МАСИИ1ЕРА
^ОСТРОСЮЖЕТНОГО
Угдеиектива
ЭДВАРД ЭРОНС

ЗАДАНИЕ — НИДЕРЛАНДЫ
ШКОЛА ШПИОНОВ
ЛУННАЯ ДЕВУШКА
РОМАНЫ
§
иентрполигрАФ
Москва
1996
ББК 84.7 США
Э74
Серия «Мастера остросюжетного детектива»
выпускается с 1991 года
Художник А.А. Хромов
ISBN 5-218-00240-2
© Состав, перевод, послесловие, торгово-
издательское объединение «Пентрполи-
граф», 1996 г.
© .Художественное оформление серии, тор-
гово-издательское объединение «Центр-
полиграф», 1996 г.
ЗАДАНИЕ -
НИДЕРЛАНДЫ
РОМАН

Глава 1
Дарелл с Дэйрдри Пэджет были одни, когда позвонил Макфи.
Телефон долго и настойчиво звонил в ее доме из розового кир-
пича, выстроенном в колониальном стиле в местечке Принс-Джо-
унс на берегу Чесапикского залива. Субботний вечер, как и весь
конец недели, выдался жарким и душным. Дарелл радовался каж-
дой минуте, проведенной вдали от суматошного Вашингтона. На
западе погромыхивал гром, легкая дымка затягивала гладь зали-
ва. Они уже пообедали и теперь сидели на кирпичной террасе;
жаркий солнечный день не предвещал никаких сюрпризов. Пока
не зазвонил телефон.
Дарелл моментально вскочил на ноги. Дэйрдри знала: он
ждет этого звонка. Она наблюдала за колибри, порхавшим над
дельфинариумом, а Дарелл любовался изящным изгибом ее
шеи, блестящими черными волосами, ее спокойной и граци-
озной осанкой.
Заметив вопросительное выражение ее лица, он кивнул.
—	Да, это меня.
—	Я знаю, Сэм. Ты ждешь этого звонка со вчерашнего ве-
чера.
—	Ты уж прости, Ди.
—	Должно быть, это очень важно, — безнадежно вздохнула
она. Дэйрдри уже давно поняла, что вопросов о работе лучше
не задавать.
Весь отдел «К», занимавшийся чрезвычайными операциями
в Центральном разведывательном управлении Государственно-
го департамента, был приведен в состояние готовности. Она
этого не знала. Дарелл старался по мере сил не посвящать ее
в подробности своей работы. Но иногда обстоятельства скла-
дывались так, что это не получалось. И теперь по ее лицу
5
скользнула тень беспокойства, и болезненно дрогнули уголки
мягких губ.
— Думаю, тебе лучше ответить, — стараясь скрыть свои чув-
ства, сказала она. — Хотя ты прекрасно знаешь, что я не люб-
лю, когда тебя вызывают по выходным.
Сэм промолчал. Колибри упорхнул с шипастого цветка, и
бухта сразу показалась серой и зловещей. Дарелл вошел в дом
и снял телефонную трубку.
Звонил сам генерал Дикинсон Макфи, руководитель отдела
«К» и непосредственный начальник Дарелла. Говорил он жест-
ко и властно.
— Мне очень жаль, дружище. Знаю, ты рассчитывал провес-
ти недельку в Принс-Джоунсе. Но ты нужен здесь. Знаешь бар
Бассета?
-Да-
— Там получишь инструкции. Собери кое-какие вещички,
Сэм, тебе придется ехать за границу.
— Можно спросить, куда именно?
Ответом было молчание. Дарелл тут же пожалел, что про-
явил любопытство. Но на этот раз все было не так, как всег-
да. Страшный переполох, царивший в доме номер 20 по Ан-
наполис-стрит, где неподалеку от дипломатического квартала
помещалась тайная штаб-квартира отдела «К», свидетельство-
вал, что все привычные правила полетели к черту. По всему
миру была объявлена боевая готовность.
Сорок два часа назад сотрудникам и агентам отдела «К»,
разбросанным по разным странам и континентам, было при-
казано ждать. И никто не знал, чего именно. Все терялись в
догадках. И ждали. Всеобщее напряжение достигло предела,
словно чья-то рука, находившаяся в центре обширной и слож-
ной паутины, неожиданно туго натянула каждую нить.
Такого прежде никогда не было. И никто не знал, чего сле-
дует ожидать.
Дарелл замер с телефонной трубкой в руке, прислушиваясь
к пению птиц в кронах могучих дубов, окружавших дом Дэй-
рдри. Когда прошлой ночью они с ней любили друг друга, ка-
залось, что на свете нет ничего, кроме этого рая на берегу за-
лива. Он подумал, что слишком часто сюда приезжает. При его
профессии лучше избегать личных привязанностей.
— Генерал, вы хотите, чтобы я немедленно вернулся в го-
род?— спросил он.
— Да. Мне очень жаль, Сэм.
Дарелл окинул взглядом теплый солнечный небосвод.
6
— Генерал, вы мне можете сказать, что случилось?
— Это — операция «Кассандра», — сказал Макфи и повесил
трубку.
И наступил конец света.
Глава 2
Тем же вечером Дарелл вылетел в Лондон, где приземлился
в девять утра по Гринвичу. В лондонском аэропорту было так
же сыро и жарко, как в Вашингтоне. Казалось, что весь мир
обволокла эта неподвижная жара, характерная для середины
лета. Обычно ясное и голубое небо Англии подернулось дым-
кой, и утреннее солнце сквозь нее казалось неестественно ог-
ромным.
Джон О’Кифи встретил его в аэропорту с папкой докумен-
тов, удостоверявших его личность для голландских властей, и
пачкой гульденов. До самолета на Амстердам оставалось время,
и старые приятели пошли выпить кофе.
Очень рад снова встретиться с тобой, дружище, — сказал
О’Кифи. — Я совсем погряз здесь в бумажной работе, как бы
мне хотелось снова взяться за настоящее дело.
О’Кифи, рыжеголовый ирландец с ослепительной белозубой
улыбкой, имел чудесную жену, англичанку по имени Клер, и
четырех рыжих ребятишек — все они весело и беспечно обита-
ли в старой большой квартире в Мейфере.
— Как поживает Клер? — спросил Дарелл, невольно улыба-
ясь в ответ.
— Она просто цветет. Пытается заводить разговор о пятом
потомке, но я, право, не знаю. Мы надеялись в ближайшее
время немного отдохнуть — купили коттедж в Девоне, это са-
мое прекрасное место из всех, которые тебе когда-либо при-
ходилось видеть...
О’Кифи невесело усмехнулся и заковылял к столу, держа чаш-
ку с кофе. Он потерял ногу в Корее, лишившись возможности
заниматься оперативной работой. Но его гибкий, проницатель-
ный, аналитический ум по-прежнему приносил немалую пользу
отделу «К». С озабоченным выражением лица Джон манипулиро-
вал своей искусственной ногой, усаживаясь в кресло напротив
Дарелл а.
— Ты здесь, конечно, в связи с делом «Кассандры». Но буду
с тобой откровенным: мне это ничего не говорит, Сэм. Кстати,
а что такое «Кассандра»? — О’Кифи нахмурился. — Складыва-
7
ется впечатление, что все здесь в одночасье поглупели. Неуже-
ли дела настолько плохи?
— Да, пожалуй.
— Ну, давай порассуждаем, — задумчиво протянул О’Кифи. —
Кассандра — это ведь из греческой мифологии, не так ли? Тро-
янская царевна, дочь Приама и Гекубы, прорицательница, пред-
рекавшая гибель своей страны, и это знание стало для нее про-
клятием, — кажется, так,— и все продолжалось до тех пор, пока
Агамемнон не обратил Кассандру в рабство, а его жена не уби-
ла ее. Наверняка это имя для названия операции выбрано не
случайно, Сэм.
— Не пытайся сам себя запутать, — сказал Дарелл. — «Кассанд-
ра» — это кодовое название операции, дела по которой давно сда-
ны в архив, и все надеялись, что их никогда оттуда не извлекут.
— Теперь, когда из-за всего этого поднялась такая суматоха,
я не могу сдержать свое любопытство.
— Лучше не стоит, это может оказаться слишком опасно.
О’Кифи продолжал настаивать:
— Ведь Кассандра предсказывала ужасные вещи, в которые
никто не верил, правильно?
— Будем надеяться, что наша операция будет успешней, чем
оборона древней Трои, — сказал Дарелл. ,— На когда вы пла-
нировали свой отпуск в Девоне?
О’Кифи скорчил гримасу.
— Клер сказала, что мы едем послезавтра.
— Мне очень жаль, Джонни, но тебе придется отложить по-
ездку — ты можешь мне понадобиться в любой момент. Кста-
ти, ты знаешь Пита ван Хорна?
— Конечно, я говорил с ним несколько раз по спецсвязи.
Рассудительный и педантичный человек. Торгует антиквариатом
в Амстердаме.
— Это не основное его занятие, — кивнул Дарелл. — Он мой
первый связной. Голландцы послали его на север, чтобы под-
ключить к делу «Кассандры». Я встречаюсь с ним сегодня, по-
слушаю, что он может рассказать. Позднее ты узнаешь обо всем
от меня или от Пита.
— Хорошо.
Дарелл поднялся.
— Спасибо, что встретил. Надеюсь скоро снова увидеть тебя
и Клер.
— Ты знаешь, что твои документы действительны только в
Голландии? — спросил О’Кифи.
— Если повезет, то ехать дальше не понадобится.
8
Сэм сел в следующий самолет, вылетавший в Амстердам —
ежедневно из Лондона туда отправлялось одиннадцать рей-
сов, — и незадолго до полудня приземлился в аэропорту Схип-
хол. Во время полета никто из знакомых ему не встретился.
Вообще никто из пассажиров этого рейса не вызвал его подо-
зрений. Тем не менее, когда Дарелл оказался в Схипхоле с его
современным терминалом, элегантной торговой зоной, спор-
тивными площадками, миниатюрным экскурсионным поездом
для туристов, он еще раз внимательно осмотрелся и исполь-
зовал ряд хитроумных приемов, чтобы убедиться в отсутствии
слежки. Не то чтобы это было так уж существенно, но доста-
точно допустить малейшую ошибку — и весь мир узнает об
операции «Кассандра». И тогда ситуацию просто невозможно
станет контролировать.
Дарелл был рослым мужчиной с хорошо развитой мускула-
турой, жестким лицом и черными волосами, подернутыми ран-
ней сединой, хотя он едва разменял четвертый десяток. Шагал
он легкой, пружинистой походкой, но при этом испытывал гро-
мадное внутреннее напряжение. Он всегда был предельно ос-
торожен. Он научился осторожности еще в самом начале своей
работы, так как если не успеть научиться этому сразу, то позд-
нее такой возможности уже не предоставлялось. Зато можно'
было умереть. Умереть самыми разными способами — от гар-
роты в марсельской аллее, от толчка в спину на платформе лон-
донского метро, от ножа в отеле Бангкока. Его работой была
молчаливая и беспощадная война секретных служб, и он уже
давно не новичок в этом деле. Иногда Дарелл размышлял над
тем, что его запас живучести наверняка давно исчерпан. Порой
он чувствовал себя похожим на ту старую лису, за которой охо-
тился в детстве в болотах Луизианы. Та лиса была мудрым зве-
рем, изучившим все уловки, без которых невозможно остаться
в живых. Ему так и не удалось ее поймать, и в душе он был даже
доволен, что лиса оказалась хитрее. Будучи искусным игроком,
Дарелл тоже умел привлекать удачу на свою сторону.
Взяв такси, Дарелл отправился в Амстердам, но так как до
назначенной встречи еще оставалось время, решил прокатить-
ся через Аальсмеер, чтобы полюбоваться небольшими зелены-
ми островками, сплошь покрытыми цветами. Поистине, Гол-
ландия — страна цветов. Сэм был влюблен в эту страну, в ее
словно сошедшие с почтовых открыток живописные ветряные
мельницы, песчаные берега, длинные узкие каналы, обсажен-
ные деревьями, луга, старинную средневековую архитектуру. Он
уже давно не был здесь и успел забыть о преимущественных
9
правах велосипедистов, несущихся по специальным велодорож-
кам, проложенным вдоль проезжей части улиц.
Дарелл наслаждался новой встречей с Амстердамом, с его про-
хладными, выложенными брусчаткой улицами и знаменитыми
каналами с тенистыми аллеями по берегам. Он попросил так-
систа, перед тем как свернуть от центра безупречно чистого го-
рода к отелю, в котором обычно останавливался, проехать мимо
королевского дворца на Дам-сквер и вдоль Кальверстраат с ее
шикарными магазинами.
Отель «Спаанягер» находился в тихом тупичке, именовав-
шемся Меерхофплейн, который так и располагал к мирной спо-
койной жизни. Номер, заказанный ему О’Кифи, был уже готов
и ждал его, несмотря на то, что Амстердам буквально наводнен
туристами.
Поставив чемоданы, он привычно проверил комнату. Два окна
со створчатыми рамами выходили на обсаженный буками канал,
у которого играли дети. Велосипедисты крутили педали на ули-
це, прогулочный катер со стеклянной крышей неторопливо ми-
новал поворот канала.
Сэм вернулся в комнату, глубоко вздохнул и решил, что она
ему подойдет.
Затем Дарелл надел темно-синий летний костюм, белую ру-
башку и галстук пастельных тонов. Его одежда покроем и сти-
лем вполне соответствовала моде жителей европейского кон-
тинента, что позволяло незаметно слиться с толпой в деловой
части Амстердама. К тому же он достаточно хорошо говорил
и понимал по-голландски, чтобы чувствовать себя уверенно.
В два часа дня Дарелл подошел к кафе, расположенному воз-
ле деловой Лидсестраат, и заказал чашку кофе и еду, хотя по
голландским обычаям для обеда было несколько поздновато.
Поджидая связного, Дарелл разглядывал толпу. Перед вылетом
из Лондона он хотел было позвонить Дэйрдри, но Макфи за-
претил все личные контакты во время задания. Ему подумалось,
что он так же одинок, как вчистую разорившийся игрок, поста-,
вивший свой последний доллар на последнюю раздачу карт. .
Давным-давно дедушка Джонатан научил его всем премуд-
ростям искусства азартной игры. Старый Джон был одним из
последних профессионалов, игравших на миссисипских паро-
ходах, и Дарелл, выросший в дельте реки, на залитых солнцем
болотах Пеш-Руж, с детства накрепко усвоил то, что многим не
дано постичь до самой смерти. Дед научил его всему, что сле-
довало знать о разумном риске, безжалостной охоте, постанов-
. ке ловушек и особенно о всевозможных уловках и хитростях.
ю
Дарелл улыбался, потягивая крепкий голландский джин и
поджидая, когда подадут обед. С тех давних пор ничего не из-
менилось, думал он, кроме него самого. Много лет назад, ког-
да дед послал его из края болот на север, в Йель, в Нью-Хейвен,
он собирался стать юристом. Полагал, что станет судьей — и,
возможно, даже будет заседать в Верховном суде. Но началась
война, которая смешала все карты. Потом была служба в УСС1
и Джи-2, а позднее его пригласили пройти курс тренировок на
ферме в Мэриленде для последующей работы в создаваемом от-
деле «К» в ЦРУ. Эта работа стала для него образом жизни.
На ферме его научили убивать свернутой газетой или просто
ребром ладони — это нетрудно, если удар направлен в жизнен-
но важный нервный центр. Там он привык не доверять нико-
му, ни мужчине, ни женщине, ни другу, ни врагу. Узнал, что
на земле нет мест, которые можно считать безопасными. Со
временем все это вошло в привычку. Следовало почаще огля-
дываться через плечо. Полагалось избегать личных привязан-
ностей, так как они могли привести к смертельному исходу.
Когда верх берут чувства — жалость, любовь, сентименталь-
ность, — шансы на выживание резко падают...
Дарелл взглянул на часы. Два тридцать. Пит ван Хорн опаз-
дывал уже на тридцать минут.
Сэм заказал еще кофе и продолжал рассматривать запружен-
ную людьми тенистую улицу. Велосипеды, мопеды и маленькие
европейские автомашины неслись непрерывным потоком. За уг-
лом, где высокие кирпичные дома с остроконечными крышами
в стиле голландского ренессанса смотрелись в зеркальную гладь
канала, были видны неторопливо плывущие моторные баржи,
направляющиеся в район порта на Эйселмере. В окнах турист-
ских автобусов мелькали глуповатые физиономии с вытаращен-
ными глазами. Голуби вальяжно прогуливались по открытой пло-
щадке кафе в поисках укрытия от жаркого августовского солнца.
В два тридцать пять Дарелл бросил на круглый столик бу-
мажку в несколько гульденов и ушел.
Он не мог вообразить причины, по которой Пит ван Хорн
опоздал.
По крайней мере, веской причины. Пит ван Хорн содержал
для ЦРУ квартиру, расположенную над его антикварной лавкой
неподалеку от Кальверстраат, на Кюпплейн, 45. Она использо-
валась для временной остановки курьеров, как хранилище до-
кументов, одежды или оружия агентов, пробиравшихся на вос-
УСС — управление стратегических служб — предшественник ЦРУ.
11
ток или на запад, из Англии на континент. Там же находился
мощный радиопередатчик, работавший по любительской лицен-
зии, с которого под видом светской болтовни с американским
радиолюбителем можно было отправлять шифрованные посла-
ния непосредственно на радиостанцию в Вашингтоне.
К дому номер 45 по Кюпплейн от кафе можно было дойти
пешком. Дарелл медленно брел сквозь толпу, заполнявшую тро-
туары, разглядывал витрины магазинов, купил газету и пачку
голландских сигарет. За ним никто не шел. Убедившись в этом,
он свернул в проход позади антикварной лавки, открыл дверь,
разрисованную под голубоватый делфтский фаянс и украшен-
ную безукоризненно начищенным дверным молотком, и по уз-
кой, покрытой ковром лестнице поднялся на третий этаж. Из
дверей в противоположном конце коридора торопливо вышла
женщина, и, хотя Дарелл двигался совершенно бесшумно, она
тут же его заметила. Женщина была невысокой и плотной, сред-
него возраста, накрахмаленный чепец скрывал ее белокурые во-
лосы. Глаза смотрели холодно и безразлично.
— Что вам угодно?
— Я ищу Пита ван Хорна, — сказал Дарелл.
— Если вас интересует антиквариат, то магазин находится...
— Нет. Я предпочитаю современные вещи. Понимаете, та-
кие же свежие, как сегодняшние новости. Минхер ван Хорн
обещал проводить меня на фирму, занимающуюся изготовлени-
ем мебели...
— Я понимаю. — Губы ее были плотно сжаты, гость явно не
вызывал у голландки теплых чувств. — Входите. Я думаю, что
он вас ждет, но не уверена...
Ее тон заставил его спросить:
— Что-то случилось?
— Он болен. Когда он вернулся домой из Фрисландии, я
хотела вызвать доктора, но он не позволил.
— Когда это случилось? — спросил Дарелл.
— Буквально сегодня утром, минхер. Он сказал, что доктор
ему не поможет. — Светло-голубые глаза женщины осматрива-
ли Дарелла с головы до ног. Она явно беспокоилась, но голос
оставался тихим и лишенным всяких эмоций. — Я надеюсь, что
вы сможете как-то ему помочь.
— Постараюсь. На чем он ездил во Фрисландию?
— На своей машине. У него красная «каравелла», стоит в
аллее у канала за домом.
— Я понял. Спасибо.
— Вы хотите, чтобы я подождала? Я могу ему понадобиться.
— Полагаю, в этом нет необходимостй, — ответил Дарелл.
Он постоял на верхней площадке лестницы, пока женщина
спускалась вниз. На площадке она неуклюже обернулась и взгля-
нула на него. Издали ее глаза казались почти бесцветными.
— Я много лет была его экономкой, — сказала она все тем
же невыразительным голосом. — Пит всегда доверял мне, до тех
пор, пока не связался с вами. Я ему говорила, что не стоит гнать-
ся за деньгами. Ведь он мог бы жениться на мне. У меня бы
хватило денег и для нас обоих, и на магазин. Но он... казалось,
он получал от этого удовольствие. До сегодняшнего дня. Сего-
дня ему не повезло.
Дарелл взглянул на нее, но ничего не сказал. Внутри старо-
го голландского дома было тихо, лишь с улицы долетало при-
глушенное звяканье велосипедных звонков. Наконец женщина
хлопнула дверью. Убедившись, что она ушла, он поднялся на
верхний этаж и подошел к двери Пита ван Хорна.
Прежде всего он предпринял ряд предосторожностей. Сна-
чала достал таблетки, которые вручил ему Дикинсон Макфи, —
всего их было три штуки. Макфи сказал ему: «Я не знаю, при-
несет ли тебе этот пузырек хоть малейшую пользу. Но ты все-
таки возьми его. Они не повредят, но помочь могут. Сейчас мы
просто не знаем, с чем пришлось столкнуться».
Дарелл взял губами одну из таблеток, почувствовал, как пере-
сохло во рту, и с усилием ее проглотил. Затем он достал ору-
жие из кобуры под мышкой, которую голландские таможенники
просмотрели в аэропорту, и, держа в левой руке пистолет 38-го
калибра со взведенным курком, правой постучал в дверь.
. — Пит? — негромко позвал он.
Никакого ответа из-за толстой дубовой двери не последовало.
Он снова взглянул в сторону лестницы — было такое чувство, что
экономка осталась где-то поблизости и прислушивается так же
напряженно, как он. Но, не видя ее, снова позвал ван Хорна.
— Пит, я ждал тебя, чтобы вместе пообедать, но ты не пришел.
— Минхер Дарелл? — прошептал слабый голос.
-Да.
— Входите. Мне очень жаль. Надеюсь, вы поймете... Я не мог
с вами встретиться, я хотел, но... входите, входите.
Дверь оказалась не заперта. Дарелл осторожно нажал начи-
щенную до блеска ручку тонкой работы, подождал немного,
затем приоткрыл дверь и снова подождал. Стоя в дверях, он
увидел Пита. Тот лежал на большой старинной кровати с бал-
дахином, стоявшей возле окна со ставнями и средневековыми
цветными витражами. Несмотря на дневную жару, окна были
13
открыты и звонки амстердамских велосипедистов звонко отда-
вались в комнате. Поверх пыльной листвы платанов и кленов,
выросших на берегу залива, за бельгийскими плитками мосто-
вой он увидел вдали отсветы темной воды и небольшой камен-
ный мостик, переброшенный через канал. Разноцветные бли-
ки, падавшие сквозь створчатое окно, белые оштукатуренные
стены и темные дубовые балки комнаты напомнили Дареллу
картины Вермейера и де Хука. Этот голландский дом, постро-
енный в семнадцатом веке, словно сошел с одного из музей-
ных полотен.
— Что случилось, Пит? — мягко спросил он человека, лежа-
щего в постели.
— Входи, Сэм. Я думаю, все будет в порядке.
Тем не менее Дарелл быстро и настороженно осмотрел всю
комнату. Кроме них, в комнате никого не было, похоже, ловуш-
кой не пахло. Он открыл большой ореховый шкаф и взглянул на
висевшие там костюмы голландца, выдержанные в строгих тонах,
заглянул в выложенную на старинный манер плиткой ванную, где
чувствовался запах любимого Питом английского лосьона после
бритья. Затем снова повернулся к человеку в постели.
— Что с тобой случилось, Пит?
— Как видишь, — слабым голосом сказал тот, — я очень
болен.
— Чем болен?
— Я умираю.
Дарелл взглянул на Пита и увидел, что голландец пытается
улыбнуться. Ван Хорн, человек небольшого роста, выглядел
как типичный торговец антиквариатом, которым и был в'дей-
ствительности. «Смелость и преданность могут существовать в
любом облике», — подумал Дарелл. Они с Питом встречались
и прежде на других заданиях в Западной Европе, и теперь он
был потрясен неожиданными переменами в его облике. Ван
Хорн больше не был ни бодрым, ни румяным. Его рыжеватые
волосы стали тонкими и сухими; яркие голубые глаза, кото-
рые обычно светились умом, сейчас выглядели затуманенны-
ми и испуганными. На бледном лице блестели мелкие капли
пота. Он лежал одетым в темно-серый костюм, только лаки-
рованные ботинки были сброшены и валялись рядом на ковре.
Ковер, старинный гобелен на стене, огромная постель, малень-
кие, похожие на драгоценности в оправе картины на белых
стенах явно были принесены снизу, из антикварного магази-
на. Сейчас, когда Пит умирал, они казались еще ярче.
— Ты вызвал врача, Пит? — спросил он.
14
— Нет. Что проку? Это была ошибка, понимаешь... Крайне
неудачное стечение обстоятельств, которое меня доконало...
— Успокойся, Пит. Ты точно знаешь, что с тобой произошло?
— Это действует на систему кровообращения и на сердце.
Сердце у меня бьется так, словно хочет разорваться на части.
Оно будто молотом стучит в ребра и пытается бороться... но ему
не выдержать...
— Пит, мне кое-что рассказывали в Вашингтоне...
— Я стал шестой жертвой. Посмотри... вон туда... — Мерт-
венно-бледная рука с трудом приподнялась с постели.
Дарелл взял со стоявшего возле кровати антикварного сто-
лика свернутую голландскую газету. Провинциальное издание,
выходящее во Фрисландии. Маленькое сообщение в колонке
новостей было отчеркнуто красным карандашом.
Он прочел вслух:
— «Пять человек умерли таинственной смертью в отдален-
ной деревне...» — запнулся, покосился на Пита и продолжал
читать.
Деревня называлась Доорн и находилась на восточном фриз-
ском острове в провинции Шеерсплаат — небольшое рыбацкое
поселение, удаленное от излюбленных маршрутов отдыхающих
яхтсменов и туристов. Все умершие были членами команды не-
большого рыбацкого судна; подозревали, что эпидемия вызвана
новой формой вируса. Однако больше пока никто не умер.
Он снова взглянул на Пита.
— Речь именно об этом? Ты уверен?
Маленький голландец вяло кивнул.
— Именно так все началось. Я думаю, это было для нас пред-
упреждением, чтобы мы знали, что люди, с которыми придется
иметь дело, безжалостны и ни во что не ставят человеческую
жизнь. Им понадобились невинные жертвы, чтобы продемон-
стрировать нам тот товар, который они намерены продать. Боль-
ше за этим нет ничего. И если люди, с которыми нам придется
иметь дело, настолько жестоки, что могут ради острастки убивать
и демонстрировать трупы, тогда мы действительно столкнулись с
тяжелым случаем. — Ван Хорн замолчал и неожиданно закашлял-
ся. — Неизвестно, как далеко все зайдет и когда это можно будет
остановить — если вообще можно. Похоже, дружище, что внезап-
но открылся ящик Пандоры с его ужасным содержимым.
— Успокойся, Пит.
— Ты что-нибудь знаешь? Я страшно испугался. Я действи-
тельно не хочу умирать, потому что мир... Все могло быть так
прекрасно...	-
15
—- Может быть, врач поможет тебе?
— Лучше.;, если мы не будем никому об этом сообщать. Ты,
конечно, понимаешь. — Грудь Пита тяжело вздымалась и опу-
скалась, а голова судорожно дергалась из стороны в сторону.
Дарелл не подходил к нему и ничего не касался. Внезапно в
глазах ван Хорна вспыхнул лихорадочный блеск. Медленным
болезненным движением он облизал губы. — Ты слышишь меня,
друг?
— Слышу. Расскажи точно, что случилось во Фрисландии?
— Я отправился туда, чтобы проверить информацию, кото-
рую должен был передать тебе. Вчера я поехал мимо Льюварде-
на и озера Лауверс в сторону деревни Амшеллиг во Фрислан-
дии. Ты хорошо знаешь местность и море в том районе?
— Только приблизительно.
— Фрисландия — это чудный край туманов и мелководья.
В воздухе там такое сияние, которого не увидишь нигде в мире.
Ты знаешь, это лучшее место для парусного спорта. И обшир-
ные зеленые пастбища с фризскими коровами... — Больной
запнулся, лицо его блестело от пота. — Там я и нашел.Кассанд-
ру, — прошептал он.
Лицо Дарелла ничего не выражало.
— Кассандру?
— Она была там, — повторил ван Хорн.
— Но ведь это всего лишь название операции, Пит. Ты не
ошибаешься?
— Но она там была! Я знаю, что она... — Голос голландца
сорвался на крик, потом вдруг затйх. Грудь его тяжело вздыма-
лась, затем несколько успокоилась, словно силы его иссякли.
Дарелл оставался недвижим. Снаружи доносились пронзи-
тельные крики детей, игравших в тени кленов вдоль берегов
канала. Мимо, тарахтя мотором, проплывала баржа. Он снова
взглянул на груду» Пита. Тот не дышал, глаза его закатились.
Дарелл ждал. Затем грудь Пита еще раз дрогнула .в последнем
усилии, и выпученные глаза вновь нашли Дарелла.
— Ты должен поехать в Амшеллиг, а оттуда на остров в про-
винции Шеерсплаат. Тебе понадобится лодка. В этом сумереч-
ном свете... ты увидишь, что это дикая страна в странном море...
ты должен найти его и женщину, Кассандру...
— Кого найти, Пит?
— Уайльда. Джулиана Уайльда. И его брата Мариуса.
— Кто они такие?
— Джулиан открыл ящик. И он готов разнести смерть по
всему миру. Пять человек'там умерли, чтобы подтвердить его
16
могущество. Причем люди не знают, почему они умерли. Ни-
какой врач не смог бы им помочь. Он нашел бункер, то мес-
то, которое мы все это время разыскивали. Жители деревни
перепуганы... и плотина рухнула?...
Какое-то время он бормотал нечто неразборчивое.
— Этот ящик, или бункер, он находится в Шеерсплаат? Где
это, Пит?
— В море... когда поднимается туман... и когда загорается
свет Гроот-Керк...
Последовала пауза.
— Пит! Как же это с тобой случилось? Ведь тебе говорили,
чтобы ты был осторожен. Ты же знал об опасности, правда?
— Да, я знал, —- донесся до него усталый шепот.
— Тогда как же ты допустил, чтобы с тобой это случилось?
— Это был... я думаю, что это был несчастный случай.
— Ты уверен?
— Мне сказали, что... относительно безопасно... попытаться
передать тебе пузырек с образцами культуры...
— С образцами? Они у тебя?
Голова на подушке отрицательно качнулась из стороны в
сторону.
— Когда я заболел... я их уничтожил...
- Как?
— Они на дне моря.
— Ты должен был попытаться спасти их, — сказал Дарелл. —
Это могло пригодиться.
— Это погубило бы тебя, дружище, точно так же, как убило
меня. Несчастный случай... если это был несчастный случай...
произошел потому, что пузырек должен был быть надежно за-
печатан. Но он оказался незапечатанным. И Джулиан с Мари-
усом знали это! Я уверен, что они знали! Они хотели сколотить
свое бесчестное состояние на жизнях невинных людей по все-
му миру. Они... они...
Снова последовала пауза.
— Пит?
Губы больного шевельнулись. Глаза его стекленели, и с тру-
дом вырывавшееся хриплое дыхание, казалось, протестовало
против царившей в комнате духоты.
— Под газетой... старая карта... она может тебе пригодиться...
Дарелл поспешно вернулся к столу. Там лежала свернутая
карта — обычная карта автомагистралей Голландии издательст-
ва «Мишлен», — но не нашел в ней никаких пометок, имевших
хоть какое-нибудь значение.
17
— Ты сказал о старой карте, Пит. Старом издании? Эта кар-
та датирована 1938 годом.
— Страна изменилась. Она же была наводнена нацистами...
во время оккупации. Из прежнего уже ничего не осталось. Но
новая плотина... она наконец-то была закончена... чтобы вос-
становить землю. Ты увидишь на карте... ты увидишь...
— Да, Пит?
Умирающий тяжело закашлялся.
— Будь осторожен... из-за Кассандры. Она... она убьет и тебя.
Его грудь конвульсивно поднялась. Все тело выгнулось и на
какое-то мгновение застыло в судороге, опираясь на затылок и
пятки, окаменев от непереносимой муки. А затем рухнуло вниз.
И Пит ван Хорн умер.
Глава 3
Дети все еще перекрикивались друг с другом, играя на вы-
ложенной кирпичом дорожке возле канала. Велосипедисты про-
должали звонить. Мимо проплыла другая баржа, волна от кото-
рой разбилась о старинные замшелые стенки канала. Откуда-то
издали донесся звон церковного колокола. Дарелл вздрогнул и
взглянул на часы. Четыре часа пополудни. Он посмотрел на ма-
ленькое личико Пита; красный луч света от стеклышек цветно-
го створчатого окна упал на щеку покойного, придав ему жут-
кий вид совершенно здорового человека.
— Мне очень жаль, Пит, — пробормотал Дарелл.
Затем он принялся быстро й деловито- сновать по комнате.
Все следы связи Пита ван Хорна с отделом «К» необходи-
мо было удалить или уничтожить. На это требовалось время.
И пока он находится здесь, он может погибнуть, как погиб
Пит ван Хорн. Только вчера Пит ван Хорн был здоров и бодр.
А сейчас он всего лишь труп, мертвое тело, вызывающее от-
вращение и распространяющее ужасную заразу.
Прежде всего следовало заняться радиопередатчиком. Он
был встроен в шкафчик работы пятнадцатого века, стоявший
в углу комнаты, причем никаких попыток спрятать его не де-
лалось — ведь это была официально разрешенная любитель-
ская радиостанция. Тем не менее Дарелл тщательно осмотрел
все вокруг, так как знал, что где-то здесь должна быть книга
для кодирования; он нашел ее в маленьком потайном ящичке
в задней части шкафа. ч Книга представляла собой небольшой
англо-голландский словарь в кожаном переплете. Он решил,
18
что среди прочих книг тот будет выглядеть совершенно без-
обидно, и потому не взял с собой, а просто небрежно сунул
на полку, оставив на виду; он несколько удивился, почему Пит
не сделал так раньше. Затем он исследовал содержимое бумаж-
ника Пита, вынул оттуда американские доллары и переложил
их к себе, положив взамен соответствующую сумму в голланд-
ских гульденах.
Напоследок он вернулся к столу и развернул сложенную кар-
ту голландских провинций Фрисланд и Гронинген, изданную
фирмой «Мишлен». Снова просмотрел ее, но не нашел ника-
ких пометок. И тем не менее тщательно сложил ее и сунул в
карман.
Осталось совсем немного. Пит был очень осторожен. Осто-
рожен, но только до вчерашнего дня, когда что-то — или кто-
то? — его убило.
Ключи от машины ван Хорна лежали на туалетном столике.
Дарелл забрал их, подошел к двери, вынул большой старинный
ключ из замочной скважины и еще раз оглянулся на мертвого
человека, лежавшего на постели. Рано или поздно тело вскро-
ют в морге. Но не имея возможности убрать труп — это было
абсолютно исключено, — он не мог допустить, чтобы кто-ни-
будь коснулся тела Пита. Никто, кроме тех, кто предупрежден
об опасности, не должен даже заходить в эту комнату.
В противном случае мог погибнуть весь город. «Вероятно,
уже поздно пытаться изолировать те вещи, которые ван Хорн
принес с собой, — мрачно подумал он. — Может быть, вообще
все уже слишком поздно».
Возможно, теперь уже он несет в себе эту смерть.
Он запер дверь, положил ключ в карман и стал спускаться
по крутой лестнице к выходу на улицу, который находился по-
зади антикварного магазина. Его волновал вопрос, где может
быть экономка. Повинуясь неожиданному импульсу, он внезап-
но остановился на полпути до второго этажа.
И услышал звук поспешных шагов чуть ниже по лестнице.
Шаги тут же замерли. Дарелл не мог заглянуть вниз, так как
следующий лестничный марш, ведущий к входной двери, засло-
няла лестничная площадка. Зато были хорошо видны разноц-
ветные стеклянные панели входной двери, проникавшие сквозь
них яркие лучи света освещали небольшой, отделанный плит-
кой вестибюль.
Кем бы ни был тот, кто остановился ниже Дарелла, ему при-
дется пересечь это разноцветное световое пятно, чтобы скрыть-
ся на улице.
19
Он ждал.
Тот, другой, ждал тоже.
Он пытался припомнить, как звучали шаги человека, спа-
савшегося бегством. Они были легкими и осторожными, с чуть
слышным пристуком. Женщина, и на высоких каблуках. Эко-
номка? Но Дарелл вспомнил, что на ней были массивные баш-
маки, соответствующие ее солидным размерам. Неизвестный
же шагал легко. Молодая женщина?
Ни о ком похожем в его ориентировке ничего сказано не
было.
Он ждал.
Он умел быть терпеливым. Он не двигался, не издавал ни
звука и спрашивал себя, знает ли молодая женщина... или де-
вушка... стоящая внизу, что он действительно здесь. Он не по-
мнил, чтобы чем-то зашумел, выходя из комнаты Пита. Тем не
менее что-то ее испугало, заставило бежать. Да, она знала, что
он наверху. И тоже ждала...
Однако ее терпению не сравниться было с терпением Да-
релла. Очень скоро он увидел, как мелькнули волосы медово-
го цвета, и различил силуэт женщины в ситцевом платье на
индонезийский манер, когда та пробежала через отделанный
плиткой вестибюль и распахнула наружную дверь. В тот же
миг он кинулся следом. Дарелл потерял ее из виду в тот мо-
мент, когда огибал площадку, скользнув по гладким вытертым
перилам, чтобы прибавить ходу. Ему хотелось увидеть ее лицо,
но не вышло. Она прошмыгнула в дверь и выскочила наружу
прежде, чем он добрался до первого этажа.
На улице, шедшей вдоль канала, под сенью кленов было
тихо и прохладно. Канал сверкал в лучах заходящего солнца.
На выложенных кирпичом тротуарах и берегах лежали длинные
тени. Большинство ребятишек уже разошлись. Дарелл остано-
вился на белом каменном крыльце антикварного магазина и
посмотрел сначала в одну, потом в другую сторону. Девушки
в индонезийском платье нигде не было видно. Она исчезла. Но
она не могла свернуть за угол за то время, которое ему пона-
добилось, чтобы сделать последние несколько шагов. Значит,
она должна быть где-то поблизости.
Дверной колокольчик антикварного магазина Пита ван Хор-
на издал характерное «динь-динь». Экономка стояла в дверях,
сложив руки на большом животе и неподвижно уставившись на
него.
— Минхер, вы поговорили с Питом?
— Да, — ответил Дарелл. — С ним все в порядке.
20
— Все в порядке? Но он был очень болен, он...
— Ему сейчас гораздо лучше, — возразил Дарелл. — И он не
хотел, чтобы его беспокоили. Он сказал, что теперь уснет до
утра.
— Без ужина?
Она недоверчиво посмотрела на него, и Дарелл понял, что
совершил ошибку. Для голландцев еда была самым важным со-
бытием повседневной жизни. Еда в Голландии была тяжелой,
обильной и частой. Экономке было непостижимо, как Пит мо-
жет пропустить ужин.
Дарелл торопливо ответил:
— Видите ли, тут дело в желудке. У него сильно расстроился
желудок. Он приготовил себе чай, чтобы его успокоить. С ним
все будет хорошо. Просто не тревожьте его.
Полная женщина недоверчиво пожала плечами.
— Как скажете, минхер.
В этот момент Дарелл снова увидел девушку. Та пряталась за
стволом большого старого каштана на противоположной сторо-
не улицы неподалеку от канала. Сейчас она на мгновение вы-
глянула из своего укрытия, полагая, что внимание Дарелла от-
влечено экономкой Пита, и Сэм увидел, что она действительно
молода, как он и предполагал. Ситцевое платье мелькнуло яр-
ким пятном сквозь ветви дерева. Длинные волосы цвета меда
рассыпались от движения у нее по плечам, спина гибко прогну-
лась. Ноги у нее были длинные и очень стройные. Сэм с удо-
вольствием отметил мягкие линии бедер и талии. Однако по-
прежнему не мог рассмотреть ее лица.
— Вы знаете эту девушку? — спросил он экономку.
— Кого?
— Вон ту, что идет по улице к мосту.
— Нет, сэр, — ответила женщина.
Дарелл кивком поблагодарил ее и повернулся, чтобы уйти.
Двигался он очень легко; его широкие, обманчиво непринуж-
денные шаги позволяли передвигаться с приличной скоростью.
Ему не хотелось сразу догонять девушку. Она что-то выискива-
ла в доме Пита, возможно, подслушивала у двери в тот момент,
когда Дарелл разговаривал с умирающим. Зачем? Что она мог-
ла услышать и кто она такая? Нужно было время, чтобы найти
ответы на эти вопросы.
Девушка свернула за угол и направилась к троллейбусу. Под-
нимаясь в салон, она чуть повернула голову, чтобы осторожно
взглянуть на Дарелла, и он мельком увидел ее лицо. Оно было
бледным и казалось испуганным. Осталось впечатление, что у
21
нее огромные, чуть раскосые глаза, яркие губы и что она пре-
красна, как эльф. Затем она вошла в троллейбус и исчезла, за-
слоненная другими пассажирами.
Ему повезло. В Амстердаме нет такси, курсирующих по ули-
цам, но неподалеку оказалась стоянка такси возле пристани, к
которой причаливали моторные лодки со стеклянным верхом,
катающие туристов по каналам. Он вскочил в первую же маши-
ну и сказал шоферу, что надо делать.
В течение следующего часа он был очень занят. Девушка
вышла из троллейбуса на Дам-сквер, зашла в универмаг, про-
шлась по Ньювен-Дийк к центральному вокзалу, затем пере-
думала и направилась к Кальверстраат, где купила пару белых
кожаных перчаток, небольшой кожаный чемодан, очки от со-
лнца, крем для загара и губную помаду. Она только дважды
оглянулась, высматривая Дарелла, видимо, не в силах сдержать
невольный порыв. Он не думал, что она его заметила, но пол-
ной уверенности все же не было. Он, конечно, мастер слежки
и терпеливого выжидания, особенно когда требовалась вся его
выдержка, но Дарелл еще не знал, с кем имеет дело. Сам он
продолжал думать о теле Пита ван Хорна, лежавшем в спаль-
не за запертой дверью. С этим нужно было срочно что-то ре-
шать. Экономка, видимо, уже закрыла антикварный магазин —
было около шести часов, а голландцы обычно ужинают рано.
Она могла подчиниться, а могла и не подчиниться его указа-
нию не тревожить «спящего» Пита. Он не знал, насколько эта
женщина была в курсе связей Пита с отделом «К».
Но куда острее была необходимость установить там каран-
тин. Он чувствовал, что это нужно сделать немедленно. С дру-
гой стороны, следовало найти объяснение странному поведению
девушки, ее присутствию в доме и очевидному стремлению из-
бавиться от «хвоста».
Наконец Сэму представилась возможность начать действо-
вать, когда она зашла в ресторан «Старый баран» возле Рем-
брандтплейн, усевшись на самом виду за столик у окна. Он мог
наблюдать за ней из телефонной будки по другую сторону ши-
рокой чистой улицы. Дарелл разменял в благоухавшей шокола-
дом кондитерской банкноту в двадцать гульденов, взял взаймы
у хозяина конверт, вложил туда карту, которую забрал в ком-
нате Пита, и адресовал конверт самому себе в отель «Спааня-
гер». Хозяин обещал опустить конверт по дороге домой, перед
тем как сесть в троллейбус, примерно через час. Затем Дарелл,
прячась за потоком велосипедистов и экскурсионным автобу-
сом с туристами, вернулся в телефонную будку.
22
Телефонистки работали быстро и эффективно. Дарелл зака-
зал международный разговор и назвал номер в Лондоне, кото-
рый О’Кифи оставил для срочной связи. Он знал, что О’Кифи
ждет его звонка. Пока он наблюдал за девушкой, следя через
окно, как ее обслуживает пожилой официант, раздался веселый
бодрый голос О’Кифи:
— Джонни слушает.
— Это Сэм. Все нормально?
— Нормально. Ты в Амстердаме?
— Мне нужна кое-какая помощь, — торопливо бросил Да-
релл. — Пит выбыл из игры. Совсем.
О’Кифи был ошеломлен.
— Что с ним случилось? Кассандра?
— Думаю, да. Может быть, несчастный случай, но я не уве-
рен. Появилась девушка, и я вынужден был оставить тело. Ты
понимаешь, что это значит. Ставка очень велика — может быть,
весь город.
О’Кифи судорожно сглотнул.
— Боже правый, Сэм...
— Я хочу, чтобы ты сегодня вечером приехал сюда. Тебе
придется им заняться.
— Это опасно?
— Не знаю, — равнодушно буркнул Дарелл..— Мне при-
шлось подвергнуться воздействию этой штуки. Если ты не хо-
чешь рисковать, это может сделать кто-то другой.
— Нет, дело не в этом. Но знай мы побольше...
— Мы не знаем ничего. Пит умер слишком быстро. Полагаю,
меньше чем через двадцать четыре часа. Так что мы ограниче-
ны во времени. Мы узнаем, как много он схватил, через день
или два, если пострадает кто-нибудь еще — мне придется на-
блюдать и за собой, — но даже тогда нельзя ручаться. Уверен,
что медицинские заключения будут неопределенными. Внешне
это выглядело как инфаркт, причем обширный.
— Может быть, так оно и есть... — начал О’Кифи.
— Не будь идиотом, — бросил Дарелл.
— Да. Ты прав. Это все мой ирландский оптимизм. Хорошо,
Сэм. Я немедленно выезжаю.Он невесело рассмеялся. — И я
только что переписал свое завещание, чтобы быть уверенным, что
Клер и ребятишки получат все права на квартиру и ферму в Девоне
и еще на те акции, которые я недавно прикупил нам на старость...
— Клер с ребятишками тоже могут не дожить до старости,
если мы быстро с этим не справимся, — беспощадно оборвал
Дарелл.
23
— Ты прав. Пит у себя дома?
— В спальне наверху. Я запер дверь. Ты должен вытащить его
наружу, привязать груз, вывезти в море и утопить. Сделать это
таким образом, чтобы он в ближайшее время не всплыл, пони-
маешь? Или так, или воспользуйся крематорием. Что ты пред-
почитаешь?
— Я думаю, лучше в море.
— Что бы ты ни делал, держи подальше полицию, соседей
и всех остальных. Никто, кроме тебя, не должен его касаться.
Понимаешь?
— Премного благодарен, — буркнул О’Кифи. — Джонни —
во все бочки затычка.
— Ты шел на это, когда поступал на службу, — сказал Дарелл.
— Не напоминай мне о моих ошибках, Сэм. Послушай... —
О’Кифи замолчал, и Дарелл ждал, наблюдая за девушкой в рес-
торане напротив. Потом О’Кифи продолжил: — Сэм, а что про-
изойдет, если мы не сумеем правильно откупорить эту бутылку?
— Джонни, ты знаешь средневековую историю. Ты слышал
о Черной Смерти, чуме и так далее. Эта штука будет действо-
вать быстрее, шире и куда эффективнее. А кроме того, люди,
работавшие над «Кассандрой», — прекрасные специалисты по
биохимии.
— Ее следовало.бы держать в герметичном бункере, — про-
шептал О’Кифи.
— Ну, не получилось. Ты начнешь действовать сразу же?
— Я буду, на месте в полночь... Сэм?
- Да?
— Как ты себя чувствуешь?
— Эта штука действует не так быстро, — успокоил Дарелл.
— Но ты же был с Питом. Ты мог подцепить от него эту за-
разу.
— Не знаю.
— Ты боишься? Только честно?
— Да, — ответил Дарелл. —- Я чертовски боюсь. — И пове-
сил трубку.
Глава 4
Сведения об операции «Кассандра» уже давно хранились в
архивах.
Правда, это были всего лишь кошмарные слухи, старые сплет-
ни, пережитки Второй мировой войны.
24
Наряду с безымянным и невообразимым секретным оружи-
ем, ракетами Фау-1 и Фау-2, научно-исследовательской базой
нацистского Верховного командования в Пенемюнде, сущест-
вовала и операция «Кассандра».
Рутинная сортировка военных документов, проведенная в
Вашингтоне, обычная канцелярская проверка материалов,
захваченных передовыми отрядами Третьей армии генерала
Паттона, позволила обнаружить материалы по операции «Кас-
сандра».
Но все это были лишь неопределенные слухи, намеки на
нечто совершенно невероятное. Речь шла о смерти, ожидав-
шей, когда ее выпустят на свободу, о такой смерти, которой
мир не знал со времен средневековья. Говорилось о каком-то
абсурдном и молчаливом Gotterdammerung1, тихом конце все-
го, что человечество нежно любило и заботливо пестовало.
«Кассандра» представляла собой биологическое оружие. Тут
не было ничего нового. Такое оружие уже давно существовало
в лабораторных условиях, в пробирках биологов, его создание
как бы олицетворяло мысль о том, что на войне все дозволено,
олицетворяло саму философию нацизма. «Кассандру» следова-
ло уничтожить в лаборатории. Однако ее умножали и совершен-
ствовали. Ампулы и пузырьки с этой смертью уже были подго-
товлены к высеванию на города и поля Великобритании, но в
этот момент передовые отряды союзников ворвались в Голлан-
дию, что привело к паническому отступлению немцев.
Известно, что база, на которой выращивались образцы «Кас-
сандры» на питательных средах, уничтожена.
Но проблема оставалась.
Уничтожена?
Записи, обнаруженные в Вашингтоне, дела не проясняли.
Предполагалось, что бункер, содержавший все записи и тяжелые
водонепроницаемые сейфы с. культурой «Кассандры» в стеклян-
ных сосудах, был намеренно герметично запечатан. Этот вирус
не имел естественных врагов, его нельзя было обнаружить при
анализе, и в течение двадцати четырех часов он вызывал
смерть в результате нарушения сердечной деятельности, симп-
томы которого были очень похожи на обширный инфаркт. Но
в других сообщениях утверждалось, что подземная лаборатория
была затоплена отступавшими немцами в результате взрыва
голландских плотин, когда на территорию базы хлынули хо-
лодные воды Северного моря.
Божьем проклятии (нем.).
25
Северное побережье Голландии и Германии, Западные и Вос-
точные Фризские острова, затопленные польдеры провинций
Фрисландия и Гронинген были тщательно и неторопливо обсле-
дованы. Ничего найти не удалось. Ни бункеров, ни лаборато-
рий. Никаких намеков на исследования по биологическому ору-
жию в документах, оставшихся от нацистской оккупации.
Так что отправить все в архив и забыть. Это только кошмар-
ные слухи,* обрывки вражеской пропаганды.
Если бункер был уничтожен, то, по-видимому, погиб и вирус.
Таким образом, его больше нет.
Значит, так и надо было сделать: материалы зашифровать,
отправить в архив и забыть. И в последующие десять лет не про-
изошло ничего такого, что напомнило бы о «Кассандре».
За неделю до того, как в отделе «К» объявили тревогу, в Гаа-
гу, в Посольство США в Нидерландах, пришло анонимное пись-
мо. В нем предлагалось продать шесть пузырьков с вирусом
«Кассандра» Соединенным Штатам или организации НАТО за
сумму в пять миллионов долларов, которую следовало внести
наличными на анонимный номерной счёт в Народном банке
Швейцарии в Женеве. Остальные детали этого первого письма
были утеряны, так как вскрывший его секретарь машинально
отправил письмо в папку для писем душевнобольных, в резуль-
тате чего сорок восемь часов спустя оно было сожжено.
К следующему письму была приложена'заметка, вырезанная
из провинциальной голландской газеты, где рассказывалось о
небольшой, но обеспокоившей местные власти вспышке чрез-
вычайно заразной инфекции в рыбацкой деревушке Доорн на
острове Шеерсплаат, относящемся к Восточным Фризским ост-
ровам. Копию письма переправили в Вашингтон.
Дело о «Кассандре» было вновь извлечено из архивов.
Заодно обследовали архивы голландской, английской и аме-
риканской разведывательных служб. К попыткам обнаружить
лабораторию и персонал, о которых упоминал автор письма,
привлекли и властей Западной Германии.
Результат был отрицательным.
Ничего не обнаружили.
Затем пришло письмо с предупреждением и угрозой передать
секрет врагам Запада («холодная война» в это время вступила в
очень жесткую и опасную фазу), если в ответ на требования не
будут предприняты экстренные меры. Назван был агент, с ко-
торым автор письма намеревался вступить в переговоры, — Пит
26
ван Хорн. Это стало причиной немалого беспокойства в доме
номер 20 по Аннаполис-стрит — в штаб-квартире отдела «К».
Откуда автору письма стало известно, что Пит ван Хорн чис-
лится в платежных ведомостях ЦРУ? Подпись в письме также
вызвала беспокойство: там стояло слово «Кассандра». Как мог
кто-то, не знакомый с первоначальным проектом нацистов, уз-
нать его секретное кодовое название?
Это могло означать, что кто-то из немецких биохимиков вы-
жидал все эти годы, чтобы нанести удар ради личной выгоды.
Или что имеет место утечка из стен ЦРУ.
Пита ван Хорна допросили. За его домом организовали круг-
лосуточное наблюдение. Все, чем он владел, и все, что он де-
лал, каждая незначительная, несущественная деталь его жизни
была извлечена на поверхность, перевернута, подвергнута про-
верке буквально под микроскопом, проанализирована й в кон-
це концов отброшена. Результат опять оказался отрицательным:
Пит был вне подозрений. Но так как именно его автор письма
выбрал в качестве партнера для переговоров, решено было его
и использовать.
Именно тогда и призвали Дарелла.
Была сделана еще одна попытка обнаружить тех, кто пытал-
ся шантажировать Запад угрозами и террором. «Нет, они не
просто пытались, — невесело подумал Дарелл. — Люди ведь
умерли». Невиновные голландские рыбаки в северной провин-
ции испытали на себе действие вируса. Это в какой-то мере
продемонстрировало характер мужчин, которые им противо-
стояли, или женщин, поправил он сам себя, так как в этом
деле ничего не было известно наверняка. Характер тех, кто
каким-то образом наткнулся или преднамеренно вскрыл затоп-
ленную лабораторию нацистских вирусологов, искавших самое
страшное оружие, позволившее бы им довести до победного
конца проигранную войну.
Возможно, это было делом рук сумасшедших; однако тут
Дарелл сомневался. Чувствовался почерк международных аван-
тюристов, которые ни к кому не испытывали ни преданности,
ни привязанности и были совершенно беспринципны. Груп-
пы отщепенцев, антиобщественной и аморальной. Это было
видно по их поведению и образу мыслей, их ужасной силе и
царившему среди них закону джунглей.
Дарелл подумал, что, пожалуй, в мире не' найдется более
опасных людей. Они не признают никаких законов, ни юри-
дических, ни моральных, кроме тех, которые служат их собст-
венным интересам.
27
Жизнь человеческая для них ничего не значила: их интере-
совали только материальные блага, которые можно было захва-
тить силой или хитростью. Они жили и умирали по почти за-
бытым миром примитивным законам звериного сообщества.
Последняя попытка обнаружить местонахождение старого
бункера-лаборатории была сделана Питом ван Хорном вчера. Его
направили в Амшеллиг дожидаться тех, кто собирался продать
вирус «Кассандра». Нужно же было хоть что-то делать. Нельзя
сидеть и ждать, пока чума начнет распространяться по всему миру.
Эта попытка и погубила Пита.
«Возможно, я сам тоже заражен вирусом», — подумал Дарелл.
Он ничего не знал о нем, не знал, как тот передается и как
может на него подействовать. Пит успел сказать слишком мало.
Но теперь следовало осторожно и крайне тщательно пройти
по следу Пита, постаравшись сохранить хрупкий контакт. Тог-
да результат поездки мог стать иным.
В этом и состояла задача Дарелла.
Ему это не слишком нравилось. Он предпочитал встречу с
врагом, которого мог видеть и чувствовать, врагом-мужчиной.
Призрак, нависший над миром, был слишком велик и расплыв-
чат, чтобы сражаться с ним обычными методами.
А пока он ждал и следил за девушкой, сидевшей у окна рес-
торана...
Когда она вышла, уже темнело. Дарелл не заметил возле нее
никого, кроме официанта. Насколько он мог видеть, она не под-
ходила к телефону и не передавала записок. Подхватив свою зо-
лотистую сумочку, девушка торопливо покинула «Старый ба-
ран», взглянула на часы и направилась к стоянке такси на углу.
Дарелл последовал за ней. Теперь она больше не бродила по
улицам, а сразу направилась в Торбеккерплейн, район дешевых
баров и небольших кафетериев для белых, известный в Амстер-
даме доступными женщинами, джином, воровскими притона-
ми и опасностями для заплутавших туристов. Немного погодя
девушка вышла из такси, отпустила водителя и вошла в узкую
улочку, застроенную домами с красными фонарями. На ступень-
ках сидели женщины, наслаждаясь теплым вечером и с явным
возмущением провожая ее взглядами, затем они оживлялись,
заметив Дарелла, и принимались самым откровенным образом
с ним заигрывать. Когда девушка свернула в проход за лавкой
сувениров, ведущий к старому желтому дому в стиле барокко,
он некоторое время выждал и тоже вошел внутрь.
28
Уже на входе он остановился, обдумывая свои последующие
шаги. Никакое самое буйное воображение не могло предста-
вить, что девушка в ярком индонезийском платье живет здесь.
Судя по осанке и внешности, она явно относилась к людям,
стоящим гораздо выше местной публики. И в то же время со-
здавалось впечатление, что она довольно хорошо знакома со
здешней обстановкой.
Дарелл миновал вестибюль.
Темный лестничный марш вел наверх, к батарее отопления.
Деревянные перила были жирными на ощупь. Дарелл стал мед-
ленно подниматься по лестнице. Где-то громко играло радио.
Наверху за закрытой дверью что-то неразборчиво бурчал муж-
чина. Одолев первый пролет, Дарелл снова остановился. Он чув-
ствовал, что направляется в жестокую и продуманно подготов-
ленную ловушку. И был начеку.
С верхней площадки лестницы до него донесся голос де-
вушки.
— Послушайте, вы что, следите за мной?
Подняв глаза, он увидел, что она перегнулась через перила
лестницы. Девушка улыбалась.
— Да, — ответил он.
— Пожалуйста^ входите. Думаю, мы сможем договориться.
У него возникло опасение, что девушка может в самом деле
оказаться обитательницей амстердамского района красных фо-
нарей, которую привело в дом Пита ван Хорна просто случай-
ное совпадение. Но Дарелл старался не принимать совпадений
в расчет и поднялся наверх.
Казалось, она одна. Другие двери в коридоре, грязные и не-
взрачные, были плотно закрыты, и из-за них не доносилось ни
звука. Дверь же за спиной блондинки была распахнута настежь,
и он видел запущенную комнату с большой латунной голланд-.
ской кроватью, угловым туалетным столиком и окном с темной
шторой, опущенной до самого подоконника. В воздухе плава-
ли запахи кофе, несвежей пищи, застарелых духов и давних лю-
бовных дел. Пока девушка его поджидала, яркая электрическая
лампочка освещала пространство позади нее и подчеркивала
ее чувственную вызывающую позу и линию бедер. Так как она
стояла спиной к свету, лицо по-прежнему оставалось в тени, и
единственное, что он мог заметить, были насмешливая улыбка
и влажный блеск миндалевидных глаз.
Неожиданно на него повеяло Востоком, возможно, причиной
тому был большой бронзовый идол с острова Бали, который
резко контрастировал с убогой обстановкой комнаты. Но в Гол-
29.
ландии полно индонезийских девушек, осколков нидерландской
империи на Дальнем Востоке. Он мог и ошибиться по поводу
легкого намека, который прочитал на ее лице. Когда она заго-
ворила по-голландски, ему почудился в ее речи немецкий ак-
цент; но уверен он не был. И после первых же его слов она
быстро переключилась на английский.
— Ну, — сказала она, — мне кажется, вы достаточно на меня
насмотрелись. Довольны? Почему вы шли за мной через весь
город? Или вы из тех скромников, которые боятся заниматься
делом в открытую?
, — Все зависит от того, каким делом заниматься, — возразил
Дарелл.
Девушка рассмеялась.
— А у вас есть какие-то сомнения на этот счет? — Она шаг-
нула к нему в коридор, положив руки на бедра недвусмыслен-
ным призывным жестом. — Я уверена, вы останетесь мной до-
вольны. Я ведь в самом деле вам нравлюсь, верно? Иначе вы
бы наверняка не следили за мной. Знаете, я на вас очень рас-
сердилась. Вы могли бы заговорить со мной гораздо раньше —
по крайней мере, угостили бы меня ужином. Скажите, вы —
американец?
— А вы — немка? — спросил Дарелл.
Она удивленно посмотрела на него.
— Разве мой выговор похож на немецкий?
— Ваш акцент звучит немного странно.
— Но я научилась английскому языку от американцев. Зна-
ете, это было много лет назад, когда я была моложе, но уже
занималась этим делом. Да, я жила в Западном Берлине. Там
было столько солдат! И прошло столько лет! Но вы заходите,
пожалуйста. Не стесняйтесь. У меня есть неплохой «Джени-
вер», это настоящий голландский джин, и мы можем заказать
какую-нибудь закуску в кафе на углу. Нам никто здесь не по-
мешает. — Она мягко потянула его за руку, подталкивая к от-
крытой двери.
— Понимаете, я следил за вами не для этого, — сказал он.
-Да?
— Мне хотелось бы знать, что вы делали сегодня после обе-
да в доме Пита ван Хорна и почему в такой панике убежали
оттуда, ковда я вышел из его комнаты. Почему вы там были?
Почему вы нас подслушивали?
На лице ее проступило явное сомнение.
— Я была там? О, я думаю, вы очень ошибаетесь.
— Вы там были. Не лгите.
зо
— Почему я должна лгать? У вас много денег?
— Я могу прилично заплатить за информацию.
— О чем? Я действительно не понимаю. Я — простой че-
ловек, у меня простой бизнес. Вы хотите заняться со мной лю-
бовью или нет? Если вы пришли сюда по другим причинам,
можете убираться прочь. Меня не интересуют извращения, а
уж тем более разговоры. И к тому же я не собираюсь вам рас-
сказывать историю моей жизни. Если вы хотите устроить скан-
дал, я позвоню в полицию. Чтобы вы знали, у меня есть ли-
цензия. Все, что я делаю, совершенно законно.
У нее был смелый, вызывающий взгляд. Дарелл заколебал-
ся. Ее тон и поведение казались убедительными, но...
Чтобы выиграть время, он спросил:
— Как вас зовут... я имею в виду, на работе?
Он увидел, как.глаза ее слегка расширились, затем в них
промелькнуло что-то вроде удивления, гнева или лукавства.
И она мягко рассмеялась. От улыбки ее губы приоткрылись,
показались зубы, острые, белые и хищные.
— Ну что же, все знают, как меня зовут, — сказала она. —
Меня зовут Кассандра.
Глава 5
Его лицо не дрогнуло, ничего не выдав.
Дарелл понимал, что если отреагирует неправильно, то де-
вушка либо просто убежит, либо скроется за массой уверток и
лжи, так что будет потеряно слишком много времени, чтобы
выудить полезную информацию. И к тому же он был глубоко
потрясен. Сэм боялся испугать ее, но сомневался, понимает ли
она все значение своего имени. У него возникла мысль, скорее
даже, лишь многообещающее предчувствие, что девушка сама
не уверена в том, какую реакцию вызовет ее имя. Он видел, что
она наблюдает за ним с некоторым любопытством, может быть,
даже с ожиданием. Возможно, в ее удлиненных карих глазах
промелькнула и тень страха.
Дарелл пожал плечами и небрежно заметил:
— Довольно необычное имя.
— Вам оно нравится?
— «Роза всегда роза».
Она снова рассмеялась.
— Ну, так займемся делом?
— Конечно, — кивнул он.
31
Она придержала открытую дверь.
— Тогда входите.
Комната была обставлена скромно и практически без укра-
шений, если не считать балийского идола, изготовленного из
дешевой бронзы. Все было готово к ночному бизнесу. Когда
он закрыл за собой тяжелую входную дверь, до него донеслись
неясные ритмичные звуки, издаваемые музыкантами в матрос-
ском баре по другую сторону улицы. Конечно, самым главным
предметом обстановки была кровать — массивная, аккуратно
застланная, с горкой подушек. В одном углу стояло биде, в
другом — шкаф. Дарелл обратил внимание, что во входной
двери не было ни замка, ни задвижки. Он подошел к шкафу,
открыл его, взглянул на пропахшие дешевыми духами платья
и поношенное зимнее пальто на рыбьем меху. С первого взгля-
да стало совершенно ясно, что Кассандра, или как там ее зва-
ли, здесь не живет. Комната была снята на время. Ни один из
нарядов ей не подходил, и в подметки не годясь тому экзоти-
ческому ситцевому платью, которое было на ней сейчас. Улы-
баясь, он медленно повернулся.
— Ну, вы говорили, что найдется немножко джина? — спро-
сил он. — Мне хотелось бы немного расслабиться перед... вы
понимаете...
— Мне кажется... у нас не так много времени... — Она за-
пнулась и прикусила губу, явно чувствуя себя неловко. Пальцы
нащупывали верхние пуговицы платья. Но при этом она все еще
стояла в центре комнаты. — Я не совсем уверена...
— Вы же сказали, что хотите заняться делом. Разве здесь
ничего не найдется выпить?
— Да, пожалуй, я смогу что-нибудь найти.— Она заглянула
в маленький шкафчик под газовой плитой.
Но Дарелл открыл одежный шкаф и достал оттуда бутылку гол-
ландского джина, которую заприметил перед этим на полке.
— Вот рна. Вы забыли, где держите выпивку?
— О... Нет, просто... я что-то немного нервничаю.
— Ничего, — сказал он. — Здесь довольно жарко. А на тебе
слишком много надето, милочка.
— Хорошо...
Ее пальцы нервно сражались с пуговицами платья. Глаза
были опущены. На щеках проступил легкий румянец, и она
закусила губы, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Где-то
в доме опять заорало радио. Она подняла голову, на миг при-
слушалась и, решившись на что-то, улыбнулась и стала сни-
мать платье.
32
В тот момент, когда она замерла в классической позе раздева-
ющейся женщины, с воздетыми руками и платьем, наполовину
скрывавшим ее голову, Дарелл почувствовал, как в нем просыпа-
ется желание. У нее была статная, редкой красоты фигура, кото-
рая могла бы заставить любого мужчину потерять голову.
Прикрывавшие красиво очерченные женственные бедра чер-
ные кружева нижнего белья только подчеркивали шелковистый
блеск тела. Плоский живот, длинные, сильные и полные ноги
довершали картину. Когда она наконец-то стянула через голо-
ву свое платье, золотистые волосы водопадом рассыпались по
плечам, а полные груди настойчиво стремились высвободиться
из оков черного лифчика.
Она остановилась, замерла и взглянула на него.
— Так в чем дело?
— Ты просто прекрасна, — мягко сказал он.
— О, ты так думаешь? Так стою я сотни гульденов?
— Ты стоишь гораздо больше. Такая красивая... и такая без-
дарная лгунья.
Она отшвырнула платье в сторону, пытаясь изобразить ярость.
— Мы опять возвращаемся к этой ерунде? Я же сказала, что
ходила в дом Пита ван Хорна по делу.
— Ты же не шлюха, — резко бросил он.
— Но ты... но я...
— Дилетант всегда себя выдаст. Профессиональная прости-
тутка давно бы уже зажала мои гульдены в своем маленьком
потном кулачке. Настоящая профессионалка прекрасно знает,
что нельзя до такой степени доверять мужчине.
— Но ты... ты мне показался симпатичным, — нерешитель-
но выдавила она, покосилась на него, улыбнулась и быстро
шагнула ближе.
Это должно было послужить предупреждением, и вполне
достаточным. Но когда Дарелл повернулся к входной двери,
девушка, назвавшая себя Кассандрой, неожиданно вскрикну-
ла и бросилась на него, обвила его теплыми ногами и руками,
слившись с ним в нерасторжимый клубок, так что он покач-
нулся и остановился. Она оказалась неожиданно очень силь-
ной и злобной. Он ощутил движение воздуха, когда дверь рас-
пахнулась и раздался шум торопливых шагов. «Двое мужчин», —
подумал он со злостью, оторвал руку девушки от своей шеи,
изогнулся, доставая пистолет...
Дарелл только мельком смог увидеть появившихся мужчин
' до того, как она ударила его бронзовым идолом. Их действи-
тельно было двое: один крупный, мускулистый и толстый, дру-
2 Э. Эроне «Школа шпионов»	33
гой маленький, почти подросток, похожий на недокормлен-
ного мышонка. Единственной общей их приметой была одеж-
да: оба были в темных свитерах и широких штанах из грубой
бумажной ткани, типичной одежде матросов. Он успел запо-
мнить только эту мгновенную картинку, так как ощутил силь-
ную боль в затылке. И когда уже падал, у него опять посы-
пались искры из глаз, так как в этот момент его ударили
второй раз.
Как в тумане он услышал злой, срывающийся голос де-
вушки:
— Слишком долго вы сюда добирались!
— Мы ничего не могли поделать, мадам, — начал оправды-
ваться толстый. — Что нам делать...
— Можете убить его, мне наплевать! — резко бросила она.
Дарелл попытался приподняться, но руки и ноги у него были
словно свинцовые. Он почувствовал, как голова его свалилась
на сторону, челюсть коснулась плеча, и понял, что снова ока-
зался в дураках.
Последнее, что Сэм запомнил, распластавшись на грязном
полу, была острая неожиданная боль между ребер, и причиной
этой боли мог быть только высокий каблук-шпилька девушки,
которым та зло его пнула.
Они отобрали его.пистолет и просмотрели документы, хотя
это и не имело большого значения. Даже в нынешнем своем
состоянии он бы мог использовать кое-какие приемы, чтобы
вернуть себе свободу. Но это ничего не давало. «Лучше уж идти
до конца, — подумал он, — по крайней мере, до последнего
решающего момента».
Оказалось, что его в буквальном смысле слова ожидает про-
гулка. Толстый матрос с молодым помощником вытащили его
по скрипучей лестнице черного хода на улицу и без особых
церемоний швырнули в автомашину. Девушка вышла с ними.
Она заговорила с мужчинами, но не по-голландски, а по-не-
мецки, и те подобострастно ей поддакивали. Затем толстяк до-
пустил ошибку, обратившись к ней «фрау фон Витталь».
— Заткнись, идиот! — взорвалась она.
— Но я...
— Подумай, что будет, если он слышал мое имя?
. — Мадам, он без сознания. Я готов в этом*поклясться.
i- Ну, в любом случае, это было непозволительной глупос-
тью, Эрик.
34
— Да, мадам. Нам его убить? — Толстяк Эрик, нога которо-
го стояла на шее Дарелла, спросил это так буднично, словно
интересовался, какое вино следует подать на стол.
— Думаю, не стоит. Он уже может говорить?
— Его можно заставить говорить, мадам.
— Я знаю, — продолжала девушка задумчиво, — что он взял
карту из дома Пита ван Хорна.
— Я обыскал его. Карты у него нет.
— Стало быть, он где-то ее оставил. Вам нужно как следует
спросить его об этом.
На основе тех звуков, которые до него долетали, Дарелл смог
предположить, что его вывозят из города, но определить на-
правление было невозможно. Однако вскоре он почувствовал
запахи гавани, затем запах цветов и наконец специфический
аромат соленой воды. Машину вел молодой матрос, а Кассанд-
ра сидела впереди рядом с ним. Дарелл продолжал делать вид,
что лежит без сознания, что было не так уж трудно. Чувствовал
он себя так, словно толстяк пытался открутить ему голову.
Когда запах моря стал еще сильнее, машина остановилась.
Двери со стуком открылись. Дарелла вытащили наружу, и он
открыл глаза. Видны были мерцающее в лунном свете море и
слабые отблески огней Амстердама на юге. Девушка стояла сбо-
ку. Недовольно надув губы, она взглянула на него исподлобья.
— Где карта, мистер Дарелл? — спросила она по-английски.
Он сделал вид, что не понял.
— Карта?
— Та карта, о которой вы говорили с Питом ван Хорном.
Я все слышала. Я же слушала, стоя за дверью. Мне нужна эта
карта.
, — У меня ее нет.
— Мы знаем, что сейчас ее у вас нет. Что вы с ней сделали?
— Я отправил ее почтой.
— Куда?
— В Англию.
Толстый матрос буркнул:
— Он лжет, мадам. Можно мне?..
— Да, — сказала Кассандра.
Но Дареллу это уже надоело. Когда толстяк замахнулся на
него чем-то блестящим, Дарелл наклонился, ушел от удара и
двинул толстяка кулаком в живот. Тот застонал от внезапной
боли. Молодой матрос пронзительно закричал и заплясал во-
круг него. Дарелл ударил его каблуком по лодыжке и отшвыр-
нул прочь. Пока толстяк пытался прийти в себя, Сэм схватил
35
его левой рукой за горло и сдавил, матрос упал на колени в
песок, глаза у него выкатились, рот судорожно раскрылся, хва-
тая воздух.
Девушка оказалась сделанной из материала покрепче. Она
зашла сзади, и, почувствовав боль от удара по затылку, Дарелл
понял: победа за нею. Он ткнулся лицом в холодный песок,
заскрипевший на щеках и губах, и закрыл глаза, погружаясь во
всепоглощающую темноту.
Долго слышен был только тихий плеск и вздохи моря на
прибрежцом песке, и еще бормотание ветра, и звук, похожий
на рокот далекого уличного движения. Еще Сэму показалось,
что он слышит музыку, но он не был в этом уверен. Через не-
которое время он начал дрожать, перевернулся на спину, гля-
нул в голландское небо, прямо над собой увидел луну и понял,
что довольно давно тут валяется. Он был один, Кассандра со
спутниками исчезли. Он опять перевернулся на живот и мед-
ленно приподнялся на руках и коленях, чтобы получше осмот-
реться и понять, где находится.
Всюду простиралось море, блестевшее жидким серебром в
лунном свете, плоское и спокойное, как озеро. Примерно в двух
сотнях метров на берегу вйднелся небольшой бетонный пирс,
уходивший в море. В другой стороне темнела группа простых
голландских домиков — рыбацкая деревня, расположенная на
берегу внутреннего лимана, бывшего Зюдерзее. Красные и зе-
леные навигационные огни складывались в мозаику, отражав-
шуюся в воде. Поблизости был слышен шум проезжавших авто-
машин, и когда он оглянулся в сторону суши, то увидел, что
автомобильные фары освещают пустой берег, море и плоскую
землю, которая всюду выглядела одинаково.
Дарелл отдыхал.
Немного погодя он поднялся и зашагал по берегу в сторо-
ну дороги. Там сел на бетонное ограждение велосипедной до-
рожки и принялся ждать. Мимо на север и на юг пронеслось
с полдюжины автомашин. Ему казалось, что маленькая рыбац-
кая деревушка на юге расположена слишком далеко, чтобы за-
тевать туда пешую прогулку. Проще было подождать. И вскоре
со стороны широкого, вымощенного брусчаткой шоссе доне-
сся рев мотора и одинокая фара мотоцикла залила его ярким
светом.
Это был один из тех желтых патрульных мотоциклов с ко-
ляской, которые входили в общую для всех Нидерландов сис-
тему дорожного обслуживания и предназначались для помощи
попавшим в затруднительное положение автомобилистам.
36
Водитель мотоцикла оказался человеком весьма опытным и
деловитым. Он спрыгнул с мотоцикла, вытащил бЛокног, при-
крепленный к поясу, и подошел к Дареллу, сидевшему на обо-
чине под круглым синим знаком, указывавшим, что эта дорожка
предназначена для велосипедистов.
— Минхер, вы попали в аварию?
— В каком-то смысле — да, — ответил Дарелл по-голландски.
Мотоциклист сразу переключился на медленный, но пра-
вильный английский.
— А где ваша машина, сэр?
— У меня ее не было. Вы можете подвезти меня обратно в
Амстердам или, по крайней мере, до остановки троллейбуса,
чтобы я мог вернуться в город?
— Конечно, сэр. Но что с вами случилось? Вы ранены.
— Да, можно так сказать, — мрачно буркнул Дарелл.
Близилась полночь, когда он, вернувшись в город, вошел в
тихий холл отеля «Спаанягер» на Меерхофплейн. В обществен-
ном туалете он попытался по мере сил стряхнуть песок с одеж-
ды и промыть кровавую ссадину на затылке, но все его тело и
голова болели, и он кипел от раздражения и злости на то, что
потерял из виду девушку, которая, как это ни было невероят-
но, назвала себя Кассандрой.
Карту, которую он отправил себе почтой, с присущей голланд-
цам пунктуальностью уже доставили, и портье за стойкой в отеле
вручил ее, не успел Дарелл войти в холл. Он поднялся в свою
комнату, осторожно вошел, убедился, что все спокойно, и отпра-
вился с картой в ванную, где сбросил одежду и включил горячую
воду. Ничего особенного Сэм не заметил, обычная туристская
дорожная карта довоенных времен, без каких-либо существенных
пометок. Дарелл недоуменно покачал головой, затем решил, что
что-нибудь может обнаружиться при лабораторном анализе.
Перед тем как забраться в ванну, он заказал у портье бутыл-
ку джина. Немного кружилась голова, и он подумал, не причи-
нил ли удар по затылку более серьезных повреждений; у него
не было уверенности, что все обошлось благополучно. В ванне
Сэм опять принялся изучать свой трофей. Это была обычная
карта, выпущенная Королевским нидерландским автомобиль-
ным клубом в 193& году. Почему Пит ван Хорн придавал ей
такое значение? Дарелл все еще хмуро ее разглядывал, когда
раздался осторожный стук в дверь. Он крикнул официанту, что-
бы тот вошел и поставил заказанную бутылку джина.
Вошел круглолицый блондин лет пятидесяти, с плотным
голландским животиком и светло-голубыми глазами, мель-
37
ком скользнувшими по Дареллу, когда тот появился в дверях
ванной.
— Господин Дарелл, я — инспектор Ганс Флаас из нидер-
ландской полиции безопасности.
Дарелл кивнул и улыбнулся.
— Позвольте мне одеться, инспектор.
— Конечно, |НО- дело в том, что я получил донесение о со-
вершенном на вас нападении.
— Да, это так. Ваши люди хорошо работают.
— У нас маленькая страна. Не желаете вызвать врача?
— Нет, нет.
— Тогда, вероятно, мы можем поговорить о деле.
— Я ждал вас, — сказал Дарелл и подумал, успел ли О’Кифи
добраться сюда вовремя, чтобы управиться с телом Пита. — Буду
в вашем распоряжении через минуту.
— Конечно.
Дарелл вытерся, надел халат и вышел в гостиную. Флаас си-
дел выпрямившись, сведя вместе колени и лодыжки, словно
опасливая старая дева. Но в том, как он холодно и проница-
тельно взглянул на Дарелла, не было ничего смешного. После
того как они пожали друг другу руки, он попросил у Дарелла
разрешения закурить и, извинившись, достал вонючую ита-
льянскую сигару.
— У нас есть великолепные голландские сигары, но благо-
даря некоторым обстоятельствам у меня испорченный вкус. Вы
не возражаете?
Вовсе нет, — сказал Дарелл.
Голландец продолжал говорить, глядя на пламя своей спички.
— Вы, конечно, понимаете, что мы знаем, кто вы такой и
почему оказались здесь.
— Я нисколько в этом не сомневаюсь:
Флаас кивнул.
— Однако вы можете не знать, кем был Пит ван Хорн... как
это вы говорите по-английски? Двойной агент. Он работал на
голландскую разведывательную службу точно так же, как и на
ваш секретный отдел «К».
— Но мы же союзники, — невозмутимо заметил Дарелл.
— Да. У нас общие цели. Вы видели сегодня Пита ван Хорна?
— Да, у него дома.
— Вы знаете, где он сейчас?
— Нет. А вы?
Инспектор Флаас не спеша затянулся своей вонючей сига-
рой. Его круглое лицо было румяным и здоровым; небольшой
38
животик выглядел очень крепким; как подумал Дарелл, можно
сломать запястье, ударив его в живот.
— Думаю, нам следует быть откровеннее друг с другом, гос-
подин Дарелл, — сказал Флаас. — Ваша репутация весьма на-
дежного человека не осталась для нас неизвестной. Вы можете
быть очень опасны, и мы счастливы оттого, что у нас с вашим
подразделением общие цели. С другой стороны, здесь Нидер-
ланды, и мы вынуждены просить вас сотрудничать с нами, пока
вы находитесь под нашей юрисдикцией. У нас с вами общая
проблема. Ужасная проблема. Это угроза всему цивилизованно-
му миру.
— Понимаю, — сказал Дарелл.
— Да, всему миру. Но, естественно, моя первая и главная
боль — мой народ, голландцы, их безопасность и их здоровье.
Он угрожает нам в первую очередь — этот сумасшедший, мис-
тер Дарелл. Вы знаете о погибших рыбаках?
— Пит мне рассказывал.
— Это может оказаться началом чумы, от которой вымрет
значительная часть человечества, — медленно произнес Флаас. —
Все тревоги, связанные с атомными бомбами, межконтинен-
тальными ракетами, станциями на Луне станут совершенно не-
существенными, если этот ужас вырвется на волю. Есть люди,
которые рекомендуют предпринять самые решительные дейст-
вия — послать большую группу людей в северные районы, что-
бы найти этих сумасшедших и их убежище и выкурить их из
берлоги, откуда они нам угрожают. Но мне кажется, что таким
образом мы можем уничтожить самих себя. Нет, следует огра-
ничиться небольшой прогулкой. Нужно попытаться вступить в
сделку с этими людьми, кем бы они ни были, раз они приста-
вили пистолет к виску человечества и просят взамен только де-
нег. Фактически это станет выкупом для всего мира.
— Сколько они просят?
— Новое письмо от них получили сегодня после обеда в коро-
левском дворце на Дам-сквер. — Флаас бросил быстрый взгляд на
Дарелла. — Там они упоминают Пита и утверждают, что он мертв.
— Я говорил с Питом только сегодня днем, — сказал Дарелл.
—• А он говорил с вами?
— Он был жив, когда мы встретились, — возразил Дарелл.
— Так... — Светлые глаза Флааса смотрели холодно и отчуж-
денно. — Но проблема в том, что в настоящее время Пит ис-
чез. Таким образом, письма, полученные членами правительства
в Гааге и здесь, соответствуют действительности. Они требуют,
чтобы деньги были положены в Народный банк Швейцарии в
39
Женеве на анонимный номерной счет, но, как нам ценой вели-
чайших усилий удалось установить, право распоряжаться ими
должно быть предоставлено некоему Джулиану Уайльду. Вам при-
ходилось когда-либо раньше слышать это имя, господин Дарелл?
— Пит упоминал его, но дальше.этого разговор не пошел.
— Мы связались с британской разведкой и проверили их
данные как о преступном мире, так и о военных, чтобы найти
этого человека, так как имя звучит по-английски. Во всяком
случае, этот человек держит пистолет у нашего виска. Он мо-
жет быть психически здоровым или совершенно ненормаль-
ным. Сейчас мы не можем рисковать, размышляя на тему, кто
он такой. Мы должны выполнить его требования о выкупе.
— И заплатить ему?
Флаас кивнул.
— Мы пытались представить себе, каким образом этот че-
ловек может угрожать человечеству новой и ужасной чумой,
если деньги не будут выплачены. На что рассчитывает, соби-
раясь выжить после всего этого? Как он сможет избежать мес-
ти со стороны всего мира? И выполнит ли он свою угрозу,
если мы откажемся вести с ним переговоры? Может быть, все
это просто гигантский блеф?
— Вы же сами сказали, — заметил Дарелл, — пятеро неви-
новных голландских рыбаков уже умерли от вируса. Это пред-
упреждение?
— Нам следует считать это предупреждением.
— Как вы смогли скрыть это от прессы? — спросил Дарелл. —
Если что-нибудь станет известно общественности, весь мир будет
охвачен паникой...
— Даже молодой врач, который лечил первые жертвы, ниче-
го не узнал. Секрет пока еще в безопасности. — Флаас накло-
нился вперед, опершись локтями о колени, и заговорил очень
тихо. Костюм его пропотел и помялся. — Существует еще одна
угроза, о которой говорится в полученном сегодня письме. Сек-
рет может быть продан другим странам, которые не отличают-
ся дружелюбием по отношению к Западу.
— Да, этого можно было ожидать, — кивнул Дарелл.
Флаас вынул из кармана несколько небольших голубоватых
листочков.
— Это получено сегодня Министерством обороны. Вы по-
нимаете, обычная практика. Я думаю, ваше Генеральное кон-
сульство здесь, в Амстердаме, получило копии. Тут особые ин-
струкции. Я связывался с Вашингтоном, господин Дарелл, и
уполномочен сообщить, что вы должны их выполнить.
40
— В чем они заключаются? — спросил Дарелл.
— Этот человек, я имею в виду Уайльда, требует, чтобы пос-
ле того, как деньги перечислят в Швейцарию, к ним прислали
нового представителя за культурой вируса. Вы должны завтра
отправиться во Фрисландию через Льюварден и приехать в го-
родок Амшеллиг — это скорее небольшая деревня. Тамошний
отель «Гундерхоф» простоват, но чист и уютен. Вам будет впол-
не удобно. В Амшеллиге вы установите контакт с этим челове-
ком — Джулианом Уайльдом.
— Понятно...
— Вам следует разыскать ^леды Пита. Сделать это будет до-
вольно опасно. Я думаю, Пит допустил неосторожность и в ре-
зультате исчез. Возможно, он мертв.
— Конечно, я это сделаю, — сказал Дарелл.
— Мы полагаем, что вам следует зарегистрироваться в отеле
и просто ждать появления Уайльда. Вы уполномочены вести с
ним все переговоры и обменять бумаги швейцарского банка на
полную информацию о вирусе, все данные, материалы и куль-
туры. Естественно, если что-то пойдет не так, как запланиро-
вано, вам предоставляется известная свобода маневра. Поэтому
в Амшеллиге вам следует прогуляться по берегу и выяснить,
можно ли арендовать лодку для прогулки на Фризские острова;
но нанимать лодку не стоит до тех пор, пока вы не вступите в
контакт с нашими людьми. Мы подготовим для вас лодку и ко-
манду, в нужное время вы о них узнаете.
Флаас сунул руку во внутренний карман, извлек оттуда про-
стой коричневый конверт и протянул его Дареллу. На конверте
стояла восковая печать.
— Здесь бумаги швейцарского банка на соответствующую
сумму в американских долларах, по их требованию оформлен-
ные нашим праЬительством, чтобы оплатить этот... этот отвра-
тительный выкуп. Разумеется, будьте с ними поаккуратнее. —
Он натянуто улыбнулся. — Мы народ экономный.
— Постараюсь, — пообещал Дарелл, засовывая конверт в тот
же самый карман, где лежала карта, так интересовавшая Кас-
сандру.
Флаас вздохнул.
— Это почти безнадежная задача — разыскать под водой бун-
кер, который затопили больше пятнадцати лет назад. Лабора-
тория такого типа, безусловно, должна быть воздухо- и водоне-
проницаемой, чтобы вирус сохранил свою эффективность. Она
может оказаться в любом месте. Мы не нашли о ней никаких
официальных сведений, несмотря на отчаянные поиски в ста-
41
рых документах времен войны. Но доподлинно известно, что до
бункера добрались, что его вскрыли и одну из культур вируса
забрали и использовали, чтобы убить рыбаков в Доорне. По-
этому нам необходимо его обнаружить. И если сделка почему-
либо сорвется, ваша задача будет заключаться в том, чтобы най-
ти его и сделать это быстро. — Флаас глубоко вздохнул. —
Быстро, вы понимаете?
— После того как все было затоплено во время войны, —
сказал Дарелл, — там поменялась топография.
— Вы правы. И земля еще не полностью осушена. Вот поче-
му ваша задача так сложна.
— Каким временем я могу располагать, если сделка с Уайль-
дом сорвется?
Инспектор Флаас встал и потушил свою вонючую сигару.
— Как я уже сказал, в правительстве есть люди, настроенные
на решительные действия. Они считают, что угроза исходит от
небольшой группы безумцев — в конце концов, может быть,
всего лишь одного-двух человек. Эту фракцию не удастся сдер-
живать слишком долго. Вы знаете, у нас, голландцев, давняя
традиция сопротивления угрозам, террору и шантажу. А тра-
диции следует оберегать. В вашем распоряжении сорок восемь
часов для заключения сделки, господин Дарелл. Либо вы полу-
чите вирус в обмен на бумаги швейцарского банка, либо вынуж-
дены будете действовать на свой собственный страх и риск. Мы
знаем, вы бы не хотели, чтобы все это попало в чужие руки. Но
мы не можем до бесконечности рисковать жизнями голландцев.
— И что вы собираетесь предпринять через сорок восемь
часов?
— Вам предложат покинуть Нидерланды.
— А потом?
— Потом в северных провинциях начнется охота, чтобы очис-
тить это логово сумасшедших раз и навсегда.
— А как насчет риска распространения чумы?
Инспектор Флаас неторопливо кивнул.
— Боюсь, что он существует.
Глава 6
Почти целый час после ухода Флааса Дарелл просто сидел и
ждал. Он сидел в полной темноте, чтобы наблюдатель снаружи
мог бы подумать, что он отправился спать. Сэм потягивал креп-
кий голландский джин.и йадеялся, что О’Кифи позвонит ему и
42
успокоит насчет тела Пита. Но звонка не было, и джин не по-
могал. Час спустя Сэм встал и, воспользовавшись лестницей
вместо лифта, выскользнул из отеля через черный ход.
Было за полночь, и эта часть Амстердама погрузилась в тиши-
ну и покой. Наслаждаясь ночной прохладой, он не спеша, дер-
жась в тени деревьев, окаймлявших каналы, направился пешком
к центру города. В какой-то момент ему показалось, что за спи-
ной слышны легкие шаги преследователя; он присел на скамей-
ку, закурил и так просидел минут двадцать, но никто не появил-
ся. Дарелл не думал, что Флаас установил за ним слежку. К тому
же за черным ходом отеля «Спаанягер» никто не наблюдал. И он
пошел дальше.
Антикварный магазин ван Хорна на Кюпплейн, 45 был за-
перт, а окна закрыты ставнями. Канал, у которого днем играли
дети, в это ночное время совсем обезлюдел. Дарелл прошелся
до дальнего угла, пересек мостовую и вернулся обратно по про-
тивоположной стороне узенькой улочки. Дома, казалось, смот-
рели свои средневековые сны. Ни на канале, ни на Кюпплейн-
страат никакого движения. Верхние окна дома ван Хорна также
были погружены в темноту; Ничто не говорило о том, что О’Ки-
фи все еще находится здесь. Дарелл нашел скамейку возле при-
стани, на которой днем высаживали туристов, устроился в глу-
бокой тени и стал разглядывать дом ван Хорна.
Дарелл инстинктом игрока понимал, что какими бы досто-
инствами ни обладал человек, добивающийся совершенства в
своем деле, очень часто все решает случай. Он никогда на него
не полагался, но и никогда не удивлялся случайному повороту
событий. Он просто принимал происходящее как данность и
старался его использовать, не важно, хорошо оно было или пло-
хо. Можно было быть очень терпеливым, чрезвычайно высоко
квалифицированным во всех тонкостях искусства шпионажа,
обладать блестящим умом, но если удача от игрока отворачива-
лась, работа становилась тяжелой, грязной и очень часто от ее
результата уже не было никакой пользы отделу «К».
Но сегодня ему повезло.
Жалюзи на окнах в доме ван Хорна, были опущены, но уже
минут через пять он увидел, как боковая дверь рядом с магази-
ном неожиданно открылась и сразу захлопнулась и на тротуар
выскользнула неясная фигура. Дарелл мгновенно вскочил на
ноги.
Это была экономка, Лина Хьюзинг. Плотная, сурового вида
женщина замерла на тротуаре, словно в нерешительности. За-
тем повернула налево, пересекла улицу и быстро зашагала по
43
кленовой аллее, пройдя поблизости от того места, где сидел
Дарелл. В левой руке у нее был небольшой дорожный чемо-
данчик, на седой голове пожилой женщины прямо сидела чер-
ная соломенная шляпа. Когда она шла по улице, ее башмаки
на плоской подошве решительно стучали по тротуару.
Дарелл поспешно обошел скамейку, благодаря Бога за то, что
не пришел сюда десятью минутами позже.
— Лина, — окликнул он тихонько, — мисс Хьюзинг!
Женщина остановилась как вкопанная. В неясном уличном
свете, проникавшем сквозь листву деревьев, видно было, как
она побледнела. Ужас исказил ее лицо. Потом она увидела, что
это Дарелл, и отшатнулась назад, с трудом переводя дыхание.
— О! Это вы, минхер Дарелл.
— Конечно. Не бойтесь.
— Не подходите ко мне! Пожалуйста! Я прошу вас...
— Хорошо, — кивнул он. — Я не подойду.
— А вы, вы тоже больны?
— Не знаю, — ответил он, — я еще ничего не чувствую. Но
как вы узнали?
Голос ее звучал безжизненно и горько:
— Ваш друг, минхер О’Кифи, был здесь примерно час назад
и забрал Пита. — Ее большие глаза наполнились слезами. —
Пит ведь был уже мертв, когда вы уходили, не так ли?
— Да, — сказал Дарелл. — Мне очень жаль. — Они перего-
варивались через дорожку, и Дарелл посматривал во все сторо-
ны, чтобы быть уверенным, что они одни на этом берегу канала.
Ему показалось, что на дальнем углу в тени прогуливалась ка-
кая-то парочка, но тут все его внимание вновь переключилось
на женщину. — Лина, О’Кифи оставил для меня какую-нибудь
записку?
Она заколебалась.
— О чем теперь говорить? Пит мертв. Я предупреждала его,
что это добром не кончится. Но умереть от такой ужасной бо-
лезни...
— О’Кифи рассказал вам? — поспешно спросил Дарелл.
Когда он шагнул к ней, она вытянула вперед руки, словно
пытаясь его отстранить.
— Я же не дура. Было так больно видеть, как ваш помощ-
ник принимает все меры, чтобы не заразиться.
— А что именно сказал вам О’Кифи?
— Он сказал, что было сделано все, чтобы этого избежать.
Сказал, что вы должны отправиться в Амшеллиг по распоряже-
нию инспектора Флааса. Что все согласовано с вашим началь-
44
ством. — Женщина облизала губы. — Вы должны зарегистри-
роваться в отеле «Гундерхоф» и ждать там О’Кифи. Он приедет
завтра.
— Что-нибудь еще?
— А что может быть еще? Это ваша вина, что Пит умер. —
Женщина залилась слезами, спрятав лицо в носовой платок,
ее крупное тело содрогалось от молчаливых, сдавленных ры-
даний. Дареллу хотелось успокоить ее. Но он знал, что стоит
до нее дотронуться, и сдерживаемая истерика может выйти из-
под контроля. Она сказала: — Пит любил свой магазин и все
те вещи, которыми торговал. Зачем вы уговорили его ввязать-
ся в такое ужасное дело? Какая ему от этого польза?
— Пит был храбрым человеком. Он умер за Голландию, — “
сказал Дарелл, понимая, насколько неуместны его слова для
этой убитой горе|л женщины. — Он выполнял особые поруче-
ния не только для нас. Он работал и на Голландию.
Она покачала головой.
— Но почему он умер?
— Он пытался спасти других, — сказал Дарелл.-
— А вы? Вы тоже умрете?
— Все мы смертны, — задумчиво протянул он.
— Вы же были у Пита около часа — и знали, что рискуете,
находясь рядом с ним?
— Сначала я не был в этом уверен. Но я должен был пого-
ворить с Питом и узнать, что он сумел выяснить.
— Ваш друг О’Кифи продезинфицировал комнату, но сомне-
вался, что от этого будет толк, — сказала она. — А что он сде-
лает с... с Питом?
— Это не самое важное, не так ли? — мягко спросил он. —
То, что О’Кифи забрал с собощ уже не было Питом.
Женщина помолчала. Потом вздохнула, казалось исчерпав
все эмоции, выпрямилась и взглянула прямо на Дарелла, чья
высокая фигура была скрыта тенью деревьев.
— А вы храбрый человек. Я бы так не смогла.
— Куда вы направляетесь?
— Собираюсь поехать к сестре в Гревёнхейг. Как вы думае-
те, это не опасно?
— Думаю, что нет, если вы не заходили к Питу в комнату.
— Нет, не заходила.
— Если полиция будет вас расспрашивать, вы им расскажете
про О’Кифи? — спросил Дарелл. — Ему нужно время, чтобы
сделать все, что положено.
— Понимаю. Я могу исчезнуть на денек.
45
Дарелл кивнул.
—	Этого будет вполне достаточно.
—	Я должна бы вас ненавидеть, — прошептала она. — И все
же... и все же... — Она удивленно взглянула на него. — Ведь
завтра с вами может случиться то же, что и с Питом, но вы
продолжаете...
— Ничего больше не остается, — сказал Дарелл.
Когда женщина ушла, Сэм обошел вокруг дома с закрытыми
жалюзи и в аллее обнаружил небольшую красную «каравеллу»,
на которой Пит ездил во Фрисландию. Ключом из связки, най-
денной в комнате Пита, завел мотор и поехал к себе в отель.
Еще минут двадцать он потратил на детальное изучение карты,
но это опять ничего не дало. Насколько можно было разглядеть
без помощи микроскопа, на ней не было никаких отметок.
Дарелл проспал около четырех часов, на рассвете выписался
из отеля и выехал из Амстердама на север. В эти прохладные
утренние часы местность была унылой и туманной. Лишь вре-
мя от времени ее однообразие нарушалось редкими ветряными
мельницами, или длинными прямыми линиями морских дамб,
или рядами деревьев, окаймлявших каналы. Он миновал Болен-
дам, где жители специально для туристов ходили в старинных
крестьянских костюмах; но в этот час никаких туристов не было
видно.
В шесть угра он остановился, чтобы съесть голландский за-
втрак, состоявший из поджаренных горячих булочек, масла, сыра
и яичницы с ветчиной, и запить все это дымящимся кофе. К свое-
му удивлению, Дарелл обнаружил, что проголодался. Когда он
вернулся к красной «каравелле», солнце уже стало пробиваться
сквозь утренний туман.
Он выехал на широкую прямую дорогу, которая шла по вер-
шине большой дамбы, пересекавшей Эйселмер, и на протяже-
нии восемнадцати миль по обе стороны от него было только
море. Залитые солнцем окрестности сверкали безупречной чис-
тотой; земля вокруг была плоской и зеленой, украшением ей
служили голубые озера и обсаженные буками берега каналов
и обочины дорог. Белые паруса ветряных мельниц, непрестан-
но качавших воду, сверкали в лучах утреннего солнца. Малень-
кий автомобиль быстро бежал по дороге, управление оказалось
очень простым. Время от времени покрытие широкого шоссе
сменялось с кирпичного на бетонное, затем снова становилось
кирпичным.
46
Он проехал множество аккуратных маленьких деревушек,
которые, казалось, так и просились на полотна Хоббема. Это
была страна Мемлинга, Питера де Хука и Терборха, чьи пей-
зажи широко представлены во всех музеях мира. Маленькая
страна, которую легко пересечь из конца в конец за несколь-
ко часов. До Амшеллига он добрался уже к девяти часам утра.
В отеле «Гундерхоф» для него был заказан номер. Большой,
беспорядочно выстроенный деревянный отель, предназначен-
ный для семейного отдыха, был заполнен отдыхающими до от-
каза. Регистрируясь у стойки, он прислушивался к голосам, до-
носившимся из ресторана, и в этой мешанине голландского,
французского, итальянского и английского языков не смог уло-
вить ни малейших признаков паники или намека на какие-то
слухи. Клерк взглянул на подпись Дарелла, кивнул, колоколь-
чиком вызвал посыльного, и Сэма проводили на третий этаж.
