Текст
Н.А.Васецкий
ОТ „РЕВОЛ ЮЦИОН НОЙ“ ФРАЗЫ К БЕЗРАССУДНОМУ АВАНТЮРИЗМУ
*
КРИТИКА БУРЖУАЗНОЙ ИДЕОЛОГИИ И РЕВИЗИОНИЗМА
КРИТИКА БУРЖУАЗНОЙ ИДЕОЛОГИИ И РЕВИЗИОНИЗМА
КРИТИКА БУРЖУАЗНОЙ ИДЕОЛОГИИ И РЕВИЗИОНИЗМА
Н.А.Васецкий
ОТ „РЕВОЛЮЦИОННОЙ" ФРАЗЫ К БЕЗРАССУДНОМУ АВАНТЮРИЗМУ ■
КРИТИКА ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКИХ КОНЦЕПЦИЙ СОВРЕМЕННОГО ТРОЦКИЗМА
МОСКВА «МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ» 1986
ББК-ев**^
В19
Рецензенты:
доктор исторических наук М. И. БАСМАНОВ,
кандидат исторических наук Л. Н. ДОБРОХОТОВ
Ответственный редактор
доктор исторических наук В. М. ИВАНОВ
л 0801000000—057лл лл
В 33—86
003(01)—86
© «Международные отношения», 1986
ВВЕДЕНИЕ
Международные отношения давно уже стали ареной обостряющегося идейно-политического противоборства социализма и капитализма, прогрессивных и реакционных сил. Народные массы кровно заинтересованы в том, чтобы в отношениях между государствами восторжествовали разум, равенство, справедливость. Но правящие круги империалистических стран упорно толкают человечество на гибельный для него путь военной конфронтации, применения силы, навязывания чужой воли.
Созданный монополистической буржуазией (мощный пропагандистский аппарат широко использует в борьбе против защитников мира, демократии, социального прогресса методы психологической войны, идеологических диверсий, информационной агрессии. Стратегические цели, которые ставят перед собой идеологи войны и международного разбоя, состоят не только в том, чтобы оправдать подрывные действия империалистов, но и в том, чтобы любой ценой дискредитировать политику социалистических государств, очернить устремления участников антиимпериалистической борьбы, ослабить, а затем и подорвать их единство и солидарность. В достижении этих целей реакционной пропаганде активно помогают современные троцкисты, пытающиеся выступать против (поборников нормализации международных отношений с псевдолевых, ультрареволюционных позиций.
В свое время В. И. Ленин убедительно раскрыл бесплодный и опасный для дела революции характер увлечения «левой» фразой. Он показал, что оно порождается отнюдь не мужеством и оптимизмом рабочего класса, а неустойчивостью и бесперспективностью тех социальных слоев, которые уничтожаются современным капитализмом. «Взбесившийся» от ужасов капитализма мелкий бур-
3
жуа — вот тот, по мнению В. И. Ленина, социальный тип, психология которого порождает ультрареволюционное левачество. «Неустойчивость такой революционности, бесплодность ее, свойство быстро превращаться в покорность, апатию, фантастику, даже в «бешеное» увлечение тем или иным буржуазным «модным» течением, — все это общеизвестно» К
История всех разновидностей современного левачества: анархизма, анархо-синдикализма, маоизма, полпотизма, ультрареволюционного терроризма, троцкизма и т. д. — служит наглядным подтверждением правильности этого ленинского вывода. Особенно велика опасность тех левацких манипуляций, которые осуществляются в связи с усилившейся борьбой народов против угрозы мировой войны. В наши дни вряд ли можно назвать другую проблему, которая затрагивалась бы в публикациях троцкистов более часто, чем проблема войны и мира. Однако их повышенный интерес к этому вопросу продиктован отнюдь не стремлением к поиску конструктивных решений. Нагнетая ажиотаж вокруг самой животрепещущей проблемы современности, троцкисты стремятся тем самым обратить на себя внимание буржуазной пропаганды, дать ей лишний повод порекламировать троцкизм, использовать его установки для дискредитации политики социалистических стран, коммунистических партий и других прогрессивных организаций.
В условиях роста антивоенных выступлений на Западе, вовлечения в борьбу за мир все новых социальных слоев, когда первостепенное значение приобретает выбор направления этой борьбы, ее методов и форм, остро стоит задача разоблачения троцкистских установок по вопросам войны и мира. Это тем более необходимо, что троцкизм паразитирует на мелкобуржуазном идейном и психологическом наследии, которое привносят в антивоенное движение представители непролетарских слоев. Кроме того, троцкисты используют в своих целях сложность выработки правильной политической позиции в условиях характерного для западного общества социального и идейно-политического плюрализма, когда, даже будучи искренним поборником мира, нетрудно потеряться в дебрях дипломатических ухищрений, в лабиринте самых противоположных и противоречивых точек зрения, сталкивающихся при определении линии антивоенной борьбы по каждому из конкретных вопросов, которые чуть ли не ежедневно выдвигает жизнь, реальная действительность.
Вот почему нельзя недооценивать деструктивной роли троцкизма, его способности толкнуть на ложщяй путь часть
4
людей, которые вовлечены в политику потоком событий, но беспомощны перед шсевдореволюционной фразой. А примеров такого рода беспомощности, заставляющей политически незрелых людей с доверием относиться к троцкистской фразеологии, более чем достаточно. Вот один из них. «Бороться невозможно, не вырабатывая определенного мировоззрения, системы взглядов, — пишет в редакцию троцкистского журнала молодой француз. — Я не располагаю такой системой, не владею методом синтеза политических событий, и мой пример, как и пример тысяч других людей, означает, что все мы нуждаемся в партии трудящихся, которая смогла бы оформить нашу волю и устремления» 2. Хотелось бы верить, что этот в буквальном смысле слова растерявшийся, заблудший человек найдет в конце концов «оформление» своей воли не в рядах троцкистской организации, а в среде подлинных борцов за мирное настоящее и будущее человечества.
Нельзя не видеть также того, что в антивоенном движении имеется немало лиц, которые оказываются там с уже оформившимися антикоммунистическими взглядами или весьма расположены к ним. Это относится, в частности, к членам различных левоэкстремистских группировок, например маоистских. Выйдя из их состава после идейнонполити- ческого краха маоизма, они стали искать прибежища у троцкистов, а также у «зеленых», в других так называемых альтернативных движениях. Им по душе заявления троцкистов о том, что можно быть революционерами, не вступая в коммунистические партии и даже занимая враждебные позиции по отношению к коммунистическому движению и реальному социализму, вести борьбу за мир на некоей антикоммунистической, антисоветской платформе.
На этой же почве с троцкистами нередко смыкаются и отдельные лица, не выдержавшие неизбежных трудностей в борьбе за мир. К ним также примыкают отступившие с марксистских позиций к ревизионизму люди, включая и тех, кто заигрывает с анархистами. Все они, подобно троцкистам, хотели бы расколоть миролюбивые силы, вытеснить из движения за мир марксистов-ленинцев, приклеив им ярлык «агентов Москвы». «Здесь речь идет уже не о борьбе за мир, а о борьбе за подчинение себе движения за мир, — справедливо отмечает западногерманский марксист Р. Штайгер- вальд.— Причем нередко проявляется тенденция навязывать антивоенному движению авантюристические формы борьбы, толкнуть его к сектантскому образу действий. Это, естественно, не содействует единству антивоенного ДЭНЖС*
Б
ния, объективно помогает тем, кто выступает за гонку вооружений» 3.
Разоблачая троцкизм, важно также учитывать и его органическое родство, внутреннюю взаимосвязь с идеологией и политикой правого оппортунизма. Ведь нельзя забывать, что троцкизм возник в начале XX века как неразрывная составная часть меньшевизма и долгое время находился в его рядах. «Наша партия исходила и исходит из того, что склонность пасовать перед угрозами империализма и увлечение ультрареволюционной фразой — на деле близнецы,— подчеркивал Председатель Президиума Верховного Совета СССР А. А. Громыко. — У них один источник — недооценка сил и многообразия возможностей, которыми обладают рабочий класс, социалистические государства при осуществлении своей исторической миссии на международной арене»4.
В 60—80-е годы появился ряд работ советских авторов, зарубежных марксистов, в которых разоблачается идеология и политика троцкизма, в том числе по вопросам войны и 1мира5. В них убедительно раскрывается антимарксистский характер «теории перманентной революции» Троцкого, ее авантюризм, показывается несостоятельность попыток троцкистов приспособить эту «теорию» к современности. Главный вывод, который делается в указанных работах, следующий: внешнеполитические установки троцкизма были и остаются отражением настроений консервативных мелкобуржуазных и деклассированных слоев, их реакционноутопических представлений о целях и способах ведения борьбы против империализма в мировом масштабе.
В настоящей монографии автор исходит из того, что отпор измышлениям троцкистов по вопросам международной политики становится одним из звеньев в цепи разоблачения обмана народных масс, осуществляемого противниками мира и социализма, который, по словам В. И. Ленина, «разработан артистически по отношению к «делам» внешней политики»6. Борьба против троцкизма -в сфере международных отношений способствует устранению ряда препятствий, возникающих на пути укрепления единства миролюбивых сил в противоборстве с реакцией и милитаризмом.
Наряду с критикой троцкизма автор стремился раскрыть ленинскую методологию анализа проблем социалистической внешней политики, показать взаимосвязь борьбы за мир, демократию и социальный прогресс с борьбой за революцию и социализм, за укрепление нового общественного строя. Одновременно в книге показана целеустремленная деятель-
б
ность КПСС и Советского государства, других стран социалистического содружества, братских марксистско-ленинских партий в борьбе за проведение в жизнь ленинского внешнеполитического курса, за сохранение мира и укрепление безопасности народов.
Анализ современной международной обстановки показывает, что именно в наши дни решается вопрос, каким путем пойдет дальше человечество: либо это будет скользкая дорога наращивания вооружений и конфронтации, чреватая мировой ядерной катастрофой, либо восторжествует разум и человечество изберет путь разоружения и разрядки. Очевидно и другое. Выбор дальнейшего направления мирового развития зависит не только от правительств больших или малых государств. Как никогда прежде, в решение проблем войны и мира вмешиваются сами народы. Это от их воли, от позиции буквально каждого человека, к какой бы расе или национальности, полу или возрасту он ни принадлежал, какими бы ни были его идейные убеждения и мировоззрение, все больше зависит будущее нашей планеты.
Что касается стран социалистического содружества, то ни их правительства, ни сами народы не надо убеждать в необходимости бороться за укрепление мира и безопасности, против угрозы мировой войны. Ими уже сделан выбор. Социализм и мир — эти два понятия со дня принятия ленинского Декрета о мире слились воедино, стали неразрывным целым. «Мы, — говорил В. И. Ленин, — обещаем рабочим и крестьянам сделать все для мира. И мы это сделаем»7.
Вся история Советского государства, других стран социалистического содружества свидетельствует о том, что своим священным долгам они считают претворение в жизнь этого ленинского завета. Как в прошлом, так и в настоящем действительность приносит все новые подтверждения тому, что в международных делах реальный социализм является генератором и защитником здоровых начал, отстаивает общечеловеческие идеалы и ценности.
Не удивительно, что политика КПСС, Советского государства, других марксистско-ленинских партий и государств социалистического содружества пользуется поддержкой сотен миллионов людей во всем мире. Растущая обеспокоенность людей за судьбы мира, за сохранение жизни на Земле оказывает решающее воздействие и на характер идейной борьбы между социализмом и капитализмом, определяет ее основные направления и содержание. Именно в отношении к проблеме предотвращения мировой ядерной войны, превратившейся в главную глобальную проблему соврсмен-
7
ности, наиболее четко проявляются сущность любой концепции или течения, их классовые корни и политическое содержание. Сегодня особенно актуально звучит наказ В. И. Ленина «разобрать все те софизмы, которыми оправдывают войну... с самой детальной подробностью» 8.
С трибуны XXVII съезда КПСС вновь прозвучал призыв множить усилия в борьбе за мир, обращенный ко всем народам. «Социализм, — говорится в Политическом докладе ЦК КПСС XXVII съезду партии, — безоговорочно отвергает войны как средство разрешения межгосударственных политических и экономических противоречий, идеологических споров. Наш идеал — мир без оружия и насилия, 1мир, в котором каждый народ свободно избирает путь развития, свой образ жизни. Это — выражение гуманизма коммунистической идеологии, ее нравственных ценностей» 9. Альтернативы этой политике нет. Во имя настоящего и будущего человечества, освобождения от угрозы ядерного уничтожения и ведут свою борьбу коммунисты, разоблачая как явную империалистическую апологию войны, так и тех, кто пытается объявить мировую войну совместимой с глобальными перспективами «мирового революционного процесса.
ГЛАВА I ПРОШЛОЕ В НАСТОЯЩЕМ
Отношение современного троцкизма к проблемам войны и мира во многом определяется тем, что он является порождением троцкизма межвоенного периода, и прежде всего троцкизма 30-х годов. Именно тогда Троцкий поставил все точки над «1» в «теории перманентной революции». В 1938 году был провозглашен «IV интернационал», организационной формы которого троцкисты придерживаются и ныне. В те годы «IV интернационалом» был принят ряд документов, которые составляют идейно-политическую платформу и современного троцкизма, в том числе то проблемам войны и мира. Поэтому представляется целесообразным напомнить некоторые самые существенные черты и положения «военной программы» троцкистского «интернационала» тех лет.
Это тем более необходимо, что возня троцкистов в 30-е годы вокруг создания «IV интернационала» совпала по времени с очень сложным периодом в жизни человечества в целом и развитии международных отношений в частности. В капиталистических странах в обстановке глубочайших экономических потрясений подняли голову и значительно активизировались наиболее реакционные, милитаристские круги. Агрессивные действия германских фашистов в Европе, японских милитаристов на Дальнем Востоке, осуществлявшиеся с молчаливого согласия правительств США, Великобритании и Франции, до предела накалили международную обстановку. Над СССР, над всем миром нависла грозовая туча новой мировой войны.
НАКАНУНЕ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
В условиях обострения международной обстановки от Советского государства, всех прогрессивных сил требова¬
9
лась особая политическая выдержка и гибкость. Необходимо было учитывать как растущую военную опасность, так и наличие в империалистическом лагере противоположной тенденции, обусловленной стре*млением многих предпринимателей к расширению экономических и торговых отношений с СССР. «...Расширяющаяся экономическая мощь СССР, увеличивая для буржуазии опасность и риск интервенции против СССР, особенно в обстановке нынешнего кризиса и развивающегося революционного подъема, — подчеркивалось в резолюции XVI съезда ВКП(б), — вынуждает некоторые группы буржуазии идти на развитие и укрепление экономических связей с СССР» !.
Конструктивный подход к определению соотношения сил на мировой арене, учитывающий как внутренние, так и внешние противоречия империализма, обеспечил для СССР возможность успешного противоборства проискам империалистов. Он же позволил осуществлять активную, наступательную внешнеполитическую линию, призванную не только защищать завоевания социализма, но и способствовать развитию и углублению революционной и освободительной борьбы народов. В сложной предвоенной обстановке СССР продолжал стоять твердо и непоколебимо на своих мирных позициях. Борясь с угрозой войны, Советское государство шло навстречу тем странам и политическим течениям, которые выступали за мир, разоблачало и срывало маску с тех, кто подготавливал и провоцировал войну.
Действия Советского правительства, партии большевиков встретили понимание и широкую поддержку всего международного рабочего движения, трудящихся пиасс, возглавляемых коммунистами. Коммунистические партии в странах капитала, Коммунистический Интернационал развернули в массах активную разъяснительную работу. На страницах коммунистической печати, в выступлениях руководителей компартий с марксистско-ленинских позиций анализировались причины возникновения взрывоопасной международной обстановки, раскрывались цели и задачи миролюбивой внешней политики СССР, боровшегося за создание системы коллективной безопасности.
В новых условиях коммунисты развивали ленинские идеи о неразрывной связи борьбы за мир с борьбой за революцию и социализм. Они исходили из того, что борьба против угрозы войны, против фашизма и империалистической реакции носит глубоко демократический характер. Эта борьба отвечает интересам не только рабочего класса, всех трудящихся, но и тех людей, которые по разным причинам, неза-
10
бйСимо от мировоззрения, политических взглядов, желают мира, не приемлют фашизм. Такая позиция открывала перед коммунистами, другими прогрессивными и демократическими движениями новые возможности для сплочения широких народных масс в антивоенной, антифашистской борьбе. Она отражала растущую роль рабочего класса и его коммунистического авангарда в решении общедемократических задач, в определении судеб мирного развития человечества.
Большую роль в разработке платформы антивоенной, антифашистской борьбы сыграл' состоявшийся летом 1935 года VII конгресс Коминтерна. Говоря на конгрессе о задачах коммунистов в связи с подготовкой империалистами новой мировой войны, П. Тольятти подчеркивал: «Избегать войны, сохранять как можно дольше мир — значит в то же время действовать в интересах дела социализма. В обстановке мира силы социализма, являющиеся силами прогресса, а не разрушения, сплачиваются и идут вперед». И далее он призвал коммунистов всех стран понести по миру «наше глубочайшее убеждение, что сохранение мира возможно, что задержать войну возможно, что при определенных условиях даже избежать войны — вещь возможная и осуществимая. На основе этого убеждения соберем вокруг нас миллионы людей для борьбы за самое высокое, самое справедливое, самое социалистическое дело — за дело мира» 2.
Особое значение приобрел вывод конгресса о том, что главными носителями угрозы войны являются фашистские государства, и в первую очередь гитлеровская Германия. Именно фашизм концентрировал устремления наиболее агрессивных империалистических кругов к переделу мира, наращиванию вооружений, наступлению на демократические права и свободы трудящихся масс. «Фашизм — это безудержный шовинизм и захватническая война» 3, — подчеркнул в докладе на конгрессе Г. Димитров.
Учитывая размежевание в политике капиталистических государств, конгресс указал, что агрессивная роль фашизма выражается в первую очередь в подготовке войны против Советского государства. «Ни для кого не может быть сомнения в том, что грядущая война, даже если бы она началась как война двух великих империалистических держав между собой или как война какой-нибудь великой державы против малой страны, — подчеркивалось в докладе П. Тольятти,— неизбежно будет иметь тенденцию вылиться и неизбежно перейдет в войну против Советского Союза» 4. Зада¬
11
чи защиты мира и защиты СССР переплетались еще теснее, чем прежде.
Таким образом, СССР, международное коммунистическое движение учитывали как опасность грядущей мировой войны, так и возможность ее предотвращения, разрабатывая конкретные меры для сохранения мира. При этом они исходили из того, что Советский Союз превратился в важнейшую материальную силу мира, проводя последовательную миролюбивую внешнюю политику; значительно окрепло международное рабочее движение; усилились антивоенные настроения среди широких непролетарских слоев; наконец, появился ряд капиталистических государств, не заинтересованных в развязывании мировой войны, выступавших в поддержку мира и мирного сосуществования государств с различным общественным строем5.
Чем же ответил на эти меры троцкизм?
Почти одновременно с завершением работы VII конгресса Коминтерна Троцкий обратился с «открытым (письмом ко всем революционным организациям: за IV интернационал». В нем были и такие строки: «...„Борьба за мир“, „борьба против войны44, „война войне44 — все эти лозунги являются не более чем пустыми фразами»6. Троцкизм бросал вызов не только революционному авангарду человечества, но самим принципам гуманизма. Стоит ли после этого удивляться, что любой шаг, любая мирная инициатива, откуда бы они ни исходили, воспринимались троцкистами в штыки. Курсу на сохранение мира, укрепление безопасности народов троцкисты противопоставили такой набор требований и установок, который поражал, с одной стороны, своей откровенно проимпериалистической, профашистской направленностью, а с другой — доведенными до крайней степени антисоветизмом и антикоммунизмом. Причем, стремясь сохранить хорошую мину (при плохой игре, в «IV интернационале» громче прежнего кричали о мировой революции, прикрывали свою трусливую, пораженческую тактику еще более длинным шлейфом «левых» фраз.
Причиной всех зол в мире троцкисты объявили построение в СССР социалистического общества. «Теория социализма в одной стране, — писал Троцкий, — означает отказ советской внешней политики от программы мировой революции» 7. Признаки этого «отказа» он усмотрел в тех мерах, которые принимались Советским правительством по созданию системы коллективной безопасности: во вступлении СССР в Лигу наций (1934 г.), в заключении договоров о взаимопомощи с Францией, а затем и с Чехословакией
12
(1935 г.), проведении по инициативе Советской страны в Женеве международной Конференции по разоружению (1932 г.), в установлении СССР дипломатических отношений со все более широким кругом государств. «Успехи дипломатии Советского Союза, — писал Троцкий, — до крайности ослабляют мировую революцию»8. Троцкисты призывали массы не доверять мирным переговорам СССР с капиталистическими государствами, препятствовать заключению международных соглашений, объявляя их «опиумом» для народных масс.
Троцкистский негативизм в отношении внешнеполитических инициатив СССР вытекал из того псевдореволюцион- ного мелкобуржуазного максимализма, который в прошлом не раз демонстрировал свое идейное убожество и неспособность решать задачи практической политики. Фактически троцкизм взял курс на срыв выдвинутого Советским Союзом и последовательно проводимого им в жизнь плана создания системы коллективной безопасности народов Европы. Дать отпор фашизму, «антикоминтерновскому пакту», в который вошли Германия, Италия и Япония, можно было только сообща, усилиями всех заинтересованных в этом государств. И хотя решить поставленную задачу в то время не удалось из-за обструкционистской политики, проводимой правящими кругами западных стран, тем не менее само ведение Советским Союзом длительных переговоров по проблеме обеспечения коллективной безопасности позволило предотвратить создание объединенного антисоветского блока всех империалистических государств.
Внешняя политика Советской страны не сводилась только к дипломатическим переговорам. СССР давал твердый отпор актам неприкрытой агрессии. Он оказал большую помощь народу Испании в борьбе против объединенных сил испанского, германского и итальянского фашизма. Советский Союз не на словах, а на деле поддержал борьбу китайского народа против японских 'милитаристов, явившись фактически единственной страной, которая предоставила Китаю широкую материальную и военную помощь. Советская Армия осуществила свой интернациональный долг и в отношении монгольского народа. Она разгромила в 1939 году японских захватчиков на реке Халхин-Гол. Годом ранее у озера Хасан была отбита попытка японской военщины прощупать границы и самого Советского Союза. Эти и другие меры Советской страны не только били по планам агрессоров, но и способствовали подъему национально- освободительного, революционного движения в ряде стран.
13
Троцкисты же по-прежнему голословно отрицали диалектическую взаимосвязь борьбы за мир и разоружение с борьбой за революцию и социализм. Так же как и в начале 20-х годов, они настаивали на искусственном подталкивании мировой революции войной. «Революция, — писал Троцкий, — гораздо легче рождается из войны». Еще более определенно тезис о «пользе» войны для мировой революции прозвучал в написанном Троцким и принятом «IV интернационалом» в 1940 году манифесте «Империалистическая война и мировая пролетарская революция». «Как показывает опыт, — говорилось в нем, — война очень часто становилась матерью революции»9.
Что же скрывалось за троцкистской апологетикой войны?
Троцкий часто повторял, что ведет политику «дальнего прицела», подразумевая под этим борьбу с СССР и коммунистическим движением. Одним из элементов этой политики и явилась ставка на мировую войну, которая должна была покончить с Советским строем. Разговоры же о войне как о «матери революции» — не более чем словесный декор, своеобразный способ сбить с толку доверчивых людей. Подлинные цели «IV интернационала» были весьма далеки от революции. Они вообще ни с какой стороны не пересекались с реальными потребностями классовой борьбы пролетариата.
Заявлениями о мировой войне как «двигателе» революции троцкисты рассчитывали привлечь -к себе внимание экстремистски настроенной мелкой буржуазии и тем самым как-нибудь укрепить позиции «IV интернационала». Отчаявшись обрести массовую поддержку его «программы» в мирных условиях, Троцкий решил, что этого легче будет добиться в условиях войны. Война, рассуждал он, вызовет у масс негодование и стремление к смене власти и руководства революционным движением. Первая империалистическая война положила конец II Интернационалу. Тем же, считал Троцкий, грядущая вторая мировая война закончится для III, Коммунистического Интернационала, что выдвинет на гребень событий троцкистский «IV интернационал» 10.
С войной Троцкий связывал надежды и на сведение счетов с советским руководством. Ведь каждый день существования социалистического государства убеждал все более широкие массы в контрреволюционности «теории перманентной революции», абсурдности утверждения троцкистов о «невозможности» построения социализма в одной стране. Троцкий пытался уверить трудящихся в том, что в случае
14
войны Советский Союз неминуемо потерпит поражение. «В техническом и экономическом отношениях с точки зрения военного искусства империализм бесспорно гораздо сильнее СССР, — утверждал он. — И если империализм не будет парализован революцией на Западе, то он несомненно уничтожит строй, рожденный Октябрьской революцией» п.
Таким вот «революционным» способом Троцкий вел антисоветскую пропаганду, провоцируя мировой империализм к агрессии против СССР. Он безоговорочно поддержал развернутую империалистами гонку вооружений, считая, что разоружение не может служить делу мира и предотвращения угрозы мировой войны. «Разоружение не является средством, направленным против войны, — писал Троцкий,— потому что осуществленное частично, оно представило бы собой лишь один из этапов на пути дальнейшего довооружения. Всеобщее разоружение также невозможно использовать в качестве антивоенного шага, поскольку оно означало бы лишь усиление индустриально развитых стран, способствовало бы росту их экономического потенциала». И далее Троцкий делал следующий вывод, вполне под стать образчикам геббельсовской антирабочей пропаганды: «Представлять разоружение как средство помешать войне — это значит предавать интересы рабочего движения, толкать рабочих в объятия мелкобуржуазных пацифистов» 12.
Разумеется, заявления Троцкого, как и подобных ему лжецов, неправые методы которых высмеивал еще Ф. М. Достоевский, говоря, что они бранятся всеми словами разом, не оставались без внимания со стороны буржуазной пропаганды. Они подхватывались ею и выдавались за точку зрения «подлинных» революционеров, в том числе и советских руководителей, которые якобы не говорили о том же открыто, исходя лишь из дипломатических соображений.
Разоблачая такие вымыслы, видный деятель международного коммунистического движения М. Торез говорил 15 марта 1935 г. с трибуны французского парламента: «На протяжении многих лет большевиков ложно обвиняли в том, будто они стремятся развязать войну, с тем чтобы вызвать мировую революцию. Ныне пора уже взглянуть в глаза фактам. Следует признать, что одно только пролетарское государство страстно привержено миру, который необходим для успешного социалистического строительства. Следует согласиться с тем, что в настоящее время Советский Союз — это величайшая сила, стоящая за мир во всем мире...»
15
Троцкистские утверждения о том, что только мировая война приведет к созданию революционной ситуации, их оппортунистическое отрицание значения борьбы за мир были подвергнуты резкой критике ‘Коммунистическим Интернационалом. «Всякая уступка подобным тенденциям, как и элементам, желающим наступления войны, даже если они маскируют свой оппортунизм революционными фразами,— отмечалось в докладе П. Тольятти на VII конгрессе Коминтерна,— может привести нас только к отрыву от масс. Более того, мы уже убедились на опыте в том, что все те, кто в рядах рабочего движения превозносил империалистическую войну как средство, расчищающее путь революции, в конечном счете неизбежно порывали свою связь с рабочим классом и теперь находятся в лагере фашизма» 13.
Стремясь опорочить СССР, Троцкий не просто клеветал на его внешнюю политику. Подобно западным пропагандистам, он не жалел хвалебных слов по адресу фашистской Германии. И не мудрено. В ней он видел естественного союзника в борьбе против СССР. В директивных 'инструкциях своим сторонникам он прямо призывал их налаживать контакты с правительствами фашистской Германии и милитаристской Японии. В 1935 году в одном из писем Радеку Троцкий наставлял: «Совершенно наивно полагать, что можно прийти к власти, предварительно не заручившись поддержкой правительств ведущих империалистических держав, и в первую очередь наиболее агрессивных среди них — правительств Германии и Японии».
Таков угол падения Троцкого, этого, по словам В. И. Ленина, Иудушки.
В ГОДЫ ВОЙНЫ
В период второй мировой войны вся философия троцкизма воплотилась в лозунге: «Эта война — не наша война». Догматически перенося оценки, относившиеся к первой мировой войне, в совершенно иные исторические условия, троцкисты проповедовали «идею» пораженчества буржуазных правительств в войне с фашизмом. Особо яростно троцкисты атаковали выдвинутый коммунистами лозунг защиты отечества от фашистских агрессоров. Троцкий охарактеризовал его как проявление «мелкобуржуазного патриотизма», якобы порывавшего с традициями революционного марксизма. В условиях империализма, рассуждали троцкисты, у пролетариата «не существует отчизны». Поэтому,
16
считали они, нет никакого смысла защищать свободу народов, ставших жертвами фашистской агрессии.
Между тем еще в 1908 году В. И. Ленин, борясь с национальным нигилизмом правых оппортунистов, показал, насколько опасными для революционной борьбы международного рабочего класса могут быть их космополитические установки. «Что «пролетарии не имеют отечества», это действительно сказано в «Коммунистическом манифесте»..,— писал Ленин. — Но отсюда еще не следует правильность утверждения.., что пролетариату безразлично, в каком отечестве он живет: живет ли он в монархической Германии, или в республиканской Франции, или в деспотической Турции. Отечество, т. е. данная политическая, культурная и социальная среда, является самым могущественным фактором в классовой борьбе пролетариата». В. И. Ленин особо подчеркивал мысль о том, что пролетариату не должно быть безразлично, в каких политических, социальных, культурных условиях он ведет свою борьбу, потому что «ему не могут быть безразличны и судьбы его страны» 14.
Следуя этому ленинскому завету, коммунисты в капиталистических странах делали все возможное, чтобы дать решительный отпор фашистским агрессорам. Они подчеркивали, что, в отличие от первой мировой войны, когда лозунг «защиты отечества» действительно служил идеологам империализма и социал-шовинистам, использовался для раскола национальных отрядов рабочего движения, теперь этот лозунг изменил свое содержание. В нем воплотилось органическое единство патриотических, национальных и интернациональных задач рабочего класса, всех трудящихся масс, антифашистская направленность их борьбы. Разъясняя необходимость защиты отечества, коммунисты указывали на агрессивную природу фашизма, поставившего своей целью не просто уничтожение демократических прав и свобод, но и порабощение всего человечества.
Троцкисты противопоставляли лозунгу «защиты отечества» лозунг Соединенных социалистических штатов Европы, который служил демагогическим прикрытием отсутствия у них конкретной программы борьбы против фашистской опасности. Троцкистский лозунг означал разоружение пролетариата и его авангарда перед лицом фашистских агрессоров. Он имел и явно выраженное антисоветское звучание, так -как отрицал возможность и необходимость защиты социализма, уже победившего в СССР.
Стремясь изолировать СССР, оторвать его от антифашистской борьбы народов, Троцкий мобилизовал все свои ре¬
зервы демагога и фальсификатора. Адресуя свои речи западным странам, он старался внушить, что СССР не может быть их партнером в этой войне. Советское правительство, писал Троцкий в октябре 1939 года в американском журнале «Лайф», «не интересует» проблема союзников. С другой стороны, рассчитывая уже на внимание Гитлера и его окружения, Троцкий не жалел сил в попытках подтолкнуть германских фашистов к скорейшему нападению на Советский Союз.
Троцкисты не упускали ни малейшей возможности, чтобы не заявить о «слабости» СССР, его «неготовности» к войне, «неспособности» дать, если потребуется, должный отпор агрессору. Всячески развивались «идеи» о том, что потрясения, вызванные агрессией, способны привести советское общество в состояние гражданской войны. В результате социализм в СССР рухнет, уступит место капиталистическому строю. После всего этого вряд ли покажется удивительным, что писаниями Троцкого всерьез интересовался Гитлер. Перед самьгм началом второй мировой войны в ходе последней встречи с послом Франции в Германии Кулонд- ром нацистский фюрер завел разговор о Троцком, назвав его «увлекательно пишущим». Гитлер не скрывал того, что многому научился у Троцкого.
Верхом кощунства и издевательства над революционными идеалами рабочего класса, всех трудящихся масс стал призыв Троцкого готовиться к войне и не препятствовать ее приближению. «Если пролетариат действительно стремится воспрепятствовать войне посредством революции,— а это единственный способ помешать войне,— писал Троцкий,— то он должен совместно со всеми народными массами влиться в армию и принять участие в войне».
Разоблачая такого рода провокаторство, коммунисты не уставали подчеркивать его откровенно проимпериалистиче- ский, профашистский характер. В приступе антисоветизма Троцкий договорился до того, что призвал использовать вторую мировую войну в качестве толчка к «политической революции» в СССР. В упоминавшемся выше манифесте говорилось, что подготовка «революционного низвержения» Советского правительства является в настоящее время (1940 г.) самой важной задачей «IV интернационала». При этом Троцкий предупреждал своих сторонников, что решение этой задачи — дело непростое, что оно «потребует жертв». Но тут же и успокаивал, заявляя, что жертвы и так будут неизбежны, поскольку «человечество вступило в эпоху грандиозных конвульсий».
18
В том, что это были не просто ни к чему не обязывающие разговоры, убеждает разработанная Троцким «программа действий». Первым ее пунктом он объявил организацию «движения сопротивления» на территориях Западной Украины и Западной Белоруссии, в Прибалтийских республиках, которые вновь вошли в состав СССР. Троцкий призывал готовить там «национальные «восстания, являющиеся элементом политической революции». Эта «программа» свидетельствует о том, что, сделав ставку на мировую войну, троцкизм избрал главным объектом своих идейных и политических атак не фашистских агрессоров, а Советский Союз, существование которого оставалось главным препятствием на пути фашизма к мировому господству. Даже после вступления в войну СССР, что усилило ее освободительный, антифашистский характер, «IV интернационал» по-прежнему заявлял, что данная война с обеих сторон (!) является империалистической, несправедливой.
И это говорилось о войне против фашистских захватчиков, в «которую активно включились широкие народные массы. Рабочий класс, трудящиеся «во главе с коммунистическим авангардом стали той решающей силой, которая обеспечила превращение войны империалистической, захватнической, готовившейся против СССР, в войну освободительную, справедливую, антифашистскую. В противовес захватническим планам гитлеровской Германии Советское государство выдвинуло программу защиты социалистического Отечества, оказания помощи всем народа'м в борьбе за свободу и независимость, освобождения Европы от фашистского рабства, уничтожения гитлеровского государства человеконенавистничества, создания условий для достижения демократического, прочного мира. Именно на основе этих принципов и произошло образование антигитлеровской коалиции, ведущей силой которой стал Советский Союз.
Но страстное стремление народов к освобождению от фашизма оставалось для троцкистов «несущественным. В «IV интернационале» по-прежнему занимали позицию сторонних наблюдателей, стоявших «над схваткой». Однако такая мнимая «неопределенность» не могла продлиться долгое время. Неверие в силы СССР, международного рабочего движения, антифашистского движения привело к тому, что троцкисты все более определенно склонялись <в сторону фашизма.
С германскими троцкистами это произошло еще в середине 30-х годов. В принятом ими документе «Три тезиса» утверждалось, что «фашизм открывает новый исторический
19
период в развитии империализма». А посему, мол, нечего и надеяться на скорое избавление от него. Отсюда делался вывод о необходимости приспособиться к новым обстоятельствам. Каким образом? Вот как на этот вопрос отвечал стоявший у истоков «IV интернационала» бывший секретарь Троцкого П. Франк. «Мы считали, что немцы надолго оккупировали Европу,— писал он. — Поэтому надо было проникать в те единственные организации, которые были разрешены» 15. Ими оказались профашистские, коллаборационистские организации, целиком и полностью поддерживавшие Гитлера и его союзников. Как политическое течение троцкизм получил возможность уцелеть и даже несколько укрепить свои шаткие позиции ценой открытого предательства дела мира, демократии и социализма, интересов трудящихся. И он не замедлил отблагодарить своих фашистских «благодетелей».
На оккупированных или подчиненных германским фашистам территориях, <в частности во Франции, троцкисты явились своеобразной «пятой колонной» в движении Сопротивления. Так, в 1940 году троцкисты Ж. Ру, М. Лакье, Л. Вейтц и др. создали так называемое «национально-революционное движение». В своем печатном органе, газете «Французская революция», они заявили, что это «движение» выступает за «европейскую кооперацию с Германией» и что его целью является создание партии, которая объединит разоряющуюся буржуазию, крестьянство и пролетариат. В качестве главной задачи этой партии провозглашалось взятие власти и создание «национального народного государства» с тождественной фашистской корпоративной организацией экономической жизни. В печатном органе троцкистов пелись дифирамбы коллаборационистам.
Однако даже такая откровенно профашистская программа оказалась неприемлемой для оккупационных властей и их пособников — правительства предателя французского народа Петена. «В лице национально-революционного движения люди Виши получили от троцкистов задаток, который, однако, не был ими принят»16,— отмечает по этому поводу французский историк Ж. Рабо. Иначе говоря, от троцкистов требовалось еще более активное пособничество оккупантам, без каких-либо оговорок и фальшивых кивков в сторону «революционного» движения. И троцкисты не заставили себя долго уговаривать. Они стали верой и правдой служить своим новым хозяевам, вступив в коллаборационистские организации. Некоторые троцкисты дошли до гого, что оказались в рядах легиона французских добро¬
20
вольцев, боровшихся против советских войск на советско- германском фронте17.
В беспрепятственно распространявшихся троцкистами во Франции печатных материалах содержалась клевета на движение Сопротивления, которое объявлялось буржуазным и неприемлемым для пролетариата из-за того, что в нем участвовали представители мелкой и средней патриотически настроенной буржуазии. Троцкисты обвинили маки в предательстве интересов рабочего класса, всячески чернили антифашистских патриотов. При этом действовали по-иезу- итски хитро и беспринципно. В целях более эффективной борьбы с Французской компартией и движением Сопротивления они приняли специальный документ, нечто вроде памятки или инструкции. В нем рядовым троцкистам и сочувствовавшим им рекомендовалось использовать те методы подпольной деятельности, которые применяла ФКП для того, чтобы войти в доверие к рядовым коммунистам, симпатизирующим им людям и таким способом попытаться оказывать влияние на массы 18.
Характерно, что современные троцкисты выдают эти позорные действия за образец «революционной» тактики, достойной подражания и в настоящее время. Они продолжают клеветать на движение Сопротивления с тем же ожесточением, что и их предшественники. «Ни один революционер,— писал в 1968 году орган французских троцкистов «Лют де класс», — не должен был вступать в движение Сопротивления».
Троцкисты оказались яростными противниками открытия второго фронта. При этом они ссылались на то, что, мол, победа союзников по антигитлеровской коалиции в Европе будет означать «окончательное поражение социализма». Деятельность генерала Ш. де Голля, возглавившего патриотические, антифашистски настроенные круги французской буржуазии, квалифицировалась троцкистами как «политика порабощения Франции Англией». Те же «идеи» относительно де Голля содержались в пропагандистских материалах, предназначенных для французского населения, коллаборационистов из правительства «Виши» и гитлеровских оккупантов.
Столь же ожесточенными были выпады троцкистов против национально-освободительной борьбы других порабощенных фашизмом народов Европы. В 1943 году газета «Ля соль вуа», орган троцкиста Р. Молинье, имевшего тесные контакты с финансовыми воротилами Парижа, цинично писала, что «в Европе нет угнетенных наций». Грядущая
21
мировая революция, утверждали молийьеристы, буде* исключительно революцией социалистической. Поэтому, заявляли они, разговоры о связи мировой революции с освободительной антифашистской борьбой «разоружают» пролетариат, не способствуют выработке им революционного сознания. Троцкисты открыто противились освобождению порабощенных народов от фашизма. «Не поражение Гитлера принесет независимость Франции,— писали Молинье и его единомышленники,— оно только отбросит страну назад. Независимость Франции обеспечит исключительно лишь победа самого пролетариата над французским империализмом».
Профашистская линия троцкизма нашла выражение и в резких нападках на партизанскую вооруженную борьбу с оккупантами. Троцкисты осуждали акты уничтожения военной техники и живой силы гитлеровского «рейха». Как и геббельсовская пропаганда, они ставили партизанскую войну «вне закона». В противовес линии движения Сопротивления на уничтожение оккупантов троцкисты призывали брататься с германскими захватчиками. В распространенной ими в мае 1944 года в Париже листовке осуждались бомбардировки военных объектов в Германии, содержались призывы к объединению с «немецкими братьями». Дошло до того, что в троцкистских изданиях появились призывы не сопротивляться угону нацистами людей на принудительные работы в Германию. Троцкисты писали, что тем самым французские трудящиеся «идут навстречу германским товарищам», чтобы «оказаться в первых рядах борцов за германскую революцию» 19.
До такого не смогла додуматься даже откровенно профашистская печать. И не мудрено. Ведь возникновение антифашистского движения Сопротивления явилось по своему характеру именно национально-освободительным движением, закономерным отражением нежелания порабощенных народов оказаться молчаливой жертвой гитлеровского «нового порядка». Это движение носило ярко выраженный антиимпериалистический, демократический характер. Являясь прежде всего отражением протеста против фашизма и войны, движение Сопротивления было направлено и против внутренней реакции, тех кругов национальной буржуазии, которые пошли на службу к германским оккупантам.
Как всякое массовое и народное движение, движение Сопротивления приобрело многообразные формы, велось с использованием различных средств и методов, которые
22
изменялись в зависимости от конкретных условий отдельных стран или регионов. Здесь были саботаж и диверсии на предприятиях, особенно военных, на железных дорогах, линиях коммуникации и связи; забастовки и демонстрации протеста против угона людей на принудительные работы в Германию и др. Одной из наиболее эффективных была вооруженная форма борьбы против фашизма, самым распространенным видом которой являлась партизанская война. Особенно широко она развернулась в ряде стран после нападения фашистской Германии на Советский Союз, что уже само по себе говорит о теснейшей связи этой борьбы с революционной борьбой, с борьбой за социализм.
Поэтому не удивительно, что троцкисты предпринимали тщетные попытки представить движение Сопротивления как якобы «противоречащее» по своим целям революционным идеалам рабочего класса. При этом с особой яростью они нападали на действия самого Советского Союза. Со страниц троцкистских журналов и газет текли мутные потоки клеветы на борьбу советского народа против гитлеровских полчищ. Стремясь внушить трудящимся «идею» о неминуемом поражении СССР, орган Молинье «успокаивал», что, мол, поражение СССР явится лишь эпизодом во всемирной революционной борьбе и что «пролетариат Запада сумеет придать ей новый толчок, который... откроет путь к социализму».
Знакомясь с «деятельностью» троцкистов в те годы, перечитывая их заявления и манифесты, невольно задаешься вопросом: можно ли было оказать большую услугу реакции, чем та, которую оказывали жалкие троцкистские группки, ведя в трудное для народов всего мира время разнузданную антикоммунистическую и антисоветскую пропаганду?
Накануне своего 55-летия в 1934 году Троцкий обронил фразу: «Все самые худшие преступления уже совершаются к 55 годам». Он знал, что говорил. Чем как не преступлением перед революционным движением, социализмом, борцами за мир явилось создание и деятельность «IV интернационала»? Уже в предвоенный период и в годы войны из этой «школы троцкизма» вышли матерые враги мира и социализма.
Сам Троцкий сетовал на то, что в «IV интернационале» оказались лишь интеллигенты и полуинтеллигенты, причем с весьма «скверным характером, недисциплинированные, всегда бывшие аутсайдерами, плетущимися в хвосте наи¬
23
более важных событий, происходивших в рабочем движении. Их самомнение сыграло с ними злую шутку. Оно заставило их плыть против течения, перекрыв всякую возможность для налаживания контактов с массами»20.
