием — рост размерности математического
пространства с ростом числа переменных — Мережковский
трансформировал в воображаемую «физическую реальность» — 7-мерную Вселенную.
Этому могла способствовать и общая теория относительности, основная
идея которой заключается в том, что сила уступила место искривлению
пространства-времени. Весь этот «шум времени», естественно, оказал
влияние на гипотезу Мережковского. Двигаясь в этом же направлении,
К.С.М. придумал эволюционный рост размерности.
Иными словами, Мережковский мыслил в стиле времени, и его
фантазии уместно сопоставить с модными до сих пор теориями «типа Калуцы —
Клейна, в которых предполагается, что наше пространство имеет
размерность d > 7, но d — 4 размерности спонтанно скомпактифицировались <...>
(радиус кривизны пространства в соответствующих направлениях стал
очень мал. — М.З.). Поэтому мы и не можем двигаться в этих
направлениях, и пространство кажется нам четырехмерным» (Линде АД.
Раздувающаяся Вселенная // Успехи физических наук. 1984. Т. 144. Вып. 2. С. 190 —191).
Упомянутый Теодор Калуца построил в 1921 г. математическую модель
пятимерного пространства, желая, как и Г. Нордстрем, объединить явления
гравитации и электромагнетизма (см.: Kaluza Th. Zum Unitatsproblem der
Physik // Sitzungsberichte der Preussischen Akademie der Wissenschaften
(Berlin). KL Phys., Math. 1921. Halbband 2. S. 966 - 972; о модели Калуцы
см.: Горелик Г.Е. Почему пространство трехмерно? М., 1982. С. 65 —
67). Оскар Клейн опубликовал работу, посвященную пятимерному
пространству, в 1926 г. (Klein О. Quantentheorie und fünfdimensionale
Relativitätstheorie // Zeitschrift für Physik. 1926. Bd. 37. S. 895 - 906).
Правда, если K.C.M. воображал единую Вселенную, которая
последовательно проходит стадии разных размерностей (сказался
эволюционизм-дарвинизм!), то современные физические модели исходят из
симультанного существования вселенных разных размерностей:
после раздувания наша Вселенная оказалась «разбитой на много
мини-вселенных разной размерности, в том числе и размерности 4. <...> Исходное
d-мерное пространство (d = 10, d = 11?), вообще говоря, может после ком-
пактификации превратиться не только в пространство размерности 4, но
и в пространства другого числа измерений. <...> Привычный взгляд на
Вселенную как на нечто в целом однородное и изотропное сменяется
представлением о Вселенной островного типа, состоящей из многих
однородных и изотропных мини-вселенных, в каждой из которых свойства
элементарных частиц, величина энергии вакуума и даже размерность
пространства могут быть различными...» (Линде А.Д. Указ. соч. С. 202,
210; разрядка наша. — М.З.; см. также: Linde A.D. The new inflationary
Universe scenario // The Very Early Universe. Cambridge University Press,
1984. P. 205 - 249).
988

Фантастическую картину эволюции Вселенной, нарисованную
Мережковским, можно сопоставить также с гипотезой о существовании
состояний физического континуума, включающих области с различным
числом временных координат, выдвинутой А.Д. Сахаровым в 1984 г.
(Космологические переходы с изменением сигнатуры метрики // Журнал
экспериментальной и теоретической физики. 1984. Т. 87. № 2. С. 375 —
383; перепечатано: Сахаров А.Д. Научные труды. М., 1995. С. 299 — 314).
Согласно этой гипотезе, в нашей Вселенной число временных координат
(сигнатура метрики) а = 1, но есть состояния с а = 0 и а > 1.
46 В пространстве, в котором существует гравитационное поле, свет
распространяется не так, как в отсутствие этих полей, — луч искривляется.
Мережковский мог об этом прочитать в брошюре Эйнштейна «О
специальной и общей теории относительности: (общедоступное изложение)»,
первое отдельное издание которой вышло в 1917 г. («Über die spezielle und
die allgemeine Relativitätstheorie (Gemeinverständlich)»: «<...> В
гравитационных полях световые лучи распространяются, вообще говоря, по
криволинейному пути» (пит. по русскому переводу: Эйнштейн А. Собрание
научных трудов. М., 1965. Т. 1. С. [530 — 600] 537). Во время полного
солнечного затмения 29 мая 1919 г. были проведены опыты, подтвердившие
искривление светового луча. Возможно, отсюда и аналогия между
Вселенной и линзой.
47 Ритму Спенсер посвятил гл. X «Основных начал», которая так и была
названа «Ритм движения» (С. 146—160; часть 2, §82 — 88). «<...> Ритм
возникает повсюду, где происходит столкновение сил, не уравновешивающих
взаимно одна другую» [Спенсер Г. Указ. соч. С. 148). При этом Спенсер
полагал, что это условие не только необходимое, но и достаточное, и любой
процесс, протекающий вследствие неравновесия любого качества,
именовал ритмическим. Логика книги подразумевала, что сначала в гл. X
вводилось понятие ритма, а потом в гл. ХП постулировалось наличие
эволюции и распада как двух последовательных фаз, глобальная смена которых
подчинялась закону ритма. После этого в главах XIV — ХѴП книги,
носящих общее название «Закон эволюции», Спенсер показывал на большом
числе примеров из геологии, астрономии, физики, метеорологии,
биологии, физиологии, социологии, психологии, искусства, языка, «каким
образом в существующих агрегатах всевозможных разрядов на самом деле
происходит прогрессивная интеграция вещества и как она сопровождается
утратой движения» (Там же. С. 181; часть 2, гл. XIV, §107). Эти примеры
демонстрировали ту фазу ритмических действий, на которой силы
интеграции, направленные на создание связной разнородности, побеждали
силы дезинтеграции, стремящиеся создать бессвязную однородность.
Однако победу сил дезинтеграции над силами интеграции Спенсер не
показал, т. к. вовсе не анализировал фазу распада. Скорее всего, у него не было
объяснения для точки фазового перехода.
48 Объяснение причин ритмической смены интеграции и
дезинтеграции Спенсер попытался дать в гл. XIX «Неустойчивость однородного»
[Спенсер Г. Указ. соч. С. 239 — 258; часть 2, §149 — 155). Смысл его
объяснения сводится к доказательству того, что «однородное должно
переходить в неоднородное», т. к. последнее более устойчиво. Однако
Мережковский прав: объяснение казуистично, чересчур механистично и в целом
совершенно неубедительно. Например, в рамках этой модели невозможно
989

объяснить, почему в определенный момент эволюция (интеграция)
заканчивается и начинается распад, и более устойчивым и «сильным»
оказывается однородное. С современной точки зрения, процессы в неживой и
живой природе следовало рассматривать отдельно, ибо неживая материя
в соответствии со вторым началом термодинамики стремится к
термодинамическому равновесию (к максимальной неупорядоченности и
разнообразию, к максимуму неоднородности, что и описал Спенсер), в то время
как живая материя (открытая система, далекая от равновесия)
стремится к накоплению ценной информации и повышению упорядоченности в
процессе комбинирования новых структур из ограниченного числа
однородных элементов, сформировавшихся на предбиологической стадии
эволюции (см.: Эй ген М. Самоорганизация материи и эволюция
биологических макромолекул. М., 1973). Поэтому эволюцию живой материи,
скорее, надо считать переходом от неоднородного к однородному, хотя
эти спенсеровские термины явно слишком примитивны и
малопродуктивны для описания.
49 Это почти заимствование из Спенсера. «Если противодействующие
силы взаимно уравновешиваются в каком-нибудь месте, то они приходят
в состояние покоя, а при отсутствии движения не может быть, без
сомнения, и ритма. Но если вместо равновесия является излишек силы в каком-
либо направлении и если — как это неизбежно следует — происходит
движение в этом же направлении, то такое движение будет продолжаться
равномерно в этом же направлении лишь при том условии, что
передвигающееся вещество, несмотря на постоянную перемену своего места,
представляет неизменные отношения к тем источникам силы, которыми
вызвано движение, а также которые противодействуют ему (речь идет,
таким образом, о движении по инерции в отсутствие сил трения. — М.З.).
Это, однако, представляется невозможным. Каждое дальнейшее
передвижение в пространстве должно изменять соотношение между
участвующими силами, должно увеличивать или уменьшать преобладание одной силы
над другою, должно предотвращать однообразие движения. А если
движение не может быть равномерным, то при отсутствии ускорения или
замедления в течение бесконечного времени и бесконечного пространства
(а положение это допустить невозможно) единственной альтернативой
является ритм» [Спенсер Г. Указ. соч. С. 148—149; часть 2, гл. X, §82).
50 Мережковский неточен. То, что он именует силой инерции, на
самом деле является лишь нормальной, или центробежной, составляющей
силы инерции, которая при криволинейном движении может быть
разложена на касательную, или тангенциальную, составляющую, направленную
против касательного ускорения, и на нормальную, или центробежную,
составляющую, направленную вдоль главной нормали к траектории от
центра кривизны. Эта центробежная составляющая, если не вдаваться в
детали, уравновешивается силой притяжения к Солнцу.
Обращает, однако, внимание, что Мережковский нигде не пишет о
силе притяжения Земли к Солнцу. Вместо этого он называет гравитацию,
именуя ее «средой» и не уточняя природу оказываемого ею воздействия.
В этом мы усматриваем след влияния общей теории относительности,
согласно которой «небольшие тела — такие, например, как планеты, —
движутся вокруг Солнца по орбитам не под действием солнечного
притяжения, а потому, что в искривленном пространстве-времени вокруг Солнца
990

просто не существует прямых мировых линий. <...> Движение планет <...>
подчиняется первому закону Ньютона — закону инерции — в той мере, в
какой это возможно в искривленном пространстве-времени» [Хофман Б.,
Дюкас Э. Альберт Эйнштейн: Творец и бунтарь. М., 1983. С. 104). У
КС.М. тоже действуют только инерция и гравитация, не случайно
интерпретированная не как сила, а как среда (т. е. пространство-время с
определенной кривизной).
51 С классической точки зрения, совершенно ошибочное
утверждение — и по форме (говорить о двух «положениях» тут неуместно), и по
сути, поскольку направление, в котором Земля стремится уйти в
бесконечность в отсутствие притяжения к Солнцу, определяется направлением
вектора силы инерции в момент исчезновения силы тяготения. Этот вектор
можно разложить на две составляющие — нормальную, или
центробежную (уводящую в бесконечность), и касательную, или тангенциальную,
в направлении которой происходит вращение при наличии силы
тяготения Солнца, причем угол между двумя составляющими, естественно,
равен 90°, поэтому говорить о «диаметральной противоположности» (с
которой можно было бы связывать угол в 180°) направлений ухода в
бесконечность и вращения абсолютно неверно. Все сказанное справедливо и в
отношении колебательного движения маятника.
Приведем для сравнения формулировки из учебника Краевича,
которые должен был помнить Мережковский: «Существование
центростремительной силы является необходимым условием для возникновения
кругового движения, так как эта сила и противодействует сопротивлению
инерции, стремящейся двигать тело по прямой. Так как в случае кругового
движения тело вследствие инерции стремится удалиться от центра
окружности, по которой оно движется, то сопротивление инерции в данном
случае называют центробежным сопротивлением инерции. Согласно третьему
закону Ньютона, одинаково приложимому ко всем случаям движения,
центростремительная сила должна быть равна центробежному
сопротивлению инерции. Мы можем рассматривать центробежное сопротивление
инерции как силу, равную и противоположную центростремительной силе
<...> При движении планет вокруг солнца центростремительною силою
является сила всемирного тяготения; она всегда равна центробежному
сопротивлению инерции, стремящейся двигать планету по касательной к
орбите ее» [Краевич К. Д. Курс физики для средних учебных заведений.
СПб., 1905. С. 618 — 619). Кстати, в учебнике допущена ошибка:
центробежное сопротивление инерции на самом деле стремится двигать
планету не по касательной к орбите, а по нормали.
52 Ср.: «Вращение планет вокруг осей было первоначально обратно
движению планет вокруг солнца, но тут выступил новый фактор —
приливы, вызванные солнцем в планетной массе. Трение их постепенно
замедляет это обратное вращение, оно исчезает; затем может наступить прямое
вращение» [Серафимов В. Мірозданіе // Новый энциклопедический
словарь. Пг., <1915>. Т. 26. Стб. [789 - 799] 795).
53 Пример с коническим маятником, приведенный для иллюстрации
вращения Земли вокруг Солнца, кажется нам тоже связанным с общей
теорией относительности. В упомянутой уже книге Б. Хофман и Э.
Дюкас приведен рисунок, иллюстрирующий кривизну пространства-времени
и показывающий мировую линию Земли, вращающейся вокруг Солнца
991

(см.: Хофман Б.у Дюкас Э. Альберт Эйнштейн: Творец и бунтарь. М., 1983.
С. 105). Изображен несколько искривленный трехмерный конус. Не
исключено, что похожую картинку Эйнштейн рисовал во время своих
цюрихских лекций, которые, как мы предполагаем, К.СМ. посещал (см.
примеч. 65).
54 Примеры с шарами взяты из §396 учебника физики К.Д. Краевича
(его Мережковский использовал, преподавая в 1904 — 1906 гг. в казанском
Учительском институте естествоведение), который так и назывался:
«Удар шаров» [Краевич К. Д. Учебник физики: Курс средних учебных
заведений. СПб., 1905. С. 602 — 607). В частности, на с. 605 упомянуты
упругие шары из слоновой кости. В примерах в учебнике Краевича не
рассматривались потери энергии при ударе.
55 Очевидно, что при создании этого термина Мережковский
использовал введенное Т. Гексли в 1869 г. слово «агностицизм». Но
содержательно Агнос восходит к Д. Юму, сформулировавшему принципы
новоевропейского агностицизма (кстати, об интересе А. Эйнштейна к Д. Юму см.:
Зелиг К. Альберт Эйнштейн. М., 1966. С. 145; Кузнецов Б.Г. Эйнштейн:
Жизнь. Смерть. Бессмертие. М., 1972, именной указатель), и И. Канту,
к его «Ding an sich» и «трансцендентному», а более конкретно и
«интертекстуально» — к «Основным началам» Г. Спенсера, который всю свою
книгу разделил на две части — первая часть «Непознаваемое» (в
оригинале — «The Unknowable»), вторая часть — «Познаваемое». Агнос и
представляет собой модификацию спенсеровского «непознаваемого», которое
конституировано в некое «второе бытие», в среду, в которой существует
первое бытие и которое содержит в себе таинственную (непостижимую пока)
причину для любых трансформаций Вселенной, увеличивающей в
процессе эволюции свою размерность (Мережковскому было свойственно
превращать гносеологические феномены в онтологические). Число
измерений пространства, лишенное физической сути, становится у
Мережковского «числом в себе», «Zahl an sich» (ср.: «Не существует и не может
существовать никакого числа в себе» — Шпенглер О. Закат Европы: Очерки
морфологии мировой истории. 1: Гештальт и действительность. М., 1993.
С. 208). Что же касается Спенсера, то все познаваемое он записал за
ведомством науки, а все непознаваемое — за религией, потому наука и
религия казались ему комплементарными частями одного целого,
напоминая об «уравнении» Мережковского: «Целое: Агнос + Бытие». «Кто
рассматривает Вселенную с религиозной точки зрения, должен видеть в том,
что мы называем наукой, одну часть этого великого целого, и на эту часть,
следовательно, следует смотреть с тем же чувством, какое возбуждает и
все остальное. А тот, кто рассматривает Вселенную с научной точки
зрения, должен научиться видеть в том, что мы называем религией,
подобный же элемент великого целого, на который, как на предмет науки,
должно смотреть не с большим предубеждением, чем на всякую иную
реальность» (Спенсер Г. Указ. соч. С. 11 — 12; часть 1, гл. I: Религия и
наука, §6). «<...> Религия и наука по необходимости соотносительны. <...>
Они соответствуют тем двум противоположным видам сознания, которые
не могут существовать один без другого. Известное нельзя мыслить
отдельно от неизвестного, так же точно, как и неизвестное нельзя мыслить
отдельно от известного <...>» (Там же. С. 61; часть 1, гл. V:
Примирение, §30). В то же время в понятии «Агноса» нельзя не почувствовать
992

влияние теософской «астральной сферы», особенно если учесть, что в
теософии использовались и другие слова, задействованные
Мережковским, — «эфир», «монада». В то же время Агнос, благодаря которому
возникает ритмическая осцилляция Вселенной, очень напоминает Браму
(поэма «Слеза Брамы»), процессы в сознании которого целиком
определяют пробуждение и угасание жизни.
Агнос выразительно характеризует представление о Боге как чисто
«фаустовское»: «Со дней позднего Ренессанса представление о Боге в
дупіах всех значительных людей приобретает все большее сходство с
идеей чистого бесконечного пространства. <...> Не самолично
присутствующий, заботливый и кроткий, а безличный принцип, недоступный
представлению, неосязаемый, таинственно действующий в бесконечности»
[Шпенглер О. Закат Европы: Очерки морфологии мировой истории. 1:
Гештальт и действительность. М., 1993. С. 588 — 589). Предполагая
знакомство Мережковского с книгой Шпенглера, появившейся в продаже в
сентябре 1918 г., мы затрудняемся точно определить характер ее влияния на
К.СМ.: то ли Мережковский воспринял Шпенглера конструктивно, как
метод (гл. 6 первого тома «Заката Европы» посвящена анализу атомной
и квантовой физики начала XX в., в чем К.С.М. подражает Шпенглеру),
то ли «Закат Европы» просто является удачным языком описания
комментируемой работы, претворенных в ней концепций, а также и фаустовской
личности К.СМ. (ср.: «<...> Фаустовская душа <...>, чье чувство —
одиночество, чья тоска — бесконечность, вкладывает эту жажду уединения,
дали, изоляции во все свои реалии <...>» [Шпенглер О. Указ. соч. С. 577)).
Агнос, неясным способом управляющий эволюцией 1 — 7-мерного
мира, — это образ, который синтезирует и тоску по бесконечности, и
жажду изоляции, и чувство безмерного одиночества и отщепенства.
56 Приведенное высказывание, если «Вселенную» заменить в нем на
«Галактику» (об основании для такой замены см. примеч. 83), а под
«бытием» понимать «разумную жизнь», звучит как утверждение, навеянное
бестселлером XIX в. — книгой К. Фламмариона «О многочисленности
обитаемых миров» (впервые вышла в 1862 г., оригинальное название: «La
Pluralité des mondes habités, étude où Ton expose les conditions d'habitabilité
des terres célestes, dicutées au point de vue de Pastronomie et de la
physiologie»). Ср.: «<...> Было бы совершенно противно нашим основаниям, если
бы мы безусловно отвергали существование на других планетах людей,
похожих на нас. При всех этих воззрениях и соображениях всегда должно
иметь в виду, что божеский план скрыт для нас в глубокой
таинственности и что для установления определенных разумных утверждений мы не
можем опираться на одно откровение природы у нас на Земле. Бог мог
хотеть, чтобы вещество души оставалось одним и тем же, чтобы оно
составляло соединяющую и существенную форму всех тел и чтобы одна
первоначальная форма отражалась во всех мыслящих существах <...>. Но
мы повторяем еще раз, что эта мысль не более как предположение, и не
представляет никаких оснований в природе. Вот самые разумные и
необходимые выводы <...>: 1) Различные силы, деятельные при начале вещей,
произвели в мирах, как в органических, так и в неорганических царствах,
весьма разнообразные существа и предметы. 2) Оживленные существа
с самого начала имели форму и организм, находящиеся в связи с
физиологическим состоянием обитаемой ими сферы. 3) Люди других планет
993

