Александр
Иванов.
Мастер
акварели
Жанр и пейзаж

20.05 —
19.11.2023

Третьяковская галерея — эксклюзивный обладатель графического наследия Александра
Андреевича Иванова (1806–1858), включающего в себя более 700 самостоятельных листов
и около 40 альбомов. Полнота собрания позволяет сформировать несколько сменяющих
друг друга экспозиций, каждая из которых
имеет характер мини-выставки.

Мастерская А.А. Иванова в Риме. 1836–1837
Рисунок не окончен
Бумага, акварель, графитный карандаш

Мастерская А.А. Иванова в Риме. 1836–1837
Бумага, тушь, перо, акварель, графитный карандаш

Настоящая экспозиция представляет Иванова
как мастера акварели, автора жанровых и пейзажных композиций. Открывают выставку
два раритета — ранние акварельные работы
художника, изображающие его мастерскую
в Риме. Эта мастерская, где Иванов работал
в середине 1830‑х годов, была расположена
на верхнем этаже палаццо Боргезе. Один интерьер написан акварелью легко и свободно.
Цветовое решение построено на сопоставлении легких пастельных тонов, смягченных

потоком света, льющегося из окна. Иванов
изобразил высокий потолок с деревянными
стропилами, большие окна с подвешенными
холстинами, защищающими мастерскую от
яркого света. На стене висит картина «Аполлон, Гиацинт и Кипарис, занимающиеся музыкой и пением» (1831–1834, Государственная
Третьяковская галерея). Справа карандашом
едва намечены фигуры натурщиц. Второй интерьер — оконченный рисунок — представляет
другую часть мастерской. Посередине — круглая железная печка с выводной трубой. На
стенах этюды, слепок античной головы Зевса.
По комнате расставлены мольберты разных
размеров, на одном из них установлен эскиз
картины «Явление Христа народу (Явление
Мессии)», начатый в 1836 году. Для работы
над большим холстом в 1837 году художник
переехал в новую мастерскую.

Первую жанровую сцену Иванов исполнил
в конце 1838 года. Мастер исторической картины, он неоднократно высказывался о неприятии этого рода живописи, желая, чтобы
соотечественники-­художники «не бросались…
ни в шуточный жанр, ни в акварель». Мнение
Иванова относилось к так называемому итальянскому жанру — сценам из итальянской
жизни, заказчиками которых были представители русской знати, путешествующие по
Европе. Создание Ивановым жанровой композиции было связано с приездом в Рим в декабре 1838 года великого князя Александра
Николаевича. Художники решили преподнести ему в подарок на Новый год свои рисунки.
Иванов исполнил акварель «Аве Мария
(Ave Maria)» (Государственный Русский музей),
эскиз которой экспонируется на выставке.
В письме к отцу художник подробно описал
сюжет: рисунок «представлял Ave Maria, или
обыкновение римское собираться на улице
в час после сумерек у каждого образа Богородицы и хором петь ей похвальные песни.
Сцена моя состояла из 26 фигур, по большей
части девиц, с возможным удержанием национальных мещанских костюмов: посреди
стоял старик-­запевало, который получал за
это жалованье от правительства, а около его
мальчики, у него учащиеся. В околичности
представлена крепость римская на Тибре,
вдали — Петр, крепость Св. Ангела, или бывший мавзолей Адриана, и часть с большим

новым театром Аполлона. Фигуры были освещены то свечами, то луной. В первый раз
я занялся акварелью, однако ж рисунком были
совершенно все довольны».

Жених, выбирающий серьги для своей невесты. 1839
Бумага, акварель, итальянский карандаш

В начале 1839 года Иванов исполнил композицию «Жених, выбирающий серьги для своей
невесты» в подарок В.А. Жуковскому, который
сопровождал наследника престола великого
князя Александра Николаевича. Вариант акварели под названием «Жених, выбирающий
кольцо для своей невесты» (Государственный
Русский музей) Иванов подарил Н.В. Гоголю.
Художник изобразил сцену на римской улице
дель-Пеллегрино, где находились серебряные ряды — лавки ювелиров. У стен палаццо
делла Канчеллерия молодой жених, трастеверянин (коренной римлянин), покупает украшение своей невесте в присутствии ее матери. Одежда выдает в них жительниц Альбано,
небольшого городка в 30 километрах от Рима.
Купец деловито показывает товар. Девушка
с нетерпением и наивным любопытством смотрит из-под руки ювелира на драгоценности,
выставленные в витрине. Акварель написана широкой кистью, изящно. Фигура жениха,
красиво задрапированная складками плаща,
темным силуэтом выделяется в пролете улицы. Звучный аккорд красного, синего и белого цветов создает ощущение праздничности
важного события — покупки женихом перед
свадьбой памятного подарка для невесты.

