В.  И.  Ленин  и  И.  В.  Сталин  обсуждают  план  ГОЭЛРО.
С  картины  художника  А.  Андреева.

I
 ПОЧЕРК  ИСТОРИИ
 еографическая  карта  на  стене.  Подходим  к  ней,  как  к
распахнутому  окну:  сквозь  легкую  сетку  меридианбв  и
параллелей  видна  страна.  В  трехмерном  пространстве  за
цветной  плоскостью  карты  расстилаются  равнины,  гро¬
моздятся  хребты.  В  широкие  реки  разливаются  извили¬
стые  линии,  проведенные  на  карте,  и  маленькие  кружоч¬
ки  разворачиваются  в  города,  полные  жизни.  Север  —  холодные  льди¬
ны  шуршат  у  бортов  корабля.  На  юге  горячий  песок  тонкой  струйкой
стекает  с  бархана.  Будто  ветер  с  далеких  просторов  ворвался  и  ударил
в  лицо.  Вся  необъятная  Советская  страна  перед  нами!
 И  есть  «четвертое  измерение»  у  всего  того,  что  нам  раскрылось:
не  широта,  не  долгота,  не  отметка  над  уровнем  моря,  а  годы  челове¬
ческих  усилий.  Реки  взнузданы,  дороги  исхожены,  равнины  распаханы.
Стальные  буры  пробили  толщу  земли,  и  хлынул  из  глубин  неисто¬
щимый  поток  богатств.  Металл  и  бетон  ворвались  в  застывшее  без¬
молвие  древнего  ландшафта  —  вышками  шахт,  корпусами  заводов,
железным  кружевом  мостов...
 О  творческом  труде,  о  жизни  и  подвиге  народов  рассказывают
нам  штрихи  географической  карты.  Как  светочувствительная  пла¬
стинка,  запечатлевает  она  ход  времени,  рождение  и  смерть  городов,
судьбу  государств.  Линиями  и  знаками  на  карте  чертит  история  свой
путь.
 5

Три  десятилетия  назад  человечество  вступило  на  самый  крутой,
самый  высокий  перевал  своей  истории.  Молния  озарила  земной  шар  —
в  России  грянул  Октябрь.  На  карте  мира  засверкала  красная  черта:
как  грань  двух  эпох,  как  рубеж  между  прошлым  и  будущим.
 Красная  черта  на  карте  говорит:  новый  мир  возник  на  шестой
части  земного  шара  —  мир  социализма.  Первое  в  истории  государ¬
ство,  в  котором  у  власти  стоят  трудящиеся.  Первая  страна  на  земле,
где  нет  паразитических  классов,  нет  эксплоатации,  нет  порабощения
человека  человеком.
 Три  десятилетия  растет  и  крепнет  наша  великая  советская  дер¬
жава.  На  огромном  пространстве  —  от  Карпат  до  Берингова  проли¬
ва  —  сложилось  и  упрочилось  нерасторжимое  содружество  равно¬
правных  республик.  Под  руководством  партии  Ленина—Сталина
народы  нашей  страны,  в  братском  единении  друг  с  другом,  построили
социалистическое  общество  и  ныне  победоносно  идут  вперед,  к  комму¬
низму.
 Не  раз  за  эти  три  десятилетия  империалистические  хищники  пы¬
тались  стереть  с  карты  мира  красную  черту,  пытались  уничтожить  со¬
ветский  строй,  поработить  и  расчленить  нашу  Родину.  Но  всякий  раз
советский  народ,  сильный  своей  сплоченностью,  своей  любовью  к
Родине,  разбивал  и  отбрасывал  захватчиков.  Он  вышел  победителем  из
борьбы  с  интервентами  и  белогвардейцами  в  годы  гражданской  войны.
Он  героически  выдержал  все  трудности  и  невзгоды  Великой  Отече¬
ственной  войны.  В  суровых  битвах  переломил  он  хребет  фашистскому
зверю  и  отстоял  социалистическую  Родину,  великие  завоевания  Октября.
Освободив  от  фашистской  неволи  народы  Европы,  он  еще  выше  поднял
мировое  значение  и  славу  первого  социалистического  государства  на
земле.
 От  Печенги  до  Калининграда,  от  Калининграда  до  Измаила,  от
Измаила  до  Курильской  гряды  лежит  на  карте  мира  красная  линия  —
священный  рубеж  советской  земли.  Это  не  только  граница  величайшей
из  стран  мира,  —  это  линия,  через  которую  не  переступают  бесправие,
произвол,  угнетение.  Там,  по  ту  сторону  черты,—  тьма  и  рабство,
власть  денег,  насилие  над  массами.  Здесь,  на  нашей,  на  советской
земле,  —  свободные  граждане  свободной  страны,  радость  созидатель¬
ного  труда,  великие  строительные  леса  коммунизма.
 Октябрьская  социалистическая  революция  освободила  творче¬
скую  энергию  народа,  и  эта  энергия  проявилась  в  полную  силу.  Идя
по  пути,  начертанному  Лениным  и  Сталиным,  советский  народ  за  ко¬
роткий  срок  преобразил  свою  страну.  Он  сбросил  с  нее  путы
вековой  отсталости,  разбил  тяжкие  оковы  экономического  порабоще¬
ния,  в  которых  держал  старую  Россию  иностранный  капитал.  Он  создал
мощную  социалистическую  индустрию  и  самое  механизированное  в
мире  коллективное  сельское  хозяйство.  Он  превратил  нашу  Родину  в
могущественнейшую  державу,  идущую  во  главе  всего  прогрессивного
человечества.
 Широкие  просторы  открыл  социализм  для  развития  производи¬
тельных  сил  нашего  общества.  Страна  насыщена  новыми  ценностями,
созданными  трудом  советских  людей.
 Страна  изменилась.  Иной  стала  и  ее  география.  Разумный  замы¬
сел  по-новому  распределил  достояние  и  силы  народа,  дал  новый  облик
 6

краям  и  областям,  поставил  их  в  новые  хозяйственные  взаимоотно¬
шения.
 Печать  неравномерности  лежит  на  географии  старого,  капитали¬
стического  мира.  Одни  области  и  страны  там  вырастают  и  богатеют
за  счет  разорения  других.  На  порабощении  и  ограблении  колониаль¬
ных  народов  держится  экономическая  мощь  империалистических  го¬
сударств.
 В  нашей,  в  советской  стране  нет  и  не  может  быть  порабощения
одних  другими,  нет  и  не  может  быть  отсталых  колониальных  окраин.
Все  районы  страны  у  нас  развиваются,  растут.  Каждый  народ  имеет
возможность  быстро  двигать  вперед  свое  хозяйство  и  культуру.  Та¬
ков  экономический  закон  социализма,  такова  одна  из  главных  основ
ленинско-сталинской  национальной  политики.
 Неузнаваемо  выросли  и  преобразились  старые  индустриальные
центры  СССР.  А  вместе  с  тем  появились  новые  промышленные  рай¬
оны;  многие  из  них  в  тех  местах,  которые  еще  вчера  были  пустынны-
ми.  Новые  города  выросли  на  советской  земле.  Новые  железнодорож¬
ные  и  автомобильные  магистрали  пролегли  на  просторах  страны.  По¬
строены  новые  мосты,  новые  плотины.  Проведены  судоходные  каналы.
Углублены  речные  русла.  Земледелие  пришло  туда,  где  его  никогда
раньше  не  было.  По-новому  размещаются  сельскохозяйственные  куль¬
туры.  На  полях  высеваются  новые  растения.  Искусственные  потоки
оросили  массивы  засушливых  земель.  Обогащены  бедные  почвы.  На
большом  пространстве  осушены  болота.  В  одних  местах  леса  расчи¬
щены,  в  других  насажены.
 Впервые  изучены  и  нанесены  на  карту  новые  земли,  по  площади
не  уступающие  крупнейшим  государствам  Европы.  А  знания  о  мине-
 Генеральные  направления  в  размещении  промышленности  за  годы  сталинских
 пятилеток:
 1. 	Промышленные  центры,  существовавшие  до  революции*
 2. 	Новые  районы  промышленного  строительства.
 2.  Главные  сдвиги.

ральном  мире  страны  выросли  настолько,  что  этот  мир  можно  считать
заново  открытым.
 География  страны  стала  иной.  Это  значит:  по  новому  пути  идет
у  нас  история.
 Старая  Россия  знала  только  путь  стихийного  развития.  Частное
предпринимательство  вызывало  к  жизни  заводы  и  рудники.  Нажива
осушала  болота.  Голод  корчевал  леса.  Это  не  было  планомерным  и
широким  наступлением.  Конкуренция  разобщала  усилия  людей.  В  по¬
гоне  за  прибылью  опустошались  и  леса,  и  недра.  Жадность  сочеталась
с  расточительством  —  и  богатств  природы  и  труда  человека.
 Капитализму  с  его  анархией  производства  и  кризисами,  с  безрабо¬
тицей  и  захватническими  войнами  противостоит  ныне  новый,  неизме¬
римо  более  совершенный  общественный  строй.  Социалистическая  рево¬
люция,  сделавшая  все  богатства  страны  общественным  достоянием,  мно¬
гократно  умножила  силы  народа  в  его  борьбе  за  покорение  природы.
 Старая  экономическая  география  страны  складывалась  стихий¬
но.  Наша  страна  строит  свое  хозяйство  сознательно,  целеустремленно.
По  единому  плану  идет  работа  на  огромных  пространствах.  И  не  ме¬
шают  ей  ни  своекорыстные  интересы  капиталистов,  ни  кризисы.
 Страна  изменилась.  И  многое  из  того,  что  появилось  в  ней  за
год*>1  советской  власти,  показывает  географическая  карта.
 Образным  своим  языком  карта  повествует  нам  о  смене  историче¬
ских  эпох.  Недаром  говорил  Н.  В.  Гоголь:  «Я  всегда  думал  написать  гео¬
графию;  в  этой  географии  можно  было  бы  увидеть,  как  писать  историю».
 О  бедности  огромной  отсталой  страны,  о  скованных  силах  народа,
о  неиспользованных  богатых  возможностях  говорила  карта  старой,
царской  России.  О  расцвете  хозяйства  и  культуры,  об  обновлении  стра¬
ны,  о  росте  ее  могущества,  о  новой,  социалистической  жизни  рассказы¬
вает  нам  карта  Советского  Союза.
 8

Да,  Русь  ныне  не  та!  Не  та,  какой  она  была  до  Октября  1917  го¬
да.  Выросла  и  обновилась  наша  страна,  и  облик  ее  стал  иным.
 А  вместе  со  страной  изменились  и  люди.  Преобразуя  окружаю¬
щий  мир,  они  преобразуются  и  сами.
 Новые  великолепные  качества  воспитаны  в  нашем  народе  совет¬
ским  строем,  коммунистической  партией  —  пламенная  любовь  к  социа¬
листической  Родине,  глубокая  преданность  делу  коммунизма,  муже¬
ство  и  настойчивость  в  борьбе,  умение  преодолевать  любые  трудности.
И  в  труде  и  в  бою  проявились  эти  замечательные  черты  совет¬
ского  народа.  И  в  труде  и  в  бою  развернулись  его  могучие,  богатыр¬
ские  силы.
 Все,  что  укрепило  и  возвысило  нашу  страну,  сделало  ее  могуще¬
ственной  и  процветающей,  все  это  —  плод  неустанного  труда  нашего
народа,  воплощение  идей  и  энергии  большевистской  партии.
 Еще  на  заре  существования  нашего  государства,  в  марте
1918  года,  великий  Ленин  заявил  о  непреклонной  решимости  больше¬
виков  «...добиться  во  что  бы  то  ни  стало  того,  чтобы  Русь  перестала
быть  убогой  и  бессильной,  чтобы  она  стала  в  полном  смысле  слова
могучей  и  обильной...
 У  нас,  —  писал  Ленин,  —  есть  материал  и  в  природных  бо¬
гатствах,  и  в  запасе  человеческих  сил,  и  в  прекрасном  размахе,  кото¬
рый  дала  народному  творчеству  великая  революция,  —  чтобы  создать
действительно  могучую  и  обильную  Русь»  (Соч.,  т.  XXII,  стр.  376).
 Далеко  вперед  смотрел  орлиный  взор  вождя,  создателя  нашего
государства.  Сбылись  его  вещие  слова.
 Камень  за  камнем  строим  мы  свой  дом,  свое  государство.  По
плану  Сталина  преобразилось  лицо  страны.  Гениальные  предначерта¬
ния  вождей  воплощает  наш  народ  в  великих  творениях  своего  труда,  сво¬
его  ума  и  сердца.  Партия  ведет  нас,  советских  людей,  направляет  в
одно  русло  усилия  миллионов.  Сталин  указывает  нам  путь  вперед,  к
новым  победам.  Он  строит  счастье  народа.  Он  вдохновляет  советских
людей  на  труд,  на  подвиги.  Ленин  и  Сталин  —  создатели  могущества
и  славы  нашей  страны,  высоко  несущей  великое  знамя  коммунизма.
 2  Н.  Н.  Михайлов

II
 ПОД  ФЛАГ  СТРАНЫ  СОВЕТОВ
 огда  на  Курильских  островах  садится  солнце,  в  Калинин¬
граде  оно  только  еще  восходит.  Когда  в  Калинин¬
граде  опускается  ночь,  на  Курилах  светает.  Эти  точки
лежат  на  разных  сторонах  земного  шара.  Но  и  тут,  и
там  —  советская  земля.  И  в  Калининграде  и  на  далеких
Курилах  гордо  реет  алый  флаг  Советов.
 Велика  наша  страна  —  нет  в  мире  ей  равной.  Шестую  часть  оби¬
таемой  суши  занимает  советская  держава.
 Триумфальным  маршем  прошла  великая  советская  революция  по
необъятным  просторам  —  до  берегов  Тихого  океана,  до  вершин  Па¬
мира,  до  Днестра  и  Немана.  Десятки  народов  стали  под  стяг  револю¬
ции.  Они  обрели  свободу  и  Отечество,  создали  свои  национальные  го¬
сударства,  соединившиеся  в  непобедимый  Союз  республик.
 Но  за  рубежом  нашей  великой  революции  оставались  миллионы
обездоленных  людей,  братьев  по  крови  и  языку.
 Все  еще  томилась  под  гнетом  Австро-Венгрии  украинская  Галиций¬
ская  земля.  Продолжали  изнывать  в  неволе  у  венгерских  помещиков
крестьяне  Закарпатской  Украины.  А  когда  расползлось,  не  выдержав
испытаний  мировой  войны,  лоскутное  одеяло  Австро-Венгерской  империи,
земли  эти  стали  разменной  монетой  в  руках  империалистов  Антанты,
перекраивавших  карту  Европы.  Так  было  на  Западе.  А  на  Дальнем
Востоке,  на  исконных  русских  землях,  открытых  и  освоенных  смельча-
 10

ками-«землепроходцами»,  владычествовали  японцы.  Военные  базы  япон¬
ских  самураев  гнездились  на  Южном  Сахалине  и  на  Курилах.
 В  бурные  годы  гражданской  войны  германские  и  англо-француз¬
ские  империалисты  штыками  своих  армий  утвердили  реакционно¬
буржуазный  режим  в  странах  Прибалтики.  Западные  области  Украи¬
ны  и  Белоруссии  прибрала  к  своим  рукам  панская  Польша,  а  Бессара¬
бию  —  румынские  бояре.
 Долго  страдали  наши  братья  в  разлуке  с  матерью-Родиной.
И  лишь  ныне  воссоединены  разобщенные  народы.  Чудское  озеро  уже
не  разделяет  эстонцев  и  русских  запретной  границей  —  оно  соединяет
их.  Белорусс-полешанин  не  кланяется  польскому  пану,  —  пана  уже  нет,
и  по  земле,  которая  была  им  захвачена,  идут  тракторы,  присланные  из
Сталинграда  и  Харькова.  Украинец-лесоруб  из  Закарпатья,  украинец-
шахтер  из  Донбасса,  украинец-колхозник  с  Полтавщины,  украинец-
рыбак  с  Измаилыцины,  украинец-академик  из  Киева  —  граждане  од¬
ного  государства.
 Мудростью  Сталина,  силой  советской  державы  возвращены  ис¬
конные  наши  земли,  восстановлена  историческая  справедливость.
Вновь  вернулись  мы  к  берегам  Дуная,  вновь  вышли  к  открытым  про¬
сторам  Тихого  океана.
 НА  СЕВЕРО-ЗАПАДЕ
 На  крайнем  северо-западе,  за  Мурманском,  в  рамку  советской
границы  вошла  территория  Печенги.  Русские  люди  с  давних  пор  оби¬
тали  здесь,  у  незамерзающих  берегов  Варангер-фиорда.  Еще  во  времена
Ярослава  Мудрого  местность  эта  входила  в  черту  Русской  земли.
Далекий  полярный  край  обживали  потомки  смелых  новгородцев  —
поморы.  Промышляли  рыбу  в  бурном  Баренцовом  море,  вели  торговлю
с  норвежскими  купцами.  В  XVI  веке  был  основан  здесь  русскими  ино¬
ками  Печенгский  монастырь.
 Во  время  гражданской  войны  бывшие  правители  буржуаз¬
ной  Финляндии  добились  включения  Печенги  в  состав  Финляндии.
После  окончания  Великой  Отечественной  войны,  по  договору  о  переми¬
рии,  территория  района  Печенги  была  возвращена  Финляндией  Совет¬
скому  Союзу.  Новая  советская  земля  вошла  в  пределы  Мурманской
области  РСФСР.
 Возвращение  Советскому  Союзу  района  Печенги,  протянувшегося
до  реки  Потсо-Йоки,  укрепило  безопасность  Мурманска  —  наших  ворот
в  Атлантику  и  Арктику.  Мы  имеем  теперь  на  северо-западе  вторую  неза¬
мерзающую  гавань  —  Печенгу.  На  скалистом  побережье,  среди  каме¬
нистых  холмов  и  порожистых  рек,  расположено  богатое  месторождение
никелевых  руд.  Рудники  и  завод  в  Печенге  уже  восстановлены.
 Земли,  лежащие  западнее  и  севернее  Ладожского  озера,  вошли
в  состав  Советского  Союза  еще  раньше  —  в  1940  году.  До  того  государ¬
ственная  граница  на  Карельском  перешейке  пролегала  на  расстоянии
 2*
 11

пушечного  выстрела  от  Ленинграда.  Заботясь  о  безопасности  города
Ленина,  советское  правительство  предусмотрело  в  мирном  договоре
с  Финляндией,  который  был  заключен  в  1940  году,  передвижку  границы
на  несколько  десятков  километров.  Новые  земли  вошли  частью  в  Каре¬
ло-Финскую  ССР,  частью  в  Ленинградскую  область  РСФСР.
 Расположенный  на  этих  землях  город  Выборг  —  Петр  I  называл
его  «крепкой  подушкой  Петербургу»  —  стал  пограничным  форпостом
Ленинграда.  Ладожское  озеро,  древняя  наша  Ладога,  превратилось  во
внутреннее  озеро;  вокруг  него  замкнулось  кольцо  наших  железных  до¬
рог.  Карельский  перешеек,  ранее  испещренный  дотами  «линии  Ман-
нергейма»,  предоставил  свои  сосновые  боры  и  песчаные  пляжи  для  от¬
дыха  ленинградцев.  Колхозы  и  совхозы,  созданные  на  Карельском
перешейке,  стали  снабжать  Ленинград  овощами,  мясом,  молоком.  Бы¬
ли  отстроены  бумажные  фабрики.  Питкяранта  дала  нам  цветные  ме¬
таллы,  Сортавала  —  свой  чудесный  мрамор,  бурная  Вуокси  —  обиль¬
ную  энергию.  Гидростанции  Вуокси,  разрушенные  немецкими  оккупан¬
тами,  ныне  уже  восстановлены;  от  них  к  Ленинграду  сквозь  леса,  по
просеке  тянется  линия  высоковольтной  электропередачи.
 Так  изменилась  географическая  карта  пограничных  районов  на¬
шего  северо-запада.
 НА  ЗАПАДЕ
 Юго-западнее  Ленинграда  идут  морские  рубежи  СССР.  Там,  у
берега  Балтики,  лежат  земли  эстонцев,  латышей  и  литовцев.
 На  протяжении  веков  народы  Прибалтики  были  связаны  тесны¬
ми  узами  дружбы  с  народами  нашей  страны,  прежде  всего  с  великим
русским  народом.  Вместе  с  русскими  воинами  боролись  они  против
немецких  захватчиков.  По  этой  земле  после  Ледового  побоища  гнал
Александр  Невский  разгромленные  полчища  германских  псов-рыцарей.
 Около  двух  столетий  находилась  Прибалтика  в  составе  России.
Между  нею  и  всеми  остальными  частями  нашей  Родины  издавна
сложились  тесные  экономические  связи.  Промышленность  Латвии
почти  две  трети  своей  продукции  сбывала  во  внутренних  губерниях
России.  Почти  третья  часть  всего  российского  экспорта  осуществля¬
лась  через  латвийские  порты:  Ригу,  Лепаю,  Вентспилс.  На  русский  ры¬
нок  шли  промышленные  товары  Эстонии;  в  Петербург  везли  свою  про¬
дукцию  эстонские  животноводы.
 Плечом  к  плечу  с  рабочим  классом  и  крестьянством  всей  России
трудящиеся  Прибалтики  боролись  против  царизма,  против  помещиков
и  капиталистов.  Как  отмечал  Ленин,  в  революции  1905  года  латыш¬
ский  пролетариат  занимал  «одно  из  первых,  наиболее  важных  мест».
 В  ноябре  1917  года  над  Прибалтикой,  как  и  над  всей  страной,  взви¬
лось  красное  знамя  социалистической  революции.  Трудящиеся  Прибал¬
тики  свергли  угнетателей  и  завоевали  свободу.
 12

Новые  территории  СССР,

Таллин.
 Советская  власть  в  Латвии,  Эстонии  и  Литве  просуществовала  не¬
долго.  Вскоре  Прибалтика  была  оккупирована  германскими  войсками.
Потомки  псов-рыцарей  пришли  грабить,  убивать,  жечь.  Кровью  трудя¬
щихся  оросилась  древняя  земля.
 Но  уже  в  декабре  1918  года  на  берегах  Балтики  снова  вспыхну¬
ло  и  разгорелось  пламя  революционного  пожара.  Снова  установилась
в  Прибалтике  власть  Советов  —  власть  трудящихся.  Под  натиском  ге¬
ройских  красных  стрелков  обратились  в  бегство  ставленники  германских
оккупантов.  Закачались  и  пали  марионеточные  «правительства».
 Им  на  выручку  пришли  империалисты  Антанты.  Они  помогли
национальной  буржуазии  прибалтийских  стран  вернуть  утраченное  ею
господство.  На  целых  два  десятилетия  установился  в  Латвии,  Литве,
Эстонии  кровавый  реакционный  режим.
 Вопреки  воле  трудовых  масс,  Прибалтика  была  отделена  от  Со¬
ветской  России.  «Независимые»  буржуазные  республики  стали  «сани¬
тарным  кордоном»  империалистов  ’на  границах  со  Страной  Советов.
«Колючей  проволокой»  называл  их  французский  министр  Клемансо.
 Под  игом  западно-европейского  империализма  пришло  в  упадок
и  запустение  народное  хозяйство  прибалтийских  стран.  Оскудела  про¬
мышленность,  оторванная  от  русского  рынка.  Одно  за  другим  закры¬
вались  предприятия.  Утратила  былое  значение  машиностроительная
 14

индустрия.  Опустели  цехи  Кренгольмской  мануфактуры  в  Нарве:  из
14  тысяч  рабочих  осталось  только  2  тысячи.  В  десять  раз  сократилось
число  рабочих  на  крупнейшем  в  Эстонии  судостроительном  заводе.
В  корпусах,  где  раньше  строились  суда  и  вагоны,  стали  вырабаты¬
ваться  гребенки  да  катушки.  Четыре  тысячи  предприятий  закрылось
в  Литве.  В  захолустный  уголок  Европы,  в  аграрно-сырьевой  придаток
западных  государств  превратились  и  Эстония,  и  Латвия,  и  Литва.
 Безработица  и  нищета  стали  уделом  рабочего  класса  Прибал¬
тики.  Крестьяне-бедняки  и  батраки  изнывали  в  кабале  у  кулаков.  На  долю
половины  всех  крестьянских  хозяйств  Латвии  приходилась  только  деся¬
тая  часть  земли.  Тридцать  тысяч  крестьянских  хозяйств  было  продано
с  молотка  за  последние  десять  лет  господства  латвийской  буржуазии.
 Суровые  репрессии  обрушивала  буржуазия  на  трудящиеся  мас¬
сы  Прибалтики.  Тысячи  лучших  борцов  пролетариата  томились  в  тюрь¬
мах.  Но  не  прекращалась  революционная  борьба  рабочих  и  крестьян,
не  погибала  их  вера  в  то,  что  снова  обретут  они  освобождение  от
гнета.
 И  эта  надежда  сбылась.  В  1940  году  трудящиеся  Прибалтики
свергли  свои  реакционные  правительства  и  вновь  подняли  знамя  Со¬
ветов.  Латвия,  Литва  и  Эстония  были  провозглашены  советскими  со¬
циалистическими  республиками.  Они  обратились  в  Верховный  Совет
СССР  с  просьбой  о  вступлении  в  Советский.  Союз.  Просьба  эта  была
удовлетворена.
 Вновь  вошли  народы  Прибалтики  в  дружную  семью  советских
народов.  Народное  хозяйство  прибалтийских  республик  стало  неразрыв¬
ной  частью  единой,  непрерывно  растущей  экономики  Советского  Союза.
Трудящиеся  Литвы,  Латвии  и  Эстонии  приобщились  к  великому  делу
строительства  коммунизма.
 Кончились  дни  гнета,  бедности,  упадка.  Исчезла  зависимость
стран  Прибалтики  от  иностранного  капитала,  закабалявшего  эти  малые
государства.  Началась  пора  расцвета  воспрянувшей,  обновленной  При¬
балтики.

Навсегда  исчезла  безработица,  томившая  рабочих  во  времена
владычества  капиталистов.  Советская  власть  дала  землю  безземель¬
ным  и  малоземельным  крестьянам,  щедро  помогла  сельским  труже¬
никам  техникой,  средствами.
 Быстро  стало  развиваться  культурное  строительство.  Собствен¬
ные  Академии  наук  созданы  во  всех  трех  советских  прибалтийских  рес¬
публиках.
 Социалистическое  строительство  в  прибалтийских  республиках
было  на  время  прервано  нападением  гитлеровцев.  Немецкие  оккупанты
нанесли  народному  хозяйству  Прибалтики  огромный  урон.  Только  в
Латвии  они  полностью  или  частично  разрушили  785  промышленных
предприятий,  пять  городов,  уничтожили  или  угнали  в  Германию  более
ста  тысяч  лошадей,  около  полумиллиона  голов  крупного  рогатого  скота.
Громадный  ущерб  причинен  культурным  учреждениям  и  ценностям  на¬
родов  Латвии,  Эстонии  и  Литвы.
 После  победы  над  гитлеровской  Германией  хозяйственный  и  куль¬
турный  подъем  прибалтийских  республик  возобновился  с  новой  силой.
Восстановлению  и  развитию  хозяйства  Советской  Прибалтики  помогает
вся  страна.
 Послевоенная  сталинская  пятилетка  для  прибалтийских  респуб¬
лик  —  это  прежде  всего  пятилетка  социалистической  индустриализации.
Строятся  заводы,  вскрываются  земные  недра.  Перегонка  горючих  слан¬
цев  в  газ  и  машинные  масла,  производство  радиоаппаратов,  судострое¬
ние,  химия,  выработка  высоких  сортов  текстиля  и  бумаги  —  ко  всему
этому  применили  теперь  свои  умение  и  силы  трудолюбивые  народы  При¬
балтики.
 Новая,  советская  Прибалтика,  сохраняет  и  развивает  важнейшую
отрасль  своего  хозяйства  —  животноводство.  Она  превращается  вме¬
сте  с  тем  в  район  крупной  социалистической  индустрии.  Эта  индустрия
не  чета  прежней  —  ни  по  масштабам,  ни  по  значению.  Она  не  в  ру¬
ках  капиталистов,  а  в  руках  народа.  Она  развивается  по  плану,  и  ей  не
страшны  экономические  кризисы  и  капризы  мирового  рынка.  Она  рабо¬
тает  не  на  заморском  сырье,  как  прежде,  а  на  своем,  отечественном.
 До  1940  года  балтийские  воды  примыкали  к  советским  берегам
лишь  в  глубине  Финского  залива.  А  ныне  в  пределы  Советского  Сою¬
за  входит  весь  восточный  берег  Балтийского  моря—от  Финского  залива
до  Немана.  Область  Клайпеды,  захваченная  гитлеровцами  у  литовского
народа  в  1939  году,  ныне  воссоединилась  с  родной  Литвой  и  дала  ей
удобный  выход  к  Балтийскому  морю.  Эстонские  острова  Сарема  и  Хиума
сторожат  входы  в  Финский  и  Рижский  заливы.  Порты  Таллина  и  Риги
скованы  льдом  более  короткое  время,  чем  порт"  Ленинграда,  порты
Вентспилса,  Лепаи  и  Клайпеды  не  замерзают  вовсе,  и  мы  теперь  имеем
на  Балтике  круглогодовую  связь  с  морями  Западной  Европы.
 После  Великой  Отечественной  войны  в  пределы  СССР  вошел  не
только  восточный  берег  Балтики,  но  и  часть  ее  южного  берега  —  от
устья  Немана  и  залива  Куриш-Гаф  до  залива  Фриш-Гаф.  Ныне  эта
территория  образует  Калининградскую  область  РСФСР.  Здесь,  на
длинной  песчаной  косе,  против  города  Пиллау,  находится  самая  запад¬
ная  точка  нашей  страны.
 На  этой  земле  в  древние  времена  жили  славяне.  Германские  пле¬
мена  истребили  их  или  поработили  и  онемечили.  Восточная  Пруссия  с
ее  центральным  городом  Кенигсбергом  стала  кинжалом,  вонзенным  в
 1.6

Рига.
 славянские  земли.  Не  раз  отсюда  замахивалась  на  нашу  страну  рука
немецких  захватчиков.  Не  раз  вырывались  отсюда  злобные  и  жадные
орды  завоевателей.
 Теперь  этот  очаг  германской  агрессии  уничтожен  навсегда.  На
исконных  славянских  землях  вновь  поселились  славяне.  Навечно  осе¬
ли  здесь  наши  люди  из  Смоленска,  из  Брянска,  из  Пензы.  Колхозники
сеют  рожь  и  лен;  сплавщики  леса  ведут  плоты  по  Неману;  рабочие
стоят  у  станков  на  машиностроительных  заводах,  у  машин  на  бумаж¬
ных  фабриках;  портовики  принимают  суда  в  незамерзающей  гавани.
Нет  Кенигсберга  —  есть  Калининград.  Нет  Инстербурга  —  есть  Чер-
няховск.  Нет  Фридланда  —  есть  Правдинск.  Нет  Тильзита  —  есть
Советск...  Эта  область  —  советский  пограничник  на  дальних  подсту¬
пах  к  Минску,  Риге,  Ленинграду.
 Южнее  Калининградской  области  лежат  земли,  воссоединившиеся
с  Белорусской  Советской  Социалистической  Республикой.  Населенные
белоруссами,  они  долгое  время  входили  в  состав  панской  Польши,
были  отсталой  и  забитой  ее  колонией.  По  одну-  сторону  границы,  в
Советской  Белоруссии  росли  заводы,  богатели  колхозы,  расцветала
советская  национальная  культура.  А  по  другую  сторону  рубежа  бело-
руссы,  угнетенные  польскими  помещиками,  жили  в  нищете  и  беспра¬
вии.  Отсталым  и  бедным  было  здесь  сельское  хозяйство.  Самая  пер¬
вобытная  техника  лежала  в  его  основе,  —  в  иных  деревнях  глухого
Полесья  можно  было  встретить  топоры  из  камня.
 17

Порты  северо-запада  СССР  (замерзающие  и  незамерзающие),

Ныне  эта  земля  —  от  Молодечно  до  Гродно,  от  Минска  до
Бреста  —  входит  в  Советскую  Белоруссию,  В  1939  году  великий  совет¬
ский  народ  протянул  руку  помощи  своим  братьям-белоруссам,  избавил
их  от  гнета  польских  помещиков  и  капиталистов.  Договор,  заключенный
в  1945  году  с  братской  демократической  Польшей,  окончательно  опре¬
делил  советско-польскую  границу.  Белорусский  народ  полностью  вос¬
соединился  в  своем  советском  национальном  государстве.  И  земля,  кото¬
рая  была  раньше  панской  колонией,  теперь,  как  и  вся  Белоруссия,
живет  свободной,  советской  жизнью.
 Посмотрите  на  географическую  карту.  Минск,  национальный
центр  белорусского  народа,  стоял  прежде  возле  самой  границы.  Те¬
перь  он  —  в  середине  объединенной  белорусской  земли.  Кругом  не¬
го  —  и  на  торфяных  массивах  у  Орши,  и  на  новом  Днепро-Бугском  ка¬
нале,  и  на  осушаемых  болотах  у  Пинска,  и  возле  Беловежской  пущи  —
шумит  стройка  послевоенной  пятилетки.
 Советская  Белоруссия  успешно  залечивает  раны,  нанесенные  вой¬
ной,  и  идет  к  новому  хозяйственному  расцвету.
 Еще  южнее  лежат  украинские  земли.  Далеко  на  запад  простира¬
лись  они  и  в  стародавние  времена,  при  Киевской  Руси.  О  князе  Галиц¬
ком  Ярославе  Осмомысле  говорили,  что  затворил  он  ворота  Дунаю  и
«суды  рядил  до  Дуная».
 Благодатные  западноукраинские  земли  издавна  привлекали  жад¬
ные  взоры  завоевателей.
 Зарились  на  них  и  венгерские  князья,  и  польские  воеводы,  и  не¬
мецкие  рыцари.  Четыре  столетия  подряд  кипели  жаркие  бои  на  гали¬
цийской  земле  и  в  карпатских  предгорьях.  Храбро  сражались  наши
воины,  и  не  раз  под  их  ударами  захватчики  обращались  в  бегство.  Но
неравной  была  борьба.  Черной  тучей  нависло  над  Русской  землей  мон¬
гольское  иго.  Ослабленная,  обескровленная  им,  не  'смогла  Русь  нане¬
сти  последний  удар,  отбить  недругов  на  западе.  Как  хищное  воронье,
накинулись  они  на  земли  Украины,  пытаясь  растащить  их,  расклевать.
Вотчиной  польской  шляхты  стала  украинская  Галиция,  под  ярмо  вен¬
герского  короля  попала  Закарпатская  Украина.  Турецкие  янычары
ворвались  в  придунайские  степи,  Бессарабия  стала  добычей  султана.
 Шли  годы.  Сменялись  поработители.  Несколько  раз  перекраива¬
лась  карта  этого  многострадального  уголка  нашей  Родины.  Захватчики
запрещали  местному  украинскому  населению  говорить  на  родном  языке,
душили  национальную  культуру,  онемечивали  и  ополячивали  народ.  Но
вечно  в  сердцах  украинцев,  оторванных  от  своих  братьев,  жила  мечта
о  свободе  и  о  воссоединении  с  матерью-Родиной.
 В  наши  дни  эта  мечта  сбылась.  Украинские  земли,  как  и  земли
белоруссов,  воссоединились  в  едином  советском  государстве.
После  многовековых  испытаний  украинский  народ  обрел  свое  государ-
 НА  ЮГО-ЗАПАДЕ
 19

75—^Г:  г—
 ственное  единство.  Более
чем  на  10  миллионов
человек  увеличилось  на¬
селение  Советской  Укра¬
ины.  Теперь  Украинская
республика  стала,  если
не  считать  РСФСР,  са¬
мым  большим  государ¬
ством  Европы.
 Часть  новых  земель
перешла  к  Советской
Украине  от  Польши.  За¬
падная  Украина  вошла
в  состав  Советского  Сою¬
за  в  1939  году.  Благода¬
ря  братской  помощи  ве¬
ликого  советского  народа
трудящиеся  Западной
Украины  избавились  от
гнета  панской  Польши.
Ныне  по  договору  с  де¬
мократической  Польшей
окончательно  определены
западные  границы  Со¬
ветской  Украины.  На
географической  карте
СССР  мы  видим  теперь
 древний  украинский  город  Львов,  плодородные  поля  Волыни  и  Подолии,
депь  нефтяных  промыслов  в  предгорьях  Карпат,  калийные  и  соляные
шахты,  хвойные  и  буковые  леса  в  складках  гор.  Другая  часть  земель  пе¬
решла  к  Украинской  ССР  от  Румынии.  Это  гористая  Буковина,  с  густы¬
ми  лесами  и  альпийскими  лугами,  с  оживленным  городом  Черновицы,
это  жаркая  Измаильщина,  со  степными  пастбищами,  с  черноморскими
лиманами,  богатыми  рыбой.  Там,  у  Измаила,  памятного  суворовским
штурмом,  наша  земля  снова  простерлась  теперь  до  самого  Дуная.
 Воссоединение  украинского  народа  закончилось  в  1945  году.  По
договору  между  СССР  и  дружественной  Чехословакией  к  Украинской
ССР  отошла  Закарпатская  Украина.  Столетиями  ждали  закарпатские
украинцы  слияния  с  матерью-Родиной.  И  оно  свершилось  в  наши  дни.
 Советская  граница  перешла  гряду  Карпатских  гор.  По  лесистым
склонам,  по  долинам  бурных  рек  спустилась  она  на  берега  реки  Тис¬
сы,  текущей  по  широкой  Венгерской  равнине.  Карпаты,  высоким  барь¬
ером  отделявшие  Советский  Союз  от  государств  юго-восточной  Ев¬
ропы,  теперь  в  своей  средней  части  вошли  в  наши  пределы.  Это
еще  больше  укрепляет  наши  связи  с  дунайскими  и  балканскими  стра¬
нами.
 Советская  Украина  сильно  пострадала  во  время  немецкой  окку¬
пации.  Гитлеровцы  разрушили  здесь  города,  взорвали  заводы,  опусто¬
шили  цветущие  украинские  поля.,  Но  украинский  народ,  под  руковод¬
ством  коммунистической  партии,  с  братской  помощью  великого  рус¬
ского  народа,  уже  многое  сделал,  чтобы  стереть  с  лица  своей  земли
мрачные  следы  войны.  На  новых  советских  землях,  как  и  по  всей
 20

Украине,  идет  напряженная
творческая  работа.  Восста¬
навливается  и  растет  про¬
мышленность.  Освобожден¬
ное  от  помещиков  земле¬
делие  впитывает  новейшие
достижения  агротехники.
 Весь  Советский  Союз  помо¬
гает  Украине  развивать  хо¬
зяйство  и  культуру  в  новых
областях.  Крупным  инду¬
стриальным  центром  стано¬
вится  Львов.  Расширяются
нефтепромыслы  Предкар-
патья,  закладываются  новые
газовые  скважины.  Пробива¬
ются  угольные  шахты,  в  го¬
рах  растет  лесная  промыш¬
ленность.  По  селам  создают¬
ся 	машинно-тракторные
 станции.  В  Ужгороде,  по  ту
сторону  Карпат,  открыт  ук¬
раинский  университет.
 Между  Днестром  и
Прутом  лежит  край  вино¬
градарей  и  виноделов  —
 Бессарабия.  Молдавское  население  этих  мест  с  давних  времен  было  тес¬
ными  узами  связано  с  русскими  и  украинцами.
 В  начале  XIX  века  Россия  избавила  молдаван  от  турецкого
кга.  Но  в  1918  году  Бессарабия  снова  подверглась  иноземной
оккупации.  Ее  захватили  румынские  бояре.  Советский  народ
никогда  не  признавал  этой  аннексии.  На  картах  территория  Бессарабии
закрашивалась  цветом  нашей  страны.  И  только  косая  тень  штриховки
говорила  о  том,  что  временно  отторгнута  эта  земля,  что  лежит  на  ней
гнет  чужеземцев.  В  1940  году,  по  требованию  советского  правитель¬
ства,  Румыния  возвратила  Бессарабию  Советскому  Союзу.  Основная
часть  Бессарабии,  где  молдаване  составляют  большинство  населения,
вошла  в  состав  Молдавской  Советской  Социалистической  Республики.
 Границы  нашей  Родины  вновь  прошли  по  Пруту,  отдалившись  от
Одессы.  Вновь  включены  в  пределы  страны  плодородная  Белецкая
степь,  виноградники  и  сады  холмистых  Кодр,  знойный  Буджак,  гу¬
стые  заросли  Днестровских  плавней.  Снова  стали  нашими  городами  и
Кишинев,  и  Оргеев,  и  Бендеры.
 Но  жизнь  в  этих  местах  теперь  уже  не  та,  что  в  старой  Бессара¬
бии.  Впервые  молдавский  народ  получил  собственную  государствен¬
ность,  возможность  свободно  и  быстро  развивать  свое  хозяйство,  свою
культуру.  Он  строит  свою  жизнь  на  новых,  советских  началах.  Он  боль¬
ше  не  знает  гнета  и  нищеты.  В  горах  этого  некогда  аграрного  края
строятся  заводы:  послевоенная  сталинская  пятилетка  несет  с  собой  ин¬
дустриализацию.  Поля  впервые  узнали  об  агрономической  науке.  Впер¬
вые  дети  молдаван  учатся  в  школах  на  родном  языке.  Свободный
молдавский  народ  в  братском  союзе  со  всеми  другими  народами  нашей
великой  Родины  идет  по  пути  социализма,  по  пути  процветания.
 21

НА  ВОСТОКЕ
 Географическая  карта  отмечает  изменения  границ  и  на  востоке
нашей  Родины.
 В  далекой  Сибири,  в  самом  центре  Азии,  у  истоков  Енисея,  ле¬
жит  страна  тувинцев  —  народа,  родственного  хакасам,  ойротам  и
якутам.  До  революции  Тува  была  самой  бедной,  самой  отсталой  стра¬
ной  Центральной  Азии.  Маньчжурские  завоеватели,  местные  ламы  и
князьки-нойоны  превратили  тувинцев-аратов  в  рабов.
 В  1921  году  с  помощью  великого  русского  народа  трудящиеся
ТуЕы  изгнали  захватчиков,  свергли  феодалов,  установили  народно¬
революционную  власть.  Тува  была  провозглашена  народной  респу¬
бликой.
 Братская  поддержка  Советского  Союза  позволила  свободному
тувинскому  народу  осуществить  преобразования,  приблизившие  Туву
к  социалистическому  строю.  В  1944  году  тувинский  народ  вступил  в
дружную  семью  советских  народов.  Тува,  по  ее  просьбе,  была  приня¬
та  в  состав  Советского  Союза.  И  на  карте  нашей  страны  мы  видим
теперь  Тувинскую  автономную  область  РСФСР.
 Граница  нашей  Родины  продвинулась  на  юг,  зашла  за  хребет
Танну-Ола.  Весь  Енисей,  от  истоков  до  устья,  теперь  течет  в  наших
пределах.
 Советская  Тува  —  это  край  лесистых  гор,  богатых  пушным  зверем
и  ценными  минералами,  край  степных  долин  с  обширными  пастбищами.
Здесь  кочуют  обильные  стада;  они  принадлежат  ныне  трудящимся
аратам,  колхозам  и  тожземам  —  товариществам  для  совместного
ведения  животноводства  и  земледелия.  Крепнет  молодая  промышлен¬
ность  Тувы.  Народ,  раньше  не  имевший  письменности,  растит  свою  на¬
циональную  культуру.  В  Кызыле,  центре  области,  печатаются  книги,
создан  театр.  Из  года  в  год  увеличивается  число  школ,  техникумов,
библиотек,  читален.
 По-новому  проходят  теперь  рубежи  Советской  страны  и  на
Дальнем  Востоке.  В  результате  победы  над  империалистической  Япо¬
нией  исправлена  давняя  историческая  несправедливость.  В  пределы
нашей  Родины  вернулись  южная  часть  Сахалина  и  цепь  Куриль¬
ских  островов,  протянувшаяся  более  чем  на  тысячу  километров  —  от
Хоккайдо  до  Камчатки.
 Еще  в  XVII  веке  русские  землепроходцы  привезли  на  Большую
землю  весть  об  острове  против  устья  Амура.  Позднее  остров  получил
имя  —  Сахалин.  Значило  это  —  «Скалы  черной  реки».  Спустя  еще  пол¬
века  русские  люди  впервые  поселились  на  Курилах.  Не  страшась  тру¬
дов,  осваивали  они  далекие  эти  острова,  «учиняли  чертежи»  им,  строи¬
ли  здесь  жилища,  разводили  скот,  добывали  морского  зверя.
 В  1875  году  хитрые  и  коварные  японские  самураи  навязали
царским  министрам  торговую  сделку.  Отказавшись  полностью  от
своих  мнимых  «прав»  на  Сахалин,  японцы  получили  «в  обмен»
в  свое  полное  и  бесконтрольное  владение  всю  Курильскую  гряду.  Опи¬
раясь  на  Курилы,  японские  самураи  стали  контролировать  выходы  Рос¬
сии  в  Тихий  океан.
 После  русско-японской  войны  1904  года  Южный  Сахалин  остался
в  руках  самураев.  По  пятидесятой  параллели  поперек  острова  была
 22

Курильск.
 прорублена  в  тайге  огромная  просека.  Вдоль  нее  стали  пограничные
столбы.
 На  протяжении  нескольких  десятилетий  хозяйничали  японцы  на
этой  земле,  изученной  и  освоенной  нашими  предками.  Южный  Сахалин
находился  в  их  руках  сорок  лет,  Курилы  —  семьдесят.
 Но  настал  час  —  и  русский  народ  опять  вернулся  к  своим  истори¬
ческим  рубежам.  В  результате  разгрома  империалистической  Японии
Курильские  острова  и  южная  часть  Сахалина  отошли  к  Советскому
Союзу.
 Южный  Сахалин  и  Курильская  гряда  —  уже  не  барьер,  отделяю¬
щий  нашу  страну  от  Тихого  океана,  не  передовая  линия  разбойничь¬
их  японских  пикетов,  располагавшихся  против  советского  побережья.
Теперь  для  советской  державы  открыт  свободный  выход  к  Тихому
океану.  Сахалин  и  Курильские  острова  стали  средством  прямой  связи
Советского  Союза  с  океаном  и  передовой  линией  советской  обороны
от  иноземной  агрессии.
 Твердой  ногой  стали  мы  здесь.  Снова  звучит  русская  речь  по
всему  Сахалину.  Снова  дымят  наши  корабли  у  Курильских  островов.
Новые,  русские  названия  городов  появились  на  карте  Дальнего  Восто¬
ка:  Южно-Сахалинск,  Корсаков,  Невельск...
 23

На  новой  советской  земле  селятся  советские  люди:  строители,
рабочие,  колхозники,  рыбаки,  лесоводы.  Долго  лепились  на  этих  остро¬
вах  домишки  из  фанеры  и  картона  —  с  раздвижными  стенками,  с
цыновками  из  рисовой  соломы,  с  длинными  трубами  из  глины.  Теперь
среди  полей  или  в  распадке  у  берега  русские  люди  строят  добротные
рубленые  дома,  здесь  пашут  они  землю,  ловят  рыбу.  Новые  здания
вырастают  в  городах.  Пилят  лес,  выделывают  бумагу  и  консервы,  до¬
бывают  уголь  и  серу.  У  подножий  вулканов  и  сопок  поднимаются  но¬
вые  заводские  трубы,  по  дорогам  мчатся  советские  автомобили,  в  мо¬
ре  уходят  флотилии  колхозных  рыболовных  судов.  На  скалистых  бе¬
регах  Тихого  океана  зажигают  свой  свет  новые,  советские  маяки.

ш
 НОВЫЕ  ЗЕМЛИ  НА  СТАРОЙ  КАРТЕ
 ДООТКРЫТИЕ  СТРАНЫ
 зменились,  расширились  рубежи  социалистической  Отчиз¬
ны.  Новые  земли  вошли  в  пределы  Советской  страны.  На¬
сильственно  отторгнутые  врагами,  они  теперь  снова
стали  неотъемлемой  частью  нашей  великой  Родины.
 Но  есть  у  нас  и  такие  земли,  которые  всегда  оста¬
вались  в  пределах  нашей  страны  и  все  же  могут  быть
названы  «новыми».  Мы  их  впервые  познали,  изучили,  освоили.  Они
впервые  нанесены  на  географическую  карту  СССР.
 Появлением  новых  вершин,  новых  островов,  новых  озер  и  рек  на
нашей  карте  мы  обязаны  росту  советского  хозяйства  и  культуры,  раз¬
витию  советской  географической  науки.
 В  старой,  дореволюционной  России  хозяйственное  освоение  тер¬
ритории  шло  медленно  и  неровно.  Глубины  страны,  далекие  от  промыш¬
ленных  очагов,  от  торговых  путей,  долгое  время  оставались  почти
неизведанными.  Для  изучения  они  требовали  слишком  крупных  затрат,
не  обещавших  капиталистам  и  помещикам  быстрого  и  верного  обога¬
щения.  Хозяйственная  отсталость  России  нашла  свое  выражение  и  в
пробелах  географической  карты.
 В  России  было  много  выдающихся  ученых-географов,  но  царский
режим  мешал  им  полностью  развернуть  свои  силы.  Русские  географы
вели  научную  работу  на  весьма  скудные  средства.  Путешественники
смело  проникали  в  неведомые  края,  но  поле  их  деятельности  было
 3  Н.  Н.  Михайлов
 25

невелико  в  сравнении  с  огромной  территорией,  ждавшей  исследователя.
Ведь  Россия  по  площади  —  ровня  частям  света,  целым  континентам:
две  Европы,  половина  Азии,  три  Австралии.  А  планомерного  изучения
ее  не  было;  царское  правительство  не  имело  для  этого  ни  жела¬
ния,  ни  средств.  Тяжелым  трудом  энтузиасты-ученые  закладывали
основы  научного  познания  своей  Родины  —  русской  земли,  милой
сердцу.
 Страна  Афанасия  Никитина  и  Семена  Дежнева,  Пржевальского
и  Семенова-Тян-Шанского  была  страной  великих  географических  под¬
вигов.  И  вместе  с  тем  даже  в  самом  первоначальном,  поверхностном
знании  ее  территории  зияли  провалы.
 До  самой  Октябрьской  революции  карта  окраин  России  пестрела
«белыми  пятнами»—  знаками  мест,  где  ни  разу  не  бывал  геограй).  Зем¬
ли,  оставшиеся  в  стороне  от  проторенных  дорог,  вдалеке  от  обжитых
мест,  не  были  открыты:  уголки  далекого  Севера,  глубины  северо-восточ¬
ной  Сибири,  Кара-Кума,  Тянь-Шаня,  Памира.
 Лишь  при  советской  власти  наш  народ  завершил  процесс  геогра¬
фического  открытия  неизведанных  ранее  уголков  страны.  Эпоха  вели¬
кого  трудового  и  культурного  подъема  нашего  народа  стала  вместе
с  тем  эпохой  огромных  географических  работ.
 Страна  быстро  познавала  самое  себя.  Планомерно  и  быстро  изучала
она  площадку  социалистической  стройки.  Из  года  в  год,  с  весны  и  до
осени,  в  далеких  краях  белели  палатки,  горели  костры  экспедиций.  Гео¬
графическая  наука  помогала  распространению  новых  общественных
отношений,  новой,  советской  культуры  на  всю  страну  —  до  ее  послед¬
них  ущелий.
 Прежние  экспедиции  были  зачастую  делом  одиночек,  счастливо
отыскавших  благотворителя,  ценившего  науку.  Экспедиции  советские  —
это  сложные  организации,  созданные  государством  и  изучающие  всю
страну  шаг  за  шагом,  по  единому  плану.
 Советское  государство  не  жалеет  средств  на  географическое
изучение  страны.  Одну  за  другой  снаряжает  оно  научные  экспе¬
диции,  богато  оснащенные  инструментами,  приборами,  всем  необхо¬
димым.
 В  экспедиционный  отряд  теперь  обычно  входят  не  только  тоно^
графы  или  только  геологи.  Советские  экспедиции,  как  правило,—  ком¬
плексные.  В  них  участвуют  топографы,  геологи,  почвоведы,  гидрологи,
биологи,  экономисты,  этнографы.  Край  познается  целиком.  Топогра¬
фическая  съемка  —  лишь  основа  для  более  детальных,  всесторонних
исследований.
 А  помимо  экспедиций,  в  жизнь  входит  и  новый  способ  изучения
страны  —  постоянные  географические  станции,  своеобразные  «лабора¬
тории  природы».  Такую  станцию  организовал,  например,  Институт  гео¬
графии  Академии  наук  СССР  в  горах  Киргизии,  около  озера
Иссык-Куль.
 Советским  географам  страна  дала  новую  технику.  Песчаный
Кара-Кум  они  пересекают  на  автомобиле  высокой  проходимости,  карту
бездорожной  Чукотки  снимают  с  самолета,  по  ледникам  Новой  Земли
движутся  на  вездеходах,  пробу  арктической  воды  берут  с  ледокола.
 Это  облегчило  советским  географам  выполнение  их  важной  зада¬
чи,  нелегкой  задачи:  дооткрывать  пришлось  самые  отдаленные,  труд¬
нодоступные  места.
 26

Альпинисты  на  Тянь-Шане.
 НА  ЮГЕ
 Далеко  в  глубине  Азии,  где,  окруженные  просторами  бескрайных
пустынь,  завязываются  в  могучий  горный  узел  хребты  Гиндукуша,
Куэнь-Луня  и  Тянь-Шаня,  громоздится  Памир.  Гряда  за  грядой  уходят
скалистые  гребни  все  выше  и  выше,  за  границу  древесной  раститель¬
ности,  за  линию  вечного  снега.  Между  ними  лежат  безжизненные  до¬
лины  со  слабым  запахом  сухой  и  пыльной  травы.  Камни  покрыты  бу¬
рой  коркой  «пустынного  загара».  Снежные  пики  высятся  в  лучах
ослепительного,  обжигающего  солнца.
 Памир  был  краем  света.  Безлюдье.  Полуразрушенный  рабат  с
костром  из  сухого  ячьего  навоза.  Редкая  кочевая  юрта.  Жертвенные
лоскутки  из  одежды  суеверных  путников,—  на  ветру,  у  высшей  точки
перевала.
 В  середине  Памира,  за  обрывистыми  стенами  поднебесных  хреб¬
тов,  за  ледяными  барьерами  глетчеров  таилась  неисследованная  об¬
ласть.  Через  заоблачный  рубеж,  разделяющий  Восточный  и  Западный
Памир,  через  центр  величайшего  оледенения  пролегали  легендар¬
ные  перевалы.  Ходили  россказни  о  диком  племени,  убивавшем  всякого,
 з*
 27

кто  попадал  туда  из  внешнего,  уже
«открытого»  мира.
 На  карте  Азии  оставалось  «бе¬
лое  пятно»,  как  типографский  брак.
 В  первой  сталинской  пятилетке
начался  штурм  неисследованного
Памира.  Этого  требовала  советская
географическая  культура.  К  этому
вел  и  расцвет  хозяйства  Средней
Азии.  В  горах  тают  ледники,  вода
несется  вниз,  в  оазисы,  и  поит
хлопок.  Нужно  знать  законы  таянья
ледников,  законы  перемены  погоды
в  горах.
 Штурм  шел  год  за  годом.
В  Оше  снаряжались  караваны  вер¬
блюдов.  С  тюками  экспедиционного
груза  они  переваливали  сначала
Алайский,  затем  Заалайский  хребты.
Научные  базы  продвигались  в  до¬
лину  реки  Кызыл-Су,  на  берег  Кара-
Куля,  к  снежным  полям  хребта  Ака¬
демии.  Устанавливались  триангуля¬
ционные  знаки,  чертились  карты,
давались  имена  новым  вершинам  и  новым  ледникам.
 Загорала  и  лупилась  кожа,  мерзли  ноги  на  льду,  тяжелый  теодо¬
лит  давил  плечо.  Советские  исследователи  шли  вперед  и  вперед.
И  сложный  узел  перепутанных  снежных  хребтов  был,  наконец,  распутан.
 Пересекли  «белое  пятно»  во  всех  направлениях.  Измерили  почти
.  восьмидесятикилометровый  ледник  Федченко  —  медленно  ползущую
широкую  белую  ленту  с  узкими  черными  кантами  морен;  это  самый
большой  долинный  ледник  мира.  Нашли  таинственные  перевалы  Кашал-
аяк  и  Танымас.  Определили  величайшую  вершину  Советской  страны  —
Пик  Сталина  и  взошли  на  нее,  поднявшись  на  7  495  метров  выше  уровня
моря.
 Научное  завоевание  Па¬
мира  закреплено  постройкой
ледниковой  обсерватории.  Она
сооружена  у  ледника  Федчен¬
ко,  на  высоте  4  300  метров.
 В  обсерватории  —  от¬
дельные  комнаты  для  каждого
из  наблюдателей,  общий  зал,
радиолаборатория,  метеороло¬
гический  и  фотографический
кабинеты,  электрическая  стан¬
ция.  Это  самое  высокое  чело¬
веческое  поселение  в  нашей
стране.
 К  Памиру  с  северо-восто¬
ка  примыкает  Тянь-Шань  —
 «Небесные  горы».  Пучком  вы-
 Лорная,  вершина
йТссмира
 28

Вновь  исследованные  районы  Памира.
 сочайших  хребтов  протянулись  они  от  нашей  Сыр-Дарьи  до
далекой  Гоби.  .  Хребты  Тянь-Шаня  скреплены  в  гигантский  узел
ледяным  массивом.  Этот  величественный  массив  встает  за  глубо¬
кой  котловиной  Иссык-Куля,  за  бурным,  кипящим  Сары-Джасом,  на  са¬
мой  границе  с  Китаем.  Путаница  огромных  ледников,  непроходимых
ущелий  и  крутобоких  вершин,  засыпанных  снегом  чуть  не  до  подножия.
Там,  среди  хаоса  гор,  вздымается  мраморный  пик  Хан-Тенгри,  как  ост¬
рый  сверкающий  клин,  вогнанный  в  небо.
 Область  подножий  Хан-Тенгри,  площадью  в  сотни  квадратных  ки¬
лометров,  долгое  время  была  не  исследована.  Белый  снег  лежал  на  го¬
рах,  белая  краска  лежала  на  карте.
 К  пику  Хан-Тенгри  чуть  не  каждый  год  уходят  советские  экспе¬
диции.  Они  минуют  памятник  у  могилы  Пржевальского  на  берегу
Иссык-Куля  —  бронзовая  фигура  орла  на  подножье  из  серого  камня,  —
верхом  на  лошадях  поднимаются  к  перевалам,  движутся  по  сыртам,
переходят  вброд  стремительные  реки,  еле  преодолевая  напор  воды,  кло¬
кочущей  у  самого  седла;  разбивают  базовый  лагерь  в  долине,  где  тает
язык  ледника  Южный  Иныдьч'ек,  ставят  палатки  в  последнем  лесочке
 29

Район  центрального  Тянь-Шаня.
 из  узких  и  густых  тяньшанских  елей.  И  вонзают,  наконец,  шипы  своих
«кошек»  в  покатый,  скользкий  лед.
 Смелые  и  пытливые  советские  люди  провели  вьючных  лошадей
через  испещренный  трещинами  Южный  Иныльчек  до  самого  Хан-Тен¬
гри.  Чтобы  проникнуть  на  «белое  пятно»  Северного  Иныльчека,  они,
передвигаясь  в  надувной  резиновой  лодке,  а  местами  по  отвесным  бе¬
реговым  скалам  —вся  тяжесть  тела  на  пальцах  рук,—одолели  величай¬
шее  в  нашей  стране  ледниковое  озеро  —  озеро  Мерцбахера,  сняли  на
карту  все  извилины  долин,  ступеньки  ледников,  гребни  хребтов.  Под¬
нялись  и  на  вершину  самого  Хан-Тенгри  —  «Властелина  духов».
 Поднялись,  чтобы  его  развенчать.  К  югу  от  Хан-Тенгри,  в  космах
туч,  была  замечена  вершина,  еще  более  величественная.  К  ней  подби¬
рались  не  один  год.  Лезли  на  ее  обледенелые  плечи.  Засекали  ее  с  окре¬
стных  вершин.  Снимали  на  карту  с  самолета,  поднявшись  почти  на
10  тысяч  метров,  —  едва  заметной  серебряной  точкой  плыл  он  в  голу¬
бизне  неба  над  диким  морем  льда  и  камня,  оставляя  после  себя  белый
след,  сносимый  ветром.
 Новая  вершина  оказалась  на  полкилометра  выше  Хан-Тенгри  —
7  440  метров  над  уровнем  моря.  Она,  а  не  Хан-Тенгри,  —  высшая  точка
всей  этой  горной  системы.  От  нее  расходятся  хребты  и  ледники  Она  —
средоточие  Тянь-Шаня,  одна  из  величайших  горных  вершин  мира.  Откры¬
тая  в  дни  войны,  вершина  эта  названа  Пиком  Победы.

НА  СЕВЕРЕ
 Далекий  северо-восточный  угол  Сибири  во  времена  царизма  был
почти  недоступен.  Заросшие  дремучей  тайгой  горы  и  заболоченные  до¬
лины  заслоняли  путь  в  огромную  неисследованную  область.  Тысячи
километров  отделяли  ее  от  крупных  городов;  и  немногие  добирались
сюда,  в  этот  глухой  таежный  край,  по  большим  и  малым  сибирским  ре¬
кам,  по  едва  проходимым  вьючным  тропам.
 Дореволюционная  наука  плохо  знала,  что  лежит  внутри  камен¬
ной  дуги  Верхоянского,  Колымского  и  Анадырского  хребтов.  Она  огра¬
ничилась  тем,  что  по  расспросам  местных  жителей  нанесла  на  карту
голубые  дорожки  предполагаемых  рек,  коричневые  линии  вероятных
гор.  Этот  непроверенный  рисунок  вошел  в  атласы  мира.
 Через  топкие  болота  и  таежные  буреломы  сюда  в  1926  году  про¬
никла  советская  экспедиция  во  главе  с  Сергеем  Обручевым.  Ею  была
впервые  описана  громадная  горная  система,  свыше  тысячи  километров
протяжением,  в  300  километров  шириной  и  до  3  тысяч  метров  высотой.
Географический  рисунок  на  карте  изменился.  Оказалось,  что  горы  вну¬
три  большой  дуги  Верхоянского,  Колымского  и  Анадырского  хребтов
идут  вовсе  не  радиусами  и  не  между  верховьями  рек,  как  говорили
прежние  карты,  а  вдоль  большой  дуги,  и  реки  Колыма  и  Индигирка
режут  их  поперек  узкими  «долинами  прорыва».  Выяснилось,  что  Колым¬
ский  хребет  не  встает  между  верховьями  Колымы  и  Охотским  побере¬
жьем  резким  барьером.  Река  Колыма  проходит  ближе  к  Охотскому
морю,  чем  думали  прежде.
 Географическая  карта  огромного  края  —  по  площади  равного
Франции  —  была  переделана  заново.
 Новые  горы  названы  «хребтом  Черского»  —  в  память  об  ученом
Черском.  Сосланный  царем  в  далекую  Сибирь,  Черский  занимался
здесь  географическими  исследованиями.  Он  и  скончался  во  время  путе¬
шествия  —  в  лодке,  на  руках  у  жены.
 Ныне  здесь,  в  еще  недавно  глухом  крае,  создан  богатый  горно-
 Район  хребта  Черского  (по  старым  и  новым  представлениям).

промышленный  район  с  новыми  городами,  с  автомобильными  шоссе,  с
впервые  появившимся  земледелием.
 Не  только  Колыма,  но  и  другие  реки  северо-востока  Сибири  были
указаны  на  картах  неправильно  —  иногда  с  ошибкой  более  чем  в
200  километров.  Новые  приборы  для  определения  долгот  позволили
нанести  течение  сибирских  рек  на  карту  вполне  точно.
 Исследования  советских  ученых  заставили  перечертить  и  сибир¬
ские  изотермы  —  сдвинуть  мировой  полюс  холода  из  Верхоянска  к
Оймякону.
 Совсем  Недавно  около  Оймякона  совершено  новое  открытие.  Ка¬
зались  странными  бурные  летние  наводнения  в  верховьях  Индигирки.
Причиной  их  могло  быть  таянье  ледников.  Но  есть  ли  ледники  в  этих
местах?  Сухость  климата  вынуждала  утверждать  обратное.  И  только
теперь  на  впервые  исследованном  хребте  Сунтар-Хаята  ледники,  нако¬
нец,  найдены.  Неожиданно  открыто  одно  из  самых  больших  оледене¬
ний  наших  гор  —  местами  толщина  льда  достигает  здесь  четверти  ки¬
лометра.  А  попутно  отмечена  и  самая  высокая  вершина  северо-восточ¬
ной  Сибири  —  в  3  тысячи  с  лишним  метров.
 Больше  всего  советские  географы  сделали  там,  где  работа  была
всего  труднее,  —  в  Арктике.  Они  помогли  проложить  трассу  Северного
морского  пути.
 Осенью  1913  года  суда  гидрографической  экспедиции  «Таймыр»  и
«Вайгач»,  пробиваясь  сквозь  льды  севернее  мыса  Челюскин,  вышли
к  берегам  неизвестной  земли.  На  берегу,  у  хмурых  гор,  покрытых  сне¬
гом,  был  поднят  русский  флаг.  Но  близкая  полярная  зима  заставила
 Карта  Северной  Земли  прежде  и  теперь.

(к  Ушакова
 а  Шмидта
 Ъ  о.  Визе
 4
 СЕВЕРНАЯ
 ЗЕМЛЯ
 о.  Воронина*
 о.  IV!  .Таймыр
 о-ва  Известий  ЦИК
 •  #ч
 о-ва  Арктического  Института
 Открытия  в  Арктике  (залиты  черным  вновь  открытые  острова  и  уточненная  береговая
 линия).
 экспедицию  уйти.  На  карту  успели  нанести  лишь  часть  вновь  открытого
берега.
 На  картах  Северного  Ледовитого  океана  появились  две  извили¬
стые  линии  —  робкий  пунктир  неведомого  берега.  Что  расположено
адесь?  Единичные  маленькие  острова?  Или,  может  быть,  большой  ар¬
хипелаг?  Земля,  обнаруженная  моряками  «Таймыра»  и  «Вайгача»,  оста¬
валась  Неизученной.
 В  1930  году  советская  экспедиция  дошла  до  загадочных  берегов
на  ледоколе.  На  острове,  названном  Домашним,  остались  четыре  зи¬
мовщика.  Они  разведали  архипелаг,  площадью  крупнее  Голландии,  и
назвали  его  Северной  Землей.  За  два  года  экспедиция  прошла  на  со¬
баках  более  3  тысяч  километров  —  по  снежным  полям,  по  ледникам,
сквозь  полярные  вьюги.  География  новой  земли  была  полностью  изу¬
чена,  запечатлена  на  карте.
 Много  других  островов  было  открыто  советскими  учеными  в  арк¬
тических  морях:  остров  Сергея  Кирова,  острова  Арктического  инсти¬
тута,  острова  «Известий».  Некоторые  из  этих  географических  открытий
явились  примером  научного  предвидения.  На  картах  Карского  моря
уже  давно  отмечалась  пунктиром  «проблематичная  земля  Визе».  Совет¬
ский  профессор  Визе  открыл  этот  остров  теоретическим  путем,  не  вы¬
ходя  из  кабинета.  Изучая  схему  дрейфа  одного  из  полярных  судов,  Визе
заметил  отклонение  морского  течения  и  заключил,  что  это  отклонение
вызвано  каким-то  препятствием  —  большой  отмелью  или  островом.  Экс¬
педиция  1930  года  доказала,  что  остров  Визе  действительно  суще¬
ствует,  и  именно  там,  где  предполагал  ученый.
 А  иные  предположения  географами  были  отвергнуты.
 В  1810  году  Яков  Санников  будто  бы  видел  землю  на  морском
 33

горизонте,  к  северу  от  Ново¬
сибирских  островов.  «Землю
Санникова»  долгое  время
искали.  Она  дала  повод  ака¬
демику  Обручеву  написать
научно-фантастический  ро¬
ман  «Земля  Санникова».
 Жа  Жобой  Зелсле  -==?
 В  недавние  годы  эти
места  были  пересечены  со¬
ветскими  кораблями.  Они  не
нашли  никаких  островов.
В  1944  году  по  просьбе  ака¬
демика  Обручева  в  район
«Земли  Санникова»  были
посланы  самолеты.  Но  и  они
ничего  не  отыскали.  Мож¬
но  считать,  что  «Земли  Сан¬
никова»  нет.
 Возможно,  впрочем,  что  этот  остров  существовал  раньше.  По  мне¬
нию  ученых,  он  .мот  образоваться  из  ископаемого  льда,  впоследствии
размытого.
 Много  открытий  сделали  советские  географы  в  высоких  широтах.
Советский  Союз  раскрыл  тайны  Центральной  Арктики.
 Мы  привыкли  смотреть  на  изображение  земного  шара  сбоку,  со
стороны  экватора,  и  потому  видеть  полярные  страны  на  краю  карты,
далеко  от  населенных  материков,  в  стороне  от  мировых  путей.  Но  ведь
можно  изображать  полушария  и  в  рамке  экватора,  то  есть  смотреть  на
них  со  стороны  полюсов.  Тогда  мы  восприняли  бы  Центральный  поляр¬
ный  бассейн,  как  середину  северного  полушария.  Вокруг  —  развитые  и
обжитые  страны,  а  в  центре  между  ними  —  разобщающее  «белое  пят¬
но»,  неизученная  и  пустынная  область  Центральной  Арктики.  Мировые
пути  огибают  ее,  становясь  длиннее,  чем  могли  бы  быть.
 И  вот  появилась  страна,  которая  оказалась  в  силах  стереть  «белое
пятно»  посреди  северного  полушария.
 Впервые  в  истории  СССР  связал  Запад  и  Восток  через  полюс  крат¬
чайшим  воздушным  путем.
 Еще  в  1937  году,  летом,  советские  летчики  Чкалов  и  Громов  со¬
вершили  два  трансарктических  перелета.  А  на  самом  полюсе  была  соз¬
дана  научная  станция.
 Свершилось  огромное,  исторической  важности  географическое
событие,  последнее  в  цепи  великих  географических  открытий:  Северный
полюс  был  исследован  современной  наукой.
 Советские  самолеты  доставили  на  полюс,  на  «вершину  мира»,  че¬
тырех  зимовщиков  во  главе  с  Папаниным.  Над  белым  ледовым
полем  взвился  красный  флаг.
 Лагерь  научной  станции  расположился  на  льдине  толщиной  в  три
с  лишним  метра.  Льдина  быстро  дрейфовала  от  полюса  к  Гренландскому
морю.  Там  после  шестидневного  шторма  она  разбилась  на  куски.  Но
зимовщики  и  на  обломке  льдины  не  прекращали  научной  работы,  пока
советские  ледоколы  «Таймыр»  и  «Мурман»  не  взяли  их  на  борт.
 Папанинцы  пробыли  на  льдине  274  дня,  проплыв  вместе  с  ней  около
двух  с  половиной  тысяч  километров.
 34

До  папанннцев  было  известно  лишь  то,  что  глубина  океана  у  по¬
люса  не  менее  2  742  метров  —  на  этой  глубине  во  время  промера  обо¬
рвался  трос  у  Пири,  достигшего  полюса  в  1909  году.  Папанинцы  впервые
намерили  глубину  океана  у  полюса  —  она  составляет  4  290  метров.  Се¬
верный  Ледовитый  океан  оказался  глубоким.  Окончательно  опро¬
вергнуты  предположения  о  том,  что  в  районе  Северного  полюса
есть  суша.
 Уже  Нансен  знал,  что  в  Полярный  бассейн  проникают  воды
Атлантики.  Но  он  думал,  что  у  Шпицбергена  они  поворачивают  вправо
и  идут  вдоль  материкового  берега.  Папанинцы  у  самого  полюса,  на  глу¬
бине  в  несколько  сот  метров,  нашли  мощный  слой  теплого  течения.  Это
значит,  что  до  Северного  полюса  доходит  вода,  нагретая  горячим  солн¬
цем  Мексиканского  залива.
 Многие  считали,  что  центральная  часть  Полярного  бассейна  без¬
жизненна.  Папанинцы  на  полюсе  увидели  жизнь.  В  воде,  даже  на  глу¬
бине  трех  километров,  они  нашли  водоросли  и  разные  живые  суще¬
ства  —  рачки,  личинки.  В  глубине  Арктики  были  замечены  чайки,  нер¬
пы,  белые  медведи  с  медвежатами.
 Полагали,  что  в  районе  полюса  постоянно  держится  высокое  дав¬
ление  и  что  погода  там  поэтому  мало  изменчива.  Оказалось,  что  в
район  полюса  врываются  сильные  циклоны,  которые  приводят  к  коле¬
баниям  температуры.
 Арктические  научные  станции  прежде  были  расположены  по  кра¬
ям  Северного  Ледовитого  океана.  Вся  его  средняя  часть  еще  десять
лет  Назад  оставалась  неисследованной.  Работа  папанинской  экспедиции
заполнила  этот  пробел.
 Советская  наука  совершила  то,  что  не  удалось  сделать  ученым
других  стран:  она  впервые  изучила  и  подробно  описала  труднодоступный
район  Северного  полюса.
 В  том,  как  была  организована  советская  научная  экспедиция  на
полюс,  весь  мир  еще  раз  увидел  образец  большевистского  стиля  —
размах,  соединенный  с  деловитостью.  Широкая  и  смелая  идея  была
претворена  в  жизнь  четко,  спокойно,  планомерно.
 Работу  папанинцев  продолжили  сед  овцы.  Осенью  того  же  1937  го¬
да,  когда  папанинская  льдина  уже  спускалась  к  югу,  в  другом  конце
Арктики,  у  Новосибирских  островов,  ледокол  «Седов»  начал  свой
дрейф  на  север.  Выбраться  в  порт  на  зимовку  судну  не  Позволила  по¬
ломка  руля.  На  «Седове»,  скованном  льдами,  захваченном  их  медлен¬
ным  движением,  осталось  пятнадцать  полярников.  И  они  превратили
вынужденный  дрейф  в  науч¬
ный  подвиг.
 Более  двух  лет  нахо¬
дился  «Седов»  в  ледяных
тисках.  И  все  это  время  изо
дня  в  день  вела  его  команда
научные  наблюдения.  Она
столкнулась  с  существова¬
нием  второго  магнитного  по¬
люса  —  его  называют  у  нас
«полюсом  Седова»,  открыла
в  глубинах  океана  десятки
новых  видов  животных.
 35

Бросив  лот  на  5  180  метров,  седовцы  определили  наибольшую  из  изве¬
стных  глубин  Северного  Ледовитого  океана,  если  не  считать  измерен¬
ную  Уилкинсом  посредством  эхолота  и  потому  не  совсем  достоверную
глубину  в  5  440  метров.
 Дрейфуя  вместе  с  ледяной  пустыней,  в  которую  он  вмерз,  «Седов»
прошел  менее  чем  в  400  километрах  от  Северного  полюса.  Снова  по¬
полнились  наши  знания  о  Центральной  Арктике.
 Полюс  разгадан.  Теперь  наши  пилоты  летают  над  ним  не  только
летом,  но  и  зимой.  В  1945  году  с  мыса  Челюскин  ночью  стартовал  са¬
молет  летчика  Титлова.  Производя  наблюдения,  экипаж  самолета  до¬
стиг  Северного  полюса  и,  сбросив  там  буй  с  портретом  товарища
Сталина,  повернул  назад.  Руководствуясь  показаниями  приборов,
штурман  точно  вывел  самолет  в  назначенную  точку  нашего  арктиче¬
ского  берега.  После  пятнадцати  часов  полета,  несмотря  на  темноту  и
дурную  погоду,  самолет  Титлова  благополучно  приземлился  в  устье
Индигирки  при  свете  костров.
 Полюс  разгадан.  Но  географический  полюс  —  это  центр  северного
полушария,  а  не  Полярного  бассейна.  Наиболее  удаленную  от  берегов,
срединную,  еще  слабо  изученную  часть  Ледовитого  океана  тоже  назы¬
вают  полюсом  —  «полюсом  недоступности».
 Только  в  1941  году  впервые  вступили  люди  на  эту  трудно  дости¬
жимую  точку  Земли.  Это  были  наши  люди,  посланцы  Сталина.
 В  апреле  того  года,  переждав  десятидневную  пургу,  летчик
Черевич’ный  поднял  свой  самолет  «СССР-Н-169»  с  острова  Врангеля.
После  семи  часов  полета  он  посадил  его  в  районе  «полюса  недоступ¬
ности»  —  в  глубине  огромной  неисследованной  области.  Ледяной  покров
оказался  тонким  —  менее  двух  метров,  но  выдержал  груз  в  двадцать
пять  тонн.  Сюда,  на  ледяную  пленку  полярного  океана,  четырехмотор¬
ный  воздушный  корабль  опустил  семь  человек.  А  с  ними  —  целый
склад  вещей,  от  глубоководной  лебедки  весом  в  десять  пудов  до  пате¬
фона  с  пластинками.
 Было  сравнительно  тепло  —•  немногим  ниже  минус  двадцати.
 Исследователи  провели  полный  цикл  океанографических  и  геофи¬
зических  работ:  определили  глубину  океана,  скорость  и  направление
течения  и  ветров,  силу  тяжести,  исследовали  планктон,  взяли  пробы  во¬
ды  на  химический  анализ...  Все  это  повторилось  трижды:  пробыв  на
льдине  дней  пять,  экспедиция  возвращалась  на  остров  Врангеля  и  опять
вылетала  к  «полюсу  недоступности»,  на  новую  льдину.  Иной  раз,  дер¬
жась  в  воздухе,  часа  по  два  подыскивали  подходящее,  гладкое  поле.
И  в  конце  концов  садились  на  лед,  затянувший  старое  разводье.
 Так  возник  новый  тип  полярной  экспедиции,  кочующей  со  льдины
на  льдину.
 Экспедиция  установила,  что  «полюс  недоступности»  покрыт  срав¬
нительно  молодым,  а  не  многолетним  льдом;  подтвердилось  существо-
 36

вание  второго  магнитного  полюса;  обнаружена  была  и  в  этой  отдален¬
ной  Насти  Арктики  прослойка  теплой  воды  из  Атлантического  океана.
Недоступное  стало  доступным,  неизвестное  —  известным.
 За  тридцать  лет  советской  власти  добавлено  что-нибудь  новое
в  познание  каждого  края  нашей  великой  страны.
 Самой  высокой  горой  на  Урале  раньше  считалась  гора  Тельпос-Из.
Теперь  первенство  перешло  от  нее  к  горе  Народной.  Вопреки  ожида¬
ниям,  на  Уральском  хребте  обнаружены,  хоть  и  небольшие,  ледники.
Впервые  открыто  оледенение  на  Корякском  хребте.  Сдвинута  граница
между  песчаным  Кара-Кумом  и  глинистым  Усть-Уртом.  Новые  ледники
и  озера  найдены  в  Алтайских  горах.
 Недавно  в  СССР  впервые  обнаружены  гейзеры.  Их  нашли  на  Кам¬
чатке,  в  Кроноцком  заповеднике.  Через  определенные  промежутки  вре¬
мени  под  землей  рождается  смутный  гул;  он  быстро  нарастает  —  и
вдруг  мощная  струя  кипящей  воды,  окутанная  клубами  пара,  с  оглу¬
шительным  грохотом  вырывается  из  земных  недр,  бьет  на  десятки  мет¬
ров  вверх.
 За  тридцать  лет  в  СССР  впервые  изучена  площадь  в  сотни  тысяч
квадратных  километров.  Советские  ученые  обогатили  науку  новыми
важными  сведениями,  заполнили  пробелы  географических  карт.
 Самые  размеры  Земли  и  ее  форма  определены  нашими  учеными
по-новому.  Установлено,  что  земной  шар  чуть  сплющен  не  только  с
полюсов,  но  и  с  боков.  Наиболее  выпуклый  меридиан  проходит  через
Гонолулу  и  Прагу,  самый  сжатый  —  через  Иркутск  и  Филадельфию.
 Эти  измерения  кривизны  земной  поверхности  Помогают  географам
составлять  более  точные,  более  правильные  карты.
 Успехи  советской  географической  науки  позволили  создать  боль¬
шую  и  полную  Государственную  карту  СССР.  Ее  масштаб  1  :  1  000  000.
Она  выполнена  в  красках.  Сто  восемьдесят  ее  листов,  общим  размером
 «Белые  пятна»  в  советском  секторе  Арктики,  ликвидированные  в  период
с  1917  года  по  1947  год  (залиты  черным).

в  54  квадратных  метра,
охватывают  весь  Совет¬
ский  Союз  —  величайшую
страну  на  земле.  На  ли¬
стах  этой  карты  отражена
вся  страна  —  ее  горы,
леса  и  реки,  города  и
селения.
 В  Советском  Союзе
нет  больше  не  снятых  на
карту  участков  суши,  кро¬
ме  небольшого  района  в
глубине  полуострова  Тай¬
мыр.  Научная  экспедиция
исследует  эти  места  в
1947  году.  К  тридцатому
юбилею  Октября  с  карты
советской  земли  сти¬
рается  последнее  «белое
пятно».  Лишь  в  далеких
арктических  водах  оста¬
нутся  отдельные  места,
еще  не  обследованные  на¬
шими  учеными.
 Страна  —  это  дом
 народа.  Сейчас  у  нас  есть  точный  чертеж  своего  дома.
 Мы  знаем  свою  страну  много  лучше,  чем  ее  знали  правящие  круги
дореволюционной  России.  И  новые  земли,  новые  огромные  районы  не
только  познаны  —  они  включены  в  процесс  созидательной  деятельности
советского  народа.
 Уей^ер  па  Жа'ЖчоСт/се

IV
 НОВЫЕ  БОГАТСТВА  ЗЕМНЫХ  НЕДР
поиски
 а  карте  СССР  изображена  уменьшенная  в  сотни  тысяч
и  миллионы  раз  поверхность  нашей  страны.  Густотой
желтовато-коричневого  цвета  передана  высотность  мест¬
ности.  Зеленой  краской  отмечены  низменности.  Бегут,
извиваются  линии-змейки  —  это  реки.  А  вот  синева
озер...  Мы  видели,  как  за  годы  советской  власти  уточнена,  обновлена
эта  карта  —  географическая  карта  нашей  Родины.
 Но  есть  еще  и  другая  карта  страны  —  геологическая.  На
ней  изображено  то,  что  скрыто  от  наших  глаз  в  толще  земной  коры.
Радугой  красок,  набором  значков  она  говорит  о  глубоких  пластах,
надвинувшихся  друг  на  друга,  о  минералах,  таящихся  в  недрах  земли,
о  месторождениях  полезных  ископаемых.
 Эта  карта,  карта  подземных  богатств  нашей  страны,  создана  за
годы  советской  власти  почти  заново.  Октябрьская  революция,  поставив
у  власти  людей  труда,  дала  стране  умного,  рачительного  хозяина.
И  новый  хозяин  страны  —  народ—изучил  свои  владения,  взял  на  учет
принадлежащие  ему  богатства,  поставил  вновь  разведанное  минераль¬
ное  сырье  на  службу  своей  социалистической  Родине.
 Растущие  цифры  вскрытых  в  СССР  запасов  полезных  ископае¬
мых  —  это  не  только  свидетельство  о  кладах  земли,  это  мера  куль¬
туры  и  энергии  советского  общества,  все  полнее  осваивающего  богат¬
ства  природы.
 39

Что  изменилось  в  недрах  страны  за  эти  тридцать  лет?  Прибави¬
лось  торфа  в  болотах;  здесь  просочились,  там  иссякли  ключи;  где-
нибудь  в  пешере  сосульки  сталактита  и  сталагмита  срослись  в  единую
колонну.  На  образование  пластов  угля  или  рудных  жил  потребны  мил¬
лионы  лет.  А  сравните  прежнюю  и  нынешнюю  карту  месторождений
полезных  ископаемых.  Сколько  новых  знаков  легло  на  бумагу!  В  каж¬
дом  из  них  запечатлены  труд  советских  людей,  их  неукротимая  воля,  дол¬
гие  годы  поисков,  преодоленные  неудачи,  восторжествовавшая  мысль.
 Не  минералами  была  бедна  царская  Россия,  а  знанием  их.  Девять
десятых  страны  не  было  исследовано  геологами  —  это  делало  ее  похо¬
жей  на  неоткрытый  материк.  Недаром  на  долю  царской  России  прихо¬
дился  лишь  один  процент  мировых  запасов  железной  руды,  один  про¬
цент  фосфоритов,  три  процента  угля.  Полностью  отсутствовали
разведанные  залежи  никеля,  калия,  бора,  серы,  бокситов.
 Горько  сознавать,  что  страна  проницательных  уральских  рудознат¬
цев,  страна  корифеев  геологии  —  Карпинского  и  Чернышева,  страна  ос¬
новоположника  кристаллографии  Федорова,  страна  творцов  геохи¬
мии  —  Вернадского  и  Ферсмана  в  мировой  геологической  таблице
была  отмечена  петитом.
 Сказывалась  вековая  отсталость  страны.  Не  умели  и  не  могли  пре¬
одолеть  эту  отсталость  господствующие  классы  старой  России.  Распах¬
нув  двери  перед  иностранным  империализмом,  они  лишь  еще  прочнее
закрепили  за  Россией  ее  место  экономически  отсталой  и  зависимой
страны.
 Капиталисты  Англии,  Франции,  Германии,  Бельгии  рассматривали
Россию  как  свое  колониальное  владение.  Они  открывали  в  России  свои
предприятия;  миллиарды  рублей  прибыли  текли  ежегодно  за  границу.
За  бесценок  покупали  они  и  вывозили  от  нас  лес,  пеньку,  лен,  пшеницу,
меха  и  другое  нужное  им  сырье.  А  развитие  отечественной  промышлен¬
ности  тормозилось,  и  попрежнему  она  оставалась  без  своей  сырьевой
базы.
 Сырье,  на  котором  работали  промышленные  предприятия  России,
в  большой  мере  шло  из-за  рубежа;  его  покупали  у  иностранных  фирм.
 Нехватало  своего  угля.  Заводы  Петербурга  получали  уголь  из-за
моря  —  из  Англии.
 Нехватало  фосфатов  —  их  везли  из  Марокко.
 Нехватало  калия  —  его  закупали  в  Германии.
 Нехватало  сырья  для  азотных  удобрений  —  ввозили  чилийскую
селитру.
 Да  что  промышленное  сырье!  Строительный  камень  —  и  тот  рос¬
сийские  предприниматели  предпочитали  приобретать  не  у  себя  дома.  Фа¬
сады  на  Невском  в  Петербурге  облицовызали  песчаником  с  Рейна,
Театральную  площадь  в  Москве  мостили  брусчаткой  из  Швеции.
 Иностранным  дельцам,  закабалявшим  Россию,  это  было  выгодно:
бедность  страны  минеральным  сырьем  ограждала  их  от  конкуренции,
несла  солидный  барыш.
 Давно  ходила  молва  о  залежах  угля  на  берегах  Печоры.  Это  был
бы  неоценимый  клад  для  промышленности  Петербурга.  Но  вместо  того
чтобы  искать  и  разрабатывать  этот  уголь,  русские  купцы  совершали
сделки  с  кардифскими  углепромышленниками.
 40

Были  сведения  о  сере,  залегающей  в  песках  Кара-Кума.  Но  вместо
того  чтобы  отправить  туда  геологическую  экспедицию,  царские  власти
посылали  заказы  в  Италию.
 Да  и  те  минеральные  богатства,  которые  были  известны,  уплывали
из  рук  слабосильной  российской  буржуазии.  Разработку  рудных  сокро¬
вищ  Алтая  и  Казахстана  вели  англичане.  Донецкий  уголь  добывали
французские  и  бельгийские  капиталисты.  Эксгоюатация  нефти  Баку,  же¬
лезной  руды  Кривого  Рога,  марганца  Чиатуры  тоже  в  большой  мере
находилась  в  иностранных  руках.
 Тридцать  лет  прошло  с  тех  пор,  как  хозяином  страны  и  ее  недр
стал  народ.  Разбив  оковы  капиталистического  рабства,  он  взял  в  свои
сильные,  умелые  руки  управление  страной,  ее  хозяйство,  богатства  ее
щедрой  природы.
 Освобожденная  Россия  сбросила  с  себя  облик  средневековья  и
отсталости.  Советская  власть  положила  конец  экономической  зависи¬
мости  страны  от  заграницы.  Она  отказалась  от  ставки  на  иностранную
промышленность,  На  иностранное  сырье.  Советский  строй  открыл  широ¬
кие  просторы  для  развития  производительных  сил,  вызвал  к  жизни  но¬
вые,  несметные  богатства.
 В  СССР  развернулась  социалистическая  индустриализация  страны.
Она  потребовала  огромных  масс  минерального  сырья,  которым  так  бедна
была  царская  Россия.  И  это  сырье  советская  индустрия  получила.
В  краткий  срок  были  расширены  уже  известные  месторождения  полезных
ископаемых,  открыты  десятки,  сотни  новых.
 Разнообразнейшие  новые  заводы  возникали  на  советской  земле,  и
геологическая  разведка  подготовила  для  этих  заводов  все,  что  им
нужно,—  от  обычного  угля  и  железной  руды  до  редчайших  элементов,
о  которых  заводчики  царской  России  лишь  читали  в  заграничных
прейскурантах,  а  то  и  вовсе  не  слыхивали.
 Много  заводов  выросло  в  малонаселенных  иг  слабоизученных
районах;  и  для  них  подготавливалась  прочная  минеральная  база.  Это
было  нелегким  делом.  Нужно  было  прокладывать  дороги  и  тропы,
чтобы  в  горную  долину,  в  таежное  урочище,  в  болотистую  тундру
завезти  громоздкие  буровые  станки  и  тяжелые  обсадные  трубы.
И  тропы  эти  зачастую  шли  первопутьем  на  сотни  километров.
 А  иные  заводы  вырастали  в  старых,  уже  обжитых  местах.  Чтобы
не  привозить  к  ним  сырье  издалёка,  сплошь  и  рядом  требовалось  во
что  бы  то  ни  стало  «вытащить»  его  из-под  земли  там,  где,  казалось,  все
уже  давно  изучено,  обшарено,  выработано.
 Но  за  советских  геологов  была  сама  жизнь  —  кипучая,  полнокров¬
ная  советская  жизнь.  Она  несла  их  на  гребне  крутой  и  сильной
волны.
 Работе  не  мешали  экономические  кризисы,  лихорадящие  хозяйство
капиталистических  стран,  то  и  дело  отбрасывающие  его  на  многие  годы
назад.  Ее  не  ослабляла  конкуренция,  разъединяющая  усилия  людей.
Все  отрасли  хозяйства,  а  значит  и  геологическая  разведка,  развиваются
у  нас  планомерно,  в  интересах  всего  трудового  народа.  В  руках  совет¬
ского  государства  сосредоточены  огромные  средства.  Это  позволило
вести  работу  широчайшим  фронтом,  с  небывалым  размахом.
 За  советских  геологов  была  и  сама  природа  —  неприступная  для
слабых  и  отзывчивая  для  смелых,  скупая  для  равнодушных  и  несказан¬
но  щедрая  для  пытливых,  для  настойчивых.
 4  Н.  Н.  Михайлов
 41

Важнейшие  эксплоатируемые  месторождения  полезных  ископаемых  (прежде  и  теперь).
 Нигде  нет  такого  обилия  природных  богатств,  как  у  нас.  Нет  в
мире  страны  с  геологическими  структурами  более  разнообразными.
Древние  щиты  Русской  и  Сибирской  платформ,  обнаженные  недра
Урала  и  Казахстана,  великая  цепь  гор,  идущая  от  Карпат  через  Крым,
Кавказ  и  Среднюю  Азию  в  Сибирь  —  они  включают  в  свой  набор
горных  пород  минералы  самого  разного  возраста,  любого  строения.
Могучие  силы  природы  не  только  разметали  по  лицу  шестой  части
мира  хребты  и  нагорья,  высокие  плато  и  низменные  равнины,  но  и  на¬
сытили  их  ценнейшим  рудным  и  нерудным  сырьем.
 Войдя  в  исторически  присущие  ему  права,  в  права  хозяина  земли,
свободный  советский  народ  могучим,  широким  движением  стал  осваи-
 42

вать,  обживать  свои  владения.  Тысячи  совет¬
ских  людей  —-геологи  и  шахтеры,  инженеры  и
дорожники  —  по  зову  партии  вышли  в  вели¬
кий  трудовой  поход:  познавать  и  завоевывать
подземные  богатства  своей  страны.
 В  трудной  и  упорной  борьбе  одержал
наш  народ  свою  победу  над  природой.  Надо
было  преодолевать  огромные  пространства,
цепкое  бездорожье.  Мешала  отсталость  тех¬
ники,  нехватка  специалистов.  Требовались
тысячи  знающих  инженеров-геологов,-—  в
старой  России  их  было  совсем  мало.  И  —  что,
может  быть,  было  самым  трудным  —  надо  бы¬
ло  разбить  старые  догмы,  сломить  консерва¬
тизм,  рожденный  невежеством  и  косностью,  а
часто  и  злым  умыслом.  Еще  не  были  разоб¬
лачены  многие  из  тех,  кто  тянул  нашу  Родину
вспять,  кто  хотел  помешать  росту  новой,
социалистической  жизни.  Вредители  подхва¬
тывали  и  повторяли  доводы  наезжавших  в
царскую  Россию  «специалистов»  —  полуиссле-
дователей-полудельцов,  не  то  ученых,  не  то
шпионов:  «в  Туркестане  не  может  быть  ме¬
ди...»,  «в  недрах  России  нет  олова  ..»,  «искать  нефть  на  Русской  равнине
бессмысленно...»,  «на  молодом  Кавказе  редкие  металлы  не  вскрыты...»,
«на  старом  Урале  редкие  металлы  уже  смыты...»
 Партия  Ленина—Сталина  сломила  сопротивление  врагов,  развея¬
ла  в  прах  их  вредоносные  теории.  Она  воспитала  многочисленные  кадры
советских  разведчиков  недр  —  смелых  новаторов,  не  боящихся  трудно¬
стей,  до  конца  преданных  своему  народу.
 Вырастали  новые  люди.  Опрокидывались  старые  схемы.  Появля¬
лась  новая  техника.  Фронт  изыскателей,  «разведчиков  Пятилетки»,  все
ширился,  набирал  силы,  ускорял  продвижение.  Партия  растила  его,  ука¬
зывала  ему  направление.
 В  поле  ныне  работают  тысячи  опытных  инженеров-геологов  нашей,
советской  школы.  Эту  армию  исследователей  возглавляет  особое  ми¬
нистерство  геологии,  существующее  только  в  нашей  стране.
 Уже  не  только'  молотко’м  да  горным  компасом  вооружены  совет¬
ские  геологи.  Буровые  станки  вонзают  свое  жало  на  два-три  километра
в  глубь  земной  коры.  Сейсмографы  чутко  улавливают  отклонения  волн
в  геологических  пластах  при  искусственных  землетрясениях-взрывах.
Электроаппараты  определяют  контуры  месторождений  с  помощью  тока.
Маятниковые  приборы  прощупывают  землю,  используя  силу  тяжести.
Аэромагнитометры  смотрят  сквозь  землю  из  поднебесья.
 В  несколько  раз  сократилась  территория,  еше  не  затронутая  под¬
робной  геологической  съемкой.  К  третьей  пятилетке  была  снята  на
геологическую  карту  площадь,  равная  Соединенным  Штатам  Америки.
И  эта  съемка  по  совершенству,  по  масштабам  —  не  чета  дореволю¬
ционной.
 Уже  не  опутаны  руки  геологов  прежними  предельческими  «теория¬
ми»  —  в  основе  разведки  лежат  иные  концепции,  подлинно  научные  и
вместе  с  тем  смелые,  не  сужающие  кругозор  исследователей,  а  необъ¬
ятно  его  расширяющие.
 4*
 43

С  невиданным  миру  размахом,  целеустремленно  и  плано-мерно
изучаются  недра  Советской  страны.
 Что  же  в  них  найдено  за  эти  тридцать  лет?
 НАХОДКИ
 Большевики  Ленинграда,  возглавленные  незабвенным  Сергеем  Ми¬
роновичем  Кировым,  организовали  изучение  и  освоение  Кольского,  за¬
полярного  Севера.  Дело  началось  с  геологической  разведки.  И  отряды
советских  геологов,  руководимые  академиком  Ферсманом,  совершили
там  великое  открытие.  Они  нашли  в  Хибинах  огромные  горы  зеленова¬
того  рассыпчатого  апатита,  в  котором  до  30  процентов  окиси  фосфора.
Из  него  с  помощью  серной  кислоты  изготовляется  суперфосфат.
 Старая,  дореволюционная  Россия  привозила  фосфаты  из  Северной
Африки.  Русское  золото  уходило  за  границу,  обогащая  иностранных
капиталистов.  Покупать  заморские  удобрения  было  по  средствам  лишь
кулакам  и  помещикам.
 Не  просто  дался  нам  собственный  фосфор.  Сурова  природа  Коль¬
ского  полуострова.  Лысые,  лобастые  горы  над  топкими  болотами  и
взъерошенной  тайгой.  Сырое,  короткое  лето.  Долгая,  морозная  зима  —
с  темнотой  полярной  ночи,  с  ураганами,  с  непроходимыми  завалами
снега  по  ущельям.  Ни  дорог,  ни  селений,  ни  топографических  карт.
 Советские  люди,  сплоченные,  организованные  большевистской
партией,  преодолели  все  препятствия  на  пути  к  цели.  Билось  полотнище
палатки,  стучала  сталь  о  камень,  отмеряла  температуру  ртуть,  щелкали
затворы  фотографических  аппаратов,  чертились  горизонтали  на  марш¬
рутных  картах,  брались  шурфы.  Люди  взбирались  на  кручи,  преодоле¬
вали  перевалы,  спускались  по  веревкам  с  обрывов.  Пять  тонн  кам¬
ней  для  лабораторных  исследований  вынесли  из  Хибинских  гор  на
своих  плечах  советские  геологи  за  годы  работы  на  Кольском  полу¬
острове.
 Вместе  с  крупнейшими  в  мире  апатитовыми  залежами  в  Хибинах
были  найдены  и  неисчерпаемые  залежи  нефелина,—  он  вкраплен  в  апа¬
титовую  руду  серыми  прожилками  и  пятнами.  Это  сырье  для  алюминия,
стекла,  эмали,  красок.  Обнаружены  месторождения  и  других  ценнейших
минералов.  На  небольшой  площади  насчитано  58  элементов  Менделеев¬
ской  таблицы!
 Открытие  минералогических  богатств  Хибин  было  открытием  ми¬
рового  масштаба.
 А  через  несколько  лет  вырос  еще  один  новый  массив  фосфора  —
в  другом  конце  страны,  в  горах  Кара-Тау.  Там,  в  Южном  Казахстане,
найдены  «вторые  Хибины»—  месторождение  фосфоритов  необычайной
мощности.
 Первое  место  в  мире  по  запасам  фосфорного  сырья  прочно  закре-
 44

плено  за  нашей  страной.  Мы  не  только  обходимся  теперь  собственным
фосфором,  но  и  вывозим  его  за  границу.
 Апатиты  Хибин,  фосфориты  Кара-Тау,  фосфорное  сырье  других
месторождений  —  все  это  пошло  на  суперфосфатные  заводы,  большая
часть  которых  построена  заново.  Новые  заводы  изменили  географию
суперфосфатной  промышленности.  Впервые,  например,  фосфорные  удо¬
брения  производятся  в  Средней  Азии  —  возле  хлопковых  Полей,  которые
сильно  нуждаются  в  фосфоре.
 Занято  первое  место  и  по  запасам  калийных  солей.  Калий,  как  и
фосфор,  нужен  для  жизни  растений.  Калийные  удобрения  царская  Рос¬
сия  привозила  из  Германии.  А  оказалось,  что  у  нас  калия  в  несколько
раз  больше,  чем  во  всех  других  странах,  вместе  взятых.  Особенно  много
нашли  его  на  Северном  Урале.  Соликамское  месторождение  ценного
розовато-белого  минерала,  содержащего  калий,—  по  мощности  един¬
ственное  среди  месторождений  всех  стран.  И  наш  калийный  рудник
там  —  крупнейший  в  мире.
 Основные  районы  добычи  химического  сырья.