отличаются от нас как по внутренней организации, так и по наружной
первобытной форме» (Фмшмарион К. Многочисленность обитаемых
миров. СПб., 1865. С. 271 - 272).
57 Ср.: «Предаваться головоломным выдумкам — еще не значит быть
художником, но быть художником — значит выдерживать ветер из миров
искусства, совершенно не похожих на этот мир, только страшно
влияющих на него; в тех мирах нет причин и следствий, времени и
пространства, плотского и бесплотного, и мирам этим нет числа <...>» [Блок A.A.
О современном состоянии русского символизма (1910) // Блок A.A.
Собр. соч. Берлин: Алконост, 1923. Т. 7. С. [181 — 195] 191). Цитата, на наш
взгляд, показывает, что Агнос — характерное порождение символизма.
В продолжение сопоставления теории Мережковского с теософией
следует учесть интенсивное использование Блоком образов из книги Анни
Безант «Древняя мудрость», показанное H.A. Богомоловым (см.:
Богомолов НЛ. К истолкованию статьи Блока «О современном состоянии
русского символизма» // Богомолов H.A. Русская литература начала XX века и
оккультизм: Исследования и материалы. М., 1999. С. 186 — 202).
Можно продолжить и линию сравнения статьи Мережковского с
«Закатом Европы». Анализируя западноевропейскую физику, Шпенглер
отметил противоречие между принципом сохранения энергии и
представлением о бесконечном пространстве, между позитивной наукой и
чувством. «Мирочувствование фаустовского человека» скрывало в Себе образ
«бессмертия мировой души», который порождал на чувственно-образном
уровне бесконечность, противоречащую научному принципу сохранения
энергии. «По существу, абсолютное пространство нашей физики
является некой формой, препостулируемой множеством крайне запутанных,
замалчиваемых предпосылок, — формой, возникшей только из нашей
душевности, как ее отображение и выражение <...>. Таковы были чувства,
но познание оказалось неспособным сотворить из этого чистую систему»
{Шпенглер О. Закат Европы: Очерки морфологии мировой истории. 1:
Гештальт и действительность. М., 1993. С. 236, 617). Мережковский же
предложил как бы научную «чистую систему», которая чувствам
бесконечности и вечности мировой души нашла место в «научной» картине
непостижимым образом эволюционирующего Целого. Не случайно, кстати, он
подчеркнул (см. * на стр. 954), что психическая энергия не подчиняется
закону равновесия (закону сохранения энергии). Таким образом, налицо
перекличка со Шпенглером, как бы выполнение его «заказа» на создание
науки, отвечающей фаустовскому мирочувствованию. Сознательно ли это
исполненный заказ или совпадение — неизвестно.
Еще пример. «Цикл западного природопознания завершается.
Глубоким скептицизмом этих последних прозрений дух снова соединяется с
формами раннеготической религиозности. Неорганический, познанный,
раскромсанный окружающий мир, мир-как-природа, как система,
углубился до чистой сферы функциональных чисел» {Шпенглер О. Закат
Европы: Очерки морфологии мировой истории. 1: Гештальт и
действительность. М., 1993. С. 628). Именно возврат к религиозности на основе
числовых абстракций (4,5, 6, 7-мерное пространство) и предлагает
Мережковский. В этом смысле его «Схема новой философии Вселенной», более
значительная, чем открытие Коперника (по самооценке нашего героя), —
завершение цикла западного природопознания.
994

58 «Island hypothesis», «a Universe of star-islands» — проблема
внегалактической астрономии, активно обсуждавшаяся в 1910-е годы и связанная
с природой внегалактических туманностей; в зависимости от их
действительных размеров и расстояния до них возможны два варианта: либо эти
туманности принадлежат нашей Галактике, образуя Млечный Путь, либо
находятся вне его. Главным защитником теории островных Вселенных
был Хебер Д. Кертис (Curtis), а главным противником — Харлоу Шеп-
ли (см., например, его работу: Shapley H. On the existence of external
galaxies J) The Journal of the Royal Astronomical Society of Canada. 1919. Vol. ХШ.
№ 10. December. P. 438 — 446; см. также раздел «The "Island Universe"
Theory» в статье «Nebula»: The Encyclopaedia Britannica. 14th ed. L.; N. Y.,
1929. Vol. 16. P. 187 — 188). Поэтому под «американскими астрономами»,
скорее всего, имелся в виду Кертис, в работах которого обосновывалась
островная гипотеза: Novae in Spiral Nebulae and the bland Universe
Theory fi Publications of Astronomical Society of the Pacific (San-Francisko). 1917.
Vol. 29. P. 206 — 207; Three novae in spiral nebulae // lick Observatory Bulletin.
1917. Vol. 9. № 300. P. 18 — ПО. Впрочем, в пользу островной гипотезы
высказывались и другие ученые: Crommelin A. CD. Are the spiral nebulae
external galaxies? // Scientia. 1917. Vol. 21. P. 365 - 376.
59 Об этом «уравнении» см. примеч. 55. В «Целом» соединены «Бытие»,
онтологическая категория, и «Агнос», эпистемологическая (по генезису)
категория, которой придан онтологический смысл. По составу «Целое»
напоминает гегелевское «наличное бытие»: «Из становления возникает
наличное бытие. Наличное бытие есть простое единство бытия и ничто.
Наличное бытие есть вообще по своему становлению бытие с
некоторым небытием, так что это небытие принято в простое единство»
[Гегель Г.-В.-Ф. Наука логики. М.: Мысль, 1999. С. 99). «Небытие», «ничто»
превращено в «непознаваемое», в Агнос.
60 Возможно, подразумевается опровержение трех доказательств
бытия Бога (космологического, физикотеологического и онтологического),
сформулированное И. Кантом в «Критике чистого разума» (см.: Кант И.
Сочинения: В 6 т. М., 1964. Т. 3. С. 517 — 544). Также не исключено, что
имеются в виду Ф. Шлейермахер и Ф.Г. Якоби, упомянутые вместе с
Кантом в статье «Бог» в «Новом энциклопедическом словаре» (СПб.:
Брокгауз-Ефрон, [1912]. Т. 7. Огб. [126 - 131] 129 - 131) как мыслители,
отрицавшие возможность разумных доказательств бытия Божия. Но
Мережковский не случайно сравнил Агнос с Богом: его собственное
обоснование наличия Агноса в п. 2 части П комментируемой статьи прямо
напоминает космологическое доказательство бытия Бога (раз
существует следствие — мир, космос, то должно быть и движущее его начало,
основа всех вещей).
61 Ср.: «Принцип сохранения энергии лишается смысла, если энергия
мыслится как бесконечная в бесконечном пространстве» (Шпенглер О.
Закат Европы: Очерки морс]ххлогии мировой истории. 1: Гештальт и
действительность. М., 1993. С. 617). См. примеч. 57.
62 Об «ауѵоотсоѵ Ѳеа>ѵ», «неведомом Боге» древних греков
Мережковский мог узнать из четырех источников. Во-первых, непосредственно из
«Деяний Апостолов»: «И, став Павел среди ареопага, сказал: Афиняне! по
всему вижу я, что вы как бы особенно набожны. Ибо, проходя и
осматривая ваши святыни, я нашел и жертвенник, на котором написано: "неве-
995

домому Богу". Сего-то, Которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам»
(Деян. 17:22 — 23). Во-вторых, из «Заката Европы», где в связи с античным
политеизмом и толерантностью античного человека к чужим богам
Шпенглер анализировал библейский эпизод: «Таков смысл алтарей с
надписью "Неведомым богам" — которым Павел дает в Деяниях
Апостолов столь характерно превратное, магически-монотеистическое
толкование, ^го боги, которых грек не знает по именам, но которые
почитаются чужеземцами в больших гаванях, скажем в Пирее или в Коринфе, и
которым он поэтому платит дань уважения» [Шпенглер О. Закат Европы:
Очерки морфологии мировой истории. 1: Гештальт и действительность.
М., 1993. С. 600). В-третьих, из «Описания Эллады» Павсания, где
упомянуты два алтаря с надписью «осуѵосгкоѵ Ѳеоэѵ» (Paus. I 1, 4; V 14, 6).
Наконец, в-четвертых, из известной книги Германа Узенера «Имя Бога», где
сразу упоминались и цитата из «Деяний Апостолов», и Павсаний (см.:
Usenet H. Götternamen: Versuch einer Lehre von der religiösen
Begriffsbildung. Bonn, 1896. S. 345).
Остается, однако, открытым вопрос о природе этого «неведомого
Бога». Предполагаем, что речь может идти о возникших еще в доолим-
пийский период и сохранявшихся позже демонах, которые представляли
собой неопределенную и неоформленную силу, часто вмешивавшуюся в
судьбу человека и потому считавшуюся страшной и роковой. Daimon был
лишен имени, с ним было невозможно общаться. К. С. Мережковский
явно полагает «неведомого Бога» языческим по своей природе. Это явно
не Христос, как утверждал апостол Павел. Ср. с образом Неведомого
Бога в поэзии Д.С. Мережковского, который расшифровывал его — в
соответствии со своей религиозной доктриной и текстом «Деяний
Апостолов» — как Христа: Кумпан К. Д.С. Мережковский-поэт: (У истоков
«нового религиозного сознания») // Мережковский Д.С. Стихотворения и
поэмы. СПб., 2000. С. 52 — 53, 105. (Новая библиотека поэта.)
63 См. работы Б. Петрониевича, посвященные эволюции мира: Sur
l'évolution mondiale // La Patrie Serbe. Paris, 1918. T. П. P. 153 - 159; Sur la
loi de l'évolution irreversible // Science progress. 1919. January. P. 406 — 419;
La loi de l'évolution non corrélative // Revue générale des sciences pures et
appliquées. 1919. Avril; On the law of irreversibile evolution // Annual report
of the Board of regents of the Smithsonian Institution. 1918. Washington, 1920.
P. 429 — 440 <перевод статьи из «Science progress»>; Sur le concept général
d'évolution Ij Revue générale des sciences pures et appliquées. 1920. Février;
О оппггем nojMy еволущде /у^угословенска обнова — Н>ива. 1920. Бр. 14.
С. 301 — 303; L'Evolution universelle. Première partie: L'évolution mondiale,
inorganique et organique. Paris, 1921. Б. Петрониевич исходил из закона,
установленного бельгийским палеонтологом Луи Долло в 1893 г.
Согласно этому закону, организм не может вернуться даже частично к уже
пройденному им состоянию. Петрониевич при этом полагал, что закон Долло
можно распространить на всю органическую эволюцию и даже на
эволюцию в целом. «Этот общий закон, несмотря на возможные исключения,
очень важен для биологической философии и эволюционной философии
вообще» (On the law of irreversibile evolution. P. 438).
64 Ср.: «Если мы даже очень отвлеченно представим себе Вселенную
на основании выясненных здесь принципов, то, конечно, это будет совсем
не та Вселенная, в которой мы привыкли себя представлять. Она, преж-
996

де всего, совершенно не будет зависеть от времени. Все будет
существовать в ней всегда. Это будет Вселенная Вечного Теперь индийской
философии, — Вселенная, в которой не будет ни прежде, ни после, в которой
будет только одно настоящее, известное или неизвестное» (Успенский П. Д.
Tertium Organum: Ключ к загадкам мира. 2-е изд. Пг., 1916. С. 100 — 101).
Поэтический комментарий: «И я выхожу из пространства/ В запущенный
сад величин, / И мнимое рву постоянство / И самосознанье причин. / И
твой, бесконечность, учебник/Читаю один, без людей —/Безлиственный,
дикий лечебник, — / Задачник огромных корней» (Мандельштам О.Э.
Восьмистишия. XIII Мандельштам О.Э. Собр. соч.: В 4 т. М., 1991. Т. 1.
С. 201 - 202).
65 Кажется, тут отразилось чтение статьи К. Шварцшильда «О
допустимой мере кривизны пространства» (Новые идеи в математике. Сб. 3:
Пространство и время. П. СПб., 1913. С. 56 — 70) и в еще большей
мере — статьи П. Гарцера «Звезды и пространство» (Там же. С. 71 — 116).
«На чем основано наше представление, будто пространство бесконечно
велико? Оно может иметь своим источником или опыт, или некоторую
логическую необходимость, навязывающуюся нашему рассудку. Но
представление это не может получиться непосредственным образом из опыта.
В конечной сфере нашего опыта не может быть дано ничего, касающегося
бесконечности. <...> Что же касается вопроса о том, не представляет ли
бесконечно большое пространство логической необходимости для нашего
рассудка, то его нельзя <...> решить путем исследования того, в состоянии
ли мы наглядно представить себе границу пространства или нет. <...>
Признаваемая нами обыкновенно бесконечность пространства есть
неизбежное следствие геометрии, которой мы все учимся <...> еще с юности»
(Гарцер П. Указ. соч. С. 85 — 86). В результате автор делал вывод, что
«бесконечность пространства не есть вовсе логическая необходимость,
навязывающаяся нашему рассудку» (Там же. С. 92). Математическая модель
Вселенной (точнее, Галактики), которую предложил П. Гарцер,
представляла собой эллиптическое пространство, конечное, замкнутое и
безграничное. Согласно гипотезе, «звездная система ограничена и окружена
огромным, лишенным материи пространством» (Там же. С. 101), «объем
всего пространства в 17 раз больше, чем объем шара, заключающего в
себе звездную систему» (Там же. С. 102). Именно такая модель и не
понравилась Мережковскому, который задался вопросом: что существует за
пределами замкнутого пространства этой Вселенной?
Не исключено также, что Мережковский фантазировал на тему
модели Вселенной, предложенной Эйнштейном в 1917 г. Согласно этой
модели, Вселенная является замкнутой в себе трехмерной сферой, объем
которой конечен и не изменяется во времени (см.: Einstein A. Kosmolo-
gische Betrachtungen zur allgemeinen Relativitätstheorie // Sitzungsberichte
der Preussischen Akademie der Wissenschaften (Berlin). 1917. Halbband 1.
S. 142 — 152). Радиус Вселенной, согласно этой модели, имеет порядок
10ю световых лет = 1028 см. То есть объем Вселенной имеет порядок
1085 см3 (см.: Гинзбург В.Л. Как устроена Вселенная и как она
развивается во времени // Наука и жизнь. 1968. № 1. С. [48 — 57] 56 — 57). К слову
сказать, в 1919 г. Эйнштейн читал в Цюрихском университете курс из
24 лекций по теории относительности (лекции начались 20 февраля,
продолжались до конца июня — см.: Зелиг К. Альберт Эйнштейн. М., 1966.
997

С. 140), и не исключено, что Мережковский был в числе
вольнослушателей. Во всяком случае, именно в 1919 г. он работает над своей
концепцией Вселенной и активно использует понятия теории относительности.
Наконец, нельзя не заметить, что за фантазией Мережковского
стоит метод, который вполне уместно назвать символистским и который
подчиняется тезе, сформулированной A.A. Блоком: «Ты свободен в этом
волшебном и полном соответствий мире» (Блок А А. О современном
состоянии русского символизма (1910) // Блок A.A. Собр. соч. Берлин:
Алконост, 1923. Т. 7. С. [181 — 195] 183). Мережковский как раз и ощущает
соответствия между явлениями физического мира и своего
воображаемого мира, с одной стороны, и полную свободу в построении своего
фантастического мира — с другой. О замкнутой (конечной) Вселенной см.
также теоретическую фантазию академика М.А. Маркова «О понятии пер-
воматерии» (Вопросы философии. 1970. № 4. С. 66 — 75).
66 Имеется в виду испускаемый атомом световой импульс, который
поляризован полностью, чего нельзя сказать о макроскопических
источниках неполяризованного (естественного) света.
67 Согласно теории Бенджамина Франклина (1747), «существует лишь
один-единственный электрический флюид, содержащийся во всех телах.
Каждый процесс электризации состоит в извлечении из одного тела
части находящегося в нем флюида и его переходе в другое тело» (Льоцци М.
История физики. М., 1970. С. 176). Кстати, именно Франклин назвал
тело с избытком электрического флюида по сравнению с нормальным
состоянием положительно (плюс) электризованным, а тело с недостатком
электрического флюида по сравнению с нормальным состоянием —
отрицательно (минус) электризованным, и эта терминология сохранилась до
наших дней.
68 Масса электрона была вычислена Джозефом Джоном Томсоном в
результате экспериментов 1897 — 1899 гг. Томсон измерял отношение
заряда электрона к массе и отдельно заряд, после чего появилась
возможность вычислить массу. См.: Thomson J.J. Cathode Rays // Philosophical
Magazine and Journal of Science. 1897. Vol. 44. Ser. 5. P. 293 — 316
(измерение m/e дало результаты в промежутке 1,1 — 1,5 * 10"7); Cathode Rays //
The Electrician. 1897. № 992 (Vol. 39. № 4). May 21. P. 104 - 109 (m/e =
1,6 • 107); On the Charge of Electricity carried by the Ions produced by Röntgen
Rays If Ibid. 1898. Vol. 46. Ser. 5. P. 528 — 545 (результаты измерений заряда:
e - 6,7 * lu10 и 7,3 * 1040 электростатических единиц); On the Masses of the
Ions in Gases at Low Pressures // Philosophical Magazine and Journal of
Science. 1899. Vol. 48. Ser. 5. P. 547 - 567 (e/m = 7,3 • 106; 7,8 • 106; 8,7 • 106).
69 Связь механической энергии с трехмерным миром можно
сопоставить с тем, как А. Пуанкаре выводил наше ощущение трехмерного
пространства из мускульных ощущений: «<...> Наши ряды мускульных
ощущений классифицированы в трех классах, соответствующих трем
измерениям пространства» (Пуанкаре А. Ценность науки // Пуанкаре А.
О науке. М, 1983. С. [153 - 282] 214).
70 Мережковский, отдавший в свое время дань увлечению
спиритизмом, теперь решительно отрицает нематериальные причины движения
предметов. Ср. с типичными описаниями действий духов, привлеченных
медиумом: «Сверх того в присутствии Юма имели место и явления, еще
не виденные мной до того: движения предметов безо всякого прикосно-
998

