I



1К11 г



ОРХДИ АРЖСТАНТОКЬ
1907



5НЕ







)Л^у\^ Ш€«}>ф€?Ъ



ергеа



лрсетлитокь



)ч&&жч ш^§ё>мже^ ^}^ч$жч



I ■ р ».




Марш Шефферъ.
Сре9и арестахтокъ.
-С:=^х^^0?1€с?:-^2.'х/г/'^=0'
(Очерки тюремной ЖуИзниУ
С.-ПЕТЕРБУРГЪ.
Типограф!я „Ш. Буссель**, Мытнинская наб. № 9.
1907.
с
^(/5
<:^'

(ВреЭи ареотантокь.
(Очерки тюремной жизни).
I.
Въ одинъ февральекШ день, когда въ сЁверозападномь-
городЬ Вильна уже пахло весною, меня потребовали къ полиц-
мейстеру, который объявилъ мн^^, что получено р'Ьшете по
моему д*лу, и что мн* предстоотъ высылка въ одну изъ
отдаленныхъ губернШ. Оь этого момента я считалась уже
арестованною.
Собвгпе это для меня отнюдь не было сюрпризомъ. Я
давно знала, что дЬло близится къ концу; мн1Ь заран'Ье былъ
извЪстенъ даже приговоръ, ддя санкц1онирован1я котораго
требовались лишь еще некоторый формальности. Бакъ ди
быстро у меня произошелъ переходъ къ потер'Ь свободы, но
я была къ нему подготовлена и ждала его безъ особенной
тревоги. Подавляющая неопределенность переходнаго положешя,
невыносимо гнетупця вн^пхшя услов1я, чуждая обстановка и
чущая среда, мрачный обстоятельства личной жизни — все
это д'Ьйствовало такъ мучительно тяжело, что являлось стра-
стное желан1е какого-нибудь выхода изь состоян1я щемящей
душу тоски, чувствовалась потребность въ какой бы то ни
было перем^н^Ь, способной обновить впечатл'Ьтя и пробудить
надежду на иную жизнь, хотя-бы для начала пришлось по-
пасть въ столь неудобное и непр1ятное место, какъ тюрьма.
Сверхъ того, тюрьма не была для меня новинкой. Воспоми-
нан1я мои о посд'Ьднемъ кЛсгЬ заключешя, въ которомъя

провела н'Ьсколъко ]гЬсяцбвъ въ ПетербургЬ и гд'Ь а чув-
ствовала себя очень хорошо^ были весьма выгоднаго характера
(особенно по контраст; съ другою тюрьмою^ м'Ьстомъ сплача
и скрежета зубовнаго>, гд1Ьа до того содержалась н1^которое
врекя). Я еще тогда не знала, какъ велдка пропасть между
<фешенебельными> тюрьмами столицъ и немногихъ боль-
шихъ городовъ п возмутительными тюрьмами въ провинцш^
которыхъ не показываютъ ни посланникамъ^ ни ученымъ кри-»
миналистамъ, ни вообще «знатнымъ иностранцамъ»; испытавъ
прежде лишь одиночное заключеше, я не им1ка ни мал1^й-
шаго представлен1я о режиме и правилахъ^ существующнхъ.
въ общихъ камерахъ. Теперь судьб1Ь угодно было ознакомить
меня практически съ новыми сторонами тюремнаго быта.
Итакъ, я была арестована. Путь мн1Ь предстоялъ довольно^
далекШ. МнЬ позволили отправиться, въ сопровождеши горо-
дового, домой, чтобы собрать свои вощи. Когда все было
уложено, и я простилась съ знакомыми; меня отвезли въ
тюрьму.
Учрежденхе, въ которое я направлялась, находилось на
краю города и оффицгально носило назваше «женсков тюрьмы >,
хотя, въ илчвств'Ь пересыльной тюрьмы, оно служило для
арестантовъ обоего пола. Здаше, въ которомъ пом']^щалась
тюрьма, иЬкогда было католическимъ монастыремъ и перешло
къ казиЬ посл'Ь возстан1я 1863 года. Здаше было одноэтаж-
ное, окруженное низкимъ каменяымъ заборомъ, изъ-за кото
раго на улицу виднелась только крыша тюрьмы. Въ конц'Ь
вабора стоялъ запустЬвп11й костелъ, къ которому примыкалъ
большой садъ, такж) заброшенный, выходивш1й на другую
улицу^ Прямо изъ тюремнаго двора былъ одинъ входъ въ
костелъ; входъ этотъ прежде предназначался для монахинь^
между тЪмъ какъ обыкновенная публика входила въ костелъ
черезъ садъ.
Меня ввели въ страшно грязную, вонючую комнату, ко-
торая составляла переднюю часть такъ называемой конторы и

ч^ужила для обысковъ и пероод'Ьван1я арестантовъ; тутъ же
происходили свидашя, тутъ защитники объяснялись съ своими
влкнтками, здЬсь совершалось все то, что предшествуетъ за-
ключен!ю, а также и то^ что сл^^дуеть за нинъ. Сл^^дующая
комната была уже конторой въ собственномъ смысле, такъ
какъ тамъ сидЬлъ писарь и что-то строчилъ; дв'Ь двери вели
юттуда въ квартиру смотрителя, ребята котораго то и д'Ьло
сновали въ конторе. Единственную иебель въ первой комнат1Ь
<;оставляли большой столъ, а сзади него, у оконъ, противъ
дверей — коротенькая скамейка. У противоположной сгЬны
<;тояло челов'Ькъ пять арестантовъ, переод'1вавшихъ б^лье,
Тутъ были смотритель^ старпйй надзиратель и еще несколько
человгЬкъ.

Картина переод'Ьван1я заставила меня отшатнуться, и я
вышла въ сЬеп. Мое отсутств1е было зам-^чено только тогда,
когда ВСЁ вышли. Старпий надзиратель куда-то увелъ аре-
стантовъ, а смотритель остался ждать вм'кгЬ со своими
гостями. Когда старш1Й надзиратель вернулся, смотритель не-
меренно распорядился въ какую камеру меня отвести. Его
строгое приказаше, нахальное, красное лицо и взглядъ, ко-
торымъ онъ меня окинулъ, не предвещали ничего хорошаго.
Еще не услала я перейти за порогь этой тюрьмы, а мнЬ
хог]^лось уже поскор'Ье изъ нея вырваться, и я инстинктивно
{^просила, когда меня отсюда отправятъ. Отв'Ьтомъ тюремнаго
администратора съ зв^реобразвымъ лицомъ было лаконическое
€не знаю>. 6сл1дъ за т^мъ вс^ удалились, кром^ старшаго
надзирателя. Этотъ посл^днШ, согласно установившемуся тю-
ремному ритуалу, обыскалъ мои карманы, впрочемъ сне очень
строго >, такъ какъ смотрителя при этомъ не было. Посл'Ь
того, какъ я, по его сов']^ту, передала ему свои деньги и
большую часть вещей, оставивъ лишь при себ'Ь самое необхо-
димое, мы вышли на тюремный дворъ, пройдя который всту-
пили въ отгороженный деревяннымъ заборомъ небольшой дво-
рикъ, входивпий въ составъ собственно женской тюрьмы. Со




ъеЪхь сторонъ можно было различить за окнами смотргЬвш1я
еъ любопытствомъ лица. Войдя въ маденыс1й корридорчикъ,
мы очутились передъ запертою на замокъ камерою, %1 даери
которой бша прибита дощечка съ надписью: с№ 1, пере-
сыльная^ 23 человека». Когда даерь была открыта, изъ ка^
меры повалилъ паръ, заслонивпий все передъ моими глазами.
Впустивъ меня^ надзиратель заперъ за мною дверь и ушелъ,
ие сказавъ ни слова.
Я чувствовала, какъ у меня кружится голова отъ страпшо
^д1саго запаха. Въ камере царила тишина; слышно было
только, что мн1^ откуда-то кричать: спожалуйте». Я пошла
ва этотъ зовЪу положила свои вещи на нары и с^ла. Первый
разъ въ жизни я очутилась въ общемъ заключенШ съ уго-
ловными арестантками, и я съ любопытствомъ стала осматри-
ваться кругомъ.
Камера была небольшая, въ два окна. 1ЪигЁво отъ две-
реЗ^ вдоль стЬны, тянулись нары, а за парами въ углу стояла
печка. Съ правой стороны было свободное окно; зд^ь, въ
углу, стояла кадка съ водою, а на ночь ставилась спарап1ка>.
За промежуткомъ около окна, были приделаны нарыкъсгЬнЪ
и съ этой стороны, причемъ второе окно находилось надъ
нарами у противоположнаго края. Были сумерки. Вс( сидели
молча. Передъ свободнымъ окномъ, около кадки съ водою,
стояла женщина — нищая, одетая въ лохмотья, и искала въ
голо^к своего сына^ мальчика л'Ьтъ четырехъ; тутъ же стояла
девочка л^тъ девяти и съ интересомъ, повидимому, на меня
сяотр'Ьла. Женщина, пригласившая меня еЬсть^ оказалась ста-
рухой, маленькою, тшедушною, съ сморщеннымъ лицомъ; вся
она была выпачкана въ сажЪ-— явный признакъ того, что она
возится на кухн'Ь. Ее снедало любопытство, съ кЬмъ она
я»(етъ д110. Она спросила, кто я, куда и за что сиду>.
Когда я ее удовлетворила, она предложила мн'Ь чаю; при
этомъ она объявила, что казеннаго кипятка не бываетъ, но
чт(1, будучи кухаркою, она заготовляеть сама для себя ки-

мтокъ и къ вечеру ставить его въ горячую печку, которая
нарочно для этого случая затапливалась позже, чЪмъ пола-
гиось, несмотря на то, что начальство этого не до-
пускало.
Какъ только я расположилась пить чай, изъ-подъ наръ
стали вылезать как1я-то странный существа. Я страпшо уди-
вилась. Старуха объяснила ннЬ суть этого явлешя: оказа-
лось, что н'ктанн на нарахъ влахЬютъ лишь постоянный жя-
тсльницы этой камеры— подсудимый и отбываюпця наказаше,
которыхъ въ камергЬ было большинство, несмотря на то, что
камера называлась спересыльною>. Арестантки действительно
пересыльный считались пархями — имъ не было м'кта на жиз-
ненномъ пиру; лишенный местопребывашя на нарахъ, он^
должны были ютиться на холодномъ и грязномъ полу. Лишь
болФе счастливый изъ нихъ покупали м^сто на нарахъ за
деньги или предметъ, эквивалентный деньгамъ. Изъ поднар-
ныхъ индивидуумовъ меня поразила одна с^дая старуха, вы-
сокая, согбенная, одЬгая вся въ черное, что придавало ей
какой-то страшный видъ. Я угостила подземныхъ жительницъ
чаемъ и поделилась съ ними вс^мъ, что у меня было, къ
немалому огорчешю юркой Хаички (такъ все называли старуху
кухарку).
— Къ чему это? (Хаичка говорила на ломанномъ рус-
екомъ языке) — свиньи оне, да вы ихъ и не насытите.
Во время чаепипя Хаичка мне сообщила, что въ камере
еще не все, и что скоро придутъ еще две арестантки изъ
мастерской, где оне работаютъ ковры. Въ особенности хва-
лила она одну изъ нихъ, по имени Соньку.
— Вотъ, говорила Хаичка, мучаюсь ужъ я здесь два
года, а годъ еще остался. Что жъ, надо потерпеть за грехи
наши.
— За что же вы сидите?
— Не буду врать, купила краденный вепцг. Надо же
какъ-нибудь жить.

8
Впосл'Ьдствш я узнада, что она и сана воровала я въ
тюрьзгЬ сид^кла уже не первый разъ.
Въ камере было уже совс&хъ темно. Изъ арестантокъ
кто сидЪлъ^ кто лежалъ на нарахъ. Хаичка что-то нап'Ьвала
тб-Ь подъ носъ. Мн'Ь было жутко и странно, что и'Ьсколько
часовъ тону назадъ я была на воЛ и не ин1Ьла понят1я о
томъ обществе, въ которонъ я теперь находилась. Скоро яви-
лись ожидаеныя арестантки. Приходъ ихъ былъ предзнанено-
вашнъ прибдижен1я нов'Ьрки, и все въ канер*!* зашевелилось.
Сонька распоряжалась, говорила гроико и повелительныжъ
голосонъ; и всЬ оя слушались. Очевидно, она зд'Ьсь играла
роль хозяйки. Дверь открылась, арестантки толпою хлынули
изъ каиеры, притащили изъ какого-то чулана < парашку >,
стали втаскивать сЬнники и одеяла. Од'Ьяла поражали своею
ветхостью, а въ с^нникахъ солона никогда не н'Ьнялась. Этл
постельный принадлежности давались только подсудинынъ
(или подсл^кдственнынъ) и свысидочнынъ>, своего рода полно-
цравнынъ членанъ тюрьны, и то, конечно, лишь черезъ кЬ-
гколько дней посл'Ь прихода въ тюрьну, когда надзиратель-
тщЪ заблагоразсудится.
Наконецъ, все было готово къ пов'Ьрк']^. Еврейки при-
ступили къ цереношянъ, связанныиъ съ обрядонъ свстр'Ьчашя
с}бботы>. На нарахъ были установлены и зажжены грошовыя
еиьныя св'Ьчи. Еврейки стали на21Ъ вини политься, въ тонъ
чисд'Ь и Сонька, которую теперь жжк удалось разснотр'Ьть
при тусклонъ осв^щеши св']^чекъ. Сонька была нолодая особа
л'Ьтъ 20-ти, средняго роста и хорошаго гЁлосложешя, еъ
бойкини, плутовскини глазани и уннынъ, синпатичнынъ ли-
цоиъ. Всё ее любили за живой нравъ и унъ. Качестваии
своего характера, сиплостью, решительностью она захватила
диктатуру, безпрекословно признаваеную товаркани. Всю ка-
керу она держала въ повиновоши. Она не допускала до ру-
гани и крупныхъ ссоръ, при ней арестантки не сн'Ьли оби-
жать другъ друга. Творя судъ и расправу, она обнаруживала

полное безпристраспе, но поддаваясь вл1ян1Ю лнчныхъ отпо-
щешй или чувству лнчныхъ сиипат1В. Она была въ коипашп
€Ъ Хаичкой: вм'ЬстЬ ±Му вм'кгЬ промышляли и д&1илнсь
своими заработками. Въ свою артель принимали он'Ь и дру-
гихъ^ но лишь т1хъ, который вжклЕ деньги или полу-
чали приношен1я съ воли. Сонька попала въ тюрьму за
принадлежность къ ша&к'Ь^ подделывавшей векселя и предъ-
являвшей ихъ ко взыскан1ю или продававшей лицамъ посто-
роннимъ; какъ участница въ такихъ предпр1ят1яхъ, Сонька
разыгрывала роль богатой купчихи^ разъезжающей по своимъ
торговымъ д^замъ. Она была привлечена къ д'Ьлу, когда ей
было не бол'Ъв 17 л^тъ, и потому^ какъ несовершеннол'ЬтняЯэ
отд1к1алась всего тремя годами заключенгя. Вторая арестантка,
пришедшая изъ мастерской^ была женщина л1^тъ 35-ти^ бо-
лезненная, съ злымъ лицомъ и лихорадочно блестевшими
глазами; въ отлич1е отъ Соньки, которой она была гораздо
старше и выше ростомъ, ее звали просто Сонею. Соня терпеть
не могла Хаички, которой она сильно завидовала: въ то время
какъ вторая получала за свою работу на кухне рубль въме-
сяцъ и извлекала всевозможныя выгоды изъ своего зван1я
кухарки и изъ дружбы съ Сонькой, первая должна была до-
вольствоваться <:пайкомъ>, да ничтожнымъ заработкомъ отъ
тяжелаго труда въ мастерской. Ссоры между ними возникали
при каждомъ удобномъ случае, и Сонька употребляла все
уси-ия чтобы умиротворить нхъ.
— «Это отнимаетъ у меня полъ-жизни>, прибавляла
она после каждой подобной истор1и.
Все постепенно утихало. Горшки, ножики и друпя запре-
щенный вещи, имевшкся въ камере, были запрятаны. Еще
разъ открылась дверь, арестантокъ выпустили въ последнШ
разъ и заперли ужъ до поверки. Теперь эта поверка происхо-
дила въ мужскомъ отделен1и, где содержались пересыльные
арестанты и малолетн1е преступники. Минуть черезъ пять по-
верка перешла на женское отделеше. Она явилась въ лиогЪ

10
смотрителя ж трехъ надзйрателой, одинъ изъ которыхъ дер-
жадъ въ рукЪ зажженную св-Ьчку. Смотритель вбЪжалъ стре-
мительно въ камеру н тотчасъ же вышелъ. Арестантки^ од'Ь-
тыя всЬ въ халаты^ стояли выстроенный въ лишю около
обоихъ рядовъ наръ. Старипй надзиратель съ трудомъ про-
тискивался между двумя рядами арестантокъ^ занимавшихъ
весь узк1в проходъ мещу нарами. Когда все, что находилось
на видномъ м'Ьстб^ было сосчитано и просмотр1^но, ъсЬ взл'Ьзли
на нары, и началась пов^^рка поднарныхъ обитательницъ.
Когда и эта процедура была кончена, одинъ изъ надзирате-
лей вручилъ СонькЬ серную спичку. Сонька только этого и
тала, что-бы начать свое обыкновенное, какъ я потомъ узнала
представлеМе.
— Панъ ДомбровскШ, закричала она п^вучимъ голосомъ
и не безъ жеманства, проше дать еще одну с1крчику. Что я
сделаю, если эта не запалится?
Панъ Домбровсюй отвЬчалъ, что <с4рчикъ> у него мало,
что онъ даетъ изъ свопхъ собственныхъ и т. д. Но этотъ
маневръ прод1^вался почти каждый день для того, чтобы панъ
ДомбровскШ подольше оставался въ камер'Ь. Очевидно, Сонька
ему нравилась, и Сонька съ нимъ кокетничала, такъ какъ
онъ ей былъ нуженъ, какъ и мнопе друпе, съ которыми она
кокетничала, но отъ души ненавидела. Панъ ДомбровскШ вы-
рвался изъ рукъ Соньки, тащившей его за шинель, при об-
щемъ хохоте публики. Дверь закрылась на всю ночь.
Зажгли висячую лампу. Арестантки укладывались спать.
Мало-по-малу водворилась тишина. Хаичка стала искать у
себя въ рубахе; большая Соня ругалась, отплевывалась м
говорила, что ее тошнптъ огь одного Хаичкина вида. Ш-
которыя курили запретный табакъ, пользуясь безопасностью
отъ нескромныхъ взглядовъ надзирателей.
— Гд4 будегь спать барышня? — спросила Сонька, ни къ
кому въ отдельности не , обращаясь. ЗатЬмъ она предло-
жила мне лечь около нея, на краю наръ.

11
— Не бойтееь^ барышвя, прибавила она^ я чистая.
Сонька, действительно, была опрятн1^е другихъ. Она изгЬла
собственное б^лье, отличавшееся чистотою; казенное платье,
которое она носила, тоже было довольно чисто, хотя въ тюрьм'Ь
выдавалось каждой арестанткЬ одно платье на все время пре-
бывашя въ ней. Сонька стирала свое платье при каждомъ
удобномъ случае, хотн-бы даже въ грязной парапигЬ. Она
пн-Ьла свою подушку съ чистою наволочкою, вопреки тю-
ремнымъ правиламъ, не допускавшимъ подобной роскоши. Оче-
видно, Сонька не даромъ кокетничала съ надзирателями: ей
делались уступки, на многое смотр]^ сквозь пальцы, и вообпю
она пользовалась привилегированнымъ положешемъ.
Въ камер'Ь стоялъ невыносимый смрадъ. Вздохамъ и сто-
намъ спящдхъне было конца. Поднарное населсн1е не пере-
ставало шевелиться. Спать я совс1мъ не могла и лежала
словно въ лихарадкЪу испытывая брезгливое 0П1уп1;ен1е ко
всему безобразному тряаью рваныхъ халатоьъ, грязныхъ с^н-
нпковъ и отвратительныхъ лохмотьсвъ, на которыхъ и подъ
которыми ютились грязный арестантки, жавшхяся одна къ
другой^ чтобы было тспл'Ье. Я не была въ состоянш отдать
себ:Ь отчета во всемъ происшедшемъ со мною въ продолжеше
посл4днихъ 4 — 5 часовъ; чувствовала только, что мн* хо-
т1лось-бы вырваться отсюда, вырваться сейчасъ-же и во что
бы то ни стало. Я сознавала, что это невозможно: но меня
поддерживала мысль, что въ воскресенье идетъ этапъ, и меня
отправятъ. Это мн'6 сказала Сонька, и я хогЬла ей верить.
Вдругъ что-то внизу сильно зашевилнлось, и изъ-подъ
наръ, стала выл'Ьзать одна изъ нижнихъ обитательницъ, та
самая с^дая старуха, которая прежде на меня произвела осо-
беннное впечатл^ше. Она вся тряслась отъ холода и подошла
къ печк^Ь гр^^ться. Такимъ образомъ • она очутилась какъ-
разъ около меня и стала смотр'&ть на меня въ упоръ. Мн'Ь
казалось, что она страшно голодна и готова хоть насильно
взять что-нибудь по-кть. У меня не было ничего, кром^ кол-

12
басы и сыра^ но и это лежало за окномъ, около Еотораго
спали арестантки^ такъ что достать было невозможно. Вообще
же всЬ арестантки держали свою провиз1ю нодъ подушкаии,
или точн'Ье нодъ кучами всякаго рода тряпья, заменявшими
подушки. Мн'Ь было жутко; я не р1Ьшалась повернуться спи-
ною къ старух1Ь и въ одномъ положеши пролежала несколько
часовъ. Нервы мои были сильно утомлены, и я боролась со
сномъ. Каждый разъ, когда я начинала дремать, я просыпа-
лась, какъ ужаленная, отъ пронзительнаго взгляда неподвижно
стоявшей старухи. Уже стало светать. Не знаю, ч^мъ-бы
это кончилось, еслибы не проснулась Сонька и не обратила
вниман1я на старуху.
— Ты чего тутъ стоишь?-— закричала она ей, — иди сей-
часъ-же на свое м^то!
Старуха безмолвно подчинилась и ушла нодъ нары. Сонька
потушила лампу, спросила, хорошо ли мн'Ь спать, и улеглась
снова. Черезъ н'Ьсколько минуть заснула и я.
Когда я проснулась, было уже совсЬмъ св*тло, и аре-
стантки одевались или умывались надъ парашкою. Невозможно
было дол1>е оставаться въ зловонной атмосфер'^ камеры; мн'Ь
казалось, что я дышу зараженнымъ, отравленнымъ воздухомъ.
Но только тогда^ когда всЬ ужъ были готовы къ пов1^рк'Ь,
явилась надзирательница, высокая, рыжая женщина, и отво-
рила дверь. ВсЬ выб'Ьжаливодворъ подышать воздухомъ. По-
кам'Ёстъ убирали парашку, заносили воду, вытаскивали сон-
ники и од']^ла, дверь оставалась отворенною, и изъ камеры
валилъ паръ. Я была на двор* вм^ст* съ другими. Вдругь
раздался крикливый голосъ надзирательницы, па который никто
не обратнлъ внпмашя. Я вошла въ камеру, и моимъ глазамъ
представилась следующая картина.
Рыжая надзирательница стояла нагнувшись и изъ-подъ
наръ тащила какое-то существо, крича во все горло:
— Иди, подлая. И смерти-то на тебя, холера, н4тъ!
сПодлуюэ, наконецъ, вытащили и вывели па дворъ. Это

13
была молодая девушка л'Ьтъ 19-ти, босая, въ одномъ рва-
но1ъ хиагЬ, безъ рубахи. Вся она была посип1^вшая оть
холода, глаза ея уставились въ одну точку, и шуиъ на двор1^,
повидимому, нисколько ея не касался. Надзирато.1ьпица сняла
съ нея халатъ. Арестантка очутилась совершенно голая на
морозе, пока не принесли и не одЬли на нее другого халата
столь же рванаго. Во все зто время арестантка не проронила
ни одного слова; она перемина.1ась съ ноги на ногу, и все
ея тЬло подергивалось судорогами, какъ это бываетъ съ ло-
шадью, когда ее нестерпимо кусаютъ иас^комыя. Очевидно,
это была безумная. Эта сцена, которая можетъ показаться
нев^Ьроятною, повторялась каждый день, такъ какъ безумная
совершала своп естественный отправлеМя подъ нарами. Не-
счастная больная женщина была просто подобрана на улидЬ
и доставлена въ тюрьму, какъ <бродяга>. Въ то время, какъ
въ тюрьмЬ ее такъ тиранили, на вол'Ь наводились справки о
СП личности, который ни къ чему не могли привести, такъ
какъ сама она не могла дать о себ1} никакихъ св1Ьд'Ьн1Й. При
миЬ ее два раза возили въ судъ (в']^роятно, къ следователю),
при чемъ ее предварительно хорошо и чисто од'Ьвали, чтобы
публика видЬла, какъ хорошо содержать въ тюрьм'Ь. Месяца
чорезъ полтора, когда на двор'Ь стало тепл1^е, ее выводили
изъ камеры на ц'Ьлый день. Тамъ она постоянно искала мЬста
на солнышкЬ, чтобы отогр'Ьть свои окочепЬвцйе за всю зиму
члены. Но и тутъ несчастной не давали покою. Когда стар-
шей надзирательниц'Ь (о которой р'Ьчь впереди) надо'Ьдало си-
д-Ьть въ корридор'Ь и ждать, пока потребуется ея содЬйствхе
въ усмиреши какой-пнбудь арестантки или при исполнена
смотрительскаго распоряжешя, она создавала себ'Ь забаву въ
лиц:Ь сумасшедшей. Шадшая надзирательница (рыжая) зама-
нивала сумасшедшую кускомъ хл1>ба въ корридоръ — ей пола-
галась больничная порц1я, но она ея никогда не получала и
была вФчва голодна; она являлась на приманку, съ жадностью
хватала хл^бъ и торопилась съ добычею убежать обратно на

14
дворъ^ НО тутъ ее настлгаля и вырывали хд'1бъ у нея изъ
рукъ. Сумасшедшая съ яростью кидалась на надзирательняпу,
осыпая ее ругательствами на литовскохъ язык^^, при общомъ
хохотЬ присутствуюпщхъ. Брань сумасшедшей м.1адшая надзи-
рательница, сама полулитвинка, переводила потомъ старшоЗ
по-польски. Когда я разъ упрекнула рыхую, что она такъ
безполезно-жестоко обращается съ челов'Ькомъ, ничего не по-
нимающимъ, она мн^ отв'Ьтила:
— Это она все притворяется,- все понихаетъ. Небось,
ругаться-то она ум*етъ.
Какъ-то разъ рыжая, для разнообраз1я, вздумала произ-
вести следующее интересное испыташе: вместо того, чтобы
отнять у безумной ххЬбъ силою^ она попросила ее ощать
обратно и при этомъ погладила ее по толо^. Сумасшедшая
возвратила хл^бъ безъ колебанШ, и надо было вид:Ьть выра-
жеше тупого, но радостнаго изумлешя на ея лиц:Ь, никогда,
не согр^томъ ласкою, никогда не озаренномъ улыбкою или
удовольств1емъ. Зач'Ьмъ держали это слабое, безотв^Ьтное су-
щество, обиженное судьбою, въ ужасной тюрьм^Ь, гд^, благо-
ларя своей беззапщтности и царствовавшему произволу, она
подвергалась зверскому обращешю со стороны вс^хъ окружаю-
щихъ, гдФ безжалостно ее истязали, гдЪ падъ нею погаша-
лись и глумились вс4 — отъ глупыхъ и злыхъ арестантокъ до
свир'Ьпаго смотрителя? Ч'Ьмъ объяснить поведен1е сл'Ьдствен-
ныхъ и судебныхъ властей, который, вм*сто того, чтобы по-
м1^стить явно-безумную въ больницу, съ возмутптельнымъ цп-
низмомъ продолжали комед1ю допросовъ и съ воп1Ющею без-
челов'Ьчностью тянули безполезную канцелярскую волокиту,
подвергая безумную всЬмъ тяже.шмъ услов1ямъ тюремнаго
режима? Много м^сяцевъ томилась несчастная женщина, пока
наконецъ (незадолго до моего отъ'Ьзда) не былъ Бозбужденъ
вопросъ о перевод1^ ея въ домъ д.1я умаллшеиныхъ. Я ни-
сколько не сомн'Ьваюсь, что ея физичесь'и-кр-Ьпкт организмъ,
посл'Ь продолжительной пытки, псронссенной ею, въ тюрьн-Ь,