В 1842 году в связи с приездом в Рим великой княгини Марии Николаевны вместе с супругом герцогом Максимилианом Лейхтенбергским, президентом Академии художеств,
Иванов вновь обращается к жанру. В качестве
подарка великой княгине он решил исполнить
композицию на тему «Октябрьский праздник в Риме». Иванов сделал три эскиза: две
акварели — «У Понте Молле (перед началом
танца)» (Государственный Русский музей),
«Сцена в лоджии (приглашение к танцу)» —
и сепию «У Монте Тестаччо (народная сцена)» (обе — Государственная Третьяковская
галерея). Сведения о законченных работах,
а также о дарении неизвестны.

Октябрьский праздник в Риме. Сцена в лоджии
(приглашение к танцу). 1842
Эскиз-вариант. Бумага, акварель

На рисунке «У Монте Тестаччо» изображено
народное гуляние на знаменитом искусственном холме, почти полностью состоящем
из черепков амфор времен Римской империи.
Одни участники празднества пируют за столами, другие играют на тамбуринах и танцуют.
В центре композиции девушка увлекает в танец горбуна, окружающие смехом, свистом
и приветствиями живо реагируют на происходящее.

Октябрьский праздник в Риме у Монте Тестаччо
(народная сцена). 1842
Эскиз. Бумага, сепия

Для эскизов «Сцена в лоджии (приглашение
к танцу)» художник выбрал один из моментов
римского танца il sospiro (итал. вздох). Описание этой композиции оставил Ф.В. Чижов,
видевший рисунок в мастерской Иванова:
«Дело состоит в том, что одна девушка стоит

на коленях, кругом нее танцует другая; стоящая на коленях вздыхает, та, которая танцует,
спрашивает: кто украл у тебя сердце, та в ответ показывает на ­кого-нибудь из зрителей,
и тот волею или неволею должен пуститься
в пляску. Последний момент изображен на
картинке: девушка показала на длинного англичанина, и другая тащит его насильно. Все
присутствующие хохочут». Художник создает
выразительную пантомиму, передавая робость и испуг иностранца, настойчивый жест
девушки, тянущей его за рукав. Ритмический
рисунок сцены четко читается на фоне освещенного солнцем города с цепью гор на горизонте.

Октябрьский праздник в Риме у Понте Молле
(перед началом танца). 1842
Этюд для одноименной акварели
(1842, Государственный Русский музей)
Бумага, акварель, итальянский карандаш, сангина

На выставке представлены два подготовительных этюда к композиции «У Понте Молле (перед началом танца)», на которых изображены
девушки в широкополых шляпах, готовящиеся
к танцу. Акварели отличает тончайшая цветовая нюансировка. Легкими прикосновениями
кисти положены чистые краски, которые словно светятся изнутри, создавая переливы шелка
платьев, белизну фартуков. Иванов передает
природную грацию девушек, увиденную в натуре, в их движениях, позах, жестах. В одном
из писем художник восторженно описывает танцующих итальянок: «Ах, как прелестны движения дев, как легко они пляшут. Они
никогда не учатся плясать, дочери изящной
природы, они так это все знают. …Их черно-­
блестящие глаза, их глянцевитые черные волосы, их неутомимость в движениях пляски,
их свободно-­благородное обращение — все,
все это воспламеняет и певца, и художника!»

Аричча. Понте Сан-Рокко
Вторая половина 1840-х – 1850-е
Бумага, графитный карандаш, акварель

Иванов любил Италию, будни и праздники
народа, характер, обычаи и нравы которого
он знал не как путешественник, а как человек,
сроднившийся с его жизнью. Картины повседневного быта итальянцев оказались бесценным опытом для художника, в дальнейшем
он использовал его в работе над знаменитым
графическим циклом «Библейские эскизы».

Рим близ Сан-Джованни ин Латерано
Конец 1830-х – начало 1840-х
Бумага, акварель, графитный карандаш

Создавая жанровые сцены, Иванов открыл
для себя возможности акварельной техники и обратился к пейзажу. Он пишет многочисленные итальянские виды, выезжая
в окрестности Рима: городки Анцио, Субиако, Рокка-­Синибальда, Оливето, Постиччиола, а также на берег Неаполитанского залива.
Сюжеты акварелей просты: залитое солнцем
морское побережье с рыбачьими лодками,
террасы, увитые зеленью, уголки тенистого
парка. С 1846 года Иванов использует камеру-­
лючиду — компактный оптический прибор,
снабженный призмой, который облегчал ему
работу. Камера-­лючида совмещала в поле
зрения художника изображаемый вид и лист
бумаги, позволяла видеть их одновременно
и быстро набрасывать очертания деревьев,
гор, строений. Контуры служили Иванову лишь
ориентиром, он свободно работал акварелью
по всей поверхности листа.