вения к ним, игра аккордеона <...>» (Бутлеров AM. Статьи по
медиумизму. СПб., 1889. С. 36). «19 ноября <1880 г.> бросание было особенно сильно
с самого утра. Выбрасывались поленья из дровяного ящика, хотя
крышка его была опущена; потом упали две стенные полки со всей стоявшей
на них посудой; за ними последовал чайник, брошенный к ногам Пелагеи
и разбившийся. Кастрюли, утюги и проч. полетели с плиты; с котла была
сброшена крышка; из него вылетел ковшик с водою и вылил ее Пелагее
на голову» (Там же. С. 447).
71 В оригинале «Crowford». Полагаем, однако, что имеется в виду
William Jackson Crawford (фамилия читается как «Крофорд»), автор книг
по спиритизму и парапсихологии: The Reality of Psyhic Phenomena: Raps,
Lévitation, etc. L., 1916; Hints and Observations for those investigating the
Phenomena of Spiritualism. N. Y., 1918; Experiments in Psychical Science:
Lévitation, «contact» and the «direct voice». L., 1919. И в 1919 г.
Мережковский продолжает следить за литературой по спиритизму, интересуется
«стуками», левитацией, «голосами».
72 Утверждение неверно. Например, электромашинный генератор
преобразует механическую энергию вращения в электрическую энергию
постоянного или переменного тока, причем механическая энергия
получается от первичного двигателя, скажем, от упомянутой самим К. СМ.
турбины (паровой, газовой или гидро-).
73 Видимо, имеется в виду равновесие механической системы — такое
состояние механической системы, находящейся под действием сил, при
котором все ее точки покоятся по отношению к рассматриваемой
системе отсчета.
74 КС.М., очевидно, исходит не из модели строения атома Резерфор-
да-Бора, считавшейся в 1919 г. наиболее верной, а из ранней (1903 — 1904)
модели японского профессора Нагаока: атомы состоят из большой по
массе положительной частицы, окруженной кольцом из огромного
числа отрицательных электронов, которые притягиваются к массивному
центру, образуя «кольцо Сатурна» (см.: Nagaoka H. Kinetics of a System of
Particles illustrating the Line and the Band Spectrum and the Phenomena of
Radioactivity // Philosophical Magazine and Journal of Science. 1904. Vol. ѴП.
Ser. 6. P. [445 — 455] 445 — 446). Об этой модели атома Мережковский мог
прочесть, например, у Пуанкаре: «Японский физик г. Нагаока предложил
недавно свою теорию: по его мнению, атомы состоят из большого
положительного электрона, окруженного кольцом из весьма большого числа
весьма малых отрицательных электронов. Такова планета Сатурн со
своим кольцом» (Пуанкаре А. Ценность науки. М., 1906. С. 145; перевод верен,
см.: Poincare A. La valeur de la science. Paris, [1906]. P. 206). У Пуанкаре и
заимствован этот странный Электрон по имени «Плюс» («d'un gros
électron positif»).
75 Майер (Mayer) Юлиус Роберт (1814 — 1878) — немецкий врач и
физик, один из основоположников термодинамики. Установил принцип
эквивалентности работы и количества теплоты. В статьях «Органическое
движение в его связи с обменом веществ» (1844) и «Замечания о
механическом эквиваленте теплоты» (1850) сформулировал закон сохранения
энергии и превращения энергии и рассчитал численное значение
механического эквивалента теплоты. Названные работы в русском переводе см.:
Майер Ю.Р. Закон сохранения и превращения энергии: Четыре исследова-
999

ния: 1841 — 1851. M., 1933. С. 87 — 282. Важное значение открытию Май-
ера как характеристике фаустовского мирочувствования придавал
О. Шпенглер.
76 По нашему мнению, весь абзац и два примечания к нему
свидетельствуют о том, что Мережковский интуитивно понял феномен энергии
связи (энергии связанной системы частиц), равной работе, которую
необходимо затратить, чтобы разложить эту систему на невзаимодействующие
между собой частицы. У Мережковского были смутные представления об
атомном ядре, поэтому вместо ядра он писал об атоме (а две частицы со
знаками «плюс» и «минус» как раз и являются для Мережковского
моделью атома), но при этом считал, что при расщеплении атома
выделяется энергия связи. Поэтому роль здесь играют некие собственные энергии
«бегунов», которые существовали «задолго до вашего появления». Все эти
представления, несмотря на ошибки и наивность изложения, прямо
вытекают из специальной теории относительности А. Эйнштейна (см.:
Einstein A. Über das Relativitätsprinzip und die aus demselben
gezogenen Folgerungen //Jahrbuch der Radioaktivität und Elektronik. 1907. Bd. 4.
S. 411 — 462), с которой Мережковский, как мы думаем, был в общих
чертах знаком и над которой, видимо, самостоятельно размышлял. Ср.: «При
радиоактивном распаде вещества освобождаются огромные количества
энергии. <...> Пусть M — атомный вес распадающегося атома, т^ т2 и
т. д. — атомные веса конечных продуктов радиоактивного распада;
тогда M — Em = Е^с2, где Е — энергия, выделяемая при распаде одного грамм-
атома радиоактивного элемента <...>» (цит. по русскому переводу:
Эйнштейн А. О принципе относительности и его следствиях // Эйнштейн А.
Собрание научных трудов. М., 1965. Т. 1. С. [65 — 114] 94). При этом
следует учитывать, что лишь в 1920 г. Ф.У. Астон открыл «эффект
упаковки», позже названный «дефектом массы». И еще через 18 лет была
вычислена энергия, выделяющаяся при делении атомного ядра урана-235.
77 Глава XX «Основных начал» так и была названа: «Возрастание
количества следствий» (см.: Спенсер Г. Указ. соч. С. 258 — 276; часть 2,
§156—162). «<...> Однообразная сила, действуя на однообразный агрегат,
должна подвергаться рассеянию; <...> передаваясь агрегату, состоящему
из неодинаковых частей, она должна подвергаться рассеянию в каждой
его части, а равно испытывать качественные дифференциации; <...> чем
больше различия между частями, тем сильнее должны проявляться эти
качественные дифференциации; <...> чем многочисленнее части, тем
значительнее будут дифференциации; <...> происходящие вследствие этого
вторичные силы должны испытывать дальнейшие преобразования, так
как они вызывают эквивалентные преобразования в частях, которые
видоизменяют, в свою очередь, и их; то же самое происходит и с силами,
которые они порождают. <...> Одна из частичных причин эволюции
состоит в возрастании количества следствий <...> по мере того, как
разнородность становится больше (в ходе эволюции. — М.3.)у это возрастание
увеличивается в геометрической прогрессии <...>» (Спенсер Г. Указ. соч.
С. 275-276; §162).
78 «<...> Вселенная тогда представляла собой одну гигантскую "каплю"
сверхъядерной плотности. По каким-то причинам капля пришла в
неустойчивое состояние и взорвалась» (Шкловский И. С Вселенная. Жизнь.
Разум. 4-е изд. М., 1976. С. 91). Теория «большого взрыва» получила обо-
1000

снование в нестационарной космологической модели A.A. Фридмана
(1922, 1924), описывающей расширяющуюся Вселенную, причем
начальным состоянием при t = 0 является сфера нулевого радиуса, то есть
точка, соответствующая «нирване» Мережковского. Однако причина взрыва,
приведшего к расширению Вселенной, продолжает оставаться
неизвестной. О «большом взрыве» и проблеме сингулярности см.: Линде А. Д.
Раздувающаяся Вселенная // Успехи физических наук. 1984. Т. 144. Вып. 2.
С. 177 — 214; The Very Early Universe. Cambridge University Press, 1984.
79 Резерфорд (Rutherford) Эрнст (1871 — 1937) — английский физик,
заложивший основы учения о радиоактивности и строении атома.
Нобелевская премия 1908 г. В 1911 г. предложил планетарную модель атома,
подобную Солнечной системе: в центре — положительный заряд Ne,
который окружен компенсирующим зарядом N электронов, распределенным
в сфере радиуса R (см.: Rutherford Е. The Scattering of ос and ß Particles by
Matter and the Structure of the Atom//Philosophical Magazine and Journal of
Science. 1911. Vol. 21. Ser. 6. P. [669 - 688] 671, 686).
80 Бор (Bohr) Нильс (1885 — 1962) — датский физик, создатель первой
квантовой теории атома. В июле — ноябре 1913 г. опубликовал работу с
изложением этой теории (Бор отталкивался от планетарной модели
атома Резерфорда): Bohr N. On the Constitution of Atoms and Molecules //
Philosophical Magazine and Journal of Science. 1913. Vol. 26. Ser. 6. P. 1 — 25,
476 — 502, 857 — 875. Ее сутью стали так называемые постулаты Бора —
дополнительные ограничения движения электронов. Для них
существуют «разрешенные» орбиты, двигаясь по которым электрон не
излучает энергию, однако может скачком переходить на другую разрешенную
орбиту, более близкую к ядру, излучая при этом квант
электромагнитной энергии. См. также: Bohr N. On the Quantum Theory of Radiation and
the Structure of Atom//Philosophical Magazine and Journal of Science. 1915.
Vol. 30. Ser. 6. P. 394-415.
81 Упоминание бесчисленного количества электронов — результат
смешения Мережковским двух моделей атома — собственно резерфордов-
ской и дорезеро^юрдовской модели (так называемой модели Дж.Дж. Том-
сона 1898 — 1904 гг.), согласно которой атомное ядро имеет
отрицательный заряд. А поскольку там сосредоточена основная масса атома, там
должно находиться скопление легких по массе электронов, числом не
менее двух тысяч (детали см.: Данин Д.С. Резерфорд. М., 1967. С. 346, 355).
82 Сведения о Вселенной Мережковский, очевидно, почерпнул в
ряде работ X. Шепли, написанных в 1918— 1919 гг.; в частности, в
первой из перечисляемых ниже статей был указан диаметр нашей
Галактики — 300 000 световых лет (см.: Shapley H. Studies of magnitudes in star
clusters. VTII: A summary of results bearing on the structure of the
sidereal Universe // Proceedings of the National Academy of Sciences of the USA.
1918. Vol. 4. № 8. August P. [224 - 229] 226; Studies based on the colors and
magnitudes in stellar clusters. VII: The distances, distribution in space,
and dimensions of 69 globular clusters // The Astrophysical Journal
(Chicago). 1918. October. Vol. 48. № 3. P. 154 - 181; Studies based on the colors
and magnitudes in stellar clusters. ѴТП: The luminosities and distances of
139 Cepheid variables // Ibid. 1918. Vol. 48. № 5. December. P. 279 - 294;
Shapley H. Star clusters and the structure of the Universe // Scientia. 1919.
T. 26. P. 269 — 276, 353 — 361). Ср.: «Когда шаровидные звездные скопле-
1001

ния дали нам первые указания относительно размеров Галактики, я
вынужден был предложить рабочую гипотезу, согласно которой наша
Галактика представляет собою гигантскую дископодобную систему диаметром
в двести или триста тысяч световых лет, толщиною около десяти тысяч
световых лет и совершенно не похожую на Магеллановы Облака или на
другие внешние системы. Она не производила впечатления спиральной
туманности главным образом вследствие своих больших размеров. Она
могла развиться путем соединения и слияния различных звездных
облаков и звездных скоплений, вращаясь, может быть, вокруг центра,
расположенного в Огрельце, на расстоянии около пятидесяти тысяч световых
лет от Солнца. Эта рабочая гипотеза, предложенная около двенадцати
лет назад, встретила некоторые затруднения <...>» [Шепли X. От атомов
до Млечных Путей. М.; Л., 1934. С. 95).
Согласно современной терминологии, окружающие наше Солнце
звезды и само Солнце составляют коллектив звезд и туманностей, именуемый
«Галактикой». «В первом, самом грубом приближении мы можем считать,
что звезды и туманности, из которых она состоит, заполняют объем,
имеющий форму сильно сжатого эллипсоида вращения. <...> Основная часть
звезд в Галактике находится в гигантском диске, диаметр которого
около 100 тыс. световых лет, а толщина около 1500 световых лет. В этом
диске насчитывается несколько больше 150 млрд. звезд самых различных
типов. Наше Солнце — одна из этих звезд, находящаяся на периферии
Галактики вблизи от ее экваториальной плоскости. <...> Звезды и
туманности в пределах Галактики движутся довольно сложным образом.
Прежде всего, они участвуют во вращении Галактики вокруг оси,
перпендикулярной к ее экваториальной плоскости. <...> Различные участки
Галактики имеют различные периоды вращения. <...> Скорость движения Солнца
и соседних с ним звезд по их почти круговым галактическим орбитам
достигает 250 км/сек. На это регулярное движение вокруг
галактического ядра накладываются хаотические, беспорядочные движения звезд.
Скорости таких движений значительно меньше — порядка 10 — 50 км/сек
<...>» [Шкловский КС. Вселенная. Жизнь. Разум. М., 1976. С. 19 - 20).
Указанная Мережковским скорость вращения 10 тыс. лье в час (1
сухопутный лье = 4,444 км) соответствует 12, 34 км/сек.
83 300 000 световых лет, очевидно, взяты Мережковским из работы
X. Шепли. Вероятно, под «размерами Вселенной» Мережковский имел в
виду размеры нашей Галактики.
84 В качестве комментария дадим продолжение цитаты, начатой в
примеч. 23: «<...> Все, с чем оно <одномерное существо> соприкасается, то
есть все, что сознает, будет казаться ему приходящим из времени, то есть
из ничего, и уходящим во время, то есть в ничто. Это ничто будет весь
наш мир. Весь наш мир, кроме одной линии, будет называться временем
и считаться реально не существующим» {успенский П. Д. Tertium Organum:
Ключ к загадкам мира. 2-е изд. Пг., 1916. С. 47 — 48).
85 Логика рассуждений Мережковского прямо противоположна
обычной у геометров процедуре. Например, Лобачевский, давая определения,
двигался от трехмерного тела к точке: «Тело получает название
поверхности, когда оно касается другого поверхностно и когда принимают в
рассуждение только взаимное прикосновение сил двух тел; а потому
дозволяют отбрасывать все части одного, неприкосновенные к другому. Так
1002

уничтожается одно из трех протяжений, и так отделением ненужных
частей поверхности доходим до тонкости листа бумаги или как далеко
может идти воображение. Два тела, которых прикосновение здесь
рассматривается, будут две стороны поверхности. Линией называется тело,
которое касается линейно другого, и от которого дозволяют отбрасывать
части, неприкосновенные к этому другому. Так доходим до тонкости
волоса, черты от пера на бумаге и проч. С обращением тела в линию
уничтожается два протяжения. <...> Тело получает название точки, когда
рассматривают его прикосновение к другому в точке, а потому дозволяют
отбрасывать части первого, неприкосновенные к другому. Так можно
доходить до малости песчинки или точки от острия пера на бумаге. <...> В
точке нет ни одного протяжения. <...> Точка не имеет величины, будучи
без протяжения, а потому и не допускает измерения» [Лобачевский H.H.
О началах геометрии // Лобачевский Н.И. Поли. собр. соч. М.; Л., 1946.
Т. 1.С. 188-189).
86 Пример со льдом явно заимствован у Гегеля: «<...> Вообще
изменения бытия суть не только переход одной величины в другую, но и переход
качественного в количественное, и наоборот, иностановление, которое есть
перерыв постепенного и качественно иное по сравнению с
предшествующим существованием. Вода через охлаждение становится твердой не
постепенно, так, чтобы стать [сначала] кашеобразной, а затем постепенно
затвердевать до плотности льда, а затвердевает сразу; уже достигнув
температуры точки замерзания, она все еще может полностью сохранить свое
жидкое состояние, если оно останется в покое, и малейшее сотрясение
приводит ее в состояние твердости» [Гегель Г.-В.-Ф. Наука логики. М.:
Мысль, 1999. С. 404).
87 Эфир — гипотетическая среда, которой в дорелятивистские времена
приписывалась роль проводника электромагнитных волн и световых
лучей. Скажем, теория Опостена Френеля, возникшая в начале 1820-х
годов, предусматривала эфир как основу механической модели света,
который распространялся как поперечные эфирные колебания. Как участник
различных физических моделей эфир дожил до 1900-х годов и
скончался только под смертельным ударом специальной теории
относительности. Концепция эфира, предложенная Мережковским, великолепно
характеризует метод его мышления: теории и модели, объективно
отмененные в результате научного прогресса, Мережковский не сбрасывает со
счетов, они, по его мнению, остаются правильными для мира меньшей
мерности, чем наш, в частности, для двухмерного мира [между прочим,
и П.Д.Успенский вводил понятие «эфира» для существа, живущего в
плоскости; плоскость, на которой живет такое существо, оно «может назвать
"эфиром". При этом оно скажет, что "эфир" наполняет все пространство,
но по своим свойствам отличается от "материи". "Материей" будут
названы линии» [Успенский П.Д. Tertium Organum: Ключ к загадкам мира.
2-е изд. Пг., 1916. С. 48)]. Стадиальность эволюции Вселенной на уровне
эпистемы парадоксально выражается в возможности описания «низших»
стадий эволюции с помощью более ранних и более примитивных
физических моделей, признанных неверными в трехмерной физике. Для
Мережковского неверного нет. Сложность описания возрастает
одновременно с ростом размерности рассматриваемых объектов, поэтому для
двухмерного мира, сохраняющегося внутри трехмерного, справедлива теория
1003