За  Советским  Союзом  закреплено  второе  место  в  мире  по  запасам
угля.  А  если  считать  не  по  количеству  тонн,  а  по  калорийности,  по  теп¬
лотворной  способности,  то  не  второе  место,  а  первое.
 Много  разведано  новых  угольных  месторождений  во  всех  концах
страны.  Одна  из  самых  ценных  среди  этих  находок  —  Печорский  уголь¬
ный  бассейн.
 На  притоках  реки  Печоры,  у  Полярного  круга,  советские  Геологи
во  главе  с  профессором  Черновым  разведали  крупнейшие  залежи  углей,
годных  и  на  кокс  и  для  тонок.
 Люди  в  накомарниках,  в  сапогах  выше  колен  проникали  в  глубь
тундры  по  рекам  на  «шняках»,  то  отталкиваясь  шестом  от  дна,  то
таща  лодку  бечевой.  Они  шли  не  только  летом,  по  рекам,  но  и  зимой,
по  тайге  и  тундре,  когда  жестокая  пурга  слепит  глаза  и  сбивает  с  ног,
когда  даже  северные  олени  ложатся  и  зарываются  в  снег.
 За'  годы  советской  власти  заново  открыты  сотни  .богатейших
месторождений  угля  и  других  ископаемых.  Но,  может  быть,  достижения
советской  геологической  науки  наиболее  показательны  там,  где  наши
геологи  работали  не  на  совсем  пустом  месте.
 Всем  известны  три  основные  наши  угольные  базы  —  Донбасс,  Куз¬
басс,  Караганда.
 Обжитый,  освоенный,  разбуренный,  оплетенный  дорогами  Донецкий
бассейн.-—наша  первая  угольная  база  —  казался  полностью  изученным.
И  все  же  советские  геологи  увеличили  его  разведанные  запасы  в  пол¬
тора  с  лишним  раза.  А  сейчас  они  расширяют  границы  бассейна  на
северо-запад,  к  Лозовой,  и  на  юго-восток,  к  Дону  и  Сальским  степям.
Среди  пшеничных  полей  их  мысленному  взору  уже  рисуются  копры
угольных  шахт
 Запасы  Донбасса  увеличились  более  чем  в  полтора  раза,  а  Кузбас¬
са  -—  в  тридцать  пять  раз!  Огромную  работу  провели  там  советские
геологи  под  руководством  Яворского,  ныне  лауреата  Сталинской  пре¬
мии.  Считалось,  что  в  Кузбассе  13  миллиардов  тонн  угля;  теперь  эта
цифра  возросла  до  450  миллиардов.  Спрашивается:  когда  же  открыта
наша  вторая  угольная  база  —  до  Октября  или  в  наши,  советские  дни?
 По  существу,  только  в*  советское  время  впервые  разведано  и
угольное  месторождение  Караганды.
 Сто  лет  назад  пастух-казах  нашел  в  пустынной  полынной  степи
Черные  камни,  способные  гореть.  Его  хозяин-бай  продал  всю  эту  мест¬
ность  —  десять  верст  на  десять  верст  —  екатеринбургскому  купцу  за
225  рублей.  Потом  она  попала  к  французам,  от  французов  —  к  англича¬
нам.  В  маленьких  шахтенках,  а  чаще  просто  в  наскоро  отрытых  ямах
добывался  уголь  для  медеплавильных  печей  небольшого  Спасского
завода.  Советские  ученые  —  и  прежде  всего  геолог  Гапеев  —  разведали
на  месте  этих  ям  одно  из  крупнейших  месторождений  угля  в  стране.
Это  и  есть  Караганда—.наша  третья  угольная  база.

ПО  СТАРЫМ  СЛЕДАМ
 Так1  Наука  могучего  социалистического  государства  прокладывает
широкую  дорогу  там,  где  прежде  вились  тропы,  с  мучительным  трудом
проложенные  народом.
 Тяжело  жил  казахский  народ  в  годы  владычества  царя  и  ханов.
И,  как  всякий  народ,  в  песнях  воплощал  он  свою  мечту  о  лучшей  жизни.
Казахский  эпос  донес  до  нас  древнее  предание:  любимая  девушка  —
воплощение  сч'астья  •—  ускользает  из  рук,  превращается  в  златорогую
серну,  мчится  и  исчезает  в  скале...  Счастье  нужно  достать  из  скалы,  из
камня.  Песня  как  бы  говорила:  будущее  Казахстана  —  в  его  недрах.
 В  тех  местах  давно,  в  пору  молодости  Земли,  могучие  подземные
силы  взломали  и  смяли  земную  кору.  Она  вздыбилась  высокими  горными
складками,—  будто  морщины  пробежали  По  лицу  страны.  Разломились
пласты  земли,  и  под  страшным  напором  вулканических  сил  хлынули  из
 Разведочное  бурение  на  Урале.

глубин  расплавленные  кипящие  массы,  то  внедряясь  в  кору,  то  изли¬
ваясь  наружу.  Поднимаясь  вверх,  в  более  холодные  слои,  раскаленная
масса  остывала,  каменела,  превращалась  в  твердый  гранит.  Ее  пары,
охлаждаясь,  то  здесь,  то  там  выделяли  тяжелые  металлы.  Сначала,  еще
при  очень  высокой  температуре,  выпадали  олово,  вольфрам  и  молибден,
затем  —  медь,  свинец  и  цинк  и  уже  при  сравнительно  низкой  темпера¬
туре  —  сурьма  и  ртуть.
 Проходили  сотни  миллионов  лет.  Землю  Казахстана  заливали
моря;  уходя  и  высыхая,  они  оставляли  после  себя  богатые  залежи  солей.
Отлагались  все  новые  и  новые  пласты  каменного  угля  и  нефти.  Вода  и
солнце,  мороз  и  ветер  мало-помалу  разрушали  высокие  горы,  сглажи¬
вая  их,  превращая  почти  в  равнину.  Только  в  более  позднее  геологи¬
ческое  время  земля  вновь  пришла  в  движение,—  на  юго-востоке  по  тре¬
щинам-разломам,  покрывшим  древнюю  страну,  поднялись  складчато¬
глыбовые  горы  Алтая  и  Тянь-Шаня.
 Стесав  землю,  время  обнажило  скрытые  в  ее  недрах  ценные  руды.
Они  как  бы  поднялись  к  земной  поверхности.
 На  этих  просторах  еше  в  бронзовом  веке  народный  труд  начал
вгрызаться  в  неподатливую,  каменистую  землю.  Варварским  кайлом
высекали  руду  олова  и  меди,  плавили  ее  на  огнищах,  по  крупице  соби¬
рали  металл  для  ножей,  для  наконечников  стрел,  для  украшений.
Бронза  расходилась  отсюда  по  всему  тогдашнему  миру.  Сюда  устрем¬
лялись  за  ней  даже  из  дальних  стран.  Об  этом  говорят  найденные  в
Северном  Казахстане  египетские  бусы.
 Все  это  ушло.  Древняя  культура  Казахстана  со  временем  пришла
в  упадок.  Под  гнетом  царизма  и  местных  феодалов  эта  богатейшая
страна  была  одной  из  самых  отсталых  колониальных  окраин  России.
Предреволюционный  Казахстан  не  знал  ни  одного  промышленного  ме¬
сторождения  олова,  меди  добывалось  ничтожно  мало.
 Разведанные  запасы  меди  в  царской  России  уступали  по  величине
годовой  выплавке  меди  в  США.  Запасы  олова  исчислялись  цифрой,
равной  двухнедельной  добыче  в  Малайе.
 Советские  геологи  поставили  СССР  по  запасам  меди  и  олова  на
одно  из  первых  мест  в  мире.  Олово  найдено  в  Казахстане,  в  Забай¬
калье,  а  также  на  далеком  северо-востоке;  здесь  отыскали  его  экспе¬
диции,  продвигавшиеся  на  собаках,  оленях,  на  самолетах.  А  меди  всего
больше  открыто  в  Казахстане.
 Сотни  и  сотни  веков  природа,  сглаживая  горы,  приближала  к  че¬
ловеку  ценные  недра  Казахстана,  но  человек  лишь  едва  прикоснулся
к  ним.  А  советские  люди  изучили  и  вскрыли  эти  недра  меньше  чем  за
треть  века.
 На  пустынном  берегу  Балхаша  геолог  Русаков  обнаружил  бога¬
тейшее  месторождение  медной  руды  —  Коунрая.  На  небольшом  уча¬
стке  —  меньше  квадратного  километра  —  здесь  сосредоточены  огром¬
ные  запасы  металла.
 В  самой  сердцевине  Казахстана,  недалеко  от  красивых  гор  Улу-
Тау,  где,  повидимому,  несколько  веков  назад  и  сложжлось  основное
ядро  казахского  народа,  ученый-казах  академик  Сатпаев  разведал  удоб¬
ное  для  разработки  месторождение  меди  —  Джезказган.  Здесь  руда
лежит  неглубоко,  коренные  породы  устойчивы,  приток  подземных  вод
ничтожен.  По  запасам  это  месторождение  —  одно  из  самых  крупных
в  мире.
 48

Работу  советских  геологов  направляли  современные  идеи  геоло¬
гической  науки.  Ученым  помогали  новейшие  методы  геофизической
разведки.  Но  кое-где  на  присутствие  руд  указывали  и  заросшие  травой
отвалы  древних,  давно  забытых  «чудских»  разработок.  А  иногда  на
мысль  о  наличии  руды  наводила  частица  «кан»  в  названии  селения,  уро¬
чища,  долины;  она  напоминала,  что  когда-то  в  этих  местах  был  рудник.
Так  слово  Джезказган,  например,  Переводят:  «место,  где  копали  медь».
И  Сатпаев,  работая  в  казахской  степи,  не  забывает  прислушиваться  к
звучанию  местных  географических  названий.  Это  «кан»  привлекло  к
себе  внимание  и  в  киргизском  Хайдаркане:  там  были  найдены  следы
разработок,  копоть  в  пещерах  от  кустарных  тиглей  и  залежи  ртути.
 На  севере  Казахстана  было  разведано  богатое  месторождение
меди  —  Бощекуль.  А  недалеко  от  южной  границы  Казахстана,  в  Уз¬
бекской  республике,  нашли  месторождение  Алмалык  —  скопление
медной  руды  превосходного  качества.
 По  разведанным  запасам  меди  и  по  ее  добыча  район  Казахстана
стал  в  годы  советской  власти  центром  мирового  значения.  Заботами
партии  и  советского  правительства  здесь  создана  мощная  медеплавиль¬
ная  промышленность,  вставшая  в  один  ряд  со  старой,  сильно  разросшей¬
ся  медеплавильной  промышленностью  Урала.
 РАСШИРЕНИЕ  БАКУ
 На  далеком  Севере  советские  геологи  изучили  Ухтинскую  группу
нефтяных  месторождений.  Они  подготовили  для  разработки  обширное
поле  нефти  и  газа,  которое  хоть  и  лежит  в  приполярной  тайге,  но  также
подробно  и  точно  нанесено  теперь  на  картографический  лист,  как,  ска¬
жем,  окрестности  Москвы.
 Иные  думают,  что  нефть  на  Ухте  найдена  впервые.  Это  не  так.
Она  известна  уже  пять  столетий.  Еще  в  XV  веке  печорские  поморы  сма¬
зывали  втулки  телег  «земляным  дегтем».  Но  история  ухтинской  нефти
такова,  что  мы  все  же  вправе  назвать  ее  нашим,  советским  открытием.
Ухту  открыла  революция.
 Когда-то,  во  времена  царизма,  пробовал  заняться  Ухтой  купец
Прядунов;  но,  не  успев  сделать  что-либо  путное,  он  вскоре  попал  в  тюрь¬
му  за  неуплату  пошлины.  Пробовал  разведывать  здесь  нефть  промыш¬
ленник  Сидоров.  Но  ничего  не  вышло  и  у  него:  сломался  буровой  ин¬
струмент,  а  починить  его  в  тогдашних  условиях  оказалось  невозмож¬
ным.  Пробовал  взяться  за  Ухту  капитан  гвардии  Воронов.  Для  разведок
он  нанял  инженера-датчанина.  Но  датчанин  этот  был  подкуплен  Нефтя¬
ным  королем  Нобелем.  Ограждая  Баку  от  конкуренции,  инженер,  вопре¬
ки  истине,  объявил,  что  на  Ухте  вовсе  Нет  промышленной  нефти.  Вся¬
кие  работы  там  были  полностью  заброшены.
 Поиски  нефти  на  Ухте  возобновились  лишь  после  Октябрьской
революции.  И,  как  мы  уже  знаем,  они  увенчались  полным  успехом.
 Можно  подумать:  противясь  открытию  нефти  в  новых  районах,
 49

бакинские  нефтепромышлен¬
ники  хоть  свои-то  месторож¬
дения  изучили  как  следует.
Между  тем  и  этого  не  бы¬
ло.  Хоть  одно  время  бакин¬
ские  промыслы  и  давали
половину  мировой  нефтедо¬
бычи,  их  настоящей  геологи¬
ческой  карты  до  революции
не  существовало.  В  руках
воротил  и  спекулянтов  неф¬
тяные  участки  были  играль¬
ными  картами.
 '^е(рГПЛНЫ^  вышки  гЗ
в  жоре  около  Ъаку
 Сейчас  почти  девять
десятых  нефти  в  Баку  добы¬
вается  из  пластов,  открытых
и  изученных  советскими  гео¬
логами.  Здесь  заложены
самые  глубокие  в  СССР  бу¬
ровые  скважины,  —  они  ухо¬
дят  в  глубь  земли  почти  на
 четыре  километра.  Бурятся  скважины  уже  и  на  пять  километров.  Нефтя¬
ные  месторождения  вышли  далеко  за  пределы  Баку  ■—  на  запад  к  Киров¬
абаду,  где  удалось  получить  нефтяные  фонтаны,  и  на  юг,  к  низо¬
вьям  Куры.
 Советские  нефтяники  научились  бурить  наклонные  скважины.  Это
позволяет  доставать  нефть  из-под  построек  и  из-под  прибрежной  Поло¬
сы  морского  дна:  возле  Баку  оно  нефтеносно.  Стали  строить  вышки  н
прямо  в  море  —  на  металлических  устоях.  Таких  вышек  около  Баку
теперь  почти  две  сотни.  В  иных  местах  они  удалились  от  берега  кило¬
метров  на  семь.  Нелегко  на  них  работать,—  ведь  слово  Баку  означает
«удар  ветра».  Здесь  штиль  бывает  дней  тридцать  в  году,  не  больше.
Но  сорокаметровые  ажурные  башни  твердо  стоят  среди  волн,—  бакинцы
бурь  не  боятся.  Они  добывают  нефть.  Они  хотят  найти  ее  под  морем
не  меньше,  чем  найдено  в  Баку  на  берегу.
 Обновленное  в  годы  советской  власти,  старое  Баку  остается  на¬
шим  главным  нефтепромышленным  районом.  Но  теперь  найдено  еще
и  «Второе  Баку»,  которое  по  запасам  начинает  спорить  с  первым.
 И  во  «Втором  Баку»,  расположенном  между  Уралом  и  Волгой,
нефтью  пахло  уже  давно.  Она  давала  о  себе  знать  еще  в  минувшее  сто¬
летие.  Бурлаки,  тянувшие  баржи  по  реке  Белой,  на  привалах  разводили
костры;  существовало  место,  где  они  пригоршнями  подбрасывали  в  огонь
землю  —  костер  сильнее  разгорался.  Это  было  за  Стерлитамаком,  в
Башкирии,  около  деревни  Ишимбаево.  Кто-то  пытался  и  бурить  там  за
свой  страх  и  риск,  да  скоро  разорился.
 Только  в  советское  время  стала  возможна  планомерная  разведка
нового  нефтеносного  района,  и  началось  его  освоение.
 Замечательный  советский  нефтяник  академик  Губкин,  сопоста¬
влявший  строение  Русской  платформы  между  Уралом  и  Волгой  с  Дру¬
гими  нефтяными  районами  мира,  пришел  к  твердому  выводу:  тут  дол¬
жна  быть  нефть!
 В  1929  году  в  верхнем  Прикамье,  у  Верхне-Чусовских  Городков,
велось  бурение  на  калий.  Неожиданно  была  встречена  нефть.  Чусовские
 50

Основные  районы  добычи  нефти  и  газа  (прежде  и  теперь).

Городки,  как  промышленное
месторождение  нефти,  не  оп¬
равдали  себя.  Но  они  под¬
твердили  предвидение  Губ-
кина.
 Слои  карбона  и  перми»
давшие  нефть  на  Урале,  про¬
стираются  до  самой  Волги;
на  всем  своем  огромном  про¬
тяжении  они  обещали  нефть.
Начались  разведки.  Нефть
искали  на  пространстве  от
Каменного  пояса  до  вели¬
кой  русской  реки.  Завозили
буровое  оборудование  в  да¬
лекую,  бездорожную  глу¬
бинку.  Пробовали  бурить  в  оренбургских  степях,  в  вятских  лесах,  в
жигулевских  оврагах.  Стачивали  стальные  шарошки  о  неподатливый
песчаник.  Загоняли  в  землю  сотни  труб.
 Когда-то  капиталистическое  Баку  не  давало  расти  другим  нефтя¬
ным  районам.  Мы  видели,  как  оно  убило  Ухту.  Бакинские  промышлен¬
ники  так  же  вели  себя  и  в  районах  между  Уралом  и  Волгой,  где  можно
было  рассчитывать  на  открытие  нефти.  Они  скупали  приговоры  сельских
обществ,  запрещавшие  геологическую  разведку  на  своих  землях.
 При  советской  власти  Баку,  напротив,  помогало  росту  нового  райо¬
на.  Сюда  с  Апшерона,  а  также  и  из  Грозного,  везли  приборы  и  оборудо¬
вание,  сюда  ехали  рабочие-бурильщики  и  командиры  производства.  Ба¬
кинцы,  грозненцы  учили  нефтяному  делу  башкир,  татар.
 Разведать  Нефть  в  середине  страны,  разведать  во  что  бы  то  ни
стало  —  такое  указание  дал  товарищ  Сталин.  И  это  указание  было
выполнено.
 В  1932  году  ударил  нефтяной  фонтан  на  буровой  возле  того  са¬
мого  Ишимбаева,  где  когда-то  бурлаки  разжигали  свои  костры.  Вышка
была  доверху  забрызгана  обильной  черной  нефтью.  Несколько  позднее
нефть  была  обнаружена  в  Краснокамске,  возле  башкирского  селения
Туймазы  и  в  Бугуруслане.  А  в  1937  году  забили  нефтяные  фонтаны  и
на  Волге  —  сначала  у  Сызрани,  затем  у  Ставрополя  и,  наконец,'  у  Са¬
ратова.
 Родилась  новая  нефтяная  страна.  Ее  общая  площадь  —  три
Италии.
 Задача  была  решена.  Но  на  этом  дело  не  кончилось.
 В  Баку  добывается  сравнительно  «молодая»  нефть  —  возрастом  в
несколько  миллионов  лет.  Во  «Втором  Баку»  была  найдена  нефть  более
древняя.  И  все-таки  еще  недостаточно  древняя,  как  можно  было  ожи¬
дать  по  заключению  академика  Губкина.  Он  надеялся  найти  здесь
нефть  не  только  в  пластах  карбона  и  перми,  но  и  в  более  древних,  более
глубоких,  —  девонских  пластах,  возраст  которых  исчисляют  приблизи¬
тельно  в  триста  пятьдесят  миллионов  лет.  Заранее  была  указана  и  глу¬
бина  залегания  девона:  полтора-два  километра.
 Стали  добираться  до  девона.  Снова  наступление  —  во  множестве
точек  от  Урала  до  Волги  началось  бурение  на  большую  глубину.
 Раньше  всего  удалось  достигнуть  слоев  девона  у  Сызрани.  Это
была  победа  наполовину:  девон  нашли  на  той  самой  глубине,  какую
 52

предсказал  —  к  тому  времени  уже  покойный  —  Губкин.  Но  нефти  в  этом
девонском  пласте  не  оказалось.
 Борьба  продолжалась.  Разведка  не  прекращалась  и  во  время  вой¬
ны,  когда  на  Нижней  Волге  шли  бои.
 И  вот  в  1944  году  в  Яблоновом  овраге  на  Жигулевской  возвы¬
шенности,  с  глубины  в  полтора  километра,  из  жерла  трубы  фонтаном
рванулась  девонская  нефть!  Через  несколько  недель  дали  фонтан  глу¬
бокие  девонские  пласты  около  села  Туймазы.  И  скоро  эти  промыслы
стали  ведущими  среди  нефтепромышленных  районов  советского  Восто¬
ка.  Недаром  главную  улицу  в  новом  городке  Октябрьском,  выросшем  у
туймазинских  промыслов,  назвали  «Девонской».
 К  нефти  девона  пробились,  наконец,  в  Северокамске  и  в  Та¬
тарии.
 От  одного  до  другого  месторождения  —  сотни  километров.  Зна¬
чит,  нефть  девона  разлилась  под  землей  на  огромном  пространстве.
 «Второе  Баку».

Глубокие  девонские  слои  гораздо  богаче  нефтью,  чем  более  близ¬
кие  к  поверхности.  Девон  за  эти  годы  уже  дал  нам  много  высококаче¬
ственной  нефти.  Вот  когда  «Второе  Баку»  раскрыло  свое  настоящее
богатство!  Его  новые  месторождения  по  насыщенности  нефтью  не  усту¬
пают  лучшим  бакинским.  Можно  сказать:  найдено  второе  «Второе
Баку».
 Но  и  это  не  конец,  а  скорее  начало.  Новый  нефтяной  район  непре¬
рывно  расширяется.  Уже  найдена  нефть  по  сибирскую  сторону  Ураль¬
ского  хребта.  На  юте  «Второе  Баку»  смыкается  с  обширной,  многообе¬
щающей  нефтяной  площадью  Эмбы.  По  многим  признакам  можно
ждать  нефти  и  на  запад  от  Волги.  Она  должна  таиться  в  приподнятых
частях  древних  складок  под  поверхностью  Русской  платформы.  Может
быть,  нефть  даст  Окско-Цнинский  вал  к  востоку  от  Москвы,  а  может
быть,  и  тот  подземный  хребет,  что  погребен  между  Москвой  и  Ленин¬
градом...  Сейчас  здесь  бурят.  Возможно,  мы  стоим  накануне  новых
открытий.  Москва  может  стать  центром  нефтяного  района.
 Вот  как  разматывается  клубок,  начало  которого  —  яркий  огонь
костров  на  давнем  ночном  привале  бурлаков.
 А,  кроме  «Второго  Баку»,  новые  и  новые  вышки  растят  Эмба,
Небит-Даг,  Фергана,  Сахалин.  География  нефти  перечерчена  заново.
 По  запасам  нефти  мы  теперь  прочно  занимаем  первое  место  в
 мире.
 СИЛА  МАГНИТА
 Первое  место  в  мире  закреплено  за  СССР  и  по  запасам  железной
 руды.
 Задолго  до  революции  было  замечено,  что  в  курских  степях  ком¬
пас  «шалит».  Его  стрелка  не  устанавливается  прямо  с  юга  на  север,  а
отклоняется:  в  разных  местах  —  в  разную  сторону  и  с  разной  силой.
 Отмечая  магнитные  склонения,  геофизики  вычертили  фигуру
огромного  магнита,  простертого  под  поверхностью  земли.  Это  могло
быть  только  железорудное  тело  исполинских  размеров.  Местами  сила
магнитного  Притяжения  оказалась  в  три-четыре  раза  больше,  чем  на
северном  магнитном  полюсе!
 Но  до  революции  руду  здесь  так  и  не  нашли.
 Курские  помещики,  мечтая  о  барышах,  дали  было  средства  на
буровые  работы.  Началось  бурение.  Чем  Глубже  опускался  стальной
бур,  тем  все  сильнее  намагничивался.
 Но  до  руды  не  добрались.  Разведка  затянулась,  богатство  не  текло
в  руки  само  собой,—  и  курские  помещики,  привыкшие  к  дармовщине,
прекратили  ассигнования.
 Чертежи  магнитного  поля  попали  в  немецкие  руки.  В  годы  граж¬
данской  войны  один  немецкий  делец  предложил  их  советскому  прави¬
тельству  за  8  миллионов  рублей  золотом.  Ему  отказали.
 Искать  курское  железо  Ленин  послал  советских  геологов  во  гла-
 54

ве  с  Губхиным.  Они  начали  разведку  под  огнем:  тогда  в  курских  сте¬
пях  шли  бои.
 Берлинские  дельцы  посмеивались:  «Русские  собираются  искать
железо  под  Курском.  Это  все  равно,  что  заложить  буровые  скважины
На  Унтер-ден-Линден».  Они  были  уверены,  что  молодая  советская  власть
не  сможет  успешно  вести  геологическую  разведку.
 Советским  геологам,  не  обладавшим  чертежами,  пришлось  заново
измерять  магнитные  склонения  на  больших  пространствах,  заново  чер¬
тить  карту  рудного  тела.
 Заложили,  наконец,  первую  буровую  скважину.  Прошли  сквозь
Пласты,  обильные  подземной  водой.  Иступляя  стальные  долотья,  проби¬
лись  сквозь  твердый  каменный  свод.  Бур  так  намагничивался,  что  уже
мог  держать  на  себе  куски  железа  в  два  пуда  весом.  Еще  усилие.
И  вот  в  апреле  1923  года  на  глубине  в  162  метра  были  встречены
кварциты,  содержащие  магнитный  железняк.
 Железа  в  рудах  и  кварцитах  Курской  магнитной  аномалии  совет¬
скими  учеными  найдено  столько  же,  сколько  его  есть  во  всех  остальных
месторождениях  земного  шара,  вместе  взятых.  Мировые  запасы  желез¬
ных  руд  удвоились!
 *  .  *
 Так  боролись  советские  люди  за  обогащение  своей  социалисти¬
ческой  Родины  новыми  запасами  полезных  ископаемых.  Проявляли  гео¬
логическую  карту,  как  проявляют  трудный  негатив.  Совершали  откры¬
тия,  изменявшие  мировую  географию  минерального  сырья.  И  в  конце
концов  поставили  нашу  страну  по  богатствам  Недр  на  первое  место
среди  всех  стран  земного  шара.
 Половина  мировых  запасов  нефти.  Половина  запасов  железной
руды.  Половина  всего  торфа.  Подавляющая  часть  апатита  и  калия.
Треть  марганца.  Огромные  запасы  цветных  и  редких  металлов.
 У  нас  не  было  многого  —  теперь  у  нас  есть  все:  сера  и  бор,  ни¬
кель  и  кобальт,  гелий  и  радий...  Товарищ  Сталин  сказал:  «С  этой  сто¬
роны,  со  стороны  природных  богатств,  мы  обеспечены  полностью»
(«Вопросы  ленинизма»,  стр.  324,  11-е  изд.).
 США,  самая  богатая  страна  в  капи¬
талистическом  мире,  далеко  уступают
нам  в  запасах  всех  важнейших  полезных
ископаемых,  кроме  угля.  Перед  второй
мировой  войной  наши  разведанные  запа¬
сы,  в  расчете  на  душу  населения,  намного
превышали  запасы  США.  А  возмож¬
ности  увеличения  запасов  минерального
сырья  в  США  гораздо  меньшие,  чем  у
нас.  Там  разведка  недр  ведется  уже  сот¬
ню  лет,  а  у  нас  она  началась  по-настоя¬
щему  лишь  в  годы  советской  власти.
 СССР  стал  богат  ценными  минера¬
лами.  Но  это  не  значит,  что  советские
геологи  уже  решили  все  задачи.  Впереди
еще  много  работы.
 Залежи  минерального  сырья  у  нас
 огромны,  но  подготовлены  для  разработ-  (в  прямоугольнике  —  основной
ки  они  далеко  не  везде.  Мало  открыть  район  рудничною  строительства).
 55

месторождение—его  надо  изучить.  Надо  знать,  где  и  какой  глубины  стро¬
ить  шахты.  Надо  быть  уверенными,  что  на  месте  рудника  угольные  пла¬
сты  или  рудные  жилы  достаточно  мощны.  Работа  по  подготовке  место¬
рождения  к  эксплоатации  берет  иной  раз  не  меньше  сил,  чем  его  открытие.
 Отличное  сырье  в  огромном  количестве  может  лежать  не  там,  где
нужно.  Крупные  промышленные  центры  зачастую  получают  топливо
издалека.  Надо  не  просто  отыскивать  сырье  —  его  надо  искать,  по
возможности,  там,  где  в  нем  есть  особенно  большая  нужда.
 Жизнь  страны  ставит  перед  советскими  геологами  все  новые  за¬
дачи.  И  наши  геологи  стараются  итти  в  ногу  с  жизнью.
 Великая  Отечественная  война  потребовала  редких  металлов  в  во¬
сточных  районах  —  и  геологи  ответили  молибденом  Прибалхашья,  вана¬
дием  Кара-Тау,  вольфрамом  Узбекистана,  новыми  месторождениями
олова  в  далекой  Сибири.
 Послевоенной  сталинской  пятилетке  нужна  железная  руда  на  се¬
веро-западе  и  в  Сибири,  нужны  новые  месторождения  марганца  на
Урале  и  за  Уралом,  нужны  новые  участки  коксующегося  угля  в  Кузбас¬
се,  нужна  нефть  по  обе  стороны  Волги,  Нужны  месторождения  нового
топлива  —  газа.
 Геологи  отвечают  и  на  эти  запросы  страны:  вот  руда  карело-фин¬
ской  Гимолы  и  сибирского  Приангарья,  вот  новые  Томь-Усинские  угли
в  Кузбассе,  вот  газ  Ставрополья...
 А  вместе  с  открытием  новых  месторождений,  вместе  с  укреплени¬
ем  боевых  индустриальных  фортов  Пятилетки  продолжается  общая  гео¬
логическая  съемка  всей  страны.  За  пять  лет  будет  снято  на  карту  еще
3  миллиона  квадратных  километров  —  по  площади  это  половина  всей
Западной  Европы.
 Вслед  за  полной  географической  картой  создается  полная  геоло¬
гическая  карта  нашей  Родины.  Уже  готово  полсотни  листов  Государ¬
ственной  геологической  карты  СССР  в  масштабе  1  :  1  000  000.  Через
несколько  лет  на  этой  карте  будет  отображена  вся  страна.  Совершает¬
ся  дело  огромной  важности.-  идет  научная  паспортизация  недр  великой
державы,  земли  которой  простерлись  на  две  части  света.
 Огромны  запасы  ценных  минералов  в  недрах  нашей  страны.  Но
главное  не  в  том,  что  природные  богатства  у  нас  велики.  Главное  в
том,  что  социалистический  строй  дает  нам  возможность  широко  их
использовать,  вовлечь  в  хозяйственное  производство,  поставить  на
службу  Родине.
 Природные  богатства  и  в  старой  России  были  обильны.  Но  при
царивших  в  ней  общественных  порядках  они  не  были  освоены,  не  были
даже  достаточно  изучены.
 Только  в  результате  Великой  Октябрьской  социалистической  рево¬
люции  стало  возможным  широкое  изучение  и  освоение  несметных  бо¬
гатств  нашей  Родины.  Большевистская  партия,  советская  власть  дви¬
нули  вперед  разработку  природных  богатств  и  поставили  их  на  службу
народу.
 Как  могучий  волшебник,  наш  народ  вызывает  к  жизни  мертвые
клады  земли,  завоевывает  сказочно  обильный  мир  подземных  богатств.
 Минеральный  мир  у  нас  не  только  открывается  и  познается  —  он
осваивается,  становится  достоянием  промышленности.
 На  новом  сырье  растут  новые'заводы.
 Социалистическая  индустрия  с  каждым  годом  становится  все  бо¬
лее  мощной.
 56

V
 НОВЫЕ  БАСТИОНЫ  СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ  ИНДУСТРИИ
 КАРТА  УШЕДШИХ  ЛЕТ
 ромышленные  города  царской  России  тонули  в  море  де¬
ревень.  Россия  была  страной  аграрной,  сельскохозяй¬
ственной.
 И  ландшафт  ее  был  преимущественно  аграрный  —
поля,  деревни,  поля,  деревни...
 Уездный  город  —  домики  в  три  окошка,  тропинки
на  улицах,  заросших  травой,  полицейский  у  полосатой  будки.  Губернский
город  —  те  же  деревянные  домишки  вокруг  помещичьих  и  купеческих
хором,  бесчисленные  купола  церквей.  И  лишь  в  немногих  районах  стра¬
ны  —  корпуса  заводов,  дым  фабричных  труб,  а  рядом  —  слободки  из
жалких  трущоб,  где  в  тесноте  и  нищете  ютились  рабочие.
 После  реформ  1861  года  российская  промышленность  стала  раз¬
виваться  быстрее,  чем  при  крепостном  праве,  но  по  сравнению  с  промыш¬
ленностью  западных  капиталистических  стран  она  оставалась  слабой,
отсталой.  По  площади  Россия  занимала  первое  место  в  мире,  по  населе¬
нию  —  третье,  а  по  промышленной  продукции  —  пятое...  Впереди  шли
Соединенные  Штаты  Америки,  Германия,  Англия,  Франция.  Могучие
силы  народа  были  скованы  буржуазно-помещичьим  гнетом.
 Нехватало  чугуна  и  угля.  Не  было  алюминия,  никеля,  специальных
сталей.  Не  производили  ни  автомобилей,  ни  тракторов,  ни  текстильных
станков,  ни  полиграфических  машин.  Строили  свои  паровозы,  —  но
слабосильные.  Ткали  свои  ткани,  —  но  самые  дешевые.  Косы  —  и  те
частью  покупали  в  Австро-Венгрии.
 5  Н.  Н.  Михайлов
 57

Имелись  в  России  крупные  предприятия  с  большим  числом  рабо¬
чих.  Но  их  технический  уровень  был  невысок.
 Донецкие  шахты  не  знали  электрического  света.  Нефть  на  бакин¬
ских  промыслах  добывалась  не  насосами,  а  ручным  тартанием.  Лес
валили  топором  и  двуручной  пилой,  вывозили  к  сплавным  рекам  ло¬
шадьми.
 Об  условиях  труда  капиталисты  не  заботились.  хМартеновские  печи,
ничем  не  прикрытые,  дышали  томительным  зноем.  Маховики  машин  вра¬
щались,  не  защищенные  кожухом.  В  шахтах  то  и.  дело  случались  взрывы
газа.  Подневольный  труд  на  хозяина  —  за  гроши  от  зари  до  зари  —  был
тягостен  и  изнуряющ.
 Тяжелая  индустрия  существовала,  но  не  она  определяла  ли¬
цо  российской  промышленности.  Главное  место  занимала  легкая  ин¬
дустрия.
 Легкую  индустрию  создать  проще,  чем  тяжелую;  ее-то  прежде
всего  и  развивала  слабосильная  русская  буржуазия.  Перевес  легкой
индустрии  над  тяжелой  говорил  об  экономической  отсталости  страны.
 Ткани  были  свои,  но  производили  их  на  иностранных  машинах  и
к  тому  же  наполовину  из  иностранного  сырья.
 Иностранцы  в  России  не  только  сбывали  свои  товары,  но  и  владе¬
ли  многими  заводами,  фабриками,  шахтами.  Они  захватили  российскую
металлургию  почти  на  три  четверти,  каменноугольный  Донбасс  —  тоже
почти  на  три  четверти,  нефтяную  промышленность  —  больше  чем  наполо¬
вину.  А  такие  отрасли,  как  электротехника,  были  почти  целиком  в  ино¬
странных  руках.
 Юзы,  Гартманы,  Бромлеи,  Гужоны,  Торнтоны,  Фогельзанги...
Посмотришь  на  электрическую  лампочку  —  надпись  «Осрам»  На
швейной  машине  —  «Зингер».  На  телефонном  аппарате  —  «Эриксон».
 Россия  несла  на  себе  ярмо  полуколониальной  эксплоатацйи.  Росла
угроза  полного  закабаления  страны,  потери  ею  государственной  само¬
стоятельности.
 Правящие  круги  не  только  не  боролись  с  иностранной  зависимо¬
стью,  а  напротив  —  своей  политикой  усиливали,  углубляли  ее.  Неспособ¬
ные  устранить  хозяйственную  отсталость  страны  собственными  силами,
они  полагали,  что  смогут  это  сделать  с  помощью  иностранцев.  Широко
раскрыли  они  двери  страны  для  иностранного  капитала.  Отставание  Рос¬
сии  не  уменьшилось,  а  возросло;  и  еще  более  безоружной  оказалась  она
перед  лицом  западных  империалистических  держав.
 Помещики  и  капиталисты  России  раболепствовали  перед  заграни¬
цей,  заискивали  перед  иностранцами,  подражали  им.  Все  иноземное
было  для  них  «модным»,  ко  всему  русскому  относились  они  с
предубеждением.  Детей  воспитывать  —  с  бонной,  шляпу  покупать  —  у
Лемерсье,  галстуки  —  у  Альшванга,  безделушки  —  у  Дациаро,  кутить
ехать  —  в  Париж,  «отдыхать»  —  в  Ниццу.
 Всячески  принижалось  значение  русской  культуры.  Инженера  на¬
нимать—  в  Германии,  книги  читать  —  французские,  певцами  увлекать¬
ся  —  итальянскими...
 Творческую  мысль  русских  людей  старались  подавить.  Зазывали
в  Россию  иностранных  специалистов.  Приглашали  в  Академию  наук
лжеученых  из  Берлина.  Превозносили  до  небес  западную  науку.  А  в  то
же  самое  время  не  давали  ходу  талантливым  русским  людям.  Замалчи¬
вали  их  открытия,  клали  под  сукно  или  помогали  иностранцам  присваи¬
вать  ценные  изобретения  русских  ученых.  И  получалось:  открытия  Ломо-
 58

Носова  приписывались  Лавуазье;  мир  знал  об  Уатте,  а  русский  механик
Ползунов,  построивший  паровую  машину  на  шесть  лет  раньше,  умирал
безвестным;  созданная  Лодыгиным  электрическая  лампочка  была
объявлена  американским  изобретением;  русский  физик  Попов  построил
первый  в  мире  радиопередатчик,  а  честь  этого  изобретения  присвоил
себе  итальянец  Маркони.
 — 	Ив  науке,  и  в  технике,  и  в  искусстве  русские  всегда  будут
учениками  Запада,  —  твердили  правящие  классы  России  и  их  ино¬
странные  «друзья».  Эти  бредовые  речи  нужны  были  империалистам
Запада,  чтобы  еще  прочнее  укорениться  в  России.  А  помещики
и  капиталисты  России,  боясь  и  ненавидя  свой  народ,  отравляя  его  ядом
неверия  в  свои  творческие  силы,  пытались  укрепить  свои  позиции  перед
лицом  назревавшей  в  стране  революционной  бури.
 Хозяйственная  отсталость  царской  России  отражалась  и  на  ее  гео¬
графической  карте.
 Промышленность  была  развита  лишь  в  немногих  районах.  Фабрики
и  заводы  сгрудились  в  одном  конце  страйы,  в  другом  их  почти  не  было
вовсе.
 Взгляните  на  старую  экономическую  карту:  центральные  районы
выделяются  на  ней,  как  остров  в  море,  как  гора  на  равнине.
 Добрую  половину  продукции  вырабатывали  старопромышленный
Центр  и  Петербург.  Прядение,  ткачество,  более  сложное  машинострое¬
ние,  химия  осели  только  здесь.
 Четверть  продукции  падала  на  Украину  и  Урал  —  опору  Центра.
Но  украинская  промышленность  не  выросла  дальше  фундамента.  Она
добывала  лишь  сырье  и  полуфабрикаты:  уголь  —  в  Донбассе,  металл  —
на  заводах  Донбасса  и  Приднепровья.  Металлообработка  отставала.
Урал  плавил  чугун  в  старых  домнах,  но  чаще  всего  вывозили  его
в  чушках,  не  обработав;  либо  давал  кровельное  железо,  сковородки  да
гвозди.
 Выделялась  еще  промышленная  точка  —  Баку.
 На  долю  остальной  России  выпали  крохи.  Промышленности  там
было  мало.  А  карта  многих  местностей  Сибири,  Средней  Азии,  Севера
долго  оставалась  вовсе  чистым  листом,  пересеченным  цепями  гор  да
руслами  рек,  —  лишь  кое-где  были  разбросаны  селения,  кочевки.
 Вековая  отсталость  душила  старую  Россию:  царизм,  пережитки
крепостничества  мешали  развитию  промышленности.  Внутренний  рынок
был  узок,  и  емкость  его  увеличивалась  медленно.
 — 	Не  вглубь,  так  вширь!  —  и  российский  капитализм  двигался
к  мало  освоенным  просторам  Востока.
 Фабриканты  расширяли  рынок,  сбывая  жителям  Азии  московский
и  иваново-вознесенский  ситец.  И  в  то  же  время  с  жадностью  вывозили
с  Востока  сырье.
 Это  был  жестокий  путь  капитализма.
 Привозные  изделия  не  были  ни  прочны,  ни  изящны,  но  кустаря
Востока  они  быстро  разорили.  Простая  калькуляция  решила  его  участь.
Дешевые  анилиновые  краски  вытравляли  искусство  ручного  тканья  ков¬
ров,  машинный  ткацкий  станок  не  считался  с  ручными  пяльцами.
 В  патриархальный  быт  окраин  вошли  фабричные  товары.  Среди  них,
однако,  не  было  ни  станков  и  двигателей,  ни  жнеек,  ни  автоматических
охотничьих  ружей.  Шел  нехитрый  товар:  фаянсовые  чашки-пиалы,  цвети-
 5'
 59

стые  ситцы,  калоши  для  ичигов.  Механизированное  подражание  реме¬
сленной  культуре.
 Далекая,  отсталая  окраина  мало-помалу  отказывалась  от  архаиз¬
ма,  включалась  в  мировое  капиталистическое  хозяйство  и  платила  за
это  непомерно  дорогой  ценой.
 Продавая  окраине  фабричные  товары,  Центр  заставлял  ее  произ¬
водить  лишь  сырье:  не  башмаки,  а  кожу,  не  ткани,  а  хлопок.
 Обработка  была  оторвана  от  добычи.  Дешевое  сырье  везли
с  окраины  в  Центр,  чтобы,  обработав,  отправлять  обратно  на  окраину.
Так  буржуазия  Центральной  России  закрепляла  с^ое  господство.  Труд
тратился  зря,  но  колония  покрывала  расходы.  Узбек,  производитель
хлопка,  недополучал.  Узбек,  покупатель  ткани,  переплачивал.  А  про¬
мышленники  Центра  богатели...
 Окраина  обогащала  капиталистов  Центра.  Но  им  был  невыгоден  ее
индустриальный  рост.  На  обрабатывающую  промышленность  окраин
царскими  властями  был  наложен  прямой  или  косвенный  запрет.  Царское
правительство  всячески  затрудняло  постройку  предприятий  вне  промыш¬
ленного  Центра.  Оно  оберегало  русских  капиталистов  от  конкуренции.
Оно  боялось  роста  национального  рабочего  класса,  который  видел
в  революционном  русском  пролетариате  вождя  и  учителя.
 Центр  был  метрополией  —  промышленным  районом,  капиталисты
которого  подчинили  себе  окраину.
 Окраина  была  колонией  царизма  и  промышленников  Центра.
 На  карту  легла  причудливая  география  общественных  укладов  и
противоречий.  Роскошные  особняки  на  проспектах  Петербурга  —  и  рабо¬
чие  лачуги  в  поселках  Донбасса.  Банковские  конторы  монополистов
Баку  —  и  кочевые  шатры  в  Апшеронской  степи...
 Под  индустрией,  скученной  в  Центре,  не  было  ни  каменного
-угля,  ни  нефти.  Промышленная  карта  разошлась  с  картой  природных
богатств.
 Правда,  кое-что  было  поблизости:  у  Чудского  озера  —  горючие
сланцы,  в  Боровичах  и  Бобриках  —  бурые  угли,  под  Курском  —  руда.
Но  не  эти  недра  питали  промышленность,  и  Центру  до  них  не  было  дела.
 Клад  лежал  рядом,  но  не  был  известен.  Магнитная  стрелка  у  Кур¬
ска  показывала  не  на  север,  а  под  ноги.  Но  кто  мог  тогда  сказать,  что
Курская  магнитная  аномалия  поставит  нас  на  первое  место  в  мире  по
запасам  железа'1  О  подмосковных  углях  знали,  но  их  добыче  мешала
конкуренция  донецкого  угля.
 Топливо  в  Центр  шло  издалека:  уголь  —  из  Донбасса,  нефть  —
с  Кавказа.  Сырье,  кроме  льна,  было  тоже  чужим.  Его  везли  с  окраин
или  покупали  за  границей:  чугун  Рура,  хлопок  Миссисипи,  шерсть
Австралии.
 Разбогатевший  фабрикант  наращивал  новые  производства  на  ста¬
рые,  хотя  бы  между  ними  и  не  было  технологической  связи.  В  каком-
нибудь  льняном  и  пеньковом  Ржеве,  в  верховьях  Волги,  появлялась  шел¬
комотальная  фабрика  —  за  четыре  тысячи  километров  ог  шелковичных
рощ...
 Но  и  в  самих  центральных  районах  промышленность  расселялась
неравномерно,  неразумно.  Предприниматель  строил  фабрики  там,  где
находил  для  себя  выгодным,  не  считаясь  ни  с  чем  —  ни  с  удобствами
городской  планировки,  ни  с  требованиями  социальной  гигиены.
 Капитализм  прельстился  и  деревней:  руки  обедневших  кустарей
 60

были  дешевы.  По  кустарным  гнездам  Московской,  Костромской  и  Вла¬
димирской  губерний  разбросал  он  сотни  маленьких  фабрик.
 Под  Москвой  промышленность  ложилась  на  карту  широким,  хоть
и  жидким  пятном,  но  вот  Петербургская  губерния  была  обязана  своим
«центральным  положением»  одному  Петербургу  —  столице  и  порту,  свя¬
зывавшему  Россию  с  Западной  Европой.  Единственный  крупный  город
губернии,  он  включил  в  свои  пределы  90  процентов  ее  текстильной  про-
 Закавказье  прежде  и  теперь  (указаны  крупные  центры  и  объекты).

мышленности,  90  процентов  пищевой,  99  процентов  полиграфической,
"99  —  швейной,  99  —  обувной,  100  —  табачной,  100  —  электротехни¬
ческой.
 А  в  двух  шагах  от  фабричных  сел  и  городов,  там,  куда  не  дошел
капитал,  застаивались  дикость,  старина.  Изуродованные  выбитыми  про¬
селками,  нищенским  трехпольем,  лежали  внутри  метрополии,  в  «центре»,
старые  Чухлома  и  Пошехонье.
 Окраины,  составлявшие  по  площади  основную  часть  России,  оста¬
вались,  в  сущности,  страною  без  фабрик.  Те  «фабрики,  что  строились,
обычно  сырье  не  перерабатывали;  они  только  делали  его  легче  весом.
Хлопкоочистительные  заводы  Туркестана  освобождали  волокно  от  се¬
мян  и  тем  облегчали  его  вывоз  в  Центр.
 В  Баку  работала  единственная  для  российских  окраин  текстильная
фабрика,  да  и  то  целиком  на  иранский  рынок.  А  в  хлопковое  Закавказье
ткани  ввозились  из  Центра...
 Добывающая  промышленность  —  и  та  проступала  на  карте  окраин
отдельными  редкими  точками.
 Нефтяные  промыслы  Кавказа,  свинцовые  рудники  Алтая,  золотые
прииски  Сибири  были  островками  в  глухой,  деревенской  стране.  На
Сибирь  приходились  только  два  процента  продукции  российской  про¬
мышленности,  на  Туркестан  —  меньше  двух...
 Богатства  окраин  разрабатывались  нерасчетливо  и  жадно.  Хозяй¬
ничал  рвач.  Нефть  выкачивалась  только  из  верхних,  легко  доступных
слоев.  В  лесах  разыскивались  и  вчистую  вырубались  деревья  лучших
пород.
 Вода  заливала  нефтяные  пласты,  истощались  и  забрасывались  руд¬
ники,  больше  половины  золота  оставалось  в  отвалах,  захламливалась
тайга,  вдоль  рек.и  дорог  лес  был  уничтожен.  А  кругом  простирались
неоткрытые  земли,  рядом  лежал  ненайденный  клад...
 Сырье  добывалось  в  изолированных  точках.  Нефтяное  Баку  было
теснее  связано  с  Москвой  и  Лондоном,  чем  с  окрестным  Азербайджа¬
ном.  Сюда  все  привозилось:  машины,  трубы,  известь.  Добытая
нефть  увозилась  целиком.
 Засилье  иностранного  капитала  влияло  на  размещение  промышлен¬
ности.  Отражалось  оно  и  на  географической  карте.
 Обрабатывающая  промышленность  большей  частью  оседала,  если
не  считать  столиц,  на  крайнем  западе  и  в  балтийских  портах  —  в  Ревеле,
в  Риге.  Иностранным  предпринимателям  было  важно  лишь  перешагнуть
таможенный  рубеж,  и  они  охотно  строили  фабрики  у  самой  границы.
Уголь,  металл,  даже  огнеупорный  кирпич  шли  сюда  с  Запада.  Рельсы
тянулись  к  границам  и  к  морю.
 Империалисты  Запада  все  шире  распространяли  свою  власть  в  Рос¬
сии.  Слабосильный,  хоть  и  не  менее  хищный,  отечественный  капитал
упускал  лакомые  куски  один  за  другим.  Россия  стала  лицом  к  лицу
с  иностранным  капиталом,  познав  всю  его  гнетущую,  выматываю¬
щую  силу.
 У  текали  за  границу  акции  бакинских  промыслов,  Франция  плавила
украинскую  руду,  Америка  скупала  на  Чукотке  пушнину,  Япония  вы¬
лавливала  охотскую  рыбу,  Англия  вырубала  архангельский  лес.
 Промыслы  располагались  так,  чтобы  сырье  легко  было  вывезти.
Лесосеки  Севера,  марганцевые  рудники  Закавказья  лежали  близко  от
границы.  Часть  страны  стала  внешним  рынком  для  Западной  Европы  и
Америки,  не  став  внутренним  рынком  для  России.
 62

Далекая  многоплеменная  окраина!  Тысячи  километров  —  степь,
тысячи  километров  —  лес,  тысячи  километров  —  горы.  Редкие  торговые
города,  избы  деревень,  кочевые  юрты,  лесные  шалаши,  горные  землянки.
В  стороне  от  Центра  лежали  края,  еще  скованные  патриархально-фео¬
дальным  укладом.  Культура  национальностей  была  подавлена  гнетом
царизма,  гнетом  пришлой  и  своей  буржуазии,  гнетом  местных  князьков
и  кулаков.
 Немало  таежных  сибирских  охотников,  стрелявших  без  промаха,
владело  непостижимым  искусством  —  обходиться  на  охоте  единствен¬
ной,  все  той  же  пулей.  Но  это  свидетельствовало  не  столько  о  сноровке,
сколько  о  бедности  —  о  недостатке  свинца...  В  далеких  якутских  улусах
при  голодовках,  которые  то  и  дело  повторялись,  семья  съедала  до  деся¬
ти  пудов  лиственничной  и  сосновой  заболони  в  год.
 «К  северу  от  Вологды,  к  югу-востоку  от  Ростова-на-Дону  и  от
Саратова,  к  югу  от  Оренбурга  и  от  Омска,  к  северу  от  Томска  идут
необъятнейшие  пространства,  на  которых  уместились  бы  десятки  гро¬
мадных  культурных  государств.  И  на  всех  этих  пространствах  царит
патриархальщина,  полудикость  и  самая  настоящая  дикость.  А  в  кре¬
стьянских  захолустьях  всей  остальной  России?  Везде,  где  десятки  верст
проселка  —  вернее:  десятки  верст  бездорожья—отделяют  деревню  от
железных  дорог,  т.-е.  от  материальной  связи  с  культурой,  с  капитализ¬
мом,  с  крупной  промышленностью,  с  большим  городом.  Разве  не  преоб¬
ладает  везде  в  этих  местах  тоже  патриархальщина,  обломовщина,  полу-
дикость?»—  так  писал  Ленин  (Соч.,  т.  XXVI,  стр.  338,  изд.  3-е).
 СКАЧОК
 Первая  мировая  война  полностью  обнаружила  всю  отсталость  цар¬
ской  России:  нехватало  пушек,  винтовок,  пулеметов.  На  одно  орудие
порой  отпускалось  пять-шесть  снарядов  в  день.  Из  каждых  двух  патро¬
нов  один  был  заграничный...
 Поражения  царских  армий,  вызванная  войной  хозяйственная  раз¬
руха  поставили  Россию  на  самый  край  пропасти.  Стране  грозила  участь—
превратиться  в  бесправную  колонию  иностранных  держав.
 Но  Родина  наша  была  спасена.  Ее  спасли  большевики.
 На  рубеже  XIX  и  XX  веков  в  Россию,  ставшую  узловым  пунктом
всех  противоречий  империализма,  переместился  мировой  центр  револю¬
ционного  движения.  Русский  рабочий  класс  закалился  в  борьбе,  соз¬
дал  великую  большевистскую  партию,  поднялся  против  царя,  помещиков
и  капиталистов.  Все  народы  России  вышли  на  бой  вслед  за  своим  стар¬
шим  братом  —  русским  народом.
 Трудящиеся  массы  России  с  непреоборимой  силой,  преодолевая  все
препятствия,  двинулись  по  пути,  указанному  Лениным  и  Сталиным.  Ра¬
бочие  и  крестьянская  беднота  при  поддержке  солдат  и  матросов,  под
водительством  большевистской  партии  совершили  в  октябре  1917  года
Великую  социалистическую  революцию.  Началась  новая  эпоха  мировой
истории.
 Октябрьская  революция  свергла  власть  помещиков  и  капиталистов,
 63

установила  новый,  советский  строй,  открыла  путь  к  социализму,  к  ком¬
мунизму.  Вместе  с  тем  она  покончила  с  полуколониальным  положением
страны.  Были  разбиты  и  сброшены  цепи  той  кабалы,  в  которой  Россию
держал  иностранный  капитал.  Революция^  обеспечила  самостоятельное,
независимое  существование  нашей  Родины.
 Совершив  революцию,  нужно  было  укрепить  советское  государство.
Нужно  было  выкорчевать  остатки  эксплоататорских  классов.  Нужно
было  создать  социалистическую  экономику.  Нужно  было  преобразовать
всю  страну,  построить  социалистическое  общество.
 Большевистская  партия,  Ленин  и  Сталин  вдохновили  советский  на¬
род  на  великий  труд.
 Крупную  машинную  индустрию  Ленин  считал  «единственной  мате¬
риальной  основой  социализма».  Нельзя  было  построить  социализм,  соз¬
дать  культурную  и  зажиточную  жизнь  для  трудящихся,  нельзя  было
добиться  технико-экономической  независимости  и  надежно  защитить
рубежи  от  врагов,  не  превратив  Россию  из  отсталой,  аграрной  страны
в  страну  передовую,  индустриальную.
 И  советский  народ  начал  борьбу  за  индустриализацию  СССР.
 Лозунг  социалистической  индустриализации  был  провозглашен
устами  вождя  советского  народа  —  товарища  Сталина  —  на  XIV  съезде
коммунистической  партии.  Партия,  советская  власть  подняли  миллионы
трудящихся  на  уничтожение  вековой  отсталости  России.  Твердо  и  ре¬
шительно  великий  вождь  повел  страну  по  пути  к  социализму.
 Реконструировались,  вооружались  новой  техникой  старые  пред¬
приятия.  Надстраивались  и  расширялись  цехи,  их  заполняли  современные
машины,  на  новых  машинах  производились  изделия  новых  марок  и  в  но¬
вых  масштабах.  Уже  к  концу  первой  пятилетки  агрегаты  ленинградских
электростанций,  например,  были  на  восемь  десятых  новые.
 Возводились  новые  заводы.  Их  сразу  можно  отличить  от  старых:  не
красные  постройки  с  кирпичным  орнаментом  и  мелкими  закоптелыми
стеклами,  а  серые  гладкие  корпуса  из  железобетона,  с  огромными  плос¬
костями  окон,  со  стеклянными  сводами  крыш,  с  установками  понизи¬
тельных  подстанций,  с  цифрами  на  фасаде  или  на  высокой  трубе:
«1932»,  «1935»,  «1938»...
 Строили,  начав  не  с  легкого,  а  с  трудного  —  с  создания  тяжелой
индустрии.
 Строили  не  на  займы,  полученные  в  чужих  странах,  а  на  свои,  со¬
ветские  рубли.
 Строили,  на  стройках  же  создавая  индустриальные  кадры.  Из
землекопов,  плотников,  каменщиков  растили  квалифицированных  рабо¬
чих,  техников,  мастеров.
 Люди  уже  не  были  в  найме  у  хозяина.  Заводы,  машины  —  все  стало
близким,  родным.  Народ  работал  на  себя,  на  благо  Родины.
 Советские  люди  овладевали  новой  техникой.  Передовики  производ¬
ства  показывали  в  своей  работе  чудеса.  Мир  увидел  не  только  новые  за¬
воды,  —  он  увидел  новых  людей.
 Надо  было  спешить.  На  50—100  лет  отставала  Россия  от  главных
капиталистических  стран  по  объему  производства,  по  технике.  Советский
народ  должен  был  пробежать  это  расстояние  за  10—15  лет.  Ни  одному
народу  в  истории  не  приходилось  решать  подобной  задачи.  Сталин  гово¬
рил:  «Либо  мы  сделаем  это,  либо  нас  сомнут».
 64

И  советский  народ  решил  великую  задачу.  Поборов  невиданные
трудности,  он  создал  могучую  индустрию  всего  лишь  за  13  лет,  про¬
шедшие  от  начала  первой  пятилетки  до  Великой  Отечественной  войны.
Равного  прироста  промышленной  продукции  Германия  добилась  более
чем  за  50  лет,  Англия  —  более  чем  за  столетие.
 Перед  Великой  Отечественной  войной  Советский  Союз  по  объему
промышленной  продукции  равнялся  уже  двенадцати  таким  государствам,
как  дореволюционная  Россия.
 Аграрная  страна  превратилась  в  индустриальную.  Вновь  созданная
тяжелая  промышленность  помогла  поднять  и  перестроить  все  остальные
отрасли  хозяйства.
 В  деревню  все  возрастающим  потоком  устремились  тракторы,  ком¬
байны,  различные  сельскохозяйственные  машины,  минеральные  удобре¬
ния.  Техническое  перевооружение  сельского  хозяйства  явилось  одной  из
важнейших  предпосылок  для  победы  и  упрочения  колхозного  строя  в
деревне,  для  осуществления  провозглашенной  товарищем  Сталиным
 Индустриальное  строительство  в  Казахстане.

политики  коллективизации.  Убедившись  в  преимуществах  крупного  кол¬
лективного  хозяйства,  способного  применить  новую  технику,  миллионы
трудящихся  крестьян  стали  на  путь  колхозов.  В  краткий  срок,  в  течение
нескольких  лет,  СССР  превратился  в  страну  самого  механизированного
в  мире  социалистического  сельского  хозяйства.  На  прочной  материаль¬
ной  основе  советской  индустрии  выросло  и  окрепло  социалистическое
общество.  Страна  достигла  технико-экономической  независимости,  кото¬
рой  не  знала  и  так  и  не  узнала  царская  Россия.  На  небывалую  высоту
поднялась  наша  оборонная  мощь.
 Советский  народ  совершил  то,  что  казалось  немыслимым:  за  ко¬
роткий  срок  превратил  огромную,  еще  недавно  отсталую  страну  в  пере¬
довую  и  могучую  индустриальную  державу.  Этот  скачок  стал  возмо¬
жен  благодаря  неоценимым  преимуществам  советского  строя,  планово¬
сти  советской  экономики,,  огромной  организаторской  работе  партии,
мудрости  и  твердости  сталинского  руководства.
 Партия  поставила  перед  народом  величественную  задачу  и  повела
его  на  борьбу,  растя  народные  силы,  организуя  их  и  направляя.  Народ,
полный  глубокого  сознания  своего  исторического  долга,  шел  за  партией,
за  своим  великим  вождем  —  и  победил.
 В  годы  сталинских  пятилеток  наша  промышленность  росла  так
быстро,  что  по  темпам  роста  заняла  первое  место  в  мире.  А  по  объему
производства  СССР  передвинулся  с  пятого  места  на  второе.  Он  обогнал
Францию,  обогнал  Англию,  обогнал  Германию.  Впереди  остались  толь¬
ко  США.
 Развивая  индустриальную  мощь  страны,  советский  народ  действо¬
вал  по  плану,  сознательно.  Он  правильно  определял  направление  своей
созидательной  деятельности,  он  хорошо  знал,  что  надо  строить,  чтобы
сделать  свою  Родину  могучей  и  процветающей.
 Но  мало  было  знать,  что  строить.  Надо  было  еще  знать,  и  где
строить.
 ГДЕ  СТРОИТЬ
 Советский  народ  создал  новую  промышленность,  а  вместе  с  тем  и
новую  ее  географию,  новое  ее  размещение.
 Задача  была  поставлена  товарищем  Сталиным.  На  XVI  съезде
коммунистической  партии  вождь  народа,  вдохновитель  социалистиче¬
ской  индустриализации,  сказал:  «Прежде  всего  проблема  правильного
размещения  промышленности  по  СССР.  Как  бы  мы  ни  развивали  на¬
родное  хозяйство,  нельзя  обойтись  без  вопроса  о  том,  как  правильно
разместить  промышленность  как  ведущую  отрасль  народного  хозяйства».
 И  географическая  карта  засвидетельствовала  не  только  превраще¬
ние  аграрной  страны  в  индустриальную,  но  вместе  с  тем  и  победу  социа¬
листических  идей  в  размещении  производительных  сил.
 В  стране  социализма  нет  ни  избранных,  ни  опальных  провинций.
У  каждой  области,  у  каждого  края  есть  право  и  возможность  всесто¬
роннего  хозяйственного  и  культурного  развития.
 66

У  нас  не  должно  быть  и  не  будет  отсталых,  чисто  аграрных  рай¬
онов.  Индустриализирована  должна  быть  вся  страна.  И  притом  так,
чтобы  размещение  промышленности  соответствовало  интересам  госу¬
дарства  в  целом,  повышало  производительность  общественного  труда.
Еще  Энгельс  писал,  что  в  социалистическом  обществе  промышленность
будет  размещена  разумно,  планомерно:  «Только  общество,  гармониче¬
ски  комбинирующее  свои  производительные  силы  согласно  единому  об¬
щему  плану,  может  позволить  промышленности  разместиться  по  всей
стране  так,  как  это  наиболее  удобно  для  ее  собственного  развития  и  для
сохранения  и  развития  остальных  элементов  производства»  («Анти-Дю¬
ринг»,  стр.  244,  Госполитиздат,  1938).
 Чтобы  двинуть  вперед  индустриальное  развитие  всей  страны,  мы
должны  были  размещать  капиталовложения  не  уравнительно,  а  с  опре¬
деленной  тенденцией.  Ведь  природные  условия  в  стране  различны,  —
с  этим  нужно  считаться.  А  главное:  у  страны  было  прошлое,  —  прихо¬
дится  считаться  и  с.  этим.
 Унаследованный  от  времен  капитализма  географический  рисунок
был  уродлив,  неровен.  Промышленность  была  скучена  в  одних  районах,
а  в  других  ее  вовсе  не  было.  И  создание  новой  географии  не  могло  не
быть  одновременно  исправлением  старой.  Чтобы  география  промышлен¬
ности  выровнялась,  районы  Советской  страны  должны  были  расти  не
одинаковыми,  а  разными  темпами.  Отставшим  окраинам  нужно  было
догонять  ушедший  вперед  Центр.
 И  на  ранее  аграрных  окраинах  —  значит,  прежде  всего  на  Во¬
стоке  —  закипело  огромное  индустриальное  строительство.
 На  карте  Центр  теперь  —  уже  не  остров.  Вокруг  него  не  пустыня.
На  XVII  съезде  партии  товарищ  Сталин  отметил:  «Развитие  ведет  к  то¬
му,  что  все  области  становятся  у  нас  более  или  менее  промышленными,
и  чем  дальше,  тем  больше  они  будут  становиться  промышленными».
 К  концу  второй  пятилетки,  по  сравнению  с  дореволюционным  време¬
нем,  промышленная  продукция  в  Центре  увеличилась  в  8  раз,  а  на  Урале
и  в  Западной  Сибири—в  11  с  лишним  раз,  в  Восточной  Сибири  и  на  Даль¬
нем  Востоке—  в  14  раз.  Различие  темпов  уменьшило  различие  уровней.
 Но  Центр  все  же  сильнее  вновь  созданных  индустриальных  райо¬
нов.  Это  наш  ведущий,  наиболее  населенный,  самый  передовой  инду¬
стриальный  район.
 И  он  продолжает  расти.  Новые  районы  растут  быстрее  Центра,  но
и  Центр  не  стоит  на  месте.  Новые  заводы  строятся  и  в  Центре.  А  старые
предприятия  совершенствуются;  все  больше  продукции  дают  они  стране.
Став  еще  более  крепким,  Центр  помогает  новым  районам  расти  быст¬
рее,  чем  растет  он  сам.  Так  ведется  у  нас  планомерная,  мудро  проду¬
манная  борьба  за  новое  размещение  промышленности.
 Со  дня  Великой  Октябрьской  социалистической  революции  все  на¬
роды  Советской  страны  равноправны.  Правовое  равенство  всех  нацио¬
нальностей  было  установле¬
но  советской  властью  с  са¬
мого  начала.  А  вслед  за  тем
партия,  социалистическое
государство  вывели  народы
нашей  страны  на  путь  хо¬
зяйственного  и  культурного
расцвета.  Вместе  с  экономи¬
ческой  отсталостью  нацио-
 67

Приближение  промышленности  к  источникам  сырья.  Некоторые  примеры.
 нальных  окраин  уничтожалось  и  их  культурное  отставание.  Расцвет
экономики  —  это  основа  расцвета  культуры.  «Необходимо,  —  говорил
товарищ  Сталин  на  XII  съезде  партии,  —  чтобы,  кроме  школ  и  языка,
российский  пролетариат  принял  все  меры  к  тому,  чтобы  на  окраинах,
в  отставших  в  культурном  отношении  республиках,  —  а  отстали  они  не
по  своей  вине,  а  потому,  что  их  рассматривали  раньше  как  источники
сырья,  —  необходимо  добиться  того,  чтобы  в  этих  республиках  были
устроены  очаги  промышленности».
 В  годы  сталинских  пятилеток  по  указанию  партии  развернулась
индустриальная  стройка  в  национальных  районах.  Там  сооружались
крупные,  технически  образцовые  предприятия,  взрывавшие  старый,  пат¬
риархальный  ,  уклад.  Правильное  размещение  промышленности  стало
одним  из  средств  осуществления  ленинско-сталинской  национальной
политики,  ведущей  к  процветанию  всех  народов  СССР.
 Башкиры  возводили  моторный  завод.  Туркмены  разбуривали
нефть.  Буряты  начали  строить  паровозы,  добывать  вольфрам.  Казахи
принялись  за  «выплавку  меди.  Узбечки,  сняв  с  лица  чачван,  шли  рабо¬
тать  на  новые  текстильные  комбинаты.  Киргизы  стали  производить  са¬
хар  и  сукно.  От  кочевого  седла  —  к  сложной  машине,  от  бубна  ша¬
мана  —  к  инженерному  искусству.  Пастухи,  зверобои,  землепашцы  стали
сталеварами,  монтажниками,  электромонтерами,  химиками.  Новые  люди
на  новых  заводах  стали  за  сложные  станки,  научились  ими  управлять.
Выросли  национальные  кадры  рабочего  класса.
 Задача  индустриализации  национальных  районов,  —  а  это  глав¬
ным  образом  районы  Востока,  —  совпала,  слилась  с  потребностями
планового,  более  равномерного  размещения  народного  хозяйства.
 В  промышленности  царской  России  между  добычей  и  обработкой
сырья,  между  обработкой  сырья  и  потреблением  был  территориальный
разрыв.  Его  оплачивали  огромными  расходами  на  транспорт.  Хлопок
 68

сеяли  под  Ташкентом,  пряли,  ткали  где-нибудь  в  Орехово-Зуеве,  а  си¬
тец  продавали,  может  быть,  в  том  же  Ташкенте.
 В  Советском  Союзе  по  возможности  приближают  обработку  сырья
к  месту  добычи  и  к  месту  потребления  —  решают  задачу,  данную
Лениным;  создать  «рациональное  размещение  промышленности  в
России  с  точки  зрения  близости  сырья  и  возможности  наименьшей  поте¬
ри  труда  при  переходе  от  обработки  сырья  ко  всем  последовательным
стадиям  обработки  полуфабрикатов,  вплоть  до  получения  готового  про¬
дукта»  (Соч.,  т.  XXII,  стр.  434,  изд.  3-е).
 Впервые  в  районах  хлопка  —  в  Ташкенте,  Фергане,  Кировабаде  —
построены  хлопчатобумажные  предприятия:  меньше  тканей  придется
привозить  сюда  издалека.  Последний  цех  Нижне-Тагильского  металлур¬
гического  завода  переходит  в  первый  цех  Нижне-Тагильского  же  вагоно¬
строительного  завода:  вагонная  тележка  отливается  из  металла,  не  при¬
везенного  издалека,  а  выплавленного  тут  же.
 Укорачивается  путь,  сберегается  труд,  его  производительность
растет.  Чрезмерно  далекие,  нерациональные  перевозки  грузов  умень¬
шаются.
 Первое  время,  с  вовлечением  в  хозяйство  далеких  районов,  даль¬
ность  железнодорожных  перевозок  у  нас  возрастала.  Но  с  1939  года,
когда  начали  серьезно  сказываться  результаты  планомерного  раз¬
мещения  промышленности,  дальность  перевозок  стала  заметно  со¬
кращаться;  она  должна  еще  более  сокращаться  в  послевоенной  пяти¬
летке.
 Продвигая  промышленность  в  новые  районы,  мы  находили  там  и
вызывали  к  жизни  новое  сырье,  новые  месторождения  полезных  иско¬
паемых.  Складывалась  новая,  более  рациональная  география  сырья.
Районы,  которые  раньше  считались  бедными,  раскрыли  свои  недра.  На
Востоке,  где  шла  огромная  стройка,  найдены  громадные  запа¬
сы  минерального  топлива  и  различных  руд  —  там  заблистали  такие  со¬
кровища,  как  уголь  Кузбасса  и  Караганды,  медь  и  редкие  металлы
Казахстана,  нефть  «Второго  Баку».
 Так  бедные  земли  становились  богатыми.
 Размещать  промышленность  планомерно  —  отнюдь  не  значит  раз¬
вивать  в  каждом  районе  все  и  всякие  ее  отрасли.  Индустрия  областей
специализирована,  она  развивается  в  соответствии  с  их  природными
условиями  и  потребностями
всего  народного  хозяйства
страны.  В  лесной  Архан¬
гельской  области  главное-
добыча  и  обработка  леса.
 В  Крыму,  с  его  залежами
железной  руды  и  садовод¬
ством,  целесообразно  произ¬
водить  металл,  консервы.
 Туркменистан, 	бог.атый
 сульфатом,  серой,  нефтью,
развивает  химию.  На  ниж¬
ней  Оке,  где  издавна  сло¬
жились  кадры  кустарей-
металлистов,  развивается
производство  металлических
изделий  —  метизов.
 69

При  социалистическом,  плановом  хозяйстве  специализация  не  ве¬
дет  к  однобокости.  Промышленность  районов,  прежде  вынужденных
добывать  и  вывозить  лишь  какой-нибудь  вид  сырья,  усложняется.  Там,
где  это  возможно,  сырье  всесторонне  обрабатывается  на  месте.  Бело¬
руссия  не  только  спиливает  деревья  —  она  делает  из  них  целлюлозу,
бумагу,  спички,  канифоль,  пластмассы.  Урал  не  только  плавит  металл  —
из  металла  он  строит  машины.
 В  каждом  районе  СССР  развиваются  различные  отрасли  промыш¬
ленности,  связанные  друг  с  другом,  нужные  друг  другу.  В  Ивановской
области,  например,  кроме  текстиля,  производятся  ткацкие  машины  и
краски  для  тканей.  Ярославль  вырабатывает  синтетический  каучук,  тех¬
нические  ткани  для  шин.  автомобильные  лаки  и,  наконец,  автомобили.
Единый,  согласованный  в  своих  частях,  комплекс.
 План  требует  комплексного,  всестороннего  развития  хозяйства  в
союзных  республиках  и  экономических  районах.
 Но  стремление  совместить  добычу  и  обработку,  обработку  и  по¬
требление  не  вырастает  у  нас  в  огульный,  застывший  и  жесткий  закон.
Когда  требуют  общие  интересы  страны,  интересы  всего  народного  хо¬
зяйства,  сырье,  полуфабрикаты,  готовые  товары  перевозятся  и  на  боль¬
шие  расстояния.
 Первый  трактор,  первый  блюминг,  первый  турбогенератор  совет¬
ского  производства  выстроены  в  Ленинграде:  этот  город  получает
металл  издалека,  но  зато  обладает  квалифицированными  кадрами,
высокой  культурой  труда.  Только  там  могли  мы  научиться  строить
сложные  машины.
 Планомерно  размещать  промышленность  —  вовсе  не  значит  распы¬
лять  ее,  вовсе  не  значит  строить  всюду  по  одной  фабричке  на  один
квадратный  километр.
 Сооружаются  у  нас  крупные  заводы,  способные  благодаря  своим
размерам  использовать  преимущества  массового  производсхва  и  новей¬
шей  техники.
 Строится  у  нас  и  множество  средних  и  мелких  предприятий.  Они
хорошо  используют  местное  сырье,  близко  подходят  к  потребителю,  ин¬
дустриализируют  ранее  аграрные  местности  и  не  требуют  много  вре¬
мени  на  стройку.
 Промышленность  проникает  во  все  поры  страны.  Заводы  по  пер¬
вичной  обработке  сельскохозяйственного  сырья,  мелкие  электростанции,
машинно-тракторные  станции,  ремонтные  мастерские  преображают  де¬
ревню.
 С  помощью  социалистического  города  она  поднимается  к  уровню
передовой  городской  культуры.
 Былая  противоположность  между  деревней  и  городом  в  СССР  уже
подорвана  в  корне.
 Первое  время  у  нас  появлялись  крупные  предприятия-уникумы.
От  одного  завода  зависело  все  снабжение  страны  станком  того  или
иного  вида,  той  или  иной  деталью.  Продукция  перевозилась  на  большие
расстояния.  Развитие  экономического  района  не  было  всесторонним,
комплексным.  Потом  мы  стали  строить  в  разных  районах  предприятия-
дублеры.  Хозяйство  районов  стало  более  слаженным,  отпали  многие  не¬
нужные  перевозки.  На  случай,  если  почему-либо  не  дает  достаточно
продукции  один  завод,  у  нас  есть  второй  и  третий.  Такого  размещения
требуют  и  интересы  обороны.
 70

Добыча  торфа  гидравлическим  способом.
 Усиленно  индустриализируя  глубинные  восточные  районы,  совет¬
ское  правительство,  наряду  с  другими  целями,  преследовало  и  цели
укрепления  обороны.  Оно  предвидело  возможность  нападения  на  нашу
страну.  Далеко  от  границ,  в  середине  страны  —  за  Волгой,  за  Уралом  —
за  годы  сталинских  пятилеток  выросла  мощная  оборонная  база.
 К  началу  Великой  Отечественной  войны  против  немецко-фашист¬
ских  захватчиков  Советская  страна  располагала  мошной  индустрией
и  высоко  развитым  социалистическим  сельским  хозяйством.  Мудрая
политика  большевистской  партии  сделала  нашу  Родину  готовой  к  актив¬
ной  обороне.

