ВОПРОСЫ
ФИЛОСОФИИ
1958

АКАДЕМИЯ НАУК СССР
ИНСТИТУТ ФИЛОСОФИИ
ВОПРОСЫ
ФИЛОСОФИИ
4
ЖУРНАЛ ВЫХОДИТ ЕЖЕМЕСЯЧНО
19 5 8

Проблеме мирного сосуществования
в социологических исследованиях
и в преподавании социологии*
Член-корр. АН СССР П. Н. ФЕДОСЕЕВ
В современную эпоху человечество располагает могучими средства¬
ми господства над природой. При правильном использовании этих средств
необычайно расширяются возможности достижения всеобщего благосо¬
стояния на путях социального прогресса. Но в случае войны и применения
современных средств разрушения создалась бы угроза гибели десятков
миллионов людей, уничтожения массы материальных и духовных ценно¬
стей, опустошения целых стран.
В наше время, когда судьбы истории зависят прежде всего от созна¬
тельных действий миллионных масс людей всех стран в пользу сохране¬
ния мира, высокое предназначение научной социологии состоит в том,
чтобы вокрьтать объективные исторические тенденции общественного
развития, правильно ориентировать общественное мнение в отношении
будущности человечества, указывать реальные пути и средства' предот¬
вращения войн и обеспечения мирного сосуществования народов и госу¬
дарств. Социология играет весьма важную роль в жизни общества, по¬
скольку она дает теоретические основы для всех отраслей общественной
науки и оказывает большое влияние на формирование взглядов и на по¬
ведение широких масс людей. Отсюда обязанность социолога правильно
определить свою позицию в отношении коренных современных проблем,
чтобы служить делу мира, а не гонке вооружений, содействовать успеху
всеобщего прогресса на путях мирного сотрудничества между народами.
Следует, однако, отметить, что- социологи западных стран не сочли
нужным обсуждать на Московском совещании основные теоретические
аспекты важнейшей современной проблемы — проблемы мирного сосу¬
ществования. Руководители Международной социологической ассоциа¬
ции предложили для совещания следующие темы: «Проблемы отбора кон¬
тингентов для образования», «Социологический аспект неравенства дохо¬
дов», «Преподавание социологии и организации социологических иссле¬
дований», «Программа исследования образа героя и темы успеха в жизни
в кинофильмах различных стран».
В своих докладах и выступлениях по этим темам западные социо¬
логи вовсе не касались вопросов мирного сосуществования. Советские
социологи, разумеется, не могли пойти по этому пути и старались в
рамках предложенной повестки дня осветить социологические аспекты
проблемы мирного сосуществования. Выступая с докладом на тему
«Преподавание социологии и организация социологических исследова¬
ний», автор настоящей статьи попытался дать представление о постанов¬
ке преподавания и исследовательской работы в области социологии, а
также изложить наше понимание проблемы мирного сосуществования.
* Е основу данной статьи положен доклад на Международном совещании социоло¬
гов по вопросам мирного сотрудничества, которое состоялось в Москве 6—12 января
1958 года. В подготовке доклада принимали участке кандидаты философских наук
Семенов Ю. Н., Модржинская Е. Д., Замошкин Ю. А.

4
П. Н. ФЕДОСЕЕВ
1.	Социологические исследования и преподавание социологии в СССР
Ввиду высокой общественной миссии социологии в современном ми¬
ре в СССР уделяется, особенно за последние годы, большое внимание
социологическим исследованиям и преподаванию социологии в учебных
заведениях страны.
Научным исследованием социологических проблем занимаются гума¬
нитарные институты Академии наук СССР, академий наук союзных рес¬
публик, кафедры общественных наук университетов и других высших
учебных заведений. Центрами социологических исследований являются
институты философии, экономики, права, этнографии АН СССР и акаде¬
мий союзных республик, институты мировой экономики и международных
отношений, востоковедения и китаеведения АН СССР, а также соответ¬
ствующие кафедры Московского, Ленинградского, Киевского, Ташкент¬
ского, Свердловского и других университетов. Социологические исследо¬
вания используют в качестве одного из важнейших источников статисти¬
ческие материалы о развитии промышленности, сельского хозяйства, обра¬
зования, культуры и т. д., ежегодно публикуемые в виде сборников Цент¬
рального статистического управления. Важное значение имеют всевоз¬
можные выборочные обследования, изучение бюджета семьи рабочего,
колхозника, профсоюзная статистика и т. п.
Марксистам часто предъявляется странное обвинение в том, будто
они отрицают или игнорируют социологию. Это обвинение, видимо, осно¬
вано на различном понимании социологии. Дело в том, что в понятие
«социология» некоторые западные ее представители включают, по суще¬
ству, всю совокупность наук об обществе. Для них социология — все¬
объемлющая общественная наука. Все, что относится к области полити¬
ческой экономии и отраслевым экономическим дисциплинам, правовым
наукам, этике, этнографии, статистике, демографии, они объявляют пред¬
метом социологии.
Марксисты не признают такой социологии, которая занималась бы
обществом вообще и царила бы над всеми общественными науками. Об¬
щественные науки все более дифференцируются, и это есть прогрессив¬
ный процесс. Марксистская социология — это материалистическое пони¬
мание общественной жизни в ее развитии, в ее конкретно-историческом
воплощении. Исторический материализм, раскрывая основные законы об¬
щественного развития, не претендует заменить собой экономические, юри¬
дические, исторические и другие общественные науки, а служит для них
методом познания и, в свою очередь, опирается на них в своих обобщени¬
ях. Марксизм не только не отрицает социологию, но, поставив ее на науч¬
ную почву, всесторонне развивает ее как науку.
В современной западной социологии проявляются две очевидные
крайности. Некоторые ее представители, стараясь сохранить общетеоре¬
тический характер социологии, но не умея анализировать реальные об¬
щественные процессы, превращают ее в формальную дисциплину, зани¬
мающуюся систематизацией и классификацией различных социальных
понятий. Наиболее наглядным выражением такой тенденции служат
социологические конструкции западногерманского социолога фон Визе.
Другая, более распространенная разновидность современной социологии
характеризуется описательным подходом к действительности. При таком
подходе утрачивается общетеоретический характер социологии и социо¬
логических исследований. Некоторые западные социологи сами при¬
знают, что создалась угроза полного преобладания описательного мате¬
риала’ над теоретическим анализом и обобщением социальных явлений.
В сборнике «Состояние социальных наук», изданном в США в 1956 году,
говорится: «Сбор фактов стал настолько доминирующим, что исчезли
проблемы, которые его вызвали, а вместе с ними и возможные выводы»

ПРОБЛЕМА МИРНОГО СОСУЩЕСТВОВАНИЯ
5
(«The state of the social scienses». Ed. by White L. Chicago, the University
of Chicago Press, 1956, p. 352).
На Международном конгрессе социологов в Амстердаме « 1956 году
отмечалось, что социология растворяется в статистике или становится
социографией различных сторон общественной жизни. Социология под¬
меняется социографией сельской жизни, социографией города, промыш¬
ленных предприятий, социографией семьи, наций и т. д. При таком раз¬
дроблении социологии на отдельные описательные дисциплины теряется
возможность анализа главных социальных процессов. Такие тенденции
могут привести к ликвидации социологии как науки.
Указанные крайности в социологии находят отражение в понимании
ее предмета. Буржуазные социологи считают предметом своего изучения
«групповую жизнь людей». Описание поведения человеческих групп,
таких, как семья, нация, религиозная община, государство и т. д.,— вот
что, по их мнению, составляет задачу социологии. Но так как «группо¬
вую жизнь людей» изучают также исторические, экономические и право¬
вые науки, социология, по мнению ее западных представителей, должна
изучать человеческие группы в целом, не ограничиваясь рассмотрением
специальных родов групп. «Социология,— по выражению американского
социолога Дж. Гиттлера,— интересуется чело-веком не только как чле¬
ном какой-то экономической, политической или религиозной группы, она
интересуется общей природой человеческих групп» (Joseph Gittler
«Social Dinamics», New York, 1952, p. 13).
Во всех этих определениях не раскрывается главная задача социо¬
логии— исследование закономерностей развития общества, коренных
движущих сил этого развития, определяющих все стороны обществен¬
ной жизни. Такое понимание задач социологии нацеливает исследователя
либо на эмпирическое описание жизни отдельных социальных групп,
либо на абстрактные рассуждения об обществе в целом, об обществе
вообще.
На Московском совещании французский социолог Жорж Фридман
сообщил, что итогом большого исследования его ученых-соотечественников
явится труд на тему «Разведение голубей шахтерами». Такие работы едва
ли далеко продвинут изучение основных социологических проблем совре¬
менности, в частности экономических и политических проблем, связанных
с положением рабочего класса.
Марксистско-ленинская социология, спирающаяся на совокупность
всех общественных наук, органически сочетает исследование общих зако¬
номерностей исторического развития с конкретным анализом различных
сторон общественной жизни, в конкретных условиях ка;ждой страны. При
этом основным требованием социологических исследований является
обеспечение связи с практикой, с потребностями прогрессивного разви¬
тия общества.
В ответ нашим критикам, утверждающим, будто марксисты не зани¬
маются конкретными вопросами социологии, следует напомнить, что од¬
новременно с общетеоретической разработкой проблем исторического ма¬
териализма у нас ведется интенсивная работа в области политической эко¬
номии, права, этнографии, этики, эстетики и т. д.
Общие социологические проблемы освещены в изданных Институтом
философии АН СССР книгах «Исторический материализм», «Роль народ¬
ных масс и личности в истории» и других обобщающих трудах.
Ряд работ социологов институтов АН СССР и союзных республик
посвящен исследованию общих закономерностей становления п развития
социалистического общества, познание которых необходимо для решения
многочисленных конкретных социальных проблем мирного прогресса
страны. Институтом философии готовится книга «Исторический материа¬
лизм о закономерностях развития социалистической общественно-эконо-

б
П. Н. ФЕДОСЕЕВ
мической формации». Социологи высших учебных заведений СССР раз¬
рабатывают свыше 230 тем, касающихся главным образом проблем труда
и быта, организации производства, социально-экономических отношений
между различными группами населения, деятельности местных Советов
в союзных республиках и областях.
Гуманитарные институты Советского Союза разрабатывают в пер¬
вую очередь комплекс социологических проблем, связанных с изыска¬
нием путей быстрейшего мирного прогресса в экономической, государст¬
венной, культурной и духовной областях общественной жизни. Видное
место в работе институтов отводится изучению вопросов организации
производства под углом зрения непрестанного улучшения условий труда
и быта людей.
Специальный социологический труд, посвященный исследованию
подъема культурно-технического уровня рабочих и крестьян Свердлов¬
ской области, готовится совместно с социологами Института философии
и Уральского госуниверситета. Наши социологи-этнографы изучают на
конкретных фактах материальную и духовную культуру, работу и досуг,
эволюцию семьи и быта у различных народов СССР. Результатом этих
исследований являются коллективные монографии: «Культура и быт тад¬
жикского колхозного крестьянина» (1954), «Среднеазиатский этнографи¬
ческий сборник» (1954), «Сибирский этнографический сборник» (1957).
Ряд работ институтов философии и права посвящен национальному
вопросу и национальным взаимоотношениям, а также вопросам госу¬
дарственного устройства.
Вопросы человеческих взаимоотношений, быта и морали нашли от¬
ражение в книгах А. Ф. Шишкина «Основы коммунистической морали»
(1955), М. П. Каревой «Право и нравственность в социалистическом об¬
ществе» (1951), А. Харчева «Брак и семья в советском обществе»
(1955) и ряде других работ.
Социологи ленинградских высших учебных заведений готовят боль¬
шой труд по вопросам этики, в котором будут освещены изменения во
взглядах и взаимоотношениях людей, вызванные победой социалистиче¬
ского строя.
Серьезное внимание советских социологов привлекают проблемы
гуманизма в современном мире. В то время как некоторые западные со¬
циологи уверяют, будто социализм и гуманизм несовместимы, вся прак¬
тика жизни и теоретические исследования советских ученых говорят о
том, что социалистический строй есть самый гуманный строй.
Нормальный экономический и культурный прогресс возможен толь¬
ко в условиях международного мира и мирного сосуществования наро¬
дов. Естественно, что проблематика социологических исследований в
СССР включает в себя одновременно как вопросы нашего внутреннего
развития, так и вопросы мирного сосуществования народов и государств.
В гуманитарных институтах и в ряде высших учебных заведений разра¬
батываются такие социологические проблемы, как экономические, поли¬
тические- и культурные аспекты мирного сосуществования различных
стран, народов и социальных систем, международно-правовые формы
обеспечения мира и безопасности народов, развитие торговых и культур¬
ных связей между странами.
В СССР введено преподавание курса обшей социологии (историче¬
ского материализма) во всех высших учебных заведениях. В рамках
этого курса изучаются в первую очередь общие закономерности истори¬
ческого процесса, познание которых дает методологическую основу для
правильного 'Подхода! к освещению всех конкретных социально-экономи¬
ческих проблем. В программу -курса входит изучение таких вопросов, как
общество и природа, производительные силы и производственные отно¬
шения, взаимосвязь экономических условий и духовной жизни общества,
классы и классовые отношения, государство и его формы, семья, нация,

ПРОБЛЕМА МИРНОГО СОСУЩЕСТВОВАНИЯ
7
роль народных масс и личности в истории, общетеоретические вопросы
права, нравственности, религии, искусства и науки.
Кроме курса общей социологии, изучение конкретных социологиче¬
ских проблем проходит по линии экономических, правовых, историче¬
ских, этнографических и других общественных дисциплин. В специальных
курсах, читаемых во многих высших учебных заведениях, излагаются
социологические вопросы промышленности, сельского хозяйства, транс¬
порта и т. д.
На философских факультетах университетов проводятся спецкурсы
и спецсеминары по таким социологическим темам, как «Формы общест¬
венного сознания», «Теория научного коммунизма», «История этических
учений» и т. д. По вопросам социологии проводятся широкие студенче¬
ские конференции и теоретические дискуссии, предполагающие высокую
активность и свободный обмен мнениями.
В курсе общей социологии и на семинарских занятиях по этому кур¬
су рассматриваются самые различные аспекты проблемы мирного сосу¬
ществования народов. В рамкак темы «Материальные условия жизни
общества» изучается вопрос об экономических предпосылках мирного
сосуществования и миролюбивой внешней политики.
В связи с проблемой классовой структуры и классовых взаимоотно¬
шений в современном обществе освещается вопрос о причинах войн, о
путях и возможностях их предотвращения в нашу эпоху. В связи с про¬
блемой наций и народов рассматриваются вопросы мирного взаимо¬
действия национальных культур и дружбы народов. В связи с проблемой
роли масс и личности в истории трактуется вопрос о решающей роли
масс в обеспечении прочного мира.
Специальному критическому разбору подвергаются различные тео¬
рии о фатальной неизбежности войн и гибели цивилизации в современ¬
ную эпоху. Многие дипломные, курсовые и научно-исследовательские
работы студентов гуманитарных вузов специально посвящаются пробле¬
ме мирного сосуществования народов.
Вопросы м-иртого сосуществования государств специально рассмат¬
риваются при изучении современности в школьных курсах всеобщей
истории и истории СССР, в вузовских курсах истории КПСС, истории
политических учений, Советского государства и права. В программах
этих курсов предусмотрены разделы, в которых освещаются вопросы
возможности мирного сосуществования двух различных систем и предот¬
вращения войн в современную эпоху.
Итоги научных социологических исследований вопросов мирного со¬
существования народов обобщаются в книгах, брошюрах, статьях и дис¬
сертационных работах. Советскими учеными опубликован ряд трудов, в
которых специально рассматривается проблема мирного сосуществова:-
ния народов. В их числе можно назвать книгу члена-корреспондента АН
СССР А. Н. Трайнина «Защита мира и борьба с преступлениями против
человечества'», в которой рассматриваются правовые и моральные аспек¬
ты ответственности правительств и народов за сохранение всеобщего ми¬
ра, коллективный труд «Международно-правовые формы мирного сосу¬
ществования государств и наций», учебник «Международное право»
под редакцией члена-корреспондента АН СССР Е. А. Коровина и др.
Сюда относятся также работы И. Дворкина «О мирном сосуществовании
капиталистической и социалистической общественных систем», Ю. Бори¬
сова «О мирном сосуществовании и сотрудничестве двух систем»; бро¬
шюры профессора В. Н. Дурденевокого и М. И. Лазарева «Пять принци¬
пов мирного сосуществования» и др. В капитальном труде академика
Е. С. Варга, посвященном исследованию послевоенной мировой эконо¬
мики и политики, подробно анализируются экономические аспекты мир¬
ного соревнования двух социально-экономических систем, убедительно

8
П. К. ФЕДОСЕЕВ
показывается усиление активности масс в защите дела мира и междуна¬
родного сотрудничества.
Только за последние несколько лет по вопросам мирного сосущест¬
вования опубликовано более 300 различных статей в ведущих-социаль¬
но-экономических журналах страны, защищено около 50 диссертаций.
Следует отметить статьи теоретического характера, опубликованные в
журналах «Вопросы философии» и «Международная жизнь», где дает¬
ся обоснование возможности и путей предотвращения войн в современ¬
ную эпоху и раскрываются объективные основы мирной политики Со¬
ветского государства.
А^ы не считаем, что социологические исследования у нас во всех от¬
ношениях отвечают назревшим задачам. Наоборот, в нашей печати под¬
вергается острой и справедливой критике отставание работников обще¬
ственных наук от бурно развивающейся жизни, от запросов практики. Не
удовлетворяет нас научно-теоретический уровень многих социологических
работ. Есть целый ряд вопросов, которые еще слабо изучаются. В част¬
ности, более глубокого изучения и всестороннего освещения требуют но¬
вые взаимоотношения между людьми, новые социологические вопросы
труда, культуры, быта, семьи, морали, жизни города и деревни в социа¬
листическом обществе. Советские социологи сознают, что им предстоит
еще многое сделать в разработке вопросов мирного сосуществования на¬
родов и изучении путей и способов предотвращения войн.
2.	Некоторые современные социологические теории по вопросам
войны и мира.
Для решения проблемы мирного сосуществования очень важно со¬
циологическое исследование того, откуда проистекают войны в совре¬
менную эпоху и каким образом можно их предотвратить.
Марксистская социология исходит из того, что в наше время глав¬
ным источником войн является собственность гигантских капиталистиче¬
ских монополий на средства производства, их борьба за максимальное
увеличение прибылей, их стремление к господству на мировом рынке, а
вместе с тем и к политическому господству над всем миром. Крупнейшие
монополистические объединения, захватив командные экономические ры¬
чаги и подчиняя себе органы политической власти внутри главных капи¬
талистических стран, распространяют свою экспансию на другие страны,
угрожают их национальной независимости. Именно эти объединения яв¬
ляются главной движущей силой гонки вооружений, агрессивных военно¬
политических блоков, инициаторами «холодной войны» и раздувания
военной истерии. Обострение международной напряженности является
для кучки монополистов источником наживы, средством извлечения ко¬
лоссальных барышей. Подобно рабовладельческим группам в древности,
феодальной знати в средние века, монополистические круги в наше вре¬
мя стали носителями военной агрессии.
Буржуазные социологи, стараясь замаскировать роль монополий,
ссылаются на то, что чуть ли не % прибылей корпораций идет государст¬
ву в виде налогов. На Московском совещании социологов профессор
Арон изображал дело так, что в распоряжении монополий остается не¬
значительная доля прибылей. Но эти рассуждения не выдерживают кри¬
тики. Известно, что монополии возвращают себе с лихвой ту часть при¬
былей, которая идет на уплату налогов. Дело в том, что в государствен¬
ном бюджете империалистических стран львиную долю составляют рас¬
ходы на вооружение. Американский социолог Дж. Навин отмечает, чтс
в настоящее время «84% американского бюджета идет на оплату про¬
шлых, настоящих и будущих войн» («The state of the social scienses». Ed.
by White L. Chicago, the University of Chicago Press, 1956, p. 403).

ПРОБЛЕМА МИРНОГО СОСУЩЕСТВОВАНИЯ
9
Монополистические корпорации, выполняя заказы государства на
военные материалы и вооружение, забирают подавляющую часть госу¬
дарственного бюджета. Стало быть, повышение налогов на прибыли кор¬
пораций не ослабляет, а усиливает их тяготение к гонке вооружений, к
разжиганию военной истерии.
Некоторые буржуазные идеологи уверяют, что монополистические
объединения не оказывают влияния на внешнюю политику государства.
Они утверждают, будто средства производства, которые используются
монополистическими корпорациями, не являются капиталистической
собственностью. По их мнению, владельцем этих средств производства
является вся масса членов-акционеров данной корпорации. Однако из¬
вестно, что решающую роль в корпорации играют не многочисленные
мелкие держатели акций, а несколько групп крупных владельцев акций,
обладающих контрольными пакетами. Именно они являются воротилами
капиталистических монополий. Они кладут себе в карман основную мас¬
су прибылей, которые получают монополии на гонке вооружений.
Возможность предотвращения войн в современную эпоху базирует¬
ся на том, что подавляющее большинство человечества кровно заинтере¬
совано в сохранении мира и все активнее борется против преступной по¬
литики агрессии и военных йвянтюр. Народы стран социализма, где дав¬
но сброшена власть капиталистических монополий, решительно высту¬
пают за мир между народами, за мирное сосуществование стран с раз¬
личным общественно-политическим устройством. Миролюбивую полити¬
ку активно поддерживают народы стран, сбросивших ярмо колониализ¬
ма и борющихся за свою 'национальную независимость. И в странах За¬
пада, где господствуют монополистические объединения, народные мас¬
сы не заинтересованы в войнах; они стоят за мир между народами.
Стало быть, в гонке вооружений и в военной агрессии заинтересо¬
ваны лишь узкие круги монополистов, составляющих ничтожную часть
населения земли. Весь вопрос сводится к тому, чтобы народы всех стран
своими активными действиями в пользу мира парализовали агрессивные
стремления и усилия монополистических кругов.
Марксистская социология считает, что в современных условиях нет
каких-либо неодолимых препятствий для мирных взаимоотношений меж¬
ду всеми странами земного шара. Прочный и длительный мир вполне
может быть обеспечен и при наличии государств с различным обществен¬
но-политическим устройством.
Реалистически настроенные социологи стран Запада отдают себе
отчет в том, .что мирное сосуществование и мирное соревнование госу¬
дарств стало в современную эпоху жизненной необходимостью. Эти на¬
строения были ясно выражены’ бывшим президентом Международной
ассоциации социологов американским профессором Л. Виртом, который
на I конгрессе ассоциации в сентябре 1950 года в Цюрихе призывал
«совершенствовать науку и искусство человеческих взаимоотношений,
добиться, чтобы все народы, какими бы они ни были, могли мирно жить
и работать в пределах одного и того же мира» («Bulletin International
des Sciences Sociales», 1951, vol. Ill, № 2, p. 213).
За последние годы в странах Запада вышел ряд книг, авторы кото¬
рых стоят на позициях мирного сосуществования и трезво оценивают об¬
становку. Из числа таких работ привлекает внимание книга доктора
права Луиса Карлоса Переса «Преступление военной пропаганды»
(Luis Carlos Р е г е z «Е1 Delito de Propaganda Belica». Bogota,
1951). Автор подвергает политическому и юридическому анализу сущ¬
ность военной пропаганды, отмечая, что эта пропаганда, как преступное
действие, направлена не только против определенного народа, но и про¬
тив всего человечества. Автор правильно отмечает также, что разжига¬
ние ненависти по национальным, расовым и религиозным мотивам являет¬
ся косвенной формой военной пропаганды. Защищая и юридически

10
П. н. ФЕДОСЕЕВ
обосновывая значение суверенных прав государств, .автор справедливо
говорит о высшем праве государства—праве на мирное сосуществова¬
ние — и доказывает, что имеется «высшая обязанность государства —
поддерживать мир».
Заслуживает внимания книга американского прогрессивного филосо¬
фа И. Горовица «Идея войны и мира в современной философии»
(Irving L. Horowitz «The Idea of War and Peace in contemporary
Philosophy». New York. 1957), которая показывает, что в защиту идеи
мирного сосуществования выступают в настоящее время философы самых
различных направлений, в том числе такие видные философы, как Рас¬
сел в Англии и Перри в США. Можно решительно расходиться с теоре¬
тическими взглядами Перри, являющегося, как известно, одним из лиде¬
ров современного неореализма, однако нельзя не согласиться с его мне¬
нием о том, что в современных условиях «мир стал не только идеальным
благом, но и абсолютной и первостепенной необходимостью» («Puritanism
and Democracy». N. Y. 1944, p. 609. Цитируется по книге Горовица,
стр. 192).
Марксисты, конечно, не могут считать правильным теоретические по¬
зиции английского философа Бертрана Рассела, однако мы не можем не
приветствовать переход этого философа, как выражается Горовиц, «с по¬
зиций взаимного уничтожения на позиции взаимопонимания» (И. Горо¬
виц, цит. соч., стр. 192).
Американский доктор философии Корлиос Ламонт давно занимается
обоснованием необходимости мирного урегулирования всех спорных
международных вопросов. Против гонки вооружений, ведущей к беспо¬
лезной растрате национальных ресурсов, выступил известный английский
физик и видный общественный деятель Блэккетт в книге «Атомное ору¬
жие и отношения между Востоком и Западом» (В 1 а с k е 11 P. «Atomic
Weapons and East — West Relations». Cambridge, 1956). Группа препо¬
давателей Оксфордского университета под руководством Алана Бал¬
лока выпустила брошюру на тему «Англия и холодная война»
(«Britain and the Cold War». London, 1952), в которой решительно осуж¬
дается идея войны.
Вкладом в разработку идей мирного сосуществования, несомненно,
является изданная в 1955 году е Лондоне книга Эндрю Ротштейна
«Мирное сосуществование». В этой книге выражается надежда, что
здравый смысл народов, их настойчивое требование разрешить все спор¬
ные вопросы мирным путем рано или поздно устранят напряженность в
международных отношениях (Rothstein A. «Peaceful Coexistence».
London, 1955).
Нам известна книга профессора теологии Боннского университета
В. Шельген в поддержку идей мира (S с h б 11 g е n W. «Ohne mich!.. Oh-
ne uns?» Recht und Grenzen des Pazifismus. Graz-Salzburg-Wien, 1951).
Можно не соглашаться с его теоретическим анализом проблем мирного
сосуществования, однако его предложения сделать идею мира достоя¬
нием народов и вести настойчивую пропаганду в пользу мира не могут
не вызвать одобрения и поддержки.
В выступлениях, посвященных вопросам войны и мира, совершенно
естественно уделяется большое внимание советско-американским отно¬
шениям. В этой связи следует отметить, что представители самых раз¬
личных кругов населения США все более решительно осуждают полити¬
ку «с позиции силы». Так, известный предприниматель Сайрус Итон за¬
явил недавно, чгго пришла пора начать больше думать €■ мирном сосу¬
ществовании и меньше о войне («Nation», December, 12, 1957).
В таком же духе высказывается профессор социологии Колумбий¬
ского университета С. Райт Миллс. «Правящая верхушка США,— писал
недавно Миллс в журнале «Нейшн»,— должна отказаться от иллюзии,
будто «красные» каким-то образом исчезнут, а их общество рухнет...

ПРОБЛЕМА МИРНОГО СОСУЩЕСТВОВАНИЯ
11
Верхушка США должна признать всемирно-историческое значение ре¬
волюции; признать, что в мире сейчас существует другой путь индустри¬
ализации, что эта другая система действует и что она глубоко импони¬
рует народам слаборазвитых стран» («Nation», December, 7, 1957).
Много интересных работ, отстаивающих идею мирного сосущество¬
вания, выходит в странах, освободившихся от колониальной зависимо¬
сти. В «Очерках международных отношений» индийского профессора
К- Мисра (М i s г а К. «Studies in International Relations», Dehli, 1955)
решительно отвергаются басни о мнимой агрессивности коммунизма.
Профессор Мисра на конкретных фактах истории СССР убедительно по¬
казывает постоянное стремление Советского Союза к миру.
iK сожалению, наряду с выступлениями в пользу мирного сосущест¬
вования в странах Запада продолжают и теперь появляться работы, пы¬
тающиеся дать социологическое обоснование политики «с позиции силы»,
отрицающие возможность мирного сосуществования двух систем.
Один из видных американских социологов, Николас Спикмэн, в свое
время провозгласил «борьбу за силу» первостепенной целью внутренней
и внешней политики государств. С тех пор не прекращается, а усиливает¬
ся проповедь теории насилия в международных отношениях. Профессор
политических наук Джон Киффер (США) в своей книге «Реальности
мирного могущества» выдвигает требование смело применять в между¬
народном масштабе политику «большой дубины» (К i е f f е г J. «Reali¬
ties of World Power», N. Y., 1952, p. 328).
Профессора Миннесотского университета JI. Миллс и Ч. Маклолин в
книге «Мировая политика в переходный период» отстаивают тот же те¬
зис о силе как необходимом и первостепенном факторе международных
отношений, оправдывая создание военных блоков вроде НАТО. Созда¬
ние после 1945 года НАТО и других союзов, по их мнению, лишь иллюстри¬
рует тот факт, что- «политика силы является неотъемлемой частью меж¬
дународных отношений» (Mills L. and McLaughlin Ch. «World
Politics in Transition», N. Y., 1956, p. 93).
В последние годы немалое распространение среди некоторых социо¬
логов и политиков получила такая разновидность концепции силы, как
доктрина «освобождения» и политики «на грани войны».
О содержании политики «освобождения» откровенно говорится в
книге американского социолога Бернхэма «Сдерживание или освобож¬
дение?». Излагая план наступательных действий против коммунизма,
Бернхэм предлагает главный удар нанести в Восточной Европе (Burn¬
ham J. «Containment or Liberation?», N. Y., 1953, pp. 138—139).
Пагубным выводом и логическим итогом подобной концепции яв¬
ляется именно воина, поскольку «позиция силы» означает гонку воору¬
жений, политическое давление на другие страны, усиление международ¬
ной напряженности и, следовательно, увеличение недоверия между на¬
родами.
Тем более достойно сожаления, что некоторые учебники, предназна¬
ченные на Западе для молодежи, проводят шовинистические или импе¬
риалистические идеи и в извращенном виде рисуют мирную политику
Советского Союза. Сошлюсь в качестве примера на американский учеб¬
ник мировой истории, изданный в 1954 году, учебник, авторами ко¬
торого являются профессора Лейн, Гольдман и Хант. В этой книге сту¬
дентам внушается, что советская внешняя политика! является агрессив¬
ной, весь учебник составлен в духе «холодной войны» ( Lane F. С.,
Goldman F., Hunt М. «The World’s history», N. Y., 1954).
Ряд социологов в настоящее время считает, что политику «с позиции
силы» делает неизбежной самое существование национального суверени¬
тета государств. По их мнению, именно национальный суверенитет яв¬
ляется основным источником международных войн, и поэтому для их

12
П. Н. ФЕДОСЕЕВ
предотвращения необходим полный или частичный отказ государств от
своих суверенных прав.
Согласно взглядам сторонников этой концепции, международные от¬
ношения должны основываться на решающем превосходстве сил какой-
либо одной страны или одного блока стран (например НАТО), способ¬
ных диктовать свою волю всем другим государствам. В связи с этим про¬
пагандируется «мировое господство» одной державы или одной группи¬
ровки и создание на этой базе «всемирного государства» вроде Римской
империи.
Некоторые социологи рекомендуют создание мировой «наднацио¬
нальной» организации, призванной ликвидировать или ограничить нацио¬
нальный суверенитет. Такой организацией могла бы быть, по их мнению,
ООН, если бы она отказалась от основных принципов своего устава (су¬
веренитет государств, правило единогласия великих держав в Совете
Безопасности). На самом деле эта концепция в конечном счете также
ведет к идее мирового господства одной из наций.
Однако национальный суверенитет отнюдь не препятствует мирно¬
му сосуществованию. Наоборот, уважение национального суверенитета —
единственный путь достижения мира и предотвращения войны в настоя¬
щих условиях. Он определяется, во-первых, существованием исторически
сложившихся наций и национальных государств. При этом надо учиты¬
вать наличие в мире стран с различными социально-экономическими си¬
стемами — факт, с которым не может не считаться современная обще¬
ственная наука и политика. В этих условиях всякие планы ликвидации
суверенных прав национальных государств и а деле означают ликвида¬
цию их социальной системы в угоду других стран и другой системы. А на
такой основе невозможно мирное сосуществование. Во-вторых, необходи¬
мо учитывать факт развития -национально-освободительного движения
в странах, еще недавно считавшихся колониальными и зависимыми. Эти
страны законно видят в достижении (национального- суверенитета един¬
ственный путь решения основных социальных и экономических проблем.
Страны, ставшие на путь самостоятельного развития, борющиеся за на¬
циональный суверенитет, кровно заинтересованы в сохранении мира, не¬
обходимого для того, чтобы покончить с отсталостью и нищетой и добить¬
ся экономической самостоятельности.
В настоящее время нельзя не видеть все возрастающую роль народ¬
ных масс в истории, все увеличивающееся сознательное воздействие
масс на политику. Социологическая наука не может пройти мимо того
всемирно-исторического факта, что именно широкие социальные слои
народа являются ныне основной силой в деле предотвращения войны и
обеспечения мирного сосуществования. Поэтому особенно опасными и
тенденциозными представляются стремления некоторых ученых усмотреть
источник современных войн и национальной розни в психических свой¬
ствах, чувствах и влечениях, якобы изначально заложенных в психоло¬
гии индивидуумов, рядовых членов общества, составляющих большинство
каждой нации.
Так, американский социальный психолог Л. Дуб видит основную и
конечную причину войн в «раздраженности» психики «человека вообще»,
рядового человека. Он считает, что войны происходя^ потому, что их
основа «существует во всех людях» (D о о b L. «Social Psychology».
N. Y„ 1952, pp. 494, 495).
Некоторые социологи на первый план в качестве основы войн вы¬
двигают некое мистическое, наследственное чувство людей по отноше¬
нию к другим нациям, именуемое Богардусом «элементарным страхом пе-
ррц чужим» (Bogardus Е. «Fundamentals of Social Psychology».
N.' Y., 1942, p. 332).
Американский социальный психолог С. Бритт утверждает, что, как
правило, «чужая группа рассматривается как враждебная группа или

ПРОБЛЕМА МИРНОГО СОСУЩЕСТВОВАНИЯ
13
низшая группа». Причем, по мнению Бритта, национальные различия во
внешности, в языке, в культуре усиливают чувство недоверия и страха
по отношению к чужому (см. Britt S. «Social Psychology of Modern
Life». N. Y., 1943, p. 463).
Попытки усмотреть основу воин в психических чертах человека, в не¬
ких «влечениях к агрессивности», присущих якобы человеческой природе
.вообще, объективно означают стремление перекладывать ответственность
за агрессивные .войны с монополистических кругов на широкие народные
массы, которые в действительности являются могучим фактором мира.
Кроме того, подобные взгляды являются формой оправдания теории фа¬
тальной неизбежности войны.
Столь же несостоятельны мальтузианские теории, объясняющие вой¬
ны «демографическим давлением», вызванным будто бы чрезмерным ро¬
стом населения (см. Р е n d е 11 Е. «Population on the Loose», N. Y.,
1951, pp. 296—297). Хорошо известно, например, что Китайская Народ¬
ная Республика, а также Республика Индия отличаются весьма много¬
численным и все возрастающим населением. Однако эти государства ши¬
роко известны своим миролюбием, и именно эти две великие державы
мира провозгласили в 1954 году знаменитые «пять принципов» мирного
сосуществования государств различных систем.
Было бы наивно ожидать, что социологи различных направлений мо¬
гут быстро столковаться и прийти к единым взглядам по вопросу о при¬
чинах войн и путях полного устранения опасности этих войн. Но социо¬
логи при всем различии их мировоззрения могут активно содействовать
устранению тех идеологических предрассудков, которые разжигают враж¬
ду между народами.
Благородная задача социологов состоит в том, чтобы воспитывать
людей в духе мирного сосуществования и сотрудничества между наро¬
дами.
В связи с этим надо сказать, что, выступая за политику мирного со¬
существования государств с различным общественным строем, мы, конеч¬
но, не собираемся утверждать, будто между капитализмом и социализ¬
мом нет противоречий, будто между ними может быть установлена пол¬
ная гармония, будто .возможно примирение капиталистической и комму¬
нистической идеологий. Идеологическая борьба будет существовать. Но
такая борьба не может и не должна исключать мирное сосуществование,
не может и не должна служить целям пропаганды войны и агрессии, раз¬
жиганию чувства враждебности к другим народам (в СССР такая про¬
паганда запрещена законом).
Точку зрения советского народа по проблемам мирного сосущество¬
вания В. И. Ленин выразил в следующих словах: «Вся наша политика и
пропаганда направлена отнюдь не к тому, чтобы втравливать народы в
войну, а чтобы положить конец войне» (Соч., т. 31, стр. 440).
Надо признать тот реальный факт, что существуют государства со¬
циалистические и капиталистические и что существующий в них строй —
внутреннее дело народов. Жить без войны, на основе мирного соревно¬
вания — вот в чем основа мирного сосуществования.
Марксистская социология исходит из того, что величайшей из всех
ценностей в мире является человеческая жизнь. Устранение угрозы новой
войны, избавление человечества от разрушительного действия атомного
и термоядерного оружия ныне являются важнейшей проблемой гума¬
низма. «Коммунистическая идеология,— сказал Н. С. Хрущев,— это наи¬
более гуманная идеология в мире. Мы считаем, что нет ничего дороже
человека, и поэтому не пожалеем никаких усилий, чтобы отвести от че¬
ловечества угрозу новой мировой бойни» («Правда» от 11 октября
1957 года).
Имеющаяся в нашем распоряжении информация о преподавании
социологии и направлении социологических исследований в странах За¬

14
П. Н. ФЕДОСЕЕВ
пада позволяет сделать вывод о том, что проблема мирного сосущество¬
вания не привлекла еще к себе необходимого внимания ни в учебных
курсах по социологии, ни в тематике исследований, посвященных социо¬
логическим вопросам.
В этой связи нельзя не сделать и некоторых пожеланий в отношении
деятельности ЮНЕСКО. Всем известно значение этого органа, призван¬
ного способствовать укреплению мира, дружбы и сотрудничества между
народами.
По инициативе ЮНЕСКО была проведена, в частности, полезная ра¬
бота по распространению научных фактов с целью «преодоления того,
что принято называть расовыми предрассудками». Был организован спе¬
циальный комитет антропологов,- психологов и социологов, опубликовав¬
ший 18 июля 1950 года Декларацию, получившую во многих странах
весьма положительную оценку. Была издана также серия брошюр по ра¬
совому вопросу, авторы которых в основном стоят на гуманистических
'позициях, критикуют расизм и расистов. Несмотря на отдельные неточ¬
ности и ошибочные утверждения, имеющиеся в этих работах, их публи¬
кация, несомненно, является большим вкладом в дело устранения помех
взаимопониманию между народами. Сборник этих работ в переводе на
русский язык издан в Советском Союзе.
Однако не могут не вызвать недоумение попытки использовать из¬
дания ЮНЕСКО, в частности периодическое издание по вопросам совре¬
менной социологии «Каррент сосиолоджи», в интересах «холодной вой¬
ны», о чем мне довелось писать в журнале «Новое время» (№ 19 за
1957 год).
С сожалением приходится констатировать и тот факт, что из 844 ра¬
бот, включенных в суммированную библиографию по вопросам полити¬
ческой социологии, опубликованную в журнале «Каррент сосиолоджи»,
ни одна работа не посвящена проблеме мирного сосуществования («Cur¬
rent Sociology». Vol. 6, № 2, 1957).
Мы считаем, что такой пробел особенно нетерпим в настоящее вре¬
мя, когда XII сессия Генеральной Ассамблеи ООН приняла единодуш¬
ное решение, одобряющее идею мирного сосуществования между всеми
государствами, независимо от их общественного строя и господствующего
в них образа жизни. Было бы весьма полезно популяризировать издания
по вопросам мирного сосуществования.
Мы помним, что в ходе III Международного конгресса социологов
в Амстердаме вопросы мирного сосуществования привлекали большое
внимание участников конгресса. Во время конгресса состоялись совеща¬
ния представителей ряда стран по вопросу об участии социологов в раз¬
работке этих вопросов. Для исследования и обсуждения были выдвинуты
две темы: «Теория и историческое развитие понятия мирного сосущество¬
вания» и «Экономические и культурные взаимоотношения между стра¬
нами с различными общественными системами». Было условлено, что
разного рода научные ассоциации, существующие при ЮНЕСКО, будут
активно участвовать в разработке этих тем, созывать семинары, а также
проводить конференции представителей различных общественных наук по
вопросам мирного сосуществования.
Нам представляется, что совершенно необходимо разработать прак¬
тические меры в этом направлении и публиковать работы не только в
каждой из стран, но, возможно, практиковать издания ЮНЕСКО в виде
■сборников работ ученых разных стран, освещающих различные аспекты
мирного сосуществования.
Активная деятельность социологов в этом направлении будет, несом¬
ненно, способствовать взаимопониманию между народами и развитию
мирного сотрудничества как в области экономических связей, так и в об¬
ласти культурных отношений.

Марксизм-ленинизм
о демократическом
и справедливом мире
Е. Г. ПАНФИЛОВ
Среди общественных проблем современности нет другого вопроса,
столь глубоко волнующего миллионы людей всего земного шара незави¬
симо от различий в их философских, моральных и религиозных убежде¬
ниях, как вопрос о создании условий прочного мира. Вполне понятен и
закономерен поэтому повышенный интерес к теоретическому его реше¬
нию со стороны самых широких слоев общества, которые хотят знать, ка¬
ким образом надо успешно бороться против угрозы новых войн.
На протяжении веков лучшие умы человечества, представители де¬
мократических и гуманистических традиций прогрессивной общественной
мысли самоотверженно искали наиболее верные средства для предотвра¬
щения войн и установления прочного мира между народами. Однако науч¬
но разъяснить вопрос об источниках войн и раскрыть ясную перспективу
борьбы за светлое будущее человечества оказалась в состоянии лишь тео¬
рия, выражающая интересы тех слоев общества, которые не только заин¬
тересованы в искоренении войн, но и составляют общественную силу,
способную привести к установлению прочного мира, прекращению войн,
грабежей и насилий. Такой теорией является марксизм-ленинизм, пред¬
ставляющий собой научное 1выраж9ние коренных интересов рабочего клас¬
са и служащий путеводной звездой для народов в борьбе за проч¬
ный мир.
Научный, марксистско-ленинский анализ современного международ¬
ного положения, данный в решениях XX съезда КПСС, в Декларации
Совещания представителей коммунистических и рабочих партий социали¬
стических стран и в Манифесте мира, показывает, что неизбежности вой¬
ны нет, что пароды имеют могучие силы, достаточные для предотвраще¬
ния и пресечения войны. Призыв коммунистов сбросить общими силами
народов бремя вооружений, освободить мир от угрозы войны и обеспечить
светлое и счастливое будущее человечества вселяет в сердца миллионов
людей твердую веру в торжество справедливого дела мира. Ныне все
более широкие массы народа убеждаются в том, что марксизм-ленинизм
дает единственно верную теорию обеспечения международного мира.
В данной статье рассматриваются некоторые положения марксистско-
ленинской теории о мире и войне.
1.	Две концепции международного мира
Марксистско-ленинская теория о мире и войне строится на незыбле¬
мой основе исторического материализма. Применив материалистическое
понимание истории к анализу проблем мира и войны, марксизм-ленинизм
вскрыл преходящий характер войны как социально-политического явле¬
ния, существование которого в обществе связано лишь с определенны¬
ми условиями развития способа производства. Такие условия создаются

16
Е. Г. ПАНФИЛОВ
господством частной собственности на средства производства и выте¬
кающими отсюда эксплуатацией и классовым и национальным угнете¬
нием.
Установив ту объективную основу, которая обусловливает периоди¬
ческое возникновение войн, марксизм-ленинизм показал всю ненаучность
и вздорность исходных положений различных субъективистских и эклек¬
тических теорий буржуазных социологов о «вечности и естественности»
войны, наличие которой в обществе якобы зависит от самой «человеческой
природы», от всевозможных биологических, расовых, демографических,
географических, национальных, психологических, идеологических и т. п.
«факторов». Основной порок всех этих теорий состоит в том, что они не
вскрывают связи войны с характером общественного строя. Буржуаз¬
ным идеологам совершенно чуждо понимание того, что антагонизмы меж¬
ду классами и нациями, приводящие к войнам, могут существовать толь¬
ко в рамках частной собственности. Вследствие этого они не в состоянии
выработать действенную программу борьбы против войн.
Для антагонистического общества война и мир не являются чем-то
абсолютно противоположным, они тесно связаны между собой. Их взаим¬
ная связь проявляется прежде всего в политике, которая проводится
известными классами в мирное и военное время и в которой получают
свое концентрированное выражение экономические интересы тех или иных
классов. Противоположность же войны и мира состоит в природе средств,
применяемых для проведения этой политики. «Война,— указывал Ленин,
рассматривая основные понятия марксистского учения о мире и войне,—
есть продолжение средствами насилия той политики, которую вели гос¬
подствующие классы воюющих держав задолго до войны. Мир есть про¬
должение той же политики...» (Соч., т. 22, стр. 152). Таким образом, един¬
ственно научным критерием для определения характера каждой войны,
как и характера каждого мира, следующего за войной, является оценка
политики, которую проводят те или иные классы.
В. И. Ленин неоднократно указывал на необходимость конкретно¬
исторического подхода к проблемам войны и мира. Он вскрыл теорети¬
ческую и практически-политическую несостоятельность абстрактной по¬
становки вопроса о мире и войне буржуазными пацифистами и анархи¬
стами. Решительно осудив от имени всего социализма войны между на¬
родами как варварское и зверское дело, Ленин показал, что в зависимо¬
сти от того, в интересах какого класса ведется война, следует различать
справедливые и несправедливее войны, что вопрос о мире также надо
ставить не абстрактно, вне связи с политикой тех или иных классов, а
конкретно, в связи с определенными условиями мира и коренными инте¬
ресами рабочего класса и народных масс.
Рабочий класс и народные массы кровно заинтересованы в сохра¬
нении и укреплении международного мира и недопущении агрессивных
войн; они стремятся обеспечить прочный мир, исключающий подготовку
к новым войнам и основывающийся на взаимном доверии и сотрудни¬
честве народов. С другой стороны, монополистический капитал заинте¬
ресован в новых захватах, в порабощении наций, в установлении своего
мирового господства. И в мирное время он проводит преследующую эти
же цели разбойничью, насильническую, угнетательскую политику, про¬
должением которой являются агрессивные, империалистические войны.
Широко применяя методы угроз и диктата, он вмешивается во внутренние
дела народов, стремится навязать им кабальные условия мира. Поэтому
состояние мира в отношениях между государствами неизбежно несет на
себе печать борьбы этих двух противоположных стремлений: агрессивной
империалистической полйтики, выражающей интересы горстки эксплуа¬
таторов, и миролюбивой демократической политики, выражающей инте¬
ресы рабочего класса и широчайших народных масс.

МАРКСИЗМ-ЛЕНИНИЗМ О ДЕМОКРАТИЧЕСКОМ И СПРАВЕДЛ ИСОГЛ МИРЕ
17
В зависимости от природы политических отношений, складывающих¬
ся между народами во время мира, В. И. Ленин учил различать мир
двоякого рода.
Во-первых, мир справедлив ы и, демократический,
имеющий своей задачей обеспечение суверенных прав народов, их неза¬
висимости, равенства, добрососедских отношений н всемерного развития
культурных, экономических и торговых связен к взаимной выгоде сотруд¬
ничающих сторон. Устанавливая принципы демократизма как высший за¬
кон в" отношениях между пародами, это г мир открывает простор для ре¬
шения спорных вопросов в соответствии со свободно выраженной волей
и симпатиями населения и закладывает плодотворную основу для обес¬
печения общих политических интересов всех миролюбивых стран в деле
поддержания их мирного сосуществования и борьбы против империали¬
стических и контрреволюционных войн.
Во-вторых, мир несправедливый, и м п с р и а л и с т и ч е-
с к и й, попирающий суверенные права пародов и их национальное до¬
стоинство и имеющий своей целью обеспечение господства одних стран
над другими или подготовку к новым захватам чужих территорий. Этот
мир основывается либо на замирении силой угнетенных наций угнетаю¬
щими, либо на известном «равновесии сил» между угнетающими нация¬
ми и компромиссах между ними о разделе сфер влияния за счет других
народов, либо, наконец, на насильственном удержании части территории
другого государства вопреки воле и симпатиям его населения и навязы¬
вании ему кабальных условий мира. По своей природе империалистиче¬
ский мир является «передышкой» между империалистическими войнами.
Такое состояние международных отношений исключает нормальные эко¬
номические, политические и культурные взаимоотношения между наро¬
дами.
В эпоху безраздельного господства империализма демократический
и справедливый мир во взаимоотношениях между народами представлял
редкое исключение. Типичным для этой эпохи был мир насильнический,
несправедливый, империалистический.
В годы первой мировой войны В. И. Ленин вскрыл диалектику пере¬
хода от империалистической войны к демократическому миру. Правящие
классы, указывал Ленин, желают кончить грабительскую, империалисти¬
ческую войну выгодным для них грабительским, империалистическим
миром. С другой стороны, народные массы хотят прочного и демократи¬
ческого мира без аннексий, без угнетения наций, без грабежа, без зароды¬
ша новых войн. Но такой мир господствующие классы и правительства
неспособны были дать народам «без «обучения» (пли, вернее, устранения)
их рядом революций» (Соч., т. 21, стр. 264). Поэтому нельзя было закон¬
чить империалистическую войну демократическим миром без превраще¬
ния ее в гражданскую войну. «Кто хочет прочного и демократического
мира,— писал Ленин в 1915 году,— тот должен быть за гражданскую
войну против правительств и буржуазии» (там же, сгр. 286). Таков был
в условиях первой мировой войны единственно возможный путь к проч¬
ному и демократическому миру. Именно этим путем вышли из империа¬
листической войны народы России, совершившие под руководством Ком¬
мунистической партии социалистическую революцию и установившие
Советскую власть.
Накануне Октябрьской революции В. И. Ленин в своих «Письмах из
далека» указывал, что только государство рабочих и крестьян «в состоя¬
нии успешно решить чрезвычайно трудную и безусловно-неотложную,
главнейшую задачу момента, именно: добиться мира, притом пе империа¬
листского мира, не сделки между империалистскими державами о деле¬
же награбленной капиталистами и их правительствами добычи, а действи¬
тельно прочного и демократического мира, который не достижим без про¬
летарской революции в ряде стран» (Соч., т. 23, стр. 331).
2.	«Вопросы философии» № 4.

18
Е. Г. ПАНФИЛОВ
Уже первые акты Советской власти — разоблачение тайных соглаше¬
ний царизма и аннулирование всех неравноправных договоров, направ¬
ленных к захвату чужих земель, исторический ленинский Декрет о мире,
предложивший всем народам и правительствам немедленно заключить
перемирие и начать переговоры о справедливом демократическом мире
без аннексий и контрибуций, осуществление на деле принципа самоопре¬
деления наций — означали гигантский шаг вперед по пути от мира импе¬
риалистического к миру демократическому. На протяжении всей соро¬
калетней истории Советского государства его миролюбивая политика
служит примером и источником вдохновения для народов, борющихся за
прочный мир, против империалистических войн. Советский Союз пред¬
ставляет собой наиболее надежный оплот мира, на который опираются
все миролюбивые и прогрессивные силы в своей борьбе за осуществле¬
ние требований демократизма — политической свободы, национального
равноправия и справедливого мира.
После второй мировой войны в результате разгрома Вооруженными
Силами Советского Союза германских империалистов и японских мили¬
таристов, в результате победоносных социалистических революций в це¬
лом ряде стран Европы и Азии и образования мировой социалистической
системы соотношение классовых, социальных и политических сил на ме¬
ждународной арене изменилось коренным образом. Как подчеркивается
в решениях XX съезда КПСС, в современных международных условиях
выросли мощные миролюбивые силы, которые располагают реальными
средствами для того, чтобы не позволить империалистам бросить народы
в новые агрессивные войны, сорвать подготовляемые империалистиче¬
скими кругами военные авантюры. Борьба передовых общественных и
политических сил, организованность а сознательная воля людей играют
ныне решающую роль в деле предотвращения новой войны. Впервые в
истории появилась реальная возможность достижения длительного демо¬
кратического мира, обеспечивающего свободу и независимость народов
и создающего условия для недопущения новой империалистической
агрессии.
Вокруг этой основной задачи послевоенного периода объединились
все социалистические и демократические силы. Социалистические страны
предложили капиталистическим державам строить свои отношения на
основе мирного сосуществования, то есть жить в мире, без войны, на усло¬
виях взаимного признания социально-экономического строя, существую¬
щего в различных странах, и развития межгосударственных отношений на
основе равенства и невмешательства в дела друг друга.
Однако политика борьбы за длительный демократический мир и обес¬
печение мирного сосуществования стран с различным социальным строем
встретила противодействие со стороны англо-американских империали¬
стов. Демократическому лозунгу справедливого и прочного м.ира, обеспе¬
чивающего суверенные права народов на пути создания коллективной
безопасности, всеобщего сокращения вооружений и разоружения, они
противопоставили империалистический лозунг «мира с позиции силы»,
«мира на грани войны», основывающегося на порирании суверенных прав
народов, сколачивании замкнутых военных группировок и агрессивных
блоков, гонке вооружений.
Они начали холодную войну против социалистических стран, упор¬
но отказываются от признания того сложившегося положения, что на
земном шаре сосуществуют социалистические и капиталистические госу¬
дарства, отвергают за каждой страной право развиваться так, как желают
народы этих стран, уклоняются от решения международных проблем пу¬
тем мирных переговоров, без диктата и ультиматумов, на равноправных
началах, выдвигая в качестве предварительных условий смехотворные
требования «освобождения» восточноевропейских стран от социализма и

МАРКСИЗМ-ЛЕНИНИЗМ О ДЕМОКРАТИЧЕСКОМ И СПРАВЕДЛИВОМ МИРЕ	19
отказа от исторических политических и социальных завоеваний, осущест¬
вленных советским народом.
В основе концепции «мира с позиции силы» лежит насквозь лживая
империалистическая идея, будто возможно «обеспечить мир» путем наси¬
лия над волей народов, путем превращения всех капиталистических стран
в вооруженный лагерь, усиления международной напряженности. Идео¬
логи империализма пытаются доказать, что мир и свобода народов якобы
несовместимы и что ради «мира» народы должны пожертвовать своими
суверенными правами, отказаться от своих социальных завоеваний и до¬
бровольно пойти в рабство к империалистам. Таким путем они хотят
оправдать стремление империалистических держав к мировому господ¬
ству и подорвать волю народов к борьбе за мир и национальную незави¬
симость. История международных отношений показывает всю вздорность
подобных утверждений: не может быть прочного мира без обеспечения
суверенных прав народов. Как свидетельствует практика взаимоотноше¬
ний между социалистическими, а также несоциалистическими государ¬
ствами, признающими принцип мирного сосуществования, взаимное ува¬
жение суверенных прав укрепляет мирные и дружественные отношения
между странами.
Идеологи империализма проповедуют, далее, будто только путем
военных приготовлений, требующих колоссального напряжения сил, почти
равного напряжению военных лет, возможно сохранить «безопасность и
мир». Этим самым они хотят оправдать в глазах народов, несущих непо¬
мерно возросшее налоговое бремя, выгодную лишь монополистам поли¬
тику гонки вооружений и усиления международной напряженности. Одна¬
ко подлинная безопасность заключается в устранении угрозы военного
нападения, а этого невозможно достичь путем накопления вооружений и
военных приготовлений. Мир не может быть прочен, пока происходит гон¬
ка вооружений и создается обстановка военного психоза, взаимного недо¬
верия и международной напряженности. «Вооруженный мир» по своей
природе не может быть чем-либо иным, как подготовкой к новым опусто¬
шительным войнам, союзом империалистических держав для войны.
Таковы две противоположные концепции международного мира,
предлагаемые ныне народам социализмом и демократией, с одной сторо¬
ны, империализмом и реакцией — с другой. Народы сделали свой выбор:
общей исторической тенденцией, закономерностью нашей эпохи является
поворот от мира империалистического с вырастающими из него войнами
к миру демократическому, который закладывает основы для ликвидации
всяких войн между народами.
2.	Переходный характер современных международных отношений
Переход от капитализма к социализму, являющийся основным со¬
держанием современной эпохи, не мог не вызвать коренного преобразо¬
вания в системе международных отношений. Политическая картина со¬
временных международных отношений чрезвычайно пестра, разнообразна
и гораздо сложнее, чем сорок лет .назад, в эпоху безраздельного господ¬
ства империализма. Ее характерная особенность заключается прежде
всего в том, что рядом сложились и существуют различные типы систем
политических международных взаимоотношений: отношения между угне¬
тенными и угнетающими нациями — система колониализма; отношения
между империалистическими державами, -угнетающими другие нации и
борющимися за экономический и политический раздел мира, а также их
сателлитами — лагерь империализма; антиимпериалистическая позиция
миролюбивых государств, не угнетающих другие народы; содружество со¬
циалистических равноправных суверенных государств.
Картина еще более усложняется тем, что эти системы политических
отношений существуют не изолированно, а во взаимоотношениях друг с

20
Е. Г. ПАНФИЛОВ
другом, взаимно переплетаются, порождая громадное обилие переходных
форм, а также такие типы международных отношений, как отношения
между социалистическими государствами и завоевавшими свою нацио¬
нальную независимость миролюбивыми государствами, то есть отношения
внутри «зоны мира»; отношения социалистических государств с импе¬
риалистическими державами и их форпостами против демократии и со¬
циализма; отношения национально-независимых государств с империали¬
стическими державами.
Сложившиеся к настоящему времени основные типы систем полити¬
ческих взаимоотношений между народами являются результатом про¬
цесса .распада империализма и победоносного шествия социализма. Внут¬
ренние тенденции развития этих систем политических отношений указы¬
вают на происходящий сейчас процесс становления новых, социалистиче¬
ских принципов международных отношений, неизбежно идущих на смену
старым, буржуазным принципам.
Эпохе безраздельного господства империализма были свойственны,
как указывал В. И. Ленин, первые два типа систем политических отноше¬
ний: отношения между угнетенными и угнетающими нациями и отноше¬
ния между двумя угнетающими нациями. Эти отношения продолжают
существовать и поныне между империалистическими державами, с одной
стороны, и в системе колониального угнетения—'с другой. Однако сфера
этих отношений значительно сузилась и постоянно продолжает сужи¬
ваться вследствие отпадения от мировой системы империализма социали¬
стических стран, а также вследствие бурного роста национально-освободи¬
тельного движения в тех странах, где антиимпериалистические элементы
оказывают определяющее влияние на политику страны.
Политические отношения, сложившиеся между государствами, вхо¬
дящими в «зону мира», имеют пока еще сравнительно небольшую, но
яркую историю. Возродившиеся к независимой национальной и государ¬
ственной жизни народы Востока, которых на протяжение веков с презре¬
нием третировал «цивилизованный» Запад, внесли великий вклад в раз¬
витие мировой цивилизации, обогатив практику международных отноше¬
ний пятью демократическими принципами справедливого мира. Эти госу¬
дарства строят свои отношения на основе равенства, взаимного уважения
территориальной целостности и суверенитета, ненападения, невмешатель¬
ства во внутренние дела друг друга, взаимной выгоды, мирного сосуще¬
ствования.
Растет число народов, порвавших с империализмом и колониализ¬
мом; «зона мира» неуклонно расширяется, и в настоящее время она вклю¬
чает в себя страны с полуторамиллиардным населением. Именно эта на¬
растающая тенденция расширения «зоны мира» указывает на неуклон¬
ное вытеснение из практики международных отношений империалистиче¬
ских принципов и замену их демократическими принципами, на неизбеж¬
ность полного освобождения всех наций от гнета империализма и завое¬
вания всеми народами отнятой у еих империализмом возможности само¬
стоятельно творить историю.
Возникновение «зоны мира» обусловлено существованием мировой
социалистической системы. Победы Великой Октябрьской социалистиче¬
ской революции, китайской революции, революций в других социалисти¬
ческих странах Европы и Азии, оказав благотворное воздействие на судь¬
бы мира, привели к существенному видоизменению системы международ¬
ных отношений и создали условия, в которых стало возможным утвер¬
ждение в них демократических принципов справедливого мира.
Международные отношения, сложившиеся внутри мировой системы
социализма, строятся на основе высших принципов международного об¬
щения, на основе ленинских принципов социалистического демократизма,
вытекающих из характера социалистических производственных отноше¬
ний — отношений сотрудничества и взаимной помощи.

МАРКСИЗМ-ЛЕНИНИЗМ О ДЕМОКРАТИЧЕСКОМ И СПРАВЕДЛИВОМ МИРЕ 21
Демократизм, примененный к отношениям между социалисти¬
ческими странами, означает полное равноправие, уважение территори¬
альной целостности, государственной независимости и суверенитета,
невмешательство зо внутренние дела других народов. Однако эти прин¬
ципы не исчерпывают еще всей сущности отношений между социали¬
стическими странами. Демократизм в отношениях между странами со¬
циалистического лагеря является социалистическим, что озна¬
чает обеспечение национальной независимости, равноправия и суверени¬
тета каждого социалистического государства в нерушимом политическом
единстве всех стран социалистического лагеря, политику бескорыстной
братской взаимопомощи в области культурного, государственного, хозяй¬
ственного и социального строительства. В этой политике находят свое
реальное воплощение пролетарский интернационализм, идеология брат¬
ства и дружбы народов. Социалистическая система хозяйства и руко¬
водство марксистско-ленинских партий являются экономической и поли¬
тической основой проведения принципов социалистического демократизма
в международных отношениях.
Отношения между социалистическими государствами и странами,
сбросившими ярмо колониализма и борющимися за достижение своей
экономической самостоятельности, за мир между народами, также не
исчерпываются пятью демократическими принципами справедливого ми¬
ра. Страны социализма оказывают этим национально-независимым госу¬
дарствам дружественную помощь на равноправных началах и сотрудни¬
чают с ними в борьбе за мир, против агрессивных происков империализ¬
ма, что облегчает народам этих государств возможность отстоять свою
независимость и продвинуться по пути социального прогресса. Этот тип
политических отношений наглядно показывает плодотворность подлиннс
демократических принципов в общении между социалистическими и несо¬
циалистическими странами и оказывает огромное воздействие на все на¬
роды мира.
Что касается последних двух типов международных отношений, то
есть отношений социалистических и национально-независимых государств
к империалистическим державам и их сателлитам, то отличительной чер¬
той их является борьба как социалистических, так и несоциалистических
миролюбивых стран за мирное сосуществование государств с различным
социально-экономическим строем на основе равенства, невмешательства
во внутренние дела друг друга и взаимной выгоды, за установление спра¬
ведливого демократического мира во всем мире, против попыток импе¬
риалистических держав растоптать национальную независимость народов.
Ленинский принцип мирного сосуществования государств с различ¬
ным социально-экономическим строем выражает глубокие историко-эко¬
номические тенденции современного международного развития. Во-пер¬
вых, сосуществование двух систем представляет собой объективную за¬
кономерность эпохи перехода от капитализма к социализму, неизбежное
следствие неравномерного вызревания социалистических резолюций в раз¬
личных капиталистических странах. Во-втсрых, завоевания социализма,
превосходство сил социализма в общем соотношении сил, экономические
тенденции борьбы народов против империализма и воин, за свою нацио¬
нальную независимость, за демократические свободы и мир создают ма¬
териальную основу мирного сосуществования двух систем, позволяют
придать борьбе двух систем характер мирного экономического соревнова¬
ния. В-третьих, человечество развило свои производительные силы до та¬
кой степени, что мирное сосуществование становится необходимым усло¬
вием дальнейшего прогресса. Новая мировая воина при современном уров¬
не развития военной техники означала бы величайшую историческую тра¬
гедию, общечеловеческое бедствие. Перед лицом тех страшных послед¬
ствий, которые несет многим поколениям человечества пламя атомно¬

,22
Е. Г. ПАНФИЛОВ
водородной войны и даже простое продолжение испытаний ядерного ору¬
жия, все более широкие общественные круги, сотни миллионов простых
людей во всех странах мира все яснее начинают понимать, что необходимо
покончить с приготовлениями к войне, и настойчиво требуют от своих
правительств запретить ядерное оружие, уничтожить его запасы и встать
на путь мирного сосуществования, которое в век атомной энергии стано¬
вится элементарной предпосылкой дальнейшего развития человечества.
Наконец, в принципе мирного сосуществования получают благоприятное
разрешение две противоположные тенденции современного международ¬
ного развития — тенденция к завоеванию всеми народами своей государ¬
ственности и национальной независимости, возникшая на основе импе¬
риалистического гнета, и тенденция к хозяйственному сближению стран,
так как этот принцип открывает путь для построения отношений между
странами на началах взаимного доверия и добровольности при полном
уважении суверенитета наций. Все это говорит о жизненности и реали¬
стичности принципа мирного сосуществования, о том, что он выражает
насущные потребности современной международной жизни’
Вопрос об обеспечении мирного сосуществования является ныне ко¬
ренной проблемой мировой политики. Дальнейшее развитие международ¬
ной обстановки по пути мира во многом зависит от принятия всеми госу¬
дарствами принципа мирного сосуществования.
Основная угроза делу мира идет со стороны империализма США,
представляющего собой центр сосредоточения реакционных сил капитали¬
стического лагеря, и империализма Англии и Франции, а также Запад¬
ной Германии, превращающейся в очаг общеевропейской реакции. Борь¬
ба против этих антинародных агрессивных империалистических сил соот¬
ветствует интересам не только социалистических стран, международного
рабочего класса, но и интересам всех миролюбивых народов, всего чело¬
вечества. Водораздел в международных отношениях проходит, таким об¬
разом, по линии, .отделяющей империализм и реакцию, с одной стороны,
социализм и демократию — с другой. В борьбе за справедливый прочный
мир социализм и демократия неразделимы.
3.	Демократическая и социалистическая программа мира
Требование справедливого демократического мира являлось одним
из требований буржуазной демократии эпохи восходящего капитализма,
никогда полностью не осуществлявшимся при капитализме и растоптан^
ным империализмом, но вполне осуществимым на почве общенародных
демократических и тем более социалистических движений даже при со¬
хранении капитализма в целом ряде стран.
Марксизм, выступив в вопросах мира и войны как непосредственное
продолжение и научное развитие лучших демократических традиций,
созданных передовой общественной мыслью домарксистской эпохи, по¬
казал, что недостаточно одних лишь призывов к справедливости, чтобы
заставить буржуазные правительства отказаться от преступной политики
натравливания народов друг на друга. Для этого нужна общественная
сила, способная преодолеть агрессивные поползновения эксплуататорских
классов и создать прочный мир между народами. Эту силу марксизм на¬
шел в рабочем классе, идущем во главе народных масс и организующем
их на борьбу против политики агрессии и войн. Вековую мечту челове¬
чества о справедливом демократическом мире марксизм поставил на поч¬
ву классовой борьбы пролетариата, обогатил ее опытом этой борьбы.
Выяснение роли рабочего класса как творца новых, невиданных при ка¬
питализме международных отношений, как передовой общественной,
силы, возглавляющей широкие народные массы и способной положить
конец всяким войнам вообще,— главное в марксистско-ленинском уче¬
нии о мире. «...Союз рабочих всех стран,— пишет К. Маркс,— в конце

МАРКСИЗМ-ЛЕНИНИЗМ О ДЕМОКРАТИЧЕСКОМ М СПРАВЕДЛИВОМ МИРЕ 23
концов, искоренит всякие войны» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Набран¬
ные произведения, 1948, т. I, стр. 449). «Единственная гарантия мира,—
указывал В. И. Ленин в 1913 году,— организованное, сознательное дви¬
жение рабочего класса» (Соч., т. 19, стр. 64).
Только на почве борьбы рабочего класса и общенародных демокра¬
тических движений за мир, борьбы социалистических государств за мир
между народами требование демократического мира приобретает реаль¬
ный смысл. Борьба стран социалистического лагеря и рабочего класса
капиталистических стран за наиболее последовательное, полное и реши¬
тельное проведение в жизнь демократической программы справедливого
мира имеет целью устранение всех и всяких империалистических и ка¬
бальных черт из практики международных отношений, уничтожение по¬
литического подчинения стран чужеземному капиталу, но не господства
буржуазии вообще в экономике капиталистических стран, и, следователь¬
но, не выходит за рамки собственно демократических преобразований
в международных отношениях.
Возьмем, например, такие основные требования демократической
программы справедливого мира, провозглашенные еще буржуазными де¬
мократами XVIII и XIX веков, как равноправие наций, ликвидация коло¬
ний, уничтожение системы агрессивно-наступательных союзов, разоруже¬
ние, устранение дискриминации в международной торговле и т. п. Они
не отменяют ни эксплуатации труда капиталом, ни господства частной
собственности в капиталистических странах, то есть в этом смысле они
по своему содержанию не являются еще социалистическими. Все эти тре¬
бования действительно выдвигались буржуазией в период восходящего
развития капитализма против внешней политики абсолютистских мо¬
нархий. ■
Говоря о буржуазно-демократическом характере этих требований, не
следует забывать об их современной антиимпериалистической направлен¬
ности. Осуществление требований демократической программы мира ве¬
дет не только к устранению политического гнета империалистических
держав над миром, но и расчищает почву для ликвидации экономическо¬
го подчинения зависимых стран, для построения независимей нацио¬
нальной экономики и для дальнейших, социалистических преобразований.
Программа демократического мира, выдвинутая ,в послевоенный пе¬
риод странами социалистического лагеря во главе с Советским Союзом,
коммунистическими и рабочими партиями капиталистических стран, вклю¬
чает в себя в качестве основных пунктов требования о прекращении гон¬
ки вооружений и разоружении, о запрещении производства и применения
атомного и водородного оружия и уничтожении его запасов, о ликвидации
военных блоков и военных баз на иностранных территориях, о ликвида¬
ции колониализма и предоставлении права ка свою государственность
всем народам, о создании системы коллективной безопасности в Европе
и Азии против возможной агрессии, о развитии экономического сотруд¬
ничества между государствами на основе равенства и взаимной выгоды,
о принятии всеми странами принципа мирного сосуществования. Своей
борьбой за осуществление этой программы социалистические страны под¬
держивают усилия всех государств, партий, организаций и отдельных лиц,
выступающих против новой войны, за мир между народами.
Принятое недавно постановление Верховного Совета СССР об одно¬
стороннем прекращении Советским Союзом испытаний ядерного оружия
является важнейшим шагом по пути избавления человечества от угрозы
атомной войны. Этот акт доброй воли, являющийся новым ярчайшим
свидетельством миролюбия Советского Союза, встречен с горячим одобре¬
нием всей мировой общественностью. Он вдохновляет все прогрессивные
силы на борьбу за повсеместное запрещение испытаний ядерного оружия
на вечные времена, активизирует их деятельность в защиту мира.
Нельзя, конечно, думать, что эта программа, имеющая своей целью

24
Е. Г. ПАНФИЛОВ
избавить мир от опасности новой войны и отвечающая жизненным инте¬
ресам широчайших народных масс — рабочих, крестьян, интеллигенции,
торговцев, мелкой и даже средней буржуазии города,— может быть осу¬
ществлена без борьбы против капиталистических монополий, которые
извлекают баснословные выгоды из подготовки к новой войне. В Декла¬
рации Совещания представителей коммунистических и рабочих партий со¬
циалистических стран, происходившего в Москве 14—16 ноября 1957 го¬
да, подчеркивается, что «рабочий класс и народные массы, борясь с опас¬
ностью войны, за свои жизненные интересы, все более направляют острие
этой борьбы против крупных монополистических групп капитала, как
главных виновников гонки вооружений, организаторов и вдохновителей
планов подготовки новой мировой войны, оплота агрессии и реакции». .
Социалистическая программа справедливого мира, включая в себя в
качестве минимума требования демократической программы, не сводится
только к этому минимуму. Наиболее полно проводя демократию во всех
областях международных отношений, она идет дальше, к осуществлению
самого тесного союза всех социалистических и буржуазно-демократиче¬
ских освободительных движений рабочих и крестьян.
Принципы социалистического демократизма в международных отно¬
шениях несравненно глубже демократических принципов свободы, ра¬
венства и братства народов, провозглашенных буржуазными демокра¬
тами. Социалистическая программа мира основной упор делает на мате¬
риальные гарантии права наций самостоятельно решать свою судьбу в
соответствии со свободно выраженной волей населения, усматривая эти
гарантии в единении всех социалистических и демократических сил в
борьбе за устранение господства империализма. При капитализме невоз¬
можно действительное равенство наций: экономически менее развитые
страны неизбежно попадают в зависимость к более развитым странам.
Только социализм дает возможность обеспечить действительное равен¬
ство, свободу и братство всех народов и, как учил Ленин, построить отно¬
шения между ними на основе «бескорыстной культурной помошп» со сто¬
роны «больших и передовых социалистических наций» с тем, чтобы под¬
нять менее развитые нации до уровня передовых (см. Соч., т. 22, стр. 324).
Устранение власти капитала и установление диктатуры пролетариата на¬
родами каждой страны — вот основные условия ликвидации всякой опас¬
ности войн вообще и осуществления действительной свободы, равенства
и братства наций.
В современную эпоху, когда власть капитала устранена пока еще не
во всех странах, краеугольным камнем социалистической программы ми¬
ра является политика использования диктатуры пролетариата для борьбы
с опасностью империалистических и контрреволюционных войн и защиты
завоеваний социализма, политика укрепления международной солидарно¬
сти рабочего класса, расширения братских связей с рабочим классом и
трудящимися всех стран и дружественной помощи народам, борющимся
против империализма, за мир, демократические свободы и социализм, по¬
литика установления добрососедских отношений со всеми народами. За¬
щита завоеваний социализма и требование мира неразрывно связаны
между собой в социалистической программе мира. Социализм является
наиболее надежной гарантией мира, и, в свою очередь, мир является пер¬
вейшим условием дальнейшего роста социализма.
4.	Силы, укрепляющие мир
Упрочить международный мир нельзя иначе, как превратив совре¬
менный мир напряженности, которую создают агрессивные блоки и гонка
вооружений, в демократический справедливый мир, где все спорные во¬
просы решались б:ы в обстановке политической свободы и демократизма.
НогТакой мир-нельзя установить пррсто по желанию. Процесс его станов¬

МАРКСИЗМ-ЛЕНИНИЗМ О ДЕМОКРАТИЧЕСКОМ И СПРАВЕДЛИВОМ МИРЕ 25
ления происходит в трудной и упорной борьбе масс против агрессивной
политики империализма, против общественной системы, обусловливаю¬
щей эту политику,— он происходит в ходе социалистических революций,
национально-освободительных и народных общедемократических движе¬
ний.
Ведущую роль в борьбе за мир играет социалистический лагерь во
главе с Советским Союзом, оказывающий все более решающее влияние
на мировую политику. Экономическая мощь, неисчерпаемые материаль¬
ные и людские ресурсы, новейшие технические достижения, в том числе
и в области военной техники, морально-политическое единство стран со¬
циалистического лагеря являются наиболее надежной гарантией мира.
Чем сильнее и могущественнее лагерь социализма, тем больше выигры¬
вает дело демократического справедливого мира. В этом смысле вся дея¬
тельность народов стран социалистического лагеря, их труд во всех об¬
ластях хозяйства и культуры, умножающий национальные богатства и
укрепляющий социалистический строй, приобретает значение полити¬
ческой деятельности в защиту мира.
Отсюда следует, что всемерная поддержка лагеря социализма всеми
трудящимися является первостепенным вкладом в дело защиты мира.
В Декларации Совещания представителей коммунистических и рабочих
партий социалистических стран указывается, что «в настоящее время
жизненным интересам трудящихся всех стран отвечает поддержка с их
стороны Советского Союза и всех социалистических стран, которые про¬
водят политику сохранения мира во всем мире и являются оплотом мира
и социального прогресса».
Укрепление содружества социалистических стран предполагает
успешное разрешение и преодоление противоречий как в отдельных со¬
циалистических странах, так и между отдельными социалистическими
странами внутри социалистического лагеря. Интересы всех социалисти¬
ческих стран в основном едины. Это единство интересов определяется,
с одной стороны, внутренними, национальными потребностями развития
каждой страны по пути социализма и упрочения диктатуры пролетариа¬
та, а с другой сторояьг—общими, международными задачами этих стран
в борьбе против империализма, в развитии всемирного социалистического
движения и укреплении мира.
Единство коренных, основных интересов социалистических стран не
означает, что между ними нет и не может быть временных противоречий
по текущим вопросам в области экономической и политической жизни,
обусловленных различием в уровне экономического развития, а также
трудностями, оставшимися в наследство от капиталистического прошлого.
Эти противоречия разрешаются, во-первых, путем оказания братской
взаимопомощи одних стран другим, имеющей своей целью поднять в
кратчайший срок все страны социалистического лагеря до уровня пере¬
довых, а тем самым ликвидировать фактическое неравенство между ними
и добиться общего подъема; во-вторых, путем проведения марксистско-
ленинской политики равноправия и уважения суверенных прав, укрепле¬
ния дружбы и сплоченности социалистических стран; в-третьих, путем вос¬
питания и перевоспитания масс в духе идеологии братства и дружбы
народов и решительной борьбы с проявлениями шовинизма и национа¬
лизма.
Общей основой для преодоления этих противоречий являются успехи
в экономическом, политическом и культурном развитии стран социализма,
принципы пролетарского интернационализма. Методы обсуждения, крити¬
ки, убеждения и воспитания являются основными методами решения спор¬
ных вопросов между социалистическими странами на общей основе мар¬
ксизма-ленинизма. Как показывает пример урегулирования спорных во¬
просов между Польшей и Советским Союзом, разрешение противоречий
между социалистическими странами методами товарищеского обсуждения

26
Е. Г. ПАНФИЛОВ
вопросов и принципиальной критики ведет к упрочению содружества
между ними.
В определении своей внешней политики по отношению к странам
империалистического лагеря социалистические государства исходят из то¬
го, что при всем глубоком и непримиримом противоречии капитализма и
социализма социалистические и капиталистические государства вполне
могут договориться между собой на известных условиях мира, приемле¬
мых для обеих сторон. Важнейшим среди этих условий является принцип
мирного сосуществования.
Установление диктатуры пролетариата и ликвидация гнета ино¬
странного капитала, экономической зависимости от мировой капитали¬
стической системы в странах социалистического лагеря привели к тому,
что между социалистическими и капиталистическими странами, несмотря
на объективную непримиримость двух систем, нет таких вопросов в обла¬
сти дипломатических, экономических, культурных и других отношений,
которые нельзя было бы разрешить путем мирных переговоров при пол¬
ном уважении суверенных прав друг друга.
Миролюбивая внешняя политика с неизбежностью вытекает из само¬
го существа общественных отношений в социалистических странах, где
ликвидированы эксплуататорские классы, являющиеся носителями войны.
При социализме определяющей целью общественного производства яв¬
ляется возможно более полное удовлетворение материальных и культур¬
ных потребностей всех членов общества. Война и угроза военного напа¬
дения отвлекают от этой основной цели усилия трудящихся и вынуждают
направлять часть производства для нужд обороны. Это, конечно, не мо¬
жет не отражаться на темпах роста народного благосостояния.
С другой стороны, социализм заинтересован в мире и по своим клас¬
совым, политическим целям. Интересы мирового коммунистического дви¬
жения требуют борьбы против новых империалистических и контрреволю¬
ционных войн, за длительное мирное сосуществование двух систем. Побе¬
да коммунизма во всемирном масштабе есть дело народов всего мира,
всех наций мира, а не ряда избранных наций, якобы призванных «осча¬
стливить» другие народы. «Победоносный пролетариат,— подчеркивал
Ф. Энгельс,— не может никакому чужому народу навязывать никакого
осчастливления, не подрывая этим своей собственной победы»
(К- Маркс и Ф. Энгельс. Избранные письма, 1948, стр. 357).
Этот принцип недопустимости навязывания другим странам своей
системы был со всей силой подчеркнут в Манифесте мира, под которым
поставили свои подписи представители коммунистических и рабочих пар¬
тий более 60 стран: «Социалистические страны ни одному народу не хо¬
тят силой навязывать свою общественную и политическую систему».
Конечно, одного стремления социалистических стран к обеспечению
прочного мира еще недостаточно для того, чтобы империалистические
правительства также встали на этот путь. В то время как социалистиче¬
ские страны выдвигают принцип мирного сосуществования, империали¬
сты строят бредовые планы «освобождения» народов от социализма/ за¬
нимаются организацией провокаций и мятежей, подготовкой империа¬
листических и контрреволюционных войн.
Упорное нежелание империалистических держав предпринять какие
бы то ни было шаги по обеспечению мира, их десятилетний саботаж ми¬
ролюбивых предложений Советского Союза и других социалистических
стран не может служить, однако, основанием для пессимизма в оценке
перспектив мира. Рабочий класс и народные массы, борясь против войны,
все более начинают понимать, что обуздание главных виновников гонки
вооружений и угрозы истребительной войны — крупнейших капиталисти¬
ческих монополий — является первостепенной гарантией мира. Противо¬
речие интересов могущественной кучки монополистов интересам не толь¬

МАРКСИЗМ-ЛЕНИНИЗМ О ДЕМОКРАТИЧЕСКОМ И СПРАВЕДЛИВОМ МИРЕ 27
ко рабочего класса, но и всех других слоев капиталистического обще¬
ства — крестьян, интеллигенции, мелкой и средней буржуазии — стано¬
вится все более разительным.
Выход из того тупика, в который пытаются завести империалисти¬
ческие державы всякие переговоры о сохранении и упрочении мира, со¬
стоит, во-первых, в активном вмешательстве широких народных масс в
международные дела. Они должны заставить свои правительства прово¬
дить политику мира и противодействовать политике холодной войны. Чем
сильнее влияние народных масс на определение внешнеполитического
курса своей страны, тем больше возможностей для построения отношений
между государствами на началах равенства и уважения суверенных прав
народов, тем больше возможностей обеспечить длительный демократиче¬
ский мир. Во-вторых, путь к упрочению мира лежит через укрепление «зо¬
ны мира» посредством всемерного развития политического, экономическо¬
го и культурного сотрудничества стран этой зоны, укрепления их экономи¬
ки, борьбы против агрессивных поползновений империалистических дер¬
жав, а также через расширение этой зоны за счет вхождения в нее как но¬
вых, освободившихся от ига колониализма и империализма государств, так
и тех капиталистических стран, в которых решающее влияние на полити¬
ку государства получают деловые круги, заинтересованные в развитии тор¬
говых связей со странами социализма или стремящиеся занять позицию
нейтралитета. Вполне возможно, что путь укрепления и постепенного рас¬
ширения «зоны мира» окажется в современных условиях основным путем,
благодаря которому все более будет уменьшаться опасность войн и
укрепляться международный мир. Именно этот путь ведет в конечном
итоге к полной изоляции воинствующих империалистических сил, все еще
не отказавшихся от бредовых мечтаний об установлении своего мирового
господства. В-третьих, социализм в настоящее время уже обладает таким
решающим преимуществом перед капитализмом, что у агрессивных сил,
которые держат в своих руках империалистические правительства и на¬
правляют их, нет уверенности в своей победе над социализмом в ходе
войны. Среди всех сколько-нибудь здравомыслящих людей растет созна¬
ние абсолютной неизбежности поражения империалистических держав в
случае новой войны. Ныне наступил переломный момент, когда силы со¬
циализма определенно начинают брать верх над империалистическими
силами и во многих важнейших областях науки и техники, что нашло
свое убедительное выражение в запуске советских искусственных спут¬
ников Земли. Это не может не оказывать отрезвляющего воздействия на
капиталистический мир. При полнейшем преобладании настроений про¬
тив войны, при сплоченности и единстве действий всех миролюбивых сил
империалистические правительства будут вынуждены решать спорные
вопросы путем переговоров и уважать суверенные права народов.
Возрастающая абсолютная и относительная мощь и крепнущее един¬
ство стран социалистического содружества, расширение и укрепление
«зоны мира», усиление роли народных масс во главе с рабочим классом
в международных отношениях, подъем общедемократической борьбы в
защиту мира — все эти тенденции представляют собой закономерности
современной эпохи. И именно эти тенденции дают возможность превра¬
тить мир, таящий в себе угрозу империалистических и контрреволюцион¬
ных войн, в прочный демократический мир, освободить человечество от
витающего над ним призрака смерти и уничтожения. Судьбы мира зави¬
сят от усилий всех людей доброй воли.

Вопросы диалектики в роботах
В. И. Ленина о Великой Октябрьской
социалистической революции
П. В. ВОЛОБУЕВ
В ленинском философском наследии особое место занимают труды
по истории и теории социалистической революции в нашей стране. Имен¬
но в этих трудах с громадной силой проявились гений Ленина как вели¬
кого мыслителя и вождя борющегося пролетариата и столь свойственное
Ленину органическое единство диалектико-материалистической теории и
революционной практики. Революционная диалектика, представляющая
собой живую душу творческого марксизма, пронизывает все эти ленин¬
ские работы и составляет их подлинный стержень. В настоящей статье
автор стремился подвергнуть рассмотрению лишь некоторые вопросы
применения и развития В. И. Лениным диалектики в трудах об Октябрь¬
ской революции, сосредоточив внимание на тех из них, какие мало раз¬
рабатываются в нашей научной литературе.
1.	Жизненность революционной диалектики марксизма
Великие социальные революции представляют собой такие периоды
в истории народов, когда в силу действия объективных законов обще¬
ственного развития совершается крутая ломка существующих отношений,
обнажаются скрытые ранее противоречия, приходят в движение все клас¬
сы общества, разгорается и достигает крайней остроты борьба между
классами-антагонистами, быстро изменяются формы и методы борьбы,
необычайно усиливается темп социального и политического развития.
Охватить столь сложную картину жизни в целом со всеми ее противоре¬
чиями и вместе с тем выделить и определить главные стороны и тенден¬
ции ее закономерного развития можно только при помощи марксистской
диалектики, которая, как много раз подчеркивал Ленин, является един¬
ственным ключом к всестороннему исследованию и подлинно научному
познанию революционной действительности. Без диалектики нельзя было
познать и раскрыть сложное, противоречивое международное и внутрен¬
нее положение России накануне и в период революции, выработать науч¬
но обоснованную и гибкую политическую линию партии в революции.
Достаточно указать на отсталость страны, обстановку империалистиче¬
ской войны и небывалой хозяйственной разрухи. Все эти реально суще¬
ствовавшие элементы действительности в своей совокупности необычайно
затемняли суть вопроса о возможностях и путях победоносной социали¬
стической революции в нашей стране. И если партия большевиков в
таких условиях нашла путь к победе социалистической революции в Рос¬
сии, то лишь благодаря тому, что ее еождь В. И. Ленин не только
мастерски владел марксистской диалектикой, но и обогащал ее, раз¬
вивал ее дальше. «...Машей силой,— указывал В. И. Ленин,— была
всегда способность учитывать действительные соотношения и не бояться
их, как бы они ни были нам неприятны» (Соч., т. 33, стр. 134).

ВОПРОСЫ ДИАЛЕКТИКИ В РАБОТАХ ЛЕНИНА ОБ ОКТЯБРЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ 29
Ленин, партия выступали в революции во всеоружии теории историче¬
ского материализма и прежде всего таких его основных положений, как
положения об определяющей роли материального производства, о роли
классовой борьбы, о социалистической революции и диктатуре пролетари¬
ата, об огромной роли субъективного фактора и т. д.
Сама обстановка революции вместе с тем содержит возможности глу¬
бокого познания ее диалектики. Никакой другой исторический период не
дает так много для всестороннего выяснения и раскрытия специфики про¬
явления законов диалектики в развитии общества, как период револю¬
ции. Недаром ведь еще Герцен определял диалектику как алгебру ре¬
волюции. Именно в революционные эпохи диалектический характер об¬
щественного развития, идущего в противоречиях и через противоречия,
путем борьбы противоположностей, выступает особенно ярко. Революция,
будучи перерывом постепенности, на время кладет предел медленному,
«мирному», эволюционному развитию и открывает полосу быстрого и
скачкообразного развития. Вслед за Марксом Ленин определял револю¬
цию как такое диалектическое состояние движения общественной жизни,
когда один день равняется 20 годам (см. Соч., т. 21, стр. 58—59). В та¬
кие времена сама жизнь властно требует от теоретиков и вождей поли¬
тических партий теоретического осмысления происходящих процессов и
правильных научных ответов на поставленные ею вопросы. Среди деяте¬
лей международного рабочего и революционного движения только Ленин
и его ученики оказались способными дать надлежащие ответы в момент,
когда все человечество находилось на великом историческом перепутье.
Вскрывая главный философский источник идейно-политического краха
вождей II Интернационала и их меньшевистских последователей, не по¬
нявших диалектики борьбы революционной эпохи, Ленин писал, что «они
в применении этой (марксистской.— П. В.) диалектики сделали такую
ошибку или оказались на практике такими не диалектиками» (Соч., т. 31,
стр. 82), что их банкротство не вызывает удивления. В то время, когда
объективный ход общественного развития поставил в порядок дня социа¬
листическую революцию, повелительно диктуя задачу смены устаревших
форм и методов борьбы и организации рабочего класса, вожди II Интер¬
национала «загляделись» на одну определенную форму роста рабочего
движения и социализма, забыли про ее односторонность, побоялись уви¬
деть ту крутую ломку, которая в силу объективных условий стала неиз¬
бежной, и продолжали твердить простые, заученные, на первый взгляд
бесспорные истины: три больше двух» (там же).
Среди этих догматически толковавшихся ими истин не последнее
место занимало марксистское положение о том, что для социализма необ¬
ходимы объективные экономические предпосылки в виде высокоразвитых
производительных сил. Между тем первая в мировой истории социалисти¬
ческая революция произошла в России, являвшейся тогда одной из от¬
сталых — экономически и культурно — стран в Европе. На этом основа¬
нии правосоциалистические лидеры II Интернационала и русские эсе¬
ры и меньшевики отказались признать Октябрьскую революцию «за¬
конной», а большевиков, ее совершивших, отлучили от марксизма.
По существу же за этим скрывалась их политическая измена делу рево¬
люции и социализма, а в теории — низведение марксизма до уровня ка-
кого-то «буржуазно-деревянного учения» (см. В. И. Лени н. Соч., т. 25,
стр. 30).
Теперь, спустя 40 лет после победы Октябрьской революции, когда
ее жизненность подтверждена самой историей, близорукость и бес¬
почвенность подобной позиции совершенно очевидны. Однако и до сего
времени сохраняет научно-теоретическое и политическое значение по¬
учительный опыт применения В. И. Лениным марксистской диалек¬
тики к обоснованию закономерности победы социалистической революции
в России.

30
П. В. ВОЛОБУЕВ
2.	Обоснование Лениным закономерности победы социалистической
революции в России
В общетеоретическом плане вопрос о закономерности социалистиче¬
ской революции был решен великими основоположниками научного ком¬
мунизма Марксом и Энгельсом, установившими, что капитализм пред¬
ставляет собой такую систему общественного хозяйства, которая с необ¬
ходимостью порождает материальные условия для перехода к более высо¬
кому общественному строю — социализму и одновременно создает в лице
пролетариата общественную силу, призванную совершить этот переход.
Необходимость достижения производительными силами высокой ступени
развития, с одной стороны, и осознание пролетариатом своих исторических
задач — с другой, Маркс и Энгельс считали основными предпосылками
социалистической революции (см. Ф. Энгельс «Анти-Дюринг», 1957,
стр. 147, 252, 266, 269).
Конкретизируя это марксистское положение об объективных и субъ¬
ективных предпосылках социалистической революции, В. И. Ленин писал:
«Для победоносной социальной революции нужна наличность, по край¬
ней мере, двух условий: высокое развитие производительных сил к
подготовленность пролетариата» (Соч., т. 17, стр. 113). Заметим, что этот
вывод был сформулирован Лениным еще в 1911 году, то есть за много
лет до того, как он на все лады начал склоняться эсеро-меныиевистскими
лидерами в качестве основного довода против социалистической револю¬
ции в нашей стране
Наступившая с начала XX века эпоха империализма по-новому по¬
ставила все коренные вопросы теории и практики рабочего и революцион¬
ного движения. В частности, потребовалось дальнейшее развитие вопроса
об основных экономических и политических предпосылках и закономер¬
ностях социалистической революции. Правильная в общем формула
Маркса и Энгельса о предпосылках социалистической революции оказа¬
лась неполной и недостаточной, не отражающей всего своеобразия
свойств новой обстановки. С этой формулой случилось то, что случалось
и с другими не менее важными теоретическими положениями марксизма
при соприкосновении их с реальной жизнью, с революционной практикой.
Говоря словами Ленина, «жизнь ввела ее из царства формул в царство
действительности, облекла ее плотью и кровью, конкретизировала и
тем самым видоизменила» (Соч., т. 24, стр. 25). Ввиду этого раскрытие
характера видоизменения и нового содержания формулы стало важной
задачей марксистской теоретической мысли. Эту задачу решил
В. И. Ленин. Заслуга Ленина состоит в том, что он, во-первых, развернул
общую формулу Маркса и Энгельса о предпосылках социалистической
революции применительно к условиям новой, империалистической эпохи,
а во-вторых, вскрыл конкретную диалектику проявления закономерностей
социалистической революции в отдельных капиталистических странах.
Тем самым В. И. Ленин двинул вперед марксистское учение о закономер¬
ностях социалистической революции.
Ленин неопровержимо доказал, что в отличие от предшествующей
стадии капитализма при империализме созревшей для социалистического
1 Любопытно в этом отношении заявление одного из видных меньшевиков, мини¬
стра труда Временного правительства Скобелева, полностью раскрывающее догматиче¬
ское и метафизическое убожество его аргументации. В речи »а заседании исполкома
Московского Совета рабочих депутатов 17 июня 1917 года он говорил: «Этот же Ленин
непоследователен в отношении к Ленину прошлого Бремени. Мы все учились не только
на Плеханове, но и на Ленине, и ни из одного источника Ленина прежних лет нельзя
сделать вывода (!), что русская революция должна перейти в социальную революцию,
и мы не делаем этого вывода» (ЦГАОР, ф. 6935, оп. 6, д. 230, л. 234). Между тем из¬
вестно, что Ленин еще в 1894 году поставил вопрос о перспективах победы коммунисти¬
ческой революции в России, а в 1905 году обосновал возможность перерастания бур¬
жуазно-демократической революции в России в революцию социалистическую.