Окно его номера выходило на Северное море. За изогнутой
белой линией берега и голубым морем видны были низкие пес-
чаные контуры Тершеллинга и Ширмонингкуга, ближайших из
Фризских островов, расположенных в Ваддензее. Воздух был
свежим и бодрящим, пахло солью и приливом. На пляж перед
отелем выползали пловцы и матрасники. На теннисных кортах
решительно настроенные поклонники мяча и ракетки уже по-
тели под утренним солнцем. А вездесущие велосипедисты де-
ловито возились у стойки, выбирая двухколесных коней, чтобы
помчаться по мощеной брусчаткой дороге вдоль дамбы.
К югу располагалась деревушка Амшеллиг, выглядевшая в
утреннем солнечном свете весело и аккуратно. Рыбацкие лод-
ки были причалены в гавани; казалось, что их грубоватые, гор-
деливые силуэты сошли со средневековых гравюр. У городской
пристани покачивалось множество яхт, шлюпок и катеров. Не-
сколько парусов уже сверкали в море, кренясь под ветром, дув-
шим с побережья.
Дарелл заказал кофе и булочки, закурил сигарету и стал об-
думывать свои дальнейшие действия. Ему было сказано, что
здесь он должен встретиться, с таинственными людьми, кото-
рые шантажируют все человечество. Но его снедало нетерпе-
ние. Он понимал, что ожидание — часть его работы, но оно
никогда не давалось легко. Лишь в редких случаях Сэм согла-
шался уступить инициативу другой стороне, но сейчас выбора
у него не было.
Конверт с бумагами швейцарского банка, который ему пере-
дал инспектор Флаас, нетрудно было спрятать за стоявшим в но-
мере ореховым платяным шкафом. С помощью нескольких поло-
47
сок клейкой ленты он прикрепил его к задней стенке этого гро-
моздкого ящика, столь характерного для обстановки голландского
дома. Свои собственные временные документы вместе с паспор-
том, из которого следовало, что он адвокат, хотя очень много вре-
мени прошло с тех пор, как он последний раз занимался юриди-
ческой практикой, Дарелл положил в бумажник.
Когда девушка в крестьянском платье, румяная как яблоч-
ко, принесла кофе, Сэм размышлял над тем, что уже второй
раз он ждет, не зная, что вдруг может произойти. Легкая тош-
нота й общее недомогание смахивали на простуду. Дарелл про-
верил свой пульс и обнаружил, что тот стал чаще и слабее, чем
обычно. «Очень может быть, — мрачно подумал он, — что че-
рез несколько часов я последую в могилу вслед за Питом ван
Хорном».
Он ждал.
К десяти часам море было усыпано парусами, теннисные
корты звенели от возбужденных голосов и топота ног неуто-
мимых голландцев, велосипедисты давно уже скрылись из виду
за поворотом дороги на дамбе, а солнце жарко грело берег
и безмятежное море. Дарелл устроился в кресле возле окна и
закрыл глаза. Голова у него болела — из-за того ли, что он не
выспался, или же от ударов, которые ему достались от людей
таинственной белокурой Кассандры. Он надеялся, что причи-
ной боли были только побои, и старался уговорить себя не
думать о худшем.
Но не думать об этом он не мог.
Сэм торопил время, которое тянулось изнурительно медлен-
но, но при этом слишком быстро утекало в никуда.
В одиннадцать часов он допил кофе, выкурил последнюю
сигарету и ощутил, что весь покрылся противным холодным
потом, что было совершенно ему не свойственно. Он чувство-
вал себя вялым и полусонным. Солнце и голоса отдыхающих,
разносившиеся по большому деревянному отелю, яркое море
и небо оказывали гипнотическое воздействие, которому он не
мог противостоять.
Дарелл задремал.
Он дремал, и ему снилось детство в низинах Луизианы, и
годы, проведенные в Йеле, и целая вереница сильных и предан-
ных делу людей, которые были уже мертвы.
Похоже, удача в конце концов от него отвернулась...
В этот момент раздался резкий стук в дверь Дарелл вскочил
и повернул ключ в замке. При виде человека, стоявшего в пус-
тынном коридоре, Дарелл понял, что перед ним враг.
48
Глава 7
Это был высокий сильный человек, с глазами, излучавши-
ми угрозу. Дареллу он напомнил хищного зверя, исполненно-
го чувства собственного превосходства. Никаких попыток изо-
бразить любезность не было и в помине. Он просто спросил:
«Дарелл?» — и шагнул в номер, с шумом захлопнув за собой
дверь. Огляделся, прошелся по комнате, подошел к окну, ос-
мотрел море и побережье, открыл шкаф и заглянул внутрь,
распахнул дверь в ванную и сунул туда голову и только после
этого повернулся к Дареллу. .
- Ну?
— Меня зовут Дарелл.
— Садитесь и ведите себя как пай-мальчик, договорились?
— Вы — Джулиан Уайльд?
— Конечно. Вы же должны были переговорить с этим дура-
ком Питом ван Хорном. Кстати, как его дела?
— Пит мертв, — без всякого выражения сказал Дарелл.
— Хорошо. — Мужчина ухмыльнулся. — Он был глуп, вы же
знаете.
4 Дарелл ничего не сказал. Он почувствовал, как при этих без-
жалостных словах на него накатывает волна ярости, но пони-
мал, что цель этой брошенной как бы невзначай реплики в том
и состоит, чтобы вывести его из себя, а потому спокойно ждал,
что последует дальше.
Джулиан Уайльд передвигался с грацией дикой кошки. Его
английское произношение было почти безупречным, если не
считать некоторых мелочей; то, как он произносил отдельные
гласные звуки, выдавало, что родом он- из Центральной Евро-
пы. Вероятно, с Балкан, из Чехословакии или Польши — судя
по выступающим славянским скулам и густым светлым волосам.
Карие глаза были жесткими и быстрыми, руки — большими
и сильными. Вокруг него* распространялось какое-то чувство
опасности, словно внутри сильного и беспокойного тела тика-
ла адская машина. На нем был английский твидовый пиджак,
свободные фланелевые брюки и белые спортивные туфли. Ког-
да он улыбался, становились видны острые белые зубы.
— Вы знали Пита ван Хорна, верно? — спросил он. — Что
вы сделали с телом? .
— Я знал его. Его тело в безопасном месте.
— Хорошо. Мы же не можем без надобности позволять чуме
распространяться, верно? — Уайльд сделал паузу. — Я сказал
вам, чтобы вы сели, друг мой.
49
— Мы с вами не друзья. Вы пришли сюда по делу?
— Прежде всего, я пришел сюда для того, чтобы выяснить
все о Мариусе.
— О ком?
— О моем брате Мариусе. Он ни при чем. Он просто ужас-
ный идиот. Что вы с ним сделали? — Голос Уайльда звучал
очень жестко. — И не делайте вид, что удивлены или ничего
не знаете. Вы же понимаете, что вам не удастся от меня отде-
латься. Ребята, я отдам все на свете, если вы будете вести себя
разумно. Но если вы упрятали Мариуса в тюрьму й собирае-
тесь отправить его на допрос в Звездную палату1, то сильно об
этом пожалеете.
— О нем я ничего не знаю, — сказал Дарелл.
— Я не верю. У вас слишком спокойный вид.
Дарелл ничего не ответил. Какое-то время он размышлял, не
попытаться ли ему разоружить Джулиана Уайльда. Пожалуй, он
бы мог это сделать. Джулиан Уайльд был крупным и сильным
мужчиной, и, несомненно, он вооружен; однако игра стоила
свеч, если бы удалось этим и закончить все дело. Беда в том,
что никто не мог сказать, какие меры предосторожности мог
принять Уайльд. Было в нем что-то роковое, что заставило Да-
релла отказаться от этой мысли, — какой-то животный блеск в
глазах, какая-то диковатость в изгибе губ. Существовала бан-
да международных авантюристов, которые не знали моральных
ограничений. И печать принадлежности к этой банде лежала на
Джулиане Уайльде, тут не могло быть никаких сомнений.
— Мы ничего не знаем о том, что случилось с вашим бра-
том, — сказал Дарелл. — Я уверен, что мы его не задерживали.
— Вы схватили его, я уверен. Иначе с чего бы ему исчезнуть?
Я хочу, чтобы он вернулся, приятель. И я возмущен, что вы
против нас такое затеяли. В результате цена увеличивается. Те-
перь мы хотим получить десять миллионов.
Дарелл изумленно уставился на него.
— Ноя имею полномочия вести с вами переговоры только о
пяти миллионах долларов.
— Очень плохо. В результате ваших глупостей цена подни-
мается до десяти. Наличными, в Народном банке Швейцарии:
И за каждый час отсутствия Мариуса цена будет увеличиваться
на десять тысяч. Понятно?
— Я не уполномочен...
’ Звездная палат а — тайный гражданский и уголовный суд в сре-
дневековой Англии. (Примеч. перее.)
50
— К черту ваши полномочия! — резко выкрикнул Джулиан
Уайльд. На верхней губе у него выступили капельки пота. —
Я хочу, чтобы Мариус вернулся обратно, живой и невредимый.
Я не слишком заботился об этом паршивце все прежние годы,
занимаясь собственной карьерой, но не могу позволить, что-
бы в последнюю минуту ему пришлось бы расплачиваться за
все грехи.
— Не знаю, смогу ли я что-то сделать, — сказал Дарелл. —
Но судя по тому, что я знаю, ваш брат мог заплатить ту же цену,
что и Пит ван Хорн.
— Нет! Мариус знает, как обращаться с этой штукой.
— Он что, был биохимиком?
— Не беспокойтесь, мы оба знаем, как обращаться с «Кас-
сандрой».
— Стало быть, вы достаточно хорошо знали, как с ней обра-
щаться, чтобы распространить чуму в Доорне?
— Она там хранилась, — быстро сказал Уайльд.
— Но пятеро рыбаков умерли.
— Ну, это их вина. Один из них оказался слишком шустрым,
и им всем пришлось за это поплатиться. Любой, кто встанет у
нас на пути, за это заплатит.
— И их смерть вас не беспокоит? — спросил Дарелл. — Вы
всерьез собираетесь убить миллионы людей?
В комнате наступило молчание, и в этой короткой паузе
Дарелл вновь услышал крики купающихся на берегу, возгласы
и стук мячей на теннисных кортах, звонки велосипедистов.
Солнце за окном освещало невинный отдыхающий мир. Но
все, что происходило снаружи, казалось нереальным, настоя-
щая реальность была только здесь, в этом гостиничном номе-
ре, в словах, которые сгущали атмосферу между ними.
С Джулианом Уайльдом произошла какая-то неуловимая
перемена, в его глазах промелькнули угроза и отчаяние, пол-
ное отрешение от'нормальных человеческих ценностей. На-
блюдая за ним, Дарелл внутренне содрогнулся. В Уайльде было
что-то странное. Его английские манеры выглядели какими-то
ненастоящими. Внезапно Дарелл ощутил себя так, словно при-
гласил в комнату что-то чуждое, что изменило атмосферу и ок-
расило все вокруг роковой и не имеющей себе равных опас-
ностью.
Головная боль усилилась. Либо он заболевает, что неотвра-
тимо означало шагнуть вслед за Питом к смерти, либо позво-
лил подчинить себя этому человеку, обладающему какой-то
гипнотической силой.
51
— Ну, теперь вы поняли, о чем идет речь, — вдруг сказал
Уайльд. — Я имею в виду, что вы должны вернуть Мариуса
живым и здоровым, ясно? Цена теперь составляет десять мил-
лионов — и взамен вы получите все, относящееся к «Кассанд-
ре»: лабораторию, оборудование и емкости с вирусом.
— А как мы можем быть уверены, что вы не оставили себе
достаточного количества, чтобы снова нас шантажировать?
— Вы и не сможете быть уверены. Вам придется просто на
нас положиться.
— А если мы этого не сделаем?
— Вариантов нет. — Уайльд криво усмехнулся. — Запомни-
те, Мариуса верните к шести часам. К этому времени я подойт
ду. И будьте хорошим мальчиком, договоритесь об увеличении
счета в банке. Иначе...
Рука Уайльда мелькнула так быстро, что Дарелл даже не
успел заметить выхваченный нож. Тот вылетел из рукава, и солн-
це на миг блеснуло на его лезвии, когда Уайльд метнулся через
комнату и приставил нож к горлу Дарелла. Дарелл не пошеве-
лилсях но его темные глаза стали мрачнее ночи, когда он про-
говорил:
— Уберите нож, Уайльд.
— То, что я сейчас проделал с вами, я могу сделать со всем
миром. Ясно? Я хочу жить в безопасности и хочу быть богатым.
Я не напрасно страдал все эти годы. Ни я, ни Мариус не до-
пустим никакого обмана. Я сказал то, что сказал. Мы скорее
умрем, чем проиграем... так же, как умрете вы, если к шести
часам Мариус не будет здесь и сделка сорвется.
В карих глазах Уайльда, в его жесткой безжалостной усмеш-
ке снова промелькнуло что-то звериное. Дарелл почувствовал
укол ножа в горло и повторил:
— Уберите нож, Уайльд, или вы его потеряете.
— Потеряю? Правда? Понимаете, я влюблен в этот нож.
У меня долгое время были два таких совершенно одинаковых
ножа. Если бы вы могли видеть рукоятку, то заметили бы на ней
череп и скрещенные кости — символ старой элиты Гестапо. Она
инкрустирована серебром и слоновой костью, вот так-то. На-
цист, которому принадлежал цож, умер, когда начал бить бед-
ного. Мариуса. Мариус никогда не умел постоять за себя. Не
слишком ли много я вам рассказываю? Это все, наверное, за-
писывается? Вы что, попытаетесь быстро нас разыскать? Это
ничего не даст, приятель. Когда мы получцм деньги, а вы —
«Кассандру», то просто исчезнем.
— Сомневаюсь, что вам удастся уйти с такими деньгами.
52
— О, и тем не менее мы уйдем. — Он раздраженно вздох-
нул. — Мы слишком долго ждали... а Мариус не настолько кре-
пок, чтобы сражаться с этим жестоким миром, но достаточно
умен, чтобы все превосходно спланировать. Когда появился шанс,
он понял, какие открываются возможности. Он все предусмотрел.
— Таким образом, из вас двоих он — мозговой центр, — за-
метил Дарелл.
— Если вам нравится, можете так думать.
— Без него вы просто груда мышц, верно?
Нож у горла Дарелла слегка шевельнулся.
— Этот нож уже не раз побывал в деле. Я могу им снова вос-
пользоваться. Вы ведь рискуете не понравиться мне, старина,
до такой степени, что я вас просто убью.
— Я последний раз прошу, — сказал Дарелл, — уберите нож.
Уайльд ухмыльнулся. Этот человек излучал нечеловеческую
жестокость, фанатизм и жажду крови.
Дарелл нырнул и развернулся, уходя от ножа в руке Уайльда.
Движение его было мягким и точным. Уайльд засопел и попытал-
ся отступить назад, но Сэм подставил ногу и толкнул его, заста-
вив пошатнуться. В тот же миг он болевым приемом вывернул
Уайльду руку, и нож мелькнул в воздухе. Дарелл проследил за его
полетом, и когда нож коснулся пола, наступил на него.
Лезвие хрустнуло под каблуком.
Наклонившись, он подхватил нож за рукоятку, успев заме-
тить на ней выполненные слоновой костью и драгоценными
камнями нацистские символы. Отломившийся кончик лезвия
швырнул в корзину для мусора.
— Вы сломали мой нож, —- еще не вполне осознавая проис-
шедшее, прошептал Уайльд.
— Я не люблю ножи возле моего горла. Даже если это всего
лишь шутка. Ведь это была шутка, Уайльд?
— Он так долго служил мне, и я им очень дорожил.
— Тогда вам не следовало обращаться с ним как с игрушкой.
В карих глазах Уайльда мелькнула какая-то тень, затем он под-
нял взгляд и улыбаясь пожал плечами. Напряжение и ярость как-
то вдруг исчезли из его голоса, и он заговорил спокойно и просто:
— Я позвоню вам сегодня вечером в шесть часов. Подготов-
лю к отправке все, что вы хотите получить. В свою очередь я
вас предупреждаю, что я должен найти здесь своего брата Ма-
риуса, живого и невредимого. И бумаги^ на десять миллионов
долларов. В шесть часов.
— Я буду здесь, — сказал Дарелл.
Пока Джулиан не вышел из комнаты, он не двигался с места.
53
Дарелл медленно досчитал до десяти, затем шагнул в кори-
дор. В холл спускались под руку молодой человек и девушка,
размахивая теннисными ракетками. Проходя мимо, они улыб-
нулись Дареллу. Никаких признаков Джулиана Уайльда.
На какое-то мгновение он подумал, а не мог ли Уайльд по-
селиться в одной из соседних комнат. Это был бы весьма ра-
зумный шаг. Но тут проходивший мимо юноша сказал по-анг-
лийски с сильным акцентом:
— Вы ищете своего приятеля, сэр? Он только что сбежал
вниз по лестнице и ужасно спешил.
— Спасибо.
Сэм кинулся по широкой деревянной лестнице вниз в холл.
Возможно, его действия были не слишком разумны, но суще-
ствовала небольшая вероятность, что он сможет сесть Джулиа-
ну Уайльду на хвост и тот приведет его в какое-то важное место.
В его силах привести в ярость и без того взбешенного челове-
ка, а это давало шанс, которым следовало воспользоваться.
Когда Дарелл скатился по лестнице, Уайльд миновал парад-
ный выход отеля «Гундерхоф». За узким тротуаром и береговой
полосой ослепительно сверкало море. Мимо низких островов,
расположенных неподалеку от берега, проносились накренен-
ные под ветром паруса. Уайльд повернул налево, стремитель-
но скользя среди шезлонгов и сваленных в кучу велосипедов и
не оглядываясь назад. Дорога, выгнутая дугой по дамбе, вела к
красным крышам и пристаням деревушки Амшеллиг, располо-
женной в четверти мили. На дороге было множество гуляющих
и велосипедистов, и Дарелл, позволив расстоянию между ними
увеличиться, размеренным шагом последовал за Уайльдом.
Ему казалось, что его короткое сообщение даст достаточно
информации для инспектора Флааса и О’Кифи. До сих пор
никто, кроме Пита, не упоминал имени Мариуса Уайльда.
А Джулиан Уайльд разозлился из-за того, что его брат исчез.
У Дарелла не было ни малейшего представления о том, что все
это может значить, если не считать того, что Джулиан в ре-
зультате безжалостно усилил нажим. С этим следовало что-то
делать, и быстро.
Он сожалел, что не удалось чуть подольше задержать этого
человека. Слишком много вопросов осталось без ответа. Джу-
лиан с братом были единственными участниками заговора «Кас-
сандры»? Или есть, и другие? Возможно, Уайльды всего лишь
агенты и посыльные; но тут Дарелл не мог сказать наверняка.
Похоже, что Джулиан Уайльд сам себе хозяин, но только время
сможет ответить на вопрос, не скрываются ли в тени и другие.
54
Судя по всему, Джулиан Уайльд не замечал слежки. Он быт
стро шел к побережью Северного моря, ни разу не оглянувшись
назад. Дарелл предпринял некоторые меры; чтобы убедиться, не
проистекает ли самоуверенность Уайльда из того, что кто-то
прикрывает, его отступление; однако не смог обнаружить ни-
чего подозрительного в толпе гуляющих по дамбе.
Длинная и широкая главная улица Амшеллига, пролегавшая
параллельно побережью, была застроена главным образом ма-
газинчиками, торгующими снаряжением для рыболовства и ту-
ризма. Неподалеку от главной набережной, предназначенной
для рыбацких лодок, уходил в море скромный пирс для прогу-
лок. Гавань с каменным молом заполняли яхты, а узкие вымо-
щенные брусчаткой улочки деревни кишели туристами.
Здесь сразу же стало гораздо труднее следить за Уайльдом,
хотя его высокий рост и светлая львиная грива несколько об-
легчали задачу. Миновав прогулочный пирс, Уайльд резко свер-
нул в узкую боковую улочку, застроенную пакгаузами, и Дарелл
прибавил ходу, чтобы не отстать.
Но не тут-то было.
От набережной, где были привязаны несколько парусных
шлюпок, ему навстречу шагнул молодой голландец огромного
роста в типичной шапочке с узким козырьком и мешковатых
штанах. Положив огромную руку на грудь Дареллу, он улыб-
нулся, сверкая золотыми зубами.
— Пожалуйста, минхер, минуточку...
— Прочь с дороги.
— Это очень важно, минхер. Мне поручено...
— Отстань, — резко бросил Дарелл.
— Отстать? — Молодой человек нахмурился, его светлые
брови сошлись к переносице. Грубая рука моряка все еще
лежала на груди Дарелла. — Знаете ли вы, где находитесь,
минхер?
Дарелл понимал, что через мгновение Джулиан Уайльд ис-
чезнет, и в порыве ярости попытался отшвырнуть руку громад-
ного голландца, толкавшую его в сторону гавани. Но рука мо-
ряка оказалась твердой и неподатливой, как дубовое бревно.
Его глаза широко раскрылись от удивления и боли, но когда
Дарелл со всего размаху ударил плотно сжатым кулаком в со-
лнечное сплетение, что должно было свалить того с ног, гол-
ландец, казалось, этого даже не заметил.
— Пожалуйста, минхер, мы же не враги...
Дарелл ударил снова, но огромная рука схватила его за за-
пястье, и он покачнулся, теряя равновесие. До сих пор еще
55
никому не удавалось проделывать с ним такое: голландец обла-
дал необычайной силой. И улыбался, как блаженный идиот.
— Мне очень жаль, мистер Дарелл. Просто у меня есть лодка,
которую я должен вам предложить, вот и все. Ведь вы ищете лод-
ку, которую можно арендовать, верно? Нам следует сторговаться
поскорее, пока люди не начали обращать на нас внимание.
— О чем вы говорите?
— Инспектор Флаас сказал, что вы хотите арендовать лодку,
верно?
Дарелл взглянул на громадного голландца, а затем на улоч-
ку, в которой исчез Уайльд. Может быть, еще не поздно... Но
когда он начал обходить моряка, тот твердо пробасил:
— Мне очень жаль, минхер, но я вынужден настаивать на
своем. Я получил определенные инструкции. Тринка хочет уви-
деться с вами сейчас.
— Позже!
— Сейчас.
Дарелл расслабил руку, увернулся от захвата моряка, чувст-
вуя, как горит кожа там, где этот гигант пытался его схватить,
и снова оказался лицом к лицу с голландцем. На этот раз он
сильно ударил моряка правой рукой в живот. Ему было уже все
равно, что подумают окружающие. Он услышал судорожный
вздох проходившей мимо женщины, крик кйкого-то мужчины,
когда огромный голландец начал опрокидываться назад, поте-
ряв свою шапочку и задев какой-то сарай с такой силой, что
все это небольшое сооружение отчаянно зашаталось. Однако
на его лице по-прежнему было написано лишь невинное со-
жаление и удивление. Он облизал губы, покачал головой, рас-
правил плечи и двинулся на Дарелла, как разъяренный бык.
Потом Дареллу никогда не доставляло удовольствия вспоми-
нать, что могло бы произойти, сцепись они тогда с голландцем
всерьез. Когда гигант бросился в атаку, рассерженный его упор-
ством, он стоял, изготовившись к бою. Но голландец неожидан-
но остановился, словно его дернули за поводок, когда раздался
сердитый высокий голос девушки:
— Ян! Ян Гюнтер! Прекрати немедленно это безобразие!
- Глава 8
Голос девушки звучал удивительно авторитетно для ее раз-
меров. Дарелл знал, что голландские девушки в большинстве
своем полнотелые и откормленные. Эта же была крошечной,
56
с черными как смоль волосами, которые выдавали испанское
наследство, оставшееся с тех пор, когда Нидерландами правил
испанский герцог Альба. Однако черты ее лица отличались мо-
лочной мягкостью и ярким румянцем, характерным для всех
голландцев. Фигурка ее выглядела довольно соблазнительной
и даже несколько вызывающей.
Она решительным шагом направилась к ним через набереж-
ную; маленькая фигурка в белых шортах и открытой у воро-
та мужской рубашке выглядела весьма пикантно. У нее были
длинные, сильные, красивые ноги. Темные волосы подстриже-
ны коротко, по-мальчишески. Но от сердито взъерошенной
макушки до крошечных пяток было в ней что-то необычайно
женственное, особенно когда она встала рядом с неуклюжим
Яном Гюнтером.
— Мне очень жаль, господин Дарелл. Ян просто не понял.
Я отнюдь не сдбиралась задерживать вас таким способом. Вы
направлялись куда-то по важному делу?
— Теперь это уже не имеет значения, — вздохнул Дарелл.
— Меня зовут Тринка ван Хорн, — сказала она и протяну-
ла руку. — Можно сказать, что дядя Пит и я работали на одну
компанию.
— Тринка?
Она наморщила крошечный носик.
— Очень распространенное имя, не так ли? Катринка ван
Хорн. Принадлежащая мне яхта называется «Сюзанна», и ни-
кто не знает почему. Она упрямая и своевольная, как осел... или
как некоторые мужчины.
— С таким же успехом это может относиться и к женщине, —
буркнул Дарелл.
— О Боже! Неужели мы поссоримся, не успев познако-
миться?
Он посмотрел на ее крепкую, хорошо сложенную фигурку.
— Мы должны вместе отправиться на вашей лодке?
— Да. В этом весь смысл.
— Тогда я искренне надеюсь, что станем друзьями, — ска-
зал он.
— О, вы такой любезный... для американца. Конечно, Ян
тоже отправится с нами. В качестве матроса... и; возможно, те-
лохранителя.
— Очень жаль.
Она рассмеялась.
— Ян может оказаться полезен.
Дарелл задумчиво потер запястье.
57
— Полагаю, что сможет. — Он взглянул на огромного, неук-
люжего Яна, яркие голубые глаза которого с абсолютной пре-
данностью смотрели на крошечную Тринку. — Все в порядке,
Ян? Надеюсь, что ты не обиделся на меня?
Английский язык Яна был невнятным и неповоротливым.
— Конечно нет, сэр.
— Мы думали, что лучше всего отправиться прямо сейчас, —
сказала девушка. — Я уже собиралась послать Яна за вами в
отель, инспектор Флаас всегда злоупотребляет мерами предо-
сторожности. Вас нам показали, когда вы утром прибыли в
отель. У нас слишком мало времени. Потому я решила начать
поиск прямо сегодня.
— Поиск?
— Бункера-лаборатории.
— Вы уже давно ее ищете?
— Мы проплавали в районе Фризских островов почти неде-
лю... до того, как туда поехал Пит. Но до сих пор ничего не нашли.
— Вчера вы видели Пита?
— Нет. Но Флаас позвонил и сказал, что Пит исчез, и он
боится... мы все думаем, что дядя Пит попал в серьезную беду.
Если вы не убедите нас в обратном... — Она вопросительно
взглянула на него. — Мистер Дарелл, вы нам можете сказать
что-нибудь о дядюшке Пите?
— Ничего хорошего, — печально произнес он.
Ее глаза быстро скользнули по лицу Дарелла. Он понял, что
под женственной миниатюрностью скрывается стальной харак-
тер. По выражению ее лица было ясно, что за несколько секунд
она поняла его еще не произнесенные слова, приняла их, огор-
чилась и смирилась с этим новым фактом.
— Он... мертв? — тихо спросила она.
— Тринка... — начал Ян.
— Все нормально. Так дядя Пит мертв, мистер Дарелл?
— Да, — кивнул он.
Она помолчала. За бортом, фыркая и отплевываясь, взревел
мотор якорной лебедки, перейдя затем на равномерный гул.
С одной из причаленных яхт донесся женский смех. Над вол-
нами в порывах ветра, дующего с Северного моря, носились
чайки. Воздух стал немного прохладнее, хотя солнце все еще
ярко светило. Девушка медленно покачала головой и потерла
руку. Ветер подхватил несколько прядок ее волос и бросил их
на щеку. Дарелл прикинул, что ей уже под тридцать.
— Спасибо, что вы не стали лгать мне, как Флаасу, — спо-
койно сказала она.
— Не то чтобы я лгал...
— Все нормально. Я надеюсь, что вы и впредь будете со мной
откровенны, если нам придется вместе работать над проектом
«Кассандра».
Неловко переминаясь с ноги на ногу, Ян Гюнтер спросил:
— А теперь мы пойдем на яхту?
— Почему бы и нет? — сказал Дарелл.
«Сюзанна» оказалась яхтой из полированного красного дере-
ва длиною в тридцать шесть футов, отделанной тиком й брон-
зой; безукоризненно чистая каюта была разделена на два отсека
с двухъярусными койками в каждом, пространство посередине
служило гостиной столовой. Впереди на носу находились пре-
красно оборудованный камбуз и кладовая, содержащая все не-
обходимое. Имелось также и машинное отделение, которым за-
нимался исключительно Ян Гюнтер.
Дарелл сказал Тринке, что должен вернуться в отель «Гун-
дерхоф» к шести часам вечера, и она кивнула.
— .Понимаю. У вас там встреча с людьми «Кассандры»?
— Встреча уже состоялась. Они подняли цену до десяти мил-
лионов долларов. — Он коротко рассказал ей о своем разговоре
с Джулианом Уайльдом, и Тринка нахмурилась, закусив губу.
Затем она сказала, что до сих пор не видела в этом районе ни-
кого, похожего на Джулиана Уайльда, и предположила, что за-
метила бы его, крутись он в Амшеллиге.
— Если дядя Пит встретился вчера с Уайльдом, то у него не
было времени рассказать мне об этом. — Она казалась расстро-
енной. — Наши обычные трудности с координацией действий.
А что вы думаете по поводу этого ультиматума?
— Думаю, что на самом деле не стоит с этим спешить. Но я
хотел бы поискать Мариуса Уайльда, — сказал Дарелл.
- Где?
— В любом месте в этом районе, где случились какие-то
происшествия.
— Но мне ничего не приходит в голову...,
— Тринка, — пробурчал Ян Гюнтер. — Что-то случилось в
Ваддензее на дамбе номер шесть.
— О да, но...
— А что там случилось? — спросил Дарелл здоровяка.
Но Ян выглядел сконфуженным оттого, что вообще раскрыл
рот. Он махнул рукой в сторону Тринки, а сам сел на пороге
каюты и уставился на покачивавшиеся вокруг яхты.
59 '
— Ну, это чепуха, — сказала Тринка. Однако она казалась
несколько обеспокоенной. — Были разговоры о какой-то ава-
рии — произошел взрыв. Нерадивые рабочие оставили дина-
мит, и он взорвался, уничтожив большую часть уже сделанной
работы.
— Давно там ведутся работы?
— Правительство начало работы этой весной. На самом деле
дамба номер шесть на Ваддензее — сооружение очень старое,
но во время войны нацисты взорвали ее и затопили большую
часть польдеров.
— Когда вы об этом узнали? — поспешно спросил Дарелл.
— Ну, видите ли, все знали о том, что там ведутся инже-
нерные работы. Но когда произошел тот несчастный случай,
вода хлынула в пролом в плотине и затопила большую часть
осушенной к тому времени территории. Только мне кажется,
вы имели в виду что-то другое, говоря, что только случай по-
может разыскать Мариуса Уайльда.
— Думаю, что это как раз тот случай, — возразил Дарелл.
Плаванию вдоль побережья и среди Фризских островов по-
могал свежий восточный ветер, дувший первые два часа. Как
объяснила Тринка, способа добраться до ремонтируемой дам-
бы иначе как на яхте не было, или пришлось бы избрать длин-
ный окружной путь мимо работающих землечерпалок. Быстрее
и проще приплыть туда на «Сюзанне». Дарелл не мог не согла-
ситься, что яхта очень подходила для такой прогулки и, подго-
няемая свежим ветерком, шла даже быстрее, чем мог бы позво-
лить стоявший на ней двигатель.
Ян Гюнтер занял место у руля и правил яхтой легко и ловко.
Тринка внизу готовила обед, отказавшись от помощи Дарелла.
Сэм, сидя на палубе, разглядывал ровную гладь сверкающего
моря и полоски низких островов далеко на горизонте. «Сюзан-
на», круто накренясь, шла галсами, а за бортом ее журчала вода
и позади оставался пенистый след. Дарелл вспомнил, как ему
приходилось плавать под парусами в узком проливе возле Лонг-
Айленда во время учебы в Йельском университете, а также те
несколько еще более ранних случаев, когда он плавал в Гудзон-
ском заливе, приехав туда из заболоченных лощин Пеш-Руж. У
голландской яхты был круче нос и выше надводный борт, чем
у тех, с которыми ему приходилось иметь дело, но Ян мастер-
ски управлял ею, и она прекрасно слушалась руля, по крайней
мере в эту дивную погоду.	-
60
Яхта двигалась к северо-востоку вдоль покрытого дамбами
побережья Фрисландии и Гронингена. Амшеллиг растаял да-
леко позади в туманной дымке. В тех местах, где дамбы еще
только должны были строиться или ремонтироваться, зияли
разрывы. Однако вскоре и эти детали исчезли из виду, когда
они отошли дальше в море и удалились от сплетения прото-
ков среди прибрежных мелей и островов.
Как заметил Дарелл, места здесь были довольно опасные, и
быстрый отлив мог превратить большие пространства, пригод-
ные для плавания под парусами, в ловушки с песчаным дном,
способные задержать на долгие часы в ожидании нового при-
лива. Но было очевидно, что Ян и Тринка хорошо знают при-
брежные воды и эти обстоятельства их не смущали.
Приготовленный Тринкой обед был сервирован на палубе;
она не нарушила прочную и добрую традицию голландцев кор-
мить вкусно и обильно. Дарелла удивило, что Тринка ела при-
мерно столько же, сколько большой Ян или он сам, и при этом
совершенно не заботилась о своей изящной фигуре. Были по-
даны омары и большие ломти намазанного маслом хлеба с тра-
диционной голландской ветчиной и яйцом; затем куски сливоч-
ного торта и большой кувшин кофе. ЯН и Тринка ели долго,
полностью поглощенные серьезным процессом приема пищи.
Дарелл, почувствовав себя лучше после того, как они вышли в
открытое море, решил, что ему чудом удалось избежать зараже-
ния от Пита, и с явным аппетитом присоединился к ним.
Когда обед закончился, он предложил помочь вымыть посу-
ду, Тринка, немного поколебавшись, кивнула, и он присоеди-
нился к^ней в камбузе.
— Пожалуйста, простите меня, — сказала она, когда они
вместе трудились в тесной каморке. — Кажется, я вела себя
грубо. Это из-за дяди Пита. Я очень его любила.
— Давно вы занимаетесь этими делами? — спросил Дарелл.
Ее взгляд внезапно стал тверд и холоден.
— Довольно давно. Пять лет. И даже больше, если учесть...
некоторые обстоятельства. — Она замолчала, но не стала раз-
вивать эту'тему. — Я слышала о вас, мистер Дарелл, конечно,
от дяди Пита.
— Зовите меня Сэм, — сказал он. *
— Очень хорошо, Сэм. Хотите звать меня Тринка?
— Я бы не против, — ответил он.
— Ладно. Я понимаю, что была невежлива. Мы, голландцы,
стараемся, чтобы поведение-наше было одновременно прилич-
ным и достойным, благожелательным и радушным.' Правда, мне
61
довольно трудно, особенно когда не все идет гладко, изображать
светскую даму. А в эти дни я очень боюсь,, что дела могут при-
нять дурной оборот.
— Вы давно занимаетесь проблемой «Кассандры»?
— С самого начала.
— И в конце концов прибыли сюда для того, чтобы разыс-
кать бункер?
— Да. Правда, пока мне не везло. — Она скорчила кислую
гримасу. — До сих пор я видела только берега Фрисландии и
Гронингена. Хотя это прекрасные места. Мы в Нидерландах
говорим, что Бог создал мир, а голландцы создали Голландию.
Дарелл кивнул.
— Вы ее подняли со дна моря.
— Да. Вы простили мне мою нелюбезность?
— Конечно.
Они пожали руки друг другу, и она улыбнулась; ее пальцы в
его руке были холодными и твердыми. Затем голос Яна Гюнте-
ра пробубнил что-то наверху на палубе, и она неожиданно вско-
чила.
— Впереди по курсу дамба, — сказала она. — Давайте под-
нимемся наверх.
Дарелл последовал за ней и вскарабкался по крутому трапу
наверх к солнечному свету.
Крики морских чаек, носившихся у них над головами, сме-
шивались с ритмичным стуком насосов, работавших на боль-
ших землечерпалках и баржах неподалеку от «Сюзанны». Но
на Дарелла большее впечатление произвело неожиданное уг-
рожающее ухудшение погоды за то недолгое время, пока они
с Тринкой находились внизу. Полдень только миновал, а со-
лнце уже скрылось за слоем облаков, которые к западу, осо-
бенно над Северным морем, казались толще, и на горизонте
лег тяжелый туман.
Начинался прилив, и вода через многочисленные каналы
заливала песчаные отмели, низко лежащие островки необи-
таемых песчаных дюн и зеленые, заросшие тростником луга.
Твердая земля тянулась полоской к востоку по правому борту
«Сюзанны».
Уже восстановленные участки дамбы, похожие на огромных
горбатых китов, проступали из мелкой молочной воды длинной
линией, загибавшейся к видневшемуся вдалеке берегу. Краны,
бульдозеры, буровые вышки, землесосы и бетономешалки — все
62
это создавало какофонию шумов, нараставшую по мере того,
как яхта приближалась к самому большому участку дамбы, где
на фоне неба вырисовывалось множество деревянных конструк-
ций. Временная гавань переходила в размеченный бакенами ка-
нал, проходивший среди целого леса кранов и подъемников.
В этом месте на крутые скаты дамбы вели деревянные ступени.
— Вы знаете, что здесь было раньше? — спросил Дарелл.
Тринка кивнула.
—• Во время войны, когда немцы поняли, что проиграли,
они умышленно затопили этот район, разрушив дамбу в стра-
тегически важных точках. Море прорвалось и затопило фермы
и деревни. По разным причинам этот район долго не восста-
навливали. Как вы сами можете видеть, —• показала она взма-
хом руки, — дамба идёт от острова,к острову и образует полу-
круг, который будет полностью замкнут. После этого за работу
примутся насосы, земля будет осушена и снова станет пригод-
ной для пользования. Некоторые участки морского дна возле
Шеерсплаат уже были окружены небольшими дамбами и от-
качаны досуха, пока на прошлой неделе не произошел несчаст-
ный случай.
— Вы уверены, что это был несчастный случай? — спросил
Дарелл.
Она задумчиво кивнула.
— Ни один голландец ни при каких’обстоятельствах не по-
вредит дамбы.
— Но это мог сделать не голландец.
— Вы думаете о Джулиане и Мариусе Уайльдах?
— Может быть, — кивнул Дарелл. — Давайте спросим чело-
века, который руководит здесь работами, что он думает по это-
му поводу.
Толпа строителей в желтых и белых касках не обращала на
них никакого внимания, пока они карабкались по зигзагам лест-
ниц, ведущих от основания к самой вершине дамбы, где распо-
лагались строительные бытовки. Кое-кто приостанавливался на
мгновение, чтобы полюбоваться на фигурку Тринки в белых шор-
тах, но в ней было что-то суровое и решительное, что сразу же
обескураживало мужчин и заставляло их отводить взгляды. Да
одного только сурового вида Яна Гюнтера было достаточно, что-
бы оставить любые попытки приблизиться.
С вершины дамбы Дареллу открылся великолепный вид на
море и остров, а также на далекую линию побережья, изрезан-
ного заливами с морской водой и маленькими речушками, впа-
давшими в Северное, море со стороны Западной Германии.
63
Было просто удивительно, насколько меняло перспективу не-
большое изменение высоты точки обзора. С севера море было
закрыто плотной пеленой тумана, медленно затягивавшего все
пространство. На юге, там, где еще светило солнце, гнулись
под порывами ветра мачты прогулочных яхт. Солнце над го-
ловой уже скрылось за легкой дымкой, и ветер на вершине
дамбы оказался неожиданно холодным и колючим. Но Трин-
ка, одетая в белые шорты и легкую рубашку, по-видимому,
совершенно не обращала на это внимания и уверенно вела Сэма
к конторе главного инженера.
Инженера звали Ханс Мойкер, и он был похож на голланд-
ца времен Ренессанса, сошедшего с полотен Рембрандта. Он
был крупным и упитанным, с солидным брюшком, сверкающей
лысиной и сердитыми глазами. По всей конторе на чертежных
столах и шкафах валялось множество гидрографических и гео-
дезических схем и копий чертежей подводных строительных
конструкций. Тринка заговорила с Мойкером на быстром мест-
ном диалекте, понимать который Дарелл не успевал. Пока она
торопливо объясняла, что их интересует, разговор часто преры-
вался телефонными звонками, вопросами рабочих и поспешны-
ми пометками, которые делал в своем блокноте обливающийся
потом толстяк. Наконец Тринка вытащила из кармана какую-
то карточку, которую Мойкер принялся внимательно разгляды-
вать. Он нацепил очки в толстой роговой оправе, чтобы лучше
рассмотреть карточку, а затем пожал плечами и обратился к Да-
реллу на безукоризненно чистом английском.
— У меня нет времени отвечать на ваши вопросы, сэр, —
сказал он. — Но обстоятельства не оставляют выбора. Если вы
разыскиваете источник всяческих происшествий и трудностей,
то, как сами видите, попали туда, куда нужно. Мисс ван Хорн
спросила, не считаю ли я, что так называемый несчастный слу-
чай, происшедший на второй западной секции, мог быть ре-
зультатом диверсии. Я ответил ей, что вполне может быть. Это
самое вероятное объяснение. Я сказал об этом местной поли-
ции и представителям властей. Динамит сам собой не взрыва-
ется. Мы принимаем все меры предосторожности, в том числе
и некоторые особые меры. Мы осторожные люди, мистер Да-
релл. Дамбы для нас — жизненно важные объекты, это наша
единственная защита от моря. Можем лй мы быть неосторож-
ными с дамбами? Чепуха. Это была диверсия..
— И у вас есть какие-то подозрения? — спросил Дарелл. —
Мог, например, приложить к этому руку кто-нибудь из ваших
рабочих?
64
— Не знаю. Мне некогда заниматься расследованиями.
— И полиция не оказала вам помощи?
— Фу! Что они понимают в моей работе? Я слишком занят,
чтобы даже спорить с ними по этому поводу.
— Может быть, кто-нибудь из ваших рабочих недавно поки-
нул стройку...
Ханс Мойкер посмотрел на Дарелла, облизал губы, а затем
кивнул лысой головой.
— Я проверю.
— Когда вы этим займетесь, обратите внимание на имена
Мариуса и Джулиана Уайльдов, — посоветовал Дарелл. — Они
могут оказаться в списке ваших работников.
— Вы говорите — Уайльды? Да, это мне что-то напомина-
ет. — Мойкер протолкнул свой толстый живот мимо чертеж-
ного стола и неожиданно вышел наружу. Он так пронзитель-
но свистнул, что этот звук перекрыл шум паровых машин и
бульдозеров, и поспешно объяснил Дареллу: — Я как раз со-
бирался проверить, когда вы мне помешали.
— Кого именно? И почему?
— Мариуса Уайльда — одного из наших младших инженеров.
Он англичанин, но знает дамбу и острова как свои пять паль-
цев. Для иностранца это феноменально.
— А где он теперь?
— Пойдемте со мной, — воинственно буркнул голландец. —
Думаю, он мертв.
Глава 9
Туман окутал строительные конструкции дамбы, как боль-
шая бесшумная волна, и двигался дальше в сторону берега.
Впечатление было потрясающим. Звуки и краски тонули и гас-
ли в этой белизне, и все принимало какие-то нереальные, при-
зрачные очертания, то выступая, то исчезая в густой пелене.
Дарелл не мог даже разглядеть поверхность воды у основания
дамбы, на которой они стояли. Но строительные машины про-
должали работать, время от времени пронзая туман неожидан-
ными вспышками света, когда кто-то из машинистов включал
фары, чтобы сориентироваться. Возведение дамбы не преры-
валось ни на минуту.
Ханс Мойкер неуклюже и чуть вразвалочку, как все толс-
тяки, шагал впереди, направляясь к джипу, за рулем которого
сидел рабочий в синей робе из грубой хлопчатой ткани.
3 Э. Эроне «Школа шпионов.
65
Тринка пробормотала:
— Мне так стыдно. Такая глупость... Нужно было давным-
давно задать этот очевидный вопрос.
— Вы же раньше не знали фамилии Уайльдов, — заметил
Дарелл. — И я уверен, что на этой стройке помимо Уайльдов
работает множество иностранцев.
Она наклонилась вперед и что-то бросила Мойкеру на фрис-
ландском диалекте, на что тот раздраженно огрызнулся. Трин-
ка снова повернулась к Дареллу.
— Я спросила его, где живут строительные рабочие, ведь ра-
боты здесь идут все лето. Некоторые размещаются в бараках
компании, но многие снимают комнаты в прибрежных дерев-
нях. Господин Мойкер не имеет представления, где можно най-
ти братьев Уайльдов, но проверит по своим бумагам, когда мы
вернемся.
Дарелл похлопал начальника строительства по плечу.
— Почему вы считаете, что Мариус Уайльд мертв, господин
Мойкер?
Мойкер фыркнул.
— Рабочие нашли труп в самом конце второй западной сек-
ции. Все выглядит так, словно он поскользнулся и упал на
камни, которые мы укладываем л дамбу, и сломал себе при
этом шею.
— В нем опознали Мариуса Уайльда?
— Буквально десять минут назад.
• Автомашина тронулась. Дамба шла наподобие широкого шос-
се, возвышаясь над морем и соединяя одну отмель с другой. Ту-
ман усиливался, и водитель в желтой каске включил фары, хотя
они мало помогали в борьбе с мутными завесами, которые туман
развешивал на их пути. Вскоре водитель затормозил, и они вы-
шли, чтобы пройти пешком оставшуюся часть пути по незакон-
ченному гребню дамбы. Тропинка была неровной и извилистой.
Они миновали паровую землечерпалку, заметили грубые очер-
тания баржи, причаленной к дамбе, затем начали осторожно
спускаться с насыпи. За последней грудой крупных валунов не
было видно ничего, кроме затянутого туманом моря, но отку-
да-то из-за пределов видимости доносился ревун противотуман-
ного бакена и слабый звон сигнального колокола. Тринка ос-
тановилась и вздрогнула, потирая обнаженные руки.
— Я такого не ожидала, — сказала она. — Мне это не нра-
вится. Предположим, это в самом деле Мариус Уайльд. Что,
если его случайная смерть сорвет сделку, которую вы должны
заключить с его братом?
66
— Давайте предположим что-нибудь еще, — сказал Дарелл.
Он протянул руку, помогая ей перебраться в трудном месте
через скользкие валуны, и был приятно удивлен, что эта чо-
порная малышка отнюдь не возражала против такого близко-
го контакта.
Кучка рабочих с баржи собралась на дальнем конце недо-
строенной дамбы. Отлив усиливался, и стремительный злове-
щий поток воды устремился в Северное море. Отсюда стала
видна вторая часть дамбы, слабо проступавшая сквозь туман.
Дарелл повернулся к Хансу Мойкеру.
— Скоро работы будут закончены?
— Через день-другой. Мы получили все необходимое обо-
рудование, оно уже готово к отправке из Гронингена. Насосы
можно запускать хоть сейчас.
— Это то самое место, где была разрушена дамба?
— Недалеко отсюда, — раздраженно буркнул толстяк. — Всю
воду, которую вы видите, придется откачивать заново. Давайте
посмотрим, что там делается.
При виде приближавшегося Мойкера рабочие поспешно рас-
ступились. Внизу на валунах лежал труп.
Он напоминал рыбу, вытащенную из воды: рот был открыт,
словно человек резко и внезапно лишился воздуха. На нем была
спортивная рубашка и широкие брюки; светлые волосы обрам-
ляли тонкое лицо. Какое-то время Дарелл не мог понять, поче-
му тот выглядит так странно, но потом понял, что у мертвеца
нет зубов — видимо, перед смертью он забыл вставить свои зуб-
ные протезы. На затылке, где голова ударилась о валуны, пред-
назначенные для балласта, зияла открытая рана; кроме того,
возникало впечатление, что, падая с вершины дамбы, он летел,
широко раскинув руки.
Мойкер резким тоном задал рабочим несколько вопросов, и
те торопливо и почтительно на них ответили. Дарелл в это вре-
мя наблюдал за Тринкой. Но та, бросив холодный и деловой
взгляд на мертвеца, потеряла к нему всякий интерес и теперь
внимательно прислушивалась к словам рабочих, говоривших на
местном диалекте.
— Его нашли примерно полчаса назад, — объяснила она
Дареллу. — Рабочим на барже показалось, что слышен шум
моторной лодки, некоторые из них вышли наружу, чтобы по-
советовать лодочнику держаться подальше от этого канала, так
как при отливе течение в нем становится быстрым и опасным.
Но никакой лодки не увидели:
— Тогда уже опустился туман?
67
•-»- Да. И они нашли этого человека. Уже тогда он был мертв.
— Это Марцус Уайльд?
Она некоторое время прислушивалась к разговору.
— Да. По крайней мере, так следует из его документов.
А Мойкер утверждает, что узнал его. Это Мариус Уайльд.
Толстяк голландец продолжал распоряжаться, и рабочие ста-
ли расходиться по местам. Никто из них не прикасался к мерт-
вецу. Дарелл спросил Тринку, не трогали ли здесь чего-нибудь,
та покачала головой и ответила, что никто ничего не делал, до-
жидаясь полиции, которая уже извещена и должна вскоре при-
быть из Амшеллига. Потом она сама задала несколько вопро-
сов стоявшему рядом рабочему.
— Никто не знал, где живут Мариус с братом, — сказала она
Дареллу. — Этот человек говорит, что они держались слишком
высокомерно. Все время демонстрировали свое превосходство.
Это, естественно, раздражало всех, кому приходилось с ними
работать.
— А Джулиана он знал?
Тринка задала еще несколько вопросов, рабочий в ответ по-
жал плечами.
— Он говорит, что знал Джулиана, и тот ему не нравился.
Говорит, что они оба, и Джулиан, и Мариус, выглядели весьма
странно даже для англичан.
— Но ведь на самом деле они не были англичанами, верно?
— По крайней мере, они выдавали себя за англичан.
— Что они думают по поводу смерти Мариуса? — спросил
Дарелл.
- Полагают, что он поскользнулся и упал. А что?
— В этом нет никакого смысла. Джулиан с Мариусом вели
отчаянную и опасную игру, ставки были совершенно фантасти-
ческими. Трудно поверить, что один из них мог умереть в ре-
зультате банального несчастного случая.
Прежде чем она успела ответить, Дарелл шагнул вперед, что-
бы проверить возникшее у него подозрение. Мертвец лежал, ви-
димо, именно так, как рухнул на камни, слетев с дамбы; руки
раскинуты в стороны, а ноги слегка подогнуты, голова вывер-
нута под странным углом, что указывало на сломанную шею и
пробитый череп. Но на камнях было удивительно мало кро-
ви. Дарелл поспешно опустился на колени возле тела. Мариус
Уайльд даже после смерти оставался лишь бледной копией свое-
го брата. В нем не было ничего от жестокой звериной силы
Джулиана. В этой паре он был слабейшим, отсюда и покрови-
тельственное отношение Джулиана. Да, конечно, физически он
68
был слабее, но сквозь тонкие изящные черты лица явно про-
ступал незаурядный ум, хотя разинутый беззубый рот и портил
впечатление. Дарелла удивило полное отсутствие зубов у чело-
века, которому не было и сорока, и он невольно задал себе во-
прос, как это могло случиться. А затем, прежде чем кто-либо
успел ему помешать, протянул руку и перевернул тело.
Он увидел то, что и предполагал увидеть. Дарелл ощутил
досаду и смущение и поднял глаза на Мойкера, который с ру-
ганью обрушился на него, протестуя против такого вмешатель-
ства.
—	Да вы соображаете, что делаете? Полиции это очень не
понравится. Даже если это был несчастный случай...
—	Это не был несчастный случай. Взгляните, — сказал Да-
релл, указав Мойкеру на затылок мертвеца.
Большая часть повреждений была в верхней части головы,
там, где она ударилась о камни. Но прямо над основанием че-
репа, там, где позвоночник соединяется с черепом, виднелось
аккуратное круглое отверстие, чуть потемневшее от запекшей-
ся крови.
—	Это пулевая рана, — без всякого выражения сказал Дарелл.
Затем поднялся и взглянул в ошеломленное лицо Мойкера. —
Его застрелили. Мариуса Уайльда убили.
Глава 10
На полицейском катере, вызванном по радио, прибыла спо-
койная, деловитая команда, которая принялась за дело с ха-
рактерной для голландцев невозмутимостью. Жалобы Мойке-
ра на то, что срывается график работ, не произвели никакого
впечатления. Они задавали вопросы, записывали ответы, кон-
сультировались друг с другом, коротко побеседовали с Дарел-
лом, несколько дольше поговорили с Тринкой ван Хорн. Сэму
показалось, что Тринка проявила излишнюю горячность, ког-
да принялась протестовать из-за задержки. Шел уже четвертый
час дня, и Дарелл начал беспокоиться, успеет ли он на наме-
ченную встречу с Джулианом, чье требование обеспечить без-
опасность брата столкнулось с таким неожиданным финалом.
Дарелл молчал, предоставив Тринке объяснять, что они здесь
делают. Он перебрал целый ряд версий смерти Мариуса Уайль-
да, но ни одной из них не мог отдать предпочтение. Кто-то убил
.Мариуса и попытался выдать это за несчастный случай. Такая
небрежность была умышленной или кто-та в самом деле пытал-
69
ся скрыть убийство? Ответ на этот вопрос позволил бы разо-
браться в том, совершили убийство профессионалы или люби-
тели. Дарелл до известной степени склонялся к последней вер-
сии. Но у него не было никаких соображений насчет личности
убийцы, принадлежности его к банде Кассандры или какой-то
другой группе, до сих пор не попадавшей в поле зрения.
Только в четвертом часу Тринка сообщила, что они могут
быть свободны.
— С Флаасом связались по рации с катера. Все в порядке,
и мы можем вернуться в Амшеллиг. — Она казалась глубоко
взволнованной. — Хотите вернуться на полицейском катере
или предпочтете добраться на «Сюзанне»?
* ’ Дарелл улыбнулся.
— Конечно, на «Сюзанне».
— Хорошо. Возможно, с этим жутким происшествием удаст-
ся разобраться. Но нельзя срывать вашу встречу с Джулианом.
Лучше всего отчалить немедленно, а то сгущающийся туман
может задержать нас и помешать вернуться к шести.
Десять минут спустя они, как привидения, двигались в мерт-
венно-молочном мире, состоявшем лишь из тумана и спокой-
ной воды. Не чувствовалось ни малейшего дуновения ветерка.
Море казалось остекленевшим, и только мелкая зыбь пробегала
время от времени по темной глади. Ян Гюнтер запустил мотор,
и Тринка, сидя на носу, отыскивала буи, позволявшие разо-
браться в лабиринте каналов, ставшем особенно опасным сей-
час, когда отлив быстро сгонял воду. Холодный туман заставил
ее переодеться в выцветшие хлопчатобумажные брюки и плот-
но облегающую полосатую куртку, которая только подчеркива-
ла женственность ее изящной фигурки.
Дарелл спокойно сидел в кокпите яхты, углубившись в свои
мысли. Он чувствовал,' что пульс и сердечный ритм у него
вполне пришли в норму. В первый раз за двадцать четыре часа
после вчерашней встречи с Питом ван Хорном он не ощущал
никаких симптомов болезни. Сэм позволил себе облегченно
перевести дух. Опасный период миновал. Он не заразился от
Пита.
Он был готов к смерти. Внезапная, жестокая, безобразная
смерть всегда бродила неподалеку, и Сэм знал, что когда-ни-
будь ему придется встретиться с ней один на один. Не то что-
бы он стал черствым и бесчувственным человеком. Просто таков
таинственный и жестокий мир невидимой войны, в котором он
жил и работал. В этом мире не знают жалости. Фанфар не бу-
дет ни при победе, ни при поражении. И проигравших, и по-
70
гибших просто уберут со сцены и уничтожат их досье. И никог-
да не будет возведен памятник, чтобы увековечить их дела.
Смерть Мариуса Уайльда может серьезно помешать вопло-
щению плана, который он задумал, прибыв в отель «Гундер-
хоф». Дарелл решил довериться своей интуиции — в зависимос-
ти от того, как получится с Джулианом.
— Сэм?
Он повернулся к Тринке, которая смотрела на него с носа
яхты, встал и присел рядом с ней.
— Прислушайтесь, — сказала она, — кто-то нас преследует.
— Здесь, в море?
— Прислушайтесь!
На фоне ритмичного стука двухтактного мотора «Сюзанны»
Дарелл различил глухой шум дизеля где-то слева за кормой.
Взглянул в ту сторону, но не увидел ничего, кроме молочной
пелены тумана.
— Как они могут уследить за нами в таком тумане?
— У них двигатель куда мощнее, чем наш, — это большая
яхта, и там наверняка есть место для наблюдателя на мачте или
мостике. Туман может лежать слоем всего в несколько футов
над поверхностью воды, десять — пятнадцать футов, не боль-
ше. Тогда наша Мачта выступает над ним. И они нас видят.
— Кто бы это мог быть? — спросил он.
— Не знаю.
— Вы здесь уже достаточно давно, чтобы могли появиться
какие-то идей на сей счет.
Тринка резко и раздраженно повернулась к нему..
— Вы имеете в виду, что я недостаточно хорошо делаю свое
дело? Мы облазили сверху донизу каждый островок на двадцать
миль от берега. Мыс Яном занимались этим день за днем. Но
найти этот чертов бункер труднее, чем иголку в стоге сена. Если
вы думаете...
Он поднял руки, словно защищаясь от ее сердитых слов.
— У вас прямо-таки испанский темперамент, Тринка. Успо-
койтесь. Я ничего не имел в виду. Просто подумал, что вы мог-
ли бы опознать яхту по звуку двигателя...
Она взглянула на него, слегка смягчившись.
— Здесь несколько яхт такого размера — две немецкие, одна
шведская, и еще одна принадлежит итальянскому издателю, —
это может быть любая из них.
— Зачем кому-то понадобилось нас преследовать?
— А у вас самого нет какой-нибудь теории на этот счет? —
спросила она.
71
— Никакой.
— Мне это не нравится, — решительно заявила она. — Я бы
себя гораздо лучше чувствовала, сумей мы от них отделаться.
— А если это вообще ничего не значит? Они могут просто
следовать тем же курсом, чтобы вернуться в Амшеллиг.
— Нет. Мы уже пытались ускользнуть от них. Ян несколько
раз выходил в открытое море через хитроумные проходы про-
сто для того, чтобы посмотреть, повернет ли та яхта. Они явно
нас преследуют.	' .
— Может быть, они заблудились и используют нашу мачту
как ориентир?
Девушка с сомнением взглянула на него.
— Ну ладно, посмотрим. Вы вооружены?
- Да. '
— Я пойду принесу ружье для Яна.
Тринка спустилась вниз. Дарелл стоял на мокрой палубе и
вглядывался в туман. Звук мотора другой яхты, сильный и ка-
кой-то угрожающий, доносился, казалось, со всех сторон. Но
рассмотреть что-либо в сплошном молоке было невозможно,
и лишь в том месте, где должно быть солнце, туман чуть-чуть
светлел. Тринка была права. Толщина слоя тумана, покрывше-
го эту часть моря, не превышала нескольких футов, и он лежал,
как одеяло, расстеленное на маслянистой поверхности воды.
Тринка вернулась и положила ружье возле Яна, который не-
подвижно замер у руля. Она что-то сказала великану голланд-
цу, и тот резко увеличил скорость, а потом также резко пере-
ложил руль, заставив «Сюзанну» неожиданно изменить курс.
«Это игра слепых, — подумал Дарелл, — с таинственным пре-
следователем, на стороне которого все преимущества, ведь тот
отнюдь не слеп».
Другое судно также немедленно сменило курс. И теперь стук
дизеля стал быстрее и громче и раздавался прямо за кормой.
— Ян! — окликнула Тринка.
Парень у руля качнул головой.
— Мы сможем это сделать? — спросила она.
— Что именно? — перебил ее Дарелл.
— Мы сейчас на траверзе отмели, которая называется бан-
кой Ховринген. Глубина здесь в момент самой нижней точ-
ки отлива составляет четыре фута, а «Сюзанне» нужно иметь
под килем шесть футов и шесть дюймов. Но отлив еще не до-
стиг нижней точки. Это даст нам шанс проскочить и избавить-
ся от них.
— А разве нам надо от них избавляться? — спросил Дарелл.
72
— Конечно. Что, если они собираются нас убить?
— А зачем? Разве мы для кого-то опасны, если не считать
Джулиана? И зачем Джулиану нас убивать, когда еще не истек
срок назначенной им на шесть часов встречи?
— Мне кажется, вы хотите^ чтобы мы позволили догнать себя
и утопить! — возразила девушка.
— Я думаю, мы должны выяснить, кто нас преследует и по-
чему.
Она немного растерянно посмотрела на него, потом покача-
ла головой.
— Нет. Я не могу позволить, чтобы пострадала «Сюзанна».
Нужно попробовать использовать банку. Ян, поворачивай.
Парень беспрекословно повиновался. Дарелл, глядя назад,
услышал, что мотор преследующей их яхты тоже прибавил обо-
ротов. Вдруг неожиданно проступили очертания чего-то более
отчетливого и еще более белого, чем пелена тумана. Тринка
вскрикнула, когда из тумана за кормой появился высокий ра-
зукрашенный форштевень догоняющей яхты длиною не менее
шестидесяти или семидесяти футов. Она быстро приближалась,
белая пена кипела вокруг форштевня. Ян в отчаянии запустил
сигнальную сирену, ее вой разнесся вокруг, давая последнее
предупреждение. Другая яхта не ответила, не обратила никако-
го внимания и просто увеличила скорость^ двигаясь таким кур-
сом, что становилось ясно — их стремятся отрезать от сомни-
тельного убежища на банке.
Сомнений больше не было. Большая яхта намеревалась их
догнать. При ее размерах и мощности двигателей она могла с
легкостью разрезать «Сюзанну» пополам и спокойно покинуть
место происшествия. Потом об этом сообщили бы — если бы
сообщили вообще — как о несчастном случае на море по при-
чине тумана.
— Ян! — закричала Тринка. — Скорее!
— Тринка, боюсь, мы не успеем, — пробурчал парень. — Они
слишком близко.
Неизвестная яхта шла курсом, который точно пересекал курс
«Сюзанны». Человек, стоявший там за рулем, знал о существо-
вании банки Ховринген и знал также, что большой яхте при-
дется ее обходить, тогда как «Сюзанна» могла проскочить. Он
не делал попыток изменить курс. Но гул дизелей превр 1тился в
тяжелый надрывный рев — из них выжимали остатки мощнос-
ти, чтобы перехватить «Сюзанну».
Дарелл увидел, как впереди, где начиналась банка, изменил-
ся цвет воды. Послышались громкие сигналы буя, и Сэму даже
73*
показалось, что он различает отдаленный шум прибоя. Но вы-
сокий нос другой яхты угрожающе навис над ними. Тринка
вскрикнула. Ян Гюнтер что-то прорычал и поднял ружье, слов-
но надеясь выстрелом остановить преследователей. На палубе
большой яхты и за стеклянными окнами мостика никого не
было видно. Нос задрался высоко вверх, угрожая обрушиться
на борт «Сюзанны». Дарелл бросился к рулю и навалился на
него, всем весом помогая мертвой хватке Яна. Яхта накрени-
лась, вздрогнула и проскользнула на песчаную отмель.
Раздался скрежет, и Дарелла сбило с ног пришедшимся по
касательной ударом. Он успел схватиться за шкот, почувство-
вал, как что-то ударилось об него, и поймал за ногу Тринку в
тот момент, когда яхту резко повело в сторону. Гик со страш-
ной силой ударился о палубу, и девушку едва не выбросило за
борт. Слышен был только странный ревущий звук сирены дру-
гой яхты. Высокий кипящий вал поднял «Сюзанну» и забросил
ее еще дальше на отмель. Глубоко внизу что-то треснуло, и па-
луба задрожала.
Дарелл изо всех сил старался вытащить Тринку за ногу, по-
том перехватил ее за руку, подтянул, и она распростерлась на
палубе возле него. Гик продолжал яростно раскачиваться над их
головами. Он услышал крик и увидел, как сорвавшийся блок
ударил Яна Гюнтера по голове и тот рухнул на палубу.
Другая яхта исчезла, словно проглоченная туманом. И теперь
всю «Сюзанну» охватила мучительная дрожь, когда ее киль на-
чал снова царапать по дну.
— С вами все в порядке? — спросил он Тринку.
— Да, я... спасибо. Я бы вылетела за борт, если бы не вы.
— Посмотрите, что с Яном, ладно? Мне кажется, он ранен.
Дарелл перетащил Яна в кокпит и вернулся к штурвалу. Перед
столкновением он запомнил курс, которым шла яхта, и теперь
старался его держаться. Мотор все еще работал, и они продолжа-
ли медленно, двигаться, погружаясь в туман. Шум моторов второй
яхты заглох, поглощенный туманом и расстоянием.
Тринка положила голову Яна себе на колени и внимательно
осмотрела.
— У него сильно разбита голова. — Лицо ее побледнело. —
Вы можете понять, что случилось?
— Вы правы. Кто-то пытался нас убить, — мрачно буркнул
Дарелл.
— Да. Но почему?
— Потому что они знают, кто мы, и не хотят, чтобы мы за-
давали новые вопросы.
74
— Джулиан Уайльд?
— Не думаю. Послушайте, я веду яхту верным курсом?
Она встала позади него.
— Нужно взять немного левее, всего на несколько градусов.
Мы все еще на отмели?
— Думаю, да.
— Это нас и спасло, — прошептала она.
Тринку била сильная дрожь, губы ее побелели. Она вгляды-
валась в туман и говорила, кусая губы.
— Они были совсем близко, — заметил Дарелл.
— Мне очень жаль. Следовало быть к этому готовой. — Она
попыталась улыбнуться. — Со мной скоро все будет в порядке,
спасибо.
Он обнял ее, не отпуская руля. Талия ее была гибкой и тон-
кой, а тело — сильным.
— Перестаньте дрожать, Тринка. Все обошлось.
— Я... я не знала, что я — трусиха. Я бы вылетела за борт, не
поймай вы меня. А бедный Ян...
— Позаботьтесь о нем. Мне кажется, у него просто содрана
кожа на голове.
— Вы правы.
Но она не двигалась. Он. передал ей руль и, когда убедился,
что «Сюзанна» идет верным курсом, крепко и решительно по-
целовал ее дрожащие губы. От изумления она окаменела. Од-
нако чопорность победила, и она, позабыв свои страхи, охва-
ченная внезапной яростью, влепила ему пощечину.
— Что ты позволяешь...
Он улыбнулся.
— Не могла бы ты держать курс?
Глаза ее сверкали.
— Ты... это отвратительно!
— Правда?
— Я не так... не так беспомощна... я не могу подумать...
— Тринка, держи, пожалуйста, яхту на курсе, — мягко ска-
зал он. — А теперь выбрось из головы все страхи и сосредоточь-
ся на своем презрении ко мне. Договорились?
Некоторое время она смотрела на него с нескрываемой ярос-
тью. Затем увидела, что он улыбается, и губы ее дрогнули. По-
косившись на компас, она выправила курс, потом улыбнулась
в ответ и уже мягче сказала:
— Это совсем не трудно... возненавидеть тебя, Сэм Да-
релл..
— Вот и займись этим, — кивнул он. — А я займусь Яном.
75
Глава 11
Они успели вернуться в гавань Амшеллига до шести часов.
Ян Гюнтер быстро пришел в себя и к-моменту швартовки уже
стоял у руля и в своей обычной неуклюжей манере извинялся
за то, что оказался таким невнимательным и подставил голову
под рею. Тринка же хранила странное молчание, пока они не
пришвартовались.
— Ты так и не догадываешься, что это был за «летучий гол-
ландец»? — спросил Дарелл. — Вы же провели здесь неделю,
если не больше. Ты не узнала яхту?
— Нет, здесь несколько яхт такого размера, — покачала она
головой. — И я не успела заметить название на борту. Боюсь,
оперативник из меня толком не получился, первое серьезное
испытание — и я сломалась.
— Ну что ты...
— Ты больше не станешь на меня полагаться?
— Мне бы хотелось продолжить, — улыбнулся он.
— Но я сама потеряла веру в себя. — И тут лицо ее просвет-
лело. — Правда, может, это просто от голода. Уже давно пора
ужинать!
— Очень жаль, но сегодня тебе придется ужинать одной. Ты'
же помнишь, я должен возвратиться в отель, чтобы встретиться
с Джулианом Уайльдом.
Она опять вернулась к мучившему ее вопросу.
— Но зачем кому-то нас топить, если мы точно следовали
инструкциям Уайльда?
У Дарелла имелись кое-какие мысли на этот счет, но он про-
молчал. Он помог Яну проверить обшивку и шпангоуты «Сюзан-
ны» в тех местах, которыми они задели мель. Течи не было, и если
не считать царапин на краске, яхта вообще не пострадала. Дарелл
торопливо завершил осмотр, попрощался и отправился в отель.
Он опоздал на пять минут. Туман все еще не рассеялся, и про-
мозглая сырость, принесенная им с Северного моря, загнала тен-
нисистов внутрь. Никакой записки для него у портье не оказалось.
Ресторан был полон голландцами — известными любителями
плотно перекусить, но Сэм не стал искать свободный столик, а
заказал $ номер ужин по-явански и бутылку голландского джина.
Несмотря на все приключения прошедшего дня, Дарелл ис-
пытывал огромное облегчение. Физически он чувствовал себя
гораздо лучше. Незначительные симптомы болезни, которые
утром так его беспокоили, совершенно исчезли. Теперь уже
точно можно, было сказать, что он не- подхватил чуму.
76
Войдя в номер и закрыв за собой дверь, Дарелл тут же по-
нял, что в комнате кто-то побывал. Конечно, его сумку мог-
ла передвинуть горничная, но вряд ли это сделала она. Сумку
перенесли через всю комнату и поставили под прямым углом к
кровати у ее передней правой ножки.
Здесь побывал Джон О’Кифи.
Открыв сумку, Дарелл обнаружил оставленный для него О’Ки-
фи запечатанный конверт. В сгустившихся сумерках он быстро
просмотрел вложенные О’Кифи документы, но прежде всего про-
чел короткую записку.
«Дружище, я болтаюсь здесь как турист, после того как кое-
кто отправился в море. Я чертовски напуган. Все ли у тебя в
порядке? Клер никогда не простит, что ты испортил наш отдых.
Но она по-прежнему тебя любит. Джон».
Несколько тонких листков глянцевитой бумаги, вложенные
вместе с запиской, содержали выдержки из досье на Джулиана
и Мариуса Уайльдов. Читая, Дарелл запоминал содержание.
«Уайльд, Джулиан, он же Вильденауэр, Джозеф, Виль-
дерский, Ян. Национальность: поляк, британский поддан-
ный, место рождения — Вильно (?), но возможны предки из
Чехословакии и Венгрии, младший капрал польской армии,
присоединился к войскам Свободной Польши после трех лет
пребывания в лагерях военнопленных в Германии, шесть ме-
сяцев провел в Бухенвальде, освободился из трудового лагеря
в Голландии, бежав на рыбацкой лодке в феврале 1943 года в
Дунстан в Англии. Зачислен лейтенантом в армию Свободной
Польши 23 августа 1943 года, сражался в бригаде полковника
Виленского во время кампании в Нидерландах.
Профессия: рабочий, чертежник; образование: Лондонский
университет, диплом инженера-строителя; работа в компании
«Чендлер Смит К0», Лондон, 3600'фунтов стерлингов, 1960 год.
Адрес: Грейвли-Мькх^ 25, Лондон, ЮЗ.
Семейное положение: холост.
Дети: нет.
Физические данные: возраст 36(?), рост 6 футов 2 дюйма, вес
210 фунтов, глаза карие, волосы светлые. Особые приметы: та-
туировка концлагеря слева под мышкой — номер 223433, ноже-
вой шрам над левой частью живота.
Паспорт в порядке. Форма 22150 — А 52С 15151.
В картотеке уголовного розыска не зарегистрирован».
77
Досье на Мариуса Уайльда содержало практически ту же ос-
новную информацию и отличалось только в части физических
данных, которые точно соответствовали приметам мертвеца,
найденного сегодня днем на дамбе.
Во второй записке, подколотой О’Кифи к листкам досье,
сообщалось:
«Дружище, мы наткнулись на следы этих парней, когда они
работали в трудовом лагере на дамбах Ваддензее во време-
на нацистов. Они могли участвовать в строительстве и бун-
кера «Кассандры». Готов держать пари. Может быть, они
услышали, что голландцы наконец-то принялись за восста-
новительные работы в этом районе? Учти это. При обыске
их квартиры в Грейвли-Мьюс — они жили вместе, как гово-
рят соседи, очень дружно — нашли вырезку из газеты «Таймс»
о планах восстановления взорванных дамб. Вероятно, они
все эти годы знали о «Кассандре». Это представляется не-
плохой версией. Их план очевиден: снова найти бункер и про-
дать его содержимое по максимальной цене. Никаких других
лиц или организованных групп не обнаружено. Танцуй отсю-
да, Сэм».
Дарелл "скомкал записки О’Кифи и листочки из досье и сжег
их в пепельнице. Информация исчезла в огне, но уже отложи
лась в памяти, и когда зола остыла, он растер ее между пальца-
ми, выбросив остатки в окно.
А едва вернулся обратно, как услышал звук поворачивающе-
гося в двери ключа.
Как он понимал, портье знал о его возвращении и потому
никто- иэ служащих отеля не вошел бы, предварительно не по-
стучав Дарелл вынул пистолет, переданный Флаасом, й держал
его наготове, ожидая, пока дверь откроется.
На пороге стояла девушка, называвшая себя Кассандрой.
Глава 12
На ней были темные спортивные брюки, на плечах — свет-
лый кашемировый свитер, защищавший от пронизывающего
холодного тумана. Глаза скрывали солнечные-очки. Густые свет-
лые волосы были стянуты в виде конского хвоста и сколоты
черепаховым гребнем. На ногих— туфли на резиновой подо-
шве. Одна ее рука лежала на дверной ручке, и Дарелл заметил
7»
кольцо с изумрудом не меньше пяти карат. Еще он заметил на
руке свежие следы от веревки.
Она пришла не одна. Позади ее точеной фигуры возникли
толстый моряк, которого звали Эрик, и его юный напарник.
Девушка пыталась улыбаться, зато оба ее ассистента держали в
руках наведенные на Дарелла револьверы.
Мистер Дарелл, — произнесла Кассандра по-английски со
своим характерным акцентом, — кажется, вы не удивлены?
— Нет.
— И еще вы не слишком рады, верно?
— Это зависит от обстоятельств.
— Вам хотелось опять со мной встретиться?
— О да, — кивнул Дарелл. — С вами и двумя вашими дру-
зьями, фрау фон Витталь. Я занес вас в свой список, чтобы
когда-нибудь заплатить по счету. Полагаю, это вполне можно
сделать и сегодня.
— Возможно, возможно. — Она снова улыбнулась. — С другой
стороны, не так уж плохо до сих пор оставаться в живых, верно?
Он не знал, имеет ли она в виду вирус, который убил Пита
ван Хорна и который, как он некоторое время думал, мог убить
и его, или подразумевает аварию, происшедшую в море с «Сю-
занной». Сэма осенило, что владелицей яхты, пытавшейся уто-
пить «Сюзанну», могла быть только эта девушка, называвшая
себя Кассандрой. Он был почти уверен в этом и приготовился
действовать в соответствии с этой версией.
Толстяк Эрик без особого удовольствия покосился на Дарел-
ла, облизал губы и обратился к блондинке по-немецки:
— Вы сказали ему, чтобы он следовал за нами?
— Не торопи.
— Пожалуйста, прикажите ему собраться!
— Эрик, ты считаешь, что можешь мной командовать?
- Я не могу. Это приказ генерала.
— Мой муж может подождать.
— Он не так мне описал ситуацию, мадам. Пожалуйста, ска-
жите этому человеку, чтобы он пошел с нами, и притом спо-
койно, без всяких фокусов, иначе ему достанется куда сильнее,
чем в прошлый раз. Я-то не против опять отвести душу, но ге-
нерал ждать не будет.
Женщина насмешливо посмотрела на толстяка.
— И тебя пугает его нетерпение? Боже мой, генерал фон
Витталь тебя пугает? .
— Да, мадам. Я его очень боюсь. И будь вы разумной жен-
щиной и хорошей женой, вы бы тоже его боялись.
79
— Нс наглей! Ты можешь забрать у него пистолет?
Эрик шагнул к Дареллу, тот со вздохом отдал ему пистолет
Флааса и бросил по-немецки:
— Все в порядке, Эрик. Извини, что я подслушивал, но мы
сумеем понять друг друга без помощи кулаков.
Толстый матрос удивленно заворчал, но потом пожал пле-
чами.
— О, вы достаточно благоразумны, — заметила Кассандра.
— Однако при одном условии, — добавил Дарелл.
— Никаких условий быть не может, — отрезала она.
— Я все-таки настаиваю. Кассандра, я хочу знать ваше на-
стоящее имя.
— Вы слышали Эрика. Меня зовут фрау фон Витталь.
— А ваше имя — Кассандра?
Она холодно ответила:
— Когда-то меня звали Эммой.
— Благодарю, — кивнул Дарелл. — Это все,.что я хотел знать.
Они спокойно вышли из отеля, не привлекая к себе внима-
ния. Половина седьмого, но нигде никаких признаков Джулиа-
нА Уайльда, который опаздывал уже на полчаса. Собственно,
теперь Дарелл и не рассчитывал его увидеть. Он был уверен, что
Джулиан уже знает о смерти своего брата Мариуса.
Из-за тумана, накрывшего мрачной пеленой отель «Гундер-
хоф», стемнело раньше времени. Только влюбленные, бродив-
шие по набережной или по гребню дамбы, казалось, не имели
ничего против такой погоды. Дарелл полагал, что его запихнут
в поджидающий автомобиль, но вместо того им пришлось прой-
ти с четверть мили до Амшеллига.
В городской гавани поджидал катер. Дарелл попытался раз-
глядеть изящные контуры «Сюзанны», но та затерялась среди
молчаливых силуэтов других яхт, стоявших на якорях на за-
тянутой туманом воде. Дарелл сел на среднюю скамью рядом
с Кассандрой, решив, что и впредь будет называть ее этим
именем. Толстяк встал у штурвала. Юнец держал Дарелла на
мушке.-
г Сэм сразу увидел, что они направляются к той самой яхте,
которая преследовала их в море. Подойдя вплотную, Эрик бро-
сил несколько слов молодому парню, и пока они карабка-
лись на борт, тот быстро отогнал катер к скрытому в тумане
пирсу. ’
— Вы послали его обыскать мой номер? — спросил Дарелл.
80
— Ja*. А почему бы и нет?
— Зря. Он там ничего не найдет.
— Тогда тебе придется здорово пожалеть об этом. И на этот
раз ты действительно пожалеешь, если будешь валять дурака.
Шевелись, свинья!
Толстяк повел его по блистающей чистотой палубе. Девуш-
ка торопливо прошла вперед и скрылась за дверью, из-за кото-
рой на миг показался яркий пучок желтого света. Яхта стояла
на якоре приблизительно в сотне метров от берега, недалеко от
волнореза, и непрерывный бой колокола сигнального буя на
в/оде в канал с погребальной методичностью разрывал темно-
ту. На самом судне все по-военному сияло чистотой и поряд-
ком, сразу чувствовалась безупречная прусская выучка. Надписи
на белых спасательных кругах, висевших на фальшборте, гла-
сили: «Валькирия», Гамбург, Западная Германия».
— Стой здесь, — сказал Эрик. — Генерал ужинает. Ты дол-
жен стоять по стойке смирно, когда он будет к тебе обращать-
ся, и ни в коем Случае не заговаривать первым. Ясно?
— Jawohl* 2,— кивнул Дарелл. — А дышать можно?
Толстяк мрачно буркнул:
— Скоро ты всерьез об этом попросишь, янки. Это не шу-
точное дело. Генерал никогда не шутит.
— Это я знаю, — сказал Дарелл. — Я все знаю о генерале фон
Виттале.
Когда его провели в обеденный салон яхты, он сразу узнал
этого человека. Длинный стол, покрытый льняной скатертью,
был заставлен сверкающим граненым стеклом, серебром и ро-
зентальским фарфором. Во главе стола сидел генерал. Кассанд-
ра стояла за его креслом, словно ожидая приказаний. Когда
Эрик втолкнул Дарелла в комнату, лицо ее казалось непрони-
цаемой маской.
— Вот он, мой генерал, — сказал Эрик.
— Очень хорошо. Вы все сделали отлично.
— Благодарю, мой генерал, — отчеканил Эрик, вытянувшись
по стойке смирно.
Дарелл заметил на столе два прибора, но Кассандра не пы-
талась сесть за стол, да ее никто и не приглашал. Вряд ли вто-
рым гостем предложат быть ему. Ему показалось, лто Кассандра
обиженно косится на мужа, но это могло быть просто игрой
воображения.
' Да (нем.).
2 Слушаюсь (нем.).
81
Генерал войск СС Фридрих Ганс Паулюс фон Витталь на-
ходился под повышенным вниманием соответствующих служб
союзных правительств. Во времена нюрнбергских процессов
его судили как военного преступника, правда заочно, и при-
говорили к десяти годам тюрьмы. Два года спустя оператив-
ная группа отдела «К» обнаружила его в маленькой прибреж-
ной итальянской деревушке, где он жил под видом еврейского
беженца из Австрии, цинично выдавая себя за того, кого сам
уничтожал. Его выслали в Западную Германию отбывать при-
говор, вынесенный за чрезмерную жестокость в руководстве
концентрационным лагерем; генерал отсидел шесть лет и шесть
месяцев и был освобожден по состоянию здоровья.
«У фон Витталя крепкая нервная система, — подумал Да-
релл, — если он себя свободно чувствует в водах Нидерландов,
когда на его счету столько жестокостей по отношению к гол-
ландскому подполью во времена нацистской оккупации». Но
еще никто и никогда не осуждал генерала СС за трусость.
В каждом дюйме поджарого, затянутого в корсет тела, в квад-
ратном лице, в плоских тевтонских бровях и густых каштано-
вых волосах, даже сейчас лишь слегка тронутых сединой, скво-
зило высокомерие. «Судя по корсету и поседевшим волосам, —
подумал Дарелл, — ему около шестидесяти».
В документах отдела «К» не было сведений о его женить-
бе. Дарелл вновь покосился на белокурую Кассандру, но та
поспешно отвела глаза. Сэма заинтересовала причина ее нер-
возности. Возможно, она обиделась на пренебрежительное
отношение генерала — ведь ее даже не пригласили присо-
единиться к нему за ужином, и Сэм хотел понять, что же про-
изошло.
— Мистер Дарелл, — начал фон Витталь, губы его были тон-
кими и столь же четко очерченными, как и сухие звуки голо-
са. — Я надеюсь, вы прибыли сюда, собираясь вести себя
разумно и стремясь к сотрудничеству. Это позволит избежать
ненужной задержки и избавит вас от известных неприятностей.
Можем мы с самого начала понять друг друга?
— Я вас понимаю, — сказал Дарелл. — Но очень сомнева-
юсь, что вы знаете мотивы моих поступков.
— В вашем голосе я улавливаю некоторую враждебность.
Вы, конечно,' по происхождению не голландец. Вам я ничего
не сделал. Мои так называемые преступления во время вой-
ны — не более чем выполнение прямых приказов командова-
ния, и мне ничего не оставалось, как им подчиняться.
— Слыхали мы этй песни, — отмахнулся Дарелл.
82
— Я отбыл срок, вынесенный мне приговором суда. Я дол-
гое время провел в тюрьме.
— И теперь вы ищете возможность устроить новый День
гнева?
— Может быть, — улыбнулся фон Витталь. — Мы не умер-
ли, и нас еще не похоронили. И мы никогда не умрем. Каж-
дый знает, что позиция Германии сейчас именно такова, как
мы предсказывали. Мы вам нужны, и вы примете нас на на-
ших условиях.
— Я в этом сомневаюсь.
— Мы будем диктовать будущее устройство мира. Вот уви-
дите. Вы же знаете, что война на самом деле никогда не конча-
лась. Все, чему мы были свидетелями за последние пятнадцать
лет, — это только передышка, период остывания, фаза, кото-
рую большинство людей лишь по своей глупости не считали
войной. — Он покосился на Дарелла своими светло-серыми,
почти бесцветными глазами. — Но вы-то все это понимаете. Я
вижу, вы человек, который знает правду. Да, мы враги. Но даже
враг может вести себя разумно, и мне хотелось бы это проде-
монстрировать. У меня на борту великолепный шеф-повар, и
ужин будет подан через двадцать минут. Если вы будете благо-
разумны, то поужинаете вместе со мною и отправитесь на бе-
рег, если пожелаете; в противном случае вы умрете.
Дарелл пожал плечами.
— Я счастлив заметить, Витталь, что никогда не ошибался в
людях вашего сорта.
Эрик проворчал:
— Вы должны обращаться к генералу: генерал фон Витталь.
Немец пренебрежительно махнул рукой.
— Не слишком усердствуй, Эрик. У меня такое предчувст-
вие, что тебе еще представится шанс проявить свое рвение.
Может быть, придется привлечь еще пару человек из коман-
ды. Тогда у тебя будут свободны руки.
— Да, сэр. Я понял, сэр.
— Ну, ладно, — деловито продолжил фон Витталь. — Дарелл,
я хотел бы рассказать вам кое-что, чтобы у вас не осталось со-
мнений в моих взглядах и моих намерениях. Мы встретились
благодаря вашей связи с Питом ван Хорном и Кассандрой, моей
женой. Кстати, разве ее имя вас не удивило? Это было сделано
намеренно. Когда я связался с этой затеей, то попросил ее вос-
пользоваться этим именем, ведь оно представляет особую цен-
ность. Вы хотите что-то спросить?
— Да, — кивнул Дарелл. — Она знает почему?
83
Нет.
— Я так не думаю.
Кассандра нахмурилась, но ничего не сказала. Ее муж про-
должал говорить так, словно находился на штабном совещании.
— Конечно, все это началось во времена оккупации. Я уве-
рен, вы знаете, что несколько месяцев я был комендантом это-
го района, пока нам не пришлось отступить. Мне поручили
разрушить тут все, чтобы задержать продвижение союзников.
И еще я руководил различными экспериментальными и иссле-
довательскими проектами.
— Такими, как «Кассандра».
Генерал снова махнул рукой. У него на пальце тоже сверк-
нуло кольцо с изумрудом, гораздо более крупным, чем у жены.
— Я не вдавался в детали. Знал название, основное назначе-
ние и время от времени проверял ход строительства бункера.
Для него понадобились некоторые материалы, которые нелег-
ко было достать. Бункер, как вы догадываетесь, строился гер-
метичным, защищенным от доступа воздуха и воды, чтобы его
содержимое могло сохраняться сколь угодно долго, как в нор-
мальных лабораторных условиях. Однако некоторые события
оказались непредсказуемыми.
— Например, неожиданное наступление союзников, — заме-
тил Дарелл.
— Да. И у меня было свое собственное небольшое дельце,
которое заслуживало внимания. Я... э... я был и остаюсь страст-
ным коллекционером произведений искусства.
— Вы имеете в виду — вором, — заметил Дарелл. — Как и
прочие люди вашего сорта, вы грабили оккупированные стра-
ны, мародерствовали, похищали предметы искусства. Не так ли?
Он вдруг ощутил, как закружилась голова, и понял, что Эрик
ударил его пистолетом, а потом покрытая ковром палуба встала
дыбом, и он оказался на четвереньках, тряся головой, чтобы из-
бавиться от звенящей боли, отдававшейся в мозгу. Кассандра
протестующе вскрикнула. Сэм увидел, как капает кровь, и по-
думал, что Эрику это зачтется.. Потом Эрик снова толкнул его,
и он откатился в сторону, кое-как поднялся на ноги и при-
слонился к обшитой панелями стене. Снежно-белая льняная
скатерть и сверкающее серебро на обеденном столе проступа-
ли сквозь медленно рассеивавшуюся дымку.
— Тебе же было сказано, чтобы ты не разевал рта до тех пор,
пока генерал не спросит, — проворчал Эрик. — Только после
этого ты можешь говорить, и ни в коем случае не раньше.
— Я это тебе припомню, Эрик.
S4
— Тебе не так долго останется помнить. Скоро тебе конец.
— Хватит, — бросил генерал. Он слегка наклонился вперед,
и Дарелл почти услышал, как скрипнул его корсет. — Я про-
должаю. Эрик, меня весьма радует, что герр Дарелл так разго-
ворчив. Будем надеяться, что он и впредь продолжит в том же
духе. В любом случае, герр Дарелл, я давний собиратель про-
изведений искусства, или вор, или грабитель... все зависит от
того, как посмотреть. И так как я был тесно связан со стро-
ительством бункера «Кассандры» и знал о его возможностях
защитить содержимое от действия воздуха, воды и даже тем-
пературы, то я спрятал там мои... э... приобретения. Когда я
узнал, что голландцы наконец-то приняли решение восстано-
вить в этом районе дамбы, готовы откачать воду и восстано-
вить земли, то направился сюда, чтобы прежде всего выяснить,
как найти бункер «Кассандры». Мы узнали, что этим интере-
суется Пит ван Хорн, и я послал Кассандру в Амстердам, что-
бы она разузнала о нем побольше. Затем на сцене появились
вы, и Кассандра попыталась добыть у вас информацию.
Дарелл вспомнил о спальне проститутки и улыбнулся блон-
динке.
— Попытка получилась весьма эффектная. Я был от нее в
восторге.
Та покраснела, закусила губу и отвернулась.
— В чем дело? — спросил Дарелл. — Кассандра, разве это
богоравное создание не позволяет вам обедать с ним за одним,
столом? Или вы должны стоять у него за спиной, как предан-
ная собачонка?
Она снова покраснела.
— Я не голодна.
— Она наказана, — холодно сказал фон Витталь. — Когда
кто-то терпит неудачу, его нужно за это наказывать.
— Да, на несправедливость пожаловаться нельзя, — заметил
Дарелл.
Девушка смотрела в сторону. Генерал, казалось, не реагиро-
вал, хотя Эрик вновь сделал угрожающее движение и был оста-
новлен поднятой рукой фон Витталя.
— Эрик, нам следует быть терпеливыми. Американцы ста-
раются выглядеть небрежными и остроумными, когда стал-
киваются с серьезными трудностями. Мы скоро увидим, на-
сколько серьезно положение герра Дарелла. Это зависит от его
готовности к сотрудничеству,'верно? — Он опять повернулся
к Дареллу: — Вашему сотруднику Питу ван Хорну не иначе как
по счастливой случайности’удалось наткнуться на бункер, хотя
8S
я безуспешно искал его две недели. Топография и морское дно
за прошедшие пятнадцать лет слишком изменились. Я не ожи-
дал, что приливы и отливы Северного моря так сильно мне по-
мешают, но... — фон Витталь пожал плечами, — но здесь по-
явились вы. Я знаю, что ван Хорн нашел место, раз он приехал
в Доорн и расспрашивал там семьи рыбаков и местного док-
тора. К тому же на стене одного из коттеджей оказалась не-
большая картина Хальса. Теперь она у меня. Это одна из тех
картин, которые я собрал и спрятал в бункере. .Вчера вечером
я купил ее, заплатил хорошие деньги наличными, в гульденах.
Глупая женщина не знает ее настоящей цены. Она сказала, что
ее муж — один из тех, что недавно умерли, вы понимаете? —
принес картину домой несколько дней назад, до того, как была
взорвана дамба. Поначалу это казалось странным, но теперь
все стало на место. Я знаю, кто это сделал и почему — разу-
меется, чтобы помешать мне. Но не вышло.
— А Мариус Уайльд? — неожиданно спросил Дарелл.
В лице генерала ничего не изменилось, если не считать, что
его ледяные глаза еще больше похолодели.
— Думаю, что мы достаточно побеседовали. Кассандра зна-
ет, что вы забрали карту у Пита ван Хорна. Она не сумела ото-
брать ее у вас. Вы заверили ее, что отправили карту почтой в
Англию, и она оказалась достаточно глупа, чтобы поверить в эту
историю. Я же не настолько глуп, мне нужна карта, герр Да-
релл. И причем немедленно.
— У меня ее с собой нет.
— Тогда где она?
В этот момент тихо заговорила Кассандра:
— А что с Мариусом Уайльдом? — Ее слова звучали едва
слышно, но глаза на прелестном лице неожиданно стали ог-
ромными. — Что случилось с Мариусом, Фридрих?
— Замолчи, — бросил генерал.
— Я хочу знать.
— Ты хочешь знать? Ты действительно хочешь? — Голос ге-
нерала неожиданно зазвенел от сдерживаемой ярости. — Ду-
маю, что хочешь, сучка! Ты все испортила и запутала, как дура!
Все карты, которые ты достала в военных штабах, оказались
бесполезными! — Он неожиданно вскочил на ноги, чуть было
не перевернув обеденный стол, расйахнул шкаф, стоящий у
стены, и начал выбрасывать оттуда рулоны военных и гидро-
графических карт, которые раскатились по всему полу. Лицо
генерала потемнело от бешенства, когда он повернулся к бе-
локурой красавице, стиснул кулаки* и замахнулся. — Весь мой
86
труд полетел к черту! Карты, которые ты привезла из Берли-
на, совершенно бесполезны. И то, что за них ты продавала
себя, меня не интересует! Ты всего лишь плаксивая бесполез-
ная девка, пригодная только для одного! И после этого ты еще
утверждаешь, что влюбилась в этого недочеловека, славянина,
Мариуса Уайльда — полукровку, извращенца, какую-то низко-
Тюродную помесь, ты — моя жена!
Генерал отвесил оплеуху. Пощечина прозвучала как выстрел,
девушка рухнула на пол. Прическа ее рассыпалась, и густые зо-
лотистые волосы тяжелой завесой закрыли искаженное лицо.
Дарелл шагнул вперед и замер, так как Эрик поднял пистолет.
Атмосфера в каюте накалилась, казалось, безграничная, нече-
ловеческая ярость генерала наэлектризовала воздух. Девушка не
проронила ни звука. Она спокойно поднялась, держась за щеку,
и даже не взглянула в сторону Дарелла.
— Кассандра, вы знаете значение имени, которое дал вам
муж? — спросил Дарелл. Он видел, как она ошеломленно по-
. качала головой, ее глаза умоляли его молчать. Но он продол-
жал: — Вы знали, что на самом деле генералу был нужен вирус
чумы, разработанный нацистскими биохимиками и медиками, —
вирус, который может уничтожить половину населения всего зем-
ного шара? Он хотел найти лабораторию не для того, чтобы ра-
зыскать сокровища искусства, которые украл и там спрятал, а
чтобы вновь овладеть вирусом и снова включиться в борьбу за
власть. Разве вы не знали этого?
Девушка смотрела на него широко раскрытыми затуманен-
ными глазами. К удивлению Дарелла, ни генерал, ни Эрик его
не прерывали. Кассандра медленно покачала головой.
— Нет, я ничего не знала об этом ужасе.
— И он дал вам кодовое имя вируса — Кассандра?
Фон Витталь рассмеялся.
— Мне кажется, оно вполне подходит этой сучке.
— Это правда, Фридрих? — спросила Кассандра.
— Конечно, моя дорогая.
— Так это за вирусом вы охотились?
— А почему бы и нет? С таким оружием наша организация
вновь смогла бы выйти на арену. Мы ликвидировали бы все
глупости, совершенные за последние пятнадцать лет, и опять по
праву взяли бы власть. Мы смогли бы направить Запад против
Востока во имя славы и величия Нового Рейха.
— Ты сумасшедший, Фридрих, — прошептала она.
— Все великие люди кажутея сумасшедшими невежествен-
ным и ничтожным людишкам, — небрежно бросил он. Тут его
87
манеры снова неожиданно изменились и обрели армейскую
четкость. — Герр Дарелл, вы шокировали мою жену, и я позво-
лил вам сделать это, так как она натворила множество глупос-
тей и заслуживает наказания. Однако развлечения кончились.
Вы скажете мне, где находится карта ван Хорна и как на ней
обозначено место бункера «Кассандры».
. — Но сейчас он оказался под водой, так как дамба взорва-
на, — сказал Дарелл.
— Воду уже откачивают. Завтра он может оказаться на по-
верхности. Вы скажете мне то, что я хочу знать?
— Нет.
— Вы понимаете, что я могу убить вас, не испытывая ника-
кого страха перед наказанием? Никто ничего не узнает. Одно
мое слово —- и вы умрете в страшных мучениях. Если будете
упорствовать, Эрик получит истинное удовольствие.
— У меня нет карты.
— Но вы знаете, где она находится. Где она?
— Это вам ничего не даст.
— Эрик? — нетерпеливо фыркнул генерал.
— С удовольствием, — ответил Эрик.
И началось.
Он мог бы избежать этого. В конце концов, Эрик не был
профессионалом и совершал ошибки, которые позволяли уст-
роить в этом сверкающем обеденном салоне недурную свалку.
Толстяк был злобен и слишком нетерпелив и потому небрежен.
Но Дарелл решил подождать. Ему еще многое нужно было здесь
узнать, и пока он не был готов завершить свой визит.
Генерал держал в руках наведенный на него «люгер», а Эрик
делал свою грязную работу. Дарелл ощущал удары Эрика и его
попытки сломить его болью, но хотя все это и не доставляло ему
особого удовольствия, было относительно терпимо. В мире Да-
релла каждый должен был знать предельные возможности свое-
го тела, свой личный болевой порог, ту точку, после которой
вы сломаетесь. Это было главным правилом всех оперативных
сотрудников отдела «К». Попав в руки врага, следовало быть
готовым к быстрой и безболезненной смерти. Что же касается
Дарелла, то у него была ампула с ядом, вставленная в корен-
ной зуб опытным стоматологом. Он всюду носил с собой свою
смерть, как тикающую бомбу с часовым механизмом. Для того
чтобы раздавить капсулу, не требовалось особых усилий; конеч-
но, какие-то усилия были необходимы, просто чтобы случайно
88
не раздавить ее во сне или находясь в бессознательном состоя-
нии; но тем не менее сделать это проблемы не составляло. Он
знал, что рано или поздно придется столкнуться с необходимос-
тью использовать этот «запасной вариант»; и чтобы жить с со-
знанием такой возможности, надо было обладать особым складом
характера, приучить себя к одиночеству, отказаться от обычных
привязанностей к семье, друзьям — и забыть про амбиции.
Он научился переносить боль, контролировать рефлексы
своего тела, не сопротивляясь принимать удары, когда это было
необходимо. Эрик подошел к делу непрофессионально. Дарелл
знал, что некоторые нацисты были чертовски изобретательны
в том, что касалось мучений души и тела, но, к счастью, оказа-
лось, что Эрик не из их чйсла.
Однако приходилось нелегко. Вопросы чередовались с уда-
рами, криками и проклятиями, пинками и выкручиванием ко-
нечностей. Дарелл терпеливо все сносил. Каюта расплывалась
в его глазах, лица генерала, Эрика и Кассандры как в тумане
проступали в те моменты, когда он мог оглядеться и перевести
дух в ожидании следующего раунда.