В  ДНИ  ВОЙНЫ  И  В  ДНИ  МИРА
 Внезапно,  вероломно  нам  был  нанесен  удар  огромной  силы.  Фа¬
шистская  Германия  бросила  на  нас  сильную  армию.  Она  была  оснащена
оружием,  которое  ковалось  не  только  в  Германии,  но  во  многих  других,
завоеванных  фашистами  странах  Европы.
 Но  не  прежнюю,  отсталую  Россию  встретили  гитлеровцы.  Перед
ними  был  Советский  Союз,  за  годы  сталинских  пятилеток  превративший¬
ся  в  страну  с  мощной  индустрией,  с  первоклассной  армией.
 Немецкие  фашисты  встретили  не  буржуазно-помещичью  страну
с  угнетенным,  порабощенным  народом,  а  страну  социалистическую,  где
народ  —  хозяин  своей  судьбы.  Свободные  люди  поднялись  на  защиту
советской  Родины  с  героизмом  и  самоотверженностью,  каких  еще  не  бы¬
вало  в  истории.  Советских  людей  в  их  священной  борьбе  за  Родину,  за
великие  завоевания  Октября  возглавила  мудрая,  непобедимая  больше¬
вистская  партия.
 По  призыву  великого  Сталина  советский  народ  бросил  все  свои  си¬
лы  на  борьбу  с  врагом.
 Хозяйство  страны  быстро  перестроилось  на  военный  лад.  Красная
Армия  получила  нужное  ей  вооружение.
 Большую  роль  сыграло  перебазирование  промышленности  на
восток.
 Западные  и  центральные  районы,  с  их  сильно  развитой  промышлен¬
ностью  уже  в  первые  месяцы  войны  оказались  во  фронтовой  полосе.
Частью  они  были  захвачены  гитлеровцами,  частью  попали  в  зону  бом¬
бардировок  с  воздуха.
 Нужно  было  опереться  на  восточные  районы  и  в  страду  ожесто¬
ченнейшей  из  войн  развить  там  сложное  военное  хозяйство.  Нужно  бы¬
ло  в  кратчайший  срок  перевести  промышленность  из  западных  и  цент¬
ральных  районов  в  восточные.  А  это  значило  за  месяцы  сильно
изменить  всю  промышленную  географию  страны,  расстояния  которой
огромны:  от  Днепра  до  Волги  —  тысяча  километров,  от  Волги  до  Оби—
три  тысячи  километров...
 Мог  ли  справиться  наш  народ  с  этой  невиданной,  казалось  бы,
немыслимой  задачей?
 Да,  нашему  народу  такая  задача  оказалась  по  плечу.
 Всю  осень  и  зиму  1941  года  шло  великое  переселение  заводов.
Цехи  годами,  а  иные  —  десятилетиями  стояли  на  своих  местах:  в  Мо¬
скве  и  Ленинграде,  в  Харькове  и  Днепропетровске,  в  Донбассе  и  При¬
балтике.  Заводы  были  связаны  нитями  рельсов  с  рудниками  и  с  товар¬
ными  станциями,  тесно  кооперировались  друг  с  другом,  вокруг  заводов
лежали  кварталы  рабочих  поселков.  И  вот  сильная  рука,  следуя  глу¬
бокому  замыслу,  сразу  вырвала  эти  предприятия  из  ткани,  в  которую
они  так  прочно  вросли.  Под  вражескими  бомбежками,  при  выключен¬
ном  свете,  под  грохот  приближающейся  канонады  были  остановлены
моторы,  развинчены  гайки;  сняты  ремни  со  шкивов,  разобраны  и  упако¬
ваны  в  ящики  станки.  Это  было  бережное  разрушение:  жизнь  умирала,
чтобы  возродиться  в  новом  месте.
 Сотни  тысяч  рабочих  бросили  свои  привычные  места,  уложили
имущество,  забрали  жен  и  детей.  Огромная  громоздкая  лавина  двину¬
лась  за  тысячи  километров  —  на  восток.  Один  из  брянских  заводов
 72

занял  для  эвакуации  30  тысяч  вагонов.  А  всего  вагонов  потребовалось
больше  миллиона.
 К  фронту  нескончаемыми  волнами  двигались  эшелоны  войск  и  во¬
оружения,  а  навстречу  им  устремлялся  поток  эвакуируемых  заводов.
Советские  железнодорожники  выдержали  это  огромное  напряжение—
встречу  двух  мощных  движений.  Диспетчеры  по  суткам  не  ложились
спать;  грузчики  работали  до  изнеможения;  машинисты  вели  удлиненные
составы  с  повышенной  скоростью;  при  поломке  колосников  слесари-
ремонтники  в  мокрой  одежде  спускались  в  раскаленные  топки,  лишь  бы
не  гасить  огонь  и  не  ставить  паровозы  в  депо.
 На  западе  работе  дорог  мешали  налеты  немецкой  авиации.  Но  к
этому  привыкли.  Работа  железной  дороги  на  Кольском  полуострове,
например,  несмотря  на  частые  бомбежки,  не  прекращалась  ни  на  один
день.  На  станциях,  где  часто  не  оставалось  ни  одного  уцелевшего  до¬
ма,  где  вся  земля  была  изрыта  воронками,  быстро  отцеплялись  горящие
вагоны,  формировались  составы,  и  эшелоны  отправлялись  по  графику.
 На  востоке  работе  дорог  зимою  мешали  суровые  морозы.  Тело
коченело  от  холода,  вода  замерзала  в  колонках.  И  это  преодолели.
Железная  дорога  в  Кузбассе,  например,  выполнила  в  1941  году  план
погрузки  угля  раньше  заданного  срока...
 В  невиданно  короткое  время  огромная  промышленность—свыше
1  300  крупных  предприятий  —  была  переброшена  за  тысячи  километров.
 Но  это  была  еще  безжизненная  промышленность.  В  кратчайший
срок  нужно  было  ее  воскресить.
 Участки  вокруг  станций  на  Урале,  в  Казахстане,  в  Сибири
были  заставлены  ящиками  с  машинами.  Из  нагроможденного  металла
выступали  остов  динамомашины,  тело  парового  котла,  скелет  шлифо¬
вального  станка.
 Думалось:  скоро  ли  можно  привести  в  порядок  этот  повсеместный
лагерь  машин?
 С  изумительной  быстротой  все  стало  на  свое  место.  И  промыш¬
ленность  воскресла.
 Часть  оборудования  разместилась  в  готовых  помещениях,  часть
потребовала  нового  строительства.  Проектировка  шла  тут  же,  на  строи¬
тельных  площадках.  Первые  камни  зданий  закладывались  еще  до  го¬
товых  проектов  —  по  эскизам.  Ветер  пронизывал  до  костей,  и  кожа
рук  на  уральском,  сибирском  морозе  прилипала  к  металлу,  но  рабочие
по  двенадцать-шестнадцать  часов  не  уходили  со  стройки.
 Среди  пустынной  степи,  среди  гор  появлялись  заводские  корпуса,
детали  находили  друг  друга  и  соединялись  в  машины,  рабочие  сели¬
лись  в  домах,  по  проводам  пробегал  электрический  ток.
 Крупный  машиностроительный  завод  площадью  в  12  тысяч  квад¬
ратных  метров  был  восстановлен  за  месяц.  Корпус  другого  завода  на
Урале,  площадью  в  10  тысяч  квадратных  метров,  был  построен  за  две¬
надцать  дней.
 В  новых  корпусах  —  иной  раз  на  них  еще  не  было  крыш  —  ма¬
шины  были  сразу  же  смонтированы  и  приведены  в  движение.  Один  из
крупных  заводов  Запорожья  начал  работать  на  новом  месте  уже  на
двадцатый  день.  А  другой  завод,  вывезенный  за  Волгу,  был  пущен  на
 6  Н.  Н.  Михайлов
 73

пятнадцатый  день  и  стал  давать  больше  продукции,  чем  давал  на  преж¬
нем  месте.
 Огромная  промышленность,  перебазированная  на  восток,  была  пу¬
щена  в  ход.  К  середине  1942  года  почти  вся  она  уже  работала  в  пол¬
ную  силу.
 Только  советская  власть,  только  большевистская  партия  могли
провести  эту  сложную  хозяйственную  операцию,  не  имеющую  примера
в  истории.  Единое,  мудрое  руководство  опиралось  на  понимание,  под¬
держку,  энтузиазм  всего  народа.
 Ничто  подобное  не  могло  бы  совершиться  в  капиталистической
стране.  Там  непреодолимой  преградой  на  пути  встали  бы  частная  соб¬
ственность,  общественные  противоречия.  Было  бы  невозможно  слить
в  одно  русло  интересы  отдельных  предпринимателей,  владельцев  заво¬
дов  и  фабрик.  Выбор  мест  для  размещения  перебазированных  заводов
был  бы  затруднен  частной  собственностью  на  землю.  И  вряд  ли  на¬
шлись  бы  капиталисты,  согласные  пожертвовать  своими  прибылями
ради  общенациональных  интересов  страны.  Не  случайно  и  в  Польше
1988  года,  и  во  Франции  1940  года  гитлеровцы  при  наступлении  захва¬
тывали  промышленность,  готовую  для  производства.
 Дело  на  советском  Востоке  не  ограничилось  восстановлением  эва¬
куированной  промышленности.  Там  еще  более  быстро,  чем  в  мирные
годы,  создавалась  новая  индустрия.  Народ  не  только  воевал,  он  еще
и  строил.
 В  царской  России  первая  мировая  война  понизила  добычу  топлива.
В  каменноугольных  бассейнах  Востока  СССР  во  время  Великой  Оте¬
чественной  войны  добыча  топлива  увеличилась.  Строились  крупные
электростанции  на  угле  и  торфе.
 В  царской  России  первая  мировая  война  гасила  домны  одну  за
другой.  В  СССР  во  время  Великой  Отечественной  войны  задувались
новые  домны.
 В  царской  России  уже  в  самом  начале  первой  мировой  войны
стало  нехватать  вооружения.  СССР  в  первые  же  месяцы  Великой  Оте¬
чественной  войны  развил  и  заново  создал  в  восточных  районах  мощные
очаги  военной  промышленности.  И  на  фронт  все  усиливающимся  по¬
током  потекли  пушки,  танки,  автоматы,  минометы,  бронебойные  ружья,
противотанковые  штурмовые  самолеты,  смертоносные  «катюши».
 На  Востоке  были  не  только  построены  новые  предприятия,  но  и  ста¬
рые  перестроены  применительно  к  военным  нуждам.  На  ходу  была  вы¬
кована  новая  технология.  Магнитогорский  и  Кузнецкий  заводы  до  вой¬
ны  выпускали  лишь  рядовой  металл.  Война  потребовала  от  них  высоко¬
качественной  стали  для  броневых  машин.  Раньше  такую  сталь  плавили
в  электропечах  или  небольших  мартенах.  В  больших  мартеновских
печах  плавить  ее  не  умели.  Война  заставила  пересмотреть  весь  техноло¬
гический  процесс  —  от  шихтовки  до  разливки.  Были  смонтированы  но¬
вые  механизмы,  и  в  короткий  срок  большие  мартены  Магнитки  и  Куз¬
нецка  дали  броневую  сталь.
 Раньше  многие  виды  сырья  для  промышленности  Востока  приво¬
зились  с  запада;  электротехника  Урала,  например,  применяла  фарфор
из  глины  Донбасса.  Война  заставила  найти  нужную  глину  на  Урале.
Находили  новые  месторождения  марганца,  редких  металлов,  строймате¬
риалов.
 74

Строительство  домны  на  Урале  в  дни  войны.
 Так  за  время  Великой  Отечественной  войны  на  Востоке  разрос¬
лась  новая  индустрия.
 Общая  промышленная  продукция  советского  Востока  за  годы  вой¬
ны  удвоилась,  а  военная  продукция  возросла  еще  больше.  Такой
скачок  потребовал  невиданного  трудового  подъема,  стоил  небывалого
напряжения  сил..
 Это  был  не  только  количественный,  но  и  качественный  сдвиг  ог¬
ромного  значения.  Росли  ноЕые  очаги  энергетики  и  новые  металлурги¬
ческие  центры,  завязывались  новые  связи  по  литью  и  поковкам,  по  топ¬
ливу,  по  минеральному  сырью.  Изменилась  промышленная  структура
всех  республик  и  областей  Востока  —  везде  появилось  машиностроение.
 тех  местах,  где  за  годы  пятилеток  выросла  легкая  индустрия,  теперь
поднялась  и  тяжелая.
 6*
 75

Взять  Узбекистан.  Еще  сравнительно  недавно  это  был  сельско¬
хозяйственный  район.  Лишь  в  советское  время  здесь  стала  расти  про¬
мышленность.  Были  созданы  крупные  предприятия,  связанные  главным
образом  с  хлопководством,  —  обработка  волокна  в  Ташкенте  и  Фер¬
гане,  производство  сельскохозяйственных  машин  в  Ташкенте,  выработ¬
ка  удобрений  в  Чирчике.  В  предвоенные  годы  в  республике  стала
складываться  структура  хозяйства,  свойственная  развитым  индустри¬
альным  странам.  В  годы  войны  этот  процесс  ускорился.  Появились
свой  уголь  в  Ангрене,  свой  прокат  в  Беговате,  свой  сахар  в  Янги-Юле
и  Зирабулаке,  свой  «Днепрострой»  на  Сыр-Дарье  и,  главное,  свои  слож¬
ные  машины:  приборы,  станки.
 Эвакуированные  с  запада  заводы  помогли  промышленности  Узбеки¬
стана:  на  Ангрен  пришло  шахтное  оборудование  из  Донбасса,  в  Янги-
Юль  приехали  украинские  сахарники,  новое  машиностроение  стало
расти  там,  где  осели  цехи  перебазированных  заводов.
 Почва  для  быстрого  роста  промышленности  Узбекистана  была
подготовлена  в  годы  сталинских  пятилеток.
 Индустриальная  база  в  районах  Востока  была  заложена  еще  до
войны.
 Промышленность  не  переместилась  бы  так  легко  на  Урал  и  за  Урал,
если  бы  она  не  нашла  там  рабочих  кадров,  энергетической  базы,  метал¬
ла,  целой  системы  машиностроительных  заводов-смежников.
 Быстрый  и  победный  разворот  нашего  военного  хозяйства  был
подготовлен  ленинско-сталинской  политикой  индустриализации,  ростом
и  планомерным  размещением  производительных  сил  нашей  страны.
 В  этом  сказалась  могучая  сила  предвидения  коммунистической
партии,  великого  Сталина.
 *  *  *
 Четыре  года  бушевала  кровопролитная  война  с  фашистской  Гер¬
манией,  а  затем  с  ее  сообщницей  —  империалистической  Японией.
 За  годы  мирного  строительства  советская  власть,  большевистская
партия  превратили  нашу  страну  в  могучую  социалистическую  державу.
И  она  выдержала  удар,  который  бы  не  вынесла  прежняя  Россия.  И  не
только  выдержала,  но  и  ответила  еще  более  сильным  ударом,  сыграв¬
шим  решающую  роль  в  разгроме  фашистских  захватчиков.
 Большевики  спасли  нашу  Родину  и  на  этот  раз.
 Советский  народ  победил  напавшего  врага  и  смог  снова  обра¬
титься  к  мирному  созидательному  труду.  Страна  начала  залечивать
раны,  нанесенные  ей  войной.  С  новой  энергией  взялся  наш  народ  за
осуществление  своей  исторической  задачи  —  за  строительство  ком¬
мунистического  общества.  Снова  стал  он  трудиться  над  тем,  чтобы
возможно  скорее  догнать  и  перегнать  в  экономическом  отношении
главные  капиталистические  страны.
 В  своей  речи  перед  избирателями  9  февраля  1946  года  великий
Сталин  начертал  пути  Советского  Союза  на  ближайшие  пятилетия.  Он
сказал,  что  коммунистическая  партия  намерена  организовать  новый
мощный  подъем  народного  хозяйства,  который  дал  бы  нам  возмож¬
ность  поднять  уровень  промышленности  примерно  втрое  по  сравнению
с  довоенным  уровнем.  На  это  уйдёт  три  новых  пятилетки,  если  не
больше.
 На  основе  указаний  вождя  был  разработан  наш  первый  послевоен¬
ный  пятилетний  план  —  план  восстановления  и  развития  народного  хо-
 76

Нефтепромыслы  в  Ухте.
 зяйства  СССР  на  1946—1950  годы.  Этот  величественный  план  ставит
задачу  —  за  пять  лет  не  только  достигнуть  довоенного  уровня  раз¬
вития  народного  хозяйства,  но  и  значительно  его  превзойти.  В  конце
пятилетки  наша  промышленность  будет  выпускать  почти  в  полтора  раза
больше  продукции,  чем  выпускала  до  войны.
 Тридцатилетие  родной  советской  власти  наш  народ  встретил  за  го¬
рячей  работой.  С  величайшим  воодушевлением,  не  жалея  своих  сил,  тру¬
дится  он  над  осуществлением  сталинского  плана.
 У  послевоенной  пятилетки  —  своеобразный  географический  рису¬
нок.  Есть  у  этой  пятилетки  отличительная  черта,  придающая  карте
строек  особый  характер:  необходимость  восстановления  хозяйства  рай¬
онов,  разоренных  врагом.  Не  только  идут  дальше  районы  Востока,  но  и
поднимаются  районы  Запада.
 77

Важнейшие  стройки  горнодобывающей  промышленности  в  послевоенной  пятилетке.
 Враг  оставил  после  себя  чудовищные  разрушения.  Он  разорил  тер¬
риторию,  на  которой  до  войны  жило  88  миллионов  человек  —  почти
половина  всего  населения  страны.
 Белоруссия  потеряла  примерно  половину  национального  богатства.
Треть  населения  Украины  осталась  без  крова.  Тысяча  семьсот  десять
городов  были  превращены  в  развалины,  в  Севастополе  из  каждых
ста  домов  уцелело  лишь  три...
 Прямой  ущерб,  нанесенный  нам  гитлеровцами  уничтожением
народного  богатства,  определен  в  679  миллиардов  рублей!
 Кончалась  война  —  и  мы  видели:  на  востоке  —  новые  заводы,  новые
железнодорожные  пути,  новые  индустриальные  центры,  а  на  западе  —
стертые  с  лица  земли  деревни,  разрушенные  города.  На  востоке  мы  ви¬
дели:  первые  мартены  в  степях  Казахстана,  тракторный  конвейер
в  предгорьях  Алтая,  взнузданную  Сыр-Дарью  у  растущего  Фархадгэса,
плотины  первых  гидростанций  на  реках  Урала,  а  на  западе  —  оголив¬
шиеся  пороги  Днепра,  кирпичный  щебень  Крещатика,  опустевшие,  как
вытекший  глаз,  водохранилища  Беломорско-Балтийского  канала.
 Но  еще  не  прекратилась  война,  а  наш  народ  уже  начал  возрож¬
дать  хозяйство  западных  районов.  Советская  Армия  гнала  врага  —  и  по
следам  солдата  шел  рабочий.  Люди  откачивали  воду  из  затопленных
шахт,  поднимали  взорванные  домны,  наводили  мосты,  строили  дома,
пускали  в  ход  заводы.  Снова  труд,  упорный  труд.
 И  постепенно  хозяйство  нашего  Запада  стало  принимать  утрачен¬
ные  за  время  оккупации  черты.  Снова  выходит  Донбасс  на  первое  ме¬
сто  в  стране  по  добыче  угля,  снова  дает  тракторы  Сталинград,  снова
сеют  лен  под  Псковом.
 Полным  ходом  восстановление  западных  районов  пошло  с  приня¬
тием  плана  послевоенной  пятилетки.  Там,  где  был  враг,  кипит  стройка.
Решаются  великие  задачи.  Донбасс  —  разоренный,  разбитый  немцами
Донбасс  —  должен  не  только  восстановить,  но  и  превысить  за  пять  лет
свой  довоенный  уровень.  Промышленность  Эстонии  призвана  втрое  пре-
 78

взойти  уровень  кануна  войны...  Наш  мужественный  Запад  с  помощью
всей  Советской  страны  встает  из  пепла.  И  это  отражает  географическая
карта  —  знаками  возрожденных  заводов,  шахт,  электростанций.
 Горячая  стройка  идет  и  в  восточных  районах.  Советский  Восток
продолжает  свое  стремительное  движение  вперед.  В  глубине  страны  —
на  Волге,  на  Урале,  за  Уралом  —  растут  новые  заводы,  города,
магистрали.
 Капиталовложения  в  народное  хозяйство  СССР  в  послевоенной  пя¬
тилетке  делятся  почти  пополам:  около  115  миллиардов  рублей  —  на  вос¬
становление  Запада  и  около  135  миллиардов  —  на  дальнейший  рост  дру¬
гих,  не  пострадавших  районов,  особенно  Сибири  и  Дальнего  Востока.
За  пять  лет  в  стране  будет  построено  и  восстановлено  около  5  900  круп¬
ных  предприятий;  больше  половины  из  них  приходится  на  районы,
испытавшие  разорение  от  рук  врага.
 Дальнейший  сдвиг  на  восток  и  вместе  с  тем  восстановление  и  но¬
вый  подъем  Запада  —  вот  смысл  географии  послевоенной  пятилетки.
 НОВЫЕ  СВЯЗИ
 Наша  Родина  —  Советский  Союз.  И  в  Крыму  и  на  Урале  мы  —
дома.  Географическая  ткань  страны  непрерывна.  Но  мы  членим  ее  на
крупные  районные  комплексы—в  каждом  из  них  нити  истории,  природы
и  хозяйства  связаны  своим,  особенным  узлом.  Крым  не  похож  на  Урал,
у  Татарии  иное  лицо,  чем  у  Киргизии.
 Части  большого  единого  тела  сопряжены  друг  с  другом,  но  их
взаимные  отношения  постепенно  меняются.  И  наша  новая,  послевоен¬
ная  пятилетка  вносит  свое  новое  в  эти  географические  связи.
 Тот  край  богат  одним,  этот—другим;  они  помогают  друг  другу—и
страна  растет...  Была  ли  такая  взаимопомощь  в  старое,  дореволюционное
время?  Углепромышленники  Донбасса  отапливали  Москву—и  с  помощью
искусственно  пониженных  железнодорожных  тарифов  убивали  всякую
жизнь  в  Подмосковном  угольном  бассейне.  Фабриканты  Центра  сбыва¬
ли  в  Закавказье  свои  ткани—и  глушили  там  местную  промышленность.
Торговцы  Поволжья,  продавая  в  Среднюю  Азию  хлеб,  собирали  с  ее
жителей  дань.  Один  человек  был  в  руках  другого,  один  район  подчинял¬
ся  другому.
 Капитализма  нет  —  и  связи  между  районами  стали  иными.  Все  части
страны  слились  в  едином  планомерном  движении.  Антагонизм  и  конку¬
ренция  уступили  место  дружбе  и  сотрудничеству.  В  основу  новых  хозяй¬
ственных  связей  легла  не  частная  выгода,  а  общая  польза  —  интересы
государства,  расцвет  народных  сил,  увеличение  мощи  нашей  социали¬
стической  Родины.
 Так  в  годы  сталинских  пятилеток  «Красный  путиловец»  посылал
тракторы  Поволжью.  Металлурги  Донбасса  зажигали  первые  сибирские
домны.  Социалистический  план  смело  обращал  трудовую  энергию  наро¬
да  на  малоосвоенные  районы  за  Волгой,  за  Уралом,  создавал  там  могу¬
чую  индустрию,  прочную  оборонную  базу.  Районы  Центра,  развиваясь
 79

ином  случае  уже  могут  помочь  и  старым,
в  нашей  стране  изменились.
 сами,  помогали  развиваться
молодым  районам  на  вос¬
токе,  на  севере,  на  юге.
 Эта  помощь  Центра
другим  районам  осущест¬
вляется  и  ныне,  в  послевоен¬
ной  пятилетке.  Москва  и
Горький  помогут  Новосибир¬
ску  производить  автомобили.
Химики  Центра  помогут  со¬
здавать  искусственное  жид¬
кое  топливо  в  Восточной
Сибири,  искусственное  во¬
локно  на  Алтае...
 Но  есть  новые  черты
этом  генеральном  движе¬
нии.  И  их  появление  гово¬
рит,  как  далеко  мы  ушли
вперед.
 Старые  районы  помо¬
гали  новым.  Теперь  новые
районы  так  окрепли,  что  в
Географические  соотношения
 Разве  могла,  скажем,  прежняя  «азиатская»  Сибирь  помочь  про¬
мышленности  «европейского»  Петербурга?  Нет,  конечно,  об  этом  нельзя
было  и  думать.  Но  вот  в  наши  дни  запад  страны  пострадал  —  его  разо¬
рили  и  разграбили  гитлеровцы.  И  во  взаимопомощи  районов  намечается
своеобразная  «обратная  связь».  Дети  не  забывают  родителей  и,  выросши,
платят  им  добром.  Магнитогорск,  созданный  в  зауральской  степи,  сего¬
дня  посылает  немало  своей  стали  на  запад.  Новый  Уральский  турбинный
завод  производит  агрегаты  для  электрических  станций  Донбасса.  За¬
росшие  при  немцах  сорняками  украинские  поля  восстанавливают  свое
плодородие  —  и  им  помогают  в  этом,  кроме  местных,  удобрения  с  восто¬
ка.  Новые  заводы  в  прежнем  захолустье  —  в  Бийске,  в  Барнауле  —
дают  машины  и  Европейской  части  СССР.  Металлургические  заводы
Востока  шефствуют  над  восстановлением  металлургических  заводов
Украины.  Пока  Запал  не  полностью  встал  на  ноги,  выросший  Восток
вместе  с  Центром  помогают  ему  оборудованием,  средствами,  кадрами
специалистов  Общий  сдвиг  на  восток  обогатился  связями,  немыслимыми
в  прежнее  время.
 В  «обмене»  между  районами  не  только  новые  направления,  но  за¬
частую  и  совсем  новое  качество.  Тот.  кто  раньше  только  получал,  ныне
дает  сам.  Еше  недавно,  например,  студентов  учили:  «Поволжье  не
имеет  собственных  энергетических  ресурсов  и  получает  топливо  извне».
А  ныне,  в  послевоенной  пятилетке,  в  Москву  течет  богатый  калориями
газ  из  Саратова.  Нефтяные  вышки  встают  на  волжских  берегах:  к  кон¬
цу  пятилетки  по  сравнению  с  довоенным  временем  добыча  нефти  в  По¬
волжье  увеличится  в  одиннадцать  раз;  еще  недавно  Волга  служила
лишь  дорогой  для  кавказской  нефти,  а  сейчас  Поволжье  само  добывает
нефть-  В  «обмене»  между  районами  у  Поволжья  —  новая  роль.
 До  войны  у  нас  иной  раз  были  неудачно  специализированы  прокат-
 80

Приближение  сырьевых  и  энергетических  баз  к  промышленным  центрам
(некоторые  примеры).
 иые  станы:  случалось,  что  одни  профили  проката  везли  с  Урала  на  Ук¬
раину,  другие  —  с  Украины  на  Урал.  В  послевоенной  пятилетке  эта  за¬
висимость  одного  района  от  другого  сокращается  —  и  растущая  метал¬
лургия  Востока  и  восстанавливаемая  металлургия  Юга  организуют  про¬
катку  самых  разнообразных  профилей.
 Во  многих  случаях  сама  «дальность»  межрайонной  помощи  умень¬
шилась.  Бывало  Забайкалье  должно  было  ждать  оборудования  из  дале¬
кого  Центра;  теперь  есть  развитая  машиностроительная  база  втрое
ближе  —  в  Западной  Сибири.  Ведь  за  годы  войны  промышленность
Новосибирска  возросла  в  десять  раз.  Почвы  Средней  Азии  нуждаются
в  фосфоре,  который  шел  издалека;  в  послевоенной  пятилетке  Южный
Казахстан  подготовил  для  Средней  Азии  более  близкий  источник  удоб¬
рений  —  рудники  в  горах  Кара-Тау.
 При  советской  власти  стала  осуществляться  «парная»  взаимопо¬
мощь  районов:  с  Урала  в  Кузбасс  идет  железная  руда,  а  обратно  —
коксующийся  уголь;  из  Средней  Азии  по  рельсам  Турксиба  движется
в  Сибирь  хлопок,  а  обратно  —  уголь,  лес  и  хлеб.  Теперь  создаются
новые  «пары».  Скоро  руда  Кольского  Севера  встретится  с  углем  Пе¬
чоры,  чтобы  дать  сталь  городу  Ленина,  который  сейчас  получает  ее
издалека.  А  в  будущем  Печора  протянет  руку  и  Уралу.
 Карта  говорит  нам:  края  Советской  страны  становятся  на  соб¬
ственные  ноги  —  и  притом  согласованно  помогают  друг  другу.
 81

Как  в  лаборатории  химик  создает  вещество  из  составных  частей
определенного  веса,  как  музыкальный  аккорд  строится  из  взаимно  со¬
размеренных  звуков,  так  и  хозяйство  нашей  страны,  каждого  ее  рай¬
она  конструируется  «мерой  и  весом»;  единым  планом  связаны  элек¬
тричество  и  хлеб,  обувь  и  металл.  Но  правильное  соотношение  не
дается  само  собой  —  оно  достигается  строительством,  борьбой,  трудо¬
выми  усилиями  народа.
 В  послевоенной  сталинской  пятилетке  Урал  не  только  строит  ма¬
шины,  но  и  оборудует  их  самыми  сложными  приборами;  раньше  они
шли  из  Центра.  Туркменистан  не  только  выкачивает  нефть  из-под
песков  пустыни,  но  и  превращает  ее  на  новых  крекингах  в  бензин.
Промыслы  Баку  будут  иметь  собственные  обсадные  трубы  —  раньше
там  были  только  привозные.  Урал  получает  свои  ткани,  Дальний  Во¬
сток  —  свой  чугун.  Промышленность  продолжает  приближаться  к  ис¬
точникам  сырья  и  местам  потребления.  Всесторонне  развивается  каж¬
дый  экономический  район,  каждая  союзная  республика.
 И  мы  не  только  создаем  новое  в  географии  страны,  но  и  исправляем
старое.  В  послевоенной  пятилетке  промышленность  пострадавших  райо¬
нов  будет  восстановлена.  Но  как?  Автомобили  на  Украине  были
привозные  —  теперь  там  будут  и  собственные:  над  Днепром  уже  под¬
нимаются  цехи  первого  украинского  автомобильного  завода.  Право¬
бережье  Днепра  снабжалось  энергетическим  углем  из  Донбасса  —
теперь  оно  получит  для  топок  свой  уголь:  к  западу  от  Днепра  строит¬
ся  много  новых  шахт.  Большой  город  Львов  не  имел  крупной  промыш¬
ленности;  в  этой  пятилетке  во  Львове  строится  много  новых  заводов,
и  он  становится  важным  индустриальным  центром.  Промышленность
Советской  Прибалтики  не  только  восстанавливается  и  развивается,  но
и  меняет  свою  структуру:  кроме  легкой,  там  растет  сложная  передовая
тяжелая  индустрия.  Восстанавливая,  мы  устраняем  недостатки  экономи¬
ческой  географии  прошлого.
 Судьба  России  сложилась  так,  что  индустриальное  ядро  страны  вы¬
росло  в  районе,  лишенном  первоклассных  минеральных  и  энергетических
ресурсов.  В  послевоенной  пятилетке  Центр  усиливает  свою  энергетиче¬
скую  базу  за  счет  собственного  торфа,  бурого  угля  и  гидроэнергии.
А  вместе  с  тем  ему  приходится  подтягивать  к  себе,  тянуть  энергию  с
краев.  Живительные  лучи  со  всех  сторон  идут  в  Центр,  к  советской
столице.  Так  спицы  колеса  сходятся  во  втулке.  Еще  до  войны  пролегла
железнодорожная  магистраль  Москва  —  Донбасс  —  просторная  дорога
для  угля.  Затем  к  Центру  зашагали  электромачты  с  Волги;  они  несли
на  своих  плечах  энергию  ее  гидростанций.  Рельсы  дотянулись  от  Цент¬
ра  до  угля  заполярной  Воркуты.  Нить  газопровода  соединила  Москву
со  Средней  Волгой.  На  Севере,  в  Донбассе,  на  Волге  растет  собствен¬
ная  индустрия;  но  своим  энергетическим  сырьем  эти  районы  делятся  с
социалистическим  Центром,  от  которого  сам*и  видят  крупную  помощь.
Спиц  в  колесе  становится  все  больше,  колесо  —  все  прочнее,  его  бег  —
все  стремительнее...

СУДЬБА  ДОНБАССА
 В  черных  пластах  под  землей,  в  переработанной  и  спрессованной
временем  древесине  доисторических  лесов  сгустилось  много  энергии,
посланной  солнцем.  Человек  рассек  земные  слои  лезвием  своих  орудий,
силой  машин  поднял  уголь  из  глубин  и  бросил  его  в  пламя  печей,  чтобы
послать  электрический  ток  по  проводам,  выплавить  металл,  согреть
свои  дома,  двинуть  поезда.
 В  нашей  стране  почти  три  четверти  сжигаемого  топлива  —  уголь.
 Страна  наша  и  до  революции  была  обильна  ископаемым  топливом.
Но  ее  неотвязно,  год  за  годом,  мучил  угольный  голод,  —  «хронический
топливный  дефицит»,  как  тогда  говорили.  Хоть  и  продавали  часть  пре-,
красных  донецких  антрацитов  в  зарубежные  страны,  но  гораздо  больше
угля  сами  покупали  за  границей.  Заводы  Петербурга  работали  на  ан¬
глийском  угле,  который  шел  туда  морским  путем  из  Кардифа  и  Нью-
кестля.  Прервись  эта  связь,  иссякни  поток  заморского  угля  —  и  из-под
ног  крупнейшего  индустриального  центра  России  была  бы  выбита  опора.
Так  оно  и  случилось  в  первую  мировую  войну,  когда  немцы  заперли
Балтику.  А  сразу  перейти  на  свой,  донецкий  уголь  было  нелегко:  желез¬
ные  дороги,  связывавшие  Юг  с  Петербургом,  к  тому  не  были  готовы.
 Да  и  не  так  много  угля  мог  дать  дореволюционный  Донбасс  -—  там
за  год  добывалось  всего  25  миллионов  тонн.  Темные,  насыщенные  газом
и  пылью  шахты-«мышеловки».  Удары  кайлом-обушком:  мускульная  сила
против  каменной  стены.  Откатка  лошадьми.  В  тени  террикона  —  вет¬
хие  хибарки...
 И  все  же,  по  тогдашним  российским  масштабам,  угольный  Донбасс
был  крупным  промышленным  центром.  Он  был  главным  и,  в  сущности,
единственным  углепромышленным  районом  страны.  На  карте  угледо¬
бычи  он  возвышался  исполином,  потому  что  карта  эта  была  почти  пуста:
Донбасс  в  1913  году  давал  87  процентов  российского  угля,  а  остальные
бассейны  —  только  13.
 Тринадцать  процентов  на  всю  остальную  страну!  Подмосковный
бассейн  еле  дышал  под  тяжестью  конкуренции  Донбасса.  Угольные  бас¬
сейны  Востока  были  мертвы,  о  них  попросту  не  знали.  Лишь  кое-где  —
в  Кузбассе,  в  Кизеле,  в  Черемхове,  в  Сучане  —  добывали  уголь  для  па¬
ровозных  или  пароходных  топок.
 Уродливая  география  угля:  Петербург  зависит  от  Англии,  а  на
всю  остальную  страну  —  один  крупный  углепромышленный  район...
 Прошло  три  десятилетия.  Все  изменилось.
 Шахта  стала  большим  заводом:  целый  городок  наземных  построек
с  механизмами,  стальной  копер,  широкий  ствол,  высокие  штреки.  Пласты
подсекает  врубовая  машина,  точит  своими  зубьями  «черное  золото».
В  уголь  впивается  стрекочущий  отбойный  молоток.  Электровоз  мчит  по
штрекам  целый  состав  вагонеток.  У  нас  есть  шахты,  которые  дают  боль¬
ше  миллиона  тонн  угля  в  год.  Тонну  за  каждые  двадцать  секунд.
 В  последнем  году  этой  пятилетки  страна  добудет  250  миллионов
тонн  угля.  Десять  старых,  дореволюционных  Донбассов!
 Наш,  советский  Донбасс  по  облику  трудно  сопоставить  с  преж¬
ним.  Здесь  ярко  сказался  весь  прогресс  нашей  техники,  отразились  все
перемены  в  рабочем  быту.  Недаром  Донбасс  стал  родиной  стаханов¬
ского  движения.
 83

Накануне  Великой  Отечественной  войны  это  был  один  из  самых
мощных  промышленных  узлов  всего  мира.  Индустриальная  ткань  была
здесь  чрезвычайно  плотна.  Шахты  одна  за  другой,  конусы  отвалов,  как
черные  сопки.  Тут  же  башни-домны  с  огромными  баллонами  кауперов.
Рядом  —  частоколы  дымных  труб  над  мартенами.  Вереницами  цехи  ма¬
шиностроительных  и  химических  заводов,  механических  мастерских.
Соляные  шахты,  ртутные  рудники,  известняковые  выработки,  песчаные
карьеры.  Частые  вкрапления  жилых  построек  —  то  большие  города,  то
мелкие  рабочие  поселки  с  белыми  домиками  и  впервые  появившейся
зеленью.  Людей,  только  связанных  с  добычей  угля,  в  этих  городах  и  по-
 84

Важнейшие  центры  каменноугольной  промышленности  (прежде  и  теперь).
 селках  жило  больше  миллиона.  Донбасс  был  переплетен  сетями  электро¬
передач,  пронизан  нитями  рельсов,  по  которым!  то  и  дело  проносились
составы  с  углем,  металлом,  машинами,  нефтью.  Скрип  лебедок,  лязг
металла,  свист  пара,  грохот  поездов.
 На  все  это  легла  рука  фашистских  варваров.  Гитлеровцы  залили
шахты  водой,  взорвали  и  опрокинули  домны,  спалили  дома.  Они  ме¬
тили  вывести  Донбасс  из  строя  на  десятки  лет.
 Но  советские  люди  полностью  возродят  Донбасс  уже  в
1949  году  ■—  и  притом  вооружат  его  еще  более  совершенной  техникой.
 Восстановление  разрушенного  Донбасса  —  зто  битва,  это  подвиг,
 85

это  мирный  Сталинград.  Особой  медалью  награж¬
дает  страна  участников  этой  великой  битвы.  От
победы  в  Донбассе  многое  зависит:  без  него  нам
трудно  расти.
 А  восстановить  угольный  Донбасс—это  зна¬
чит  откачать  из  шахт  650  миллионов  кубометров
воды:  все  равно  что  вычерпать  озеро  площадью  в
65  квадратных  километров  и  в  10  метров  глубиной.
 Возродить  Донбасс  —  это  значит  восстановить  более  2  500  кило¬
метров  заваленных  горных  выработок:  все  равно  что  пройти  и  закре¬
пить  тоннель  от  Москвы  через  всю  Европу  до  Ламанша.
 Сражение  за  уголь  в  полном  разгаре.  В  руках  не  винтовка,  а
кирка.  Человек  управляет  не  танком,  а  мощным  насосом.  Он  не  гра¬
нату  бросает,  а  кладет  кирпич.  Но  это  сражение:  запал,  самоотвержен¬
ность,  полное  подчинение  себя  великой  общей  цели.
 В  Сталинской  области  из  152  шахт  не  было  уничтожено  немцами
только  12.  В  первые  дни  после  освобождения  —  в  сентябре  1943  года  —
они  давали  едва  полпроцента  довоенной  добычи.  Через  три  месяца  уг¬
ледобыча  в  Сталинской  области  достигла  10  процентов  от  довоенного
уровня.  Через  полгода  —  17  процентов.  Через  год  —  25  процентов.  А  к
четырехлетней  годовщине  освобождения  Донбасса  в  строю  было  уже
две  трети  шахт  Сталинской  области.
 Но  еще  много  работы.  Надо  пройти  огромный,  трудный  путь,
чтобы  в  конце  послевоенной  пятилетки  Донбасс  стал  сильнее,  чем  был
до  войны.
 За  годы  сталинских  пятилеток  изменился  не  только  облик  Донбас¬
са,  —  изменилась  и  его  роль  в  стране.  Его  значение  увеличилось  —  он
стал  питать  углем  не  только  Юг  и  Центр,  но  и  отказавшуюся  от  англий¬
ского  угля  индустрию  Ленинграда,  и  вновь  созданную  индустрию  Се¬
верного  Кавказа,  Крыма,  Поволжья.  И  в  то  же  время  его  удельный
вес  уменьшился:  перед  первой  мировой  войной  Донбасс  давал  87  про¬
центов  угля,  а  перед  Великой  Отечественной  войной  —  только  57.
 В  сопоставлении  этих  двух  цифр:  «87»  и  «57»—краткий  итог  всей
новой  географии  Советского  Союза,  ее  резюме,  ее  сжатый  вывод.  Эти
цифры  говорят:  старый  район  рос  быстро,  но  новые,  молодые  районы
росли  еще  быстрее.  Эти  цифры  говорят:  на  востоке  страны  появилась
новая  индустрия  и  вызвала  появление  новых  угольных  баз.
 Сталин  сказал:  «превратить  Кузбасс  во  второй  Донбасс».  Так  и
было  сделано.
 Вся  угледобыча  дореволюционного  Кузбасса  умещалась  в  тендерах
сибирских  паровозов.  К  его  богатствам  только  притронулись.  Не  было
у  господствующих  классов  России  сил,  чтобы  вызвать  к  жизни  бассейн,
единственный  в  мире  по  мощности  и  качеству  углей.  Здесь  в  два  с  по¬
ловиной  раза  больше  угля,  чем  в  Англии,  которая  слыла  «кочегаркой
мира».  Кузнецкие  угли  лежат  близко  к  поверхности,  и  их  добыча  де¬
шева.  Они  годны  и  для  топок,  и  на  доменную  плавку,  и  на  химию.  Мощ¬
ность  их  пластов  иной  раз  достигает  высоты  пятиэтажного  дома.  Остает¬
ся  решать:  как  проходить  штреки  в  этом:  сплошном  теле  угля?..
 Тридцать  лет  назад  рабочие  Кузбасса  просили  прислать  им  из
Москвы  электрическую  станцию.  Тогда  им  смогли  выделить  лишь  ди¬
намомашину  из  московского  Малого  театра.  А  сейчас  Кузбасс  дает
 молоток.
 86

больше  угля,  чем  давала  вся  царская  Россия.  И  техника  здесь  даже
выше,  чем  в  Донбассе  наших  предвоенных  лет,  —  почти  все  шахты
построены  за  годы  советской  власти,  в  них  самое  совершенное  обору¬
дование  —  от  электроотбойных  молотков  до  передвижных  щитов,
здесь  же,  в  Кузбассе,  изобретенных.
 Кокс,  сталь,  азот,  машины...  Но  дело  не  только  в  числе  врубовых
машин  и  добытых  тоннах.  Дело  не  только  в  том,  что  шахта  имени
Сталина  в  Прокопьевске  дает  тонну  угля  каждые  двадцать  секунд.  Для
пас  важно  и  то,  что  эта  шахта  вырастила  новых  людей.  Она  дала  че¬
тырех  лауреатов  Сталинской  премии.
 Когда  Донбасс  вышел  из  строя,  лебедки  кузнецких  шахт  выдер¬
жали  огромную  нагрузку.  За  трудные  военные  годы  угледобыча  в  Куз¬
бассе  увеличилась  больше  чем  на  треть.
 В  Караганде  от  дореволюционных  времен  нам  достались  две  шах-
тенки  —  одна  взорванная,  другая  затопленная...  В  первой  пятилетке  сю¬
да  прибыли  эшелоны  с  оборудованием  из  Донбасса,  с  донецкими  техни¬
ками.  А  в  Донбасс  отправились  казахи  учиться  угольному  делу.  Так
с  помощью  старого  района  родился  новый.  Русские.и  украинцы  помогли
казахам.  Караганда  стала  третьей  угольной  базой  Союза.
 Кузбасс  и  Караганда  нанесли  решающий  удар  старой,  уродливой,
однобокой  географии  угля.  Индустрии  Востока  они  дали  мощный  трам¬
плин  для  прыжка.  Они  поставили  все  дело  индустриального  подъема
восточных  районов  на  реальную,  прочную  основу.
 Но  промышленность  росла  не  только  на  востоке,—росла  она  и  на
севере  Европейской  части  Союза.  Угля  требовали  заводы,  суда  Архан¬
гельска  и  Мурманска,  Котласа,  а  главное—Ленинграда,  который,  пере¬
став  импортировать  уголь,  привозил  его  из  Донбасса.  А  Донбассу  и  без
того  хватало  потребителей.  И  вот,  по  указанию  товарища  Сталина,
была  создана  северная  угольная  база  —  Печорский  углепромышлен¬
ный  район.
 Перед  войной  этот  новый  очаг  энергетики  еще  только  зарождался.
Но  война  не  приостановила  его  развития;  напротив,  во  время  войны
оно  ускорилось.  Мешали,  но  оказались  бессильными  отдаленность,
пустынность,  холод,  немецкие  воздушные  десанты  на  коммуникациях.
 Могучим  ударом  раскроили  советские  люди  бездорожную  тайгу,
болотистую  тундру  и  к  самому  Полярному  кругу  по  прямой,  через  дебри
и  реки,  метнули  стальную  стрелу  рельсов.  Первый  поезд  пришел  на  Вор¬
куту  в  конце  1941  года.
 Закладывались  все  новые  и  новые  шахты.  Воздвигалась  тепло¬
электроцентраль.  Строился  город.
 Последний  снег  здесь
тает  только  в  конце  июня,
заморозки  приходят  уже  в
августе  —  три  месяца  на
весну,  лето  и  осень.  Ос¬
тальное  время  зима  —  с
полярным  сиянием,  с  моро¬
зами  в  минус  сорок  и  ми¬
нус  пятьдесят,  с  ураганны-
мы  ветрами,  мчащимися  со
скоростью  сорок  метров  в
секунду.
 Кузбассе
 87

Кузбасс  прежде  и  теперь.

Шахты  проложены  в
вечной  мерзлоте,  твердой,
как  металл.  Весь  путь  угля
из  шахты  до  железнодорож¬
ного  бункера  идет  по  утеп¬
ленным  галлереям.  Бетон  Угольная  шахта
при  кладке  прогревают  элек¬
трическим  током.
 Возмещая  потерю  Донбасса,  Воркута  посылала  свой  уголь  на  юг.
Город  Ленина,  скованный  блокадой,  был  согрет  этим  углем  холодного
Севера.
 За  послевоенную  пятилетку  в  Печорском  бассейне  будут  построены
шахты,  общей  мощностью  в  четвертую  часть  угледобычи  всей  дорево¬
люционной  России.
 Донбасс,  Кузбасс,  Караганда,  Печора  посылают  свои  угольные
эшелоны  за  сотни,  даже  за  тысячи  километров.  Это  необходимо.  Но
уголь  загружает  железные  дороги.  Из  каждых  десяти  вагонов  углем  у
нас  занято  два.
 Надо  искать  и  добывать  уголь  на  местах.Если  местным  углем  не
всегда  можно  заменить  донецкий  или  кузнецкий  кокс  для  домен,  пусть
он  пойдет  в  топки.  Усилить  добычу  местного  угля  требовал  Ленин,  тре¬
бует  Сталин.
 Снижение  удельного  веса  Донбасса  с  87  до  57  процентов  произошло
за  счет  роста  не  только  всесоюзных  угольных  баз  —  Кузбасса  и  Кара¬
ганды,  но  и  более  мелких  углеразработок,  разбросанных  по  всей
стране.
 Хоть  и  недостаточно  еще  добываем  мы  местного  угля,  но  все  же
теперь  почти  нет  области,  где  не  были  бы  созданы  или  умножены  соб¬
ственные  копи.
 Все  больше  и  больше  своего  угля  добывает  Урал.  Старый  Кизел,
где  по  последним  предположениям  есть  и  уголь  и  нефть,  обновляется,
распространяя  шахты  на  окрестные  месторождения  Усьвы,  Гремячьей.
Челябинск  вскрывает  новые  угольные  карьеры,  чтобы  брать  уголь  с  по¬
верхности  могучими  ковшами  экскаваторов.  Постоянно  рождаются  но¬
вые  разработки:  вчера  появилась  Волчанка  на  севере,  сегодня  раз¬
вертываются  Куюргазинские  копи  на  юге...  Если  мерить  дореволю¬
ционными  Донбассами,  то  на  Урале  к  концу  пятилетки  будет  свой
«Донбасс».
 И  так  везде.  Угольную  кочегарку  в  Ангрене  создал  себе  Ташкент.
Грузия  развивает  Ткварчели  и  Ткибули.  Вдоль  Великой  Сибирской  маги¬
страли  выросли  Букачача,  Райчихинск,  Артем...  А  в  послевоенной  пя¬
тилетке  на  карте  угольной  промышленности  появляются  дальневосточ¬
ный  Буреинский  бассейн,  казахский  Экибастуз,  киргизский  Узген,  турк¬
менский  Кугитанг.
 Самый  крупный  из  местных  угольных  бассейнов  —  Подмосковный.
Это  «местный»  бассейн  —  для  Центра.  Но  «место»,  которое  он  обслужи¬
вает,  так  насыщено  индустрией,  что  значение  подмосковного  угля
огромно.
 Уголь  Подмосковья  низкосортный.  Он  дает  много  золы  и  сравни¬
тельно  мало  тепла.  Но  зато  он  не  требует  дальних  перевозок.  Рядом  с
ним  такие  крупные  потребители,  как  электрические  станции  «Мос¬
энерго»,  заводы  Москвы,  Тулы,  Подольска,  Ногинска.
 Рост  Подмосковного  бассейна  поразителен.  До  революции  за  целый
 7  Н.  Н.  Михайлов
 89

год  он  едва  добывал  столько,  сколько  Донбасс  за  четыре  дня.  А  в  конце
послевоенной  пятилетки  он  станет  «подмосковным  Донбассом».
 Донецкий  бассейн  за  пятилетку  полностью  восстановит  свою  мощь,
даже  усилит  ее.  И  все  же  окажется,  что  удельный  вес  Донбасса  соста¬
вит  не  87  процентов,  как  было  до  революции,  и  не  57  процентов,  как
было  перед  войной,  а  меньше  —  35.
 Это  значит,  что  в  стране  растут  и  крепнут  новые  угольные  центры—
сыновья  Донбасса.  География  угля  продолжает  выравниваться.
 ТОПЛИВО  столиц
 Чем  равномернее  размещены  по  стране  топливные  базы,  тем
меньше  расходов  на  транспорт.  Но  равномерно  разместить  топливную
промышленность  не  так-то  легко,  —  есть  районы,  где  никакими  силами
не  найдешь  ни  каменного,  ни  бурого  угля.  В  какой-то  мере  уголь  можно
заменить  торфом,  но  и  он  есть  не  везде.
 Новые  заводы  можно  строить  поближе  к  топливу.  Но  есть  инду¬
стриальные  узлы,  уже  сложившиеся,  —  их  не  передвинешь.  Есть  такие
промышленные  районы,  которым  не  может  хватать  местных  источников
энергии;  сюда  идут  бесконечные  маршруты  с  топливом  издалека.  Это
прежде  всего  крупнейшие  города:  Москва,  Ленинград,  Киев  —  гигант¬
ские  центры  потребления  угля  и  дров.
 Какое  же  топливо  всего  лучше  сюда  транспортировать?
 Уголь  громоздок.  Малокалорийный  торф  далеко  возить  невыгодно.
Дрова  —  это  топливо  прошлого...
 Для  снабжения  крупнейших  городов,  далеких  от  угольных  баз,  на¬
до  найти  топливо  калорийное,  удобное,  дешевое  и  транспортабельное.
 Калорийнее  всего  газ.  Удобнее  всего  газ.  Дешевле  всего  газ.
И  транспортабельное  всего  газ.
 Газом  и  будут  снабжаться  крупнейшие  наши  города  —  Москва,
Ленинград,  Киев.
 Газ  в  Елшанке,  под  Саратовом,  стали  искать  перед  войной.  Нача¬
лась  война,  и  бурильщики  ушли  на  фронт.  Но  их  дело  не  останови¬
лось,  —  его  закончили  те,  кто  был  помоложе  и  постарше,  да  женщины.
Бур  достиг  газоносных  пластов,  и  на  берегах  Волги  забили  светлоголу¬
бые  фонтаны,  высотою  с  дом  в  двадцать  этажей.  Столб  почти  чистого
метана  с  оглушительным  ревом  и  свистом  вырывается  под  давлением  до
80  атмосфер,  стреляя  обломками  горных  пород,  а  иной  раз  швыряя  в  воз¬
дух  и  обсадные  трубы.
 Газ  сам  идет  к  потребителю  —  и  притом  несет  обильные  калории.
Поэтому  он  дешев.  Он  раза  в  три  дешевле  угля.  Природный  газ  —  самое
дешевое  топливо.
 В  дни  Сталинградской  битвы,  когда  на  Волгу  был  закрыт  доступ  и
донецкому  углю  и  кавказской  нефти,  елшанский  газ  по  трубам  пошел  в
топки  заводов  Саратова.  Затем  провели  газопровод  из  Бугуруслана
 90

в  Куйбышев.  За  два  года  эти  города  сэкономили  на  газе  миллион  тонн
каменного  угля.
 А  в  конце  1944  года,  по  предложению  товарища  Сталина,  было
принято  решение  о  постройке  газопровода  Саратов  —  Москва.  В  ночь
на  11  июля  1946  года  Москва  приняла  первый  кубометр  саратовского
газа.
 Сваренная  из  100  тысяч  металлических  суставов,  лежит  под  землей
труба  длиною  в  843  километра.  Она  пересекает  сотню  рек,  идет  под
дорогами,  лесами  и  болотами.  Компрессорные  станции  гонят  по  ней  газ
к  столице.  Для  такого  груза  не  нудшо  ни  вагонов,  ни  платформ,  ни
цистерн.
 Артерия  переходит  в  капилляры,  газ  проникает  в  котельные,  в  кух¬
ни.  За*  пятилетку  в  Москве  будет  газифицировано  200  тысяч  квартир.
Поворачиваешь  рычажок  на  плите,  подносишь  спичку  —  и  вспыхивает
пламя.  Не  нужны  ни  угольные  топки,  ни  кухонные  печи.
 Топливо,  конечно,  продолжают  возить.  Но  какой  лишний  груз  снят
с  рельсов!  Сколько  сэкономлено  труда!
 *  *  *
 Горючего  газа  много  в  предгорьях  Карпат.  Оттуда,  из  Дашавы,
ведут  газопровод  к  Киеву,  столице  Украины.
 Природный  горючий  газ  отапливает  у  нас  еще  Львов,  Баку,  Анди¬
жан.  Начинается  добыча  газа  на  Урале.
 Но  не  для  каждого  города  природа  подготовила  залежи  этого  де¬
шевого  и  удобного  топлива.  Там,  где  нет  газа  природного,  нужно  ис¬
кать  источник  для  газа  искусственного.
 Ленинград  еще  дальше  от  угля,  чем  Москва.  Ему  тоже  нужен  газ.
Природный  газ  вокруг  еще  не  найден.  Но  недалеко  есть  горючие  сланцы.
Они-то  и  дадут  газ  Ленинграду.
 Горючие  сланцы  лежат  у  южного  берега  Финского  залива—частью
в  Эстонской  республике,  частью  в  Ленинградской  области.  В  послевоен¬
ной  пятилетке  в  Кохтла-Ярви,  Ахтме  и  Сланцах  строятся  три  больших
завода,  которые  будут  вырабатывать  из  сланцев  горючий  газ,  а  попут¬
но  —  сланцевую  смолу  для  превращения  ее  в  бензин,  керосин  и  битум.
Газ  по  трубопроводу  длиною  примерно  в  250  километров  пойдет  в  Ленин¬
град,  сначала  соберется  в  огромных  башнях-газгольдерах,  а  затем
разойдется  по  квартирам.
 Газ  из  горючих  сланцев  не  вырабатывали  еще  нигде  в  мире.
 Более  известна  выработка  газа  из  углей.
 Сейчас  под  Тулой  строится  завод  для  перегонки  в  газ  подмосков¬
ного  угля.  Газ  этот,  помогая  саратовскому,  будет  питать  сеть  столицы.
 Но  можно  превращать  уголь  в  газ  не  на  заводе,  а  под  землей,  там,
где  уголь  залегает.  Идея  подземной  газификации  угля  была  высказана
давно,  причем  первенство  принадлежит  России:  первым  о  газификации
угля  говорил  великий  русский  химик  Менделеев.
 Ленин  отметил  эту  идею,  многого  ждал  от  нее.  Дело  ведь  не  толь¬
ко  в  том,  что  при  подземной  газификации  не  надо  расходовать  средства
на  строительство  шахт.  Главное  в  том,  что  люди  освободятся  от  нелег¬
кой  работы  под  землей.
 При  капитализме  эго  техническое  усовершенствование  усилило  бы
 7*
 91

безработицу  и  нищету  трудящихся.  При  социализме  подземная  газифи¬
кация  угля  повысит  производительность  общественного  труда  к  пользе
всего  народа.
 В  нашей  стране  впервые  была  высказана  эта  идея,  в  нашей  стране
впервые  началось  и  ее  осуществление.  Но  чтобы  блестящая  научная
мысль  могла  найти  воплощение,  страна  должна  была  измениться.  Лишь
при  советской  власти  были  поставлены  опыты  по  подземной  переработке
угля  в  газ  —  и  эксперимент  уже  становится  отраслью  промышленности.
 А  в  капиталистических  странах  подземная  газификация  не  осуще¬
ствлена  до  сих  пор.  Углепромышленникам  не  выгоден  переход  к  новому
способу  использования  угля:  он  грозит  им  обесцениванием  тех  ка-
 92

питалов,  которые  они  вложили  в  свои  шахты.  Вопросы  технического
прогресса  там  подчинены  своекорыстным  интересам  капиталистов.
 На  Подмосковной  станции  подземной  газификации  пущен  второй
газогенератор.  Угольный  пласт  зажжен  с  поверхности  земли  при  помо¬
щи  особых  приспособлений.  По  трубопроводу  газ  идет  на  тульские
заводы.
 Советский  народ  строит  новое  хозяйство  и  тем  самым  «открывает»
новую  природу.  Он  находит  ценности  там,  где  их  не  замечали.
 Когда-то  давно  старинная  Москва  жгла  лишь  дрова,  потом  пере¬
шла  на  уголь.  Уже  в  наши,  советские  дни  в  оборот  пошел  торф.  Оказа¬
лось,  в  болоте  лежит  топливо.  Затем  изобрели  пылевидное  сжигание
подмосковного  угля—и  зольный,  бедный  бурый  уголь  родил  мощный
электрический  ток.  Затем  около  Центра  появились  гидростанции—тур¬
бины  своим  вращением  превратили  тяжесть  воды  в  электричество.
А  вот  теперь  в  горелку  брызнул  газ  из-под  земли  —  топливо  без  золы,
без  дыма  и  без  копоти.
 Со  ступеньки  на  ступеньку  поднимается  вверх  техническое  совер¬
шенствование  советской  энергетики.
 ВЫСОКОЕ  НАПРЯЖЕНИЕ
 Удобный,  легко  передаваемый  на  большие  расстояния  газ  помо¬
гает  изменять  экономическую  карту  страны.  Индустриальные  центры,
расположенные  далеко  от  угольных  баз,  начинают  меньше  ощущать
эту  отдаленность.
 Но  есть  вид  энергии,  который  еще  удобнее,  еще  портативнее,  еще
универсальнее.
 В  топке  под  котлом  может  гореть  что  угодно:  уголь  или  пыль  от
угля,  нефть  или  отход  ее  переработки  —  мазут,  дрова  или  лишь  опилки
от  дров,  торф  или  тот  же  самый  газ.  Любое  топливо  превращает  воду  в
пар,  и  его  струи  своим  огромным  напором  вращают  вал  турбины,  вал
генератора.  И  побежал  ток  по  проводам,  лишь  у  фарфоровых  изолято¬
ров,  которые,  как  белые  серьги,  висят  на  мачтах,  что-то  гудит  и  чуть
пощелкивает.  Идут  эти  медные  струны  куда  нужно,  соскальзывает  с
них  ток,  куда  прикажут  —  в  мотор  трамвая  или  в  спираль  плитки,  на
привод  к  станку  или  в  ниточку  лампы.  И  рождается  сила,  загорается
свет  от  источника,  который,  может  быть,  за  сотни  километров.
 Не  якорь  электромотора,  а  поршень  простого  парового  двигателя
давал  ход  машинам  большинства  фабрик  царской  России.  Не  электриче¬
ский  ток,  а  керосин  освещал  города,  кроме  самых  крупных.  Электро¬
станции  были  редки  и  маломощны.
 Социалистическое  хозяйство  не  может  основываться  на  силе  муску¬
лов  или  парового  привода,  на  энергии  ушедших  эпох.  Растущей  стране
 93

нужен  электрический  ток,  легко  передаваемый  на  большие  расстояния,
экономичный  и  мощный.
 Лишь  крупное  производство  могло  стать  базой  для  построения  но¬
вого!,  социалистического  общества.  И  лишь  электрификация  могла
стать  средством  перехода  хозяйства  отсталой  России  на  прочную  тех¬
ническую  базу  крупного  производства.  Ленин  говорил:  «Коммунизм
есть  Советская  власть  плюс  электрификация  всей  страны».
 Уже  были  разгромлены  Колчак,  Деникин  и  Юденич,  но  граждан¬
ская  война  еще  не  угасла.  Заводы  стояли:  распахнутые  дверцы  пустых
топок,  заржавленные  станки.  Поезда  еле  ходили;  на  паровозах  огром¬
ные  пузатые  трубы,  из  них  сноп  искр.  На  московских  улицах  узкие  тро¬
пинки  среди  сугробов...
 В  эти  дни  разрухи  под  руководством  Ленина,  вопреки  сопротивле¬
нию  Троцкого  и  Рыкова,  разрабатывался  план  электрификации  России.
Великий  учитель  говорил  своим  соратникам:  «...надо  увлечь  массу
рабочих  и  сознательных  крестьян  великой  программой  на  10—20  лет».
 Был  составлен  и  принят  план  ГОЭЛРО,  намечавший  сооружение
за  10—15  лет  тридцати  крупных  электрических  станций.Товарищ  Сталин
сказал  об  этом  величественном  плане:  «Мастерский  набросок  действи¬
тельно  единого  и  действительно  государственного  хозяйственного  плаЦа
без  кавычек».
 Нельзя  было  планировать  электростанции  без  планирования  тех
предприятий,  которые  будут  потреблять  их  энергию.  И  ленинский  план
электрификации  стал  первым  развернутым  планом  народного  хозяйства
страны.  Уже  в  нем  была  выражена  идея  более  рационального,  планомер¬
ного  размещения  производительных  сил.
 Творцов  этого  плана  посторонние  наблюдатели  вроде  английского
писателя  Уэллса  называли  мечтателями.  Но  Ленин  и  Сталин  смотрели
на  долгие  годы  вперед.  Они  видели  не  только  кольцо  фронтов,  застыв¬
шие  заводы,  остановившиеся  поезда.  Они  видели  будущее.  Они  знали
силу  народа,  силу  идей  социализма.  К  пятнадцатилетнему  сроку  совет¬
ские  люди  перевыполнили  план  ГОЭЛРО  почти  в  три  раза.
 Большое  кубическое  здание  на  окраине  с  рядом  коротких,  толстых
труб  стало  непременной  деталью  городского  пейзажа.  Часто  станция
дает  городу  не  только  электричество,  но  и  тепло:  по  трубам  в  дома  течет
горячая  вода.  А  в  отдельных  местах  сооружены  особенно  крупные  —
районные  —  станции.  Электропередачи  пересекли  страну  во  всех  напра¬
влениях.  От  магистральной  линии  на  железных  мачтах,  ритмично  ша¬
гающих  по  просеке,  до  цепочки  деревянных  столбов  со  стеклянными
стаканчиками.
 К  концу  послевоенной  пятилетки  мощность  всех  советских  элек¬
тростанций  достигнет  22,4  миллиона  киловатт.  Сколько  же  это  «планов
ГОЭЛРО»?  Тринадцать!
 Наша  страна  быстро  становится  электрической.  И  это  потому,  что
она  стала  советской.
 Капиталистический  город.  Владелец  электрической  станции  тор¬
гует  электричеством;  только  для  этого  он  и  построил  свою  станцию.
Если  торговать  электричеством  стало  невыгодно  —  он  может  ее  и  при¬
крыть.  У  него  есть  конкуренты  —  владельцы  еще  нескольких  станций
в  том  же  городе.  В  одном  доме  сеть  под  одним  напряжением,  в  дру¬
гом  —  под  другим:  электричество  —  частное.  Конкуренты  борются
 94

друг  с  другом,  сбивают  или  нагоняют  цену.  Разнобой,  анархия,  ко¬
рысть,  забота  не  о  пользе,  а  о  прибыли.
 В  социалистической  стране  у  всех  электрических  станций  хозяин
один  —  государство,  народ.  И  станции  растут  для  одной  цели,  —  чтобы
росло  народное  хозяйство.
 Нет  частной  собственности  на  землю,  на  средства  производства,  и
социалистическое  государство  легко  может  выбрать  для  постройки  стан¬
ции  наилучшее  место.  Оно  может  бросить  на  постройку  станции  крупные
средства.  Оно  может  наилучшим  образом  использовать  природные  энер¬
гетические  ресурсы.  Оно  может  повести  линию  передачи  в  любом,  са¬
мом  нужном  направлении.  Оно  может  присоединить  к  линии  любое
предприятие.  Выбор  решается  планом,  а  план  исходит  из  интересов  на¬
рода.  Народ  работает  для  себя  и  потому  работает  хорошо.
 Вот  почему  ни  в  одной  стране  мира  электрификация  не  развивалась
так  быстро,  как  у  нас.
 95

Географическая  карта
Советского  Союза  усеяна
знаками 	электрических
 станций.
 Основной  пищей  доре¬
волюционных  станций  было
высококалорийное  топливо:
нефть  и  каменный  уголь.
Пламя  топок  пожирало
драгоценные  продукты,  спо¬
собные  служить  химиче¬
ским  сырьем  или  топливом
для  домен.  Даже  бакинские  станции  работали  на  нефти,  когда  могли
бы  потреблять  естественный  газ.  Торф,  бурый  уголь,  горючие  сланцы
лежали  без  пользы.
 Но  беда  была  не  только  в  том,  что  огонь  изводил  сокровища.
Массу  нефти  и  каменного  угля  в  центральные  районы  приходилось
привозить  издалека:  с  Кавказа,  из  Донбасса  —  тысячи  километров
пробега.
 Советские  станции,  особенно  новые,  питаются  преимущественно
местным,  дешевым  топливом.  Они  строятся  там,  где  нужны,  в  инду¬
стриальных  районах,  но  топливо  для  них  по  возможности  изыскивается
тут  же,  чтобы  не  возить  его  издалека.  Сталиногорская  и  Каширская
станции  —  это  низкосортный  подмосковный  уголь.  Челябинские  стан¬
ции  —  это  местный  бурый  уголь.  Ивановская,  Балахнинская  или  Шатур¬
ская  —  это  торф  окрестных  болот.  Зуевская,  Штеровская  —  это  антра¬
цитовая  пыль.  Станции  в  Баку,  в  Саратове  —  газ.
 Коксующиеся  угли  предназначаются  для  металлургии,  нефть  пере¬
рабатывается  в  ценные  нефтепродукты,  экономится  транспорт.
 На  местном  низкосортном  топливе,  превращенном  в  ток,  растет
промышленность  в  местах,  где  при  прежнем  уровне  техники  ей  было  бы
трудно  развиваться  из-за  отсутствия  высокосортного  топлива.  Так  элек¬
трификация  помогает  равномернее  размещать  индустрию,  полнее  разви¬
вать  производительные  силы.
 Электрическая  энергия  может  легко  передаваться  на  десятки,
даже  на  сотни  километров.  И  энергетический  центр,  созданный  на  за¬
лежах  бурого  угля  или  на  торфяных  массивах,  становится  опорой  для
обширного  индустриального  района,  а  не  только  для  того  завода,  ко¬
торый  стоит  рядом.
 В  каждом  крупном  районе,  как  правило,  несколько  станций.  И  все
они  «скольцованы»,  связаны  в  единую  систему.  Даже  заводские  стан¬
ции,  например  Магнитогорская,  работают  на  общую  сеть.  Случится
на  станции  авария  или  начнется  предупредительный  ремонт  —  заводы
продолжают  работать:  все  станции  района  крепко  держатся  за  руки,  как
люди  в  хороводе.
 Эти  кольца  огромны  —  Московское,  Уральское,  Кузбасское...  Сеть
«Мосэнерго»  объединяла  перед  войной  двадцать  крупных  станций  сто¬
лицы  и  окрестных  областей.  В  капиталистических  странах  при  их  анар¬
хии  производства  такие  системы  создать  трудно.  А  у  нас  не  только  от¬
дельные  станции,  но  и  большие  кольца  начинают  сцепляться  друг  с  дру¬
гом.  Система  Приднепровья  соединилась  с  системой  Донбасса  —  размах
чуть  не  на  половину  Украины.  Нехватает  энергии  в  Донбассе  —  она
 96

переливается  по  проводам  с  Днепра;  обмелел  летом  Днепр,  сократилась
выработка  на  Днепрогэсе  —  ток  льется  из  Донбасса.
 Дело  идет  к  созданию  в  будущем  такой  энергетической  сети,  кото¬
рая  свяжет  все  электростанции  страны.  Кольца  составят  единую  цепь.
И  единая  цепь  вовлечет  в  хозяйство  энергетические  ресурсы,  независимо
от  места  их  нахождения.  Сократится  транспортировка  топлива,  заменит¬
ся  транспортировкой  электрической  энергии.  Единая  сеть  насытит  энер¬
гией  всю  огромную  страну,  станет  костяком  более  равномерного  и  ра¬
ционального  размещения  производительных  сил.
 Что  мешает  нам  уже  теперь  построить  такую  единую  кровеносную
систему?  Социальных  к  тому  препятствий  у  нас  не  существует.  Но  еще
есть  технические  препятствия:  дальность  передачи  тока  ограничена.
 Сейчас  по  высоковольтным  линиям  идет  переменный  ток—он  мо¬
жет  превозмочь  километров  четыреста.  А  постоянный  ток  мог  бы  пробе¬
жать  тысячу  и  больше.  Надо  научиться  передавать  по  проводам  на  да¬
лекое  расстояние  постоянный  ток  высокого  напряжения.  Такова  задача.
Она  поставлена  перед  советской  техникой  планом  текущей  пятилетки.
 Над  проблемой  передачи  постоянного  тока  работает  Академия
наук.  Создан  и  специальный  научный  институт.  «Мосэнерго»  присту¬
пает  к  строительству  первой  установки  постоянного  тока.
 Когда  новый  способ  передачи  электроэнергии  будет  освоен,  по-
новому  встанет  и  проблема  кольцевания  энергосистем.  Новые  инду¬
стриальные  центры  получат  обильную  энергию,  новые  залежи  сырья  и
топлива  будут  подняты  к  жизни.
 Увеличится  дальность  передачи  энергии  —  и  еще  более  властно
сможем  мы  переделывать  географию  страны,  унаследованную  нами  от
прошедших  эпох.
 ГИДРОСТАНЦИИ
 Электрические  станции  строятся  у  нас  на  дешевом  топливе,  кото¬
рое  раньше  считалось  бросовым:  на  буром  угле,  на  торфе,  на  угольной
мелочи.  Но  станции  строятся  еще  и  на  реках  на  самом  дешевом  источ¬
нике  энергии.
 Большую  гидростанцию  соорудить  не  легко.  Нужно  строить  массив¬
ную  плотину  для  подпора  воды  или  деривационный  канал;  забрав  воду,
он  полого  идет  вдоль  берега,  «поднимает»  реку,  а  затем  сразу  сбрасы¬
вает  с  большой  высоты  в  прежнее  русло,  которое  успело  уйти  вниз.
 В  стройке  гидравлические  станции  дороже  тепловых.  Но,  постро¬
енные,  они  быстро  окупаются,  потому  что  на  гидростанциях  за  людей
работают  солнце  и  Земля.
 Солнце  своим  теплом  готовит  водяные  пары,  они  поднимаются
с  морей  в  воздух  и  там  конденсируются.  А  Земля  притягивает  эту  воду
сначала  дождевые  капли,  потом  струи  рек.  Вода  течет,  накапливается
перед  препятствием,  которое  ей  устроили  люди,  затем  оорушивается
вниз,  —  и  силой  своего  падения  вращает  турбины.  Киловатт-час,  —  он
 97

равен  примерно  трем  рабочим  дням  человека,  —  на  крупной  гидростан¬
ции  обходится  примерно  в  копейку  или  даже  в  доли  копейки,  а  на  теп¬
ловой  станции,  где  надо  постоянно  тратиться  на  топливо,  —  до  десяти
и  более  копеек.
 Неудержимым  потоком  текут  великие  реки  по  Русской  равнине,  по
просторам  Сибири.  С  огромной  силой,  стачивая  скалы  и  волоча  камни
по  дну,  мчатся  реки  с  гор  Кавказа  и  Средней  Азии.  Нет  страны,  более
богатой  водной  энергией,  чем  наша  страна.  Но  гидростанций  старая
Россия  почти  не  знала.  Могучая  сила  ее  рек  лишь  перетирала  хлебные
зерна  деревенскими  жерновами,  несла  на  себе  плоты  леса  да  вращала
тяжелые  водяные  колеса  на  старых  уральских  заводах.
 Ленин  был  вдохновителем  советской  электрификации,  —  Ленин  был
и  творцом  первой  советской  гидростанции.  По  его  указанию  заложили
станцию  на  Волхове.  Ее  начали  строить  в  годы  гражданской  войны,  в
годы  разрухи,  в  тяжелое,  голодное  время.  И  строили  всей  страной.  Мы
любим  Волховстрой,  как  первенца  советской  электрификации,  как
память  о  Ленине,  как  живое  воплощение  мыслей  учителя,  Станция  эта
давно  уже  называется  Волховской  ГЭС,  но  народ  попрежнему  называет
ее  Волховстроем  —  как  бы  в  память  о  Ленине.
 Великое  значение  тех  дней  с  новой  силой  ощутилось  во  время  вой¬
ны,  когда  Волховская  станция  —  вплотную  у  линии  фронта,  под  бом¬
бами  гитлеровцев,  в  огне  пожаров  —  не  переставала  работать.  По  ка¬
белю,  уложенному  за  одну  ночь  на  дне  Ладожского  озера,  она  посы¬
лала  осажденному  Ленинграду  энергию,  свет,  жизнь.
 За  годы  советской  власти  были  воздвигнуты  десятки  гидростанций
во  всех  концах  страны.  Их  строили  на  крайнем  юге  —  на  Куре,  на  Рио-
не,  где  так  тепло,  что  реки  никогда  не  замерзают,  и  на  крайнем  се¬
вере—  на  Ниве,  на  Туломе,  где  промерзшая  земля  тупила  лопаты,  мо¬
роз  схватывал  бетонную  массу  и  донный  лед  цеплялся  за  лопасти  тур¬
бин.  Их  строили  на  волжских  равнинах  —  в  Иванькове,  в  Угличе,  и  у
Хорога,  в  теснинах  Памира,  где  реки  пенятся  на  скалах.  Люди  отняли
силу  у  водопада  Кивач.  Пробуравили  гору  для  водонапорного  тоннеля
у  Кутаиси.  Заполнили  водой  зеленую  котловину  среди  гор  на  Храми,
где  вода  будет  рушиться  на  турбины  по  трубам  с  высоты  в  полкило-
йетра.
 Все  это  увенчано  Днепрогэсом.
 Каменная  гряда  скалами  закидала  течение  Днепра.  Днепр  пробил¬
ся,  изломанный  порогами.  Они  рассекали  его  надвое  —  разделяли  судо¬
ходную  реку  на  два  отрезка.  Лишь  искусные  лоцманы  могли  спускаться
через  пороги  на  небольших  и  вертких  «дубах».
 В  первой  сталинской
пятилетке  плотина  Днепров¬
ской  гидростанции  имени
Ленина  преградила  реку
ребристой  бетонной  дугой;
она  подняла  уровень  воды,  на
37  метров  и  образовала  об¬
ширное  озеро,  подпор  кото¬
рого  дошел  до  Запорожья,
до  Днепропетровска  —  на
100  километров  вверх  по
течению.  Пороги  скрылись.
 98

На  Волховской  ГЭС.
 Днепр  сросся  в  сплошной  судоходный  путь,  пересеченный  водяной  лест¬
ницей  —  шлюзом.  Самая  крупная  из  электростанций  Европы  дала
дешевый  ток  Приднепровью,  Кривому  Рогу,  Донбассу.
 Гитлеровцы  разрушили  здесь  все,  что  могли.  Но  еще  в  1943  году,
в  разгар  сражений,  товарищ  Сталин  дал  указание  проектировать  новый,
возрожденный  Днепрогэс.  И  когда  немцы  были  изгнаны  с  берегов  Днеп¬
ра,  на  развалинах  станции  началась  стройка.
 Весной  1947  года  первая  из  новых,  уже  более  мощных  турбин  Дне¬
прогэса  дала  ток.  Днепрогэс  снова  в  строю  —  «творение  и  гордость  на¬
шего  народа»,  как  назвал  его  Сталин.
 С  пуском  Днепрогэса  наша  страна  восстановила  довоенную  мощ¬
ность  электрических  станций.
 Сооружая  гидростанции,  человек  так  сильно  вторгается  в  природу,
 99

что  изменяет  весь  окру¬
жающий  ландшафт.  Бе¬
тонная  или  земляная  сте¬
на  поднимает  уровень  во¬
ды  —  и  река  становится
доступной  для  больших
судов,  сухие  поля  полу¬
чают  поливную  воду.
Энергетика,  транспорт,
орошение,  рыболовство—
целый  ряд  отраслей,  свя¬
занных  друг  с  другом,
ускоряют  свой  рост.
 В  капиталистических
странах  тоже,  конечно,
строят  гидростанции,  и
кое-где  их  пока  еще  боль¬
ше,  чем  у  нас.  Однако
нигде  еще  это  строитель¬
ство  не  развивалось  таким
темпом,  как  в  СССР.  Мы
позже  начали,  но  быстро
догоним:  для  этого  в  Со¬
ветской  стране  есть  все
условия.  Там,  в  странах
капитализма,  один  бе¬
рег  —  частная  собствен¬
ность,  другой  берег  —
частная  собственность,
пароходная  компания  —
частная  собственность,
оросительный  канал  —
частная  собственность,  рыбные  промыслы  —  частная  собственность.
Невозможно  слить  все  эти  частные  интересы  в  единую  волю.
 Проектов  гидростанции  на  Днепре  существовало  множество  еще  в
царское  время.  Говорят,  папками  этих  проектов  можно  было  заполнить
товарный  вагон.  Но  землевладельцам  было  невыгодно  отдавать  свои  поля
под  разлив  днепровских  вод,  да  и  достаточных  капиталов  не  нашлось:
крупных  потребителей  электроэнергии  не  было.  Дело  не  сдвинулось  с
места.  Давно  родилась  мысль  и  о  постройке  гидростанции  на  Волхове;
ее  не  дали  осуществить  владельцы  электростанций  Петербурга,  —  они
боялись  конкуренции.
 Будучи  комплексным  делом  большого  масштаба,  крупное  гидро¬
строительство  по  самой  своей  сути  переросло  рамки  капиталистического
общества.
 У  нас,  в  социалистической  стране,  все  отрасли  хозяйства  объедине¬
ны  общим  планом.  И  если  в  каком-либо  районе  строится  гидростанция,
то  этому  радуется  вся  страна,  потому  что  интересы  советского  народа
едины.
 На  перепадах  оросительного  Невинномысского  канала  строятся
гидростанции.  Казалось  бы,  явный  урон  Нефтеснабу:  там,  где  жгли
керосин,  будет  'гореть  электричество.  Но  это  никого  не  может  сму¬
тить:  Нефтеснаб  —  это  не  частный  предприниматель,  жаждущий  при-
 Знепрочэс
 юо

были,  а  государственная  организация,  обслуживающая  интересы  на¬
рода,  страны.
 Гидростанция  на  Свири  подняла  воду  и  превратила  порожистую
реку  в  глубокий  судоходный  путь.  Кировская  железная  дорога  потеряла
часть  клиентуры  —  грузы  пошли  по  воде.  Но  никому  не  придет  в  голову
сожалеть  об  этом.  Страна,  государство  только  выиграли:  речные  пере¬
возки  дешевле  железнодорожных.
 Преимущества  планового  хозяйства,  умноженные  трудовым  энту¬
зиазмом  народа,  который  работает  у  нас  не  на  хозяина,  а  на  себя,  по¬
зволяют  нашей  стране  развивать  гидростроительство  такими  темпами,
каких  не  знал  мир.
 Почти  до  самого  конца  войны  на  Урале  не  было  гидростанций,
лишь  в  апреле  1945  года  на  Нейве  стала  работать  Алапаевская  стан¬
ция.  А  уже  к  концу  первой  послевоенной  пятилетки  будут  действовать
шесть  гидроэлектростанций.
 Гидростанции  строятся  на  многих  горных  реках  по  всему  Уралу.
Среди  них  такой  гигант,  как  Камская  станция  у  Молотова.
 За  войну  в  Узбекистане  успели  построить  шесть  гидростанций,  за
эту  пятилетку  возведут  еще  несколько,  обшей  мощностью  в  четверть
миллиона  киловатт.  Среди  этих  новых  станций  Фархадская,  на  поро¬
гах  Сыр-Дарьи,  у  гор  Могол-Тау  —  одна  из  самых  больших  в  СССР.
Она  будет  плавить  сталь  Беговата  и  цинк  Кара-Мазара,  перекинет  часть
своей  энергии  Ташкенту.  Посланная  ею  вода  оросит  сухие  просторы  в
Голодной  степи.
 Сказочная  царевна  Ширин,  чей  замок  стоял  тут  на  скале,  обещала
стать  женой  героя,  который  оросит  пустыню.  Пока  богатырь  Фархад,
чтобы  провести  воду  и  овладеть  любимой,  сдвигал  горы  и  рассекал
скалы,  его  хитрый  соперник  расстелил  в  степи  цыновки  и  их  блеск  на
солнце  выдал  за  блеск  воды.  Обманутая  Ширин  отдала  ему  руку,  и
отверженный  Фархад  подставил  голову  под  острый  кетмень,  подброшен¬
ный  вверх.
 Злые  силы  прошлого  не  дали  воду  людям—и  народный  богатырь
лишился  возлюбленной,  лишился  и  жизни.  Это  —  образ  несбыточной
мечты.  Гениальной  интуицией  узбекский  народ,  творец  ныне  осущест¬
вившейся  легенды,  угадал  то  место,  где  будет  биться  энергетическое
сердце  его  родины.
 ВЕЛИКАЯ  РЕКА
 Любим  мы  свою  славную,  родимую  Волгу,  но  оставить  ее  такой,
какая  она  есть,  не  хотим.
 Спокойно  несет  свои  воды  великая  река,  а  на  ее  берегах  растет  и
растет  промышленность,  требующая  все  больше  электрической  энер¬
гии.  Сама  Волга  должна  рождать  энергию.
 Глубины  волжских  плёсов  сводятся  на-нет  перекатами,  мелями.
Снег  недолго  задерживается  в  сильно  уже  разреженных  лесах,  он  тает
быстро  и  уходит  сразу  широким  весенним  разливом.  Летней  Волге  во¬
ды  остается  не  так  уж  много.  У  реки  велик  «твердый  сток»  —  ее  вода
несет  много  мути,  много  «взвешенных»  частиц.  Отлагая  наносы,  Волга
 101

тс  и  дело  меняет  фарватер.  Это  можно  видеть,  например,  в  Саратове:
то  далеко  отпрянут  волжские  воды  от  саратовской  набережной,  то  вновь
приблизятся  к  ней.  Волга  должна  стать  глубоководной  рекой.
 Волга  пересекает  зону  засухи.  По  берегам  реки  раскинулись  поля,
где  колосья  трепещут:  вот-вот  дохнет  суховей,  будто  распахнется
дверца  печи.  А  внизу,  в  берегах,  плещется  вода  —  ни  одна  ее  капля  не
увлажняет  почву.  Волга  должна  оросить  сухое  Заволжье.
 Встает  огромная  задача  реконструкции  всей  Волги.  Великую  рус¬
скую  реку  нужно  заставить  одновременно  выполнять  три  задачи:  выра¬
батывать  электроэнергию,  орошать  засушливые  поля  и  быть  судоход¬
ной  дорогой.  Чтобы  решить  эту  триединую  проблему,  надо  продуманно,
согласованно,  смело  размахнуться  на  огромном  пространстве  —  не
только  от  Калинина  до  Астрахани,  но,  как  потом  увидим,  и  пошире.
 Ни  одной  другой  стране  такая  работа  не  под  силу.  Но  и  мы,  при
всех  тех  общественных  преимуществах,  какими  обладаем  по  сравне¬
нию  со  странами  капиталистического  мира,  такую  задачу  не  можем
решить  сразу  —  так  она  грандиозна.
 Мы  решаем  ее  по  частям.  И  иной  раз  сами  не  замечаем,  как  уже
далеко  продвинулись  к  цели.
 На  Волге  и  ее  притоках  —  Каме  и  Оке  —  будет  построена  цепь
гидростанций.  Они  дадут  колоссальное  количество  энергии.  Энергия  эта
не  только  породит  в  Поволжье  во  много  раз  более  крупную  индустрию,
чем  та,  что  создана,  не  только  будет  накачивать  она  воду  реки  в  иррига¬
ционные  каналы  Заволжья,  но  и  будет  переброшена  по  линиям  высокого
напряжения  в  другие  индустриальные  районы  —  в  Центр,  на  Урал.
 Энергия  распределится  между  важнейшими  районами  страны.
 При  передаче  электроэнергии  не  по  меридиану,  а  по  параллели  —
из  Поволжья  к  Москве  и  на  Урал  —  будет,  между  прочим,  учтен  и  кос¬
мический  фактор.  Особенно  много  электроэнергии  требуется  по  вечерам.
А  время  А1осквы  и  Урала,  разделенных  расстоянием  в  полторы  тысячи
километров,  разнится  на  два  часа.  Наступил  вечер  —  сначала  напряже¬
ние  на  Урале,  через  два  часа  —  «пик»  в  Москве.  И  единый  пульт  энерго¬
системы  будет  рассылать  энергию  по  потребителям  в  те  часы,  когда
нужно.  Сначала  усилит  снабжение  Урала,  а  потом  районов  Центра.
 Плотины  гидростанций  подопрут  воду  и  превратят  Волгу  в  цепь
длинных  озер-водохранилищ,  с  большими  глубинами.  Подпор  одной
станции  будет  доходить  до  другой.  А  кроме  того,  плотины  верхнего  «те¬
чения  станут  задерживать  паводковую  воду  и  спускать  ее  в  меженное
(маловодное)  время.  Весенний  разлив  будет  пойман  и  так  распределен,
что  и  летняя  Волга  станет  глубокой,  многоводной.

Все  это  и  называется  реконструкцией  Волги.  Цепь  гидростанций,
колоссальный  энергетический  центр,  поливное,  не  знающее  недородов
земледелие,  глубоководный  путь...  Но  в  целом  это  дело  будущего.
 Впрочем,  может  быть,  не  такого  уж  далекого.  Наступление  нача¬
то,  а  большевики  наступают  быстро.
 Наступление  ведется  с  верховьев.  Не  только  потому,  что  там  Волга
уже  и  станции  строить  легче,  но  и  потому,  что  работа  нижних  станций
рассчитана  на  существование  верхних.  Ведь  именно  верхние  станции  за¬
держивают  весеннюю  воду  и,  постепенно  спуская  ее,  регулируют  весь
режим  стока  на  реке.  Делая  такие  летние  «попуски»,  они  как  бы  долива¬
ют  в  реку  воды  и  облегчают  работу  нижних  гидростанций.
 Во  второй  пятилетке  на  Волге  была  сооружена,  еще  сравнительно
небольшая,  станция  в  Иванькове;  здесь  начинается  канал  имени  Москвы.
 Перед  Великой  Отечественной  войной  была  построена  более  круп¬
ная  станция  —  в  Угличе.
 Реконструкция  Верхней  Волги  и  канал  имени  Москвы.