Рыбаки на побережье. Вторая половина 1840-х – 1850-е
Бумага, акварель, графитный карандаш

Акварельные пейзажи отличает разнообразие
приемов. Мелкими мазочками, аккуратными
цветовыми пятнами создан вид «Рим близ Сан-­
Джованни ин Латерано». Широкими заливами
краски, затеками тона в тон написана акварель «Итальянский пейзаж. Неттуно», где на
дальнем плане изображен маленький городок
на берегу Тирренского моря, в 60 километрах
южнее Рима. В некоторых рисунках художник
сопоставляет на одном листе акварельные
этюды-­варианты, сделанные с разных точек
и с различной степенью приближения: «На
Аппиевой дороге», «Лодки в Анцио», «Рыбаки на побережье». В тональных акварелях он
прокладывает быстрые мазки одного тона, но
разной интенсивности и минимальными средствами передает ощущение ослепительного
солнца, при котором яркие краски итальянской природы смягчаются воздушной дымкой.

Лодки в Анцио. Вторая половина 1840-х – 1850-е
Бумага, акварель, графитный карандаш

Среди пейзажей есть подлинные шедевры.
В акварели «Терраса, обвитая виноградом»
Иванов использовал традиционный мотив живописцев, работавших на берегах Неаполитанского залива. Автор запечатлел террасу
в тот утренний час, когда она залита лучами
еще невысоко стоящего солнца. Все внимание
художника сосредоточено на изображении
уходящего вдаль открытого вовне пространства, наполненного солнечным светом. Карандашный набросок намечает главные линии перспективы и контуры прямоугольных
столбов, поддерживающих сквозное решетчатое перекрытие. Поверх рисунка проложены свободные пятна краски. С их помощью Иванов изображает коричневые опорные
балки, траву, листву виноградных лоз, зеленые и зеленовато-­серые тона которых, бледные и прозрачные на первом плане, сгущаются в глубине, создавая ощущение свежести
и прохлады. Натурный этюд приобретает черты картинной завершенности.

Терраса, обвитая виноградом
Вторая половина 1840-х – 1850-е
Бумага, акварель, графитный карандаш

На берегу Неаполитанского залива у Кастелламаре
Вторая половина 1840-х – 1850-е
Бумага, акварель, графитный карандаш

Ряд акварелей представляет собой панорамные виды различных мест. Один из лучших —
«На берегу Неаполитанского залива у Кастелламаре». Изображены городские строения на
склоне холма и в прибрежной полосе, образующей широкую бухту. Вдали виден горный
хребет Монте-­Сант-­Анджело (современное
название Монти-­Латтари), поднимающийся
над полуостровом Сорренто. Карандашный
набросок служит Иванову отправной заготовкой, по которой он работает цветом на пленэре. Не всегда точно следуя контурам, оставляя
участки, не тронутые акварелью, художник
лепит формы цветовыми пятнами, широкими
свободными мазками кисти, создавая цветовой и световой ритм. Он разрабатывает всю
поверхность листа одновременно, пишет обобщенно, опуская детали и избегая дробности.
Цвет в пейзаже меняется под воздействием
воздушной среды: изумрудная зелень первого

плана по мере удаления мягко вбирает синие
тона, превращаясь вдалеке в голубую дымку
гор. Ритм цветовых пятен, искусно проложенные тени и большие, оставленные свободными поля листа передают ощущение яркого солнечного дня, безграничного открытого
пространства, напоенного воздухом и светом.
Акварель «Море у берегов Неаполя» выделяется среди работ мастера емкостью и глубиной художественного образа. Небольшой
по размерам пейзаж был написан с неаполитанской набережной Санта-­Лючия. Справа
намечен силуэт крепости, в котором узнается
Кастель-дель-­Ово. Живо переданы и мокрая
полоса прибрежного песка, и серое небо,
нависающее над морем. Под точно проложенными мазками рождаются зеленовато-­
серые волны с белыми шапками пены, черными гребнями накатывающие на берег. Их
спокойное размеренное движение наводит
на мысли о краткости и суетности человеческой жизни.

Море у берегов Неаполя. Вторая половина 1840-х – 1850-е
Бумага, акварель, графитный карандаш

Итальянский пейзаж. Неттуно
Вторая половина 1840-х – 1850-е
Бумага, акварель, графитный карандаш

Пейзажные акварели Иванова — это натурные
этюды, в которых мастер решает типичные
задачи пленэрной живописи. На фоне искусства его современников Иванов-­акварелист
оказывается новатором, далеко опередившим
свою эпоху.

Вода и камни. 1846
Бумага, акварель, графитный карандаш

Лаврушинский переулок, 10, Зал 11
Информация:
8 (495) 957 07 27

W W W.TRE T YAKOV.RU

Поддержка проекта

Отар Маргания
Информационные
партнеры