15
быть сильно и непоправимо подорванъ, и что, если она
еще долго тамъ оставалась, то она ужъ оттуда не вышла.
Я бша сильно потрясена видЪннымъ мною зр'^щемъ и
пришла въ себя лишь тогда, когда, по окончан1и уборки,
арестантокъ стали вновь загонять въ камеры. ЗагЬмъ прошла
поверка, въ такоиъ же порядкЬ, какъ п накануне вечеромъ^
но съ меньшею торжественностью, такъ какъ смотрителя при
этомъ не было. Черезъ полчаса посл'Ь пов'Ьрки отворилась
дверь, и старшШ надзиратель крикнулъ:
— На работу!
Арестантки, работавш1Я въ мастерской, по тюремному хо-
зяЯству и по хозяйству смотрителя, вышли вс4, крожЬ евреекъ,
который, пользуясь субботнимъ днемъ, оставались въ камера.
ПослЬднихъ, впрочемъ, смотритель неоднократно разносилъ,
утверждая, что он-Ь отказываются работать въ субботу не для
соблюдешя релийозныхъ правилъ, а изъ лЪт. Хотя, по за-
кону, обязательнымъ работать въ мастерскихъ подлежать лишь
приговоренный <въ рабоч1й домъ>, какъ выражались въ тюрьм'Ь,
т. е. къ наказашю, которое для мужчинъ соотв'Ьтствуетъ
арестантскимъ ротамъ, однако зд1^ь этимъ правиломъ не сте-
снялись и заставляли часто работать даже подсл^дственныхъ м
подсудимыхъ, а отказавшихся работать сажали въ карцеръ.
При этомъ обыкновенно платили лишь тЬмъ арестанткамъ, ко-
торый занимались постоянной работой въ мастерской, гдЬ де-
лались ручнымъ способомъ ковры. Заработки были грошовые:
самая лучшая работница могла выработать въ день не болЪе
8-ми коп1Ьскъ.
Хаичка ушла въ свою кухню, несмотря на субботн!й
день; она уверяла, что по субботамъ за нее работаетъ ку-
харка-христ1анка. Черезъ часъ она появилась съ доскою, на
которой была поставлена масса жестяныхъ чайниковъ все-
возможной величины. Одинъ изъ чайниковъ она подала мпЬ,
говоря:

16
— Я принесла вагь кипятокъ въ моехъ чаВнпк^, й ужъ
поел* буду пить — в*дь у васъ еЪть чайника?
Каздое слово Хаички было разсчитано на то^ чтобы са-
■ымъ внушительныиъ образомъ показать мн'Ь, какъ иного она
для меня д&каетъ; мн'Ь самой предоставлялось перовестя всЬ
Хапчкины заботы на прсзр-Ьнный металлъ. Оказалось^ что въ
этой тюрьме копятка заключеннымъ вовсе но выдавали, какъ
чрезн'Ьрной Д.1Я арестантовъ роскошп. Поступивъ въ тюрьму,
Хаичка, какъ челов'Ькъ продпр1ямчивыЙ9 сообразила, что тутъ
предстонтъ выгодное д-Ьло, и, поел* долгихъ просьбъ и усил1Й
добилась того, что . смотритель разр'кпплъ ей купить жестяной
самоваръ и отпускать аростанткамъ кипятокъ. За ежедневную
порц1ю кипятка Ханчка брала 20 — 30 копЬекъ въ м^сяцъ,
смотря по состряшю. Было, конечно, много и такихъ, кото-
рый, за неимМемъ денегъ, кипятка не получали и чаю вовсе
не пили. Бывало, что иногда арестантки сильно Хаичку то-
ропили, и та, не посп'Ьвая всЬхъ удовлетворить въ одно время,
раздавав, вм'Ьсто кипятка, теплую воду; недовольный подни-
мали шумъ и брань, и Хаичка тщетно оправдывалась, утвер-
ждая, что вода — кипяченая, но что она остыла, покам'ктъ
ее заносили и^ кухни.
Хаичка (которую такъ называли не изъ симпатш, а по-
тому, что она была мала ростомъ) ушла за второю см'Ьною
чайнпковъ, ворча себ^ подъ носъ.
— Чтобы ему такъ легко было жить, какъ мнЪ легко
таскать чайникъ.
<Онъ> былъ тотъ самый смотрите.1ь, который держалъ въ
ежевыхъ рукавицахъ всю тюрьму. Въ десять часовъ онъ обыкно-
венно являлся для осмотра камеръ, о чсмъ предварительно
опов'Ьщала надзирательница. Такъ было и на этотъ разъ.
Арестантки выстроились въ рядъ, какъ при пов^ркЬ^
одЬтыя въ халаты, и ждали. Дверь открылась, и на
порогЬ показалась высокая фигура смотрителя, который
потянулъ носомъ воздухъ и сейчасъ-л:е ушелъ. Вс* его

17
юе1шен1я бши таковы, за тЪшл исключеншми, когда» по до-
Пбен1ю старшей надзирательнвцы ил по своеиу личному умот-
цШю, онъ бывало нагрянеть, чтобы кого нибудь сразнести>.
Тогда онъ надеталъ на свою жертву^ какъ б'Ьшонный зв'Ьрь,
хватадъ за какую-нибудь часть одежды и немилосердно трясъ,
ругаясь какъ извозчикъ. Изъ многочнсленныхъ подвиговъ этого
бурбона, рнсующихъ его обращеМе съ заключенными, я при-
веду слФдуюпцй случай. Въ одной мзъ камеръ сид1^а группа
арестантокъ^ надъ которыми въ скоромъ времени долженъ
быть состояться судъ. Во время утренняго посЬщешя имъ
камеръ, одна изъ этихъ ареотантокъ^ безнадежно больная жен-
щина, не встала при ега входЪ. Въ остервенЬнШ онъ кинулся
къ ней, схватилъ за платокъ и привелъ въ сидячее положе-
н1о; онъ ее неистово трясъ и обливая потокомъ площадныхъ
ругательствъ^ кричалъ:
— Ты какъ смеешь лежать, когда я вхожу?
— Да вФдь она^ ваше благород1е, совсЬмъ больная^ за-
катили товарки.
— Все равно, въ каторгб сДохнеть!
Больная умерла черезъ несколько дней.
— Запугалъ онъ ее все каторгой да каторгой, — говорила
по этому поводу одна арестантка^ — забрала она себЬ это въ
голову и отъ этого умерла.
Этоть смотритель иногда приводилъ въ тюрьму свонхъ зна-
комыхъ^ какъ въ музей или на выставку; показывая на аре-
стажгокъ, онъ говорилъ, кто за что сидитъ и что кого ожи-
даетъ^ — точно демонстрируя любопытные предметы, требуюпце
объяснешя.
Часовъ въ 12 принесли большой котелъ и поставили на
дворъ около корридора. Хаичка вошла въ камеру съ возгла-
€омъ:
— Кто хочетъ варки, берите!
Еврейки сбежались съ черепками, мисками, горппиши за
сваркою». Всл^Ьдъ за тЪмъ принесли еще одинъ котелъ съ

_18
«варкою» для христ1анокъ. Я не разобрала, въ чемъ дЪло^ щ
но знала, что значить «варка». Оказалось, что это об'Ьдъ,
состояний изъ крупы, солд и воды. На каждаго тюрехнаго си-
д'Ьльца полагалось по несколько лотовъ крупы, соли и,
кажется, два фунта хл'Ьба въ день. Арестантки-еврейки поку-
пали на свой счетъ сало, топили его и этой приправой
подкрашивали невкусное блюдо. Мясо давалось арестантка»
только по большииъ праздникаиъ, какъ Пасха и Рождество.
Е'Ькоторыя арестантки, по назиачешю врача, получали боль-
ничный порщи, который продавались по три копейки. Посуди
для арестантокъ было очень мало, и т6, который не ин'Ьл!
собетвеннаго черепка, "Ьди виФстЬ с\ другими или адали, по-
ка не опростается посуда товарки.
Съ двухъ часовъ обыкновенно от1фывались по очереди ка-
меры для желающихъ погулять: не выпускали арестантоп
почему-то только по субботамъ и воскресеньямъ, подъ гЬмъ
предлогомъ, что въ эти два дня прибывають и отправляются
парт1и.
На этотъ разъ съ этапомъ прибыло лишь трое новыхъ
поресыльныхъ арестантовъ, которыхъ привели въ нашу каме-
ру. Одна изъ этихъ арестантокъ была сумасшедшая, которую
я прежде встр1Ьчала часто на улиц^, постоянно въ сопровожден!м
ея сына, здороваго мальчугана л'Ьтъ 5 — 6 и теперь дри-
шедшаго вм^стЬ съ своею матерью. Она пускалась въ плясъ
среди улицы и этимъ собирала вокругь себя кружокъ дюбо-
пытныхъ. Говорила она безсвязно, въ чемъ-то божилась, въ
чжь-то неизв'Ьстно кого уверяла и постоянно упоминала о Со-
ломоне Мудромъ, съ которымъ она, будто-бы, состояла въ блмз-
кихъ отношен1яхъ. Мальчику обыкновенно давали деньги м
съ'ктное. Говорили, что она сошла съ ума отъ любви къ сво-
ему мужу, который ее бросилъ. Арестантки обрадовались ем
приходу, такъ какъ въ тюрьм'Ь она очутилась теперь ужь не
въ первый разъ. Кто-то назвалъ ее по имени и предложмлъ
ей показать свое искусство. Она подобрала платье н стала дика

19
НОСИТЬСЯ по тбсЕОму проходу меаду нарами, оть дворей къ
печкЬ и обратно, нап'Ьвая въ то же время каюе-то звуки.
Такъ она плясала до полнаго утомленхя^ къ величайшей по-
тЬхЪ камернаго населешя. Я сид'киа на нарахъ и позвала
къ себ^ ея мальчика. € Боюсь, она будетъ бить>, отв'Ьтилъ
онъ и остался на м1сгЬ. Сумасшедшая, услыхавъ наши пере-
говоры, кинулась ко мн'Ь съ крикомъ: «Чего тобЬ надо?>
Возможно, что ыЕк бы плохо пришлось, еслибы арестантки ее
но оттащили. Сумасшедшую скоро увели въ уЬздную полищю.
Наступила сравнительная тишина. Безпрестанно лишь до-
носились со вс^хъ камеръ не прекрап1;авпиеся стуки въ двери, —
стуки, обозначавпие^ что какая-нибудь арестантка просить,
выпустить ее изъ камеры. Слышалась также злобная отпо-
ведь Куликовой (рыжей надзирательницы):
— Чтобы васъ холера взяла, стаканъ чаю не дадутъ
выпить.
Посл-Ь такого реприманда Куликова все-таки шла отпи-
рать дверь и дальн1^йп11я свои д'Ьйств1я соображала съ состо-
яМемъ, а также со степенью силы и мужества выпускаемой
арестантки. Баи выходила женщина бойкая и ум'Ьющая за
себя постоять, она вкрадчивымъ голосомъ зам'Ьчала^ что она
пошла отворять, лишь только усльш1ала стуки; при этомъ она
указывала на свои руки и жаловалась на мозоли отъ замковъ.
Если же виновницей стуковъ оказывалась арестантка слабая и
робкая, то Куликова д^иала ей приличное внушете въ вид^
весьма ощутительнаго толчка, отъ котораго та иногда вы-
летала изъ камеры. Наоборотъ, старшая надзирательница, когда
раздавались стуки, относилась къ нимъ съ величайшимъ равио-
дуппемъ; она просто игнорировала ихъ — не бранила и не
шла на зовъ. Она отворяла дверь лишь тогда, когда стуки
мзъ одной и той же камеры долго не прерывались. Когда же
какая-нибудь арестантка ее безпокоила второй разъ, то она
подходила къ окошечку въ двери и говорила категорически:
— Ты сейчасъ была, тебе незатЬмъ ходить.
8*

20
Бе атлIчя^ю какая-то холодная жестокоеп^ обусдоыеншиг
отчасти природнымъ характоромъ, отчасти же сознательно постав-
ленною т^клью придерживаться въ отношен1и къ арестанткамъ
определенной системы дЫ1ств18. Она полагала, что только су-
ровая дисциплина и безстрастно-пренобрежительное третирова-
н1е арестантокъ способны поддерживать престижъ власти, вну-
пшопЦй заключевнымъ страхъ и покорность. Она гордилась-
евоимъ искусствомъ держать арестантокъ въ повиновен1и, я,,
когда Куликова плаксивымъ голосомъ жаловалась, что арестантки
ее обижаютЪу что он1^ ей не даютъ покою, она упрекала сво1>-
помощницу въ томъ, что та не слФдуетъ ея примеру.
— Съ ними, Куликова, надо у]г1ть обращаться. Я уже-
знаю ихъ пять л^тъ — всЪхъ-бы на одной веревочв^Ь по-
высить.
Арестантки, дЬйствительно, ея сильно боялись. Даже Сонька^
ненаввдЬвшая ее, считала необходимыхъ въ каждомъ отдЬль-
номъ ауча'Ь, задобрить ее льстивыми р'Ьчами. Когда бывало^
Сонька стучитъ въ дверь, зная, что въ корридор'Ь сидитъ.
<старшая>, она подобострастно взывала:
— Пани, панютка, пани!
День тянудся безконечно. Хоть-бы скор^ ночь пришла^
думала я, хоп»-бы скорее пропиа, чтобы уйти отсюда.
П
Наконецъ, пришло желанное воскресенье. Съ нотерпЬн1емъ^
считала я сначала часы, а потомъ минуты. Я расплатилась съ Сонь-
кой и попрощалась съ камерой. Въ одиннадцать часовъ меня
пошали въ контору. Я очутилась въ знакомой ужъ мн'Ь комна-
т6, теперь наполненной арестантами, солдатами и надзирате-
лями. Конвойные осматривали вещи арестантовъ, снаряжаемыхъ^
въ этапъ. Я стояла и ждала, пока очередь дойдетъ до меня.
Къ ужасу моему, оказалось^ что о моей отправк]^ требу-
ется особое распоряжеМе, которое еще но получено и, быть-

21
тжеп, еще не скоро прЕдетъ. Мое пребыван1е въ этой юдо-
^а плача такижъ образомъ могло затянуться на неопределенно
долгое время.
Въ саножъ ирачномъ настроен1я я вернулась въ прежнюю
жамеру^ гдф меня встр^тилм радушно^ но съ большимъ удивле-
я1емъ. Посыпались вопросы, пошли догадки, и Сонька рФшила^
что не получена <бумага>, и меня отправить въ сл'1дующее
воскресенье. Я полу-лез1сала на нарахъ и обдумывала свое по-
дожеше. Какъ жить, какъ вести себя въ этой ужасной тюрьме,
чтобы выйти изъ ней неискал^Ьченною умственно и физически?
Какъ нормировать свои поступки^ чтобы, ц:Ьною минимума
аепр1ятностей и волнешй^ отстоять свое человеческое досто-
мнство и добиться признаи1я за мною элементарныхъ правъ,
юблегчающяхъ самую возможность жить въ невозможной обста-
новке? — Погруженная въ свои невеселый думы, я не заме*
шла, какъ въ камеру вошла старшая надзирательница; она
приблизилась ко мне и грубо ткнула пальцемъ въ бокъ со
словами:
— Ты чего разлеглась?
Я вскочила, какъ ужаленпная. дерзость надзирательницы
переполнила чашу испытанной мною горечи^ и выражен1е мо-
«ч) лица было таково, что заставило ее отступить на несколько
шаговъ. Вне себя, я сказала ей, что она не имеетъ права
тавъ обращаться съ заключенными^ и чтобы она сейчасъ же
убралась изъ камеры. Она что-то пробормотала въ дверяхъ,
что днемъ лежать не позволяется. Со всехъ сторонъ послы-
шались одобрешя арестантокъ; все были довольны, что стар-
шей данъ отпоръ. некоторый высказывали сожалеМе^ что
оне съ своей стороны не могутъ заставить ее обращаться съ
Ш1МИ более человечно.
— Вы — дело другое, сказала одна арестантка, сегодня
мы здесь, а завтра васъ петь. А намъ съ нею годами жить.
— Теперь что, сказала другая, — теперь она золото про-
тивъ прсжняго. Я сидела здесь, когда еще она не заму«

22
жеиъ была. Она бвиа молодая вдова, вышла замужъ всего
два года тому назадъ за старшаго надзирателя, бнвшаго сол-
дата^ изъ крестьянъ (теперь все плачется, что дворянство по-
теряла). Тогда она д'Ьтей не им'Ьла, тогдгнго мы н намыка*
ясц натерпелись, сид1^вп1и при ней. Теперь она живетъ на
томъ двор^^ а тогда жила на холлндор'Ь, въ маленькой боль-
шщЬ; бывало все подъ дверями стоить, подслушивасгь и каж-
дое слово смотрителю доносить. Въ камеру ежеминутно ходи-
ла, — то не такъ стоишь, то не тавъ сидишь, все муштро-
вала. Чтобы когда-нибудь хл^бъ р1^ать ножемь, какь теперь,
этого не бывало; куда хошь^ запрячь, — всюду найдетъ. А бабы,
тЬу который съ малыми ребятами сидбли^ сколько отъ нея му-
ки перенесли, и сказать нельзя. Бывало пеленки въ параш-
кЬ выстираютъ и пов^сятъ на даор'Ь сушить, а она возь-
меть, сорветъ всЬ пеленки, втопчетъ въ грязь и занесетъ въ
камеру, да еще карцей грозить за то, что въ камере стира-
югь. Потомь бабы ужъ такь д11али: выполощутъ тайкомъ
пеленки, да вокругь своего гЬла на ночь обернуть, оно къ
утру-то и высохнсть. А какъ сама ребять стала рожать, такъ
все-жъ лучше сделалась,
— Отчего же опЬ, бабы-то, не жаловались?
— Жаловаться? Да кому жаловаться, когда одна шайка
была? Пробовали-было жаловаться одному большому барину,
который изъ Петербурга ирх^хагь. Который были побойчее,
когда онъ пришелъ въ нашу камеру, плакали, показали ему,
какъ со стбнъ течеть, говорили, что ^тш зд:кь замерзають, —
у одной ребенокъ умеръ оть простуды. Погеворилъ онъ тутъ что-
то со смотрителемъ» да потомъ-же всЬхъ ихъ въ карцу и поса-
дили, зачФмъ жаловались. Бывало, когда кто долженъ прх'Ьхать,
онъ, смотритель-то, идеть впередъ по камерамъ и наказываетъ:
сБудетъ, моль, сюда енаралъ или кто иной, — чтобы было все
въпорядаф^ ц жаловаться чтобы у меня не см'1ть>. А эту-то
(ока указала головой на дверь) ужъ два раза били, а она
все тутъ. Одинь разъ ее въ большой камере отдули. Сгово-

23
II III *
ршсь арестанткж, чтобы ее, вначиъ, побить — дз'мали, въ ка-
торгу за это не ушлютъ — побить, чтобы ея зд*сь не было.
Думали^ что она пос;гЬ станетъ жаловаться начальству, а на-
чальство ей скажеть: «Какая ты есть надзирательница, коли
арестантки тебя не боятся >; ну и разсчитаютъ ее. А она,
хнтра^, начальству-то ничего и не сказала. Другой разъ ее
ш улиц'Ь побили вечеромъ. Сидитъ зд'Ьсь одна Горгисъ, она
ужъ три раза тутъ. Вотъ, по-первости, когда она тутъ сид^.1а,
то больно ужъ она ей досадила. Горгисъ курила, какъ и те-
перь, а она бывало подглянеть да и пойиаетъ съ цигарками.
Ну, т^тъ обыски» табакъ отбираютъ, а онъ зд'Ьсь дорогой.
Вотъ какъ Горгисъ вышла изъ тюрьиы, подговорила свонхъ
1р1ятелей, — они ее и побили тутъ-же, около тюрьмы.
— Отъ меня она тоже не уйдетъ! — воскликнула съ азар-
юмъ Сонька. Не посмотрю я, что она брюхата, чтобъ ее
разорвало. На каторгу пойду, а эту сволочь проучу.
Разговоры на эту тему шли епю долго.
Я начинала свыкаться съ мыслью, что тЬ придется еще
долго зд^сь сидеть, и стала присматриваться къ своимъ со-
жмтельницамъ и знакомиться съ ними. Населеше камеры было
пестрое: польки, еврейки, русск1я, литвинки, цыганки. Руе-
скмхъ было мало, да и говорили он'Ь на родномъ язык'Ь
довольно нечисто. Большинство составляли арестантки свыси-
дрчныя>, т. е. отбываюпЦя наказан1е по судебному приговору;
сверхъ того, было н^колько подсудимыхъ и подсл^дственныхъ.
Если камера называлась <пересыльною>, то только потому,
что пересыльный женпщны содержались исключительно въ
мей, и притомъ въ течеше только двухъ-трехъ посл'Ьднихъ
дней нед11И. Посл'Ь отправки воскреснаго этапа, въ камер'Ь,
|фом^ меня, осталась лишь одна пересыльная арестантка,
молодая девушка, высылавшаяся по безписьменности на родину
мзъ одного южнаго города, гдф она жила въ прислугахъ.
Бл'Ьдная, съ изнуреннымъ лицомъ, въ посл^днемъ дер1од'Ь
беременности, обтрепанная, в'Ьчно трепещущая передо надзи-

24
рательнжцами. она возбуждала къ се(№ сильную жалость; оп
куталась въ свои лохмотья и сжшалась отъ холода. По 10^1
просьб^^ ей дали м'Ьсто на нарахъ. Она была неправильно
доставлена въ Вильну, дальше того м'Ьста, куда она следовала;
благодаря этожу нодоразум'Ьн1ю^ она была оставлена въ тюрыгЬ
до сл1Ьдующаго этапа^ къ величайшей, надо сказать, ея ра-
дости. Она съ ужасомъ думала о томъ, какъ это она прь
'Ьдотъ къ родителямъ «съ сводиъ позоромъ»^ и надЪялась
родить въ тюрыг! еще до отправки^ а ребенка куда-нибудь
отдать. Надежда ее обманула: черезъ дв'Ь нод^и она была
отправлена^ хотя говорила о приближен1и родовъ. Изъ друпхъ
арестантокъ обращала на себя вниман1е молодая дЪвушка
л'Ьтъ 17-ти^ заканчивавшая всЬ свои разговоры пожелан1е1Ъ,
чтобы Господь Богъ поскорЬе ее вынесъ изъ тюрьмы. Она
происходила изъ очень бЬднаго семейства и на вол'Ь работиа
гильзы, а Ебкоторымъ знакомымъ заказчикамъ приготовлял1^
и папиросы. На нее донесли, и ее привлекли къ отв1Ьтствен-
ности за тайную фабрикащю папиросъ. Свидан1Й ей ни еъ
кЬмъ не давали, и съ матерью она переговаривалась черезъ
посредство другихъ арестантокъ, им1^вшихъ свидашя, жлм
черезъ тЬхъ, который выходили на свободу. Мать хлопотала
о томъ, чтобы бедную д1^вушку освободили на поруки; ста-
ран1я ея ув'Ьнчались н'Ькоторынъ усп^Ьxомъ; и девушку было
решено выпустить, по представленШ залога въ пять рублЛ.
Но и этихъ пяти рублей не оказывалось у старушки, и суро-
вые блюстители закона, въ внд'Ь м'Ьры пресЬчен1я, продержало
девушку въ тюрьм'Ь еще н1ксколько нед1Ьль. Не смотря на то,
что у д^^вушки была на рукахъ чесотка (всаЫев), ее заста-
вляли выполнять тюремныя работы. Изъ другпхъ обитатель-
ницъ камеры я упомяну лишь о толстой, добродушной, весе-
лой МаппсЪ, попавшей въ тюрьму посл'Ь какоб-то исторш аь
кабакб и подряжавшейся мыть полы, въ очередь всякой дру-
гой арестантки, за трехкоп1^ечную плату; объ упомянутой уже
нищей, которой мужъ, тоже нищШ, прнносилъ на свидан1яхъ

25
собранныа ихъ корки хд'Ьба; о старух'Ь, осрсдсипоО за уб1йетво
въ каторжныя работы, которой^ по дряыоан и бол'Ьзненностн,
каторга бьиа заи'Ьнона крайне продолжптедьныиъ срокомъ
тюрепаго 8аключен1я, и которая не переставала жаловаться^
что вышелъ <ианифеетъ>, и что его отъ йен скрываютъ;
иаконецъ^ еще о молодой д$вушк1, краткосрочной высидоч-
иой^ престуншщ'Ь-рецидивнсткб, попадавшейся исключительно въ
нелкнхъ кражахъ и тщетно дававшей передъ кахдымъ выхо-
домъ изъ тюрьмы (МтЬу что она больше на такое ккло
никогда и ни за что не пойдетъ. <Экая дурная>, говорилъ
о пей панъ Домбровск1й, <добро-бы что-нибудь путное хоть
разъ украла^ а то все ее накроютъ на полотеш^ да на платкЬ>.
Ш.
Черезъ несколько дней я была переведена въ одиночную
камеру. Въ новомъ обиталищЬ а чувствовала себя гораздо лучше,
несмотря на многочисленный его неудобства. Эта была до-
вольно большая камера съ нарао^ совершенно пустая. Отсут-
€тв1е всякой мебели чувствовалось тЬмъ ощутительнее, что
нары высоко подымались надъ поломъ^ и сидеть на нихъ
приходилось не иначе, какъ св'Ьсивъ ноги, которыа быстро
отекали. Я решилась потребовать табуретки. Получивъ отв^Ьтъ^
что таковой въ тюрьме не имеется, я попросила разр1^шен1и
купить табуретку на собственный счетъ. Смотритель отказалъ
в въ этомъ, въ виду-де того, что можетъ прх'Ьхать губерна-
аюръ, и ему, смотрите.1ю, можетъ быть нагоняй. Вскор'Ь тюрьму
^^осЪтЕ^п> одинъ изъ чиновниковъ губернской администрапш,
который, осмотр^въ мою камеру, вел'Ьлъ, помимо моей просьбы,
ноставить туда столикъ и скамейку. Табуретку удалось добыть
еъ большимъ трудомъ, а столика такъ и не поставили. Много
претернЬвала а и изъ-за *лампы, вис^^вшей въ камерЬ, или
в^рнЬе изъ-за керосина, потребнаго для лампы. Не успевала
я посл1^ пов'Ьрки зажечь выданною мнЬ спичкою эту несча*