— Герр Дарелл, почему вы так упрямитесь? — Казалось, го-
лос генерала доносится откуда-то издалека. Он ощутил запах
табака и увидел, что фон Витталь стоит у окна каюты и курит
тонкую сигару. За окном было темно, и Сэм с некоторым удив-
лением отметил, что уже наступил вечер. — Вы можете быть
уверены, что и я, и люди, которых я представляю, достаточно
благоразумны. В конце концов, вирус на самом деле принадле-
жит нам, ведь йменно мы открыли этот конкретный штамм.
Наши специалисты его улучшили; мы потратили время и сред-
ства,на его совершенствование. Он принадлежит нам и никому
другому.
— Он должен_быть уничтожен, — с трудом выдохнул Дарелл.
— Минуточку, Эрик. — Фон Витталь с неожиданным инте-
ресом взглянул на Дарелла. — Вы были с Питом ван Хорном,
который умер?
— Да. И сейчас я могу быть носителем вируса, если это вас
интересует.
Генерал покачал головой.
— Нет, таким образом вы меня не запугаете. Штамм облада-
ет вирулентностью только двадцать четыре часа. Иначе как же
наши войска смогли бы занять вражескую территорию, заражен-
ную «Кассандрой»? Нет, мрй друг, вы находитесь в полной безо-
пасности. И мы тоже. Но зато причиной вашей смерти может
стать Эрик.
89
Генерал смотрел на кончик своей сигары. Откуда-то издале-
ка из гавани сквозь холодный туман донеслось тарахтение ло-
дочного мотора. «Валькирия» солидно и величественно покачи-
валась на волнах.
— Герр Дарелл, я не отличаюсь особым терпением. Я не
верю, что вы отправили карту Пита почтой в Англию. А еще
я не верю тому, что это была простая туристская карта и ни-
чего больше. Я хочу знать правду и хочу получить карту.
Я потратил слишком много времени на бесполезные плавания
в этих водах от Боркума до Тершеллинга, и у меня больше не
осталось ни терпения, ни жалости. Я оставляю вас с Эриком.
Когда будете готовы говорить или когда вы умрете, я вернусь.
Тут вдруг заговорила Кассандра, лицо ее исказил испуг:
— Нет, Фридрих. Почему ты ничего не сказал о моем име-
ни? Или тебе доставляло удовольствие, что я носила имя, став-
шее синонимом смерти?
— Я думал, что тебе это будет приятно. Но успокойся.
— Я не могу успокоиться. Ты должен был мне рассказать об
этом вирусе.
— Не было никакой надобности говорить тебе что бы то ни
было. Женщины склонны к предательству или, в лучшем слу-
чае, просто глупы. Иди спать, Кассандра. Я зайду к тебе позже;
— Я еще не ужинала, — возразила она.
— А ты и не будешь ужинать. Ты достаточно натворила глу-
постей.
— Ты считаешь меня ребенком, которого можно отправить
в постель, лишив ужина?
— Мы поговорим об этом позднее.
— Нет, Фридрих. Мы поговорим сейчас. — Она выглядела
одновременно и дерзкой, и испуганной, словнд сама удивлялась
той безрассудной смелости, с которой говорила с генералом. —
Ты чудовище, и ты это знаешь. Ты испытываешь такое же удо-
вольствие, мучая меня, как и тогда, когда пытаешь Дарелла.
— Ты отрицаешь, что плохо вела себя?
— Я ничего не отрицаю.
— Ага... Так ты была влюблена в Мариуса Уайльда?
— Возможно. Я над этим не задумывалась. Он был мне про-
сто симпатичен. Я же не знала, что он наш враг. Я просто ду-
мала, что он англичанин, инженер, работающий на дамбах, и
что может оказаться нам полезным.
— Потому-то ты и отправилась с ним в постель, — дрожа-
щим голосом произнес фон Витталь. — Шлюха!. Проститутка!
Отправиться в постель с животным, совокупиться с собакой,
90
предаться блуду со скотиной — это то же самое, что отдаться
Мариусу Уайльду. Поляку, недочеловеку...
Охваченный яростью, он ударил ее наотмашь. На этот раз
блондинка хоть и покачнулась, но не упала. Она выпрямилась,
дерзко глядя на генерала, лицо ее побледнело, глаза сверкали.
— Я ухожу от тебя, Фридрих! Я отправляюсь к Мариусу, и
немедленно!
— Да, конечно. — Он издевательски расхохотался. — Беги к
нему... в могилу.
— Ты ничего не посмеешь нам сделать!
Тут вмешался Дарелл:
— Кассандра, Мариус мертв.
Она остолбенела от его слов. Стало ясно, что она не слыша-
ла об убитом, найденном на дамбе. Глаза ее .расширились от
ужаса, она качнулась и взглянула на Дарелла.
— Это правда?
— Его застрелили сегодня на дамбе. Все походило на не-
счастный случай, но у него в голове сидела пуля. — Дарелл
повернулся, чтобы взглянуть поверх толстой туши Эрика на
генерала. Тот поднял свой пистолет, и это был опасный мо-
мент. Однако он продолжал: — Что случилось, генерал фон
Витталь? Вы случайно попали в Мариуса, когда бродили во-
круг дамбы? Или он узнал в вас нацистского генерала, коман-
довавшего лагерем военнопленных, вывезенных из Бухенвальда
и обреченных работать на строительстве бункера «Кассандры»?
Фон Витталь кивнул.
— Он обезумел, когда узнал меня. Это был чрезвычайно не-
приятный сюрприз. Он пытался убить меня, и мне пришлось в-
порядке самообороны его застрелить.
— А его брат?
— Меня не интересует его брат. Конечно, его там не было.
Мариус узнал меня. Он был шокирован. Полагаю, что спустя
столько лет встретиться со мной в том же самом месте и почти
при тех же обстоятельствах было выше его сил. Должно быть, все
эти годы он лелеял страстное желание отомстить. — Фон Витталь
криво усмехнулся. — Он плакал от ярости, когда я убивал его.
— Думаю, что вы встретили его не случайно, — заметил Да-
релл. — Вы его ревновали, потому что у Кассандры установи-
лись с ним дружеские отношения, верно? И специально отпра-
вились на дамбу, чтобы убить Мариуса Уайльда.
— Фридрих? — прошептала Кассандра.
Фон* Витталь повернулся, чтобы взглянуть на нее. Улыбка
его была холодной и жестокой. Он начал что-то говорить, но
91
тут раздался слабый треск, не очень громкий и не слишком пу-
гающий, но Дарелл увидел, как разлетелось вдребезги стекло
в одном из окон каюты и странным образом переменилось лицо
генерала: оно исказилось, налилось кровью, а в следующее
мгновение его череп разлетелся на куски.
Глава 13
Пуля крупного калибра, попавшая в затылок, произвела ужа-
сающий эффект. На полу каюты лежала безобразная карикату-
ра на человека, отдаленно напоминавшая бравого генерала.
Эрик увидел своего хозяина за секунду до того, как фон
Витталь упал, и в испуге визгливо, по-женски, закричал. Кас-
сандра стояла неподвижно, странно улыбаясь. Дарелл не за-
медлил воспользоваться сложившейся ситуацией.
Несколько сбитый с толку криками и шагами, доносивши-
мися снаружи, с укутанной туманом палубы, Дарелл хлестко
врезал Эрику, затем левой рукой нанес ему сильный удар в
рЫхлый живот,_двинул еще раз, перехватил у него пистолет и
ударил им по лицу. Эрик снова'заорал, на этот раз уже от боли.
Под тяжелыми беспощадными ударами Дарелла ужас в его гла-
зах сменился болезненной агонией. Он неловко отполз в сто-
рону, упал и снова попытался подняться. Дарелл позволил ему
встать на ноги, нанес еще один мощный удар в живот и рубя-
щим боковым ударом заставил полупарализованного Эрика рас-
тянуться на ковре. С некоторым сожалением он подумал, что
Эрик, пожалуй, слишком легко отделался; стоило бы потратить
на него больше времени. Но часть долга Сэм все же выплатил.
Через несколько секунд, потраченных на Эрика, он повернул-
ся, поднял пистолет фон Витталя и,^направив его на блондинг
ку, спросил:
— Вы со мной, Кассандра?
— Но я... что случилось?
— Вы пойдете со мной? .
Казалось, что она еще не пришла в себя.
— Да, да, я хочу уйти отсюда. Я... с меня достаточно. Меня
тошнит...
— Для таких излишеств время наступит позднее. Пошли.
— Но кто это?
— Десять к одному, это братец Джулиан. Ой узнал, что слу-
чилось с'Мариусом, й прибыл сюда, чтобы сравнять счёт/ Бы-
стрее!	:-Г .-/г5>	• \.;./
92
Они выбрались из каюты на темную, окутанную туманом
палубу. Бегущий матрос наскочил на Дарелла. Тот отшвырнул
его, схватил Кассандру за руку и.потащил на нос, где у кого-
то хватило присутствия духа включить прожектор. Пробивав-
шиеся сквозь туман огни Амшеллига образовали вокруг неяс-
ный бледный занавес. Все тело Дарелла болело и ныло, но он
не мог позволить себе задерживаться. Он видел, как луч про-
жектора упал на маслянистую воду и поймал белый след бы-
строходной моторки, направлявшейся к берегу. Белокурая го-
лова человека за рулем могла принадлежать только Джулиану
Уайльду. Его догадка оказалась верной.
— Это шлюпка с «Валькирии»? — быстро спросил он де-
вушку.
— Нет. Наша должна быть у трапа...
. — Тогда пошли на корму.
— Что вы собираетесь делать?
— Поймать Джулиана.
Они побежали по палубе к трапу, по которому некоторое
время назад поднимались на борт. Рядом был пришвартован
катер, на котором Эрик доставил их с берега.
— Сначала вы, — велел Дарелл Кассандре.
— Я не думаю, что... Фридрих в самом деле мертв? Как вы
считаете?
— Да, он мертв. Поживее!
Она быстро спустилась по трапу, белокурые волосы рассы-
пались по плечам. Впереди прожектор все еще удерживал в сво-
ем луче уходящую моторную лодку: с мостика раздался треск
ружейного выстрела. Повсюду на яхте слышались недоуменные
возгласы и крики. Никто не.понимал, что произошло. Затем
кто-то заметил Дарелла й Кассандру, спускающихся в катер, и
прожектор, слепо пошарив вокруг, поймал их в свои слепящие
объятия.
—- Стойте! Эй, вы там, стойте! Фрау фон Витталь, пожалуйста!..
Дарелл прицелился, нажал на спусковой крючок и разбил
прожектор. Темнота обрушилась на них как упавший занавес.
Кассандра нажала кнопку стартера. Мотор провернулся, каш-
лянул и затих. Дарелл оттолкнул девушку и попытался сам завес-
ти мотор. На этот раз тот громко зарычал, прокашлялся и пере-
шел на устойчивый ритм. Кассандра пробралась вперед, сбросила
фалинь, и они помчались прочь от яхты.
Лодка Джулиана Уайльда, направлявшаяся к неясной линии
огней Амшеллига, уже почти исчезла из виду. Где-то на берегу
раздались звуки сирен, откликнувшихся на непонятные выстре-
93.
лы и сумятицу на «Валькирии». Среди яхт и рыбацких судов,
стоявших в окутанной туманом гавани, появились новые огни.
Ночную тьму наполнил гам людских голосов.
Дарелл не обращал на весь этот переполох никакого внимания
и продолжал мчаться к берегу. Он не знал, где Джулиан высадит-
ся на берег, но единственное место, где можно было причалить,
находилось рядом со стоянкой «Сюзанны», и он направлялся туда.
Однако другая лодка двигалась быстрее. Он обнаружил ее
дрейфующей от каменной стенки, когда Джулиан Уайльд одним
мощным прыжком очутился на набережной, бросив лодку. Да-
релл понимал, что Кассандра не сможет повторить такой голо-
воломный трюк, и подогнал катер к ступенькам. Это обеспечи-
ло Джулиану известное преимущество. К тому времени, когда
они выбрались на тротуар, тянувшийся мимо средневековых ла-
вочек и складов, сквозь туман до них долетел шум удаляюще-
гося автомобиля.
— Сюда, г- выдохнула Кассандра.
— Нет, он направился туда.
— Но моя машина... «мерседес»... мы сможем его догнать. Он
стоит перед «Бордери». — Она схватила его за руку. — Это са-
мый большой отель здесь. Вы там были?
— Еще нет.
— Тогда бегом. На «мерседесе» мы его догоним.
Он подождал мгновение. Слышно было тяжелое дыхание
девушки, приглушенный шум суматохи в гавани. Звук мотора
машины Джулиана Уайльда удалялся на север, по той дороге,
что вела вдоль дамбы к отелю «Гундерхоф». Он убедился, что
Джулиан миновал отель, затем пробежал вместе с девушкой два
квартала вдоль кирпичной стены, ограждавшей набережную.
Их ждала мощная двухместная машина с низкой посадкой.
Кассандра перевела дух.
— Садитесь за руль. Думаю, так будет лучше... Я неважно
себя чувствую...-
Он скользнул за руль, ощутил быстрый и мощный отклик
мотора, вывел машину на набережную, свернул на дорогу и уст-
ремился вдогонку за’Джулианом Уайльдом.
До сих пор у него не было времени разобраться, почему он
начал охоту за Джулианом. Не для того, чтобы поймать убий-
цу. В таком случае Дарелл не стал бы мешать криминальной
полиции. Все происходящее давно вышло за рамки обычных
соображений. Дело было не в том, что Джулиан Уайльд убил
генерала фон Витгаля — тот в любом случае уже давно заслу-
жил свою смерть. Но Дарелл не мог позволить единственному
,94
человеку, который владел вирусом «Кассандра», мчаться куда-
то в слепом приступе безумной ярости, охваченному жаждой
мщения. Следовало остановить Джулиана прежде, чем тот сде-
лает следующий отчаянный шаг. Никто не мог сказать, какие
мысли сейчас роятся в его мозгу.
Сэм взглянул на Кассандру. Десять минут назад на ее глазах
убили мужа после того, как тот обвинил ее в любовной связи с
Мариусом Уайльдом. Но сейчас в кренящемся «мерседесе» на
губах ее играла странная слабая улыбка.
— Ты знаешь автомобиль Джулиана? — спросил он. *
Она наклонилась вперед.
— Да. Английская машина. Кажется, «ягуар».
— Сможем мы ее догнать?
— Можешь попробовать.
— А ты не хочешь?
— Я никогда не встречала Джулиана, — спокойно сказала
она. — Мариус никогда не говорил мне о своем брате. Но я не
позволила бы тебе отправить его в полицию за то, что он сде-
лал с Фридрихом, если бы ты гнался за ним из-за этого.
— Нет, у меня к нему особый разговор, — покачал головой
Дарелл.
— Я тоже так думаю.
Они проскочили огни «Гундерхофа» и помчались сквозь ту-
ман по дороге, ведущей по дамбе на север. Казалось, они дви-
жутся в темном туннеле, который слегка изгибался к северо-
востоку вдоль линии берега, ведущего к Гронингену. Движения
на дороге практически не было. Два рубиновых габаритных огня,
внезапно на короткое время показавшиеся в разрыве тумана да-
леко впереди, обозначили, где находится его добыча. Но зана-
вес приподнялся лишь на миг.
— Куда ведет эта дорога? — спросил Дарелл девушку.
— На север, через провинцию Гронинген-в Германию.
— Мариус жил в том районе?
— Я никогда не спрашивала, где он живет.
— Ты в этом уверена?
— Почему ты всегда сомневаешься в том, что я говорю?
— А почему ты все время лжешь? У тебя был роман с Мари-
усом; меня это не касается, но ведь наверняка вы где-то тай-
ком встречались.
— Я никогда не спала с ним. Фридрих напрасно оскорблял
меня, утверждая это.
— Хорошо, пусть не спала. Но ты же встречалась с ним там,
где он жил.
95
Девушка молчала.
— Где это было, Кассандра?
— Я не могу тебе сказать. Ведь тогда ты помчишься туда,
чтобы найти Джулиана, верно?
— Конечно.
— Ну так вот, я решила, что не хочу, чтобы ты его нашел.
Он сердито воскликнул:
— Тогда почему ты поехала со мной? Почему дала мне свою
машину?
— Чтобы убедиться, что ты его не поймаешь. Видишь ли, у
нас вот-вот должен кончиться бензин. Сам увидишь.
И она мягко рассмеялась.
Это был не обычный смех. Он был тих, но в нем слышалось
глубокое чувственное наслаждение, а сама она глубже забилась
в угол сиденья, как котенок, свернувшийся в уютном и безопас-
ном месте.
Несколько мгновений спустя мотор «мерседеса» кашлянул и
заглох. Указатель топлива в баке стоял на нуле, как она и пред-
сказывала.
Дарелл позволил тяжелому спортивному автомобилю медлен-
но соскользнуть с дорожного полотна на обочину. В наступив-
шей тишине, пока они медленно двигались накатом, он слышал
справа от себя за стеной, ограждавшей дорогу, пение цикад в
полях, а слева — вздохи прибоя на берегу, там, где Северное
море с приливом вновь и вновь пробовало свои силы в борьбе
с дамбой. Сдерживая ярость, он откинулся на спинку сиденья.
— Ну вот, мы сели на мель. У тебя найдется сигарета?
— В ящичке для перчаток, — ответила девушка.
— Что же нам теперь делать?
— Мы можем вернуться обратно пешком. Или подождать
здесь. Скоро кто-нибудь проедет мимо.
— В такую туманную ночь не так уж много автомобилистов
на дороге, — заметил он.
— А тебе не хочется немного посидеть здесь со мной?
— Не следовало устраивать мне такую ловушку, — холодно
обронил он. — Сейчас важнее всего добраться до Джулиана
Уайльда.
-Яне хочу, чтобы он попался. Сегодня вечером он разо-
рвал мои цепи и освободил меня.
— Ты не похожа на скорбящую вдову.
— А я и не скорблю. Ты же видел, на кого был похож мой
муж... как он угрожал мне, что он обо мне думал.'Почему я
должна его оплакивать? О, как он хотел жениться на мне, ког-
96
да думал, что любит меня, и когда его воспламеняла страсть!
Единственный раз в своей дурацкой жизни я поступила пра-
вильно, и он от меня ничего не добился, ну, ты же понима-
ешь, до тех пор, пока мы не поженились и он не подписал за-
вещание на все свое имущество в мою пользу. Я могла стать
богатой женщиной. Но даже тут просчиталась. Суд Западной
Германии отобрал у него все, что было. Он жил на пенсию.от
неонацистской партии. Ему помогали те, кто все еще мечтал
о славе и власти «великого Рейха». Но сам фон Витталь остал-
ся без гроша. — Она горько рассмеялась. — Зато теперь яхта
и все, что на ней, принадлежит мне. Так что после всех ос-
корблений и унижений, которых я натерпелась, мне все же
кое-что осталось. Стоило потерпеть.
— Ты когда-нибудь любила фон Витталя?
Она раскурила сигарету. При свете спички ее рот, красивый
улыбающийся рот, казался влажным.
— Нет, я никогда никого не любила.
— Он думал, что ты любишь Мариуса.
— Мариус не был для меня настоящим мужчиной... Я пре-
красно себя чувствую, —- вдруг заявила она. — Мне хочется петь
и танцевать. Я чувствую себя свободной! Ты можешь это по-
нять?
» — Думаю, да.
— Мне хочется совершить что-нибудь безумное. Я хочу ис-
купаться. Пойдешь со мной? ,
Неожиданно она распахнула дверцу, выпрыгнула из маши-
ны и побежала на другую сторону дамбы. Ее высокая изящная
фигура исчезала в тумане.
— Кассандра!
Она оглянулась, махнула ему рукрй, а потом по ступенькам,
ведущим к узкой полоске берега на морской стороне дамбы,
стала спускаться вниз. Дарелл распахнул свою дверцу и выско-
чил наружу. Он испытывал какое-то трудно объяснимое чувст-
во заботы о ней, мешавшееся с остатками злости за то, что она
сорвала его охоту на Джулиана Уайльда. У него еще оставались
вопросы, которые следовало ей задать и получить на них отве-
ты. Оставив включенными габаритные огни «мерседера», чтобы
потом найти его в темноте, он побежал по окутанной туманом
дороге за девушкой.
На одном из песчаных островов в море возвышался маяк,
сноп света которого ритмично описывал дугу, освещая, море и
землю. Когда он падал на дамбу, тьма превращалась в искря-
щийся алмазами туман, затем снова сгущался холодный мрак.
4 Э. Эроне «Школа шпионов»
97
В тот момент, когда дамба была освещена, Дарелл увидел сту-
пеньки и спустился вниз.
— Кассандра, — позвал он снова.
— Я здесь. Я вхожу в воду.
Когда он добрался до узкой полоски берега у основания дам-
бы, та показалась необычайно высокой. Волны прибоя мягко
бились о берег, растекаясь в мелких заводях, оставленных от-
ливом. Там, где вода и суша сливались друг с другом, как
усталые любовники, рос высокий тростник. Он услышал, как
девушка плещется на мелководье и как с испуганным криком
вспорхнула из зарослей разбуженная утка.
Девушка мягко рассмеялась.
— Я здесь.
Очередной раз освещая горизонт, луч света маяка коснулся
ее. Она опять распустила волосы, и те тяжелым золотистым
каскадом струились по ее плечам. Рот ее был приоткрыт, и
когда Кассандра снова от души рассмеялась, Дарелл увидел ее
белоснежные зубы.
— Иди сюда, — позвала она.
— Возвращайся в машину, — велел Дарелл. — Ты не .забо-
лела?
— Нет, я прекрасно себя чувствую. Я чувствую себя счас-
тливой и свободной. Дорогой мой, я хочу отпраздновать свое
освобождение. Мне хочется почувствовать, что я навсегда по-
кончила с Фридрихом. Потом будет время разобраться во всех
деталях. Предстоят такие скучные разбирательства с полицией,
но все адвокаты Гамбурга не смогут снова собрать этого мерз-
кого коротышку; Как могу я сердиться на Джулиана Уайльда?
Он сделал то, чего я так хотела и на что не осмеливалась. Он
разорвал мои цепи.
Она продолжала плескаться в теплом прибое. Ее голос зву-
чал как-то странно и, казалось, предупреждал, что творится
нечто ненормальное. Луч света с маяка снова коснулся ее, и
он увидел, что ее голова откинута назад, светло-карие глаза
смотрят на него, а сама она протягивает к нему руки, стоя в
потоке соленой воды, бурлящей между тростников.
— Иди сюда, мой дорогой. Я хочу тебя.
— Кассандра, твой муж...
— Мой муж мертв, и потому я счастлива. Я хочу доказать это
самой себе, разве ты не видишь? И доказать с тобой вместе.
Она пошла к нему по мелководью, где воды было всего по
колено, приблизившись, сбросила кофточку, и он увидел, что
на ней не было бюстгальтера, да она в нем и не нуждалась. За-
98
тем она на мгновение замерла, потом гибким движением бе-
дер высвободилась из брюк, перешагнула через них и радост-
но швырнула их на берег.
Теперь она стояла перед ним обнаженная, раскинув руки.
— Иди сюда, — снова позвала она. Ее невидящие глаза были
широко раскрыты. — Пожалуйста, ты мне нужен. Неужели ты
не понимаешь? Он взял меня в Берлине, когда я была еще со-
всем ребенком и ничего не понимала. Он сказал, что богат, и
если я буду делать то, что ему нужно, то он даст мне все, так
он сказал. Я так и сделала. Я делала все, что он просил. Такие
вещи, о которых раньше я не имела ни малейшего понятия.
Иногда я пыталась смыть с себя его прикосновения, принимая
ванну за ванной, потому что он заставлял меня чувствовать себя
животным. Потом он начал бить и ругать меня, называть меня
дурой и обращаться как со скотиной, нужной ему только в оп-
ределенные моменты. Понимаешь? Ты видел сегодня вечером,
каков он. Как он собирался приятно поужинать, а я должна
была стоять у стола и ждать, как рабыня!
В ее резких словах выплескивалась наружу горечь. Она за-
мерла, как белокурая Афродита, поднимающаяся из морских
тростников. Луч света от далекого маяка коснулся массивной
стены морской дамбы, мрачно нависавшей над их головами,
сверкнул на белом прибрежном песке и осветил все ее бледное,
словно перламутровое тело. Был какой-то вызов в том, как она
стояла, в ее округлых бедрах, твердых грудях и плоском живо-
те, а возле ее длинных крепких ног плескалось и журчало море.
— Мне кажется, что я пьяна, — шепотом продолжала она. —
Понимаешь, мне что-то нужно. Иногда, после всех этих долгих
лет, проведенных с ним, глубоко во мне что-то заходилось болью,
и сегодня я должна от этого освободиться. В Амстердаме я игра-
ла с тобой, подчиняясь его приказам. А сегодня я свободна и де-
лаю это потому, что действительно хочу этого, и ни почему боль-
ше. Я — сама себе хозяйка. Мы с тобой можем закончить то, что
начали в Амстердаме. Ты же видел меня тогда такою, как видишь
сейчас. Ты хотел меня тогда?
— Да, — сказал Сэм.
— А сейчас ты меня хочешь?
- Да...
Они не спеша вошли в теплую воду, по поверхности кото-
рой слабый бриз медленно гнал клубы тумана, а высокая сте-
на дамбы продолжала нависать сверху. Ее била крупная дрожь.
Губы ее впились в него с невероятной яростью. Тело ее рас-
качивалось и вздрагивало. Когда Сэм ее обнял, голова девуш-
99
ки откинулась назад, и он увидел в этом призрачном свете, что
глаза ее широко раскрыты... широко раскрыты, но ничего не
видят либо смотрят не на него, Сэма Дарелла, а просто на ин-
струмент, способный доставить сексуальное удовлетворение по
случаю смерти мужа.
Он ее отпустил.
Она страстно прижалась к нему, словно ища защиты.
Он опять отстранил ее.
Она застонала и внезапно выпрямилась. Лицо свело судо-
рогой. Глаза ее широко раскрылись, из горла вырвался сла-
бый стон. Потом она опустилась на колени в теплый соленый
прибой.
— Пожалуйста... — прошептала она.
— Нет. Я принесу твою одежду, Кассандра.
Она с ненавистью уставилась на него.
— Мне очень жаль, что приходится поступать с тобой так
жестоко, — сказал Дарелл. — Хотя ты сама себя мучаешь. Оде-
вайся, и я отвезу тебя в Амстердам.
— Я никуда не хочу с тобой ехать, — выдохнула она.
Потом встала, вышла из воды и подобрала свою брошенную
на берег одежду. Не оглядываясь назад, она шагнула во тьму, в
мрачную тень дамбы, и направилась в сторону города.
Дарелл позволил ей уйти, сам же вновь вскарабкался по сту-
пенькам на дорогу и вернулся к «мерседесу». Там он присел и
стал ждать, когда кто-нибудь проедет мимо и подвезет его до
Амшеллига.
Глава 14
Шведская парочка в «саабе», направлявшаяся из Дании че-
рез Гронинген, подобрала его и подвезла до Амшеллига. Швед-
ка всплеснула руками при виде его разбитого лица, что на-
помнило ему о разговоре с Эриком, но Дарелл заверил, что
внешне все выглядит гораздо хуже, чем есть на самом деле.
Муж просто угрюмо буркнул, чтобы жена не приставала к ино-
странцу.
Когда Дарелл вошел в свой номер в отеле, там уже поджи-
дал инспектор Флаас. Сотрудник голландской службы безопас-
ности выглядел как и в Амстердаме — солидным и решитель-
ным: И по-прежнему курил одну из своих вонючих итальянских
сигар. На нем был коричневый костюм из индийской полоса-
той льняной ткани, темно-красный галстук и тяжелые ботин-
100
ки. На*ботинках налип песок, и, проследив за взглядом Дарел-
ла, Флаас пожал плечами и улыбнулся.
— Что с вами случилось, дружище?
Сбросив одежду и забравшись под горячий душ, Дарелл рас-
сказал Флаасу об убийстве Мариуса Уайльда генералом фон
Витталем и о налете Джулиана Уайльда на «Валькирию». В по-
ведений Флааса ничего не изменилось.
— Да, да, мне все это известно, — безразлично обронил гол-
ландец. — Но местная полиция в конце концов сама управилась
с этим.
— А что слышно о Джулиане Уайльде? — спросил Дарелл. —
Теперь вы сможете задержать его по обвинению в убийстве.
— Предоставьте это нам.
— Что это значит?
— Именно то, что я сказал, господин Дарелл. Наше прави-
тельство вновь изменило свое коллективное решение. Как я
предупреждал вас в Амстердаме, в нашем правительстве есть
люди, отказывающиеся обсуждать угрозы со стороны бандитов,
владеющих вирусом «Кассандра». Они хотят победить в откры-
той борьбе. И это, по-видимому, будет означать конец Джу-
лиана Уайльда.
— А что должны делать вы?
Флаас долго раскуривал свою сигару.
— У нас ведь маленькая страна и очень сложная сеть дорог
и каналов — вы, наверное, знаете, что можно здесь, у Амшел-
лига, начать путешествие на барже или моторной лодке и че-
рез день оказаться в Амстердаме, а потом через Бельгию и в
Париже, и при этом ни разу не покидая воды, хотя и нахо-
дясь на много миль в глубине суши. Это правда. Но мы заку-
пррили все мыслимые выходы из Фрисландии и Гронингена
и, разумеется, закрыли все границы. Джулиан Уайльд никуда
от нас не денется.
Взбешенный, Дарелл выскочил из душа, обмотавшись поло-
тенцем.
— Надеюсь, вы это не всерьез? Вы же не собираетесь аресто-
вать его до того, как найдете бункер с «Кассандрой», не так ли?
— Мне так приказано. Кстати, мой друг, ваши ссадины нуж-.
но показать доктору.
— У меня все в порядке, — коротко бросил Дарелл. — Джу-
лиан Уайльд знает, где находится бункер. Он может разнести
чуму повсюду, если решится это сделать. И он решится, как
только узнает,^ что вы раскинули свою, сеть над этим районом.
Господи, вы же не можете...
101
— Я не могу изменить ситуацию. Она мне не нравится, но я
не могу ее изменить.
Дарелл перевел дыхание.
— А где же мое место в этой новой ситуации?
— Нигде, друг мой. Именно это я и пришел вам сказать.
— Значит, меня отстранили от работы?
— Мне очень жаль, но это действительно так.
— А кто еще считает так же?
— Голландская служба безопасности связалась с Вашингто-
ном. У вас репутация человека, способного создавать взрыво-
опасные ситуации, господин Дарелл. Но на карту поставлены
жизни голландцев, и вообще существование всего нашего наро-
да может оказаться под вопросом. Мы не можем позволить вам
продолжать здесь орудовать.
— То, что случилось здесь, может произойти и в любом дру-
гом месте, — возразил Дарелл.
— Возможно. Но сейчас нас интересует лишь одно — задер-
жать Джулиана Уайльда и сделать все, что в человеческих си-
лах, чтобы закрыть район, в котором находится опасный зверь.
Вы можете с этим согласиться?
— Конечно. Но вы же знаете, что он поднял ставку. Теперь
он требует десять миллионов.
— Мы согласились с этим требованием. Все уже улажено.
— Улажено? Но ведь вы сами только что сказали...
— Мы выставили оцепление вокруг всего района, но по-
ложили деньги в швейцарский банк и готовы предложить
ему помилование. Эта странная ситуация может взорваться в
любой момент и любым образом. Все партии в правительстве
согласились, что на данном этапе не следует предпринимать
никаких агрессивных действий по отношению к людям, знаю-
щим, где хранится вирус «Кассандра». К сожалению, мы ли-
шились такого ценного свидетеля, как генерал фон Витталь, а
его показания могли оказаться чрезвычайно важными. Таким
образом, вам следует прекратить любого рода деятельность и
утром вернуться в Амстердам. В вашем посольстве в Гааге вы
получите дополнительные указания на свой счет. Мне очень
жаль, Дарелл. Вы мне нравитесь. Думаю, что вы все делали
правильно. К сожалению, нам ничего не остается, как Фолько
подчиниться.
— Сколько человек.вы здесь задействовали?
— Больше сотни. А почему это вас интересует?
— И Джулиан не заметит петли, затягивающейся вокруг
его шеи?
102
— Они будут просачиваться сюда по одному. Среди них есть
и женщины. Будут прибывать автобусами, поездами и автома-
шинами. Так что останутся незаметны среди других туристов.
— Но допустите, что Джулиан что-то заподозрит и в отчая-
нии начнет действовать, — продолжал настаивать Дарелл. — Вы
ведь знаете, что он сможет распространить чуму.
— Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы избежать об-
щей паники. До сих пор нам в этом отношении везло. По по-
воду событий в Амшеллиге в прессу ничего не просочилось.
И не должно просочиться. Наши сотрудники храбры и испол-
нительны, но им придется столкнуться с неизвестным, смер-
тельно опасным вирусом, вирусом, который может свести че-
ловека в могилу за несколько часов... — Флаас замолчал и
энергично потушил свою сигару. Лицо его побледнело. —
Итак, я приехал сюда, чтобы сообщить вам, что вы освобож-
даетесь от работы над данной проблемой. Теперь ею стану за-
ниматься я в соответствии с указаниями моего правительства.
А вы завтра отправитесь в Амстердам. Договорились?
Дарелл пожал плечами.
— Как вы уже сказали, приказам следует подчиняться.
— Ну, а как вы?. Ведь у вас репутация человека...
— Видимо, у меня тоже нет выбора.
— Хорошо. Не могли бы вы оказать мне любезность?
— Конечно.
— Тогда позвоните доктору отеля, чтобы он осмотрел вас.
— Хорошо.
— Спокойной ночи, — пожелал инспектор Флаас.
— Приятных сновидений, — ответил Дарелл.
Доктором в отеле оказался пожилой голландец, добродушно
ворчавший на всех окружающих. Он наложил повязки на сса-
дины и порезы Дарелла, спросил о противостолбнячных при-
вивках, услышал в ответ, что Дарелл получил все необходимое,
и снова вернулся к ранам на его голове.
— Послушайте, вы уверены, что чувствуете себя нормально?
Никакого головокружения? Неприятностей с глазами? Никакой
головной боли?
— Совершенно ничего, $пасибо, — сказал Дарелл. — Хотя у
меня вопрос. Здесь есть паром, на котором завтра утром можно
добраться до деревни Доорн? 4	‘
— До Доорна?
— На острове Шеерсплаат.
юз
— О, конечно. Как странно...
—. Надеюсь, что такой паром есть. Вы случайно не знаете
врача, который там работает?
— Это мой племянник — Вилем де Грюнвиг. Я только не-
давно говорил с ним.
— Об умерших там рыбаках?
Пожилой доктор посмотрел на Сэма гораздо строже и уже не
казался таким добродушным, как прежде.
— А что вы об этом знаете, сэр?
— Только разговоры. Говоря точнее, слухи.
— Тогда я вам советую забыть об этом, — сказал доктор.
— Я так и сделаю. Однако я спросил, есть ли тут паром до
Доорна?
— В девять утра, из Амшеллига.
— Спасибо. Что я вам должен?
Доктор подозрительно покосился на него.
— Послушайте, минхер, я не уверен; что...
— Сумма не имеет значения, просто оставьте счет у портье
внизу. Так вас устроит?
— Я хотел обсудить совсем не это.
— Знаю. Но, по-видимому, нам следует оставить эту тему.
— Да... правда, я не понимаю, но... да, согласен. Спокойной
ночи.
— Спокойной ночи, — сказал Дарелл.
Когда доктор ушел, Сэм запер дверь, вставил в дверную руч-
ку стул и отправился спать.
Когда он проснулся, туман уже рассеялся. В окна светило
. солнце — было уже семь утра. У постели зазвонил телефон. Он
дотянулся и снял трубку.
— Дружище?
— О’Кифи! — воскликнул он.
— Благославляю тебя за то, что ты жив, Сэм.
— А ты беспокоился?
— Я полагал, что всякое могло произойти с тобой после кон-
такта с Питом, да и со мной тоже. Клер тоже благословляет
тебя. Хотя даже не знает за что.
— Где ты, Джон?
— Внизу. Я позавтракал и позволил тебе отоспаться вволю.
Ты знаешь, что тут все кишит людьми Флааса?
— Да. Мне указали на дверь.
— Знаю. Полагай, лучше будет, если я поднимусь наверх.
104
— Ладно.
Дарелл повесил трубку и стал одеваться. Две минуты спустя
постучал Джон О’Кифи. Они крепко, по-дружески пожали друг
Другу руки. Вместе с рыжеволосым ирландцем в комнату ворва-
лдсь его легкомысленное и шутливое настроение. На О’Кифи
были легкие брюки, спортивная рубашка и двухцветные башма-
ки, и весь он выглядел как настоящий американский турист из
Чикаго.
— Я заказал тебе завтрак и кофе, не возражаешь?
— Отлично, — кивнул Дарелл. — Мне очень жаль, что при-
шлось поручить тебе заниматься столь грязным делом, как по-
гребение тела Пита ван Хорна.
— На это хватило одного дня. Ты знаешь, что голландцы
взяли на себя все, что связано с вирусом «Кассандра»? Теперь
мы здесь персона нон грата.
— А что говорят наши люди?
— Официально? — спросил О’Кифи. — Или только нам, с
глазу на глаз?
— С глазу на глаз, — сказал Дарелл.
— Постараться продержаться как можно дольше.
— Отлично, — кивнул Дарелл. — Это уже лучше.
— Но нам ни с кем нельзя ссориться. Это очень важно. Тебя
сейчас ввести в курс дела, или мы обговорим все после завтрака?
— Давай прямо сейчас, Джон.
— Ну вот, мы знаем, где найти Джулиана Уайльда, — спо-
койно сообщил О’Кифи. — Знаем, где они с братом жили, ког-
да работали на строительстве дамбы в Ваддензее. Это тебе ин-
тересно?
Дарелл усмехнулся.
— Чертовски.
— Так и должно быть, дружище. Организация, как всегда,
сработала просто великолепно. Старая тактика одиноких вол-
ков, конечно, была достойна восхищения, но теперь все чаще
и чаще необходима именно коллективная работа, когда нужно
добраться до трехметровой отметки, чтобы забить гол1.
— Перестань трепаться и говори о деле.
— Ладно, что именно тебя интересует? — ухмыльнулся
О’Кифи.
— Как вы это выяснили? И где сейчас Джулиан?
— Нам помогло письмо с требованием выкупа — та голубая
бумага, в которой братья Уайльды потребовали скромную сум-
Спортивный жаргон регбистов.
105
му в обмен на несколько пробирок с этой мерзостью. Я оторвал
кусочек бумаги и отдал на анализ. И ты можешь представить,
откуда она? — О’Кифи вздохнул. — Слышал когда-нибудь об
отеле «Бордёри» в Амшеллиге?
— Вчера вечером он был буквально у меня под носом, —
проворчал Дарелл, вспоминая большой отель, укутанный клу-
бами тумана, возле которого стоял автомобиль Кассандры. Его
охватило раздражение на самого себя. — Это тот самый отель?
— Бумага была оттуда. Парням из лаборатории пришлось
повозиться, но факт установлен совершенно точно. Ты знаешь,
что это название означает ферму, я имею в виду слово «бор-
дери»?
-Да.
— Ну вот, «Бордери» — самое дивное место для туристов по
эту от Майами сторону океана. Отличное пиво, вкусная еда,
прекрасные условия для тех, кто гоняется за туристами, соря-
щими деньгами. Джулиану и Мариусу Уайльдам трудно было
придумать более подходящее местечко для того, чтобы раство-
риться в толпе, верно?
— Да, тебе удалось кое-чего добиться, — признал Дарелл. —
Но Джулиан мог не вернуться в свою нору после того, что слу-
чилось вчера вечером.
— Ты считаешь, мне следует это проверить?
Дарелл некоторое время колебался.
— Джон, ты должен быть очень осторожен.
— Из-за Флааса? Но он меня даже не знает.
— Не нужно его недооценивать. Но я думаю не о наших дру-
зьях. Я имею в виду Джулиана Уайльда. Вполне возможно, что
у него с собой есть другая пробирка с вирусом.
— О Боже, — прошептал потрясенный О’Кифи.
— Именно это я имел в виду. Если это так, то он очень на-
поминает человека, разгуливающего с бутылкой нитроглицери-
на в кармане.
— Понимаю, что ты имеешь в виду.
— Просто будь осторожен, вот и все. Эта штука взрывоопас-
нее, чем нитроглицерин.
— Обо мне не беспокойся. Мы с Клер все еще рассчитываем
провести отпуск вместе.
— Хорошо. Если ты наткнешься на Уайльда, ничего не пред-
принимай, — сказал Дарелл. — Просто дождись меня.
— А куда ты намерен направиться?
— В Доорн. Я хочу разузнать побольше об умерших там ры-
баках.
106
Глава 15
Паром с обычной голландской пунктуальностью отошел на
Шеерсплаат точно в девять утра. Народу было немного. Паром
представлял собой переделанное рыбацкое судно, где на палу-
бе под тентом были установлены скамейки и устроен бар, в
котором подавалось кофе и сандвичи. Помимо команды и Да-
релла, на борту находилось не больше, дюжины пассажиров, и
все они весьма походили на местных, если не считать яростно
ссорившейся итальянской парочки и одного голландца, с виду
городского, который пытался казаться среди рыбаков своим и
от этого выглядел только еще более неуклюже. Дарелл решил,
что вряд ли этот человек работает на Флааса. Он вообще не
думал, что Флаас прикажет установить за ним слежку.
С причала, к которому швартовался в Амшеллиге паром,
Дарелл отыскал «Сюзанну». Уточнив время отправления паро-
ма, он зашел на яхту и поговорил с Тринкой ван Хорн. Та
была занята заделкой трещин и царапин на корпусе — резуль-
татов вчерашнего столкновения с «Валькирией», которая сто-
яла теперь у дальнего конца пирса под усиленной охраной.
Кассандры поблизости видно не было. Тринка с пятнами крас-
ки на свежих розовых щечках смотрела на него с явным вы-
зовом. Короткие черные волосы, унаследованные ею от ис-
панского предка, развевались на ветру. Она была в рабочих
брюках из грубой ткани и белой мужской рубашке, ветер при-
жимал ткань к ее твердой высокой груди и изящной та-
лии. Дарелл невольно представил себе, как она будет выгля-
деть в вечернем платье, в чем-то мягком, облегающем и очень
женственном. И тут же подумал, что такой наряд не слиш-
ком много прибавит к впечатлению, которое она производила
сейчас.
— Привет, — поздоровалась она. —. Вы собираетесь в Амс-
тердам?
Он кивнул.
— Вижу, вы сдержали слово.
— Ну, вы же знаете, какой работой я.занимаюсь, — коротко
заметила она.
— Намерены продолжать?
— Мы с Яном просто ждем. Инспектор Флаас приказал нам
сегодня никуда не отлучаться. Должно произойти что-то серьез-
ное. Я ввдела в городке множество наших людей.
— Да, — кивнул Дарелл. — А как ваши царапины?
Она покраснела.
107
—• А как вы узнали... — И тут же проказливо улыбнулась. —
О, мы тоже немного пострадали, верно? Кстати, вы были на
борту «Валькирии», когда поднялась вся эта стрельба?
- Да.
— Я была уверена, что это вы. Вы похожи на человека, кото-
рый мог ввязаться в эту заварушку, не думая о возможных послед-
ствиях. Хотя мне тоже хотелось бы быть с вами. Но когда я вспо-
минаю-об убийстве генерала, то радуюсь, что меня там не было.
— Я тоже рад, что вас там не было. Все это не слишком по-
ходило на игру и вообще не доставляло удовольствия, Тринка.
— Мне жаль, что вы уезжаете, — сказала она.
— Мне тоже. Если это возможно, мне хотелось бы с вами
встретиться в Амстердаме.
— Зачем? — спросила она.
— Ну, мне просто хочется назначить вам свидание, — рас-
смеялся он.
— О!.. — Она опять покраснела. — Не думаю... но... может
быть. — Она оглянулась через плечо в сторону яхты, где Ян Гюн-
тер прилагал отчаянные усилия, чтобы тщательно закрасить ца-
рапины, полученные «Сюзанной». — Ян, ты не будешь против,
если я назначу свидание господину Дареллу? — крикнула она.
— Не мое дело указывать, как вам проводить время, Трин-
ка, — пробормотал тот.
Она рассмеялась.
— Бедный Ян. Он такой собственник.
— А он имеет право предъявлять вам какие-то законные тре-
бования?
— Законные? Дайте подумать. О нет. Он регулярно просит
меня выйти за него замуж — делает это каждое воскресенье за
обедом. А я регулярно отвечаю отказом и благодарю его, так как
не считаю себя женщиной, созданной для семейной жизни.
— Ну, положим... — протянул Дарелл.
— Я рада, что вам удалось избежать опасности, —- неожидан-
но сменила Тринка тему разговора. — Наши отношения как-то
неудачно начались, правда? Но теперь ведь мы друзья.
— Конечно.
— Ну, тогда прощайте.
— Прощайте.
Сэм притянул ее за плечи и поцеловал, прежде чем девуш-
ка, растерявшись от изумления, смогла отреагировать, потом
повернулся и зашагал не оглядываясь. Ему было уже безраз-
лично, видела она, что он поднялся на борт парома, идущего
в Доорн, или нет.
108
Шеерсплаат представлял собой длинную песчаную отмель,
которая поднималась всего на одиннадцать футов над верхней
точкой прилива, и когда на Северном море бушевали зимние
штормы, только высокие каменные дамбы и длинный ряд мель-
ниц, непрерывно на полную мощность откачивавших воду, убе-
регали деревушку Доорн от гнева океана. Вокруг расстилались
поля и пастбища, на лугах паслись бурые фризские коровы, а в
северной части острова располагалась сама деревня, чистенькая
и аккуратная, с маленькой гаванью и небольшой флотилией ры-
бацких лодок, составлявших основу ее благоденствия.
Дарелл выяснил, что паром возвращается в полдень, и заша-
гал по мощенной булыжником главной улице, наслаждаясь сол-
нечным теплом и свежим морским ветром, который, казалось,
вычистил все на острове до блеска. Каждый здесь был чем-то
занят: мужчины возились со своими лодками и рыболовными
снастями, женщины торговали на рынке или стирали, и даже
дети с торчавшими как пакля волосами были заняты играми с
той же серьезностью, характерной для всего этого народа.
Дом врача Дарелл нашел без труда. На маленькой черно-бе-
лой вывеске было написано его имя — Вилем де Грюнвиг. По-
хоже, он был не слишком загружен работой. Кабинет размещал-
ся в задней части скромного коттеджа в конце главной улицы,
с небольшой лужайкой со стороны гавани и видом на рыбац-
кие лодки и море. Доктор оказался молодым, коротко стрижен-
ным человеком с трубкой в зубах, он занимался тем, что тща-
тельно шпаклевал вытащенную на лужайку шлюпку. В задней
части двора молодая женщина, видимо его жена, развешивала
выстиранное белье, одновременно присматривая за играми чет-
верых белокурых детей.
Когда Дарелл представился, доктор де Грюнвиг кивнул.
— О да, инспектор Флаас, который был здесь вчера, сказал,
что, весьма возможно, вы появитесь.
— После этого вы с ним беседовали?
— Конечно нет. Он попросил, чтобы я помог вам всем, чем
смогу. — Доктор раскурил свою трубку и от этого стал выгля-
деть еще моложе. — Кстати, мой английский вам понятен?
— Вполне. Мне хотелось бы поговорить с вами о тех рыба-
ках, которые заболели и умерли на прошлой неделе.
— Да, это было очень серьезное дело.
— Крайне серьезное. Знаете ли вы, доктор, насколько оно в
самом деле было серьезно?
— Конечно. Во-первых, как медик я понял, с чем столкнулся.
И во-вторых, мои подозрения подтвердил инспектор Флаас.
109
— А больше в Доорне никто об этом не знает?
Молодой человек покачал головой и показал трубкой на жен-
щину на заднем дворе.
— Даже моя жена. Зачем мне ее пугать? Сначала я подумал,
что все жители Шеерсплаата обречены. Другого исхода я не
предполагал. Но случилось чудо. Через двадцать четыре часа
все кончилось. Пятеро хороших людей погибли, так быстро и
так ужасно. Но больше никто не заразился. И после этого все
вроде бы затихло.
— Нельзя ли мне поговорить с кем-нибудь из членов семей
погибших?
— С женами рыбаков? Не думаю, что это разумно.
— А почему?
— Я сказал им только, что это была весьма необычная, ред-
кая форма пневмонии. Видите ли, симптомы были очень
похожи, и я вообще не удивлюсь, если этот вирус окажется
специально разработанным штаммом пневмококка. Но допол-
нительные вопросы вызовут новые слухи и разговоры, которые
выйдут, за пределы Доорна и достигнут материка. И кто знает,
чем все может кончиться? Ведь очень трудно побороть даже
собственную панику, мистер Дарелл. В нашей деревне живут
солидные, хорошо воспитанные люди, но они не слишком
образованны. У них не особенно развито воображение, но и
того больше чем достаточно.
—- Тогда скажите мне, доктор, — все жертвы были с одной
рыбацкой лодки?
— О да. Эта лодка называется «Моэй». Ее капитаном был
Клаус Дженнер — отличный парень, только недавно женился.
Я очень хорошо знаю его вдову. — Он показал трубкой на кры-
шу дома, видневшегося за дюнами на берегу. — Они все вместе
отправились в тот рейс, когда арендовали их лодку.
— Арендовали?
— Ну да, ведь судно было арендовано двумя братьями-анг-
личанами.
— Уайльды?
— Да, так их звали.
— А Уайльды тоже были на борту «Моэй»?
Молодой доктор взглянул на Дарелла. Мягко дул морской
ветерок, с заднего двора донесся высокий голос его жены, .и
врач ответил на диалекте, которого Дарелл не понял.
— Пойдемте со мной. Мы поговорим с Ирной Дженнер. —
Доктор направился вдоль берега к соседнему дому. — Надеюсь,
вы будете говорить с ней достаточно мягко. Это ужасно, толь-
110
ко что выйти замуж и так быстро потерять любимого человека.
Я каждый день давал ей успокоительное, но сейчас она чувст-^
вует себя лучше. Понимаете, ведь именно Клаус наткнулся на'
этот вирус. Это была его ошибка.
Дарелл остановился от неожиданности.
— У капитана рыбацкой лодки была пробирка с вирусом?
— Вижу, вы ошеломлены. Но он взял ее исключительно из-
за своего невежества. Ведь наши рыбаки — удивительно довер-
чивые и простосердечные люди. Двое англичан, арендовавших
«Моэй», вели себя так странно, что Клаус решил разузнать о
них побольше.
— Это значит, что он украл пробирку у Уайльдов?
— Ну, в общем-то да, если вы так ставите вопрос. Но теперь
уже нельзя осуждать Клауса Дженнера. Он стал жертвой собст-
венного невинного любопытства.
— Минуточку. — Дарелл остановился и посмотрел на дом
Дженнера, который выглядел одиноким и заброшенным. — Мо-
жет быть, и не будет надобности разговаривать с вдовами этих
людей, если вы сможете ответить на мои вопросы.
— Разумеется, я попытаюсь'.
— Вы разговаривали с рыбаками, когда они заболели?
— Конечно, ведь их родственники вызвали меня на помощь.
— Вы смогли заставить их рассказать правду?
— Симптомы болезни подсказали мне, что это нечто стран-
ное и заразное. Я пришел к выводу, что всему населению ост-
рова может грозить очень большая опасность, и нажал на них,
чтобы получить необходимую информацию.
— Именно тогда вам удалось выяснить, что братья Уайльды
арендовали лодку, верно? И Клаус Дженнер признался вам, что
«взял взаймы» пробирку с вирусом у одного из Уайльдов?
— Верно, но...
— Откуда взялась пробирка?
— Это очень важный вопрос.
— Вы можете на него ответить? — быстро спросил Дарелл.
— Нет, я не смог добиться ответа.
— Почему? Ведь рыбаки отвезли Уайльдов в какое-то место,
где те подняли контейнер с вирусом со дна моря.
— Это было к югу отсюда. — Доктор махнул рукой в сто-
рону сверкающей глади моря, пологих приливных волн, набе-
гавших на оконечность острова, и дамбы Вадцензее, в дымке
проступавшей на, горизонте. — Где-то там. Там же скопище
мелких островов, вы ведь знаете, они появляются только во
время отлива. Конечно, когда дамба в конце концов будет рос-
111
становлена, снова появится прямая связь с Шеерсплаатом по
суше. Но сейчас дно моря представляет огромную массу того,
что когда-то было фермами, до того как нацисты затопили этот
район и превратили нас в остров.
— Я думаю, что вы знаете об этом больше, чем говорите, —
после короткого размышления сказал Дарелл. — Рыбаки долж-
ны были точно знать место, где они находятся, в любой момент
плавания.
— Да, конечно.
— И что же?
— Они мне не сказали.
— Почему?
— Они получили деньги за свое молчание. Уайльды им хо-
рошо заплатили.
— Но ведь они умирали! Я уверен, что они заговорили!
Молодой голландец выглядел несколько смущенным.
— Мне очень жаль. Но вначале я не распознал, насколько
серьезна их болезнь. Да и как я мог это сделать? А потом, ког-
да стало так важно получить дополнительные сведения, оказа-
лось слишком поздно. Некоторые из них были уже без созна-
ния. Первым умер Ханс Дринген, четыре часа спустя после того,
как сошел на берег. Пит Флиман, как лунатик, бредил о каком-
то свете на море, беспрестанно повторяя эти слова.
— Что это могло значить?
— Не знаю. Просто он все время бормотал эти слова.
— Свет на море?
—- И только.
Дареллу показалось, что он почти поймал что-то важное.
Правда, это было нечто зыбкое и призрачное, ускользавшее от
его сознания, не имеющее привычных очертаний, которые он
мог бы узнать и проанализировать. Он прекратил дальнейшие
расспросы.
— Хорошо. Давайте предположим, что никто из них на са-
мом деле не видел того места, откуда был извлечен контейнер
с вирусом. Но что же все-таки произошло? Уверен, они сказа-
ли вам нечто такое, что могло бы натолкнуть на определенные
мысли.
— Единственное, что мне удалось понять, — сказал доктор, —
это то, что в некоей точке, в определенном месте и в определен-
ное время, когда отлив достиг низшей отметки, братья Уайльды
сошли с судна и, отплыв куда-то, скрылись из виду, а затем вер-
нулись с пробирками, содержащими вирус.
— Пробирками? Так их было больше одной?
112
— О да. Боюсь, что так. Больше одной.
— А сколько именно?
— Не знаю.
— Но одна оказалась у Клауса Дженнера?
— И его жена отдала ее мне.
— А ее содержимое?
— Она была открыта. Клаус сорвал печать-
— И открыл ящик Пандоры, чтобы выпустить оттуда самых
жутких дьяволов на свете.
— Это его убило, — печально сказал доктор.
— Но не вас.
— Я обращался с ней осторожно.
— А сейчас пробирка у вас?
— Я передал ее господину Питу ван Хорну, который прибыл
сюда с соответствующими документами от инспектора Флааса.
Однако инспектор Флаас объяснил мне, что у ван Хорна ее не
оказалось и тот не передал ее властям. Он предположил, что
господин ван Хорн допустил небрежность или ее забрали у него
в отеле «Гундерхоф». Как сказал инспектор Флаас, там обнару-
жили следы борьбы. — Молодой врач виновато покосился на
него. — Наверное, мне следовало уничтожить содержимое про-
бирки и простерилизовать ее. Но я подумал, что будет лучше,
если удастся сохранить эту культуру для лабораторных анали-
зов. Люди из Доорна были очень дороги мне, и в то же время я
боялся неконтролируемого распространения эпидемии по все-
му Шеерсплаату, потом по всем Нидерландам, а возможно, и по
всему миру. Ну что же, мое Предположение оказалось невер-
ным. События развивались по-другому. Однако я по-прежнему
считаю, что поступил правильно.
— Понимаю, — кивнул Дарелл. — Но ведь мир гораздо боль-
ше, чем Доорн, или Шеерсплаат, или Голландия, вы же сами
сказали.
Он посмотрел на освещенное солнцем море, золотистые
дюны, луга в глубине острова, чаек, паривших на морском вет-
ру. Дарелл мог себе представить, что чувствует молодой док-
тор. На Сэма навалилась дикая усталость. Теперь он знал, как
умер Пит ван Хорн. Совершенно ясно, что Джулиан Уайльд
забрал у него пробирку, и в борьбе Пит подцепил инфекцию.
Оставалось слишком много вопросов... И никого нельзя было
осуждать за это.
— Вы уверены, — наконец спросил он у доктора, — что ни-
кто из жен умерших рыбаков не может сказать, куда отправи-
лась «Моэй», чтобы забрать пробирки с вирусом?
из
— Я много раз самыми разными способами пытался расспро-
сить их об этом. То же самое делал инспектор Флаас. Все ока-
залось бесполезным. Никто из мужчин ничего не рассказывал.
Понимаете, они не знали, что умирают, — очень просто пояс-
нил доктор. — Я не мог сказать им этого.
— Таким образом, никто не может нам сказать, где находит-
ся остров?
— Никто, — кивнул доктор, — все они мертвы.
Глава 16
На полуденном пароме Дарелл вернулся в Амшеллиг. Сна-
чала он собирался отправиться прямо в «Бордери», но вместо
этого зашагал по дамбе в свой отель. Ни «Валькирии», ни «Сю-
занны» в гавани не было. В «Гундерхофе» он поднялся прямо к
себе в номер, надеясь найти там О’Кифи и услышать, что тому
удалось выяснить. Но там никого не оказалось, не было и за-
писки у портье.
Он подождал минут пятнадцать, испытывая какую-то нелов-
кость от ощущения несовместимости с этим солнечным днем,
смехом купающихся, криками велосипедистов и игроков в тен-
нис. Но торчать в комнате было бессмысленно. Переодевшись
в спортивную рубашку, он побрился, причесался, подправил
свои черные усики, взглянул на себя в зеркало и, покачав голо-
вой в порыве внезапного раздражения, отправился в Амшеллиг.
Сотню лет тому назад «Бордери», наверное, был обычной
фермой, но за последние десятилетия здесь возникла целая ту-
ристическая индустрия — дополнительные корпуса, коттеджи,
надворные постройки, даже окружающий ландшафт переме-
нился, и от старых времен осталось лишь название. Прошлым
вечером, когда Дарелл с . Кассандрой забирали со стоянки ее
машину, в тумане ему мало что удалось разглядеть. Но теперь
он понял, как легко было Уайльдам затеряться в безликой тол-
пе, заполнявшей здесь все. Он сомневался, что Кассандра во-
обще знала, что Мариус живет здесь. Однако потом решил, что
все-таки знала. Она отрицала свой роман с убитым, но у Да-
релла было собственное мнение на сей счет. Он понимал, что,
отвергнув ее вчера вечером на пляже, приобрел смертельного
врага; теперь она будет еще долго вспоминать, что произошло
спустя буквально час после гибели ее мужа.
Сэм спросил у портье, нет ли в отеле Джулиана Уайльда, и
легкость, с которой он получил ответ, даже удивила его. Клерк
114
кивнул, назвал ему номер 52 и сообщил, что тот находится на
втором этаже корпуса «В».
— Идите сразу направо мимо плавательного бассейна. Вы из
полиции?
•— Я работаю вместе с инспектором Флаасом.
— Вы — мистер Дарелл, не так ли? >
-Да.
— Здесь был мистер О’Кифи. Он просил, если вы появитесь,
встретиться с нйм в корпусе «В».
Дарелл постарался скрыть удивление.
— Спасибо.
Он ощущал какое-то беспокойство, направляясь к флигелю,
стоявшему чуть в стороне у высокой стены городской дамбы.
У дома была высокая двускатная крыша на средневековый манер —
с высоким фронтоном. Номер на первом этаже занимало шумное
семейство французских туристов; наружная лестница вела наверх,
где с балкона, расположенного на одном уровне с верхней частью
дамбы, находился вход в другой номер. Дарелл неторопливо под-
нимался, когда заметил, что сквозь очки без оправы его с любо-
пытством разглядывает вышедший наружу француз.
— Эй! — довольно резко окрикнул тот его.
Дарелл обернулся.
-Да?
— Слушайте, когда вы перестанете туда шляться? Нам не
нравится, что вы все время там болтаетесь. Я буду жаловаться
администрации отеля, понимаете?
— Жалуйтесь прямо сейчас, — ответил Дарелл.
— Если вы ищете второго парня, то его там нет.
— Какого парня?
— Рыжего. Он десять минут назад ушел с Уайльдом.
- Что?
— Десять минут назад.
— Вы уверены?
— Я всегда уверен в том, что говорю, мсье. Они пошли вдоль
дамбы.
Дарелл с некоторым сомнением взглянул на француза.
— Благодарю вас.
— Только, пожалуйста, не слишком там шумите, договори-
лись?
Ему понадобилось всего несколько секунд, чтобы проверить
номер. Дверь была не заперта, внутри никого. Он опять вышел
на солнце и увидел, что француз все еще стоит на том же мес-
те, что и прежде, и показывает в сторону дамбы.
115
— Они пошли туда. Теперь уже одиннадцать минут назад.
Дареллу почему-то захотелось пуститься бегом. Он вышел из
домика, поднялся по широкому откосу наверх и огляделся по
сторонам. Теперь он находился на одном уровне с крышами
домов деревни. Отсюда была видна гавань с пришвартованны-
ми там яхтами и рыбацкими лодками, мол из серого камня, а
ниже на берегу детская игровая площадка, устроенная админи-
страцией отеля, с крутыми горками, спортивными снарядами и
каруселью.
Возле карусели собралась небольшая толпа. Кто-то из муж-
чин что-то крикнул, и двое других помчались ко входу в отель.
Дарелл сбежал с дамбы по лестнице, которая привела его
прямо на игровую площадку. Карусель была остановлена, и
небольшая кучка туристов, отогнав детей прочь, толпилась во-
круг, тихо и настороженно перешептываясь.
На одном из миниатюрных, пестро раскрашенных пони в
неловкой позе лежал какой-то мужчина. Дарелл узнал О’Ки-
фи и сразу понял, что тот мертв.
Это был грубый вызов, взрыв открытого неповиновения, му-
чительный, горький и бессмысленный жест.
О’Кифи убили ударом ножа в спину. Рукоятка ножа торчала
из пиджака между лопатками, и солнце сверкало на украшен-
ной драгоценными камнями эмалевой свастике. Дарелл узнал
дубликат ножа, который он сломал Джулиану Уайльду вчера в
гостиничном номере.
Он не стал подходить к О’Кифи ближе.
Глядя на тело, он просто вспомнил, с какой мягкой радос-
тью в голосе говорил тот о своей жене и об отпуске, который
собирался с ней провести.
Потом отвернулся и медленно побрел прочь.
Глава 17
Дарелл возвращался в «Гундерхоф» пешком по велосипед-
ной тропинке в тени деревьев, с математической точностью
рассаженных вдоль дороги. На теннисном корте отеля он ос-
тановился, заметив на ступеньках у входа инспектора Флааса,
быстрыми, сердитыми жестами отдававшего какие-то прика-
зания своим подчиненным. - Дарелл понимал, что Флаас ищет
его, и если сейчас увидит, то в течение часа в сопровождении
вооруженного эскорта отправит в Амстердам. Он немедленно
повернул назад и пошел другой дорогой.
116
Больше всего на свете ему нужен был спокойный час, чтобы
взять себя в руки и решить, что делать дальше.
Но время превратилось в товар, ценность которого стреми-
тельно возрастала. Флаас больше не потерпит никаких самосто-
ятельных действий. Голландская служба безопасности вскоре
начнет расследование гибели О’Кифи. И большая часть агентов
будет брошена на то, чтобы немедленно разыскать Дарелла. На
просторах суши и моря, залитых ярким солнечным светом и
обдуваемых свежим ветром, казалось, не существовало места,
где он мог бы спрятаться, обдумать последние события и, воз-
можно, найти такие ответы, которые рассеют окутавшую его
мозг завесу.
Сэм присоединился к группе туристов на дамбе, подошел к
стойке для велосипедов и, повинуясь какому-то импульсу, вы-
брал один из брошенных впопыхах приехавшей с побережья
молодежной компанией. Дарелл уже довольно давно не са-
дился на велосипед, но это искусство с годами не забывается.
Так что он пристроился за группой подростков и покатил по
велосипедной дорожке вдоль шоссе, и со стороны могло по-
казаться, что он входит в эту компанию, хотя никто из смею-
щихся юношей и девушек не обращал на него никакого вни-
мания.
Милях в четырех к северу от «Гундерхофа» Дарелл обнару-
жил наконец следы, ведущие к тропинке на берегу, и позволил
себе остановиться. Там он сел, прислонился спиной к дамбе и,
закурив сигарету, уставился на сверкающую морскую гладь, раз-
мышляя над запечатлевшейся в его памяти картиной смерти
Джона О’Кифи.
Он пытался уговорить себя не думать об О’Кифи. В его деле
часто приходилось неожиданно и бессмысленно терять друзей.
В этих случаях следовало попытаться отыскать причину их ги-
бели, постараться учесть их ошибки, чтобы подобное не по-
вторить самому. Хотя невозможно поверить, что с тобой мо-
жет произойти что-то в этом роде; Джон О’Кифи тоже был
уверен, что останется в живых, и без всяких сомнений плани-
ровал поездку в отпуск с Клер и детьми.
Нужно будет обязательно навестить Клер до возвращения в
Штаты — если он до этого доживет, подумал Дарелл.
Он понимал, что ярость не поможет, и все равно никак не
мог успокоиться. В Джулиане.Уайльде было нечто первобытное,
животное, аморальное; какая-то зараза джунглей жила в нем и
ставила его вне законов нормального общества. Он был суще-
ством, несущим смерть, таким же опасным, как чума, которую
117
он носил с собой, — он был зверем, хищником, представляв-
шим угрозу для любого живого существа на земле.
Дарелл совершенно не сомневался в том, что у Джулиана
Уайльда есть возможность распространить чуму, которой он
воспользуется, если его прижмут к стенке. Это вполне соот-
ветствовало его общему облику. Он уже сравнивал Уайльда с
человеком, который разгуливает с бутылкой нитроглицерина в
кармане; но вирус гораздо страшнее вещества, угрожавшего
всего лишь локальным взрывом. И как приблизиться к такому
человеку, когда малейшее неосторожное движение могло вы-
звать страшную эпидемию, способную за пару недель унести
миллионы жертв?
Он этого не знал.
Дарелл поднял камень, лежавший на берегу, и швырнул его
в спокойное море, докурил сигарету и зажег новую. Солнце
пригревало, но с северо-запада, с Северного моря и прятав-
шихся в тумане островов, дул холодный ветер. Чайка, парив-
шая над водой, заметила его и улетела прочь.
С проходившей наверху дороги доносился шум машин. На
какое-то время он был в недосягаемости Флааса и всех осталь-
ных. Он укрылся здесь, потому что обязан найти ответ. Здесь и
сейчас.
Дарелл попытался систематизировать известные ему к этому
моменту факты.
Во-первых, Джулиан Уайльд обладал одной или нескольки-
ми пробирками с вирусом чумы; и он был тем человеком, ко-
торый может ими воспользоваться, если на его след нападут и
загонят в угол.
Во-вторых, Джулиан Уайльд знал, где находится бункер. Он
нашел его вместе с Мариусом. Они его вскрыли. С арендован-
ной рыбацкой лодки братья легко добрались туда на веслах,
чтобы команда «Моэй» не узнала, куда они направились. «Но
кактиожно в этой плоской стране, — подумал Дарелл, — в этом
плоском сверкающем море спрятаться среди затопленных, по-
росших тростником островов?»
Совершенно очевидно, что Уайльды скрылись из виду, обой-
дя и спрятавшись за что-то, оказавшееся между ними и любо-
пытными рыбаками из Доорна.
Дарелл оглядел с того места, где сидел, линию морского го-
ризонта. Но во всей картине не было ничего необычного, что
натолкнуло бы на отгадку.
И все-таки Сэм чувствовал, как нарастает в нем возбуж-
дение.
118
Третий факт заключался в том, что Пит ван Хорн создал тео-
рию относительно местонахождения лаборатории в бункере. Он
пытался сказать об этом Дареллу перед смертью. Привлек его
внимание к карте провинций Фрисландия и Гронинген, выпу-
щенной для автотуристов.
Карта должна была что-то означать. Сейчас она была при-
клеена к задней стенке орехового платяного шкафа, если уже не
перекочевала в карман инспектора Флааса. В любом случае он
уже изучал ее и не обнаружил ничего, указывающего на распо-
ложение бункера.
Совершенно очевидно, что у Пита не было времени исполь-
зовать те средства, которые имелись в распоряжении лабора-
тории, — ультрафиолетовые лучи или какие-то специальные
методы, — чтобы обнаружить скрытые надписи. Что бы ни
было на карте, решил Дарелл, это доступно невооруженному
глазу и должно быть видно любому, кто в состоянии его рас-
познать.
Дарелл швырнул в море следующий камень.
Или может быть, в конце концов, на карте вообще ничего не
было. Может быть, там не было ничего особенного, что следо-
вало видеть. Может быть, сама карта в целом что-то означала..
Может быть, Пит пытался что-то сказать ему о самой карте.
Дарелл выпрямился, захваченный этой идеей.
Старая туристская карта! На ней стояла предвоенная дата,'
где-то конец тридцатых годов. Еще до войны. На ней были
показаны деревни, фермы и дороги, навсегда скрывшиеся под
водой после того, как нацисты взорвали дамбы.
- Вот, должно быть, что пытался внушить ему Пит Перед смер-
тью — мысль обратиться к старой, карте.
А что он сказал относительно церкви и света?
Свет Гроот-Керк. Маяк Гроот-Керк.
Именно в этот момент, сидя на берегу неподалеку от того
места, где они прошлой ночью были с Кассандрой, когда маяк
ритмичными вспышками подчеркивал охватившую ее страсть,
он неожиданно увидел ответ так же ясно, как тот яркий свет с
маяка.
Даже рыбак с Доорна, умирая, в беспамятстве бормотал что-
то о свете с моря. Маяк. Погрузившийся в море маяк, который
называется Гроот-Керк? Был ли он отмечен на карте Пита? Да-
релл не мог припомнить. Но предположим, что в момент ниж-
ней точки отлива руины старого маяка частично появлялись над
поверхностью моря. И братья Уайльды обогнули руины, что
позволило им скрыться от рыбаков с «Моэй», а скрывшись, они
119
нашли вход в бункер лаборатории, в которой велись работы над
«Кассандрой»!
Дарелл стремительно вскочил и взглянул в сторону моря.
Это было там. Это должно быть там.
Во время отлива, в определенном месте и в определенное
время туда можно было добраться и уничтожить бункер.
Он уже почти взбежал вверх по ступеням, когда его мысли
помчались дальше. Он вспомнил о рулонах гидрографических
карт в строительном бараке на вершине дамбы Ваддензее. Если
есть карта, на которой показан маяк Гроот-Керк, если тот ког-
да-то существовал, то она должна находиться там.
Тут он замер на вершине дамбы, там, где бросил велосипед.
Возле велосипеда, сунув большие пальцы за пояс, стоял гол-
ландский полицейский в форме, поджидая его.
Глава 18
Полицейский козырнул.
— Минхер, это ваш велосипед?
— Да, — ответил Дарелл.
— Тогда я должен предупредить вас — кстати, вы англича-
нин? Американец? Да, хорошо, я должен предупредить, что вам
следует пользоваться только велосипедной дорожкой к югу от
Амшеллига в строгом соответствии со знаками. — Полицейский
показал на стандартный металлический знак над дорогой. —
Велосипедами разрешается пользоваться только там, где знаки
имеют круглую форму и окрашены в синий цвет. В некоторых
случаях ими можно пользоваться там, где знаки имеют оваль-
ную форму и окрашены в черный цвет. Вы оставили свой вело-
сипед в запрещенном месте вне стоянки.
— Простите, —. сказал Дарелл. — Это все?
— Это очень важно для вашей собственной безопасности,
минхер.
— Конечно. Я очень благодарен вам за заботу.
— Очень хорошо, сэр.
Патрульный .полицейский вновь козырнул и уехал. «Неиз-
вестно, насколько эффективными оказались действия Флаа-
са, — думал Дарелл, нажимая на педали по пути в «Гундер-
хоф», — он не сообразил поднять по тревоге местные дорожные
патрули».
Сэм нашел телефонную будку возле отеля, воспользовался
своим запасом гульденов, чтобы запросить справочную службу,
. 120
и попросил соединить со строительством дамбы Ваддензее и в
частности с господином Мойкером, главным инженером стро-
ительства. Некоторое время спустя в телефоне что-то загуде-
ло. Сквозь стеклянную дверцу будки он наблюдал за потоком
туристов, резвившихся на залитом солнцем берегу. Где-то под
этим солнцем разгуливал Джулиан Уайльд с ужасной смертью
в кармане, зная, что за ним следят, возможно уже сознавая всю
отчаянную безнадежность своего одинокого вызова всему циви-
лизованному миру.
Телефон щелкнул.
- Да? Да?
В трубке послышался нетерпеливый голос толстяка инжене-
ра. Дарелл поспешно представился и был очень рад, что тот его
вспомнил; он спросил о картах, на которых можно было най-
ти, где стоял раньше маяк Гроот-Керк.
— Эй? Эй? О чем, собственно, речь? Почему это место вдруг
стало таким популярным? — закричал Мойкер в телефонную
трубку.
— А что, еще кто-то спрашивал об этом? — поинтересовался
Дарелл.
— Ха! Естественно! И этот «кто-то» весьма симпатичный.
— Девушка, с которой я был у вас вчера? Мисс ван Хорн?
— Нет, нет. Я говорю о вдове. Вы уже слышали? Вчера вече-
ром убили генерала фон Витталя, и она, как королева, приплы-
ла на его яхте. Она и правда похожа на королеву.
Дарелл осторожно спросил:
— Так фрау фон Витталь посетила вас, чтобы взглянуть на
карты?
— Конечно, конечно. Всего полчаса назад. Очаровательная
женщина. Совершенно очаровательная. — Голландец рассмеял-
ся раскатистым смехом, явно сотрясавшим его живот. — Она
так меня околдовала, что я лишился нескольких своих старых
карт.
— И на некоторых из них было указано положение маяка
Гроот-Керк?
— Да, на некоторых. Только вот что я скажу. Вы меня слу-
шаете? Понимаете, они совершенно бесполезны. И я не видел
причин, почему бы не оказать такой услуги, раз уж ей хотелось
безопасно путешествовать в здешних водах и у нее уже было
несколько неприятных моментов в этих узких каналах. Похо-
же, она не собирается долго носить траур, не так ли? Ха! Если
вообще собирается его носить. Должен сказать, что женщины
сегодня не столь почтительны/..
121
— Послушайте, — с беспокойством прервал его Дарелл, — вы
знаете, где был расположен маяк Гроот-Керк?
— Конечно, знаю. За кого вы меня принимаете? Но она не
спрашивала меня именно про это место* понимаете? Она инте-
ресовалась только схемами района размером в десять миль к
юго-юго-востоку от Шеерсплаат, квадрат двенадцать.
— Так, и где это?
— Господи, я думал, что вы знаете. Вчера во время нижней
точки отлива вы сами могли его видеть. Это точно к югу от
того места, где в конце дамбы мы нашли тело Мариуса Уайль-
да. Развалины маяка Гроот-Керк станут видны через три часа,
когда отлив достигнет нижней точки. Но послушайте, о чем,
собственно, идет речь? Если бы вы смогли помочь мне оказать
содействие вдове, то я был бы вам весьма благодарен, пони-
маете ли...
— Вы сказали, что она была у вас примерно полчаса назад?
— Вот именно, но...
— Благодарю вас, — сказал Дарелл. — До свидания.
И повесил трубку.
Чтобы скрыться в толпе от людей Флааса, Дарелл поехал в
Амшеллиг автобусом отеля «Гундерхоф». В Амшеллиге он вы-
шел на причале и зашагал к месту стоянки «Сюзанны». Сейчас
она, к счастью, снова оказалась на месте.
Несколько рыбаков в шортах и вязаных рубашках ловили
рыбу с конца каменного мола. Проехал мороженщик со своей
тележкой, за которой бежали дети. Пригревало полуденное со-
лнце. «Сюзанна» стояла на якоре против пирса, к которому
швартовался паром на Шеерсплаат, но сейчас его не было, и
вообще в этом районе застопорилось всякое движение. Цара-
пины на борту яхты тщательно закрасили, палубу вымыли, па-
руса аккуратно свернули. Когда Дарелл перешагнул через лее-
ра, ему показалось, что на борту никого нет.
— Тринка, — позвал он.
Гавань откликнулась шумом подвесного мотора, гулом го-
лосов над водой, звуками дорожного движения. Но яхта будто
уснула.
- Ян?
Ответа не последовало.
Он повернулся к двери надстройки, спустился вниз по узко-
му трапу и остановился в центре помещения, служившего сто-
ловой. Свет, проникавший сквозь узкие иллюминаторы, отра-
122
жался от воды и приобретал зеленоватый оттенок. По потолку
и сверкающему полированному столу бежала легкая рябь. Ми-
новав крошечный камбуз, Дарелл обнаружил, что дверь в перед-
нюю каюту, принадлежащую Тринке, заперта.
— Тринка, — опять позвал он.
В ответ — тишина.
Сэм подергал бронзовую дверную ручку, повернул ее, попы-
тался толкнуть дверь, приоткрыл примерно на дюйм, почувст-
вовал, что она на что-то наткнулась, подалась еще на дюйм, но
тут окончательно застряла. Дарелл отступил. Яхту качнуло на
волне от проходившего судна. Он снова позвал Тринку, а затем
изо всей силы навалился на дверь плечом. Та опять подалась,
совсем немного, однако этого стало достаточно, чтобы увидеть
мужскую руку на полу между косяком и дверью.
Навалившись на дверь всем своим весом, он услышал за ней
продолжительный стон; дверь тем временем подалась еще не-
много, что позволило ему проскользнуть внутрь. При этом он
чуть было не наступил на руку Яна Гюнтера, с трудом удержал
равновесие и огляделся.
Тринки здесь не было. Он снова взглянул на крупное тело
Яна Гюнтера, загораживавшее проход, затем перешагнул зеле-
ный солнечный луч, проникавший через маленький иллюмина-
тор, и распахнул узкую дверь в носовой отсек. Пусто. Никого
не было и в крохотной душевой кабинке.
— Ян, ты слышишь меня? — осторожно спросил он.
Ясно было, что голландец тяжело ранен. Раскрытые глаза
его смотрели куда-то в пространство, на лбу багровела глубо-
кая ссадина, рана на затылке продолжала сильно кровоточить.
Он застонал и попытался сесть, но снова рухнул.
— Ты узнаешь меня, Ян? — спросил Дарелл.
— Да, минхер.
— Что с тобой случилось?
• — Я... не знаю...
— А где Тринка?
— Не знаю.
— Она была с тобой, когда на тебя напали?
— Да, минхер. Моя голова... я так странно... себя чув-
ствую...
— Не двигайся, — сказал Дарелл. — Ты тяжело ранен.
— Мне так стыдно...
— На тебя напал профессионал. Тебе нечего стыдиться.
— Но он забрал Тринку...
— Кто забрал ее? Джулиан Уайльд?
123
— Да. Это он. Теперь я вспомнил. Он вел себя как безумец.
Я обещал защищать ее... это ведь моя работа, минхер... и не
смог. Голова... у меня что-то с глазами... я плохо вижу.
— Лежи спокойно. Тебе нужен врач.
Но Ян снова попытался сесть.
— Я должен найти Тринку. Он забрал ее.
— Ты знаешь, куда он направился?
— В... бункер...
— И где это?
Последовало молчание. Ян сидел, широко раскрыв рот, и
его мучительные попытки дышать наполняли каюту какими-
то странными звуками. Кровь текла у него по шее и стекала
на фуфайку. Он поднял к лицу свою большую руку, пытаясь
ее рассмотреть, а затем издал какой-то странный звук. По лицу
его пробежала судорога, и Дарелл понял, что он готов запла-
кать от стыда.
— Ты можешь идти, Ян?
— Простите меня. Я... да, я смогу.
— Давай я помогу тебе выбраться на палубу.
Это потребовало немалых усилий. Ян падал, поднимался,
вновь карабкался по трапу и наконец рухнул вниз лицом на
палубе. Почти тут же на пирсе увидели его и подняли трево-
гу. Дарелл попросил вызвать врача и помог Яну перебраться
на каменный причал. Это оказалось нелегко. Ян все еще от-
казывался покидать «Сюзанну».
— Я должен найти Тринку... он забрал ее с собой... он
убьет ее...
— Почему он забрал ее с собой? — спросил Дарелл.
— Думаю... в заложницы...
— На чем он уехал?
— На лодке. У него... была лодка.
— На моторной лодке?
— Ja. Маленькая, но очень быстроходная лодка.
Она приспособлена для плавания в открытом море?
— Oh, ja. Сегодня на ней вполне можно выйти в открытое
море... Сегодня довольно спокойно. Ничего не будет.
— Очень хорошо, Ян. Думаю, я знаю, где их найти. А вот
и врач,’ — сказал Дарелл, увидев пожилого доктора из отеля
«Гундерхоф», по-хозяйски расталкивающего небольшую тол-
пу на пирсе. На дальнем конце пирса, примерно в полусотне
метров, появился спешивший к ним полицейский в форме. —
Теперь я должен тебя покинуть. Мне нужна «Сюзанна», Ян.
Ты понимаешь?
124
—	Помогите ей. Помогите Тринке.
—	Не беспокойся. Я верну ее.
Дарелл перепрыгнул обратно в кокпит и завел мотор. Тот
мгновенно откликнулся. Он быстро отдал швартовы, ощущая на
себе изумленные и враждебные взгляды собравшихся, и отча-
лил. Полицейский побежал, Ян что-то сказал доктору и зама-
хал полицейскому, словно отгоняя того прочь, но Дарелл уже
не оглядывался, хотя и услышал пронзительный свисток и ок-
рик, приказывавший ему вернуть яхту в гавань. Он повернул
штурвал, и «Сюзанна», проскользнув между многочисленными
яхтами, через несколько секунд миновала волнорез и вышла в
открытое море.
Было время отлива. В качестве ориентира он воспользовал-
ся дамбой Ваддензее, которая тонкой полоской проступала над
спокойным морем далеко к северу. Ветра не было, и он не стал
ставить паруса, но запустил мотор на полную мощность и при-
нялся лавировать среди множества каналов, появившихся те-
перь там, где вчера они спокойно шли под парусами по чистой
воде. Отлив Северного моря превратил этот район в запутанный
лабиринт песчаных отмелей с зарослями тростника и отмечен-
ных буями проходов и узких каналов, где вода и суша слива-
лись в ненадежном союзе.
Весь путь до дамбы Ваддензее занял не больше часа, но
Сэму он показался бесконечным. Возникшее из-за отлива те-
чение помогло «Сюзанне» миновать опасные места в протоках,
и когда Дарелл увидел конец дамбы, где они вчера обнаружи-
ли тело Мариуса Уайльда, он сменил курс, взяв немного за-
паднее.
Теперь обилие каналов, заросших тростником островов и
заводей затрудняло выбор какого-то определенного ориенти-
ра. С палубы яхты он во всех направлениях видел примерно
одинаковую картину. Уровень воды в каналах опустился со-
всем низко. Из таблицы приливов и отливов, прикрепленной
в кокпите возле руля, он выяснил, что примерно через час
начнется прилив. Ему очень хотелось забраться на какую-ни-
будь смотровую площадку, чтобы оттуда увидеть все повороты
и проходы каналов: стоя за штурвалом, Сэм мало что разли-
чал за высоким тростником и приземистыми песчаными дю-
нами.
Тут и там мимо «Сюзанны» проплывали разрушенные фун-
даменты домов и ферм. Канал, по которому он плыл, неожи-
данно раздвоился, и Дарелл не знал, какой путь избрать — на
восток или на север. Повинуясь неожиданному импульсу, он
125
выбрал канал, идущий в восточном направлении. Но меньше
чем через минуту он заметил, что течение ослабевает, а затем
увидел, что направляет яхту в замкнутую лагуну. Глубина воды
в этом месте была совсем незначительной. Повернув обратно,
он почувствовал, как киль скребет по дну. Яхта вздрогнула, мач-
та покачнулась, и стальные фалы запели, как натянутые гитарные
струны. Стая диких уток взвилась из тростников, громко хлопая
крыльями, сделала круг и улетела на запад. Дарелл понял, что
угодил в западню, оказавшись в окружении нагретых солнцем
песчаных островов и болотной травы и потеряв всякую возмож-
ность определить свое местонахождение. В душе закипали раз-
дражение и ярость.
Время летело столь же неотвратимо, сколь неотвратимо при-
ближалась нижняя точка отлива.
Что заставило Джулиана Уайльда пойти на риск и вернуться
в свой номер в отеле «Бордери», а затем захватить Тринку ван
Хорн в заложницы? Для чего ему понадобилась заложница? Что
творилось у него в голове? Было совершенно очевидно, что
шаги, предпринятые голландской службой безопасности, вызва-
ли тревогу у преследуемого ими человека. Уайльд прекрасно
понимал, что вокруг Амшеллига установлен плотный кордон из
вооруженных людей. Но каким образом он собирался бежать?
Флаас сказал, что голландское правительство собиралось объ-
явить амнистию. Но велись ли переговоры на эту тему? Дарелл
сомневался в этом. Уайльд, с его моралью джунглей и взрыв-
ным темпераментом, мог видеть только одно предназначение
сети, созданной вокруг Амшеллига: найти его, схватить и убить.
Совершенно ясно, что у него был какой-то план спасения, и в
этот план входил захват Тринки в качестве заложницы. Оста-
новится ли он на этом? Дарелл сомневался. Сэму катастрофи-
чески не хватало времени, ведь отлив заканчивался, а с началом
прилива будет уже слишком поздно.
Ему необходимо срочно найти бункер «Кассандры».
Дарелл встал, крепко держась за штурвал. Длинный ряд пней
вдоль прохода — то, что осталось от когда-то густой аллеи, —
указывал на старый довоенный канал. Сэм направил яхту туда,
держа курс на запад. Непрестанное урчание мотора «Сюзанны»
терялось в бесконечности между небом и морем. Время от вре-
мени на севере появлялись смутные очертания восстановленной
дамбы; это помогало Дареллу ориентироваться. Он не видел ни
других лодок, ни других людей. Создавалось впечатление, что
он попал в мир, который двадцать лет назад погрузился под
воду и теперь поднял свое мертвое изуродованное лицо к небу
126 .
на краткий миг между отливом и приливом, чтобы вскоре сно-
ва скрыться под морской гладью.
Дело представлялось совершенно безнадежным. Он проплыл
по каналу к северу, затем повернул на восток, затем на юг и
вернулся к тому месту, которое запомнил по большим пням
вдоль канала. Во всяком случае, он был уверен, что здесь глу-
бина воды достаточна. И она была достаточна для той рыбац-
кой лодки, которую братья Уайльды арендовали, чтобы добрать-
ся до развалин маяка Гроот-Керк.
Он сделал еще круг, теперь уже разыскивая старый канал.
Отлив почти закончился. Его мощный поток в сторону откры-
того моря потерял свою силу, и править «Сюзанной» стало
легче. Дарелл стоял, прижав штурвал ногой, и осматривал уны-
лый ландшафт. К югу расстилался поросший тростником ост-
ров, поднимавшийся над поверхностью моря не более чем на
два фута. В трехстах метрах к востоку виднелось разрушен-
ное строение, засыпанное песком. Но оно имело какую-то
удлиненную форму и не походило на маяк. Путь к юго-вос-
току преграждал невообразимый лабиринт мелких протоков,
некоторые из которых были просто ручейками, меняющийся
цвет воды в них указывал на подводные препятствия, непре-
одолимые для «Сюзанны». К северу открывался участок чис-
той воды, а за ним на морском дне начинались новые препят-
ствия.
Он заблудился. Искать здесь развалины маяка без помощи
знающего эти места человека было равносильно поиску иголки
в стоге сена.
Дарелл сделал еще один круг. Слева канал огибал остров
длиною примерно в полмили, лежавший как туша кита в на-
правлении на северо-северо-запад. На одной оконечности это-
го острова возвышался холм, и Дарелл повернул «Сюзанну»,
чтобы пристать к нему. Он тихо выругался, увидев, что на из-
бранном им пути вода подернулась рябью. Мель. Прохода не
было. Так как Сэм не мог воспользоваться яликом или просто
проплыть в этой теплой мелкой воде, то не оставалось шан-
сов добраться до высокого конца острова...
«Однако, — подумал он, — ведь Джулиан Уайльд привел
рыбацкое судно к какому-то месту, откуда отправился дальше
на ялике и затем скрылся из виду. Это могло произойти имен-
но здесь».
В кокпите Дарелл нашел бинокль и внимательно осмотрел
остров: Бесплодные песчаные дюны, тростники, болотная тра-
ва... И вдруг он увидел нечто такое, что могло быть только тво-
127
рением человеческих рук,— там, где отлив смыл маскирующий
слой песка и обнажил круглое основание из красного кирпича.
Маяк Гроот-Керк.
Больше он не тратил время на размышления. «Сюзанна»
продвинулась в канал до предела, приблизившись вплотную к
мелководью, и Дарелл, бросив штурвал, побежал на нос, что-
бы отдать якорь. Отлив уже почти прекратился, но его силы
еще хватало на то, чтобы держать нос яхты направленным на
остров. Дарелл достал из каюты ружье, которое показывал ему
Ян, — «ремингтон» калибра 30-08, убедился, что оно заряже-
но; захватил дополнительную обойму, прыгнул за борт и по-
плыл, держа ружье высоко над головой. Затем ноги неожидан-
но нащупали дно, и он вышел на сухой песок.
Вокруг не было ничего, кроме сверкающей пустыни, состо-
ящей из солнца, моря, болот и неба. Во время отлива сюда ни-
кто не забредал. Позднее, с наступлением вечера, море вернется
обратно, и на том месте, где он сейчас стоит, будут плескаться
волны. Глубина достигнет многих футов — вполне достаточно
для большинства яхт, стоящих на якоре в гавани Амшеллига. Но
сейчас Дарелл стоит на дне моря — и на многие мили вокруг
не видно ни единой живой души.
Не было никаких признаков ни Кассандры, ни «Валькирии».
Сэм двинулся к дальнему концу острова, туда, где, как ему
показалось, мелькнуло круглое основание разрушенной баш-
ни маяка. Длинная дюна, напоминавшая формой плавник ги-
гантской рыбины, закрывала от него другой берег острова, и
он дважды осторожно обошел ее, стараясь оставаться незаме-
ченным на тот случай, если Уайльд где-то поблизости. Но на
этой стороне из-за тростника и морской травы Дарелл почти
ничего не видел, и ему пришлось опять почти бегом вернуть-
ся к берегу по твердому песку, понимая, что некогда соблю-
дать все предосторожности.
Оглянувшись, Дарелл увидел, как «Сюзанна» медленно по-
вернулась бортом — отлив наконец-то достиг нижней точки. На
таком расстоянии яхта выглядела маленькой и хрупкой.
Затем она исчезла из виду за изгибом берега, а Сэм по-
бежал вниз и обошел основание разрушенного строения. Те-
перь он был уверен, что это именно то место, где Джулиан
Уайльд оставил рыбацкую лодку и отправился в бункер «Кас-
сандры».
Несомненно, руины были остатками старого маяка. Непо-
далеку под песчаными дюнами угадывались очертания домика
смотрителя. Мидии и водоросли сплошным ковром покрыва-
128
ли бетон и кирпич, кроме тех мест, где их срывало приливное
течение.
Никого не было видно.
Никакой другой лодки тоже не было.
Дух запустения и заброшенности витал над этим- местом,
даже морские птицы избегали залетать сюда.
Дарелл остановился, не выпуская ружья из рук. Под жарким
солнцем поднимались солоноватые запахи морских водорослей.
Издалека донесся, приглушенный звук взрыва — на дамбе Вад-
дензее продолжались строительные работы. Этот мир, казалось,
существовал вне времени, будучи отделен от реального мира
побелевшими корявыми остатками деревьев, словно сошедши-
ми с картины сюрреалиста, и основанием старого маяка с не-
ровными краями и полукруглой дверью, засыпанной песком...
На ровном песке были ясно различимы отпечатки ног. Од-
ни — легкие, женские, могли принадлежать Тринке, другие —
тяжелые следы мужских башмаков. Они вели к двери маяка.
Дарелл замер.
У него возникло чувство, что за ним наблюдают.
Он медленно огляделся вокруг, но ничего подозрительного
не увидел.
Дарелл отметил, что следы не вели внутрь маяка. Они по-
вернули налево в сторону моря, и исчезли за дюной позади
развалин.
Сэм двинулся в том же направлении.
На подъеме, там, где почва была покрыта морской травой,
стелившейся под порывами ветра, следы исчезли. Часть ост-
рова в окрестностях маяка немного возвышалась над осталь-
ным ландшафтом. Длинная прямая линия, идущая к западно-
му берегу, выглядела слишком ровной и правильной, чтобы
быть естественным образованием. Он обошел плоскую верхуш-
ку и осмотрел море. Все сходилось. Дарелл стоял на крыше
старых оборонительных сооружений, бункеров и опорных стен,
построенных нацистами во время оккупации для борьбы с анг-
личанами в Северном море.
Ему захотелось окликнуть Тринку, но опасно было нарушать
тишину и уединение этого места. Дальше Сэм пошел, держа
ружье наготове.
Однако оружие ему не понадобилось.
В полусотне метров за руинами маяка Дарелл увидел лопату,
груду песка и блеск бурого от ржавчины металла. Он стоял пе-
ред мощной дверью, встроенной в,крышку бункера.
Дарелл сразу понял, что достиг цели.
5 Э. Эроне «Школа шпионов»
129
Это именно то место, поиски которого погубили Пита ван
Хорна; место, ставшее причиной смерти генерала фон Витталя,
и О’Кифи, и ни в чем не повинных рыбаков из Доорна. Имен-
но то место, над загадкой которого ломали головы тысячи лю-
дей в стратегических разведках многих стран, не скрывая страха
из-за хранившейся здесь смертельной чумы.
Внутри было темно, вниз вели узкие каменные ступеньки.
Дарелл пожалел, что не захватил с яхты фонарик. Он медленно
спускался, понимая, насколько опасно выделяется его силуэт на
фоне неба и как хорошо он виден тому, кто притаился внизу.
Но все было тихо. Его появление прошло незамеченным.
В воздухе стоял солоноватый запах морских водорослей, на
внутренних стенах бункера за долгие годы наросли какая-то
слизь и мох, пышно разросшаяся плесень покрывала врезанную
в стену дверь, в которую упиралась лестница. Дверь, снабжен-
ная плотными резиновыми прокладками, обеспечивала надеж-
ную герметичность внутреннего помещения. Чтобы открыть ее,
понадобилось изрядно подналечь, но когда резиновые проклад-
ки разомкнулись, дверь легко повернулась на хорошо смазан-
ных петлях.
Внутри Дарелла поджидала кромешная тьма.
Если здесь и существовала раньше какая-то система освеще-
ния, то она давно вышла из строя. Нужно было возвращаться
на яхту за фонариком. Скудные лучи солнечного света, прони-
кавшие внутрь, позволяли рассмотреть кусок белой кирпичной
стены, металлический стол, покрытый резиной пол и поблес-
кивающее лабораторное оборудование...
Его охватило щемящее чувство страха. Больше пятнадцати
лет эта комната сопротивлялась морю, приливным течениям и
штормам. Воздух был сухим и немного затхлым, пахло резиной
и дезинфекцией. И все же...
Сэм хотел уже повернуть назад, выбраться на солнце и ве-
тер и снова увидеть открытый океан. Но его остановил слабый,
приглушенный шум, доносившийся откуда-то из темноты.
Дарелл вскинул ружье на изготовку и осторожно повернул-
ся в ту сторону, однако ничего не увидел. Теперь свет на лест-
нице позади него казался еще ярче, а тьма перед ним еще
плотнее.
— Тринка? — осторожно спросил он.
Глухой шум настойчиво повторялся.
Это была она.
Связанная по'рукам и ногам, она сидела с кляпом во рту на
резиновом полу справа от лестницы. Дарелл разглядел блеск ее
1130
широко раскрытых глаз, белизну блузки. Он опустил ружье, но
не двинулся к ней.
— Ты одна?
Она энергично закивала.
— А Джулиан Уайльд здесь?
Она отрицательно покачала головой.
— Он оставил тебя здесь одну?
Тринка снова утвердительно кивнула.
Дарелл приблизился к ней и развязал опутывавшие ее верев-
ки. Лицо девушки проступало бледным пятном. В воздухе пах-
ло плесенью, но когда он опустился рядом с ней на колени, то
смог ощутить свежесть ее тела. Он сорвал белую тряпку, заты-
кавшую ей рот, и она закашлялась, а потом прошептала:
— Здесь нельзя оставаться. Нужно быстрее подниматься на-
верх. Выбираться отсюда. Дверь... он сумасшедший... он может
прятаться где-то снаружи...
Сэм подхватил ее и прижал к груди. Затем стал подниматься
по лестнице, и сердце его отчаянно билось в предчувствии опас-
ности. Если Уайльд где-то снаружи и захлопнет герметическую
дверь,-то они оба будут погребены здесь...
Затем он опять увидел солнечный свет над головой, голу-
бой купол неба, белые облака, бегущие в рамке входного люка.
Ощущение опасности стало еще острее. Если они окажутся за-
пертыми в этой тюрьме,, то все будет кончено. Сэм понимал,
что идет на риск, спускаясь сюда, но полагал, что Уайльд мо-
жет быть внутри. А если он находится наверху и поджидает,
когда жертва войдет в ловушку?..
Дарелл выскочил на лестницу, миновав герметически закры-
вающуюся дверь, и остановился на покрытых мхом ступенях,
чтобы перевести дух.
— Подожди минутку, — сказал он. — Я забыл ружье.
— Скорее, Сэм.
Он отпустил девушку и торопливо нырнул внутрь. Теперь
можно было получше рассмотреть внутренность бункера. На-
сколько он мог заметить, там было очень чисто. Подхватив ру-
жье, которое он бросил на пол, освобождая Тринку, Дарелл
оглядел аккуратные полки, шедшие вдоль трех стен лаборато-
рии, и заметил, что все они пусты. Столы с бакелитовым по-
крытием, шкафы из нержавеющей стали, реторты, горелки и
небольшие печи выглядели относительно новыми. В таинст-
венном мраке удалось различить еще одну дверь, ведущую в
следующее помещение, но в сгустившейся темени нечего было
и думать туда проникнуть.
1Э1
Именно здесь выращивали и пестовали вирус «Кассандра»,
здесь его готовили для мрачной мести. Здесь вирус концентри-
ровали и упаковывали в аккуратные емкости, чтобы быть гото-
выми к дню отчаянной атаки по приказу безумца, бесчеловеч-
ность которого была непостижима. Дарелл почувствовал, как по
спине его пробежала холодная дрожь. Если в этой комнате и
находились образцы вируса «Кассандра», то теперь они исчез-
ли. Джулиан Уайльд забрал все.	_
У него было достаточно этой заразы, чтобы уничтожить поло-
вину Европы; пожалуй, даже достаточно, чтобы погубить боль-
шую часть населения земного шара.