Обвиняя своих последователей во всех смертных грехах, Троцкий тщетно пытался снять с самого себя ответственность за те грязные дела, которые совершили и совершают троцкисты в борьбе против СССР, других стран социалистического содружества, всего мирового революционного движения. Углубившееся и все углубляющееся вырождение троцкизма дало основание известному на Западе фи- лософу-экзистенциалисту М. Мерло-Понти сразу же после войны сделать следующий вывод: «Совершенно неопровержим тот факт, что Троцкий умер для политической жизни еще до того момента, как был убит физически»21. О том же рассуждал и известный буржуазный «троцковед» И. Дейчер. С глубоким сожалением он вынужден был заметить, что даже если бы Троцкий и не умер в 1940 году, то «вряд ли он смог бы найти для себя роль, достойную той исторической драмы, которая разыгралась в послевоенный период»22.
Действительно, сентенции Троцкого о своих единомышленниках— не просто признание деградации, распада троцкистского движения, но вместе с тем и свидетельство личного краха одного из тех, кто попытался было сыграть в революцию. Это фиаско политических авантюристов. Это финал без всякой надежды на будущее, взгляд в никуда.
В том же убеждает и деятельность современных наследников Троцкого. Они делают вид, что им неизвестны приведенные выше факты из истории «IV интернационала», или предпочитают говорить, что предвоенный период был слишком коротким, а военные годы были годами «экстремальных обстоятельств», поэтому, мол, «IV интернационал» и не смог себя «проявить». Это заведомая ложь. Троцкистский «IV интернационал» успел показать все, на что был способен, до конца обнажил всю глубину предательства интересов народных масс, лицемерия и беспринципности, которые отличают троцкизм как политическое течение.
Конечно, как физические лица люди не могут нести ответственность за дела своих предшественников. Совсем иначе решается вопрос об исторической ответственности целых классов, социальных групп, а также политических течений, претендующих к тому же на наличие собственной истории, на право иметь исторические корни в прошлом,
24
как это делают современные троцкисты. Поэтому, сколько бы они ни рассуждали о кратковременности деятельности своих предшественников в годы второй мировой войны, об отсутствии подходящих условий, чтобы проявились «революционные» возможности троцкизма, они не в силах закамуфлировать очевидное — объективно проимпериалисгическую роль троцкизма в 30—40-е годы, его отказ от борьбы против угрозы войны, стремление любой ценой помешать той борьбе за мир, против фашизма, которую вели коммунисты, все люди доброй воли.
В этой связи невольно вспоминается характеристика ренегатства как социального зла, данная еще Л. Н. Толстым: «Ведь не в том трагедия ренегатства, что человек меняет свои взгляды и вырабатывает новые убеждения. Это бывает со многими, весьма искренними людьми... Трагизм ренегатства в той заразе клеветливости, которая быстро, как язва проказы, покрывает все тело, расползается в душе ренегата и превращает его в ужаснейшее из порождений — клеветника»23. Именно таким порождением ренегатства был и остается троцкизм.
В ПЕРВЫЕ ПОСЛЕВОЕННЫЕ ГОДЫ
Вторая мировая война еще больше обнажила реакционный характер троцкизма, раскрыла глаза многим из тех, кто находился под влиянием троцкистской фразеологии. Подавляющее большинство троцкистских групп в капиталистических странах распалось. Те, кто уцелел, влачили, по словам П. Франка, «жалкое существование». С этими словами перекликается и вывод английских троцкистов. «Троцкизм,— пишут они,— вышел из второй мировой войны практически изолированным от масс»24.
Как же реагировали троцкисты на свое поражение, провал схем и прогнозов своего основоположника? Генеральный секретарь ЦК Компартии Уругвая Р. Арисменди назвал Троцкого «любителем хитроумных махинаций», с помощью которых тот пытался втиснуть многогранный революционный опыт и практику в прокрустово ложе своей «теории перманентной революции»25. Тем же занялись и последователи Троцкого в первые послевоенные годы.
Возобновившаяся в конце 40-х годов деятельность «IV интернационала» свидетельствовала о том, что троцкизм продолжал пребывать на обочине магистрального пути развития всемирной истории. Как писал бывший в ту пору главой троцкистского «интернационала» М. Пабло, в
25
1946—1951 годах «IV интернационал» развивался очень медленно главным образом потому, что новую международную ситуацию его лидеры оценивали с позиций концепций, представлявших собой кальку со схем прошлого. Главная цель, которую поставили перед собой участники состоявшегося в 1948 году II конгресса «IV интернационала», заключалась в том, чтобы принизить всемирно- историческое значение Победы СССР в Великой Отечественной войне, отвергнуть его решающий вклад в разгром фашизма. В принятой конгрессом резолюции Победа СССР в войне объявлялась основной причиной «задержки» мировой революции.
Всячески извращают итоги второй мировой войны троцкисты и сегодня. «Если первая мировая война дала мощный толчок волне интернационализма,— заявляет, например, французский троцкист Д. Бенсаид,— то вторая мировая война завершилась возрождением буржуазного национализма»26. При этом Советскому Союзу приписывается роль главной силы, «задержавшей» развитие мирового революционного движения. «После второй мировой войны занявший ключевое положение в истории Советский Союз,— заявляют бельгийские троцкисты,— имел прекрасную возможность использовать свои вооруженные силы против капиталистической системы»27.
Попытки извратить ту роль, которую Советский Союз сыграл в войне с германским фашизмом, используются троцкистами и для оправдания собственной капитулянтской позиции по отношению к гитлеризму. Самоустранившись от революционной, антифашистской борьбы в годы второй мировой войны, троцкисты после ее окончания принялись клеветать на те прогрессивные изменения, путь которым был открыт в результате разгрома Советской Армией фашистских полчищ.
Уже в ходе войны симпатии всего прогрессивного человечества были на стороне СССР, который самим фактом своей героической борьбы вдохновлял антифашистское, антиимпериалистическое Сопротивление. Вот как передавал настроения, охватившие прогрессивные силы Запада, известный французский историк Ж.-Р. Блок. Выступая в мае 1942 года по радио, он сказал: «Потрясающее сердца знамя советского сопротивления гитлеровскому нашествию, систематическое перемалывание фашистских полчищ гигантской силой Красной Армии — во всем этом мировое общественное мнение увидело прежде всего, и вполне правильно, именно то, что вызвало во всем мире
26
удивление и чувство глубочайшего уважения: жизнен¬
ность советского строя и исключительные качества людей, облеченных властью в течение многих лет благодаря доверию и привязанности народа...»
В годы второй мировой войны новый импульс получил пролетарский интернационализм, воплотившийся в солидарности и взаимной поддержке поднявшихся на борьбу с фашизмом народов. В Великой Отечественной войне органически сочеталось выполнение советскими людьми своих национальных задач по освобождению Родины от фашистских оккупантов с осуществлением интернационального долга в отношении народов, находившихся под игом фашизма. Боевые действия Красной Армии по разгрому немецко-фашистских войск слились в единый поток с действиями антифашистских сил, с усилиями всех тех, кому было дорого дело свободы и социальной справедливости.
Дорогую цепу заплатили советские люди за освобождение народов зарубежных стран от гитлеровских захватчиков. Потери советских войск за пределами нашей Родины вместе с ранеными и пропавшими без вести превысили 3 млн. В Польше погибло 600 тыс. советских воинов, в Чехословакии—140 тыс., в Венгрии — свыше 140 тыс., в Германии — более 102 тыс., в Румынии — 69 тыс., в Австрии — около 26 тыс., в восточных районах Югославии — около 8 тыс.28
Советский Союз оказывал огромную помощь антифашистам ряда стран, поставляя им оружие, снаряжение, медикаменты. За годы войны только по линии центральных органов Советского государства (т. е. без учета оружия и военного снаряжения, переданного -братским армиям командованиями советских фронтов) вооруженным силам Болгарии, Польши, Румынии, Чехословакии, Югославии, Венгрии и Албании, сражавшимся против фашизма, было передано 670 тыс. винтовок и автоматов, 16,5 тыс. артиллерийских орудий и минометов, около 1 тыс. танков и САУ, более 1,6 тыс. самолетов, около 12,4 тыс. грузовых автомобилей, 4,8 тыс. военных радиостанций29.
В те годы об освободительной миссии Вооруженных Сил СССР много писала и буржуазная пресса. Вот одно из весьма характерных свидетельств такого рода. В газете «Нью-Йорк геральд трибюн» от 25 июня 1945 г. говорилось: «Красная Армия фактически оказалась армией — освободительницей Европы и половины мира в том смысле, что без этой армии и без тех безграничных жертв, благодаря которым русский народ поддержал ее, освобождение
27
от жестокого ярма фашизма было бы просто невозможным».
Поражение фашистской Германии, а затем разгром милитаристской Японии в корне изменили ситуацию и в Азии, открыв возможность для победоносного завершения национально-освободительной борьбы народов Китая, Кореи, Вьетнама, дав новый импульс антиколониальному движению как в Азии, так и во всем мире. За прошедшие десятилетия еще ярче и полнее раскрылось всемирно- историческое значение Победы советского народа в Великой Отечественной войне. «Разгром германского фашизма, а затем японского милитаризма оказал глубочайшее воздействие на весь ход мирового развития,— отмечается в Постановлении ЦК КПСС «О 40-летии Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941—1945 годов».— Создались благоприятные условия для борьбы трудящихся масс за свое социальное и национальное освобождение. Укрепились позиции прогрессивных, демократических, миролюбивых сил, возросло влияние коммунистических и рабочих партий. Возникла и успешно развивается мировая социалистическая система. Ускорился процесс распада колониальной системы империализма, завершившийся ее крахом».
Стремясь оклеветать СССР, троцкисты преследовали и еще одну стратегическую цель. Они попытались оспорить социалистический характер происшедших в странах Восточной Европы революций, поставить под сомнение саму их правомерность с точки зрения закономерностей развития мирового революционного процесса. На проходившем осенью 1951 года III конгрессе «IV интернационала» было заявлено, что, в отличие от СССР, возникшего в результате пролетарской революции, которая лишь «впоследствии переродилась», «рабочие государства» Восточной Европы появились вследствие революций, бывших якобы уже с самого начала «деформированными». Источник этой «деформации» троцкисты усмотрели в «интервенции Кремля»—так на троцкистском лексиконе стала называться великая освободительная миссия Красной Армии.
И сегодня троцкисты стоят на тех же позициях. Разъясняя действия своих предшественников в первые послевоенные годы, французский троцкист К. Фостье утверждает, что вся материальная, политическая и моральная помощь Советского Союза восточноевропейским народам была направлена якобы на то, чтобы по возможности
29
«сохранить здесь прежний режим»30. Это, как полагают в «IV интернационале», и позволило мировому империализму стабилизировать свое положение, укрепить собственные позиции в Западной Европе и во всем мире. В результате, делают вывод троцкисты, международный рабочий класс оказался не в выигрыше, а в проигрыше. Поэтому в качестве первоочередной задачи III конгресс троцкистского «интернационала» выдвинул требование подготовки и совершения в восточноевропейских «рабочих государствах» «политических революций, направленных против советского экспансионизма».
Кощунственные измышления троцкистов перекликаются с заявлениями буржуазной пропаганды и даже высокопоставленных политических деятелей западных стран. Так, в канун 40-летия великой Победы министр обороны США К. Уайнбергер попытался доказать, что только англо-американские войска «восстановили свободу на европейском континенте». В Вашингтоне официально было объявлено, что советские воины-освободители пришли в другие страны Европы как «незваные и нежеланные». Ясно, что такого рода заявления призваны способствовать одному — раздуванию мифа о «советской военной угрозе».
Однако как в прошлом, так и в настоящем подобные клеветнические вымыслы неспособны ввести в заблуждение народы. Трудящиеся стран Европы и Азии хорошо видели, чем для них был СССР в годы борьбы с фашизмом и чем он стал в послевоенный период, в годы развязанной империализмом «холодной войны». Советский Союз явился не просто страной — освободительницей от фашизма, но и той силой, которая оградила освобожденные государства от вмешательства в их внутренние дела мирового империализма. К чему привело бы такое вмешательство, показывает пример ряда стран, куда были введены англо-американские войска. Так, в Греции, где во время войны существовало сильное антифашистское движение Сопротивления и где после бегства гитлеровских войск расположились английские войсковые части, силой их оружия было потоплено в крови национально-освободительное движение.
Во Франции, Италии и других европейских государствах вооруженные силы США и Англии также были использованы империалистами для вмешательства во внутренние дела, подавления развернувшегося там демократического движения, дискредитации компартий и поддерж¬
29
ки местной реакции. Ту же цель мировой империализм преследовал и в отношении Польши, Чехословакии, Венгрии, других стран, ставших на путь демократических перемен. Присутствие здесь Красной Армии срывало планы международной и внутренней контрреволюции.
Вопреки вымыслам троцкистов пребывание советских войск на территории стран Центральной, Восточной и Юго- Восточной Европы не только не затормозило, но, наоборот, обеспечило благоприятные международные условия для развития в них революционного процесса. При этом следует иметь в виду, что разгром фашизма Красной Армией создал лишь благоприятные возможности для успеха революционной борьбы масс. Реализация этих возможностей зависела от внутренних факторов, в том числе степени остроты противоречий внутри капиталистической системы, соотношения классовых сил, стратегических и тактических установок революционно-демократических движений. Ведь, скажем, в Австрии, также освобожденной Красной Армией, или Норвегии, Финляндии, где находились советские войска, буржуазный строй сохранился.
В отличие от англо-американских войск, советские войска оказывали народам освободившихся стран всемерную помощь в восстановлении народного хозяйства. Например, в Австрии советскими воинами-освободителями были подняты из руин Северо-западный и Южный мосты через Дунай в районе Вены. Очищен фарватер австрийской части Дуная, поднято 128 затонувших судов, отремонтировано 30% портовых кранов и другое оборудование. Кроме того, инжнерными частями было восстановлено 1,7 тыс. км железнодорожных путей, 45 железнодорожных мостов, 27 депо. Наконец, советские солдаты ремонтировали оборудование фабрик и заводов. Они восстанавливали трамвайное сообщение, больницы, школы и многие другие общественно необходимые объекты.
В тех странах, где утвердилась народная власть, проявились основные общие закономерности социалистической революции и перехода от капитализма к социализму. В то же время каждая революция отличалась и своими специфическими чертами. Ни в одной из ныне существующих социалистических стран формы, методы, пути социалистической революции не были механическим повторением чужого опыта. Все социалистические страны осуществили революции по-своему, в формах, которые диктовались соотношением классовых сил внутри каждой из этих стран, национальным укладом и внешней обстановкой.
30
Негативная роль троцкизма в начале 50-х годов проявилась и в попытках его лидеров подыграть наиболее агрессивным империалистическим силам, стремившимся превратить «холодную войну» в третью мировую. В изданной в 1952 году в Париже брошюре «Капитализм или социализм: война, которая неизбежна» лидер «IV интернационала» М. Пабло заявил, что вступление капитализма в высшую, империалистическую стадию развития автоматически ведет к мировой войне. Силы, противостоящие империализму — «некапиталистические государства» (так Пабло назвал социалистические страны), государства, освободившиеся от колониальной зависимости, и международное рабочее движение,— не в состоянии помешать империалистам развязать мировую войну. Укрепление этих сил является как бы дополнительным фактором, подталкивающим империализм к развязыванию третьей мировой войны. Поэтому, как полагал Пабло, «для революционного движения альтернатива может быть только такой: не мир или война, а война или революция»31.
И далее Пабло фактически дословно воспроизвел известные троцкистские тезисы о «благотворном» воздействии войны на развитие революционной борьбы. На первый план он вновь поставил задачу свержения политического руководства, но теперь уже не только в одном СССР, а и во всех других социалистических государствах, используя для этого оружие, которое эти государства дадут массам для борьбы против империализма. Ну, а если в войне победа окажется на стороне капитализма, то «начнется период хаоса, который приведет человечество к новым выступлениям против мирового империализма»32. Иначе говоря, на смену третьей мировой войне придет четвертая, пятая и так до тех пор, пока рано или поздно троцкистские «идеи» не восторжествуют в глобальном масштабе.
Спрашивается, каким социальным слоям, кому конкретно адресовались подобные концепции «перманентной мировой войны»? Ведь в памяти народов были еще свежи воспоминания об ужасах и страданиях, принесенных второй мировой войной. Поэтому рассчитывать на то, что у кого-нибудь из представителей трудящихся классов найдет отклик троцкистская стратегия напряженности, было по меньшей мере наивно. Эта стратегия не только не вдохновляла массы, но, наоборот, отталкивала от троцкистов и тех немногочисленных сторонников, которых им удалось заманить в свои карликовые группы. Не слу¬
31
чайно именно с 50-х годов «IV интернационал» вступил в полосу серьезного кризиса, из которого он не может выйти и по сей день. В 1953 году в нем произошел раскол между французской «интернационалистской коммунистической партией» и североамериканской «социалистической рабочей партией». Впоследствии из «IV интернационала» выделились еще две группировки, образовавшие самостоятельные центры. «Массы остались в традиционных партиях»33,— вынужден был констатировать М. Пабло.
Это новое поражение троцкизма — свидетельство того, что ни одно политическое течение, ни одна партия, организация не может всерьез рассчитывать на доверие широких народных масс, идя к ним с откровенно милитаристской программой, отвергая перспективы избавления человечества от угрозы мировой войны, перспективы, которые совершенно справедливо связываются в сознании все большего числа людей на нашей планете с миром социализма, с миролюбивой внешней политикой СССР, других стран социалистического содружества.
ГЛАВА II БЕГСТВО ОТ САМИХ СЕБЯ
Неудачи попыток внедриться в массовое революционное движение заставили троцкистов действовать более осмотрительно, как говорится, с оглядкой на обстоятельства. В 60—70-е годы в троцкистских кругах произошла перегруппировка сил, вызванная главным образом стремлением приспособиться к изменившейся политической ситуации в мире. Упрочение международных позиций реального социализма, позиций рабочего класса и его революционного авангарда — марксистско-ленинских партий, политика которых находит все большую поддержку трудящихся масс внутри капиталистических стран, ограничивает возможности троцкистов для маневров, вынуждает их искать новые формы и методы подрывных действий против антивоенного движения, внешней политики социалистических государств, международного коммунистического движения.
Используя демагогию и ложь, «IV интернационал» в 80-е годы сумел несколько расширить диапазон своей деятельности среди различных социальных слоев буржуазного общества. Усилилось приспособленчество троцкизма, стремление закамуфлировать расхождения наиболее одиозных положений «теории перманентной революции» с реальностью. Стали разнообразнее и изощреннее используемые троцкистами приемы, направленные на дискредитацию стран социализма и компартий капиталистических государств, других прогрессивных сил современности. Все это, конечно, не могло не затруднить критику троцкизма, выявление его антиреволюционной сущности.
Современные троцкисты в еще большей степени используют политическую мимикрию, мастером которой был Троцкий. Но, несмотря на все ухищрения, они не могут скрыть главного: того, что их движение всегда действовало
2—202
33
и продолжает действовать наперекор духу времени, реальным потребностям классовой борьбы, выступает как реакционная сила, объективно помогающая империализму готовить новые чудовищные преступления против человечества и человечности.
НОВЫЕ ЧЕРТЫ, СТАРАЯ СУЩНОСТЬ
Сегодня троцкизм отличается еще большей организационной и идейной раздробленностью, чем в 30—40-е годы. Ныне известно по меньшей мере семь группировок, каждая из которых претендует на монопольное представительство «IV интернационала».
Одна из наиболее крикливых группировок, имеющая сравнительно устойчивый состав и материальную базу,— это «объединенный секретариат IV интернационала». Его центр находится в Париже, а опорой выступает французская «коммунистическая революционная лига». Ее лидеры
А. Кривин и Д. Бенсаид, а также бельгиец Э. Мандель, рекламирующий себя в качестве главного «теоретика» современного троцкизма, и составляют костяк руководящего ядра «объединенного секретариата».
Другая группировка — «комитет за реконструкцию IV интернационала» — также опирается главным образом на французских троцкистов — из «интернационалистской коммунистической партии». Лидер этой партии П. Ламбер фактически руководит деятельностью всего «комитета».
В Париже размещен центр еще одной группировки — «марксистско-революционной тенденции IV интернационала». Ее возглавляет престарелый М. Пабло, который нередко выступает под псевдонимом (М. Раптис). «Тенденция» опирается на «марксистско-революционный альянс», которым руководят более молодые троцкисты М. Нажман и Н. Баби.
Центры двух группировок расположены в Лондоне. Это «международный комитет IV интернационала», лидером которого является Д. Хили, и «международный социализм» во главе с Т. Клиффом.
До недавнего прошлого большую активность, по крайней мере в пропагандистском плане, проявлял «латиноамериканский секретариат IV интернационала». Его руководитель X. Посадас проживал в Мехико. После его смерти в 1981 году деятельность троцкистов-посадистов резко уменьшилась. Но и сейчас посадистские группы имеются в Бельгии, ФРГ, Италии, во многих латиноаме¬
34
риканских странах. Время от времени они проводят «международные конференции», последняя из которых состоялась в 1983 году в Брюсселе.
В середине 70-х годов появилась еще одна группировка — «международная троцкистская лига», более известная как «спартаковская лига». Ее лидер Дж. Фостер обосновался в Нью-Йорке.
В последние годы среди троцкистов стали раздаваться голоса в пользу создания «V интернационала», который, как они надеются, смог бы преодолеть тенденцию к бесконечным расколам троцкистского движения. Учреждено даже специальное «организационное бюро V интернационала». Одной из наиболее активно ратующих за «V интернационал» групп является французская организация «рабочая борьба», лидер которой А. Лагийе не раз выдвигала свою кандидатуру на президентских выборах во Франции.
Еще более пеструю картину являют собой троцкистские группы в отдельных капиталистических странах. Например, во Франции, Великобритании, ряде латиноамериканских государств действует по 10—15 троцкистских и околотроцкистских организаций. Иной раз даже невозможно подсчитать их точное число. Поэтому, например, колумбийские коммунисты предлагают учитывать лишь те из них, которые имеют печатные органы1.
Основной причиной множественности троцкистских организаций остается перманентный кризис, переживаемый группировками «IV интернационала». Этот кризис, как полагает П. Ламбер, «препятствует созданию троцкистских партий в тех странах, где их не удалось создать». Однако, по его словам, «разногласия между членами наших секций и между различными секциями незначительны и преодолеваются в ходе обмена мнениями»2. Здесь Ламбер явно грешит против истины. Реальные факты показывают, что между троцкистскими группировками идет ожесточенная грызня. Единственное, что их объединяет по- настоящему,— это антисоветизм и антикоммунизм, неприятие всего того, что связано с реально существующим социализмом.
Скрывают троцкисты и численность своих организаций. И это не удивительно. Как правило, она колеблется от нескольких сотен до нескольких десятков человек. Хотя имеются и исключения. Во Франции «коммунистическая революционная лига» насчитывает в своих рядах 4—5 тыс. членов, «рабочая борьба» — 3—4 тыс., а «интернациона¬
2*
35
листская коммунистическая партия» уже не один год ведет кампанию за превращение в «партию 10 тысяч». Есть аналогичные по численности троцкистские организации и в Латинской Америке. В частности, аргентинская «революционная партия трудящихся» до недавнего времени имела примерно 10 тыс. членов.
Разобщенность троцкистских групп — результат отсутствия у них прочной социальной базы, эклектизма их идейно-политических платформ. Общим для всех группировок «IV интернационала» является стремление вербовать своих сторонников преимущественно в мелкобуржуазной среде, из городской интеллигенции и той части студенчества, которая заражена антикоммунистическими предрассудками. Одновременно троцкисты прилагают усилия, чтобы оказывать влияние и на другие социальные слои буржуазного общества.
Особенно настораживают их участившиеся попытки проникнуть в среду рабочего класса. Руководители «коммунистической революционной лиги» уверяют, что в их организации стало больше рабочих. О том же пишут и деятели лондонского «международного социализма». Однако эти заявления опровергаются свидетельствами троцкистов из других группировок «IV интернационала», которые неоднократно ссылались на трудности пропаганды троцкистских «идей» в среде пролетариата. «Леваки,— признавал М. Иажман,— плохо понимают интересы рабочего класса»3.
Тем не менее попытки троцкистов активизироваться на предприятиях не должны оставаться незамеченными. Развертывание борьбы за сплочение антивоенного движения предполагает дальнейшее усиление и совершенствование идеологической работы коммунистов во всех слоях рабочего класса, с тем чтобы парализовать малейшие попытки троцкистов и других противников разрядки международной напряженности проникнуть в рабочую среду.
Идейно-политическое состояние «IV интернационала» на рубеже 70—80-х годов неплохо определил, на наш взгляд, один из близких к парижскому «объединенному секретариату» деятелей международного левачества И. Иошуа. «В настоящее время,— пишет он,— каждая организация разделена на сторонников реформ и тех, кто настаивает на политическом активизме, основанном на старых догмах»4.
Такая двойственность определяется двумя обстоятельствами. С одной стороны, в расчете на неосведомленность
36
тех, кто подвергается пропагандистской обработке, троцкистские лидеры представляют развитие мировой истории точно соответствующим «предсказаниям» Троцкого. «Принятая IV интернационалом в 1938 году программа подтвердилась на всех основных этапах развития истории»5,— заявляют в «комитете за реконструкцию IV интернационала». С другой стороны, стремясь приобрести новых приверженцев, троцкисты вынуждены обновлять свои теоретические доспехи. На состоявшейся летом 1983 года XIII конференции бельгийских троцкистов говорилось о невозможности ныне решать проблемы классовой борьбы, опираясь только на «анализ», данный Троцким6. О том же толкуют и в лондонском «международном комитете». На проходившем в конце 1981 года его IX конгрессе было заявлено: «Предвидение Троцким исторической перспективы оказалось несостоятельным...»7.
Активный поиск новых аргументов для защиты «теории перманентной революции», переосмысление идейного «наследия» Троцкого и приспособление этого «наследия» к изменившейся ситуации ведут сторонники «объединенного секретариата» и других троцкистских группировок. Однако результаты этого поиска предрешены уже самим характером и содержанием троцкистской концепции. Ее эклектизм, сочетание разнородных элементов, включая показной мелкобуржуазный революционаризм, капитулянтские, социал-реформистские принципы, элементы откровенного буржуазного либерализма, приводят к тому, что троцкисты подходят к трактовке явлений общественной жизни не с научных, а с чисто субъективистских позиций, выдвигают на первый план те постулаты, которые кажутся им на данном этапе наиболее подходящими для идеологической маскировки подрывных действий в отношении движения сторонников мира и революционного движения.
В зависимости от того, на какие стороны «теории перманентной революции» делается ставка, определяются и направления конкретных выступлений различных группировок «IV интернационала». Сочетающий в своих программных документах троцкистские догмы с откровенным социал-реформизмом «объединенный секретариат» более сдержанно проповедует установки на мировую войну как «решающий фактор» мировой революции, акцентирует внимание на критике политики мирного сосуществования государств с различным общественным строем. Бравирующий ультралевизной посадистский «IV интернационал»
37
призывает к началу ядерной войны против империализма, открыто заявляя то, о чем, исходя из тактических соображений, предпочитают' до поры до времени помалкивать в «объединенном секретариате» и ряде других группировок «IV интернационала».
В тех же целях троцкистами нередко искусственно создается видимость различия тактических установок отдельных группировок. Это используется как «фактор тактической гибкости», средство введения в заблуждение политически мало зрелых людей. Но важно отметить, что все имеющиеся между троцкистскими «интернационалами» расхождения в оценке отдельных компонентов «теории пеоманентной революции» относятся к «внутривидовым». Они отступают на задний план, когда речь заходит о борьбе с социалистическими странами, международным коммунистическим движением по вопросам войны и мира.
Если для привлечения к себе сторонников буржуазных и социгт-демократических концепций некоторые троцкисты делают больший акцент на социал-реформистскую сторону троцкистской «теории», то это не значит, что они отказываются от левацких лозунгов. И наоборот, троцкистская ультралевизна всегда сочетается с махровым социал-реформизмом. Единственным критерием, которым троцкисты руководствуются, выдвигая на первый план то одну, то другую сторону «теории перманентной революции», является то. насколько употребляемый тезис или аргумент способен принести в данный момент наибольшие политические дивиденды.
Осуществляя нападки на политику стран социалистического содружества, деятельность других миролюбивых сил, все группировки «IV интернационала» видят свою задачу в том, чтобы вызвать к ним недоверие со стороны трудящихся капиталистических стран, воспрепятствовать их консолидации вокруг мировой системы социализма, идущей в авангарде борьбы за мир и социальный прогресс. Именно поэтому при всех расхождениях троцкисты едины в использовании для определения своих внешнеполитических позиций таких приемов и методов, как подмена взглядов В. И. Ленина на борьбу за мир взглядами Троцкого; утверждение о «несовместимости» мирного сосуществования государств с различным общественным строем и революционной борьбы; отрицание возможности предотвратить мировую ядерную войну; игнорирование необходимости борьбы за разоружение; ставка на подталкивание революции военной силой; подрыв антивоенного движения,
38
стремление переориентировать его участников с борьбы за мир, против агрессивных планов империализма на борьбу против стран социалистического содружества, международного коммунистического движения; проповедь реакционнейших внешнеполитических концепций под прикрытием «левых» фраз.
Использование этих приемов и методов составляет специфику троцкизма, отличает его от других идейно-политических течений, выступающих с псевдореволюционных позиций против борьбы народов за мир и разоружение.
НЕСБЫВШИЕСЯ НАДЕЖДЫ ТРОЦКИСТОВ
В романе М. Горького «Жизнь Клима Самгина» изображен доморощенный философ по фамилии Томилин. Он был известен тем, что за полуштоф горькой доказывал бытие бога, а за другой полуштоф опровергал только что доказанное. Таким вот оригинальным способом этот «философ» не только кормился, но и тешил свое честолюбие.
Манера поведения современных троцкистов поразительно напоминает методу упомянутого выше литературного персонажа, особенно тогда, когда они берутся рассуждать о проблемах войны и мира. С легкостью и цинизмом горьковского «героя» опровергается то, что еще совсем недавно защищалось самым категорическим образом. Поэтому вряд ли можно поручиться, что новая вера троцкистов действительно означает их отказ от прежних взглядов. Здесь налицо беззастенчивая игра словами, терминами, понятиями и положениями, из-под которых торчат уши «классического» троцкизма 20—30-х годов, неизменно проявляются его враждебность и непримиримость в отношении борьбы за мир и разрядку международной напряженности.
Уже в конце 60-х годов троцкисты развили бурную деятельность во многих антивоенных организациях, выступавших тогда за прекращение агрессии США в Юго-Восточной Азии. Делая лицемерные заявления о поддержке борьбы вьетнамского народа, они смогли повести за собой ряд антивоенных организаций в США, Великобритании, Франции и в некоторых других западных странах.
В дальнейшем эту активность в «IV интернационале» постарались не только поддержать, но и развить. Центральной задачей, которую ставит перед собой международный троцкизм в 80-е годы, является проникновение во все составные части антивоенного движения. Так, с точки зре¬
39
ния деятеля «объединенного секретариата IV интернационала» Э. Манделя, «движение против войны, в частности против угрозы мировой термоядерной войны, представляется чрезвычайно важным»8. Как совершенно справедливо подчеркивает австралийский коммунист В. Браун, руководство международного троцкизма обязывает троцкистов в различных странах усилить деятельность в движении борцов за мир и, в частности, активизировать идеологическую обработку его участников 9.
Чем же объяснить тот факт, что троцкисты, проявлявшие до сих пор непримиримую враждебность ко всяким действиям миролюбивых сил по устранению угрозы ядерной войны, квалифицировавшие эти действия как «несовместимые» с целями и задачами революционного движения, сегодня вдруг стали изображать себя наиболее радикальными сторонниками борьбы за мир?
В повороте современного троцкизма на 180 градусов нет ничего удивительного, если учесть высокую степень его политической мимикрии. Способность улавливать наиболее острые проблемы политической жизни, давая им такую трактовку, которая может находить отклик у определенных социальных слоев, троцкисты не раз демонстрировали и в прошлом. Но то, что они вознамерились спекулировать на такой острейшей проблеме современности, как проблема сохранения мира,— это, пожалуй, не совсем обычный тактический ход участников «IV интернационала». И главное здесь — в положении, роли и значении в современной жизни движения за мир.
Все более активное вмешательство народов в решение вопросов войны и мира является одним из важнейших позитивных процессов современности. Применительно к сфере международных отношений это подтверждает мысль Р.. И. Ленина о том, что «по мере расширения и углубления исторического творчества людей должен возрастать и размер той массы населения, которая является сознательным историческим деятелем» 10.
Движение за мир растет не только количественно, пополняясь новыми политическими течениями, организациями, но и качественно, охватывая все новые социальные слои населения в различных странах, на разных континентах. «Оно ныне является коалицией различных организаций и институтов, охватывает все слои и возрасты,— пишет президент Всемирного Совета Мира Р. Чандра.— В рядах борцов против военной угрозы выступают ветераны второй мировой
40
войны и представители того уже не всегда молодого поколения, которое родилось и выросло в условиях мира, атеисты и верующие, члены самых различных политических партий, профсоюзные, молодежные, женские организации». Сопротивление силам войны и милитаризма служит в наши дни выражением главного настроения, владеющего многими людьми на Западе. В связи с этим все более актуален ленинский вывод о том, что «стремление к миру есть один из важнейших симптомов начинающегося разочарования в буржуазной лжи насчет „освободительных“ целей войны» п.
В антивоенном движении слились воедино тревога за жизнь целых народов, которым угрожает война, беспокойство трудящихся за свои завоевания, сводимые на нет в условиях безудержной гонки вооружений, разочарование политикой буржуазных правительств, неспособных решить крупные социальные проблемы в условиях общего кризиса капитализма. Сегодня вряд ли уже стоит доказывать, какой большой вклад в дело сохранения мира, поддержания процесса разрядки международной напряженности вносят участники этого движения. Достаточно отметить, что немало предложений, направленных на устранение угрозы ядерной войны и оздоровление международного климата, было вынесено на обсуждение мирового сообщества именно из их рядов.
Опирающееся на миролюбивые силы и тем самым отражающее коренные интересы народов общественное мнение становится сегодня немаловажным фактором в системе международных отношений. Ни одно правительство не может не учитывать его в своей деятельности. Оно выступает как отражение идеологического, политического, социально-психологического, наконец, военно-стратегического состояния общества, степени его поддержки того или иного внешнеполитического курса или же сопротивления ему.
Влияние движения за мир возрастает не только в силу его массовости. Оно связано с главными силами общественного развития — мировой социалистической системой, международным рабочим движением, странами, освободившимися от колониального гнета — и потому обретает способность решать все более крупные, масштабные задачи. По своему содержанию эти задачи выходят за рамки традиционного пацифизма. Сегодня речь идет прежде всего о включении миролюбивой общественности в процесс блокирования имманентно присущих капитализму, вытекающих
41
из основ его экономики и политики закономерностей, которые в условиях преобладающего господства монополистического капитала вели прежде к мировым войнам.
Нельзя, разумеется, не видеть и другой стороны антивоенного движения. Являясь беспрецедентным по своей массовости, широте охвата социальных слоев, оно во многом спонтанно, среди его участников немало таких, кого побудил вступить на путь борьбы за мир стихийный, зачастую лишь импульсивный протест против самой вероятности уничтожения человечества в случае возникновения ядерной войны. Выступая против такой угрозы, они нередко не отдают себе отчета в том, кто является истинным виновником создания взрывоопасной обстановки в современном мире, каково реальное содержание призывов к миру того или иного участника антивоенного движения и каковы действительные цели, которые им при этом преследуются. Поэтому антивоенные устремления таких людей при соответствующей идеологической обработке могут быть направлены и в иное русло, нежели борьба против подлинного источника агрессии — мирового империализма, в том числе в русло если не прямого противоборства, то негативного отношения к внешнеполитическому курсу социалистических стран, марксистско-ленинских партий.
У движения за мир нет единой идейно-политической платформы. Его участники объединены общим стремлением к предотвращению угрозы мировой ядерной катастрофы. Однако мотивы, которыми они при этом руководствуются, весьма различны. О многообразном политическом спектре антивоенного движения дает представление состав участников проводимых этим движением важнейших международных форумов. Так, например, в работе Всемирной ассамблеи «За мир и жизнь, против ядерной войны», проходившей летом 1983 года в Праге, участвовали представители 68 коммунистических и рабочих партий, 49 национально-демократических партий и освободительных движений, 40 социалистических, социал-демократических и центристских, И христианско-демократических и консервативных партий, 127 национальных профсоюзных, 93 женские, 189 молодежных организаций, 61 религиозная организация. При этом 20% участников Ассамблеи прибыли из стран социализма, около 40% — из развивающихся стран, более 40%—из капиталистических государств 12.
Расстановку сил во всемирном антивоенном движении определяет многообразие побудительных мотивов представ¬
42
ленных в нем социальных слоев, групп, политических партий, общественных организаций, выдвигаемых ими лозунгов и требований. Столь же различны формы борьбы, применяемые разными направлениями, организациями и группами антивоенного движения. На этом как раз и пытаются спекулировать его противники. Они стремятся посеять в рядах движения за мир раздоры, столкнуть между собой антивоенные силы, действующие в несхожих политических и географических условиях.
Именно таков политический почерк современного троцкизма. Проникая в ряды борцов за мир, троцкисты стремятся убить сразу двух зайцев. Во-первых, там, где для этого представится удобный случай, расколоть ряды антивоенной организации, привлечь на свою сторону часть ее членов. Во-вторых, действуя напрямик, в непосредственном контакте с участниками антивоенного движения, постараться дискредитировать в их глазах миролюбивые предложения стран социализма, международного коммунистического движения, других прогрессивных сил, с тем чтобы внедрить в их сознание антисоветизм и антикоммунизм.
В попытках троцкистов проникнуть в антивоенное движение находит выражение типичное для мелкобуржуазного псевдореволюционаризма преклонение перед силой, стремление быть с тем, кто сильнее в данный момент или, по крайней мере, обладает потенциальными возможностями стать сильнее в будущем, чтобы не оказаться в стороне, не опоздать на поезд всемирной истории. Эта черта всегда отличала политическое поведение самого Троцкого. Не случайно еще в дооктябрьский период В. И. Ленин отозвался о нем следующим образом: «...Вечно примыкающий ко всякому большинству того или иного момента Троцкий» 13.
Сегодня троцкисты делают вид, что примыкают к антивоенному движению. А кого они предпочтут завтра?
Разумеется, в «IV интернационале» прекрасно отдают себе отчет в том, что проникнуть в антивоенное движение, открыто заявляя о своих бонапартистских замыслах, вряд ли удастся. Поэтому, как это неоднократно делалось в прошлом самим Троцким, его последователи тщательно маскируют свои действительные намерения. Они стремятся протиснуться в щели малейших разногласий, возникающих среди участников антивоенного движения, всеми силами раздувать эти разногласия, использовать их для целей, отнюдь не отвечающих ни задачам, ни потребно¬
43
стям борьбы за мир. В этом смысле к современным троцкистам вполне применимы слова К. Маркса, сказанные им о буржуазном парламентарии Гладстоне, но вместе с тем удивительно точно и емко характеризующие суть политического лицемерия любого толка: «Изысканность и гладкость, пустая глубина, елейность не без ядовитой примеси, бархатная лапа не без когтей...» 14.
Прежде всего троцкистские идеологи пытаются встать в позу обиженных, которых, мол, не так понимают. «Часто можно слышать, что троцкисты-де злодеи, так как они ратуют за ядерную войну,— сокрушался X. Посадас.— Нет, мы не хотим войны...» Посадасу вторят представители «комитета за реконструкцию IV интернационала». «Во все времена,— заявляют они,— стремление жить в мире относилось к наиболее заветным чаяниям народов»15. «Нет — войне!» — под таким лозунгом в 1984 году участвовали в парламентских выборах австралийские троцкисты 16.
Словом, если послушать современных троцкистов, то сегодня, пожалуй, нет более радикальных борцов за мир, чем они. Однако, как указывал В. И. Ленин, если «судить о людях не по тому блестящему мундиру, который они сами себе надели, не по той эффектной кличке, которую они сами себе взяли, а по тому, как они поступают и что они на самом деле пропагандируют»17, убеждаешься в том, что троцкистов по-прежнему мало беспокоит действительная борьба за мир и меньше всего волнуют судьбы человечества.
Троцкистские заявления в защиту мира вызваны сугубо конъюнктурными расчетами. Ими преследуется обычная цель — привлечь к себе внимание трудящихся, и прежде всего тех из них, кто не в состоянии сразу разобраться в далеко идущих замыслах троцкистских лидеров. Именно на это и рассчитана их «программа мира», которая напоминает чемодан с двойным дном. Напоказ выставляется то, что для троцкизма несущественно. А то, что выражает его действительную суть, характеризует как воинственного противника любых мирных предложений и инициатив, старательно прячется.
Стержень «программы мира» троцкистов составляют те требования, которые, по их же утверждениям, не могут быть «интегрированы в капиталистическую систему». К ним, например, относятся такие предложения, как немедленный демонтаж ядерного оружия; создание в воин¬
44
ских частях профсоюзов, независимых от профсоюзов трудящихся; предоставление права вето солдатским и рабочим комитетам на производство оружия; формирование вооруженных отрядов из местного населения и др. Французские посадисты заявляют, что наиболее эффективным средством борьбы за мир явилось бы установление контроля со стороны трудящихся масс за финансированием и производством ядерного оружия. Их австралийские «коллеги» видят решение вопроса в немедленном прекращении добычи урановой руды 18.
Такие требования выдвигаются не без умысла. Главный расчет делается на то, чтобы представить троцкизм крайне левым флангом антивоенного движения. Именно вокруг него и должны группироваться люди, в том числе из рядов рабочего класса, которые, по мнению троцкистов, в силу своей несознательности еще не являются «настоящими революционерами», но уже не приемлют идеологическую платформу коммунистов. «Наша цель — проникать в организации крайне левых, вступать с ними в контакт,— заявляет А. Кривин.— Сегодня в этой фракции рабочего движения заметен спад. Надо... постараться овладеть этой фракцией» 19.
Троцкистская «программа» призвана создать впечатление, будто ее сторонники стоят за сохранение мира в глобальном масштабе, но выступают против того, чтобы эту проблему решали поэтапно, или, как выражаются в «IV интернационале», наполовину: мол, если уж действовать, то действовать без оглядки и если уж идти, то идти до конца, то есть до полного низвержения мирового капитализма и создания мировой федерации социалистических государств. «Бороться за мир — это значит бороться за установление социалистического общества, в котором мужчины и женщины смогли бы жить, не опасаясь войны»20,— заявляют бельгийские посадисты. Аналогична позиция и других группировок «IV интернационала». Так, по мнению представителей «интернационалистской коммунистической партии», если «революционные коммунисты» (т. е. троцкисты) хотят реально бороться против угрозы ядерной войны, то они должны объединиться с целью довести дело до войны классов. «За народную войну в защиту мира!»—такова программа действий, которую предлагает французская «коммунистическая революционная лига»21.
Однако троцкистам не удается сохранить ореол ультрареволюционных, сверхрадикальных борцов за мир. Про¬
45
возглашаемые ими лозунги не учитывают реальной ситуации. Такие лозунги В. И. Ленин называл «отрицательными». Они не только не вдохновляют массы на борьбу или, говоря словами В. И. Ленина, «не заостривают» сознание трудящихся на борьбе против империализма но, наоборот, отупляют сознание масс, потому что такой лозунг «есть пустышка, голый выкрик, бессодержательная декламация»22. Это с одной стороны. А с' другой — сквозь «овечью шкуру» троцкистских речей о мире отчетливо просматриваются «волчьи очертания» проповедников войны как универсального средства решения всех социальных и политических проблем. Тот же Посадас свою цитированную выше статью «о мире» закончил словами: «Мы не хотим войны. Война против войны — вот наш лозунг!»23. А в одной из своих последних книг он вновь, как и его предшественники в 30-е годы, откровенно проповедовал: «Война — это одно из наиболее выдающихся событий, которое способно потрясти общество и разрешить все его противоречия» 2\
Это своего рода «политическое завещание» Посадаса своим последователям. Из него, как, впрочем, и из других многочисленных троцкистских источников, следует, что мир по-троцкистски — это фиговый листок, которым хотят прикрыть далеко не мирные намерения. Выдвигаемая современным троцкизмом «программа мира», исходящая из невозможности ее претворения в жизнь, ведет к дезориентации тех, кто оказывается под влиянием троцкистских речей. Она способствует их деморализации, отбивает желание к активным политическим действиям и в итоге сеет сомнения относительно результативности не только борьбы за мир, но и любой иной формы массовой борьбы. О том же свидетельствуют и другие установки, которые троцкисты пытаются подбрасывать участникам антивоенного движения.