А  в  ноябре  1941  года
дала  первый  ток  станция  в
Щербакове  —  бывшем  Ры¬
бинске.  Если  не  считать  Дне¬
прогэса,  еще  не  достигшего
полной  мощности,  сейчас
это  самая  крупная  из  всех
советских  гидростанций.
Диаметр  рабочих  колес  ее
турбин  —  девять  метров.
 В  послевоенной  пяти¬
летке  строятся  крупные  гид¬
ростанции  на  Волге  у  Горь¬
кого,  на  Оке,  у  Калуги  и
на  Каме  у  Молотова.  А  в
будущем  фронт  покорения
Волги  спустится  и  ниже.
 Но  уже  и  сейчас,  осо¬
бенно  после  постройки  стан¬
ции  у  Щербакова,  режим
Волги  изменился.
 Это  прежде  всего  ска¬
залось  в  возникновении
«Рыбинского  моря».
 Гидроузел  Щербаков¬
ской  станции  перекрыл  те¬
чение  Волги  и  Шексны.  И,  затопив  все  низменное  междуречье  Шексны
и  Мологи,  оно  разлилось,  это  новое  озеро,  на  огромное  пространство.
Когда  плывешь  по  середине  водохранилища,  его  берегов  не  видно.
Рыбаки  промышляют  на  морских  катерах.  Волны  в  бурю  вздымаются  на
высоту  в  два  с  половиной  метра.
 «Рыбинское  море»,  искусственно  созданное  человеком,  лишь  в  по¬
ловину  меньше  Онежского  озера,  по  площади  второго  в  Европе.
 На  земле,  затопленной  «Рыбинским  морем»,  срубили  леса.  Разоб¬
рали  ценные  здания.  Перенесли  свыше  600  селений  и  6  городов,  включая
город  Мологу.  Окна  в  плотине  закрыли  —  и  все,  что  осталось,  медленно
погрузилось  на  дно.
 Весьегонск,  Пошехонье-Володарск  превратились  в  «морские
порты»  с  регулярными  рейсами  судов.  Вода  на  севере  подошла  к  Черепов¬
цу  на  железной  дороге  Ленинград  —  Вологда,  и  Череповец  стал  свое¬
образным  волжским  «аванпортом»  Ленинграда.
 Все  окрест  изменилось.  Свежий  пляж  под  размытым  косогором  —
ствол  дерева  опрокинулся  в  воду,  но  еще  цепляется  за  берег  лапами
корней.  Лохматая  сосна  стоит  по  пояс  в  воде.  Холмы  стали  островами.
Жители  заботливо  свезли  с  них  лосей.  Кувшинки  цветут  там,  где  цвели
ромашки.  Случается,  со  дна  всплывает  торфяной  массив  и  блуждает  по
«морю»,  как  пловучий  остров—с  травой,  деревцами,  пнями.  У  берега  кол¬
хозники  пашут,  и  уже  не  черные  грачи,  а  белые  чайки  летят  за  плугом...
 Но  изменения  не  только  на  «море».  Оно  дает  знать  о  себе  дале¬
ко.  «Попуски»  Щербаковского  гидроузла  сказываются  до  самого  кам¬
ского  устья,  а  в  маловодные  месяцы  и  ниже.
 Где-нибудь  под  Ульяновском  волна  забежала  на  прибрежный  пе-
 Рыбинское  водохранилище.
 104

сок,  вчера  ее  там  не  было.  Пароход  не  царапнул  дно  на  перекате.  Знай:
в  тысяче  километров  вверх  по  течению  на  бетонной  плотине  был
поднят  щит.
 В  Щербакове  думают  об  Ульяновске:  свидетельство  единства
страны,  живущей  одним  хозяйством,  одной  разумной  волей.
 КАСКАД
 На  реке  можно  построить  целую  цепочку  гидростанций.  Течение
реки  преграждают  ступеньками  шлюзов.  Вода  гасит  свою  стремитель-
ность  на  турбинах  верхней  ступеньки,  вырывается  на  свободу,  с  новой
силой  мчится  вниз,  снова  перехватывается,  снова  дает  разбег,  и  снова
турбины  ее  ловят.  Такой  каскад  будет,  например,  на  могучей  Ангаре.
Она  рождается  в  Байкале  и  с  постоянной  силой  течения  круто  спу¬
скается  к  Енисею.  Цепь  мощных  ангарских  гидростанций  преобра¬
зит  в  будущем  всю  Восточную  Сибирь.
 Создается  каскад  на  Вуокси,  текущей  по  Карельскому  перешей¬
ку  —  две  ступени  уже  есть:  Раухиала  и  Энсо.  Строят  первую  станцию
из  целой  цепочки  станций  на  Тереке.  Продевают  через  турбины  горный
поток  Большой  Алмаатинки.  На  Чирчике  и  его  рукавах  под  Ташкентом
сейчас  уже  несколько  гидростанций  —  в  конце  пятилетки  число  их  до¬
стигнет  семнадцати.
 Самый  интересный  из  наших  сегодняшних  каскадов  Севанский.
 Озеро  Севан  лежит  в  «запруде»  из  окаменевшей  лавы  на  высоте
почти  в  два  километра  над  уровнем  моря.  Это  одно  из  самых  больших
высокогорных  озер  земного  шара.
 Севан  был  водонапорной  башней  на  замке:  огромная  чаша,  воз¬
несенная  над  Арменией,  жаждущей  влаги.  Воду  он  едва  цедил:  за  год
из  своих  постоянных  85  000  миллионов  кубометров  он  отдавал  через
сток  речки  Занги  только  50  миллионов.
 Спустить  час’гь  озера  на  иссохшие  поля  предлагали  еще  при  царе.
Но  царь  ответил:  «Наполнить  флягу  моего  солдата  в  области  армян¬
ской  и  так  воды  хватит».
 Спуск  Севана  начался  только  сейчас.  Советский  человек  по-хозяй¬
ски  распорядился  его  вековым  водным  запасом.
 Озеро  медленно  «сливают»  через  углубление,  прорытое  возле
устья  Занги  —  как  драгоценную  влагу  из  кувшина  через  носочек.  Вода
мчится,  вниз  обогатившейся  Зангой,  забегает  в  открытые  устья  каналов
и  орошает  колхозные  и  совхозные  поля  Араратской  долины.  А  каждый
орошенный  гектар  виноградника  может  дать  здесь  пять  тысяч  литров
вина,  каждый  гектар  плодового  сада  —  восемь  тысяч  банек  фруктовых
консервов...
 Но  вода  Севана  не  только  орошает  поля  и  сады.  Еще  важнее  то,
что  она  рождает  электричество.
 Занга  пробегает  почти  сто  километров;-  на  этом  протяжении  она
опускается  на  целый  километр.  И  вдоль  Занги  на  этом  пологом  «водо¬
паде»  будет  построено  несколько  гидростанций.  Вода  побежит  от  стан¬
ции  к  станции  по  открытому  руслу,  по  деривационным  каналам,  по
 8  Н.  Н.  Михайлов
 105

тоннелям.  Каскад  станет  вырабатывать  примерно  столько  же  энергии,
сколько  может  дать  Днепрогэс.
 Дешевая,  обильная  электроэнергия  Севанского  каскада  преобразит
все  хозяйство  Армении.  И  уже  преобразила:  Ереван  стал  крупнейшим
центром  энергоемких  производств.  Когда  же  каскад  заработает  на  пол¬
ную  мощность,  Армения  испытает  еще  невиданный  расцвет  индустрии.
 Сейчас  из  крупных  станций  на  каскаде  работает  Канакерская.
И  еще  две  строятся:  самая  большая  станция  каскада  —  Гюмушская
и  самая  верхняя  —  Озерная.  Ее  сооружают  под  землей,  в  теле  скалы,
там,  где  по  новому  тоннелю  будет  стекать  в  Зангу  севан¬
ская  вода.
 Озеро  уже  опустилось  на  два  с  лишним  метра:  над  синей  плоско¬
стью  воды  видна  белая  каемка.  За  полвека  оно  опустится  на  50  метров.
 А  дальше?  А  дальше  перестанет  опускаться.
 И  турбины  станций  каскада  остановятся?  Нет,  они  смогут  ра¬
ботать.
 Но  где  же  возьмут  они  воду?  В  том  же  Севане.
 В  решении  этого  противоречия  и  заключается  все  дело.
 Севан  —  не  только
водонапорная  башня.  Это
еще  и  выпарочный  котел.
 50  миллионов  кубометров
воды  в  год  Севан  отдает
через  Зангу  и  столько  же
теряет  на  фильтрацию  в
грунт.  А  получает  он  за
год  от  осадков  и  речек  при¬
мерно  1  300  миллионов.  Ку¬
да  девается  разница  в
 •^'О^еро  Севан
 106

1  200  миллионов?  Куда  исчезает  эта  огромная  масса  воды?  Испаряется
под  лучами  горячего  кавказского  солнца.  Подхватывается  ветрами  и
уносится  прочь.
 Надо  сократить  испарение.
 Севан  состоит  из  двух  частей:  обширной,  но  мелкой  и  сравнитель¬
но  небольшой,  но  глубокой.  На  обширную  мелкую  часть  и  приходится
основное  испарение.
 Когда  мы  хотим,  чтобы  чай  остыл,  мы  выливаем  его  из  глубокого,
узкого  стакана  в  широкое,  мелкое  блюдце.  За  полвека  обширная,  но
мелкая  часть  Севана  выльется,  исчезнет.  Испарение  уменьшится.  Блюд¬
ца  не  будет,  останется  стакан.
 После  сокращения  площади  озера  в  шесть-семь  раз,  расход  во¬
ды  в  нем  сравняется  с  приходом,  который  ведь  останется  прежним.
Сток  по  Занге  будет  постоянным.  Гидростанции  каскада  смогут  ра¬
ботать.
 Возможно,  впрочем,  что  к  тому  времени  в  хозяйстве  будут  иные,
более  сильные  источники  энергии.
 И  если  ни  гидроэнергия,  ни  речная  вода  для  ирригации  в  обладаю¬
щем  сказочно  сильной  техникой,  полном  изобилия  всех  благ  грядущем
коммунистическом  обществе  будут  не  нужны,  мы,  может  быть,  снова
наполним  огромную  чашу  в  горах  синей  водой  до  краев.
 КЛЕТОЧКА  КАРТЫ
 Крупные  электрические  станции  изменяют  географию  стра¬
ны:  возникают  новые  озера,  другие  озера  сокращаются,  в  сухих  пусты¬
нях  появляются  зеленые  сады...  Но  существуют  еще  и  мелкие  электро¬
станции  —  сельские.  Они  рассеяны  по  стране,  по  колхозным  деревням,
среди  лесов  и  полей  и  не  выделяются  ни  огромной  площадью  водохра¬
нилищ,  ни  длиной  напорных  тоннелей,  ни  мощностью  своих  генераторов.
Между  тем  они  тоже  меняют  облик  страны.  И  значение  их  в  борьбе  за
коммунизм  не  меньше,  чем  значение  электростанций-великанов,  ибо  они
распространились  по  всей  стране,  проникли  в  толщу  жизни,  принесли
свет  туда,  где  веками  держалась  темнота.
 Ленин  заботился  о  сооружении  крупнейших  электростанций,  спо¬
собных  преобразовать  промышленность  целого  края.  Ленин  же  ездил
в  деревню  Кашино,  чтобы  вместе  с  крестьянами  отпраздновать  пуск
первой  сельской  электроустановки.  В  избах  России,  где  еще  не  так
давно  потрескивала  лучина,  при  советской  власти  'зажглась  электриче¬
ская  лампочка,  и  народ  назвал  ее  дорогим  для  него  именем  —  именем
Ильича.
 Сельские  электростанции  строились  у  нас  и  до  1941  года,  но  по-
настоящему  электрификация  деревни  развернулась  после  войны.
 Еще  в  феврале  1945  года  товарищ  Сталин  подписал  постановле¬
ние  правительства  о  развитии  сельской  электрификации.  Советская
власть,  большевистская  партия  организовали  и  возглавили  народное
 8*
 107

движение  за  электрификацию  деревни.
 И  вся  карта  Советской  страны  зажглась  рос¬
сыпью  искр.  За  первый  же  год  были  созданы
новые  электрические  станции  в  тысячах  кол¬
хозов,  в  сотнях  МТС,  в  десятках  совхозов.
 В  тот  год  в  Свердловской  области  элек¬
трифицировали  тысячу  колхозов.  Это  был  по¬
ход  —  широкий,  стремительный,  всех  увле¬
кающий.  В  движение  включилось  триста
уральских  заводов:  шефы  помогали  машина¬
ми,  опытом,  людьми  и  соревновались  друг  с
другом  —  кто  сделает  больше  и  сделает
скорее.
 Уралмаш  электрифицировал  целый
район  —  Манчажский.  На  речках,  где  стояли
лишь  бревенчатые  мельницы  с  каменными
жерновами,  люди  построили  современные
гидростанции;  в  селах,  где  нет  речек,  созда¬
ли  установки  на  дровяных  локомобилях.  Ра¬
ботали  с  жаром,  особенно  комсомольцы.
И  электричество  получили  все  сорок  колхо¬
зов  района  —  все  до  одного.
 Старый  Урал  был  воплощением  патриархальности,  полукрепост-
нических  порядков  в  деревнях.  И  вот  —  белая  чашечка  над  каждым  до¬
мом,  над  каждой  избой:  везде  свет.  «Дрожащие  огни  печальных  дере¬
вень»,  скорбел  Лермонтов  в  своей  «Родине».  Сейчас  вечером  смотришь
с  шоссе,  из-за  леса  —  деревню  отличаешь  в  пейзаже  не  по  темному  пят¬
ну,  как  прежде,  а  по  рою  огней.
 Загляните  в  статистику  облоно:  провели  в  деревнях  электриче¬
ство  —  и  успеваемость  пошла  вверх.  Школьник  не  ложится  спозаранку,
не  сидит  на  завалинке  —  он  читает,  учит  уроки.
 Кто  ставит  самовар,  а  кто  и  включает  электрический  чайник.  Бы¬
вало,  разогревали  пищу  на  таганчике  либо  на  двух  кирпичах  —  сейчас
ставят  на  плитку.  Катали  белье  на  скалке  —  сейчас  гладят  электри¬
ческим  утюгом.
 На  колхозной  ферме  коров
доят  с  помощью  электричества.
 Включить  рубильник  —  и  огород
полит:  там  дождевальная  уста¬
новка.  Электричество  молотит,
веет,  сушит  зерно.  Режет  солому
на  силос.  Мелет  муку.  Рубит  ка¬
пусту  на  засолку.  Качает  воду  из
колодца.  В  колхозной  мастерской
приводит  в  движение  токарный
станок,  пилу,  электрорубанок.
 А  это  означает  не  только
увеличение  колхозного  дохода,
но  и  дальнейший  сдвиг  в  созна¬
нии  людей.  Новые  профессии:
крестьяне-электромонтеры,  кре¬
стьяне-слесари.  Новое  отношение
 ^  Гидростанция 	Линия  электропередачи
 Схема  сплошной  электрификации  колхозов
Манчажекого  района  Свердловской  области
 108

к  значению,  весу,  роли  деревни.  Невиданное  дело:  в  иных  колхозах
электроэнергии  избыток,  и  они  этот  избыток  передают  государству.
Все  изменилось.
 В  Сухоложском  районе  на  Урале  была  деревня  Темная.  Включили
свет.  Крестьяне  собрались  в  правлении  колхоза  и  вынесли  решение:  про¬
сить  о  переименовании  их  деревни  в  Светлую.
 Лучше  всего  строить  станции  на  гидроэнергии  —  удобнее  и  элек¬
тричество  дешевле.  А  в  нашей  стране  малых  рек  —  не  длиннее  100  ки¬
лометров  —  наберется  так  много,  что  они  в  общей  сложности  могли  бы
трижды  оплести  земной  шар.  Но  мы  пока  берем  едва  один  процент  их
энергии.  Многие  села  у  нас  еще  не  освещены  электричеством.
 В  план  послевоенной  пятилетки  включено  строительство  мелких
гидростанций  общей  мощностью  в  миллион  киловатт.  Это—два  Днепро¬
гэса.  Созданы  специальные  заводы  для  производства  микротурбин.  Кое-
где  изготовляются  и  деревянные  турбины.
 Гидростанции  строятся  не  только  на  еще  неосвоенных  речках.  Су¬
ществуют  места,  где  нехватает  только  агрегата,  а  подпор  воды  уже
есть.  На  Оке,  например,  построена  межколхозная  Кузьминская  гидро¬
станция  мощностью  в  1  000  киловатт  —  она  дала  электричество  46  кол¬
хозам.  Смонтирована  эта  станция  на  перепаде  одного  из  шлюзов,  кото¬
рые  уже  давно  сооружены  на  Москве-реке  и  Оке.
 Строятся  мелкие  гидростанции  на  шлюзах  Вышневолоцкой  систе¬
мы:  забытая,  она  оживает,  приобретая  новое  значение.
 В  Средней  Азии  и  Закавказье  плотины  крупных  гидростанций
поднимают  воду  на  поля,  рождают  новые  ирригационные  системы.
И  обратно:  на  старых  оросительных  каналах  строятся  новые  гидро¬
станции.
 Мы  дадим  электрическую  энергию  каждому  району,  каждому
селению,  каждому  дому.
 В  Советском  Союзе  меняется  не  только  облик  краев,  областей,
городов  —  меняются  деревни,  обновляется  самая  мелкая  клеточка  эко¬
номической  карты.
 МАШИНЫ  И  ЛЮДИ
 Без  обилия  энергии  страна  не  может  быть  сильной.  Не  может
быть  сильной  страна  и  без  собственных  машин.
 Без  машин  нет  своего  ситца.  Но  мало  ткать  ситец  —  надо  произво¬
дить  автомобили.  Мало  производить  и  автомобили  —  надо  делать  ма¬
шины,  с  помощью  которых  создают  автомобиль.  Надо  все  иметь  свое
от  начала  до  конца.  Блюминг  даст  прокат,  прокат  пойдет  на  станки,
станки  родят  автомобиль...
 109

Основные  центры  машиностроительной  промышленности  (прежде  и  теперь).
 Машины  нужны  и  полям  и  фабрикам.  Без  них  немыслимы  ни  со¬
временный  транспорт,  ни  современная  армия.
 В  царской  России  две  трети  оборудования  ввозилось  из-за  грани¬
цы.  Сооружение  фабрик  обычно  сводилось  к  возведению  стен  и  сборке
купленных  за  границей  станков.  Машины  строились  лишь  в  Центре,  на
Северо-западе  и  отчасти  на  Украине.  Восток  оставался  не  только  стра-.
ной:  без  машиностроения,  но,  в  сущности,  и  страной  без  машин.
 Превратить  СССР  из  страны,  ввозящей  оборудование,  в  страну,
производящую  оборудование,  —  такую  задачу  поставил  товарищ
Сталин,  поднимая  наш  народ  на  подвиг  индустриализации.  Под  руковод¬
ством  своего  мудрого  вождя  советский  народ  —  в  трудах,  в  борьбе  —
решил  эту  задачу.
 110

За  годы  советской
власти  вся  промышленность
по  объему  продукции  выро¬
сла  у  нас  к  началу  Великой
Отечественной  войны  почти
в  двенадцать  раз.  А  маши¬
ностроение  —  в  пятьдесят
четыре  раза!  Это  значит,
что  оно  росло  намного
быстрее,  чем  промышлен¬
ность  в  целом.
 Ни  в  одной  из  самых
развитых  стран,  включая  и
Соединенные  .Штаты  Амери¬
ки,  машиностроение  не  за¬
нимает  в  промышленности
такого  большого  места,  как  у  нас.  И  этот  факт,  может  быть,  сильнее
многих  других  говорит  нам:  да,  Русь  уже  не  та!  Страна  сохи  и  телеги
стала  страной  машин.
 Свои,  советские  автомобили  заполнили  у  нас  улицы  городов,
оживили  дороги,  проникли  в  деревню.  Серо-зеленые  грузовики,  глянце¬
вито-черные  легковые  машины  стали  неотъемлемой  частью  инвентаря
наших  заводов,  учреждений,  колхозов.  За  какие-нибудь  десять  лет
автомобиль  прочно  вошел  в  наш  хозяйственный  быт.  Мы  к  этому  при¬
выкли,  а  ведь  это  —  переворот  в  хозяйственной  жизни  страны.
 Свои,  советские  тракторы  вышли  на  поля.  На  площади  в  миллионы
гектаров  уже  не  сила  лошади,  а  сила  мотора  обрабатывает  землю:
Новая,  колхозная  жизнь  пришла  в  советскую  деревню  вместе  с  новой
сельскохозяйственной  техникой.
 Свои,  советские  самолеты  поднялись  над  страной,  чтобы  сокра¬
тить  ее  расстояния,  сблизить  ее  города,  охранять  ее  рубежи.  СССР  стал
страной  самой  передовой  авиатехники.  Народ  выдвинул  искусных  кон¬
структоров  и  замечательных  летчиков,  которые  превзошли  в  своем
мастерстве  конструкторов  и  летчиков  других  стран.  В  технической  куль¬
туре  народа  произошел  переворот  —  он  стоил  огромных  усилий,  тер¬
пеливой  выучки,  упорного  труда.
 Свои,  советские  станки  ткут  у  нас  ситец,  шьют  обувь,  выделывают
детали  машин.
 Лвтолюбилъ  <'Жобеда*  --
СТорък.о&ск.о'Ю  завода:
'  иле.  Молотова
 Страна  научилась  не  только
пользоваться  машиной,  но  и  делать
машины  —  это  стало  залогом  ее  хо¬
зяйственной  самостоятельности,  ее
свободы  и  независимости.
 Свои  электронные  микроскопы,
свои  радиолокаторы,  свои  реактив¬
ные  двигатели.  Свои  линии  агрегат¬
ных  станков,  где  536  различнейших
инструментов  автоматически  сверлят,
режут,  измеряют  металл  и  собирают
блок  автомобильного  мотора  всего  за
две  минуты  под  присмотром  двух  ра¬
бочих.
 Но  это  еще  не  все,  что  нам  нуж-
 111

но.  Растущей  стране  все  еще  нехва-
тает  машин.
 За  послевоенную  пятилетку  произ¬
водство  оборудования  в  нашей
стране  по  сравнению  с  довоенным
нужно  удвоить.  В  конце  пятилетки
у  нас  должно  быть  примерно  на
30  процентов  больше  металлорежущих
станков;  чем  Соединенные  Штаты
Америки  имели  в  1940  году.
 Советские  ученые  должны  не
только  догнать,  но  и  превзойти  в
ближайшее  время  достижения  науки
за  пределами  нашей  страны.  Совет¬
ская  техника  должна  не  только  ни
в  чем  не  уступать  заграничной  тех¬
нике,  но  и  превосходить  ее  во  всех
отношениях.
 Страна  быстро  идет  вперед.  Бу¬
дут  у  нас  машины  и  посложнее  сегод¬
няшних.  Будет  энергия  расщепленного
атомного  ядра.  Будет  и  многое  иное.
 5{с  т  *
 Машиностроительная  промышленность  нашей  страны  почти  цели¬
ком  создана  в  годы  сталинских  пятилеток.  Все  эти  годы  она  стремитель¬
но  развивалась.  А  одновременно  менялась  и  ее  география.
 Развитие  советского  машиностроения  началось  с  Центра.
В  первой  пятилетке  только  здесь  имелись  нужные  кадры.  И  на
ленинградском  «Красном  путиловце»,  и  на  московском  «Динамо»,  и  на
горьковском  «Красном  Сормове»  люди  имели  дело  с  металлом,  с  маши¬
нами.  Здесь  были  заводы,  хотя  и  небольшие  на  наш  сегодняшний  мас¬
штаб,  но  для  начала  все  же  достаточно  вооруженные  станками,  двига¬
телями  и  инструментами.
 Здесь  и  завязали  бой.  «Красный  путиловец»  стал  учиться  делать
тракторы.  На  московском  «АМО»  уже  не  только  ремонтировали  загра¬
ничные  автомобили,  но  и  начинали  собирать  свои  собственные.  В  Сор¬
мове  приступили  к  производству  новых  дизелей.  Коломенский  завод  уве¬
личивал  мощность  паровозов...
 А  рядом  со  старыми  заводами  уже  росли  стены  новых  заводов.
За  год  была  построена  первая  очередь  московского  «Шарикоподшипни¬
ка».  В  Горьком  вырос  Автозавод  имени  Молотова.  Да  и  сами  старые
заводы  превращались  в  новые.  Маленький  «АМО»  стал  заводом-гиган¬
том  имени  Сталина.  Нацело  изменился  завод  «Динамо».  «Красный
путиловец»  превратился  в  мощный  завод  имени  Кирова.
 А  вместе  с  тем  назревал  крупный  сдвиг  в  экономической  геогра¬
фии  страны:  стены  новых  машиностроительных  заводов  воздвигались
не  только  в  Центре,  но  и  в  Сталинграде,  Челябинске,  Свердловске,
Ростове...  Заводы  Центра,  освоившие  производство  сложных  машин,
передавали  свой  опыт  массового  производства  этим  новым,  отдаленным
заводам.  И  страна  узнала  тракторы  Сталинграда  и  Челябинска,  сель¬
скохозяйственные  машины  Ростова  и  Ташкента,  драги  Красноярска,  ва¬
гоны  Тагила.
 112

Заводы  мы  размещали  продуманно.  Тракторные  —  в  зерновой  по¬
лосе,  а  также  поблизости  от  металлургических  баз;  вагоностроитель¬
ные  —  там,  где  легко  сочетать  лес  и  металл;  производство  драг  —  на
подступах  к  золотоносной  тайге...
 Города  меняли  свой  облик.  Старый  торгово-ремесленный  Харьков
стал  городом  квалифицированных  мастеров,  инженеров,  ученых.  Челя¬
бинск  из  тихого  провинциального  городка  превратился  в  крупнейший
индустриальный  центр  —  ни  один  тракторный  завод  мира  не  сравнится
с  Челябинским.  Индустриальный  облик  приобрел  Ростов  на  Дону  —
Ростовский  завод  производит  больше  сельскохозяйственных  машин,  чем
вся  царская  Россия...
 В  аграрном  Поволжье,  на  старом  Урале,  в  далекой  Сибири  выросла
первоклассная  промышленность,  сложились  рабочие  кадры,  расцвела
новая  индустриальная  культура.  Какое  огромное  эго  имело  значение,
в  полной  мере  показала  Великая  Отечественная  война.
 Центр  вошел  в  зону  сражений.  Противостоять  немецкой  военной
•технике  пало  на  долю  индустрии  советского  Востока.  И  советский
Восток  своей  производственной  культурой  не  только  сравнялся  с  нем¬
цами,  но  и  превзошел  их.  Наша  военная  техника  оказалась  выше,  со¬
вершеннее  немецкой.  Наше  машиностроение  дало  Советской  Армии
первоклассное  вооружение,  которым  она,  осуществляя  гениальные  планы
своего  Верховного  Главнокомандующего,  победила  сильного  врага.
 Невиданному  взлету  индустриальной  мощи  Востока  в  годы  войны,
конечно,  немало  помогла  эвакуация  индустрии  и  рабочих  кадров  из
Центра.  Но  перебазирование  промышленности  не  могло  бы  удаться,
если  бы  уже  ранее  на  Востоке  не  была  выкована  новая  индустрия,  но¬
вая  культура  труда.
 На  вершине  этого  взлета  был  Урал,  сталинский  Урал.
 За  годы  войны  машиностроение  и  металлообработка  на  Урале  воз¬
росли  почти  в  шесть  раз.  Их  удельный  вес  в  промышленной  продукции
Урала  с  половины  поднялся  почти  до  трех  четвертей.  Это  говорит  о  том,
 ИЗ

что  на  Урале  создана
передовая  индустри¬
альная  культура.  На
советском  Востоке
сейчас  не  только  мно¬
го  металла,  но  и  много
мастерства.
 Урал  в  годы  вой¬
ны  не  только  строил
танки  —  он  оборудо¬
вал  их  всем  своим:
своими  моторами,  сво¬
ими  подшипниками,
своей  резиной,  своей
электр  опроводкой,
своей  радиоаппарату¬
рой,  своими  изделиями
из  пластмасс.  Он  произ¬
водил  свои  станки:
токарные,  револьвер¬
ные,  сверлильные,  ра¬
сточные,  шлифоваль¬
ные,  агрегатные,  авто¬
матические  и  всякие
иные,  а  станки  —  это
«сердцевина  машино¬
строения»,  как  говорил
Серго  Орджоникидзе.
Машиностроение  завое¬
вало  все  уголки  Ура¬
ла.  Менялись  и  росли
заводы:  Уралмаш  по
обшей  стоимости  про¬
дукции  увеличил  свое
производство  в  семь
раз.  Менялись  и  росли
города:  еще  недавно
железнорудный  и  ме¬
таллургический  Ниж¬
ний  Тагил  стал  на  во¬
семь  десятых  машино¬
строительным.
 Бывало  в  России
с  человеком,  закутан¬
ным  в  шубу  и  обреме¬
ненным  припасами  на
далекий  путь,  шу¬
тили:  «Собрался,  как
в  Ирбит  на  ярмарку».
Этот  торговый  городок
северного  Зауралья
казался  воплощением
Таким  был  Урал  прежде. 	заброшенности,  глухим
 114

захолустьем.  Сейчас
Ирбит  —  промышлен¬
ный  город,  известный
своими  мотоциклами.
 Штрих  Урала  лет
войны:  в  Свердловске
возник  турбинный  за¬
вод.  Еще  не  было  за¬
кончено  строительство,
а  он  уже  давал  про¬
дукцию: 	страна  не
 могла  ждать  —  это
был  у  нас  тогда  един¬
ственный  турбинный
завод.  И  рабочих,  и
инженеров  нехватало.
Нехватало  многого.
Завод  жил  в  непре¬
рывном  напряжении.
Но  свою  задачу  он
выполнил.  Лучшие  тур¬
бостроительные  заводы
в  мирное  время  осваи¬
вали  за  год  не  более
одной  турбины  нового
типа.  За  один  военный
год  этот  завод  освоил
четыре  турбины.
 Индустриаль  н  ы  й
Урал  во  время  войны
совершенствовал  тех¬
нику:  литье  под  давле¬
нием,  штамповка  вме¬
сто  ковки,  скоростная
автоматическая  плав¬
ка,  закалка  токами
высокой  частоты.  На
Урале  выдвигались  но¬
вые  люди,  герои  тру¬
да,  революционеры
производства: 	брига¬
 дир  сварщиков  Агар¬
ков,  бурщик  Янкин,
рудокоп  Завертайло,
фрезеровщик  Босый...
 Сейчас,  в  пос¬
левоенной  сталинской
пятилетке,  Урал  по  раз¬
маху  машиностроитель¬
ной  промышленности,
по  уровню  ее  культу¬
ры,  пожалуй,  не  усту¬
пит  Центру.  Турбин-
 115

На  Северном  Урале.
 ный  завод  только  недавно  родившийся,  производит  паровые  турбины
для  самой  Москвы.  Конвейер  в  Миассе  будет  выпускать  автомобили.
 Машиностроение  развилось  во  всех  республиках  и  областях  со-
ветского  Востока.  Это  самый  знаменательный  сдвиг  в  географии  страны,
ибо  он  свидетельствует  о  небывалом  подъеме  производственной  куль¬
туры  нашего  народа.  Взглянем  для  примера  на  далекие  сибирские  реки.
В  Тюмени  на  Туре  —  речное  судостроение.  В  Омске  на  Иртыше  —  раз¬
витое  сельскохозяйственное  машиностроение  и  автосборка/Новосибирск
на  Оби  с  его  производством  станков  и  различных  машин  —  один  из
крупнейших  индустриальных  центров  Советского  Союза.  В  Томске  на
притоке  Оби  один  из  заводов  производит  электрические  лампы.
Красноярск  на  Енисее  и  Улан-Удэ  на  Селенге  выпускают  паровозы.
 116

У  берегов  Ангары  изготовляются  изоляторы,  выдерживающие  напряже¬
ние  свыше  чем  в  30  тысяч  вольт.
 А  посмотрим  в  другую  сторону,  на  запад,  где  еще  недавно  ды¬
мились  развалины,  —  и  там  мы  увидим  рост  культуры  производства,
подъем  индустриального  могущества  нашей  Родины.
 Разоренная  немцами  Белоруссия.  Она  только  отстраивается.  Что
же  там  строят?  Многое  —  и  в  числе  других  заводов:  автомобильный,
тракторный  и  велосипедный  в  Минске,  станкостроительный  —  в  Орше,
завод  швейных  машин  —  под  Оршей,  локомобильный  —  в  Могилеве...
Часть  из  этих  заводов  уже  работаем.
 Разрушенный  чуть  не  до  основания  Харьковский  турбо-генератор-
ный  завод  воспрял  и  уже  изготовляет  турбины  до  полутысячи  тонн  ве¬
сом,  с  сорока  пятью  тысячами  деталей.  В  полусгоревшем  Воронеже
уже  делаются  экскаваторы;  стальная  горсть  берет  зараз  кубометр  зем¬
ли,  за  минуту  выполняя  дневную  работу  землекопа.  Ново-Краматорский
завод  в#Донбассе  построил  блюминг  для  металлургии  Грузии.  Киев
выпускает  мотоциклы.  Турбины  на  восстанавливаемый  Днепрогэс  снова
идут  из  Ленинграда.  Калининград  производит  сорокатонные  саморазгру-
жающиеся  вагоны.  Рига  дает  вагоны  для  электропоездов,  радиопри¬
емники...
 Машиностроение  широко  размещается  по  всему  лицу  Советской
страны.  Новые  автомобильные  заводы  строятся  в  послевоенной  пятилет¬
ке  в  Москве,  Ульяновске,  Минске,  Днепропетровске,  Кутаиси,  Новоси¬
бирске...
 Нам  ведь  не  нужно  создавать  «акционерные  общества  по  уни¬
чтожению  автомобилей»,  как  это  было  в  Америке,  обреченной  со  своим
капиталистическим  хозяйством  на  неотвратимые  жестокие  кризисы.
 СТАЛЬНЫЕ  УСТОИ
 Без  машин  не  может  жить  и  развиваться  Советская  страна.  Но
чтобы  делать  машины,  нужно  иметь  металл.
 Старая  Россия  покупала  металл  за  границей  —  не  только  медь,
свинец  или  цинк,  но  даже  чугун  и  сталь.
 За  годы  советской  влас'ги  в  стране  создана  своя  крупная  метал¬
лургия,  черная  и  цветная.  Мы  не  зависим  от  заграницы  ни  по  цветным
и  редким  металлам,  ни  по  чугуну  и  стали.
 Накануне  Великой  Отечественной  войны  наша  страна  выплавляла
почти  в  четыре  раза  больше  чугуна  и  в  четыре  с  половиной  раза  боль¬
ше  стали,  чем  перед  первой  мировой  войной.
 Целиком  перестроены  старые  металлургические  заводы.  Созданы
новые  заводы,  ставшие  в  один  ряд  с  крупнейшими  металлургическими
предприятиями  мира.
 Механизированные  домны,  крупные  мартены,  электропечи  новых
конструкций,  огромные  блюминги...  Блюминги,  слябинги  перестали  быть
 117

диковинкой  —  советская  черная  ме¬
таллургия  по  оборудованию  и  куль¬
туре  производства  не  уступит  метал¬
лургии  никакой  другой  страны.
 Наша  огромная  страна  встала
на  прочные,  стальные  устои.  Расчет¬
ливо  выбраны  места,  где  водружены
эти  устои.  Их  указал  великий  зодчий
страны  социализма.
 Полтора  десятка  металлургиче¬
ских  заводов  в  царское  время  толпи¬
лись  в  Донбассе  и  Приднепровье.
Металлургический  Юг  давал  три  чет¬
верти  всего  российского  чугуна.  Стра¬
на  почти  целиком  зависела  от  юж¬
ных  домен.
 Скованный  крепостническими  пе¬
режитками,  Урал  отставал  от  позже
развивавшегося  капиталистического
Юга.  В  складках  Уральского  хребта
было  несколько  десятков  металлур¬
гических  заводов.  Но  производили  они  лишь  пятую  часть  всего  рос¬
сийского  чугуна.  Старые,  маленькие  домны  на  холодном  дутье,  на
угле  из  дерева,  иной  раз  в  стороне  от  железной  дороги.  Урал  давал
не  балки,  не  швеллеры,  а  только  проволоку,  гвозди,  кровельное  железо.
 Мелкие  заводы  Центра  в  Туле,  Липецке  и  Выксе  выплавляли
остальные  пять  процентов  чугуна.
 Кавказ,  Средняя  Азия,  Дальний  Восток  либо  привозили  ме¬
талл  издалека,  либо  жили  вовсе  без  металла.
 В  годы  сталинских  пятилеток  металлургический  Юг  обновился.
Его  старые  заводы  обросли  новыми  мартенами,  новыми  коксохими¬
ческими  цехами,  новыми  домнами.  А  несколько  крупных  заводов  было
построено  заново  —  в  их  числе  «Запорожсталь»  и  «Азовсталь».
 Юг  быстро  рос,  как  никогда  не  рос  он  раньше.  Но  потребность
в  металле  росла  еще  быстрее.  Говоря  про  украинскую  угольно-ме¬
таллургическую  базу,  товарищ  Сталин  еще  на  XVI  съезде  партии
указал:
 «Новое  в  развитии  нашего  народного  хозяйства  состоит,  между
прочим,  в  том,  что  эта  база  уже  стала  для  нас  недостаточной.  Новое
состоит  в  том,  чтобы,  всемерно  развивая  эту  базу  и  в  дальнейшем,  на¬
чать  вместе  с  тем  немедленно  создавать  вторую  угольно-металлурги¬
ческую  базу.  Этой  базой  должен  быть  Урало-Кузнецкий  комбинат,
соединение  кузнецкого  коксующегося  угля  с  уральской  рудой».
 И  по  воле  партии  в  пустынных  местах  Востока  в  короткий  срок
был  создан  новый,  огромный  индустриальный  район.  Сталин  назвал  его
гордостью  нашей  страны.  Вторая  угольно-металлургическая  база
послужила  опорой  индустриального  подъема  всего  советского  Во¬
стока.
 Транспортер  из  сотен  саморазгружаюшихся  емких  вагонов-хоп¬
перов,  сведенных  в  составы.  Циркуляция  маршрутов  по  твердому  гра¬
фику.  С  огромной  скоростью,  один  за  другим  везут  поезда  уголь  из
Кузбасса  на  Урал  и  железную  руду  с  Урала  в  Кузбасс.  На  полюсах
 118

этого  пути,  на  новых  заводах,  из  сибирского
угля  и  из  уральской  руды  производят  чу¬
гун,  сталь  и  прокат.
 Нигде  в  мире  металлургическое
сырье  не  перевозится  по  железным  доро¬
гам  на  такое  большое  расстояние  —  две
с  лишним  тысячи  километров.  Но  магни¬
тогорская  руда  богата  металлом  и  к  тому
же  дешева:  она  добывается  с  поверхности
земли.  'Уголь  Кузбасса  дает  первокласс¬
ный,  чистый  кокс  и  тоже  дешев:  он  до¬
бывается  в  мощных  шахтах  с  малой  глу¬
бины.  Такое  сырье  оправдывает  расходы
на  его  перевозку.
 Вредители,  всеми  силами  мешавшие  _ 	_  __
 создавать  Урало-Кузнецкий  комбинат,  ста-  Кауперы  и  домна
рались  доказать,  что  его  металл  будет  слиш-  Кузнецкого  довода
ком  дорог.  А  он  оказался  дешевле,  чем  ме¬
талл  Юга.
 Только  при  плановом,  социалистическом  производстве  можно  соз¬
дать  такое  сложное,  широко  раскинувшееся  хозяйство.  Не  будь  совет¬
ской  власти,  не  было  бы  и  Урало-Кузнецкого  комбината,  не  было  бы  у
России  прочной  стальной  опоры.
 Уральский  полюс  комбината  —  это  Магнитогорск,  Нижний  Тагил,
Челябинск.
 Руду  горы  Магнитной  раньше  возили  в  телегах  на  небольшой,
далеко  лежащий  заводик.  Теперь  у  подножия  горы  —  огромный  метал¬
лургический  комбинат.
 Экскаваторы  гребут  красновато-бурую  руду,  электровозы  мчат
ее  в  гигантскую  дробилку  и  затем  в  доменный  цех,  автоматические
.тележки  возносят  ее  к  жерлу  гигантских  домен.  Сквозь  стеклянный  «гла¬
зок»  можно  видеть,  как  внутри  клокочет  огненная  масса.  Каждые  че¬
тыре  часа  пробивают  лётку  —  и  брызжет  жидкий  чугун,  слепящей
струей  стекает  в  ковши-вагоны;  и  те,  не  давая  остьпь,  везут  его  к
мартенам,  которые  варят  сталь.  Еще  раскаленные  болванки  втягивает
своими  огромными  вальцами  блюминг.  Прокатные  станы  утюжат  их,
жмут,  расплющивают,  превращая  в  балки,  листы.  Рядом  из  длинных
печей  с  узкими  ячейками  огромные  движки  выталкивают  жаркий  «кок¬
совый  пирог»,  выпеченный  из  кузнецкого  и  карагандинского  угля.
А  неподалеку  от  домен  и  заводских  корпусов  дымит  теплоэлектроцен¬
траль  Магнитогорска,  равная  по  мощности  двум  «Волховстроям».
 Суточную  продукцию  Магнитки  вывозят  поезда,  которые,  если  их
соединить,  растянулись  бы  сплошной  змеей  почти  на  восемь  километров.
 Каждый  второй  или  третий  наш  снаряд,  бивший  в  годы  войны
по  немецким  позициям,  был  отлит  из  стали,  сваренной  здесь,  на  Маг¬
нитке.
 На  этом  заводе  трудились  плечом  к  плечу,  в  зной  и  в  мороз  лю¬
ди  тридцати  шести  национальностей  СССР.  Они  рыли  котлованы  в  не¬
податливой,  каменистой  земле,  крепили  конструкции  на  леденящем
ветру.  А  во  время  войны,  вопреки  всем  старым  правилам,  плавили
марганец  в  домнах,  варили  специальную  сталь  в  обычных  мартенах,
прокатывали  броневые  листы  на  обыкновенном  блюминге.
 119

Сейчас  здесь  шесть  домен,  крупней¬
ших  в  Европе.  К  концу  пятилетки  будет
восемь.
 В  Нижнем  Тагиле  еще  до  войны
начал  строиться  завод,  который,  хоть  он
еще  и  не  завершен,  сейчас  дает  уже
больше  чугуна,  чем  давали  все  заводы
старого  Урала.
 В  Челябинске  металлургический  за¬
вод  начали  строить  в  дни  войны.  Его
строили  по  эскизному  проекту:  деталь¬
ного  технического  проекта  ждать  было
некогда.  Начали  в  январе  1942  года,  а
уже  в  начале  1943  года  получили  первую
сталь.  И  она  пошла  на  детали  танков,  на
коленчатые  валы,  в  моторы  самолетов.
Это  не  обычная,  а  качественная  сталь:
завод  работает  на  руде  Бакала,  ее  счи¬
тают  по  чистоте  чуть  ли  не  лучшей  во
всем  мире.
 Особую  сталь  даст  Орско-Халилов-
ский  завод,  который  сейчас  строят  на
Южном  Урале,  возле  Орска:  к  халиловской  руде  самой  природой  до¬
бавлена  та  примесь  хрома  и  никеля,  которую  стали  придают  искусствен¬
но,  чтобы  она  была  более  прочной,  более  упругой,  нержавеющей.
 Старые  уральские  заводы,  работавшие  только  на  древесном  угле,
стояли  прежде  среди  лесов,  вдоль  сплавных  рек.  Они  не  могли  вый¬
ти  из  лесной  полосы,  хотя  на  Урале  и  в  безлесных  южных  районах
залегают  ценнейшие  руды.  Теперь  эта  скованность  уральской  метал¬
лургии  устранена:  уголь  Кузбасса  и  Караганды  позволяет  использовать
руды  и  лесных  и  безлесных  районов.
 Сибирский  полюс  Урало-Кузнецкого  комбината  —  это  Ста  линек
в  Кузбассе.  В  Магнитогорске  первая  домна  была  задута  в  январе
1932  года,  а  здесь  —  в  апреле.  Это  такой  же  завод,  как  и  Магнито¬
горский,  но  не  таких  грандиозных  масштабов  —  его  младший  брат.
 Вот  сила  превращений:  мало  того,  что  Сибирь  —  когда-то  глухая,
таежная  Сибирь,  место  ссылки  революционеров,  получила  свой  ме¬
талл,  —  она  еще  стала  плавить  сталь  для  самой  столицы:  первые  фермы
Дворца  Советов,  рельсы  метро.
 От  этого  сибирского  завода  до  линии  фронта  пролегали  4  ты¬
сячи  километров.  Но  он  воевал.  И,  как  сражавшаяся  и  выигравшая
сражение  часть,  среди  других  орденов  получил  орден  Кутузова.
 Урало-Кузнецкий  комбинат  —  это  не  только  черный  металл.  В  его
пределах  есть  заводы,  которые  плавят  и  цветные  металлы.  Из  метал¬
ла  строятся  машины.  Костяк  тяжелой  индустрии  обрастает  индустрией
легкой,  пищевой.
 Весь  этот  новый  промышленный  район  строится  по  плану.  Ему
чужда  та  однобокость  в  развитии,  которой  страдала  при  капитализме
украинская  угольно-металлургическая  база,  почти  не  имевшая  ни  ма¬
шиностроения,  ни  химии.  А  теперь,  как  и  на  нынешней  Украине,  на
территории  Урало-Кузнецкого  комбината  растет  гармоничное,  комплекс¬
ное  хозяйство.
 ^  Хоксобые  батареи
Магнитогорского„
 '  гавода
 120

Основные  центры  черной  металлургии  (прежде  и  теперь).
 Новый  металлургический  район  Урало-Кузбасса  советскому  госу¬
дарству  приходилось  создавать  в  го  время,  когда  на  рудном  Урале
было  известно  мало  угля,  а  в  районе  угольного  Кузбасса  —  мало  же¬
лезной  руды.  Нужно  было  соединить  уголь  и  руду,  хотя  между  ними  и
лежало  большое  расстояние.  Пришлось  раскачивать  маятник,  с  разма¬
хом  в  2  с  лишним  тысячи  километров:  в  один  конец  стал  бросать  он
уголь,  а  в  другой  —  руду.
 Это  была  великая  победа  плановой  советской  экономики:  инду¬
стриальная  мощь  страны  значительно  ьыросла,  а  дальние  перевозки
руды  и  угля  себя  оправдали  целиком.
 Но  время  идет,  —  и  контуры  Урало-Кузбасса  меняются.
 Уралу  помогла  Караганда,  а  она  вдвое  ближе  к  Уралу,  чем  Куз-
 9  Н.  Н.  Михайлов
 121

басе.  Ее  уголь  слился  с  потоком  кузнецкого  угля  —  и  удешевил  пе¬
ревозки.  А  после  тщательных  поисков  оказалось,  что  на  самом  Урале
больше  угля,  чем  это  думали  раньше.  Если  на  этом  угле  нельзя  плавить
чугун,  го  топить  им  можно.  А  кизеловский  уголь  может  быть  частично
использован  и  для  металлургии.  Вдобавок  ко  всему  этому  возле  Куз¬
басса  —  в  Горной  Шории  и  в  районе  Абакана  —  разведано  много  же¬
лезной  руды.
 И  вот  послевоенная  пятилетка  потребовала  сократить  привоз
кузнецких  топливных  углей  на  Урал,  а  уральской  руды  —  в  Кузбасс.
На  Урале  входят  в  строй  все  новые  и  новые  шахты  местного  угля,  а  в
Горной  Шории  растут  разработки  железной  руды.  Скоро  по  новой  Юж¬
но-Сибирской  магистрали  получат  прямой,  короткий  ход  к  Кузбассу
и  руды  Абакана.
 Конечно,  на  заводы  Урала  в  ближайшие  годы  все  еще  будет  итти
много  кузнецкого  коксующегося  угля.  И  все-таки  уже  сейчас,  сквозь
карту  сегодняшнего  дня,  мы  видим  Урало-Кузбасс  в  новом  свете.
 Есть  массивы  коксующегося  угля  почти  вдвое  ближе  от  Урала,
чем  Кузбасс.  Но  туда  нет  дорог.  Это  —  Печорский  бассейн.  Его  отде¬
ляют  от  уральских  заводов  тундра,  болота,  таежные  долины,  скали¬
стые  горы.
 Но  со  временем  рельсовый  путь  с  Урала  на  Печору  будет  проло¬
жен.  И  наверняка  в  полосе  этой  дороги  найдутся  залежи  руд,  о  ко¬
торых  мы  еще  не  знаем.  А  пока  печорскому  коксующемуся  углю  дает¬
ся  другое  назначение.
 В  СССР  создается  и  еще  один  металлургический  очаг,  который
не  могла  создать  старая  Россия.
 Ленинград  —  город  турбогенераторов,  приборов,  станков,  мор¬
ских  судов  —  брал  перед  войной  десятую  часть  всего  нашего  прока¬
та.  Этот  металл  везли  сюда  с  Украины,  с  Урала,  даже  из  Сибири.
А  теперь  у  города  Ленина  и  всего  северо-запада  металл  будет  свой.
 В  послевоенной  пятилетке  в  районе  Ленинграда  будет  строиться
крупный  металлургический  завод.  Печора,  куда  уже  подошел  рельсовый
путь  со  стороны  Ленинграда,  даст  ему  кокс,  а  Ена  на  Кольском  полу¬
острове  —  руду:  ее  повезут  на  юг  по  Кировской  дороге  и  Беломорско-
Балтийскому  каналу.  Пойдет  в  дело  и  ленинградский  металлический  лом.
 А  недавно  найдена  еще  руда  у  Гимолы,  в  Карело-Финской  респуб¬
лике.  Чтобы  заглянуть  там  под  землю,  пришлось  подниматься  над  зем¬
лей.  Руду  нашли  аэросъемкой:  летит  самолет,  и  чуткий  прибор  совет¬
ского  изобретения  указывает  на  скопления  магнитных  тел  в  земной
коре.
 С  таким  прибором  хорошо  работать  ночью,  когда  воздух  спокой¬
нее  и  самолет  не  качает.  А  летом  на  Севере  —  «белые»,  лётные  ночи...
 Создаются  и  другие  стальные  скрепы  в  стране.  Дальний  Восток
уже  варит  в  Комсомольске  сталь  из  привозного  чугуна,  а  в  этой  пя¬
тилетке  построит  и  собственную  домну.  В  Рустави,  около  Тбилиси,
строится  завод  —  домны,  мартены,  блюминг;  он  насытит  металлом
Закавказье.  За  время  войны  начали  плавить  сталь  Узбекистан  и  Ка¬
захстан.  В  будущем  они  будут  выплавлять  и  чугун.  Укрепится  метал¬
лургия  Центра,  оживет  район  Курской  магнитной  аномалии.  Вырастет
металлургия  в  Восточной  Сибири.
 Стальной  каркас  страны.  Стальные  устои...  Они  создаются  общим
трудом  всех  народов  Союза.  Украина  помогла  строить  Урало-Кузнец-
 122

кий  комбинат,  а  он  поднял  народное  хозяйство  бурят,  якутов,  киргизов.
Русские  строители  Челябинского  металлургического  завода  пере¬
ехали  в  Рустави,  чтобы  помочь  ковать  металл  грузинам,  азербайджан¬
цам,  армянам.  Новому  Узбекскому  заводу  в  Беговате  Магнитогор¬
ский  завод  послал  плиты,  Гурьевский  —  изложницы,  Кузнецкий  —  за¬
слонки  для  мартенов.  У  первых  мартенов  Темир-Тау  вместе  с  казахами
встали  металлурги  Донбасса.  Коксующийся  уголь  Ленинградскому
заводу  дадут  коми,  а  руду  —  карелы.  Комсомольск  на  далеком  Амуре
строили  юноши  и  девушки  из  Москвы  и  Баку,  Минска  и  Киева,
Ленинграда  и  Ташкента.
 Крепления  в  стальном  каркасе  страны  становятся  все  более  и
более  прочными.  Они  способны  выдержать  любую  нагрузку.
 ЛЕС
 На  безбрежных  пространствах  шумит  море  хвои  и  листьев.  Бе¬
резняк  Подмосковья,  широколиственные  рощи  Прибалтики,  мачтовые
сосняки  Заонежья,  густые  ельники  в  бассейнах  северных  рек,  нетрону¬
тая  лиственничная  тайга  Якутии,  могучие  кедровники  дальневосточно¬
го  Приморья...  Треть  нашей  земли  покрыта  лесами.
 Русский  лес  до  революции  обогащал  спекулянтов  лондонского
Сити.  Получали  они  его  в  России  чуть  не  задаром.  Наши  лесорубы
под  окрик  подрядчика  валили  деревья  в  лесу,  наши  сплавщики  за  лома¬
ный  грош  гнали  их  по  рекам  к  морским  берегам,  а  там  чужой  корабль
набивал  русской  мелкослойной  и  крепкой  древесиной  свой  жад¬
ный  трюм.
 Леса  вдоль  рек  европейского  Севера  России  опустошал  иностран¬
ный  капитал.  А  на  внутренний  рынок  шла  древесина,  заготовленная
в  лесах  Центра  и  Запада.  Их  вырубали  поближе  к  городам  —  дешев¬
ле  перевозка.  В  этих  лесах,  у  великого  водораздела  —  на  Валдае,  в
Смоленщине,  —  рождаются  реки  Русской  равнины,  и  хищнические  ле¬
сосеки  иссушали  тот  источник,  где  реки  набирали  себе  силу.  Но  ле¬
сопромышленникам  дела  не  было  до  обмеления  рек,  —  лишь  бы  прибы¬
вало  у  них  в  кармане.
 Советская  власть  бережет  народное  богатство.  Наш  закон  запре¬
щает  или  строго  ограничивает  вырубку  лесов  в  водоохранных  зонах.
На  больших  пространствах  в  Центре,  в  тех  местах,  где  реки  пьют
лесную  влагу,  дерево  неприкосновенно.  Разумным  хозяйствованием  мы
вносим  в  природу  порядок,  полезный  стране.  Лишние  листья  в  верховь¬
ях  рек,  текущих  на  засушливый  Юг,  —  это  лишние  колосья  в  их  ни¬
зовьях.
 Где  же  берут  древесину  города  и  новостройки  Центра,  шахты
Донбасса?  На  Севере.  Там  мы  повернули  поток  леса:  раньше  он  почти
целиком  уходил  за  границу,  а  теперь  могучей  струей  пошел  внутрь
страны.  Огромными  плотами  по  рекам,  вереницами  маршрутов  по
 9*
 123

железнодорожным  рельсам  —  на
строительство  городов,  на  опалуб¬
ку  новых  заводских  корпусов,  на
крепеж  в  рудники  и  шахты.
 По  северным  рекам  тянутся
длинные  «хвосты»  лесосплава.  Дой¬
дя  до  портов,  расположенных  в
устьях  рек,  вся  эта  древесина  в
прежнее  время  отправлялась  за
границу.  Теперь  эти  же  самые  пор¬
ты  и  лесопильные  центры  направ¬
ляют  часть  леса  на  внутреннее  по¬
требление.  А  кроме  того,  много  ле¬
са  «перехватывается»  уже  по  до¬
роге.  На  сплавных  северных  реках,
в  местах,  где  они  встречаются  с  же¬
лезными  дорогами,  в  годы  сталин¬
ских  пятилеток  выросли  новые  лесо¬
промышленные  центры  —  они  заби¬
рают  лес  с  воды,  пилят  его  и  отправляют  на  юг  —  советским
городам  и  заводам.  Главный  из  новых  лесопромышленных  центров,
повертывающих  поток  северного  леса  внутрь  страны,  —  это  Котлас.
Он  берет  древесину  с  двух  рек  —  с  Вычегды  и  Северной  Двины.  Пере¬
работав,  он  отправляет  ее  на  юг  по  двум  железным  дорогам  —  на
Вологду  и  Киров.
 Часть  леса,  и  не  малая,  идет,  конечно,  и  на  экспорт,  но  это  со¬
всем  не  тот  экспорт,  какой  знала  царская  Россия.  В  нашей  Советской
стране  государству  принадлежит  монополия  внешней  торговли.  Ино¬
странные  фирмы  больше  не  хозяйничают  в  русских  лесах.  Они  поку¬
пают  лишь  тот  лес,  который  советское  правительство  выделяет  для
продажи.  Они  должны  платить  ту  цену,  какую  мы  находим  приемле¬
мой.  Валюта,  вырученная  от  продажи  леса,  не  попадает  е  руки  частных
предпринимателей,  которых  у  нас  нет,  —  она  увеличивает  советскую
казну.  На  внешние  рынки  идет  главным  образом  уже  не  сырой,  необра¬
ботанный,  дешевый  лес  —  стволы,  очищенные  от  сучьев;  новые  совет¬
ские  лесозаводы  в  портах  —  в  Архангельске,  Мезени,  Онеге—рас¬
пиливают  и  обрабатывают  древесину,  «облагораживают»  экспорт,
делают  его  более  выгодным.  И  большая  часть  леса  уходит  от  наших
берегов  на  мировые  рынки  уже  не  на  иноземных  кораблях,  а  на
советских  океанских  лесовозах,  выстроенных  на  советских
заводах.
 Так  изменяется  гео¬
графия  лесного  дела  в
Европейской  части  стра¬
ны.  Центр  восстанавли¬
вает  свои  лесные  богат¬
ства,  Север  шлет  лес
Центру  и  Югу.
 А  вместе  с  тем  все
большую  роль  начинает
играть  лес  Востока.
 Старый  Урал  и  рань¬
ше  занимался  заготовкой
 124

Основная  полоса  возмог
ных  лесозаготовок
^  Вспомогательные
^  лесозаго  товительньп
районы
 Размещение  лесной  промышленности.
 леса.  Но  эксплоатация  лесных  богатств  Урала  была  хищнической.  За¬
водчики  под  корень  сводили  свои  огромные  лесные  дачи  и  тем  не  толь¬
ко  в  переносном,  но  и  в  буквальном  смысле  рубили  сук,  на  котором
сидели.  Опустошая  окрестности  заводов,  они  —  при  прежнем  уральском
бездорожье  —  в  конце  концов  оставались  без  дешевого  угля.  Застой,
в  котором  пребывала  металлургия  старого  Урала,  усиливался.
 В  наши  дни,  когда  уральские  домны  большей  частью  работают
на  коксе,  а  не  на  древесном  угле,  древесина,  заготовленная  в  лесах
Урала,  идет  главным  образом  на  лесокомбинаты,  на  стройки.
 Лесное  дело  на  Урале  изменило  свой  характер,  а  в  Сибири  оно,
в  сущности,  впервые  создано.  Старым  сибирским  городам  были  нужны
лишь  дрова.  Быстрорастущим  новым  сибирским  городам,  кроме  топли¬
ва,  требуются  еще  и  балки,  доски,  рамы,  филенка,  Фанера...  Непрерывно,
целыми  составами,  поглощают  крепежный  лес  Кузбасс,  Караганда.
Поезда  с  сибирским  лесом  идут  и  в  Среднюю  Азию.
 В  неистощимых  сибирских  лесах  созданы  обширные  лесосеки.  Бук¬
сирные  пароходы  тащат  по  сибирским  рекам  длинные  цепочки  плотов.
У  пересечений  рек  с  железной  дорогой  построены  крупные  лесоком-
 125

бинаты.  Выросли  новые  города,  самым
своим  появлением  обязанные  росту  лес¬
ной  промышленности:  Игарка,
 Так  же  быстро  растет  и  лесопро¬
мышленность  Дальнего  Востока,  —  края,
который  в  нашей  стране  зовут  «сталин¬
ской  новостройкой».  Один  из  дальнево¬
сточных  городов  отразил  этот  рост  даже
своим  названием:  Лесозаводск.
 Ленточная,  пила 	Изменилось  не  только  размещение
 лесной  промышленности,  но  и  ее  техника.
 Меж  пней,  как  змеи,  вьются  кабели  передвижной  электростанции:
в  лесу  появились  электрические  пилы.  На  лесных  просеках  урчат  моторы:
лес  вывозят  уже  не  только  лошадьми,  а  и  тракторами,  автомобилями.
Лесное  эхо  разносит  гудки  паровоза  —  лес  идет  и  по  узкоколейке,  за¬
бравшейся  в  глубину  дремучей  тайги.  На  берегу  большой  реки  вяжут
плоты  не  только  вручную,  но  и  особой  сплоточной  машиной.
 На  заводах  лес  не  только  пилят  —  древесина  дает  теперь  свы¬
ше  четырех  тысяч  видов  продукции  —  от  целлюлозы  и  бумаги  до  эти¬
лового  спирта,  который  идет  на  производство  синтетического  каучука.
Среди  лесов  Карело-Финской  республики,  архангельского  Севера,  Ура¬
ла,  Сибири  созданы  крупнейшие  лесопромышленные  предприятия.  В  ме¬
стах,  где  чуть  ли  не  единственным  орудием  производства  был  простой
топор,  появились  заводские  машины  длиною  до  ста  метров  и  весом  до
двух  тысяч  тонн.
 И  быт  в  советском  лесу  стал  иным.  Возле  лесокомбинатов  выро¬
сли  благоустроенные  рабочие  поселки  и  даже  города.  Для  лесорубоз
строятся  удобные  дома.  В  глубине  леса  возле  лесосек  создаются  сто¬
ловые,  клубы,  магазины.
 Легче  всего  такие  поселки  создавать  при  механизированных  лесо¬
пунктах.  Механизация  не  только  повышает  производительность  труда
в  лесу  —  она  создает  там  оседлость,  делает  жизнь  более  культурной.
 Культура  всего  лесного  дела  повышается.  Раньше,  например,  су¬
ществовала  хищническая  «выборочная  рубка»:  в  лесу  отыскивались
и  вырубались  деревья  лучших  пород,  и  лес  портился,  зарастал  худши¬
ми  породами.  Теперь,  при  советской  власти,  «выборочную  работу»  вы¬
теснила  «сплошная»,  рациональная.
 Мало  того,  кроме  «рубки  главного  пользования»,  начинает  при¬
меняться  «рубка  ухода»:  в  лесу  отыскивают  и  вырубают  не  лучшие,
а  худшие  деревья,  —  и  лес  улучшается.  Так  советские  люди  «воспи¬
тывают»  лес,  активно  регулируют  процессы,  происходящие  в  природе.
 У  нас  заботятся  не  только  о  том,  как  лучше  срубить  лес,  но  и
о  том,  как  лучше  его  вырастить.  Лес  —  всенародная  собственность,
и  народ  умножает  свое  достояние.
 На  огромных  пространствах  центральных  и  южных  областей  стра¬
ны  идут  массовые  посадки  нового  леса.  А  в  западных  районах  восста¬
навливаются  леса,  вырубленные  оккупантами.  За  одну  послевоенную
пятилетку  в  нашей  стране  будет  посажено  больше  леса,  чем  его  сей¬
час  растет  во  всей  Великобритании.
 Эти  искусственные  посадки  уже  начинают  менять  естественно
сложившуюся  географию  лесных  пород.  В  долинах  Закавказья  впервые
появляются  рощи  быстрорастущего  эвкалипта.  В  лесостепи  высажи-
 126

ваются  ценные  дальневосточные  породы:  бархатное  дерево,  маньчжур¬
ский  орех.  И  слово  «дубрава»,  будет  время,  изменит  свое  буквальное
значение.  В  водоохранных  лесах  Тянь-Шаня  впервые  вводится  сосна.
На  Русской  равнине  искусственно  распространяется  сибирская  листвен¬
ница  —  дерево,  дома  из  которого  стоят  сотни  лет.
 О  размахе  лесозащитных  и  лесопосадочных  работ  говорит  уже  то,
что  у  нас  создано  особое  министерство  лесного  хозяйства.  Таких  ми¬
нистерств  нет  ни  в  одной  другой  стране.
 Но  при  всем  том  наша  лесная  промышленность  еще  отстает.  Она
дает  меньше  строительного  леса  и  бумаги,  чем  нужно  растущему  со¬
ветскому  хозяйству.
 Чтобы  заготавливать  больше  древесины,  нужно  улучшить  орга¬
низацию  труда  в  лесах,  нужно  производить  больше  электропил  и  лесо¬
возных  тракторов,  нужно  строить  новые  дороги,  уходящие  в  глубину
еше  нетронутых  лесных  массивов  европейского  Севера  и  неисчислимо¬
богатой  лесами  Сибири.
 БЕЗ  УГАСАНИЯ
 Огромные  географические  сдвиги  произошли  в  нашей  стране  за
тридцать  лет  советской  власти.  Но  изменения  в  географии  не  есть,
конечно,  особенность  только  нашей  страны.  И  в  хозяйстве  капитали¬
стических  стран  совершаются  географические  сдвиги.  Осваиваются  но¬
вые  ресурсы,  возникают  новые  районы.
 Но  эти  изменения  не  носят  там  таких  грандиозных  масштабов.
Нигде  еше  и  никогда  лицо  страны  не  преображалось  так  быстро.
 Однако  главное  не  в  этом.  Главное  в  том,  что  географические
сдвиги  осуществляются  в  буржуазном  мире  совсем  на  других  началах,
чем  у  нас.
 Капиталист  жаждет  прибыли,  и,  если  ему  покажется  выгодным
построить  новый  завод  в  столице,  он  построит  его  там.  Если  почему-
либо  больше  прибыли  обещает  тундра  или  высокогорное  плато,  он  от¬
правится  и  туда,  хватило  бы  денег.
 Предпринимателю  и  нужды  нет,  рационально  ли  разместится  его
завод  с  точки  зрения  интересов  всей  страны  и  ее  будущего.
Станет  ли  география  промышленности  более  равномерной,  превратит¬
ся  ли  еше  один  аграрный  район  в  индустриальный,  создадутся  ли  на¬
циональные  кадры  —  для  деляги-стяжателя  вопросы  в  такой  постанов¬
ке  нелепы.
 Он  больше  стремится  к  «агломерации»  —  к  нагромождению  пред¬
приятий  в  центрах,  уже  густо  населенных,  освоенных,  хорошо  обстав¬
ленных  всяческими  подсобными  службами.  Но  он  согласен  и  на  менее
освоенный  район,  если,  скажем,  подсчитает,  что  новое  место  снизит  в
его  балансе  расходы  на  транспорт.  Он  рад  избрать  и  аграрный  край  —
в  том  случае,  если  надеется  увидеть  там  меньше  конкурентов.  Он  сам
будет  рваться  в  национальный  район,  если  ждет  встретить  там  «жел-
 127

тых»  или  «черных»  рабочих,  которым  при  капиталистических  порядках
можно  меньше  платить,  чем  белым.
 Так  и  происходят  географические  сдвиги  в  хозяйстве  капиталисти¬
ческих  стран  —  сдвиги  стихийные,  несогласованные,  никем  не  сплани¬
рованные.  Государство  иной  раз  пытается  их  упорядочить,  но  это  ему
плохо  удается:  ведь  буржуазное  государство  служит  тем  же  самым
капиталистам  и  не  хочет  итти  против  их  интересов.  Лишь  в  тех  случаях
проявляет  оно  большую  энергию,  когда  размещение  хозяйства  приоб¬
ретает  военный,  стратегический  смысл.  Государство  готовит  агрессию
или  предотвращает  агрессию  соседа  —  опять-таки  по  указке  капитала.
 У  нас  происходят  географические  сдвиги,  и  в  капиталистических
странах  происходят  географические  сдвиги.  У  нас  есть  старые  и  новые
районы,  и  в  капиталистических  странах  есть  старые  и  новые  районы.
Но  как  различна  их  судьба!
 Текстильная  промышленность  Соединенных  Штатов  Америки  кон¬
центрировалась  на  северо-востоке,  в  Новой  Англии.  Там  она  зароди¬
лась,  отпочковавшись  от  Ланкашира,  там  и  выросла,  достигнув  весьма
высокого  уровня.  До  поры  до  времени  все  шло  хорошо,  Бостон  давал
отменные  ткани.
 Но  со  временем  на  юге  США  появился  район-конкурент.  Там,  ме¬
жду  Аппалачами  и  Миссисипи,  были  понастроены  фабрики  в  расчете
на  дешевую  негритянскую  рабочую  силу.  Много  разоренных  негров-
копперов  побросало  работу  на  плантациях  и  стало  стучаться  в  фабрич¬
ные  ворота.  Им  можно  было  платить  гроши,  —  и,  экономя  на  полураб-
ском  труде  негров,  капиталисты  Юга  стали  завоевывать  рынок.  Мас¬
сачусетс  проиграл  Алабаме,  —  один  штат  другому.
 Алабама  поднялась,  а  в  Массачусетсе  началось  загнивание.  Не¬
которые  предприятия  закрылись,  иные  свернулись.  Дело  дошло  до
того,  что  кое-где  фабрики  стали  взрывать,  продавать  на  слом.
 В  царской  России  текстильная  промышленность  концентрировалась
в  Центое:  Москва,  Иваново-Вознесенск,  Орехово-Зуево,  Богородск,  а
также  Петербург.  Центральные  районы  и  Петербург  сосредотачивали
99,5  процента  всех  веретен  страны,  хотя  и  не  имели  ни  грамма  собствен¬
ного  хлопка.  Сначала  привозили  пряжу  из  Англии,  потом  хлопок  из
Америки;  перед  революцией  половину  хлопка  получали  оттуда,  поло¬
вину  —  из  Средней  Азии.
 Теперь  размещение  текстильной  промышленности  стало  другим.
Появились  новые  районы  текстиля  —  главным  образом  на  юге,  где
собирают  хлопок.
 Создание  текстильной  промышленности  в  новых  сырьевых  райо¬
нах  началось  с  того,  что  старый  район  разобрал  и  отдал  Югу  одну
из  своих  фабрик.  Сырьевые  районы  были  национальными  районами.
Советская  власть  заботилась  об  их  индустриальном  и  политическом
росте.  И  русский  народ  бескорыстно  помогал  своим  братьям.
 В  дальнейшем,  за  годы  сталинских  пятилеток,  на  Юге  с  помощью
инженеров  Центра  были  созданы  крупные  хлопчатобумажные  пред¬
приятия  —  в  Ташкенте  и  Фергане,  в  Ашхабаде  и  Сталинабаде,  в  Ле-
нинакане  и  Кировабаде...  Уже  не  нужно  было  возить  кипы  тканей  на¬
встречу  кипам  хлопка.
 Республики  Средней  Азии  и  Закавказья  получили  возможность
изготовлять  одежду  из  собственных  тканей.
 Но  они  получили  и  нечто  гораздо  большее.  В  местах,  где  не  было
 128

Размещение  текстильной  промышленности  (прежде  и  теперь).
 Штриховкой  указаны  районы  сырья.
 никакой  индустрии,  появились  крупные  социалистические  предприя¬
тия  —  форты  культуры,  опорные  базы  политического  и  хозяйственного
расцвета  прежних  национальных  окраин.  Для  миллионов  труже¬
ников  Средней  Азии  и  Закавказья  эти  предприятия  стали  школой  новой
жизни,  школой  большевистского  воспитания.  Бывшие  кочевники,  тру¬
дящиеся  женщины,  недавно  снявшие  паранджу,  не  только  приобретали
в  этих  светлых  цехах,  среди  жужжащих  веретен  новые  профессиональ¬
ные  навыки  —  расширялся  их  кругозор,  новыми  глазами  стали  они  смот¬
реть  на  мир.  Коллективный  труд,  соприкосновение  с  современной  инду¬
стриальной  культурой  преображали  людей,  день  за  днем  воспитывали
в  них  новые  качества.  Из  ткачих  выходили  видные  государственные
деятели  —  депутаты  Верховных  Советов,  члены  правительства.  Рабо¬
чие  возвращались  в  кишлаки  и  аулы,  чтобы  помогать  крестьянам  стро¬
ить  колхозы.
 Создавались  текстильные  производства  и  там,  где  нет  своего
хлопка:  в  Барнауле,  Новосибирске.  Хлопок  шел  в  Западную  Сибчрь
в  вагонах,  которые  свезли  в  Среднюю  Азию  лес  и  хлеб.  А  во  время
войны  хлопчатобумажная  промышленность  начала  расти  и  в  Восточной
Сибири  —  в  Канске.  Сибирь,  куда  каждый  аршин  ткани  прежде  при¬
возили  за  тысячи  километров,  получает  свой  тик,  сатин,  молескин...
 В  послевоенной  пятилетке  текстильная  промышленность  —  хлоп¬
чатобумажная,  трикотажная,  суконная,  шелковая  —  продолжает  рас¬
селяться  по  стране.  Хлопчатобумажные  комбинаты  и  фабрики  строятся,
например,  в  Минске,  Гори,  Астрахани,  Челябинске,  Уфе...  Все  это
новые  для  текстильной  индустрии  районы.
 А  что  же  стало  со  старыми  районами?  Какова  судьба  фабрик
Иванова,  Шуи,  Орехово-Зуева?  Может  быть,  они,  как  в  американском
Массачусетсе,  были  свернуты,  прикрыты  или  взорваны?
 Нет,  конечно.  Они  продолжают  работать  полным  ходом.
 Фабрики  Центра  расширены,  реконструированы.  Там,  где  нехвата-
ло  ткацких  цехов,  они  добавлены.  Там,  где  недоставало  пряжи,  устро¬
ены  новые  прядильни.
 129

Всюду  рост.  Стране  нужно  много  тканей.  Вся  страна  растет.
Новые  районы  у  нас  не  вызывают  угасания  старых.  Между  со¬
ветскими  районами  плановая  взаимопомощь,  а  не  конкуренция,  социа¬
листическое  соревнование,  а  не  борьба.
 СОЧЕТАНИЕ
 Нет  борьбы  между  районами,  нет  борьбы  и  между  заводами.  Все
они  принадлежат  народу,  а  у  народа  цель  одна:  рост  могущества  со¬
ветской  Родины.
 Если  на  карте  начертить  пути  полуфабрикатов,  то  в  отдельных
точках  образуются  узлы:  многие  детали  для  производства  машин  за¬
воды  получают  от  «смежников».  Перед  войной  для  производства  трак¬
торов  в  Сталинград  двигались  со  стороны  сотни  различных  деталей  —
стартер,  динамо,  реле...  Московский  «ЗИС»  был  связан  с  257  заводами.
 В  производстве  автомобиля  «Москвич»  на  заводе  малолитражных
машин  сейчас  участвует  свыше  сотни  предприятий.  Владимирский
«Автоприбор»  посылает  бензоуказатели,  стеклоочистители,  спидометры;
Московский  шинный  завод  дает  покрышки  и  камеры;  «Карболит»  —
штурвалы  и  другие  детали  из  пластмасс;  завод  «АТЭ-1»  —  стартеры  и
генераторы;  завод  «АТЭ-2»  —  сигналы,  распределители  и  бабины...
 Господствует  план.  Он  заботится  о  том,  чтобы  работа  шла  разум¬
но,  чтобы  не  было  чересчур  дальних  перевозок.
 Кооперация  заводов-«смежников»  по  возможности  должна  замы¬
каться  в  одном  экономическом  районе.  Поэтому,  например,  и  разме¬
стился  «Автоприбор»  во  Владимире,  а  завод  автомобильных  фар  и  фо¬
нарей  —  в  Киржаче.  Это  середина  треугольника:  Москва  —  Горький  —
Ярославль.  В  вершинах  треугольника  —  по  автомобильному  заводу.
 Каждый  завод  знает  свое  дело:  он  специализирован.
 Все  заводы  расчетливо  сцеплены  друг  с  другом:  они  коопери¬
рованы.
 Специализацию  и  кооперирование  заводов  —  продуманную  си¬
стему  разделения  труда  —  нам  легко  осуществлять,  потому  что  у  нас
нет  частной  собственности  на  средства  производства,  наше  хозяйство  —
плановое,  социалистическое.
 А  вот  что  бывало
раньше,  в  условиях  анар¬
хического  капиталистическо¬
го  хозяйства:  на  Верхне-
Уфалейском  металлургиче¬
ском  заводе  Урала  были
домна  и  сутуночный  стан,
на  Нижне-Уфалейском  'за¬
воде,  в  22  километрах,  —
 А  бтомобилъ  <€ЫС>>
 130

мартен  и  кровельные  клети.  Чугун  с  Верхнего  Уфалея  везли  на  Нижний,
сталь  —  с  Нижнего  на  Верхний,  сутунку  —  тоже  с  Верхнего  на  Ниж¬
ний  и,  наконец,  кровлю  с  Нижнего  Уфалея  опять-таки  везли  мимо
Верхнего  на  станцию  железной  дороги.
 Плановая  специализация  и  кооперация  заводов  облегчили  нам
мобилизацию  промышленности  в  военные  годы.  А  в  США  потребовался
специальный  указ  президента,  запрещавший  выпуск  легковых  машин,
чтобы  к  производству  военной  продукции  обратились  и  те  автомобиль¬
ные  концерны,  которым  это  казалось  невыгодным.  У  нас  мобилизация
промышленности  была  проведена  быстрее  и  всестороннее,  чем  в  Ан¬
глии  и  США.
 Однако  в  специализации  предприятий  нужно  знать  меру.  Слиш¬
ком  узкая  специализация  вызывает  излишние  перевозки  и  может  ока¬
заться  вредной.  Против  чрезмерно  узкой  специализации  предостерегал
в  своих  решениях  XVIII  съезд  партии.
 Есть  у  нас  и  такие  предприятия,  которые  сами  производят  целый
набор  изделий.  Это  —  комбинаты.
 Одни  комбинаты  основаны  на  разностороннем  использовании
•сырья.  На  Сталиногорском  комбинате,  например,  подмосковный  уголь
служит  и  как  сырье,  и  как  топливо;  из  угля  получается  и  синтетический
азот,  и  электрический  ток.  А  глина,  добываемая  вместе  с  углем,  пере¬
 рабатывается  в  огнеупорный  кирпич.
 Другие  комбинаты  основаны  на  совмещении  в  одном  месте  всех
процессов  обработки  сырья.  На  Ташкентском  текстильном  комбинате,
например,  хлопок  проходит  все  стадии  обработки:  хлопковое  волокно
прядут,  пряжу  ткут,  ткани  красят.
 А  иные  комбинаты  сочетают  оба  принципа.
 Самым  замечательным  из  советских  комбинатов  до  войны  был
Днепровский.  Дешевая  электроэнергия  Днепрогэса  собрала  вокруг  се¬
бя  сгусток  производств  —  целую  семью  громадных  заводов,  связан¬
ных  между  собой  крепкими  технологическими  нитями  —  алюминий,
электросталь,  ферросплавы,  магний,  химикалии,  стройматериалы...  От¬
ходы  одних  производств  служили  сырьем  для  других.  Работа  шла  без
потерь  и  без  ненужных  повторений...  Все  это  приходится  теперь  созда¬
вать  почти  заново.  Уже  задута  первая  домна  «Запорожстали»,  уже  вра¬
щается  первая  турбина  Днепрогэса.
 Комбинатов,  подобных  Днепровскому,  не  было  нигде  в  мире.  Анар¬
хическому  капиталистическому  хозяйству  трудно  достичь  такой  вы¬
сокой  и  сложной  организации  производительных  сил.
 Комбинаты  повышают  производительность  труда,  открывают  но¬
вые  пути  использования  сырья  и  энергетических  ресурсов.
 Они  ускоряют  пере¬
делку  нашей  экономиче¬
ской  карты:  в  новых
районах  сразу  же  выра¬
стают  крупные,  разносто¬
ронние  индустриальные
центры.
 Рассказывая  о  сдви¬
гах  в  размещении  совет¬
ской  промышленности,  мы
двигались  по  дорогам,
 7рузо$°й  а&т.ошобилв
«ЗиОу
 131

проложенным  ее  отдельными  отраслями:  уголь,  газ,  электростанции,
машины,  сталь,  текстиль...  А  теперь  мы  видим,  что  на  географической
карте  есть  точки,  где  эти  дороги  перекрещиваются.
 На  Сталиногорском  комбинате  энергетика  и  химия  сочетаются
с  силикатным  производством.
 На  Магнитогорском  комбинате  металлургия  черного  металла  —
с  химией.
 На  Днепровском  комбинате  —  металлургия  стали,  алюминия  и
ферросплавов  с  химией,  производством  стройматериалов,  энергетикой.
 Да  и  все  отрасли  советской  промышленности  взаимно  связаны  друг
с  другом,  подобно  тому  как  связаны  друг  с  другом  все  отрасли  на*
шего  народного  хозяйства  в  целом.
 Промышленность  получает  от  сельского  хозяйства  сырье,  а  сама
дает  ему  машины  и  удобрения.  Деревня  посылает  в  город  продоволь¬
ствие,  а  сама  получает  от  него  промышленные  товары.  Транспорт  свя¬
зывает  воедино  все  отрасли  хозяйства,  с  его  помощью  осуществляется
оборот  товаров.
 Многогранно  наше  народное  хозяйство.  И  социалистическая  инду¬
стрия  играет  в  нем  ведущую,  решающую  роль.  Город  ведет  за  собой
деревню.  Вместе  с  ростом  промышленности  растет  и  изменяется  сель¬
ское  хозяйство.  Об  этом  свидетельствует  и  географическая  карта.

VI
 НОВЫЕ  ПОЛЯ
 СМЕНА  ЛАНДШАФТА
 блик  страны  в  дореволюционное  время  был  преи¬
мущественно  аграрный,  сельский.  Деревни  среди  по¬
лей,  хутора...  Над  городами  колоколен  подымалось
больше,  чем  фабричных  труб.
 Но  ландшафт  этот  говорил  не  только  о  том,  что
основой  экономики  отсталой  России  было  сельское  хозяйство.  Он  обли¬
чал  также  и  отсталость  самого  сельского  хозяйства.
 Бескрайные  расстилались  поля,  но  было  заметно,  что  они  неод¬
нородны  Одна  часть  сложена  из  крупных  кусков,  а  другая  вся  исчер¬
чена  межами.  По  этой  исполосованной  земле  тянулись  узкие  ленточ¬
ки:  десяток,  другой  борозд  —  и  межа,  заросшая  бурьяном  да  кашкой;
несколько  борозд  —  и  снова  межа...
 Крупные  куски  —  это  помещичьи  угодья,  а  мелкие  лоскутки  —
крестьянские.  Часто  и  помещичья  земля  была  распахана  и  засеяна
полосками,  а  не  сплошным  массивом:  помещики  отдавали  свою  зем¬
лю  в  аренду  крестьянам,  беря  с  них  кабальную  арендную  плату.
 Помещикам,  кулакам,  монастырям  и  царской  семье  принадлежало
две  трети  всей  сельскохозяйственной  земли.  Остальная  земля  —  худ¬
шая  —  была  раздроблена  между  многими  миллионами  бедняцких  и
середняцких  хозяйств.
 Поля,  расстилавшиеся  по  стране,  не  были  пустынными  —  на  них
 133

вечно  трудились  люди.  Но  мало  плодов  приносил  им  этот  непрерыв¬
ный,  тяжкий  труд.
 Телега  у  межи  с  опущенными  оглоблями;  свежеотваленная  ле¬
мехом  земля;  клетчатый  след  лаптя  на  ней.  Согнувшись  над  сохой»
идет  крестьянин  за  своей  лошаденкой,  устало  ее  понукает.
 Измучен  человек,  а  работа  все  движется  медленно  —  ушел  па¬
харь  к  тому  краю  полосы,  не  дождешься,  когда  вернется.  Недаром
сказано  у  поэта  про  сивку:  «Ну,  тащися,  сивка...»  Изо  всех  сил  на¬
легает  мужик  на  соху,  а  все  неглубоко  она  берет  —  вершка  на  два»
не  больше...
 Точно  такой  же  сохой  пахал  его  дед.  Боронил  такой  же  боро¬
ной  с  деревянными  зубьями.  Сеял  рукой  из  такого  же  лукошка.  Мо¬
лотил  таким  же  цепом.
 К  началу  революции  в  России  был  один,  да  и  то  неработавший,
трактор,  зато  косуль  и  сох  насчитывалось  восемь  миллионов.
 На  мелковспаханной,  не  знающей  правильных  севооборотов,  сла¬
бо  удобренной  земле  и  урожай  невелик.  Колосья  короткие,  стебли
стоят  редко,  на  поле  здесь  и  там  проплешины...  Да  и  у  помещика  дело
с  урожайностью  обстояло  примерно  так  же:  ведь  он  строил  свое  хо¬
зяйство  в  значительной  мере,  на  том  же  крестьянском  труде,  на  той  же
средневековой  технике.  На  усовершенствования  помещик  обычно  не
тратился,  предпочитая  пользоваться  «отработками»  или  дешевым  бат¬
рацким  трудом.  Пережитки  крепостного  права  задерживали  развитие
сельского  хозяйства.  Только  в  немногих  местах,  —  скажем,  в  сахаро¬
свекольных  районах  юго-запада  —  помещичьи  хозяйства  достигали
сравнительно  высокого  уровня.
 Осенью,  после  сбора  урожая,  середняку  на  какое-то  мгновенье
казалось,  что  он  может  вздохнуть  свободно.  Часть  хлеба  продавалась.
Выплачивалась  часть  долгов,  на  ярмарке  покупались  обновки,  шумели
свадьбы...  Но  ненадолго  выглядывало  солнце  из-за  туч.  Уже  зимой
или  с  весны  хлеб  приходилось  покупать.  Снова  попадали  в  долги,
сильнее  затягивали  пояс.  Петля  помещичье-кулацкой  кабалы  опутывала
все  туже,  давила  все  сильнее.
 А  бедняку  и  осень  не  сулила  добра.  Все,  что  давал  его  упорный,
тяжелый  труд,  уплывало  из  рук.  Часть  —  за  аренду  помещику,
часть  —  в  подать  казне,  часть  —  за  инвентарь,  за  семена  кулаку.
И  попрежнему  бедность,  разорение...
 Тяжелый  гнет  помещиков  и  кулаков,  малоземелье,  отсталость
техники,  низкая  урожайность  —  все  это  вело  к  неизбывной  нишете,
к  постоянным  голодовкам.  Основным  населением  России  были  кресть¬
яне,  основным  ее  продуктом  был  хлеб,  —  а  своего  хлеба  нехватало  и
половине  крестьян!
 Посмотрим  на  эту  землю  сейчас.
 Разрослись  наши  города,  всюду  развилась  промышленность,  —
она,  а  не  сельское  хозяйство  составляет  теперь  основу  экономики
страны.  Но  так  же  широко  расстилаются  поля  —  без  конца,  без  края.
 Это  не  прежние,  а  новые  поля.  Не  найдете  вы  на  них  глубоких
рвов,  какие  раньше  шли  по  краям  имений,  не  увидите  межевого  стол¬
ба  с  фамилией  землевладельца.  Великая  Октябрьская  социалистиче¬
ская  революция  уничтожила  частную  собственность  на  землю.
 Советская  власть  покончила  с  классом  помещиков.  Она  передала
крестьянам  в  пользование  более  150  миллионов  десятин  помещичьих,
монастырских  и  удельных  земель.  Это  сверх  той  земли,  которая
 134

и  раньше  была  у  крестьян.  Большевики  спасли  крестьян  от  поме¬
щичьей  кабалы,  нанесли  решающий  удар  малоземелью,  которое  из¬
давна  мучило  народ.
 Исчезли  собственнические  межевые  знаки,  а  затем  и  те  узкие
земельные  полоски,  что  были  характернейшей  чертой  старого  русского
пейзажа.  Сейчас  перед  нашими  глазами  расстилаются  просторные
единые  массивы.  Широкое  поле  черного  или  темнокоричневого  пара,
золотое  раздолье  пшеницы,  колкая  щетина  жнивья  —  их  не  перечер¬
кивают,  не  дробят  зеленые  линии  межей.
 В  первые  годы  после  революции  крестьяне  возделывали  свои
участки  обособленно.  И  потому  не  могли  избавиться  от  засилья  ку¬
лаков.  .  Не  давала  советская  власть  воли  кулачеству,  нажимала  на
него  налогами  и  другими  мерами.  Но  в  деревне  еще  оставались  бога¬
теи-хищники,  оставалась  и  крестьянская  беднота.  Мелкие  хозяйства
не  могли  применять  на  своих  полях  тракторы  и  другие  машины,  не
могли  серьезно  повысить  урожайность.  Недостаток  хлеба  и  сырья
тормозил  рост  индустрии  и  всего  народного  хозяйства  Советской
страны.
 На  XV  съезде  коммунистической  партии  по  инициативе  великого
Сталина  было  принято  решение  о  всемерном  развертывании  коллекти¬
визации.  Советская  власть  направила  в  деревню  тракторы,  удобрения,
агрономов.  Рабочне-«двадцатипятитысячники»  помогали  беднякам  и
середнякам  объединяться  в  артели.  На  опыте,  первых  колхозов  тру¬
дящиеся  крестьяне  начали  убеждаться  в  преимуществе  коллективного
сельского  хозяйства.  Миллионы  тружеников  земли  по  призыву  партии
повернули  на  колхозный  путь.
 На  основе  сплошной  коллективизации  советский  народ  уничто-  •
жил  кулачество  —  последний  в  нашей  стране  паразитический  класс.
Кулацкой  кабале  пришел  конец.
 Наше  сельское  хозяйство  стало  социалистическим.  В  руках  кол¬
хозов  и  крупных  государственных  хозяйств  —  совхозов  —  сосредоточи¬
лись  обширные  массивы  возделанной  земли,  которые  составляют  сей¬
час  у  нас  в  стране  основную  черту  земледельческого  ландшафта.
 Новые  заводы,  созданные  в  годы  сталинских  пятилеток,  дали
колхозам,  совхозам  и  машинно-тракторным  станциям  множество  ма¬
шин.  С  помощью  советского  государства  сельское  хозяйство  страны
вооружилось  передовой  техникой,  стало  самым  механизированным  в
мире.
 Перед  войной  у  нас  было  более  полумиллиона  тракторов.  Трактор
с  многолемешным  плугом  так  же  прочно  вошел  в  обиход  земледелия,
как  раньше  входила  сивка  с  сохой.
 Много  деталей  в  сельскохозяйственном  пейзаже  изменилось  с
появлением  трактора.  На  дороге  —  не  черта,  которую  оставляет  после
себя  соха,  влекомая  лошадью,  а  глубокие  следы  гусениц  или  широ¬
ких  кслес;  и  уже  сам  четкий  ритм  этих  следов,  вдавленных  в  землю
металлом,  говорит  о  чем-то  новом,  незнакомом  старой  деревне.
 Вот  поднялась  озимь,  и  вид  у  нее  совсем  другой,  новый.  Раньше
зернышко  прорастало  там,  куда  закинет  его  взмах  руки,  движение
пальцев,  дыхание  ветра.  А  теперь  изумрудные  стебельки  расположи¬
лись  ровными  рядами:  здесь  трактор  провел  сеялку,  это  —  рядовой
посев.  И  даже  «пейзаж  звуков»  изменился.  Раньше  поле  даже  в  час
работы  было  молчаливо  Неслышно  резала  землю  соха.  Тонуло  в  про¬
сторе  полей  унылое:  «ну,  тащися...»  А  сейчас  еще  издали,  откуда-ни-
 135

будь  из-за  леса,  услышишь  четкий  голос  мотора.  Он  доносится  то  уси¬
ливаясь,  то  замирая.  И  как-то  радостно  и  возбужденно  откликается
ему  сердце:  работа  кипит  на  поле,  жизнь.
 В  нашей  стране  накануне  войны  было  около  двухсот  тысяч  ком¬
байнов.  Когда  колонна  этих  «сухопутных  кораблей»  плывет  по  безбреж¬
ному  морю  украинской  или  кубанской  степи,  воочию  видишь,  что  сель¬
скохозяйственный  труд  становится  индустриальным  трудом.  В  руках
знаменитого  мастера  комбайновой  уборки  Борина  один  агрегат  еже¬
дневно  заменял  950  человек,  150  лошадей,  37  веялок,  20  конных  моло¬
тилок...  Новыми  стали  наши  поля.
 Освобожденная  от  кабалы,  новая,  колхозная  деревня  получила
возможность  делать  свою  жизнь  все  более  культурной  и  зажиточной.
С  помощью  советского  государства  она  вырастила  новых  людей  —
людей  с  широкими,  общенародными  интересами  и  высокой  культурой,
людей  самоотверженного  труда  и  гражданской  доблести.  Таких  людей
не  было  и  не  могло  быть  в  старой,  дореволюционной  деревне.  Эти
люди  обновили  нашу  землю,  преобразили  ее,  на  небывалую  высоту
подняли  крестьянский  труд.
 Победа  колхозного  строя  в  деревне  увеличила  хозяйственную
мощь  нашей  социалистической  Родины.  Под  советскую  индустрию
подведена  прочная  база  крупного,  высокопроизводительного  сельского
хозяйства.
 Советское  колхозно-совхозное  сельское  хозяйство,  работающее
на  новых,  социалистических  началах,  обильно  вооруженное  современ¬
ными  машинами,  получило  возможность  применять  самые  совершен¬
ные  способы  агрономической  техники.  Сельскохозяйственный  труд  по¬
ставлен  у  нас  на  научную  основу.  Его  производительность  сильно  воз¬
росла.  Увеличились  урожаи  по  всей  стране,  а  особенно  у  передовиков
социалистического  земледелия,  у  прославленных  Героев  Социалисти¬
ческого  Труда.
 Вот  цифры  роста:  царская  Россия  собирала  4—5  миллиардов
пудов  зерна  в  год.  Советский  Союз  в  1940  году  собрал  7,2  миллиарда
пудов.  В  три  с  половиной  раза  увеличился  сбор  хлопка.
 Нелегко  дались  эти  успехи.  Но  советский  народ  все  преодолел  —
и  прежнюю  техническую  отсталость,  и  сопротивление  врагов,  тянув¬
ших  назад.
 Огромную  работу  по  переустройству  нашего  сельского  хозяйства
провела  большевистская  партия.  Партии  принадлежит  и  план  преоб¬
разования  деревни  и  руководство  его  осуществлением.
 Партия  Ленина—Сталина  своей  мудрой  и  твердой  политикой,  по¬
строенной  на  глубоко  научной  основе,  обновила  деревню,  совершила
в  ней  общественный  переворот  величайшего  исторического  значения.
 Глубокие  внутренние  сдвиги  произошли  в  советской  деревне.  Пе¬
чать  этих  сдвигов  легла  даже  на  внешний  облик  страны,  изменила  ее
ландшафт,  сказалась  множеством  черт,  рождающих  в  своей  совокуп¬
ности  образ  нового,  социалистического  государства.
 Дальнейшему  росту  нашего  сельского  хозяйства  сильно  помешала
война,  навязанная  нам  немецкими  захватчиками.
 Украина,  Дон,  Кубань  —  важнейшие  житницы  страны  —  были
захвачены  врагом.  Восточные  районы  —  за  Волгой,  в  Сибири  —  дол-
 136

На  просторах  Украины.
 жны  были  прокормить  страну  и  армию.  Из  деревень  ушли  на  фронт
мужчины,  меньше  стало  тракторов,  меньше  горючего...
 Могла  бы  встать  угроза  разорения  деревни,  голода  в  стране.  Пер¬
вая  мировая  война  принесла  сельскому  хозяйству  России  глубокий
упадок  —  сильно  сократились  посевы,  урожайность  стала  совсем  низ¬
кой.  На  восстановление  ушел  десяток  лет...
 Теперь,  при  советской  власти,  построившей  жизнь  в  деревне  на
социалистических  началах,  дело  сложилось  иначе.
 Советское  крестьянство  выдержало  тяжкий  груз  испытания.
Сельское  хозяйство  без  серьезных  перебоев  продолжало  питать  страну
и  армию.
 Эти  успехи  принес  нам  колхозный  строй,  вооруживший  деревню
новой  техникой  и  культурой,  сплотивший  крестьян,  сливший  их  инте¬
ресы  с  интересами  всего  государства.  Эти  успехи  принес  нам  самоот¬
верженный  труд  советского  крестьянства,  с  честью  выполнившего  свой
 10  Н.  Н.  Михайлов
 137

долг  перед  Родиной.  Эти  успехи  принесла  нам  великая  партия  Ленина-
Сталина,  поднявшая  трудящихся  на  героический  подвиг,  руководившая
всей  борьбой  советского  народа  против  фашистских  захватчиков.
 Но  вот  кончилась  война,  настали  дни  послевоенной  пятилетки.
Одна  из  главных  ее  задач  —  добиться  нового  мощного  подъема  сель¬
ского  хозяйства,  чтобы  обеспечить  материальное  благополучие  народа,
создать  в  стране  обилие  основных  предметов  потребления.
 Как  и  другие  отрасли  советской  экономики,  сельское  хозяйство
за  послевоенную  пятилетку  не  только  завершит  свое  восстановление,
но  и  разовьется  дальше.  По  объему  продукции  в  1950  году  оно  должно
превысить  довоенный  уровень  на  27  процентов.
 Расширится  посевная  площадь,  а  главное  —  возрастет  урожай¬
ность.  Наши  поля  дадут  столько  зерна,  хлопка,  сахарной  свеклы,  под¬
солнуха,  а  плантации  и  сады  —  чая,  винограда  и  фруктов,  сколько
еще  никогда  не  производилось  в  нашей  стране.
 А  для  этого  надо  еще  больше  повысить  культуру  сельского  хо¬
зяйства,  внедрить  в  него  самые  передовые  методы  агрономической
техники.  В  этой  пятилетке  на  колхозные  поля  выйдут  новые,  усовер¬
шенствованные  машины  —  и  среди  них  самоходные  комбайны.  Сель¬
ское  хозяйство  получит  не  менее  325  тысяч  мощных  тракторов,  и  трак¬
торы  эти  будут  новых,  современных  марок.
 Нелегко  решить  эти  грандиозные  задачи.  Особенно  трудна  ра¬
бота  в  местностях,  разоренных  врагом.  За  время  оккупации  пашня
там  сильно  сократилась.  Поля  заросли  сорняками.  Инвентарь  был  уни¬
чтожен.  Мало  осталось  и  скота.
 Советское  государство  щедро  помогло  крестьянству  разоренных
районов  ссудами,  машинами,  скотом,  семенами.  В  колхозы  Запада  из
колхозов  Востока  пошли  эшелоны  с  инвентарем,  скотом,  домашней
птицей.  В  освобожденные  районы  выехали  тысячи  организаторов  кол¬
хозного  производства,  агрономов,  зоотехников.
 И  вот  результат:  вопреки  всем  трудностям,  колхозы  и  крестьян¬
ские  хозяйства  освобожденных  районов  уже  в  1946  году  восстановили
довоенные  посевные  площади  на  три  четверти.  Животноводство  в
колхозах  и  у  колхозников  было  восстановлено  более  чем  наполовину.
 Но  работы  много  не  только  на  западе.  И  на  востоке  страны,
где  не  было  боев,  война  все  же  нанесла  сельскому  хозяйству  серьез¬
ный  урон:  не  так  тщательно  возделывались  поля,  посевы  многих
культур  сократились.  А  тут  еще  в  первое  послевоенное  лето  ударила
засуха,  какой  в  нашей  стране  не  случалось  уж  полвека...
 Под  руководством  большевистской  партии  советское  крестьянство
с  помощью  всего  нашего  народа  устраняет  ныне  последствия  войны  и
засухи.  Февральский  пленум  Центрального  Комитета  нашей  партии  раз¬
работал  боевую  программу  послевоенного  подъема  сельского  хозяйства
Советского  Союза.  Эта  программа  успешно  осуществляется.  С  огром¬
ным  подъемом  проведен  весенний  сев  и  все  летние  сельскохозяйствен¬
ные  работы.  На  социалистических  полях  собран  обильный  урожай.  До¬
срочно  выполняется  план  хлебозаготовок.  В  рапортах  на  имя  товарища
Сталина  советское  крестьянство  с  гордостью  подводит  итоги  проделан¬
ной  работы  и  берет  на  себя  новые^  большие  обязательства.
 В  дальнейшем  укреплении  колхозов  —  залог  нового,  'мощного
подъема  сельского  хозяйства  СССР.  Сознавая  это,  труженики  социали¬
стических  полей  заботливо  следят  за  выполнением  Устава  сельскохо-
 138

зяйственной  артели  —  сталинского  закона  колхозной  жизни.  С  помощью
партии  и  всего  нашего  народа  советская  деревня  с  честью  выполнит
стоящую  перед  ней  задачу  —  в  кратчайший  срок  создаст  изобилие
продовольствия  для  населения,  сырья  для  легкой  промышленности,  по¬
может  нашему  социалистическому  государству  накопить  необходимые
продовольственные  и  сырьевые  резервы.
 Ветер  весны  веет  над  страной,  над  ее  древними  просторами.  Все
выше  встает  над  горизонтом  горячее  солнце,  тают  и  раздаются  в  его
лучах  ледяные  оковы,  давившие  землю,  буйные  молодые  побеги  тянутся
к  небу.
 Великий  пахарь  идет  по  широким  степям,  через  леса  и  топи,  от
края  к  краю;  глубоко  вгрызается  плуг  его  в  вековую  целину;  и  там,
где  ступила  его  нога,  яркой  зеленью  покрываются  поля,  зацветают  са¬
ды,  на  тучных  нивах  наливаются  колосья.  Вырванная  из  зимнего  пле¬
на  земля  щедро  вознаграждает  неустанный  труд  пахаря,  народа-творца.
 Могучую  силу  дала  нашему  народу  социалистическая  револю¬
ция  —  волшебную  силу  коллективного  труда,  преобразующего  и  об¬
новляющего  весь  окружающий  мир.  Не  безоружный  хозяин-одиночка
и  не  хищный  стяжатель  благ,  создаваемых  чужим  трудом,  осваивают
у  нас  землю,  а  крепкий  и  сплоченный  коллектив  свободных  людей,
вооруженных  современной  техникой.  Мощью  коллективного  труда  со¬
ветский  народ  преображает  природу,  сознательно  изменяет  ее,  вызы¬
вает  к  жизни  неисчислимые  богатства,  лежавшие  под  спудом.  Смело
распахивает  он  новые  земли,  ломает  границы  сельскохозяйственных
культур,  заставляет  свои  поля  приносить  все  более  обильный  урожай.
 Много  за  годы  советской  власти  поднято  у  нас  целины,  много
выкорчевано  кустарника,  осушено  болот,  орошено  пустынь.
 Географический  контур  советского  земледелия  сильно  расширил¬
ся.  К  1940  году  посевная  площадь  по  сравнению  с  дореволюционной
выросла  почти  наполовину.  Это  все  равно,  как  если  бы  мы  дополнитель¬
но  распахали  и  засеяли  всю  территорию  Украины  —  самого  крупного
государства  Европы,  не  считая  РСФСР.
 Взгляните  на  север,  где  лежит  полоса  лесов.
 Люди  дробят,  убирают,  засыпают  валуны.  Корчевальные  маши-’
ны  рвут  пни  из  земли.  Гарь,  искалеченная  корнями  деревьев  и  со  вре¬
мен  ледника  заваленная  камнем,  расчищена.
 Нож  кустореза  скашивает  молодые  деревья.  Сучья  сжигаются.
Леса  нет.  На  его  месте  простирается  поле,  обогащенное  золой.
 Гусеничный  трактор  ползет  по  частому  кустарнику,  ломает  его,
пригибает  к  земле.  Тяжелый  плуг  переворачивает  земляные  пласты,
раскалывает  пеньки  и  рассекает  древесные  корни.  Ветки  и  листья  за¬
паханы,  целина  поднята.  Она  готова  для  посева  пшеницы.
 Взгляните  на  крайний  юг,  где  лежит  полоса  пустынь.
 На  автомобилях,  на  конях  движутся  по  выжженной  солнцем^
 10’
 ПРОБУЖДЕНИЕ  ЗЕМЛИ
 139