Дарелл поспешил обратно к лестнице. Тринка выбралась из
люка на солнечный свет и избавлялась от оставшихся веревок.
Дарелл опустился рядом на колени и помог снять путы с лоды-
жек и запястий.
— Ты в порядке? — тихо спросил он.
Девушку била крупная дрожь.
— Не знаю. Я не очень испугалась, когда оказалась там вни-
зу, в этой ловушке... Я старалась не поддаваться страху, иначе...
иначе сошла бы с ума, думая об этом...
— Успокойся, — сказал он.
— Понимаю. Сейчас все будет в порядке. Но я думала, что
я... я думала, что утону там или задохнусь. Чувствовала себя
такой беспомощной. Я представляла себе, как все это произой-
дет, и... а который теперь час?
— Уже третий.
— Стало быть, я просидела там около четырех часов.
— Он собирался тебя там бросить?
Тринка кивнула, закашлялась и снова кивнула. Затем потер-
ла-горло кончиками пальцев.
— Он сказал, что вернется, но я не поверила.
— Ты не ранена?
— Нет.
— Зачем он забрал тебя сюда?
— Уайльд хотел договориться с инспектором Флаасом — чтобы
ему позволили уйти. Сказал, что я послужу двойной гарантией его
безопасности. Но он был уверен, что инспектор Флаас не сумеет
вовремя добраться сюда, чтобы помочь мне. Он смеялся надо мной,.
а людей, которые пытаются его остановить, называл идиотами.
— Хорошо, Тринка. По крайней мере, теперь ты в безопас-
ности.	'
— Нет, еще не все в порядке. И уже никогда не будет все в
порядке. По крайней мере, для меня.
132
— Мы поймаем его, можешь быть уверена.
— Боюсь, что нет. Мне кажется, Уайльд добьется своего, —
как-то слишком уж безразлично сказала она. — В нем есть что-
то пугающее... Вот увидишь, он получит свои деньги и исчез-
нет. У него все спланировано. Он был очень разговорчив в бун-
кере, пока вычищал его содержимое.
— Я заметил, что он все забрал.
— Да. Уайльд уже давно и весьма детально разработал свой
план. Он получит деньги в Швейцарии и исчезнет. После это-
го никто не сможет его опознать. Он станет богат. Но у него
очень странное отношение ко всему миру. Нацисты доби-
лись того, что у него сложилось совершенно искаженное пред-
ставление об окружающих людях. Он всех ненавидит. Всех
нас. Его совершенно не волнует, если все мы погибнем. И еще
он говорил о своем брате Мариусе, о том, что отомстит за
него...
— Ты уже можешь идти? — перебил ее Дарелл. — Как ноги?
— Болят, но я думаю, они просто затекли.
— Разотри их, — велел он. — Посильнее.
Тринка принялась растирать ноги. На ее щеке расплылось
грязное пятно, мягкие темные волосы были растрепаны. В гла-
зах застыло странное выражение. Несомненно, часы, проведен-
ные ею в бункере под землей в ожидании смерти, оказались
непосильным испытанием для молодой девушки. Она продол-
жала дрожать, хотя солнце еще припекало. Однако ветерок с
моря усилился, и Сэм обнял Тринку, а она, все еще дрожа, как
ребенок, прижалась к нему. Тело ее было таким теплым, бла-
гоухающим и желанным... Дарелл помог девушке подняться на
ноги, и она оперлась на его плечо.
— Как получилось, что ты оказался здесь и нашел меня?
— Я приплыл сюда на «Сюзанне», — сказал он. — Она стоит
на якоре за развалинами маяка. Сразу же за этим холмом.
Они двинулись в ту сторону.
Начался прилив, и вместе с ним, как и вчера, стала менять-
ся погода. На западе небо затянуло дымкой, но солнце все еще
ярко освещало бесчисленное множество заполненных грязью
каналов, сохнущих отмелей и дюн и оставленных отливом за-
водей с соленой водой. С вершины дюны — самой верхней точ-
ки походившего на тушу кита острова — Дарелл с девушкой
могли видеть слева и немного к северу заводь, в которой он
оставил на якоре «Сюзанну».
Все выглядело как прежде, за исключением одного. «Сюзан-
ны» там больше не было.
133
Глава 19
Дарелл пытался убедить себя, что это невозможно. Яхта не
могла исчезнуть. Ведь он провел на берегу не больше получаса.
И тем не менее это произошло. Яхты нигде не было. На всем
доступном его взгляду пространстве, на севере и на западе, на
востоке и на юге не было ничего, что внушило бы оптимизм и
надежду на спасение.
Тринка присела на песок. Лицо ее побелело.
— Якорь подвести не мог? — прошептала она.
— Нет, — отрезал он. — И даже если бы это произошло,
«Сюзанна» застряла бы на отмели. — Он показал ей на пово-
рот канала. — Кто-то увел ее отсюда.
— Джулиан Уайльд, — прошептала’она.
— Ты же мне сказала, что он уплыл.
— Возможно, он заметил тебя. Должно быть, спрятался, ког-
да ты выбирался на берег, а когда ты пошел к маяку, просто
привязал свою моторку к «Сюзанне» и уплыл на ней.
— Бросив нас здесь?
— Конечно, — кивнула девушка.
— Как высоко здесь поднимается прилив?
— Достаточно, чтобы нас утопить.
— Я не слишком внимательно обследовал развалины мая-
ка, — сказал он. — Это, пожалуй, самая высокая точка на ост-
рове. Прилив закроет и ее?
— Я уверена, — кивнула Тринка. — Иначе я заметила бы
их во время поисков на прошлой неделе. Думаю, что при верх-
ней точке прилива все здесь окажется на много футов под
водой.
— Значит, он решил нас утопить.
— Да, видимо, он это и имел в виду. — Она растерянно улыб-
нулась. — Но лучше умереть при свете дня, чем там, внизу, где
он меня бросил...
Она снова задрожала, и Дарелл обнял ее за плечи.
— Когда прилив достигнет максимума?	. -
— Думаю, мы окажемся под водой с наступлением су-
мерек.
— Какое-то время мы сможем продержаться на плаву. И бу-
дем звать на помощь.
Тринка покачала головой.
— Ты не представляешь, какие здесь опасные течения. Ка-
кое-то время мы еще сможем продержаться, но прилив быстро
нас затянет. — Она окинула взглядом мрачцый, белесовато-мо-
134
лочный горизонт. — А кроме того, мне очень не нравится по-
года. Если начнется шторм, тогда и. природа окажется против
нас. Неужели мы ничего не можем сделать?
— Остается только ждать, — ответил он.
Они вернулись к развалинам маяка, инстинктивно рассмат-
ривая его как спасительное убежище, ведь он был самой вы-
сокой точкой на острове. С вершины развалин Дарелл вновь
осмотрел море, но так и не увидел мачты «Сюзанны» в лаби-
ринте узких проходов и островов. Однако он заметил, как на-
чинающийся прилив изменил направление течений, и услышал
мягкий рокот моря, омывающего подножие маяка.
До момента, когда море их накроет, оставалось около четы-
рех часов.
Дарелл размышлял над тем, что в течение этих четырех ча-
сов собирается предпринять Джулиан Уайльд. Что он намерен
делать со всеми этими пробирками с вирусом, которые забрал
из бункера?
Сэм постарался избавиться от горького чувства своей полной
беспомощности. Больше ничего нельзя.было сделать. Он ока-
зался в ловушке, лишился возможности действовать, заперт в
центре мелководной соленой пустыни, а его противник, соби-
равшийся осуществить свои безумные планы, был для него не-
досягаем.
— Сэм? — тихо позвала'Тринка.
-Да?
— Он победил нас, ведь так?
— Похоже на то.
— И нам придется здесь умереть?
— Не знаю.
— Когда я, связанная, в полном одиночестве осталась там
внизу, в бункере, то подумала, что никто на свете не сможет
меня найти... — Она неожиданно вздохнула и в страхе зажала
рот рукой. — О, я просто ужасна! А что Ян?.. С ним все в по-
рядке? Как он себя чувствует?..
— Его отправили к врачу.
— Я и не подумала спросить тебя о нем. Ты же понимаешь,
все случилось так внезапно... Джулиан Уайльд совершенно спо-
койно появился на борту яхты. Он знал, кто я такая. Сказал, что
видел, как я обследовала острова, и сам кое о чем расспросил.
Затем заявил, что собирается в чрезвычайной ситуации исполь-
зовать меня в своей борьбе с властями, если вынужден будет это
135
сделать. Когда он появился на борту, Ян спал в своем отсеке. А
я изучала карты — не знаю, почему я это делала, ведь Флаас
сказал, что все закончилось и власти намерены дать Джулиану
Уайльду все, что он требует. Он сразу направился прямо в каю-
ту Яна. Думаю, Ян его услышал, проснулся и пытался оборо-
няться; но у него не было ни малейших шансов, я... я видела,
как все это произошло. Я видела лицо Уайльда. Это было так
жестоко и ужасно, что я...
Она замолчала, покачала головой и снова уставилась в море.
Казалось, они остались единственными живыми существами в
этом всеми покинутом мире.
— Оставляя меня в бункере, Уайльд сказал, что вернется или
скажет властям, где я нахожусь, если они будут настроены до-
статочно доброжелательно и быстро пойдут с ним на сделку. Но
я понимала, что он никогда не вернется и никогда никому не
скажет обо мне до тех пор, пока не станет слишком поздно. Там
внизу было так темно и холодно, и я старалась представить себе,
сколько времени у меня остается до того... как море ворвется
внутрь и все зальет... я была совсем одна... и там было темно и
холодно, как в могиле...
— Не думай об этом, — перебил Дарелл.
— Ничего. Теперь со мной все порядке. Я уже свыклась с
мыслью о смерти. Просто не могу отделаться от воспоминания,
каково было бы умирать там, в темноте. Здесь наверху я чувст-
вую себя совершенно нормально, даже если до прихода прили-
ва нас настигнет ночь. Ведь мы сможем смотреть на звезды.
— Мы не умрем, — сказал Дарелл.
Она безрадостно улыбнулась.
— Разве ты король Кнут Великий, который мог командовать
приливом?
— Может быть, еще что-нибудь изменится. У нас впереди
несколько часов.
— Ты не заметишь, как пролетит это время, — вздохнула она.
Время шло слишком быстро. Сидя у развалин маяка, они на-
блюдали, как садится солнце, как западная часть неба темнеет
от тяжелых грозовых туч. Цвет воды сменился с голубого на
серый. Один за другим низкие, заросшие тростником острова к
югу от них становились все меньше, одевались белыми бараш-
ками и мало-помалу уступали настойчивому приливу. Вдалеке
парус клонился под ветром, но не было никакой возможности
подать сигнал судну в открытом море за много миль от них.
136
Время от времени Дарелл поднимался на развалины и осмат-
ривал горизонт. Тринка испытующе поглядывала на него.
— Никто сюда не придет, — сказала она. — Весь этот район
на много миль вокруг обозначен на навигационных картах как
весьма опасный для плавания во время отливов из-за отмелей.
Никто в здравом уме никогда не заведет свою яхту так далеко.
— А я думаю, кое-кто может появиться, — возразил Дарелл.
— Не знаю, почему ты в этом так уверен.
— Я думаю о вдове, — пояснил он. — О женщине, которую
генерал фон Витталь назвал Кассандрой, чтобы жестоко подшу-
тить над ней и над всем миром. Ей досталась яхта генерала, «Валь-
кирия», та самая, которая нас чуть было не потопила, помнишь?
— Да, но...
— Сегодня утром она была на дамбе Ваддензее, говорила там
с главным инженером. И прихватила у него на время некото-
рые карты.
— Это не значит, что она найдет это место.
— Она знает о маяке Гроот-Керк. Остается предположить,
что она слышала его название от Мариуса Уайльда до его гибе-
ли. Кассандра хочет заполучить деньги. Как я полагаю, вирус
ее не интересует. Но она знает о спрятанных здесь сокровищах
и приплывет за* ними.
— Даже если так, — возразила Тринка, — совершенно ясно,
что для такой яхты, как «Валькирия», здесь слишком мелко,
чтобы добраться до нас вовремя.
— Даже при максимальном приливе?
— Тогда будет слишком поздно, — спокойно сказала она.
И все-таки Сэм продолжал осматривать горизонт в поисках
Кассандры.
Было что-то гипнотизирующее в происходивших на море из-
менениях. Теперь течения окончательно повернули в обратную
сторону, и прилив катил свои длинные валы — такие неумоли-
мые, бесконечные и мощные, что, не видя их воочию, трудно
было бы-поверить в реальность их существования. Потоки воды
бурлили и кипели в узких проходах, мчались среди тростников,
как дикие орды всадников, и постепенно превращали всю сце-
ну в кипящую, покрытую белой пеной пустыню.
Тяжелые тучи загромоздили всю западную часть неба, до-
носились громовые раскаты. Ветер тоже крепчал. Холодный и
пронизывающий, он словно хотел напомнить о своем зарож-
дении на арктических дальних окраинах Северного моря.
В очередной раз взобравшись наверх, Дарелл заметил, как
изменился остров, большая часть которого скрылась под ог-
137
ромными приливными валами. Лагуна сильно увеличилась, и
старый канал, отмеченный пнями, уже скрывшимися под во-
дой, невозможно было обнаружить. Сэм еще раз посмотрел на
высокий гребень, шедший по западному берегу острова, и сно-
ва поразился его неестественной точности, выдававшей руко-
творное происхождение. «Видимо, там пролегала длинная линия
береговых укреплений, глубоко врытых в землю, — подумал
он, — подземные артиллерийские позиции, склады боеприпа-
сов, помещения для людей, охранявших этот район много лет
назад...»
Когда Дарелл вновь спустился вниз, то обнаружил, что Трин-
ка курит. Сигарета была сухой, а рядом с нею на песке в не-
промокаемом пакете лежал коробок спичек.
— Можно я на время возьму их? — спросил он.
— Конечно. Но что ты собираешься делать?
— Думаю, стоит обследовать бункер «Кассандры». Другого
случая не представится. А когда я вытаскивал тебя оттуда, у
меня не было ни спичек, ни фонаря.
— Я не хочу, чтобы ты туда шел. Слишком опасно. Вода уже
поднялась на несколько футов.
— У нас еще больше часа времени, — мягко возразил он.
Тринка взглянула на небо.
— Стемнеет раньше обычного. Видимо, будет очень сильный
шторм. Я ведь знаю эти места. Здесь случаются жуткие штор-
мы. Посмотри, все море покрыто белыми барашками. Никто
сюда не приплывет.
— Тогда мы должны сами как-то выкручиваться.
— Но как?
— Еще не знаю. Посмотрим.
— Нет, нам придется здесь умереть, — прошептала девуш-
ка. — А я этого не хочу. Я не хочу, чтобы темнело. Чтобы
здесь тоже стало как в бункере. Я постоянно думаю о могиле,
о том, как там будет темно, сыро и тихо. Я знаю, что это без-
умие, — ведь тот, кто лежит в могиле, ничего не чувствует,
правда? И все-таки ненавижу саму мысль о тьме и сырости...
— Этого не должно случиться, — устало повторил он.
— Но шторм лишает нас последней надежды. Разве ты не
видишь? — Голос ее зазвенел. Он попытался обнаружить при-
знаки истерики в ее глазах, но они были на удивление спокой-
ны. Холодный ветер заставил ее вздрогнуть, и она еще крепче
прижалась к нему. — Я думала, что у меня впереди еще много
времени,, и была такой глупой. Я думала, что еще будет время
для любви, семьи, детей, для того, чтобы заниматься всем, о чем
138
обычно мечтают, — путешествовать, встречаться с людьми, сде-
лать карьеру...
— Вы с Яном любите друг друга? — спросил Дарелл.
— Нет... Да... Не знаю.
— А ты кого-нибудь любишь?
— Думаю, нет. И вот сейчас, когда я здесь сижу, мне кажет-
ся, что все эти годы я жила лишь наполовину. Я слишком ста-
ромодна.
Он улыбнулся.
— Я это заметил.
— Хоть это и неправильно, мне следовало быть смелее. Рас-.
кованнее в личных делах.
— Ты имеешь в виду — в любви?
— Да, и в любви. К мужчине.
— Тринка, ты не могла связать жизнь с первым попавшимся
мужчиной, — мягко возразил он. — А подходящий вовремя не
появился, вот и все.
— Может быть, он и появился, — задумчиво протянула она. —
Но теперь уже слишком поздно, верно?
— Я не согласен.
— Сэм...
— Я знаю, что ты хочешь сказать, — кивнул он.
— А ты любишь кого-нибудь у себя дома, в Америке?
Перед мысленным взором Дарелла медленно проплыли лицо
и фигура Дэйрдри Пэджет.
— Да.
— Думаю, она очейь симпатичная.
— Да. Очень.
— Но ты не женат?
— Нет.
— Можно спросить почему?
— Это длинная история. Все дело в моей работе. При такой
службе лучше оставаться одному.
Он вспомнил о Джоне О’Кифи, и Клер, и их рыжеголовых
ребятишках — им никогда уже не доведется ощутить сильные
руки Джона, который, вернувшись домой, обнимал их и под-
брасывал высоко в воздух. Он подумал о Клер О’Кифи — ей
уже никогда больше не ощутить любовь Джона. И еще — он
ведь так и не знал, в чем состояла ошибка Джона. Для О’Ки-
фи все было кончено, но в конечном итоге жизнь О’Кифи была
богаче — ведь он любил, женился и растил детей. Да, Джо-
ну повезло, подумал Дарелл. У него было то, чем наполнена
жизнь большинства обычных людей, пусть даже сам О’Кифи
139
жил в странном мире отдела «К». Но как сказать Клер о слу-
чившемся? Не пожалеет ли она теперь, что выбрала такую
судьбу, выйдя замуж за Джона и избрав тем самым на долгие
годы жизнь на краю пропасти, в постоянном ожидании опас-
ности и несчастья? Теперь, когда с ударом ножа обезумевше-
го маньяка все было кончено, не станет ли она сожалеть о том,
что поторопилась с выбором супруга, раз ее уделом стали пе-
чаль и одиночество и дети, лишенные отца?
Дарелл не знал. Он сам не мог ответить на свой вопрос.
Рука Тринки шевельнулась в его руке. Она негромко спро-
сила:
— Значит, ты избрал для себя одиночество, верно?
— Я считал, что так будет лучше, — кивнул он. — Не только
для меня, ты же понимаешь.
— А теперь предположим, что для нас все кончено. Шторм,
прилив — и через несколько часов для тебя и для меня все бу-
дет кончено.
Он взглянул на нее, встретив твердый взгляд широко раскры-
тых глаз.
— Сэм, могу я стать твоей девушкой? Хотя бы на время, —
тихонько спросила она. — Только сейчас.
— А если нам еще удастся?..
— Только сейчас, — снова повторила Тринка. — Пожалуйста.
Он обнял девушку, ощутил соленый вкус ее слез и поцело-
вал ее в губы, не знавшие подлинной страсти. Сначала ее от-
ветные ласки были неловкими и стыдливыми. Потом девушка
вдруг застонала, Сэм опять поцеловал ее, и она мгновенно рас-
теклась огнем, запылавшим в его объятиях. И лишь ветер выл в
приютивших их развалинах, да шум моря нарастал громогласной
угрозой, и оно беспощадно вздымалось, чтобы их поглотить...
Глава 20
Вот уже половина острова скрылась под водой, поглощенная
неумолимой морской стихией. Моросил мелкий дождь. Надви-
гающаяся с запада тьма постепенно укрывала туманной дымкой
далекое плоское побережье Фрисландии. Рокот волн, разбивав-
шихся на мелководье, и тревожные крики морских птиц на-
вевали тяжелые мысли. Бурлящие потоки заполняли мириады
узких протоков и заливали отмели, превращая их в морское дно.
140
Дарелл оставил Тринку в укрытии за дверью маяка. Взяв с
собой ружье и спички в непромокаемой коробке, он вскараб-
кался на гребень холма, где находился бункер. Тринка попро-
сила поскорее возвращаться назад и закрыла глаза. Она отказа-
лась опять спускаться в подземелье, едва не ставшее ее могилой.
Когда Сэм поднялся наверх, ветер запорошил песком его гла-
за. На западе молнии исчертили небо, озаряя серую воду ослепи-
тельными вспышками. Гром откликался эхом на все нараставший
рев угрожающе вздымавшегося моря. Лагуна исчезла, скрывшись
под пенной водой, простиравшейся к востоку, насколько видел
глаз. Тринка была права. Ни один яхтсмен в здравом уме не ре-
шится пересечь этот район при поднимающемся приливе.
Дарелл помедлил перед входом в бункер, разглядывая неяс-
но проступавшие очертания железобетонных сооружений, по-
гребенных под слоем песка, грязи и морских водорослей. Как
давно никто не прикасался к этим развалинам? Дареллу каза-
лось, где-то здесь он сможет найти ответ’ Затем он спустился
по покрытым слизью ступенькам в бункер «Кассандры».
На этот раз герметичная дверь поддалась легко. Сэм зажег
спичку, шагнул внутрь, стараясь сориентироваться в слабом
колеблющемся свете, и вновь увидел столы, полки и лабора-
торное оборудование. Спичка быстро догорела и погасла.
Темнота была почти абсолютной, если не считать слабого
серого света, просачивавшегося со стороны лестницы у него за
спиной. Он зажег новую спичку и стал искать дверь, обнару-
женную им в тот момент, когда он вытаскивал Тринку из бун-
кера. При слабом свете спички Сэм заметил ее слева и, от-
крыв, попал в помещение, где стояли многоярусные койки.
Еще несколько спичек позволили ему нащупать путь в Другую
лабораторию, в коридор и, наконец, на склад. Джулиан Уайльд
побывал и здесь. Взломанные ящики указывали, где хранил
свои сокровища генерал войск СС фон Витталь. Дарелла за-
интересовало, много ли Уайльд смог забрать с собой — боль-
ше половины ящиков остались нетронуты.
Воздух был сухой и затхлый, пахло резиной. Он нашел взло-
манный ящик с пробирками, содержавшими вирус, и поднял
одну запечатанную пробирку. На печати был четко виден кон-
трольный номер, и в пробирке явно содержалась какая-то пи-
тательная среда. Дарелл сунул пробирку в карман как вещест-
венное доказательство, хотя весьма сомневался, что ему удастся
кому-нибудь его показать.
В конце этой комнаты оказалась еще одна опечатанная дверь.
В коробке осталось только четыре спички. Одну он зажег, чтобы
141
обследовать механизм замка, затем пришлось истратить еще одну
спичку, чтобы открыть мощную дверь. Она не открывалась поч-
ти двадцать лет, но тем не менее петли из нержавеющей стали
провернулись легко. Спичка обожгла ему пальцы, Сэм выронил
ее. Третью спичку Дарелл зажигать не стал и всем телом навалил-
ся на дверь.
Поток холодного и влажного воздуха ворвался в сухую атмо-
сферу лаборатории. Где-то поблизости угрожающе плескалась
вода. Дарелл зажег третью спичку.
Он оказался в сооружении из бетона и стали, где располага-
лась артиллерийская батарея — четырнадцатидюймовое береговое
орудие, стоявшее на мощном основании, вокруг которого плеска-
лась вода, оставшаяся после отлива. Сквозь проем для орудийно-
го ствола внутрь проникал сумеречный свет. Стальные трапы вели
в другие коридоры и сводчатые туннели справа и слева от ору-
дия. Вся эта неиспользованная и забытая военная мощь выгляде-
ла довольно мрачно. Дарелл шагнул в воду и увидел, что там ему
по колено. Перед тем как двинуться дальше, он осмотрелся и об-
наружил отметки на стенах, покрытых морскими водорослями.
При максимальном приливе все здесь оказывалось под водой.
Дарелл двинулся по прямому туннелю, ориентируясь по слу-
чайным проблескам света, проникавшего внутрь сквозь орудий-
ные порты. Отверстия были защищены стальными решетками,
поросшими морскими водорослями, что прекрасно маскировало
их искусственное происхождение от любого наблюдателя со сто-
роны моря. Снаружи шел дождь. Выглянув наружу, Дарелл уви-
дел только подгоняемые ветром волны прибоя, разбивавшиеся об
остров; воздух, ожегший его лицо, был холодным и колючим.
В конце концов он вернулся в бункер «Кассандры» и использо-
вал свою последнюю спичку, чтобы выбраться из подземелья. Трин-
ка слишком долго оставалась одна, и его охватило беспокойство.
Дождь налетел не наго. Сэм пригнулся, стараясь укрыться or
порывов ветра, повернул к зданию маяка — и в этот момент
отчетливо услышал звук ружейного выстрела.
Мимо его виска просвистела пуля.
Глава 21
Дарелл ничком рухнул на землю,’ не выпуская ружья из рук.
Вторая пуля вонзилась в. песок совсем рядом. Сэм покатился
вниз с дюны, еще не решаясь оглядеться вокруг. Оружие, из
которого были произведены выстрелы, по-видимому, не мощ-
Г42
нее его ружья. Он столкнул вниз кучу мокрого песка, еще дваж-
ды перевернулся, вскочил на ноги и бросился влево, поближе
к зданию маяка. Над головой у него пропела третья пуля. Про-
бежав немного, Дарелл опять плашмя упал на землю и скольз-
нул в сторону.
На фоне покрытого дождевыми тучами неба вырисовывалась
фигура мужчины.
— Дарелл!
Окрик, донесенный морским ветром, был исполнен дикой
ярости. Кричал Джулиан Уайльд.
— Дарелл, стой!
У Сэма не было времени размышлять над причиной появле-
ния здесь Уайльда. Он полагал, что Уайльд уже давно добрался
до Амшеллига и сейчас ведет переговоры с инспектором Флаа-
сом о том, как ему благополучно уехать в Швейцарию. Но, ви-
димо, существовала какая-то причина, заставившая его вернуть-
ся на остров. Дарелл понимал, что скоро все станет ясно. Но
сейчас он хотел только одного — остаться в живых.
Сэм поднял ружье, и Уайльд мгновенно исчез за выступом
дюны.
— Дарелл, сдавайся! Брось ружье.
— А ты сделаешь то же самое?
— Послушай, случилось непредвиденное...
— Почему ты вернулся сюда?
— Меня надули! — Ветер разрывал его слова на клочки..—
Швейцарцы... я им еще покажу... они меня не впускают! Ты
слышишь? Никто в мире не желает меня принимать.
Дарелл молчал.
— Все сорвалось! — прокричал Уайльд. — Они не хотят от-
давать мне деньги. Ты меня слышишь?
Дарелл ничего не ответил.
— Дарелл?
Ветер еще усилился.
— Я убью тебя, Дарелл!
В голосе Уайльда звучала какая-то безумная ярость. Сэм за-
мер, вжавшись в мокрый песок, как раз посередине между
Уайльдом и маяком. Он снова начал беспокоиться за Тринку.
Слышала ли она выстрелы? Дарелл оглянулся назад, пытаясь
хоть что-то рассмотреть сквозь пелену дождя. «Вероятно, она
укрылась в развалинах. Это самый разумный выход, — подумал
он. — Ужасно, если Уайльд до нее доберется».
Дарелл глянул в другую сторону, встревоженный подозри-
тельным молчанием Уайльда. Затем осторожно, поднял голову.
143 .
К северу море было покрыто сплошной пеной белых бурунов,
но на том месте, где раньше была заводь, вновь стояла на яко-
ре «Сюзанна», повернувшись носом в сторону приливного те-
чения. Поглощаемый морем остров уменьшился уже наполо-
вину. В сгустившихся сумерках казалось, что все остальные
острова вокруг уже ушли под воду. Уцелел только этот клочок
земли, и ему оставалось не более часа или двух.
Что-то обожгло ему шею; мгновение спустя донесся звук вы-
стрела, и Сэм споткнулся и упал. Вода уже плескалась возле ног.
Он понял, что Уайльд перехитрил его и что он ранен, хотя и не
знал еще, насколько серьезно. Когда небольшая волна ударила в
спину, Дарелл поднялся на колени и выстрелил в неясную тень,
сбегавшую с вершины холма, но промахнулся. Джулиан резко
метнулся в сторону, что позволило ему исчезнуть из поля зрения.
Теперь он оказался на том же склоне холма относительно здания
маяка, что и Дарелл. Сэм отступил, спотыкаясь в заливаемых при-
боем зарослях тростника у основания бункера. Он почувствовал,
как теплая кровь течет по шее и по груди, осторожно коснулся
раны и понял, что пуля только зацепила кожу.
Тревога за Тринку все росла. Сейчас Сэм был метров на
двадцать ближе к развалинам маяка, чем Уайльд. Дарелл с тру-
дом пробился через прибой, добрался до конца гребня и уви-
дел покрытую водорослями стену маяка.
— Тринка!
Та стояла на пороге, вглядываясь в дождь/
— Немедленно прячься внутрь! — закричал он.
Девушка тут же отступила под прикрытие двери. Дарелл бро-
сился к ней. Сейчас он не видел Уайльда и решил, что тот мог
направиться в бункер «Кассандры», считая, что Тринка все еще
там. Нырнув под прикрытие дверей маяка^ он упал возле них
на колени. Тринка его поддержала, на лице ее проступило бес-
покойство.
— В чем дело? Что случилось?
— Уайльд вернулся.
— Сюда?Но почему?
— Я не совсем уверен, но что-то нарушило его планы.
— У тебя течет кровь, — сказала она, — дай я помогу.
— Подожди минутку.
Сэм осторожно выглянул из мрака развалин. Ему не нра-
вилось место, где находилось их убежище. Отсюда был виден
только небольшой участок острова, и зона обстрела тоже была
весьма ограничена. Уайльд мог обойти их и загнать в ловушку...
— Посиди спокойно, — решительно сказала Тринка.
144
Она оторвала рукав своей рубашки, сделала тампон и
приложила его к ране на шее Дарелла. Руки девушки были
тверды, она была совершенно спокойна. Сэм с трудом мог по-
верить, что совсем недавно она сгорала от страсти в его объ-
ятиях.
— Ты видела, как вернулась «Сюзанна»? — спросил он.
— Я... Я не смотрела, — пробормотала она. — Я была здесь...
после того, как мы любили друг друга... а ты ушел обследовать
бункер. Я просто сидела и ждала, когда придет прилив и все
будет кончено...
— Сколько времени осталось в нашем распоряжении?
— До темноты.
— Если прежде до нас не доберется Уайльд, — мрачно бурк-
нул Дарелл.
Ему очень захотелось чего-нибудь выпить. Снаружи неистов-
ствовал холодный ветер, развалины не спасали от проливного
дождя. Дарелл пытался уловить какие-то звуки, извещающие о
приближении опасности, но в реве и грохоте моря невозможно
было расслышать человеческие шаги. Он чувствовал себя в ло-
вушке. Ситуация, в которой они оказались, по-видимому, без-
надежна. А на многие вопросы он так и не нашел ответа. Дарелл
повернулся к Тринке.
— Думаю, — сказал он, — произошло следующее: когда Уайльд
заключил сделку с инспектором Флаасом, из Швейцарии при-
шло сообщение, что его не пустят в страну, независимо от того,
располагает он банковским счетом или нет. Я не могу осуждать
швейцарцев. Уайльду следовало это предвидеть — что швейцар-
цы вообще не захотят с ним связываться. А кто захочет, чтобы
человек, подобный Уайльду, оказался на его территории? Он же
сам как чума. Он-несет в себе вирус. Независимо от того, на-
сколько осведомлены швейцарцы, этого вполне достаточно, что-
бы отказаться им^ть с ним любые дела.
— Ну а что это дает нам? — шепотом спросила Тринка.
— Уайльд оказался у нас на руках.
— И чума.
— Да, — кивнул Дарелл. — Если Уайльд сейчас спасается
бегством, если Флаас приказал ему сдаться, то вполне возмож-
но, что он пытался под парусом уйти в Англию, но помешал
шторм. Думаю, он не отважится сегодня ночью пересечь на
«Сюзанне» Северное море.
— Но он же знает, что этот остров существует только во вре-
мя отлива, — возразила Тринка..— Скоро все окажется на мно-
го футов под водой.
145
— Возможно, он вернулся, чтобы забрать тебя, — безразлич-
ным тоном заметил Дарелл.
Лицо ее неожиданно побледнело.
— Забрать меня?
— Или за чем-то еще, что ему очень нужно.
— Во мне он не нуждается. Он оставил меня здесь умирать.
— Я не уверен в этом, — сказал Дарелл.
' — Мне не нравится, когда ты так думаешь. Это нехорошо.
Я думала, что мы друзья, — холодно отрезала она.
— Ты имеешь в виду — любовники.
Она покраснела.
— Очень хорошо. Можешь считать меня дурочкой, но я была
испугана, мне хотелось, чтобы ты обнял и защитил меня... и это
было чудесно, — сказала она, и в ее голосе послышалась легкая
враждебность. — Но сейчас я не понимаю, что ты имеешь в виду.
— У меня такая работа, — пояснил он, — подозревать все и
всех. И тебя, и любого, и всех на свете.
— Ты думаешь, я сообщница Джулиана Уайльда?
— Попробуй меня опровергнуть.
— Но как я могу быть его сообщницей, когда он связал меня
й бросил здесь...
— Но он же вернулся, верно?
— Но не за мной.
— Все могло быть специально подстроено так, чтобы ты хоро-
шо смотрелась, когда я или кто-то другой появится и тебя обна-
ружит. Тогда бы ты выглядела невинной жертвой, а не сообщни-
цей Уайльда, движимой тем же желанием заполучить деньги.
— Ты с ума сошел, — прошептала она, побледнела и устави-
лась на Дарелла совершенно растерянными глазами. — Как ты
можешь так со мной говорить? Неужели ты думаешь, что день-
ги для меня так важны, что я могу предать свою родину и свой
народ и напустить на него чуму?
— Ради денег люди делают странные и ужасные вещи.
— Я тебя ненавижу, Сэм Дарелл, — медленно произнесла
она. — Если бы я смогла, то заплакала бы. Но у меня нет слез.
Если нам суждено провести этот последний, стремительно ухо-
дящий час нашей жизни врагами, я буду тебе благодарна, если
ты больше не заговоришь со мной.
— Я должен знать правду.
— Как могу я солгать после того, как мы с тобой любили друг
друга? Как?
Ее вновь била дрожь. Маленькая и хрупкая, она казалась
совершенно беззащитной, словно его подозрения исчерпали ее
146
последние силы. Дареллу стало жаль ее. Но он должен был
удостовериться, узнать, что она представляет собой на самом
/1еле. Осталось совсем мало времени. Снаружи их поджидала
опасность. И он не мог рисковать получить выстрел в спину.
Дарелл встал, забрал с собой ружье и шагнул во мрак раз-
валин. Тринка продолжала сидеть лицом к выходу, наблюдая
за морем и дугой побережья, откуда мог появиться Джулиан
Уайльд.
В нижней части маяка уцелело большое круглое помещение,
куда приливы за многие годы натащили всякого мусора. Мол-
люски и морские водоросли покрывали каменный пол и стены,
ожидая, когда вернется прилив и принесет им новую пищу.
Воздух пах йодом и сыростью. По стальным балкам и опорам,
поддерживавшим когда-то башню маяка, стекала вода. Дарелл
медленно двигался вокруг основания башни. Диаметр развалин
достигал примерно полусотни метров. Он преодолел почти по-
ловину пути, когда заметил ведущий куда-то вниз проем.
В каменный пол было вделано обросшее ракушками кольцо.
Деревянная крышка люка давно исчезла, и ведущие в темное
отверстие ступени занесло песком и илом. У Дарелла не было
ни малейшего представления, куда ведет этот проход.
— Сэм?
Он повернулся, держа ружье наготове, и увидел, что Тринка
смотрит на север. Дарелл подошел к девушке, и она окинула его
безразличным взглядом.
— Может быть, попробуем добраться до лодок?
— Если Уайльд нам позволит. У него ведь тоже есть.оружие.
— Мы спасемся, только если первыми доберемся до лодок.
Я уже приготовилась здесь умереть; я уже с этим смирилась —
и вдруг произошло чудо, появилась «Сюзанна»...
— Или это чудо было заранее запланировано, — холодно
заметил он.
— Ты совершенно не доверяешь мне, да?
— Мне бы хотелось тебе доверять, — сказал он. — Мне бы
этого очень хотелось.
— Может, мы все-таки заключим перемирие и попытаемся
вместе спастись? — раздраженно спросила она. — Неужели твоя
профессия настолько тебя ослепила, что ты потерял все чело-
веческие качества? Неужели ты просто машина или все-таки
сохранил способность видеть сердцем?
— Тринка, я не меньше тебя хочу жить, — спокойно ответил
он. — Вот почему я стараюсь быть осторожным.
Тринка всплеснула руками. .
147
— Я же не вооружена. Как я могу причинить тебе какой-то
вред? Час назад, когда мы с тобой занимались любовью, ты тоже
подозревал меня?
— Тогда Уайльд еще не вернулся сюда. Он тогда не сидел где-
то поблизости и не выбирал момент, чтобы со мной разделаться.
Только везение, плохой прицел и ветер спасли меня, — мрачно
бросил он.
— И ты думаешь, что все это организовала я... — Она замол-
чала, зажав рот руками. — Ох, понимаю, теперь я понимаю. Ты
думаешь, что я ждала, когда Уайльд заберет меня, что я гово-
рила с ним несколько минут назад и сказала, чтобы он убил
тебя, когда ты выйдешь из бункера.
— Ты это сделала?
— Нет, конечно. Поверь мне. Все именно так, как я говорю.
И если мы не будем доверять друг другу, нам не удастся вы-
браться с острова живыми.
— Значит, ты советуешь попытаться добраться до лодок?
— Уайльд спустился в бункер. Путь свободен.
Тринка оказалась права. Когда Сэм осторожно выбрался из
укрытия, Уайльда нигде не было видно. «Сюзанна» с привязан-
ной за кормой моторкой Уайльда дрейфовала под ветром и до-
ждем примерно в ста метрах от берега.
— Хорошо. Давай попробуем, — согласился Дарелл.
«Если Тринка лжет,— подумал он,— то следует ожидать, что
где-то по дороге Уайльд сидит в засаде». Он тщательно осмот-
рел окрестности. Рельеф острова был довольно однообразен,
если не считать развалин маяка и длинного, неестественно пря-
мого гребня, идущего на запад. Под сильными порывами ветра
к земле гнулись высокая трава и тростник. Монотонно шумел
прибой, холодный дождь хлестал по лицу.
Сэм показал на песчаный берег, изгибавшийся к северу, к
бывшей лагуне, где стояла на якоре яхта. Ноги увязали в мок-
ром песке. Силуэт яхты был едва различим сквозь сплошную
пелену дождя. Единственное, что утешало Дарелла, — это
мысль, что Уайльду приходится не легче.
Они пробежали часть пути и упали плашмя в тростники.
Выстрелов не последовало.
Почти ничего не было видно. Дождь немного утих, и Да-
релл смог различить лодки, которые теперь стали чуть ближе.
Лодки были их единственным спасением. Еще две перебеж-
ки — и они бы добрались до того участка берега, против
которого стояла яхта. Дальше предстояло добираться вплавь.
«Самый опасный момент, — подумал Дарелл, — так как в это
148
время ружье будет бесполезно. Может быть, Уайльд именно
этого и ждет».
Они вскочили' и зигзагами помчались через поросшие трост-
ником дюны к лодкам. Это было похоже на ночной кошмар,
когда ноги вязнут в клейком месиве, а ужас буквально хватает
за пятки. Тринка поскользнулась, упала и растянулась на пес-
ке. Дарелл опустился возле нее на колени. Им осталось преодо-
леть последний открытый участок песка, покрытого рябью от
непрестанного дождя.
— Ты не пострадала? — спросил Дарелл.
— Нет. Мне очень жаль, прости, я такая неуклюжая...
— Больше нам нельзя останавливаться до тех пор, пока мы
не доберемся до воды и не поплывем к лодкам, — сказал он. —
Ты уверена, что сможешь пробежать это расстояние?
— Я попробую. Я должна это сделать.
— Хорошо.
— Тебя в самом деле это беспокоит? — с горечью спросила
Тринка.
К ее удивлению, он ее поцеловал.
— Конечно. Давай попробуем.
Вскочив на ноги, они помчались вниз по склону к «Сюзан-
не». Словно для того, чтобы помешать им, дождь неожиданно
припустил с новой силой, обрушившись на них с небывалой
яростью и заполнив все вокруг фонтанами брызг и слепящим
ветром. Дарелл крикнул Трйнке, чтобы та остановилась, но она
бросилась вперед, и они неожиданно оказались в воде, которая
сперва жадно лизнула их лодыжки, а потом быстро добралась
до колен. Тринка в растерянности покачнулась. Мокрая одеж-
да прилипла к их телам. Она что-то крикнула, пытаясь перекри-
чать ярость шторма, но ветер срывал слова с губ и относил в
сторону. В этот момент приливное течение неожиданно вырва-
ло почву у них из-под ног, и Дарелл схватил ее за руку.
Они повернули вслепую, пытаясь выбраться на сушу. Дарелл
почувствовал, как прилив давит на ноги; мышцы его задрожа-
ли. Мокрые пальцы Тринки выскальзывали из его руки. Она не
могла устоять на ногах. И тут на них обрушилась большая вол-
на. Тринка закашлялась, вскрикнула и ушла под воду. Дарелл
изо всех сил ухватил ее за руку. Будь его левая рука свободной,
он легко бы справился, но не хотелось расставаться с ружьем.
После нескольких ужасных мгновений ему удалось восстано-
вить равновесие. Прилив, мчавшийся по окружающему остров
каналу, швырнул их в лагуну. Дарелл уже по пояс погрузился в
воду. Девушка, кашляя и задыхаясь, яростно боролась, пока не
149
сумела ухватиться за него обеими руками. Тут она прижалась к
нему, и он знал, что ее ноги не достают дна.
Раздался удар грома. Сверкнула молния. Еще раз налетела
большая волна, затем натиск резко ослабел, что заставило Да-
релла покачнуться. Во время короткого просвета в дожде ему
удалось увидеть берег острова. Тот совершенно изменился. Кро-
ме гряды, в которой находился бункер, осталось совсем немно-
го, каких-нибудь две сотни метров к северу.
Он посмотрел в сторону лодок, но ничего не смог разглядеть
за пеленой дождя. Не оставалось ничего другого, как вернуться
на быстро исчезавшую сушу.
Отчаянная борьба со стихией потребовала времени. У Трин-
ки просто не осталось сил, и она лишь цеплялась за него, пока
он пытался вырваться из стремительного потока.
Но даже после этого у них не было ни малейшей возможнос-
ти передохнуть.
Когда они вместе рухнули коленями в песок, Тринка вскрик-
нула; он повернул голову, чтобы взглянуть в ту сторону, куда
она показывала, и увидел моторную лодку, вытащенную далеко
на берег. Прежде ее здесь не было. За ней, на некотором рас-
стоянии от берега, смутно проступал форштевень «Валькирии».
А немного ближе, на вершине гряды, ставшей уже гораздо
ниже, видны были три фигуры, затянутые в черную резину, с
аквалангами за спиной, в плотно обтягивающих головы шлемах,
блестевших под дождем. Это были Эрик, Кассандра фон Вит-
таль и прыщавый юнец из команды яхты, всюду сопровождав-
ший толстого моряка.
В руках у Эрика был «шмайсеер»1, на лице — жестокая ух-
мылка. Когда' Дарелл повернулся, Эрик поднял автомат и на-
жал на спусковой крючок.
Глава 22
Треск «шмайссера» заглушили раскаты грома. В тот миг Да-
релл ничего не мог предпринять для своего спасения. Позднее
он вспоминал, как они выглядели в своих блестящих костюмах
аквалангистов. И именно Кассандра помешала Эрику в тот от-
чаянный момент его прикончить.
Она резко вскрикнула и толкнула ствол «шмайссера» в сто-
рону. Веер пуль прошел высоко над головой. Эрик выругался и
Немецкая-марка автомата.
150
отступил назад, а блондинка, черный резиновый костюм кото-
рой весьма эффектно подчеркивал женственную пышность тела,
встала между Дареллом и моряком.
— Эрик, потерпи, пожалуйста. — Она повернулась к Дарел-
лу: — Будьте добры, бросьте свое ружье.
— Что вы здесь ищете? — спросил в ответ Дарелл.
— Мы бы прибыли раньше, но пришлось ждать, пока уро-
вень воды не поднимется из-за прилива так высоко, чтобы яхта
могла подойти поближе. И конечно, вы прекрасно знаете, что
я здесь ищу. Я хочу забрать оставленные здесь генералом кар-
тины и objets d’art*.
— Думаю, их уже там нет.
— Нет-нет. Существуют специальные помещения — это сек-
ретные отсеки в бункере. Генерал рассказал мне о них. Пожалуйс-
та, будьте добры, опустите ваше ружье. Вы могли бы помочь нам
с погрузкой. А потом мы позволим вам добраться до вашей яхты.
Дарелл продолжал держать ружье наперевес.
— Как я могу вам доверять? — Он внимательно посмотрел
на нее. — Теперь мы с вами не друзья и не союзники.
— Это так. Я предложила вам больше, чем дружбу, и вы
меня отвергли. — Голос Кассандры был тих, но отчетливо слы-
шен сквозь шум ветра и прибоя. — Но я не хочу, чтобы у вас
остались плохие воспоминания обо мне. Вы с девушкой смо-
жете уплыть отсюда, если будете сотрудничать с нами и помо-
жете нам.
Дарелл пожал плечами.
— Очень хорошо.
— Ну ладно. Бросьте ваше ружье.
Он посмотрел на три фантастические, затянутые в резину
фигуры и решил, что пришло время сыграть с Эриком в откры-
тую. Сэм не любил заставлять ждать своих кредиторов. Пока
Кассандра говорила, толстяк небрежно опустил свой автомат.
Возможно, он просто отдыхал после того, как выбрался из воды.
Или его заинтересовал мокрый наряд Тринки, плотно облегав-
ший ее фигуру.
Вместо того чтобы бросить ружье, Дарелл незаметно нажал
на спусковой крючок и выстрелил дуплетом Эрику в живот.
Толстяк упал, автомат покатился по песку. Дарелл даже не
взглянул в его сторону. Раньше чем Кассандра успела шевель-
нуться, он быстро перезарядил ружье. Увидев, что он целится в
нее, она замерла на месте. Но он упустил из виду второго мат-
Произведения искусства (фр-)-
151
роса. Третий затянутый в резину участник проявил неожидан-
ную фантазию и прыть. До сих пор он был всего лишь тенью и
прихлебателем толстяка. Теперь же рывком бросился вперед,
выхватил нож и атаковал Тринку. Но это оказалось его роко-
вой ошибкой.
Тринка быстро, эффектно и профессионально его обезору-
жила. Когда матрос бросился на нее, занеся нож, она нырнула
под его руку и рванулась вперед вместо того, чтобы инстинк-
тивно обратиться в бегство. Это сбило его с ног, рука девуш-
ки мелькнула в воздухе, поймала затянутое в резину запястье и
резко его вывернула. Матрос был сильнее, но Тринка лучше
разбиралась в обманных приемах и болевых центрах. Он прон-
зительно закричал и попытался вырваться, и тут Тринка под-
хватила его упавший нож. Прежде чем матрос успел прийти в
себя, она стремительно взмахнула рукой. Матрос снова вскрик-
нул, захлебнувшись болью.
Нож блестел у него в груди.
Тринка, задыхаясь, рухнула на четвереньки, голова ее опус-
тилась. Ее рвало. Дарелл подошел к Кассандре, которая все это
время стояла, окаменев от неожиданного поворота событий.
— Я должна была это предвидеть, — с горечью сказала она. —
Генерал и его люди всегда все делали кое-как. В одно мгновение
я потеряла и своих людей, и оружие. — Она взглянула на Трйн-
ку. — Такая симпатичная маленькая убийца. Такая маленькая и
такая смертоносная. Меня тоже тошнит.
— Она была вынуждена это сделать, — сказал Дарелл. — И ей
не слишком нравятся такие вещи.
— Вы застали Эрика врасплох. Он так хотел убить вас.
— Это было взаимное стремление. Я имею в виду, что тоже
хотел его убить.
— А меня? Что вы собираетесь сделать со мной?
— Мы доставим вас в полицию. Пошли. Тринка?
Девушка подняла голову. Лицо ее было мертвенно-белым.
Она взглянула на убитых и снова вздрогнула, но поднялась на
ноги.
— Возьми автомат Эрика, справишься? — сказал Дарелл.
— О, неужели теперь ты мне доверяешь? — тихо спроси-
ла она.
— Да. Мы воспользуемся моторной лодкой Кассандры.
— И оставим Уайльда здесь?
Кассандра сдавленно вскрикнула.
— Он здесь?
— Как раз Сейчас он в бункере, — сказал Дарелл.
152
— Нет, нет! Он же все уничтожит!
Кассандра побежала, не обращая внимания на ружье Дарел-
ла. Дарелл хотел остановить ее, предупредить, чтобы она дер-
жалась подальше от гряды, и именно в этот момент увидел
Джулиана Уайльда, выходящего из бункера.
Джулиан Уайльд повел себя не так, как Эрик. Он выстрелил
первым. Дарелл почувствовал сильный удар по руке, когда пуля
по счастливой случайности попала в ружье, которое он держал.
Ружье вылетело из рук. Дарелл упал ничком, криком предуп-
реждая Тринку и Кассандру об опасности. Вторая пуля пропа-
хала песок рядом с его головой. Сэм откатился в сторону. Обе
девушки, спасаясь от пуль, рухнули плашмя в заросли тростни-
ка. Дарелл приподнял голову и на фоне темного неба различил
фигуру Уайльда. Теперь положение Дарелла казалось совершен-
но безнадежным. Ружье разбито, а автомат Эрика лежал в два-
дцати футах у самой воды. Уайльду весьма успешно удалось его
обезоружить.
Сэм окрикнул Уайльда, но дождь и ветер отнесли его слова
в сторону.
— Уайльд, послушай меня!
Казалось, что Уайльд его не слышит. Дарелл подобрался,
чтобы прыгнуть к автомату, но Тринка в отчаянии закричала:
— Сэм, не делай этого! Пожалуйста! Он только и ждет, ког-
да ты высунешься. Что мы будем делать, если он убьет тебя?
— А иначе мы все утонем, — ответил он. Нам не добрать-
ся до лодок, минуя простреливаемый им участок.
—- Уайльд все еще выгружает награбленное из бункера, —
торопливо прокричала она. — У нас есть немного времени...
— Но он последует за нами.
— Он не знает, что ты теперь безоружен. Может быть, если
мы вернемся в здание маяка...
Дарелл взглянул на обеих женщин. Кассандра в своем кос-
тюме аквалангиста и плотно облегающем шлеме находилась в
какой-то прострации. Тринка, казалось, беспокоилась только о
нем. Сэм проникся ответной заботой.
— Теперь ты нормально себя чувствуешь?
— Да, прости меня, я не ожидала, что мне вдруг станет так
плохо.
— Тебе впервые пришлось убить человека?
Она молча кивнула.
— Но ты неплохо подготовлена, заметил Дарелл.
— Возможно. Но впредь никогда больше... если нам удастся
отсюда выбраться.
153
Дарелл предпринял попытку добраться до автомата. Но едва он
сделал два шага из зарослей тростника, как раздался грохот ружья
Уайльда, и «шмайссер» подпрыгнул на песке. Затем Уайльд вы-
стрелил снова. Дарелл почувствовал легкое дуновение, когда пуля
просвистела мимо, и прыгнул обратно в заросли. Тринка подпол-
зла к нему и схватила за руку, сердитая гримаса исказила ее лицо.
— Ты выбрал прекрасное время и место, чтобы покончить с
собой.
— Все нормально. Уайльд мог бы убить меня, — сказал Да-
релл, — но не сделал этого. Он просто хочет удержать нас здесь.
Насколько я понимаю этого мерзавца, он хочет полюбоваться,
как мы будем барахтаться в волнах, теряя силы и по очереди
уходя под воду. Это зрелище доставит ему гораздо большее удо-
вольствие, чем мгновенная смерть от пули. Уайльд меткий стре-
лок. Если он с легкостью попал в автомат, то с тем же успехом
мог изрешетить мою голову. Но он этого не сделал. Значит, хо-
чет, чтобы мы погибли в воде.
— Это ужасно, — прошептала Тринка.
— Думаю, ничего другого нам ждать не приходится, — заме-
тила Кассандра.
Они отступили к зданию маяка. Дождь почти прекратился,
но из-за тяжелых туч стемнело гораздо раньше. Море было по-
крыто белыми бурунами, большая часть песчаных отмелей и
сложный лабиринт каналов исчезли под водой. Дарелл прики-
нул, что с их островом будет покончено меньше чем через пол-
часа. Судя по силе приливного течения, в котором они с Трин-
кой побывали совсем недавно, Сэм понимал, что, когда море
их настигнет, им останется всего лишь несколько минут.
От маяка просматривались все подходы к этому концу ост-
рова, и здесь они были в относительной безопасности от не-
приятных сюрпризов со стороны Уайльда. Дарелл повернулся
к Кассандре.
— Теперь вы можете сказать мне правду. Зачем вы сюда яви-
лись? Если вы прибыли сюда за оставшейся частью награблен-
ных генералом ценностей, то должны понимать, что у вас нет
никаких шансов вывезти их отсюда.
— У меня ничего не осталось в этой жизни. — Ее светло-
карие глаза холодно смотрели на него. — Прошлым вечером на
берегу вы мне показали, кто я есть на самом деле. Дешевка.
Неудачливый игрок. Я никогда ничего не добьюсь, если не за-
владею этими сокровищами.
— И вы уверены, что там еще остаются произведения искус-
ства?
154
— Генерал часто о них рассказывал. Они хранятся на неболь-
шом складе биологической лаборатории упакованными в дере-
вянные ящики. Думаю, их можно выгодно продать в Амстерда-
ме или во Франции — да где угодно. Я хочу быть богатой.
— Но ведь друзья генерала не позволили бы вам скрыться с
этими картинами, не так ли?
— О, теперь-то для них, наверное, все кончено. Инспектор
Флаас отправил все данные об этом деле в Западную Германию
для судебного расследования. — Кассандра цинично ухмыльну-
лась. — Может быть, друзьям генерала фон Витталя удастся и
на этот раз избежать .суда. Может быть, они и правы в том, что
говорят о будущем Германии. Но мне нет никакого дела до по-
литики. Сейчас мне представился шанс разбогатеть и оказаться
в безопасности, если я смогу добраться до картин.
— Когда вы видели инспектора Флааса?
— Сегодня утром он допрашивал меня по поводу Мариуса
Уайльда и генерала. Я слышала, как Он сказал одному из своих
подчиненных, что виза Джулиана Уайльда в Швейцарию анну-
лирована. Швейцарцы не разрешили ему въезд. Кто-то в гол-
ландском правительстве, видимо, проговорился, и к швейцар-
цам просочилась истинная информация о вирусе. Поэтому в
Гааге решили раз и навсегда покончить с Джулианом Уайльдом.
Флаас сказал, что больше не будет никаких сделок. Лучше пой-
ти на риск возникновения чумы, чем торговаться с Уайльдом.
— А как вы думаете,' почему Джулиан Уайльд вернулся
сюда? — спросил Дарелл.
Она пожала плечами.
— А куда ему еще оставалось идти? Кто пустит его к себе?
Он теперь как прокаженный, приговоренный к тому, что пе-
ред ним будет захлопываться каждая дверь. — Девушка вздрог-
нула. — Я бы ни за что на свете не поменялась с ним местами.
Я бы не смогла жить в таком одиночестве, всеми ненавидимая
и презираемая, — только из-за того, что он хочет отомстить
всему миру за несправедливость, от которой пострадал много
лет назад и которая уже давно в прошлом. Он ведь после вой-
ны неплохо устроился в Англии, правда? Одним словом, я ему
не завидую.
— А я завидую, — сухо бросил Дарелл, — у него есть оружие.
— Возможно, он собирался плыть в Англию, — предположи-
ла Кассандра, — шторм заставил его завернуть сюда, и он ре-
шил остановиться еще раз и окончательно очистить бункер от
картин и пробирок с вирусом.
Дарелл кивнул.
155
— И может быть, захватить свою заложницу. — Он поднял-
ся. — Тринка?
Темноволосая голландка повернулась к нему.
-Да?
— Понаблюдай за Кассандрой. Она не должна скрыться..Я же
намерен разобраться с Уайльдом.
— Голыми руками?
Он кивнул.
— Мой сообщник — неожиданность. Я доберусь до него под
землей.
— Не понимаю. Как...
— Если я не вернусь через пятнадцать минут, попытайся
договориться с Уайльдом, чтобы он забрал вас обеих с острова.
— Я не стану этого делать. Могу представить, на каких
условиях он согласится.
— Ты считаешь, лучше утонуть? — хладнокровно спросил
Дарелл. Затем взглянул на Кассандру. — Я возьму из вашего
водолазного снаряжения водонепроницаемый фонарик.
Он уже давно заметил маленький квадратный фонарик, при-
крепленный к поясу ее резинового костюма. Кассандра без лиш-
них слов протянула его Сэму. Узкий луч света осветил кирпичные
стены развалин маяка.
— Запомни, Тринка. Не жди больше пятнадцати минут, ты
поняла?
— Я хочу пойти с тобой, — прошептала она.
— Тебе нельзя. Следи за Кассандрой. Она может доставить
нам неприятности.
Кассандра криво усмехнулась.
— Я не буду даже пытаться. Эта девица слишком ловко об-
ращается с ножом.
Тринка побледнела, ее рот превратился в одну жесткую
линию.
— Да, я умею убивать, если нужно, даже голыми руками.
И я это сделаю, если что-то случится с Дареллом.
Глава 23
Люк, расположенный в нижней части основания маяка, Да-
релл нашел почти сразу и без особого труда открыл его. Он
соскользнул по покрытым грязью ступенькам, осветив по пути
моллюсков и водоросли, ожидавших прилива,, затем спустился
ниже и взглянул вверх на склонившуюся над ним Тринку.
156
— Этот путь приведет тебя в бункер? — спросила она.
— Надеюсь. Это наш последний шанс.
— Будь осторожен, Сэм.
Он кивнул и, не оглядываясь, двинулся дальше. Спустившись
по лестнице, он попал в выложенный кирпичом туннель, где каж-
дый шаг был опасным и рискованным, а воздух наполнял острый
запах гнили. Сэм снова почувствовал себя в мрачной ловушке, из
которой нет выхода. Уже скоро волны прилива проникнут в ста-
рый бункер через сотни отверстий, тонны морской воды запол-
нят каждую щель и отрежут ему путь к спасению.
Дарелл осторожно продвигался вперед, минуя плети морских
водорослей, заржавевшее, облепленное ракушками артиллерий-
ское орудие, смахивающее на какую-то сюрреалистическую кон-
струкцию. Сквозь сводчатые проходы в подземелье проникал гул
разбушевавшегося моря.
Он знал, что отчаянно рискует, и в то же время хорошо все
рассчитал. Если таким образом он сумеет подобраться к Джу-
лиану Уайльду и застать его врасплох, и он, и девушки успеют
добраться до лодок и спастись. Другого способа не было. Если
его попытка не удастся, всем грозит неизбежная смерть в мор-
ской пучине.
Вдруг Сэм остановился. Ему показалось, что из помещения,
куда он попал, нет выхода.
Луч фонарика скользнул по кирпичным стенам и бетонному
потолку над головой. Сверху капала вода, и тоненькая струйка
бежала по покрытому слизью полу. Помещение использовалось
как склад, на это указывали многочисленные шкафы и полки,
фантастически украшенные водорослями. Сэм не мог найти про-
хода в следующий отсек.
Неподалеку что-то звякнуло, словно сталь ударилась о ка-
мень.
Он выключил фонарик, все окутала непроглядная тьма. В чер-
ном как чернила воздухе отчетливо слышалось лишь журчание
струек просачивающейся сюда морской воды.
Снова послышался щелчок. Дарелл выжидал. Что-то скрип-
нуло. За стенами бункера грохотало море. Запах соленой воды,
йода.и разлагающихся водорослей становился все сильнее. Сэм
зажег фонарик и посветил на звук. По полкам и стеллажам пол-
зали мелкие крабы? Он обошел громоздкую, покрытую слизью
мебель, шагнул к скрытой за ней стене и увидел щель. Дарелл
тут же выключил свет.
Теперь темнота не была полной. Смутный свет просачивал-
ся через узкое щелевидное отверстие, то ослабевая, то усилива-
157
ясь. Он двинулся вперед, шлепая по воде, которая теперь то-
ропливыми ручейками бежала по полу бункера. И вздрогнул от
мрачного предчувствия. Прилив поднялся уже очень высоко.
Возможно, дорога назад стала уже непроходимой.
Свет за щелью снова померк, но Дарелл успел заметить полу-
разрушенный и занесенный песком проем в бетонном потолке
помещения. Дальше вверх поднимались ступени. Разросшиеся
на стенах моллюски сделали проход очень узким, и когда Сэм
скользнул в него, то почувствовал острую боль от царапавших
кожу раковин. Дарелл попробовал протискиваться боком, нащу-
пал ступеньку и поднялся навстречу колеблющемуся свету.
Теперь он уже слышал тяжелые шаги и шумное дыхание че-
ловека, двигавшего ящики и шкафы в поисках того, за чем при-
шел сюда. В какой-то миг на ступеньках мелькнула гигантская
искаженная тень.
Открытое отверстие в потолке оказалось одной из гермети-
чески закрывающихся дверей в лабораторию «Кассандры».
Вода неожиданно плеснулась возле ног Дарелла, и он огля-
нулся. Грохочущий рев раздавался с такой силой, словно вода
уже ворвалась внутрь и закружилась в белых смертоносных во-
ронках. Дарелла обдало потоком холодного воздуха.
Он бросился наверх. Вода стремительно поднималась, до-
стигнув его колен, а затем и бедер. Эта яростная приливная
волна, казалось, смыла все мысли об осторожности. Сэм рыв-
ком проскочил половину лестницы.
Когда он почти добрался до верха, то увидел, как мощная
дверь захлопнулась буквально у него перед носом.
Какое-то мгновение Сэм размышлял над возможностью ока-
заться здесь в ловушке и утонуть в приливе. Надежды на отступ-
ление не было. Приходилось прорываться наверх.
Он ударил плечом в дверь и выпихнул ее внутрь. Послышал-
ся удивленный возглас. Дарелл вырвался из объятий прилива и
снова нажал на дверь. Открывшееся отверстие оказалось доста-
точным, чтобы он проскользнул в складское помещение бун-
кера «Кассандры», где Джулиан Уайльд только что захлопнул
снабженную резиновыми прокладками дверь, чтобы спастись от
наступающего моря.
— Вы? — задохнувшись от изумления, произнес тот. — От-
куда...
Дарелл сбил керосиновый фонарь, стоявший на каменном
полу, и приблизился к остолбеневшему от страха и удивления
блондину. Сэм сразу понял, что искал здесь этот человек и
насколько успешны оказались его старания. У дальней стены
158
были сложены деревянные ящики с картинами, которые так
жаждал получить генерал фон Витталь. Там же стояло несколь-
ко ящиков с лабораторным оборудованием и пробирками. Один
из ящиков Джулиан Уайльд держал обеими руками, уставившись
на внезапно появившегося Дарел'ла.
Их окутала темнота. В каземате внизу раздавался приглушен-
ный шум воды. Дарелл расслышал, как что-то тихо скрипнуло.
— Уайльд? — негромко позвал он.
— Не подходите ко мне, — ответил тот из темноты. — У меня
в руках пробирки с вирусом. Если вы хотите, чтобы я разбил их...
— Тогда и вы тоже пострадаете.
— А кроме того, я вооружен.
Дарелл попытался припомнить, видел ли он оружие в руках
Уайльда до того, как разбил фонарь. Оружия не было. Тогда он
сказал:
— Вы лжете. Ружье вы оставили наверху у выхода.
— Даже если это так, — голос Уайльда звучал громко и как-
то безжизненно в стерильном воздухе лаборатории, — чего вы
хотите?
— Мы хотим выбраться с острова.
— Вы же знаете, я мог бы вас убить, — сказал Уайльд.
— Возможно, вам и следовало это сделать.
— Еще не поздно, приятель. Просто я подумал, что будет
гораздо забавнее заставить вас и сыщика-голландочку немного
поплавать перед тем, как все будет кончено. В конце концов,
вас никто сюда насильно не затаскивал. Вы ведь могли подчи-
ниться приказу Флааса, не так ли? И вернуться в Амстердам.
— Кто вам это сказал?
— Сам инспектор. Он даже извинился за ваше грубое вме-
шательство. Конечно, до того, как эти дураки швейцарцы ре-
шили, что я хуже прокаженного.
— А вы и есть прокаженный, — сказал Дарелл. — Никто не
хочет иметь с вами дело. Вы собирались сбежать со всем этим
добром в Англию?
— Я отправляюсь, как только погода немного улучшится. «Кас-
сандру» заберу, с собой — я имею в виду вирус. Он окупит мне все
на свете, — расхохотался Уайльд. — А теперь стойте, где стоите,
и не шевелитесь. Я ухожу отсюда, и мне совершенно безразлич-
но, умрете вы один или миллион людей. Понимаете, меня это не
касается. Я добьюсь своего во что бы то ни стало. Мы с Мариу-
сом не зря страдали все. эти годы.
— Мариус мертв — или вы забыли?
— Я ничего не забываю. И никогда. Прощай, приятель.
159
Последние слова прозвучали так, словно Уайльд задержал
дыхание, приготовившись к неожиданному маневру. Дарелл
напрягся и, когда в комнате вдруг вспыхнул свет, метнулся в
сторону. В тесном помещении бункера звук выстрела показал-
ся взрывом противопехотной мины. Мощный луч ручного фо-
нарика методично обводил стены. Комната была заставлена
столами, шкафами и ящиками с оборудованием. На мгновение
Сэм потерял зрение из-за бившего прямо в глаза света. Снова
грохнул выстрел, что-то просвистело у него над головой. Раз-
дался звон разбившегося стекла.
— Теперь я наверняка убью вас, Дарелл. И заберу женщин с
собой.
— У вас уже не осталось времени. Прилив поднялся слиш-
ком высоко.
— Осталось еще больше двадцати минут, я проверял. Эй, вы-
лезайте из-под стола. Вам же будет проще. Вы ведь не подозре-
вали, что у меня есть пистолет. Приятный сюрприз, не правда ли?
Дарелл схватил стол, за которым скрывался, за ножку и пере-
вернул его. Затем, используя стол в качестве щита, бросился на
источник света. Луч фонарика метался во все стороны. Морская
вода с холодной неумолимостью заливала ступени, которыми
только что воспользовался Дарелл, и растекалась по полу.
Уайльд вскрикнул от неожиданности. Дарелл ударил его по
руке. Фонарь упал в воду, но не потух. Уайльд нажал на спус-
ковой крючок пистолета, и Дарелл почувствовал, как его ухо
пронзила боль. Он упал на колено и очутился в потоке воды.
Уайльд рванулся назад. Дарелл поднялся и снова кинулся на
врага, но прибывающая вода ему помешала, и Уайльду удалось
ускользнуть. Снова прогремел выстрел. Дарелл схватил первый
попавшийся ящик с одного из столов и швырнул. Ящик рухнул
на лежащий на полу фонарь и разбил его.
Снова воцарилась темнота.
Шум нарастал с устрашающей скоростью. Рокот моря и вой
ветра слились воедино. «Сверху или снизу, — успел подумать
Дарелл, — но море наступает». Выхода не было.
Он прислушался к тяжелому дыханию Уайльда, пробивавше-
муся сквозь прочие звуки. Дарелл попытался вспомнить, про-
должает ли Уайльд держать в руках ящик с пробирками, но ре-
шил, что тому пришлось его поставить, чтобы высвободить руки
для фонаря и пистолета. Очень хорошо. Однако Уайльд мог
снова взять ящик. Дарелл прислушался. Сейчас его жизнь за-
висела от того, что он услышит, так что все остальные чувства
на какое-то время отключились.
160
Впереди и сверху что-то скрипнуло.
Тревога заставила его позабыть о страхе. Уайльд находился
на лестнице, ведущей на поверхность. Там была вторая герме-
тически закрывающаяся дверь. Если Уайльду удастся закрыть ее
за собой, он окажется закупоренным здесь, как в могиле.
Дарелл ринулся вперед.
Вода уже доходила до колена. Сэм добрался в, темноте до
ступенек, споткнулся и похолодел от ужаса, вспомнив о про-
бирке с вирусом, которая до сих пор болталась у него в кар-
мане. Замер, затаив дыхание. Пробирка была цела. Он на ощупь
вытащил ее и осторожно опустил хрупкую ампулу в воду воз-
ле своих ног. Затем, избавившись от опасного трофея, шагнул
вперед.
Над ним слышались шаги Уайльда по камню. В следующий
миг появился неясный просвет. Когда фигура Уайльда перекры-
ла отверстие, Дарелл увидел, что тот снова держит в обеих ру-
ках ящик с вирусом.
«В обеих руках, — отметил Дарелл. — Он где-то потерял свой
пистолет».
Дарелл стремительно взлетел вверх по ступеням. Уайльд по-
вернулся и ударил его ногой, стараясь сбросить обратно в на-
полнявшийся водой бункер. Но это не остановило Дарелла.
Когда Уайльд ударил его опять, он поймал того за лодыжку и
с силой дернул вниз. Уайльд вскрикнул, потерял равновесие и
покатился вниз по ступеням. Дарелл ударил его кулаком в че-
люсть, затем ударил вновь, когда Уайльд попытался ответить,
всехеще прижимая ящик с вирусом к груди. Лицо его искази-
лось, он поскользнулся, и Дарелл снова ударил его. Уайльд оп-
рокинулся назад, широко раскинув руки. Его глаза расшири-
лись от ужаса, так как ящик с пробирками выскользнул у него
из рук, упал на каменные ступени и разбился, выплеснув свет-
лую жидкость на руки и ноги Уайльда.
Оба они окаменели.
Сверху просачивался слабый свет. Уайльд судорожно вздох-
нул и, не веря своим глазам, уставился на мокрые пятна на
своей коже.
— Вирус... вы выпустили его на свободу... Боже мой!
Теперь Дарелл возвышался над ним.
Уайльд вздрогнул и, запинаясь, произнес:
— Я заразился... все кончено...
Сэм отшатнулся назад. Он стоял у выхода и смотрел вниз на
крепкого мужчину, ошеломленно взиравшего на него.
— Помогите мне, Дарелл...
б . Э. Эроне «Школа шпионов*
161
— Оставайтесь там, где стоите, — резко бросил Дарелл.
В голосе Уайльда закипала ярость.
— Нет, подождите. Мне нужен врач...
— Теперь вам никакой врач не поможет.
— Наверняка есть же что-то такое...
— Для вас слишком поздно.
—- Тогда и для вас тоже! — заорал Уайльд.
— Нет. Я* оставлю вас здесь.
— Вы этого не сделаете! — воскликнул Уайльд.
В ответ Дарелл захлопнул тяжелую дверь бункера.
Дождь забарабанил по его спине, когда он обеими руками
прижал дверь и навалился на нее всем весом. Сэм чувствовал,
как Уайльд, словно обезумевшее животное, вновь и вновь бро-
сается на дверь. Отчаяние и ненависть, казалось, удесятерили
его силы. Дарелл тяжело перевел дыхание. Ему и раньше при-
ходилось убивать людей, выполнять другую грязную работу, но
никогда не доводилось делать ничего подобного. Он не знал,
хватит ли его убывающих сил, чтобы удержать взаперти это-
го опаснейшего хищника. Но это следовало сделать. Теперь
Уайльд сам был как чума, он пал, сраженный тем самым ору-
жием, которым угрожал всему миру. Из-за двери доносились его
дикие крики, заглушаемые шумом дождя и еще одним звуком...
Это был гул воды, в последнем приступе ярости врывающей-
ся в подземный бункер.
Дарелл сильнее налег на дверь.
Он словно захлопывал ящик Пандоры, чтобы не выпустить
наружу все заключенные в нем кошмары.
Дождь и не думал прекращаться. Остров опасно сократился.
Со всех сторон крупные волны, гонимые шквальным ветром со
стороны Северного моря, яростно набрасывались на исчезаю-
щую на глазах сушу, и победа их была, неизбежна. Больше ни-
где не было видно ни одного островка. Однако лодки, едва раз-
личимые в полумраке, держались на месте, их якорные цепи
были натянуты до предела.
Сэм опять ощутил яростный удар с той стороны двери.
Затем послышался сдавленный крик.
Дарелл услышал, как с той стороны на дверь обрушилась ла-
вина воды. Ему показалось, что он снова услышал крик Уайльда,
а может, это был просто порыв ветра. Слабость охватила его, но
он не отступал. _
Шло время.
Прошла минута, а может быть, и десять. Сэм не знал. Боль-
ше никаких признаков жизни за дверью не было. Дареллотсту-
162
пил назад. Все оставалось по-прежнему. Он повернулся лицом
к проливному дождю и с удовольствием подставил все тело под
его бодрящие, чистые, свежие струи. Дул холодный ветер, но он
не обращал на него внимания.
Дарелл опустился на колени и некоторое время собирался с
мыслями. Ему необходимо было осознать, что же произошло.
Но скоро он поднялся на ноги и побрел к развалинам маяка,
где оставил Тринку и Кассандру. Им надо успеть добраться до
лодок.
Глава 24
К утру шторм утих. Вновь засияло солнце, и на побережье
Фрисландии быстро восстановилась нормальная жизнь.
Дарелл спал до полудня. Они с Тринкой и Кассандрой верну-
лись в Амшеллиг в восемь вечера и три часа провели в местном
отделении полиции, беседуя с инспектором Флаасом. Особенно
трудно оказалось убедить голландца в том, что с опасностью рас-
пространения вируса покончено. Когда прилив закончился и вода
отступила, Флаас заявил, что хочет прокатиться на полицейском
катере и самолично убедиться во всем.
— Не открывайте бункер, — предупредил его Дарелл. •— По-
дождите немного.
— А сколько нужно ждать?
— Пусть море стерилизует это место. Уайльд вылил на себя
достаточно вируса,, чтобы заразить половину Европы.
— Тогда, может быть, вообще не стоит открывать бункер, —
вздохнул Флаас. — Пусть он станет его могилой.
Затем пришлось подписать бумаги, продиктовать показания,
позвонить по телефону и отправить шифровки в Лондон и ге-
нералу Макфи в Вашингтон. По личному каналу Дарелл отпра-
вил короткое сообщение Дэйрдри Пэджет в Принс-Джоунс, штат
Мэриленд. В конце концов сотрудники голландской службы без-
опасности отпустили его в отель «Гундерхоф» отдохнуть и ото-
спаться.
Дарелла разбудил телефон. Звонила Тринка ван Хорн.
— Сэм? Это ты?
— Да, я, — заверил он. — Как ты себя сегодня чувствуешь?
— Уже лучше. Мне так стыдно, что я оказалась такой тру-
сихой.
- А Ян?
—’ Уже драит палубу «Сюзанны».
163
— Очень хорошо. Я смогу увидеть тебя до отъезда в Амс-
тердам?
В голосе Тринки слышались какие-то особые нотки:
— Пожалуйста, давай сегодня пообедаем вместе. Прошу тебя.
Мне нужно с тобой поговорить. Это не может так просто кон-
читься. Я понимаю, что вчера на острове ты просто пожалел
меня, но это было чудесно. Я очень хочу еще раз тебя видеть.
— Очень хорошо. Через полчаса?
— Спасибо, — прошептала она.
Сэм побрился и переоделся в темный летний костюм, све-
жую белую рубашку, повязал голубой галстук. В зеркале ванной
комнаты на него смотрел бесконечно усталый человек. Дарелл
пришел к выводу, что выглядит гораздо старше своих лет: по-
следний оставшийся в живых из длинного списка людей, кото-
рые, подобно Джону О’Кифи, погибли при выполнении свое-
го долга, сохранив верность принципам, ради которых жили и
трудились. Может быть, из-за этого в его волосах появилась
новая седая прядь, подумал Дарелл. Или новая боль, которую с
этого дня ему придется всюду носить с собой.
Потом он забежал к врачу, чтобы перевязать царапину на
шее. Тучный голландец долго сокрушенно покачивал головой и
бормотал что-то о легкомысленных американцах и наконец от-
пустил его.
Дарелл зашагал по выложенной брусчаткой дорожке на греб-
не дамбы, наслаждаясь началом солнечного дня над Амшел-
лигом.
На берегу смеялись и плескались в прибое купальщики. Тен-
нисисты на корте без устали размахивали ракетками. Велоси-
педная дорожка, шедшая параллельно основному шоссе, была
запружена торопящимися велосипедистами. Мягкий ветерок за-
бавлялся парусами над лазурной гладью моря.
Все выглядело так, словно вчерашней ужасной бури никогда
не было.
Когда Дарелл пришел на причал, Яна Гюнтера на борту «Сю-
занны» не оказалось. На палубе с корзиной для пикника вози-
лась девушка в ярком летнем платье, и Сэм не сразу понял, что
эта очень женственная маленькая фигурка принадлежит Трин-
ке ван Хорн. Он впервые увидел ее не в шортах или рабочих
брюках и мужской рубашке.
Ее темные волосы мягко светились и сверкали на солнце.
Скромная помада нежно подчеркивала соблазнительный изгиб
ее рта. И верная «Сюзанна» тоже была вычищена и отполиро-
вана так, что вся переливалась в лучах полуденного солнца.
164
— Привет, — сказала Тринка и покраснела.
Дарелл ее поцеловал.
— Это просто чудесно — увидеть тебя такой красивой и на-
рядной.
— Ты удивлен? Но тебе же известно, что я женщина.
— Да, я знал, — сказал он.
Она покраснела еще сильнее.
— Наверное, после вчерашнего ты подумал, что я излишне
темпераментная женщина.
— Вовсе нет. Просто очаровательная женщина, которой есть
что предложить.
Она рассмеялась и почувствовала себя свободнее.
— И после этого говорят, что американцы не способны вести
галантную беседу! Ты просто прелесть, Сэм, знаешь, как приобод-
рить женщину. Только мы ведь собирались пообедать. Я умираю
от голода. У меня разыгрался прямо-таки волчий аппетит.
— Я, правда, не понимаю, куда у тебя все это поместится, —
заметил он.
— Думаю, что когда-нибудь все это скажется, и я превращусь
в большую, толстую и почтенную женщину.
— Этого никогда не случится.
— Ты опять становишься галантным. Или это просто чувст-
во голода заставляет тебя говорить комплименты?
- И то и другое, — сказал он.
Тринка грустно добавила:
— Заметь, я не спросила, не любовь ли это.
— Тринка, — сказал он, — это не любовь.
Девушка отвернулась и занялась корзиной с продуктами. Там
были цыплята и свежий хлеб, масло в коробочке со льдом,
фрукты и бутылки с голландским пивом и джином. Тринка на-
крыла маленький столик льняной скатертью и поставила сереб-
ряные приборы. Сэм некоторое время наблюдал за ней, а потом
коснулся ее щеки и повернул лицо так, чтобы видеть ее глаза.
— Тебе плохо, Тринка?
— О нет. Просто... Ну, вчера ты сделал меня женщиной, а
это налагает определенные обязательства, — сказала она спо-
койно. — Ты, наверное, думаешь, что я слишком серьезно к
этому отношусь, но ты пойми, что я — голландка; в конце кон-
цов... даже если я не знаю, куда могут завести меня чувства, как
случилось вчера... — Она запнулась. — Почему ты улыбаешься?
—, Ты милая, — сказал он.
— Ты хочешь сказать, забавная? — Она неожиданно рассме-
ялась. — Да, я подозреваю, что это так. Но можешь не беспо-
165
коиться, я не буду тебя ни о чем просить. Видишь ли, я разду-
мывала всю ночь после того, как инспектор Флаас нас отпус-
тил. Мне поручили новое задание, я уезжаю в Гаагу, мы могли
никогда больше не встретиться. И я просто должна была сего-
дня еще раз тебя увидеть.
— Я очень рад, — сказал Сэм.
Тринка взглянула на стол, на котором уже по десятому разу
переставила тарелки.
— Дело в том, что я наконец-то решила выйти замуж.
- Что?
Она с вызовом повернулась к нему.
— Да. И мужем моим станет Ян. В конце концов я решила
выйти замуж за Яна Гюнтера.
— Думаю, это будет чудесно, — искренне обрадовался Да-
релл. — Но... ты признаешься ему в том, что произошло между
нами?..
— Не знаю, — серьезно сказала она. — А ты думаешь, я
должна?
— Я не стал бы.
— Тогда и я не буду, — твердо заявила она.
Потом, когда они уже закончили великолепный и обильный
обед, а с рынка вернулся Ян с запасом всего необходимого для
«Сюзанны», Дарелл провозгласил тост и поздравил жениха и
невесту. После этого он покинул яхту и зашагал по залитой
солнцем главной улице Амшеллига в сторону отеля «Бордери».
Он не слишком удивился, когда возле него притормозил крас-
ный «мерседес-бенц» и засигналил мягко, но настойчиво. За
рулем сидела Кассандра.
Солнце превратило ее волосы в расплавленное золото. На
ней было белое льняное платье, золотые сережки с острова
Бали, ожерелье и белые перчатки. Тринка выглядела симпатич-
ной и трогательной, как ребенок; Кассандра же была знающей
себе цену, изящной, утонченной женщиной. Она остановила
машину и открыла дверцу для Дарелла.
— Надеюсь, ты не обвинишь меня в самоуправстве, доро-
гой, — сказала она. — Я заехала в отель «Гундерхоф» и забра-
ла твой багаж.
— Ты читаешь мои мысли? — спросил он.
— Надеюсь. Ты же намерен отправиться в Амстердам, верно?
— Да. Пора возвращаться домой.
— Ты очень спешишь?
.166
— Это зависит от многих причин.
— Я тоже собиралась в Амстердам, — сказала Кассандра,
легко выводя мощную машину из сутолоки уличного движения
на главную магистраль, уходившую от Амшеллига на юг. — Ты
не будешь возражать, если я тебя подвезу? Ты ведь мне кое-
что должен... В конце концов, это, я спасла тебе жизнь, когда
Эрик собрался стрелять, а я отвела его автомат.
Кассандра улыбалась, и вообще она выглядела умиротворен-
ной, проникнувшейся любовью ко всему миру.
— Так все переменилось с тех пор, как я последний раз ви-
дела тебя в полиции. Видишь ли, я не унываю от поражений.
Инспектор Флаас приказал мне оставаться в Голландии до тех
пор, пока не закончится следствие по делу генерала. И я не
стала возражать. Я являюсь гостем государства, и мне предо-
ставлено весьма щедрое содержание.
— А что ты намереваешься делать потом?
— Что-нибудь придумаю, как ты считаешь?
Он взглянул на плавные линии ее бедер и гордо вздымаю-
щиеся груди.
— Да, у тебя есть все, что нужно. Ты не пропадешь.
— Хотя ты меня и отверг.
— Оба раза для этого были веские причины.
— Но теперь все позади. Это было как ночной кошмар... как
болезнь, будто все, что я говорила и делала тогда, наедине с
тобой, происходило в горячечном бреду. Да я просто потеряла
голову. Понимаешь?
— Думаю, понимаю.
— Я чувствую себя так, словно заново родилась. Я хочу все
начать сначала. Мне нужно поверить в свои силы. Когда все
мои дела здесь с полицией будут закончены, я уеду на юг Фран-
ции, на Ривьеру. Надеюсь, там-то и подвернется подходящий
вариант.
— Что-то вроде богатого аргентинского скотовода?
— Возможно. — Она усмехнулась. А затем с серьезным ви-
дом добавила: — Знаешь, мне нравится имя Кассандра. Могу я
его сохранить?
— А почему бы и нет? -
— Ты сказал так, потому что оно мне подходит? Потому что
оно означает нечто дьявольское?
— Кассандра, я никогда не думал о тебе как об исчадии ада.
Я всегда считал, что ты точно такая же жертва обстоятельств,
как любой другой, кто мог оказаться на твоем месте.
— Даже когда я пыталась тебя убить?
167
— Это было вчера. А как ты сказала, сегодня наступил но-
вый день.
Они некоторое время помолчали. Амшеллиг был уже давно
позади, и большой красный «мерседес» мчался по узкой доро-
ге вдоль берега. Они миновали маленькую голландскую дере-
вушку, прижавшуюся к дамбе, затем еще одну. Дарелл поду-
мал, что чистая, зеленая страна пастбищ, ветряных мельниц и
каналов с тенистыми аллеями по берегам никогда не выгляде-
ла более привлекательной. Время от времени машцна взлета-
ла как на крыльях, проезжая по мостам, перекинутым через
канал или реку. Основное шоссе проходило в нескольких ми-
лях левее. Дарелл отметил, что постоялые дворы, которые они
проезжали, выглядели скромными и явно не стремились завле-
кать туристов, редко пользовавшихся этой дорогой.
Его не особенно удивило, когда мотор кашлянул и «мерсе-
дес» стал замедлять ход. Кассандра что-то сказала и отвела ма-
шину в сторону, в тень большого старого бука. Рядом была
гостиница, виднелось несколько других автомашин, вдалеке
паслось стадо фризских коров.
Хозяин, плотный, лучезарно улыбающийся голландец, вышел
из дверей гостиницы, когда «мерседес» вкатился на стоянку.
— А, фрау фон Витталь! Вы как раз вовремя, как и обещали.
У меня уже готова для вас комната, очень уютная, вам понра-
вится.
Кассандра посмотрела на Дарелла широко раскрытыми не-
винными глазами.
— О, милый, кажется, я опять забыла заправить машину.
Дарелл взглянул на сверкающий солнечный мир вокруг, а
затем на блондинку, ожидающую его ответа.
— Ничего не имею против, — сказал он.
ШКОЛА ШПИОНОВ
РОМАН

Глава 1
Дородная швейцарка — экономка отеля — прошлась по нему
глазами, столь же круглыми, голубыми, пустыми и столь же без-
жалостными, как небо над хребтом Зуттшпиг, где малейшие по-
рывы ветра гонят в сторону далекой итальянской границы снеж-
ный дымок, курящийся над конусом вершины.
—	Входите, герр Дарелл. Kommen Sie herein1.
Жестом отметая все возражения, она забрала его новый кожа-
ный чемодан, купленный в Афинах. Чемодан был тяжелым, в нем
он вез новый шифровальный аппарат из женевского центра здеш-
нему резиденту в Тигенсберге. Странная благосклонность, прояв-
ленная центром после того, как он отверг их доводы и отказался
от авиабилета и прочих расходов на полет обратно в Нью-Йорк.
Он ожидал большего противодействия.
Ему сказали:
Ты получил приказ, Дарелл.
И добавили:
—	Далеко один ты не уйдешь.
Он посмотрел на троицу, стоявшую с небрежным видом за
антикварным магазином на Гран-Рю в старой части Женевы.
Хитрые тертые парни с Мэдисон-авеню, окончившие Йельский
университет и направленные в местную резидентуру: один — с
перебитым носом — бывший центровой из Айви-лиг1 2, второй —
бледный блондин изящной наружности, третий был смугл и на-
сторожен, как пойнтер при виде перепелки.
Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы говорить
спокойно;
1 Входите (нем.).
2 А Й в и - л и г (Ivy League)— сообщество избранных университетов США.
171
—	Я постараюсь найти ее.
—	Дарелл, не будь дураком, она исчезла.
—	Я вашим сведениям не доверяю.
—	Мы уже проверяли. Поверь, мы сожалеем не меньше тебя,
не ввязывайся в это дело, здесь ничего не добьешься...
—	Идите к черту, — буркнул он.
У него были кое-какие деньги, полученные в Афинах от Май-
ка Ксанакиаса за обработку и шифровку информации по миссии
«Каирские танцовщицы». Деньги небольшие, но пока их хватит.
Еще он получил от Майка новый дипломатический паспорт. Им
нечем было его остановить, кроме силы. Конечно, они были
способны и на такое. Эти трое из Женевы числились на хоро-
шем счету. Как помощник шефа по оперативной работе, Дарелл
стоял выше их и отдавал им приказы. Вот и теперь он дал чет-
кие и подробные указания. И услышал в ответ, что по этому
поводу следует запросить секцию «К» в Вашингтоне. Он пред-
ложил сделать это любым удобным способом и, пока набирали
номер, сообщил, что собирается выехать поездом в Тигенсберг.
Тот, со сломанным носом, без улыбки ответил:
— Тебе виднее, Каджун*.
В последний момент, когда он уже покидал антикварный
магазин, служивший штабом швейцарского центра, его попро-
сили доставить резиденту в Тигенсберге новый шифровальный
аппарат.
—	У нас здесь туго с деньгами, и раз уж ты настаиваешь на
поездке...
—	Да, настаиваю.
—	Полагаю, ты попросишь Мардж о помощи; но ни на что
не рассчитывай. У нее есть указания насчет тебя.
—	Я не думал, что встречу Мардж.
—	Джонс, Мардж Джонс. Прямо из Огайо, высокая, модная,
красивая и с массой прочих достоинств. Она несговорчива, Сэм.
Она тебе не поможет.
— Посмотрим, —.сказал он.
Странно было ощущать их враждебность. Раньше он доволь-
но тесно соприкасался с этими людьми по работе, и тогда ка-
залось немыслимым выступить против них или видеть в них
врагов. Ему это не нравилось, но ничего не поделаешь — вспять
уже не повернуть.
'Каджун- житель сельских.районов Южной Луизианы, 'традиционно
принадлежащий к римско-католической церкви и говорящий по-французски,
потомок французских колонистов. (Примеч. перев.).
172
Потом в мягком и светлом вагоне швейцарской националь-
ной железной дороги ему пришлось пять часов добираться че-
рез долины, нагорья, тоннели и отроги Альп до маленькой де-
ревушки Тигенсберг. В вагоне было довольно жарко, но его
знобило. И вовсе не потому, что он недавно вырвался из рас-
каленной Синайской пустыни. Лед был внутри него, лед прон-
зительной ярости, и ощущение совершающегося предательства.
С такими чувствами жить он не мог. Не мог вернуться домой,
в Штаты.
На последнем участке пути предстояло сделать пересадку на
частную железную дорогу с зубчатой передачей. Путь шел по уз-
кому длинному ущелью; внизу несся бурный пенистый поток;
на лугах доцветали осенние цветы; в тени суровых отрогов вид-
ны были поля с разбросанными на них валунами. Немногие
здешние фермы связывала единственная дорога, которая изви-
валась вдоль ущелья, стараясь держаться поближе к железнодо-
рожному полотну. В конце концов эта узкая горловина приве-
ла в чашеобразную долину, имевшую лишь один вход и выход,
замаскированный сосновым лесом и каменистыми склонами.
На улицах и вокруг живописной железнодорожной станции,
у которой в конце долины пути кончались тупиком, лежал снег.
Воздух был чистым и бодрящим, и небо словно звенело, стис-
нутое гигантскими горными вершинами. Два года назад Тигенс-
берг был заброшенной альпийской деревушкой, столь же далекой
от остального мира, как Луна. Предприимчивые итальянские и
швейцарские дельцы превратили его в весьма популярное мес-
то, которое быстро полюбили лыжники, саночники и те, кому
надоела жизнь на Ривьере.
Дарелл отбросил печальные мысли и, следуя инстинкту, на-
правился к здешнему роскошному отелю «Оберхаус», курорту
с множеством спортивных площадок. Огромные сугробы сне-
га лежали на крышах симпатичных шале, словно замерзшие
волны, готовые обрушиться на головы прохожих. Это была ска-
зочная Швейцария с почтовых открыток и буклетов туристских
агентств, с двухколесными тележками, запряженными лохматы-
ми лошадками, гигантскими пиками Альп, окружавшими доли-
ну со всех сторон, и живописно одетыми крестьянами, которые
открыли свою золотую жилу и забросили племенное скотовод-
ство.
Разумеется, картину дополняли вездесущие туристы, увешан-
ные бесчисленными фото- и кинокамерами. Все смотрелось иде-
ально. Но за внешним благополучием таилось предательство. За
улыбками скрывалась смерть.
173
Дарелл был осторожным человеком. Он не обращал внима-
ния на подрагивавшие ляжки фрау Шмидт, которая тяжело под-
нималась впереди по деревянной лестнице, относя (чемодан с
шифровальным аппаратом в отведенную ему комнату. Он был
готов ко всему, что могло произойти и справа, и слева, и спе-
реди, и сзади. Но постояльцы в нарядной, красиво отделан-
ной гостиной с потрескивавшим гранитным камином выгляде-
ли вполне нормально. Бармен занимался своим делом — еще
рановато было для коктейлей, но никто не обращал на это вни-
мания, и пухленькие розовощекие официантки-швейцарки уже
втиснули свои пышные формы в собранные на талии широкие
юбки и крестьянские блузки.
За угловым столиком, неподалеку от камина под кабаньей
головой, двое мужчин в лыжной экипировке с пивными круж-
ками в руках вели негромкую беседу. В одном из них Дарелл
узнал агента службы Гелена из Мюнхена, члена полуавтоном-
ной разведслужбы, работавшей на западногерманские структу-
ры шпионажа и контрразведки. Звали его Руди Кемп. Дарелла
весьма удивило, что он здесь. Второго он не знал. Небольшого
роста, крепкого сложения, тот походил на местного жителя. Но
если женевский центр и направил сюда кого-то за ним пригля-
дывать, Дарелл его пока не заметил.
Хотя это следовало сделать.
— Вам здесь будет удобно, герр Дарелл.
Это звучало как утверждение, почти приказ. Экономка, вы-
полнявшая еще и обязанности посыльного, со стуком опустила
его чемодан и повернулась, скрестив на груди полные руки. Ее
глаза были холодны, как снежные сугробы на высившемся над
деревней неясным силуэтом хребте Зутгшпиг. В комнате, как
обычно, слишком натопили. Там стояла кровать с пологом на
четырех столбах, с тяжелым стеганым одеялом и резными спин-
ками, расписанными сельскими мотивами наподобие пенсиль-
ванских ковриков. Он решил, что в такой массивной кровати
можно спрятать дюжину микрофонов, и их ни за что не най-
дешь. К тому же в комнате скопилось множество деревянных
безделушек, еще более удобных для установки «жучков». Для
работы это место явно не годилось.
Ему было любопытно, как поведет себя дородная хозяйка.
Дарелл постарался как можно обаятельнее улыбнуться.
— Что-нибудь не так, фрау Шмидт?
— Все в порядке, герр Дарелл.
— Прекрасный день, но вы, кажется, другого мнения?
— Возможно, это просто из-за моего характера.
г?4
— Сочувствую, — протянул он. — Но, быть может, вы в си-
лах мне помочь.
— Возможно, — голубые глаза моргнули.
— Я приехал, чтобы встретиться с синьориной Дэйдри Пэд-
жет. Мадемуазель Пэджет. Или, еще проще, мисс Пэджет. Она
прибыла сюда из Рима на прошлой неделе, собирается подго-
товить для американских журналов материалы о вашей выстав-
ке мод. Вы ее помните?
— Ну конечно. Очаровательная, прелестная женщина. Она
занимает коттедж номер семь.
Дарелл был совершенно ошеломлен.
— Она все еще здесь?
— Заплатила вперед за две недели. Но сейчас ее нет в Ти-
генсберге, она уехала.:, дайте вспомнить... три дня назад уехала
в Вену. Так мне кажется.
— Она уехала одна?
— Не могу сказать, герр Дарелл.
Он дал ей щедрые чаевые. Более чем щедрые. Но она посту-
пила не так, как поступила бы нормальная прислуга швейцар-
ских гостиниц. Фрау Шмидт свысока покосилась на его швей-
царские банкноты, словно деньги были заразные, и положила
их на столик возле двери.
— Вы мне ничего не должны, герр Дарелл. Желаю приятно-
го отдыха.
Дверь закрылась с тяжелым стуком. Он пытался расслышать
в коридоре ее тяжелую походку, но не уловил ни звука. Выждав
некоторое время, он тихо подошел к двери и резко распахнул
ее, уверенный, что застанет ее подслушивающей.
Но коридор был пуст.
Как многие тучные люди, фрау Шмидт без особых усилий
передвигалась совершенно бесшумно.
Глава 2
Он тщательно обыскал комнату. Дарелл был крупным муж-
чиной, но передвигался легко и быстро. Он был уже не так
молод, как типы с Мэдисон-авеню, работавшие в женевском
центре. Густые черные волосы на висках тронула седина. Свою
могучую мускулатуру и координацию он довел до совершен-
ства регулярными тренировками. Он жил в мире, где опасность
подстерегает человека на каждом шагу, усмехаясь зловещим
оскалом черепа. Мир, где никому нельзя доверять и где, сле-
175
дуя здравому смыслу, зачастую можно оказаться в тщательно
расставленной западне. Как помощник шефа секции «К» в ЦРУ
он пробыл на оперативной работе дольше, чем это позволял
коэффициент выживаемости. Но перевод его в Вашингтон на
канцелярскую работу, например, в отдел анализа и синтеза, где
он проводил бы дни за составлением докладов для Объединен-
ного комитета начальников штабов и для Белого дома, не пла-
нировался. Слишком долго'странствовал он под покровами
тайной войны, чтобы вернуться к унылой повседневности за-
городных коттеджей, пригородных электричек, язвенных бо-
лезней и внутриконторских интриг.
Вот потому его всегда тянуло к Дэйдри.
Мысленно нашептывая ее имя, он осмотрел комнату, запер
чемодан в стенной шкаф, припрятав ключ в карман, — шифро-
вальный аппарат не представлял особого интереса, но мог по-
служить приманкой, — и вышел в коридор. В баре под деревян-
ной галереей, разукрашенной роскошной резьбой, стало куда
оживленнее. Дарелл свернул к черному ходу, откуда видны были
разбросанные по склону коттеджи для гостей, и вышел на тро-
пинку, взбиравшуюся в гору.
Создатели курорта сделали решительно все, чтобы удовле-
творить пресыщенные вкусы скучающих богатых европейцев из
светского общества. Наличие лишь одного пути, связывающего
«Оберхаус» с остальным миром, превращало его гостей практи-
чески в пленников здешнего синдиката, привязанных к дерев-
не, лыжным склонам и дорогостоящим развлечениям. Каждый
коттедж здесь представлял собой миниатюрное шале в швейцар-
ском стиле с балконом, выходящим в сторону горы Зуттшпиг
или в сторону долины, где местные поезда несколько раз в день
громыхали вверх-вниз рядом со вьющейся по склонам автостра-
дой, на которой скучающие владельцы спортивных автомоби-
лей рисковали головами на пути к внешнему миру.
Коттедж номер семь располагался выше остальных. К нему
вела расчищенная в снегу тропа, проходившая мимо магазина
лыжных принадлежностей, сувенирной лавки и большого со-
оружения, напоминающего деревенский сарай, которое исполь-
зовалось для показов мод, танцев и прочих празднеств, зате-
ваемых администрацией «Оберхауса».
Ввиду того что Тигенсберг был курортом новым и быстро
набиравшим популярность у странствующей аристократии Ев-
ропы и Штатов, а заодно арабских шейхов, азиатских султанов
и генералов со счетами в швейцарских банках, в секции «К»
ЦРУ сочли полезным иметь здесь своего агента, чтобы собирать
176
пикантные новости и сплетни, слетавшие с беспечных языков
отдыхающей в «Оберхаусе» публики. Дарелл не был знаком с
Мардж Джонс, которой поручили эту миссию, но полагал, что
вскоре наверстает упущенное. Кроме того, он хотел взглянуть,
где на прошлой неделе жила Дэйдри.