26
етную лампу, какъ дежурный надзиратель подходилъ къ
окошечку въ двери и слащавымъ голосомъ говорилъ:
— Убавьте огонька, ужъ девять часовъ.
Несколько дней подрядъ я субавляла огонька»; но по-
топ, уб'Ьдившись, что вечернее время у меня пропиаетъ
совершенно напрасно, я перестала подчиняться требован1ю
моего аргуса, несмотря на неоднократный его напоминашя.
Кончилось т1Ьмъ, что явился смотритель, чтобы подействовать
на меня своимъ авторитетомъ; онъ объяснилъ мпЬ, что керо-
сина полагается мало, («вотъ столечко», — скавалъ онъ, пока-
зывая при этомъ край своего пальца) и потому его «зря» нельзя
тратить. Я опять предложила покупать керосинь на мой счетъ.
Смотритель отказалъ и въ этомъ.
— А вдругъ губернаторъ прйдетъ вечеромъ и увидить,
что одна камера осв'Ьщена больше другихъ. Тогда ведь мпЬ
достанется.
— Да поймите, сказала я, что это, въ сущности, мое
право, котораго у меня нельзя отнять. В'Ьдь я не пригово-
рена къ тюрьм'Ь, я не лишена правъ, мое нын1Ьшнее заклю-
чен1е вызвано исключительно тЪжЬу что еще не выполнены
формальности, которыми обставлена пересылка на мФсто на-
8начен1я. Несправедливо применять ко мн'Ь мФры сгЬснешя,
еверхъ абсолютно необходимыхъ при всякой формФ заключешя
вообще. Да, наконецъ, я хорошо знаю, что въ другихъ
тюрьмахъ вовсе не воспрещается сид'Ьльцамъ покупать свФчи
м жечь ихъ хоть цЪлую ночь.
Мои аргументы им^ли значен1е гласа воп1ющаго въ пу-
етыпЬ, и я портила глаза, читая въ полумраке.
ТЪмъ не меиЬе мое положоп1е изменилось радикально къ
лучшему. Прежняя обстановка, угнетая впЬшнимъ видомъ и
внутреннимъ содержан1емъ, парализовала мысль и исключиа
всякую возможность работать: отравляя существоваше сово-
жупностью вс1хъ своихъ услов1й, она, казалось, подрезывала
самую жизнь и желате жить. Теперь я вздыхала свободно,

27
Я чувствовала себя внввь человФкомъ. Связь еъ (фестантекой
гоиьею у меня не была порвана: арестантки, шмыгая по кор-
родору, то и д^ло заглядывали въ оконце, вд1^анное въ
дверь, чтобы сообщить мжЬ тюремныя событ1я или просто побе-
седовать со мною; съ арестантками встр'Ьчалась я также на
дворЬ во время прогулки. Таквмъ образомъ я продолжала
делать свои наблюден1я.
Арестантки, въ особенности Сонька, высказывали миФ
собол']^новаше по поводу постигшаго меня келейнаго заточе-
н1я. Удалеше изъ общей камеры практиковалось въ этой
тюрьм1к, какъ наказашо и казалось арестанткамъ больпшмъ
несчаст1емъ.
Одинъ разъ Сонька подб^акала къ моей камере въ силь-
номъ возбуждешя: она получила изв(ст1е о томъ, что мужъ
ея, живпой гдЪ*то въ захолустьи, нашелъ себе другую по-
другу жизни.
— Вы думаете, что я ему это спущу? Н4ть, съ писто-
летомъ въ рук'Ь я къ нему нагряну.
Сонька немного бравировала. Въ сущности, им1^ массу
обожателей^ она свонмъ мужемъ нисколько не интересовалась
и раньше о немъ даже никогда и не говорила.
Въ эти дни тишина въ корридорф нарушалась отголос-
ками семейной бури, происходившей между Куликовой и ея
мужемъ, тЬмъ самымъ надзирателемъ, который напоминадъ
жеЬ о необходимости убавлен1я огонька. Разладь у нихъ
былъ вызванъ т1мъ, что Куликовъ, уроженецъ Вятской гу-
берн1и, въ послФдне время сталъ поговаривать о своемъ нам!-
реши уЬхать на родину и жены не взять съ собою. Куликова,
сверхъ того, обвиняла своего супруга въ томъ, что онъ, въ
этихъ видахъ, чувствительно сократплъ выдаваемый ей на
домашше расходы деньги. Въ свободное время она ходила
взадъ и впередъ по корридору, плача навзрыдъ и проклиная
свою судьбу. Когда же она слышала за ст&ною тяжелые

28
шап своего мужа^ дохурнвшаго въ мужскокъ отд&юш!, то
весь корридоръ оглашался ея пр1чнтан1я]11^ обрашенншш
спбц1ально къ мужу.
— Чи я пьяница какая? Чи ты видЪлъ меня когда съ
другпъ мужчиной? Чн шлюха я тебФ диась какая?..
Виновннкъ этнхъ ламентацШ съ большимъ стоицнзмоп
выслушивалъ направленные противъ него упрека и вовсе не
отв1^чалъ е9, чтобы не подливать масла въ огонь. Но иногда
повидимому, его терп'Шю наступалъ конецъ, изъ-за стЬны
сыпалась безпощадная брань. Не знаю почему, но эта драма
меня мало трогала. Злые языки въ тюрьме говорили, что
супруги играюгь комед1ю, и что, по крайней м'Ьр'Ь, самъ Були-
ковъ поднялъ нам'Ьренно весь сумбуръ лишь съ тою 1гЬлью,
чтобы запугать смотрителя и заставить его дать ему повы-
шен1е. Стараясь выслужиться, Куликовъ мног1е годы л^зъ
изъ кожи вонъ, чтобы угодить начальству. Товарипцг, на
которыхъ онъ неоднократно доносилъ, его ненавид(л11 и ста-
рались его € подвести». Разъ они подсунули водку арестан-
тамъ, пришедшимъ съ работы, посл^Ь того, какъ ихъ обыскалъ
Куликовъ, стоявши на дежурстве. Арестанты перепились,
и Куликову сильно отъ смотрителя досталось. Иногда Кули-
ковъ, усердствуя черезъ м'Ьру, попадалъ въ-просакъ. Разъ
онъ зам^тилъ, что арестантка, гладившая бЪлье смотрителя
на казенномъ ом!кяжЬу прожгла это од^ло горячимъ утюгомъ.
Не понимая, что есть вещн, которыхъ не сл^дуеть зам'Ьчать,
онъ посп'Ьпшлъ донести о простушА арестантки смотрителю и
въ результате былъ оштрафованъ на стоимость попорченнаго
одеяла за то, что сне глядЪлъ>. Таковъ былъ Куликовъ.
Во время прогулокъ я знакомилась съ арестантками изъ
другигь камеръ. Оказалось, что въ тюрьме содержится
еще одна сумасшедшая, также, какъ говорили, взятая на
улиц:Ь и также привлеченная по обвиненш въ бродяжничестве.
Это была полька, употреблявшая въ разговоре нДмецк1я и
французспя фразы и воображавшая себя въ Петербурге. Она

29
не у]гЬда объяснить, кто она и откуда она. Ея Ше бхе
еоставяял нШй панъ Тадеушъ, около котораго вбртЬднеь
в(гЬ ея ннсдн. Встречая кого*ннбудь на двор'Ь, она обраща-
лась со слЪдующння сдовамн: с Будьте такъ добры н пере-
дайте пану Тадеушу, чтобы онъ прннесъ мое убранье; я не
могу такъ ХОДИТЬ!. При этомъ она показывала на сво1 аре-
стантсшй халатъ н коты. Еостюмъ ее, видимо, сильно стЬс-
нялъ, и, встр'Ьчая смотрителя^ она постоянно красгЬла.
Арестантки, хотя м подшучивали падь нею, но относились
къ не! ласково. Кто-то ей связалъ пару чулокъ, и вос-
торгу ея не было конца. Она помещалась въ больнице.
Больница эта называлась сбольшою>, несмотря на то,
что представляла небольшую камеру въ томъ же корридорЬ,
гдЬ находились вс^ друпя камеры, кром'Ь спересыльной»,
занимавшей несколько изолированное положейе въ коррядор-
чякЬ, перпендикулярномъ къ главному корридору женской
тюрьмы. Въ этой же больниц^Ь сидела подсл'Ьдственная Ды-
новская, обвинявшаяся какъ соучастница въ сенсац1онномъ
воровств1^, совершенномъ подъ руководствомъ ея сожителя.
Главные герои этой гранд10зной кражи гуляли на свободЬ.
По этому же дЪлу сидЬла и упомянутая выше Горгисъ,
отрицавшая, впрочемъ, свою соприкосновенность къ престу-
плен1ю и характеризовавшая свое положеМе фразою: «Друпе
Ълн чеснокъ, а отъ меня запахъ». Дыновскую держали въ
больнице не столько по болтни, сколько для того, чтобы
отделить ее отъ другихъ товарокъ по дЬлу. Она разсказы-
вала^ какъ она, замужняя женщина, познакомилась и сошлась
со своимъ возлюбленнымъ, не им'Ья понят1я о его професс1и.
Онъ ее соблазнилъ своею наружностью и ценными подарками. Въ
Вильни, куда онъ ее привезъ, она стала догадываться, что онъ
занимается нечистыми д'Ьлами и, посл^ того, какъ онъ разъ прн-
несъ ей въ подарокъ дорог1е часы, она ему сказала: «Я
возьму ихъ только въ томъ случа'Ь, если они не краденые».
Вместо ответа, онъ ее палкой такъ отдулъ, что у ней про-

30
пала всякая охота спрашивать и вм1^ш1В8тьея въ его дЪяа,
къ которымъ она совершенно не была прнчастна. Съ того
дня, какъ она была заключена въ тюрьму^ она не переста-
вала получать отъ своего возлюбленнаго письма, пом'Ьченныя
изъ разныхъ городовъ, деньги^ всевозможные лрмнасы. При-
ношен1я не обходились безъ непрхятностей для 1финосите-
лей, которыхъ арестовывали и отводили къ следователю.
Дыновская отъ этого ничего не теряла^ тавъ какъ она липь-
шй разъ видалась съ своимъ возлюбленнымъ^ который сопро-
вождалъ ее до саиой камеры следователя^ а разъ даже
зашелъ къ нему въ переднюю, чтобы условиться относительно
нЪкоторыхъ показашй. Разъ онъ очутился на колокольне нашего
запустевшаго костела. Все арестантки были па дворе, кроме
Дыновской. Онъ сталъ делать сигналы руками, чтобы вызвали
высокудо съ ребенкомъ (о смерти котораго онъ еще не зниъ).
Стали показывать арестантокъ одну за другою, но онъ отри-
цательно качалъ головою, пока не догадались вывести Ды-
новскую, Увидевъ своего воз^юбленнаго на' колокольне,
Дыновская заплакала и стала махать руками, чтобы онъ
ушелъ. Наконецъ, это дошло до сведешя смотрителя, который
помедленно послалъ людой^ чтобы захватить важнаго преступ-
ника. Но его ужъ и следъ простылъ. Бедную Дыновскую
съ тЬхъ поръ перестали выпускать на прогулку: за нею учре-
дила самый стропи надзоръ, изъ опасен1я^ чтобы ея возлю-
бленный не похитилъ ея изъ тюрьмы. Лишь черезъ несколько
месяцевъ, когда сожитель Дыновской былъ арестованъ, ей
были сделаны некоторый облегчешя. О нормальности своихъ
отаошен1Й къ человеку, погрязшему въ преступлешяхъ,
Дыновская^ повидимому, и не думала; да врядъ-ли она и
чувствовала потребность отнестись критически къ личности,
ее пленившей, и произвести ея нравственную оценку. Прежде
ее мучило лишь то, что онъ много с трудится» и тратитъ
здоровье; впоследств1и она думала съ сожалешемъ о томъ,
что онъ, единственно споработавшШ» основате.1ьно^ попался^

31
не воспользовавпшеь почти плодами трудовъ свопхъ^ тогда
какъ друг1е усп!» екрнться...
Шкоторыя арестантки поступали въ тюрьму уже съ
установившейся ропутащею, въ сиысл'Ь предпрхинчивости и
способности устроить побить. Съ тЬии, который усп'Ьли про-
явить свои таланты въ этомъ отношеи1и^ старались обра-
щаться вообще лучше. Заключенную Горгисъ^ вм-ктЬ съ
товаркою^ некогда за какую-то вину посадили въ отдельную
камеру на хлЪбъ и на воду; он!; стали вынимать въ печи
около вьюшки кирпичи одииъ за другимъ^ и, когда ихъ
д'Ьятельность была замечена, ихъ немедленно перевели обратно
въ общую камеру, отказавшись отъ всякаго возмезд1я. Дру-
гая арестантка^ Михайлова, разъ уже б^Ьжавшая изъ этой
тюрьмы, пользовалась н'1которыми льготами: ея не посылали
ни на как1я работы^ къ ней относились лучше^ и арестантки
ей завидовали. Это была высокая^ здоровая д:Ьвка^ съ энер-
гичными чертами лица. сЁще при староиъ сиотрител'1, раз-
сказывала она, я ходила каждый день въ его квартиру помо-
гать прислугЬ. Окно столовой выходило какъ разъ противъ
камениной сгЬны, которая окружаетъ тюрьму. ОгЬна низкая —
я и задуиала бежать (и окна были безъ р'Ьшетокъ). На
волФ миф приготовили паспортъ. И вотъ одянъ разъ, рано
утромъ^ я зашла въ столовую, выпила дв1 рюмки водки^
который стояли тутъ-же на стол'Ь, открыла окно, выставила
стулъ и сама выбралась; а тамъ собрала хворость, который
тутъ же валялся, положила все это на стулъ и перелезла
черезъ заборъ. Въ этотъ день какъ разъ въ тюрьиу пр1-
^халъ губернаторъ. Меня хватились въ полдень. Смотритель
и доложилъ губернатору^ что я сбежала. Губернаторъ и гово-
рить:. «Хоть кожу Иихайловой, а чтобы была доставлена» .
Ну, меня черезъ 13*6 недЪии и поймали. За это мн^ больше
дали. За триста рублей меня-бы, безъ этого, никогда не
осудили на три года». Эти три года заключен1я Михайлова
отбыла въ другой тюрьм'Ь, съ еще худшимъ режимомъ. Стар-

32
пая надзирательница, которая ее прежде знаяа, говорижа^ что
она страшно изн'Ьннлась, что побои, которыми ее наградил
при поимгЬ, и долгое суровое заключен1е ее состарили. На
этотъ разъ Михайлова сидЪла по обвинен!» ея товаркой въ
крахЬ кофты. Хотя смотритель и старшая надзирательяищц
выставленные ею въ качестве свид^телей^ подтверждали^ что
кофта ата была у Михайловой еще тогда^ когда она пиа
атапоиъ по отбы11и наказан1я, я, следовательно^ не могла
быть украдена ею потомъ на вохЬ, тЬмъ не мен^ она
думала^ что ее осудить какъ уже разъ осужденную. Эта пер-
спектива ее сильно сокрушала.
— Воть, сказала она ин1^; стала-бы я мараться изъ-за
какой-то кофты! Хотя за 300 рублей я отсид'Ьла три года^
но зато ужъ я и пожила!
Въ сношешяхъ моихъ еъ арестантскимъ м1ромъ послЪдо-
валъ перевывъ, когда меня перевели въ другую камеру, въ
такъ называемый скараульный домъ>, гдЪ помещались конвой-
ные солдаты въ этапные дни. Никто изъ арестантокъ ужъ
не подходилъ къ моему окну: я сидела въ мужскомъ отд^ле-
н1и, и окно моей камеры выходило на какой-то огородъ^ гдЬ
вечно торчалъ надзиратель. Съ перваго апреля прекратилась
выдача дровъ для топки, и арестантки лишились вечерняго
чая, такъ какъ негде было греть кипятокъ. Конната, почти
нежилая, была страшно сырая и холодная. Весна вступила въ
свои права, все покрылось зеленью, но въ моей камере пахло
могилой, и я оживала лишь тогда, когда меня выпускали гу-
лять. Каждый день являлась за мною Еуликова и со словами
суепег 1С1, таЛето18е11е> выводила исня на прогулку на
женск1й дворъ, где я отогревалась на солнце и въ продолжеше
часа дышала свежимъ весеннимъ воздухомъ. Французской фразе
рыжая надзирательница научилась въ какомъ-то семействе,
где она некогда жила въ горннчныхъ.
Хотя я временно и была отрезана отъ арестантской ку-
терьмы м ея интересовъ, тЬмъ не менее кое-как1я сведеи1я

33
до 1Ю1 ДОХОДЫ!. Такъ, я узнала, что. въ «пврежльно! ка-
иерЪ» нро180шелъ нарядный скандаль: Сонька подрадаеь еъ
кажоЁ-то внсндочною арестанткою, накануне выхода этой пос-
ледней п Н01Ю. Д'Ьло быдо такъ* Во время о(№да двое аре-
етаиюкъ носсориднсь. Сонька, всегда стоявшая на страже
норддка, внЪшадась, еъ ц^лью умиротворить ихъ; но одна нзъ
ареетантокЪу ъшЬсю того, чтобы оказать повиновеше, выругала
Соньку, да еще обозвала ее «жидовкою». Сонька, не долго
думая, бросила въ нее горшокъ съ горячею нищей. Окрова-
вленная арестантка побежала жаловаться смотрителю. Прицмкг-
ннкъ ея не пустилъ, да м смотрителя не было дома. Когда
ему нотомъ доложили о происшедшей истор1и, онъ немедленно
явился на расправу. Осыпавъ Соньку градомъ ругательствъ,
онъ посадил ее въ карцеръ на хлЪбъ и на воду; вмЪстЬ съ
тЬмъ онъ распорядился внести ее въ какой-то «пгграфной жур-
налъ» м конфисковать ея заработанный деньги, лгЬвппяся въ
конторЪ (не знаю, была-ли последняя мФра приведена въ испол*
нем1е). Въ 12 часовъ ночи пришелъ смотритель и велФлъ
Сонькк оставить карцеръ, собрать свои вещи и перейти въ
^фу^ую камеру. Сонька наотр^зъ отказалась оставить свое го-
дами насиженное м^сто въ пересыльной камере, гдЬ она спе-
кулировала м'бстаии на нарахъ, извлекала выгоды отъ пере-
сыльныхъ арестантокъ изъ постоянныхъ куплей-продажь, а
подчасъ, въ компан1И съ Хаичкой просто забирала все то,
«о плохо лежитъ.
— Мне и здесь, въ карцере, хорошо, — сказала она смот-
рителю, поставившему услов1емъ освобожден1я изъ карцера пе-
ремену камеры.
— Ладно, такъ оставайся здесь, коли тебе туть хорошо.
Долгимъ держан1смъ въ карцере думали сломить ея упор-
ство,, но Сонька не выходила оттуда до тЬхъ поръ, пока ей
не позволили вернуться въ старое жилище. Сонька потомъ
хвастала по всей тюрьме, что карцеръ для нея вовсе не на-
казан1е, что она тамъ имела еще лучшую пищу, чемъ въ ка-
а

34
мер*!^ что 1*1ав19ое, она тамъ отдохнула огь тяж^лькхъ работе.
Что она тамъ состояла не исключительно на и/кбЬ и вдх1,
это вполне вероятно, такъ какъ ключъ отъ карцера нахсн
дился у корридорнаго надзирателя^ одного изъ ея пр'штелб!
(карцеръ быль въ мужскомъ отд'Ьлеши); но, что она отдохну-
ла въ маюнькомъ, темномъ, холодномъ чуданчшгЬ^ въ М>мъ
были в-кши причины сонтЬваться. Еакъ истая диплоНатка,
Сонька вела тонкую политику, и ц'блью ея было возвысить
себя въ общественномъ мнФн1и тюрьмы. Впосл^Ьдств1и^ разго-
варивая наедине со мною, она признавалась, что положен1е
ея въ карцерЬ было отнюдь не изъ лучпгахъ. сПошли
Господь идолу этому такую даровую квартиру!» — прибавляла она.
Наступили дни движешя парт1й; пртвели масбу арестан-
товъ, и меня перевели въ смаленькую больницу». Такъ на-
зывалась маленькая камера всего на двФ кровати. Тамъ сид^а
уже женщина съ ребенкомъ-сифилитикомъ. Я снова попала Пъ
водоворотъ арестантской жизни. '
Моя новая сожительница была професс1ональная воровка. Она
судилась уже н^^колько разъ, но каждый разъ отжЬлыб1ала8ь
краткосрочнымъ заключешемъ. Такъ ей удавалось избегнуть
должнаго наказашЯу пока наконепъ въ послЪдн1й разъ ея не
поймали прямо съ кошолькомъ въ рукахъ, въ которомъ всбго-то
оказалось не бол^Ье рубля. Бе присудили къ тремъ годамъ
«рабочаго дома». Она не роптала на жестокость судьбы и
питала надежду, по выходЬ изъ тюрьмы снова принятьсм за
свое ремесло. Она посвящала меня въ тайны своего искусства,
въ которомъ, повидимому, была виртуозомъ. Она разсказвиала,
какъ вдаоемъ съ другою женщиною он'Ь, при помощи подо-
бранныхъ ключей, похитили ящикъ съ деньгами, и какъ она
зарыла эти деньги въ стеклянномъ сосуд1Ь, который она нам1^-
' ревалась выкопать изъ земли по полученхи свободы. Она, не безъ во-
одушевлешя, трактовала о возможности одними ножницами выре-
зать бумажникъ изъ самаго затаеннаго кармана. Моя сожи-
тельяица была до совершенства знакоиа со вс1Ьии фокусами

35
^удебнаго крючкотворства н со в(гЬми элементами сложноЯ на-
уки лрмепособнть вс^ мелочи тюремной обстановки къ устро-
ен1ю еносваго еуществовашя въ темнице. Она сообоииа мв'Ь
секреть благополучнаго, сравнительно, исхода прежде возбуждав-
шихся протмвъ нея дФлъ: полице&сюе чиновники брали взятку
м составляли протоколъ въ ея пользу.
— Неужели-же, спросила я, вы дарили приставу или по-
жощникутутъ-же, въ участке, въ присутств1и всЬхъ?
— ЗатЬмъ тутъ? Онъ самъ никогда не припималъ, а
пойдешь 8то съ задняго крыльца кь его жен1^, она и приметь.
Еще вотъ свидетели, и они имЪють большое значея1е. Разъ,
напримФръ, меня поймали съ колбасой въ мясной лавк(. Тутъ
етоялъ и деньщикъ офицерскЛ^ тоже за мясомъ пришелъ; онъ
на судб и показалъ, что колбасу вынули у меня изъ корзин-
ки. Меня, конечно, осудили въ тюрьму. ДЪло это перешло
въ съ-бздь, а сама-то я была выпущена на поруки, по вол'Ь
гуляла. Отыскала я этого деньпцпса. Ну, тамъ что было, только на
еъ'ЬздЪ онъ показалъ, что колбасу вынули не изъ корзинки, а взя-
ли изъ рукъмоихъ. Меняй оправдали. — У меня, слава Богу,
всего мно1Ч).Когда привезли мои вещи сюда, смотритель толь ко ах«
нулъ. сВ'Ёдь это, говорить, все воровское; не можетъ бшъ, чтобы
1!ак1я вещи у тебя были>. — В'Ьдь вы, говорю, не видали, какъ
я воровала>.
ЗагЬмъ она мн^ разсказала^ какъ ее заставляли работать
въ посл'Ьдше дни беременности, когда она ужъ еле ходила.
Богда вс^ ея просьбы ни въ чену не привели, она самоволь-
но перестала ходить въ мастерскую, несмотря на то, что
грозили карцеромъ. Потомъ ее оставили въ покоЬ.
Съ переходомъ моимъ въ «маленькую больняду>> и сно-
ва пользовалась вечернимъ чаемъ. У моей предусмотрительной
сожительницы еще съ зимы былъ заготовленъ достаточный за-
пасъ дровъ. Каждый вечеръ, поСчА'Ь пов'Ьрки, она быстро при-
двигала столъ къ печкЬ, на столь ставила табуретку и съ
печки снииала запрятанное пол'Ьно; зат1мъ изъ-подъ сЬнника
8*

36
доставался ноягь, наскоро дЪдамсь щепм^ н ча1нш п во-
дою етавидси въ печку н кипятися при надокъ огн^^
чтобы не быдо дыма. Мв^ оставалось только удивляться остро-
^ш^ю ж правпчесвой сноровке этой «енщяны*
IV
Въ то время, какъ тюремное населен1е готовялось къ
мрнблнжающемуся празднику Пасхи, арестантки были нотря-
сены смертью одной нзъ товарокъ, — той самой женщины, о жесто-
кой выходкЬ противъ которой со стороны смотрителя я говорила
выше. Уже когда она была при смерти, ея дЬти добились
разрЬшен1я им1Ьть съ нею въ больниц'Ь свидапе, которое бы-
ло для нихъ и первымъ м посл4днижъ. Долго пришлось дЪ-
тямъ стоять на улиц1( у тюрьмы, такъ какъ у смотрителя, при
которомъ должно было состояться свщдайе^ не оказывалось
для нихъ свободншч) времени. Когда-же желанный моментъ
наступилъ, и дЬти увшгЬли свою умирающую мать, то сви-
даше продолжалось всего не бохЬе пяти минуть и прекрати-
лось^ едва дЬти усп'Ьли проговорить два-три слова. Какъ только^
несчастная женщина закрыла глаза, арестантки-еврейки, съ
разрЬшешя начальства, перенесли ея тЬло въ спересыльную>^
положили на полъ по еврейскому обряду^ зажгли свЬчи, опла-
кали и, когда прибыли дроги, вынесли на своихъ рукахъ.
Тюрьмою овладело особо-мрачное и серьезное настроеше.
Смерть узника производить невыразимо удручающее впечатли-
и1е на его товарищей гтуть дЬйствуеть не одно только сос!цтдан1е
хъ жертвЪ, покинувшей М1ръ среди безотрадной неволи, и не
только чувство близости въ товарищу, но и смутное сознан1е
того, что печальный нсходъ былъ вызванъ или ускоренъ са-
мой тюрьмой, что онъ легко можетъ постигнуть и всякаго изъ
заключенныхъ...
Не успело еще изгладиться впечатл4н1е отъ зтой сиерти,
какъ въ большой больниц'Ь, находившейся рядомъ съ нашею
камерою, умерла арестантка, уморивъ себя голодомъ. ВсЬ аре-

37
«пвш н даже шданрательвицы знам^ что 9п женщпа отка-
зываетея принимать всякую пищу; но никто на это не обра-
щап вни]1ан1я. Потомъ разсказывали, что больная поредъ
«юртью иросняа пить, но некому бьио поднести ей воды.
Вь 8то1-же «большой больнице» готовилась отойти въ
вечность еще однабодьная женщина. Каждый разъ, когда докторъ
являлся въ тюрьму, онъ справлялся о ней у старшей надзнратель-
хицы схЪдуюпшмъ образомъ: с А что, у Бронской вшей много?»
Оба посм'Ьатся. ЗаВдеть на минутку къ больнымъ и этимъ
«итаегь свои обязанности исполненными. На^зжалъ онъ въ
тюрьму очень рЬдко. При тюрьм1к состоялъ и фельдшеръ, но,
въ чеиъ проявлялась его деятельность, мнФ неизв'Ьстно. Обы-
шовенннп средствомъ лечешя служила «больничная порщя»,
уценивавшаяся на тюремномъ рынкЬ, какъ намъ уже известно/
въ три копЬйки. При тюрьме считалась на служб'Ь также и
акушерка, но жила она гдЪ-то очень диеко и въ тюрьму
нмко1да не заглядывала; въ экстренныхъ случая» обязанности
«я исполняли простыя арестакгки.
Наступили еврейск1е праздники. По традиционному обычаю,
все еврейки были собраны въ одну камеру, которую онЬ пред-
варительно вычистили и тщательно вымыли; онЬ получили раз-
ргешен1е купить на свои деньги дрова, а также керосинъ, что-
Ьи освещать камеру по-праздничному. 7*6 арестантки^ который'
м1гЬлм собственный платья, постарались раздобыть ихъ изъ кон-
1Ч)ры, чтобы одЬться понарядлЬе. Въ камерб шла стряпня.
Еврейская община, какъ говорили, доставила па каждагоаре-
«ганта-еврея по ^2 пуда мацы (опр'Ьсноковъ), некоторое ко-
личество мяса, картошекъ, селедокъ и даже бутылку дешеваго
вина. Частью присланной провиз1и еврейки поделили^ съ дру-
гими арестантками. Значительная часть прнпасовъ была раста-
1к1ена служителями; сверхъ того, какъ говорили, часть мацы
пошла на начинку смотрмтельскихъ поросятъ, а значительная
часть картофеля на емотрительск1й же огородъ. Въ результате»
полученная для евреевъ пища оказалась недостаточною; особенш^

38
мало выдавалось мацы, н тЬ арестантки, которыж жми на^
одномъ додаян1Н, сильно голодали. Къ концу недЪлн мацы сошгЬмъ
не стало (хлЪба, по еврейскому закону, въ спраздникъ опр^с-
ноковъ» ^сть нельзя). Д'Ьти, сидЪвш1я въ тюрьмЪ, нлакалн^
дрося "Ьсть. Смотритель къ нинъ пршпелъ, покричаль, ногро-
змлъ карцеромъ. Все-хе маца потомъ появилась: шли слухи,
что, по требованш смотрителя^ обоц1на представила еще про-
ВИ81Ю въ дополнительномъ размер*!. Такъ прошелъ празднмкъ-
у заключенныхъ-евреевъ.
Еще съ большимъ шумомъ прошла христ!анская Пасха.
Арестантки готовились въ исповеди и причасгио. Шсколько
две! подрядъ приходили въ контору священникъ и ксецдзъ.
Одназды, когда я гуляла по двору, смотритель вывелъ язъ-
одно! камеры къ испов^кдн парт1ю арестантокъ. Онъ считалъ
ихъ много разъ и никакъ не могъ досчитаться одной. Стали
искать, и бЪглянку напии въ кухн1^, гд1^ она пекла хгЬбъ^
для арестантокъ. Бе немедленно привели предъ грозный очм.
смотрителя. Начался допросъ.
— Ты что, такая-сякая, не идешь на испов'Ьдь?
— Не могу, ваше благородае, итти.
— Почему ты не можешь?
— Есть причина. Хоть делайте со мною, что хотите, —
не пойду.
— Осмотр^Ьть эту мерзавку! — ^распорядился смотритель, — и
доложить мпФ, можетъ она итти на исповедь или н1|тъ.
Онъ ушелъ. Д'Ьвушка перекрестилась.
— Слава теб1Ь, Господи, сказала она, хоть не санъ бу-
деть онъ меня осматривать.
— Да кавъ-же, спросила я, можетъ онъ самъ осматрмватьГ
— Да такъ; въ прошломъ годЬ взялъ вгЬхъ тЬхъ, кото-
рый не хогЬлн ипя на нсповШ) вывелъ въ корридоръ к
велЪлъ раздаться. Кто вправду не могь итти, гЬхъ оегав-
лялъ; а мной просто не хотЬлось нсповДднваться, такъ овъ^
емлой гяалъ.