эфира, отмененная релятивистской физикой трех- или даже
четырехмерного мира. Иными словами, и в трехмерном мире эфир все равно
присутствует. В таком подходе нельзя не увидеть распространения принципов
строения живой природы на метод физики как науки: ранние стадии
развития не отменяются более поздними, а в какой-то форме фиксируются
и сохраняются (ср. с неотенией).
88 Так же рассуждал и Хинтон: «Мы должны предположить
направление, указать которое мы не в состоянии, но которое простирается от
каждой точки нашего пространства. Мы должны провести отличие
между геометрическим кубом и кубом реальной материи. Мы должны
предположить, что куб нашей материи имеет некоторое реальное протяжение
в неизвестном для нас направлении, но столь незначительное, что оно не
замечается нами. Из каждой точки внутри и на поверхности куба мы
должны воображать возможным провести линию в неизвестном для нас
направлении. Совокупность этих линий составила бы высший куб»
(Хинтон С.Г. Четвертое измерение и Эра новой мысли. Пг., 1915. С. 12).
89 Мережковский К. С. Конспективный курс общей ботаники // Ученые
записки Императорского Казанского университета. 1910. Кн. 5. Часть
неофициальная. Приложение. С. 1 — 30; Кн. 6-7. Часть неофициальная.
Приложение. С. 31 — 46; Кн. 8. Часть неофициальная. Приложение. С. 47 — 94;
Кн. 9. Часть неофициальная. Приложение. С. 95 — 126; Кн. 10. Часть
неофициальная. Приложение. С. 127 — 158; Кн. 12. Часть неофициальная.
Приложение. С. 159 — 171.
90 Мережковский К.С. Конспективный курс споровых растений //Там
же. 1909. Кн. 2. Часть неофициальная. Приложение. С. 7 — 38; Кн. 3. Часть
неофициальная. Приложение. С. 39 — 54; Кн. 5S. Часть неофициальная.
Приложение. С. 55 — 70; Кн. 7-8. Часть неофициальная. Приложение.
С. 71 - 161.
91 Утверждая, что количество следствий возрастает, Спенсер нигде не
писал, что «всякая причина имеет более одного следствия». В дополнение
к цитате, приведенной в примеч. 77', приведем еще одну: «Если
однообразное целое, становясь само разнообразным вследствие действия какой-
нибудь внешней силы, делает эту внешнюю силу разнообразною; если
целое, состоящее из двух несходных отделов, делит внешнюю силу на две
несходные группы разнообразных сил, то очевидно, что каждый новый
несходный отдел ее должен стать дальнейшим источником осложнения
сил, действующим на массу, дальнейшим источником разнородности.
Возрастание количества следствий должно идти в геометрической
прогрессии. Всякий фазис эволюции должен порождать еще более высокий
фазис» (Спенсер Г. Указ. соч. С. 260; часть 2, § 156). Что же касается закона
№ 17, то его можно считать вполне спенсеровским, поскольку Спенсер
как раз и указывал на «переход от однообразия к разнообразию» в
процессе эволюции, на увеличение дифференцированности внутренних
частей и их разнородности. То, что концентрируется в агрегат, делается
разнороднее. «Когда совершается постепенная концентрация агрегата, <...>
и когда концентрируется каждая из более или менее обособившихся
частей, на которые делится и подразделяется агрегат, эти части становятся
вместе с тем несходными между собою <...>. Тот же процесс
проявляется и в целом, и в частях. Вся масса интегрируется и одновременно с этим
дифференцируется от других масс, и всякая из ее частей точно так же ин-
1004

тегрируется и одновременно дифференцируется от других частей» (Там
же. С. 215; часть 2, гл. XV, §127). Так что упрек Мережковского,
фактически списавшего свой закон № 17 со Спенсера, абсолютно несправедлив.
92 О «неведомом Боге» см. примеч. 62. «Храмом» Мережковский,
очевидно, называет жертвенник (Деяния Апостолов) или алтарь (Г. Узенер,
О. Шпенглер).
93 Их можно сопоставить с пятым, шестым и седьмым началами
макрокосма и соответственно с космическими сферами и соответствующими
им состояниями сознания — согласно теоссфской доктрине,
упоминавшейся в примеч. 35. Пятое начало — 3-й Логос и слившееся с ним
совершенное богочеловечество, которому соответствует сфера Нирваны, в которой
человек сливается с мировым «Я», т. е. «участвует в сознании Логоса
и созерцает мир Божественных идей или первообразов всего сущего».
Шестое начало — 2-й или проявленный Логос. Соответствуют ему сфера
Паринирваны и «Божественное сознание, направленное на идею внешнего
мира или не-я». Наконец, седьмое начало — это 1-й или непроявленный
Логос, сфера Махапаринирваны и абстрактное Божественное
самосознание (см.: Странден Д.В. Семь начал человека по учению теософии //
Вестник теософии. 1908. № 3. С. 43).

ИМЕННОЙ УКАЗАТЕЛЬ
Adler W. (псевдоним КС.
Мережковского) 73, 418
Allen C.G.B., см. Аллен Г.
Amos Ferdinand 105
BarreletJ. 618, 628
Bates H.W. 124
Boele О. 413
Bosc 926
Boveri Th., см. Бовери
Bredin J. 453
Brewer N. H., см. Бревер
Briquet H. 627
Briquet J., см. Брике Дж.
Büchman 868
BulloughV.L. 353,505
Caillaux J., см. Кайо Ж.
Calame H. 628
Calmette G. 453
СаѵіШег Fr. 619, 627
Chodat R., см. Кода P.
Cleve P.T. 77
Cohen M. N. 353
Crawford WJ., см. Кроуфорд
Cubitt G. 861
Debay A. 502
Eibl-Eibesfeldt 1.501
Fabricius 926
Georg H. 503, 617
Gilbert W.M. 621
Glöwczewski W., см. Гловачевский
GrayJ.L. 104
Grommelin A.C.D. 995
Haldane J.B.S., см. Холдейн Д.Б.
Hartmann Е. von 355
Hasse С. Mensinga, см. Менсин-
га В.П.
HaycraftJ.B. 138
HermandJ. 139
Hoppe-Seyler F. 472
Hue 604
Iorrick 371
Jones E. 50, 61, 500, 607
Keller W.L. 628
KollmanJ. 105
Labbé AI. 617
Lac L. 925
LecaV. 25
Lamark 926
Latreille 926
Linnaeus 926
Manuel F.E. 123
Manuel F.P. 123
Martin-Löf Р. см. Мартин-Лёф П.
Minchin Е.А. 476
Monde 541
Money John 355
Mordaunt Helene 100
Movert К, см. Мовер К.
MundtTh. 865
Murakami M. 104
1006

Näcke P. 139
Nietzsche 138
Olivier 926
Pachmuss T. 429
Peritus 413
ProutB. 100,619,971
Rensch B. 91, 103
SadgerJ. 501
Saintyves, см. Сентив П.
Sapp J., см. Сапп Ж.
Saussure R. de, см. Соссюр Р. де
Scheid U., см. Шейд У.
Schimper A.F.W., см. Шимпер
Schlaeppi Charles Albert 628
Schmidt J. 472
Shmidtlein R., см. Шмидтлейн
Shankland P. 453
Shaw 926
Stanley H. M., см. Огэнли Хирам
Staver Е. 139
Sternglanz S.H. 104
Tabourina V. 429
Theil I. 472
Thorn R. 986
Thomson 981
Tille A. 138
Vibert J. F. 628
Vogel M.M. 926
VoldetE.628
Weis Fr. 472
West G.S., см. Вест Г.С.
Whittaker E.T. 974
A.E., см. Ефимович А.Я.
А.П. 215,325,346,401,426,428,439
А.Ц. 415
Абрамов H., см. Переферко-
вич H.A.
Абрамов СП. 252, 406
Абрамова О. (А-ва Ольга) 251,
252,406
Абрамович НЛ. 507, 513, 612
Август 360
Августин 504
Авдеева К. 353, 499
Авл Геллий 863
Агабабов 389
АгамбенДж. 105
Агафонов Н.Я. 356
Агинальдо (Агвинальдо) Э. (Agu-
inaldo) 805, 863
Адельгейм Раф. 438
Адельгейм Роб. 438
Аджемов М.С. 235, 395
Адлер Бруно (псевдоним КС.
Мережковского) 267, 268
Адлер Виллиам (псевдоним
К.С. Мережковского) 267
Адлер Б.Ф. 570, 575
Адлерберг 21
Айзман Д.Я. 207, 364
Акоста (да Коста) Уриэль
(Габриель) 276, 422
Аксаков А.Н. 356
Алданов М. 626-628
Александр I 186
Александр П 17, 60, 65, 171
Александр Ш 430, 447
Александра Федоровна 16, 446
Александров А.И. 170-172, 174-
177, 181, 234, 235, 391, 479,
595
Алексеев 520
Алексеев М.П. 40
Алеманов (Алиманов) 216, 227,
228, 245, 246, 248, 251, 303, 308,
315, 318, 437
Аллен Г. 138
Альберт (псевдоним КС.
Мережковского) 268
Алтаев А. 144
Альтманн 474
Аммон О. (Ammon О.) 136, 138
1007

Анарх Терроров 348
Анастасий (епископ) см.
Александров А. И.
Андреев Б., см. Башинский Б.П.
Андреев Л.Н. 240, 398, 584
Андреевский С.А. 30, 607
Андрей (священник), см.
Ухтомский A.A.
Анисимов Е.В. 408
Анисимова Н. 519
Аничков 479
Анненский И.Ф. 415
Аннин П.А. 481
Анселл М. 124
Антид Ото, см. Троцкий Л.Д.
Антэй, см. Редер Г.М.
Антонович М.А. 923
Антропов Р. Л. (Роман Добрьш)
13, 378, 412, 413, 435, 535, 538,
542-544
Анучин Д.Н. 573, 574
Аполлонский 447
Арбузов А.Д. 444
Аргутинский 389
Арендт (доктор) 63
Арендт X. 900, 901
Арефьев СП. 386
Арий 867
Аристофан 431
Арнштейн 390
Арцыбашев М.П. (Artsybashev
Mikhail) 240,398,413,523,536,543,
885
Астахов M. 239, 269, 270, 397,
410
Астон Ф.У. 1000
Ась 366, 586
Афанасьев А.Н. 505
Ахматова A.A. 513
Ашкинази М.О. (Делин) 291, 429
Ашукин Н.С 387
Ашукина М.Г. 387
Бабанов И.Е. 923
Бабель И.Э. 434
Бабэф (Бабеф) Г. 128
Багратион 16
Баденский Макс 900
Бадентэр Э. 500
Бажанов В.А. 460
Баженов H.H. 381, 518, 520-523,
525-527,
Баландин Р.К. 573
Балашов A.C. 436, 437, 540
Бальзак О. 34, 152
Бальзаминов А.Н. 346
Бальмонт К.Д. 123, 124, 443
Бальц В.А. 194, 213, 217, 229, 281,
290, 347, 348, 375, 427
Баранов В.И. 183, 192, 193, 582
Барановская О.Л. 459
Бари А.Э. 380
Бар-ков, см.. Зотов М.
Барков И.С. 163
Барри Дж.М. 120, 124, 380
Барт Р. 93, 101, 106, 108, 150, 152,
352, 453, 501
Барту Л. 453
Батай Ж. 352
Баталии И.А. 349
Батюто А.И. 38
Батюшков КН. 339, 353, 399, 927
Бахтин М.М. 975
Бачкис (псевдоним К.С
Мережковского) 195, 253, 268, 330
Башинская Р.З. 382
Башинский Б.А., см.
Башинский Б.П.
Башинский Б.П. (Алин, Бэта,
Б. Шинский) 219, 222-225, 227,
237, 281, 329, 381, 382, 384, 386,
392-395, 448, 580, 596, 597
Башинский СП. 329
Башляр Г. 501
Безант А. 984, 994
Безродный М.В. 116, 602
Бейлис М.Т. 155,167,169,228,230,
256, 264, 336, 340, 342, 362, 386,
396, 397, 404, 408, 409, 416, 453,
454, 594, 598
1008

Бекетов А.Н. 26
Бекетов С.А. 218, 377, 596
Бёклин 572
Белая С. (Богдановская С.Н.) 402,
413, 429, 545
Беллярминов СИ. 294, 433
Белше 475
Белый А. (Бугаев Б.Н.) 19, 104,
113,116,131,134,165,499,515,
548, 580, 600, 602, 976
Беляков А. 926
Беме М. 354
Беме Я. 985
Бендасюк СЮ. 419
Бенуа А.Н. 113, 116, 433, 507, 514,
529
Беранже П.Ж. 807, 865
Берберова H.H. 115, 168, 357, 358,
627, 628, 883
Берг Жан де 376
Берг Л.С 233, 234, 343, 390, 459,
480, 560, 561, 563,564, 566,568-
571, 573-575, 578, 579
Бергсон А. 572
Бердслей Обри 500
Бердяев H.A. 397
Березинский, еж. Березовский Г.В.
Березовский Г.В. (полковник Б.,
Березинский Б.) 298, 435, 555
Бернал Дж. 468, 476
Бернар Н. 474
Бернард А. 354
Бернштейн Е.В. 153, 162, 541,545
Берсеньев В.В. 430, 447
Бертольди Р.К. (Бертольди P.A.)
283, 425
Бескин М.М. (Меб) 388
Бетховен Людвиг ван (Beethoven)
707, 858
Бешан 474
Бибиков В.И. 30
Битое Вадим 515
Биконсфильд (Дизраэли) 456,864
Билимович А. 977
Бине 527
Бирих А.К. 858
Биск A.A. 432
Блаво Г. 444
Блейлер Евг. 496
Блейхредер 561
Блок A.A. 109, 113, 115, 138,
397, 435, 510, 515, 516, 548,
994, 998
Блок А.Л. 435, 560
Блок Л.Д. 515
Блок П.Л. (Блок П.А.) 298, 299,
435
Бобринский A.A. 69
Бобровников A.A. 386
Бовери Т. 474
Богданов Н.Г. 532
Богданова Маня 294, 371
Богельман 414
Богомолов H.A. 116, 352, 514,
994
Бодлер Ш. 106, 500, 506
Божович В.И. 437
Боиович М.М. 409, 440
Боккачио 414
Болдырев В.Н. 596
Болиай 977, 981
Больк Л. (Bolk L.) 91, 92,104,105,
151
Бонгард-Левин Г.М. 882, 885
Бонди В. 435
Бор Н. (Bohr) 964, 999, 1001
Борман Жорж 350
Борман К. 164
Бородин И.П. 74, 75, 341, 343-
346, 457, 603, 604, 606, 608, 619,
882, 885, 887, 889, 975, 976
Бородина А.Г. 606
Воронин В.Д. 377
Борщов А.Г. 582
Боцяновский Вл. 525, 526, 528
Бояджиев Г.Н. 431, 437
Боярский П.М. 223, 383, 395, 439
Брадке М.Е. фон 59, 65, 84
Бразуль-Брушковский СИ. 403,
408,409
1009
33 Золотоносов М.Н.

Браунинг Джон, см. Любош СБ.
Бревер (Brewer W.H.) 472
Брем A.9.(Brehm) 614, 908, 910-
913, 915, 916, 921, 925, 926
Брентано К. 103
Брешко-Брешковский H.H. 449
Бриан А. 396, 453
Брике Джон 620, 621, 627
Брикнер М. 973
Британ И. 366
Броецкий М.Е. 444
Бройтман Л.И. 355
Брокгауз Ф.А. 379, 385, 859, 882,
995
Броннер 458
Брюкнер П. 886
Брюн-де-Сент-Ипполит В.А. 295,
433,444
Брюсов В Л. 111,116,395,399,400,
508, 509, 514, 515, 540, 542, 548,
549
Бугаев Б.Н., см. Белый А.
Бугаев Н.Г. (проф.) 602
Бугенвилль 117, 124, 859
Будде Е.Ф. 177, 181, 188, 366, 367
Будимир 352, 515
Будрин П.В. 71
Буква, см. Василевский И.Ф.
Булгаков С.Н. И, 131-134
Булгаков Ф.И. 106
Буле О. 412
Булла К.К. 598
Булло В. 504
Буль Дж. 980
Буль М. 980
Бунин И.А. 519, 542
Бургсдорф В.Ф. 390
Буртина Е.Ю. 187
Бурцев В.Л. 601
Бутлеров А.М. 171, 202, 207, 211,
355, 356, 374, 981, 985, 999
Бутми Г.В. 572
Бутурлин В.Д. 414
Бухов A.C. 210, 371, 407
Бухов М.С. 254, 407
Быстренин 390
Вагнер Вл.А. 51, 925
Вагнер Н.П. 26, 27, 29, 30, 33, 66,
104, 105,116,119,137,139-144,
200,201, 202,207,211,225,255-
357, 374, 572
Вагнер Ю.Н. 30, 33, 63, 67, 69-72,
78
Вальтер Ф.А. 375, 534, 540, 866
Вандалковская М.Г. 442
Варнавин Д. 354
Варнеке Б.В. 415, 555, 580-582
Варя 529
Василевская В.Е. 421
Василевская Н.Г. 275
Василевский И.Ф. (псевд. Буква)
276, 422
Васильев A.B. 343, 345, 417, 458,
459, 460, 570, 602
Васильев А.И. 309, 439, 440
Васильев А.Т. 443
Васильев В.П. 458
Васильев С.А. 305
Вацуро ГА. 366,578,583,584,586,
587
Вашер де Лапуж Ж. 136—138
Введенский А.И. 115, 426
Вебер М. 864, 865
Вегнер В. 863, 864
Вейнберг П.И. 103, 422
Вейнингер О. 10
Вейсман А.Ф.Л. (Weismann А.)
572, 586, 787
Вели-Хан 249, 270
Венгеров CA. 32
Венециановы, братья 454
Вернадский В.И. 172, 574
Верховский Н. 348
Верцинская CA. 156, 160, 165
Веселовский К.С. 65
Вест Г.С. (West G.S.) 472
Вестман Н.В. 296, 318, 434, 485,
585
Веттштейн Р. 386
1010