Замок в коттедже оказался несложным. Несколько человек
прошли от магазина, торгующего лыжами, но никто не обратил
на него внимания. Большая часть гостей курорта еще не поки-
дала склонов Зуттшпига. Войдя в дом, он не услышал ни тре-
вожных возгласов, ни голосов прислуги, ни звяканья колоколь-
чика. Дарелл закрыл дверь и прислонился к ней, переводя дух.
Он сразу же ощутил запах ее духов — близкий и обезоружи-
вающий, как всегда. Его охватило возбуждение и чувство мучи-
тельной ностальгии по потерянной любви и волнующим ноч-
ным встречам, по спокойным трапезам и долгим разговорам, по
взгляду сияющих глаз, обращенных к нему, к нему одному.
Его работа разлучила их на долгие-долгие месяцы. И он по-
лагал, что уже свыкся с этим. Потому его больше всего трево-
жило, что малейшие следы ее пребывания в номере швейцар-
ского отеля, слабый запах ее любимых духов могли вызвать
такую пронзительную и внезапную боль, словно старая добрая
привычка вдруг превратилась в убийственную слабость.
Он не в состоянии был сочетать любовь к Дэйдри со своей
работой. Он сделал свой выбор, и она обвинила его в упрямст-
ве, но не расплакалась. Он засомневался в правильности свое-
го решения. А она сказала, что он слишком предан своему делу,
слишком горяч, одним словом — глупый Каджун. А потом она
потеряла самообладание и призналась, как сильно его любит и
как ей хочется выйти за него замуж.
Дарелл прошелся по комнате, где, подобно привидению, ца-
рил ее запах, осмотрел ванную и стенные шкафы. Некоторые ее
вещи все еще оставались здесь. Оранжевое полосатое платье, ко-
торое, помнится, они вместе покупали в Портофино несколько
лет назад, и короткий полотняный жакет с маленькой золотой
заколкой, которую он привез для нее с древнеримских развалин
в Сирии, опять же, несколько лет назад. Он потрогал заколку,
хотел было взять ее с собой, но потом решил оставить на месте.
Багажа в комнате не было. Она взяла все, что сочла нуж-
ным, и оставила то, с чем могла без сожалений расстаться. Она
имела полное право делать все, что хочет, но не предавать его,
переходя на сторону врага...
Он не видел Дэйдри больше двух лет. Его поглотили темные
и опасные закоулки мира. А ее домик в старинном стиле, вы-
177
строенный из розового кирпича в Принс-Джоунс, неподалеку
от Вашингтона, с открывавшейся из него панорамой Чесапика,
стал романтическим символом всего, ради чего он работал, но
не осмеливался объявить своим.
Когда они расставались, он сказал на прощанье:
— Так будет лучше, Ди. Когда-нибудь я могу не вернуться
домой, и ты останешься в положении Френ Кейси с ее двумя
сыновьями, или Стефании, которая осталась одна с пишущей
машинкой и близнецами на руках. И меня это беспокоит.
— Ты беспокоишься за меня? — спокойно спросила она.
Он кивнул.
— Однажды может случиться так, что вместо дела я стану
думать о тебе — пусть всего минуту или несколько секунд, — а
мне в это время нужно будет думать о других.
— Так что же, тебе удобнее и безопаснее идти по жизни
одному?
— Да. И тогда дело будет сделано.
— Но можно найти другую работу, Сэм.
— Это не для меня.
— Сэм, ты меня не любишь?
— Ты же знаешь, что люблю.
— Но не так, как свою работу.
— Я не знаю.
— Если не знаешь, это уже ответ. Я больше не буду плакать,
милый.
— Ди...
— Не нужно больше, Сэм. Будем играть по твоим правилам.
Шагай вперед и рискуй своей упрямой головой. Получишь нож
в спину где-нибудь на улицах Гонконга, или умрешь от жажды
в пустынях Пакистана, или угодишь под колеса поезда лондон-
ской подземки. Я знаю все опасности, за которыми ты гоняешь-
ся. И не хочу отвечать за тот миг беспечности, когда ты вместо
дела будешь думать обо мне.
— Просто не знаю, Ди. Не делай таких далеко идущих вы-
водов.
— Но ведь на самом деле все так и есть. .
Он почти сдался. Она была прекрасна и изумительна, и он
любил ее больше, чем осмеливался признаться ей или кому бы
то ни было, и меньше всего самому себе. Дэйдри была высокой
девушкой неброской красоты. Темные волосы с медным отли-
вом напоминали языки пламени в сумерках, что вполне соот-
ветствовало главному качеству ее натуры — спокойствию, по-
добному спокойствию летнего вечера, окутанного сиянием и
178
теплом заходящего солнца. Ее серые глаза смотрели вниматель-
но и понимающе. И было нечто прекрасное во всем, что она
делала, в благородстве ее манер, фигуре, голосе, в том, как она
смотрела на него и нежно к нему прикасалась. Все тянулось так
долго. Он представить не мог, что ее потеряет. Но выхода не
было.
Она понимала, о чем он думает.
— Выход есть, Сэм. Твой контракт кончается через две не-
дели. Ты расстанешься с этой ужасной «фермой» в Мэриленде,
где учат убивать голыми руками, или газетой, или булавкой.
Генерал Макфи предложит тебе работу в отделе анализа, Сэм.
Это его задело за живое. •
— Как ты узнала?
— Дорогой, он предлагал тебе это после трех лет работы,
верно?
— Но откуда ты знаешь? — настаивал он.
— Сэм, я у него спросила, — сдалась она.
— Ты не имела права. Я просил тебя никогда не вмешиваться.
— Думаю, моя любовь дает мне это право, Сэм.
И теперь, разыскивая следы постороннего присутствия в кот-
тедже богатого и фешенебельного «Оберхауса», он ее вспоминал.
Они расстались на вытертых плитах террасы ее розового домика
в Чесапике, где наблюдали, как ловцы крабов неспешно бредут,в
их сторону в мягких лиловых сумерках. Широкий залив походил
на расплавленное серебро. Гигантские вязы перешептывались с
вечерним ветром, в котором уже чувствовался осенний холодок. Он
поцеловал ее и ушел. И после этого больше двух лет ее не видел.
Никаких следов в коттедже заметно не было.
Но ведь ему сказали, что она влюбилась в другого мужчину
и что произошло все именно в этом коттедже.
Ему сказали, что она была здесь, чтобы встретиться с этим
человеком в уединенной деревне в Швейцарских Альпах и че-
рез несколько дней уехать с ним вместе.
Сказали, что она предала, перешла на сторону Востока и
уехала с этим иностранцем в Восточную Германию.
Глава 3
Открыв дверь своего номера в главном корпусе отеля, он
услышал телефонный звонок.
Звонок вывел его из непривычного напряжения. Пока те-
лефон трезвонил, он запер красивую резную дверь, заглянул в
179
шкаф, чтобы убедиться, что чемодан остался нетронутым, и
посмотрел через окно на автостоянку. Звонки стихли. На сто-
янке было много спортивных машин и седанов «мерседес-бенц»,
два серебристых «феррари» и целое скопище «фольксвагенов»..
Вдоль каменной стены, покрытой снеговой шапкой, выстро-
ился частокол лыж. Слышны были чистые высокие голоса двух
молодых американок. Они вышагивали в трепещущих на вет-
ру спортивных брюках в сопровождении двух предупредитель-
ных мужчин нордического типа, которых в недалеком про-
шлом можно было бы принять за альпийских стрелков СС.
Дарелл отошел от окна. Телефон зазвонил снова. На этот раз
он поднял трубку.
— Дарелл? г— В трубке звучал молодой и нетерпеливый жен-
ский голос с оттенком деловитости, который иногда появляет-
ся у девушек, быстро шагающих по служебной лестнице.
— Да, я слушаю, — ответил он.
— У меня для вас пятьсот швейцарских франков на карман-
ные расходы и четыреста американских долларов, а еще билет
первого класса на рейс номер 22 швейцарской компании «Свис
Эйр» на Нью-Йорк в 10.00. Оставьте вашу посылку в сейфе
«Оберхауса». Я пошлю деньги и билеты с курьером, который
доставит мне материалы центра.
— Не тратьте время понапрасну, — перебил он.
— Дорогой ^мой, я только подчиняюсь приказам, а они при-
шли из Женевы.
Он высказал ей все, что думает о женевском центре, потом
добавил:
— Я заеду поговорить с вами, мне нужна помощь.
Она подчеркнуто терпеливо произнесла:
— Мистер Дарелл, у вас здесь больше нет «крыши». И вы это
знаете.
Говорила она с сильным акцентом, характерным для Сред-
него Запада, что особенно чувствовалось в слове «крыша». По-
том девушка вздохнула.
— Если вы будете настаивать на своем, то можете сорвать
нашу операцию.
— Это ваша забота, а я поеду дальше.
— Но у меня есть приказ, я же вам говорила. А теперь, по-
жалуйста... магазин сегодня закрыт...
— Я вас скоро увижу. Видимо, вас зовут Мардж Джонс.
— А что, есть какой-нибудь закон против?
Дарелл положил трубку и сердито засопел. Глоток виски
пошел бы на пользу, но он. решил воздержаться. Достал из сак-
180
вояжа, купленного в Афинах по пути в аэропорт, только са-
мое необходимое. Сколько времени потрачено впустую! Жене-
ва умышленно ему мешает. Теперь мосты сожжены, и ему не
повернуть вспять. Все, в чем он отказал Дэйдри в мирной и
безопасной обстановке ее дома на берегу Чесапика, он без ко-
лебаний сделал бы в тот миг, когда узнал о ее отступничестве.
Ее вынужденном отступничестве.
Он в него не верил.
И никогда не сможет поверить.
Даже если это его погубит, а такое вполне может случиться.
В недавнем прошлом Дарелл пережил нелегкое время: у него
были и успехи, и неудачи. Ему пришлось прервать отпуск в Афи-
нах, где он восстанавливал силы, когда дошли слухи о Дэйдри.
Возможно, он утратил душевное и физическое равновесие, а в его
деле это не оставляло никаких надежд на выживание. Но повер-
нуть вспять он не мог.
Он испытывал чувство одиночества, игнорируя приказы, и
ощущал себя преданным не кем-то конкретным, так как не ве-
рил материалам досье на Дэйдри, а самим ходом событий, бы-
стро превратившим его в парию. Обычно он думал о себе, как
о человеке бездомном, но теперь понял, что являлся частью
чего-то жизненно важного, и это нечто являлось столь же жиз-
ненно важной частью его самого. И вдруг оказалось, что он
ничего не понимает, а подстерегавшие повсюду тени непре-
рывно расставляют ему ловушки.
Швейцария, казалось, не утратила своей обычной показной
захватывающей опрятности и жизнерадостной красоты. Когда
он покинул отель черным ходом и зашагал через автостоянку,
где «феррари», «мерседесы» и «БМВ» терпеливо ждали своих
хозяев, воздух был бодрящим и чистым. Дул холодный ветер, но
солнце пригревало. На фоне полуденного неба вырисовывались
громоздкие силуэты гор. Откуда-то доносились звон церковно-
го колокола и однообразное дребезжание бубенцов. Смеялась
девушка, мужчина кого-то звал. И какое-то необычное ожив-
ление ощущалось за широкими стеклянными окнами холла, где
перед камином в кружок, спаянный алкоголем, собрались гости.
Решившись прогуляться до магазина Мардж Джонс, Дарелл
положил шифровальный аппарат в сумку и взял ее с собой.
На деревенской улице было множество магазинов, перестро-
енных из крестьянских домиков. Они обслуживали туристов,
альпинистов, спортсменов, а также любителей укромных угол-
181
ков и крепких напитков. На дорожках, в углах и на скатах крыш
домов уже лежал ранний снег. Улица шла вниз. На углу не-
сколько рабочих снимали щит, рекламировавший на четырех
языках (кроме английского) показ мод, организованный рим-
ской фирмой «Григги». Дэйдри писала о проблемах современ-
ной моды в вашингтонские газеты и журналы и в связи с этим
часто наезжала в Европу. Дарелл, немного поколебавшись, ог-
лянулся назад.
Улица напоминала картинку из сказки. Человек, которого
он опознал в холле как агента Гелена из Мюнхена, шел сле-
дом. С ним была девушка. Они походили на влюбленную па-
рочку, отдыхающую в горах. Девушка была очень хорошень-
кая, полногрудая, в шерстяном свитере и лиловых брюках в
обтяжку. Лиловый цвет был, конечно, ни к чему, но возмож-
но, немец прихватил ее с собой просто по необходимости.
Дарелл подождал их. Человек, которого он знал как Кемпа,
вовсе не желал стычки. Но выбора не оставалось, и он был до-
статочно профессионален, чтобы не разглядывать витрины ма-
газинов на пустынной деревенской улице, а потому с кривой
ухмылкой подошел к Дареллу. Голубые глаза Дарелла, который
смотрел на него, потемнели от гнева и нетерпения.
— Герр Кемп, я знаю, кто вы такой, и последний раз гово-
рю, чтобы вы убирались отсюда. Немедленно и навсегда.
— Извините, но это моя работа, герр Дарелл. Так вы меня
знаете? Приятно слышать.
Улыбаясь, Рудольф Кемп демонстрировал ослепительно белые
ровные зубы. Со своей красивой нордической физиономией, по-
крытой загаром, он был просто ходячей рекламой зубной пасты.
Кемп много улыбался, гордясь своими зубами, даже если они и
были вставными. Интересно, на каком деле он потерял собствен-
ные, подумал Дарелл.
— Мне поручили держать связь с женевским центром по про-
блемам, связанным с вашими делами, сэр. Право же, герр Дарелл,
вы старше меня по должности, но в таких необычных обстоятель-
ствах, когда один из наших людей допускает просчет...
— Я не допускаю просчетов. И я не из ваших людей. Это все,
что вам сообщила Женева?
— Прйехав сюда, вы нарушили приказ.
— Я в отпуске.
— Вас отозвали из отпуска и направили в Нью-Йорк.
— Но я еще не получил этого сообщения, верно?
182
Руди Кемп действительно очень гордился своими зубами.
Они вновь сверкнули на ярком полуденном солнце.
— Считайте, я его вам передал. Буду счастлив проводить вас
до автобусной остановки. Автобус отойдет точно в 14.10, через
10 минут. Вы попадете в Женеву как раз к ужину.
Дарелл взглянул на девушку в облегающих лиловых брюках.
Чувствовалось, что она волнуется.
— А вы кто?
Резкий тон заставил ее недовольно поморщиться.
— Лотти Шмидт.
— Дочь управляющей отелем?
Она рассмеялась.
— Да, мама работает в отеле. А я здесь только р сезон, когда
у нас в Женевском университете каникулы.
Может и так, устало подумал Дарелл.
— Лотти, я хочу, чтобы вы внимательно меня выслушали.
Скажитесь больной и потребуйте, чтобы герр Кемп доставил вас
обратно в «Оберхаус». Немедленно. Не задерживайтесь, не за-
давайте вопросов. Возвращайтесь немедленно, понимаете?
Лотти нахмурилась.
— Не понимаю.
— Право же, герр Дарелл, — вмешался Кемп, — давайте ре-
шим все по-дружески, как союзники, в том смысле, что...
— Мы не союзники. Вы просто платный наемник. И навер-
ху совершили большую ошибку, наняв вас. Так что выполняй-
те приказ и убирайтесь. Уходите и держитесь от меня подальше.
— Прошу прощения, но я не могу этого сделать. Мне при-
казано...
Дарелл поскользнулся. Он сделал это достаточно аккуратно,
так как точно не знал, замешана ли в этом деле девушка. Он за-
скользил по ледяной дорожке на уклоне улицы, а его локоть
устремился прямо в сияющую ухмылку Кемпа. Руди был готов
к такому повороту дела, но оказался не слишком проворен. Его
встречный маневр был разгадан. Дарелл притворился неловким
и с грохотом рухнул вместе с ним. Пораженная, девушка завиз-
жала. Когда они падали, Дарелл подсек опорную ногу Кемпа со-
гнутой лодыжкой и изо всех сил двинул локтем вниз, целясь в
белоснежные зубы.
Всегда нуэкно бить в самое уязвимое место.
Послышался слабый треск. Как и ожидал Дарелл, зубы ока-
зались вставными. Настоящие давно кто-то выбил.
Кемп вскрикнул и сплюнул кровью, а девушка разразилась
рыданиями при виде поверженного немца, глаза которого были
183
полны бешенства. Он походил на животное, которое наконец
осознало, что означает направленное на него оружие. Кемп от-
полз по заснеженной мостовой, и Дарелл бросил:
— Вот так-то лучше. И впредь держись подальше от меня.
Надеюсь, ты понял?
— О чем вы говорите? — взволнованно вскрикнула Лотти,
склонившись над красавцем Руди. Поза как нельзя лучше под-
черкивала ее формы. — Из-за чего вы подрались? Руди....
— Заткнись, Liebchen1, — бросил Руди.
Дарелл поднял сумку с шифровальным аппаратом и зашагал
прочь. Он сожалел, что пришлось прибегнуть к насилию. Но
ему совершенно ни к чему была служба Гелена, которая, как
правило, служила и нашим и вашим и не подчинялась ни Бон-
ну, ни американцам, использовавшим ее лишь по найму. Она
действовала сама по себе, сохраняя болезненные воспоминания
о временах правления нацистов.
Гл а в а 4
Над вызолоченной дверью магазина была простенькая вывес-
ка: «Marge Jones, Pour le Ski»1 2. На широкой витрине красовался
в одиночестве кашемировый свитер за 80 долларов. Стоимость на
ценнике была обозначена в швейцарских франках. Здание было
узкое, высокое, средневекового образца, с фасадом в стиле барок-
ко. Улица шла под уклон в сторону железнодорожной станции и
единственного выезда из ущелья. Оживления на улице не было,
и живописный павильон для выставок, с его цветочными киоска-
ми, пустовал. Высоко над зубчатыми вершинами Альп гудел «Бо-
инг-707» рейса Милан — Цюрих.
Магазинчик был закрыт. В окнах верхнего этажа никаких
признаков жизни. За толстыми шторами, закрывавшими окна,
не чувствовалось никакого движения.
Дарелл прошел в сторону здания вокзала, похожего на ангар,
пренебрегая бытующими в Швейцарии приметами, прихватил
в цветочном киоске хризантему и вернулся на соседнюю, до-
вольно узкую, улочку. Задние двери домов в стиле барокко были
огорожены высокими заборами, столь же причудливо разукра-
шенными, как и сами двери с полукруглым верхом. Ему не со-
ставило труда найти нужную.
1 Милашка, дорогуша (нем.).
2 «Мардж Джонс, товары для лыжников» (фр-)-
184
Толкнув дверь, Дарелл обнаружил, что она не заперта.
Он облегченно вздохнул, понимая, что уже кое-что выиграл,
если Мардж Джонс явно была готова с ним встретиться.
Ему понадобилось пять минут, чтобы подняться наверх. Было
очень странно думать, что свои же почему-то устраивают на тебя
засаду. Но ловушки не было. Не было засады. Была только Мардж
Джонс.
Стопроцентная американка, душа общества, любимица кам-
пуса, привлекательная и веселая, высокая и длинноногая, от-
кровенная и остроумная. Девушка, которую можно представить
матери, на которую можно спокойно положиться в обычной
жизни и на которую лучше не рассчитывать в серьезном деле.
На ней была облегающая юбка в зеленую клетку, белая блузка,
шерстяной джемпер со стандартной ниткой жемчуга. Голос с
сильным акцентом, характерным для Среднего Запада, звучал
достаточно приветливо.
— Входи, входи, Сэм. Бояться нечего.
Дарелл сдержанно улыбнулся.
— В этом я не уверен. Ты одна?
— Я со всем управляюсь одна. У меня здесь маленькое отделе-
ние, и Центр при необходимости мне помогает. Так что я и руко-
водитель, и мальчик на побегушках...Ты предпочитаешь виски?
Совершенно верно.
— Женева сообщила мне все, даже о шраме на бедре. Я полу-
чила уже пятое письмо, оно еще не распечатано, так что не бес-
покойся, что, отправившись спать, проснешься в старом добром
Манхэттене с поздравлениями от секции «К»! — Она подняла
свои длинные ресницы и расправила мягкую шерстяную ткань
юбки, прилипшую к округлым бедрам. —- У тебя не чувствуется
акцента каджунов. Нет присущей южанам тягучести.
— Каджуны были когда-то французами, но я растерял весь
свой колорит много лет назад, поучившись в Йеле.
Дарелл подумал, что, откажись Мардж от деланной томной
усталости и поднимись с кресла, она оказалась бы высокой и
стройной.
У нее были густые рыжие волосы, полные сумеречного огня,
молочный цвет лица, присущий всем по-настоящему рыжево-
лосым людям, и огромные зеленые глаза. Еще у нее был маня-
щий ротик с пухленькими губками. Дарелл подумал, что если
бы он встретил Мардж Джонс совсем юным в дельте Пеш-Руж,
то, возможно, никогда бы не покинул свой дом.
Несмотря на простоватую внешность уроженки Среднего За-
пада, ей удавалось выглядеть опытной и шикарной, такой же рос-
185
кошной, как обстановка в стиле итальянского ренессанса в ее ком-
нате и картины Лучано и Стреза, которые она разместила на сте-
не. Дарелл подумал, что она могла бы сойти за венецианку, если
бы не ужасающий акцент. Зато виски оказалось превосходным.
Она села рядом, нахмурилась и, подтянув колени к подбо-
родку, сказала:
— Я действительно расстроена, Сэм, потому что это так глупо.
- Что?
— Твое самоубийство. Почему ты на нем настаиваешь?
— Я всего лишь прошу мне помочь. В первый раз за все годы
моей работы. Разве это много?
— Ты уверен в своей правоте. А не думаешь, что у твоей де-
вушки по возвращении в Вашингтон могут возникнуть пробле-
мы? И поскольку ты связан с нашими делами, мы не можем
тебе позволить с ней встретиться.
— Все, что мне нужно, это немного информации. — Он мол-
ча ждал ответа. Ее зеленые глаза были полны сочувствия. —
Мардж, ты знаешь все подробности, ты была здесь, когда все
это произошло.
— Не все произошло здесь. Он прибыл из Вены. И еще. Он
приобрел замок на берегу голубого Дуная. О, это так романтич-
но и вполне по-мужски! Но с этим еще надо разбираться, по-
нимаешь?
Он опять разозлился.
— Кто будет разбираться? Я поставил на карту свою работу.
И мне надо подумать как следует.
— Да, это так, Сэм, но человек, который преследует свои соб-
ственные интересы, легко может погибнуть. Больше всего Центр
беспокоит то, что Дэйдри перешла к ним добровольно. И мы не
сможем заставить ее вернуться, даже если доберемся до нее..
— Я этому не верю. — Дарелл помолчал, а затем твердо за-
явил: — Дэйдри никак не могла бы пойти на это без согласия
Женевы, верно? Женева могла поручить ей...
Мардж была поражена.
— Ты хватаешься за соломинку, Каджун, — неожиданно взо-
рвалась она. — Дэйдри слишком хорошо известна другой сто-
роне — из-за отношений с тобой. И роль рядового сотрудника
не для нее. Я знаю, тебе хочется верить, что это не так, но... —
Она прикусила губу. — Нет, Сэм, ты заблуждаешься. Дэйдри не
работает на нас. Неясно лишь одно: заставили ее силой или она
пошла за этим графом Фольком по своей воле.
— Она не могла так поступить. Я этому не верю, — упрямо
буркнул он.
186
— Тебе виднее. Но, с другой стороны, есть немало причин, по
которым тебе следовало бы все выяснить. Послушай, я могу тебе
кое-что объяснить. Если твоя любимая Дэйдри ушла от нас не по
своей воле, значит, на нее оказали давление, да? А почему? Что,
если все это — ловушка, в которую вслед за ней попадешь и ты?
Это западня, Каджун, расставленная для тебя, старина.
Дарелл не удивился.
— Как раз так я и думал.
— Тогда выйди из игры и позволь заняться делом тем, кто
не влюблен в эту девушку. Я говорю тебе, что Вашингтон и
Женева столкнулись в этой истории с немалыми затруднения-
ми. Они не сидят сложа руки, Сэм. Все, что следовало сделать,
уже делается. И если получится так, как задумано, тебе вер-
нут твою любовь. Но только в том случае, если все было так,
как ты думаешь. Не ввязывайся в работу, наших людей. Это не
просто просьба. Это приказ. — Мардж Джонс печально улыб-
нулась, лицо ее было полно сочувствия. — Ты ее любишь, вер-
но? Тебе следовало жениться на ней до того, как появится кто-
то другой. Почему же ты на ней не женился?
— Может быть, ты и права, — тихо ответил он.
— Она как раз то, что тебе нужно, Сэм. Ты поступил чер-
товски глупо, ты был слишком уверен в своей правоте и рас-
суждал очень по-мужски, когда отверг ее предложение. Пони-
маешь, я это знаю, потому что мы разговорились с ней как-то
ночью, когда она была здесь на выставке мод «Григги». Я ду-
маю, она тогда пыталась понять, следует ли ей бежать с графом
Фольком. Ей нужно было высказаться и получить дружеский
совет. Вот все, что я могу тебе сказать.
— Мардж, ты можешь хоть чуть-чуть отступить от правил?
Ему хотелось попросить ее о помощи, но он не мог заста-
вить себя сделать это. Он прикинул, не принудить ли ее помочь
ему силой, но тут же передумал. Если уж ей доверили работу
на такой точке, значит, она наверняка сумеет дать отпор.
Дареллу очень не хотелось верить в то, что у Дэйдри могли
быть свои собственные мотивы, не столь явные и поверхност-
ные. И чем больше Мардж и Женева пытались отбить у него
охоту разобраться в этом деле, тем острее ощущал он необхо-
димость самому докопаться до истины.
Дарелл резко поднялся, подошел к окну и взглянул вниз, на
заснеженную улицу и фантастические горы, окружавшие Тигенс-
берг. Альпийское ущелье погрузилось в великолепный багрянец.
Теперь стало заметно движение, от лыжных трасс мчались мало-
литражные «фольксвагены», окрашенные в цвета заката. Лыж-
187
ники казались Дареллу очень молодыми. Знакомых лиц он не
заметил.
Потом он опять повернулся к Мардж Джонс. Та выглядела
чуть старше тех молодых людей, которые перекликались на
склонах гор, и он вспомнил, что ей около тридцати. Ее умные,
прекрасные глаза были полны сочувствия.
— Не могла бы ты сказать по крайней мере, почему Женева
решила связаться с западногерманским бюро Гелена?
— Мы с ними дела не имеем, — поспешно ответила она.
— Один из этих молодцов уже получил от меня по заслугам,
пришлось пересчитать ему зубы. Он разговаривал со мной так,
будто имел указания от тебя или из Женевы. Кажется, все вокруг
хотят заставить меня вернуться домой. Я стал помехой для сис-
темы просто потому, что нахожусь здесь. Это очень плохо, так как
я намерен здесь оставаться, пока не получу сведений об исчезно-
вении Дэйдри Пэджет, достаточных для дальнейших поисков.
Рыжеволосая девушка прикусила пухлую нижнюю губу.
— Я думаю, разговор с людьми Гелена был тебе неприятен.
Им не стоило вмешиваться.
— Ты уверена? — вызывающе бросил он. — Ты же не зна-
ешь, почему Дэйдри сорвалась с места с графом Фольком, от-
ступилась от своих и скрылась с ним на Востоке. Ты не знаешь
и того, почему этим заинтересовалась западногерманская раз-'
ведка, верно? Если их не нанимала Женева, что они здесь де-
лаю7? Это все наводит на мысль, что я прав.
Она энергично замотала головой.
— Сэм, любовь слепа, и тебе очень хочется верить, что твоя
девушка невиновна и все еще тебя любит; твоя мужская гор-
дость уязвлена. Но я открою тебе наш, женский, секрет, доро-
гой. Может быть Дэйдри любит тебя, но она, несомненно, лю-
бит и Фолька тоже. Этого исключать нельзя. Бруно Фольк —
завидный мужчина.
— Я мало что о нем знаю. Только имя. Можешь что-нибудь
рассказать, Мардж?
— Ничего.
Он налил себе вторую порцию виски. Девушка внимательно
наблюдала за ним. В помещении стало темнеть, но Мардж не
включала богато разукрашенных ламп. Он перевел дыхание и
спокойно спросил:
— Мардж, я знаю только, что все началось неделю назад.
Я. лежал в госпитале в Афинах, куда угодил после операции,
которую мы назвали «Каирские танцовщицы». В Синайской
пустыне...И вдруг получаю приказ сообщить в Женеву все, что
188
мне известно о женщине, которая сбежала на Восток. Речь, ко-
нечно, шла о Дэйдри. Наши отношения с ней продолжались'
довольно долго. Полагаю, они были уверены, что я знаю ее
лучше, чем кто-либо, и разберусь в обстановке. Но когда я
туда прибыл, ситуация резко переменилась. Я почувствовал та-
кую подозрительность, будто совершил преступление — уже
тем, что просто был знаком с Дэйдри. Обычная экстремист-
ская тактика — обвинить человека по ассоциации, ты же зна-
ешь. Так что к собранной информации меня не допустили. Я
был окружен каменными лицами и плотной завесой молчания.
Дарелл перевел дух и продолжил:
—	Конечно, я знаю этот способ обработки, Мардж. Так мы
поступаем, если подозреваем в предательстве, ненадежности
или обнаруживаем тонко работающих двойных агентов.
—	Никто о тебе такого не думает, Каджун.
—	Не уговаривай, — отрезал Дарелл, — я достаточно долго
работал, чтобы не почувствовать недоверия.
Рыжеволосая девушка наклонилась вперед, и Дареллу бросил-
ся в глаза глубокий вырез ее блузки мужского покроя. Мардж за-
курила сигарету. В наступивших сумерках от пламени спички ее
глаза вспыхнули зеленовато-желтыми огоньками.
—	Может быть, по их мнению, ты принимаешь это дело
слишком близко к сердцу, — заметила Мардж.
—	Но я пока не утратил самообладания. Я бы мог работать с
любым человеком, которому это дело поручат. Не думаю, что
Дэйдри поступила так по своей вине. Не могу я в это поверить.
Здесь кроется нечто куда более сложное. Полагаю, все это при-
думано, чтобы добраться до меня лично. Но что может за этим
стоять, мне пока непонятно.
—	Ты, Сэм, считаешься достаточно опытным профессиона-
лом. Но сейчас ты совсем на него не похож.
—	Я не знаю, на кого я похож. Это просто мое ощущение.
Назови это инстинктом, предчувствием, интуицией...
—	Назови это любовью, — продолжила Мардж, — назови это
ревностью...
Глава 5
Ему хотелось вытрясти из Мардж правду. А вместо того он
проглотил свою порцию виски, прикидывая, сможет ли напоить
Мардж, чтобы у той развязался язык. Впрочем, он особо не наде-
ялся. Будь такое возможно, не работать ей здесь резидентом.
189
— Допустим, ты прав, Сэм. Допустим, твою девушку Дэйдри
Пэджет обманули или заманили на Восток с целью заполучить
тебя. Ты достаточно важная персона, и тобою нельзя рисковать.
Дарелл покачал головой.
— Сейчас я не представляю для них интереса. Ничего ново-
го им из меня не выжать.
— Ты уверен? А не может ли это быть чем-то вроде кровной
мести, связанной лично с тобой?
Он улыбнулся.
— Это для нашей работы слишком уж непрофессионально,
Мардж. В любом случае я все равно последую за ней.
— И рискнешь раскрыть секретную информацию?
— Им меня не поймать, я буду осторожен.
— Сейчас ты не слишком настроен осторожничать.
— Думаю, тебе понятно, Мардж, что я сейчас зол. Я просил
помощи и не добился, и это меня угнетает.
— Ты же знаешь почему.
Дарелл почувствовал, что зашел в тупик. В комнате стало
темнее. Загадочный зеленый свет проникал в окно со стороны
альпийских вершин. Такого же цвета, как и глаза Мардж. О ней
нельзя было сказать ничего плохого. Но под этим взглядом он
чувствовал себя как жук, насаженный на булавку.
Дарелл поднялся и подал Мардж кожаную сумку с шифроваль-
ным аппаратом. Та молча ее взяла и прошла через маленькую,
очень женственную спальню с белыми нарядными занавесками,
через гардеробную в мансарду. Там была оборудована радиотеле-
фонная станция с прослушивающими и записывающими прибо-
рами, там же стояла кровать и втиснулась маленькая кухня для
транзитных агентов, вынужденных жить скрытно. Тут же помес-
тились небольшой зеленый стальной сейф и старая кодирующая
аппаратура. Мардж вставила новое устройство в предназначенную
для него ячейку, отложила в сторону кожаную сумку и поверну^
лась к Дареллу со слабой, едва заметной улыбкой.
— В этом деле не стоит все согласовывать с Женевой, Сэм.
Тут я с тобой согласна. В жизни всякое бывает. Теперь я немно-
го расскажу о том, что мне известно по делу Дэйдри Пэджет.
Дарелл, сдерживая ярость, спустился с Мардж по лестнице.
Пока она говорила, ее зеленые глаза внимательно наблюдали за
ним, следили за его реакцией. Мардж встретила Дэйдри на вы-
ставке мод в «Оберхаусе». Женева прислала обычное сообщение
насчет ее отношений с Дареллом, но это еще ничего не значи-
ло, так как Дарелл в это время находился на Ближнем Востоке,
и было известно, что он должен вернуться в Афины. Задача
190
Дэйдри на выставке была обычной. Она прилетела из Рима
больше для отдыха, чем для работы, вместе с графом Фольком.
Когда Дэйдри стали замечать с ним постоянно, Мардж решила
с ней встретиться.
— Почему ты забеспокоилась?
— Фольк с 1948 года номинально имел австрийское граж-
данство и силезский титул с многовековой родословной. Это
связывало его с Восточной Германией, хотя семейные владе-
ния там давно раздали крестьянам. Тем не менее в 1959 году
Фольк перевел в государственный банк в Вене немалую сумму
со своего счета в Цюрихе. И мы не смогли докопаться до ис-
тинного источника этих капиталов. Неудивительно, если ты
что-то знаешь о правилах швейцарских банкиров. Он утверж-
дает, что получил их еще до того, как советская военная ма-
шина докатилась до Берлина, и хранил все это про черный
день. Ха-ха.
Мардж Джонс рассказывала историю Фолька ровным дело-
вым тоном.
— Мы долго следили за Фольком, полагая, что его законсер-
вировали для будущих заданий. Но он хорошо вписался в ка-
питализм. — По губам Мардж скользнула усмешка. — Деньги,
которые ему выдали как эмигранту-аристократу, чтобы помочь
встать на ноги, были разумно вложены в Австрии в металлур-
гическое производство, которое превратилось в крупнейшее пред-
приятие порошковой металлургии в этой части Европы. Фольк
стал миллионером, получая доходы от вложенных в Народную
демократию капиталов. Он часто выезжает в Словакию и Вос-
точную Германию, кстати, под предлогом деловых контактов.
Мы ему не препятствовали.
— Он подозревает о слежке?
— Мы считаем, что нет. Но .работа велась бессистемно. Улик
против него нет. Он очень учтив, красив, космополитичен. Арис-
тократ высшей пробы, который все-таки замарал свои руки ра-
ботой, но очень удачливый. — Мардж Джонс рассмеялась. — Уви-
дела бы меня моя мама в такой компании! Когда я закончила
колледж, отправилась в Европу и получила шанс заняться здесь
малым бизнесом, я и не предполагала, что все завершится так
романтично. Но знаешь, мне моя работа нравится. И я чувст-
вую, — сказала Мардж серьезно, — что занята важным делом.
— Расскажи мне еще немного о Фольке.
— Хорошо. — Она задумчиво облизнула пухлую нижнюю
губу. — Он красивый-блондин, физически прекрасно развит;
водит «Мерседес-220 SE» цвета серого металла с откидным вер-
191
хом, венский номер 45-606К; любит бобслей, лыжи, охоту,
парусный спорт, танцы и романы. И во всем этом у него не-
малый опыт. Так что не обвиняй Дэйдри.
Дарелл промолчал.
— После здешней выставки мод они с Фольком направились
в Вену под предлогом посещения нового замка на Дунае. Ро-
мантично, не правда ли? Мы послали вслед обычного агента.
Из-за твоих с ней контактов. Центр внимательно следил за то-
бой, пока ты мотался по Синаю, упустив Франца Беллау.
Мардж сделала паузу.
— Тебя не раздражает, что мы столько знаем о тебе и о Дэйдри?
— Немного, — согласился Дарелл.
— Но кому из нас удается сохранить в тайне свою личную
жизнь, Сэм?
— Хотелось бы большего. Плохо, когда вокруг тебя враги, но
не хочется искать врагов среди людей, с которыми работаешь.
— Кому в этом мире можно верить? — Мардж Джонс косну-
лась кончиком пальца нижней губы. — Дома многое казалось
проще. Занимаясь разными науками в старом добром универ-
ситете, я никогда не думала, что буду жить как в аквариуме.
— Ты действительно так себя чувствуешь?
Мардж одарила его шаловливой улыбкой.
— У меня свои трудности. Я не всегда одинока, Сэм. Но у
меня не было ничего такого, как у вас с Дэйдри. Должна заме-
тить, что даже мне она показалась человеком незаурядным.
— Да, это так.
— Приятно слышать, Сэм. В наше время люди опасаются
пускаться в сантименты. Ты мне начинаешь нравиться, Сэм.
— Что случилось с Фольком и Дэйдри в Австрии?
— Всего мы точно не знаем.
— Но все же?
— Хорошо. Они прибыли, и, боюсь, тебе это не понравится, Сэм.
— Продолжай, — безразлично бросил он.
— Хорошо. Они поженились.
Новость была словно удар по голове. Во рту мгновенно пере-
сохло, и он закрыл глаза. А затем услышал свой голос, бесцвет-
ный и спокойный:
— Это была гражданская церемония?
— Нет, все произошло в доме пастора, недалеко от нового
поместья Фолька в Австрии.
— Это проверено?
— Есть письменное сообщение, но возможна и дезинфор-
мация...
192
— Почему ты так считаешь?
— Потому что Женева теперь не может найти священника.
Он поехал в отпуск в Цюрих, но там его не видели, и женев-
ский центр этим обеспокоен. Я назову тебе его имя и место, где
он собирался остановиться. В конце концов с ним следует по-
говорить: обыскивая его дом, люди из венского отделения на-
шли письмо, спрятанное в алтарном экземпляре Библии. Туда,
должно быть, его положила Дэйдри.
— Сама?
— Да. Письмо было адресовано ее работодателю из римской
газеты, она в нем сообщала, что выходит замуж и переезжает в
Силезию, в Восточную Германию.
Дарелл побледнел, несмотря на темный загар, которым об-
завелся в Синайской пустыне.
— Даже так? У кого это письмо?
— Оно в женевском центре. И там же было вчера, когда ты с
ними разговаривал. Я сожалею, что приходится упоминать об
этом, Сэм. Но ты сам хотел все узнать.
— Не имеет значения. Почерк проверили?
— Конечно. Нет сомнений, что письмо написала она сама,
Сэм.
— А Бруно Фольк? Он что, отказался от западного комфор-
та, чтобы вернуться назад за железный занавес? Если он закон-
сервированный агент, как ты полагаешь, то не было никакого
смысла разрушать его прикрытие женитьбой на Дэйдри.
— Разве что кто-то полагает, — осторожно заметила Мардж, —
что цена будет не слишком высока, если удастся заполучить и тебя
тоже. С другой стороны, почему бы ему не вернуться? У него за-
конный бизнес и в Словакии, и в Силезии. Особенно в Силезии,
где расположены шахты, поставляющие сырье на его металлурги-
ческие заводы. Не вижу причин, почему бы ему не вернуться...
после медового месяца.
— Звучит неубедительно. Не похоже на правду, — возразил
Дарелл.
— Тогда позволь нам самим заниматься этим делом, Сэм.
— Я вообще не верю, что Дэйдри вышла за него замуж.
— Почему? Она его любила, я тебя уверяю. Не заметить это
мог только слепой. Это было видно даже по тому, как Дэйдри
с ним разговаривала. Если уж я взялась за это дело, Сэм, то,
поверь, для твоего же блага.
Дарелл встал и заходил по комнате. Уже стемнело. Рыжеволо-
сая девушка включила свет и задернула занавеси. Из «Оберхауса»,
с верхнего конца улицы, доносились звуки музыки. Мардж спро-
7 Э. Эроне «Школа шпионов»	193
сила Дарелла, когда он ел в последний раз, и тот ответил, что не
помнит и что это вообще не имеет значения.
— Не принимай все так близко к сердцу, Каджун, — сказала
она серьезно. — Я сейчас соображу чего-нибудь поесть. Еще
дома я освоила старинные кулинарные рецепты Среднего Запа-
да. Могу приготовить бифштексы с косточкой и домашнее жар-
кое. Есть хорошее рейнское вино и французский хлеб. Вино в
доме есть потому, что я не пью его с тех пор, как покинула
в прошлом году материнский дом и занялась здесь бизнесом.
Может быть, ты предпочитаешь пиво?
Он спокойно посмотрел на нее.
— Я хочу уехать.
— Поедим и поедем вместе.
— Вместе?
Мардж смиренно вздохнула.
— Мне приказано убедить тебя отказаться от этой затеи. Но,
видимо, это невозможно, и ты намерен сунуть голову в петлю,
невзирая на все мои доводы. — Она недобро ухмыльнулась. —
У меня есть против тебя и другие средства, но, боюсь, из-за
Дэйдри,'они не годятся. Однако на случай, если тебя не удаст-
ся уговорить или отвлечь, мне дана еще одна директива. В этом
случае я должна ехать с тобой.
— Как инструктор и полезный попутчик?
— Понимай как знаешь. Но я должна быть рядом с тобой и
помочь избежать лишних неприятностей.
Дарелл почувствовал себя лучше.
— Тогда давай поедим, — сказал он.
Глава 6
В восемь часов Дарелл поднимался по пустынной деревен-
ской улице к. «Оберхаусу». Ему было приятно вспоминать бол-
товню Мардж: о днях учебы в колледже ?Огайо, о решении,
которое сделало ее владелицей магазина в этой уединенной
швейцарской долине. А может, это просто был шок от извес-
тия о возможном замужестве Дэйдри, хотя он и отказывался
принимать его как свершившийся факт. Мардж была живым
и разговорчивым человеком, привлекательным в лучшем смыс-
ле этого слова. Он подозревал, что она попытается отговорить
его от поисков Дэйдри. Но этого не могло случиться просто
потому, что он никогда бы не бросил дело, за которое взялся.
А в случае с Дэйдри тем более.
194
Мардж предложила двинуться в путь немедленно.
— Поездов сегодня больше не будет, но, я полагаю, ты хо-
чешь выехать сейчас же.
— Как можно скорее. Когда следующий поезд?
— Утром. Но у меня есть машина. Куда мы направимся?
— В Вену, а потом в замок Фолька на Дунае, послушаем пе-
ние сирен в тамошних лесах.
— Звучит романтично.
— Куда там, — ухмыльнулся Дарелл. — Скорее всего там
будет темно и грязно.
— Я намерена избавиться от магазина. С тех самых пор, как
меня взяли к вам на работу. Магазин у меня был и до этого, а
теперь я только и делаю, что собираю сведения для передачи по
радио, зарабатываю на жизнь, составляя стандартные отчеты.
Неплохо бы ненадолго отсюда вырваться.
— Не уверен, что тебе следует ехать со мной. Это опасно, и
у тебя нет нужной подготовки.
— Нет? — Она вызывающе глянула на него. — Попробуй
проверить меня в деле. Дома меня все боялись, ведь отец на^
учил меня приемам дзюдо и каратэ. В Женеве меня проверяли.
Думали позабавиться. Но я показала жокеям канцелярских сто-
лов, что это не игрушки. За меня не беспокойся, Каджун. Меня
голыми руками не возьмешь. Отец любил охоту на тигров; Про-
водил отпуск в Нагпуре в Индии и брал нас с мамой с собой.
Помню, как я завалила огромную тварь, которая подкралась к
нам из-за большого дерева и едва не бросилась на отца. У меня
был его винчестер калибра 485, заряженный картечью. И этого
оказалось многовато для зверя. Для меня, правда, тоже. — Она
рассмеялась. — Может, это не складывается в портрет благопо-
лучной семьи со Среднего Запада, но таков уж был мой отец.
Я росла в окружении всевозможного оружия, и у меня был свой
роскошный пистолет калибра 38. ,Все будет хорошо, Сэм. Не
сомневайся.
Дарелл попросил ее узнать, как идут дела у Руди Кемпа,
агента Гелена С' разбитой челюстью. Мардж пообещала испол-
нить просьбу, а затем в течение часа заехать за ним в «Оберха-
ус». Она беспечно чмокнула Дарелла в губы, он открыл заднюю
дверь магазинчика и окунулся в бодрящую атмосферу альпий-
ского вечера.
Над горой Зуттшпиг повис серп луны, заливая снег ярким
серебристым светом и делая тени черными, как вороново кры-
ло. Снег поскрипывал под каблуками. Слабый ветерок дул Да-
реллу в лицо, принося с альпийских вершин дыхание смерти.
195
Он поспешно поднимался по улице к огням, суете и музыке
«Оберхауса».
Признаков присутствия Кемпа или его сообщников не было,
хотя в баре было битком и в ресторане тоже. Фрау Шмидт —
монолитом из жира — возвышалась над широкой резной стой-
кой, обозревая свою империю туризма и звонкой монеты. На
Дарелла она взглянула так, будто никогда не видела его преж-
де. Когда он вошел в номер, чтобы собрать вещи, телефон звяк-
нул и тут же замолчал.
Дарелл выдержал паузу, держа руку на выключателе, затем
выключил свет: лунное сияние разлилось по комнате. Свет про-
никал и со стороны автостоянки, где было людно и шумно. Да-
релл осторожно снял трубку.
— Герр Дарелл? — женщина говорила по-английски с немец-
ким акцентом. — Это вы, сэр? Герр Дарелл?
— Да. Лотти Шмидт?
— Точно. Я сейчас на коммутаторе. Я видела, как вы вошли.
Мама заставила меня сегодня вечером поработать. Нам срочно
нужно увидеться.
— В чем дело, Лотти?
— Я должна выполнить свой долг. Вы можете мне доверять,
все в порядке, это не связано с Рудольфом Кемпом.
— Где он, кстати?
— После того, как вы подрались, он уехал. Это неприятно,
но он... он использовал меня....и я не поняла, что могу не оп-
равдать оказанное мне доверие...
— Какое доверие?
— Это связано с фрейлейн Дэйдри Пэджет. Перед отъездом
с графом Фольком она мне сказала, что, разыскивая ее, вы мо-
жете скоро оказаться в Тигенсберге. Я не знаю, на что она на-
деялась, герр Дарелл, но она написала письмо, которое просила
незаметно передать вам. Руди Кемп узнал о письме, видимо, я
проболталась, и очень хотел его получить. Но я до последнего
времени толком всего не понимала...
— Ты отдала ему письмо? — спросил Дарелл.
— Конечно нет. — Лотти Шмидт вздохнула. — Но он такой
красивый и такой шутник, с ним было интересно, пока... пока
здесь не появились вы...
— Лотти, мне нужно это письмо.
— Понимаю, но я не могу оставить коммутатор. Постараюсь
найти Карлу, чтрбы она меня подменила минут на пятнадцать.
Мы могли бы с вами где-нибудь встретиться... может быть, в
пустом коттедже фрейлейн Пэджет?
196
— А почему не здесь?
Тут он вдруг услышал резкий треск; несколько щелчков с
коммутатора; громкий мужской голос с американским акцен-
том, требовавший горничную; тревожный вздох Лотти. Потом
наступила тишина.
Дарелл положил трубку.
Все это ему нс нравилось.
Но и проигнорировать сообщение он не мог.
В его номере побывала горничная, расправила перину и боль-
шое одеяло, набитое гусиным пухом. Прочее осталось нетрону-
тым. Дарелл принюхался, не ощутил ничего особенного и не за-
метил ничего необычного. Он закурил, чирканья спички не было
слышно в шуме, доносившемся снизу из бара и ресторана.
Дарелл проверил револьвер, который дал ему в Афинах Кса-
накиас, — бесшумный «смит-и-вессон» 38-го калибра, довольно
приличное оружие, с запасом патронов. Но оставалось ощущение
необычности всего происходящего, и он не слишком ясно пони-
мал, как ему быть. Револьвер Дарелл сунул во внутренний кар-
ман пиджака. Новый голубой костюм тоже был куплен для него
в Афинах Ксанакиасом, и пока он чувствовал себя в нем непри-
вычно. Револьвер мешал, оттягивая карман, но выбора не было.
Спустя четырнадцать минут он вышел из комнаты, спустил-
ся, как и прежде, по задней лестнице и зашагал вверх по тро-
пинке между отдельными маленькими шале для важных гостей
«Оберхауса». В некоторых из них горел свет. Подходя к номеру
семь, Дарелл заметил, что дверь приоткрыта, но света внутри не
было. Этакое угрожающее приглашение.
Не останавливаясь, Дарелл описал круг через теннисный
корт, мимо закрытого, на зиму плавательного бассейна, и вер-
нулся к шале номер семь через три с половиной минуты.
Все оставалось по-прежнему.
Он вошел внутрь с предельной осторожностью, руководству-
ясь всеми формальными правилами НРП — нелегального рис-
кованного проникновения. Он ожидал ловушки или, наконец,
Руди Кемпа и был готов к этому.
Но ничего не случилось.
Дарелл остановился у двери, прижавшись спиной к стене, и
вспомнил, как здесь пахло духами Дэйдри. Но теперь запах был
другим, тянуло гарью. Ему понадобилось несколько секунд, что-
бы понять, что он принюхивается к запаху горелой бумаги^
— Лотти? — произнес он в темноту.
В удушливой темноте дым висел, как легкое покрывало. У него
вдруг перехватило дыхание.	' '
1Я7
— Лотти? — снова позвал Дарелл.
Ответа не последовало. Он его и не ждал.
Его охватила сильнейшая тревога, но не за себя. Когда про-
фессионал имеет дело с профессионалами, цена риска извест-
на им обоим. Но дилетант, который суется не в свое дело, почти
всегда попадает в беду....
Он щелкнул выключателем. Позади кровати загорелась лампа.
Дарелл метнулся через комнату, схватил черную стеклянную
пепельницу и попытался спасти скомканные клочки бумаги,
которые еще дымились. Это было письмо Дэйдри к нему. Не-
смотря на то что в его пальцах оно тут же рассыпалось в чер-
ную сажу, Дарелл мельком заметил ее размашистый почерк й,
как во сне, сумел разобрать слова «Сэм, дорогой», — и еще: «Я
сожалею...»
Его охватила ярость.
— Лотти!
Он понял, что его провели, с помощью кнута и пряника вве-
ли в заблуждение. Он чувствовал себя ослом, но, кроме заготов-
ленной ему роли, другого выхода не видел.
Теперь игра стала смертельно опасной.
Девушку Дарелл обнаружил в ванной комнате.
Ее явно застигли врасплох. Но это ничего не значило, убий-
ца был опытен, и даже попытайся она поднять тревогу, исход
был предрешен. Она, должно быть, поправляла помаду на гу-
бах перед зеркалом в ванной. Это можно было заключить по
жирному алому мазку в углу ее рта и нелепой полосе на пух-
ленькой девичьей щеке. В узких подкрашенных глазах засты-
ло самодовольство. Ее ударили тонким стилетом прямо в шею.
Профессиональная работа, быстрая, бесшумная и, надо пола-
гать, безболезненная.
Дарелл чуть расставил ноги и зло фыркнул, поморщившись
при виде тесноватой юбки Лотти, которая высоко задралась,
обнажив бледные округлые бедра. Она больше не сможет вер-
нуться в Женевский университет, не сможет помогать своей
матери, фрау Шмидт, в хлопотах по содержанию доходного
«Оберхауса» на благо его отсутствующих хозяев. Она ничего не
сможет. Она уже сделала свой последний шаг.
И в этом, до известной степени, была его вина.
Дарелла охватила ярость, ведь он одновременно лишился и
девушки, и письма Дэйдри. Не ошибся ли он, первым подой-
дя к Лотти и Рудольфу Кемпу? Дарелл сомневался, что это
дело рук Руди, но в конце концов решил, что неразумно тра-
тить время на подобные размышления.
198
В своей работе он взял за правило избегать внимания пуб-
лики и местной полиции, старался, чтобы его имя никогда не
попадало на страницы местных газет или в полицейские свод-
ки. И если не поторопиться, то можно оказаться в любой из
этих нежелательных ситуаций.
Дарелл не мог представить, что же в содержании письма
Дэйдри могло стоить жизни невинного человека. И вынужден
был признать, что Лотти к делу совершенно непричастна. При
взгляде на нее ему вдруг показалось, что на месте Лотти ле-
жит Дэйдри; он содрогнулся, ощутив горечь во рту.
И тут почувствовал, что кто-то вошел в коттедж.
Это было сделано искусно, бесшумно, за исключением един-
ственного звука. Этого незваный гость не мог предвидеть. Часть
снега, свисавшего с крыши, рухнула вниз от двери.
Дарелл оставил свет включенным над кроватью в большой
комнате. Было слишком поздно выключать второй светильник
здесь, в ванной. Но теперь он был наготове. Он слышал, как
очень мягко закрылась входная дверь; оценил расстояние до
двери в ванную. Ему надо было перепрыгнуть через раскинутые
ноги Лотти, но, затаившись в углу, Дарелл не мог этого сделать.
Прыгнув, он должен был стрелять первым, на поражение. Во-
просы оставались на потом. На это Дарелл решиться не мог,
ведь ему пришлось бы стрелять наповал, а он не был уверен, что
хочет этого. Он осторожно и медленно достал револьвер. Из
соседней комнаты не доносилось ни звука. Кто бы там ни на-
ходился, он умел терпеть и тоже выжидал.
Пауза затянулась. Дарелл слышал свое дыхание, пульс сту-
чал в висках. Слабо тикали его часы. Откуда-то издалека доно-
силась танцевальная музыка — это играл оркестр в ресторане
«Оберхауса». Мимо дома по хрустящему снегу прошла парочка,
звучали спокойные, мягкие итальянские фразы.
Новый револьвер в руке Дарелла вдруг показался ему тяже-
лым и неудобным. Он не мог больше ждать. Его ожидала Мардж
Джонс. И он не мог допустить, чтобы она была втянута в эту
историю.
Дарелл решил, что незваного гостя придется убрать. Отчаян-
но балансируя, он перешагнул через ноги девушки, не издав ни
звука. В тот же самый момент человек в соседней комнате тихо
звякнул чем-то.
Дарелл подскочил к дверному проему с оружием наготове.
— Руки вверх!
Перед ним возникла неясная фигура...и он едва не застрелил
своего лучшего друга.
199
Глава 7
Грек Майк Ксанакиас был плотным, коренастым мужчиной,
опытным сотрудником афинского отделения, человеком семей-
ным, окруженным кланом многочисленных родственников, оби-
тавших в efo квартире в Плаке, — кланом, на счету которого была
горькая история борьбы и потерь во время гражданской войны.
Ксанакиас был умен, беспощаден и предан. Последний раз Да-
релл видел его два дня назад в аэропорту Афин.
При виде револьвера Дарелла глаза Майка угрожающе сверк-
нули. Автоматический пистолет в его руках уравнивал их шан-
сы. Подозрение в его глазах вспыхнуло, погасло и сменилось
грустной усмешкой.
— Сначала ты опусти пистолет, Майк, — сказал Дарелл.
— Ты мне не доверяешь?
— Мне навесили ярлык потенциального предателя. А преда-
тели не имеют права на снисхождение. Убери Пистолет.
— Я пришел сюда, чтобы присоединиться к тебе, Каджун. Не
для того, чтобы припереть тебя к стене, а чтобы помочь.
— Хорошо. Тогда делай так, как я сказал.
Ксанакиас осторожно отложил пистолет в сторону. На нем
были мешковатый, ворсистый темно-серый костюм и начищен-
ные остроносые ботинки. Усы торчали в разные стороны, а
скулы выдавали наличие турецкой крови. Но сейчас, когда он
отложил оружие, его коренастое, крепкое тело постепенно рас-
слабилось, и Майк стал похож на почтенного отца семейства,
каким и был на самом деле.
— Все верно, Сэм. Нам стало известно, что ты получил при-
каз вернуться домой, а потом мы узнали, что ты поехал сюда в
поисках Дэйдри. Я взял отпуск и последовал за тобой.
— Тебя послал Центр?
— Они тут ни при чем. Поверь мне. Я приехал всего полчаса
назад. Дорога сюда, в этот чертов тупик, достаточно скверная,
однако в Фессалии и Македонии бывают дороги и похуже. Пона-
добилось не так много времени, чтобы найти тебя. Сэм, ты не
должен действовать без прикрытия.
— У меня не было времени организовать хоть какое-то при-
крытие, — буркнул Дарелл, все еще напряженный. — Мне при-
дется избавиться от тебя, Майк.
— Я этого ожидал.
— Сходи в ванную и взгляни, что там.
Глаза Ксанакиаса вспыхнули.
— Что-то не так?
200
— Пока что я не могу понять в чем дело.
При других обстоятельствах, всего два дня назад, Дарелл
счел бы, что Ксанакиас — один из тех немногих людей, кому
он может полностью доверять. Теперь же он не был уверен ни
в чем. Он внимательно наблюдал, как коренастый брюнет за-
мер в дверях ванной, глядя на лежавшую там мертвую девушку.
В лице Ксанакиаса не дрогнул ни единый мускул. Он вздох-
нул, сложил руки на животе, проступившем под шелковой ру-
башкой, и повернулся к Дареллу.
— За что, Сэм? Кто она такая?
— Лотти Шмидт была просто ребенком, которому нравилось
развлекаться; еще ей нравились симпатичные мужчины нор-,
дического типа. У нее было для меня письмо от Дэйдри. Те-
перь от него осталась лишь зола. Может быть, все это и под-
строено, но я не уверен. Я вообще не уверен во всем, что
здесь происходит. И не смотри на меня так, словно ты дума- _
ешь, что это я ее убил. Я тут ни при чем, — коротко объяс-
нил Дарелл.
— Это работа профессионала, — заметил Ксанакиас.
— Она тебе знакома?
— Мне уже приходилось видеть такое. С этим оружием ра-
ботают люди из СПК*. Оно действует быстро и эффективно.
— Правильно. Могли быть и они. Теперь объясни мне, по-
чему ты здесь?
— Сэм, успокойся. Я сказал тебе правду. Никогда раньше я
не видел тебя в таком состоянии.
Я немного нервничаю. Все началось после того, как наши
собственные люди затеяли со мной какие-то игры и стали охо-
титься за мной с оружием в руках.
Ксанакиас покачал головой и поправил тыльной стороной
ладони густые черные усы. '
— Когда я узнал, что Дэйдри обвиняют в предательстве и что
ты не поверил в это и наплевал на все приказы, я сам попытал-
ся наскоро кое-что разузнать. От твоего прошлого задания ос-
тались кое-какие ниточки, а именно — бегство Франца Беллау
в Синайской пустыне. Ты же помнишь, этот карлик может быть
очень опасен.
— Я не собираюсь забывать про Беллау.
— Я тоже. У меня с ним личные счеты еще со времен вой-
ны, с тех давних дней, когда всем заправляли нацисты. Да и
после, когда красные пытались захватить Грецию. Это были
СПК — специальная группа из Восточной Германии. (Примеч. авт.)
201
плохие времена, Сэм,.и они становились еще хуже из-за та-
ких ловких, сильных и блистательных психопатов, как Беллау.
— Думаешь, он здесь? — спросил Дарелл и не узнал собст-
венного голоса. — Здесь, в Тигенсберге?
— Не знаю. Но его люди здесь. Когда ты уехал из Афин, ска-
зав мне, что Беллау удалось бежать из ОАР1, я поручил за ним
проследить. Беллау направился прямо в Женеву, это произошло
две недели назад, когда ты еще был в госпитале. — Ксанакиас
выразительно пожал плечами. — А почему бы ему и не оказать-
ся здесь, Сэм? У него к тебе тоже немалый счет, и он тебя не-
навидит. Ты расстроил его планы на Ближнем Востоке, вытолк-
нул его из службы Гелена и, можно сказать, стал его личным
врагом номер один. Он не из тех людей, кто позволит другому
встать у него на пути. Он никогда не забудет и не простит тебе
того, что ты сделал с ним в Синайской пустыне, и я считаю, что
он может быть причиной всех твоих неприятностей. Он может
стоять за... исчезновением Дэйдри, Сэм. А почему бы и нет?
Почему этого не может быть, подумал Дарелл. В деле, ко-
торым он занимался, у него никогда не было столь опасного
противника, и никто никогда не был так близок к тому, что-
бы убить его. Этот человек скрывался под личиной герра ин-
спектора Франца Беллау из службы ФСИ в Пуллахе, неподалеку
от Мюнхена. От рук Беллау погибло немало хороших людей,
за них следовало рассчитаться. В конце концов, победа доста-
лась Дареллу дорогой ценой. Его длительное лечение в афин-
ском госпитале было лишь частичной расплатой за все то, чего
он добился. И Беллау, чья сила была в тайных досье, относив-
шихся еще ко временам крушения нацистской империи, рас-
таял как дым в знойном воздухе Синайской пустыни, чтобы с
поразительной скоростью сплести новую паутину и ударить в
самую сердцевину всей жизни Дарелла.
Да, это мог быть Беллау. Слишком все походило на сеть,
которую без ошибок и колебаний могло сплести это чудовище.
Дарелл почти физически ощутил присутствие карлика, слов-
но прикоснулся к дьявольским миазмам и ощутил их запах.
Вспомнил крошечную фигуру, круглую голову и сверкающие
глаза, его привязанность к трости викторианских времен со
стилетом внутри, галстук в горошек, до блеска начищенные
черные ботинки и сверкающие гипнотизирующие глаза. Бел-
лау пережил послевоенные трудности при помощи архивов СС,
которые он тщательно скопировал и надежно спрятал для стра-
1 ОАР — Объединенная Арабская Республика (Египет).
202
ховки от мести тех, кого пытал и уничтожал. Подобно коту,
который в поисках спасения прыгает через огонь, он успешно
сохранил свои личные кадры и внедрил их в разведслужбу ФРГ,
используя все богатство своих тайных знаний как угрозу тем,
кто занимал в ней высокие посты.
Воспользовался ли Беллау этими архивами, чтобы по при-
бытии сюда нанести удар по самому чувствительному для Да-
релла — по Дэйдри? Дареллу очень хотелось знать, давно ли
Дэйдри знакома с графом Фольком. Был ли Фольк одним из
людей Беллау? Складывалось впечатление, что он угодил в жес-
токую ловушку, в сотканную специально для него опасную па-
утину, и ирония судьбы состояла в том, что его собственные
друзья повернули против него, став орудием в руках Беллау.
В этом был определенный смысл. Но он не видел оснований
сомневаться в Ксанакиасе. У него были собственные причины
ненавидеть Беллау, и опирались они на воспоминания о давних
ужасах оккупации Греции нацистами. Он тогда потерял отца,
замученного до смерти специальной командой войск СС; его
сестру изнасиловали и убили агенты Абвера; два старших брата
погибли во время партизанской войны, которая позже превра-
тила его древнюю страну в кровавые ошметки.
Да, у Майка тоже были причины ненавидеть Беллау.
— Сэм? — Дарелл повернул голову и взглянул на Ксанакиа-
са, который добавил: — Могу я передохнуть? — И слегка улыб-
нулся.
— Ровно столько, сколько мы можем себе позволить. Ты
намерен пойти со мной до конца, Майк?
— Если с тобой все в порядке.
— А предположим, я скажу, что со мной не все в порядке?
— Я уже объяснил, что мне нужно свести с Беллау счеты, и
если он в этом замешан, то я разберусь, хоть с твоей помощью,
хоть в одиночку.
Дарелл кивнул.
— Тогда будем действовать вместе.
Он рассказал Ксанакиасу о Мардж Джонс и о своих наме-
рениях этой ночью покинуть долину и отправиться на поиски
каких-то зацепок в австрийское поместье графа Фолька. Те-
перь возникали проблемы с телом Лотти Шмидт. Просто так
его здесь оставить нельзя — это вызовет международный скан-
дал, и имя Дэйдри неминуемо попадет в печать. После этого
всякая надежда незаметно проследить за ней будет потеряна.
Следовало к тому же учитывать, что убийца девушки все еще
мог оставаться где-то поблизости.
203
— Сэм, ты думаешь, ее убили из-за письма Дэйдри к тебе? —
Ксанакиас сунул в рот турецкую сигарету, но не закурил. —
Если так, почему его сожгли не до конца, словно хотели, что-
бы ты о нем знал?
— Чтобы заманить меня, — тотчас ответил Дарелл. — Это
приманка, чтобы заставить меня действовать.
— Они неплохо тебя знают.
— Прежде чем все это кончится, они узнают меня еще луч-
ше, — мрачно пообещал Дарелл.
Лотти Шмидт умерла совсем недавно. Понадобилось всего
несколько минут, чтобы вычистить ванную комнату, вытереть
туалетные принадлежности и ликвидировать все следы ее при-
сутствия. Следовало сделать так, чтобы до утра она исчезла. В
любую минуту фрау Шмидт могла разбудить эхо в альпийских
горах, обнаружив, что дочь сбежала со своего поста на комму-
таторе отеля «Оберхаус».
Ксанакиас задумчиво потеребил усы.
----Как насчет Руди Кемпа, о котором ты говорил? Похоже,
он вполне подходит для такой работы, как ты думаешь?
— Целиком и полностью, — сказал Дарелл.
— Неплохо бы нам оставить девушку в таком месте, чтобы
скомпрометировать его перед полицией. Но нет времени, так
что от этой заманчивой возможности придется отказаться. —
Лицо грека выражало явное сожаление.
* Позади маленького шале первый зимний снег, соскользнув-
ший с крутой альпийской крыши, образовал высокий сугроб, ко-
торый за зиму стал бы еще глубже и плотнее и, вполне возмож-
но, остался бы непотревоженным до самой весны. Дверь черного
хода открывалась прямо на него. На какой-то миг Дарелл ощутил
угрызения совести от того, как приходилось поступить с телом
Лотти Шмидт. Но ничего другого не оставалось. Его негодование
обратилось в ярость, обращенную на убийцу. Девушка’была всего
лишь невинным свидетелем, и не было никакой нужды убивать ее.
Ксанакиас помог вынести тело через черный ход, и они скры-
ли его в глубокой, пышной груде снега, наметенного под навесом.
Здесь было достаточно темно, и, хотя прислуга из шале протоп-
тала кое-где тропинки, можно было надеяться, что тело не най-
дут до тех пор, пока они не окажутся в полной безопасности да-
леко отсюда.
— Следующим будет Кемп, — выдохнул Ксанакиас. Он утоп-
тал снег над импровизированной могилой, и, чтобы скрыть сле-
ды, подпрыгнул, и обрушил новую лавину снега с заледенелого
карниза. — Мы можем уделить ему минут пять, верно?
2(И
— Или больше, — ответил Дарелл. — Пошли.
Но когда они вернулись в главный корпус отеля «Оберхаус»,
выяснилось, что немецкий агент исчез. Его не было ни в баре,
ни в номере, и его автомобиль, по словам сторожа, исчез со
стоянки. Герр Кемп, как сказал сторож, поспешно уехал около
двадцати минут назад.
— Сможем мы его догнать? — спросил Ксанакиас.
— Попробуем, — ответил Дарелл.
Глава 8
Мардж Джонс опоздала на несколько минут, и это обстоя-
тельство вызвало немалое беспокойство Дарелла, когда тот
вспомнил о том, как убили Лотти. Он с облегчением вздохнул,
когда из снега вынырнул темно-зеленый «пежо», и Мардж мах-
нула им рукой, притормозив перед входом в отель. Вещей они
не забирали, и, казалось, никто не заметил их отъезда. В маши-
не сразу стало тепло и тесно. Рыжеволосая девушка враждебно
разглядывала Ксанакиаса, пока Дарелл рассказывал ей, что слу-
чилось с Лотти Шмидт.
— Нам будет трудно путешествовать втроем, — она с явным
неудовольствием покосилась на Дарелла. — Предстоит долгая
дорога, и придется гнать вовсю.
Дарелл игнорировал все прочие причины, которые могли
вызвать ее неудовольствие.
— Сколько у тебя с собой денег?
— Триста американских долларов и довольно много швей-
царских франков. Все бы хорошо, но...
— Тогда давай посмотрим, сможем ли мы догнать Кемпа.
Мардж вела машину легко и уверенно. Лунный свет зали-
вал заснеженную долину, воздух был наполнен странным ис-
крящимся сиянием, словно ночь рассыпала на своих темных
покровах алмазную пыль. Если не считать постояльцев отеля,
все жители Тигенсберга давно уже крепко спали, спрятав го-
ловы под стеганые одеяла. Бак был полон. Мардж привязала
к багажнику *На крыше машины большой чемодан, но больше
ничего с собой не взяла. На ней были лыжная куртка, темные
длинные брюки и изящные сапоги с меховой отделкой. В тес-
ном автомобиле она распространяла теплый и удивительно жен-
ственный запах.
Машина круто повернула возле конечной станции фунику-
лера, озарив платформу светом фар, потом помчалась по из-
205
вилистой дороге, которая круто пошла вниз, и направилась к
единственному выходу из Тигенсберг^. Не прошло и минуты,
как деревня осталась далеко позади.
— Часто ходят поезда? — спросил Дарелл.
— Четыре раза в день. Дорога закрыта до утренних рейсов —
один вагон идет вверх, другой вниз в шесть часов утра.
— А автобусы?
— Не так часто, как поезда, и до девяти часов ни одного
рейса не будет — лыжный сезон еще только начинается. До
пересечения с дорогой номер двадцать, основной магистралью,
идущей на север, — семнадцать миль. Дорога довольно труд-
ная, но я часто ездила по ней и вверх и вниз, так что могу
вести машину с закрытыми гл азами... почти. — Она шаловли-
во улыбнулась.- — Если. Руди Кемп действительно выехал не-
задолго до нас, мы догоним его еще до выезда на автостраду,
при условии, что у вас достаточно крепкие нервы.
— На нервы не жалуемся.
— Тогда держитесь покрепче и молитесь.
Она,нажала на газ, и машина помчалась вперед по извили-
стой заснеженной дороге. Темные сосны танцевали в свете фар,
а когда дорога поворачивала, перед ними раскрывалась черная
бездна и казалось, что провал глубиной в тысячу футов манит
их из-за тонких столбиков дорожного ограждения. Машину
занесло, но в умелых руках девушки она быстро выровнялась.
В этот момент Ксанакиас хмыкнул и сказал:
— За нами идет машина.
— Я ничего не вижу, — возразила Мардж.
— Сейчас огни скрылись. Подождите минутку.
Дарелл повернулся, чтобы взглянуть назад. Через мгновение,
когда они выехали на длинный прямой участок, свет фар осве-
тил долину. В следующий миг свет снова исчез.
— Это может быть кто угодно — сказала Мардж.
— Ты, похоже, нервничаешь.
— Ну,, пожалуй, до сих пор, пока я в своем магазинчике сор-
тировала донесения и работала с шифратором, дул всего лишь
легкий ветерок...
— Хочешь, чтобы я повел машину?
— Нет, это были...только мысли вслух, не более.
В'слабом свете приборного щитка лицо ее было бледным,
но спокойным; полная нижняя губа прикушена крепкими бе-
лыми зубами. Они обогнули ферму, укутанную сверкавшим под
луной снегом. Рев мотора отдавался громким эхом, когда они
проскочили под железнодорожным мостом, а затем миновали
2»
станцию железной дороги и еще с полмили спускались по ле-
систому ущелью.
Позади вновь вспыхнул свет фар. Но теперь он был гораздо
ближе. Их явно преследовали.
Когда это случилось, по оценке Дарелла, они преодолели
миль пять. Время от времени они с грохотом пролетали по
мостам, перекинутым через замерзшие ручьи, которые ярко
вспыхивали в свете фар. Тени подступали с обеих сторон все
ближе по мере того, как ущелье становилось уже, и отроги
высоких гор сближались друг с другом, чтобы образовать бу-
тылочное горлышко, ведущее в долину Тигенсберг. И едва Да-
релл подумал, что их может ждать впереди, он это увидел.
Девушка испуганно вскрикнула, пытаясь остановить маши-
ну. Дорогу впереди перегораживал плотный сугроб. Задок ма-
шины занесло, и свет фар заметался по сторонам, пока Мардж
отчаянно старалась совладать с рулем.
Они находились в самом узком месте при въезде в долину,
где мощные горные отроги сходились ближе, образуя тесный
проход. Ущелье поросло сосновым лесом, и в том месте, где
дорога ныряла под железнодорожное полотно, чтобы миновать
двойной мост над потоком, лежали два больших дерева, кото-
рые полностью отрезали им возможность проскочить и про-
рваться.
Левое колесо так сильно ударилось о насыпь, что их всех
швырнуло друг на друга в накренившемся автомобиле. На ка-
кое-то мгновение, показалось, что они сейчас опрокинутся и
покатятся с дороги вниз по склону, к стремительной порожи-
стой реке.
Мардж всхлипнула, потеряв контроль над машиной, но Да-
релл перегнулся, схватил вырвавшийся из ее рук руль и снова
вывел машину на дорогу. Их окутал свистящий вихрь сухого
мелкого снега, поднятого передними колесами. Сквозь снег
проступил завал в тени железнодорожной насыпи. Заскреже-
тал металл, зазвенело разбитое стекло, и они остановились,
оказавшись погребенными под тремя футами веток.
Какое-то время слышалось только поскрипывание остываю-
щего металла. Мардж всхлипнула, и Дарелл спросил:
— У тебя все в порядке?
— Да-а, думаю, что все.
— Майк?
— Все нормально, — ответил Ксанакиас.
Дарелл попытался силой открыть дверь и выбраться в пута-
ницу сосновых веток. Попади машина не в завал, а куда-нибудь
207
еще, все они сейчас были бы мертвы. Альпийский ветер, свис-
тевший в сосновых иглах, неожиданно заставил его вздрогнуть.
— Выбирайтесь наружу. Поторапливайтесь.
Луна скрылась за крутым откосом сбоку от дороги, и един-
ственными доносившимися до них звуками были завывание вет-
ра и шум воды, мчавшейся по обледеневшим камням на дне
ущелья. Дарелл протянул Мардж руку и помог ей выбраться на
волю. Она споткнулась, свалилась в торчащие сосновые ветки,
потом повернулась и помогла выбраться Ксанакиасу.
— Второй автомобиль притормозил, — заметил Дарелл. —
Они явно предвидели, что с нами может случиться.
— Ты думаешь, это не несчастный случай? — спросила Мардж.
Посмотри на комель этого ствола, — резко бросил он. —
Руди Кемпу вполне хватило времени его срубить. Все было
спланировано заранее, и, погнавшись за ним, мы должны были
попасть в эту смертельную ловушку.
Вторая машина осторожно приближалась к ним по крутому
спуску. Сначала им показалось, что звук работающего мотора
эхом отдается в нижней части ущелья, но это оказалось не эхо.
Дарелл обернулся и увидел свет фар, проникавший через лес-
ной завал. Похоже на то, мрачно подумал он, что Кемп повер-
нул обратно, чтобы отрезать нам всякую возможность бегства
вниз по шоссе.
Они были полностью окружены. Ловушка захлопнулась.
Не было времени обсуждать мотивы или цель происходящего.
Его чертовская эффективность могла означать, что у тех, кто пре-
градил теперь им путь в обоих направлениях, была одна-единст-
венная цель. Дарелл повернулся к Мардж и показал вперед:
— Проберись на обочину дороги и оставайся подальше от
машины, что бы ни случилось. Майк?
— Я здесь.
— Помоги мне разлить бензин.
Оставалась лишь единственная, слабая надежда, но дейст-
вовать следовало быстро, прежде чем враг окончательно пере-
кроет все пути. Холодный горный воздух стал особенно едким,
смешавшись с запахом топлива. Бак их машины был пробит,
и горючее вытекало на сосновые ветки. Машина стояла накло-
нившись на двух колесах, но этого было недостаточно. Ксана-
киас попытался перевернуть ее. Машина упорно сопротивля-
лась. Наконец с третьей попытки «пежо» перевернули. Дарелл
пробрался через ветки к крышке бака и отвинтил ее. Топливо
хлынуло из горловины широким потоком и растеклось по су-
хим сосновым иглам.
208
Именно в этот момент в непосредственной близости от них
сразу за поворотом заревел мотор автомобиля. Когда они сбе-
жали на обочину, тот остановился, и свет фар буквально при-
шпилил их к сосняку. С истинно армейской точностью второй
автомобиль, находившийся перед ними, остановился по ту сто-
рону лесного завала, и свет его фар стал метаться в разные сто-
роны, разыскивая их.
У них было только два пути. Вверх... или вниз.
У обочины дороги начинался крутой спуск на дно ущелья,
где раздавалось журчание сбегавшей вниз речушки. Туда пути
не было. Над ними нависала эстакада железной дороги. Пере-
крещенные балки давали возможность легко взобраться наверх.
— Ты сможешь вскарабкаться? — спросил он Мардж.
Она колебалась. Лицо ее совершенно побелело, и было ясно,
что это происшествие быстро развеяло ее надежды на веселое
приключение. Затем она кивнула и, поддерживаемая мужчина-
ми, принялась взбираться по переплетам эстакады к рельсам,
проходившим над головой.
Ксанакиас достал пистолет. Когда он поднял его, со стороны
автомобиля донесся сухой треск предупредительного выстрела,
громким эхом откликнувшийся в узком ущелье. Ксанакиас дваж-
ды быстро выстрелил — и аккуратно разбил обе фары. Их окута-
ла темнота, прорезаемая только жуткими щупальцами фар вто-
рого автомобиля по ту сторону завала. Они пробивались сквозь
сосновые ветки, образуя странный калейдоскоп желтых вспышек.
— Все в порядке, Майк. Поднимайся наверх.
— А ты?
— Я скоро последую за вами. Дай мне твой спички.
Ксанакиас бросил ему коробку спичек и стал карабкаться по
балкам эстакады следом за девушкой. Хлопнули дверцы авто-
мобиля, и фигуры внизу, на дороге, двинулись в сторону Дарел-
ла. Запах бензина стал еще сильнее, видимо, бак «пежо» уже
опустел. Но ему нужно было протянуть еще несколько секунд,
чтобы Ксанакиас с девушкой смогли отойти от рельсов, оказав-
шихся у них над головой.
Три точных выстрела заставили суетливые тени вернуться
к автомобилю. Раздались злые и нетерпеливые голоса. Им от-
кликнулись другие, с той стороны завала. Дарелл повернулся,
спрятался за заснеженный куст и стал взбираться по крутому
склону дорожной насыпи. Раздалась автоматная очередь, и пули
взбили фонтанчики снега чуть пониже его ног.
Дарелл прыгнул к самой нижней балке эстакады и обхватил ее
ногами. Пуля отколола несколько щепок от соседней балки. Те-
209
перь они уже стреляли не для того, чтобы остановить его, а что-
бы убить. Перескочив на другую сторону эстакады, он увидел еще
одну группу людей, поджидавших по ту сторону дорожного завала,
и, не успев еще подняться над рельсами, торопливо нырнул в тень-
Мардж с Ксанакиасом не показывались. В слабом свете, про-
никавшем на дно ущелья, было видно, как рельсы с централь-
ной зубчатой гребенкой поворачивают в сторону. Ледяной ветер
обжигал ему лицо. Он скорчился, чтобы представлять собой
мишень поменьше, и стал думать, куда исчезла Мардж. Внизу
на дороге раздался скрип шагов.
— Дарелл! — откликнулось эхо, разнося голоса во все сторо-
ны и обезличивая их. — Дарелл! Спускайся!
Тени внизу побежали, сгрудились и заговорили по-немецки;
несколько фигур принялись взбираться следом за ним по эста-
каде. Дарелл двинулся направо вдоль внешнего рельса. Ему хо-
телось окликнуть Ксанакиаса, но это бы выдало его находив-
шимся внизу людям, которые умели достаточно метко стрелять.
Охватившая его было паника быстро уступила место холодно-
му спокойствию. Рельсы поворачивали в сторону и скрывались
из глаз за каменистым горным отрогом, уходя прочь от дороги,
по которой преследователи могли бы двигаться на автомашине.
Сосновый лес манил к себе, обещая надежное укрытие, до него
оставалась какая-то сотня ярдов.
Он побежал, внимательно следя за тем, чтобы наступать на
шпалы. И тут Дарелл почувствовал, как все сооружение задро-
жало у него под ногами, вибрация стремительно нарастала, пре-
вратившись в пронзительный шум, сменившийся оглушитель-
ным грохотом дизеля и шестерен; этот знакомый звук напомнил
ему утреннюю поездку в Тигенсберг в маленьком, почти игру-
шечном вагоне.
Приближался поезд.
По словам Мардж Джонс, до утра его быть не должно. Но
теперь, наводя ужас, он полным ходом шел под гору.
Дарелл достал пачку спичек и извлек одну, но зажигать не стал.
Перед ним, словно глаз огромного циклопа, светился прожектор
вагона, медленно спускавшегося вниз, чтобы уничтожить его.
Торжествующе грохотал дизель поезда, его колеса и шестерни.
На дорогу Дарелл спуститься уже не мог. Он не мог спрыгнуть
с эстакады — тогда его ожидал долгий полет вплоть до каменис-
того дна маленькой порожистой речки. И не решался чиркнуть
спичкой до того, как обнаружит Мардж и Ксанакиаса.
Он выпал из времени и пространства.
Деваться было некуда...
210
Глава 9
Когда свет циклопического прожектора настиг его, Дарелл
почувствовал, как обострились все его чувства, словно этот свет,
посланный самой судьбой, окончательно прояснил все проис-
ходящее. Шпалы дрожали у него под ногами, он слышал гром
и скрежет шестерен поезда и вдыхал горный ветер, долетавший
из леса, который поднимался по обеим склонам ущелья вы-
соким черным массивом. Внизу раздавались ликующие крики
людей, бежавших за ним по дороге. Он ощущал едкий запах
бензина, растекшегося в лесном завале под железнодорожной
эстакадой. Дарелл огляделся в поисках Ксанакиаса и девушки,
но тех нигде не было видно.
Вагон остановился. Он не. мог в это поверить. Оставалось
всего два десятка метров, чтобы раздавить его или заставить
прыгнуть вниз.
— Дарелл!
Он узнал этот ненавистный голос, высокий злобный голос,
какой мог бы быть у змеи, умей она разговаривать.
— Дарелл, ты дрожишь? Ты узнал меня?
— Да, я тебя узнал, — откликнулся он.
— Очень хорошо. Именно этого я и хотел.
Теперь он смог разглядеть Беллау, денди-карлика в одеянии
викторианской эпохи, анахронизм, который выжил, несмотря
на все абсурдные гонки с препятствиями через злодеяния и
пороки нацизма; который тщательно записывал все подряд и
долгие годы, словно кот, перескакивал из одного безопасного
места в другое, применяя свои знания и документы против тех,
кто пользовался влиянием в Бонне и во многих других местах.
Не только для того, чтобы избежать приговора и возмездия, но
для того, чтобы довести свою власть и могущество до небыва-
лых размеров.
Правда, Дареллу однажды почти удалось разрушить его планы.
Этого он не забыл и не простил.
— Дарелл!
Высокий пронзительный голос доносился из вагона. Невы-
сокую элегантную фигурку трудно было различить за светом
прожектора.
— Запомни, Дарелл, что сейчас я убью тебя. Как я и хотел,
ты пришел сюда, и я тебя дождался.	•
Вагон снова двинулся вперед.
Шестерни стучали и скрежетали. Дарелл глянул вниз сквозь
шпалы. Люди из обеих автомашин расположились вдоль шоссе
211
с оружием в руках. Куда же подевались Ксанакиас с девушкой?
У него оставалось всего несколько секунд.
Повернувшись, он побежал в ту сторону, откуда пришел. По-
езд пожирал разделявшее их расстояние, наступая ему на пят-
ки, а он продолжал отчаянно прыгать со шпалы на шпалу. Да-
релл вытащил деревянную спичку, на бегу зажег ее и швырнул
вниз, в пропитавшиеся бензином сосновые ветки. Она вспых-
нула маленькой звездочкой и погасла, не долетев. Времени
осталось еще на одну попытку. Было очень неудобно чиркать
спички на бегу. Искореженный «пежо» почти остался позади.
Нет, его затея должна была сработать. Дарелл зажег спичку и
бросил ее вниз.
Сверкающая частица фосфора и серы, как маленькая бом-
ба, треща и вспыхивая, опустилась в черную путаницу веток
под мостом эстакады. Дарелл прыгнул вперед и почувствовал,
как у него под ногами задрожали железнодорожные шпалы. Он
был залит безжалостным светом прожектора. Поезд прибли-
жался медленно, чтобы продлить пытку, он мог легко стереть
его в порошок, но замедлял ход, подчиняясь садистскому же-
ланию Беллау погонять его, как кролика, добиться, чтобы у
него остановилось сердце, подогнулись ноги, чтобы усталость
и страх его обезоружили.
Но тут бензин с треском вспыхнул, и струя воздуха едва не
смела его.
В один миг все изменилось.
Ночь озарило ослепительное пламя пожара. Вагон оказался
точно над местом взрыва. На какой-то момент он скрылся в
пламени, которое вздымалось почти до неба.
Раздались крики боли и ужаса. Вагон остановился. Теперь он
был четко виден в бушевавшем вокруг пламени. Сквозь треск и
рев огня Дарелл услышал выстрел, за ним — другой. Он ныр-
нул вниз и помчался вдоль полотна, подальше от света и все-
пожирающего цламени. Железнодорожные пути поворачивали
влево, чтобы пересечь ущелье, а затем пройти сквозь проруб-
ленный в горном отроге проход высоко над рекой, ниспадав-
шей в долину. Предстоял очень длинный прыжок вниз. Но вы-
бора не было. Когда он высматривал убежище на крутом склоне,
пуля просвистела совсем близко.
— Сэм! Каджун! Скорее сюда!
Он ничего не видел, но прыгнул, подогнув колени и рас-
слабив ноги, чтобы смягчить удар. На какое-то мгновение ему
показалось, что он промахнулся и полетит далеко вниз — к за-
мерзшей речке на дне ущелья. Он ударился плечом о ветку де-
212
рева, его швырнуло в сторону, колени больно ударились о ска-
лу, а левая нога попала на скользкую подстилку из сосновых
иголок. Дарелл предусмотрительно нырнул в кусты, очутив-
шись в темноте, на полпути между жизнью и смертью. Его
хватка оказалась недостаточно прочной, чтобы продержаться
долго.
— Сэм?
Мелкие камешки дождем посыпались ему на голову, он уви-
дел ноги Ксанакиаса и осторожно его окликнул. Грек протянул
руку и помог ему выбраться в безопасное место.
— Сэм? — снова переспросил он.
— Со мной все в порядке. Где Мардж?
— Я здесь. Боже мой, посмотри, что ты наделал!
Эстакада была охвачена пламенем. С узкого уступа, на ко-
тором они укрылись, просматривались вся дорога и деревья,
падавшие в мертвенно-бледных отсветах бушевавшего пожара.
Деревянный вагон тоже охватило пламя, горела смазка в шес-
тернях его колес. Широкие окна оставались темными, и только
время от времени в них отражались красные блики пожарища.
— Давайте выбираться отсюда, — сказал ДареЛл.
Ксанакиас сжал его руку.
— Подожди. Это был Беллау?
— Да, в вагоне.
— А сейчас ты его видишь?
— Нет.
— Я должен убедиться, что это он. — Голос Ксанакиаса зву-
чал хрипло, как дыхание усталого животного. На лице его, блес-
тевшем в мертвенном свете, застыла беспощадная гримаса. — Я
сам должен его убить.
— Нет, нам нужно выбираться отсюда.
А как мы это сделаем? — спросила Мардж.
— Мы воспользуемся машиной Руди Кемпа, которая стоит
по ту сторону моста. А теперь давайте поживее.
Девушка проворно двинулась вперед, хотя ее лыжные брю-
ки были разорваны и утыканы сосновыми иголками. Пока она
торопливо спускалась по склону, Дарелл наблюдал за мягкими
движениями ее ног и бедер. Ксанакиас последовал за ней, но
явно неохотно, постоянно оглядываясь на вагон, горевший на
высокой эстакаде. Из него выскакивали вооруженные люди, на
некоторых горела одежда. Крошечной фигуры Франца Беллау
Дарелл не видел. Наконец он спрыгнул на дорогу, чувствуя, что
шок от происшедшего еще не прошел. Все было затеяно ради
него — и эти люди, и лесной завал, и бесшумное приближение
213
вагона — шикарный жест, который вполне соответствовал из-
вращенной натуре Беллау и его кровожадности, неестественной
и необъяснимой.
— Майк, возьми на себя левого. А я займусь вон тем здоро-
вяком.
Два охранника со «шмайссерами» в руках стояли за автомо-
билем у дальнего конца завала. Они находились внизу, а Дарелл
и Ксанакиас — на откосе, точно над ними. Мардж остановилась
и пропустила их вперед. Остальные побежали к горящим сос-
нам, пытаясь вытащить вагон из адского пламени.
— Пора, — спокойно сказал Дарелл.
И они как дикие кошки прыгнули на ничего не подозрева-
ющих охранников. Те рухнули на проезжую часть. Всего два
быстрых удара — и Дарелл с Ксанакиасом оттащили тела своих
жертв на обочину. Дарелл повернулся к заросшему кустами кру-
тому откосу.
— Мардж?
— Лови меня, — спокойно бросила она и легко спрыгнула
вниз, прямо в его объятия. Поймав ее, он с удивлением ощу-
тил силу ее гибкого тела. Ему показалось, что она прижалась
к нему на мгновение дольше, чем было необходимо. Глаза ее
сверкали от возбуждения.
— А что теперь?
— Сейчас мы уберемся отсюда. Прочь из долины.
— Ты не хочешь вернуться назад и убедиться, что с Беллау
покончено?
Дарелл оглянулся через плечо. Горящий вагон уже вытолк-
нули из пламени, но эстакада теперь напоминала скелет из
пылающих балок и опор, готовый рухнуть в любой момент. 4
— Нет. — Он заглянул в автомобиль, который они захвати-
ли, он оказался стареньким «мерседесом». Ключи торчали
в замке зажигания. — Мардж, садись за руль и поехали. Ты
знаешь дорогу.
— Как скажешь, дорогой.
Глава 10
В Вене второй день шел дождь, и этот тупой, холодный,
монотонный поток воды с затянутого тучами неба действовал
на нервы. Они сняли два номера в «Вайсерхофе», небольшом
отеле на границе элегантных районов Внутреннего города, на
Рингштрассе, неподалеку от Оперы. Въехали они в город со
214
стороны Пуркерсдорфа по автостраде из Линца; захваченный
автомобиль оставили в гараже, затерявшемся посреди старин-
ных улочек, застроенных зданиями в стиле барокко. У них не
было ни малейшего желания его забирать. Незачем подвергать-
ся опасности, рискуя снова оказаться под наблюдением.
В Вене стояло межсезонье. Осенняя ярмарка в Пратере кон-
чилась дней двадцать назад, а оперный сезон еще толком не
начался. Венцы смаковали молодые сухие вина в кабачках Хей-
ригера, делали покупки в магазинчиках на Картнерштрассе и в
крупных универмагах на Мариафильферштрассе или слушали
ностальгическую сентиментальную музыку в уютных, жарко на-
топленных кафе и кондитерских.
Ни полиция, ни частные лица не проявили интереса к их
прибытию — по крайней мере до тех пор, пока Дарелл не на-
чал выяснять, где расположено поместье Фолька.
Проблема состояла в том, чтобы найти в архивах документы
на владение земельной собственностью и по ним выбрать на-
правление дальнейшего движения из Вены. Мардж не знала, где
может находиться замок графа, и казалось, что самый простой
способ — это за обычную плату навести справки в городской
ратуше Вены. Именно там их и поджидали.
Дарелл поспешно ретировался из огромного, мрачного и гул-
кого здания; он считал, что люди, поджидавшие его там, не успе-
ли их заметить. Но Ксанакиас все же беспокоился.
— Тебе удалось узнать, кто они? — спросил он, вернувшись
в отель.
— Трудно сказать, ответил Дарелл. Мардж свернулась ка-
лачиком в полинявшем кресле возле окна с кружевными за-
навесями, выходившего на забитую автомобилями улицу. В ее
зеленых глазах отражалось венское небо. Потом Дарелл доба-
вил: — Это могут быть наши собственные люди, приглядываю-
щие за нами, а могут быть и люди Беллау.
— Тогда это, к несчастью, означает, что мы его не прикон-
чили.
— В этом мы не можем быть уверены, — согласился Дарелл. —
Придется предположить, что он смог выбраться из горящего ва-
гона и оказался в безопасности.
— И теперь он у нас на хвосте?
— Разумеется.
— И наши люди, как ты говоришь, тоже. — Ксанакиас оза-
боченно потеребил ус. Заканчивался второй день их пребыва-
ния в Вене, и с момента поспешного бегства из Швейцарии
до сих пор еще ничего не было сделано. — Похоже, дружище,
215
мы оказались в ящике, дно которого составляют Беллау и его
агенты, задача которых в том, чтобы помешать тебе в розыс-
ках Дэйдри, а верхнюю крышку — наши собственные люди,
которые столь же решительно намерены помешать нам зани-
маться своим делом.
— Вот это меня и беспокоит. — Дарелл встревоженно взгля-
нул на Мардж. — Я больше не хочу никого из вас впутывать в
свои дела. -
— Об этом не думай, — сказал Ксанакиас. — Я свою дорогу
выбрал сам. А кроме того, мы же друзья.
— Но ведь ты погубишь свою карьеру в Афинах...
— У меня есть должок, который нужно вернуть Францу Бел-
лау. Кое-какие незаконченные дела, которые я не смог завер-
шить много лет назад.
— И они того стоят?
— Я что, должен отправиться на могилу моих погибших бра-
тьев и спросить их, стоит ли возмездие их убийце и мучителю
платы за квартиру и доходов от моей бакалейной лавки? — тихо
спросил Ксанакиас, но зубы его были стиснуты, а оливковое
лицо напряжено. — Не проси меня уйти, Каджун. Ты сделаешь
мне большое одолжение, если позволишь и дальше заниматься
этим делом.
Дарелл повернулся к Мардж:
— А ты?
— Я тоже хочу остаться. До конца.
— Но тебе это ничего не даст!
— Ну, теперь я уже не смогу вернуться назад. —- Она трях-
нула головой.
— Еще не поздно. Мы что-нибудь придумаем, чтобы ты мог-
ла оправдаться перед женевским центром.
Ее зеленые глаза сверкнули, как огонь в сердцевине айсберга.
— Сэм, ты хочешь отправить меня обратно?
— Мне кажется, так будет лучше.
— Ты думаешь, я не смогу помочь?
Он резко бросил:
— Не понимаю, почему ты должна этим заниматься.
Она выбралась из кресла, ее высокая стройная фигура четко
вырисовывалась на фоне венских крыш.
— Я знала, что делаю, когда впервые нарушила приказ, что-
бы помочь тебе, Сэм. И вообще, как ты думаешь, почему я в
Европе? Ты думаешь, что теперь я смогу вернуться домой, что-
бы снова жить с папочкой* и мамочкой и надеяться, что парень,
живущий по соседству, пригласит меня выпить пива в отеле на
216
Ривер-Сайд? Ни в коем случае. Мне в жизни нужно что-то боль-
шее. Я надеялась, что в Тигенсберге будет достаточно интерес-
но, но оказалось, что там просто болото. — Она криво усмех-
нулась, и эта усмешка осветила тонкие черты ее лица. Глаза ее
сверкали в полутьме мрачного гостиничного номера. — Скажем
так: я хочу быть твоим Санчо Пансой, Сэм, и вместе с тобой
сражаться с ветряными мельницами.
Ксанакиас коротко кивнул:
— Она может оказаться полезной. Пусть какое-то время по-
будет с нами.
— Но я не хочу, чтобы кто-то из вас пострадал из-за меня, —
продолжал настаивать Дарелл. — Во всяком случае, для Мардж
это слишком опасно.
— Это моя жизнь, — возразила она. — Одна яркая минута
лучше, чем год серого уныния.
Больше Дарелл спорить не стал.
В прошлую ночь его мучили кошмары. Обычно на работе он
не жаловался на нервы, он даже не мог припомнить, что бы
когда-то прежде чувствовал себя подобным образом. На этот раз
ситуация была иной, и не только из-за Дэйдри.
Ему очень не нравилось его положение дезертира, оказавше-
гося в тисках между друзьями и врагами. Швейцарская по-
лиция уже наверняка известила Интерпол в связи с убийством
Лотти Шмидт в Тигенсберге. В Линце он купил несколько га-
зет и нашел: «Пари матч» в последнем номере преподносила это
событие со всеми подробностями, как большую сенсацию. По-
жар на железнодорожной эстакаде сначала был описан как слу-
чайный лесной пожар, а затем о нем говорилось как об «акте
саботажа, предпринятом иностранными агентами, действующи-
ми в этом кантоне». Никаких имен не называлось. На дне уще-
лья обнаружен неопознанный труп мужчины — вне всякого
сомнения, одного из тех, в кого стрелял Ксанакиас. В сообще-
нии было также сказано, что зубчатая железная дорога до Ти-
генсберга выведена из строя по крайней мере на неделю.
Он сказал Ксанакиасу, что дело выглядит неважно.
— Все стало известно, и у нас теперь не осталось никакого*
прикрытия.
— Но нас не опознали, — возразил Ксанакиас.
— Просто Интерпол надеется нас арестовать, вот и все. Это
здорово затруднит поиски Фолька.
— Ты имеешь в виду тех людей, что поджидали нас в ратуше?
—' Они прекрасно знают, что мы разыскиваем.
— А Беллау?
217
— Он сумел скрыться. Я в этом не сомневаюсь. — Дарелл
помолчал немного. — У Мардж есть номер автомобиля Фоль-
ка, но мы не можем сами добраться до архивов. Там нас также
будет поджидать полиция.
— Может быть, послать туда кого-нибудь, — с надеждой ска-
зала Мардж.
— Кого? — спросил Дарелл.
Ответа не было. Они остались в полном одиночестве без вся-
кой надежды на помощь.
Одни, и меж двух огней. По всему лабиринту венских улочек,
застроенных домами в стиле барокко, люди Беллау вели тайную
охоту. И женевский центр наверняка дал команду своему рези-
денту в Вене остановить их любой ценой, так как складывалось
впечатление, что они вмешиваются в операцию, которой занима-
ется Женева. Дарелл не сомневался, что каким-то образом здесь
замешана и Дэйдри. И когда он думал об этом, в нем медленно
вскипала ярость, исключавшая любые компромиссы.
Во сне за ним гнались по длинному узкому коридору, где
только слабый свет свечи, горевшей бесконечно далеко, указы-
вал возможный выход. Его преследовали молчаливые призраки,
мрачные и смертельно опасные, как звери, вышедшие на охо-
ту. Его легким не хватало воздуха. Надежда его покинула. Ко-
ридор казался бесконечным. Сначала он был достаточно широк,
и по обе стороны — множество дверей, некоторые — квад-
ратные, другие — высокие и узкие, одни — простые, другие —
богато украшенные, и все они предлагали выход и убежище. Но
каждый раз, когда он решался воспользоваться одной из них,
дверь захлопывалась у него перед носом, и приходилось бежать
дальше.