39
, Я. зшца хорошо, что въ тюрыгЬ царствуетъ полны! про^
|ро1ъ; ,но мн^ съ трудомъ верилось, чтобы необузданный ци-
низмъ въ дЫ1ств1яхъ по служба могъ доходить до подобныхъ
ршгЬровъ, оставаясь безнаказаннымъ. Впрочемъ, о героЪ всФхъ
д11гь безобразШ разсказывалясь еще н не так1я вещи..,
Приготовлен1я къ празднику со стороны христ1анской
ЩМ10ВИИЫ населен1я тюрьмы не отличались особенною много-
сложностью, такъкавъ подаян1я съ волн для нея не было.
ТЬмъ не менЬе всюду зам'Ьчалось праздничное пастроен1е,
пожрывавшее лица своеобразнымъ оттЬнкомъ озсидан!я и вол-
иешя., Въ тюрьме происходило нЬчто въ родЬ ((8(агт- ппд
Огао^-Репоёе». Душа куда-то рвалась, хотЬлось чЪмъ-
нибудь выразить свое пр1общен1е хъ общему торжеству.
Утромъ въ первый день праздника арестантки получили по
куску б1|аго хлДба, по одному яйцу и по куску мяса. Изъ
начальства въ зтотъ день была въ тюрьм'Ь лишь рыжая
надзирательница, или с начальство безъ бороды», вокъ ее
обозвала одна арестантка. Куликова была совсЬмъ навесел^^
и чувствовала себя на вершив своего благополуч1я. Желая
чЬмъ-нибудь ознаменовать свое восторженное состояшо, она
открыла всЬ камеры и всЪхъ арестантокъ выпустила на даоръ.
Такимъ образомъ очутились вмЪсгЬ подсудимый, сид^ппя
пр одному дЬлу и не имЪвшЫ якобы права видбться и даже
шоеиться между собою (последнее, впрочемъ, при порядкахъ,
еуществовавшихъ въ этой тюрьме, было постоянно лишь не-
осуществимымъ вожделМемъ). Въ то время, какъ арестантки
толпоц гуляли по двору и нЬлм веселый пФсни, открылась
даерь и моей камеры, и, жЬсколько пошатываясь, вошла
Куликова. По лицу ея было вядно^ что она приняла очень
важное рЬшеше.
— Идите гулять, сказала она, я тоже мФю право.
Цусть онъ придетъ, — я скажу ему, что я тоже мЪю прюо.
Что-же!
Я не соблазнилась ея предложешемъ, такъ к«съ знала,

40
«гго, если аовъ)) придетъ, то ей не сдобровать. СнЪюсеь еж
дошла до того, что она ж«Ь предложнда даже вода. Не-
мього отрезвившись, она почувствовиа, что царству ей ирн-
ходить конецъ. Она стала загонять въ камеры арестапокъ,
которыя не хотЬи итти и зю надъ нею трунили. Б1ц(иаи
Кулкова перепугалась не на шутку. Водворивъ съ боль-
шимъ трудомъ арестантокъ внутри здан1я тюрьиы, она стада
нров'Ьрнть ихъ по камераиъ. Одна изъ арестантокъ реши-
лась подшутить над:ь Куликовой и запряталась гдЬ-то нодъ
нарами. Можно себ*! представить ужасъ надзнрательиицы,
когда въ результате вс^хъ счетовъ упорно оказЕ1вался недо-
четъ. Наконещь, дЬло объяснилось ко всеобщему удо-
вольствие.
На следуюп^й день тюрьма приняла ужъ почти обычный
свой впдъ.
Вскоре поае Пасхи внимаше всей тюрьмы было погло-
п^ено чудовипцгымъ процессомъ, разбиравшимся въ окружномъ
суде при закрытыхъ дверяхъ. Целая шайка по этому дЬлу
содержалась въ тюрьме ужъ более двугь летъ. Изъ обви-
няемыхъ по этому дЬлу некоторые успели умереть; друг1е,
выпущенные на поруки, скрылись до суда. По этому делу
было вызвано около двухсотъ свидетелей. Были свидетель-
ницы и изъ самой тюрьмы, какъ напримеръ Сонька, кото-
рая заранее ликовала, что прогуляется но городу, и дразнила
пана Домбровскаго темъ, что увидитъ схорошенькихъ еол-
датиковъ». Арестантокъ водили въ судъ подъ усиленнымъ
конвоемъ, такъ какъ распространился слухъ, что некоторыхъ
хотятъ € отбить» родственники. Судъ продолжался две иодЬли,
м все были приговорены къ каторжнымъ работамъ на долпе
^ки, кроме лишь одной, которую совсемъ оправдали. Въ*
последил день привели ихъ изъ суда въ 11 часовъ ночи,
ужъ после приговора, весть объ этомъ моментально обле-
тела всю тюрьму и навеяла глубокое унын1е, хотя всемъ
бмшо авеотно, что осужденнымъ воздано лишь по заелугамъ.

41
Опшъ етоиь въ камере, гкЬ неечаетныя бшш собраны; овЪ
«ид^ шА по угламъ, кавъ приговореняня къ сяорп, я
нмчего не вядЬи передъ еобою, кроя^Ь мрачной бездны, гото-
во! ихъ поглотить. Шкоторыя изъ яяхъ обиаружявахи серь-
езное ная1Ьрен!е уморить себя гододомъ, предпочитая скорую
смерть безпроснЪтяой^ мучительной жизни на каторгЬ въ да-
лекой чужбипЬ. Въ особенностм было ясаль одну жеппцгау,
поплатившуюся каторгой лишь за то, что, язь страха и по тЛ-
жеству, не соглашалась дать на суд^ ястиннаго показание
шеацу тЬиЪу вся вина ея заключалась въ томъ, что за плату
въ 30 коп^екъ она дала временно свой паспортъ, при помощи
котораго произвели подлогь, о которомъ она не им'Ьла ни
мал^^йшаго понят1я. Положон1е вновь осужденныхъ въ
тюрьм'Ь сразу круто изм']Ьнилось. Хотя приговоръ но вошолъ
€ще даже въ законную силу, но ихъ сразу же липтили свнданШ и
прекратили для нпхъ пр1емъ съ воли приносимой пищи; сиотритзль
хотЬлъ вызвать спец1ально для нихъ военный конвой. Черезь
н-Ьсволько дней, когда острая боль немного улеглась, у частя
осужденныхъ блеснулъ лучъ надежды на отмену р'Ьшенхя суда
сенатомъ; друпя отъ подачи кассации не столько ждали облегчешя
ееб^ приговора, сколько старались затянуть отправку, чтобы
остаться подольше на родине, которую врядъ-ля имъ суждено
было увидЬть еще разъ, такъ какъ все это были старухи.
Впосл'Ьдств1и я читала въ газетахъ, «гго въ отношен1и кь
жуясденнымъ жонщинамъ приговоръ былъ оставленъ сенатомъ
въ СИЛ'Ь.
Уже два месяца прошло съ тЬхъ поръ, какъ я переогу-
ппла черезъ порогь этой тюрьмы, однако каждый день
приносилъ новыя проявлен1я беззакошя, произвола, неустрой-
ства въ ней. Я не буду распространяться о такихъ сторонахъ
тюремнаго реясима, какъ принудительное обращен1е арестам-
топ на работы^ иич'Ёмъ не оплачиваемый, безпорядочяооть
въ дЬл'Ь покупки арестантками продуктовъ съ воля и эксплуа-
прован1е заключенныхъ въ этомъ отношен1я посредяякамм-

42
елужитешмя, отеутетше опред1^оннаго врененя ж поршка
ддя приняш ароетантской корреспондонщи ж т. д. Перечне-
леше всЁгь аномалШ бьио-бы утомительно^ а для людеб^
незпакоиыхъ съ тюремЕшгь бытомъ^ лишено интереса. Между
тЪшЪуВсЪ эти мелочи въ совокупности д^^йствуютъ на ааклю-
чевнаго иринижающинъ образомъ, внушаютъ ему неуверен-
ность въ каждоиъ шагЬ и окружаютъ его ашосферою без-
прав]я, которая отравляеть и безъ того печальную жизнь.
Я умолчу также о томъ, что я лично испытала въ дтой
тюрьж1^ среди бозпрестанной «борьбы за существован1е».
Трудно описать волнеше, овлсцгЬвшее мною^ когда я
узнала, что назначенъ день моей отправки. На атотъ разъ
обошлось бозъ сюрпрпзовъ. Я была вызвана въ контору,
оттуда выведена на дворъ, гдЬ была собрана вся парт1я, и
загЬмъ, по осмотр'Ь вещоВ и выдаче кормовыхъ, шеств1е тро-
нулось нодъ конвоемъ солдатъ съ саблями на-голо, имЬя
смотрителя во глав'Ь. Мы шли самыми глухими улицамп
окраины города. На вокзал1^ мы были поставлены на крабнсл
части платформы, куда публика не допускалась. Отъ времени
до времени смотритель приводилъ своихъ зиакомыхъ, на меня
ночему-то показывалъ пальцомъ и что-то разсказывалъ. Ждать
пришлось съ добрый часъ. По1^дъ, наконецъ, пришелъ, и мы
были приняты новымъ конвоемъ и посажены въ одинъ вагонъ.
Солдаты, проводивппе насъ на вокз&яъ, вернулись обратно.
ПоФздъ тронулся. Въ вагоне началось п^Ьн^е пошлыхъ
пЁсеиъ, сопровождаемое безобразными сценами заигрыван1я съ
женщинами, которыхъ въ вагоне было всего четыре. Оказа-
лось, что новые конвойные были ьсЬ поголовно пьяны. Они
первые подали поводъ къ нарушешю благопристойности. Осо-
бенно возмутительно велъ себя одинъ писарь, часто заходив-
ппй въ вагонъ, чтобы выкликать арестантовъ, спускаемыгь на
попутныхъ отанщяхъ. Подойдя къ одной вполнЬ порядочно!
а1^ъ^шяЛ, онъ ее хлопнулъ по плечу со словами: <А (л^
тобою мы до самаго Питера по^Ьдемъ>. Д^^ушка оттолкнула его

>
43
отъ себя ж пригрозила, что, если опъ не оставить ей въ
пово1, то она позоветъ офицера. «А, такъ ты вотъ какъ
та1сая-ея]Ш[, такъ ты еп^е халоватьса! » — закричалъ въ ярости
пьяный писарь, схватилъ ее за платье и потаощлъ со скамейки^
на которой она стояла, смотря въ р1Ьшетчатое окошечко^ на-
ходившееся почти у самаго потолка. Д'Ьвушка упала на полъ^
а все платье на ней изорвалось. Она подняла крикъ и стала
требовать офицера; въ ответь ей послышалось хихикаше сол-
датъ и безсныеленное гоготан1е толпы арестантовъ. Девушка
продолжала настойчиво требовать офицера. СтаршШ конвойный
скаэадъ, что €ихъ благород1е> самъ зайдетъ потомъ въ вагонъ.
Однако, офицера мы такъ и не увид'Ьли ни въ пути до
Петербурга, ни въ самомъ Петербурге, когда парт1я направлялась
въ тюрьму. Д'Ьвушка потомъ жаловалась кому сл'Ьдуетъ;
но вышло-ли что-нибудь изъ этого, мн-Ь невзв'Ьстно.
Эта дикая иетор]я воскресила предо мною неприглядну]о
картину той тюрьмы, изъ которой я недавно вышла. МзА
было невыразимо тяжело на дупг1. Я вспомнила Джона
Говарда и рсформаторсгае планы этого великаго филантропа.
Какимъ почетиымъ ореоломъ, думала я, окружено его имя въ
паукЪ, какъ блестяще чествуется его память учеными и прак-
тическими д'Ьятеляии, а мезду т^^мъ какъ мало, поразительно
мало сдЬлапо для осуществлешя его гуманныхъ идей!
V.
Домй, какъ и люди, говорить, им^^ютъ свои физ1оном1м.
ЛхЛ пришло въ голову прим^Ьнить это изречеМе и къ тюрь-
мамъ^ когда послФ перваго впечатлФшя отъ внЬшняго вида
Петербургской пересыльной тюрьмы, я присмотрЬлась къ су-
ществующимъ въ ней порядкамъ и къ содержимымъ въ нЛ
аресФанткамъ. Въ сравненШ съ Виленской тюрьмой она каза-
лась раемъ. Двери четырехъ камеръ, выходнвшихъ въ тепльД
коррмдоръ, оставались постоянно открБггыми. Ареетамт

44
^гшл взадъ I впередъ; кто падиь въ корриор^ кто еп-
рап въ ванной какой-нибудь ноеовой пдаюжъ — п (уц^клхяЛж
шиЪжиь ванная, которою арестанткн могл подьэоваткн еъ
ра8рЬшен1я начальства* Въ камерахъ тоже рабопиж: шик
казенное &кмм. В<г6 тюреиныя работы оплачивались, н, нале
сказать, довольно хорошо. Камеры, съ крашенныо нолао,
уставленныя железными кроватями, не прикованными къ полу,
^щи напоминали больницу, ч^мъ тюрьму. Въ камергЬ, куха
пеня ввели, стоялъ большой столъ, обитый клеенкой, окол«
коюраго были двФ скамейки. Столомъ позволялось пользо-
ваться только для работы; чаепипе же и обЪдъ пронсходмлм
въ корридорЬ, во всю длину котораго быль поставленъ ряхь
<яч>ловъ. ОбЬщ были довольно хороши, давались и ужины.
Кипятку было вдоволь. Такой пищи, какая ежедневве
давалась въ этой тюрьме, Виленсшя арестантки не имЪли
«м'Ьди и въ Св'Ьтлое Воскресенье. Женское отдЪленхе было
устроено на 50 человЪкъ; но такъ какъ число арестантокъ обы-
кновенно превышало эту норму, то инопя спали на полу и
на скамейкагь, — некоторый тЬмъ охотгЬе, что кровати, не-
1;мотря иа принимавш1яся мЬры, изобиловали паразнтшя.
Для чистоты и опрятности делалось все: камеры провгЬтри-
вались, кровати чистились, полы мылись каждый день. 0(^-
щен1е съ арестантками отличалось сравнительно вежливостью
м гуманностью. Не было ничего подобнаго ворчливымъ кри-
камъ Куликовой или плопидаой ругани смотрителя. Конечна,
ве обходилось м здЬсь безъ капризныхъ выходокъ, свидЪтель-
«твовавшихъ о неустойчивости принятой въ отношен1м кь
ваключеннымъ системы и о зависимоетм ея отъ нережЬнчи-
выхъ настроенЦ властвующнхъ лицъ. Арестантокъ сажали мь
темный карцеръ частенько-таки безъ особой вины, оеобевве
могда надзирательницы, снабженный правомъ прибегать еоб-
«твенною властью въ згой мЪрЪ взыскан1я, бывали не въ
духк. Отонло только бЪкать двумъ арестантамъ, чтобы бше
решено запирать на ночь веб камеры и тЬмъ показано, что

45
человЪчннй режвмъ въ тюрыгЬ основывается не ш IачииV
с1р1вадлвоств, не на признавш за заключенными изв'Ьстныхъ^
мфошыхъ нравъ, а всец'Ьло зависнгъ отъ сдучайннхъ обого-
штаст, къ которынъ арестантская масса совершенно не-
мрнчаспа. (Кстати, я сшпииа нотомъ, что одного нзъ б%-
жавшихъ ареставтовъ уже въ друго! тюршФ товарищи забили
до сюрти за то, что своимъ нобЪгомъ онь вызвалъ со ою-
роии начальства сгксннтельныя мЪры). Но въ подобномъ
бпошен1и къ дЬлу сказывается ужъ общая черта, столь часто
у насъ проглядывающая, черта безпринципности, не руко-
водствующейся твердо установленныни нравилани и проявляю-
щей себя въ способности ошпться отъ всякаго дуновен1я
Самым обитательницы новой тюрьмы производили 6ол±е
шпч>дное впечатлШе въ сравнеши съ грязныни, оборванныин
аростанткаии въ ВильнЬ. Новый мои знакомый были чище, изящ-
нее, культурна. Одеща, манеры, отношен1я свидетельство*
вали о бол^ развитой сред1^, объ иныхъ прнвыч-
кахъ и прнтязан1яхъ на жизнь. На всФхъ лежалъ
отпечатокъ лоска большого города, хотя въ составь
эого общества входили самые разнообразные злененты.
Тутъ были и нростятутки, и НИЩ1Я, и воровки, к
совершенно невинныя существа, не знавш1я, за что и
ди чего ихъ высылаютъ. Въ згой разношерстной публике
можно было встретить и гувернантку, и генеральскую дочь^
и акушерку, добровольно возврашдющуюся этапомъ на родину^
и бопктыхъ женщинъ, занимавшихся темными дЬламн. Но въ
общемъ контрастъ съ прежнею тюрьмою былъ необычайный*
Ареетантовъ приводили въ тюрьму ежедневно, и на при-
бнз1е новыхъ нале кто обращалъ внимаше, тЬмъ бол1|е, что
иародъ былъ большею частью видавпйй виды и не разъ ужъ
ходивши этапомъ. Поэтому и мое появлеше въ тюрьмЪ
остаюсь совершенно почти незам'Ьченнымъ. Одна женщина^
1^рочемъ, ко шшЪ подошла и спросила, кто я и за что иду.

46
Я была сильно утохлена дорогой н отвечала ей нохоп.
Однако она меня не оставила и разсказиа свою исторш.
Оказалось, что у нея имеются въ Петербурге кужъ и кЬПу но ее
высылаютъ на родину по следующему странному обстоятелгьству.
Торгуя различншгь хламомъ, она продала пару старыхъ еа-
яогъ какому-то господину^ у котораго эти сапоги разва-
лились на сл^дующгй же день. Покупатель возбуднлъ оро-
тивъ нея обвинен1е въ обмане, и, несмотря на опрацдатажь-
янВ приговоръ суда, женщина эта подвергалась теперь высшкЬ по
распоряжон1ю аднинпетрац1и. ВсФ хлопоты ея д^тей о тошъ,
чтобы ей разрешили ехать по крайней мере на свой счегь,
оставались безуспепшыми, способствуя лишь дальнейшему аадер-
жан1ю оя въ тюрьме. Она жаловалась на свою судьбу м ва
непривычный ей услов1я тюремной жизни. Разговорившись со мною,
она ста.11а знакомить меня съ арестантками, который въ большмнепгЬ
ч;вооиъ представляли большой интересъ для наблюдешя.
Прежде всехъ обратила на себя мое внямаше одна мо-
лоденькая девочка, почти ребенокъ. Къ удивлешю моему ока-
залось, что это — проститутка. Бе звали Ольгой <маленькой>,
въ отлич1е отъ другой Ольги, <большой>, тоже проститукн.
Ольга маленькая за свое ремесло ужь несколько разъ ляша-
лаеь права жительства въ Петербурге, но каяцый разъ, после водно*
рошя на далекую родину, она украдкою отъ родителей уезжай
обратно въПетербургъ чтобы предаваться заманчивому для неяза-
нят1ю до новой высылки. Худая, маленькая, съ |^кимъ ли-
цомъ и детскимъ же голосоиъ, Ольга маленькая тянулась п
эту жизнь не изъ н}'жды — родители ея были люди зажи-
точные, — а для весе.1ья и удовольств1Й. Мать ея некогда со-
держала домъ терпимости, но за какой-то проступокъ была
выслана изъ Петербурга на родину. Ольга маленькая,
ус1гЬвшая уже присмотреться къ жпзни продажныхъ девушекъ
у матери и прельстившаяся этою жизнью^ отказалась ехать
оъ матерью и осталась съ темъ, чтобы <гулять>. Она чснь
ее любила, когда ее звали девчонкой, и краснела, кил д.. ей

47
вапоипали о ея д'Ьтахъ. <Ноправда>, говорила она, падув-
шиец <меЬ 16 л'къ>. На саномъ д'Ьл^Ь, какъ утверждали,
^ было не болгЬе 14-тн. Длинный платья, въ который она
од'Ьвалась^ придавали ей тЬмъ бол'Ье комичный видь, что фи-
зически она была еще еов(Анъ не сформирована. Какъ только
посл^ ужина камера запиралась, Ольга маленькая вн^стЬ съ
Шурой, молодой женщиной л'Ьтъ 15-тн, съ которою она
ючень дружила, начннали возиться и играть, какъ маленьшя
дЬги. Въ однЬгь рубашкагь, онЬ бЬгали по кроватямъ, пря-
тались, отыскивали другь дружку, см1Ьялись беззаботнымъ д^т-
екнмъ см'Ьхомъ. Старухи-арестантки ворчали, что оеЬ имъ
не даютъ покоя, а иногда и начальство являлось для усмирешя ихъ.
Добродушная надзирательница обыкновенно загЬчала, смеясь:
'€Ахъ^ д^ти, д'Ьти, в1^дь вы въ тюрьме, а не дома!»
Истор1я падешя Александры, или, какъ ее звали въ тюрьме ,
Шуры, довольно необыкновенна, хотя въ сущности состоитъ
нзъ одного нача.1а. Она происходила изъ купеческаго семейства,
довольно богатаго, и девочкой была выдана замужъ. Под-
верженная эпвлсптическимъ припадкамъ, она была привезева
въ Петербургь и положена въ клинику^ гдЪ пробыла несколько
м1Ьгяцевъ. Въ клиникЬ она сблизилась со студентами, съ ко-
торыми, по ея словамъ, жилось ей тамъ очень весело. Домой
юна писала, чтобы за нею не пр1'Ьзжали, что она сама вернется
обратно къ назначенному сроку. Въ тотъ день, какъ она
выписалась изъ клиники, она, вм'Ьсто того, чтобы попасть на
вокзалъ, очутилась въ какой-то гостиниц:^, гдЪ кутила съ
коннашсй. Въ тоть-же вечеръ она попала въ часть, а оттуда
въ пересыльную тюрьму. Зд1^ь узналъ ее докторъ, бывппй
н'&согда домашнимъ врачомъ ея сенейства и знавшШ ее еще
рсбенкомъ; онъ хот1^ъ сейчасъ-жо телеграфировать ея матери,
но она умоляла его этого не делать. Шура была высокаге
роста, красивая, капризная, какъ избалованный ребенокъ. А
насколько она была действительно еще ребенкомъ, станеть
ясно изъ того, что, по выходе изъ клиники, она немедленно

48
отправилась въ магазинъ я купила себ*! за пять ру(АЛб1 суиу,
над> которой сжалился участковый нриставъ я прибрап, ве-
роятно, для своихъ дЪгей. У нея быля роехопшыя платья я
превосходное бЬлье; все это она роадала арестанткамъ. Отли-
чаясь въ высшей степепя добрынъ характеронъ, чуядая вся-
кой мелочности, она положительно ни въ чемъ не могла отка-
зать, когда у нея просили, д арестантки этинъ пользовались.
Припадки бывали у иея иноца два раза въ день, но
въ больницу ея не отправляли, и сама она итти туда не же-
лала. Она съ величайшимъ интересонъ щала отправки, чтобн
посмотр'Ьть и испытать, что такое <9тапъ>. Этому избалован-
ному существу нравились вообще новым впечатл1кшя всякаго
рода, будь это клиника, гостиница или тюрьма. Въ тюрыА
она, видиио, развращалась, и бывалыя арестантки, елннш ея
рЪчи, только покачивали головою. Шура утверждала, что не-
прем'Ьнно вернется обратно въ Поторбургъ.
Проститутки жили между собою очень дружно и постоянм
поддерживали другъ друга. Мнопя приходили въ тюрьму безъ
коп^Ьйки и пользовались помощью своихъ товаршгь. Такъ
прожила и Ольга большая на обпцй счетъ почти два месяца.
Ольга большая была молодая женщина, очень щмшввя
я въ то же время очень скромная. Дочь воснитательнаго
дома, она была обезпечена кровомъ и содержашемъ дишь до
совершеннолШя; когда ей яинулъ 21 годъ, ей выдали пме-
иортъ и отпустили на вс1^ четыре стороны. Шкоторое время
она искала работы, но безуспешно. Такимъ образомъ она
попала па скользшй путь, на которомъ, однако, продержа-
лась недолго, чтобы непосредственно затЬмъ очутиться въ
тюрьме, вмЬстЬ съ своимъ женнхомъ, рабочнмъ. Произошло
это елФдующимъ образомъ. Однимъ вечеромъ она снд-Ьла съ
своимъ женихомъ въ трактирЪ; въ карман'Ь у нихъ не было ни ко-
пики, и не было пр1ятеля, которыО-бы м(мъ угостить. На
счастье или, в'ЬрнЬе, на несчастье, въ тракторъ явилась зна-
комая Ольги, тоже проститутка, въ сопровож^вн1и одного мо*