ВОПРОСЫ ДИАЛЕКТИКИ В РАБОТАХ ЛЕНИНА ОБ ОКТЯБРЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ 31
преобразования является вся капиталистическая система в целом. Этот
вывод составляет одну сторону в раскрытии и развитии Лениным мар-
ксовой формулы о предпосылках социалистической революции. Другая
сторона состоит в том, что Ленин рассматривал вопрос о предпосылках
революции с точки зрения диалектического соотношения целого и части.
Ибо каждая капиталистическая страна — часть империалистического це¬
лого и законы этого целого, естественно, управляют и его частями. Но по¬
добно тому, как отдельная часть воспроизводит не все свойства и сторо¬
ны целого, а лишь некоторые из них, наиболее существенные, обладая в
то же время своим индивидуальным обликом, так и отдельным капитали¬
стическим странам присущи не только общие закономерности, но и свои
специфические экономические и политические черты, особенности раз¬
вития. Поэтому возможны различные ступени зрелости отдельных стран
для социалистической революции. Действие открытого В. И. Лениным
закона неравномерности экономического и политического развития капи¬
тализма в эпоху империализма обусловливает разновременность вызре¬
вания непосредственных экономических и политических условий социа¬
листической революции в разных странах, а следовательно, возможность
и неизбежность ее победы первоначально в одной, отдельно взятой капи¬
талистической стране.
В связи с этим вопрос об определении основных признаков зрелости
отдельной страны для социалистической революции приобрел первосте¬
пенное значение. Ленин, отбросив прочь абстрактно-догматические спе¬
куляции меньшевиков о каком-то никому неведомом «уровне развития
производительных сил», необходимом для «введения» социализма, опре¬
делил на примере России эти признаки зрелости страны к социализму.
Суммируя высказывания Ленина об основных условиях победы социали¬
стической революции в нашей стране (см. В. И. Ленин. Соч., т. 25,
стр. 331—333; т. 26, стр. 81—83, 104; т. 28, стр. 280; т. 29, стр. 284; т. 30,
стр. 242; Ленинский сборник XI, стр. 397), можно выделить три главных
условия: 1) Существование известного, во всяком случае, не менее чем
среднего, уровня капиталистического развития, обеспечивающего нали¬
чие экономического аппарата регулирования общественного производства
(монополии, банки и т. п.), захват которого позволяет пролетариату овла¬
деть жизненным нервом, сердцевиной современного общества. 2) Подго¬
товленность пролетариата, выражающаяся не только в том, что он вы¬
делился в особый класс, но и, главное, в том, что он прошел под руковод¬
ством собственной политической партии школу «длительной подготовки,
Боепитания, обучения, испытания в борьбе на долгих годах стачек, демон¬
страций, опозорения и изгнания оппортунистов» (В. И. Лени н. Соч.,
т. 30, стр. 242). 3) Способность пролетариата использовать порождаемую
капитализмом «родственность, близость, связь» (там же) его положе¬
ния с положением непролетарских трудящихся масс, прежде всего бед¬
нейшего крестьянства, для объединения с ними и вовлечения их в русло
борьбы за победу социалистической революции.
Установив экономическую зрелость России к социалистической ре¬
волюции, Ленин вместе с тем отмечал, что наша страна являлась экономи¬
чески отсталой, намного уступала передовым капиталистическим странам
Запада по степени подготовленности к материально-производствен¬
ному «введению» социализма (см. Соч., т. 27, стр. 312, 504). И в то же
время она стояла далеко впереди них по степени зрелости политических
предпосылок, ибо в нашей стране имелся самый революционный в мире
пролетариат, руководимый такой непревзойденной по своим боевым идей¬
но-политическим качествам партией, как партия большевиков. Ленин не
только первым указал на это несоответствие между экономическим разви¬
тием России и ее политической готовностью к социалистической револю¬
ции, но и дал ему глубокое философское объяснение. Он показал, что
конкретная диалектика взаимодействия объективных экономических пред¬

32
П. В. ВОЛОБУЕВ
посылок и политического фактора такова, что между ними не может быть
соответствия, то есть такого положения, когда бы высокому уровню раз¬
вития производительных сил (полная Экономическая зрелость) соответ¬
ствовала полная подготовленность к революции пролетариата и его со¬
юзников.
Вот одно из замечательных высказывании Ленина по этому поводу:
«...Непоправимой ошибкой было бы объявить, что раз признано несоответ¬
ствие наших экономических «сил» и силы политической, то, «следователь¬
но», не надо было брать власть. Так рассуждают «человеки в футлярах»,
забывающие, что «соответствия» не будет никогда, что его не может быть
в развитии природы, как и в развитии общества, что только путем! ряда
попыток,— из которых каждая, отдельно взятая, будет одностороння,
будет страдать известным несоответствием,— создастся цельный социа¬
лизм из революционного сотрудничества пролетариев всех стран»
(Соч., т. 27, стр. 312).
Ленин в данном случае имеет в виду метафизическое понимание со¬
ответствия, которое исключает какие бы то ни было противоречия и несо¬
ответствия. Пример известного несоответствия экономики и политики
показала Россия. Но несоответствия подобного рода имели и будут иметь
место и в других странах. Сплошь и рядом мы их наблюдаем и в совре¬
менной жизни. Так, относительно Англии первой половины XIX века
Ленин писал, что эта «передовая капиталистическая страна на несколько
десятилетий оказалась отсталой в смысле революционной борьбы проле¬
тариата» (Соч., т. 29, стр. 283).
Аналогичное же положение в смысле временного отставания револю¬
ционной борьбы пролетариата от достигнутого высокого уровня капитали¬
стического развития наблюдается в настоящее время в ряде стран Запада,
в том числе в Англии и в США.
Неизбежность подобного несоответствия обусловлена рядом конкрет¬
ных причин. Во-первых, экономические и политические предпосылки ре¬
волюции, составляя в целом единство, неодинаковы по своей природе,
поскольку они отражают различие политики и экономики, то есть субъ¬
ективного и объективного факторов. Различие же субъективного и объ¬
ективного, имеющее, как подчеркивал В. И. Ленин, свои границы
(см. «Философские тетради», 1947, стр. 72), вытекает из нетождественно-
сти общественного сознания и общественного бытия.
Во-вторых, для диалектики самое важное — переход от различия к
противоречию (см. там же, стр. 117). Решающей причиной превращения
различия объективного и субъективного факторов в несоответствие, в
противоречие является неравномерность экономического и политическо¬
го развития капитализма, резко обострившаяся в эпоху империализма.
Именно в силу действия этой неравномерности как материальные, так
и политические предпосылки социалистической революции получают в
отдельных странах различную степень развития и зрелости. «Каждая
страна,— указывал Ленин,— развивала особенно выпукло то одну, то дру¬
гую сторону или черту, или группу свойств капитализма и рабочего дви¬
жения» (Соч., т. 29, стр. 282). Конкретным выражением неравномерно¬
сти развития и явилось то, что Россия, уступая передовым капиталисти¬
ческим странам Запада по степени экономической подготовленности к
социализму, далеко превзошла их в отношении зрелости политических
предпосылок. Последнее обстоятельство сыграло решающую роль. Оно
обусловило то, что наша Родина стала очагом первой в истории социа¬
листической революции. Тем самым была доказана правильность одною
из важнейших положений исторического материализма — об историче¬
ской миссии пролетариата и решающей роли субъективного фактора в
победе революции.
Следовательно, как показал Ленин, одна из закономерностей социа¬
листической революции, связанная с лревоащением ее возможности в дей¬

ВОПРОСЫ ДИАЛЕКТИКИ В РАБОТАХ ЛЕНИНА ОБ ОКТЯБРЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ 33
ствительность, проявляется через известное несоответствие ее основных
условий, путем преодоления его действием субъективных сил.
Трудно переоценить все теоретическое и политическое значение этого
глубочайшего ленинского вътода об объективно неизбежной диалектике
социалистической революции в отдельных странах. Отметим лишь, что
в настоящее время, когда сложился могучий социалистический лагерь
и резко ослабли позиции мирового капитализма, в соотношении экономи¬
ческих и политических предпосылок революции политический, револю¬
ционный фактор приобретает все большее значение. Это означает, что
при благоприятных условиях возможна победа социалистической рево¬
люции и в слаборазвитых капиталистических странах. С другой стороны,
путь основных передовых капиталистических стран Запада к социализ¬
му лежит через социалистическую революцию (мирную или немирную),
для успеха которой потребуется активизация внутренних революционных
сил и сведение разрыва между ее экономическими и политическими пред¬
посылками до минимума.
Одним из блестящих образцов применения Лениным диалектики к
животрепещущим вопросам революции является ленинский анализ про¬
тиворечий российской действительности, порожденных экономической от¬
сталостью, аграрным, крестьянским характером страны. В ленинском
подходе к этой проблеме явственно выделяются два основных аспекта.
При этом в обоих случаях Ленин рассматривает проблему отсталости,
как, впрочем, и все другие вопросы революции, под углом зрения главно¬
го в диалектике — развития противоречий и борьбы противоположных
социальных сил и классов.
Социально-экономическая и культурная отсталость была одной из
особенностей дореволюционной России. Меньшевики, а вслед за ними
и деятели II Интернационала носились с этой «особенностью» России,
по выражению Ленина, как с «писаной торбой». Они игнорировали при
этом тот непреложный факт, что Россия являлась прежде всего империа¬
листической страной и что в ней были те же формы общественного хо¬
зяйства и те же общественные силы, что и в других империалистических
странах, и пытались доказать, будто бы Россия экономически не созре¬
ла для социализма, в силу чего социалистическая революция в ней не¬
возможна. Ввиду этого при выяснении значения отсталости страны Ле¬
нину пришлось поставить и рассмотреть вопрос о диалектическом
соотношении общеисторических закономерностей и национальных особен¬
ностей в процессе социалистической революции. В результате Ленин
сформулировал вывод о всеобщем характере основных закономерностей
общественного развития и пределах действия национальных особенностей
той или иной страны и тем самым вскрыл гносеологические истоки оппор¬
тунизма меньшевиков.
Опираясь на марксистское положение, согласно которому общее су¬
ществует лишь в отдельном, через отдельное, Ленин показал, что общие
закономерности' исторического развития, в том числе касающиеся рево¬
люции, действуют всегда в конкретно-исторической обстановке, то есть
через определенную социально-экономическую среду, через национальные
особенности той или иной страны. Последние, однако, не пассивны, а в
известных пределах активны: они накладывают свой отпечаток на харак¬
тер проявления этих общих закономерностей, обусловливая либо конкрет¬
но-исторические формы, либо темпы их проявления. Исходя из этого,
Ленин установил, что отсталость России не могла быть непреодолимым
препятствием, а тем более исключающим обстоятельством для победы со¬
циалистической революции в нашей стране. В наши дни действенность
этого вывода состоит в том, что он показывает теоретическую несостоя¬
тельность распространенных на Западе буржуазно-ревизионистских до¬
мыслов о социалистической революции как якобы уделе экономически
отсталых стран. Диалектика истории оказалась такова, что революцион-
3.	«Вопросы философии» № 4.

34
П. В. ВОЛОБУЕВ
ное крушение мирового капитализма лишь началось с относительно от¬
сталой страны, но это обстоятельство не изменило, как подтверждает
40-летний исторический опыт, общего направления развития мировой
истории, содержанием которого является переход от капитализма к ком¬
мунизму.
В оценках В. И. Ленина Россия—страна «страшной общей отстало¬
сти» (см. Соч., т. 20, стр. 24), «крестьянская страна, одна из самых от¬
сталых европейских стран» (Соч., т. 23, стр. 361) и в то же время стра¬
на с «капитализмом высоко развитым в нашей промышленности,
значительно развитым в нашем земледелии» (Соч., т. 18, стр. 58). Из этих
оценок следует, что в реальной российской действительности созмещались
такие взаимоисключающие противоположности, как экономическая от¬
сталость страны и высшие формы развития монополистического капита¬
лизма в промышленности. Но приведенные характеристики России были
бы неполны, если бы мы не сказали, что Ленин одновременно указывал
на наличие в ней самого революционного в мире пролетариата. Ленин
постоянно писал о России как о «мелкобуржуазной стране с значительно
развитым капитализмом и с революционным пролетариатом» (Соч., т. 25,
стр. 201). Тем самым Ленин подчеркивал, что объективная действитель¬
ность сама в себе содержала силы, необходимые для революционного пре¬
одоления отсталости страны.
Как видим, Ленин в отличие от меньшевиков не только не возводил
отсталость страны в абсолют, не покрывал ею все сложное и противоре¬
чивое многообразие живой действительности, но, напротив, подходил к ней
глубоко диалектически, охватывая все ее стороны и выясняя заложенные
в ней противоположности. Ленин видел действительные минусы и труд¬
ности, порождаемые отсталостью России (мелкобуржуазный характер
большинства населения, относительно небольшая численность рабочего
класса и т. п.), и учил партию преодолевать их мобилизацией всех рево¬
люционных сил. Главное же в ленинском анализе состояло в доказатель¬
стве наличия в стране общественной силы, способной использовать имею¬
щийся минимум материальных предпосылок для социалистической рево¬
люции и обеспечить ее победу.
Другой аспект ленинского анализа противоречий России позволил
раскрыть конкретно те причины, благодаря которым в России раньше
других и притом более передовых капиталистических стран началась и
победила социалистическая революция. В нем также с необыкновенной
яркостью вскрываются такие важнейшие черты ленинской диалектики,
как ее конкретность и революционность. Конкретная постановка Лениным
вопроса об отсталости России в 1917 году, взятого в совокупности с дру¬
гими факторами (империалистическая война, общая революционная об¬
становка в мире, благоприятные внутренние возможности), показала, что
она не только не была и не могла быть препятствием для социалистиче¬
ской революции, но, напротив, в известном смысле облегчила нача¬
ло революции и ускорила ее политическую победу. Случилось так,
что в конкретно-исторических условиях того времени отсталость страны,
сильнейший тормоз на пути прогрессивного общественного развития,
превратилась в свою противоположность — в источник движения, ускоре¬
ния социалистической революции. «Наша отсталость двинула
нас вперед...»,— так выражал Ленин суть диалектического измене¬
ния роли отсталости (Соч., т. 27, стр. 204. Разрядка моя.— П. В.).
Дело в том, что социально-экономическая отсталость России, как уже
частично говорилось выше, являлась решающей причиной самых резких
противоречий российской действительности, фактором, придававшим
особую остроту социальной борьбе и ускорявшим ее развитие и созрева¬
ние. Многоукладность русской экономики порождала такую сумму острей¬
ших политических, социальных, экономических и тому подобных противо¬
речий, каких не было ни в одной другой капиталистической стране. До¬

ВОПРОСЫ ДИАЛЕКТИКИ В РАБОТАХ ЛЕНИНА ОБ ОКТЯБРЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ 35
статочно сказать, что в России, помимо главного противоречия, лежавше¬
го в основе развертывания социалистической революции,— конфликта
между общественными производительными силами и капиталистически¬
ми производственными отношениями — вплоть до Октябрьской револю¬
ции сохраняло свою силу второе противоречие — противоречие между по-
лукрепостническими производственными отношениями в сельском хозяй¬
стве и передовым финансовым и промышленным капитализмом, которое
Ленин считал самой глубокой основой буржуазно-демократической рево¬
люции в России (см. Соч., т. 13, стр. 293—294, 406). Наличие этих двух
основных противоречий послужило главным источником необычайной си¬
лы социалистической революции в нашей стране. «...Отсталость России,—
указывал Ленин,— своеобразно слила пролетарскую революцию против
буржуазии с крестьянской революцией против помещиков» (Соч., т. 29,
стр. 284).
Понятно, что подобное совмещение во времени и в пространстве двух
различных по типу могучих революционных движений, объединенных
благодаря сознательной деятельности большевистской партии в один
общий удар по отечественному капитализму, намного облегчило
прорыв мирового империалистического фронта в его российском звене.
Понятно также, что страна, являвшаяся очагом острейших внутренних
противоречий и располагавшая силой, могущей разрешить их револю¬
ционным путем, закономерно должна была ранее других капита¬
листических стран встать и действительно встала на путь коренного об¬
щественного переустройства.
Следует заметить, что крайне противоречивое влияние экономической
отсталости нашей страны, унаследованной от прошлого, продолжало ска¬
зываться и в советское время, пока наш народ не покончил с нею. Она
породила дополнительные трудности в ходе социалистического строи¬
тельства в СССР и чрезвычайно осложнила процесс социалистическо¬
го преобразования. Вместе с тем нельзя отрицать того, что она свое¬
образно «двинула» нас вперед в период первых пятилеток. В тех конкрет¬
но-исторических условиях, когда наша страна была единственной страной
социализма во враждебном капиталистическом окружении, именно эко¬
номическая отсталость явилась решающим обстоятельством, которое дик¬
товало исключительно высокие темпы экономического, прежде всего инду¬
стриального развития, позволившие в кратчайшие сроки покончить с нею
и вместе с тем ускорить победу социализма. В том же направлении уско¬
рения темпов социалистического строительства действовал целый ряд
внутренних противоречий: между -социалистической промышленностью
и отсталым, мелкобуржуазным сельским хозяйством, между передовой по¬
литической надстройкой и отсталой технико-экономической базой и т. п.
Во всем этом двойственном, противоречивом влиянии отсталости находила
отражение диалектика самой жизни.
Для понимания всей глубины и многогранности ленинской диалектики
поучителен также поставленный в трудах Ленина об Октябрьской рево¬
люции вопрос о взаимосвязи и взаимозависимости между отсталостью
России и ее переходом (раньше передовых стран Запада) к диктатуре
пролетариата как высшей форме демократизма. Этот вопрос привлек вни¬
мание Ленина прежде всего потому, что деятели II Интернационала
усмотрели в факте противоречия между отсталостью России и ее «скач¬
ком» через буржуазную демократию к диктатуре пролетариата, с одной
стороны, незакономерность осуществления власти пролетариата в нашей
стране, а с другой — «пренебрежение» к буржуазной демократии.
В. И. Ленин в отличие от оппортунистов и филистеров II Интерна¬
ционала не видел ничего удивительного и невероятного в том, что «осу¬
ществление диктатуры пролетариата показало прежде всего «противоре¬
чие» между отсталостью России и ее «скачком» через буржуазную демо¬
кратию» (Соч., т. 29, стр. 282). Более того, Ленин доказал, что иначе как

36
П. В. ВОЛОБУЕВ
через противоречия и путем противоречий не может быть победы социа¬
листической революции. «Удивительно было бы,— писал он,— если бы
осуществление новой формы демократии история подарила нам без
ряда противоречий» (там же).
Этот вывод о роли противоречий в закономерном развитии общества
к социалистической революции представляет собой дальнейшее развитие
Лениным марксистской диалектики и ее ядра — учения о развитии как
борьбе противоположностей. Ленин с огромной силой подчеркнул, что про¬
тиворечия — самый глубокий источник жизненности социалистической
революции, основа ее развития и развертывания новых противоречий. По¬
ложение же о ряде противоречий не только указывает на их многообра¬
зие, их взаимодействие и подвижность, но и предупреждает против упро¬
щенческого подхода к пониманию роли противоречий. Из этого положе¬
ния следует, что к революции непосредственно подводит не
одно, пусть даже самое главное, противоречие, а целый ряд противоре¬
чий, сумма их как выражение взаимоотношений различных противопо¬
ложностей.
Смысл ленинских положений о скачке России от абсолютизма прямо
к социалистической демократии через весьма краткий период буржуазной
демократии будет понятен, если мы вспомним, что идеологи оппортунизма,
меньшевизма оценивали этот скачок, как авантюризм политики больше¬
виков, гибельный для революции, социализма и демократии. Ленин же,
во-первых, доказал, что буржуазная демократия вопреки славословиям
правых социал-демократических вождей вовсе не есть неизбежная ступень
в государственно-политическом развитии всех стран. Ленин писал о пра¬
вомерности такого рода отклонений или видоизменений в историческом
процессе, когда «при общей закономерности развития во всей всемирной
истории нисколько не исключаются, а, напротив, предполагаются отдель¬
ные полосы развития, представляющие своеобразие либо формы,
либо порядка этого развития» (Соч., т. 33, стр. 437. Разряд¬
ка моя.— П. В.) в отдельных странах. Во-вторых, переход к империали¬
стической стадии капитализма, сопровождающийся поворотом от демо¬
кратии к политической реакции, означает отрицание буржуазной демокра¬
тии, начало ее умирания. Буржуазная демократия, как подметил К. Маркс
еще в 1850-х годах, становится несовместимой «с безопасностью и суще¬
ствованием буржуазии» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., 2-е изд.,
т. 8, стр. 193). Исторически назревшими и поэтому неизбежными стали
уничтожение диктатуры реакционных политических сил и замена ее и
буржуазной демократии демократией пролетарской, то есть высшей фор¬
мой демократии. .В-третьих, к моменту Октябрьской революции налицо
были образцы новой и высшей формы демократии, такие, как государство
типа Парижской коммуны или Советов рабочих, солдатских и крестьян¬
ских депутатов. Имея в виду Парижскую коммуну и Советы в России,
Ленин писал, что «революционные эпохи, начиная с конца XIX века,
выдвигают высший тип демократического государства» (Соч., т. 24,
стр. 47). Правда, нужен был гений Ленина, чтобы оценить великое истори¬
ческое предназначение Советов как государственной формы диктатуры
пролетариата в нашей стране, но поскольку исторически они уже имели
место, то переход к буржуазно-парламентской форме государства был бы
шагом назад.
В силу всего этого Россия, первой совершая пролетарскую революцию
в эпоху империализма, не могла не миновать буржуазную демократию
как отжившую в общеисторическом плане форму государства и не могла
не перейти сразу к пролетарской демократии. Последующее историческое
развитие блестяще подтвердило жизненность пролетарской демократии.
Рождение в послевоенный период новой, народно-демократической формы
диктатуры пролетариата свидетельствует о том, что классическая эпоха
буржуазной демократии безвозвратно уходит в прошлое.

ВОПРОСЫ ДИАЛЕКТИКИ В РАБОТАХ ЛЕНИНА ОБ ОКТЯБРЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ 37
Как показал Ленин, переход России первой к диктатуре пролетариа¬
та, минуя буржуазную демократию, был более вероятен, чем любой дру¬
гой страны, хотя многие факторы и затемняли наличие такой возможно¬
сти. Из числа факторов, обусловивших осуществление диктатуры про¬
летариата в России раньше, чем в других странах, укажем на следующие.
Это прежде всего высокая революционность русского пролетариата. Со¬
здание Советов рабочих депутатов еще в х-оде революции 1905—1907 го¬
дов и превращение их в 1917 году в пролетарскую организацию обще¬
национального масштаба свидетельствовало об этом достаточно нагляд¬
но. Во-вторых, в России в капиталистический период ее истории ввиду
господства военно-полицейского режима царизма отсутствовали буржуаз¬
но-демократические свободы и развитые буржуазно-демократические
учреждения. Ленин, обсуждая еще в 1905 году вопрос о перспективах
русской буржуазно-демократической революции, указывал, что в России
перелом будет круче, ибо здесь не было никаких промежуточных
ступеней между самодержавием и политической свободой, а деспотизм
был «азиатски девственен» (см. Соч., т. 8, стр. 228—229). А это означало,
что сила инерции удара по царизму могла продвинуть и действительно
продвинула Россию дальше, чем это обычно бывало при буржуазно¬
демократических революциях. Наконец, в-третьих, попытки эсеро-мень-
шевиков толкнуть Россию после победы Февральской революции на бур¬
жуазно-демократический путь развития закончились полным провалом,
дискредитировав самую идею буржуазной демократии в глазах широчай¬
ших трудящихся масс и показав великую жизненную силу идеи власти
Советов. В немалой степени этому способствовала гибкая тактика боль¬
шевиков в вопросе об Учредительном собрании.
Таким образом, конкретно-исторические особенности России облег¬
чили и ускорили ее переход к диктатуре пролетариата, позволив при осу¬
ществлении этого перехода миновать ступень буржуазно-демократическо¬
го развития. Благодаря утверждению в нашей стране в результате победы
Великой Октябрьской революции высшей формы демократизма все чело¬
вечество шагнуло далеко вперед в своем политическом развитии.
3.	Применение Лениным диалектики к вопросам тактики партии
Научно решая узловые теоретические проблемы революции, Ленин
проявлял вместе с тем величайшую гибкость в разработке и обосновании
конкретных политических установок партии. Исходным пунктом для
Ленина всегда была реальная действительность, революционная практи¬
ка. Он писал: «...Марксист должен учитывать живую жизнь, точные факты
действительности, а не продолжать цепляться за теорию вчерашнего дня,
которая, как всякая теория, в лучшем случае лишь намечает основное,
общее, лишь приближается к охватыванию сложности жизни» (Соч., т. 24,
стр. 26). Ленин учил партию приспосабливать свою тактику к изменяю¬
щимся условиям, не бояться вовремя отказаться от устаревших формул
и тактических лозунгов, уметь совершать в случае надобности крутые
повороты в политике, стремиться находить прямые, а при их невозмож¬
ности — обходные пути к достижению цели. Эти требования вытекали
из ленинского понимания революции как такого диалектического движе¬
ния, которому присущи скоротечность и скачкообразность и которое вклю¬
чает в себя как прямые, так и зигзагообразные пути развития (см. Соч.,
т. 13, стр. 7—9, 20).
Особую опасность для партии, возглавляющей революцию, Ленин ви¬
дел в догматизме, в слепом повторении устаревших теоретических и поли¬
тических посылок, ибо, недопустимые вообще, они могли в период револю¬
ции дезориентировать партию и увести ее в сторону от столбовой дороги
развития революции. В этой связи заслуживает рассмотрения борьба
Ленина против Каменева по вопросу о лозунге революционно-демократи-

38
П. В. ВОЛОБУЕВ
ческой диктатуры пролетариата и крестьянства. Уже после того, как в
Апрельских тезисах Ленина был выдвинут курс на переход от первого
этапа революции ко второму ее этапу, правооппортунистические элементы
в партии во главе с Каменевым, цепляясь за старую, выдвинутую Лениным
еще в 1905 году формулу, согласно которой полная победа буржуазно-
демократической революции равнозначна революционно-демократической
диктатуре пролетариата и крестьянства, пытались навязать партии так¬
тику борьбы за «завершение» буржуазно-демократической революции.
Ленин вскрыл теоретические истоки идейно-политических ошибок Каме¬
нева, показав, что они состоят в неумении диалектически, то есть всесто¬
ронне, взглянуть на «чрезвычайно сложную, по меньшей мере «двухцвет¬
ную» действительность» (см. В. И. Л е н и н. Соч., т. 24, стр. 30) и в при¬
несении живого марксизма в жертву мертвой букве.
Февральская революция в высшей степени своеобразно и противоре¬
чиво решила коренной вопрос всякой революции — вопрос о власти, поро¬
див так называемое двоевластие. В результате получилось чрезвычайно
оригинальное, новое, невиданное переплетение господства буржуазии в
лице Временного правительства и революционно-демократической дикта¬
туры пролетариата и крестьянства в лице Советов рабочих, солдатских
и крестьянских депутатов, добровольно отдавших власть буржуазии.
Переход власти к буржуазии свидетельствовал о том, что буржуазно¬
демократическая революция закончена. Но революция пошла дальше,
дойдя до осуществления революционно-демократической диктатуры про¬
летариата и крестьянства, что нашло свое воплощение в Советах рабочих,
солдатских и крестьянских депутатов. Это обстоятельство также свиде¬
тельствовало о завершении буржуазно-демократического этапа революции
(см. В. И. Л е н и н. Соч., т. 24, стр. 116), подтвердив тем самым теорети¬
ческую правильность марксистского положения о революционно-демокра¬
тической диктатуре как венце буржуазно-демократической революции.
Из факта существования эсеро-меньшевистских Советов Ленин сделал
вывод, что революционно-демократическая диктатура пролетариата и
крестьянства — уже пройденная ступень движения, ибо она теперь явля¬
лась отправной точкой и главным политическим условием для перехода
ко второму, социалистическому этапу революции (см. там же, стр. 32).
Поэтому попытки Каменева добиваться осуществления революционно-
демократической диктатуры, так сказать, в «чистом» виде объективно вели
к стремлению задержать революцию на буржуазно-демократическом
этапе.
Так догматический, недиалектический подход к пониманию противоре¬
чивой действительности привел к грубейшим политическим ошибкам.
Наоборот, мастерское владение диалектикой позволило Ленину дать
верный теоретический анализ объективной действительности и на этой
основе наметить правильные, отвечавшие конкретной обстановке и требо¬
ваниям момента пути и методы борьбы за завоевание власти пролета¬
риатом.
Исходя из учета живой действительности периода мирного развития
революции, Ленин диалектически подошел и к постановке вопроса о свер¬
жении Временного правительства. Он писал:
«1) Его надо свергнуть—ибо оно олигархическое, буржуазное, а
не общенародное, оно не может дать ни мира, ни хлеба, ни полной сво¬
боды; 2) его нельзя сейчас свергнуть, ибо оно держится прямым и кос¬
венным, формальным и фактическим соглашением с Советами рабочих
депутатов и главным Советом, Питерским, прежде всего; 3) его вообще
нельзя «свергнуть» обычным способом, ибо оно опирается на «поддержку»
буржуазии вторым правительством, Советом рабочих депутатов...»
(там же, стр. 21). Эти теоретические положения меньше всего были
плодом движения чистой мысли, а являлись правильным, научным отра¬
жением реальных противоречий реальной действительности — необычай¬

ВОПРОСЫ ДИАЛЕКТИКИ В РАБОТАХ ЛЕНИНА ОБ ОКТЯБРЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ 39
ной сложности и трудности решения задачи свержения власти буржуа¬
зии в условиях мелкобуржуазной страны.
Ленин указал единственно возможный путь разрешения этих про¬
тиворечий живой жизни — завоевание партией большинства в Советах
путем кропотливой и последовательной разъяснительной работы в самой
гуще масс. И лишь после изменения в составе и настроениях Советов
можно было положить конец господству буржуазии. Следовательно, мир¬
ный путь развития революции был избран партией не по произволу или
желанию, а был предписан объективным положением вещей, ходом собы¬
тий. Величие Ленина состоит в том, что он выразил его в четкой трех¬
членной формуле, представляющей собой образец применения диалекти¬
ки в вопросах тактики.
Вопрос о возможности мирного пути развития революции за послед¬
нее время в связи с решениями XX съезда КПСС получил довольно об¬
стоятельное освещение в нашей научной и научно-популярной литературе.
Ввиду этого мы остановимся лишь на некоторых моментах его постановки
в ленинских работах об Октябрьской революции. Главное в ленинской
трактовке вопроса о мирном пути революции состоит в утверждении ре¬
волюционного характера этого процесса со всеми свойственными ему за¬
кономерностями развития. Диалектика здесь уже заключается в противо¬
положности мирного и насильственного переворотов (см. В. И. Л е-
н и н. Соч., т. 28, стр. 218). Эта противоположность порождается самим
характером революции, являющейся, по Ленину, «самой острой, бешеной,
отчаянной классовой борьбой и гражданской войной» (Соч., т. 26, стр. 94).
Диалектика мирного развития революции выражается, далее, в нали¬
чии противоположности между наибольшим обострением противоречий
и мирным путем их разрешения. Подобное совмещение кажется невероят¬
ным с точки зрения так называемого «простого здравого смысла», которым
так любили оперировать меньшевики, но без такого совмещения нет и не
может быть мирного пути. Характерно, что Ленин ссылки на простой здра¬
вый смысл называл опошлением сути вопроса. Ибо и для мирной рево¬
люции также остается справедливым закон, что «революция есть наи¬
большее обострение самых острых классовых противоречий» (там же,
стр. 18). Дело лишь в ином, наиболее безболезненном, по выражению
Ленина, методе, способе разрешения этих противоречий. Мирный путь
развития революции предполагает доведение противоречий до такой
степени остроты, при которой противоположность интересов пролетариа¬
та и буржуазии становится очевидной всем, и на этой основе обеспечи¬
вается сосредоточение в руках пролетариата подавляющего перевеса
материальных и моральных сил, исключающего для буржуазии возмож¬
ность прибегнуть к насилию против народа.
Итак, ленинские положения о мирном пути развития революции це¬
ликом и полностью основываются на революционной диалектике и в связи
с этим принципиально противоположны реформистско-ревизионистским
домыслам о затухании или примирении социальных противоречий и т. д.
В трудах об Октябрьской революции В. И. Ленин применял и раз¬
вивал дальше материалистическую диалектику в неразрывной связи с
революционной практикой. Как никогда ранее, теоретические, философ¬
ские вопросы, связываемые с непосредственной борьбой многомиллионных
масс, получили здесь практическое значение. От того или иного их реше¬
ния зависели направление и размах этой борьбы, а следовательно, судь¬
бы революции. Научное решение В. И. Лениным коренных вопросов, по¬
ставленных революционной действительностью, освещало пути револю¬
ционной борьбы, составляя идейно-теоретическую основу победы проле¬
тарской революции в России.

В. И. Ленин о революционной
ситуации
Ю. А. КРАСИН (Ленинград)
Декларация Совещания представителей коммунистических и рабо¬
чих партий социалистических стран отмечает резкое обострение в настоя¬
щее время борьбы двух идеологий. Буржуазные идеологи особенно ста¬
раются опровергнуть ленинское учение о революции и диктатуре проле¬
тариата. В США чрезвычайно активизировал в этом направлении свою
деятельность так называемый Институт Войны, Революции и Мира. Его
Президент Гарольд Фишер в программной брошюре «Коммунистическая
революция» (Н. Fisher «The Communist Revolution», Stanford, 1955)
выдвигает на первый план борьбу против основных идей Маркса и
Ленина. За последние годы в империалистических государствах опубли¬
ковано много книг и журнальных статей, направленных против теории,
характеризующей главное в ленинизме.
Это и понятно. Опровержение ленинской теории социалистической
революции необходимо реакционной буржуазии для клеветнических обви¬
нений социалистических стран в агрессивных намерениях, в стремлении
к «экспорту революции» и т. д.
Действительно, ленинские положения об условиях возникновения ре¬
волюции камня на камне не оставляют от лживых измышлений прислуж¬
ников изжившего себя общественного строя. Теория социалистической
революции — замечательное средство решения важных проблем совре¬
менности, разоблачения идеологии империализма и ее агентов внутри
рабочего движения — современных ревизионистов.
Важное место в ленинской теории революции занимает учение о ре¬
волюционной ситуации. Развивая это учение, В. И. Ленин раскрыл орга¬
ническое единство объективных и субъективных условий революции и
сформулировал основной закон всякой революции.
Учение В. И. Ленина о революционной ситуации прошло в своем раз¬
витии два основных этапа: первый этап — обобщение опыта русской
демократической революции 1905—1907 годов в неразрывной связи с опы¬
том революционного движения в западных странах; второй этап —
обобщение опыта международного революционного движения в период
назревания общего кризиса капитализма и победы Великой Октябрь¬
ской социалистической революции.
* * *
Ленинские определения революционной ситуации и основного закона
революции входят нераздельной составной частью в его учение о социали¬
стической революции, раскрывают одну из важнейших ее сторон.
Революционная ситуация органически связана с экономической
основой революции, с обострением противоречия между производительны¬
ми силами и производственными отношениями. Она вырастает из конф¬
ликта между двумя сторонами способа производства.
Эпоха империализма, когда все противоречия капиталистического спо¬
соба производства обострились до крайности и развитие международного
раоочего движения достигло небывалого размаха, явилась кануном со¬

В. И. ЛЕНИН О РЕВОЛЮЦИОННОЙ СИТУАЦИИ
41
циалистической революции. Приближался период открытых революци¬
онных битв за победу социализма. Необходимость заранее вооружить ра¬
бочий класс знанием законов развития революционного движения поста¬
вила перед марксистами задачу всесторонней разработки учения о револю¬
ционной ситуации.
Уже в самом начале XX века В. И. Ленин указывал на приближение
эпохи штурма, идущей на смену эпохи сравнительно мирного развития ка¬
питализма. Ре.волюционный подъем надвигался и в России, куда к этому
времени переместился центр международного революционного движения.
Первые симптомы революционного подъема появляются в России
в 1900—1903 годах. Политическое положение в стране тотчас же находит
свое отражение в развитии ленинской мысли. В. И. Ленин стремится
установить основные черты политической ситуации, при которой возмож¬
на революция. В «Предисловии к брошюре «Майские дни в Харькове»
(ноябрь 1900 года) Ленин отмечает, что «в истории русского рабочего
движения наступает... эпоха возбуждения и вспышек...» (Соч., т. 4,
стр. 336).
В предреволюционные годы В. И. Ленин дает первое, еще не раз¬
вернутое определение понятия «революционная ситуация». «Мы думаем,—
пишет Ленин,— что настоящей дезорганизацией правительства являются
такие и только такие случаи, когда действительно организуемые самой
борьбой широкие массы заставляют правительство растеряться, когда
законность требований передовых людей рабочего класса выясняется
уличной толпе и начинает даже выясняться части войска, призываемого
для «усмирения», когда военным действиям против десятков тысяч народа
предшествует колебание властей, не имеющих никакой реальной возмож¬
ности определить, до чего доведут эти военные действия...» (Соч., т. 6,
стр. 249—250). Мы видим, что* уже тогда В. И. Ленин указывал, что на¬
родное восстание против существующего строя возможно только при усло¬
вии высокой активности масс и колебаниях правительства. Эти два мо¬
мента входят как главные и в последующие, более полные формулировки
понятия «революционная ситуация».
Эти моменты Ленин настойчиво выделяет снова в декабре 1904 года,
непосредственно накануне революции. «Пролетариат,— пишет Ленин,—
должен воспользоваться необыкновенно выгодным для него политическим
положением... и поднять восстание в момент наибольшего правительствен¬
ного отчаяния, в момент наибольшего народного возбуждения» (Соч., т. 8,
стр. 10—11).
Политическое положение, свидетельствующее о кануне революции,
В. И. Ленин определяет как «политический кризис», как кризис полити¬
ческого строя, вступившего в открытое противоречие со всем ходом обще¬
ственного развития. В работах В. И. Ленина этих лет «политический кри¬
зис» рассматривается как высшая точка развития политической ситуации
накануне революции.
Борясь против оппортунистической теории стихийности, В. И. Ленин
доказывает необходимость активной, сознательной деятельности пролета¬
риата для превращения политического кризиса в революцию против само¬
державия. Ленин иллюстрирует свою мысль уроками истории революци¬
онного движения в России. В статье «Гонители земства и Аннибалы либе¬
рализма» (июнь 1901 года) он указывает, что в течение XIX века в Рос¬
сии дважды складывалась политическая ситуация, аналогичная ситуа¬
ции 1901 года. В начале 60-х годов, после падения крепостного права,
общественная обстановка в стране была чрезвычайно накалена.
В. И. Ленин перечисляет основные черты общественного положения
страны в этот период: оживление демократического движения в Европе,
польское брожение, недовольство в Финляндии, требования политиче¬
ских реформ всей печатью, могучая проповедь революционных демокра¬
тов, крестьянские восстания, студенческие беспорядки, колебания властей.

42
Ю. А. КРАСИН
«При таких условиях,— заключает Ленин,— самый осторожный и трез¬
вый политик должен был бы признать революционный взрыв вполне воз¬
можным» (Соч., т. 5, стр. 27). Однако возможность революции отнюдь
не означает ее неизбежности. Политическая ситуация в начале 60-х годов
могла перерасти в революцию, но могла и разрядиться посредством поли¬
тики репрессий и частичных уступок. Тот или иной исход зависел от
субъективных условий, от степени силы революционных классов и от сте¬
пени бессилия правительства противостоять натиску. Слабость «револю¬
ционной партии» и предательство либералов, стремившихся разрядить
напряженную обстановку «мирными средствами», привели к тому, что
возможность революции не была реализована.
В начале 80-х годов политическая обстановка в стране снова нака¬
ляется, снова возникает реальная возможность революции. И опять ска¬
зывается незрелость субъективных условий. «При таком колебании пра¬
вительства,— пишет Ленин,— только сила, способная на серьезную
борьбу, могла бы добиться конституции, а этой силы не было: революцио¬
неры исчерпали себя 1-ым марта, в рабочем классе не было ни широкого
движения, ни твердой организации, либеральное общество оказалось
и на этот раз настолько еще политически неразвитым, что оно ограничи¬
лось и после убийства Александра II одними ходатайствами» (там же,
стр. 40).
Итак, уроки прошлого, по мнению Ленина, свидетельствуют, что все¬
общее политическое брожение, создавая почву для революционного вы¬
ступления масс, отнюдь не обязательно превращается в революцию, тем
более в революцию победоносную. Если не будут подготовлены субъек¬
тивные условия революции, то всеобщее политическое возбуждение снова
погаснет, как оно погасло в начале 60-х и 80-х годов XIX века.
Буржуазно-демократическая революция 1905—1907 годов предостави¬
ла В. И. Ленину богатейший материал для обоснования и развития теории
социалистической революции. Под углом зрения политических событий в
России В. И. Ленин внимательно изучает и осмысливает историю револю¬
ционного движения на Западе, использует ее опыт для выяснения основ¬
ных признаков предреволюционной обстановки. С этой целью В. И. Ленин
обращается к опыту революции 1848 года, к опыту Парижской коммуны
и других революций на Западе (ем. статьи «Русская революция и задачи
пролетариата», март 1906 года, «План чтения о Коммуне», февраль —
март 1905 года, и другие).
Наблюдая политические события первой русской революции и анали¬
зируя опыт международного революционного движения, В. И. Ленин вы¬
ясняет признаки и симптомы политического кризиса. Наиболее очевидным
признаком предреволюционной обстановки является широкое политическое
брожение, недовольство широких масс, включая и самые отсталые слои
населения, существующими порядками. Массы кипят и рвутся к политике,
проявляют живой интерес ко всем политическим вопросам. Боевое на¬
строение масс разрывает «нормальные», установленные веками формы по¬
литической жизни. Революционное возмущение выливается через край,
проявляется в стачках, демонстрациях, волнениях в армии, стихийных кре¬
стьянских выступлениях. Политический напор масс начинает колебать
основы существующего строя и вынуждает даже дружественные полити¬
ческой власти силы требовать реформ ради предотвращения революции.
Правительство, ощущая свою неспособность подавить революционный
подъем обычными средствами, колеблется между политикой репрессий и
политикой частичных изменений государственного строя.
Одним из важных моментов предреволюционной обстановки является
обострение, выше обычного, экономического положения трудящихся масс.
В проекте резолюции к Пятому съезду РСДРП «Об обострении массовой
экономической нужды и экономической борьбы» В. И. Ленин доказывает,
что могучий подъем революционного движения возможен только на базе

В. И. ЛЕНИН О РЕВОЛЮЦИОННОЙ СИТУАЦИИ
43
широкого экономического движения, вызванного- крайним обострением
нужды и бедствий масс. Ленин подчеркивает, что необходимо считаться
именно с этим экономическим движением, как с коренным источником и
важнейшей основой всего развивающегося революционного кризиса в Рос¬
сии (см. Соч., т, 12, стр. 120).
Революционное положение возникает на основе обострения противо¬
речия между производительными силами и отжившими производствен¬
ными отношениями. Но для его возникновения нужны определенные поли¬
тические условия, которые складываются в процессе классовой борьбы
угнетенных и угнетателей. Ленин видит эти условия в совпадении двух
моментов: .нежелания угнетенных классов жить по-старому и невозмож¬
ности для эксплуататорских классов управлять по-старому. Обобщая
опыт революции 1905—1907 годов, В. И. Ленин в статье «Маевка револю¬
ционного пролетариата» (июнь 1913 года) писал: «Одно угнетение, как
бы велико оно ни было, не всегда создает революционное положение
страны. Большей частью для революции недостаточно того, чтобы низы
не хотели жить, как прежде. Для нее требуется еще, чтобы верхи не могли
хозяйничать и управлять как прежде» (Соч., т. 19, стр. 194). В этом опре¬
делении революционной ситуации Ленин вплотную подходит к формули¬
ровке закона возникновения всякой революции. Более развитая формули¬
ровка общего закона революции — дело следующего периода, связанного
с империалистической войной.
В период 1905—1913 годов В. И. Ленин ставит очень важный вопрос
о характере революционной ситуации, политического кризиса и их зависи¬
мости от глубины и размаха революционного движения.
Политический кризис может быть кризисом конституционным, то есть
кризисом власти, который еще не вызывает ломки политической над¬
стройки, а приводит только к некоторым структурным изменениям внутри
нее. Политический кризис может быть кризисом революционным, то есть
кризисом всего политического строя. Революционный кризис затрагивает
не частности, а самые основы, фундамент государственного строя.
В. И. Ленин следующим образом охарактеризовал различие двух основ¬
ных форм политического кризиса: «В чем сущность разницы между кон¬
ституционным и революционным кризисом? В том, что первый может быть
разрешен на почве данных основных законов и порядков государства,
второй же требует ломки этих законов и крепостнических порядков»
(Соч., т. 12, стр. 186).
Общей основой конституционного и революционного кризисов яв¬
ляется массовое движение революционных классов. Поэтому В. И. Ленин
допускает превращение конституционного кризиса в революционный.
Рассматривая 'конституционные кризисы в Австрии и в Пруссии в 60-х
годах XIX века, В. И. Ленин критикует немецкую буржуазию за то, что
конституционный кризис не был ею «использован» для революции.
В результате революционное настроение «пропало даром». Кризис в этих
странах не стал революционным «потому, что пролетариат названных
стран был тогда еще крайне, крайне слаб и неразвит, а либеральная бур¬
жуазия отличалась такой же подлой трусостью и изменами, как-и рус¬
ские кадеты» (Соч., т. 17, стр. 205).
Правильное понимание конституционного и революционного кризисов
имеет огромное политическое значение. Идеологи либеральной буржуазии
и меньшевизма пытались представить политический кризис в России как
кризис исключительно конституционный. «Острый кризис, который пере¬
живает Россия,— писал П. Струве в период наивысшего подъема рево¬
люции 1905 года, — есть... кризис правительства» (журнал «Полярная
Звезда» № 1, декабрь 1905 года, стр. 7). Отсюда он делал вывод, что един¬
ственный выход из кризиса — это мир между монархией и революцией.
На аналогичных позициях стояли идеологи меньшевизма. В. И. Ленин
подверг критике взгляды кадетов и меньшевиков на природу политическо¬

44
Ю. А. КРАСИН
го кризиса в России и показал всю важность различения двух форм кри¬
зиса. Вопрос — конституционный или революционный кризис? — равноси¬
лен вопросу — реформа или революция? Изображая политический кризис
в России конституционным, меньшевики, по существу, отказывались от
революции, переходили на позиции реформизма.
Политический кризис подводит массы непосредственно к революции,
поэтому В. И. Ленин остро ставит вопрос о соотношении политического
кризиса и революции. В процессе перехода от политического кризиса к
революции ярко обнаруживается связь объективного и субъективного,
стихийного и сознательного в революционном движении. В. И. Ленин
устанавливает относительность, подвижность граней между политическим
кризисом и революцией, объективным и субъективным, сознательностью и
стихийностью.
Общеполитический кризис, революционная ситуация — это объектив¬
ная политическая основа революции. Пока нет революционной ситуации,
не может быть и речи о революции. Разоблачая авантюристическую так¬
тику социалистов-революционеров, В. И. Ленин писал, что лозунг вос¬
стания нельзя выдвигать до тех пор, пока не назрели общие условия пере¬
ворота, пока не проявились определенно возбуждение и готовность масс
к действию, пока внешние обстоятельства не привели к явному кризису
(см. Соч., т. 9, стр. 339).
Наличие объективных условий перехода от революционного кризиса
к революции не исключает, а предполагает роль субъективных условий
сознательной революционной деятельности классов и партий. Только
метафизический подход к решению этого вопроса противопоставляет
объективное и субъективное, стихийность и сознательность. Ленин же
устанавливает органическую связь и взаимопроникновение указанных
категорий, отражающих сложный диалектический переход от революцион¬
ной ситуации к революции.
Революционный кризис уже предполагает известную зрелость субъек¬
тивных условий революции. Для того чтобы возник революционный кри¬
зис, массы, через деятельность которых и прокладывают себе дорогу объ¬
ективные политические законы, должны накопить определенный полити¬
ческий опыт. Предшествующий революционному кризису политический
опыт масс становится объективной основой, на базе которой действуют
политические законы, определяющие неизбежность перехода от револю¬
ционного кризиса к революции. Если массы предварительно не накопили
минимума политического опыта, если в их действиях нет элементов со¬
знательности, то политический кризис никогда не примет форму револю¬
ционного кризиса. В статье «Уроки революции» (октябрь 1910 года)
В. И. Ленин отмечает, что в период революционного кризиса массы обла¬
дают огромной силой натиска на существующий политический строй.
«Чтобы подготовить такой натиск, нужно втянуть в борьбу самые отста¬
лые слои рабочих, нужно вести годы и годы упорную, широкую, неуклон¬
ную пропагандистскую, агитационную и организационную работу, созда¬
вая и укрепляя всякого вида союзы и организации пролетариата»
(Соч., т. 16, стр. 275). Многолетняя подготовка субъективных условий
революции накануне революционного кризиса, рост сознательности в мас¬
сах являются необходимой предпосылкой революции. В объективном,
определяющем переход от революционного кризиса к революции, скон¬
центрировано субъективное предшествующего периода, в стихийности
заключены элементы сознательности.
Революционный кризис, свидетельствуя об определенной степени зре¬
лости субъективных условий, отнюдь не предрешает исхода револю¬
ции. Степень зрелости субъективных условий может оказаться недостаточ¬
ной для победы. Однако только открытая борьба может установить соот¬
ношение сил революции и контрреволюции. Критикуя Плеханова за его
реплику, адресованную русскому пролетариату: «Не надо было браться

В. И. ЛЕНИН О РЕВОЛЮЦИОННОЙ СИТУАЦИИ
45
за оружие», — В. И. Ленин писал, что попытки заранее с абсолютной точ¬
ностью учесть все шансы являются шарлатанством или безнадежным
педантством. В момент революционного кризиса партия рабочего класса
обязана занимать позицию активного содействия развитию революции,
учитывая, что в открытой борьбе субъективные условия революции зреют
невиданными для мирного времени темпами.
Задача партии рабочего класса в период революционного кризиса
заключается в организации и концентрации сил рабочего класса, в созда¬
нии революционного политического центра, способного объединить, скоор¬
динировать и возглавить стихийные выступления народных масс, напра¬
вить их в русло сознательной борьбы. Если партия сумеет овладеть дви¬
жением, вовлечь в него широкие массы народа, и прежде всего рабочего
класса, и встать во главе его, то ее деятельность станет той решающей
гирей на чаше весов революционных сил, которая обеспечит победонос¬
ный исход революции.
Показав диалектическое единство и взаимодействие объективных и
субъективных условий, стихийности и сознательности в развитии револю¬
ционного кризиса, В. И. Ленин вскрывает относительность и подвиж¬
ность грани между общеполитическим кризисом и революцией. Общепо¬
литический кризис отличается от революции, по существу, только степенью
активности и сознательности революционных классов, степенью зрелости
субъективных условий революции. Революционный кризис представляет
собою не что иное, как начало революции. В свою очередь, революция,
втягивая в борьбу против существующего строя новые слои населения и
новые районы страны, углубляет революционный кризис, расширяет объ¬
ективную политическую базу революции.
Итак, на опыте первой русской революции 1905—1907 годов, на осно¬
ве творческого анализа истории революционного движения XVII—XIX ве¬
ков на Западе и в России В. И. Ленин создает стройное учение о револю¬
ционной ситуации как объективной политической основе революции.
Некоторые полагают, что это учение было создано Лениным в годы пер¬
вой мировой войны. Это ошибочное мнение объясняется тем, что в 1905—
1907 годы В. И. Ленин для обозначения революционной ситуации упо¬
требляет термин «общеполитический кризис». Однако за различиями
терминологии нельзя не видеть органического единства в развитии ленин¬
ских взглядов на революционную ситуацию в 1905—1913 годах и в по¬
следующие годы.
И* И* И*
Период 1914—1923 годов связан с новой могучей волной революцион¬
ного движения, с назреванием общеевропейской революционной ситуации.
Первая империалистическая война, будучи результатом резкого
обострения всех противоречий монополистического капитализма, свиде¬
тельствовала о том, что назрел общий кризис капиталистической систе¬
мы. Ввергнув народные массы в бездну нищеты и неисчислимых бед¬
ствий, война создала общеевропейскую революционную ситуациюг. Ре¬
волюционная ситуация захватила и Россию, проявилась там в наиболее
острой форме. Февральская революция 1917 года возникла на основе
глубокого революционного кризиса, настолько глубокого, что буржуаз-
но-демократическая революция уже не могла вывести страну из этого
кризиса. Она переросла в революцию социалистическую. Великая Ок¬
тябрьская социалистическая революция ознаменовала собой крутой по¬
ворот в истории международного освободительного движения. Она до
основания потрясла капиталистическую систему, открыла собой эпоху
пролетарских революций. Октябрьская социалистическая революция еще
1 Революционная ситуация не связана непременно с войной. Революционные си¬
туации в Россшг в.начале 60-х и в 80-х годах XIX века, в ряде стран Европы в 1848 го¬
ду не были связаны с войной.

46
Ю. А. КРАСИН
более углубила революционную ситуацию в европейских странах, возник¬
шую на почве мировой империалистической войны. Под непосредствен¬
ным влиянием Октябрьской революции в период 1918—1923 годов по
многим европейским странам прокатилась могучая волна революционно¬
го пролетарского движения. Только ценой напряжения всех сил, исполь¬
зуя предательское поведение лидеров социал-демократии, международ¬
ному империализму удалось временно удержать свои позиции в этих
странах и частично стабилизировать капиталистические отношения.
На опыте международного революционного движения 1914—1923 го¬
дов в тесной связи с разработкой новой теории революции В. И. Ленин
всесторонне развивает учение о революционной ситуации.
«Для марксиста,— пишет Ленин в статье «Крах II Интернациона-
ла>>?—не подлежит сомнению, что революция невозможна без револю¬
ционной ситуации, причем) не всякая революционная ситуация приводит
к революции. Каковы, вообще говоря, признаки революционной ситуации?
Мы наверное не ошибемся, если укажем следующие три главные призна¬
ка: 1) Невозможность для господствующих классов сохранить в неизмен¬
ном! виде свое господство; тот или иной кризис «верхов», кризис политики
господствующего класса, создающий трещину, в которую прорывается
недовольство и возмущение угнетенных классов. Для наступления рево¬
люции обычно бывает недостаточно, чтобы «низы не хотели», а требуется
еще, чтобы «верхи не .могли» жить по-старому. 2) Обострение, выше обыч¬
ного, нужды и бедствий угнетенных классов. 3) Значительное повышение,
в силу указанных причин, активности Miacc, в «мирную» эпоху дающих
себя грабить спокойно, а в бурные времена привлекаемых, как всей об¬
становкой кризиса, так и самими «верхами», к самостоятельному истори¬
ческому выступлению.
Без этих объективных изменений, независимых от воли не только от¬
дельных групп и партий, но и отдельных классов, революция — по обще¬
му правилу—невозможна. Совокупность этих объективных перемен и на¬
зывается революционной ситуацией» (Соч., т. 21, стр. 189—190). В приве¬
денном определении сформулированы объективные условия, необходимые
для революции. Ленин подчеркивает объективный характер революцион¬
ной ситуации — она представляет собой выражение объективных перемен,
независимых от сознания партий и даже отдельных классов.
В. И. Ленин исследовал особенности возникновения и развития рево¬
люционной ситуации в эпоху монополистического капитализма. Империа¬
лизм создает единую всемирную систему угнетения трудящихся масс.
В эпоху безраздельного господства монополий политическая жизнь в лю¬
бой стране складывается под непосредственным и определяющим влия¬
нием развития всей системы империализма. Поэтому революционная си¬
туация на стадии монополистического капитализма, хотя о*на всегда возни¬
кает на базе внутренних условий, ни в одной стране не может быть чисто
или даже преимущественно национальным явлением политической жизни.
Она становится выражением кризиса всей капиталистической системы.
Противоречия капитализма на его последней стадии достигают такой сте¬
пени остроты, что создают почву для зональных революционных ситуаций,
охватывающих ряд стран. Общее революционное положение в мире или в
каком-либо районе земного шара не создает автоматически революцион¬
ную ситуацию в каждой стране данного района. Однако оно влияет на
политическую жизнь каждой страны, содействует созреванию внутренней
революционной ситуации. Так, империалистическая война 1914—1918 го¬
дов породила общеевропейскую революционную ситуацию. При подобных
условиях революционная ситуация в любой стране возникает и развивает¬
ся в неразрывной связи с зональной революционной ситуацией. Рассматри¬
вая развитие революционного движения в России, Ленин пишет в сентяб¬
ре 1915 года: «Империалистская война связала революционный кри¬
зис в России, кризис на почве буржуазно-демократической революции, с

В. И. ЛЕНИН О РЕВОЛЮЦИОННОЙ СИТУАЦИИ
47
растущим кризисом пролетарской, социалистической революции на Запа¬
де» (Соч., т. 21, стр. 345—346).
В. И. Ленин учитывал также влияние закона неравномерности эко¬
номического и политического развития капиталистических стран на про¬
цесс нарастания революционной ситуации. Поскольку революционное дви¬
жение в разных странах в эпоху империализма развивается неравномерно,
постольку и революционная ситуация в этих странах, несмотря на свою
зависимость от кризиса капиталистической системы в целом, также
нарастает неравномерно. В странах, где революционное движение наибо¬
лее развито, революционная ситуация созревает раньше. В «Письмах из
далека» (март. 1917 года) Ленин отмечает, что в России, где пролетариат
самый революционный и где живы традиции «пятого года», революцион¬
ный кризис разразился раньше, нежели в других странах. Неравномер¬
ность нарастания революционной ситуации в разных странах является
конкретной формой выражения неравномерности политического развития
капиталистических стран.
Особенность революционной ситуации в эпоху империализма заклю¬
чается также в ее необычайной остроте: бедствия трудящихся масс дости¬
гают неслыханных размеров, их политическая активность необычайно воз¬
растает, кризис политического строя выступает со всей очевидностью.
Острота революционной ситуации наибольшей степени достигла в России,
ставшей к этому времени узловым пунктом всех противоречий в системе
империализма и центром международного революционного движения.
На примере России Ленин доказывает чрезвычайно важное положе¬
ние теории революции: в странах, где еще сохраняется феодально-крепо¬
стнический уклад, он срастается с империализмом на общей основе про¬
тиводействия историческому прогрессу. Поэтому революционная ситуа¬
ция, возникающая на почве существующих феодально-крепостнических
отношений, создает одновременно базу для борьбы против империализма.
Переплетение противоречий империализма с противоречиями феодально-
крепостнического строя и глубина революционного кризиса создают
реальную объективную возможность перерастания буржуазно-демократи¬
ческой революции в социалистическую. Глубокий революционный кризис
(при наличии субъективных условий, в особенности гегемонии пролетари¬
ата в революции) обусловливает непрерывность революционного процес¬
са вплоть до победы социалистической революции, представляющей собою
единственно последовательное разрешение кризиса в эпоху империализ¬
ма. Попытки буржуазии и соглашательских партий меньшевиков и эсер01В
ограничить революцию только буржуазно-демократическим этапом при¬
вели к тому, что в России после февраля 1917тода сложилась непрерыв¬
ная революционная ситуация, длившаяся вплоть до победы Октябрьской
социалистической революции. В работе «Пролетарская революция и рене¬
гат Каутский» В. И. Ленин следующим образом охарактеризовал развитие
русской революции после февраля 1917 года: «Но в 1917 году, с апреля
месяца, задолго до Октябрьской революции, до взятия власти нами, мы
говорили открыто и разъясняли народу: остановиться на этом революция
теперь не сможет, ибо ушла вперед страна, шагнул вперед капитализм,
дошло до невиданных размеров разорение, которое потребует (хочет ли
этого кто-нибудь или нет), потребует шагов вперед, к социализму» (Соч.,
т. 28, стр. 276).
На опыте двух русских революций 1917 года и международного ре¬
волюционного движения 1914—1923 годов В. И. Ленин развивает дальше
положение о роли субъективных условий при переходе от революционной
ситуации к революции. Подытоживая свои теоретические выводы в статье
«Крах II Интернационала», он подчеркивает, что не из всякой революцион¬
ной ситуации возникает революция. Революция немыслима без сознатель¬
ной революционной деятельности передового класса. Революционная си¬
туация характеризуется объективными политическими изменениями в от-

48
Ю. А. КРАСИН
кошениях между классами. Для революции необходима дополнительно к
этому субъективная сторона: «...способность революционного класса на
революционные массовые действия, достаточно сильные, чтобы сломить
(или надломить) старое правительство, которое никогда, даже и в эпоху
кризисов, не «упадет», если его не «уронят» (Соч., т. 21, стр. 190). Созна¬
тельная революционная деятельность передовых классов необходима во
всякой революции. Однако в социалистической революции роль суоъек-
тивных условий неизмеримо возрастает. Буржуазные революции возни¬
кают тогда, когда в недрах старого строя уже созрел новый, капиталисти¬
ческий способ производства. Развитие этого способа производства стихий¬
но толкает массы на революционные действия. Поэтому в буржуазных ре¬
волюциях наряду с сознательной деятельностью передовых классов боль¬
шую роль играют и стихийные действия масс. Стихийные выступления
масс в значительной степени имели место и в русских буржуазно-демокра¬
тических революциях 1905—1907 годов и Февральской 1917 года. По-ино-
му обстоит дело с социалистической революцией. Социалистический спо¬
соб производства не возникает в недрах старого строя. Для его возникно¬
вения необходим коренной переворот в экономических производственных
отношениях, связанный с коренным политическим переворотом, с установ¬
лением диктатуры пролетариата. Перед социалистической революцией, та¬
ким образом, стоят неизмеримо более сложные задачи, чем перед буржу¬
азной революцией. Поэтому при наличии объективной экономической и
политической основы революции решающую роль приобретают субъек¬
тивные условия, проявляясь с особой силой.
После (первой мировой войны, породившей, как было уже отмечено,
общеевропейскую революционную ситуацию, во многих европейских стра¬
нах сложились объективные условия для осуществления социалистической
революции. В некоторых странах на базе революционной ситуации под
влиянием Великой Октябрьской социалистической революции даже воз¬
никли революции (Венгрия, Финляндия, Германия), подавленные, однако,
объединенной внешней и внутренней контрреволюцией. Победоносная про¬
летарская революция произошла только в России, ибо здесь наряду с объ¬
ективными условиями созрели субъективные условия революции, здесь
была марксистско-ленинская партия нового типа, которая в обстановке
непрерывной революционной ситуации сумела сформировать боеспособ¬
ную политическую армию социалистической революции. В западных стра¬
нах этих условий не было. Господство оппортунизма в социал-демократи¬
ческих партиях стало во многих странах препятствием для превращения
революционной ситуации в пролетарскую революцию.
Исследование Лениным роли субъективного фактора в период рево¬
люционной ситуации на опыте революционного движения 1917—1923 го¬
дов — важный шаг вперед в развитии учения о революционной ситуации.
Ранее, в 1915 году, Ленин дал классическое определение революционной
ситуации. Теперь он пошел дальше и на материале богатейшего опыта
Октябрьской социалистической революции и пролетарской борьбы на
Западе раскрыл основной закон всякой революции. Формулировка основ¬
ного закона революции дана В. И. Лениным в работе «Детская болезнь
«левизны» в коммунизме»: «Основной закон революции, подтвержден¬
ный всеми революциями и в частности всеми тремя русскими революция¬
ми в XX веке, состоит вот в чем: для революции недостаточно, чтобы
эксплуатируемые и угнетенные массы сознали невозможность жить
по-старому и потребовали изменения; для революции необходимо, чтобы
эксплуататоры не могли жить и управлять по-старому. Лишь тогда, когда
«низы» не хотят старого и когда «верхи» не могут по-старому, лишь
тогда революция может победить. Иначе эта истина выражается словами:
революция невозможна без общенационального (и эксплуатируемых и
эксплуататоров затрагивающего) кризиса» (Соч., т. 31, стр. 65).
Эта формулировка условий, необходимых для революции, шире по со-

В. И. ЛЕНИН О РЕВОЛЮЦИОННОЙ СИТУАЦИИ
49
держанию, нежели приведенная выше формулировка «революционной си¬
туации», взятая из статьи «Крах II Интернационала». Ленин включает в
основной закон революции, кроме зрелости объективных политических
условий революции, и готовность субъективных условий: для революции
необходимо также, чтобы массы сознали невозможность жить по-ста¬
рому и потребовали изменений. В статье «Кризис назрел» (сентябрь
1917 года) Ленин отмечает как важнейший симптом общенационального
кризиса сознательный поворот масс к большевикам. В работе
«Детская болезнь «левизны» в коммунизме», давая определение основ¬
ного закона революции, Ленин замечает: «Значит, для революции надо...
добиться, чтобы большинство рабочих (или во всяком случае большин¬
ство сознательных, мыслящих, политически активных рабочих) вполне
поняло необходимость переворота и готово было идти на смерть ради
него» (там же, стр. 65. Разрядка моя.— Ю. К.). Ленинское пояснение
не оставляет никаких сомнений в том, что общенациональный кризис
предполагает определенную зрелость субъективных условий революции.
В этой же работе Ленин указывает, что было бы глупостью н преступле¬
нием бросить в решительный бой идейно завоеванный авангард проле¬
тариата, пока его не поддерживают широкие массы. «А для того, чтобы
действительно весь класс, чтобы действительно широкие массы трудя¬
щихся и угнетенных капиталом дошли до такой позиции, для этого одной
пропаганды, одной агитации мало. Для этого нужен собственный
политический опыт этих масс. Таков—основной закон всех
великих революций...» (там же, стр. 73. Разрядка моя.— Ю. К.).
Основной закон революции включает все необходимые условия воз¬
никновения революции. Иначе он не был бы основным законом. Револю¬
ционная ситуация предполагает зрелость объективных политических усло¬
вий революции. Общенациональный кризис означает такую стадию в раз¬
витии революционной ситуации, когда к объективным условиям прибав¬
ляются субъективные условия, необходимые для революции. Общенацио¬
нальный кризис — это органическое единство объективных и субъектив¬
ных условий революции. Наличие такого единства и является основным
законом всех великих революций.
Однако общенациональный кризис еще не ведет с необходимостью к
победе революции. В. И. Ленин указывает: когда общенациональный кри¬
зис налицо, «вот тогда революция назрела, вот тогда наша победа, если
мы верно учли все намеченные выше, кратко обрисованные выше условия
и верно выбрали момент, наша победа обеспечена» (там же, стр. 74).
Значит, основной закон революции не обеспечивает с неизбежностью побе¬
ды революции. Для победы необходима активная деятельность партии
рабочего класса, которая верно учитывает объективный закон в процес¬
се руководства массовым революционным движением.
Таким образом, на опыте международного пролетарского движения
1914—1923 годов В. И. Ленин всесторонне развивает созданное им в
1905—1913 годах учение о революционной ситуации. Ленин связывает это
учение с теорией империализма, раскрывает особую глубину и междуна¬
родный характер революционной ситуации в эпоху империализма, показы¬
вает специфические черты революционной ситуации в России. Ленин в
этот период дает классическое определение революционной ситуации и
формулирует основной закон революции, раскрывающий необходимость
единства объективных и субъективных условий для возникновения рево¬
люции.
* * *
Ленинские идеи о революционной ситуации жизненны и актуальны
для развития международного рабочего движения во всех странах мира.
Это учение имело огромное значение для развития китайской революции.
4.	«Вопросы философии» № 4.

50
Ю. Д. КРАСИН
Коммунистическая партия Китая творчески применила ленинские поло¬
жения о революционной ситуации к условиям Китая.
Китай представлял собой огромную полуколониальную страну, в эко¬
номике которой господствовали полуфеодальные отношения. В стране не
было единой капиталистической экономики, которая связывала бы все рай¬
оны Китая в единое целое. Тов. Мао Цзэ-дун показал, что в таких усло¬
виях революционная ситуация развивается в разных районах 'Страны
неравномерно. Создается возможность начала революции и создания ре¬
волюционных районов, как ее опорных пунктов, в сельских местностях с
тем, чтобы потом, по мере роста готовности объективных и субъективных
условий общенационального кризиса, распространить революцию на всю
страну. С этих позиций Мао Цзэ-дун разоблачает правых и левых укло¬
нистов. Для тех и других в оценке политической ситуации характерен
субъективизм. Правые оппортунисты, наблюдая отсутствие признаков
революционной ситуации в городах, пришли к выводу, что революцион¬
ная ситуация вообще отсутствует. Левые уклонисты, наблюдая признаки
революционной ситуации в отдельных районах страны, считали, что ре¬
волюционная ситуация назрела во всей стране, и выдвигали авантюри¬
стическую тактику организации вооруженных восстаний в городах при от¬
сутствии здесь революционного кризиса. Анализ Мао Цзэ-дуном особен¬
ностей развития революционной ситуации в Китае позволил коммунисти¬
ческой партии выработать правильную политическую линию руководства
революцией и довести ее до победы.
Учение В. И. Ленина о революционной ситуации имело большое зна¬
чение для деятельности коммунистических и рабочих партий стран народ¬
ной демократии в период победы над фашизмом и возникновения народ¬
но-демократических революций. Революционный кризис, возникший в этих
странах в результате антифашистского, революционного движения народ¬
ных масс и поражений, наносимых Советской Армией гитлеровской воен¬
ной машине, отличался необычайной глубиной. Преобразования буржу-
азно-демократического характера не могли вывести эти страны из кризи¬
са. Необходимы были социалистические преобразования. Подтвердилось
ленинское положение о том, что в XX веке глубина кризиса столь велика,
что нельзя быть последовательным демократом, не идя к социализму.
Развитие революционного движения после второй мировой войны на¬
глядно подтвердило мысль Ленина о том, что в эпоху империализма рево¬
люционная ситуация не может быть только национальным явлением. Ре¬
волюционная ситуация в тех странах, где она сложилась в итоге войны,
развивалась в непосредственной связи с борьбой империализма и социа¬
лизма на международной арене. В странах Восточной Европы наличие Со¬
ветской Армии парализовало действия иностранного империализма. В этих
странах возникла благоприятная обстановка для превращения револю¬
ционной ситуации в победоносные народные революции, возглавляемые
рабочим классом и его партиями. Но революционная ситуация после вто¬
рой мировой войны сложилась и в других странах. Во Франции в это вре¬
мя отчетливо обнаруживаются признаки революционной ситуации. Одна¬
ко здесь революционная ситуация не привела к революции вследствие
вмешательства сил международного империализма. Французские комму¬
нисты учли положение Ленина о международном характере революцион¬
ной ситуации и не призвали массы к революции. Революция столкнулась
бы лицом к лицу с военной силой международного империализма (анг¬
лийского и американского) и была бы обескровлена.
Если учет ленинских положений о революционной ситуации способ¬
ствует росту и развитию международного пролетарского движения, то
забвение этих положений наносит существенный ущерб революционному
движению. Непонимание законов развития революционной ситуации ле¬
выми уклонистами в 1927—1934 годах в Коммунистической партии Китая
привело, как уже отмечено, к ошибочным политическим действиям, на¬

В. И. ЛЕНИН О РЕВОЛЮЦИОННОЙ СИТУАЦИИ
51
несшим значительный урон партии и рабочему движению. Ошибочную
оценку политической ситуации в стране в 1949 году давали некоторые
руководители Индийской коммунистической партии. Победу национальной
буржуазии в революции они рассматривали как начало революционной
ситуации, предшествующей социалистической революции. Политическую
ситуацию в стране после 1949 года они оценивали по аналогии с положе¬
нием России после февраля 1917 года. Между тем в Индии национальная
буржуазия в отличие от русской контрреволюционной буржуазии облада¬
ла значительным запасом революционности, народные массы шли за
буржуазией, которая была способна осуществить определенные демокра¬
тические преобразования. Неверная политическая установка, как отмечает
генеральный секретарь партии Аджой Гхош, привела к отрыву коммуни¬
стической партии от масс, к сектантству и забеганию вперед. Новая про¬
грамма Индийской коммунистической партии и теоретические выступле¬
ния нового руководства партии исправили ошибочную оценку политиче¬
ской ситуации в стране, что способствовало укреплению авторитета и уси¬
лению влияния коммунистической партии в массах. Недооценку субъек¬
тивных условий и, в частности, роли руководства партии в момент рево¬
люционной ситуации обнаружили индонезийские коммунисты в период
революции 1945—1948 годов (см. Д. Н. Айдит «Краткая история Ком¬
мунистической партии Индонезии», М., 1956, стр. 30—31).
Некоторые буржуазные социологи пытаются извратить существо ле¬
нинской теории социалистической революции, изображая ее как теорию
«экспорта» революции. Так поступает упомянутый выше Г. Фишер в бро¬
шюре «Коммунистическая революция». На этих же позициях стоит Э. По-
знэк, уверяющий, что Советский Союз якобы проводит политику «экспор¬
та» революции (Е. Р о snack «World Without Barriers», N. Y. 1956,
p. 211). Обвинения в «экспорте» революции по адресу Советского Союза
выдвигает и известный противник марксизма К. Хант (С. Hunt «The
Theory and Practice of Communism», London, 1957, p. 171).
В единых рядах с идеологами империализма выступают считающие
себя марксистами австрийские социал-демократы. В проекте своей про¬
граммы они заявляют о мнимой агрессивности Советского Союза. Ленин¬
ское учение о революционной ситуации полностью опровергает клеветни¬
ческие обвинения врагов марксизма.
Учение В. И. Ленина о революционной ситуации доказывает, что ре¬
волюционное движение в каждой стране, развиваясь по общим законам в
тесной связи с развитием всей капиталистической системы, возникает, од¬
нако, всегда на базе внутренних условий, на базе конкретной револю¬
ционной ситуации. Именно так возникли революции в странах народной
демократии. Коммунисты всегда стояли и будут стоять на позициях мир¬
ного сосуществования между различными системами. Они уверены, что
внутреннее развитие всех стран неизбежно в конце концов приведет к
торжеству социализма во всем мире. Манифест Мира, принятый на Мо¬
сковском совещании представителей коммунистических и рабочих пар¬
тий в ноябре 1957 года, вновь подтверждает, что коммунисты являются
наиболее последовательными борцами за мир во всем мире. Идеи
экспорта революции чужды марксизму-ленинизму.
Развитие революционной ситуации в разных странах после второй ми¬
ровой войны заслуживает глубокого и внимательного изучения со стороны
советских историков и философов. Такое изучение будет новым вкладом в
ленинскую теорию революции, новым блестящим подтверждением силы и
жизненности учения В. И. Ленина о революционной ситуации.

О логической структуре
ленинской работы
«Империализм, как высшая
стадия капитализма»
С. Ф. ЕФИМОВ (Орел)
В «Философских тетрадях» В. И. Ленин обращает внимание на не¬
обходимость изучения взаимосвязи категорий материалистической диа¬
лектики и намечает, какова должна быть структура диалектики как нау¬
ки. Он подчеркивает важность изучения в этом плане «Капитала» Маркса.
Громадный интерес представляет в указанном отношении также и ленин¬
ская работа «Империализм, как высшая стадия капитализма». Как по
своему содержанию, так и по логической структуре она непосредственно
примыкает к «Капиталу» Маркса. Ее изучение имеет большое значение
не только для уяснения закономерностей развития современного капита¬
лизма, но и для понимания метода марксизма, структуры диалектико-ма-
териалистической логики. Настоящая статья ставит своей задачей рас¬
смотрение некоторых черт структуры этой ленинской работы.
* * *
В работе «Империализм, как высшая стадия капитализма» В. И. Ле¬
нин дал глубокий объективный аиализ закономерностей новой историче¬
ской эпохи — эпохи империализма. Разрабатывая марксистскую теорию
империализма, Ленин противопоставляет ее буржуазным и реформист¬
ским теориям, в том числе и в плане методологии научного исследо¬
вания.
К началу XX века специфические особенности нового, империали¬
стического этапа развития капитализма получили вполне четкое внешнее
проявление. Появилась и соответствующая экономическая литература,
определенным образом освещающая новые тенденции развития. При всем
различии точек зрения буржуазных и мелкобуржуазных экономистов для
всех них характерны методологическая беспомощность перед лицом слож¬
ного переплетения взаимосвязей предмета, неумение осуществлять теоре¬
тический анализ и синтез замеченных явлений, приводящие к смешению
внешней видимости с сущностью предмета. В рассуждениях буржуазных
экономистов об империализме Ленин отмечает типичные черты плоского
эмпиризма. По поводу одного из таких рассуждений Ленин пишет: «Оно
схватывает лишь наиболее бросающуюся в глаза черточку происходяще¬
го у нас перед глазами процесса. Оно показывает, что наблюдатель пере¬
числяет отдельные деревья, не видя леса. Оно рабски копирует внешнее,
случайное, хаотическое. Оно изобличает в наблюдателе человека, который
подавлен сырым материалом и совершенно не разбирается в его смысле
и значении» (Соч., т. 22, стр. 288).
Наиболее бросающимся в глаза внешним проявлением империализма
является усиление колониальной политики и обострение борьбы за коло¬
нии. К этому и сводит сущность империализма большинство буржуазных
и реформистских экономистов, в том числе и Каутский. Отрывая политику
империализма от его экономики, либеральные и мелкобуржуазные эконо¬

О СТРУКТУРЕ РАБОТЫ «ИМПЕРИАЛИЗМ, КАК ВЫСШАЯ СТАДИЯ КАПИТАЛИЗМА» 53
мисты изображают первую как нечто не связанное с сущностью современ¬
ного капитализма и тем самым сеют иллюзии о возможности реформист¬
ского исправления империализма. Точно так же, как нечто случайное, не
связанное с монополиями и финансовым капиталом, изображаются ими
такие явления, как война 1914—1918 годов и отношение к ней вождей
II Интернационала.
Обману и иллюзиям, распространяемым буржуазными и реформист¬
скими экономистами, Ленин противопоставил марксистский анализ им¬
периализма. Он поставил своей целью доказать, что такие явления, как
колониальная политика великих держав, война и крах II Интернационала,
не случайность, а закономерный продукт империализма, проявление его
экономической сущности. Ленин стремился за проявлениями империа¬
лизма в социально-политической области вскрыть его экономическую
основу и вслед за тем показать, как из этой основы необходимо выра¬
стают указанные выше явления. Но экономическая основа империализма
есть сложное целое. Необходимо было, следовательно, установить, из
каких элементов она складывается и каковы их связи и взаимозависимо¬
сти. Поэтому Ленин ставил своей задачей раскрыть «связь и взаимоотно¬
шение основных экономических особенностей империализма» (Соч., т. 22,
стр. 184).
Такая постановка проблемы вытекает из диалектического понимания
задач науки. Диалектика видит назначение науки и не в описании разроз¬
ненных фактов и явлений, как это понимает эмпиризм, но в том, чтобы
теоретически воспроизвести конкретную, бесконечно изменяющуюся и раз¬
вивающуюся действительность во всем богатстве ее связей и отношений.
Маркс во введении к «К критике политической экономии» формулирует
задачу теоретического исследования как «воспроизведение конкретного
путем мышления».
Чтобы воспроизвести предмет как конкретное целое, необходимо рас¬
крыть внутреннюю связь и взаимозависимость всех его сторон. Лишь че¬
рез познание связи и взаимозависимости всех сторон данного органиче¬
ского целого могут быть до конца поняты и каждая из этих сторон и само
целое.
Одной из важнейших форм взаимосвязи сторон целого является отно¬
шение лежащего в основании, определяющего к производному и опреде¬
ляемому, существенного к являющемуся. Задача познания состоит поэто¬
му в том, чтобы раскрыть эту связь, за внешней видимостью найти сущ¬
ность, а затем показать, как и почему она выступает на поверхности
-именно в данной форме, то есть из сущности объяснить форму ее прояв¬
ления. Мысленное воспроизведение предмета исследования есть, таким
образом, воспроизведение его как единства сущности и явления.
Отсюда вытекает и совершенно иное понимание приемов и методов
логической обработки фактического материала, чем то, которое характер¬
но для плоского эмпиризма. Проблема состоит не в том, чтобы выделить
признаки вещей, явлений, которые общи целому классу их, а в том, чтобы
объяснить их место в системе предмета, исходя из его внутренних опреде¬
ляющих связей. Например, колониальная политика, война, оппортунизм
не имеют, на первый взгляд, ничего общего с появлением монополий и
финансового капитала. Связь между ними отдаленная, запутанная, скры¬
тая от глаз. Чтобы обнаружить, что- первые суть проявления последних и
определяются ими, необходима большая сила абстракции, глубокий теоре¬
тический анализ фактов. Буржуазные экономисты не могли раскрыть
связь между указанными явлениями. Это сумел сделать только Ленин. Он
пошел значительно дальше в абстрагировании от чувственной конкретно¬
сти, чем буржуазные экономисты, и это позволило ему вскрыть внутренние
закономерности развития капитализма в последней стадии его развития,
в частности, позволило обнаружить проявления экономической основы им¬
периализма в социально-политической сфере, то есть объяснить оггредс-

54
С. Ф. ЕФИМОВ
ленные социально-политические явления сведением их к экономической
основе и выведением их из последней.
Эмпиризм знает только движение познания от чувственно-конкретно¬
го к абстрактному. Путем анализа он рассекает предметы на отдельные
стороны и признаки, путем сравнения и индукции выявляет то, что обще
многим из них. В результате он получает ряд изолированных, не связан¬
ных друг с другом, неспособных к взаимопереходам абстракций, которые
позволяют дать описание отдельных сторон предмета, но не раскрывают
их внутренней взаимосвязи. С точки зрения диалектического материализ¬
ма, роль абстракции определяется тем, какое место она занимает в про¬
цессе раскрытия внутренней связи всех сторон исследуемого предмета.
Осуществляв мое абстракциями обобщение эмпирических фактов есть
момент единого движения мысли, воспроизводящей внутренний механизм
функционирования и развития предмета как целого со всей совокупно¬
стью его взаимосвязанных сторон. Результатом его является система по¬
нятий, связи и взаимопереходы которых отражают отношения различных
сторон целостного предмета. Естественно, что задача выработки такой
системы понятий может быть решена лишь определенной системой взаи¬
мосвязанных абстракций. Всякое логическое исследование роли абстрак¬
ции, ее типов и т. п. должно учитывать этот факт и прежде всего рассмат¬
ривать тот тип абстракции, который выступает в данной системе.
Из такого понимания роли абстракций вытекает, что процесс их обра¬
зования намного сложнее, чем это представляют эмпиризм и формальная
логика, и требует.таких приемов исследования, которых не знает послед¬
няя. Важнейшее место среди них занимает метод восхождения от абстракт¬
ного к конкретному. Как известно, взятый в целом, он является методом
движения мысли от конкретного, данного в восприятии, к абстрактному и
от абстрактного к конкретному, воспроизведенному в мышлении. Этот ме¬
тод и применяет Ленин в своей работе.
Чтобы понять такое сложное явление, как империализм, нужно преж¬
де всего рассмотреть его в чистом виде, то есть отвлечься от всех побоч¬
ных, затемняющих существо дела обстоятельств. Нужно, далее, расчле¬
нить целое на составные элементы и рассмотреть каждый из них в от¬
дельности. Необходимо, наконец, при рассмотрении более простых отно¬
шений абстрагироваться от отношений более сложных, в связи с кото¬
рыми они выступают в конкретной действительности. Средством разре¬
шения этих задач является осуществление соответствующих абстракций,
представляющих собой не простое механическое рассечение предмета на
отдельные «признаки», но выделение более простых отношений из более
сложных и, следовательно, выявление того, от каких сторон предмета
можно абстрагироваться на каждой ступени его теоретического рассмот¬
рения. Выделяя таким путем более простые отношения из более слож¬
ных, мы тем самым выявляем в предмете такие его стороны, которые
недоступны непосредственному чувственному восприятию, и намечаем воз¬
можную последовательность их рассмотрения. Произведенный подобным
образом анализ оказывается не просто разделением чувственно воспри¬
нимаемых свойств предмета, но движением познания от чувственно кон¬
кретного к абстрактному, фиксирующим определенные связи внутри пред¬
мета и, следовательно, последующую направленность синтеза.
Отсюда вытекает, что совсем небезразлично, с какой стороны сле¬
дует начинать и в каком порядке вести расчленение предмета. Чтобы дать
правильное расчленение органического целого, необходима определенная
последовательность логического анализа. Во введении к «К критике поли¬
тической экономии» Маркс указывает, что логический анализ предмета
идет в направлении от конкретного, данного в представлении, ко все бо¬
лее и более простым и абстрактным знаниям и затем к связыванию их
(в определенной последовательности) в структуру конкретного знания.
Диалектическая логика в отличие от логики формальной понимает, та-

о СТРУКТУРЕ РАБОТЫ «ИМПЕРИАЛИЗМ, КАК ВЫСШАЯ СТАДИЯ КАПИТАЛИЗМА» 55
ким образом, анализ не как простое рассечение целого на отдельные
признаки, а как выделение элементов, сторон связи, фиксируемой
затем конкретным знанием. Движение от конкретного, данного в пред¬
ставлении, к абстрактному знанию и восхождение от абстрактного к
мысленно конкретному осуществляются здесь как единое движение
мысли.
«Тетради по империализму» свидетельствуют о том, какое громад¬
ное значение придавал Ленин правильному расчленению предмета. В них
содержится ряд набросков плана будущей книги и определений того, что
входит в содержание понятия империализма (см. В. И. Ленин «Тет¬
ради по империализму», 1939, стр. 83—84, 161, 188—200). Как показы¬
вает анализ этих набросков, Ленин в ходе работы все больше развивает
и уточняет понятие империализма и порядок рассмотрения его отдельных
сторон. Он не только дает все новые наброски плана книги и определе¬
ния содержании понятия империализма, но цифрами и буквами на полях
все снова и снова уточняет последовательность теоретического анализа.
Это значит, что он все точнее выявляет, какие определения являются бо¬
лее конкретными и какие более абстрактными и, следовательно, от каких
сторон предмета можно абстрагироваться на каждой стадии исследо¬
вания.
Так, в первоначальных набросках финансовый капитал рассматри¬
вается как более конкретное определение, чем вывоз капитала (см. там
же «Составные части понятия «империализм», стр. 161). В последующих
набросках и в самой работе он рассматривается как более абстрактное
определение. В работе показано, что важнейшей предпосылкой вывоза
капитала является возникновение громадного «избытка капитала» в пе¬
редовых странах, который возникает именно в связи с развитием финан¬
сового капитала. Поэтому вывоз капитала нельзя рассматривать, абстра¬
гируясь от финансового капитала, тогда как финансовый капитал можно
и должно рассматривать, отвлекаясь от вывоза капитала.
Точно так же в первоначальных набросках (см. стр. 83, 161) на пер¬
вое место ставится финансовый капитал, а за ним уже следуют монопо¬
лии. В дальнейших набросках и в самой работе финансовый капитал
следует за монополиями. Причина изменения порядка расположения ка¬
тегорий та же самая. Анализируя понятие «финансовый капитал», Ленин
устанавливает, что это есть «банковый капитал монополистически-немно-
гих крупнейших банков, слившийся с капиталом монополистических сою¬
зов промышленников» (Соч., т. 22, стр. 253). Монополия представляет
собою определенную сторону финансового капитала. Финансовый капи¬
тал есть, следовательно, более сложная и конкретная категория, чем мо¬
нополия. В первоначальном подходе к конкретному целому он предше-'
ствует монополии,, в ходе восхождения от абстрактного к конкретному и,
значит, в порядке диалектического исследования следует за ней.
Конечной целью аналитического расчленения целого является прос¬
тейшая и наиболее абстрактная категория. Такой категорией в работе
Ленина является монополия. На первый взгляд, монополия, как и товар,
анализом которого открывается «Капитал» Маркса, может показаться
выражением совершенно конкретного отношения, и непонятно, почему
она должна считаться предельной абстракцией. То обстоятельство, что
существуют тресты, картели, синдикаты и что они являются монополиста¬
ми в определенных отраслях производства, доступно простому наблюде¬
нию. Статистика показывает, какой степени развития достигло господство
монополий. И все же это в данном случае наиболее простая и абстракт¬
ная категория. Она есть предел аналитического расчленения данного
конкретного целого, то есть целого, состоящего из новых элементов и
связей, появившихся лишь на империалистической стадии развития,
и из модифицированных на их основе явлений домонополистической
стадии.