Он бежал очень долго. Его преследовал сверкающий рой
мотыльков. Дарелл обливался потом, жадно глотал воздух, чув-
ствовал, как болят мышцы. Но не мог остановиться. Каждая
захлопнувшаяся дверь отмечала очередное сужение тоннеля, по
которому он бежал.
Шаги преследователей были слышны в опасной близости.
Поначалу он еще мог время от времени поворачиваться. Но
затем стены сблизились, дверей, суливших спасение, стало мень-
ше, а конец пути по-прежнему был бесконечно далеко. Ему
было не добраться. Оглядываясь назад, он не мог разглядеть
лиц, хотя преследователи были настолько близко, что могли
его схватить. У них были только глаза, красные и ненави-
дящие, и когда они смеялись над его неловкими попытками
скрыться, языки их, дразня, высовывались наружу.
218
Наконец коридор стал настолько узким, что он мог одновре-
менно коснуться обеих стен. Захлопнулась последняя дверь, и
он знал, что больше дверей не будет. Стены впереди все боль-
ше сближались, сливаясь в точку.
И в этот момент он увидел Дэйдри, зажатую между стенами.
Глаза ее ничего не видели, и она кричала от страха...
Он проснулся, чувствуя ком в горле.
— Сэм?
Мардж Джонс трясла его за плечо, избавляя от ночного кош-
мара. В Вене по-прежнему шел дождь. Их номер в отеле выгля-
дел еще более запущенным и убогим. Только юное лицо Мардж
и ее сверкающие зеленые глаза несли красоту и свет.
— С тобой все в порядке, Сэм?
— Да, я прекрасно себя чувствую.
— Тебе что-то снилось.
— Бывает.
— Послушай, подожди минутку. — Она принялась обтирать
ему лицо мягкой влажной тряпкой. Он попытался ее отстра-
нить, но Мардж сказала: — Слушай, ты совсем недавно вышел
из госпиталя в Афинах. Майк рассказывал, что у вас произопВю
на последнем задании. Веди себя спокойно, иначе все, что мы
с Майком пытаемся для тебя сделать, окажется напрасным.
— Я просил тебя вернуться к своим делам.
— Теперь уже слишком поздно. Что я там скажу в свое оп-
равдание? Ребята, мне очень жаль. Но мне понравился парень,
и я подумала, что ему будет нужна моя дружеская рука?
— Ты же знаешь, этого тебе не простят.
— А мне наплевать, Сэм. Один оборот на такой веселой
карусели, и я, быть может, с удовольствием вернусь домой в
Огайо.
Он не мог сдержать улыбки.
— А где Майк?
— Ну, он пытается чего-то добиться в отделе регистрации
автомашин, я же записала номер «мерседеса» Фолька, пом-
нишь? Сегодня утром он прежде всего занялся этим и полу-
чил адрес — это симпатичный жилой дом на Картнерштрассе.
И он только что наткнулся на парня из команды нашего вен-
ского резидента. Сэм, Вена тоже разыскивает нас и пытается
перехватить. Они знают, что мы ищем, и знают, что мы здесь.
Но Майку удалось уйти.
— И что же он нащел в квартире Фолька?
— Ничего. Она совершенно, пуста. В доме не было никого,
кроме нас и привидений. Консьержка сказала, что граф Фольк
219
не пользуется этой квартирой подолгу. Так что, я думаю, он
забрал Дэйдри в свое поместье.
Дарелл нахмурился.
— Где же оно может быть?
— Мы найдем его, Сэм.
— Если бы у нас было время... Ты можешь связаться с Май-
ком?
— Он сейчас крутится возле ратуши, надеется, что предста-
вится возможность добраться до сведений о недвижимости и
остаться незамеченным. Сэм, я думаю, ты не в обиде, что мы
дали тебе поспать. Видишь ли, по-моему, ты уже дошел до
ручки.
— Очень хорошо. Когда он все проверит, пусть попытается
копнуть в архивах местных газет. Он ведь неплохо говорит по-
немецки, верно?
Мардж нахмурилась.
— Он рассказывал, что учил язык в очень тяжелых условиях —
в руках Гестапо.
— Тогда пусть Майк поищет в архивах любые новости, свя-
занные с графом Фольком. В них должны быть какие-то упо-
минания о его замке на Дунае.
— Хорошо. А что делать мне?
— Сегодня пока побудь здесь. Чтобы проверить все газеты,
понадобится уйма времени, так что я намерен рискнуть и по-
говорить с Четом Клаусоном.
— С венским резидентом? — Мардж была потрясена. — Сэм,
но его люди только и мечтают о том, чтобы вцепиться в тебя!
Ведь это главная причина, по которой мы прячемся!
— Это только половина причины, — возразил он. — Другая
половина заключается в Беллау, Руди Кемпе и их бульдогах.,
Клаусон — меньшее из двух зол. А кроме того, мы с ним ста-
рые друзья.
— Сэм... — предостерегающе начала она.
— Знаю, ты хочешь сказать, что в нашем деле друзей не бы-
вает. И тем не менее я хочу попробовать.
— Совершенно ясно, что они тебя схватят.
— Если сумеют.
— Но чем он сможет тебе помочь?
— Не знаю. Я хочу втянуть Чета в это дело.
— Сэм, Чет Клаусон не дурак. Я его знаю. — Мардж с не-
винным видом присела на.край.его постели, и только ледяные
зеленые искорки сверкали в ее.глазах. — Послушай; в бюро
путешествий, куда заглядывает Нет, у меня есть приятельнй-
220.
да — американка из Техаса. Мы с ней познакомились в про-
шлом году в Тигенсберге. Она могла бы достать из конторы
Клаусона кое-какие документы относительно Дэйдри, которые
могут тебя заинтересовать...
— Нет, — резко бросил он. — Давай не будем больше нико-
го вмешивать в это дело.
— Но она с удовольствием поможет...
— Спасибо, но... нет. Мне очень жаль, что и ты оказалась в
это замешанной.
— Ты в самом деле так думаешь? — Она говорила очень тихо,
лицо ее было печально. В отсветах дождя ее нижняя губа каза-
лась влажной. — В самом деле, Сэм? Неужели ты думаешь, что
я гожусь только на то, чтобы болтаться поблизости?
Он не ответил.
Глава 11
Чет Клаусон работал в одном из тех похожих на улей
агентств, которые обслуживали американцев, отправивших-
ся путешествовать. Как правило, его клиенты совершенно не
задумывались над своими планами и необходимостью как-то
подготовиться. Объяснялось это скорее невежеством, неже-
ли богатым опытом землепроходцев. Его агентство заказыва-
ло автобусные экскурсии, бронировало номера при чрезвычай-
ных обстоятельствах, за небольшой процент переводило в на-
личные дорожные чеки, меняло местную валюту, устраивало
катание на лыжах по выходным, доставало билеты в оперу и
на пароходные прогулки по Дунаю. Агентство располагалось
на Картнер-ринг неподалеку от дворца Империал, где импе-
ратор Франц Иосиф вот уже больше сотни лет созерцал рос-
кошную парадную лестницу со своего портрета в богатой раме.
Контора Клаусона находилась также поблизости от здания
венской Оперы и обновленного Мессельпаласта, венского яр-
марочного центра с репутацией во всем мире. Оживленный,
запутанный, но тщательно организованный комплекс Клаусо-
на служил великолепным прикрытием для конторы венского
резидента секции «К» ЦРУ.
За долгие годы работы Чет и внешне, и манерами стал по-
ходить на типичного/упитанного и веселого венца. Он был
лыс и круглолиц, улыбался и картавил; гибкий восприимчивый
ум помогал ему играть двойную роль. Клаусон был в высшей
степени деловым человеком: умным, надежным й опасным.
221
Чтобы добраться до него, Дарелл воспользовался телефо-
ном-автоматом. Ему пришлось миновать целую цепь клерков,
прежде чем ответил звучный покровительственный голос Кла-
усона — голос человека, привыкшего успокаивать встревожен-
ных и отчаявшихся туристов.
— А, Самуэль. Знаешь, ты немного опоздал. — В словах
Клаусона не было и тени удивления. — Я рассчитывал тебя
услышать самое позднее вчера. Ты был занят? Или просто рас-
строен?
— И то, и другое. Отнесись к этому спокойно, Чет.
— Мы же старые друзья, приятель... Но минутку...
—- Не пытайся выйти на мой след, Чет. Сейчас мы по раз-
ные стороны баррикады, и я тебе не доверяю.
— Но мне кажется, все, что тебе нужно, — это немного по-
нимания, Самуэль. Все за тебя очень переживают. Мы только
хотим помочь...
— Усадить меня в самолет, вылетающий в Нью-Йорк?
— Это была ошибка, и Женева ее признала. Просто там си-
дят нетерпеливые и нахальные молодые люди. Но между нами
дело можно уладить совершенно иначе.
— Чет, все, что мне нужно, это кое-какие сведения.
— И ты их получишь. Жду тебя здесь, в моей конторе. Мы
можем вместе пообедать...
Дарелл расхохотался.
— Не играй со мной в детские игры. Мы встретимся там и
тогда, когда я. скажу. И если ты попытаешься выследить меня
или помешать мне, то схлопочешь пулю в свой животик, так
напоминающий крем из взбитых сливок.
Последовало продолжительное молчание. А затем долгий
усталый вздох.
— Самуэль...
— Все будет так, как я сказал.
— Но мы же друзья!
— У меня нет друзей. Это дело мое и ничье больше. — Да-
релл заговорил быстрее. — Я хочу встретиться с тобой в тече-
ние часа, и ты должен быть один, и нужна гарантия безопас-
ности.
— Мой дорогой Самуэль...
— Назови место.
Клаусон ответил сразу.
— Ратхаускеллер. Знаешь, где это? Огромное заведение под
городской ратушей должно тебя устроить. И шницель там пре-
восходный...
— Нет. Давай встретимся у «Клейдля», возле Святого Стефа-
на. Приходи один. Через двадцать минут. И помни, Чет, — без
шуток.
— Самуэль, неужели ты действительно выстрелишь мне в
живот?
— Да, я это сделаю. Так что лучше не испытывай мое тер-
пение.
Дарелл повесил трубку.
«Клейдль» представлял собой одно из истинно венских за-
ведений, расположенное в узкой улочке старого центра горо-
да. Помещавшееся в высоком, узком здании в стиле барокко,
оно было наполнено теплым запахом клецок, кислой капусты
и пива «Гессер» из Штирии. В районе плошади Святого Сте-
фана хватало тихих аллей, укромных сквериков, монументаль-
ных зданий с маленькими садиками, равно удобными как для
незаметного прихода, так и для поспешного исчезновения.
В заведении Клейдля было три выхода, считая парадный, с тя-
желыми створками из нержавеющей стали и стекла. Один
выход вел во внутренний дворик, который летом пользовался
большой популярностью. Теперь же, дождливой осенью, напо-
минавшей о приближении зимы, дворик был пуст и не обслу-
живался, но калитка в деревянной ограде осталась незапертой.
Проскользнув в нее, Дарелл никого не заметил; затем он ми-
новал кухню, благоухающую тушеной свининой, и разыскал
столик, который заказал для Чета Клаусона.
Как он и предполагал, Клаусон воспользовался другим входом.
Сквозь толпу посетителей Дарелл заметил человека у противо-
положной двери и другого, за соседним с Клаусоном столиком,
смахивавших на его возможных агентов. Если люди Беллау тоже
здесь, их он опознать не сможет. Не было особых причин ду-
мать, что те могут здесь оказаться, если, конечно, в конторе
Клаусона нет утечки информации.
Он уселся напротив коротышки.
— Пошли, Чет.
— Привет, Самуэль. Что ты имеешь в виду?
— Мы поговорим где-нибудь в другом месте.
— Но я уже заказал шницель!
— Принеси извинения своему животу. Это место меня раз-
дражает.
— Но ты же сам его выбрал. — В карих глазах Клаусона про-
ступило явное разочарование. — Я голоден, время обеда уже
прошло, и я...
— Пошли.
223
Не дожидаясь ответа, Дарелл вышел из-за стола. Он не ог-
лядывался, но знал, что Клаусон идет следом. Единственное,
чего он не знал, — следуют ли за ним и люди Чета.
Они вышли во двор, в пустынный садик, где у ограды были
сложены металлические столы.
— Начинается дождь, — пожаловался Клаусон.
— Ничего, все будет в порядке.
— Мы поговорим здесь?
— Нет.
— Боже мой, ты скачешь, как кошка.
— Для этого есть причины, не так ли?
— Мы ведь старые приятели, Самуэль. Я же говорил тебе, что...
— Не думаю, что у меня где-то есть друзья.
Он прошел по аллее, пересек двор, вымощенный булыжником
и окруженный узкими зданиями с пыльными антикварными лав-
чонками в первых этажах. Дождь усилился, из-за этого стало
смеркаться. Клаусон семенил следом. Его просторный белый до-
ждевик ярко выделялся в полумраке, и это не очень нравилось
Дареллу. Но ему показалось, что за ними никто не следит.
Наконец им попалось небольшое кафе со стеклянными пере-
городками, установленными прямо на тротуаре, чтобы защитить
столы под тентами. Здесь подавали пирожные со взбитыми слив-
ками и какао. Неподалеку возвышались величественные башни
собора Святого Стефана. Дарелл прошел внутрь, Клаусон после-
довал за ним.
— Очень хорошо. Здесь по крайней мере нет дождя.
— Сразу же проходим через кафе и выходим черным ходом.
— Послушай, Самуэль... — раздраженно начал Клаусон.
— Я хочу быть уверен, что за нами не следят.
— Запомни, это тебе от меня что-то нужно. Меня не слиш-
ком интересует эта история с привидениями. Я их. уже перерос.
— Ты хочешь сказать, перерос и растолстел, — заметил Да-
релл.
Выйдя из кафе, они присоединились к длинной цепочке ту-
ристов, которых неумолимое расписание, безжалостное, как
судьба, гнало вперед, невзирая на дождь или солнце. В огром-
ном соборе Святого Стефана гулко отдавалось их бормотание
и шаркающие шаги. Гиды, говорящие на самых разных язы-
ках, вносили свой крикливый вклад в эхо, отзывавшееся под
сводами нефов.
— Можем тут немного посидеть, — сказал Дарелл.
— Ладно. — Теперь Клаусон был зол уже по-настоящему. Он
почесал свой курносый нос, кончик которого покраснел от дож-
224
дя. — Ну, Самуэль, думаю, теперь ты удовлетворен, убедившись,
что никто тебя не собирается устранить, зашить в мешок или
тайно отгрузить домой, чтобы отдать под трибунал и засадить в
Ливенуорт как государственного преступника...
— Именно так собирались поступить?
— Будь благоразумен, Самуэль. Изображая юного Лохинва-
ра, ты расстроил чертовски много важных планов.
— Все, чего я хочу, — найти Дэйдри. Мифология тут ни
при чем.
— К черту все. Я хочу только выяснить, Самуэль, взялся ли
ты за ум.
Дареллу неожиданно захотелось закурить.
— Почему столько людей за меня беспокоятся, Чет? Можешь
ты мне это объяснить? Я занимаюсь исключительно своим лич-
ным делом, так почему твоим людям и парням из женевского
центра просто не плюнуть на меня?
— Ты на них наткнулся, верно?
— В ратуше, в архиве, где угодно.
— Ну ладно, мы хотим, чтобы ты отказался от своей затеи,
Самуэль.
— Почему?
— Мы хотим мира и спокойствия, чтобы реализовать про-
ект куда более важный, чем твое разбитое сердце и сбежавшая
любовь, если уж на то пошло. — Круглое лицо Клаусона вдруг
как-то сразу затвердело, обнаружив жесткий ум и железную
волю, которые делали его одним из лучших агентов секции «К»
в Центральной Европе. — Нам предстоит охотиться за круп-
ной рыбой, а не помогать тебе поднимать шум и гам по всему
миру в поисках Дэйдри Пэджет.
— Я готов взяться за ум, — заметил Дарелл, — если ты смо-
жешь сказать, в чем я так провинился, что вы повсюду насова-
ли своих жучков.
— Мы хотим, чтобы ты вернулся домой.
— А если я этого не сделаю?
— Тогда мы отправим тебя домой, Самуэль. Это приказ.
— Мне очень жаль, но я не уеду.
Клаусон медленно повернул голову и уставился на длинную
цепочку шлепающих по лужам промокших туристов, озноб и
усталость которых компенсировались лишь энтузиазмом ма-
ленького гида, безжалостно тянувшего их по собору, указывая
на все новые достопримечательности.
— И ты действительно выстрелишь мне в живот, Самуэль,
если я с тобой я не соглашусь?
8 Э. Эроне «Школа шпионов»
225
— Если придется, я сделаю это прямо здесь.
Они посмотрели друг на друга, и это мгновение показалось
длиннее, чем все годы их дружбы.
— Невероятно, — пробормотал Клаусон.
— Скажи мне, почему я всем мешаю? — снова спросил Да-
релл.
— Дело не в тебе лично; дело в том, что ты делаешь. Кру-
шение на железной дороге в Тигенсберге, убийство девушки в
«Оберхаусе», поставившее на ноги Интерпол...
Дарелл вздрогнул.
— Я не убивал Лотти Шмидт.
— Разве это имеет какое-то значение? Общественность взбу-
доражена. У нас и так хватает проблем, чтобы еще привлекать
внимание к нашей работе. Ты же знаешь, как может повести
себя европейская пресса, если пронюхает о проекте, которым
мы заняты. Мы попали в переплет, Самуэль, в весьма скверный
переплет, что каким-то образом объясняет, почему все так нерв-
ничают и готовы на тебя наброситься.
— Расскажи мне, — попросил Дарелл. — Или ты считаешь,
что мне уже нельзя доверять, Чет? Разве я уже потерял право
на допуск к секретной информации?
— Я тебе доверяю. Думаю, ты просто вспыльчивый идиот,
Каджун, — спокойно сказал Клаусон, — и не верю Женеве,
когда тебя называют двойным агентом.
— За двойными агентами охотятся и устраняют, — заметил
Дарелл.
Клаусон промолчал.
Его умные карие глаза с отеческой заботой наблюдали за груп-
пой тащившихся мимо мокрых туристов. Потом он вздохнул.
— Беда в том, что мы не можем тебе позволить оказаться по
ту сторону в тот момент, когда столкнулись с самой крупной в
нашей практике утечкой секретной информации. В это трудно
поверить, но утечка охватила все наши резидентуры в Европе и
на Ближнем Востоке. Мы повсюду теряем активных агентов,
людей надежных, опытных и осторожных. Из-за предательства
все операции идут насмарку. Подняли по тревоге всех, чтобы
остановить утечку, но, как бы получше сказать, у нас не хвата-
ет пальцев, чтобы заткнуть все дырки в плотине.
— Ты можешь сказать что-то конкретно?
— Происходит все, что угодно и где угодно. Мы теряем
обычную деловую информацию и списки завербованных аген-
тов. Исчезают отчеты с политическими прогнозами, анализы
промышленного развития, соглашения по ядерным вооружени-
J26
ям, установкам реактивных снарядов «земля — воздух» — все,
что попадает в архивы, оказывается доступным и уязвимым. До
сих пор все казалось случайностью — то удар наносился по кад-
рам, то в опасности оказывалась информация. Теперь каждый
день мы должны быть готовы к тому, что потеряем что-то на-
столько важное, что мир может полететь вверх тормашками.
— И нет никаких объяснений?
— Никаких. Если не считать, что мы все сошли с ума.
— цто ты имеешь в виду?
— Остается предположить, что половина наших людей либо
одурманена наркотиками, либо ей промыли мозги, либо их ку-
пила другая сторона.
— Это и невероятно, и неприемлемо.
Клаусон пожал широкими плечами. Несколько туристов из
последней группы в восхищении остановились перед резной
решеткой, и взгляд Дарелла задержался на них: двое мужчин,
женщина и ребенок. Он подумал, что они подошли слишком
близко. Присутствие ребенка несколько его успокоило, но рас-
слабиться он себе не позволил.
Клаусон сказал:
— Ну вот, теперь ты понимаешь, в чем дело. Мы столкнулись
с труднейшей задачей обеспечения безопасности и не видим ни
малейшего намека на то, с какой стороны взяться за дело. Нача-
ли повторную проверку на благонадежность каждого сотрудника,,
начиная с уборщиц, курьеров, стенографисток и кончая резиден-
тами вроде меня. Ничего не обнаружено. Но теперь ты понима-
ешь, почему в секции «К» все так обеспокоены.
— А какое это имеет отношение ко мне?
— Самуэль, — мягко заметил Клаусон, — что произойдёт со
всеми нами, если там тебя схватят и залезут к тебе в мозги?
—- Я не...
— Помолчи и слушай. Ты слишком много знаешь. Ты уже
давно стал самой привлекательной мишенью для КГБ и китай-
ских коммунистов. Именно теперь, когда мы больше, чем обыч-
но, заботимся о безопасности, мы не можем тебе позволить от-
правиться на ту сторону, подвергаясь опасности попасть к ним
в руки, только потому, что твоя девушка увлеклась этим слад-
коголосым Лотарио и устремилась с ним в коммунистический
рай в Силезии...
— Заткнись, — угрожающе бросил Дарелл.
— Я только выложил на стол свои карты, приятель.
— Заткнись.
— Ладно, ладно.
227
В группе туристов, терпеливо бредущих за целеустремленным
гидом под высокими гулкими сводами собора, Дарелл заметил
Ксанакиаса. Майк казался поглощенным резными скульптура-
ми святых. Его черные усы энергично торчали вверх. Однако
Дарелл не мог перехватить его взгляд.
Неожиданно Клаусон сменил тон:
— Что ты в самом деле хотел узнать, Самуэль? Почему риск-
нул со мной встретиться? Это же вовсе не по старой дружбе.
— Я хотел бы кое-что узнать о Руди Кемпе и Беллау.
— Это verboten1.
— Ты ими занимаешься?
— А когда мы ими не занимались?
— Я имею в виду — в связи с Дэйдри?
— Не могу сказать.
— Они в Вене?
— Возможно. Можно предполагать.
— Беллау никогда не возвращался в Мюнхен?
— Если бы это от них зависело, маленькое чудовище живым
не выпустили бы. Он предал своих, забрав секретные микро-
фильмы с досье на всю боннскую верхушку и тех, кто пережил
нацизм, — ты прекрасно знаешь, немало старых нацистов не
переменились и ушли в подполье. Теперь он на их стороне.
— И преследует меня, — сказал Дарелл.
-Да.
— Бруно Фольк работает на Беллау?
Клаусон усмехнулся.
— Мы надеялись, что на этот вопрос сможешь ответить ты.
— Как я могу это сделать? Ты думаешь...
— Мы не думаем, Самуэль, мы просто лелаем определенные
выводы на основе эмпирических наблюдений. Мы сейчас про-
сто учитываем твое поведение.
— Послушай, я хочу, чтобы ты помог мне разделаться с
Фольком. Скажи, где мне его найти.
— Зачем? Чтобы ты мог убить его? Разыграть ревнивого лю-
бовника и вернуть Дэйдри?
— Не знаю. Просто я хочу получить возможность повидать-
ся с ней и поговорить.
— Но, может быть, она там, где ей хочется быть.
— Я отказываюсь этому верить.
На этом все и застопорилось. Возник тупик, попытка прий-
ти к соглашению кончилась провалом. Дарелл надеялся, что их
Запрещено (нем.).
228
дружба позволит добиться взаимовыгодного перемирия. Но ему
следовало лучше знать ситуацию. С Четом Клаусоном он был
знаком давно и признавал его ум и твердую волю. Внешность
его была обманчива. И Дарелл понимал, что за отеческой ма-
нерой поведения таится жесткий и решительный характер, та-
кой же, как и его собственный.
Прошла последняя кучка туристов, и вместе с ними исчез
Ксанакиас. Никакого сообщения от Майка он не получил. Но
тот явно появился здесь с какой-то целью. Он напряг все свои
чувства, пытаясь отрешиться от присутствия.Клаусона и про-
никнуть в сумрачный полумрак кафедрального собора. И на-
конец увидел двух мужчин. Те были в сером, как служители
собора, но не походили ни на монахов, ни на священников.
Слишком молоды они были, слишком легко и ловко двига-
лись, — все выдавало в них людей Клаусона. Каким-то обра-
зом Чет умудрился дать возможность проследить за ними от
«Клейдля» через кабачок и кафе до собора Святого Стефана.
Дарелл почувствовал, что угодил в ловушку. В новой группе
туристов, входящих в собор, двое показались ему знакомыми.
Он понял, что они уже проходили с предыдущей группой и сей-
час повторяли маршрут, чтобы оказаться поближе к резной ду-
бовой скамье, где сидели они с Клаусоном.
Настала пора действовать.
Он испытывал глубокое сожаление от того, что сейчас долж-
но произойти, но спокойно спросил:
— Чет, скажи прямо, какой приказ насчет меня ты получил
на самом деле?
— Тебя нужно отправить домой, Самуэль, — сказал Клаусон.
Его карие глаза казались совсем сонными, что говорило о надви-
гавшейся опасности. — Мы не можем позволить тебе вести эту
игру в одиночку. Ты же знаешь, что остался один, и никто не в
состоянии тебе помочь. Я тебе говорил, что мы страшно заняты,
пытаясь установить причины утечки секретной информации. Мы
не можем себе позволить остаться из-за тебя в дураках. И для тебя
будет чистым самоубийством разыгрывать одинокого волка. По-
этому ты должен вернуться домой.
— Волей-неволей?
— Лучше бы ты сделал это добровольно, Самуэль.
— А если я этого не сделаю?
— Тогда тебя засунут в корзину.
— Живого или мертвого?
Клаусон немного поколебался.
— Ты сам это сказал, Самуэль.
229
— Тогда прощай, Чет, — бросил Дарелл. — И очень жаль, что
ты не помог мне с Фольком и Дэйдри.
— Куда ты хочешь направиться?
— Я намерен закончить дело.
— Отсюда ты уйти не сможешь. У меня шесть человек...
— Вставай, Чет, и поспокойнее. Ты же помнишь, что я при-
готовил пулю для твоего брюха? Ты назвал условия. Но если
либо ты, либо я, то я предпочитаю, чтобы ты. Понимаешь?
— Ты спятил, Самуэль.
— Ты спокойно пойдешь на полшага впереди меня. Как это
нужно делать, ты знаешь. И держи своих парней от меня по-
дальше. Я не собираюсь предупреждать дважды.
Клаусон начал потеть, его круглое лицо заблестело. Но ка-
рие глаза продолжали оставаться холодными и злыми. Не пус-
каясь в пререкания, он поднялся, и Дарелл был ему за это
признателен. Он не хотел стрелять в Чета, но знал, что Чет
должен выполнить приказ и попытаться остановить его, жи-
вого или мертвого. Он никогда не угрожал попусту.
На улице они попали под моросящий дождь, окутавший пло-
щадь у собора Святого Стефана серой траурной вуалью, где сто-
яли туристские автобусы. Дарелл знал эти желтые автобусы фир-
мы Клаусона и решил держаться от них подальше — тамошним
водителям он доверять не мог. Ему очень хотелось увидеть Кса-
накиаса, исчезнувшего так неожиданно. Он выбрал сверкающий
современный автобус европейских линий, который как раз в этот
момент наполнился великовозрастными, долговязыми и светло-
волосыми норвежскими школьницами, которые болтали и под-
крашивались после пробежки под дождем.
Клаусона он заставил войти в автобус первым.
Водитель, протестуя, вскочил с Сиденья. Дарелл толкнул его
раскрытой ладонью в грудь и заставил снова сесть на место.
Потом кивком предложил Клаусону пройти в заднюю часть
переполненного салона.
— К запасному выходу.
— Самуэль, тебе все равно не уйти. Послушай, я собрал сво-
их лучших людей...
— Ничего, попробуем...
Дарелл толкнул рычаг запасного выхода, краем глаза заметил
округлившиеся глаза норвежских школьниц, их напрягшиеся
. рослые тела и торопливый шепот изумления, восхищения или
страха. Потом он уже не обращал на них внимания.
Когда пневматическая дверь с другой стороны автобуса с
шипением отошла в сторону, он спрыгнул вниз, сильно толк-
230
нув Клаусона перед собой. Теперь между ним и людьми, вы-
ходящими из собора Святого Стефана, оказался этот автобус
и еще несколько таких же машин.
— Самуэль, пожалуйста...
— Иди вперед!
— Это кончится тем, что тебя убьют, я тебе обещаю!
Дарелл не ответил. Двинувшись в ближайшую аллею, краем
глаза он заметил двух мужчин в дождевиках, идущих ему на-
перерез. Дарелл неожиданно решил оставить Клаусона и даль-
ше действовать без него. Клаусон не мог, да и не хотел ему по-
мочь. Он остался один. Лучше было признать правду. Если он
оказался парией, лучше было с этим согласиться. Он не думал,
что в этом решении много здравого смысла и что столь внезап-
ное изменение всех его прошлых принципов оставит незатро-
нутой хотя бы ничтожную часть его сознания. То, что он сей-
час делал, было просто результатом инстинкта и тренировки.
Он толкнул Клаусона лицом к каменной стене; толстяк спотк-
нулся и, соскользнув по стене, упал в грязь. Когда Чет упал, один
из мужчин выхватил маленький короткоствольный пистолет. Но
Дарелл знал, что здесь тот стрелять не станет, чтобы не обострять
отношений с местной полицией, а потому побежал, не обращая
на пистолет внимания.
Полумрак в узких средневековых улочках сослужил ему хо-
рошую службу. Здесь он наткнулся на новую группу вооружен-
ных зонтиками туристов, спешивших под уютный и безопасный
кров поджидавшего их автобуса. Только после того, как между
ним и людьми Клаусона оказалась эта группа, небольшой сквер
и еще одна улочка, он решился замедлить шаг. До сих пор ему
везло, он еще оставался в живых.
Еще минут пять Дарелл пробирался между памятниками Ав-
стро-Венгерской империи Габсбургов, пока не заметил такси, из
которого донесся легкий свист и появились браво торчащие усы
Ксанакиаса. Он мог избавиться от людей Клаусона, но Майк цеп-
ко и незаметно висел у него на хвосте.
— Садись, Каджун.
— Это очень мило с твоей стороны, Майк, — поблагодарил
Дарелл.
. — Мне за это платят. А куда теперь? Ты ведь ничего не до-
бился, верно?
— Ничего, кроме обещания засунуть меня в корзину. А ты?
— Мардж ждет нас в кондитерской. Место не хуже любого
другого.
— Пожалуй, самое прекрасное место, — согласился Дарелл.
231
Глава 12
Мардж, побродив среди дворцов и антикварных лавок на
Картнерштрассе, успела кое-что прикупить, и теперь на ней
был прозрачный зеленоватый дождевик, который очень шел к
ее зеленым глазам, потеплевшим от радости. Она заняла для
них столик в роскошно благоухающей империи кофе и пирож-
ных, известной под названием кондитерской Захера. В этот час
кондитерская была переполнена, и только обаяние Мардж по-
зволило ей удержать для них места. Дарелл решил, что поси-
деть в таком столпотворении венцев и туристов может быть
вполне безопасно.
Сверкающий зал с обивками красного плюша выглядел точ-
но так же, как во времена эрцгерцогов Габсбургов, и был набит
битком, ибо пришло время вечернего чая. Дарелл согласился на
кофе и непременный торт Захера с огромным количеством сла-
достей и сбитых сливок; сам он есть ничего не стал, но Мардж
навалилась на это изобилие с такой юношеской страстью, что
вызвала зависть сидевших поблизости женщин. Они с тоской
наблюдали, как все стремительно исчезает с тарелки этой дамы,
с идеально изящной фигурой.
Дарелл говорил спокойно и кратко:
— Судя по всему, я в этом деле остался один. Мы не мо-
жем рассчитывать даже на собственных людей; значит, для тебя,
Мардж, это последний шанс, и для тебя тоже, Майк.
— Я должен свести с Беллау старые счеты, — пробурчал Кса-
накиас. — Если тебя заберут, я продолжу в одиночку, причем в
любом случае.
-- Не забывай, что у тебя жена и дети.
— Они знают, что я собираюсь сделать, и благословили меня
на это.
Дарелл повернулся к Мардж Джонс:
— А ты?
— Мне кажется, сейчас наступило самое прекрасное время
в моей жизни. — Мардж улыбнулась, и кусочек крема задер-
жался в уголке пухлых губ. Она изящно слизнула его розовым
язычком. — Никаким диким зверям не вытащить меня из этого
дела, Сэм.
— Люди могут оказаться хуже диких зверей.
— Может быть. Но, я думаю, ты затронул мои материнские
чувства. Я себя чувствую, как те дамы из чайного кружка, ко-
торые так любят устраивать свадьбы для симпатичных молодых
людей.
232
— Дарелл прав, — вмешался Ксанакиас, — и вы, Мардж,
поступаете весьма неразумно. Вы никак не сможете нам по-
мочь.
* Она снова усмехнулась, одним махом прикончила свой ку-
сок торта с возведенными над ним альпами сбитых сливок и
встала.
— Вы считаете, не смогу? Сидите, джентльмены, и ждите меня.
Покинув их столь неожиданно, она зашагала через изыскан-
ный ресторанный зал, сопровождаемая взорами мужчин. Мардж
исчезла в стороне дамских комнат. Дарелл закурил одну из своих
редких сигарет. Удовольствия от курения он не испытывал —
мешало пережитое напряжение. Ксанакиас тоже закурил свою
ароматную турецкую сигарету.
— Мы должны от нее как-то отделаться, — сказал грек.
— Почему?
— Ты же сам сказал, что она стала нам помехой.
— А может быть, и нет. Вдруг она сможет помочь?
— Каджун, ты себя чувствуешь перед ней виноватым?
— Право выбора за ней.
— Я тебя не понимаю. Ты полностью захвачен этим само-
убийственным делом — да, я вполне сознательно использую это
слово, и ты знаешь, что я говорю правду, — потому что хочешь
найти Дэйдри, которую любишь и боишься, что она может ока-
заться в опасности...
— Да, — кивнул Дарелл, заканчивая за Ксанакиаса сложную
конструкцию его фразы.
Ксанакиас продолжал:
— И при всем при том берешь с собой юную Мардж, хотя
прекрасно видишь, ч’го она с каждым часом все больше в тебя
влюбляется.
— Нет.
— Я же не слепой. Я утверждаю, что она в тебя влюбилась.
— Тогда почему же она помогает мне искать Дэйдри?
В черных глазах Ксанакиаса читалось глубокое сочувствие.
— Но ведь может и не помочь, верно? Что, если в послед-
ний момент она из ревности нас предаст?
— Вполне возможно, что ты прав.
— Конечно, я прав.
— Выбрось свою сигарету, ужасно воняет. Куда же она по-
девалась?
— Туда, куда мы не можем за ней последовать. Потерпи.
— Ты представляешь, что она намерена сделать?
— Нет, но...
233
Теперь оба наблюдали за аркой, в которой исчезла Мардж.
В это время в переполненном ресторане появилась знакомая
фигура, которая направилась в их сторону. Но это была не
Мардж.
К ним шел Руди Кемп...
Дарелл прежде всего подумал, что после их встречи в Ти-
генсберге Кемп успел вставить себе новые зубы: у того была
по-прежнему шикарная улыбка. Узкая, тщательно причесанная
голова чуть клонилась вперед, словно он был близорук. Но на
загорелом лице еще сохранились следы синяков, поставленных
Дареллом. На Кемпе были мягкий серый итальянский костюм
и сверкающие черные башмаки. Осторожно ступая, он двигал-
ся к ним через кондитерскую Захера.
Ксанакиас издал'странный низкий звук:
— Обрати внимание, что Мардж здесь нет. Может быть, эта
встреча — ее рук дело?
— Ее могли схватить и куда-нибудь спрятать.
Руди Кемп почти щелкнул каблуками и отвесил низкий по-
клон. Его новые зубы сверкали.
— Герр Дарелл и друг мой Ксанакиас! Здесь мы на ней-
тральной территории, neiji1? Независимо от наших расхожде-
ний следует вести себя как цивилизованные люди и не при-
влекать внимания.
— Согласен, —кивнул Дарелл.
— Да, я вижу, вы благоразумны. Чувствительность за вами в
досье не числится, хотя иногда вы делаете такие вещи... — Кемп
пожал плечами. — Забудем недавнее прошлое. Теперь вам следу-
ет быть предельно осторожным. Как видите, треть вашей малень-
кой команды исчезла. В данный момент Мардж Джонс у нас.
— Это утверждаете вы, — недоверчиво буркнул Ксанакиас.
— Мы убьем ее, если вы поднимите шум.
Голос Дарелла звучал вполне спокойно.
— Надеюсь, с ней вы не поступите так, как с Лотти Шмидт.
— О, Лотти была круглой идиоткой. Ей не повезло. Вам не
следует опасаться за фрейлейн Джонс до тех пор, пока мы ве-
дем дружескую беседу.
— Чего вы хотите, Руди?
—' Перемирия, а может быть, и мира. Я хочу покончить с
сумасшествием, которое выставляет наши дела на всеобщее обо-
зрение.
— Тогда где Дэйдри?
’ Нет? (нем.) Здесь: не так ли?
234'
Зубы Кемпа сверкнули в ослепительной улыбке. Подошед-
шему официанту он заказал кофе и торт со взбитыми сливка-
ми. Судя по всему, он чувствовал себя очень уверенно. Немец
мягко спросил:
— Ваши люди вам не помогли? Герр Клаусон объяснил вам,
что это трудно? Разумеется. Нам бы очень хотелось, чтобы все
прошло тихо. Вы же знаете, никогда еще широкая огласка и об-
щественное мнение не шли на пользу, если наши проблемы по-
падали на первые страницы газет. Ведь у нас одна и та же цель,
nein? Вы... как бы это сказать... вы расстроили чьи-то планы.
— На кого вы сейчас работаете?
— Ни на кого конкретно, герр Дарелл. Просто за деньги.
— На тех, кто больше платит?
— Bitte1, не нужно морали. Я такой же профессионал, как
и вы, сэр. Я не предъявляю вам счет за тот ущерб, который
вы мне причинили в Тигенсберге. И не вспоминаю эпизод на
железнодорожной эстакаде... — Руди пожал плечами. — Вы
выглядели весьма неплохо. Очень, очень неплохо. Конечно,
герру Беллау удалось'скрыться. Но организовано было совсем
неплохо. Ловушка почти захлопнулась, верно? Герр Беллау все
еще трясется от ярости.
— Если у вас есть что предложить, говорите, — оборвал его
Ксанакиас. — В вашем распоряжении три минуты. После этого
мы начнем искать Мардж Джонс. И да поможет вам Бог, если
она получила хотя бы одну царапину.
Симпатичная физиономия Руди Кемпа несколько измени-
лась, под покровом мягкой внешней маски проступило нечто
холодное и жесткое. В уголках глаз неожиданно появились мел-
кие, морщинки, выдавая возраст.
— Один из наших, который сгорел и погиб в дорожном за-
вале в Тигенсберге, был моим старым другом. Мы работали
вместе начиная с... ну, скажем, очень долго.
— Со времен Гестапо? — мягко спросил Ксанакиас. Он тя-
жело дышал, словно ему пришлось столкнуться с чем-то отвра-
тительным. — Не стоит угрожать, герр Кемп. Почему вы здесь?
— Нам просто хотелось покончить с этой бесполезной воз-
ней. — Кемп отвернулся, так как в этот момент официант при-
нес ему кофе и торт, погребенный под огромным количеством
сбитых сливок. Однако к торту он не притронулся. — Герр Да-
релл, вас удовлетворит, если мы скажем, где вы сможете встре-
титься с фрейлейн Дэйдри — ныне графиней Фольк? И если она
1 Пожалуйста (нем.).
235
скажет вам сама, что больше не желает вас видеть и что отпра-
вилась туда, где сейчас находится исключительно по своей доб-
рой воле?
— Вы можете это устроить? — спросил Дарелл.
— Могу и хочу.
— Почему?
— Я вам скажу. .Мы хотим положить конец этому перепо-
лоху. Вы причиняете массу неудобств. Лучше бы вы вели себя
более благоразумно. Мы поняли, что применение силы делает
вас только опаснее для нас.
— Где она? Все еще в Австрии?
-Да.
— С Фольком?
-Да.
— Я хочу говорить с ней наедине.
— Конечно.
— Чтобы не было никаких веревок. Никакого обмана и ни-
каких пистолетов у нее за спиной.
— Как скажете.
— Когда это можно будет устроить?
— Завтра вас удовлетворит?
— Чем скорее, тем лучше, — сказал Дарелл.
Руди Кемп поднялся.
— И вы должны согласиться с тем, что, если она отправит
вас прочь, вы прекратите чинить нам козни.
— Если смогу убедиться, что она говорит не по принуждению.
— Все будет устроено так, чтобы вы остались довольны.
Кемп нацарапал записку на листке изящного маленького блок-
нота, размашисто его вырвал и, перевернув, положил на столик,
рядом с нетронутой чашкой кофе. Несколько туристок уже погля-
дывали на симпатичного блондина с явным вожделением.
— Вы найдете фрейлейн Мардж Джонс по этому адресу. Это
квартира моего друга, который ничего не знает о наших делах.
А мы сообщим мисс Джонс, где вы сможете найти графиню
Фольк... которая, в свою очередь, скажет вам — мы в этом
уверены, — что вам следует с достоинством принять пораже-
ние и отправиться куда-нибудь подальше лечить свое разби-
тое сердце, герр Дарелл.
Насмешливо поклонившись, Кемп исчез.
Такси везло их по адресу, написанному Руди Кемпом на клоч-
ке бумаги. Они миновали знаменитую испанскую школу верховой
езды, великолепное сооружение в стиле барокко, где под сверка-
ющими люстрами белые жеребцы с фермы в Липпиции выделы-
236
вали пируэты и прыжки под музыку Штрауса и Моцарта. Указан-
ный адрес они нашли в новом пригороде Вены за Гюртелем, сре-
ди кварталов самых современных «солнечных квартир», на тихой
улочке, когда из-за дождя уже совсем смеркалось.
В такси Ксанакиас нетерпеливо хрустел пальцами.
— Знаешь, я мог бы убить его прямо за столом. Я бы сделал
это очень тихо, так, чтобы никто ничего не заметил. И мы мог-
ли бы оставить его там вместе с тортом и кофе.
— Успокойся.
— А Мардж? Ты считаешь, она в безопасности? Найдем мы
ее там или это еще одна ловушка?
— Все-таки есть шанс, что сделка честная.
— Как ты можешь им доверять?
— Я им не верю. Просто нужно самим во всем убедиться.
— Если с Мардж что-то случится... Она ведь просто юная
девушка, поддавшаяся соблазну принять участие в увлекатель-
ном приключении...
— С ней все будет в порядке.
— Как ты можешь быть так уверен! — не унимался Ксана-
киас.
— Я.ровсе не уверен. Просто у меня есть одна идея, вот и все.
— И в чем она состоит?
— Может быть, я и не прав. Но я не могу отделаться от мыс-
ли, что все организовала сама Мардж.
— Ты просто дьявол, Каджун. Ты доверяешь в этом мире хоть
кому-то?
— Нет.
— И даже мне?
— Нет.
Ксанакиас сдавленно фыркнул и промолчал.
В предместье, где новые высотные жилые дома подставляли
свои стеклянные фасады холодному сырому ветру, уже горели
уличные фонари. На улице перед домом, который они разыс-
кивали, ярко вспыхивала оранжевая мигалка. Там же стояла
машина «Скорой помощи» и суетились медики в белом. Толпа
венцев в дождевиках и с зонтами разглядывала на мостовой что-
то, скрытое полами их плащей и промокшими брюками.
— Поезжайте, — ворчливо буркнул Ксанакиас шоферу такси.
— Нет, остановитесь, — сказал Дарелл.
— Но здесь что-то случилось...
— Вот это мы и должны выяснить.
Они вышли из такси и взглянули через улицу на собравшую-
ся в сумерках кучку людей. Из обрывков гортанных немецких
237
реплик, которыми обменивались потрясенные прохожие, Да-
релл понял, что произошел несчастный случай.
Он внимательно осмотрелся, но никого из. знакомых не уви-
дел, потом велел Ксанакиасу оставаться на месте и прикрыть его
со стороны тротуара, а сам, вслед за двумя медиками, перешел
улицу. Молодые парни, то ли студенты, то ли практиканты, по
неопытности орудовали чересчур усердно и грубо. Распростертый
на земле человек лежал вниз лицом в луже, которая натекла из
водосточной трубы, брюки его потемнели от влаги. Медики без
всяких церемоний проложили дорогу, а затем перевернули муж-
чину на спину.
Это был Чет Клаусон.
Дарелл бросил всего один взгляд за линию зевак, суетив-
шихся с нездоровым любопытством, и, несмотря на сумерки
и дождь, смог безошибочно определить, что Чет мертв. Шея у
него была сломана, и, когда парни подняли тело за ноги и за
руки, голова откинулась назад и вывернулась под странным уг-
лом, а в раскрытых глазах. мелькнули яркие блики уличного
фонаря. Дарелл ощутил невольную дрожь.
— Что здесь произошло? — спросил он одного из медиков.
Парень глянул на него с высокомерием человека, облечен-
ного властью.
— Несчастный случай. Глупый несчастный случай.
— Кто этот человек?
— Американец. — Парень пожал плечами. — К тому же он
чертовски тяжел, и мы из-за него вымокли. Пожалуйста, осво-
бодите дорогу.
Дарелл понимал, что должен исчезнуть и остаться незамечен-
ным, но тем не менее продолжал расспрашивать.
— А машина вообще не остановилась?
— Это была не легковая машина, а грузовик; но не беспо-
койтесь, люди его заметили. И узнали. Это грузовик с завода
металлических изделий, из соседнего квартала.
— Какого завода?
— Вы журналист? — спросил медик.
— Да. Это был/ случайно, не грузовик Фолька?
— Говорят, да. А теперь отойдите с дороги.
—- Спасибо, — пробормотал Дарелл.
Он отступил назад и присоединился к Ксанакиасу, стоявше-
му на другой стороне улицы. Широкие плечи Ксанакиаса согну-
лись под напором мощных потоков дождя. Два молодых медика
небрежно тащили Клаусона так, что голова и ноги болтались во
все стороны, возле машины «Скорой помощи» его положили на
238
носилки, вкатили носилки в кузов и решительно захлопнули
дверцы. Толпа почти сразу начала расходиться.
Дарелл подумал, что у Чета Клаусона в этом районе не мог-
ло быть никаких дел. Шеф резидентуры не должен сам зани-
маться слежкой. Но уж если он ею занялся, еще более удиви-
тельно, что его понадобилось убивать. Вне зависимости от того,
что за ящик Пандоры удалось невольно обнаружить Дэйдри, это
явно оказалось куда важнее того, что могла подозревать Жене-
ва или Вена. Совершенно ясно, что противников не убивают,
пока ситуация не станет отчаянной. Иначе такого сорта вещи
приведут к скрытой партизанской войне, которая легко может
выйти из-под контроля.
Конечно, о несчастном случае и речи не было. Но в поли-
ции его зарегистрируют именно так, и Фольк спокойно вывер-
нется, ибо речь пойдет всего лишь б том, что виноват водитель
грузовика, один из множества его служащих.
Дарелл попытался сдержать ярость и чувство жалости к Чету.
Тот ведь мог убить его, или накачать наркотиками и отправить
на самолете домой, и скорее всего приложил бы все силы, что-
бы помешать ему разыскать Дэйдри. Но почему? Что в этом
было такого важного, что обрекло его на смерть?
Толпа разошлась.
— Ну и что теперь? — спросил Ксанакиас.
— Нужно найти Мардж Джонс.
— Ты в самом деле думаешь, что она еще жива?
— Мы должны это выяснить.
— Сэм, мы найдем только новую мышеловку.
— Тогда мы спустим пружину и попытаемся вовремя отско-
чить.
— Ты очень зол сейчас, Каджун, верно?
Дарелл посмотрел на скрывшуюся в дожде и во мраке маши-
ну «Скорой помощи» и вспомнил, как болтались ноги и голова
Клаусона, когда того несли санитары.
— Как мне не злиться? — спросил он. — Чет мне помогал
на моем первом задании в секции «К».
Глава 13
Хотя Дарелл ждал ловушки и готов был даже ее приветство-
вать, но никаких признаков ее не обнаружил, если не считать
приманки в виде обещанного присутствия в квартире Мардж
Джонс. Он надеялся на возможность излить гнев и ярость, но
239
ничего не случилось. Лифт поднял их в изысканный, напоен-
ный ароматами холл, а устеленный коврами коридор привел в
квартиру, указанную в записке Руди Кемпа. Дверь была не за-
перта. Когда они с Ксанакиасом вошли, ожидая и надеясь уго-
дить в переделку, то обнаружили там только то, что им обещали.
Мардж Джонс.
И никого больше.
Девушка лежала на старинной кровати провинциального сти-
ля, руки были жестоко выкручены над головой и привязаны к
стойкам изголовья, а лодыжки растянуты к противоположной
спинке так, что тело просто распласталось на постели. Во рту
торчал кляп, зеленые глаза наполнял ужас. Когда Дарелл сорвал
повязку с ее губ, она сразу заговорила, но возбуждение, может
быть, даже ликование тут же исчезло при виде его лица.
— Сэм, что случилось?
— Ничего. С тобой все в порядке?
— Да, но у тебя вид... Что-то случилось?
— Как ты сюда попала?
— Меня схватили по дороге в туалетную комнату у Захера.
Руди Кемп. Ты его видел?
— Конечно, иначе бы нас здесь не было, — коротко бросил
Дарелл. Он следил, как Ксанакиас осматривает современную
квартиру, столь же стерильно чистую, как картинка в журнале
по интерьеру. — Тебе не причинили вреда, Мардж?
— Нет. Почему ты так сердит, Сэм? Я не могу избавиться от
мысли, что что-то случилось. Может быть, я совершила какую-
то ужасную ошибку?
— Пока я так не думаю. Ведь все это организовала ты, верно?
- Что?
— Ты организовала встречу с Кемпом.
Она закусила губу, а потом по-мальчишески усмехнулась.
— Нуда. Пожалуйста, не сердись. Руди связался со мной, ког-
да ты встречался с Четом Клаусоном, и потребовал, чтобы я ор-
ганизовала встречу у Захера и чтобы не было никаких неожидан-
ностей, иначе Дэйдри могла пострадать. Они хотели, чтобы ты
продолжал свои поиски, ты знал об этом? Хотели, чтобы ты встре-
тился с Дэйдри. Мне сказали, где ее можно найти, а заодно по-
ручили передать тебе инструкции, когда ты попадешь сюда.
— Прекрасно, — сухо бросил он.
— И это все? — несколько раздраженно спросила она. —
Мне кажется, ты получил все, что хотел, но по-прежнему не-
доволен...
— Нет, — сказал'он и собрался уходить.
240
Тут Ксанакиас вернулся и спросил:
Мардж, здесь кто-нибудь жил?
Она покачала головой и принялась растирать запястья и ло-
дыжки, двигаясь неловко, как молодой жеребенок, а затем усе-
лась на краю постели, подогнув длинные ноги. Ее глаза сквозь
завесу волос с гневом смотрели на Дарелла.
— Нет, это образцовая квартира. Кроме нас, дураков, здесь
никого нет.
— Кто привез тебя сюда на самом деле? — спросил Дарелл.
— Двое мужчин, вооруженные пистолетами. У меня не было
выбора. Мне ничего не говорили, пока не стало слишком позд-
но, и я впала в панику и пыталась отсюда вырваться. Я реши-
ла, что совершила большую ошибку, ввязавшись в это дело.
Ну, тогда они обошлись со мной просто грубо. — Она дотро-
нулась до небольшой ссадины в уголке рта. — Других непри-
ятностей не было... если не считать, что я что-то слышала про
несчастный случай, происшедший некоторое время назад вни-
зу, на улице.
— Да, там действительно произошел несчастный случай, —
сухо кивнул Дарелл. — Убит Чет Клаусон. Это было частью
спектакля, который Руди Кемп разыграл с тобой вместе.
Он подумал, что ее возмущение выглядит искренним. Смерть
Клаусона действительно явилась для нее неожиданностью. При
виде того, как она виноватым жестом закрыла лицо руками, его
голос несколько смягчился.
— Совершенно ясно, что Чет следил за вами. Или один из
его людей сел вам на хвост от ресторана, проследил и вызвал
Чета. Чет решил, что это достаточно важно, чтобы приехать
лично. Голова у него была занята другими проблемами, но он
приехал и вмешался; он почувствовал, что должен вмешаться.
Я убежден, что причиной тому были приказы, которые он по-
лучил насчет меня. Это его и погубило.
— Сэм, неужели меня использовали, чтобы убить Чета? —
воскликнула она.
— Кто может на это ответить? — сказал он.
Закрыв лицо дрожащими пальцами, она прошептала:
— Я хотела только помочь тебе. Я согласилась пойти с ними
и принять участие в их игре, во-первых, из-за того, что они
угрожали Дэйдри, если я не соглашусь, а во-вторых, потому, что
я думала — мне в конце концов удастся что-нибудь сделать. Но
я оказалась дурочкой, ребенком, играющим в игры, которых ему
никогда не понять... — Она огорченно взглянула на него. —
Сэм, Чет Клаусон был хорошим другом?
:241
—	Сам он это отрицал. Он собирался убить меня, если при-
дется, если я не забуду Дэйдри и не перестану устраивать не-
приятности там, где он хотел сохранить спокойствие.
—	Я совершенно ничего не понимаю.
—	А тебе и не нужно понимать. Пойдемте отсюда.
Когда они взяли напрокат машину и двинулись из Вены по
долине Дуная на северо-запад, не было никакого смысла избав-
ляться от возможной слежки. Если это ловушка, сотворенная
дьявольским мозгом Франца Беллау, то ворота для них должны
быть открыты настежь, и в любом случае их будут ждать. Что
же касается Чета Клаусона, тут ничего нельзя было поделать.
Может быть, Женева и Вашингтон возложат ответственность на
него, грустно подумал Дарелл. И вспомнил ситуацию, в кото-
рую уже попадал когда-то очень давно, в детстве, в речной дель-
те Луизианы, у болот Пеш-Руж. Он отправился на охоту с де-
душкой Джонатаном и, пытаясь добыть утку, попал в трясину,
состоявшую из грязи и зыбучих песков. Когда он понял грозя-
щую опасность, то уже не мог остановиться. Если бы он оста-
новился и повернул назад, трясина его засосала бы. Нужно было
бежать не останавливаясь, прыгать с кочки на кочку, чтобы в
каждом месте его вес давил на поверхность трясины лишь са-
мый короткий миг. Он помнил, как сжалось сердце, какой страх
охватил его, когда он понял, что происходит. Жара, усыпляю-
щее -гудение насекомых, косые лучи солнца, проникавшие
сквозь ветки дубов, мох и гигантские старые кипарисы влекли
его все дальше и дальше навстречу величайшей опасности. Ста-
рый дедушка Джонатан кричал, чтобы он продолжал бежать и
ни в коем случае не останавливался. Но грязь и зыбучие пески
казались бесконечными. Он даже не представлял, где на другой
стороне начинается твердый грунт. Казалось, сердце подступает
к горлу, он продолжал прыгать вперед, ему буквально хотелось
взлететь, настолько ненавистна была сама мысль о том, что он
может увязнуть в этой жадной, голодно чавкающей трясине.
Наконец он выбрался, рухнул на землю и опять превратился
в испуганного мальчика. Старик стал его успокаивать, а потом
отвез на старый развалившийся пароход с большими колесами
по бокам, который когда-то плавал по Миссисипи и на кото-
ром они теперь жили. Все это случилось много лет назад, но
воспоминания никогда его не покидали. После смерти Чета
Клаусона он испытывал такое же чувство, словно он, пытаясь
спасти Дэйдри, продолжает прыгать по опасному зыбучему пес-
ку. Независимо от того, что произойдет дальше, он теперь не
мог остановиться, и единственная надежда заключалась в том,
242
чтобы поскорее добраться до другого берега, прежде чем его
поглотит трясина неизвестности.
Замок Фолька, как сказала Мардж, был расположен за де-
ревней Юберштадт в центре сельской местности, покрытой гус-
той сочной растительностью, вдалеке от промышленных приго-
родов Вены. Дунай, носивший обманчивое имя «прекрасного
и голубого», а на самом деле бывший грязно-коричневым, за-
хламленным и отравленным всякими отходами, в этом районе
обретал свою прежнюю красоту. Мардж показала дорогу к не-
большой гостинице на краю деревни, в нескольких милях от
того места, где, по прикидкам Дарелла, располагался замок.
Перед гостиницей лежала безупречно чистая лужайка, над ней
склонялись буки, листву которых шевелил холодный ветер. Они
прибыли через час после восхода солнца и, пока Мардж отго-
няла машину на стоянку, могли полюбоваться чудным видом,
открывавшимся с террасы гостиницы. Девушка сказала, что
здесь им предстоит ожидать дальнейших инструкций. И, воз-
можно, Дэйдри сама свяжется с ними.
. — Скорее всего, это будет Беллау, — сказал Ксанакиас. — Во
всяком случае, я бы приветствовал именно такой вариант.
Дарелл возразил:
— Майк, если речь идет о Дэйдри, может оказаться, что Бел-
лау вообще не имеет к этому никакого отношения, и, остава-
ясь со мной, ты только потеряешь время.
— Вряд ли. Беллау интересуется тобой, заодно его интересу-
ет и мой скальп. Этот коротышка не успокоится, особенно пос-
ле того, как он так опростоволосился.
Беллау, словно существо из ночного кошмара, виден был
лишь сквозь туман страха; этот гениальный дьявол, существо
недостижимое, но всегда находившееся где-то поблизости, мог
привидеться только во сне.
Они сняли две комнаты в гостинице Юберштадта, и местная
женщина, в межсезонье присматривавшая за хозяйством, пода-
ла плотный завтрак и показала соседние номера с огромными
разукрашенными кроватями и резными деревянными украше-
ниями из Штирии. После этого делать было нечего, разве что
долгие часы ждать какого-нибудь контакта. Попытка ускорить
события и отправиться в расположенный поблизости замок, как
справедливо заметила Мардж, могла все испортить. Дарелл со-
гласился, что ничего другого им не остается.
Ночью первым на вахту заступил Майк, разбудивший Дарел-
ла на рассвете. Холодный ветер покрыл Дунай рябью, всходило
солнце, в следующие полчаса окружающий ландшафт стал ры-
243
жевато-золотистым. Затем небо затянуло туманом, и в воздухе
явно запахло снегом.
Мардж, еще сонная, присоединилась к ним за завтраком. Она
утверждала, что для нее — «ночной бабочки» — любой час до полу-
дня просто ужасен. Но глаза ее быстро обшарили пустой ресторан-
ный зал гостиницы Юберштадта с его балками, окнами в свинцо-
вых переплетах и большим камином, сложенным из дикого камня
и напоминавшим разинутый в зевоте черный рот в стене. Все име-
ло заброшенный вид летнего курорта после окончания сезона.
Мардж поморгала сонными зелеными глазами.
— Поместье Фолька всего в четырех милях выше по реке.
Дорога здесь идет вдоль берега. Ночью ничего тревожного не
произошло?
— Все спокойно, — проворчал Ксанакиас. — Ты хорошо
спала?
— Как ребенок. От Дэйдри никаких известий не было?
— Пока нет, — сказал Дарелл, — и думаю, что больше ждать
не следует. — Он отмахнулся от собравшегося было протестовать
Майка. — Мы пожертвовали всем вчерашним днем, этого впол-
не достаточно. Может быть, мы выведем их из равновесия, если
начнем что-то предпринимать, вместо того чтобы сидеть на мес-
те, как подсадные утки. Так что, Мардж, тебе, пожалуй, лучше не
следовать инструкциям Руди Кемпа. Допивай свой кофе и пошли.
Ночью ему снился Чет Клаусон и семья Чета, жившая в Вест-
честере в Соединенных Штатах, и эти сновидения не улучши-
ли его настроения.
Они двинулись к машине, подрагивая от холодного ветра
с реки, когда женщина, обслуживавшая гостиницу, вышла на
крыльцо, чтобы сказать Дареллу, что его зовут к телефону. Он
оставил Мардж и Ксанакиаса и подошел к аппарату, стоявше-
му на полированной стойке портье.
— Герр Дарелл?
Несмотря ни на что, он все-таки немного надеялся услышать
голос Дэйдри. Надеялся, что закончится ужасная гонка по зыбу-
чей трясине. Но услышал он вышколенный голос с оксфордским
произношением, в котором только некоторая гортанность выда-
вала тевтонское происхождение его владельца. Это был спокой-
ный, убедительный и в известной степени приятный голос.
— Герр Дарелл, говорит граф Бруно Фольк. Мне сообщили,
что вы настаиваете на встрече с моей женой.
— Дэйдри Пэджет... — перебил его Дарелл.
— Теперь она моя жена, — отрезал Фольк. — Она знает о
сложившейся ситуации и согласилась поговорить с вами, что-
244
бы убедить, что ваше поведение в значительной степени глупо,
нетактично и нереалистично.
— Где она?
— Вам следует в течение часа ехать по дороге, идущей вдоль
реки. Пожалуйста, точно в течение часа. Когда вы увидите не-
большую каменную церковь, оставьте там свою машину и подой-
дите к колокольне. Она будет ждать вас там. Конечно, вы должны
приехать туда один. Появление ваших спутников нежелательно.
Я вам гарантирую, что это не ловушка и что вам не причинят
никакого вреда. Мы просто хотим убедить вас оставить нас в по-
кое, и, как человек воспитанный, вы должны понимать, что ваше
поведение очень сильно беспокоит не только меня, но и Дэйдри.
— Дайте ей возможность самой мне это сказать,сухо от-
ветил Дарелл.
— Обещаю вам, что она это сделает. И когда она сделает
это, я надеюсь,, вы будете благоразумны и вернетесь туда, от-
куда приехали.
— Если я смогу ей поверить, то так и сделаю.
— Говорить она будет сама, и без всякого давления. Уверяю
вас, ничего мелодраматического не будет. Вы увидите сами.
Через час и один. Иначе она не появится.
Граф Фольк повесил трубку.
Ксанакиас решительно возражал против такого поворота со-
бытий.
— Сэм, они шаг за шагом тебя затягивают. Неужели Чет
Клаусон погиб просто так? Он же сказал тебе, что им нужен
ты, они хотят добраться до твоей головы и, как вампиры, вы-
сосать из тебя все, что ты о нас знаешь. Шаг за шагом, Сэм.
Это как неумолимый рок в наших древнегреческих трагедиях.
— Я пойду один, как договорились, — упрямо заявил Дарелл.
Мардж взглянула на него большими зелеными глазами, за-
туманившимися, как утреннее небо в пасмурную погоду. Ветер
трепал пряди ее волос, бросая их на чуточку впалую щеку. Сей-
час, повернувшись спиной к широкой побуревшей реке и под-
няв воротник дождевика, она выглядела гораздо взрослее.
— Но, возможно, Майк прав, Сэм, и разыгрывать Ланселота...
— Это не игра, и я не игрок. Чет тоже не играл ни в какие
игры. Не играли и люди, погибшие в Тигенсберге на железной
дороге. — Он специально старался, чтобы его слова прозвучали
жестко, чтобы она поняла, что виноваты обе стороны, и была
потрясена этим, если предстояло закончить таким образом. —
Оставайся здесь с Майком, и дайте мне два часа. В одиннадцать,
если я не вернусь, можете поднять тревогу.
245
— А если на колокольне тебя ждет Беллау? — спросил
Майк. — Я буду очень расстроен тем, что меня там не будет.
— Его там не будет. Думаю, там меня будет ждать Дэйдри.
Мардж проводила его до автомобиля и закрыла дверь, когда
он сел за руль. Взглянув на него сверху вниз, она скорчила пе-
чальную гримаску.
- Ты на самом деле ее любишь, да, Каджун?
— Думаю, сейчас проблема состоит не в этом.
— Мне хотелось бы... — Она замолчала.
— Так в чем дело?
— Думаю, я ей завидую.
— Мардж, пожалуйста, не затевай ничего подобного.
— Не буду. Я пообещала себе, что не буду этого делать, с
того самого момента, когда ты вошел в мою квартиру над ма-
газином. До той поры все шло очень неплохо. Все эти дела
меня просто восхищали. Но потом появился ты, и все пере-
вернулось.
— Я по-прежнему думаю, что тебе не следовало сюда ехать.
— Меня это не волнует. Может быть, это выглядит как ма-
зохизм, ноя буду держаться до конца.
Он кивнул, ему было очень нелегко под печальным взглядом
ее зеленых глаз. И уехал. Какое-то время он видел ее в зеркале
заднего вида, высокую, удивительно милую и одинокую, глядя-
щую ему вслед; затем она скрылась за поворотом дороги.
Через десять минут он уже был на месте и видел шпиль цер-
кви, возвышавшийся над буками и кленами, и изгородь, напо-
мнившую ему Нормандию и Англию. За ухоженными полями
тускло блестела река. Навстречу прое.хал старый грузовик с уса-
тым стариком крестьянином и его женой. Больше ему никто не
встретился. Над противоположным берегом широкой реки под-
нимался легкий туман.
Дарелл миновал богато украшенные железные ворота, за ко-
торыми мелькнула посыпанная гравием дорожка, ведущая во-
круг широкой лужайки к замку, буквально сошедшему с кар-
тинки из книжки и выглядевшему несколько неправдоподобно.
Видимо, подумал Дарелл, это просто копия, навеянная воспо-
минаниями, о режиме Габсбургов времен Франца Иосифа. На
новой латунной табличке, скромно прикрепленной к одному
из столбов, было выгравировано имя Фолька. Граф явно не
делал секрета из своего местопребывания. Дарелл проехал во-
рота, миновал несколько крепких деревянных крестьянских
домиков, затем свернул у поля, на котором сушилось сено, и
через небольшую дубовую рощу проехал к церкви.
246
С удивлением он отметил, что церковь, по-видимому, вхо-
дит в поместье Фолька. Пришлось миновать еще одни распах-
нутые ворота, и, когда дорога привела на вершину холма, он
увидел широкий простор убранных полей, от которых путь вел
через террасы и ухоженные сады к замку, стоявшему на возвы-
шенности над рекой.
Как и было задумано, приехал он раньше назначенного сро-
ка. Казалось, вокруг никого нет. Дарелл вел взятый напрокат
«фольксваген» по открытой местности и чувствовал себя мише-
нью, выставленной напоказ. Либо из замка, либо с каменной
церковной колокольни любой достаточно меткий человек мог
легко подстрелить его. Надеялся он лишь на то, что его фигура
недостаточно хорошо видна сквозь ветровое стекло и что это
помешает возможному — и весьма вероятному — снайперу.
Но ничего не случилось.
Остановившись под деревом в полусотне шагов от колоколь-
ни, он какое-то время сидел неподвижно, затем опустил стек-
ло и прислушался. На жнивье, неподалеку от замка, ссорились
вороны, каркая недовольно и резко. От ближайшего берега до-
носилось журчание воды под склонившимися над рекой голы-
ми ивами. Холодный ветер принес запах дождя и речной тины,
а откуда-то издалека — слабый запах дыма.
Церковный двор явно был заброшен. Всюду росли сорняки,
часть каменной ограды обрушилась и требовала ремонта. Дарелл
невольно спросил себя, часто ли использовалась эта церковь в
последние годы. Возможно, Фольк с его размахом намеревался
в свое время реставрировать всю церковь, если бы остался на
Западе. Интересно, подумал Дарелл, может быть, именно здесь
Дэйдри сочеталась с Графом законным браком.
Ворота были открыты. На фасаде церкви выделялись старые
дубовые двери, он подошел к ним и подергал ручку, только что-
бы убедиться, что они заперты. С той стороны, которая выхо-
дила на реку, одно окно было разбито, возможно, это сделал ка-
кой-то крестьянин. Дарелл поднял голову, так как вороны на
поле между церковью и замком примерно в четверти мили от-
сюда неожиданно загалдели громче. Однако поля тоже казались
пустынными. Никого не было видно — ни на виду, ни в засаде.
На реке несколько барж с натугой .тащились против течения в
тумане, разрываемом холодным ветром. Стук поршней дизеля
отдавался эхом от стен каменной церкви и от противополож-
ного берега Дуная.
Дверь на колокольню была открыта. Колокольня представ-
ляла собой небольшое каменное сооружение с квадратным ос-
247
нованием, возвышавшееся на три этажа над крышей церкви.
Колокола на ней казались ржавыми. Из распахнутой двери тя-
нуло запустением и пылью.
Дарелл вошел внутрь.
Он был готов почти ко всему.
Но опять ничего не случилось.
Теперь он стоял в полумраке, вдыхая специфический запах
заброшенной церкви и разглядывая ступеньки, ведущие к пло-
щадке с колоколами. Их веревки были аккуратно привязаны
к деревянным планкам ручной работы, привинченным к ка-
менной стене. Всюду множество пыли. И в пыли четкие отпе-
чатки ног.
Следы были свежими. Принадлежали они не Дэйдри; это
были мужские следы, уходившие сквозь готическую арку в мрач-
ное пространство самой церкви. Там Дарелл ничего не мог раз-
глядеть.
— Привет! — окликнул он. — Выходите, и давайте спокойно
разберемся!
Говорил он по-немецки, и эхо собственных слов его испу-
гало. Кто-то зашуршал и завозился в пустом церковном нефе.
Послышалось тяжелое дыхание испуганного человека, что при-
вело его в полное недоумение, хотя он понимал, что столкнул-
ся здесь с чем-то очень опасным.
— Выходите! — снова крикнул Дарелл.
Снова раздалось какое-то шуршание, словно мышь пыталась
спрятаться от раскатов его голоса. Затем раздался заикающий-
ся, полный вины и страха голос:
— Bitte. Я не сделал ничего плохого, просто я хотел вернуться
обратно... туда, откуда я родом.
— Ну ладно, — сказал Дарелл.
В проходе между церковью и колокольней появился высо-
кий, мертвенно бледный человек с копной седых волос, сто-
явшей торчком. Судя по воротничку, он был священником.
Костюм его позеленел от времени, а неверно двигавшиеся руки
распухли в суставах и были скрючены, как старые корни де-
ревьев. Худое тело ссутулилось из-за многолетней службы то
ли Богу, то ли хозяину поместья.
— Сэр, я здешний пастор, меня зовут Миттельман...
— Это ваша церковь? — осторожно спросил Дарелл.
— Она была моей. По правде говоря, я на пенсии; я не сто-
ял за кафедрой уже двенадцать лет, но это был мой последний
приход, и я жил в деревне неподалеку...
— Я так понимаю, что вам пришлось удалиться.
248
— Я был...в отпуске. — Старик слабо улыбнулся. — Сэр, вы
должны понять...
— А кто оплатил вам отпуск?
— Граф Фольк, новый здешний хозяин, был настолько ве-
ликодушен...
— Он знает, что вы вернулись обратно? •
— Нет, простите, это была просто причуда с моей стороны.
Ведь, как бы сказать, это мой дом, я испытывал тоску по нему
и просто заболел при виде моей маленькой церкви и реки...
— Когда вы появились здесь?
— Только сегодня утром. Но почему вы мне задаете такие
вопросы... может быть, вы из полиции?
— А почему я должен быть из полиции?
Человек выглядел сконфуженным.
— У вас такие манеры... Вы так важно выглядите, это просто
в вас заложено...
В конце концов Дарелл решил, что преподобный Миттель-
ман просто мягкий и наивный человек, простофиля и неволь-
ная жертва, и ничего больше. Церковь была пуста. Дарелл ду-
мал, как ему воспользоваться появлением этого человека,
и взглянул на часы. Прошло уже около десяти минут и еще
минут через тридцать наверняка должна появиться Дэйдри...
Дэйдри — или ловушка захлопнется. Он почувствовал, как у
него пересохло в горле, а на языке появился неприятный мед-
ный привкус.
— Вы должны мне кое-что сказать, — негромко начал он. —
Не так давно, так сказать, перед вашим уходом в отпуск, вас
просили провести свадебную церемонию, не так ли?
— Да, мой сан все еще позволяет мне это делать...
— Конечно. И женихом был граф Фольк?
— Да. Это была скромная, тихая церемония...
— А невеста?
— О, она очень симпатичная девушка, американка. Может
быть, это ваша хорошая знакомая? Вы ведь американец, не так
ли? Говорите вы почти без акцента, но, я думаю...
Дарелл взмахом руки прервал его.
— А как звали невесту?
— Пэджет. Фрейлейн Дэйдри Пэджет.
— И все прошло нормально?
— Я не понимаю, что вы имеете в виду?
— Она была спокойна, довольна, счастлива?
— О, да. Да, да. — Миттельман выглядел излишне энергичным.
— Вы уверены?
249
— Я вам не лгу, сэр. На душе у меня много грехов, и меня
терзает беспричинный страх, который мешает моей вере. Я не-
достоин моего призвания, я слишком робок и застенчив, я со-
гласен с этим и потому много лет назад ушел от мирских на-
пастей и невзгод и пришел в эту уединенную деревню...
— Вы укрылись здесь от нацистов, когда они захватили
власть?
— Да, я пришел сюда.
— Но вы не боролись с ними?
— Я — мирный человек.
— Да. Как и все остальные. Вы мирно жили, когда вокруг
проливалась кровь, когда людей, как скотину, сгоняли в кон-
центрационные лагеря и, как мясо, вешали на крюки на ското-
бойнях... — Дарелл запнулся.
Миттельмана трясло, его лицо пожелтело, как воск, а грива
седых волос разлохматилась и сбилась на сторону. Дарелл не-
сколько умерил свою ярость, которая обычно поднималась в
нем в таких случаях.
— Ну хорошо. — Он закурил сигарету. Дарелл не считал, что
церковь все еще является освященным местом. — А у вас есть
копия документов?
— Простите? — переспросил Миттельман.
— Свидетельство о браке? Какие-нибудь записи?
— Они хранятся в деревенской ратуше, сэр.
— А здесь, в церкви, не ведется никаких книг?
— Больше не ведется. Граф их забрал... он собирался отре-
монтировать и вновь открыть церковь для жителей деревни, но
пока ничего не сделал.
— Почему вы после этой церемонии покинули церковь?
— Я должен был... я имею в виду, что мне представилась воз-
можность немного отдохнуть, уйти в отпуск...
— И куда же вы отправились?
— Поехал в Баварию. У меня там родственники.
— А почему вернулись?
— Я уже говорил вам, я простой человек, и меня охватила
такая тоска по дому...
— Это граф Фольк приказал вам держаться отсюда подальше?
— Да, но... — В светлых глазах Миттельмана блеснул страх. —
Вы один из его людей? Именно потому вы меня так допраши-
ваете?
— Нет. Я не из его людей. Но полагаю, что вам лучше всего
вернуться туда, где вы были, и поскорее. Вы сказали, у вас дом
неподалеку?
250
— Всего лишь небольшая хижина, буквально за следующим
поворотом реки, за лесом. Отсюда ее не видно. Я вернулся туда
на заре и принес с собой немного еды и одежды...
— Думаю, вам лучше держаться подальше и от этой хижи-
ны. Фольк будет очень недоволен, когда снова обнаружит вас
по соседству.
— Но я надеялся...
— Нечего надеяться, — безразличным тоном бросил Дарелл. —
Пока есть возможность, вам следует уйти, если вы хотите и впредь
жить так мирно, как вам нравится.
Глава 14
Дэйдри приехала немного раньше, чем было обещано.
Дарелл одиноко сидел в пустой пыльной церкви, а дождь
настойчиво постукивал маленькими пальчиками по шиферной
крыше. Утро становилось все более пасмурным по мере того,
как сгущались облака над затянутой туманом рекой. На ши-
рокой излучине все время гудками перекликались баржи. Но
вороны на скошенных полях молчали.
Дэйдри появилась тихо и совершенно неожиданно, как раз
в тот момент, когда дождь стал сильнее и гуще. Он сидел в
нише, прижавшись спиной к грубо оштукатуренной стене цер-
кви, так, чтобы никто не мог приблизиться к нему незамечен-
ным. Она не сразу углядела его в густом полумраке и остано-
вилась на мгновение, ее быстрые шаги вдруг замолкли, тело,
озаренное падавшим сквозь дверь колокольни светом, напряг-
лось и застыло. Левой рукой она коснулась горла.
Как же давно это было... сколько недель, дней, часов тому
назад? Казалось, он оставил ее всего несколько минут назад, что
они вообще никогда не расставались. Он испытал'острое чувство
собственника, смешанное с яростью из-за ее предательства. В тот
же миг у него буквально перехватило дыхание, потому что для
него она была прекрасной и единственной, потому что наконец-
то это была Дэйдри, после всей ужасной недели ночных кошма-
ров, когда он опасался самого худшего. И одновременно он опять
испытал парадоксальное чувство отчаяния, потому что она так чу-
десно выглядела и, похоже, все, о чем ему говорили и о чем пре-
дупреждали, действительно было правдой, она в самом деле вы-
шла замуж за другого, причем сделала это по своей доброй воле,
отбросив все то, что соединяло их в прошлом.
— Дэйдри...
251
Она оглянулась, высоко и гордо держа голову, и, увидев его,
зашагала по пыльному серому боковому нефу церкви. Дверь
колокольни была рядом, это был путь наружу, возможность
бегства, если потребуется.
— Сэм?
Он поднялся.
— Привет, Ди.
Ее красота стала еще совершенней. Темные волосы, уложен-
ные в царственную корону, были гладко причесаны, шея и гор-
ло по-прежнему изящны, овал лица и темно-серые глаза излу-
чали знакомую уверенность, уравновешенность и здравомыслие,
наряду с той чисто женской доверчивостью, которую он так ред-
ко встречал в женщинах, с которыми его сводила судьба. Она
была высока, но не выше его, и шла с приятной, мягкой, уди-
вительно женственной грацией, всегда так его пленявшей...
Картины стольких дней и ночей, проведенных вместе, либо у нее
дома на заливе Чесапик, либо в римских отелях, и однажды — как
то раз — в Чехословакии, когда ей угрожала опасность, были на-
столько яркими, что ему ничего не нужно было вспоминать. Ее
высокие каблуки негромко, но уверенно стучали по выщербленно-
му каменному полу. Он обратил внимание на ее дорогие коричне-
вые туфли из крокодиловой кожи. Прозрачные нейлоновые чулки
на длинных, идеальной формы ногах. Дорожный костюм из доро-
гой шерсти, пронизанной золотыми искорками, маленький ворот-
ничок, легкая цепочка вокруг шеи, какая-то брошь на груди...
Она относилась к том> типу женщин, которые никогда не
позволяют себе появиться на людях без чего-то такого, что не-
медленно вызовет зависть, восхищение, жаждущие или востор-
женные взгляды всех, кто ее видит. А уверенность в себе позво-
ляла ей воспринимать эти взгляды как должное или просто их
игнорировать. Она принимала себя такой, какой была, а стала
она такой в результате собственных усилий, приложенных мно-
го лет назад. Она не была самодовольной. Он знал ее в любви,
когда бесчисленные страхи и неудачи ее буквально подавляли.
Знал он ее и в ночи наслаждения, и в тихие часы послеполу-
денного отдыха, во время длительных прогулок и ужинов при
свечах, и все это стало частью его самого, его разума и сердца.
Как он мог от нее отказаться?
Она была Дэйдри, его единственной.
— Сэм, — повторила она, протянув затянутую в перчатку.руку.
Ему страстно хотелось схватить ее, прижать к себе и броситься
бежать, бежать куда угодно, чтобы никто не смог их найти. Но вмес-
то этого они со странной скованностью пожали друг другу руки.
252
Она осторожно улыбнулась.
— Видишь, Сэм, меня не так уж трудно было найти.
— У тебя все в порядке? — выпалил он, чувствуя себя идиотом.
— Конечно. Я никогда не чувствовала себя счастливее.
— Ты прекрасно выглядишь, но...
— Сэм, случилось то, что случилось. Выбор сделал ты. Я этого
не хотела, но когда ты уезжал последний раз, вынуждена была
согласиться. Я мечтала стать частью твоей жизни, чтобы делить
и хорошее, и плохое, и вообще все, что могло с тобой случиться;
но ты отказался. Ты ушел. И спустя какое-то время... ну, это про-
изошло.
— Ты действительно вышла за него замуж?
— Да. Бруно — мой муж.
— Ты сделала это добровольно? Не было никакого принуж-
дения, никакого обмана? Никакого шантажа или угроз?
— Сэм, сядь, пожалуйста.
Но садиться он не стал.
— Ты так долго жил в своем мире подозрительности и мра-
ка, что не можешь ни с чем согласиться без мгновенных вер-
сий о каких-то ужасных мотивах или кошмарном заговоре. А все
было очень просто, Сэм. Никто не держал пистолет за моей
спиной и никому из тех, кого я люблю, не угрожала опасность.
Я не страдала от страхов. Я просто вышла замуж.
— Почему? — спросил он.
— Почему? Но почему женщины выходят замуж?
— Ты действительно любишь его?
— Да, Сэм.
— Посмотри на меня, Ди.
— Я не могу помочь, но думаю...
— Ты действительно любишь его? Посмотри на меня.
Она спокойно и твердо встретила его взгляд.
— Да, я люблю Бруно, и теперь он стал моим мужем. И я не
вернусь к тебе, Сэм, — если допустить, что такая донкихотская
идея еще сидит в твоей голове. Я встретилась с тобой только для
того, чтобы убедить тебя в этом и положить конец всему, что
ты привел в действие против нас...
— А как ты узнала, что я тебя разыскиваю?
— Об этом'узнал Бруно. От разных людей, от друзей... —
неопределенно протянула она. А затем добавила: — Один че-
ловек’позвонил из Тигенсберга и рассказал о тебе. У Бруно
масса международных связей, как деловых, так и политичес-
ких. У него свои источники информации. — Она помолчала
немного. — И конечно, я рассказала ему о тебе.
253
— Все?
— Не о твоей работе, разумеется. Он о ней уже знал.
— А как он это узнал? Разве он участвует в деле, Ди?
— Нет, я же говорю тебе, что он — промышленник, финан-
сист, занимается заводами порошковой металлургии... — Она
махнула рукой, затянутой в перчатку, и улыбнулась, словно
посмеиваясь над собой. — Я еще не очень разбираюсь во всех
деталях жизни Бруно. Мы... мы женаты не так уж давно, ты
же знаешь. Кроме того, это для меня не так важно. Я свобод-
но сделала свой выбор, вот что самое главное. Ведь для того,
чтобы это понять, ты и приехал, верно?
— Отчасти.
— И увидеть меня? И предъявить мне свои претензии?
— Не знаю, — сказал он.
— Это звучит очень не похоже на Сэма Дарелла. Последний
раз, когда мы с тобою встречались... и расстались, ты был со-
вершенно уверен в своей правоте.
Может быть, Женева и Вашингтон были правы, подумал
Дарелл. Туман отчаяния заволок его сознание. Возможно, при-
ехав сюда, он поддался необдуманному эмоциональному поры-
ву, который помешал ему беспристрастно оценить сложившую-
ся ситуацию.
Дэйдри коснулась его руки. Ему так хотелось, чтобы на ней
не было перчаток. Она казалась такой далекой, в своем роскош-
ном классическом наряде, она казалась европейской женщиной,
а не американкой, словно короткое замужество за графом Фоль-
ком уже успело целиком изменить ее и отдалить от него.
Но теперь она уже вне пределов его досягаемости. Было вре-
мя, когда он имел возможность предъявить на нее права. Мог
навсегда овладеть ею, мог сберечь ее для себя одного. Но теперь
уже поздно. Поздно что-то предпринимать. Он чувствовал себя
так, словно, приехав сюда, совершил дурацкую ошибку, погнав-
шись за девушкой, которая его бросила.
И все-таки...
— Бруно предоставил мне эти минуты, чтобы я могла по-
говорить с тобой, а потом он присоединится к нам, чтобы с
тобой встретиться. Он надеется, что все пройдет достаточно
цивилизованно. Говорит, что понимает,- что ты должен чувст-
вовать, и что он счастлив...
Дэйдри улыбнулась, ее губы мягко изогнулись, но серые гла-
за продолжали оставаться такими же невеселыми, как и утрен-
ний дождь, который, наложил на весь день отпечаток какой-то
безысходности. В их бездонной светящейся глубине, в том при-
254
стальном взгляде, который она на него бросила, было что-то,
чего он не мог прочесть. Что это было? В самом деле она дума-
ла то, что говорила? Он не мог прийти ни к какому определен^-
ному выводу, а она сказала:
— Сэм, обещай мне, что не наделаешь глупостей, когда при-
дет Бруно.
— Например, не сломаю ему челюсть? Нет. Я не хочу при-
бегать к насилию, как ты могла подумать. Но в нашей встрече
с тобой есть что-то большее, я это чувствую, Дэйдри, я слиш-
ком хорошо тебя знаю, чтобы не чувствовать, что ты хочешь
сказать что-то еще.
Она опустила взгляд на свои руки, затянутые в перчатки.
— Да, это правда.
— Так в чем дело?
— Я хочу, чтобы ты выслушал Бруно.
— А что твой муж собирается сказать?
— Думаю, ничего определенного. Он просто хочет предло-
жить, чтобы ты прекратил охоту за нами.
— А если я не соглашусь?
— Но я хочу, чтобы ты это сделал, Сэм.
Он ничего не сказал и ничего не пообещал. Лицо его окаме-
нело, серые глаза почернели как ночь.
— Это пошло бы на пользу и тебе самому, Сэм, — сказа-
ла она.
— О? Это угроза?
— Я знаю, что с тобой произошло. Они хотят, чтобы ты вер-
нулся в Штаты. Ты вмешался в такие веши... в дело, которое
тебя не касается. И это... это опасно.
— Откуда может грозить опасность?
— Ну... — Она отшатнулась назад. — Ну, от твоих собствен-
ных друзей... твоих бывших друзей.
— Не от твоего мужа?
Она опять отвела глаза.
— И от него тоже.
— Ага...
— Он постарается вести себя разумно, ты же знаешь, он бога-
тый и влиятельный человек, с большими связями по обе сторо-
ны железного занавеса. Конечно ясно, что он может быть опасен.
Он не потерпит никаких помех. Он хочет, чтобы мы жили мирно
и спокойно, и считает тебя... угрозой этой мирной жизни.
Короткий смешок Дарелла отозвался эхом в пыльной пусто-
те маленькой церкви. Он услышал, как на полях снова закар-
кали вороны. Шум дождя стих.
255
— Ди, дорогая, ты же знаешь, что в моем деле следует учи-
тывать каждый ход, четко продумывать любую ситуацию, как в
шахматах. И только так. Потому что на самом деле это не игра.
И ставка здесь — весь мир, жизнь или смерть всего человечества.
Отдельное событие не может привести к катастрофе... но может
приблизить момент, когда она произойдетИ каждый элемент в
таком процессе должен с особой тщательностью располагаться в
соответствии со степенью его важности, с учетом возможной не-
удачи и даже поражения. Существуют известные действия и про-
тиводействия. Превзойти, перехитрить противника. Оценить его
потенциал, его человеческие пороки, его жадность, порядочность,
смелость. Снова думать и думать. И все-таки временами, Ди, сис-
тема не срабатывает. Порой о ней следует забыть. В такие момен-
ты, как этот, нужно вернуться обратно в джунгли и полагаться
только на инстинкт. Который может оказаться самым надежным
средством, когда все уже сказано и сделано.
Она закусила губу, в глазах мелькнуло беспокойство.
— И что же говорит тебе инстинкт, Сэм?
— Я чувствую, что во всем этом есть что-то неправильное.
Я знаю, что ты не любишь Бруно Фолька; я даже не считаю,
что ваш брак был законным; и, я думаю, что все это связано
совершенно не с тем, что проступает на поверхность.
— Ну, это просто пустая фантазия.
— Нет. Я уже вырос из коротеньких штанишек; может быть,
я потерплю поражение, как надеются все вокруг. Именно это
предсказывали мне и в Женеве, и в Тигенсберге, и в Вене.
Именно этим ты грозишь мне здесь, в этом захолустье на бере-
гу прекрасного Дуная. — Каждое его резкое слово звучало как
пощечина. Она побледнела. — Я скажу тебе даже больше, Ди.
Я предлагаю тебе простую сделку. Хочу, чтобы ты меня поце-
ловала. Если ты сможешь, если ты сможешь убедить меня, что
сказала правду и что я ошибаюсь, я уйду. Я вовсе не хочу ухо-
дить, потому что кто-то должен заплатить за Чета Клаусона...
Она ухватилась за этот отвлекающий момент.
— А что с Четом?
— Его вчера убили в Вене, когда он следил за мной, а я, в
свою очередь, в это время пытался разыскать тебя.
Она смертельно побледнела.
— Чета Клаусона?
— Его сбили на улице, раздавили грузовиком с одного из
заводов твоего мужа. Раздавили как клопа.
Она прижала руку ко рту.
— Но ведь Чет был...
256
Он ждал.
— Он был таким приятным человеком, — закончила она.
Дарелл продолжал ждать.
— Он мертв?
— Мертв.
— Он ведь был и твоим другом, Сэм.
— Да. Потому-то я не собираюсь отступать. И это не только
инстинкт, не так ли? Человека не убивают из-за пустых фанта-
зий. Ну а теперь... могу я получить свой поцелуй, Ди? Сможешь
ты убедить меня в том, что больше у нас нет ничего общего?
Или боишься попробовать?
Она отвернулась было от него, гордо выпрямив спину, слов-
но он ее оскорбил. Дэйдри сделала с полдюжины шагов в сто-
рону двери, но затем остановилась. Нет, она не сразу повернула
назад. Он видел, как она глубоко вздохнула и только после этого
повернулась, все в ней дышало милосердием и спокойствием.
Она слабо улыбнулась.
— Бедный Сэм. Мне так жаль тебя.
— Мне не нужна твоя жалость.
— Но ты не можешь вернуть мою любовь. И ничего вообще.
— Докажи.
— Ты действительно на этом настаиваешь?
— Да, настаиваю.
— Очень хорошо.
Она тихими шагами подошла к нему, мягкая юбка коричне-
вого шерстяного костюма колыхалась вокруг ее ног; плечи были
гордо выпрямлены; полные губы улыбались, немного печально,
немного сожалеюще...
Он протянул к ней руки, и в этот момент за его спиной раз-
дался голос. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы понять,
что это говорил граф Фольк.
— Терпимость, — сказал очень вежливый голос, — никогда
не относилась к достоинствам, которые я считал необходимы-
ми для мужа.
Глава 15
Ему удалось заметить мгновенную вспышку облегчения в
огромных темно-серых глазах Дэйдри. Из-за того, что ей не
пришлось прибегать к такому средству убеждения, как поце-
луй? Или из-за того, что проверка не состоялась и она боль-
ше не рискует себя выдать? Он понимал, что задает этот во-
9 Э. Эроне «Школа шпионов»
257
прос только из мужского тщеславия — той кровоточащей раны,
что причиняла ему столь невыносимую боль. Но, отбросив эти
мысли, он повернулся, чтобы взглянуть на человека, который
увел у него Дэйдри.
Граф Бруно Фольк был точно такой, каким описала его Мардж
Джонс, хотя Дареллу и трудно было оценить его с женской точки
зрения. Он был одного с Дареллом роста, возможно, на пару лет
старше, хотя судить об этом было трудно, ведь седину в прили-
занных пепельных волосах в известной степени скрывал их есте-
ственный цвет. У него было узкое породистое лицо с орлиным
профилем, атлетическая фигура, надменные манеры человека,
привыкшего повелевать, но вынужденного повиноваться.
— Герр Дарелл, я не испугал вас?
— Замок входной двери хорошо смазан, — спокойно ответил
Дарелл.
— Совершенно верно. И единственный ключ от двери у меня.
Возможно, это несерьезно — удивлять вас подобным образом.
Но после всего, что я знаю о вас и о моей жене, вашей бывшей
симпатии, назовем это так... Как ни горжусь я своим великоду-
шием, но не всегда могу контролировать то, что в лучшем слу-
чае можно назвать примитивными эмоциями. Дэйдри все вам
объяснила?
— Не совсем.
Фольк чуть повернул свою прилизанную голову к Дэйдри. Та
поправила невидимую прядь темных волос.
— Ты не показала ему свидетельство о браке, дорогая? Или
не убедила, что мы с тобой по-настоящему любим друг друга? —
В его голосе чувствовалась легкая насмешка.
Фольк был в пиджаке из толстого твида, серых фланелевых
брюках и мягких английских мокасинах цвета бычьей крови.
В руках он держал хлыст для верховой езды. Держал спокой-
но, без всяких признаков нервного напряжения. Белый шел-
ковый шарф был повязан под воротник желтой рубашки. Ког-
да Фольк взглянул на Дэйдри, его серые глаза были пусты, как
глаза истукана.
— Может быть, дорогая, — мягко произнес он, — ты позво-
лишь мне завершить этот трудный мужской разговор?
— Бруно, я рассказала Сэму всю правду, но он, кажется, не
настроен ее принять. Я просто не знаю, чтб еще можно сказать.
Граф Фольк, обняв Дэйдри, на мгновение прижал ее к себе
и с улыбкой взглянул на Дарелла.
— Мы муж и жена. Вас это не устраивает?
— Тогда почему вы убили Чета Клаусона?
258
— Кого, простите?
— Чета Клаусона. Честера Т.М. Клаусона.
— Не понимаю, о чем речь. Вы уверены... последние два дня
я провел здесь....
— Сомневаюсь. Но меня не устраивает то, что вы, с одной
стороны, вроде бы стараетесь мне угодить, а с другой — все от
меня скрываете.
— Вы слишком подозрительны, похоже, вы параноик, герр
Дарелл. Возможно, это профессиональная черта. Я в этом не
разбираюсь. Но я не допущу никаких неприятностей, ясно?
Я был достаточно терпелив и позволил вам побеседовать с
моей женой, чтобы вы от нее самой узнали, что она не жела-
ет больше вас видеть, что мы счастливы в браке и что не су-
ществует никакой тайной коварной интриги, никакого скры-
того давления или угроз, которые заставили Дэйдри быть со
мной. Я думаю, сказанного достаточно, чтобы избавить нас от
вашего общества.
— А если я все-таки не убежден?
Последовало легкое движение кисти, и в тишине церкви раз-
дался свистящий удар хлыста. Словно по команде, снова начал-
ся дождь. И без всякой причины в поле раскаркались вороны.
— Давайте будем разумными людьми. Дэйдри, дорогая, тебе
лучше'вернуться в дом. Наверняка еще многое надо упаковы-
вать...
— Я бы предпочла остаться, Бруно. Чтобы помочь вам с
Сэмом. Я ему рассказала все, что могла, и теперь осталось убе-
дить его, что сомнения беспочвенны. Пожалуйста, не нужно....
— Ты можешь идти, Дэйдри, — равнодушно бросил Фольк.
Заслышав его повелительный тон, она побледнела. Дарелл
прислушивался к перепуганным чем-то воронам. Их пронзи-
тельное карканье становилось все назойливее. Дарелл понимал,
что времени на размышления не осталось.
— Сэм, пожалуйста, — в глазах Дэйдри появилась озабочен-
ность внезапно пришедшей ей в голову мыслью, — будь благо-
разумен и... осторожен.
— Конечно, Ди, не волнуйся.
— И по поводу Чета Клаусона...
— Не думай об этом. Возможно, просто несчастный случай.
Вороны вдруг смолкли. И у него возникло неожиданное,
настойчивое и безрассудное желание забрать Дэйдри отсюда.
— Не беспокойся за меня, Ди.
Она взглянула на Фолька и пошла к выходу, величаво и гор-
до неся голову. Мужчины дождались момента, когда можно
259
было сказать наверняка, что Дэйдри ушла. А затем Фольк бы-
стро и решительно заговорил.
— Вы поняли, что я пытался сказать, стараясь не встрево-
жить Дэйдри. Вы получили предупреждение. Второго не будет.
Надеюсь, Дарелл, я вас больше не увижу и не услышу. По-
нятно?
Победной улыбки на лице Фолька было более чем достаточ-
но для Дарелла. Но он не позволил своим чувствам вырваться
наружу. Легко, не чувствуя веса, он двинулся вслед за Фольком
в сторону главного входа в церковь, к двери, которой восполь-
зовался граф.
— Ваш автомобиль стоит в другом месте, — напомнил Фольк.
— А сколько ваших людей меня там поджидают?
— Дорогой Дарелл, вы в самом деле весьма подозрительны.
— Потому я до сих пор и жив. Не преследуйте меня, не пы-
тайтесь взяться за оружие. Понятно?
— А вы не пойдете за Дэйдри, чтобы продолжить разговор?
— Нет. По крайней,мере, не здесь.
Он поспешно вышел, подгоняемый необходимостью спе-
шить. Перед церковью, среди могильных плит, росли сорня-
ки; его взгляд скользнул через вымокшие под дождем поля в
сторону зубчатых башен замка, возвышавшегося над Дунаем.
Ворон снова не было слышно. Дарелл не видел в поле людей.
Людей, которые должны были скрываться с другой стороны
церкви, за колокольней, поджидая его. Но он знал, что они
там, как знали и вороны. Именно потому они вновь замолкли.
Дождь помогал Дареллу. Он монотонно барабанил по земле,
маскируя звуки, возникавшие при ходьбе по заросшему клад-
бищу. Дарелл одолел осыпающуюся стену, которая окружала
церковный двор. Ему нужно было использовать здание церкви
как прикрытие со стороны колокольни, где таилась засада. Но
миновать открытое пространство он не мог. И когда Дарелл по-
нял, что его уже заметили, он пустился бежать.
Его автомобиль стоял в другом месте, и тут уж ничего нель-
зя было поделать. Не успевал он и разобраться в том, что пере-
жил за встречу с Дэйдри и человеком, за которого та вышла
замуж. Ему нужно было бежать, спасая свою жизнь.
За церковной оградой было узкое пространство, поросшее
кустарником, и река, просвечивающая сквозь голые ветви де-
ревьев. Земля стала скользкой из-за опавших мокрых листьев.
Дул холодный и сырой ветер. Судов на реке прибавилось, бар-
жи проплывали вдоль излучины, про которую упоминал Мит-
тельман, объясняя дорогу к своему коттеджу. Тяжело нависшие
260
облака заставили зажечь огни в деревне на противоположном
берегу широко разлившейся реки.
Он услышал звук первого выстрела, когда пуля уже проле-
тела мимо. Дарелл обернулся и увидел бегущих людей. Неко-
торые были в плащах, некоторые в полицейской форме, с ру-
жьями и пистолетами. Они мчались вслед за ним со стороны
колокольни. Громадный замок на вершине холма почти скрыл-
ся из виду, утонув в тумане. Никаких признаков участия Дэйд-
ри или графа Фолька в этой сцене заметно не было, и Дарел-
лу стало интересно, знала ли она о подстерегавшей его засаде.
Да, она пыталась предупредить его об опасности. Но о поли-
ции не было и речи. Может, это западня, расставленная Фоль-
ком? Он был всерьез озадачен, но внезапно возникла другая
проблема, требующая более срочного решения.
— Дарелл!
Окрик прозвучал над полем мрачно и зловеще, как карканье
ворон.
— Дарелл, сдавайся!
Кричали по-английски, с американским акцентом. Послед-
нее обстоятельство его потрясло. Дарелл понял, что преследо-
ватели не были наемниками Фолька. Это полиция и люди из
венской резидентуры секции «К».
Может быть, его обвиняют в убийстве Клаусона, совершен-
ном два дня назад? Прозвучали еще три выстрела. И третья пуля
ударила в раскисшую землю в опасной близости от его ног. Эти
люди знали свое дело. Они стреляли по цели, не задумываясь,
убьют или нет.