49
»дого человека. Началась шрушка. Когда коипашя поря-
дочно выпила^ молодо! челов^къ ушелъ съ д^вушкой^ а за
Еш посл'Ьдовалъ женихъ Ольги; сама Ольга осталась въ
тракпр'Ь его ждать. Женить скоро вернулся и принесъ ОльгЬ три
рубля. Черезъ некоторое время женихъ^ Ольга и ея знакомая
били арестованы. Оказалось, что молодого челов'Ька пф до-
рогЬ ограбили, сняли съ него часы и сюртукъ; вещи были
немедленно заложены^ и деньги под'Ьлены между женихомъ и
д1^вушкой. Когда на суд'Ь предложили ОльгЪ вопросъ, знала
ли она, откуда рабочИ взялъ деньги, которыя онъ ей при-
несъ, она отв'Ьтила:
— В'Ьдь я проститутка; юЛ неизв'Ьстно^ как1Я деньги
швЬ даютъ.
Жонихъ Ольгинъ и ея знакомая поплатились тюремнымъ
заключешомъ; Ольга была оправдана, но подверглась админи-
стративной высылкЬ изъ города. Жизнь проститутки ужъ опро-
тивела ей; она говорила, что^ если рабоч1и, по выходЬ изъ
тюрьмы, на ней женится, то она бросить свое несчастное
ремесло.
Обыкновенно только въ начале поприща своего прости-
тутки увлекаются шумомъ и разнообраз1емъ своей жизни: въ
большинств'Ь случаевъ это — бывпия работницы^ тяжелымъ
трудомъ добывавш12 себ'Ь хлЬбъ насущный, но и только. Прой-
детъ года два— три^ неестественная жизнь потеряетъ свои
нрелести и откроетъ свои язвы, захочется вернуться на прежвШ
путь, но вырваться изъ омута ужъ трудно.
Надежда, молодая особа л'Ьтъ 25-ти^ долго и сильно бо-
ролась передъ 1*емъ^ какъ спуститься до незавидной профес-
е1и, ее погубившей. Она работала въ б'Ьлошвейной мастерской
ж цФлыхъ четыре года старалась выбиться на дорогу, устроить
какое-нибудь д^ло, выйти замужъ, чтобы жить, по ея ело-
вамъ, скакъ всЬ люди живутъ>. Всё ея усил1я были тщетны.
Она стала проституткой. Впосл'Ёдствхи. ужъ за несколько м^-
сяцевъ до тюрьмы^ она познакомилась съ однимъ студентомъ^
4

50
который да.1ъ б8 слово жонвться на неВ и добыть средства
для открыпя магазина. Они посолплнсь ви'ЬстЬ, и Надежда
занималась позорнымъ ремселомъ, чтобы кормить его и себя
въ ожидаши будущнхъ благъ. Но тутъ она заразилась сифн-
лисомъ, и ВС* ея уповашя на грядущее счастье обратились
въ прахъ. Изъ больницы она была переведена въ тюрьму для
высылки на родину. Ея другъ-студентъ ни разу даже не иа-
в^стилъ ея ни въ больниц'Ь, ни въ тюрьм'ё.
Въ одной камер'Ь съ Надеждою находилась молодая дЬ-
вушка л'Ьтъ 18*ти, по имени Серафима, также привезенная
въ тюрьму прямо изъ больницы, гд'Ь она л'Ьчиласьотътойже
бол'Ьзни, что и Ыадеша. Тяжело было вид-Ьть, какъ она,
лоха на кровати, стонала отъ боли, вызванной уколами по
всему гЬлу отъ л'Ьченхя подкожнымъ вспрыскпвап1емъ ртути.
Она зам'Ьтно поправлялась и д-Ьлалась воссл'Ье. Она разсказы-
вала массу анекдотовъ самаго скромнаго свойства, подража.1а
деревенскому разговору и вообще смешила публику. Серафима
обнаруживала черты весьма симпатичнаго характера. Разъ она
вб'Ёжала въ камеру вся красная, со словами: с Ой, какъ стыдно,
какъ стыдно!» ВсЬ нодоум'Ьва.1и, въ ченъ д'Ьло. Оказа^юсь,
что прокуроръ^ посЬтившШ тюрьму, пояюбопытствовалъ, за
что она высылается, и ей пришлось ответить, что за простн-
тущю; соврать она не могла. На нее находили иногда ми-
нуты тоски, и тогда она становилась скучною и по вроме-
памъ плакала. Она жал'к1а о своей погибшей молодости,
жалова.1ась что этапы ее измучили: она шла уже третай разъ,
а часть пути постоянно совершалась п'Ьшкомъ. На свое бу-
дущее она смотр'Ьла очень мрачно. Истор1Я Серафимы — очень
несложна. Будучи ученицей въ одной золотошвейной мастер-
ской, она посылалась часто съ записками огь старшей масте-
рицы къ знакомому господину этой последней, которому она
мало-по-малу приглянулась. Сталъ онъ дарить ей конфеты, и,,
встретившись разъ съ нею на улиц*, онъ предложилъ е1
по'Ьхать съ нимъ кататься за-городъ. Она увлеклась имъ ■

51
прозпла еъ нимъ 6 мЪсяцевъ; потомъ онъ ее бросилъ, она
дерепиа къ его товарищу и т. д.
Большинство проститутокъ было грамотно. Въ тюры'Ь я
встр1тила среди нихъ даже одну бывшую гимназнетку, кото-
раяу поввднюиу^ еще была охвачена первымъ пылонъ оча-
роватя этою жизнью и о себ'Ь ничего не разсказывала.
Ыаходивпияся въ тюрьме проститутьи ждали ъеЬ съ нетерп'Ь-
н1ежъ прихода изъ нолицейскоЯ части н'Ькос& Фенички, подвиги
которой приводили ихъ въ восторгъ и с.1ужвли обильныиъ ма-
тер1ало]гь для разговоровъ. Особенно восхищались талантомъ,
ФЪ которымъ Феничка увертывалась отъ надзирателей, заби-
равшихъ ихъ по улидамъ^ и искусствоиъ^ съ которымъ она
предава]<а ихъ всеобщему позорищу, когда имъ удавалось ее
гд'Ь-либо накрыть. Въ подобныхъ случаяхъ д-Ьло безъ скандала
де обходилось: она не щадила бранныхъ словъ, пер'Ьдкобила
надзирателя зонтикомъ, подиимала крикъ на всю улицу, а
когда вокругь нихъ собирался народъ, она громко обзывала
надзирателя весьна непочетнымъ прозвищемъ^ им'Ьюнщмъ отно-
шен1е къ его должности. Наконецъ, Феничку привели изъ
части. Прибыт1е ея произвело фуроръ; разспросамъ и разска-
вамъ не было конца. Феничка была женщина л^ть 28-ми,
роста выше средняго, брюнетка, съ умнымъ энергичнымъ лицомъ
и плутовскими глазами. Этапомъ она шла часто, такъ какъ была
«лишена Питера >, т. е. лишена права жительства въ столиц'Ь
на 3 года, по за сомовольное возвращен1е ей постепенно де-
лали къ этому сроку надбавки, и срокъ переходилъ въ без-
жонечный. При кавдомъ этап'Ь она брала €полнякъ> (т. е.
весь полагаюпцйся на арестанта костюмъ), продавала его на
н'ЬстЬ прибытия и возвращалась обратно. По мужу, съ ко-
торымъ она не жила ужъ одиннадцать лЪтъ, она оказывалась
военною дамою, и потому за арестантскую одежду ни еъкого
не взыскивалось. Проституц1ей занималась она ужъ л1Ктъ де-
вять. Въ промежутке этого времени она прожила н'Ьсколько
лЬгъ съ однимъ евреемъ, котораго она^ очевидно, любила. Но,

52
захворавъ какокнго женскою болезнью н подвврппиеь слох-^
ной опсраши, она, ложа въ больнице» произносла об'Ьть^ что^
въ случае выздоровлои1я, она больше но будетъ жить съ евреегь^
такъ какъ она счита.1а это гр'Ьхомъ. Об'Ьтъ свой она свло^
исполняла. Съ своимъ <евройчикомъ>, какъ она егоназывалц.
Фонпчка осталась въ саиыхъ лучншхъ отношен1яхъ; въ труд-
ный минуты, когда безпорядочная жизнь ей надоедала, она
отправлялась къ нему и тамъ спасалась отъ тоски и отчаяшя^
и отдыхала душою, предаваясь мирному хозяйничанш въ^
скромной обстановке. «Ёвройчикъ> им'Ьлъ сапожную мастер-
скую съ магазиномъ, содержалъ у себя много чужого на-
рода, и ея приходъ всегда былъ кстати. Въ одно изъ та-
кихъ нашеств1Й къ другу, Феничк1^ застала у него новую хо-
зяйку; Феничка сейчасъ-же распорядилась о ея удалешн. Она.
сказала, что не допустить, чтобы его обирали; но что, еслм
онъ женится на ней, Феничкъ, по закону, то она противъ-
этого ничего не им^т. Однако, другъ ея, хотя, повидимому,
все не могъ ея забыть, но все не женился. Какъ только-
Феничка попадала въ тюрьму, онъ являлся единственнымъ м
пезам^нимымъ для нея пос1^тителемъ; онъ давалъ ей деньги,,
приносилъ все необходимое и выказывать всевозможный о но1
заботы. Вообще, эта дружба была очень трогательная.
Феничка обладала благородной, отзывчивою душею и за-
м1^чательно честнымъ характеромъ. Одинъ разъ за об'Ьдомъ у
какой-то арестантки пропало 15 коп^^екъ. По поводу этого
событ1Я Феничка подняла всю тюрьму на ноги и уб^ла
надзирательницу ве^хъ обыскать. Какъ только по тюрьме
стало изв'Ьстно, что будутъ вс^Ьхъ обыскивать (что, оч^идно,
ИМ110 цЪяью, лишь запугать виновную), одна изъ арестантокъ
возвратила пятиалтынный по принадлежности. Феничку этоть
фактъ возмуп1;алъ до глубины души; главное, ее приводило
въ негодован1е то, что украли у <своего же брата, арестанта-
бЬдняка>.
Феничка, какъ и друг1я проетмтутки, говорила, что, какъ-

53
^тлько ей кончитед срокъ высылки^ она бросить свое ремесло
X заживетъ иною жизнью. Удалось-ли ей это?
Проститутки забирались и высылались главнымъ образомъ
эд Т0| что оеЪ гуляли по большимъ улицамъ и вообще въ
запретныхъ для нихъ настать; мезду тЬмъ только въ подоб-
Ш1хъ 1г1стахъ он-Ь ии'Ьли возможность заработать тЬ деньги,
«!оторыя требовались ихъ професс1ей и общественнымъ поло-
хеше», обусловливающижъ большхе расходы на платья и на-
ряды. Лишенный права жительства должны были, крон1^того^
тратить громаднМпия деньги хозяевамъ, державшимъ ихъ на
жвартирф безъ прописки. Наприм-Ьръ, Феничка платила 60 руб-
лей въ м^сяцъ за одну только комнату, гд'Ь она сид^па ц'Ь-
лый день, какъ въ тюрьм1^. Вечеромъ она выходила на улицу
иодъ густою вуалью, чтобы ея не узналъ надзиратель, и,
только минувъ опасный м^Ьста, она снимала вуаль и направля-
лась, куда ей было нужно.
ПослФ того, какъ я ближе ознакомилась съ жизнью про-
«титутокъ по ихъ соботвеннымъ разсказамъ, мнФ сд'Ьлалось
ясн^№, ч1^мъ когда-либо, какъ нелепа попытка, нав'Ёянная
уголовно-антропологическими идеями Ломброзо, при помощи
мзм^^решя череповъ и изучен1Я анатомо-физхологической кон-
етитухци проститутокъ, вы;гЬлить ихъ въ особою группу, или
'расеу, путемъ установлешя для нихъ особаго, естественнаго
типа, какъ-бы предопредкзеннаго ал йпд №г шсЬ къ из-
В']^стному образу жизни. Для всякаго непредуб'бжденнаго чело-
века ясно, что это тЪ же люди, состоящею изъ той же плоти и крови,
«ъ тою же душею и гЬми же задатками правильнаго развит1я, какъ
X обыкновенные смертные; если въ нихъ и есть некоторое
прирожденное расположен1е къ уклоненш съ прямого пути, то
<^но такого рода, что способно быть вполн'Ь нейтрализовано
Еормальными услов1ями. ДМствительной же и главной при-
зовой проституц1и является ненормально обставленный трудъ;
уже только роль второстепенныхъ и побочныхъ факторовъ въ
^^'Ь еовращен1я играютъ вл1ян1Я дурного воспитан1я, дурной

54
средн^ невежества и пр. Работаетъ молодая девушка въ
какой - нибудь мастерской, гд'Ь за ц^лый день тяжедаго,
неустаднаго труда она полу часть гроши^ на которые прожить
сколько-нибудь сносно еЬть никакой возможности; она рвется
на волю, къ лучшей жизни и нсходъ себ'Ь думаетъ найти ъ%
проституцш. Веселая жизнь вначал'Ь увлекаетъ проститутокъ;
он1Ь кружатся въ чаду удовольств1й, он'Ь всецЬло поглощени
одуряющямъ вихремъ перои1>нъ и не въ состоянхи опомниться.
Опьянен1е вскор'Ь проходить п уступаеть м^сто пресыщешк^
и отвращен1ю, но жертва ужо слишкомъ запуталась въ свои
сЬти. Еще некоторое вреия, и б'Ъдняжка поражена серьезными
недугомъ; она попадаетъ въ больницу, изъ больницы въ тюрьму,
а оттуда высылается на и'Ьсто приписки. Туть начинаете!
1^Ьлый рядь безконечныхъ мытарствь. Будущее рисуется въ
перспективе сплошной болезни и сплошного этапа. Тьма безъ
просвета. Молодость погибла...
Большинство проститутокъ, какъ я уже сказала, вербуете!
изъ бедныхъ работницъ. Были въ тюрьме и так1я, который»
занимаясь простятущею, не бросали и своей работы.
Почти всЬ видЬнныя мною проститутки имели жениховъ
или постоянныхъ сожителей. Такъ, Феня имела постояннаг»
друга, котораго она себе пр1обрела после того, какъ она да-
ла свой известный обегь. Ольга, какъ мы уже знаемъ, ихе-»
ла жениха-слесаря. У Надежды, сожительствовавшей со студен-
томъ, обещавшимь на ней жениться, быль другой постоянны!
другъ, офицерь^ который сильно интересовался ея судьбою и^
судя по ея разсказамъ и его письмамь къ ной, читанными
мною, не прочь былъ-бы на ней жениться, еслибы не всесильныФ
пре;фазсудки. Другая проститутка, Мар1я, тоже имела поетоян»
наго сожителя и сама не могла понять,почему, несмотря на это,
ее тянетъ къ проституц1и; вероятно, тутъ сказывалось вл1ян1д
долголетней привычки къ комфортабельной жизни, — ея друт^
быль человекъ небогатый. Саша, девушка летъ 18-ти, имела же-
ииха-кондитора ужъ съ 14 летъ и жила вместе съ нимъ у своей
^

катер!. На мой вопросъ, почему она занимается проетитуц1ею,
когда женнхъ оа зарабатываотъ хорош1я деньги, она отв'Ьтила:
«Да просто скучно^ ну и по11дешь иногда къ подруге, атамъ
н застрянешь». Изъ н'Ькоторыхъ ея аовъ я заключила, что
она не любила своего женвха, но мать е-я ноддорживаеть эту
связь.
У вгЬхъ проститутокъ раньше или позже наступаетъ пе-
р10дъ, когда ими овлад:Ьваетъ горячее стремленге выбраться
изъ болота на настоящую дорогу, зажить естественною и нор-
мальною жизнью. Противод'Ьйств1е, которое он^ встр^чаютъвъ
осуществлеши своей мечты, заключается отчасти въ нихъ са«
михъ, — не въ какой-либо органической необходимости, а
жь благоцр^обр^Ьтенныxъ привычкахъ и потребностяхъ, под-
дающихся, при достаточной энергШ, воздЬйствш осмысленной
мниц1ативы, — отчасти же виЬ ихъ^ въ жестокой совокупности
валнчныхъ сощальныхъ услов1й. Но ни одинъ изъ дЬйствую-
цнхъ въ данномъ случае факторовъ не заключаетъ въ себЪ
жакихъ-либо элемеитовъ роковой неизб'Ьжности зла.
По своему характеру, развит1ю и отсутств'ш мелочности,
«оремныя проститутки стояли выше большинства другихъаре-
спитокъ. Я съ большимъ удовольств1емъ вспоминаю объ этихъ
ммлыхъ^ несчастныхъ существахъ. ГдЬ-то оиЬ теперь?
П
Следующую значительную категор1ю арестантокъ составля-
1М высылаемый за нищенство. Сидели опЬ постоянно одною
нзолированною группою^ и въ тюрьме ихъ было мало слышно.
ОиЬ, видно, были рады, что тюрьма обезпечиваетъ мхъ тен-
лымъ угдомъ и пищею, и потому изъ тюрьмы не торопились;
]гЬкоторыя прямо ликовали, когда отправка затягивалась въ
долпй ящикъ.
Мезкду ними выдавалась одна старуха, бодрая, высокая,

56
всегда чисто од(тая. Изъ уважен!я къ ея жЪтгь^ ее звадж
Марковно!. Никто-бн не даль ей по виду т^^хъ 9 6 -и д%тъ»
который она им'Ьла на самонъ д'Ьд'Ь. Говорила она очень по-
Г0| бранила начальстао и гордилась тЬмъ, что разъ ее за п-
щенство 1фестовалъ на улицЪ <саиъ генералъ> и вел1^ горо-
довому отвести ее въ участокъ. Въ юдодости она била кор-
милице! у кавихъ-то господь; оставпшсь на старости л^
совершенно одинокою^ она часто на'Ьзжала за помощью въ ево^
му питомцу. Надо думать^ однако, что помощь его была не-
достаточна, такъ вакъ каждый разъ она прибегала къ прошв-
шю милостыни. Этапомъ шла она уже одиннадцать разъ ж
нисколько атимъ не смущалась.
— ШЪ что у говорила она, пущай возятъ на казенны!
счетъ, ежели имъ охота. Мн^ еще лучше. А что мужикж
ругаются^ что имъ приходится въ рабочую пору везти (съ же^
л^нодорожной станщи ее доставляли на обывательскихъ ло^
шадяхъ въ деревню), то я этому но виновата; куда мн^Ь, етаг
рух^, п1^шкомъ итти? Пущай не высылаютъ. И что они толь-
ко со мною, старухою, дЬлаютъ, ума не приложу. Пробовалм-
было меня въ Орловскую губерн1ю выслать — пришла обратно;
теперь высылаютъ — ^прихожу когда мнЬ надо. Ничего они не
возьмутъ со старухи, себ'Ь-же только гр'Ьхъ на душу берутъ.
Были нипця-спещалистки. опустивпояся до потери чело-
в1кческаго образа и ни за что, кром^Ь попрошайничества, не
могппя взяться. Изъ этой категорш обращала на себя внима-
н1е женщина л1^тъ сорока, со сл'Ьдами былой красоты; она го-
ворила, что нищенствуеть только для того, чтобы отомстить
человеку, доведшему ее до подобнаго состоян1я. с Пусть онъ
казнится, говорила она, пусть онъ видитъ, до чего онъ меня
довелъ! Когда онъ меня бросилъ, я хотЬла сделаться богатой,
блесгЁть, чтобы доказать ему^ что я въ немъ не нуждаюсь.
Я^ д'Ьйствительно, зарабатывала больш1я деньги, но бол^нь ме-
ня сразила. > Оспа, действительно, оставила слЪды на ея лиц!,
.4^д4лавъ ее, по ея словамъ, неузнаваемою; о томъ, что она болела

57
I еифиисозгь, она умолчала, но это бьио несомнЬнно. ВслЪд*
ств1е потерн красоты, она должна была отказаться отъ про-
стнтуцш, но пьянства она не оставила. Она разсказывала, какъ
иногда не Ъагь ц1Ьлый день, чтобы потомъ на собранный къ
вочеру доньги накупить водкн, пива, колбасы^ булок-ь и сне-
сти все ато домой, послЪ чего въ борлогЬ^ гдЪ она жила съ
своими товарищами, шелъ пиръ горою. Она хорошо работала^
и потому ее убЬщали остаться подольше въ тюрьме (гдЬ ши-
ли б'Ьлье для флотскихъ солдатъ); но она изо вгЬхъ силъ
рвалась на волю, такъ какъ безъ водки, очевидно^ жить не
могла. Привычку краситься^ своЯственную большинству прости-
тутокъ, она сохранила и въ тюрьм'Ь, хотя красныя ш;екн со-
вгЬмъ не шли къ ея синему отъ пьянства лицу.
Среди высылаемыхъ за нищенство попадались женщины,
вабранныя на улиц:Ь по ошибк'Ь. Такъ^ одна чухонка, пр1'Ьха-
м нав'Ьстить своего сына, пристроеннаго къ какому-то дЬлу^
Съ груднымъ ребенкомъ на рукахъ^ она съ вокзала отпра-
вилась п1^шкомъ, такъ какъ до м^стонахождешя сына было не
особенно далеко; но все-же она пристала и сЬла отдохнуть у
вабора одной больницы. Тутъ ее городовой <сцапалъ> и привелъ
въ участокъ. Съ сыномъ она свид]&лась уже только въ
тюрьме. Опа все время волновалась и твердила: «Я не про-
силъ, я м1^ю домъ и земля, могу еще другимъ дать^ пр1'Ьхалъ
сына смотр^ть>. Б^^дная женщина думала, что жалобы ей по-
могутъ, и что она будетъ выпущена изъ тюрьмы, чтобы по-
*1хать на свой счетъ. Но она была отправлена этапомъ, какъ
я мнопя друпя, которыхъ высылаютъ положительно ни за что.
Сверхъ <марухъ>, какъ называли въ тюрьм'Ь проститутонъ,
я €стрЬляющихъ», т. е. занимающихся ннщенствомъ, въ тюрьме
Ч$ыли и <фартовыя>, или воровки. Изъ этпхъпосл^днихъя отм'Ьчу
двухъ: одну изъ Новгородской губернхи, гд'Ь она и <работала>, м
другую^ крестьянку Петербургской губерн1и. Первую звали
Авдотьей, вторую — Пелагеей. Несмотря на общую профессш, он4^
гяредетавляли совершенный контрастъ по характерамъ и отчасти

58
даже относились другь къ другу враждебно. Авдотьи, здоровая
деревенская дЬвка, всец1^до проникнутая артельнынъ духоиъ,
въ изв'Ьетномъ смыслЬ какъ-бы родилась для тюрьмы. Въ одно!
провинц1а.1ьной тюрьм'Ь, гдЬ она била своииъ челов1}ЕОмъ, она
чувствова.1а себя какъ дома и задавала тонъ; по ея иишца-
тивЪ и подъ ея русоводствонъ въ тюрьм-Ь устраивались стадии
противъ нача.тьства. Разъ бунтъ возникъ изъ-за того, что
арестанткаиъ принесли котелъ съ пищею, въ которой лежала
дохлая кошка. Арестанты и арестантки, вдохновленные вс^ ея
энерг1ею, открыли военный д'Ь0ств1я: они поставили ц'кЕый
рядъ условЦ и отказались отъ всякихъ работъ. Авдотью, ко-
нечно^ посадили въ карцеръ; но сЬрое населеше продолжало
волноваться до тЬхъ поръ, пока начальство не пошло на уступ-
и. СловоПу она отстаивала арестаитсйе интересы и бы.и
душою тюрьмы. Кром^ физической силы, она обладала твер-»
дымъ характеромъ и какъ въ хорошемъ^ такъ и въ дурнонъ
неотступно пресл'Ьдовала свою ц'Ьль. Смелой и решительная,
она ни передъ кЪмъ не лебезила, говорила мало, о вещахъ
судила совершенно самостоятельно, о подвигахъ своихъ раз-
сказывала^ какъ о самыхъ обыкновенныхъ вещахъ. Изъ про-
винциальной тюрьмы, гдЬ она сидЬла ужъ чуть-ли не десятый
разъ, она была освобождена подъ надзоръ полицш. На роди-
м'Ь, по ея еловамъ, ей сейчасъ было делать нечего^ такъ какъ
женихъ ея еще досиживалъ свой срокъ. И вотъ она, не долго
думая^ собралась и поехала въ Петербургъ, гдЬ въ самый депь
прибыт1я была арестована при попыткЬ вытащить деньги изъ кар-
мана у одной проходящей дамы. Карманное воровство было ея
спец|а.1ьностью, но она не отказывалась отъ участ1я, вмЪегЬ
еъ мужскою компан1ею, во взломахъ замковъ. Она прекрасно
вышивала, и въ тюрьм'Ь ей надавали много работы; но остаться
на некоторое время въ тюрьме поработать она ни яа что не
хотЬла: у ней были на этотъ счетъ свои соображен1я. с МЛ
нужно, говорила она, какъ можно скор^ отсюда улепетнуть.
Если м возбудить противъ меня д^ло за зд'Ьпшее качество, то

59
Ж тогда, по 1фа1ности, буду с1д1Ьть въ евое! тюрьи'Ь; тамъ и
бо8ъ того будетъ высидка за самовольную от^у^ку>. Какъ-
то раэъ я задала еВ вопросъ, не думала- ли она о томъ, что
она дурно поетупаотъ, обкрадывая другихъ. сВ'Ьдь м беру
только у богатыхъ> — былъ ея лаконически отв'Ьтъ.
Другая < фартовая >, Пелагея, совскмъ не была похо-
жа на деревенскую бабу, несжотря на свое деревенское
вроисхождеМе; городской костюмъ, майоры, способъ держаться
указывали въ ней скорее горожанку. Она была средняго
роста, еъ емуглымъ лицомъ и большими черными глазами.
Въ тюрьме она была гостьей. Ко всей толпЬ арестантокъ она
относилась презрительно и р'Ьдко кого удостаивала своимъ внн-
нан'юмъ. Иногда, впрочехъ, она разсказывала съ гордостью о
своихъ похожденхяхъ. Интересно было ея пов'ктвоваше о
томъ, какъ ей удалось разрешить трудную зшсачу свидЪться
ео своимъ сожителемъ, отбывавшимъ срокъ наказан1я въ1фе-
стантскомъ охкЬлешИу ужъ посл^ того, какъ она была лише-
на нрава жительства въ городЬ: свидаи1е выпросила б^к^
для себя его сестра, ходила же на свиданге она сама при
чемъ, такъ какъ въ тюрьме ее знали, то ей приходилось
маскироваться. Говорила она всегда громко, сидя на протм-
воположномъ конц( комнаты. Разъ она поспорила съ Авдо-
тьей. <По моему, — сказала она, разгорячившись, — колм
ФЧ)товая, такъ фартовая и есть; нечего изъ себя святонгу
корчить; это д^ай, а того не дЬлай. Когда надо, такъ ж
проституткой будешь »« Пелагея «брала> не только у богатыхъ,
какъ это д'Ьлала или думала дЪлать Авдотья; жертвою не-
иасытности Пелагеи могъ сделаться всяк1й, им1вш1й несчаетЮ
познакомиться съ нею. Подъ личиною проститутки, она зап-
нмвала своп жсертвы въ какой-нибудь вертепъ, чтобы тамъ
мгь напоить и обобрать. Сожитель ея высылался по приговору
общества въ Сибирь, и она собиралась следовать туда вмкег!
съ нимъ, МО не знала, какъ быть съ своимъ четырехлетни»
ребенкомъ, воспитывавшимся въ деревн'Ь у ея родныхъ.