безводной  равнине  экспедиции  почвоведов,  ирригаторов;  они  состав¬
ляют  планы  орошения  пустыни.
 Экскаваторы  шеренгой  выстроились  вдоль  будущего  канала.  Они
вздымают  свои  руки-ковши,  переносят  землю,  открывают  путь  воде.
 Тысячи  людей  дружно  работают  кетменями,  строят  оросительную
сеть  там,  куда  еще  не  пришла  машина.
 И  вот  уже  бежит  вода,  увлажняет  почву,  —  пустыня  превращается
в  хлопковое  поле.
 Новые  земли  осваиваются,  старые  улучшаются.
 Во  многих  местах  царской  России  почвы  были  испорчены  ста¬
рыми  хищническими  способами  земледелия.  У  крестьян  не  было  ни  воз¬
можности,  ни  желания  улучшать  землю,  взятую  в  аренду  на  короткий
срок.  Поля  почти  не  знали  правильных  севооборотов,  мало  видели  ми¬
неральных  удобрений.  Не  использовался  полностью  навоз,  часто  оста¬
вавшийся  гнить  где-нибудь  за  хлевом.
 Земля  истощалась  и  «выпахивалась».
 Теперь  приступлено  к  исправлению  земного  покрова.  Бедные
земли  можно  превратить  в  богатые.  Ведь  «...плодородие  вовсе  не  есть
такое  уж  природное  качество  почвы,  как  это  может  показаться:  оно
тесно  связано  с  современными  общественными  отношениями»
(К.  Маркс  и  Ф.  Энгельс,  Соч.,  т.  V,  стр.  406).
 Советский  ученый  академик  Вильямс,  ныне  покойный,  разработал
схему  многопольных  севооборотов,  включающих  и  посев  многолетних
трав.  Время  от  времени  сменяя  другие  культуры,  они  восстанавливают
условия  плодородия,  улучшают  структуру  почвы  —  делают  ее  рыхлой,
комковатой.
 Подбор  культур  для  севооборота  зависит  от  конкретных  местных
условий.  В  разных  районах  он  разный.  Но  смысл  его  везде  один:  пра¬
вильное  чередование  культур  сохраняет  и  увеличивает  плодородие
почвы.  Полям  становится  легче  «дышать»,  впитывать  влагу.
 Послевоенный  сталинский  план  ставит  грандиозную,  невиданную
в  истории  задачу  —  ввести  правильные,  научно-разработанные  сево¬
обороты  на  всех  полях  нашей  Родины  —  на  полях  шестой  части  мира.
 Такая  задача  может  быть  выдвинута  лишь  в  социалистической
стране.  В  США,  например,  правильный  севооборот  введен  лишь  в  не¬
значительном  количестве  ферм.  А  США  среди  других  капиталистиче¬
ских  стран  считаются  страной  наиболее  передового  земледелия.
 Карта  всего  нашего  сельского  хозяйства  будет  разумной,  рацио¬
нальной,  соответствующей  требованиям  передовой  науки.
 Плодородие  земли  зависит  и  от  глубины  вспашки.  Глубокой  вспаш¬
кой  мы  «окультуриваем»  почву  —  создаем  в  ней  мощный  питательный
слой.  До  революции  пахали  сантиметров  на  десять,  а  сейчас  берут
вдвое  глубже  —  сантиметров  до  20—22.  Окультуривание  почвы  идет  на
огромных  пространствах,  и  не  только  в  черноземной  полосе.  Более  глу¬
бокий  пахотный  горизонт  создается,  например,  в  земледельческих  райо¬
нах  Дальнего  Востока.  Требование  ликвидировать  мелкую  вспашку,
которая  распространилась  у  нас  кое-где  за  военные  годы,  содержится  —
среди  других  решений  —  в  постановлении  февральского  пленума  ЦК
ВКП(б).  Партия  указывает  путь  народу  к  обновлению,  обогащению  полей.
 С  каждым  годом  .  все  больше  вносим  мы  в  почву  минеральных
удобрений.  Для  их.  производства  советское  государство  построило
первоклассные  заводы.
 140

Пахота  в  степи.
 Но  почву  улучшают  не  только  искусственные  химикалии.
 В  нашей  стране,  особенно  в  нечерноземной  полосе,  все  чаще  при¬
меняется  торфование  почв.  Торф  богат  азотом.  Для  удобрения  полей
у  нас  добывалось  перед  войной  до  тридцати  миллионов  тоеш  торфа
ежегодно.
 Известкование  устраняет  кислотность  подзолистых  почв,  улуч¬
шает  их  физические  свойства,  повышает  урожайность.  Обработка  почв
известью  идет,  у  нас  на  больших  площадях.  К  весне  1947  года,  напри¬
мер,  на  Олонецкую  равнину  в  Карело-Финской  республике  завезено
из  Сортавальских  мраморных  разработок  до  тысячи  тонн  извести.  Из
отходов  производства  рабочие  Сегежского  целлюлозно-бумажного
комбината  подготовили  для  колхозов  полторы  тысячи  тонн  известко¬
вых  удобрений.  И,  когда  сошел  снег,  олонецкие  колхозники  начали
известкование  на  площади  более  чем  в  две  тысячи  гектаров.
 Для  улучшения  солонцов,  занимающих  на  юге  и  юго-востоке
большие,  до  сих  пор  пустовавшие  пространства,  впервые  применяется
гипсование.  В  Киргизской  республике,  например,  гипсом  обрабатывают
земли,  засеваемые  сахарной  свеклой.
 В  решениях  XVIII  съезда  партии  было  сказано:  «широко  внедрить
в  практику  известкование  подзолистых  и  гипсование  солонцевых  почв».
 141

Чтобы  выполнить  это  решение,  сделано  многое,  хотя  еще  далеко
не  все.  Площадь  известкования,  гипсования  и  торфования  пока  еще
сравнительно  мала,  если  сравнить  ее  с  огромными  размерами  нашей
страны.
 *  *  *
 Изменяются  почвы,  изменяются  и  растения,  которые  мы  на  них
возделываем.
 Для  каждого  географического  района  у  нас  подобрано  наилуч¬
шее  сочетание  сельскохозяйственных  культур;  для  каждой  культуры
найден  подходящий  район.  Но  советская  наука  революционна  —  она
идет  дальше  простого  подыскания  растению  удобного  места.
 Каждому,  где  бы  он  ни  жил,  мы  должны  дать  и  хлеб,  и  овощи,  и
плоды,  и  цветы.  Но  границы  распространения  растений  уже  наших
стремлений.
 Изменить  природу  растений,  а  тем  самым  переделать  и  геогра¬
фию  растениеводства  —  вот  как  поставлен  вопрос  советской  наукой.
 Академик  Лысенко  разработал  способ  превращения  озимых  сор¬
тов  в  яровые,  поздних  —  в  ранние.  Способ  этот  —  яровизация,
определенное  физическое  воздействие  на  семена  растений  еще  до  их
высева.  Яровизация  укорачивает  срок  созревания  растений  и,  раньше
выводя  их  из-под  суховеев,  повышает  урожайность:  в  1938  году  она
прибавила  нам  более  100  миллионов  пудов  зерна.  А  кроме  того,  укора¬
чивая  срок  созревания,  яровизация  продвигает  растения  туда,  где
раньше  по  климатическим  условиям  они  не  успевали  вызревать.
 Советский  ученый  сместил  географические  границы.  Крайний
Север  убивал  озимые  ячмени:  посеянные  в  конце  лета,  они  гибли  зи¬
мой;  посеянные  в  начале  лета,  не  успевали  созреть  и  погибали  осенью.
Яровизированный  по  способу  академика  Лысенко  ячмень  теперь  ус¬
певает  вызревать  и  на  севере.  Яровизированные  злаки  юга  проникают
за  Полярный  круг.
 В  известных  случаях  можно  управлять  ростом  растения,  дозируя
свет,  который  оно  получает.  Загороженная  на  время  от  света,  южная
белая  акация  выносит  климат  Ленинграда:  раньше  она  гибла  там  от
того,  что  ей  было  слишком  светло  —  летом  дни  на  чужом  севере
длиннее,  чем  на  привычном  юге...
 Разгадана  роль  света,  тепла,  влаги.  Искусным  их  сочетанием
влияют  на  растения  и  исправляют  географическую  карту.
 Раньше  картофель  на  юге  СССР  вырождался.  Его  клубни  мель¬
чали.  Считалось,  что  картофельная  культура  —  не  для  юга.  С  этим
мирились.
 Но  вот  Лысенко  выработал  новый  способ  посадки  картофеля  в
южных  областях.  Он  понял  причину  зла  и  устранил  ее.  Если  сеять
картофель  на  юге,  как  сеяли  раньше,  —  весной,  то  время  развития
глазкоц  приходится  на  самые  жаркие  месяцы,  а  жара  угнетает  расте¬
ние.  А  если  сеять  картофель  позже,  летом,  то  развитие  глазков  выхо¬
дит  за  пределы  жары,  жизни  растения  ничто  не  мешает.
 По  совету  Лысенко,  на  юге  семенной  картофель  сажают  теперь
летом.  Он  растет  отлично.  Проблема  решена.  Требовавшая  много  влаги
культура  стала  засухоустойчивой...  Силой  мысли  .советский  ученый  про¬
двинул  растение  в  новую  для  него  географическую  область.
 Для  заселения  новых  районов  наука  не  только  изменяет  природу
культур  —  она  и  вновь  создает  их.
 142

Страна  покрыта  сетью  государственных  селекционных  станций.
В  институтах,  на  опытных  полях  советские  ученые,  колхозники-опытни¬
ки  путем  отбора  и  скрещивания  растений  создают  новые  их  виды.  Но¬
вый  сорт,  пшеницы  «московка»  заселяет  теперь  нечерноземную  полосу.
В  Заволжье  вводят  новые  сорта  засухоустойчивых  пшениц.  Граница
хлопководства  переброшена  далеко  на  север  с  помощью  нового,  ско¬
роспелого  хлопчатника.
 Свойства  новых  растений  заранее  заданы:  противостоять  жаре
или  морозу,  дождям  или  засухе,  превозмочь  древние  законы  геогра¬
фии  растений.  Сделаны  тысячи  опытов.  Скрещено  наше  с  чужим,  силь¬
ное  со  слабым,  нежное  •  с  грубым.
 Мы  хотим  взять  у  диких  и  закаленных  растений  их  способность
сопротивляться  морозу  и  засухе,  и  путем  скрещивания  передать  ее
культурным  растениям.  Академик  Цицин  пытается  скрестить  пшеницу
с  сорняком  пыреем,  который  так  вреден  и  трудно  истребим,  что
древние  греки  называли  его  «огнем  полей».  Задача  в  том,  чтобы
у  хлеба  взять  плодовитость,  высокие  питательные  качества  зерна,  а  у
сорняка  —  долголетие,  стойкость  перед  суровыми  природными  усло¬
виями.  Эти  опыты  в  случае  удачи  сулят  нам  важные  сдвиги  в  геогра¬
фии  зерновых  культур.  Новое,  стойкое  растение  могло  бы  завоевать
новые  районы,  в  которых  сейчас  пшеница  не  растет  из-за  холодов  или
засухи.
 Селекционная  работа  опирается  у  нас  прежде  всего  на  богатство
отечественного  растительного  мира.  Но,  когда  нужно,  мы  используем
растения  всего  земного  шара.  Экспедиции  Всесоюзного  института  ра¬
стениеводства  объездили  весь  мир.  Из  Глубин  Азии,  из  Южной,  Цент¬
ральной  Америки  они  привезли  в  СССР  ценные  дикие  растения  —  ма¬
териал  для  скрещивания,  для  выведения  новых  сортов.  В  Кордильерах,
например,  был  найден  дикий  картофель,  не  боящийся  картофельного
грибка  —  фитофторы  —  и  выдерживающий  мороз  в  восемь  градусов.
Всего  собрано  свыше  двухсот  тысяч  различных  растений  —  одной
пшеницы  тридцать  тысяч  образцов!
 Коллекции  эти  находились  в  Ленинграде  во  время  блокады.  И  ни
одно  зернышко  не  было  утеряно.  Героическими  усилиями  уберегли  совет¬
ские  научные  работники  эти  ценнейшие  фонды  от  варварских  бомбежек.
 Сейчас  коллекции  Института  вновь  помогают  нашим  селек¬
ционерам.
 Много  у  нас  сделано  для  создания  новых  культур,  но  перед  нами
стоят  еще  трудные  задачи.
 Советская  власть,  боль¬
шевистская  партия  создали  ус¬
ловия  для  успешной  работы
ученых.  Колхозные  и  совхоз¬
ные  поля  ждут  от  нашей  сель¬
скохозяйственной  науки  новых
ценных  растений  —  высоко¬
урожайных,  устойчивых  про¬
тив  болезней,  мороза  и  засухи.
 В  СССР  создаются  не
только  новые  сорта  полезных
растений,  но  и  новые  породы
домашних  животных.
 ЛАо.риноАо'вые  овцы
 143

Выведена,  например,  новая,  костромская  порода  коров  с  большим
удоем  молока.  В  Казахстане  удалось  создать  новую  породу  овец:  ме¬
риносы  дали  ей  тонкое  руно,  а  местные  овцы  —  жирный  курдюк.  Эти
овцы  выдерживают  дальние  перегоны,  приспособлены  к  жизни  в  суро¬
вых  условиях  больших  высот,  дают  много  шерсти  и  мяса.
 В  Казахстане  же  с  мериносовой  овцой  скрещен  архар  —  дикий
горный  баран;  получена  новая  порода  высокогорных,  выносливых  и
сильных  архаромериносов.  Из  их  шерсти  вырабатывается  хорошее
сукно.  Архаромериносы  уже  переданы  для  разведения  горным  колхо¬
зам.  До  сих  пор  ни  одна  порода  тонкорунных  овец  не  могла  жить
круглый  год  в  высоких  горах.
 Так  создаются  новые  породы  полезных  животных.
 *  ,  *
 *
 Советский  человек  вступил  в  победоносную  борьбу  с  природой,
с  капризами  погоды.  Он  хочет  положить  конец  тем  временам,  когда
величина  урожая  зависела  от  дождика.
 В  СССР  существует  огромная  зона  периодических  засух  —  об¬
ласть  с  двумя,  тремя,  четырьмя  сотнями  миллиметров  осадков  в  год.
Это  среднее  и  нижнее  Поволжье,  Нижний  Дон,  Южный  Урал,  Ставро¬
полье,  Северный  Казахстан.
 Суха  земля  и  сух  воздух.  Осадков  мало,  и  из  них  только  чет¬
верть  выпадает  летом.  Дышит  жаркий  суховей,  обжигая  растения.
Надвигается  мгла,  несущая  мириады  горячих  пылинок.  Солнце  теряет
свой  блеск.  Колос  гибнет.
 Засуха  была  вечной  бедой  России.  Общая  —  она  повторялась
через  несколько  лет.  Частичная  —  она  поражала  отдельные  области
страны  ежегодно.  В  старой  России  засуха  несла  с  собой  народный  го¬
лод,  миллионы  смертей.  Судьба  и  жизнь  крестьянина  были  в  руках
у  погоды,  своевольной  и  неумолимой.
 Из  двадцати  лет  —  с  1891  по  1911  —  неурожайных  было  две¬
надцать.  А  из  них  три  года  —  1891,  1906,  1911  —  были  годами  мас¬
сового  голода.
 Чтобы  понять,  почему  так  гибельна  была  засуха  в  старой  Рос¬
сии,  почему  приобретала  она  размеры  еле  поправимого  государствен¬
ного  бедствия,  надо  прежде  всего  взглянуть  на  географическую  карту.
Полоса  чернозема  от  Прута  на  западе  до  Оби  на  востоке  —  решаю¬
щий  район  земледелия,  но  со  значительной  частью  этой  полосы  совпа¬
дает  и  район  распространения  засухи.  Засуха  обрушивалась  на  жит¬
ницу  страны  и  потому  носила  характер  национальной  катастрофы.
 Но  дело  не  только  в  географии.  Власть  природы  была  сильна,  по¬
тому  что  человек  был  слаб.  Раздробленное,  мелкое  крестьянство  стоя¬
ло  перед  лицом  засухи  безоружным,  беспомощным.  А  от  помещичьего
 государства  оно  не  получало  помощи
ни  для  предупреждения  засухи,  ни
для  устранения  ее  последствий.
 Засуха  не  оставила  в  покое  и
 нас.
 Вспомним  доколхозные  годы.
Кривая  урожайности  лихорадочно
прыгала.  Неустойчивость  урожая  дер¬
жала  единоличное  крестьянское  хо¬
зяйство  под  постоянной  угрозой.
 144

Чтобы  уничтожить  за¬
суху,  надо  вступить  в  борь¬
бу  с  климатом.  Это  было  не
под  силу  мелкому  крестьян¬
ству.  Борьба  с  засухой  дол¬
жна  вестись  не  вразнобой,
на  отдельных  участках,  а
по  единому  плану,  на  гро¬
мадных  пространствах.  Та¬
кая  борьба  могла  развер¬
нуться  и  действительно  раз¬
вернулась  только  в  условиях
колхозного  строя.  Социали¬
стическое  государство,  кол¬
хозное  крестьянство  про¬
тивопоставили  стихийной
мощи  природы  могущество
самого  крупного  в  мире,  ме¬
ханизированного,  планового
сельского  хозяйства.  Наш
народ  смело  вступил  в  борь¬
бу  с  вековым  своим  врагом.
 В  зоне  засухи  кол¬
хозы  и  машинно-тракторные
станции  применяют  теперь
самые  усовершенствованные
 способы  земледелия  —  глубокую  вспашку,  удобрения,  яровизацию,
культивацию  зяби.  Спешат  посеять  и  спешат  -  убрать:  опередить  сухо¬
вей  —  значит  спасти  урожай.
 Порядок  чередования  полей  в  севообороте  разрабатывается  научно.
Идет  смена  сортов  и  культур:  в  севооборот  вводятся  растения,  которые
меньше  боятся  засухи,  —  сорго,  просо,  желтая  люцерна.  Высеваются
вновь  выведенные  засухоустойчивые  сорта  пшеницы.  На  пространстве
в  десятки  миллионов  гектаров  в  короткий  срок  сельское  хозяйство
приводится  в  соответствие  с  климатом.
 Участок.
оросительного  \Аанала
 Но  к  климату  не  только  приноравливаются,  приспосабливаются  —
идет  борьба  за  другой,  новый  микроклимат  на  полях.
 Пашут  не  только  весной,  но  и  осенью:  земля  лучше  держит  влагу.
На  полях  ставят  щиты,  разбрасывают  хворост,  устраивают  снежные
валы  и  ледяные  плотины,  выращивают  редкие  ряды-кулисы  из  подсол¬
нечника.  Так  на  миллионах  гектаров  задерживается  снег,  а  вместе
с  ним  —  влага.
 На  огромной  территории  от  Черного  моря  до  отрогов  Урала,
от  Волги  до  Оби  полосками  на  полях  —  поперек  ветров,  поперек
размываемых  весенними  водами  склонов  —  выращиваются  леса.  При¬
меняются  специальные  лесопосадочные  машины.  Деревья  —  дуб,
ясень,  клен,  —  посаженные  в  безлесной  степи,  защищают  поля  от
сухих,  горячих  ветров,  замедляют  таяние  снега  и  сток  весенних  вод,
утепляют  озимые  посевы,  дают  убежище  птицам,  уничтожающим
вредных  насекомых.  На  полях,  перегороженных  лесными  полосами,
скорость  ветра  сокращается  чуть  не  вдвое,  а  это  значит,  что  вдвое
уменьшается  испарение.
 145

К  началу  войны  у  нас  было  посажено  до  полумиллиона  гектаров
полезащитных  полос,  заложены  тысячи  лесопитомников.  В  послевоенной
пятилетке  эти  работы  продолжаются.  Постановление  февральского  пле¬
нума  ЦК  ВКП(б)  обязывает:  «Обеспечить  выполнение  планов  посадки
полезащитных  лесных  полос,  а  также  правильный  уход  за  посадками,
установить  строгий  режим  рубок  леса  на  водоразделах  и  у  истоков
больших  рек.  Запретить  порубки  лесов,  колков  и  перелесков  в  стенных
районах...»
 Колхозы  Заволжья  с  помощью  государства  строят  плотины  на
местных  речках,  задерживают  сток  воды,  перегораживают  дамбами
овраги,  превращают  их  в  пруды,  воду  отводят  на  поля.  А  каждый  лиш¬
ний  кубометр  воды  в  зоне  засухи  дает  около  килограмма  зерна.
Построены  такие  большие  оросительные  системы;  как  Кутулукская  в
Куйбышевской  области,  Пугачевская  —  в  Саратовской.
 Уже  замечено,  что  в  южном  Заволжье  почти  исчезли  весенние  па¬
водки:  вода,  раньше  стекавшая  в  речки,  а  затем  в  Волгу,  теперь  сохра¬
няется  на  полях,  орошает  посевы.  Собранная  вода  увлажняет  не  только
поля,  но  и  воздух.
 Так  переделывается  география.  Поля  как  бы  сдвигаются  на  сот¬
ни  километров  к  северу,  в  менее  засушливую  зону.
 .  Результаты  всех  этих  работ  сказались:  в  засушливой  зоне  земля
стала  давать  более  высокие  урожаи,  чем  давала  раньше.  В  1940  году,
при  очень  неблагоприятных  условиях  погоды,  в  Поволжье  был  получен
урожай  зерновых  почти  в  миллиард  пудов.  Это  почти  на  треть  превы¬
шает  уровень  1913  года,  который  считался  в  дореволюционной  России
годом  самого  высокого  урожая.
 Но  засуха  еще  не  уничтожена.  Враг  ослаблен,  но  не  побежден.
С  ним  приходится  серьезно  считаться.
 Большой  урон  нанесла  нам  засуха  1946  года.  Она  началась  ран¬
ней  весной  в  Молдавии,  потом  распространилась  на  Украину  и  По¬
волжье,  охватила  весь  Юг.
 Такой  сильной  засухи  в  нашей  стране  не  было  полвека.  Под  Во¬
ронежем,  например,  с  конца  апреля,  когда  посеяли  яровые,  и  весь  май
не  было  ни  одного  дождя.  Июнь  принес  осадков  вдвое  меньше,  чем
обычно,  причем  первый  настоящий  дождь,  промочивший  почву,  выпал
только  в  самом  конце  июня,  когда  хлеба  уже  созревали.  В  июле  влаж¬
ность  воздуха  еще  более  упала.  Дули  сильные  горячие  ветры.
 Засуха  понизила  урожайность,  и  мы  собрали  значительно  мень¬
ше  хлеба,  чем  в  предшествующий  год.
 Но  вот  что  важно:  по  размеру  территории,  пострадавшей  от  за¬
сухи,  1946  год  превзошел  памятный  1921  год  и  приблизился  к  чрезвы¬
чайно  засушливому  1891  году.  И  все  же  сбор  зерна  в  1946  году  был  не¬
сравненновыше  уровня  1921  года.  Это  значит,  что  засуха  в  нашей  стране
еще  может  причинить  большой  ущерб,  но  уже  не  может  достичь  раз¬
меров  всенародного  бедствия,  как  это  не  раз  бывало  в  прошлом.
 Наша  страна  уже  не  та,  что  прежде.  Земледелие  преобразилось.
Колхозный  строй,  механизация,  новая  агротехника,  плановое  ведение
хозяйства  —  все,  что  дала  нашей  деревне  политика  партии  Ленина  —
Сталина,  —  подняли  советское  сельское  хозяйство  на  невиданную  в  ста¬
рой  России  высоту.  И  культура-  на  селе  другая  и  стимулы  работы  дру¬
гие.  И  итог  спора  человека  с  природой  другой.
 Особенно  успешна  борьба  с  засухой  в  передовых  колхозах  и  сов-
 146

хозах,  где  полностью  и  всесторонне  используются  те  преимущества,
которые  принес  деревне  социалистический  строй.
 Звеньевой  колхоза  «Червонный  партизан»  на  Днепропетровщине,
Герой  Социалистического  Труда  Марк  Евстафьевич  Озерный,  например,
собрал  в  1946  году  по  136  центнеров  кукурузы  с  гектара.  Зерновой
совхоз  «Гигант»  в  Сальских  степях,  руководимый  Героем  Социалисти¬
ческого  Труда  Федором  Антоновичем  Бойко,  получил  в  засушливом
1946  году  но  30,2  центнера  пшеницы  с  гектара.  Прежде  такой  уро¬
жай  был  недостижим  и  в  обычные-то,  благоприятные  годы,  не  то  что  в
годы  жестокой  засухи.
 Из  года  в  год  увеличивают  советские  люди  свою  власть  над
стихиями  природы.
 Но  еще  не  везде  применяются  у  нас  передовые  методы  агротех¬
ники.  Еще  мало  устроено  плотин  и  водоемов  на  мелких  речках,  теку¬
щих  вдоль  засушливых  полей.  Далеко  не  полностью  использованы  воз¬
можности  для  увеличения  урожайности  сельскохозяйственных  культур.
 Еще  мало  у  нас  лесных  полезащитных  полос.  И  сейчас  сохра¬
няют  силу  слова  товарища  Сталина,  сказанные  им  на  XVII  партий¬
ном  съезде:  «Насаждение  лесов  и  лесозащитных  полос  в  восточных
районах  Заволжья  имеет  громадное  значение.  Эта  работа,  как  извест¬
но,  уже  производится,  хотя  нельзя  сказать,  чтобы  она  проводилась  с
достаточной  интенсивностью».
 Партия  и  правительство  уделяют  борьбе  с  засухой  огромное  вни¬
мание.  В  их  решениях  мы  найдем  заботу  и  о  лесных  полосах,  и  о  сне¬
гозадержании,  и  о  водоемах.  Постановление  февральского  пленума
ЦК  ВКП(б)  дает  советским  людям  развернутую  программу  борьбы  за
высокие  урожаи  на  засушливых  землях.
 Много  работы  впереди.  А  война  ее  еще  добавила.  Артиллерий¬
ский  огонь  разредил  лесные  полосы  на  пашнях  Юга.  Вырванные  с  кор¬
нем.  деревья,  сломленные,  изуродованные  стволы,  обгорелые  пни...
В  Сталинградской  области  из  двенадцати  тысяч  гектаров  лесных  по¬
лос  осталось  немногим  более  двух  тысяч.
 В  1935  году  постановлением  советского  правительства  была  ор¬
ганизована  специальная  машинно-тракторная  станция,  которая  созда¬
ла  зеленое  кольцо  вокруг  Сталинграда,  расположенного,  как  известно,
среди  голой  степи.  Было  посажено  свыше  четырех  тысяч  гектаров  ле¬
са,  садов,  виноградников.  Эти  насаждения  почти  целиком  погибли  при
нашествии  немцев  —  их  нужно  восстанавливать  заново.
 Но  опыт  борьбы  с  трудностями  военного  времени  не  прошел  да¬
ром.  В  суровые  годы  войны  наши  люди  проложили  в  хозяйстве  нема¬
ло  новых  путей.  Так,  колхозы  Поволжья  начали  устраивать  у  себя
небольшие  орошаемые  страховые  участки.  Эти  поля,  неподвластные  ка¬
призам  погоды,  давали  колхозам  самое  необходимое  на  непредвиден¬
ный  случай.  Поливные  участки  под  овощи,  картофель  создаются  в
колхозах  и  сейчас,  в  послевоенной  пятилетке.
 Вода,  полив  —  это,  конечно,  сильнейшее  средство  в  борьбе  с  за¬
сухой.  Повсюду,  где  это  возможно,  поля  нужно  оросить.
 Придет  время,  когда  дешевая  энергия  гидростанций  Средней  и
Нижней  Волги  приведет  в  действие  мощные  насосы  и  станет  поднимать
волжскую  воду  на  поля-  Вода  будет  постепенно  накачиваться  в  огром¬
ные  водоемы  на  водоразделах,  а  летом  —  по  сети  каналов  расходиться
на  полив.  На  огромной  площади  мы  станем  из  года  в  год  получать
устойчивые  урожаи  пшеницы.
 147

В  местностях,  где  орошаются  поля,  снизятся  летние  температуры,
повысится  влажность  воздуха.  Климат  обширного  края  изменится,  за¬
суха  в  Заволжье  будет  уничтожена.
 А  чтобы  Волге  хватило  воды,  в  будущем  придется  использо¬
вать  водные  ресурсы  северных  рек  —  Вычегды,  Печоры.  Их  верхнее
течение  перекроют  плотины.  Часть  своей  воды  эги  реки  будут  отдавать
Волжскому  бассейну.  Так  мы  подойдем  к  перераспределению  воды
между  морями.
 Но  перераспределение  воды  между  реками  —  это  задача  сегодняш¬
него  дня.  Сейчас,  в  послевоенной  пятилетке,  идет  и  уже  заканчивается
стройка,  которая  показывает,  что  мы  в  силах  изменять  водный  режим
огромных  территорий.
 По  середине  Северного  Кавказа,  примыкая  на  юге  к  Кавказскому
хребту,  лежит  широкое  и  плоское  Ставропольское  плато  —  плодород¬
ные  почвы,  жаркое  солнце.  Плато  покрыто  громадными  пшеничными
полями,  но  пшенице  здесь  мало  влаги.
 Кубань,  сбежав  с  хребта,  обтекает  эту  возвышенность  по  запад¬
ному  краю.  Весной  и  ранним  летом  в  реке  избыток  воды,  и  она  зря
уходит  в  Азовское  море.
 У  города  Невинномысска  реку  теперь  преграждает  плотина,  поч¬
ти  в  километр  длиною.  По  новому  каналу  часть  воды  Кубани  двинется
на  север,  по  Ставропольскому  плато.  Канал  пересечет  водораздел,  прой-
 148

дет  по  тоннелю,  длиною  в  шесть  километров,  приведет  в  движение  турби¬
ны  гидростанций,  наполнит  водой  пересохшие  русла  речек  Ставрополья,
остаток  своей  воды  отдаст  Манычу,  впадающему  в  Дон.  Воды  Кубани
оросят  до  трех  миллионов  гектаров  земли,  позволят  утроить  сбор  пше¬
ницы,  создать  новые  сады  и  виноградники.  На  дешевой  электроэнергии
разовьется  промышленность.  Уймутся  суховеи  и  черные  земляные  бури,
воздух  станет  более  влажным,  серая  степь  покроется  зеленью  травы.
 Ставропольские  колхозники  лопатами,  ковшами  экскаваторов
вынимают  тяжелую  майкопскую  глину,  ведут  в  свои  степи  воду  с  лед¬
ников  Эльбруса.
 В  черноземной  полосе  советские  люди  борются  с  эрозией  почв.  Это
сильный  и  жестокий  враг  урожая.
 Тает  снег  на  полях,  стекают  весенние  воды  и  сносят  верхний,  са¬
мый  плодородный  слой  почвы.  Идет  дождь,  бьет  по  земле  каплями,  раз¬
бивает  частицы  почвы  и  тоже  смывает  их,  уносит.  Дует  ветер,  метет,
поднимает  с  земли  пыль  и  развевает  ее  далеко  вокруг.  Так  природа
будто  подпилком  стачивает  пашню.
 Бегут  ручьи  и  обедняют  почву.  А  бегут  они  быстро,  —  ведь  поля
нашей  черноземной  лесостепи  обычно  покаты:  в  Курской  области  более
половины  пашни  лежит  на  склонах  круче  2°.  Бывает,  что  за  весну
с  гектара  смоет  до  60  тонн  почвы!
 Ручьи  сливаются  в  крупные  потоки  и  становятся  уже  не  подпил¬
ком,  а  пилой  —  они  «пропиливают»  склон,  рожлают  овраг.  Овраг  ра¬
стет  из  года  в  год  и,  пока  не  превратится  в  неподвижную  балку,  про¬
тянется  иной  раз  на  много  километров,  сократив  поля,  разрезав  дороги,
понизив  уровень  грунтовых  вод.  Овраги  испещряют  нашу  лесостепь,
крадут  у  нас  пашню.
 Старая  Россия  борьбы  с  оврагами  почти  не  знала.  Плуг  крестьяни¬
на,  стесненного  малоземельем,  сплошь  разрыхлял  дерновый  покров
почвы,  талые  и  дождевые  воды  ее  легко  размывали.  На  узких  кресто-
янских  делянках  нельзя  было  соблюдать  нужного  направления  борозд—
часто  они  шли  под  уклон,  облегчая  быстрый  сток  воды  и  размыв  почвы.
Овраги  множились  и,  поглощая  пашню,  росли,  как  растут  морщины  на
лице  старика.
 В  странах,  где  собственность  на  землю  —  частная  и  хозяйство  —
бесплановое,  эрозия  почвы  становится  страшным  государственным  бед¬
ствием.  В  условиях  капитализма  планомерная  борьба  с  эрозией  почв
невозможна.  В  Соединенных  Штатах  Америки  с  их  капиталистическч-
хищническим  земледелием  эрозией  разрушено,  испорчено  более  поло¬
вины  пахотной  земли.  Огромные  пространства  плодоносных  полей  пре¬
вращены  в  пустыню.
 Еще  в  конце  прошло¬
го  века  великий  русский
почвовед  и  географ  Доку¬
чаев  писал:  «Наша  черно¬
земная  полоса,  несомнен¬
но,  подвергается,  хотя  и
очень  медленному,  но  упор¬
но  и  неуклонно  прогресси¬
рующему  иссушению».  Он
изучал  эрозию  почв  и  пы-
 149

тался  противодействовать  ей.  Кое-где  на  юге  начались  было  работы  по
закреплению  почвы,  но  скоро  остановились—«за  отсутствием  кредитов».
 Лишь  колхозы  и  совхозы  смогли  начать  настоящую,  планомерную
борьбу  с  оврагами,  с  эрозией  почвы.  Ведь  борьба  и  с  этим  бедствием
была  бы  бесплодна,  если  бы  не  развернулась  по  единому  плану  на
большой  территории,  если  бы  в  ее  основе  лежало  не  стремление  к  об¬
щему,  всенародному  благу,  .а  своекорыстная  забота  о  собственном  зе¬
мельном  клочке.
 На  громадных  пространствах  черноземных  областей  по  бортам
оврагов  насаждают  древесные  породы,  корнями  скрепляющие  почву.
Поперек  склонов  проводят  небольшие  валы,  которые  уменьшают  раз¬
рушительную  деятельность  вод.  Глубоко  пашут  зябь  поперек  склонов
и  тем  сокращают  силу  весеннего  стока.  Выращивают  на  склонах
кулисы  из  кукурузы  и  подсолнечника...
 В  Советской  стране,  в  условиях  социалистического  сельского  хо¬
зяйства,  применяющего  все  достижения  науки,  эрозия  почв  вполне
устранима.  Активное  воздействие  на  природу  мы  можем  осуществлять
в  огромных,  невиданных  ранее  масштабах.  Весь  комплекс  мер  в  наших
руках:  и  введение  правильных  севооборотов,  и  устройство  полезащит¬
ных  полос,  и  облесение  оврагов,  и  регулирование  местного  стока.
В  природе  все  связано,  и  лишь  мы,  советские  люди,  в  силах,  воздейство¬
вать  не  только  на  отдельные  грани  многогранного  явления,  но  и  на  все
явление  в  целом.
 Создавая  на  огромных  пространствах  структурную,  рыхлую  поч¬
ву,  мы  сокращаем  поверхностный  сток  вод,  изменяем  водный  режим
всей  страны.  Выращивая  лес  в  черноземной  степи,  покрывая  ее  частой
сетью  полос-ветроломов,  мы  творим  там  новый  климат:  бег  весны  за¬
держивается,  температура  понижается,  влажность  увеличивается.
 Степи  в  наших  руках  мало-помалу  изменят  свой  облик.  Лес  станет
непременной  частью  степного  ландшафта.  Это  будет  новая  география  —
география,  созданная  народом  для  блага  народа.
 Новая  география  степного  юга  уже  начинает  создаваться.
 Вот  один  из  ее,  пока,  правда,  еще  не  столь  многочисленных,  фор¬
постов:  Каменная  степь.
 В  Каменной  степи,  на  юге  Воронежской  области,  в  1892  году  Доку¬
чаев  положил  начало  научной  станции.  По-настоящему  работа  на  ней
смогла  развернуться  лишь  при  советской  власти.  Недавно  станция  пре¬
образована  в  Институт  земледелия  центрально-черноземной  полосы,  ко¬
торому  присвоено  имя  Докучаева.
 В  Каменной  степи  часто  свирепствовала  засуха.  Земля  непре¬
рывно  иссушалась.  Уже  появилась  предвестница  полупустыни  —  полынь.
Это  место  Докучаев  избрал  для  наступления  на  эрозию  почвы,  на
засуху.
 Здесь  выращены  лесные  полосы,  —  они  берегут  поля  от  суховеев.
Склоны  укреплены  травяным  покровом.  Овраги  обсажены  кустарниками
и  деревьями,  среди  которых  есть  и  плодовыё.  В  балках  и  западинах
устроены  пруды.  Пейзаж  стал  совсем  другим:  участки  плодородных  по¬
лей  среди  тенистых  рощ.
 Изменился  не  только  внешний  облик  местности.  Эрозия  почв  исчез¬
ла.  Смыва  нет.  Овраги  не  растут.  Правильные  севообороты  создали
рыхлую,  плодородную  почву.  Снег  сходит  с  полей  медленно.  Воздух
стал  более  злажным,  запас  грунтовых  вод  —  более  мощным.
 А  хозяйственный  результат  всей  этой  переделки  природы  такой:  за
 150

последние  десять  лет  урожайность  зерновых  в  Каменной  степи  в  об¬
щем  увеличилась  вдвое.
 Многие  колхозы  Таловского  района,  где  находится  Каменная
степь,  с  помощью  научной  станции  высоко  подняли  культуру  земледелия;
по  всей  Воронежской  области  прославились  они  величиной  урожаев.
Влияние  научной  станции  распространяется  по  всему  степному  Югу.
 В  1946  году  —  как  раз  в  том  году,  когда  торжественно  отмеча¬
лось  столетие  со  дня  рождения  Докучаева,  —  его  детище,  Каменная
степь,  испытала  тяжелейший  удар  —  засуху.  Идеи  Докучаева  дер¬
жали  экзамен.
 За  май  и  июнь  1946  года  в  Каменной  степи  выпало  вдвое  меньше
осадков,  чем  за  те  же  месяцы  1891  и  1921  годов.  Разразилась  засуха
невиданной  силы.
 Но  Каменная  степь  осталась  оазисом  плодородия.  Лесные  полосы,
заложенные  Докучаевым,  севообороты,  разработанные  Вильямсом,  весь
комплекс  агротехники,  осуществляемый  на  советских  полях,  отвел  удар
засухи.  Шелестели  листья,  дышала  земля,  колосился  хлеб.  Озимая  пше¬
ница  дала  16  с  половиной  центнеров  с  гектара,  озимая  рожь  —  15,  яро¬
вая  пшеница  —  около  11  центнеров.
 На  полях  Каменной  степи  засуха  побеждена.
 Это  значит,  что  мы  можем  победить  ее  и  везде:  ведь  агротехника
Каменной  степи  может  быть  осуществлена  каждым  колхозом,  каждым
совхозом.  К  тому  нет  никаких  препятствий.  Трудовое  усилие,  напряже¬
ние  мысли,  организованность  —  и  эрозия  почвы  прекратится,  засуха
отступит,  урожаи  еще  быстрее  пойдут  вверх.
 *  *  *
 Сейчас  мы  столкнулись  на  полях  с  новой  «эрозией»,  принесшей
нашей  стране  огромный  ущерб.  Чтобы  возместить  этот  ущерб,  нужно
затратить  тысячи  и  тысячи  рабочих  дней.  Это  «военная  эрозия».
 Гитлеровцы  не  только  сожгли  города  и  села,  взорвали  заводы.  На
громадных  пространствах  они  испортили  поля.
 По  пашням  Юга,  от  Дуная  до  Волги,  прокатилась  волна  боев,  оста¬
вив  после  себя  кратеры  воронок,  шрамы  противотанковых  рвов.
 Следы  войны  на  территории  колхоза  «Колос»  Барятинского  района  Калужской  области.
 15]

Полгектара  в  окрестностях  Сталинграда:  5  блиндажей,  69  индиви¬
дуальных  окопов,  2  групповых,  1  траншея,  1  воронка  от  авиабомбы.  Из
этих  углублений  выброшено  около  450  кубических  метров  бесплодной
подпочвы,  и  она  погребла  под  собой  почти  всю  лежащую  вокруг  плодо¬
родную  землю...  Чтобы  привести  окрестности  Сталинграда  в  состоя¬
ние,  годное  для  пахоты,  необходимо  убрать,  перебросить  семьсот  тысяч
кубических  метров  земли!
 В  Московской  области  война  разрушила  более  десяти  тысяч  гек¬
таров  пашни.  Там,  где  был  бой,  в  рельефе  просвечивают  воронки.  Жел¬
теет  глина  отвалов,  поросшая  сорняком.  Дорога  огибает  ров  траншеи...
Около  двух  процентов  пашни  потерял,  например,  Истринский  район.
А  некоторые  его  колхозы  и  гораздо  больше:  «Безбожник»  —  четвертую
часть,  «Динамо»  —  половину.
 Этот  след,  оставленный  захватчиками,  постепенно  выравнивается,
сглаживается,  уничтожается.  Поля  перепахивают,  окультуривают.  Во¬
ронки  закапывают.  Противотанковые  рвы  кое-где  превращают  в  водо¬
хранилища.  На  оголенных  отвалах  выращивают  деревья.
 «Ремонтировать»  поля  нам  приходится  во  многих  местах.  Этот
«ремонт»  требует  огромных  затрат.  Он  сливается  с  общим  процессом  об¬
новления  земли,  осуществляемым  советским  народом.
 Увеличение  плодородия  почв  -—  постоянная  забота  советского
сельского  хозяйства,  советской  науки,  советского  государства,  больше¬
вистской  партии.  Снова  й  снова  партия  в  решениях  февральского  пле¬
нума  Центрального  Комитета  требует  от  наших  ученых  мер  по  восста¬
новлению  и  повышению  плодородия  почвы.
 Восстанавливая  разрушенное  врагом,  улучшая,  переделывая,  дан¬
ное  природой  и  доставшееся  нам  в  наследие  от  старого  общества,
мы  создаем  страну  изобилия,  страну,  где  торжествуют  труд  и
разум.
 Но  еще  много  у  нас  нерешенных  задач.
 Урожайность  в  СССР  теперь  намного  выше,  чем  в  царской  Рос¬
сии,  но  ниже,  чем  могла  бы  быть.  Наше  земледелие  сильно  механизиро¬
вано,  но  оно  нуждается  в  новых  и  новых  машинах.  Научно  организован¬
ным,  культурным  стало  наше  сельскохозяйственное  производство,  но
еще  много  надо  поработать,  чтобы  везде  и  всюду  применялись  у  нас
самые  передовые,  самые  современные  методы  агротехники.
 Мы  сильно  расширили  посевные  площади,  но  нужно  еще  много
труда,  чтобы  полностью  оживить  обширные,  нелегкие  для  освоения  зем¬
ли  далекого  Востока,  холодного  Севера,  маловодного  Юга.
 У  советских  людей  есть  все  необходимое,  чтобы  успешно  решать
эти  задачи.
 Буржуазные  ученые  устанавливали  закон  «убывающего  плодоро¬
дия  почвы».  Это  неверие  в  творческие  силы  человека,  порождаемое
отживающим  свой  век  капиталистическим  строем.  Наши  ученые  опро¬
вергли  теории,  по  которым  плодородие  почвы  «в  силу  естественных
законов»  якобы  постоянно  убывает.  Советская  наука  доказала,  что  нет
такого  «естественного»  и  «вечного»  закона.  Советское  крестьянство
подтвердило  этот  вывод  на  деле.
 Капитализм  истощал  землю,  лишал  ее  плодородия.  Социализм
вернул  земле  утраченные  силы,  вдохнул  в  нее  новую  жизнь.
 В  нашей  социалистической  стране  земля  будет  обладать  наивыс¬
шим  плодородием.  Вспомним  слова  Маркса:  «...земля,  если  она  правиль-
 152

но  возделывается,  все  улучшается».  Вспомним  слова  Энгельса:  «Про¬
изводительность  земли  может  быть  бесконечно  повышена».
 Самый  передовой  общественный  строй  создаст  и  самую  плодород¬
ную  землю.
 РАЗУМНАЯ  КАРТА
 Советское  сельское  хозяйство,  как  и  вся  наша  социалистическая
экономика,  развивается  по  единому  государственному  плану.  Планово¬
сти  производства  соответствует  плановость  его  размещения.
 Прежнее,  стихийно  развивавшееся  сельское  хозяйство  не  могло
рационально  использовать  земли,  не  могло  правильно,  научно  специ¬
ализировать  районы.  Сельское  хозяйство  у  нас  развивается  по  плану,
а  это  ведет  к  сознательной  специализации  районов,  к  переделке  прежней
сельскохозяйственной  карты.
 Выбор  растений  для  посевов  определяется  не  рыночными  сообра¬
жениями,  а  разумным  планом.  «Теперь,  когда  мы  перешли  к  крупному
хозяйству  и  обеспечили  в  руках  государства  резервы  зерна,  мы  можем
и  должны  поставить  себе  задачу  правильной  организации  специализа¬
ции  по  культурам  и  отраслям»,  сказал  товарищ  Сталин  на  XVI  съезде
партии.
 Специализация  у  нас  отнюдь  не  означает  развития  в  районе  какой-
либо  одной-единственной  культуры,  истощающей  землю.  Вместе  с  ве¬
дущей  культурой  в  севооборот  по  плану  входят  и  другие  растения.
 Стремясь  правильно,  рационально  разместить  сельское  хозяйство  по
стране,  мы,  в  частности,  поставили  зааачу  —  уничтожить  разделение
страны  на  «произродящую»  и  «потребляющую»  полосы.
 Резкая  черта  шла  по  карте  царской  России  от  Киева  через  'Гулу
и  Нижний  Новгород  до  Вятки,  раскраивая  страну  на  две  части.  Черта
лежала  на  карте  неподвижно,  казалась  неоспоримой  и  вечной.
 К  югу  от  нее  —  чернозем,  распаханные  степи,  излишек  хлеба.  Эта
полоса  земли  была  «производящей».
 К  северу  —  подзол,  перелески,  болота,  недостаток  хлеба.  Эту  по¬
лосу  называли  «потребляющей».
 Говорили:  «Верейскому  уезду  Московской  губернии  своего  ржа¬
ного  хлеба  хватает  до  пасхи,  Звенигородскому  —  до  масленицы,  Брон¬
ницкому—  до  святок,  Можайскому  —  до  рождества».
 Мелкое  крестьянство  нечерноземных  районов,  разоренное  помещи¬
ками  и  кулаками,  изнывавшее  от  поборов  и  малоземелья,  от  недородов
и  нищеты,  не  могло  серьезно  расширять  зерновое  хозяйство.  Не  было
у  него  средств  для  раскорчевки  целин.чых  земель,  для  повышения  пло¬
дородия  почвы  Массами  покидали  крестьяне  деревню,  отправляясь  на
отхожие  промыслы,  на  заработки  в  город.  Оставались  нераспахан¬
ными,  невозделанными  сотни  тысяч  гектаров  земли,  поросшей  кустар¬
ником  и  перелесками.  И  огромные  области  продолжали  именоваться
«потребляющими».
 За  годы  сталинских  пятилеток  в  наших  южных  земледельческих
степях  разрослась  крупная  промышленность.  Среди  пшеничных  полей
 11  Н.  Н.  Михайлов
 153

встали  большие  города.  Юг  уже  не  мог  отдавать  прежнюю  долю  своего
урожая,  Северу  пришлось  обзаводиться  собственным  хлебом.  И  то,  чего
не  могли  сделать  хозяйства  раздробленные  и  бедные,  сделали  хозяйства
коллективные,  работающие  по  плану,  снабженные  удобрениями  и  ма¬
шинной  техникой.
 «Следует,  далее,  обратить  внимание  на  то,  что  известное  деление
наших  областей  на  потребительские  и  производящие  тоже  начинает  те¬
рять  свой  исключительный  характер.  Такие  «потребительские»  области,
как  Московская  и  Горьковская,  дали  в  этом1  году  государству  около
80  миллионов  пудов  хлеба.  Это,  конечно,  не  мелочь.  В  так  называемой
потребительской  полосе  имеется  около  5  миллионов  гектаров  целинных
земель,  покрытых  кустарником.  Известно,  что  климат  в  этой  полосе
не  плохой,  осадков  не  мало,  засухи  не  бывает.  Если  очистить  эти  земли
от  кустарника  и  произвести  ряд  мероприятий  организационного  характе¬
ра,  можно  будет  получить  громадный  район  зерновых  культур,  могущий
дать  товарного  зерна  при  обычно  большой  урожайности  в  этих  местах—
не  меньше,  чем  дает  теперь  Нижняя  или  Средняя  Волга.  Это  было  бы
большим  подспорьем  для  северных  промышленных  центров.
 Очевидно,  задача  состоит  в  том,  чтобы  образовать  в  районах  по¬
требительской  полосы  большой  массив  зерновых  культур».
 Это  слова  товарища  Сталина,  сказанные  на  XVII  съезде  партии.
 Выполняя  указания  вождя,  советские  люди  распахали  в  нечерно¬
земной  полосе  большие  пространства  земли,  предварительно  очистив  их
от  леса  и  кустарника.
 Черта  зависимости  пересекала  карту  России,  разделяя  страну  на
«производящую»  и  «потребляющую»  полосы.  Это  деление  жило  де¬
сятилетиями.  За  годы  советской  власти  оно  потеряло  прежнее  зна¬
чение.
 Планомерно  размещая  по  стране  различные  отрасли  сельского
хозяйства,  мы  стремимся,  в  частности,  к  тому,  чтобы  каждая  область
имела  собственную  продовольственную  базу.  Теперь  нельзя  целиком
зависеть  от  других  районов:  многие  аграрные  област'и  за  годы  сталин¬
ских  пятилеток  превратились  в  промышленные,  увеличили  городское
население  и  сами  больше,  чем  раньше,  потребляют  хлеба,  овощей,  мо¬
лока.  Товарищ  Сталин  говорил  на  XVII  съезде  партии:
 «Следует,  прежде  всего,  иметь  в  виду,  что  старое  деление  наших
областей  на  промышленные  и  аграрные  уже  изжило  себя.  Нет  у  нас
больше  областей  исключительно  аграрных,  которые  бы  снабжали  хле¬
бом,  мясом,  овощами  промышленные  области,  равно  как  нет  у  нас  боль¬
ше  исключительно  промышленных  областей,  которые  могли  бы  рассчи¬
тывать  на  то,  что  получат  все  необходимые  продукты  извне,  из  других
областей».  Он  требовал:  «...каждая  область  должна  завести  у  себя  свою
сельскохозяйственную  базу,  чтобы  иметь  свои  овощи,  свою  картош¬
ку,  свое  масло,  свое  молоко  и  в  той  или  иной  степени  —  свой  хлеб,
свое  мясо,  —  если  она  не  хочет  попасть  в  затруднительное  поло¬
жение».
 Вокруг  городов  и  промышленных  центров  плотным  кольцом  ло¬
жатся  огороды,  теплицы,  молочные  фермы.
 Разнообразие  природных  условий  позволяет  возделывать  в  нашей
стране  разнообразные  культуры,  разводить  различных  животных.  Все
отрасли  сельского  хозяйства  нужно  разумно  разместить.  Социалистиче-
 1  В  1933  году.  (Ред.)
 154

ский  строй  дает  нам  эту  возможность;  мы  строим  географию  сельского
хозяйства  на  разумных,  научных  началах.
 Советские  люди  создают  новую  карту  земледелия.  Эта  карта  рас¬
сказывает  нам  о  подъеме  культуры  сельского  хозяйства  во  всех  райо¬
нах  страны,  о  плановом  освоении  мест,  ранее  пустых  и  бесплодных,
о  могучем  цветении  всей  нашей  Земли...
 Но  рациональная  новая  карта  сама  собой  не  родится.  Народ  чер¬
тит  ее  в  труде,  в  борьбе,  с  могучим  напряжением  сил.
 СДВИГИ
 Необъятны,  необозримы  у  нас  пшеничные  поля.  Золотые  их  волны
идут  от  Украины  до  Кубани,  от  Кубани  до  Алтая.  И,  как  скалы  среди
моря,  возвышаются  на  этих  огромных  полях  серые  башни  элеваторов,
наполненные  зерном.  Течет  оно  неиссякаемой  струей  в  товарные  вагоны
и  развозится  в  поездах  по  всей  Советской  стране,  по  всем  ее  городам.
 Пшеница  —  наш  главный  хлеб.
 Ни  в  одной  другой  стране  не  сеют  столько  пшеницы,  как  у  нас.
И  по  площади  посева,  и  по  сбору,  и  по  качеству  пшеницы  СССР  стоит
на  первом  месте  в  мире.
 Наши  пшеничные  поля,  если  их  собрать  в  один  массив,  превысят
площадь  Черного  моря.
 И  море  пшеницы  разливается  все  шире.
 Основной,  решающий  район  пшеницы  у  нас  —  черноземные  степи.
Но  за  годы  советской  власти  пшеница  завоевала  и  нечерноземную  поло¬
су,  проникла  в  лесную  зону.
 Нечерноземная  полоса  до  революции  знала  почти  одни  лишь  «се¬
рые  хлеба»  —  ячмень,  овес  да  рожь.  В  «Курсе  географии  России»  Ники¬
тина,  напечатанном  в  1879  году,  об  этих  краях  говорилось:  «Первое  по
важности  место  между  растениями  здесь  занимает  рожь.  Она  достав¬
ляет  жителям  ржаной  хлеб,  квас,  водку,  солому  для  покрышки  изб  и
корма  скота  и  многие  другие  менее  важные  продукты...»  Своего  пше¬
ничного  хлеба  Север  почти  не  знал.
 На  севере  негодные  почвы?  Нет.  На  русском  севере  почвы  ничем
не  хуже,  чем  в  Дании,  а  Дания  давала  высокие  урожаи  зерна.  При¬
полярная  Аляска  сеяла  пшеницу,  выведенную  отбором  и  скрещиванием
наших  же  сибирских  сортов.
 На  севере  дурной  климат?  Нет.  Тепла  здесь  меньше,  чем  в  южных
районах,  но  все  же  достаточно.  Сюда  редко  доходит  мертвящее  дыха¬
ние  засухи,  часто  снижающей  урожай  на  юге.  Северные  урожаи  устой¬
чивы.
 На  севере  низки  урожаи?  Нет.  Урожайность  пшеницы  в  северных
областях  обычно  выше,  чем  в  южных.
 В  нечерноземной  полосе  есть  все  возможности  для  возделывания
пшеницы,  но  в  старой  России  они  не  были  использованы.  Посевы  пше¬
ницы  можно  было  встретить  лишь  кое-где  на  кулацких  и  помещичьих
полях.
 В  советские,  колхозные  годы,  по  замыслу  товарища  Сталина,  кар-
 11*
 155

та  пшеницы  была  переделана.  Центральный  Коми¬
тет  партии  принял  постановление  о  продвижении
пшеницы  в  нечерноземную  полосу.  Пшеницу  стали
сеять  уж  не  только  на  юге,  но  и  на  севере,  с  каж¬
дым  годом  все  больше.
 Превращая  нечерноземную  полосу  из  «по¬
требляющей»  в  «производящую»,  мы  превращали
ее  из  «края  серых  хлебов»  также  и  в  край
пшеницы.
 Колхозам  помогла  советская  наука:  она  вы¬
вела  для  Севера  холодостойкие  сорта.
 До  революции  в  нечерноземной  полосе  Евро¬
пейской  части  страны,  севернее  линии  Киев—Тула—■
Нижний,  пшеничные  поля  занимали  только  чет¬
верть  миллиона  гектаров.  А  перед  Великой  Отече¬
ственной  войной—уже  более  3  миллионов.  При  спе¬
циализации  нечерноземной  полосы  на  льне,  молоке,
овощах,  картофеле  она  собирает  немало  и  зерна.
 Северная  граница  пшеницы  оторвалась  от
пятьдесят  шестой  параллели,  поднялась  к  шестиде¬
сятой,  зашла  за  нее.  Наша  нечерноземная  полоса
ныне  дает  лишь  вполовину  меньше  пшеничного
зерна,  чем  такие  мировые  торговцы  хлебом,  как
Аргентина  или  Канада.
 После  раскорчевки  леса  и  расчистки  кустар¬
ника  на  целину  среди  лесов  легли  желтые  пшенич¬
ные  полосы.
 Сорвите  на  поле  спелый  колос  где-нибудь  у
Пскова  или  Вологды  —  и  вам  на  ладонь  высыпятся
не  ржаные,  а  пшеничные  зерна.  Много  на  севере
ржи  и  овса,  и  их  посевы  увеличиваются.  Но  «серый
хлеб»  перестал  быть  хозяином  полей.  Много  зерна
и  муки  привозит  Север  с  юга,  но  у  него  теперь  есть
и  собственный  пшеничный,  белый  хлеб.
 Как  важен  был  сдвиг  пшеницы  в  нечернозем¬
ную  полосу,  показали  дни  войны,  когда  почти  вся
черноземная  степь  до  самой  Волги  была  захвачена
и  опустошена  врагом.  Пшеница  Севера  была  не¬
малым  подспорьем  в  стране,  на  время  лишенной
украинской,  донской  и  кубанской  пшеницы.
 Но  выручала  нас,  конечно,  не  пшеница  Севе¬
ра,  а  пшеница  Востока.  В  Заволжье,  на  Южном
Урале,  в  Северном  Казахстане,  в  Западной  Сибири
пшеницу  сеяли  и  в  царское  время,  но  за  годы  со¬
ветской  власти  ее  посевы  там  сильно  расширились.
Сибирь  почти  удвоила  сбор  хлеба.
 На  востоке  в  годы  сталинских  пятилеток  по¬
явилась  промышленность,  выросли  большие  города.
Этим  вызвано  создание  там  новых  очагов  земледе¬
лия.  Совхозы  и  колхозы  подняли  новые  земли.  За
Урал,  по  призыву  советского  правительства,  пересе¬
лилось  много  крестьян  из  Европейской  части  стра¬
ны.  На  пустынных  равнинах  простерлись  крупные
 156

Продвижение  посевов  пшеницы  в  новые  районы.
 массивы  зерновых  посевов.  Тракторы,  плуги,  сеялки,  комбайны  прошли
по  целинной  степи.  Урал  и  Западная  Сибирь  перед  войной  давали  пше¬
ницы  уже  больше,  чем  Украина  и  Крым.  На  XVIII  съезде  партии
товарищ  Сталин  отметил:  «...база  товарного  зерна  переместилась  из
Украины,  которая  считалась  раньше  житницей  нашей  страны,  на  север
и  восток...»
 Поля  Востока  сильно  помогли  нам  в  борьбе  с  врагом:  здесь  был
источник  хлеба.  В  дни  войны  колхозы  и  совхозы  за  Уралом  распахивали
новые  поля.  За  один  1942  год  Казахстан  расширил  посевную  площадь  —
главным  образом  под  пшеницей  —  на  800  тысяч  гектаров.  Многие  обла¬
сти,  ранее  ввозившие  хлеб,  во  время  войны  стали  кормить  себя  сами.
 План  вмешался  в  географию  хлеба,  и  на  крайнем  юге  нашей  стра¬
ны  —  в  Средней  Азии.  Раньше  пшеницу  там  часто  сеяли  на  орошаемых
землях,  сокращая  посевы  хлопчатника.  Хлопкороб,  избегая  встречи  с  тор¬
говцем,  стремился  иметь  собственный  хлеб.
 При  советской  власти  заботу  о  снабжении  хлебом  Средней  Азии
взяло  на  себя  государство.  А  поливные  земли  занял  хлопчатник.  Это  не
привело,  однако,  ни  к  безраздельному  господству  хлопчатника,  ни  к  из¬
гнанию  пшеницы  из  Средней  Азии.  На  орошенных  полях,  в  очередь
с  хлопчатником,  сеют,  —  правда,  еще  меньше,  чем  нужно,  —  кормовую
траву  —  люцерну.  А  под  пшеницу  распахивают  «богарные»  земли  —  те
неорошаемые  земли  высоких  предгорий,  где  для  хлопчатника  осадков
мало,  но  для  пшеницы  достаточно.
 Так  за  тридцать  лет  советской  власти  изменилась  карта  нашей
главной  культуры  —  пшеницы.
 Карта  эта  продолжает  изменяться  и  в  новой,  послевоенной  пяти¬
летке.  Пшеница  движется  дальше  на  север,  на  восток.  Особенно  расши¬
ряются  ее  посевы  в  Казахстане  и  Сибири,  где  много  удобной,  но  еще  не
полностью  освоенной  земли.  Там,  на  востоке,  в  континентальном  клима¬
те  вырастает  лучшая  в  мире  пшеница  —  твердая,  богатая  белком.  Ее
роговистое  зерно  почти  прозрачно  на  изломе.
 *  *  *
 Рисовое  поле  покрыто  водой  до  ста  дней.  Границы  поливных  оази¬
сов  Средней  Азии,  Южного  Казахстана  и  Закавказья  раньше  представ-
 157

лялись  пределом  распространения  риса,  подобно  тому,  как  они  представ¬
лялись  и  пределом  распространения  хлопчатника.  Ограниченные  пло¬
щадью  оазисов,  эти  две  поливные  культуры  вели  извечный  спор  из-за
воды,  тесня  друг  друга.
 В  годы  советской  власти  началось  географическое  перемещение
посевов  риса.  Для  него  были  найдены  новые  земли,  севернее  привычной
рисовой  зоны.  Это  ценное  растение  оказалось  вполне  пригодным  для
посева  во  многих  районах,  расположенных  в  плавнях  Кубани,  в  пойме
нижнего  Днепра,  в  дельте  Волги,  около  дальневосточного  озера  Ханка.
 Юг  попрежнему  остался  главным  районом  риса.  В  условиях  плано¬
вого  хозяйства  и  научной  организации  земледелия,  при  правильном  по¬
ливе  рис  —  не  враг  хлопку.  Но,  сохраняясь  в  разумной  доле  на  полях
старых  районов,  рис  заселяет  и  новые  земли.  Растение,  издревле  знав¬
шее  лишь  карликовые  хозяйства,  ручной  серп  и  деревянный  плуг,  влеко¬
мый  буйволом,  стало  возделываться  крупнейшими  в  мире  рисовыми
предприятиями,  которые  смогли  механизировать  все  сельскохозяйствен¬
ные  процессы  от  посева  до  уборки,  применить  и  аэроплан  и  комбайн.
Возле  Запорожья,  на  новых  полях,  рис  перед  войной  давал  рекорд¬
ный  урожай.
 Там,  где  прежде  вовсе  не  было  промышленности,  появились  рисо¬
очистительные  заводы.  В  этих  местах  благодаря  рису  индустрия  шагну¬
ла  в  деревню.
 Рис  движется  к  северу.  Посевы  риса  —  пока  только  опытные  и
небольшие  —  вы  найдете  под  Куйбышевом,  Курском  и  Рязанью,  в  боло¬
тах  Полесья.  Эта  «южная»  культура  приживается  даже  в  окрестностях
Москвы  —  на  две  тысячи  километров  севернее  прежней  рисовой  зоны.
Начинает  создаваться  новая  карта  рисосеяния.
 Мы  привыкли:  рис  —  это  далекая,  жаркая  Азия.  Но  вот  усилия
советских  ученых,  труд  колхозников  заставляют  нас  по-новому  взгля¬
нуть  на  географическую  карту,  по-новому  увидеть  мир.
 В  Западном  Закавказье,  в  плодородных  субтропиках  могут  расти
апельсины,  лимоны,  чай,  бамбук.  Но  господствовала  там  кукуруза.  Ны¬
не  кукуруза  планомерно  вытесняется  с  особо  ценных  полей;  ее  посевы
переходят  в  другие  места,  уступая  место  субтропическим  культурам.
 Продвижение  посевов  риса  в  новые  районы.
158

Продвижение  посевов  хлопчатника  в  новые  районы.
 Передвижка  штрихов  на  сельскохозяйственной  карте  говорит  о  разум¬
ном  хозяйствовании.
 Кукуруза  считалась  южной  культурой.  Но  уже  доказано  опытом:
она  может  быть  сдвинута  к  северу  —  в  европейскую  лесостепь,  в  степи
Сибири.
 В  Сибири  сильно  расширились  посевы  ржи.  Просо  заняло  новые
площади  на  юго-востоке.  Сдвинулся  на  восток  подсолнечник.  За  ^ремя
войны  рыжик  —  наиболее  скороспелая  масличная  культура  —  заселил
Поволжье  и  Западную  Сибирь,  проник  в  Забайкалье,  на  Дальний  Восток.
Это  сдвиги  не  только  в  географии,  но  и  в  прежних  представлениях.
 Хлопчатник  рос  в  Средней  Азии  и  Восточном  Закавказье.  Казалось,
выращивать  хлопок  в  России  могут  лишь  насыщенные  солнцем  поливные
оазисы  крайнего  юга.  На  географической  карте  зона  хлопка  прильнула
к  южной  границе  страны  —  и  застыла.
 Своего  хлопка  царской  России  нехватало.  Половину  волокна  она
ввозила  из  Соединенных  Штатов  Америки:  100  миллионов  золотых  руб¬
лей  в  год  платила  Россия  за  американский  хлопок.
 Социалистическое  государство  не  могло  мириться  с  зависимостью
от  Америки.  Советская  промышленность  должна  была  прясть  советский
хлопок.  Возникла  нужда  в  быстром  расширении  хлопковых  посевов.
 В  Средней  Азии  и  в  Закавказье  распахивались  новые  земли,  засе¬
вались  хлопчатником,  —  и  каждый  новый  гектар  давал  нам  до  4  тысяч
метров  ткани  в  год.  Но  мало  было  расширения  хлопковых  площадей  на
поливных  землях  Средней  Азии  и  Закавказья.  Борьба  за  хлопковую  неза¬
висимость,  ныне  закончившаяся  полной  победой,  потребовала  новых
хлопковых  районов.  Хлопчатник  искал  новые  места  —  те,  где  он  может
расти  без  полива,  где  не  нужно  строить  дорогих  и  сложных  ороситель¬
ных  систем.
 Такие  места  есть.  От  низовьев  Дуная  до  низовьев  Волги  лежит
цепь  обширных,  плодородных,  но  засушливых  земель.  Дожди  идут  здесь
редко.  Эти  земли  нуждались  в  засухоустойчивой  культуре.  Она  и  была
найдена:  неполивной  хлопчатник.
 159

Советская  власть  перечертила  географиче¬
скую  границу  хлопководства.  Она  сдвинула  ее
далеко  к  северу  —  с  сорок  третьей  параллели
до  сорок  седьмой.
 В  пустовавших  степях  Причерноморья,
Приазовья  возникли  хлопковые  совхозы,  колхо¬
зы  и  машинно-тракторные  станции.  Хлопок  —
трудоемкая  культура,  а  население  в  южной  сте¬
пи  малочисленное.  Помогла  механизация.  На
полях  здесь  нет  арыков,  и  тракторам  легко  во¬
дить  за  собой  многорядные  машины.
 Палило  знойное  степное  солнце.  Весной  —  шелест  пестрых  цветов,
осенью  —  шорох  полыни.  Степь  была  пуста.
 Ее  вспахали.  Борозды  уходят  к  горизонту.  Проведены  дороги.  По¬
строены  хлопкоочистительные  заводы.  В  сельских  местностях  обоснова¬
лась  промышленность.  Украина,  Северный  Кавказ  получили  собственное
сырье  для  текстиля.
 Средняя  Азия  и  Закавказье  —  главный,  решающий,  но  теперь  уже
не  единственный  район  хлопководства.  Создан  новый  хлопковый  край  —
самый  северный  в  мире.  Его  доля  в  хлопковых  площадях  СССР  к  началу
войны  выросла  с  нуля  до  одной  четверти.  Хлопчатником  здесь  засева¬
лось  уже  более  полумиллиона  гектаров.
 Первая  попытка  насадить  «хлопчатую  бумагу»  в  Европейской
России  была  сделана  триста  лет  назад,  прн  царе  Алексее  Михайловиче.
Хлопчатник  пробовали  сеять  в  Европейской  части  страны  и  позже,
в  XIX  веке.  Но  только  при  советской  власти  эти  попытки  увенчались
успехом.
 Урожайность  хлопка  в  неполивных  районах  Причерноморья  и  При¬
азовья,  конечно,  ниже,  чем  его  урожайность  в  Средней  Азии  или  в  За¬
кавказье.  Но  она  превышает  урожайность  в  Индии,  где  культура  хлоп¬
чатника  живет  тысячелетия.
 Новый  хлопковый  край  во  время  войны  попал  в  руки  немцев.  Они
все  здесь  разорили.  Зона  хлопка  снова  спустилась  на  юг.  Но  ныне  в  этот
край  вернулась  советская  жизнь.  Возвращается  и  хлопок.
 Географическая  граница  районов  свеклосеяния  была  раньше  ис¬
кусственно  сжата.  Распространение  свекловицы  —  корнеплода,  дающе¬
го  сахар,  а,  стало  быть,  и  распространение  сахарной  промышленности,
ограничивалось  пределами  Украины  и  Курской  области.  Намеренно
создавалась  зависимость  всех  районов  от  одного:  это  было  выгодно
Терещенкам,  Бобринским  и  другим  хозяевам  сахарного  рынка  —  их
барыши  увеличивались.
 Густо  расположенные  в  свекловичной  полосе  сахарные  заводы
требовали  много  сырья;  это  толкало  к  безотчетному  расширению  по¬
севов  сахарной  свеклы  на  Украине  и  в  Курской  области.  Ею  засевались
даже  малопригодные  для  этого  растения  поля.  А  кругом  простиралась
громадная  страна,  где  свеклы  не  сеяли  вовсе.  Провоз  сахара  на  восток
стоил  дороже,  чем  сам  сахар.
 Социалистическое  строительство  территориально  сближает  произ¬
водство  с  потреблением.  Изменяется  карта  сахарной  промышленности:
сахарные  заводы  расселяются  по  стране.  А  вместе  с  тем  изменяется  и
карта  свеклосеяния.
 Сахарная  свекла  прорвала  границу,  запиравшую  ее  в  тесных  пре¬
делах  старой  «естественной  свеклосахарной  зоны».
 Хлогхок
 160

Продвижение  посевов  сахарной  свеклы  в  новые  районы.
 На  юге  она  впервые  дошла  до  Армении  и  Грузии.  Здесь  есть  земли,
не  менее  благоприятные  для  посевов  свеклы,  чем  земли  Украины.  В  За¬
кавказье  теперь  свой  сахар.
 Свекловица  поселена  также  в  приалтайских  и  минусинских  степях,
в  Забайкалье.  И  Сибирь  имеет  теперь  свой  сахар.
 На  востоке  сахарная  свекла  достигла  берегов  Тихого  океана.  При¬
морье  тоже  имеет  теперь  свой  сахар.
 Сахарная  свекла  выращивается  в  Киргизии,  в  Южном  Казахстане,
в  Узбекистане.  Местами  она  стала  здесь  уже  ведущей  культурой.  Так
получила  свой  сахар  и  Средняя  Азия.
 Если  хлопчатник  сдвинулся  из  поливных  районов  в  неполивные,  то
сахарная  свекла,  наоборот,  —  из  неполивных  в  поливные.  Урожайность
ее  здесь  в  два-три  раза  выше.
 Украина  и  Курская  область  остаются  основным  районом  сахара.
Но  теперь  у  нас  есть  и  другие  районы  свеклосеяния.  На  новые  районы
перед  войной  падала  уже  почти  десятая  часть  посевов  сахарной  свек¬
лы,  не  считая  посевов  в  Прибалтике  и  на  Карельском  перешейке.
 Возникшие  на  востоке  районы  свеклосеяния  сыграли  большую  роль
в  дни  войны,  когда  основной,  украинский  сахаросвекольный  район  был
захвачен  немцами.  За  время  войны  сахарная  свекла  проникла  в  двена¬
дцать  новых  областей.
 Привычные  пейзажи  изменились.  В  оазисах  среди  пустыни  навале¬
ны  кучи  бураков,  как  где-нибудь  в  лесостепи  у  Вин¬
ницы.  Верблюды  подвозят  к  станциям  не  только  бе¬
лые  кипы  хлопка,  но  и  корзины  с  бурой  свеклой.
 Когда-то  для  казаха,  киргиза  или  узбека  сахар
был  дорогой  городской  диковинкой.  А  теперь  в
лучших  казахских,  киргизских,  узбекских  колхозах
добиваются  таких  урожаев  сахарной  свеклы,  о  ка¬
ких  в  старой  России  никогда  и  не  слыхивали.
 Сахарная  свекла  проникла  и  в  полосу  под¬
золистых  почв.  Во  время  войны  в  Московской,  Воло¬
годской,  Горьковской  областях  трудно  было  найти
колхоз,  который  не  завел  бы  хоть  небольших  посевов 	Сахарна:&
 сахарной  свеклы.  У  нее  здесь  иное  назначение.  с  скла
 161

Она  перерабатывается  не  на  заводах,  а  в  самих
колхозах.  И  не  в  сахар,  а  в  джем,  сироп,
повидло.
 Сахарная  свекла  поселилась  даже  в  Ар¬
хангельской  области.  Кругом  —  не  дубравы,  не
вишневые  сады,  а  дремучий  хвойный  лес.
 Эта  «черноземная»  культура  будет  все
больше  завоевывать  и  Восток  и  Север.  Опыты
показали,  .что  свекловица  может  расти  даже  за
Полярным  кругом  —  на  Соловецких  островах,  в
Нарьян-Маре,  на  далеком  севере  Сибири.  Но
нужно  еще  немало  поработать,  чтобы  она  там
прижилась  как  следует.
 Сдвинулись  с  места  и  границы  распростра¬
нения  льна-долгунца.  Раньше  посевы  льна-долгун-
ца  были  размещены  неравномерно:  они  сосредо¬
точивались  почти  целиком  только  в  северо-
западном  углу  страны.  Спрос  русских  прядильных
фабрик  и  близкого  заграничного  рынка  сгущал  здесь  льняные  поля,
занимавшие  кое-где  до  трех  четвертей  ярового  клина.  Частые  посевы
одного  и  того  же  растения  истощали  почву.  А  далеко  на  восток  ухо¬
дили  области,  лен  почти  не  сеявшие  и  покупавшие  полотно  втридорога.
 Теперь  механизация  помогает  колхозам  выращивать  это  трудоем¬
кое  растение  в  новых,  менее  населенных  районах  Урала,  Сибири,  Зеле¬
ное  поле  с  голубыми  глазочками  —  ныне  черта  уж  не  только  псковского
или  смоленского  пейзажа.
 Так  за  тридцать  лет  советской  власти  изменилась  у  нас  география
сельскохозяйственных  культур.  Отвергнуты  их  старые  «пределы  распро¬
странения»,  сломлены  устаревшие  представления.
 Новая  география  сельскохозяйственных  культур  выражает  рост  и
усложнение  советской  экономики,  в  основе  которой  лежит  сознательное
регулирование,  социалистический  план.
 НОВЫЕ  КУЛЬТУРЫ
 Тысячи  лет  прошли  с  тех  пор,  как  на  равнинах  нашей  страны  лег¬
ли  первые  борозды,  проведенные  земледельцем.  Но  мало  изменился
характер  земледелия  за  эти  долгие  века.  Перечень  культурных  расте¬
ний,  распространенных  в  России,  был  мал  и  беден.  В  стране  со  слабой,
отсталой  промышленностью  почти  не  прививались  новые  технические
культуры.  Все  те  же  рожь,  ячмень,  овес  да  лен...  Стихийно  сложивший¬
ся,  ограниченный  немногими  названиями  набор  культур  нес  на  себе
след  давно  ушедших  столетий.
 И  вот  однообразие  растений  вступило  в  противоречие  с  растущим
многообразием  жизни.  Новой,  советской  индустрии  стали  нужны  новые
 162

Распространение  ряда  новых  культур,  введенных  за  годы  советской  власти.
 растения  —  прядильные,  каучуковые,  масличные.  В  неизвестных  доселе
количествах  потребовалось  сырье  для  эфирных  и  жирных  масел,  рас¬
тительных  красок,  кислот,  пластмасс.
 Требуется  лак,  изготовляемый  из  плодов  тунгового  дерева,  расту¬
щего  в  Ки*гае.  Нужна  гуттаперча  —  ее  дает  сок  деревьев  Индонезии.
Нужна  пробка  —  кора  особой  разновидности  дуба,  растущего  в  Алжире,
Нужна  кора  австралийской  акации,  из  этой  коры  добывают  дубильные
вещества.  Нужно  прочное,  похожее  на  шелк,  волокно  китайской  крапи¬
вы  —  рами.
 Встала  гигантская  задача  —  обновить  и  расширить  круг  культур¬
ных  растений,  возделываемых  в  нашей  стране.  Этого  требовала  не
только  быстро  растущая  промышленность  Советского  Союза.  Земле¬
делие  продвигалось  в  новые,  ранее  пустынные  области  страны,  и  для
этих  областей  пришлось  отбирать  подходящие  растения.  Потребовался
коренной  пересмотр  перечня  растительного  сырья,  продуманное  его
расширение.
 Акклиматизация  чужеземных  растений  оказалась  нелегким  де¬
лом  —  ведь  вполне  одинаковых  климатов  на  земле  не  существует,  при¬
родные  условия  полностью  нигде  не  совпадают.  Не  все  растения,  вы¬
везенные  из  других  стран,  приживаются  на  новой  почве.  А  если  прижи¬
ваются,  то  зачастую  не  цветут,  или  цветут,  но  не  приносят  плодов.
Приходится  переделывать  природу  растений,  приучать  их  к  новой
родине.
 В  годы  сталинских  пятилеток  началась  терпеливая,  настойчивая
пересадка  на  советскую  землю  нужных  нам  злаков,  овощей,  цветов,
фруктов  Америки  и  Африки,  Австралии  и  Азии.
 Земледелие  СССР  обогатилось  множеством  новых  культур.  Часть
из-  них  уже  широко  распространилась  в  колхозах  и  совхозах.  Часть  еще
осваивается.
 В  засушливых  областях  страны  введено  зерновое  сорго.  Оно  так
засухоустойчиво,  что  его  называют  «верблюдом  растительного  царства».
 Л  63

Растение,  вывезенное  из  Палестины,  поселилось  на  юге  Украины,  в  По¬
волжье,  в  Казахстане.
 Соя  —  маньчжурское  растение,  содержащее  белок,  равноценный
животному  белку,  —  заняла  перед  войной  большие  площади  на  Украине,
в  Молдавии,  на  Дальнем  Востоке  и  уже  продвигается  в  среднюю  полосу
Союза.
 В  Средней  Азии  разводится  батат,  уроженец  Вест-Индии  —  расте¬
ние,  подобное  картофелю,  но  более  урожайное  и  более  питательное.
Пшеничный  хлеб  с  добавлением  муки  из  батата  вкуснее  обычного  и  не
так  быстро  черствеет.
 Засухоустойчивый  нут  —  бобовое  растение  с  берегов  Средиземного
моря  —  поселен  на  берегах  Волги.
 Византийский  овес  стал  озимой  культурой  в  хлопковых  районах
Азербайджана.
 В  Киргизии,  на  Северном  Кавказе  разводится  кенаф  —  индийское
растение,  заменяющее  джут.  Кенаф  идет  на  изготовление  сахарных
мешков,  —  эти  мешки  предохраняют  сахар  от  порчи,  впитывая  влагу,
и  к  тому  же  не  оставляют  на  сахаре  волокон.
 В  Узбекистане  впервые  выращивается  американский  орех—-пе¬
кан,  самый  маслянистый  и  питательный  из  всех  разновидностей  ореха,
употребляёмых  человеком.
 Волокно  канатника  применяют  для  обмотки  кабелей.  Это  новое
для  страны  растение  продвинулось  у  нас  на  север,  вплоть  до  Бе¬
лоруссии.
 Чуфа  дает  кондитерской  промышленности  масло  и  муку.  Из  ара¬
хиса  делается  ценное  масло.  Южная  конопля  нужна  для  производства
канатов.  Ворсовальная  шишка  употребляется  в  суконной  промышленно¬
сти.  Все  это  —  новые  для  нашей  страны  растения.  Суданская  трава,
американский  пырей,  абиссинский  ажгон,  далматская  ромашка,  мекси¬
канская  гваюла...
 Многое  сделано  для  «приручения»  всех  этих  чужих  для  нас  рас¬
тений.  Уже  выведены,  например,  собственные  сорта  каучуконоса  —  гва¬
юлы.  Советская  гваюла  содержит  больше  каучука,  чем  ее  мексиканские
 Распространение  каучуконосов—кок-сагыза  и  тэу-сагыза,
 164

сородичи.  И  используется  она  по-новому  —  в  пе¬
реработку  идет  весь  куст  целиком,  от  корней  до
макушки.
 Так  обогатили  мы  мир  культурных  растений
Советской  страны.
 Но  мы  обогатили  его  не  только  за  счет  ино¬
земных  растений.  В  годы  пятилеток,  по  указанию
товарища  Сталина,  были  начаты  поиски  ценных
дикорастущих  растений  в  пределах  нашей  соб¬
ственной  страны  —  в  пустынях  Средней  Азии,  в
горах  Кавказа,  на  сопках  Забайкалья.  Вся  беско¬
нечно  богатая  флора  нашей  Родины  подверглась
пересмотру.  Экспедиции  изучили  множество  ра¬
стений,  произвели  тысячи  опытов,  выясняя  воз¬
можности  разведения  новых  культур.
 Мы  уже  видим  плоды  этой  работы.  В  Чуй-
ской  долине  Киргизии,  например,  на  полях  разво¬
дится  теперь  кендырь  —  дикое  среднеазиатское
растение  с  прочным  волокном.
 Отыскано  немало  лекарственных  растений  —
их  можно  не  только  собирать  в  горах,  в  лесах,
 Жау'-сагыд
 но  и  разводить  на
 полях.
 Немало  каучука  дают  нам  растения,  на  которые  раньше  не  обра¬
щали  внимания  или  которых  вовсе  не  знали.
 В  1931  году  в  горах  Тянь-Шаня,  на  высоте  двух  километров  нал
уровнем  моря,  был  найден  каучуконос  «кок-сагыз»,  похожее  на  одуван¬
чик  растение  с  желтым  цветком.  Из  кок-сагыза  добывается  каучук,
по  качеству  не  уступающий  каучуку  из  чужеземной  тропической
гевеи.  Ныне  это  растение  возделывается  в  большинстве  областей  СССР.
Оно  продвинулось  вплоть  до  торфяников  и  осушенных  болот  Белоруссии.
 В  1930  году  в  горах  Кара-Тау,  на  юге  Казахстана,  нашли  неиз¬
вестное  ботаникам  растение  —  «тау-сагыз»,  корни  которого  иногда
почти  наполовину  состоят  из  каучука.  Началось  разведение  и  этого
ценного  каучуконоса.
 В  диком  кустарнике  наших  лесов  —  бересклете  бородавчатом  —
обнаружена  гуттаперча.  И  это  растение  уже  культивируется.
 Возделывание  новых  полезных  растений  —  заслуга  советских  уче¬
ных.  Но  не  только  ученых.  В  поисках  новых  культур  наряду  с  научными
экспедициями  участвовали  колхозники,  охотники,  пограничники,  школь¬
ники.  Кок-сагыз  обнаружен  колхозником  Спиваченко  и  комсомольцем
Буханевичем.  На  тау-сагыз  ученым  указал  местный  житель,  казах
Дюрбеков.  Весь  советский  народ  живет  одной  мыслью:  обогатить,  укре¬
пить  свою  Родину.
 Обновление  полей  в  СССР  —  дело  общегосударственное.  По  еди¬
ному  плану  ведут  работы  советские  ученые.  По  единому  плану  вводят
на  полях  новые  культуры  колхозы  и  совхозы.
 Новые  культуры  требуют  много  труда,  но  зато  и  сторицей  его
вознаграждают.  Они  увеличивают  вес  трудодня,  повышают  зажиточ¬
ность  колхозников.
 Новые  культуры  обновляют  не  только  сельское  хозяйство,  но  и
промышленность.  Появляются  заводы  по  переработке  новых  технических
 165

растений,  иногда  в  тех  местах,  где  не  было  никакой  промышленности.
Так,  в  далеких  районах  Нагорного  Карабаха  возникают  каучуковые
заводы  для  переработки  гваюлы.
 Новые  культуры  —это  новое  сырье,  новые  промышленные  отрасли.
 Но  и  прежние,  давно  нам  известные  растения  часто  используются
теперь  по-новому.  И  в  этом  смысле  их  тоже  можно  назвать  «новыми».
 Махорка,  из  которой  теперь  стали  извлекать  лимонную  кисло¬
ту,  —  разве  это  старая  культура?
 Хлопчатник,  который  по  воле  ученых  приобретает  естественную
раскраску,  —  от  густокремовой  до  коричневой,  от  бледноголубой  до
темнозеленой,  —  старая  культура?
 Кукуруза,  получившая  свыше  полутораста  применений  —  старая
культура?
 Древний  хлебный  злак,  патриарх  мирового  земледелия,  пшеница,
из  стебля  которой  научились  делать  мыло  и  бумагу,  —  старая  культура?
 БЕЗ  ЗИМЫ
 Из  разных  стран  переселяем  мы  растения,  но  чаще  всего  —  из
южных.  Среди  новых  культур  много  субтропических.
 Царская  Россия  платила  за  субтропическое  сырье  по  двести  мил¬
лионов  золотых  рублей  в  год.  Своих  субтропических  растений  она  почти
не  разводила.  Мы  начали  это  делать  заново.
 На  Черноморском  побережье  —  от  Сочи  до  Батуми  —  жарко  и
влажно,  точно  в  парнике.  Средняя  температура  самого  холодного  ме¬
сяца  —выше  нуля.  За  два  года  на  заброшенном  поле  успевают  вырасти
высокие  деревья  —  еще  не  сгнившие  стебли  лежат  в  лесной  чаще.  Это
«влажные»  субтропики.
 В  защищенных  горами  долинах  на  юге  Туркменской  и  Таджикской
республик  сухо  и  жарко.  Летом  здесь  мало  осадков,  зимой  почти  не
бывает  морозов.  Это  —  «сухие»  субтропики.
 Сейчас  на  месте  кукурузных  полей  и  диких  камышовых  зарослей
Закавказья,  по  указанию  товарища  Сталина,  разбиты  плантации.  Они
дают  нам  уже  больше  субтропических  плодов,  чем  мы  раньше  покупали
за  границей.  А  ведь  основная  масса  посадок  еще  не  плодоносит...
 Сила  плодородия  в  Западной  Грузии  необычайна.  Иное  мандари¬
новое  дерево  приносит  до  б  тысяч  плодов  в  год.  Со  взрослого  апельси¬
нового  дерева  удается  собрать  до  тонны  фруктов.  А  ведь  даже  такой
выдающийся  географ  царской  России,  как  П.  П.  Семенов-Тян-Шанский,
в  1900  году  был  вынужден  писать:  «В  Западном  Закавказье  выбор  куль¬
турных  растений  вследствие  теплого  и  влажного  климата  довольно  за¬
труднителен...»
 Плоды  китайского  тунгового  дерева  более  чем  наполовину  со¬
стоят  из  масла;  оно  дает  лак,  предохраняющий  металл  от  ржавчины.
Старая  Россия  тунга  не  знала.  Сейчас  он  растет  у  нас  в  Закавказье
 166

на  площади  в  тысячи  гектаров.  И  советские  корабли  несут  тунговый
лак  на  своих  килях.
 Почти  не  было  у  нас  и  алжирского  пробкового  дуба.  Раньше  кора
пробкового  дуба  ввозилась  в  нашу  страну  из-за  границы.  Сейчас  у
нас  есть  рощи  пробкового  дуба.
 Посевы  эфиромасличных  культур  до  революции  были  ничтожны.
Теперь  мы  возделываем  до  двадцати  эфироносов;  они  занимают  свыше
150  тысяч  гектаров.  Казанлыкская  роза,  мята,  кориандр,  анис,  герань...
Сами  производим  мы  розовое,  лавандовое,  шалфейное  масло.  Кило¬
грамм  масла  из  казанлыкской  розы  стоит  20  тысяч  рублей.
 Китайская  крапива  рами  с  ценнейшим  волокном  для  специ¬
альных  тканей  в  России  не  росла.  Сейчас  вы  найдете  ее  среди  культур
Западной  Грузии.
 Субтропики  дают  новым  заводам  новое  сырье.  Сельское  хозяйство,
раньше  удовлетворявшее  преимущественно  продовольственные  нужды,
теперь  все  больше  служит  и  промышленности.
 Чем  выше  становится  благосостояние  народа,  тем  больше  увели¬
чивается  потребность  в  южных  овощах,  в  субтропических  фруктах.
 Лимоны  царская  Россия  покупала  в  Сицилии,  апельсины  —  в  Па¬
лестине,  чай  —  на  Цейлоне,  инжир  —  в  Турции.  Чужой,  далекий  климат
оплачивался  золотом.
 Цитрусы  обходились  России  более  чем  в  двенадцать  миллионов
рублей.  А  теперь  одна  Грузия  выращивает  до  полмиллиарда  ман¬
даринов,  апельсинов,  лимонов  ежегодно.  Розовые,  желтые  шарики,  кон¬
центрирующие  благодатную  силу  Юга  и  раздающие  ее  всей  стране.
 Посевы  чая  перед  революцией  занимали  около  девятисот  гекта¬
ров.  Кустарная  фабричка  выпускала  плохой  «солдатский»  чай.  Сейчас
в  одной  Грузии  —  до  полусотни  тысяч  гектаров  чайных  плантаций.  За
пятилетку  эта  площадь  увеличится  почти  до  60  тысяч  гектаров.
Работает  более  тридцати  прекрасно  оборудованных  чайных  фабрик.
 Первое  время  чай  рос  лишь  в  Грузии.  Потом  он  появился  в  Лен¬
корани,  на  Каспийском  побережье.  А  в  послевоенной  пятилетке  чай
быстро  проникает  в  Краснодарский  край.  По  северную  сторону  Кавказ¬
ского  хребта,  у  Майкопа,  на  опытных  участках  он  выдерживает  моро¬
зы  в  —  20  градусов.
 Казалось,  чай  —  это  Цейлон,  Ассам,
 Китай...  И  вот  —  Россия  стоит  в  числе  чае¬
производящих  стран.
 Стахановцы  чайных  плантаций  собирают
у  нас  такие  высокие  урожаи,  о  каких  нет  и
намека  в  мировой  литературе.  И  это  на  край¬
нем  северном  пределе  произрастания  чая...
 На  черноморском  берегу  Кавказа  при¬
жился  мексиканский  авокадо,  чудо-дерево,
плоды  которого  содержат  девять  витаминов.
 Плоды  авокадо  маслянистого  вкуса,  с  орехо¬
вым  запахом.  Они  калорийнее  бифштекса.  В  них
меньше  воды,  чем  во  всех  иных  плодах,  а  про¬
цент  жира  доходит  до  37.  Будто  сладкое  сли¬
вочное  масло  в  естественных  пакетиках.  Сей¬
час  у  нас  триста  деревьев  авокадо,  а  десять
лет  назад  было  только  два.
 167