ГЛАВА III
РАЗВЕЯННЫЕ МИФЫ ТРОЦКИСТОВ
Что бы ни говорили сегодня в «IV интернационале» о стремлении к миру, там не могут скрыть традиционной враждебности к борьбе народов против угрозы мировой войны. По-прежнему для троцкизма характерно неприятие даже самого упоминания о возможности разрядки международной напряженности. Как и в прошлые годы, троцкисты откровенно спекулируют на сложностях, существующих на мировой арене, в первую очередь в сфере советско-американских отношений. Они самодовольно утверждают, что, мол, предвидели поворот событий к худшему, происшедший на рубеже 70—80-х годов в мировой политике. При этом идеологи троцкизма ссылаются на свои заявления 20—30-летней давности, доктринерски провозглашая, что как тогда, так и сегодня существуют вопросы «поважнее» борьбы против угрозы мировой ядерной войны. Среди таких «вопросов» одно из главных мест занимает стремление троцкистов любой ценой посеять в народных массах недоверие к политике социалистических стран, мирового коммунистического движения.
Игнорируя волю народов к оздоровлению международной обстановки, они не устают повторять, что разрядка явилась всего лишь «незначительным эпизодом», «исторической случайностью» и даже чуть ли не «роковой ошибкой» мирового революционного движения, якобы позволившего увлечь себя на путь буржуазного пацифизма. Тем самым троцкисты оказываются в одном ряду с наиболее реакционными политиканами капиталистических стран, твердящими, что разрядка на руку только коммунистам, а отнюдь не всему человечеству. Аргументы, которые пускают в ход эти псевдореволюционеры также сродни тем, которые использует в интересах борьбы против разрядки самая реакционная буржуазная пропаганда.
47
ЛЖИВЫЕ ВЕРСИИ
Наиболее типичным для идеологов «IV интернационала» приемом клеветы на внешнюю политику социалистических стран является стремление «поделить поровну» между СССР и США, Варшавским Договором и НАТО ответственность за ухудшение международного климата. «Соединенные Штаты и СССР проводят курс на развязывание ядерной войны,— заявляет, как он сам себя называет, «независимый троцкист» Д. Руссе. — Их стратегические концепции исходят из признания необходимости ведения локальных войн»1.
Нет ничего более лживого, чем такого рода утверждения, смысл которых — в отождествлении диаметрально противоположных внешнеполитических курсов двух государств, принадлежащих к различным общественно-экономическим системам — социализму и капитализму. Здесь используется разоблаченный еще В. И. Лениным «старый прием реакционеров: сначала извратить социализм,
приписав ему нелепость, а потом победоносно опровергать нелепицы!» 2.
СССР, как и другие страны социализма, сегодня не менее чем в прошлом заинтересован в устранении всех войн и военных конфликтов из жизни человеческого общества. Миролюбие советской внешней политики вытекает из самой природы социалистического строя. В СССР не существует причин для ведения захватнических войн, осуществления агрессивной внешней политики. Здесь нет экономической основы войн — частной собственности на средства производства, ликвидированы социальные корни агрессивной политики — те классы и слои, которые заинтересованы в войнах. Располагая обширной территорией, большими запасами полезных ископаемых, СССР не нуждается в захвате чужих земель и тем более в порабощении и грабеже других народов. Перед ним не стойт и проблема завоевания внешних рынков, так как плановое ведение народного хозяйства, неуклонный рост благосостояния трудящихся обеспечивают постоянное нарастание потребительского спроса на производимые товары. В СССР устранены причины, порождающие экономические кризисы, выход из которых эксплуататорские классы, как правило, искали и ищут на путях развязывания внешнеполитической экспансии.
Наконец, решив национальный вопрос в том виде, в каком он достался в наследие от капитализма, на основе
43
самоопределения и братской дружбы всех советских народов, СССР и на международной арене не собирается проводить иную политику, кроме политики дружбы и сотрудничества между всеми народами мира, признания за каждым из них права на самоопределение и независимое государственное существование, невмешательства в их внутренние дела. Как подчеркивалось на совещании Политического консультативного комитета Организации Варшавского Договора в мае 1980 года, страны социалистического содружества «уже в силу самой природы своего общественного строя не могут и не будут стремиться к созданию «сфер влияния», к установлению военного или политического контроля над какими-либо районами или международными транспортными коммуникациями»3.
Главным источником войн был и по-прежнему остается империализм. Пока он существует, сохраняется и экономическая основа войн. «Война не есть противоречие основам частной собственности, а прямое и неизбежное развитие этих основ,— указывал В. И. Ленин.— При капитализме невозможен равномерный рост экономического развития отдельных хозяйств и отдельных государств. При капитализме невозможны иные средства восстановления, время от времени, нарушенного равновесия, как кризисы в промышленности, войны в политике»4.
Развязывая войны, империалистическая буржуазия не только стремится свести на нет последствия неравномерного экономического развития отдельных стран в рамках мировой системы капитализма. Война служит ей одним из средств ослабления накала классовых битв, подавления освободительных движений как в каждой конкретной стране, так и з мире в целом. Именно в этом состояли цель и смысл первой мировой войны. «Борьба за рынки и грабеж чужих стран, стремление пресечь революционное движение пролетариата и демократии внутри стран, стремление одурачить, разъединить и перебить пролетариев всех стран, натравив наемных рабов одной нации против наемных рабов другой на пользу буржуазии,— писал В. И. Ленин,— таково единственное реальное содержание и значение войны»5.
И в дальнейшем империализм не раз демонстрировал свою агрессивную природу. Он развязал самую кровопролитную в истории человечества вторую мировую войну, которая явилась не просто результатом обострения межимпериалистических противоречий, столкновения двух группировок империалистических государств. Она отрази-
49
ла стремление порожденного капиталистической системой фашизма к установлению мирового господства, подавлению национальной независимости других государств, повсеместному насаждению режима террора и попранию всех прав и свобод человеческой личности. Важнейшей задачей фашистского блока было уничтожение военным путем социализма, восторжествовавшего в СССР.
В послевоенный период на империализме, теперь уже в первую очередь империализме США, лежит ответственность за проведение политики «холодной войны», стремление строить свои отношения с другими странами, прежде всего с социалистическими, на основе политики силы. Это империализм не устраивают происшедшие в 70-е годы перемены к лучшему в международной жизни. Это империалистическая военщина, и прежде делавшая все, чтобы застопорить начавшийся процесс разрядки, стала инициатором перехода агрессивных кругов Запада к открытому контрнаступлению на мир и международную безопасность, что повлекло за собой серьезное обострение обстановки в мире. «На империализме, и только на империализме,— говорится в резолюции XXVII съезда КПСС по Политическому докладу ЦК КПСС,— ответственность за войны и конфликты нашего века, за развязывание и непрерывное подстегивание гонки вооружений, открытие ее новых направлений».
Нагнетая международную напряженность, агрессивные силы американского империализма, во-первых, стремятся поставить заслон на пути происходящих в мире социально-экономических перемен в сторону прогресса и демократии. Во-вторых, средствами эскалации гонки вооружений преследуется цель существенно затормозить экономическое развитие и рост благосостояния народов социалистических стран. В-третьих, делается расчет на то, что в условиях обострения международной обстановки американским реакционным кругам будет легче сохранять лидирующее положение США в капиталистическом лагере, заставлять союзников по НАТО и другим военным блокам быть более сговорчивыми в принятии совместных антисоциалистических, антидемократических мер.
Таким образом, ни о какой «равной ответственности» СССР и США за обострение международной обстановки, как о том твердят троцкисты, не может быть и речи. Сегодня, как, впрочем, и всегда, виновник похолодания международного климата известен. «Теперь,— писал еще в 1923 году известный писатель-гуманист Г. Манн,— каж¬
50
дому видно: война — вернейшее средство отсеять кучку самых жадных. У власти уже не сама буржуазия, а только отфильтрованные инстинкты класса, олицетворенные самыми жадными. Они сожрали среднее сословие. Социальные ступеньки, по которым можно было бы к ним подняться, полностью устранены. Под ними — всеобъемлющий пролетариат. Одинокие на своей вершине, они качают к себе кровь народов, а внизу борются за каждый час жизни. Милосердие исключено, это самые жадные».
К числу «самых жадных» относятся представители военно-промышленного комплекса западных стран, в первую очередь США. И это тем очевиднее, чем усиленнее буржуазная пропаганда и ее добровольные или платные помощники стремятся заставить людей думать иначе.
В последнее время в «IV интернационале» появились и такие деятели, которые пошли дальше проповедников тезиса о «равной ответственности» СССР и США за обострение международной напряженности и объявили виновником такого обострения... СССР. К ним, в частности, относятся представители «марксистско-революционной тенденции IV интернационала». На своей VI международной конференции в 1978 году они заявили, что положение в СССР характеризуется якобы «беспрецедентным увеличением его военного потенциала». Поэтому-де по мере роста военной мощи Советского государства империалисты вынуждены принимать «ответные меры», используя все средства, которыми они располагают. Так якобы и возрождается климат «холодной войны».
Такого рода спекуляции — находка для милитаристской пропаганды. Они всячески поддерживаются ею, распространяются в самых широких масштабах, используются для клеветы на внешнюю политику стран социализма. С помощью подобных измышлений империалистические «ястребы» и те, кто обеспечивает им пропагандистскую поддержку, хотели бы скрыть от мировой общественности собственные планы наращивания вооружений, свое стремление использовать появление новых видов оружия и военной техники для достижения «имперских», гегемонистских целей.
Вот уже более четырех десятилетий ведущим компонентом военно-политической стратегии США является ставка на ядерное оружие как своего рода «козырную карту» в борьбе против стран социализма и национально-освободительного движения. С первых дней создания атомной
51
бомбы ей отводилась роль «чудодейственного средства», способного положить конец неугодному США развитию событий в мире. Монополия на атомное оружие вызвала у вашингтонских стратегов нескрываемое ликование. Опьяненные иллюзией своего всемогущества, в Вашингтоне приступили к разработке планов атомной войны против СССР — своего союзника по антигитлеровской коалиции.
В ноябре 1945 года был составлен план № 329, в котором указывалось на необходимость отобрать 20 наиболее важных целей для атомной бомбардировки в СССР и на контролируемой им территории. В плане «Троуджент», принятом в 1948 году, предусматривалось разрушение 70 советских городов ударами 133 бомб. Еще более чудовищным выглядит план «Дропшот». В нем предполагалось обрушить на СССР 300 атомных бомб и 250 тыс. так называемых обычных бомб. В Пентагоне ставили задачу оккупации Советского государства. Всего же за послевоенный период империалисты шантажировали мир атомным оружием 33 раза, в том числе 19 раз это делал Вашингтон.
Создание в СССР ядерного оружия остудило горячие головы западных стратегов, опрокинуло расчеты тех из них, кто намеревался с помощью военной силы повернуть вспять ход исторического развития. Способность СССР нанести ответный сокрушительный удар превратилась в один из важнейших факторов, который им отныне приходилось учитывать. Это обстоятельство были вынуждены признать и троцкисты. Так, Э. Мандель в свое время констатировал: «Стремительный прогресс в развитии советской атомной индустрии положил конец монополии США на атомное оружие и покончил с иллюзиями Вашингтона на проведение атомной дипломатии в отношении социалистического лагеря и уничтожение СССР»Г).
Однако такие признания отнюдь не означают прозрения троцкистских идеологов и тем более их отказ от извращения сути внешнеполитической стратегии СССР, других социалистических стран. Отдав на словах дань времени, троцкисты спешат вылить очередной ушат клеветы на государства социалистического содружества. Принимаемые странами социализма меры по поддержанию достигнутого к началу 70-х годов стратегического паритета с империалистическими государствами в «IV интернационале» расцениваются как «форсирование подготовки СССР к войне»7.
52
Упорно продолжая изображать социалистическую внешнюю политику подобной империалистической, троцкисты объективно льют воду на мельницу международной реакции. Ведь ни для кого не секрет, в том числе и для самих троцкистов, что СССР и его союзники никогда не помышляли и не думают помышлять о войне — локальной или мировой, обычной или ядерной.
Жизнь многократно подтверждала и продолжает подтверждать справедливость ленинских слов о том, что вся политика и пропаганда социализма направлены отнюдь не на то, чтобы втравливать народы в войну, а чтобы положить конец войне. Принимаемые СССР, другимй странами социалистического содружества меры по укреплению своей обороноспособности не дают ни малейших оснований для подозрений и тем более упреков в проведении ими «агрессивного» внешнеполитического курса. Эти меры носят сугубо оборонительный характер. Они являются вынужденными и осуществляются в ответ на те милитаристские приготовления, которыми занята империалистическая военщина. «Человек, хотя бы в какой-то мере знакомый с историей,— отмечал Генеральный секретарь ЦК ВСРП Я. Кадар,— знает, что Советский Союз, с тех пор как он существует, никогда ни на кого не нападал. Его военная мощь — главная гарантия сохранения мира во всем мире»8.
Совсем о другом свидетельствует история США, других стран — членов НАТО. Только в период после второй мировой войны американский империализм более 268 раз прибегал к применению или угрожал применить вооруженную силу. Явившись инициатором или участником большинства военных конфликтов за последние четыре десятилетия, США повинны в гибели более 10 млн. человек. А всего за эти годы в развязанных империалистами или при их участии войнах и конфликтах погибло свыше 20 млн. человек — в 2 раза больше, чем за всю первую мировую войну.
Стремясь приуменьшить опасность, исходящую от империалистических блоков, троцкисты нередко представляют их в виде этакого «бумажного тигра». «НАТО, СЕАТО и другие организации подобного типа представляют собой мощные военные объединения,— заявляют по- садисты.— Но все они подобны кошке, которая способна лишь поцарапать рабочие государства и не более»9. Навязчивое стремление троцкистов «не замечать» угрозы миру, социалистическим государствам со стороны агрес¬
53
сивных кругов империализма йе может не настораживать. Милитаристская политика США и их союзников смертельно опасна для всех народов, для всего человечества.
В последние годы заметно возросла агрессивность империалистов. За примерами далеко ходить не надо: это вооруженная интервенция США против Гренады, бомбардировка Ливии, ведение необъявленной войны против Афганистана, поддержка и прямое участие в подавлении патриотических сил в Сальвадоре, попытки свергнуть правительство Никарагуа...
О стремлении вашингтонской администрации к реализации своих гегемонистских планов свидетельствует и неуклонный рост военных расходов в бюджете страны. Только с 1980 по 1984 год они возросли, по данным Белого дома, ка 40%. В 1985 году военные ассигнования лишь по линии министерства обороны составили 313 млрд. долл. Это в 2—2,5 раза больше, чем 3—4 года назад. Затраты на вооружение — пожалуй, единственная статья бюджета США и их союзников по НАТО, увеличение которой можно безошибочно предсказать. К концу 80-х годов Пентагон намерен еще более увеличить военные расходы: в 1986 году — 357 млрд. долл., в 1987—388 млрд., в 1988 году — 425 млрд. долл. и т. д. В соответствии с планами администрации доля военных расходов в валовом национальном продукте США возрастет с 5,2% в 1980 году до 8% в 1990 году.
Аналогичные тенденции характерны для стран — союзниц Вашингтона по НАТО. За последние 10 лет военные расходы Англии увеличились почти в 4 раза — с 3,6 млрд. ф. ст. в 1974 году до 17 млрд. в 1984/85 году10. Правительство ФРГ разработало программу развития вооруженных сил страны вплоть до 2000 года. В ней предусматривается, в частности, оснащение бундесвера оружием «нового поколения», на что потребуется не менее триллиона марок. В очередной раз подтверждается справедливость ленинской оценки империализма, который «отличается наименьшим миролюбием и свободолюбием, наибольшим и повсеместным развитием военщины»11.
Объявив сферой «жизненных интересов» США фактически всю планету, Вашингтон продолжает наращивать американское военное присутствие в различных частях мира. В настоящее время за пределами страйы насчитывается более 1,5 тыс., а по некоторым данным, свыше 2 тыс., американских военных баз и опорных пунктов. На них находится 523,8 тыс. американских военнослужа¬
54
щих, или примерно четверть общего числа личного состава вооруженных сил страны, в том числе на европейском континенте — 351,7 тыс., на базах в Японии, Южной Корее, на Филиппинах, на острове Гуам—130,5 тыс. военнослужащих США. У юго-восточных границ СССР постоянно курсируют корабли американского 7-го флота, численность личного состава которого достигает 18,3 тыс. человек. Они имеют на вооружении крылатые ракеты, способные нести ядерные боеголовки. В осуществлении американской военной экспансии на чужих территориях немаловажное значение придается «силам быстрого развертывания» общей численностью 300 тыс. человек. В их составе — четыре дивизии, отдельные бригады, части специального назначения, до 30 стратегических бомбардировщиков и 350 самолетов тактической авиации, бригады морской пехоты и другие боевые и военно-транспортные средства.
Перекладывая ответственность за рост напряженности в мире с Соединенных Штатов на Советский Союз, троцкисты, во-первых, отрицают принципиальную, классовую противоположность внешней политики капитализма и социализма и, во-вторых, стремятся заронить в сознание трудящихся сомнения в искренности мирных инициатив социалистических стран. Однако перед лицом активной миролюбивой внешней политики социализма антикоммунистам как правого, так и «левого» толка все труднее спекулировать на лживом тезисе о «советской военной угрозе», «экспансионизме» СССР и других социалистических государств. И это несмотря на их постоянное стремление использовать в своих целях предрассудки и иллюзии, которые стихийно рождались и рождаются самим образом жизни в капиталистическом обществе.
«ТЕОРИЯ ФАТАЛЬНОЙ НЕИЗБЕЖНОСТИ МИРОВОЙ ВОЙНЫ»
Конструирование троцкистами беспочвенных, умозрительных схем развития международных отношений ведет к тому, что они фактически сбрасывают со счетов реальные возможности предотвращения мирового ядер- ного конфликта, которыми располагает человечество. При этом в «IV интернационале» не утруждают себя анализом новых реалий международной жизни. Там, по существу, пытаются приспособить к современности лозунги Троцкого, несостоятельность которых в полной мере проявилась еще во времена первой мировой войны. Одним из
55
примеров такого рода пропагандистских потуг троцкистов может служить так называемая концепция «предопределенности» мирового ядерного конфликта.
Для ее обоснования используется концепция Троцкого о «стихийности» возникновения мировых войн. «Сегодня причина войн состоит в порождаемом капитализмом взрыве производительных сил против существующих форм их эксплуатации в рамках отдельных государств»,— заявляют в «объединенном секретариате IV интернационала». Отсюда делается вывод: «Объективный смысл войн... заключается в разрушении национальных экономических центров во имя мировой экономики» 12.
Современные троцкисты, так же как и Троцкий в годы первой мировой войны, целиком оказались во власти «теории ультраимпериализма» Каутского, у которой сегодня усилиями буржуазных средств массовой информации как бы открылось второе дыхание. В «IV интернационале» вновь во весь голос заговорили о наступлении эры «ультраимпериализма», или «неокапитализма» (по терминологии Э. Манделя), якобы пришедшего на смену империализму обычному. «Новая, еще более гигантская концентрация капитала набирает размах,— писал Посадас.— Поэтому всякие дискуссии между империалистическими странами становятся лишь прелюдией согласия между ними, составляют основу нового полюса сверхконцентрации как логического следствия развития капиталистической системы, ее нового качества» 13.
Подобные взгляды, хотя и не тождественные целиком, во многом перекликаются с воззрениями буржуазных технократов, апологетизирующих космополитические устремления транснациональных монополий, для которых становятся тесными уже не только границы отдельных государств, но и рамки региональных экономических группировок.
Вряд ли нужно доказывать, что между развитием капиталистической экономики и войнами существует самая тесная связь, особенно в условиях стремительного нарастания кризисных явлений в мировой системе капитализма, что уже само по себе служит генератором возможности развязывания новых империалистических войн. «Отношения господства и связанного с ним насилия,— указывал В. И. Ленин,— вот что типично для «новейшей фазы в развитии капитализма», вот что с неизбежностью должно было проистечь и проистекло из образования всесильных экономических монополий» 14.
56
Не вызывает сомнений и другое. Сегодня, как и в прошлом, в борьбе против социализма, освободительного движения мировая буржуазия стремится действовать сообща, выступать объединенными силами, но, что очень важно, все это не снимает серьезнейших межимпериалистических противоречий. Как бы троцкисты и им подобные мелкобуржуазные соглашатели ни доказывали наступление «второй молодости» современного империализма, они не в силах опровергнуть открытый В. И. Лениным закон усиления неравномерности экономического и политического развития капитализма в его империалистической стадии. Ныне в еще большей степени, чем прежде, важны выводы
В. И. Ленина о том, что империалистический союз никогда не являлся движущей силой политики, что «империалистические державы не могут сделать ни одного серьезного шага в политических вопросах, чтобы не разойтись» 15.
Одним из основных способов существования монополистического капитализма была и остается борьба за передел мира, за рынки сбыта, источники сырья и сферы приложения капиталов. Эта борьба в наши дни носит не менее конфликтный характер, чем в прошлом. Империалистические государства попирают права и свободы народов и стран отдельных регионов мира, интересы не только конкурентов, но и держав-союзниц. Эта борьба с неизбежностью порождает еще более острые межимпериалистические противоречия. На это еще раз было указано на XXVII съезде КПСС. Межимпериалистических противоречий, говорится в Политическом докладе ЦК КПСС XXVII съезду партии, «не устранили ни классовая близость, ни заинтересованность в объединении сил, ни военная, экономическая или политическая интеграция, ни научно-техническая революция».
Вместе с тем было бы неверно не видеть и другой стороны этой проблемы. Сегодня переход межимпериалистических противоречий в военные формы их разрешения затруднен. Во-первых, он сдерживается наличием мировой системы социализма. Ее образование резко сузило сами рамки действия основных законов капитализма во всемирном масштабе. Способствуя цементированию сил мира и социального прогресса, реальный социализм как бы отодвинул на задний план межимпериалистические противоречия, которые превратились во второстепенные по сравнению с главным противоречием современной эпохи — противоречием между двумя противоположными общественными системами. Во-вторых, империалисты вынуждены в
57
большей степени, нем прежде, считаться с усилившимися диспропорциями в соотношении военных сил между отдельными капиталистическими государствами и группами государств, в частности с тем военным превосходством по отношению к другим ^капиталистическим странам, которое обеспечили себе США. Троцкисты же продолжают рассматривать проблемы войны и мира, международных отношений в целом так, будто в мире ничего не произошло.
Несмотря на то что классовые позиции США и их западноевропейских партнеров по НАТО совпадают в основном— в стремлении ослабить реальный социализм, преградить путь прогрессивным переменам в мире,— между ними были и остаются острейшие противоречия. За последние годы в рамках усиления курса на конфронтацию с миром социализма среди империалистов фактически наличествует два подхода, две концепции. С одной стороны, реакционные вашингтонские круги, всецело делающие ставку на военную силу, понимают под этим не просто достижение военного превосходства посредством дальнейшего форсирования гонки вооружений, но и развязывание против СССР и его союзников ядерной войны с установкой на ее выигрыш; с другой — западноевропейские страны — члены НАТО, стремясь к извлечению односторонних преимуществ, тем не менее выступают с более осторожных позиций. Им не чуждо стремление и к продолжению политического диалога с социалистическими государствами.
Да и в самих Соединенных Штатах есть немало политических и общественных деятелей, которые не разделяют авантюристический, агрессивный курс поборников военной конфронтации. «Я не верю в тезис, будто плохие отношения — историческая неизбежность,— заявил бывший председатель сенатской комиссии конгресса США по иностранным делам У. Фулбрайт. — На мой взгляд, нынешний кризис обусловлен просчетами политических руководителей нашей страны. Между американцами и русскими нет какой-то кровной вражды, которая препятствовала бы политикам продвигаться вперед по пути нормализации отношений». За нормализацию отношений между СССР и США выступают сенатор Э. Кеннеди, другие влиятельные политические деятели и бизнесмены. Сбрасывать со счетов межимпериалистические противоречия, а тем более игнорировать их, как это делают в «IV интернационале», значит не просто проявлять близорукость, а преднамеренно извращать реальное соотношение сил на мировой арене,
58
мешать утверждению и развитию демократических начал в мировой политике.
Стремясь бросить тень на деятельность коммунистов по предотвращению угрозы мировой войны, троцкисты используют и такой прием. Они изображают эту деятельность не иначе как оторванную от действительности, как своего рода пример «социального утопизма». При этом троцкисты ссылаются на то, что, мол, сколько бы ни принималось воззваний и призывов в защиту мира, они не смогли и не смогут помешать империалистам вести «ограниченные» контрреволюционные войны, которые являются предварительным условием и составным компонентом будущей мировой войны. «Локальные войны и угроза мировой ядер- ной войны,— пишет Э. Мандель,— неразделимы»16.
Бесспорно, военные очаги, возникающие по вине империализма, создают дополнительную напряженность в международной обстановке, способствуют поддержанию кризисной ситуации в мире. Разве можно смириться с таким положением, когда ежемесячно в 1984 году на полях сражений, главным образом в развивающихся странах, по данным ООН, погибало 40 тыс. солдат и офицеров? После второй мировой войны 75 государств так или иначе были затронуты военными конфликтами, в которых участвовало около 40 млн. военнослужащих. А чего, например, стоит длящийся уже несколько лет и поражающий своей бессмысленностью военный конфликт между Ираном и Ираком, жертвами которого с обеих сторон стало более миллиона убитых военных и гражданских лиц.
Все это, конечно же, не может не держать народы в напряжении, не создавать взрывоопасной ситуации, включая и возможность перерастания локальных войн в региональный и даже глобальный конфликт. И все-таки означает ли это фатальную предопределенность войн? Разумеется, нет. Ведь на протяжении многих тысяч лет человечество не знало войн. Они появились лишь с зарождением частной собственности и классов, когда возникло эксплуататорское государство, которое не могло обойтись без насилия, ставшего его сутью. С тех пор, как считают специалисты, за последние несколько тысячелетий лишь 227 лет на Земле не было войн. Что и говорить, не частым гостем на нашей планете является мир. И глубоко прав К. Маркс, который отмечал, что «война раньше достигла развитых форм, чем мир...»17. Тем не менее концепция фатальной «неизбежности» войны была несостоятельна даже в условиях безраздельного господства частной соб¬
59
ственности, еще до образования двух противоположных мировых общественных систем.
Хотя тяга к войне и вытекает из глубинной сущности развития частнособственнического общественного строя, она не 'реализуется автоматически. Ведь помимо объективных требуются еще и субъективные предпосылки возникновения войн, тем более мировых, необходимо желание и готовность к ведению войны у самих господствующих классов. Поэтому абстрактный подход к проблеме соотношения войны и мира недопустим. Эту проблему нельзя рассматривать вне связи с анализом конкретно-исторической ситуации. При решении вопроса, быть или не быть войне, в расчет должен приниматься комплекс факторов — экономические и политические отношения, острота возникших противоречий, организованная и сознательная деятельность людей, наконец, сам уровень совершенствования вооружений. «В любой ли период империалистской «эпохи» возможна империалистская война? — спрашивал В. И. Ленин.— Нет, не в любой. В 1905 г. империалистская война Англии и Германии (из-за Норвегии) и т. д. оказалась невозможна»18.
Ленинский ответ предназначался тем деятелям II Интернационала (Фольмару, «империалистическим экономистам»), которые, считая реакционные войны порождением империализма, единственным способом их окончания признавали лишь взятие власти пролетариатом. Он вполне может быть адресован и троцкистам, фактически мало что добавившим к порочной аргументации оппортунистов из II Интернационала.
Троцкистский подход к анализу проблем войны и мира особенно убедительно выявил свою несостоятельность в послеоктябрьскую эпоху. «...Борьба за мир начинается,— говорил В. И. Ленин в ноябре 1917 года. — Эта борьба будет трудной и упорной. Международный империализм мобилизует все свои силы против нас, но, как ни велики силы международного империализма, наши шансы весьма благоприятны...» 19. Прошедшие с тех пор десятилетия всецело подтверждают обоснованность ленинского вывода о неразрывной связи избавления человечества от войны с победой социализма, с социалистическим преобразованием действительности. Именно социализм выступает как самый последовательный защитник разрядки и мира, жизненных интересов каждого народа и всего человечества. «Будучи коммунистами, мы являемся последовательными поборниками мира,— подчеркивает Генеральный секретарь ЦК
60
СЕПГ Э. Хонеккер. — Мир — это одно из коренных условий дальнейшего строительства социалистического и коммунистического общества. Его сохранение важно для человечества как хлеб насущный. В борьбе за мир мы никому не позволим превзойти нас. Тем самым мы преследуем в наше время цели, за которые всегда боролось революционное рабочее движение,— избавить человечество от угрозы войны»20.
Обеспечивая последовательность и стабильность в осуществлении политики мира, социалистические страны, а вместе с нимц все подлинно революционные силы современности исходят из того, что с превращением социализма в мировую систему появляется вполне реальная перспектива устранения войн из жизни человечества еще до полной победы социализма на всей Земле, при существовании капитализма в части мира. Троцкисты пытаются оспорить и этот фундаментальный вывод марксизма-ленинизма. «Многие коммунистические руководители заявляют: „Вот уже несколько десятилетий после второй мировой войны мы живем в мире“. Это — ложь! — восклицал Посадас.— Какой мир? Нейтронная бомба — доказательство того, что нет никакого мира, миллионы убитых по вине капитализма— это тоже не говорит о мире»21.
И вновь в «IV интернационале» стараются за деревьями не видеть леса. Коммунисты вовсе не закрывают глаза на военные приготовления империалистических милитаристов. Именно марксисты-ленинцы первыми указывают на них, разрабатывают и осуществляют эффективные меры по их пресечению, призывая человечество не допустить, чтобы послевоенное время вновь стало предвоенным. Но в отличие от троцкистов, которые извращают само содержание понятия «мир», трактуют его абстрактно, как отсутствие всякой войны, коммунисты рассматривают те же факты конкретно-исторически. Краеугольным камнем марксистско-ленинской теории войны и мира является положение о том, что, как нет и не может быть войны вообще, а есть война конкретная, так нет и не может быть мира вообще, а есть мир конкретный. При этом подчеркивается прежде всего связь проблемы мира с конкретной исторической эпохой. В современную эпоху проблема мира — это проблема предотвращения мировой войны, которая не может не быть ракетно-ядерной, способной уничтожить все человечество.
И поэтому, как бы ни были опасны сами по себе военные приготовления империалистов, их постоянная наце¬
61
ленность и готовность к новым вооруженным провокациям, чреватым новыми человеческими жертвами, уже одно то, что в течение сорокалетнего послевоенного периода — а ведь за это время человечество не раз оказывалось у трагического порога — удается избежать мировой войны, говорит о том, что возможность сохранения всеобщего мира— это не иллюзия. У современной борьбы за мир есть прочный материальный и духовный фундамент, на который и опираются в своей деятельности страны социалистического содружества, все люди доброй воли.
Это, во-первых, коренное изменение соотношения классовых сил на мировой арене. Как отмечалось в документах ряда совещаний коммунистических и рабочих партий, капитализм утратил историческую инициативу. В противоборстве с социализмом он вынужден занять оборонительные позиции. Правда, пока еще не исключено, что на отдельных участках классовой борьбы, в том числе и на международной арене, крупный капитал перейдет в контрнаступление, укрепит и даже расширит свои позиции. Но общий ход исторического процесса свидетельствует о том, что империализм вынужден главным образом обороняться.
По мере усиления позиций реального социализма как решающего фактора мирового общественного прогресса усиливается и потенциал мира. Его укреплению способствует рост влияния в международных отношениях стран, освободившихся от колониальной зависимости, эффективное сопротивление агрессивным планам империализма со стороны антивоенного движения. Все это дает веские основания считать, что изменение соотношения социально- политических сил в пользу тех, кто не заинтересован в войне как средстве решения споров и противоречий между государствами и народами, приобретает все более необратимый характер.
Во-вторых, достигнуто военно-стратегическое равновесие между социализмом и империализмом. Оно представляет собой один из важнейших итогов последних десятилетий. Завоеванное ценой напряжения сил, мобилизации больших средств со стороны советского народа и народов других стран социалистического содружества, это равновесие будет поддерживаться ими, несмотря ни на какие попытки империалистов нарушить его.
Именно существующий ныне паритет стратегических ядерных вооружений лишает смысла всякие надежды империалистических политиков на достижение победы в случае возникновения третьей мировой войны. Диалекти¬
ческая взаимосвязь между балансом стратегических сил и обеспечением международной безопасности выступает как важнейшая закономерность сохранения мира. Совершенно справедлив вывод советского исследователя Д. Вол- когонова, который пишет: «Сложилась внешне парадоксальная ситуация: военные возможности империализма растут, а способность достичь при их помощи политических преимуществ не увеличивается». Сложившееся военно-стратегическое равновесие служит сохранению мира.
Есть и третья сторона вопроса — научно-техническая революция в военном деле. Уже основоположники научного коммунизма предвидели такое развитие техники, когда использование ее достижений в военной сфере может привести человечество к неисчислимым жертвам и бедствиям, даже к самоуничтожению. «...Ежедневно техника беспощадно отбрасывает как уже негодное все, и даже то, что было только что введено в употребление, — писал Ф. Энгельс.— Она устраняет теперь даже романтический пороховой дым и тем самым придает сражению совершенно иной характер и иной ход, которые абсолютно невозможно заранее предвидеть. И с подобными не поддающимися учету величинами нам придется все более и более считаться в условиях этого непрерывного революционизирования технической основы ведения войны»22.
Развивая эти идеи уже с учетом результатов первой мировой войны, В. И. Ленин предупреждал, что использование достижений науки и техники в военных целях «может повести,., и... неминуемо поведет,— к подрыву самих условий существования человеческого общества»23. Со временем, указывал Ленин, совершенствование вооружений, увеличение их поражающей и разрушительной силы должно накладывать все большие ограничения на возможности их применения. По свидетельству Н. К. Крупской, В. И. Ленин считал, что «современная техника сейчас все более и более помогает разрушительному характеру войны. Но будет и такое время, когда война станет настолько разрушительной, что она вообще станет невозможной»24.
За последние десятилетия произошел радикальный переворот в области вооружений. Появляются качественно новые виды оружия, и в первую очередь оружия массового уничтожения. Это приводит к тому, что даже империалисты вынуждены признать, что если третья мировая война будет ядерной, то победителей в ней не будет, так как погибнет все человечество. Отсюда стремление реакционных кругов к дальнейшему форсированию гонки вооруже¬
63
нии, чтооы изменить в пользу империализма сложившееся военно-стратегическое равновесие.
Раскрывая всю глубину опасности агрессивного курса, проводимого американским империализмом, страны социализма заявляют о наличии необходимых реальных предпосылок не только для предотвращения мировой войны, но и продолжения разрядки, ее углубления, принятия действенных мер по ограничению, а затем и прекращению количественного и качественного роста вооружений на региональном и глобальном уровнях. «КПСС исходит из того, что, как ни велика угроза миру, создаваемая политикой агрессивных кругов империализма, фатальной неизбежности мировой войны нет, — подчеркивается в новой редакции Программы КПСС.— Предотвратить войну, уберечь человечество от катастрофы можно. В этом — историческое призвание социализма, всех прогрессивных, миролюбивых сил нашей планеты»25.
Генеральный секретарь ЦК КПЧ, президент ЧССР Г. Гусак пишет: «Если в прошлом не существовало сил, способных не позволить развязать войну тем, кто на ней наживается, кому она выгодна, то в нашу эпоху положение в корне изменилось. Сегодня поборникам войны противостоят социалистическое содружество, национально-освободительное движение, могучие общественные силы многих стран. Борьба за мир, за предотвращение военного столкновения опирается на широкий и прочный фундамент»26.
Вопреки вымыслам троцкистов при разработке своей внешнеполитической стратегии и тактики коммунисты учитывают как рост смертельной опасности мировой термоядерной войны, так и готовность и реальную способность человечества воспрепятствовать проискам империалистической военщины. Они исходят из широко известного положения К. Маркса о том, что человечество ставит себе всегда только такие задачи, которые оно может разрешить, что сама задача возникает лишь тогда, когда материальные условия ее решения уже имеются налицо, или, по крайней мере, находятся в процессе становления27.
Именно к такого рода задачам относится предотвращение ядерного пожара, устранение войн и военных конфликтов из жизни людей. Путь к прочному миру указывают миролюбивые предложения СССР, других прогрессивных сил, ярким примером чему служит положительная реакция мирового сообщества на выдвинутую КПСС комплексную программу полной ликвидации до конца нынешнего столетия оружия массового уничтожения, содержащуюся в
64
Заявлении М. С. Горбачева от 15 января 1986 г. и воплотившуюся затем в конкретные решения XXVII съезда партии. Оптимизм этой программы вселяет уверенность в сердца борцов против военной угрозы, придает новый импульс их деятельности, направленный на то, чтобы остановить опасное развитие событий, повернуть их в сторону, отвечающую чаяниям народов. «Предпринимаемые сейчас Советским Союзом новые, решительные акции в защиту мира и оздоровления всей международной обстановки,— отмечал М. С. Горбачев в Заявлении от 15 января 1986 г.,—- есть выражение плоти и духа нашей внутренней и внешней политики, их органической слитности. Той основополагающей... закономерности, которую подчеркивал Владимир Ильич Ленин. Весь мир видит, что наша страна еще выше поднимает знамя мира, свободы, гуманизма, которое вознес над планетой Великий Октябрь».
Отрицать, подобно троцкистам, возможность сохранения и укрепления мира на Земле значит не только проявлять малодушие и растерянность, свойственные определенным кругам современного буржуазного общества. Это и не перепев в новых условиях старых реакционных идей о «закате Европы» и мира. Из рассуждений идеологов «IV интернационала» о неизбежности мировой войны вытекают вполне определенные политические и практические выводы. Раз война предрешена, следовательно, бесполезно предпринимать какие-либо меры по ее предотвращению.
Это — позиция исторического пессимизма, свойственная реакционным, исторически обреченным классам и социальным слоям. Так или почти так рассуждал в прошлом веке один из воинствующих философов-ретроградов, ополчившихся против демократических сил России, К. Леонтьев. Согласно его философии «космического пессимизма», выходило, что не стоит желать добра миру, все -равно осужденному на погибель. «В этой идее,— возмущался по этому поводу Ф. М. Достоевский,— есть нечто безрассудное и нечестивое. Сверх того, чрезвычайно удобная идея для домашнего обихода: уж коль все обречены, так чего же стараться, чего любить добро делать?»28.
Такой подход идейно обезоруживает людей. Он обрекает их на то, чтобы склонить голову перед воинствующими кругами империализма, приучить их к жизни в атмосфере роста милитаризма, военных приготовлений, к мысли о возможности мирового термоядерного конфликта. Однако никаким силам не удастся подорвать решимость народов бороться за мирное будущее.
3—202
ГЛАВА IV
ПРОТИВ политики МИРНОГО СОСУЩЕСТВОВАН ИЯ
Почти семь десятилетий назад В. И. Ленин, выступая на II Всероссийском съезде Советов, говорил: «Есть две силы на земле, которые могут определить судьбы человечества. Одна сила — международный капитализм, и раз он победит, он проявит эту силу бесконечными зверствами — это видно из истории развития каждой маленькой нации. Другая сила — международный пролетариат, который борется за социалистическую революцию посредством диктатуры пролетариата, которую он называет демократией рабочих» '.
Взаимоотношение этих сил составляет стержень международной жизни, определяя непреходящее значение ленинской концепции мирного сосуществования государств с различным общественным строем. И это ее значение как единственной разумной альтернативы для сохранения мира на Земле многократно возрастает в наши дни. «Мы будем твердо следовать ленинским курсом мира и мирного сосуществования,— отметил М. С. Горбачев на мартовском (1985 г.) Пленуме ЦК КПСС. — На добрую волю Советский Союз всегда ответит доброй волей, на доверие — доверием» 2.
Однако в капиталистических странах такой подход к развитию международных отношений устраивает далеко не всех. В числе непримиримых противников мирного сосуществования оказываются и троцкисты. По их логике выходит, что именно эта политика и явилась чуть ли не главной причиной усиления международной напряженности, непреодолимой преградой на пути к миру и революции. «Мирное сосуществование стало не столько средством сохранения мира, сколько способом для подталкивания войны» 3,— заявляют латиноамериканские троцкисты. Столь же воинственно против политики мирного сосуществования на¬
66
строены троцкисты и других группировок. Так, французские троцкисты, стремясь извратить решения мартовского (1985 г.) Пленума ЦК КПСС, заявившего о приверженности Советского государства мирному сосуществованию, пытаются изобразить эти решения как пример «тесного сотрудничества с империализмом Соединенных Штатов, преследующим цель укрепления «стабильности» на мировой арене»4.
Тем самым в «IV интернационале» отвергают все то положительное, чего за последние полтора десятилетия удалось достичь в укреплении мира, развитии равноправных международных отношений, расширении фронта антиимпериалистической и революционной борьбы именно благодаря осуществлению политики мирного сосуществования. Современные троцкисты предпринимают немало усилий, чтобы, опорочив политику мирного сосуществования, затруднить ее осуществление в настоящем и будущем. Собственно, и в этом вопросе они придерживаются линии троцкизма довоенного периода, что является лишним доказательством того, что враждебность «IV интернационала» политике мирного сосуществования носит постоянный, непреходящий характер.
Прогрессивная общественность мира дает отпор троцкистскому нигилизму. В борьбе с троцкизмом, как и с другими противниками мирного сосуществования, речь идет, во-первых, о самом признании принципиальной допустимости сотрудничества социалистических и капиталистических стран на государственном уровне и, во-вторых, о пределах такой допустимости, методах и способах этого сотрудничества.
ФАЛЬСИФИКАЦИИ ВЗГЛЯДОВ В. И. ЛЕНИНА
Ополчаясь против политики мирного сосуществования государств с различным общественным строем, троцкисты стремятся прежде всего перечеркнуть историческую заслугу В. И. Ленина в разработке основополагающих принципов этой политики, извратить ленинизм, принизить его значение для современной борьбы за мир. Делается это не без тайного умысла обелить Троцкого, снять с него ответственность за попытку навязать молодой Советской Республике авантюристический внешнеполитический курс, а заодно и подкрасить пришедший в негодность теоретический фасад троцкизма.
3*
67
Все эти фальсификации явно рассчитаны на тех, кто не знаком с историей Советского Союза или знакомился с ней по работам буржуазных и оппортунистических авторов, которые сплошь и рядом извращают и передергивают исторические факты. А факты эти говорят о том, что принцип мирного сосуществования стал одним из главенствующих для Советского государства с момента его рождения. Он непосредственно вытекает из провозглашенного Советским государством миролюбивого курса, органически взаимосвязан с задачами внутреннего развития страны, со строительством социализма. «В. И. Ленин был первым, кто провозгласил принцип мирного сосуществования государств с различным общественным строем»5,— подчеркивает Ф. Кастро.
Сформулированные В. И. Лениным такие общедемократические принципы внешней политики, как полный отказ от любых форм агрессии, признание права наций на самоопределение, осуждение колониализма, уважение равноправия всех государств — как больших, так и малых,— демонстрировали всему миру коренную противоположность внешнеполитического курса Советской России принципам империалистической внешней политики. В. И. Ленин рассматривал мирное сосуществование не как конъюнктурную политику в отношениях социалистического государства с империалистическими, а как объективную историческую необходимость, продиктованную всем процессом развития всемирной классовой борьбы. Сделанный им еще в 1915 году еывод о возможности победоносной социалистической революции и построения социализма в одной стране логически предполагал необходимость сосуществования такой страны с капиталистическими государствами6.