60
Остальную массу арестантокъ составляли тюремные разно-
чинцы, концентрированные въ сгЬнахъ тюрьмы по самымъ
различнымъ и частью неуловимымъ иричинамъ и образующе
безформенный копгломератъ^ не подцающШся разд:Ьлешю на
группы или категорш. Тутъ фигурировали высылаемые и по
подозр^н1ю^ и по безписьменности, и просто нев'Ьдомо за что.
Тутъ была^ наприм'Ьръ, одна прачка, сожитель которой под-
вергся высылкЬ за как1Я-то скачоства>; по пути захватили
и ее. Бомпетентное лицо^ имущее власть, откровенно сказало
ей, что полищя противъ нёя ничего не им'Ьетъ, зная ее за
хорошую, работящую девушку, но что, разъ ея сожитель вы-
сылается, то и она должна уЬхать (!). БЬдная дЪвушка^ такимъ
образомъ, безъ всякаго повода была предана остракизму.
Въ числ*! этихъ разночинцевъ была «генеральша» (на
самомъ д^^л^Ь, генеральская дочь), шедшая этапомъ уже нЬ-
сколько разъ. Она была ужъ немолода^ очень некрасива, но
въ высшей степени добродушна и наивна. Она получила вос-
питаше въ одномъ изъ первоклассныхъ институтовъ, по выхо-
де изъ котораго ее ста.1и втозить въ св'Ьтъ. Судьба ее стол-
кнула съ какимъ-то грекомъ, который ее похитилъ изъ от-
• цовскаго дома и увезъ за-границу, гд'Ь она вояжировала до
тЬхъ поръ, пока онъ ея не бросилъ. Она вернулась въ Рос-
с1ю, но родители ея не приняли. Съ тЬхъ поръ она мыка-
лась по св-Ьту и дошла до тюрьмы. 'Бздила она къ своимъ
родственникамъ въ друпя м1^ста, но всюду отказывались им^
сь нею д'Ьло и даже вид1^ть ее, и она добивалась лишь того,
что ее высылали с за безписьменностью>. Судя по ея костю-
му, она на вол4 сильно бедствовала. Она говорила, что могла-
бы найти занят1Я въ качестве учительницы, но, слабъ чело-
в'Ькъ, она любила водку. Вътюрьм'Ь, очевидно, она себя чувста^-
вала хорошо, и начальство къ ней благоволило. Она отличалась
^овоохотливостью, любила разсказывать о своемъ грекЬ, зва-
ла массу истор1й и анекдотовъ, любила вести пикантные раз-
говоры съ «марухами». Изъ всЬхъ ея аноадотовъ, ми* по-

61
чб»у-то особенно запоинндея с^^Ьдующ^I, который она выдавала
за действительность. Шкая женщина, съ которою она потомь
будто-бы сндЪда въ одной тюршЬ, решилась обратиться къ
арх1брею съ просьбой о иатер1адьной нонопц!. Будучи саха
безграмотна, она попросила одного студента изложить пись-
меннОд что ей нужно. И вотъ, послаМе, составленное студон*
толь, внпио въ вид^ слЪдующаге четверостипШг:
С-Ью-в-Ью, в*ю-с*ю,
Пишу просьбу Еъ арюерею:
Арх1ерей ной, арх1ерей!
Дай шеЬ денегъ поскорей!
Среди высылаеиыхъ за безписьменность были №Л сестры^
крестьянки Олонецкой губерн1и, пришедппя п^шконъ въ
Пегербургъ продавать нитки. Одна изъ нихъ была дЬвушка
16-ти л^тъ, а другая, замужняя, хЪть 23-гь. Въ боль-
шой св^тъ онФ пустились впервые. Живя въ своей деревн^^^
свободныя какъ птицы, он1Ь не знали, как1е строг1е законы
существуютъ за чертою ихъ захолустья. ПослФ долгихъ мы-
таротвъ, он^ до стигли, наконецъ, желанной ц'Ьли, города,
въ которомъ разсчитывали поправить свои дЬла; но черезъ
четыре часа посл'Ь прибы!пя он^, къ немалому своему изумлен!ю,
были арестованы. Находясь уже въ тюры^, онФ не могли
разобраться въ томъ^ что съ ними аучилось, и на вопросъ,
за что ихъ высылаютъ, ничего не могли ответить. Лишь
надзирательница мн'Ь объяснила, что паспорта, полученные
ими изъ волости, были краткосрочные, а согласно устано-
вившемуся въ Петербурге правилу, так1е паспорта вовсе не
прописываются, а предъявители ихъ подаергаются немедленно
высылке изъ города; возможно, впрочемъ^ что въ данномъ
случае паспорта уже оказались просроченными. Испорченная
арестантская среда, повидимому, на нихъ нисколько не дЬй-
етвовала; обЪ оеЬ по ц'1лымъ днямъ работали и мысленно
жили въ деревн]^, въ кругу своихъ родныхъ.

62
Такихъ арестантокъ, который шли-бы этапоп въ первый
разъ, было сравнительно очень мало. За то были таш, вото-
рыя приписаны недалеко отъ города. Но и разстояню этап-
наго пути не стЬсняетъ гЬхъ^ кто въ деровн'Ь мохеть упе-
реть отъ голода, будь это проститутка или нищая. Я ткклл
въ тюрьи'Ь одну женщину, которая уже одиннадцать л^тъ пиа
этапомъ на родину, отстоящую отъ Петербурга на 700 верстъ;
не усидеть она прибыть на и'Ьсто, какъ уже возвращается
тЛшкожь обратно, побираясь по дорогЬ Хрястовымъ ииенемъ.
<Иду я всегда одна, — разсказывала она, — потому, кто ихъ знаетъ,
какой еще понутчикъ попг^стся. Нечего Бога гневить, дЬ-
лаю 60 верстъ въ день, чтобы только но сглазить. Вочеромъ
приду въ какую-нибудь деревню, всяшй пустптъ про-
хожонькую переночевать и накорыитъ. Такъ я и пробираюсь*
Одинъ разъ только было такъ. Пришла я въ одну деревню,
:)ашла въ избу. Ночевать-то пустили, а 'Ьсть не даютъ — уже
отужинали, и хозяйка ублраотъ со стола. А "Ьсть мн^ ужасно
хочется. Устала я — сижу. Вдругъ съ печи кричитъ, должно
быть^ сапъ хозяинъ: Матрена, ты чего прохоженьвую не на-
кормишь? Взяла она и положила около меня кусокъ хд'1ба.
Я стала "Ьсть. Увид'клъ это хозяинъ, что я одинъ хл^бъ
'Ьмъ, опять и кричитъ: Матрена, ты чего прохожей щецъ не
даешь? Али нЬту? Тутъ хозяйка принесла и щей. Это въ
первый разъ за все время, что хожу, а то всегда кормягь>.
Очень !фогатсльно она разсказывала о тонъ, какъ однажды
она прибыла въ Петербургь наканун'Ь Пасхи, и, какъ на зло,
тотчасъ же попалась на глаза городовому^ знавшему, что она
не иж^тъ права жительства. Тотъ хот^ъ ее сейчасъ-же
арестовать и отвести въ участокъ, но она стала упрашивать
его дать ей хоть отдохнуть съ дороги; и вотъ онъ предо-
ставилъ ей погулять вс1^ праздники и только потомъ ее забралъ.
Контингентъ высылаемаго люда пополнялся вообще изъ
того «вреднаго элемеита>, отъ котораго, ц'Ьною милл10новъ,
потраченныхъ на ничто, стараются избавиться всЬ <блш[Ч)-

сз
устроешше» города. Но въ какоб м-ЬрЬ этотъ свредпы!! эле-
ментъ» въ своей совокупности д-Ьйствптольпо заслужнваотъ
этого названш^ видно изъ того, что въ составъ его попа^гаютъ
так1Я новднныя создавая, какъ ссстры-крестьяики, и так1я въ
сущности бозобидныя существа, какъ Марковна или «гене-
ральша». Я не говорю уже о жертвахъ аучанныхъ ошибокъ
нли аучабныхъ канрозовъ. Я не касаюсь также вопроса о
токъ, совм'Ьстимы ли огульный высылкн людей, не соворши-
вшпхъ никакого прест)плешя, съ чувствомъ общественной
справедливости. Бакъ безусдкшна высылочная система въ
смысл'Ь доетижен1я преслЬдуемыхъ администрацхею ц'Ьлей, у па-
зи* вастся тЬмъ, что она не въ состоянш удержать выа1аипаго
субъекта отъ возвращен1я на запретный для него пунк'и» и
еподится, такимъ образомъ, къ безконечной прогулк1^ арестанта
подъ охраною конвоя, къ какому-то этапному регре1ашп
шоЪПе. Это но только нереляванхе изъ пустого въ порожнее,
но и хуже того: иутемъ пр1общешя къ тюремной сфер* и
ассимиля1цд съ арестантскою средою челов'Ька еще но испор-
чоннаго, этанъ пр1учаогь его къ бродячей, арестантской
жизни, воснитываетъ въ немъ новые инстинкты и наклонности
и уродуетъ его въ нравственномъ отношеши. Спраншвается,
но лучше ли, вместо того, чтобы бросать огромный суммы
не только безъ пользы, но и съ явнымъ вредомъ, на д'Ьло
перегЬщен1я людей, представляющпхъ действительную или
мнимую опасность для общсствсннаго блм'оустройства и обще-
ственной нравственности, не лучше-ли было-бы утилизировать
эти средства на уврачеван1е язвъ народной жизни, на нодня-
т1е народнаго образован1я, на оказан1е покровительства труду
б'Ёдныхъ работницъ, на призрЬше обездоленной голи...
VII.
Былъ май м1^сяцъ. Со всЬхъ концовъ матушки-Росс1н
обыкновенно въ это время направляются больппя арестантск1Я

64
парп! въ московскую пересыдьную тюрьму^ твъ навиваемую
<центрадку>, чтобы оттуда сд'Ьдовать въ даюкШ путь. 6ъ средпгк
мая была назначена къ отправке н наъ Петербурга пар11я, въ ко-
торую быда включена н я. Дни отправки являются праздннчннмн
пунктами на однообразно-будничной этапно! лнн1и; они вно-
еятъ нЬкоторое разнообраз1е въ монотонную тюремную жизнь:
начальство суетится^ въ конторе возня^ ъ/Л б^гутъ и вол-
нуются^ всюду бросается въ глаза кипучая дЬятельность.
Бакъ только составъ парт1и выяснился (наканунЬ зтап-
наго дня)^ арестантки, назначенный въ путь, стали уклады-
вать свои пожитки, упаковывали вещи П01^ннЪе, оставляя ва
дорогу одежду бол^Ье скромную^ прятали предметы контра-
бандные, какъ зеркальца и ножики. Шкоторыя перешивали
изъ свонхъ подушекъ н1Ьчто въ родЬ ватныхъ юбокъ, тавъ
какъ подушекъ конвой не принимаетъ. ^сколько разъ насъ
вызывали въ канцелярхю: то для объявлен1я объ отправк1к^
то для переклички, то для выдачи собственныхъ денегь, хра-
нившихся въ контор1Ь. Т'Ьмъ, кто просилъ, выдавалась казен-
ная одежда. Однимъ словомъ, арестантки чувствовали себя
героинями дня: онФ относились уже съ ббльшимъ уважен1емъ
къ самимъ себЪ и съ меньшею боязнью къ начальству.
Посл'Ь пов1^рки, когда все успокоилось, вознивъ вопросъ
о томъ, какая надзирательница будетъ завтра дежурить, —
вопросъ очень важный, такъ какъ отъ присутств'ш той или
другой надзирательницы зависЪ.||а судьба запретныхъ вещей.
Когда определилось, что дежурить будетъ <чепчикъ», ъсЪ
обрадовались. Эта надзирательница была старуха л'Ьгь 60-ти,
бывшая пом1Ьщица, аристократка, оплакивавшая кр'Ьпостяое
право и презиравшая арестантокъ до такой степени, что ве
считала ихъ людьми. М'Ьсто въ тюрьм'Ь взяла она, какъ она
сама говорила, «для развлечет», и она д1^йствительно раз-
влекиась. Въ сущности, по натуре она была не злая; но въ
({езконтрольномъ господстве надъ арестантками, въ процессЬ
внушешя имъ ихъ рабски-подчиненнаго положешя она нахо-

65
наоаждаше, 1 т евоеобразпш черта ружоводиа «а
хиетв1ям1. Во время ее дежурства, нрекращадсж въ етхфде-
111 обычный шужь; што 1е екЬгь грошо говорить ил
ем^кятьса; хоп двери жшеръ днемъ не закрывалец ареотантш
<к)аднсь шагать по корриору. Она способна быда прндратьсж
къ каждому слову. Даже причесываться арестантки не сг&и
тап^ кахъ ииъ-бн ато хотЪдось; есп чья-лбо прическа
камиаеь е! слишкоиъ кокетливой, она подводила виновную
въ крану, инкрииинируемая прическа подвергалась разрушен1ю и
за«Ьнялась, по ея волА, гладкою. Ни одно ея дежурство
начти не проходило бе» того, чтобы кто-лбо изъ ареетав-
токъ не посид1иъ въ карцере, теиной конур1^, гдЬ находи-
шсь парашки и всякая дрянь. Явившись въ тюрьму^ она
обходила вс1^ камеры, причемъ арестантки обязательно должны
были передъ нею встать. Первымъ долгомъ она отыскивала
дкцмшокъ <иовенькихъ>^ милостиво съ НИИ беседовала и
«отечески» укоряла за то, что попали въ тюрьму. О дво-
рямкахъ она юботилась и, хотя онФ получали порц1онныя
деньги^ давала имъ обЬдъ казенный, а иногда и что-нибудь
€0 своего стола. Она любила говорить по французски и по-
лагала, что вс1 дворянки должны знать этотъ языкъ. Жало-
вана она и меня, постоянно подавала руку и просила остаться
сщдЪть, когда я вовсе и не думала вставать передъ нею.
Не знаю ужъ, чЬмъ я ей понравилась, но она очень жалела,
490 ие всЪ арестантки — так1я, какъ я. Она жаловалась на
распущенность арестантокъ и приписывала себЪ заслугу вод-
1орен1я въ тюрйе нФкотораго порядка. Но, повторяю, сердце
7 нея было не злое, стропя тюремныя правила она мало
соблюдала и нравившимся ей арестаиткамъ оказывала помощь
1 услуги. Одною чертою своею она была ддя арестантокъ
прямо желательною начальницею: изъ чувства брезгливости къ
хюрсмиымъ сущоствамъ, она сама никогда ихъ не обыскивала,
да и вообще не считала обыска достойнымъ для себя дЬломъ.
Ома заставляла производить обыскъ арестантокъ старостиху;
5

66
ее» же той бнло некогда, то это исполяп сами арестанэт»
Вотъ почему посл-Ьдшя были рады, что въ день отнравкк
парт1и будетъ дежурить такая надзирательница.
Въ самый день этапа арестантки встали раньше обыкно-
венно и раньше напились чаю. Вскор'Ь принесли обЬщ длж
отправляющихся. Часовъ въ 11 пришелъ конвой, и началась
пр1емка парпи. Намъ, этапнымъ, было предоставлено тол-
каться въ корридор1^, тогда какъ всЪ остальныя находились
подъ зам1и)мъ въ камерахъ. Лилъ страшный дояць. Въ воз-
д}тЬ словно в1^ло грустью. Слышалась обычная предъ-этап-
ная п1^ня, весьма заунывная, изъ которой мн( въ памя&
вр'Ьзались сл'ЬдуюпЦе два стиха:
Кого-то з^сь изъ насъ не станетъ,
Еого-то троичка умчитъ.
Насъ, хенщинъ, вызвали на дворъ^ когда веб арестанты-
мужчины были уже приняты. ВсЬ формальности были испол-
нены, и парт1я челов^^къ въ 400 тронулась въ путь. Жен-
щины большею частью сид'Ьля на фурахъ; мног1я закрывались
платкомъ, чтобы не узналъ, случайно проходяпцй знакомый.
Бакъ на улиц'Ь, такъ и на вокзал^^ стояла масса народа,
в']^роятно, друзья и родственники отправляемыхъ.
Когда арестанты были рази'Ьщены по вагонамъ, конвойныо
стали предлагать чай, который они продавали стаканами по
пяти коп'Ьекъ. Мало-по-малу арестанты обсушились и обогр-Ь-
лись» Духъ общительности пробудился среди компан1И, собран-
ной въ вагонЬ» Послышался говоръ^ сд'Ьлавппйся всеобпргаъ.
Сид'Ьли большею частью парами; каждая изъ арестантокъ бе-
седовала либо съ солдатомъ, либо съ <братикомъ>, т. е«
этапнымъ арестантомъ. Отношсшя между заключенными того ш
другого пола въ тюрьм'Ь, вообще, были любезныя, а иногда ж
трогательно-задушевныя: пересылались^ при мадЪйшей возмож-
ности, записочки, съ верхняго этажа, г;^ было мужское отхЬ-
леше, спускалась на веревочк'Ь къ дамамъ провМя, посыл»-

67
мсь даже по почтЪ писька. Знакомство, проще урьгвочное^
«тановиось теперь бол^ близкшъ. Странное впечатдМе про-
язводио это разнокалиберное общество, которое соединила
тюрьма. Изъ одного угла донесся конплнкевтъ арестанта-
яищаго но адресу своей сосЬдки, старой, но бодро! I весе-
'Фолой женщины, тоже нищей:
— Какая ты старуха? Около тебя онучи грФть — и то въ пору.
На одной скамье сидЬли Серафима и конвойный унтеръ-
ч)фмцеръ и вели между собою долпй разговоръ. Серафима
разсказывала о своей судьб'Ь, изливала свою душу и подъ-
лсонецъ не могла удержаться отъ слезь. СобесЪдникъ ея, по-
видимому, старался ее утЬпшть.
Въ другомъ углу Надежда перебрасывалась записками съ
'1юлдатами, находивпшмися въ вагонномъ отд'ЬлеЕи!, дверь
^сотораго была пр1отворена.
Раздалась арестантская п'кня:
Когда я быль свободный мальчмкъ.
Не зналъ ни горя^ ни ну«ды;
Но баловство меня сгубило —
Я сбился съ правильной пути...
И загЬмъ:
Съ московскимъ замкомъ я спознался,
Въ которомъ три года сид1^.
Сижу вечернею порою;
Лампада тусклая горить;
А за решеткою жел^^ною
У часоваго пггыкъ блеститъ.
ПФеня была подхвачена другими арестантами. На дру-
томъ концЪ вагона зап'Ьлъ молодой мужской голосъ:
Отворите окно, отворите:
МнФ недолго осталося жить.
Хоть теперь на свободу пустите.
Не мешайте страдать и любить!

68
Я поемотрЪда въ ту сторону, откуда ешшадось пЪпв,.
I увнд&|а юношу л^тъ 18-тя, съ бАхвыжь, ияуревишъ^
дицомъ. Грустная н^сня какъ нельзя бохЬе подходила кь-
его страдальческой наружности.
Рядоиъ со иною сид1^ла упомянутая выше Марья, хеш-^
щина л'Ьтъ 28-ти, довольно симпатичная. Она люби^ чм^
тать и въ тюрыгЬ пользовалась моими книжками. Помеща-
лись мы съ нею тамъ вмЬстЬ въ такъ называемой адво-
рянской>: она потому, что всЬ друпя м'Ьста были заняты, ж
же потому, что въ тюрьм1Ь не было одиночнаго заключешж^
каковое мн1^ полагалось. Высылалась она <за проституцию» ,
и уже не въ первый разъ. Она все время сокрушалась ж
мучилась опасешемъ, чтобы общество, къ которому она при-
писана, не посгановило приговора о высылк1Ь ея въ Сибирь;,
она часто шла этапомъ, а расходы падали на оба(ество.
Передъ прош;атемъ она попросила меня написать ей что-
нибудь на-память. Я исполнила ея просьбу, и мы разстались^
Сошла она на четвертой или пятой станц1и.
Въ вагонЬ стало тише. Часть публики ^Ьхавшая на даль-
Н1Я станцш улеглась спать; друПе же^ которымъ предстояло^
скоро выходить на промежуточныхъ станц1яхъ, бодрствовали,,
но говорили въ полъ-голоса, чтобы не мешать спать това-
рищамъ. Новыхъ арестантовъ принимали только на большнхъ^
станц1яхъ.
Въ Москву м^ прибыли насл1^дуюпйй день. Около вокзала
«дало пасъ несколько телЬгь отъ ломоэыхъ извощиковъ ж
кое-кто изъ низшаго начальства. Когда вещи были уложены,
осталась всего одна свободная тел'1га. Началась борьба за
немнопя м1Ьста на телЪгЬ: до тюрьмы было далеко, а хе-
лаюшдхъ ехать было больше числа м^стъ. СтаршШ конвой-
ный вм'Ъшался и распред11илъ м]^ста по своему усмотр'Ьшю.
Процесс1я тронулась. Мы шли по глухимъ задоулкамъ, гдЬ^
публики бываетъ мало; но и тутъ прохож1е смотр'Ьли съ лю«
бопытствомъ на наше шеств1е. Одна барыня вынула изъ порт*

69
тот какую-то бумажку и хогЬда передать арестанту, шедшему
рядомъ со мною, но конвойный его оттодкнулъ, и дана оста*
^псь съ протянутой рукою. Арестантъ взъелся на солдата.
— Я вовсе не арестантъ^ закрнчадъ онъ ему, я добро-
ТО1ьно возвращаюсь этапомъ на родину. Ты не И1гкаъ права
«го сделать; я лучше тебя знаю законы — я санъ служнлъ
1)колодочнынъ надзирателемъ. Наконецъ, знаешь ты^ что я
дворянинъ?
ВскорЬ посл^ этого иаленькаго приключен1я мы очутились
иередъ болыпнмъ здан1е11ъ съ большими железными воротами.
<Это и была знаменитая €централка>.
УШ.
Въ этой <центр&дкЪ>^ та% по благопрхятному етечен!ю
фбстоятельствъ, я также находилась въ общемъ заключеши,
хотя мн^^ какъ политической ссыльной, полагалась
одиночная камера^ пахнуло на меня опять новымъ духомъ.
Внутреншй видь, обстановка, содержан1е заключенныхъ,
^ращен1е съ ними представляли н^что совершенно
мное. Мрачный видъ им'Ьли огромныя камеры съ ас-
фальтовыми полами и ст'Ьнами, выкрашенными въ же-
лгЬзный прЪть. Каждая камера была уставлена подвижными
нарами, на манеръ большихъ деревянныхъ скамеекъ; отд^Ьльная
«камейка полагалась на каждую арестантку, но малый нары,
илотно сдвинутыя между собою, образовали одну большую по-
движную эстраду. Не было ни еЪнниковъ, ни подушекъ, и кто
не им'1лъ своей постели, спалъ на голыхъ доскахъ. Умы-
ваться приходилось въ грязной комнатЬ подъ грязнымъ ру-
хомойникомъ, гдЬ арестантки украдкою стирали и своеб'Ь^аег
«отни грязныхъ и^ быть можетъ, больныхъ рукъ держали пор-
шень, чтобы достать воды, не говоря ужъ о томъ, что поршня
жасалось грязное бФлье. Меяцду тЬмъ на корридорахъ вода
^ша проведена въ краны, тщательно чнетивпйеся и постоянно
41ест1вппе; находясь на видномъ м1ЬстЬ и играя роль ка*

70
хпъ-то орнаментовъ, они пользовались въ нЪкоторомъ сшел!^
неприкосновенностью, и умываться подъ этими кранами строго
запрещалось. Прогулка давалась арестанткамъ р^дко. Я провела,
въ этой тю^ыЛ восемь дней, и за это время арестантки гу-
или всего одинъ разъ, и то только^ кажется^ потому^ что ж
самой надзирательнице захот^ось подышать св^жимь возлу-^
хомъ на тюремномъ дворЬ.
Выписка продуктовъ изъ лавочки производилась только
наканунЬ большихъ отправокъ, два раза въ недЪлю. Кое-ка-
К1Я мелочи продавали каторжанки, какъ-то бумагу, конверты,
марки и даже страшно черствые калачи, которые онФ полу-
чали после работы въ прачешной. Калачи выдавали^ имъ
изъ того самаго подаяшя, которое, по-словамъ людей знаю-
попъ, привозится въ тюрьму буквально целыми возао. За
время моего пребыван1я въ тюрьме и не видЬла, чтобы аре-
стантки пользовались подаяшемъ, за исключен1емъ каторжан
нокь, работавшихъ въ прачешной съ утра до вечера запять
конЬекъ въ день. Куда дЬвалось все остальное, что присы*
ладось (готъ щедрогь своихъ> богатыми благотворителями, не-
известно.
Тюремный день начинался хриплыми звуками колокольчика^
въ который кто-то звонилъ въ 6 — 7 часовъ утра. «Ахъ,
ужъ этотъ мне колоколецъ, говорила одна арестантка, индо
тошно слушать! > Камеры оглашались криками: <повЬрка
идетъ». Арестантки выходили въ корридоръ и стано-
вились по две въ рядъ съ обеихъ сторонъ корридора. Счм«
тались оне парами. Счетъ производился сначала младшей над-
зирательницею, потомъ повторялся старшею, а затемъ насту-
пало долгое ожидан1е главнаго счетчика, т. е. старшаго надзк*
рателя, который утромъ совершалъ поверку только одинъ»
Прндетъ онъ съ сердитымъ лицомъ, какъ подобаетъ началь-
нику, и считаеть быстро, почти бегоиъ. Если нужно было
кого-нибудь побить, то это было ужъ его дело. Таковое за^
ияпе, впрочемъ, составляло прерогативу ье исключительно его
I

71
ОДНОГО, но въ еще большой степени знаменитаго въ евоемъ
род'Ь поиощнока начальника Хозарова, или «Косаря >, какъ
ого звали тюремные жильцы. Въ продолжеше всего пов'Ьрочнаго
лроцесса требовалось нолн'Ьйшое молчаше въ корридорФ. Но
такъ какъ среди пов'Ьряемыхъ были и дЬти^ который^ не бу-
дучи въ состоян1и удержаться въ стрункЬ ц:Ьлыхъ полчаса,
разбегались но корридору, то нхъ пугали Косареиъ: <Вотъ
Еосарь идетъ, уже возьмотъ тебя>. Ребята, тоже трецетавш1е
исредъ этииъ именемъ, въ ужасЬ возвращались на и1^сто.
Вообще битье здЬсь было въ порядке вещей, и на этомъ
поприще подвизались и некоторый надзирательницы. Одна изъ
вос]гЬднихъ, высокая рыжая женп1;ина, в^чно кричавшая и
вЪчно воевавшая съ арестантками, не ограничивалась однЬми
уЬрами кротости; большхе ключи, которые она постоянно дер-
жала въ рукахъ^ часто прогуливались по спинамъ арестантокъ.
При меЬ разъ произошелъ сл'Ьдуюпцй случай. Во время утрен-
ней пов'Ьрки, когда ъсЬ ждали прихода главнаго счетчика,
двое арестантокъ, стоявшихъ рядомъ, о чемъ-то между собою
говорили. Рыжая надзирательница крикнула: <Молчать>! Аре*
стантки продолжали говорить. Надзирательница повторила свое
шриказанхе, но разговоръ не прекращался. Видя такое упор-
ство, она не р1Ьшилась сама вступить въ рукопашную; но
когда пришелъ старппб^ она подвела его къ провипившейся со
словами: <Дай ей по морд'Ь!> Звонкая пощечина оглушила
весь корридоръ. Незадо.1го передъ тЬмъ была уволена, какъ
говорили арестантки, «за крутой нравъ» старшая надзиратель-
имца, послЬ 20-ти-л'ЬтнеВ почти службы. Случилось такъ,
что тюрьму пос^Ьтило одно высокопоставленное лицо, которое
обратилось къ заключеннымъ съ обычнымъ вопросомъ, пЬтъ-ли
жакихъ-нибудь претензШ. Шкая смелая арестантка, вместо
того, чтобы дать приличествующШ въ подобныхъ случаяхъ
«гереотипный отв1тъ <вс1кмъ довольны, покорно благодаримъ>,
изложила, со слезами на глазахъ, всю правду о горькомътю-
ремномъ жить'Ь, в'Ьрныя свШн1я о которомъ р'Ьдко доходятъ