Виардо П. 41
Вибер Ж.Ф. 623, 624
Виганд 474
Визгин В.П. 982
Вийяр Поль 978
Вильгельм I (император) 900
Вильгельм П (император) 456,457,
893, 899, 900
Вильсон Э.Б. (Wilson Е.В.) 468,
476
Винавер М.М. 168, 361, 600
Виндельбанд В. 132
Винкельман И.И. 923
Винчи Леонардо да 116
Виргилий 185
Вирхов P. (Virchow) 66, 68
Висковатов 523
Волгин И.Л. 39
Волков, приват-доцент 33
Волконские 115
Волконский М.С. 54, 58, 60
Волконский СМ. 444, 512
Волохов Марк 285, 292
Волошин М.А. 395
Волошина-Сабашникова М.В. 601
Волынский AJV. (Флексер) 30,508,
513,548
Вольде Э. 624
Вольтер Ф.М. 866
Воробьев 528
Воронин М.С. 72-74, 78, 79
Воскобойников В.К. 274
Восторгов И. 388
Вульф М.В. 450
Вундт В. 984
Вьель Ж. 858
Выгранов 408, 409
Высоцкий В. 450
Высоцкий Н.Ф. 390, 394, 581, 585
Вяземский Л.Д. 44, 51, 416
Вяземский П.П. 352
Гагарин AT. 446
Гайдебуров П.П. 422
Гай Саллюстий Крисп 185
Гай Юлий Цезарь 185
Галкин И.П. 401
Галковский Д. 152
Гальтон Фр. 135, 137
Ганди 504, 505
Ганфман М.И. 361
Гарольд, см. Левинский И.М.
Гарцер П. 997
Гаршин В.М. 526
Гаудсмит 979
Гаусс К.Ф. 977, 980, 981
Гегель Г.-В.-Ф. 9, 116, 123, 946,
970, 986, 995, 1003
Гейне Г. 103, 572
Геккель Э. 473
Гексли Т. 982
Геловани В.Л. 373
Георгиевский А.Б. 13
Георгиевский Л.А. 161, 165, 519,
559
Герард H.H. 206,265,268,298,299,
364
Герасимов О.П. 183, 363, 455,481
Герасимов Ю.К. 359
Гервер A.B. 236, 395
Геркен 390
Геркен Е.Ю. 381, 601, 602
Геркен Ю.С. 596, 602
Герценштейн МЛ. 361
Гессе Г. 42
Гессен И.В. 168, 361
Гессен М.И. 450
Гете 978
Гётте A.B. (Goette) 908, 925
Tecjyrep Л. 987
Гиммель И.М. 372, 373, 390
Гиммельфарб А.Г. 155
Гиммельфарб Григорий (Грегор)
154, 163
Гинзбург В.Л. 975, 997
Гиппиус В.В. 13
Гиппиус-Мережковская З.Н.
(Зинаида Николаевна, Зинка,
Зинаида) 5, 11, 14, 20, 22, 24, 31,
34, 35, 112, 113, 146, 147, 149,
зз*
1011

169, 334, 357, 358, 385, 397, 398,
425, 426, 429, 434, 503, 507, 508,
513, 514, 531, 546, 548, 549, 627,
628,883
Гисси CA. 361
Гитлер А. 115
Гладстон У.Ю. (Gladstone) 681,
707, 859
Глазенап В.А. ИЗ
Глазов В.Г. 363, 481
Глинка Ю.Д. 47
Глинка-Янчевский С.К. 211, 336,
373, 374, 399, 594
Гловачевский (Glöwczewski W.)
74,79
Глумилина Н.М. 356
Глумилина Ю.М. 356
Гоббс Т. 858
Гоби Х.Я. 77, 78, 80
Гоген П. 123
Гоголь Н.В. 301,423, 424,429,501,
516, 526, 560
Годнев И.В. 265, 267, 417
Гой Святослав 362, 391, 900
Голенищев-Кутузов АА. 605,607,
608,884
Голенкин Ф.И. 452, 453
Голицын Н.Д. 446
Голлербах Э.Ф. 107, 513
Голлидэй Сонечка 104
Головин Е.П. 177, 181, 187, 192,
360, 383, 395, 578, 589-591, 593,
595
Головкинский H.A. 981
Гольдгаммер Д. А. 175, 177,
181,183, 370, 577-579, 583, 584,
594
Гончаров И.А. 40
Гораций 185
Горбов Н. 101
Горбунов Н.П. 61
Гордеева М.В. 289, 428
Гордягин AJL 49, 70,174,175,180,
181, 183, 188, 189, 192, 193, 215,
348, 358, 362, 375, 386, 424, 443,
477, 479-481, 486-491, 582, 583,
606,627
Горелик Г.Е. 987, 988
Горемыкин И.Л. 612
Горин-Горяинов Б.А. 412
Горохова Л.В. 556
Горький М. (Пешков A.M.) 207,
240, 398
Готгейнер Ф. 246, 402, 632, 887,
902
Готман В.В. 245, 401, 411, 430
Гохман И.И. 65
Гракх649
Грамматиков А. 610
Гранат А. 901
Гранат И. 901
Граф Амори 513, 515
Гребеньщиков Ф.О. 411
Греймер О.И. 411
Тренинг Ю.Ф. 272, 273, 420, 421
Грибовский В.М. 250,322,403,404,
447, 549
Грибоедов К.Д. 433
Грибоедов Н.Д. 295, 317, 419, 433
Григорович Д.В. (Г-ъ) 524-526,
529, 807, 865
Григорьев A.B. 73, 79
Гризингер К.Т. (Griesinger) 803,
861
Гримм (братья) 426
Грин A.C. 449
Грингмут В.А. 348
Гриффин Г. 505
Громан, см. Готман В.В.
Громобой 573, 587
Гросс Г. 139
Гросс О. 7, 499
Грузинцев 573
Грюнберг Герда 215,246,293, 303,
375, 401
Грюнберг Мария (Грюнберг, Г.,
Мария Г., Г-г) 195, 201, 207,224,
229, 241, 293, 303, 305, 306, 319,
333, 346, 375, 439, 450, 601, 870
Губер A.A. 863
1012

Гудима И. 419
Гудрик-Кларк Н. 139, 885
Гульд С. (Gould SJ.) 104
Гумилев Н.С. 515
Гуревич А.З. 197, 252, 406
Гуревич Л.Я. 513, 518
Гурко В.И. 383, 392
Гуров Д.Д. 292, 428
Гусаров Л. 371
Гусев Н.П. 268, 271, 272, 374, 418,
419, 584
Гудков К.Ф. 422
Даев А.П. 297, 324, 325, 434, 447
Далькроз Ж. 444
Даманская А. 124
Данилевский АЛ. 356
Данилло С.Н. 69
Данин Д.С. 1001
Данте А. 98, 109
Дарвин Ч.Р. (Darwin) 7, 8, 13, 99,
100,135,138,141-143, 585, 614,
634, 681, 707, 856, 859, 927
Дашкова KP. 611
Девальер М. 422
Декарт Р. 976
Делаж И. (Delage Y.) 617,620,621
Делакруа Э. 24
Делин, см. Ашкинази М.Д.
Дельво П. 352
Делянов И.Д. 59, 66, 172
Дембо Л.И. 540
Демкин Д.И. 610
Демокрит 972
Демосфен 363, 409
Демурова Н.М. 353
Демченко Я.Г. 900
Денисов В.И. 364, 365
Денисова СП. 365, 404, 405
Депари 447
Деревицкий А.Н. 49,251,262,366,
404, 405, 411, 455, 458, 481, 483,
485, 556, 565, 566, 568, 569, 573,
574,583
Дерзибашев ИЛ. 419
ДерридаЖ. 102, 124, 127, 129
Джанни Сриматья 504
Джевонс У.С. Jevons) 903, 923
Джемс У. (James) 984
Дживелегов А.К. 431, 437
Джоунс Э. 55
Дидро Д. 117, 118, 123, 124, 128,
860
Дизраели, см. Биконсфильд
Дике Б. (Леман Б.А.) 432
Дмитриев Н. 587
Дмитриев Ф.М. 65
Днепров 413
Добрый Роман, см. Антропов РА.
Догель И.М. 390, 595, 596
Догель М.И. 181, 188
Долженков 416
Долинин A.C. 38
Долло Л. 996
Дон Бочара 354
Дон-Аминадо 164, 355, 377, 382,
506, 516
Доркшевич 390
Дормидонтов Г.Ф. 188, 368, 386,
578, 583, 584, 586, 595, 598
Дорошевич В.М. 164, 276, 422-
424, 555
Достоевская А.Г. 40, 528
Достоевский Ф.М. 13, 19, 21, 34,
35,38-42,109,114,119,123,124,
128, 129, 150, 152, 326, 354, 372,
411, 425, 436, 477, 501, 502, 520,
521, 523-526, 547, 548, 624, 857,
866,885
Драверт Л.С. (отец) 429
Драверт П.Л. 288, 428
Драгомиров М. 451
Дрейфус А. 336, 340, 342, 453
Дрешаль Л. 930
Дриё ла Рошель П. 498, 556
Дрожжин П.Т. 219, 222, 378
Друг-Анри 186, 365, 581, 584, 586
Дружинин A.B. 41
ДрускинЯ.С. 115
Дряблов А. 401
1013

Дубин Б. 105
Дубнов СМ. 32, 60, 168, 429, 594
Дубровин А.И. 361, 379, 388, 457
Дубровский А. 393
Дубяго Д.И. 479, 481
Дудаков С. 602
Дункан А. 156
Дьяконов 231
Дьяконова А.Л. 197,231,232,241,
352
Дюбуа 62
Дюкас Э. 991, 992
Дюлу (Дю-Лу, Дю-Лю) Карл
(Шарль) Юльевич 210,222,257,
350-352, 371, 381, 409, 410, 517,
520-522, 527, 528, 555
Дюпрель К.Ф. (Du Prel Carl) 572,
619, 787, 859
Дюринг Е. (Dühring) 983
Дюфур П. 865
Евклид 976, 977, 980, 987
Евреинов Л.Д. 43, 44, 51
Егер СИ. 271-273, 419
Егер Я. 271, 272, 274, 275, 421,
533
Екатерина П 186
Елена Георгиевна (принцесса Сак-
сен-Алтенбургская) 375
Еленкин A.A. 344, 345, 459
Елизавета Петровна
(императрица) 186
Елизаренкова ТЛ. 884, 885
Елисеев A.B. 69
Елистратов А.И. 511, 581
Ермаков И.Д. 501, 516
Ермолаев И.П. 186, 370
Ефимович АЛ. 228, 385
Ефрон И.А. 379, 385, 859, 882,
995
Жакасс, см. Фольбаум
Жассэ В. 437
Жафф-Кофейнон (Фоконей Жан)
514
Жебелев CA. 364
Жолковский А.К. 434
Жук 13
Жуковский Д.Д. 500
Жулен 106
Журавлев Н. 347
Журавлева Е. 216
Жюрин Луис (Jurine Louis) 908—
910, 925
Завадский A.B. 578, 584
Загоскин Н.П. (ректор) 172, 177,
186, 187, 365, 366, 380, 586
Задгер И. 399
Зайцев А.М. 171, 417
Зайцев Н.Д. 451
Зайченко И.И. (отец) 155—161,164,
277, 422, 423, 527
Зайченко И.И. (сын) 159,165,422,
423
Зак397
Закревский A.A. 285, 288, 426
Залесский В.К. 71
Залесский В.Ф. (Залес<с>кий) 100,
172, 186-188, 208, 215, 231, 233,
234, 242, 281, 337, 365, 367, 369,
375, 387-389, 393,394,411,454-
456, 551, 561, 571, 576, 578,
580-583,585-588,593,595,598,
602
Залшупин A.C. 449
Замфир Е.И. 189, 475, 499, 924
Замысловский Г.Г. 336, 453, 454
Замятнина М.М. 514
Запорожец 158
Засецкий H.A. («3.») 223,224,229,
233, 235, 237, 242, 248, 253, 283,
«ЭІ«3, oöo, «ЭтЛІ--Ottä, «jlvr, «3т"0, «З/О,
377, 383, 389, 390, 425, 444, 593,
595, 596
Засулич В.И. 27,28,32,499
Затворницкий Я.М. 261, 403
Захаров В.Н. 528
Захарьевский А.И. 275, 421
Захер-Мазох Л. фон 538, 545
1014

Защук 20, 628
Зейлигер Д.Н. 49, 176, 181, 185,
186, 208, 210, 215, 233, 234,
260, 305, 339, 341, 369-371,
483, 562, 577, 578, 583, 584,
587, 594, 595
Зеленецкий Н.М. 562, 573
Зеленогорский М.Л. 405
Зелиг К. 992, 997
Зельдович Я.Б. 973, 975
Зенкевич П. 388
Зернов С.А. 70
Зиман К. (Zeeman Е.С.) 980
Зиновьева Евдокия (по др.
данным Авдотья) 371
Зиновьева-Аннибал Л.Д. 115, 513
Злобин В.А. 116, 514, 531, 532
Злотников Л.Т. (Л.З.) 588, 594
Золотоносов М.Н. 14, 109, 150-
152, 157, 168, 173, 222, 235, 252,
281, 352, 357, 360, 361, 387, 397,
414, 426, 436, 444, 464, 542, 543,
602, 902
Золя Э. 95-97, 102, 108, 114, 194,
349, 403, 520, 542
Зотов М. (Бар-ков, Проходимец)
163, 436, 444, 445
Зрячий 370
Зыкова Г.В. 396
Зюскинд П. 502
Иванов В.Е. 227, 296, 307, 308,
314, 315, 385, 386, 443, 598
Иванов (владелец дачи) 13
Иванов Вяч.И. 138, 397, 402, 511,
516, 973,
Иванов Вяч.Вс. 974, 985
Иванов Е.П. 397
Иванов М. 13
Иванов Мих.Макс. 254,271,407,
555
Иванов С.Ф. 103, 857
Иванов Т. 544
Иванов Ф., дрогарь 44
Иванова Е.В. 169
Иванова Елена 520
Иванова Маичка 515
Иванова Мария 520
Ивановский В.В. 366,367,370,587,
594
Ивановский Л.К. 69
Игнатьев П.Н. 343, 349, 404, 458
Игорь-Северянин, см.
Северянин И.
Иловайский Д.И. 366
Ильюнина Л.А. 397
Ильяшенко А.Е. 360
Ильяшенко НА. 163,203,212,218,
230, 237, 241, 242, 246, 249, 251,
337, 339, 341, 360-362, 367, 371,
374, 375, 391, 396, 415, 416, 580,
581, 586, 587
Инородец, см. Самсонов В.К.
Иностранцев A.A. 69, 570, 575
Иокаста 927
Иоллос Г.Б. 361
К.-рский 284
Кавос 30
Казанец («День») 193-195, 199,
205, 209, 362
Казанец («Камско-Волжская речь»)
163,401
Казанский Нат Пинкертон 414
Казем-Бек 390
Казнаков А.Н. 79
Кайо Г. 336, 340, 342, 453
Кайо Ж. (CaiUaux J.) 453
Калам А. 624
Калинин К.И. 223, 229, 243, 254,
255, 271, 273, 275, 374, 375, 383,
386, 395
Калуца T. (Kaluza Th.) 982, 988
Кальманович СИ. 371
Кальметт Г.Ф. 453
Каменский А. 413
Камилла Альбертовна (Бенуа)
528
Камю А. 406
Канкрин И.В. 163, 554, 557, 558
1015

Каннингем MP. (Cunninghem MR)
91, 103, 104, 151
Кант И. 975, 992, 995
Капустин МЛ. 175, 180, 184, 489
Карлейль Т. 88, 101
Карнеги Э. 617, 621
Карпинский А.П. 569
Карпинский А.И. 221, 380, 381,
519
Каррапико Фр. 13, 471, 619, 621,
627
Карсавина Т.П. 509, 510
Картуш Л.-Д. 559, 560
Кассирер Э. 975
Кассо Л.А. 49, 167, 194, 243, 263,
265, 267, 271, 283, 286-292, 294,
295, 299, 309, 311, 318, 331, 332,
341, 349, 362, 364, 365, 370, 371,
373,379,404,405,411,424, 428-
431, 433, 439-441, 451, 458,
460, 470, 570, 584, 589, 593,
594, 598
Катеринич П.П. 195,196,206,281,
288, 350, 376
Катеринич П.М. 350
Катков 523
Кауфман П.М. фон 171,177,178,
363, 369, 455, 479, 482, 562, 578
Качаловы 435
Квинтилий Вар 360
Кедрин Е.И. 166, 168
Келлер Б.А. 604, 606, 623
Келли Г.Ф. 354, 499, 502
Керенский А.Ф. 309,397,402,424,
439, 440, 459
Кергас Хебер Д. (Curtis) 995
Кин А. (Курепин А.Д.) 357
Кириллова Т. 371
Кирьянов МЛ. 377
Кирьянов Ю.И. 383, 418, 457, 611
Кишкин 531
Клейгельс Н.В. 20
Клейдман Я.Е. 429
Клейн Оскар (Klein О.) 988
Клейст фон Г. 535
Клепацкий Г.И. 581, 586
Клерти Лео 453
Клингер 571, 572
Клосовский (Клоссовский) И.А.
557
Клочьев 347
Клыков МЛ. 334, 335, 451
Клюев НА. 254,271,407, 419,555
Ключников В.М. 361
Книпович Н.М. 925
Книппер O.A. 381, 527
Князев В.В. 257, 359, 410, 555
Ковалев 237
Ковалевский М.М. 39, 359, 489,
491
Кода P. (Chodat R.) 622, 627
Козлов ILK. 79
Козо-Полянский Б.М. 474, 626,
628
Колдру Василий 419
Колмогоров А.Н. 9, 974, 977
Колоницкий Б.И. 611
Колчак A.B. 359
Колышко И.И. 601
Комарницкий H.A. 459
Комиссаржевская В.Ф. 422
Комиссаров М.С. 428
Кон И.С. 25, 500
Кон Н. 391, 601
Конан Дойль А. 294, 432
Кондорацкий 390
Кондратьева Даша 517
Коноплянцев А.М. 396
Константинов М. 259
Конфуций 838, 858
Коперник Н. (Copernicus) 6,9,929,
970, 971, 994
Колосова Н.Ю. 602
Корбен А. 502
Корбут М.К. 186, 188, 369, 370,
372,373, 411, 458, 560, 571, 587,
592, 596
Корвин-Круковский 447
Коржинский СИ. 49
Корнелий Непот 165
1016