56
С. Ф. ЕФИМОВ
Монополию можно и должно рассматривать, отвлекаясь от всех
остальных экономических и политических особенностей империализма,
тогда как ни одну из этих особенностей нельзя рассматривать в отвлече¬
нии от монополии. Рассматривая различные стороны империализма,
Ленин все время отправляется от монополии, в то время как при анализе
монополии он отвлекается и от финансового капитала, и от вывоза капи¬
тала, и от других экономических и политических черт империализма. Мо¬
нополия в данном случае является пределом в абстрагировании, ибо даль¬
нейший шаг в этом направлении означал бы утрату качественной специ¬
фики предмета. Конечно, и эту категорию можно было бы подвергнуть
дальнейшему анализу, но тогда исследователь пришел бы к категориям,
характеризующим домонополистический капитализм и уже рассмотрен¬
ным Марксом в «Капитале». В этом, разумеется, не было никакой необхо¬
димости.
Именно абстрагирование при рассмотрении монополии от более слож¬
ных отношений, в связи с которыми она выступает во внешнем проявле¬
нии, позволило Ленину вскрыть ее подлинную сущность. За внешним про¬
явлением монополии, которое доступно простому наблюдению, он усмот¬
рел такие отношения, которые могли быть вскрыты только путем глубо¬
кого теоретического анализа и не были поэтому замечены буржуазными
экономистами. Ленин показал, что возникновение и развитие монополий
есть результат действия открытого Марксом закона концентрации произ¬
водства и тенденций, противодействующих понижению средней нормы
прибыли, и что они означают гигантский прогресс в обобществлении про¬
изводства, в силу чего, с одной стороны, до крайности обостряется основ¬
ное противоречие капитализма, с другой — подготовляются материальные
условия для перехода к социализму. Чтобы раскрыть эти стороны монопо¬
лии, необходимо было как раз максимально абстрагироваться от внеш¬
них связей явлений, то есть от чувственной конкретности.
Аналитическое расчленение конкретного целого и выделение из него
простейшей и абстрактнейшей категории являются условием и началом
движения мысли от абстрактного к конкретному. Однако это движение
не есть синтез в его обычном формально-логическом понимании. Это не
механическое складывание целого из отдельных «признаков», а последо¬
вательное развитие более сложных категорий из простых, более конкрет¬
ных из более абстрактных, в ходе которого прослеживаются связи и от¬
ношения между всеми сторонами предмета и достигается его мысленное
воспроизведение.
В работе «Империализм, как высшая стадия капитализма» Ленин,
отправляясь от монополии, последовательно переходит к таким более
сложным и конкретным отношениям, как финансовый капитал, вывоз
капитала, раздел мира международными союзами монополистов, терри¬
ториальный раздел земли империалистическими государствами. Следуя
по пути восхождения от более простых определений к более сложным и
конкретным, Ленин раскрывает связи и взаимозависимости всех сторон
исследуемого предмета, дает понятие империализма как конкретного цело¬
го, исходя из понимания его сущности-" Сущность, однако, не есть некая
метафизическая основа вещи, она относительна. В «Философских тетра¬
дях» Ленин говорит о менее глубокой и более глубокой сущности, о сущ¬
ности первого, второго и т. д. порядка. Анализируя экономическую сущ¬
ность империализма, он исходит из этого положения. Экономическая осно¬
ва империализма складывается из ряда органически между собой связан¬
ных сторон. Каждая из них с разной степенью полноты и глубины выра¬
жает природу целого. Одни стороны более существенны, более глубоко вы¬
ражают природу исследуемого предмета, являются определяющими,
другие менее существенны и производны. Самой глубокой экономической
основой империализма Ленин считал монополию (см. Соч., т. 22, стр. 262).
Ее анализом и открывается ленинская работа. Важной методологической

О СТРУКТУРЕ РАБОТЫ «ИМПЕРИАЛИЗМ, КАК ВЫСШАЯ СТАДИЯ КАПИТАЛИЗМА» 57
особенностью этой работы является, следовательно, то, что исходная ка¬
тегория, с которой начинается восхождение от абстрактного к конкретно¬
му, выражает не только простейшее, но и определяющее отношение ис¬
следуемого конкретного целого.
Отправляясь от монополии, Ленин показывает, как из нее разви¬
ваются все остальные экономические особенности империализма. Разви¬
тие монополий в промышленности и банковском деле есть условие обра¬
зования финансового капитала. На основе финансового капитала разви¬
вается вывоз капитала. Последний играет большую роль в создании меж¬
дународных картелей и разделе мира между ними. Отношения, склады¬
вающиеся между международными монополиями, оказывают огромное
влияние на борьбу великих держав за раздели передел мира. В таком
именно порядке и рассматриваются Лениным все эти экономические яв¬
ления.
Восхождение познания от абстрактного к конкретному в общем и
целом в ленинской работе выступает одновременно как развитие, выве- '
дение того, что ближе лежит к поверхности явлений, из того, что состав¬
ляет их самую глубокую основу, как выведение производного из опреде¬
ляющего. Ленин избегает при этом односторонности и прямолинейности.
Было бы неправильно представлять отношение между различными эко¬
номическими и политическими чертами империализма как однолинейную
цепочку, конечные звенья которой определяются исходными только через
посредствующие звенья. Отношения между ними многообразны и много¬
сторонни и рассматриваются Лениным во всей их сложности. Так, он
показывает, что монополии определяют территориальный раздел земли
между великими державами не только через отношения международных
союзов капиталистов, но и через вывоз капитала, через финансовый ка¬
питал и, наконец, непосредственно. Более того, он выясняет, какое влия¬
ние на усиление стремления к колониальным завоеваниям оказывает
политическая и идеологическая надстройка.
Постепенно разматывая всю длинную и сложную цепь взаимозави¬
симостей и связей, Ленин вскрывает, как из отношений наиболее суще¬
ственных и определяющих вырастают отношения производные, как в кон¬
це концов из экономической сущности империализма вытекают ее прояв¬
ления в социально-политической жизни: усиление политической реакции
и национального гнета, колониальная политика империалистических дер¬
жав, империалистические войны, раскол рабочего движения. Мысль Ле¬
нина движется в общем в направлении от более глубокой сущности к ме¬
нее глубокой, от сущности к явлению.
Анализируемая работа Ленина довольно явственно разделяется на
две части. В первых шести главах рассматриваются основные экономиче¬
ские черты империализма, в последних четырех главах империализм ха¬
рактеризуется как целое. Ленин здесь дает определение империализма,
обосновывает, что он является особой стадией в развитии капитализма,
определяет его историческое место, показывает, что он является загнива¬
ющим, умирающим капитализмом, кануном социалистической революции.
В этих же главах характеризуются политические особенности империа¬
лизма и дается критика буржуазных и мелкобуржуазных теорий. Цен¬
зурные соображения вынудили Ленина быть кратким в оценке полити¬
ки империализма и в формулировании практических выводов из тео¬
ретического анализа. Тем не менее они составляют важнейшую часть
работы.
Итак, если в первой части работы рассматривается экономическая
сущность империализма, то во второй — ее проявление в социально-поли¬
тической области и в сознании различных классов общества. Рассмотре¬
ние империализма как целого оказывается характеристикой его эконо¬
мической сущности, взятой в единстве с ее проявлением в социально-по¬
литической и идеологической сфере. Общий ход мысли в ленинской рабо¬

.58
С. Ф. ЕФИМОВ
те совершается, таким образом, в направлении от экономической сущно¬
сти империализма к ее проявлению в политике и идеологии.
Этим характеризуется, однако, лишь общее направление движения
мысли. При рассмотрении каждого отдельного вопроса’ Ленин снова и
снова переходит от явления к сущности и от сущности к явлению. Так,
например, рассмотрение монополий Ленин начинает с анализа ф а к т и-
ческихданныхо концентрации производства, об образовании и рас¬
пространении монополистических объединений, затем вскрывает сущ¬
ность процесса, который отражается в этих данных. Эта сущность не
могла быть открыта путем простого эмпирического обобщения фактов. По¬
этому буржуазные экономисты, ограничивавшиеся этим приемом, могли
дать, как отмечает Ленин, лишь описание отдельных проявлений монопо¬
лии, но не были в состоянии вскрыть сущность тех глубоких сдвигов, ко¬
торые произошли в экономике капитализма и сделали монополию одной
из основ всей его хозяйственной жизни.
Не видя качественной грани между сущностью и явлением, они не в
состоянии были понять, что монополии порождает нечто не только внешне
на них непохожее, но и прямо им противоположное — свободная конкурен¬
ция. Они не вскрывают внутренней связи монополий с концентрацией про¬
изводства и свободной конкуренцией, всячески затушевывают ее. Они
кричат о том, что марксизм, установивший закон концентрации производ¬
ства, опровергнут, тогда как описываемые ими внешние проявления мо¬
нополии и есть результат действия этого закона. Изображая монополии
как нечто случайное, не вытекающее из природы капитализма, либераль¬
ные и реформистские «критики» империализма сеют иллюзии о возможно¬
сти возврата от монополий к свободной конкуренции.
Ленин, напротив, дает не простое эмпирическое обобщение фактов,
а их глубокий теоретический анализ. К оценке фактов он подходит, исхо¬
дя из определенных теоретических предпосылок — положений, установ¬
ленных Марксом в «Капитале». Это позволило Ленину сделать вывод,
что образование монополий есть результат, к которому приводит концент¬
рация производства, что оно есть поэтому не случайное явление, а с не¬
обходимостью вытекающее из внутренней природы капитализма на оп¬
ределенной ступени его развития, общий и основной закон современной
стадии развития капитализма.
Затем Ленин возвращается от сущности к явлению, к ана¬
лизу фактических данных об истории возникновения монополистических
объединений, их распространении и тех новых явлениях в хозяйственной
жизни, которые они порождают. На первый взгляд может показаться, что
здесь нет органической связи с предшествующим изложением. Однако:
если вникнуть в ход мыслей Ленина внимательнее, мы увидим, что к ана¬
лизу этих данных он подходит с позиций установленного ранее теорети¬
ческого положения, что монополии необходимо порождаются концентра¬
цией производства. То, что проявляется на поверхности, оценивается, ис¬
ходя из определенного представления о внутренней связи вещей, выяв¬
ленной ранее. Именно поэтому, переходя снова от фактических данных к
теоретическим выводам, от явления к сущности, Ленин устанав¬
ливает, что капитализм в его империалистической стадии вплотную под¬
водит к самому всестороннему обобществлению производства. Описывая
создаваемые монополистическим капиталом организационные связи меж¬
ду предприятиями, буржуазные экономисты толкуют об их «переплете¬
нии», «отсутствии изолированности». Однако они не только не в состоя¬
нии понять сущность того процесса, который описывается ими в этих вы¬
ражениях, но и грубо искажают ее. Они утверждают, что предсказания
марксистов относительно обобществления не осуществились, тогда как
«переплетение», о котором они говорят, есть именно внешнее проявление
обобществления производства (см. В. И. Ленин. Соч., т. 22, стр. 288—
289). Поскольку буржуазные экономисты видят лишь внешнее проявле¬

О СТРУКТУРЕ РАБОТЫ «ИМПЕРИАЛИЗМ, КАК ВЫСШАЯ СТАДИЯ КАПИТАЛИЗМА» 59
ние монополии, они не замечают заключенных в ней противоречий и тол¬
куют об организованном капитализме, ультраимпериализме, возмож¬
ности устранения кризисов при капитализме.
Ленин же показывает, что появление и развитие монополий озна¬
чают такой прогресс процесса обобществления, когда он становится
несовместимым с оболочкой частнособственнических отношений. Ленин
вскрывает, таким образом, внутренние противоречия в сущности монопо¬
лии. Гигантский прогресс в обобществлении производства, совершающий¬
ся в условиях, когда присвоение остается частным, означает обострение
основного противоречия капитализма. Поскольку монополия, с одной
стороны, двигает вперед процесс обобществления производства, а с дру¬
гой стороны, до крайности обостряет свойственные капитализму противо¬
речия, она «есть переход от капитализма к более высокому строю»
(В. И. Л е н ин. Соч., т. 22, стр. 253).
Вслед за тем Ленин выясняет, в каких конкретных формах 'прояв¬
ляется противоречие между общественным характером производства и
частнокапиталистическим присвоением в условиях господства монополий.
Он показывает, что это противоречие находит свое выражение в противо¬
положности монополии и конкуренции.
Буржуазные экономисты, будучи завзятыми метафизиками, рассмат¬
ривают противоположность конкуренции и монополии как мертвую и не¬
подвижную. Они выдвигают то одну, то другую сторону этой противопо¬
ложности и не в состоянии охватить их в противоречивом диалектиче¬
ском единстве. Они толкуют то о возможности возврата к
домонополистическому капитализму, то есть о свободной конкуренции
без монополии, то об организованном капитализме, ультраимпериализ¬
ме, то есть о монополии, исключающей конкуренцию.
Ленин вскрывает диалектическую взаимосвязь этих противополож¬
ностей: свободная конкуренция на определенном этапе развития превра¬
щается в свою противоположность — в монополию; монополия, вырастая
из конкуренции, не устраняет ее, а существует над ней и рядом с ней.
Этим порождается ряд особенно острых и крутых противоречий. Привле¬
кая большой фактический материал, Ленин показывает, как эти проти¬
воречия проявляются на поверхности экономической жизни в усилении
неравномерности роста разных сторон народного хозяйства, в хаотичности
его развития, в обострении кризисов и т. д.
Переходы от явления к сущности и от сущности снова к явлению, ко¬
торые несколько раз совершаются в первой главе ленинской работы «Им¬
периализм, как высшая стадия капитализма», являются одновременно пе¬
реходами от конкретного к абстрактному и от абстрактного к конкретно¬
му. Таким образом, в ходе восхождения мышления от абстрактного к
конкретному вновь и вновь совершаются переходы от конкретного к аб¬
страктному и обратно. Абстрактное знание вырабатывается в предположе¬
нии конкретного, и, наоборот, конкретное знание является таковым лишь
как результат переработки ряда абстрактных знаний, то есть соотноси¬
тельно с последними и со способом их абстрагирования от чувственно-
конкретного.
В ходе движения мысли от абстрактного к конкретному осущест¬
вляется одновременно единство логического и исторического рассмотре¬
ния предмета исследования. Логический ход мысли в ленинском труде
«Империализм, как высшая стадия капитализма» является сокращенным
воспроизведением реального хода исторического процесса становления и
развития империализма. Однако единство исторического и логического
к этому не сводится. Ленин говорит о двояком — логическом и историче¬
ском— анализе предмета (см. «Философские тетради», 1947, стр. 216),
о необходимости обоснования выдвигаемых положений «теоретиче¬
ским и историческим анализом» (см. Соч., т. 22, стр. 188). «Импе¬
риализм, как высшая стадия капитализма» и является как раз образцом

60
С. Ф. ЕФИМОВ
такого сочетания логического и исторического анализа. «Тетради по им¬
периализму» показывают, что все теоретические выводы Ленин делает
на основе обобщения громадного исторического материала. Прослежи¬
вая в ходе логического анализа связи и взаимозависимости всех сторон
империализма, Ленин в своем труде подкрепляет каждый вывод анали¬
зом исторического материала, хотя здесь используются лишь наиболее
важные и главным образом сводные данные. Ленин вскрывает, как ис¬
торически складываются все экономические черты империализма. В част¬
ности, он отмечает, что их возникновение совпадает во времени. Теорети¬
ческий анализ устанавливает, что это совпадение не случайно. Все
явления, характеризующие экономическую основу империализма, внут¬
ренне между собой связаны. Анализ исторического хода развития под¬
крепляет эти теоретические выводы.
Способы использования исторического материала разнообразятся
в зависимости от характера разбираемого вопроса. Так, рассмотрение
вопроса о территориальном разделе мира между великими державами
Ленин начинает с анализа данных, характеризующих усиление погони за
колониями и обострение борьбы за территориальный раздел мира с пе¬
реходом от домонополистического капитализма к империализму. Затем
он делает теоретические выводы из этих фактов. Иначе ведется рассмот¬
рение вопроса о разделе мира международными монополиями. Опираясь
на результаты предшествующего анализа, Ленин показывает, как разви¬
тие монополий и финансового капитала, вывоз капитала создают между¬
народную сеть зависимостей и связей, которые порождают раздел мира
между союзами капиталистов. Результаты логического анализа подкреп¬
ляются анализом истории образования и развития важнейших междуна¬
родных монополий.
Таким образом, восхождение от абстрактного к конкретному в об¬
щем и целом совпадает в работе Ленина с движением мысли от самой
глубокой экономической основы империализма к таким ее видоизмене¬
ниям, которые шаг за шагом приближаются к той форме, в которой они
выступают на поверхности общества. Разумеется, речь идет лишь о сов¬
падении общего направления этих двух движений мысли. В частностях
они далеко не всегда совпадают. Так, переход от рассмотрения отдель¬
ных экономических черт империализма к определению империализма г
характеристике его как особой стадии в развитии капитализма есть пе¬
реход от абстрактного к конкретному, но это вовсе не переход от лежа¬
щего в основании к производному или от сущности к явлению. В процессе
восхождения от абстрактного к конкретному, от самой глубокой сущ¬
ности к ее многообразным проявлениям при рассмотрении каждого отдель¬
ного вопроса, как мы видели, все снова совершаются переходы от кон¬
кретного к абстрактному, от явления к сущности и обратно. В ходе этого
движения мысли органически сочетаются анализ и синтез, логический и
исторический анализ.
Что же дает применение этого метода исследования?
Оно прежде всего указывает правильный путь к отыскиванию сущ¬
ности изучаемого предмета. Эмпирик обычно вначале дает описание
фактов, а затем подыскивает для них основания. Причем объяснение яв¬
лений он ищет в каких-либо других внешних фактах, а так как он видит
лишь то, что лежит на поверхности, то «объяснение» изучаемого явления
обычно отыскивается им в каком-либо наиболее бросающемся в глаза,
случайном, несущественном обстоятельстве. Буржуазные экономисты,
пытаясь «объяснить» сущность империализма, выводят, например, им¬
периализм из свойственного якобы всякому государству стремления к
расширению территории. При этом ими выдвигается вырванный из кон¬
кретной исторической связи факт — имевшее место на различных этапах
истории стремление эксплуататорских государств к расширению террито¬
рии и захвату колоний. Этот факт берется с внешней, поверхностной сто-

О СТРУКТУРЕ РАБОТЫ «ИМПЕРИАЛИЗМ, КАК ВЫСШАЯ СТАДИЯ КАПИТАЛИЗМА» 61 ^
раны. Игнорируется связь колониальной политики с экономическим бази¬
сам, который ее порождает.
Ленин указывает, что при таком подходе к делу, когда для обосно¬
вания какого-либо положения подбираются случайные, вырванные из
связи с целым, отдельные факты, можно доказать все, что угодно. «Еще
Гегель говорил справедливо,— пишет он,— что «доводы» можно подыс¬
кать решительно для всего на свете» (В. И. Ленин. Соч., т. 21,
стр. 193).
Чтобы истолкование явлений не сводилось к произвольному поды¬
скиванию оснований, а было подлинно научным, надо показать, как изу¬
чаемое явление с необходимостью возникает в ходе развития из всей
совокупности породивших его условий и обстоятельств. Отсюда следует,
что при изучении любого явления надо не только найти его внутреннюю
основу, его сущность, но и показать, как из нее при данных конкретных
условиях и обстоятельствах с необходимостью возникает данная форма
ее проявления. Диалектический материализм требует не сведения слож¬
ного к простому, явления к сущности, но генетического выведения слож¬
ного из простого, явления из сущности. Только показывая, каким обра¬
зом из внутренней связи вещей можно объяснить весь круг соответствую¬
щих ей явлений, мы сумеем доказать, что действительно нашли сущность
данного предмета, а не просто использовали для его объяснения какое-
то обстоятельство, произвольно взятое в качестве основания.
Одно из важнейших положений книги Ленина, что монополия есть
самая глубокая основа империализма, доказано самым убедительнейшим
образом тем, что все экономические и политические черты империализма
выведены и объяснены исходя из монополии. Ни одна из многочисленных
теорий империализма не может дать столь стройного, цельного и после¬
довательного объяснения всей совокупности экономических и политиче¬
ских явлений, характеризующих современный капитализм, как ле¬
нинский анализ сущности и роли монополий. А в этом и состоит самое
убедительное теоретическое доказательство правильности того
или иного учения.
Во-вторых, метод восхождения от абстрактною к конкретному дает
возможность действительного объяснения того, что происходит на по¬
верхности. Любое явление лишь тогда может получить настоящее объяс¬
нение, когда оно выведено из его сущности. Как отмечает Ленин в пре¬
дисловии к французскому и немецкому изданиям работы «Империализм,
как высшая стадия капитализма», в его книге доказано, что война
1914—1918 годов была с обеих сторон империалистической. Весь ход раз¬
вития мысли в книге Ленина, начиная с первой главы о концентрации про¬
изводства и монополиях, в которой о войнах не говорится ни слова, убе¬
дительно показывает, что монополистический капитализм неизбежно по¬
рождает империалистические войны. Неизбежность империалистических
войн выводится как необходимое следствие из анализа экономической и
политической сущности империализма.
В-третьих, указанный метод ведет к мысленному воспроизведению
предмета исследования как единства всех его сторон, как единства сущ¬
ности и явления, то есть позволяет дать подлинно конкретное понятие
предмета, что и является целью научного познания.
Подвергая критике буржуазных и мелкобуржуазных экономистов
за грубый эмпиризм, Ленин одновременно отмечает, что их рассуждения
косят крайне абстрактный характер. И это не случайно. Еще Маркс по¬
казал, что одна абстрактная крайность легко переходит в другую: умо¬
зрение впадает в самый грубый эмпиризм, а ползучий эмпиризм — в пу¬
стые абстракции. Эмпирик сводит обобщение фактов к выделению путем
анализа, сравнения и индукции таких внешних признаков предметов, ко¬
торые общи многим из них. Таким путем получаются первоначальные
абстракции, фиксирующие то, что лежит на поверхности, что

62
С. Ф. ЕФИМОВ
наиболее бросается в глаза, и ке схватывающие сущности предмета. Это
часто приводит к тому, что на основе внешнего сходства отождествляют¬
ся явления, глубоко различные по существу. Такого рода абстракциями
оперируют буржуазные экономисты, рассуждающие о природе империа¬
лизма. Они отождествляют колониальную политику финансового капи¬
тала с колониальной политикой домонополистического капитализма
и даже феодальных и рабовладельческих государств и находят поэтому
империализм уже в древнем Риме. Конкретный анализ современ¬
ного капитализма они подменяют поверхностными аналогиями и абст¬
рактными общесоциологическими рассуждениями.
Высмеивая такого рода рассуждения, Ленин писал, что «общие»
рассуждения об империализме, забывающие или отодвигающие на
задний план коренную разницу общественно-экономических формаций,
превращаются неизбежно в пустейшие банальности или бахвальство вро¬
де сравнения «великого Рима с великой Британией» (Соч., т. 22, стр. 247) .
Ленин вскрывает абстрактный, антиисторический характер определения
империализма, данного Каутским. Он указывает, что Каутский не ви¬
дит как раз того, что типично и характерно для империализма, что он
«издевается своим определением над исторической конкретностью» (там
же, стр. 256). Мертвой абстракцией Ленин называет выдвинутое Каут¬
ским понятие «ультраимпериализм». Он отмечает, что, создавая это
понятие, Каутский отвлекается от реальных противоречий империа¬
лизма, произвольно выделяет и раздувает одну сторону противоречивого
процесса его развития (см. там же, стр. 258, 282). Оперировать такими
абстракциями, указывает Ленин, «значит не опираться на идущее в дей¬
ствительности развитие, а произвольно отрываться от него...» (там
же, стр. 94).
Абстрактным и бессодержательным рассуждениям буржуазных эко¬
номистов и реформистов Ленин противопоставляет конкретно-историче¬
ский анализ империализма. Поскольку логический ход .мысли воспроиз¬
водит при этом реальный ход исторического развития, понятие о каком-
либо предмете выступает как обобщение истории его возникновения и
развития. Ленин следующим образом определяет содержание понятия
финансового капитала: «Концентрация производства; монополии, выра¬
стающие из нее; слияние или сращивание банков с промышленностью —
вот история возникновения финансового капитала и содержание этого по¬
нятия» (там же, стр. 214). Это положение Ленина является важным вкла¬
дом в учение диалектического материализма о конкретном понятии.
Применяя указанный выше метод, Ленин глубоко раскрыл связи и
взаимозависимости всех политических и экономических особенностей им¬
периализма, представил его как исторически конкретное живое целое,
то есть дал его конкретное понятие.
В-четвертых, метод восхождения от абстрактного к конкретному, по¬
скольку он ведет к воспроизведению предмета исследования во всей его
конкретности, открывает, как и диалектика в целом, прямой путь к фор¬
мулированию практических задач и тем самым к проверке теоретических
выводов практикой. Исходя из результатов теоретического анализа сущно¬
сти империализма и прежде всего опираясь на глубокое понимание роли
монополий, Лёнин частью в труде «Империализм, как высшая стадия ка¬
питализма», частью в примыкающих к нему работах дал объяснение основ¬
ных особенностей империализма и важнейших событий эпохи, сформулиро¬
вал новые практические задачи, вставшие перед рабочим движением. Он
создал новую теорию социалистической революции, дал четкую марксист¬
скую оценку войны 1914—1918 годов, выдвинул и обосновал лозунг пре¬
вращения империалистической войны в гражданскую, вскрыл социальную
природу оппортунизма и показал, что его разгром является важнейшим
условием победы социалистической революции.

о СТРУКТУРЕ РАБОТЫ «ИМПЕРИАЛИЗМ, КАК ВЫСШАЯ СТАДИЯ КАПИТАЛИЗМА» 63
Весь ход дальнейших событий подтвердил правильность выводов
Ленина, а следовательно, правильность ленинской теории империализма,
на которую эти выводы опираются.
* * *
Ленинский анализ империализма и в настоящее время дает руководя¬
щую нить для понимания всего хода мирового развития, для практиче¬
ской деятельности коммунистических и рабочих партий. Блестящие образ¬
цы творческого применения и развития ленинского учения мы находим в
решениях XX съезда партии.
Громадное значение имеет ленинский подход, в частности, для пони¬
мания развиваемого в этих решениях вопроса о соотношении общих за¬
кономерностей социалистической революции и социалистического строи¬
тельства с особыми путями к социализму в разных странах. Как известно,
ревизионисты отвергают общие закономерности перехода к социализму и
раздувают национально-особенное в развитии каждой страны. Узколобо¬
му эмпирику это может показаться образцом конкретного подхода к во¬
просу. С точки зрения диалектического, а не формально-логического по¬
нимания соотношения конкретного и абстрактного, это является, наоборот,
изменой требованию конкретно-исторического подхода к анализу явлений.
Подлинно конкретным является такой подход к вопросу, когда, вскры¬
вая своеобразие путей к социализму отдельных стран, мы ни на минуту не
упускаем из виду общих закономерностей развития. При всем разнообра¬
зии путей к социализму в разных странах они едины в основном и глав¬
ном. Своеобразие в развитии отдельных стран может быть правильно по¬
нято лишь тогда, когда мы рассматриваем его в свете общих закономер¬
ностей, обязательных для всех стран.
Гениальный ленинский труд «Империализм, как высшая стадия ка¬
питализма» служит блестящим образцом того, как нужно, применяя мар¬
ксистскую диалектику к решению сложных проблем науки и революцион¬
ной практики, одновременно развивать и совершенствовать ее.

В. И. Ленин о материалистической
традиции в русской общественной
мысли
М. И. СИДОРОВ
Согласно марксистской исторической концепции в основе всех идео¬
логических явлений лежат социально-экономические, классовые отноше¬
ния, но это отнюдь не исключает влияния на ход развития общественной
мысли и факторов другого порядка. Марксистское положение об отно¬
сительной самостоятельности идеологии обязывает историков вдумчиво
исследовать специфические закономерности развития всех форм обще¬
ственного сознания, в том числе и философии. И здесь выступает
на первый план проблема преемственности, традиции в развитии фило¬
софии.
Понятие «традиции» в ленинской трактовке значительно шире, бога¬
че «преемственности». Вместе с тем оно направлено против буржуазной
концепции истории философии как «филиации идей». Понятие «традиции»
Ленин рассматривает в различных аспектах: а) отношение различных
классов и партий к различным течениям общественно-политической и фи¬
лософской мысли (именно здесь Ленин усматривает наиболее яркое про¬
явление принципа партийности); б) поддержка традиций прошлого, обо¬
гащение достижений научной, философской и революционной мысли пред¬
шественников; в) диалектическое сочетание национальных и интернацио¬
нальных моментов.
Вопрос о традициях — это вопрос о базисе (в идеологическом смысле
этого слова), об исторической основе, на которой создаются культура и
идеология.
Когда речь идет о традиции в русской общественной мысли, пробле¬
ма конкретизируется и актуализируется еще тем, что при этом выясняет¬
ся вопрос об отношении пролетариата, победившего в социалистической
революции, к наследию прошлого, вопрос о том, какие традиции (нацио¬
нальные и интернациональные) он поддерживает и развивает. Отсюда по¬
нятно, почему в течение более чем полстолетия Ленин и его соратники и
последователи вели и ведут острую борьбу за наследство, за материали¬
стические и революционные традиции своего народа.
Эта борьба с особой силой разгорелась за последние годы в связи с
тем, что вдохновители «холодной войны» выдвинули целую свору «спе¬
циалистов» по истории русской общественной мысли, русской культуры с
заданием доказать, что ленинизм, большевизм отказывается-де от тради¬
ций европейской и русской культуры, продолжает традицию славянофи¬
лов. Политический и «научный» смысл концепций подобного рода совер¬
шенно ясен: они направлены к тому, чтобы доказать беспочвенность
ленинизма, марксизма нашей эпохи, самого великого революционного
оружия пролетариата, его оторванность от мировой культуры.
Вот почему мы находим своевременным и необходимым воспроизве¬
сти ленинские высказывания о материалистической традиции в обществен¬
ной мысли России.

В. И. ЛЕНИН О МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ -ГРАДИЦЙИ
65
с *	*
Среди доследований Ленина по истории философской и общественной
мысли первостепенное значение имеют работы, посвященные деятельности
русских революционных мыслителей-материалистов:	Радищева,	декаб¬
ристов, Герцена, Белинского, Добролюбова, Чернышевского и Плеханова.
В. И. Ленин .всегда, во все периоды своей жизни и деятельности, обра¬
щался к наследию русских революционных мыслителей-материалистов.
В трудах В. И. Ленина дана марксистская оценка теоретической и
революционно-практической деятельности русских революционеров-демо-
кратов, в них содержатся глубокие идеи относительно методологических
принципов исследования истории русской философии. Наибольшее значе¬
ние для выяснения ленинского метода исследования закономерностей раз¬
вития русской общественной мысли, его оценки деятельности таких мыс¬
лителей, как Чернышевский, Добролюбов, Герцен и Белинский, имеют
следующие его работы: «Материализм и эмпириокритицизм», «Памяти
Герцена», «Что такое «друзья народа»...», «От какого наследства мы от¬
казываемся?», «О «Вехах», «Крестьянская реформа» и пролетарски-
крестьянская революция», «О значении воинствующего материализма».
В этих трудах, касаясь деятельности революционеров-демократов,
Ленин анализирует их материализм, показывает положительное значение
критики идеализма с их стороны, вскрывает классовые основы их рево¬
люционного демократизма. Ленин не скрывает также слабости и ограни¬
ченности, проявляющихся в ряде их .высказываний и свойственных им как
мыслителям домарксистского периода.
Ленинская оценка русских революционных мыслителей, его взгляды
на закономерности исторического развития России, высказывания относи¬
тельно периодов развития русского освободительного движения, его ха¬
рактеристика революционных и материалистических традиций в нашей
стране позволяют составить полное представление о ленинской концеп¬
ции истории русской материалистической философии, русской обществен¬
ной мысли.
Популяризация ленинских взглядов на закономерности развития рус¬
ской общественной и философской мысли имеет в современных условиях
самое актуальное значение по следующим причинам:
1. Интерес к наследию русской революционной культуры, к русской
философии возрастает с каждым днем во всех странах мира. Растут кад¬
ры исследователей из молодежи как в нашей стране, так и за границей.
2. Ленинские методологические принципы научного исследования в
области истории русской общественной мысли имеют всеобщее значение,
они вооружают ученых поразительно мощным и точным инструментом на¬
учного анализа.
Важнейшим методологическим принципом исследования истории фи¬
лософии Ленин считал конкретно-исторический анализ. Этот принцип
Ленин не только блестяще применял к анализу закономерностей развития
общественной мысли, но и мастерски обогащал его в борьбе против народ¬
ников, кадетов, легальных марксистов, «экономистов», эсеров и меньшеви¬
ков, пытавшихся использовать наследие русских революционных мысли¬
телей-материалистов в своих целях.
Для характеристики деятельности той или иной философской шко¬
лы, направления, течения общественной мысли весьма важно, по Ленину,
установить общественное значение выдвинутых ими идей. Вопрос о том,
кому, какому классу, какой партии объективно служит философ — партии
прогресса или реакции,— по мнению Ленина, имеет первостепенное зна¬
чение.
Рассматривая две тенденции в истории общественных движений в
России, борьбу двух лагерей в истории русской философской и обществен¬
ной мысли XIX века, Ленин исходит из общих принципов исторического
материализма, умело используя их применительно к национальным и ис-
5.	«Вопросы философии» № 4.

66
М. И. СИДОРОВ
торическим особенностям развития страны. Особо важное методологиче¬
ское значение в этом отношении имеет гениальный труд Ленина «Разви¬
тие капитализма в России». Проанализировав с исключительной тщатель¬
ностью колоссальный материал, характеризующий процесс становления
капитализма в России, Ленин дал в этом труде основу для научного ис¬
следования закономерностей развития русской общественной и философ¬
ской мысли в XVIII и XIX веках.
Тщательно изучив социальные отношения в России XVII—XVIII сто¬
летий, Ленин прослеживает истоки новых социальных отношений, новых
общественных идей.
Исследуя историю возникновения капиталистической промышленно¬
сти, Ленин в своей работе показал, как зарождающийся, а затем развива¬
ющийся капитализм разрушает ту общественно-экономическую форма¬
цию, в рамках которой он зародился. Развитие торговли, рост населения
и его постоянные передвижения разорвали родовые отношения, традици¬
онные семейные связи и разрушили территориальную общину. Особенно
быстро протекал этот процесс в пореформенной России, когда старый
уклад хозяйства рушился, уступая место буржуазным отношениям с их
куплей-продажей рабочей силы.
Отсюда, из анализа закономерностей развития капитализма в России,
Ленин делает выводы, относящиеся к изучению общественных движений,
общественной и философской мысли. Эти выводы опираются на глубокое
изучение не только произведений русских мыслителей, но и таких мате¬
риалов, как, например, статистические данные относительно политических
заключенных, их социального состава.
Глубокий анализ многочисленных и разносторонних данных позво¬
ляет Ленину сделать вывод относительно этапов освободительного движе¬
ния в России. При этом он показывает, каким образом, в силу каких при¬
чин революционная инициатива в России переходила от передовых слоев
одного класса к прогрессивным деятелям другого класса.
Так, Ленин установил, что середина XIX века была переломным пе¬
риодом в истории России, когда в рамках феодально-крепостнических об¬
щественных отношений складывались новые, капиталистические отноше¬
ния. Процесс капиталистического развития тормозился крепостниками, не
желавшими отказаться от своих прав и привилегий. А поскольку помещи¬
ки-крепостники опирались на государство, на царское правительство, то
борьба против крепостничества неизбежно смыкалась с борьбой против
царизма и его идеологии.
Большое внимание уделил Ленин выяснению двух тенденций в обще¬
ственной мысли и общественных движениях России XIX века, тенденций,
намечавших различные методы устранения крепостничества и расчистки
путей для беспрепятственного развития капитализма. Одна тенденция вы¬
ражала стремление крепостников ограничиться реформами «сверху», посте¬
пенным вживанием капитализма в крепостнические отношения, другая —
стремление к коренному революционному преобразованию существующе¬
го общественного строя. Представителями первой тенденции были ли¬
беральные буржуа, представителями второй — революционные демо¬
краты.
В статье «Крестьянская реформа» и пролетарски-крестьянская рево¬
люция» Ленин писал, что Чернышевский, с одной стороны, и либералы
шестидесятых годов, с другой, суть представители двух исторических сил,
двух исторических тенденций в борьбе за новую Россию. Либералы вы¬
ступали как идеологи нарождавшейся буржуазии, которая была не прочь
воспользоваться даже крестьянскими бунтами, чтобы выторговать себе
уступки, отвечающие духу времени. Либералы хотели «освободить» Рос¬
сию «сверху», не разрушая ни монархии, ни помещичьего землевладения.
Они боялись революции, боялись широкого движения масс, способно¬
го свергнуть монархию и уничтожить власть помещиков. Либералы огра-

В. И. ЛЕНИН О МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ
*
67
яичивались поэтому борьбой за реформы, то есть за дележ власти между
крепостниками и буржуазией. А революционно-демократический ла¬
герь во главе с Н. Г. Чернышевским боролся за то, чтобы в корне изме¬
нить основы существующего строя и прежде всего уничтожить нена¬
вистный феодально-самодержавный режим путем всенародного револю¬
ционного восстания. Этот лагерь выражал стремления крестьянства, ши¬
роких народных масс. В лице же либералов революционные демократы
видели своего первостепенного идейного врага и опору царизма. Критику
либералов «мужицкими демократами» В. И. Ленин умел излагать так, что
она обнаруживала свое ярко выраженное классовое содержание; в то же
время Ленин ни на шаг не отступал от объективности и исторической
правды.
Разоблачая ложь веховцев, изображавших политическую позицию
Белинского как «выражение интеллигентского настроения», В. И. Ленин
убедительно доказал, что Белинский был крупнейшим общественным дея¬
телем, который в -своих произведениях, особенно в знаменитом «Письме к
Гоголю», выразил протест против крепостничества, сокровенные чаяния
и стремления крепостных крестьян. Опровергая клеветнические измышле¬
ния по адресу Белинского, исходившие из среды поборников реакции,
Ленин писал: «Или, может быть, по мнению наших умных и образован¬
ных авторов, настроение Белинского в письме к Гоголю не зависело от
настроения крепостных крестьян? История нашей публицистики не за¬
висела от возмущения народных масс остатками крепостнического гнета?»
И далее Ленин с возмущением добавляет, что враги революционной де¬
мократической интеллигенции усердно доказывали, будто «русская демо¬
кратия, начиная хотя бы с Белинского, отнюдь не выражает интересов
самых широких масс населения в борьбе за элементарнейшие права на¬
рода, нарушаемые крепостническими учреждениями, а выражает только
«интеллигентское настроение» (Соч., т. 16, стр. 108). «Его знаменитое
«Письмо к Гоголю», подводившее итог литературной деятельности Белин¬
ского, — говорит Ленин в другом месте, — было одним из лучших произ¬
ведений бесцензурной демократической печати, сохранивших громадное,
живое значение и по сию пору» (Соч., т. 20, стр. 223—224). В этих пре¬
дельно ясных ленинских словах — ключ к научно-исчерпывающему объ¬
яснению и раскрытию классовой природы мировоззрения не только Бе¬
линского, но и других революционеров-демократов.
Говоря о двух линиях борьбы в русском обществе, о революционных
демократах, с одной стороны, и о либералах, с другой, Ленин отмечал,
что история навсегда сохранит память о первых как о передовых людях
эпохи, о вторых как о людях половинчатых, бесхарактерных, пасую¬
щих перед силами старого. Ленин подчеркивал, что революционные демо¬
краты опирались на сознательность и самодеятельность крестьянской де¬
мократии и что эта демократическая тенденция росла с каждым десяти¬
летием, питаемая всем ходом исторического развития России.
Ленин не только выясняет причины возникновения нового этапа в раз¬
витии революционного движения в России (40-е годы XIX века), связан¬
ного с деятельностью разночинцев, выражавших настроения широких масс
трудящихся и прежде всего крестьянства, но и прослеживает развитие
этого этапа революционной мысли и революционного движения, дает ха¬
рактеристику революционной ситуации (конец 50-х, начало 60-х годов).
Напряженная социально-политическая борьба в России середины
XIX века находила свое отражение и в идеологической жизни страны, в
частности в борьбе двух основных философских направлений — материа¬
лизма и идеализма. С изменением социально-политических условий жиз¬
ни иной характер приобретала и борьба в области философии.
При этом развитие философии в России XIX века характеризуют сле¬
дующие обстоятельства: 1) чем острее выступали классовые противоре¬
чия, социальные антагонизмы, тем интенсивнее развертывалась философ¬

68
М. И. СИДОРОВ
ская борьба; 2) социальные условия в России XIX века в большей мере
благоприятствовали развитию не материалистической, а идеалистической
философии.
Идеалистическая философия пользовалась поддержкой государства и
церкви, официальной печати и казенной профессуры. Во главе этого на¬
правления в России в XIX веке стояли такие профессора и писатели, как
Погодин, Шевырев, Катков, Юркевич, Дудышкин; их поддерживали все
духовные учебные заведения, причем многие деятели церкви, такие, на¬
пример, как архимандрит Гавриил (Казанский) и митрополит Филарет
(Московский), активно выступали в печати против материалистов. Ла¬
герь идеалистов располагал многочисленными печатными органами, на
его стороне была цензура и большинство университетских и академиче¬
ских кафедр.
Идеалисты в борьбе против материализма опирались на всю идеали¬
стическую философию, на линию Платона, Беркли, Гегеля. При этом из
философии Гегеля брались преимущественно мистика или те положения,
которые выражали стремление немецкого философа уйти от насущных
вопросов действительности.
Как правило, философы-идеалисты в политике поддерживали лагерь
крепостников-помещиков, они всячески обосновывали незыблемость фео¬
дально-крепостнических отношений и решительно отвергали идеи сколь¬
ко-нибудь радикального преобразования общественного строя России,
Сплошь и рядом их взгляды смыкались с официальной религиозной идео¬
логией.
В 70-х годах XIX века лагерь идеализма в России получил пополне¬
ние: на стороне идеализма выступили естествоиспытатели Данилевский,
Страхов и философ Владимир Соловьев. В конце XIX — начале XX века
линию идеализма, идеалистические традиции продолжали идеалисты раз¬
ного толка: князья Трубецкие, Козлов, Лопатин, Введенский, Лапшин,
Булгаков, Бердяев, Лосский, Франк, Карсавин, Яковенко, Шпет, Э. Рад-
лов и многие другие.
:	Сегодня	некоторые	из	этих русских философов-идеалистов находятся
в эмиграции в Париже и в Нью-Йорке, имеют свой орган — журнал
«Путь» — и целый ряд обществ. Вся их «деятельность» сводится к фаль¬
сификации истории русской философии, к клевете на Советский Союз и к
борьбе против диалектического материализма.
Такова линия идеализма в России, такова логика и традиция этой
враждебной материализму и науке философии.
Против этого враждебного прогрессу лагеря вели борьбу русские ма¬
териалисты XIX века, такие выдающиеся борцы и мыслители, как Гер¬
цен, Белинский, Чернышевский, Добролюбов, Писарев, Огарев, Шелгу-
•нов. Они понимали всю сложность идеологической борьбы в стране, трез¬
во оценивали силы противника, его преимущества. Они неоднократно го¬
ворили своим последователям и соратникам о том, что необходимо учи¬
тывать объединенные силы амвона, кафедры, цензуры и полицейского
участка. Однако они видели и все слабости противников и главную из
них — приверженность ко всему старому, реакционному, отжившему.
А на стороне материалистов была нарождающаяся, развивающаяся мо¬
лодая жизнь, все свежее, новое, растущее, опирающееся на науку и под¬
держивающее ее. Вот эта связь материалистов с потребностями и идеями
своего времени и обеспечила им победу.
Итак, идеализм был теснейшим образом связан с официально-прави¬
тельственной и либерально-буржуазной политикой и идеологией, а мате¬
риализм — с революционно-демократическим движением широких слоев
трудящихся. Именно материализм был теоретической основой революци¬
онной идеологии, выражавшей интересы, чаяния и надежды передовых сил
русского общества.
И это не случайно. Русские материалисты полностью разделяли диа¬

В. И. ЛЕНИН О МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ
69
лектические взгляды на мир. Они считали диалектику Гегеля алгеброй
революции. Это делало еще более тесной связь их политических и фило¬
софских взглядов. Кроме того, воззрения русских материалистов были
тесно связаны с естественнонаучными теориями того времени (Черны¬
шевский, Герцен, Писарев); они оказывали большое влияние на всю про¬
грессивную науку и литературу, на всю передовую общественную мысль
России и многих других стран. Своими литературными трудами они под¬
нимали передовые силы России к творческой, преобразующей, револю¬
ционной деятельности.
Идеалистическая же философия, наоборот, уводила мысль в область
ненаучных абстракций, смыкалась с религией, проповедующей преходя¬
щий характер земной жизни, призывающей заботиться о загробной.
И поскольку социальные условия России XVIII—XIX веков выдвига¬
ли на первый план задачи коренных общественных преобразований, то
вполне понятно, что именно революционные демократы как представители
прогрессивной общественной мысли страны оказались наиболее тесно свя¬
занными со всей передовой русской культурой, стали предшественника¬
ми русской социал-демократии.
История идеологии свидетельствует о том, что расцвет прогрессивной
общественной мысли, подъем революционной идеологической борьбы на¬
ступали тогда, когда возникала необходимость революционного' преобра¬
зования старых, отживших свой век социальных отношений. Прогрессив¬
ные мыслители всегда отражали в своей деятельности назревшие потреб¬
ности общественного развития. Выступая глашатаями новых, передовых
идей, идеологи восходящего класса расчищали путь для революции, тео¬
ретически подготовляли ее, мобилизуя угнетенные массы на борьбу про¬
тив отживших экономических и политических институтов.
Будучи идеологией революционного класса, именно материализм, а не
идеализм оказался способным внести важный вклад в развитие русской
теоретической мысли в середине и второй половине XIX века.
Философская мысль развивается от поколения к поколению, от одной
социальной формации к другой. Философы каждой эпохи обогащают фи¬
лософскую мысль своих предшественников, делают определенную добавку
к их достижениям, содействуют проникновению человека в сущность при¬
роды, общества и мышления. В этой связи Ленин выдвинул важнейшее
положение, позволяющее объективно оценивать место и роль каждого
мыслителя, каждого течения в истории философии: о мыслителях прошло¬
го судят не по тому, чего они не дали сравнительно с успехами и уровнем
современной науки, а по тому, что они дали сравнительно со своими пред¬
шественниками.
Этот ленинский принцип обязывает историка глубоко и тщательно
изучать этапы и формы развития философских идей, все то новое, что
вносят мыслители каждой страны и каждой эпохи в сокровищницу фило¬
софской мысли человечества. Ленин с успехом применил этот принцип к
анализу закономерностей развития революционной, материалистической
мысли в России, к характеристике национальных и интернациональных
традицийс
* * *
Вопрос о традиции Ленин рассматривает в плане отношений совре¬
менных общественных классов и их идеологов к наследию общественной
мысли предшествующих эпох. При этом Ленин обстоятельно выясняет,
как, в силу каких причин реакционные классы скрывают прогрессивные
традиции своей нации, а революционные классы изучают и пропагандиру¬
ют героическое, революционное прошлое своего народа, используют опыт
истории для современной освободительной борьбы.
В статьях «Памяти Герцена», «О «Вехах», «От какого наследства мы
отказываемся?», «О национальной гордости великороссов» и многих дру¬

70
М. И. СИДОРОВ
гих Ленин настойчиво советует своим соратникам и последователям из¬
учать и отбирать все ценное в наследии предшественников русской соци¬
ал-демократии, охранять это наследие от извращения и охаивания со сто¬
роны идеологов враждебных классов.
В статье «Памяти Герцена» Ленин показал образец марксистского
анализа наследия мыслителя, образец борьбы за все то ценное в этом
наследии, что должно быть использовано рабочим классом в его револю¬
ционной борьбе. В статье «О «Вехах» Ленин еще острее вскрыл партий¬
ный, реакционный смысл отказа буржуазных либералов от прогрессив¬
ного наследия прошлого нашей Родины, от революционных и материали¬
стических традиций, разоблачил прямую фальсификацию этого наследия
русской общественной мысли.
В статье «От какого наследства мы отказываемся?» Ленин изложил
марксистский взгляд на отношение рабочей партии к наследию револю¬
ционной культуры прошлого. Здесь дана научная оценка наследия рус¬
ских революционеров-демократов как идеологов крестьянства, боров¬
шихся против крепостничества, за просвещение и самоуправление народа.
В небольшой статье «Две утопии» Ленин определил задачи исто-
риков-марксистов в изучении наследия революционных демократов, в
установлении связи между идеями крестьянской демократии и больше¬
визмом.
«Ясно, — говорит Ленин, — что марксисты должны заботливо выде¬
лять из шелухи народнических утопий здоровое и ценное ядро искреннего,
решительного, боевого демократизма крестьянских масс.
В старой марксистской литературе, 80-х годов прошлого века, можно
найти систематически проведенное стремление выделять это ценное демо¬
кратическое ядро. Когда-нибудь историки изучат систематически это стре¬
мление и проследят связь его с тем, что получило название «большевиз¬
ма» в первое десятилетие XX века» (Соч., т. 18, стр. 330).
Здесь, как видим, Ленин подчеркивает необходимость отбирать все
ценное из наследия своих предшественников, отметая шелуху всевозмож¬
ных утопий. Это указание Ленина относится к наследию не только соци¬
альных, общественных идей, но и философских взглядов.
Понятие «традиция» означает не только защиту определенной линии,
направления, ее охрану от извращений и фальсификации. Поддерживать
традицию — значит вместе с тем и развивать эту линию, обогащать на¬
следие своих предшественников соответственно требованиям и уровню на¬
уки и классовой борьбы в данное время.
Для развития материалистических традиций русской общественной
мысли характерны, во-первых, учет и использование достижений предше¬
ствующих поколений и решительное отсечение всего того, что не выдер¬
жало испытания, что в ходе борьбы и проверки оказалось ошибочным;
во-вторых, обогащение этого положительного опыта новыми данными,
новыми выводами, полученными из анализа современного освободитель¬
ного движения.
Русские философы-материалисты XIX века не только защищали ма¬
териализм своих предшественников — Ломоносова, Радищева и др.—про¬
тив идеализма, мистицизма и агностицизма, но и разрабатывали коренные
проблемы материалистического мировоззрения. Отправляясь от достигну¬
того уровня философской мысли, используя наиболее положительные ре¬
зультаты своих предшественников, русские материалисты развивали фило¬
софскую систему, отвечающую задачам времени, уровню современной им
науки.
Прослеживая развитие освободительного движения в России, исто¬
рию русской философской и общественной мысли от одного этапа к дру¬
гому, Ленин выясняет то новое, что внес Чернышевский в сокровищницу
освободительных идей и философской мысли, какую «добавку» он сделал
сравнительно с Герценом. Ленин отмечает также, что Михайловский, счи¬

В. И. ЛЕНИН О МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ
71
тавший себя последователем Чернышевского, сделал шаг назад от уров¬
ня идей своего предшественника в филосбфии.
В.	И. Ленин высоко оценивал деятельность русских материалистов-
диалектиков, их умение связывать теоретические выводы с насущными за¬
дачами общественной жизни своего времени. Однако, отдавая должное
великим предшественникам русской социал-демократии, Ленин указывал
на ограниченность русских материалистов, которые не имели возможно¬
сти подняться до диалектического материализма Маркса и Энгельса.
Русские философы-материалисты домарксистского периода не сумели
совершить революционного переворота в философии и создать качествен¬
но новую сравнительно со своими предшественниками философию, они
остались в основных вопросах в пределах домарксистской философии.
Ленин не скрывает этой исторической ограниченности русских материа¬
листов. Он указывает, например, на такую слабость материализма
Чернышевского, как антропологизм, характеризует его узость и ограни¬
ченность.
Одно из самых важных требований, предъявляемых Лениным к исто¬
рику философии, — это настойчиво подчеркиваемая им обязательность
сопоставления выводов философских систем с данными современного им
естествознания и других специальных наук. Выяснение того, как та илкГ
иная философская система опирается в своих выводах на данные есте¬
ствознания, какое воздействие, в свою очередь, оказывает она на специ¬
альные науки, как помогает естествоиспытателям в их исследованиях, в
развитии наук, Ленин считал существенно важным для установления кри¬
терия научности философии.
В своей знаменитой статье «Памяти Герцена» Ленин подчеркивает
связь философского материализма революционных демократов с совре¬
менным им естествознанием, направленность их воззрений против идеа¬
лизма. «Первое из «Писем об изучении природы»,— «Эмпирия и идеа¬
лизм»,— написанное в 1844 году, показывает нам мыслителя, который, да¬
же теперь, головой выше бездны современных естествоиспытателей-эмпи-
риков и тьмы тем нынешних философов, идеалистов и полуидеалистов»
(Соч., т. 18, стр. 10).
Эту же мысль проводит Ленин при анализе философских работ Чер¬
нышевского, на которые он часто ссылается, критикуя враждебные мар¬
ксизму философские течения, особенно агностицизм и субъективизм.
Исследуя историю русской философской и общественной мысли,
Ленин вскрывает причины, обеспечившие победу материализма в России.
Материалистическая традиция оказалась более сильной, потому что мате¬
риализм верно отражает действительность. Именно материализм был тес¬
но связан с естествознанием, обогащал его, в свою очередь, обогащаясь
его открытиями. Пропагандируя диалектические идеи развития, русские
материалисты вооружали передовые силы общества могучим оружием по¬
знания и общественного преобразования.
Вот почему, несмотря на поддержку государства и церкви, несмотря
на то, что именно идеалисты вплоть до 1917 года занимали доминирующее
положение в официальной идеологии, идеализм в России так и не полу¬
чил серьезного развития и не приобрел достаточного влияния в прогрес-'
сивных слоях общества.
В результате борьбы двух мировоззрений в России, длившейся целое
столетие (от Ломоносова до Герцена, Белинского и Чернышевского), побе¬
да оказалась за материализмом.* Передовые силы русского общества при¬
няли на свое вооружение материализм, материалистическая традиция от
эпохи к эпохе все усиливалась, все обогащалась.
^Обобщая исторические данные, В. И. Ленин впервые в марксист¬
ской литературе высказал и обосновал положение о материалистической
традиции в русской общественной мысли. В марте 1922 года в статье
«О значении воинствующего материализма», опубликованной в журнале

72
М. И. СИДОРОВ
«Под знаменем марксизма», он писал: «У главных направлений передовой
общественной мысли России имеется, к счастью, солидная материалисти¬
ческая традиция. Не говоря уже о Г. В. Плеханове, достаточно назвать
Чернышевского, от которого современные народники (народные социали¬
сты, эсеры и т. п.) отступали назад нередко в погоне за модными реакци¬
онными философскими учениями, поддаваясь мишуре якобы «последнего
слова» европейской науки и не умея разобрать под этой мишурой той или
иной разновидности прислужничества буржуазии, ее предрассудкам и бур¬
жуазной реакционности» (Соч., т. 33, стр. 201—202).
Говоря о материалистической традиции в России, Ленин никогда не
упускал из виду связи русской философской мысли с философскими шко¬
лами и течениями в других странах мира. Для Ленина Герцен и Черны¬
шевский — не только продолжатели материалистической традиции в Рос¬
сии. Нет, они вместе с тем и последователи Фейербаха. Больше того, они
tie отбросили, а усвоили диалектику Гегеля, умело выделяя все положи¬
тельное в его идеалистической философии.
В истории философской мысли в России XVIII и XIX веков наиболее
сильной оказалась материалистическая линия. Самые крупные русские
философы были материалистами. Естественно, что русские философы-ма-
териалисты самым активным образом поддерживали лагерь материали¬
стов во всей мировой философии и вели беспощадную войну против идеа¬
листического лагеря, враждебного науке и прогрессу человечества.
При разработке коренных проблем философии русские философы-
материалисты не замыкались в рамки «своей», только национальной фи¬
лософской традиции. Они пристально изучали достижения мировой фило¬
софской мысли и опирались на эти достижения при разработке своих
теорий и учений.
Философская мысль в каждой стране развивается не изолированно,
а с учетом опыта и достижений мыслителей других стран. Однако фило¬
софы данной страны поддерживают именно те школы и направления, идеи
которых более всего созвучны социальным и идеологическим стремлениям
общественных сил. идеологами которых эти философы выступают.
Так, Ломоносов поддерживал то философское направление во Фран¬
ции, которое опиралось на прогрессивную традицию, связанную с именем
Рене Декарта. Л. Фейербах боролся против немецкого идеализма, про¬
должая и защищая идеи французского материализма, а Н. Г. Чернышев¬
ский всемерно поддерживал и развивал материализм Фейербаха, освобо¬
ждая его от некоторых слабостей и недостатков.
Материалистические традиции в России вслед за Чернышевским
продолжил ученик Маркса и Энгельса Г. В. Плеханов.
Плеханов не просто продолжил и обогатил материализм русских
мыслителей. Он выступил последователем новой, высшей формы мате¬
риализма— диалектического материализма, разработанного Марксом и
Энгельсом,— и с этих позиций подверг критическому разбору теоретиче¬
ское наследие своих предшественников в России.
Деятельность Плеханова как продолжателя материалистической
традиции в России наглядно показывает, как национальные традиции в
развитии философской мысли переплетаются с интернациональными. Пле¬
ханов не только воспринял марксистский диалектический материализм, но
продолжил вслед за Марксом и Энгельсом его разработку, обогатил его
аргументацию по целому ряду вопросов.
На произведениях Г. В. Плеханова в конце XIX и в самом начале
XX века воспитывалось целое поколение русских и ряд западноевропей¬
ских марксистов. Вот почему Ленин высоко оценивал деятельность Пле¬
ханова, как теоретика и пропагандиста марксизма, в то же время не
упуская из виду и некоторых недостатков и ошибок в его работах.
Таким образом, национальные философские традиции как бы допол¬
няются определенными международными философскими традициями.

В. И. ЛЕНИН О МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ
73
И те и другие поддерживают и усиливают друг друга. При этсм носителя¬
ми передовых, прогрессивных традиций философской мысли выступают
в одно время мыслители одних, а в другое — других стран. Так, например,
в XVII столетии центром прогрессивной, материалистической философии
была Англия (Бэкон и Гоббс), а в XVIII столетии центр прогрессивной
философской мысли переместился во Францию.
В XIX столетии Германия становится центром революционного рабо¬
чего движения, родиной марксизма. Вместе с тем во второй половине
XIX века в России развертывается мощное демократическое движение
против царизма и крепостничества. Маркс и Энгельс ожидали тогда, что
именно народное движение в России может явиться прологом европей¬
ской революции. В России создается революционно-демократическая идео¬
логия, имевшая своей основой широкое народное движение, а уже в на¬
чале XX века выдвигается на первый план революционной борьбы
рабочий класс России, и здесь завязывается узел всех противоречий им¬
периализма. И именно ленинизм становится главным и наиболее про¬
грессивным идеологическим течением. Отныне материалисты всего мира
считают своей задачей поддержку и развитие марксистско-ленинского фи¬
лософского наследия. Но это не означает, что французские, английские и
другие марксисты отныне отказываются от своих национальных фило¬
софских традиций. Признание марксизма, марксистской философии не
только не означает отказа от национальных традиций, а, наоборот, пред¬
полагает самую активную борьбу за все прогрессивное наследие нацио¬
нальной культуры данной страны.
Вопрос о национальных и интернациональных традициях в истории
общественной мысли имеет большое значение в современной идеологиче¬
ской борьбе. Особое значение в истории русской общественной мысли эта
проблема приобретает потому, что речь идет об идеологии и культуре,
предшествовавшей в России марксизму-ленинизму, о том, каков тот тео¬
ретический базис, который воспринял революционный пролетариат,
строящий новую социалистическую культуру.
Историки русской философии из лагеря белых эмигрантов и ан-
тимарксистов в целой серии книжек, изданных в Нью-Йорке, Париже и
других городах, усиленно пытаются доказать беспочвенность марксизма-
ленинизма в России. Лосский, Зеньковский, Бердяев, Лазерсон и многие
другие изыскивают аргументы в пользу того, что не материалистическая
и революционно-демократическая традиции были характерны и наиболее
мощны в русской общественной мысли, а наоборот, характерной чертой
русской философии будто бы была религиозно-идеалистическая тради¬
ция, стремление к созданию всеобъемлющей христианской концепции
мира.
«В русской философии стремление к цельному познанию и острое
чувство реальности,— пишет Н. Лосский,— тесно сочетаются с верой во
все многообразие опыта как чувственного, так и более утонченного, даю¬
щего возможность глубже проникнуть в строение бытия. Русские филосо¬
фы доверяют интеллектуальной интуиции, нравственному и эстетическому
опытам, раскрывающим нам высочайшие ценности, но прежде всего они
доверяют мистическому религиозному опыту, который устанавливает
связь человека с богом и его царством» (Н. О. Лосский «История рус¬
ской философии», ИЛ, 1954, стр. 410). Правда, при этом Лосский имеет
в виду прежде всего таких философов, как В. Соловьев, С. Франк, Д. Бол¬
дырев, П. Флоренский, Н. Бердяев, Л. Карсавин, А. Лосев, и других, им
подобных. Однако Лосский и Зеньковский пытаются как-то приблизить
к этой мистической философии также Белинского, Герцена и Черны¬
шевского.
Лосский, например, даже утверждает, что советские авторы считают
материалистами! Белинского и Герцена только потому, что Советское пра¬

74
М. И. СИДОРОВ
вительство так решило. В главе третьей своей книги Лосский пишет: «Со¬
ветские авторы утверждают, что в конце своей жизни Белинский под
влиянием Фейербаха усвоил взгляды «антропологического материализ¬
ма». Однако эти авторы получили указание советского правительства
отыскать как можно больше материалистов среди представителей запад¬
ноевропейской и русской культуры. Поэтому не следует принимать во
внимание их утверждения. Они считают материалистом! даже такого фи¬
лософа, как Спиноза. Из сочинений Белинского не видно, что он стал
материалистом (к концу жизни.— М. С.), хотя, правда, в последние годы
своей жизни он совершенно перестал ссылаться на сверхчувственные
основы мирового бытия» (там же, стр. 55—56).
Рассматривая далее мировоззрение Герцена, Лосский приводит ци¬
тату из статьи В. И. Ленина «Памяти Герцена», где говорится, что Гер¬
цен вплотную подошел к диалектическому материализму и остановился
перед историческим материализмом. Вслед за темп Лосский пишет: «Сло¬
ва Ленина выражают типичную для большевиков тенденцию рассматри¬
вать как материалиста любого автора, признающего наличие тесной свя¬
зи между психическим и физическим! процессами. Однако на самом деле
у Герцена можно обнаружить лишь отрицательное отношение к религии,
к идее личного бога и личного бессмертия. Его взгляды нельзя отожде¬
ствлять с классическим материализмом, согласно которому психические
процессы пассивны и всецело зависят от материальных процессов» (там
ж е, стр. 58)
А Густав Веттер решил и Чернышевского объявить одновременно
идеалистом и вульгарным материалистом. При этом католический пастор
ссылается на Бердяева, как на непререкаемый авторитет. Вот этот изу¬
мительный по своей лживости исторический экскурс Г. Веттера: «Черны¬
шевский— главный представитель русских вульгарных материалистов.
Он ученик Фейербаха, и его материализм, как и материализм его учи¬
теля, направлен против угнетения человека. Но, как правильно замечает
Бердяев, Чернышевский в то же время и идеалист, идеалы которого на¬
ходятся на земле. Побудительной причиной его материализма является
аскетизм. Профессиональные идеалисты и спиритуалисты в России под
предлогом преследования благородных целей преследовали лишь соб¬
ственные эгоистические интересы». Так иезуит пишет историю. В этой вы¬
держке что ни слово, то неправда, к тому же грубая, ничем не прикры¬
тая. И потому, вполне естественно, автор даже не пытается чемьнибудь,
как-нибудь подкрепить свои суждения. Почему же, если материализм на¬
правлен против угнетения человека (Веттер не говорит какого, экономи¬
ческого или духовного), то это материализм вульгарный? Материалисты
иначе смотрят на этот вопрос. Для них материализм! является тем) более
истинным и научным, чем более он отвечает насущным потребностям
человека в его борьбе за господство над силами природы, в борьбе как
против духовного, так и всякого иного гнета.
Но в данном: случае нас занимает другое: мы хотим выяснить, поче¬
му Лосский, Зеньковский, Вегтер и иже с ними не хотят признать Белин¬
ского, Чернышевского и других русских философов материалистами, по¬
чему они пыжатся доказать недоказуемое, утверждая, будто эти мысли¬
тели были идеалистами в философии и либералами в политике?
В конце прошлого столетия русские марксисты (Ленин, Плеханов
и др.) вели борьбу за наследие 60-х годов XIX века против народников,
пытавшихся представить свои программы продолжением и развитием
идей Белинского — Чернышевского. Народники обвиняли тогда русских
марксистов в том, что они будто бы отказываются от наследства, что они
порывают с отечественной культурой и традицией.
Почти то же самое происходит и в нашем! столетии. Лосский, Зень¬
ковский, Веттер, Лазерсон хотят убедить своих читателей в том, что рус¬
ские марксисты-большевики порывают с традициями своего народа, с

В. И. ЛЕНИН О МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ
75
русской культурой. Они изображают материалистов XIX века идеалиста¬
ми затем, чтобы показать, что именно идеалисты и антимарксисты про¬
должают философские традиции русской общественной М1ысли.
Однако, может быть, Лосский и другие названные нами авторы при¬
водят серьезные доводы в доказательство того положения, что Герцен и
Белинский до конца дней своих оставались идеалистами? Нет, таких до¬
водов им привести не удается. Вот, например, как Лосский «опровергает»
материализм Белинского и Герцена. Процитировав известное положение
Белинского о том, что «психология, не опирающаяся на физиологию,
так же не состоятельна, как и физиология, не знающая о существовании
анатомии», Лосский заключает: «Эти слова о сочетании психической жиз¬
ни с физиологическим! процессом могут быть истолкованы по-разному.
Тем не менее они не имеют ничего общего с воззрениями материалистов»
(Н. О. Лосский «История русской философии», стр. 56).
С такой же «легкостью необыкновенной» он расправляется и с ма¬
териализмом Герцена.
«Герцен признавал,— пишет Лосский,— существование объективного
разума в основе природы и называл положение Гегеля о tomi, «что все
действительное разумно, все разумное действительно» — «великой
мыслью» (I. 80). В то же время Герцен боролся с ложным истолкова¬
нием этого положения и выступал против тех, кто проповедовал «при¬
мирение со всей темной стороной современной жизни, называя все слу¬
чайное, ежедневное, отжившее, словом, все, что ни встретится на улице,
действительным (курсив Герцена.— М. С.) и, следовательно, имеющим
право на признание» (I. 80).
«Герцен,— продолжает Лосский,— не был материалистом как в юные
годы, так и в конце своей жизни. Когда его сын, физиолог, прочитал
лекцию, в которой) он доказывал, что вся деятельность людей и живот¬
ных суть рефлексы и что, действительно, нет места свободной воле, Гер¬
цен написал «Письмо сыну—А. А. Герцену»: «Все явления историческо¬
го мира, все проявления организмов... основываются на физиологии, но
идут дальше ее... Ход развития истории есть не что иное, как постоянная
эмансипация человеческой личности от одного рабства вслед за другим,
от одной власти вслед за другой вплоть до наибольшего соответствия
между разумом и деятельностью,— соответствия, в котором! человек и
чувствует себя свободным» (курсив Герцена.— М. С.). «Нравственная
свобода есть, таким! образом, реальность психологическая...» Поднятие о
свободе, развитое в этом письме, является только относительным и, по-
видимому, соответствует рамкам детерминизма. Однако детерминистское
понимание психологической нравственной свободы не может быть разра¬
ботано в пределах материалистической системш. Оно предполагает на¬
личие объективного разума в основе природы» (там же, стр. 58—59).
Рассмотрим! приведенные аргументы Н. Лосского. Во-первых, обсуж¬
дая вопрос о материализма Белинского, нельзя ограничиться только одной
цитатой, необходимо рассмотреть хотя бы несколько работ, относящихся
к последним годам жизни мыслителя. Мы уже не говорим о «Письме к
Гоголю». Достаточно внимательно исследовать оставленные им обзоры
русской литературы 1846 и 1847 годов, чтобы убедиться в том, что Бе¬
линский к концу жизни полностью распрощался с Егором Федоровичем,
как говорил он сам, порывая с гегелевским идеализмом.
Поможем Н. Лосскому. В дополнение к приведенной им выдержке,
которую он при всем желании не смог истолковать в идеалистическом
духе, рассмотрим небольшую работу Белинского — его рецензию на кни¬
гу А. Ф. Постельса «Картина земли для наглядности при преподавании
физической географии» (1847). В этой рецензии, подвергая критике идеа¬
лизм Гегеля, Белинский проводит тот взгляд, что чувства доставляют
разуму из окружающего нас мира материал, составляющий основу мыш¬
ления. «Ничего не может быть в уме, что прежде не было в чувствах».

76
М. И. СИДОРОВ
Кроме того, продолжает Белинский, всякий простой человек знает, что
ум находится в голове, что человек мыслит с помощью того куска мате¬
рии, который называется мозгом. «Самые отвлеченные умственные пред¬
ставления все-таки сугь не иное что, как результат деятельности мозго¬
вых органов, которым присущи известные способности и качества»
(В. Г. Белинский. Избранные философские сочинения, 1941,
стр. 453).
Подвергая критике идеалистов, Белинский приводил убедительные
доводы в пользу материалистического решения основного вопроса фило¬
софии. Идеалисты утверждают примат мысли, идеи. Но разве сама мысль
не является производным от деятельности такого несомненно материаль¬
ного вещества, как мозг? А что такое мозг человека, если не результат
развития, длительной эволюции всего организма человека как части при¬
роды, ее высшего выражения.
Отвергая утверждение идеалистов о том, что явления природы суть
производное от духа, решая материалистически основной вопрос фило¬
софии, Белинский доказывал, что природа, материя первична, сознание,
мышление вторично; внешний мир, говорит Белинский, существует
объективно, независимо от сознания человека, и духовное есть не что
иное, как деятельность физического.
Обратимся еще раз и к Герцену. Материализм) Герцена, как он вы¬
ражен в его «Письмах об изучении природы», то есть в произведении,
которое Н. Лосский признает философским, вкратце сводится к следую¬
щим основным! положениям. Философия без естествознания так же не¬
возможна, как невозможно естествознание без философии. Природа и
история не нуждаются в «творце», они есть живой организм, развиваю¬
щийся по своей имманентной логике.
Непосредственный предмет мысли находится вне мысли. Сознание
не есть нечто постороннее для природы, а высшая ступень ее развития.
Если бы природа противоречила разуму, все материальное было бы неле¬
по, нецелесообразно.
«Логическое развитие идеи,— говорит Герцен, возражая идеали¬
стам,— идет теми же фазами, как развитие природы и истории; оно, как
аберрация звезд на небе, повторяет движение земной планеты» (Избран¬
ные философские произведения, т. I, 1948, стр. 129).
Можно было бы приводить еще и еще многочисленные высказыва¬
ния А. И. Герцена, свидетельствующие о его материалистическом взгля¬
де на природу и закономерности ее развития. Но в этом нет надобности.
Убедить Лосского все равно не удастся. И это отчасти потому, что он
считает идеалистами даже диалектических материалистов.
Не будучи материалистами в подлинном смысле этого слова, утверж¬
дает Лосский, марксисты придают своей концепции мира материалисти¬
ческую видимость, пытаются соединить диалектику с материализмом. Но,
по его мнению, «диалектичность, необходимо предполагающая сложность!
и материализм, ведущий к узкой односторонности, невозможно соеди¬
нить, как масло и воду» («История русской философии», стр. 378).
Диалектический материализм не нравится Лосскому и его соратни¬
кам, потому что это есть философия революционного действия, револю¬
ционного преобразования мира. Величие марксистской философии со¬
стоит в том^ что она вооружает нас небывалой способностью предвидеть
ход событий. В то время, как идеалы утопистов, интуитивистов и про¬
чих идеалистов обратились в пыль при первом же соприкосновении с
действительностью, учение марксизма-ленинизма осуществлялось и осу¬
ществляется в главных чертах каждый день и будет неизменно осуще¬
ствляться до тех пор, пока не воплотятся полностью его идеалы. Учение
Маркса всесильно потому, что оно опирается на прочный фундамент дей¬
ствительно научного понимания законов природы, общества и мышления.
Идеалистическая философия, в том числе излюбленная Зеньковским

В. И. ЛЕНИН О МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ
77
и Лосским философия интуитивизма с ее интимно-чувственным! пережи¬
ванием, эстетической) перцепцией и религиозным созерцанием, обрекает
человека, его мысль, все его духовное существо на бездеятельность, на
созерцание сверхрациональной истины божественного.
Диалектический материализм, напротив, занят поисками истины зем¬
ной, истины научной. Он вооружает всех людей науки и труда плодотвор¬
ным методом исследования. Вот почему все истинные ученые во всех об¬
ластях знания все более и более склоняются не к бесплодному интуити¬
визму, а к революционной по своему существу диалектико-материалисти¬
ческой философии.
Остановить это могучее движение научной и общественной мысли
нашего времени не в силах ни Лосский, ни Зеньковский, ни Веттер, ни
Лазерсон. Olhh могут только тормозить развитие научной мысли за рубе¬
жом, что они и делают, зарабатывая хлеб насущный на задворках духов¬
ных академий Парижа и Нью-Йорка.
Ленинский вывод о наличии в России солидной материалистической
традиции базируется на глубоком анализе социально-классовых отноше¬
ний, на всестороннем изучении наследия русских мыслителей. Борьба
Ленина за научное, марксистское освещение истории русской философии,
против народнической, а затем меньшевистско-кадетской фальсификации
имела огромное значение. Она и в наши дни сохраняет всю свою ценность
для разоблачения антинаучных построений и концепций, для создания на¬
учной истории русской философии.

Материалистическая теория
отражения и учение о развитии
живой материи
О. В. ЛАПШИН (Иркутск)
«Движение растения к свету, отыскание истины
путем математического анализа не есть ли в сущ¬
ности явления одного и того же рода?»
(И. П. Павлов)
Создатели диалектического материализма К. Маркс и Ф. Энгельс
поставили перед наукой важнейшую задачу:	основываясь на данных
естествознания, выяснить предысторию человеческого сознания. Энгельс
справедливо отмечал, что без раскрытия этой предыстории существование
мыслящего человеческого мозга оказывается чудом.
Материалистическая теория отражения, исходные научные основы
которой были заложены Марксом, Энгельсом и развиты В. И. Лениным,
призвана раскрыть сущность процесса развития форм отражения от наи¬
более простых до самых сложных.
Разоблачая идеалистическую путаницу, допускаемую махистами в по¬
нимании ощущений, и вскрывая несостоятельность попыток Маха поста¬
вить под сомнение материалистический взгляд на первичность материи и
вторичность сознания, В. И. Ленин показал ложность той альтернативы,
с помощью которой Мах пытался опровергнуть материализм. По мнению
Маха, материалистическое утверждение, что ощущение есть отражение
внешнего мира, ложно, так как приводит якобы либо к признанию внезап¬
ного, беспричинного возникновения способности ощущений, либо к утвер¬
ждению, что ощущает вся материя. Определяя ощущение как свойство
лишь высокоорганизованной материи, мозга, В. И. Ленин высказал важное
предположение, что вся материя обладает свойством, родственным с ощу¬
щением, свойством отражения (см. Соч., т. 14, стр. 34).
С развитием биологии и физиологии гипотеза, выдвинутая В. И. Ле¬
ниным полстолетия тому назад, получила полное естественнонаучное
подтверждение. Предположение об отражении материальными телами
внешней среды как общем свойстве материи превратилось за это время в
доказанный научным путем взгляд на развитие типов отражения в ходе
поступательного развития материи. Оказалось, что при всем качественном
и количественном различии типы или формы отражения имеют нечто
общее, дающее возможность выявить свойство отражения в любом мате¬
риальном теле.
При недостаточном развитии научного знания невозможно было
объяснить, почему человек мыслит, как отражают внешнюю среду расте¬
ния и животные, откуда появляется способность живых существ приспосаб¬
ливаться к внешним условиям, какова природа приспособительных реак¬
ций. Более того, весьма крупные естествоиспытатели прошлого, пытаясь
раскрыть сущность жизни средствами механики, физики, химии, часто
заходили в тупик. Одни из них утверждали, что познание причин жиз¬
ненных процессов в принципе невозможно, другие наделяли живые
существа «душой», «жизненной силой», некой субъективной активностью

ТЕОРИЯ ОТРАЖЕНИЯ И УЧЕНИЕ О РАЗВИТИИ МАТЕРИИ
79
и т. Д. Одним из самых распространенных приемов истолкования реакций
растений и животных был антропоморфизм, проще говоря, грубая анало¬
гия поведения животных и реакций растений с поведением человека, кото¬
рое само не находило своего научного объяснения. К сожалению, с пере¬
житками подобных аналогий можно столкнуться и в настоящее время,
особенно в трактовке межвидовых и внутривидовых взаимоотношений, как
отношений антагонизма, конкуренции или взаимопомощи и сотрудни¬
чества.
Пока не были ясны причины возникновения, условия существования и
основные свойства живой материи, естествоиспытатели в своих общих
выводах весьма часто давали основание для телеологии и витализма.
Для того, чтобы покончить с субъективизмом и примитивными анало¬
гиями, надо было решить две важнейшие задачи: во-первых, раскрыть
сущность жизненных процессов и причины развития живых существ,
во-вторых, объяснить природу человеческого сознания и его качественную
специфику. Решаются обе эти задачи почти одновременно в середине про¬
шлого века. С именем Ч. Дарвина в первую очередь связано создание
научной биологии; с именами Маркса и Энгельса — научный взгляд на
историю человеческого общества, человека и человеческое сознание, как
высшую, наиболее сложную форму отражения действительности.
В последние годы проблема отражения становится предметом все
большего внимания естествоиспытателей и философов. Весомый вклад в ее
решение был внесен физиологами павловской школы и школы Н. Е. Вве¬
денского. Разработке ее посвящен ряд работ философов *. В настоящее
время накоплен весьма значительный естественнонаучный материал, даю¬
щий возможность дальнейшего исследования того, как с развитием мате¬
рии развивалось и свойство отражения, какова природа и роль этого
свойства в жизнедеятельности живых существ.
Известно, что в природе всеобщая связь и взаимодействие прояв¬
ляются в конкретных механических, физических, химических, биологиче¬
ских формах движения, формах взаимодействия и взаимосвязи тел. Каж¬
дое отдельно взятое материальное тело не изолировано от внешней среды,
но является ее частью, постоянно испытывает на себе ее воздействия. Все
эти действия среды находят какое-то свое запечатление в данном теле.
Можно сказать, что взаимосвязь и взаимодействие материальных тел
проявляются и как их взаимоотражение. Каждый кусок вещества при
всех особенностях его строения так или иначе отражает влияния внешней
среды и в то же время оказывает обратное воздействие на среду, вызывая
изменения в окружающих телах.
Внешние и внутренние, явные и скрытые от непосредственного наблю¬
дения изменения тела под действием материальной среды дают возмож¬
ность судить о степени и характере самих внешних воздействий. Эти-то
изменения и есть отражение данным телом окружающей среды.
Отражение, следовательно, есть свойство всех ма¬
териальных тел реагировать или отвечать общими
и специфическими адекватными изменениями на
внешние материальные воздействия в соответ¬
ствии с их качеством и интенсивностью.
Вполне очевидно, что отражение, как результат воздействий извне,
определяется характером действия, его силой, но существенно зависит от
специфики отражающего тела, особенностей его строения, сформиро¬
вавшихся в прошлом.
1 См., например, Т. Павлов «Теория отражения». Изд-во иностранной литерату¬
ры. 1949; Н. В. Медведев «Марксистско-ленинская теория отражения и учение
И. П. Павлова о высшей нервной деятельноста». 1954; А. Киселинчев «Марксист¬
ско-ленинская теория отражения и учение И. П. Павлова о высшей нервной деятель¬
ности». Изд-во иностранной литературы. 1956.

80
О. В. ЛАПШИН
Для опытного геолога кусок породы достаточно красноречиво гово¬
рит о том, каким действиям влаги, температуры1, каким механическим
влияниям он подвергался. Кусок породы говорит также более или менее
точно о длительности и интенсивности этих воздействий. Однако геолог
ничего не сумеет определить, если прежде не выяснит, что за порода перед
ним, каковы ее особенности, качество, структура.
Положение дела существенно не меняется от того, будет ли отраже¬
ние иметь «фотографическое» сходство с единичным явлением, запечат¬
ленным в данном теле (след животного на снегу, фотография), или же
предмет отразит целую серию разновременных и разнокачественных воз¬
действий среды не столь «фотографично».
Опытный зоолог или ботаник даже по внешнему виду животного или
растения с достаточно большой точностью определит особенности тех
объективных условий среды, в которых обычно существуют животные или
растения данного вида.
Оба примера говорят о том, что различные по своей природе матери¬
альные тела в специфической форме отражают внешнюю среду, обладая
общим свойством отражения.
Процесс развития в природе есть в то же время и процесс изменения
и усложнения форм связи и взаимодействия материальных тел. Результа¬
том развития будет появление более сложных форм отражения, соответ¬
ствующих более сложным формам движения материи.
С зарождением живого белка, способного к самовосстановлению за
счет избираемых из внешней среды питательных веществ, берет свое нача¬
ло биологическая форма движения материи, биологический тип связи
организма с внешней средой и, соответственно, биологический способ отра¬
жения среды.
I Если в неорганической природе тела под действием внешних условий
перестают быть тем, чем они были ранее, разрушаются и этими своими
изменениями отражают действия среды, то для живых организмов харак¬
терны такие изменения, которые одновременно являются и условиями
существования организмов. Первичные изменения организма под действи¬
ем внешних факторов, по сути дела, становятся средством его самовосста¬
новления, как живого тела, средством поддержания обмена веществ.
Внешние воздействия в данном случае затрагивают прежде всего наибо¬
лее пластичные части, ткани, органы, которые становятся первыми посред¬
никами организма во взаимоотношениях со средой и формируются как
специализированные органы отражения.
Современная физиология подтвердила глубокие мысли Ф. Энгельса
о том, что без изучения метаболических процессов невозможно раскрыть
действительной природы таких свойств живых тел, как пластичность,
раздражимость, двигательная реактивность, тесно связанных с обменными
процессами и обеспечивающих их нормальное протекание при изменениях
и колебаниях среды. Это дает основание для более широкого понимания
отражения живыми организмами внешней среды, включающего как част¬
ные изменения специальных отражательных функций, так и общие изме¬
нения организмов под действием среды.
По данным физиологической школы Н. Е. Введенского — А. А. Ухтом¬
ского, первым и самым общим показателем этих изменений является
раздражимость живого вещества, лежащая в основе всех форм реактивно¬
сти организмов на воздействия извне. Действие среды и ее изменения
вызывают прежде всего раздражимость в ее общей или специфической
(для специализированных тканей) форме, сопровождающуюся, как прави¬
ло, повышением пластичности и расширением функциональных возможно¬
стей живого вещества. Это, надо думать, и является средством обеспече¬
ния функциональных сдвигов, перестройки функций, изменения отправле¬
ний. Стойкие изменения среды вызывают в конечном итоге и более стойкие
функциональные изменения, приводящие к частным и общим коррелиро¬

ТЕОРИЯ ОТРАЖЕНИЯ И УЧЕНИЕ О РАЗВИТИИ МАТЕРИИ
81
ванным изменениям морфологии организмов. Коррелятивные, вторичные
изменения, непосредственно не связанные с изменениями среды, и пред¬
ставляют, очевидно, поле действия естественного отбора, поскольку эти
вторичные изменения не всегда оказываются адекватными изменениям во
внешней среде (см. статью Н. Н. Жуков а-В ережникова в «Во¬
просах философии» № 2 за 1957 год, стр. 125).
Указывая на связь раздражимости и приспособительной изменчивости,
ф. Энгельс писал: «Раздражение протоплазмы и реакция протоплазмы
имеются налицо всюду, где есть живая протоплазма. А так как протоплаз¬
ма, благодаря действию медленно изменяющихся раздражений, подвер¬
гается таким же изменениям,— иначе она бы погибла,— то ко всем органи¬
ческим телам необходимо применить одно и то же выражение, а именно
приспособление» («Анти-Дюринг», 1957, стр. 321). Общая природа раз¬
дражимости и приспособительной изменчивости заключается прежде всего
в том, что обе эти формы реактивности есть формы отражения живыми
организмами внешней среды и ее изменений.
Адекватная приспособительная реактивность есть важнейший момент
специфически-биологического отражения живыми существами тех элемен¬
тов среды, которые имеют жизненно важное значение или являются анти¬
биотическими, угрожающими факторами среды. Но раз функциональные
реактивные действия в конечном счете приводят к изменению строения
организма, отражающему новые условия существования, можно сказать,
что живой организм по своим конкретным реакциям, функциональным
возможностям, а в конечном счете и по своему строению есть биологиче¬
ский результат отражения внешней среды.
И. В. Мичурин писал: «Каждый орган, каждое свойство, каждый член,
все внутренние и наружные части всякого организма обусловлены внеш¬
ней обстановкой его существования. Если организация растения такова,
какова она есть, то это потому, что каждая ее подробность исполняет
известную функцию, возможную и нужную только при данных условиях.
Изменись эти условия — функция станет невозможной или ненужной, и
орган, выполняющий ее, постепенно атрофируется» (Соч., т. 1, 1948,
стр. 590).
Агробиологические данные, факты, полученные микробиологами,
результаты исследований интенсивности и глубины обменных процессов,
проводимых в последнее время методом меченых атомов, заставляют
окончательно отказаться от прежних представлений о косности структур¬
ных тканей и разделении живых веществ на пластические и энергетические.
Экспериментально доказано, что у однолетних растений за несколько часов
происходит полное обновление всего хлорофилла, что скорости обменных
процессов в различных частях растения весьма сильно изменяются в зави¬
симости от изменений условий питания (см. А. М. Кузин «Меченые
атомы в исследованиях по сельскому хозяйству». 1954, стр. 77 и 86). Эти
данные наряду с выводами, сделанными физиологией животных, не могут
не служить подтверждением исходных положений мичуринского учения
о том, что обменные процессы не обособлены от процессов исторического
формирования живых существ, что определенные условия внешней среды
находят свое адекватное биологическое отражение в особенностях функ¬
ций и морфологии живых существ. Такой подход и дал возможность
определить наследственную природу организма как эффект или результат
концентрированного воздействия внешней среды, ассимилированного в
ходе исторического и индивидуального развития живых форм.
Таким образом, широкая общебиологическая трактовка отражения
как реактивности организма на воздействия внешней среды позволяет
определить правильный путь изучения явлений приспособительной измен¬
чивости. При этом специализированные отражательные функции (раздра¬
жимость, рефлекторная деятельность центральной нервной системы) уже
6.	«Вопросы философии» № 4.

82
О. В. ЛАПШИН
не могут рассматриваться в отрыве от других жизненно важных функций,
ибо роль и назначение первых — обеспечить сохранение и развитие дан¬
ной особи, а в конечном счете — служить укоренению, развитию и измене¬
нию вида в целом. Поэтому физиологией и выдвигается в настоящее
время задача — вскрыть содержание и значение отражательных функций
в их связи с обменными процессами. Это, надо думать, будет и решением
вопроса о механизмах наследственности и изменчивости живых форм, по¬
скольку сами живые формы при всех их наследственных особенностях и
относительной устойчивости наследственного основания являются резуль¬
татом длительного исторического отражения необходимых условий суще¬
ствования. Можно сказать, что все функции, посредством которых орга¬
низм осуществляет взаимодействие с внешней средой, являются и функ¬
циями отражательными. В то же время и раздражимость живой ткани и
процессы, протекающие в нервной системе и ее высших, наиболее пластич¬
ных отделах, лишь постольку являются отражательными функциями, по¬
скольку они направляют, регулируют и обеспечивают обмен веществ меж¬
ду организмом и средой. Так как обмен веществ организма со средой есть
основное, необходимое условие жизни, биологические измене¬
ния и процессы, протекающие внутри организма под
действием внешних условий, представляют собой
основной, определяющий момент биологического
типа отражения внешней среды.
Следует отметить, что современная физиология растений, вплотную
подошедшая к решению вопроса о сущности приспособительных измене¬
ний, к сожалению, весьма слабое внимание обращает на выяснение при¬
роды и роли раздражимости растительных тканей. Под впечатлением
работ И. П. Павлова по объективному изучению высшей нервной деятель¬
ности животных к вопросу о раздражимости в свое время обратился
К. А. Тимирязев, выступив, в частности, с изложением работ Д. X. Бооза,
исследовавшего раздражимость у растений. В дальнейшем эта тема мало
затрагивалась. В недавнее время вопрос о необходимости серьезного
исследования раздражимости растительных тканей был поставлен
Д. Г. Квасовым и И. И. Гунаром 1. Последний правильно отмечал, что без
этого невозможно вскрыть природу физиологических механизмов приспо¬
собительной изменчивости. Нельзя не присоединиться к мнению вышена¬
званных физиологов, что невнимание к проблеме раздражимости в физио¬
логии растений есть результат упрощения и продолжающегося сведения
значительной части физиологических явлений к явлениям физико-хими¬
ческим: осмосу, диффузии, окислению, капилляции, сдвигам ионной кон¬
центрации и другим. Это можно отметить не только по ранее изданным
курсам физиологии растений В. И. Палладина, С. П. Костычева и
Ф. Вента, но и по ряду последних изданий, например, по курсу физиоло¬
гии растений с основами микробиологии П. Б. Раскатова, где всякое упо¬
минание о раздражимости отсутствует.
В курсе физиологии растений Б. А. Рубина вопросу о раздражимости
и ее биологической роли также отведено не много места. Однако автор
отмечает, что углубленное изучение явления раздражимости с материа¬
листических позиций позволит осветить многие до сего времени не разра*
ботанные стороны проблемы единства организма и среды (см. Б. А. Р у¬
бин «Физиология растений», ч. 2, 1956, стр. 183).
Большой интерес в этом отношении представляют работы И. А. Аршав¬
ского. Прослеживая развитие форм реактивности в онтогенезе, он сделал
важные выводы, позволяющие сопоставить специфичность реакций с на¬
следственностью, а общность их — с изменчивостью.
И. А. Аршавский писал: «То, что мы называем специфическими осо¬
1 См. статью Д. Г. Квасова в «Ученых записках ЛГУ». Серия биологическая,
№ 99, вып. 16, 1949; и работу И. И. Гуна р а «Проблема раздражимости растений й
ее значение для дальнейшего развития физиологии растений». 1953.

ТЕОРИЯ ОТРАЖЕНИЯ И УЧЕНИЕ О РАЗВИТИИ МАТЕРИИ
83
бенностями физиологических отправлений для каждого возрастного перио¬
да, является как бы отражением или концентрированным результатом
усвоения и ассимиляции этих определенных условий родительскими поко¬
лениями в филогенетическом прошлом» («Успехи современной биологии»,
т. XXXIV, вып. 3, 1952, стр. 392). Иными словами, прошлые исторические
условия формировали организмы, их ткани и органы, явившиеся свое¬
образным биологическим результатом всех прошлых воздействий среды
на предшествующие поколения. Это, в свою очередь, и есть условие специ¬
фичности функций, условие адекватного отражения данной среды, основа¬
ние для правильного понимания процесса возникновения новых специфиче¬
ских функций. Именно на эту сторону вопроса обращает внимание
Т. Д. Лысенко, определяя избирательную способность организмов, органов,
клеток, как результат исторической приспособленности предшествующих
поколений к условиям внешней среды.
Одним из ярких примеров, подтверждающих исходные положения
материалистической теории отражения, может служить теория стадийного
развития растений, основы которой были заложены И. В. Мичуриным и
развиты Т. Д. Лысенко.
Т. Д. Лысенко показал, что без наличия условий существования, спе¬
цифичных для определенной стадии индивидуального развития растения,
нормального развития не происходит. Более того, изменение обычных
условий жизни в период протекания каждой стадии (характер питания,
температура, освещенность, влажность) приводит к изменению типа обме¬
на веществ и даже изменению сорта или вида. Оказалось, что стадии
развития растений есть наследственно закрепленная приспособленность
растений к циклическим годичным изменениям условий их существования
в вегетационном периоде. Каждая стадия индивидуального развития особи
характеризуется спецификой обменных процессов и структурными особен¬
ностями, отражающими особенности данных условий существования.
Таким образом, закономерности вегетационного периода растительных
форм есть не что иное, как биологическое отражение закономерного изме¬
нения необходимых условий существования в годичном цикле.
Теория отражения, углубляя современные представления о развитии
живой материи, дает методологическую основу изучения динамики онто¬
генеза и филогенеза в их единстве, возможность правильного объяснения
того, почему организмы разных видов на одно и то же изменение среды
реагируют различно, а организмы одного вида, попадая в измененные
условия среды, приобретают с течением времени новые для данного вида
функциональные и морфологические возможности отражения условий
существования, изменяют тип обмена веществ, приобретают новые ка¬
чества.
Изменение внешней среды, объективных условий существования дан¬
ного вида приводит к возникновению противоречия между организмом и
средой. Однако пока внешнее противоречие не станет внутренним и воз¬
действия изменившихся условий среды не найдут своего специфического
преломления в организме, изменения организма не произойдет.
И. В. Мичурин очень давно обратил внимание на то обстоятельство,
что простой перенос южных сортов растений в районы с суровыми усло¬
виями, как правило, не приводит к их акклиматизации. Поэтому одной из
главных своих задач И. В. Мичурин считал отыскание путей и средств
повышения пластичности и восприимчивости живых форм к новым усло¬
виям существования. Средство принудить организм включить в обменный
процесс новые вещества или вещества в иных пропорциях и при других
условиях и есть средство превращения внешнего противоречия во внутрен¬
нее, которое и становится источником изменения особей, разновидностей,
видов. Не случайно поэтому в мичуринском учении в понятие «организм»
включаются и условия жизни (в момент их ассимиляции)
как неотъемлемая сторона живого.