72
ДО шсшаго пчадьетва. Арестантка быда внслушана, а жжш&ба
ш, будто-бы, запеанн. Дерзкую аре(Я!антку потомъ, конечна,
<сгнонл въ карцер'Ь> и, есдн в'Ьрнть тюреннынъ разеказакъ,
м до того танъ избжлн, что черезъ некоторое время она у]^ер^а^
Но н тюрьма немного евобод1^е вздохнула: опфшую смешим.
Безъ еомн^Ьн^я^ уводьнеше это! старшей посгЬдоваю отнюдь
не по нниц1ативФ непосредственнаго начадьства, которое ста-
вню аужащнмъ въ усдов1е <бить>. Одна надзнрательннщц
недавно подучившая это м^Ьсто, со вздохомъ говорила мнй»
что не знаетъ, съум1Ьегь ли она удеракаться. €Зд:Ьсь велятъ
бить, а я вотъ не могу>, прибавила она. Это была добрая м
4)бходитедьная женщина, старавшаяся ладить съ арестанткамм.
Вдова съ дЬтьми, она, чтобы какъ-нибудь прохить, взяла
мДсто въ учреждена, гдЬ битье возведено въ систему, и гдк
поощряются таланты палача; но подобная деятельность ша
шла къ ея кроткой натурФ, и она употребляла всЪ уснл]я,
чтобы лавирова1ъ между Сциллою и Харибдою.
Посл1^ пов1Ьрки происходила молитва, на которую катор-
жанки должны были <становиться» обязательно. Въ коррн-
дор'Ь стоялъ большой иконостасъ, у котораго собирались ка-
торжанки во глав'Ь съ одною изъ двухъ монахинь, дежурмв-
шихъ въ тюрьме по очереди цЪдую недЬлю. Иолитва обыкно*-
венно продолжалась очень долго и задерживала выдачу кмпяпа
арестанткамъ, изъ которыхъ мнопя еще до окончашя молмтм
стояли съ чайниками наготов'Ь, чтобы броситься въ первый
же моментъ за кипяткомъ. Еу(^ былъ небольшой, и прихо-
дилось н1Ьсколько разъ его кипятить, чтобы вся тюрьма на-
пилась чаю. Бъ 12 часовъ приносили об^дъ^ состоявпой изъ
щей, каши и мяса; последнее, впрочемъ, оказывалось скорАо
Ае зпге, ч^кмъ (1е &с1о, такъ какъ обыкновенно съ'Ьдалось
въ отд'Ьлен1и до обШ не-арестанткши. Тухлый н сырой
хлЬбъ, выдававппйся арестанткамъ, 1лся съ большимъ тру-
домъ. Щи разливались изъ котла въ деревянные боченкм,
прнноснвпйеся прямо въ камеру; изъ одного бочонка Ъло до-

73
еш чеюкДкъ. Карта такого обШ отчасти напоншала кор-
межку зкЪрей. Въ т{Н1 часа арестакгкк получай вторично
ккпязокъ. Часовъ въ 6 происходила вечерняя поверка, м
тюремный день кончался.
Вечерняя поверка отличалась несравненно большою слож-
ностью^ чЬмъ утренняя, такъ какъ въ ней принимало участ1е
м высшее начальство, въ ли1^ помощника м другигь. Двад-
цать разъ считали, пересчитывали, кричали, ругались. Не
дай В^, если кого-нибудь не досчитаютъ! Начинались поиски
по камерамъ, и горе несчастной, если она гдЬ-нибудь мирно
епала м не слышала грознаго возгласа <на пов'Ьрку!> Въ
такихъ случаяхъ непременно побьюгь. Обыкновенно арестантки
сами будили своихъ товарокъ, ко17(а надо было выходить на
поверху, но, конечно, не всегда могли зам'Ьти1ъ спяпц1хъ.
Сначала проверяли въ мужскомъ отдЬлеши. Когда слышаась
стуки молотка о решетку, то это значило, что на-
чалась поверка мужчинъ, или вЪ^Екь поверка у нихъ р^ше-
токъ: насколько он1Ь успЬли ослабеть за день, и ие задумалъ-
ди кто насчеть приготовлен1й къ поб'Ьгу? Все это время аре-
стантки стояли выстроенный въ корридор1^ и ждали. Надзи-
рательницы страшно трусили и волновались. Но вотъ, нако-
мецъ, пришло начальство. Старпий, по обыкновешю« считалъ;
помощникъ же проходилъ мимо арестаитокъ, принимая письма,
прошешя и устный заявлешя.
Вообще арестантки избегали обращаться къ начальству
съ нросьбами или заявлетями, зная по опыту, что он% не
встретить ИИ внимательнаго отношен1я къ своимъ нуждамъ,
ни замЬтнаго участ1я къ своему тяжкому положен1ю. Сколько
бились иногда арестантки, чтобы получить справку о своихъ
мужьяхъ и дЬтяхъ, справку, оть которой могла завис'Ьть
участь цЬлаго семейства! Вместо серьезнаго и прямого ответа
ма просьбу или вопросъ, вершители судебъ тюрьмы позволяли
себ4 но временамъ неумктныя насмешки и циническ1я вы*»
ходки. Вотъ образчикъ: зииою арестантки заявили помощнику,

74
ЧТО въ камер^к очень холодно, н просил получше тошпъ.
« Ложитесь другъ на дружку — вогь и тепло будегь>, былъ отв*тъ,
который н^которыгь арестантокъ насм'Ьшилъ, но иногимъ по-
казался прямо оскорбительнымъ.
Во время поверки (вечерней) приходилъ и врачъ, кото-
рый записывалъ больныгь. И къ нему арестантки обращались
рЪдко, особенно тогда^ когда хворали д№|; боялись» что
дФтей отнииутъ въ больницу^ совершенно отдельное отъ тюрьмы
учреждеше. Матери больныхъ ребятъ испивали горькую чмпу.
Одна пересыльная нЬмка, соседка моя въ камерЬ, заявила
доктору на вечерней пов^рк^^ о нездоровь'Ь своего четырех-
лФтняго ребенка; докторъ слегка его посмотр'Ьлъ и записалъ
въ больницу. Посл'Ь пов^^рки, когда къ ней явились за ре-
бенкомъ, она разсвир'Ьп'Ьла и наотрЪзъ отказалась его вы-
дать. Боясь, чтобы его не взяли у нея силою, она стала
инстинктивно прятать его за свою спину. Нпкакхя слезы ни-
как1е крики ея не помогли: ребенка взяли, Б'Ьдная мать мо-
талась ПОСЛ'Ь этого, какъ сумасшедшая. Я посов'Ьтовала ей
просить о томъ, чтобы ей позволили быть при ребешгЬ въ
бо.тьнид:^, но въ этомъ ей отказали. За все время моега
пребывашя въ тюрьме она ничего не знала о судьбе своего
иссчастнаго ребенка. Она ходила какъ тЬвЪу сделалась раз-
дражительною къ остальнымъ своимъ д^Ьтямъ, б1Ьгала въ кор*
ридоръ, обольщаясь надеждою получить хоть какую-нибудь
1;1>сть. Все было тщетно: никто не могь ей дать ни мал^й-
шаго св'Ь^гЬшя. — Еще меньше, повидимому, арестантки ноль*
повались услугами тюремной акушерки, хотя она часто нав!^
дыиалась къ арестанткамъ, требуя, чтобы он1, при ея вход!
тотчасъ-же вставали, каковая почесть доставляла ей сильное
удовольств1е. Я не знаю случая, чтобы кто-нибудь къ ней
обратился за совЬтомъ, хотя были тамъ и больныя. Этою-жб
акушеркою производился осмотръ арестантокъ, вновь прибы-
вающихъ съ этапомъ. Ничто не можотъ быть нел^п1>о и по^
зорнЬе этого осмотра: въ каадов арестапткЬ гредиилагаетсМ

75
не то проститутка^ не то сифилитичка, н все освндЪтельство-
ван1е сводится кь ряду отвратитедьныхъ, но вовсе не соотв^т-
егоующихъ ц;Ь1Н пр1емовъ, И1гЬюцихъ констатирова1ъ суще-
ствованхе иди отсутств1е нскдючительно одной только
бохЬгвШу проистекающей большею частью оть распутнаго образа
жизни. Такинъ образомъ, пересыльной арестантк^^ которая мо-
жетъ быть и безукоризненно порядочной женщиной^ уже на
самонъ поро!^ тюрьмы внушаетС'Я, что на нее смотрятъкакъ-
бы на падшее существо, по отношешю къ которому позволи-
тельны м^ры пе только безцеремонныя, но прямо оскорбляю-
Щ1я чувство чести и стыдливости. Справедливости ради, я
должна однако зам'1тить> что указанный методъ осмотра аре-
стантокъ практикуется и въ другигь большихъ тюрьмахъ на-
шего отечества,
Я говорила уже, какъ сильно проникло въ тюремный
обиходь примЬнеше принципа сбитья>. Для каторжанокъ^
сверхъ того, существовалъ особый видь наказан1я — <ставлен1е
на часы>; я говорю: для каторжанокъ, такъ какъ не видала,
чтобы другихъ арсстантокъ с ставили на часы>. Наказаше
это заключается въ сл'Ьдующемъ: провинившуюся заставляютъ
стоять около столика, гдЬ сидитъ надзирате;аница, неопреде-
ленное время, иногда по нЬскольку часовъ. Наказан1е не
столько тяжелое, сколько позорное. Со словъ каторжанокъ я
знаю^ что подобный наказашя ихъ озлобляютъ.
Въ одну изъ вечернигь пов'Ьрокъ распространился слухъ,
что придетъ Косарь. Слава о подвигахъ этого челов'Ька одно
время гремела по всЪмъ тюрьмамъ Россиг; еще до прихода
въ а централку)) я такъ много о немъ слышала, что мнЬ хо-
телось на него посмотреть. Говорили^ что онъ арестантовъ
убиваетъ на смерть, что, если онъ кого побьетъ^ (а это слу-
чалось весьма часто), то тоть непременно попадетъ въ боль-
ницу, что испытавпий на себе тяжесть его кулаковъ р^дко
поправляется. Вообще, онъ былъ грозою тюрьмы; каждый день
я слышала разсказы въ роде того, что вотъ вчера опътроихъ

76
каторжанъ побилъ, одному несколько зубовъ сразу ва-
шибъ. Шсколько 1гЬсяцбвъ тому назадъ онъ, по еловамъ
арестантокЪу ударилъ шашкою по голове одну заключенную
такъ СИЛЬНО) что она черезъ три дня посл'Ь этого умерла.
Изъ-за этого случаи его^ будто-бы, назначили помощннкомъ
въ арестантсшя роты, и тюрьма его долго но видала. Теперь
онъ снова явился въ тюрьм'Ь, по въ женскомъ отд1^ен1м оаъ
бывалъ р^Ьдко; молва гласила, что само начальство его туда
не пускаегь, изъ опасешя какого-нибудь новаго баши-бузуц-
каго поступка.
При слов1^ < Косарь > у вс1^хъ замерло сердце. Отрахъ ж
трепетъ объяли тюрьму: трусили не только арестантки, но и
надзирательницы, которыхъ Косарь третнровалъ еп сапаШе.
ВсЪ перешептывались. Момеитъ его появлен1я приближался^ и
въ корридор^Ь воцарилась мертвая тишина. Наконецъ, поел!
долгаго, напряжоннаго ожидан1я, на краю корридора показа-
лась страшная фигура. Не успЬли еще притворить за нимъ
дверь, какъ онъ сталъ въ позу командира и протяжно, отче-
канивая каждый звукъ, закричалъ на весь коррпдоръ:
— Сволочи, молчать!
Момеитъ былъ неподражаемый. Тишина, и безъ того
•гробовая, не могла сделаться болЪе глубокой. Еосарь былъ
на видь еще молодой челов']^къ; худой, высокаго роста, съ
жесткимъ, суровымъ лицомъ. Онъ выступалъ важно, съсозва-
шемъ своего всеспл1я. На меня онъ производилъ впечатлМе
дикаго воителя, который только-что вернулся съ похода^ гдЬ
онъ удачно рубилъ направо м на11Ьво, пролилъ много крови
м, оставивъ на полЬ битвы массу труповъ, съ наслаждешемъ
думалъ о совсршенныгь дЬяшяхъ. Иожетъ быть, эта вынукли
грудь м медленная походка создали весьма популярную п
порьм^ легенду о томъ, что онъ носилъ панцырь.
— Къ нему тоже ужъ подбирались, говорила одна арее*
пнтка, да его, видишь, ничто не беретъ: потому, панцырь

77
Ефситъ нФдны1. Его, е&и взять, пкь т(шю и горю ш
проо въ лцо.
На этотъ разъ обошлось благополучно. Вздохь облегчи-
нш пронесся по всему отдЪлешю, когда за нпгь прнкрнлн
дверь. Старшая надзирательница перекрестилась передъ обра-
зомъ. Гулъ пошелъ по каиеранъ: арестантки говорили между
собою о свирЬпоиъ КосцгЬ.
Этотъ рыцарь кулака терроризировать тюрьму довольно
долго, пока не получилъ перембщетя по другому ведомству.
Тутъ онъ отличился на первыхъ-же порахъ н за преступле-
ше но должности попалъ подъ судъ. Этимъ и закончилась
его неистовая служебная карьера.
Таковы порядки въ <централкА>, насколько я усп1^а
къ нимъ пригляд'Ьться за время недЪяьнаго пребыван1я въ
не1. Но и этого, кажется, достаточно..*
IX.
Арестантки € централки» группировались въ два больное
отхЬла — ссыльный и пересыльный. Первый, въ свою очередь»
оффшцально дЬлились на собщественницъ», т. е. ссылаемыхъ
по приговорамъ обществъ, слишанокъ», т. е. высылаемыхъ
въ Сибирь на поселеше съ лишешеиъ всЬхъ пранъ, и катор-
шшокъ. Составъ пересыльныхъ постоянно и быстро изме-
нялся; ссыльный же образовывали болЬе оседлый элементь
населешя тюрьмы, дожидаясь мнопе месяцы, а то и цЬлые
годы отправки на м^^'то назначешя. Ссыльный арестантки
меня болЬе интересовалИ| и съ ними я им^Ьла болЬе дЪла въ
кратковременный пер1одъ нахощешя моего въ «централке».
Значительную часть общественницъ составляли арестантки,
отбшавппя срокъ «рабочаго доиа>, т. е. тюреинаго заклю-
чешя съ лишен1емъ особенныхъ правъ, и не принятый сво-
ими обществами. Были и ташн, который изб'Ьгли осуацешя,
но которыхъ общество отвергло отъ себя, какъ негодныхъ
членовъ. Одна молодая цыганка была выслана обществоиъ за

78
соучаст1е въ конокрадстве. Она разеказывала съ удквктедьною
откровенностью о томъ^ какъ она помогала своему мужу въ
его воровскихъ экскурс1яхъ. Въ послЪднШ разъ они, вмктЬ
съ другими цыганами, орудовали около конюшни одного по-
мещика. Лошади были выведены уже за ограду, но тутъ
похитителе! поймаки. Она поджидала товарищей въ лФсу иа
тел№Ь. Одному изъ нихъ удалось бежать и сообщить ей о
случившемся; такимъ образомъ она успела удрать домой. Бъ
суду привлекли и ее, но подкупленные ею свидетели пока-
зали ея аиЫ. Цыганка была оправдана, но общесово ее
сослало, дети еа почему-то остались дома; но она ихъ вы-
требовала п ждала прибыт1я ихъ съ этапомъ. Нужно было
видеть, съ какимъ восторгомъ она ихъ встречала. Когда
парт1я пришла, и она увидела своихъ четверыхъ сыновей
(изъ которыхъ старшему было 11 леть) на дворе, она запрыгала
оть радости и не въ состоян1и была оторваться отъ окна,
чтобы приготовить детямъ чай. Когда ихъ привели, наконец^, въ.
камеру, она просто не знала, 4то съ ними делать.Она ихъ обни-
мала, целовала, напоила, накормила, переодела во все чистое.
Когда надзирательница пришла за тремя старшими мальчи-
ками, которые, по правиламъ, должны были помещаться въ
въ особой камере, мать прямо умоляла, чтобы ихъ хоть
еще несколько минутъ оставили при ней. Камера для маль-
чиковъ находилась въ томъ-же от;1^ен1и. Баядай день при-
ходили они къ матери чай пить и обедать. Въ <пр1юте для
детей>^ находившемся рядомъ съ нашею камерою, помеща-
лась также дежурная монахиня; тутъ же была и каторжанка,
на обязанности которой лежали уходъ за детьми и заботы о
порядке.
Около этого пр1юта я часто встречала въ корридоре же*
вочку, замечательно красивую, съ лицомъ изящнымъ и интел-
лигентнымъ. Разъ я ее спросила, за что она очутилась въ
тюрьме.
— Меня высылаютъ на родину, былъ ея ответь.

79
— ^ Почему тебя высылаютъ?
— Не знаю.
— Ч'Ьнъ ты заншаешьсд?
— Стр*ляю.
— Есть у тебя родные?
— Шту.
— ГдЪ же ты живешь?
— На Хнтровк*.
— Куда же ты пойдешь, если у тебя тЛтъ родныхъ?
— Да таБЪ, въ деревню, а потоиъ опять приду сюда.
Ответы свои она давала съ улыбкою и не безъ н1^кото-
рой гордости. Говорила она вовсе не кавъ ребенонъ, а между
тЬиъ еВ было всего 12 хУгь.
Много было такихъ обп1;ественницъ, которыхъ постигла
ссылка только потому, что провинились ихъ мужья я род-
-стаенники. Одна женщина 24-гь л'Ьтъ уже девять м^сяцевъ
томилась «въ этомъ аду», какъ она выражал ась, въ ожида-
шн отправки на Сахалинъ, куда женщины идуть только равъ
въ годъ. Еще до осущен1Я ея мужа, сельское общество по-
становило приговоръ о высылкЬ въ Сибирь всего его семейства
н близкихъ родственниковъ. Такимъ образомъ его родители,
сестры, братья и жена попали въ Тобольскую губершю, гд^
они прожили долгое время, ничего не зная о судьбе заклю-
ченнаго. Наконець, они получили отъ него письмо, послан-
ное имъ ужъ по прибытШ на Сахалнвъ. Посл^ этого моло-
дая женщина подала прошеше о своемъ желаши послЬдовать
за мужемъ. Разр^^шеше было дано, и ее этапнымъ порядкомъ
мрепровели въ <с централку», откуда предстоялъ путь на
дальн1й востокъ. Въ камер^Ь своей она была какъ-бы старо-
>етихою: раздавала хл'Ьбъ, приносила о6±№у сгЬдила за по-
рядкомъ. Ни манерами, ни разговоромъ, пи своимъ смуглымъ
лицомъ не напоминала она деревенской женщины; она была
дочь богатаго мужика и росла въ довольстве. Жизнь въ
"тюрьм^^ со вс1Ьми своими особенностями и мелочами^ вк

80
^протнвЪЕа (это он» жаюв&ись п скодошець», а
на €воющую> монахгаю), I она буквально чаиа« Во&н(>
било снотр^ть на еа сгорбленную фигуру, на ен нвму*
генное, тоскующее лицо. Жила она вся въ прошедшеп,
любила разсказывать про свое прежнее счастливое житье, пра
любовь къ ней муха и н^жныя отношетя меа^ ними. По
какой-то странной случайности я напоминала ей* мужа, и
этого было достаточно, чтобы она меня полюбила.
— Господи, хоть-бы Богь привелъ увцдкгь №о! Ужъ
даромъ, что измучилась. Лишьбы отсюда вырваться, ивъ этого
ада, а гамъ ужъ не долго: всего-то, говорить, нлнть шесть
нед'Ьль.
Эта милая, добрая женпшна готова была перенести
кашя угодно ллшешя, лишь бы поскорМ увид1Ьть своего мужа^
которагоона такъ сильно любила?
Въ одной камере съ этой женщиною находилась ея то*
варка изъ одной съ нею деревни, тоже высланная по при-
говору общества въ Сибирь^ по нривлечеши ея мужа къ
тому-же дЬлу, по которому былъ осуадонъ мужъ первой.
Она ужъ разъ была доставлена въ «централку >, нослФ того
кавъ она высказала желаше последовать къ мужу на Саха-
лннъ. Она им1иа съ собою троихъ д^тей, изъ кЬторыгь
старшей д^ЬвупигЬ было Лтъ 16. Въ «централкЬ> она раз-
думала ^хать къ мужу и подала прошеш о томъ, чтобы ее
отвезли обратно въ Тобольскую губсртю; но на дороге въ
одной изъ попутныхъ тюремъ, она опять передумала и реши-
лась ехать на Сахалннъ. Вотъ ея разсказъ о томъ, какъ
она это устроила,
— Пришла я туда, и захогЬлось мп4 опять къ мужу.
Я и говорю смотрителю: «Ваше благород1е, тамъ мне не та1гь
написали прошен1е-то; я сказала, что хочу дочь отправить
обратно на родину, какъ она малолетняя, они взяли да меня
еъ ребятами сюда>. Значить, онъ за меня хлопоталъ; меня
обратно сюда и пригнали. Да еще уговарпвалъ де&ку-то въ

81
деревню не лоенлпъ^ а взять съ собою; а I н не думала
ее отпрашнть. Вотъ, матушки мои, какъ все ато вышло.
— Опего-же ты раздумала за мужемъ-то слЬдовать?
— Да какъ теб'Ь сказать, д:Ьло мое ужъ не молодое.
Да тутъ етарнкъ одипъ попалса въ нарпн сь нами, ну м
ногададъ онъ мнЬ на рукЪ. Съ мужемъ твонмъ, говорить,
ты ужъ не увидишься. Ну, я м стала думать.
ВшШЪ съ это! женщиною нзъ той-же попутной тюрьмы
была возвращена обратно девочка л^тъ 15-ти, оставшаяся
единственно въ живыхъ изъ многочнсленнаго семейства, слФ-
довавшаго по общественному приговору въ Сибирь и сделав*
шагося всецело, за исключен1емъ этой девочки, жертвою
тифа, свирЬпствовавшаго въ тюргм'Ъ.
Въ камеру нашу ввели ц'Ьлоо семейство общественниковъ,
именно старуху-мать, н'Ьсколькихъ дочерей и сноху съ тремя
ребятами, а на мужскомъ отдЬлен1И былъ старикъ. Мужъ
молодой женщины былъ осуждепъ въ каторгу, и потому все
его семейство выслали въ Сибирь отъ общества. ВсЬ они
были измучены обрушившимся на нихъ несчастьемъ; бол'Ье же
всЪхъ томилась молодая женщина, не в1Ьдавшая, гд'Ь ея муягь,
м что съ нимъ. Она хотЬда за нимъ послЬдовать, но не
знала, кого и какъ спросить. Бе надоумили справиться,
н^Ьтъ-ли ея мужа з^гЬсь въ тюрьм'Ь. Она такъ и поступила и
ждала ответа съ нетери'Ьшемъ; но на!^зирательниц^Ь, къ кото-
рой она обратилась, было чуждо понпман1е ея горя, пенима*
ше жизненнаго для нея значен1я поднятаго ею вопроса, и
правка, по запамятовашю или равнодушш, откладывалась въ
Д0ЛГ1Й ящикъ. Б'Ьдная женщина волновалась, плакала, бра-
нилась со свекровью, накидывалась на невннныхъ д'Ьтей и
кричала имъ въ сердцахъ: ((Уйдите отъ меня, постылые!»
Она часто бегала въ керридоръ и смотр'Ьла тамъ въ окно
къ арестантанъ, над'Ьясь какъ-нибудь случайно увид'Ьть своего
мужа, но все нанрасно.' Одна каторжанка справилась у своего
€ друга» нро ея мужа и получила отв-Ьтъ, что онъ въ боль-
в

тп1к. Оп огам было ве^^л^ жо скора опять вцада* въ
прежнее уньш^е: на слова хаторжанана трудно бьио цол^
гатьеа.. «Вегъ жвба наданратедьнжца скашда^ я-би ужъ
т(»да наверное знала. Можетъ. оягь ошибся^ гЪ» т одна
кажера для всФхь». Тутъ она еще равъ Бодошла п ожну,
тхк иногда караулила цЬлые часы^ и е! показалось^ что оп
видитъ въ противоположвонъ окнЪ лицо своего «ужа^ Она
•шт пришла е1яющая, хотя это не вязалось съ прежнт
еообщенхеиъ^ что онъ въ больнице. Вдругь шгь объявнди •
казяачешн игь хъ отправкЬ. Б1 восов^товали подать за-
явлеше о своеиъ желан1и последовать за муже» и вк^егЬ
п гЬиъ просить о дальн^^Iшенъ оставлен1и въ тюрыгЬ. Пра-
шеше было написано и отдано старшей. Насталъ день. Б|ъ
этапу вызвали все семейство^ а вм'ЬсгЬ съ ними молодую
женщину съ ребятами. Она вся побледн1^ и шла па этапъ,
хакъ на казнь. Когда очередь дошла до нея, ей объявили, чм
она остается въ тюрьме. Радости ея не была конца. Но
знаю, гдЬ она увяд-Ьла своего мужа — въ тюрьм'Ь или ужъ
на Сахалине.
Были въ тюрьме и жснщнны-бродяги. Съ одно» нзъ
нихъ, особою еще молодою, я какъ-то разговорилась м спро-
сила, какъ ея фамнлк. сОбъ этомъ не СЕазываютъ>у быль
^ея (УгвЪть. Вопросъ мой относился къ фамилхи, подь кото-
рою она идетъ; она же поняла его такъ^ что я добдваюа
узнать, кто она въ дЬйствитольпости.
Бол'Ье важный преступницы обыкновенно ссылаются во
уголовнымъ дЬламъ, возниЕаюпщмъ на почв'Ь семейнаго раз-
лада, и, такь какъ въ гроиадномъ большинств'к этихъ дклъ
фигурирують уб1йстш> и покушеМе на уб1йетво, караемая
каторгою, то лишенокъ попадается очень мало. При мн%
были въ тюрьме только дв'Ь арестантки, ссылаемым на поое-
леше въ отдаленн^йш1я м'Ьста Сибири за преступлен1я, при-
нядлежащи къ той же категор1и дЬлъ. ОбЬ судились за
поджогь. Одна, ж^щина гЬть 30-ти, подожгла домъ

83
свекров! едпетвенно еъ л^Ьлыо побп ^ Скбмрь |1 «гашъ
образоп жзбавпься оп своего мужа, хотораге она же добиа
к еъ которып не хогкда жнть. Каждый разъ, жакь она
уходим отъ него въ присдугн ндн на какую-ннбудь работу»
жужъ возвращать ее обратно доной этапнынъ порндкоп.
Вотъ, чтобы освободиться отъ власти мужа, она н р'Ьпаиаеа
ва необыкновенный шагь. Теперь она не знала, кап радо*
ватьсн своему новому положенш; аБа.1'Ьла она лншь о своей
ФсетнлФтней хЬвошА, оставшенсн у отца. Хороша, должно
быть^ была 9та жизнь, когда она нредночла ей далеху»
Сибирь.
Други лншенха шла за ноджогь имущества своего лн
4(овника нзъ мести. О мужЬ, который хогЬгь добровольно за
вею нослДдовать, на что она не согласплаец она нисколько
ле жал'Ьла. Въ тюрьме она чувствовала себя совгЬхъ хорошо
ж, подобно каюржанкамъ, завела знакомство съ арестантамм-
лц[жчинами по «телефону».
Подъ стелефономъ» разумелась въ централкк ежедневнаи
^аера1ия соединена между мужскнмъ и женскимъ отд1^лсн1яа
ври помощи веревки съ привязанными къ ней занпсочками,
которая спускалась съ верхняго этажа, гд^ сидели мужчины,
въ средшй, гд:Ь находились камеры для женщинъ. Полученная
закинь образомъ почта кЬиъ-ннбудь изъ арестантокъ со1-
часъ-же передавалась но назначен1ю, и къ веревке привя-
ВЫВЕЛСЯ другой «телефонъ» отъ женщинъ. Общеше между
ваключенными того и другаго пола въ «централк'Ь» было сильно
развито. Кром'Ь (^телефона» пускалась въ хо^ и мимика:
окна женскаго корридора выходили какъ-разъ противъ оконъ
хорридора мужскаго отд'Ьлешя (тюремный корпусъ им'Ьлъ
форму четырехугольника съ дворикомъ носредиЁЬ). Оконныя
внакомства доходили иногда до того, что, если д^ю было не
между осущенными въ каторжный работы, то въ финалЬ
нроисходила свадьба. Что касается каторжанъ и каторжанокъ,
«оторымъ вообще въ таэрьм'Ь но закону воспрещено вступать