Он напряг все силы, чтобы успеть скрыться-.
Какое-то время он прятался за изгородью, двигаясь к реке
и удаляясь от замка и церкви. Затем утоптанная тропинка по-
зволила ему быстро переместиться вверх по течению в сторо-
ну широкой излучины, тогда как люди из Вены, рассыпавшие-
ся по жнивью, бежали медленнее. Несколько раз яростно и
слепо принимался барабанить дождь, сильный и обжигающе
холодный. Тропинка привела к дороге пошире. Поначалу та
вела меж высоких голых вязов, затем начался лес. Когда Дарелл
одолел больше мили от церкви и поместья Фолька, он заметил
крестьянский домик, неясно проступавший сквозь сплошную
завесу дождя. Он слышал, как выкрикивают его имя, но ветер
относил голос в сторону. Дарелл продолжал бежать. Дыхание
разрывало грудь, во рту пересохло. Дарелл оглянулся и сквозь
просветы в лесу мельком разглядел своих преследователей.
Прогремело еще несколько выстрелов, но стреляли уже наугад.
261
Вдруг перед ним как видение появился высокий человек с
нимбом седых волос и костлявым лицом, неистово машущий
руками. Это был преподобный Миттельман.
— Сюда, герр Дарелл!
Он тотчас же бросился к воротам коттеджа, в которых стоял
пастор. Неожиданно рядом появилась и Мардж Джонс.
Дарелл не успел справиться с удивлением. Он нуждался в
любой помощи и ухватился за нее, надеясь избавиться от пре-
следователей. Он знал, какую сильную оперативную группу со-
здал Чет Клаусон в Вене. Ясно было, что они собираются ото-
мстить за смерть шефа; ясно было и то, что виновником его
смерти считают именно Дарелла. Девушка посоветовала ему
поторапливаться. Он шагнул к ней, быстро оглянувшись назад.
— Что ты здесь делаешь?
— Быстрее. Мы можем спрятаться там, у реки...
— Кто навел людей Клаусона?
— Не знаю. Возможно, это дело рук Фолька. Он вполне мог
организовать такую штуку. Но здесь еще и полицейские. Почему?
— Где Ксанакиас?
— Он найдет нас позже. Пока мы тебя ждали, он узнал людей
из Вены... они прибыли на двух машинах... и послал меня вперед.
Ты можешь идти быстрее? — Она направилась к берегу. — Пас-
тор сказал, что там можно спрятаться. Позже мы сможем вернуть-
ся в коттедж. Утром он приготовил кое-что из еды и сказал, что
мы уже далеко за пределами поместья Фолька. Между нами лес и
излучина реки. Пастор думает, что здесь будет безопасно.
— Ему можно доверять?
— Ничего другого нам не остается, — просто ответила она. —
А вот и они.
Ближайший преследователь появился на утоптанной тропе,
медленно передвигаясь под проливным дождем. Погоня была
видна сквозь раскачивавшуюся на ветру живую изгородь, но
сам Дарелл, Миттельман и девушка оставались незамеченны-
ми. Дарелл повернулся к мрачному пастору.
— Фольк знает соседей? И про ваш коттедж здесь?
— Думаю, нет. Он здесь человек новый. И никогда не инте-
ресовался деревней и крестьянскими делами.
Дарелл кивнул.
— Направьте людей, которые нас преследуют, как можно
дальше от берега. Хорошо?
— Сделаю все, что в моих силах.
Дарелл взял Мардж за руку, и они, не разбирая дороги, пус-
тились через лес к реке.
262
Глава 16
В том месте были расположены сарай для лодок, небольшой
причал и узкая бревенчатая набережная, протянувшаяся вдоль
берега Дуная. И никакой романтики. Коричневый водный по-
ток нес мусор и масляные пятна, дождь и холод дополняли эту
безрадостную картину. Дарелл уже потерял представление, дав-
но ли они с Мардж прячутся под небольшим пирсом. Он замерз
и проголодался. И хорошо представлял себе, что девушка стра-
дает от этого в еще большей степени. Переговариваться они не
могли — это было слишком опасно. Спустя некоторое время
после того, как они укрылись под пирсом, наверху послыша-
лись крики и топот ног, ругань — по-английски, с бруклинским
акцентом, й по-немецки. Погоня направилась к коттеджу, где
достопочтенный Миттельман встретил Мардж.
Когда они ушли, Мардж охватила дрожь.
— С тобой все в порядке? — спросил Дарелл.
— Я страшно перепугалась. Ты понял, что за тобой гоня-
ются наши люди? — Она была поражена. Зубы ее стучали. Под
пирсом было сыро, мрачно и скверно пахло. Затем по доща-
тому настилу над ними послышались шаги большого числа лю-
дей, и Мардж замолкла, пока Дарелл не подтвердил кивком,
что преследователи ушли. — Ты видел... видел ее? Ты видел
Дэйдри?
-Да.
— А Фолька?
— Тоже.
- И...
— Ничего, — буркнул он.
— Как это?
— Я думаю, кто-то энергично работает против меня.
— Как ты можешь такое говорить? Я полагаю, если бы она
лгала или прикидывалась, что влюблена в Фолька, всего этого
просто не случилось бы.
— Да, я тоже так думаю.
— Но он лакомый кусок, Каджун. Любая девушка...
— Но не Дэйдри. Она не любая. .
Мардж задумалась и замолчала. Ее отрешенные зеленые гла-
за время от времени сверкали в мокрой мгле под пирсом.
Дождь и ветер были все так же неутомимы. Как и преследова-
тели. Спустя двадцать минут их голоса все еще слышались на
берегу, как ниже, так и выше по течению. Некоторые говори-
ли по-английски, другие на венском диалекте. Они были злы
263
и настроены крайне решительно, так что заглянуть под пирс
или навес для лодок было для них всего лишь делом времени.
Помощи ждать не приходилось. Дарелл схватил Мардж и за-
толкал ее в воду под деревянный настил напротив пирса и сарая
для лодок. Вода была ледяная. Плывущий мусор, подгоняемый
течением, ударялся об их ноги. Они продвинулись ближе к свету,
отражавшемуся от широкой речной глади за пирсом. У самого бе-
рега двигалась цепочка барж. Дарелл вдруг торопливо бросил:
— Опусти голову в воду. Здесь, за этой сваей.
— Сэм, я не могу... — взмолилась Мардж.
— Ты сама рвалась играть в эти игры. Теперь можешь изу-
чить их правила, — отрезал он и, не теряя ни мгновения, оку-
нул ее в воду — ее плащ, ее густые волосы и все-все остальное.
Мардж была достаточно благоразумна, чтобы не сопротивлять-
ся. Сам он тут же проделал то же самое, нырнув в студеную воду,
и ощутил, как та проникает сквозь одежду и сочится вдоль живо-
та и ниже. Над водой он оставил только нос и глаза, чтобы иметь
возможность наблюдать, и позволил Мардж сделать то же самое.
Пришлось с восхищением признать, что после первых возраже-
ний Мардж стоически выдерживала все невзгоды.
— Замри, — шепнул Дарелл.
Голоса мрачным эхом отзывались под пирсом. У одного из
мужчин был фонарик, который очень пригодился в дождливой
утренней мгле. Кто-то сказал:
— Этот хитрый сукин сын ушел. Я слышал, что он жесток и
изворотлив, но кто бы мог подумать, что все это время он ра-
ботал на них.
— Даже Чет доверял ему, — добавил другой.
— Бедняга Чет!
— Ничего, мы до него еще доберемся.
— И вы дадите мне поговорить с ним с глазу на глаз, да?
Мардж под водой трясло. Дарелл крепко прижал ее к себе.
Их лица были рядом, едва выступая над поверхностью воды.
В ее зеленых глазах мелькнул испуг, когда луч фонарика, раз-
резая темноту, прощупывал полусгнившие бревна над ними.
Вокруг слабо плескалась вода. Но вот подошли волны от про-
плывавшего каравана буксиров с баржами. Те показались им ог-
ромными. Волны накрыли их грязной масляной пеленой и с
приглушенным грохотом разбились о пирс. Однако это пошло
им на пользу. У преследователей не было желания мокнуть в
грязном ледяном Дунае. Ругаясь, они двинулись прочь.
Дарелл поставил Мардж на ноги. Она прильнула к нему.
Дарелл обнял ее за плечи и, прижав к торчащей свае, слегка
264
похлопал по щекам. Мардж выглядела совершенно больной.
Губы ее застыли в неестественной гримасе, обнажив зубы. Во-
лосы окончательно промокли, тело бил сильный озноб.
— Успокойся, — буркнул Дарелл.
— Я н-н-ничего не м-м-могу п-п-поделать.
— Еще пару минут, и все будет в порядке.
— Я з-з-замерзаю. Этот б-б-божественный голубой Дунай...
Дарелл ухмыльнулся, хотя его тоже трясло. Одежда кулем
висела на плечах.
— Скажи, зачем ты связалась с этим делом?
— Х-хотела бы я знать...
Он заставил ее выжидать еще целых полчаса после того, как
затихли звуки погони. Даже когда они выбрались из воды, оне-
мевшие ноги ныли от холода. Дарелл шел впереди очень ос-
торожно, опасаясь попасть в ловушку. Дождь перестал и пре-
вратился в ровную изморось, со стороны Дуная дул холодный
ветер. Пожалуй, стало даже темнее, чем утром.
— Я вся п-промокла, — захныкала Мардж. — Куда мы идем?
— В коттедж Миттельмана, где ты меня дожидалась.
— Хорошо. Думаю, ему можно доверять.
Она была права. Преподобный Миттельман, который сделал
сегодня свое доброе дело, исчез. Дарелл надеялся, что враги не
забрали священника с собой. В противном случае тот долго не
выдержит и расскажет о Мардж Джонс Фольку или людям из
Вены. Он беспокоился за нее, ибо понимал, что участие Мардж
в его донкихотских похождениях не оставляло надежды на про-
щение женевской службы ЦРУ.
Дарелл открыл тяжелую дверь коттеджа, отодвинув металли-
ческую задвижку припасенной в кармане целлулоидной плас-
тинкой. Измученная и дрожащая, Мардж ввалилась внутрь. Там
было холодно и сыро — в доме давно никто не жил.
Но был камин и дрова для него.
— Раздевайся, и без лишней щепетильности. Нам нужно
обсохнуть. Еще минута, и ты заработаешь пневмонию.
Одеяла Дарелл нашел в спальне, на кровати с резными ду-
бовыми ножками и периной гусиного пуха. Одно он швырнул
девушке, губы которой посинели от холода. Потом собрал ста-
рые газеты и настрогал лучины, взяв полено из дров, которые
Миттельман сложил в медное ведро. После нескольких минут
поисков в старомодной кухне с выложенным кирпичом полом
он отыскал в какой-то щели спички. Зубы стучали, и ничего с
этим поделать он не мог. Возможно, опасно было разжигать
камин всего в миле от замка Фолька, но как-то же надо было
265
бороться с простудой. И оставалось только надеяться, что леса,
расстояние и туман удержат Фолька и ЦРУ от повторного по-
иска в этих местах и не дадут им почувствовать запах дыма.
Начав разжигать огонь, он услышал, как Мардж подошла
сзади.
— Не поворачивайся, Сэм. Не смотри на меня. Я, должно
быть, ужасно выгляжу. Я только хочу тебе сказать кое-что, вот
и все.
— О чем?
— Ну, я думаю, что ты... Я думаю, ты как раз...
Ее тон насторожил Дарелла.
— Мардж, разотрись досуха и попробуй найти немного ли-
кера.
— Я нашла немного бренди и уже сделала пару глотков.
— Хорошо. Тогда налей и мне.
Он склонился над огнем, который, потрескивая, занялся,
наполняя суровую комнату теплом, разгонявшим липкую хо-
лодную сырость. А когда обернулся, обнаружил стакан золо-
тистой жидкости на маленьком резном столике и жадно вы-
пил его залпом. Бренди ожег его неожиданным, нескончаемым
и приятным теплом. Из кухни с громадной старомодной чу-
гунной плитой доносились треск пламени и грохот посуды.
— Мардж, еда там есть?
— Да, Миттельман кое-что принес. Яйца, ветчина... Я думаю,
нам следует перекусить, верно?
— Надеюсь, наш добрый пастор вернется домой.
Дарелл сбросил свою парящую мокрую одежду, с отвраще-
нием ощутив пропитавшие ее речные запахи, и завернулся во
второе одеяло. Предварительно он энергично растерся, чтобы
разогнать кровь.
— Сэм? — окликнула Мардж из кухни. — Долго мы здесь
сможем оставаться? Как ты думаешь?
— Здесь, похоже, достаточно безопасно. Можем остаться, по
крайней мере до темноты. Пока светло, люди из .Вены будут
рыскать по округе. И не забудь, что Фольк тоже станет за нами
охотиться.
— Хорошо, мне пока не хочется выходить под дождь.
Запах ветчины, яиц и кофе вдруг разбудил в Дарелле аппе-
тит-. После бренди он почувствовал тяжесть в голове и решил,
что это из-за перенесенной утром нервной и физической на-
грузки. Дарелл вышел в кухню, чтобы присоединиться к Мардж.
— Полагаю, ты не должен смотреть на меня, когда я в таком
виде.
266
—	Правильно, — кивнул Дарелл, — меня больше интересует
твоя стряпня.
—	Да уж, льстецом тебя не назовешь.
—	Зато честно, — ухмыльнулся он.
—	Знаю, я выгляжу ужасно...
—	Ты прекрасна, — сказал Дарелл и поцеловал ее.
Это был просто знак признательности за то, что она безро-
потно выносила выпавшие на их долю тяготы. Но он до сих пор
не знал, каким образом она оказалась здесь в тот момент, ког-
да он нуждался в ней более всего. И Дарелл решил расспросить
подробнее. Он чувствовал себя расслабленным, его мозг отды-
хал от напряжения. Дарелл не был готов к ее неистовой реак-
ции, когда их губы встретились.
Обернутое вокруг рослой фигуры одеяло раскрылось, ее тело
неожиданно для Дарелла с нежной страстью прижалось к нему.
В сером свете, который едва проникал сквозь залитые струями
дождя окна, ее глаза выглядели живыми мерцающими огонька-
ми на дне бездонного водоема. Грудь Мардж твердо уперлась в
него, она вся дрожала и прильнула еще крепче... Ее губы впи-
лись в его рот.
—	О, Сэм, я такая дура...
—	Мардж, ты не можешь рассчитывать...
—	Я знаю, знаю. Я не могла. Но мне нужно...
—	Ты же знаешь, почему я здесь. Знаешь, что я только что
виделся с Дэйдри...
—	Мне все равно. — Ее голос дрожал от страсти. — В тот
день, когда ты вошел в мой маленький милый магазинчик в Ти-
генсберге, со мной что-то случилось. До того мне казалось, что
я живу полноценной нормальной жизнью. Но в тот миг, когда
я увидела тебя, я поняла, что все эти годы была наполовину
мертва. И единственное, что может меня оживить, это...
Она прижалась к нему с таким неудержимым желанием, что
он не мог не откликнуться. Мардж почувствовала это и цело-
вала его снова и снова. Ее губы касались его губ и груди, ее
руки удерживали и призывали его. Дарелл был потрясен и сво-
им, и ее поведением. Следовало предвидеть возможность та-
кого развития событий, вскользь подумал он. Мардж была
романтиком — самый опасный вид союзников в его работе. Но
мысли путались — то ли от усталости, то ли от выпитого, то
ли от неожиданного возбуждения — после того ужаса, что им
довелось пережить.
—	Мардж...
—	Мне все равно, мне все равно, — стонала она.
267
Кофе, закипевший в сером эмалированном кувшине, заглу-
шил приступ ее страсти. Неожиданно раздалось бульканье и
шипение, и по комнате разлился запах горелого кофе, кото-
рый выплеснулся на горячую металлическую поверхность пли-
ты. Мардж со вздохом откинулась назад и взглянула на него
со странной смесью испуга, сожаления и облегчения. Затем
она поспешно завернулась в одеяло и кинулась снимать кув-
шин с огня. Дарелл перевел дух. Что с ним случилось? Мысли
его путались, но всерьез он пока не встревожился. Не сказав
Мардж ни слова, Дарелл вышел из кухни.
Через несколько минут она появилась с яичницей, ветчиной
и кофе. Лицо ее было бледным, без макияжа, и тонкие черты
лица подчеркивал слабый свет, падавший в комнату сквозь не-
большие окна. На улице все еще шел дождь. Не было заметно
никаких признаков тревоги, никаких следов живых существ ни
на дороге, ни на берегу реки, ни на широких скошенных по-
лях, поднимавшихся к серым башням замка Фолька, едва раз-
личимым сквозь пелену дождя. Он чувствовал, что кажущаяся
безопасность пребывания здесь легко могла оказаться ложной,
но ничего не мог с этим поделать.
— Сэм, мне очень жаль. Это было ужасно глупо с моей сто-
роны.
— Забудь. Просто ты очень расстроена.
— И очень несдержанна, — печально заметила она, — как и
всякая порядочная юная девушка. Ты сможешь меня простить?
Он улыбнулся. -
— Мы оба на время потеряли контроль над собой.
— Как случаются подобные вещи? Мне всегда казалось, что
я могу держать себя в руках. Я же знаю, что ты любишь Дэйд-
ри. Знаю, что ничего для тебя не значу и не смогу стать час-
тью твоей жизни. Нет, мне не нужно было покидать маму и
наш маленький домик на Среднем Западе, черт бы тебя по-
брал!
Он чувствовал себя неловко.
— Мардж, это просто реакция на ту охоту, которую за нами
устроили...
— Да, может быть, отчасти и поэтому. Ну ладно, Сэм, ты
же прекрасно знаешь, что я в тебя влюбилась. Понимаю, это
глупо. Это может все разрушить. Теперь ты отправишь меня
обратно в Швейцарию, меня выгонят с работы, накажут, и мне
ничего не останется, как вернуться домой и попытаться окру-
тить соседа, чтобы он на мне женился. — Она пошарила в его
рубашке, сохшей у огня, и нашла сигареты. Те намокли, но
268
некоторые еще годились в дело, и, достав из камина веточку,
она раскурила две и протянула одну из них Дареллу.
— Я, пожалуй, выпила бы еще.
— Где ты взяла бренди? — спросил он.
— Там, на кухонном столе.
— Оно так на виду и стояло?
— Да. — Она смотрела на него широко раскрытыми глаза-
ми. — А что?
Он должен был встревожиться и услышать какой-то предо-
стерегающий сигнал, однако ничего не произошло. И он этим
удовол ьствовался.
— Нет, ничего, думаю, ничего. Меня тоже нервы подводят.
Огонь добродушно потрескивал в очаге. Наконец-то Дарелл
почувствовал, что согревается, его успокаивали звук дождя за
окном, треск горящих поленьев, тепло в желудке, гладкие бе-
лые бедра Мардж, местами выглядывающие из-под одеяла. Он
просто не мог понять, что с ним происходит. Было такое ощу-
щение, словно он плывет в теплой зеленой воде.
— Бедный Сэм, — прошептала она. — Дон Кихот, сражаю-
щийся с ветряными мельницами, Галахед и Лохинвар, и все это
в одном человеке. Понимаешь, она тебя больше не любит.
Он закрыл глаза, а Мардж продолжала:
— Я не так глупа, как ты думаешь, Сэм. Да, правда, я стара-
лась сблизиться с тобой, но ведь ты знаешь, что природа не
терпит пустоты. Именно сейчас тебе кто-то нужен, и я^поста-
раюсь этим воспользоваться. — Она села рядом с ним у огня,
ее голос звучал убаюкивающе. — Потому ты и не отправишь
меня обратно, хотя я повела себя как последняя идиотка.
— Нет,-Мардж.
— Ты не презираешь меня, правда?
— Конечно нет, Мардж.
— Думаю, что я тебе немного нравлюсь, иначе ты не стал бы
терпеть мое присутствие на своем пикнике. И ты знаешь, что я
испытываю. Я бросила все, чтобы побыть с тобой. Может быть,
я предчувствовала, как все обернется, когда ты встретишься с
Дэйдри. Могла же я хоть немного надеяться.
— Дело еще не закончено.
— Знаю, милый, но что касается Дэйдри...
Ему не хотелось говорить об этом, и он просто смотрел на
огонь, пока она устраивалась рядом.
— Одному из нас, пока мы здесь, нужно оставаться начеку.
— Тебе нужен отдых, Сэм. Я об этом сама позабочусь.
— Я что-то чувствую... я чувствую...
269
—	Спи, Сэм, я покараулю. Не волнуйся, я справлюсь. Но если
все начнется снова, я не отступлю. Я принадлежу к хищным, жад-
ным представительницам женской половины человечества.
Он усмехнулся.
—	Я это запомню.
Он пытался взбодриться, встряхнуться, чтобы очнуться и
вернуться к реальности. Но не мог. В его сознании слабо ше-
велилась мысль о том, что бренди чересчур удобно оказалось
под рукой, что все получилось слишком просто и что тут-то
и таится западня. Но, казалось, с Мардж все в порядке. Мо-
жет быть, это просто его реакция после длительной погони за
Дэйдри, закончившейся открытой войной между ним и быв-
шими партнерами и друзьями по секции «К»?
Он остался один, оказался законной добычей для любой сто-
роны...
На середине этой внезапной пугающей мысли он заснул.
Глава 17
Вовсю сияло солнце. Дождь остался лишь в воспоминаниях..
После их отъезда из Австрии в природе все переменилось,
установилась дивная погода. Громадные, кудрявые белые обла-
ка медленно плыли над Центральной Европой. .
Они прилетели в Прагу по документам, добытым Ксанакиа-
сом по личным связям, оставшимся еще со времени партизан-
ской войны и движения Сопротивления, ветеранов которого он
мог найти в любом уголке Европы. Из прошедших сорока девяти
часов Дарелл проспал большую часть. Отчасти из-за усталости,
отчасти, как он чувствовал, из-за дурманящего действия бренди.
Теперь, когда прошло уже три дня, он все еще не мог понять,
зачем понадобилось столько времени торчать в коттедже у Дуная.
Мардж настаивала, чтобы все время, пока Ксанакиас их не
найдет, они оставались одни. Фольк с Дэйдри сначала напра-
вились в Вену, затем в Прагу и Восточную Германию, об этом
сообщил Ксанакиас. Сеть предприятий Фолька легко преодо-
левала в Европе барьеры между Востоком и Западом, и, види-
мо, он перемещался в пределах этой сети так же легко, как паук
в своей паутине.
Для Дарелла прошедшие сутки были заполнены ночными
кошмарами, по большей части совершенно необъяснимыми.
Клочки воспоминаний, как разорванное кружево, всплывали в
его сознании. Мардж считала, что он подцепил вирус, это был
270
очень удобный способ объяснить любую хворь, похожую на
лихорадку. Действительно, он чувствовал себя так, словно пере-
нес приступ какой-то тропической болезни. Но это не имело
отношения к любопытным обрывкам воспоминаний, застряв-
ших в его мозгу.
Большинство воспоминаний было связано с Мардж.
Фантастические картины были вечно погружены в зеленую
тропическую воду. Возможно, дело в зеленом цвете глаз Мардж.
Он вспоминал, как она смотрела на него, когда умывала ему
лицо, шептала слова любви и ласкала так, что он не мог проти-
виться. Насколько все это было реально? Он не знал. Он вспо-
минал маленькую родинку на ее левом бедре, тепло ее тела, ког-
да он дрожал под широкой периной, а дождь все лил и лил, и
внешний мир оставался где-то далеко. Ничего больше не про-
исходило. Больше он ничего не мог вспомнить.
Она его кормила, успокаивала, и он опять погружался в ти-
хий сон. Что за таблетки подсыпала она в бренди? Почему они
не действовали на нее? А может быть, в конце концов, тут не
было никаких зловещих намерений? Быть может, Мардж была
права, когда называла это последствиями неизвестного вируса?
Затем он припомнил темноволосого и стремительного Кса-
накиаса, метавшегося, как сердитый бык, по крестьянскому
домику. Он обсуждал с Мардж то, о чем собирался договорить-
ся со своими старыми друзьями в Вене. Дарелл подозвал его
и спросил, не сможет ли Ксанакиас связаться с его давним
другом по фамилии Слоуми, живущим в Силезии. Как оказа-
лось, Ксанакиас тоже знал этого старого партизанского вояку.
— Можно будет устроить, — пообещал Ксанакиас. — Все
можно устроить.
В деревне царило спокойствие. Преподобный Миттельман
исчез. Короткий визит в замок позволил обнаружить там все-
го несколько человек из прислуги, присматривавших за домом.
Граф с молодой женой куда-то уехали, причем это именова-
лось «деловой поездкой во время медового месяца».
Покинув замок, Дарелл под насмешливое карканье ворон
спустился полями к Дунаю.
Странно, но теперь, когда все кончилось, он чувствовал себя
вполне отдохнувшим и посвежевшим, совершенно не испытывая
обычной слабости, наступавшей после лихорадки. Но когда он
пытался прочесть по лицу Мардж, что в те часы произошло меж-
ду ними, то встречал лишь прекрасную непроницаемую маску.
Если не считать улыбки. Ее пухлые, красиво очерченные тубы
всегда казались несколько самодовольными и пресыщенными.
271
Из-за гибели Клаусона работа венской резидентуры оказа-
лась дезорганизованной, и потому их возвращение в город и
последующий отъезд с фальшивыми документами, добытыми
Ксанакиасом, представлялись довольно простым делом. Со-
гласно этим документам, Дарелл был незначительным чинов-
ником, занимавшимся продукцией фабрики Фолька в Хоер-
нитцене, в Силезии. Так как он говорил по-немецки лишь с
легким акцентом, все могло пройти без особых трудностей.
Мардж официально числилась его секретаршей, и они оба по-
зволили властям мельком взглянуть на их партийные билеты.
Создавалось впечатление, что венские таможенники рады были
ускорить их отъезд из Австрии.
Для себя Ксанакиас достал документы, по которым числил-
ся официальным представителем торговой комиссии с Украи-
ны. Он научился русскому языку от украинского дезертира,
скрывавшегося во время нацистской оккупации вместе с пар-
тизанской группой Майка в Фессалии, и теперь его акцент пол-
ностью соответствовал раздобытым фальшивым документам.
Их проникновение за железный занавес прошло без всяких
приключений. В период «оттепели» явно было заметно некото-
рое смягчение отношений между чехами в Праге и теми, от кого
Ксанакиас получил старый «Москвич», который они могли ис-
пользовать в личных целях, и талоны на бензин.
Если секция «К» была в курсе их передвижений, то не про-
являла ни малейших признаков беспокойства.
Именно это и тревожило Дарелла.
Все получалось как-то слишком гладко.
Но когда Ксанакиас тоже забеспокоился, Дарелл заметил:
— Я уверен, Слоуми о нас позаботится. Ты говорил-, что
встречался с ним, — он ведь бывший богемский партизан.
— Да, — кивнул Ксанакиас, — Слоуми подтвердил, что один
из моих братьев был казнен... по приказу Беллау.
— Ты не говорил об этом, — заметил Дарелл. — Этих стра-
ниц твоей биографии я не знал.
Черные усы Ксанакиаса дрогнули.
— В те дни, дружище, я был убийцей. Я предпочитал, чтобы
меня называли «исполнителем приговоров», но слово «убийца»
подходит больше. И я потерпел неудачу.
— Как же это случилось?
— Это была моя* самая большая работа — самое важное за-
дание из всех, что мне поручались. Меня послали убить карли-
ка, Франца Беллау. И я промахнулся. Знаешь, тогда со мной
был Слоуми. И мы оба промахнулись. Я пролил по этому по-
272
воду немало горьких слез. Они замерзли у меня в сердце, и все
эти годы я ощущаю лед в груди.
— А ты не знал, что Беллау реабилитирован и работал при
новом режиме за пределами Мюнхена?
— Нет, он все это время скрывался: Инспектор Беллау! Ба!
Как я мог узнать об этом в Афинах? Я был занят другими де-
лами.
— Ты уверен, что он именно тот, за кем ты охотился во вре-
мя войны?
— Уверен, Каджун. Карлик — мой. Он задолжал мне немало
слез еще с тех времен, когда был агентом Абвера и когда потом
работал в Гестапо, возглавляя команду «Мертвая голова» в Фес-
салии и Македонии.
Ксанакиас вел машину с тем отсутствующим видом, который
был характерен для его соотечественников, колесящих по изви-
листым горным дорогам Пелопоннеса. «Москвич» выл и про-
тестовал, но подчинялся его командам. Когда они проезжали по
заваленным мрачными отвалами пустой породы полям Силезии,
становилось ясно, что тоталитарная система разрушила процве-
тавшее когда-то хозяйство края по вине бюрократии, сводящей
на нет все усилия трудящихся. И профессиональный взгляд Да-
релла подмечал то и дело встречавшиеся запретные зоны со сто-
рожевыми вышками и советскими солдатами.
По географическому положению Силезия занимала очень
важное место в системе обороны красной империи. Здесь на-
ходился центр базирования управляемых ракет, которые мог-
ли накрыть практически всю западную Италию. Из отчетов,
попадавших в дом номер 20 по Аннаполис-стрит, штаб-квар-
тиру секции «К» в Вашингтоне, следовало, что в сельских рай-
онах Силезии спрятано в лесах или замаскировано под про-
мышленные предприятия множество ракет «земля — воздух»,
воинских частей, а также радаров, баллистических ракет сред-
него радиуса действия, насчет которых принимались строжай-
шие меры безопасности, и средств их транспортировки. У него
просто мурашки бегали по коже при мысли о том, что их мо-
гут схватить. Самой легкой карой стал бы расстрел на месте...
Однако на этот раз его не интересовали управляемые ракеты
и оборонительные сооружения, созданные Варшавским Догово-
ром. Ксанакиас неплохо выполнил свое домашнее задание и
провел целое расследование в архивах, чтобы разыскать место-
нахождение в этом районе самого большого завода Фолька.
Мардж прервала его размышления.
— Стойте, — сказала она. — Еще один контрольный пункт.
273
От Бреслау они повернули на юг по узкой объездной доро-
ге вокруг Лейпцига и смогли увидеть силуэты гор, обозначав-
шие северную границу Чехословакии. Наступил полдень. По
голубым просторам неба, как послушное стадо овец, гуськом
тянулись мягкие и пухлые белые облака. Через несколько ми-
нут Дарелл заметил изменения в ландшафте: промышленный
район остался позади, стали попадаться фермы и огороды.
Шлагбаумом служила тяжелая стальная труба, выкрашенная
в черно-белые полосы, за ней возвышалась сторожевая будка и
стояли два охранника с топорными лицами, а за ними — толс-
тый улыбающийся русский сержант.
— Давайте я попробую договориться с русским, — сказал Кса-
накиас. — Здесь может пригодиться мой украинский язык. А ты,
Сэм, говори с этими бывшими штурмовиками только по-немецки.
— А что делать мне? — спросила Мардж.
— Держать свой прелестный ротик на замке, — буркнул Кса-
накиас. — Твой немецкий ужасен, а как секретарша Сэма ты,
моя милая, просто картинка.
Мардж выглядела достаточно уныло, но Дареллу вспомнился
связанный с ней странный сон. Ксанакиас остановил машину.
Это был обычный контрольный пункт, размещенный здесь
из-за того, что поблизости в лесу находилась воинская часть.
Дорога раздваивалась, одна шла в сторону голых унылых дере-
вьев, другая — мимо ферм и полей к лесистым холмам вдали.
Вся картина имела совершенно буколический и невинный вид,
если не считать солнечных бликов на пулеметах, установленных
на наблюдательных вышках, спрятанных среди деревьев.
Ксанакиас игнорировал гортанную команду немецких ох-
ранников, намеревавшихся проверить их документы, и вместо
этого вступил в яростную перебранку с русским сержантом,
причем его цветистый и громоподобный украинский выговор
звучал весьма энергично. Сержант отвечал дружелюбно, но
твердо, настаивая на том, что здесь распоряжаются немцы.
— Ну неужели мы должны друг другу врать и притворяться,
чертов ты осел, — взорвался Ксанакиас, — Ты что, вообража-
ешь, что на заднее сиденье в мою машину империалисты наса-
жали своих шпионов?
Заднее сиденье занимали Дарелл и Мардж. Советский сер-
жант взглянул на них и беспомощно развел руками.
— Вы должны показать документы немцам. Тут распоряжа-
ются они. Заводы Фолька начинаются в пяти милях отсюда, и
они отвечают за безопасность. Но если вы хотите повернуть
налево, я должен доложить своему лейтенанту.
274
— Товарищ, ты же знаешь, что мы направляемся на завод
Фолька. И что, ты так и будешь здесь торчать, как куча дерьма?
Толстый сержант покраснел и буркнул что-то немцам, на
чьих топорных лицах тоже проступило желание избавиться от
надоедливого Ксанакиаса. Проверка оказалась весьма поверх-
ностной. Когда шлагбаум был поднят и Ксанакиас завел мо-
тор «Москвича», сержант отдал ему честь.
Дарелл спокойно заметил:
— Ты рисковал, Майк.
— Нападение — лучший вид защиты, — ухмыльнулся Кса-
накиас. — Сработало, верно?
— Однажды, когда ты назовешь меня и Мардж шпионами,
это могут понять буквально.
— Ну, по крайней мере, теперь наши неприятности позади, —
ухмыльнулся Ксанакиас. — Скоро мы встретимся со Слоуми и —
пуф! — исчезнем.
— Я надеюсь, что по собственной воле, — сухо вмешалась
Мардж.
— Сами увидите.
Но в самом конце пути они чуть было не попали в беду.
Глава 18
Город Хоернитцен был превращен в руины во время наступ-
ления армии маршала Конева после падения Бреслау в марте
1945-го. Вслед за измученными танкистами в самый центр немец-
ких земель устремился поток гражданских беженцев, стариков и
детей, угнанных в немецкий плен иностранных рабочих и холе-
ных господ, двигавшихся пешком или с колченогими колясками.
Они дополняли картину полнейшей разрухи. После самоубийст-
венного сопротивления разобщенных и разношерстных отрядов
фольксштурма и остатков частей СС город было не узнать. Теперь
его уже давно восстановили как витрину успехов ГДР. Подавля-
ло в нем привычное угрюмое и печальное однообразие, свойст-
венное массовой застройке. Город украшали одинаковые, как
игральные карты, виллы и неизбежная чушь вроде громадных
знамен и портретов сиюминутных вождей, поднимаемых попут-
ными политическими ветрами. Сразу за городом обстановка рез-
ко изменилась. Появились парки и поля, феодальные поместья в
стиле барокко и рококо, характерные для девятнадцатого века.
Даже дорога, по которой они двигались, улучшилась, обзаве-
лась твердым покрытием и теперь бежала под сенью огромных
275
старых деревьев, которые каким-то чудом избежали ужасов вой-
ны. На оскудевших в преддверии силезской зимы лугах паслись
лошади. Аккуратные стога сена могли бы пригодиться для пасто-
ральных сцен кисти Констебля и Милле. Немного погодя парал- ’
лельно дороге появилась высокая каменная стена, тянувшаяся с
пару километров. В конце ее оказались ворота, где все и произошло.
Элегантные всадники появились как раз тогда, когда Ксана-
киас, ведя автомобиль с обычным отсутствующим видом, впи-
сался в поворот. Одеты они были под ковбоев: желто-коричне-
вые бриджи, начищенные сапоги, короткие куртки и хлысты.
Шкура прекрасно ухоженных лошадей лоснилась под лучами
запоздалого осеннего солнца.
Всадниками оказались граф Бруно Фольк и Дэйдри.
Лошадь Дэйдри была ближе к дороге. Внезапное появление
и рев «Москвича» напугали лошадь, и та встала на дыбы. Взмет-
нулась пыль, Ксанакиас отчаянно нажал на тормоза.
— Этого еще не хватало!
Фольк раздраженно повернулся в сторону запыленной маши-
ны. Затем он взглянул на Дэйдри, которая с трудом сдерживала
свою лошадь. Она же отличная наездница, удивился Дарелл.
Интересно, видела ли она его в машине. Но когда гнедой ме-
рин вышел из повиновения и понес Дэйдри за ворота, она ок-
ликнула Фолька, который, казалось, уже готов был спешиться
и отхлестать Ксанакиаса. Граф тут же пришпорил своего серо-
го коня и тоже скрылся в воротах.
— Скорей отсюда, — буркнул Дарелл, — пока он не вернулся. х
Ксанакиас включил сцепление и нажал на газ. Машина дер-
’ нулась и тут же остановилась.
— Майк, ради Бога...
— Я делаю все что могу!
Это был душераздирающий момент, так как казалось, что
старенький «Москвич» больше никогда не тронется с места.
Затем двигатель несколько раз чихнул, кашлянул, и они неук-
люже загромыхали дальше.
— Как думаешь, Сэм, она тебя увидела? —. переведя дух,
спросила Мардж.
— Не уверен.
— Почему ты спрашиваешь? — вклинился в разговор Кса-
накиас.
— Она не потеряла контроль над лошадью. Просто притво-
рилась, чтобы отвлечь от нас Фолька.
— Но она не могла знать о нашем приезде!
— Ой ли? — спросил Дарелл.
276
Существовало множество подобных вопросов, на которые у него
не было ответа. Сюда входили и те два дня, которые.выпали из его
жизни после стакана бренди. И их с Мардж идиллия в лесах под
Веной. Он постоянно об этом думал. Если бы он мог проникнуть
в тайны холодных зеленых глаз Мардж! Не был он уверен и в
Ксанакиасе, вызывало сомнение то, с какой легкостью они про-
никли на территорию врага, куда въезд был строго ограничен.
Несомненно, они ходили по краю пропасти. Для газеты «Прав-
да» будет знаменательным событием, если он станет героем еще
одного громкого шпионского процесса. Тот может оказаться куда
громче, чем дело об «У-2», — угрюмо подумал Дарелл. Может
быть, Женева и бедный Чет Клаусон были правы. Все явно сма-
хивало на западню. Могла Дэйдри стать просто притягательной
приманкой, чтобы скомпрометировать его, а затем взять в оборот?
А пока...
Дорога постепенно поднималась в гору. Сквозь деревья вид-
нелись однообразные корпуса промышленного комплекса, бес-
порядочно спускавшиеся по склону горы до самого дна долины.
Змеилась в разных направлениях железная дорога, резкий гудок
локомотива донесся через несколько секунд после того, как они
заметили облачко пара. Параллельно шоссе опять тянулась сте-
на. Она выглядела не столь устрашающе, как предыдущая, хотя
за ней заметны были вооруженные охранники, гревшиеся под
лучами тусклого солнца.
И тут появились девушки.
Десятки и сотни прекрасных девушек.
. На холме у дороги видны были несколько спортивных пло-
щадок, окружавших мрачное здание красного камня, видимо,
бывшее когда-то частью родового замка — сторожевой башней
для наблюдения со склона горы. Несколько новых зданий в ха-
рактерном для местных построек однообразном стиле тянулись
вдоль главного сооружения. И вот там Ксанакиас неожиданно
увидел девушек.
Одетые в трико, которые с таким же успехом могли бы быть
прозрачными, они занимались гимнастикой. Все девушки были
высоки, длинноволосы, длинноноги и прекрасно сложены. Этого
вполне хватило, чтобы заставить Ксанакиаса разразиться еще одним
греческим проклятием и едва не влепить «Москвич» в дерево.
— Эх, не будь я женат!
Мардж со своего места девушек не видела.
— Что там такое? В чем дело?
— Девушки, — ответил Дарелл.•— И очень много. Одна луч-
ше другой. Майк, кажется, готов. Давай вперед, дружище. Нам
277
еще нужно где-то здесь встретить общего знакомого по парти-
занским временам.
Но Ксанакиас все тянул шею, разглядывая красавиц на холме.
— Что ты об этом думаешь, Каджун?
— Понятия не имею.
— Если вас интересует мое мнение, то здесь слишком много
количества и мало качества, — фыркнула Мардж.
— Ты просто ревнуешь, дорогая, — усмехнулся Ксанакиас.
— К чему мне это? Там я не заметила ни одного мужчины, а
здесь у меня сразу двое, — рассмеялась Мардж. — Может быть,
это особая школа по подготовке девушек-бомбометательниц?
— Чтобы делать свое дело, им бомбы не нужны, — провор-
чал Ксанакиас. — Им бы следовало просто...
Кто-то выскользнул из-за куста и заставил его замолчать.
Прежде чем они успели шевельнуться, ствол старого «шмайс-
сера» уперся в щеку Ксанакиаса. Низкий гортанный голос что-
то зло бросил по-гречески. Ксанакиас застыл, его смуглое лицо
побледнело. Он ответил спокойно и односложно. Все, что ви-
дел Дарелл, — это автомат, огромный живот, перетянутый над-
вое, как мучной куль, широким засаленным поясом, плотная
хлопчатая рубаха, застиранная до белизны, и штаны из тяжелой
грубой ткани. Карманы штанов были забиты инструментами —
отвертками, гаечными ключами, плоскогубцами — в количест-
ве, которого хватило бы на небольшой гараж.
— Слоуми? — осторожно спросил Дарелл.
— Да, это я, — ответил человек по-английски. — Но как ты
изменился, дружище!
— А ты! Что за брюхо!
— В здоровом теле — здоровый дух!
— Мне кажется, тебе здесь трудновато прокормиться.
— Ты прав, но такой ушлый парень, как я, всегда найдет
выход. А это с тобой Ксанакиас? Что за роскошные усы! Зачем?
Чтобы доказать, что ты еще мужчина?
И сразу после этих слов напряжение разрядил громкий хо-
хот. Толстяк обежал машину и уселся рядом с Дареллом, обдав
его запахом чеснока.
— О, какая очаровательная девушка. Вы все просто прелесть.
Но поехали, пока нас не арестовали за... как бы это сказать? —
Он кивнул в сторону отряда великолепных куколок, продолжав-
ших свои упражнения на соседнем поле. — Кончай подгляды-
вать, поехали, Ма^йк!
Так они встретились со Слоуми.
Позднее, в тот же вечер, Слоуми сказал:
278
— Каджун, та женщина, которую ты ищешь, — Дэйдри —
здесь.
Дарелл подумал, что место для них выбрано Слоуми как
нельзя лучше. Им стал гараж, что объясняло, зачем Слоуми
носил с собой набор инструментов. Гараж примыкал к про-
мышленному комплексу порошковой металлургии — государ-
ственному предприятию, продукция которого позднее превра-
щалась в изделия из бронзы и латуни для таинственного проекта
«Восток», который воплощался вдали от железных дорог где-то
за польской и советской границами. Над огороженным охра-
няемым заведением, где они видели множество девушек, вверх
по склону взбиралась целая россыпь новых построек.
— Да, она здесь, — повторил Слоуми, — но я ее видел толь-
ко раз, когда они отправились покататься верхом с Бруно, Фоль-
ком. Чтоб ему сдохнуть от цинги и бубонной чумы.
От Слоуми, помимо чеснока, пахло потом и машинным мас-
лом. Он предоставил им убежище на длинном низком чердаке над
гаражом, где стояли тракторы, грузовики и станки, находившие-
ся в разных стадиях ремонта и сборки. Забраться на чердак мож-
но было через люк по лестнице — из комнаты, где обосновался
сам Слоуми. Там было жарко днем и очень холодно ночью. Зато
грохот машин внизу начисто заглушал все звуки сверху.
Дневной свет едва проникал сквозь единственное слуховое
окно. Когда стемнело, Дарелл прикрыл его одеялом, чтобы
иметь возможность пользоваться фонариком и электрической
лампочкой. Здесь нашлась посуда, похоже, украденная у сол-
дат вермахта еще четверть века назад.
— Ты ничего не знаешь об этом месте, Каджун, — гордо за-
явил Слоуми. — Все эти годы я готовил его к новой войне, к
борьбе с новой тиранией. Я говорил себе, что время еще при-
дет. Но знаешь, похоже, наше время и не кончалось. Оно все
еще продолжается.
— Ты здорово растолстел за эти годы, дружище, •— заметил
Дарелл.
— В диете нашей демократической республики недостает
мяса. Ха! Рис из Китая! В Силезии! Это безумие!
— Дай мне бинокль, — попросил Дарелл.
Он долго устраивался у слухового окна — мешала низкая
крыша чердака. Отсюда открывался вид на заведение на скло-
не горы, которое они миновали утром. В бинокль были вид-
ны девушки в трико, опять выполнявшие свои упражнения.
Некоторые маршировали от одного здания к другому, совсем
как школьницы по пути на занятия или обратно.
279
— Ты уверен, что Дэйдри здесь? — спросил Дарелл.
— Они с Фольком приехали два дня назад.
— Здесь все принадлежит Фольку?
Слоуми что-то буркнул и утерся, проведя грязной ладонью
по широкому лягушачьему рту.
— Почти все. Все, что ты видишь перед собой, — его люби-
мая затея. Ему удалось склонить к ней местных начальников.
Это школа подготовки секретарей.
— Школа... секретарей?
Слоуми развеселился. Его маленькие карие глазки сверкну-
ли в скудном свете, проникавшем сквозь слуховое окно.
— Дружище, квалификация теперь везде нужна. Такие шко-
лы по обучению чему угодно сейчас Повсюду в моде.
— Это больше похоже на армейский лагерь.
В бинокль заметен был блеск колючей проволоки над стеной,
а в поле зрения попал охранник в форме с автоматом через креп-
кое плечо. Он вышагивал, ведя на поводке громадного дога.
— Ты там когда-нибудь был, Слоуми?
— Только один раз. Я состою в местной пожарной команде,
понимаешь? И месяц назад проверял там огнетушители.
— И что?
Слоуми пожал плечами.
— Некоторые девицы очень хороши. Инструкторы говорят на
всех европейских языках. Их учат одеваться, разговаривать, учат
манерам, типичным для молодых женщин буржуазного общест-
ва загнивающего Запада. У них даже есть... как бы это назвать...
дискотека. Они слушают музыку «Битлз» и Брамса. Немного
странная комбинация, правда? — Слоуми опять пожал плеча-
ми. — Не требуйте от меня объяснения. Его нет.
Дарелл обернулся — к ним шла Мардж Джонс. Ксанакиас
спал на куче старых одеял в дальнем углу полутемного чердака.
— Что там такого интересного снаружи? — спросила она.
— Девушки, повсюду девушки, — ответил Дарелл.
— Их столько, что даже глупо ревновать. — Она усмехнулась,
но в голосе ее послышались новые нетерпеливые нотки. Пыль
с паутиной украшали ее щеку, а волосы явно требовали расчес-
ки. На ней были свитер и спортивные брюки, и то и другое явно
велико, зато весьма практично в сложившихся обстоятельствах.
На чердаке никто из них не мог выпрямиться. — Сколько мы
еще здесь пробудем, Сэм?
— Трудно сказать. День-два. А может быть, неделю.
— О Боже! Тут совсем не «Хилтон».
— Мы не в Кливленде, штат Огайо, — заметил Дарелл.
280
— Ладно, только не добавляй, что я незваный гость. Я не
жалуюсь. — Но Дарелл видел, что она жалуется. Это чувствова-
лось по голосу и по поведению. Она продолжала: — Ты дума-
ешь, твоя любимая женщина за этими заборами и охраной?
-t- Слоуми в этом уверен.
— Но он говорит, что это что-то вроде государственной шко-
лы по подготовке секретарей.
— Ну это мы еще посмотрим.
— Что это значит?
Дарелл промолчал. Но с того момента, когда он впервые уви-
дел это место, в нем стало нарастать внутреннее беспокойство.
В его профессии руководствоваться предчувствиями было опас-
но. Но он часто это делал, полагаясь на внутреннюю уверенность
в правильности своих действий в каждый момент времени. Док-
тор Голдман из Вашингтона назвал однажды это явление мгно-
венной интуитивной аргументацией, склонностью разума к логи-
ческим заключениям на основе беглой оценки фактов и событий.
Что бы это ни было, прежде всего нужно все выяснить.
А сейчас Дарелл чувствовал, что в погоне за Дэйдри наткнул-
ся на что-то серьезное.
Куда более серьезное, чем можно было ожидать.
Глава 19
Дарелл продолжал расспрашивать толстяка силезца:
— Ты говоришь, что был там однажды с пожарной инспек-
цией. Тогда у тебя должен быть список пожарных брандспой-
тов, трубопроводов, огнетушителей, опрыскивающих систем,
гидрантов, топоров и всего прочего.
— Это все записано. — Маленькие глазки Слоуми заблесте-
ли. — Я тебя понял, дружище. Ты хочешь получить схему этой
школы, полной прелестных девиц, верно?
— Вот именно. Ты мог бы мне достать такой план?
— Возможно. Понадобится время. Завтра я буду в штаб-квар-
тире местной пожарной охраны, нужно все проделать деликатно.
Немножко подпоить дежурных, ненароком заглянуть в шкафы со
схемами... да, можно сделать.
— И поскорее, Слоуми.
— Хорошо. Но... идти туда очень опасно, Каджун. Я ни-
сколько не преувеличиваю. Я не трус. Но за этими стенами та-
кое... такая атмосфера... Напоминает, пожалуй, лагеря смерти
времен войны.
281
— Но девушки ведь не заключенные?
Слоуми рыгнул, обдав всех чесночным духом.
— Да, с большинством из них неплохо обращаются, но я
видел, как некоторых наказывали. Здесь мой любимый наблю-
дательный пункт. И эта школа секретарей напоминает мне ла-
герь штурмовиков.
— Где девушки бывают после занятий? Или они никуда не
выходят?
— О, когда кончаются занятия, или как это называется, их уво-
зят по двое-трое на машинах. В Хоернитцене говорят, что девуш-
ки приписаны к различным офисам, в которых стажируются.
— Ты этому веришь?
— Я не знаю, чему верить. Но я рад, что вы оказались здесь,
даже если приехали в Хоернитцен не ради этого.
Время тянулось медленно, и с каждой минутой в помещении
становилось все более мрачно. Порывы ветра с гор принесли хо-
лод. Ксанакиас проснулся и жевал какой-то темный хлеб, попи-
вая кофе, сваренный Слоуми, а потом они решили выйти в город
на разведку. Дарелл задумался. А что, если кто-то из охранников
тех контрольных пунктов, которые они миновали, доложил по
инстанции, что едут помощник менеджера и украинский инспек-
тор? Тогда их исчезновение наверняка вызовет подозрение. Ос-
тавалось только надеяться, что у них есть несколько часов, в луч-
шем случае — несколько дней отсрочки. Слоуми не мог прятать
их бесконечно. Это было слишком опасно.
Слоуми вернулся в механический цех внизу через люк в сво-
ем персональном убежище. По мере того, как день шел к кон-
цу, Дарелл начал испытывать некоторое неудобство. Насколько
можно доверять Слоуми? Люди меняются, меняется их поведе-
ние. Годы лишают их идеалов и моральных принципов. На чер-
даке с низким потолком он чувствовал себя, как в ловушке.
Ксанакиас вовсе не разделял его тревоги. Грек опять спал, свер-
нувшись в мускулистый комок, его черные волосы и усы воин-
ственно топорщились.
Дарелл в полумраке разглядывал Ксанакиаса. Кажется, ты
знаешь человека. Но всего о нем не знаешь никогда. Он никог-
да не слышал, что Ксанакиас в годы войны был «исполнителем
приговоров» и убивал людей. В то время Майк был еще под-
ростком. Скольких же людей он хладнокровно убил? Конечно,
несправедливо ставить это ему в вину. Жажда крови и потреб-
ность мести всегда бурлили в венах Ксанакиаса и всех тех, кто
выжил вместе с ним. Дарелла это порою тревожило, ему вовсе
не хотелось, чтобы Ксанакиас наломал тут дров.
282
Дарелл знал, что с того момента, как он покинул женевский
центр, не поверив, что Дэйдри бежала на Восток, он бросился
головой в омут. И в таких глубинах можно легко и бесследно
сгинуть. А течения оказались весьма коварными, хотя понача-
лу дело казалось простым. Знала ли Дэйдри, на что она реша-
ется? По своей ли воле оказалась она в этих глухих горах, так
напоминавших об ужасном нацистском режиме, днях торжест-
ва танковых армий, шедших напролом сквозь Польшу на вос-
ток, и об их горьком поражении через несколько лет. Дарелл
понимал, что он обязан разобраться в том, что происходит на
этих задворках Европы. И еще он понимал, что, поставив себе
такую задачу, рискует своей жизнью, а возможно, и жизнью
Дэйдри тоже.
Но теперь он не мог повернуть назад...
— Сэм, я замерзла.
— Поосторожнее с лампой.
— Да пусть это крысиное гнездо сгорит дотла. Я просто сой-
ду с ума, если нам придется проторчать здесь слишком долго.
— Слоуми сказал, что пока мы останемся здесь, так как в
городе объявлена тревога. Возможно, нас ищут.
— Если бы я только знала... — Она запнулась. — Знаю, я веду
себя, как побитая собака. И ты не можешь простить мне попыт-
ку обольстить тебя. Да, дорогой? Ты не такой сдержанный, ка-
ким пытаешься казаться. Но что я могу поделать, если люблю
тебя? Послушай, я знаю, что Фольк — тот тип мужчины, о ко-
тором мечтают все женщины. Любая молодая женщина, особен-
но из захолустья, покидая свой дом и отправляясь в романти-
ческую и аристократическую Европу, мечтает о ком-то вроде
него. Дэйдри — чудачка и просто дура. У нее был ты, и она от
тебя отказалась. Мне наплевать, какие ты ей поставил условия.
Мне наплевать на обручальное кольцо, Сэм. И на увитый роза-
ми домик тоже. Я могла бы дожидаться твоих возвращений, как
бы тяжело мне ни было. Скажи, что ты хочешь, я на все готова.
— Мардж, это пустой разговор.
— Только не для меня, я серьезно’
— И слишком откровенно. — Он улыбнулся ей в полутьме.
Лампы, оставленной Слоуми, на большее не хватало. — Ты про-
сто возбуждена, на тебя плохо действует тесное замкнутое про- •
странство. Вот и все.
— У меня совсем другой случай, честно... Мардж глубоко
вздохнула, уронив плечи, словно изнемогая под незримой тя-
жестью. — Мама всегда мне советовала быть осторожней с сим-
патичными европейскими мужчинами. Забавно, правда? Но вот
283
появился ты, настоящий американец, свой в доску парень, и я
потеряла...
— Прекрати, Мардж.
— Прости. Не сердись на меня.
— Я не сержусь.
— Хорошо. Но я все же считаю, что Дэйдри дура.
— Возможно, она знала, что делает, когда направлялась сюда.
Но меня об этом не спрашивай. Я сам ни в чем не уверен.
Его изводило назойливое чувство, что он близок к разгадке,
но мозг отказывался выдать четкую формулировку. Длинными
тонкими пальцами Мардж откинула назад волосы. В свете вися-
щей между ними лампы глаза ее казались огромными и печаль-
ными. В темном свитере и спортивных брюках, позаимствован-
ных у Слоуми, Мардж выглядела стройной и привлекательной.
Еще Слоуми принес им всем безразмерные шлепанцы с въев-
шейся в них грязью, которые она надела на босу ногу. Ее неж-
ные пятки тоже были в грязи. Она спрятала их под себя, скрес-
тив ноги по-турецки. Дарелл заметил:
— Ты, похоже, стала больше нервничать с тех пор, как мы
прибыли сюда, Мардж.
— Наверное, как ты сказал, это боязнь замкнутого простран-
ства. К тому же я всегда ненавидела запах машинного масла
и бензина. Папа дома вечно возился с машинами. У него был
магазин запчастей. Не знаю почему, но я всегда ненавидела
эти запахи. Он заставлял меня помогать ему после уроков: вес-
ти дела, печатать. Мне, конечно, хотелось проводить время с
приятелями. Потому я возненавидела и работу, и запахи мас-
ла и бензина. Наверное, то же самое меня беспокоит и здесь. —
Она тихо рассмеялась. — Видишь, получилась целая исповедь,
милый.
Как раз в этот момент Ксанакиас окликнул их со своего на-
блюдательного поста у слухового окна. На чердаке стемнело,
но снаружи, у школьных зданий, еще нет. На вершину горы
надвигался туман, а на широких лужайках и дорожках между
строениями дневной свет словно в нерешительности еще за-
держался.
Между уродливым главным корпусом и новыми бараками в
стиле модерн располагался центральный двор. Ксанакиас пока-
зал на него.
— Посмотри туда, Каджун. Ты знал, что она существует? —
Голос его был серьезен.
Дарелл выглянул в окно.
' — Давно она там появилась?
284
— Пару минут назад. Собралась, похоже, вся школа. Что-то
вроде церемонии. — В голосе Ксанакиаса звучало любопытст-
во. — Но ее рост... Она мне напоминает...
— Франца Беллау?
— Женский вариант, — прошептал Ксанакиас. — Тогда и он
должен быть здесь!
— Спокойнее, Майк.
— Я как только подумаю, что смогу до него добраться после
стольких лет неудачных поисков...
— Заткнись, — резко бросил Дарелл.
Между зданиями на газоне был забетонирован широкий круг.
Дарелл взял у Ксанакиаса бинокль, чтобы рассмотреть его.
В центре круга торчал столб высотой футов в десять, подни-
мавшийся из круглой платформы нескольких футов в диамет-
ре, немного возвышавшейся над поверхностью бетона.
Возле столба стояла крошечная угловатая фигурка, принадлеж-
ность которой к какому-то полу с первого взгляда определить было
невозможно; затем Дарелл решил, что это, должно быть, женщина.
Крупная голова с зачесанными назад светло-русыми волосами не-
устойчиво сидела на сутулых плечах. Жидковатая коса переки-
нута за спину, голубой халат до пят перетянут так, что подчерки-
вал бесформенные бедра и тяжеловесные груди. Непонятно было,
что грек разглядел на крошечном женском лице. Но Дарелл ощу-
щал необычайное возбуждение Ксанакиаса, вызванное не столь-
ко необычным видом этой особы, сколько чем-то зловещим в
блеске ее глаз и нетерпеливых гримасах жестокого рта.
— Это, должно быть, мадам Беллау, — прошептал Ксанакиас.
— Я не знал, что у него есть жена.
— Мы полагали, что она давно погибла, еще в годы войны.
Но вот она перед нами. И работает на них.
— Великая жрица и палач, — пробормотал Дарелл, — по-
смотри на хлыст в ее руке.
Происходило некое ритуальное собрание симпатичных уче-
ниц школы и преподавателей. Девушки с воинской четкостью
построились по группам, образуя тройное кольцо вокруг забето-
нированной площадки. На этот раз они были одеты во что-то
вроде униформы, походившей на голубой халат карлицы. Юные
тела смотрелись привлекательно и под грубой тканью. Бледные
лица лишены косметики. Взгляды, устремленные на женщину
с хлыстом в центре площадки, казались отрешенными..
Мардж подошла сзади.
— Что там? Стриптиз? Вы прилипли к этому окну, как мухи
к липучке.
285
— Ты недалека от истины, — заметил Дарелл.
К столбу, у которого стояла маленькая уродливая женщина,
подвели девушку. Карлица поигрывала хлыстом. Два здоровенных
крепких стражника вытолкнули девушку вперед, а женщина со-
рвала с плеч жертвы халат. Девушка стояла обнаженной в угасав-
шем свете дня, ее тело лоснилось перламутром в лучах заката.
Дарелл разглядывал ее дивную фигуру лишь мгновение. Он
опять обратил внимание на женщину с хлыстом — в самом деле
это мадам Беллау? А затем на заднем плане различил знакомое
лицо. И оно заставило учащенно забиться его сердце.
Там стояла Дэйдри. Стояла рядом с красавцем Фольком.
Тоже в голубом халате казенного фасона. Ошибиться он не
мог. Высокая фигура, блестящие волосы, овал лица, безмятеж-
ность которого он так часто вспоминал...
— Дай мне глянуть, Сэм, — нетерпеливо шепнула Мардж.
— Лучше не нужно.
— Но что там происходит?
— Думаю, это наказание.
Он старался говорить спокойно, несмотря на возбуждение, ко-
торое испытал, в слабом сумеречном свете издали увидев Дэйд-
ри. Из ремонтного цеха внизу доносились лязг и стук, гул муж-
ских голосов, желавших друг другу спокойной ночи на немецком,
польском и словацком языках. Часть грузовиков, взревев, выка-
тилась наружу, прорезая сумерки светом фар. Но было еще доста-
точно светло, чтобы видеть происходящее на школьной площадке.
Мадам Беллау принялась усердно работать своим плетеным
хлыстом, обхаживая голую спину и ягодицы девушки. Разма-
шистые удары все чаще и чаще сыпались на привязанное к
столбу тело цвета слоновой кости. Что-то непристойное, бес-
стыдное было в этой процедуре. На таком расстоянии ничего
не было слышно. Дарелл опять перевел взгляд на лицо Дэйд-
ри. Ее широко раскрытые глаза наблюдали за средневековым
спектаклем, на лице — никаких эмоций.
— Дай мне взглянуть.
Напряженный голос Мардж заставил его обернуться. Ее лицо
побелело как бумага. Она выхватила бинокль и склонилась впе-
ред, чтобы рассмотреть, что происходит там, далеко внизу. Да-
реллу больше не хотелось смотреть на это зрелище. Его мутило
от одного вида карлицы-садистки, беспощадно увечившей хлыс-
том беспомощное нагое тело...
Послышался слабый стон Мардж, она выронила бинокль, но
Ксанакиасу удалось поймать его, подхватив на лету.
Дарелл поддержал Мардж, упавшую в обморок.
286
Глава 20
Слоуми обеспокоенно предложил:
— Немножко здешнего... как его... самогона... и ее щечки
порозовеют. Бедняжка, такая хорошенькая. Мне кажется, я ее
видел раньше.
— Что ты хочешь сказать? — сказал Дарелл.
— У нее очень характерная внешность. — Слоуми пожал
мощными плечами. — Не паникуй... Как эта молодая амери-
канка оказалась в Хоернитцене?
— Почему все-таки она кажется тебе знакомой?
Толстое пузо Слоуми заколыхалось от смеха.
— Может быть, потому, что беспомощные женщины будора-
жат старые воспоминания, а? Немножко бренди, и она очнется.
Толстяк партизан склонился над Мардж с мягкой, даже неж-
ной заботой, бормоча что-то — странная смесь английского,
венгерского и силезского диалекта. Дарелл не понимал ни сло-
ва. Слоуми вошел сразу же после внезапного обморока Мардж.
Он принес горячий гуляш в жестяном котелке, но поначалу
никто из них не мог даже притронуться к еде.
Мардж, придя в себя, плакала, закрыв лицо руками. При
виде одутловатого лица склонившегося над ней Слоуми, похо-
жего на диск луны, покрытый щетиной и оспинами, она ис-
пуганно вскрикнула, но Дарелл мгновенно зажал ей рот.
— Все в порядке, Мардж. Ты упала в обморок, когда увиде-
ла, как наказывают ту девушку.
В глазах Мардж все еще был страх. Он исчез лишь тогда,
когда Дарелл отодвинул Слоуми в сторону и опустился возле
нее на колени.
— Что с тобой?
— Я... Сэм, я не знаю, — слабо, как ребенок, прошептала
она. — О, я бесполезная дура, и меня бы следовало немедленно
отправить домой.
— Ну, прямо сейчас сделать это довольно, сложно, — улыб-
нулся Дарелл.
— Но от меня нет никакого проку. Я пыталась быть полез7
ной, и в Вене...
— Ты нам очень нужна и здесь, — ободряюще заверил Дарелл.
— Да? — Она посмотрела на свои сложенные руки. — Я сейчас
неважно себя чувствую. Должно быть, виноват этот чердак. И гараж.
Этот запах бензина. И маленькая садистка со своим хлыстом.
— Не думай о ней, — поспешно перебил он. — Слоуми при-
нес поесть, давай займемся этим.
287
— Я... я сейчас не могу ничего есть...
— Но мы-то можем. И ты должна. Давай.
Она, казалось, успокоилась, механически раскладывая дымя-
щийся гуляш. Дарелл проследил за ней, а затем отозвал Слоу-
ми в сторону, поближе к слуховому окну. Наступила ночь. Окна
в здании школы секретарей были темны.
— Что же здесь такое на самом деле, Слоуми?
— Не знаю, но все это очень интересно, верно?
z — Ты говорил, что как-то раз был внутри.
— Проверял пожарный инвентарь.
— И можешь попасть туда снова?
— Конечно. Без проблем.
— Ты можешь добыть поэтажный план здания... пожарных
постов и так далее? Можешь провести меня туда сегодня ночью?
— Нет, не сегодня. Лучше, чтобы это выглядело естествен-
но, например, как дневная проверка.
— Хорошо. В городе все спокойно?
— Внешне — да. Но разве узнаешь, что творится на самом
деле? В атмосфере чувствуется что-то странное. — Слоуми по-
жал плечами. — Может быть, это просто дыхание близкой зимы,
наступление холодов, нехватка еды и обуви.
— В прошлый раз, Слоуми, что тебе бросилось в глаза? В по-
ведении девушек, в обстановке классов?
Силезец потер курносый нос.
— Они похожи на школьниц, но только староваты для них,
понимаешь? Я не сказал бы, что они старые... — Плутовато ух-
мыльнулся он. — Прекрасные юные девушки, всем чуть боль-
ше двадцати, может быть, под тридцать. Зрелые и красивые. Но
ведут себя, как послушные дети в детском саду.
— Чему их обучают?
— Машинописи, стенографии.
— Чему еще?
— Английский, французский, итальянский.
— Диалекты?
— Американский диалект и сленг. — Маленькие глазки Сло-
уми заблестели. — Еще их учат держаться — так, как держатся
молодые леди на Западе... раскованно.
— Как они одеваются?
— Я не видел, но слышал, когда работал с комиссией, как они
-обсуждали спортивные костюмы, фасоны блузок, юбок, белье и
прочее. Ты же знаешь, здесь такие вещи достать невозможно.
— А книги?
— Американские.
288
— Журналы?
— Тоже американские.
Дарелл выдохнул. Его худое энергичное лицо слабо освеща-
ла лампочка, висевшая на другом конце чердака, где Ксанаки-
ас помогал потрясенной Мардж накрывать на стол. Дарелл по-
молчал немного, затем сказал:
— Ты сделал большое дело, Слоуми.
Слоуми понимающе кивнул.
— Да, теперь я вижу.
— Когда эти девушки заканчивают школу... Куда они обыч-
но отправляются?
— Никто точно этого не знает. Их направляют на работу в
торговлю или промышленность. Некоторых посылают за гра-
ницу. Но ни одну из них больше никогда не видели здесь, в
Хоернитцене.
— Это не местные девушки, верно?
— О нет. Они приезжают отовсюду.
— Есть и русские?
— Да. Есть из Польши, много из Восточной Германии.
— Слоуми, ты можешь предположить, что же в самом деле
происходит в этих классах?
— Я не очень-то умен, дружище. До того, как слишком рас-
толстеть, я был бойцом и скалолазом. Я умел прятаться в пе-
щерах, стрелять в. немцев, помогать беженцам прожить чуть
подольше. Но такому человеку, как я, трудно размышлять и
блистать умом, Каджун.,
— Но все-таки, что ты обо всем этом думаешь?
— Не знаю, что и сказать.
— Слоуми, это же школа, — подсказал Дарелл.
— Конечно, я тебе так и говорил.
— Школа шпионов, — заключил Дарелл.
Глава 21
Картина была ясной, даже слишком ясной, чтобы предпола-
гать что-то иное. О существовании такой школы в штаб-квар-
тире секции «К» уже давно догадывались. Но никто прежде не
проникал в эту силезскую глушь.
Но как объяснить присутствие здесь Дэйдри? Его пытливый
ум колебался, просчитывал возможные варианты и проверял их.
Фольк мог уговорить ее, мог использовать ее привязанность к
нему или безумную страсть... Мог заставить ее стать препода-
10 Э. Эроне «Школа шпионов»
289
вателем в этой школе, чтобы обучать девушек характерным для
Америки манерам.
Что же касается Чета Клаусона, то утечка информации гро-
зила провалом любой операции секции «К» в Европе. Эта про-
блема была подобна внутреннему кровотечению. Здесь ли таи-
лась разгадка? Волнение Дарелла все нарастало.
Все совпадало и становилось на свои места.
Все, кроме Дэйдри.
И ее брака с графом Фольком.
И почему почетный дворянский титул терпят в этой народ-
ной республике?
— Слоуми, расскажи, что ты знаешь об этом поместье... Его
историю, кто владел им до войны и все, что тебе известно, о
Бруно Фольке.
Слоуми плотнее задернул грубую занавеску на слуховом
окне, чтобы в ночной темноте ничего не было видно. Потом
вытащил пачку турецких сигарет и предложил одну Дареллу.
Когда тот затянулся, табак оказался крепким и грубым, и у
него судорожно свело горло от этой первой за день сигареты.
Он смотрел, как Слоуми жует мокрый конец сигареты, к его
обвисшим губам прилипли крошки табака.
— Я с детства помню это место. Мой отец был здесь садов-
ником. А его отец тоже служил у Фольков. История эта уходит
в средние века. Поэтому нет ничего удивительного, что я об-
следовал каждый угол в том старинном каменном доме, кото-
рый был наследственным имением Фольков. Остальные стро-
ения здесь новые. Их возвели года два назад. Возвели там, где
усердно трудились мои отец и дед, выращивая прекрасные цве-
ты, с помощью которых польская и силезская знать добивалась
расположения своих дам. — Слоуми сплюнул на пол.
— А ты знал Бруно Фолька мальчиком?
— О да. Он гораздо моложе меня, черт бы его побрал. Очень
приятен на вид и избалован. Из того сорта детей, что мучают ля-
гушек и бурундуков, чтобы посмотреть, как те погибают. Извест-
на история с его няней, одной из тех, кто пестовал его с младен-
чества. Он пытался затащить ее в постель, когда ему было
тринадцать. И когда она отказалась... — Голос Слоуми прервал-
ся. — Это.была моя мать. Ты хочешь услышать, как она умерла?
— Нет, если тебе все еще тяжело, Слоуми.
— Как те лягушки и бурундуки. Это мучительное воспоми-
нание навсегда останется со мной. Теперь ты немножко понял,
кто такой Фольк? Что скрывается за его обманчивой обаятель-
ной внешностью? Да, красавец мужчина, любимец женщин.
290
Вот вкратце и все. Его отец был не лучше, возможно, и хуже.
Как знать? В этом уголке Европы средневековые порядки со-
хранялись дольше, чем в других местах. Кого волнует, что про-
исходит в этой долине? Страх и религиозные предрассудки, и
законы предков — вот что правит здесь, и в селе, и в городе.
И Фольк пользуется этим в собственных интересах. Здесь в
изоляции спокойно сохраняется феодализм.
Дарелл отметил про себя, что толстяк Слоуми, видимо от
ненависти, стал красноречив. Люди порой заражаются ненавис-
тью, она становится причудой, блажью, истинной страстью.
— И давно ты за ними наблюдаешь? — спросил он.
— Несколько месяцев. С тех пор, как появились девушки.
Сначала я интересовался, конечно, только девушками. — Сло-
уми ухмыльнулся. — А потом мне стало любопытно, что же с
ними происходит.
— А что ты думаешь о женщине — карлице, мадам Беллау?
— Директрисе? Она, должно быть, ненавидит красоту, слиш-
ком уж мало ее в ней самой.
— А Ты видел ее мужа?
Слоуми рыгнул, брюхо его содрогнулось.
— Он появился два дня назад, а затем исчез.
— Исчез?
— Я так говорю потому, что с тех пор его не видел.
— А как вообще получилось, что ты его увидел?
— Он был с графом... и молодой леди, которую ты разыс-
киваешь. Они все были весело и дружелюбно настроены, под-
шучивали друг над другом. Только мадам Беллау казалась опе-
чаленной. Видимо, из-за того внимания, которое уделял ее
маленький муж новой жене графа.
Дарелл встревожился.
— Ты думаешь, Беллау все еще где-то в школе?
— Где же ему еще быть.
— Хотелось бы знать точнее.
Он старался сдерживать нетерпение. Слоуми настаивал, что
ночью ничего сделать не удастся. Планы помещений он смо-
жет добыть в городской ратуше только утром, когда получит
доступ к документам как начальник местной пожарной коман-
ды. Слоуми утверждал также, что прорваться через строго ох-
раняемые стены школы или пробраться туда тайно невозмож-
но. Спал Дарелл очень беспокойно. Он неотступно думал о
том, кому и насколько можно доверять. Если его схватят здесь,
то ему в любом случае конец. В то же время с той информа-
цией, которую он уже имел, наиболее разумным было бы вер-
291
нуться на Запад. Стало ясно, что Чет Клаусон погиб не на-
прасно и что трудная задача — прекратить утечку секретной
информации — может быть решена.
Он выругался про себя, разглядывая пыльные стропила чер-
дака в нескольких дюймах от матрацов, которые принес Слоу-
ми. Дарелл понял, как работает вся схема. Просто и поразитель-
но эффективно.
Выбирают девушек со способностями к языкам и подража-
нию, с более чем средним интеллектом.
Обещают им прекрасное питание, одежду, все преимущест-
ва жизни на Западе, но при условии преданности социалис-
тическим идеалам. То есть отбирают преданных, фанатичных,
усердных. Даже при этом может понадобиться кнут, чтобы уп-
равлять ими, — безопасность родителей или мужа... или обе-
щание награды после возвращения домой.
Потом иХ тщательно обучают, учат носить нейлоновые чул-
ки и кашемировые свитера, жемчужные ожерелья, дают поня-
тие о баскетболе, знакомят с командой «Янки» или «Гиганты
Сан-Франциско». Вновь и вновь натаскивают: учат характерные
детали выбранных для них городов — улицы, имена школьных
учителей, звезд экрана. Промывают мозги до тех пор, пока сами
они не поверят в свою новую индивидуальность.
Все они, угрюмо думал Дарелл, имея в виду инструкторов
школы; были или простыми американскими неудачниками,
предателями, работающими здесь за деньги, или отставными
военными, которые долго жили в Штатах и могли сойти за ко-
ренных американцев.
Некоторые из них, вроде Дэйдри, стали для школы бесцен-
ным приобретением.
Уравновешенность, квалификация, интеллект делали Дэйд-
ри очень ценным сотрудником для шпионской школы. Но ос-
тавался единственный вопрос.
Она здесь добровольно? Или тоже узница?
С этой мыслью он заснул и увидел во сне ужасную малень-
кую женщину с хлыстом и обнаженную девушку, привязанную
к столбу для наказаний. Он слышал, как Мардж Джонс что-то
бормочет во сне, чувствовал, как она ворочается неподалеку. Но
не проснулся окончательно до тех пор, пока Ксанакиас не кос-
нулся осторожно его плеча.
— Сэм?
Дарелл тут же встрепенулся. На чердаке было темно.
— Все в порядке, Майк. Что случилось?
— Я думал, Может быть, она с тобой.
292
— Что ты имеешь в виду?
— Прости, я думал, она спит с тобой.
— Мардж?
— Да. Я спрашиваю потому, что она исчезла. Сбежала.
— Не может быть.
Грек чиркнул спичкой и зажег керосиновую лампу. По чер-
даку разбежались колышущиеся тени. Дарелл встал, пригнув
голову, чтобы не задеть стропила, и оглядел весь чердак.
Ксанакиас был прав.
Мардж Джонс исчезла.
Глава 22
С каждым мгновением в нем нарастало непреодолимое же-
лание срочно что-то сделать.
Уже почти рассвело. Дарелл стоял возле входа в гараж и смот-
рел вниз, на мощеные улицы в долине, в глубине которой медлен-
но скапливался туман. В холодных капельках ледяной воды, тре-
петавших по краям крыш, отражались унылые отблески зари.
Сколько времени уже прошло? Часа четыре. Почти пять.
Всходило солнце.
Но признаков тревоги пока заметно не было.
Почему Мардж улизнула из укрытия? Куда направилась? Что
ее толкнуло на такой рискованный шаг?
В течение всего первого часа он находился в состоянии на-
пряженного ожидания. Он ждал шума, погони и криков обла-
вы. Весь второй час они со Слоуми безнадежно бродили по
улицам спящего города, опасаясь засады, быстрого и бесшум-
ного ареста, который остался бы тайной для всего мира. Они
прочесали все темные и пустые улицы, исчезая словно тени,
когда проходили заводские охранники или запоздавшие рабо-
чие ночной смены. Дарелл вспомнил сон, который видел не-
сколько дней назад. Тогда он бежал по сужающемуся коридору
со множеством дверей, причем каждая дверь тут же перед ним
захлопывалась, как только он пытался в нее войти.
С исчезновением Мардж, похоже, в коридоре захлопнулась
последняя дверь, исчезла последняя надежда. Время неумоли-
мо двигалось вперед.
По улице, как темное привидение, чуть пригнувшись, шагал
Ксанакиас. Дарелл вышел из укрытия ему навстречу.
— Майк?
— Ее нигде нет. Может быть, она в лесу? Но зачем ей туда идти?
293
— Знай мы, что ею движет, знали бы, где найти.
— А где Слоуми?
— Сейчас подойдет. Что будем делать, Каджун?
— Продолжим. Нужно осмотреть еще 'одно место, где мы не
были. Мы пойдем в школу.
— Это безумие.
— Но ведь там Беллау, Майк. Я уверен. Неужели ты не хо-
чешь с ним встретиться?
— Конечно хочу. Но я теперь старше, чем был в войну. Ког-
да мне в те годы поручали кого-то убить, я не думал, вернусь
или нет. Как получится. А теперь у меня дом в Плаке. И я люб-
лю Афины, и жену, и моих детей. Я никогда не возражал про-
тив разумного риска, Каджун. Но если мы проберемся в школу,
шансов выбраться у нас не будет.
. — Послушаем, что скажет Слоуми.
— Сэм, ты думаешь, Мардж пошла туда?
— Уверен.
— Но зачем?
Дарелл не ответил. Но теперь он знал правду. Теперь он на-
шел ответ на многие вопросы и только надеялся, что ответ при-
шел не слишком поздно.
С первыми петухами появился Слоуми.
Он был на джипе советского производства, который с дья-
вольской одержимостью тарахтел, сотрясая туманное и холод-
ное утро. Ксанакиас обругал его за излишний шум, но Дарелл
остановил грека.
— Слоуми знает, что делает.
Когда джип остановился, Слоуми крикнул, чтобы они сади-
лись. Его немецкие ругательства разносились по всей округе.
Хлопнуло окно, и сердитый голос посоветовал ему прекратить
шуметь и отправляться спать.
— У нас пожарная тревога, — крикнул Слоуми. — Вытрях-
ните ваших жен из перин И быстро в школу!
Он еще продолжал орать, когда в Хоернитцене заревели си-
рены в заводских корпусах. Дарелл улыбнулся, забираясь в джип
наперегонки с Ксанакиасом.
— Хорошая работа, Слоуми!
Силезец ухмыльнулся и нахлобучил две сверкающие пожар-
ные каски им на головы.
— Надо же заставить их открыть ворота добровольно^ верно?
Это лучше, чем висеть на колючей проволоке с кишками, про-
шитыми пулеметной очередью.
— Поехали. Что-нибудь слышно о Мардж?
294
— Видимо, она там. Я подобрался к школе и заметил свет
в административном здании. Мне показалось, что она прошла
мимо окна. Но видно было плохо. Она разговаривала с каким-
то коротышкой. Голова его едва возвышалась над подоконни-
ком, в руках была трость...
— Там Беллау, — буквально выдохнул Ксанакиас.
— Твоя мишень на сегодня, — мрачно буркнул Дарелл.
— Если она с ним разговаривала, значит, им теперь уже из-
вестно о нашем убежище.
— Может быть, еще нет, — с надеждой сказал Ксанакиас.
— Держитесь крепче! — крикнул Слоуми.
Дико подпрыгивая на предельной скорости, джип устремил-
ся вперед из деревни. В это время из переулков уже выбегали
другие пожарные, на ходу натягивая свои доспехи.
— У нас в запасе еще двадцать минут, пока они доберутся сле-
дом. Я подкрутил карбюратор в большом пожарном автомобиле.
Так что они приедут попозже, чтобы добавить суматохи. Но не
раньше, чем мы там все осмотрим, верно? — Слоуми вцепился в
руль, и пожарный джип почти полетел над дорогой. — Нужно про-
вести нашего троянского коня сквозь стены Илиона. И возмож-
но, старина, мы вырвем твою Елену из лап прекрасного Париса.
— Желаю удачи, — мрачно буркнул Ксанакиас.
Судя по тону, ничего хорошего он не ожидал.
В долине, где расположился Хоернитцен, пробуждалась се-
рая скучная жизнь. Горные склоны еще окутывал туман. Со сто-
рожевых вышек вокруг школы светили прожектора, образуя
причудливые ореолы. Сирены все еще выли, когда Слоуми при-
тормозил джип у ворот. Полосатый шлагбаум был. опущен. Сло-
уми положил свою мощную ладонь на кнопку сигнала и держал
ее так, добавляя шума к тому, который он уже создал в деревне.
Отовсюду бежали охранники с оружием наизготовку.
— Открывайте, идиоты, баранй чертовы! Не видите, что ли,
что в школе пожар!
Один из охранников уже сотов был выстрелить, но лейтенант
отрывисто приказал:
— Отставить, Гуго. Это начальник местной пожарной охра-
ны. Но почему нет сигнала пожарной тревоги у нас в карауль-
ном помещении?
— Видимо, короткое замыкание. Тревога поднялась в дерев-
не. Сам не видишь и не слышишь?
Лейтенант, однако, был человеком флегматичным и упрямым.
В окутанных туманом зданиях, казалось, царило спокойствие.
— Я не вижу ничего подозрительного.
295
— Мы что, так и будем стоять и спорить, пока все не зай-
мется пламенем? — рявкнул Слоуми, огромной тушей нависая
над рулем. — Как вас зовут, лейтенант? Я должен знать, по чьей
вине произошла задержка.
— Не возмущайтесь, — поспешно согласился лейтенант. —
Проезжайте, занимайтесь своим делом.
— И не забудьте пропустить за мной остальные машины, —
крикнул Слоуми, перекрывая скрежет переключения коробки
передач. Они устремились вперед, с полного хода преодолев
первый барьер.
Слоуми знал дорогу, которая вилась по затянутым туманом
лугам и лесам поместья. Светало. Зазвонил колокол на башне
главного здания из красного камня, того нелепого монстра си-
лезской архитектуры, которое Дарелл считал центром всего за-
ведения. Школа уже жила своей жизнью. Здесь, очевидно, не
полагалось долго спать. В окнах светились огни, группы пол-
ногрудых девиц с каменными лицами уже маршировали тут и
там по дорожкам, ведущим к учебным помещениям.
— Все нормально, — сказал Слоуми. — Но трудно будет убе-
дить кого-то, что происходит нечто чрезвычайное. А если это
не удастся, нам не попасть в главный корпус.
Дарелл кивнул. Под грубой тканью одежды, которую ему вы-
дал Слоуми, он чувствовал успокаивающую тяжесть полученно-
го от него же пистолета. А еще был маленький сюрприз в виде
трех гранат, которые Слоуми спрятал за широким поясом.
Так как охрана от ворот позвонила дальше, то их снова ос-
тановили мрачные патрульные, державшие на стальных повод-
ках собак. Собаки лаяли и злобно рычали. Их лай заглушал
вопросы охранника. Слоуми снова начал представление, беше-
но жестикулируя и потрясая перед носом охранников пожар-
ным шлемом с разукрашенным гребешком.
Наконец те махнули руками, разрешая проехать.
Однако вместо главного входа Слоуми направил джип че-
рез лужайку в обход этого гротескного и чудовищного архи-
тектурного памятника. Взвод блондинок разбежался в сторо-
ны от урчащего джипа, словно выводок перепелок. Некоторые
побросали свои книжки, другие удивленно замерли, не понимая,
как могло произойти такое нарушение палочной дисциплины
мадам Беллау. В шерстяных шотландских юбочках и голубых
кашемировых кофтах, с простенькими ниточками жемчуга,
они были похожи на выпускниц школы где-нибудь в Новой
Англии.
— Черный ход! — вопил Слоуми. — Я его прекрасно знакЯ
296
Дареллу стало интересно, бывал ли здесь вездесущий Слоу-
ми только по официальным причинам или же и по амурным
тоже? Правда, теперь это не имело значения. Они обогнули
широкую каменную террасу, увенчанную балюстрадой с безоб-
разными статуями. Все вполне гармонирует с ужасным стилем,
в котором выстроено само здание, подумал Дарелл, когда Слоу-
ми притормозил.
— Где помещения администрации? — спросил Дарелл.
— Сразу налево, там, где светятся окна, — показал Слоуми
и рыгнул, выкатываясь из джипа.
Крыло дома, на которое он показал, как и прочие части зда-
ния, ничем не походило на остальные постройки. Словно поко-
ления Фольков старались собрать воедино все вкусы и стили —
от средневековья через ренессанс и барокко до готики. И все это
в одном бесформенном строении из красного камня. Одна из ба-
шен напоминала замок короля Артура. Приземистое крыло было
выдержано в романском стиле, с прочно упирающимися в землю
контрфорсами. И над всем этим возвышался дворец, копирую-
щий архитектуру Версаля. К нему вела дорога для конных экипа-
жей, проходившая по венецианским мостикам. Зубчатые стены,
конические башни, арочные проемы и ажурные розетки окон —
все это создавало мешанину стилей, столь характерную для по-
местья Фолька.
Дорогу для экипажей преграждала каменная стена, не позво-
ляя джипу двигаться дальше. Они выскочили из него и помча-
лись вверх к заднему крыльцу, возвышавшемуся над террасой с
ужасными чугунными фигурами, вокруг которых курился утрен-
ний туман. Дверь была закрыта. Слоуми рванул старую ручку,
и дверь со скрипом распахнулась. Толстая округлая фигура Сдо-
уми вырисовывалась на фоне столба света, падавшего откуда-
то в сводчатый каменный коридор.
— Пошли, — скомандовал он по-немецки.
Ксанакиас разгладил свои пышные усы тыльной стороной
ладони.
— Квартиры для администрации, — хрипло выдавил он. —
Вот там мы их и найдем.
— Это вверх по лестнице и потом направо.
Где-то завыла сирена.
Они оказались в кладовой, потом в кухне, которая, видимо,
обслуживала все заведение. Проскочили между столами из не-
ржавеющей стали, у которых застыли напуганные их появлени-
ем девушки в белых халатах, озиравшиеся при виде пожарных
касок. Слоуми улыбнулся, что-то приветливо прокричал, успо-
297
каивая, и, проходя мимо, пошлепал одну ниже пояса. Те, кому
такой знак внимания понравился, захихикали и принялись
непристойно подшучивать над его толстой задницей. Миновав
кухонные помещения, они оказались в широком холле с раздва-
ивающейся лестницей, которая вела в верхние этажи дворца.
Слоуми рванулся в сторону и схватил с крюка сверкающий
огнетушитель, затем разбил кулаком стекло пожарной сигнали-
зации. В тот же миг на одной из конических башен завыла си-
рена, переходя от басового рева к истерическому визгу.
— Хватай топор, — крикнул он Ксанакиасу. Дарелл уже со-
рвал с пожарного щита тяжелый лом. — Теперь пошли наверх!
В некоторых классах огромного, таинственного здания уже
начались занятия. Пробегая мимо распахнутых дверей, Дарелл
мельком видел бледные испуганные лица, обращенные в их
сторону. В некоторых классах изучали языки, в других — моды
и стили, характерные только для Запада, а один был при-
способлен исключительно для изучения причесок и укладки
волос. Лишь один класс, который они миновали последним,
был предназначен для изучения секретарского дела. Девушки
там сидели за пишущими машинками, хотя в холле продолжа-
ла выть сирена.
— Вот мы и на месте, — задыхаясь, выдавил Слоуми.
Его лицо налилось кровью, он тяжело дышал, взбираясь по
винтовой лестнице.
Впереди хлопнула дверь, и из ближней комнаты в коридор
вышел человек.
На мгновение все застыли лицом к лицу.
Это была смертельная встреча.
Перед ними стоял Руди Кемп — человек из команды Беллау.
Глава 23
Белые зубы Кемпа сверкнули в улыбке, которая делала его
сухие губы еще тоньше. Время словно остановилось, и Дареллу
показалось, что он видит его там, в Тигенсберге, еще до того,
как нашел бездыханное тело Лотти Шмидт. И еще ему показа-
лось, что он видит Руди среди туристов в ресторане Захера в
Вене... совсем незадолго до того, как Чета Клаусона догнал один
из грузовиков Фолька.
Тщательно оберегаемая моложавость этого человека явно
противоречила долгим годам, его работы в разведке. И сейчас,
в этой немой сцене, он походил на призрак смерти.
298
Кемп был в свободном замшевом пиджаке и спортивных
брюках серой фланели, с шелковым шарфом вокруг шеи и пре-
восходно начищенных туфлях. Внимание Дарелла сосредоточи-
лось на шарфе.
Нужно было действовать бесшумно и быстро.
В одно мгновение, показавшееся вечностью, Дарелл успел за-
метить, как в глазах Кемпа мелькнул блеск узнавания, успел за-
метить, как тот дернулся, открывая рот. Но прежде чем Слоу-
ми и Ксанакиас успели выстрелить, он прыгнул, зажал Кемпу
рот и схватил шарф, туго стянув его концы. Этот неожиданный
прием не дал Кемпу позвать на помощь. Дарелл прижал его к
полу, стягивая шарф со свирепой миной. Он думал о привет-
ливой швейцарской девушке, желавшей лишь помочь ему; ду-
мал о Клаусоне и его семье, о его многолетней работе. В его
руках был убийца, и он затянул шарф с еще большей силой.
Слоуми стоял на страже на верхних ступенях лестницы; Кса-
накиас бросился к двери комнаты, откуда неожиданно вышел
Руди Кемп.
Все было закончено в одно мгновение. Бесшумно и резуль-
тативно.
Убедившись, что Кемп мертв, Дарелл поднялся.
— Теперь вперед, — скомандовал он. — Нужно найти Мардж
или Дэйдри. Одна выведет на другую.
Миновав очередную дверь, они вдруг оказались вне преде-
лов учебной части здания, где в полном соответствии с поряд-
ками «народно-республиканской» школы никакой роскоши не
допускалось. Здесь же были собраны все старинные ценности,
добытые поколениями хищных представителей клана Фольков:
потемневшие от времени картины маслом в тяжелых золоченых
рамах; персидские ковры, гобелены; кресла и столики времен
Людовика XIV, свечи в высоких золотых подсвечниках на узор-
чатых мраморных каминах.
И ни звука. Ни единой живой души.
Как в пустом музее.
— Майк, — прошептал Дарелл.
— Я здесь.
— Ты спрятал тело Кемпа за диван?
— Да.
— Слоуми?
— Здесь слишком тихо, — шепнул толстяк.
— Где ближайший пожарный пост?
— За этим холлом. У меня там кое-что припрятано, как раз
на такой случай, как сегодня.
299
— Давай туда, — скомандовал Дарелл.
Они побежали по устланному ковром коридору с обитыми
тканью стенами и маленькими гипсовыми купидонами, бросав-
шими на них из углов нежные взгляды. Отсутствие сопротив-
ления тревожило Дарелла, однако чрезвычайно эффективные
действия сподвижников его успокаивали, уравновешивая сомне-
ния. Все это напоминало партизанские операции времен вой-
ны, когда скорость и координация спасали от смерти, позволя-
ли взорвать мост и не попасть при этом в лапы Гестапо, избежав
жестоких пыток. Люди, которые там выжили, — это особое по-
коление, заслужившее вечную славу и обретшее опыт, который
невозможно забыть или утратить.
— Сюда, — прошептал Слоуми.
Его глаза на круглом потном лице сверкали. В левой руке он
держал гранату, в правой — «вальтер». У Дарелла был «смит-и-
вессон» 38-го калибра. Он покосился на Ксанакиаса. Тот подо-
брал где-то длинный, жутковатого вида кинжал. И Дарелл при-
помнил, что видел нечто похожее на стене в одной из комнат,
которые они миновали. Видимо, Ксанакиас быстро и ловко со-
рвал его на бегу.
— Я помню это место, — сказал Слоуми.
Они находились в длинном коридоре, уставленном креслами
в стиле испанского ренессанса с высокими жесткими спинками,
тяжелыми и неудобными. Со стен на них смотрели потускнев-
шие картины, написанные маслом, награбленные в бесчислен-
ных европейских войнах. И опять никого. Дарелл напряг все
органы чувств, чтобы понять, где же враг.
Однако он ничего не видел и не слышал.
И это ему не нравилось.
— Сюда, — сказал Слоуми.
Современный застекленный пожарный щит выглядел не-
уместно среди чопорного средневековья. Там висели топоры,
брандспойты, сверкающие латунью огнетушители. Слоуми раз-
бил стекло тыльной стороной ладони, и осколки бесшумно по-
сыпались на ковер. Силезец, ухмыляясь, покопался за разве-
шенным на щите инвентарем, а потом извлек откуда-то четыре
маленьких черных цилиндра.
— Помните, что это такое?
Дарелл кивнул.
— Зажигательные бомбы, фосфорные.
— Полагаю, это что-то новенькое. Вот здесь пластик потонь-
ше, — Слоуми показал на яйцеобразный кончик бомбы. — Нажми
в этом месте и бросай, получится аккуратный маленький пожар.
зоо
— Чертов пожарник, — буркнул Ксанакиас.
— Но должны же мы пустить настоящий дым, чтобы заста-
вить их поверить, что обстановка действительно чрезвычайная.
Каждый взял по зажигательной бомбе, Слоуми прихватил еще
одну. У следующего пожарного щита тоже было пусто. Обста-
новка времен Луизы Терезии походила на собрание музейных
редкостей. Здесь Слоуми извлек откуда-то пистолет системы
«Маузер», сохранившийся еще со времен войны. Это уже лиш-
нее, подумал Дарелл. Но «маузер» обладал прекрасным шумо-
вым эффектом, и Дарелл дал его Ксанакиасу в дополнение к
кинжалу, которым вооружился грек.
— Слоуми? — спросил Дарелл.
— Да, Каджун, — остановившись, обернулся силезец.
— В первую очередь займемся самым важным.
— Беллау?
— Нет, он последний.
— Тогда твоя девушка?
— Нет, она тоже подождет.
Друзья попытались скрыть удивление. Страстное желание
преследовать и убивать горело в их глазах. Последние минуты
превратили их в хищников, вышедших в угодья Фолька поохо-
титься на кроликов. Слоуми больше не казался толстым и
добродушным. Ксанакиас тоже не выглядел афинским бизне-
сменом, которого в Плаке с нетерпением ждала семья. Они
очутились в обстановке двадцатилетней давности, опять были
на войне... и это их захватило.
— Так что же у нас тогда на первом месте? — спросил Слоуми.
— Ты знаешь, где располагаются помещения администрации?
— Да, мы уже преодолели мост и коридор, теперь недалеко.
— Там хранится картотека? Дела учащихся школы?
— Я их видел. Во время пожарной инспекции.
— Тогда сначала туда.
— Сэм, я проделал большой путь, и хочу заняться Беллау, —
спокойно сказал Ксанакиас.
— Сначала дело, Майк. Нам нужны эти досье, имена и фо-
тографии, и поставленные каждой девушке задачи; Всех деву-
шек, прошедших эту школу. Они уже проникли во все службы
секции «К», нужно выявить их, и как можно быстрее. Мы не
сможем это сделать, не имея поименного списка, который" дол-
жен быть где-то здесь.
Ксанакиас упорствовал.
— Это невозможно. Может быть, мы заставим Беллау рас-
сказать...
301
— Недостаточно. Он всех не знает. В первую очередь список
имен.
— У нас мало времени, — засомневался Слоуми.
Дарелл взвесил зажатую в руке бомбу.
— У нас будет время, джентльмены.
И швырнул бомбу назад.
Глава 24
Черный цилиндр упал позади богатой софы, обитой желтой
узорчатой тканью. За ней находилось высокое окно, выходящее
в мощенный булыжником двор замка. Перед тем как занялось
пламя, Дареллу удалось через запыленное стекло бросить взгляд
с высоты третьего этажа вниз, туда, где стояла старинная башня.
Как раз в этот момент мощеный двор пересекал отряд девушек.
Бодрые, привлекательные, полные утренней свежести, они мар-
шировали, четко печатая шаг и не обращая внимания на вой си-
рены, которая все еще подавала свои бессмысленные сигналы.
Огонь занялся с вялым шипением и глухим треском. Фон-
тан искр бил струей позади софы времен Луизы Терезии и ох-
ватил портьеры на окне.
— Что ты наделал? Это был самый удобный путь отхода.
— Мы поищем другую дорогу, — спокойно ответил Дарелл. —
А пока здесь найдется работа пожарникам. Так ведь?
— Думаю, так. Но этот антиквариат... ему цены нет.
— Считай, что это плата за дороговизну нынешней жизни.
Ты ведь хочешь остаться в живых, Слоуми?
Они оставили позади разгорающийся пожар с его едким хи-
мическим дымом и осторожно вышли вслед за Слоуми из му-
зейных апартаментов. Вой сирены затих. Откуда-то издалека, из
недр безумного лабиринта разномастного дома, послышались
мужские возгласы и единственный девичий вскрик. Дарелл не
имел понятия, с чем он мог быть связан.
— Все ясно, — прошептал Слоуми.
Теперь они походили на трех охотничьих псов, стремитель-
ными тенями мчавшихся через пустые помещения старинного
замка Фольков. Маленькие глазки Слоуми были насторожены,
как у дикого кабана; Ксанакиас, втянув голову в могучие пле-
чи, словно темное тяжелое ядро, рвался в атаку, битву не на
жизнь, а на смерть. Дарелл длинной тяжелой тенью летел па-
раллельно с ними, стремительный, молчаливый и сосредоточен-
ный... Охотник настигал свою жертву.
302
Одолев крытый мост, точную копию венецианского Риалто,
они оказались гораздо выше мощеного двора. Здесь они наткну-
лись на первое реальное препятствие.
Но охранник не был готов к встрече. Когда они выскочили
позади него с моста, он стоял с автоматом через плечо. Слоу-
ми, словно топором мясника, рубанул охранника приемом ка-
ратэ прямо по горлу. Человек упал, не проронив ни звука.
— Канцелярия, Слоуми, — настаивал Дарелл. — Не обращай
внимания на людей, которые попадутся. Прежде всего картотека.
— А квартиры? — спросил Ксанакиас.
Слоуми пожал плечами.
— Командует Каджун. Комнаты персонала — в сторожевых
башнях по ту сторону двора.
Ксанакиас неохотно смирился. Дарелл понимал, что удержи-
вает их на слабом поводке. И они ухватятся за первый же по-
вод, чтобы перейти к личной мести. Ксанакиас будет гонять-
ся за Беллау, а Слоуми — за графом Фольком. Но пока дело
не сделано, ему нужны оба. И потом тоже. До тех пор, пока
не уйдут от опасности. Он все еще надеялся выбраться отсюда
живым. В его профессии так и полагалось. Победить и погиб-
нуть? Такой исход ничем не помог бы тем, кто ждал за тысячи
миль отсюда его возвращения с полученной информацией...
Они уложили охранника в шкаф и двинулись дальше по уст-
ланному коврами коридору, который переходил в галерею. Теперь
следовало быть осторожнее. Рядом раздавались встревоженные
голоса. Дым от пожара, устроенного Дареллом, тянулся по утрен-
нему небу жемчужного цвета. Он был виден в соседнее окно.