84
О. В. ЛАПШИН
Противоречия между условиями среды, ассимилированными в про¬
шлом, и новыми условиями, ассимилируемыми при изменении среды,
проявляются в противоречии нового содержания частных и общих функ¬
циональных процессов с прежними морфологическими образованиями,
порождая многочисленные производные противоречия коррелятивного ха¬
рактера. Это в известной мере аналогично тому, как водный поток при
колебаниях водного баланса и изменении количества взвешенных частиц
резко изменяет русло реки и конфигурацию речного ложа, хотя эта кон¬
фигурация в каждый отдельный момент определяет направление движения
водного потока.
Противоречия организма и среды, превращающиеся из внешних во
внутренние, разрешаются путем общей перестройки организма, восстанав¬
ливающего таким образом свое единство с внешней средой. Однако такое
единство фактически никогда не становится неподвижным и абсолютным.
Последующие более или менее длительные и значительные изменения
условий среды, затрагивающие течение обменных процессов, вызывают
новые противоречия, которые и служат источником дальнейшего процесса
развития живых форм.
Мичуринское учение, собственно, и рассматривает каждый организм
в его видовой и качественной определенности, как материальный
результат отражения необходимых условий суще¬
ствования, поскольку каждый вид, развиваясь в определенных усло¬
виях, имеет и вполне определенный специфический тип обмена веществ.
Можно сказать, что организмы и виды есть биологический результат всех
предшествовавших изменений необходимых условий существования, закре¬
пившийся в особенностях их строения и функций.
Вся история прогрессивного развития жизни на Земле представляет
собою процесс дальнейшего освоения геосферы и включения в обмен
веществ новых, более богатых энергией высокомолекулярных органических
соединений, процесс, ведущий при изменении характера питания к преоб¬
разованию функций и органов, ко все более многообразной и сложной
связи организмов со средой.
Прямая связь раздражимости и обменных процессов у низших орга¬
низмов определяется особым характером обмена веществ этих организмов
с внешней средой. Известно, что простейшие живые существа, находясь в
постоянном контакте с необходимыми условиями существования, усваива¬
ют питательные вещества всей поверхностью своего тела. Возникновение
животных имеет своей основой изменение типа обмена веществ, перехода
к питанию свободным кислородом и органической пищей, синтезируемой
организмами низших видов. Поскольку органические питательные веще¬
ства такого типа неравномерно распределены в среде и контактирование
с ними усложняется, появляется необходимость избрания их на расстоя¬
нии. В изменении характера питания прежде всего лежит причина появле¬
ния специализированных рецепторов, воспринимающих раздражения на
расстоянии, а также концентрации их в основном в переднем конце тела,
близ входной части пищеварительного канала. Богатая энергией и белка¬
ми пища создала, с одной стороны, возможность появления специальных
функций и органов, непосредственно не участвующих в принятии пищевых
веществ и получающих питательные вещества в переработанном виде ст
других органов, а с другой стороны, вызвала необходимость появления
специальных органов отражения и движения, обеспечивающих восприя¬
тие пищи на расстоянии, приближение к пище, предварительную подго¬
товку организма к захвату и усвоению пищи. Формируются пищевари¬
тельная система, органы движения, дыхания, секреции, кровеносная и
нервная системы. Нервная система животных с ее рецепторными аппарата¬
ми, обращенными к внешней среде и к внутренней среде организма, имеет
своей функцией регуляцию внутриорганных процессов, направление и
координацию их в соответствии с воздействиями внешней среды. По мере

ТЕОРИЯ ОТРАЖЕНИЯ И УЧЕНИЕ О РАЗВИТИИ МАТЕРИИ
85
перехода к высшим видам животных, более тонко и разнообразно связан¬
ных с внешней средой, нервная система все более и более централизуется,
становясь регулятором самых локальных отправлений организма. В силу
этого центральная нервная система и становится специализированным
органом отражения с функцией запечатления воздействий на организм
внешней среды.
Появление нервной ткани и нервной системы в ходе прогрессивного
развития живых существ не изменило существа биологического способа
отражения, поскольку нервная система имеет своим назначением прежде
всего установление связей животных с необходимыми условиями суще¬
ствования, обеспечение обмена веществ со средой. Однако новым в раз¬
витии биологического отражения в данном случае явилось то, что
нервная система и ее высшие, наиболее пластичные отделы обеспечивают
связь животного с необходимыми условиями существования и через по¬
средство таких факторов среды, которые не имеют для животного непо¬
средственно биологического значения и являются лишь своего рода
ориентирами, сигналами биотических или антибиотических факторов
среды.
Создателем научного представления об отражении внешней среды
животными организмами был великий русский физиолог И. П. Павлов,
продолжатель сеченовских традиций и основатель учения о высшей нерв¬
ной деятельности животных и человека. В своем учении об условных и
безусловных рефлексах И. П. Павлов раскрыл основные закономерности
функционирования органа отражения животных — центральной нервной
системы, выяснил биологическую специфику отражательной деятельности
животных. Он показал, что отражение животными внешней действитель¬
ности есть прежде всего отражение ими биологических условий существо¬
вания (безусловные рефлексы), а все прочие факторы среды находят свое
запечатление в высших отделах центральной нервной системы лишь по¬
стольку, поскольку становятся сигналами условий существования или
угрожающих факторов среды (условные рефлексы).
Совокупность безусловных рефлексов животных данного вида строго
определена, ибо все они являются наследственно закрепленным отражени¬
ем необходимых для данного вида условий существования, а также ряда
наиболее значимых и часто встречающихся угрожающих факторов среды.
Поэтому фонд безусловных рефлексов может быть одной из существен¬
ных характеристик вида животного и одним из средств определения вида
и видового типа обмена веществ.
Появление и развитие центральной нервной системы привел» к чрез¬
вычайному расширению и усложнению связей животных со средой, что,
в свою очередь, явилось ведущим фактором дальнейшего прогрессивного
развития видов. За счет образования весьма тонко реагирующей на внеш¬
ние воздействия системы организм получил возможность большей избира¬
тельности и устойчивости к случайным колебаниям среды. В то же время
при значительных и стойких изменениях условий существования нервная
система, запечатляя эти изменения, обеспечивает в определенных преде¬
лах общую координированную перестройку функций, играя важную роль
и в процессе видообразования. Не случайно И. П. Павлов, высказывая
предположение о возможности превращения временных связей в по¬
стоянные, безусловнорефлекторные (при создании постоянных условий
для их подкрепления), видел в этом один из действующих механизмов
развития животного организма, считая большие полушария головного
мозга важнейшим органом развития.
Унаследование временных связей и превращение условных рефлексов
в безусловные не сводится к «задалбливанию» сигнала и автоматизации
условного рефлекса. В естественных условиях жизни животного лишь
включение новых элементов среды в число необходимых условий суще¬
ствования и изменение типа обмена веществ обусловливают видовое за¬

86
О. В. ЛАПШИН
крепление отдельных условных рефлексов и превращение их в безуслов¬
ные. Неудачи ряда экспериментов в этом отношении имели место, очевид¬
но, в силутого, что авторы их не учитывали этого важного момента, сводя
выработку безусловного рефлекса лишь к многократному повторению
условного в ряде поколений животных.
Животные устанавливают через посредство нервной системы сложней¬
шие подвижные связи с внешней средой, однако они не отражают явле¬
ний внешнего мира независимо от своих биологических потребностей.
Никакое расширение связей животных со средой не выводит их за преде¬
лы биологического способа существования и биологического типа отраже¬
ния действительности. Понимание этого избавляет от необходимости
гадать по старинке, ощущают ли бактерии, чувствуют ли насекомоядные
растения, чем отличаются ощущения животных от ощущений челове¬
ка и т. д.
Называя животных пассивными объектами истории, Ф. Энгельс писал:
«...животное только пользуется внешней природой и производит в ней
изменения просто в силу своего присутствия; человек же вносимыми им
изменениями заставляет ее служить своим целям, господствует над ней.
И это является последним существенным отличием человека от осталь¬
ных животных, и этим отличием человек опять-таки обязан труду»
(«Диалектика природы». 1955, стр. 140). Поскольку животные не являют¬
ся субъектами целенаправленной практической деятельности по преобра¬
зованию и приспособлению веществ природы к своим потребностям, они
и не выработали способности осознавать отражаемое, хотя именно в жи¬
вотном мире формируются биологические предпосылки человеческого от¬
ражения действительности.
Ответ на вопрос, что является ведущим в человеческой жизнедеятель¬
ности, определяющим все особенности человека как общественного суще¬
ства, дал марксизм, доказав, что общественное производство материаль¬
ных благ, его зарождение и последующее развитие определили развитие
и человеческого общества, и языка, и сознания людей. Развитие обще¬
ственной жизни определяется уже не биологическими условиями суще¬
ствования, непосредственно содержащимися в среде, но способом произ¬
водства и воспроизводства материальной жизни. Постоянное расширение
с-вязей человека с внешним миром осуществляется не за счет морфологи¬
ческих изменений его организма, не за счет появления новых естествен¬
ных органов, но через развитие «искусственных органов» — системы об¬
щественного производства.
«Дарвин,— писал К. Маркс,— направил интерес на историю есте¬
ственной технологии, т. е. на образование растительных и животных ор¬
ганов, которые играют роль орудий производства в жизни растений и жи¬
вотных. Не заслуживает ли такого же внимания история образования
производительных органов общественного человека, история этого мате¬
риального базиса каждой особой общественной организации?.. Техноло¬
гия вскрывает активное отношение человека к природе, непосредственный
процесс производства его жизни, а вместе с тем и его общественных
условий жизни и проистекающих из них духовных представлений» («Ка¬
питал», т. 1, 1950, стр. 378). Осознанное, или идеальное, отражение внеш¬
ней действительности, свойственное лишь человеку, складывается с зарож¬
дением общественного труда, практики, которая служит и предпосылкой
познания человеком внешнего мира, и критерием истинности знания, и ко¬
нечной целью человеческого познания. Объективное, независимое от непо¬
средственных биологических потребностей отражение внешнего мира ста¬
новится, в свою очередь, необходимым условием целесообразной мате¬
риальной деятельности людей. Существенную роль в этом играет звуко¬
вая членораздельная речь, как средство общения и обмена знаниями и
как средство обобщения, закрепления в сознании результатов практиче¬
ской деятельности.

ТЕОРИЯ ОТРАЖЕНИЯ И УЧЕНИЕ О РАЗВИТИИ МАТЕРИИ
87
В отличие от биологического отражения внешней среды животными
отражение ее человеком представляет собой весьма сложное явление.
Эта сложность проистекает из того, что сам человек есть, с одной сторо¬
ны живое существо с функционирующими по определенным биологи¬
ческим законам органами, а с другой — существо общественное,
производящее, обладающее мышлением и речью.
Марксистско-ленинская теория отражения является научной осно¬
вой и для правильного понимания сущности человеческого отражения,
которое есть идеальное запечатление в сознании человека материальной
действительности и в то же время определенная работа человеческого
мозга, совокупность физиологических процессов, протекающих в коре го¬
ловного мозга под влиянием внешних воздействий. Эти два момента
отражения — идеальный и материальный,— неразрывные в целостном
отражательном процессе, и обеспечивают сознательную материальную
деятельность человека, основывающуюся на опыте всех предшествующих
поколений.
Содержанием сознания человека является внешний мир, более или
менее полно и глубоко отраженный им в форме ощущений, восприятий,
понятий. Содержанием физиологической, нервной деятельности высших
отделов головного мозга, этого материального субстрата сознания, яв¬
ляются процессы возбуждения и торможения в их сложнейших формах
взаимодействия.
Новое направление в физиологии, провозглашенное И. М. Сеченовым
и успешно развивавшееся И. П. Павловым и его последователями,
раскрыло важнейшие закономерности высшей нервной деятельности че¬
ловека, дав естественнонаучное обоснование материалистической теории
отражения.
Таким образом, отражение, как общее свойство материи, о котором
писал В. И. Ленин в книге «Материализм и эмпириокритицизм», есть
способность всех материальных тел запечатлевать действия внешней ма¬
териальной среды в своих внутренних и внешних изменениях. Основны¬
ми чертами этого свойства является то, что отражение есть вторичный
материальный (или идеальный) результат внешнего объективного
воздействия, что отражение адекватно воздействию, является его
более или менее точной копией. Характер отражения вместе с тем суще¬
ственно зависит от специфики отражающего тела, что говорит об истори¬
ческом характере типов отражения и их зависимости от этапов развития
материи.
Совершенно очевидно, что материалистическая теория отражения
дает методологическую основу для тесной связи мичуринского направ¬
ления в биологии с павловским физиологическим учением. Органическое
родство этих учений состоит прежде всего в том, что И. В. Мичурин и
его последователи раскрыли основные закономерности развития расти¬
тельных форм, а И. П. Павлов и его последователи раскрыли основные
закономерности функционирования центральной нервной системы жи¬
вотных, этого ведущего органа регуляции всех взаимоотношений организ¬
ма со средой и органа отражения внешней среды.
Дальнейшая последовательная разработка теории отражения с уче¬
том всей истории развития животных форм и на базе данных современной
науки — важнейшая задача естествоиспытателей и философов. В том, что
материалистическая теория отражения уже получила свое полное под¬
тверждение и стала методологической основой современной теории раз¬
вития живых организмов, нет никакого сомнения. Успехи последней явля¬
ются неоспоримым доказательством этого.

О принципе соответствия
в современной физике
А. С. АРСЕНЬЕВ
В конце XIX — начале XX века произошло коренное изменение
научной картины мира. В большинстве областей физики классические
теории были решительно пересмотрены. Новые, заменившие их теории
были построены на принципах, на первый взгляд совершенно отрицавших
старые принципы, противоположных им. Подверглись пересмотру и такие
основные понятия физики, как «масса», «энергия», «вещество», «излуче¬
ние» и т. д. Казалось, «старая» физика отошла в прошлое, а «новая» на¬
столько отлична от нее, что между ними не может быть никакой связи,
кроме исторической. Получила распространение точка зрения на «ста¬
рую» физику как на неистинную, заблуждавшуюся, имеющую теперь толь¬
ко исторический интерес. Результатом всего этого был философский ре¬
лятивизм, приведший многих ученых к той или иной разновидности
«физического» идеализма.
В области строения атома Н. Бор в 1913 году выдвинул теорию, осно¬
ванную на «постулатах», явно противоречащих основным положениям
классической электродинамики. Теория Н. Бора сумела объяснить огром¬
ный эмпирический материал, перед которым классическая теория оказа¬
лась бессильной. Несмотря на то, что разрыв новой теории с классиче¬
скими представлениями выглядел полным и окончательным, Н. Бор за¬
метил, что при некоторых значениях параметров результаты, к которым
приводит новая теория, почти совпадают с результатами классической
теории. Существует определенное соотношение и между математическими
аппаратами новой и старой теории, причем соотношение это такого харак¬
тера, что уравнения новой теории при определенных условиях переходят
в уравнения старой теории.
Это соотношение между старой и новой теорией Н. Бор попытался
применить при построении математического аппарата в различных отде¬
лах атомной физики. Успех превзошел его ожидания. Было достигнуто
хорошее согласие с экспериментом. Таким образом, открытое соотноше¬
ние было использовано как новый своеобразный принцип, который, в от¬
личие от других физических принципов, устанавливал связь не между
физическими явлениями, а между физическими теориями. Он получил
название принципа соответствия.
Дальнейшее развитие квантовой механики, ее математического аппа¬
рата фактически базировалось, кроме эмпирического материала, на прин¬
ципе соответствия. В 1924—1925 годах М. Борн, П. Иордан и В. Гейзен¬
берг, основываясь на принципе соответствия, построили так называемую
матричную механику, которая, как выяснилось позже, оказалась эквива¬
лентной волновой механике Э. Шредингера (см. В. Гейзенберг «Фи¬
лософские проблемы атомной физики». М. 1953, стр. 114—115).
Впоследствии В. Гейзенберг писал об этом периоде развития кван¬
товой механики: «Для вывода математической схемы квантовой теории
(это относится как к корпускулярному, так и к волновому представле¬

О ПРИНЦИПЕ СООТВЕТСТВИЯ В СОВРЕМЕННОЙ ФИЗИКЕ
89
нию) мы имеем в распоряжении два источника: эмпирические факты и
поинцип соответствия. Боровский принцип соответствия в своей наиболее
общей формулировке гласит, что между квантовой теорией и соответ¬
ствующей данной примененной картине классической теорией существует
качественная аналогия, которая может быть проведена до деталей. Эта
аналогия не только дает указания для нахождения формальных законов,
ее особенное значение заключается главным образом в том, что она одно¬
временно дает и физическую интерпретацию найденных законов»
(В. Гейзенберг «Физические принципы квантовой теории». Л.-М.
11932, стр. 80); «Квантовая механика, о которой я буду здесь докладывать,
по своей внешней форме возникла из попытки построить стройную мате¬
матическую схему путем уточнения высказываний Боровского принципа
соответствия» (В. Гейзенберг «Развитие квантовой механики»
в книге «Современная квантовая механика» (три нобелевских доклада).
Л.-М. 1934, стр. 15).
Принцип соответствия был, таким образом, широко использован в
развитии квантовой механики и блестяще оправдал себя, приводя теорию
к результатам, хорошо согласующимся с опытом. Здесь он фактически
был применен как некоторый методологический принцип. Однако его при¬
менение еще не было обосновано теоретически. Он являлся чисто эмпири¬
ческим принципом, и было совершенно непонятно, просто-таки удивитель¬
но, что его применение приводит к правильным результатам. Это давало
повод называть этот принцип загадочным и даже мистическим. Например,
С.	И. Вавилов писал в предисловии к книжке Н. Бора: «Главным предме¬
том второй статьи служит загадочный эмпирический принцип соответ¬
ствия между законами квантов и классическими принципами» (см.
Нильс Бор «Три статьи о спектрах и строении атомов». М.-П. 1923,
стр. 6). Эренфест и Брейт характеризуют принцип соответствия как «ми¬
стический в основе, но приводящий во многих случаях к правильным ре¬
зультатам» (цит. по работе Т. А. Лебедева «О некоторых дискус¬
сионных вопросах современной физики». Изд. Ленинградского Политех¬
нического ин-та имени М. И. Калинина. Вып. I, 1954, стр. 9).
Так возникла проблема рационального объяснения принципа соот¬
ветствия. Для физиков она оказалась очень трудной, так как внутри фи¬
зической науки невозможно было найти никаких оснований, которые
необходимо приводили бы к соотношениям между физическими теориями,
составляющим содержание принципа. Поэтому время от времени среди
физиков возникали и возникают дискуссионные вопросы о том, каковы
границы применимости принципа соответствия, не есть ли он специфиче¬
ская привилегия только квантовой механики, не является ли он вообще
надуманным и в действительности не существующим, и т. д.
То обстоятельство, что физики не могли дать объяснения ими же са¬
мими открытого принципа, еще не представляет собой чего-либо удиви¬
тельного или исключительного в истории науки. Такие случаи, когда
эмпирически открытые соотношения с успехом использовались в науке и
практике, оставаясь, по существу, теоретически не объясненными, встре¬
чались и продолжают встречаться на каждом шагу. Достаточно напом¬
нить здесь о принципе тяготения. С конца XVII века он постоянно прак¬
тически используется в науке и технике, а теория тяготения, созданная
А. Эйнштейном во втором десятилетии XX века, все еще не удовлетво¬
ряет многих ученых и является дискуссионной. Как говорит К. Маркс:
«В отличие от других архитекторов, наука не только рисует воздушные
замки, но возводит отдельные жилые этажи здания, прежде чем она зало¬
жила его фундамент» («К критике политической экономии». 1952,
стр. 46).
Но в отношении тяготения мы уверены, что рано или поздно его
сущность будет раскрыта физикой. Можно ли то же самое сказать о прин¬
ципе соответствия? Может ли он быть объяснен в рамках физической

90
А. С. АРСЕНЬЕВ
науки? Не следует ли его основания искать в другой области? Не может
ли здесь помочь философия, в частности диалектико-материалистическая
теория познания?
* * *
Серьезная попытка рассмотреть принцип соответствия с точки зре¬
ния марксистской теории познания была сделана И. В. Кузнецовым в
книге «Принцип соответствия в современной физике и его философское
значение» (Гостехиздат. М.-Л. 1948). На большом фактическом материа¬
ле И. В. Кузнецов показал, что соотношения между старой и новой тео¬
риями, указываемые принципом соответствия, имеют место не только в
области квантовой механики, но и в других областях физики, и дал сле¬
дующую формулировку принципа соответствия как общего для всей совре¬
менной физики: «Теории, справедливость которых экспериментально уста¬
новлена для той или иной области физических явлений, с появлением
новых, более общих теорий не устраняются как нечто ложное, но сохра¬
няют свое значение для прежней области явлений, как предельная форма
и частный случай новых теорий. Выводы новых теорий в той области, где
была справедлива старая «классическая» теория, переходят в выводы
классической теории; математический аппарат новой теории, содержащий
некий характеристический параметр, значения которого различны в ста¬
рой и новой области явлений, при надлежащем значении характеристи¬
ческого параметра переходит в математический аппарат старой теории»
(там же, стр. 56).
Однако при всей правильности этого общего подхода теоретическое
объяснение принципа соответствия здесь еще не было доведено до конца,
поскольку он рассматривался главным образом с точки зрения категорий
абсолютной и относительной истины. «...В учении о единстве абсолютной
и относительной истины,— пишет И. В. Кузнецов,— физика находит ис¬
черпывающее объяснение того, почему все новые физические теории,
какими бы они антагонистическими по отношению к прежним теориям ни
оказывались, неизбежно сохраняют в себе старые теории в качестве своего
частного, предельного случая» (там же, стр. 104).
Можно согласиться только с первой половиной этого утверждения.
Действительно, из учения об абсолютной и относительной истине выте¬
кает, что старая теория, будучи относительно истинной, содержит в ка-
хой-то мере и абсолютную истину и в этой мере должна сохранить свое
значение для науки. Однако из этого учения не вытекает с необходи¬
мостью, что старая теория должна быть в свете новой ее частным случаем,
следствием, что она должна быть предельным случаем новой и что мате¬
матический аппарат новой теории при определенных условиях должен
необходимо переходить в математический аппарат старой теории. Иначе
говоря, тот специфический вид связи между физическими теориями, кото¬
рый отражен в принципе соответствия, остается здесь по-прежнему не
объясненным и сам принцип выглядит по-прежнему загадочным и эмпи¬
рическим,;
* * *
Принцип соответствия есть конкретное выражение одной из сторон
сложного процесса развития познания; он является необходимым след¬
ствием закономерностей, давно открытых философией и не содержащих
ничего загадочного. Отправляясь от того положения, что познание дви¬
жется по пути относительных истин, путем накопления и сохранения зерен
абсолютного знания, необходимо пойти дальше и вскрыть, если можно
так выразиться, внутренний «механизм» этого движения. Диалектическая
философия это давно проделала и изобразила полученные результаты в
виде закономерного движения философских категорий. Процесс этот очень
сложен и многосторонен. Здесь мы кратко остановимся лишь на некото*

О ПРИНЦИПЕ СООТВЕТСТВИЯ В СОВРЕМЕННОЙ ФИЗИКЕ
91
рых основных категориях материалистической диалектики и посмотрим,
может ли анализ движения этих категорий что-либо дать для понимания
принципа соответствия.
Общеизвестно положение марксистской теории познания о том, что
истина всегда конкретна. Иначе, конечно, и не может быть, потому что
если всегда конкретен предмет познания, то должно быть конкретным и
его адекватное отражение в мышлении, то есть его истинное познание.
Конкретный предмет есть закономерная, необходимая система всех его
сторон, проявлений и действий. Эта определенным образом обусловлен¬
ная внутренняя система связей и отношений составляет качественную
специфику именно данного предмета. Познать предмет конкретно — зна¬
чит воспроизвести теоретически всю эту необходимую систему связей,
причем воспроизвести так, чтобы она и в мышлении представлялась
строго необходимой. Для мышления необходимой связью является связь,
обоснованная логически. Следовательно, нужно, чтобы система внутрен¬
них отношений и зависимостей предмета была представлена в мышлении
адекватной системой логических связей понятий и определений. Это и бу¬
дет конкретное знание предмета. Наоборот, знание абстрактное — это
знание неполное, одностороннее, когда подлежащие рассмотрению сторо¬
ны, связи или отношения предмета берутся сами по себе, а не как часть
необходимо внутрение-обусловленной системы.
Конкретное познание предмета, воспроизведение его в мышлении как
системы логически необходимых связей и отношений всех его сторон и
проявлений, выраженных в виде научных понятий и определений, дости¬
гается при помощи теоретического анализа эмпирического материала,
связанного с вычленением научных абстракций, и синтеза этих абстрак¬
ций в логически связанную систему (см. К. Маркс «К критике полити¬
ческой экономии», стр. 213).
Теоретический анализ чувственных данных осуществляется на основе
теоретического материала, которым в данный момент располагает наука.
Он происходит в определенных всеобщих формах, которые были открыты
и зафиксированы в философии как категории теории познания. Важней¬
шую роль при этом играет категория сущности. Она отражает основную
внутреннюю характеристику, основной закон существования предмета,
определяющий собой его качественную специфику. С другой стороны,
сущность выступает как логическая основа конкретного, представляя со¬
бой то основное звено, посредством которого объединяются в строго
необходимую систему абстрактные понятия и определения предмета,
являющиеся результатом его теоретического анализа. В процессе теоре¬
тического анализа создается гипотеза о сущности предмета, то есть та¬
кое предположение, из которого как следствия вытекают все эмпириче¬
ские факты, известные о предмете в данное время. Теперь уже предмет
представляется не как внешнее сочетание тех или других свойств и ка¬
честв, как это было на чувственной ступени познания, а как их необхо¬
димое единство, где каждое свойство строго обусловлено и логически
вытекает из представления о сущности. Теперь оказывается возможным
научно предвидеть, как будет вести себя предмет в иных условиях, нежели
те, в которых он непосредственно наблюдался. Это движение познания
есть восхождение от абстрактного к конкретному. «...Метод восхождения
от абстрактного к конкретному,— говорит К. Маркс,— есть лишь способ,
при помощи которого мышление усваивает себе конкретное, воспроизво¬
дит его духовно как конкретное» (там же, стр. 214).
Не останавливаясь на этом аспекте вопроса, посмотрим, что дает та¬
кое представление о движении познания в историческом плане, когда
происходит смена одних теорий другими.
Когда прлучена абстракция, выражающая сущность предмета, и из
нее выведена вся известная совокупность свойств и проявлений предмета,
получены все следствия, мы имеем теорию предмета. В пределах данной

.92
А. С. АРСЕНЬЕВ
теории абстракция сущности проста, неразложима и не является след¬
ствием чего-либо. Теория, таким образом, представляет собой относитель¬
но замкнутую и законченную систему логических связей, базирующуюся
на понятии о сущности предмета.
Однако предмет обладает бесконечным многообразием сторон, свя¬
зей и отношений, практика же всегда исторически ограничена. Поэтому и
теория, построенная на материале, доставляемом практикой, неизбежно
не полна, не абсолютна. Не абсолютно и представление о сущности. Мно¬
гие эмпирические факты, неизвестные ранее, предсказываются теорией,
а затем обнаруживаются на практике. Но рано или поздно обнаружива¬
ются такие факты, которые не могут быть согласованы с представлением
о сущности и тем самым не могут быть включены в существующую тео¬
рию предмета. Вначале противоречия кажутся устранимыми на базе этой
теории путем каких-то ее видоизменений, дополнений. Но с расширением
сферы практики расхождение теории с эмпирией увеличивается, пока не
становится ясным, что в основу должно быть положено другое, более глу¬
бокое представление о сущности, на основе которого и должна быть раз¬
вита новая теория.
Прежнее понятие о сущности становится неудовлетворительным, так
как новые факты не могут быть представлены как его следствия. В пред¬
мете должны быть вскрыты такие существенные закономерности, которые
объясняли бы весь фактический материал, и старый и новый. Но система
отношений старой теории в определенной области была относительно
истинной. Это значит, что в этой области старая теория отражала глав¬
ные, существенные связи и закономерности предмета. Поэтому новая
теория, развитая из более глубоких представлений о сущности, по выра¬
жению Ленина, из сущности второго порядка, должна объяснять не только
старые факты, но и систему отношений между этими фактами,
являющуюся следствием сущности первого порядка. Это возможно пото¬
му, что сущность первого порядка, как закономерность более внешняя,
сама является следствием сущности второго порядка.
Новое, более глубокое представление о сущности позволяет объяснить
более широкий круг явлений. Часто в сферу компетенции новой теории
попадают такие явления, которые, как ранее казалось, не имели отноше¬
ния к данной области науки. Так, например, квантовая теория объясни¬
ла теплоемкость твердого тела.
Старая теория теперь выглядит как одно из следствий новой, при¬
близительно объясняющее не весь предмет, как было вначале предполо¬
жено, а только ту часть его, которая была областью прежней ступени
развития практики. Новая теория, таким образом, конкретнее старой, а
старая выглядит в свете .новой как более абстрактная, менее полно и ме¬
нее точно объясняющая предмет.
Следовательно, в историческом плане, при смене одной относительно
истинной теории другой теорией также происходит движение от абстракт¬
ного к конкретному, хотя в данном случае оно носит уже другой харак¬
тер, отличный от логического движения от абстрактного к конкретному
внутри теории. Здесь этот процесс связан с реальным переходом позна¬
ния от одного представления о сущности к другому, более глубокому.
При этом исторически предшествующая ступень развития познания ста¬
новится по отношению к высшей его ступени логически последующей,
производной, выступая как одно из следствий, одна из сторон, один из
преходящих моментов этой высшей ступени.
Эта закономерность движения познания хорошо известна в филосо¬
фии и уже Гегелем была положена в основу рассмотрения истории фило¬
софии. Для него каждая философская система опровергает ей пред¬
шествующую, ту, из которой она сама непосредственно выросла. Однако
опровержение это таково, что в новой системе удерживается в снятом
виде то развитие, которое идея прошла в предшествующей системе.

О ПРИНЦИПЕ СООТВЕТСТВИЯ В СОВРЕМЕННОЙ ФИЗИКЕ
93
Результаты этого развития в новой системе сохраняются как абстрактные
стороны, подчиненные моменты.
Теория, развитая на основе понятия о сущности предмета, всегда рас¬
сматривает эту сущность огрубленно, как простое, неразложимое внутри
этой теории начало. Только благодаря этому теория приобретает логиче¬
ски завершенную форму, что в некоторых случаях позволяет выразить ее
математически, разработав соответствующий математический аппарат.
Но поэтому же она всегда не абсолютно точна и лишь приближенно
отражает реальность. Приближение это таково, что теория отражает глав¬
ные (существенные) свойства, связи и отношения предмета. Только при
этих условиях теория может быть относительно истинной, подтверждаться
экспериментально и использоваться практически, в пределах данного
эмпирического опыта.
По мере расширения сферы эмпирического опыта начинает сказы¬
ваться упрощенность и односторонность понимания сущности в теории
предмета. Сущность оказывается сложной и противоречивой. В пределах
прежнего опыта односторонность теории сказывалась в каких-то несуще¬
ственных эффектах, которые до определенного времени вообще не обнару¬
живались и не отражались в теории, но теперь она начинает проявляться
все с большей силой. Теория начинает испытывать трудности от того, что
в ней не учтена противоречивость сущности. Синтез обеих сторон проти¬
воречия может быть осуществлен лишь на основе более глубокого пред¬
ставления о сущности, в свете которого они обе выглядели бы как след¬
ствия. Этот синтез осуществляется на базе именно той стороны проти¬
воречия, которая была необъяснима в старой теории, так как ее как раз
он и должен объяснить. Теперь прежние представления выглядят как вто¬
ричные, производные. Все это внешне выглядит как смена одной теории
другой, ей противоположной и ее исключающей. Этот процесс получил в
философии название «отрицание отрицания».
Синтез, осуществленный в новой теории и представляющий одну из
сторон противоречия как производную, вторичную, также страдает одно¬
сторонностью, которая обязательно скажется в дальнейшем развитии
практики и самой теории. Возврат к одной из сторон противоречия — это
собственно уже не «возврат», а переход на новую, высшую ступень. Сама
эта сторона понимается теперь совершенно по-новому. Что общего, напри¬
мер, между представлениями XIX века об эфире и современной теорией
вакуума?
В статье С. В. Ангапова («Вопросы философии» № 4, 1957) приво¬
дится материал из истории физики, который может проиллюстрировать
сказанное выше. Кулоновский период развития электродинамики:
дискретные заряды и действия их друг на друга существенны для пони¬
мания электродинамических явлений. Период Фарадея, Максвелла: не
заряды, не частицы, а непрерывное поле между ними есть сущность явле¬
ний и основа их теоретического объяснения. Электронная теория Лоренца:
синтез понятий дискретного заряда, частицы и непрерывного поля, но за
первичное, основное здесь принята частица, а поле является ее порожде¬
нием. Наконец, современные попытки создания единой теории поля идут
по линии представлений о том, что поле является первичным, а частицы
являются его особенностями, чем-то производным от него. Можно было
бы привести и другие примеры.
Выше мы вкратце изложили некоторые закономерности развития по¬
знания, которые, по нашему мнению, могут помочь в теоретическом объяс¬
нении принципа соответствия. Попробуем рассмотреть принцип соответ¬
ствия в свете этих закономерностей.
То обстоятельство, что старая физическая теория сохраняется как
частный случай новой теории, есть необходимое следствие того, что выс¬
шая, более конкретная ступень познания содержит предыдущую в каче-

94
А. С. АРСЕНЬЕВ
стве одной из сторон, одного из моментов, характеризующих предмет бо¬
лее абстрактно.
Так как прежняя теория отражала наиболее существенные внутрен¬
ние связи предмета в данной области, то новая теория в^той же области
необходимо должна воспроизвести эту же систему связей. Отличие ес от
старой теории в этой области должно сказаться лишь в каких-то
эффектах высших порядков. Следствием этого является утверждение
принципа соответствия о том, лто выводы новых теорий в той области,
где была справедлива старая, «классическая» теория, переходят в выводы
классической теории.
Остается разобрать вопрос о предельном характере этого перехода,
точнее, о предельном переходе математического аппарата новой теории
в математический аппарат старой теории. Будем исходить из того, что
новая теория более конкретна, чем старая. Это значит, что система отно¬
шений новой теории более многообразна, более многосторонне и полно
характеризует предмет, то есть она содержит такие характеристики пред¬
мета, такие его стороны, которые не охватывались старой теорией. Когда
системы отношений выражены в математической форме (как это имеет
место в физике), эти характеристики выражаются в определенных спе¬
цифических для новой теории параметрах, входящих в состав ее урав¬
нений.
Если новая теория конкретнее старой, то для того, чтобы перейти от
новой теории к старой, нужно новую теорию лишить некоторой доли кон¬
кретности, определенности, именно тех характеристик предмета, наличие
которых специфично для этой теории. Если теория выражена в матема¬
тической форме, переход этот принимает форму предельного перехода при
предельном значении параметров, выражающих специфические для новой
теории характеристики предмета. Попытаемся с этой точки зрения рас¬
смотреть некоторые примеры.
В квантовой механике специфической характеристикой энергетических
процессов является конечность кванта действия. Если мы пренебрегаем
конечностью кванта действия, подвергаем уравнения квантовой механики
предельному переходу, считая h (параметр, определяющий квант дей¬
ствия) стремящимся к нулю, мы лишаем квантовую механику какой-то
части определенности, конкретности. При этом мы, естественно, должны
перейти на более абстрактную ступень познания, то есть к системе отно¬
шений классической механики. Математически это выражается в том, что
уравнения квантовой механики переходят в уравнения классической
механики.
Классическая механика была построена для области, где h делается
пренебрежимо малым и энергетические процессы можно считать непре¬
рывными. Но если при h->0 уравнения квантовой механики переходят в
уравнения классические, то в области, где h пренебрежимо мало (класси¬
ческая механика), уравнения квантовой механики должны давать ре¬
зультаты, пренебрежимо мало отличающиеся от результатов классиче¬
ской теории. Отсюда и асимптотичность сближения результатов квантовой
и классической теории в области, где справедлива классическая теория
(они должны различаться на какие-то величины «высших порядков»).
Возьмем отношение между классической и релятивистской механи¬
кой. По сравнению с классической механикой релятивистская механика
более конкретна. Она учитывает такие стороны физических явлений, ко¬
торые не были охвачены старой теорией и которые вызываются существо¬
ванием предельной скорости взаимодействия физических объектов. Этот
факт находит свое выражение в том, что в релятивистские уравнения вхо¬
дит параметр С, характеризующий предельную скорость взаимодействия,
численно равную скорости света в пустоте. Если мы перестанем учиты¬
вать существование предельной скорости, то мы тем самым вернемся к
более абстрактной системе отношений классической механики. Это нахо¬

О ПРИНЦИПЕ СООТВЕТСТВИЯ В СОВРЕМЕННОЙ ФИЗИКЕ
95
дит свое математическое выражение в том, что при С->оо релятивист¬
ские уравнения переходят в классические. В области малых скоростей
(область классической механики) можно без большой погрешности при¬
нять С бесконечно большим, поэтому здесь результаты обеих теорий
асимптотически сближаются.
Можно привести и другие примеры. Волновая оптика переходит в
геометрическую оптику, когда мы перестаем учитывать волновой, перио¬
дический характер распространения света. В соответствии с этим урав¬
нения волновой оптики переходят в уравнения геометрической оптики,
если длину волны считать бесконечно малой. А отсюда совершенно ясно,
что в той области, где длиной волны можно пренебречь (считать А-^0),
происходит асимптотическое сближение результатов этих теорий.
Нелинейная электродинамика переходит в классическую электроди¬
намику, если предельное поле считать бесконечно большим.
Теперь обратим внимание на предельные значения параметров, при
которых новая теория переходит в старую. В большинстве случаев они
или неограниченно возрастают, стремясь к бесконечности, или неогра¬
ниченно убывают, стремясь к нулю. Значит, включение этих параметров
в теорию есть ограничение ее в определенных отношениях. Это также
находит объяснение в движении познания от абстрактного к конкрет¬
ному, если принять во внимание наличие в природе качественно опреде¬
ленных областей, иначе говоря, учесть, что предмет всегда обладает каче¬
ственной и количественной определенностью,— факт, который диалекти¬
ческая теория познания фиксирует с помощью категории «мера».
Предмет познания обладает бесчисленным многообразием сторон,
свойств, отношений, составляющих связанную систему. Качественная и
количественная определенность предмета выражается в том, что для
любой из этих специфических характеристик существуют какие-то конеч¬
ные границы, а соответствующие этим характеристикам параметры теории
предмета имеют ограниченные предельные значения. (Предельность эта в
общем случае должна, по-видимому, сказываться в нелинейности основных
уравнений теории.)
Теория учитывает те характеристики предмета, которые определяют
основные черты поведения предмета при данных ограниченных условиях.
Те стороны предмета, которые в этих условиях не влияют на его поведение
существенным образом, она не охватывает. Между тем в этих своих сто¬
ронах, в этих направлениях предмет также ограничен, и ограниченность
эта начинает сказываться на его поведении, когда мы преодолеваем гра¬
ницы условий, в которых предмет исследовался теорией. Таким образом,
теория, не учитывая в определенных направлениях ограниченность пред¬
мета, неявно экстраполирует себя неограниченно в этих направлениях.
Она, так сказать, линейно аппроксимирует нелинейный характер измене¬
ния предмета в определенных отношениях. Это как раз такая бесконеч¬
ность, которая получила в философии название дурной бесконечности,
то есть она не включает в себя качественные переходы, а распространяет
бесконечно какое-либо одно свойство, качество и т. п. без его изменений.
Дурная бесконечность преодолевается («снимается») дальнейшим ходом
познания.
Таким образом, новая теория, сменяющая старую, внутренне более
ограниченна, более специфична (в этом выражается ее большая конкрет¬
ность) и в то же время накладывает меньшие ограничения на те условия,
в границах которых она с достаточной для данной ступени развития прак¬
тики и теории точностью и полнотой описывает предмет. Так, например,
классическая механика предполагала, что скорости могут быть сколь
угодно большими (вплоть до бесконечности), а энергия элементарного
акта физического взаимодействия сколь угодно малой (вплоть до нуля).
Релятивистская механика ограничила скорости, а квантовая механика —

96
А. С. АРСЕНЬЕВ
энергии взаимодействия. И вместе с тем они дают верные результаты в
более широких пределах изменения скоростей и энергии.
Такой же процесс ограничения (и конкретизации) можно отметить
и в статистической физике. Статистики Бозе Эйнштейна и Ферми —
Дирака вводят определенные ограничения в классическую статистику,
считавшую все состояния системы и все степени своооды частиц равно¬
возможными.
Из сказанного ясно, что, придавая специфическому параметру новой
теории предельное значение, мы тем самым лишаем ее определенной
доли специфичности, конкретности. Она становится неограниченной в
отношении определенных характеристик предмета, то есть фактически
перестает учитывать эти характеристики (необходимо носящие ограни¬
ченный характер) и тем самым необходимо возвращается к системе отно¬
шений старой, более абстрактной теории.
Мы попытались выше кратко рассмотреть принцип соответствия в фи¬
зике с позиций некоторых закономерностей диалектико-материалистиче¬
ской теории познания. При этом возникает много вопросов и проблем,
которые требуют специального исследования и в данной статье не осве¬
щены. Но и сказанное здесь позволяет уже сделать некоторые выводы,
Во-первых, следует отметить, что, обнаружив принцип соответствия,
физики эмпирически наткнулись не на физический принцип, а на одну
из закономерностей развития познания в ее специфической для данной
науки форме. Закономерность эта была открыта в философии более ста
лет назад. Поэтому говорить о том, что «принцип соответствия — дитя
физики двадцатого века» (И. В. Кузнецов, цит. книга, стр. 60), что
он «является одним из важнейших достижений теоретической физики и
всего физико-математического естествознания XX века» (там же,
стр. 56), можно только в том смысле, что здесь повторилась одна из тех
ситуаций, о которых говорил Ф. Энгельс, когда в конкретной науке откры¬
вается заново закономерность, задолго до. этого открытая в философии.
Во-вторых, эта закономерность, как закономерность познания, обла¬
дает всеобщностью. Мы можем сказать, что в любой области науки, где
одна относительно истинная теория сменяется другой и где эта смела
связана с проникновением познания в более глубокую сущность пред¬
мета, между данными теориями должно существовать соотношение, за¬
ключающееся в том, что старая теория должна содержаться в новой
в снятом виде как следствие, как частный случай, как одна из сторон,
абстрактно характеризующая предмет. В той области практики, где была
справедлива старая теория, выводы старой и новой теорий должны прак¬
тически совпадать. Если системы отношений обеих теорий выражены в
математической форме, взаимосвязь между ними может приобретать ха¬
рактер предельного перехода. Примеры того, что принцип соответствия
справедлив не только в современной физике, но и на предыдущих этапах
развития, содержатся в упомянутой выше статье С. В. Ангапова. Кон¬
кретные проявления описанной закономерности познания в других науках
требуют специального исследования.
Таким образом, можно утверждать, что тот конкретный вид связи
между теориями, который описывается принципом соответствия, имеет
характер всеобщности. Исходя из этой всеобщности, можно было бы
a priori сделать вывод, что попытки доказать, будто в определенных об¬
ластях физики принцип соответствия несправедлив, обречены на неудачу.
Объективность категорий и законов теории познания состоит не
только в том, что они являются отражением наиболее общих закономер¬
ностей материального мира, но также и в том, что, будучи категориями
и законами метода, то есть существуя в мышлении теоретика, они проти¬
востоят этому мышлению как независимые от него, обязательные, прину¬
дительные всеобщие формы, в которых мышление обязано двигаться,
если оно хочет познавать объективную истину. Этими же свойствами дол¬

О ПРИНЦИПЕ СООТВЕТСТВИЯ В СОВРЕМЕННОЙ ФИЗИКЕ
97
жен обладать и принцип соответствия как одна из закономерностей позна¬
ния, что было уже отмечено И. В. Кузнецовым. «Эта закономерность
предъявляет теоретику, создающему новые теории, не только физические
факты сами по себе, но и их теорию как нечто принудительное, что он не
может отбросить или изменить по своему произволу. Он должен в извест¬
ной мере приспособить свои новые теоретические построения не только
к ранее известным и вновь найденным фактам, но и к тому, что оставила
ему классическая теория, даже если новая теория предстает перед нами
как нечто совершенно противоположное классической» (цит. книга,
стр. 88—89).
Между тем именно по этому поводу М. И. Шахпарснов пишет: «До
сих пор МЫ' считали, что критерием справедливости теории являются
опыт, практика, индустрия. Теперь же нам предлагается наряду с практи¬
кой еще и соблюдение «принципа соответствия» в качестве необходимого
условия. Это логично, если стать на точку зрения автора книги. Но это
уже не материализм» («О книге И. В. Кузнецова «Принцип соответствия
в современной физике и его философское значение». «Вестник Москов¬
ского университета» № 3, 1951, стр. 109). Здесь М. И. Шахпаронов пере¬
путал практику как критерий истинности с требованиями метода как
средства построения теории. Называя себя материалистом, он почему-то
отказывается принять материализм в его современной развитой форме,
по существу, проповедует эмпиризм, отказ от теоретического мышления.
В заключение следует заметить, что в данной статье мы попытались
показать, как применение марксистской теории познания к рассмотрению
принципа соответствия в современной физике может помочь в рациональ¬
ном его объяснении. Сделанные выводы свидетельствуют об особой важ¬
ности применения аппарата материалистической диалектики к анализу
методологических проблем современного естествознания.
Напрашивается также и вывод о том, что для решения философских
проблем, возникающих в современном естествознании, недостаточно зна¬
ния азов диалектики, нужно глубоко изучать диалектику в ее историче¬
ском развитии. Поэтому, если философы будут выступать лишь в роли
проповедников элементарных прописных истин диалектики, философия
не будет пользоваться уважением у естествоиспытателей. Диалектика
должна быть действенной, то есть помогать в решении конкретных мето¬
дологических вопросов, возникающих в ходе развития науки. А для этого
она должна быть понята и изложена как особая наука, как стройная
теория, как система.
«■мифа»

Значение философии
для физических исследований
Акад. Лайош ЯНОШИ (Венгрия)
Мои коллеги-физики в ходе наших бесед поставили вопрос: полезно
ли вообще физикам заниматься философией? Некоторые из них утвержда¬
ли, что, согласно их опыту, философия никогда не способствовала разви¬
тию физики; следовательно, изучение философии — пустая трата време¬
ни. Поэтому я хотел бы посвятить настоящую статью этому вопросу.
Конечно, эта проблема очень сложная, и в небольшой статье невоз¬
можно рассмотреть все ее детали. Поэтому я попытаюсь изложить лишь
некоторые ее аспекты. Чтобы избежать недоразумений, с самого начала
я хочу заметить, что философия (но не любая философия) играет, по
моему мнению, очень важную роль в исследованиях физика. В своих ра¬
ботах я всегда старался последовательно применять диалектический ма¬
териализм и уверен в том, что это в значительной мере способствовало
достигнутым мной результатам.
Ошибочная точка зрения, согласно которой физика не имеет соб¬
ственно философских проблем, в некоторой степени основывается на том,
что философы часто рассуждают о физических проблемах, не зная в до¬
статочной степени физики, и поэтому выступают с наивными высказыва¬
ниями. Во всяком случае, если мы критикуем философов, недостаточно
компетентных в физических вопросах, то во имя справедливости надле¬
жит также критиковать тех моих коллег-физиков, которые, не имея до¬
статочной философской подготовки, часто весьма необдуманно выска¬
зываются по философским вопросам. Приведем некоторые примеры.
Советские физики и философы критиковали советского философа
А.	А. Максимова, который хотя и исходил из правильных философских
принципов, однако весьма поверхностно понимал значение их для физики.
Все это привело к тому, что полученные им выводы отнюдь не содейство¬
вали развитию науки и вызвали у советских физиков большие возра¬
жения.
Другой пример. Некоторые философы изложили свои взгляды в ходе
дискуссии, проводившейся в «Deutsche Zeitschrift fur Philosophie». Этот
спор, как раз из-за отсутствия у многих участников дискуссии специаль¬
ных знаний, я не считаю особенно плодотворным.
.А сколь важную роль могут сыграть философы, серьезно занимаю¬
щиеся физическими проблемами, показывают, например, работы Б. Фо-
гараши, направленные против физического идеализма. Они заставили фи¬
зиков серьезно задуматься и вызвали отклики даже у тех из них, кото¬
рые стоят далеко не на позициях диалектического материализма.
Философские и физические вопросы зачастую очень сложным образом
связаны между собой, поэтому я считаю, что возможно плодотворное со¬
трудничество между физиками, знающими философию, и философами,
не жалеющими усилий для основательного ознакомления с вопросами со¬
временной физики. Это сотрудничество способствовало бы плодотворному
развитию как физики, так и философии.

ЗНАЧЕНИЕ ФИЛОСОФИИ ДЛЯ ФИЗИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ
99
Я хотел бы двумя важными примерами проиллюстрировать тот факт,
что в современной физике есть очень важные философские вопросы, отно¬
сительно которых физик обязан выработать свою точку зрения, посколь¬
ку они имеют большое значение для развития физики. Эти два вопроса
связаны с основами теории относительности и квантовой механики.
*	*	X-
Теория относительности формировалась в процессе попыток объяс¬
нить отрицательный результат опыта Майкельсона-Морли. После опыта
Майкельсона-Морли был проведен еще ряд опытов с целью эксперимен¬
тально определить абсолютное движение Земли относительно эфира. Все
эти опыты остались безрезультатными, так как ни оптическим, ни элек¬
трическим, ни механическим путем не удалось определить состояние
абсолютного движения Земли относительно эфира.
На основании целой серии отрицательных результатов Эйнштейн сде¬
лал вывод, что вообще не существует опыта, могущего обнаружить абсо¬
лютное движение Земли, и поэтому «нет смысла» говорить о таком абсо¬
лютном движении. Эйнштейн выдвинул требование сформулировать тео¬
рию так, чтобы не было необходимости говорить об абсолютной скорости.
Известно, что Эйнштейну удалось дать формулировку, которая соот¬
ветствовала поставленному им требованию. Он пришел к выводу, что есть
возможность избежать понятия абсолютного движения, введя формулы
преобразования, которые при переходе из одной системы отсчета к другой
преобразуют не только пространственные координаты, но и временные.
Таким образом, согласно Эйнштейну, понятие одновременности становит¬
ся относительным: два события, рассматриваемые в одной системе отсче¬
та, кажутся одновременными, но в другой системе отсчета они не являют¬
ся одновременными.
Интерпретация Эйнштейном опыта Майкельсона-Морли и Подобных
экспериментов, с точки зрения логики, не является единственно возмож¬
ной. До Эйнштейна Лоренц и независимо от него Фицджеральд дали дру¬
гое объяснение этой же проблемы. Лоренц и Фицджеральд предполагали
существование эфира. Они считали также, что электромагнитные явления
относительно эфира описываются уравнениями Максвелла. По их мне¬
нию, в системе, движущейся относительно эфира, свет не распространяет¬
ся изотропно, «о та анизотропия, которая дала бы положительный эффект
в опыте Майкельсона-Морли, полностью компенсируется деформацией
интерферометра благодаря своему движению относительно эфира. Эта
деформация точно компенсирует эффект, данный анизотропией. Другими
словами, на интерференционной картине интерферометра, движущегося
относительно эфира, не возникает ожидаемого смещения полос, потому
что движущиеся части интерферометра в ходе движения деформируются
в такой степени, что эта деформация полностью компенсирует геометриче¬
ски ожидаемый эффект.
Интерпретация Лоренца-Фицджеральда математически нисколько не
отличается от интерпретации Эйнштейна; мы можем стоять на точке зре¬
ния либо Эйнштейна, либо Лоренца-Фицджеральда и получим одинако¬
вые ответы на все те физические вопросы, которые мы сейчас можем счи¬
тать экспериментально решенными. Дискуссию между сторонниками этих
точек зрения можно свести к следующему вопросу: являются ли дефор¬
мации типа Лоренца-Фицджеральда «действительными» или же они, как
утверждает Эйнштейн, являются «кажущимися». Отсутствие между этими
двумя интерпретациями математической разницы подтверждается тем,
что они построены на преобразованиях Лоренца.
Эти факты излагались здесь столь подробно потому, что хотелось об¬
ратить внимание читателя на то, что разница между интерпретацией Ло¬
ренца-Фицджеральда и Эйнштейна чисто философская. Если придержи¬

100
Лайош ЯНОШИ
ваться узкой, но часто встречающейся точки зрения, согласно которой
нет смысла различать выводы, экспериментально неразличимые, то мы
придем к выводу (по моему мнению, неправильному), что между Интер¬
претацией Эйнштейна и Лоренца вообще нет разницы. На самом же
деле здесь речь идет об очень глубоком философском вопросе. Более
ранняя интерпретация Лоренца-Фицджеральда пытается определить ма¬
териальные закономерности твердых тел. Лоренц и Фицджеральд стре¬
мились с помощью анализа внутренних сил установить, как эти силы
связывают твердое тело, и показать, что ускорение твердого тела при¬
водит к постоянной деформации его Изменение трансляционного состоя¬
ния твердого тела, возникающее лишь в результате ускорения, должно
привести к деформации тела. Эту мысль, которую в более или менее
явной форме мы находим в работах Лоренца, интересно довести до
конца.
В интерпретации Эйнштейна главное — формальное описание состоя¬
ния. Эйнштейн не ставит вопроса так: что будет с телом, когда мы
ускоряем его, и как оно изменится в результате этого ускорения? Он
ставит его в иной форме: что видят наблюдатели, находящиеся в разных
состояниях движения относительно тела? Разницу между интерпретацией
Лоренца и Эйнштейна мы можем сформулировать следующим образом:
Лоренц исследует свойства объекта с физической точки зрения, а Эйн¬
штейн удовлетворяется анализом роли наблюдателя.
Хотя многие физики утверждают, что им незачем заниматься фило¬
софией, все же большинство из них придерживается определенных взгля¬
дов по этим, в сущности, философским вопросам. Они часто говорят о
том, что, по их мнению, интерпретация Эйнштейна более совершенна, чем
«устарелая» интерпретация Лоренца. В качестве примера я хотел бы
привести выдержку из известной книги Лауэ: «В сущности сделать на
основе эксперимента выбор между расширенной теорией Лоренца и тео¬
рией относительности вообще невозможно, и если, несмотря на это, пер¬
вая теория все же оттеснена на второй план, то это объясняется главным
образом тем, что в ней все же не содержится, как ни близка она к теории
относительности, большого, простого, обобщающего принципа, который
придает теории относительности нечто импозантное» (Max von Laue
«Die Relativitatstheorie» Das Relativitatsprinzip der Lorentztransformation,
Braunschweig, 1919, S. 34).
Я мог бы процитировать подобные выдержки из многих других учеб¬
ников, показывающие, что физики занимают определенную позицию по
отношению к возникающим в ходе упомянутой выше дискуссии вопросам,
якобы не разрешимым с помощью экспериментов. Я думаю, что по этим
вопросам следует высказываться, несмотря на то, что я и сам не уверен в
том, что наиболее распространенные теперь среди физиков мнения пра¬
вильны.
Впрочем, если внимательно проанализировать приведенную выше
цитату Лауэ, то можно увидеть, что вообще речь идет не о том, что прин¬
ципиально невозможно решить спор между сторонниками этих двух то¬
чек зрения, а скорее о том, что экспериментально невозможно доказать
правильность точки зрения Эйнштейна, то есть неправильность точки зре¬
ния Лоренца. Ведь Эйнштейн, в сущности, утверждает, что некоторые
явления невозможны, а именно: принципиально не может существовать
действие, распространяющееся со скоростью, большей скорости света,
И если бы в конце концов удалось открыть такое действие, оно было бы
экспериментальным доказательством неправильности точки зрения
Эйнштейна, но не касалось бы трактовки Лоренца. Вот что говорит по
этому поводу Лауэ: «Еще более настоятельной была необходимость про¬
ведения ряда экспериментов с целью исследования влияния движения
Земли. Но ни при одном из них предполагаемое явление не наблюдалось,
и это служит самой твердой опорой для убеждения в существовании прин-

ЗНАЧЕНИЕ ФИЛОСОФИИ ДЛЯ ФИЗИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИИ
101
ципа относительности» (Max von Laue «Die Relativitatstheorie...»,
S. 30).
Это довольно осторожное высказывание Лауэ отражает мнение мно¬
гих физиков 20-х годов. С тех пор новых точек зрения не было высказано, и
весьма обдуманное и осмотрительное-мнение Лауэ превратилось в догму.
Я хотел бы для характеристики взглядов некоторых физиков при¬
вести цитату из статьи Бригитты Экштейн, выступившей в вышеуказанной
дискуссии, проводимой «Deutsche Zeitschrift fur Philosophie», против точ¬
ки зрения Виктора Штерна: «Не будучи физиком, он (т. е. Штерн.—
JI. Я.) не может знать, что для разрешения этого вопроса невозможно
придумать никакого другого эксперимента, просто потому, что не суще¬
ствует никаких других явлений, в которых можно было бы предполагать
существование «эфира» (in die Ather hineinspielt) и на которые он мог бы
оказать влияние. Таким образом, аргументы физиков могут показаться
постороннему произвольными и легковесными: он не может знать, на ка¬
кую массу экспериментального материала опирается то или иное мнение»
(«Deutsche Zeitschrift fur Philosophie», 1954, Hf. 4, S. 929).
Я допускаю, что Бригитта Экштейн высказала бы свое мнение не
столь резко, если бы она не была так возмущена дилетантскими напад¬
ками Штерна на теорию относительности. Мне хотелось бы предложить
физикам, стоящим на вышеуказанной точке зрения, попробовать вновь
беспристрастно проанализировать оригинальные работы по теории отно¬
сительности и связанным с ней проблемам, чтобы установить объективно,
что можно полностью доказать, что надо рассматривать как вероятное,
как предположение, и что считать философской конструкцией.
Решить вопрос о том, чья трактовка правильна, Лоренца-Фицдже¬
ральда или Эйнштейна, важно потому, что существенной частью трактов¬
ки Эйнштейна является гипотеза, согласно которой физические действия
не могут распространяться со скоростью, большей скорости света; в трак¬
товке же Лоренца нет такого общего высказывания.
Моя точка зрения в продолжение последних десятилетий, вероятно,
разделялась и другими физиками, однако вера в правильность трактовки
Эйнштейна была столь велика, что она не могла добиться успеха. Недав¬
но я узнал, например, что в 20-е годы И. Водецки разделял близкую моей
точку зрения.
Решение этой проблемы имеет большое значение еще и потому, что
квантовая теория столкнулась с большими трудностями, и волей-неволей
в той или иной форме у пас возникает вопрос, можно ли разрешить труд¬
ности квантовой теории, если предположить, что внутри атома или в
больших системах при соответствующих условиях могут существовать
действия, распространяющиеся со скоростью, большей скорости света.
Если стать на точку зрения Эйнштейна и отбросить как абсурдные тео¬
рии, предполагающие существование скорости, большей скорости света,
то тогда возникнет опасность того, что мы заранее откажемся от пра¬
вильного решения этой проблемы.
Мое мнение о физической интерпретации преобразования Лоренца я
подробно изложил в статье, напечатанной в «Acta Phys. Hung.». К фи¬
зической стороне этого вопроса я предполагаю вернуться в статье, кото¬
рую думаю опубликовать в физическом журнале. Поэтому здесь я не
буду подробно излагать его физические аспекты, а попытаюсь осветить
лишь принципиальные основы своей точки зрения. По моему мнению, Ло-
ренцово понятие абсолютного эфира, которое мы должны трактовать так,
что в этом эфире находится Вселенная, с философской точки зрения не¬
приемлемо.
Однако я думаю, что трактовка Лоренца может быть разумно моди¬
фицирована таким образом, что в результате мы получим модель, кото¬
рая не будет содержать в себе эйнштейновских предположений о скорости
света и одновременности.

102
Лайош ЯНОШИ
Если при помощи метода Лоренца отнести уравнения Максвелла к
привилегированной системе, то тогда вообще не следует предполагать,
что эту систему отсчета можно экстраполировать на всю Вселенную. Ведь
опыты Майкельсона-Морли были произведены лишь на Земле, значит,
если мы введем другую систему отсчета, скажем, относительно центра
тяжести солнечной системы, и предположим, что эта система не имеет
особого значения на большом расстоянии от солнечной системы, то эту си¬
стему отсчета мы сможем использовать для всех практических целей. По
моему мнению, совсем не бессмысленно будет придать этой системе осо¬
бое значение, с точки зрения нашего близкого окружения. Если с по¬
мощью опыта Майкельсона-Морли и других подобных опытов невозмож¬
но определить движение относительно этой системы, то зачем упорно на¬
стаивать на том, чтобы искать с помощью интерферометра Майкельсона-
Морли то, что совершенно ясно определяется другим путем?
Систему, окружающую солнечную систему, в большей степени вы¬
деляют неподвижные звезды. В этой системе окружающие нас неподвиж¬
ные звезды имеют относительно небольшую скорость, Впрочем, как раз
общая теория относительности показала, что во вращающейся системе мы
можем представить центробежную силу как реакцию окружающих нас
неподвижных звезд. Центробежные силы мы чувствуем во вращающейся
относительно неподвижных звезд системе. По моему мнению (и это я
более подробно изложил в упомянутой выше статье), можно сказать,
что предполагаемая Лоренцом деформация ускоренного твердого тела
объясняется реакцией окружающих нас неподвижных звезд. Принци¬
пиально я не вижу разницы между постановкой вопроса об абсолютном
вращении в общей теории относительности и поставленным здесь вопро¬
сом о трансляции относительно системы неподвижных звезд.
Я хотел бы обратить внимание читателей в особенности на то, что
математически не трудно связать Лоренцовы деформации с движением
относительно неподвижных звезд, если мы примем в расчет силы связи
между атомами твердого тела, распространяющиеся со скоростью света,
хотя носителем этих сил является не всемирный эфир, а чуть ли не ста¬
тическое гравитационное поле, окружающее небесные тела.
Мне хотелось бы обратить внимание на старое философское недора¬
зумение, которое, по моему мнению, оказало решающее влияние на раз¬
витие физики. Вопрос состоит в следующем: в какой степени мы мо¬
жем считать постулируемую Лоренцом контракцию предположегчем
«ad hoc»? По моему мнению, гипотеза Лоренца совершенно естествен.'а.
Но в начале века, когда атомная теория была еще недостаточно разрабо¬
тана, этого не могли увидеть. Когда Майкельсон и Морли запланировали
свой интерференционный опыт, они с полной уверенностью рассчитывали
на положительный эффект, и это было возможно только потому, что они
исходили из само собой разумеющегося для них предположения, что ин¬
терферометр можно считать в геометрическом смысле жестким телом и,
таким образом, твердые детали интерферометра не деформируются вслед¬
ствие вращения, скажем, на 90°.
В то время такое представление Майкельсона и Морли о твердом теле
было вполне понятным. В наши дни благодаря развитию атомной теории
мы знаем, что твердое тело имеет «неплотную» структуру. Твердое тело
состоит из многих атомов, которые находятся в состоянии динамического
равновесия. Далее известно, что те силы, с помощью которых атомы вза¬
имодействуют и которые приводят систему к динамическому равновесию,
распространяются с конечной скоростью. Значит, если рассматривать
твердое тело* в виде множества атомов (как это и есть в действитель¬
ности), находящихся в динамическом равновесии, станет очевидным, что
тело, состоящее из сложной системы атомов, не может быть нечувстви¬
тельным к ускорению и трансляционному движению. Если мы ускоряем
такую сложную систему, то обязательно изменяется ее состояние равно-

ЗНАЧЕНИЕ ФИЛОСОФИИ ДЛЯ ФИЗИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ
103
весия; значит, твердое тело, соответствующее атомистическим представ¬
лениям (как это следует из динамических соображений), в процессе уско¬
рения деформируется. Если бы Майкельсон и Морли в свое время знали
об этом, то они исходили бы из того, что их измерение даст разность двух
эффектов: с одной стороны, перемещение полое из-за трансляционного
движения Земли, а с другой — влияние вращения интерферометра на
динамическое равновесие его атомов.
Если бы они ставили вопрос таким образом, то из отрицательного ре¬
зультата ими был бы сделан следующий вывод: эти два эффекта точно
компенсируют друг друга. Такой вывод был бы не очень удивительным,
если бы учитывалось, что силы, действующие между атомами, имеют в
сущности электромагнитный характер. Итак, действие трансляции на ато¬
мы, связанные электромагнитными силами, такое же, как и влияние
трансляции на электромагнитные волны света. Точные математические
соображения, обосновывающие эти важные размышления, были набро¬
саны в моей вышеупомянутой статье, напечатанной в журнале «Acta Phys.
Hung.». В другой статье, опубликованной в журнале «Успехи физических
наук» (май 1957), я изложил эти мысли более подробно.
Цель настоящей статьи я вижу не в том, чтобы убедить читателя в
правильности моей точки зрения по вопросам теории относительности;
я хотел бы показать, сколь важны философские вопросы для развития
физики. Резюмирую изложенную проблему: стоит ли заниматься теориями
или экспериментами, в которых предполагаются существования действий,
распространяющихся со скоростью большей, чем скорость света, или
нет? Естественно, что в конце концов этот вопрос решится успехом или
неудачей соответствующих экспериментов. В данный момент перед нами
стоит важная задача — со всей ответственностью решить, на проведении
каких экспериментов и развитии каких теорий следует сосредоточить наши
ограниченные силы. И чтобы разрешить этот вопрос, мы должны опереть¬
ся на философские соображения, указывающие на правильность или
неправильность того или иного пути. Неправильное решение этого вопроса
может оказаться серьезным препятствием в дальнейшей разработке этой
проблемы.
Мне хотелось бы также кратко изложить одну из основных проблем
квантовой теории для того, чтобы показать, что и в квантовой теории есть
важные философские вопросы, по отношению к которым физики должны
занять определенные позиции, иначе они вообще не смогут чего-либо до¬
биться в своих дальнейших исследованиях. Я имею в виду уже много раз
обсуждавшуюся проблему воли и частиц.
Не углубляясь в детали, можно сказать, что целый ряд экспериментов
наглядно показывает волновой характер света. Напомню простейший
случай интерференции света, проходящего через две щели (рис. 1).
i
0
L
&-
-<8ь
Рис. 2. Схема опыта совпадения.
Рис. 1. Интерференция света, прохо¬
дящего через две щели.
(L источник света, S — полупрозрачное зеркало, I, И — электронные умножители)
Рассмотрим источник света L, освещающий экран Si с двумя щеля¬
ми, обозначенными А я В. Второй экран, 5г, освещаемый светом, прохо¬
дящим через щели А и В, освещается неравномерно, и на экране появля-

1U4
Лайош ЯНОШИ
ются чередующиеся темные и светлые полосы. Эта так называемая интер¬
ференционная картина образуется так, что в одних местах исходящие из
двух щелей лучи погашают, а в других местах усиливают друг друга.
Рассмотрим на интерференционной картине точку М, где имеет место по¬
гашение. В точке М волны, исходящие из источника света, не дают осве¬
щенности; это явление легко объясняется тем, что световые волны, рас¬
пространяющиеся по пути LAM и LBM, из-за интерференции погашают
друг друга. Это устройство характерно для всех интерференционных
опытов, поэтому нет смысла рассматривать здесь другие интерференцион¬
ные явления.
Корпускулярный характер света столь же явно обнаруживается, как
и его волновые свойства. В видимой области фотоэффект показывает, что
пучок света с частотой v, падающий на металлический слой, ведет себя
точно так, как будто он состоит из очень маленьких, движущихся со ско¬
ростью света частиц с импульсом ^ и с энергией hv. Свойства исходя¬
щих из облученного металлического слоя фотоэлектронов вряд ли могут
быть поняты без гипотезы Эйнштейна, согласно которой свет состоит из
отдельных фотонов.
Гипотезу фотонов наглядно и эффективно подтвердили опыты, свя-
занные в первую очередь с именем С. И. Вавилова. Эти опыты показали,
что в потоке фотонов при очень незначительной интенсивности имеют ме¬
сто флюктуации, неожиданные с точки зрения волновой теории, которые,
однако, должны иметь место, если исходить из общих статистических со¬
ображений при допущении, что свет состоит из отдельных независимых
частиц.
Из аргументов, доказывающих корпускулярный характер света, я хо¬
тел бы упомянуть еще то положение, что кванты света с помощью элек¬
тронного умножителя можно сосчитать по отдельности. Недавно мне вме¬
сте с моими сотрудниками удалось закончить следующий эксперимент
(А. Адам, Л. Яноши, П. Варга «Acta Phys. Hung.». 1955. № 4, 301). Мы
направили очень слабый пучок света на полупрозрачное зеркало, так что
пучок света распался на две компоненты; таким образом, появилось два
пучка — проходящий и отраженный (рис. 2). С помощью поставленных
на пути обеих компонент электронных умножителей оказалось возмож¬
ным показать, что каждый фотон или проходит, или отражается, но ни в
коем случае не распадается на две части, как это можно было ожидать,
следуя примитивным волновым соображениям. Говоря более точно, в ре¬
зультате опыта было установлено, что умножители (несмотря на стати¬
стически ожидаемые случайные совпадения) никогда не срабатывал»
одновременно.
На первый взгляд может показаться, что опыты, доказывающие вол¬
новой характер света, совершенно противоречат опытам, доказывающим
его корпускулярный характер. Это противоречие становится еще более яр¬
ким, если мы используем экспериментальное устройство, с помощью кото¬
рого одновременно проявляются оба свойства света. Я имею в виду сле¬
дующее: рассмотрим интерференционное устройство, показанное на рис. 1.
Если интенсивность света будет очень слабой, то падающий на экран S?
свет можно исследовать с помощью электронных умножителей. В этом
случае мы можем ожидать, что на месте темных полос мы не найдем фо¬
тонов, а на месте светлых полос обнаружим их в большом количестве.
Такого рода эксперимент я начал проводить вместе с моим сотрудником
Ж. Нараи; последние результаты показали, что получаются интерферен¬
ционные полосы, если используется очень слабый свет. Советский ученый
В.	Фабрикант сделал подобный этому опыт, исследуя дифракцию элек¬
тронов. Опыты С. И. Вавилова по флюктуации фотонов также под¬
тверждают эти наблюдения.
Чтобы показать парадоксальность этого положения, рассмотрим

ЗНАЧЕНИЕ ФИЛОСОФИИ ДЛЯ ФИЗИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИИ
105
устройство, изображенное на рис. 1. Вместо того, чтобы пропустить свет
на экран 5г, поставим непосредственно за щелями по одному умножите¬
лю. Так как умножители закрывают щели, они автоматически препят¬
ствуют появлению интерференционной картины на экране S2. Следует
ожидать, что исходящие из источника света L отдельные фотоны, кото¬
рые при отсутствии умножителей проходили бы через одну из щелей и,
таким образом, содействовали бы появлению интерференционной карти¬
ны на экране S2, улавливает тот или иной умножитель. Исходя из вывода,
полученного на основании экспериментов по совпадению фотонов, мы
ожидаем, что фотон упадет или на тот, или на другой умножитель и ни¬
когда одновременно на оба умножителя.
Этот промежуточный эксперимент должен был бы убедить нас в том,
что первоначально каждый фотон падает только на одну из двух щелей.
Тем не менее тот факт, что на местах минимума интерференции вообще нет
фотонов, показывает, что каждый отдельный фотон должен находиться
каким-то образом под влиянием обеих щелей. Ведь достаточно изменить
расположение одной из щелей, и на экране S2 на месте минимума появит¬
ся максимум.
Эти опыты доказывают два факта. Во-первых, то, что каждый фотон
может проходить лишь через ту или другую щель, во-вторых, что каж¬
дый фотон находится под влиянием обеих щелей.
Мы пришли к нелепому заключению, что фотон находится под влия¬
нием той щели, через которую он вообще не проходил. Нелепость этого
заключения станет ясной, если примем во внимание, что проходящие через
щель А фотоны ведут себя по-разному, в зависимости от того, открыта
или закрыта щель В, которой они вообще не касаются.
Здесь речь идет об очень щекотливом факте, который, однако, под¬
тверждают опыты. Вопрос же заключается в том, как теоретически объяс¬
нить этот своеобразный факт.
Общепринятая, «ортодоксальная» точка зрения состоит в следующем:
чтобы обострить противоречие между корпускулярной и волновой приро¬
дой света, необходимо опереться хотя бы на два разных опыта. Прежде
всего на такой опыт, в котором счетчики расположены непосредственно
за щелями, и, во-вторых, на исследование интерференционной картины с
открытыми щелями. Ясно, что эти два эксперимента не могут быть произ¬
ведены с одним и тем же фотоном. В случае использования одних фотонов
мы можем установить, *Гго они проходят или через щель А или через
щель В. Однако создали бы эти фотоны интерференционную картину при
отсутствии умножителей или нет, установить невозможно: ведь.они погло¬
щаются уже до попадания на экран S2. Далее, во втором устройстве,
когда мы определили, что фотоны избегают места минимума интерферен¬
ционной картины, мы не в состоянии доказать, что эти фотоны проходили
через щель А или щель В. Значит, с помощью установок мы об одних фо¬
тонах можем заключить, что они проходили только через щель А или
только через щель В. О других фотонах, по отношению к которым вопрос
о том, через какую щель они проходили, остается открытым, мы можем
сказать, что они избегают места минимума интерференции и, таким обра¬
зом, оказываются под влиянием обеих щелей.
В соответствии с ортодоксальным пониманием существа дела все
это можно выразить в следующей форме: если мы не знаем, через какую
щель проходил фотон, можно предположить, что фотон проходил через
обе щели, и, таким образом, мы не должны удивляться, что в дальнейшем
он будет вести себя так, как будто он проходил через обе щели. Последую¬
щая аргументация такова: предположим, что каждый фотон проходит,
например, через щель А с вероятностью, равной 50%, и также с вероят¬
ностью, равной 50%,— через щель В. Нет никакой разницы между этим
предположением и утверждением, что фотон действительно распался и
половина его прошла через одну щель, а половина — через другую щель.

106
Лайош ЯНОШИ
Удовлетворит ли кого-либо ортодоксальная трактовка или нет,— это,
как и в том случае, когда речь идет о теории относительности, вопрос фи¬
лософский. Существенной чертой ортодоксальной трактовки является
утверждение, что нельзя четко отделить объект от субъекта. Предполага¬
ют, например, что на движение фотона или электрона влияет наше зна¬
ние о состоянии частицы.
В связи с этой трактовкой остро ставится вопрос о детерминизме и
индетерминизме. Ведь если, как утверждает ортодоксальная теория, наше
знание об электроне влияет на его движение, то он не может подчиняться
определенным объективным законам. Действительно, ортодоксальная тео¬
рия считает существенной чертой квантовой механики то, что ее законы
имеют индетерминистический характер. Философский вопрос заключается
в том, согласны ли мы признать индетерминистический характер законов
и отождествление объекта и субъекта и удовлетворимся ли мы теперешней
формой ортодоксальной квантовой механики или мы не согласимся с та¬
кими философскими понятиями и будем искать другую теорию. Ясно, что
необходимо сделать выбор между позитивизмом и диалектическим мате¬
риализмом.
Мое мнение в этом вопросе совпадает с мнением де Бройля, недавно
пришедшего к заключению, что ортодоксальная трактовка неудовлетвори¬
тельна. Это мнение в последнее время распространяется все больше и
больше. Я имею в виду не только сотрудника де Бройля Вижье, а также
Д. Бома, но и представителей советской школы — Д. И. Блохинцева.
Я- П. Терлецкого, советских философов — И. В. Кузнецова и других. Пс
мнению всех этих физиков и философов, ортодоксальная трактовка Бора,
Гейзенберга и их сторонников не является действительным решением
проблемы волна-частица, и ссылка на то, что одновременно принципиаль¬
но невозможно проводить оба упомянутых эксперимента, не освобождает
нас от мысли о том, что эти опыты можно понимать как взаимосвя¬
занные.
С указанным выше вопросом тесно связан и другой вопрос. Ортодо¬
ксальная школа утверждает, что нет необходимости более точно объяс¬
нять вышеупомянутые факты: ведь удалось математически сформулиро¬
вать теорию так, что она, хотя и весьма далека от наглядности, все же
дает четкий ответ на все возникающие вопросы.
Мы должны здесь уяснить, возможно ли, с одной стороны, и необхо¬
димо ли, с другой стороны, применять модель в микрофизике. В самом де¬
ле, речь идет не только о применяемой в микрофизике модели, а, строго
говоря, о модели вообще.
Ортодоксальная точка зрения по вопросу о модели микрофизики за¬
ключается примерно в следующем: принципиально невозможно описать
атомные явления с помощью модели, и это якобы теоретически может
быть доказано. Но если кто-нибудь сомневается в этих доказательствах и
старается свои соображения подтвердить при помощи модели, то сторон¬
ники этой точки зрения возражают, что такого рода попытка является
устарелой, бессмысленной. Например, физику, не удовлетворенному слож¬
ным математическим формализмом квантовой механики и старающемуся
описывать явления наглядно, с помощью модели, они могут сказать, что
в XIX веке также пробовали описывать явления с помощью механических
моделей, но позже убедились, что это невозможно. Однако в наши дни
попытки трактовать уравнения Максвелла на основе механики (напри¬
мер, предположив, что молекулы эфира имеют особые, винтообразные
и т. д. формы) считаются наивными.
Я полагаю, что перегибы бывают во всех направлениях. Попытка
объяснить уравнения Максвелла с помощью детальных моделей была
таким же перегибом, каким является сейчас стремление заранее откло¬
нить все, что можно считать моделью.
По сути дела, вопрос о том, удовлетворительно ли то представление

ЗНАЧЕНИЕ ФИЛОСОФИИ ДЛЯ ФИЗИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИИ
107
о явлениях, которое дает абстрактный формализм квантовой теории,
остается философским вопросом. По моему мнению, неудовлетворительно,
и этой точки зрения придерживаюсь не только я. Приведем высказыва¬
ния по данному вопросу некоторых известных физиков.
Прежде всего я хотел бы показать, как рассматривает эту проблему
один из выдающихся представителей ортодоксальной школы — Гейзен¬
берг. Он пишет: «Интерпретация квантовой теории подверглась критике
прежде всего со стороны старых физиков, которые не были склонны по¬
жертвовать системой идей классической физики в такой степени, в какой
это требовалось от них в данном случае. Эйнштейн, Шредингер и фон
Лауэ не считали новую интерпретацию окончательной ил» достаточно
убедительной. Но в последние годы против «ортодоксальной» интерпрета¬
ции выступил также ряд молодых физиков, выдвинувших положения, ко¬
торые мы рассмотрим ниже.
Работы противников копенгагенской интерпретации можно разбить
на три группы.
Авторы работ, относящихся к первой и наиболее многочисленной
группе, безоговорочно принимают интерпретацию экспериментов, данную
копенгагенской теорией, по крайней мере, тех экспериментов, о которых
до сих пор шла речь, но заявляют о своей неудовлетворенности ее язы¬
ком, то есть лежащей в основе этой теории философией, и заменяют ее
другой философией. К этой группе принадлежат работы Александрова
(A. Alekszandrov. «Dokl. Akad. Nauk», 84, (2), 1952), Блохин-
цева (D. Blohincev «Sowjetwissenschaft» 6, (4), 1953), Бома
(D. В ohm «Phys. Rev.», 1951, 84,	166, es 1952. 85, 180), Бопгга
(F. Bop p «Zeitschrift fur Naturforschung». 1947. 2a, (4), 202, 7a, 82. 1952,
8a, 6. 1953), JT. де Бройля (L. de Broglie «La physique quan-
tique restera-t-elle indeterministe?», Gauthier-Villars; Paris, 1953),
И. Феньеш (I. Fen yes «Z. Phys.», 1952, 132, 81) и В. Вейцеля
(W. Weizel «Z. Phys.», 1953, 134, 264, es 135, 270, 1953).
Авторы работ, относящихся ко второй группе, действительно пыта¬
ются изменить квантовую теорию. Выдвигаемая ими новая теория хотя
во многих случаях дает те же рез’ льтаты, что и старая, но отнюдь не во
всех случаях. Наиболее разработанную попытку в этом направлении сде¬
лал Яноши (L. Janossy «Ann. Physik.» (6) II, 324, 1952).
Наконец, авторы работ, принадлежащих к третьей группе, выражают
общую неудовлетворенность квантовой теорией, не выдвигая определен¬
ных физических или философских возражений. К этой группе относятся
работы Эйнштейна (рапример, «Albert Einstein, Philosopher —
Scientist». The Library of Living Philosophers. Inc. Vol. 7, 665 oldaltol; Evan¬
ston. 1949), фон Лауэ (M. von Laue «Naturwissenschaften», 38,
60, 1951), Шредингера (E. Schrodinger «Brit. J. Phil. Sci.»
3, 109, 233, 1952) и в последнее время Реннингера (М. R е n n i п-
ger «Z. Phys.», 136, 251, 1953).
Однако все противники копенгагенской интерпретации сходятся в од¬
ном: они считают, что следует вернуться к концепции реального мира
классической физики или, говоря в более общей форме, к онтологии мате¬
риализма, то есть к идее объективного, реального мира, самая малейшая
частичка которого существует объективно, подобно тому как объективно
существуют камни и деревья, независимо от того, наблюдаем мы их или
нет» (W. Heisenberg «Niels Bohr and the Development of Physics».
L. 1955, p. 16—17).
Из приведенной выше цитаты видно, насколько тесно переплетаются
физические и философские проблемы. В дальнейшем я хотел бы проци¬
тировать работы выдающихся физиков, высказывания которых свидетель¬
ствуют об их критическом настроении.
Де Бройль в недавно опубликованной статье сделал следующее за¬
явление: «История наук показывает, что прогресс науки постоянно тормо-

108
Лайош ЯНОШИ
зилея тираническим влиянием некоторых концепций, которые, в конце
концов, стали считаться догмам». Ввиду этого следует периодически под¬
вергать глубочайшему пересмотру принципы, которые были признаны как
окончательные и больше не обсуждались» (Луи де Бройль «Оста¬
нется ли квантовая физика индетерминистической?» — в книге «Вопросы
причинности в квантовой механике». 1955, стр. 32).
Из этой же статьи де Бройля взята следующая цитата, которая в еще
более конкретной форме выражает сомнение автора в правильности ор¬
тодоксальной квантовой теории. «Чисто вероятностная интерпретация
признает полную эквивалентность всех распределений вероятностей, и
именно поэтому Нейман принял эту эквивалентность в качестве постула¬
та, показав тем самым, что если признать основные концепции чисто ве¬
роятностной интерпретации, то этой интерпретации уже нельзя избежать.
Получается, таким образом, своего рода заколдованный круг, и мне уже
не кажется, что теорема Неймана имеет то значение, которое я ей при¬
давал в последние годы» (там же, стр. 29).
Мне хотелось бы сослаться также па два малоизвестных высказыва¬
ния Шредингера (первое может показаться шуткой, но его следует по¬
нимать всерьез). «Наконец, если вы меня спросите: чем же в действи¬
тельности являются эти частички, эти атомы в молекулы? — то я буду
вынужден честно признать, что об этом я так же мало знаю, как о том,
откуда взялся второй осел Санчо Пансы» (Е. Schrodinger «Unsere
Vorstellung von der Materie», Genf, 1952, d. 54).
Шр.дингер здесь имеет в виду непонятное появление у Санчо Пан¬
сы— героя произведения Сервантеса «Дон-Кихот» — осла, пропавшего
в начале повествования. Следующая цитата звучит так: «Эта картина
материальной действительности в настоящее время столь неустойчива и
неопределенна, сколь она не была уже давно. Нам известно очень много
интересных подробностей, и каждую неделю мы узнаем новые. Но невы¬
полнимой задачей является выделение среди основных представлений дей¬
ствительно твердо установленных и построение на их основе ясной, удо¬
бопонятной схемы, о которой можно было бы сказать совершенно опреде¬
ленно: в настоящее время все мы в нее верим. Широко распространено
мнение, что дать объективную картину действительности в том смысле,
как это понимали раньше, вообще невозможно. Только те из нас, кто
являются оптимистами (к ним я причисляю и самого себя), считают это
результатом философской экзальтированности, выражением отчаяния пе¬
ред лицом большого кризиса. Мы надеемся, что эта неустойчивость поня¬
тий и взглядов лишь знаменует собой бурный процесс преобразования,
который в конце концов приведет к чему-то лучшему, чем беспорядочное
нагромождение формул, которое имеется ныне в изобилии'» (т а м ж е,
стр. 37—38).
Как видно из приведенных выше цитат, у многих физиков есть серьез¬
ные возражения против ортодоксальной трактовки. Некоторые физики,
наоборот, твердо придерживаются ортодоксальной теории. До тех пор,
пока ортодоксальная трактовка не противоречит экспериментам, вопрос о
том, какой трактовке верить и какую отклонить, остается чисто философ¬
ским вопросом. Но этот вопрос немаловажный, ибо мы должны планиро¬
вать наши эксперименты на основе наших представлений об окружающем
нас мире. Сочтем ли мы необходимым пересмотреть современную кванто¬
вую теорию или будем придерживаться того взгляда, что эта теория те¬
перь уже столь совершенна, что нет необходимости пересматривать ее и
можно сосредоточить наши силы на решении новых проблем?
Ортодоксальная школа считает, что современная теория удовлетвори¬
тельна именно с философской точки зрения и правильность ее во многом
определяется ее логическим совершенством. Правда, сторонники этого на¬
правления признают, что в этой теории есть еще не доказанные экспери¬
ментально выводы, но они не считают нужным дальше исследовать и без

ЗНАЧЕНИЕ ФИЛОСОФИИ ДЛЯ ФИЗИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ
109
того уже ясные, с их точки зрения, проблемы. Характерна в этом отноше¬
нии критика Гейзенбергом моих взглядов, данная в его упомянутой выше
статье: «Яноши в настоящее время пытается преобразовать квантовую ме¬
ханику введением в нее понятия затухания с тем, чтобы понятие интерфе¬
ренции через определенное время само собой отмерло. Если это и соответ¬
ствует действительности (а осуществленные до сих пор эксперименты не
дают оснований это предполагать), то все же с такой интерпретацией свя¬
зан ряд вызывающих тревогу последствий, как на это указывает сам
Яноши (например, волны, которые распространяются со скоростью, пре¬
вышающей скорость света, нарушают временную последовательность при¬
чины и следствия для движущегося наблюдения, то есть нарушают раз¬
личие между определенными системами координат), так что вряд ли мы
решимся пожертвовать простотой квантовой теории ради этой точки зре¬
ния, пока эксперименты не принудят нас к этому» (W. Heisenberg
«Niels Bohr and Development of Physics», London, Pergamon Press, 1955,
p. 23—24).
В связи с этим необходимо заметить следующее. Часто восхваляе¬
мая «простота» квантовой механики логически приводит к устрашающим,
по моему мнению, последствиям, и как раз поэтому я не согласен при¬
знавать все выводы квантовой теории.
С начала 20-х годов ранее спорные понятия квантовой теории все
более и более догматизируются. В середине 20-х годов еще проводились
эксперименты с целью подтверждения основ квантовой теории, но потом
они совсем прекратились, так как полученные результаты не противоре¬
чили квантовой теории. В дальнейшем такие эксперименты уже совсем
не проводились, и можно сказать, что с тех пор планирование и проведе¬
ние таких экспериментов стало противоречить «хорошему тону». Я, ко¬
нечно, не имею в виду те опыты, которые проводятся с целью исследова¬
ния сложных эффектов (как, например, недавно открытое смещение
Лэмба); я имею в виду опыты основные, касающиеся исходных принци¬
пов квантовой теории. В последние годы единственными экспериментами,
проводимыми в этом направлении, были уже упомянутые опыты
B. Фабриканта, а также мои опыты по совпадению фотонов. Кроме того,
C. И. Вавилов занимался всю жизнь, хотя и довольно спорадически, эти¬
ми проблемами.
Совершенно определенная точка зрения многих ведущих физиков,
согласно которой основные вопросы теории полностью выяснены, приве¬
ла, по моему мнению, к тому печальному последствию, что многие экс¬
перименты, которые следовало провести, просто не проводились, так как,
по мнению научной общественности, они не могли дать никаких инте¬
ресных результатов. Очевидно, этим обстоятельством мы можем объяс¬
нить и то, что опыты В. Фабриканта, с одной стороны, и мои опыты по
совпадению фотонов — с другой, не были произведены раньше и что це¬
лый ряд основных идей до сих пор экспериментально достаточно не под¬
твержден, например, столь важный вывод вышеизложенной теории о том,
что интерференционное явление осуществляется при любой малой интен¬
сивности света и в любом большом оптическом устройстве.
Резюмируя вышеизложенное, я хотел бы заметить следующее. В со¬
временной физике есть много вопросов, которые должны быть разрешены
на философской основе. Мы пе можем уклоняться от их решения, потому
что дальнейшее развитие науки требует, чтобы в эти вопросы была вне¬
сена принципиальная ясность. Как мы уже говорили выше, такие вопро¬
сы, как, например, вопрос о том, какая трактовка правильна, Эйнштейна
или Лоренца, ортодоксальная квантовая теория или детерминистическое
направление, требуют еще своего решения. Для большинства физиков эти
вопросы кажутся решенными, но в последнее время мы сталкиваемся с
высказываниями физиков, сомневающихся в правильности данного ранее
решения и выступающих против его догматизации. Сколь опасным мо-

по
Лайош ЯНОШИ
жет быть для физики догматичный, неверный взгляд на некоторые во¬
просы, становится ясным, если взглянуть на историю кинетической тео¬
рии газов Больцмана. Последний добился признания своей гениальной
теории, преодолев огромнейшие трудности. Возражения, которые выдви¬
гались в основном физиками против его теории, пленяющей своей цель¬
ностью и в наши дни, основывались на поверхностной философской аргу¬
ментации. Ему говорили, что совершенно бессмысленно применять меха¬
ническую модель для теплоты. При этом в качестве примера всякой фи¬
зической теории приводили теорию Максвелла и аргументировали тем,
что все совершенные теории явлений надо записывать, подобно уравне¬
ниям Максвелла, в форме дифференцированных уравнений.
В своей книге Больцман пишет: «Действительно, если история науки
показывает, как часто теоретико-познавательные обобщения оказывались
ложными, то не может ли и модное в настоящее время направление, от¬
рицательно относящееся к любым специальным представлениям, так же,
как и признание качественно различных видов энергии, оказаться шагом
назад? Кто предвидит будущее? Поэтому шире дорогу для любого на¬
правления, прочь с любой догматикой в атомистическом или антиатоми-
стическом смысле!» («Лекции по теории газов». ГИТТЛ. 1953).
Когда Больцман говорит о том, что исследователям, согласным и
несогласным с атомной теорией, нужно обеспечить свободный путь, он,
конечно, не хочет сказать того, что ученый не должен занимать опреде¬
ленной позиции; он хочет лишь подчеркнуть, что в свое время было
ошибкой превращать соображения против атома в догмы, ибо они при¬
вели исследователей, пытавшихся встать на сторону атомной теории, к
большим трудностям. Больцман вообще не приводит аргументов против
философии, он лишь просит выслушать его. В конце прошлого века по¬
спешные философские обобщения породили фундаментальные философ¬
ские положения, которые многими тогдашними физиками были воспри¬
няты как догмы; согласно этим догмам, считалось принципиально непра¬
вильным рассматривать теплоту как движение молекул и строить под¬
робные гипотезы относительно атома. Одним из рьяных защитников этих
явно неправильных догм был Э. Мах. Высказывания Больцмана — про¬
тест против угнетающего его догматизма, основанного на поспешных
философских заключениях.
В настоящее время положение вещей аналогично тому, какое было
во время Больцмана. В наши дни широко распространена догма, соглас¬
но которой считается бессмысленным и философски неправильным вве¬
дение в микрофизику модели: по мнению сторонников этой точки зрения,
идеальной теорией было бы чисто математическое обоснование закона,
без какой-либо наглядности.
Я хотел бы вместе с Больцманом воскликнуть: «Кто предвидит бу¬
дущее?» Но, быть может, трагический случай с Больцманом научит нас
осторожности; я, со своей стороны, отклоняю современные догмы.
Однако все физики должны понять, что сегодня нам необходимо за¬
нять определенную философскую позицию в основных вопросах и что
правильное или неправильное направление нашей работы, от которого
зависят ее конечные результаты, обусловлено тем, какова будет их
позиция.