По  оазисам  Средней  Азии  распространяются  йнжир  и  гранат.
Е  Крыму,  на  Апшероие  и  по  Атреку  в  Южном  Туркменистане  разводят
маслину.
 -На  Атреке  уже  подняла  свой  стройный  ствол,  распростерла  пери¬
стые  листья  и  дала  плоды  финиковая  пальма  —  дерево  далекой  горя¬
чей  Аравии...
 Все  это  стоит  огромных  усилий.
 В  субтропиках  не  бывает  морозной  зимы.  Но  все  же  иной  раз  в
зимние  месяцы  ртутный  столбик  на  черноморском  берегу  Кавказа  па¬
дает  ниже  нуля.  Мороз  грозит  нежным  растениям  гибелью.  Большой
урон  садам  и  плантациям  принесла,  например,  морозная  зима  первого
года  войны.
 Чтобы  спасти  растения,  их  укутывают,  регулируют  тепловой  ре¬
жим  почвы.  Обогревают  плантации  специальными  грелками...  Опыты,
выдумка,  труд.
 Обычно  на  одном  гектаре  высаживают  тысячу  лимонных  деревьев.
На  одном  из  опытных  участков  Грузии  как-то  высадили  более  трех
тысяч.  И,  когда  настал  срок,  собрали  втрое  больше  лимонов,  не  менее
крупных.  Деревья,  чище  посаженные,  хорошо  перенесли  зимний  холод,
для  них  создался  благоприятный  микроклимат.
 Но  решающее  средство  борьбы  за  богатые  субтропики  —  выведе¬
ние  новых,  наших  собственных  сортов  растений.  Выведена  стелющаяся,
морозоустойчивая  культура  лимона.  Советские  селекционеры  соединили
зимостойкость  китайских  форм  чая  с  высокой  урожайностью  и  вкусом
индийских.  Многолетнее  хинное  дерево  —  уроженец  Явы  —  ныне  возде¬
лывается  в  З'аладной  Грузии  как  однолетняя  культура.
 Зябким  растениям  вредны  порывы  холодных  ветров.  Поэтому  план¬
тации  обсаживаются  рядами  деревьев.  Поля  обрамлены  зелеными
полосами.
 Местами  на  субтропическом  Кавказском  побережье  ливни  грозят
 Советские  субтропики:  1.  Влажные  субтропики.  2.  Полусухие  субтропики.  3.  Сухие
субтропики.  4.  Январская  изотерма  0°.
 168

смывом  горных  почв.  Поэтому  здесь  кое-где
террасируют  с  помощью  тракторов  склоны  гор.
 Поля  располагаются  на  склоне  длинными  и  уз¬
кими,  но  горизонтальными  ступенями.  Про  эти
поля  можно  сказать:  они  сделаны.  Весь  пейзаж
изменился.
 В  Ленкоранской  низменности  летом  слиш¬
ком  жарко.  Там  из-за  сильного  зноя  применяют
искусственное  затенение  плантаций.
 Ценные  растения  нужно  уберечь  от  вреди¬
телей.  Для  этого  созданы  специальные  машинно¬
истребительные  станции.
 Так  у  нас,  в  Советской  стране,  люди  уве¬
личивают  свою  власть  над  природой.
 В  Южном  Узбекистане,  в  районе  Денау,
введен  сахарный  тростник.  О  нем  древние  го¬
ворили:  «мед  без  пчел».  Гостю  из  тропиков  у
нас,  на  северном  пределе,  нелегко:  суше  воз¬
дух,  короче  вегетационный  период,  суровее
зима.  На  родине  —  5  000  миллиметров  осадков,  а  в  Денау  —
ни  капли  дождя  за  все  лето,  нужен  искусственный  полив.  Но
трудовая  настойчивость  советских  людей  сделала  свое  дело.  Разница
климатов  побеждена  подбором  раннеспелых  сортов,  подкормкой,
скрещиванием  дикого  среднеазиатского  тростника  с  американским
культурным.  И  вот  в  Узбекистане  в  этом  пятилетии  строится  ромовый
завод.  Сырье  для  него  дадут  стебли  тростника,  который  в  нашей  стране
никогда  не  произрастал  да,  казалось,  и  не  мог  произрастать.
 По  площади  советские  субтропики  не  так  уж  велики.  Они  у  самого
края  географической  карты  СССР.  Мало  у  нас  мест,  защищенных  го¬
рами  от  дыхания  севера  и  не  знающих  морозной  зимы.
 Но  социалистический  план  позволяет  нам  использовать  богатства
родной  природы  рационально,  полно,  продуманно.  Ничто  не  мешает
взять  от  природы  все  то,  что  она  может  дать.  Не  лежат  на  нашем  пути
ни  частная  собственность  на  землю,  ни  анархия  производства,  ни  разоб¬
щенность  крестьян,  ни  отсталость  техники.
 И  если  все  это  принять  во  внимание,  окажется,  что  наши  субтро¬
пики  не  так  уж  малы.  Географический  недостаток  перекрывается
преимуществами  советского  общественного  строя.  Что  ни  год,  то  все
больше  у  нас  субтропических  плантаций.  Что  ни  год,  то  все  больше
апельсинов,  лимонов  привозят  в  Архангельск,  в  Игарку,  в  Хабаровск.
 Ни  плодородие  краснозема,  ни  сила  южного  солнца  у  нас  зря  не
пропадут.
 Сахарный
тростник
 12  И.  Н.  Михайл  ов

САДЫ
 Когда  говорят  о  прекрасной,  яркой  жизни,  ее  часто  сравнивают
с  цветущим  садом.  Сады  украшают  страну  узорами  цветов,  благоухаю¬
щим  цветением  яблонь.  Они  дают  много  фруктов  и  ягод,  много  вкус¬
ных,  полезных  плодов.
 Садоводство  —  это  большая  и  важная  отрасль  хозяйства.
 В  Советском  Союзе  много  садов.  Надо,  чтобы  их  было  еще  боль¬
ше.  И  не  только  в  благодатных  южных  краях,  но  и  в  районах  Центра,
Востока  и  Севера.  Надо,  чтобы  садоводство  еше  шире  распространи¬
лось  по  нашей  стране,  вплоть  до  ее  северных  пределов.
 Природа  поставила  преграды  продвижению  садовых  культур  в  се¬
верные  области.  Но  творческая  мысль  наших  ученых,  поддержанных
народом  и  партией,  эти  преграды  сломила.  Великий  русский  ученый-
садовод  Иван  Владимирович  Мичурин  своими  неустанными  трудами  от¬
крыл  путь  для  продвижения  садов  на  север.  Он  переделал  самую  при¬
роду  растений,  вырастил  много  новых,  еще  невиданных  сортов.
 Мичурин  начал  с  того,  что  стал  выращивать  в  Козлове,  где  он
жил,  южные  плодовые  деревья.  Но  они  не  могли  привыкнуть  к  чужой
природе  и  гибли.  Тогда  Мичурин  начал  применять  скрещивание  —  выво¬
дил  новые  сорта.  Однако  совмещение  плодовитости  растений  юга  с  за¬
каленностью  растений  Средней  России  ему  не  удалось  —  в  новых  расте¬
ниях  побеждали  местные  признаки:  яблони  не  боялись  мороза,  но  плод
оставался  кислым.
 '  Тут  последовал  гениальный  вывод:  местные  признаки  побеждают
в  привычной  среде,  —  следовательно,  город  Козлов  должен  быть  чуж¬
биной  не  для  одного,  а  для  обоих  растений.  Нужно  поставить  скрещи¬
ваемые  растения  в  равные  условия.  И  Мичурин,  подбирая  пары,  соот¬
ветствующие  требованиям  своего  учения,  стал  скрещивать  в  Козлове
южные  растения  не  с  козловскими,  а  с  дальневосточными.
 Так  была  выведена,  скажем,  груша  «бере-зимняя  Мичурина».
Пыльцу  французской  груши  «бере-рояль»  Мичурин  перенес  на  рыльце
пестика  дикой  уссурийской  груши.  Новый  сорт  оказался  и  плодоносным
и  морозоустойчивым.  У  французской  груши  он  взял  большую  величину
и  хороший  вкус,  а  у  груши  уссурийской  —  способность  выносить  моро¬
зы  в  тридцать  с  лишним  градусов.  Груша  выведена  в  Козлове,  где  рас¬
тения  и  Франции  и  берегов  Уссури  «равноправны».  Север  покорен  соче¬
танием  культуры  южных  садов  со  стойкостью  восточноазиатской  тайги.
Ум  великого  преобразователя  природы  опрокинул  географические  пре¬
делы,  которые  представлялись  «естественными».
 Скрещиванием  и  последующим  воспитанием  растений  Мичурин
вывел  за  свою  жизнь  более  трехсот  новых  плодовых  сортов.  Осущест¬
вляя  комплекс  разработанных  им  мер,  он  скрещивал  растения,  не  только
далекие  друг  другу  по  месту  рождения,  но  и  далекие  по  виду:  вишню
с  черемухой,  грушу  с  рябиной,  яблоню  со  смородиной,  персик  с  мин¬
далем.  Так  ему  легче  было  расшатывать  наследственность,  навязывать
растению  новые  качества,  управлять  природой.
 Этот  научный  подвиг  в  царской  России  оставался  почти  неизвест¬
ным,  неоцененным.  О  нем  мало  кто  знал  за  пределами  Козлова.  Мичу¬
рин  был  предоставлен  самому  себе.
 Лишь  советская  власть  придала  работе  Мичурина  общегосудар¬
ственный  характер.  Мечты  великого  русского  ученого  осуществились:
его  труд  стал  служить  всему  народу.
 170

Правительство  и  партия  сделали  все,  чтобы  работа  ученого  была
плодотворна.  После  революции  Мичурин  уже  не  был  одиноким.  Он  ру¬
ководил  целым  штатом  научных  работников,  занятых  в  богатейших  ла¬
бораториях  и  кабинетах.  После  смерти  Мичурина  начатые  им  научные
работы  продолжаются,  все  расширяясь.  Многие  ученики  Мичурина  сами
стали  крупными  учеными.
 Мичуринск  —  так  теперь  называется  Козлов  —  стал  научным  цент¬
ром  «осеверения»  плодовых  деревьев.  Здесь  к  тому  же  не  только  ис¬
следуют—здесь  и  учат.  В  городе  созданы  мичуринский  вуз,  мичуринский
техникум.
 Но  Мичуринск  не  может  разводить  растения  для  всех  местностей
Страны,  потому  что  природа  районов  различна.  На  местах  должны  вы¬
водиться  свои,  местные  сорта.  Мичуринск  дает  не-только  саженцы,  но
и  мудрый  совет.  Осуществляя  идеи  Мичурина,  работу  на  местах  ведут
мичуринские  станции,  плодоводы-опытники,  хаты-лаборатории,  мичу¬
ринские  кружки  в  колхозах  и  совхозах.
 Именно  это  и  решает  все  дело.  Исправить  карту  плодоводства
может  лишь  творческая  инициатива  масс,  интенсивная  работа  большого
коллектива  людей,  взявшихся  за  выведение  новых  сортов,  приспособлен¬
ных  к  местным  природным  условиям.  Создать  новую  географию  садо¬
водства  может  только  сам  народ.  Вот  где  заложен  источник  успеха.
 Мичуринское  движение  могло  стать  массовым  только  в  нашей
Советской  стране,  в  стране  колхозов  и  передовой  науки,  в  стране  небы¬
валого  расцвета  творческих  сил  всего  народа.  Только  у  нас  в  полную
мощь  могли  прозвучать  великие  слова:  «Мы  не  можем  ждать  милостей
от  природы;  взять  их  у  нее  —  наша  задача».  Так  сказал  Мичурин.
 За  годы  сталинских  пятилеток  площадь  садов  и  ягодников  в  нашей
стране  увеличилась  более  чем  вдвое.  Крупные  сады  заложены  во  мно¬
гих  совхозах  и  колхозах.  Раньше  сад  был  только  приложением  к  усадь¬
бе.  Теперь  сады  заняли  целые  поля  —  выведенные  по  линейке  ряды  яб¬
лонь  идут  друг  за  другом.  Созданы  самые  большие  в  мире  садовые  хо¬
зяйства.
 Садоводство  стало  расселяться  по  стране,  завоевывать  новые
местам
 Морозные  зимы  не  пускали  грушу  и  яблоню-  ни  на  Урал,  ни  в  Си¬
бирь.  Но  советские  люди  решили:  там,  где  построены  заводы,  где  есть
города  и  селения,  там  могут  и  должны  быть  разбиты  сады.  И  сады  там
разбиты.  На  Урале,  в  Сибири  при  советской  власти  заложено  более
20  тысяч  гектаров  садов.
 У  сибирского  климата  —  крайности:  летом  —  жара,  зимой  —  мо¬
роз.  Но  жару  можно  использовать,  а  от  мороза  укрыться.  Омский  про¬
фессор  Кизюрин  ввел  в  Сибири  культуру  стелющегося  сада:  в  нем  не
вертикальные,  а  горизонтальные  стволы.  Садоводы  называют  такую
культуру  «бахчевым  стланцем».
 Яблони  колышками  «приколоты»  к  земле,  и  на  зиму  уходят  Под
снежный  покров.  А  там,  под  снегом,  теплее,  чем  снаружи.  Сибирские
морозы  для  яблонь  уже  не  страшны.
 Сибирское  лето  —  это  сухой  воздух  и  яркое  солнце.  В  Европейской
части  Союза,  в  мягком,  влажном  климате,  деревья  дольше  растут  в
древесину  и  встречают  зиму  не  такими  уж  устойчивыми.  А  в  Сибири
хорошо  созревшие  за  сухое,  жаркое  лето  побеги  меньше  боятся  моро¬
зов.  В  Европейской  части  Союза  фруктовые  деревья  сравнительно
поздно  вступают  в  пору  плодоношения.  А  в  Сибири  яблоня  дает  плоды
 12
 171

уже  на  второй,  на  третий  год  после  посадки.  Восьмилетний  сад  там  мо¬
жет  дать  до  50  тонн  яблок  с  гектара.
 Над  самой  землей  зреют  яблоки  до  фунта  весом.  Под  тяжестью
плодов  ветви  пригибаются  к  земле  и  постепенно  начинают  приобретать
стелющуюся  форму,  не  надо  их  и  прикалывать.
 Кроме  «бахчевого  стланца»,  есть  еще  и  «минусинский  стланец»,
«тарелочная  форма».  Так  за  Урал  проникают  европейские  сорта  плодо¬
вых  культур.
 Заложенный  накануне  самой  войны  на  берегу  Иртыша  стелющий¬
ся  яблоневый  сад  в  год  окончания  войны  плодоносил  уже  второй
раз.  Тысячи  яблонь,  усеянных  плодами,  —  в  местах,  о  которых  пелось:
«на  диком  бреге  Иртыша...»
 Белый  налив,  грушовка  московская,  коричное,  анис,  стелющиеся
по  земле,  растут  на  Оби,  йа  Енисее,  на  Лене.
 По  всему  Уралу,  от  Магнитогорска  на  юге  до  Верхотурья  на  се¬
вере,  плодоносят  яблони,  груши,  сливы,  вишни.
 На  Дальнем  Востоке  выведены  отличные  груши,  культурный  вино¬
град,  зимостойкая  слива.
 Новые  сады  в  новых  местах...  И  новые  формы  хозяйствования.
Завод  Уралмаш  впервые  создал  рабочий  коллективный  сад.  Люди  Че
только  выращивают  яблони  там,  где  их  не  было.  Они  растят  и  другое  —
активное,  творческое  отношение  к  природе.  Они  развивают  новые,  кол¬
лективные  методы  труда.
 Советские  люди  заботятся  не  только  о  себе.  Они  двигают  вперед
общее  дело.  Школьники  Чоботовской  школы  под  Москвой  заложили
фруктовый  сад  на  пустыре.  Это  не  все:  они  позвали  за  собой  пионеров
и  школьников  всей  Советской  страны.  «Украсим  Родину  садами!»  про¬
возгласили  чоботовские  школьники.  Так  родился  общесоюзный  конкурс
на  лучшего  юного  садовода.  Ширится  могучее  народное  движение  —
оно  обновляет,  обогащает  нашу  Родину.
 Садоводство  на  востоке  и  на  севере  особенно  развилось  за  по¬
следние  годы.  Война  не  помешала  замечательному  культурному  делу
распространения  садов  по  всей  стране.
 Не  прекращалась  работа  на  местах:  новые  сады  закладывались'
на  Северной  Двине  и  на  Оби,  на  Урале  и  на  Дальнем  Востоке.
 Не  прекращалась  работа  и  в  Мичуринске.  Там  за  военные  годы
было  выведено  много  новых,  ранее  не  существовавших  плодовых  и
ягодных  сортов,  более  300  тысяч  саженцев  было  разослано  по  колхо¬
зам  и  совхозам.
 Там,  где  были  гитлеровцы,  садоводство  сильно  пострадало.  Враг
вырубил  на  дрова,  опустошил  яблоневые  сады  Белоруссии,  вытоптал
виноградники  Молдавии.  И  в  послевоенной  пятилетке  мьь  обязаны  не
только  создать  новые  районы  садоводства,  но  и  восстановить,  усилить
старые.

ЗА  ПОЛЯРНЫЙ  КРУГ
 Мировое  земледелие  тяготеет  к  умеренным  и  субтропическим  ши¬
ротам.  Чем  ближе  к  Полярному  кругу,  тем  меньше  и  меньше  пашен.
Здесь  лежат  неземледельческие  страны.
 Так  и  в  старой  России  только  черноземная  полоса  была  широко
распахана.  Выше  параллели  Петербурга  находилось  лишь  полтора  про¬
цента  посевной  площади  страны.  Море  хвойных  лесов  скрывало  мель¬
чайшие  островки  пашен:  редкие  полянки,  взрытые  сохой  и  засеянные
«серыми  хлебами»  —  ячменем,  овсом  и  рожью.
 Крайний  Север  —  берег  Ледовитого  океана  —  был  вовсе  лишен
земледелия.
 Тундра.  Заросшее  мхом  болото  на  мерзлой  земле.  Ни  городов,
ни  сел.  Редкие  кочевья  вымиравших  племен.  Для  бродячего  оленевода
и  рыбака  растениеводство  было  недосягаемой  ступенью  культуры.
 По  карте  России  тянулась  черта  —  «граница  распространения  зем¬
леделия»,  оставлявшая  к  северу  от  себя  добрую  треть  территории  стра¬
ны.  В  течение  столетий  этот  географический  предел  представлялся  не¬
зыблемым.
 Нельзя  было  добиться  хозяйственного  подъема  Крайнего  Севера,
не  создав  там.  своего  земледелия.  Если  неполностью,  то  в  какой-то  ме¬
ре  оно  должно  питать  Север  продовольствием.
 Болота  и  камни.  В  июне  под  мшистыми  кочками  еще  лежит  лед.
В  низинах  —  топь.  Лето  короткое,  сырое,  холодное.  Полярная  зима
длится  девять  месяцев...
 Задача  казалась  нечеловечески  трудной.  Требовалось  в  новом  крае
создать  совершенно  новую  отрасль  производства.  И  она  была  создана
волей  работников  советского  Севера,  возглавленных  партией.
 С.  М.  Киров,  руководивший  освоением  Кольского  полуострова,
сказал:  «Нет  такой  земли,  которая  бы  в  умелых  руках  при  Советской
власти  не  могла  быть  повернута  на  благо  человечества».  И  советские
люди  доказали  правоту  этих  слов.
 На  Крайнем  Севере  были  организованы  сельскохозяйственные
станции,  и  среди  них  —  Хибинская,  где  работал  пионер  растениевод¬
ческого  освоения  Крайнего  Севера  —  Эйхфельд.
 Хибинская  станция  была  создана  в  1923  году  на  Кольском  по¬
луострове,  среди  болот,  среди  валунных  и  галечных  увалов.  Это  место
было  совсем  диким,  будто  отсюда  только  что  ушел  ледник.
 До  революций  поморы  пытались  выращивать  на  Мурмане  карто¬
фель,  но  он  либо  погибал,  либо  приносил  клубни  с  лесной  орех.
 Сельскохозяйственная  наука  считала,  что  для  корнеплодов  нужна
сумма  средних  ежедневных  температур  за  период  развития  и  роста  в
1  500  градусов  Цельсия,  для  ячменя  —  1  600  градусов,  для  овса  —
1  940,  для  гороха  —  2  100.  А  в  Хибинах  за  короткое  лето  эта  сумма
средних  температур  составляет  всего  1  135  градусов.  Следовательно,
как  будто  нечего  и  пробовать.
 На  опытной  делянке  убран  камень  с  полей.  Болотистые  участки
осушены,  разрыхлены.  Земля  обработана  щелочью.  Тепловой  режим
почвы  отрегулирован.  В  ней  поселены  необходимые  бактерии.  Внесены
удобрения.  Это  уже  не  приспособление  к  заданной  природной  среде,  —
это  ее  изменение.
 Из  года  в  год  на  Хибинской  станции  шли  посевы  семян,  приве-
 173

Продвижение  границы  земледелия  на  север.
 зенных  со  всех  концов  земного  шара:  из  более  южных  районов  Союза,
из  Канады,  с  Аляски,  из  Южной  Америки.  Отбирались  нужные  сорта  и
скрещивались.  Яровизировались  семена.  Растения  выращивались  внима¬
тельно,  настойчиво,  упорно.
 Тяжелая  борьба,  беспрестанные  опыты,  смелая  ломка  привычных
представлений.  На  посевную  приходилось  итти  по  льду  озера  на
лыжах...
 И  усилия  не  были  напрасными.
 Недостаток  тепла  оказался  возмещенным  избытком  света  —  в  Хи¬
бинах  летом  солнце  не  заходит  шесть  недель.  За  длинный  день  на  по¬
лях  Крайнего  Севера,  если  они  хорошо  возделаны,  успевают  выколо¬
ситься,  созреть  многие  растения  Юга.
 Выяснилось,  что  за  Полярным  кругом  лучше  растут  ячмень,  пше¬
ница,  картофель,  вывезенные  из  горных  областей  Туниса,  Алжира,  Абис¬
синии,  чем  выращенные  в  более  северных  районах:  сказалась  привычка
этих  растений  к  ночному  холоду.  Выяснилось,  что  осушенные  болота
Заполярья,  в  отличие  от  болот  средней  полосы,  требуют  не  только  калия
и  фосфора,  но  еще  и  азота.  Старые  мерки  и  взгляды  отброшены.
 Полярный  Север  ответил  на  энергию  и  смелость  советских  иссле¬
дователей  неслыханными  для  тех  мест  урожаями.
 Картофель  приносит  до  тридцати-сорока  и  даже  пятидесяти  тонн
с  гектара,  и  притом  не  знает  болезней.  Ячмень  успевает  вызреть  за  три
месяца.  Овес  поднимается  в  рост  человека.  Кормовую  траву  можно
косить  дважды  в  лето.  За  Полярным  кругом  ныне  растут  капуста,  мор¬
ковь,  лук,  брюква,  репа,  турнепс,  кольраби,  горох,  бобы,  редис,  тыква,
огурцы...
 Так  в  центре  Кольского  полуострова  вырос  северный  форпост  со¬
ветского  растениеводства.  Это  —  не  оазис  в  пустыне.  С  помощью  науч¬
ной  станции  завели  земледелие  и  окрестные  жители.  Созданы  совхозы.
У  станции  Апатиты  работает  большой  совхоз  «Индустрия».  Учреждена
самая  северная  в  нашей  стране  машинно-тракторная  станция.
 Новый,  заполярный  индустриальный  район  переходит  на  собствен¬
ные  овощи,  на  свое  молоко.  А  ведь  это  край,  который  раньше  называли
«гробом  природы».
 174

В  Кировске  разбит  единственный  в  мире  полярный  ботанический
сад.  В  городе,  хотя  несколько  и  согреваемом  теплым,  течением  Гольф¬
стрим,  но  все  же  лежащем  на  одной  широте  с  полюсом  холода,  цветут
георгины,  хризантемы  и  розы.
 Растениеводческий  фронт  медленно,  но  неотступно,  с  трудом,  но
победоносно  движется  на  север.
 Новый  город  Игарка,  в  ста  километрах  севернее  Полярного  кру¬
га,  ведет  свое  овощное  и  молочное  хозяйство;  здесь  выращен  новый
сорт  картофеля  для  северных  районов.  В  Нарьян-Маре  с  одного  гекта¬
ра  сняли  700  центнеров  капусты.  Норильский  совхоз  занял  под  откры¬
тый  грунт  более  200  гектаров  лесотундры.
 Впереди  идут  овощи.  За  ними  —  зерно.  Нигде  в  мире  оно  не  со¬
зревает  в  таких  высоких  широтах,  как  у  нас.  Но  зерно  легче  привезти,
и  главным  в  заполярном  земледелии  остаются  овощи.
 Кочевому  населению  Крайнего  Севера  —  ненцам,  саами,  эвенкам,
 В  северной  Якутии.
175

всем  северным  народностям  —  растениеводство  и  растительная  пища
вовсе  не  были  известны.  Переносный  ветхий  чум,  вечные  скитания  в
поисках  новых  оленьих  пастбищ  и  рыболовных  угодий...  Теперь  народы
Севера  сеют  кормовые  травы,  сажают  овощи.  Оленей  впервые  в  своей
истории  подкармливают  сеном,  а  кроме  оленей  разводят  и  коров.
 Сенокошение  и  огородничество,  дополняя  охоту,  оленеводство  и
рыбную  ловлю,  связывают  кочевников  с  оседлым  населением,  способ¬
ствуют  росту  культуры.
 Земледелие  выходит  к  берегам  Северного  Ледовитого  океана.
Здесь  теперь  можно  увидеть  не  только  теплицы,  но  даже  и  огороды
под  открытым  небом.  Часть  посадок  гибнет,  а  часть  выживает.
 В  полярную  ночь  при  свете  электричества  в  теплицах  поспевают
овощи,  растут  шампиньоны,  цветет  сирень.
 Не  под  стеклом,  а  на  открытом  грунте  —  на  диабазовых  скалах
среди  студеного  моря  —  зеленеют  листы  китайской  капусты.
 Под  открытым  небом  растут  цветы.
 Заполярное  растениеводство  дается  нелегко.  Велики  затраты  тру¬
да,  высока  себестоимость  продуктов.  И  поэтому  мы  все  еще  завозим
в  Арктику  сотни  тысяч  тони  овощей  и  картофеля.
 Много  нужно  поработать,  чтобы  выполнить  задание  правитель¬
ства  и  партии  —  создать  на  Крайнем  Севере  мощную,  устойчивую  про¬
довольственную  базу.
 Но  что  ни  год,  то  все  больше  в  советском  Заполярье  полей,  огоро¬
дов,  теплиц.
 Географический  предел  земледелия  в  нашей  стране  небывало  рас¬
ширен.
 В  ГОРЫ
 Выше  всего  люди  у  нас  живут  на  Памире  —  таджики  в  узких
ущельях,  киргизы  на  дне  плоских  долин.
 Селения  «Крыши  мира»  подняты  почти  на  четыре  километра  над
уровнем  моря.  На  такой  высоте  воздух  сильно  разрежен.  Когда  быст¬
ро  идешь,  задыхаешься.  Солнце  —  жара,  без  солнца  —  холод.  На  луну
больно  смотреть  —  так  она  ярка...
 В  ущельях,  у  таджиков,  земледелие  было:  мелкими  пятнами  по¬
севы  памирской  ржи  поднимались  до  3  300  метров  над  уровнем  моря.
В  высокогорных  чашеподобных  долинах,  у  киргизов,  земледелия  не
было  вовсе;  кочевые  киргизы  разводили  лишь  яков  и  овец.  Только
клочья  сухой,  запыленной  травы  растут  на  щебнистой  земле.
 На  Памир  при  советской  власти  распространились  колхозные  по¬
рядки.  Сюда  проникла  наука  и  с  нею  —  земледелие.
 Чтобы  продвинуть  поля  вверх  по  ущельям  Западного  Памира,
в  Хороге,  на  высоте  2  320  метров,  создали  ботанический  сад  —  один  из
 176

Высокогорное  поле  в  Таджикистане.
 самых  высоких  ботанических  садов  на  Земле.  Это  уровень  Крестового
перевала—высочайшей  точки  Военно-Грузинской  дороги.
 Здесь  почти  нет  гладких,  ровных  мест.  Каменистую  землю  раз¬
били  кирками  и  ломами,  выровняли.  Вырастили  новые  для  Памира
культуры.  И  помогли  окрестным  колхозам  освоить  их  разведение.
 На  высоте  Хорога  морозоустойчивый  виноград  дает  до  десяти  ки¬
лограммов  ягод  с  куста.  По  крутым  склонам,  где  не  растет  зерно,  ле¬
пятся  плодовые  деревья.  Яблони  теперь  можно  встретить  на  высоте
в  2  800  метров.  Деревья  абрикосов  и  грецкого  ореха  растут  на  высоте
в  3  000  метров.  Западный  Памир  впервые  увидел  картофель,  клуб¬
нику,  цветы.
 В  заоблачных  долинах  Восточного  Памира  работы  было  еще
больше:  там  поля  надо  было  создать  совсем  заново.
 Советские  ученые  во  главе  с  профессором  Барановым  основали  Па¬
мирскую  биологическую  станцию  на  высоте  3  860  метров,  в  урочище
Чечекты,  возле  китайской  границы.  Вершина  Юнгфрау  в  Альпах  выше
лишь  на  300  метров.
 В  долинах  Восточного  Памира  выпадает  шестьдесят  миллиметров
 177

осадков  в  год  —  меньше,  чем  где  бы  то  ни  было  в  Союзе.  Вода  не  за¬
мерзает  по  ночам  только  двадцать  дней  в  году.  Земля  завалена  камня¬
ми.  Ветер  такой  сильный,  что  несет  мелкий  камень.  Углекислого  газа
в  воздухе  вдвое  меньше,  чем.  обычно.  Солнечная  радиация  сильна,  как
нигде.
 Советские  ботаники  и  агрономы  использовали  своеобразие  этих
необычайных  природных  условий.
 Днем  при  жаре  и  сильном  солнце  в  клетках  растений,  собранных
ботаниками,  быстро  образуется  сахар.  За  холодную  памирскую  ночь
он  не  успевает  превратиться  в  крахмал  и  накапливается.  Накапливаясь
в  тканях,  он  прочно  связывает  воду  и  тем  самым  резко  снижает  точку
ее  замерзания.  На  Памире  сахар  увеличивает  морозостойкость
растений.
 Край  географических  крайностей  удивляет  и  ботаническими  край¬
ностями:  содержание  сахара  в  стеблях  ячменя  или  овса  достигает
здесь  35—40  процентов  их  сухого  веса—это  настоящее  «сахарное  сено».
С  таким  небывалым  запасом  сахара  растение  легко  превозмогает  хо¬
лод  осени.  Суровая  природа  закаляет  растение,  чтобы  оно  могло  про¬
тивостоять  ей  самой.  А  человек  познает  эти  процессы  и  направляет  их
в  нужную  сторону.
 Картофель,  ботва  которого  обычно  замерзает  при  одном  градусе
ниже  нуля,  на  Памире  в  конце  лета  выдержал  мороз  в  минус  восемь.
Рекорд  побила  китайская  капуста:  она  вынесла  осенью  минус  пятна¬
дцать—  даже  кончики  листьев  не  померзли!
 Снова  смешение  понятий.  Растения  на  Памире  растут  не  ночью,
а  днем...  В  борьбе  за  высоту  победили  не  испытанные  северные  и  гор¬
ные  культуры,  а  скороспелые  и  засухоустойчивые  растения  тропических
стран;  ячмень  Индии,  пшеница  Аравии,  горох  Абиссинии.
 На  жесткой,  обнаженной  земле  среди  камней  росли  разрозненные
группки  терескена.  Кое-где  валялись  витые  рога  архаров.  На  этой  зе¬
мле  теперь  есть  поливные  поля.  Одни  культуры  дошли  до  3  600  метров
высоты  над  уровнем  моря,  другие  —  до  3  800,  третьи—до  3  900.  Япон¬
ская  редька  на  Памирской  суанции  дала  корнеплод  весом  почти  в  ки¬
лограмм.  Тому,  кто  ходил  по  земле  Восточного  Памира,  это  покажется
чудом.
 Киргизы  Восточного  Памира  впервые  занимаются  земледелием.
Сначала  оно  было  непривычно  для  извечных  скотоводов:  не  так  паха¬
ли,  не  так  сеяли.  Но  прошло  несколько  лет,  и  бывшие  кочевники  с  по¬
мощью  агрономов  научной  станции  приобрели  все  необходимые  земле¬
дельцу  навыки.
 ВОДУ  С  ПОЛЕЙ
 Влаги  полям  нужно  в  меру.  Но  в  СССР  есть  области,  где  вода
в  избытке,  а  есть  области,  где  ее  мало.  Около  Батуми  выпадает
2  500  миллиметров  осадков  в  год,  в  Белоруссии—600,  в  Заволжье—300,
 178

в  низовьях  Аму-Дарьи  —  80,  на  Памире  —  только  60.  При  этом  на  теп¬
лом  юге  влага  испаряется  быстро,  на  холодном  севере  —  медленно.
Есть  места,  где  и  испарение  слабое,  и  осадков  много;  есть  места,  где
испарение  сильное  и  дожди  редки.
 «Где  много  воды,  там  жди  беды»  —  эта  пословица  родилась  на
севере.  А  на  юге  жила  примета:  «Увидевшего  воду  во  сне  ожидает
удача».
 Влаги  полям  нужно  в  меру.  И  в  нашей  стране  изменяют  водный
режим  районов:  в  одних  местах  осушают  болота,  в  других  —  орошают
пустыни.
 На  севере  лежит  пояс  болот.  Он  тянется  от  Белоруссии  до  Даль¬
него  Востока.  Вода  застоялась  на  водоразделах  и  в  низинах,  заросла
осокой  и  мхом.  Зедели  эти  непригодны  для  посевов.  Но  даже  и  там,  где
хлеб  посеять  можно,  он  часто  вымокает,  болеет  и  гибнет.  Колесный
трактор  вязнет  в  грязи.
 Если  искусственно  понизить  зеркало  грунтовых  вод,  в  почву  бу¬
дет  открыт  доступ  воздуху,  и  на  осушенном  болоте  может  лечь  плодо¬
родная  пашня.  Человек  отрегулирует  водный,  воздушный,  пищевой  ре¬
жим  растения  и  соберет  богатые  урожаи  там,  где  раньше  под  нога¬
ми  хлюпала  и  чавкала  вода.
 При  советской  власти  в  нашей  стране  развернулись  огромные
мелиоративные  работы.  За  годы  одной  лишь  первой  пятилетки  у  нас
осушили  больше  болот,  чем  в  царской  России  за  весь  XIX  век.  И  это
было  лишь  началом  переделки  земного  покрова  страны.
 Экскаваторы  и  лопаты  спрямляют  реки  и  ускоряют  их  сток.  Ка-
налокопатели  вспарывают  землю,  оставляя  позади  себя  рвы  глубиною
в  метр.  «Крот»-машины  прорывают  ходы  под  поверхностью  земли.  Сеть
канав  и  каналов  сушит  болото,  как  губка.  Механизмы  взрыхляют,  при¬
катывают  почву,  раньше  пропитанную'  стоячей  водой,  теперь  готовую
под  пашню.
 Так  идет  интенсивное  осушение  болот  —  отвод  не  только  поверх¬
ностных,  но  и  грунтовых  вод.  Интенсивного  осушения  царская  Россия
почти  вовсе  не  знала.
 Осушительные  работы  ведутся  комплексно:  они  дают  не  только
новые  пашни  и  луга,  но  еще  и  новые  водные  и  сухопутные  дороги,  но¬
вые  рыбные  хозяйства,  новые  торфоразработки.  Сообща  работают  ме¬
лиораторы,  гидрологи,  лесоводы,  агрономы,  ихтиологи.  Объединить  их
работу,  сделать  ее  рациональной,  во  всех  деталях  продуманной  можно
только  в  стране,  живущей  по  единому  плану.
 До  революции  осушенные  площади  отводились  под  луга  и  по¬
косы.  Теперь  колхозы  и  совхозы  все  чаще  засевают  их  льном,  коно¬
плей,  овощами,  пшеницей.
 Урожай  конопли,  трав  и  овощей  на  болотных  почвах  велик,  он
больше,  чем  на  почвах  обычных,  не  столь  богатых  остатками  растений.
 Главный  район  осушительных  работ  —  Белоруссия.
 До  революции  в  белорусском  Полесье  работала  мелиоративная
«экспедиция  генерала  Жилинского».  Тогда  дело  свелось  к  осушению
части  помещичьих  земель  и  прорытию  нескольких  магистральных  ка¬
налов,  —  крупные  промышленники  сплавляли  по  ним  лес.  Крестьяне
осушенных  земель  не  увидели.
 За  тридцать  лет  советской  власти  облик  многих  мест  Полесья  из¬
менился.  Раньше  там  были  вязкие,  безлюдные  дебри,  туманы,  тучи  ко¬
маров,  гнилой,  болотный  воздух.  Теперь  —  твердая,  просохшая  земля,
 179

здоровый  воздух,  посевы  кормовых
трав  и  конопли.  Созданы  совхозы  с
десятками  тысяч  гектаров  земли,  са¬
мые  крупные  из  всех  сельскохозяй¬
ственных  предприятий,  существовав¬
ших  когда-либо  на  осушенных  болотах.
 Колхозы,  электростанции,  пень¬
ковые  заводы,  больницы,  школы,  до¬
роги  —  там,  где  была  непроходимая
топь...
 Советское  государство  тратит  на
осушение  колхозных  земель  огромные  средства.  В  машинно-тракторных
станциях  есть  особые  мелиоративные  отряды.  Заводы  производят  спе¬
циально  сконструированные  болотные  машины.
 А  навстречу  этой  государственной  помощи  поднимается  могучее
народное  крлхозное  движение.
 Накануне  войны  огромные  площади  в  Полесье  были  осушены  са¬
мим  населением.  По  почину  колхозов  Любанского  района  на  осуше¬
ние  болот,  на  раскорчевку  леса  и  кустарника  вышли  тысячи  белорус¬
ских  колхозников.  План  работы  обсуждался  на  общих  собраниях.
Колхозы,  бригады,  звенья  соревновались  друг  с  другом.
 За  четырнадцать  дней  в  одном  Любанском  районе  было  осушено
около  б  тысяч  гектаров  —  столько  же,  сколько  за  всю  вторую  пяти¬
летку.
 Такие  же  работы  были  проведены  в  Кировской  области.  С  фла¬
гами,  с  песнями  вышли  на  штурм  болот  сотни  колхозов,  тысячи
колхозников.  Дни  равнялись  месяцам.  За  две  недели  осушили  больше
3  тысяч  гектаров,  проложили  дренажные  трубы,  построили  мосты.
 Шли  дожди.  Земля  стала  топкой.  Люди  работали.  Где  глина  при¬
липала  к  лопатам,  накаливали  их  на  кострах.
 Езельницкий  какал  вырыли  за  четыре  дня.  Раньше  на  подобную
работу  требовалось  четыре  недели.  Канал  не  стали  рыть  с  устья,  как
рыли  обычно.  Не  стали  ждать,  когда  вода  стечет  сама.  Выстроились
вдоль  трассы  будущего  канала  и,  непрерывно  отливая  воду  ведрами,
вырыли  его  разом  на  всю  длину.
 Осушенные  поля  и  луга  тянутся  то  маленькими  островками,  то
большими  массивами  через  всю  страну  —  от  Белорусской  и  Карело-
Финской  республик  через  Подмосковье,  Предуралье,  Барабинскую
степь,  Биробиджан  до  Колымы.  Почти  все  земледелие  Крайнего  Се¬
вера  основано  на  осушенных  болотах.
 За  время  немецкой  оккупации  300  тысяч  гектаров  осушенных  зе¬
мель  Белоруссии  заболотилось.  В  послевоенной  пятилетке  эти  земли
должны  быть  вновь  осушены.  А  затем  в  республике  развернутся  гран¬
диозные  мелиоративные,  работы  на  площади  в  4  миллиона  гектаров!
Это  уничтожение  старого,  создание  нового  Полесья.
 План  требует  осушить  в  СССР  за  пять  лет  615  тысяч  гектаров.
 Осушается,  в  частности,  пойма  реки  Яхромы  в  полосе  какала
имени  Москвы.  Мелиоративные  тракторные  отряды  соседних  МТС
и  бригады  колхозников  уже  отрегулировали  течение  реки,  понизили
уровень  воды  и  проводят  мелкую  осушительную  сеть,  корчуют  кустар¬
ник,  распахивают  новую  землю.
 Пойма  Яхромы  —  это  дно  высохшего  озера,  куда  с  окрестных  хол-
 180

мов  смыто  много  находящихся  в  почве  веществ,  питающих  растения.
Почва  здесь  по  плодородию  близка  к  самым  богатым  черноземам  юга.
 До  осушки  укосы  плохого  осокового  сена,  после  осушки  —  бо¬
гатые  урожаи  сеяных  трав,  капусты,  свеклы,  лука.  Травы  прокормят
тысячи  молочных  ь^оров,  а  овощи  пойдут  по  каналу  в  Москву.  Скот
даст  навоз,  и  урожай  поднимется  во  всей  округе.
 Осушаются  Кубанские  плавни  —  низменная,  заболоченная  пойма
реки.  Насыпаются  прибрежные  валы.  Тысячи  гектаров  земли,  ранее
малярийной  и  бесплодной,  уже  оздоровлены  и  засеяны  рисом.
 В  Закавказье,  у  Черного  моря,  лежит  влажная,  теплая  Колхида.
Наносы  ила,  принесенного  с  гор,  повышают  русла  рек.  Песчаный  вал,
надвинутый  прибоями,  не  пускает  разлившуюся  воду  в  море.  Она  за¬
стаивается,  гниет  и  отравляет  душный  воздух.  Дикие  заросли  скрывают
развалины  древних  деревень,  вымерших  от  малярии.
 Так  пропадала  четверть  миллиона  гектаров  плодороднейших  почв,
способных  выгонять  ствол  молодого  бамбука  на  полметра  в  сутки,
давать  по  три-четыре  урожая  в  год.
 По  указанию  товарища  Сталина  была  начата  осушка  земель
Колхиды.
 Осушено  уже  больше  десяти  тысяч  гектаров.  Малярийные  джунгли
превращаются  в  район  курортов  и  субтропических  плантаций.  Прове¬
дены  новые  дороги.  Построены  новые  мосты.  Выросли  новые  колхоз¬
ные  поселки  —  в  них  разместились  поселенцы  с  гор.  Низкие,  покосив¬
шиеся  от  ветхости  хаты  сменились  новыми,  двухэтажными,  простор¬
ными  домами  под  красной  черепицей.  Колхозные  гидростанции  залили
эти  новые  села  электрическим  светом.
 Город  Поти  часто  затоплялся  водою  Риона.  Теперь  река,  обра¬
мленная  валом,  изменила  свое  русло.  Ей  указан  новый  путь,  в  обход
города.
 Вдоль  полей  и  дорог  в  Колхиде  высаживают  миллионы  сажен¬
цев  австралийского  эвкалипта.  Это  дерево  осушает  почву,  из  него  дела-
 Основные  районы  осушения  и  орошения.

ются  шпалы,  телеграфные  столбы,  торцы  для  мостовой,  уксусная  кис¬
лота,  эфирное  масло.  Запах  эвкалипта  отгоняет  малярийных  комаров.
За  десять  лет  эвкалипт  достигает  в  Колхиде  высоты  в  двадцать  метров.
 После  задержки,  вызванной  войной,  работы  в  Колхиде  начались
вновь.  В  послевоенном  пятилетием  плане  записано:  «Возобновить  рабо¬
ты  по  осушению  Колхидской  низменности  с  вводом  в  эксплоатацию
30  тысяч  гектаров  сельскохозяйственных  земель».
 Люди  с  помощью  экскаваторов  и  землесосов  творят  новый  —■
здоровый  и  цветущий  —  край.
 Край  создается.  Но  уже  есть  его  точная  географическая  карта.
Перед  грандиозностью  проекта  бледнеет  проект  осушения  Флориды,
некогда  составленный  магнатами  Америки.
 Край  этот  будет,  ибо  он  предусмотрен  социалистическим  планом,
ибо  так  хочет,  так  решил  советский  народ.
 ВОДУ  НА  ПОЛЯ
 Седьмая  часть  нашей  карты  очерчена  замкнутой  линией  с  над¬
писью:  «250  миллиметров  осадков  в  год».  Огромные  сухие  равнины  за
Каспием.
 Внутри  этой  области  цифра  осадков  уменьшается  вдвое  и  втрое.
Дождей  летом  нет.  Это  зона  полупустынь  и  пустынь.
 Редкие  и  скупые  реки  стекают  не  в  открытые  моря  и  океан,  а  на
дно  гигантской  плоской  чаши.  Они  минуют  горячую,  жаждущую  влаги
землю  и,  впадая  в  замкнутые  бассейны  Каспия,  Арала,  Балхаша,  вы¬
париваются  необузданным  солнцем.
 Среди  песчаных  и  солончаковых  просторов  много  мест  с  плодо¬
роднейшей  сероземной  почвой.  Безоблачное  небо,  сухой  воздух  и  обиль¬
ное  солнце.  На  сероземе  тополь  становится  взрослым  за  какие-нибудь
пять-шесть  лет.  Хлопчатник  приносит  величайшие  урожаи.  Люцерна
может  дать  семь  укосов  за  год.  Фрукты,  выращенные  в  этих  местах,
насыщены  сахаром.  Здесь  могут  расти  кенаф,  кендырь,  южная  конопля,
клещевина,  виноград,  персики,  абрикосы,  дыни,  грецкий  орех,  инжир...
 Край  таит  в  себе  невероятную  силу  плодородия,  но  проявить  ее
он  может  лишь  при  искусственном  орошении.
 С  давних  пор  оседлая  жизнь  замыкалась  здесь  в  редких  оазисах,
пронизанных  оросительной  сетью.
 Каналы  берут  воду  рек.  А  реки  стекают  с  гор.  Десять  миллионов
человек  живут  на  равнинах  Средней  Азии  благодаря  тому,  что  на  Па¬
мире  и  Тянь-Шане  падает  снег,  идут  дожди.  Путь  долог,  но  верен:  сне¬
гопад  в  горах,  таяние  глетчера,  мутный  поток,  сеть  каналов  —  и,  на¬
конец,  струйка,  питающая  хлопковый  стебель.
 Тысячелетиями  способ  полива  оставался  все  тем  же.  Плотины
не  знали  цемента  —  реки  ломали  их,  унося  миллионы  часов  тяжелого
людского  труда.  Из  рек  на  поля  воду  поднимали  чигири  —  деревянные
колеса  с  глиняными  кувшинами.  Воду  по  полям  разносили  мелкие  и
 182

узкие  каналы,  вырытые  в  земле  не  экскавато¬
ром,  но  только  кетменем  —  лопатой,  похожей
на  мотыгу.  Карта  запечатлела  оросительные
системы,  перешедшие  от  далекого  прошлого:
веерообразный  рисунок,  извилистые  каналы.
 Орошение  давало  дехканину  жизнь,  но
оно  же  подчиняло  его  баю  и  мулле:  водой
распоряжались  они,  а  не  дехканин.
 Огромные  площади  оставались  неоро-
шенными.  Ленин  в  дореволюционное  время
писал:  «Непригодным  в  значительной  своей
части  этот  фонд  является  в  настоящее  время
не  столько  в  силу  природных  свойств  тех  или
иных  окраинных  земель,  сколько  вследствие
общественных  свойств  хозяйства  в  коренной
России,  свойств,  обрекающих  технику  на  за¬
стой,  население  на  бесправие,  забитость,  невежество,  беспомощность»
(Соч.,  т.  XI,  стр.  359,  изд.  3-е).
 Советская  власть  провела  земельно-водную  реформу.  Вода  пере¬
стала  быть  средством  эксплоатации.  Она  стала  собственностью  трудо¬
вого  народа,  стала  служить  социализму.
 Началось  строительство  огромных  оросительных  систем.  Больше
воды  на  полях  —  больше  хлопка.
 Это  было  не  только  наступлением  на  пустыню  —  это  было  насту¬
плением  на  старую  жизнь.  В  1921  году  Ленин  писал  о  Закавказье:
«Орошение  больше  всего  нужно  и  больше  всего  пересоздаст  край,  воз¬
родит  его,  похоронит  прошлое,  укрепит  переход  к  социализму»  (Соч.,
т.  XXVI,  стр.  192,  изд.  3-е).
 За  тридцать  лет  советской  власти  орошенная  площадь  в  нашей
стране  увеличилась  более  чем  на  три  миллиона  гектаров.  На  карте
Средней  Азии,  Закавказья,  Казахстана  обозначились  новые  каналы,  ре¬
конструированные  реки,  поселения  осевших  кочевников,  земли,  став¬
шие  обитаемыми  и  плодоносными.  -
 Дореволюционный  закон  отдавал  земли,  орошенные  царскими
властями  в  Голодной  степи  под  Ташкентом,  лишь  «русским  подданным
христианских  вероисповеданий,  получившим  удостоверение  в  том,  что
они  имеют  имущество,  ценностью  не  менее  как  в  одну  тысячу  рублей».
Советская  орошенная  земля  —  всенародное  достояние.  Ее  возделывают
 сыны  и  дочери  братских  народов,  навсегда
уничтоживших  в  нашей  стране  эксплоатацию
и  нищету,  бесправие,  национальное  неравен¬
ство.
 Оросительные  работы  у  нас  ведутся  ком¬
плексно:  не  только  создаются  новые  пашни,
но  и  улучшаются  водные  пути,  на  перепадах
строятся  гидростанции.  Комплексность  работ
возможна  потому,  что  все  отрасли  хозяйства
объединены  общим  планом.
 В  Советском  Союзе  орошено  примерно
семь  с  половиной  миллионов  гектаров.  С  этой
площади  мы  собираем  значительную  часть  на¬
шей  земледельческой  продукций.
 /Паб
 183

Больше  всего  орошено  земли  в  Средней  Азии.  Здесь  сооружено
множество  оросительных  систем  —  на  Сыр-Дарье,  на  Аму-Дарье,  на
Чу,  на  Мургабе,  на  всех  крупных  реках,  скатывающихся  в  пустыню
с  гор.  Каналы  идут  на  десятки  километров  и  орошают  огромные
площади.
 Новая  система  в  Таджикистане,  например,  уже  сделала  плодород¬
ными  тысячи  гектаров  в  долине  Вахта;  здесь  теперь  сеется  самый  луч¬
ший,  длинноволокнистый  хлопчатник.  Места  эти  были  раньше  пустын¬
ными:  истрескавшаяся,  опаленная  солнцем  земля  да  дикие  камыши
на  берегах  реки  —  в  три  человеческих  роста.  Мощными  экскавато¬
рами  вырыты  каналы.  Река  пошла  по  новому  ложу,  частью  высечен¬
ному  в  сплошной  скале.  Вахш  —  растаявший  лед  памирских  вершин  —
скользит  по  железобетону,  проходит  сквозь  «окна»  с  железными  сек¬
торными  щитами  и  разбирается  сетью  мелких  каналов.  Пустыни  уже
нет  —'в  долине  поселились  тысячи  колхозников,  спустившихся  на  пло¬
доносную  плоскость  с  суровых  гор  Памира.  Меняется  не  только  приро¬
да,  не  только  хозяйство  —  вся  жизнь.
 Выстроены  новые  селения.  Проведены  шоссе.  Легли  рельсы  узко¬
колеек.  Разросся  город  Курган-Тюбе,  где  построен  крупнейший  в  Сред¬
ней  Азии  хлопкоочистительный  завод.
 «Новая»  Вахшская  долина  —  это  четвертая  часть  всех  хлопковых
посевов  Таджикской  республики.
 Многие  оросительные  системы  созданы  с  помощью  советского  го¬
сударства  самими  колхозниками.
 За  два  года  до  Великой  Отечественной  войны  160  тысяч  колхоз¬
ников  —  узбеков  и  таджиков,  выполняя  обещание,  данное  товарищу
Сталину,  вырыли  Большой  Ферганский  канал,  самое  крупное  ороситель¬
ное  сооружение  в  СССР.  На  эту  работу  по  прежним  нормам  потребо¬
валось  бы  несколько  лет.  Но  патриотический  подъем  народных  масс
сократил  этот  срок  до  полутора  месяцев.  Такова  сила  свободного
коллективного  труда.
 Труд  колхозников  изменил  географию  Ферганской  долины  —
главного  хлопкового  оазиса  нашей  страны.  По  дну  долины  протекает
многоводная  Сыр-Дарья,  но  орошалась  долина  не  ею,  а  небольшими
речками,  стекавшими  с  окрестных  гор.  Оставалось  много  бесплодных,
лишенных  влаги  земель.  Новый  канал  берет  воду  Сыр-Дарьи  (вернее,
Нарына  и  Кара-Дарьи,  из  слияния  которых  Сыр-Дарья  образуется)
и  щедро  разносит  ее  по  долине,  попутно  забирая  воду  и  регулируя
сток  мелких  оросительных  систем.  Руки  людей,  построивших  канал,
как  бы  приподняли  Сыр-Дарью  и  полили  ею  ферганские  поля.
 Много  каналов  проведено  и  в  советском  Закавказье.  Обширные
земли  ранее  пустынных,  сухих  прикаспийских  степей  стали  плодонос¬
ными,  покрылись  грядами  хлопка.  Перед  войной  колхозники  Азербай¬
джана,  например,  построили  севернее  Баку  Самур-Дивичинский  канал
имени  Сталина.
 За  один  только  предвоенный  1940  год  площадь  орошаемых  земель
увеличилась  в  СССР  на  250  тысяч  гектаров.  За  один  лишь  год!  До  ре¬
волюции  на  орошение  равной  площади  ушло  тридцать  лет.
 Но  наступление  на  бесплодную  пустыню  в  СССР  только  развер¬
тывается.  Предстоит  осуществление  замечательных  замыслов.  Многие
из  них  будут  воплощены  в  жизнь  уже  в  первой  послевоенной  пятилетке.
 184

Оросительная  система  Большого  Ферганского  канала  имени  Сталина.
 В  Азербайджане,  в  нижнем  течении  Куры  и  Аракса,  простирается
громадная  низменность—плоская,  выжженная  солнцем:  Мильская,  Му-
ганская,  Ширванская  степи.  Летом  климатические  условия  здесь  на¬
поминают  Египет.  Поля  и  сады  могли  бы  занять  сотни  тысяч  гек¬
таров,  При  советской  власти  в  Куринской  низменности  проведены  ка¬
налы,  но  Есе  же  край  пока  освоен  на  какую-нибудь  десятую  часть:  нет
влаги.  Зимою  —  пастбище,  летом  край  пустынен.  В  низинах  —  болота.
Малярия.  Засолоненные  почвы.
 Весною  в  Куре  —  избыток  воды;  но  она  приносит  не  пользу,  а
вред.  По-азербайджански  слово  «кюр»  значит  —  капризный.  Кура,  рус¬
ло  которой  выше  уровня  окружающей  местности,  прорывает  прибреж¬
ные  валы,  выходит  из  берегов,  затопляет  поля,  сносит  селения.
 Сейчас  на  Куре,  у  селения  Мингечаур  —  там,  где  Кура  узким
ущельем  прорезает  небольшой  горный  хребет  Боз-Даг,  началось
огромное  строительство.  Возводится  плотина  в  76  метров  высотой  —  это
высота  почти  тридцатиэтажного  дома.  Плотина  будет  величайшей
в  Европе  и  Азии.  Чтобы  ее  соорудить,  потребуются  2  миллиона  вагонов
земли.
 На  карте  страны  возникнет  новое  озеро  —  «Мингечаурское  море'»,
площадью  около  750  квадратных  километров.  Каналы  пересекут  мерт¬
вую  полупустыню  и  после  окончания  всех  работ  оросят  до  миллиона
гектаров  земли  —  под  поля  хлопчатника  и  пшеницы,  под  новые  сады
и  виноградники,  под  плантации  эфироносов  и  тунга,  под  бахчи  и  ого¬
роды.  Более  100  тысяч  гектаров  будет  освоено  уже  в  этой.  пятилетке.
Новые  земли  прокормят  хлебом  все  Закавказье.  Пастбищное  животно¬
водство  передвинется  в  другие  районы.  Шлюзы  поднимут  уровень
воды  в  Куре  и  превратят  ее  в  хороший  судоходный  путь.  Наводнений
не  станет.  Разовьется  рыбное  хозяйство.  Болота  и  стоячие  водоемы
будут  осушены.  Малярия  исчезнет.  А  на  перепаде  воды  будет  создана
 13  Н,  Н.  Михайлов
 185

Мингечаурская  гидростанция  —  одна  из  самых  мощных  в  СССР.
Ее  энергия  пойдет  в  Баку,  в  Кировабад  и  в  другие  районы.  Край  на  ог¬
ромных  пространствах  изменит  весь  свой  облик.
 В  Средней  Азии  трудами  колхозников  создается  «Узбекское  мо¬
ре».  Оно  разольется  в  долине  Зеравшана,  недалеко  от  Самарканда.
 Летом  в  Зеравшане  нехватает  воды  для  орошения  полей.  Зерав-
шанская  долина  дает  четверть  всего  узбекского  хлопка,  но  урожай¬
ность  здесь  ниже,  чем  в  Ферганской  долине.  Теперь  у  плотины  накапли¬
вает  воду  Катта-Курганское  водохранилище.  Его  емкость  достигнет
600  миллионов  кубометров.  Это  «Узбекское  море»  будет  сберегать
весеннюю  воду  и  отдавать  ее  летом  на  поля.
 Катта-Курганское  водохранилище  стали  строить  в  1940  году,  но
война  приостановила  работы.  Сейчас  они  возобновились.  Часть  водо¬
хранилища  уже  создана.  В  желтой  рамке  сверкает  голубое  зеркало.
 В  Киргизии  на  реке  Чу  в  годы  сталинских  пятилеток  была  по¬
строена  Чумышская  плотина.  Орошенные  поля  заняты  посевами  ново¬
лубяных  культур  —  в  зарослях  южной  конопли  с  головой  скрывается
всадник.  Чтобы  поливную  площадь  расширить,  в  1941  году  в  долине
реки  стали  строить  Большой  Чуйский  канал.  Война  не  остановила  ра¬
бот.  Колхозникам  помогали  горожане  из  Фрунзе.  За  войну  оросили
10  тысяч  гектаров,  построили  две  гидростанции.  А  теперь  началось  со¬
оружение  огромного  Орто-Токойского  водохранилища  —  оно  будет  важ¬
нейшим  звеном  во  всей  системе  Чуйского  канала.
 Недалеко  от  озера  Иссык-Куль,  на  высоте  почти  в  три  километра
над  уровнем  моря,  реку  Чу  преградит  высокая  плотина.  Орто-Токой-
ское  ущелье  будет  затоплено  водой.  Возникнет  новое  высокогорное
озеро.  Оно  станет  пополнять  водой  русло  Чу  и  канал  в  жаркое,  мало¬
водное  время.  Земли,  орошенные  водой  Большого  Чуйского  канала,  да¬
дут  обильные  урожаи  пшеницы,  сахарной  свеклы,  риса.

На  Чу,  как  и  на  Зеравшане,  на  Куре  и  других  реках  юга,  совет¬
ские  люди  изменяют  режим  стока  вод:  зимний  и  весенний  сток  задер¬
живают,  летний  —  усиливают.  Человек  начинает  регулировать  обмен
влаги  между  горами  и  пустынями...
 В  послевоенной  пятилетке  строится  большая  плотина  в  низовьях
Сыр-Дарьи,  недалеко  от  Кзыл-Орды.  Те  места  славятся  рисом.  Плоти¬
на  позволит  утроить  посевы  риса  и  притом  поднять  его  урожай¬
ность.  Болота,  заросшие  камышами,  уступят  место  полям.  Вся  округа
получит  электричество.  Так  оживет  и  возродится  этот  засушливый  край.
А  царские  ирригаторы  называли  Сыр-Дарью  «рекой  прошлого»!
 Послевоенным  пятилетним  планом  намечено  орошение  Волго-
Ахтубинской  поймы.  Эта  местность  протянулась  узкой  полосой  среди
бесплодной  полупустыни  —  от  Сталинграда  до  Астрахани.  Бесчислен¬
ные  волжские  протоки  жилками  пронизывают  тучную  долину,  покры¬
тую  наносами  плодородного  ила  и  залитую  лучами  горячего  солнца.  Но
без  вмешательства  человека  пойма  останется  дикой:  чуть  не  до  сере¬
дины  лета  она  покрыта  разлившейся  водой,  а  после  разлива  сразу  по¬
падает  во  власть  засухи.  От  затопления  волжскими  протоками  пло¬
доносную  землю  нужно  защитить  земляными  валами,  а  от  засухи  —
искусственным  орошением.  Тогда  она  будет  давать  по  три  урожая  ово¬
щей  за  одно  лето,  вырастит  хлопок,  рис,  виноград.
 Пока  обвалована  только  седьмая  часть  поймы.  А  орошается  лишь
пятая  часть  обвалованной  плошади.  Обваловать,  оросить  и  освоить  эту
нашу  «нильскую  долину»  —  задача  послевоенной  пятилетки.
 Назревают  грандиозные  перемены  в  Туркменской  республике.
Сегодня  воды  Аму-Дарьи  могучим  потоком  уходят  в  Аральское  море,
а  кругом  лежат  иссохшие  под  жарким  солнцем  пустыни.  Завтра  Аму-
Дарья  повернет  в  сторону  Каспийского  моря,  —  к  безводным  землям,
ждушим  влаги.
 Опыт  сброса  вод  Аму-Дарьи  в  Кара-Кум  был  сделан  лет  пятна-
 13*
 187

дцать  назад.  Из  года  в  год  на  тридцатом  километре  Бассага-Керкин-
ского  канала,  в  юго-восточном  углу  Туркменистана,  аму-дарьинскую
воду  сбрасывали  в  пустыню.  Водный  поток  отнимал  у  песков  километр
за  километром.  Лопатой  ему  помогали  размывать  холмы  по  дороге.
Вода  медленно  продвигалась  вперед.  Она  прошла  по  Кара-Куму  не¬
сколько  десятков  километров.
 Сначала  песок  воду  впитывает.  Потом  он  покрывается  слоем  пло¬
дородного  ила  до  полуметра  толщиной.  Вырастает  камыш.  В  оазисе
селятся  птицы.  Прибегают  на  водопой  джейраны.  Всходят  посевы  пше¬
ницы,  люцерны,  хлопчатника...
 В  послевоенной  пятилетке  работы  будут  продолжены  в  огромном
масштабе.  Начнется  строительство  Большого  Кара-Кумского  канала.
Старое  пересохшее  русло  Келифского  Узбоя  поведет  часть  аму-дарьин¬
ской  воды  через  пустыню  Кара-Кум  на  запад.
 Трасса  канала  начнется  недалеко  от  города  Керки.  На  Аму-Дарье
не  будет  строиться  никакой  специальной  плотины.  Сначала  новый  ка¬
нал  совпадет  с  Бассага-Керкинским  каналом,  потом  образует  обширное
озеро-отстойник,  углубится  в  пустыню,  рассечет  ее  лентой  воды  и  око¬
ло  Мары  вольется  в  Мургаб.  Это  первая  очередь  канала,  длиною  около
400  километров.  Мургабский  оазис  —  главный  оазис  Туркменской  рес¬
публики  —  получит  обильную  аму-дарьинскую  воду.  А  в  будущем  ка¬
нал  пойдет  дальше  на  запад  и  обводнит  еше  и  Тедженский  оазис.
 В  дальнейшем  предполагается  довести  аму-дарьинские  воды  и  до
самого  Ашхабада.
 Вдоль  канала  лягут  орошенные  и  обводненные  земли.  Там,  где
движутся  гряды  сыпучих  песков,  зазеленеют  поля  и  пастбища.  Попе¬
рек  пустыни  протянется  судоходный  путь.  Весь  юг  Туркменистана  об¬
новится.
 Так  воду  Аму-Дарьи  выведут  на  левый  берег.  Но  воды  в  этой  мо¬
гучей  реке  хватит  на  то,  чтобы  оросить  большие  пространства  и  на
правом  берегу.
 \ерки
 $  •:*  -М--.  .  -  •
 Ц  ■  -..чШ:,
 Теджен  •
 х  '*’  0  -  .
 \  ■  ■  •.  ч*
 Я''  Г/  V.
 V  '  •  Я
 1У<й  •••*
 Ч
 ’Ч*
 .-О-'-
 55  О  25  50иМ
 Орошаемые  земли
*  Переброска  вод  Амударьи
х  К.  Мургаб  и  Теджен
 Направления  наступления  но
пустыню
 Трасса  строящегося  Большого  Кара-Кумского  канала.

Проектируется  постройка  огромного  канала,  который  поведет  аму-
дарьинскую  воду  из  района  Келифа  на  север,  к  низовьям  Зеравшана,
к  Бухаре.  Когда-то  Зеравшан  впадал  в  Аму-Дарью,  а  теперь  аму-дарь¬
инская  вода  потечет  к  долине  Зеравшана...  Канал  пройдет  более
500  километров  по  Каршинским  степям,  даст  им  воду  и  электрическую
энергию,  преобразит  весь  запад  Узбекской  республики.  Географию
среднеазиатских  оазисов  нужно  будет  писать  заново.
 Придет  время,  когда  мы  обратим  против  пустынь  и  подзем¬
ные  реки.
 Стекая  с  гор,  вода  не  вся  сохраняется  в  руслах  —  часть  ее  проса¬
чивается  в  грунт  и  образует  подземные  потоки,  иной  раз  более  много¬
водные,  чем  те,  что  бегут  по  поверхности.  Кое-где  в  Кара-Куме  эту
воду  вскрывают  глубокими  скважинами.  А  в  пустыне  Муюн-Кум  вода
с  далеких  гор  сама  вырывается  наружу  обильными  холодными  ключами
среди  горячих  песков.  Часть  пустыни  можно  будет  напоить  подземной
влагой...  Но  это  дело  будущего.
 В  послевоенной  пятилетке  поливная  площадь  в  СССР  по  плану
возрастет  на  656  тысяч  гектаров.  Новые  каналы  оросят  пустыню.  А  вме¬
сте  с  тем  вновь  будут  освоены  и  те  земли,  которые  перестали  возделы¬
ваться  в  годы  войны.
 Чтобы  расширить  возделанную  землю,  советский  человек,  в  осу¬
ществление  широких  научных  замыслов,  двинул  на  пустыню  отряды  эк¬
скаваторов,  землесосных  и  гидромониторных  установок,  прицепных
землеройных  механизмов.  Вода  смывает  с  карты  участки  пустынь  один
за  другим.
 ПОБЕДА  НАД  ПУСТЫНЕЙ
 Орошаемую  площадь  можно  по  меньшей  мере  утроить.  Но  пустын¬
ные  пространства  огромны  —  их  не  оживишь  одними  только  тающими
ледниками  и  горными  ливнями.  Речной  воды  рано  или  поздно  нехватит.
Уже  сейчас  многие  из  среднеазиатских  рек  чем  дальше  текут,  тем  мель¬
че,  а  не  полноводнее,  становятся.  Их  воды  разбираются  на  орошение,
гаснут  в  пустынях  и  никуда  не  приходят.  К  тому  же  многие  районы  воз¬
вышены  и  подвести  к  ним  воду  трудно.
 Песчаные,  глинистые,  солончаковые,  каменистые  пустыни  занима¬
ют  у  нас  площадь,  равную  половине  Западной  Европы.  Что  же,  они  так
и  останутся  пустынями?  Мертвым  пятном  на  карте  цветущей  страны?
Знаком  человеческого  бессилия?
 Раскаленная  земля  жжет  через  подошву  сапога.  Ветер  лижет,
как  пламя.  На  зубах  скрипят  песчинки.  От  колодца  до  колодца  —  день
пути...
 Песчаные  пустыни  представляются  пределом  бесплодия.  Еще  бы?
Жизнь  угасает  в  растительных  тканях  при  54°,  песок  же  нака¬
ляется  почти  до  80°.  Однако  песчаные  пустыни  освоить  легче
всяких  других,  а  на  юге  СССР  именно  этот  вид  пустынь  преобладает.
 Слева  от  Аму-Дарьи  раскинулась  огромная  песчаная  пустыня  Ка¬
ра-Кум,  а  справа  —  песчаная  пустыня  Кызыл-Кум.  Пространства,  по-
 189

крытые  песками,  лежат  на  северном  берегу  Аральского  моря  и  у  озера
Балхаш.  Куски  песчаной  пустыни  разбросаны  в  низовьях  Волги,  Дона,
Днепра.
 Эти  бесплодные  пространства  мы  можем  и  должны  оживить.
 Речь  идет  не  только  о  защите  от  песков,  которые  местами  на¬
ступают  на  поля,  селения  и  железные  дороги.  С  такими  движущимися
песками  борются  посевом  пескоукрепляющих  растений.
 Дело  не  только  в  том,  чтобы  остановить  пески.  Надо  взять  у  пес¬
ков  то,  чем  они  богаты.
 Мертва  ли  пустыня?
 Песок  пустынь  впитывает  и  фильтрует  зимнюю  и  весеннюю  влагу,
но,  обладая  слабой  капиллярностью,  не  испаряет  ее.  Под  песком  всегда
слой  пресной  воды,  —  и  растение  может  пить  ее,  если  оно  обладает
длинным  корнем.  Туркмены  и  казахи,  жители  пустынь,  знают:  где  пе¬
сок  —  там  и  ищи  влагу.
 Песчаная  пустыня,  покрытая  не  растительностью,  а  движущимися
грядами  барханов,  —  не  правило,  а  исключение.  Сыпучий  песок  —  дело
не  только  природы,  но  и  человека,  который  при  старом  строе  не  мог  ве¬
сти  хозяйство  разумно  и  бережно.  Теснимый  в  пустыню,  кочевник  выру¬
бал  саксауловые  заросли,  боролся  за  пастбища  с  соседями,  пас  стада
нерасчетливо,  —  и  копыта  животных  разбили  песок.
 Карты  показывают,  что  сыпучие  пески  лежат  главным  образом  во¬
круг  селений  и  колодцев.
 Там,  где  песок  не  разбит,  пустыня  покрыта  растительностью.  Ею
питаются  верблюды  и  овцы.  Среди  трав  Кара-Кума  есть  такие  питатель¬
ные,  как,  например,  песчаная  осока  —  илек.  В  ней  больше  белков  и  жи¬
ров,  чем  з  люцерне.
 Песчаные  пустыни  пригодны  для  разведения  каракулевой,  очень
доходной  породы  овец.  Пустыня  велика  —  ее  пастбища  могут  прокор¬
мить  миллионы  голов  ценного  скота.
 Развитие  социалистического  животноводства—основной  путь  хо¬
зяйственного  освоения  тех  пустынь,  которые  не  будут  посредством  оро¬
шения  превращены  в  районы  земледелия.
 Упорядоченный  выпас  колхозных  и  совхозных  стад,  научный  вы¬
бор  пастбищ,  их  разумное  чередование,  правильный  состав  стада  ис¬
ключают  превращение  пастбищ  в  сыпучие  пески.
 Советские  люди  работают  на  научной  основе  и  по  плану.  Это
помогло  им  добиться  больших  успехов.  Но  еще  не  все  достигнуто,
не  все  возможности  использованы.
 Пустыня  может  дать  больше,  чем  мы  у  нее  взяли.  В  Казахстане,
например,  пастбища  освоены  только  на  треть.
 Будет  время,  когда  сама  растительность  пустыни  изменится.  Мало¬
продуктивные  или  вовсе  непригодные  на  корм  скоту  растения  можно
заменить  наиболее  питательными.  В  колхозах  и  на  научных  станциях
опробованы  такие  растения,  как  еркек  —  многолетний  злак,  по  пита¬
тельности  близкий  к  отрубям,  крайне  неприхотливый,  выносливый  и
засухоустойчивый.  Сеяные  травы  превосходят  дикую  растительность
по  урожаям  раза  в  два,  а  по  питательности  —  раза  в  четыре.
 Растения  пустынь  обнаруживают  неожиданную  ценность.  Цитвар¬
ная  полынь  идет  на  изготовление  противоглистного  средства  —  санто¬
нина.  Из  ежовника  безлистного  вырабатывают  анабазин-сульфат,  —  им
травят  вредителей  во  фруктовых  садах.
 190

По  пустыне  Кара-Кум.
 Немало  в  пустыне  и  красителей:  кермек  дает  черную  краску,  гар-
мала  —  красную,  молочай  —  желтую,  птичья  гречиха  —  зеленую...  Пу¬
стыня  не  пуста.  Сбор  этих  ценных  растений  ведется.
 Дерево  пустынь  —  саксаул  —  дает  отличное  топливо  и  укрепляет
песок.  Запасы  топлива  в  черных  саксаульниках  достигают  40  тонн  на
гектар  —  это  немало.  Посев  саксаула  возобновляет  сильно  вырублен¬
ные  леса  пустынь.
 Если  не  орошаемое  земледелие,  то  животноводство,  сбор  ценных
растений,  лесное  хозяйство...  Ничто  не  пропадет,  все  будет  включено
в  хозяйственную  жизнь.
 Но  земледелие  необходимо  создать  и  там,  где  нет  орошения.
 Раньше  в  бездорожной  и  бедной  пустыне  кочевник  ел  мало  хлеба.
Овощей  и  фруктов  он  вовсе  не  видел  —  если  не  считать  жароупор¬
ных,  толстокорых  и  малосахаристых  арбузов  с  беловатым  мясом,  кото¬
рые  он,  пальцами  перетирая  глинистый  песок,  выращивал  где-нибудь
 191

возле  озерца  среди  пустыни,  иной  раз  километров  за  сто  от  своей  зи¬
мовки.
 Теперь  другие  времена.  В  пустыне,  возникают  оседлые  поселения.
Потребности  вчерашнего  кочевника  множатся.  На  минералах,  открытых
в  пустыне,  вырастает  промышленность  —  разработка  мирабилита  в  Ка¬
ра-Богаз-Голе,  нефтяные  промыслы  на  Эмбе  и  в  Небит-Даге,  серные
заводы  в  Кара-Куме,  медные  рудники  в  Джезказгане.  В  пустыне
живут  и  работают  люди;  им  нужны  овощи,  нужны  витамины.
 И  советское  растениеводство  ставит  перед  собой  немыслимую  в
старой  России  задачу  —  возделать  в  безводной  пустыне  поля  и  сады.
 Были  применены  скрещивание,  химическая  обработка  земли,  за¬
тенение,  укрепление  почвы  пленкой  нефти.
 После  трудной  работы  опытные  поля  при  промышленных  центрах
и  научные  станции  доказали,  что  земледелие  в  неорошещюй  пустыне
при  известных  условиях  возможно.
 У  Аральского  моря  в  песках  работает  научная  станция  по  освое¬
нию  пустыни.  Здесь  выпадает  в  четыре  раза  меньше  осадков,  чем  в  Мо¬
скве.  Летом  —  тропическая  жара,  зимой  —  сибирский  мороз.
 Чтобы  заставить  бесплодную  землю  давать  плоды,  в  далекой  пу¬
стыне  применили  самые  передовые  методы  растениеводческой  науки  —
тщательно  обработали  почву,  избрали  нужный  севооборот,  провели  опы¬
ты  отбора  и  селекции  растений.  И  наперекор  зною  и  безводью  научи¬
лись  собирать  до  пяти  центнеров  ячменя  и  проса  без  полива.  Семена  ра¬
стений,  побеждающих  пустыню,  пошли  отсюда  в  окрестные  колхозы.
Животноводческие  хозяйства  впитали  земледельческую  культуру  и  из¬
менили  веками  сложившийся  профиль  местной  экономики.  Животно¬
водство  не  только  дополнено  земледелием,  но  и  облегчено  им.  Гектар
полей  и  огородов  позволяет  освоить  под  пастбища  сотни  гектаров
окрестной  пустыни.
 Земледелие  появилось  в  местах,  где  его  раньше  не  было.  Не  мог¬
ли  не  появиться  и  методы  земледелия,  каких  не  существовало  никогда.
 На  Приаральской  станции  родился  траншейный  способ  выращива¬
ния  оЕощей,  арбузов,  картофеля.  Вырытые  на  глубину  более  метра  тран¬
шеи  приближают  поверхность  грядки  к  уровню  грунтовой  воды.
 Растения  получают  нужную  влагу,  а  стенки  траншей  защищают  их
от  палящего  дыхания  ветра.
 Такие  траншеи  уже  есть  и  на  Кара-Богаз-Голе,  и  в  Репетеке,  и  в
колхозах.  Яркая  зелень  среди  горячих  песков.  Траншеи  требуют  боль¬
ших  затрат  труда  и  обходятся  недешево.  Но  ведь  это  только  первые
шаги.
 В1  глубине  Казахстана,  в  Джезказгане,  добывают  медную  руду.
Щебень,  сухость,  полынь...  Редкий  день  без  ветра.  Казах-ученый  Успанов
ввел  здесь  овощеводство.  Огороды  политы  солоноватой  водой  реки  Кен-
гир.  В  садах  карагач  и  тополь  защищают  от  ветра  смородину  и  яблоню.
Мало  того,  и  без  всякого  полива  здесь  получают  урожай  зерна  по
три,  по  пять,  по  семь  центнеров  ячменя  и  пшеницы  с  гектара.
 Озеленяются  нефтепромыслы  Эмбы,  —  чтобы  посадить  дерево.,
землю  надо  пробить  ломом.  Возле  медного  комбината  на  Балхаше  бота¬
нический  сад  и  огороды  наступают  на  россыпи  острой  красноватой  ще¬
бенки,  песка  и  глинистой  пыли.  В  Кара-Богаз-Голе  виноград  растет  на
ракушечных  песках.  Пшеница  без  полива  созревает  в  Тас-Кудуке  —  в
 192

глубине  Кызыл-Кума.  В  Иолатани,  на  юге  Кара-Кума,  на  неорошенной
земле  собран  урожай  ячменя...
 Конечно,  борьба  с  пустыней  нелегка.  Но  вот  в  самой  своей  сухой
и  жаркой  части  пустыня  дала  человеку  хлеб'.
 Однако  не  разведение  хлебных  культур  здесь  главное,  —  хлеб  мож¬
но  и  привезти.  Основная  задача  неполивного  земледелия  пустыни  за¬
ключается  в  том,  чтобы  создать  возле  населенных  пунктов  огороды  и
бахчи.  В  этом  отношении  Крайний  Юг  и  Крайний  Север  сходятся.
 СТАДА  В  ПЕСКАХ
 Обширны  пространства  среднеазиатских  пустынь.  Не  одинакова
там  природа.  В  одно  время  года  лучше  пастбища  в  одном  месте,  в  дру¬
гое  —  в  другом.
 К  лету  пестрый  весенний  травяной  покров  из  костров,  мятликов,
тюльпанов  и  маков  выгорает*  становится  бедным;  зато  зимой  ветер  сме¬
тает  снег  с  увалов  в  ложбины,  и  отцветшие,  обмытые  дождем,  тронутые
морозом  полынь  и  солянка  становятся  питательным  кормом  для  овец.
 Зимой  высокогорные  луга  засыпаны  глубоким  снегом,  зато  летом,
когда  равнина  опалена  и  высушена  горячим  солнцем,  там  растут  бога¬
тые,  сочные  травы.
 Стада  перегоняются  с  места  на  место.  Зимой  они  держатся  на  ма¬
лоснежных  пастбищах  песков  и  в  приречных  лугах;  на  лето  уходят  либо
к  северу  —  в  ковыльно-типчаковую  степь,  либо  к  югу  —  на  горные  луга.
 Туркмены,  казахи,  киргизы  кочевали  веками.  Иной  казахский  род
проходил  со  своими  стадами  до  тысячи  километров  в  год.  Миллионы  лю¬
дей  всю  жизнь  бродили  с  места  на  место,  стремясь  к  невытоптанной,
нескормленной  траве.
 Долгим  опытом  народная  мудрость  выработала  лучший  порядок
смены  пастбищ  от  сезона  к  сезону.  Но  на  плечи  трудового  народа,
томившегося  в  кабале  у  баев,  кочевки  ложились  тяжким  бременем.
Постоянная  жизнь  в  переносных  юртах,  вечная  зависимость  стад  от
подножного  корма.  При  гололедице  под  слоем  льда  видны  стебли  тра¬
вы,  но  овцы,  хоть  и  разбивают  ноги  в  кровь,  не  могут  траву  достать.
 Во  время  таких  гололедиц  скот  погибал  от  голода.  А  за  кормиль¬
цем-скотом  погибали  и  люди.
 Так  было  во  многих  областях  России.  Кочевали  буряты,  ойроты,
народности  Севера.  Не  города  —  становища,  зимовки.  Не  дома  —  кибит¬
ки,  коши,  чумы,  вежи,  шатры.  Не  бетон,  не  кирпич,  даже  не  дерево;
войлок,  дерн,  кора,  камыш...  И  всюду  —  голодовки,  падеж  скота,  бо¬
лезни,  разорение.
 Царское  правительство  не  спешило  устранить  кочевой  быт.  Больше
того:  оно  делало  кочевниками  и  оседлое  население.  Царские  власти  сго¬
няли  «инородцев»  с  плодородных  земель,  оттесняли  их  в  глубину  пу¬
стынь,  в  горы.
 Но  не  могла  примириться  с  бедствиями  кочевых  народов  совет»
ская,  народная  власть.  Она  помогла  им  перейти  на  оседлость.  Оседание
 193

кочевников  облегчила  коллективизация.  Была  решена  незнакомая  чело¬
вечеству  задача  —  коллективные  хозяйства  бывших  кочевников-ското-
водов  планомерно  расселились  на  огромных,  необъятных  пространствах.
 Привычное  для  кочевника  хозяйство  —  разведение  скота  —  оста¬
лось.  Но  хозяйство  это  стало  вестись  по-новому.  Попрежнему  перего¬
няется  скот  от  пастбища  к  пастбищу.  Но  за  стадами  движется  уже  не
все  население,  а  лишь  бригады  колхозных  пастухов.  И  маршруты  стад
тщательно  продуманы,  научно  отобраны.
 Раньше  скот  только  сам  доставал  себе  корм  в  зимние  месяцы,
выворачивая  его  из-под  снега  копытом  и  рогом.  В  случае  гололедицы
или  большого  снегопада  стада  оставались  без  пищи.  А  теперь  работают
машинно-сенокосные  и  машинно-тракторные  станции;  и  колхозы  с  их  по¬
мощью  заготовляют  себе  на  случай  зимней  бескормицы  страховой  фонд:
сено,  силос,  кормовые  корнеплоды.
 Раньше  аркан  и  собака  были  единственным  подспорьем  скотовода-
кочевника.  Теперь  на  зимовках  и  в  местах  оседания  строят  удобные
и  теплые  скотные  дворы,  создают  укрытия  от  ветров,  роют  колодцы,
организуют  ветеринарные  пункты.
 Раньше  кочевники  лечились  у  знахарей,  не  знали  грамоты.  Теперь
в  оседлых  поселках  строят  школы,  амбулатории.  Культура,  грамотность
быстро  возрастают.
 Раньше  в  жару  и  мороз,  в  засуху  и  дождь  жили  в  войлочных  юр¬
тах,  берестяных  шалашах,  тряпичных  шатрах.  Теперь  в  новых  посел¬
ках  ставят  настоящие  дома.  Возле  селений  сажают  овощи,  сеют  хлеб.
 На  карту  пустыни  нанесены  населенные  пункты  —  колхозные  селе¬
ния,  центры  возникшего  в  песках  оседлого  скотоводства.
 Одно  из  самых  крупных  поселений,  сложившихся  в  пустыне,  —
Тамды-Булак,  в  глубине  Кызыл-Кума.  Между  каменными,  голыми  ус¬
тупами  Ак-Тау  и  россыпями  песков  Джаман-Кум,  у  ключа  ютился  де¬
сяток  бедных  юрт.  Теперь  здесь  целый  городок  из  белых,  европейского
типа  домов.  Клуб  и  кино,  амбулатория  и  школа,  магазины  и  почта.  Со
станции  Кермине  мчатся  автомобили.  Из  Ташкента  прилетает  самолет.
 ЗЕМЛИ  ОХОТНИКОВ
 В  дореволюционной  России  ценные  породы  зверей,  дающих  людям
меха,  рог  или  мясо,  хищнически  истреблялись.
 Был  истреблен  благородный  европейский  олень.  Сильно  выбит  ка¬
бан.  Уничтожены  жившие  под  Москвой  дикие  козы.  Мало  осталось  боб¬
ра,  соболя,  котика,  выхухоля.  Стало  трудно  встретить  дикого  оленя.
 Только  в  годы  советской  власти  охотничье  хозяйство  стало  стро¬
иться  с  расчетом  и  бережливостью.  Прекратилось  хищническое  истреб¬
ление  полезных  человеку  зверей.  Уже  не  одинокие  ученые-энтузиасты,
а  весь  коллектив  советских  людей  заботится  о  сохранении  нужных
животных.
 Раньше  плодами  труда  таежных  охотников  пользовались  богатые
 194

Пути  искусственного  переселения  некоторых  животных.
 купцы-скупщики.  Охотник  добывал  «пушное  золото»  не  себе,  а  другим—
«бил  соболей,  а  сидел  на  рогоже».  Эвенк  или  якут  убивал  белку  дробин,
кой  в  глаз,  чтобы  не  повредить  шкурку,  а  ценные  беличьи  меха  отда¬
вал  взамен  спирта  или  спичек,  взятых  у  скупщика  в  долг.  Купец-мехов¬
щик,  а  не  охотник-труженик  был  хозяином  лесных  богатств;  и  эти
богатства  таяли,  их  расхищали  жадно  и  нерасчетливо.
 Теперь,  при  советской  власти,  сам  народ  стал  хозяином  лесов.  Сво¬
ему  социалистическому  государству  сдают  пушнину  таежные  охотники,
получая  взамен  промышленные  товары,  охотничье  снаряжение,  табак,
продовольствие.  По-новому  смотрит  охотник  на  свой  труд  —  и  бережет
ценные  породы  зверей,  нужные  народу,  стране.
 Наши  леса  не  знают  теперь  промыслового  охотника-хищника.  Ку¬
лачество  уничтожено.  Неутомимые  труженики  тайги  —  эвенки,  якуты  и
другие  жители  сибирских  лесов  —  объединились  в  артели.  Производ¬
ственно-охотничьи  станции,  органи¬
зованные  государством,  помогают
артелям,  снабжают  их  всем  необ¬
ходимым,  несут'  в  глухую  тайгу
грамотность,  культуру,  просвеще¬
ние.
 Охотничий  промысел  в  СССР
развивается  в  рамках  общенарод¬
ного  хозяйственного  плана.  Охота
впервые  сочетается  с  наукой.  Ох¬
ранные  нормы  запрещают  промы¬
словый  разбой.  Государство  забо¬
тится  о  разумном  воспроизводстве
полезных  человеку  животных.  Вол¬
ка  бьют  круглый  год,  белку  не  тро¬
гают  в  заппетное  время,  лося,  пят¬
нистого  оленя  или  белую  цаплю  во¬
все  нельзя  убивать.
 ~  Олене  6  воронежском,
заповеднике
 195

Область  расселения  ондатры.
 Красивый,  сильный  лось  доживал  в  Европейской  России  последние
дни.  Советская  власть  даже  в  тяжелые  годы  гражданской  войны  нашла
время  позаботиться  о  сохранении  этого  полезного  животного.  Уже  тогда
был  издан  декрет  о  запрете  охоты  на  лося.  Прошли  годы  —  и  лось  раз¬
множился.  Он  появился  и  там,  где  его  давно  не  бывало,  например,  на
Волге,  под  Ульяновском.  Сейчас  в  одной  Московской  области  лосей
считают  до  двух  тысяч.  Лоси  уже  многие  годы  не  слышат  выстре¬
ла  и  отвыкли  бояться  людей.  С  лосем  можно  столкнуться  в  подмосков¬
ном  лесу,  за  Сокольниками.  В  декабре  1946  года  лось  забрел  через
Останкинский  парк  в  Москву  —  постоял,  посмотрел,  ушел...
 Ценные  дикие  животные  не  только  сберегаются.  Все  новые  и  новые
места  в  лесной  полосе  заселяют  полезными  стране  зверями.  Их  разво¬
дят  там,  где  они  прежде  обитали,  —  снова  появился  бобр  на  севере
страны,  когда-то  здесь  полностью  истребленный.  Зверей  водворяют  и
в  новые  районы  —  туда,  где  они  раньше  не  водились.
 Исследованием  дальневосточных  лесов  было  установлено:  коло¬
нок  там  держится  в  поймах,  выдра  —  в  крупных  река^,  а  мелкие  ручьи
с  их  рыбешками,  раками,  лягушками  —  свободны.  В  лесу  есть  место  и
пища  для  нового  животного,  которое  могло  бы  быть  полезным.  И  на
Дальний  Восток  переселили  американскую  норку.  Она  вошла  в  фауну
уссурийской  тайги,  заняла  в  ней  свое  место  —  и  дала  нам  мех.
 Во  многих  местах  Северного  Казахстана  островками  среди  сте¬
пи  растут  сосновые  боры.  В  них  мог  бы  поселиться  грызун,  питающий¬
ся  семенами  сосен.  Несколько  лет  назад  сюда  выпустили  сотню  белок.
Сейчас  их  здесь  десятки  тысяч.  Белке  помогли  миновать  открытую
степь,  и  она  быстро  прижилась  на  новом  месте.
 Перед  войной  белку-телеутку  с  Алтая  поселили  в  горах  Крыма.
Она  находит  много  корма  в  лесах,  не  трогает  ни  винограда,  ни  фрук¬
тов.  Сейчас  белок  здесь  уже  несколько  тысяч.  Выпущена  белка  и  в  го¬
рах  Кавказа.
 На  пустынном  острове  Барса-Кельмес  в  Аральском  море  поселили

суслика.  Через  пять  лет  начали  промысел  и  за  три  года  добыли  в  три¬
дцать  раз  больше  зверьков,  чем  выпустили.
 Зайцу-русаку  Урал  мешает  пробраться  в  Сибирь.  За  последнее
время  русак  обошел  Урал  с  юга;  постепенно  расселился  он  в  степях
Зауралья,  радуя  сибирских  охотников.  А  чтобы  ускорить  это  переселе¬
ние,  лет  десять  назад  за  Урал  привезли  зайцев,  наловленных  в  Пред-
уралье.  Сейчас  заяц-русак  уже  живет  во  многих  местах  Южной
Сибири  —  от  Оби  до  Забайкалья.
 Драгоценный  пятнистый  олень  с  его  целительными  рогами  —  пан¬
тами  —  не  только  прочно  обосновался  на  Дальнем  Востоке.  Его  пере¬
селяют  на  Украину,  в  Поволжье,  на  Урал.  Уссурийский  енот  размно¬
жается  на  Русской  равнине.  Алтайский  сурок  прижился  в  Дагестане,
на  Гунибе.  Выхухоль  впервые  поселен  на  Днепре.  В  лесах  под  Москвой
живет  сибирская  косуля.  В  Завидовском  охотничьем  хозяйстве,  се¬
вернее  Клина,  десять  лет  назад  было  выпущено  семь  диких  кабанов,
привезенных  с  Кавказа.  Сейчас  их  там  уже  четыреста.
 Одни  звери  переселены  внутри  страны,  из  района  в  район;  другие
привезены  из-за  границы.
 Неисчислимы  запасы  осок  и  других  болотных  трав  в  нашей  огром¬
ной  стране.  Их  можно  превратить  в  мех  и  мясо  с  помощью  ондатры  —
североамериканской  мускусной  крысы.  Это  небольшой,  желтоватый  зве¬
рек  с  длинным  хвостом,  с  перепонками  на  лапах.  Шкурка  ондатры  —
прочная,  красивая  и  теплая  —  обычно  заменяет  котик.  Мясо  ондатры
съедобно.
 Акклиматизация  ондатры  началась  у  нас  двадцать  лет  назад.
В  пятистах  географических  точках  выпустили  до  пятидесяти  тысяч
зверьков;  первые  их  две  с  половиной  тысячи  были  привезены  из-за
границы.
 Ондатра  быстро  размножается.  Она  хорошо  прижилась  в  новых
местах.
 Сначала  ондатру  выпускали  в  северных  лесах,  а  потом  ею  стали
заселять  и  долины  наших  южных  рек,  где  размножение  ондатры  пошло
особенно  быстро.  Сейчас  дельта  реки  Или  в  Казахстане  дает  больше
половины  всех  шкурок  этого  нового  промыслового  зверя.
 Война  на  время  приостановила  разведение  ондатры,  но  сейчас  оно
возобновилось.  Ондатрой  заселяют  долины  многих  рек  Европейской
части  СССР  —  Днепра,  Дона  и  других.
 Ондатра  живет  уже  на  трети
территории  страны.  С  того  време¬
ни  -как  возник  новый  промысел,
было  заготовлено  несколько  мил¬
лионов  шкурок  этого  зверька.  Во
многих  местах  ондатра  заняла  пер¬
вое  место  в  охотничьем  промысле.
 Кое-где  она  уже  конкурирует  с  бел¬
кой,  которая  у  нас  —  главный  про¬
мысловый  зверь.
 Из  Аргентины  ввезена  к  нам
нутрия  —  крупный  болотный  гры¬
зун  с  длинным  хвостом,  покрытым
чешуйками  и  редким  коротким  во¬
лосом.  У  этого  «болотного  бобра»
ценный-  мех,  его  зовут  «обезьяньим».
 197

Нутрия  питается  камышом,  —  и  ее  выпустили  в  долины  рек  Кавка¬
за,  Казахстана,  Средней  Азии.  Но  зимний  ледяной  покров  на  реках  для
нутрии  губителен,  и  она  выжила  только  в  теплых  краях;  водится
она  в  Рионе,  Куре,  отчасти  в  Кубани.  В  этих  местах  ее  уж  промыш¬
ляют.
 Теперь,  в  послевоенное  время,  акклиматизация  ондатры,  нутрии  и
многих  других  зверей  будет  осуществляться  в  еще  более  широких
масштабах.
 Все  в  природе  связано.  Сложная  система  шестерен:  одна  чуть
сдвинулась,  и  —  зубец  за  зубец  —  поворачиваются  все  остальные.  Часто
люди  не  знают  и  недооценивают  этих  внутренних  связей;  нарушив  сцеп¬
ление  в  одном  месте,  они  невольно  разрывают  его  и  в  другом.  Небрежно
травили  вредителей  в  поле  и  уничтожили  насекомых;  птицы  лишились
корма  и  улетели;  без  птиц  размножился  непарный  шелкопряд  и  объел
всю  листву  в  дубраве  —  вот  что  иной  раз  случалось.
 Чтобы  меньше  ошибаться,  надо  знать  зависимость  между  явле¬
ниями  природы.  А  знания  дают  наука  и  практический  опыт.
 В  Грузию  несколько  лет  назад  ввезли  из-за  рубежа  ценные  суб¬
тропические  растения.  Притаившись  в  листьях,  прибыло  в  наши  края  и
неведомое  у  нас  насекомое  —  ицерия.  А  ицерия  —  зло  для  мандарино¬
вых  деревьев.  Она  быстро  размножилась  на  Черноморском  побережье—
и  никакими  химическими  средствами  нельзя  было  спасти  от  нее  манда¬
риновые  рощи.  На  родине  мандаринов  живут  насекомые,  которые  пожи¬
рают  ицерию,  не  дают  ей  полностью  завладеть  садами.  А  в  Грузии  таких
насекомых  не  было,  ведь  мандарины  —  чужеземное,  привозное  расте¬
ние.  Это  поняли  —  и  доставили  из  Каира  в  Грузию  хищного  жука—ро-
долию.  Когда  он  размножился,  ицерия  сразу  пошла  на  убыль.  Мандари¬
новые  рощи  были  спасены.
 Яблоневые  сады  юга  страдали  от  кровяной  тли.  Издалека  привезли
к  нам  ее  врага  —  афелинуса.  Он  вонзает  в  тлю  яйцеклад  —  яйцо  разви¬
вается  внутри  ее  тела,  и  тля  гибнет.  Афелинус  был  расселен  в  Крыму,
на  Украине,  на  Кавказе  —  и  яблони  очистились  от  тли.  Лишь  ее  высох¬
шие,  почерневшие  шкурки  с  лётным  отверстием  афелинуса  болтаются
на  ветках...
 Есть  не  только  полезные  звери,  но  и  полезные  насекомые.  Мы
переселяем  их  в  нужные  нам  места.
 Переселяются  у  нас  и  рыбы.
 Черноморская  кефаль  на  самолетах  была  переброшена  в  Каспий¬
ское  море.  Она  размножилась,  и  через  несколько  лет  стала  предметом
промысла  и  у  берегов  Апшерона  и  у  берегов  Туркменистана.
 А  в  Аральское  море  пущены  миллионы  мальков  каспийской  сель¬
ди;  и  она  заполняет  там  ныне  сети  рыбаков.  Моря  и  озера  обменялись
богатствами.
 Рыбы  в  Каспийском  море  стало  больше.  Но  в  замкнутом  Каспии
беден  мир  донных  животных,  которыми  рыба  питается.  И  вслед  за  ке¬
фалью  в  Каспий  были  переброшены  моллюски  и  кольчатые  черви.  Скоро
каспийские  рыбаки  обнаружили  их  в  желудках  у  рыб.
 Живородящая  рыбка  гамбузия  пожирает  личинки  малярийного
комара  Двадцать  лет  назад  впервые  выпустили  в  реки  Закавказья
145  гамбузий,  привезенных  из  Италии.  Скоро  появилось  новое  слово  —
«гамбузировать».  Уже  гамбузировано  много  рек  Кавказа,  Средней  Азии.
 198

Основные  районы  рыболовства.
 Где-нибудь  на  Теджене  иноземная  гамбузия  теперь  вполне  обычна.  Она
размножилась  там  в  огромных  количествах.
 Мальки  ладожского  и  чудского  сига  перевезены  в  Армению  и  раз¬
ведены  в  высокогорном  озере  Севан.  Амурский  сазан  впервые  выпущен
в  Байкал.  Лешами  заселены  озера  Белоруссии.
 За  время  Великой  Отечественной  войны  разведено  много  рыбы
в  озерах  и  водоемах  на  востоке  страны.  Колхозы  устраивают  пруды
с  гидростанцией  или  мельницей  на  плотине,  с  рыбным  и  птичьим  хо¬
зяйством.
 Советское  правительство  поощряет  это  полезное  дело.  «Организо¬
вать  разведение  в  прудах  и  водоемах  рыбы  и  водоплавающей  птицы»  —
таково  требование  послевоенного  пятилетнего  плана.
 Водохранилища  больших  гидростанций  и  каналы  тоже  вносят  но¬
вые  черты  в  географию  фауны.
 Стоило  перегородить  Днепр  плотиной,  образовать  новое  озеро  —и
в  нем  бурно  развился  моллюск  дрейссенсия;  гроздьями  усыпал  он  еще
не  отмершие  под  водой  кусты  терновника.
 Стоило  провести  канал  имени  Москвы  —  ив  подмосковных  реч¬
ках  стала  впервые  попадаться  волжская  щука  с  красными  плавниками.
 И  целый  «переворот»  в  зоогеографии  совершило  водохранилище,
подпертое  плотиной  Щербаковской  гидростанции  на  Волге,  —  «Рыбин¬
ское  море».  В  этом  огромном  новом  озере  развелось  множество  рыбы  —
щуки,  окуня,  леща  и  особенно  плотвы.  А  к  тем  породам  рыб,  которые
и  раньше  обитали  в  Волге,  Мологе,  Шексне,  прибавлены  новые:  из  се¬
верных  водоемов  сюда  переселяются  озерный  сиг,  ладожская  корюшка,
белозерский  сняток,  северная  нельма  —  белорыбица.
 Послевоенный  пятилетний  план  ставит  задачу—«провести  широкую
акклиматизацию  ценных  пород  рыбы  в  Московском  море,  Рыбинском
водохранилище,  организовав  на  них  промышленное  рыболовство».
 И  в  новое  озеро  уже  выпущено  несколько  вагонов  сазана,  ряпушки,
зеркального  карпа.  На  берегах  организованы  рыболовецкие  колхозы  —
 199

они  применяют  здесь  сети  и  неводы  морского  типа.  Рыбаки  на  катерах
выходят  для  глубинного  лова  «в  открытое  море»,  туда,  где  водятся  глав¬
ные  косяки  крупной  рыбы.  Уже  построены  рыбозаводы,  которые  будут
перерабатывать  свыше  тысячи  тонн  рыбы  ежегодно.
 А  на  берегах  «Рыбинского  моря»  уже  родится  новый  мир  перна¬
тых.  При  перелетах  здесь  надолго  задерживаются  лебеди,  кулики,  огром¬
ные  стаи  уток.  Оседают  гагары,  впервые  гнездятся  гуси.  Водоплаваю¬
щая  птица  впервые  привлекает  в  эти  места  орланов  и  беркутов.
 Новая  география  животного  мира  —  одна  из  важных  сторон  новой
географии  Советской  страны.
 ЗАПОВЕДНЫЕ  МЕСТА
 Изменению  географии  животного  мира,  перегруппировке  живот¬
ных  на  обширных  пространствах  страны  способствует  сеть  заповед¬
ников.
 Знала  заповедники  и  старая  Россия,  но  их  было  немного,  и  назначе¬
ние  их  было  далеко  от  науки  и  хозяйства.
 Беловежская  пуща,  в  которой  водились  зубры  —  последние  в  Евро¬
пе  дикие  быки,  была  объявлена  заповедной.  Но  сделано  это  было  не
в  интересах  науки,  —  пуща  стала  местом  торжественных  царских  охот.
Редких  животных  там  берегли,  чтобы  безрассудно  уничтожать.  В  запад¬
ных  долинах  Кавказа  стрелять  кабанов,  косуль  и  оленей  возбраня¬
лось,—  здесь  охотилась  царская  фамилия.
 В  южных  степях  Украины  создал  свой  заповедник  богач  Фальц-
Фейн.  Перед  самой  революцией  был  учрежден  Баргузинский  заповедник
в'Забайкалье.  Вот  и  весь  перечень  заповедников  дореволюционного
времени.
 В  Советском  Союзе  работа  по  охране  природы  приняла  огромные
размеры.  Начата  она  была  по  указанию  Ленина.  Первый  советский  запо¬
ведник  —  Астраханский  —  был  учрежден  в  1919  году.  А  сейчас  у  нас  де¬
сятки  заповедников  с  общей  площадью  в  22  миллиона  гектаров  —  это
близко  к  площади  такой  страны,  как  Англия.  Заповедники  у  нас  есть  во
всех  географических  зонах,  различающихся  своим  ландшафтом,  своим
животным  и  растительным  миром.
 Заповедные  земли  есть  у  нас  и  на  Крайнем  Севере  и  на  Крайнем
Юге.  На  скалистых  «Семи  островах»  в  Баренцевом  море  водятся  и
охраняются  гаги  —  нет  ничего  теплее  пуха,  которым  эти  птицы  высти¬
лают  себе  гнезда.  В  Кязыл-Агачском  заповеднике,  на  юго-западном
побережье  Каспийского  моря,  зимуют  миллионы  перелетных  птиц  Край¬
него  Севера;  они  покрывают  там  сплошь  всю  землю.  Одним  выстрелом
можно  убить  десятка  два  птиц,  но  их  не  бьют.  Помня  о  промыслах  и
интересах  жителей  Севера  —  коми  и  ненцев,  азербайджанцы  тщательно
оберегают  птичьи  зимовки  на  юге.
 Заповедники  есть  у  нас  и  на  крайнем  западе,  и  на  далеком  востоке.
В  Беловежской  пуще,  на  польской  границе,  среди  первобытного  леса
живет  зубр.  На  Камчатке,  в  огромном  Кроноцком  заповеднике,  где
 200

14  Н.  Н,  Михайлов
 Важнейшие  заповедники  СССР.