Корнфельд М.Г. 426, 449
Корню M. (Cornu) 66, 68
Короленко В.Г. 291, 429
Коротнев A.A. 70
Корсаков Д.А. 176, 185
Кортасар X. 352
Корш Ф.А. 412, 542
Коршунова Е.Л. (г-жа К,
Катерина К.) 195, 196, 217-220, 222,
241, 262, 268, 281, 283-285, 288,
290, 298, 299, 317, 319, 338, 340,
342, 350, 352, 376, 386, 445, 447,
498
Коршунова Калерия (Карочка,
Кара) 149, 150, 152, 153, 167, 168,
182,193-195,197-199,201,206,
207, 213, 217-219,226-228,231,
232, 236, 238, 241, 242, 244, 246,
248, 251-254, 258, 260, 262, 268,
270, 277,279-281,283,285,288,
290, 293,294,296,299-306,308,
309,313-315,317-321,327, 329,
331-334, 338, 342, 346, 350, 353,
375, 376, 386, 398-400, 410,
415, 416, 426, 430, 431, 433-
439,443-446,44&-461,491,492,
494-498,501, 506,532, 539,546,
551, 593
Косоротов Д.П. 264, 381, 416
Котова А.И. 272, 275, 420
Кох A.B. 425
Краевич К.Д. 582, 615, 991, 992
Краснова Е.И. 355
Красовский Н.И. 585
Крафг-Эбинг Р. 210,372,376,380,
381,495, 502,517,520-522,527,
533, 923
КрживицкийЛ. 136—138
Кривский Н. 456
Крик Ф. 987
Криницкий М. 377
Кринский М.М. 195,200,207,211,
218, 222, 226, 238, 349, 353, 376,
386, 406, 427, 428, 433, 436, 445,
447, 449, 450
Кротов Б.П. 590, 595
Кротов П.И. 49,177,187,383,385,
395,417, 482, 486,560, 562-565,
568-571,575,577,579,587,589-
593, 595
Кроуфорд (Крофорд, Crowford,
Crawford WJ.) 960, 999
Круди М.Е. де 929, 971
Крушеван П.А. 558
Крыжановская В.И. 357,560, 600
Крыжановская Л.И. 357
Крыжановский СЕ. 113,383,384,
388
Крыжановский (чиновник
почтового ведомства) 360, 555
Ксенсфонт 165, 497
Ку6рицкий44
Кугель И.Р. 166, 168, 361
Кудинов Ю.Ю. 377,339, 341, 392,
394, 454, 455, 598
Кудрявинский 587
Кузмин М.А. 352, 413, 449, 514,
518, 519
Кузнецов Б.Г. 992
Куклина О. 347, 352
Кульчицкий Н.К. 49,109,266,288,
332, 348, 349, 370, 371, 379, 386,
430, 441, 442, 486, 598
Кумпан К.А. 34, 404, 996
Кунцевич М.Н. 445
Куперен 510
Купидонов В.Г. 438
Куприн А.И. 350, 419, 434
Курлов П.Г. 165,366,370,389,572,
585,594
Кэрролл Л. 353
Лабиш Э. 422
Лабори Ф. 453
Лавкрафг Г. 477, 616, 620
Лавров A.B. 134, 429, 586
Лагранж Ж.-Л. 977
Лазег 527
Лаказ-Дютье Ф.Ж.А. (Lacaze-Du-
thiers) 66, 68
1017

Ланге 482
Лансере Е А. 433
Ланьо 106
Ларин КП. 528
Ласси де 414
Латернер Ф. 422
Латышев 409
Ле Дантен 474
Лёбен 103
Леви 561
Левше В. 106
Левинская А. 541
Левинский И.М. (Гарольд) 222,
381
Леви-Огрос К 102, 125
Левитт М. 413
Левкипп 972
Лейбниц Г.В. (Leibniz) 942, 983
Лейхтенбергский (герцог) 15
Ленин В.И. 186, 612, 987
Лион (доктор) 381, 520
Леонтьев К.Н. 396
Леохар 923
Лепешкин В.В. 192, 386, 596
Лермонтов М.Ю. 21,183,301,381,
560
Лесгафт П.Ф. 69
Лесков А.Н. 21
Лесков Н.С. 19, 21
Леукарт P. (Leuckart) 66, 68
Лиабель 437
Ливен 106
Лидделл А. 353
Лилина М.П. 528
Линде А.Д. (linde A.D.) 988,1001
Липавский A.C. 115
Липшиц СЮ. 459
Литвин А.Л. 186, 370
Литвинов ЯЛ. 393
Личко А.Е. 504, 599
Лобачевский Н.И. 458, 459, 937,
940, 976, 977, 980, 981, 1002,
1003
Лодж О. 20
Лозинский М.Л. 109
Лопатин Н.П. 412
Лорис-Меликов М.Т. 59
ЛорренК. 114,547
Лосева В.В. 587
Лотман Ю.М. 14, 143, 149, 476,
560
Лотреамон 544, 545
Лоу Б. 884
Лоэнгрин (Герцо-Виноград-
ский П.Т.) 164, 165
Луис П. (Пьеро Льюис) 414, 514
Луи-Филипп 865
Лукницкая В.К. 515
Луначарский A.B. 513
Лундберг КГ. 146-148
Лыкопшн А.И. 392
Львов, cal Берг Л. С.
Льоцци М. 998
Любош (Любошиц) СБ. (Джон
Браунинг) 210, 337, 402
Людовик XV 895
Лютер M. (Luther) 837, 868
Мабини А. 862
Магницкий М.Л. 424, 440
Мазин В.А. 503
Мазуркевич В. 438
Майер Ю.Р. (Mayer) 961,982-984,
999,1000
Май-Маевский 382
Майнов В.Н. 33
Майринк Г. 550, 556
Макаров H.A. 331, 449
Макартур A. (MacArthur) 863
МакДугалл Джойс 498, 503-505,
509,886
Маклаков В.А. 168
Маклаков H.A. 223,229,248, 261,
383, 395, 445, 456, 470, 515, 593
Маковский CK. 518
Максимов Д.Е. 508, 515
Малько O.E. 155
Мальтус Т.-Р. 7, 86, 100, 108, 109,
927
Маляревский И.В. 69
1018

Мамаев А.П. 406
Мамантов В.И. 343, 458, 460
Манасевич-Мануйлов И.Ф. 386
Мандельштам М.Г. 268, 284,288,
290, 300,331, 418
Мандельштам О.Э. 924, 997
Мане Э. 421
Манен Иоган ван 980
Манн Т. 115
Маргарет 124
Марголин А.Д. 408
Марешаль С. 128
Мария Николаевна (великая
княгиня) 15
Марк Аврелий 838, 868, 869
Марков А.Р. 430, 447
Марков М.А. 998
Марков 2-й Н.Е. 387, 402, 416
Маркони Г. 456
Маркс К. 89, 132, 982, 983, 987
Мартин-Лёф П. (Martin-Lof Р.) 9,
868,974
Марций 863
Марченко И. 401
Маршак С Л. 426
Масанов И.Ф. 349, 377, 378, 382,
409, 426, 429, 449, 525
Матисс А. 515
Матич О. 116
Матюшенский А.И. 375, 378, 545
Машка 376
Мейер Э.К. 175,184,260, 305,412,
568
Мельников А. 518
Мельницкая A.B. 499
Мендельсон 561
Мензбир М.А. 574
Менкин Е.В. 444
Менсинга В.П. (Mensinga, псевд.
Гассе, С. Hasse) 90,103,856,857
Меньшиков М.О. 47, 48, 51, 52,
85, 130, 131, 134, 157, 159, 164,
165, 211, 372, 391, 473, 527,
540, 571, 577, 583, 585, 595,
857,858
Мережковская B.C. 18
Мережковская Е.С. 18
Мережковская Н.С. 18, 628
Мережковская H.A. 358, 883
Мережковский A.C. 18, 20, 628
Мережковский Б.К. 42,49,84,302,
357, 385, 883
Мережковский B.C. 18,19,20,628
Мережковский Д.С. 6, 10, 14, 16,
18, 20, 22, 24, 25, 27, 30, 32, 34,
35, 99, 108, 109, 111-113, 115,
116, 144, 146,147,151, 167, 169,
199, 239, 326, 327, 334, 357, 358,
395, 399, 407, 425, 429, 438, 492,
503, 507, 508, 511, 513,514, 531,
540, 546, 548, 599, 602, 608, 616,
628,882-884,886,968,970,971,
996
Мережковский Н.С. 18, 20, 546
Мережковский СИ. (отец) 15—
19,21,65,357, 385,513,617,619
Мережковский С.С. 18, 20
Метерлинк М. 449
Метнер Э.К. 113
Метыорин Ч.Р. 40, 42, 389
Мечников И. 474
Мещерский В.П. (Лас-Нанас) 322,
326, 328, 329, 447, 448
Микиртумов 430
Миклухо-Маклай H.H. 55,93,121,
122,125, 497
Миллер (помещик) 18
Миллер Генри 87, 101
Миллер Ф.Л. (Мюллер) 355
Милорд ович 164
Милюков П.Н. 168, 311, 312, 383,
441-443,456,611,901,902
Миндлин A.B. 902
Минковский Г. 977, 980, 987
Минский Н. 30,111, 396, 397, 401,
500,508,511
МинцЗ.Г. Ill, 115,601
МинчинЭ. 468
Мирный, инспектор 387
Миронов А.М. 176, 185, 379
1019

Миронов Г.М. 364
Миронова М.Г. 364
Мирский Б. 449
Миславский H.A. 175, 177, 181,
184
Мифле409
Михайлов 330
Михайлов ОА. 401
Михайлов Ю.А. 407
Михайловский А.И. 454
Михельсон М.И. 868
Мищенко 264, 399, 416, 555
Мовер К. (Movert К.) 604, 606
Могильнер М. 425, 429
Могилянский П.М. 219, 378, 449
Модель Г.И. 164
Модзалевский Б.Л. 528
Модин 420
Моисеенко Ф.Н. 297, 434
Мокиенко В.М. 858
Молоствов В.В. 438
Молчанов А.Н. 238, 396
Моммзен Т. 864
Монтефиоре М. 561
Морелли 117, 123, 128
Морковин Н.В. 71
Морозов H.A. 980
Морозова Е. 350-352, 371, 410,
522
Морозова Капитолина (Капочка)
350, 351, 371, 517, 528
Моррис У. 85
Мукалов М.К. 516, 518, 519
Муратов СВ. 283, 425
Мурахина Л.А. 600, 602
Муссолини Б. 506, 513
Мунштейн Л.Г. (Лоло) 528
Мюллер М. (Müller F.M.) 883,885
Набоков В.В. 13, 114, 352, 500
Набоков В.Д. 13
Навашин С.Г. 72, 78
Нагаока999
Нагуевский Д.И. 176,185,271,580,
581
Надсон С Л. 458
Назаревский Б. 348
Назаренко 409
Наталочкин В. 157-159
Нафигов Р.И. 420
Невский Г.Г. 452
Нейдгарт А.Б. 457
Неклюдов 206
Некрасов НА. 434, 539
Нидергефер 65
Николаев А.М. 422
Николаева Т. 160, 444
Николаи А.П. 65
Николай Александрович
(цесаревич) 16
Николай П 336, 446, 479
Николай (сторож) 252, 925
Никольский А.И. 256, 409, 410,
527
Никольский Б.В. 372, 608
Никольский ЮА. 409
Никулин Л. 449
Нилус CA. 600
Нисселович 594
Ницше Фридрих 7, 8, 112, 114,
284, 352, 354, 411, 425, 426, 432,
887
Новиков И.Д. 973, 975
Новиков М.М. 70, 304, 438
Новикова (владелица дачи) 275
Новицкий Г. 432
Новополин Г.С. 398
Нолан У. (Nolan W.F.) 108
Нолл Р. 109, 499, 607, 883, 885
Нордстрем Г. (Nordstroem G.) 987,
988
Носов H.H. 104
Нотович Н.А 361
Ньютон И. 975, 991
Озерецкий Н.В. 61
Океании В. 238, 255, 256, 397,
403
Окунева Н.П. 448
Олейников Н.М. 115
1020

Оммер Гелль де 352
Опокин 390
Ордынский 408
Орленев П.Н. 422
Орлов ВТ. 608
Орловский В.-Е.Ф. 389, 486
Осипов В.П. 176, 185, 370, 594
Осипов К.А. 217, 218, 377
Осман-бей (Миллинген Ф.) 900
Оссендовский А.М. 477
Остроумов Алексей
Александрович 67, 70, 176, 181, 358
Остроумов Алексей Андреевич
407,481
Остряков А.Н. 192
Оуэн (Овэн) Роберт (Owen) 797,
759, 798, 860
Павлов А.П. 574
Павлова М.М. 147, 353, 398, 548
Павсаний996
Павчинский Э.И. (Печерский Эр.)
200, 355
ПайнзД. 114
Палладии В.И. 380, 488, 491
Панина СВ. 411
Панченко В.К. 103, 414, 415, 857
Папириус Курсор (Papirius Cursor)
806,863
Парацельс 985
Паркау Ф.Ф. фон 371
Паршина Т. 532
Пастер Л. 476
Пасхалов К.Н. 383
Пекин (домовладелец) 406
Пера П. 108, 500
Первухин М.К. 426
Первушин А.И. 885
Перегудова З.И. 433, 443, 444
Передольский В.В. 33
Переферкович H.A. 372
Перимов А.И. 420
Перимов В.А. 375, 420
Перимов В.П. 272
Перимов П.П. 420
Перимова В.В. 420
Перимова Е.И. 420
Перро Ш. 426
Перцов П.П. 147, 361, 586, 605,
608
Петй С.Г. 358, 883
Петр Ш 186
Петров 409
Петров Г.И. 868
Петров Г.С. 382
Петров И.Ф. 372
Петров Н., см. Вагнер Н.П.
Петрониевич Б. 935,937,948,954,
955,956,961,962,974,976—978,
996
Печерский Эр., см.
Павчинский Э.И.
Пешель О. (Peschel О.) 900
Пешехонов A.B. 412-414, 437
Пинегин М.Н. 580
Пионтковский АЛ. 175,177,180,
181, 184, 370, 401,562, 577, 579,
583
Пири (Peary) Р.Э. 361
Пласидо X. 863
Платон 409
Платонов В.Ф. 528
Плеве В.К. 384
Плеве Н.В. 384
Плеханов Г.В. 291, 429
Плец 44
Плещеев А.Н. 30
Плоткин A.C. 31
Победоносцев К.П. 868
Погодин П.Д. 254, 271, 283, 287,
292, 401, 407, 441, 443
Позднякова 350
Пойманов А.И. 334,434,450, 451,
539
Пойманов И.В. 450
Пойманова М.Ф. 450
Пойменов Н.С. 450
Покровская Ю. 514
Покровский Е.А. 33, 93, 94, 101,
107, 347, 928
1021

Покровский И.П. 153, 212, 214,
239, 264, 374, 386, 387, 401,
402
Покровский М.М. 451, 483, 486
Поленов Б.К. 176, 177, 185, 370,
485, 579, 594, 595,
Полетика ПЯ. 366, 454, 578, 580,
581, 583, 584, 586, 587
Полибий 863
Поливанов K.M. 602
Поллак Б.В. 444
Полоцкая Э.А. 51
Полуян 401
Поляков В.А. 361
Помпадур (маркиза) 899
Пономарев И.Н. 396
Попов П. 216, 224, 229
Попова Е.М. 216, 229, 313, 318,
338, 340, 342, 346, 444
Поречанка 354
Постон Т. 986
Потапочкин С.С. 379
Потемкин А. 410, 519
Потемкин П.П. 413
Поценков К.А. 421
Поценкова В.К. (Вера, Верочка)
18, 272, 274, 275, 419, 421, 533
Поцепня Д.М. 972
Пошук Мария 160
Прайс Э.Х. 620
Праксин 390
Прево Б. (Prévost В.) 910, 926
Прево М. 498, 514, 516, 518
Пржевальский Н.М. 51
Прогнаевский М.В. 271, 273, 407,
419
Пропп В.Я. 436, 444, 448
Проппер СМ. 361, 435
Протопопов А.Д. 901
Проходимец, см. Зотов М.
Пуанкаре А. (Роіпсаге) 9,970,974,
977, 983, 986-989
Пуанкаре Р. 453
Публий Филон 862
Пуришкевич В.М. 265, 349, 363,
373, 374, 387, 388, 417, 418, 442,
551, 602
Пуришкевич М.М. 417
Пустьптша Н.Г. 501
Путятин П.А. 69
Пушкарева Н.Л. 506
Пушкин A.C. 301, 399, 410, 448,
501, 516, 560
Пфлюгер Э.Ф.В. (Pflüger E.F.W.)
473
Пяст В.А. 124, 382
Пятницкий С.А. 443
Радлов Э.Л. 50
Радхакришнан С. 882
Разумовский 390
Райх Я.О. 160-162, 520
Распутин (Новых) Г.Е. 322-329,
331, 333, 338-341, 446, 447, 449,
556
Рассохин СФ. 413
Ратомский H.A. 585
РаунІОб
Рачинский CA. 355
Рачковский 600
Реаж П. (Доминик Ори) 376
Регель Р.Э. 457
Регул Марк Атилий (Regulus
Marcus Atilius) 806, 864
Редер Г.М (псевд. Антэй) 523,526,
528,529
Редкий П.Г. 30
Резерфорд Э. 964, 999, 1001
Рейтблат А.И. 385, 432
Рейхард П.Б. 557
Рейхенбах Г. 975
Ремизов А.М. 397
Ренан Ж.Э. (Renan) 650, 681, 868,
869
Рено М.Ф. 355
Рентген В.К. 978
Репин И.Е. 598
Ретиф де ла Бретонн 117, 125
Рёссель Б. (Рассел) 476
Риман Б. 981, 986, 987
1022