84
гь бражъ, то от въ еоотвФтствбнныгь иучаяхъ ороеял
начальство сеоединлъ бужагвэ. По разьнсненш одной кжго;^-
жанга^ н1ра эта игЬотъ оЪдующее значеше: <Еси нанъ
бумага сооднпятъ, то, значнтъ, какъ нопшкгь въ одно
м^сто — по снбирсБОву тракту, ^и|бо на Сахаджнъ, а тамъ ни
мохекъ уже пожениться; многхе такъ ^^аютъ». МгЬ раз-
сказа.11 сл^дуюпцй случай, пронсшедпий въ центрадкЬ. Одна
общественница, сид'Ьвшая долго въ ожндан1п отправп, по-
знакомилась черезъ окно съ арестантомъ, тоже обществонни-
комъ, н оба подали прошен1е о разр^еши вступить мсдду
собой въ бравъ. Результатъ ихъ просьбы былъ благопр1ЯтныЙу
м имъ дали свидаше* Меацу тЬмъ къ в'Ьнцу было уже все
приготовлено; куплены кольца, спшто необходимое б'Ьлье,
невЪстЬ подарены платья — все на деньги жениха. Но свида^
ше, увы^ им'Ьло роковыя посл'Ьдств1я для невесты, такъ какъ
женихъ, досел'Ь знавпай ее издали, теперь уб1Ьдился» что она
некрасива и совс1^мъ не молода. Женихъ отказадс4[ отъ
свадьбы н потребовалъ обратно подарковъ. Этимъ и кончи-
лось курьезное сватовство.
Каторжанки, число которыхъ было во много разъ больше
числа другихъ ссыльпыхъ арестантокъ, взятыхъ вм'ЬстЬ, со-
ставляли въ тюрьи'Ь особую, замкнутую касту, отнюдь не
смЬшввавшуюся съ другими пересыльныли арестантками. Ииъ
была отведена особая камера, для нихъ существовали особые
порядки, он'Ь были подчинены особо строгому режиму. Век
он^ были одЬты въ б^^ое: б'Ьлыя коленкоровыя юбки, тагая
же кофты и бЬлые платки. Онб не могли отказываться огь
работъ, если начальство этого требовало, и вообще онк
исполняли обязанности тюремной прислуги: одна зав'кдывала
кубомъ, другая лампами, третья прислуживала въ «дЬтскомъ
пршгЬ>, каждый день н1^сколько досятковъ каторжанокъ
отправлялось на прачешную, гд'Ь онЬ, какъ выше сказано,
работали съ рапняго утра до вечерней повкрки. Каторжанки
обязаны были «становиться на молитву >. Еакъ мы также

С5
жидЪл, оеЪ был подвержены особому виду нагсазап'ш —
с('<пиибн1ю на часы». Въ нсключительныхъ сдучаяхъ, какъ
ваприи'Ьрь за с буйство» или посл'Ь попытки къ поб-Ьгу, на
безсрочныхъ каторжанокъ над1Ьвались и кандалы, впрочемъ,
кажется, только въ пути. Мн'Ь разсказывалн, что до меня въ
тюрьму пришла одна каторжанка въ ручиыхъ и ножныхъ
кандалахъ. Она почти ни съ кЬнъ не говорила^ только лежала
на нарагь и стонала. По корридору ей стыдно было прохо-
дитЬ) такъ какъ всЪ съ любопытствомъ останавливались при
брснчаши кандаловъ. Прошло дв^Ь нед'Ьли. Само начальство
ей посоветовало подать прошеше въ губернское правлеше о
енят1И съ нея оковъ. Просьба ея была удовлетворена, кан-
далы сняты, а вм'ЬсгЬ съ тЬмъ ее определили въ больницу.
Вскоре она умерла.
— Отчего же она померла? спросила я арестантку-раз-
еказчицу.
— Значить, отъ кандаловъ-то у ной все наболело, да
и сраму много приняла.
Изъ множества каторжанокъ, сид']^вшихъ въ централке,
только незначительное меньшинство судилось за поджоги, гра-
бежи и тому подобный преступлошя, громадное же большин-
ство шло за мужеуб1Йство и покушен!я на нить. Притомъ
изъ всей почти массы этого рода арестантокъ я вид^Ьлалишь
двухъ, который не признавали себя виновными. Одна, осуж-
денная въ каторгу на восемь л^Ьтъ, говорила:
— ХогЬла знакомымъ услужить, а теперь расплачиваюсь.
Оставили у меня веш;и, который я запрятала у себя въ шкафъ»
Ето ихъ зналъ, что вещи награбленный!
По разсказу другой, осужденной на четыре года, д1^10
было такъ. Одолжнлъ у нея согЬдъ 40 рублей на покупку
лошадей, об'Ьп1;ая деньги возвратить въ скоромъ времени, но
денегъ онъ ей долго не отдавалъ. Гостя въ деревнЬ на праз-
дникахъ (она служила въ город1Ь прислугою), она опять тя-
нула сос'Ьда, чтобы онъ заплатилъ, но безуспешно. <Я емуг

86
1 говорю: пусп хоть твой парнишка неня отвезетъ въ гороть^
чтобы не пришлось платить, а ты ннЪ засчитаешь. Ладно^
говорить. Запрягъ это опъ пару лошадей, тЬть саныхъ, что
купилъ на мои деньги. Поехали мы. Парнишка 'Ьдогь меж*
ленно, а было уже девять часовъ вечера. Я все его подтал-
киваю: по'ЬзжаЙ, моль, скор1Ье; а онъ, знай себФ, медленно пле-
тется. Отъ^Ьxали мы всего десять верстъ, а до города осталось еще
верстъ пятнадцать. Зло меня взяло; сбросила я мальчишку съ
козелъ, по'Ьхала одна, а его оставила по дорог1Ь. Въ городе
я лошадей и телегу продала за 45 рублей. Прошло уже по-
рядочно времени. Пр№хала я въ деревню къ своимъ, меня
вызываютъ въ волостной судъ. Ну, тамъ поговорили, покри-
чали и присудили^ чтобы я ему 15 рублей заплатила; а я
говорю, что дамъ только пять — т* деньги, что остались оть
продажи тел'Ёги. Онъ же говорить, что одна тел1^га ему 15
рублей стала. Подалъ онъ къ мировому. Судья говорить: ми-
ритесь. Я согласна; просить онъ уже 25 рублей, я же даю
15, какъ присудилъ во.10стной судъ. Пусть, говорить, лучше
дальше идеть; я и не знаю чего. Потомъ ужъ я хотЬла дать
ему 25 — не береть. Такъ меня и осудили. Вотъ и маюсь
за свои-же денежки. А со мною в'Ьдь сынъ 18 л^тъ>.
Что касается каторжанокъ, осужденныхъ, по ихъ выря-
жешю, «за мужей>, то среди нихъ я не встр'Ьчала ни одной,
которая отрицала-бы свое преступленхе; но я не вид1Уа также
ни одной, которая-бы раскаивалась или сожал-бла о случив-
шемся. Глядя на эти молодыя, веселый лица, какъ-то не в-Ь-
рилось, что он'Ь — уб1йцы. Тамъ была, нанрим'Ьръ, одна
] 9-л1^тняя женщина, ударившая своего спян1;аго мужа утюгомъ
по голов^^; она пошла на 20 л±ть каторги. Драмахическ1я
нсторш, завершаюнцяся страшною кровавою развязкою, какъ
мужеуб1йство, обыкновенно им'Ьють какую-нибудь романтичо-
екую подкладку, которая въ конц'Ь концовъ приводить къ
тюрьмЬ и гибели, посл'Ь катастрофы, одного изъ любовниковъ
обоихъ. Н^тъ сомеЬн1я, что, по реформирован1и нашего

87
(^адаго права, число подобдыхъ преступленИ бозксшочно
еократиось-бы.
Еаторжанк! только ж хивутъ въ тюрьме еношен1яи еъ
^фестантахв^ заигрывашегь съ конвойными еолдатаан н вооб-
ще интригам! анурнаго свойства: это — та поэз1Я, которая
хоть несколько подогрЬваетъ нгь безпросвЪтное существоваше.
Матер1алъ для впочатл-Ьни давали и ежедневные приходы и
отходы парт1й. Окна женскаго отдЬлешя выходили на тотъ
даоръ, куда собирали къ этапу арестантовъ. Черезъ окна бы-
ло жщдно, что тамъ ;^алось: какъ обыскиваютъ арестантовъ
при отправке, и какъ отбираются вепщ, не прннпмаеиыя кон-
воемъ^ какъ иаприи^ръ подушки, шортпыя и шелковыя
вепщ у каторжаноЕъ, книги^ крон! духовныхъ, словонъ все
ю, «по признается для арестанта, въ особенности каторжнаго,
роекол1ью; вещи эти продавались за безц'Ьнокъ. Въ особен-
ности непр1ятно было зр^ляще забиван1я какой-нибудь ослабь
вающей клепки на кандалахъ: арестантъ садится на землю,
йога его кладется на жел-Ьзную колодку, а когда начинаютъ
прибивать, то такъ и кажется, что вотъ-вотъ ударять по но-
г1. Каторжанки смотрели въ окна, персговарввалнсь съ кон-
войными, бросахи имъ записки, завернутый въ хл1М$ъ; друпя
провожали изъ окна друзей, которыхъ онЬ пр1обр'Ьли въ тюрь-
ме и еъ которыми заранЬе было условлено, что кого отпра-
вить раньше, тоть долженъ ждать въ какой-нибудь изв-Ь-
етной тюрьм'Ь по дорог!;. Одной изъ каторжанокъ, красавЕц;Ь-
арняшгку назначенной на Саха.1янъ^ особенно понравился ка-
кой-то конвойный солдатъ, съ ксггорымъ она говорила мими-
кою: она прикладывала руки къ груди, ч-Ьмъ хотЬла пока-
зать, что она его любить; потомъ знаками-же показывала
ему, что она пойдсть далеко. Тотъ такпмъ же образомъ
объя€нм.ть что просить написать. Она обратилась ко миЬ и
на ломавомъ русскомъ язык^ прод11птова.и мнб следующее:
<34)вуть меня такь-то. ЖеЬ 24 года. Иду въ работн на

88
8 л^^ за мужа. Я тебя люблю. Приди, когда меия отпра-
вятъ. Иду на Сахалинъ. Ц'Ьлую тебя. К.>
ЕонвоЯный схватилъ хлебный шарикъ, брошенны! сверху,
I, взгЬстФ съ другдиъ солдатояъ, ушолъ читать записку. Вое-
уЬ онъ вернулся и различными жестами показалъ ей, чга еиь
ее тоже любить и придетъ согласно ея просьбе.
Я уже говорила, что каторжанки занималлсь въ тюрьм^
торговлею; грамотный же, сверхъ того, извлекали дохода изъ
писан1я писеиъ, за который брали по 3 — 5 копЬекъ, глядя
по челов'Ьку. Узнавъ, что въ общественной камере есть «гра-
мотная барышня >, каторжанки устремились ко мн4 съ цмсь-
баяи читать и писать записки, который получались и переда-
вались <по телефону». Такимъ образомъ, я была введена въ
сферу интересовъ и ознакомилась съ тайниками гЬхъ существъ,
самое назван1е которыхъ сд1^алось браннымъ словомъ. Ране
утромъ, еще до звона с колокольца)), у моихъ наръ уже тол-
пились арестантки-каторжанки, желая воспользоваться самыиъ
удобнымъ временемъ для движешя «телефона». Вовсю осталь-
ную часть дня «почтовыя сношен1я> происходили урывками ■
случайно. Придетъ ко мнЬ каторжанка, садится; напишешь или
прочтешь ей записку^ а потомъ начинается разговоръ.
— Вы куда идете? — спросить она.
— Въ Вологодскую губерн1Ю.
— Надолго-ли?
— На три года.
— А я воть иду въ работы на 12 л'Ьть за мужа.
Посл-Ьдшя слова она произнесеть, понизивь голось, какъ-
бы прося сожал'Ьтя^ или же просто потому, что этимъзам^
чан1емъ вызываются непр1ятныя воспоминан1я.
Пересылаемый записки, которыхъ я прочла и написала
въпродолжсн1е недели несчетное множество^ были почти вгЬ похо-
жи другъ на друга по форм^ и содержан1ю. Воть одннъ
образчикъ:

89
«Поздравляю Ваеъ еъ добрымъ утрожъ. Желаю Вамъ веет»
хорошаго I усп'Ьха въ дЬлахъ Вапгахь. Уведомляю Ваеъ^ ш*
лая Матрена Ивановна^ что дясьмецо Ваше получмь. А то,
что Вы пишете, что у Васъ не ш'Ьетея табаку, то я Вап
пршплю изъ своего. Еще уведомляю Васъ, что шапочЕу п#-
лучилъ, за что I благодарнмъ покорно. Ц'клую Ваош са-
харныя уста.
Иванъ Степановъ Семеновь.»
Начало письма всегда посвящено поздравлен1ю съ добрнп
утромъ, а потомъ уже говорилось въ писыгЬ о д1^лахъ. Кал*
лиграф1а и правописаше, конечно, сильно страдали, а иногда
положительно затрудняли чтете письма; въ такихъ случаяхъ
каторжанки-арестантки сами помогали въ чтен1и, какъ-бухг«
аная заран*]^, что въ пасьмЪ должно дальше сл1Ьдовать.
Кром'Ь записокъ любовныхъ, посылались и ругательный.
Одна каторжанка получила записку^ состоящую изъ сплопшо!
Грани; не было никакой возможности прочесть вслухъ такое
иослаше, и я ей просто сказала, что ея корреспондентъ ру-
г.четъ ее за предполагаемую изм'Ьну, ибо она смотритъ на ^фу-
гихъ каторжанъ и переговаривается съ ними. Она ссйчасъ до-
гадалась, что на нее насплетничала другая каторжанка.
Такимъ образогь^ несмотря на толс1'ыя стЬны, отдЪляюнрс
мужчпнъ отъ женщинъ, тамъ влюбляются и ревнуютъ^ цЪлу-
ЮТС41, изм-Ьняютъ, волнуюп^я и ссорятся, словомъ на бумагЬ
продЪлывается въ тюрьмЬ все то, что происходить между людь*
ми на вол-Ь.
Бели каторжанка пр1обр11а себ1; €друга>, то онъ ее обы-
кновенно поддержлвалъ матнрзвльио. Арестанты-мужчины всегда
мен*е нуждаются, ч-Ьмъ женщины; у посл'Ьдняхъ нЬтъ гЬхъ
способовъ наживы въ тюрьм'Ъ, какъ майланы и картежная игра,
которая въ такомъ ходу у мужчннъ. Женщины обыкновенно
вязали своимъ <друзьямъ> шаиочкн, нЬчто въ род'Ь «{юсокъ
для покрыт1я бритой головы; окк л^лмт имъ подстилки мп
войлока и друпя вещи. Бол-Ье круппыя посылки, который труд-

90
ю было 1фшепор!П1ровать «по телефону» отъ нрсчивъ кь
жбштнанъ I обратно, передавались прямо черезгь контору.
Некоторый изъ каторжанокъ, очутившись въ сцентралгЬ»,
■м'кли уже готовыхъ <друзей> — или прежнихъ любовияковъ,
еъ ко!<х)ры]1И сообща совершили преступленхе и съ котсфнма
иродолжали поддерживать близша отношешя, над1^сь на луч-
шее будущее, или же новыхъ прхятолеЯ, пр1обр'Ьтепиыхъ по
дорогЬ. Въ самой тюрьм'Ь новый знакомства завязывались ну-
темъ созерцашя черезъ окна, всякаго рода мимики и непо-
средатвеннаго собос1$дован1я у угловыхъ оконъ. Съ тою-же
]^^ю употреблялся и слФдующИ оригинальный методъ. При-
деть въ тюрьму каторжанипъ, вникнетъ въ духъ м смыслъ
тюремныхъ обычаевъ и потомъ напвшетъ съ досятокъ м бо-
л1>е пнсемъ, а^^ресуя ихъ, наприм'Ёръ, <каторжапкамъ на пра-
чешную>. Во лсЁхъ десяти или двадцати письмахъ говоритга
одно и тоже, приблпзительпо сл'Ьдующее:
«Въ первыхъ строкахъ моего письма кланяюсь Вахъ п
желаю всего хорошаго. Еще оаняюсь Вамъ съ любовью. При-
шолъ я третьяго дня. Иду въ работы на десять л'Ьтъ. Вао1<>
б'Ьлосн']Ьжное лицо я вид'Ьлъ у окпа. Я Васъ люблю; отпи-
шите ип% какъ Вы располагаете. Отв'Ьть отпишите на имя Ива-
на Непомнящаго, что спдпть въ такоиъ-то корридор1^ и знл-
комъ съ каторжапкой Прасковьей Аидреевой.
По гробъ в-Ьрный Вамъ
Иванъ Михавловъ Григорьевъ.>
Письма эти циркулируютъ въ камере каторжанокъ, пока
т найдется-таки желающая вступить въ знакомство и пере-
вмску.
Одно время каторжанокъ сильпо смущалъ вопросъ, куда
лучше итти — на Сахалинъ (или, ка1гь он'Ь произпосили, ва
Сах^иинъ) или по сибирскому тракту.
— Не знаю теперь, какъ быть (говорила мп'Ь одна каторжан-
ка). Говорить, скоро отправка. Мой-то назиачспъ на Сахалнаъ,
уговариваеть и меня туда-же проситься.

^-^ А разв* пошлють, епн просить будете?
— Какъ-же, ва СахДлнъ^ кто просится, посшають.
Иовьчез ]ч>ворятъ, много нашихъ туда отправить.
Вопросъддя каторжанокъ бьиъ, д1Ьйствите1ьно, жгучИ. Дв1>
неведомый страны, о которыгь^ сверхъ названШ, онЪ знали
только то, что сибирскШ трактъ — <сухопугь>, а на Саха-
линь норемъ "Ьдуть, — какую нзъ нихъ выбрать? Многихъ
влекло на <трактъ> то^ что <будетъвеселЪе>: нартгя — общаж
съ мужчинами, на Сахалинъ же отправляхггъ каторжанокъ
отдельно оть мужчинъ. Съ друго! стороны, о Сахалине тоже
шлм заманчивые разсказы: путь недол!^, хотя и страшный,
живется тамъ вольготно, подъ замкомъ долго не держатъ, пай-
ки выдаются хороппе. Наконецъ, у многнхъ расчеты ослож-
нялись соображетями о <другЬ». Итакъ, надъ мудреннымъ
вопросомъ долго ломались головы. Въ это критическое время
€телефоны> легЬлн отъ мужчинъ къ женщинамъ и обратна
необычайно оживленно. Мужчины, искусивш1еся въ тюремной
наукФ, сов'Ьтовали какъ поступить, чтобы избегнуть Сахали-
на и следовать по <тракту>. Но врядъ-ли сов'Ьты могли по-
мочь. Каторжанокъ стали вызывать въ пр1емную, гдф докторъ
ихъ осматривалъ и давалъ свое заключеше, имевшее р1^п1аю-
щее значен1е при опродЬлеши м'Ьста отправки. ВсЬ, въ томъ
члсхЬ и каторжапсн, знали, что молодыхъ и здоровыхъ жен*
пцгаъ отправить на Сахалинъ. У н1Ькоторыхъ изъ каторжанокъ,
но желавшихь нття на Сахалинъ, была еп1;е слабая надежда,
что имъ, быть можеть, удастся достигнуть перемены марш-
рута, такъ какъ гд^-то въ пути медицински осмотръ про-
изводится вторично.
6посл'Ёдств1н я читала въ газетахъ, что изъ <централкн>
въ зтомь же году посл^кдовало на дальшй воетокъ 80 катор-
жанокъ. Очевидно, надежда многдхъ изъ нихъ итти <п»
тракту> не оправдалась.

92
Въ день о'лравкн прЕемка парт11 хонвоеп началась въ
два часа утра, такъ какъ по'Ьздь отходить въ еень часовъ.
ЗатЬнъ-то опять водш въ доктору, зачЪгь-то оп нфилъ
у арестантокъ железы нодъ подбородвомъ — аначт^ опять
жсшъ еифвлнса. Все пио въ обычномъ порядке: внкликалп^
осматривал! вещи ■ южно было думать, что благополучное
начало будетъ увенчано благополучнымъгже концомъ. Но
воть одивъ молодо! арестантъ зашшгетъ старшему нддвмра-
гелю, что у него въ камере укралн шапку. Не знаю^ бола-лм
то шапка казенная, или его собственная. Не успЪлъ еще
арестантъ договорить, какъ тяжелый ударъ по его лицу/ огла-
сивши весь дворъ, ознамеяовалъ вступлен1е <старшаго> въ
свойственную ему стях1ю. Удары сыпались за ударами, аре-
станть же смиренно стоялъ, принимая ихъ какъ пЬчто дол-
жное. Наконоцъ, бедный арестантъ заплакать и началъ
что-то говорить, но пош;ечины заглушали его слова. Долго-бы
еще продолжалась эта сцена^ еслибы конвой не поторопнлъ
арестанта и не остановилъ такимъ образомъ кулачнаго бойца.
Парт1я вышла часа въ четыре, а на вокзалъ прибыла
въ шесть часовъ. Но еще много времени потребовалось,
что бы хоть немного улеглось впечатхЬше отъ дикой рас-
правы, происшедшей на моихъ глазахъ. И подобное вар-
варство процв'Ьтаетъ не въ какомъ-либо медв1Ьжьенъ захо-
лустЬ, а въ громадномъ городе, въ одной изъ самыхъ боль-
шихъ тюремъ нашего отечества, черезъ которую ежегодно
проходятъ десятки тысячъ арестаптовъ, и тл^ позволительно
было бы ожидать мепЬе аз1атчины^ чДю гдЪ-бы то ни было...
Маргя Шефферь.

Издательство „ШИПОВНИКЪ". СПБ. Б. Конюшен. 17.
ЛИТЕРАТУРНО- ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ОТД'МЪ.
ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ АЛЬМАНАХИ
КНИГА ПЕРВАЯ.
I.
А. СЕРАФИМОВИЧЪ. У ОБРЫВА.— А. КУПРИНЪ. БРЕДЬ.
С СБРГ-ЬЕВЪ.ЦЕНСКГЙ. ЛЕСНАЯ ТОПЬ. — И. ГАРИНЪ.
КОГДА-ТО...— БОР. ЗАЙЦЕВЪ. ПОЛКОВНИКЪ РОЗОВЪ.
II.
Г О Р О Д Ъ: В. БРЮСОВЪ. Горохъ. (ет]1котворе1|1б|.
М. ДОБУЖИНСКГЙ. Городъ. Будия. Праадиикъ. (рислмА.
Л. БАКСТЪ. Умна, (рястнокъ). Н. РЕРИХЪ. Городъ. (рясумйф
т.
ЛЕОНИДЪ АНДРЕЕВЪ. ЖИЗНЬ ЧЕЛОВ-ЬКА
КНИГА ВТОРАЯ.
I.
В. МУЙЖЕЛЬ. Пока...— А. К0ЙРАНСК1Й. Хояонь.—
И. БУНИНЪ У ветока дней.— БОР. ЗАЙЦЕВЪ. Май.
И.
стиха.
ИВ. БУНИНЪ.
СЕРГ. Г0Р0ДЕЦК1Й.
АЛ. БЛОКЪ.
111.
АЛЕКСАНДРЪ БЕНУ А „Смерть* б рас. въ краскахъ.
IV.
СЕНТЪ ЖОРЖЪ ДЕ-ВУЭЛЬЕ. Король беаъ в^нца.
Раэр1|шенны1к авторомъ переводъ съ франц. Зин. ВепгеровоА
и В. Бинштска.
Редакцг.1 альманаховъ .^иповныжа*^^ имгья въ еиду объеди-
нить въ своелъ издпнги все значительнгъйшее и4ъ современ-
ною искусства^ нашла необход^лымъ привлечь къ унастт
вь альманахахъ худооюнико^гъ и литераторовъ не тол^к»
Роесьи, но и Запада, Въ третьей книгп ею полтщаеялся
новое произведенге Октава Мирбо.
Ц-Ьна 1 р. Въ переплете 1 р. 25 к.

Издательство .ШИПОВНИКЪ*'.СПБ.Б. Конюшен, 17.
ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ОТД-&ЛЪ.
Вор. 8айцевъ. Сборникъ разсказовъ:
Волки. Мгла. ТихГя зори. Св51щонникъ
Кронидъ. Хл'кбъ. Люди и Земля.
Деревня. Миеъ. Черные в^тры. Завтра!
Ц^Ьна 50 коп. (Раофодано).
С. Сбрг^Ьевъ-ЦенС8{Й. Сборникъ разсказовъ. Томъ И
(Печатается).
В. Му&ввель. Разсказы. Томъ I. (Печатается).
О. Содогубъ. Мелк1й б%съ. Романъ. Обложка М.
Добужинскаго. ЦЪна 1 р. 75 к.
Шадоиъ Апгь. Городокъ. Поэма изъ еврейской жизня
въ Польши. Единственный разр'Ьшен-
ный авторомъ переводъ съ еврейскаго.
Ц-Ьна 75 к.
Б. Тараоовъ. Сборникъ Га иховъ.Томъ II. (Печатается).
Г. Чулховъ. Анархическ1я идеи въ драмахъ Ибсена.
Ц-Ьна 30 к.
Ж. Штирноръ. Единственный и его собственность.
Съ предислов!емъ А. Горнфельда.
Ц^на 1 р. 25 к.
Вайронъ. Каинъ Перев. И. Бунина. Обложка В. Че^-
берса. Ц'1^на въ переплетЬ 1 р. 50 к.

Издательство. ШИПОВНИКЪ". СПБ. Б. Конюшен. 17.
СОШАЛЬНО-ПРЛИТИЧЕСКЖ ОТД'ЬЛЪ.
к. Марксъ. Къ критик'к политической вконом1и. Съ
лредиел. К. Каутскаго. Переводъ со 2-го ^Ьиец-
1 1 наго изд, и предисл, къ русск. изд. П. П. Румян-
цева. Ц^на 90 к.
БИБЛЮТЕКА
РЕВОЛЮЩОННАГО СИНДИКАЛИаНА.
Гюберъ Лягарделль. Революц]онный син-
дикализмъ. Авторизированный переводъ съ
рукописи, Ц. 40 к.
А. Лабр1ола. Реформизмъ и синдикализмъ
(Реформизмъ и соц1альная революц1я). Съ
пред. автора къ русск. изд. Перев. съ
итальянск.у подъ ред. и съ посл'^слов1емъ
А. Луначарскаго. Цйна 1 р.
ПОЛИТИЧЕСШЕ ПАМФЛЕТЫ.
А. Луначарск1й. Три кадета. Ц'кна 40 к.
А. Амфитеатровъ и Е. Аничков ъ. I. Поб-кдо-
носцевъ, какъ общественный деятель. II. Поб*^-
доносцевъ и православная церковь. ЦЪна 50 к.
А. Амфитеатровъ. Современныя сказки. Ц-Ьна 55 к.
А. Лу н а ч а р с к 1 й. Пять фарсовъ для любит. Ц-Ьна 40 к.
е. Сологуб ъ. Политическ1я сказочки. (Разошлось).
Н. Троцк1Й. Туда и обратно. 1. Вместо предислов1Я.
2. Отъ Петербурга до Березова. 3. Совйтъ Рабо-
чихъ Депутатовъ по этапамъ. 4. Мой поб'Ьгъ —
800 верстъ на оленяхъ. Въ текст* рисунки ав-
тора. Цйна 60 к.
Парвусъ. По тюрьмамъ во время революц1И. (Печ.)

ИЗДАТЕЛЬСТВО
.СОВРЕМЕННАЯ МЫСЛЬ"
Ц:^на 60 коп.
Складъ И8дан1я при издат. „ШИПОВНИКЪ*
Спб. Б. Конюшенная 17.