дымятся  вулканы  и  фонта¬
нами  бьют  горячие  гейзеры,
обитают  соболи,  горностаи  и
красные  лисицы.
 Есть  у  нас  заповедни¬
ки  и  на  горных  хребтах,  и
на  равнинах.  В  Кавказском
заповеднике  —  среди  гор  и
ледников,  густых  лесов  и
бурных  рек  —  живет  редкий
тур,  в  Алтайском  —  марал,
в  Алма-Атинском  —  снеж¬
ный  барс.  В  «Аскания-Но-  .
ва»,  на  Украинской  равни¬
не,  охраняются  антилопы  и
страусы,  лошадь  Прже¬
вальского  и  африканские
зебры.
 В  Супутинском  запо¬
веднике  Дальнего  Востока
на  корейском  кедре  —  лиа¬
ны  актинидии  и  дикого  ви¬
нограда,  под  травяным  по¬
кровом—редкий  жень-шень,
на  прибрежном  песке—след
тигра.  В  Дарвинском  запо¬
веднике  на  «Рыбинском  мо¬
ре»  —  новые  заливы,  новые
острова,  новые  стоянки  пе¬
релётных  птиц.  В  Воронеж¬
ском  —  плотины  и  хатки,  сооруженные  бобрами.  В  Лапландском  —
косяки  диких  северных  оленей.  В  Печорско-Илычском  —  зверек  кидас,
помесь  куницы  и  соболя.  В  Астраханском  —  цветы  лотоса.  В  заповед¬
нике  «Столбы»,  под  Красноярском,  —  колоннада  причудливых  скал.
 Тебердинский  заповедник  на  Кавказе,  Кондо-Сосьвенский  на  во¬
сточном  склоне  Урала,  Гассан-Кулинский  в  Туркменистане,  Ак-Су-Дже-
баглы-Су  на  Тянь-Шане,  Сихотэ-Алинский  на  Дальнем  Востоке...
 Все  это  только  крупнейшие  заповедники.  Существует  еще  множе¬
ство  более  мелких:  «Живая  книга»  под  Москвой,  «Кедровая  падь»
около  Владивостока,  «Сосновый  бор»  —  на  Суре,  «Боровое»  —  в  степном
Казахстане,  «Лес  на  Ворскле»,  «Тульские  засеки».
 По  сравнению  с  другими  странами  в  СССР  у  заповедников  особый
 принцип  работы.  Не  случайно  сказа¬
но  —  «работы».  Советские  заповедни¬
ки  работают.
 Не  пассивное  изучение,  но  актив¬
ное  воздействие  на  природу.  Не  толь¬
ко  наблюдение,  но  и  эксперимент,  на¬
учный  опыт.  Заповедники  у  нас  не
только  хранители  ценных  растений  и
бобр 	животных,  но  и  научные  учреждения,
 202

'г‘  Стадо  "патнистых  оленей
6  зсгпобсЪ  ни  ке  Л  скани  &-Мои  а.
 решающие  задачи  народно¬
хозяйственной  важности.
 Поэтому  велика  их
роль  в  изменении  геогра¬
фии  животного  мира.
 Заповедник  «Аскания-
Нова»  работает  над  улучше¬
нием  пород  домашнего  ско¬
та,  над  акклиматизацией  и
одомашниванием  диких  жи¬
вотных.  Здесь  созданы  но¬
вые  породы  овец  и  свиней.
 Выведены  зубробизоны,  близко  подошедшие  к  типу  чистого  зубра.
Выращены  животные,  близкие  к  туру.
 Заповедник  «Семь  островов»  стал  выводить  птенцов  гаг  в  инку¬
баторе.
 ‘Воронежский  заповедник  впервые  научился  размножать  бобра
в  неволе.  Этих  ценных  зверей  теперь  расселяют  отсюда  по  другим  запо¬
ведникам  —  от  Мордовского  на  Средней  Волге  до  Лапландского
за  Полярным  кругом.
 Заповедники  СССР  —  это  опорные  точки  восстановления  и  освое¬
ния  богатств  животного  мира.
 Властно  вмешиваются  советские  люди  в  жизнь  окружающей  их
природы  и  заставляют  ее  еще  лучше,  еще  полнее  служить  делу  обновле¬
ния  и  развития  страны.
 14*

VII
 НОВЫЕ  ПУТИ
 СТАЛЬНЫЕ  НИТИ
 ранссибирский  экспресс  мчится  через  нашу  страну  де¬
сять  суток  —  так  она  велика.  Во  Владивостоке  у  вок¬
зального  перрона  стоит  километровый  столб  с  цифрой.
«9  337»  —  подобной  отметки  нет  нигде  в  мире.  Лентой
из  наших  рельсовых  путей  можно  трижды  опоясать
земной  шар...
 Пространства  Советского  Союза  огромны;  Огромно  у  нас  и  значе¬
ние  транспорта.
 Двигатели  и  станки,  инструменты  и  обувь,  ткани  и  сельскохозяй¬
ственный  инвентарь  —  множество  самых  разнообразных  изделий  выпу¬
скают  фабрики  и  заводы  нашей  страны.  Миллионы  тонн  хлеба,  мяса,
молока,  хлопка,  льна,  шерсти  отправляет  в  города  наша  советская
деревня.  Всю  эту  огромную  массу  продукции  надо  распределить  по
стране,  перевезти,  доставить  потребителям.
 Нет  страны,  где  природные  богатства  шире  раскинулись  бы  по  лицу
земли.  И  часто  они  лежат  так,  что  их  приходится  далеко  перевозить.
Югу  требуется  лес,  но  юг  безлесен.  А  на  севере  бескрайная  густая  тайга
тянется  от  Балтики  до  далекой  Камчатки.  Ленинграду  нужен  уголь,
а  он  —  за  две  тысячи  километров,  у  полярного  Урала.  До  Новосибирска
должна  доходить  нефть  с  Волги  или  с  Эмбы,  а  до  Мурманска  —  мука
с  Украины.  От  магнитогорских  домен  до  Кузбасса,  откуда  к  ним  идет
уголь  для  кокса,  больше  двух  тысяч  километров.  Все.это  нужно  связать,
скрепить  прочными  нитями  рельсов.
 204

Едут  и  люди  —  работать  в  новые  районы,  служить  на  далеких  по¬
граничных  рубежах,  гостить  в  Москву,  отдыхать  на  юг...
 Транспорт  «исправляет  географию»  —  он  далекое  делает  близким,
«сокращает»  пространство  и  время.  Он  связывает  в  единое  целое  много¬
численные  области  Советской  страны.  Транспорт  имеет  у  нас  «великое
государственное  значение»  —  так  сказал  товарищ  Сталин.
 СССР  —  великая  железнодорожная  держава.
 Старая  Россия  обладала  выдающимися  инженерами  и  изобретате-
лями-транспортниками,  но  во  времена  царизма  ее  железные  дороги  не
могли  не  быть  такими  же  отсталыми,  как  и  все  хозяйство.  Слаба  про¬
мышленность  —  слаба  и  железнодорожная  техника.  Паровозы  были
маломощные  —  «овечки»,  «щуки».  Товарные  вагоны  были  мелкие,
сплошь  двухосные;  их  называли  «коробочками».  Катясь  под  уклон,  паро¬
воз  свистел,  и  бригада  на  площадках  вертела  ручной  тормоз.
 Да  и  таких  паровозов  и  вагонов  нехватало.  За  сутки  в  дореволю¬
ционной  России  грузилось  не  больше  28  тысяч  вагонов.
 В  Советском  Союзе  растет  все  народное  хозяйство,  растет  и  социа¬
листический  транспорт.
 Советская  индустрия  дала  транспорту  много  тысяч  локомотивов,
сотни  тысяч  вагонов,  цистерн,  платформ.  Перед  войной  на  железных
дорогах  у  нас  грузилось  уже  больше  100  тысяч  вагонов  в  сутки.
 Железнодорожный  транспорт  полностью  реконструирован.  Паро¬
возы  стали  более  мощными,  а  вагоны  —  более  вместительными.  Уже
к  началу  третьей  пятилетки  на  железных  дорогах  СССР  работало  около
двух  тысяч  паровозов  «ФД»  —  самых  мощных  локомотивов  в  Европе.
Ими  была  перевезена  треть  всех  грузов.  В  годы  советской  власти  на
стальных  путях  страны  появились  электровозы  и  тепловозы  —  наиболее
совершенные  и  экономичные  двигатели.  На  многих  дорогах  семафор
уступил  место  светофору-автомату.  Ручной  тормоз  сменился  автомати¬
ческим.  На  больших  протяжениях  уложены  тяжелые  рельсы.
 Скорость  движения  увеличилась.  Поезда  на  перегонах  пошли
вдвое  быстрее.
 Пролегли  новые  пути,  и  железнодорожная  сеть  СССР  за  довоен¬
ное  время  возросла  почти  в  два  раза.
 Сеть  увеличилась  почти  в  два  раза,  а  грузооборот  в  тонно-кило¬
метрах  еще  больше  —  в  шесть  с  лишним  раз.  О  чем  это  говорит?  О  том,
что  при  советской  власти  железные  дороги  работают  лучше.  Транспорт
у  нас  организован  на  социалистических  началах,  и  паровозы,  вагоны,
каждый  километр  пути  мы  используем  полнее,  разумнее,  чем  капитали¬
стические  страны.  По  числу  тонн  груза,  приходящихся  на  километр  пути,
СССР  обогнал  США  и  вышел  на  первое  место  в  мире.
 Тяжело  пришлось  транспорту  в  годы  войны,  когда  страна  и  фронт
потребовали  огромных  перевозок.  Но  советский  транспорт  успешно  спра¬
вился  с  трудной  задачей.
 И  сейчас,  после  войны,  он  продолжает  быстро  расти  —  восстанав¬
ливается  разрушенное,  строится  новое.  За  пятилетку  намечено  проложить
7  230  километров  новых  железных  дорог  и  12  500  километров  второй
колеи  —  это  все  равно,  что  провести  два  Великих  Сибирских  пути.  На
дороги  выйдет  много  новых  мощных  паровозов,  крупных  вагонов.  Силь¬
но  возрастут  перевозки  и  грузов  и  пассажиров.  В  последнем  году  пяти¬
летки  будет  перевезено  около  2  миллиардов  человек.  Это  равно  населе¬
нию  всего  земного  шара.
 Только  в  Соединенных  Штатах  Америки  сеть  железных  дорог  пока
 205

Железные  дороги  нашей  страны  (прежде  и  теперь).

еще  длиннее,  чем  у  нас.  Но  у  нас  она  возрастает,  а  там  сокращается.
Многие  железные  дороги  в  Соединенных  Штатах  Америки  не  выдер¬
жали  конкуренции  автомобиля  и  умерли.  Рельсы  сняты  и  проданы  как
лом.  За  сорок  лет  железнодорожная  сеть  Америки  сократилась  больше
чем  на  40  тысяч  километров.
 Новые  железные  дороги  строятся  у  нас  непрерывно.  Они  меняют
конфигурацию  сети.  Вместе  с  изменением  карты  промышленности  и  сель¬
ского  хозяйства  изменяется  карта  транспорта.
 В  работе  транспорта  отражается  вся  жизнь  государства.  По  рисун¬
ку  железнодорожных  линий  на  карте  можно  многое  узнать  о  характере
страны.
 Почти  все  пути  в  старой  России  расходились  из  Центра.  В  Центре
не  было  ни  своего  сырья,  ни  продовольствия  —  нитями  рельсов  притя¬
гивал  он  хлопок  и  лес,  хлеб  и  металл.  По  стальным  артериям  текли  на
окраины  фабрикаты  из  Центра  —  сбыт  этих  фабрикатов  обогащал  куп¬
цов  и  заводчиков.
 Чем  дальше  от  Центра,  тем  шире  расходились  в  стороны  стальные
нити,  редели  их  лучи,  и  окраина  погружалась  в  тьму  бездорожья.  Да¬
леко  в  глубь  окраин  уходили  лишь  отдельные  линии—Сибирская,  Сред¬
не-Азиатская,  Кавказская.  Транспортная  география  страны  была  сви¬
детельством  колониального  порабощения  национальных  окраин.
 Из  хлебных  районов  Украины  и  Поволжья  линии  тянулись  не  толь¬
ко  к  Центру,  на  север,  но  также  и  на  северо-запад  и  на  юг:  к  балтийским
и  черноморским  портам.  Хозяйничая  в  отсталой  аграрной  России,  как
в  своих  колониях,  империалисты  Запада  выкачивали  из  нее  хлеб  и
сырье,  —  это  подтверждала  география  рельсов.
 При  советской  власти  взаимоотношения  между  районами  страны
изменились  в  корне.  Центр  теперь  не  метрополия,  а  периферия—не  ко¬
лония.  Центр  посылает  в  другие  районы  не  только  ситец  или  спички,  но
и  машины.  Социалистический  Центр  не  сдерживает  индустриальное
развитие  других  районов,  но,  наоборот,  его  ускоряет.  Периферия  уже
не  вывозит  весь  свой  хлопок,  лес  и  металл,  —  она  и  сама  перераба¬
тывает  их.
 Индустриализация  окраин  ускорила  строительство  дорог  на  пери¬
ферии.  Железнодорожная  сеть  на  окраинах  стала  гуще.  Появились  но¬
вые  направления.  Стальные  нити  связывают  теперь  не  только  Центр
с  периферией,  но  и  отдельные  окраины  между  собой.
 Однако  значение  линий,  пучком  расходящихся  из  Центра,  у  нас  не
уменьшилось.  Напротив,  оно  увеличилось.
 Раньше  из  Средней  Азии  в  Центр  вывозился  весь  хлопок,  а  те¬
перь  вывозится  только  часть.  Но  сегодняшняя  часть  больше  вчераш¬
него  целого.  То  же  самое  и  с  металлом,  и  с  лесом.  Обработка  сырья
приближена  к  месту  его  добычи;  там,  где  были  колонии  царской  России,
выросла  крупная  индустрия.  Но  сырья  окраины  вывозят  больше,  чем
прежде,  потому  что  хозяйство  во  всех  краях  и  республиках  СССР  сильно
выросло.  И  центральные  районы  требуют  сырья  все  больше  и  больше.
Хоть  и  понизился  удельный  вес  этих  районов  в  промышленном  производ¬
стве  страны,  но  по  числу  тонн  Центр  гораздо  больше,  чем  раньше,  потреб¬
ляет  и  угля,  и  металла,  и  хлопка,  и  леса.
 Могучий  социалистический  Центр,  которому  революция  дала  новое
общественное  значение  и  новую  структуру  хозяйства,  остается  решаю¬
щим,  ведущим  районом  в  экономике  Советского  Союза.  Из  года  в  год
растет  поток  грузов,  идущих  из  Центра  во  все  концы  необъятной  нашей
 207

страны.  Продукция  эта  жизненно  необходима  для  хозяйственного  рас¬
цвета  каждой  области.
 Все  это  и  увеличивает  значение  железных  дорог,  соединяющих
Центр  с  периферией.
 Рост  нагрузки  дорог,  ведущих  из  глубины  страны  в  центральные
районы,  имеет  и  другую  причину.
 До  революции  Петербург  весь  каменный  уголь  получал  из  Англии.
Теперь  мы  покончили  с  иностранной  зависимостью.  Промышленность
Ленинграда  работает  на  советском  угле.  За  границей  Петербург  поку¬
пал  и  много  металла.  Теперь  Ленинград  получает  металл  с  Украины,
с  Урала.  Москва  раньше  ввозила  часть  хлопка  из  Соединенных  Штатов
Америки.  Теперь  московские  фабрики  ткут  ткани  из  хлопка  Закавказья
и  Средней  Азии.
 Работа  коротких  западных  линий,  идущих  к  границе,  относительно
сократилась,  работа  длинных  линий,  сзязывающих  глубины  страны
с  центральными  районами,  с  Ленинградом,  увеличилась.  То,  что  ввози¬
ли,  производим  сами.  То,  что  вывозили,  в  основном  повернули  внутрь
страны.
 Так  возникла  нужда  в  новых  лучах,  идущих  к  Центру.  План  преду¬
смотрел  их,  и  они  были  созданы.
 В  годы  сталинских  пятилеток  была  проведена  магистраль  Москва—
Донбасс.  На  две  трети  своей  длины  —  от  Москвы  до  Валуек  —  она  про¬
шла  по  старой,  но  коренным  образом  перестроенной  трассе.  На  треть  —
от  Валуек  до  Донбасса  —  была  выстроена  заново.  Паровозы  «ФД»  —
мощный  котел,  длинный  ряд  мелькающих  колес,  след  дыма  за  низкой
трубой,  скорость  прежнего  пассажирского  поезда  —  ведут  по  ней  соста¬
вы  один  за  другим.  Уголь,  металл  —  из  Донбасса;  крепежный  лес,  про¬
мышленные  изделия  —  в  Донбасс.
 В  последние  годы  установлена  связь  Центра  с  новым  угольным
бассейном  —  Печорским.  Дорога,  совсем  недавно  проложенная  сквозь
тайгу  и  тундру,  по  грузонапряженности  приближается  к  главным  линиям
сети.  Одному  только  Ленинграду  Печорская  магистраль  доставила  уже
более  3  миллионов  тонн  угля,  добытого  за  Полярным  кругом.  После
зимних  заносов  поездам  приходится  итти  по  снежным  коридорам,  белые
стены  которых  иногда  поднимаются  выше  паровоза.
 Усиливает  Центр  свою  связь  и  с  Востоком  —  с  Уралом,  с  Сибирью.
При  советской  власти  достроена  дорога  от  Казани  на  Свердловск.  Про¬
ложена  новая  линия  Горький  —  Котельнич.  В  послевоенной  пятилетке
сильно  загруженная  перевальная  линия  на  Урале  Челябинск—Уфа  пере¬
ходит  на  электрическую  тягу.  Строятся  вторые  пути  на  огромном  протя¬
жении  от  Омска  через  Свердловск  и  Котельнич  до  Горького.  Горы  Урала
на  юге  пересечет  четвертая  перевальная  дорога.  В  ткань  страны  впле¬
таются  новые  стальные  нити.
 Во  время  первой  мировой  войны  была  наспех,  кое-как  проведена
дорога  на  Кольский  полуостров:  паровоз  шел  чуть  ли  не  посреди  болота,
из-под  шпал  летели  брызги.  В  годы  пятилеток  эту  дорогу  нацело  пере¬
строили,  и  сейчас  Кировская  магистраль  —  одна  из  лучших  в  стране.
Она  связывает  Центр  с  незамерзающим  Мурманским  портом  —  кругло-
годовыми  воротами  на  простор  океана.
 Так  множатся  звездные  лучи,  исходящие  из  Центра.
 Но  больше  всего  новых  дорог  строим  мы  на  востоке.  В  годы  совет¬
ской  власти  пробудились  к  новой  жизни  отдаленные,  прежде  отсталые
районы.  Там  растет  индустрия,  осваиваются  новые  земли.  Где  лежала
 208

бездорожная  окраина,  прокладываются  новые  пути.  Из  7  230  километров
новых  дорог,  которые  будут  построены  в  послевоенной  пятилетке,
3  550  километров  —  половина!  —  придется  на  Сибирь.
 Грузовые  перевозки  в  Центре  намного  выросли,  но  еще  больше,
гораздо  больше  увеличились  они  на  Востоке.  В  1937  году  число  переве¬
зенных  тонн  груза  во  всей  стране  превысило  уровень  1913  года  в  четыре
раза,  а  на  Дальнем  Востоке  —  в  тринадцать  раз,  в  Казахстане  —  в  че¬
тырнадцать  раз,  в  Сибири  —  более  чем  в  двадцать  раз.
 Новая  география  хозяйства  ведет  к  новой  географии  грузовых  по¬
токов.  Возникают  новые  направления  грузов,  по  прежним  направлениям
перевозится  больше  грузов,  чем  раньше.  Это  ведет  не  только  к  усилению
старых,  но  и  к  постройке  новых  дорог.
 Взгляните  на  карту  Казахстана.  Эта  республика  по  площади  равна
половине  всей  Западной  Европы.  До  революции  землю  Казахстана  пере¬
секал  один  лишь  рельсовый  путь  —  от  Оренбурга  через  Актюбинск  на
Ташкент,  да  на  севере  у  Петропавловска  чуть  задевала  ее  Сибирская
дорога.  Глубины  Казахстана,  богатые  скотом,  оставались  без  железных
дорог;  и  скот,  тощая  в  дороге,  шел  к  торговым  городам  на  собственных
ногах.
 За  советские  годы  в  Казахстане  были  созданы  новые  индустриаль¬
ные  центры.  И  к  ним  были  проложены  пути.
 Для  угля  Караганды  пробит  выход  к  Сибирской  магистрали  и
к  Южному  Уралу.  Для  меди  Коунрада  проложен  железнодорожный  путь
до  берегов  озера  Балхаш,’  а  для  меди  Джезказгана  —  до  гор  Улу-Тау,
которые  лежат  в  самой  глубине  Казахстана.  Притянули  рельсовый  путь
нефть  Эмбы,  полиметаллы  Алтая,  фосфориты  Кара-Тау,  свинцовые  руды
 Схема  Печорской  магистрали  и  развития  северо-западной  металлургии.

Текели,  уголь  Ленгера.  За  го¬
ды  советской  власти  в  Казах¬
стане  создан  костяк  новой  же¬
лезнодорожной  сети  —  рельсо¬
вая  колея  пролегла  почти  на
9  тысяч  километров,  а  до  ре¬
волюции  она  не  достигала  и
2  тысяч  километров.
 Ларов  «I/  С>>
 Урал  вытянут  по  мери¬
диану  —  с  юга  на  север.  И  по
 этому  направлению  основных  его  внутренних  грузопотоков  за  советское
время  пролегла,  кроме  прежних,  новая  линия  —  от  Челябинска  через
Каменск  к  Серову.  Ее  последнее  звено  —  Сосьва  —  Алапаевск  —  пуще¬
но  после  войны.  На  юге  железные  дороги  Урала  дошли  до  Кандагача
в  Казахстане,  а  на  севере  им  предстоит  в  будущем  дотянуться  до  Вор¬
куты.
 Усиление  меридиальных  связей  Урала  идет  и  в  послевоенной  пя¬
тилетке:  линия  Уфа—Ишимбай  будет  продлена  на  юг  до  Ермолаева,
возникнет  новая  линия  Магнитогорск—Баймак.  Скоро  вдоль  всего  Ура¬
ла  —  от  Карпинска  на  севере  до  Челябинска  на  юге  —  можно  будет
проехать  на  поезде,  который  пойдет  электрической  тягой.  А  электровоз
увеличивает  пропускную  способность  дороги  в  полтора-два  раза.  Это
значит,  что,  электрифицируя  линию  от  Карпинска.  до  Челябинска,  мы  как
бы  проводим  еще  новые  меридиональные  дороги  вдоль  Урала.
 Так  крепнет  рельсовый  костяк  в  районе  Уральского  хребта.
 В  Западной  Сибири  основные  грузопотоки  идут  по  широте,  —  и
это  направление  все  время  укрепляют.  Уже  в  первой  пятилетке  был  по¬
строен  дополнительный  ход  от  Свердловска  на  Курган.  А  в  дальней¬
шем  стала  по  частям  создаваться  вторая  широтная  магистраль  —  Юж¬
но-Сибирская.  И  ныне  Великий  Сибирский  путь  в  западной  части  Си¬
бири  уже  перестал  быть  единственной  широтной  дорогой.
 В  первые  месяцы  войны  на  территории  Северного  Казахстана
была  пущена  железная  дорога  Карталы  —  Акмолинск,  важное  звено
будущей  Южно-Сибирской  магистрали.  А  сейчас  строятся  ее  новые
звенья.  И  в  конце  пятилетки  новая  колея  протянется  от  Волги  до  Ени¬
сея  —  начнется  у  Куйбышева,  перевалит  горный  Урал  к  Магнитогорску,
пройдет  по  степям  через  Акмолинск,  Павлодар  и  Барнаул,  выйдет  к
Кузбассу,  снова  углубится  в  горы,  прорежет  их  и  .спустится  в  долину
Енисея,  к  Абакану.  На  новом  стальном  стержне  окажутся  несметные
богатства:  руды  горной  Башкирии,  сталь  Магнитогорска,  хлеб  степей
Зауралья,  Казахстана  и  Алтая,  соли  Кулунды,  уголь  Экибастуза  и
Кузбасса,  лес  и  железные  руды  Кузнецкого  Ала-Тау.
 Это  главная  железнодорожная  стройка  пятилетки.  Не  легка  она,—
 Ъоявшогру^хьсй  вагон.
 провести  такую  дорогу  все  равно,
что  прорыть  канал  от  Балтийского
моря  до  Черного,  так  велики  земля¬
ные  работы.  Труднее  всего  преодо¬
леть  Кузнецкий  Ала-Тау  с  его  от¬
весными  скалами,  каменными  осы¬
пями  и  зимними  лавинами,  которые
несут  иной  раз  по  десять  тысяч  кубо¬
метров  снега  сразу.  Выемки,  насыпи,
мосты,  галл  ерей,  тоннель...
 210

Идет  обновление  и  старой  Сибирской  магистрали.  В  западной  ее
части  давно  нет  семафоров  —  в  годы  пятилеток  там  введена  автобло¬
кировка.  Послевоенная  пятилетка  несет  с  собой  новые  сдвиги:  на  ма¬
гистрали  от  Урала  до  самого  Кузбасса  не  будет  и  паровозов,  их  заме¬
нят  электровозы.  С  большой  скоростью  будут  они  мчать  тяжелые
поезда  поперек  гладкой  Зауральской  равнины.  В  советской  Сибири
ляжет  самая  длинная  электрическая  дорога  в  мире.
 Сырьевые  окраины  старой  России  были  привязаны  рельсами  к
промышленному  Центру,  но  между  окраинными  районами  не  было  связи.
В  Советской  стране  все  районы  гармонически  растут,  развивают  свое
хозяйство  и  вступают  в  оживленные  экономические  связи  друг  с  дру¬
гом.  Ранее  разобщенные  области  связываются  рельсовым  путем.
 Еще  до  революции  существовали  карты  с  пунктиром  Турксиба.
Железнодорожная  связь  Сибири  со  Средней  Азией  предчувствовалась,
казалась  желательной,  но  при  старом  строе  оставалась  неосущест¬
вленной.
 В  конце  1926  года  товарищ  Сталин  предложил  приступить  к  по¬
стройке  Турксиба.  В  1927  году  начались  работы.  А  к  маю  1930  года
строители,  двигавшиеся  с  севера  и  с  юга,  соединились  у  Айна-Булака.
Пунктир  предположений  на  карте  превратился  в  четкую  линию  факта:
Турксиб  был  построен.  Те  строители,  что  шли  с  севера,  преодолели
широкий  Иртыш,  'безводье  и  сыпучие  пески  Забалхашья.  А  шедшие  с
юга  взяли  трудный  Чокпарский  перевал  в  Чу-Илийских  горах.
 Схема  Турксиба  и  развития  района,  тяготеющего  к  нему.

Линия  почти  в  полторы  тысячи  километров  соединила  Сибирь  со
Средней  Азией.  Сибирь  стала  давать  Средней  Азии  то,  чего  там  нехва-
тало,  —  уголь,  хлеб  и  лес.  А  из  Средней  Азии  пошел  хлопок  на  новые
текстильные  фабрики  Сибири.
 Но  дело  не  только  в  транзите.  Турксиб  оживил  всю  восточную
часть  Казахстана.  Дойдя  до  его  столицы  Алма-Ата  —  зеленого  горо¬
да  у  подножия  снежных  гор,  —  он  вывел  ее  из  бездорожного  угла  на
простор  всей  страны.  Он  дал  выход  богатствам  плодородного  Семи¬
речья,  принес  ему  новые  сельскохозяйственные  культуры,  помог  осво¬
ить  залежи  руд  Джунгарского  Ала-Тау  и  Калбинского  хребта.
 Новые  магистрали  за  годы  сталинских  пятилеток  пересекли  ранее
пустынные,  бездорожные  земли  и  положили  начало  промышленности  и
культурному  сельскому  хозяйству  в  когда-то  заброшенных  и  диких
местах.
 Вновь  созданная  дорога  на  Мурман  облегчила  хозяйственный  рас¬
цвет  Кольского  полуострова  с  его  богатствами  Хибин.  Без  Печорской
магистрали  не  мог  бы  развиться  новый  индустриальный  очаг  в  За¬
полярье.
 212

Проникая  в  далекие  национальные  районы,  транспорт  помогает  их
экономическому  и  культурному  подъему.  Турксиб  не  только  породил  но¬
вые  грузы  —  он  ускорил  культурный  рост  Казахстана.  Вдоль  дороги
сложились  крупные  городские  центры.  Из  бывших  кочевников  вышли
машинисты,  диспетчеры,  начальники  станций.  Своей  ветвью  Турксиб
соединил  с  железнодорожной  сетью  страны  город  Фрунзе  —  столицу
советской  Киргизии,  и  сейчас  эта  ветвь  протягивается  в  самую  глубину
республики  —  к  Иссык-Кульскому  озеру.
 Железнодорожную  связь  получили  и  другие  советские  националь¬
ные  столицы:  Сталинабад,  Сухуми,  Сталинир,  Йошкар-Ола,  Чебоксары,
Черкесск,‘Абакан...
 Ко  взаимной  пользе  соединились  за  годы  советской  власти  многие
ранее  разобщенные  районы  страны.  Слабой  была  раньше  связь  в  По¬
волжье.  Стала  зимой  Волга—и  прямой  путь,  соединяющий  районы  сред¬
него  и  нижнего  Поволжья,  прерывался.  Поезжай  из  Сызрани  в  Саратов
с  пересадкой  в  Пензе.  В  дни  Великой  Отечественной  войны  вдоль  волж¬
ской  водной  дороги  проложили  рельсовую  —  тысячекилохметровый  путь
по  правому  берегу  Волги,  от  Свияжска  под  Казанью  через  Сызрань  и
Саратов  до  Иловлинской  возле  Сталинграда.  На  левом  берегу  соедини¬
ли  Пугачев  с  Чапаевском  и  замкнули  сплошную  линию  от  Куйбыше¬
ва  до  самой  Астрахани.  А  от  Астрахани  по  Каспийскому  побережью
провели  дорогу  до  Кизляра:  Поволжье  соединили  с  Кавказом.  Теперь
грузы  вдоль  Волги  могут  итти  и  зимой.  С  Урала  на  Кавказ  не  надо  ехать
через  хМсскву  —  есть  путь  более  короткий.
 После  революции  Южный  Урал  через  Троицк—Орск  впервые  сое¬
динился  с  Заволжьем.  С  Карельского  перешейка  на  Петрозаводск  идет
теперь  лкш  я,  огибающая  с  севера  Ладожское  озеро.  Крым  через  Пере¬
копский  перешеек  установил  связь  с  низовьями  Днепра.  Из  района  Баку
прошла  прямая  линия  в  Армению  через  Минджевань  —  не  надо  делать
крюк  через  Тбилиси.
 И  в  Тбилиси  теперь  ездят  из  Москвы  чаще  не  через  Баку,  а  через
Сочи  и  Сухуми.  Не  надо  огибать  стену  Кавказского  хребта  с  востока  —
по  берегу  Каспия.  Проведена  Черноморская  дорога;  она  сократила  вре¬
мя  поездки  почти  на  целые  сутки.
 Существует  еще  большой  «крюк»  в  Казахстане.  От  Алма-Ата  до
Караганды  —  от  столицы  до  крупнейшего  индустриального  центра  рес¬
публики  —  по  прямой  только  семьсот  километров.  А  ехать  приходится
более  трех  тысяч  километров  —  через  Барнаул,  Новосибирск  и  Омск.
Скоро  этот  «крюк»  исчезнет.  По  плану  послевоенной  пятилетки  в  Ка¬
захстане  строится  линия  Моинты—Чу.  Она  пересечет  безводную  и
безлюдную  пустыню  Бет-Пак-Дала,  обогнет  с  запада  озеро  Балхаш  и
соединит  Алма-Ата  с  меридиональной  линией,  идущей  от  Балхаша  че¬
рез  Караганду  до  Петропавловска  на  Сибирской  магистрали.  Обра¬
зуется  «Второй  Турксиб».
 Строится  железная  дорога  по  пескам  Кара-Кумской  пустыни,  че¬
рез  оросительные  каналы  низовий  Аму-Дарьи  от  Чарджоу  на  Кунград.
Она  свяжет  богатый  Хорезмский  оазис  с  центральными  районами  Сред¬
ней  Азии.  А  в  будущем,  продолженная  по  плато  Усть-Урт  до  Заволжья,
эта  дорога  станет  звеном  новой  линии  Средняя  Азия  —  Центр.
 Реки  по-своему  «участвовали»  в  выборе  направлений  дорог.  К  Вол¬
ге  тянулись  железнодорожные  линии,  чтобы  взять  ее  грузы.  Но  путь  не
везде  перешел  через  эту  широкую  реку:  ни  в  Костроме,  ни  в  Горьком,  ни
в  Саратове  не  было  мостов.  У  берега  рельсы  обрывались.  Паровоз  до-
 213

Мост  Октябрьской  железной  дороги  через  канал  имени  Москвы.
 бегал  до  воды  и  пятился  назад.  А  у  Сызранского  моста  в  Батоаках  где
 «пробки»"  ПУТИ  Н3  Центра'  Сибири  и  Средней  Азии-
 В  годы  пятилеток  на  Волге  построено  много  новых  мостов  Через
новый  Горьковский  мост  проложен  путь  из  Москвы  к  Уралу  От  Кост¬
ромского  моста  тянется  дорога  на  Галич.  Перейдя  Волгу  по  новому  Са¬
ратовскому  мосту,  сплошная  колея  связала  южное  Заволжье  с  Москвой.
Мосты  «починили»  географию.
 „„„  ^Д°р°ги  пересекаются  в  крупных  городах.  К  Свердловску,  напри-
мер,  сходятся  семь  лучей,  к  Москве  —  одиннадцать.
 их  но^,'!,ЬпШ1ГеЛеЗНОДОЬОЖНЫе  УЗЛЫ  росли  без  плана-  ГоРоаа  зажали
х  новыми  кварталами.  На  тесных,  лерепутанных  путях  сортировать  ва-
 214

гоны  трудно,  —  и  они  стали  там  надолго  застревать.  Так  в  «мышеловке»
застревают  крокетные  шары.
 Советские  железнодорожники  распутывают  туго  затянувшиеся  уз¬
лы.  Через  Москву  северный  лес  идет  на  юг,  южный  уголь  проходит  на
север,  —  и,  чтобы  сквозные  потоки  не  загромождали  Московского  узла,
за  годы  сталинских  пятилеток  в  полусотне  километров  от  столицы  было
создано  «Московское  восточное  полукольцо»,  дуга  в  обход  Москвы,  от
Александрова  через  Куровскую  и  Воскресенск  до  Жилева.  И  лес,  и
уголь  стали  обтекать  тесную  Москву  по  дуге.  А  в  годы  Великой  Отече¬
ственной  войны  это  «полукольцо»  превратилось  в  кольцо—была  построе¬
на  Большая  Окружная  железная  дорога.  Она  прошла  через  Столбовую,
Кубинку  и  Яхрому.  Теперь  транзитные  грузы  не  забивают  Москов¬
ского  узла.
 Дугообразный  обход  появился  в  Новосибирске.  Создается  обход
Челябинска.
 Эти  кольца  и  дуги  на  карте  —  еще  один  след  вмешательства  пла¬
на  в  ту  географию  дорог,  которая  сложилась  стихийно  в  дореволюцион¬
ное  время.
 Односторонность  потока  была  болезнью  железных  дорог  России.
В  одну  сторону  двигались  грузы,  в  другую  катился  порожняк.  В  этом
сказывалось  разделение  страны  на  промышленные  и  аграрно-сырьевые
районы.
 Неравномерная  загрузка  сохранилась  еще  на  многих  железных  до¬
рогах  СССР.  Москва,  например,  принимает  громоздкие  грузы  —  лес,
уголь,  нефть;  отдает  же  хоть  и  более  ценные,  но  менее  объемистые  —
машины,  станки,  приборы^  книги.
 Но,  при  нашем  плановом  хозяйстве,  мы  в  силах  бороться  с  непол¬
ной  загрузкой  вагонов.  Каждая  область  Советского  Союза  развивает  и
индустрию  и  сельское  хозяйство.  Чисто  сырьевых  районов  уже  нет  —
везде  растет  промышленность.  Индустриальные  районы  заводят  соб¬
ственную  продовольственную  базу.  И  неравномерность  грузового'  дви¬
жения  сглаживается.  От  Москвы  на  Курск,  например,  до  революции
шло  в  семь  раз^  меньше  груза,  чем  в  обратном  направлении,  а  в  1937  го¬
ду  —  только  в  два  с  половиной  раза  меньше.
 В  Советской  стране  создаются  межрайонные  комбинаты,  части  кото¬
рых  связаны  не  только  железнодорожной  колеей,  но  и  общим  планом.
Из  Кузбасса  на  Урал  везут  уголь,  обратно  в  тех  же  составах  —  желез¬
ную  руду.  Поток  руды  меньше,  чем  поток  угля,  но  все  же  значительная
часть  порожняка  используется.  Из  Кривого  Рога  в  Донбасс  возили
руду,  обратно  шли  пустые  составы.  В  годы  сталинских  пятилеток  в
Кривом  Роге  создана  черная  металлургия;  из  Донбасса  туда  направил¬
ся  уголь.
 Неравномерность  движения  смягчается.  Нерациональные  перевоз¬
ки  сокращаются.
 К

ПО  ЗЕМЛЕ  И  НАД  ЗЕМЛЕЙ
 В  дореволюционной  России  автомобилей  было  очень  мало,  а  те,
что  были,  редко  покидали  пределы  городских  мостовых.  Теперь  автомо¬
биль  возит  людей  и  поклажу  уже  не  только  от  улицы  к  улице.
 Автомобиль,  а  не  поезд  берет  груз,  если  он  пересылается  на
сравнительно  короткое  расстояние.  Под  Москвой  на  важнейших  шоссе
автомашины  мчатся  почти  сплошной  вереницей.  На  карту  в  окрестно¬
стях  городов  ложится  частая  сеть  автомобильных  дорог.
 Грузовик  связывает  глубинные  колхозы  с  железнодорожными  стан¬
циями  или  с  речными  пристанями.  От  железных  дорог  и  от  рек  расходят¬
ся  в  стороны  автомобильные  подъездные  пути.  Это  новая  черта  в  гео¬
графии  страны.
 Но  автомобиль  совершает  у  нас  не  только  короткие  пробеги.
Автомагистрали  начинают  связывать  отдаленные  друг  от  друга
города.
 Проложена,  например,  автомагистраль  между  Москвой  и  Мин¬
ском.  Гладкая  широкая  лента,  не  знающая  крутых  подъемов,  больших
поворотов  и  поперечного  железнодорожного  движения.  Машина  по  ней
не  катится  —  летит.
 Такие  автомагистрали  «сближают»  города  и  тем  вносят  поправки  в
географию.  Видоизменяется  географический  пейзаж,  делается  более
культурным.  Черта  асфальта  в  лесу  или  в  поле,  вновь  посаженные  де¬
ревья  по  краям,  красивые  домики  для  дорожных  рабочих  и  ремонтных
мастерских.
 В  числе  других  автомобильных  магистралей  сейчас  создается  трас¬
са  из  Центра  в  Крым.  Через  каждые  сто  километров  встанут  на  ней
бензозаправочные  станции,  через  каждые  триста  километров  будут  по¬
строены  гостиницы.  Москвичи,  ленинградцы,  харьковчане  на  своих
машинах  смогут  ездить  к  южному  морю.
 Автомобиль  особенно  нужен  в  тех  горных  районах,  где  еще  нет
рельсовых  путей.  Во  многих  местах  автотракты  заменяют  там  железную
дорогу.
 Через  нагорье  Памира  тянулась  вьючная  тропа  —  в  тишине,  про¬
зрачности,  чутком  безмолвии  пустыни.  Что  ни  караван,  То  павший  верб¬
люд.  Скелеты  животных,  обглоданные  шакалами,  белели  среди  камней—
вехи  сбивчивого  и  трудного  пути.
 Сейчас  через  весь  Памир  проложен  автомобильный  тракт.  Камен¬
ные  глыбы  взорваны,  убраны.  Автомобиль  из  Оша  пробегает  Алайскую
долину  —  высокогорную  ковыльную  степь,  зигзагами  взбирается  на
«Крышу  мира»,  пересекает  голые,  серо-желтые,  плоские  памирские  доли¬
ны,  переваливает  горные  гряды,  мчится  по
карнизам  в  глубоких  и  узких  ущельях  к  Хоро¬
гу.  Там,  на  головокружительной  высоте,  лепи¬
лись  «овринги»  —  узенькие,  дрожащие  полоч¬
ки  из  жердей  на  кольях,  вбитых  в  отвесную
скалу.
 Сталинабад  и  Ташкент  соединены  авто¬
мобильным  трактом,  который  на  коротком
расстоянии  пересекает  один  за  другим  три
хребта;  Гиссарский,  Зеравшанский  и  Турке¬
станский;  каждый  из  них  по  высоте  пример¬
но  равен  Кавказскому.
 216

Над  Кавказским  хребтом.
 Автомобильный  транспорт  продолжает  развиваться  во  всех  райо¬
нах  нашей  Родины.  Автозаводы  Москвы,  Горького,  Ярославля,  создан¬
ные  в  годы  советской  власти,  снабжают  его  сотнями  тысяч  превосход¬
ных  машин.  Сейчас  в  СССР  строится  еще  несколько  новых  автозаводов,
а  существующие  расширяются.
 К  концу  пятилетки  'наша  промышленность  будет  производить  до
полумиллиона  автомобилей  в  год.  На  советских  дорогах  будет  вдвое
больше  автомобилей,  чем  было  до  войны.
 *  ^
 Транспортные  артерии  страны  проходят  в  наши  дни  не  только  по
земле,  но  и  по  воздуху.  У  автомобиля  есть  теперь  крылатый  собрат:
самолет.  Воздушные  трассы  в  СССР  простираются  на  десятки  тысяч  ки¬
лометров.
 15  Н.  Н.  Михайлов
 217

Гражданская  авиа¬
ция  почти  целиком  созда¬
на  у  нас  в  годы  сталин¬
ских  пятилеток.  Примене¬
ния  ее  разнообразны.
 Где-нибудь  в  дале¬
ком  селении,  в  экспеди¬
ции  или  на  полярной  зи¬
мовке  тяжело  заболел  че¬
ловек.  Самолет  санитар¬
ной  службы,  вызванный
по  телеграфу  или  радио,
доставляет  туда  медика¬
менты  или  врача-специа-
листа,  а  если  нужно,  и
вывозит  больного.
 В  Средней  Азии  пес¬
чаные  барханы,  развева¬
емые  ветром,  местами  наступают  на  пашни.  Самолет  летит  над  движу¬
щимися  холмами  и  засевает  их  семенами  пескоукрепляющих  растений.
 Удар  молнии  вызывает  лесные  пожары.  В  безлюдной  тайге
с  ними  бороться  некому,  и  огонь  может  легко  распространиться.  Его
останавливает  самолет,  оборудованный  для  борьбы  с  пожарами.
 Леса  советского  Севера  огромны.  Самолет  парит  над  непроходимой
тайгой,  фотографирует  ее,  исчисляет  запасы  древесины.
 В  глубине  Якутии,  на  Чукотке,  в  Арктике  лежат  малоисследован¬
ные  земли.  Самолет  картографирует  их  и  изучает.
 Но  главная  роль  гражданской  авиации  в  СССР  —  транспортная
служба.  Самолеты  перевозят  пассажиров,  грузы,  почту.
 Наша  Родина  —  страна  великих  протяжений.  Расстояние  из  конца
в  конец  нашей  страны  поезд  исчисляет  сутками,  а  быстроходный  само¬
лет—  часами.  Пространство  преодолевается  скоростью;  поэтому  значе¬
ние  быстрой  воздушной  связи  в  такой  большой  стране,  как  СССР,
огромно.
 Самолеты  пересекают  всю  страну.  Над  ней  —  частая  сеть  авиали¬
ний.  Карта  воздушных  дорог  вся  заполнена  линиями  регулярных  авиа¬
ционных  рейсов.  Каждая  такая  линия  на  карте  —  это  умный  труд  летчи¬
ка,  полет  высоко  над  землей,  борьба  с  воздушной  стихией.  Карта  авиа¬
рейсов  —  это  карта  незаметных,  повседневных  подвигов.
 Селения  Западного  Памира,  зажатые  в  узких  ущельях,  были  почти
отрезаны  от  остальной  страны.  Пешеходы  да  редкие  всадники  двигались
по  горным  тропам.  Вьюками  перевозили  почту,  грузы.  Теперь  эти  селе¬
ния  связаны  со  страной  авиарейсами.  Первым  колесом,  которое  увидели
эти  далекие  селения,  было  колесо  самолета.  Пилот  то  ведет  свою
машину  над  снежными  вершинами,  то  лавирует  в  горных  коридорах,
едва  не  касаясь  крыльями  самолета  каменных  стен.
 На  Дальнем  Востоке  авиация  связывает  Хабаровск  с  Сахалином  и
Камчаткой.  Туманы  то  прижимают  машину  к  поверхности  моря,  застав¬
ляя  задевать  гребни  волн,  то  теснят  ее  к  скалистым  берегам.
 Во  многих  местах  над  тайгой  проходят  гидролинии.  Зеркало  рек
там  —  единственное  место  посадок.  Когда  гидроплан  идет  от  реки  до
реки,  его  поплавки  висят  над  камнями  и  деревьями.
 218

чхпшз;
 Сеть  авиалиний  прежде  и  теперь.
 ВОДНЫЕ  ДОРОГИ
 В  СССР  —  могучие  реки.  Многие  из  них  находятся  в  ряду  самых
крупных  рек  земного  шара:  Обь,  если  считать  с  Иртышом,  —  5  200  кило¬
метров,  Лена  —  4  264,  Амур  —  4  354,  Енисей  —  3  807,  Волга  —  3  688.  По
длине  речной  сети  СССР  занимает  первое  место  в  мире.
 Речные  пути  дореволюционной  России  имели  мало  судов,  были
плохо  оборудованы.  Техническая  отсталость  мешала  развитию  внутрен¬
него  водного  транспорта.  Конкуренцию  с  железными  дорогами  речной
транспорт  часто  не  выдерживал.  Рельсы  отнимали  грузы  у  воды.
 Советскому  Союзу  чужда  конкуренция  между  отдельными  видами
транспорта.  Все  они  составляют  единую  транспортную  сеть  страны  и  вы-
 Х5*
 219

полняют  ту  работу,  которая  для  них  намечается  планом.  Пароход  и  авто¬
мобиль  помогают  поезду.
 На  наших  реках  теперь  много  новых  судов,  более  совершенных  и
быстроходных,  чем  прежние.  Увеличены  глубины  на  перекатах.  На  реч¬
ных  пристанях  установлены  краны,  транспортеры,  подъемники.
 Хоть  недостаточно  еще  развит  у  нас  речной  транспорт  по  сравне¬
нию  с  теми  огромными  возможностями,  которые  предоставляет  крупней¬
шая  в  мире  сеть  рек,  но  все  же  роль  его  у  нас  немалая.  И  с  каждым  го¬
дом  она  возрастает.  Речные  перевозки  увеличиваются.
 Плывут  вверх  по  Волге  нефтяные  баржи,  сидящие  в  воде  чуть  не
по  самую  палубу.  Им  навстречу  буксиры  ведут  плоты  леса.  Сплошным
потоком  движется  лес  по  северным  рекам.  На  север  и  на  юг  от  желез¬
нодорожной  магистрали  расходятся  грузы  по  рекам  Сибири.
 Естественные  и  искусственные  озера  северо-запада  СССР.

Зона  Беломорскр-Балтийского  канала  имени  Сталина  (кружками  указаны
промышленные  пункты,  якорями  —  порты,  звездочкой  —  гидростанция).
 Начинают  осваиваться  и  малые  реки,  которых  в  нашей  стране  так!
много.  Большая  река  заменяет  железную  дорогу;  тонну  нефти  доста¬
вить  с  Кавказа  в  Москву  по  Волге  стоит  в  два  с  половиной  раза  дешев¬
ле,  чем  по  рельсам.  А  малая  река  берет  на  себя  роль  гужевого  и  авто¬
мобильного  подъездного  пути:  перевозки  по  ней  обходятся  в  среднем  в
семь  раз  дешевле  автомобильных.
 В  такую  дорогу  местного  значения  превращается,  например,  Цна
между  Тамбовом  и  Моршанском.  Плотины  со  шлюзами  повышают  уро¬
вень  реки  —  и  небольшие  катеры  ведут  по  ней  баржи  с  хлебом,  строй¬
материалами,  дровами.
 Географические  сдвиги  в  народном  хозяйстве  СССР  оказали  свое
влияние  и  на  речной  транспорт:  работа  восточных  водных  бассейнов
росла  большими  темпами,  чем  работа  западных.  Впервые  возникло  реч¬
ное  судоходство  в  ранее  отсталых  отдаленных  районах.
 Пересекают  Полярный  круг  суда  на  Печоре.  Идут  суда  по  ранее
пустынной  Куре  в  Закавказье.  Появился  флот  на  озере  Иссык-Куль,  ле-
 221

жащем  среди  снежных  хребтов  Киргизии.  Введено  судоходство  на  реках
северной  Сибири.
 Так  осваиваются  естественные  водные  дороги.  А  вместе  с  тем  соз¬
даются  и  искусственные.
 За  годы  советской  власти  в  нашей  стране  проведены  крупные
каналы.
 Между  Белым  и  Балтийским  морями  лежит  скалистый  водораз¬
дел  —  выщербленная  давним  ледником,  заросшая  хвойным  лесом  земля.
 Через  водораздел  проходил  один  лишь  путь—загруженная  доотка-
за  железная  дорога.  Водный  путь,  более  дешевый  и  грузоемкий,  растя¬
нулся  на  5  тысяч  километров,  —  он  шел  морем,  вокруг  Скандинавии.
Он  мог  бы  лечь  прямо  через  водораздел,  стать  во  много  раз  короче.  И  в
1938  году  был  проложен  Беломорско-Балтийский  канал  имени  Сталина.
Лента  воды  длиной  в  227  километров  перекинута  через  водораздел  вы¬
сотой  в  108  метров.  Сорокскую  губу  Белого  моря  она  соединила  с  Пове-
кецкой  губой  Онежского  озера,  а  Онежское  озеро  и  раньше  было  систе¬
мой  рек  связано  с  Балтийским  морем.  Скандинавский  полуостров  стал
«островом».  По  каналу  пошли  лес,  апатит,  строительный  камень.
 Вся  география  северо-востока  Карело-Финской  республики  пере¬
делана.  Высохли  прежние  речные  русла,  созданы  новые.  Реки  Повен-
чанки  не  стало.  Озеро  Выг,  поднятое  на  шесть  метров,  смыло  десятки
островов.  Плотины  создали  огромное  водохранилище,  по  площади  почти
равное  кавказскому  Севану.  Селения  перенесены  на  новый  берег.  Линия
железной  дороги  отодвинулась.  В  зоне  канала  выросли  новые  промыш¬
ленные  пункты;  Беломорск,  Сегежа,  Повенец,  Медвежьегорск.
 В  дни  войны  по  южной  части  канала  проходил  фронт.  Сооружения
канала  были  разрушены.  Когда  взорвали  плотину  №  20,  огромный  поток
воды  хлынул  вниз  к  Онежскому  озеру,  размывая  на  своем  пути  все  пре¬
грады.  Он  вырыл  новое  русло  —  до  пятнадцати  метров  глубиной.
 Устранив  разрушения,  совершенные  захватчиками,  советские  люди
восстановили  канал  еще  в  1946  году  —  з  первое  же  послевоенное  лето.
 Москва-река  дала  имя  великому  городу,  но  когда  он  разросся,  не
смогла  вдоволь  поить  его  водой.  Столица  шестой  части  мира  стояла  на
берегах  обмелевшей  речки.  Весной  по  Москве-реке  за  один  лишь  месяц
уходило  три  четверти  ее  годового  стока,  летом  она  еле  текла.  На  нужды
огромного  промышленного  города  расходовалась  половина  всей  москво¬
рецкой  воды.
 Крупные  речные  пути  миновали  Москву:  Волга  ее  обходит  с  севера,
Ока  —  с  юга.  По  маловодной  Москве-реке  до  города  добирались  лишь
мелкие  суда.  Московский  речной  порт  выгружал  в  десятки  раз  меньше
груза,  чем  Московский  железнодорожный  узел.  От  Волги  до  Москвы
громоздкие  грузы  —  лес  и  строительный  камень  —  шли  в  поездах,  вме¬
сто  того  чтобы  направляться  дешевым  водным  путем.
 Теперь  эта  несообразность  устранена.  По  предложению  товарища
Сталина  построен  канал,  соединивший  реку  Волгу  с  рекой  Москвой,  Он
называется  каналом  имени  Москвы.
 Плотина  на  Верхней  Волге,  у  Иванькова,  подняла  реку  на  17  мет¬
ров.  Образовалось  огромное  «Московское  море»  с  площадью  в  327  квад¬
ратных  километров.  Место,  где  стоял  город  Корчева,  покрылось  водой.
Часть  воды,  поднятой  плотиной,  пошла  в  искусственное  русло,  проло¬
женное  то  в  глубоких  выемках,  то  в  высоких  дамбах.
 Между  Москвой-рекой  и  Верхней  Волгой  лежит  возвышенность.  Ее
пересекла  черта  канала  длиной  в  128  километров.  Электричество  застав-
 222

ляет  воду  течь  не  вниз,  а  вверх:  пять  автоматических  станций  с  мощны¬
ми  пропеллерными  насосами  гонят  воду  на  водораздел.  За  десять  лет
через  холмистую  Клинско-Дмитровскую  гряду  к  Москве  перекачано
9  миллиардов  кубометров  воды!  К  Москве  течет  «электрическая  река»
объемом  в  двенадцать  прежних  Москва-рек.
 Чтобы  поднять  поток  волжской  воды  на  38  метров,  требуется  много
энергии.  Но  часть  ее  возвращается:  стекая  вниз,  к  Москве,  вода  прохо¬
дит  через  турбины  гидростанций.
 Нагрузка  московской  электрической  сети  неравномерна:  вечером
столица,  ее  заводы  и  подмосковные  города  требуют  больше  энергии,
днем  и  ночью  —  меньше.  Гидростанции,  сооруженные  на  канале,  шлют
энергию  в  сеть  в  часы  вечернего  максимума,  когда  требуется  наиболь¬
шее  количество  энергии.  А  насосы,  поднимающие  воду  в  канале,  рабо¬
тают  в  другое  время,  —  они  получают  энергию  из  сети  в  часы  москов¬
ского  минимума,  когда  есть  излишек  электричества.  Так  канал  выпрям¬
ляет  кривую  энергоснабжения  Москвы.
 Приток  волжской  воды  поднял  уровень  Москвы-реки  в  черте  горо¬
да  на  три  метра.  Река  стала  многоводной.  По  каналу  днем  и  ночью
идут  пароходы,  теплоходы,  рефрижераторы,  катеры,  самоходные  и  неса¬
моходные  баржи.  Из  Москвы  теперь  свободно  ходят  трехпалубные  суда
на  Волгу  и  по  Волге  до  самого  Каспийского  моря.  Столица  связалась
глубоководным  путем  с  основной  речной  магистралью  страны.
 После  стодневного  отстоя  в  лесном  водоеме  половина  взятой  у
Волги  воды  идет  в  московский  водопровод.
 Над  каналом  повисли  новые  мосты.  На  берегах  вновь  посажен
лес.  Вместо  затопленных  старых  поселков  у  канала  отстроены  новые
поселки,  с  новым  хозяйством  и  бытом.
 Еще  в  начале  прошлого  века,  в  1810  году,  Волге  был  дан  искус¬
ственный  выход  в  Балтийское  море;  Мариинская  водная  система  стала
подъездным  путем  к  Петербургу.  Но  Мариинка  оставалась  узкой  и  мел¬
кой.  Вытегру  на  протяжении  30  километров  перегораживало  26  шлюзов!
Воды  нехватало.  Деревянные  ящички  шлюзов  прогнили,  заплыли.  Кара¬
ваны  волжского  хлеба  шли  до  Петербурга  два  лета,  с  зимовкой  в
Рыбинске.
 По  плану  послевоенной  пятилетки  начинается  коренная  реконструк¬
ция  Мариинской  системы.  На  всем  ее  протяжении  —  от  Волги  до  Ла¬
дожского  озера  —  будет  сооружено  8  мощных  гидроузлов;  они  заменят
собой  41  мелкий  шлюз.  Мариинка  превратится  в  глубокий  и  грузоемкий
Волго-Балтийский  путь,
который  прочно  свяжет
Ленинград  водной  доро¬
гой  с  серединой  страны.
 От  Азовского  до
Каспийского  моря  тянет¬
ся  Манычская  впадина—
узкая  ложбина,  цепочка
пересыхающих  озер  и  ре¬
чек.  Ее  считают  границей
между  Европой  и  Азией.
 По  ложбине  будет
проведен  канал  со  шлю¬
зами.  Его  постройка  на¬
чалась  еще  до  войны.
 223

Готова  уже  часть  водного  пути  —  он  идет  от  Дона  по  течению  Маныча.
 Канал  станет  морским,  когда  его  продолжат  до  Каспийского  моря.
Течение  Кубани  и  Терека  изменится  —  часть  своей  воды  они  дадут
новому  каналу.  Грузы  из  Средней  Азии  и  Азербайджана  смогут
по  воде  доходить  до  Азовского  моря.  Степи  будут  орошены,  обводнены
и  обжиты.
 Пропуск  вод  Кубани  по  Невинномысскому  каналу  в  Маныч
осуществится  в  ближайшее  время.  Но  поворот  Терека  —  пока  еще  дело
будущего.
 Плотина  Днепрогэса  покрыла  водой  пороги  Днепра.  Образован
водный  путь,  сплошь  доступный  для  судоходства.  Белоруссия  получила
выход  к  Черному  морю.
 Перед  Великой  Отечественной  войной,  вскоре  после  воссоединения
Западной  Белоруссии  с  Белорусской  советской  республикой,  был  восста¬
новлен  —  вернее  построен  заново  —  Днепро-Бугский  канал.  Он  соединил
Припять  с  Бугом  и  тем  самым  связал  водным  путем  бассейны  Днепра  и
Вислы.
 Белорусские  партизаны  не  дали  немцам  использовать  канал  для
перевозок  —  они  сожгли  его  шлюзы.  Теперь  канал  снова  в  строю.  Шлю¬
зы  восстановлены,  русло  очищено.  По  каналу,  на  всем  его  протяжении  —
от  Пинска  до  Бреста,  —  снова  ходят  суда.
 Так  советские  люди  связывают  водные  бассейны  друг  с  другом,
вносят  изменения  в  географию  рек.
 В  будущем  предстоят  великие  работы.  Канал  у  Сталинграда  свя¬
жет  Волгу  с  Доном.  На  Волгу  водным  путем  пойдет  донецкий  уголь,  а  на
Дон—волжский  лес.  Поволжье  сблизится  с  Приазовьем  и  Донбассом  —
изменение  транспортной  географии,  почти  равнозначное  открытию  уголь¬
ного  бассейна  на  Волге  и  лесных  массивов  на  юге.
 Придет  время,  когда  мы  соединим  водной  дорогой  Днепр  с  Волхо¬
вом  и  Западной  Двиной;  эта  трасса  пройдет  по  направлению  древнего
пути  «из  варяг  в  греки».  Из  Киева  можно  будет  проехать  по  воде  в
Ленинград  и  Ригу.  Свяжем  вместе  верховья  Камы,  Печоры  и  Вычегды,
Оку  соединим  с  Днепром  и  Доном,  Сан  —  с  Днестром...
 А  может  быть,  перекинем  водную  дорогу  и  через  Уральский  хре¬
бет  —  из  европейской  части  страны  в  азиатскую.  Ведь  уж  сейчас
Свердловск,  стоящий  за  хребтом,  пьет  воду  реки  Чусовой,  теку¬
щей  по  эту  сторону  Урала.  Недавно  часть  воды  из  верховьев  Чусовой
перебросили  в  Исеть  —  и  воды  бассейнов  Волги  и  Оби  смешались  в  го¬
родских  прудах  Свердловска.
 СЕВЕРНЫЙ  МОРСКОЙ  ПУТЬ
 Советский  Крайний  Север.  Тайга,  переходящая  в  тундру.  Тундра,
обступившая  Ледовитый  океан.  Летом  —  день,  зимою  —  ночь.
 Крайний  Север  богат  минералами,  рыбой,  пушниной,  морскими  зве¬
рями.  Но  как  добраться  за  всем  этим  в  бездорожные  районы  Крайнего
Севера,  на  берег  Ледовитого  океана,  загороженный  с  юга  заслоном
 224

На  трассе  Северного  морского  пути.
 из  непролазного  леса  и  топких  болот?  Можно  по  рекам.  Но  легче  все¬
го  —  по  морю.
 Редкие  торговые  суда  доходили  раньше  до  устья  Оби  с  запада,  до
устья  Колымы  —  с  востока.  От  Оби  до  Колымы  путь  морем  был  закрыт.
Он  страшил  льдами  и  неизвестностью.  Северную  оконечность  Сибири—
мыс  Челюскина  —  огибали  лишь  немногие  суда  научных  экспедиций.
 После  революции  колонна  судов  стала  каждое  лето  приходить  с
запада  в  низовья  Оби  и  Енисея  за  лесом,  привозить  промышленные  гру¬
зы.  В  1924  году  ледоколы  провели  сквозь  льды  Карского  моря  три  паро¬
хода.  Потом  4,  5,  6,  8,  26,  50.
 «Карская  экспедиция»  стала  обыденным  рейсом.  Регулярными  ста¬
ли  и  рейсы  Владивосток  —  Колыма.  Наконец  научились  плавать  и  до
Лены  —  с  востока  и  с  запада.
 Оставалось  сомкнуть  западный  и  восточный  отрезки,  проложить
сквозной  путь  вдоль  всего  арктического  берега,  соединить  Тихий  океан  с
Атлантическим.
 От  Ленинграда  до  Владивостока  через  Суэцкий  или  Панамский  ка-
 225

налы  —  23  тысячи  кило¬
метров.  От  Ленинграда
до  Владивостока  по  Се¬
верному  морскому  пу¬
ти  —  только  16  тысяч
километров.  От  Мурман¬
ска  до  Владивостока  еще
ближе  —  11  тысяч  кило¬
метров,  —  столько  же,
сколько  и  по  железной
дороге.  Сказывается  ша¬
рообразность  Земли.
 О  северо-восточном  проходе  веками  мечтали  моряки  и  ученые.
Еще  в  XVI  столетии  европейцы  тщетно  искали  здесь  путь  в  Китай.
 Только  трое  одолели  Северный  путь:  Норденшельд,  Вилькицкий,
Амундсен.  Но  каждый  из  них  зимовал  в  дороге.  Зимовка  же  лишает  Се¬
верный  путь  практического  смысла.
 Советские  полярники  взялись  пройти  из  океана  в  океан  в  одно  лето.
 В  1932  году  из  Архангельска  во  Владивосток  вышел  ледокол
«Сибиряков».  В  Чукотском  море  ледокол  сломал  гребной  винт.  Насту¬
пала  зима.  Море  замерзало.  Команда  разбила  лед  взрывами  и  на  па¬
русах  вышла  в  Тихий  океан.
 Через  год  по  следам  «Сибирякова»  пошел  «Челюскин».  Лед  не  вы¬
пустил  его  из  Берингова  пролива,  утащил  обратно,  в  Чукотское  море.и
там  раздавил.  Советские  летчики  сняли  людей  со  льдины.
 Через  год  северным  путем  из  Владивостока  в  Мурманск  прошел
ледорез  «Литке».
 А  еще  через  год  —  в  1935  году  —  по  Северному  морскому  пути
уже  шли  обычные  грузовые  пароходы.
 В  1939  году  десять  судов  прошли  сквозным  рейсом  весь  Север¬
ный  путь  с  запада  на  восток.  А  флагман  арктического  флота,  новый,
самый  мощный  в  мире  ледокол  «Иосиф  Сталин»,  прошел  в  тот  год
путь  в  оба  конца.
 Для  Северного  морского  пути  строятся  специальные  суда.  Изме¬
ряются  глубины.  Ставятся  маяки.  Уточняются  карты.  Ежегодно  состав¬
ляются  научные  ледовые  прогнозы.
 Разводья  среди  льдин  раньше  выискивал  боцман,  болтаясь  в  «во¬
роньем  гнезде»  —  в  бочке,  привязанной  к  мачте.  Теперь  путь  судам  ука¬
зывают  радиостанции  и  са¬
молеты-разведчики.
 До  революции  на  рус¬
ском  Крайнем  Севере  было
шесть  научных  станций,
сейчас  их  гораздо  больше.
 Погода  в  СССР  склады¬
вается  под  большим  влия¬
нием  погоды  в  Арктике.
 Поэтому  работа  полярных
станций  помогает  изучать  и
предсказывать  погоду  не
только  на  Севере,  но  и  в  юж¬
ных  районах  нашей  страны.
 226

Великий  Северный  морской  путь  проторен—это  значит,  что  Совет¬
ская  Арктика  отперта  для  нас,  заново  открыта.  Из  центральных  районов
страны  проложен  водный  путь  на  Дальний  Восток.  Путь  этот  целиком
проходит  в  советских  границах.
 Послевоенным  пятилетним  планом  поставлена  задача—в  1950  году
завершить  работы  по  превращению  Северного  морского  пути  в  нормаль¬
но  действующую  судоходную  магистраль.
 Наша  страна  выходит  к  открытому  морю  в  нескольких  местах:  бе¬
рег  Черного  моря,  берег  Балтийского  моря,  Арктическое  побережье,
Тихоокеанский,  берег.  Эти  участки  ранее  были  разобщены.  А  теперь,  при
советской  власти,  они  сливаются  воедино.  Их  связывают  Днепро-Буг-
ский  канал,  реконструируемый  в  этой  пятилетке  Волго-Балтийский
путь,  Беломорско-Балтийский  канал  и  Северный  морской  путь.  Система
железных  дорог  соединяет  порты  и  в  зимнее  время  перекладывает  гру¬
зовую  работу  на  плечи  незамерзающих  гаваней.
 Морской  транспорт  СССР  растет,  развивается  из  года  в  год.  Воз¬
никают  новые  порты,  старые  оснащаются  мощными  портальными  крана¬
ми  и  другими  механизмами.  Новые  океанские  суда  сходят  со  стапелей
наших  верфей.  Советские  суда  совершают  рейсы  в  порты  всех  ча¬
стей  света.
 СССР  крепнет  как  великая  морская  держава.

VIII
 ВЕЛИКОЕ  ОБНОВЛЕНИЕ
 ГОЛОС  НАРОДА
 новой  стране  живут  новые  люди.  У  них  новые  чувства,
новые  помыслы...
 Взгляните  на  географическую  карту  —  она  вся
усеяна  названиями  городов,  селений,  рек,  гор.  Красно¬
речив  язык  этих  имен  —  это  язык  народа.
 За  тридцать  лет  немало  новых  названий  нанесено  на  карту  СССР.
Открывались  новые  острова,  возникали  новые  села,  закладывались  но¬
 вые  города,  —  им  присваивались  имена;  по  воле  народа  менялись  и  преж¬
ние  названия.  И  эти  новые  имена  запечатлели  дух  эпохи,  отразили  думы
народа,  вдохнули  в  географическую  номенклатуру  свежесть  и  силу
жизни.
 Посмотрите  на  карту  мира  —  и  вы,  не  глядя  на  границы,  определи¬
те,  где  Советская  страна.
 Исследователям  нужно  было  наименовать  вновь  открытые  острова
Северной  Земли,  и  они  назвали  их:  остров  Октябрьской  революции,
острова  Большевик,  Комсомолец,  Пионер...
 Обратите  свой  взор  на  вновь  названные  вершины:  Пик'
Сталинской  Конституции,  Пик  Комсомола,  Пик  Победы,  Пик  Ленина,
Пик  Сталина...
 Бесконечную  любовь  к  великим  вождям  —  к  Ленину  и  Сталину  —
носят  в  своих  сердцах  советские  люди.  Эту  народную  любовь  запечатлели
 228

имена  многих  городов:  Ленинград,  Ульяновск,  Ленинск,  Лениногорск,
Порт  Ильича,  Ленинабад,  Ленинакан...  Сталино,  Сталинград,  Сталинск,
Сталиногорск,  Сталинабад,  Сталинир...
 На  карте,  творимой  народом,  мы  найдем  имена  верных  соратников
Ленина  и  Сталина,  имена  выдающихся  деятелей  большевистской  партии
и  советского  государства:  города  Молотов  и  Калинин,  Свердловск  и
Дзержинск,  Ворошилов  и  Фрунзе,  Куйбышев  и  Щербаков,  Кировск  и
Ждановск,  Киров,  Кировоград,  Кировград,  Кировакан,  Кировабад...  Лю¬
бовь,  уважение,  признательность  звучат  в  этих  именах,  данных  советски¬
ми  людьми  своим  городам.
 Наш  народ  помнит  героев  гражданской  войны  —  и  вот  появились
города  Котовск,  Чапаевск,  Щорс.  Он  чтит  память  героев  войны  с  немец¬
ким  фашизмом:  Джаркенг  переименован  в  город  Панфилов,  Лихвин  на¬
зван  именем  партизана-ксмсомодьца  Чекалина.  Народ  не  забыл  своих
героев-летчиков:  у  нас  есть  города  Чкалов,  Осипенко,  Серов.
 На  географической  карте  мы  прочитаем  имена  славных  людей  прош¬
лого:  Сусанино,  Переяслав-Хмельницкий,  Суворово,  Пугачев.  Мы  уви¬
дим  имена  ученых  и  путешественников,  послуживших  русскому  народу:
города  Пржевальск,  Карпинск,  Мичуринск,  пролив  Шокальского,  архи¬
пелаг  Седова.  Мы  найдем  имена  любимых  народом  писателей:  -города
Пушкин,  Горький,  Серафимович,  Фурманов  и  Джамбул,  Форт  Шевченко,
Пик  Маяковского...
 За  годы  жизни  и  борьбы  под  знаменем  коммунистической  партии
в  нашем  народе  выковалась  новая  идеология.  Раскрепощенный  народ,
свободный  созидатель  своей  судьбы,  по-новому  мыслит,  по-новому  чув¬
ствует.
 Советский  человек  носит  в  своем  сознании  новые,  коммунистиче¬
ские  идеи:  идеи  освобожденного  труда,  коллективизма,  братства  наро¬
дов.  Он  изживает  черты,  рожденные  капиталистическим  обществом,  где
царят  корысть,  эгоизм,  дух  наживы,  жестокое,  волчье  право  сильного.
Это  обновление  не  идет  само  собой  —  оно  дается  упорной  борьбой  ново¬
го  со  старым.  Оно  достигается  неослабной  борьбой  передовой  советской
идеологии  против  злотворного  влияния  собственнической,  индивидуали¬
стической  морали,  гнездящейся  в  тех  странах,  где  еще  жива  власть
капитала.  Великое  обновление  человеческой  личности  движется  живо¬
творящей,  преобразующей  силой  большевистских  идей,  которые  партия
несет  в  толщу  народа.
 Помыслы  народа  сливаются  с  восходящим  потоком  истории.
Построив  под  руководством  партии  Ленина—Сталина  социалистическое
общество,  наш  народ  беззаветно  борется  ныне  за  коммунистическое
будущее,  которое  раньше  было  отдаленной  мечтой  человечества,  а  те¬
перь,  в  нашей  Советской  стране,  уже  реально  ощутимо.  И  имена  тех,
кто  ведет  нас  к  этому  будущему,  имена  тех,  кто  отдает  все  свои  силы
ради  блага  Родины,  ради  скорейщего  достижения  великой,  светлой  цели,
народ  постоянно  носит  в  своем  сердце.
 Это  мы  видим  во  всей  окружающей  нас  жизни.  Об  этом  же  расска¬
зывает  нам  и  простая  географическая  карта.
 229

КАРТА  СВОБОДНЫХ  НАЦИЙ
 На  карте  отражается  наш  государственный  строй,  советский  уклад
жизни.
 Взгляните  на  старую  карту  России  —  вы  не  найдете  там  названий
народов.  Царизм  лишал  угнетенные  народы  не  только  человеческих
прав,  культуры,  письменности,  но  даже  правильного  имени.  Он  называл
казахов  киргизами,  киргизов  —  кара-киргизами,  узбеков  —  сартами,  нен¬
цев  —  самоедами.  Но  и  этих  названий  нельзя  было  прочитать  на  карте
империи.  Земли  не  полагалось  называть  именами  народов,  их  насе¬
лявших.
 Советская  власть  не  только  восстановила  правильные  националь¬
ные  Наименования,  но  и  нанесла  их  на  карту.  Полные  уважения  к  нацио¬
нальному  достоинству  народов,  читаем  мы:  Казахская  ССР,  Киргиз¬
ская  ССР,  Узбекская  ССР,  Ненецкий  национальный  округ...
 На  карте  не  только  новые  наименования,  но  и  новые  очертания
внутренних  границ.
 В  XVIII  веке  Екатерина  II  ввела  полицейское  расчленение  стра¬
ны  на  губернии,  помогавшее  управлять,  взимать  налоги,  набирать  рек¬
рутов.  Время  шло,  окостеневшие  очертания  губерний  почти  не  изме¬
нялись.
 Неоправданными  рубежами  зачастую  рассекались  хозяйственно
единые  области,  даже  города.  Граница  Московской  и  Владимирской  гу¬
берний,  например,  раскалывала  пополам  Орехово-Зуево  —  крупный  про¬
мышленный  центр.
 Границами  искусственно  разрезались  территории  народов.  Татары,
живущие  на  Волге,  попадали  сразу  в  несколько  губерний.  Холмская  гу¬
берния  была  создана  затем,  чтобы  облегчить  царским  чиновникам  рус¬
ификацию  поляков.
 После  победы  Великой  Октябрьской  социалистической  революции,
когда  были  заложены  новые  начала  жизни  в  стране,  старое  деление  кар¬
ты  —  свидетельство  полицейского  режима  и  национального  неравен¬
ства  —  не  могло  сохраниться.  Революция  нанесла  на  географическую
карту  новый  контур  границ.  В  его  основу  легли,  дополняя  друг  друга»
ленинско-сталинская  национальная  политика  и  экономическая  целесооб¬
разность.
 Прошло  время,  когда  помпадур  получал  заново  для  него  выкроен¬
ную  губернию,  чтобы  стать  губернатором,  —  «блюстителем  неприкосно¬
венности  верховных  прав  самодержавия».
 При  советской  власти  очертания  губерний  скоро  стерлись  не  толь¬
ко  в  атласах,  но  и  в  памяти.  Карта  запестрела  красками  союзных  рес¬
публик,  наполнилась  названиями  автономных  республик  и  областей,,
покрылась  пограничными  линиями  национальных  округов.
 Возьмем  для  примера  советскую  Среднюю  Азию.
 В  XIX  веке  Средняя  Азия  была  включена  в  Россию  на  положении
колонии.  Царский  законодатель  набросал  внутренние  рубежи  пером  на
географической  карте  и  при  этом  преднамеренно  расчленил  единые  на¬
циональные  и  экономические  области,  чтобы  легче  было  над  ними  гос¬
подствовать.  Он  разрезал  живое  тело  страны.  Он  накинул  на  Среднюю
Азию,  населенную  несколькими  народностями,  сетку,  сплетенную  из-
пограничных  линий.
 Граница  разобщила  киргизов,  попавших  частью  в  Туркестанское,,
частью  в  Степное  генерал-губернаторство.
 230

В  Туркестанское  генерал-губернаторство  вклинивались  Бухарское
эмирство  и  Хивинское  ханство,  сохранявшие  призрачную  самостоятель¬
ность.  Они  бы  пи  населены  теми  же  народами,  что  и  соседние  местности.
 Граница  между  Бухарой  и  Туркестанским  генерал-губернаторством
в  Кызыл-Кумской  пустыне  была  проведена  с  тем  расчетом,  чтобы  обе¬
спечить  водою  путь,  избранный  царскими  генералами  при  походе  на  Хиву.
Источники  жизни  в  пустыне  —  колодцы  —  были  включены  в  пределы
империи.
 Граница  раскроила  поперек  Зеравшанскую  долину  и,  разрезав  еди¬
ную  оросительную  сеть,  отдала  верховья  Зеравшана  России,  а  низовья  —■
 231

Хозяйство  Средней  Азии  прежде  и  теперь  (указаны  важнейшие  центры).
 Бухаре.  Российский  генерал-губернатор  держал  в  своих  руках  воду,  а,
значит,  и  власть.  Узбеков,  живших  на  берегах  Зеравшана,  разобщили.
 Народности  были  намеренно  разделены  или  смешаны.  Царизм  раз¬
жигал  межнациональную  вражду.  Он  применял  принцип:  «Разделяй  и
властвуй».
 После  революции  и  победного  окончания  гражданской  войны  наро¬
ды  Средней  Азии,  включая  Бухару  и  Хорезм  (Хиву),  пожелали  образо¬
вать  на  своих  территориях  новые,  советские  государства,  построенные  по
национальному  признаку  и  входящие  в  Советский  Союз.  В  Средней
Азии  было  проведено  национальное  размежевание  и  воссоединение  ранее
разобщенных  народов.
 232

На  карту  легли  новые  границы.
 Сейчас'  на  географической  карте  Средней  Азии  показаны  четыре
входящих  в  СССР  союзные  республики:  Узбекская  с  Кара-Калпакской
автономной  республикой,  Туркменская,  Таджикская  и  Киргизская  —
соответственно  коренным  народам,  населяющим  Среднюю  Азию.
 Советский  строй,  победа  социализма  в  нашей  стране,  националь¬
ная  политика  большевистской  партии  привели  государства  Средней
Азии  к  экономическому  и  культурному  расцвету.  В  новых  границах
народы  СССР  под  руководством  партии  Ленина—Сталина,  с  помощью
великого  русского  народа  развили  свое  хозяйство  и  культуру.  Навсегда
исчезли  межнациональные  распри.
 Узбекистан,  раньше  разорванный  на  три  куска,  сейчас  —  большое
и  единое  социалистическое  государство;  в  нем  свыше  шести  миллионов
жителей.  Это'  крупнейшая  база  хлопка,  но  вместе  с  тем  уже  и  страна
машиностроения,  текстиля,  металлургии,  химии.
 Туркменистан,  когда-то  разделенный  на  три  части,  входившие  в
состав  России,  Бухары  и  Хивы,  превратился  в  единое  национальное  го¬
сударство,  стал  цветущей  социалистической  республикой,  страной  кол¬
хозно-совхозного  животноводства  и  хлопководства,  страной  химии,
 '  нефти,  текстиля.
 Таджикистан,  до  революции  расчлененный  между  Бухарой  и  Рос¬
сией,  также  стал  единой  социалистической  республикой.  Он  не  только
ввел  новую  ветвь  сельского  хозяйства  —  разведение  длинноволокни¬
стого  хлопчатника,  но  и  заново  создал  индустрию  —  текстиль,  добычу
цветных  и  редких  металлов.
 Кара-Калпакская  земля,  в  свое  время  принадлежавшая  частью
России,  частью  Хиве,  получила  автономию.  В  годы  советской  власти  ее
хозяйство  и  культура  получили  широкое  развитие.  Это  не  только  все¬
мирно  известный  очаг  семенной  люцерны,  но  также  район,  где  впервые
появилась  промышленность  —  рыбоконсервная  и  хлопкоочистительная.
 Киргизия,  до  революции  разделенная  между  двумя  генерал-губер¬
наторствами,  стала  союзной  советской  республикой.  Здесь  сложилась
каменноугольная  база  Средней  Азии.  Республика  перестроила  на  социа¬
листических  началах  свое  сельское  хозяйство,  развила  животноводство
и  земледелие,  создала  новые  отрасли  промышленности  —  добычу  нефти
и  редких  металлов,  производство  сахара,  сукна.
 Проведение  границ  по  национальному  признаку  не  шло  вразрез  с
экономикой.  Хозяйственно-единые  районы  не  разрывались.  Каждая  оро¬
сительная  система,  как  правило,  включалась  в  одно  государство.  На¬
циональный  момент  корректировался  экономическим.  К  этому  есть  пол¬
ная  возможность  в  стране,  где  отсутствует  вражда  между  народами,
где  народы  живут  едиными  интересами,  общей  советской  жизнью.
 Эти  новые  внутренние  границы  на  советской  карте  —  знак  соци¬
альных  и  государственных  изменений  величайшего  значения.
 Советский  строй  дал  всем  народам  нашей  страны,  включая  и  те,
которые  в  царской  России  находились  на  рабском,  колониальном  поло¬
жении,  возможность  развить  свою  национальную  государственность;
широко  проявить  свои  творческие  силы,  создать  новую,  социалистиче¬
скую  жизнь.  Ленинско-сталинская  национальная  политика  привела  к
расцвету  хозяйства  и  культуры  каждой  из  национальностей  СССР.
Уничтожена  экономическая  отсталость  национальных  окраин;  они
 16  Н.  Н.  Михайлов
 233