Римский-Корсаков A.A. 266, 418
Риндисбахер Х.С. 502
Робертон 106
Родичев Ф. 168, 594
Роде С. 48
Рождествин A.C. 580
Розанов В.В. 5, 10, 13, 39, 99,106,
107,109,113, 115, 128, 129,143,
166-169,239,361,372, 396-398,
414, 425, 432, 447, 503, 512, 534,
541, 557, 561, 572, 599, 612, 899,
901
Розенбах 381, 518
Роледер Г.О. 103, 856, 857
Романов Б. 510
Ропшин В., еж. Савинков Б.В.
Ротиков К. 25
Ротшильд М.-А. (Rothschild) 864
Ротшильды 561, 807, 901, 902
Рошфор Анри 361, 586
Ру В. (Roux W.) 571, 787, 859
Р^инштейн Д.Л. 610, 612
Рузский М.Д. 409, 562, 564-567,
569, 572, 577
Руманов A.B. 326, 382-383, 513
Руссо Ж.-Ж. 102, 118, 124, 127
Рыбакова Ю.П. 422
Рыдзевский К.Н. 20
Сабуров А А. 54,57,58,60,65,84,
375
Савинков Б.В. 291, 429
Савинский Н.И. 196, 247, 352,402
Савицкая К.В. 31
Саводник В.Ф. 425
Савченко И.Г. 176, 181, 184, 370,
594
Сад де (маркиз) 7, 101, 193, 194,
199, 200, 205, 207, 209, 211, 218,
222, 226, 245, 377, 406, 555
Сажин В.Н. 346
Сазонов Е. 384
Сазонов С.Д. 338, 339, 456, 457
Сайтов В.И. 18, 19
Салов В.В. 293
Салтыков-Щедрин М.Е. 53, 107,
291, 374, 377, 387, 429, 430, 446,
586
Самойлов А. 519
Самойлов П.В. 422
Самоквасов ДЛ. 57, 62
Самсонов В.К. (Инородец) 169,
203, 209, 230, 237, 241, 249, 253,
254, 282, 294, 359-361, 365, 393,
415, 447, 587, 599
Самуэль 456
Сандович М. 419
Санжарь Н.Д. 138
Сапп Ж. (Sapp jan) 13, 76,81,461,
473, 616
СарротН. 14
Сартр Ж.-П. 500
Сахаров А.Д. 972, 989
Свенгали 412, 413
Сверчков В.Н. 254, 271, 272, 274,
533, 555
Сверчков Д.Н. 406
Светоний 360, 923
Святловский В.В. 861
Северянин И. (Лотарев И.В.,
Игорь-Северянин) 517
Седой (Соколовский И.Л) 164
Семенов СВ. 357
Семенова Т. С. 357
Семенов-Тян-Шанский П.П. 569
Сентив П. (Saintyves) 426
Сеполен Мария 520
Серафим Саровский 558
Серафим 553, 554, 557
Серафимов В. 991
Серафимович A.C. 138
Сергеева И. 354
Серков А.И. 168, 169, 373
Серто М. де 129
Сибиряков 156
Симоненко Т.И. 627
Симонов И.М. 458
Сингаевский 409
Синкель М.Н. 426
Синявский А.Д. 519
1023

Скворцов В.М. 608
Скворцов H.A. (Ск-в H.A.) 218,
377, 559
Скиталец (Петров С.Г.) 413
Скуратовский В. 52
След Г. 981
Слиозберг Г.Б. 361, 423, 600
Смирнов A.B. 260 ,265, 411, 412,
416
Смирнов В.И. 349, 385, 406, 434
Смирнов И.П. 504, 886
Смит Джозеф 867
Смольский 381
Смурский H.A. 412, 542, 543
Снессарев Н.В. 612
Соболевский А.И. 372
Соболевский СИ. 363
Соколов 397
Соколов Н.Е. 188, 366
Соколов H.H. 573
Соколова М.А. 413, 545
Соколовская A.B. 401
Сократ 414, 804, 862
Соловьев А.Т. 187, 188, 251, 337,
339, 341, 386, 405, 406, 454
Соловьев Вл.С. И, 112, 148, 149,
188, 424, 447, 605, 607, 608
Соловьев СМ. 602
Соловьева П. 30
Сологуб Ф., см. Тетерников Ф.К.
Солодянкин 420
Сорокин Н.В. 170-181, 183, 188,
191, 205, 362, 417, 418, 478, 479,
481, 576
Соссюр Р. де (Saussure R. de) 944,
985
Софокл 438, 927
Спасский H.A. 404
Спенсер Г. (Spenser H.) 9, 28, 32,
51, 123, 129, 134, 799, 801, 860,
931—933, 947, 962, 969, 971,
972,974, 982,989,990,992,1000,
1004, 1005
Спешков С.Ф. 49, 221, 246, 250,
379,380
Спешневский В. 609
Спиридонова Л.А. 371
Спитц Э.Х. 498
Ставский А.Л. (А.Н.) 298-300,
435
Станиславский К.С. 422, 527
Сгарынкевич И.Ю. 525
Стацкевич А.П. 451
Сгеклов Ю. 128
Стендаль 12
Степанов И.И. 454
Степанов CA. 388
Степанова Л.И. 858
Степаньянц С.Д. 31
Столыпин A.A. 372
Столыпин П.А. 6, 49, 177, 178,
187, 197, 211, 224, 251, 262, 306,
307, 337, 339, 341, 358, 363,
369, 383, 388, 389, 424, 455, 457,
540, 573, 588, 589, 593, 597, 598,
898
Столяр А.Д. 107
Сгранден Д.В. 985, 1005
Страхов H.H. 355, 356, 523, 528,
927
Стрижевский М.В. 261, 306, 415,
439
Стриндберг А. 614
Струве П.Б. 409, 608, 611
Стэнли X. (Stanley Н.М.) 135, 138
Стюарт И. 986
Суворин A.A. 384, 610-612
Суворин A.C. 5, 13, 39, 138, 151,
372, 373, 384, 399, 421, 499, 541,
512,610,611,
Суворин Б.А. 380, 610, 612
Суворин М.А. 610, 612
Суворина A.A. 612
Суворины 534
Судейкин СЮ. 510
Султанова О.П. (Оленька) 84,384,
437,546
Суслова А. 41
Сухомлинов В.А. 335, 444, 451,
576, 601
1024

Сытин И.Д. 513
Сю Э. 427, 589, 861
Сюзор Г.П. 25
Тагиев 453
Талиев В.И. 480,482,562,564,566,
567, 569, 570, 573, 577
Тамара, см. Семенова Т. С.
Таранецкий А.И. 69
Тардье 376
Татищев Д.П. 15
Таубе MA. 310-312,349,364, 370,
440-443
Тахтаджян А.Л. 13, 474
Тень 585
Тейяр Ш.П. де 620, 621
Телесницкий М.В. 218, 222, 378
Тереза Лизьеская 507
Тернавцев В.А. 144—146
Терц Абрам, см. Синявский А.Д.
Тетерников Ф.К (Сологуб Ф.) 30,
32,34,106,111,112,240,346
Тид Сайрус 885
Тименчик Р.Д. 124, 382, 409
Тимофеев 390
Тимофеев М. 454
Тинберген Н. 925
Тит Ливии 862, 863
Титов И.В. 235, 309, 395, 405
Ткаченко A.A. 103, 107, 354, 385,
497, 502, 923
Тобин А.К. 61
Толмачев И.Н. 165
Толстая A.A. 53, 60
Толстая CA. 21
Толстой Д.А. 52-54, 59, 60
Толстой И.И. 171, 363, 364, 470
Толстой АН. 40,60,129,301,407,
429, 473, 523, 528, 585, 681, 822,
837, 859, 867-869
Толстой CA. 38, 39, 60
Том P. (Thorn R.) 986
ТомаАльбер 128
Томсон Дж. Дж. (Thomson J.J.)
117,998,1001
Тонков В.Н. 176, 185, 390
Топинар П. 101, 102, 106, 107,
928
Топорков A.A. 413
Топоров В.Н. 476, 978
Трахгерев О.С. 410, 522
ТреповД.Ф. 20
Трепов Ф.Ф. 28, 32
Третьяков СМ. 138
Трифонов М.И. 403
Тройский И.М. 409
Троцкий АД. (псевд. Антид Ото)
453, 454
Тургенев И.С 34, 38-40,419,429,
521, 523, 524, 529
Турмантен 168
Тэрнер В. 121, 124
Тютчев Н.С. 971
Тягунин А. 203
Уваров A.C. 57, 62
Узенер Г. (Usener H.) 996, 1005
Уленбек 978
Ульянин В.А. 365, 366
Ульянкина Т. 439
Ульянов Г.К. 411, 567, 569, 573,
574
Уоллес АР. (Уэллес, Wallace AR)
105,119,135-140,143, 634, 856
Уотси 474
Уотсон Д. 987
Ургинова Паня (Пургинова) 375
Успенский П.Д. 377, 606, 607,
883,885,977-980,997,1002,1003
Ухтомский A.A. 251, 405, 587,
588
Ухтомский Л. 113
Ухтомский ПА. 438
Ушаков 419
Уэллес, см. Уоллес А.Р.
Фай 106
Фаликов Б.З. 101
Фаминцын A.C. 71-78, 81, 182,
189, 418, 472-475, 627
1025

Фаресов А.И. 525
Фасмер M. 512
Фатеев В.А. 541
Фаулз Дж. 494, 501
Феденко Л. 515
Федоров Н. 138
Фейдо Ж. 422
Фенсгон 862
Феодосии 113
Феофан 411
Ференци Ш. (Ferenczi) 182, 189,
475, 476, 924
Фехнер 980
Филшшов В.Г. 219, 378, 428, 445
Философов Д.В. 147, 239, 240,
334, 397, 398, 425, 503, 513,
508
Финкелыптейн 381
Фирсов H.H. 176-178, 186, 210,
215, 233, 234, 260, 305, 368-
370
Фламмарион К. 993, 994
Флашон 239
Флоренский П.А. 113
Фольбаум H.A. (Жакасс) 332,333,
449
Фонвизин Д.И. 402
Фор С. (Faur S.) 134
Фосс И.Г. (Voss) 868
Фофанов K.M. 30
Франк С.Л. 425, 426
Франклин Б. 998
Франц-Иосиф (император) 902
Франциск Ассизский 868
Фредман-Клюзель 598
Фрейд 3. 50, 434, 438, 450, 496,
498, 499, 501-503, 615, 884, 928,
982
Фрейденберг О.М. 431
Френель О. 1003
Фридман (депутат) 594
Фридман A.A. 1001
Фрэзер Дж. (Frazer J.G.) 501
Фуко М. 128, 129, 152, 160, 165,
527, 532
Хайнд Р. 924
Хаксли О. 129, 377
Ханзен-Лёве А. 7, 14, 108, 115,
395, 401, 425, 443, 511, 514,
516, 532, 545, 546, 884, 885,
972, 983
Харламов A.A. 39
ХармсД. 115,354,355
Хартулари К.Ф. 373
Харузин А.Н. 234, 391, 392, 558
Хахина Л.Н. 13, 81, 84, 459
Хвостов А.Н. 612
Хёйзинга Й. 87, 101
Херхеулидзе 161
Хинтон Ч.Г. (Hinton Ch.H.) 606,
977, 979, 980-982, 988, 1003
Холден, см. Холдейн Д.Б.
Холдейн Д.Б. (Холден,
Haidane J.B.S.) 468, 476
Холодный наблюдатель 173, 575
Хорни К. 385, 501, 502
Хофман Б. 991, 992
Храбро-Василевский П.И. 403
Христич 322
Цвейг С. 924
Цвет С.Н. 981
Цветаева М.И. 104
Цедерблум-Ленин, см. Ленин В.И.
Ценовский АЛ. 155-159,162,164,
423
Цетлин Н.С. 448
Цицерон 863
Цолльнер Ф. (ZöUner I.C.F.) 356,
980-982, 985
Цын В.А. 418
Чаговец В. 413
Чанцев A.B. 442
Чаплин Ч. 505
Чеберяк Женя 403
Чеберяк(ова) В.В. 247, 256, 403,
408,409
Чемберлен Джозеф
(Chamberlain) 864
1026

Чемберлен Х.С. (Чамберлэн Г.С.)
99,806,900
Череп-Спиридович И.А. 456
Черниговец (Вишневский) Ф.В.
142
Черникова Надежда 515
Черносвитова О.Н. 32
Черный Саша 363
Чернышев Ф.Н. 569
Чернышевский Н.Г. 434, 539
Черчилль У. (Churchill W.S.) 899
Чеснокова В.В. 18, 19, 28
Чехов А.П. 46, 51, 52, 301, 357,
381, 473, 507, 513, 527, 585
Чехов В.В. 222, 236, 381, 522
Чехов Иван 381
Чехович К.Ив. 447
Чирковский 390
Чистович 390
Чичагов Л.М., см. Серафим
Членов М.А. 390
Чуваков В.Н. 398
Чуковская Л.К. 513
Чуковский К.И. 432, 437, 513
Чулков Г.И. 432
Чхартишвили Г.Ш. 115
Чхеидзе Н.С. 402
Шабельская Е.А. 588, 594, 600
ШабельскийА. 124
Шаламов С. 347, 352
Шамфор 98, 109
Шарангина H.A. 556
Шарапов И. 400
Шахматов Б.М. 396
Шаховской И.П. 392
Шварц А.Н. 49, 71, 191, 205, 231,
349, 359, 363, 366, 389, 411, 483,
484, 552, 565, 567, 569, 572, 583,
585, 589, 595
Шварцпшльд К. 997
Швейцер А. 867
Шебуев Н.Г. 432, 449, 522, 523,
528
Шевяков В.Т. 49, 221, 283, 287,
288, 296, 322, 324, 325, 379, 401,
441, 447, 488, 574
Шейд У. (Scheid U.) 25, 354, 513,
515
Шейдеман Ф. 893, 900
Шекспир В. 120, 707
Шелгунов Н.В. 143
Шеллер А.К. 525
Шельвин Р. 425, 426
Шёнерер Г. 900
ШеплиХ. (Shapley) 615,995,1001,
1002
Шестаков СП. 181, 188
Шиллер П.Н. 317, 444
Шимпер (Schimper A.F.W.) 76,80,
474
Шингарев А.И. 901, 902
Шифф Я. 902
Шкаровская В. 926
Шкловский И.С. 973, 1000, 1002
Шкляревский A.C. 355
Шлейермахер Ф. 995
Шмаков A.C. 900
Шмидтлейн (Shmidtlein R.) 908,
911,912,925
Шнейдер А. 571, 602
Шнейдер Гортензия 107
Шнейдер Э.Х. 22
Шницлер А. 924
Шнульц В. 297, 434, 445, 450, 539
Шольц 381
Шопенгауэр А. 7, 51, 142
Шоу Дж.Б. 6, 7
Шпак 401
Шпаков Ю. 354
Шпаковский Ф.С. 558
Шпекин 573
Шпенглер О. 7-9, 14, 116, 142,
143, 927, 970-972, 975, 992, 993,
995, 996, 1000, 1005
Шперк В.Ф. 452
Шренк Л.И. 33, 63, 64
Штейнер Р. 9,599,970,978,980,984
Штирнер Макс (Шмидт Каспар)
284, 425, 426
1027

Штрассен Огто цур (Strassen Otto
zur) 925
Шумихин СВ. 409
Шумский В. 354, 421
Щегловитов И.Г. 261, 322, 336,
339, 341, 386, 403, 456, 470,
594
Щеголева Н.М. 160
Щелкунов Е.В. 196, 275, 352, 421
Щербаков А.И. 160,165, 552,558
Щербаков Р. 399
Щукин СИ. 515
Щуровский Г.Е. 62
Эверс Г. 546
Эйбл-Эйбесфелвдг И. 91,107,151,
493
Эйген М. 990
Эйнштейн А. 9, 615, 975, 977,
980, 982, 987, 989, 991, 992, 997,
1000
Эйхендорф 103
Эксе фон 430
Элий Аристид 256, 409
Эльзон М.Д. 38
ЭминН. 409
Энгельгардт М.А. 123, 982
Энгельс Ф. 132, 982, 983
Энгелынтейн Л. 396
Энрикес Ф. 977
Эразм Роттердамский 492
Эренфест П. (Ehrenfest Р.) 987,
988
Эрлих Г.М. 166, 168
Ювенал 185
Юдин А.Д. 974
Юдин Д.Б. 974
Юм (спирит) 356, 998
Юм Д. 992
Юнг КГ. 7,109,139,499,607,883,
885
Юрьев Д.З. 354
Юстус 393
Юшкевич А.П. 459
Ющинский А. 167, 256, 264, 386,
396, 403, 408, 409, 453, 588, 594
Яблоновский A.A. 243, 255, 256,
385, 400, 408, 449, 534, 541
Яблоновский СВ. (Потресов) 202,
244, 297, 358, 359, 371, 375,
416
Языков А.П. 22
Якоби Ф.Г. 995
Яковлев В.В. 453
Яковлева Е. 382
Ямпольский М.Б. 434
Ярон Г.М. 528
Ярон М.Г. 426
Ясинский И.И. 13, 14, 19, 30, 33-
35, 40, 41, 449, 525, 529, 535
Яснов М.Д. 621, 627

СОДЕРЖАНИЕ
Отщерепів Серебряного века
I. Генотексг и методология мета-чтения 5
П. Отец 14
Ш. Детство и отрочество 21
ГѴ. Студенческие годы и первый побег 25
V. И. Ясинский «Исповедь» 34
VI. Крымская война, бегство и Америка 42
ѴП. Первая заграничная командировка. Биология, археология,
антропология 52
ѴШ. Автобиография. Работа над имиджем 66
IX. Акклиматизация в России 71
X. Формулярный список 1910 года 81
XI. Парадиз ХХѴП века. Проект публичного дома на пленэре 85
ХП. Красота и культ порочности 109
ХШ. «Рай земной». Источники и параллели 116
ХГѴ. Роман о биовласти 125
XV. «Прогресс» как объект теории. Спенсер, Меньшиков и Сергей
Булгаков 129
XVI. Антропотехнический контекст 135
ХѴП. Профессор Вагнер 139
ХѴШ. РФС - «Грядущий Хам» - К.С.М 144
XIX. Рецензия Е. Лундберга 147
XX. Фантазм и оргазм 149
XXI. «Сексуальное» и «политическое» 152
ХХП. Реванш? 166
ХХШ. Vorgeschichte 169
ХХГѴ. Протоколы Совета 173
XXV. Неизвестные нюансы назначения 190
XXVI. Калерия, или Девять лет Содома 193
ХХѴП. «Гений и злодейство» 460
ХХѴШ. Мемуары профессора Гордягина 477
XXLX. Интриган Константин Сергеевич 482
XXX. Проо^ессор Гордягин и царские жандармы 486
XXXI. К.С.М. Пятнадцать диагнозов 491
ХХХП. Клуб знаменитых педофилов 504
ХХХШ. «Новые неги» 506
ХХХГѴ. «Договорные» девочки 516
XXXV. «Педофил Достоевский» 520
XXXVI. Мечты дьявола о мировой гармонии 529
1029