В дальнейшем, развивая эту идею, В. И. Ленин конкретизировал и всесторонне обосновал положение о желательности с точки зрения интересов развития мировой революции установления мирных отношений между государствами с различным общественным строем. В первые же месяцы после победы Октября Ленин еще раз указал на объективную потребность сосуществования социалистической республики с капиталистическом миром. Особенно отчетливо эта мысль прозвучала на VII съезде РКП (б) в марте 1918 года. Раскрывая причины, побудившие Советскую Россию пойти на подписание невыгодного, грабительского со стороны германского империализма Брестского м тра, В. И. Ленин сказал: «...Не потому я предлагаю так идти, что это мне нравится, а потому, что другой дороги
68
нет, потому что история сложилась не так приятно, что революция всюду созревает одновременно»7.
Впоследствии В. И. Ленин неоднократно возвращался к этому вопросу. В сентябре 1919 года в письме «Американским рабочим» он вновь указывал на неизбежность «того периода, когда будут существовать рядом социалистические и капиталистические государства»8. В интервью корреспонденту газеты «Крисчен сайенс монитор» И. Мак Брайду, данном примерно в то же время, В. И. Ленин впервые употребил английское слово «соех151епсе» — сосуществование9, которое он и в дальнейшем не раз использовал. В частности, в июне 1920 года, беседуя с японским корреспондентом К. Фусэ, В. И. Ленин говорил о «сожительстве с капиталистическими странами»10. После окончания гражданской войны и разгрома интервентов он констатировал: «...Мы отвоевали себе условия, при которых можем существовать рядом с капиталистическими державами, вынужденными теперь вступить в торговые отношения с нами» п.
В обстановке приближающейся победы над интервентами и белогвардейцами термин «мирное сосуществование» стал употребляться в официальных внешнеполитических документах правительства РСФСР. «Наш лозунг был и остается один и тот же: мирное сосуществование с другими правительствами, каковы бы они ни были» 12,— говорилось в докладе Наркоминдела на заседании ВЦИК 17 июня 1920 г.
Совершенно иной была позиция Троцкого. В соответствии со своей «теорией перманентной революции» он исходил из того, что без государственной поддержки европейского пролетариата у СССР практически «нет» никаких шансов уцелеть в капиталистическом окружении, не говоря уже о том, чтобы успешно строить социализм. Поэтому он и выступал с такой энергией против заключения Брестского мира. «Для революционного класса,— заявил Троцкий на VII съезде РКП (б),— недопустимы сделки с империализмом — вот где центр тяжести».
Несмотря на то что эта точка зрения была подвергнута уничтожающей критике со стороны В. И. Ленина, Троцкий продолжал варьировать ее на разные лады, приспосабливая к тому или иному историческому моменту, той или иной конкретной ситуации. В 1929 году, уже находясь за рубежом, Троцкий откровенно писал: «Мы считаем, что законченная организация социалистического производства возможна лишь в международном масштабе. Мы считаем
69
также, что теория о возможности длительного сосуществования социалистической и капиталистической форм производства находится в прямом противоречии с марксизмом и ленинизмом».
Современные троцкисты фальсифицируют и сам смысл высказываний В. И. Ленина о мирном сосуществовании. Они заявляют, что Ленин, хотя иногда и употреблял слова «мирное сосуществование», вкладывал в них совсем иное содержание, чем современные коммунисты, и что потому его нельзя считать основоположником политики мирного сосуществования. В. И. Ленин, утверждают троцкисты, имел в виду сосуществование пролетарского государства не с правительствами и правящими классами капиталистических стран, а исключительно с трудящимися массами, рабочими и крестьянами этих стран.
Как и во многих других случаях, когда речь заходит о принципиальных вопросах революционной стратегии и тактики, троцкисты не гнушаются грубой подтасовкой ленинских высказываний. А одновременно, стремясь запутать доверчивых людей, обвиняют в «недобросовестности» самих коммунистов. Им, в частности, инкриминируется неверная трактовка ответов В. И. Ленина на вопросы берлинского корреспондента американского информационного агентства «Юниверсал сервис» (февраль 1920 г.) Карла Виганда 13.
Обратимся к тексту интервью В. И. Ленина, опубликованному в 40-м томе его Полного собрания сочинений. На вопрос о планах в Азии Ленин ответил: «Те же что в
Европе: мирное сожительство с народами, с рабочими и крестьянами всех наций, просыпающимися к новой жизни, к жизни без эксплуатации, без помещиков, без капиталистов, без купцов» 14. Из приведенного отрывка следует, что В. И. Ленин имел в виду не только рабочих и крестьян. Он вел речь о необходимости сотрудничества, или «мирного сожительства», с народами, в том числе с правительствами, которые их возглавляли. Термин «государство» в данном контексте не употреблялся, так как большинство народов Азии в то время своей государственности не имели.
В упомянутом интервью на другой вопрос: «Основы
мира с Америкой?» — В. И. Ленин ответил: «Пусть американские капиталисты не трогают нас. Мы их не тронем»15. И далее заметил, что препятствием для мирного сожительства с капиталистическими странами, основанного на взаимном сотрудничестве заинтересованных сторон,
70
прежде всего в сфере экономики, Советская Россия никогда не была и не будет. Главной преградой на пути мирного сосуществования В. И. Ленин назвал «империализм со стороны американских (как и любых иных) капиталистов». Советское же правительство, подчеркнул он, стоит «за союз со всеми странами, никого не исключая» 16.
Выступая за налаживание и развитие контактов с капиталистическими странами, В. И. Ленин решительно отвергал попытки империалистов диктовать свои условия мирного сосуществования. «Мы неоднократно заявляли о нашем стремлении к миру, о том, что нам необходим мир..,— говорил он. — Но мы не намерены позволить, чтобы нас задушили насмерть во имя мира» 17. Марксисты- ленинцы никогда не считали мирное сосуществование отступлением с позиций пролетарского интернационализма, своего рода непротивленчеством капитализму, отказом от борьбы с ним как системой. В. И. Ленин не раз подчеркивал, что сама возможность перехода к мирному сосуществованию была добыта в результате развития всемирной классовой борьбы, основывалась на успехах, одержанных пролетарским государством и всеми революционными силами.
Политика мирного сосуществования, разъяснял В. И. Ленин, означает лишь то, что борьба между социализмом и капитализмом приобретает иные формы, переносится в иные сферы. «Тут,— отмечал он,— вопрос стоит, я бы не сказал — военный.., но во всяком случае — вопрос о состязании» 18. Наилучшими условиями, а точнее, наиболее благоприятной средой, в которой протекало бы состязание с капитализмом, В. И. Ленин всегда считал сохранение и упрочение международного мира. Разоблачая леваков, в том числе троцкистов, предлагавших средствами войны решить спор между двумя противоположными общественными системами, он писал: «Мир... двинет дело вперед в бесконечное количество раз лучше, чем война, потому что войной империалисты обманывали трудящиеся массы, под этим скрывали правду о Советской России, поэтому всякий мир откроет во сто раз больше и шире дорогу нашему влиянию» 19.
Миролюбивая внешняя политика победившего пролетариата служила и служит интересам всех угнетенных и эксплуатируемых масс. Она стала важным фактором мобилизации на борьбу против угрозы войны всех революционных сил, способствует созданию наиболее благоприятных условий для продвижения всех стран и народов по
71
пути мира, свободы и социального прогресса. Нельзя говорить без восхищения об основополагающем вкладе Ленина в становление внешней политики Страны Советов и ее дипломатической службы. Здесь и разработка стратегии и тактики этой политики, и научное предвидение хода революционной и освободительной борьбы, и использование межимпериалистических противоречий, и мастерское применение всего арсенала форм, приемов и методов социалистической дипломатии. Его внешнеполитическая деятельность была и остается ярчайшим, сохраняющим все свое значение образцом партийности, высокой принципиальности, умения оценивать в неразрывной и противоречивой связи общественные, экономические -и политические процессы и явления, своевременно откликаться на перемены в международной обстановке. «Для нас,— подчеркивается в Политическом докладе ЦК КПСС XXVII съезду партии,— мирное сосуществование — политический курс, которого СССР намерен неукоснительно придерживаться и дальше».
Извращая взгляды В. И. Ленина, Коммунистической партии на политику мирного сосуществования, троцкисты отрицают ее революционный характер. Они не желают признать, что в противовес таким характерным для эксплуататоров форм борьбы в международных отношениях, как военная интервенция, экономическая блокада, идеологические и политические диверсии, социализм выдвинул качественно новые формы борьбы, основанные на демократа- ческих принципах и направленные на предотвращение угрозы мировой войны, обеспечение сотрудничества государств независимо от их общественного строя.
ФОРМА КЛАССОВОЙ БОРЬБЫ
Выхолащивая классовый характер политики мирного сосуществования, троцкисты стремятся обосновать ее «несовместимость» с борьбой за социальное и национальное освобождение, за революцию и социализм. Они используют методы, мало чем отличающиеся от тех, которые с той же целью применяют и откровенные апологеты милитаризма. Так же как и они, троцкисты изображают мирное сосуществование не иначе как «улицу с односторонним движением». Правда, есть и отличия. Если империалистические пропагандисты заявляют, что это «движение» в сторону стран социалистического содружества, то троцкисты, действуя от обратного, убеждают, что мирное сосуществование выгодно исключительно одному мировому империализму.
72
«Современное мирное сосуществование между социалистической и капиталистической системами,— заявляют поса- дисты,— на руку капитализму»20. Потому что оно якобы означает сосуществование не только социалистических и капиталистических государств, но буржуазии и пролетариата в отдельных странах, а также двух мировых систем в целом.
Иначе говоря, согласно троцкистской логике, мирное сосуществование представляет собой форму «демобилизации» рабочего класса, всех трудящихся, угнетенных наций и народностей, является средством притупления и даже отказа от ведения классовой, освободительной борьбы. Отсюда и злобные, превосходящие по своей ярости даже буржуазные, нападки на политику мирного сосуществования. Так, сторонники «комитета за реконструкцию IV интернационала» твердят, что оно «не является ни передышкой, ни разрядкой. Это согласованная стратегия, проводимая империалистами и Кремлем в интересах мирового империализма»21. А английские троцкисты договорились до того, что объявили политику мирного сосуществования не просто «обезоруживающей» международный рабочий класс, но и способной «привести его к катастрофическим поражениям»22.
Между тем классовая борьба пролетариата против буржуазии, борьба угнетенных наций против колонизаторов началась задолго до появления Советского государства. Собственно, возникновение СССР, мировой социалистической системы и стало важнейшим результатом развития классовой борьбы. В ходе нее по мере наращивания успехов, одерживаемых революционными силами во главе с первым в мире социалистическим государством, была добыта и сама возможность перехода к мирному сосуществованию.
Мирное сосуществование и сейчас является формой всемирной классовой борьбы. Оно ни в коей мере не ставит под сомнение стремление народов покончить с господством крупного капитала и установить социализм. Мирное сосуществование касается лишь государственных отношений и означает, что споры и конфликты между странами не должны решаться применением силы или угрозы силой. «Политика мирного сосуществования, как ее понимает КПСС,— говорится в новой редакции Программы КПСС,— предполагает: отказ от войны, от применения силы или угрозы силой как средства решения спорных вопросов, разрешение их путем переговоров; невмешательство во внут¬
73
ренние дела и учет законных интересов друг друга; право народов самостоятельно распоряжаться своей судьбой; строгое уважение суверенитета, территориальной целостности государств и нерушимости их границ; сотрудничество на основе полного равноправия и взаимной выгоды; добросовестное выполнение обязательств, вытекающих из общепризнанных принципов и норм международного права, из заключенных международных договоров»23.
Таким образом, политика мирного сосуществования означает осуществление борьбы с империализмом в таких формах, которые не противоречили бы признанным всем мировым сообществом принципам международных отношений, не препятствовали бы развитию взаимовыгодного сотрудничества между социалистическими и капиталистическими государствами. Поэтому, вопреки утверждениям троцкистов, всякий прогресс в осуществлении политики мирного сосуществования благотворно сказывается на всем ходе классовой борьбы как на мировой арене, так и внутри капиталистических стран. И наоборот: когда империализм переходит в контрнаступление на разрядку, стремится отбросить принципы мирного сосуществования, это негативно отражается на развитии революционного процесса в любой из стран.
В условиях обострения международной обстановки империалистической реакции легче обманывать народные массы, организовывать широкомасштабные наступления на экономические, политические, социальные завоевания масс, на интернациональную солидарность трудящихся, на страны социализма, революционную и освободительную борьбу. Так было в годы «холодной войны», когда реакционеры преследовали и травили прогрессивных деятелей, шельмовали, стремясь поставить под запрет, деятельность антивоенных, профсоюзных, демократических организаций. Характеризуя антидемократическую маккартистскую политику правящих кругов США, орган французской либерально-буржуазной интеллигенции писал: «Мирное сосуществование и разоружение развеяли бы ненависть и страх перед социализмом, который вот уже 15 лет политическая, военная и финансовая верхушка насаждает в умах и сердцах американского народа. И в конечном счете это было бы равносильно отказу от всякой надежды предотвратить историческую эволюцию человечества к социализму» 24.
Аналогичные устремления и методы действий проявляются в политике ведущих империалистических держав и в
74
наши дни. Как и в 50-е годы, усиление внешнеполитической агрессивности Белого дома сопровождается ужесточением его внутриполитического курса, развертыванием беспрецедентного за последние десятилетия наступления на жизненные права и интересы трудящихся. Под аккомпанемент разговоров о «советской военной угрозе» представители вашингтонской администрации заявляют, что они не потерпят никаких выступлений против своего антинародного милитаристского курса.
В 80-е годы США переживают своеобразный «тюремный бум». По данным министерства юстиции страны, только в 1985 году число заключенных в американских тюрь- хмах возросло на 5,6%. Причем в центре внимания репрессивного аппарата США оказываются не только уголовные преступники и не столько они, сколько борцы за гражданские права. Власти стремятся заткнуть рот всем инакомыслящим, упрятать за решетку прежде всего тех, кто выступает против насилия, за право на труд, за мало- мальски сносные условия существования. Не случайно к июню 1985 года, по сведениям того же министерства юстиции США, количество политзаключенных в стране достигло 490 тыс.
В 1985 году в Бостоне вышла книга «Секретность и демократия: ЦРУ в переходный период». В ней, в частности, есть и такие строки: «Несчетное число «опасных» граждан стали объектами слежки. В их спальнях были установлены подслушивающие «жучки» и микрофоны, а их дома подвергались неправомерным вторжениям со взломом. Широко использовались тайные осведомители. Военная разведка проникла в ряды группировок инакомыслящих, собирала информацию о видных гражданах, симпатизирующих таким группировкам...». Автором приведенных строк является С. Тэрнер, бывший в 1977—1981 годах директором Центрального разведывательного управления США. Его-то уж никак не заподозришь в симпатиях к коммунистам. Тем ценнее свидетельства такого рода, обнажающие истинный облик строя, в котором политика подавления прав человека, политика терроризма является чуть ли не официально провозглашаемой нормой государственной деятельности.
А вот как оценивают обстановку в стране марксисты- ленинцы. «В настоящее время правительство осуществляет массированное наступление на демократические права,— отмечается в печатном органе Компартии США, газете «Дейли Уорлд». — Оно попирает насущные экономические
75
и социальные нужды трудящихся, не желает считаться ни с ростом безработицы, ни с закрытием предприятий, ни с экономическим спадом, несущим страдания народным массам. На все это у него один ответ: усиление репрессий против тех, кто выступает против нищеты и ухудшения положения народных масс. За это могут бросить в тюрьму; за это могут и убить»25.
Мало чем отличается положение дел и в других капиталистических странах. Подлинную войну трудящимся объявило правительство консерваторов в Англии. Здесь под тайным полицейским надзором находятся 850 тыс. человек, среди которых большинство — участники антивоенного движения. За последние четыре года арестам подверглись 6 тыс. демонстрантов, выступавших за мир. Усиливаются гонения на инакомыслящих в ФРГ. С 1972 года было зарегистрировано 6,4 млн. «проверок на благонадежность», то есть допросов в ведомстве «по охране конституции», являющемся продуктом периода «холодной войны». В результате этих «проверок» 6,8 тыс. человек лишились работы. В картотеки секретных служб попали данные на 18,5 млн. граждан страны. Как отмечает один из профсоюзных руководителей ФРГ В. Пфенниг, если трудящимся не удастся добиться от правительства проведения политики разоружения, демократия в стране окажется в еще большей опасности, чем сегодня. «Антиконституционная практика запретов на профессии, ограничение демократических свобод превратятся в вечные явления,— пишет он.— Связь здесь самая прямая. Ведь принцип «устрашения» во внешней политике нуждается в подкреплении «устрашением» внутри страны».
Не выдерживает критики и троцкистский тезис о том, что мирное сосуществование «предохраняет» империализм от окончательного краха, «помогает» ему разрешать свои противоречия, являясь для него «щитом», которым он ограждает себя от ударов революционных сил. Мирное сосуществование не ведет к ослаблению имманентно присущих империализму антагонистических противоречий. Оно, как известно, не ослабило ни энергетический кризис, ни инфляцию, ни социальные антагонизмы буржуазного общества. В условиях мирного сосуществования наиболее полно развернулся общий кризис капитализма. «Мирное сосуществование воспринимается в Париже или Вашингтоне как железный ошейник,— отмечает орган Французской компартии— газета «Юманите». — Поэтому империалисты перестают трактовать мирное сосуществование как сохранение
76
статус-кво и пытаются отбросить его вообще, перейдя в контрнаступление там, где для этого представляется удобный случай»26.
Явно клеветническими выглядят и заявления троцкистов о том, что, поддерживая политику мирного сосуществования, коммунисты западных стран делают главную ставку на соревнование государств двух систем и совершенно забывают о развитии революционной борьбы в цитаделях империализма. Это, как полагает, например, Э. Мандель, якобы порождает у них пассивное ожидание некоего «дня икс», когда социалистический способ производства окончательно превзойдет капиталистический, что... приведет к самоликвидации капитализма27.
Развивая ленинский принцип мирного сосуществования, ни КПСС, ни братские коммунистические партии не считали и не считают, что этот принцип способен автоматически, без социалистической революции обеспечить переход от капитализма к социализму. Классовая борьба порождается внутренними причинами, и в первую очередь гнетом монополий. Но вместе с тем она испытывает на себе воздействие и внешних факторов, среди которых мирное сосуществование является одним из важнейших, обусловливающих ее успешное развитие.
В почти 70-летней истории СССР есть немало примеров того, как, помогая укреплять экономику мировой социалистической системы, политика мирного сосуществования обеспечивает выигрыш во времени в соревновании с капитализмом. Такая политика повышает авторитет борцов за осуществление коммунистических идеалов. Она дает возможность социалистическим странам ярко демонстрировать преимущества нового строя, приближает победу в области экономического соревнования с капитализмом. Пришедший к власти пролетариат с помощью такой политики облегчает дорогу к социальному прогрессу для всего человечества.
«Принцип интернационализма стал отличительной чертой истории Советского государства, руководимого партией Ленина, — отмечает Генеральный секретарь ЦК Компартии Уругвая Р. Арисменди. — Он нашел свое выражение в героическом подвиге революции, которая связала Страну Советов с рабочими всего мира, как Парижская Коммуна, по выражению Маркса, присоединила к Франции рабочих всего мира». И далее Р. Арисменди подчеркивает: «Этот принцип становится особенно важным в тот период, когда начинается строительство социализма в одной стране, что
77
троцкисты окрестили «националистической узостью», но что в действительности было самой великой интернациональной задачей мирового рабочего класса. Без триумфального решения этой задачи солнце нашей эпохи угасло бы. Другой стороной этого принципа является политика мира и мирного сосуществования, сопровождаемая неизменной поддержкой борьбы мирового рабочего класса и народов, выступающих за свое национальное освобождение»28.
Изменение в пользу социализма соотношения сил на мировой арене способствует укреплению всемирного фронта антиимпериалистической борьбы, открытию новых горизонтов для решения задач революционного обновления общества. Как показывает опыт, мирное соревнование двух систем, двух политик, двух образов жизни создает для империализма большие трудности. Оно затрудняет открытое осуществление империалистической политики произвола и диктата как на мировой арене, так и в самих капиталистических странах. В обстановке борьбы за мирное сосуществование трудящиеся на собственном опыте убеждаются, что именно империализм — сторонник гонки вооружений, подхлестывания военных приготовлений и разработки новых средств уничтожения. Тем самым народные массы приходят к пониманию необходимости усиления борьбы против милитаризма и реакции, в защиту демократии. А отсюда прямой путь к осознанию неизбежности коренных социальных изменений, к формированию массовой армии антиимпериалистических борцов, без наличия которой немыслима успешная революция.
Выступая за мирное сосуществование, коммунисты призывают массы не к соглашательству, а к борьбе против империализма. Они ставят перед собой цель обуздать поджигателей войны, реакционеров, фабрикантов оружия, ликвидировать военные блоки, создать эффективный механизм обеспечения международной безопасности, потушить очаги напряженности, поддерживаемые и раздуваемые империализмом.
Разрешить главное противоречие современной эпохи — противоречие между социализмом и капитализмом — можно лишь по законам классовой борьбы, которая ведется в экономической, идеологической, политической сферах. «В ядерный век первейшими условиями сохранения мира являются сохранение и упрочение мирного сосуществования,— заявляет Генеральный секретарь Итальянской компартии А. Натта,— отказ от отношений превосходства одной нации над другой, отказ от гегемонизма, установле¬
78
ние нового международного порядка, основанного на сотрудничестве, в рамках которого каждый народ может выбирать собственный независимый путь развития»29. О том же пишет и Генеральный секретарь Французской компартии Ж. Марше: «Первейшая цель классовой борьбы в мировом масштабе — помешать развертыванию войны и обеспечить переход к социализму в условиях мира на основе свободного выбора каждым народом этого пути»30.
Долг каждого революционера, каждого честного человека — поддерживать борьбу социалистических стран против империалистической агрессии и милитаризма, за торжество политики мирного сосуществования. Эта борьба очищает международную и политическую атмосферу от угара национализма и шовинизма. Она способствует объединению масс вокруг рабочего класса, ведет к сплочению сил социализма и демократии, облегчает их борьбу с главным источником военных конфликтов — монополистическим капиталом, ударным звеном которого выступает военно- промышленный комплекс.
В позиции троцкизма есть и еще одна крайне негативная сторона. Отрывая политику мирного сосуществования от революционной и освободительной борьбы, его идеологи пытаются изобразить развитие СССР, других социалистических стран как нечто изолированное, не имеющее никаких связей с социально-политическими процессами в других государствах.
Троцкисты всячески стремятся противопоставить страны социализма остальным революционным силам современности. С этой целью они выдвинули версию о том, что, проводя политику мирного сосуществования, социалистические страны демонстрируют свою «незаинтересованность» в победе других революций. «Цель внешней политики СССР,— заявляют в «международном комитете IV интернационала»,— состоит не в том, чтобы сокрушить империализм, а в том, чтобы придерживаться рамок существующего статус-кво»31. Еще дальше в клевете на внешнюю политику социализма пошли в «комитете за реконструкцию IV интернационала». Так, один из его идеологов П. Фу- гейрола утверждает, что СССР «экспортирует» не революцию, а контрреволюцию в те страны и регионы, в которые этого не может сделать империализм32.
Фугейрола не утруждает себя разъяснениями того, что он имеет в виду под «экспортом контрреволюции» со стороны Советского Союза. И делает это умышленно, посколь¬
79
ку всякому, кто хоть немного знаком с историей и современным положением дел на мировой арене, хорошо известно, какую помощь СССР оказывал многим народам в их борьбе с империализмом за независимость и социальный прогресс. Здесь можно было бы назвать европейские страны социализма, Монголию, Афганистан, Китай, КНДР, Вьетнам, Кубу, Анголу, Эфиопию и многие другие государства.
Опыт показывает, что в условиях проводимой социалистическими странами политики мира затрудняется экспорт контрреволюции, создаются дополнительные преграды на пути вмешательства империализма во внутренние дела суверенных государств, избравших самостоятельный путь развития. Эта политика облегчает борьбу молодых независимых государств за осуществление глубоких социально-экономических преобразований, ведущих к укреплению основ экономической независимости, повышению жизненного и культурного уровня народов. Если, бы не было социализма и его поддержки, империализм задушил бы в зародыше любые попытки освободившихся государств добиться подлинной национальной независимости. «Сегодня у различных стран появляется возможность вступить на путь строительства социалистического общества, — пишет французский марксист Р. Жаке,— только благодаря тому, что социализм уже существует, играя все более важную роль как на мировой арене, так и с точки зрения экономической, политической, идеологической поддержки народов, строящих социализм»33.
Проведение политики мирного сосуществования не есть уступка и тем более примирение с капитализмом как системой. Социалистические государства единодушно выступают против того, чтобы под предлогом сохранения мира народам отказывали в праве вести борьбу за национальную свободу, мешали выбрать для себя путь социального развития.
Мирное сосуществование, политика мира неотделимы от социального прогресса. В этой взаимосвязи проявляется одна из важнейших закономерностей общественного развития. Политика мирного сосуществования аккумулирует в себе волю и желание народов сохранить жизнь на Земле, вдохновляет их на борьбу против империализма и монополий. В ней нашли отражение идеалы и интересы рабочего класса — его интернационализм, приверженность делу мира, непримиримость к насилию и национальной замкнутости. Она отвечает кровным интересам самых ши¬
80
роких масс, которым война несет только неисчислимые страдания и новые тяготы.
ВЫМЫСЛЫ О «ТЕХНОЛОГИЧЕСКОЙ ЗАВИСИМОСТИ»
ОТ МИРОВОГО КАПИТАЛИЗМА
В борьбе против разрядки троцкисты усиленно стали эксплуатировать и тезис об «ущербе», который якобы наносит политика мирного сосуществования внутреннему развитию социалистических стран. «Концепции возможности победы социализма в одной стране и мирного сосуществования,— заявляет, например, лидер американской «рабочей лиги» Т. Кемп,— представляют для рабочих государств огромную опасность»34.
В чем же усматривают эту «опасность» троцкисты? В якобы усиливающейся «зависимости» социалистических государств от мирового капиталистического хозяйства в результате проникновения в эти государства технологии западных стран. По мнению сторонников французской «интернационалистской коммунистической партии», закупки СССР в США, как и в других капиталистических государствах, не только технологического оборудования, но даже сельскохозяйственных продуктов означают подчинение экономики страны, где капитал был экспроприирован, международному разделению труда и мировому товарному хозяйству, которое доминирует в главных империалистических государствах. А их коллеги из группы «рабочая борьба» выдвинули еще один псевдодовод о том, что в результате такой технологической зависимости «экономически СССР продолжает оставаться отсталой страной по сравнению с США»35. Отсюда троцкистами делается категорический вывод: за годы существования СССР в нем «так и не была решена» историческая задача построения социалистического общества.
Налицо откровенная попытка реанимировать в современных условиях одно из центральных капитулянтских положений «теории перманентной революции» Троцкого — утверждение о несовместимости строительства социализма в одной стране или нескольких странах с поддержанием нормальных экономических отношений с капиталистическими странами. «Торговые переговоры с буржуазными государствами, концессии, Генуэзская конференция и пр.,— писал Троцкий еще в 1922 году в послесловии к брошюре «Программа мира»,— являются слишком ярким свидетель¬
81
ством невозможности изолированного социалистического строительства в национально-государственных рамках».
Это положение было неверным еще в те далекие времена, когда СССР являлся единственной социалистической страной. Даже тогда вопрос о том, в интересах ли социализма торговать с капиталистическими странами, предоставлять им концессии с целью облегчить восстановление разрушенного в ходе гражданской и мировой войн народного хозяйства страны, был решен положительно. В. И. Ленин указывал, что, чем скорее будет налажено торговое и экономическое сотрудничество с капиталистическими государствами, «тем больше у нас будет основ для экономической независимости от капиталистических стран»36.
Хозяйственные связи Советской России с капиталистическим миром В. И. Ленин рассматривал как определенную историческую необходимость, продиктованную неравномерностью распределения на земном шаре природных ресурсов, разделением труда в международном масштабе, наконец, тем, что мировое хозяйство переплело и тесно связало друг с другом экономику различных государств. Возникнув при капитализме, мировая система хозяйства получила свое дальнейшее развитие благодаря созданию крупной индустрии, современных средств связи и транспорта, которые содействовали экономическому и культурному сближению отдельных стран. При капитализме на смену старой местной и национальной замкнутости приходит всесторонняя связь и всесторонняя зависимость наций друг от друга. Ни одно государство не может быть в современную эпоху экономически абсолютно замкнутым и независимым.
В силу этого возникает потребность в поддержании нормальных экономических связей между отдельными странами, потребность, становящаяся объективной закономерностью, действующей помимо воли и желания людей. «Ведь самые неотложные, насущные, практические и резко обнаружившиеся за последние годы интересы всех капиталистических держав,— говорил В. И. Ленин на XI съезде РКП (б),— требуют развития, упорядочения и расширения торговли с Россией. А раз такого рода интересы есть, то можно поспорить, можно повздорить, можно разойтись в разных комбинациях — весьма даже правдоподобно, что доведется разойтись,— а все же, в конце концов, эта основная хозяйственная необходимость сама себе проложит дорогу. И я думаю, что мы можем быть на этот счет спокойны. Не ручаюсь за срок, не ручаюсь за удачу,
82
но именно на данном собрании можно довольно уверенно сказать, что развитие правильных торговых сношений между Советской республикой и всем остальным капиталистическим миром неизбежно пойдет дальше»37.
Разумеется, развитие торгово-экономических связей между социалистическими и капиталистическими странами не изменяет классового характера ни внешней, ни внутренней политики общающихся стран. Классовые противоречия между ними были, есть и останутся. Но на уровне межгосударственных отношений они преодолеваются не военным путем, а на оенове длительного экономического и культурного соревнования. В. И. Ленин указывал, что договор о прекращении войны с капиталистическими странами — «менее опасный для нас, менее тяжелый и для рабочих и крестьян, менее тяжелый, чем в тот момент, когда против нас бросали лучшие танки и пушки, и поэтому мы должны применить все способы.., чтобы ценой экономических уступок развить свои экономические силы, облегчить дело нашего экономического восстановления»38.
Показывая угнетенным массам реальный путь к освобождению от экономического порабощения империализмом, Советская республика выполняла, таким образом, свой интернациональный долг перед народами. «Наша политика группирует вокруг Советской республики капиталистические страны, которые душит империализм,— говорил В. И. Ленин. — Вот почему это предложение концессий имеет значение не только капиталистическое,., это рука, протянутая угнетенным народам, это союз угнетенных масс, который есть один из факторов грядущей пролетарской революции»39.
Внешняя торговля играла большую роль в решении задачи превращения СССР из аграрной, отсталой в промышленном отношении страны в страну индустриально-аграрную с высокоразвитыми промышленностью и сельским хозяйством. Она обеспечивала получение промышленного оборудования, в первую очередь для развития тяжелой промышленности, тех отраслей, которые фактически создавались заново. Использование внешнеторговых связей с капиталистическими странами позволило СССР ввезти из-за рубежа в 1918—1938 годах товаров на сумму 34 млрд. рублей (по курсу рубля на 1 марта 1950 г.), 85% из которых составляли машины и промышленное сырье40. Однако это отнюдь не привело к установлению зависимости Страны Советов от мировой капиталистической экономики. Данное обстоятельство вынуждены признать даже
83
буржуазные экономисты. «СССР совершенно справедливо рассматривается как страна, самостоятельно вставшая на ноги, осуществившая индустриализацию в значительной степени собственными силами»41,— отмечает, например, директор Института по изучению СССР и восточноевропейских стран при университете в Глазго А. Ноув.
Что же касается утверждений Троцкого и его последователей, то в них внешнее выдается за сущее, рост торговых отношений — за возрастание экономической зависимости СССР от иностранного капитала. Троцкисты не считаются с тем очевидным фактом, что при существовании монополии внешней торговли, надежно оберегающей самостоятельность социалистической экономики, рост торговых отношений отнюдь не ведет к утрате экономической, а тем более политической независимости. Возникает взаимозависимость равноправных торговых партнеров, обусловленная международным разделением труда. Эта взаимозависимость не означает подчинения одной стороны другой.
Выступая против экономического сотрудничества между государствами двух противоположных общественных систем, современные троцкисты нередко утверждают, что в таком сотрудничестве больше заинтересованы капиталистические государства, так как им помимо «внешнего» угрожает еще и «внутренний» враг — свой рабочий класс, трудящиеся массы вообще. «Не рабочие государства нуждаются в соглашениях с капиталистической системой,— заявляют посадисты. — Наоборот. Капиталистическая система нуждается в соглашениях с рабочими государствами, чтобы поддерживать свое существование»42. Из этого утверждения следует, что, мол, долгосрочные интересы мировой пролетарской революции требуют всемерного ограничения хозяйственно-технологических связей с капиталистическими государствами.
И в данном случае троцкисты демонстрируют образец примитивного сектантства, проповедуют изоляционизм и национальную замкнутость. Это еще раз говорит о том, что троцкистов меньше всего интересует объективный анализ воздействия политики мирного сосуществования на развитие международных отношений. Главное, чем они обеспокоены, — это как можно крепче обругать социалистические страны, выставить в неприглядном свете их внешнеполитический курс.
Степень интернационализации современной экономической жизни такова, что ни одна, даже самая богатая и обеспеченная собственными ресурсами страна не может
84
без издержек и потерь для себя отказаться от преимуществ, которые дает участие в развитии международных хозяйственных связей. Естественно, что ни СССР, ни другие социалистические страны и не помышляют о таком отказе. Они всячески стремятся к расширению торгово-экономических контактов со всеми государствами, в том числе и с промышленно развитыми капиталистическими странами.
Нельзя не считаться и с тем, что развитие торгово-экономических связей между государствами, принадлежащими к противоположным общественно-экономическим системам, оказывает самое непосредственное воздействие на положение трудящихся масс в странах капитала. Так, например, выполнение заказов социалистических стран обеспечивает в целом западноевропейским государствам создание около двух миллионов рабочих мест. Это, несомненно, служит укреплению доверия трудящихся масс капиталистических стран к активному миролюбию внешней политики стран социализма. Кроме того, такое сотрудничество выбивает почву из-под ног тех буржуазных идеологов, которые хотели бы объяснить экономические неурядицы капиталистической системы действиями внешних факторов, в частности якобы возросшего «советского экспансионизма».
Сложившаяся практика экономических отношений между социалистическими и капиталистическими странами показывает, что они вышли за рамки простого товарообмена. В настоящее время, несмотря на попытки вашингтонской администрации ограничить и даже свернуть эти отношения, они представляют собой разветвленную систему научно-технических, производственно-торговых, финансово-кредитных связей. К началу 80-х годов между социалистическими и капиталистическими государствами было заключено свыше 1,5 тыс. компенсационных соглашений. В рамках трехстороннего сотрудничества социалистические и капиталистические страны сооружают в развивающихся государствах свыше 130 промышленных и других объектов. Есть примеры регулирования экономических отношений с капиталистическими странами на многосторонней основе (например, соглашение между СЭВ и Финляндией).
Экономические и научно-технические связи с капиталистическими государствами дают социалистическим странам немалую выгоду. Они способствуют повышению эффективности их экономического потенциала, ускорению научно- технического прогресса, расширению мощностей ряда производств, развитию экспортных отраслей и др.43 В этом сотрудничестве нет никакой дискриминации. Нет здесь и
85
никакого «технологического порабощения» социалистических государств капиталистическими, как о том любят говорить троцкисты. Политика давления на СССР и другие страны социалистического содружества путем использования технологических новшеств и достижений в развитии производства не раз терпела провал в прошлом. Несостоятельна она и сегодня. И дело не только в том, что капиталистические фирмы покупают ныне у стран социализма сотни патентов и лицензий. Так, только СССР продает свою технологию более чем 30 странам. По советским лицензиям производятся товары в свыше чем 20 капиталистических странах, причем 30% общего импорта советских лицензий приходится на США, Японию, ФРГ, Англию, Францию и Италию. Начиная с 1975 года фирмы капиталистических стран ежегодно заключают свыше 100 контрактов на приобретение советских лицензий.
Дело еще и в том, что технический прогресс в социалистических странах имеет необратимый характер, не сменяется периодическими промышленными спадами и вспышками конкурентной борьбы, потрясающими социально- экономическую структуру буржуазного общества. Именно этим объясняется тот факт, что социалистический мир уверенно настигает капитализм на магистралях научно- технического прогресса. И ему нечего бояться технологической зависимости от капитализма. Порукой тому служат успешно осуществляемые братскими странами социализма долгосрочные и целевые программы сотрудничества в главных сферах материального производства, предусматривающие конкретные меры по модернизации ведущих отраслей народного хозяйства, разработку и внедрение многих технических новинок, дальнейшее значительное повышение качества продукции и эффективности производства.
Все это убедительно опровергает доводы троцкистов. Выступая против разумных компромиссов, ратуя за крайнюю непримиримость в международных делах, троцкизм практически солидаризируется с теми буржуазными политиками, которые стоят за ослабление внешнеполитической активности социалистических государств, за создание искусственных препятствий на пути распространения притягательных идей социализма в капиталистической части мира.
ГЛАВА V
ТУПИКИ ТРОЦКИСТСКОГО АВАНТЮРИЗМА
В первые месяцы Советской власти, разоблачая авантюризм внешнеполитических концепций леваков, В. И. Ленин писал: «„Своей” политики у „левых” нет... Они пускают мыльные пузыри: „международная революционная пропаганда делом!!” Что это значит?». И Ленин отвечал: «Это может значить только одно из двух: либо это ноздревщина, либо это наступательная война в целях свержения международного империализма. Сказать открыто такого вздора нельзя, а потому и приходится „левым” коммунистам спасаться от осмеяния их всяким сознательным пролетарием под сень громкозвучащих и пустейших фраз: авось, дескать, невнимательный читатель не заметит, что это собственно такое значит: „международная революционная пропаганда делом”»
Таким же пусканьем мыльных пузырей занимаются и современные леваки, в том числе троцкисты. У них также нет «своей» политики. Не случайно позиция лидеров современного троцкизма по проблемам войны и мира вызывает недоумение у рядовых троцкистов. «Знакомясь с вашими публикациями,— пишет в редакцию еженедельника «Лют увриер» один из его читателей,— я никак не могу разобраться, что же все-таки является основополагающим в нашем подходе к проблеме сохранения мира?»2
Характерно, что редакция троцкистского органа фактически ушла от ответа на этот вполне резонный вопрос, потому что троцкистским вожакам нечего ответить по существу проблемы. Их позиция сводится к тому же голословному очернению внешнеполитической деятельности социалистических государств, международного коммунистического движения.
87
«РЕВОЛЮЦИОННОСТЬ» ЗА ЧУЖОЙ СЧЕТ
Одно из видных мест среди пропагандируемых троцкистами «идей» занимает тезис о необходимости подготовки пролетариатом ядерной войны против мировой буржуазии. Поскольку война неизбежна, заявляют посадисты, постольку следует готовиться к «революционной войне», которая будет означать конец капитализма3.
Тезис о «революционной войне» присутствует в программных платформах и других группировок «IV интернационала». Его открыто защищают в «международном комитете IV интернационала» и «комитете за реконструкцию IV интернационала». В завуалированной форме о том же ведут речь сторонники «объединенного секретариата IV интернационала» и «марксистско-революционной тенденции IV интернационала». Поэтому представляется вполне оправданным остановиться подробнее на троцкистской концепции «революционной войны», которая издавна занимает одно из центральных мест в идейно-политическом арсенале троцкизма. Это тем более важно, что буржуазная пропаганда особенно настойчиво спекулирует на показном радикализме троцкистских призывов к «революционной войне», всячески старается доказать, что именно они, а не миролюбивый внешнеполитический курс КПСС отражают подлинные взгляды В. И. Ленина.
Начнем с того, что постановка вопроса о необходимости ведения пролетариатом революционной войны отнюдь не принадлежит троцкистам. Они лишь извратили его марксистско-ленинскую трактовку. Это — пример использования тактики краденых лозунгов. На возможность и даже необходимость при определенных обстоятельствах ведения победившим пролетариатом революционной войны не раз указывали классики маркоизма-ленинизма. В частности, выступая на международном социалистическом конгрессе в Штутгарте в 1907 году, В. И. Ленин говорил: «...Война есть необходимый продукт капитализма, и пролетариат не может зарекаться от участия в революционной войне, ибо возможны такие войны и бывали такие войны в капиталистических обществах» 4.
В годы первой мировой войны В. И. Ленин, большевики неоднократно заявляли о том, что реальный путь к ее прекращению— превращение войны империалистической в войну гражданскую. «Социалисты всегда осуждали войны между народами, как варварское и зверское дело,— писал Ленин. — Но наше отношение к войне принципиально иное,
88
чем буржуазных пацифистов... и анархистов... Мы отличаемся тем, что понимаем неизбежную связь войн с борьбой классов инутри страны, понимаем невозможность уничтожить войны без уничтожения классов и создания социализма, а также тем, что мы вполне признаем законность, прогрессивность и необходимость гражданских войн, т. е. войн угнетенного класса против угнетающего, рабов против рабовладельцев, крепостных крестьян против помещиков, наемных рабочих против буржуазии» 5.
Исходя из конкретных интересов мирового революционного процесса, В. И. Ленин развил марксистское учение о справедливых и несправедливых (войнах. В зависимости от сущности той политики, которую проводили правящие классы данной страны до начала войны, марксизм-ленинизм определяет и сам характер войны. Осуществляя до войны политику угнетения народов сравнительно «мирными» средствами, эксплуататорские классы во время войны продолжают ту же политику, пуская в ход свои вооруженные силы. Так начинаются несправедливые, грабительские войны. Их подготовка обычно связана с наступлением реакционных сил внутри капиталистических стран. Монополистическая верхушка, активизируя внешнеполитическую экспансию, одновременно усиливает эксплуатацию народных масс в своей стране, разжигает расовую дискриминацию, культивирует грубое насилие.
Принципиально иной характер имеют справедливые войны. Их цель состоит в свержении эксплуататорского строя и охране социалистических завоеваний, достижении национальной независимости и защите родной страны от вражеского вторжения. Разъясняя это, В. И. Ленин подчеркивал: «Если революционный класс возьмет власть, если в его государстве не останется аннексий, если не будет власти у банков и у крупного капитала, что не легко в России, то такой класс будет вести революционную войну не на словах, а на деле» 6.
В то же время В. И. Ленин был решительным противником левосектантской линии на развязывание агрессивной революционной войны против империализма, на использование этой войны как способа подталкивания революции в других странах или ее экспорта. «Революционная война держащего власть пролетариата,— писал он,— может быть лишь война за упрочившийся социализм» 7. Сущность ее состоит в защите социалистического Отечества от поползновений международной и внутренней контрреволюции. Такую войну коммунисты всегда считали законной и спра¬
89
ведливой. «О необходимости готовить революционную войну — в случае победы социализма в одной стране и сохранения капитализма в соседних странах — говорила наша преоса всегда. Это бесспорно» 8.
Революционные войны справедливы и тогда, когда они ведутся в поддержку народа, ставшего жертвой империалистической агрессии. Эту свою интернациональную обязанность Советское государство выполняет свято. В 1956 году советские воины помогли венгерскому рабочему классу разгромить контрреволюционный мятеж в Венгрии. Ограниченный контингент советских вооруженных сил мужественно выполняет свой интернациональный долг в Афганистане.