Автотракт  на  Памире.
 имеют  -Теперь  свою  индустрию,  социалистическое  сельское  хозяйство,
быстро  поднимают  культурный  уровень  населения.
 И  в  этом  мы  видим  еше  одно  подтверждение  великой  истины,  вы¬
сказанной  товарищем  Сталиным:
 «Раньше  «принято  было»  думать,  что  мир  разделен  искони  на
низшие  и  высшие  расы,  на  черных  и  белых,  из  коих  первые  неспособны
к  цивилизации  и  обречены  быть  объектом  эксплоатации,  а  вторые  явля¬
ются  единственными  носителями  цивилизации,  призванными  эксплоати-
ровать  первых.  Теперь  эту  легенду  нужно  считать  разбитой  и  отброшен¬
ной.  Одним  из  важнейших  результатов  Октябрьской  революции  являет¬
ся  тот  факт,  что  она  нанесла  этой  легенде  смертельный  удар,  показав
на  деле,  что  освобожденные  неевропейские  народы,  втянутые  в  русло
 234

советского  развития,  способны  двинуть  вперед  действительно  передо¬
вую  культуру  и  действительно  передовую  цивилизацию  ничуть  не  мень¬
ше,  чем  народы  европейские»  («Вопросы  ленинизма»,  стр.  178,  изд.  11-е).
 Под  советским  солнцем  расцвела  культура  всех  народов  нашей
страны  —  национальная  по  форме,  социалистическая  по  содержанию.
 По  своему  культурному  облику  старый  Туркестан  стал  совсем
новой  страной.  За  тридцать  лет,  равных  по  своему  значению  векам,  он
шагнул  от  патриархально-родового  строя,  от  кровной  мести,  от  полного
бесправия  женщины,  от  кочевок,  от  поголовной  неграмотности,  от  ко¬
лониального  гнета  —  к  социализму  в  общественном  устройстве,  в  хозяй¬
стве,  в  быту.
 Всюду  перед  нами  —  невиданный  подъем  культуры.
 Едва  ли  в  прежние  времена  был  хоть  один  узбек  с  высшим  обра¬
зованием,  а  сейчас  в  Ташкенте  работает  Академия  наук  Узбекской
ССР,  а  в  ее  стенах  мы  встречаем  и  академиков-узбеков  и  узбеков-док-
торов  наук.  Узбеки  —  рабочие  и  инженеры  —  на  совершеннейших  пред¬
приятиях  варят  сталь,  делают  сложные  машины  и  станки,  производят
удобрения  из  азота  воздуха  с  помощью  электролиза  воды.  Изменилась
страна  —  изменились  люди.
 Из  каждых  двухсот  таджиков  грамотным  был  лишь  один.  А  сейчас
в  новом  городе  Сталинабаде,  выросшем  из  кишлака  на  пороге  Памира,
таджики  учатся  в  вузах,  работают  в  лабораториях,  посещают  таджик¬
ский  театр.  Да  и  не  только  в  столичном  Сталинабаде:  на  самом  Памире,
в  самой  глубине  его  —  в  Хороге,  куда  вели  тропы  по  отвесным  скалам,
а  сейчас  регулярно  летают  самолеты,  таджикские  актеры  на  таджик¬
ском  языке  играют  «Без  вины  виноватые»  Островского...  Изменилась
страна  —  изменились  люди.
 Перед  революцией  во  всем  Туркменистане  были  только  две  турк¬
менки-школьницы,  на  суде  свидетельские  показания  двух  женщин  при¬
равнивались  к  показаниям  одного  мужчины.  Среди  женщин  Туркмени¬
стана  мы  видим  теперь  руководителей  крупных  предприятий,  стахано¬
вок,  деятелей  культуры,  членов  правительства.  Изменилась  страна  —
изменились  люди.
 У  киргизов  не  было  письменности,  они  не  могли  читать  и  писать
на  родном  языке.  Они  не  знали  ни  письменной  литературы,  ни  науки,  ни
театра,  не  имели  своей  интеллигенции.  Сейчас  в  Киргизской  республике
больше  средних  школ,  чем  их  было  в  сельских  местностях  всей  Россий¬
ской  империи.  В  Советской  Киргизии  —  свои  писатели,  артисты,  уче¬
ные...  Изменилась  страна  —  изменились  люди.
 Перепись  1939  года  показала,  что  в  среднем  по  СССР  на  каждую
тысячу  человек  приходилось  223  учащихся,  а  в  Туркменской  республи¬
ке—  291,  в  Киргизской  —  303,  в  Узбекской  —  330,  в  Таджикской  —  394.
 Это  значит,  что  в  нашей  стране  за  годы  советской  власти  измени¬
лась  не  только  география  промышленности  и  сельского  хозяйства,  но
вместе  с  тем  и  география  культуры.  Произошел  решительный  сдвиг  в
культуре  народа.  Великий  русский  народ  —  старший  брат  в  дружной
семье  народов  СССР  —  помог  населению  национальных  окраин,  кото¬
рые  были  раньше  колониями  русского  царизма,  ускорить  свое  культур¬
ное  развитие.
 В  годы  советской  власти  взаимоотношения  между  народами  на¬
шей  страны  в  корне  изменились.  Октябрьская  революция,  положившая
конец  господству  помещиков  и  капиталистов,  покончила  вместе  с  тем
и  с  национальным  гнетом.  Канули  в  вечность  те  времена,  когда  нерус-
16*
 235

Погрузка  хлопка  на  самолет.
 ские  народности  России  были  бесправны,  назывались  «инородцами»,  тя¬
жело  угнетались.
 Советская  власть  принесла  всем  народам  нашей  страны  великие
права.  На  месте  разрушенной  «тюрьмы  народов»  поднялось  могучее
союзное  государство,  где  полностью  равноправные,  добровольно  объеди¬
нившиеся  народы  связаны  нерушимыми  узами  дружбы  и  братства.
Подобного  государственного  устройства  —  единственно  справедливого
и  плодотворного  —  не  знал  и  не  может  знать  капиталистический  мир.
Прочности  и  жизненности  советского  многонационального  государства,
основанного  на  принципах  социализма,  может  позавидовать  любое  дру¬
гое  государство.
 Сила  союза,  сила  дружбы  советских  народов  проявляется  всюду.
 Мы  видим  ее  в  труде:  москвичи  дают  сложные  машины  веем
союзным  республикам,  создавая  эти  машины  из  украинской  стали.  Укра¬
инцы  крепят  рудники  лесом,  пришедшим  с  Онежского  озера.  Карелы
вывозят  его  к  воде  тракторами,  работающими  на  горючем,  которое  при¬
слали  азербайджанцы.  Азербайджан  получает  хлеб,  собранный  колхоз¬
никами  Поволжья.  До  Поволжья  доходит  уголь,  добытый  казахами...
Совместный  труд  ради  общей  цели  —  усиления  могущества  Родины,
счастья  и  благополучия  трудящихся.
 Мы  видим  силу  этого  союза,  этой  дружбы  народов  и  на  поприще
 236

культуры.  Русские  ученые  помогли  выработать  молдавскую  письмен¬
ность.  Напевы  молдавских  песен  звучат  над  землей  белоруссов.  Стихи
белорусских  поэтов  читают  в  Грузии.  Гастроли  грузинских  театров—
праздник  для  Москвы...  Единый  порыв  к  знаниям,  к  свету,  к  раскрытию
всех  творческих  сил.
 Мы  видим  кровное  братство  народов  и  в  борьбе:  туркмены  помо¬
гали  освобождать  Украину  от  немецких  захватчиков.  Украинцы  ороси¬
ли  своей  кровью  поля  Подмосковья.  Москвичи  боролись  на  рубежах
Прибалтики...  Общая  Родина  —  общий  враг.
 Дружбу  советских  народов,  братский  их  союз,  равноправие  видим
мы  всюду.
 Их  отражение  находим  мы  и  на  географической  карте  —  в  очер¬
таниях  национальных  границ,  в  наименованиях  республик,  в  четырех  ис¬
полненных  величественного  смысла  и  значения  буквах:  СССР.
 Великие  перемены  в  жизни  страны  ярко  отразились  и  в  облике
ее  городов.  Новые  города  выросли  на  обновленной  земле  —  города
социализма.
 Мысленно  вернемся  в  полные  жизни  оазисы  Средней  Азии,  взгля¬
нем  на  ее  городские  поселения.  Возле  развалин  древних  городов,  живых
памятников  азиатского  средневековья,  возле  полуразрушенных  медрессэ
и  мечетей  времен  Тамерлана  ныне  стоят  корпуса  заводов,  школ,  много¬
этажных  жилых  зданий.  Там,  где  раньше  тянулись  к  небу  лишь  кроны
туркестанских  тополей  да  минареты  с  гнездом  аиста  на  крыше,  подня¬
лись  заводские  трубы,  электромачты,  радиоантенны.  Покрылись  асфаль¬
том  улицы,  рождавшие  при  каждом  шаге  облако  лёссовой  пыли,  легли
в  бетонные  русла  арыки,  бегущие  вдоль  тротуаров;  арбу  обогнал  авто¬
мобиль.  И  в  этих  внешних  чертах  раскрывается  перед  нами  новый  облик
среднеазиатского  города,  сбросившего  с  себя  ветхие  лохмотья  феодаль¬
но-родового  строя  и  быстро  воспринимающего  индустриальную  культуру
эпохи  социализма.
 Есть  очень  глубокий,  разительный  контраст  между  новым  и  старым
в  облике  городов  Средней  Азии.  Широкий  оросительный  канал  делил
прежний  Ташкент  на  две  несхожие  части.  Два  города  жили  в  одном:
«старый»  и  «новый».  «Старый»  —  муравейник  хижин,  сложенных  из  гли¬
ны,  плоские  азиатские  крыши,  гладкие  наружные  стены  без  окон,  лаби¬
ринт  узких,  извилистых  улиц,  —  кварталы,  'заселенные  узбекской  бедно¬
той.  «Новый»  —  европейского  типа  здания,  просторная  планировка  улиц
и  площадей,  четкие  шпалеры  высокоствольных  тополей,  несмолкающее
журчание  арыков,  трамваи,  нарядные  дома  царских  чиновников  и  скуп-’
щиков  хлопка.  Два  города  —  д;ва  полюса  колониальных  отношений,  коло¬
ниальной  эксплоатации.
 Пройдемся  по  улицам  современного  Ташкента,  ставшего  столицей
Советского  Узбекистана.
 ГОРОДАСОЦИАЛИЗМА
 237

Попрежнему  пересечен  город  широким  каналом;  и  по  сей  день
отделяет  этот  канал  древнее  ядро  Ташкента  от  той  его  части,  которая
возникла  сравнительно  недавно.  Но  это  уже  не  грань  двух  миров,  клас¬
совых  и  национальных,  не  символический  образ  социального  разме¬
жевания.  По  обе  стороны  канала  бурлит  одна  и  та  же  жизнь  —  единая
в  интересах,  помыслах,  действии.  Много  краше  стал  «новый»  город:
асфальтируются  улицы,  возводятся  красивые  здания,  впервые  проведен
водопровод.  Но  все  это  —  не  привилегия  богатых,  не  заповедный  круг
капиталистических  «цивилизаторов».  Кто  живет  теперь  в  «новом»  горо¬
де?  Токари  и  врачи,  прядильщицы  и  инженеры.  Люди  разных  профес¬
сий  и  разных  наций:  узбеки,  русские,  казахи,  украинцы.  Разные  —  и
единые:  общая  Родина,  общие  цели,  общий  свободный  труд.
 Ну,  а  «старый»  город?  Остался  ли  он  таким,  каким  был  прежде?
«Старый»  город  меняется  еще  быстрее.  Сквозь  глинобитную  рухлядь
прошлого  смело  проступают  широкие  и  прямые  проспекты.  Строятся
школы  и  большие  жилые  дома,  на  улицах  высаживаются  деревья,  про¬
кладываются  новые  линии  трамвая.  Здешняя  новая  улица  Навои  —  едва
ли  не  лучшая  во  всем  Ташкенте.  Созданы  клубы,  больницы,  типографии,
узбекский  национальный  театр.  И  в  глубине  обновленных  кварталов
возвышается  памятник  Ленину  —  творцу  социалистической  жизни,  вели¬
кому  учителю,  вождю.
 Так  преображаются  среднеазиатские  города,  стирая  следы  колони¬
ального  прошлого,  патриархальной  отсталости,  классового  гнета.
 Но  города  изменяются,  конечно,  не  только  в  Средней  Азии.  И  на
Украине,  и  в  Закавказье,  и  на  Урале,  и  в  Сибири,  и  в  центральных  рай¬
онах  страны  города  приобрели  новый,  несвойственный  им  раньше  облик.
 Было  бы  тщетным  искать  в  старой  Туле  или  в  древнем  Киеве  рез¬
кой  грани,  которая  бы,  подобно  ташкентскому  каналу,  непреодолимым
барьером  отделяла  одну  часть  города  от  другой,  рабов  от  господ.
Но  во  всех  дореволюционных  городах  всегда  существовало,  хоть  и  не
столь  явное,  но  не  менее  определенное  размежевание  кварталов  по
состоятельности  жителей,  по  их  сословности.  Была  дворянская  часть
города  —  особняки  в  стиле  «ампир»,  вензеля  на  фронтонах,  мно¬
гочисленные  службы.  Были  купеческие  кварталы  —  толстостенные  дома,
амбары  с  прочными  засовами,  сады  с  беседками,  торчащие  кверху
гвозди  на  заборах.  Были  рабочие  окраины  —  топкая  грязь,  трущобы,
ветхие  лачуги,  хибарки  из  гнилых  горбылей  и  листов  ржавого  железа,
 кабаки  и  снова  кабаки.
 Сравним  этот  обыч¬
ный  ландшафт  дореволю¬
ционного  города  с  пано¬
рамой  любого  из  совре
менных,  советских  круп¬
ных  городов.  В  домах,
где  когда-то  жили  дворя¬
не  и  буржуазия,  ныне
живут  советские  труже¬
ники  —  рабочие,  служа¬
щие,  интеллигенты.  Мно¬
гие  из  них  переселились
сюда  из  подвалов  и  ла¬
чуг.  А  там,  где  находи¬
 238

лись  трущобы,  где  теснились  маленькие,  полуразвалившиеся  домики,
советская  власть  построила  новые  дома  —  просторные  и  светлые,  с  водо¬
проводом,  электричеством,  центральным  отоплением.  Многоэтажные,
удобные  дома  —  с  балконами,  с  магазинами  в  нижнем  этаже,  без
выделяющегося  своим  убранством  «бельэтажа»,  где  селился  домовла¬
делец,  без  разбивки  квартир  на  «дорогие»  и  «дешевые».  Такие  дома
выросли  и  на  окраинах.  Иной  раз  окраины  выглядят  у  нас  более  благо¬
устроенными,  чем  даже  центр  города.
 Многое  еще  нам  надо  перестроить  и  достроить  в  своих  городах,
много  еще  надо  возвести  новых  домов,  но  уже  сейчас  городской  пейзаж
в  нашей  стране  стал  совсем  другим,  чем  был  в  дореволюционное  время.
Главное,  решающее,  основное,  что  отразилось  в  нем,  —  победа  нового
общественного  строя,  победа  социализма.
 В  далекое  прошлое  ушли  времена,  когда  над  воротами  фабрик  и
заводов  —  золотыми  буквами  на  решетчатом  металлическом  щите  —
значились  фамилии  частных  владельцев:  Рябушинских,  Шрадеров,  Про¬
хоровых,  Путиловых,  Цинделей...  По-новому  называются  предприятия
нашей  страны  —  фабрика  «Освобожденный  труд»,,  завод  «Красный  про¬
летарий»,  фабрика  имени  Парижской  Коммуны...  И  если  нередко  встре¬
чаем  мы  в  названии  предприятий  чьи-либо  имена,  то  это  имена  тех,
в  ком  воплощаются  идеи  и  стремления  всего  народа,  кого  почитает  на¬
род  как  передовых  своих  борцов,  мужественных  своих  защитников
и  вождей.
 Ушли  времена,  когда  рабочий  класс  нашей  страны  был  эксплоати-
руемым,  порабощенным  классом.  По-новому  живет  он,  по-новому  тру¬
дится  на  предприятиях,  ставших  достоянием  народа.  Завоевав  власть,
впервые  получил  рабочий  класс  нашей  Родины  радостную  возможность
работать  не  на  хозяина,  а  на  самого  себя,  на  свое,  созданное  им  самим
социалистическое  государство?  и  эта  важнейшая  черта  советского  строя
накладывает  свой  глубокий  отпечаток  на  весь  облик  городов  нашей
страны.
 Вспомним  города  и  рабочие  поселки  старого  Донбасса:  Юзовка,
Горловка,  Луганск...  Черные  силуэты  домен  и  кауперов.  Высокие  пира¬
миды  кокса...  Свистки  «кукушек»  на  узкоколейках,  вереницы  вагонеток
с  углем  и  железной  рудой.  Тысячи  людей  —■  катали,  горновые,  меха¬
ники,  машинисты...  Те,  чей  труд  приводит  в  движение  грохочущее  цар¬
ство  машин  и  механизмов,  заставляет  пылать  огненное  чрево  домен.
 А  рядом  с  этими  индустриальными  центрами  металлургического
Юга  бесчисленные  подслеповатые  домики,  сложенные  из  глины
и  камня,  грубо  сколоченные  из  старого  тёса.  Рабочий  поселок
лепился  к  заводу,  как  грибковый  нарост  к  стволу  дерева.  Росший  года¬
ми,  десятилетиями,  он  все  равно  производил  впечатление  чего-то  вре¬
менного,  наносного,  сделанного  впопыхах  и  ненадолго.  Ибо  он  был  не
более,  как  неизбежный  придаток  к  заводу,  и  строили  его  не  для  того,
чтобы  люди  в  нем  жили  по-человечески,  а  для  того,  чтобы,  живя  в  нем,
обогащали  владельца  завода.  Не  завод  для  людей,  —  люди  для
завода.
 Пройдем  по  улицам  современного,  советского  Донбасса.  Дома  в
несколько  этажей.  Уютные  коттеджи  с  палисадниками.  Асфальт  и  элек¬
тричество.  Скверы,  парки,  дворцы  культуры.  Четыре  тысячи  жилых  зданий
построено  за  годы  советской  власти  в  старой  Юзовке,  носящей  теперь
славное  имя  —  Сталино.  Тридцать  больниц,  поликлиник  и  родильных
домов,  сто  километров  трамвайной  линии.  У  новых,  социалистических  за-
 239

водов  растут  новые,  социа¬
листические  города.  Люди
работают  на  себя,  на  обще¬
ство,  и  общество  делает
жизнь  людей  лучше,  краси¬
вее,  удобнее.
 Деталь  городского  пей¬
зажа,  невозможная  при  ка¬
питализме,  —  красное  полот¬
нище  вдоль  заводского  зда¬
ния:  «Равняйтесь  по  коллек¬
 тиву  инструментального  цеха,  досрочно  выполнившему  квартальный
план!»  А  рядом,  где-нибудь  в  заводском  сквере  или  у  входа  в  рабочую
столовую,  —  портреты  передовиков,  стахановцев,  героев  труда.  В  стране
победившего  социализма  труд  —  дело  доблести  и  славы.
 Другая,  не  менее  яркая  деталь  —  на  больших  дощатых  щитах
объявления,-  такому-то  заводу  требуются  рабочие  таких-то  специально¬
стей.  Нет  в  наших  городах  людей,  которые  уныло  бродили  бы  по  улицам
в  поисках  работы  и  коротали  ночи  на  скамейках  бульвара.  Толпы  безра¬
ботных  у  заводских  ворот  —  непременная  черта  капиталистического  го¬
рода;  давно  уже  отпала,  отмерла  она  в  Советской  стране.
 Прочтем  еще  раз  объявление  о  спросе  на  рабочую  силу.
 В  длинном  перечне  специальностей  и  профессий  мы  обязательно
встретим  и  такие  строки:  нужен  инженер,  экономист,  бухгалтер,  техник...
Никогда  еще  не  росла  так  стремительно  потребность  страны  все  в  новых
и  новых  работниках  умственного  труда.  На  старом  Юзовском  заводе
в  Донбассе  только  29  человек  имели  высшее  или  среднее  образование.
Тринадцать  инженеров  числилось  в  списках  завода;  шестеро  из  них
были  иностранцами.  На  этом  реконструированном  заводе  перед  Отече¬
ственной  войной  работало  660  инженеров  и  техников.  Многочисленная
интеллигенция  выросла  в  нашей  стране  —  новая,  социалистическая,
народная  интеллигенция.
 Властно  вошла  культура  в  быт  социалистической  страны.  В  наших
городах  больше  культурных  учреждений,  чем  в  городах  капиталистиче¬
ских  стран.  Многие  из  них—в  нашем  значении—там  вовсе  невозможны:
рабочий  клуб,  Дворец  культуры,  Дом  пионеров.  Не  было  таких  учрежде¬
ний  и  в  городах  царской  России.
 Раньше:  лицей  —  для  дворян,  коммерческое  училище  —  для  купцов,
«городское»  училище  —  для  детей  «из  низов».  К  лицею  подъезжали  на
дутых  шинах,  в  «городское»  бежали,  завязав  книги  тесемкой.  Да  и  не¬
долго  приходилось  бегать,  —  в  семье  недостаток,  надо  поступать  на
работу.  Сейчас  по  всему  городу  разбросаны  школы  —  все  дети  должны
учиться.  Школы  сразу  бросаются  в  глаза:  новые  здания,  широкие  окна,
просторный  двор,  молодые  деревца.  В  каждом  сколько-нибудь  крупном
городе  вуз,  а  уж  техникум  —  непременно.  И  принимают  туда  не  по
сословиям,  которых  давно  не  существует,  а  по  отметкам  —  по  личным
способностям.  Десять  университетов  было  в  стране  до  Октябрьской  ре¬
волюции;  теперь  —  31.  А  общее  число  высших  учебных  заведений  уве¬
личилось  в  девять  раз:  788  вузов,  670  тысяч  студентов.
 Раньше:  целое  событие  в  городе  —  любительский  спектакль  в
купеческом  клубе.  Но  это  не  для  «простого  народа».  А  сейчас  почти
в  каждом  городе  —  театр  с  постоянной  труппой.  Ежедневно  —  яркий
свет  у  подъезда,  веселая  суета,  задолго  до  начала  надпись  над  кас-
 240

сой:  «На  сегодня  все  билеты  про¬
даны».
 В  США  постоянная  театраль¬
ная  труппа  —  редкость;  их  там  на
всю  страну  не  более  двухсот.  Пол¬
тораста  театров  было  в  царской
России.  А  для  нас  город  без  теат¬
ра  —  как  будто  уж  и  не  вполне  го¬
род.  В  Советской  стране  —  около
тысячи  театров.
 Раньше:  маленькая  больница
с  одним  врачом  и  двумя  сиделками
да  «богоугодное  заведение»—обык¬
новенный  кирпичный  дом  с  купо¬
лом  наверху,  как  у  церкви.  Теперь—
целая  сеть  поликлиник,  амбулато¬
рий,  консультаций,  детских  садов.
 Они  поместились  либо  в  новых  до¬
мах,  либо  в  особняках,  где  жили
семьи  богачей.  И,  заняв  особняки,
сразу  взорвали  смысл  этого  слова—
прежде  «особая»  клеточка  частной
 собственности,  а  сейчас  —  широкая  бесплатная  помощь  для  всех.
 И  сколько  еще  других,  немыслимых  в  старое  время,  учреждений
культуры  появилось  на  улицах  наших  городов:  парткабинет,  районная
детская  библиотека,  Дом  учителя...
 Высокие  ворота  с  флагами,  белая  статуя  дискобола,  оживленные
группы  молодежи:  стадион.
 ’Восстановителен  ые
работы
 Ззуки  музыки,  зеленые  газоны,  люди  на  желтых  дорожках:  парк
культуры  и  отдыха.
 Эти  черты  в  облике  советского  города  обязательны.  Они  свидетель-
ствзчот  о  том,  как  велика  забота  социалистического  государства  о  тру¬
довых  людях  —  об  их  работе,  их  здоровье  и  отдыхе.  Не  жалеет  оно
средств,  чтобы,  по  возможности,  удовлетворить  все  нужды  народа,  что¬
бы  создать  для  него  наилучшие  условия  жизни.  Ибо  народ  и  государство
в  Советской  стране—едины.  Вот  то  новое,  глубокое,  что  лежит  за  внеш¬
ностью  наших  городов  —  за  порталами  новых  театров,  за  зеленью  новых
парков,  за  асфальтом  новых  улиц,  за  высокими  стенами  новых
домов.
 Увидим  мы  и  черту,  говорящую  о  новом  отношении  народа  к  ар¬
мии.  Что  было  менее  привлекательным,  чем  старая  казарма?  Это  слово
обросло  переносным  смыслом:  скука,  безличность,  шаблон.  И  внешний
облик  тому  соответствовал:  большое  бесцветное  здание  за  глухим
забором.
 И  сейчас  по  городам  стоят  гарнизоны.  Но  расположение  их  вы¬
глядит  иначе.  В  городской  черте,  а  чаще  за  нею,  созданы:  «военные  го¬
родки».  Арка  с  красной  звездой,  гравий  прямой  аллеи,  обсаженной  де¬
ревьями,  клумбы  с  цветами,  и  среди  зелени  —  хорошо  обставленные  кор¬
пуса.  Кроме  военной  учебы  —  просвещение:  ленинские  уголки,  клубы.
А  в  крупном  гарнизоне  —  и  Дом  офицера,  целый  комбинат  культуры
с  театральным  и  концертным  залом,  библиотекой,  лекциями.  Народное
государство  обставило  быт  своих  защитников-воинов  наилучшим  обра-
 241

зом,  сделало  все  для  их  всестороннего  роста.  И  Советская  Армия,  по-
большевистски  воспитанная,  выступает  не  только  боевой,  но  и  культур¬
ной  силой.
 Есть  еще  и  многие  другие  штрихи,  выражающие  любовь  народа
к  своей  армии,  совершившей  невиданные  подвиги  в  боях  за  советскую
Родину.  Живая,  зримая  слава  возвеличивает  бесстрашных  сынов  нашего
народа,  народа-богатыря,  освободителя  человечества.  Бюсты  дважды
Героев  Советского  Союза  устанавливаются,  по  нашему  закону,  там,  где
герои  родились,  а  бюсты  трижды  Героев  Советского  Союза  —  еще  и  в
столице  нашей  Родины  —  Москве.
 Еще  не  стерты  следы  военного  шквала,  бушевавшего  над  страной.
Еще  не  сгладились  рубцы  на  теле  городов  Украины,  Подмоско¬
вья,  Белоруссии...  Почерневший  остов  разрушенного  дома,  железные
ежи,  случайно  уцелевшие  на  обочинах  дороги,  противотанковые  рвы
и  траншеи  за  городской  чертой,  —  все  это  напоминает  нам  о  тех  суровых
днях,  когда  советские  воины  вместе  со  всем  народом  отстаивали  свою
землю  от  фашистских  орд.  Армии  народа  помогал  весь  народ,-  металли¬
сты  ковали  оружие,  ткачихи  рыли  окопы,  школьники  дежурили  на  крышах.
 И  вошли  в  историю  нашей  Родины  города-герои:  Севастополь,
Сталинград,  Одесса,  Ленинград,  Москва...  Города  социализма  —  города-
победители.  Живой  образ  всего  нашего  народа,  умеющего  творить,  умею¬
щего  побеждать.
 Все,  что  есть  лучшего  в  любом  нашем  городе,  как  и  во  всей  стране,
выращено  заботой  советской  власти,  большевистской  партии.  Им  совет¬
ский  город  обязан  своей  красотой  и  своей  мощью.  И  народ  отвечает
своей  партии,  своему  правительству  глубочайшим  чувством  любви  и  при¬
знательности.  В  облике  любого  города  это  ощущаешь,  видишь.  Самое
большое,  самое  красивое  здание  —дом  Советов.  Главная  улица—обыч¬
но  «Ленинская»  или  «Советская».
 На  лучшем  месте  в  городе  —  монументы  великим  вождям  партии
и  государства  —  Ленину  и  Сталину.
 Нет  у  нас  города,  который  не  разросся  бы,  не  изменился,  не  укра¬
сился  за  тридцать  лет  советской  власти.
 Значение  городов  в  нашей  стране  сильно  возросло.  Центры  сосре¬
доточения  нашего  славного  рабочего  класса,  они  стали  мощными  рыча¬
гами  социального,  технического,  культурного  обновления  и  переустрой¬
ства  страны.
 Увеличился  и  удельный  вес
городов  среди  населенных  пунктов
нашей  страны.  Население  дорево¬
люционной  России  было  на  82  про¬
цента  сельским.  Социалистическая
индустриализация  увеличила  число
горожан.  Раньше  из  пяти-шести  че¬
ловек  лишь  один  был  горожанином,
а  теперь  в  городе  живет  каждый
третий.
 Жизнь  капиталистического  го¬
рода  подчинена  капризам  общест¬
венной  стихии.  Наступил  кризис,
застопорился  сбыт  —  и  город  объят
безработицей;  он  обеднел,  пошел
 Укладка  труб
 242

вспять.  Мы  помним,  что  произошло  в  австрийском  городе  Штейере  во
время  кризиса:  прекратился  выпуск  автомобилей,  —  и  город  закрыл
школы,  погасил  свет.  Катастрофа  на  рынке  чилийской  селитры  приве¬
ла  к  тому,  что  город  Калета  в  Чили  вовсе  умер,  пошел  на  слом.
 У  советских  городов  другая  судьба.
 Не  знающее  кризисов  развитие  советской  индустрии  непрерывно
расширяет  каши  города.
 Задержанная  войной,  сейчас  вновь  развернулась  реконструкция
городов.
 Советские  города,  очаги  социалистической  индустрии  и  культуры,
продолжают  обновляться.  Осуществляется  грандиозная  застройка  Че¬
лябинска.  Растет  Новосибирск,  получивший  недавно  огромный  театр  —
один  из  самых  крупных  в  мире.  Выросший  на  болотистой  земле,  Архан¬
гельск  начинает  генеральную  осушку  почвы.  Ашхабад  изыскивает  новые
источники  воды.  Ереван  застраивает  новые  улицы.
 Славный  Ленинград  создает  новые  парки,  прокладывает  газовую
сеть,  строит  метро,  заживляет  раны,  нанесенные  врагом.
 Следы  войны  нужно  стирать  в  сотнях  городов.
 Разрушение  составляло  у  гитлеровских  генералов  часть  их  стра¬
тегического  замысла.  С  той  же  аккуратностью,  что  и  планы  сражений,
составляли  они  планы  разрушения  городов.  Артиллерийская  стрельба  по
жилым  кварталам  —  квадрат  за  квадратом.  Тысячи  зажигательных
авиабомб  на  крыши  городов,  не  имеющих  никакого  военного  значения.
Заряд  взрывчатки'—в  подвал  каждого  оставляемого  дома...
 Разбитые,  сожженные,  взорванные  города  на  огромном  прост¬
ранстве  —  от  Новороссийска  до  Петрозаводска,  от  Минска  до  Сталин¬
града.
 Наш  любимый  Севастополь—как  он  выглядел  в  первое  время  после
изгнания  немцев!  Белый  город  над  синим  морем  —  он  стал  серым.
Оголенный,  бесформенный  известняк,  стены  без  крыш,  пустые  дыры
окон,  горы  щебня.  Вокзала  нет.  У  тополей  на  перроне  снарядами  среза¬
ны  верхушки.  Над  круглым  зданием  Севастопольской  панорамы  решето
стропил.  Фигуры  русских  солдат  на  памятнике  Исторического  бульвара
насквозь  пробиты  осколками.  С  улицы  Ленина  сквозь  рухнувшие  дома
просвечивает  море.  Обнажены  лестничные  клетки.  Выворочены  рельсы
трамвая.  Люди  ютятся  в  подвалах.  Посреди  Приморского  бульвара  тор¬
чит  из-под  земли  железная  труба,  и  вьется  над  ней  тонкой  струйкой
дымок...
 Идет  время,  и  города  постепенно  возрождаются.  Заново  отстраи¬
ваются  и  Киев,  и  Минск,  и  Сталинград,  и  Севастополь.  Но  города  не
будут  прежними.  Все  делается  для  того,  чтобы  они  стали  еще  лучше,
еще  удобнее,  еще  красивее.
 Первоклассные  архитекторы  работают  над  проектами  возрождае¬
мых  городов,  руководят  застройкой  их  улиц  и  площадей.  В  основу  раз¬
работанных  проектов  легла  передовая  градостроительная  наука.
 Просторные,  светлые  дома,  широкие  асфальтовые  улицы.  Развитый
городской  транспорт.  Промышленность  вне  черты  застройки.  Густая  сеть
культурных  учреждений:  школы,  дворцы  культуры,  театры.  Обширные
зеленые  массивы.
 Города  расширяются.  Площадь  Севастополя  увеличится  в  полтора
раза,  Мурманска  —  почти  вдвое.
 243

Над  макетом  восстановления  Сталинграда.
 Возникнут  новые  улицы.  В  нагорной  части  Киева,  под  углом  к'  Кре-
щатику,  пройдет  новый  проспект.  Из  конца  в  конец  пересекут  Мурманск
две  новые  широкие  магистрали.
 Там,  где  города  стояли  спиной  к  реке  или  к  морю,  они  повернутся
к  берегу  лицом.  Ростовчане  не  видели  Дона  —  теперь  вдоль  реки  лягут
бульвары.  Освободятся  от  товарных  причалов  и  складов  набережные
Волхова  в  Новгороде.  К  морю  обратится  Новороссийск.
 Будут  использованы  все  выгоды  местности.  В  Смоленске  застроятся
одноэтажными  домами  склоны  холма,  обращенные  к  Днепру.  Это  сде¬
лает  вид  города  еще  более  живописным.  Центральный  район  Орла  кра¬
сиво  расположится  на  высоком  берегу  Оки,  а  Калинина  —  по  обоим  бе¬
регам  Волги.
 244

Сады  появятся  среди  городских  кварталов.  А  в  Курске,  кроме  буль¬
варов  и  скверов,  создается  и  дачно-санаторный  район.
 Достойно  будет  отмечено  все  славное,  что  было  у  города  в  прош¬
лом.  Реставрируются  древние  сооружения  Новгорода  и  Пскова.  В  Воро¬
неже  заново  отливается  уничтоженный  гитлеровцами  памятник  Петру.
 Повсюду  будут  запечатлены  героические  дни  Великой  Отечествен¬
ной  войны.  Город  украсят  обелиски,  торжественные  арки.  Поднимутся
монументы  великому  творцу.  Победы  —  Сталину.
 Сталинград  —  это  город,  который  сам  есть  памятник  Победы.  Со¬
ветские  люди  отстраивают  его  с  особой  любовью.
 Проект  нового  Сталинграда  вбирает  в  себя  лучшие  черты  городов,
создаваемых  в  советскую  эпоху.
 Город,  растянувшийся  вдоль  Волги  на  сорок  километров,  будет
единым  организмом.  Большие  зеленые  парки  соединят  звенья  в  цепоч¬
ке  районов.  На  парадных  площадях  и  магистралях  вырастут  красивые
общественные  здания,  они  будут  монументальны.  А  вокруг,  в  зелени
садов,  раскинутся  невысокие  уютные  жилые  дома  с  балконами  и  ве¬
рандами.  Не  заслоняемая  сплошными  рядами  домов,  во  всей  ее  красе
внизу  будет  видна  Волга.  В  центре  города  протянется  по  холмам  ши¬
рочайшая  лента  проспекта  имени  Сталина.  От  площади  Павших  борцов
спустится  вниз  аллея  Героев  —  озелененная,  украшенная  изображени¬
ями  прославленных  участников  Сталинградского  сражения.  Широкими
террасами  дойдет  она  до  Волги,  до  прибрежного  бульвара,  одетого
в  зелень  и  гранит.  Там,  на  берегу,  на  площади  Славы  будет  воздвиг¬
нут  грандиозный  монумент  в  честь  сталинградской  победы,  в  честь
того,  чье  славное  имя  носит  этот  великий  город  —  город-победитель.
 ОБНОВЛЕННЫЕ  СЕЛА
 За  годы  сталинских  пятилеток  в  нашей  стране  изменился  не  толь¬
ко  индустриальный,  но  и  земледельческий  ландшафт.  Там,  где  раньше
пестрела  чресполосица,  простерлись  крупные  земельные  массивы.  Там,
где  когда-то  царила  соха,  появились  колонны  машин,  вышки  элевато¬
ров,  новые  хозяйственные  постройки  совхозов  и  колхозов.
 Изменился  и  облик  самих  деревень.  Его  новые  черты  указывают
нам,  какие  глубочайшие  изменения  произошли  за  годы  советской  вла¬
сти  в  общественной  жизни  нашего  крестьянства.
 Ушла  в  прошлое  старая  деревня,  где  господами  положения  были
помещик  и  кулак.  С  трудом  вспоминаем  мы  теперь  ее  унылый
и  полный  противоречий  пейзаж.
 На  высоком  берегу  реки,  среди  заросшего  парка  —  помещичья
усадьба.  Аллея,  усаженная  липами,  ведет  к  старомодному  барскому
 245

дсму.  За  домом  —  службы;  там  толпится  народ:  управляющий  рас¬
поряжается,  рассчитывает  и  нанимает  батраков.  Вот  и  сам  хозяин  —
в  венгерке,  в  офицерском  картузе.  Сел  на  дрожки,  поехал  в  поле  ос¬
матривать  работы.
 У  речки  —  купы  ветел,  журавли  колодцев,  ряды  изб:  деревня.
В  середине  ее—-дом  с  вырезными  наличниками,  с  дощатыми  ворота¬
ми,  у  ворот  —  массивная  железная  щеколда.  Владелец  этого  дома  —
крестьянин.  Но  не  лапти  на  нем,  а  сапоги,  не  сермяга,  а  жилетка  по¬
верх  сатиновой  рубахи.  Он  разбогател  на  бедняцком  труде,  на  ссудах:
даст  пуд  —  возьмет  полтора.
 Кулацкий  дом  покрыт  железом,  остальные—тесом,  а  больше
соломой.  Избенки  покосились,  осели,  окна—почти  на  уровне  земли.
Стекла  побиты,  купить  новые  не  на  что—и  дыры  заткнуты  мешковиной.
 Внутри  —  нищета.  Полати,  постеленные  лохмотьями  и  сеном.  По¬
лураздетые  ребятишки.  На  столе—горшок  с  пустыми  щами  да  краюш¬
ка  хлеба...
 Приехал  в  1902  году  в  село  Ново-Животинное  Воронежской  гу¬
бернии  врач  Шингарев.  Обходил  избы,  знакомился  с  бытом.  Грязь,
нищета,  тараканы.  А  в  некоторых  и  тараканов  нет.  Удивился  —  поче¬
му?  Ответили:  совсем  бедность  заела,  —  пища  ведь  нужна  и  таракану.
 Так  жила  дореволюционная  деревня—в  рабстве  у  помещика,
в  кабале  у  кулака.
 Давно  уже  нет  в  нашей  деревне  помещика.  И  помнят  его  лишь
те  из  крестьян,  кому  теперь  не  меньше  чем  под  сорок.
 И  только  немногие  внешние  черты  в  сельском  пейзаже  еще  на¬
поминают  нам  о  помещичьих  временах:  старый  дом,  если  он  сохранил¬
ся,  парк  с  липовой  аллеей  и  прудом,  хозяйственные  службы.  Но  они
говорят  теперь  о  другом.  Когда  видишь  на  пригорке,  среди  зелени,
белый  дом  с  колоннами,  думаешь:  что  там  —  сельская  больница,  или
санаторий,  или  детская  колония,  или  дирекция  МТС?  Чистота,  тишина,
женщина  в  белом  халате  —  значит,  здесь  лечатся  или  отдыхают  совет¬
ские  труженики.  Гомон  веселых  голосов,  мачта  с  красным  флажком  —
значит  пионерский  лагерь.  Черные  баки  с  горючим,  скопление  меха¬
низмов,  звенящие  удары  металла  о  металл  —  значит  машинно-трактор¬
ная  станция.  Мы,  советские  люди,  и  не  думаем  удивляться  тому,  чему
удивился  бы  иностранец:  государство  на  свои,  государственные  средства
помогает  людям  труда  восстанавливать  свои  силы,  растить  здоровых
детей,  убирать  богатый  урожай  на  полях.  Ведь  это  наше,  народное  госу¬
дарство.  Ведь  это  —  мы  сами.
 Помещика  нет.  Нет  и  кулака.  Где  тот  дом  с  вырезными  на¬
личниками  посреди  деревни?  Не  так  легко  его  отыскать.  Рядом  с  ним
другие,  похожие.  За  советские  годы  деревня  изменилась,  отстроилась.
Появилось  в  ней  много  новых  домов,  да  и  старые  избы  как-то  выпря¬
мились,  обновились;  они  приукрасились,  воспряли,  сбросили  с  себя  печать
прежней  приниженности  и  нищеты.  Нарядный,  крепкий  дом  давно
перестал  быть  в  советской  деревне  исключением,  редкостью.
 Новые  хозяева  теперь  у  дома  с  железной  крышей.  Не  кулак  жи¬
вет  в  нем,  а  трудовая  колхозная  семья.  А,  может  быть,  занят  он  под
сельсовет.  Или  разместилось  в  нем  правление  колхоза.  И  в  дом,  куда
раньше  крестьяне  заходили  как  просители  и  должники,  ломая  шапку
и  кланяясь,  теперь  они  входят  как  полноправные  участники  своего  ар¬
тельного,  колхозного  хозяйства,  не  знающие  кабалы  и  зависимости»
исполненные  достоинства  советские  граждане.
 246

Возле  правления  колхоза  —  клуб,  откуда  раздается  голос  радио,
а  по  вечерам  —  стрекот  киноаппарата.  Вот  ясли  —  они  облегчили  жизнь
деревенской  женщины.  Вот  дом  с  большими  окнами  —  это  школа.  А  в
ином  селе  мы  найдем  и  стадион,  и  даже  колхозный  театр,  организо¬
ванный  сельской  молодежью.  Из  года  в  год  множатся  форпосты  куль¬
туры,  продвинутые  советской  властью  и  большевистской  партией  в  са¬
мые  глубины  нашей  страны.
 Войдите  в  избу  --  электрическая  лампочка,  стопка  книг,  город¬
ская  одежда,  городская  утварь.  Новая  жизнь  у  обитателей  сельского
дома,  а  часто  и  новые,  невиданные  раньше  в  деревне  профессии:  трак¬
торист,  электромонтер,  библиотекарь.
 И  еще  характерная  деталь  в  облике  советской  деревни  —  произ¬
водственные  колхозные  постройки.  Они  вошли  в  жизнь  нашей  деревни
непременной,  обязательной  чертой.  За  рядами  изб,  ближе  к  тюлю  —
длинные  здания  с  небольшими  окнами:  животноводческая  ферма.  Скат
земляной  крыши  с  высокими  деревянными  трубами  —  колхозное  овоще¬
хранилище.  Сарай  с  сельскохозяйственными  машинами.  Высокая  си¬
лосная  башня.  Дальше  —  широкое  поле,  лишенное  *межей.  Черты  об¬
щественного  хозяйства,  крупного  и  культурного,  —  неизвестного  ста¬
рой,  единоличной  деревне.
 Сейчас,  в  послевоенное  время,  много  сел  и  деревень  нам  при¬
ходится  отстраивать  заново.  Плоды  труда  наших  людей  на  большом  про¬
странстве  были  уничтожены  фашистскими  варварами.  Они  разрушили
и  сожгли  более  70  тысяч  наших  сел  и  деревень.
 Перед  войной  на  Украине,  в  Белоруссии,  на  Смоленщине  колхоз¬
ники  переселялись  с  мелких,  разбросанных  хуторов  в  крупные,  благо¬
устроенные  поселки.  Они  создавали  эти  поселки  любовно,  по  хорошо
продуманному  плану  —  с  общественными  постройками  в  центре,  с  зеле¬
ными  садами  и  скверами,  с  прямыми,  широкими  улицами,  вдоль  которых
шли  тротуары  и  столбы  с  электрической  проводкой.
 Эти  селения,  наглядно  показывавшие  преимущества  и  силу  кол¬
хозного  строя,  гитлеровцы  уничтожали  с  особой  яростью.  Отступая  под
ударами  наших  войск,  они  бегали  с  пылающими  факелами  от  дома  к
дому,  стремясь  все  спалить,  уничтожить.
 У  черных  пепелищ  сейчас  поднимаются  новые  села.  Сгорели  дома,
испещрены  окопами  и  воронками  поля,  но  колхозы  живы.  Новое,  ра¬
стущее,  рожденное  самим  народом  —
неистребимо.  С  помощью  советского
государства  колхозы  заново  отстраива¬
ют  свои  селения.  Снова  вырастают
колхозные  постройки,  клубы,  школы,
стадионы,  парки.  С  помощью  государ¬
ства  и  колхозов  колхозники  строят  се¬
бе  новые  жилые  дома.
 Впервые  в  истории  строительство
домов  для  крестьян  стало  общегосу¬
дарственной  задачей.  Учреждены  спе¬
циальные  управления  по  делам  сель¬
ского  и  колхозного  строительства,  ор¬
ганизованы  специальные  проектные
бюро.  На  Украине  создан  особый  ин¬
ститут,  в  нем  готовят  инженеров  сель¬
скохозяйственного  строительства.
 247

За  послевоенную  пятилетку  в  селах  Советского  Союза  будет  вос¬
становлено  и  заново  построено  3  миллиона  400  тысяч  домов.  Две  трети
из  них  возникнут  в  районах,  пострадавших  от  немецкой  оккупации.
 Велика  забота  советского  правительства,  большевистской  партии,
товарища  Сталина  о  советском  крестьянстве,  о  колхозниках,  об  их  нуж¬
дах.  Все  новые  и  новые  яркие  штрихи  вносит  она  в  облик  советской
деревни.
 НА  НОВЫХ  МЕСТАХ
 Новые  селения  строятся  не  только  на  прежних  местах.  Они  возни¬
кают  и  там,  где  их  раньше  не  было.  Советские  люди  заселяют  новые
районы  и  своим  трудом  осваивают  их.
 Вырастают  кишлаки  на  вновь  орошенных  землях  Средней  Азии.
Народности  Севера  перех.одят  из  мелких  таежных  стойбищ  в  новые,
крупные  села.  В  Армении  строятся  поселки  для  армян-иммигрантов,  воз¬
вращающихся  к  себе  на  Родину  из  далеких  стран.  Заселяются  вновь
осушенные  плодородные  земли  Колхиды.  Устраиваются  новоселы  в  Ка¬
лининградской  области,  на  Южном  Сахалине,  на  Карельском  перешей¬
ке.  Воронежцы,  орловцы,  тамбовцы  заселяют  земли  богатого  Крыма...
 Всюду  стройка.  Блестит  свежий  тес.  Визжат  пилы.  Мелькает  то¬
пор  в  умелых  и  уверенных  руках.
 Больше  всего  новых  сел  возникло  у  нас  на  востоке,  за  Уралом.
 Передвижка  части  населения  к  востоку  была  известна  и  старой
России.  За  Волгу,  за  Урал  шел  русский  крестьянин  из  центральных
губерний  и  там  своим  трудом  осваивал  новые  земли.  Переселяясь  в  За¬
волжье,  в  Сибирь,  он  пытался  избавиться  от  малоземелья,  от  постоян¬
ных  голодовок  и  нищеты,  от  помещичьего  и  кулацкого  гнета.  Но  и  в  но¬
вых  местах  он  опять  встречался  с  кабалой.  Обогащая  одних,  плодород¬
ные  сибирские  степи  не  давали  счастья  другим  —  и  этих  было  боль¬
шинство.
 Теперь  у  переселения  на  восток  совсем  иной  смысл,  иные  цели,
чем  раньше.
 Победа  Великой  Октябрьской  социалистической  революции,  пере¬
дача  крестьянам  помещичьей  земли,  колхозный  строй,  новая  агротех¬
ника  навсегда  уничтожили  в  деревне  нищету.  Политика  большевистской
партии  преобразила  жизнь  трудящегося  крестьянства,  сделала  ее  куль¬
турной,  зажиточной.  И  переселение  ныне  —  не  переселение  от  бедности,
как  это  было  раньше,  а  плановое  освоение  новых  районов.  Часть  кол¬
хозников  добровольно  переселяется  в  многоземельные  места,  где  обиль¬
ны  дары  природы,  но  нехватает  рабочих  рук:  в  Сибирь,  в  Казахстан,  на
Дальний  Восток.
 В  царское  время  само  переселение  было  разорительным.  Ехали
в  вагонах  со  знаменитой  надписью:  «40  человек,  8  лошадей»,  проводили
в  дороге  целые  месяцы.  Валялись  на  грязных  переселенческих  пунк¬
тах,  голодали,  болели  и  вконец  обнищавшие,  обессиленные  добирались
до  «мест  водворения»,  чтобы  там  —  без  средств,  без  машин,  без  под¬
держки  со  стороны  государства  —  встретить  незнакомую  природу,  не-
 248

устройство  и  таких  же  кулаков  и  урядников,  от  каких  пытались  изба¬
виться,  покидая  «места  выхода».
 При  советской  власти  переселение  крестьян  организуется  государ¬
ством  планомерно  и  заботлйво.  Советское  государство  оплачивает  про¬
езд  и  питание  в  пути,  делает  все,  чтобы  переезд  был  удобным,  культур¬
ным.  Дома  в  новых  местах  предоставляются  или  бесплатно  или  в  рас¬
срочку.  Переселенцы  получают  налоговые  льготы  и  долгосрочный  кредит
на  покупку  коров,  на  обзаведение  хозяйством.
 С  помощью  советского  государства  и  колхозов  переселенцы
быстро  обживаются.  Вырастают  новые  избы,  а  то  и  целые  села.  В  кол¬
хозы  вливается  новая  сила;  и  все  больше  и  больше  благ  берут  они  от
богатой  природы.
 Переселение  у  нас—не  только  сельскохозяйственное,  как  это  было
в  царской  России,  но  и  промышленное.  В  новых  местах  не  только  засева¬
ются  поля  —  там  пускаются  в  ход  новые  заводы.
 Промышленное  переселение  в  СССР  преобладает.  Людей  зовут
новостройки,  возникающие  в  малообжитых  местах.
 Более  равномерное  размещение  промышленности  означает  и  более
равномерное  размещение  людей  по  территории  страны.  На  восток  про¬
двигается  производство  —  на  восток  движутся  и  люди.  За  годы  1926—
1939  население  всей  нашей  страны  увеличилось  на  16  процентов,  а  Ура¬
ла,  Сибири,  Дальнего  Востока  —  на  33.
 Промышленное  население  Востока  сильно  выросло  за  годы  войны.
Перебазирование  заводов  не  свелось  к  временной  эвакуации.  Заводы
не  были  беженцами.  Они  не  стремились  при  первой  возможности  вер¬
нуться  на  старые  места.  Перебазирование  было  при  всей  его.  стреми¬
тельности  организованным,  продуманным,  плановым.
 Когда  враг  приближался  к  Москве,  автомобильный  завод  имени
Сталина  был  эвакуирован  на  восток.  Эшелоны  с  оборудованием  напра¬
вились  за  Волгу,  на  Урал  —  в  пять  точно  указанных  точек  —  и  там,  в
этих  точках,  положили  начало  пяти  новым  заводам,  включая  автомо¬
бильный  завод  в  Миассе  —  Уральский  «ЗИС».
 А  в  Москве  —  в  Ленинской  слободе  у  Даниловского  моста  —
образовалось  пустое  место?  Нет.  Часть  машин,  умело  подобранных,
осталась,  и  московский  «ЗИС»  продолжал  работать.  И  не  только  рабо¬
тать,  но  и  расти.
 Кончилась  война.  Вместо  одного  завода  мы  имели  шесть.
 Часть  оборудования  советских  предприятий,  эвакуированных  во
время  войны,  возвратилась  на  старые  места,  а  часть  осталась  на
Востоке.  Осталась  и  часть  рабочих.  Москвичи,  ленинградцы,  харьков¬
чане  стали  волжанами,  уральцами,  сибиряками.
 Партия  и  правительство  заботятся  о  том,  чтобы  на  Востоке  росли
устойчивые  рабочие  кадры.  Заработная  плата  в  важнейших  отраслях
промышленности  восточных  районов  повышена.  Усилено  и  строитель¬
ство  жилищ.
 По-новому  размещаются  у  нас  производительные  силы  —  про¬
мышленность,  сельское  хозяйство,  транспорт.  По-новому  размещается
и  основная  производительная  сила,  посредством  которой  и  ради  кото¬
рой  движется  народное  хозяйство  страны,  —  люди.
 Октябрьская  революция  привела  к  подъему  материально-куль¬
турного  уровня  жизни  народа—и  в  результате  сильно  повысилась
рождаемость,  почти  наполовину  уменьшилась  смертность.  Прирост
 17  Н.  Н.  Михайлов
 249

населения  у  нас  гораздо  выше,  чем  в  капиталистических  странах,  где
трудящихся  давят  эксплоатация,  нищета,  безработица,  неуверенность
в  завтрашнем  дне.  За  1926—1939  годы  среднегодовой  прирост  населе¬
ния  в  СССР  составил  1,23  процента,  а  в  США  только  0,67,  в  Герма¬
нии  —  0,62,  в  Англии  —  0,36,  во  Франции  —  0,08...  Численность  населе¬
ния  в  нашей  стране  быстро  возрастает.
 Советский  народ  неустанно  трудится  над  освоением  богатств
родной  страны.  Новый  хозяин  обживает,  устраивает  свой  дом.
 Новые  недра  разведаны  у  нас  народом.  Новые  заводы  построены
народом.  Новые  поля  распаханы  народом.  Новые  дороги  проложены
народом.  И,  сооружая  новые  заводы,  засевая  новые  поля,  проторяя
новые  дороги,  народ  расселяется  по-новому.
 Размещение  населения  по  лицу  страны  стало  за  годы  советской
власти  более  равномерным.  Мы  стремимся  к  полному  освоению  богатств
нашей  Родины,  а  значит  и  к  более  равномерному  расселению  людей.  Но,
конечно,  нет  и  речи  о  механически  равном  размещении:  столько-то  че¬
ловек  на  каждый  квадратный  километр.  Плотность  населения  не  обязана
быть  везде  одинаковой.  Скажем,  освоенный  каменноугольный  бассейн
не  может  быть  уподоблен  по  густоте  заселения  району  хлопководства.
В  скалистых  горах  Заполярья  другие  природные  условия  для  жизни,
чем  на  южной  черноземной  равнине.  И  несравним  по  своему  значению
рост  населенности  Дальнего  Востока,  индустриальных  районов  Сибири,
скажем,  с  заселением  полярной  тундры  или  глухой  тайги  в  низовьях
Енисея  и  Лены.
 Различия  в  плотности  населения  остаются.  Но  подъем  народного
хозяйства  во  всей  стране  все  смелее  ведет  людей  на  новые  места.
 Огромные  залежи  ценнейших  руд,  просторы  плодороднейших
почв,  сотни  новых  индустриальных  строек  на  Востоке  ждут  новых  и
новых  работников.  Там  предстоит  вырасти  множеству  новых  городов  и
селений.  Необъятны  просторы  нашей  социалистической  Родины,  не¬
истощимы  богатства  ее  природы.  Велико  поле  для  созидательного  тру¬
да  советских  людей.  Широко  распахнуты  двери  для  их  трудовой
инициативы,  для  творческого  дерзания!
 ГОРОДА,  КОТОРЫХ  НЕ  БЫЛО
 Советская  индустрия  завоевывает  все  новые,  ранее  аграрные,
районы  и  рождает  там  новые  города.
 Нигде  и  никогда  новые  города  не  росли  так  быстро  и  в  таком
огромном  количестве.  Но  дело  не  только  в  темпе  и  в  числе.  Нигде,
кроме  нашей  социалистической  страны,  города  не  создаются  планово,
на  научных  основах.  В  этом  главное.
 У  нас  в  стране  существуют  специальные  институты  по  градостро¬
ительству  —  учреждения,  незнакомые  капиталистическому  миру.
 250

Спроектировать  город  —  задача  нелегкая.  Ее  решают  геологи,
гидрологи,  архитекторы,  инженеры,  экономисты,  санитарные  врачи.
 Сложными  расчетами  устанавливается  число  жителей  будущего
города  —  все  принимается  во  внимание:  размер  производства,  обслу¬
живающие  отрасли,  «коэфициент  семейности»,  сезонность  работ.  Тща¬
тельно  избирается  площадка  —  и  это  тоже  сложная  задача:  удобно
ли  будет  рабочим  ездить  на  завод,  устойчив  ли  грунт,  есть  ли  вода,  не
станут  ли  ветры  нести  на  кварталы  дым  заводских  труб?  Разрабатывает¬
ся  тип  домов:  сколько  крупных,  сколько  мелких,  какой  архитектуры,
из  какого  материала.  Решается  вопрос,  где  разместить  школы,  клубы,
куда  поставить  театр,  где  разбить  парк,  где  устроить  стадион,  чтобы
в  городе  было  удобно  не  только  работать,  но  и  учиться,  заниматься
спортом,  отдыхать.
 Так  создается  проект.  Так  рождается  новый  город.
 Новый  город!  Но  что  считать  новым  городом?  Лишь  тот  город,
который  возник  на  пустом  месте?  Но  многие  старые  города  так  неуз¬
наваемо  изменились,  так  сильно  застроились,  что  тоже,  по  существу,
стали  новыми  городами.  Старые  донецкие  города  —  Сталино,  Макеевка,
Ворошиловград  —  не  превратились  ли  они  за  годы  пятилеток  в  новые
города?
 Эти  города  выросли  и  изменились,  хотя  в  общем  и  со¬
хранили  прежнее  производственное  направление  —  уголь,  металл,
машины.  А  иные  старые  города  не  только  расширились,  но  и  приобре¬
ли  совсем  другой  характер,  пошли  по  иному  пути.  Челябинск  из  тор¬
гового  и  железнодорожного  пункта  вырос  в  крупнейший  металлурги¬
ческий  и  машиностроительный  центр.  Захолустный  Кузнецк  превратил¬
ся  в  город  тяжелой  индустрии  —  Сталинск.  На  правом  берегу  Енисея,
в  Красноярске,  появилось  такое  количество  новых  производств  —
паровозы,  комбайны,  врубовые  машины,  нефтяные  насосы,  цемент,
гидролиз,  —  что  и  Красноярск  теперь  совсем  не  тот,  каким  был  преж¬
де.  Одноэтажный,  плоскокрыший,  лишенный  воды  и  зелени  Красно-
водск  за  годы  Великой  Отечественной  войны  получил  крупную  про¬
мышленность,  добыл  воду,  разбил  скверы,  построил  большие  красивые
дома  —  разве  он  не  стал  новым  городом?
 Некоторые  старые  города  как  бы  «подчинились»  новым,  вырос¬
шим  рядом,  зажили  их  интересами,  приняли  их  название  и  сами  обно¬
вились.  На  правом  берегу  Камы  стоял  древний  город  Усолье  с  бревен¬
чатыми  соляными  шахтами,  с  купеческими  амбарами,  со  старинным
домом  богачей  Строгановых.  Против  Усолья,  на  другом  берегу  реки,
в  годы  сталинских  пятилеток  вырос  огромный  Березниковский  химиче¬
ский  комбинат,  а  рядом  с  ним  —  город  Березники.  Он  включил  в,
свою  черту  старое  Усолье.  На  обоих  берегах  живут  теперь  рабочие,
инженеры  —  химики.  А  на  Днепре,  возле  Днепрогэса  и  заводов  Дне¬
провского  комбината,  в  годы  сталинских  пятилеток  был  построен  но¬
вый  город  —  Запорожье.  С  ним  слился  старый  Александровск  —  и
принял  его  имя.
 Многие  старые  города  испытали  такой  индустриальный  рост,  так
переполнились  новой,  быстро  развивающейся  жизнью,  что  она  пере¬
лилась  через  край  и,  упав  брызгами  вокруг,  породила  новые  города,
иной  раз  столпившиеся  целой  плеядой  возле  старого  центра.  Перово,
Бабушкин,  Люблино,  Мытищи,  Кунцево,  Химки^—  густое  созвездие
новых  городов  окружило  Москву.  Бок  о  бок  с  Куйбышевым,  на  безы-
 17*
 251

Города|  целиком  создавшие¬
ся  за  Советский  период
^  Достигшие  к  1939  г.
 ^  50  000  жит.
 •  Менее  крупные
 Города  существовавшие  до
революции  в  биде  незначи¬
тельных  поселков
~  Достигшие  к  /939  г.
 ^  50000  жит.
о  Менее  крупные
 (проекция  Д.и.  Менделеева)
 Важнейшие  новые  города,

мянном  пустыре,  за  последние  пять-шесть  лег  вырос  Новый  Куйбы¬
шев,  который  и  сейчас  еще  по  старой  памяти  иногда  называют  Безы¬
мянной.  Первоклассный  город  с  десятками  улиц  и  просторных  проспек¬
тов  вытянулся  на  много  километров  вверх  по  Волге.  Этот  новый  го¬
род  растет  так  быстро  и  с  таким  размахом,  что  создал  даже  свою
строительную  индустрию,  включая  крупнейший  в  нашей  стране  т.оле-
рубероидный  завод.  Несколько  городов  появилось  возле  Ташкента:
энергетический,  химический  и  машиностроительный  Чирчик,  углепро¬
мышленный  Ангрен,  сильно  разросшийся  Янги-Юль  с  восемью  боль¬
шими  заводами  —  хлопкоочистительными,  маслобойными,  сахарным,
консервным  и  пр.  Недалеко  от  Баку,  у  северного  побережья  Апшеро-
на,  строится  Сумгаит,  чтобы,  в  числе  других  обязанностей,  давать
своему  «старшему  брату»  трубы  и  химикаты  для  нефтяной  инду¬
стрии.
 Город  Караганда,  центр  нашей  третьей  угольной  базы,  сам  только
недавно  возник,  а  возле  него  уже  роятся  новые  города.  Недалеко  от
Караганды,  там,  где  на  богатых  залежах  угля  строится  целая  группа
новых  больших  шахт,  растет  городок  Сарань.  У  берегов  водохранили¬
ща,  созданного  на  реке  Нуре,  поднялась  мощная  Карагандинская
угольная  электростанция,  и  возле  нее  сложился  новый  город  Темир-
Тау  —  «Железная  гора».  В  этом  городе  на  берегу  большого  озера
уже  несколько  заводов,  и  в  их  числе  первый  в  Казахстане  металлурги¬
ческий  завод.  На  месте  саманных  хижин  поселка  Самарканд  встали
многоэтажные  дома.
 Так  создаются  новые  города-спутники.
 Часто  новые  города  возникают  из  рабочих  поселков.  Когда  рай¬
он  вовлекается  в  поток  мощного  индустриального  развития,  рабочие
поселки  растут,  укрупняются,  принимают  городской  облик  и  в  опреде¬
ленный  момент  официально  переводятся  в  разряд  городов.
 Быстрое  и  массовое  превращение  шахтерских  поселков  в  города
пережил  Кузбасс.  Накануне  Великой  Отечественной  войны  в  новых
городах  Кузбасса  —  в  Кемерове,  Анжеро-Судженске,  Прокопьевске,
Ленииске-Кузнецком  и  других  —  число  жителей  в  общей  сложности
достигло  миллиона.  А  во  время  войны  еще  увеличилось.
 В  военные  годы  особенно  много  новых  городов  из  рабочих  по¬
селков  выросло  на  Урале.  Про¬
мышленные  города,  расположив¬
шиеся  вдоль  Уральского  хреб¬
та,  —  это  форты  той  «линии
Сталина»,  которая  приняла  на
себя  главную  тяжесть  экономиче¬
ской  войны  с  фашизмом.  Фронт
уральских  городов  в  центре  Ура¬
ла  уплотнился  —  Талица,  Реж,
 Миасс...  А  вместе  с  тем  сильно
раздвинулся  далеко  на  север  и
на  юг.
 На  Северном  Урале,  из  по¬
селка  Турьинского,  того  самого,
где  родился  изобретатель  радио
Попов,  вырос  город  Краснотурь-
 253

инск.  Его  породил  Богословский  алюминиевый  завод,  который  вырос  в
тайге  за  войну  и  дал  первый  металл  в  день  Победы  над  Германией.
Мощеные  улицы,  дома  с  балкончиками,  более  двадцати  школ,  техникум,
линия  трамвая.
 А  неподалеку,  на  месте  поселка  Петропавловского,  возник
Североуральск,  где  живут  горняки,  добывающие  бокситы  месторожде¬
ния  «Красная  шапочка».  Тут  же  разросся  Карпинск  —  бывший  ра¬
бочий  поселок  Богословский.
 На  другом  фланге  Урала,  на  юге,  группа  новых  городов  появи¬
лась  вокруг  Орска,  который  и  сам-то,  в  сущности,  может  быть  назван
новым  городом.
 Добыча  железной  руды  в  Халилове,  медное  производство
в  Медногорске,  стройка  металлургического  завода  в  Ново-Трочцке.
Пять  лет  назад  на  месте  Ново-Троицка  был  поселок  с  шестна¬
дцатью  избами.
 Немало  городов  выросло  на  месте  сел  и  деревень,  вовсе  не  знав¬
ших  промышленности.
 В  деревне  Черняковке,  под  самой  Уфой,  еще  перед  войной  нача¬
ли  развиваться  машиностроение  и  нефтепереработка.  За  войну  объем
производства  здесь  увеличился  почти  в  десять  раз.  И  Черняковка  ста¬
ла  большим  городом  Черняковском.
 Нефтепромыслы  превратили  деревню  Ишимбаево  в  город  Ишим-
бай,  Алтайский  тракторный  завод  —  Рубцовку  в  Рубцовск.  Из  кишлака
растет  первый  узбекский  металлургический  центр  Беговат.
 На  месте  города  Комсомольска,  созданного  пятнадцать  лет  на¬
зад  на  Амуре,  раньше  было  село  Пермское,  там  жили  рыбаки  —
потомки  давних  переселенцев  с  Урала.  Цепочка  темных  изб,  клети  на
столбушках,  спереди  —  широкая  река,  за  спиной  —  дремучий  лес.
В  1932  году  на  пароходе  «Колумб»  сюда  прибыли  московские,  ленин¬
градские,  украинские  комсомольцы,  строители  новых  индустриальных
гигантов  Дальнего  Востока.  Они  заложили  здесь  город,  величествен¬
ный  город  на  Амуре  —  город  юности.
 Росли  высокие  стены  заводов  —  машиностроительного,  металлур¬
гического,  нефтеперегонного,  —  поднимались  эллинги,  одна  за  другой
прорубались  улицы,  строились  многоэтажные  каменные  дома.  А  у  бе¬
рега  доживали  свой  век  покосившиеся  избы  И  они  по-своему  служили
новому  городу:  прежде  чем  вселиться  в  первый  многоквартирный  дом,
люди  жили  в  этих  избах.  Так  новое  отталкивалось  от  старого.
 Сейчас  в  Комсомольске  уже  более  ста  тысяч  жителей.  Огромные
стоквартирные  дома.  Поселки  из  удобных  коттеджей.  Площади.  Про¬
спекты.  Первые  строители  города,  жившие  в  землянках  и  избах,
работавшие  плотниками,  землекопами  и  лесорубами,  стали  теперь
мастерами,  техниками,  инженерами,  руководителями  цехов  и
предприятий.
 Большое  число  городов  выросло  на  наших  глазах  не  из  старых
центров,  не  из  рабочих  поселков,  не  из  деревень,  а  на  пустом,  вовсе
не  заселенном  месте.
 Часть  этих  городов  возникла  там,  где  начинается  или  кончается
водная  дорога,  заново  осваиваемая.
 Возле  выхода  Лены  к  Ледовитому  океану  —  там,  куда  речные
суда  из  Якутии  приходят  по  Лене  для  встречи  с  судами  Северного
 254

Строительство  нового  города.
 морского  пути,  —  построен  порт  Тикси,  давший  начало  новому
городу.
 На  нижнем  Енисее,  в  пункте,  который  могут  посещать  морские
суда,  построен  новый  город  Игарка,  ставший  одним  из  крупнейших
лесопильных  центров  Сибири,  с  постоянным  театром,  с  заново  создан¬
ным  растениеводством.
 На  севере  же,  и  тоже  у  воды,  построен  новый  город  Магадан.
Он  создан  на  северном  берегу  Охотского  моря,  возле  бухты  Нагаево.
Нарядный  морской  вокзал,  кварталы  больших  домов,  Дом  культуры
с  колоннадой  и  скульптурами,  кинотеатры,  заводы,  Парк  культуры  и
отдыха,  музей;  за  крайним  домом  —  тайга. 	'  ,
 Основная  часть  городов,  выросших  на  новых  местах,  связана  с
 255

добычей  полезных  ископаемых.
Пунсоны  таких  городов  на  кар¬
те  —  свидетельство  побед  нашей
геологии  и  нашей  индустрии.  По
лицу  всей  страны  разбросаны
эти  кружочки;  за  каждым  из  них
стоят  уголь,  нефть,  руда,  освоен¬
ные  советскими  людьми.
 На  крайнем  северо-западе
СССР,  в  глубине  Кольского  по¬
луострова,  —  Кировск,  Монче¬
горск  с  их  богатствами  —  с  апа¬
титом,  медью,  никелем.  Полтора
месяца  полярная  ночь,  полтора
месяца  незаходящее  солнце.  Но¬
вые  точки  в  том  месте  карты,  где
шла  скорбная  линия:  «предел
человеческого  обитания».
 На  крайнем  северо-востоке  страны  —  сахалинская  Оха,  возле
леса  нефтяных  вышек,  который  кажется  более  густым,  чем  окрестная
тайга,  переходящая  в  тундру...
 На  крайнем  юге  —  туркменский  Небит-Даг,  растущий  наперекор
песчаным  бурям,  наметающим  барханы  среди  вышек.
 В  глубине  Казахстана,  на  берегу  пустынного  озера,  —  оживлен¬
ный  Балхаш  с  огромным  медным  комбинатом.  Под  Москвой  —
Сталиногорск,  выросший  в  районе  больших  угольных  месторождений.
Под  Ленинградом  —  Бокситогорск,  обязанный  своим  существованием
богатым  залежам  сырья  для  алюминия.
 Магнитогорск,  родившийся  на  левом  берегу  реки  Урал  всего
пятнадцать  лет  назад,  стал  уже  крупнейшим  индустриальным  центром.
Своими  новыми  домами  и  коттеджами  он  уже  перекинулся  и  на  пра¬
вый  берег  Урала.
 Кировск,  Балхаш,  Караганда,  Сталиногорск,  Магнитогорск  —
мы  их  называем  новыми  городами.  Это  верно,  конечно.  Их  раньше
не  было  на  географической  карте.  На  наших  глазах  они,  наша  гор¬
дость,  рождались  и  росли.
 Но  такие  ли  уж  они  новые  города?  Ведь  им  по  пятнадцать  лет.
А  пятнадцать  лет  в  нашей  стране  —  большой  срок.  Их  теперь  мож¬
но  назвать  «старыми  новыми  городами»,  ибо  рядом  с  ними  уже  ра¬
стут  совсем  новые  города,  а  там  родятся  еще  более  новые,  совсем
молодые.
 Ишимбай  —  новый  город.  А  его  уже  перегоняет  городок  Октябрь¬
ский,  всего  два-три  года  назад  возникший  у  Туймазинских  нефтепро¬
мыслов  в  той  же  Башкирии.
 Оха  породила  возле  себя  нефтепромыслы  Эхаби;  там  вырос  горо¬
док,  у  которого  перспективы  не  хуже,  чем  у  самой  Охи.
 Кировск  —  новый  город  на  нашем  европейском  Севере.  А  с  ним
по  величине,  по  размаху  культурного  строительства  уже  спорит  Вор¬
кута,  успевшая  вырасти  за  время  войны.  В  Печорском  Заполярье,  в
зоне  вечной  мерзлоты,  построено  много  жилых  домов,  есть  уже  в  Вор¬
куте  музыкально-драматический  театр,  кино  «Победа»,  Дом  партийно¬
го  просвещения  с  библиотекой  и  лекционным  залом,  Дом  пионера  и
 256

школьника,  горный  техникум,  стадион  «Динамо».  На  центральной
площади  города  высится  памятник  Кирову  —  великому  вдохновителю
работников  советского  Севера.
 Но  и  Воркута  уже  старый  город  пс  сравнению  с  совсем  недавно
родившейся  Интой...
 Города  эти,  возникшие,  совсем  недавно,  растут  с  огромной  бы¬
стротой,  подтверждая  непрерывность  и  все  нарастающую  мощь  на¬
шего  движения  вперед.
 ДРЕВНЯЯ  И  ЮНАЯ
 Восемьсот  лет  нашей  столице  Москве.  И  все  же  самый  молодой,
самый  новый  город  у  нас  в  стране  —  это  Москва.
 Вместе  с  революцией  началась  новая  жизнь  древнего  города.
Национальный  центр  русского  народа,  осуществивший  государствен¬
ное  объединение  Руси,  стал  столицей  первой  в  мире  социалистической
державы,  братского  объединения  советских  народов.
 Москва  гордо  несет  знамя  новой,  советской  эпохи,  новых  обще¬
ственных  порядков,  животворной  советской  демократии.
 Москва  дорога  не  только  народам  нашей  многонациональной  стра¬
ны  —  она  дорога  трудящимся  всех  стран.
 Здесь  —  средоточие  всего  лучшего,  чем  живет  передовое  челове¬
чество.
 Здесь  —  свет  и  мудрость  нашей  эпохи.
 Здесь  —  Сталин.
 Москва  —  глашатай  освобождения  трудового  человечества  от
капиталистического  рабства,  глашатай  борьбы  за  прочный  мир  и  дружбу
между  народами.
 И  в  этой  исторической  своей  роли  Москва  предстает  перед  миром
как  самый  яркий  выразитель  идей  и  стремлений  нашего  народа,  всей
необъятной  нашей  Советской  страны.
 Символом  нового,  социалистического  мира  стала  Москва,  носите¬
лем  передовых  идей  нашего  века.  И  этому  великому  предназначению
Москвы  должен  соответствовать  ее  внешний  облик.
 Большевистская  партия,  направляющая  всю  жизнь  нашей  Роди¬
ны,  организовала  и  провела  обновление  Москвы.  Пути  перестройки
столицы  указал  великий  Сталин.
 План  реконструкции  Москвы  успешно  выполняется.
 257

Москва,  Красная  площадь.
 Ни  один  город  не  изменяется  так  быстро.  Облик  Москвы  уже
теперь  совсем  не  тот,  что  прежде.
 Пыльнокрасный  тон  кирпича,  темнобурый  тон  дерева  вытесня¬
ются  светлосерым  цветом  железобетона,  серыми,  желтоватыми  оттен¬
ками  облицовки.  Исчезло  мерцание  куполов  —  лишь  в  Кремле  горят
золотом  верха  белых  соборов,  памятников  зодчества  древней  Руси.
Многоэтажные  здания  выросли  здесь  и  там,  и  по  ним  постепенно  рав¬
няется  вся  улица.  Новые,  огромные  здания  зачастую  стоят,  отступя
от  тротуара,  и  в  их  расположении  мы  угадываем  «красную  ли¬
нию»  —  черту,  до  которой  скоро  расширится  вся  улица.  А  во  многих
местах  магистрали  уже  расширились,  и  москвичи  впервые  по-настоя¬
щему  познакомились  с  далекой  перспективой,  которую  раньше  скра¬
дывали  узость  и  извилистость  улиц.  Обширные  вертикальные  плоскости
новых  домов,  расчленяемые  линиями  балконов  и  окон,  сочетаются
с  гладкими  горизонтальными  плоскостями  мостовых,  залитых  ас¬
фальтом.
 Нет  цепочки  тумб,  нет  зеленой  полоски  тр^вы  по  подзору  панели,
нет  ряби  булыжника.  Камнем  вымощены  теперь  лишь  переулки,  да  и
то  не  все.  Вместо  пролетки  —  легковой  автомобиль,  вместо  ломово¬
го  —  грузовик;  но  и  грузовиков  на  улицах  Москвы  становится  все
меньше,  их  работу  переносят  на  ночное  время.  Трамвай  оттеснен  трол-
 258

лейбусом  на  окраину.
 У  потока  уличного  движе¬
ния  не  только  новый  темп,
но  и  свой  ритм,  не  знако¬
мый  старой  Москве:  огонь
светофора  то  накаплива¬
ет  автомобили  у  перекре¬
стка,  то  разом  пускает
их  в  ход.
 Москва-река,  набрав
три  метра  за  счет  волжской  воды,  поднялась  до  уровня,  который  рань¬
ше  знала  лишь  в  дни  половодья.  Она  поднялась  выше  дна  долин  ее
притоков:  жерла  трубы,  из  которой  воды  Неглинки  стекали  в  Москву-
реку,  уже  не  видно.  Новые  мосты  и  по  ширине  и  по  длине  все  равно
что  новые  улицы:  Большой  Краснохолмский  протянулся  на  три  четверти
километра.  .Мосты  перекрыли  своими  высокими  и  пологими  арками  не
только  реку,  но  и  обе  ее  набережные,  ставшие  магистралями,  не  знаю¬
щими  поперечного  движения.  Четыреста  новых  школ  разместились  по
всему  городу  и  стали  привычной  чертой  московского  городского  пей¬
зажа.  Появились  нарядно  убранные  парки  культуры  и  отдыха,  составив¬
шие  органическую  часть  Москвы.
 Осуществляя  замысел  великого  Сталина,  наш  народ  обновил  свою
столицу  и  продолжает  обновлять  ее  и  улучшать.  За  послевоенную
пятилетку  Москва  получит  три  миллиона  квадратных  метро©  новой
жилой  площади  —  это  все  равно,  что  шестьсот  новых  семиэтажных
домов.  Уже  заложено  несколько  высотных  зданий,  включая  32-этаж¬
ный  дом  на  Ленинских  горах.  Эти  здания  будут  гармонировать  с  ве¬
личественным  Дворцом  Советов,  который  в  дальнейшем  вырастет  в
центре  города,  на  берегу  Москвы-реки.  За  пятилетку  двести  тысяч
квартир  получат  саратовский  газ.  Мощность  системы  «Мосэнерго»
удвоится.  На  существующие  линии  метрополитена,  проходящие  через
центр,  ляжет  кольцо  четвертой  очереди.  Сеть  метро  отразит  исторически
сложившуюся  идею  планировки  Москвы:  звезда  радиусов  на  концентри¬
ческих  кольцах.
 Преобразилась  наша  славная  столица.  Изменился  облик  отдель¬
ных  ее  частей  и  районов  —  от  далеких  окраин  до  Красной  площади,
до  самого  Кремля.
 Там,  где  простирались  загородные  пустыри,  теперь  кварталы  до¬
мов,  улицы,  заводы;  перешагнув  за  Окружную  железную  дорогу,  сюда
дошел  город.  Он  вовлек  в  свою  черту  окрестные  села  —  Воробьеве,  На¬
гатино,  Коптево,  Котлы,  заселил  их  рабочими  и  служащими.
 Как  некогда  исчезли  «ворота»  Бе¬
лого  города  и  Земляного  вала,  оставаясь
жить  лишь  в  названиях  площадей,  так
уже  на  наших  глазах  умерли  «заставы»,
превратившись  в  обычные  площади,  со¬
всем  не  отдаленные  на  взгляд  сегодняш¬
него  москвича.
 Те  районы,  которые  раньше  счита¬
лись  далекой  окраиной,  сблизились  с
центром:  до  Измайлова,  до  поселка  Сокол,
до  Ленинской  слободы  можно  добраться
 259

на  метро  за  пятнадцать-два¬
дцать  минут.  Пригород  стал
городом  и  по  внешнему  ви¬
ду:  бревенчатые  одноэтаж¬
ные  дома  сменяются  высо¬
кими  каменными  зданиями.
Во  *  многих  местах  выросли
целые  «новые  города»  —  на
Усачевке,  в  Дангауэровке,  за
Краснопресненской  заставой.
Здесь  свои  школы,  магази¬
ны,  кино,  ателье  —■  меньше
нужды  ездить  в  «город».
 Глубокий  смысл  есть  в
этих  изменениях.  Умерло
старое  разделение  города,
на  комфортабельный  центр
и  грязную,  нищую  окраину.
Для  нас  все  районы  равны,
всюду  живут  советские  лю¬
ди,  строители  и  труженики.
 Преобразованы  и  те
районы  Москвы,  которые
до  самой  революции  сохра¬
няли  особый  социальный
профиль.  Мало  кто  помнит
теперь,  что  Рогожская  за¬
става  в  Москве  была  урочи¬
щем  богатых  старообрядцев,
что  в  купеческом  Замоскво-
телевизионною  центра  речье  находил  Островский
 / 	прообразы  для  персонажей
 своих  комедий,  что  в  Сивцевом  Вражке  обитали  обедневшие  дворяне,
а  на  бывшей  Поварской  (ныне  улице  Воровского)  —  разбогатевшие
фабриканты  и  банкиры.  Эти  районы  растворились  теперь  в  советском
городе  и  по  составу  жителей  ничем  уже  не  отличаются  от  остальной
Москвы.
 Канули  в  вечность  времена,  когда  в  центральных  районах  Мо¬
сквы,  в  благоустроенных  домах  жили  богатые,  а  рабочие  ютились  по
тесным  каморкам,  по  фабричным  казармам  —  на  окраинах,  за  кольцом
Садовых  улиц.  Сотни  тысяч  рабочих  в  первые  же  годы  советской  вла¬
сти  переселились  в  центральные  районы,  в  дома  и  квартиры  буржуазии.
Так  изменился  социальный  облик  центра.  Преобразилась  и  рабочая
окраина;  по  своему  благоустройству  она  стала  быстро  догонять
центр.
 Это  отразилось  и  на  размещении  культурных  учреждений  столицы.
Раньше  театры,  музеи,  библиотеки  были  сосредоточены  лишь  в  центре
Москвы.  И  сейчас  основная  их  часть  расположена  здесь,  в  середине
города,  куда  легко  проехать  из  любого  района.  Большой  театр,  Малый,
Художественный,  Друзей  Ленина,  Ленинская  библиотека  —  достояние
и  гордость  всей  нашей  страны...  Но  много  культурных  учреждений
 260

возникло  за  советские  годы  и  в  других,  отдаленных  от  центра  рай¬
онах:  Центральный  театр  Красной  Армии,  Планетарий,  кинотеатр  «Ро¬
дина»,  дома  культуры  завода  имени  Сталина,  завода  «Серп  и  молот»,
Мегростроя  лежат  за  Садовым  кольцом.  Культурная  жизнь  распро¬
странилась  по  всему  городу.  Богатства  культуры  стали  всеобщим
достоянием.
 Благоустройство  рабочих  окраин  шло  в  ногу  с  индустриальным
развитием  Москвы.  Много  новых  заводов  создано  в  столице  за  годы
советской  власти.  Москва  перестала  быть  «ситцевой»  —  она  стала
«городом  металла».  Креме  старых  текстильных  гнезд,  тяготевших  к
Яузе,  к  Пресне,  к  Кожевникам,  на  периферии  Москвы  сложились  и
новые  очаги  индустрии,  главным  образом  машиностроительной.  Многие
из  заводов,  вросших  в  индустриальную  ткань  Москвы,  так  велики,  что
сами  могли  бы  дать  качало  городам:  «ЗИС»,  «Шарикоподшипник»,
«Калибр»...  Они  прочно  закрепили  за  Москвой  значение  самого  круп¬
ного  промышленного  центра  страны.
 Во  все  края  нашей  Родины  рассылает  Москва  свои  изделия,
и  поток  этот  все  увеличивается.  Нет  в  нашей  стране  дома,  нет  пред¬
приятия,  где  мы  не  нашли  бы  предметов,  произведенных  в  Москве.  Вся
страна  ощущает  помощь  столицы.
 Москва  дает  стране  не  только  изделия  промышленности  —  она
передает  городам  свой  индустриальный  опыт,  свое  мастерство.  На
московские  заводы  приезжают  учиться  с  предприятий  всего  Советско¬
го  Союза.  На  са*мых  отдаленных  заводах  страны  работают  люди,  про¬
шедшие  производственную  школу  в  Москве.
 Москвичи  всегда  идут  в  авангарде,  в  передних  шеренгах  со¬
ветского  народа  —  они  дают  образец  и  в  труде,  и  в  борьбе.  На  сто¬
лицу  смотрит,  по  ней  равняется  вся  страна.
 Москва  не  только  промышленный,  но  и  культурный  центр  на¬
шей  Родины:  центр  марксистско-ленинской  мысли,  центр  советской
науки  и  искусства.
 С  каждым  годом  растет  культурно-политическое  значение  сто¬
лицы.  В  миллионах  экземпляров  расходятся  из  Москвы  по  всей  стране
труды  Ленина  и  Сталина  —  корифеев  мировой  науки,  великих  твор¬
цов  нового,  социалистического  мира.  По  всем  городам  и  селам  рас¬
сылает  Москва  газеты  и
книги,  которые  воспитывают
наш  народ,  помогают  ему  в
борьбе  за  коммунизм.
 С  каждым  годом  все
больше  и  больше  съезжает¬
ся  в  Москву  юношей  и  деву¬
шек  всех  национальностей
нашей  необъятной  Родины,
чтобы  получить  образование
в  московских  вузах.  Все
торжественнее  становятся
встречи  деятелей  искусства
 из  союзных  советских  рес-  на  канале  илсени  Москвы
публик.  Писатели  и  поэты,
 261

-о  с
 V  *  ’  "  -  о  С  ^
 \о° 	° 	°  О  °  О  °
 ш!вт 	°  С  ^  °_0  О
 Площадь  Москвы 	^  °  у  "
 до  реконструкции 	^
 ЩЦ  пРиРост  территории  по  плану  реконструкции
у^=.  Важнейшие  реконструируемые  магистрали
[рог  о]  Главные  зеленые  массивы
 Схема  реконструкции  Москвы.
 артисты  и  музыканты  всех  братских  народов  великого  Союза  несут
в  Москву,  столицу  Родины,  свои  лучшие  творения  —  и  Москва  венчает
их  славой.
 Вся  наша  страна,  все  ее  области  и  города  каждодневно  ощущают
организующее  влияние  Москвы,  ее  твердую,  направляющую  руку.
Здесь,  в  столице  великой  советской  державы,  сходятся  нити  всей
хозяйственно-политической  жизни  СССР.
 Старый  Китай-город  был  центром  капиталистической  торговли,
банковых  операций,  биржевой  игры.  Сейчас  он  стал  деловым  центром
советской  столицы,  районом  многих  министерств  и  управлений.
 Со  всех  концов  Союза  стекаются  сюда  хозяйственные  сводки
и  отчеты,  во  все  концы  страны  расходятся  отсюда  директивы,  указа¬
ния,  запросы.  Китай-город,  район  центральных  государственных  уч¬
реждений,  насыщен  интересами  страны,  живет  с  ней  одной  жизнью.
 262

Пали  Китайгородские  стены  —  и  исчезновением  своим  как  бы  под¬
черкнули:  сегодняшний  Китай-город  не  отгораживается  от  народа,  а
сливается  с  ним  и  ему  служит.
 Рядом  с  Китай-городом,  между  ним  и  стенами  Кремля,
распростерлась  широкая  и  величественная  Красная  площадь.  Давно
перестала  она  быть  «окраиной  в  центре».  Здесь  средоточие  новой  жиз¬
ни.  Отсюда  разносится  по  всей  стране  голос  кремлевских  ку¬
рантов.  Сюда,  к  гранитному  мавзолею,  с  двумя  часовыми  у  входа,
съезжаются  со  всех  республик,  крагев  и  областей  советские  люди—уви¬
деть  дорогие  черты  Ильича.  Сюда  в  торжественные  и  радостные  дни
вливается  могучий  поток  демонстраций  и  шествий.  И  здесь,  над  ней,  над
Красной  площадью  столицы,  взлетают  в  небо  золотые  снопы  огней  и
гремят  торжественные  залпы  победных  салютов.
 Нет  ничего  более  волнующего,  чем  вид  Красной  площади  в  дни
народных  празднеств.  С  каждым  годом  все  шире  разливается  здесь
народный  поток.  .  Сотни  тысяч  людей  проходят  мимо  древних  кремлев¬
ских  стен,  и  незатихающие,  от  всего  сердца  идущие  возгласы  при¬
ветствий,  с  которыми  народ  обращается  к  своему  великому  вождю,
говорят  о  нерасторжимом  единстве  советского  народа,  о  его  предан¬
ности  идеям  коммунизма,  о  его  горячей  любви  к  своему  отцу  и  учи¬
телю  —  Сталину.
 Нет  ничего  величественнее  военного  парада  на  Красной  площади,
когда  проходят  по  ней  стройные  шеренги  советских  воинов  и  стальной
лавиной  движутся  грозные  ряды  боевых  машин.  Вся  страна,  весь  мир
снова  видят  в  эти  часы  несокрушимую  силу  советского  оружия,  овеян¬
ного  славой  немеркнущих  побед.
 Из  года  в  год  меняется  сам  облик  московских  парадов,  отражая
поступательное  движение  всей  страны.  Все  более  совершенное  воору¬
жение  оснащает  наших  бойцов,  все  более  мощные  танки  грохочут  по
брусчатке  мостовой,  все  стремительнее  проносятся  над  площадью  мо¬
гучие  воздушные  корабли...
 Это  значит:  все  более  сильной  становится  наша  Советская  Ар¬
мия  —  страж  и  поборник  мирного  труда,  гроза  для  захватчиков,  для
поджигателей  войны.  Это  значит:  растет  и  крепнет  советская  держа¬
ва,  высоко  несущая  знамя  мира  и  дружбы  между  народами.
 Возвышающийся  над  Красной  площадью  древний  Кремль  —  серд¬
це  страны  и  сердце  Москвы  —  помолодел,  обновился.  Новым  золотом
сверкают  шпили  его  башен.  Немеркнущим  светом  горят  его  рубиновые
звезды.  Гордо  реет  над  Кремлем  алый  стяг.
 Здесь  политический  центр  нашей  славной  Родины,  штаб  Совет¬
ской  страны.  Сюда  посылает  наш  народ-богатырь  своих  избранников,
лучших  своих  сынов  и  дочерей.  Здесь  принимают  они  великие  решения.
 Лучи,  несущие  народу  счастье,  расходятся  отсюда.  Здесь  живет  и
трудится  товарищ  Сталин  —  вождь,  друг,  учитель,  великий  зодчий
страны  социализма.

ОГЛАВЛЕНИЕ
 I.  ПОЧЕРК  ИСТОРИИ 	 5
 П.  ПОД  ФЛАГ  СТРАНЫ  СОВЕТОВ 	  10
 Ш.  НОВЫЕ  ЗЕМЛИ  НА  СТАРОЙ  КАРТЕ 	 25
 IV. 	НОВЫЕ  БОГАТСТВА  ЗЕМНЫХ  НЕДР 	 39
 V. 	НОВЫЕ  БАСТИОНЫ  СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ  ИНДУСТРИИ  	 57
 VI. 	НОВЫЕ  ПОЛЯ 	 133
 VII. 	НОВЫЕ  ПУТИ 	 204
 VIII. 	ВЕЛИКОЕ  ОБНОВЛЕНИЕ 	 228
 Иллюстрации  А.  Баранского»
 Карты  составлены  В»  В»  Покшишевскнм  и  А»  А»  Ульяновым  под  руководством  автора.
Редактор  Н.  К.  Иванов. 	Худож.  редактор  Е.  М.  Гуркова.
 Отпечатано  с  матриц  издательства  „Молодая  Гвардия*4  под  наблюдением  редактора  Г.  Чурова.
Технический  редактор  И.  Дзюбак. 	Корректор  В.  Плотникова.
 Г  78241.
 Подписано  к  печати  15.3.48  г.
Объём  161/2  п.  л.+  1  вклейка.  Зак.  №252.
 Изд.  №  1/2202/1729/Л.