Критика К. Марксом гегелевского
метода спекулятивной конструкции
(1844-1845 гг.)
В. В. КЕШЕЛАВА (Тбилиси)
Безвозвратно кануло в Лету время, когда одной из основных форм
критики коммунизма было замалчивание научного подвига, совершенно¬
го К. Марксом и Ф. Энгельсом. Теперь каждый спешит высказаться, и
буржуазный книжный рынок буквально наводнен’ литературой о мар¬
ксизме.
Не так давно, вплоть до окончания второй мировой войны, буржуаз¬
ная философская мысль использовала марксизм только в качестве пуга¬
ла. Теперь картина резко изменилась. Если раньше марксизм рассматри¬
вался буржуазными философами как случайное и уродливое явление в
истории развития философской, общественно-политической и экономиче¬
ской мысли, стоящее особняком, в отдалении от общей линии прогресса
человеческого самосознания, то теперь они пытаются найти в марксизме
элементы, сближающие его с модными на Западе философскими направ¬
лениями, стремятся представить дело так, будто марксизм — рядовое яв¬
ление, одна из многочисленных философских школок.
Этим отчасти объясняется тенденция к сближению Гегеля и Маркса,
которая особенно сильна в современной послевоенной французской и за¬
падногерманской философии. Эта тенденция проявляется среди предста¬
вителей таких различных философских течений, как, скажем, неотомизм
(Веттер, Ланге) и иррационализм (Мерло-Понти, Кожев, Ипполит и др.).
Сближение Маркса с Гегелем, а затем и с современными философскими
течениями происходит по линии рассмотрения диалектики как диалектики
идей, сознания, «чистой мысли»; оно выражается в попытке объявить диа¬
лектику идеалистическим моментом в марксизме. Именно в этом смысле
диалектическое мышление называют не иначе, как «великой», «мировой»
силой, призванной «исцелить» «больной» мир, а Маркса вслед за Геге¬
лем — «великим носителем этого диалектического метода» (см. J. Н о m -
mes «Von Hegel zu Marx». «Philosophisches Jahrbuch», Munchen, 1953,
62 Jahrg., 2 Hb. S. 359, 370).
Неотомизм считает признание объективности противоречий верхом
нелепости. Повторяя слово в слово «аргументы» более чем полувековой
давности Бернштейна, Масарика, Бердяева и других о том, что диалек¬
тика и материализм несовместимы, что здесь налицо contradictio in adje-
cto, что диалектический материализм «сам представляет чудовищное про¬
тиворечие» (G. Wetter «Der dialektische Materialismus». 1953, S. 570)
современные неотомисты представляют дело так, будто диалектика разви¬
валась в недрах схоластики, а идея о противоречии является ядром ми¬
стических учений. Связь с Гегелем, «материалистическое переворачива¬
ние» Гегеля якобы придают диалектическому материализму «мистиче¬
скую» черту.
Иррационалисты более решительно заявляют о своей приверженно¬
сти к диалектике. Они видят в ней панацею от всех зол, от всякой сквер¬
ны, но при этом имеют в виду диалектику субъективную, диалектику

112
В. В. КЕШЕЛАВА
мышления. В их глазах диалектика есть руководство по преобразованию
основных понятий о мире с целью нахождения лучшего состояния
(cmi. цит. «Philosophisches Jahrbuch», S. 370).
М. Мерло-Понти утверждает, что есть только диалектика идей и что
«помещение диалектики в сферу самих вещей» явно бессмысленно (см.
«.'Les aventures de la dialectique». Paris, 1955, p. 89).
Естественно, что сближение Маркса и Гегеля, которое проводят ирра-
ционалисты, носит специфический характер и преследует определенную
цель. С точки зрения иррационалистов, у Маркса и у Гегеля один диа¬
лектический метод. «Марксизм в основе есть не чте иное, как к самому
себе, к своей собственной сущности возвращенный гегелизм...» (см. цит.
«Philosophisches Jahrbuch», S. 360). Эту же мысль всячески пытается
протащить представитель французского экзистенциализма А. Кожев.
В лекции о «Феноменологии духа» (1947 год) он рисует Гегеля чуть ли
не «первым марксистом», полностью игнорируя противоположность геге¬
левской идеалистической диалектики и материалистической диалектики
Маркса. Для него и Гегель и Маркс — диалектики, а что сверх того, то
от лукавого.
Аналогичную мысль развивает Мерло-Понти. «Гегель,— говорит он,—
не ложен, он насквозь истинен, но- абстрактен. Нужно только мифологи¬
ческой борьбе между сознанием в себе и сознанием для себя, которую он
описал, дать историческое имя» («Marxismus und Philosophie». «Die
Umschau», Mainz, 1947, Jahrg. 11, Hf. 6/7, S. 651). Все дело, следователь¬
но, сводится к тому, чтобы покончить с абстрактностью логических схем
Гегеля и оживить их, вдохнув в эти схемы конкретно-историческое содер¬
жание. Молодой Маркс, говорят эти критики, «предпринял... титаническую
попытку дать всеобъемлющий ответ на всеобщую проблему человеческого
существования» («Karl Marx». Auswahl und Einleitung von Franz Borke-
nau. Frankfurt/Main — Hamburg, 1956, S. 7), но в дальнейшем он, по их
утверждению, отошел от своих первоначальных установок, уйдя от фило¬
софской постановки вопросов в более узкую область экономического
анализа.
Вообще в современной западноевропейской, особенно во француз¬
ской, немецкой, австрийской, буржуазной философской литературе о Мар¬
ксе считается признаком хорошего тона противопоставлять марксизм пе¬
риода его формирования научно зрелому марксизму, Маркса как ав¬
тора «Экономическо-философских рукописей 1844 г.» — Марксу, автору
«Капитала». Причем истинный марксизм, марксизм как философская
концепция существовал, по мнению одних, до 1845 года, то есть до то¬
го, как была написана «Немецкая идеология», а по мнению других,—
до 1850 года.
Экзистенциалисты, например, считают, что ранний марксизм по свое¬
му характеру был иррационалистичным, что историко-философская кон¬
струкция, созданная молодым Марксом, имеет явно выраженное априори¬
стическое и спекулятивное происхождение, поскольку-де она ни в коей
мере не опирается на анализ эмпирии, а свои схемы Маркс наполнил содер¬
жанием уже позднее. Дальнейшее же развитие марксизма, когда он из
гипотезы действительно превратился в науку, рассматривается этими по¬
борниками «чистоты» марксизма как извращение его основных исходных
гносеологических принципов, выразившееся в уходе от философии вообще
к эмпирии.
Такое разделение марксизма нужно иррационалистам для того, что¬
бы, во-первых, зачеркнуть в марксизме все критическое и действительно
революционное, во-вторых, фальсифицировать историю марксизма и пре¬
жде всего историю его формирования и, в-третьих (но и это не послед¬
нее), на этой сомнительной основе установить точки сближения между
марксизмом и иррационализмом. После столь рискованных операций
иррационализму вольно, конечно, выдавать себя за синтез, в котором

КРИТИКА ГЕГЕЛЕВСКОГО МЕТОДА СПЕКУЛЯТИВНОЙ КОНСТРУКЦИИ	113
якобы преодолена односторонность и узость и идеализма и материализ¬
ма, а свой феноменологический метод считать высшим развитием диа¬
лектики.
Правда, иррационалисты в отличие от неотомистов не просто ругают
марксизм и стараются отыскать в нем «мистические» моменты, а пы¬
таются сделать молодого Маркса своим союзником.
Они подчеркивают, что диалектическая философия (Гегеля и Мар¬
кса) окончательно порвала с традиционным метафизическим противопо¬
ставлением материи и сознания, мышления и бытия, поставив на его ме¬
сто единство и взаимопроникновение субъекта и объекта. Вместе с тем
они не скрывают, что для Маркса это единство осуществляется в практи¬
ческой деятельности, в то время как Гегель знает только абстрактно-ду¬
ховный труд, теоретическую деятельность мышления. Но главное в том,
что иррационалисты рассматривают общественную практику как пре¬
одоление гносеологической противоположности между духом и материей.
Характеризуя практику как отчуждение субъекта в объекте, Мерло-Понти
говорит, что она есть нечто меньшее, чем субъект, и большее, чем объ¬
ект (см. «Les aventures de la dialectique», p. 47). После того как Марксу
приписывается взгляд, будто природа есть произведение человеческого
труда, уже не вызывает удивления утверждение, якобы, согласно Марксу,
«сознание есть продукт истории и история есть продукт сознания» (там
же, стр. 56).
Мы имеем здесь дело с передержками. Выхваченные из контекста
отдельные положения, вернее, отдельные фразы и выражения из «Эконо-
мическо-философских рукописей 1844 г.» К. Маркса могут быть, конечно,
истолкованы в превратном смысле. Нечто .подобное легко проделать с
любым произведением. Можно, например, привести из «Немецкой идео¬
логии» или из «Капитала» слова Маркса о том, что природа в современ¬
ном ее виде есть дело рук человека, оставив без внимания, что речь идет
не о природе вообще как бытии, а лишь об исторической форме ее суще¬
ствования, и от материализма Маркса ничего не останется.
Именно так поступают иррационалисты. Критику Марксом метафи¬
зического характера предшествующего философского материализма они
представляют как отказ от материализма. «Марксизм,— пишет Мерло-
Понти,— не является ни философией субъекта, ни точно также объекта,
он есть философия истории» («Marxismus und Philosophie», S. 649). И да¬
лее Мерло-Понти раскрывает скобки этой философии. Преодоление ме¬
тафизической противоположности между бытием и мышлением оказы¬
вается настолько кардинальным, что все сливается в общем потоке исто¬
рии. Наука, религия, философия, вообще все идеологические формы впле¬
тены в способ производства и сами являются определенными способами
существования и определенными формами отношения людей. (Это в прин¬
ципе не отличается от экзистенциалистского тезиса: философия есть спо¬
соб существования). Отношение между идеологией и производством, по
словам Мерло-Понти, будет оставаться п-ралогическим до тех пор, пока
идеология будет рассматриваться «ак «субъективный», а производство —
как «объективный» процесс, пока, стало быть, они оба не объединятся в
целостность исторического существования (см. там же, стр. 650).
В извращении марксизма преуспевает и Ж. Ипполит. Он доказы¬
вает, что Маркс критиковал Фейербаха за то, что тот не сумел понять
тождества внешней объективной природы и человеческой практики.
У Маркса, если верить Ипполиту, это тождество сводится к тому, что при¬
рода сделана человеком и поэтому она и «не субъективна и не объ¬
ективна» (см. J. Hyppolite «Etudes sur Marx et Hegel». Paris, 1955
p. 113).
Известно, что Маркс подошел к решению проблемы с диаметрально
противоположной стороны, представив отношение субъекта и объекта
прежде всего как практическое отношение, лежащее вне индивидуально-
8.	«Вопросы философии» № 4.

114
В. В. КЕШЕЛАВА
го или общественного сознания. Теоретическое отношение выступает в
связи с этим как производная и подчиненная сторона. Для иррационализ¬
ма же практика вновь становится отношением сознания. Действитель¬
но революционное содержание идеи единства теории и практики испа¬
ряется, и она становится «удобоваримой» для субъективной философии
трагической раздвоенности и моральных переживаний. В этом иррацио-
налистам помогают неотомисты. Постулат единства теории и практики,
выдвинутый диалектическим материализмом, говорит Веттер, является мо¬
стом, который соединяет марксизм с философией жизни (Бергсон) и
экзистенциализмом. Разумеется, после того, как от марксистского понима¬
ния практики ничего не осталось и вместо нее подсунута субъективист¬
ская эклектическая «нейтральная» категория, не составляет особого тру¬
да соединить такого рода марксизм с философией жизни, с экзистенциа¬
лизмом, с прагматизмом или с любым другим «измом!».
Точно так же иррационалисты не понимают или не желают понять
эзотерического смысла гегелевской диалектики, ее центрального пункта—
идеи «отчуждения». Гегелевское преодоление, снятие «предметности»,
«вещественности» они понимают не в плане познания, не как строго огра¬
ниченное областью гносеологии, а как действительное устранение предмет¬
ности. Другими словами, действительность, объективная реальность рас¬
сматривается сначала в качестве продукта отчуждения сознания, а затем
лишается даже этой химерической реальности, теряя видимость самостоя¬
тельной сущности.
Вернемся, однако, к существу вопроса. Подлинная история формиро¬
вания марксизма полностью опровергает противопоставление раннего
марксизма 'научно зрелому марксизму. Каждый непредубежденный чита¬
тель, знакомый с произведениями Маркса, при желании может понять,
что «Экономическо-философские рукописи» (1844 год) и статьи даже бо¬
лее раннего периода из «Немюцко-французского ежегодника» (1843 год)
составляют исток марксистской философии, которая «ак развитое и впол¬
не оформившееся целое является результатом более позднего развития.
Но дело в том, что это более позднее развитие является продолжением
тех критических идей, которые высказаны Марксом в адрес спекуляции
и идеализма именно в «Экономическо-филоеофских рукописях» и «Свя¬
том семействе».
«Грехопадение» Маркса, о котором любят говорить современные кри¬
тики и которое якобы заключается в том, что Маркс обратился к эмпи¬
рии, началось не с 1845 года и тем более не с 1850 года, а с момента пе¬
рехода Маркса от идеализма к материализму. Но мы ограничимся «Эко-
номическо-философскими рукописями» и «Святым семейством». То, что
критики марксизма называют изменой философским принципам, отходом
от философии — точка зрения эмпирии и социально-экономический под¬
ход к проблемам «человеческого существования» — и что они усматрива¬
ют (в качестве недостатка) лишь в зрелом марксизме, составляет на де¬
ле основное содержание указанных выше произведений. Речь в них идет
о материалистической переработке «диалектики идей» в орудие позна¬
ния эмпирической действительности и проблем «самосознания» в пробле¬
мы практически-чувственной деятельности людей. И еще один пункт; пе¬
реход к эмпирии, трактовка диалектики как движения мысли, имеющего
дело в противоположность спекуляции с определенным эмпирическим со¬
держанием, есть основа и необходимое условие выделения того рацио¬
нального, что было в диалектике Гегеля. Лишь при таком подходе стано¬
вятся понятными как эзотерическое содержание гегелевской философии,
так и возможные пути материалистической его переработки.
История развития диалектики в новое время делает смешными пре¬
тензии иррационалистов представить свой феноменологический метод в
качестве законного преемника диалектики Гегеля и Маркса. Развитие
диалектики даже в рамках философии Гегеля показывает, что невозмож¬

КРИТИКА ГЕГЕЛЕВСКОГО МЕТОДА СПЕКУЛЯТИВНОЙ КОНСТРУКЦИИ	115
но до конца оставаться верным идеализму, будучи диалектиком. Плеха¬
нов справедливо и очень глубоко сформулировал эту мысль, сказав, что
диалектический метод по своему существу материалистичен. Марксист¬
ская материалистическая диалектика есть единственно возможный путь
превращения диалектики из прислужницы идеалистической системы, при¬
званной оперировать уже готовыми понятиями, в могучее средство по¬
знания объективного мира.
* * *
Рассмотрим теперь отношение Гегеля к эмпирии и основные пункты
марксовой критики, замалчиваемые иррационалистами (в особенности
экзистенциалистами) и неотомистами.
К 1844 году Маркс прочно утвердился на материалистических пози¬
циях и именно с этих позиций вел критику идеалистической философии
Гегеля и гегельянцев. Постоянной предпосылкой всех теоретических .рас-
суждений у Маркса выступает «действительный, телесный человек, стоя¬
щий на прочной, хорошо округленной земле...» (К. Маркс и Ф. Эн¬
гельс. Из ранних произведений. 1956, стр. 630). В человеке Маркс ви¬
дит прежде всего предметное существо, которое действует предметным
же образом. «...Дело обстоит не так, что оно в акте полагания переходит
от своей «чистой деятельности» к творению предмета, а так, что его пред¬
метный продукт только подтверждает его предметную деятельность, его
деятельность как деятельность предметного природного существа» (там
же, стр. 630—631).
Для Гегеля же отчужденное самосознание и есть предмет, то есть
самосознание переходит от «чистой деятельности» к полаганию себя как
предмета (см. «Феноменологию духа»). У Гегеля все совершается в сфере
чистого мышления.
Основной идеей гегелевской системы является идея абсолютного ду¬
ха, который в своем самопознании производит конкретную действитель¬
ность как свое собственное содержание. Гегель видит свою задачу в рас¬
крытии генезиса идей, понятий. Перед античной философией, по его мне¬
нию, во весь рост стояла проблема очищения индивидуума от непосред¬
ственного, чувственного способа жизни; философия же нового времени
призвана уничтожить твердые, застывшие, неподвижные мысли и оты¬
скать источник их самодвижения, вдохнуть жизнь в мысленные образо¬
вания.
Гегель начинает с мысленного простого, с бессодержательной аб¬
стракции и завершает свою систему абсолютным знанием. Он «исходит
из отчуждения (логически: из бесконечного, абстрактно-всеобщего)»
(К. М а р кс и Ф. Энгельс. Из ранних произведений, стр. 623) и через
отрицание этого отчуждения, снятие его особенным, конечным приходит
к мысленной конкретности. В гегелевской философии мы имеем дело, сле¬
довательно, с чистым кружением мысли в себе. Даже средний член этого
движения, отрицание чисто логического и переход от абстрактно-общего
к конечному и особенному, полагание действительного, реального, не вы¬
водит за рамки мышления, так как само это конечное есть мысленное об¬
разование.
Тем не менее идея преодоления абстрактности через конечное, кото¬
рое у Гегеля является всего лишь промежуточным звеном в восхождении
мысли к абсолютному знанию, моментом движения познания, чрезвычай¬
но плодотворна и в определенном смысле очень характерна. Гегель при¬
знает, хотя и не сознается в этом, что восхождение от абстрактного, пу¬
стого, формально-логически общего к всеобщему как единству многораз¬
личных определений лежит через конечное, что без отчуждения самосо¬
знания, которое есть предмет, мысль лишается движения.
Гегелевская система абсолютного идеализма является как раз такой

116
В. В. КЕШЕЛАВА
мысленной конструкцией, где действительный мир представлен «как ре¬
зультат себя в себе охватывающего, в себя углубляющегося и из себя
развивающегося мышления» (см. К- Маркс «К критике политической
экономии». 1952, стр. 214). Положительная сторона сделанного Гегелем в
его спекулятивной логике, пишет Маркс, заключается в том, что «опреде¬
ленные понятия, всеобщие неподвижные формы мышления представляют
собой в их самостоятельности по отношению к природе и духу необходи¬
мый результат всеобщего отчуждения человеческой сущности, а значит
и человеческого мышления, и что Гегель поэтому изобразил их как мо¬
менты процесса абстракции и представил как связное целое. Так, напри¬
мер, снятое бытие есть сущность, снятая сущность — понятие, снятое по¬
нятие... абсолютная идея» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних про¬
изведений, стр. 638—639).
Маркс указывал, что Гегелю удалось изобразить абстракции не за¬
стывшими, а в их диалектическом движении, в их развитии потому, что
он сумел использовать предшествующее развитие как самой философии,
так и положительных наук. Оперируя уже выработанными понятиями и
категориями, Гегель строит спекулятивную конструкцию, в которой эти
понятия выступают в качестве последовательных моментов, фаз или сту¬
пеней в развитии абсолютного духа. Основной порок гегелевского спеку¬
лятивного метода заключается, по Марксу, в том, что не мысль разви¬
вается из предмета, а сам предмет конструируется по образцу закончив¬
шего свое дело мышления.
Гегель начинает с простых, элементарных абстракций. Такой прием
в научном отношении не вызывает возражений. Маркс впоследствии разъ¬
яснял, что метод восхождения от абстрактного к конкретному, при помо¬
щи которого мышление осваивает единственно возможным способом пред¬
мет как законченное целое и воспроизводит духовно этот предмет как
мысленную целостность, законно использует простые абстрактные опреде¬
ления в качестве отправного пункта. Но он имеет, очевидно, своей необ¬
ходимой и неизбежной предпосылкой предшествующую познавательную
деятельность. В противном случае оставалось бы невыясненным проис¬
хождение самих абстракций, этих первых простейших мысленных образо¬
ваний, и дальнейшая мысленная конкретность рассматривалась бы как
продукт чистой мысли, как результат спонтанного развития понятия. Но
именно так и рассуждает Гегель. «...Понятие,— говорит он,— вовсе не
должно рассматриваться как нечто возникшее... Было бы превратно при¬
нимать, что сначала предметы образуют содержание наших представ¬
лений и что уже затем привходит наша субъективная деятельность,
которая посредством вышеупомянутой операции абстрагирования и
соединения того, что обще предметам, образует их понятия. Понятие,
наоборот, есть истинное первое, и вещи суть то, что они суть, благо¬
даря деятельности присущего им и открывающегося в них понятия» (Соч.,
т. 1, стр. 270).
Игнорируя путь, который проходит познание- при образовании эле¬
ментарных абстракций, и специфичность дальнейшего движения мысли в
эмпирическом материале, Гегель тем самым окончательно закрывает себе
дорогу к познанию объективной действительности и замыкает себя в сфе¬
ру чистой мысли. Вследствие этого он впадает в иллюзию, что мысленная
целостность, мысленная конкретность есть результат саморазвивающегося
понятия.
В действительности «однако это ни в коем случае не продукт поня¬
тия, размышляющего и саморазвивающегося вне наглядного созерцания
и представления, а переработка созерцания и представлений в понятии»
(К. Маркс «К критике политической экономии», стр. 214).
Выпадение из процесса познания созерцания и представлений при¬
водит к потере реальной связи с объектом, к исчезновению действитель¬
ности. В конце концов это ведет прямой дорогой к мистификации реаль¬

КРИТИКА ГЕГЕЛЕВСКОГО МЕТОДА СПЕКУЛЯТИВНОЙ КОНСТРУКЦИИ	117
ного положения вещей: логический мир оказывается основой мира объ¬
ективного; мысленная конкретность, являющаяся диалектическим отра¬
жением и духовным воспроизведением действительно конкретного, вы¬
дается за само действительно конкретное, а теоретический метод восхож¬
дения от абстрактного к конкретному — за процесс порождения этой
действительности. Имея перед собой предшествующее развитие науки и
философии, Гегель представляет дело так, что из одного только понятия
строится предлежащая конкретная эмпирическая действительность.
Гегель всячески третировал предметность. Он отказывал ей в сущ¬
ности. И все же он никак не мог полностью освободиться от предметной
зависимости. Он вынужден был признать, что без этой предметности аб¬
стракция лишена содержания, что для всеобщности необходим момент
особенности в «снятом» виде, то есть нужна природа, но пропущенная
сквозь чистилище спекулятивного разума и лишенная своей первозданной
природной самости.
Очень характерно, как заметил Маркс, что Гегель заканчивает «Ло¬
гику» абсолютным знанием и переходит к «Философии природы». «Таким
образом,— резюмирует Маркс,— вся логика является доказательством
того, что абстрактное мышление само по себе есть ничто, что абсолютная
идея сама по себе есть ничто, что только природа есть нечто» (К. М а р к с
и Ф. Энгельс. Из ранних произведений, стр. 639). Гегель стоял перед
альтернативой: либо выйти за пределы логики и перейти от чистой мысли
к природе и признать тем самым преимущество действительности перед
мыслью, либо, оставаясь в рамках логики, вернуться к пустому ничто,
чтобы через ничто прийти к ничему.
Он понимал, что конкретность исторического процесса невозможно
вывести спекулятивным путем из одной диалектики логических катего¬
рий. Благодаря острому историческому чутью он угадывал натяжку и ис¬
кусственность в объяснении -того или иного явления исключительно из по¬
нятия. Тогда он апеллировал к действительности. Так, например, суще¬
ствование права объясняется им из эмпирических потребностей индиви¬
дов. «Хотя право,— говорит Гегель,— и вытекает из понятия, однако оно
вступает в существование лишь потому, что оно полезно для потребно¬
стей» (см. Соч., т. 7, стр. 230).
Не случайно поэтому, даже мистифицированная диалектика толкает
Гегеля, вопреки его собственным принципам, к природе, к эмпирии.
К. Маркс и Ф. Энгельс по этому поводу пишут: «Когда, подобно Гегелю,
впервые создают такую конструкцию для всей истории и современного ми¬
ра во всем ее объеме, то это невозможно без обширных положительных
знаний, без обращения, хотя бы местами, к эмпирической истории, без
большой энергии и проницательности» (Соч., 2-е изд., т. 3, стр. 163—164).
Ф. Энгельс не раз и в более поздние годы указывал на эмпирическое про¬
исхождение гегелевского метода.
Нередко Гегель-диалектик побивает Гегеля-идеалиста, хотя в общем
и целом второй берет верх над первым. У Гегеля проявляется, как ука¬
зывал Маркс, «тоска по вещам», и он был бесконечно более материали¬
стичен, чем его последователи, ушедшие в заоблачные выси теологии и
превратившие диалектику в софистику, игру понятиями. Такова, собст¬
венно, участь всех эпигонов, покидающих почву эмпирических фактов и
отгораживающихся от действительности ворохом идей, позаимствованных
у родоначальника той системы, в принципы которой они слепо уверовали.
Например, разложение рикардианской школы политической экономии
начинается с того времени, когда учеников прежде всего интересует зада¬
ча систематизирования теории, придания ей вида строгой формально-ло¬
гической последовательности, то есть когда «сырым материалом служит
уж не действительность, а новая теоретическая форма, в которой ее пред¬
ставил учитель» (К. Маркс «Теории прибавочной стоимости», т. III,
1936, стр. 63).

118
В. В. КЕШЕЛАВА
«Застывшие духи» «Логики», мертвые абстракции приходят в движе¬
ние не сами по себе, не благодаря внутреннему импульсу, а благодаря
связи субъекта с природой, благодаря созерцанию. В этом смысле спра¬
ведливо замечание А. Тренделеибурга о логике Гегеля. «Логика,— писал
он,— вопреки своим заверениям, вовсе Не порождение чистой мысли, но
во многих случаях просто лишь улетученное, выпаренное созерцание,—
произвольно предвзимаемое отвлечение от наличной природы... Большая
часть выводов взята из опыта. Потребуй созерцание назад все то, что им
дано, чистая мысль осталась бы просто с нищенской сумой» («Логиче¬
ские исследования», ч. I, гл. 3, стр. 84).
Таким образом, чтобы действительно преодолеть формально-логи¬
ческую скованность понятий, чтобы внести в царство метафизического
покоя и разорванности движение, переходы, переливы, взаимопроникно¬
вение противоположностей и развитие, Гегель вынужден был отойти от
своих принципов, изменить им. Однако при всем этом он остался все же
верным идеализму. Он признавал природу только по видимости. Она
нужна была ему для того, чтобы дать названия, имена абстракциям и
придать логическим схемам видимость реальности.
Но как бы то ни было, важен тот факт, что Гегель вынужден был пе¬
рейти от логики к философии природы, то есть перейти от абстрагирова¬
ния к созерцанию. «Мистическое чувство,— говорит Маркс,— которое го¬
нит философа из области абстрактного мышления в сферу созерцания,
это — скука, тоска по содержанию» (К. М а р к с и Ф. Энгельс. Из ран¬
них произведений, 'стр. 639). Маркс, следовательно, уже в «Экономиче-
ско-философских рукописях» (1844 год) выяснил основные пороки геге¬
левской идеалистической диалектики, ее спекулятивный характер и ясно
определил направление ее критической переработки, основывая свою кри¬
тику на анализе эмпирической действительности.
В прямой и непосредственной связи с «Рукописями» стоит в этом:
отношении «Святое семейство». Проблема метода получает здесь свое
дальнейшее развитие. Глубокая критика идеалистической диалектики
во многом предвосхищает позднейшее, написанное на эту тему. Геге¬
левскую манеру всеобщей мистификации, превращения всего действи¬
тельного в спекулятивное с последующим выведением действительного
из спекулятивного (так что это действительное после выведения есть
фактически то же спекулятивное, воображаемое, иллюзорное) Маркс
блестяще охарактеризовал в параграфе «Тайна спекулятивной конструк¬
ции».
С точки зрения абсолютного идеализма, наличное бытие предметов
как вполне реальных материальных предметов не существенно. Природа,
по Гегелю, всего-навсего форма инобытия идеи, простая внешность. «Ве¬
щи в мире обладают своим существованием единственно лишь через по¬
нятие... лишь через пребывающие в них божественные и поэтому творче¬
ские мысли» (Г егель. Соч., т. 1, стр. 322).
Для Гегеля, указывает Маркс, существенно не чувственно созерцае¬
мое наличное бытие предметов (например, груши, яблоки, миндаль
и т. д.), а абстрагированная от них сущность («плод» как таковой).
Конкретно-эмпирические плоды (яблоко, груша и т. д.) являются внеш¬
ней формой существования, модусами «плода». Спекулятивный философ
во всех этих чувственных плодах видит одно и то же, а именно «плод»
вообще. «Этот, путь,— предупреждает Маркс,— не приводит к особому
богатству определений» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., 2-е изд.,
т. 2, стр. 63). Он любое явление подводит под более общие и наименее со¬
держательные категории, из которых о самом явлении или предмете мы
не узнаем больше того, что знали до этого. Этот недостаток Гегель
относил на счет философии субстанции (Спиноза). Сам же он, как отме¬
чал Маркс, вовсе не считал диалектикой подведение частного под более
общее определение. Напротив, в этом он видел недостаток формальной

КРИТИКА ГЕГЕЛЕВСКОГО МЕТОДА СПЕКУЛЯТИВНОЙ КОНСТРУКЦИИ	119
логики, оперировавшей готовыми логическими формами, из которых пред¬
варительно было выхолощено содержание.
Противоречие между представлением о единой субстанции и нали¬
чием бесконечного многообразия конкретно-эмпирического преодолевается
в спекулятивной философии тем, что разнообразие реальных предметов
(обыденных плодов) рассматривается как жизненное проявление идеи
(«единого плода»), которая полагает себя в них. Их различия, стало
быть, суть саморазличения абсолютной идеи. Это в гегелевской термино¬
логии означает понимание субстанции как субъекта, как творя¬
щего начала. «Таким образом,— пишут Маркс и Энгельс,— «плод» не
есть больше бессодержательное, лишенное различий единство: он есть
единство как совокупность, как «тотальность» плодов, образующих «орга¬
нически расчлененный ряд звеньев». В каждом следующем звене этого
ряда «плод» придает себе все более развитое, все более выпукло выра¬
женное наличное бытие, пока, наконец, в качестве «обобщения» всех
плодов, он не становится в то же время тем живым единством, которое
настолько же содержит растворенным! внутри себя каждый плод в отдель¬
ности, насколько оно производит каждый плод из себя, подобно тому как,
например, все части тела постоянно претворяются в кровь и постоянно
воспроизводятся из крови» (там же, стр. 64). Согласно этому пони¬
манию, земные вещи представляются не как обычные эмпирические дан¬
ные, не как реальные, а как абстрактные сущности, созданные спеку¬
лятивным разумом, как воплощения абсолютного субъекта. Переход
или возврат от абстракции к миру земных отношений оказывается,
следовательно, простой фикцией, фокусом. Мир, к которому возвра¬
щает нас спекулятивный философ, вырос из эфира мозга и является
поэтому сверхъестественной рассудочной сущностью, то есть той же
абстракцией.
Главный интерес для Гегеля, основная задача его спекулятивного
метода, как отмечает Маркс, заключается не в познании естественных
свойств вещей, а в том, чтобы доказать мистическую взаимосвязь чистых
абстракций и представить их как моменты или фазы в развитии абсолют¬
ного субъекта, который «необходимым образом переходит от одной фор¬
мы своего существования к другой» (там же, стр. 65).
Спекулятивное мистическое тождество бытия и мышления позволяет
Гегелю черпать из реальных отношений содержание для абстракций и
заодно представлять дело так, якобы действительный мир порожден
мыслительной деятельностью абсолютного субъекта.
Но наряду с фальсификацией действительности имеется положитель¬
ный момент гегелевского понимания субстанции как субъекта, заклю¬
чающийся в том, что «определенные понятия, общие и неизменные формы
мышления» рассматриваются теперь не разрозненно, не в отрыве друг
от друга, не изолированно, не как мертвые и застывшие определения
рассудка, а как «моменты процесса абстракции», то есть диалектически.
Диалектическое творчество абсолютного духа объясняется, как указы¬
вает Маркс, тем, что Гегель вынужден хотя бы временами спускаться в
область эмпирического и затем общеизвестные, наблюдаемые в действи¬
тельности естественные свойства вещей представлять как открытые им
определения разума. Своим абстрактным формулам он дает лишь назва¬
ния действительных вещей, объявляя «свою собственную деятельность,
проявляющуюся в том, что он сам переходит от представления яблока к
представлению груши, самодеятельностью абсолютного субъекта, «плода
вообще» (там же, стр. 66).
Гегелевский идеализм уже своим возвращением к видимости
некоторой действительности делает логические формы содержательными
и вносит в них принцип движения. Только содержательное мышление мо¬
жет быть диалектическим. Вне действительной связи субъекта с реаль¬
ным объектом познание не может быть диалектическим. Тайна спекуля¬

120
В. В. КЕШЕЛАВА
тивной диалектики, заключает Маркс, скрыта в том факте, что «Гегель
путем искусной софистики умеет изобразить тот процесс, при помощи ко¬
торого философ, пользуясь чувственным созерцанием и
представлением, переходит от одного пред м^е та к
другому (разрядка моя.— В. К.), как процесс, совершаемый самой
воображаемой рассудочной сущностью, самим абсолютным субъектом»
(там же).
Гегель верил в философское мышление, свободное от предпосылок.
Он считал возможным существование чистой мысли, мысли как таковой,
независимой от действительного конкретно-исторического бытия индиви¬
дов и от созерцаемого ими материала исследования. Маркс же основное
внимание уделял реальным предпосылкам мышления человека — как со¬
циально-историческим его предпосылкам, так и тем, которые определяют
движение мысли в процессе исследования предмета. Иллюзия же само-
порождения мыслей, перехода от одной мысли к другой, совершающегося
якобы в силу внутренних, присущих чистому разуму имманентных твор¬
ческих источников, основывается на том, что Гегель, изображая процесс
усвоения конкретного мышления, умалчивает о действительной основе
этого движения.
Поскольку Гегель отвлекается от чувственного созерцания, он теряет
связь с действительностью и изображает категории в виде божествен¬
ных сущностей, одаренных самостоятельной жизнью. Возможность такой
мистификации кроется в том, что философ имеет дело с предшествующим
развитием философии и наук, с идеями своей эпохи, которые он приводит
в порядок, отвечающий потребностям его системы. В силу того, что че¬
ловек для Гегеля есть самосознание, а действительный мир есть мир
мыслей, он отождествляет все, что происходит в мире, с движением
своего собственного мышления. Естественно поэтому, что его диалекти¬
ческий метод не может служить познанию действительности, а скорее
есть метод систематизации идей и иллюзий своей эпохи. «Он (Ге¬
гель.— В. К-),— замечает Маркс,— воображает, что строит мир посред¬
ством движения мысли; между тем как в действительности он лишь си¬
стематически перестраивает и располагает, согласно своему абсолютному
методу, те мысли, которые имеются в голове у всех людей» (К. Маркс
и Ф. Энгельс. Соч., 2-е изд., т. 4, стр. 133).
Некритическое отношение к действительности есть внутренняя осо¬
бенность всякого идеализма. Идеализм, указывал Маркс, лишь санкцио¬
нирует существующее и набрасывает на него сверхчувственный покров.
Итак, даже беглый анализ марксовой критики гегелевского метода
спекулятивной конструкции, данной им в «Экономическо-философских ру¬
кописях 1844 г.» и в «Святом семействе», позволяет правильно оценить
попытки современных критиков и фальсификаторов марксизма извра¬
тить истинное отношение между материалистической диалектикой Мар¬
кса и идеалистической диалектикой Гегеля. Маркс развивает ту основ¬
ную идею, что идеалистическая диалектика не способна познать объектив¬
ный мир, что метод Гегеля — это не метод познания действительности,
а метод конструкций. Маркс показывает, что Гегель вынужден покинуть
сферу чистой мысли для того, чтобы наполнить содержанием формы мыс¬
ли, вдохнуть жизнь в абстрактные определения.
Как мы видели, Маркс решительно возражает против априористи¬
ческого метода подчинения конкретной действительности логическим схе¬
мам. Задача познания, по Марксу, напротив, состоит именно в том, чтобы
на основе непосредственной и органической связи с эмпирией отразить
действительность в ее противоречивом развитии. Во главу угла Маркс
ставит, таким образом, объективную, эмпирическую действительность и
ее анализ. Она представляет для него главный интерес как в практиче¬
ском, так и в теоретическом отношении. Только разумная связь с эмпири¬
ческой действительностью, говорит Маркс, гарантирует теорию от мисти-

КРИТИКА ГЕГЕЛЕВСКОГО МЕТОДА СПЕКУЛЯТИВНОЙ КОНСТРУКЦИИ	121
цИ'Зма и фантасмагории. «...Желая отделаться софистикой от разумной и
естественной зависимости от предмета, она (спекулятивная философия.—
В. К.) попадает именно в самую неразумную и неестественную рабскую
подчиненность предмету, самые случайные и самые индивидуальные опре¬
деления которого она вынуждена конструировать как абсолютно необхо¬
димые и всеобщие» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., 2-е изд., т. 2,
стр. 67).
Можно ли после всего этого утверждать, что молодой Маркс —
иррационалист и что только позднее он отходит от первоначальных
позиций и становится эмпириком? (См. Р о р i t z «Der entfremdete
Mensch. Zeitkritik und Geschichtsphilosophie der jungen Marx». Ver-
lag Recht und Gesellschaft. Basel, 1953.)
Веттер, например, говорит, что мысль о коренной противоположности
своего метода методу Гегеля Маркс впервые формулирует в известном
послесловии ко второму изданию первого тома «Капитала». Материали¬
стическая критика гегелевского метода спекулятивной конструкции, кото¬
рая ясно изложена и достаточно широко развернута в «Рукописях» и за¬
тем развита в «Святом семействе», служит опровержением этого утверж¬
дения. Утверждать подобное — значит не понимать, что знакомство с по¬
литической экономией по-новому осветило Марксу гегелевскую диалекти¬
ку и дало ему прочную основу для ее революционной переработки.
Кризис гегельянства и возникновение марксизма подтверждают, что
рациональное в гегелевской диалектике могло быть понято и сохранено
и действительно было сохранено и развито только с позиций материализ¬
ма. С другой стороны, это указывает на то, что само рациональное в
гегелевском методе имеет материалистическую сердцевину, поскольку
именно на почве материализма оно развилось в научный метод познания.
Но иррационалистов в гегелевской диалектике привлекает только мисти¬
ческое тождество субъекта и объекта, и в этом плане они пытаются
сблизить Маркса с Гегелем, не понимая при этом, как это ни парадоксаль¬
но, объективного, фактического содержания мыслей Гегеля (в отличие от
его субъективных намерений и убеждений, внешней манеры изложения
и т. п.). Действительная связь между Гегелем и Марксом лежит в стороне,
прямо противоположной той, где ищут эту связь современные критики
марксизма: не идеалистическая интерпретация, а эмпирическое происхож¬
дение определяет рациональный смысл гегелевской диалектики, который
и был воспринят Марксом и развит путем обращения к анализу эмпири¬
ческой действительности.

Василе Конта—представитель
материализма XIX века
Мкрча ИОАНИД (Румыния)
Философия в Румынии имеет богатые и давние традиции. Еще в
XVI веке здесь были видные представители гуманизма — Николаус Ола-
хус, Хонтерус и другие. В XVII веке существовало идейное движение,
вдохновляемое картезианством. Оно подготовило почву для появления в
XVIII веке выдающейся фигуры Димитрие Кантемира, энциклопедиста и
первого крупного румынского философа, а также мощного движения про¬
светительства.
В период подготовки революции 1848 года возникло сильное револю¬
ционно-демократическое движение, возглавляемое историком Н. Бэлческу,
теоретиком этой революции и одним из ее вождей. Эти традиции были
продолжены и развиты Василе ОКонта, создавшим в 70-х годах прошлого
столетия свою оригинальную философскую систему — материалистиче¬
скую, детерминистскую и атеистическую.
Великие открытия XIX века в области естествознания снова выдви¬
нули на первый план материалистическую философию, значительно осла¬
бившую влияние немецкой классической идеалистической философии. На¬
ряду с другими философами-материалистами Конта в полной мере испы¬
тал на себе влияние научных открытий своей эпохи. И хотя эти открытия
XIX века не привели его к диалектическому материализму, в частности,
из-за его классового положения, они все же дали ему такую основу, что
он смог стать во главе не только философского творчества в Румынии, но
и в один ряд с наиболее передовыми представителями немарксистского
европейского материализма.
Философская деятельность Конта развернулась в эпоху, когда на ми¬
ровой арене все более утверждался диалектический материализм Маркса
и Энгельса, но параллельно с ним существовал и ряд материалистических
немарксистских концепций: вульгарный материализм (Бюхнер и Фогт),
естественнонаучный материализм (Геккель) и другие. В России появился
в тот период материализм революционных демократов. Каждое из этих
материалистических философских течений имело свои определенные пози¬
ции и свои особые социально-политические цели.
В Румынии после поражения революции 1848 года буржуазия и по¬
мещики создали так называемую «уродливую коалицию» во главе с мо¬
нархом, доставленным в страну наиболее реакционными элементами.
Передовая идеология революционно-демократического лагеря постепенно
оттиралась на задний план или прямо извращалась. Идеологические
представители укрепившегося буржуазно-помещичьего строя поддержи¬
вали идеализм, агностицизм и фидеизм.
В 60-х и 70-х годах прошлого века румынская буржуазия в основном
перестала быть прогрессивной социальной силой, а румынский пролета¬
риат еще недостаточно созрел в то время, чтобы стать во главе народа.
Лишь в конце 70-х и в начале 80-х годов под влиянием русского револю¬
ционного движения (народничества) возникли в Румынии социалистиче¬
ские кружки, впоследствии эволюционировавшие к марксизму.

ВАСИЛЕ КОНТА —ПРЕДСТАВИТЕЛЬ МАТЕРИАЛИЗМА XIX ВЕКА
123
В этих условиях философский материализм Конта играл прогрессив¬
ную роль. В конечном счете он отражал минимальные прогрессивные
тенденции румынской радикальной буржуазии, заинтересованной в завое¬
вании национальной независимости и в развитии производительных сил.
Он открыто противостоял агностическому идеализму, поддерживаемому
идеологическим столпом буржуазно-помещичьего строя Титу Ма.йореску,
фидеизму и мистицизму, поддерживаемым Леонардеску и реакционными
мистиками, группировавшимися вокруг «Revista teologica» («Теологиче¬
ского журнала»),
Василе Конта был выдающимся философом-материалистом домар¬
ксистского периода в Румынии. У предшествующих румынских филосо¬
фов материалистические элементы не были еще связаны в одно целое.
Конта выступил как первый румынский философ с целыной и стройной
материалистической концепцией. Ряд оригинальных моментов резко от¬
личает систему |Конта от материализма французских философов XVIII ве¬
ка, которые не понимали движения от низшего к высшему и которым был
чужд эволюционизм (за исключением Дидро с его гениальными прозре¬
ниями в этом направлении). У Конта же идея метаморфозы действитель¬
ности в целом и каждого явления в частности красной нитью проходит
через всю философскую концепцию. Эволюционизм Дарвина не только
пронизывает всю философию Конта, но и критически им анализируется
и даже развивается. Достаточно вспомнить хотя бы замечательные идеи
Канта об отношении между средой и организмом. Необходимо также от¬
метить, что в философии Конта были начисто преодолены гилозоистиче¬
ские реминисценции, присущие многим французским материалистам, в
том числе и Дидро. В теории познания Конта ищет объяснения физиоло¬
гическим основам познавательных актов и приближается к диалектиче¬
скому пониманию истины. При этом он отмежевывается от вульгарного
материализма своих современников, хотя в его творчестве все же чув¬
ствуется некоторое влияние этого направления. «Душа — не секреция, а
функция,— утверждает философ,— и именно поэтому она материальна»
(«Teoria fatalismului», Opere filosofice. Ed., 1922, p. 45).
Важнее, однако, тот факт, что в период, когда начинает входить в
моду позитивизм Огюста Конта, В. Конта осознает бесплодность позиции
позитивистов, пытавшихся сузить горизонт философии путем отказа от
философских обобщений. Критикуя позитивизм, 'Конта утверждает, что
напрасно «было бы отвергать понятие единой общей идеи для всех част¬
ных фактов, имеющих общий характер, так как стремления к обобщению,
подобно волнам, с которыми тебе приходится бороться, возвращаются в
нашу мысль с тем большей настойчивостью, чем сильней мы от них от¬
талкиваемся. Следовательно, метафизика 1 в противоположность тому, что
поддерживают некоторые из позитивистов, вынуждает каждого мысли¬
теля признать себя как интеллектуальную необходимость» («Bazele meta-
fizicii», Op. cit., p. 454—455).
Глубина и оригинальность философских сочинений Конта, их связь
с мировой научной и философской литературой определили и их резонанс
в ф шософском мире того времени. Этому способствовала и публикация
фшк 'зофских сочинений Конта на французском языке. Из переписки
Конта явствует, что его работы б]ыли известны среди прочих Дарвину,
Бюхнеру, Геккелю, Спенсеру и другим, от которых Конта получал пись¬
ма. Многие журналы, рецензировавшие произведения Конта, также содей¬
ствовали популяризации румынского философа.
Большой интерес вызвала работа Конта «Теория фатализма», благо¬
даря которой он был признан как философ. Наиболее показательно вы¬
сказывание Бёрье, который писал: «Эта работа выделяется качеством
своего построения и метода, в силу которых она, по нашему мнению,
1 Здесь термин «метафизика» употребляется не в смысле антидиалектики, а в
смысле философии вообще, мировоззрения.— Ред.

124
Мирна ИОАНИД
занимает гораздо более высокое место, чем известная работа Бюхнера
«Сила и материя», выдержавшая такое количество изданий в Германии и
во Франции» («Revue philosophique de la France et de l’etranger», 1877,
tomul IV, p. 434). Бюхнер пишет рецензию на работу Конта «Опыт мета¬
физики» («Incercari de metaftzica»), расценивая как значительное дости¬
жение материализма в борьбе против Спенсера ряд оригинальных поло¬
жений, впервые высказанных здесь Конга. Бюхнер, который называл
Конта «могучим ученым, борцом, исполненным таланта, на поприще со¬
временной философии» (см. письмо Бюхнера к Россети — Тескану, в пре¬
дисловии к «Theorie de l’ondulation universelle», Paris, 1885, p. VII), на¬
писал предисловие к одной из главных его работ — к «Теории волнооб¬
разного движения» («Teoria ondulatiunei universale»).
Весьма положительно отзывались о Конта и другие философы, на¬
пример, Ганс Вайхингер и Эйслер. Так, Эйслер, автор известного фило¬
софского словаря, включил Конта в свою «Историю монизма» в числе
наиболее видных монистов, а фикционалист-кантианец Вайхингер без
стеснения называл Конта (фактически безосновательно) одним из своих
философских предшественников.
При всем несомненном своем значении философия Конта имела от¬
носительно ограниченное влияние на румынскую культуру. Объясняется
это тем, что в глазах последующих материалистов материализм Конта
был преодолен диалектическим материализмом, а представителям бур¬
жуазной идеологии, все сильнее склонявшимся вправо, атеистический ма¬
териализм Конта казался опасным. Поляризация философских лагерей
Румынии объективно способствовала преодолению философии Конта.
Имеются, однако, некоторые факты, свидетельствующие о значительном
влиянии философии Конта, до настоящего времени еще недостаточно про¬
анализированные. Конта оказал воздействие на поколение материалистов
прошлого и начала нынешнего столетий, продолживших передовые про¬
светительские традиции своей критикой злоупотреблений церкви, папства
и т. п. и заложивших фундамент для атеистических организаций, которые
развились позднее, под влиянием социалистического движения.
Но не только в этом сказалось влияние Конта. Он способствовал так¬
же созданию благоприятной атмосферы для проникновения социализма в
Румынию. Показательно, что молодые контисты из Ясс, приверженцы Ва¬
силе Конта, под влиянием революционеров-социалистов перешли позднее
от контизма к социализму, внеся ценный вклад в создание в Румынии
Рабочей социал-демократической партии.
Василе Конта умер молодым; его философская научная деятельность
длилась всего восемь лет. Но и за такой короткий срок ему удалось до¬
стигнуть вершин домарксистской философской мысли в Румынии. Анали¬
зируя его труды, можно с законной гордостью утверждать, что творче¬
ский гений румынского народа внес свой вклад в общую сокровищницу
мировой культуры и в области философской мысли.
* * *
Материализм Василе Конта исходит из предпосылки, что «в мире не
существует ничего, кроме материи и свойств, которые ее характеризуют»
(«Intiile principii care alcatuesc lumea», Op. cit, p. 514). Душа, по концеп¬
ции Конта, не самостоятельная сущность, она не что иное, как свойство
материи, и именно мозга. Конта отдавал себе отчет в том, что современные
науки не в состоянии объяснить душевные явления, но в отличие и в про¬
тивоположность Спенсеру высказывал убеждение, что эти явления будут
в конце концов раскрыты во всей их глубине, раскрыты наукой, материа¬
лизмом.
Вопрос об отношении между материей и духом для Конта — основ¬
ная проблема философии. Идея борьбы с идеализмом проходит красной

ВАСИЛЕ КОНТА —ПРЕДСТАВИТЕЛЬ МАТЕРИАЛИЗМА Х!Х ВЕКА	125
нитью через всю его философскую деятельность. Конта ищет логическо¬
го опровержения как точки зрения субъективного, так и точки зрения
объективного идеализма. «Субъективные идеалисты, допускающие
только существование внутреннего мира,— замечает Конта,— злоупотреб¬
ляют лишь собой» («Bazele metafizicii», Op. cit., p. 456). В конечном счете
они себе представляют существование вещей как раз обратным тому, как
они существуют в действительности, и делают отсюда выводы, свидетель¬
ствующие об игнорировании ими всякого, познавательного опыта и не¬
слыханном самообмане. Ибо позитивные науки, заключает философ, не¬
опровержимо доказывают бесспорное первенство материи, а следователь¬
но, и ее существование независимо от восприятий, идей. Конта отвергает
и точку зрения Гегеля. Для румынского философа мышление не демиург
действительности, а не что иное, как ее отражение, продукт мозга.
Полемизируя со Спенсером, Конта утверждает, что материя беско¬
нечна и вечна и что бесконечность ее связана с бесконечным характером
пространства и времени. Страницы, где Конта анализирует категории
пространства и времени, быть может, наиболее интересные и глубокие в
его работе. Для Конта пространство и время суть объективные формы су¬
ществования материи, а не априорные формы человеческой интуиции. Ка¬
тегории причинности и времени, например, сформировались в результате
длительного человеческого опыта, указывая «самым явственным образом
на черту длительности и черту обстоятельств, что ни одна форма не начи¬
нается раньше, чем исчезает другая» («Teoria fatalismului», Op. cit., p. 63).
Критикуя априоризм Канта, В. Конта не ограничивается аргумента¬
ми, использованными до него противниками априоризма, а высказывает
ряд новых интересных доводов.
Вскрывая неразрывное единство материи, пространства и времени,
которые он рассматривает как подлинную «материалистическую троицу»,
Конта утверждает, что материя «не может существовать иначе, как в про¬
странстве и во времени. Что касается пространства, то давно признано,
с одной стороны, что оно обязательно существует во времени, и, с другой
стороны, опытные науки все более стремятся доказать, что нет простран¬
ства без материи. Наконец, время не может быть фактически отделено от
материи и пространства уже по одному тому, что они оба не имеют ни на¬
чала, ни конца» («Incercari de metafizica», Op. cit., p. 405).
Материалистическое решение вопроса о категориях — материя, про¬
странство, время, движение,— по Конта, происходит на основании данных
опыта и всего процесса познання конечных явлений природы, общества и
мышления. Ибо многочисленные явления природы не изолированы друг
от друга, а представляют собой лишь «бесконечную цепь причин и следст¬
вий, простирающихся в материальном мире» («Teoria fatalismului», Op.
cit., p. 138). Философ не удовлетворяется, однако, выявлением объектив¬
ной причинной связи явлений; он подчеркивает существование законов,
управляющих миром, поддерживая тезис о господстве необходимости.
Представление о закономерном характере развития не является одной из
второстепенных идей философской системы Конта. Для него это централь¬
ная философская проблема. Закономерное развитие всех явлений и при¬
роды в целом представляется ему одной из бесспорных истин не как ре¬
зультат метафизических спекуляций, а как углубление результатов пози¬
тивных наук. Анализируя способы, какими астрономия, математика, фи¬
зика, химия и биология доказывали закономерность неорганической мате¬
рии, материи органической и живых форм, Конта для подтверждения идеи
закономерности социального развития привлекает статистику и историю.
Занимая позицию строгого детерминизма, не допуская ни в каком
виде существования случайностей (что является явной ограниченностью
его точки зрения), Конта в то же время чужд фаталистическим идеям
предопределяющей судьбы. Его демокритовский детерминизм стремится
к совершенному исключению свободы воли.

126
Мирча ИОАНИД
По Конта, приверженцы свободы воли использовали незрелость наук
прошлого, не сумевших собрать достаточно убедительных аргументов в
защиту детерминизма, и продолжают и сейчас постоянно пользоваться
для своих целей любой, даже самой узкой областью природы, где наука
еще не сказала своего слова. «Имеются,— говорит он,— некоторые обла¬
сти, совсем неисследованные или еще недостаточно известные, а потому
удобные для того, чтобы приверженцы старых верований могли найти в
них место для свободы воли человека, если даже не для божества «Слу¬
чайность» («Teoria fatalismului», Opere alese, p. 35).
Конта самым решительным образом отрицает не только случайность,
но и свободу. Сознание необходимости, фатальности, как он ее называет,
ограничивает большинство волевых актов человека и в значительной сте¬
пени определяет направленность его поведения. В этом смысле философу
кажутся абсурдными притязания спиритуалистов, по мнению которых су¬
ществование религии, законодательства и т. д. является доводом в пользу
свободы воли. Если бы существовала свобода воли, она не поддавалась
бы влиянию никакой религиозной догмы, никакой законодательной нор¬
мы. Религия, законодательство и т. д., заключает Конта, как раз свиде¬
тельствуют об отсутствии свободы человека. Конта доходит до того, что
рассматривает волю как простую эволюцию инстинкта.
Хотя и явно ограниченная, детерминистическая концепция Конта име¬
ла прогрессивное значение. Она должна была обосновать, с одной сторо¬
ны, его теории, направленные против волюнтаризма и субъективизма, а
с другой — его твердые атеистические убеждения.
Эволюционизм Конта вытекает из его концепции движения. Для Кон¬
та движение — естественное состояние материи, которая «движется и ви¬
доизменяется до бесконечности в пространстве и во времени» («Teoria
fatalismului», Op. cit., p. 35). Критикуя теории, согласно которым движе¬
ние возникло случайно, в определенный момент и количественно увеличи¬
валось, Конта утверждает, что «движение существовало всегда и в том же
количестве, как и материя» («Intiile principii care alcatuesc lumea», Op.
cit., p. 524). Движение, следовательно, вечно и абсолютно, покой же не
может быть иным, как относительным и неабсолютным.
Конта восстает против тех, кто отрывает движение от материй, пре¬
вращает силу в самостоятельную сущность. «Материя и Сила не только
суть та же вещь, неделимая в нашем уме, когда мы смотрим на них с раз¬
личных точек зрений, но неделимая и физически» («Teoria ondulatiunei
universale», Op. cit., p. 514). Всеобщее движение проявляется в различ¬
ных формах, которые могут превращаться одна в другую. «Новой форме
материи,— говорит Конта,— соответствует всегда и новая форма, т. е.
новый способ действия Силы, и наоборот. Так, силы чисто механические,
физические и химические, которые двигают материю в ее неорганической
форме, превращаются в силы физиологические, когда сама материя при¬
нимает органическую форму» («Teoria fatalismului», Op. cit., p. 43).
Основной закон развития всех явлений и превращений природы — «закон
всеобщего волнообразного движения». Согласно этому закону, все явле¬
ния и мир в целом непрестанно развиваются, и развитие это имеет форму
волнообразного движения. Первоначально явления находятся в состоянии
прогресса, которое представляет собой восходящую ветвь волны, чтобы за¬
тем спуститься вниз по нисходящей ее ветви, совершая таким образом
регресс. Закон всеобщего волнообразного движения действует абсолютно
и является наиболее общим из всех законов развития мира.
Идея волнообразного развития не нова. Еще до Монтескье румынский
философ и ученый Д. Кантемир разработал обширную историю Оттоман¬
ской империи, исходя из идеи чередования прогресса и регресса в ее раз¬
витии. Подобную идею мы находим у Спенсера — идею ритмических дви¬
жений. Эволюционизм Конта, его закон всеобщего волнообразного движе¬

ВАСИЛЕ КОНТА —ПРЕДСТАВИТЕЛЬ МАТЕРИАЛИЗМА XIX ВЕКА
127
ния, отличается, однако, от плоского эволюционизма Спенсера, где эле¬
менты восхождения и упадка стремятся к унификации.
По концепции Конта, ни явления, ни сам мир никогда не повторяют
раз пройденный путь. В этом явное отличие контовского эволюционизма
и от теории развития по циклам Вико и его учеников. Волны явлений на^-
ходятся между собой в такого рода зависимости, что исчезновение одной
означает начало другой и так далее, так что эволюция развертывается
до бесконечности и каждая волна представляет собой ступень этого про¬
цесса. За волной неорганической материи следует волна органической
и т. д., обе эти волны заключают в себе бесконечную гамму более мелких
волн (бесконечность явлений неорганических и органических) и сами, в
свою очередь, заключены в волне высшего порядка.
В объяснении происхождения жизни на Земле Конта является при¬
верженцем теории самозарождения. «Нет более сомнения в том,— пишет
он,— что самые первые органические существа, появившиеся на ^Земле,
родились путем самозарождения» («Teoria ondulatiunei universale». Op.
cit., p. 204). Примыкая к теории самозарождения, Конта является вместе
с тем противником теорий самозарождения Аристотеля и ван Гельмота,
занимая позицию, близкую к Пуше. По Конта, переход от неорганиче¬
ской материи к органической совершается незаметно, в течение продол¬
жительного периода, на основе все более и более усложняющихся хи¬
мических соединений. В течение крайне длительного процесса появилась
на Земле жизнь, а в течение непрерывной эволюции образовались различ¬
ные живые формы, появились существа, все более и более сложные, и
среди них — человек. Анализируя материалистически автогонию, Конта
полагает, что она с исторической точки зрения не является законченным
процессом и что она продолжается непрерывно и в наши дни. Нужно от¬
метить, что Василе Конта не только проник в глубины дарвинизма, но
в определенной мере вскрыл и подверг критике ограниченность точки
зрения Дарвина. Конта отмечает, что Дарвин абсолютизировал естествен¬
ный отбор как двигательную силу эволюции, преуменьшив влияние
внешней среды на организм. Конта же видит в естественном сгборе да¬
леко не главную причину превращения органических форм. Философ ут¬
верждает, «что весь органический прогресс обусловливается только влия¬
нием среды» («Originea speciilor», Op. cit., p. 286). Несмотря на свою тен¬
денцию абсолютизировать влияние среды на организм и рассматривать ее
как двигательную силу развития, несмотря на отстаивание теорий, научно
недостаточно обоснованных, Конта, в общем, не только дал материали¬
стические толкования биологических проблем, но и показал при этом, что
обладает глубоким, проницательным умом, способным на замечательные
прозрения.
Материализм и строгий детерминизм, как и дарвиновский эволюцго-
низм, привели Конта к атеистическим выводам. Конта не только создал
философскую систему, пронизанную духом атеизма, но одну из основных
своих работ посвятил раскрытию гносеологических корней религии. По
Конта, страх, «смешанный со сладкой надеждой на земное вознагражде¬
ние, будь то в этом мире, или в мире ином» («Incercari de metafizica» Op.
cit., p. 345), есть основание религиозного чувства. Неспособный понять яв¬
ления природы, чувствуя их господство над собою, человек сам создает ре¬
лигию, видя в боге существо, «могущее оказать нам помощь, которую мы
не в состоянии оказать себе сами» («Teoria ondulatiunei universale», Op.
cit., p. 195). Несмотря на то, что религиозные формы все время эволю¬
ционируют, говорит Конта, так что в известные периоды религии испыты¬
вают подлинные «революции», даже самые передовые религиозные фор¬
мы содержат в себе остатки наиболее примитивных религий. Само хри¬
стианство представляет собой не что иное, как «индийский пантеизм,
привитый к иудейскому монотеизму и пропитанный реминисценциями по¬
литеизма» («Incercari de metafizica» Op. cit., p. 402). В споре между ми¬

128
Мирча ИОАНИД
фологической и исторической теориями о происхождении Христа Конта
является сторонником первой. Отрицая историческое существование Хри¬
ста, он считает его легендой, которую христианство переняло от древне¬
индийских языческих религий. Серьезной критике подверг Конта также и
мозаизм с его мифологическими легендами, исламизм и т. д.
В своем раскрытии гносеологических корней религии Конта пытается
объяснить и ее социальные основы, хотя он и далек от понимания ее клас¬
совой природы. Видя, что гносеология не в состоянии полностью объяс¬
нить возникновение различных религиозных форм, философ прибегает к
анализу некоторых социальных факторов и делает здесь исключительно
ценные выводы. Так, победу христианства над предшествующими форма¬
ми религии Конта анализирует сквозь призму идеалов античного христиан¬
ства, которое соответствовало настроениям масс рабов и угнетенных. Мас¬
сы приняли христианскую религию, которая провозглашала равенство и
превозносила добродетели простых людей. При своем возникновении хри¬
стианство содержало благородные и гуманные идеи, однако с течением
времени оно настолько изменилось, что современное христианство не име¬
ет с античным ничего общего.
В итоге обстоятельного исследования истории религии Конта выде¬
ляет в ней следующие этапы развития: фетишизм, идолопоклонство, по¬
литеизм, монотеизм и пантеизм. За этими следующими друг за другом
периодами должен наступить период материализма.
При всех глубоко научных положениях, несмотря на то, что Конта
открыл элементы, по-новому освещающие происхождение религиозных
культур (факт, особенно привлекший внимание некоторых выдающихся
философов), схема его имеет явные недостатки, в особенности если учиты¬
вать, что философ выводит из нее исторические периоды. Но есть в ней
и ценное зерно — твердая вера Конта в победу разума и материализма:
общество, утверждает он, должно неизбежно прийти к представлениям ма¬
териалистическим и атеистическим. В сочинениях Конта атеистический
материализм представлен как высшая форма развития идей о мире.
Между наукой и религией существует, по мнению Конта, непроходи¬
мая пропасть. Поэтому он резко критикует Спенсера, который допускал
их сосуществование. Конта считал, что религия глубоко ненаучна, что она
принадлежит прошлому, материализм же вытекает из науки и принадле¬
жит будущему. «Религиозная метафизика обречена на гибель, она не мо¬
жет сосуществовать с научной метафизикой»,— категорически заявляет
Конта («Incercari de metafizica», Op. cit., p. 348).
В теории познания философ твердо стоит на материалистической по¬
зиции. Он выражает непоколебимую веру в познавательную способность
человека, который сумеет когда-нибудь разрешить самые сложные пробле¬
мы, в том числе и проблему души. Но Конта этим не ограничивается.
Он стремится обосновать свои оригинальные эпистемологические воззре¬
ния, опираясь на всю совокупность современных ему открытий в естество¬
знании.
Предметом познания философ считает объективную реальность.
«Внешний мир,— заявляет он,— порождает через свое влияние мир внут¬
ренний» («Bazele metafizicii», Op. cit., p. 464). Явления внешнего мира
постоянно воздействуют на наши органы чувств, единственная функция
которых состоит в установлении связи между индивидуумом и окружаю¬
щей действительностью. «Источник наших познаний — ощущение,— утвер¬
ждает Конта.— Не могут существовать идеи и мысли без чувственных вос¬
приятий. Глухонемой не имеет никакого понятия о звуке, звоне. Слепо¬
рожденный никогда не узнает, что такое свет и цвет» («Teoria fatalismu¬
lui», Op. cit., p. 51).
Анализируя познавательный процесс, Конта утверждает, что восприя¬
тие есть отражение действительности, образы предметов внешнего мира,
выгравированные в нашем мозгу. Каждое восприятие соответствует опре¬

ВАСИЛЕ КОНТА — ПРЕДСТАВИТЕЛЬ МАТЕРИАЛИЗМА XIX ВЕКА	129
деленному элементу, определенному свойству внешнего мира. Послед¬
ние, воздействуя на органы чувств, которые являются не чем иным, как
проводниками, передают восприятия мозгу. Мозг — орган всех чувствен¬
ных и интеллектуальных способностей. Превосходство человека над жи¬
вотными заключается только в превосходстве мозга. Умственное превос¬
ходство человека еще и в том, что у него наиболее разнообразные и слож¬
ные органы восприятия.
Чувственное познание (отпечаток первой степени, как его называет
Конта) не исчерпывает область познания. На основе чувственного позна¬
ния и как его продолжение развертывается рациональное познание (от¬
печатки второй степени). Понятия, аксиомы, суждения, умозаключения,
как бы ни были они абстрактны, появляются лишь иа основе опыта. Не
только индукция, но и дедукция имеет в своей основе опыт. Однако чем
отвлеченнее суждения, аксиомы, идеи, чем больше удалены они от дейст¬
вительности, тем больше опасность искаженного ее отражения. Поэтому,
заявляет Конта, хотя дедукция играет большую познавательную роль, а в
некоторых областях даже незаменима, в общем должно быть отдано пред¬
почтение индукции — она ближе к действительности, к опыту. Конта ана¬
лизирует и роль гипотез. Установив, что единственно плодотворными и
содействующими развитию наук являются материалистические гипотезы,
Конта отмечает теоретическое значение любых научных гипотез. Однако
спиритуалистические гипотезы рассматриваются им как недопустимые и
неправдоподобные.
Исходя из правильной предпосылки, что ощущения являются единст¬
венным источником человеческого познания и что на основе их рождаются
идеи, Конта решительно восстает против теории врожденных идей. Жизнь
так убедительно доказала роль ощущений в процессе познания, углубле¬
ние этого процесса на основе опыта, заявляет философ, что было бы «на¬
ивным верить в то, что имеются «врожденные идеи» («Teoria fatalismu¬
lui», Op. cit., p. 118). Конта признает существование лишь некоторой
врожденной предрасположенности. Эта предрасположенность, кореня¬
щаяся в физиологии, благоприятствует процессу познания и является,
в свою очередь, источником интеллектуальных человеческих различий.
Одна из самых больших заслуг Конта в области теории познания —
его настойчивая тенденция не оставаться на поверхности познавательного
процесса, а анализировать его физиологические основы, идя в этом на¬
правлении по линии экспериментальной психологии. При всем этом тен¬
денция философа к чрезмерной локализации психических процессов в
нервной системе приводит его иногда к позициям вульгарного материа¬
лизма.
В теории истины Конта приближается к диалектическому ее понима¬
нию. Истины, получаемые в процессе познания, суть истины относитель¬
ные. Они имеют объективное содержание и исторический характер. Дале¬
кий от скептических выводов, Конта считает, что, используя относитель¬
ные истины, мы все более и более приближаемся к истине абсолютной, ко¬
торую он рассматривает как «тенденцию нашего ума». Вместе с тем
Конта отмечает существование бесспорных истин. Для Конта бесспор¬
ны те идеи, которые имеют в своей основе наиболее широкий опыт, ибо
опыт для нас не только способ познания, но и способ получения новых
истин.
Он придает значение не только индивидуальному опыту, но и соци¬
альной практике. «Самый реальный интеллектуальный процесс,— говорит
он,— и самые надежные идеи мы находим у индивидуумов и народов,
проводящих наибольшее количество внешних опытов. Такими индивида¬
ми являются натуралисты-эспериментаторы, такими народами — народы
индустриальные» («Teoria fatalismului» Op. cit., p. 129). Конечно, Конта
понимает практику далеко не так, как марксисты. Но при всем том его
теория познания представляет шаг вперед по сравнению с механистиче-
9.	«Вопросы философии» № 4.

130
Мирча ИОАНИД
ски-метафизическим материализмом XVIII века и приближается к диа¬
лектическому материализму.
В гносеологии Конта имеется ряд ограниченностей. Например, фило¬
соф не понял диалектического отношения между чувственным и рацио¬
нальным познанием и их качественного различия. Имеются у него и не¬
которые скептические тенденции, как и тенденции к вульгарному матери¬
ализму.
Социальная концепция — наиболее слабый пункт философии Василе
Конта, как, впрочем, и всех домарксистских материалистов. Несмотря па
все его похвальные стремления дать материалистическое объяснение об¬
щества, философ остается в общих чертах на идеалистических позициях.
Он не понимает роли способа производства как определяющей силы со¬
циального развития. Конта критикует всех тех философов, которые ищут
объяснения «истории индивидуумов и национальностей только в эволюции
некоторых идей — религиозных, политических, социальных и т. д. Нужно
отметить,— продолжает философ,—что эти идеи скорее следствие, чем
причина социальной эволюции» («Teoria ondulatiunei universale»^ Op.
cit., p. 196). Идеи, в свою очередь, оказывают определенное влияние на
социальную эволюцию, но оно сравнительно невелико. Материалист Кон¬
та, который ведет упорную борьбу с идеализмом в области онтологии и
гносеологии, не хочет поддаваться ему и в области социальной теории.
Конта, как все представители немарксистского материализма XIX века,
стоит перед неразрешимой дилеммой. Тезис, что идеи должны быть дви¬
жущей силой развития, был им в качестве такового полностью отвергнут.
Нужно было материалистическое решение, которого искали все филосо¬
фы-материалисты, но открыли лишь Маркс и Энгельс. Следует учитывать,
что материалистическое объяснение общества Конта, на которого оказали
влияние Бокль и Тэн, сводилось к признанию влияния на социальное раз¬
витие среды, под которой он понимал природу, строение почвы, климат,
способ питания и т. д. Это объяснение не только неудовлетворительно са¬
мо по себе, но представляет собой в известном смысле шаг назад по срав¬
нению с материализмом XVIII века, искавшим источник развития обще¬
ства в нем самом. Нужно, однако, отметить, к чести Василе Конта, что его
не удовлетворяли объяснения Бокля. Во взглядах Конта на общество, осо¬
бенно в попытках философа доказать закономерность его развития, мы
находим отдельные элементы и материалистического объяснения некото¬
рых социальных явлений, замечательные прозрения относительно роли
экономического фактора. Так, анализируя брачные связи и т. д., Конта
ссылается на существование и распределение богатств как на объясняю¬
щий фактор. Он подчеркивает также закономерный характер периодиче¬
ских кризисов при капитализме, видя в них неизбежное порождение капи¬
талистического строя.
Нужно отметить, что в своей концепции общественного развития Кон¬
та делает шаг назад по сравнению с Николаем Бэлческу. Идея борьбы
классов, идея революции угнетенных и эксплуатируемых масс, призван¬
ных реализовать социальное и национальное освобождение и братство на¬
родов, как и другие передовые идеи Бэлческу, были чужды Конта. И хо¬
тя во время своего пребывания за границей Конта стал членом Интер¬
национала и восторженно отзывался о Парижской коммуне, он не был
выразителем политических взглядов и чаяний пролетариата. Он всегда
оставался представителем румынской радикальной буржуазии со всеми
ее колебаниями и противоречиями.
Вместе с тем Конта восстал против тех, кто умалял роль народа, под¬
держивая идею его эмансипации, а следовательно, желал для народа сво¬
бодного режима, потому что, как говорил философ, «там, где много свобо¬
ды, мы находим и много правды» («Teoria fatalismului». Op. cit., p. 38).
Конта не понял роли народных масс в истории, однако он не считал на¬
род серой массой и делал строгое различие между крестьянством и гос¬

ВАСИЛЕ КОНТА —ПРЕДСТАВИТЕЛЬ МАТЕРИАЛИЗМА XIX ВЕКА
131
подствующими классами. В румынском крестьянстве философ видел хра¬
нителя лучших народных традиций и радовался каждому мероприятию,
направленному на улучшение его жизни. В отличие от помещиков и бур¬
жуазии, снедаемых «амбициями и эгоистическими страстями», крестьян¬
ству свойственны искренние патриотические чувства.
Небольшие замечания, оставленные Конта о социализме, свидетель¬
ствуют как о понимании румынским философом социалистических идеа¬
лов, так и о том доверии, какое он питал к социализму. В социалистиче¬
ских идеалах Кокта усматривал чаяния наиболее цивилизованных народов
добиться того, чтобы в обществе господствовала более высокая мораль
без помощи какой-либо метафизииеской спиритуалистической веры. Он
подчеркивал и гуманистические чувства, которыми воодушевлен соци¬
ализм, стремящийся к социальной реформе, направленной на установле¬
ние полных социальных прав.
В сочинениях Конта смутно чувствуется влияние социалистической
литературы; он пишет, например, об объективном антагонизме между ин¬
дивидуумами в условиях капитализма, отмечая, что при этом строе сча¬
стье одних основано на несчастье других. Восставал он и против неравно¬
правного положения женщин, и это в эпоху, когда на мировой арене были
широко распространены взгляды Шопенгауэра и когда в Румынии Титу
Майореску читал публичные лекции, где стремился доказать «интеллек¬
туальную неполноценность» женщин. Конта верил, что пороки человече¬
ского общества будут уничтожены, и эта его уверенность была основана
на действии законов всеобщего волнообразного движения. Исходя из
того факта, что человеческое общество находится на взлете волны, он
утверждал, что альтруистические чувства станут главными двигатель¬
ными силами человеческой деятельности.
После смерти Конта буржуазные реакционные философы, всю жизнь
полемизировавшие с ним, стали ложно толковать его произведения, стре¬
мясь изобразить Конта идеалистом, агностиком п даже фидеистом. Они
пытались также, правда, безуспешно, выдать конговский национализм за
суть его философии и не пожелали понять, что националистические и по¬
литиканские заблуждения Конта были данью современному ему социаль¬
но-политическому строю. Даже тогда, когда Конта пал жертвой своего
политиканства, став министром в помещичье-буржуазном правительстве,
он не отказался от своих передовых философских убеждений и продол¬
жал питать глубокое презрение к реакционному политиканству Жуни-
мии 1. Но Конта не имел достаточно сил, чтобы противостоять ему, по¬
рвать с ним, а потому и пал его жертвой.
Своей научной оценкой философская концепция Конта обязана мар¬
ксистскому философскому фронту. В настоящее время философы-маркси¬
сты работают над обширным исследованием, посвященным великому
философу, стремясь показать его народу в истинном свете, отмечая его
большие заслуги, но не скрывая и его заблуждения и ошибки.
1 Культурное общество, руководимое консервативными элементами, как Петру
Карп, Титу Майореску и др. Благодаря тому, что в члены Жунимни вошли такие дея¬
тели, как Эминеску, Крянгэ, Ксенополь, Конта и другие, Жуннмия завоевала себе
большой авторитет.

НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ
И ПУБЛИКАЦИИ
Я. П. Козельский о предмете философии
и классификации наук
Я. П. Козельский принадлежит к числу
выдающихся русских просветителей XVIII
века. В его трудах особенно ярко вырази¬
лось развитие русской материалистической
философской и политической мысли 60—
80-х годов XVIII века. Выступая продолжа¬
телем ломоносовской традиции в филосо¬
фии, Козельский в области политических
взглядов является непосредственным пред¬
шественником демократизма Радищева. Его
высказывания о материи и других фило¬
софских категориях, мысли о предмете фи¬
лософии и классификации наук представ¬
ляют несомненный интерес для историко-
философской науки. Оригинальная разра¬
ботка Козельским названных вопросов яви¬
лась высшим достижением философии того
времени.
Общепринятым в XVII и XVIII столетиях
было такое определение предмета филосо¬
фии: «философия есть наука испытания
причин истинам». Так понимали предмет
философии Бэкон и Декарт. Так понимали
его и вольфианцы. Даже в знаменитой
«Энциклопедии» Дидро дается именно та¬
кое определение философии. Такое же по¬
нимание этого вопроса было и у русских
философов, например, у Д. Аничкова
(см. «Annotationes in logicam et metapliysi-
cam». M. 1782). В свое время определение
это было прогрессивным, так как выража¬
ло потребности развития естественных
наук. В нем уже содержится в зародыше
та плодотворная мысль, что философия
дает другим наукам метод познания.
Однако по мере развития частных наук
положительная аптисхоластическая сторо¬
на этого определения — нацеливание на
изучение действительных связей в природе
и обществе — все больше оттеснялась на
второй план, а на первый план выступала
отрицательная сторона этого определения:
абсолютизация - единства объекта филосо¬
фии и частных наук вообще, которая озна¬
чала признание философии матерью паук,
подчинение ей всех остальных наук, пони¬
мание любой науки лишь частью филосо¬
фии. Представителями такого именно по¬
нимания взаимосвязи философии с частны¬
ми науками были Ч. Чирнгаузен, X. Вольф,
И. Готшед и другие представители воль-
фианства \ философия в их понимании —
все научное познание без истории и мате¬
матики. К концу XVIII века такое пони¬
мание философии оказалось устаревшим,
мешающим развитию как естествознания,
так и самой философии. Теоретически и
логически оно вытекало из учения воль-
фианцев о трех родах — ступенях по¬
знания: исторической (познание факта),
философской (познание причин вещей) и
математической (всестороннее познание,
связанное со знанием количественных от¬
ношений вещи). Такое подразделение чело¬
веческого познания имеет, конечно, неко¬
торое оправдание, так как отражает про¬
цесс углубления знаний в ходе выработки
человеком объективной истины. Но оно
отражает процесс углубления знаний не
прямо, а косвенно, вне связи с объективно
существующими ступенями познания
истины.
Приводя это определение философии (см.
«Избранные произведения русских мысли¬
телей второй половины XVIII века», т. I,
стр. 425), Я. П. Козельский вскрывает
основной недостаток вольфианского пони¬
мания предмета философии. Если следовать
этому определению, то оказывается, что
философия якобы «содержит в себе все
науки». Философ не удовлетворяется этим
пониманием, ибо многие из наук, по его
мнению, «сами собою очень пространны и
для того преподаются особо и вне филосо¬
фии» (там же, стр. 428).
«Физики (то есть всех естественных
наук,— В. Д.),— пи-шет Козельский еще в
предисловии к «Философским предложе¬
ниям»,— я не включил в философию по¬
тому, что она сама собою очень простран¬
1 Кстати, у X. Вольфа и Ф. X. Бау-
мейстера, например, физика целиком вклю¬
чалась в философию.

НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
133
на, как то видеть можно из одной малой
ее части, изданной мною в свет под име¬
нем «Механических предложений» (там же,
стр. 417). Естественные наужи настоль¬
ко развиты, что должны быть отделены
от философии как самостоятельные. Бот са¬
мый решительный аргумент Козельского в
пользу нового понимания предмета фило¬
софии.
Уточнение определения предмета фило¬
софии особенно важно для Я. П. Козельско¬
го и по другой причине. Оно дает ему воз¬
можность уже в этом вопросе резко отме¬
жеваться от религии и идеализма. Прежде
всего он исключает из философии пневма-
тологию (открыто идеалистическое учение
о душе) — очень важную часть вольфиаи-
ской системы. «Как мы о соответствии
между душою и телом,— заявляет Козель¬
ский,— основательного и неоспоримого по¬
знания ни из опыта, ни от умствования вы-
весть не можем, то для того я не вступаю
в рассуждения о сем и дивлюсь тому, что
другие авторы, и не разумея, писали о сей
материи» (там же). Такая же участь по¬
стигла и «натуральное богословие» — не¬
отъемлемую часть вольфианской метафи¬
зики.
«Философы,— пишет Я. П. Козель¬
ский,— рассуждают о свойствах и делах
божиих, а мне думается, что это они пред¬
принимают излишнее и не сходное с сила¬
ми их разума дело. Священное писание
проповедует нам в божестве непостижимую
умом нашим премудрость, беспредельное
всемогущество, вечность бытия, неприкос¬
новенность, необъятность и правую волю,
то есть склонность к благодеянию и право¬
судию и отвращение от всех неправостей,
чего для нас и довольно, а более покушать¬
ся на непонятное умом нашим, кажется,
некстати» (там же). Такой прием отмеже¬
вания от богословия был распространен у
философов-материалистов в условиях, ко¬
гда нельзя было открыто выступать против
религии.
Известно множество случаев, когда даже
за устные высказывания против религии
и церкви в России XVIII века люди подвер¬
гались жесточайшим гонениям. А в скры¬
той форме Я. П. Козельский сумел вполне
отчетливо выразить свое отрицательное
отношение к богословским «наукам».
В «Рассуждении двух индийцев» Я. П.
Козельский ставит этот вопрос еще Полое
решительно и прямо. «Науки,— пишет
он,— заняты не больше, как только двумя
генеральными предметами, то есть позна¬
нием общей натуры вещей и познанном
особенной натуры человека... А более сим
Двух предметов как натура в себе не имеет,
то потому и о границах человеческого по¬
знания, что заключать следует, вы уже и
сами догадаетесь» (там же» стр. 557).
Каков же предмет философии? Что
остается на ее долю? Выделив частные и
отбросив богословские «науки» из области
философии, Я. П. Козельский заявляет, что
для нее «оставлены одни только генераль¬
ные познания о вещах и делах человече¬
ских» (там же). Эта же мысль неоднократ¬
но им повторяется.
Определение философии как науки, ста¬
вящей перед собой цель познания общей
натуры вещей и особенной натуры челове¬
ка, было прогрессивным и новым словом в
науке того времени.
Бэкон, правда, уже употребляет выра¬
жение «философия и науки». Он лее пред¬
лагал свой индуктивный метод в качестве
метода исследования для всех областей нау¬
ки. Все же Бэкон не разделял философию и
частные науки. Его индуктивный метод
предназначался для философии как науч¬
ного познания действительности. Бэкон,
как известно, только отгораживался от ре¬
лигиозных «наук», поэтому он признал не¬
обходимым разделить все «науки на теоло¬
гию и философию» (Соч., т. 1, стр. 257).
Декарт уже прямо говорил о том, что нау¬
ки «заимствуют свои принципы из фило¬
софии» (Избранные сочинения, 1950,
стр*. 265; см. также стр. 274). Но наряду
с этим он объявлял философию «совершен¬
ным знанием всего того, что может познать
человек» (там же, стр. 412), и поэтому в
«Началах философии» он писал о системе
наук: «Вся философия подобна как бы де¬
реву, корни которого — метафизика,
ствол — флзИ'Ка, а ветви, исходящие от
этого ствола,— все прочие науки, сводя¬
щиеся к трем главным: медицине, механи¬
ке и этике» (там же, стр. 421). Не оста¬
навливаясь на идеалистическом характере
этого построения, отметим, что и Декарт
объявляет философию наукой наук, а част¬
ные науки — подчиненными отраслями
философии.
Французские материалисты также, по
существу, не выходили за рамки позиции
Декарта, о чем свидетельствует, например,
работа Дидро «Мысли об изучении приро¬
ды». Во всяком случае, ощи не поставили
еще вопросов о предмете философии (в от¬
личие от предмета частных наук).
Я. II. Козельский, таким образом, впер¬
вые поставил вопрос о необходимости вы¬
делить философию из других наук. В этом
главное значение рассматриваемого опреде¬
ления. Освобождая частные науки из «ма¬
теринских» объятий философии, оно отве¬
чало назревающей потребности развития
науки середины XVIII века, давало простор
дальнейшему развитию как частных наук,
так и самой философии.
Определение философии как пауки, со¬
держащей «одни только генеральные по¬
знания о вещах и делах человеческих»,

134
НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
по-новому ставит вопрос о соотношении,
связи философии с частными науками. Об
этом свидетельствуют многие высказыва¬
ния Козельского. Так, в «Рассуждениях
двух индийцев» он писал, что «философия
заключает в себе генерально все науки...»
(«Избранные произведения русских мысли¬
телей второй половины XVIII века», т. I,
стр. 428).
В «Философических предложениях» к
этому же вопросу Я. П. Козельский подхо¬
дит с другой стороны. Он отмечал, что фи¬
лософия заслуживает между другими наука¬
ми «особливого уважения» тем, что содер¬
жит в себе «основания ко всем другим нау¬
кам» (там же, стр. 412). В другом месте
он заявлял, что и глубокое познание чело¬
века и общества невозможно без познания
«общей натуры вещей», то есть без «фило¬
софских знаний» (там же, стр. 569).
Вряд ли можно отрицать, что в опреде¬
лении предмета философии и в этих вы¬
сказываниях Козельского, правда, еще в
незрелой форме, пробивается та мысль, что
философия «заключает в себе» обобщение
данных всех наук и что сама философия
дает частным наукам методологическую
основу.
Все же Козельский в целом не выходит
за рамки метафизики. Больше того, в
1788 году в «Рассуждениях двух индий¬
цев» мы встречаемся с прямым терминоло¬
гическим пережитком старого понимания
философии: в ряде мест он называет физи¬
ков философами, хотя оговаривается, что в
этой книге речь идет не о философии. Все
это понятно. Заслуга Козельского состоит
пе в том, что он научно разрешил рассмат¬
риваемый вопрос, а в том, что уже в 60-е
годы XVIII века на основе данных разви¬
тия частных наук и философии он смог
правильно поставить вопрос о предмете фи¬
лософии и взаимоотношении философии с
частными науками, и не только поставить,
но и наметить верное направление для его
решения.
Нам нет нужды модернизировать взгля¬
ды философа, труды которого стали пред¬
метом настоящей статьи, ибо философия
Я. П. Козельского — пройденный этап раз¬
вития материалистической философии. Но
основные, принципиальные ее завоевания
пе утратили своего научного интереса и
в наше время, ибо вопрос о предмете фило¬
софии порождает споры и среди философов-
марксистов.
Разделение философии на части дает воз¬
можность более конкретно подойти к вопрот
су о предмете философии.
Философию в целом Козельский делит на
две части: теоретическую и практическую.
В качестве обоснования этого деления он
выдвигает следующее положение:	«Та
часть философии, которая способствует ис¬
правлению нашего разума в познании ис¬
тин, служащих к познанию добронравия,
называется теоретическая, а та часть фи¬
лософии, в которой преподаются правила,
по которым человек дела свои и поступки
располагать должен, называется практиче¬
ская, или нравоучительная» (там же,
стр. 428).
Это общее деление философии соответ¬
ствует вольфианскому ее делению.
Теоретическая философия рассматри¬
вается Козельским как теория познания в
широком смысле слова и состоит из логи¬
ки и метафизики. Таким образом, данное
•определение теоретической философии под¬
тверждает понимание Козельским роли
философии как методологической основы
частных наук и является прямым разви¬
тием соответствующих положений Декарта.
Теоретическая философия — это «та
часть философии, которая способствует
исправлению нашего разума в познании
истин». Она делится на две науки: логи¬
ку и метафизику. «Логика есть наука
ума» и разделяется на две части: «В пер¬
вой -предлагаются правила о трех силах
человеческой души (сознания.— В. Д.),
а во второй показывается употребление
тех сил к испытанию истины» (там же,
стр. 429). «Метафизика есть такая наука,
в которой преподаются общие понятия»;
она, в свою очередь, «содержит в себе
онтологию, то есть знание вещей вообще,
и психологию, то есть науку о духе...»
(там же, стр. 446). Правда, у Я. II. Козель¬
ского ряд принципиальных положений ло¬
гики повторяется в психологии. По-види¬
мому, это повторение оказалось неизбеж¬
ным, ибо объяснять происхождение поня¬
тий, силлогизмов и доказательств и пока¬
зывать черты человеческого познания —
значит говорить о совпадениях и смежных
предметах.
Наиболее общие законы и стороны ве¬
щей вообще, сознание человека и пути
познания им истины — таков предмет
теоретической философии. Схема полу¬
чается приблизительно такая:
Философия
Теоретическая философия
Метафизика
Онтология
(наукл о
вещах вообще)
Психология
(наука о
духе)
Нравоучительная (практическая)
философия
Логика
О силах души. Употребление
сил души (сознания) в
познании истины

НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
135
Эта схема построения теоретической
философии, выдвинутая впервые в миро¬
вой науке Я. П. Козельским, явилась но¬
вым и передовым словом философской
мысли XVIII столетия.
Сравнение разделения теоретической
философии у Я. П. Козельского с разде¬
лением таковой у вольфиаяцев позволяет
обнаружить как общие их моменты, та® и
принципиально различные, разделяющие,
противоположные философские системы
уже в этом вопросе. Ф. X. Баумейстер, на-
дример, вслед за X. Вольфом включает в
теоретическую философию, кроме логики
и метафизики, еще и частные науки (фи¬
зику, астрономию, ботанику, зоологию,
медицину и др.), а саму метафизику делит
на следующие четыре части: 1) онтоло¬
гия; 2) космология;. 3) инеозматология,
психология и натуральная теология и
4) естественное богословие. Даже в самом
разделении философии на части видно, что
вольфианцы ставили философию на служ¬
бу религии.
Практическая философия представляет
собой применение принципов теоретиче¬
ской философии к анализу общественной
жизни человека как части природы, то
есть социологические взгляды Козель¬
ского, в которых особенно заметно сказы¬
вается уровень общественной науш того
времени. Хотя экономические и политиче¬
ские условия и уровень наук той эпохи не
могли, разумеется, позволить Я. П. Козель¬
скому открыть законы общественного раз¬
вития, однако его «правила» расположе¬
ния поступков и дел человеческих (прак¬
тическая, или нравоучительная, филосо¬
фия) являются довольно стройной систе¬
мой, противостоящей вольфианской лице¬
мерно-богословской социологии — этике,
политике, юриспруденции (словом, воль¬
фианской нравоучительной философии);
они вобрали в себя все основные дости¬
жения социологической мысли того време¬
ни 'и в ряде вопросов продвинули ее впе¬
ред.
Практическая философия разделена у
Козельского на юриспруденцию, пони¬
маемую как наука о «правах», то есть о
естественном и гражданском правах чело¬
века, и политику, понимаемую как наука
о пути достижения общественного и лич¬
ного благополучия. Более мелкие подраз¬
деления показывают, что в нравоучитель¬
ной философии Козельский отчасти исполь¬
зует соответствующие разделения офи¬
циальной тогда философии вольфианцев.
Однако сам Козельский противопоставляет
свое построение практической философии
вольфианскому.
X. Вольф и его ученики в своем по¬
строении нравоучительной философии шли
от абстрактно-идеального христианина к
выведению соответствующих правил добро¬
детели. Козельский же видит главное до¬
стоинство своего построения и теоретиче¬
ской и практической философии в следо¬
вании «натуральной связи науки»
(см. Избранные произведения русских
мыслителей второй половины XVIII века.
1952, т. I, стр. 420—421).
Анализ схемы построения философии
Козельского показывает, что в своей кри¬
тике построения вольфианской системы он
не только использовал достижения мате¬
риализма XVIII века, но и внес ряд новых
положений. Его оригинальная схема по¬
строения философии была передовой для
XVIII века; она изгоняла из науки рели¬
гию, избавляла частные науки от необхо¬
димости укладываться в прокрустово ложе
всеобъемлющей философской системы.
у ^	*i»
Заслуживает внимания попытка
Я. П. Козельского дать общую классифи¬
кацию наук. Все познание он делит вна¬
чале на три части: «материю, касающуюся
до познания истины и фальши, также
сходства и несходства в речах»; «материю,
принадлежащую до испытания натуры и
ее таинства», и материю, касающуюся до
«различия добра от худа, или нравоуче¬
ния» (там же, стр. 563).
К первому разделу принадлежат фило¬
софия, риторика, поэзия и «присовокуп¬
ляется» история «для справедливости рас¬
суждения о вещах и делах человеческих».
Ко второму разделу принадлежит «физика,
изъясненная математикою» и подразделя¬
ющаяся на частные науки, как-то: стати¬
ка, механика, гидравлика, оптика, астро¬
номия, география, хронология, химия, ме¬
дицина, анатомия, натуральная история
и др. Третий раздел занимает нравоучи¬
тельная философия, «которую способно
разделить можно на юриспруденцию и по¬
литику, а прочие ее части, как-то для
обороны общества от нападения неприяте¬
лей, артиллерия и фортификация и для
порядочного в городах строения архитек¬
тура, по великому втечеяню в них мате¬
матики, преподаются уже особыми про¬
странными науками» (там же).
В заслугу Я. П. Козельскому мы должны
прежде всего поставить сам принцип клас¬
сификации. В отличие от многих классифи¬
каций наук по способностям души (Телезио,
Хуан-де Уарта, Декарт и др.) Я. П. Ко¬
зельский в основу своей классификации
наук кладет материалистический прин¬
цип — различие самих объектов познания.
Эти объекты познания, по мнению Козель¬
ского, качественно различные, однако раз¬
личия эти основаны не на качественно раз¬
личных формах движения материи. Далее,
часть наук, изучающих общественные яв¬

136
НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
ления, отнесена им в первый отдел. Это
явилось, пожалуй, неизбежным следствием
метафизического и механистического в це¬
лом материализма Я. П. Козельского и обу¬
словлено уровнем современных ему наук.
По всей .вероятности, затруднения,
осознаваемые Я. П. Козельским, и побуди¬
ли его попытаться уточнить общую клас¬
сификацию наук. «Кажется, что генераль-
ность наук, или общественность всего
познания человеческого,— писал он,—
нельзя яснее, а притом и круглее разде¬
лить, как на две части, то есть на позна¬
ние вообще натуры представляющихся на.м
вещей и на познание особенно натуры че¬
ловека; и такое разделение содержать в
себе будет всю ту материю, которую древ¬
ние философы разделили на три части, из
которых уже ныне возросло такое множе¬
ство наук» (там же, стр. 568). Здесь
остается открытым в-опрос о месте фило¬
софии в общей системе наук. Исходя, одна¬
ко, из определения философии как науки,
содержащей «одни только генеральные
познания о вещах д делах человеческих»,
можно предположить, что ей должно при¬
надлежать особое место среди других наук.
Призна/вая изучение природы вообще в
принципе задачей, более обширной, чем
изучение части ее — человеческого ро¬
да,— Я. П. Козельский уделяет немало
внимания классификации естественных
наук. За основу классификации он берет
условное разделение природы на четыре
стихии: земля, вода, воздух и огонь. При
этом группировка естественных наук по¬
лучается такая: «философы материю, ка¬
сающуюся до земли и ее произведений,
предлагают в химии, натуральной исто¬
рии, анатомии, медицине, статике и меха¬
нике; материю, принадлежащую до во¬
ды,— в гидростатике, гидравлике; ка¬
сающуюся до воздуха—в аэрометрии; а
принадлежащую до огня — в химии, оп¬
тике, перспективе, катоптрике, диоптрии,
гномонике и прочия» (там же, стр. 575).
Отстаивая такую классификацию есте¬
ственных наук, Я. П. Козельский заявлял:
«Мне кажется, что от такого генерального
разделения натуральных наук по стихиям
не только не может быть никакого заме¬
шательства, потому что каждая частная
наука о частном каком предмете натуры
может также производить своя прираще¬
ния, как то делалось и доныне, а напро¬
тив того, произойдет лучшее и яснейшее
различие материи» (там же, стр. 619).
Кроме того, от предложенной классифика¬
ции, по мнению Я. П. Козельского, еще
«и та польза, что всяк с первого разу
узнает, какими физика вообще занята
предметами» (там же, стр. 619).
И опять-таки заслуга Я. П. Козельского
в том, что в основу классификации он по¬
ложил материалистический принцип и
правильно понимал ее пользу, а недоста-
S
>»
сб
Я
is
л s
% со
(3 S
к
сб л
К ЕС
о
л
X
о
о
й
5
н
2
<D
н
сЗ
<1>
X
о
в:
Р
со
£
A a
X °
а
О о
: X с;
х а)
J a 1
о >><Я У
Q) Сй К НН
#Х со Л
.9 °л
jo Е >>
О ь
Науки,
изучающие стихию земли и ее про¬
изведения:
химия,
натуральная история,
анатомия, медицина,
статика и механика
изучающие стихию воды:
гидростатика,
гидравлика
изучающие стихию воздуха:
аэрометрия
изучающие стихию огня (света):
химия
оптика,
перспектива,
катоптрика,
диоптрика,
астрономия,
гномоника и прочая
с великим
втечением
математики
артиллерия,
фортификация,
архитектура
и др.
риторика, поэзия,
история
L,
О
ч
о
L,
о
ч
и
о
R
О
X
К
о
С
к
й
х к
из
Ч-9-
£8
?§
>i х
§•&
а
а
о
о
о
5
•&
s
с*
а
ф
о
CQ
о
с?
<D
У
<D
с*
tD
со
X
es
X
со
О
с
о
a
s
о
а>
о
Ми
Л
с:
а
а
о
X
о
и

НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
137
ток — в метафизическом характере его
материализма, fie позволившем Козель¬
скому найти подлинно научную основу
•классификации — качественно различные
формы движения материи, а затем уже
внутри них отдельные области изучения.
Не случайно поэтому разделение естествен¬
ных наук в первую очередь по принципу
агрегатного состояния (Козельский, ка¬
жется, понимал свет (огонь) как особое
агрегатное состояние материи) приводит к
таким, с напгей точки зрения, казусам, как
объединение в одной группе химии, астро¬
номии и гномоники (науки об астрономи¬
ческих приборах) или механики и меди¬
цины и т. п.
Таким образом, классификацию наук,
по Я. П. Козельскому, можно схематиче¬
ски изобразить так (см. стр. 136).
Данная Я. П. Козельским общая класси¬
фикация наук, представляющая собой цен¬
ный вклад в науку XVIII века,^ замеча¬
тельное достижение философской мысли
своего времени, является важным этапом
в разработке классификации наук. Класси¬
фикация наук Я. П. Козельского, по суще¬
ству, вершина того, что может дать мета¬
физический материализм в данной области.
В одной статье невозможно осветить
гносеологические и социальные проблемы
развития науки, поставленные в свое вре¬
мя Козельским, а тем более обрисовать, хотя
бы бегло, богатство творческого наследия
Козельского.
Но и рассмотренный здесь взгляд Козель¬
ского на предмет философии и классифи¬
кацию наук ярко свидетельствует о том,
что перед нами оригинальный мыслитель,
творчество которого заслуживает глубокого
изучения.
В. А. ДЕМИЧЕВ (Ленинград)
Воздействие человека на метеорологические
процессы*
ВВЕДЕНИЕ
Человеческое общество находится в оп¬
ределенных природных условиях, которые
оказывают значительное влияние на его
деятельность, а иногда и определяют те
или иные ее стороны. Таковы:	рельеф	и
ландшафт местности, геологическое строе¬
ние земной коры, структура почвы, харак¬
тер рек, климат.
Необходимость учета и использования
природных условий в практике вызвали к
жизни соответствующие области знания —
геологию, географию, геофизику и др.
Эти шуки занимаются исследованием
физических, химических и отчасти био¬
логических процессов, протекающих в
очень большом масштабе — в масштабе
всей нашей планеты или крупных ее ча¬
стей. Их основная конечная цель состоит в
том, чтобы дать обществу средства, по¬
* От редакции. В предыдущих номерах
нашего журнала редггкция (по просьбе
читателей) предприняла публикацию ряда
специальных статей, в которых освещают¬
ся новые достижения естествознания.
В связи с проходящим в настоящее время
Международным геофизическим годом ре¬
дакция обратилась к члену-корреспонденту
АН СССР Е. К. Федорову с просьбой осве¬
тить некоторые, имеющие интерес для фи¬
лософов (в частности социологов) во¬
просы геофизики. Ниже мы публикуем на¬
писанную для нашего журнала "статью
Е. К. Федорова.
зволяющие наилучпшм образом использо¬
вать благоприятные и полезные особен¬
ности природных условий, совокупность
которых образует природные богатства,
равно как и средства защиты от вредных и
неблагоприятных стихийных явлений.
Такая цель достигается в каждом кон¬
кретном исследовании решением трех ос¬
новных задач, первая из которых состоит
•в наблюдении, описании и анализе природ¬
ных явлений, вскрывающих их генезис и
'связи друг с другом и создающих их коли¬
чественную теорию.
Эта-задача является основной. Вместе с
тем решение ее дает возможность удовлет¬
ворить большую часть практических тре¬
бований к науке. Во всяком случае, это
так при изучении сравнительно стабиль¬
ных явлений, изменения которых в тече¬
ние длительных промежутков времени не¬
существенны. В иных случаях, когда мы
имеем дело с меняющимися природными
особенностями — такими, как погода, кли¬
мат, гидрологический режим рек или мо¬
рей,— большое значение приобретает вто¬
рая задача — прогноз развития явлений во
времени. Всем ясна огромная практическая
значимость правильных прогнозов погоды,
колебаний уровня воды в реках и других
метеорологических и гидрологических яв¬
лений.
Отсутствие количественной теории за¬
ставляет давать прогнозы пока что на ос¬

138
НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
нове глакным образом качественных соот¬
ношений. Создание количественной теории
атмосферных процессов как основы мето¬
дов расчета их будущего развития являет¬
ся, без сомнения, наиболее существенной и
крайне трудной проблемой современной
геофизики.
Задача описания и анализа далеко не за¬
кончена, а проблема прогноза геофизических
явлений только начинает разрабатываться
в количественной форме. В то же время
перед наукой в настоящее время возникла
третья задача, являющаяся, ка® вам ка¬
жется, также одной из самых основных в
этом плане,— изучение возможностей и
изыскание средств активного воздействия
на геофизические процессы с целью
управления их развитием, направления в
нужную человеку сторону.
Общие вопросы воздействия человека на
природу представляют большой интерес
(Ю. А. Жданов «Воздействие человека
на природные процессы»). Мы будем рас¬
сматривать здесь вопросы активного воз¬
действия на погоду и климат.
Реально ли вообще преодоление илп ре¬
гулирование стихийных метеорологических
явлений и можно ли говорить о какой-то
практической целесообразности подобных
операций хотя бы в будущем?
Перемещение воздушных масс, возник¬
новение циклонических образований на
фронтальных разделах, развитие облаков и
выпадение осадков связаны с переходом из
одной'формы в другую огромных количеств
энергии. Так, например, при образовании
и развитии нескольких кучевых облаков
среднего размера — весьма обычных во
вторую половину летнего дня — за 3—4
часа расходуется (на образование конвек¬
тивных потоков) около 10 14 кал энергии,
то есть столько, сколько смогут вырабо¬
тать за это же время двадцать гидроэлект¬
ростанций, равных по мощности Куйбышев¬
ской.
Для того, чтобы «обеспечить» ветер,
дующий со скоростью 20 м/сек по фронту
200 км в течение 3—4 часов, необходимо
затратить около 10 15 кал энергии.
Для того, чтобы свернуть большую воз¬
душную массу с наметившейся траектории
ее движения, то есть изменить характер
погоды на несколько дней на территории
протяжением около 1 ООО км, нужно затра¬
тить 10 16—10 18 кал.
Столь большая энергия обычных метео¬
рологических процессов не удивительна,
если учесть, что ее первичный источник—
солнечное излучение — выделяет на каж¬
дом квадратном километре земной поверх¬
ности около 2.10 12 кал за день, да пример¬
но столько же поглощается по пути в ат¬
мосфере.
Большая энергия атмосферных процес¬
сов служит основным препятствием к их
преодолению. Именно это обстоятельство
заставляло большинство геофизиков еще
20—25 лет тому назад считать, что воз¬
действие человека на метеорологические
процессы если и возможно* в принципе, то
нерационально при практическом осущест¬
влении.
Такое мнение в основном справедливо и
сейчас, если мыслить активное воздей¬
ствие как прямое преодоление того или
иного метеорологического явления. Приме¬
ром прямого преодоления естественного
процесса может служить предпринятая в
английской авиации во время второй ми¬
ровой войны попытка рассеяния тумана на
аэродроме путем нагревания воздуха
(«Aeroplane», v. 83, № 2157,	1952,
p. 696). Установленные вдоль взлетно-по¬
садочной полосы мощные нефтяные горел¬
ки повышали температуру воздуха над по¬
лосой настолько, что туман рассеивался
(испарялся) в слое высотой в несколько
десятков метров. Из жидкого в парообраз¬
ное состояние переводилось около 100 т
воды. Расход горючего достигал сотни тонн
в час, значительная часть тепла непроиз¬
водительно тратилась на ненужное нагре¬
вание большого объема воздуха, в котором
туман не испарялся, а также на поддер¬
жание в парообразном состоянии дополни¬
тельной влаги, выделяющейся при горе¬
нии нефти. Вследствие своей дороговизны
и малой эффективности этот способ не по¬
лучил практического применения.
Очевидно, воздействие на метеорологи¬
ческие процессы должно осуществляться
иным путем — по принципу управления.
Принцип управления природными процес¬
сами состоит в том, чтобы привести в дви¬
жение в нужном направлении большие ко¬
личества вещества и энергии. Само же
управляющее воздействие должно при
этом сопровождаться затратами вещества
или энергии в количествах на много по¬
рядков меньших.
Принцип управления широко воплощен
в современных системах автоматического
регулирования в самых различных маши¬
нах и устройствах. Он находит свое отра¬
жение и в живых организмах, у которых в
процессе биологического развития сформи¬
ровались органы и каналы управления.
В атмосфере, естественно, отсутствуют
готовые каналы управления. Следователь¬
но, мы должны отыскивать в сложном ком¬
плексе атмосферных процессов возникаю¬
щие по временам цепи связанных друг с
другом явлений, которые можно было бы
применить в качестве каналов управления.
Мы можем использовать при этом некото¬
рые важные особенности атмосферных про¬
цессов.

НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
139
Атмосферные явления более, чем какие-
либо другие, насыщены взаимодействием,
борьбой противоречивых начал. С одной
стороны, воздушная масса в течение зна¬
чительного времени сохраняет свои физи¬
ческие характеристики (температуру,
влажность, содержание примесей), с дру¬
гой стороны, этой инерции или. консерва¬
тивности противостоит способность воз¬
душной массы трансформироваться и при
определенных условиях резко менять свои
физические свойства.
Так, например, в воздухе, содержащем
водяной пар в концентрации, близкой к
-насыщающей, при весьма небольшом
охлаждении образуются туман или облако,
что коренным образом меняет оптические
свойства воздуха, создает иные условия
для теплообмена почвы с атмосферой.
Очень велика чувствительность атмо¬
сферы к присутствию некоторых примесей
в количествах, совершенно ничтожных по
сравнению с массой вмещающего их воз¬
духа.
Для того, чтобы образовались облака,
помимо достаточной в данных условиях
концентрации пара, необходимы ядра кон¬
денсации. От их физических свойств зависит
влажность, достаточная для начала кон¬
денсации, скорость роста капель и вся ки¬
нетика дальнейшего развития облака. Об¬
щая масса ядер конденсации, необходи¬
мых для образования облачной системы
объемом в десятки тысяч куб км, составит
около 10 кг.
Развитие многих атмосферных процес¬
сов зачастую приводит к неустойчивым
(критическим) состояниям, особенно чув¬
ствительным к тем или иным вмешатель¬
ствам. Таково, например, состояние пере¬
охлажденного водяного облака. Добавка в
переохлажденное облако подходящих ядер,
кристаллизации в ничтожно малом по
сравнению с массой облака количестве
(около Ую 7—Ую8) приводит к переходу
облака в кристаллическое состояние, обра¬
зованию осадков и другим последствиям.
Противоречивый характер развития ме¬
теорологических процессов, связанная с
этим во многих случаях неустойчивость и
способность изменять свое развитие под
влиянием небольшого вмешательства слу¬
жат благоприятным моментом в оценке
возможности и изыскании методов управ¬
ления.
Можно рассматривать два возможных
пути управления.
Первый путь — вмешательство в есте¬
ственное развитие процессов в некоторый
определенный подходящий момент при не¬
устойчивом их состоянии.
Второй путь — создание устойчивых
изменений в деталях атмосферной цирку¬
ляции и соответствующих изменений в
климате путем, например, преобразования
подстилающей поверхности, возведения
специальных капитальных сооружений,
изменения в морских течениях или иными
длительно действующими средствами.
Примером использования первого пути
является быстро развивающаяся в настоя¬
щее время техника воздействия на облака.
Воздействие на облака
Попытки воздействия на облака с це¬
лью их рассеяния или форсирования осад¬
ков имеют длинную историю. Впервые
этот вопрос был поставлен на научную
основу в СССР в конце 20-х годов-.
В 1931 году советскими геофизиками
был разработан широкий план исследова¬
ний по физике облаков, рассчитанный на
изыскание средств активного воздействия
на осадки, и начаты соответствующие ра¬
боты (газета «Экономическая жизнь»
№ 181 за 1931 год). Целью этих исследо¬
ваний была разработка одного из возмож¬
ных средств борьбы с засухой. В этот пе¬
риод за границей никто из серьезных уче¬
ных не занимался вопросами активного
воздействия, оставляя отдельные попытки
на произвол немногих энтузиастов-одино-
чек и большого количества шарлатанов.
Начальником метеорологической служ¬
бы США профессором Марвином в 1931 го¬
ду было опубликовано заявление о невоз¬
можности активного вмешательства в обра¬
зование осадков («Метеорологический вест¬
ник» № 5—8 за 1931 год, стр. 70).
В 1934—1937 годах в Ленинградском
институте экспериментальной метеорологии
и других советских научно-исследователь¬
ских учреждениях В. Н. Оболенским,
В. А. Федосеевым и другими были проведе¬
ны первые успешные эксперименты в на¬
туре но активному воздействию на облака
(Базилевич и другие. «Труды
ГУГМС. Серия 1, вып. 1 за 1941 год;
В.	А. Соловьев. «Метеорология и гидро¬
логия» № 3 за 1941 год; В. Я. Н и к а н д-
р о в. «Труды Главной геофизической об¬
серватории», вып. 09 за 1950 год).
К этому же времени В. Н. Оболенским,
М. А. Аганиным и другими ■советскими
учеными были основательно исследованы
некоторые важнейшие явления, из кото¬
рых 'складывается естественный процесс
образования осадков. Первые результаты
натурных опытов советские исследователи
никоим образом не считали успешным ре¬
шением проблемы, поскольку ими не были
получены осадки в значительном количе¬
стве. Начавшаяся война заставила значи¬
тельно сократить объем работ. После вой¬
ны они были вновь развиты и в настоящее
время ведутся в различных научных уч¬
реждениях.

140
НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
Несколько иначе обстояло дело за рубе¬
жом. Широко разрекламированные резуль¬
таты опытов Шефера и Лянгмюра в США
создали представление о том, что проблема
воздействия на облака решена, Предпри¬
имчивые дельцы организовали коммерче¬
ские компании по поставке искусственного
дождя в засушливых областях, получавшие
по нескольку миллионов долларов прибы¬
ли в год за счет доверчивых фермеров.
Более того, военные и политические дея¬
тели самого различного сорта стали при¬
кидывать возможности «метеорологической
войны», то есть искусственной порчи по¬
годы или климата на территории против¬
ника. Некоторые вполне откровенные, но
отнюдь не достаточно грамотные рассужде¬
ния на эту тему о мнимых преимуществах
США в подобного рода нападении на СССР
проникли даже в научную печать («Bulle¬
tin of the Amer. Met. Society», v. 34, № 6,
1953, p. 275).
• Следует отметить, что в последние годы
излишняя шумиха вокруг вопроса актив¬
ного воздействия на облака за рубежом
значительно сократилась, хотя в то же
время соответствующие исследования ве¬
дутся широким фронтом в различных стра¬
нах.
Основные результаты, достигнутые
в СССР (работы В. Я. Никандрова,
И. И. Гайворовского, А. П. Чуваева и дру¬
гих) и за рубежом к настоящему вре¬
мени, состоят в том, что показана прин¬
ципиальная и практическая возможность
активного воздействия на облако, в ре¬
зультате которого преобразуется коренным
образом его структура. Изменение структу¬
ры переохлажденного водяного облака мо¬
жет быть достигнуто несколькими путями.
Наиболее употребительным является внесе¬
ние в облако крупинок твердой углекисло¬
ты. У поверхности СОо, имеющей тем¬
пературу около —70°, создается глубо¬
кое охлаждение и образуется большое ко¬
личество весьма малых ледяных кристал¬
лов.
Совместное существование ледяных кри¬
сталлов и переохлажденных водяных ка¬
пель в силу разности давления насыщаю¬
щего водяного пара надо льдом и над
водой приводит к росту кристаллов и
испарению капель в облаке. Выросшие
кристаллы пада.ют на землю. Таким обра¬
зом, облако рассеивается, и образуются
осадки.
Опыт показал, что этот процесс лучше
всего осуществляется при температуре
около —10°. Интересно отметить, что ядра
кристаллизации распространяются от сво¬
его источника (зоны рассеивания в облаке
сухого льда) на расстояние до 1—2 км со
значительной скоростью — ооколо 3 м/сек.
При разбрасывании с самолета доста¬
точно нескольких сот граммов СО2 для пе¬
ревода в кристаллическое состояние и рас¬
сеивания 1 куб. км обла.ка (при темпера¬
туре от —5° до —20°).
Ядрами кристаллизации для переохлаж¬
денного водяного облака могут быть не
только ледяные кристаллы, но, как пока¬
зали эксперименты, и малые частицы дру¬
гих веществ, например, частицы дыма
йодистых соединений — Ag.T, PbJ.
Кристаллизацию переохлажденных ка¬
пель могут стимулировать также акусти¬
ческие колебания. Однако эти и некоторые
другие методы пока не вышли из стадии
лабораторного эксперимента, в то время
как воздействие твердой углекислотой и
йодистыми соединениями широко иссле¬
дуется в натуре и начинает применяться
на практике.
Несмотря на простоту принципиальной
схемы действия СО2 и AgJ и большое ко¬
личество проведенных опытов, механизм
описанных явлений до сих пор во многом
неясен, не определены с полной достовер¬
ностью и количественные соотношения
происходящих в натуре реакций (напри¬
мер, необходимые и достаточные дозы дей¬
ствующих веществ и т. п.).
Хотя переохлажденные водные облака
существуют в диапазоне температур от
0° до —39° и представляют собой поэтому
достаточно частое явление, большое зна¬
чение имеет, естественно, возможность
преобразования облажов и тумана, разви¬
вающихся при положительных темпера¬
турах. Непосредственной целью воздей¬
ствия в этом случае, очевидно, должно
быть стимулирование или задержка роста
капель, что в конечном счете может обес¬
печить рассеяние облака, форсирование
или торможение осадков.
В последние годы и в этом направлении
достигнуты некоторые успехи. Так, напри¬
мер, рассеяние в облаке малых гигроско¬
пических частиц приводит к росту неко¬
торой части капель, адсорбировавших ча¬
стицы или образовавшихся на частицах
вследствие понижения давления насыщаю¬
щего водяного пара над раствором. Эта
часть капель совсем невелика по сравне¬
нию с количеством остальных, «чистых»
капель. Большая скорость падения вырос¬
ших капель приводит к развитию грави¬
тационной коагуляции, рассеиванию обла¬
ка и выпадению осадков. Расход гигроско¬
пических веществ при таком способе воз¬
действия составляет несколько килограм¬
мов на 1 куб км облака, содержащего от
100 до 1 ООО т жидкой воды.
Изыскания таких и иных средств сти¬
мулирования коагуляции производятся в
настоящее время. Некоторые из них дают
обн я д е ж и в мощ ие р ез у л ьт ат ы.
Можно полагать также, что и обратный

НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
141
процесс — задержка коагуляции—в прин¬
ципе возможен.
Эффект' принудительной кристаллиза¬
ции переохлажденного облака так же, как
и .стимулирование коагуляции в теплом
облаке попользуются для трех целей: для
рассеяния оолаков главным образом слои¬
стых и елонсто-кучевых форм и туманов,
для получения дополнительных осадков за
счет реализации имеющейся в облаках вла¬
ги и, наконец, для попыток изменить (за¬
держать или стимулировать) развитие об¬
лаков кучевых форм.
Задачу рассеяния переохлажденных об¬
лаков слоистых форлг и туманов следует
считать в принципе решенной. В настоя¬
щее время в СССР отрабатывается и начи¬
нает внедряться в практику различная
техника, предназначенная для раскрытия
аэродромов в зимнее время. Рассеяние
успешно осуществляется на территориях
протяжением в 10—15 км.
Рассеяние облачного слоя на большой
площади, .например, 10 4—10 5 кв. км (что
сейчас .вполне возможно), и связанные с
этим изменения в тепловом балансе ниж¬
него слоя .атмосферы (эквивалентные выде¬
лению в нем—около 1017 кал за час)
ложно рассматривать, как мы полагаем,
также и в качестве одного из средств воз¬
действия на более крупные атмосферные
процессы.
Получение дополнительных осадков яв¬
ляется целью очень большого числа опы¬
тов, проведенных за рубежом. Ё настоя¬
щему времени проведено несколько тысяч
таких экспериментов в США, Южно-Афри¬
канском Союзе, Испании, Австралии и дру¬
гих странах, главным образом путем си¬
стематического воздействия на облака с
земной поверхности дымом А^-Т во всех под¬
ходящих случаях.
Оценка эффективности воздействия про¬
изводится, как правило, посредством
сравнения количества осадков, выпавших
на «обрабатываемой» территории, имею¬
щей обычно протяжение 50—100 км,
с осадками, выпавшими на расположенной
рядом контрольной территории. Основным
препятствием к правильной оценке явля¬
ются большие естественные флюктуации,
свойствен,ные сравниваемым величинам.
Не представляет особых трудностей изме¬
рить количество осадков, выпавших на
определенной площади в процессе воздей¬
ствия, одна,ко весьма трудно оценить,
сколько бы их выпало при отсутствии Без¬
действия. Поэтому до сих пор нет единого
мнения о результатах таких эксперимен¬
тов. (см., например., WMO. Technical note
№ 13. Artifical control of clouds ami
Hydrometeors. 1955). Можно, однако, по¬
лагать, что в большинстве случаев полу¬
чается положительный эффект порядка
10% в среднегодовом количестве осадков.
Накопление данных безусловно позволит в
течение ближайших лет с достаточной точ¬
ностью ответить на этот вопрос.
Следует учесть, что даже такой резуль¬
тат мог бы иметь практическое значение,
для сельского хозяйства в районах с недо¬
статочным увлажнением, а также для уве¬
личения запасов воды в гидроэлектриче¬
ских системах, если бы его удалось по-'
лучить с достаточной надежностью на
территории протяжением в несколько
сот км.
Меньше всего успехов достигнуто в по¬
пытках воздействия на облака кучевых
быетрораввивающихся форм. Основной
целыо вмешательства в этом случае ста¬
новится предотвращение бурного разви¬
тия таких облаков с тем, чтобы избежать
образования грозы или града.
Здесь применяется как кристаллизация
переохлажденной части, так и стимули¬
рование коагуляции в нижней — теплой
части облака с тем, чтобы вызвать выпа¬
дение осадков и рассеять облако на. воз¬
можно ранней стадии его развития. Подоб¬
ные работы ведутся, например, в Ала,за,н-
ской долине (Грузинская ССР), а также в
Италии и во Франции. Достигнутые к на¬
стоящему времени результаты еще неве¬
лики, однако позволяют, по нашему мне¬
нию, надеяться на получение искомого эф¬
фекта.
Таким образом, в настоящее время по¬
лучены ере детва и методы преобразования
структуры облаков и их рассеяния на зна¬
чительном пространстве. Отметим, что эти
способы полностью отвечают основной
идее активного воздействия на стихийные
явления.
Наличие подходящих для данной цели
цепей взаимосвязанных явлений — ка¬
налов управления — позволяет приводить
в движение крупные процессы путем отно¬
сительно ничтожного вмешательства. До¬
статочно сказать, что при воздействии на
1 куб. км переохлажденного облака (для
чего достаточно израсходовать 200 г СО г)
переходят из жидкого в твердое состояние
до 1 ООО т воды и попутно выделяется
около 10 11 кал. энергии кристаллизации.
Научившись преобразовывать в неко¬
торых случаях состояние облака, мы пока
еще не добились существенных результа¬
тов в управлении процессом его развития.
Для того, чтобы разобраться в этом вопросе,
рассмотрим облако в его взаимодействии с
окружающей средой.
С одной стороны, облако или облачная
система появляются в том именно про¬
странстве, где водяной пар, поступающий
туда, в силу тех или иных обстоятельств,
превращается в жидкую или твердую воду.
С другой стороны, облако — обособленное

142
НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
образование — физическое тело, отрываю¬
щееся временами от питающих его пото¬
ков, переносимое ветром, развивающееся но
свойственным ему законам.
Во время дождя о блага не просто тратит
накопившуюся влагу, а действует как ге¬
нератор вяаги, перерабатывая поступаю¬
щий в него водяной пар в жидкие или
твердые частицы, достаточно крупные для
того, чтобы выпасть на землю. Показано,
что облачная система может давать осадки
в количестве, значительно превышающем
ее наличное влагосодержание (Е. Ф.
Мамина, Е. К. Ф е д о р о в «О водном
балансе облачной системы». «Известия АН
СССР». Серия геофизическая, №	5 за
1957 год, стр. 658). Количество водяного
пара, поступающего в облако, дающее
дождь, и в облако, не дающее дождя,
по-видимому, отличается больше, чем на
порядок. Когда и почему резко увеличи¬
вается приток в облако водяного пара при
образовании осадков? Определяется ли это
только внешними по отношению к облаку
процессами или же в процессе питания об¬
лака водяным паром определенную роль
играют внутренние, развивающиеся в са¬
мом облаке явления?
Очевидно, здесь участвуют в тесном вза¬
имодействия и те и другие процессы. По
всей вероятности, роль внутренних факто¬
ров, и прежде всего высвобождения энергии
конденсации, возрастает, начиная с неко¬
торой определенной стадии развития обла¬
ка. Эта роль особенно значительна в раз¬
витии облаков большого вертикального
протяжения, в первую очередь градовых и
грозовых.
Недоучет взаимодействия облака с
окружающей средой привел в свое время
ряд исследователей к завышенной оценке
результатов применявшегося при экспери¬
ментах активного воздействия так же, как
недоучет внутренних факторов в развитии
облака способствует о'пределенном'у песси¬
мизму в оценке возможностей активного
воздействия.
Исследования взаимодействия облака
в целом с окружающей средой, изучение
баланса и динамики влаги в облаке, вла-
горесурсов облачных систем (или обра¬
зующих их синоптических процессов)
должны быть в ближайшее время значи¬
тельно развиты. Только на этой базе воз¬
можна правильная оценка и выбор средств
активного воздействия, в особенности на¬
правленных на получение существенных
осадков.
Регулирование климата
Возможно ли получение искусственным
путем устойчивых длительных изменений
в основных чертах климата какой-либо
местности?
В настоящее время геофизическая на¬
ука, как я полагаю, еще не в состоянии
дать вполне четкого и определенного отве¬
та на этот вопрос. Приводимые далее
соображения имеют целью показать, что
решение этой задачи, по-видимому, возмож¬
но, а ее исследование представляет суще¬
ственный научный и практический инте¬
рес.
Климат того или иного района, как из¬
вестно, обусловливается его местом на зем¬
ном шаре и особенностями атмосферной
циркуляции, которая, в свою очередь, за¬
висит от расположения материков и океа¬
нов и от распределения приходящей от
Солнца тепловой энергии по земной по¬
верхности.
Существенно то, что климат меняется.
Имеется много бесспорных доказательств
крупных изменений климата на протяже¬
нии геологической истории Земли. Чем ме¬
нее продолжительные сроки мы рассмат¬
риваем, тем менее значительные колебания
климата можем отметить. Однако и на про¬
тяжении последних тысячелетий и столе¬
тий климат многих районов изменялся до¬
статочно заметно.
Мы не можем рассматривать здесь мно¬
гочисленные гипотезы, объясняющие при¬
чины изменения климата, отметим лишь,
что в последнее время наибольшее при¬
знание завоевывают те, которые не свя¬
зывают изменения климата Земли с коле¬
баниями в количестве излучаемой Солнцем
энергии, существенными изменениями рас¬
положения земной оси или крупными пре¬
образованиями земной поверхности. Дей¬
ствительно, было бы трудно объяснить,
придерживаясь указанных позиций, боль¬
шие изменения климата, связанные с
окончанием последнего обледенения.
Как показывает проведенный различны¬
ми исследователями качественный анализ
основных особенностей атмосферной цир¬
куляции в ее взаимодействии с подсти¬
лающей поверхностью материков и океа¬
нов, сравнительно небольших изменений в
циркуляции, небольшого перераспределе¬
ния тепловой энергии по земному шару
оказывается вполне достаточно для объяс¬
нения многих отмеченных в прошлом ко¬
лебаний климата (К. Брукс «Климаты
прошлого». Изд-во иностранной литера¬
туры, 1952).
■ Так, совершенно не требуется предпо¬
лагать, что Шпицберген в течение какого-
то этана геологической истории находился
в тропической зоне, для того чтобы объ¬
яснить происхождение лесов, давших
известные залежи каменного угля. Более
простым и, по-видимому, более соответ¬
ствующим действительности будет предпо¬
ложение о небольшом усилении атмосфер¬
ной циркуляции, в результате которого

НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
143
увеличивался теплообмен между экватори¬
альной и полярной зонами так, что за счет
небольшого понижения температуры в тро¬
пиках значительно поднималась темпера¬
тура в полярных областях, вплоть до того,
что исчезал ледяной покров в Ледовитом
океане.
Здесь ,нет возможности развивать даль¬
ше этот весьма интересный .вопрос, доста¬
точно лишь сказать, что имеется ряд серь¬
езных доводов в пользу того, что большие
колебания климата в прошлом обусловли¬
вались изменениями в параметрах атмо¬
сферы и в характере атмосферной цирку¬
ляции, возникающими в результате
геофизических факторов и не связанными
с крупными пертурбациями в деятельности
Солнца или в строении земной поверхно¬
сти.
Существенное значение в подобных кон¬
цепциях имеет учет тесного взаимодей¬
ствия между отдельными элементами слож¬
ной совокупности, гидрологических и
метеорологических процессов, обусловли¬
вающих климат и погоду «а земном шаре.
Интересным примером проявления тако¬
го -взаимодействия является случай с мор¬
ским течением Эль Ниньо, проходящим у
берегов Южной Америки. Небольшое изме¬
нение в режиме этого течения в 1925 году,
причины которого пока неясны, повлекло
за собою весьма, -серьезные изменения кли¬
мата в Эквадоре в течение нескольких
месяцев (S h е р р а г d.—In: «Geosr. Rev.»,
v. 20, №	3,	1930; Murphy.—In.
«Geogr. Rev.», v. 16, № 1, 1926).
Говоря о локальных и кратковременных
процессах в атмосфере, например, об обра¬
зовании осадков в -облаке, мы отме¬
чали свойственные им критические состоя¬
ния, при которых ничтожные изменения
в некоторых параметрах способны выжать
крупные последствия. Чаще всего это свя¬
зано с фазовыми переходами влаги в атмо¬
сфере. Не исключена возможность, что
подобные же- критические состояния могут
иметь место и в более крупных процессах,
например, во влагообороте.
Рассматривая вопрос о регулировании
климата, мы должны учесть, что челове¬
ческое общество с давних пор оказывало
и оказывает определенное, хотя и непро¬
извольное воздействие на некоторые черты
климата. Маркс в свое время отмечал, что
«культура, если она развивается стихий¬
но, а не направляется созна¬
тельно... оставляет после себя пусты¬
ню» (К. М а р к с и Ф. Энгельс. Из¬
бранные письма. 1947, стр. 202). Еще
в конце прошлого века А. И. Воейков по¬
казал, каким образом получается пустыня
з результате хищнического характера эко¬
номики современного ему общества (вы¬
рубка лесов, неправильная распашка по¬
лей и т. п.). Любопытно, что Воейков
рассматривал столь печальные итоги сти¬
хийно развивающейся деятельности как
результат противопоставления интересов
отдельного человека (имеется в виду зем¬
левладелец, хозяин лесных угодий) инте¬
ресам всего общества (см. статью А. И.
Воейкова в сборнике «Воздействие че¬
ловека на природу». Госгеэграфгиз. 1949,
стр. 40).
Хорошо известно, что разрушение куль¬
турного слоя почвы приняло за последние
десятилетия катастрофические размеры
в США (см. статью М. Е. П о л о в и ц к о й.
«Труды Института географии АН СССР»,
вып. 57 за 1953 год). В противо¬
положность этому в СССР за последние де¬
сятилетия осуществлены крупные меро¬
приятия по развитию и улучшению при¬
родных ресурсов (создание водохранилищ,
орошение больших территорий, осушение
болот и т. п.). Подобные работы в СССР
и в других странах социалистического ла¬
геря, безусловно, будут производиться и
дальше во все возрастающих размерах.
Следствием такого воздействия челове¬
ческого общества на природу являются из¬
менения в характере подстилающей по¬
верхности, играющей, как хорошо знают
геофизики, большую роль в метеорологи¬
ческих процессах. Значительный размер
территории, на которой осуществляются
связанные с этим изменения микроклима¬
та, приводит к тому, что и климат в ши¬
роком смысле слова испытывает некото¬
рые, пока несущественные, но, по-видимо¬
му, уже заметные изменения (см. М. И.
Б у д ы к о и др. «Изменение климата в
связи с планом преобразования природы
засушливых районов СССР». Гпдрометиз-
дат. 1952).
Наряду с преобразованием подстилаю¬
щей поверхности человеческое общество,
притом в гораздо большем масштабе, ме¬
няет химический состав и электрические
свойства атмосферы. Так, например, вы¬
брос СОг в атмосферу промышленностью
составляет существенную долю в геохими¬
ческом балансе этого вещества. Эта
доля быстро растет. Известно, что угле¬
кислота сильно поглощает инфракрас¬
ное излучение и примесь ее в атмосфере
заметным образом меняет баланс лучистой
энергии (Gilbert Plac-s.— In:	«Ашег.
Journ. of Phys.», v. 24, № 5. 1956, p. 376).
Взрывы водородных бомб существенно
и на долгий срок меняют некоторые элек¬
трические параметры значительной доли
всей земной атмосферы и, возможно, ока¬
зывают некоторое, пока небольшое, влия¬
ние на процессы конденсации влаги (Е. К.
Федоров «О влиянии атомных взрывов
на метеорологические процессы». «Атомная
энергия» Л1» 5 за 1956 год, стр. 103).

144
НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
Следовательно, человеческое общество
уже стало непроизвольным климатоген¬
ным фактором. Пока его воздействие на
собственно климат еще невелико, однако
оно ^растет очень быстрыми темпами, и
можно опасаться, что мы рискуем обнару¬
жить существенные, может быть, нежела¬
тельные и труднопоправимые изменения в
климате раньше, чем научимся своевре¬
менно их предвидеть.
Установленная изменчивость в круп¬
ных метеорологических и гидрологиче¬
ских процессах большой длительности, их
тесное взаимодействие друг с другом и
весьма вероятная неустойчивость, а так¬
же непрерывно возрастающая все более
высокими темпами энергетическая мощь
человеческого общества позволяют, как мы
полагаем, надеяться, что удастся отыскать
в комплексе клпматообразующих факторов
подходящие каналы управления, доступ¬
ные нашему воздействию.
Где могут находиться точки приложе¬
ния такого воздействия? Целесообразные
изменения подстилающей поверхности,
очевидно, можно рассматривать в этом пла¬
не. Очень важно выяснить, имеют лп ме¬
сто критические моменты в процессах вла-
гооборота, роль его местных цепей.
Одной из доступных уже в настоящее
время операций является упомянутое ра¬
нее рассеяние облачности на больших
территориях. Возможно, что оно будет
подходящим толчком для некоторого изме¬
нения барической ситуации.
Большой интерес представляет взаимо¬
действие явлений, разыгрывающихся в
верхних слоях атмосферы под влиянием
солнечных и космических факторов, с
погодообразующими процессами в тропо¬
сфере. Механизм связи пока неясен, одна¬
ко можно полагать, что энергия, переда¬
ваемая из стратосферы в тропосферу, во
всяком случае, невелика. Малое же коли¬
чество вещества, находящегося в верхних
слоях, и доступность его средствам совре¬
менной техники дают нам возможность
существенным образом менять физическое
состояние этих слоев на значительном
пространстве.
Серьезное значение для рассматривае¬
мой проблемы имеет, наконец, изучение ис¬
тории климата и его изменений.
В заключение следует обратить внима¬
ние на одно обстоятельство.
Наряду с большим количеством ценных
научных исследований по проблеме воз¬
действия на метеорологические процессы
за рубежом развиваются некоторые чуж¬
дые нам идеи.
Во-первых, там распространено пре¬
увеличение влияния природных факто¬
ров, вплоть до признания полной обус¬
ловленности ими развития материальной
культуры и сознания человека. Некоторые
климатологи (Хентингтон) доходят в этом
пункте до того, что видят источники со¬
ветского патриотизма в том потеплении,
которое охватило в 30-х годах некоторую
часть Северного полушария, в том числе
ряд областей СССР.
Положение об изменениях климата и
погоды под влиянием внутренних процес¬
сов, без существенных воздействий внеш¬
них по отношению к Земле причин неко¬
торые зарубежные геофизики -иногда пре¬
образуют в понятие о полной случайности
и хаотическом характере таких изменений,
якобы исключающих возможность их прог¬
ноза.
Если столь абсурдные утверждения
встречаются довольно редко, то общая
идея о предопределенности характера раз¬
вития, структуры и даже основных недо¬
четов человеческого общества, о зависи¬
мости их от воздействия непреодолимых
стихийных сил часто кладется в основу
идеалистических социологических концеп¬
ций («закон убывающего плодородия поч¬
вы» и т. п.).
С другой стороны, нужно отметить по¬
явившееся в последние годы авантюри¬
стическое стремление использовать самые
первые (пока еще скромные) успехи -в ак¬
тивном воздействии на облака в качестве
своеобразного «нового оружия».
Конечно, всякое научное достижение
может быть так или иначе использовано
и для разрушительных целей, однако
нужно учитывать общемировой характер
погодообразующих процессов. Именно это
их свойство потребовало тщательной коор¬
динации и сотрудничества метеорологиче¬
ских служб всех стран в повседнев¬
ной работе и та.ких мероприятий, как
Международный геофизический год. А то,
что нужно для анализа и понимания, в
еще большей степени потребуется для
воздействия и управления в сколько-ни¬
будь крупных масштабах.
Глобальный (употребляя полюбившийся
американцам термин) характер явлений
погоды и основных черт климата менее
всего подходит для единоличного вмеша¬
тельства в их состояние.
Пассивному лее и пессимистическому
взгляду на непреодолимость стихийных
сил мы должны противопоставить широ¬
кие исследования возможностей и спосо¬
бов управления природными процессами.
Коммунистическому обществу посиль-
ны и необходимы мероприятия по корен¬
ному улучшению природных ресурсов.
Это одна из сторон предусмотренной еще
Марксом задачи по переустройству миря-
Член-корр. АН СССР Е. К. ФЕДОРОВ

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
Сборник статей о философском наследии В. И. Ленина
Вопросы марксистско-ленинской философии (Из философского наследия В. И. Ленина).
Академия общественных наук при ЦК КПСС. «Ученые записки», вып. 21, М.,
1956. 151 стр.
Разработка ленинского этапа в истории
философии является одной из основных за¬
дач, стоящих перед советскими философа¬
ми. Решение чтой задачи имеет большое
значение для понимания того нового, что
внес В. И Ленин в разработку диалекти¬
ческого и исторического материализма, в
разработку марксистской теории в целом.
Естественно, что решение этой задачи
требует большой исследовательской рабо¬
ты. И приятно заметить, что от отдельных
статей и диссертаций намечается переход
к выпуску сборников, посвященных разра¬
ботке философского наследия В. И. Ленина.
Это свидетельствует о возникновении
реальной основы для систематического из¬
ложения истории марксистско-ленинской
философии вообще, ленинского этапа в
особенности.
С этой точки зрения следует всемерно
приветствовать издание кафедрой истории
философии Академии общественных наук
при ЦК КПСС сборника «Войросы мар¬
ксистско-ленинской философии (Из фило¬
софского наследия В. И. Ленина)».
Сборник включает в себя четыре статьи:
«Некоторые вопросы ленинского философ¬
ского наследства» М. И. Сидорова, «Раз¬
витие В. И. Лениным закона единства и
борьбы противоположностей на основе
анализа противоречий империализма» Т. Н.
Кановой, «В. И. Ленин о демократической
и социалистической революциях, как двух
этапах единого революционного процесса»
A. Д. Копцевой. и «Конкретность истины
и ее значение в процессе познания»
B. И. Евчука.
Сборник представляет собою нечто еди¬
ное, ибо каждая статья рассматривает те
или иные стороны одного вопроса: о раз¬
витии Лениным материалистической диа¬
лектики.
В качестве общего достоинства сборника
следует также отметить, что авторы, вы¬
деляя основные проблемы исследования,
сочетают рассмотрение этих проблем с
историческим анализом, с характеристикой
определенных исторических' этапов разви¬
тия ленинизма. Вместе с тем каждая статья
имеет свои особенности, к рассмотрению
которых мы и переходим.
М. И. Сидоров анализирует в первой
части своей статьи вопрос об отношении
марксистско-ленинской философии к пред-
10.	«Вопросы философии» № 4.
шествующей мысли, разбирая, по сути дела,
вопрос о природе диалектического отрица¬
ния. Автор стремится не только четко по¬
ставить проблему, но и применить ее реше¬
ние для критики современных фальсифика¬
торов истории русской и марксистско-ле¬
нинской философии: Р. Хейера, Г. Веттера,
М. Лазерсона и др.
Анализируя вопрос об отношении мар¬
ксизма к предшествующей философской
мысли и справедливо критикуя вульгари¬
заторов, автор стремится вскрыть действи¬
тельную основу возникновения философских
идей, законы их развития. Философия яв¬
ляется частью надстройки и, стало быть,
подчинена законам взаимоотношения бази¬
са и надстройки. Вульгаризаторы же, отме¬
чает автор, не учитывают того факта, что
развитие производительных сил воздей¬
ствует на развитие философии не непосред¬
ственно, а через посредство базиса (см.
стр. 5). Именно так поступил Шулятиков б
своей книге «Оправдание капитализма и за¬
падноевропейской философии (От Декарта
до Э. Маха)».
Противопоставляя положениям вульга¬
ризаторов теоретическую аргументацию, ав¬
тор отмечает, что при рассмотрении при¬
чин, обусловивших возникновение тех или
иных философских взглядов, следует учи¬
тывать изменения в базисе. Но при этом
необходимо было сказать и о других факто¬
рах, влияющих на развитие философии.
Известно, что учитель Шулятикова
А.	Богданов не отрицал факта связи изме¬
нений в области идеологии с экономически¬
ми, производственными отношениями. Бо¬
лее того, он признавал наличие этой связи,
что, однако, не мешало ему стоять на пози¬
циях отрицания положительного значения
культурного -и философского наследства
прошлого для «пролетарской культуры».
Дело в том. что Богданов рассматривал
историю философии не как все более глу¬
бокое и всестороннее познание объектив¬
ного мира, а как смену форм социального
опыта в зависимости от смены функций
организаторов производства.
Поэтому для борьбы против вульгариза¬
торов недостаточно подчеркивать, что фи¬
лософия отражает изменения в производи¬
тельных силах через посредство изменений
в базисе. Следовало воспроизвести ленин¬
скую постановку вопроса о диалектике

146
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
объективной, абсолютной и относительной
истины в ее применении к истории фило¬
софии.
Автор правильно отмечает относительную
самостоятельность философии, но хотелось
бы, чтобы разбор этого вопроса сопровож¬
дался обстоятельным анализом факторов,
обусловивших эту самостоятельность фи¬
лософии. Здесь никак нельзя обойти тот
факт, что философия тесно связана с есте¬
ствознанием и опирается на совокупность
открытий естественных наук при формули¬
ровании своих принципов. Целесообразно
было бы, выделив главное—надстроечный
характер философии, вместе с тем дать
анализ взаимодействия философии с дру¬
гими формами общественного сознания, что
сделало бы критику вульгаризаторов более
эффективной.
Вторая часть статьи М. И. Сидорова по¬
священа рассмотрению вопросов диалек¬
тики в ' трудах В. И. Ленина периода
1914—1922 годов. Автор анализирует те
идеи Ленина, которые явились дальнейшим
развитием диалектической логики, рассмат¬
ривает законы диалектики в их связи с яд¬
ром диалектики — законом единства и
борьбы противоположностей.
Однако, справедливо считая необходи-
димьгм рассматривать «Философские тетра¬
ди» в тесной связи с той философской
борьбой, которая совершалась в естество¬
знании (стр. 35), автор сам не дает необ¬
ходимого анализа ленинских идей по во¬
просам диалектики в плане борьбы против
идеализма и метафизики в области наук
о природе.
Известные недостатки имеют место и
при анализе диалектики общественного раз¬
вития. Так, отмечая разработку В. И. Лени¬
ным закона единства и борьбы противопо¬
ложностей, перехода количественных изме¬
нений в качественные, умение выделить
главное в характеристике империализма,
автор недостаточно раскрыл ленинское по¬
нимание диалектики развития общества как
естественноистори'ческого процесса.
В статье Т. Н. К а н о во й вопрос о диа¬
лектическом методе в работах Ленина бе¬
рется сравнительно узко. Статья отличается
четкостью структуры и формулировок. Ав¬
тор выделяет три основные проблемы: ана¬
лиз Лениным закономерностей новой эпо¬
хи— империализма; развитие закона един¬
ства и борьбы противоположностей («Фи¬
лософские тетради»); критика ревизиониз¬
ма. Т. Н. Канова приводит гениальные
ленинские формулировки закона единства
и борьбы противоположностей и стремится
показать антидиалектический характер рас-
суждений ревизионистов.
Однако критика ревизионистов проводит¬
ся автором не всегда достаточно тонко. На
стр. 71 Т. Н. Канова пишет, что оппортуни¬
стические деятели II Интернационала «ста¬
ли отрицать закономерную связь и разви¬
тие всех общественных явлений». Однако
в работах Каутского, например, нет пря¬
мого отрицания закономерностей развития,
тем более во всех общественных явле¬
ниях. Очевидно, не следует подменять кон¬
кретную критику ревизионистов деклара-
тивным'и обвинениями. Нужно ■было по су¬
ществу показать, как, прикрываясь именем
диалектики и в то же время изменяя ее
сути, ревизионисты скатываются на пози¬
ции метафизики, эклектики и софистики.
Недостатком является также то, что ав¬
тор не вскрывает тесной связи между ленин¬
ским анализом закономерностей империа¬
лизма и теми новыми идеями, которые
Ленин дает в области философии.
Анализ закономерностей империализма и
анализ закона единства и борьбы противо¬
положностей даются автором раздельно, и
даже там, где намечается некоторая их
связь, она недостаточно подчеркнута, хотя
тема статьи обязывала автора уделить это¬
му вопросу большое внимание.
Кроме того, автор должен был более
рельефно выделить то новое, что в данный
период внес Ленин в разработку закона
единства и борьбы противоположностей. Мы
тем более хотим подчеркнуть этот недоста¬
ток статьи, что он присущ и некоторым
другим работам философов, занимающихся
ленинским этапом. Иногда в наших статьях
и брошюрах, посвященных разработке
ленинского философского наследства, под
рубрикой «развитие» излагается вся сово¬
купность взглядов В. И. Ленина по данно¬
му вопросу, без достаточного выделения
того нового, что он вносит в разработку
проблемы.
В этом отношении положительное впе¬
чатление производит статья А. Д. К о п ц е-
в о й. Автор вдумчиво анализирует специ¬
фические особенности новой эпохи и то
новое, что дает В. И. Ленин в разработке
марксистской теории революции.
В эпоху домонополистического капита¬
лизма буржуазно-демократические револю¬
ции обычно возглавляла буржуазия. Мень¬
шевики это правило приняли за всеобщее.
Ленин же показал, что эпоха стала иной,
что остатки феодализма существуют не в
чистом виде, а в переплетении с империа¬
лизмом, поэтому уже в эпоху буржуазно¬
демократической революции в качестве ее
гегемона выдвигается пролетариат, един¬
ственно способный в союзе с крестьянством
довести эту революцию до конца.
А.	Д. Копцева также анализирует во¬
прос о развитии Лениным идеи непрерыв¬
ной революции. Однако, на наш взгляд, ав¬
тор увлекся общим рассмотрением вопроса
в ущерб анализу конкретных сторон перера¬
стания буржуазно-демократической рево¬
люции в социалистическую, практической
реализации теории в жизни, которая на
практике подтверждает правильность ле¬
нинской теории революции. Между тем
В.	И. Ленин уделяет этому вопросу боль¬
шое внимание, исследуя политическую и
экономическую стороны проблемы.
В политическом отношении исключитель¬
но важно то, что революция 1905—1907 го¬
дов выдвинула Советы как форму власти.
Вопрос о власти — коренной вопрос рево¬
люции. И в этом пункте наметилась общ¬
ность формы власти как в буржуазно-де¬
мократической революции, так и в социа¬
листической, несмотря на их отличие по
содержанию. Несомненно, что Советы объ¬
ективно выступали как форма перераста¬
ния буржуазно-демократической революции

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
147
в социалистическую, и это было особенно
ярко подтверждено опытом 1917 года.
С точки зрения экономического содержа¬
ния революции 1905—1S07 годов, коренным
вопросом был 1зопрос аграрный. В. И. Ле¬
нин в ходе революции выдвинул програм¬
му национализации земли, то есть пере¬
дачи земли в собственность государства.
Требование национализации получило са¬
мую широкую поддержку у крестьянских
депутатов в Думе. Национализация земли
фактически означала первый шаг на пути
ликвидации всякой частной собственности
на орудия и средства производства, то есть
была в силу сложившихся тесных связей
между крупными помещиками и буржуа¬
зией важным моментом перерастания бур-
жуазно-демократической революции в со¬
циалистическую.
Если бы автор рассмотрел Советы и
ленинскую программу национализации зем¬
ли как формы перерастания резолюции, то
его аргументация была бы более убеди¬
тельной и конкретной.
Завершающей сборник является статья
В. И. Евчука, в которой дается разбор
марксистского учения о конкретности исти¬
ны. Автор рассматривает этот вопрос не как
отдельный, частный, а как связанный со
всей философией марксизма. Соответствен¬
но выделяются два аспекта рассмотрения
проблемы: 1), конкретность истины как от¬
ражение диалектики бытия; 2) связь кон¬
кретности истины с диалектикой познания,
диалектикой объективной, абсолютной и
относительной истины.
Вопросы о конкретности истины и об от¬
ношении между абстрактным и конкретным
автор пытается представить как одну про¬
блему. С этой точки зрения он сравнивает
Чернышевского, который понимал конкрет¬
ность истины как зависимость от условий
места и времени, и метафизических мате¬
риалистов, которые рассматривали конкрет¬
ное как чувственное.
Эта позиция автора проводится и в по¬
следующих разделах статьи. Поскольку
истина конкретна, то автор делает вывод,
что действительное знание может быть
только конкретным. «Действительно истин¬
ное знание,— пишет он,— ни в какой отрас¬
ли науки не может не быть конкретным,
так как оно основывается на обобщении
множества разнообразных явлений преды¬
дущего опыта и достижений науки в на¬
стоящем» (стр. 126). Это положение, на
первый взгляд, трудно оспаривать. Однако,
взятое в контексте с предыдущим, оно
может привести к неверным выводам. Де¬
ло в том, что автор относит это положение
к решению вопроса о взаимном отношении
абстрактного и конкретного, откуда чита¬
тель делает заключение, что не может быть
истинных абстракций. Но это в корне про¬
тиворечит основным идеям таких работ,
как «К критике политической экономии»
К. Маркса и «Философские тетради»
В. И. Ленина.
Не совсем удачно также звучит та кри¬
тика, которую автор направляет в адрес
экономистов XVII века. «Экономисты
XVII века,— пишет В. И. Евчук,— начина¬
ли свои исследования с живого целого, с
населения, нации, государства и т. п. Давая
этим только хаотическое представление о
целом, они вынуждены были, в конце кон¬
цов, через отдельные, частные определения,
от конкретного данного прийти «к все бо¬
лее и более тощим абстракциям», к про¬
стейшим определениям. А затем от них на¬
до было снова идти в обратный путь — вы¬
делять наиболее общие, определяющие
абстрактные отношения, которые в совокуп¬
ности составляли экономические системы и
служили основой раскрытия законов объ¬
ективного развития. Такой путь исследова¬
ния очень длителен, запутан и неточен.
Научное исследование должно исходить
из объективного развития мира, из фактов
самой действительности как предпосылки
правильного познания» (стр. 128).
Автор не понял критики Марксом метода
экономистов XVII века. Маркс действи¬
тельно отмечал, что экономисты XVII века
всегда начинали исследование с реального,
конкретного—населения, нации, государ¬
ства, однако они давали лишь хаотическое
представление о целом, ибо конкретное
именно потому конкретно, что оно пред¬
ставляет собой единство многообразного.
Поэтому нельзя определить конкретного, не
выделив предварительно всеобщих аб¬
страктных отношений. Когда это сделано,
следует восходить от абстрактного к кон¬
кретному, и это есть научный метод вос¬
произведения конкретного. Между тем ав¬
тор, по сути дела, объявляет метод восхож¬
дения от абстрактного к конкретному «за¬
путанным -и неточным».
Не совсем ясно выражена точка зрения
автора на действительно научный метод.
Автор считает, что нужно исходить из объ¬
ективного развития мира, из фактов самой
действительности. Чем же отличаются фак¬
ты самой действительности от того «живого
целого», из которого исходили экономисты
XVII века? Или же нам следует исклю¬
чить население, нацию, государство из фак¬
тов самой действительности? Но это было
бы явно неправомерно. Таким образом, нам
представляется, что автору не нужно было
объединять два разных вопроса в один,
так как взятый угол зрения привел его
к некоторым противоречиям в решении
гносеологической проблематики.
Таким образом, в сборнике, на наш
взгляд, содержится ряд существенных не¬
достатков, которые следует учесть авторам
в их дальнейшей работе над проблемами
ленинского этапа в развитии философии.
Но вместе с тем авторы сумели выделить
некоторые важные проблемы диалектики,
проанализировать их на базе положений,
выдвинутых в ленинских работах. Такие
сборники, не претендующие на всеохваты¬
вающее рассмотрение вопроса, являются
необходимым подготовительным материа¬
лом, из которого в конечном счете дол¬
жен родиться более совершенный труд,
всесторонне характеризующий богатей¬
шее содержание философского наследия
В. И. Ленина.
Л. В. СКВОРЦОВ

148
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
Новые работы по вопросам теории советского
общества
О. П. ЦЕЛИКОВА. Сочетание общественных и личных интересов при социализме.
Изд. Академии наук СССР, Москва, 1957. 99 стр.
М. ДАНИЕЛЯН. О противоположности между умственным и физическим трудом.
Издательство АН Армянской ССР, Ереван, 1957. 210 стр.
Разработка вопросов теории научного со¬
циализма в тесной связи с жизнью, с опы¬
том социалистического и коммунистическо¬
го строительства является одной из важ¬
нейших задач, поставленных XX съездом
КПСС и последующими Пленумами ЦК
КПСС перед философами и другими работ¬
никами идеологического фронта. Правиль¬
ное теоретическое освещение этих вопросов
способствует успешному решению нашими
кадрами практических задач хозяйствен¬
ного и культурного строительства нашего
общества.
Среди этих вопросов большое значение
имеет проблема правильного сочетания об¬
щественных и личных интересов в жизни
нашего общества и в поведении трудящих¬
ся, а также проблема культурного роста
трудящихся, постепенного подъема работ¬
ников физического труда до уровня инже¬
нерно-технических работников. За послед¬
ние годы появился ряд статей, брошюр и
диссертаций по этим проблемам. Однако
эти вопросы еще недостаточно разработа¬
ны в нашей литературе. Рот почему появ¬
ление работ О. П. Целиковой и М. Дание-
лян, посвященных этим проблемам, заслу¬
живает внимания наших идеологических
работников.
В работе О. П. Целиковой на основе
трудов классиков марксизма-ленинизма и
решений нашей партии излагаются основ¬
ные теоретические положения исследуемой
проблемы. Автор правильно характеризует
сущность и конкретные проявления антаго¬
низма между личными и общественными
интересами в обществе, основанном на
частной собственности на средства произ¬
водства, и показывает, что основой ликви¬
дации этого антагонизма в советском обще¬
стве явилась победа общественной соб¬
ственности на средства производства, побе¬
да социалистических производственных от¬
ношений. Автор показывает также кон¬
кретные формы, в которых происходит со¬
четание общественных и личных интересов
в нашей стране.
Следует признать достоинством книги
постановку ряда важных вопросов:	о зна¬
чении социалистического принципа оплаты
по труду для сочетания личных интересов
с общественными, о противоречиях между
личными и общественными интересами в
условиях социализма и др.
Однако освещаемые в книге теоретиче¬
ские положения не всегда рассматривают¬
ся с должной глубиной, и их разрешение
часто не может удовлетворить читателя.
Так, освещая вопрос о путях и средствах,
способствующих правильному сочетанию
личных и общественных интересов при со¬
циализме, О. П. Целикова большое внима¬
ние уделяет принципу личной материаль¬
ной заинтересованности. Она говорит, что
в этом принципе «партия нашла ту сте¬
пень соединения личного интереса с обще¬
ственным, ту степень подчинения личного
интереса общественному, которая позволи¬
ла успешно решать сложнейшие задачи
строительства социалистического общества»
(стр. 21).
Но каким же образом принцип личной
материальной заинтересованности в усло¬
виях социализма способствует сочетанию
личного интереса работника с обществен¬
ным интересом, как этот принцип может
содействовать подчинению личных интере¬
сов общественным? Этот вопрос в значи¬
тельной мере остается в тени за большим
количеством фактических данных, касаю¬
щихся нормирования труда, зарплаты, рас¬
ценок и других условий, необходимых для
строгого соблюдения социалистического
принципа оплаты по труду. При этом ав¬
тор как будто забывает, что принцип мате¬
риальной заинтересованности не может
полностью решить проблему сочетания
личных и общественных интересов при со¬
циализме. Правильное применение принци¬
па • материальной заинтересованности —
необходимое условие развития обществен¬
ного производства и соединения личного
интереса с общественным в условиях со¬
циализма. Но вместе с тем для такого со¬
единения необходима громадная организа¬
торская и воспитательная работа, направ¬
ленная ма укрепление форм социалистиче¬
ского производства и развертывание соци¬
алистического соревнования, на воспитание
людей в духе преданности общественным
интересам, на преодоление частнособствен¬
нических традиций и т. д. Об этом автор
говорит лишь вскользь и малоубедительно
(стр. 40).
Тов. Целикова совершенно правильно
указывает, что личная материальная заин¬
тересованность с необходимостью вытекает
из первой фазы коммунизма, обусловлена
закономерностями развития социалистиче¬
ского общества (сгр. 39). Но далее она го¬
ворит, что «материальная заинтересован¬
ность работников в развитии общественно¬
го производства сохранится и при комму¬
низме», отмечая, что эта материальная за¬
интересованность примет тогда иной ха¬
рактер, что «при коммунизме побуждением
к труду будет сама потребность в труде,
забота об общественном благосостоянии»
(стр. 49).
Но что же следует понимать под мате¬

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
149
риальной заинтересованностью работника
при коммунизме, о которой говорит тов.
Целикова? То, что люди, чтобы существо¬
вать, должны трудиться? Это бесспорно.
Но это верно всегда, для любого обще¬
ства. То, что благосостояние каждого че¬
ловека зависит от общественного богатства?
Но это верно и для социализма. В чем же
будет проявляться материальная заинтере¬
сованность при коммунизме и как здесь
личный интерес будет связан с обществен¬
ным? Автор поставил этот вопрос, но не
осветил его.
Во второй главе автор подробно рассма¬
тривает вопрос о правах, которые социа¬
лизм обеспечивает трудящимся и которые
выражают заботу общества о людях: пра¬
во на труд, образование, отдых, социаль¬
ное обеспечение и др. Автор указывает,
что права граждан социалистического об¬
щества тесно связаны с их обязанностями
перед государством, перед обществом. Но
он недостаточно раскрывает связь этого во¬
проса с исследуемой проблемой. Следовало
глубже и убедительнее показать, что обя¬
занности граждан социалистического обще¬
ства вытекают из общественных интересов,
что соблюдение обязанностей, сформулиро¬
ванных в Конституции СССР, является об¬
щественным долгом каждого труженика.
Третья глава книги О. П. Целиковой по¬
священа расцвету личности в СССР. Автор
приводит много ценных данных о росте
творческой инициативы масс в условиях
социализма, о росте культурного уровня на¬
шего народа. Но в этой главе не раскрыт
ряд важнейших условий, которые обеспе¬
чивает социализм для всестороннего разви¬
тия личности. В частности, автор проходит
мимо известного положения Маркса о том,
что «действительное духовное богатство ин¬
дивида всецело зависит от богатства его
действительных отношений» (К. Маркс,
Ф. Энгельс. Соч., том 3, стр. 36). Это по¬
ложение теоретически направлено против
буржуазного индивидуализма, который ду¬
ховное богатство личности провозглашает
ее внутренним достоянием, независимым от
общественных отношений, от связей с дру¬
гими людьми. Капитализм, уничтожив все
формы личной зависимости, в значительной
мере расширил общественные связи между
людьми, создал всемирные экономические
и культурные связи. Но в силу того, что
при капитализме существует эксплуатация
человека человеком, что общественные свя¬
зи между людьми выступают как чуждая,
порабощающая их сила, капитализм не
только не уничтожает, но и создает новые
препятствия для развития личности.
Социализм, напротив, создает необходи¬
мые условия для всестороннего развития
личности, уничтожая эксплуатацию челове¬
ка человеком и все виды социального гне¬
та, уничтожая подчинение человека власти
чуждых, стихийных общественных сил. Он
ставит технику, науку и культуру на служ¬
бу трудящимся. Он освобождает человека
от страха за завтрашний день, от власти
случайности. В социалистическом коллек¬
тиве, который является объединением лю¬
дей, свободных от эксплуатации, личность
может свободно обмениваться своим опы¬
том, своей деятельностью с другими людь¬
ми, что служит важнейшим условием для
всестороннего развития ее способностей.
Социализм уничтожил старую противопо¬
ложность между городом и деревней, ме¬
жду умственным и физическим трудом, ко¬
торая обособляла людей, мешала их вза¬
имному обогащению. Короче говоря, со¬
циализм создал богатство действительных
отношений человека и, следовательно, по¬
родил действительное духовное богатство
личности. Если бы автор раскрыл эти поло¬
жения, книга значительно выиграла бы в
теоретическом отношении.
В разделе, посвященном принципу социа¬
листического коллективизма, автор, харак¬
теризуя противоположность этого принци¬
па буржуазному индивидуализму, мало
уделяет внимания средствам воспитания
людей в духе коллективизма, не показы¬
вает роли общественного мнения в борьбе
с пережитками частнособственнической мо¬
рали, с пережитками индивидуализма
и т. д. Этот вопрос, на наш взгляд, заслу¬
живал бы специального параграфа в кни¬
ге, посвященной сочетанию общественных
и личных интересов при социализме.
Как уже было отмечено, О. П. Целико¬
ва поставила очень важный вопрос о нали¬
чии противоречий между общественными и
личными интересами при социализме, о ха¬
рактере этих противоречий. Автор справед¬
ливо замечает, что нельзя эти противоречия
сводить лишь к противоречиям между не¬
правильно понятым интересом личности и
общественными интересами. Но тов. Цели¬
кова не показала, в чем же конкретно про¬
являются эти противоречия и чем они объяс¬
няются. Она ограничивается тем, что кон¬
статирует наличие таких противоречий
(стр. 97). Тем самым на поставленный и
мало разработанный в нашей литературе
вопрос автор не дает своего ответа.
В целом книга О. П. Целиковой, конеч¬
но, заслуживает внимания читателей, ко¬
торые найдут в ней систематическое осве¬
щение (с привлечением фактического ма¬
териала из опыта нашей страны) сложной
проблемы сочетания общественных и лич¬
ных интересов при социализме.
* * *
Книга М. Даниелян «О противоположно¬
сти между умственным и физическим тру¬
дом» состоит из двух глав. В первой гла¬
ве рассматривается возникновение и раз¬
витие противоположности между умствен¬
ным и физическим трудом; во второй главе
раскрываются пути и средства ликвидации
этой противоположности в социалистиче¬
ском обществе.
Исходя из работ классиков марксизма-
ленинизма, автор показывает, что противо¬
положность между умственным и физиче¬
ским трудом обусловлена развитием част¬
ной собственности на средства производ¬
ства. Автор прослеживает процесс углубле¬
ния этой противоположности от одной клас¬
совой формации к другой, показывая спе¬
цифические формы противоположности меж¬

150
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
ду умственным и физическим трудом в
каждом классовом обществе. Тов. Дание-
лян правильно подчеркивает, что для ка¬
питализма в отличие от рабовладельческо¬
го и феодального общества характерно
разделение между умственным и физиче¬
ским трудом не только внутри общества, но
и в самом процессе производства. Капита¬
лизм завершает процесс отделения интел¬
лектуальных сил процесса производства от
работника. Своей высшей точки этот про¬
цесс достигает в эпоху современного капи¬
тализма.
С победой социалистической экономики
в нашей стране постепенно была уничтоже¬
на противоположность между умственным
и физическим трудом, что привело к корен¬
ным изменениям в отношениях между
людьми умственного и физического труда.
В книге приводятся некоторые данные, рас¬
крывающие пути и средства уничтожения
существенного различия между умственным
и физическим трудом в нашей стране в
период постепенного перехода от социализ¬
ма к коммунизму.
Анализ проблемы противоположности ме¬
жду умственным и физическим трудом тов.
Даниелян начинает с определения катего¬
рий умственного и физического труда. Ав¬
тор указывает, что категории умственного
и физического труда следует различать не
только в зависимости от того, какой вид
энергии затрачивается — нервная или
мускульная, но и в зависимости от той
различной функции, которую эти виды об¬
щественной деятельности выполняют в си¬
стеме общественного производства. Физи¬
ческий труд, пишет тов. Даниелян,— это
«труд, затраченный на непосредственное
производство материальных благ» (стр. 6).
Умственный труд — это труд, «затрачен¬
ный на организацию, руководство, надзор,
отправление различных общественных, го¬
сударственных функций, как в масштабе
всего общества, так и на отдельном пред¬
приятии» (стр. 7).
Попытка определить категории умствен¬
ного и физического труда выгодно отли¬
чает книгу М. Даниелян от имеющихся в
нашей литературе работ на эту тему. Но
в самих определениях и комментариях к
ним есть некоторые неясности. Так, М. Да¬
ниелян пишет, что «категории умственного
и физического труда в определенных чер¬
тах сходны с категориями производитель¬
ного и непроизводительного труда» (стр.
7—8). Но в дальнейшем изложении тов.
Даниелян нигде не показала, в каких же
чертах проявляется это сходство. Да и
трудно это показать, поскольку речь идет
о совершенно различных категориях, о чем
подробно говорит дальше и сам автор.
Автор рассматривает вопрос о влиянии
современной техники капитализма, особен¬
но автоматизации производства, на углуб¬
ление противоположности между умствен¬
ным и физическим трудом. Приведенные
в книге факты показывают, что современ¬
ная техника в условиях капитализма ведет
к усилению интенсификации труда, к ухуд¬
шению материального положения работни¬
ков, что капитализм ставит трудящимся
препятствия на пути к образованию, к
культуре. К сожалению, автор не приво¬
дит конкретных примеров, показывающих,
как современная техника капитализма дей¬
ствует на работника, превращая его в авто¬
мат, в «человека-машину» («mano-machi-
пе»). Равным образом автор оставляет без
освещения и вопрос о том, почему в усло¬
виях социализма автоматизация производ¬
ства не ведет к превращению работника в
автомат, а, наоборот, требует повышения
его квалификации. Эти вопросы неизбежно
встают перед читателем, но автор не дает
на них ответа.
Сближение между умственным и физи¬
ческим трудом, и особенно изменение отно¬
шений между людьми умственного и физи¬
ческого труда, з нашей стране показано
автором в значительной мере схематично
и декларативно. Следовало бы подробнее
показать, какие условия создал социализм
для развития талантов и способностей, ко¬
торые душил капитализм. В нашей стране
люди физического труда широко интересу¬
ются вопросами литературы, искусства,
науки. Об этом свидетельствуют многочис¬
ленные формы связи людей физического
труда с учеными, рост изобретательства,
художественной самодеятельности, литера¬
турного творчества и т. д. Процесс стира¬
ния существенного различия между ум¬
ственным и физическим трудом, процесс
формирования всесторонне развитых людей
показан только при помощи общих поло¬
жений, некоторых цифр. Не показаны жи¬
вые люди нашей страны (в том числе Ар¬
мении, где издана книга). — люди, которые
являются убедительным свидетельством то¬
го, что это стирание происходит. Таких лю¬
дей уже и сейчас немало в нашей стране,
а будет еще больше по мере нашего дви¬
жения вперед к коммунизму.
При всех имеющихся недостатках кни¬
га тов. Даниелян помогает читателю соста¬
вить цельное представление по вопросу о
противоположности между умственным и
физическим трудом.
* * *
В обеих рецензируемых работах, несмот¬
ря на различие поставленных в них проб¬
лем, есть ряд общих недостатков, свой-
ственных и некоторым другим работам по
теории научного социализма. В обеих ра¬
ботах, в особенности в работе М. Дание¬
лян, недостаточно обобщается богатый
опыт социалистического и коммунистиче¬
ского строительства нашей страны, многие
положения звучат декларативно, не под¬
креплены необходимым анализом жизни
нашего общества. Часто авторы ссылаются
на факты, уже давно известные советско¬
му читателю, не привлекая более свежий
материал.
Серьезным недостатком является и тс
обстоятельство, что при изложении того
или иного вопроса авторы не указывают,
какой материал берется ими из других ра¬
бот в качестве готового, тем самым зату¬
шевывая, что же нового вносится в разра¬
ботку данного вопроса самим автором.
Наконец, общим недостатком рецензиру¬

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
151
емых работ является то, что авторы не по¬
казывают, как решаются исследуемые ими
проблемы в других странах мировой систе¬
мы социализма. Между тем теперь анализ
теоретических проблем социализма должен
опираться не только на опыт первой стра¬
ны победившего социализма, но и на опыт
социалистического строительства в других
странах.
Все сказанное показывает необходимость
дальнейшего, более глубокого исследова¬
ния этих и других важных вопросов тео¬
рии научного социализма.
К. А. ШВАРЦМАН
Коротко о книгах
Сборник статей по философским вопросам
естествознания
Диалектический материализм и современное естествознание. Сборник статей.
М. Госполитиздат. 1957. 423 стр.
В конце прошлого года вышел сборник
статей «Диалектический материализм и со¬
временное естествознание».
Сборник открывается статьей Г. В. Пла¬
тонова «Значение диалектического матери¬
ализма для борьбы с идеализмом и мета¬
физикой в естествознании». Излагая поло¬
жения диалектического материализма о не¬
обходимой органической связи между раз¬
витием естественных наук и философии, о
борьбе материализма и идеализма в есте¬
ствознании, автор рассматривает в этом
плане процессы, происходящие в современ¬
ном естествознании, показывает действен¬
ную роль диалектического материализма в
решении научных вопросов.
Последующие семь статей посвящены фи¬
лософским вопросам современной физики.
Первая из них, статья Б. М. Вула «О за¬
конах механического движения в классиче¬
ской и квантовой механике», направлена
против идеалистической трактовки этого
вопроса «физическими» идеалистами.
В статье М. Ф. Широкова «О преимуще¬
ственных системах отсчета в ньютоновской
механике и теории относительности» на
материале разных областей физической на¬
уки делается вывод, что относительность
движения ограничена теми или иными
материальными условиями, что соответ¬
ствует положению В. И. Ленина: «В реля¬
тивном есть абсолютное». Я. П. Терлец-
кий в статье «О содержании современной
физической теории пространства и време¬
ни» дает разбор теории относительности,
показывает, что релятивистские выводы из
этой теории не выражают существа ее,
которое состоит в диалектико-материали¬
стическом выводе о тесной связи, единстве
пространства и времени. С. Т. Мелюхин в
статье «К философской оценке современ¬
ных представлений о взаимосвязи поля и
вещества», рассматривая новые данные со¬
временной физики, обосновывает положение
о материальности поля, о многообразии
форм материи, о неразрывной связи поля
и вещества, дает критику упрощающих
объективную картину теорий. Статья
Г. А. Свечникова «Против индетерминизма
в квантовой механике» направлена про¬
тив идеалистической интерпретации «физи¬
ческими» идеалистами своеобразных форм
движения и закономерностей микрообъек¬
тов, как якобы опровергающих детерми¬
низм и доказывающих субъективность на¬
учного знания. Автор показывает, что кван¬
товая механика не опровергает диалек¬
тический материализм, а является под¬
тверждением его. Статья А. П. Фаустова
«О некоторых положениях периодического
закона» посвящена рассмотрению на основе
новых данных некоторых ранее не решен¬
ных вопросов периодического закона. Физи¬
ческую часть сборника заключает статья
Э. Кольмана «К критике современного «ма¬
тематического» идеализма», в которой ав¬
тор рассматривает специфические особен¬
ности математики в связи с ее предметом,
подвергает критике идеалистические тео¬
рии, спекулирующие на специфических
особенностях предмета и характера мате¬
матики, и отстаивает диалектико-материа¬
листическое положение о связи математики
с материальной действительностью и прак¬
тикой.
Вторая, биологическая, часть сборника
включает шесть статей. В статье Н. М. Си-
сакяна «Роль биохимических процессов в
познании закономерностей жизни» рассмат¬
ривается материальная диалектическая ос¬
нова жизни — обмен веществ — как внут-
ренне-кротиворечивый, самодвижущийся
процесс. Автор показывает специфические
особенности и ведущую роль белков в этом
процессе. А. А. Рубашевский в статье «Об
основном внутреннем противоречии в раз¬
витии живой природы» выдвигает и обос¬
новывает точку зрения, согласно которой
таким основным противоречием является
противоречие ассимиляции и диссимиляции,
выражающее единство организма с услови¬
ями жизни. На этой основе возникают дру¬
гие противоречия, обусловливающие онто¬
генетическое и филогенетическое развитие.
В статье И. И. Новинского «К философ¬
скому анализу вопроса о единстве орга¬
низма и среды» единство организма и сре¬
ды рассматривается как основной закон,

152
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
обусловливающий историческое развитие
организмов, их организацию и особенности.
В этом плане освещаются данные психоло¬
гии и медицины. Дается критика идеали¬
стических теорий об автономности органи¬
ческих и психических процессов от окружа¬
ющих условий. А. Е. Фурман в статье
«О соотношении формы и содержания в
развитии организмов» рассматривает кон¬
кретное выражение этих категорий в био¬
логических явлениях, показывает ведущую
роль содержания по отношению к форме,
раскрывает диалектику формы и содержа¬
ния в биологии. С. А. Саркисов в статье
«Учение И. П. Павлова о высшей нервной
деятельности и вопросы строения мозга»
показывает, что материалистическое учение
И. П. Павлова о высшей нервной деятель¬
ности базируется на научном изучении
устройства мозга, позволяет понять это
устройство и опровергает механистические,
идеалистические и эклектические теории о
мозге и мышлении. Н. С. Мансуров в статье
«Против субъективизма в психологии» на
основе марксистского положения об обу.
словленности психологии человека матери¬
альными, социальными условиями дает
критику разнообразных направлений в со¬
временной буржуазной психологии, вскры¬
вает политические тенденции, питающие
эти теории.
Статьи в сборнике «Диалектический ма¬
териализм и современное естествознание»
написаны на основе последних данных ес¬
тественных наук, и это является его бес¬
спорным достоинством. Можно надеяться
поэтому, что он принесет пользу не только
преподавателям и изучающим марксизм-
ленинизм, но и научным работникам, раз¬
рабатывающим те или иные философские
вопросы естествознания.
Л. н. ПЛЮЩ
Книга о логике народных пословиц
OTAKAR ZICH. Lidova prislovi s logickeho hledi'ska. 178 str., Praha, 1956.
«...Практическая деятельность человека миллиарды раз
должна была приводить сознание человека к повторению
разных логических фигур, дабы эти фигуры могли по¬
лучить значение аксиом» (В. И. Ленин «Философские
тетради», стр. 164).
В издании секции философии и истории
Чехословацкой Академии наук вышла кни¬
га Отакара Зиха «Народные пословицы с
логической точки зрения».
Эта небольшая по объему работа мо¬
жет служить хорошим примером примене¬
ния марксистского диалектического метода
к вопросу, который до сих пор остается
еще вне поля зрения наших исследований.
Речь идет об изучении логики народных
пословиц, в которых нашел свое отражение
многовековой опыт народа, его отношение
к природе, к труду, к другим людям, его
этические и эстетические оценки. В них
отложились и стихийно выработанные в
народном опыте логические формы и за¬
коны именно в том смысле, который имеет
в В1иду В. И. Ленин (см. приведенный вы¬
ше эпиграф).
Эта логика, формы и правила которой
самим народом не осознавались, развива¬
лась в ходе общественной практики, пре¬
одолевая ошибки и недостатки логического
мышления. Она и послужила одним из пер¬
воисточников сознательного исследования
логических средств мышления, то есть ло¬
гики как научной дисциплины, подобно то¬
му, как вообще народная мудрость, обоб¬
щение народного опыта и народные знания
служили первоисточниками при возникнове¬
нии философии, естествознания и медицины.
Уже отсюда видно, какое значение имеет
изучение народных пословиц (а также пого¬
ворок, песен и другого словесного фоль¬
клора) с философской и чисто логической
точек зрения.
Однако важность изучения логических
средств, применяемых народным мышле¬
нием, заключается прежде всего в следую¬
щем. Это изучение показывает, что народ
стихийно выработал в своей практической
деятельности «не только все богатство
классических логических форм, которые из¬
вестны из школьной и научной традиции,
идущей от древности, но что народное мы¬
шление применяет и другие средства и
формы, которые так называемая класси¬
ческая логика даже не учитывала»
(стр. 10 рецензируемой книги). Отсюда
О. Зих обоснованно заключает, что логиче¬
ские формы и методы, встречающиеся на¬
чиная с Возрождения в научных сочине¬
ниях и характеризующие прогресс логики и
значительное расширение ее области, рожда¬
лись не только в результате специальных
научных, в особенности естественнонауч¬
ных исследований, но вместе с тем и неосо¬
знанно возникали в многовековой мастер¬
ской необъятного народного опыта.
Анализ логических форм мышления, за¬
печатленных в народных пословицах, дол¬
жен вместе с тем сыграть свою роль и в
борьбе с реакционными буржуазными пред¬
рассудками. Реакционная буржуазная со¬
циология считает, как известно, трудящий¬
ся народ духовно неполноценным. Так,

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
153
один из наиболее популярных апологетов
капитализма и британского колониализма,
Герберт Спенсер, в работе «Изучение со¬
циологии» утверждал, что сознательность
и разум «толпы» ниже, чем средняя созна¬
тельность и средний разум отдельных лич¬
ностей.
Подобные измышления, объективный
смысл которых состоит в откровенной или
прикрытой защите эксплуататорского строя,
опровергаются историческими фактами, в
том числе и тем фактом, что коллектив¬
ное народное мышление добилось выдаю¬
щихся результатов в разработке логиче¬
ских форм, не уступающих формам логиче¬
ского мышления самых выдающихся мысли¬
телей. Разнообразные логические формы,
бытующие в практике народного мышле¬
ния, нашли отражение в многочисленных
народных пословицах и поговорках, про¬
никновенно глубоких по смыслу, полных
своеобразия, сверкающих блестками подлин¬
но народного юмора, остроумно мотивиро¬
ванных. Нет необходимости доказывать, что
опровержение теорий, пытающихся прини¬
зить умственные способности трудящихся
масс, имеет особенно важное значение в
странах капитала, а также в тех странах,
народы которых сравнительно недавно вы¬
свободились из капиталистического раб¬
ства.
О. Зиху вполне удалось показать зна¬
чение изучения логической структуры на¬
родных пословиц для научной логики и
для нашего научного мировоззрения в це¬
лом. Задача эта была не из легких. Труд¬
но, а иногда и невозможно установить
даже приблизительно время возникновения
той или иной группы пословиц, конкретно
проследить исторически сложившиеся об¬
щественные условия, приведшие к ее воз¬
никновению. Вследствие того, что не все¬
гда возможно было объяснить, какие усло¬
вия вызвали возникновение тех или иных
'логических средств, пришлось ограничиться
лишь анализом действия этих средств.
Будучи вынужденным (из-за неразрабо¬
танности этой проблемы в этнографии)
стать сознательно во многих случаях на
неисторическую точку зрения, автор не
смог с полной уверенностью произвести
отбор тех пословиц, которые выражают
именно опыт народа, эксплуатируемых
масс. Вполне вероятно поэтому, что в от¬
дельных случаях не обошлось и без оши¬
бок. Возможно, например, что та или иная
пословица вовсе не является подлинно на¬
родной, а перенята, скажем, из церковной
литературы или из греко-латинского гу¬
манистического наследства. Поскольку со¬
брания пословиц не содержат указаний,
насколько часто та или иная пословица
встречается, трудно определить, и на¬
сколько она является типичной. Во многих
случаях пословицы освещают одно и то
же явление с различных точек зрения, иной
раз даже противоположных. Однако зна¬
чит ли это, что они взаимно дополняются,
выражая многогранность народного мы¬
шления, или же эти различные пословицы
являются порождением различных исто¬
рических периодов, а может быть, и раз¬
личных общественных классов, не всегда
легко установить.
Автор строит свои исследования на зна¬
менитом обширном труде поэта, сказиста,'
фольклориста и видного деятеля чешского
национально-освободительного движения
Франтишека Ладислава Челаковского
(1799—1852) «Философия славянского на¬
рода в пословицах» — «Mudroslovi narodu
slovansKeho v prislovich» (1852), в котором
подобраны в систематическом порядке не
только чешские и словацкие пословицы и
поговорки, в значительной части собранные
в народе самим Челаковским, но и посло¬
вицы и поговорки других славянских на¬
родов.
Книга О. Зиха состоит из 16 небольших
главок. В них выясняется в общих чертах
природа пословиц и их общественное зна¬
чение. Затем дан анализ понятий, их зна¬
чения, а также связей между понятиями в
пословицах. Народное мышление не избе¬
гает весьма абстрактных положений, если
только они жизненны. При этом особо
сложные понятия характеризуются целой
группой пословиц, освещающих понятие с
разных сторон, отвечающих разным жиз¬
ненным ситуациям, и т. п. Поскольку вся¬
кое понятие имеет свои границы, народная
мудрость должна их определить. Однако
она не применяет для этого дефиниций тра¬
диционной логики, а использует особый спо¬
соб, состоящий в том, что пословицы, от¬
носящиеся к данному понятию, разбива¬
ются в большинстве случаев на две груп¬
пы. В первой понятие обрисовано «поло¬
жительно», во второй — «отрицательно»,
и единство обеих точек зрения определяет
содержание понятия.
К сожалению, нет возможности расска¬
зать здесь о всем многообразии логических
характеристик понятия, которое удалось
О.	Зиху раскрыть в народных пословицах.
Перейдем поэтому к некоторым вопросам,
связанным с категорическими суждениями.
Народная мудрость не только пользуется
традиционными четырьмя типами категори¬
ческого суждения а, е, /, о, а также извест¬
ными из классического «логического квад¬
рата» отношениями между ними, но она
находит и более тонкие приемы, чем кван¬
торы «все» и «некоторые». Так, например,
здесь имеются особые общие суждения с
исключением, например: «Все имеет конец,
кроме зависти», «Никто не знает, где баш¬
мак давит, кроме того, кто его носит»,
«Сделаю все для всякого, кроме троякого:
не пообещаю, не одолжу и не отдам ниче¬
го своего», то есть «Все 5, за исключением
Si, S2..., Sn суть Р».
Как правильно отмечает автор, этот тип
суждений значительно более сложен, чем
суждения типа а, и логики, включающие
«общие суждения с исключением» в тип а,
как, например, английский логик Латта, не
правы (см. R. Latta «The Elements of
Logic». London, 1929, p. 60).
Автор обращает внимание на то. что да¬
леко не все народные пословицы, имеющие
вид суждения S — Р, могут быть рассмат¬
риваемы с точки зрения классической тео¬

154
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
рии количественного соотношения объемов
обоих классов S и Р.
В дальнейшем автор исследует гипотети¬
ческое суждение, суждения о простых зави¬
симостях («как...,	так...»,	«чем...,	тем...»)
и более сложные сравнения, останавливает¬
ся на вопросе о соотношении различных
типов сложных суждений.
Автор приходит к выводу, что далеко не
все народные пословицы строятся по клас¬
сическому аристотелевскому типу суждений
S — Р и что гораздо полнее они характери¬
зуются формулой И. М. Сеченова, согласно
которой всякая мысль — это сравнение
двух мыслительных объектов в каком-то
порядке или отношении.
В книге дан интересный анализ суждения
как снимка процесса, разобраны содержа¬
щиеся в пословицах условия (неизменные
или меняющиеся), определяющие те или
другие процессы. Достаточно подробно изу¬
чены способы, которыми в народных посло¬
вицах отражены противоречия, их единство
и борьба, как, например: «Нет ничего столь
злого, что когда-нибудь не превратилось
бы в нечто доброе» или «Что вредит, то
и учит».
Чрезвычайно интересны выводы, делае¬
мые автором из анализа острот и шуток,
которые встречаются то и .дело в послови¬
цах, являясь проявлением народного опти¬
мизма, не утраченного народом и в самые
тяжелые эпохи его истории. Чешская посло¬
вица говорит: «Разум — роду крестьянско¬
го, а остроумие — барского», подчеркивая,
что для народа остроумие не является са¬
моцелью. Народная шутка искусно исполь¬
зует различные формально-логические свой¬
ства понятий. Так, например, в пословицах
и поговорках подчеркивается, что нельзя
приписывать понятию противоречащие
признаки: «Я вспрянул как луг после сухо¬
го дождя»; нередко используется двойное
отрицание или тождественность признаков:
«Пророчествовали пророки, что будет тем¬
но— ночью, а после дождя — грязь»; ис¬
пользуется также положение, что пустой
класс имплицирует любой: «Если бы у нас
было столько муки, сколько у вас нету мас¬
ла, мы напекли бы пирогов для всего ми¬
ра»; явное нарушение правил деления по¬
нятий: «Каждая вера празднует по-своему:
турки в пятницу, евреи в субботу, христи¬
ане в воскресенье, а сапожник — в поне¬
дельник».
Для этой же цели используются и фор¬
мальные свойства суждений, например, тав¬
тология: «Сначала поем я, а ты смотри, а
потом ты будешь смотреть, а я буду есть»;
альтернативы: «Бабка надвое гадала: ли¬
бо умрет, либо останется жить»; свойства
отношений: «У него гри уса в пяти рядах».
Эта пословица основывается на важной,
хотя и кажущейся очевидной теореме,
обыкновенно называемой принципом Ди¬
рихле, согласно которой если п предметов
распределить по т классам, где m<ji, т0
по меньшей мере один из классов будет
содержать больше, чем один предмет. От¬
сюда следует, что для того, чтобы некото¬
рые предметы можно было распределить
на р классов, среди которых ни один не
пуст, этих предметов должно быть по
меньшей мере р.
В послесловии автор еще раз подводит
итоги своим исследованиям. Они свидетель¬
ствуют о том, что в народных пословицах
не только получает обобщение жизненный
опыт трудящихся, но в них нередко за¬
печатлены и логические формы, выступаю¬
щие в народном мышлении, которые выхо¬
дят за рамки традиционной формальной
логики. Автор справедливо указывает на
то, что множественность и разнообразие
встречающихся в народных пословицах ло¬
гических форм объясняется как огромным
практическим опытом народа, так и отсут¬
ствием влияния догматического школьного
обучения, скованного, кодифицированного
логическими формами. При этом народная
логика содержит не только зародыши форм
современной формальной логики, но и эле¬
менты стихийной диалектики.
. Книга О. Зиха отличается сжатостью из¬
ложения, отсутствием многословия, кото¬
рое, увы, столь часто наблюдается в фило¬
софских произведениях, и это значительно
повышает ее ценность. В этом отношении
автор успешно подражает исследуемому им
предмету — пословицам, дающим в самом
сжатом виде большое содержание сгу¬
сток народной мудрости.
Наряду со многими достоинствами книга
имеет и недостатки. Автору следовало бы
дать анализ и других логических форм,
кроме суждения и понятия, как-то: умоза¬
ключения, логических ошибок и парадоксов,
так как все они так или иначе встречаются
в народных пословицах. Пословицы других
народов, приводимые в книге, нужно было
дать не только в чешском переводе, но и
на языке оригинала, так как по переводам
крайне трудно восстановить первоначальное
звучание пословиц, а нередко и их логиче¬
скую структуру.
Автор пишет о своей книге, что он счи¬
тает ее лишь «случайным комментарием»,
который не в состоянии даже частично вы¬
полнить задачу, поставленную перед чеш¬
скими философами Зденеком Неедлы, ко¬
торый в своей работе «Слово о чешской
философии» (журнал «Уаг», 1950) указывал
на народную философию, в особенности на
философию гуситского времени и последую¬
щего периода, как на источник исследова¬
ния идеологии чешского народа. Надо ска¬
зать, что часть этой работы, причем весь¬
ма важную, О. Зих выполнил в своей кни¬
ге. Надо надеяться, что она послужит сти¬
мулом для дальнейшего исследования на¬
родной философии как с точки зрения логи¬
ческой, так и гносеологической, социально-
политической, этической и эстетической.
Э.	КОЛЬМАН

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
155
Французские ученые о научных трудах И. П. Павлова
R. ANGELERGUES, EMILE BAULIEU, VICTOR LAFITTE, JEANNE LEVY ЕТ
К, ROELENS. Pavlov et pavlovisme. Les essais de la «Nouvelle critique», 3 vol.
Paris, 1957, 283 p.
Велико влияние научных идей И. П. Пав¬
лова среди передовых ученых всего мира.
Литература, посвященная его учению, все
разрастается, но особенно интересны изда¬
ния, выходящие в свет в странах старинной
культуры, таких, как Франция, где в про¬
изведениях Р. Декарта родилось само по¬
нятие рефлекса нервной системы, где впер¬
вые восторжествовал сенсуализм Кондиль¬
яка и других философов-материалистов.
Первое изложение павловской концепции
высшей нервной деятельности во Франции
было сделано в 1914 году в диссертации
Дончевой-Дезез «Воображенйе и условный
рефлекс». В этой диссертации Доичева-Де-
зез раскрыла биологический и психологи¬
ческий аспекты учения И. П. Павлова, и с
тех пор в течение 43 лет хорошего изло¬
жения этого учения на французском языке,
насколько нам известно, не появлялось.
Тем более отраден выход в свет нового
издания, посвященного учению Павлова, в
известной серии очерков «Нувель критик».
Ряд авторов, из произведений которых
составлен рецензируемый сборник «Павлов
и павловизм», посвятил каждый особую
главу трудам И. П. Павлова. Эти авторы
являются представителями нового поко¬
ления медиков, психологов и философов
Франции и в качестве таковых свободны
от тяжкого груза идеологических традиций,
тяготеющих над произведениями даже та¬
ких выдающихся классиков французской
физиологии, как Ш. Рише и Л. Ляпик.
Прежде всего надо отметить, что приво¬
димые в книге данные об исторических
связях учения Павлова с трудами Сечено¬
ва, Писарева, Чернышевского, о развитии
основных положений павловского учения, о
необычайном расцвете метода условных
рефлексов в советский период жизни
И. П. Павлова (см. стр. 25) изложены ав¬
торами достаточно точно и полно.
Популяризируемые в книге произведения
великого русского физиолога изучены авто¬
рами досконально, включая и материал сте¬
нографических отчетов «Павловских сред».
Изложение ведется отличным литератур¬
ным языком.
Французский читатель узнает из этих хо¬
рошо продуманных очерков все основные
линии и этапы развития материалистиче¬
ского учения о высшей нервной деятельно¬
сти, познакомится и с его перспективами,
как бы мысленно присутствуя на сессии
Академии наук и Академии медицинских
наук 1950 года, посвященной развитию фи¬
зиологического учения И. П. Павлова.
К сожалению, авторы, видимо, имеющие
значительный опыт, главным образом кли¬
нический, не делятся с читателем своими
собственными наблюдениями, не пытаются
приложить столь точно представленный
ими «павловизм» к анализу современного
положения науки во Франции; они не под¬
вергают критическому анализу ни одноЛ
противоположной павловскому учению точ¬
ки зрения, господствующей среди предста¬
вителей буржуазной неврологии в Запад¬
ной Европе.
Хотя авторы специально оговаривают в
своем предисловии (стр. 12), что они «не
претендуют на изложение последнего слова
науки, а тем более философии», все же
указанное обстоятельство (отсутствие кри¬
тики) составляет несомненный недостаток
изложения: ведь павловское учение не дог¬
ма, как это подчеркивают и сами авторы
на стр. 37, оно устремлено своим острием
в будущее.
Дальнейшее развитие павловской науч¬
ной идеи во Франции, где материалистиче¬
ские тенденции были всегда так сильны,
составило бы лучшее украшение задуман¬
ной в 1953 году парижским издательством
серии книг по специальным проблемам и
научным вопросам, написанных в духе мар¬
ксизма («а la lumiere du marxisme»).
Сборник о Павлове (предисловие проф.
Леви) распадается на две части. В первой
содержатся две главы: 1) «Научные труды
И. П. Павлова» (автор Булье), 2) «Фило¬
софский аспект учения Павлова» (автор
Лафит); во второй части, озаглавленной
«Приложение павловской физиологии к
медицине» (авторы Реленс и Анжелергю),
имеются три главы. Последняя глава по¬
священа главным образом учению К- М.
Быкова об условных рефлексах с внутрен¬
них органов (интероцепции) в аспекте ле¬
чения и предупреждения некоторых болез¬
ней.
Наиболее интересным является изложе¬
ние* философского аспекта учения И. П.
Павлова, куда автор, Лафит, относит наряду
с теорией медицины и психологию и педа¬
гогику (стр. 107—149).
Особый параграф посвящается диалекти¬
ке высшей нервной деятельности — вопрос,
интересный и для советских физиологов,
философов и психологов.
Однако диалектику в учении И. П. Пав¬
лова Лафит понимает сравнительно узко:
как динамическое взаимоотношение орга¬
низма и среды, как противоборство двух
основных нервных процессов — возбужде¬
ния и торможения,— наконец, как антаго¬
низм отдельных частей центральной нерв¬
ной системы (высших и низших).
Для того, чтобы показать единство фи¬
зиологического и психического, языка и
мышления, возбуждения и торможения,
диалектику типов и темпераментов, диа¬
лектику образного и отвлеченного мышле¬
ния, которая прямо вытекает из учения
И. П. Павлова о двух сигнальных системах

156
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
действительности,— для всего этого надо
было выяснить, как становятся проти¬
воположными все эти категории, то есть
представить высшую нервную деятельность
в ее развитии, посвятить первую главу био¬
логии (а не только физиологии) условных
рефлексов, указать связь материалистиче¬
ского учения И. П. Павлова о мозге с ве¬
личайшей эволюционной концепцией
Ч.	Дарвина и психологией, как это и сде¬
лала в своей диссертации первый фран¬
цузский популяризатор «павловского нер¬
визма» Дончева-Дезез 33 года тому назад.
Конечно, все эти недоговорки и пропуски
можно отнести за счет специально клини¬
ческого уклона данного сборника, но для
нашего читателя было бы особенно ценным,
если бы утверждение авторов о том, что
«павловское учение сегодня является одной
из естественнонаучных основ диалектиче¬
ского материализма», было подкреплено ма¬
териалами современной передовой психоло¬
гии, педагогики, истории культуры и
искусства. Нам кажется, что французы,
столь жестоко пострадавшие от сорокалет¬
него господства идей 3. Фрейда, А. Бергсо¬
на и других бесплодных интуитивистов и
психобиологов, имеют в настоящий момент
все основания творчески использовать та¬
кой широко обобщающий взгляд на пред¬
мет и задачи передовой науки, каким яв¬
ляется взгляд И. П. Павлова, всегда быв¬
шего вдохновенным борцом против идеа¬
лизма, за прогресс человеческого знания.
Концепции И. П. Павлова имеют ближай¬
шее отношение к актуальным вопросам пе¬
дагогики и школьной гигиены, физиологии
спорта, рационализации труда (стр. 26) и
отдыха (стр. 30), к борьбе за долголетие
человека. Эти установки в теории наряду
с клиническими исследованиями в области
неврозов должны вдохновлять последова¬
телей Павлова у нас и за рубежом.
Что касается философской стороны уче¬
ния И. П. Павлова, то здесь читателей на¬
шего журнала интересовало бы мнение за¬
рубежных деятелей науки о том, как они
относятся к вопросам о связи павловского
учения с мичуринской биологией, с совре¬
менным учением о языке, чего, к сожале¬
нию, в настоящем сборнике нет.
Ю. П. ФРОЛОВ
Революция ли это?
The Revolution in Philosophy. London, 1956, 125 p.
В 1956 году в Англии вышла небольшая
книжка с претенциозным заглавием «Ре¬
волюция в философии». Авторами ее яв¬
ляются видные современные буржуазные
философы, читающие курсы по философии,
логике и метафизике в Лондонском и Окс¬
фордском университетах: А. Айэр, 3. Нийл,
Г. Поол, Д. Пирс, П. Стросон, Г. Уорнок и
Р. Уолхейм. Предисловие написано одним из
ведущих буржуазных философов современ¬
ной Англии, Гильбертом Райлем.
Книжка представляет собой сборник из
восьми статей, которые ранее передавались
по третьей программе «Би-би-си». Сопро¬
вождаемый шумной рекламой, сборник вы¬
держал в 1956 году два издания. Англий¬
ский журнал «Философикл куотерли» поме¬
стил рецензию шотландского профессора
Дж. Урмсона, который называет книгу
«вкладом высокого качества» («The Philoso¬
phical Quarterly», vol. 7, № 27,	1957,
p. 184).
В чем же заключается этот столь разрек¬
ламированный «вклад»?
Написанная популярным языком, книжка
«Революция в философии» рассчитана на
широкий круг читателей. Она представляет
интерес не с точки зрения уяснения теоре¬
тической аргументации буржуазных филосо¬
фов, а преимущественно как образчик той
духовной пищи, которая преподносится ныне
среднему интеллигенту и усиленно реклами¬
руется также для широких слоев населения.
В ней рассматриваются такие вопросы, как
«Готлоб Фреге и математическая логика»,
«анализ и воображение», «конструкция и
анализ» и др. Ни в одной из статей мар¬
ксистско-ленинская теория даже не упоми¬
нается... И это не случайно. В этом-то и
дело.
• Если верить издателям, «книга рассказы¬
вает о развитии философии за последние
60 лет, главным образом в Англии, но так¬
же в Германии, Австрии, Америке». Так по¬
чему же в книге, посвященной «революции в
философии», ничего не говорится о мар¬
ксизме?
Современные идеологи буржуазии в своей
борьбе против марксизма пытаются отри¬
цать мировоззренческий характер филосо¬
фии, подменить подлинное содержание науч¬
ной философии — изучение наиболее общих
закономерностей развития природы, обще¬
ства и мышления — анализом лишь логиче¬
ской структуры знания. Так, американский
философ Роберт Дьюи пишет, что ныне ма¬
ло кто из западных философов «считает
«философской» программу исследования,
предпринятую Марксом и Энгельсом», ибо
«сегодня синтетическая работа отброшена
в сторону, а типичный философ усматривает
свою непосредственную задачу в совершен¬
но специфической работе по проведению раз¬
личных концепций анализа — анализа зна¬
ния и оценки, духа и природы, добра и
правды» («The Journal of Philosophy», vol.
LI 11, № 5, 1956, pp. 187—188).
В чем же, по мнению авторов рецензируе¬
мого сборника, заключается «революция в
философии»?