Совсем иначе вопрос о революционной войне ставится и решается в «IV интернационале». В основе троцкистской трактовки лозунга революционной войны лежит в корне противоречащий гуманистической природе социализма тезис о том, что новая мировая война станет катализатором и возбудителем революционной энергии масс, подтолкнет их на решительную борьбу за свержение капитализма и существующего политического строя социалистических государств. Для подтверждения этой точки зрения троцкисты используют следующее умозрительное заключение: «Война 1914—1918 годов породила СССР. Война 1939 — 1945 годов закончилась новыми революционными преобразованиями и образованием новых рабочих государств. Если продолжить эту логическую линию, то нетрудно увидеть, что грядущая мировая война будет означать конец капитализма»9.
Характерно, что буржуазные идеологи выдают этот троцкистский тезис за «истинно» марксистский. Вот, например, что пишет небезызвестный на Западе А. Глюксман, один из тех, кто принадлежал к направлению «новых философов», осуществлявших критику марксизма с леворадикальных позиций, а сегодня верой и правдой служит старой философии империалистического милитаризма: «Марксизм всегда приходил к власти в результате войн. Он и возник в ходе войны и в войне продолжает видеть способ своего существования» 10.
Случайно ли такое соответствие высказываний деятелей, называющих себя марксистами, и теми, кто открыто выступает против научной идеологии пролетариата? Вряд ли, если учесть, что в основе их рассуждений лежит один и тот же метафизический подход к анализу событий, когда видимость, внешняя сторона вопроса выдается за его сущ¬
90
ность, а следствие — за причину. Кроме того, логика этих рассуждений, если в данном случае вообще позволительно парить о какой бы то ни было логике, находится в вопиющем противоречии с действительной, а не ложной, логикой всемирной истории и мирового революционного процесса.
В условиях капитализма любая война означает потрясение существующего порядка вещей. Она способна повлечь за собой обострение социальных антагонизмов, углубление кризиса всей социальной системы буржуазных государств, привести к пробуждению революционных настроений у новых слоев народа. Это было характерно даже для такой реакционной с обеих сторон войны, какой была первая мировая война. Не случайно поэтому В. И. Ленин указывал на необходимость использовать порождаемый войной кризис для ускорения свержения буржуазии. Однако одновременно он подчеркивал, что далеко не всякий кризис, вызванный войной, приводит к революции. Условия для этого возникают на «почве объективнореволюционной ситуации» п.
А она рождается отнюдь не одной только войной. Кроме того, революция вырастает из революционной ситуации лишь в том случае, когда налицо и субъективные предпосылки ее: высокая сознательность, организованность, активность масс, наличие у них надежного руководителя в лице боевого авангарда пролетариата. Ясно, что такие предпосылки формируются не рразу, а на протяжении более или менее длительного исторического периода (в России, например, они формировались почти четверть века: с 90-х годов XIX в. до 1917 г.). Война, наоборот, может задержать этот процесс.
Вслед за К. Марксом и Ф. Энгельсом В. И. Ленин неоднократно указывал, что в принципе война чревата крайне неблагоприятными последствиями для развития революции. Он не раз напоминал мысль Ф. Энгельса о том, что «европейская война приведет не только к тому, что одроны, как он выразился, дюжинами полетят с голов коронованных особ и некому будет поднимать эти короны, но что эта война поведет за собой неслыханное озверение, одичание и отсталость всей Европы...»12. При этом Энгельс «ясно видел, что если история пойдет таким путем, то это приведет к краху капитализма, к расширению социализма, то более мучительного, более тяжкого перехода, более острой нужды и более крутого кризиса, подрывающего все производительные силы, нельзя будет себе и представить» 13.
91
К тому же всякая империалистическая война связана с усилением наступления реакции на революционное движение. Она вызывает рост националистических настроений, переходящих в шовинизм, значительно осложняет и затрудняет международные контакты пролетариата, ведет, наконец, к гибели на фронтах многих революционеров. Не случайно империализм так охотно’ прибегает к развязыванию войн, преследуя цели не только внешней экспансии, но и подавления революционного процесса в собственной стране.
Справедливые войны также являются бедствием для народа, хотя народ и идет на это сознательно, во имя торжества принципов свободы, демократии и социальной справедливости. И уже совершенно чудовищными являются провокационные призывы троцкистов использовать эти войны для «экспорта революции» в другие страны. Разоблачая союзников Троцкого из фракции «левых коммунистов», В. И. Ленин называл их провокаторами либо безумцами за то, что они связывали с войной надежды на возможность расширения географии революции. «Подобная «теория» шла бы в полный разрыв с марксизмом, который всегда отрицал «подталкивание» революций, развивающихся по мере назревания остроты классовых противоречий, порождающих революции» 14.
Именно эта мысль В. И. Ленина еще раз была подчеркнута в Политическом докладе ЦК КПСС XXVII съезду советских коммунистов: «В отличие от империализма, пытающегося силой остановить ход ист^рии, вернуть былое, социализм по собственной воле никогда не связывал свое будущее с военными решениями международных проблем. Это подтвердила первая же большая дискуссия, развернувшаяся в нашей партии после победы Великого Октября. В ходе ее, как известно, были решительно отвергнуты взгляды «левых коммунистов» и троцкистов, отстаивавших теорию «революционной войны», якобы способной принести социализм в другие страны». Тот факт, что обе мировые войны, развязанные империалистами, закончились социалистическими революциями, вовсе не означает, что они не могут победить в условиях международного мира. Во-первых, существует возможность мирного развития революции. В нашу эпоху, когда мировая система социализма превратилась в решающую силу общественного прогресса, эта возможность возросла еще больше. Во-вторых, марксисты-ленинцы никогда не считали, что путь к социальной революции проходит через войны между государствами.
92
Социалистическая революция — закономерный результат внутреннего развития каждой страны. Основные ее предпосылки вызревают в условиях мира, который создает более благоприятную обстановку для перехода от капитализма к социализму в глобальном масштабе. Вопреки троцкистским заявлениям, что только война порождает революционные преобразования, нынешний, третий этап общего кризиса капитализма начался не в связи с мировой войной. Он развивается в мирных условиях, в обстановке борьбы двух противоположных общественных систем, все большего изменения соотношения сил в пользу социализма, углубления противоречий между империализмом и развивающимися странами, между монополиями и интересами подавляющего большинства населения капиталистических государств.
Троцкистская концепция об обязательной связи революции с войной, ничего общего не имеющая с марксистско- ленинской теорией революции, противоречит реальным фактам истории. Революции на Кубе, в Южном Вьетнаме, Лаосе победили в обстановке, когда империалистам не удалось развернуть мировую войну. В этой же обстановке одержали победу и национально-освободительные революции в десятках стран Азии, Африки и Латинской Америки, многие из которых избрали социалистическую ориентацию.
Выдвигая лозунг «революционной войны», современные троцкисты не считаются с конкретно-историческими условиями, при которых такая война была бы возможной, и идут вразрез с интересами трудящихся, освободившихся народов, стремящихся к упрочению международного мира, срыву приготовлений империалистов к глобальной ядерной войне. Провокационные призывы троцкистов к «революционной войне» охотно используют империалистические пропагандисты для дискредитации революционного движения, участниками которого изображаются современные последователи Троцкого.
Троцкистский лозунг «революционной войны» опасен и потому, что сводит борьбу с империализмом лишь к противоборству мирового пролетариата с мировой буржуазией. При такой трактовке из числа оил общественного прогресса исключаются страны мировой системы социализма, являющиеся детищем международного рабочего класса, государства, освободившиеся от колониального гнета в результате успехов национально-освободительного движения, участники массовых демократических движений. Таким образом, троцкистский лозунг «революционной войны» рас¬
93
считан на разъединение и (раскол антиимпериалистического фронта.
Разрыв троцкистов с реальными интересами народов проявляется и в попытках перенести в (наши дни лозунги и установки, рассчитанные на иные исторические условия, прошедшие этапы общественного развития. Эта черта, как показывал еще К. Маркс, присуща манере мышления и линии политического поведения реакционных буржуазных и мелкобуржуазных кругов. Именно их представителям свойственна подмена анализа живой исторической действительности заклинаниями, вызыванием духов прошлого, у которых заимствуются «имена, боевые лозунги, костюмы, чтобы в этом освященном древностью наряде, на этом заимствованном языке разыгрывать новую сцену всемирной истории» 15.
К числу такого рода заимствований относится лозунг превращения мировой империалистической войны в мировую гражданскую войну, являющийся троцкистским искажением ленинского лозунга превращения войны империалистической в войну гражданскую. Как отмечалось выше, троцкисты выдвигали свой лозунг еще в годы второй мировой войны. Суть его сводилась, во-первых, к провозглашению «равной ответственности» воюющих сторон за развязывание мировой войны и, во-вт9рых, к требованию поражения в этой войне «своих правительств», в том числе и Советского Союза.
Современные троцкисты сохранили и значительно преумножили антисоциалистическое содержание этого лозунга. Так, например, сторонники «комитета за реконструкцию IV интернационала» считают, что превращение войны империалистической в войну гражданскую будет означать необходимость создания рабочих комитетов, которые противостояли бы, с одной стороны, власти буржуазии, а с другой — политике нынешних компартий16. С аналогичных позиций выступают и посадисты. Призывая готовиться к мировой гражданской войне, они заявляют, что это «длительный процесс, в котором сочетаются гражданская война (в капиталистических странах. — Н. В.) и политическая революция в рабочих государствах»17.
Таким образом, в устах современных троцкистов концепция «революционной войны» приобрела вполне законченный антикоммунистический, антисоветский смысл. Она свелась на деле к проповеди войны, к тому же не столько против капитализма, сколько против реально существующего социализма. Поэтому сегодня актуально звучит
94
призыв В. И. Ленина вести неустанную борьбу против «революционной» фразы о революционной войне. И если во времена Ленина эта фраза была способна погубить революцию18, то ныне она служит тем, кто во имя этой цели не остановится и перед уничтожением человечества.
«РЕВОЛЮЦИОНЕРЫ ОТ МИЗАНТРОПИИ»
Как реакционное мелкобуржуазное политическое течение, троцкизм никогда не отличался вниманием к чаяниям человека, а его характерной чертой всегда было демонстративное отстранение от интересов конкретных людей. Понятие «гуманизм», равно как и понятия «мораль», «честь», «совесть», троцкисты квалифицируют как «буржуазные», якобы недостойные внимания «истинных» революционеров. Кредо таких, с позволения сказать, «революционеров» — вседозволенность во имя... революции. Все чредства хороши, если они будоражат мораль, любил повторять Поса- дас. Именно такого сорта личностей высмеивал еще М. Горький, называя их презрительно «революционерами от мизантропии».
В настойчивых поисках аргументов в поддержку своей ставки на развязывание мировой ядер ной войны троцкисты Прибегают к постоянным нападкам на руководство коммунистических партий, особенно социалистических стран. По мнению, например, посадистов, выступая против угрозы ядерной войны, они якобы демонстрируют свой «страх» перед империализмом, внушая этот страх и самим массам. А между тем, заявляют они, «народ не боится войны», по- тому-де, что рабочий класс сознает свою историческую миссию ниспровержения капитализма и в случае мировой войны «ничего не потеряет, зато приобретет все» 1Э.
Отождествляя собственные, далекие от интересов трудящихся взгляды с позицией рабочего класса, современные троцкисты используют тот же прием, что и их идейные предшественники, подвергавшиеся беспощадной критике со стороны В. И. Ленина за субъективизм в теории и лицемерие в политике. «Свои желания, свои «мнения», свои оценки, свои «виды»,— писал Ленин,— они выдают на каждом шагу за волю рабочих, за потребности рабочего движения». В этом он усматривал «один из главных, если не главный, недостаток (или преступление против рабочего класса)... троцкистов»20.
Война противоречит самой природе, коренным устоям и принципам жизнедеятельности и миропонимания рабочего
95
класса. Ведь трудящиеся массы больше всех страдают от подготовки к войне еще до ее начала. Военные приготовления, осуществляемые империалистическими кругами, поглощают все большую часть национальных ресурсов, тяжелым бременем ложатся на плечи трудового народа. Милитаризация экономики сопровождается наступлением на демократические права и свободы трудящихся. А начавшись, война к тому же разрушает те материальные ценности, главным создателем которых является рабочий класс, физически уничтожает трудящихся. Поэтому в силу своего общественного положения рабочий класс не может быть заинтересован в войне и никогда не примет роли современного Герострата, поджигающего пламя мировой войны даже и во имя торжества идеалов социализма.
Как подчеркивал В. И. Ленин, «рабочие и крестьяне России больше всего ценят блага мира...»21 И не только России, но и всей Земли. Никакой другой класс или социальный слой не представляет себе лучше них цену войны, не несет больше них потерь и не испытывает таких страданий и лишений в случае возникновения войн и военных конфликтов. «Война,— говорилось еще в резолюции II конгресса Первого Интернационала,— своею тяжестью ложится главным образом на рабочий класс, не только лишая его средств к существованию, но и принуждая его проливать свою кровь» 22.
Поэтому коммунисты всегда выступали и выступают против захватнических, несправедливых войн, развязываемых империализмом. Но они предпочитают мирное решение международных вопросов любой, даже самой справедливой и прогрессивной войне. Говоря о стремлении коммунистов вычеркнуть само слово «война» со страниц мировой истории, В. И. Ленин указывал, что партия борется за это потому, что «мы настолько ценим кровь рабочих и крестьян...»23. Он завещал коммунистам, являющимся авангардом рабочего класса, всех трудящихся масс, относиться к войне «самым осторожным и осмотрительным образом...»24.
Этим заветом неукоснительно руководствуются коммунистические и рабочие партии. Их первейшей заботой была и остается б9рьба за предотвращение ядерной катастрофы. Ввиду исключительной агрессивности империализма социалистические страны, строя свою внешнюю политику на основе здравого омысла, реализма ,и чувства ответственности за судьбы мира, заявляют, что не позволят империалистическим государствам добиться над собой военного превосходства, а в случае необходимости готовы дать ре¬
96
шительный отпор агрессору. В то же время они постоянно предупреждают, какими последствиями чревата для человечества ядерная война. «Государства, представленные на совещании,— парится в пражской Декларации государств— участников Варшавского Договора, подписанной зимой 1983 года,— подчеркивают со всей силой, что любые расчеты, развязав ядерную войну, одержать в ней победу безрассудны. В ядерной войне, если бы она разразилась, не может быть победителей. Она неизбежно приведет к гибели целых народов, к колоссальным разрушениям и катастрофическим последствиям для цивилизации и самой жизни на Земле. Военная политика, основанная на подобных расчетах, неотвратимо влечет за собой и другие чрезвычайно опасные последствия».
Повторяя доводы самых реакционных пропагандистов войны, троцкисты стремятся поставить под сомнение обоснованность тревоги коммунистов насчет возможных гибельных последствий мировой ядерной катастрофы. Так, Посадас заявлял: «Вопреки тому, что думают об этом коммунистические лидеры, война не приобретет бедственный характер... Напротив, рабочие .государства восстановят разрушенное без особого напряжения». Конечно, рассуждал Посадас, какая-то часть человечества погибнет, но какая-то его часть выживет. Те жертвы ядерной радиации, которым удастся спастить и выжить (!), займутся продвижением вперед всемирной истории25.
И подобный набор несуразностей, способных вызвать только ужас у каждого нормального человека, выдается за последнее слово марксизма!
Трудно придумать что-либо более далекое и менее всего совместимое с гуманистической природой марксизма-ленинизма, чем вышеприведенные рассуждения псевдореволюционеров, мечтающих строить социализм на радиоактивных развалинах человеческой цивилизации. Марксисты-ленинцы решительно осуждают такое жонглирование зажженными факелами на бочке, до предела заполненной порохом. И наоборот, троцкистские концепции вполне вписываются ;в круг идей, составляющих суть мировоззрения наиболее оголтелой части поборников империалистической политики. Именно в их рядах находятся люди, которые стремятся «успокоить» общественное мнение по поводу того, «что» и «кто» уцелеет, если дело дойдет до обоюдного обмена ядзрными ударами.
Американский публицист Р. Щиэр в книге «Если хватит лопат: Рейган, Буш и ядерная война», изданной в 1983
4—202
97
году в США, пишет, что помощник заместителя министра обороны по исследованию и .разработкам в области стратегических и ядерных сил Т. Джоунс утверждает, что США смогут полностью возместить потери от ядерной войны с СССР за «каких-нибудь» 2 — 4 года. Ядерная война, по словам Джоунса, не так уж разрушительна, как ее изображают. Достаточно иметь лопаты, чтобы вырыть щели в земле, котчрые затем накрываются парой-другой дверей и засыпаются сверху тремя футами грунта. Это, по его мнению, и обеспечит миллионам людей, эвакуированных в сельскую местность, отличное убежище от радиоактивных осадков.
Подобные взгляды разделяются и другими пентагоновскими стратегами. По их подсчетам, при тотальном обмене ядерньгми ударами в Европе погибнет «всего лишь» 100млн. человек26. О том, насколько такой оптимизм далек от реальности, говорят высказывания Г. Киссинджера, которого трудно заподозрить в антивоенных настроениях. В написанной им в 50-е годы книге «Ядерное оружие» Киссинджер попытался представить размеры возможной катастрофы на примере действия атомной бомбы с тротиловым эквивалентом в 10 мгт. Взрыв такой бомбы над Нью-Йорком полностью разрушил бы все строения в радиусе 5 км, уничтожив примерно 3 млн. человек. Нападение с воздуха на 50 крупнейших населенных пунктов США, в которых проживает около половины населения страны, повлекло бы за собой потерю 15 — 20 млн. человек убитыми и 20 — 25 млн. человек ранеными. Медицинская помощь последним была бы весьма проблематичной. Ведь в нормальных условиях в больнице для ухода за одним больным требуется 5 человек. «Что произойдет с городом в случае термоядерного нападения,— делал вывод Киссинджер,— представить себе почти невозможно»27.
Во-первых, воздействие термоядерной катастрофы на жизнь общества измеряется не только материальным ущербом, но и моральными, психологическими последствиями. Во-вторых, щрода, ставшие объектами нападения, не смогут рассчитывать на помощь прилегающих к ним сельских районов, так как те будут заражены радиоактивным пеплом. Специалистами подсчитано, что общая площадь района заражения при взрыве одной водородной бомбы может достичь 250 тыс. кв. км. Это приблизительно соответствует территории штатов Нью-Ис^рк, Нью-Джерси и Пенсильвания, вместе взятых. В этих условиях бесполезными окажутся рецепты спасения, вроде предложений о создании
98
защитного слоя земли. «Сомнительно,— писал Киссинджер,— чтобы миллионы жителей могли оставаться под землей в течение пусть даже пзрвых 48 часов после взрыва, в период наиболее интенсивной радиоактивности, а затем принять все необходимые меры предосторожности»28.
За время, прошедшее с тех пор как была написана эта книга, опасность возможных последствий мировой термоядерной войны не только не уменьшилась, но еще более возросла. Проведенные советскими учеными-медиками исследования показывают, что в случае обмена ядерными ударами в Европе жзртвами станут 314 млн. человек, то есть половина населения континента. Практически немедленно будет убито 100 млн. человек, в течение нескольких дней от смертельного радиоактивного облучения погибнет еще 68 млн. человек. Около 150 млн. выживших, но облученных, получивших тяжелые ожоги и ранения, окажутся по существу лишенными медицинской помощи -из-за физической невозможности ее осуществления силами немногих оставшихся в живых и сохранивших дееспособность медицинских работников. «Людей, переживших катастрофу, будут до конца дней преследовать физические и психические страдания и многочисленные лишения. Дети и внуки этих людей еще до рождения будут отягощены фатальной предопределенностью развития злокачественных заболеваний и наследственных дефектов. Поистине живые будут завидовать мертвым» 2Э.
Еще более трагическими станут возможные последствия мировой ядерной войны. Как следует из доклада Международного комитета экспертов в области медицины и общественного здравоохранения «Последствия ядерной войны для здоровья населения и служб здоровья», только действие прямых факторов поражения ядерного оружия приведет к гибели 7з человечества. «Пройдут десятилетия и даже века,— делают вывод авторы доклада,— прежде чем появится какая-либо возможность восстановления социальной и экономической жизни» 30.
Следует иметь в виду, что в тотальной ядерной войне не будет пассивных созерцателей. Даже в тех странах, которые не подвергнутся непосредственному ракетно-ядерному нападению, произойдут такие нарушения в социально-экономической структуре и экологической сфере, которые сделают невозможным сохранение условий для человеческой жизни. Да и само «неучастие» стиран в прямой ядерной конфронтации в наши дни проблематично. Империалисты будут стремиться перенести театр такой -конфронтации по¬
4*
99
дальше от территории своих стран. Ни для кого не секрет, что на объекты во многих неядерных странах уже нацелены американские ракеты. Ещё в 60-е годы США запланировали нанесение при чрезвычайных обстоятельствах значительного числа ядерных ударов по ряду европейских государств: как по своим союзникам — ФРГ, Италии, так и по другим странам — Финляндии, Югославии, Австрии. Сюда же относятся страны Ближнего и Среднего Востока. По ним планируется нанесение ударов мощностью от 2,5 кт до 1,4 мат.
Все это делает совершенно абсурдными надежды на то, что кому-то удастся «отсидеться» где-нибудь в безопасной зоне земного шара. Втягивая в сферу своего экономического, политического, военного влияния многие удаленные от предполагаемых театров военных действий территории, империалисты превращают их в возможных участников ядерной войны, в своего рода ядерных заложников, с интересами которых можно совершенно не считаться.
Мировая ядерная война явилась бы безмерной трагедией для человечества. Она стала бы не только концам человеческой цивилизации, но и всякой жизни на Земле. И тот, кто смеет утверждать обратное, а тем более идеализировать войну, изображать ее средством «социалистического переустройства общества», занимается обманом, продиктованным либо безответственной некомпетентностью, либо злым умыслом, стремлением удовлетворить собственное честолюбие ценой гибели и страданий сотен миллионов людей.
Естественно, встает вопрос: кому может предназначаться эта смесь человеконенавистничества с политическим цинизмом, да и найдется ли вообще в современном мире потребитель такого идейного эрзаца? Оказывается, в буржуазном обществе есть адресат и у псевдореволюционных проповедников ядерного безумия. Это главным образом социальные аутсайдеры, «лишние люди»: люмпен-пролетарии и люмпен-интеллигенты, не нашедшие применения своим способностям, разорившиеся или разоряющиеся мелкие тсфговцы, крестьяне, ремесленники, студенты, лишенные надежд на будущее,— все, кто по разным причинам обозлен на существующий капиталистический мир, но в силу классовой или интеллектуальной ограниченности не сумел понять, что реальный путь борьбы с ним тот, который указывается коммунистами.
Отличительными признаками социального поведения этой категории лиц становятся безысходное отчаяние, не-
100
нависть ко всему тому, что хотя бы внешне напоминает буржуазный образ жизни, осознание полнейшей бесперспективности своего протеста и отсутствия всякой возможности изменить в нормальных условиях сложившееся положение дел. Эта безысходность и толкает их к отчаянным средствам борьбы, порождает стремление все разрушать, уничтожать и в то же время исключительную неустойчивость в политике, готовность следовать любому течению, представители которого обещают быстрейший выход из социального тупика.
Классическим выражением таких настроений взбесившегося от ужасов капитализма мелкого буржуа является анархизм. «Анархизм — порождение отчаяния,— указывал В. И. Ленин.— Психология выбитого из колеи интеллигента или босяка, а не пролетария» 3\ Эти же настроения лежат в основе позиции многих членов троцкистских групп, особенно из числа молодых людей, у которых нет никаких надежд на скорый выход из того тупика, в котором они оказались в условиях капитализма. «Мы молодые,— пишет в редакцию троцкистского журнала группа французской молодежи.— Но у нас нет никакого будущего» 32.
Сближаясь с троцкистами, революционность которых звучит лишь на (словах, эти люди проявляют политическую неразборчивость, вступают в противоречие со своими же собственными интересами. Ведь современный троцкизм бравирует безразличным отношением к нуждам непролетарских слоев. Черпая кадры для своих организаций главным образом в мелкобуржуазной среде, троцкистские лидеры поворачиваются спиной к требованиям непролетарских масс, толкают на ложный путь борьбы не с теми, кто повинен в их тяжелом и неустойчивом положении в современном буржуазном обществе, а с теми, кто мужественно борется за его революционное переустройство во имя интересов всего народа.
Живучести исевдореволюционных троцкистских настроений способствует и царящая в буржуазном обществе атмосфера политического, идеологического, физического насилия над людьми. «Мы,— пишет известный общественный деятель США У. Фулбрайт,— создали общество, главным занятием которого является насилие. Создается удручающее впечатление, что мы в Америке привыкли к войнам. На протяжении вот уже многих лет мы или воюем, или немедленно готовы начать войну в любом районе мира. Война и военные стали неотъемлемой частью нашего быта...»
101
А вот другое, не менее характерное свидетельство людей, проживающих уже по эту сторону Атлантики, французов Лили и Жан-Пьера Франсэ. «Передачи телевидения,— пишут они,— вырабатывают у зрителя определенную привычку к картинам человеческих страданий. Сцены войны, (различные катастрофы, стихийные бедствия показывают на экранах телевизоров почти ежедневно, что в какой-то степени притупляет наши чувства, и мы начинаем забывать, что эти трагедии происходят в реальной жизни». Оказавшись зимой 1985 года в ряде африканских стран, пораженных голодом, молодые французы как бы прозрели: «Нас глубоко потряс вид умирающих стариков, детей, мы осознали, что это такие же люди во плоти, как мы».
Однако сцены человеческих страданий, которые в случае мировой ядерной войны будут еще более катастрофичными, чем те, о которых пишут французские граждане, вызывают на Западе не только чувство сострадания, но и прямо противоположную реакцию — стремление освободиться от довлеющего над человеком кошмара не менее кошмарным способом, таким как мировая ядерная война. В сердцах людей, зараженных этими культивируемыми капитализмом настроениями, может найти отклик провокационный левацкий призыв: «Лучше ужасный конец, чем ужас без конца».
В такой социально-политической обстановке и развертывается циничная деятельность троцкистов, которые до конца остаются верными своим «принципам»—быть «ловцами душ», извлекать выгоду для своих сектантских группок даже из трагизма положения, в котором оказываются люди, «перемолотые» капитализмом. Во имя своих узкогрупповых целей они пытаются увлечь за собой отчаявшихся людей, подтолкнуть человечество на край бездны, из которой нет возврата.
Маловероятно, чтобы са-ми троцкистские вожаки не понимали, что они оказываются подголосками апологетов империалистического военно-промышленного комплекса, игрушкой в руках милитаристов. Хотят они того или нет, но то, что ими делается, объективно служит выполнению социального заказа милитаристских кругов буржуазии: воздействовать на сознание тех, кто уже не приемлет устоев капитализма, но пока еще не нашел реальный путь для борьбы с ним не на словах, а на деле.
102
ТРОЦКИСТСКИЙ ВАРИАНТ ДОКТРИНЫ «РАВНОВЕСИЯ СТРАХА»
К таким же .негативным для дела мира результатам ведет и проповедуемая троцкистами, прежде всего сторонниками «объединенного секретариата IV интернационала», так называемая доктрина «равновесия страха», или «баланса сил». Бели, заявляют они, несмотря на неоднократно возникавшие на международной арене серьезные .конфликты, мировая война не разразилась, то этого не произошло только «благодаря» появлению ядерного оружия. Именно оно, по мнению теоретиков троцкизма, способствует поддержанию хрупкой и .крайне неустойчивой системы отношений между государствами, в основе которой лежит «равновесие страха».
Казалось бы, концепция «равновесия страха» исходит из признания смертельной опасности для человечества ядерной войны. И действительно, теоретик этой троцкистской группировки Э. Манделъ цризывает «разъяснять народам мира, что ядерное оружие является не оружием самозащиты, а оружием коллективного самоубийства»33. Но из такой констатации в общем-то очевидного факта троцкисты делают выводы, противоречащие реальной действительности. По мнению Манделя, «равновесие страха», предохраняющее мир от вспышки ядерной войны, основано не на равновесии сил социализма и капитализма, а на каком-то иррациональном инстинкте самосохранения. Если, рассуждает он, поставить человечество перед выбором: мировой социализм или ядерное уничтожение, то оно из чувства самосохранения предпочгет первое. Следовательно, опасность такого уничтожения и должна, по мнению троцкистов, явиться побудительным мотивом нарастания революционной энергии масс, стать «организующим началом» мировой революции, которая только и сможет освободить человечество от кошмара самоуничтожения. Таким образом, и в этом случае ядерная война рассматривается как «необходимое условие» развертывания революционного процесса в глобальном масштабе.
Разоблачая тех, кто пытался объяснять общественные явления биологическими законами развития человека, В. И. Ленин писал, что применяющие такого рода методологию занимаются «вовсе не марксистским исследованием, а переодеванием уже раньше добытых этим исследованием результатов в наряд биологической... терминологии» 34. Он подчеркивал, что никакого исследования общественных яв¬
103
лений, никакого уяснения метода общественных наук нельзя дать при помощи понятий биологии. Поэтому нет ничего «бесплоднее, схоластичнее, мертвее, чем это занятие» 35.
Эти выводы В. И. Ленина целиком и полностью могут быть применены и для характеристики современных троцкистов, пытающихся биологизировать проблему войны и мира. Центральным звеном их концепции становится спекуляция на чувстве страха, вызываемом у людей осознанием опасности уничтожения в огне ядерного конфликта. Таким образом, вся проблема международной безопасности целиком ставится в зависимость от человеческих чувств. В результате проповедуется социальный иррационализм, непознаваемость социальных причин войны, а значит автоматически исключается и сама возможность разработки и принятия соответствующих мер по предотвращению угрозы мировой войны. Так обосновывается капитулянтская идейка «бессилия» людей перед лицом ядерной угрозы. Такого рода теоретические умствования, оторванные от реальных потребностей классовой борьбы, К. Маркс считал убедительными лишь для «напыщенного, псевдонаучного, высокопарного невежества и ленности мысли» 36.
Возлагая равную ответственность «а СССР и США за поддержание «равновесия страха», троцкисты затушевывают принципиальную противоположность классовой сущности их внешней политики, стремятся заронить в сознание трудящихся сомнения в (миролюбии стран социализма. Кроме того, предлагаемая троцкистами схема фактически отрицает объективный процесс изменения соотношения сил в мире в пользу социализма. По сути, речь идет о сохранении международного, а значит и социально-экономического статус-кво, о консервации глобальных позиций капиталистических государств. Так из-за пустопорожних призывов к «решительной борьбе» против империализма выглядывает капитулянтское содержание троцкистских лозунгов, направленных в конечном счете на оправдание империализма, затушевывание присущих ему противоречий, создающих угрозу для существования человечества.
Подтверждением этому служат и те практические рекомендации, которые троцкисты формулируют, исходя из концепции «равновесия страха». С их точки зрения, СССР «помогает» империалистам, так как недостаточно эффективно демонстрирует имеющийся в его распоряжении ядер- ный потенциал. В целях революционизирования масс он должен был бы, по мнению троцкистов, время от времени прибегать к проведению политики «устрашения» империа¬
104
лизма, что «неизбежно» оказывало бы воздействие на развитие мировой классовой борьбы.
Таким образом, вновь предлагается осужденная В. И. Лениным теория «подталкивания» мировой революции военной силой, только сформулированная в других выражениях и под несколько иным углом зрения. «Алхимиками революции» называли К. Маркс и Ф. Энгельс тех, кто считал необходимым подталкивать революционное развитие, «делать революцию экспромтом, без наличия необходимых для нее условий. Единственным условием революции является для них надлежащая организация их заговора» 37.
Троцкисты противопоставляют научно обоснованной марксистско-ленинской стратегии борьбы за мир и социальный прогресс авантюристическую линию на провоцирование военных демонстраций, которые неизбежно создадут реальную угрозу не только сложившемуся военно-стратегическому равновесию между СССР и США, Варшавским Договором и НАТО, но и всему делу мира. И в этом смысле позиция сторонников «объединенного секретариата» ничем не отличается от точки зрения посадистов. Последние также ратуют за усиление военного противостояния между государствами двух общественно-экономических систем. «Поскольку Советский Союз относится к одной из мировых систем, постольку он должен более решительно выступать против капиталистической системы»38, — заявляют в «IV интернационале (посадистском)», не останавливаясь перед обращениями к СССР с провокационными призывами нанести «превентивный» ядерный удар по США.
Троцкистских авантюристов нисколько не смущает, что их призывы противоречат потребностям времени, насущным жизненным интересам «народов, гуманистическим принципам социализма. Советская военная доктрина носит сугубо оборонительный характер. Это означает, что СССР никогда не применит первым ядерное оружие, военную силу. Вместе с тем Советский Союз категорически отвергает «политику силового давления», которую пытается проводить американский империализм. СССР не стремится к ядерному превосходству, но и не позволит американской ещроне сломать сложившееся равновесие стратегических сил. На попытки сделать это Советский Союз готов дать надлежащий ответ. «В военной сфере мы и впредь намерены поступать так, чтобы ни у кого не возникало оснований для страхов, пусть даже воображаемых, за свою безопасность,— отмечается в Политическом докладе ЦК КПСС
105
XXVII съезду партии. — Но.и мы, и наши союзники в равной мере хотим быть избавлены от ощущения нависшей над нами угрозы».
Троцкистская доктрина «равновесия страха» фактически смыкается с империалистической теорией «балансирования на грани войны». Она отвечает интзресам тех милитаристских кругов, которые испытывают ностальгию по временам «холодной войны», стремятся к разъединению государств, всячески препятствуют совместному решению ими глобальных проблем современности, среди которых одной из наиболее острых была и остается проблема сохранения мира, прекращения гонки вооружений.
Однако в мире рреди все большего числа людей растет понимание того, что страх империализма перед неизбежным возмездием за агрессивные действия — слишком зыбкое, ненадежное препятствие на пути к подготавливаемой им войне. Не может дать гарантий от ядерного уничтожения и наращивание военной силы сторон. Единственно разумная альтернатива ядерному безумию состоит в укреплении и всемерном использовании принципов мирного сосуществования, обеспечении разрядки международной напряженности, мер доверия и международного сотрудничества. Это — долгий и нелегкий путь, тем более, что он требует преодоления накопленных десятилетиями взаимных подозрений, недоверия, предубеждений. Но иного пути, если человечество хочет мира, сохранения жизни на Земле, нет.
ГЛАВА VI РАЗОРУЖЕНИЕ: КТО ПРОТИВ?
Прекращение гонки вооружений, разоружение не зря называют вопросом вопросов мировой политики. От того, сможет ли человечество решить эту проблему, зависит само существование современной цивилизации. Именно форсируемая империализмом гонка вооружений ставит под угрозу историческое развитие мирового сообщества. Она все больше и (больше трансф^рмируют научно-техническую революцию, лишает ее созидательной направленности, а сама рискует .превратиться в неуправляемую силу.
Гонка вооружений препятствует выходу из экологического кризиса, охватившего многие районы мира, снижает темпы экономического развития стран капитала, усиливает инфляцию, способствует наступлению монополий на социально-экономические завоевания трудящихся. Втягиваясь в гонку вочружений, значительные трудности испытывают развивающиеся страны — тормозится рост их экономики, отнимаются средства, которые могли бы использоваться для решения социальных задач. Наконец, становясь в руках наиболее агрессивных кругов империализма инструментом классовой б^рьбы, гонка вооружений преследует своей целью подрыв позиций рабочего класса, используется в тщетных попытках экономически «истощить» социалистические страны.
Советский Союз, другие социалистические государства находятся в авангарде б9рьбы за разоружение. «Завтра, если мы не остановим действующие ныне тенденции, можно не суметь преодолеть их чудовищную инерцию,— отмечает М. С. Горбачев.— Разговаривать станет еще труднее.
107
Вот почему мы считаем столь важным уже сейчас, немедленно, пока не поздно, остановить «адский поезд» гонки вооружений, начать их сокращение, оздоровить международную обстановку, развивать мерное сотрудничество между народами. Это во взаимных интересах, это всеобщая задача. Никто не может себе позволить отсиживаться в стороне» К
Социалистические страны не просто констатируют опасность нынешней международной обстановки, возникшую по вине агрессивных империалистических кругов. Они выдвигают глубоко обоснованную, целостную программу действий — комплекс реалистических предложений, направленных на полное прекращение дальнейшего качественного и количественного роста вооружений и вооруженных сил, в первую очередь государств, обладающих значительным военным потенциалом.
Противниками этой программы наряду с наиболее оголтелыми империалистическими кругами выступают современные троцкисты. В их позиции по вопросам борьбы за прекращение гонки вооружений, за всеобщее разоружение столь же рельефно, как и при решении проблем предотвращения угрозы мировой ядерной войны, проявляется несостоятельность троцкистского экстремизма, призывов решать сложнейшие вопросы мировой политики на основе принципа «всё или ничего».
НИГИЛИЗМ В ВОПРОСАХ РАЗОРУЖЕНИЯ
Троцкизм и в вопросах разоружения исходит из того, что, пока существует капитализм, о разчружении не может быть и речи. Ни одной проблемы, в том числе и проблемы разоружения, считают австралийские троцкисты, нельзя решить без ниспровержения капитализма2. С ними солидарны троцкисты других стран. Стремление к разоружению при существовании империализма и делении мира на отдельные государства является, как считает Э. Мандель, «полной утопией» 3.
Подобно троцкистам 30-х годов, современные теоретики из «IV интернационала» полагают, будто гонка вооружений может быть обращена «на пользу» рабочему классу, кот^рому оружие понадобится-де в грядущей мировой «революционной войне». Пытаясь обосновать эту «идею», троцкисты не просто ссылаются на «опыт» своих предшественников. Они стремятся выдать его ни больше ни меньше, как за «традиционную» линию революционного марксизма.
108
Извращая ленинское идейное наследие, в «IV интернационале» вознамерились доказать, будто идеи разоружения «враждебны» взглядам В. И. Ленина, что они составляют стержень позиции пацифистски настроенной мелкой буржуазии, с кот^рой Ленин вел непримиримую борьбу.
И вновь расчет делается на то, чтобы сбить с толку несведущих, увести в сторону от сути проблемы. Действительно, В. И. Ленин вел борьбу с пацифизмом мелкой буржуазии в годы первой мировой войны. Он неоднократно указывал, что революционная стратегия должна опираться не на пацифистскую основу, что она должна быть политикой борьбы трудящихся за мир. Главный порок буржуазного и мелкобуржуазного пацифизма В. И. Ленин усматривал в том, что он пытается решать вопрос о предотвращении войны с внеклассовых, абстрактных позиций. Тем самым пацифизм способен дезцриентировать массы, отвлечь их от борьбы на главном направлении — против милитаристской сущности империализма.
Вместе с тем В. И. Ленин отмечал, что, несмотря на классовую ограниченность пацифизма, революционеры не должны отказываться от его использования в интересах миролюбивой политики государства рабочих и крестьян, решения соответствующих международных проблем. Тем самым он исходил из того, что в различных исторических условиях должно быть и различное отношение к пацифизму.
Если в период первой мировой войны пропаганда мира без революционной борьбы за мир, вовлечения в нее широких народных масс превращала трудящихся в игрушку в руках господствующих классов, то с появлением социалистического государства меняется и само отношение революционных масс к пацифизму. Теперь он может и должен быть использован для борьбы в защиту этого государства, оздоровления международной обстановки. Социалистической внешней политике, указывал В. И. Ленин, глубоко не безразлично, с кем иметь дело, «с теми представителями буржуазного лагеря, которые тяготеют к военному решению вопроса, или с теми представителями буржуазного лагеря, которые тяготеют к пацифизму, будь он хотя самый плохонький и, с точки зрения коммунизма, не выдерживающий и тени критики»4. В. И. Ленин призывал «сделать все возможное и кое-что невозможное для того, чтобы усилить пацифистское крыло буржуазии...» 5
Совершенно надуманными выглядят и попытки троцкистов представить «антимарксистской» саму идею разо¬
109
ружения. В действительности основоположники марксизма решительно разоблачали тех, кто пытался отлучить марксизм от борьбы за разоружение, противопоставить ее коренным интересам трудящихся масс. «Разоружение есть идеал социализма»6,— указывал В. И. Ленин. В этой лаконичной по форме, но чрезвычайно глубокой по содержанию ленинской фразе выражена суть позиции рабочего класса, марксистского отношения к проблеме разоружения. Идеалы, за которые борется рабочий класс, предполагают избавление человечества не только от эксплуатации гнета и нищеты, но и от одной из непосредственных, прямых причин ухудшения жизненных условий трудящихся — гонки вооружений.
Именно марксизм-ленинизм определил место борьбы за разоружение в общей стратегии и тактике революционной борьбы масс. Он внес неоценимый вклад в научную разработку проблемы разоружения, в процесс осознания ее мировой общественностью как одной из актуальнейших в международной политике, способствовал подъему борьбы за разоружение на качественно новый уровень, поставил ее как практическую цель не только перед революционным движением, но и перед всем прогрессивным человечеством.
Основоположники марксизма-ленинизма раскрыли классовый характер милитаризма и гонки вооружений, показали, в силу каких причин раскручивается ее маховик. «...При капитализме, — писал В. И. Ленин, — немыслимо иное основание для раздела сфер влияния, интересов, колоний и пр., кроме как учет силы участников дележа, силы общеэкономической, финансовой, военной и т. д.»7. Иначе говоря, главной причиной гонки вооружений служит соперничество империалистических держав в попытках добиться перевеса в вооруженной силе. «Теперь милитаризация проникает собой всю общественную жизнь,— указывал Ленин в декабре 1916 года.— Империализм есть ожесточенная б^рьба великих держав за раздел и передел мира,— он неизбежно должен поэтому вести к дальнейшей милитаризации во всех странах, и в нейтральных и в маленьких» 8.
С рождением Страны Советов, а затем и системы стран социализма империалистические государства, ни в коей мере не отказываясь от попыток добиться превосходства друг над другом, тем не менее центр тяжести в гонке вооружений перенесли на соперничество с мировым социализмом. Поэтому борьба за разоружение объективно выражает тенденцию к ограничению влияния империализма, к упроче¬
но
нию позиций антиимпериалистических, демократических сил.
Основоположники марксизма указали конкретные пути и средства ограничения и прекращения гонки вооружений, определили взаимосвязь борьбы за разоружение и революционной борьбы трудящихся. Более ста лет назад в серии статей под общим заголовком «Может ли Европа разоружиться?» Ф. Энгельс заявил: «Я утверждаю: разоружение, а тем самым и гарантия мира, возможно...»9 Он специально подчеркнул, что эта задача вполне осуществима даже при сохранении буржуазного строя. «Я,— писал Энгельс,— исхожу, таким образом, из этого положения и предлагаю пока лишь такие мероприятия, которые каждое нынешнее правительство может принять без ущерба для безопасности страны» 10.
Главным, определяющим звеном в решении проблемы разоружения Ф. Энгельс считал изменение политики, проводимой буржуазными (Государствами, их отказ от применения насилия не только на международной арене, но и, особенно, в отношении собственного народа. «Я,— писал он,— стремлюсь лишь установить, что с чисто военной точки зрения нет абсолютно никаких препятствий для постепенного упразднения постоянных армий и что если, тем не менее, эти армии сохраняются, то это делается не из военных, а из политических соображений,— одним словом, что армии предназначаются не столько для защиты от внешнего врага, сколько от внутреннего»11.
Опираясь на научный анализ диалектики общественного развития, Ф. Энгельс сформулировал важнейший принцип, который и сегодня является общепризнанным при ведении переговоров по разоружению. Это — сохранение равновесия, или ненанесение ущерба безопасности участвующих в переговорах сторон. Применение этого принципа в условиях Европы конца XIX века Ф. Энгельс связывал с установлением посредством международного соглашения предельных сроков действительной военной службы с их последующим сокращением. Этот путь он считал «самым простым и самым коротким путем ко всеобщему переходу от постоянных армий к организованному в виде милиции вооружению народа» 12.