ХХХѴП. Текстуализуемое/нетекстуализуемое. Немой дискурс 532
ХХХѴШ. Зинка 546
XXXIX. «Профессор-насильник»: необычный типаж 549
XL. «Страшный еврей» Берг 560
ХЫ. Первые шесть выходов в дискурс 576
XT ТТ. Публичные доносы 588
ХТ/ТТТ. Два последних выхода в дискурс 596
ХЫѴ. Тайное & Сильное 599
XLV. Плач по «Слезе Брамы» 603
XLVI. Политический парадокс/компромисс. Союз евреев и
монархистов 608
XLVII. Женевский период. Доктор Infaustus 613
ХЬѴШ. Поэма конца 621
Приложения
Сочинения К.С. Мережковского
Рай земной, или Сон в зимнюю ночь.
Сказка-утопия XXVII века 631
Предисловие 631
Сказка 639
День первый 640
День второй 698
Приложение <к сказке-утопии> 766
Глава I. Прогресс отвратителен 766
Глава П. Прогресс бессмыслен 774
Глава Ш Неизбежен ли прогресс в человечестве? 782
Глава ГѴ. Необходимость заговора и насилия 788
Глава V. Заколдованный круг (Cercle vicieux) 794
Глава VI. Материя и дух 804
Глава ѴП. В чем счастье? 815
Глава ѴШ. Счастье это или скука? 822
Глава IX. О труде 828
Глава X. Осуществима ли идея христианства? 836
Приложение П 854
Выписка из Достоевского «Братья Карамазовы» (часть вторая,
книга пятая, глава V) 854
Une larme de Brahma. Поэма 870
Aux monarchistes ruses 888
Происхождение стыдливости. Пер. с фр. O.E. Ивановой 903
Универсальный ритм как основа новой концепции Вселенной.
Пер. с фр. O.E. Ивановой 929
Именной указатель 1006

Золотоносов M.H.
Братья Мережковские: Книга 1: Ormepenis Серебряного века. —
М.: Ладомир, 2003. — 1030 с. («Русская потаенная литература»)
ISBN 5-8621&420-1
Издание представляет собой первую книгу романа-исследования «Братья
Мережковские», посвященную старшему из шести братьев, Константину Сергеевичу
Мережковскому (1855 — 1921). В кругах историков биологии он хорошо известен как
основоположник еретической теории симбиогенеза, идеи которой были им выдвинуты
в 1900-е годы и около шестидесяти лет пребывали невостребованными, пока в конце
1960-х годов они не были осмыслены рядом американских, а затем советских биологов
как основа современного понимания эволюции органического мира и построения его
системы. Однако биография КС. Мережковского оставалась ненаписанной, а сведения
о нем — несобранными, поскольку с 1914 г. над Мережковским тяготело своего рода
«проклятие»: он был самым знаменитым педофилом своего времени, героем шумного
газетного скандала 1914 г., начиненного шокирующими подробностями, вследствие
которого бежал в 1914 г. из России за границу, где прожил семь лет и изобретательно
покончил с собой в 1921 г.
«Опцереіш Серебряного века» — комплексная биография русского ученого и
маргинального философа, «русского маркиза де Сада», который предстает как
«абсолютно отрицательный человек», как символ зла, как человек, лишенный единой
положительной черты, как реальное опровержение афоризма о несовместимости «гения» и
«злодейства». Педофил, изнасиловавший около тридцати маленьких девочек (в
возрасте от 3-х лет и старше) и оставивший об этом записи в своем тайном дневнике;
доносчик, сотрудничавший с тайной политической полицией и в течение многих лет
«стучавший» на своих коллег по Казанскому университету, где он работал в 1903 — 1914 гг.;
убежденный антисемит, доставивший в Казань «Протоколы сионских мудрецов», один
из активных, хотя и тайных создателей Союза русского народа в Казани... Биография
главного героя книги оказывается стержнем, на который нанизываются
многочисленные сведения и об университетской жизни России 1900-х — 1910-х годов, и о
политической борьбе в профессорской среде, и о сексуальных скандалах, преступлениях и
обычаях этого периода (в частности, впервые с предельно возможной подробностью
анализируется педофилический дискурс в русской культуре). Анализ брутального
характера и поведения КС. Мережковского в контексте поэтики бытового и эстетического
поведения людей декадентскосимволисгского круга показывает, что его можно считать
Главным Символистом.
Исследование основано на архивных (обследовано более 10 российских и
зарубежных архивов) и газетных материалах; все архивные материалы публикуются впервые.
В издание входят также литературные и философские сочинения КС.
Мережковского, в которых выразились его утопические и педофилические идеалы, в первую
очередь — роман «Рай земной» (1903) и научно-фантастический труд «Универсальный ритм
как основа новой концепции Вселенной» (1920), который демонстрирует, что КС.
Мережковский не только тонко понял, но и предвосхитил многие научные идеи XX в.
Все сочинения Мережковского, публикуемые в книге, снабжены подробными
комментариями.

Научное издание
Золотоносов Михаил Нафталиевич
БРАТЬЯ МЕРЕЖКОВСКИЕ
Книга 1
Onnepenis Серебряного века
Редактор Ю.А. Михайлов
Корректор О. Г. Наренкова
Компьютерная верстка И.В. Котанчан
ИД № 02944 от 03.10.2000 г.
Подписано в печать 27.12.2002 г. Формат 84x108 1/32.
Гарнитура «Баскервиль». Бумага офсетная № 1.
Печать офсетная. Печ. л. 32,5. Усл. печ. л. 54,6.
Тираж 1500 экз. Заказ № 254
Научно-издательский центр «Ладомир»
124681, Москва, Заводская, 6а.
Тел.: (095) 537-98-33. E-mail: ladomir@mail.compnetru
Отпечатано с оригинал-макета
ООО ПФ «Полиграфист»
160001, Вологда, Челюскинцев, 3.
ISBN 586218420-1
9"785862«184204

К СВЕДЕНИЮ УВАЖАЕМЫХ АВТОРОВ
В серии «Русская потаенная литература» вы можете
опубликовать свои научные труды — как монографии, так и сборники
научных статей.
Сложилось устойчивое представление о том, что в этой
серии мы издаем лишь то, что так или иначе связано с эротикой
и обеденной лексикой. На самом деле нас интересуют
материалы, посвященные маргинальной русской культуре, тексты,
исследующие приватное и публичное в частной жизни русского
человека.
Например, мы бы с удовольствием выпустили сборник под
условным названием «Русский фольклор на Брайтон-Бич»,
антологии и исследования городского фольклора, в том числе
современного, сборники антисоветского, студенческого, лагерного
фольклора, подборки текстов под общим названием «Россия
глазами иностранцев» (французов, англичан, итальянцев,
немцев, скандинавов и т. д.).
Что же касается основного, «эротического», направления
серии, мы были бы заинтересованы:
— в сборниках трудов ведущих славистов мира;
— переизданиях классических, но малодоступных
исследований как русского, так и в целом славянского фольклора
(украинского, белорусского, болгарского, сербского и т. д.);
— сборниках анонимных эротических произведений,
признанных классикой жанра;
— любопытных архивных документах;
— материалах по истории цензуры и нравов в России, и т. д.
Если у Вас имеется незначительный по объему текст, то он
может быть помещен в одной из книг, готовящихся у нас к
изданию.
«Ладомир» открыт к сотрудничеству.
Предложения Вы можете присылать по адресу:
103681, Москва, Зеленоград, ул. Заводская, 6а.
Тел: (095) 537-98-33
Факс: (095)537-4742
E-mail: ladomir@mail.compnetru

В СЕРИИ
«РУССКАЯ ПОТАЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА»
вышли:
1. Девичья игрушка, или Сочинения господина Баркова.
2. Под именем Баркова: Эротическая поэзия ХѴШ — начала
XIX века.
3. Стихи не для дам: Русская нецензурная поэзия второй
половины XIX века.
4. Русский эротический фольклор: Песни. Обряды и
обрядовый о^юльклор. Народный театр. Заговоры. Загадки. Частушки.
5. Анти-мир русской культуры: Язык. Фольклор. Литература.
Сб. статей.
6. Секс и эротика в русской традиционной культуре. Сб. статей.
7. Заветные сказки из собрания Н. Е. Ончукова.
8. Народные русские сказки не для печати; Русские заветные
пословицы и поговорки, собранные и обработанные
А. Н. Афанасьевым.
9. В. И. Жельвис. Поле брани: Сквернословие как
социальная проблема в языках и культурах мира. (1-е изд., 2-е изд.)
10. Русский школьный фольклор: От «вызываний»
Пиковой дамы до семейных рассказов.
11. Заветные частушки из собрания А. Д. Волкова. В 2 т.
12. Анна Map. Женщина на кресте.
13. А. 77. Каменский. Мой гарем.
14. Эрос и порнография в русской культуре. Сб. статей.
15. М. Н. Золотоносов. Слово и Тело: Сексуальные аспекты,
универсалии, интерпретации русского культурного текста
ХЕХ — XX веков.
16. «А се грехи злые, смертные...»: Любовь, эротика и
сексуальная этика в д©индустриальной России (X — первая половина
XIX в.). Сб. материалов и исследований.
17. «...Сборище друзей, оставленных судьбою»: Л. Липавский,
А. Введенский, Я. Друскин, Д. Хармс, Н. Олейников: «чина-
ри» в текстах, документах и исследованиях. В 2 т.
18. «Тайные записки А. С. Пушкина. 1836—1837: Перевод с
французского». (Публикация Михаила Армалинского.)
19. 7". И. Кабакова. Антропология женского тела в славянской
традиции.
20. Национальный Эрос и культура. Сб. статей. Т. 1.
21. С. Б. Борисов. Мир русского девичества: 70—90 годы XX века.
22. М. И. Армалинский. «Чтоб знали»: Избранное. 1966—1998.
23. Рукописи, которых не было: Подделки в области
славянского фольклора.
24. М. Н. Золотоносов. Братья Мережковские. Кн. 1. Onuepenis
Серебряного века.
Серия издается с 1992 года.

В СЕРИИ
«РУССКАЯ ПОТАЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА»
готовятся к изданию:
В. И. ЖЕЛЬВИС
Злая лая матерная...
Сборник статей посвящен исследованию темы, которая в
последнее десятилетие все более интересует социо- и этнолинг-
вистов всего мира. Инвективная и прежде всего обеденная
(ненормативная, табуированная) лексика, популярная в любой
культуре, наконец, привлекла внимание исследователей,
пытающихся понять особенности слов, которые, с одной стороны,
должны быть известны абсолютно каждому носителю языка,
а с другой — в целом ряде случаев быть запрещенными к
употреблению. Совершенно очевидно, что при разработке этой
темы неизбежно обращение к проблемам сознания и
подсознания, запретов и табу, эвфемизмов и дисфемизмов,
жаргонов и просторечий. Авторы статей из России и ряда других
стран пытаются дать ответы на хотя бы часть этих вопросов.
Сборник предназначается для специалистов в области
филологии, этно- и социолингвистики. Однако статьи сборника
написаны в манере, которая делает возможным их чтение широким
читателем, интересующимся проблемами национального
языкового и культурного развития.
Ф. К. вовк
Изыскания по украинской
этнографии и антропологии
В данной книге Федор Вовк (1847 — 1918) известный
украинский антрополог, этнограф, археолог, литературный критик,
профессор нескольких европейских университетов развеивает
домыслы российских имперских историков XIX столетия,
которые утверждали, будто Украина всего лишь «юг России», ее
«окраина» и отказывались признавать существование
самобытного украинского языка, украинской культуры. В своих трудах,
главные из которых собраны в настоящем издании, ученый
убедительно доказывает, что украинцы — это отдельный,
отличный от соседних славянских народов антропологический
тип, имеющий совершенно оригинальные этнографические
особенности.

В СЕРИИ
«РУССКАЯ ПОТАЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА»
готовятся к изданию:
Д. РАНКУР-ЛАФЕРЬЕР
Русская литература и психоанализ
Даниель Ранкур-Лаферьер — американский литературовед,
русист. В его «Избранное» вошли работы разных лет,
посвященные нашим самым известным писателям-классикам: Пушкину,
Лермонтову, Гоголю, Достоевскому, Льву Толстому, Солжени-
цину. Выводы западного ученого, использующего в своих
исследованиях методы классического психоанализа, могут кого-то
шокировать и даже возмутить. Но вместе с тем, они дают
богатую пищу для размышлений, позволяют совершенно по-новому
взглянуть на такие хрестоматийные литературные персонажи,
как Евгений Онегин, Татьяна Ларина, Пьер Безухов, князь
Мьппкин, гоголевские Шпонька и Хома Брут. В том включена
и сенсационная биография «Толстой на кушетке
психоаналитика». Издание снабжено научным аппаратом и обширной
библиографией.
БЕЛОРУССКИЙ ЭРОТИЧЕСКИЙ ФОЛЬКЛОР
Эротическая тематика присуща практически всем жанрам
традиционного фольклора белорусов. Женщина и мужчина, их
любовные и интимные взаимоотношения с разной степенью
«прозрачности» описаны в произведениях устного народного
творчества, собранных в данном томе.
Обрядовый фольклор в сборнике классифицирован
согласно календарным (калядная и масленичная обрядность, весенние,
купальские и жнивные песни) и семейным (родинная и
свадебная поэзия) комплексам; внеобрядовая лирика и частушки
представлены коллекциями собирателей. В отдельные разделы
помещены загадки и образцы народной прозы. Публикуются
также отрывки из трудов известного ученого конца XIX — начала
XX века М. Довнара-Запольского, посвященные эротической
тематике в белорусском фольклоре.

В СЕРИИ
«РУССКАЯ ПОТАЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА»
готовятся к изданию:
ФР.-С. КРАУСС
Заветные предания южных славян
В самом начале минувшего века известный австрийский
этнограф доктор Фридрих Соломон Краусс задался целью
собрать эротический фольклор славянских народов, входивших
тогда в состав Австро-Венгерской империи. Одним из объектов
его научных интересов стал Балканский полуостров, куда он и
отправился записывать заветные рассказы и анекдоты. Большую
помощь в экспедиции ему оказывали южнославянские коллеги.
В результате удалось собрать богатейший материал и прежде
всего — исторические байки, в которых фигурируют два
популярных сербских героя — королевич Марко и князь Милош с их
знаменитыми сексуальными подвигами. В книге много и
обыденных народных анекдотов из Сербии, Хорватии, Боснии и
Герцеговины. В переводе сохранена вся ненормативная лексика
оригинальных текстов.
«Заветные предания...» Краусса явились в свое время
уникальным явлением мировой фольклористики. Таковыми они
остаются и по сей день, спустя столетие после выхода в свет.
«А СЁ ГРЕХИ ЗЛЫЕ, СМЕРТНЫЕ...»
Русская семейная и сексуальная культура глазами
историков, ЭТНОГРАФОВ, МЕДИКОВ, ПРАВОВЕДОВ, ФОЛЬКЛОРИСТОВ,
ЛИТЕРАТОРОВ И БОГОСЛОВОВ XIX — НАЧАЛА XX ВЕКА
В 3-х книгах
Грандиозный свод первоклассных, но давно ставших
малодоступными материалов (более 40 монографий и статей),
призванный дать целостное представление о состоянии общественной и
научной мысли в дореволюционной России по «женскому
вопросу». Особенный интерес у широкого читателя вызовут
материалы, посвященные истории проституции в России, впервые
собранные в столь полном объеме.

В СЕРИИ
«РУССКАЯ ПОТАЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА»
готовятся к изданию:
С. К. ЛАЩЕНКО
СМЕХОВОЙ МИР ЯЗЫЧЕСТВА
Издание посвящено изучению магической смеховой
традиции славян. Необычайно характерная для исторического
прошлого нашего народа, она долгое время ревностно оберегалась
от чужих глаз. Лишь иногда, да и то в отрьшочном виде,
прорывалась она в «большую» культуру, сразу же вызывая нападки,
порождая настороженное и отчужденное восприятие не только
у носителей церковной и государственной власти, но и в
народной среде, в кругу обывателей различной социальной
принадлежности. Между тем смеховая магия была необычайно
характерна для языческих погребальных и свадебных ритуалов. На
их основе вырастал мощный смеховой комплекс языческих
календарных обрядов. К этим традициям обращались писатели и
музыканты, художники, поэты...
Языческий смех, исследуемый автором, — явление
значительно более раннее, нежели карнавальная смеховая культура,
широко известная ныне благодаря разработкам М. Бахтина, его
современников и последователей. Славянская ветвь
языческого смехового мира (в основу исследования положены
преимущественно материалы русской и украинской культур) также
отличалась значительным своеобразием, существенно разнясь от
западноевропейских традиций.
Книга состоит из следующих глав: «Смеховой мир языческих
погребальных обрядов», «Смех в языческих брачных обрядах»,
«Смеховой мир языческого календаря и его архаические
смыслы». В основе монографии лежат подлинные этнографические
записи, сделанные исследователями в начале XX века.
Любые из имеющихся на складе книг «Ладомира» можно заказать
наложенным платежом по адресу:
124681, Москва, Заводская, д. 6а, НИЦ «Ладомир».
Тел.: (095) 537-98-33;
тел. склада: (095) 53ав477.
E-mail: ladomir@niail.coinpnetru
Для получения бесплатного перспективного плана издательства и бланка
заказа вышлите по этому же адресу маркированный конверт.
Книги можно приобрести также в фирменном магазине
«ЛОМОНОСОВ» (схему проезда см. далее).
Тел.: (095) 279-3&S6.

Магазин научной книги
«лишним im»
специализируется на розничной продаже,
реализации книг по почте,
комплектовании литературой под заказ
вузов, техникумов, лицеев, научных
и коммерческих организаций.
Поставщиками являются более 200
московских и региональных издательств.
Представлена литература
по следующим областям знаний:
1. Естественные, точные и технические науки
Математика Математические науки. Физика. Физические науки. Химия. Химические науки.
География. Геодезия. Картография. Страноведение.Биология. Зоология. Ботаника.
Общетехнические науки. Инженерные дисциплины.
2. Общественные и гуманитарные науки
Социология. Социальная работа. Конфликтология. Философия. Логика. Этика Эстетика. Религия.
Религиоведение. Патрология Мистика Оккультизм. История. Этнография Антропология
Внешняя политика. Международные отношения. Дипломатия. Геополитика. Культурология Культура.
Искусство. Юриспруденция. Деловая и экономическая литература. Филология. Литературоведение.
Языкознание. Психология.
3. Справочные и энциклопедические издания
4. Мемуарная и художественная литература
***
На что просим обратить особое внимание:
Широкий выбор учебных пособий для высшей школы и абитуриентов.
Весь ассортимент книг научно-издательского центра сЛАДОМИР» -
по льготным ценам!
К услугам коллекционеров и любителей элитарного чтения - Литературные
памятники» и другие известные серии.
Ознакомиться с ассортиментом литературы
и сделать покупку или заказ можно по адресу:
109432, г. Москва, ул. Трофимова, дом 18а
E-nraürlomonosowbook^mtv-riet.ru, тел ./fox. 279-38-86 (с 11-00 до 19-00)
Схему расположения магазина смотрите на обороте.
Ждём Вас!!!