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
157,
Прямой ответ на этот вопрос пытается
дать лишь Д. Пирс в первом абзаце своей
статьи «Логический атомизм: Рассел и Витт-
генштейн». Вот все, что он пишет относи¬
тельно «революции в философии»: «В нача¬
ле этого века философия прошла один из
тех периодов быстрого развития, который
историками иде^[ называется революцион¬
ным. Центром этого нового движения была
Англия, а более конкретно —■ Кембридж и
его лидеры Мур, Рассел, Виттгенштейн».
Что представляет собой появившаяся в
начале нашего века и господствующая ныне
в Англии академическая философия, кото¬
рую пропагандируют авторы книги? Как из¬
вестно, во второй половине прошлого века в
результате крупных открытий в математике
(создание неэвклидовых геометрий, теорий
множеств и т. п.) оказалось необходимым
коренным образом изменить ряд основных
математических понятий, которые сложились
к тому времени и прежде считались неиз¬
менными. В математике появилось множе¬
ство противоречий, антиномий, решение ко¬
торых требовало дальнейшего развития ма¬
тематической науки. Многие крупные 'мате¬
матики стали выражать сомнение в строго¬
сти построения математической системы
знаний, в объективной ценности ее резуль¬
татов. Математика переживала кризис, ибо
были подвергнуты сомнению самые основы
развития науки. Причины кризиса матема¬
тики, так же как и причины кризиса в физи¬
ке, гениально вскрытые В. И. Лениным в
«Материализме и эмпириокритицизме», в
основном состояли в том, что ученые не
умели применить диалектический метод ис¬
следования. Для выхода из кризиса основа¬
ний математики предлагались самые раз¬
личные пути, сообразно которым стали скла¬
дываться различные школы. Одной из таких
школ и была так называемая кембриджская
школа английских аналитиков (Мур,
Б. Рассел и др.), известная под названием
школы «логического анализа».
Приверженцы кембриджской школы пред¬
ложили теорию «логического атомизма», ко¬
торая гласила: подобно тому, как естество¬
испытатель занимается анализом объектов
до тех пор, пока не достигнет конечных, не¬
делимых частиц, атомов, задачей философов
является анализ мысли до получения конеч¬
ных элементов, «атомов мысли».
Здесь нет возможности подробно остано¬
виться на критике метафизической методо¬
логии «логического атомизма», а также на
тенденции «логических атомистов» искус¬
ственно поставить предел бесконечному раз¬
витию челювеческого знания, развитию нау¬
ки. Отметим лишь, что логическое исследо¬
вание понятий науки, а также и обыденного
разговорного языка представляет собой, ра¬
зумеется, весьма нужную и важную научную
задачу. Но такое исследование должно опи¬
раться на изучение объективного содержа¬
ния научных понятий. Без этого необходи¬
мого условия логический анализ неизбежно
становится оторванным от действительно¬
сти, схоластическим, и его роль часто сво¬
дится лишь к пустым интеллектуальным
упражнениям. Но именно этим и занимают¬
ся некоторые теоретики «логического ана¬
лиза».
В статье «Построение и анализ» П. Стро¬
сон следующим образом определяет понятие
анализа: «Общее понятие анализа — это по¬
нятие перевода, или, лучше сказать, понятие
перефразировки. Перевод производится... с
формы, вводящей в заблуждение, в форму,
которая не вводит в заблуждение» (стр. 99),
причем, по мнению логических позитиви¬
стов, «форма, вводящая в заблуждение»,
включает в себя постановку наиболее об¬
щих вопросов, вроде основного вопроса фи¬
лософии. Подобные вопросы они называют
псевдовопросами, которые-де «вводят людей
в заблуждение» и потому нуждаются в пре¬
образовании в «ясные предложения» и «про¬
стые вопросы».
Однако тут же Стросон вынужден конста¬
тировать несостоятельность «аналитических»
приемов, ибо «если они сохраняли смысл
оригинала, то не достигали упрощения, а
если достигали упрощения, то это происхо¬
дило за счет потери смысла» (стр. 100).
Следует отметить также, что само поня¬
тие «логического анализа» заимствовано у
Д. Юма. Это признают и сами авторы ре¬
цензируемой книги. Стросон справедливо за¬
мечает, что понятие анализа «не было в
конце концов таким уж очень революцион¬
ным понятием в философии» (стр. 100).
Современные позитивисты ограничивают
задачу философии лишь логическим анали¬
зом. При этом они пытаются отождествить
критику этого ограничения, ведущего, по
существу, к обеспредмечиванию филосо¬
фии, с отрицанием необходимости логиче¬
ского анализа языка вообще. Философскую
науку нельзя сводить к логическому иссле¬
дованию языковых проблем, ибо в этом слу¬
чае она отрывается от жизни, перестает
быть орудием познагГия и революционного
преобразования мира. Такой отрыв от жизни
неизбежно способствует превращению фило¬
софии в средство духовного обнищания.
Именно такую роль приписывает философии
Поол в статье «Мур: анализ, общее упо¬
требление и здравый смысл». Его рассуж¬
дения сводятся к следующему. Все знание
о действительности дают нам конкретные,
эмпирические науки: физика, химия, биоло¬
гия и т. д. Эти науки исчерпывают действи¬
тельность, а поэтому философия не нужна.
Всякая попытка рассматривать философию
как науку есть метафизика. «Но куда же
в таком случае входит философ?» — спра¬
шивает Поол и тут же цинично отвечает:
«Единственное дело, которое он может де¬
лать,— это действовать как своего рода ин¬
теллектуальный полицейский, следя за тем,
чтобы никто не нарушил границы и не про¬
шел в область метафизики» (стр. 78—79).
В роли таких «интеллектуальных полицей¬
ских» и выступают некоторые современные
буржуазные философы, претенциозно назы¬
вающие свою «интеллектуальную полицей¬
скую дубинку» «революцией в философии».
Они часто подвергают друг друга критике
по десятистепенным вопросам и претендуют
на оригинальность своих воззрений даже то¬
гда, когда начинают применять буквально
лишь одно новое словечко. Важничанье пу¬
стышкой весьма характерно для многих со¬
временных буржуазных философов, но ре¬
корд в этом отношении побил Уорнок. Оп не

158
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
остановился даже перед «критикой» логиче¬
ского позитивизма, который, по его словам,
«совершенно чужд духу современной фило¬
софии». Более того, будучи закоренелым
позитивистом, Уорнок пытается уверить чи¬
тателя в обратном. «...Мне бы хотелось ска¬
зать,^ пишет он,— что ни я, ни кто-либо из
близких мне философов не является логиче¬
ским позитивистом» (стр. 124).
На деле Уорнок не выходит из рамок
позитивистского понимания предмета фи¬
лософии. Наиболее характерной чертой
«современной философии» он считает «по¬
нимание того, что язык имеет множество
применений, и среди них — этическое, тео¬
ретическое, литературное и подлинно ме¬
тафизическое» (стр. 125).
Центральная идея рецензируемой книж¬
ки— мысль о том, что всю философию не¬
обходимо свести лишь к логическому ана¬
лизу языка,— является совершенно несостоя¬
тельной с научно-теоретической точки зре¬
ния. Ясно, что называть появление школы
логического анализа революцией в филосо¬
фии по меньшей мере несерьезно.
Авторы книги не приводят ни одного убе¬
дительного примера, ни одного объективного
мерила, по которому было бы видно, что
появление английской школы логических по¬
зитивистов знаменовало собой революцию в
философии. Мимо такого курьезного факта
теоретической оплошности ведущих англий¬
ских буржуазных философов не прошли да¬
же буржуазные философы других стран. В
своей рецензии на книжку «Революция з
философии» американский философ А. Гэ-
уерт с недоумением пишет что «не так
уж легко уяснить себе вопрос о сущности
«революции в философии», упомянутой и за¬
главии» («Ethics», vol. LXVII, Number 2,
1957, p. 147). Как остроумно замечает Гэу-
ерт, мерило, по которому авторы книжки
пытаются определить революционность про¬
поведуемой ими философии, «не дает воз¬
можности отделить революционную овцу от
реакционных козлов» (там же). Правда, ав¬
тор рецензии больше всего недоволен тем
обстоятельством, что революция в филосо¬
фии, по представлениям английских филосо¬
фов, «не включает в себя такие философ¬
ские направления XX века, как прагматизм,
феноменология или экзистенциализм» (там
же). Однако на деле ни логический позити¬
визм, ни прагматизм, ни феноменология, ни
экзистенциализм, независимо от того, вместе
они будут рассматриваться или порознь, ре¬
волюции в философии не совершили. Будучи
идеалистическими течениями буржуазной
философии, они не решают философских
проблем, поставленных наукой и жизнью.
Подлинно научная философия правильно
обобщает данные развития наук и обще¬
ственной практики, способствует научному и
социальному прогрессу. Именно такой фило¬
софией является диалектический материа¬
лизм, который не просто объясняет мир, а
сознательно служит пролетариату для из¬
менения мира. В этом заключается револю-
ционно-преобразующее значение марксизма-
ленинизма. Научные принципы диалектиче¬
ского и исторического материализма выдер¬
жали величайшую историческую проверку и
на практике доказали свою истинность. Ис¬
тория философской и общественно-полити¬
ческой мысли в течение более чем векового
развития красноречиво свидетельствует о
том, что противники марксизма-ленинизма
приходят и уходят, а марксизм-ленинизм
живет и побеждает этих противников, под
какими бы лозунгами они ни выступали.
В неразрывной связи с наукой и жизнью, в
постоянном прогрессивном развитии заклю¬
чается неодолимая сила и жизненность
марксистско-ленинской философии.
В. В. МШВЕНИЕРАДЗЕ

НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
О работе Института марксизма - ленинизма
при ЦК КПСС по подготовке к изданию
произведений В. И. Ленина в 1958 году
В 1958 году Институт марксизма-лениниз¬
ма будет работать над завершением подго¬
товки к выпуску в свет дополнительных то¬
мов четвертого издания Сочинений В. И. Ле¬
нина. В первой половине года институт вы¬
пустит в свет 38-й, дополнительный том и
завершит подготовку к печати 39-го и 40-го
томов.
В состав 38-го тома входят философские
работы В. И. Ленина, опубликованные
впервые в IX и XII Ленинских сборниках
в 1929—1930 годах, а затем с 1933 по
1947 год неоднократно издававшиеся в ви¬
де отдельной книги, известной под назва¬
нием «Философские тетради». Кроме того,
в том включены замечания о книгах и ре-
дензиях на книги по вопросам философии
и естествознания, записанные В. И. Лени¬
ным в виде отдельных заметок в других
тетрадях. К этим материалам присоедине¬
ны также выдержки из книг разных авто¬
ров с замечаниями, пометками и подчерки¬
ваниями Ленина.
Дополнительно, по сравнению с издавав¬
шимися ранее «Философскими тетрадями»,
в состав 38-го тома включены заме¬
чания и пометки В. И. Ленина на страни¬
цах брошюры Г. В. Плеханова «Основные
вопросы марксизма», на страницах книги
В. Шулятикова «Оправдание капитализма
в западноевропейской философии (от Де¬
карта до Э. Маха)», пометки и подчерки¬
вания на страницах статьи А. Деборина
«Диалектический материализм», не вклю¬
чавшиеся в прежние издания, замечания
на книге Г. В. Плеханова «Н. Г. Черны¬
шевский», в том числе отчеркивания, при¬
надлежность которых В. И. Ленину уста¬
новлена в процессе работы над настоящим
изданием, и ряд заметок о книгах и рецен¬
зиях на книги по философии и естество¬
знанию.
В 38-м томе впервые публикует¬
ся заметка В. И. Ленина о рецензии на
книги немецкого естествоиспытателя Э. Гек¬
келя «Чудеса жизни» и «Мировые загадки»,
написанная им в конце 1904 года. В даль¬
нейшем в книге «Материализм и эмпирио¬
критицизм» В. И. Ленин дал подробную ха¬
рактеристику взглядов Э. Геккеля.
В замечаниях о естественнонаучных кни¬
гах, как и в других материалах, вошедших
в том, В. И. Ленин критикует попытки при¬
мирить научное объяснение природы с ре¬
лигиозным мировоззрением, колебания есте¬
ственников, стихийных материалистов от
материализма к идеализму, их неумение
понять разницу между механистическим и
диалектическим материализмом.
В 38-м томе расположение конспектов и
других материалов дано в основном в хро¬
нологическом порядке. В отступление от
хронологического принципа замечания на
книгах выделены в особый раздел, внутри
которого эти замечания расположены так¬
же в хронологическом порядке.
В целях максимального приближения к
рукописи В. И. Ленина иностранные слова
и выражения, перемежавшиеся с русским
текстом, даны на языке оригинала с под¬
строчным переводом. Равным образом
даются на языке оригинала иностранные
термины, поставленные В. И. Лениным в
скобках после русских терминов, а также
иностранные термины и выражения, выне¬
сенные на поля рукописи.
Весь текст нового издания вновь прове¬
рен по рукописям В. И. Ленина, а редак¬
ционные переводы цитат — по первоисточ¬
никам.
В состав приложений включены: примеча¬
ния, указатель литературы, цитируемой и
упоминаемой В. И. Лениным, указатель
имен, предметный указатель и иллюстра¬
ции.
«Тетради по империализму», изданные
отдельной книгой в 1939 году, составят
39-й том четвертого издания Сочинений
В. И. Ленина.
Ленинские «Тетради по империализму»
являются подготовительной работой Лени¬
на к книге «Империализм, как высшая ста¬
дия капитализма». Эта книга — итог гигант¬
ской исследовательской работы. Ленин ис¬
пользовал сотни книг, брошюр, журналов и
газет, статей, статистических сборников. Им
сделаны выписки из 148 книг (из них 106
немецких, 23 французских, 17 английских и
2 в русском переводе) и из 232 статей (из
них 206 немецких, 13 французских, 13 анг¬
лийских)'. Одни лишь выписки, конспекты,
заметки, являющиеся содержанием «Тетра¬
дей», составляют около 43 печатных ли*
сто в.
Огромное значение «Тетрадей по импе¬
риализму» заключается в том, что они вво¬
дят в лабораторию ленинской мысли, зна¬

160
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
комят с методами работы Ленина, с его
подходом к изучаемому материалу и ав¬
торам.
Материал ленинских «Тетрадей по им¬
периализму» чрезвычайно разносторонен.
Ленин с различных сторон освещает импе¬
риалистическую стадию развития капита¬
лизма и первую мировую империалисти¬
ческую войну. Леннн внимательно изучает
экономику и технику, историю и географию,
политику и дипломатию, рабочее движение
и национально-колониальный вопрос.
Он прослеживает самым детальным обра¬
зом все черты империализма в их конкрет¬
ном историческом развитии, подвергает
тщательному анализу все особенности им¬
периалистической эпохи и вскрывает на бо¬
гатом фактическом материале глубочайшие
противоречия империализма.
Основной чертой «Тетрадей» является их
боевой характер, их политическая заострен¬
ность против идеологов империализма. Ана¬
лиз империализма Ленин неразрывно свя¬
зывает с беспощадным разоблачением оп¬
портунизма во всех его разновидностях и
проявлениях.
В 39-й том войдут 20 «Тетрадей» Ленина
по империализму, опубликованных в «Тет¬
радях по империализму». Предположено,
что Ленин вплотную взялся за изучение
литературы по империализму с середины
1915 года еще в Берне. В начале января
1916 года Ленин получил заказ от изда¬
тельства «Парус» на написание книги по
империализму. Книга вышла в свет в апре¬
ле 1917 года. Во время подготовки к напи¬
санию книги Лениным были закончены
15 «Тетрадей». Как и в предыдущем издании
«Тетрадей по империализму», в настоящем
издании все записи Ленина даны только в
русском переводе. Текст «Тетрадей» заново
тщательно проверен, проверены заново
переводы.
40-й, дополнительный том составят мате¬
риалы по аграрному вопросу. Часть этих
материалов была опубликована до 1941 го¬
да в трех Ленинских сборниках (XIX,
XXXI, XXXII). Записи Ленина по аграрно¬
му вопросу имеют огромную теоретическую
ценность. Характер этих документов разли¬
чен. Тут статистические материалы, замет¬
ки, выписки, подчеркивания на изучаемых
книгах и пр. Около 20 процентов докумен¬
тов публикуется впервые. Наиболее круп¬
ными разделами в этом томе являются:
«Материалы к работе «Аграрный вопрос
и критики Маркса», «Материалы к лек¬
циям и реферату «Марксистские взгля¬
ды на аграрный вопрос в Европе и Рос¬
сии» и «Аграрная программа С.-Р. и С.-Д.»,
«Материалы к квите «Новые данные о
законах развития капитализма в земле¬
делии».
Впервые в 1958 году будет издана ленин¬
ская тетрадь-конспект четырех томов писем
Маркса и Энгельса за 1844—1883 годы,
изданных А. Бебелем и Э. Бернштейном в
Штутгарте в 1913 году. Публикуемый кон¬
спект написан Лениным в октябре — ноябре
1913 года. В письме сестре, М. И. Ульяно¬
вой, Ленин писал: «Только что закончил
чтением четыре тома переписки Маркса с
Энгельсом. Хочу писать о ней в «Просве¬
щении». Много интересного. Жаль, что до¬
рого издали черти — немчура: 40 маоок!»
(Соч., т. 37, стр. 420).
В своей статье «Переписка Маркса с
Энгельсом» Ленин писал, что редакционная
работа, проведенная Бернштейном над пе¬
репиской Маркса и Энгельса, неудовлетво¬
рительна ни с технической, ни с идейной
стороны. Оппортунисту Бернштейну не надо
было браться за редактирование писем, на¬
сквозь пропитанных революционным духом
(см. В. И. Лен и н. Соч., т. 19, стр
501—507).
Изучая немецкое издание переписки Мар¬
кса и Энгельса, Ленин не имел перед собой
их рукописей и не мог знать, что не только
в редакционных своих правках к письмам,
но и в текст самих писем Бернштейн про¬
извольно вносил поправки, смягчая или
удаляя неугодные ему высказывания
Маркса и Энгельса и нарочито извращая
их взгляды.
Конспект переписки Маркса и Энгельса
служил Ленину литературным источником
на протяжении долгого времени, вплоть до
советского периода. Он использовал его в
ряде своих крупных работ: «О праве наций
на самоопределение» (Соч., т. 20, стр.
365—424), «Карл Маркс» (Соч., т. 21,
стр. 27—74), «Империализм, как высшая
стадия капитализма» (Соч., т. 22, стр.
173—290), «Третий Интернационал и его
место в истории» (Соч., т. 29, стр. 279—287),
«Детская болезнь «левизны» в коммунизме»
(Соч., т. 31, стр. 1—97) и др.
Запись конспекта з тетради сделана Ле¬
ниным карандашом в сжатой форме.
В издаваемой книге запись приводится в
расшифрованном виде. Чтобы облегчить
читателю понимание этих записей, на стра¬
нице дается два текста:	текст конспекта
В. И. Ленина и соответствующие конспекту
извлечения из писем К- Маркса и Ф. Эн¬
гельса, а также те места писем, где имеют¬
ся пометки В. И. Ленина. Текст писем дает¬
ся по последним изданиям Института мар¬
ксизма-ленинизма.
Подготовлены к печати XXXVI Ленин¬
ский сборник и книга В. И. Ленина «Мар¬
ксизм о государстве».
В XXXVI Ленинский сборник входит бо¬
лее 760 неопубликованных документов
В. И. Ленина за период с марта 1917 по
январь 1923 года. Большинство документов
представляет собой подготовительные ма¬
териалы: планы статей и выступлений,на¬
броски, проекты постановлений, конспекты
и тезисы по различным вопросам, а также
письма, телеграммы, записки.
Среди многочисленных документов чита¬
тель найдет такие, как «Набросок проекта
декрета о проведении в жизнь национали¬
зации банков и необходимых в связи с
этим мерах». «К тезисам о производствен¬
ной пропаганде», «Проект постановления
СТО о местных экономических совеща¬
ниях», планы и заметки к гениальному тру¬
ду «Очередные задачи Советской власти».
Эти материалы показывают, как глубоко
продумывал В. И. Ленин перспективы со¬
циалистического строительства, какое
огромное значение придавал производитель¬

НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
161
ности труда, технике, социалистическому
соревнованию.
Большое место в сборнике занимают до¬
кументы периода иностранной военной
интервенции и гражданской войны: «За¬
метки о революционной защите Петрогра¬
да», «Телеграмма командующему армиями
Украинского фронта В. А. Антонову и Нар-
комвоену Украины Н. И. Подвойскому».
В них отражается деятельность В. И. Лени¬
на по руководству обороной страны, по раз¬
грому сил иностранной военной интервен¬
ции и внутренней контрреволюции, по
укреплению сил Советского государства.
Огромный интерес представляют доку¬
менты, отражающие борьбу Ленина за
сплочение и чистоту рядов партии, за
укрепление ее связи с массами. Среди них
такие, как «Проект постановления Полит¬
бюро ЦК РКП (б) от 26 октября 1920 года
по вопросу о задачах контрольной комис¬
сии», заметки о «рабочей оппозиции» во
время прений на XI съезде партии, мате¬
риалы, связанные с чисткой партии в
1921 году, и др.
. Ряд документов отражает деятельность
В. И. Ленина по руководству международ¬
ным коммунистическим движением. Среди
них «Письмо Чичерину» (декабрь 1918 г.),
планы и наброски докладов и тезисов Ле¬
нина к I, II, III, IV конгрессам Комин¬
терна. В этих документах Ленин подчер¬
кивает необходимость неуклонного проведе¬
ния в жизнь принципов пролетарского
интернационализма, настойчивой борьбы за
единство рабочего класса.
Вновь публикуемые ленинские докумен¬
ты раскрывают гигантскую деятельность
В. И. Ленина по руководству Великой
Октябрьской социалистической революцией,
Коммунистической партией и советским
социалистическим государством в первое
его пятилетие.
Сборник снабжен примечаниями к тексту,
указателем имен и тематическим указате¬
лем к документам.
Работа «Марксизм о государстве» содер¬
жит подготовительный материал по вопросу
о государстве. В ней собраны все основные
высказывания К. Маркса и Ф. Энгельса с
замечаниями, дополнениями, обобщениями
и выводами В. И. Ленина о государстве^
диктатуре пролетариата и по другим свя¬
занным с ними вопросам теории и практики
рабочего революционного движения.
Над изучением литературы о государстве
В. И. Ленин работал в Цюрихе в конце
1916 — начале 1917 года. Работу «Мар¬
ксизм о государстве» Ленин закончил в
феврале 1917 года. Он предполагал напеча¬
тать статью об этом в издававшемся в то
время «Сборнике Социал-Демократа». Но
совершившаяся в России революция и за¬
нятость по организации возвращения эми¬
грантов в Россию не позволили В. И. Лени¬
ну осуществить задуманное. При переезде
из Швейцарии в Россию в апреле 1917 года
В. И. Ленин, опасаясь ареста Временным
правительством в пути, вместе с другими
материалами оставил в Стокгольме руко¬
пись работы «Марксизм о государстве».
Скрываясь в подполье после июльских дней,
Ленин писал в записке: «...Если меня уко¬
кошат, я Вас прошу издать мою тетрадку
«Марксизм о государстве».
Рукопись этой работы содержит 48 стра¬
ниц, написанных мелким, убористым почер¬
ком, с позднейшими вставками, приписками
на полях и подчеркиваниями автора. Впер¬
вые эта работа была напечатана в 1930 го¬
ду в XIV Ленинском сборнике на русском
и немецком языках, а в 1932 и 1934 го¬
дах— отдельным изданием.
Учитывая огромный интерес к работе
«Марксизм о государстве» со стороны ши¬
рокого круга читателей, в настоящем изда¬
нии воспроизводится подлинный текст руко¬
писи. В этих целях текст оригинала руко¬
писи дается слева, а рядом, справа, на
развороте страницы, дается перевод этого
текста на русский язык.
Работа «Марксизм о государстве» имеет
огромное значение. Она помогает коммуни¬
стическим и рабочим партиям в борьбе про¬
тив современного ревизионизма, как и в
прошлом, отказывающегося от коренных
основ марксизма, от революционной борь¬
бы с капитализмом, от идеи диктатуры про¬
летариата, от учения о руководящей роли
рабочего класса и его марксистско-ленин¬
ской партии в социалистической революции
и строительстве социализма и коммунизма.
Институтом подготавливается к печати
хронологический указатель всех опублико¬
ванных произведений В. И. Ленина, неза¬
висимо от того, в каких изданиях они на¬
печатаны: в Сочинениях, Ленинских сбор¬
никах, протоколах партийных съездов и
конференций, журналах, газетах и других
изданиях.
Указатель ставит своей целью помочь
прежде всего широким кругам советских
читателей в нахождении интересующих их
произведений В. И. Ленина. Кроме того,
указатель сообщает читателям — специали¬
стам, исследователям, преподавателям, ра¬
ботникам издательств, редакций газет и
журналов и другим — сведения о том, ка¬
кие произведения Ленина сохранились в
рукописях или в других видах архивных
источников, сколько всего опубликовано
ленинских документов, в каких изданиях
они впервые публиковались, какие издания
вышли при участии самого Ленина (авто¬
ризованные издания), какие издания вы¬
шли до Великой Октябрьской социалисти¬
ческой революции, в каких важнейших
(преимущественно сводных) изданиях они
выходили после революции, и другие сведе¬
ния. Указатель раскрывает перед читате¬
лем картину творческой научной работы
В. И. Ленина, сообщает данные о том, что
им написано в определенный день, неделю,
месяц, год, период и т. д. Тем самым ука¬
затель имеет большое значение и для изу¬
чающих биографию В. И. Ленина, его
жизнь и деятельность в тот или иной пе¬
риод времени. Указатель выходит в двух
книгах.
В текущем году институт вплотную при¬
ступил к работе над подготовкой томов
Полного собрания сочинений В. И. Ленина.
Новое издание составит 55 томов. В Полное
собрание сочинений В. И. Ленина войдут
все материалы, напечатанные в третьем и
11.	«Вопросы философии» № 4.

162
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
четвертом изданиях Сочинений, что соста¬
вит более 3 тыс. документов. Кроме закон¬
ченных произведений, в пятое издание Со¬
чинений включаются подготовительные ма¬
териалы:	планы, конспекты, наброски,
поправки к документам, написанным дру¬
гими авторами, записки, поручения, запро¬
сы, резолюции, записи, пометки, записи и
выписки из книг, журналов и газет, а так¬
же имеющие важное значение замечания и
пометки Ленина на книгах, брошюрах и
статьях других авторов и т. д. Выписки из
книг, заметки, наброски и планы статей,
планы рефератов, конспекты, таблицы
и т. п. составят Несколько томов.
Читатели Полного собрания сочинений
найдут в нем подготовительные материалы
к книге В. И. Ленина «Развитие капита¬
лизма в России», тетрадь «Марксизм о го¬
сударстве», содержащую подготовительные
материалы к книге «Государство и рево¬
люция», «Тетради по империализму» с под¬
готовительными материалами к книге «Им¬
периализм, как высшая стадия капитализ¬
ма» и «Философские тетради». Тома будут
пополнены новыми материалами, относя¬
щимися к периоду «Искры», письмами
В. И. Ленина Г. В. Плеханову, С. И. и
И. И. Радченко, Г. М. Кржижановскому,
В. Д. Бонч-Бруевичу, значительным числом
новых ленинских документов, относящихся
к кануну и периоду первой русской рево¬
люции, в том числе материалами третьего
съезда партии.
Ряд документов, впервые включаемых в
Сочинения, характеризует деятельность
В. И. Ленина в период реакции. Главным
образом это письма к Л. Тышке, В. А. Кар¬
пинскому, Ф. А. Ротштейну, Г. В. Плехано¬
ву и другим. В них отражается борьба
В. И. Ленина против ликвидаторов, за со¬
хранение партии.
В Полное собрание сочинений
В. И. Ленина войдут многочисленные мате¬
риалы по аграрному и национальному во¬
просам.
В новое издание включается ряд доку¬
ментов, относящихся к первой мировой
войне:	первоначальный текст тезисов о
войне, конспект и планы ненаписанной бро¬
шюры «Европейская война и европейский
социализм», заметки на рефераты Г. В. Пле¬
ханова, В. Коссовского, запись прений по
своим' рефератам с заметками, материалы
Циммер вальдской конференции, значитель¬
ное число писем разным корреспондентам.
В Сочинения впервые будет включено
много новых документов 1917 года: о Фев¬
ральской буржуазно-демократической и
Октябрьской социалистической революциях,
материалы об Апрельской конференции,
материалы к выступлению на собрании
большевиков во дворце Кшесинской в ночь
с 3 на 4 апреля 1917 года, тезисы по пово¬
ду декларации Временного правительства,
незаконченная автобиография, конспект ре¬
золюции об экономических мерах борьбы с
разрухой и др.
Большой интерес для читателя представ¬
ляют новые документы, относящиеся
к советскому периоду деятельности
В. И. Ленина по руководству народным
хозяйством страны, разработке им принци¬
пов управления хозяйственным строитель¬
ством.
Много новых документов посвящено ра¬
боте советского государственного аппарата.
Они отражают борьбу В. И. Ленина против
бюрократизма, за удешевление и упроще¬
ние аппарата, за усиление его связи с наро¬
дом, за привлечение самых широких слоев
трудящихся к управлению государством, за
строгое соблюдение советских законов, су¬
ровое наказание их нарушителей.
В Сочинения входит «Проект третьего
пункта общеполитической части программы
(для программной комиссии VIII съезда
партии)», в котором В. И. Ленин противо¬
поставлял урезанной буржуазной демокра¬
тии новую, советскую демократию.
Большой интерес представляют новые до¬
кументы В. И. Ленина, относящиеся к со¬
ветскому периоду. Документы периода ино¬
странной военной интервенции и граждан¬
ской войны характеризуют деятельность
В. И. Ленина как председателя Совета Ра¬
бочей и Крестьянской обороны, его неустан¬
ную заботу об укреплении Красной Армии,
о мобилизации сил для разгрома интервен¬
тов и внутренней контрреволюции, его дип¬
ломатическую деятельность, участие в раз¬
работке военно-стратегических планов, в
разработке директив Реввоенсовету и пр.
Среди новых материалов, которые вклю¬
чаются в Сочинения, значительное место за¬
нимают документы о социалистическом
строительстве, о культурной революции
и т. п. Большой интерес представляет про¬
ект резолюции о пролетарской культуре,
отражающий борьбу В. И. Ленина против
пролеткультовщины. В заметках об элек¬
трификации В. И. Ленин определяет зна¬
чение электрификации для строительства
коммунизма. В ряде документов В. И. Ле¬
нин дает указания органам печати о необ¬
ходимости изучения местного опыта, его
популяризации и распространения, наглядно
показывает, какими приемами достигается
улучшение работы.
В Полное собрание сочинений
В. И. Ленина войдут документы, продикто¬
ванные им в декабре 1922 — январе 1923 го¬
да: «Письмо к съезду», известное под на¬
званием «Завещания», письма «О прида¬
нии законодательных функций Госплану»
и «К вопросу о национальностях или об
«автономизации». Эти документы примыка¬
ют к последним работам В. И. Ленина,
имеющим программное значение: «Странич¬
ки из дневника», «О кооперации», «О на¬
шей революции», «Как нам реорганизовать
Рабкрин», «Лучше меньше, да лучше».
Новые документы, впервые включаемые
в Сочинения пятого издания, составят око¬
ло 20 томов.
Все ленинские документы в новом изда¬
нии будут расположены в хронологическом
порядке.
Подготовительные материалы к книге
«Развитие капитализма в России», «Фило¬
софские тетради», «Тетради по империализ¬
му», «Тетради по национальному вопросу»,
«Материалы по аграрному вопросу», «Конс¬
пект переписки К. Маркса и Ф. Энгельса»

НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
163
выделяются в отдельные тома и распола¬
гаются в ряду основных томов.
Внутри томов работы располагаются по
датам их написания (речи и доклады—по
датам выступлений). Планы и конспекты
ленинских работ, например, план лекций
«Марксистские взгляды на аграрный воп¬
рос в Европе и России», планы к рефера¬
там по национальному вопросу, планы
статьи «О праве наций на самоопределе¬
ние», планы работы «Империализм и рас¬
кол социализма», даются в основных томах,
где помещены эти работы, в особом разделе
тома под общим названием «Подготови¬
тельные материалы».
' Переписка (письма, телеграммы, предпи¬
сания, распоряжения, записки и т. п.) вы¬
деляется в особые тома, в конце всего из¬
дания. Отдельный том составят письма
Ленина к родным.
Для пятого издания Сочинений текст
произведений В. И. Ленина заново сверяет¬
ся с первоисточниками: ленинскими рукопи¬
сями, изданиями и переизданиями работ
В. И. Ленина, лично им подготовленными к
печати, статьями в газетах и журналах,
опубликованными при его жизни, отредак¬
тированными им стенограммами и т. п. В
отличие от четвертого издания в пятом из¬
дании Сочинений иностранный текст автора
сохраняется, и перевод, если это необходи¬
мо, дается на развороте. Подстрочные при¬
мечания содержат переводы иностранного
текста, библиографические ссылки к произ¬
ведениям, которые упоминает или цитирует
в тексте Ленин, варианты разночтений!
Полное собрание сочинений сопровож¬
дается научно-справочным аппаратом: об¬
щим предисловием ко всему изданию, пре¬
дисловием к каждому тому с краткой ха¬
рактеристикой исторической обстановки, в
которой были написаны произведения, во¬
шедшие в том, а также с изложением со¬
держащихся в этих произведениях основных
идей В. И. Ленина в их развитии, указа¬
телем дат жизни и деятельности
В.	И. Ленина, относящихся к периоду,
охватываемому томом, примечаниями к фак¬
там, явлениям, событиям, органам печати
и т. п. в конце каждого тома, именным ука¬
зателем с краткими биографическими справ¬
ками, указателем литературы, цитируемой
и упоминаемой В. И. Лениным. Справоч¬
ный аппарат должен помочь читателям в
изучении трудов В. И. Ленина.
К тому даются приложения, куда вклю¬
чаются материалы биографического харак¬
тера: прошения, заявления, справки и пр.
Опубликование новых ленинских доку¬
ментов делает доступным их изучение ши¬
роким народным массам.
■ Новые материалы, включаемые в пятое
издание Сочинений В. И. Ленина, являются
дальнейшим пополнением великой идейной
сокровищницы марксизма-ленинизма. Идей¬
ное наследство Ленина неоценимо, оно
представляет поистине неисчерпаемый ис¬
точник научных знаний.
В 1958 году читатели получат 5 томов
Полного собрания сочинений В. И. Ленина.
Первый том открывается общим предисло¬
вием ко всему изданию, в котором освещен
характер Полного собрания сочинения, его
отличие от предыдущих изданий. В перзом
и последующих томах значительно рас¬
ширены предисловия к томам. Уже в
первых томах читатель найдет несколько
новых, впервые публикуемых докумен¬
тов В. И. Ленина. Во втором томе помеще¬
но «Сообщение от имени «стариков» чле¬
нам Петербургского «Союза борьбы за ос¬
вобождение рабочего класса», которое
Ленин написал в тюрьме в 1896 году как
предупреждение членам «Союза борьбы»,
оставшимся на свободе, против провокато¬
ра Н. Михайлова. Оно было написано
между строк текста на стр. 240 книги
Н. И. Тезякова «Сельскохозяйственные ра¬
бочие и организация за ними санитарного
надзора в Херсонской губернии» (1896), с
которой Ленин знакомился для своей ра¬
боты «Развитие капитализма в России».
Видимо, в целях конспирации рукопись
написана с большими сокращениями, очень
мелким почерком, простым карандашом,
местами плохо заметным, а потому частич¬
но осталась нерасшифрованной. В подгото¬
вительных материалах к тому впервые в
Сочинениях публикуется конспект книги
французского историка Г. Лефрансе «Очерк
движения парижских ко>ммунаров в 1871 го¬
ду», написанный в июне 1895 года во время
пребывания Ленина в Париже. Изучая и
конспектируя эту книгу, являющуюся од¬
ной из первых работ по истории Париж¬
ской коммуны, Ленин отмечал прудонист¬
ские заблуждения Г. Лефрансе и стремил¬
ся восстановить действительный ход рево¬
люционных событий героического пролетар¬
ского движения коммунаров. Видимо, в
связи с отъездом Ленина в начале июля
из Швейцарии конспект «Очерка» преры¬
вается на последних страницах первой ча¬
сти, освещающей события, предшествовав¬
шие провозглашению Коммуны.
Впервые публикуются набросок и неза¬
конченный вариант предисловия ко второ¬
му изданию брошюры «Задачи русских
социал-демократов», написанные не позд¬
нее августа 1902 года.
В первых двух томах впервые публи¬
куются в разделе «Приложения» докумен¬
ты биографического характера: протоколы
допросов В. И. Ленина во время пребыва¬
ния его в петербургской тюрьме, прошения,
заявления и др.
В текущем году в числе пяти первых
томов Полного собрания сочинений
В.	И. Ленина читатели получат том под¬
готовительных материалов к работе «Раз¬
витие капитализма в России».
Выход в свет каждого издания Сочине¬
ний В. И. Ленина — большое событие в
идейной жизни нашей партии. Особое зна¬
чение имеет выход Полного собрания со¬
чинений, которое поможет нашим кадрам,
миллионам советских людей еще лучше ов¬
ладеть бессмертными творениями ленин¬
ского гения.
М. Я. ПАНКРАТОВА

164
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
Философы - марксисты ГДР о сущности
философских взглядов Э. Блоха
Эрнст Блох—автор ряда философских
работ, в которых рассматриваются различ¬
ные вопросы гносеологии, социологии, ис¬
тории философии, этики и т. д. В своих
трудах по философии (среди них централь¬
ными являются «Принцип надежды» и
«Субъект — объект») Э. Блох, выступая от
имени «творческого марксизма», пытается
создать новую философскую систему, в ко¬
торой существенно преодолевались бы огра¬
ниченности «догматического марксизма».
Блох преодолевает эти «ограниченности»
ценой отказа от основных философских
принципов Маркса — Энгельса — Ленина и
замены их рядом идеалистических и мета¬
физических положений, заимствованных у
традиционных направлений в философии,
противоположных марксистскому.
Тридцатый Пленум ЦК СЕПГ призвал
научных работников улучшить работу на
философском фронте и без компромиссов,
с марксистской партийностью повести борь¬
бу с ревизионизмом. Выполняя указание
ЦК СЕПГ, партийное руководство Инсти¬
тута философии Лейпцигского университе¬
та имени Карла Маркса провело в апреле
1957 года конференцию, посвященную об¬
суждению философских взглядов Э. Блоха.
На конференции были заслушаны и об¬
суждены доклады Р. О. Гроппа «Филосо¬
фия надежды Эрнста Блоха — антимарк¬
систское учение о спасении мира» и
Р. Шульца «Философия надежды Блоха в
свете исторического материализма». Ма¬
териалы этой конференции опубликованы
в вышедшем в конце 1957 года сборни¬
ке под названием «Ревизия марксизма
Эрнстом Блохом. Критическая дискуссия
ученых-марксистов с философией Блоха»1.
В сборник вошли как частично перерабо¬
танные доклады и выступления, сделан¬
ные авторами на конференции, так и вы¬
ступления, позднее приложенные к мате¬
риалам конференции.
* * *
Р. Г р о п п в своем докладе «Философия
надежды Эрнста Блоха — антимарксист¬
ское учение о спасении мира» критически
анализирует философскую концепцию
Э. Блоха по трем основным направлениям,
которые соответственно составляют и три
главных раздела его доклада. Отметив в
небольшом введении, что философские про¬
изведения Э. Блоха написаны чрезвычайно
путаным языком, что имело целью, по
мнению Р. Гроппа, дать читателю не на¬
учное знание, а лишь гипотетические поло¬
жения, уводящие его в мир мистицизма и
иррационализма, Р. Гропп ставит зада¬
чу— показать, что хотя Э. Блох выступает
1 «Ernst Blochs Revision des Marxismus.
Kritische Auseinandersetzungen marxisti-
scher Wissenschaftler mit der Blochschen
Philosophie». Berlin. 1957.
от имени марксизма и выдает свою филосо¬
фию за диалектический материализм, его
философия — это не просто неверно поня¬
тый марксизм, а философия, направленная
против марксизма под видом его
творческого развития.
В первом разделе своего доклада
Р. Гропп показывает мистически-телеоло-
гическую сущность концепции развития
Э. Блоха. Он отмечает, что в своем миро¬
воззрении Э. Блох исходит из человека,
вырванного из совокупности природных и
общественных связей. Человек для него —
лишь «психическая сущность», «груда ме¬
няющихся стремлений», которые рассмат¬
риваются Блохом в качестве самостоятель¬
ных сил, определяющих человеческую
жизнь. От фрейдизма, считает Р. Гропп,
концепция Блоха отличается только тем, что
в ней место сексуального libido как основ¬
ного стремления (инстинкта) занимает
голод.
Уже в исходном пункте обнаруживается,
следовательно, идеалистическая, антропо¬
морфическая сущность философской кон¬
цепции Э. Блоха, ее противоположность
материализму, поскольку в ней не сущность
человека раскрывается через природу и об¬
щество, а, наоборот, последние объясня¬
ются, исходя из абстрактно понимаемого
человека.
Философия Э. Блоха, отмечает Р. Гропп,
не имеет ничего общего и с диалектикой.
Претензию быть диалектиком Блох осно¬
вывает на том, что он понимает мир как
нечто развивающееся. Однако при ближай¬
шем рассмотрении оказывается, что в фи¬
лософской концепции Блоха развитие пред¬
ставлено им в фальшивой, метафизической
форме, исключающей внутренние противо¬
речия, борьбу противоположностей как его
основу и источник. По Блоху, развитие
осуществляется в результате импульсивной
деятельности некой имматериальной силы.
Далее Р. Гропп останавливается на дока¬
зательстве телеологического характера бло-
ховской концепции развития. Именно так,
по его мнению, следует понимать катего¬
рию «тенденции» у Блоха. Последняя, по
Блоху, не является стороной закономерно¬
сти развития в духе материализма. Наобо¬
рот, будучи идеалистически понимаемой,
она принципиально противопоставляется
закону, который является якобы чем-то
подчиненным по отношению к ней. В то же
время «тенденции» развития трактуются
Блохом как имманентно целевые. По его
мнению, развитие мира стремится к некой
конечной цели, в то время как все еди¬
ничные процессы развития стремятся к ча¬
стным целям, определяющимся всеобщей
целью, выступающей в этих рамках в ка¬
честве имманентной причины развития. Та¬
ким образом, Блох принципиально перево¬
рачивает каузальное рассмотрение приро¬
ды, трактуя его в телеологическом смысле.
Блох рассматривает развитие мира как

НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
165
движение от «Нет» к «Нечто», ко «Всему»,
причем «Нет», являясь началом всякого
движения, есть в то же время пустота. По¬
следняя может быть лишь стремлением,
она—психическое, а именно — «воля в се¬
бе». Эти спекуляции Блоха имеют целью
телеологически, провиденциалистски интер¬
претировать процесс развития. Он прохо¬
дит, по Блоху, три стадии: «Нет» — «Еще
нет» — «Все», причем «Все» выступает в
данном ^V4ae в качестве цели развития.
Оно, полагает Гропп, в сущности, идентич¬
но богу религии.
Идеализм философской концепции
Э. Блоха проявляется, пишет Р. Гропп, и
в его трактовке проблемы «субъект —
объект». Это, по Блоху, «две стороны ми¬
рового процесса», причем объективное есть
лишь другая сторона субъективного. «Диа¬
лектическое взаимодействие» между субъ¬
ектом и объектом Блох видит в «очелове¬
чении природы» и «натурализации челове¬
ка». При этом действительно материальное
у Блоха исчезает.
Во втором разделе своего доклада
Р. Гропп показывает, что Э. Блох, воюя на
словах против механического мате¬
риализма, на самом деле имеет в виду ма¬
териализм вообще и, в частности, его выс¬
шую ступень — диалектический ма¬
териализм. Рассматривая природу как не¬
что опосредованное человеком, Блох высту¬
пает против основного тезиса всякого ма¬
териалистического миропонимания, призна¬
ющего существование объективной реаль¬
ности, независимой от психических факто¬
ров, от чего-либо субъективного. Однако
Блох пытается доказать, что лишенная
субъекта, «не опосредованная» человеком
природа является будто бы лишь «механи¬
чески понимаемой» природой. И такое рас¬
смотрение природы якобы противоположно
ее диалектическому пониманию.
Э. Блох, отмечает далее Р. Гропп, мета¬
физически разрывает вещи и процес¬
сы, материю и движение. Для него в ми¬
ре не существует предметов, вещей, есть
лишь отношения и процессы. Исходя из
этого, он и ставит задачу преодолеть в
диалектическом материализме «остатки ме¬
ханического материализма», выражающие¬
ся в признании объективного существова¬
ния предметов и т. п.
В истории философии Э. Блох в соответ¬
ствии со своей общей идеалистической кон¬
цепцией стремится всячески преуменьшить
значение материалистических учений и воз¬
величить идеализм, сгладить противопо¬
ложность идеализма и материализма, их
борьбу в истории философии.
Философские взгляды Блоха, по суще¬
ству, антинаучны. Естествознание стра¬
дает, по его мнению, отмеченной выше
«механистичностью», то есть исходит из
факта существования объективной реаль¬
ности вне и независимо от сознания. В ка¬
честве главного упрека выдвигается утвер¬
ждение, что естествознание все превраща¬
ет в количество, «квантифицирует», а не
занимается качественной стороной вещей и
процессов. За этим скрывается у Блоха
противопоставление качества и количества,
а также то, что для него качество есть
указание на психическое, на чувство, на
мышление. Мир по своей сущности, счита¬
ет Блох, является чем-то психическим, а
потому и доступным познанию.
Современную технику Э. Блох считает
продуктом абстрактно-буржуазного отно¬
шения к природе, подавляющего ее «духов¬
ность». Он выдвигает необходимость
«внутреннего отношения к внутрен¬
ним природным силам», своего рода ра¬
створения в природе. Поэтому машинной
технике он противопоставляет некую «тех¬
нику воли» («Willens-Technik»).
Блох, считает Р. Гропп,— антикапита¬
лист, но он отклоняет капитализм из мел¬
кобуржуазной, интеллигентской романтиче¬
ской сентиментальности, ему чужды идеи
научного социализма.
Обстоятельной критике со стороны
Р. Гроппа подверглась теория познания
Э. Блоха, где его отрицательное отноше¬
ние к технической практике приобретает
особый смысл. Блох не видит в техниче¬
ской практике материалистического под¬
тверждения истинности наших представле¬
ний о природе, он рассматривает ее лишь
как доказательство ложности этих пред¬
ставлений.
Э. Блох, говорит Р. Гропп, отвер¬
гает марксистскую теорию отражения, по¬
скольку она исходит из независимого
объекта и покоится на якобы ложном по¬
нимании противоположности объекта —
материального и субъекта — идеального.
Марксистской теории познания Блох про¬
тивопоставляет иррационалистическую, ис¬
толкованную с точки зрения его телеоло¬
гической теории развития. Познание, с этой
точки зрения, основывается на аффекте, а
поскольку речь заходит о будущем,— на
«аффекте надежды».
В заключительном разделе своего докла¬
да Р. Гропп подробно охарактеризовал об¬
щественную сущность философии Э. Блоха
и те условия, при которых она смогла в
течение ряда лет по существу оставаться
вне партийной, марксистской критики и
оказывать серьезное отрицательное влияние
на известные круги интеллигенции и сту¬
денчества ГДР. Р. Гропп отметил, в ча¬
стности, что такое ненормальное положение
объясняется, помимо всего прочего, еще и
тем, что в ГДР в течение многих ’лет су¬
ществовал сильныи оппортунизм в области
философии, были распространены центри¬
стские настроения, которые привели к
ослаблению партийной идеологической бди¬
тельности. В качестве примера Р. Гропп
привел отношение к Г. Лукачу. «Мы,
сказал он,— не сумели сами вовремя по¬
вести борьбу против основных немарксист¬
ских тенденций его философии и противо¬
действовать распространявшемуся у нас
известными кругами культу Лукача»
^стр. 46).
Второй основной доклад на тему «Фи¬
лософия надежды Блоха в свете исто¬
рического материализма» был сделан
Р. Шульцем.
Он считает, что своим главным философ¬
ским произведением, «Принципом надеж¬

166
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
ды», Эрнст Блох делает попытку «привести
философию к надежде как к точке мира, ко¬
торая населена, как лучшая культурная
страна, и не исследована, как Антарктида»
(«Das Prinzip Hoffnur.g». Bd. I. S. 16). Блох
неоднократно подчеркивает, что его интер¬
претация надежды стоит якобы на почве
диалектического и исторического материа¬
лизма.
В своих работах Блох, отметил доклад¬
чик, очень часто пользуется понятием
«исторический материализм», не высказы¬
ваясь точнее о том, что он под этим по¬
нимает. Исторический материализм как
существенная составная часть марксист¬
ской философии развивается, обогащаясь
новыми открытиями, однако он не нуж¬
дается ни в каком основательном «обновле¬
нии» силами «марксистской антропологии»
или «философии надежды», как считают
Блох и его приверженцы.
В противоположность философии Блоха
в марксизме учение об обществе и его
истории выражено в ясных понятиях, ка¬
тегориях и законах, и нет никакой необхо¬
димости восстанавливать исчезнувшие по¬
нятия и положения, называемые Блохом
«непрозрачными драгоценными камнями»,
которые должны выражать «темное точно
как таковое». Таких темных, неясных об¬
ластей, отмечает Р. Шульц, нет больше к
социальной жизни, а новые социальные
явления мы хотим не называть «-непрозрач¬
ными драгоценными камнями», а объяс¬
нять ясными категориями и освещать
четкими теориями.
Своей «всеохватывающей» категорией на¬
дежды, которая отодвигает экономический
фактор на задний план, Блох приближает¬
ся к буржуазным идеологам; что же ка¬
сается затемнения уже ясных науке со¬
циальных связей произвольной терминоло¬
гией, то он превосходит их всех.
Далее Р. Шульц останавливается на во¬
просе о сущности общества и его истории
и показывает несовместимость философии
Блоха с основными положениями истори¬
ческого материализма. Для Блоха, отме¬
чает он, общество — часть всеобщей «мате-
рии-процесса», «общественная объектив¬
ность», «историческая» или «социальная»
материя, называемая также «единством
корня и ствола». Это, считает Р. Шульц,
не просто словесные произвольности. Эти
абстракции не только ничего не объясняют,
но они замазывают основной вопрос фило¬
софии и открывают двери идеализму.
Еще больше запутывает Блох понятие
«человек». Он отбрасывает марксистское
понимание человека, его сущности как со¬
вокупности общественных отношений и
втискивает его в «интенсивно движущееся
мировое вещество», в свои «реальные ка¬
тегории», или «духовные категории реаль¬
ности».
Объяснение причинных связей и отноше¬
ний между различными явлениями, откры¬
тие объективных закономерностей тоже иг¬
рает в философии Блоха второстепенную
роль, так как объективные законы противо¬
речат его ориентации на «Недействитель¬
ное», «Возможное», «Новое», «Еще
Нет». Отсюда его полемика против «схема¬
тизма законов». Он «надстраивает» законы
понятием «тенденции».
Причины взаимоотношения между различ¬
ными общественными сферами, резюмирует
Шульц, трактуются Э. Блохом в идеалисти¬
ческом смысле, так что не экономическое
развитие, а введенная Блохом в общество
иррациональная целевая сила и целенаправ¬
ленность определяют якобы и движут впе¬
ред весь общественный процесс.
Рассматривая, далее, вопрос о движу¬
щих силах истории, Р. Шульц отмечает,
что, по Блоху, философия еще не познала
этой движущей силы. Исторический про¬
цесс еще не пришел к познанию самого се¬
бя. В философии Блоха эта не познанная
еще темная движущая сила получает свое
расплывчатое определение в так называе¬
мом «факторе Это». В других местах дви¬
жущая сила называется «Никак еще —
Нет». «Нет» — это как раз то, что, по Блоху,
движет историю.
При этом все вещи в мире «надеются»
на свое осуществление и завершение. Та¬
ким образом, всем вещам, а не только че¬
ловеку приписывается идеалистическая,
мистическая духовная функция надежды.
Блох считает делом своей жизни «при¬
вести философию... к надежде». Корреля¬
том реальной возможности для него яв¬
ляется утопическая фантазия. Материали¬
сты, полемизирует Р. Шульц, отвергают
существование особой области надежды
вне человеческого сознания. Марксизм ни¬
коим образом не недооценивает большой
активной роли идей, научных прогнозов,
надежд и стремлений человека к освобож¬
дению, к миру, к лучшей жизни. Однако
в толковании Блохом общественного созна¬
ния вообще и надежды и утопии в особен¬
ности слишком мало обращается внимания
на их социальную обусловленность.
По Блоху, считает Р. Шульц, возможно
телеологическое предвосхищение цели или
даже конечной цели истории. Все эти спе¬
куляции беспочвенны. Марксизм признает
лишь научное, основанное на фактах пред¬
видение.
Рассматривая в заключение понимание
Блохом вопроса о цели и смысле истории,
Р. Шульц отмечает, что прошлое, настоящее
и будущее, по Блоху, определяются общей
целью.
Однако какова эта цель, на каких на¬
учных знаниях и философских аргументах
основано учение о цели и какое значение
это имеет для определения задач сегод¬
няшнего дня? Никакого ответа на эти во¬
просы Блох не дает.
Цель, по Блоху,— это вообще то, чего в
основе хотят люди. Иногда содержание це¬
ли определяется у Блоха термином «гу¬
манность». Это уже яснее, но так опреде¬
ляли цель истории мыслители еще тысячу
лет назад. Целью остаются, считает Блох,
«натурализация человека» и «гуманизация
природы». Блох ставит вопрос так, как
будто существует врах<дебность между че¬
ловеком и природой. На самом же деле
весь исторический процесс — это использо¬
вание человеком природы. Причем и в бу¬

НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
167
дущем коммунистическом обществе никог¬
да не будет достигнута «идентичность»
человека и природы.
Рассуждения Блоха о цели получают
антидиалектический, метафизический ак¬
цент еще и благодаря вводимой им кате¬
гории «конечной цели», «последней главы
истории мира». Для Блоха существуют
«конечная цель» и «конечное состояние»
мира. Движется ли история кругами, или
еще как-либо, или мир останавливается в
своем развитии, остается неясным.
Столь же неправильны и рассуждения
Блоха относительно смысла истории.
Смысл, по Блоху, наличествует не только
в истории, но и во всем объективном про¬
цессе как целевое, реально-возможное, тре¬
бующее своего осуществления.
Но такого всеобщего мирового смысла
нет, отмечает Р. Шульц, это фикция, со¬
ставная часть телеологии Блоха.
Статья «К проблематике инстинктов и
снов в «Принципе надежды» Эрнста Бло¬
ха» принадлежит врачу-психиатру
Д. Мюллеру-Хегеману. Он разби¬
рает те проблемы философии Блоха, кото¬
рые примыкают к области психиатрии. Ка¬
саясь преимущественно первого тома
«Принципа надежды», он пишет, что его
критика направлена в основном против воз¬
никшей под влиянием так называемой глу¬
бинной психологии недооценки Блохом со¬
знания и тем самым социальных свойств
человека и переоценки полу- и бессозна¬
тельных психических процессов. Вследствие
этого в философии Блоха появляются ирра¬
циональные, отчасти телеологические тен¬
денции. Это могло произойти потому, что
у Блоха сильно выражен отрыв его фило¬
софской концепции от достижений отдель¬
ных наук.
Признавая, что в работах Блоха имеется
немало интересных мыслей, автор отме¬
чает, что Блоху недостает научной дисцип¬
линированности, конкретных научных зна¬
ний. Нельзя забывать, что этот недостаток
свойствен не одному Блоху, но и многим
другим философам. В то же время необхо¬
димо заметить, что на сегодняшний день и
специалистам-ученым часто не хватает
фундаментального философского образова¬
ния. Если мы серьезно отнесемся к словам
Энгельса, что естественные и обществен¬
ные науки должны быть проникнуты диа¬
лектикой, то станет ясной задача: филосо¬
фам и ученым-специалистам разрабатывать
определенные проблемы совместно.
Далее публикуется статья Г. Л е я «К
некоторым вопросам философии Эрнста
Блоха». Автор рассматривает вначале те
исторические предпосылки, при которых
сформировалась философия Блоха. Он на¬
поминает, что в период после первой ми¬
ровой войны и Октябрьской революции
Блох, как и некоторые другие буржуазные
интеллигенты, перешел на сторону рабоче¬
го класса. Он не отошел от него и тогда,
когда спала революционная волна, а по¬
пытался встать на позиции марксизма,
что, однако, как показывает дальнейшая
критика, ему не удалось.
Г. Лей останавливается на докладе,
сделанном Блохом по случаю 125-летия со
дня смерти Гегеля. Автор считает, что
Блох использовал этот доклад для провоз¬
глашения ревизионистской программы, по¬
пытался соединить марксизм с чуждой
ему буржуазной идеологией. Под видом
освобождения марксизма от догматизма,
«окаменения», Блох исключает из него це¬
лый ряд существенных проблем. Автор ра¬
зобрал и отношение Блоха к диалектике
Гегеля, сопоставил понимание возможно¬
сти и необходимости у Гегеля, Блоха и в
марксизме.
Профессор Иенского университета
Г. М е и д е отметил, что дискуссия о на¬
дежде как принципе началась давно, еще
до выхода «Принципа надежды», когда
Эрнст Блох в своих выступлениях и рабо¬
тах затрагивал отдельные стороны этой
проблемы. Уже тогда автор возражал
Блоху, что нам нужны не вера, не надеж¬
да, а твердые знания. Причем Блох часто
смешивает понятия, вкладывает в них
смысл, отличный от принятого в марксиз¬
ме. Эмоциональная методология Блоха
противоречит существу марксизма. На во¬
прос, эмоциональная или рациональная
методология, неопределенная надежда или
научно обоснованное знание, не может
быть двух ответов. Но Блох не учел этого
марксистского принципа. Поэтому при всей
симпатии Блоха к марксизму его филосо¬
фия не является марксистской. Возможно,
отчасти и мы мало потрудились, чтобы по¬
казать Блоху отличие его философии от
марксизма.
В статье Г. Ханделя «Марксизм и
ревизионизм о свободе и объективной со¬
циальной закономерности» автор указы¬
вает, что если рассматривать объективную
закономерность и свободу как частный слу¬
чай соотношения объект — субъект, а это, в
свою очередь, как форму выражения отно¬
шения материя — сознание, то типичным в
этой связи для философской характеристи¬
ки ревизионизма является переоценка
субъективного фактора сравнительно с
объективным. История показала, что реви¬
зионизм с момента своего возникновения
главный удар в области исторического ма¬
териализма направлял против объективных
социальных законов, и прежде всего эко¬
номических законов. Им противопоставля¬
ются идеальные факторы, прежде всего
этика, при этом конечной, определяющей,
движущей силой является духовный прин¬
цип, а не материальное производство.
У Блоха старая ревизионистская переоцен¬
ка субъективного драпируется в новую
одежду. Доказательству того положения,
что от прежнего ревизионизма к филосо¬
фии Блоха ведет прямая дорога, Г. Хан-
дель и посвящает свою статью.
В статье X. Э и г е л ь м а н а «Произво¬
дительные силы и природа.— Критика тех¬
нической концепции Эрнста Блоха» анали¬
зируется преимущественно второй том
«Принципа надежды». Автор пишет, что
объяснение Блохом природы и основных
тенденций развития современной техники
идеалистично, порой даже мистично. Крити¬
ка капиталистического применения техники

168
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
дается не с позиции пролетариата, а при
помощи средневекового идейного наслед¬
ства, с романтико-мелкобуржуазной пози¬
ции. Путь, который намечает Блох для пре¬
одоления противоречий между техникой и
природой,— чисто спекулятивный, неприме¬
нимый в специальных науках и дезориенти¬
рующий строительство социалистического
общественного порядка.
И. Фёрстер в статье «Понятая надеж¬
да или понятая практика», используя в ос¬
новном первый том «Принципа надежды»,
подвергает критике одно из центральных по¬
нятий философии Э. Блоха — docta spes—
понятую или испытанную надежду. Это
понятие фиксирует программу блоховской
философии. «Учиться надежде»,— говорит
Блох в предисловии к своему главному
произведению. И docta spes означает цель
этого учебного процесса. Конечно, говорит
автор, философия Блоха направлена про¬
тив империализма, фашизма и всех темных
сил реакции. Она проникнута оптимизмом
и стремлением к лучшей жизни. Поэтому
она избирает своим центральным принци¬
пом надежду. Но она не выходит за рам¬
ки простого протеста. Она не указывает
пути и не дает в руки оружия для борьбы
против империализма и фашизма. Напро¬
тив, она вводит в заблуждение. Она вы¬
дает себя за марксизм, являясь в дейст¬
вительности идеализмом.
В статье «Отношение марксизма к фило¬
софии Эрнста Блоха» В. Фёрстер ста¬
вит вопрос о необходимости правильной
оценки философских взглядов Э. Блоха с
точки зрения марксизма. Необходимость
борьбы с попытками отождествления мар¬
ксизма с немарксистской идеологией поста¬
вила в программу дня дискуссию с фило¬
софией Блоха, долгое время выдаваемой им
за марксистскую. Автор разбирает противо¬
положность марксистского понимания бытия
взглядам Блоха на мир, сравнивает теорию
развития Блоха с марксистской, сопостав¬
ляет марксистское понимание категории
возможного с пониманием ее Блохом. Он
разбирает понимание Блохом природы, об¬
щества и некоторые другие вопросы.
В выступлении Р. Герольда «Некото¬
рые замечания к философии Эрнста Бло¬
ха с точки зрения соотношения философии
и классовой позиции» автор напоминает
известные слова В. И. Ленина:	не так
важно, кто представляет данные взгляды,
значительно важнее, кому они выгодны.
Исходя из этой политической постановки
вопроса, можно сказать, что в дискуссии
дело идет не о личности Э. Блоха. Причи¬
на того, что стало необходимо так основа¬
тельно дискутировать с его философскими
взглядами, как мы это делаем сегодня и
должны делать и в дальнейшем, в том
влиянии, которое оказывают его взгляды
на слушателей, и в связанных с его фило¬
софией политических концепциях учеников
Блоха.
Кроме упомянутых, в сборнике помеще¬
ны также статьи Р. Рохгаузена «К
блоховскому понятию материи», Г. Ш в а р-
ц е «Об освещении Э. Блохом истории фи¬
лософии», В. Шубарта «Философия и
политика в докладе о Гегеле Э. Блоха».
Следует сказать в заключение, что даже
весьма беглое рассмотрение, которое мож¬
но было сделать в рамках настоящего об¬
зора, показывает значительность материа¬
лов, представленных в сборнике, посвящен¬
ном критическому анализу философии
Э. Блоха. Значительность этих материалов
объясняется не только их актуальностью в
обстановке острой идеологической борьбы
с попытками ревизовать принципиальные
основы марксистской философии (хотя сам
по себе этот факт имеет большое значение).
Рассмотрение научного содержания
сборника убеждает в творческом подходе
авторов к исследованию поставленных на
обсуждение теоретических проблем.
Г. Л. БЕЛКИНА
Научно-исследовательская работа философов
Таджикистана
На' кафедрах философии высших учеб¬
ных заведений Таджикской республики ве¬
дется в последнее время активная научно-
исследовательская работа.
Большим событием в философской жизни
явился выход в свет первого русского пе¬
ревода крупнейшего философского труда
Абу-Али Ибн Сины (Авиценны) «Даниш-
намэ» («Книга знания»), состоящего из трех
книг — «Логики», «Метафизики» и «Физи¬
ки». Перевод выполнен доктором философ¬
ских наук А. М. Богоутдиновым. Некото¬
рые труды Ибн Сины были переведены на
английский, немецкий, французский, испан¬
ский, итальянский и русский языки с араб¬
ского языка, но «Даниш-намэ», написанная
ученым на родном языке, ни на один евро¬
пейский язык до 1955 года не переводи¬
лась. Первоначальный вариант перевода
сделан на основе рукописи, хранящейся в
рукописном фонде Таджикской республи¬
канской библиотеки имени Фирдоуси.
Обстоятельное предисловие, написанное
проф. А. М. Богоутдиновым, знакомит чи¬
тателя со своеобразной, сложной, подчас
противоречивой философией Ибн Сины, ха¬
рактеризует его как крупнейшего ученого
средневековья, которому, несмотря на не¬
благоприятные условия творческой деятель¬
ности, удалось написать огромное количе¬
ство научных трудов по вопросам медици¬
ны, математики, астрономии, химии, физи¬
ки, геологии, психологии, логики, филосо¬
фии, музыки.

НАУЧНАЯ ЖИЗНЪ
169
Перевод, комментарии к нему и вступи¬
тельная статья обсуждались на кафедре
философии Таджикского государственного
университета имени В. И. Ленина. В ходе
обсуждения возникли интересные споры о
«школе Авиценны», о своеобразии восточ¬
ного аристотелизма, о проблеме движения в
философии Средней Азии.
Философы Таджикистана совместно с
коллективом переводчиков работают над
переводами трудов классиков марксизма-
ленинизма на таджикский язык. В 1957 го¬
ду издано на таджикском языке произве¬
дение В. И. Ленина «Материализм и эмпи¬
риокритицизм». Готовится к печати пере¬
вод работы Ф. Энгельса «Людвиг Фейер¬
бах и конец классической немецкой фило¬
софии».
Кафедрой философии Таджикского госу¬
дарственного университета подготовлен к
изданию первый выпуск трудов кафедры в
ученых записках университета.
Большую монографию «О системе кате¬
горий диалектической логики» закончил до¬
цент В. С. Библер. При построении системы
категорий автор исходит из того, что по¬
следовательность категорий должна отра¬
жать действительность, наиболее общие
связи материального мира в той последо¬
вательности, в какой они раскрываются в
истории человеческого познания, в ходе
трудовой практики человека. Он возражает
против попытки проф. Тугаринова (Ленин¬
град) рассматривать в отрыве друг от дру¬
га субстанциональные, атрибутивные и ре¬
лятивные категории.
Автор намечает четыре круга «спираль¬
ной» субординации категорий. Каждый круг
отражает важнейшие моменты познания и
важнейшие этапы трудовой деятельности.
Первый круг — это категории, отражающие
материальный мир как единое, связное це¬
лое. Второй — категории, отражающие вза¬
имодействие материальных предметов как
определенных устойчивых вещей. К треть¬
ему кругу относятся категории, характери¬
зующие предмет как процесс. Наконец, по¬
следний круг — это категории действитель¬
ности, дающие характеристику единства
субъективного и объективного в трудовой
деятельности человека. Четвертый круг за¬
вершает очередной цикл познания истины
в бесконечном «спиральном» процессе раз¬
вития познания.
Работа В. С. Библера служила предме¬
том обсуждения на кафедре.
Доцент М. Болтаев пишет работу о про¬
грессивных эстетических взглядах крупней¬
ших мыслителей народов Средней Азии в
эпоху феодализма. Автор поставил перед
собой задачу подвергнуть анализу эстети¬
ческие воззрения таких крупнейших реали¬
стов и мыслителей народов Средней Азии,
как А. Рудаки, А. Джами, А. Навои, С. На-
сафи, А. Дониш, 3. Фуркат и др., и пока¬
зать преемственность в развитии про¬
грессивных эстетических взглядов. Наряду
с этим он подготовил работу «О формаль¬
но логических законах мышления в свете
теории отражения диалектического мате¬
риализма».
М. Н. Морозов заканчивает подготовку к
печати монографии «Учение И. П. Павлова
о связи чувственной ступени познания и аб¬
страктного мышления», часть которой опу¬
бликована.
Значительно усилили свою научно-иссле¬
довательскую работу и другие философы,
работающие в Академии наук Таджикиста¬
на и в ряде вузов республики. В частности,
в 1957 году опубликована монография
С.	Б. Морочника и Б. А. Розенфельда
«Омар Хайям — поэт, мыслитель, ученый».
В ней дан анализ философских взглядов
Хайяма, а также в виде приложения впер¬
вые опубликованы на русском языке пять
философских трактатов Хайяма (перевод
Б. А. Розенфельда).
С.	Б. Морочник, кроме того, работает над
проблемой категорий диалектического ма¬
териализма. Им опубликована монография
«Диалектический материализм о возможно¬
сти и действительности». Доцент М. С. Аси¬
мов работает над проблемами современной
физики. В настоящее время он готовит к
печати монографию «Пространство и время
как объективные формы существования ма¬
терии» (в свете теории относительности).
Тов. Мамадов (Ленинабадский пединсти¬
тут) пишет работу о сущности социалисти¬
ческой культуры и т. д.
В одном из молодых вузов Таджикиста¬
на—Кулябском государственном педагоги¬
ческом институте — ряд преподавателей
успешно ведет научно-исследовательскую
работу в области философских наук. Кан¬
дидат философских наук К. Сабиров за¬
вершил монографию о путях формирования
таджикской социалистической нации. Кан¬
дидат педагогических наук М. Г. Ярошев-
ский работает над изучением философско-
психологических воззрений И. М. Сеченова.
Старший преподаватель А. Ш. Налбандян
закончил исследование «Принцип партий¬
ности в марксистско-ленинской философии».
Интересные научные работы и сообщения
были подготовлены в связи со столетием со
дня рождения Г. В. Плеханова. В этих ра¬
ботах и сообщениях освещена и проана¬
лизирована как общая философская пози¬
ция Г. В. Плеханова, так и его взгляды
на конкретные философские проблемы
(случайность и закономерность в историче¬
ском процессе, проблемы эстетики и др.).
Кроме преподавателей Кулябского педин¬
ститута, в научно-теоретической конферен¬
ции, посвященной юбилею Г. В. Плеханова,
приняли участие профессора и доценты Тад¬
жикского государственного университета.
Надо отметить, что, кроме научно-иссле¬
довательской, в институте ведется и мето¬
дическая работа по вопросам преподавания
теории марксизма-ленинизма. Старший пре¬
подаватель М. Назаршаев опубликовал не¬
сколько работ по методике самостоятель¬
ной работы студентов над произведениями
классиков марксизма-ленинизма. Налажен
контакт между кафедрами. Так, вопросы
коммунистической морали были предметом
совместного обсуждения кафедры марксиз¬
ма-ленинизма и кафедры педагогики и
психологии.
Значительно оживилась коллективная ра¬
бота философов Сталинабада. Ежемесячно

170
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
проходит философский семинар с постанов¬
кой проблемных докладов. Острую дискус¬
сию вызвали такие доклады, как «Взаимо¬
связь законов диалектики», «Сущность за¬
кона отрицания отрицания», «Метод и тео¬
рия марксистско-ленинской философии»
и др. Эта коллективная «философская ла¬
боратория», принципиальные и деловые
дискуссии вокруг выдвигаемых на обсуж¬
дение тезисов стали серьезным подспорьем
в индивидуальной научно-исследователь¬
ской работе.
Однако нам еще не удалось преодолеть
серьезных недостатков в работе. Некоторые
из них объясняются тем, что наши фило¬
софы очень редко имеют возможность обме¬
ниваться мнениями со своими коллегами —
философами других союзных республик.
Нам кажется, что для широкого обсу¬
ждения ряда проблем было бы целесооб¬
разно организовать периодический всесоюз¬
ный семинар по вопросам истории мате¬
риализма и философии естествознания.
Нельзя не отметить, что журнал «Вопро¬
сы философии» совсем не печатает статей,
глубоко разрабатывающих научно-методи¬
ческие вопросы (например, о структуре
курса диалектического и исторического ма¬
териализма, об освещении в лекциях наи¬
более сложных проблем, о взаимозависимо¬
сти отдельных тем курса и т. д.).
В связи с этим целесообразно поддер¬
жать предложения тех товарищей, которые
выступали на проходившем летом 1957 го¬
да в Москве совещании заведующих ка¬
федрами общественных наук за создание
зональных философских журналов, в част¬
ности журнала для республик Средней
Азии.
М. Н. БОЛТАЕВ
(Сталинабад)
Против идеологии современного ревизионизма
(О философском семинаре в Академии общественных наук при ЦК КПСС)
На кафедре диалектического и историче¬
ского материализма Академии обществен¬
ных наук при ЦК КПСС в конце прошло¬
го года был проведен семинар, посвящен¬
ный критике современного 'ревизионизма.
В работе семинара приняли участие
аспиранты III курса, а также ib качестве
руководителей профессор Г. Е. Глезерман и
доцент Ф. Д. Хрустов. Вниманию участ¬
ников семинара были предложены подго¬
товленные аспирантами В. И. Мине-
евым и Г. П. Давидюком доклады: 1) «Кри¬
тика современного ревизионизма по вопро¬
сам классов и классовой борьбы»;
2) «Марксизм и ревизионизм о роли госу¬
дарства и партии в переходный период от
капитализма к социализму».
Готовясь к семинару, аспиранты изучили
соответствующие произведения классиков
марксизма-ленинизма, документы ряда ком¬
мунистических и рабочих партий, отража¬
ющие их борьбу против ревизионистских
тенденций, использовали обширную право¬
социалистическую литературу Англии,
Франции, США, Западной Германии,
Австрии и других стран. В связи с этим
доклады и выступления участников семина¬
ра представляют интерес не только с
учебно-методической стороны, но и со сто¬
роны их идейного и политического содер¬
жания.
Материалы семинара еще раз подтвер¬
ждают истинность той оценки современно¬
го ревизионизма как главной опасности в
международном рабочем движении, кото¬
рая дана в Декларации Московского сове¬
щания представителей коммунистических
и рабочих партий социалистических стран.
Участники семинара на основе большого
фактического материала показали, что ре¬
визионизм выступает против главных прин-
ди-лов марксизма-ленинизма. Стремясь
навязать рабочему движению реакционную
буржуазную идеологию, ревизионизм отри¬
цает необходимость пролетарской револю¬
ции и диктатуры пролетариата, руководя¬
щую роль марксистско-ленинской партии,
пролетарский интернационализм, ленинские
основы партийного строительства.
В настоящем сообщении дается краткое
изложение наиболее важных моментов в
работе семинара.
Критики марксизма еще со времен Берн¬
штейна и Каутского избрали главным .объ¬
ектом своих атак учение о классах и клас¬
совой борьбе. И это не случайно. Учение о
классах и классовой борьбе есть краеуголь¬
ный камень марксизма, основа его страте¬
гии и тактики. Поэтому опровержение это¬
го учения рассматривается ревизионистами
и реформистами как первостепенная идео¬
логическая задача в деле спасения устоев
гибнущего капиталистического строя. Ны¬
нешние ревизионисты и реформисты, в от¬
личие от своих предшественников пошли
значительно дальше по пути отрицания
классовых противоречий и классовой борь¬
бы, проповеди гармонии классовых интере¬
сов и реформистского «преобразования»
капитализма в социализм.
На семинаре были рассмотрены исход¬
ные позиции правых социалистов в этом
вопросе, прежде всего их понимание клас¬
сов, а также их учение о рол» «средних
слоев», «революции управляющих» и -неко¬
торые другие модные теории, противопо¬
ставляемые ныне марксизму-ленинизму.
В.	И. Минеев в докладе по этому во¬
просу прежде всего дал изложение мар¬
ксистско-ленинского учения о классах. Он
подчеркнул, что корень классовых различий
лежит в различном отношении социальных
групп к средствам, производства, в господ¬
стве частной собственности, что поэтому

НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
171
единственным путем уничтожения классов
является ликвидация частной собственное™
и обращение средств производства в соб¬
ственность всего общества.
В докладе указывается, что опыт Совет¬
ского Союза, покончившего с эксплуата¬
цией трудящихся и создавшего процвета¬
ющее общество, свободное от классовых
антагонизмов, неопровержимо доказал пра¬
вильность этих выводов марксизма-лсни-
ни'зма.
Центральное место в докладе занимает
рассмотрение ревизионистского отношения
к марксистско-ленинскому учению о клас¬
сах и классовой борьбе. Ревизионисты, как
показано в докладе, объявляют само поня¬
тие класса устаревшим на том основании,
что современный капитализм якобы прин¬
ципиально отличается от капитализма
XIX — первой четверти XX века. При этом
главным изменением, которое пережил ка¬
питализм в последнее время, они считают
его «демократизацию». Капитализм, с их
точки зрения, стал «народным» капитализ¬
мом или даже «демократическим социализ¬
мом».
Цель ревизионистов заключается в том,
чтобы приукрасить империализм и дока¬
зать беспочвенность классовой борьбы.
Докладчик приводит многочисленные
высказывания правых социалистов по это¬
му вопросу. «Капитализм XX века очень
глубоко отличается от капитализма, описан¬
ного Марксом и даже Лениным...— заяв¬
ляет в своей статье «Значение демократиче¬
ского социализма» французский социалист
П. Боннель.— Он изобрел средства, позво¬
ляющие противостоять своим собственным
трудностям, и, предупрежденный своими
врагами, сумел предотвратить в известной
мере катастрофическое будущее, предска¬
занное Марксом» (см. «La revue socialiste»,
jVfe 70, 1953, p. 296); «Современная Англия
является на 75% капиталистической и на
25% социалистической страной»,— утвер¬
ждает лейборист Кросленд (С г о s 1 and
«The Future of Socialism», p. 68).
В докладе указывается, что ревизиони¬
сты не отрицают существования в усло¬
виях капитализма различных обществен¬
ных классов и социальных групп. Однако
их понимание причин, вызвавших разделе¬
ние капиталистического общества на
классы, ничего общего не имеет с марксист¬
ским, хотя они нередко и выступают от
имени 'марксизма.
В качестве примера приведем из доклада
т. Минеева разбор статьи проф. 3. Ландсгу-
та, опубликованной в западногерманском
профсоюзном журнале «Gewerkschaftli-
che Monatshefte» (№ 8 за 1956 год). Доклад¬
чик приводит из этой статьи! .следующее .ме¬
сто: «...Принадлежность к классу не опре¬
деляется только размерами дохода. Прав¬
да, он (Маркс. — Авт.) определяет проле¬
тариат как класс с помощью объективного,
прежде всего отрицательного признака
невладения средствами производства...
В этом смысле мы, так сказать, все стали
пролетариями. Но даже этот признак яв¬
ляется, по мнению Маркса, недостаточным,
так как элемент, собственно определяющий
классовую принадлежность, он усматривал
в осознании этой принадлежности. Толь¬
ко классовое сознание делает
пролетариат классом» (стр. 450).
Классовое сознание, как отмечается в
докладе, какозым и является научный со¬
циализм, действительно, по Марксу, делает
пролетариат классом, но не в том смысле,
в каком .изображает это профессор Ланд-
сгут, а в том, что только классовое созна¬
ние превращает пролетариат в самостоя¬
тельную, независимую от буржуазии и
противостоящую ей политическую силу,
способную бороться за свое освобождение.
Однако профессор Ландсгут пытается
приписать марксизму тот взгляд, что якобы
классовое сознание является главным и
определяющим признаком всякого класса.
Он пишет далее: «Как таковой, класс ха¬
рактеризуется определенным образом жиз¬
ни, манерами, одеждой, языком; именно это
формирует сознание его особого положе¬
ния, его отличительных признаков. Если
все это смешивается и тем самым утрачи¬
вается сознание принадлежности к какому-
то социальному единству, то общество, раз¬
деленное на классы, уже не существует»
(там же). Так, заключает докладчик, про¬
фессор Ландсгут одним выстрелом пытает¬
ся убить двух зайцев: во-первых, изобра¬
зить марксизм в виде какого-то пошлень¬
кого, идеалистического учения и, во-вторых,
«доказать», что современное капиталисти¬
ческое общество уже не есть классовое об¬
щество.
В заключении этого раздела докладчик
говорит, что общей чертой и главной целью
всех искажений марксистско-ленинского
понимания классов современными ревизио¬
нистами является стремление затушевать,
обойти, принизить основное в этом понима¬
нии, а именно: отношение к средствам
производства и вытекающие отсюда иму¬
щественные различия между классами.
Для ревизионистов, как и для буржуазных
социологов, классы отличаются друг от
друга всем, чем угодно — доходами, функ¬
циями, образованием, нравами, одеждой
и т. д., но не различным отношением к
средств&м производства. Эти защитники
капитализма больше всего боятся посяга¬
тельств на капиталистическую собствен¬
ность — экономическую основу всей систе¬
мы наемного рабства,— и только поэтому
они так старательно запутывают этот ясный
вопрос.
Фальсификация марксистско-ленинского
понимания классов нужна ревизионистам
для того, чтобы оправдать свой отказ от
классовой борьбы, социалистической рево¬
люции и диктатуры пролетариата и навя¬
зать рабочему движению реформистский
путь борьбы за социализм — путь, веду¬
щий, по существу, ке к ликвидации, а к
сохранению и упрочению системы наемного
рабства.
Во второй части своего доклада тов. Ми-
неев разоблачает теоретическое обоснова¬
ние этого реформистского пути к социализ¬
му. Он справедливо отмечает, что старые
идеи стихийности и самотека, с которыми
выступали, например, экономисты и мень¬

172
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
шевики в начале этого века, ныне препод¬
носятся ревизионистами в завуалированной
форме, в виде теорий «социальной страти¬
фикации» и мобильности «среднего класса»
и «революции» управляющих.
Основное внимание докладчик сосредо¬
точил на критике теории средних слое».
Эта теория призвана показать, что капита¬
листическое общество, независимо от того,
что в нем существуют различные классы,
все более превращается в некий средний
слой, в нечто однородное, если не говорить
о немногих лицах или группах, которые
занимают либо самые высшие, либо самые
низшие этажи общественного здания.
С точки зрения этой теории, теперь уже не
существует пролетариата в «старом» значе¬
нии слова, весь он за немногими исключе¬
ниями вошел или входит в средний слой и
как таковой находится в одинаковых усло¬
виях с буржуазией. В связи с этим капита¬
листическое общество постепенно преобра¬
зуется в бесклассовое общество, но не пу¬
тем классовой борьбы и диктатуры проле¬
тариата, а путем роста среднего класса, со¬
гласно концепции Жюля Мока, путем «де¬
пролетаризации рабочих», с одной стороны,
и «деконцентрации производства» — с дру¬
гой. Эти тенденции являются, по утвержде¬
нию Ж. Мока, определяющими тенденция¬
ми современного общества в его движении
к социализму. Таким образом, если верить
этой теории, классовая борьба и пролетар¬
ская революция становятся не только из¬
лишними, но и просто невозможными в со¬
временных капиталистических странах.
Чтобы подкрепить свои теории, современ¬
ные критики марксизма нередко ссылают¬
ся на превосходство «американского обра¬
за жизни», расхваливают материальное бла¬
гополучие рабочего класса в США и осо¬
бенно упирают на то, что рабочие США
будто бы уже превратились в акционеров
и наравне с буржуазией участвуют в при¬
былях предприятий.
Все эти аргументы, однако, как показал
тов. Минеев, не выдерживают критики при
сопоставлений их с фактами. Вот что гово¬
рится, например, в «Переписи собственни¬
ков акций», опубликованной нью-йоркской
биржей в 1956 году (см. «Einheit» № 2,
1957, ст. Альберта Нордена «Легенда и
действительность», стр. 198). Всего в США
насчитывается 8 630 тысяч акционеров, что
составляет 8% от всего взрослого населе¬
ния США. Эти 8% акционеров распреде¬
ляются далеко не равномерно среди различ¬
ных классов США. Оказывается, что толь¬
ко 0,9% всех акций принадлежит неквали¬
фицированным рабочим, 5,9% — мастерам,
квалифицированным рабочим, 4,9%—фер¬
мерам и рабочим ферм. Остальные акции
принадлежат предпринимателям, государ¬
ственным чиновникам и крупным слу¬
жащим фирм. С. В. Миллс в книге
«Властвующая элита» указывает, что
98,6% всех американских рабочих вообще
не владеют акциями. Известно также, что
в США прибыли монополий растут из года
в год. С 1937 года, когда они составляли
6,2 миллиарда долларов, к 1956 году они
выросли до 43,4 миллиарда долларов. В то
же время заработная плата рабочих оста¬
лась примерно на том же уровне. Не слу¬
чайно поэтому число стачек и стачечников
в США росло с каждым десятилетием.
Если в предвоенное десятилетие (1931—
1940 годы) число стачек в США достигло
22 021, в которых принимало участие
9 510 тысяч рабочих, то за послевоенное де¬
сятилетие (1946—1955 годы) число стачек
достигло уже 43 15'9, а число стачечников —
26 500 тысяч, то есть увеличилось более чем
вдвое.
В докладе Г. П. Давидюка «Мар¬
ксизм и ревизионизм о роли государства и
партии в переходный период от капитализ¬
ма к социализму» были освещены следу¬
ющие вопросы: 1) отношение марксизма
и ревизионизма к двум основным типам
современного государства — буржуазному
и социалистическому; 2) отношение мар¬
ксизма и ревизионизма к вопросу о роли
партии в революционной борьбе пролета¬
риата и строительстве социалистического
общества.
Докладчик на большом фактическом ма¬
териале показал принципиальную несовме¬
стимость марксизма и ревизионизма по
Этим коренным вопросам международного
рабочего движения. Ревизионисты всех
стран в той или иной форме рабски пре¬
клоняются перед буржуазным государст¬
вом, восхваляют его «демократичность» и
рассматривают его как единственный ин¬
струмент мирного преобразования капита¬
лизма в социализм.
В то же время они клевещут на социа¬
листические государства, обвиняя их в «то¬
талитаризме», «антидемократичности» и т. д.
Они хотели бы видеть эти государства сла¬
быми и беспомощными, неспособными
противостоять давлению международного
империализма.
Ревизионисты отрицают руководящую
роль рабочей партии в революционном дви¬
жении, отвергают ее теоретические основы,
ее программу и тактику, проповедуют лик¬
видаторство в отношении коммунистических
и рабочих партий капиталистических стран,
требуют замены их бесформенными просве¬
тительскими ассоциациями, а в отношении
коммунистических и рабочих партий, сто¬
ящих у власти, добиваются ослабления их
руководящей роли в области политической,
экономической и культурной жизни социа¬
листических стран. Их теоретические воз¬
зрения и политические действия, по суще¬
ству, выражают реакционные антикоммуни¬
стические настроения империалистической
буржуазии и глубоко враждебны интере¬
сам трудящихся.
Таково коротко содержание докладов.
* Ч* *
В обсуждении докладов приняли участие
аспиранты А. К. Александров, А. С. Ма¬
сленников, Н. К. Одуева, П. X. Павлов,
Е. Г. Филова, С. М. Шалютин, Ф. М. Эй-
сен и другие. Они существенно дополнили
положения, развиваемые докладчиками, и
высказали интересные соображения по ря¬
ду важных вопросов, таких, как классовая
борьба и технический прогресс, классовые
и гносеологические корни ревизионизма, да¬
ли характеристику борьбы коммунистиче¬

НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
173
ских и рабочих партий против ревизиониз¬
ма в отдельных странах.
А.	К. Александров в своем выступ¬
лении говорил об особенностях ревизиониз¬
ма, представляемого австрийскими правы¬
ми социалистами.
Австрийские социалисты сейчас занимают
одно из ведущих мест в атаках против
марксизма и задают тон оппортунистам
других стран. При этом свои нападки на
марксизм они ведут под флагом формаль¬
ного признания марксизма. В руках авст¬
рийских правых социалистов имеются силь¬
ные органы печати, в том числе журнал
«Zukunft», с которым по размаху антиком¬
мунистической и антисоветской пропаганды
вряд ли может конкурировать любой самый
реакционный буржуазный орган. Этот жур¬
нал стал фактически международной три¬
буной реформизма и ревизионизма. Наряду
со статьями таких опытных врагов мар¬
ксизма, как Поллак, Чернец, Б. Каутский,
Кленнер и другие, журнал охотно предо¬
ставляет место для статей французских,
немецких, английских, скандинавских и
других зарубежных «критиков» марксизма.
Марксистско-ленинской теории классов
и классовой борьбы австрийские правые
социалисты, как об этом свидетельствуют
материалы дискуссии по проекту новой
программы социалистической партии Авст¬
рии, противопоставляют идею классового
мира и сотрудничества рабочих и предпри¬
нимателей, идею перехода к социализму
без социалистической революции и дикта¬
туры пролетариата. Австрийские правые
социалисты, занимающие руководящие по¬
сты в социалистической партии и профсо¬
юзах, стараются отвлечь рабочих от клас¬
совой борьбы путем практического осуще¬
ствления идей «социального партнерства».
В 1957 году они создали так называемую
«паритетную комиссию» при правительстве
Австрии из представителей предпринима¬
телей и профсоюзов. Эта комиссия должна
была решать вопросы зарплаты и цен пу¬
тем соглашений и не допускать ста¬
чечной борьбы.
Результаты деятельности этой комиссии
вызвали восторг у капиталистов Австрии и
других стран, ибо цены продолжали расти,
уровень зарплаты оказался замороженным,
местные профсоюзные организации лиша¬
лись возможности бороться за повышение
зарплаты.
Тов. Александров подверг критике ста¬
тью Б. Каутского «Почему бунтуют ком¬
мунистические интеллигенты», опублико¬
ванную в номерах 4 и 5—6 «Zukunft» за
1957 год. В этой статье Бенедикт Каутский,
следуя по стопам своего отца Карла Каут¬
ского, определяет советский государствен¬
ный строй как разновидность «азиатского
деспотизма». Он с серьезным видом уве¬
ряет читателей, что в СССР образовались
новые антагонистические классы и суще¬
ствует эксплуатация трудящихся. Одно та¬
кое заявление целиком разоблачает его ав¬
тора как презренного лакея буржуазии, го¬
тового идти на любую ложь, чтобы угодить
своим хозяевам.
Ф. М. Э й с е н дал общую оценку книги
известного теоретика лейборизма, Крослэн-
да «Будущее социализма» (С г о s 1 and
«The Future of Socialism», London, 1956) и
критический разбор первой главы этой кни¬
ги — «Трансформация капитализма».
В своей книге Крослэнд пытается опро¬
вергнуть положение марксизма о необходи¬
мости диктатуры пролетариата при перехо¬
де от капитализма к социализму и дока¬
зать, что переход к социализму вполне
возможен в рамках и с помощью буржуаз¬
ного государства, что само буржуазное го¬
сударство по мере развития капиталистиче¬
ского общества постепенно «трансформи¬
руется» в социалистическое, что руководя¬
щей силой его становится рабочий класс.
Крослэнд прямо говорит, что английский
рабочий класс перестал быть пролетариатом
и является привилегированным высшим
классом (super-class), а английское госу¬
дарство в связи с этим стало совсем иным,
оно оказывает заметное влияние на про¬
цесс производства и распределения в инте¬
ресах всех трудящихся.
«Действуя главным образом посредством
финансовой политики, впрочем, и с помо¬
щью других рычагов,— пишет Крослэнд,—
правительство может оказывать влияние,
если оно пожелает, на распределение до¬
ходов, а также может решать в широких
пределах вопросы распределения нацио¬
нального дохода на потребление, капиталь¬
ное вложение, экспорт и социальное обес¬
печение... Разумеется, возрастающее влия¬
ние правительства значило бы мало, если
бы оно просто использовалось для под¬
держки могущества и деятельности част¬
ного капитала, иначе говоря, если бы го¬
сударство все еще оставалось, выражаясь
марксистской терминологией, «исполнитель¬
ным комитетом» класса капиталистов. Но,
конечно, ничего подобного нет. Политика и
практические мероприятия правительства
отнюдь не таковы, какими они были в 30-х
годах» (стр. 27).
Критикуя это положение, тов. Эйсен по¬
казал, что политика и мероприятия англий¬
ского правительства в настоящее время
действительно не таковы, как в 30-х годах.
Однако это объясняется не воображаемым
изменением природы английского государ¬
ства, а прежде всего тем, что правящие
классы Англии вынуждены считаться с
возросшей сознательностью и организован¬
ностью рабочего класса, с его способно¬
стью бороться за свои классовые интересы,
которая ярко проявилась в гигантском ро¬
сте забастовочного движения в последние
годы. Конечно, в последнее десятилетие в
Англии были национализированы некоторые
отрасли промышленности, и таким образом
был сделан еще один шаг по линии усиле¬
ния государственно-монополистического ка¬
питала. Однако это отнюдь не свидетельст¬
вует о превращении буржуазного государ¬
ства в социалистическое. Тип государст¬
ва определяется характером производствен¬
ных отношений и прежде всего тем, какой
класс экономически господствует в’ обще¬
стве. Таким классом в Англии, как и в
США, Франции, Западной Германии и в
других капиталистических странах, являет¬
ся монополистическая буржуазия. Государ¬
ственная машина, независимо от того, что

174
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
к ее руководству время от времени, в ре¬
зультате выборов или парламентских ком¬
бинаций, приходят социалистические лидеры,
прочно находится в руках этой буржуазии
и служит ее интересам. Чтобы изменить
характер государства, необходимо реши¬
тельным образом вторгнуться в экономиче¬
ские отношения, ликвидировать монополии,
обратить средства производства в собст¬
венность общества и организовать социали¬
стическое хозяйство в интересах трудящих¬
ся. Следовательно, без коренной перестрой¬
ки производственных отношений ни о ка¬
кой «трансформации» или «мутации» бур¬
жуазного государства в социалистическое
не может быть и речи. А такую перестрой¬
ку может осуществить лишь пролетарская
диктатура. Поэтому необходимой предпо¬
сылкой действительного движения обще¬
ства к социализму является завоевание
политической власти революционным про¬
летариатом.
С.	М. Шалютин посвятил свое вы¬
ступление критике теорий технократии,
в частности, дал обстоятельный разбор ста¬
тей сторонников этой теории Стразелевича
и Вейсера, опубликованных в органе за¬
падногерманской социал-демократической
партии «Die Neue Gesellschafl». Как извест¬
но, суть этой теории сводится к призна¬
нию того, что в современную эпоху в
силу внутренних процессов, совершаю¬
щихся в капиталистическом обществе, бур¬
жуазия выпустила из своих рук руковод¬
ство хозяйством и обществом, что это
руководство перешло к управляющим,
директорам, государственным чиновникам.
Началась «эра организаторов», по опреде¬
лению американского социолога Бернхема,
или «эпоха директориального общества»,
по словам французского социалиста Леона
Блюма.
На примере анализа этой теории тов.
Шалютин сделал интересную попытку
вскрыть гносеологические корни современ¬
ного ревизионизма. Корни эти, по его мне¬
нию, заключаются в метафизическом, одно¬
стороннем рассмотрении ревизионистами
социальных процессов, совершающихся в
капиталистическом обществе, в преувели¬
чении, раздувании и абсолютизации отдель¬
ных сторон этих изменений, в идеалистиче¬
ском понимании движущих сил обществен¬
ной жизни. Так, сторонники этой теории
выхватывают из всеобщей связи и абсо¬
лютизируют то, что бросается в глаза,—
возрастание роли интеллигенции в управ¬
лении хозяйством, политикой и культу¬
рой капиталистических стран. Отсюда они
делают далеко идущие выводы, противоре¬
чащие действительному положению вещей.
Они считают, например, что теперь отно¬
шения между буржуазией и пролетариа¬
том теряют свое значение определяю¬
щего фактора общественной жизни, вопрос
о частной собственности также отодвигает¬
ся на задний план. С их точки зрения, опас¬
ность для общества грозит не со стороны
монополий и не со стороны империалисти¬
ческой буржуазии, а со стороны директо¬
ров, управляющих и чиновников.
Е. Г. Ф и л о в а посвятила свое высту¬
пление разбору книги чешского эмигранта,
бывшего социал-демократа, ныне профес¬
сора Питсбургского университета в США
Мацека «Очерк о влиянии марксизма»
(J. М а с е к «Ап Essay on Impact of Mar¬
xism». University of Pittsburgh, 1955). Ma-
цек изо всех сил старается доказать, что
марксистское положение о классовой борь¬
бе давно устарело. Он уверяет, что непри¬
менимость Марксовой доктрины о классо¬
вой борьбе и диктатуре пролетариата оче¬
видна на примере Англии, где «социализм
строится (!) на этических принципах». По
его мнению, деление общества на классы
не вытекает из частной собственности на
средства производства, а эксплуатация
представляет собой лишь «моральную кон¬
цепцию». Мацек не прочь признать эконо¬
мическую борьбу рабочих, но он против
политической борьбы, в особенности, когда
эта борьба касается главного — государст¬
венной власти. Книга Мацека не оригиналь¬
на. Если она чем и отличается от подобно¬
го рода книг, то лишь развязным тоном
автора и его чрезмерным усердием в стре¬
млении облить грязью Советский Союз и
страны народной демократии.
В выступлениях А. С. Масленникова,
Н.	К. Одуевой и П. X. Павлова была дана
характеристика отдельных ревизионистских
тенденций, имевших место в коммунисти¬
ческих и рабочих партиях США, Англии,
Канады, Австралии, а также отдельных
народно-демократических стран.
*	*	=г-
Постановка вопроса о критике ревизио¬
нистских теорий на семинаре помогла ас¬
пирантам ближе познакомиться с идейны¬
ми противниками марксизма, с условиями
и насущными задачами международного
рабочего движения, еще раз показала не¬
обходимость изучения и разработки мар¬
ксистской теории в неразрывной связи с
практикой, с революционной борьбой тру¬
дящихся за мир, демократию и социализм.
Л. Т. ЯКУШЕНКО, Г. В. ПУНДА

НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
175
Обсуждение программы по диалектическому
и историческому материализму
25 декабря 1957 года на городском семи¬
наре преподавателей вузов г. Свердловска
состоялось обсуждение программы 1957 го¬
да по диалектическому и историческому
материализму, рассчитанной на 140-часовой
курс.
Все выступавшие отмечали, что ныне
действующая программа имеет положи¬
тельные моменты по сравнению с предше¬
ствующими: программа обогатилась за счет
включения новых тем лекций («Диалекти¬
ческий материализм и естествознание»,
«Критика современной буржуазной филосо¬
фии», «Критика современной буржуазной
социологии», «Племя, народность, нация
как исторические формы общности людей»)
и семинарских занятий («Законы и катего¬
рии материалистической диалектики», «Фи¬
лософские вопросы современного естество¬
знания», «Исторический материализм и спе¬
циальные общественные науки», «Обще¬
ственные и личные интересы и их взаимо¬
отношение при социализме», «Противоре¬
чия общественного развития при социализ¬
ме и способы их разрешения» и др.). Вклю¬
чение этих тем способствует приближению
теоретического материала к жизни.
Однако главное внимание при обсужде¬
нии было обращено на недостатки програм¬
мы. Ряд выступавших товарищей —
Л Н. Коган, М. Н. Руткевич, JI. М. Архан¬
гельский (Уральский университет) и другие
высказали неудовлетворенность тем, что
программа является общей для всех тех фа¬
культетов и вузов, где на курс философии
отводится 140 часов, а не составлена диф¬
ференцированно для гуманитарных и
естественных факультетов. Необ¬
ходимо было бы также учитывать специ¬
фику тех гуманитарных факультетов, где
читается курс истории философии. Для сту¬
дентов этих факультетов в курсе диалекти¬
ческого и исторического материализма сле¬
довало во избежание дублирования опус¬
тить историко-философское введение и те¬
мы, посвященные критике современной бур¬
жуазной философии и социологии. За счет
сокращения указанных тем на этих факуль¬
тетах (исторический, филологический, жур¬
налистики Vi др.) больше времени оста¬
лось бы на раздел исторического материа¬
лизма.
Поскольку в одной программе трудно
учесть специфику гуманитарных и есте¬
ственных факультетов, было высказано по¬
желание, чтобы были созданы три 140-часо¬
вые программы: для естественных, меди¬
цинских и т. д. факультетов и вузов; для
гуманитарных факультетов, на которых не
читается курс истории философии (юриди¬
ческие и педагогические вузы); для гума¬
нитарных факультетов, на которых читает¬
ся курс истории философии.
Существенные замечания были высказа¬
ны по поводу структуры раздела диалек¬
тический материализм. М. Н. Рут¬
кевич, И. М. Сушков (Уральский универ¬
ситет) отметили, что имеющийся в програм¬
ме разрыв двух сторон основного вопроса
философии вряд ли может быть оправдан.
По мнению этих товарищей, прежде всего
следует показать, что такое мир, окружаю¬
щая нас природа, взятые в целом; что та¬
кое сознание, каково его отношение к ма¬
терии как в онтологическом, так и в гно¬
сеологическом плане. И лишь после того,
как мы осветили основной вопрос филосо¬
фии, раскрыв обе стороны соотношения ма¬
терии и сознания, следует перейти к общим
законам движения и развития материаль¬
ного и духовного мира, то есть законам
диалектики. Говорить же о категориях диа¬
лектики, как рекомендует в настоящее вре¬
мя программа, не раскрыв процесса отра¬
жения мира в сознании, в методическом от¬
ношении весьма затруднительно, поскольку
сами эти категории возникают в процессе
познания и преобразования природы чело¬
веком. Таким образом, по мнению высту¬
павших товарищей, весь философский ма¬
териализм следует изложить полностью, а
затем уже переходить к освещению вопро¬
сов диалектики.
Что касается структуры отдельных тем
диалектического материализма, то наиболь¬
шей критике была подвергнута тема «Зако¬
ны и категории материалистической диа¬
лектики». В выступлениях А. Ф. Красилова
(Политехнический институт), А. А. Кошур-
никова (Пединститут), Л. М. Архангель¬
ского отмечалось, что в программе эта те¬
ма изложена весьма сумбурно. Здесь преж¬
де всего следовало сказать, что такое диа¬
лектика вообще, а затем уже переходить к
характеристике отдельных законов и кате¬
горий диалектики. Изложение законов диа¬
лектики лучше всего начинать с ядра диа¬
лектики — закона единства и борьбы про¬
тивоположностей, а потом рассмотреть за¬
кон перехода количественных изменений в
качественные; в программе же эти вопросы
идут в обратном порядке. Согласно про¬
грамме, после закона единства и борьбы
противоположностей помещен закон отри¬
цания отрицания. Отрицание отрицания
есть важнейшая, но не единственная зако¬
номерность поступательного разви¬
тия, которая к тому же не всегда имеет
место и в процессах поступательного раз¬
вития. Поэтому четвертый раздел темы «За¬
коны и категории материалистической диа¬
лектики» следовало бы озаглавить «Посту¬
пательное развитие и его закономерности»
и в этом разделе рассмотреть такую важ¬
ную закономерность поступательного раз¬
вития, как отрицание отрицания.
Л. М. Архангельский отметил, что в дан¬
ной теме вопрос о двух концепциях разви¬
тия задет мимоходом, в то время как он
должен стоять в центре внимания.
М. Н. Руткевич высказал соображение,
что помещение категории закона в начале
раздела «Закономерная связь явлений дей¬
ствительности» не обосновано; видимо, эта

176
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
категория здесь помещена только потому,
что речь должна идти о законах диалекти¬
ки и попутно рекомендуется разобрать ка¬
тегорию закона вообще. Но более целесо¬
образно рассматривать категорию закона
при характеристике категории сущности,
поскольку это понятия однопорядковые.
Рассмотрение этих категорий последними
имеет и тот смысл, что оно будет подготов¬
лено раскрытием категорий необходимости
и случайности, причины и следствия и др.,
и благодаря этому признаки закона будут
понятны студентам, и они лучше усвоят
эту наиболее сложную для понимания ка¬
тегорию диалектики.
По указанным выше вопросам участни¬
ками обсуждения программы были выска¬
заны в основном аналогичные замечания.
По некоторым другим положениям разде¬
ла программы «Диалектический материа¬
лизм» участники обсуждения высказывали
различные, а подчас противоположные точ¬
ки зрения.
В выступлениях А. Ф. Красилова и Л. М.
Архангельского отмечалось, что в теме 7-й,
«Диалектика процесса познания», неоснова¬
тельно решен вопрос о соотношении логи¬
ки, диалектики и теории познания. По мне¬
нию тов. Красилова, весь диалектический
материализм может быть рассматриваем
как «большая логика». Тов. Архангельский
считает, что в этом разделе много непосле¬
довательности, неоправданных повторений,
вопросы диалектической логики отожде¬
ствлены с проблемами формальной логики,
нет последовательности в рассмотрении
ступеней познания. Вопросы диалектиче¬
ской логики должны быть раскрыты, по его
мнению, д о рассмотрения вопроса об исти¬
не, поскольку при освещении процесса по¬
знания надо исходить из практики как ос¬
новы познания, затем освещать чувствен¬
ную и рациональную ступени познания и
при рассмотрении последней охарактеризо¬
вать основные положения диалектической
логики, а уже затем переходить к рассмот¬
рению проблемы истинности полученных
нами знаний. Кроме того, он заметил, что
в теме 8-й, «Диалектический материализм и
естествознание», упор сделан на связь
диалектического материализма и естество¬
знания, но совершенно не показано, какие
вопросы решает сейчас современное есте¬
ствознание на базе диалектического мате¬
риализма.
Г. П. Орлов (Юридический институт) за¬
метил, что из программы выпал вопрос о
многообразии связей явлений.
Г. Д. Сульженко (Уральский универси¬
тет) выразил мнение, что при наличии исто¬
рико-философского введения вопрос о пред¬
мете диалектического и исторического ма¬
териализма должен быть освещен после те¬
мы «Возникновение и развитие диалекти¬
ческого и исторического материализма». Он
считает также, что тему «Материальность
мира. Материя и формы ее существования»
следует начинать с проблемы единства ми¬
ра. Г. Д. Сульженко выразил также неудов¬
летворенность структурой темы «Критика
современной буржуазной философии». Труд
В.	И. Ленина «Материализм и эмпириокри¬
тицизм» характеризуется в конце данной
темы, в то время как из него следует исхо¬
дить при критике всех видов современного
идеализма. Кроме того, неоправданным яв¬
ляется фактическое забвение в программе
такой важной категории, как свобода и не¬
обходимость.
Большинство участников семинара при¬
знало раздел программы, посвященный и с-
торическому материализму, в
целом удовлетворительным. Поэтому по
данному разделу было высказано меньше
критических замечаний.
Однако почти все участники семинара на¬
стаивали на включении в программу темы
о войне. М. Н. Руткевич отметил, что по¬
скольку исторический материализм, в от¬
личие от других наук об обществе, должен,
показать взаимодействие всех основных
сторон общественной жизни, выпускать из
рассмотрения такое важнейшее социологи¬
ческое явление, как война, нельзя.
А.	А. Кошурников поддержал это мнение,
предложив сформулировать новую тему
так: «Марксизм-ленинизм о войне и борьбе
за мир».
Г. Д. Сульженко предложил начинать
изложение исторического материализма с
темы «Общественное бытие и общественное
сознание». Г. П. Орлов отметил, что в раз¬
деле программы, посвященном историче¬
скому материализму, имеются повторения.
Например, критика волюнтаризма и фата¬
лизма дается в нем дважды
Значительная часть выступления Л. Н. Ко¬
гана была посвящена семинарским
занятиям по историческому ма¬
териализму. Он отметил, что план се¬
минарских занятий на первый взгляд учи¬
тывает связь теоретического материала с
жизнью, но перечень тем составлен недо¬
статочно продуманно. Например, 11-я те¬
ма семинарских занятий называется «Сущ¬
ность эстетического воспитания трудящих¬
ся», а по существу здесь речь должна ид¬
ти о роли искусства в общественной жиз¬
ни. По мнению тов. Когана, семинар «Про¬
тиворечия общественного развития при со¬
циализме и способы их разрешения» повто¬
ряет многие вопросы других тем, поэтому
данное занятие лучше посвятить рассмот¬
рению противоречий в способе производ¬
ства, а семинар «Брак и семья при социа¬
лизме» следует вообще снять. Точка зре¬
ния Л. Н. Когана относительно двух по¬
следних семинаров была поддержана
И. М. Сушковым.
Г. П. Орлов предложил включить в спи¬
сок обязательной литературы
работу В. И. Ленина «Исторические судь¬
бы учения Карла Маркса».
Несмотря на то, что обсуждалась 140-ча¬
совая программа курса диалектического и
исторического материализма, на семинаре
были высказаны также соображения по по¬
воду 70-часовой программы, предназначен¬
ной для технических вузов. Основной
смысл этих замечаний сводился к тому, что
разобрать за 70 часов все основные вопро¬
сы диалектического и исторического мате¬
риализма невозможно. Выступавшие по
этому вопросу С. И. Силкин (Горный ин¬
ститут), Г. В. Мокроносов, А. Ф. Красилов
(Политехнический институт) и др. настоя¬

НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
177
тельно ставили вопрос об увеличении чис¬
ла часов на философию в технических ву¬
зах, с тем чтобы в программу были вклю¬
чены такие темы лекций, как «Предмет
диалектического и исторического материа¬
лизма», «Борьба материализма и идеализ¬
ма в домарксистской философии», «Фило¬
софские проблемы современного естество¬
знания», «Критика современной буржуаз¬
ной философии и социологии», и темы се¬
минаров: «Законы и категории материали¬
стической диалектики», «Противоречия об¬
щественного развития при социализме и
способы их разрешения», «Общественные
и личные интересы и их взаимоотношение
при социализме».
Все участники семинара пришли к едино¬
душному мнению о необходимости просить
Министерство высшего образования увели¬
чить число часов на курс диалектического
и исторического материализма в техниче¬
ских вузах до 90—100.
В конце обсуждения зав. кафедрой фило¬
софии университета М. Н. Руткевич высту¬
пил с кратким заключением. Он выразил
несогласие с некоторыми критическими за¬
мечаниями в адрес программы. Возражая
Г. Д. Сульженко, тов. Руткевич отметил,
что нельзя начинать вопрос о материально¬
сти мира с характеристики вопроса о его
единстве: сначала надо доказать, что пред¬
меты объективно существуют и движутся, а
потом уже говорить о том, как они взаимо¬
связаны, о единстве мира. По мнению
М. Н. Руткевича, JI. Н. Коган и И. М. Суш-
ков во многом правы в своих замечаниях
относительно семинаров по историческому
материализму, однако нельзя согласиться с
их утверждением, что нет смысла проводить
семинар по теме «Противоречия обществен¬
ного развития при социализме и способы
их разрешения». Этот семинар очень важен
как с теоретической, так и с политической
точки зрения. По этим вопросам в головах
студентов обнаруживается немало путани¬
цы, и этот семинар надо проводить обяза¬
тельно, хорошо подготовив ассистентов на
кафедрах к проведению этой темы.
М. Н. Руткевич считает ошибочным утверж¬
дение А. Ф. Красилова, будто диалектиче¬
ский материализм является «большой логи¬
кой». Он сделал также некоторые критиче¬
ские замечания по выступлениям других
участников обсуждения программы.
Характеризуя обсуждаемую программу в
целом, М. Н. Руткевич отметил, что она
представляет известный шаг вперед, хотя
многое в ней удовлетворить нас еще не мо¬
жет. Поскольку по вопросу о структуре
курса среди работников вузов нет единой
точки зрения, хорошо было бы наконец на¬
чать обсуждение программы в журналах
«Вопросы философии» и «Философские на¬
уки», обратив особое внимание на обосно¬
вание внутренней логики курса. Убеждать
друг друга следовало бы не только при об¬
суждении программ, но и более действен¬
ным методом, подготовив и издав курсы
диалектического и исторического материа¬
лизма, прочитанные по- различным планам.
Сравнение этих курсов позволило бы ре¬
шить вопрос в пользу той или иной струк¬
туры программы для определенных факуль¬
тетов, а также для различных категорий
лиц, изучающих самостоятельно философию
марксизма.
С.	Г. ЧАПЛЫГИНА (Свердловск)
12.	«Вопросы философии» № 4.

МЕЖДУНАРОДНЫЕ СВЯЗИ
СОВЕТСКИХ ФИЛОСОФОВ
Международное совещание социологов в Москве
(Краткий обзор)
С 6 по 12 января 1958 года в Москве
проходило Международное совещание со¬
циологов по вопросу о мирном сотрудни¬
честве, организованное ЮНЕСКО и Меж¬
дународной социологической ассоциацией.
Это совещание, официально именовав¬
шееся «Второй конференцией круглого сто¬
ла по социологическим аспектам мирного
сотрудничества»1 («The Second Round Table
Conference on the Sociological aspects
of Peaceful Cooperation»), было проведено
со следующей повесткой дня:
1. Обсуждение возможного воздействия
различных ценностей на мирное сотрудни¬
чество обществ с разными экономическими
и социальными системами (вопросы просве¬
щения и неравенства доходов):
а) Два доклада на тему «Проблема от¬
бора контингентов для образования». До¬
кладчики: профессор Хьюз (США) и про¬
фессор Гласс (Англия).
б) Два доклада на тему «Социальный
контекст неравенства доходов». Докладчи¬
ки: академик Островитянов (СССР) и про¬
фессор Хохфельд (Польша).
2. Дискуссия по вопросу о преподавании
социологии и о социологических исследова¬
ниях в различных обществах:
а) «Преподавание социологии и органи¬
зация социологических исследований» (по
материалам стран Запада). Докладчик про¬
фессор Холландер (Голландия).
б) «Преподавание социологии и исследо¬
вания в области социологии в Чехослова¬
кии». Докладчик профессор Свобода.
в) «Направление в преподавании социо¬
логии и социологических исследованиях в
Индии». Докладчик профессор Саксена.
г) «Проблема мирного сосуществования
в социологических исследованиях и в пре¬
подавании социологии». Докладчик член-
корреспондент АН СССР Федосеев.
3. Проект исследования по вкладу со¬
циологов в мирное сотрудничество. Доклад
президента Международной социологиче¬
ской ассоциации профессора Фридмана о
проекте исследования кинофильмов (поня¬
1 Первая конференция круглого стола по
социологическим аспектам мирного сотруд¬
ничества состоялась в Амстердаме 24 и
27 августа 1956 года во время III Между¬
народного социологического конгресса.
тие «успех в жизни» и тип личности, изо¬
бражаемой в качестве героя).
В совещании приняло участие пятнадцать
социологов, из них восемь социологов из за¬
падных капиталистических стран: директор
Департамента социальных наук ЮНЕСКО
профессор Т. Маршалл (Англия), президент
Международной социологической ассоциа¬
ции профессор Ж. Фридман (Франция),
вице-президент Международной социологи¬
ческой ассоциации профессор А. Холландер
(Голландия), профессор Чикагского уни¬
верситета Э. Хьюз (США), профессор Па¬
рижского университета Р. Арон (Франция),
профессор Гамбургского университета
Г. Шельски (Западная Германия), испол¬
нительный секретарь Международной со¬
циологической ассоциации профессор Т. Бот-
томор (Англия) и сотрудник Департамента
социальных наук ЮНЕСКО К. Форкарт
(Швейцария); один социолог из Индии —
профессор университета в Агре Р. Саксе¬
на; три социолога из стран народной демо¬
кратии: профессор В. Малинский (Румы¬
ния), профессор JI. Свобода (Чехослова¬
кия) и профессор Р. Лукич (Югославия).
С советской стороны в совещании при¬
няли участие:	вице-президент Академии
наук СССР академик К. В. Островитянов,
директор Института философии Академии
наук СССР член-корреспондент АН СССР
П. Н. Федосеев и профессор В. Ф. Берест-
нев.
В качестве наблюдателей на совещании
присутствовали: профессор Ярмарш и док¬
тор Я. Свитак (Чехословакия) и профессор
В.	Требнчи (Румыния).
По всем вопросам повестки дня на сове¬
щании развернулась оживленная дискуссия.
Несмотря на наличие различных точек зре¬
ния, особенно по вопросам образования и
распределения доходов, все участники со¬
вещания пришл- к мнению, что ученые, за¬
нимающиеся разработкой социальных про¬
блем, должны своими исследованиями со¬
действовать делу мирного сотрудничества
между народами.
В результате широкого обмена мнений
совещание дало возможность, с одной сто¬
роны, почерпнуть много интересных дан¬
ных о характере исследований, проводимых
социологами различных стран, ознакомить¬
ся с применяемыми ими методами иссл’едо-

МЕЖДУНАРОДНЫЕ СВЯЗИ СОВЕТСКИХ ФИЛОСОФОВ
179
вания и, с другой,— установить непосред¬
ственный контакт между учеными ряда
стран, работающих в области социологии.
По вопросу о системе и доступ¬
ности образования были представ¬
лены два доклада: американского социо¬
лога Эверета Хьюза и английского социо¬
лога Гласса, доклад которого был зачитан
профессором Боттомором, так как профес¬
сор Гласс на совещание не приехал.
Оба эти доклада были посвящены глав¬
ным образом успехам в системе среднего
и высшего образования в США и в Англии,
хотя в докладе профессора Хьюза содер¬
жались и некоторые признания о наличии
в США дискриминации в системе образо¬
вания. Сравнивая процесс отбора в систе¬
ме образования с лифтом, который пу¬
стеет по мере того, как он поднимается все
выше, профессор Хьюз объясняет этот от¬
сев учащихся «по этажам» влиянием изме¬
нений в экономике. Он признает, что фи¬
нансовое и социальное положение семьи в
США является одним из важнейших фак¬
торов, определяющих возможность получе¬
ния образования.
Говоря об очень высокой плате за обуче¬
ние в США, профессор Хьюз в то же вре¬
мя подчеркивал общий рост жизненного
уровня населения США, делая отсюда вы¬
вод, что плата за обучение оказывается
теперь посильной большему числу людей.
Развитие техники в американской промыш¬
ленности привело к сдвигу в спросе на
квалифицированную рабочую силу. Это,
как указал профессор Хьюз, повысило
роль среднего и высшего образования и от¬
крыло более широкие перспективы для
лиц, желающих получить высшее образо¬
вание.
Однако приводимые в докладе профес¬
сора Хьюза цифровые данные не свидетель¬
ствуют о возросших перспективах в области
образования в США для широких масс тру¬
дящихся.
Примерно 60% молодежи в возрасте
17 лет, заявил он, заканчивает среднюю
школу. Из этих 60% только около полови¬
ны пытается поступить в колледжи и уни¬
верситеты, причем по социальным подгруп¬
пам они подразделяются следующим об¬
разом:
Подгруппы
Процент подавших заявления
о приеме в колледжи и универ¬
ситеты из числа окончивших
среднюю школу
Учащиеся частных подготовительных
школ1 :
94%
Дети специалистов
73%
Дети родителей, окончивших колледжи .
66%
Учащиеся государственных средних школ .
34%
Девушки
31%
Дети промышленных рабочих . . . .
21 %
Дети фермеров
21 %
Дети родителей с начальным образова¬
нием
20%
Таким образом, конкретный цифровой
материал, приведенный профессором Хью¬
зом, свидетельствует о юм, что возмож¬
ность получения высшего образования для
детей рабочих и крестьян в США значи¬
тельно ограничена 2.
Советские социологи и социологи стран
народной демократии (Румыния, Чехосло¬
вакия) подробно рассказали о системе об¬
разования в их странах. Особенно сильное
впечатление на участников совещания про¬
извел большой цифровой материал об
успехах народного образования в СССР и
в странах народной демократии, приведен¬
ный в выступлениях профессора Федосеева
(СССР), и профессора Свободы (Чехосло¬
вакия).
Критикуя отдельные положения докладов
профессора Хьюза и профессора Гласса,
советские ученые, в частности, отметили
несостоятелшость выдвинутого западными
1 Дети состоятельных родителей — Н. И.
2 Приведенная выше таблица опублико¬
вана . в докладе Е. Hughes and
Р. В гее г «Educational selection in the
United States of America», p. 23.
социологами утверждения, что дети ра¬
бочих будто бы «меньше стремятся к по¬
лучению образования, чем молодежь из
высших социальных групп», и практикуе¬
мой в Англии системы отбора в среднюю
школу на основе «тестов». Этот отбор со¬
стоит в том, что детей в одиннадцатилет¬
нем возрасте при переводе из начальной
школы в среднюю подвергают испытаниям
их умственных способностей, предопреде¬
ляя на этом основании их будущий жиз¬
ненный путь. В результате такого отбора
80% детей зачисляется в число неспособ¬
ных для продолжения образования.
Профессор Маршалл и профессор Ботто-
мор признали, что «среди социологов ве¬
дутся споры относительно ценности тестов»
и что «эта система не дает желаемых ре¬
зультатов», а профессор Хьюз отметил, что
«в большинстве случаев привилегирован¬
ные семьи обладают преимуществами для
предоставления образования своим детям».
В дискуссии по вопросам образования
выступил индийский социолог профессор
Саксена. В своем выступлении, направлен¬
ном против колониализма, он указал, что
Индия получила в наследство очень
плохую систему образования, которая ни¬

180
МЕЖДУНАРОДНЫЕ СВЯЗИ СОВЕТСКИХ ФИЛОСОФОВ
когда не имела своей целью дать образо¬
вание народу. Индийскому народу, под¬
черкнул профессор Саксена, всегда препод¬
носились извращенные взгляды на его соб¬
ственную культуру и историю. В настоя¬
щее время система народного образования
в Индии коренным образом перестраи¬
вается.
По вопросу о неравенстве дохо¬
дов фактически обсуждался один доклад
академика К. В. Островитянова «Просве¬
щение и неравенство доходов в аспекте
мирного сосуществования различных со¬
циальных систем», так как второй доклад
польского социолога профессора Хохфель-
да, который на совещание не приехал, был
представлен с опозданием и потому не об¬
суждался.
Академик К. В. Островитянов не огра¬
ничился в своем докладе социальным кон¬
текстом неравенства доходов в СССР, как
предлагала Международная социологиче¬
ская ассоциация, а построил его в значи¬
тельно более широком плане. Характери¬
зуя социально-экономический строй в
СССР, академик Островитянов отметил на¬
метившуюся тенденцию к уменьшению
дифференциации в оплате труда и доходов
различных слоев населения Советского
Союза. В то же время он показал углуб¬
ляющуюся классовую дифференциацию в
капиталистическом обществе.
Обсуждение доклада К. В. Островитяно¬
ва фактически превратилось в дискуссию о
характере социально-экономического строя
в западных странах.
Изложенный в докладе Островитянова
марксистский анализ классовой структуры
капиталистического общества вызвал у
буржуазных социологов возражения, вы¬
лившиеся в апологию современного капи¬
тализма.
Буржуазные социологи в своих выступ¬
лениях пытались доказать, что в капитали¬
стических странах произошли сейчас такие
изменения, которые якобы ломают все
прежние представления о капитализме. Они
говорили о «надклассовом» характере бур¬
жуазного государства и его якобы прогрес¬
сивной роли в экономической жизни ка¬
питалистических стран, в которых все боль¬
ше нивелируются доходы различных слоев
населения, а в результате приобретения ра¬
бочими акций промышленных предприятий
они становятся чуть ли не в равное поло¬
жение с капиталистами.
Некоторые буржуазные социологи, стре¬
мясь приукрасить современную действи¬
тельность капиталистического общества,
утверждали, что доля крупной буржуазии
в национальном доходе ничтожна, тогда
как доля трудящихся будто бы неуклонно
растет. «Процент национального дохода,—
сказал Холландер,— получаемый так назы¬
ваемой буржуазией очень низок, тогда как
процент национального дохода, получаемо¬
го рабочим классом в нашей стране (Гол¬
ландия,— Н. И.) лишь за несколько лет, по¬
высился втрое», «Собственность на средства
производства,— по утверждению Арона,—
не является особенно существенной для
распределения доходов.
Во Франции электричество, газ, угольная
промышленность, железные дороги нацио¬
нализированы. Мы не можем понять, как
можно изображать французскую экономи¬
ку как экономику, управляемую капитали¬
стическими монополиями, поскольку во
Франции главный монополист — государ¬
ство».
В выступлениях буржуазных социологов
много говорилось о якобы происходящей сей¬
час в капиталистических странах «демокра¬
тизации» капитала. Холландер, например,
говорил, что «значительный процент пред¬
приятий принадлежит держателям акций,
что этот тип собственности является в на¬
стоящее время наиболее распространенным
и только очень небольшой процент получает
доходы от капитала. Владельцы крупных
концернов имеют очень небольшое влияние
на руководство и дела этих концернов».
Профессор Фридман в своем выступлении
заявил, что неравенство доходов происте¬
кает из неравенства индивидов в любом об¬
ществе и пытался на этой основе показать,
что главной проблемой в наше время яв¬
ляется проблема квалификации.
Утверждения буржуазных социологов о
развитии «корпоративной собственности»,
приходящей якобы на смену частной соб¬
ственности на средства производства, были
опровергнуты следующими официальными
статистическими данными: в США 92% се¬
мей не владеют никакими акциями; 4/5 всех
акций, котирующихся на бирже, сосредо¬
точены в руках 0,6% общего числа семей.
Только 3% квалифицированных и полуква¬
лифицированных рабочих США владеют
акциями.
В выступлениях советских ученых была
раскрыта действительная сущность так на¬
зываемых «рабочих акций» и роль круп¬
ных монополий в жизни капиталистических
стран, для которых, как подчеркнул ака¬
демик Островитянов, по-прежнему основ¬
ной тенденцией является дальнейшая по¬
ляризация доходов.
Буржуазные социологи были вынуждены
в ходе дискуссии признать наличие глубо¬
кой социальной дифференциации на Запа¬
де. Профессор Арон признал, что процент
акций, принадлежащих рабочим, очень
незначителен и что акционеры-рабочие
не играют никакой роли в административ¬
ных советах акционерных обществ. Он так¬
же был вынужден признать, что как во
Франции, так и в США имеются миллио¬
неры и даже миллиардеры и что у ряда
лиц доходы в сотни раз превышают до¬
ход рабочей семьи. С этим заявлением
Арона согласился и профессор Хьюз
(США)'.
Приведенные советскими учеными циф¬
ровые данные о заработной плате рабочих
в Советском Союзе вызвали у буржуазных
социологов исключительно большой интерес.
В частности, например, Холландер в своих
выступлениях дважды подчеркнул, что он
поражен тем, что в СССР рабочие уголь¬
ной промышленности, работающие под
землей, получают более высокую заработ¬
ную плату, тогда как на всех шахтах
Запада этого нет и там к этой трудной
работе обычно привлекаются иммигранты
и безработные.

МЕЖДУНАРОДНЫЕ СВЯЗИ СОВЕТСКИХ ФИЛОСОФОВ
181
По вопросу о преподавании со¬
циологии и социологических
исследованиях было представлено
четыре доклада:	профессора	Холландера,
профессора Свободы, профессора Саксены
и профессора Федосеева.
При обсуждении этого вопроса было уста¬
новлено, что современные буржуазные со¬
циологи занимаются преимущественно эм¬
пирическими исследованиями. Например,
профессор Шельски (ФРГ) заявил, что в
интересах взаимопонимания, по его мне¬
нию, лучше «ограничиться скромными эм¬
пирическими проблемами», поскольку об¬
щие теории вызывают конфликты и разно¬
гласия, а профессор Фридман особенно
восхвалял подготовленное во Франции
социологическое исследование под назва¬
нием «Шахтеры и голуби», посвященное
такой, видимо, «актуальной» социологи¬
ческой проблеме, как разведение рабо-
чими-шахтерами голубей в часы досуга.
Советские ученые подвергли критике
определение предмета социологии, данное
в докладе Холландера, и поставили перед
буржуазными социологами вопрос: являет¬
ся ли социология теоретической дисципли¬
ной, то есть наукой в собственном смысле
этого слова, или она представляет собой
только описательную дисциплину, подме¬
няющую теоретические проблемы так
называемыми эмпирическими исследова¬
ниями?
Профессор Боттомор признал наличие
разрыва между социологическими теория¬
ми и конкретными исследованиями и от¬
метил, что социологи в Англии стре¬
мятся избегать широких обобщений, огра¬
ничиваясь, как правило, эмпирическими ис¬
следованиями. По мнению Боттомора, со¬
здание научной социологической теории —
это сложная задача, на решение которой
потребуется многс временя.
В целом дискуссия по вопросам препо¬
давания социологии и социологических ис¬
следований подтвердила, что на Западе
нет еще единой точки зрения в вопросе
о предмете социологии и ее связи с дру¬
гими науками.
Сообщение профессора Фридмана
о проекте исследования кино¬
фильмов было посвящено анализу со¬
держания кинофильмов с точки зрения иде¬
алов изображаемого героя, а также пред¬
ставлений об успехе в жизни.
В дискуссии по проекту исследования
кинофильмов высказались почти все уча¬
стники совещания. Профессор Берестнев
в своем выступлении подробно остано¬
вился на роли кинематографии в развитии
взаимопонимания между народами, под¬
черкнув, что прогресс в области техники
кино и расширение массового проката ино¬
странных фильмов превращает кинема¬
тографию в одно из главнейших средств
взаимного общения и культурного обмена
между, народами.
Одобряя в основном проект исследова¬
ния фильмов, выступавшие на совещании
говорили, что долгом социологов является
превращение кино в действительное сред¬
ство дальнейшего укрепления мирного
сотрудничества между странами.
* * *
В конце совещания были освещены даль¬
нейшие планы ЮНЕСКО и Международной
социологической ассоциации по проведению
международных конференций и конгрес¬
сов.
Профессор Маршалл сообщил, что
в сентябре 1958 года в Париже или
в Риме состоится «Междисциплинарное
совещание» представителей социальных
наук (социология, политические науки,
право и экономика), на котором должны
быть подведены итоги ранее проведенных
международных совещаний представи¬
телей этих четырех наук, и в частности
данного Международного совещания со¬
циологов, и обсуждена программа даль¬
нейшей работы. О результатах этого
«Междисциплинарного совещания» должно
быть доложено Генеральной конференции
ЮНЕСКО, которая состоится в ноябре
текущего года.
В процессе обсуждения дальнейших
планов работы по социологии профессор
Арон внес предложение, чтобы на «Меж¬
дисциплинарном совещании» была обсуж¬
дена тема «Пробл&ма экономического
развития в различных экономических
и социальных системах». Профессор
Маршалл поддержал предложение Арона,
но в то же время указал, что он считал бы
целесообразным обсудить эту тему
не в 1958, а в будущем, 1959 году. Совет¬
ские представители, не возражая в прин¬
ципе против темы, предложенной Ароном,
со своей стороны, рекомендовали для об¬
суждения проблему «Взаимодействие
культур, их историческая общность и на¬
циональное взаимопонимание», которая
тесно связана с вопросами мирного сотруд¬
ничества.
Участники совещания выразили желание
наладить в дальнейшем систематический
обмен мнениями и информацией о дея¬
тельности социологов в различных странах
в области разработки проблемы мирного
сотрудничества.
Профессор Фридман и профессор Ботто¬
мор изложили программу IV Международ¬
ного социологического конгресса, который
состоится в сентябре 1959 года в Италии.
Общая тема этого конгресса «Общество
и социология».
Работа конгресса будет проходить в
трех секциях- «Социология и ее социальное
содержание»; «Применение социологии» и
«Развитие социологического метода».
Н. Б. ИГНАТЬЕВ

ЗА РУБЕЖОМ
Краткие заметки
ПОЛОЖЕНИЕ В АМЕРИКАНСКОЙ НАУКЕ
(По страницам окурнала «Сайенс»)
Запуск советскими учеными первых искусственных спутников Земли, как извест¬
но, произвел огромное впечатление на общественность капиталистического Запада.
Империалистическая пропаганда, настойчиво распространявшая миф о мнимой
отсталости Советского Союза в области науки и техники, потерпела жалкий провал.
Буржуазная печать была вынуждена с горечью констатировать: «Неприятный и бес¬
пощадный факт состоит в том, что США, крупнейшая индустриальная держава на зем¬
ном шаре, оказалась побитой на ее собственном поле новой страной — Советской
Россией».
Однако для всех, кто внимательно и беспристрастно следил за успехами Совет¬
ского Союза, эта победа, одержанная им над США в научном соревновании, отнюдь
не была ни неожиданной, ни случайной. Хотя прошло немногим более пяти лет со вре¬
мени XIX съезда КПСС, поставившего перед советскими учеными задачу превзойти до¬
стижения науки за рубежом, ученые СССР добились поистине замечательных успехов.
Они создали лучшие в мире турбобуры, сконструировали наиболее совершенные реак¬
тивные пассажирские самолеты, построили первую в мире атомную электростанцию
и т. д. Если атомная бомба была создана в СССР на два с лишним года позже, чем
в США, то водородная бомба была создана в этих странах почти одновременно, а в
создании межконтинентальной баллистической ракеты СССР значительно опередил
США. За это же время СССР обогнал США и по количеству подготавливаемых спе¬
циалистов;
Выпуск инженеров в СССР и США (в тысячах человек) *
1950	1951	1952	1953	1954	1955	1956
СССР	36	44	47	46	56	66	71
США	53	42	30	24	22	23	26
* См. «Достижения Советской власти за 40 лет в цифрах». Статистический сбор¬
ник, М. 1957, стр. 281.
Все эти успехи советской науки в конечном счете обусловлены превосходством
социалистического строя над капиталистическим. На развитии же американской науки
отрицательно сказывалось загнивание капитализма, гонка вооружений и шпионо¬
мания. В этом отношении весьма поучительным является доклад о социальных аспек¬
тах науки, опубликованный в журнале «Сайенс» (см. «Science», vol. 125, № 3239,
25 January 1957). Несмотря на то, что поставленные в докладе проблемы нельзя считать
окончательно решенными, говорится в редакционной статье журнала, Американская Ас¬
социация по развитию науки (AAAS) считает целесообразным привлечь к ним внима¬
ние научной общественности и провести их обсуждение с тем, чтобы разработать про¬
грамму своей дальнейшей деятельности.
В докладе, составленном профессорами У. Пигманом, Б. Коммонером, Г. Ласке¬
ром, Ч. Д. Ликом и Б. Г. Вильямсом, прежде всего отмечается, что «даже беглое озна¬
комление с вопросом приводит к серьезному выводу: в отношениях между
наукой и американским обществом назревает кризис».
По мнению авторов доклада, человечество в настоящее время находится на поро¬
ге нового периода истории; научная революция, происходящая на наших глазах, «сулит
беспрецедентное улучшение условий жизни человека». В связи с этим все более возра¬
стает социальная роль науки, о чем, в частности, свидетельствует увеличение в США
за последнюю четверть века расходов на науку в 15 раз, а числа ученых — в 5 раз. За¬
висимость общества от науки выражается во все возрастающем применении научных
знаний на практике, в расширении сферы научной деятельности. Для современного об¬
щества характерно уменьшение громадного разрыва между научными открытиями и
их практическим применением. Целый ряд научных открытий — антибиотики, синТети-

ЗА РУБЕЖОМ
183
ческие полимеры, атомная энергия, электронно-вычислительные машины и т. д. — вы¬
звал немедленное появление новых отраслей промышленности. «Четыре крупные про¬
мышленные отрасли (химическая, электронная, атомно-энергетическая и фармацевти¬
ческая) представляют собой непосредственное расширение лабораторных опытов до
промышленных масштабов». Интенсивное развитие науки требует планирования иссле¬
дований, роста кадров, увеличения объема научных исследований и их финансирова¬
ния. Общество, указывается в докладе, в свою очередь, оказывает большое влияние
на состояние науки, предъявляя определенный социальный спрос, распределяя ассиг¬
нования на исследовательскую работу. Таким образом, наука находится в зависимо¬
сти от определенных социальных факторов.
Наибольший интерес вызывает та часть доклада, которая посвящена состоянию
науки в США. В разделе «Внутреннее положение науки» вскрываются глубокие про¬
тиворечия, с которыми сталкивается развитие науки в Соединенных Штатах. Согласно
докладу, главные препятствия научного и технического прогресса в США в настоящее
время состоят в следующем: 1. Резкая диспропорция в развитии раз¬
личных отраслей знания, вызванная потребительским отно¬
шением к науке; 2. Острый недостаток в научных кадрах;
3.	Затруднения в осуществлении научных связей и в обмене
научной информацией вследствие излишней засекреченности
исследований.
Констатируя тот факт, что №аука в США оказалась ныне во власти промышленных
корпораций и военных ведомств, авторы замечают, что «темп и направление развития
науки в известном смысле определяются потребителями науки, а не ее деятелями».
Подобное отношение к науке, продиктованное корыстными классовыми интересами,
привело к несоответствию в развитии различных отраслей знания и сопровождается
отрицательными общественными последствиями.
Прежде всего бросается в глаза диспропорция в развитии теоретических и при¬
кладных наук. Хотя известно, отмечают авторы доклада, что теоретические исследо¬
вания являются источником для практических исследований, «прогресс чистой науки
не идет в ногу с развитием прикладной науки». Некоторые даже находят, что имеет
место абсолютное сокращение теоретических исследований, что ведет к серьезному ре¬
грессу в познании нами природы». Это несоответствие постоянно поддерживается не¬
равномерностью ассигнований на прикладные и теоретические исследования. Так, от¬
ношение средств, выделяемых на прикладные и чисто научные исследования, состав¬
ляло в промышленности 37 к 3; в университетах —50 к 50, в федеральных учрежде¬
ниях —90 к 10.
Серьезные опасения у авторов доклада вызывает также растущая диспропорция в
развитии физико-технических, биологических и социальных наук. Правительство, руко¬
водствующееся преимущественно военными соображениями, и промышленные корпора¬
ции, стремящиеся к извлечению прибыли, всячески стимулируют физические, химиче¬
ские и технические исследования и пренебрегают биологией и в особенности обществен¬
ными науками. Это находит свое выражение в распределении федеральных ассигнова¬
ний на науку между различными отраслями: в 1954 году, например, на исследования в
области физики расходовалось 87% всех ассигнований, на исследования в области био¬
логии—11%, а социологии — всего 2%. Это ведет, по мнению авторов доклада, к край¬
не одностороннему развитию науки, чреватому неприятными социальными последстви¬
ями. «Результаты неравномерного развития науки уже дают себя знать,— пишут они.—
Вообще говоря, мы часто начинаем какое-либо новое дело, основанное на достижени¬
ях физики или химии, прежде, чем получим достаточно данных о том, какое это ока¬
жет влияние на человеческую жизнь и на социальные процессы». Вот почему, предо¬
стерегают авторы доклада, «возросшая способность управлять природой может при¬
вести к печальным результатам и угрожает большими бедствиями» В подтверждение
этого авторы ссылаются на открытие атомной энергии и промышленный синтез орга¬
нических веществ: «Едва ли необходимо сейчас напоминать о том, что трудности, вы¬
званные рассеянием радиоактивных веществ в результате действия ядерного оружия,
привлекли значительное внимание как в нашей стране, так и во всем мире. Независимо
от того или иного отношения к вопросу о проведении атомных взрывов в испытатель¬
ных целях, совершенно очевидно, что эта сторона господства человека над природой
представляет потенциальную опасность для человеческой жизни». В настоящее время
в США широко практикуется добавление в пищевые продукты различных искусствен¬
ных органических веществ и химикатов, и опять-таки ученые не располагают доста¬
точными сведениями об их влиянии на здоровье населения. Ответственность за подоб¬
ное пренебрежение социальными последствиями научных открытий авторы доклада
возлагают в первом случае на правительство США, во втором—на американских
промышленников.
Столь же неоправданна, как отмечается в докладе, и диспропорция в развитии
Мирных и военных отраслей науки. В докладе приведены цифры, свидетельствующие о
том, что 87% из 2,5 миллиарда долларов правительственных расходов на научно-ис¬
1 Конечно, угрозу для человечества представляет не «способность управлять»
Процессами природы, а то обстоятельство, что достижения науки и техники в условиях
капиталистического строя используются в эгоистических интересах эксплуататоров.

184
ЗА РУБЕЖОМ
следовательскую работу предназначалось в 1957 году на исследования в военных це¬
лях. Это достаточно убедительно говорит о том, что определенные общественные силы
США заинтересованы в сохранении этой резкой диспропорции в развитии научных
исследований. Расходы, связанные с научной работой в военных целях, уже значитель¬
но превышают расходы и на чисто научные исследования и на прикладные исследо¬
вания в промышленности.
Одной из важных проблем, вставших перед американской наукой, является недо¬
статок научных кадров. «В этом отношении, как с точки зрения сегодняшнего дня,
так и будущего, мы стоим перед лицом серьезного кризиса,— утверждают авторы
доклада.— Интерес к науке как к поприщу деятельности столь ограничен, что вопрос
о кадрах становится серьезной и все более обостряющейся проблемой». Неравномерное
развитие науки, которое обусловлено корыстным отношением к ней со стороны пред¬
принимателей, заинтересованных в скорейшем получении результатов от отдельных от¬
раслей промышленности, является причиной недостаточной подготовки научных кад¬
ров в стране и вызывает быстрое сокращение числа ученых некоторых специальностей.
Нехватка научных кадров, по мнению авторов доклада, порождена прежде всего
недостатками американской системы образования, в частности слабым вниманием к
математике и точным наукам в средней школе, а также укоренившимся в общественном
мнении США пренебрежительным отношением к науке и ученым. «Эта проблема,—
пишут они,— особенно та ее сторона, которая касается недостаточного интереса к на¬
учной деятельности, привлекает значительное внимание в последние годы. Недавние
исследования показали, что пренебрежительное отношение к ученым, выраженное в
популярных эпитетах «яйцеголовые» и «длинноволосые», глубоко укоренилось в созна¬
нии молодежи. Место, отводимое науке в газетных столбцах, и время, уделяемое ей
в радиопередачах, с какой бы меркой ни подходить, чрезмерно мало... Очевидно, что
такое положение отражает в первую очередь слабую заинтересованность в науке тех,
кто пытается судить о вкусах публики и на основании таких суждений руководит
средствами информации». Авторы не пытаются вскрыть причины подобного отношения
к науке общественного мнения в США, которое обусловлено сравнительно низкой опла¬
той труда ученых, третированием их со стороны преуспевающих и ограниченных дель¬
цов, недоступностью образования для широких масс, наконец, всем духом спекуляции
и погони за наживой, которым проникнута буржуазная печать. Однако это нетрудно
прочесть между строками доклада.
Особое место в докладе занимает раздел, характеризующий неудовлетворитель¬
ное состояние научной информации в США. Авторы доклада констатируют, что бы¬
стрый рост научных знаний за последние годы вызвал резкую перегрузку каналов
информации, которая не удовлетворяет существующие потребности науки: «Коли¬
чество журналов недостаточно (задержка материала на год в ожидании опубли¬
кования стала обычным явлением), применяемые методы аннотирования, библиографи¬
ческой регистрации и реферирования неудовлетворительны. Ученому становится все
труднее выяснить, что уже известно его коллегам. Крайне плохо обстоит дело с рефе¬
рированием статей, напечатанных на иностранных языках (особенно на русском), на
которых исследователи часто не могут читать...»
Совершенно неудовлетворительно также состояние международной научной
информации. «Полная свобода научных связей, независимо от национальных границ,
является существенной стороной науки,— отмечают авторы доклада,— тем не менее
государственная поддержка американской науки повлекла за собой ограничение сво¬
бодной передачи информации. Взаимный обмен научной информацией иногда огра¬
ничивается неоправданным занесением тех или иных сведений в категорию затрагива¬
ющих интересы государственной безопасности. Непосредственной задачей является
сведение этих ограничений к минимальным размерам. Конечная цель состоит в том,
чтобы освободить все общество и тем самым науку от тирании войны».
Стремление засекретить результаты научно-исследовательской работы наблюдает¬
ся также и со стороны промышленников, пытающихся таким способом сохранить «тай¬
ны» производства от конкурентов. Дело доходит до таких курьезных случаев, когда
научная конференция, посвященная проблеме распространения знания и научной ин¬
формации, проходившая в одном из университетов США, «сочла необходимым часть
своих заседаний провести за закрытыми дверями и отказаться от опубликования пол¬
ного протокола этих конфиденциальных совещаний».
Проблема обмена научной информацией тесно связана с другим важным вопро¬
сом, тревожащим американских ученых,— с вопросом о личной и общественной свободе
ученого. Обращая внимание на это обстоятельство, авторы доклада констатируют сле¬
дующее: «Неограниченные связи являются лишь одной из сторон той свободной интел¬
лектуальной атмосферы, которая необходима как для научного творчества, так в рав¬
ной мере и для других сфер человеческой деятельности. Поскольку благосостояние об¬
щества в значительной степени зависит от современной науки, на общество ложится за¬
дача обеспечить максимально возможную интеллектуальную, социальную и личную
свободу как ученым, так и остальным гражданам на всех ступенях социальной струк¬
туры». Требование подлинной свободы научного творчества, с которым выступила
АААС, нельзя не поставить в связь с тем пагубным влиянием, которое оказывают на
развитие американской науки преследования прогрессивных деятелей США преслову¬
той комиссией по расследованию антиамериканской деятельности. Эта комиссия, кото¬

ЗА РУБЕЖОМ
185
рую сами американцы называют «инквизицией», 'а ее деятельность — «охотой на ведьм»,
лишь за последние годы привела к гибели многих выдающихся деятелей науки и куль¬
туры США, таких, как Уильям Шервуд, Герберт Норман, Френсис Отто Матиссен и
другие.
«Силы и процессы, находящиеся сейчас в распоряжении человека, по масштабам
и таящейся в них энергии можно уже сравнить со стихийными силами и процессами
природы; окружающая нас среда подчиняется власти человека,— пишут в заключение
авторы доклада,— В таких условиях настоятельно необходимо, чтобы эти новые силы
были максимально использованы на благо человечества, ибо если польза, которую мож¬
но из них извлечь, велика, то, соответственно, серьезен и тот вред, который они могут
причинить». Авторы призывают всех американских ученых обратить серьезное внимание
на свою общественную деятельность, осознать социальную ответственность науки и как
индивидуально, так и через научные общества и учреждения оказывать решительное
воздействие на политику.
Опубликованный в журнале «Сайенс» доклад Временного комитета АААС был
перепечатан и широко комментировался в ряде зарубежных научных журналов. Он
свидетельствует о том, что в защиту науки и демократии выступили уже не отдельные
передовые ученые США, а целая организация ученых, причем организация ведущая и
наиболее представительная. В этом его значение. Все это подтверждает тот факт, что
внешняя и внутренняя политика монополистического капитала США все больше рас¬
ходится с интересами американского народа, в частности с интересами широких кругов
научной интеллигенции, которая (правда, пока еще довольно робко), начинает оказы¬
вать сопротивление этой политике.
В своей книге «Наука в истории общества» выдающийся английский ученый
Джон Д. Бернал писал, что в современном капиталистическом мире ученые и изобре¬
татели в значительной мере перестали быть независимыми деятелями и профессионала¬
ми в старом смысле слова; они «превратились в служащих или администраторов
правительственных ведомств или крупных фирм» («Наука в истории общества»,
М.. 1956, стр. 386). Изменения в социальном положении ученого, отмечает Бернал,
«порождают острый конфликт между непосредственной зависимостью этой категории
людей от источника их существования и их ответственностью за охрану, прогресс
и использование науки» (там же).
В редакционной статье журнала «Сайенс», посвященной запуску советских искус¬
ственных спутников, его издатель Грэхэм Дюшейн, отдавая дань уважения научному
подвигу ученых и инженеров СССР, заявляет, что это событие не было неожиданным
«для тех американских ученых, которые посетили Советский Союз в последние годы,
и для тех, кто следил за советской научной литературой» («Science», vol. 126, № 3281,
15 November 1957). Своим достижением, отвечает он, советские ученые обязаны прежде
зсего тому положению, которое занимает наука в социалистическом обществе: «Все,
кто обладают научными способностями, имеют возможность посвятить себя глубокому
изучению науки; те, кто овладел профессиональным мастерством, щедро вознагра¬
ждаются материальными благами и занимают высокое общественное положение, по¬
ощряются как теоретические, так и прикладные исследования».
Для того, чтобы предотвратить превращение США в ближайшие 10—20 лет во
второстепенную в научном и техническом отношении державу, необходимо, по мнению
Дюшейна, прежде всего провести реформу всей системы образования, от средней
школы до университета, и коренным образом изменить отношение общественности к
интеллектуальному труду. «Но, быть может, самой насущной задачей является уничто¬
жение финансового барьера, который ныне не позволяет продолжать образование ка¬
ждый год ста тысячам хорошо подготовленных людей, окончивших среднюю школу...
Демократическое общество не должно воздвигать финансовые преграды на пути людей
из экономически малообеспеченных семей». Что касается широковещательных про¬
грамм, разработанных недавно специальным Комитетом при президенте США и преду¬
сматривающих финансовую помощь студентам и университетам, пишет в заключение
издатель журнала «Сайенс», то «все эти меры хороши постольку, поскольку они дей¬
ственны, но разве мудро поступил Комитет, начав с того, что отверг федеральную
программу строительства школ?».
XX век — это век массового освободительного движения, социальных революций
и общественных преобразований. Вместе с тем это век величайших открытий и изобре¬
тений, век революции в науке. Совпадение во времени научных и социальных револю¬
ций не случайное явление в истории. Оба эти процесса находятся в тесной связи и
взаимно обусловлены. Но как ни велика роль науки в современном обществе, влияние
общества на науку, ее развитие и судьбы неизмеримо больше. Ученые не могут стоять
в стороне от социальной борьбы, происходящей в мире между силами реакции и си¬
лами прогресса. В начале 1958 года 9 235 ученых 44 стран подписали петицию Гене¬
ральному секретарю ООН, в которой призывают немедленно заключить соглашение
о прекращении испытаний ядерного оружия. Под этой петицией стояли подписи свы¬
ше двух тысяч ученых США. Этот факт убедительно говорит о том, что перед учены¬
ми всего мира, в том числе и американскими, все решительнее встает вопрос об об¬
щественном значении их деятельности, об их ответственности за судьбы человечества
и цивилизации.
Л. Г. НИКИТИНА

186
ЗА РУБЕЖОМ
НЕОКОНЧЕННЫЙ СПОР
(По страницам журнала «Бюллетень ученых-атомников»')
В 1956—1957 годах «Бюллетень ученых-атомников» («Bulletin of the atomic
scientists». Chicago) провел обсуждение проблемы «Наука и человеческие дела». На¬
ряду с такими темами, как «Мировая политика», «Наука и военная стратегия», «Наука
и социальная ответственность», «Наука и философия» и другие, обсуждалась также
тема «Наука и религия». Это вызывает определенный интерес, тем более, что список
членов попечительского совета журнала включает в себя имена Г. Бете, А. Комптона,
покойного А. Эйнштейна, Ф. Морзе, Р. Оппенгеймера, Л. Полинга, Э. Теллера и дру¬
гих крупных ученых. Можно полагать, что высказанные в «Бюллетене» мнения харак¬
теризуют взгляды известных научных кругов США. Что же думают они о науке и
религии?
Дискуссию начал профессор физиологии в университете Миннесоты Морис Вис-
чер, выступивший со статьей «Обязанность сомневаться и желание верить» («Bulle¬
tin», vol. XII, № 10. December 1957).
По словам редакции журнала, Морис Висчер «представляет точку зрения науч¬
ного позитивизма, который преобладает в современной науке и воодушевляет
ее» (стр. 356). Сам автор предпочитает говорить, что он защищает «научный метод».
«Сегодня,— отмечает он,— все чаще можно услышать и прочитать пренебрежительные
ссылки на «научность», которая изображается как современный интеллектуальный
культ, пытающийся свести всю реальность, весь опыт к математическому описанию
физических и химических явлений... По оттенку, который придают этому слову те, кто
его произносит,— это соответствующий XX веку эквивалент материализма XIX века»
(стр. 357). Висчер отвергает мнение, согласно которому «научно обоснованная фило¬
софия» должна с неизбежностью вести к упрощениям. Он прежде всего подчеркивает
методологическую противоположность религиозного и научного мировоззрений. Основ¬
ными чертами научного метода Висчер считает соответствие обобщений данным на¬
блюдения и необходимость проверки этих обобщений, прежде чем принять их за
истину. «Существо научного образа мышления составляет «право сомневаться» на¬
столько долго, насколько это возможно» (стр. 356), тогда как религия требует верить
в определенные догмы.
«Научный метод», утверждает М. Висчер, универсален; границ или пределов его
применению нет. В частности, Висчер выступает против индетерминизма в квантовой
механике, предлагая в подобных случаях лучше «отложить приговор», чем поспешно
заключать о несостоятельности науки. Биология, по его словам, также подходит сей¬
час к научному объяснению «происхождения и механизма живых систем» и деятель¬
ности человеческой психики, так что допущение индетерминизма в поведении чело¬
века неосновательно.
Приведенных положений достаточно, чтобы уяснить себе позиции, с которых
выступает М. Висчер. Под «научньш методом» или «философией, опирающейся на
науку», скрывается материализм — тот самый материализм, который и в XX веке
остается, как отмечал В. И. Ленин, стихийным убеждением большинства естество¬
испытателей. Но на этом материализме, не всегда умеющем противостоять натиску
«модной» идеалистической философии,— налет позитивизма. Это проявляется, в част¬
ности, в том, что Висчер лишь косвенно признает связь своих взглядов с материализ¬
мом прошлого века. Кроме того, критикуя «догматические религии откровения», он
оставляет место для туманной «религии, освобожденной от сверхъестественного»
(там же).
Считая, что научный метод вполне применим и к общественной жизни, Висчер
замечает, что моральные «ценности», которым приписывается религиозное происхожде¬
ние, носят вполне земной характер и, в конечном счете, исходят из «инстинктивных
биологических свойств» (стр. 359). Религиозные этические системы, пишет он, не име¬
ли практического успеха, в частности, они не предотвратили мировых войн. Уничто¬
жить войны может только наука, заявляет Висчер, ссылаясь на мнение Л. Полинга,
что появление водородной бомбы делает войну невозможной. К сожалению, Висчер
упускает из виду социальную обусловленность войн и общественный гнет, а поэтому
не идет дальше призывов создать гуманистическую или натуралистическую этику, осно¬
ванную на разумном эгоизме, которая указала бы человечеству реальный путь к осу¬
ществлению благих пожеланий.
Статье М. Висчер а в том же номере противопоставлены сразу два выступления
богословского характера. Профессор йельского университета Эдмунд Синнот начинает
свою статью «Наука и человеческий дух» с дифирамбов науке, а кончает самыми рез¬
кими нападками на концепцию «научного гу,маниз(ма» (стр. 361). Наука, утверждает
он,— это деятельность интеллекта, но человек не просто «бездушная разумная ма¬
шина»: помимо разума, он обладает «внутренними чувствами и опытом», на которых
зиждется любовь к прекрасному и к справедливости; так что «наука не йвляется
единственным путем к истине» (там же). Разногласия по вопросу о ценности «внутрен¬
ней духовной интуиции», по мнению Э. Синнота, как раз и лежат в основе к<энфлик-
та между наукой и религией. Если отвлечься от споров по конкретным вопросам
(сотворение мира в семь дней, остановка Солнца Иисусом Навином и т. п.), то, уве*

ЗА РУБЕЖОМ
187
ряет он, «различие между верующими и рационалистами — просто несовпадение^точек
зрения по еще не решенным вопросам». Свои доводы относительно «духовной ин¬
туиции» Синнот пытается подкрепить ссылкой на целесообразность в органическом
мире. Он сетует на то, что большинство биологов отвергает «конечные причины» и
признает естественный отбор. Из «целесообразности», присущей жизни уже в ее про¬
стейших протоплазматических формах, развиваются, по его словам, «идеализм и ду¬
ховная одаренность человека».
По словам Синнота, опыт показал, что человек неспособен справиться с чудовищ¬
ными силами, порожденными его разумом. «Заглянув в глубины человеческой грехов¬
ности, которую выявили две мировые войны, мы вправе усомниться в совершенстве
человека гораздо более, чем несколько десятилетий тому назад» (стр. 364). Отсюда он
заключает, что для счастья человечества необходимо «обратиться к более ценным
ресурсам, чем логика»,— к провидению, к порождаемому религией «творческому аль¬
труизму» и т. п. Так Синнот проклятия капитализма превращает в проклятие разуму...
Несколько иначе подходит к тому же вопросу Доминик Дюбарль, профессор
философии науки в парижском Католическом университете. В статье «Отношения
между наукой и религией в будущем», напечатанной в том же номере «Бюллетеня»,
он подчеркивает, что стоит на точке зрения католика, безоговорочно подчиняющегося
авторитету церкви. Начиная с XVII века, пишет Дюбарль, когда наука «усвоила отри¬
цательное отношение к религиозным элементам человека», произошел «раскол чело¬
веческого духа». Исходным моментом этого «раскола» было осуждение церковью
новой астрономии. Церковь, отмечает Д. Дюбарль, признала, что судьи Галилея до¬
пустили ошибку, хотя они и руководствовались «благими намерениями». Раскол был
необходим, ибо он позволил как религии, так и науке глубже осознать свои силы:
религия оказалась жизненной, а наука добилась больших успехов. Со временем, про¬
должает он, в отдальнном будущем, опять должно произойти «воссоединение» науки
с религией в «новом духовном единстве». Признаки этого он усматривает как в «бо¬
лее позитивном» отношении церкви к науке (ссылка на «астрономическую» речь
Пия XII, энциклику «Humani generis» и т. п.), так и в том, что ученые все больше
задумываются о своей социальной ответственности.
Другой защитник католического понимания науки, Альберт Морачевский, в статье
«Вклад науки в религию» («Bulletin», vol. XIII, № I, January 1957) выступает в роли
защитника науки от «преходящей моды» позитивизма и релятивизма. Достижения
науки, заявляет он, никогда не делают ложными предшествующие взгляды, а лишь
развивают их. Так, по мнению А. Морачевского, Коперник воспринял у Птолемея его
идею обращения планет по круговым орбитам вокруг некоего общего центра.
«Подлинная наука», пишет он, дает человеку не только практический контроль над при¬
родой, но и «аутентичное понимание естественного мира» (стр. 28). Конечно, патер
Морачевский критикует позитивизм не «слева», а «справа»: он осуждает релятивизм,
чтобы увековечить религиозные догмы, и отвергает агностицизм лишь для того, чтобы
возвысить знание бога. Он утверждает, например, будто религия «тоже» опирается на
факты, каковыми являются... «данные откровения». Подчеркнув, что католицизм не
считает цели религии в корне отличными от целей науки, Морачевский заявляет, что
«картины мира, которые дают наука и религия, должны не противоречить друг другу,
а дополнять и подтверждать друг друга» (стр. 29). В отличие от многих своих едино¬
мышленников Морачевский не решается пускаться в поиски «научных» доказательств
творения, ограничиваясь ссылкой на Аквината (который в доказательствах бытия бо-
жия «опирался на очевидные факты»), на соответствующую строку «Силлабуса»
i870 года (анафема отрицающим понимание бога разумом) и на высказывания
Пия XII. Патер Морачевский отмечает особое значение психологии, которая, дескать,
обязана доказать существование в человеке «нематериального компонента»—души.
Лишь один автор, разделяющий в общем взгляды М. Висчера, получил возмож¬
ность выступить в обсуждении — это Галлен Белл, чья статья «Наука и религия как
средства социального контроля» помещена в том же январском номере «Бюллетеня».
Утверждения о том, будто социальные явления «слишком сложны» для науки и будто
наука неспособна рассматривать моральные проблемы, Белл считает неверными. Он
пытается объяснить, почему наука способна была создать атомную бомбу, но не пред¬
отвратила угрозы атомной войны, ссылкой на пренебрежение социальными науками,
в частности на их плохое финансирование в США. «Социальные науки,— пишет ав¬
тор,— вынуждены делить свое поле деятельности с теологией и философией, они стес¬
нены моральными ограничениями и часто наталкиваются на упорное сопротивление
религии, от чего другие науки освободились уже несколько веков тому назад»
(стр. 33). Наука, продолжает Белл, способствовала развитию гуманности, осудила
социальную несправедливость и устранила многие предрассудки. Религия' же огра¬
ничивает индивидуальную свободу, разделяет людей на соперничающие секты, на
верующих и неверующих, «грешников» и «праведников» и тем самым сеет вражду
между людьми. Религия санкционировала все войны, и она может послужить оправ¬
данием атомной войны. Только на научной основе возможно сближение культур и
предотвращение военной опасности — таков вывод Белла.
В мартовском номере «Бюллетеня» за 1957 год появилась большая статья про¬
фессора Корнелльского университета Э. Барта «Этические предпосылки науки» при¬
званная, по мнению редакции, заключить обсуждение. Свои взгляды автор ха¬
рактеризует как «моральный прагматизм». Он утверждает, что наука исходит из

188
ЗА РУБЕЖОМ
недоказуемых предпосылок, например из существования причинно-следственных свя¬
зей. Стремление науки к предвидению и контролю, по мнению Барта, нужно подчинить
«вечным моральным целям» и считать истинным лишь то, что служит инструментом
для достижения этих целей. В чем же состоят эти пресловутые высшие цели, эти мо¬
ральные принципы? Оказывается, социологи обязаны срочно сформулировать «всеоб¬
щие постулаты», чтобы вооруженный таким образом «свободный мир» мог успешно
противостоять коммунизму. Если в свое время освобождение науки от теологии было
прогрессивным делом, то, по словам Барта, «история ныне достигла такого пункта,
когда эта независимость сама по себе нетерпима» (стр. 103).
Хотя редакция «Бюллетеня» не высказала своего мнения по обсуждаемому
вопросу, подбор и расположение материалов свидетельствуют о ее пристрастности.
Создается впечатление, что замысел состоял в том, чтобы отвергнуть претензии «науч¬
ного гуманизма» и отстоять модную в последнее время мысль о необходимости
«воссоединения» науки с религией.
Однако последнее слово в споре осталось не за «моральным прагматистом»
Бартом, требующим подчинить науку религии. Опубликованные в журнале статьи
вызвали отклики читателей, чьи письма разоблачают заигрывание богословов с наукой.
Дж. Каллингер в своем письме указывает ка неправильное утверждение Дюбарля
об отмене церковью приговора Галилею, и Дюбарль был вынужден признать,
что «в переводе его статьи допущена неточность»: Ватикан в 1822 году лишь снял
запрет на печатание книг по новой астрономии. Сам же он. Дюбарль, считал бы
желательным «более явный жест церкви» в этом вопросе («Bulletin», vol. XIII, № 5,
May 1957).
Альберт Сакс в своем письме отмечает, что патер Морачевский применяет старый
прием апологетов христианства. По словам А. Сакса, когда Эйнштейн или Милликен
говорили, что конфликта между наукой и религией не существует, они имели в виду
не «религию откровения», не христианство и т. п., а «эволюционную концепцию рели¬
гии, с которой апологеты не хотят иметь дела». Все существующие религии основы¬
ваются на откровении, на сверхъестественном, а поэтому «методы науки и религии
находятся в конфликте, и попытки примирить их — это попытки посредством игры
слов добиться того, чему факты в корне противоречат» («Bulletin», vol. XIII, № 4,
April 1957).
Если ныне церковь разрешает ученым «свободно пользоваться своими телескопа¬
ми, то это разрешение сопровождается строгим предупреждением о том, чего они
не должны видеть и что они обязательно должны видеть»,— пишет Роланд Шмитг
(«Bulletin», vol. XIII, № 5, May 1957). Когда «Humani generis» допускает дискуссию
об эволюции, то это одновременно сопровождается требованием считать душу боже¬
ственной, а Адама — первочеловеком. Что же это, как не навязывание науке религиоз¬
ных догм! Касаясь попыток Морачевского найти в науке союзника религии, Шмитт
иронически замечает: «Боюсь, что он смотрит в телескоп с завязанными глазами».
Спор на страницах «Бюллетеня» кажется неоконченным потому, что позиции
науки выявлены неполно, робко, и потому, что голоса диалектического материализма не
было слышно. Но он характеризует некоторые стороны борьбы вокруг науки в бур¬
жуазных странах: живучесть материалистических традиций среди ученых-естествоис-
пытателей и попытки фидеистов использовать непоследовательность стихийного мате¬
риализма для протаскивания религиозных идей.
Ю. А. ЛЕВАДА
НЕВОЛЬНЫЕ ПРИЗНАНИЯ БУРЖУАЗНЫХ СОЦИОЛОГОВ
Капиталистическая система раздирается антагонистическими противоречиями,
о чем свидетельствуют, в частности, растущие разногласия и трения между империа¬
листическими державами, участниками агрессивных блоков. За последнее время эти
противоречия стали настолько очевидными, что даже буржуазная пропаганда подчас
считает излишним скрывать их. Так, газета «Нью-Йорк тайме» в связи с франко-аме¬
риканским конфликтом из-за поставок США оружия Тунису откровенно писала: «Спор
между Францией и ее традиционными союзниками показал, насколько номинальным
может быть союз, когда между партнерами существуют столь глубокие противоре¬
чия». Поэтому не приходится удивляться, что буржуазная социология и политическая
наука прилагают все усилия, чтобы продемонстрировать солидарность «атланти¬
ческих союзников» или хотя бы замаскировать раздирающие их противоречии.
Наглядное представление о такого рода попытках дает состоявшаяся в 1956 году
в Нью-Йорке конференция американских и французских социологов, пропагандистов,
бизнесменов, организованная «Международным фондом мира», существующим на
средства американских монополий. Тема конференции-—«Франция и Соединенные
Штаты Америки. Общие интересы, общие идеи». Ока поставила своей целью обосно¬
вать необходимость «единства» США и Франции на базе Северо-Атлантического пак¬
та и подчинения французской политики Вашингтону.

ЗА РУБЕЖОМ
189
Наряду с представителями деловых и политических кругов США (вице-президен¬
том «Арабиан ойл компани» Дьюсом, финансистом Альтшулом, военным советником
американского представителя в НАТО Вурхисом) в конференции приняли участие
известные французские и американские социологи и журналисты, подвизающиеся в
области «социологии международных отношений»: Р. Арон, Кроссер, Хексчер, Хоппер,
Циглер, директор небезызвестного «Русского исследовательского центра» при Гар¬
вардском университете М. Шульман и другие.
Как явствует из отчета, составленного Р. Ароном и А. Хексчером (R. Aron,
A. Heckscher «Diversity of worlds. France and the United States look at their
common problems». N. Y. 1957), на конференции был рассмотрен весьма широкий круг
проблем, касающихся как причин, так и конкретных проявлений франко-американских
противоречий: 1) экономическая и политическая системы США и Франции и их раз¬
ногласия; 2) значение Северо-Атлантического пакта; 3) отношение к СССР; 4) гер¬
манская проблема; 5) колониализм и внешнеполитический курс США и Франции
и т. д.
Объективное исследование глубоких противоречий между монополистическим ка¬
питалом Франции и США, недовольства французской буржуазии бесцеремонным пре¬
небрежением ее интересами, растущего сопротивления широких народных масс аван¬
тюристической политике НАТО участники конференции пытались подменить рассуж¬
дениями о различии исторического развития, национальных традиций и особенностей
этих стран.
Францию и США, утверждает А. Хексчер, объединяет общность «западной идео¬
логии»; будучи участниками НАТО, они стремятся защитить западные идеалы. «Одна¬
ко.— констатирует Хексчер,— внутри этого единства имеются напряженности и про¬
тиворечия». И в этой связи он ставит вопрос: «Не являются ли США и Франция пред¬
ставителями различных цивилизаций?» Хексчер полагает, что «Соединенные Штаты с
характерными для них громадными масштабами и массовостью производства и Фран¬
ция с типичным для нее высоким мастерством кустарной работы принадлежат к двум
различным векам, если не к двум различным ветвям культуры» (стр. 104—105). В этом,
по его мнению, и состоит основная причина франко-американских противоречий.
В отличие от «американской промышленной цивилизации», не знавшей преград в
своем развитии, отмечает далее А. Хексчер, «французский капитализм» был привит
функционирующему социальному организму, отмеченному печатью остатков феодализ¬
ма, традиционным могуществом таких институтов, как церковь и армия...» (стр. 109).
Это обстоятельство, по мнению американских делегатов (благоразумно предпочитавших
не упоминать о существовании в США до середины XIX века рабства), и обусловило
существенные различия в «социальной организации» современного французского и аме¬
риканского общества. Выступая с такого рода утверждениями, участники конферен¬
ции, в особенности американцы, всячески превозносили «социальную мобильность»,
якобы существующую в США, а Францию характеризовали как «страну сословных
и кастовых предрассудков и привилегий».
Подчеркивая экономическую и социальную «отсталость» Франции, американские
делегаты советовали своим французским коллегам преодолеть «слабость исполнитель¬
ной власти», «законодательную путаницу» и т. п. (стр. 123). Они ставили им в пример
американскую политическую систему, характеризующуюся «сильной президентской
властью» и способную «оперативно решать вопросы как внутренней, так и внешней
политики».
Некоторые участники конференции изображали франко-американские противоре¬
чия как результат столкновения различных «моральных ценностей» и «интеллектуаль¬
ных концепций». Так, утверждалось, что корень противоречий между США и Фран¬
цией — во «французском индивидуализме», ведущем свое начало от Великой Фран¬
цузской революции, провозгласившей права личности священными. Эта точка зрения
особенно ярко проявилась при обсуждении колониального вопроса, занявшего централь¬
ное место на конференции. Американские делегаты пытались доказать, будто политика
США по отношению к слаборазвитым странам, вытеснение ими Франции из ее ко¬
лониальных владений, диктуется исключительно традиционным «антиколониализмом»
США, на что некоторые французские делегаты весьма резонно возразили: «Имеют ли
право американцы, истребившие индейцев и не нашедшие удовлетворительного ре¬
шения проблемы сосуществования белых и негров, давать уроки антирасизма фран¬
цузам?» (стр. 25). Обосновывая стремление Франции сохранить свою колониальную
империю, французские делегаты выдвинули другую концепцию: народы имеют пра¬
во на самоопределение, но только в тех случаях, когда не нарушаются «права че¬
ловека» и не устанавливается «тоталитарный режим» (так французские социологи
именуют правительства националистов в бывших колониальных странах, с которыми
американские монополии пытаются заигрывать). Нетрудно заметить, что и те и другие
политические концепции, стремящиеся в конечном счете оправдать колониализм,
обусловлены интересами капиталистических монополий США и Франции, соперничаю¬
щих в борьбе за рынки сбыта, источники сырья и сферы приложения капитала.
В действительности же франко-американские противоречия, так же как и любые
империалистические противоречия, обусловлены, в конечном счете, антагонистическим
характером производственных отношений в этих странах (различие же экономиче¬
ских, социальных, политических и идеологических форм буржуазного общества в той
или иной стране имеет второстепенное значение). Эти противоречия все более

190
ЗА РУБЕЖОМ
обостряются вследствие проводимой Лравящими кругами США политики сколачива¬
ния агрессивных военных блоков, в результате которой попираются коренные нацио¬
нальные интересы более слабых стран, в том числе и Франции. Этот факт настолько
очевиден, что он нашел свое отражение, независимо от воли участников конферен¬
ции, в выступлениях идеологов буржуазии.
В этой связи привлекают внимание соображения Р. Арона о причинах ухудшении
франко-американских взаимоотношений. Упоминая о встречах сотен и тысяч американ¬
цев и французов, происшедших за последние годы, главным образом в результате
размещения во Франции американских войск, Арон иронически замечает: «Чем лучше
узнавали друг друга народы, тем менее любили» (стр. 6). И хотя он пытается окутать
этот факт «социологическим туманом», тем не менее совершенно ясно, что размещение
войск США во Франции обостряет и без того напряженные франко американские от¬
ношения. За последнее время, констатирует Арон, «пропасть между позициями США
н Франции в международной политике расширилась» (стр. 6), и это привело к чрезвы¬
чайно пагубным последствиям, к падению престижа США во Франции. Правда, Арон
пытается свести все дело исключительно к «уязвленным национальным чувствам»
французов, которые никак не могут примириться с ослаблением позиций Франции и
поэтому болезненно реагируют на бестактные выступления Даллеса и других идеоло¬
гов американского империализма. Однако, как убедительно свидетельствуют дебаты
на конференции, дело не столько в бестактных выступлениях американских диплома¬
тов, сколько в действительной политике американского империализма, вытесняющего
своих «атлантических партнеров» во всех районах мира. И не Случайно, конечно, по
важнейшим вопросам современного международного положения американские и фран¬
цузские участники конференции высказывали подчас противоположные взгляды. Если
американские делегаты восхваляли вклад Западной Германии в «оборону Европы», то
в выступлениях французских представителей на конференции сквозила тревога за
безопасность Франции; если американские делегаты восхваляли «помощь» США слабо¬
развитым странам, то французские делегаты прямо указывали, что под предлогом
этой «помощи» США вытесняют Францию из ее колониальных владений и т. п. Един¬
ственно, в чем американские и французские реакционные идеологи и политики оказа¬
лись единодушными, это во враждебном отношении к коммунизму и к СССР. Но и
в этом пресловутая «атлантическая солидарность» дала трещину. В современных усло¬
виях стремление народных масс к миру так велико, а агрессивная политика чре¬
вата столь пагубными последствиями, что с этими фактами не могли не считаться
наиболее проамерикански настроенные участники конференции, которые осуждали
американскую политику «на грани войны». На конференции высказывалось мнение,
что противоречия внутри НАТО в настоящее время вызываются склонностью США
«подчеркивать военный аспект Союза», тогда как «французское общественное мнение
убеждено в том, что борьба между мирами должна вестись политическим, экономи¬
ческим и психологическим оружием» (стр. 21).
Вопреки теоретическим изысканиям буржуазных социологов, жизнь, история на¬
стоятельно диктуют необходимость мирного сосуществования государств с различным
общественным строем, отказа от системы военных блоков, разъедаемых внутренними
противоречиями и наносящих ущерб национальным интересам народов.
Б. А. ШАБАД

СОДЕРЖАНИЕ
Член-корр. АН СССР П. Н. Федосеев — Проблема мир¬
ного сосуществования в социологических исследова¬
ниях и в преподавании социологии 	 3
Е. Г. Панфилов—Марксизм-ленинизм о демократическом
и справедливом мире	15
П. В. Волобуев — Вопросы диалектики в работах
В. И. Ленина о Великой Октябрьской социалисти¬
ческой революции	28
Ю. А. Красин (Ленинград) — В. И. Ленин о револю¬
ционной ситуации 	40
С. Ф. Ефимов (Орел) — О логической структуре ленин¬
ской работы «'Империализм, как высшая стадия ка¬
питализма» 	52
М. И. Сидоров — В. И. Ленин о материалистической тра¬
диции в русской общественной мысли	64
О. В. Лапшин (Иркутск) —Материалистическая теория
отражения и учение о развитии живой материи .	.	78
A. С. Арсеньев — О принципе соответствия в современной
физике 	88
Академик Лайош Яноши (Венгрия) — Значение филосо¬
фии для физических исследований	98
B. В. Кешелава (Тбилиси) — Критика К. Марксом геге¬
левского метода спекулятивной конструкции .	.	.	111
Мирча Иоанид (Румыния) —Василе Конта — представи¬
тель материализма XIX века	122
НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ И ПУБЛИКАЦИИ
В.	А. Демичев (Ленинград) — Я. П. Козельский о пред¬
мете философии и классификации	наук	132
Член-корр. АН СССР Е. К. Федоров — Воздействие чело¬
века на метеорологические процессы	137
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
Л. В. Скворцов — Сборник статей о философском насле¬
дии В. И. Ленина	143
К. А. Шварцман — Новые работы по вопросам теории
советского общества	143

192
СОДЕРЖАНИЕ
Коротко о книгах
Л. Н. Плющ — Сборник статей по философским вопросам
естествознания	151
Э. Кольман— Книга	о	логике народных пословиц	.	.	.	152
Ю.	П. Фролов — Французские	ученые	о	научных	трудах
И. П. Павлова	155
B. В. Мшвениерадзе — Революция ли это?	156
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
М. Я. Панкратова — О работе Института марксизма-ле¬
нинизма при ЦК КПСС по подготовке к изданию
произведений В. И. Ленина в 1958 году	159
Г. J1. Белкина — Философы-марксисты ГДР о сущности
философских взглядов Э. Блоха	164
М. Н. Болтаев (Сталинабад)—Научно-исследователь¬
ская работа философов Таджикистана	168
JI. Т. Якушенко, Г. В. Пунда — Против идеологии совре¬
менного ревизионизма	170
C. Г. Чаплыгина (Свердловск) — Обсуждение программы
по диалектическому и историческому материализму .	175
МЕЖДУНАРОДНЫЕ СВЯЗИ СОВЕТСКИХ ФИЛОСОФОВ
Н. Б. Игнатьев — Международное совещание социологов
в Москве	178
ЗА РУБЕЖОМ
Краткие заметки
J1.	Г. Никитина — Положение	в	американской науке. .	182
Ю.	А. Левада — Неоконченный	спор	186
Б. А. Шабад—Невольные признания буржуазных со¬
циологов 	188
РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ
М. Д. Каммари (главный редактор), А. Д. Александров, Б. М. Кедров,
В.	С. Кеменов, И. В. Кузнецов, М. Б. Митин, В. С. Молодцов, М. М. Ро¬
зенталь, М. И. Сидоров, Ц. А. Степанян, В. Н. Столетов, П. Н. Федосеев,
Ю. П. Францев, А. Ф. Шишкин.
Адрес редакции: Москва, Г-19. Волхонка, 14, комн. 418. Телефоны: Б 8-76-32, Д 3-35-40,
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ПРАВДА»
А 04221.
Подписано к печ. 28/1V 1958 г. Тираж 32.400.
Изд. № 457.
Заказ № 450. Формат бум. 70X108'/i6. 6 бум. л.— 16,44 печ. л.
Ордена Ленина типография газеты «Правда» имени И. В. Сталина, Москва, ул. «Правды», 24.

Цена 7 руб.
i
( ПРОДОЛЖАЕТСЯ |
S	ПОДПИСКА	5
*
j	на второе	полугодие	<>
|	1958	года	^
$	на журнал Академии наук СССР	£
I	«ВОПРОСЫ	ИСТОРИЙ»	j
I «ВОПРОСЫ ФИЛОСОФИИ»
S	П»ЛОЛ„™П	\
«ВОПРОСЫ ЭКОНОМИКИ»
I	«Мировая экономика	\
|	и международные отношения»	j
I	•	i
г	Подписка	принимается	в	городских	и	£	•
£	районных отделах «Союзпечати», отде-	£
$	лениях связи, а также общественными	£
$	уполномоченными на пунктах подписки	£
$	предприятий, на стройках, в колхозах,	£
£	совхозах, учебных заведениях и учреж-	£
£	дениях.	£
|	ИЗДАТЕЛЬСТВО	«ПРАВДА»	£