Разумеется, в современном мире путь к разоружению более сложен. Но это не дает ни малейших оснований считать выводы Ф. Энгельса о возможности разоружения не имеющими отношения к нашим дням. Предвидя дальнейшее революционизирование военного дела, Ф. Энгельс
111
призывал искать новые, соответствующие изменяющимся условиям общественного и политического бытия пути разоружения. И главное, что он сумел показать и доказать, это то, что при наличии желания и доброй воли заинтересованных сторон позитивное решение как политических, так и военных аспектов разоружения вполне реально и достижимо.
В наши дни СССР, другие страны социалистического содружества настойчиво стремятся найти взаимоприемлемые подходы к решению проблемы разоружения, а значит и гарантии мира. Несмотря на чрезвычайную сложность этой проблемы, коммунистам, всем советским людям тем не менее чужд фаталистический взгляд на ее решение. Они рассматривают как несостоятельные утверждения тех, кто заявляет, что ныне вообще невозможно повернуть в обратную сторону развитие событий в области ядерных вооружений. Для того чтобы достичь успеха в этом деле, нужны государственная мудрость, политическая воля, честный и объективный подход к существу проблемы, сознание исторической ответственности за судьбы мира. Не какой-то фатум определяет успех или неуспех в данной области, а политика государств и воля народов.
Указав конкретные пути и средства ограничения, а затем и прекращения гонки вооружений, основоположники марксизма определили, что инициатором борьбы за мир без оружия может быть лишь передовой класс. Если в силу классовой природы эксплуататоров им суждено было играть в истории роль носителей войны, то в силу своей классовой природы пролетариат выступает как носитель идеи мира, торжества разума и социальной справедливости. Вместе с тем марксисты-ленинцы никогда не рассматривали разоружение как одностороннее действие трудящихся масс, угнетенных народов и социалистических государств. «Лишь после того, как пролетариат обезоружит буржуазию,— писал В. И. Ленин,— он может, не изменяя своей всемирно-исторической задаче, выбросить на слом всякое вообще оружие, и пролетариат, несомненно, сделает это, но только тогда, никоим образом не раньше» 13. В этом состоит коренное отличие марксистского подхода к разоружению от буржуазного, который допускает разоружение другой стороны, но не считает его обязательным для себя.
Классики марксизма-ленинизма показали, что иного, более радикального средства прекращения гонки вооружений, чем разоружение, нет и быть не может. Разоружение
112
способствует общему оздоровлению международной обстановки, созданию благоприятных условий для всестороннего сотрудничества между государствами независимо от их общественного строя. Оно соответствует интересам мировой экономики, и прежде всего потребностям экономического развития стран, недавно освободившихся от колониальной зависимости. В этом состоит особое практическое значение разоружения, его дополнительный позитивный аспект.
Ведь, как указывал К. Маркс, военные ассигнования буржуазных государств «в непосредственно экономическом отношении это то же самое, как если бы нация кинула в воду часть своего капитала» и. Этот вывод К. Маркса относится ко всем государствам, втянутым сегодня в гонку вооружений. Как показывают расчеты специалистов, если в 1900 году военные расходы всех стран земного шара составляли 10 млрд. долл., в 1930 году они возросли до 25 млрд., в 1960 — до 130 млрд., в 1978 — до 400 млрд., то к 2000 году они достигнут более 820 млрд. долл. Каждую минуту на вооружения тратится более миллиона долларов. Ядерного оружия уже накоплено столько, что каждый житель планеты, образно говоря, сидит на 3,5 т взрывчатки. Энергии, сосредоточенной в военных арсеналах, достаточно, чтобы отправить в космическое путешествие каждого жителя Земли.
Такая бессмысленная, непроизводительная растрата средств ни в коей мере не может быть «полезной» рабочему классу, на чем настаивают троцкисты, хотя бы уже в силу того, что она наносит серьезный удар по жизненному уровню трудящихся. Гонка вооружений никогда не была и не может быть «благом» для масс. Марксисты-ленинцы ясно и недвусмысленно заявляют, что разбазариванию материальных и духовных сил человечества должен и может быть положен конец. Перед народами мира стоит слишком много задач, которые они не в состоянии решить именно из-за отвлечения колоссальных материальных, интеллектуальных и других ресурсов на ведение войн и подготовку к ним. С этой точки зрения достижение договоренности о радикальном сокращении ядерных и иных вооружений явилось бы подлинным благом для всего человечества.
Следует отметить, что насущную необходимость разоружения признают и многие буржуазные деятели. Так, выступая в 1985 году перед выпускниками Лонг-Айлендского университета, председатель апелляционного суда Верховного суда штата Нью-Йорк Ф. Мэрфи заявил: «За послед¬
5-202
ИЗ
ние четыре года наша страна истратила на военные цели один триллион семь миллиардов девятьсот миллионов дол- ларов. В это же самое время конгрессу пришлось отчаянно сражаться за выделение мизерных ассигнований для бездомных, голодных людей, неспособных позаботиться о себе. Вашему поколению следует кричать «нет» — ядерно- му конфликту, «нет» — оружию массового уничтожения, «нет» — гонке вооружений — одному из величайших проклятий человечества, поскольку она угрожает всем людям на нашей планете, является актом позора и поругания бедных и ровным счетом никому не обеспечивает безопасности» 15.
В авангарде борьбы за разоружение идут народы социалистических стран, внешняя политика которых исходит из того, что разоружение — это не словесный лозунг или, по выражению В. И. Ленина, не «мечтание о разоружении» 16, а призыв к конкретным практическим действиям. «Разоружение для нас,— отмечал один из видных руководителей советской дипломатии М. М. Литвинов,— не просто тема для ораторских упражнений, а самое подлинное и серьезное дело».
Начиная с Генуэзской конференции (1922 г.), где советская делегация впервые выдвинула предложение о всеобщем разоружении, эта проблема широко обсуждается в международном сообществе. В наши дни нет такого оружия— ядерного или обычного, — на сокращение или запрещение которого СССР не готов бы был пойти. В более чем 100 внесенных Советским государством за послевоенный период предложениях определены конкретные пути сокращения всех видов вооружений, а также меры доверия, необходимые для снижения уровня военного противостояния. СССР не только выдвигает крупномасштабные инициативы в области разоружения, но и предпринимает конкретные, в том числе неоднократно односторонние, акции, направленные на оздоровление международной обстановки.
Стремясь принизить значение предпринимаемых СССР и всем социалистическим содружеством усилий в борьбе за разоружение, троцкисты пытаются представить их действия как якобы направленные лишь на «верхи», на достижение договоренности в сугубо дипломатической сфере и сбрасывающие со счетов «низы» — волю и возможности народных масс. С этих позиций троцкисты обрушились с грубыми нападками на начавшиеся в 1985 году в Женеве советско-американские переговоры по ядерным и космиче¬
114
ским вооружениям. Так, по утверждению деятеля «объединенного секретариата IV интернационала» Ж. Мишеля, подобные переговоры свидетельствуют лишь о стремлении участвующих в них сторон «сдать заново карты в дипломатической игре, для чего и разыгрывается этот грандиозный спектакль» 17.
В подобных высказываниях извращается сам марксистско-ленинский подход к разоружению как объекту международной политики, предусматривающий обязательный учет помимо военной силы роли народных масс в политической жизни государств. С образованием СССР впервые в истории международных отношений было покончено с тайной дипломатией. Первое в мире социалистическое государство стало обращаться не только к правительствам, но и к народам, помогая тем самым рабочему классу, как это предвидели К. Маркс и Ф. Энгельс, «овладеть тайнами международной политики, следить за дипломатической деятельностью своих правительств и в случае необходимости противодействовать ей всеми средствами, имеющимися в его распоряжении» 18.
Действия социалистической дипломатии способствуют раскрытию народам истинных замыслов империалистических кругов, их намерений осуществить подготовку к новой мировой войне. Уже само по себе такое публичное разоблачение на государственном уровне происков поджигателей войны способствует развитию массовой антивоенной борьбы. Это обстоятельство вынуждены признать даже буржуазные средства массовой информации, которые отнюдь не питают симпатий к СССР. «Советские мирные инициативы,— отмечала в 1984 году американская газета «Филадельфия инкуайер»,— адресованы не только главам правительств, но и народам в целом».
Именно благодаря наступательной, конструктивной дипломатии СССР, других социалистических стран, поддерживаемой всеми миролюбивыми силами, был заключен ряд договоров и соглашений, которые, бесспорно, способствовали ограничению империалистических приготовлений к мировой ядерной войне, сдерживали гонку вооружений на ее отдельных участках. В их числе — договоры о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, в космическом пространстве и под водой, о нераспространении ядерного оружия, о запрещении размещения на дне морей и океанов ядерного оружия и других видов оружия массового уничтожения, Заключительный акт общеевропейского совещания в Хельсинки и другие документы, направленные
5*
115
на обеспечение условий для мирного сосуществования государств с различным общественным строем.
Социалистические страны не раз обращали внимание мирового сообщества на то, что для решения проблемы разоружения делается еще недостаточно. По существу, перечисленные и некоторые другие меры явились лишь первыми шагами в данном направлении. Это подтверждают и некоторые западные политические деятели. «Я представляю нейтральную страну,— заявил премьер-министр Швеции У. Пальме, злодейски убитый в 1986 году. — Но я считаю, что страны Запада должны задуматься над тем, что Советский Союз готов сегодня вести переговоры о серьезном разоружении... Чтобы обеспечить мир, нужны не воинственные речи, а переговоры». Весьма своевременное предупреждение, к которому следовало бы прислушаться всем сторонникам политики нагнетания международной напряженности.
Однако реакционные силы не желают считаться с политическими реалиями. Вот как, например, реагирует на ведение переговоров между СССР и США по ядерным и космическим вооружениям один из ультраправых апологетов империализма Л. Бейленсон. Он отвергает саму мысль о возможности таких переговоров между государствами с различным общественным строем и заключении договоров между ними. «Договоры — это ловушка,— кликушествует поборник международной конфронтации,— их следует избегать».
И вновь (в который раз!) позиции крайне правых и крайне левых практически совпадают. Порочное в корне стремление отвергнуть дипломатические средства борьбы за разоружение вдвойне опасно и вредно в условиях, когда появилась объективная возможность сдвинуть с мертвой точки решение жизненно важных для человечества вопросов. Это особенно наглядно проявляется в позиции троцкистов в отношении выдвинутой вашингтонской администрацией так называемой «стратегической оборонной инициативы», названной мировой общественностью программой «звездных войн».
Послушать троцкистских идеологов, так получается, что американская военщина отнюдь не ставит перед собой цель подготовки к мировой ядерной войне, к нападению на Советский Союз. Цель этой программы якобы совсем иная. Она, как заявляет, в частности, деятель «комитета за реконструкцию IV интернационала» К. Фостье, состоит лишь в том, чтобы добиться от руководства СССР «новых усту-
116
иок в плане открытия дверей для более широкого проникновения в советскую экономику империалистических капиталов» 19.
Абсурдность троцкистских заявлений о «порабощении» советской экономики мировым империализмом была показана выше. А вот по поводу утверждений о «мирном» характере американской программы милитаризации космоса уместно напомнить следующее. Выступив с инициативой создания широкомасштабной системы противоракетной обороны, включая элементы космического базирования, Белый дом грубо нарушил советско-американский бессрочный Договор об ограничении систем противоракетной обороны 1972 года, являющийся важнейшим звеном в цепи соглашений об ограничении стратегических вооружений. Пытаясь обойти этот договор, американская военщина стремится устранить одно из главных препятствий на пути к достижению своего военного превосходства в мире. Разговоры о «стратегической оборонной инициативе» — не более чем словесный декор, за которым пытаются скрыть планы по созданию нового класса вооружений — ударных космических средств, которые дадут возможность США нанести первый ядерный удар.
Не зря программа «звездных войн» была с восторгом встречена военным бизнесом США. Ведь она обойдется американским налогоплательщикам по меньшей мере в 500 млрд. долл. Причем Вашингтон не просто строит планы милитаризации космоса, но уже развернул активное претворение их в жизнь. В штате Калифорния на базе ВВС США Вандерберг сооружается космодром для запуска космических кораблей военного назначения «Шаттл». На площади 640 акров к востоку от Колорадо-Спрингс создается объединенный центр космических операций, рядом с которым расположен центр аэрокосмической обороны. Объекты, призванные обеспечивать материальную базу для ведения «звездных войн», строятся или уже построены в ряде других штатов США.
Для людей, живущих в разных странах, становится все более очевидно: воспрепятствовать милитаризации космоса значит предотвратить новый, невиданный ранее виток гонки вооружений, спасти человечество от новой страшной угрозы, создаваемой империализмом. Не случайно «стратегическая оборонная инициатива» США не нашла полной поддержки даже среди их союзников по НАТО. Шесть стран — Франция, Норвегия, Греция, Дания, Канада и Нидерланды — заявили об отказе сотрудничать с США в
117
осуществлении программы «звездных войн». И это несмотря на щедрые посулы, которые расточались американцами. Здравый смысл убеждает политические и деловые круги ряда стран Западной Европы в иллюзорности экономических выигрышей от участия в американском проекте и весьма реальной и ощутимой опасности оказаться втянутыми в авантюристические планы Вашингтона.
Это хорошо понимают не только в Европе, но и на других континентах, в том числе и в самих США. Вот что, например, говорил в интервью газете «Известия» (июль 1985 г.) видный американский социолог Д. Гэлбрейт: «Некоторые в Соединенных Штатах пытаются убедить, будто с русскими нельзя договориться, будто русские не хотят переговоров. Простите, но я не верю этим утверждениям. Я не думаю, что советские руководители ведут дело к ядерному самоубийству, что они воинственны и неуступчивы... Мы должны искать взаимоприемлемые решения.., основу для диалога, взаимопонимания, которые так необходимы нашим народам».
Успех такого поиска во многом предопределяется тем, насколько честно будут соблюдаться участниками переговоров принципы равенства и одинаковой безопасности. Ведь хорошо известно, что ценность и авторитет политики определяются не словами, не пропагандистскими заявлениями, а конкретными действиями, сопровождающими эти заявления. Какие бы истинные цели ни скрывались за словами некоторых западных политиков, неизбежно наступит момент, когда взятые в совокупности практические дела обнажат суть всего происходящего.
Это относится не только к тем, кто определяет реалии мировой политики. Практика как единственно верный критерий истины имеет универсальное значение, раскрывая подлинную суть любой политической доктрины, декларации, заявления. Вот почему,, сколько бы ни произносили слов в «IV интернационале» о приверженности троцкистов «революционным» методам решения проблемы разоружения, там не в состоянии скрыть реакционности своих установок. Троцкистские, как и любые им подобные, призывы «не доверять» дипломатии крайне вредны в условиях, когда по вине империализма результативность дипломатической деятельности в области ограничения гонки вооружений и разоружения может быть сведена на нет.
Эти призывы ставят под сомнение значение уже достигнутых договоренностей, оправдывают отказ от решения проблемы разоружения дипломатическим путем, создают
118
дополнительные препятствия для развертывания процесса демократизации международных отношений. Наконец, троцкистские призывы способствуют утверждению в сознании людей безразличия к борьбе за разоружение. Тем самым троцкисты льют воду на мельницу милитаристской пропаганды, задачи которой — приучить людей считать гонку вооружений чуть ли не закономерным следствием существования «двухполюсного» мира.
ЦЕЛЬ —СПРОВОЦИРОВАТЬ ЯДЕРНЫЙ КОНФЛИКТ
Анализируя природу мелкобуржуазной псевдореволюционности, В. И. Ленин первостепенное внимание обращал на ее бесплодность, неустойчивость, стремительные переходы от одной крайности к другой — от увлечения «революционной» фразой и безрассудного авантюризма к унынию, апатии, безразличию и пассивности. С тех пор указанные черты мелкобуржуазного левачества еще более обнажились. Об этом свидетельствуют все действия современных троцкистов, их противоречивая идеологическая и политическая платформа, вытекающая из двойственности их положения в капиталистическом обществе, постоянных метаний между крупной буржуазией и пролетариатом.
В подходе троцкизма к проблеме разоружения стремление к показному радикализму легко уживается с пессимизмом, склонностью пасовать перед трудностями, стоящими на пути борцов за мир, против гонки вооружений. Это особенно наглядно проявилось в позиции троцкизма в отношении размещения американских ракет средней дальности в Западной Европе.
Сразу же после принятия брюссельской сесоией совета НАТО в 1979 году решения об установке с осени 1983 года 464 крылатых ракет и 108 ракет «Першинг-2» на территории ФРГ, Великобритании, Бельгии, Италии и Голландии в «IV интернационале» принялись рассуждать о том, что это решение существенно «не повлияет» на соотношение сил стран НАТО и Варшавского Договора. «Установление евроракет не прибавило ни уверенности, ни сил империализму»20,— заявили, например, бельгийские посадисты. При этом троцкисты ссылаются на наличие аналогичных ракет у СССР, из чего следует, что они смотрят на проблему европейской безопасности сквозь те же «увеличительные стекла», что и милитаристские круги США и НАТО. Ведь именно последние изображают осуществляемое ими размещение евростратегических ракет в качестве «ответ¬
119
ной меры» на рост ракетной мощи СССР и других стран Варшавского Договора.
Однако и в данном случае противники разрядки не желают считаться с фактами. Ведь не СССР, а США и их союзники по НАТО выступили с инициативой размещения в Европе ядерных систем средней дальности. Уже в 1948 году Пентагон положил начало развертыванию ядерных сил передового базирования. Стратегические бомбардировщики В-29, бывшие в ту пору единственными носителями атомных бомб, обосновались на аэродромах Англии. В середине 50-х годов ядерное оружие оказалось на вооружении и у некоторых других стран — членов НАТО. Советские ракеты средней дальности СС-4 и СС-5 появились на несколько лет позже, причем только на территории СССР и лишь в ответ на угрозу, созданную в Европе американским и натовским ядерными потенциалами.
Принятие на вооружение в конце 70-х годов ракет СС-20 отнюдь не нарушило примерного равновесия сил в Европе, поскольку вместо каждых двух вновь поставленных ракет СС-20 СССР демонтировал три устаревшие ракеты СС-4 и СС-5. В то же время в результате осуществления решения о «евроракетах» НАТО обеспечит себе превосходство над СССР примерно в 1,5 раза по носителям ядерного оружия средней дальности и в 2 раза по боеголовкам. Все это говорит о том, что развертываемые вблизи границ Советского Союза и его союзников ядерные ракеты служат отнюдь не оборонительным целям. С их размещением безопасность Европы отнюдь не возросла. Наоборот, увеличилась реальная опасность того, что США смогут втянуть европейские страны в гибельную для них и всего челове* чества ядерную катастрофу.
Американские ракеты предназначаются в первую очередь для нанесения внезапного удара по центрам управления и другим стратегическим объектам в СССР. Стратегами из Пентагона они рассматриваются как весомое дополнение к наступательному ядерному потенциалу США. Это не скрывают и сами американские руководители. Так, министр обороны США К. Уайнбергер прямо заявил, что «першинги» и крылатые ракеты позволят США выиграть ядерную войну.
Политический смысл развертывания американских ракет состоит в том, чтобы сделать невозможной создание системы контроля за ограничением ядерных вооружений и тем самым лишить всякого смысла любое соглашение по этому вопросу. «Евроракеты» — угроза и для других континентов.
120
Так, 112 крылатых ракет, установленных в Италии, в частности на Сицилии, будут держать под прицелом все Средиземноморье, Северную Африку и, что особенно важно для американской администрации, Ближний Восток.
Таким образом, вашингтонские стратеги и их западноевропейские коллеги по НАТО приблизили человечество еще на один шаг к новой мировой войне. Осознание этого факта народами способствует не затуханию, а, наоборот, усилению антиракетного движения в западноевропейских странах. Массовое движение протеста против ядерной угрозы возрастает. По мере наращивания военных приготовлений оно обретает новый размах. Каждый день приносит подтверждения тому, что голос общественности, выступающей за мир, звучит все более громко и требовательно.
Особенно решительные протесты раздаются в тех странах, где уже осуществлено размещение ракет или где, согласно натовским графикам, оно готовится. «Народам нужен мир, а не ядерные ракеты!» —с таким призывом обратилась к английской и международной общественности массовая антивоенная организация Великобритании «Движение за ядерное разоружение». Одна за другой проходят демонстрации на острове Сицилия, где в окрестностях городка Комизо уже развернуты первые американские крылатые ракеты.
Однако троцкисты, по тактическим соображениям присоединяющиеся к антивоенному движению, продолжают упорно твердить, что, мол, какие бы меры ни принимались, они ничего не изменят в политике ведущих держав, использующих обострение международной обстановки в своекорыстных целях. «Проповедь ограничения вооружений, частичного разоружения не может служить ни делу мира, ни социализму»21,— заявляют французские троцкисты.
Стремясь восстановить западноевропейцев против стран социалистического содружества, в первую очередь против СССР, троцкисты пытаются внушить им, что прекращение гонки вооружений якобы выгодно лишь СССР и США. Подыгрывая империалистической пропаганде, они говорят о «неправомерности» учета английского и французского арсеналов, на чем совершенно обоснованно настаивает СССР. Французские троцкисты не раз заявляли, что ядерный арсенал Франции не идет ни в какое сравнение ни с советским, ни с американским. А потому-де французские ракетно-ядерные силы не могут представлять серьезной угрозы для СССР и его союзников по Варшавскому Договору.
121
В том, что и эти выводы расходятся с истинным положением дел, нетрудно убедиться, обратившись к реальным фактам. Они свидетельствуют, что за последние десять лет расходы Франции на вооружения неуклонно растут. По сообщениям французской печати, эти расходы составили в 1981 году 4,2% валового дохода страны, в 1983 году увеличились еще на 10%, продолжая расти и по сей день. Причем наибольший прирост приходится именно на долю ядерных сил. Расходы на них возросли за эти годы на 14,4%, в том числе на строительство подводных лодок — носителей ядерного оружия — на 26,2%. В ближайшем будущем планируется производство новых систем, которые создадут ядерную мощь, соответствующую технологическому уровню США и СССР.
И все это троцкисты предпочитают не замечать, когда речь заходит об отношении к мерам, принятым СССР для обеспечения своей безопасности и безопасности своих союзников. Негативное отношение троцкизма к борьбе народов за разоружение, обуздание гонки вооружений отчетливо прослеживается даже тогда, когда отдельные троцкистские лидеры, руководствуясь конъюнктурными расчетами, пытаются на словах выдать себя за сторонников разоружения.
Так, руководители американской «социалистической рабочей партии», хотя они и признают, что «евроракеты» направлены против Советского Союза, тем не менее считают бесполезной борьбу за прекращение их размещения, утверждая, что защитить СССР может только мировая «перманентная революция». Единственно эффективное разоружение, с их точки зрения,— это разоружение, осуществляемое самими пришедшими к власти рабочими. «Возможное уничтожение человечества с помощью ракет и других компонентов империалистической военной машины может быть остановлено только в результате победы рабочего класса в международном масштабе»22, — заявляют в «социалистической рабочей партии».
Аналогичная «стратегия» борьбы за разоружение предлагается и деятелями «объединенного секретариата» — Д. Бенсаидом и А. Вебером. Гонку вооружений, считают они, было бы гораздо легче остановить, опираясь не на военную разрядку, а на всемерное развертывание классовой борьбы как в капиталистических, так и в развивающихся странах.
Примерно то же утверждает и представительница группу «рабочая борьба» М. Ламираль. Она объявляет тщет¬
122
ными все надежды на ограничение и уничтожение ядерных систем вооружений в условиях сосуществования с империализмом. Достичь действительного разоружения, по ее мнению, можно только в результате победы мировой социалистической революции и образования мировой социалистической федерации, где средства производства будут обобществлены, а их использование поставлено под общественный контроль. «Сегодня более чем когда-либо прежде,— пишет Ламираль, — единственная альтернатива, которую следует поставить перед человечеством, — это социализм или варварство»23. Таким образом, либо человечество совершит мировую революцию, либо оно будет ввергнуто в состояние варварства, которым чреват мировой ядерный конфликт.
Троцкисты изображают тезис «все или ничего» «подлинно» революционным, «истинно» марксистским. Однако и здесь они демонстрируют свое нежелание считаться с фактами современной реальности.
Действительно, именно основоположники научного коммунизма первыми указали на пределы существования капитализма как общественного строя, доказав, что он не только препятствует решению проблемы разоружения, но и выступает главным тормозом на пути социального прогресса человечества в целом. Еще в 1913 году В. И. Ленин отмечал: «Куда ни кинь — на каждом шагу встречаешь задачи, которые человечество вполне в состоянии разрешить немедленно. Мешает капитализм. Он накопил груды богатства — и сделал людей рабами этого богатства. Он разрешил сложнейшие вопросы техники — и застопорил проведение в жизнь технических улучшений из-за нищеты и темноты миллионов населения, из-за тупой скаредности горстки миллионеров»24.
Этот вывод еще более актуален в наши дни, когда социальные контрасты буржуазного общества приобрели прямо-таки ужасающий, катастрофический характер. Разумеется, свергнув господство капитала, человечество избавилось бы от сдерживающих его развитие вековых пут, сделало бы гигантский шаг вперед в умножении материальных и духовных ценностей, раз и навсегда обеспечило бы безопасные, мирные условия своей деятельности. Все это очевидно. Так же, как очевидно и другое: ставить решение животрепещущих проблем, каковой несомненно является проблема разоружения, в прямую зависимость от ликвидации капитализма — значит откладывать ее решение до греческих календ.
Именно к такому уклонению от участия в борьбе за достижение реальных целей, выдвигаемых современным этапом противоборства социализма и капитализма, и сводится «революционная» стратегия троцкистов. Утверждая, что борьба за разоружение только тогда перспективна, когда прямо направлена на уничтожение капитализма, троцкисты тем самым сужают социальные рамки участников антивоенного движения. Их псевдомаксималистские установки лишь отталкивают от борьбы за разоружение те социальные слои, которые участвуют или готовы участвовать в ней, не разделяя пока революционных целей рабочего класса.
Отчетливо проявляется в троцкистской «стратегии» борьбы за разоружение и ее антисоветская направленность. Подняв шум о том, что от разоружения якобы выиграют лишь великие державы — СССР и США,— троцкисты не просто утратили чувство реальности. Они оказались в одной упряжке с теми, кто сводит всю проблему разоружения к отношениям между СССР и США и тем самым пытается оттолкнуть от участия в борьбе за решение этой проблемы другие народы. Активно муссируемый тезис о «двух сверхдержавах» выявляет в современном, в частности французском, троцкизме тенденцию к поддержке националистических устремлений средней и особенно мелкой буржуазии. В этом наглядно выражается реакционный характер космополитизма «теории перманентной революции», который смыкается с откровенным буржуазным национализмом.
Наконец, нельзя не коснуться и еще одной крайне опасной стороны позиции троцкистов по проблемам разоружения. Речь идет о попытках некоторых троцкистских «теоретиков» выдать гонку вооружений за средство революционизирования масс. «Новые расходы на вооружение, — заявляют бельгийские посадисты, — означают и новые жертвы со стороны трудящихся, снижение уровня их жизни»25. Отсюда делается вывод, что, мол, чем ниже будет жизненный уровень трудящихся, тем больше вероятность роста их недовольства, а следовательно, и активности в борьбе против гонки вооружений и империализма, породившего ее.
Попытки объяснить рост революционности рабочего класса, трудящихся масс исключительно ухудшением их материального положения не новы. Они были характерны для многих оппортунистических течений как в прошлом, так и в настоящем. С подобными ошибочными взглядами вели непримиримую борьбу еще основоположники марксизма-ленинизма. Так, опровергая тезис о непрерывном
124
росте нищеты пролетариев при капитализме, Ф. Энгельс писал: «В такой абсолютной форме, как сказано здесь, это неверно. Организация рабочих, их постоянно растущее сопротивление будут по возможности создавать известную преграду для роста нищеты. Но что определенно возрастает, это необеспеченность существования»26.
В. И. Ленин также решительно выступал против попыток приписать марксистам противоречащую гуманистическим принципам их мировоззрения позицию «чем хуже, тем лучше». Он указывал, что к выводу о необходимости поднять рабочего на борьбу против капитализма можно подойти двумя путями. Первый — это смотреть на рабочего как на единственного борца за революцию, за социализм. Так поступают марксисты. Второй —видеть в рабочем просто человека, который больше других страдает от капиталистических порядков, которому уже нечего терять. Этот второй подход, отмечает В. И. Ленин, «и будет значить — заставлять его тащиться в хвосте буржуазных радикалов, не желающих видеть антагонизма буржуазии и пролетариата...» 27.
Используя этот второй подход, троцкисты стремятся внушить трудящимся мысль о чуть ли не благотворном воздействии гонки вооружений на развитие революционной борьбы. В результате поддавшиеся на их удочку люди, в частности представители рабочего класса, лишаются возможности разобраться в том положении, которое рабочий класс объективно занимает в системе общественного производства, осознать ту роль, которую он играет среди других революционных и демократических сил в борьбе против милитаризма и его источника — империализма. А это наносит удар уже не только по борьбе за разоружение, но и по революционному движению в целом.
Попытки троцкистов представить свою «стратегию разоружения» последовательно «революционной» не дают и не могут дать ожидаемого эффекта. С троцкистами происходит то же самое, что и с Шалоном, персонажем рассказа французского писателя А. Моруа «История одной карьеры». Для него процесс творчества свелся к составлению бесчисленных литературных планов и замыслов. Этот пройдоха сумел сделать себе литературную карьеру разговорами о литературе. Но как только Шалон попытался выйти из своего обычного амплуа болтуна и принялся писать, его реноме сразу же пошатнулось. Он, едко замечает Моруа, как бы сменил профессию, то есть от «разговорного» жанра, от болтовни о том, как надо писать, перешел
125
к непосредственной писательской деятельности и в результате потерпел сокрушительное фиаско.
Так и троцкисты. Как только они попытались перейти от разговоров о разоружении к практическим шагам в данной сфере, тут же раскрылась пустота их «революционных» проектов. Более того, псевдореволюционная риторика троцкистов обернулась на деле примитивным стремлением помешать поиску приемлемых путей выхода из того порочного круга гонки вооружений, который создан усилиями агрессивных натовских кругов.
Между тем человечество не может допустить пессимистического ответа на этот жизненно важный вопрос. Разум людей, всех тех, кто руководствуется в международных делах здравым смыслом, снова и снова обращается к поиску путей, обеспечивающих прекращение бессмысленной траты средств и усилий целых государств на наращивание вооружений. Заставить народы смириться с ролью ядерных заложников военно-промышленного комплекса невозможно.
Усилиями стран социализма, всех, кому дорог мир, проблема ограничения гонки вооружений, црежде всего ядерных, будет выведена из тупика. Конкретные пути и средства ее решения определены в мирных инициативах Советского Союза, других стран социалистического содружества. Те же государства, правительства которых отказываются внести свою лепту в ставшее велением времени прекращение гонки вооружений, берут на себя серьезную ответственность не только перед ныне живущими людьми, но и перед всеми будущими поколениями.
ГЛАВА VII «ЛЕВЕЕ» ЗДРАВОГО СМЫСЛА
Троцкистский авантюризм выражается не только в нигилизме по отношению к любым действиям, направленным в защиту мира и международной безопасности. Он проявляется и в настойчивых попытках троцкистов утвердить собственные методы и средства решения возникающих проблем, навязать свои принципы подхода к развитию международных отношений. Однако при более пристальном взгляде оказывается, что и эта «конструктивная» троцкистская линия представляет собой не что иное, как завуалированные попытки если не сорвать — такое троцкистам не всегда по силам, — то по возможности затруднить развертывание массовой антивоенной борьбы.
НА КРАЙНЕ ЛЕВОМ ФЛАНГЕ АНТИРАЗРЯДКИ В ЕВРОПЕ
Мешая тем, кто ведет борьбу за мир и разрядку международной напряженности, современные троцкисты первостепенное внимание уделяют европейскому континенту. Их интерес к Европе не случаен. Он порожден глубокими причинами как объективного, так «и субъективного свойства. Несмотря на демонстративное пренебрежение к учету конкретных условий, в которых развертывается антивоенная борьба, троцкисты не могут не считаться с тем положением, какое Европа занимает во всей системе международных отношений.
На европейском континенте две социально-экономические системы противостоят друг другу непосредственно. Здесь наиболее рельефно проявляются интересы двух военно-политических союзов. Здесь же впервые в практике международных отношений получили распространение новые формы межгосударственных связей, основанные на
127
сотрудничестве и взаимной выгоде государств с различным общественным строем, формы, которые вполне могли бы быть использованы и в других регионах мира, а также во всемирном масштабе.
К Европе относится и значительная часть новых советских инициатив. «На ее долю при осуществлении крутого поворота в пользу политики мира могла бы выпасть особая миссия,— отмечал М. С. Горбачев в своем Заявлении от 15 января 1986 г. — Эта миссия — новостройка разрядки». Европейские народы на собственном опыте убедились в том, какие бедствия несет людям мировая война. Поэтому они особенно решительно заявляют о своем твердом намерении не допустить развязывания империализмом новой войны.
Нельзя не учитывать и субъективный фактор. В Западной Европе располагаются «штаб-квартиры» пяти из семи группировок «IV интернационала». Именно здесь, если не считать Латинской Америки, сосредоточены главные силы международного троцкизма. От позиции западноевропейских троцкистов во многом зависит определение программных и тактических установок троцкизма в целом. Им, как правило, принадлежит первенство в разработке концепций, которые затем берутся на вооружение троцкистами остальных континентов.
Хорошо известно, что те, кто не заинтересован в нормализации отношений на европейском континенте, ополчаются прежде всего против незыблемости границ, установленных в послевоенной Европе. Именно так ведут себя троцкисты. Чуть ли не с момента окончания второй мировой войны, они не перестают твердить о том, что ни при каких условиях и ни под каким предлогом не согласятся с послевоенным устройством в Европе. В «IV интернационале» ставят под сомнение сами основы, принципы этого устройства, которые были сформулированы еще в феврале 1945 года на Ялтинской (Крымской) конференции глав трех ведущих держав антигитлеровской коалиции — СССР, США и Великобритании, а затем подтверждены и развиты на конференции в Потсдаме (август 1945 г.).
Принятые на этих конференциях решения современные троцкисты объявляют примером «соглашательской» политики Советского Союза по отношению к империалистическим государствам. «Ялта очертила границы между различными европейскими государствами, разделив мир в интересах империализма и Москвы, которые сообща выступили против революции»1,— заявляет деятель «комитета
128
за реконструкцию IV интернационала» Д. Лильборн. В том же духе выдержаны комментарии и представительницы группы «рабочая борьба» Н. Мейер. Советский Союз, считает она, «объединился с империалистическими правительствами США и Великобритании, чтобы предотвратить революционный взрыв на планете»2.
Анализ принятых в Крыму документов не оставляет камня на камне от вымыслов троцкистских и иных подобных им «историков». Он прямо и недвусмысленно показывает, что ни о каком «дележе» Европы, а тем более мира, не было, да и не могло быть речи. Собравшиеся в Лива- дийском дворце государственные деятели скоординировали планы окончательного разгрома фашизма, заключили соглашение об учреждении международной организации для поддержания мира и безопасности (будущей ООН). Здесь же были приняты «Декларация об освобожденной Европе» и заявление «Единство в организации мира, как и в ведении войны». Кроме того, участники конференции подписали соглашение по вопросам Дальнего Востока, в соответствии с которым СССР принял на себя обязательство вступить в войну с Японией через два-три месяца после завершения военных действий в Европе. «Нашей непреклонной целью является уничтожение германского милитаризма и нацизма и создание гарантии в том, что Германия никогда больше не будет в состоянии нарушить мир всего мира»,— заявили участники Ялтинской конференции.
Не было в Крыму речи и о каком-то «блокировании» революционного процесса, как о том твердят троцкистские противники разрядки. В совместной «Декларации об освобожденной Европе» говорится: «Установление порядка в Европе и переустройство национально-экономической жизни должно быть достигнуто таким путем, который позволит освобожденным народам уничтожить последние следы нацизма и фашизма и создать демократические учреждения по их собственному выбору». В Ялте шел разговор о признании права народов европейских стран самостоятельно решать, по какому пути экономического и социального развития они пойдут после окончательного разгрома фашизма, об их праве строить отношения с другими странами, сделавшими иной выбор, на основе принципов мирного сосуществования.
Нелепыми выглядят попытки современных троцкистов обвинить Советский Союз в «провоцировании» разделения Германии на два независимых государства. И в этом случае, как показывают факты, троцкисты пытаются запутать
129
и извратить существо вопроса. Не СССР, а Соединенные Штаты и Великобритания явились инициаторами и проводниками идеи разделения германского государства. Еще в 1943 году на конференции держав-союзниц в Тегеране американский президент Ф. Д. Рузвельт предложил расчленить Германию на пять частей. В октябре 1944 года премьер-министр Великобритании У. Черчилль на переговорах в Москве изложил план разделения Германии на две части — Пруссию и Австро-Баварское государство с выделением в зону международного контроля Рурско- Вестфальского и Саарского горнопромышленных бассейнов.
Усилия США и Великобритании по расчленению Германии отражали глубинные интересы двух ведущих империалистических государств. С одной стороны, в сильном германском государстве США и Великобритания видели опасного конкурента на мировых рынках. Поэтому они и стремились к его максимальному ослаблению. С другой стороны, США и Великобритания пытались создать своего рода «санитарный кордон» на пути распространения влияния идей коммунизма в Европе. Показательно, что именно в Ливадийском дворце президент США Рузвельт произнес фразу, которая стала своеобразной программой последующих действий двух империалистических государств: «Может быть, зоны оккупации будут первым шагом к расчленению Германии». Как отмечается в редакционной статье газеты «Правда» от 6 февраля 1985 г., «единая Германия, как таковая, не была после войны восстановлена как государство по той причине, что зеленый свет давался планам подключения ее западной части к „крестовому походу" против коммунизма». Не удивительно, что ялтинские договоренности оказываются не по вкусу и нынешним «крестоносцам» мировой ядерной войны из США и НАТО. Именно они отвергают основы послевоенного мирного устройства Европы, призывают отречься от самого «духа Ялты». Так, например, в январе 1985 года госдепаотамент США распространил среди американских журналистов своеобразную «инструкцию» о том, как им следовало освещать 40-летие Крымской конференции. В ней давались указания порочить ялтинские решения великих держав. В Вашингтоне надеялись таким способом заполучить «право» вмешиваться во внутренние дела других суверенных государств.
Синхронность действий откровенных поборников антиразрядки и их пособников из «IV интернационала» в оче¬
130
редной раз свидетельствует о приспособленчестве троцкистов, их ориентации на «новинки» буржуазной пропаганды. И эта метаморфоза троцкизма вновь убеждает в том, что в политике важны не слова, а дела. Именно в действиях троцкистов наиболее отчетливо выражается классовая сущность и политическая направленность их концепций и доктрин.
Отрицая незыблемость политических реалий, неприкосновенность границ, троцкисты отвергают главное условие сохранения мира в Европе и во всем мире. К такому выводу приводит анализ деятельности «IV интернационала». Призывы его лидеров ликвидировать наследие Ялты направлены против европейской безопасности, против разрядки напряженности. Об этом же говорит и позиция троцкистов в отношении Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, завершающий этап которого состоялся в июле 1975 года в Хельсинки.
В принятом на совещании Заключительном акте троцкисты усмотрели способ поддержать европейский порядок, учрежденный в Ялте. «Подлинное содержание Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе совершенно недвусмысленно, — заявляют сторонники «комитета за реконструкцию IV интернационала». — Это обеспечение безопасности контрреволюционного порядка в Европе, поддержание контрреволюционного сотрудничества против пролетариата Западной и Восточной Европы»3. Аналогичную оценку совещанию дали и другие группировки «IV интернационала».
Чем же вызваны яростные нападки троцкистов на хельсинкское совещание? Прежде всего «теоретиков» из «IV интернационала» не устраивает то, что это совещание подвело окончательную черту под итогами второй мировой войны. «Беспрецедентная в истории встреча руководящих деятелей 33 европейских государств, США и Канады стала событием огромного международного значения, — подчеркивалось на заседании Политбюро ЦК КПСС, Президиума Верховного Совета СССР и Совета Министров СССР. — Она положила начало новому этапу разрядки напряженности, явилась важным шагом на пути закрепления принципов мирного сосуществования и налаживания отношений равноправного сотрудничества между государствами с различным общественным строем»4.
Провозглашенные в Заключительном акте принципы международных отношений, такие, как равенство государств и их суверенных прав, включая право свободно вы¬
131
бирать и развивать свои политические, социальные, экономические и культурные системы; отказ от использования силы или угрозы ее применения; нерушимость границ; территориальная целостность; мирное урегулирование споров; невмешательство во внутренние дела друг друга; уважение прав человека и основных свобод, сотрудничество между государствами и добровольное выполнение обязательств по международному праву, являются не чем иным, как своеобразным кодексом политики мирного сосуществования.
Категорически отвергая итоги общеевропейского совещания в Хельсинки, троцкистские деятели выступают как противники проводимой социалистической дипломатией линии на укрепление и дальнейшее развитие хельсинкских договоренностей. В «IV интернационале» враждебно относятся к самому опыту проведения таких встреч, отрицают всякое их значение в деле укрепления мира и международной безопасности. Лейтмотив выступлений троцкистов сводится к одному и тому же утверждению: «Любые переговоры — бессмысленны» 5.
Троцкисты не ограничиваются стремлением посеять семена недоверия к курсу стран социалистического содружества на продолжение разрядки. Они пытаются вызвать у масс враждебность к этому курсу. С этой целью в «IV интернационале» стремятся дискредитировать те меры, которые принимают социалистические государства для объединения и координации своих усилий на международной арене. Речь прежде всего идет об Организации Варшавского Договора. «На современном этапе классовой борьбы Варшавский Договор не является средством защиты ни СССР, ни стран Восточной Европы,— заявляют в «комитете за реконструкцию IV интернационала». — Он—инструмент порабощения пролетариата Восточной Европы». Отсюда троцкисты делают вывод: «Долой Варшавский Договор» 6.
Такая антисоциалистическая воинственность под стать речам и призывам, с которыми сегодня выступают империалистические поборники возврата к «холодной войне». Это они хотели бы заставить народы забыть, в какой обстановке и ради достижения каких целей был создан Варшавский Договор. В условиях, когда над европейским континентом проносились ледяные ветры «холодной войны», а созданный в 1949 году агрессивный блок НАТО открыто делал ставку на милитаризм и реваншизм, социалистические страны вынуждены были предпринять дополнительные
132
ответные шаги по обеспечению своей безопасности. Они создали систему коллективной обороны, способную оградить их свободу и независимость, защитить мир в Европе.
О том, что создание этой организации явилось вынужденной ответной мерой в связи с усилением прямой военной угрозы со стороны блока НАТО, говорят и цели Варшавского Договора. Они заключаются в том, чтобы всемерно противостоять угрозе империализма, созданных им агрессивных блоков и общими силами отстоять дело социализма и мира. Истории не известен другой военно-политический союз со столь благородными целями и задачами. В этом состоит коренное отличие Варшавского Договора от всех военных империалистических коалиций прошлого и настоящего, которые своей главной целью ставят подготовку агрессивных войн, создание преград на пути движения народов к социальному прогрессу и независимости. Варшавскому Договору всегда были чужды агрессивные устремления. Он является подлинно оборонительной организацией. Его участники никому не угрожают, не вмешиваются во внутренние дела других государств, не претендуют на чужие территории. Они не начали ни одного военного конфликта.
Варшавский Договор отличается от империалистических военных союзов и принципами, которые положены в основу взаимоотношений его участников. Важнейшие из них — полное равенство всех стран, невмешательство во внутренние дела друг друга, тесное многостороннее сотрудничество, взаимное уважение независимости и суверенитета, гармоничное сочетание национальных и интернациональных интересов. Между тем ни в Североатлантическом договоре, ни в других агрессивных договорах даже не упоминается о принципе равенства, не содержится каких- либо обязательств соблюдать важнейший принцип международного права — невмешательства одних государств во внутренние дела других. Варшавский Договор, таким образом, по своим целям и принципам деятельности диаметрально противоположен военно-политическим блокам империалистических государств.
Социально-политическую основу нерушимого боевого союза братских социалистических стран составляет однотипность их общественного и государственного строя. Социалистические страны неуклонно развиваются по пути социального прогресса. Экономической основой Варшавского Договора является социалистическая общественная собственность на средства производства. Идеологическую
133
основу военно-политического единства братских стран социализма составляют марксизм-ленинизм, принцип социалистического интернационализма и классовая солидарность братских народов.
В арсенале нападок троцкистов на европейскую безопасность есть и еще одно неблаговидное средство. Это реакционный шелкобуржуазный космополитизм. Так же, как и в 30-е годы, он наиболее полно выражается в троцкистском лозунге Соединенных социалистических штатов Европы (СШЕ). Этот лозунг, заявляют посадисты, «всегда был действенным и необходимым в борьбе шасс за социальный прогресс» 7. При этом в различных группировках «IV интернационала» неизменно подчеркивается, что истинно троцкистокой является только такая формулировка лозунга СШЕ, которая отвергает сложившиеся реалии в Европе. «СШЕ не могут быть основаны в рамках существующих границ,— заявляют сторонники «комитета за реконструкцию IV интернационала».— Они не могут объединить и государства в том виде, в каком те существуют в современной Европе»8.
По мысли троцкистских «теоретиков», единственным объединяющим фактором Европы должно стать «диалектическое единство политических революций (в социалистических государствах.— Н. В.) и пролетарских революций в странах Западной Европы». Причем «политические революции» в странах социализма объявляются троцкистами главной движущей силой революции общеевропейской. Так же, как и Троцкий, современные троцкисты считают, что «политическая революция» яризвана ликвидировать в странах социализма существующий государственный строй. Поэтому она должна быть не менее насильственной, чем революция пролетарская, осуществляться миллионами вооруженных людей, не нуждающихся ни в чьих указах.
Этот призыв к всеразрушающему бунту весьма импонирует антисоциалистическим силам, под каким бы флагом они ни выступали. Отсюда совсем не случайно то, что троцкистские политические установки нашли свое отражение в действиях контрреволюционеров в Восточном Берлине в 1953 году, в Венгрии в 1956 году, в Чехословакии в 1968 году, в Польше в 1980— 1981 годах. Эти действия выдавались и выдаются троцкистами за образцы «политических революций».
В указанной троцкистской концепции, по существу, речь идет о соединении несоединимого — борьбы за мир и социализм в капиталистических странах и контрреволюционных
134
выступлений в той части Европы, которая уже стала социалистической. «Мы,— заявляют французские троцкисты
А. Кривин и А. Лагийе,— выступаем за Европу без границ... Мы за объединенную Европу от Запада до Востока» 9. Показательно, что под лозунгом борьбы за «объединенную Европу» выступают и разного рода реваншисты, те, «ому не дают покоя реальности, сложившиеся на континенте в послевоенные десятилетия. Вот что, например, можно прочесть в книге баварского ультра, лидера ХСС Ф.-И. Штрауса «Проект для Европы!»: «Нам следует думать о том, что Польша, Чехословакия. Венгрия, Болгария, Румыния и т. д. так же принадлежат Европе, как Швейцария, Голландия или Бельгия. Речь «дет о том, чтобы эти страны снова стали составной частью Европы».
Как совершенно справедливо подчеркивает орган Французской компартии — газета «Юманите», Соединенные социалистические штаты Европы преследуют ту же цель, что и лозунг правых партий об «объединении Европы». В обоих случаях главный акцент делается на обвинении коммунистов в «шовинизме» на том-де основании, что они выступают за укрепление национального суверенитета Франции, против усиления западногерманских монополий в «объединенной Европе». Такая позиция напоминает действия предшественников современных троцкистов, которые в мрачные годы гитлеровской оккупации осуждали борьбу с фашистами, прикрываясь лозунгами «объединения» и «братания» народов10.
В совпадении установок троцкистов и представителей империалистической реакции нет ничего случайного или удивительного. Это закономерное следствие развития политической биографии троцкизма, который все больше интегрируется в систему пропаганды, отстаивающей интересы воинствующих кругов буржуазии; троцкизм был и остается в конфликте с современной эпохой, действовал и продолжает действовать вопреки духу времени, реалиям международной жизни.
СТРАТЕГИЯ ПРОВОКАЦИИ В СТРАНАХ АЗИИ,
АФРИКИ И ЛАТИНСКОЯ АМЕРИКИ
Продолжая заявлять о зависимости перспектив развития мирового революционного процесса исключительно от военного фактора, троцкисты предлагают участникам революционного движения связывать свои надежды с так называемыми конфликтными ситуациями, горячими точками,
135
возникающими то вине империализма в различных частях планеты. «В многочисленных очагах революционной напряженности,—заявляют посадисты,— фактически создалась ситуация двоевластия, которая... становится центром притяжения (имеется в виду вмешательство.— Н. В.) для рабочих государств, и в первую очередь для Советского Союза» п.
Не требуется особой проницательности, чтобы обнаружить едва ли не текстуальные совпадения троцкистской идейки «очагов революционной напряженности» с небезызвестной концепцией «дуги напряженности» идеолога империализма США 3. Бжезинского, сформулированной им на рубеже 70 — 80-х годов. В обоих случаях источниками напряженности в мире объявляются, во-первых, антиимпериалистические, революционные силы, осуществляющие перемены в ряде освободившихся стран, и, во-вторых, мифическая «рука Москвы», без которой-де об этой напряженности не могло быть и речи. Разница состоит лишь в том, что если Бжезинский прямо предлагал сломать эту «дугу» путем дальнейшего наращивания военной мощи империализма, в частности американского, и усиления его вмешательства в дела независимых государств, то троцкисты в скрытой форме провоцируют империалистов на уничтожение этих «очагов». И еще. Если Бжезинский ограничивал «дугу напряженности» афро-азиатскими рамками, то троцкисты ищут «очаги революционной напряженности» во всем мире, в том числе и в странах социализма.
Центральная Америка. Интерес троцкизма к странам Центральной Америки имеет давние традиции. Еще в конце 50-х годов, когда героический кубинский народ свергнул в вооруженной борьбе ненавистную диктатуру ставленника США Батисты и установил власть трудящихся, в «IV интернационале» сделали немало для того, чтобы использовать этот факт в качестве доказательства «справедливости» «теории перманентной революции». «Фидель Кастро опирался на военный опыт Троцкого»12,— заявлял, например, Посадас. И надо сказать, что кое-кто, особенно в странах Латинской Америки, поверил этим басням.
Но вскоре туман, как говорится, рассеялся. Завеса революционности спала с посадистов, и их «теория» предстала в своем истинном виде — как «теория» отрицания кубинской революции, «теория» борьбы против нее. Это произошло тогда, когда кубинский народ приступил к строительству нового общества. Лидеры «IV интернационала» поспешили заявить, что в этой стране ничего серьезного не
136
Произошло, что Куба чуть ли не продолжает оставаться капиталистическим государством.
По мере укрепления экономических и политических основ власти трудящихся на Кубе усиливались и нападки троцкистов на молодую республику. Особую неприязнь у них вызвало создание Коммунистической партии Кубы и принятие новой конституции страны. В этих событиях, например, сторонники «марксистско-революционной тенденции» усмотрели «законодательное оформление перерождения кубинской революции», ее «окончательную деформацию». Теперь, считают они, «опасти» Кубу может только будущая революция в Центральной Америке и США, которая выведет эту страну на «верный путь»13.
В чем же, по мнению троцкистов, должен заключаться этот путь? Оказывается, в их планах Кубе отводится роль «экспортера революции» в другие латиноамериканские страны. Куба, считал Посадас, обязана сосредоточить свои усилия не на строительстве социализма, а на «стимулировании революции в Латинской Америке» *4.
Подобные речи — наглядный пример того, как антире- волюционное содержание прикрывается «левой» фразой. Предписывая Кубе роль «толкача» революции, троцкизм хотел бы направить ее на путь международных авантюр и таким образом сорвать строительство социализма в этой стране. Но не того ли добивается империализм США, действуя, правда, иными способами и прикрывая свои планы иными речами? Как говорил Ф. Кастро, «структурные и социальные перемены (в Латинской Америке.— Н. В.) неизбежны. Рано или поздно они произойдут. Кубе не нужно экспортировать революцию, так же как США не в силах ее предотвратить».
Не менее лицемерно повели себя троцкисты и в отношении Никарагуа. Пока под руководством Сандинистского фронта национального освобождения (СФНО) велась кровопролитная борьба за свержение диктатуры Сомосы, троцкисты на словах были «за» революцию. Но как только никарагуанский народ приступил к мирному труду, они тут же осудили его созидательную деятельность.
«Комитет за реконструкцию IV интернационала» буквально с порога отверг меры Правительства национального возрождения по реорганизации разваленного за годы правления Сомосы хозяйства страны на принципах демократизма, по проведению глубоких социальных реформ, в которых учитываются интересы всех социальных слоев, в том числе средней и мелкой национальной буржуазии. Деятельность
137
СФНО стала квалифицироваться как стремление «ограничить революционную борьбу свержением диктатуры и осуществлением только демократических задач». Революционное правительство было обвинено в намерении «ограничить процесс захвата земель крестьянами, подавить стремление масс к созданию собственного правительства без представителей буржуазии».
Троцкисты не ограничились только словами. От угроз в адрес СФНО они перешли к подрывной деятельности против революции. Наряду с сомосовцами они осуществляли вооруженные провокации против революционной власти, призывали к созданию контрреволюционных организаций для борьбы с правительством. Курсу СФНО на возрождение страны троцкисты противопоставили лозунг создания «федерации социалистических государств Центральной Америки»15, то есть все ту же авантюристическую линию на «экспорт революции». Не случайно СФНО запретил деятельность троцкистов, поднявших вооруженную руку на революцию и выродившихся в банды уголовных преступников.
Однако троцкисты не сложили оружия. Они продолжают порочить политику СФНО. Так, ими были осуждены состоявшиеся в 1984 году в Никарагуа всеобщие выборы президента, .вице-президента и депутатов Национального собрания страны. Накануне вьиборов троцкисты с особым рвением старались бросить тень на те демократические преобразования, которые были осуществлены в республике, чтобы тем самым удержать никарагуанских трудящихся от участия в голосовании, от оказания поддержки правительству СФНО.
Одновременно троцкисты пытаются извратить содержание интернационалистской помощи, оказываемой народу Никарагуа странами социализма, прежде всего Кубой и Советским Союзом. Они голословно отвергают любые дипломатические инициативы по прекращению вооруженного вмешательства США и верных им марионеточных режимов ряда центральноамериканских государств в дела никарагуанского народа. Так, сторонники «комитета за реконструкцию IV интернационала» усмотрели в ведении мирных переговоров между СССР и США «способ поддержки империализма в его стремлении к агрессии против Никарагуа» 16.
Свою лепту в извращение сути внешнеполитических инициатив стран социалистического содружества вносят и посадисты. По их мнению, социалистические государства
138
действуют в отношении Никарагуа не в соответствии с «диалектическим методом мышления». В чем же это выражается конкретно? Оказывается, в том, что страны социалистического содружества до сих пор не ввели в Никарагуа свои войска. «В современных условиях,— считают в «IV интернационале (посадистском)», — политическая интервенция столь же необходима, как и интервенция военная» 17.
Стремясь придать своим антисоветским и антикубин- ским выпадам благопристойный вид, троцкисты вновь вытаскивают на свет избитый лозунг «война — мать революции». В «комитете за реконструкцию IV интернационала» считают, что революция в Никарагуа, вызвав в ответ контрреволюционную войну со стороны американского империализма, «может» и «должна» стать прологом войны на всем латиноамериканском континенте, которая и положит конец господству капитализма в регионе18.
Подобная критика «слева» внешней политики социалистической Кубы и революционной Никарагуа крайне вредна и опасна в современных условиях. Ведь империализм США активизирует свои действия по удушению революционных завоеваний кубинского и никарагуанского народов. С помощью недобитых сомосовцев и реакционных латино- американских режимов он организует перманентные вооруженные провокации против родины Сандино под предлогом необходимости предотвратить некий «экспорт революции» в другие страны Центральной Америки.
Опасность происков троцкистов усиливается еще и тем, что их пропаганда направлена против мобилизации всех национальных антиимпериалистических сил на отражение внешней угрозы революции в Никарагуа. Это выражается в том, что они призывают к немедленной экспроприации средней и мелкой никарагуанской буржуазии, которая в своей массе поддерживает антиимпериалистический, антиамериканский курс СФНО. В Никарагуа, считают троцкисты, для успешного противоборства империализму у правительства есть единственный выход — экспроприировать всех без исключения собственников, в том числе и мелких.
Таким образом, и здесь налицо все та же троцкистская тактика — «все или ничего». Она, как в свое время подметил видный деятель международного коммунистического движения Л. Лонго, «чаще всего превращается во «все» на словах и в «ничего» на деле» 19. Троцкистский революцио- наризм оборачивается проповедью сектантства, линией на
139
самоизоляцию участников национально-освободительных революций. За крикливыми призывами вести революционную борьбу против агрессивного курса империализма скрывается нежелание троцкистов поднимать массы иа действительную борьбу за идеалы мира и социализма.
Юго-Восточная Азия. Эта деструктивная линия троцкизма проводится и в отношении стран Юго-Восточной Азии, прежде всего Вьетнама. Так же как и в примере с Кубой, пока вьетнамский народ с оружием в руках вел освободительную борьбу против внутренней реакции и американского агрессора, троцкисты выдавали себя за решительных поборников битвы «до конца», выхода войны во Вьетнаме за пределы страны и региона. Но как только вьетнамский народ одержал победу и приступил к строительству основ социализма, они совершили пов^рот на 180 градусов.
Представители американской «социалистической рабочей партии» осудили стремление Вьетнама к миру и экономическому возрождению страны после 35 лет непрерывной вооруженной борьбы с японским, французским и американским империализмом. Их лидер Г. Горовиц квалифицировал созидательный труд вьетнамцев как «отказ от революции», попытку установить стабильные отношения с мировым империализмом.
В духе антивьетнамской пропаганды троцкисты оценивают и братскую помощь Вьетнама народу Кампучии, свергнувшему полпотовский режим геноцида и начавшему строить новую жизнь. И вновь за бессодержательными фразами о «бюрократизации» стран, лде победили пролетарские революции, скрывается вполне определенная политическая цель — вызвать недоверие трудящихся к политике их правительств и таким образом помешать строительству социализма в этих государствах. Об этом же говорят и те «предложения», с которыми выступают троцкисты. Так, сторонники «спартаковской лиги» считают, что вьетнамский народ смог добиться независимости, лишь взяв в свои руки оружие, и что поэтому его примеру должны следовать все без исключения народы Азии20.
Если оставить в сщроне грозный тон троцкистских заявлений и поомотреть на них с точки зрения практики, то выясняется не только их откровенно утопический характер, но и то, что троцкисты преследуют совсем не те цели, о которых столь громко кричат, служат совсем не тем силам, которые действительно заинтересованы как в развитии революционного процесса на азиатском континенте, так и в
140
сохранении нормальных межгосударственных отношений. «Опартакисты» в несколько подновленном виде праповеду- ют тактику, которая была особенно «модной» среди левых радикалов в конце 60 — начале 70-х годов и сводилась к проповеди необходимости создания в мире «2-го, 3-го, многих Вьетнамов». Это, полагали леваки, заставило бы империалистов рассредоточить силы по разным регионам и странам, что ослабило бы их мощь и открыло бы прямую дорогу к победе мировой революции.
Как известно, такая стратегия встретила осуждение со стороны марксистов-ленинцев. Да и разве могло быть иначе? Вонпервых, как уже не раз говорилось, революции не делаются по заказу, невозможно «планировать», где, когда, в какой стране произойдет революционный взрыв. Во-вторых, ни в коей мере не принижая значения опыта вьетнамской революции, вряд ли есть необходимость его абсолютизировать или тем более навязывать всем без разбора странам азиатского континента, как это делают на словах троцкисты. Ведь совершенно очевидно, что те формы борьбы, кот^рые избрали вьетнамские трудящиеся, были продиктованы конкретными условиями их страны, спецификой развития Вьетнама.
На это неоднократно указывали руководители Компартии Вьетнама. «...На протяжении долгих тридцати лет, начиная с Августовской революции (1945 г.— Н. В.),— пишет Генеральный секретарь ЦК Коммунистической партии Вьетнама Ле Зуан,— в нашей стране происходили исключительные по накалу схватки. На вьетнамскую революцию обрушились злобные силы воинствующего империализма, представители старого я нового колониализма. Они рассчитывали задушить только что созданное рабоче-крестьянское государство, вознамеривались немедленно вырвать ростки социализма, едва пробившиеся на почве национальной независимости. Дорого им пришлось расплачиваться за свою слепоту и сумасбродные амбиции»21.
Наконец, совершенно ясно и то, что народ Вьетнама никогда не помышлял о том, чтобы «нести на штьгках» революцию в другие страны. Наоборот. Он всегда был и остается убежденным сторонником равноправных межгосударственных отношений, уважающим суверенитет и независимость всех стран и народов. Но при этом вьетнамские трудящиеся преисполнены решимости дать должный отпор любым посягательствам на их социалистические завоевания, отразить любые территориальные и иные претензии к их стране.
141
Именно миролюбивый внешнеполитический курс Вьетнама, его солидарность с братскими народами Лаоса и Кампучии, со странами социалистического содружества, а не безрассудная стратегия «экспорта (революции», к осуществлению которой призывают троцкисты, и обеспечивает высокий авторитет вьетнамской революции, ее огромное воздействие на развитие мирового революционного процесса, борьбу за мир и мирное сосуществование государств с различным общественным строем.
«В результате побед Вьетнама, побед Лаоса и Кампучии над силами империализма и экспансионизма,— пишет Ле Зуан,— был упрочен боевой союз стран Индокитая, три братские страны стали вместе идти к социализму, были созданы прочные форпосты революции, тесно связанные с Советским Союзом и другими странами социалистического содружества. Эти огромные завоевания оказывают все более глубокое влияние на дело мира, национальной независимости в Юго-Восточной Азии, на общую обстановку в Азии и во всем мире»22.
Призывы троцкистов к созданию «очагов революции» в Юго-Восточной Азии оказываются на руку тем силам, которые явно не заинтересованы в нормализации обстановки в этом регионе, которым не по вкусу суверенный, независимый курс стран и народов Индокитая. Оценивая позиции троцкистов, орган Компартии США — газета «Дейли уорлд» отмечала: «Их главная забота — подкоп под Вьетнам в интересах США, что является старой политикой антисоветизма» 23.
Африка. Контрреволюционную, авантюристическую позицию троцкисты демонстрируют и в отношении африканских проблем, в частности одной из острейших среди них — проблемы Юга Африки. Здесь, как известно, сложилась взрывоопасная ситуация. Ее корни — в существовании варварской системы апартеида, которая, с одной стороны, лишает элементарных прав подавляющее большинство населения ЮАР, а с другой — толкает правящие круги Претории к проведению авантюристического, агрессивного курса по отношению к так называемым «прифронтовым», то есть граничащим с ЮАР, африканским государствам.
Стремясь втереться в доверие к африканским трудящимся, троцкисты стараются предстать перед ними не иначе как в маске самых бескомпромиссных «борцов» против расовой дискриминации и угнетения, сторонников крайних, революционных методов решения возникающих проблем. «Здесь,— заявляют австралийские троцкисты,— не может
142
быть места для буржуазной «демократии» или мирного пути... Требования буржуазной революции могут и должны решаться только в ходе социалистической революции»24.
Знакомый мотив. Вместо глубокого анализа складывающейся обстановки и, исходя из него, разработки конкретной программы борьбы против апартеида предлагается все та же тактика ожидания того дня, когда произойдет социалистическая революция. При этом не только отрицается необходимость ведения повседневной борьбы за насущные нужды и интересы африканских масс, но и клеймятся те революционные и демократические силы, которые ведут эту борьбу, идя в авангарде трудящихся ЮАР. Речь идет о нападках троцкистов на Компартию страны и Африканский национальный конгресс Южной Африки, которые стремятся сплотить все патриотические, прогрессивные силы на общедемократической платформе. Такой подход квалифицируется троцкистами как «буржуазно-националистический». «Пора бы понять,— поучают сторонники «комитета за реконструкцию IV интернационала»,— что африканские массы освободятся, не иначе как участвуя в современном движении за мировую социалистическую революцию» 25.
Что ж, как говорил Козьма Прутков, у всякого портного свой взгляд на искусство! Конечно, нельзя запретить троцкистам иметь свой взгляд на решение проблем Юга Африки. Но можно и должно показать глубоко реакционный характер этих взглядов. Ведь, если, скажем, африканцы вдруг последуют троцкистским рецептам борьбы, то они попросту окажутся безоружными перед лицом расистского режима, опирающегося на поддержку мирового империализма во главе с США.
Именно под давлением широкого движения протеста, приобретающего в наши дни новой размах, расистский режим вынужден согласиться с необходимостью отмены закона о запрещении смешанных браков, пересмотра некоторых законов о проживании африканцев в городах, провести незначительные реформы в области образования и др. Это, конечно же, крохи, мизерные уступки, призванные сбить накал антирасистских выступлений. Но и их не было бы, если бы не та борьба народных масс, которая разворачивается в ЮАР. Нельзя не учитывать и того, что в ходе этой борьбы все чаще выдвигаются требования о необходимости проведения социальных реформ, изменения конституции страны, освобождения заключенных руководителей антирасистского движения. Отрицать все это озна¬
143
чает либо не видеть, либо сознательно игнорировать диалектическую взаимосвязь борьбы за повседневные нужды африканских трудящихся с борьбой за радикальные перемены в стране, за полное освобождение ее от позора апартеида.
Не оставляют троцкисты без внимания и деятельность прогрессивных правительств сопредельных с ЮАР африканских государств, прежде всего Анголы и Мозамбика. Причина троцкистских нападок на них одна и та же — стремление помешать закреплению завоеваний народно- демократических революций в этих странах. По мнению троцкистов, Ангола и Мозамбик «обязаны» начать «революционную войну» против южноафриканских расистов и попытаться военной силой уничтожить режим апартеида. Поскольку ни Ангола, ни Мозамбик не торопятся выполнять троцкистские предписания, правительства этих стран в «IV интернационале» объявляют «реакционными».
Подобное определение троцкисты применяют и в отношении правительств других государств, избравших социалистическую ориентацию. Уже не первый год в «IV интернационале» ведется разнузданная клеветническая кампания против Социалистической Эфиопии. В «комитете за реконструкцию IV интернационала», вторя буржуазной пропаганде, объявили, что здесь установился режим, который «подавляет народные массы».
И подобное говорится и пишется тогда, когда любому сколько-нибудь объективно настроенному человеку не составляет особого труда разобраться в том, что именно происшедшая в 1974 году эфиопская революция положила конец нищете и бесправию народных масс страны. Народ Эфиопии добился права самому решать свою судьбу; 54% населения страны научились читать и писать. Были национализированы принадлежавшие королевской семье и феодальной знати все пахотные земли, проведена первая в истории страны аграрная реформа. Бедный крестьянин, который фактически являлся рабом феодала, получил, наконец, собственный земельный надел. Создаются крестьянские ассоциации, которым принадлежит решающая роль в борьбе за преодоление неграмотности и в освоении более эффективных методов возделывания сельскохозяйственных культур.
Одновременно решаются и другие важные социальные и экономические задачи. В корне изменилось положение рабочего класса. Если до революции рабочие жили и трудились в невероятно тяжелых условиях, их судьба всецело
144
зависела от произвола хозяина-капиталиста, то после принятия революционным правительством Закона о труде у пролетариата появились реальные права. Был установлен пенсионный возраст в 55 лет, определены размеры пенсий, превышающих половину от последней заработной платы, введена обязательная профессиональная подготовка. Женщины получили право на 45-дневный оплачиваемый декретный отпуск. Рабочий день сокращен до 8 часов. В стране введено бесплатное медицинское обслуживание. Всем трудящимся ежегодно предоставляются оплачиваемые отпуска. Благодаря росту энтузиазма рабочего класса промышленное производство в стране за 6 лет возросло на 82%. Все это наглядно подтверждает справедливость слов Ф. Кастро о том, что «эфиопская революция является, пожалуй, одним из самых впечатляющих за последние годы достижений в Африке»26.
Особенно неприглядную роль троцкистская печать сыграла в освещении борьбы эфиопского народа и правительства за преодоление последствий постигшей страну в 1984—1985 годах засухи и связанного с ней голода. «Режим Менгисту отдает приоритет усилению собственной армии, а не борьбе с голодом и засухой»,— цинично писал орган группы «рабочая борьба». И тут же, по укоренившейся уже в среде троцкистов традиции, «рабочая борьба» обвинила СССР и другие страны социалистического содружества в «нежелании» оказать эффективную помощь для спасения голодающих27.
Троцкисты, как, впрочем, и реакционная западная печать, упорно делали вид, что им неизвестны те решительные меры, которые принимались правительством Эфиопии, странами социалистического содружества в чрезвычайных условиях стихийного бедствия. В Эфиопию из социалистических государств были направлены самолеты и суда с продовольствием, гидронасосами, автомашинами-цистернами для перевозки питьевой воды, бурильными установками для поиска подземных вод и другими необходимыми грузами. Более 3Д объема материальной помощи жертвам засухи доставлялось в бедствующие районы Эфиопии транспортными средствами стран — членов СЭВ. Прибывшие на место бедствия из ГДР и СССР группы врачей и других медицинских работников не покладая рук оказывали помощь пострадавшим от голода эфиопским гражданам, уделяя при этом особое внимание детям. Таковы лишь некоторые факты интернациональной помощи государств СЭВ этой африканской стране. Их бескорыстие является ярким
6—202
145
примером солидарности с борющимися за политическую и экономическую независимость африканскими народами. Посланные в Эфиопию для оказания помощи, советские люди работали плечом к плечу с местным населением. Не случайно в кругах ООН отмечается ценность вклада СССР в оказание чрезвычайной помощи Эфиопии.
А каков был ответ империализма? Если сказать коротко— империалистические государства стремились беззастенчиво использовать в своих интересах бедственное положение в Эфиопии и ряде других африканских стран, испытывавших нехватку продовольствия. Об этом открыто говорил вице-президент США Дж. Буш во время поездки в марте 1985 года в жестоко пострадавшие от засухи Судан, Нигер и Мали. Он, в частности, не стал скрывать, что целью своего визита считал «обеспечение экономических реформ» в духе «свободного предпринимательства» и «налаживания и развития рыночной экономики». Причем он дал понять, что на помощь США могут рассчитывать лишь те государства, которые послушно следуют указаниям Вашингтона.
Давая отповедь попыткам недругов африканских народов преуменьшить значение помощи им со стороны стран — членов СЭВ, Менгисту Хайле Мариам заявил: «Совершенно бесполезно сравнивать помощь Запада с помощью социалистических стран. Именно благодаря экономической помощи, оказанной Эфиопии Советским Союзом и другими социалистическими странами, за последнее десятилетие наша страна смогла достичь большего прогресса, чем за 40 лет, предшествовавших революции»28.
Афганистан. Враждебность троцкизма к прогрессивной внутренней и внешней политике развивающихся государств достигает крайних пределов в оценках происходящего в Афганистане и, особенно, оказываемой этой стране интернационалистской помощи СССР. Пожалуй, вряд ли можно назвать другой объект, который вызывал бы у троцкистов столько неприязни. Группировки «IV интернационала» выдвигают огромное количество всевозможных версий происходящего в Афганистане и вокруг него. Однако к каким бы аргументам ни прибегали идеологи троцкизма, у них один и тот же знаменатель — враждебность Афганистану, Советскому Союзу.
Отличие троцкистских оценок ситуации в Афганистане от откровенно проимпериалисгических состоит в том, что в них антисоветские выпады перемежаются с демагогическими заявлениями, рассчитанными на привлечение вни¬
146
мания к троцкизму в антиимпериалистически настроенной аудитории. С этой целью, например, посадисты заявили о своей поддержке афганской революции. Но и они всячески искажают суть советской помощи Афганистану.
Разумеется, организатор афганской революции — не СССР. Сделанный афганским народом выбор в ходе апрельской революции 1978 года — низвержение господства феодалов — выражение его полного суверенитета. Даже буржуазная пропаганда не решается утверждать, что руководители революции действовали по «директивам из Москвы». Будучи подлинно народной, она открыла дорогу к осуществлению глубоких перемен в развитии страны — ее экономики, социальных отношений, культуры и образования.
В ходе осуществления земельно-водной реформы в Афганистане было перераспределено 679 тыс. га бывших помещичьих угодий. Землю получили 310 тыс. безземельных крестьян. Более миллиона афганцев овладели грамотой (до революции почти 90% населения были безграмотными). Ростки нового пробивают себе дорогу и в городах. Сегодня десятки тысяч рабочих, служащих, сотни бригад, коллективы целых предприятий принимают участие в соревновании. Благодаря этому только в 1984 году производительность труда в промышленности выросла на 14%.
Эти достижения могли быть гораздо более весомыми, достигнуты с меньшим напряжением сил, если бы афганскому народу действительно не мешали развиваться самостоятельно, осуществлять избранный им путь демократического развития. Против молодой республики ведется необъявленная война, которая оборачивается человеческими жертвами, наносит экономике страны немалый материальный ущерб. Так, согласно опубликованным в Кабуле официальным данным, на начало 1985 года в стране было разрушено 1814 школьных зданий, 31 больница, 906 крестьянских кооперативов, 14 тыс. км телефонных линий, много мостов и других сооружений. Прямой ущерб превысил 35 млрд. афгани, что составляет около 800 млн. долл.
Совершают эти разрушения и преступления, граничащие с актами вандализма, бандитские формирования, центры которых созданы главным образом на территории Пакистана. За границей сейчас орудует несколько десятков различных афганских группировок, которые выдают себя за политические партии. В действительности же они оказываются не чем иным, как скопищем различных авантюрис¬
6*
147
тов и бандитов, находящихся на службе мирового империализма.
Без помощи извне эти банды, естественно, давным-давно канули бы в Лету. И это прекрасно понимают как сами бандиты, так и их иностранные покровители. По появляющимся в западной печати сообщениям, самую активную поддержку афганской контрреволюции оказывает ЦРУ. Резко увеличил свои ассигнования на ведение необъявленной войны против афганского народа и конгресс США. Только в 1985 финансовом году на подрывную деятельность против ДРА он выделил 250 млн. долл.
Растет американская помощь и «главному укрывателю» афганских душманов — Пакистану. В 1986 году на ведение подрывной деятельности против суверенной афганской республики Вашингтон планирует выделить в общей сложности 655 млн. долл. В свете сказанного многого ли стоят заявления вроде того, с которым выступил деятель «коммунистической революционной лиги» М. Лекенн, написавший, что ни США, ни Пакистан «не добиваются» победы афганских контрреволюционеров2Э.
Нет, ведущаяся против Афганистана американским им- пе| иализмом и его пособниками необъявленная война является одним из важнейших звеньев авантюристической стратегии мировой реакции. В случае достижения ею своей цели — удушения афганской революции, свержения народной власти в Кабуле — американская военщина при посредничестве афганских контрреволюционеров не преминула бы вторгнуться в Афганистан, чтобы создать там свои военные базы, разместить потерянные в Иране центры электронной разведки, призванные осуществлять шпионаж за территорией Советского Союза.
Однако реализации стратегических замыслов международной и афганской реакции мешает ограниченный контингент советских войск, введенный в страну по просьбе ее законного правительства и в полном соответствии с советско- афганским Договором о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве, а также на основании статьи 51 Устава ООН. При этом СССР вовсе не помышляет об увековечении присутствия на территории дружественной страны советского воинского контингента, о чем на разные голоса трубят враги афганской революции. Советский Союз неоднократно заявлял о готовности по согласованию с афганским правительством вывести свой воинский контингент. Однако главным условием в реализации этого шага призвано стать
148
прекращение вмешательства извне во внутренние дела Афганистана. Это решение должно быть закреплено договорами между Афганистаном и соседними с ним государствами. Иначе говоря, для решения так называемой «афганской проблемы» требуются надежные международные гарантии недопустимости впредь империалистического вмешательства в дела Демократической Республики Афганистан.
Эти предложения не встречают понимания у тех, кто потворствует афганской контрреволюции. Они вызывают осуждение и в «IV интернационале», где их квалифицируют в духе все той же пресловутой «теории сговора с империализмом». Там предлагают свой вариант решения «проблемы Афганистана». Например, деятели американской «спартаковской лиги» считают, что «только троцкистская партия, вооруженная программой перманентной революции, может привести народы колониальных стран к полной свободе. Путь к их освобождению лежит через политическую революцию в СССР, ведущую к социалистическим революциям повсюду — от Ирана до империалистических центров» 30.
Согласно троцкистской логике, народам развивающихся стран следует начать свое «освобождение» с разрыва дружественных связей с Советским Союзом, с отказа от его интернационалистской поддержки и помощи. А уж потом думать и об освобождении от неоколониалистской политики империализма и его пособников из местной реакции31. Не о том ли говорят и западные пропагандисты, также призывающие к «освобождению» Афганистана от советских войск?
Как показывает развитие событий в Афганистане, народная власть здесь укрепляется, несмотря ни на какие чинимые ей помехи. Экономика страны развивается, ширятся ряды правящей Народно-демократической партии Афганистана и общественных организаций. Их политика встречает одобрение подавляющего большинства народных масс. Укрепление новой власти неуклонно приближает осуществление одной из главных задач — победу над контрреволюцией. Это, как подчеркивал Бабрак Кармаль, «позволит в полном объеме осуществить намеченные планы, и весь народ, каждая семья смогут спокойно трудиться и счастливо жить».
Ближний Восток. Достижение мира и согласия между народами — важнейшее условие успешного решения еще одного комплекса сложнейших проблем — ближневосточ¬
149
ного. И здесь троцкистский авантюризм препятствует справедливому урегулированию спорных вопросов мирным путем, на основе уважения суверенитета и независимости заинтересованных сторон. Троцкисты извращают позицию СССР в распутывании ближневосточного «узла». В «IV интернационале» пытаются доказать «причастность» Советского Союза к реакционным планам Вашингтона.
Советский подход к проблемам ближневосточного урегулирования в корне отличается от позиции Вашингтона, который добивается здесь односторонних преимуществ для себя и своих подручных в лице израильских агрессоров. СССР никогда не преследовал на Ближнем Востоке каких- нибудь своекорыстных целей. Его подход всегда был и остается интернационалистским. Чаяния народов этого региона близки и дороги Советскому Союзу, который искренне стремится к тому, чтобы они жили между собой в мире и добрососедстве, уважали и признавали законные права друг друга.
Будучи обеспокоенным сохраняющейся взрывоопасной ситуацией на Ближнем Востоке, Советский Союз глубоко убежден в том, что жизненные интересы народов этого района, как и интересы международной безопасности, настоятельно диктуют необходимость скорейшего достижения всеобъемлющего, справедливого и прочного урегулирования ближневосточного конфликта. Достичь этого можно лишь при строгом соблюдении принципа недопустимости захвата чужих территорий путем агрессии, безоговорочном возвращении арабам всех оккупированных Израилем с 1967 года земель, объявлении границ между Израилем и его арабскими соседями нерушимыми. Не менее важно, чтобы было осуществлено законное право палестинского народа на самоопределение, вплоть до создания независимого палестинского государства, и, наконец,— обеспечены безопасность и независимое существование всех государств и народов Ближнего Востока, включая Израиль.
Достижение взаимоприемлемого урегулирования возникших вопросов невозможно путем навязывания арабам сепаратных сделок с Израилем. Единственно правильным и эффективным средством обеспечения кардинального решения ближневосточной проблемы Советский Союз считал и считает путь коллективных усилий с участием всех заинтересованных сторон. В связи с этим он выступает за созыв международной конференции по Ближнему Востоку под эгидой ООН, в которой, естественно, приняла бы участие и Организация освобождения Палестины, являющаяся
150
единственным законным представителем палестинского народа.
Такой подход справедлив и взвешен. Он не ущемляет интересы ни одного из народов ближневосточных стран, создает реальные предпосылки для мирного прекращения тянущейся уже несколько десятилетий трагедии. Выражая чувства, владеющие многими людьми на Ближнем Востоке, и в первую очередь палестинцами, председатель Национального совета Палестины (парламент в изгнании) Халед аль-Фахум отмечает: «Любой палестинец скажет, что именно Советский Союз оказывает нам политическую поддержку, лечит раненых, обучает студентов... СССР признает ООП в качестве единственного законного представителя палестинского народа. Советский Союз последовательно выступает за создание независимого палестинского государства, то есть требует выполнения уже существующих решений ООН».
Становится понятным, почему троцкисты обрушиваются на предложения Советского Союза. Их позиция диаметрально противоположна. Они ратуют совсем за другие формы и методы выхода из ближневосточного кризиса. В «IV интернационале» даже слышать не хотят о возможности решения палестинского вопроса иным способом, кроме войны. Еще в конце 60-х годов сторонники «объединенного секретариата» сформулировали тезис, который вполне может считаться общепринятым для всех троцкистов: «Всякое мирное решение палестинского вопроса будет способствовать решению в пользу империализма и сионизма».
С тех пор в позиции троцкизма фактически ничего не изменилось. В «IV интернационале» не только выдвигали и продолжают выдвигать один головокружительнее другого проекты решения ближневосточной проблемы. Там еще и активно стремятся к обобщению накапливаемого «опыта», чтобы на его основе развивать и совершенствовать «теорию перманентной революции». Так, по мнению приверженцев «комитета за реконструкцию IV интернационала», войны в Ливане показали, что это «единственный путь» решения палестинской проблемы. «Путь этот долог,— уточняют там.— Но другого не существует» 32. К таким же выводам приходят и в группе «рабочая борьба». Здесь «учитывают» уже не только ситуацию на Ближнем Востоке, но и в других районах. «Многочисленные примеры в различных странах показали, что чаще всего вооруженная борьба является единственным средством обретения народом независимости» 33.
151
Абсолютизация вооруженных форм борьбы оказывается
лишь на руку израильским агрессорам и их заокеанским покровителям. Она дает им лишний повод для оправдания эскалации насилия и агрессии в отношении арабских стран, и в первую очередь палестинского народа. Ведь характерной чертой антиарабской стратегии США при опоре на Израиль является одновременное подогревание и использование конфликтных ситуаций в этом регионе. Агрессивные действия Израиля стали для США методом достижения их военно-политических, а в конечном счете и социально-экономических целей в арабском мире.
Ставка троцкистов исключительно на «военное решение» ближневосточной проблемы вытекает также из их глубокого неверия в возможность создания на стороне патриотических, антисионистских сил решающего превосходства, способного помешать израильским интервентам прибегнуть к вооруженному насилию против арабских народов. «Глубоко ошибаются те, кто считает, что перед лицом сионистской угрозы необходимо национальное единство»,— заявляют в «объединенном секретариате».
Дальше, как говорится, ехать некуда. Перед нами откровенная попытка разобщить патриотические, прогрессивные силы в борьбе против сионистских агрессоров, попытаться расколоть ООП. Ведь эта организация не является ни партией, ни совокупностью партий. Она представляет собой борющийся палестинский народ. От его единства и сплоченности в решающей степени зависит и исход противоборства с израильскими оккупантами. На это еще раз обращалось внимание на Совещании коммунистических и рабочих партий арабских стран, состоявшемся в июне 1983 года в Дамаске. В принятом заявлении участники совещания обратились ко всем палестинским национально-патриотическим силам с призывом приложить максимум усилий во имя консолидации национального единства. «Сохранение этого единства,— подчеркивается в этом документе,— является задачей не только палестинских патриотов, но и всех патриотических сил арабского мира» 34.
Стремясь спровоцировать международные конфликты, троцкисты доказывают свою неспособность к выдержанной, систематической, целеустремленной революционной борьбе за мир и социальный прогресс, демонстрируют крайнюю неустойчивость и бесплодность мелкобуржуазного револю- ционаризма. Революционной активности международного рабочего класса и его союзников они противопоставляют реакционную агрессивность отдельных мелкобуржуазных
152
и деклассированных элементов, выступающих против подлинно революционной стратегии и тактики борьбы за мир и разрядку международной напряженности.
ПОЛИТИКА РАСКОЛА АНТИВОЕННОГО ДВИЖЕНИЯ
Не имея прочных связей ни с одним из классов и социальных слоев, троцкизм всегда пренебрежительно отзывался о стремлении масс к единству в борьбе против империализма, особенно при решении крупных социальных проблем. Не стала исключением и его позиция по проблеме сохранения мира, решение которой во многом зависит от достижения и укрепления единства и солидарности всех миролюбивых сил. Так, сторонники «коммунистической революционной лиги» Ф. Ситель и Ф. Оливье, имея в виду Францию, заявляют, что «современная политическая обстановка еще не созрела для осуществления всеобщей политической инициативы». Эти троцкисты призывают «готовиться к тому, чтобы своевременно использовать различные многочисленные, разрозненные выступления» 35.
Вместо совместной борьбы трудящихся, организованной в масштабах всей страны, предлагается тактика разрозненных действий. Кроме того, взяв курс на подрыв сплоченности сторонников мира, «IV интернационал» подыгрывает тем силам, которые стремятся исключить социалистические страны из всемирного антивоенного движения. А если достичь этого не удастся — такое вряд ли возможно даже для всей империалистической реакции,— то, по крайней мере, постараться дистанцировать от реального социализма других участников антивоенного движения, противопоставить его цели и задачи целям и задачам внешней политики стран социализма. Сегодня, считают троцкисты, более, чем когда-либо прежде, следует отделять дипломатию Советского государства от политики рабочих организаций.
Углубляя этот общий для всех группировок «IV интернационала» тезис, сторонники «марксистско-революцион- ной тенденции» выдвинули положение о необходимости отделять одну от другой и сами социалистические страны. «Говоря о положении рабочих государств,— заявляют они,— надо проводить различие между политикой собственно СССР и политикой других рабочих государств Европы, Азии, а также Кубы»36.
Троцкисты пропагандируют тезис о том, что «подлинно» антивоенным, отвечающим интересам трудящихся масс,
153
можно считать лишь то движение (или организацию), которое демонстрирует свою независимость от политики какой бы то ни было власти. «Массовым и сплоченным антивоенное движение на Западе может быть только как движение независимое от любого правительства»37,— пишет Э. Мандель. Поскольку антивоенное движение в СССР и странах Восточной Европы поддерживает политику своих правительств, постольку, считает он, это движение не может быть признано сторонниками мира в капиталистических странах как самостоятельное, способное представлять интересы своих народов, а значит и быть полноправным участником всемирного движения за мир.
В данном подходе к антивоенному движению в социалистических странах троцкисты не одиноки. Такие воззрения разделяются представителями и ряда других западных политических течений. Например, они свойственны французской социал-демократии, орган которой постоянно публикует материалы, близкие по своему содержанию и тональности к троцкистским 38. Поэтому, учитывая переменчивый идеологический климат, создаваемый не в последнюю очередь усилиями империалистической пропаганды, внутри и вокруг антивоенного движения, нельзя не считаться с тем, что троцкистские заявления могут кое у кого находить отклик.
Спору нет, у антивоенного движения в странах социалистического содружества, в том числе и в Советском Союзе, сложились свои формы деятельности. Однако они во многом схожи с теми, которые используются сторонниками мира в несоциалистической части земного шара.
Так же как и на Западе, в нашей стране милионны людей участвуют в собраниях, манифестациях, митингах, на которые приходят целыми семьями. Вот лишь две из множества цифр, показывающих всенародный характер советского движения за мир. В 1984 году Неделя действий за разоружение в СССР вобрала в себя свыше 100 тыс. антивоенных маршей и митингов, в которых приняли участие 53 млн. человек. В ходе этих массовых действий принимаются резолюции с требованиями положить конец опасному наращиванию вооружений, нагнетанию империализмом международной напряженности.
Нескончаемым потоком идут письма советских людей в адрес Центрального Комитета КПСС, Верховного Совета СССР, Советского правительства, в редакции центральной и местной печати, телевидения и радио, в том числе пись¬
154
ма с выражением гнева и возмущения, адресованные в Белый дом.
Своеобразным всенародным референдумом за мир, против гонки вооружений стал сбор подписей в нашей стране под Стокгольмским воззванием Всемирного Совета Мира в 1976 году. Более 170 млн. советских граждан, в том числе и руководители КПСС, Советского государства, поставивших подписи под воззванием, потребовали положить конец гонке вооружений и приступить к осуществлению реальных мер по разоружению.
Выражением миролюбия советского народа, поддержки им мирных акций являются главные праздники трудящихся СССР: 1 мая — День международной солидарности трудящихся, 7 ноября — годовщина Великой Октябрьской социалистической революции. На праздничных демонстрациях десятки миллионов советских людей идут под лозунгами мира, разрядки и разоружения.
Верность идеалам мира советские люди выражают и на массовых манифестациях, посвященных Победе советского народа в Великой Отечественной войне, другим славным датам военной страды, открытию памятников ее героям. Так, например, весной 1985 года советские сторонники мира сделали все, чтобы всенародно было отпраздновано 40-летие великой Победы над фашизмом.
Тщетными оказываются и попытки троцкистов оклеветать деятельность Советского комитета защиты мира как организации, «оторванной» от масс. Созданный в 1949 году Советский комитет защиты мира представляет интересы всего советского народа во всемирном антивоенном движении. Материальную основу его деятельности составляет Советский фонд мира, пользующийся поистине всенародной поддержкой.
Более 90 млн. советских людей, то есть, по существу, каждый третий житель страны, является участником Фонда мира. В стране действуют 350 тыс. комиссий, содействующих Фонду мира, в которых на общественных началах работают около 5 млн. активистов. Свою задачу они видят в том, чтобы показывать и со всей убедительностью доказывать представителям общественности из разных стран мира, что советские люди, как и простые люди всей Земли, хотят мира, а не войны, что в своих действиях наша партия и правительство выражают волю советского народа. Советских людей никто не заставляет отдавать свои деньги в Фонд мира. Только совесть и долг перед павшими, только вера в будущее и патриотизм.
155
Все это с полным основанием позволяет сделать вывод о том, что советская общественность является составной и неотъемлемой частью всемирного и европейского движения за мир, против угрозы мировой ядерной войны.
Разумеется, было бы совершенно неверным закрывать глаза на то, что общую, главную цель движение сторонников мира в социалистических странах осуществляет в принципиально иных политических условиях, чем миролюбивые силы на Западе. Это предопределяет и принципиальное отличие антивоенного движения у нас от движений в капиталистических государствах. Советским людям не с кем бороться в своей стране по вопросам войны и мира. Их настроения, чаяния, мнения облекаются в программные документы Коммунистической партии, в конкретную политику государства. Да, в нашей стране нет ни одной социальной группы, а тем более класса, заинтересованных в войне, в гонке вооружений, наживающихся на горе и страданиях сотен миллионов людей. Все наши планы ориентированы на созидание, на мирное строительство. Это определяет основные цели и направление советской внешней политики, которую полностью поддерживают и одобряют советские люди.
Их мнение, мнение представителей различных слоев советского народа, в полной мере учитывается при разработке внешней и внутренней политики СССР. К голосу советской общественности с глубоким уважением относятся при обсуждении важнейших внешнеполитических вопросов на заседаниях Президиума Верховного Совета СССР, комиссий по иностранным делам обеих палат высшего органа Советской власти, что не случайно, ибо творцами внешней политики Советского государства выступают сами трудящиеся массы. Так, среди избранных в состав обеих палат Верховного Совета СССР одиннадцатого созыва рабочие и колхозники составляют 52,3%. Для сравнения нелишне напомнить, что в конгрессе США полностью отсутствуют рабочие и рядовые фермеры. А высшую палату парламента — сенат — сами американцы называют «клубом миллионеров», которым, конечно же, нет дела до интересов простых тружеников. Именно поэтому при социализме, где у кормила власти стоят представители рабочих, крестьян, интеллигенции, власть не только формально, но и реально выражает коренные интересы трудящихся, осуществляет их в любой области.
Говорить о необходимости некоего дистанцирования антивоенного движения в социалистических странах от
156
политики их правительств — значит намеренно искажать или замалчивать суть политики различных по своему социальному устройству государств, скрывать от общественности дападных стран, что основа внешнеполитического курса КПСС, Советского государства, так же как и других стран социалистического содружества, определяется их социально-экономическим строем, что своей главной задачей эти государства считают обеспечение мирных условий для строительства социализма и коммунизма. Кстати, в тех капиталистических странах, правительства которых проводят политику мира, поддержки мирных инициатив, направленных на обуздание гонки вооружений и предотвращение ядерной войны, участники антивоенного движения также всецело одобряют и поддерживают такую политику. Так, например, происходит в Финляндии, Греции и некоторых других государствах.
Стремясь направить участников антивоенного движения в капиталистических странах по ложному следу, современные троцкисты предлагают им программу требований, которую сами же характеризуют как программу политического давления на Советское правительство. Среди основных требований этой программы выделяются следующие: признание права устанавливать свободные отношения с «неофициальными» или, как выражаются троцкистские идеологи, неподчиненными государству движениями за мир, якобы существующими в странах социализма, и права свободных действий для этих движений; признание права на отказ от воинской службы по политическим и иным мотивам в странах Восточной Европы; переориентация средств, предназначенных для содержания вооруженных сил Организации Варшавского Договора, на социальные и иные нужды; осуществление сокращения воинских контингентов в Восточной Европе независимо от сокращения их на Западе. Выполнение этой программы, заявляет Э. Мандель, «объективно отвечает потребностям политической революции в Восточной Европе и СССР»39.
Представленный набор требований — это своеобразный псевдореволюционный вариант так называемой политики «увязки», когда решение насущных вопросов международной жизни срывается под предлогом навязывания одной из сторон совершенно бессмысленных претензий, не имеющих к тому же никакого отношения к делу. Такая политика, направленная на вмешательство во внутренние дела суверенных государств, призвана торпедировать общедемократические нормы и принципы, утвердившиеся в современных
157
международных отношениях, независимо от того, идет ли речь о государствах или об общественных движениях и организациях.
Кроме того, это откровенная попытка переориентировать движение за мир в капиталистических странах с борьбы против угрозы ядерной войны на борьбу с мировой системой социализма, являющейся одной из главных опор дела мира и безопасности народов, иначе говоря, попытка превратить движение за мир в движение поддержки антисоциалистических сил, в составной элемент международной контрреволюции. «Не «першинги» гарантируют нам безопасность, а решение польской проблемы»40, — заявляет Д. Руссе.
Опять-таки с сожалением приходится констатировать, что такие воззрения присущи не одним троцкистам. В последнее рвемя некоторые деятели, примыкающие, в частности, к Движению за европейское ядерное разоружение, проповедуют подобные идеи. Они заявляют о настоятельной необходимости воздействия движения за мир на социально-политическую перестройку обществ на Западе и Востоке. Но, когда речь заходит о конкретизации вопроса, эти деятели в основном сбиваются на требования такой перестройки лишь в социалистических странах. Один из наиболее рьяных проповедников подобной «увязки», английский профессор Э. Томпсон, которого империалистическая пропаганда усиленно рекламирует как идеолога «нового» движения за мир, откровенно заявляет: «Не наступила ли теперь очередь Востока начать какое-то идеологическое разоружение?»
Той же цели — скомпрометировать социальный строй социалистических государств, а заодно и деятельность их миролюбивой общественности — призваны служить и появившиеся кое-где термины «гуманизация безопасности», «разрядка снизу» и др. На поверку они оказываются реанимацией старых подрывных лозунгов империалистической пропаганды о «защите прав и свобод человека» в социалистических государствах и им подобных.
Предлагаемая троцкистами и прочими радетелями, разумеется в кавычках, «гуманизация» реального социализма на деле оказывается программой разоружения трудящихся в странах социалистического содружества. И дело не только и не столько состоит в самих призывах троцкистов к саботажу конституционной обязанности каждого гражданина — защиты социалистического Отечества. Фактически вопрос ставится значительно шире. Речь ведется
158
о стремлении подорвать доверие масс, и в первую очередь рабочего класса, к народной власти, то есть к собственной власти трудящихся, за установление которой они проливали кровь, укреплению которой способствовали и способствуют своим повседневным трудом. Ведь, согласно «логике» троцкистов, трудящиеся должны не только не поддерживать миролюбивые инициативы социалистического государства и общественных организаций, но и вести против них борьбу, стремиться к совершению «политических революций» в своих странах, на роль лидеров которых как раз и предлагаются представители мифических «независимых» антивоенных движений.
До такой степени политического лицемерия, когда махровый антисоветизм и антикоммунизм подаются под лозунгами борьбы за мир и мировую революцию, редко опускаются даже поднаторевшие в клевете на реальный социализм буржуазные «тартюфы». Но таково политическое лицо современного троцкизма, который, подобно троцкизму 30-х годов, продолжает свое черное дело, стремится осуществить все от него зависящее, чтобы подорвать антивоенное движение. «Сколько бы ни проводилось «антивоенных» выступлений и демонстраций, в том числе и с участием средних слоев,— говорится в резолюции XI конгресса лондонского «международного комитета IV интернационала»,— ничто не способно противостоять ядерному холокаусту. Есть только один способ предотвратить угрозу милитаризма и мировой термоядерной войны: мировая
социалистическая революция»41.
Какой эта революция должна быть, уже говорилось. Она призвана, по мнению троцкистов, соединить в себе революции в капиталистических странах и «политические революции» в странах социализма. При этом в документах группировок «IV интернационала» неизменно подчеркивается, что мировая революция как средство борьбы за всеобщий мир должна начаться с «политических революций». И в данном случае логика типично троцкистская: если трудящиеся капиталистических государств хотят добиться определенных успехов в борьбе за мир и революционной борьбе, то они должны начать с выступлений против социалистических стран. Борьба с монополиями и милитаризмом— второй этап борьбы за мир и «революцию». Это — с одной стороны, а с другой стороны, выдвигая, как им кажется, исключительно «революционные» методы борьбы за мир, троцкисты способны оттолкнуть от этой борьбы те силы, которые не признают своей целью свержение капита¬
159
листического строя. Это как раз и нужно лидерам «IV интернационала». Ведь в обстановке социальной изоляции ослабевает чувство локтя в борьбе с агрессивными силами империализма, что может облегчить идеологическую обработку участников антивоенного движения в нужном троцкистам направлении.
Однако это плохо удается троцкистам. Даже те, кто оказывается под их воздействием, рано или поздно начинают сознавать, куда может завести троцкистский экстремизм. И тогда наступает пусть запоздалое, но все-таки прозрение, что время, силы, энергия растрачивались впустую. «Подобно реформистам мы не можем предложить никаких конкретных мер в ответ на наступление империализма,— говорится в письме одного из бывших членов руководства «коммунистической революционной лиги».— Не меняет сути дела и то, что мы выступаем с позиций «левее» левых. Никогда еще в своей короткой истории коммунистическая лига не падала столь низко, а ее программа не была столь оппортунистической»42. А вот другой, совсем, как говорится, свежий пример раздумий-раскаяний рядового троцкиста: «Кому мы служим? Если социализму, то почему отвергаем тот, который уже есть?»43
Такие признания — не исключение. Они свидетельство того, что в различных социальных, политических, идеологических кругах растет и крепнет сознание необходимости добиться фактического соединения усилий всех, кто против гонки вооружений, против военной опасности, за разрядку и мир. Силы мира, безусловно, превосходят тех, кто намеревается ввергнуть человечество в ракетно-ядерную катастрофу. Эти силы разнообразны, занимают разные политические позиции, действуют по-своему. Но, какими бы разными они ни были, как бы ни отличались их взгляды по другим вопросам, насколько бы непохожими ни были привычные им формы и методы действий, главное состоит в том, чтобы их усилия были направлены к важнейшей цели человечества — обеспечению международного мира и безопасности народов.
В борьбе за реализацию этой цели ведущее место принадлежит миру социализма. «В лице социалистического содружества государств,— подчеркивал на VII съезде Германской коммунистической партии ее председатель Г. Мис,— сегодня существует сила, которая вместе со всеми другими миролюбивыми силами — международным рабочим и антиимпериалистическим движением, миллионами сторонников мира — в состоянии предотвратить развя¬
160
зывание империализмом мировой ядерной войны. Социалистические государства олицетворяют самое крупное и самое мощное антивоенное движение нашего времени. Внешняя политика СССР и других социалистических стран вновь и вновь доказывает, что социализм и мир — неразделимы»44.
В условиях, когда империализм постоянно координирует свою политику против сил мира, социализма и свободы на международном уровне, необходимость укрепления солидарности и единства антивоенного движения в борьбе с милитаризмом и угрозой ядерной войны приобретает особую остроту и актуальность. Борьба против войны, говорил В. И. Ленин еще в декабре 1917 года, трудна: «Кто думал, что мира достигнуть легко, что стоит только лишь заикнуться о мире, и буржуазия поднесет его нам на тарелочке, тот совсем наивный человек». В. И. Ленин специально указал, что в борьбе за мир «нас не остановит та бешеная ненависть, которую буржуазия проявляет к нам, к нашему движению к миру»45.
Отмечавшееся прогрессивным человечеством 40-летие великой Победы над фашизмом наглядно продемонстрировало решимость народов всего мира не допустить третьей мировой войны. И как ни старались империалистические пропагандисты и их пособники, им не удалось очернить эту дату, принизить значение Победы для судеб цивилизации. Главный урок минувшей войны заключается в том, что против войны надо бороться, пока она не началась.
Что это значит сегодня? Это значит, что надо, во-первых, наращивать активность в борьбе за мир, устранение угрозы войны; во-вторых, усиливать могущество стран социалистического содружества, вносящих решающий вклад в дело защиты мира и безопасности народов; в-третьих, быть бдительными, готовыми дать отпор любому агрессору, укреплять вооруженные силы стран социалистического содружества. В связи с этим уместно еще раз напомнить слова В. И. Ленина: «Мы неоднократно заявляли о нашем стремлении к миру, о том, что нам необходим мир... Но мы не намерены позволить, чтобы нас задушили насмерть во имя мира»46.
В борьбе за мир марксистов-ленинцев, всех людей доброй воли не остановит ненависть, питаемая к ним империалистической военщиной. И тем более их не остановит подрывная деятельность, осуществляемая троцкизмом, который по-прежнему стремится разрушать антивоенное
161
движение, прикрываясь «левой» фразой. Перефразируя известное изречение немецкого философа Л. Фейербаха о том, что религия есть сон человеческого духа, можно с уверенностью сказать, что троцкизм есть усыпление активности масс в борьбе против поджигателей войны, против империалистического милитаризма и агрессии, осуществляемое под наркозом разговоров о грядущей мировой революции и всемирном социалистическом обществе. В этом одна из причин поддержки троцкизма империалистической буржуазией. Для нее троцкизм был и остается «троянским конем», которого она стремится ввести в стан борцов за всеобщий мир и разоружение.
В наше бурное время чудесное стало привычным. Наука позволила человеку выйти в космос, проникнуть в неисчерпаемые тайны материи. Но время это войдет в историю прежде всего благодаря социалистической, гуманной революции, свершившейся в 1917 году. С тех пор рабочий класс, находящийся в центре борьбы за будущее планеты, стойко, непоколебимо держит в руках знамя мира и революции. В грядущие годы оно будет поднято еще выше. Рабочий класс, возглавляющий все трудящиеся массы, пронесет его до полной победы и окончательного торжества на Земле идей мира, демократии и социального прогресса.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В свое время известный немецкий писатель-коммунист Бертольд Брехт, характеризуя приемы и методы подрывной деятельности империалистической пропаганды, писал: «Угнетатели различных эпох не прячутся под одной и той же маской... Нужна изобретательность, чтобы обрядить охотника под дичь». Сказанное им всецело можно отнести и к нынешним троцкистам. То, что они, служа неправому делу, проявляют при этом не меньшую, если не большую, изобретательность, чем откровенные апологеты милитаризма и реакции, несомненно.
Современные троцкисты активизируют поиск новых, более изощренных форм и методов подрыва антивоенного движения, противодействия миролюбивой политике СССР, других социалистических государств. Усиливается их приспособленчество к конкретным условиям разных стран. Более гибкой становится тактика. Расширяется социальная сфера приложения пропагандистских усилий троцкистов, которые сегодня стремятся, не ограничиваясь традиционно склонными к левацкой фразеологии мелкобуржуазными слоями, проникнуть во все слои трудящихся в странах капитала — в среду рабочего класса, крестьянства, интеллигенции, новых средних слоев,— словом, всех тех, кто несет на себе тяжкую ношу гонки вооружений, оказывается жертвой антисоциальной политики правящих кругов.
Нельзя не отметить и того, что в наши дни троцкисты обращают свои псевдореволюционные призывы не только к молодежи. Они стремятся оказывать влияние на лиц среднего и старшего возрастов, причем пытаются использовать в своекорыстных целях антивоенный потенциал женщин, активно участвующих сегодня в борьбе за мир. Особые надежды троцкистскими «теоретиками» возлага¬
163
ются на наиболее угнетенные, слои буржуазного общества— иностранных рабочих, негров и др.
Для привлечения внимания к своим концепциям троцкисты расширяют набор пропагандистских средств. Помимо таких традиционных для них действий, как демонстрации, митинги, публичные диспуты, стали применяться и новые по сравнению с 60—70-ми годами, а тем более довоенными временами методы. Это — участие с пропагандистскими целями в избирательных кампаниях, выступления по радио и телевидению, чтение лекций в учебных заведениях, публикация статей в изданиях, имеющих массовую аудиторию.
Той же цели служит осуществляемая рядом троцкистских группировок тактика «критической поддержки» коммунистов, более широких левых союзов и коалиций, суть которой состоит в попытках противопоставить руководство этих союзов рядовым членам, с тем чтобы внести раскол в организации левых сил, оторвать от них часть членов. Эта тактика свидетельствует о стремлении «IV интернационала» выйти из политической изоляции, в которой оказался троцкизм, а заодно и изменить прочно укоренившееся в массах представление о троцкизме как экстремистском и сектантском течении.
Показательны в этой связи и попытки троцкистов погреть руки на усиливающемся авторитете и влиянии в мире миролюбивой внешней политики СССР, других социалистических стран. Это выражается в том, что некоторые троцкистские группки стали приглушать антисоветизм в своих выступлениях. В 80-е годы, например, посадисты не раз заявляли о своей «поддержке» некоторых аспектов внешнеполитического курса СССР.
Эти и другие зигзаги современного троцкизма в очередной раз подтверждают правоту определения, данного
В. И. Лениным тактике оппортунистов, его указания на то, чтобы в борьбе против оппортунизма не «забывать характерной черты всего современного оппортунизма во всех и всяческих областях: его неопределенности, расплывчато¬
сти, неуловимости. Оппортунист, по самой своей природе, уклоняется всегда от определенной и бесповоротной постановки вопроса, отыскивает равнодействующую, вьется ужом между исключающими одна другую точками зрения, стараясь «быть согласным» и с той и с другой, сводя свои разногласия к поправочкам, к сомнениям, к благим и невинным пожеланиям и проч. и проч.» 1
164
Отказываясь на словах от своих наиболее одиозных концепций, пытаясь создать видимость учета современной обстановки, троцкисты обставляют свои заявления всевозможными оговорками, из всей суммы фактов и событий выбирают лишь те, которые, по их мнению, способны обеспечить им наибольшую выгоду. Опыт свидетельствует, что единственным критерием, которым руководствуются в своей «обновленческой» деятельности лидеры современного троцкизма, является то, насколько употребляемый ими тезис оказывается «полезен» их антисоветской, антикоммунистической стратегии и тактике, направленной против борьбы революционных й демократических сил за мир и безопасность народов.
Все эти особенности свидетельствуют об идейном разложении троцкизма, вырождении мелкобуржуазного рево- люционаризма вообще, полнейшей обреченности того, чему он взялся служить — торможению бурного роста могучего древа современного антивоенного движения. Однако их следует иметь в виду при критическом анализе спекуляций троцкистов по вопросам войны и мира, при оценке дальнейшей эволюции идейно-политического базиса троцкизма. Его идеологические концепции и установки тем сильнее загнивают, чем дальше уходит вперед жизнь. Революционную теорию выдумать нельзя. Она вырастает из всей совокупности революционного опыта. А без революционной теории не может быть и революционной практики. Идейный крах современного троцкизма — наглядное тому подтверждение.
ПРИМЕЧАНИЯ
Введение
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 41, с. 14.
2 1п!огта1юпз оиупёгез, 1984, 19—27 ауг., № 1155, р. 7.
3 Правда, 1984, 9 апр.
4 Громыко А. А. В. И. Ленин и внешняя политика Советского государства— Коммунист, 1983, № 6, с. 17.
5 См. Иванов В. М., Шмелев А. Н. Ленинизм и идейно-политический разгром троцкизма. Л., 1970; Борьба В. И. Ленина против мелкобуржуазной революционности и авантюризма. М., 1966; Борьба коммунистов против идеологии троцкизма. М., 1973; Исторический опыт
борьбы КПСС против троцкизма. М., 1975; Сламихин Н. А. Разобла¬
чение В. И. Лениным теории и практики троцкизма. М., 1977; Басманов М. И. В обозе реакции: троцкизм 30—70-х годов. М., 1979; Ва- сецкий Н. А. Троцкизм: новые тупики старых «идей». М., 1984;
Мирът, революцията и идеологическата борба. София, 1985; ННука I. Мехшагобш цуо1поуаш а геуо1исш ргосез. РгаЬа, 1980; Вптп Л. Тго!зку1з!е Р1ап 1о Репе!га!е Л\^ог1с1 Реасе Моуетеп!. Из 1трас! оп Аиз1гаНа. 5ус1пеу-5ои!Ь, 1985; Матзт-Беттзт. Тго1зк1зт. ТЬе Т>уо- ОррозИе Ыео1о§рез. 5ус1пеу-5ои!11, 1984; Лот! 5!а!етеп! оГ !Ье 5ос1а- 11з1 Раг!у о! Аиз!гаПа апй 5ос1аПз! \№огкегз Раг1у, 1984, Арг.
6 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 32, с. 335.
7 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 36, с. 343.
8 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 45, с. 319.
9 Правда, 1986, 26 февр.
Глава I
1 КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК, т. 5. М., 1984, с. 123.
2 Эрколи. О задачах Коммунистического Интернационала в связи с подготовкой империалистами новой мировой войны. Доклад и заключительное слово. М., 1935, с. 69.
3 VII конгресс Коммунистического Интернационала и борьба против фашизма и войны. Сборник документов. М., 1975, с. 124.
4 Там же, с. 259.
5 См. подробнее Шириня К. К. VII конгресс Коминтерна и борьба против империалистической войны.— Вопросы истории КПСС, 1985, № 7, с. 74—75.
166
6 Ьез соп&гёз (1е 1а (Эиа!пёте 1п!егпа!юпа1е (тапНез!е5, Нгёзез, гёзо1ии- опз), уо1. 1. Ыа15запсе йе 1а 1У-е 1п!егпа!юпа1е (1930—1940). Р., 1978, р. 117.
7 Ьа гёуо1и!юп 1гаЫе. Р., 1963, р. 187.
8 Оеиугез, уо1. 4. Р., 1979, р. 53.
9 Ьез соп&гёз с!е 1а (Эиа!пёте 1п!ета!юпа1е (тапИез!е5, 1Ьёзез, гёзо1и- Нопз), уо1. 1, р. 373.
10 См. КаЬаи! Л. Той! ез1 розз1Ые! Ьез «&аисЫз!ез» Ггапда1з. 1929—1944. Р., 1974, р. 233.
11 Иа гёуо1иИоп !гаЫе, р. 229—230.
12 Оеиугез, уо1. 4, р. 65, 82.
13 Тольятти П. Избранные статьи и речи, т. I. М., 1965, с. 151.
14 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 17, с. 190.
15 Р^иёгез Ь. Ье !го!зкузте, се! апШёттзте. Р., 1969, р. 195.
16 РаЬаи! Л. Ор. сИ., р. 344.
17 1Ыс1., р. 36Я
18 См. СаЫегз с!и соттитзте. 1946, № 5—6, р. 461.
19 КаЪаи! Л. Ор. зН., р. 370.
20 Цит. по Мапе Л. Ие !го!зкузте. Р., 1977, р. 93.
21 Мег1аи-Роп!у М. Нитатзте ои !еггеиг. Р., 1947, р. 165.
22 <Эиа1пёте 1п!ета!1опа1е, 1964, поу., № 23, р. 58.
23 Цит. по Литературная газета, 1984, 27 июня.
24 Тго1зкузт Уегзиз Кеу1зют5т. А Ооситеп!агу Н1з!огу, уо1. 3. ТНе 5о- с1аНз! >Уогкегз Раг!у’з Коас! Васк !о РаЫо1зш. I-., 1974, р. 2.
25 См. Арисменди Р. Ленин, революция и Латинская Америка. М., 1975, с. 55.
26 ВепзаМ й. Ьа гёуо1и!юп е! 1е роиуоНе. Р., 1976, р. 52.
27 ИиИе оиупёге, 1985, 25 ]ап., № 361, р. 3.
28 Мировая экономика и международные отношения, 1975, № 5, с. 21.
29 См. Правда и ложь о второй мировой войне. М., 1983, с. 290.
30 ШогтаНопз оиупёгез, 1985, 8—15 Гёу., N 1196. р. 2.
31 РаЫо М., СарИаПзте ои зоааНзте. Иа диегге яш У1еп!. Р., 1952, р. 69.
32 1Ы(1., р. 91.
33 5оиз 1е Йгареаи с!и зоааПзте, 1967, поу., № 37, р. 19.
Глава II
1 См. Ез!исИа5 татз!аз, 1977, № 13, р. 8.
2 1п[огтаИоп5 оиупёгез, 1981, 3—10 ]ап., р. 9.
3 РоНИяие ЬеМо, 1975, 6—12 шагз, № 165, р. 12.
4 Мопйе, 1978, 14 тагз.
5 1пГогта!юп5 оиупёгез, 1984, 6—13 ауг., № 1153, р. 2.
6 См. ЬиНе оиупёге, 1983, 15 ]иП., № 351, р. 3.
7 Роиг!Ь 1п!егпа!1опа1, 1982, N0. 1, р. 11.
8 №\у ИеН Кеу1е\у, 1983, N0. 141, р. 36.
9 См. Вгоигп Л. Тго!зку1з!е Р1ап 1о Репе!га!е АУог1с1 Реасе Моуе-
теп! — Из 1шрас! оп Аиз!гаПа. 5ус1пеу 5ои!Н, 1985, р. 2.
10 См. Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 2, с. 539—540.
11 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 26, с. 303.
12 См. Коммунист, 1983, № 12, с. 96.
13 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 20, с. 60.
14 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 11, с. 269.
15 ЫогтаНопз оиупёгез, 1983, 24—1 ]и\\.у Кя 1112, р. Г2.
16 См. ОНес! АсИоп, 1984, 5ер1. 26, р. 15.
17 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 6, с. 9.
167
18 См. 5ос1аНз1 ^огкегз Раг1у апс1 Рез1з1апсе Ые>У51ейег, 1984, ОсГ, р. 1.
19 Кои&е, 1985, 4—10 ]*ап., № 1145, р. 11.
20 БиЙе оиупёге, 1984, 14 зер*., № 359, р. 4.
21 См. Кои&е, 1985, 6—12 ]шп, № 1163, р. 14.
22 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 30, с. 125.
23 1дй1е соттитз1е, 1977, 1 с!ёс., № 269, р. 2.
24 Роза^аз Л. Ьа &иегге, 1а ра1х е! 1е зоааПзте. 1977—1981. Р., 1981,
р. 31.
Глава III
1 Ыоиуе1 оЬзегуа!еиг, 1984, 16 тагз, р. 34.
2 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 24, с. 361.
3 Организация Варшавского Договора. НРБ, ВНР, ГДР, ПНР» СРР, СССР, ЧССР. Документы и материалы. 1955—1980. М., 1980, с. 270.
4 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 26, с. 353.
5 Там же, с. 1.
8 1п1егпа1юпа1 ЗоааНз! Кеу1е\у, 1970, МагсЪ — Арг., N0. 2, р. 39.
7 См. Бийе оиупёге, 1984, 13 ауг., № 355, р. 4.
8 Кадар Я. Избранные статьи и речи. М., 1980, с. 177.
9 Ьийе оиупёге, 1985, 25 ]ап., № 361, р. 3.
10 Проблемы мира и социализма, 1985, № И, с. 18.
11 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 37, с. 248.
12 (Зиа1пёте 1п1егпа1юпа1е, 1972, ]ап., № 1, р. 45.
13 Розаёаз Л. Бе 1поитрЬе <1е МШегапс! е! 1а ГопсИоп (Ли рпЯёЫге. Р., 1981, р. 28.
14 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 27, с. 323.
15 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 36, с. 329; т. 41, с. 114.
16 Ыету Бей Кеу1ечу, 1983, 5ер1.—ОсГ, N0. 141, р. 26.
17 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 735.
18 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 54, с. 472—473.
19 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 35, с. 86.
20 Хонеккер Э. Избранное. Речи и статьи. М., 1978, с. 394.
21 Розайаз Л. Атёпяие БаИпе. Ьа спмззепсе Ни ргосеззиз гёуо1иНопгшге е! ГёсЬес Не 1ои1ез (ИсЫигез. Р., 1983, р. 40.
22 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 394.
23 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 36, с. 396.
24 Крупская Н. К. О Ленине. М., 1979, с. 54.
25 Программа Коммунистической партии Советского Союза (Новая редакция). М., 1986, с. 21—22.
26 Проблемы мира и социализма, 1983, № 6, с. 3—4.
27 См. Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 13, с. 7.
28 Цит. по Достоевский — художник и мыслитель. М., 1972, с. 172.
Глава IV
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 39, с. 396.
2 Правда, 1985, 12 марта.
3 Соггезропбешма т1егпа1юпа1, 1980, аЪг., № 2, р. 2.
4 1п[огшаИоп5 оиупёгез, 1985, 15—22 тагз, № 201, р. 10.
5 Правда, 1984, 28 июля.
6 См. Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 26, с. 354.
7 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 36, с. 18.
8 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 39, с. 197.
9 См. Письма В. И. Ленину из-за рубежа. М., 1969, с. 401—406.
168
10 См. Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 41, с. 133.
11 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 42, с. 22.
12 Документы внешней политики СССР, т. 2. М., 1958, с. 639.
13 См. Рго^гатте соттитзте, 1979, № 79, р. 13.
14 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 40, с. 145.
15 Там же.
16 Там же, с. 146.
17 Там же, с. 152.
18 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 45, с. 70.
19 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 40, с, 247.
20 ЬиНе оиупёге, 1985, 25 ]ап., № 361, р. 3.
21 1п1огта1юпз оиупёгез, 1980, 19—26 ]ап., № 932, р. 8.
22 РоигШ 1п1егпа1юпа1, 1982, Лап., N0. 1„ р. 9.
23 Программа Коммунистической партии Советского Союза (Новая редакция), с. 67.
24 Ьез 1етрз тобетез, 1962, 1’ап., р. 932.
25 ОаПу АУогЫ, 1984, Ли1у 5.
86 НитапИё, 1980, 15 ]ап.
27 См. Мапс1е1 Е. Ье 1го1з1ёше а^е с!и сарИаНзте, уо1. III. Р., 1976, р. 265.
28 Арисменди Р. Ленинизм — знамя революционного преобразования мира. М., 1979, с. 188.
29 Ьез соттитз1ез ЦаНепз, ВиНеИп с!е РС1, 1984, ]иП. — зер*., № 3.
30 МагсНа1з С. Ь’Езроц аи ргёзеп!. Р., 1980, р. 36.
31 Тго1зкузт уегзиз КеУ15ютзт, уо1. I. Ь., 1974, р. 227.
32 См. УёгИё, 1980, ос*., № 593, р. 109.
33 СаЫегз с!и соттитзте, 1985,, >6 1, р. 67.
34 ВиИеНп. Т\у1се-АУеек1у, 1978, Лап. 13, N0. 4, р. 7.
35 ЬиИе оиупёге, 1985, 19 ]ап., № 868, р. 17.
36 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 42, с. 101.
37 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 45, с. 71.
38 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 42, с. 115.
39 Там же, с. 107—108.
40 Внешняя торговля СССР с капиталистическими странами. М., 1957, с. 9.
41 1Чоуе А. ТЬе 5оу1е1 Есопопнс 5уз1ет. Ь., 1977, р. 363.
42 Ьи11е соттиш51е, 1980, 30 та1, № 430, р. 4.
43 См. Богомолов О. Т., Вахромеев А. В. Социалистическое содружество в борьбе за мир и разоружение. М., 1983, с. 9—10.
Глава V
1 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 36, с. 290.
2 ЬиНе оиупёге, 1985, 9 тагз, р. 2.
3 См. ЬиНе оиупёге, 1985, 28 )шп, р. 7.
4 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 16, с. 72.
5 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 26, с. 311.
6 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 32, с. 288.
7 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 35, с. 189.
8 Там же, с. 343—344.
9 Ьи11е оиупёге, 1984, 14 зер!., № 359, р. 4.
10 Ь’Ехргезз, 1979, 30 зит, № 1459, р. 26.
11 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 26, с. 325.
12 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 36, с. 396—397.
13 Там же.
14 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 35, с. 403.
169
15 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 8, с. 119.
16 См. УёгИё, 1980, ]*шп, № 592, р. 115. ‘
17 ЬиИе соттишз{е, 1973, 12 ]ап., № 274, р. 4.
18 См. Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 35, с. 353.
19 См. Розайаз Л. Атёпяие ЬаИпе. Ьа спмззепсе с!и ргосеззиз гёуо1и!юп- па1ге е! ГёсЬес с!е 1ои1ез сПсЫигез, р. 32.
20 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 25, с. 245.
21 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 44, с. 299.
22 Борьба за мир. Документы трех Интернационалов. М., 1УЬ/, с. 21.
23 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 44, с. 299.
24 Там же, с. 297.
25 См. ЬиНе оиупёге, 1985, 28 ]шп, № 364, р. 5.
26 Каде Г. Миф о «советской угрозе». М., 1981, с. 53.
27 Кисингер Г. Ядерное оружие и внешняя политика. М., 1959, с. 126.
28 Там же, с. 132.
29 Чазов Е. И., Ильин Л. А., Гуськова А. К. Ядерная война: медико-биологические последствия. Точка зрения советских ученых-медиков. М.,
1984, с. 102.
30 Там же, с. 110.
31 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 5, с. 378.
32 1п1огта*юпз оиупёгез, 1984, 19—27 ауг., № 1155, р. 7.
33 Ье11 КеУ1е>у, 1983, 5ер1. — Ос!., N0. 141, р. 33.
34 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 18, с. 348.
33 Там же
36 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 32, с. 571.
37 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 287—288.
38 Би11е оиупёге, 1985, 25 ]’ап., № 361, р. 3.
Глава VI
1 Правда, 1985, 4 окт.
2 См. ЕИгес! Ас1юп, 1984, Аи&. 15, N0. 491, р. 18.
3 См. Ые^ \^е11 Кеу1е>у, 1983, 5ер*.—Ос*., N0. 141, р. 36.
4 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 45, с. 70.
5 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 44, с. 407.
6 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 30, с. 152.
7 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 27, с. 417.
8 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 30, с. 155—156.
9 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 387.
10 Там же, с. 385.
11 Там ЖР
12 Там же, с. 385—386.
13 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 30, с. 154.
14 Архив Маркса и Энгельса, т. 4. М., 1935, с. 29.
15 За рубежом, 1985, № 41, с. 14.
16 См. Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 30, с. 154.
17 Нои&е, 1985, 22—28 тагз, № 1152, р. 16.
18 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 16, с. 11.
19 1п1огта*юпз оиупёгез, 1985, 16—23 пни, р. 10.
20 БиНе оиупёге, 1984, 1 та1, р. 2.
21 Нои^е, 1984, 26 поу., № 1132, р. 6.
22 АУогкегз Уап&агб, 1980, N0. 264, р. 5.
23 Ьи**е оиупёге, 1985, 2 тагз, р. 17.
24 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 24, с. 17.
25 Ьи**е оиупёге, 1984, 1 пш, р. 2.
170
26 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 233.
27 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 1, с. 304.
Глава VII
1 1п[огта!юпз оиупёгез, 1985, 8—15 !ёу., № 1196, р. 2.
2 См. ЬиИе оиупёге, 1985, 9 Гёу., № 871, р. 8.
3 УёгНё, 1980, № 591, р. 28.
4 От Хельсинки до Белграда. Советский Союз и осуществление Заключительного акта общеевропейского совещания. М., 1977, с. 15.
5 ЬиИе оиупёге, 1985, 12 ]ап., № 867, р. 5.
6 См. УёгНё, 1969, ос!., № 545, р. 46; УёгИё, 1977, ауг., № 576, р. 50—51.
7 Ьи!!е оиупёге, 1984, 15 ]шп, № 357, р. 3.
8 Уёгйё, 1978, ЛиП., № 582, р. 130.
9 Мопс1е, 1979, 8 ]шп.
10 См. НишапЦё, 1979, 1 зшп.
11 Ьи!!е оиупёге, 1984, 14 зер!., № 359, р. 5.
12 Ьи!!е оиупёге, 1983, 7 шагз, № 349, р. 4.
13 См. 5оиз 1е бгареаи би зоааПзте, 1977, ]’ш1.— аой!, № 72, р. 4.
14 См. Ьи!!е оиупёге, 1982, 3 зер!., № 346, р. 5.
15 См. Соггезропбепаа т!егпасюпа1, 1980, ауг., № '2, р. 65.
16 ТпЬипе 1п!егпа!юпа1е — Ьа Уёп!ё, 1985, ауг., р. 1.
17 Ьи!!е оиупёге, 1982, 3 зер!., р. 2.
18 См. 1п[огта!юпз оиупёгез, 1983, 1—8 ауг., № 1100, р. И.
19 Лонго Л., Салннарн К. Между реакцией и революцией. Воспоминания и размышления о первых годах деятельности ИКП. М., 1974, с. 50.
20 См. 5раг1ас1з1 Ьеа^ие, 1985, Мау 5.
21 Правда, 1985, 2 сент.
22 Там же.
23 ОаПу Шог1б, 1979, Мау 17.
24 АУогкегз №\уз, 1984, 5ер!. 22.
25 ТпЬипе 1п!егпа!лопа1е— Ьа УёгНё, 1985, 1ёу., р. 22.
26 Цит. по За рубежом, 1984, № 14, с. 10.
27 ЬиНе оиупёге, 1984, 15 с1ёс., № 863, р. 11.
28 См. Аргументы и факты, 1985, № 10, с. 6.
29 См. Нои&е, 1985, 4—10 ]ап., № 1141, р. 11.
30 5раг1ас1з1, 1979—1980, Мп!ег, N0. 27—28, р. 2.
31 (Эиа!пёте 1п!егпа!юпа1е, 1969, шагз, № 36, р. 30.
32 1п!огта!юпз оиупёгез, 1982, 21—28 аои!, № 1068, р. 4.
33 ЬиНе оиупёге, 1984, 8 бес., № 862, р. 10—11.
34 Правда, 1983, 23 июня.
35 Нои&е, 1985, 18—24 ]‘ап., № 1143, р. 13.
36 5оиз 1е бгареаи би зошаПзте, 1978, № 73, р. 30.
37. №\у ЬеИ НеУ1е\у, 1983, 5ер!.— Ос!., N0. 141, р. 40.
38 См. Ь’ШИё, 1984, 15 ]ит, № 563, р. 12.
39 Ые\у ЬеП Неу1е\у, 1983, 5ер!.— Ос!., N0. 141, р. 38—40.
171
40 Моиуе1 оЪзегуа*еиг, 1984, 16 тагз, р.-32.
41 Роиг*Ь 1п*егпа*юпа1, 1982, ^п., N0. 1, р. 11.
42 Кои^е, 1978, 7 зер*.
43 Ь’Ехргезз, 1984, 10 16у., р. 37.
44 VII съезд, Германской коммунистической партии. М., 1985, с. 16—17.
45 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 35, с. 116—117.
4в Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 40, с. 152.
Заключение
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 8, с. 392—393.
ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ 3
Глава /. ПРОШЛОЕ В НАСТОЯЩЕМ 9
Накануне второй мировой войны 9
В годы войны 16
В первые послевоенные годы 25
Глава II. БЕГСТВО ОТ САМИХ СЕБЯ 33
Новые черты, старая сущность 34
Несбывшиеся надежды троцкистов 39
Глава III. РАЗВЕЯННЫЕ МИФЫ ТРОЦКИСТОВ 47
Лживые версии 48
«Теория фатальной неизбежности мировой войны» . . 55
Глава IV. ПРОТИВ ПОЛИТИКИ МИРНОГО СОСУЩЕСТВОВАНИЯ 66
Фальсификации взглядов В. И. Ленина 67
Форма классовой борьбы 72
Вымыслы о «технологической зависимости» от мирового капитализма 81
Глава V. ТУПИКИ ТРОЦКИСТСКОГО АВАНТЮРИЗМА ... 87
«Революционность» за чужой счет 87
«Революционеры от мизантропии» 95
Троцкистский вариант доктрины «равновесия страха» 103
Глава VI. РАЗОРУЖЕНИЕ: КТО ПРОТИВ? 107
Нигилизм в вопросах разоружения 108
Цель — спровоцировать ядерный конфликт 119
173
Глава VII. «ЛЕВЕЕ» ЗДРАВОГО СМЫСЛА 127
На крайне левом фланге антиразрядки в Европе . . . 127
Стратегия провокаций в странах Азии, Африки и Латинской Америки 135
Политика раскола антивоенного движения 153
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 163
ПРИМЕЧАНИЯ 166
Васецкий Н. А.
В19 От «революционной» фразы к безрассудному авантюризму. Критика внешнеполитических концепций современного троцкизма.— М.: Междунар. отношения, 1986.— 176 с.— (Критика буржуазной идеологии и ревизионизма).
В книге разоблачаются взятые на вооружение троцкистскими группировками в капиталистических странах реакционные «теории»: фатальной неизбежности мировой термоядерной войны, «равной ответственности» СССР и США за обострение международной обстановки, необходимости «подталкивания» силой мировой революции. Показывается, как империализм использует троцкистские группировки для подрывной деятельности, в первую очередь среди массового антивоенного движения.
Для специалистов-международников. идеологических работников, обществоведов, пропагандистов, читателей. интересующихся проблемами идеологической борьбы на мировой арене.
0801000000 — 057
В 33 — 86 ББК 64.4(0)
003(01)—86 ' ’
монография
Николай Александрович Васецкий
ОТ «РЕВОЛЮЦИОННОЙ»
ФРАЗЫ К БЕЗРАССУДНОМУ АВАНТЮРИЗМУ
(КРИТИКА ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКИХ КОНЦЕПЦИИ СОВРЕМЕННОГО ТРОЦКИЗМА)
Редактор Е. Ю. Проку дина Художественный редактор Н. Д. Смольникова Технический редактор Н. П. Новикова Корректор Н. А. Борисова.
ИБ № 1154
Сдано в набор 19.03.86. Подписано в печать 30.07.86. А03818.
Формат 84Х108'/з2. Бумага тип. № 2. Гарнитура «литературная».
Печать высокая. Уели печ. л. 9.24. Уел. кр.-отт. 9,56.
Уч.-изд. л. 10,11. Тираж 14 000 экз. Заказ № 202. Цена 65 коп. Изд. № 7—и/85.
Издательство «Международные отношения»
107053, Москва, Садовая-Спасская, 20.
Московская типография № 8 Союзполиграфлрома при Государственном комитете СССР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли,
101898. Москва. Центр. Хохловский пер., 7.