Галерея, под которой над первым этажом тянулась еще одна,
окружала зал, заполненный знаменами, оружием и гербами мел-
ких князьков древней Силезии. Их прежнее великолепие в неяс-
ном свете, просачивавшемся сквозь готическое окно в дальнем
конце зала, выглядело поистрепавшимся и потускневшим. Дарелл
осторожно перегнулся через перила.
— Жилые помещения внизу и справа, где стоит охранник, —
прошептал Слоуми.
— Нельзя его как-нибудь обойти?
— Нет, насколько я помню.
— А канцелярия?
— Она перед жилыми помещениями. Майк?
— Что? — повернул темную голову Ксанакиас.
— Успокойся, получишь ты своего Беллау, как и я получу гра-
фа Фолька. Отдай Сэму свою зажигательную бомбу. Они узнают,
что началось все с поджога. И теперь это уже не поможет.
зоз
Дарелл согласился. Этажом ниже была расставлена какая-то
повседневная мебель, диваны и кресла, превращавшие зал в
преддверие административной зоны. Охранник у дверей, за ко-
торыми висели знамена прежней доблести, забеспокоился. Си-
рена взревела снова, и через зал пробежал человек, крикнувший
охраннику, чтобы тот был начеку. Искаженный эхом силезский
выговор долетел до галереи, где затаились Дарелл с помощни-
ками. В кратком обмене репликами слышна была паника.
Дарелл раздавил кончик второй зажигательной бомбы и швыр-
нул ее через перила вниз, туда, где стояла мебель.
Бомба летела долго, но упала впереди, а не позади неболь-
шого дивана, который он выбрал, как самую легковоспламе-
няющуюся цель. Охранник повернулся на звук удара и вски-
нул автомат. Ксанакиас направил на него свой «маузер».
—	Он не должен уйти.
—	Подожди, Майк.
Они обладали преимуществом внезапности до тех пор, пока
кто-то не распознает врагов под пожарными касками. Или не най-
дет мертвое тело Руди, оставленное ими далеко позади. Каменная
лестница вела на среднюю галерею. Не успели они проскочить и
половину пути, как зажигательная бомба сработала в замедленном
режиме, что вызвало удивлённый возглас охранника. Дарелл смот-
рел вниз с лестничной площадки. Охранник подошел посмотреть
и поднял бомбу в тот самый момент, когда та рванула.
Охранника охватило пламя. Его тело превратилось в живой фа-
кел, химикаты растекались по рукам, груди, пояснице, вспыхивая
при этом жгучим пламенем. Крик его был воплем адской муки.
Но они не могли долго ждать.
—	Скоро прибежит охрана, — настаивал Ксанакиас. — Мы
должны найти другой путь.
—	Пройдем через жилые помещения, — предложил Слоуми.
Они взглянули на Дарелла, усмотревшего в их словах попыт-
ку обыграть его и решить свои собственные задачи, прежде чем
он сумеет с их помощью отыскать картотеку.
—	Хорошо, — буркнул он, ведь выбора не оставалось.
Слоуми провел их через дверь внизу в относительно совре-
менные помещения. Почти пансион или отель с*приятным ут-
ренним освещением. По обе стороны вдоль пустого коридора
тянулись запертые двери. Дарелл вдруг остановился.
Это была картина из его недавнего сна. Бесконечный кори-
дор, из которого не было выхода. Конец всему.
На мгновение его охватила паника. Затем настоятельный
окрик Слоуми стряхнул кошмарное видение. Они побежали,
304
но коридор сразу же кончился другой лестницей. Снизу спе-
шили люди, чтобы осмотреть эту часть здания. Им уже стало
ясно, что был поджог.
— Сюда, — сказал Дарелл и наугад выбрал дверь.
Та не открывалась.
Снова он оказался в том же кошмарном сне, вспоминая, как
двери закрывались перед ним одна за другой, едва он пытался
скрыться за ними от преследования богини возмездия Немезиды.
Затем запор поддался, он ввалился в комнату.
И оказался лицом к лицу с Мардж Джонс.
Как он понял, это было только начало, а быть может, конец
его кошмарного сна.
Глава 25
Сон еще не ушел из ее огромных зеленых глаз, превращая
их в изумрудную пучину тропического моря. Посреди дремы
опасными острыми рифами проступали возбуждение, некото-
рый страх и слабые признаки неприязненного любопытства.
— Сэм?
Ее голос был спокойным, невыразительным, без всякого
удивления. Она уже оделась, и на ней были юбка, нейлоновые
чулки и туфли. Белый хлопчатобумажный бюстгальтер прогля-
дывал сквозь халат, который она поспешно накинула на плечи.
Спутанные волосы образовали вокруг лица ореол цвета меди.
—- Входите быстрее, — прошептала она. —* Здесь очень опас-
но! — Она смотрела, как входят Слоуми и Ксанакиас. — Вы с
ума сошли! Что вы собираетесь делать? Я слышала сигнал по-
жарной тревоги...
— Правильно, поместье горит, — кивнул Дарелл.
— Кто... Это вы подожгли его?
— Первый раз в жизни ты оказалась права. Ты всегда была до-
гадлива, Мардж. Или теперь ты нам скажешь свое настоящее имя?
— Сэм, дорогой, я могу объяснить...
— Не беспокойся, теперь я знаю ответ. Лучше расскажи нам,
как быстрее и проще найти картотеку, чтобы мы смогли полу-
чить имена других девушек вроде тебя.
— Сэм, я не такая, как ты обо мне думаешь...
- — Быстрее, Мардж. Мы немного нервничаем.
Ее глаза прошлись по трем мужчинам и остановились на
Дарелле и его револьвере.
— Вы не узнаете... только не от меня.
305
— Побыстрее, дорогая, — сказал Дарелл. — После того что
ты сделала, это будет все равно как наступить на скорпиона.
— Пожалуйста, Сэм...
Он ударил ее, не рассчитав силу, и она отлетела через спаль-
ню, ударилась о стол и упала на персидский ковер на полу.
Халат ее разорвался, обнажились спина и плечи... и у Дарелла
вдруг перехватило дыхание от того, что он увидел. Он услышал
удивленный свист Слоуми и брань Ксанакиаса. Мардж пыталась
скрыть шрамы, но было поздно.
В ее глазах проступила мука.
— Ты никогда их не видел, верно, Сэм? Ты никогда не до-
гадывался. Вот потому я вчера и упала в обморок, увидев, как
наказывают бедную девушку. Я... я знала, как она страдает,
потому что такое случилось и со мной.
Давно зажившие темные рубцы навсегда изуродовали барха-
тистую белизну ее спины. Их ничем не стереть. Они стали веч-
ным напоминанием, которое она никогда не забудет. И надежда
воскресла в ее глазах при виде потрясенного взгляда Дарелла.
— Да, я была одной из девушек, которых обнаженными при-
вязывали к столбу, — спокойно сказала она. — Меня тоже била
женщина-карлица. В наказание за пустячный проступок. Я не
надела нужные украшения к костюму, который должна была но-
сить в тот день. Мне было сказано, что девушка из американ-
ского колледжа никогда бы себе такого, не позволила. Глупо,
правда? Целый год мы изучали американские манеры. Обычно
я была лучшей в классе. И ведь мне удалось обмануть тебя, вер-
но, Сэм? Ты думал, что я действительно Мардж Джонс из Огайо?
— Некоторое время, — сухо кивнул он, — до событий в Вене.
— Каджун, мы впустую тратим время в этом осином гнез-
де, — предостерег Слоуми. — Мы никогда не доберемся до
картотеки и не выберемся отсюда, если будем тянуть.
— Хорошо, — Дарелл не отводил взгляда от девушки, с вы-
зовом смотревшей на него. — Кто же ты на самом деле, Мардж?
— Я то, что они из меня сделали, — горько усмехнулась
она. — Я американка, забавно, да?
— Вовсе.нет.
— И я влюбилась в тебя, Сэм, как это может случиться с
любой американской девушкой. Я потеряла работу и все про-
чее, пытаясь тебя спасти. Я пыталась сделать так, чтобы тебя не
убили. Я надеялась, что, если вчера вечером меня схватят, это
послужит тебе предостережением.
— Почему ты так поступила?
— Я только что сказала. Потому, что люблю тебя.
306
— Но ты знаешь, что я здесь ради Дэйдри.
— Да, знаю. И завидую ей. Но это не имеет значения.
Она говорила правду. Драгоценное время уходило, с каждым
мигом сокращая их шансы на успех. Но он хотел, чтобы она про-
должала говорить, чтобы что-нибудь сказала в свою защиту.
— Она обманула нас и предала, Сэм, и заслуживает того же,
что любой предатель, — сказал Майк.
— Тогда убей меня, Майк, — с вызовом бросила Мардж.
— Погоди, Мардж. Хочешь вернуться вместе с нами на За-
пад? — перебил Дарелл.
Глаза ее вспыхнули, но тут же потускнели, и она вздохнула:
— Но меня накажут за то, что я делала в Тигенсберге, рабо-
тая на КГБ.
— Ты попросишь политического убежища.
— А ты мне поможешь?
— Если ты поможешь нам сейчас.
Она замолчала, испытующе глядя на его суровое лицо.
В его голубых глазах не было ни сострадания, ни снисходи-
тельности. Но она прочла в них искренность и даже жалость, и
еще твердое решение довести дело до конца, чего бы это ни стои-
ло. Мардж вздрогнула. Тут кто-то неожиданно забарабанил в дверь.
— Мария! Выходи! Нужно немедленно доложить в Центр.
Девушка побледнела и поспешно обвела взглядом всех тро-
их. Она облизала губы, и Дарелл почти беззвучно подсказал:
— Отвечай. Нужно выиграть время.
Она кивнула и подчинилась, ответив сонным и раздражен-
ным тоном. В дверь снова забарабанили. Ксанакиас потянул-
ся за ножом. Но Мардж попросила человека за дверью подо-
ждать. И он что-то крикнул о пожаре, об империалистических
кознях, а затем звуки торопливых шагов стихли в конце ко-
ридора. Мардж опять повернулась к Дареллу:
— Ты должен мне поверить, Сэм. От этого зависит твоя
жизнь. Я полагала, что смогу вам помочь, позволив им вернуть
меня сюда. Это повлекло за собой ваше появление в этой ком-
нате. Как я ожидала, так и вышло.
— Не верь этой суке, — прорычал Слоуми.
— Пусть говорит, — остановил его Ксанакиас.
Слоуми все еще-возражал.
— Но она ведь из этой школы, ей промыли мозги, воспита-
ли в страхе и приучили подчиняться кнуту. Эта тварь только
выполняет их команды. Как ей можно верить?
Девушка, которую они знали как Мардж Джонс, повернулась
спиной к их револьверам-, натянула свитер на изувеченные руб-
307
цами стройные плечи, тряхнула головой, поправив прическу, и
взяла из шкафа голубой берет. В комнате было тихо, но в са-.
мом дворце нарастал переполох.
— Это место, — медленно произнес Слоуми, — похоже на
критский лабиринт, который так хорошо знаком Ксанакиасу
по урокам мифологии. Я был здесь еще мальчиком, но не могу
обещать, что все хорошо помню до сих пор. Если нам придет-
ся идти окольным путем, а пожарная тревога уже кончится, мы
пропали. Из-за этой девицы, которая все время с нами игра-
ет, мы можем угодить в ловушку, как три слепые крысы.
— Нет, — возразил Дарелл, — я думаю, она нам поможет.
— Нужно немного выждать, — сказала Мардж. — Человек,
который стучался, вернется, и вам придется... его убрать. Но
куда вы собираетесь? К Дэйдри? Я знаю, как ее найти.
— Прежде всего я хочу найти картотеку, — сказал Дарелл.
— Этого я сделать не могу. Люди из канцелярии — мои дру-
зья, — в нерешительности протянула Мардж.
— Давай порвем глотку этой суке, — прорычал Слоуми, — и
с ней будет покончено.
— Успокойся, — Дарелл пристально взглянул на девушку. —
Ты совершила предательство, Мардж, и тебе нет пути назад.
Нравится тебе это или нет, но ты с нами. И должна теперь быть
с нами до конца.
— Да, — прошептала она. — Да, понимаю. — Она наблю-
дала, как Слоуми и Ксанакиас встали возле двери ее спаль-
ни. — Ты угадал, Сэм. Это школа для шпионов. Девушек-шпи-
онов, если тебе так больше нравится. Они воспитаны в запад-
ном духе, прекрасно тренированы, их анкеты и подлинность
биографий тщательно проработаны. Помнишь мои рассказы о
родном доме в Огайо? Но я никогда не была в Штатах. Я из
Лодзи, из Польши. Моя мама все еще там. Как заложница.
Я не представляю, что теперь с ней будет! — Мардж горь-
,ко вздохнула. — Я провела здесь больше года под командой
этой женщины-карлицы, мадам Беллау. Постепенно, как и
другие девушки, я усваивала свою новую индивидуальность,
пока в самом деле не поверила, что я — Мардж Джонс. Ко-
нечно, всем здесь командовал Фольк. Потом мы получили на-
значения. Некоторые — в американские концерны в столицах
Западной Европы. А некоторые, как я, например, попали на
работу в подразделения секции «К» вашего ЦРУ. Должна ска-
зать, что я была самой удачливой и добилась успеха. Твой друг
Чет Клаусон не мог понять причин утечки информации. Его
задачей было найти нас и искоренить. Но он не знал настоя-
308 .
щей правды и не догадывался о масштабах нашего проникно-
вения. Тебя мы приговорили к смерти, Сэм. И конец был со-
всем близко.
— Продолжай, — угрюмо буркнул Сэм.
Она пожала плечами.
— Думаю, ты сам почти все понял. Когда Дэйдри встретила
Бруно Фолька, она пребывала в меланхолии. Я не знаю, влю-
билась она в него или нет. Надеюсь, что нет. За его красивой
внешностью скрывается столько крови, что в этой глухой
долине о нем рассказывают жуткие легенды. Они похожи на
страшные сказки, которыми пугают детей, чтобы те слушались.
— Кое-что в эту историю не вписывается, — резко бросил
Дарелл. — Почему ты помогала мне преследовать Дэйдри?
— Мне приказали. Это было важно для Фолька... или Бел-
лау... Настолько важно, что они пожертвовали и мной, и моим
положением в секции «К».
— Почему это было так важно? Ты знаешь?
— Чет Клаусон и женевский центр были правы. Фольк с
Беллау охотились за тобой и надеялись в этом деле на помощь
Дэйдри.
— Тогда почему они не убили меня в Швейцарии? Или в
Вене? Или где-нибудь еще?
— Они пытались в Тигенсберге в ту ночь, когда ты поджег
железнодорожную эстакаду. Затем Беллау передумал. Он решил
взять тебя здесь живьем.
— Я могу представить почему, — проворчал Ксанакиас.
— Мне было приказано шаг за шагом заманивать тебя сюда.
Но, думаю, ты с самого начала обо всем догадался.
— И ты попыталась спровоцировать нас прошлой ночью,
вернувшись к ним? — спросил Дарелл.
Она не могла смотреть ему в глаза.
— Да. Знаешь, Сэм, как раз тогда я от всего отказалась и
стала той американской девушкой, которую они из меня сдела-
ли. Я поверила в ту роль, которую меня научили играть. Мо-
жешь ты представить такое? И я влюбилась в тебя.
— В самом деле?
— Да. Сначала это было притворством, как и все остальное.
Просто работа, и я достаточно хорошо с ней справлялась. О, я
стала образцовой ученицей после того, как мадам Беллау про-
шлась хлыстом по моей спине. Я запомнила урок надолго и ре-
шила по-настоящему стать такой, какую из меня хотели сделать.
И когда появился ты, у меня затеплилась надежда, что все мо-
жет стать реальностью. Я была Золушкой, а ты — прекрасным
309
принцем с хрустальным башмачком. Единственная беда состо-
яла в том, что ты любил Дэйдри, — тихо закончила она.
— Но ты все же продолжала играть в их игры и привела меня
сюда?
— Не сделай я этого, они бы ее убили.
— Она жива?
— Думаю, да. Она не знает обо мне и обо всей игре, зате-
янной с целью завлечь тебя сюда. Она, возможно, искренне
любит Фолька. Он позволял ей видеть его только с лучшей
стороны. Но, Сэм, милый, как можно было так легко ее про-
вести? Если ты ее любишь, значит, она яркая и замечательная
личность. И ей не было никакого смысла так поступать.
— Верно, — кивнул он. — Это поначалу и заставило меня
двинуться по ее следу.
— Что ты хочешь сказать? — гневно спросил Ксанакиас. —
Ты даже передо мною прикидывался ослепленным романтиком,
горячей головой?
— Да, все было игрой, — спокойно кивнул Дарелл. — Ты дол-
жен бы догадаться, Майк. Ты меня достаточно хорошо знаешь.
— Но я думал, с Дэйдри...
— Давай займемся картотекой, — прервал Дарелл.
Снова раздался стук в дверь. Мардж сделала предостерегаю-
щий жест, показывая, что за ней пришел охранник. Слоуми
ухмыльнулся, взвесил в руке пистолет и встал рядом с дверью
напротив Ксанакиаса.
— Открывай, — приказал Дарелл девушке.
Та без колебаний повиновалась. Замок слабо щелкнул, и она
пригласила войти.
Но там был не какой-то случайный охранник.
Там стоял граф Фольк.
Глава 26
Он был прекрасен, и было в нем что-то от Мефистофеля,
ведь запахи огня и серы витали вокруг него в дыму, заполнив-
шем коридор. Как только Мардж открыла дверь, его насторо-
женные глаза мгновенно оценили обстановку. И реакция его
тоже была мгновенной.
Пистолет его грохнул резко и жестко на фоне криков лю-
дей и треска пламени. Мардж качнулась назад, словно ее толк-
нули, и сдавленно вскрикнула. Прежде чем Дарелл успел обо-
гнуть падающую девушку, Фольк исчез.
310
Слоуми яростно взревел, взбешенный исчезновением своей жер-
твы. Лицо его побагровело. Дарелл подхватил Мардж. На ее груди
расползалось алое пятно. Ксанакиас вскинул «маузер» и выпустил
несколько бесполезных пуль вслед Фольку. Едва Ксанакиас прекра-
тил стрельбу, Слоуми, миновав Дарелла, кинулся в погоню.
— Мардж... — начал было Дарелл.
— Не теряй времени, — прошептала она. — Теперь это уже
не важно. Куда мне бежать? Я с самого начала была обречена.
Послушай, Сэм...
— Я помогу тебе.
— Нет, слушай. Там, в конце коридора, лестница. Она ведет
вниз, в тоннель, идущий к административным помещениям. Они
в подземной тюрьме, которую во время войны превратили в бом-
боубежище... Это подвалы мрачных старых времен, как из злых
волшебных сказок. Там ты найдешь список всех девушек, кото-
рых к вам внедрили. Эти люди хотели, чтобы вы истекли кровью,
как истекаю сейчас я, дорогой.
— Мардж, постарайся пока не разговаривать.
Она облизала губы.
— Нет, еще одно. В Вене... когда убили Чета Клаусона... это по
моей вине. Ты думал, что я просто глупая девчонка, увлекшаяся
приключениями. Да, поначалу так и было. До тех пор, пока я была
на их стороне. Но я... я знала Чета, и он мне нравился. Его убий-
ство было бессмысленным. И когда я увидела, как тебя поразила
эта смерть, я поняла, что... поняла, что люблю и не могу больше
тебя предавать. С тех пор я на твоей стороне, Сэм.
— Я знаю, Мардж, я догадывался.
Она издала тихий стон невыразимого облегчения.
— Я рада, что все-таки смогла тебе все рассказать.
Из коридора, куда умчались Слоуми с Ксанакиасом, донесся
грохот перестрелки. Дарелл осторожно опустил девушку на пол.
Его охватила ненависть к человеку, который так беспощадно с
ней расправился. Слоуми; переваливаясь, ворвался в комнату.
Он был вне. себя от ярости.
Фольк от нас ушел. Пошли.
— Но Мардж нельзя трогать с места.
— Она мертва, Сэм. Разве ты не видишь?
Дарелл взглянул на девушку. Он увидел свое отражение в ее
зеленых глазах, сразу ставших слепыми, пустыми, свободными от
боли и мучивших ее допросов. Для неё все уже осталось позади.
Мардж Джонс была мертва. Возможно, ее никогда и не было?
Они последовали ее указаниям. Спустились по лестнице ниже
уровня почвы, а затем по освещенному тоннелю ярдов через три-
зн
дцать попали в приемную. Охранник с собакой смотрел в другую
сторону. Грохот пистолета Ксанакиаса слился с выстрелом Сло-
уми. Оба, и человек и собака, упали. Свернув направо, они помча-
лись по другому коридору и, распахнув закрытую, но не запертую
дверь, ворвались внутрь с оружием на изготовку. Слоуми к тому
же держал в левой руке гранату.
Несколько женщин в строгих голубых халатах и мужчин, си-
девших за большими столами, просто окаменели. У стены стоял
высокий стеллаж с папками, рядом — стальная дверь с кодовым
замком, на которую с отчаянием уставился Дарелл. И замок, и
стальная дверь казались неприступными.
— Открой сейф, — повернулся Дарелл к Слоуми.
— Можно его взорвать?
— Нет, пусть эти люди назовут тебе код. Майк, следи за дру-
гой дверью.
Он ткнул в побледневшего человека за самым большим сто-
лом и сказал по-немецки, чтобы тот понял:
— Слоуми, узнай у него код или прикончи его.
Тот тут же выдал набор цифр, и Слоуми повернулся к зам-
ку. Остальные работники канцелярии уже выстроились вдоль
стены под прицелом Ксанакиаса. .
Вдалеке выли сирены, и откуда-то слабо доносился лай собак.
Пока Дарелл ждал, когда Слоуми справится с дверью, он думал о
Мардж и понимал, что настоящее потрясение от ее смерти при-
дет-позже. Сейчас он ощущал только ненависть, ярость и жела-
ние убивать. Но не мог дать волю своим чувствам. Это ни к чему
хорошему бы не привело. Перед ним был хладнокровный, расчет-
ливый и умный враг. Им ни при каких обстоятельствах нельзя
было поддаваться панике. К тому же Фольк уже был начеку. Как
скоро он начнет действовать, используя Дэйдри как заложницу?
При этой мысли Дарелл похолодел. Оказавшись перед выбо-
ром: успешно выполнить свою миссию или капитулировать ради
спасения Дэйдри, он не знал, что делать. Он прекрасно пони-
мал, насколько он уязвим в подобной ситуации. И вся его ре-
шимость внезапно исчезла, когда он мысленно представил себе
Дэйдри, крепко привязанную к столбу, раздетую донага на гла-
зах у плотоядных охранников, и маленькую ведьму мадам Бел-
лау, избивающую ее хлыстом.
— Вот, — сказал Слоуми, — в этой коробочке микропленки.
— Достань их.
— Как мы можем быть уверены, что он говорит правду?
Дарелл взглянул на пепельно-тбледное лицо начальника кан-
целярии.
312
— Нужно проверить, открывай коробку.
— Сэм, у нас нет времени...
— Нужно успеть. Вон там есть проектор.
Он заметил его, как только они сюда ворвались. Слоуми пере-
дал ящик чиновнику и поспешно ему что-то приказал. Как толь-
ко первые изображения появились на маленьком экране, Дарелл
понял, что его предположения верны. Это были списки имен,
только женских, а затем серии цифровых кодов, явно обозна-
чавших адреса, по которым распределяли выпускниц школы.
— Достаточно. Теперь поищем Дэйдри.
— Можно выбраться через старые винные погреба, Сэм, и
через старую тюрьму, — подсказал Слоуми по-английски.
— Тогда оставайся здесь, я найду ее сам.
— Ты с ума сошел! Теперь ее постараются спрятать...
— Я найду ее, — повторил Дарелл.
— Тогда мы тебе поможем. — По круглой физиономии Сло-
уми неожиданно расползлась сладострастная улыбка. — Я тебе
покажу один роскошный маршрут, дорогой мой старый друг.
— Что за маршрут?-
— Увидишь, и очень скоро.
Они собрали сотрудников канцелярии, закрыли их на все мыс-
лимые замки и побежали. Слоуми нырнул в похожие на пеще-
ры винные погреба позади служебного сектора, затем поднялся
по винтовой лестнице и промчался через широкий зал. Затем
опять вверх. По широкой лестнице они попали в общежитие
для учащихся, примыкавшее к главному корпусу этого запутан-
ного замка.
Дареллу стало любопытно, сколько у них еще осталось вре-
мени. Могло быть уже слишком поздно. Фольк знал, что он
здесь. И Дарелл уже заполучил картотеку со списком агентов,
за которой так рвался. Может быть, следовало воспользовать-
ся советом Слоуми и побыстрее убраться отсюда, а не риско-
вать всем в поисках Дэйдри? Вдруг она не хочет, чтобы ее
спасли? Что если она здесь по своей воле?
Но он этому не верил. Он рисковал, исходя из собственного
анализа ее мотивов. И пришел к выводу, что она здесь не по-
тому, что любит Бруно Фолька. Значит, нужно продолжать по-
иски во что бы то ни стало. Элемент.внезапности был утрачен,
но если действовать достаточно быстро...
— Ну, вот мы и пришли. — Слоуми походил на сатира, ожи-
дающего шумных забав на лесной поляне в обществе дев в про-
зрачных одеждах. — Женские душевые. Я знаю их расписание
и дисциплинированность. Они-должны быть здесь. А за душе-
313
выми апартаменты Фолька, где ты можешь найти... а можешь и
не найти... свою Дэйдри, Каджун.
Слоуми открыл последнюю дверь. Как и обещал Слоуми, их
встретили женские крики;, долетавшие сквозь горячий пар и
шум воды в душевых кабинах.
В этом странном здании могли происходить любые события —
боевая тревога, отчаянная погоня, но девушек это не касалось. На
режим не влияли ни пожар, ни стрельба. Строго по расписанию,
как и полагал Слоуми, студентки шпионской школы прибыли сюда
для утреннего душа. Две угрюмого вида стражницы охраняли про-
тивоположный конец длинного светлого помещения, выложенно-
го белым кафелем. В каждой открытой кабине шипел, извергая пар,
душ, под которым покорно скреблись и мокли в струях воды девуш-
ки. Их молодые загорелые тела просвечивали белым и бежевым
сквозь завесу пара. Они провожали изумленными взглядами трех
вооруженных мужчин, по-разному реагируя на происходящее: от
ужаса и шока до излишней стыдливости, а порой и откровенных
и фривольных приветствий. Замелькали груди, бедра и ягодицы,
когда девушки высыпали из кабин, готовые к бегству.
Слоуми громко предупредил, чтобы все оставались на мес-
тах, а затем скомандовал по-немецки:
— Марш вперед! Быстрее! В чем есть!
Одна из охранниц попыталась бежать. Но выстрел Слоуми
поверх головы остановил ее у двери. И в следующий миг они
уже устремились дальше, через противоположную дверь, вслед
за бегущими на цыпочках хихикающими девушками, подгоня-
емыми шлепками Слоуми и тычками его пистолета. Картина
напоминала бег табуна молодых кобылиц в загоне.
— Мужчина здесь может умереть от счастья, — бормотал
Слоуми, — если у него есть время и возможности.
— Только не с тем инструментом, который у тебя останется,
если нас схватят, — огрызнулся Ксанакиас.- — Я думаю, что идти
туда бесполезно и опасно. И если бы не Беллау, за которым мы
охотились все эти годы...
Но встретился им опять граф Фольк.
И у них на глазах выстрелил в Дэйдри.
Глава 27
Они слишком медленно продвигались за дрожащими девуш-
ками к лестнице в конце холла. Слоуми приказал всем спускать-
ся по каменным ступеням, а сам быстро свернул в сторону.
314
— Пойдем налево. Думаю, она сейчас в личных апар-
таментах Фолька, где их семья жила до войны. Я хороша
знаю эту квартиру с тех пор, когда здесь служили мои отец и
мать.
Ксанакиас устремился вперед, сверкая темными глазами и на-
поминая своей мускулистой фигурой быка на арене. Через двой-
ную дверь они попали в современную квартиру; обставленную по-
западному на широкую ногу, но со вкусом.
И в первой же комнате обнаружили Фолька и Дэйдри.
— Джентльмены! — спокойно обратился к ним светловоло-
сый мужчина. Увидев их в дверях, он приставил револьвер к
виску Дэйдри и улыбнулся. — За сегодняшнее утро вы уже и так
немало натворили. Еще шаг — и леди умрет.
Сомнений в его намерениях не оставалось. Он держал себя
холодно и сдержанно. Красивое лицо и пухлые губы казались
высеченными из камня.
— Не двигайтесь, — произнес Дарелл.
В этой реплике, адресованной Ксанакиасу и Слоуми, не было
необходимости, но когда из горла силезца вырвался странный,
нечленораздельный звук и Слоуми задрожал, наконец увидев
своего врага, Дарелла на миг охватила тревога.
Голос Дэйдри был спокоен, но сквозь деланное хладнокро-
вие все же прорывалась дрожь.
— Сэм, милый! Он не шутит.
— Я знаю.
— Он рассчитывал на твой приход сюда. Знает, что ты забрал
досье — ту коробку, которую несет Майк. И он чувствовал, что
перед тем, как отсюда выбраться, ты попытаешься меня отыс-
кать. Дорогой, это бессмысленно. Почему ты не послушался,
когда я тебя просила оставить меня в покое?
— Я не мог, Ди. И потому я здесь.
— Но ты был не прав. Ты оказался совершенно не прав.
— Думаю, это не так.
— Бруно знает правду. Я вышла за него замуж не по любви. —
Она говорила быстро, будто опасаясь, что человек с револьвером
может прервать ее в любую минуту. — Бруно знает, что я выпол-
няю задание. Меня сюда направил Чет Клаусон. Я попросилась
на эту работу, когда ты в прошлом месяце находился на Ближнем
Востоке. Когда-то я говорила тебе, что хочу работать там же, где
и ты, быть там, где находишься ты, милый Сэм. Почему ты не
понял этого и не захотел принять?
— Я понял, — возразил Дарелл. — Возможно, с опозданием,
но я осознал это по пути сюда.
315
— Тогда зачем ты все же приехал?
— Я должен был приехать, Ди, — просто ответил он. — Я не
мог тебя бросить, раз тут оказался замешан Беллау. Беллау ни-
как не мог меня заполучить. А когда он понял, что ты у него в
руках, то начал свою, игру, собираясь заманить меня сюда. Я
заранее о ней догадался. И вот я явился — вполне добровольно
и с открытыми глазами.
— Но почему...
— Потому что ты, Ди, принадлежишь мне, а не Фольку.
Фольк слегка опустил револьвер.
— Именно на такую галантность мы и рассчитывали, мистер
Дарелл. Сейчас же бросьте оружие.
Положение было безвыходным^ Дарелл понимал, что Слоу-
ми и Ксанакиас уже не те люди, которых он знал когда-то.
Любой из них был готов умереть, чтобы утолить жажду мще-
ния. У Слоуми перед глазами стоял человек, ставший причи-
ной позора и смерти его матери, отпрыск семьи, многие по-
коления угнетавшей его предков — крепких, трудолюбивых и
упорных крестьян. Вся жизнь Слоуми была ожиданием этого
момента. Удержит ли его мысль о том, что Дэйдри это будет
стоить жизни? Слоуми ослеплен ненавистью и останется глух
к любым доводам. Он походил на неистового, бесстрашного и
неуязвимого скандинавского берсеркера, воспылавшего страс-
тью к убийству.
Дарелл бросил оружие.
Но Ксанакиас и Слоуми не последовали его примеру.
Слоуми негромко спросил:
— Бруно, ты меня помнишь?
— Помню, Слоуми.
— А мою мать?
— Боюсь, что...
— Она была твоей няней, когда тебе было тринадцать.
— Вздор! — фыркнул Фольк. — Все это деревенские россказ-
ни. Разве я похож на людоеда?
— Я знал, что у тебя черное сердце, когда ты еще был ре-
бенком, — ответил Слоуми. — И наконец я смогу его вырезать
из твоей груди.
— Тогда леди умрет.
— Убей же ее, — мягко предложил Слоуми. — Выпусти пулю;
Она будет твоей последней жертвой. Ты.не успеешь опять при-
целиться — у меня хорошая реакция. Убей свою жену. Или...
А она действительно твоя жена?
— Да, и...
316
— Тогда давай, действуй так же лихо, как говоришь.
Комната, в которой они находились, была маленькой и
официальной, с бледными атласными драпировками на высо-
ких французских окнах. Балкон с кованой железной решеткой
выходил на внутренний двор, который они уже видели с дру-
гой стороны. Замешательство, вызванное пожарной тревогой,
почти улеглось, хотя дым все еще вздымался в светлеющее
небо, а едкий запах просачивался даже сюда. Но поблизости
ничего не было слышно. Дарелл пристально следил за лицом
Фолька. В какой-то миг по нему скользнула неуверенность. До
сих пор Фольк считал себя хозяином положения, используя
Дэйдри в качестве щита. Теперь же, как в кошмаре, столкнув-
шись с прошлым в лице Слоуми, он заколебался. Что, по мне-
нию Дарелла, делало его еще опаснее и увеличивало риск для
Дэйдри.
Ему нужно было уловить момент, пока Фольк еще не понял
истинного положения вещей и не убедился, что Слоуми ничто
не сможет остановить. Когда он себе в этом признается, злость
и ужас толкнут его на хладнокровное убийство девушки, кото-
рой он прикрывался.
Но даже когда подобные мысли проносились у него в голо-
ве, Дарелл сумел понять, что Фольк совершает ошибку. Тому
нужно было выбрать между Дэйдри и Слоуми. И он попытался
перехитрить толстяка силезца.
Револьвер Фолька сдвинулся, но так, что это было практи-
чески незаметно. Дуло, которое упиралось в черные как смоль
волосы Дэйдри, повернулось под малым углом. При этом ни-
что не дрогнуло в каменном лице высокого белокурого графа,
но глаза ему'все же не подчинялись.
Слоуми это заметил, как и Дарелл. Однако Слоуми был ми-
шенью, а потому отреагировал первым, борясь за собственную
жизнь. Грохнул револьвер Фолька, и в этот жуткий миг Дарел-
лу показалось, что пуля была послана в голову Дэйдри. Резкий
'звук выстрела, еще не успев затихнуть, тут же смешался с гро-
хотом выстрела Слоуми.
Пламя опалило темные волосы Дэйдри, и она упала, Дарел-
лу показалось, что пуля пробила ей голову.
- Фольк зашатался и уже помертвевшими пальцами ухватился
за грудь. Пуля Слоуми попала ему в сердце.
• Дэйдри медленно обмякла, по ее лицу потоком струилась
кровь.
— Твоя Дэйдри теперь вдова, Каджун, — спокойно произнес
Слоуми.
317
Глава 28
В маленькой изящной гостиной оглушительно прогремели
два выстрела. Дарелл бросился вперед и упал на колени у тела
Дэйдри. Часть ее лица, не залитая потоком крови, смертельно
побледнела. В полузакрытых глазах застыла такая странная без-
мятежность, что Дарелл окаменел от ужаса и невыразимой боли.
— Он выстрелил сквозь ее волосы, — послышался позади
него голос Слоуми. — Хотел таким способом угодить в меня,
но пуля задела ей голову и, возможно, затронула кость. Она
не умерла, Каджун.
У Дарелла полегчало на душе, когда он ощутил быстрое и.
размеренное биение ее сердца.
— Дэйдри?
— Ее только оглушило, — тихо подсказал Слоуми, обошел их
и пнул ногой тело Фолька. — Как долго мне пришлось ждать
этого дня! Хочу надеяться, что моя бедная матушка наблюдала
за мной с того света и видела, как я за нее отомстил.
— Теперь, когда Фольк мертв, я должен сделать свое дело, —
сказал Ксанакиас.
— Разумеется, — подтвердил Слоуми.
Во всем мире не найти больше двух таких людей, подумал
Дарелл. Их ничто бы не остановило. Ими двигала сама справед-
ливость, а она бессмертна.
Носовым платком Дарелл вытер Дэйдри кровь. Ее рана, как
и все ранения головы, казалась страшнее, чем была на самом
деле. Но все равно скоро ей понадобится врач. Эта мысль при-
вела его в смятение. Как ей помочь? Что он может для нее сде-
лать, еще не выполнив своей миссии?
Внезапно ему пришло в голову, что они никогда не выберут-
ся отсюда.
— Каджун!’Нужно идти. Я понесу Дэйдри, — обратился к
нему Слоуми. — Мое дело сделано, а право отыскать Беллау
предоставим нашему маленькому греческому другу, верно? Мы
должны оказать ему любезность и оставить следующий выстрел
за ним.
-Слоуми могучими руками легко, словно куклу, подхватил
Дэйдри. Мгновение спустя они покинули комнату. Ксанаки-
ас, двигаясь по указаниям Слоуми, постепенно опередил всех.
— В этой части замка расположены большой зал для приемов
и парадная лестница в нижний этаж. Еще при моем отце на-
родная власть провела.здесь реконструкцию и сначала органи-
зовала музей, дабы сохранить память о феодальной тирании, а
318
затем построила апартаменты для Бруно Фолька, потомка тех
же тиранов. Нужно обладать изрядным чувством юмора, чтобы
оценить подобные вещи, правда?
— Где может находиться Беллау? — спросил Ксанакиас.
— Прямо из большого зала можно попасть в башню, откуда
видна большая часть школы. Бьюсь об заклад, там ты сейчас
найдешь и его, и его злобную женушку.
— Сколько у меня времени, Каджун? — повернулся Ксана-
киас к Дареллу.
У Дарелла в руках были досье. Они могли оказать неоцени-
мую помощь в устранении противников секции «К», в ближай-
шие недели спасти жизнь и репутацию сотен человек. Он обязан
переправить эти списки в Женеву.
Но здесь была Дэйдри, раненая и без сознания. Бдительные
местные обитатели охотились за ними. И Ксанакиас ни за что
не повернет назад, гГЪка не сведет счеты с Францем Беллау.
Ему тоже нужно было кое-что уладить.
И он решил, что сумеет найти выход.
Они продолжали путь. Слоуми нес Дэйдри, казавшуюся в его
руках легкой как перышко.
Глава 29
Позднее, когда у него появилось время, чтобы осмыслить
происшедшее, он задумался над той истиной, что внутри каж-
дого человека посеяны семена его собственной гибели, а воз-
делывают их боги. Человек бросается навстречу окончательно-
му приговору судьбы с той же неизбежностью, с какой движется
по кругу звездная Вселенная.
Много лет назад в оккупированной Греции Ксанакиас раз-
минулся со своей судьбой, не сумев воспользоваться шансом
избавить мир от добровольного приспешника нацистского тер-
рора Франца Беллау. С тех пор он не знал покоя. Однако вре-
мя внесло свои необратимые коррективы, момент был упущен,
и вращение Вселенной сделало его повторение невозможным.
Беллау скрылся. Помещение, где он должен был находить-
ся, оказалось пустым, и хотя они потратили на поиски несколь-
ко драгоценных минут, но не обнаружили ни следа карлика и
его маленькой порочной жены.
Беллау пережил годы нацизма и послевоенных испытаний,
всплыв, как пробка, на волне возмездия, умудрившись спасти
себе жизнь и даже извлечь выгоду из своего прошлого. Он слу-
319
жил любому, кому мог быть полезен. Он был неуловим, словно
дым, и опасен, как невидимый смертоносный газ. Дарелл не
сомневался, что он где-то рядом. Здесь была мадам Беллау, его
партнер по жизни и смерти, и сам Франц лично должен был
готовить эту тщательно выверенную ловушку, чтобы захватить
Дарелла и устроить над ним в целях интернациональной про-
паганды публичный процесс, а потом передать палачу.
Беллау проиграл, Дарелл на сей раз выиграл. Но Беллау спас-
ся и когда-нибудь объявится снова, в этом Дарелл не сомневал-
ся. Ксанакиас, завершив поспешный и безнадежный поиск, по-
нял, что упустил шанс очистить землю от Беллау двадцать лет
назад. Несмотря на разочарование, он все же уступил уговорам
Слоуми. Нужно было побыстрее выбираться отсюда.
Детские воспоминания силезца оставались их единственным
шансом, хотя и весьма небольшим, учитывая возможные непред-
виденные обстоятельства. Из-за Дэйдри Дарелл не мог продол-
жать поиски Беллау. Он забрал девушку у Слоуми, чтобы силезец
мог возглавить их стремительное продвижение по лабиринту эта-
жей, по сырым тоннелям, старым винным погребам и затхлым
подвалам, в которые вели затянутые паутиной скрипучие двери.
Путь казался бесконечным. Временами, когда прямо за сте-
ной слышен был топот погони, они останавливались. Стройное
теплое тело Дэйдри беспомощно покоилось на руках у Дарел-
ла, но все эти долгие мучительные минуты ему удавалось не
отставать от спутников. Ему запомнился люк в садовый сарай-
чик, скрытый в зеленом полумраке леса за главным зданием
школы. Слоуми, выглянув через старую перекосившуюся дверь,
не мог удержаться от смеха.
— Твои зажигательные бомбы сработали, Каджун. Видимо,
их не приняли всерьез, пока не стало слишком поздно.
Дарелл тоже выглянул и увидел, что огромное нелепое зда-
ние из красного камня затянуто черным дымом. Сквозь него
прорывались злые языки пламени. Пожарные сирены завывали
уже всерьез. Возможно, именно это спасло беглецов, пока те
спускались по заросшему лесом склону холма, направляясь в
Хоернитцен. Враги были слишком озабочены пожаром, чтобы
по-настоящему увлечься погоней.
На полпути к деревне Слоуми наткнулся на крошечную хи-
жину лесоруба и стал настаивать, чтобы они укрылись там до
темноты.
—	Днем мы не сможем пробраться в гараж и на чердак.
—	Но тогда мы дадим им время нас окружить, — возразил
Дарелл.
320
— Ты имеешь в виду украденные досье, верно? — усмехнул-
ся Слоуми. — Мы сможем передать все данные по радио. Пере-
датчик у меня есть, не беспокойся. Сегодня же ночью-свяжем-
ся с женевским центром. И заодно дождемся, пока Дэйдри
сможет идти сама. Ты же не собираешься нести ее всю дорогу
до Восточного Берлина и перебрасывать через стену, как тря-
пичную куклу?
Дарелл понимал, что Слоуми прав. Дэйдри у него в руках
зашевелилась, и с этого момента на сорок часов всем оставалось
только полагаться на мудрого и опытного толстяка.
Весь день, пока преследователи рыскали кругом, но так на
них и не наткнулись, они провели в хижине лесоруба. А с тем-
нотой деревенскими улицами тайком пробрались на чердак, уже
служивший им когда-то убежищем.
За все время Дэйдри ни разу не пришла в сознание, и Да-
релл все больше за нее беспокоился.
Казалось странным снова очутиться там, где он провел не-
мало времени с зеленоглазой Мардж Джонс. В ту ночь он ис-
пытывал смешанные чувства, в том числе и чувство вины перед
этой необыкновенной девушкой. Мардж, ставшая тем, что со-
творили из нее ее наставники, пожертвовала собой ради него.
Она его любила, размышлял он, а он дал ей слишком мало, поч-
ти ничего, если не считать необыкновенных мгновений в лесу
под Веной. К тому же ему никогда не узнать всей правды.
На рассвете, в тускло освещенном убежище, Дэйдри наконец
очнулась. Дарелл уже успел промыть ей рану и убедиться, что
ничего страшного нет. Правда, она долго была без сознания, и
он уже стал опасаться, нет ли более глубоких повреждений че-
репа и мозга. Но сейчас она смотрела на него ясными, осмыс-
ленными глазами и еле слышно произносила его имя:
— Сэм, милый!
— Я здесь, Ди. Все хорошо.
Она слабо улыбнулась.
— Можно узнать, где мы находимся?
— Сейчас мы в относительной безопасности.
— Ты... Тебя не ранили?
— Нет.
Дэйдри вздохнула и закрыла глаза, и ему показалось, что она
снова ускользает от него. Но, переведя дух, она вновь открыла
глаза и спросила:
— А Бруно Фольк?
— Мертв.
— Его убил ты?
И Э. Эроне «Школа шпионов*	321
— Нет, Слоуми' У них были свои счеты.
— Я рада, что все вышло именно так.
Когда она в очередной раз закрыла глаза, то смогла спокой-
но уснуть, и Дарелл надеялся, что выздоровление пойдет быстро
и гладко.
Слоуми откуда-то извлек коротковолновый передатчик, про-
лежавший двадцать лет со времен партизанской войны в этих
горах, и они рискнули ненадолго связаться с центром в Жене-
ве. Оператор секции «К» действовал профессионально и спо-
койно, не задавая вопросов, которые могли бы раскрыть их и
тем самым подвергнуть опасности. Чтобы передать закодиро-
ванный список имен и координат, потребовалось десять минут, а
после этого — лишь после этого — Дарелл позволил себе роскошь
почувствовать страшную усталость и расслабиться. Ему не нужно
было больше беспокоиться за результаты. Как только дешифров-
щики раскодируют имена и адреса, по всей Европе пронесется
волна бесшумных арестов, и всю сеть «кротов» в секции «К» лик-
видируют. Школа шпионов не будет больше поставлять соблаз-
нительных выпускниц, заставлявших мужчин предавать свое дело.
Когда радиосеанс закончился, проснулась Дэйдри, и Дарелл
принялся расспрашивать ее о задании.
— Ведь это было твоим истинным заданием, Ди? Твоей целью?
Она кивнула.
— Генерал Макфи считал, что я справлюсь. Вашингтон долго
приглядывался к Бруно, но до недавнего времени о школе не
догадывались. Затем было решено, что им нужно подыграть, и по-
тому мне следовало любым путем попасть сюда в качестве инструк-
тора. — Она смотрела в сторону, на миг глаза ее затуманились. —
Прости, Сэм. Я... Для меня это оказалось непросто. Я сразу про-
валилась. Фольк знал про меня все с самого начала. Он просто
использовал меня как наживку, стремясь добраться до тебя.
— Перестань, милая.
— Сможешь ты когда-нибудь простить меня, Сэм?
Когда он ее поцеловал, губы ее остались холодными.
Он проспал целые сутки, а проснувшись, первым делом уви-
дел Дэйдри, которая в тесном убежище готовила им еду. Охота в
Хоернитцене еще не закончилась, но деревенские друзья Слоуми
объединились и предложили им помощь. Слоуми ушел ночью,
чтобы подготовить эстафету, которой пользовались во времена
былого партизанского подполья. Чтобы все уладить, требовалось
время. День и ночь слились для Дарелла в одно сплошное ожи-
дание. Он постоянно опасался быть преданным и проснуться под
арестом. Но этого не случилось.
322
Проснувшись в очередной раз, он заметил,- что Дэйдри от
него как-то отдалилась. В ее поведении появилась сухость, в
словах — отчужденность, в лице — скрытность. Давить на нее
он не стал. Ему не хотелось думать про Бруно Фолька, стояв-
шего между ними. Но вскоре, если им удастся вернуться на
свободу, эту проблему придется решать.
Спустя неделю темной и дождливой ночью они ускользнули
из Хоернитцена.
Старая эстафетная цепочка до сих пор работала неплохо. Они
переходили из рук в руки, двигаясь по большей части ночью, и
даже как-то днем проехали двадцать миль на служебной машине
с шофером советского эксперта по промышленности. За время
странствий они дважды ночевали в небольших домах: один раз —
в Бреслау, другой раз — у деревенского фермера. По мере прибли-
жения к границе путешествие становилось все более опасным.
Особая зона, протянувшаяся от Балтики до Берлина, казалась не-
проходимой. Радио не прекращало чеканить яростные призывы
к захвату «западных империалистических диверсантов», поэтому
вопрос о Берлине даже не вставал. Обещанное им правосудие,
с иронией думал Дарелл, на деле выльется в пропагандистский
псевдопроцесс и быстрый смертный приговор для всех.
В последнюю ночь перед запланированным переходом гра-
ницы Слоуми сообщил о задержке на два дня. На следующую
ночь планы опять изменились.
— Через запретную зону проскользнуть невозможно, — ска-
зал Слоуми. — Здесь все еще объявлена готовность номер
один.
— Значит, положение безнадежное? — спросил Ксанакиас.
— Нет, но придется действовать иначе. Я понимаю, что ты
сыт по горло Восточной Германией и скучаешь по своим шум-
ным Афинам и еще более суматошному дому и семье. Но ты
немало терпел, когда речь шла о Беллау, так что эту небольшую
задержку наверняка воспримешь не слишком болезненно.
— Особым терпением я никогда не отличался, — буркнул
Ксанакиас. Он пребывал в мрачном расположении духа, обви-
няя себя во всем. — Я ждал двадцать лет, а он опять скрылся.
— Беллау не сможет скрыться навсегда, — заметил Слоуми. —
Ты не обязан мстить лично, Ксанакиас. Что, если это сделают за
тебя?
— Ну кто же сможет, если даже мне не удалось!
— Да-a, греческое самомнение! Послушай, Беллау действи-
тельно никогда не вернется на Запад. А я останусь здесь, рядом
с ним, на Востоке. Верно?
323
— Ты не пойдешь с нами?
— Конечно нет. Разве я откажусь от своего поста главного
пожарного Хоернитцена? Никогда!
— Но ты наверняка числишься в списке подозреваемых, а
твое отсутствие последние несколько дней...
— Всему можно найти объяснение, — отмахнулся Слоуми. —
И вот о чем я думаю. Я пережил все эти годы, разве нет? И вы
мне кое-чем обязаны. Я спас вас всех. Мы, силезцы, не отли-
чаемся излишней скромностью, как и вы, греки. Признайся, что
я спас тебя и что ты мой должник.
— Чем я могу отплатить тебе, Слоуми? — недоверчиво спро-
сил Ксанакиас.
— Отдай мне Беллау, — ласково попросил толстяк.
— Я не...
— Отдай все дело мне. Я могу выждать. Я буду поблизости.
Вам не удастся вновь проделать этот путь, а я буду здесь, ря-
дом. И однажды я сомкну ладони на его тощем горле, и буду
так его держать, пока его ноги не оторвутся от земли, душить...
пока он не перестанет дергаться.
— Это дело всегда было моим, — тихо вздохнул Ксанакиас.
— Умерь свою гордость и доверь работу другому. Я убийца
не хуже тебя, приятель. — Слоуми засмеялся. — Согласен? По-
нимаешь, я хочу, чтобы вдали отсюда ты мог спать спокойно.
Ксанакиас долго молчал, затем пожал плечами и поднял голову.
— Ты дашь мне знать, когда... когда с Беллау будет покон-
чено?
— Разумеется.
— Тогда я согласен, — медленно кивнул Ксанакиас.
Глава 30
Они воспользовались небольшим рыбацким суденышком,
обнаруженным неподалеку от деревни на балтийском побере-
жье. Вся команда с женами и детьми отправилась в датский
порт вместе с ними. В Копенгагене Дарелл тут же устремился
в посольство, там американский врач осмотрел рану на голове
Дэйдри и сделал все для ее скорейшего выздоровления.
Через час после их прибытия появились агенты службы без-
опасности ЦРУ и посадили Дарелла под домашний арест.
Он знал, что обвинения могут быть весьма серьезными, если
начальство не примет во внимание смягчающие обстоятельства.
Он. отказался подчиняться приказам, рисковал безопасностью,
324
пересекал границы без официального разрешения. Люди, пере-
давшие ему приказ оставаться на территории посольства, были
для него чужими и уклонялись от всяких объяснений. Ксанакиа-
су выдали авиабилет до Афин и под конвоем усадили в самолет.
Прощание, которое состоялось заранее, было коротким.
— Каджун, ты должен быть к ней очень внимательным, по-
нимаешь? Дэйдри — чудесная женщина. Ты же не сомневаешь-
ся, что она любит тебя?
— Не знаю, — протянул Дарелл.
— Ты должен ей верить. Мне это совершенно ясно.
— Но не мне, — сказал Дарелл.
Он терпеливо перенес арест. Дарелл не видел Дэйдри, хотя
знал, что она находится где-то в посольстве. Окружавшие его
люди выглядели на редкость безразличными. Однако в послед-
ний день заточения ему разрешили ознакомиться с результата-
ми шифровки, в которой он передал список лиц, просочивших-
ся в кадры секции «К».
Результаты были ободряющими.
Похоже было на то, что излечена смертельная рана, останов-
лено кровотечение, грозившее самой жизни.
Но никто его за это не поблагодарил.
В Вашингтон его отправили без Дэйдри, посоветовав до-
ждаться итогов расследования. Полагая, что начальство пребы-
вает в тихом замешательстве, Дарелл допускал, что его могут
упрятать в Ливенуорт. Неофициальный суд мог-признать его
виновным в предательстве. Но он подчинился приказу и тихо
сидел в своей холостяцкой квартире недалеко от Рок-Крик-парка.
К нему никто не заходил, телефон молчал уже четыре дня.
Не звонила даже Дэйдри, и он не знал, где она.
В последние дни бабьего лета ласковое солнце радовало теп-
лом. Листья еще сохраняли свой цвет, и на холмах Мэриленда,
где раскинулись пастбища и загоны коневодов, все отливало зе-
ленью и золотом. На востоке можно было заняться рыбалкой в
Чесапикском заливе и скрасить ожидание охотой на прибреж-
ных болотах.
Дарелл ждал.
Он наслаждался свободой в своей холостяцкой квартире с ви-
дом на парк и соседние домики в колониальном стиле. Он знал,
что за ним следят, — и даже узнавал некоторых наблюдателей,
крутившихся под деревьями. Дарелл читал и пил луизианский
кофе с сильным запахом цикория, по вечерам брался за виски
и выискивал в своей библиотеке книги по истории и европей-
ской политике.
325
На четвертый день к нему без предупреждения ввалился гене-
рал Дикинсон Макфи. Макфи был неприметным седым человеч-
ком, но в нем была незаурядность и сила. Когда он находился в
комнате, все это замечали мгновенно. Само его присутствие ока-
зывало влияние на окружающих.
Он уселся в любимое кожаное кресло Дарелла, печальными
умными глазами разглядывая мощную фигуру Сэма, поношен-
ный бумажный свитер и брюки цвета хаки.
— Каджун, будь ты моим сыном, хотя, к счастью, это не так, я
бы не был пристрастнее в спорах с Компьютерами. — Макфи всег-
да называл своих безымянных начальников, отдававших команды
ему самому, Компьютерами. — Знаешь, они все были за то, чтобы
тебя повесить. Конечно, не буквально. В переносном смысле слова.
— Я знаю, — сказал Дарелл и улыбнулся.
— Это тебя не волнует?
— Как себя чувствует Дэйдри? — неожиданно спросил он.
— Я говорю о твоем будущем, Сэм, о всей твоей жизни. Ты
меня не слушаешь?
— Дэйдри — вот моя жизнь и мое будущее.
Макфи тронул седые усы и, быть может, даже улыбнулся.
Дарелл никогда не был в этом уверен.
— Именно так я им и сказал. И сам был удивлен. Оказалось,
что, несмотря ни на что, ух Компьютеров есть сердце.
Дарелл сухо спросил:
— И я прощен?
— Не совсем. На шесть месяцев тебя усадят за кабинетную
работу в отделе синтеза и анализа. Работу такого сорта ты
не переносишь, поэтому она послужит тебе хорошим уроком.
С другой стороны, ты поможешь очистить гнездо от птенчи-
ков, которые нагадили в нашем амбаре. От большинства из
них мы уже избавились — благодаря тебе и Слоуми, о кото-
ром ты писал в своем отчете.
— И Майку Ксанакиасу.
— Да. Он вернулся в наш отдел в Афинах.
— А о Беллау что-нибудь слышно?
— Нет. Последнее, что нам известно, — что он был в Москве.
Потом исчез. Может быть, у китайских коммунистов в Пекине
фрукты слаще... Но мы не знаем. — Макфи встал. Его глаза по-
холодели. — Знаешь, ведь по твоей вине ее могли убить. Я лично
поручил ей поиграть с Бруно Фольком. Это был мой приказ, Кад-
жун. Я приказал ей выйти за него замуж, если понадобится. Знаю,
ты никогда не хотел, чтобы она участвовала в наших делах, но тут
лучшей кандидатуры не было. Ты на меня сердишься?
326
— Не знаю, — сказал Дарелл.
— Ладно, не будем слишком долго над этим размышлять.
В доме номер 20 по Аннаполис-стрит есть для тебя свободный
стол. Офис класса «С». Без кондиционера. Обычное взыскание,
верно? Доклад в понедельник.
— А до того?
— Почему бы тебе не повидаться с Дэйдри?
Дарелл промолчал.
— Боишься, Сэм?
— Немного.
— Не бойся. Она ждет тебя.
— Я боюсь себя, — сказал Дарелл.
Она жила в местечке Принс-Джоунс на берегу Чесапикского
залива, и вечером, когда спокойные воды бухты переливались
всеми красками заката, он отправился туда на своем «шевроле»
восьмилетней давности. Старый кирпичный дом, казалось, со-
вершенно не меняется. Он был так дорог Дареллу... Случалось,
в самые темные ночи в самых мрачных уголках мира тот слу-
жил ему символом всего, ради чего он рисковал своей жизнью.
Она ждала его на террасе с его любимым виски и хрустальной
чашей со льдом, а по соседству в кухне, отделанной на старинный
лад медью и черным чугуном, благоухал ужин. Заходящее солнце
ярко осветило ее черные волосы. Лицо ее снова стало спокойным
и безмятежным; и если не считать легкой дрожи в уголках губ,
этот вечер мог быть таким же, как и все прочие вечера, когда он
сюда приезжал.
— Милый, тебе не слишком досталось?
— Не очень. — Он поцеловал ее, обняв ва плечи, и оих^ил
легкую дрожь ее тела. Потом коснулся шрама, оставшегося под
прядями волос на лбу. — У тебя все в порядке?
— Это так и останется. Физически я чувствую себя нормаль-
но. Никаких осложнений. Все зависит от того, что ты обо всем
этом думаешь.
— О чем?
— Обо мне и Бруно Фольке. Насколько это изменило наши
отношения, Сэм? Ты всегда был ужасным собственником.
— Я всегда был очень застенчивым человеком, как и сейчас.
Она внимательно взглянула на него.
— Ты серьезно? Я так не думаю. Ты никогда не был ни роб-
ким, ни застенчивым. Это одна из множества причин, по кото-
рым я всегда любила только тебя. — Она налила ему виски. На
ней был легкий розовый свитер, защищавший от прохлады, под-
нимавшейся со стороны залива и рыбацкой деревушки, скрытой
327
за ивами на краю лужайки. Он неожиданно вспомнил о Мардж
Джонс, ее зеленых глазах и обо всех тех традиционных американ-
ских ценностях, которые она так любила и за которые заплатила
такую ужасную цену. Дэйдри заметила, как переменилось выра-
жение его лица, и тихо спросила: — Что случилось, Сэм?
— Я думал о вине и об ответственности.
— Мы все отвечаем друг за друга, — сказала она.
— Не всегда.
— Ты как-то странно говоришь, Сэм. Неужели я настолько
изменилась из-за того, что несколько дней была женой Бруно
Фолька?
— Нет.
— Тогда в чем дело?
— Я был не прав, Ди, пытаясь отмахнуться от того, с чем
должен был столкнуться лицом к лицу, со всеми опасностями,
которые тебя поджидали, не думая о том, что ты испытываешь
каждый раз, когда я уезжаю на очередное задание. Теперь уже
не то, положение изменилось.
— Сэм, мое сердце всегда было с тобой.
— Я знаю это... теперь.
— Макфи хочет опять меня использовать. Новое задание. —
Она нежно улыбнулась, увидев выражение его лица, и откаш-
лялась. — Нет, это не такое задание, как последнее. Он даже
не будет меня ни о чем просить. Милый, для каджунской рев-
ности нет ни малейших оснований. Все очень просто и не зай-
мет много времени. Понимаешь, после того как я столько лет
тебя любила, теперь я снова занимаюсь делом.
— Полагаю, теперь мне шесть месяцев придется изнывать за
письменным столом и волноваться за тебя, — кисло бросил он. —
Вот истинное наказание, которое придумал мне Макфи.
— Ты сможешь с этим справиться?
— Постараюсь, — пообещал он. — Когда ты уезжаешь?
— Тебе докладывать в понедельник, сказал Дикинсон. Он
чудный человек. Значит, мы можем провести здесь долгий-Дол-
гий уик-энд, милый.
Дарелл шагнул к ней. Он колебался только миг, а когда в
глазах ее блеснуло желание и руки обвились вокруг его шеи,
поспешно шепнул:
— Тогда давай используем его как можно лучше.
Так оно и вышло.
ЛУННАЯ ДЕВУШКА
РОМАН

Глава 1
Она ощутила присутствие тигра до того, как его увидела. Су-
мрачная пещера насквозь пропиталась резким запахом хищника.
Она стала пробираться вдоль шероховатых известняковых стен,
царапая бока и руки, и вдруг заметила светящиеся зеленые глаза
зверя, вылезавшего из своего логова. Тигр зарычал, предостере-
гая держаться подальше от его прохладного убежища. Но оста-
ваться в яме дольше не было сил, ведь уже всходило солнце. Она
не выдержит еще одного дня. Она должна отдохнуть или умереть.
— Пожалуйста, — шепнула она зверю, — прошу тебя, разре-
ши мне остаться.
Это был молодой тигр, не слишком крупный, с характер-
ными полосками редких хирканианских тигров, на которых в
древние времена охотились Сасаниды. Он не был голоден. Еду
бросали в яму для них обоих. Но в покое он ее не оставлял.
Тигр вел себя как сторожевой пес, приученный следить за каж-
дым ее движением, готовый яростно наброситься при любой
попытке проникнуть в тень пещеры. Затаившись, он следил за
ней своими изумрудными глазами.
— Пожалуйста, — опять прошептала она, — позволь мне
только спрятаться от солнца.
Она попятилась назад, и это ему понравилось, хотя от него
сильнее тянуло мускусным кошачьим запахом. Хорошо, что за-
сохла кровь на бедре, которое он оцарапал ей вчера. Или это слу-
чилось днем раньше? Она не знала. Она потеряла .счет времени.
Она не знала, где находится, как сюда попала и почему ее
держат в заточении.
Ее мысли дотла выгорели на солнце, разбились вдребезги, •
как льдинки в морозную ночь. Поначалу она пыталась рацио-
нально, по-научному осмыслить ситуацию, но не смогла отыс- ’
331
кать ни начала, ни конца. Возможно, она сошла с ума, и един-
ственный неопровержимый факт — она, как бы там ни было,
жива, хотя с ней приключилось что-то совершенно невероятное,
в результате чего и попала сюда.
Она уцепилась за фразу, которая крутилась и крутилась у нее
в мозгу.
«МенязовутТаняУспанаяиябыланаЛуне. МенязовутТаняУспа-
наяиябыл анаЛ у не».
Тигр, урча, наступал на нее и вертел головой то вправо, то
влево. Ей пришлось отступить из пещеры, за пределы ревниво
охраняемой территории.
И она опять оказалась в яме.
Яма была шагов десять в диаметре, с гладкими стенами, тя-
нувшимися на тридцать футов вверх, к раздражающе-белому
кругу неба, неподвижному, безжизненному. Раньше ей никог-
да не доводилось видеть столь ядовитого неба. Каждый день к
полудню, когда солнце оказывалось в зените, невообразимая
жара разила, как удар обухом. Легкие из последних сил при-
нимали раскаленный воздух, кровь закипала в жилах, с обна-
женного тела слезала кожа.
И вот уже длинные бесстыжие нити белого света пробрались
вдоль стены в яму, дотянувшись до девушки. Девушка заскули-
ла, сжалась, свернулась калачиком, крепко обняв свои разби-
тые колени, и сквозь всклокоченные светлые волосы уставилась
на пещеру.
Как долго пробыла она без одежды, ведя животное сущест-
вование? Когда это началось, когда всему наступит конец? Толь-
ко кошмарные, безумные, отрывочные видения лениво сменя-
лись в ее мозгу. В беспамятстве закусив кожу на руке своими
крепкими белыми зубами, она почувствовала соленый вкус кро-
ви и зарыдала.
Она была высока ростом, но в последнее время начала пере-
двигаться на четвереньках, неотвратимо впадая в то дикое со-
стояние, в котором пребывал живущий рядом зверь. В ее лице
причудливо смешались сибирская красота отца и утонченные
черты матери-китаянки. Кожа цвета слоновой кости, слегка
раскосые голубые глаза, тело атлетического сложения — с ве-
ликолепной грудью, плоским животом и пышными бедрами.
Ей смутно помнилось, что ее экзотическая красота была преж-
де настолько вызывающей, что мужчины доставляли немало
хлопот, отвлекая от работы, которой она себя посвятила. Ее
воспитывали, обучали и ирпользовали лишь для одной цели.
Больше ничто не имело значения. Она была подобна безупреч-
332
ному инструменту, с микронной точностью доведенному до.со-
вершенства. И добилась успеха. Это она знала наверняка.
«МенязовутТаняУспанаяиябыланаЛуне».
В ответ сверху раздался издевательский голос:
— Как ты там, моя ягодка?
Она медленно подняла глаза. Этот голос всегда вызывал в
ней страх. Обладатель голоса безумно веселился и хихикал от
извращенного наслаждения.
— Махмуд?— просипела она.
— Да, я.
— Я хочу пить.
— Бедняжка!
— И есть.
— Я накормлю тебя, моя дорогая.
— Здесь так жарко!
— Разумеется.
— Выпусти меня отсюда. Пожалуйста. Я сделаю все, что ты
скажешь!
— Правда?
— Обещаю.
— Тогда расскажи мне кое-что, — потребовал голос.
— Все, что ни спросишь.
— Ты действительно была на Луне?
— Да, да!
— A-а, ты сумасшедшая.
— Да, я сойду с ума...
— На Луне? В самом деле? И как там?
Она задумалась.
— По-другому.
— Как по-другОму?
— Жарко и холодно, светло и темно.
— Все это есть и здесь.
— Но по-другому.
— Сколько ты там пробыла?
— Я не знаю, Махмуд.
— Когда ты вернулась?
— Не знаю.
— И как ты туда попала?
— Не помню.
— Вот видишь? Ты не хочешь нам все рассказать. Хозяин
опять будет недоволен. Это очень плохо.
Над краем ямы показалась голова, похожая на круглую дыню,
завернутую в грязную тряпку. Лицо мужчины почернело на со-
ззз
лице, беззубо зиял разинутый рот, на щеке была язва, а один глаз
почти не раскрывался из-за болезни, название которой она долж-
на была бы вспомнить, но не могла. Высохшая рука стала опус-
кать веревку с привязанным к ней закрытым ведром, в котором
плескалась вода.
— Махмуд, что там, наверху? — простонала она.
— Мир.
— А еще?
— Жизнь, моя лапочка.
— Когда твой хозяин поговорит со мной?
— Когда ты станешь благоразумной.
— Но здесь я сойду с ума! — крикнула она.
Смешок Махмуда скатился к ней, по дороге превратившись
в тонкое, злобное эхо. Она закрыла уши ладонями. Что-то кос-
нулось ее обнаженного бока, и она поняла, что это тигр. Его
дыхание было отвратительным. Исходивший от него запах сам-
ца странно волновал ее. Это было мерзко, но она привыкала.
Тигр зарычал и двинулся к ведру с водой, которое Махмуд лов-
ко опустил вниз, попав в нужное углубление на дне ямы. Зверь
по праву сильнейшего стал пить первым, не сводя с нее своих
сверкающих глаз. Он всегда был первым. Потом будет сырое
мясо для него и рис для нее. Тигр позволял ей есть рис. Иног-
да, когда она ела, сидя на корточках, он резвился рядом, а вче-
ра попытался залезть на нее, подмяв Своим тяжелым крепким
телом. Она была уверена, что он возобновит попытки. А Мах-
муд будет наблюдать и хихикать...
Ненависть — отличная штука. Подобная огню, она очищает
разум; А Таня ненавидела Махмуда. И сейчас, сосредоточив-
шись на этом, она прижалась к стене, заставляя себя спокойно
смотреть, как тигр напивается мутной водой. Веревка все еще
свисала с края ямы.
Веревка...
Тигр, пещера и веревка. Она должна придумать, как их исполь-
зовать, чтобы спастись. Но как? В голове еще не успел родиться
план,' когда она внезапно собрала все силы и прыгнула на верев-
ку, которая так провоцирующе перед ней болталась.
Сверху раздался вопль, полный страха и смятения. На мгно-
вение, когда веревка под тяжестью ее тела дернулась вниз, го-
лова и плечи Махмуда очутились над краем ямы. Девушка упер-
лась голыми ступнями о стену и быстро полезла вверх — пять,
восемь, десять футов — треть пути к сверкающему диску
ослепляющего солнечного света. Махмуд завизжал и выпустил
веревку из рут;. Девушка рухнула вниз, с глухим стуком ударив-
334
шись о дно ямы. После падения она почти ничего не сообра-
жала, лишь услышала шипящие проклятия Махмуда, и все по-
грузилось во тьму. Но передышки не получилось. Ее внезапная
эскапада встревожила и рассердила тигра. Зарычав и выпустив
когти, он прыгнул на нее.
Боль, пронзившая девушку, привела ее в чувство. Махмуд
исчез. Молодой тигр продолжал терзать ее. Она свернулась в
клубок, чтобы защитить живот, и не двигалась. Ее мутило от
зловонного тигриного дыхания. Холеная смертоносная муску-
латура терлась о ее бока и ягодицы, а шершавый язык, подоб-
но каленому железу, обжигал свежие раны на спине. Наконец
рычание тигра смолкло, слышалось только приглушенное мур-
лыканье.
Призвав на помощь хитрость, она осторожно потянулась к
грубой веревке. Тигр, одолеваемый сомнениями, расхаживал
вокруг, помахивая хвостом. Он задрал свою большую усатую
голову, чтобы оглядеть стены ямы. Тут девушка внезапно схва-
тила веревку и набросила на его массивную шею, быстро об-
мотала оба запястья и туго затянула удушающую петлю.
Зверь захрипел. Он стал рваться к пещере, его тело забилось
в судорогах. Девушка не отпускала веревку. Но тигр обладал
дьявольской силищей и волок ее за собой по яме.
«МенязовутТаняУспанаяиябыланаЛуне».
Она ударилась головой о камень и ослабила на мгновение хват-
ку. Тигр остановился, обнажив огромные клыки. Девушка изогну-
лась и вскочила ему на спину. Тигр пытался скинуть ее, он заме-
тался по яме, при этом он неистово колотил хвостом и хрипел. Но
она не выпускала веревки. Зверь убьет ее, если освободится от
петли. Но силы девушки быстро убывали. Тигр тащил ее в пеще-
ру. В отчаянии она еще раз обвила веревку вокруг запястий и еще
туже затянула петлю. Тигр упал, задев когтями ее ногу.
Это напомнило Тане давний кошмар, навязчивый сон, му-
чивший ее в детстве, в Пекине. Там она чувствовала себя чу-
жой, зная, что больше похожа на русскую, чем на китаянку.
Иногда ночью ей снился тигр, рыскающий по пустому дому, все
ближе и ближе подбиравшийся к ее комнате. Каждый раз, ког-
да зверь врывался внутрь, чтобы проглотить ее, она просыпа-
лась, пронзительно крича. Открыв глаза, она видела рядом папу,
который ее успокаивал и укачивал, напевая колыбельные песни.
Но сейчас кошмар стал реальностью.
Она не сможет убить тигра. Все бесполезно. Ненависть угас-
ла от отчаяния, и Таня ослабила натяжение веревки, обвитой
вокруг звериной шеи. Она бежала...
335
Невесть откуда взявшаяся мужская рука коснулась ее. Пол
пещеры скрипнул под ботинком. Мужчина тихо заговорил на
языке, которого она не понимала. Тогда он спросил по-русски:
— Таня? Таня Успаная?
Она.застонала, не раскрывая глаз.
— Вы меня слышите, Таня? Все в порядке. Тигр вам больше
не причинит вреда. Вы его одолели. Я заберу вас отсюда.
Она почувствовала, что ее подхватили чьи-то руки, и с тру-
дом открыла глаза. Они находились внутри пещеры. Мужчина
был высок, его профиль вырисовывался в проникавшем снару-
жи свете.
— Как... как вы сюда попали?
— В глубине этих пещер есть выход, — ответил он. — Я при-
шел, чтобы найти вас и помочь.
— Вы говорите по-русски с акцентом...
— Я не русский, — кивнул мужчина.
— Я не знаю, где я, — пожаловалась она. — Я не знаю, как я
сюда попала. Меня зовут Таня Успаная, и я была на Луне.
— Я про это слышал. Вы сможете идти?
— Думаю, да.
Он осторожно усадил ее, взял флягу с водой, висевшую на
кожаном ремне, и дал ей глотнуть. Так или иначе, ей хотелось
ему довериться. Он был очень высоким, с развитой мускулату-
рой, ’придававшей уверенность. Рядом с ним, тяжело вздымая
бока, лежал тигр. У мужчины были необыкновенно синие гла-
за. Его лицо сильно обгорело на солнце, на нем была походная
форма, а на ремне, рядом с флягой, висел револьвер. Мужчина
казался жестоким, даже опасным, но он приветливо улыбался
ей. Револьвер был американский. Это она могла определить точ-
но, ее этому учили, и внезапно на нее нахлынули сомнения.
— Кто вы?— прошептала она. — Что вам от меня нужно?
— Я* пришел забрать вас отсюда.
— Но кто вы?
— Меня зовут Сэм Дарелл, — ответил мужчина.
Глава 2
Дарелл вылетел из Женевы в Тегеран четыре дня назад. Ему
сообщили о задании за тридцать минут до вылета, пообещав по
пути, в Стамбуле, передать инструкции. Подобное начало его
ничуть не обеспЪкоило. Он привык к чрезвычайным операциям.
Должность начальника оперативного отдела секции «К» Цент-
336
рального разведывательного управления часто не предусмат-
ривала даже самых обыденных удобств. Он позвонил Дэйрдри
Пэджет, отдыхавшей в Санкт-Морице, уложил единственный сак-
вояж, взял дипломатическую вализу и паспорт, в котором име-
новался атташе госдепартамента — у него была степень Йельско-
го университета — и с десятиминутным запасом успел на рейс
компании «Пан-Америкэн», где ему забронировали место.
Лето было в разгаре, и он без особой радости думал об уду-
шающей жаре, ожидающей его в Тегеране. Он хорошо говорил
на фарси, вполне достаточно, чтобы.быть понятым в Иране, и
немного на арабском и курдском, что тоже не помешает. Ока-
завшись на борту самолета, Дарелл внимательно пригляделся к
остальным пассажирам — он всегда был осторожен — и решил,
что беспокоиться нет причины. Несколько американских турис-
тов, два напыщенных западногерманских промышленника, пять
эксцентричных шведов, негромко переговаривающаяся индий-
ская семья, самоуверенный торговец из Гонконга, нервный фран-
цуз с женой, столь же нервная англичанка, путешествующая в
одиночестве, и ни одного турка. Но спать он все-таки не стал.
Оперативной работой Дарелл занимался очень давно. Он уже
не мог себе представить другой образ жизни. Правила, по ко-
торым жила большая часть людей, были не для него. Они ста-
ли для него чуждыми и неудобными. Когда генерал Дикинсон
Макфи, мрачный непредсказуемый человек с Аннаполис-стрит,
20, предложил ему административную работу, Дарелл отказал-
ся и возобновил свой обычный годовой контракт, игнорируя
заключение аналитиков в его досье о том, что его ресурсы вы-
живания почти на исходе.
Он не пользовался хитроумными приспособлениями, созда-
ваемыми в лабораториях; его деятельная натура тяготела скорее
к авантюре со многими неизвестными, нежели к рутинной ра-
боте в команде, когда все приводилось к наименьшему общему
знаменателю. Он бегло говорил на двух десятках языков и диа-
лектов и был близко знаком с темными и кривыми дорожками
всего мира. Он везде себя чувствовал как дома — в квартире
лондонского клерка, в парижском салоне экзистенциалистов, в
ливийской пустыне, в гонконгском сампане, в тайских джун-
глях. Он был крупным мужчиной с мощной мускулатурой, но
легкой стремительной походкой, иногда его выдававшей. Он
мог убить пальцами, иголкой, свернутой в трубку газетой —
и делал это чаще, чем многие задумываются о смысле жизни.
Красной полосой было помечено его дело, хранившееся в глав-
ном здании КГБ на площади Дзержинского, 2, в Москве, и еще
337
одно — в управлении безопасности в Пекине. Чэнг Ханг Та-По,
глава маоистской разведки, поклялся лично расчленить его труп
на части. Все это ничуть не смущало Дарелла, правда, теперь
требовались усиленные меры предосторожности во многих мел-
ких текущих делах. Он никогда не заворачивал беспечно за угол
и не открывал дверь без соответствующих приготовлений. Да-
реллу доводилось быть свидетелем смерти настоящих мужчин
из-за секундной растерянности. Все это посеребрило его густые
черные волосы, сделало темнее голубые глаза и добавило не-
сколько жестких линий возле рта. Он выделялся. Он был не
такой, как все. Но иной жизни для него не было.
Абрам Игит встретил его в Стамбуле.
— Пойдем со мной, Каджун, — сказал Игит, железными
пальцами схватив его правую руку.
•Дарелл высвободил руку из ладони турка.
— Неужели ты никогда ничему не научишься, Абрам?
Человек, курировавший стамбульский центр для секции «К»,
примирительно улыбнулся.
— Извини, Сэм. Это у меня привычка — трогать, хватать
людей. Наверное, я немного возбужден.
— Что ты для меня приготовил?
— Поговорим, пока будем пить кофе. Время есть. Здесь мы
можем чувствовать себя свободно. И у меня четыре человека, в
пределах слышимости.
— Никогда не известно, что ждет нас завтра, — изрек Дарелл.
В крошечных чашечках дымился свежезаваренный кофе.
Дарелл закурил одну из своих особых сигарет и поверх широ-
ких плеч Абрама И гита стал разглядывать посетителей кафе в
аэропорту. У турка были гладкие щеки, глаза как пуговицы и
мясистые ладони. Стамбульским центром он занимался шесть
лет. Его недостатками были жена, пятеро детей и тяга время
от времени к трубке с опиумом. Но он был лучшим из того,
что имелось в наличии.
— Ты должен рассказать мне, в чем дело, — заметил Дарелл.
— У меня лишь частичная информация, Сэм. Но ты должен
найти Таню Успаную.
— Советскую космонавтку? Ту, которая без труда может вы-
играть конкурс красоты?
Дарелл помолчал.
— Я знаю ее отца. Встречал однажды в Брюсселе, на научной
конференции. Я там изображал клерка. Незаурядный человек.
338
— Блистательный. Жена — китаянка, ты же знаешь?
— Она все еще в Китае, — откликнулся Дарелл.
— А Таня, их дочь, побывала на Луне, — спокойно продол-
жал И гит. — И вернулась.
Он произносил слова без нажима, почти устало. Дарелл по-
смотрел на турка. Тот грустно улыбнулся:
— Развязывается — как вы выражаетесь? — мешок с непри-
ятностями.
— Это невозможно, — решительно возразил Дарелл.
— Почему невозможно?
— Мы бы знали. Наши приборы засекли бы это.
— Но она там все же побывала.
Дарелл плашмя опустил ладони на маленький столик.
— Без пропагандистских заявлений для прессы?
— Планировалась целая кампания. В Москве все было гото-
во к ее возвращению. Но в результате — пусто^
— Что ты подразумеваешь под «пусто»?
— Ни слова. Девчонки у них нет.
— Где же она тогда?
— Тебе поручено ее найти, — ответил Игит. — Срочно. Пер-
воочередная задача.
— А она жива?
— Мы не знаем.
— А русские знают?
— Пытаются узнать. Безрезультатно. И те, другие, тоже. Твой
друг Чэнг Ханг Ta-По в Тегеране. Китайская Народная Респуб-
лика претендует на Таню Успаную как на свою гражданку, с тех
пор как ее мать выбрала Пекин.
Глаза Дарелла потемнели.
— Настоящий ящик Пандоры. И почему Тегеран?
— Там в последний раз видели Таню.
Это просочилось через служащего посольства, не в виде офи-
циального заявления, а в непринужденной болтовне в кафе.
Советские товарищи пытались скрыть информацию, но она по-
явилась в англоязычном бюллетене, произведя эффект разорвав-
шейся бомбы. Называлось ее имя. Приводился ее портрет. Ее
азиатско-сибирскую красоту нельзя было спутать ни с чем. Все
это, однако, напоминало галлюцинации потребителей гашиша.
Ее видели бегущей по улице Фирдоуси, потом возле двор-
ца Гюлистан. Ее неопрятные волосы были растрепаны, гряз-
ное лицо обожжено солнцем, а одежда — остатки космичес-
339
кого скафандра, если верить слухам, — изорвана в клочья. Она
исступленно бормотала на русском и арабском. Казалось, что
она пьяна или в истерике, или просто помешалась. То, что она
сказала остановившему ее полицейскому, вообще не имело
смысла.
— Куда она бежала?— вдруг резко перебил Игита Дарелл.
— Прошу прощения?
— Куда? К посольству или от него?
— Понятно. От него.
Турок развел свои мясистые ладони.
— Но у меня сведения из четвертых или пятых рук, Каджун.
— Ее арестовали? Взяли под стражу?
— Она удрала от полицейского. Вела себя буйно. Как ненор-
мальная. Кажется, он ее немного испугался.
Дарелл скептически поморщился.
— Она помешалась?
Игит игнорировал его гримасу.
— Кто знает? Но это была Таня Успаная. Русские волнуют-
ся. Требуют срочно ее вернуть. Заявляют о нарушении прав
человека. Пиратстве. Похищении. Можешь смело продолжать,
Советы уже все равно все сказали.
Дарелл допил кофе. У него осталось пять минут до отлета в
Тегеран.
— Что случилось после ее бегства от местного копа?
— Потом о ней было еще два сообщения. Первый раз ее ви-
дели в Тегеране, в тот же вечер. Четыре дня спустя — в Исфа-
хане. Первый раз — одну. В кафе. Она ворвалась туда, назвав
свое имя и объявив, что вернулась с Луны. Там оказались анг-
личане. Они попытались предложить ей выпить и успокоиться.
Она чуть не убила одного из них, ударив его стулом. На этом
все кончилось. Вызвали полицию, но она выбежала на улицу.
 Полагают, что она перелезла через стену дворца, который рань-
ше принадлежал Исмаилу Хар-Бюри. Ты про него слышал?
— Да, в Иране его предали политической анафеме, — кив-
нул Дарелл. — Я думал, шах приказал посадить его в тюрьму.
— Он сбежал и скрывается.
— Значит, девушка у Хар-Бюри.
— Мы не знаем, — вздохнул Игит. — Что касается наводки
на Исфахан, то она смутная и неопределенная. Американцы из
археологической экспедиции, работающие в Персеполисе, не-
далеко от Дашт-и-Кавир, в жуткой пустыне, утверждают, что
видели ее на верблюде.
— На верблюде?
340
— В караване, держащем путь на север, в пески.
— Прямо Алиса в Стране чудес, — заметил Дарелл.
— Остальное тебе доскажут в Тегеране, — пообещал Игит. —
Она красивая девушка. Тебе понравится, если разыщешь ее.
Когда Дарелл приземлился в Тегеране, лежавшем под сенью
горы Демувенд, там шел редкий летний дождь. Как всегда,
таксист попался чрезвычайно темпераментный; разноцветные
трамваи сверкали, брызгая водой из-под железных колес; жизне-
радостный полицейский на посту у площади Юсефабад с безза-
ботной элегантностью игнорировал моросящие капли, хотя его
гордые усы промокли и поникли. Дождь не ослабил невыносимой
жары. Он демократично капал и на велосипедистов, и на белые
фуражки военной полиции, и на курсантов военной академии в
мундирах, и на крыши из рифленого железа, и на неоахеменид-
ские скульптуры древних лучников у Национального банка, где
Дарелл поменял золотые швейцарские франки на местную валю-
ту. Тегеран, основанный каджарской династией в.1796 году, не
производил впечатления фешенебельной столицы.
Было четыре часа дня, когда он заметил Ханнигана, проби-
рающегося сквозь толпу бритоголовых школьников. Ханниган,
представитель секции «К» в посольстве, выглядел взъерошен-
ным и недовольным.
— Добро пожаловать в наш персидский рай, Каджун.
У Рэйфа Ханнигана были бледно-зеленые блестящие глаза и
масса рыжих веснушек на невыразительном лице. Под помятой
легкой одеждой угадывалась атлетическая фигура. Его глаза эль-
фа окинули прохожих, оказавшихся в это время у кафе непода-
леку от Парк-отеля, где зарегистрировался Дарелл. Движение по
бульварам Шах-Реза и Фирдоуси казалось оживленней, чем не-
сколько лет назад. Неподалеку от старой площади Тап-Хун в
живописных магазинчиках в беспорядке перемешались итальян-
ские аккордеоны, американские кремы для волос, немецкие пи-
шущие машинки, парижские духи, а в книжных лавках медицин-
ские книги о сексе соседствовали с брошюрами на фарси о
диалектическом материализме. Ханниган покосился на двух муж-
чин, приветствующих друг друга поцелуями, и тяжело вздохнул.
— За мной следили, Каджун. Я не мог от них избавиться. Ты
его видишь?
— Вижу, — ответил Дарелл. — Третий столик справа. Чэнг
Ханг Ta-По. Будда, придерживающийся сталинистской линии.
Как я понимаю, его интересует в Тегеране то же, что и нас.
— Он посмотрел в нашу сторону. Держись, парень, он идет
сюда, а это уже чертовская наглость.
341
Ханг Ta-По представлял собой гору желтой улыбающейся
плоти, которая скользила между столиками с грацией лебедя
в деревенской заводи. На нем был двубортный костюм довоен-
ного покроя, облегавший внушительную фигуру. Его густые
черные седеющие волосы были жесткими, как щетина у борова.
Он легко ступал на подушечках пальцев, напоминая японско-
го борца сумо, и продемонстрировал своеобразную элегант-
ность в солидном кивке Ханнигану и в медленном торжествен-
ном повороте головы при взгляде на Дарелла.
— Туда, где упала жертва, слетаются стервятники, — произ-
нес он на безупречном английском.
— Если это Конфуций, в чем я лично сомневаюсь, — спокой-
но заметил Дарелл, — то он в вашей стране сейчас не в почете.
— Вы правы. Это мое собственное изречение. Никто не уди-
вился вашему приезду, мистер Дарелл.
Ta-По улыбнулся.
— Как и вы, сэр, не удивились, увидев меня. Мы знаем вас
достаточно хорошо и уже наметили день расплаты за то зло,
которое вы нам причинили.
— Вас могут вышвырнуть из страны за эти слова, — улыбка
Дарелла была словно высечена из камня.
— Мы все очень скоро станем persona non grata, если не со-
всем тривиальный вопрос о моей соотечественнице не прояс-
нится.
— Вашей соотечественнице?
— Я буду с вами откровенен, — заявил Ta-По. Его черные
глаза сверкнули и погасли. — Мы считаем, что Таня Успаная
принадлежит Китаю, что бы там ни заявляли Советы.
— Она сделала свой собственный выбор, — возразил Дарелл.
— A-а, но ведь бедная девочка не в своем уме. И мы соглас-
ны её принять. Ей нужна помощь, нежная забота матери...
— Могу представить ее нежность, Чэнг.
— Потому я вас предупреждаю, Дарелл. Мы знаем, где ее
искать. Мы найдем ее. Наши люди уже в Исфахане. Видите, я
ничего не скрываю. Иранский патриот Исмаил Хар-Бюри с
нами сотрудничает. '
—- Хар-Бюри — ваша марионетка, — сердито огрызнулся
Ханниган. — Он агитирует в пользу Китая, используя вашу по-
мощь в борьбе против шаха.
Ханг Ta-По глянул на Ханнигана, а затем снова обратился к
Дареллу:
— Ваш здешний дружок, шпион империалистов, направит
вас, сэр, в Исфахан, чтобы вы сотрудничали с тамошним анг-
342
лийским агентом МИ-6, мистером Адамом Биллом. А мы вам
советуем признать, что доблесть — это прежде всего благора-
зумие, и ближайшим же рейсом улететь в Женеву. Это дело вас
не касается. Если вы вмешаетесь, то очень пожалеете. А по до-
роге домой можете заодно передать мои поздравления вашему
турецкому агенту, мистеру Игиту. Насколько я знаю, он стал
счастливым отцом еще одной дочери.
Китаец грузно поднялся и склонил свою седеющую голову.
Казалось, он забавляется, но Дарелл не был в этом уверен. Ему
не нравилась непроницаемость взгляда Ta-По. Лишь на миг в
нем сверкнула ненависть, обнажив его истинные чувства, скры-
ваемые под маской восточного благодушия.
— Всего хорошего, сэр. Вы предупреждены.
Дарелл сидел молча, держа руки на столе, и смотрел вслед
удалявшемуся легкой походкой Ta-По. Ханниган вздохнул и
покачал головой. Веснушки ярче проступили на его лице, а
блестящие зеленые глаза потускнели.
— Я считаю, у нас нет времени сочинять новые афоризмы,
дополняя Конфуция, — сказал он. — Лучше я введу тебя в курс
дела.
Дарелл невесело улыбнулся.
— В этом уже нет необходимости. Ханг Ta-По только что
сообщил мне все, что нужно.
Исфахан, жемчужина юга, город прекрасных мавзолеев, ми-
наретов, мечетей, дворцов и садов, был построен великим ша-
хом Аббасом на фундаменте, заложенном парфянами, Сасани-
дами и арабами. Его история знает немало славных страниц, но
после того, как Каджары перенесли столицу в Тегеран, город
будто бы пребывал в глубоком и сладком сне.
Дарелл прилетел частным самолетом, предоставленным Хан-
ниганом, пилотом был молодой отчаянный перс Исаак Сепах.
— Зовите меня Айком.
Сепах бегло говорил по-английски, его блестящие усы были
черными, как смоль. Он был строен и красив, и наверняка ра-
ботал на иранскую службу безопасности. Разведки всего мира
бросились на поиски Тани Успаной.
— Я вам покажу достопримечательности, — предложил Айк. —
Вы знаете, Мейден-е-Шах был когда-то площадкой для поло?
Я тоже играю в поло. Здорово. Узнаете Масджид-е-Шах, голубую
мраморную мечеть, век) в мозаике? Золото и лазурь. Как сладост-
ная мечта. Вон Али-Кепа, королевский зал для банкетов, и ста-
343
рейшая мечеть Джам-а. Я могу вас туда отвести. И Чегель-Сотун,
здание с сорока колоннами — только настоящих там двадцать,
а остальные двадцать — просто отражение в бассейне. Но ведь
вместе — сорок, да? И девушки красивые. Но очень религиозный
город. По соседству, в Нафджабаде, есть даже исповедующие зо-
роастризм. Все здесь поэтично, как в Ширазе, где Саади жил и
писал «Гулистан». Соловей Шираза. Мы, персы, все еще очень
романтичны. Хафиз в четырнадцатом веке тоже писал прекрасные
газели. Знаете хоть одну?
— Несколько, — отозвался Дарелл.
— Вы не слишком разговорчивы, — обиделся Сепах.
— Тебя хватает за двоих, Айк.
— Мой папа был членом Мейджлиса — палаты парламен-
та. Ребенком я ходил в религиозную школу, в медресе. Меня
вышвырнули, когда застукали в одном из ночных клубов с дур-
ной репутацией. Они травили меня до самого Лалезара, а я
был слишком мал и недостаточно смышлен, чтобы дать отпор.
Я хотел устроиться на базаре — это истинно персидское сло-
во, вы ведь знаете, — но не устроился. Тогда я поступил в
армию. В кавалерию. Я всегда любил лошадей. И не жалею.
— Смотри, куда летишь, — заметил Дарелл.
— Вы нервничаете, Самуил. Так на фарси будет «Сэм».
— Просто я осторожен.
Сепах засмеялся, сверкая крепкими белыми зубами.
— Ну вот и прилетели. На тот случай, если вы не знаете, я
ваш гид, секретарь и вообще Пятница. Приказывайте.
— Об этом я догадывался.
В Исфахане, изнемогающем от августовской жары и непо-
движного зноя пустыни, их встретил Ханух Гатан на «Лендро-
вере». Ханух с Айком были так похожи, что вполне могли сойти
за близнецов. В город заезжать не стали. В мощной машине,
укрытые от палящих солнечных лучей полосатым тентом с бах-
ромой, лежали винтовки, гранаты и нечто, напоминавшее не-
большую пусковую ракетную установку.
— Мы направляемся к англичанину, — объявил Ханух.
Айк Сепах рассмеялся.
— Видите, все предусмотрено. Сработаем быстро и эффек-
тивно.
«Слишком уж все просто, — подумал Дарелл, — и потому
вызывает тревогу. Слишком много заинтересованных лиц, и
надо во всем этом разобраться». Он испытывал раздражение,
потому что поиски Тани, независимо от того, побывала она на
Луне или нет, — а это могло стать самым ошеломляющим
344
успехом Советов в космосе — не входили в непосредственный
круг обязанностей секции «К». Дарелл не замечал признаков
активности агентов КГБ, но подозревал, что те где-то побли-
зости. Он не имел привычки их недооценивать. Между тем уже
ясно, что придется соперничать с китайцами, англичанами и
иранцами. Сюда же для полной радости примешивались еще и
интересы иранской внешней политики. Дарелл покачал головой,
сел в тряский «лендровер» на заднее сиденье, позади двух весе-
лых персов, и уставился на проносящийся мимо пейзаж.
Когда-то давно, совсем в другом мире и в другую эпоху, он
ходил на охоту со старым дедушкой Джонатаном, и старик научил
его нескольким основным принципам жизни й выживания. Да-
релл помнил зеленые и черные тени на болотах, величавые взма-
хи крыльев цапли, таинственную кружевную тень под дубом,
испанский мох и мягкое покачивание пироги, когда он правил
шестом. Дедушка Джонатан был последним из профессиональных
игроков на реке, кто единственным броском игральных костей
смог заполучить видавший виды колесный пароход «Три краса-
вицы», о котором Дарелл вспоминал как о доме своего детства.
Однажды в пределах досягаемости их винтовок оказалось
сразу два зверя — и Дарелл заколебался, глядя на разбегаю-
щихся оленя и лису. А старик мгновенно принял решение, и
его ружье громыхнуло только раз, завалив оленя.
— Ты, словно богач, теряешься перед выбором, Сэмюэль, —
сказал старый Джонатан. — Нужно научиться концентрировать
внимание на одной цели. Нельзя разбрасываться.
Дареллу казалось, что он слышит голос старика сквозь треск
и рев «лендровера», державшего путь из Исфахана в пустыню.
Здешняя земля была далека от залива Пэш-Руж, места, где он
родился. Перед ним простиралась страна древней культуры,
мудрая и усталая, и опасная, как змея в пустыне, свернувшая-
ся на камне и слившаяся с ним.
— Вон он, сэр, — провозгласил Ханух.
Вместо того, чтобы смотреть вперед, Дарелл обернулся. Се-
рая пыль, подобно пуху, взвивалась в горячее небо.
— Нас преследуют.
— Да, сэр, — подтвердил Сепах. — Я тоже заметил.
— Кто это?
— Я думаю, мы заметем следы после того, как подберем ва-
шего англичанина.
— Он не мой англичанин.
— Мистер Ханниган говорил, что вам предстоит с ним рабо-
тать, — усмехнулся Айк. — Вы полагаете, что я слишком много
345
знаю? Но ведь мы с вами друзья и партнеры, подобно виногра-
динам на одной лозе, так?
— Увидим, — буркнул Дарелл.
«Лендровер» шумно затормозил, вокруг него заклубилась
пыль. Они находились в лишенном всякой растительности ка-
ньоне, а солнце походило на сияющий шар над верхней кром-
кой скал. Наверху стоял человек и размахивал руками. В своем
поношенном тюрбане он напоминал исхудавшее воронье пуга-
ло. Человек был в рваных шортах, теннисных тапочках и поло-
сатой рубашке. Когда он размахивал левой рукой с винтовкой,
дуло отбрасывало солнечные зайчики.
— Мистер Адам Билл, — благодушно произнес Сепах, —
немного сумасшедший. Он вечно в поисках сада Искандера.
— Я слыхал эту сказку.
— Нет, сэр. Сад существует. Просто археологическая экспе-
диция, которая служит мистеру Биллу прикрытием, как агенту
МИ-6 в нашей стране, его никак не найдет.
— Вы знаете, что он из МИ-6, и ничего не предпринимаете?
— А почему мы должны что-то предпринимать?— вставил
Ханух. — Он ни в чем не виновен.
Чтобы до них добраться, Адаму Биллу пришлось спускаться
по каменному откосу каньона. Когда он подошел, Ханух взял
винтовку и две гранаты из арсенала в «Лендровере» и пошел
обратно к устью каньона. Вихри пыли, сопровождавшие их по
дороге, уже улеглись. Дарелл нащупал собственный револьвер
тридцать восьмого калибра в кобуре под пиджаком, надел со-
лнечные очки и вылез из машины, стараясь не касаться раска-
ленного металлического кузова.
— Дарелл?
Ни чистейший оксфордский выговор, ни тренированная
медлительность речи не могли скрыть прерывистость дыхания
и болезненные хрипы в легких.
— Я Адам Билл. Вернее, то, что от меня осталось, янки.
Добро пожаловать в ад.
— Ты ранен?
— Думаю, у меня сломано ребро, — сказал англичанин, ста-
раясь не обращать внимание на боль, искажавшую его худое
лицо. — Возможно, два. Упал, когда убегал.
— Почему ты убегал?
— Какие-то люди из лагеря пытались увязаться за мной.
Я думал, это рабочие. А потом увидел оружие.
346
Билл взглянул на Айка Сепаха.
— Твои люди, парень?
— Не знаю. — Сепах был серьезен. — Сколько их было?
— Четверо. Очень решительные ребята.
— Садись в машину, — пригласил Дарелл. — Нас тоже пре-
следовали.
Ханух вернулся из устья каньона и плюхнулся на переднее
сиденье рядом с Сепахом.
— Все чисто, — сказал он, но винтовку из рук не выпустил.
— Поезжай на северо-северо-восток, Айк, — распорядился
Билл и протянул тонкую руку Дареллу. — Сепах наш коллега,
старина. Мы друг друга понимаем. Рад, что ты с нами. Мы по-
ладим. Наша цель — найти девушку. Конечно, мы не сможем
держать у себя этого глупого ребенка. Но неплохо было бы
отыскать ее, немного с ней поболтать и потом вернуть туда,
откуда она родом.
— У тебя такое предписание?
— У тебя тоже, приятель. Ты недоволен?
— В этой харчевне слишком много поваров, — буркнул Да-
релл.
Сепах вел машину, сверяясь с компасом на приборной па-
нели. К северу простиралась совершенно дикая пустыня. Эта ее
часть была известна как Дашт-и-Лут. Ее обрамляли необозри-
мые скучные холмы, по которым пролегал лишь один караван-
ный путь: из Подану через .цепочку редких оазисов в Даррех-
Баб. Самым выдающимся объектом этой местности была свер-
кающая на солнце примерно в шестидесяти милях к северо-
востоку горная вершина Кух-е-Джамал. Мелкий песок мед-
ленно струился по горным породам, гравию и беспорядочно
разбросанным камням. Никакой зелени, на которой мог бы от-
дохнуть глаз. Миновавшее зенит солнце проливало на землю
зловещий ярко-белый свет и, пока «лендровер» катился вперед,
пыталось расплавить их мозги. Нога Сепаха изо всей силы жала
на педаль. Брезентовый верх колыхался и хлопал, грозя в лю-
бую минуту сорваться.
— Сад Аллаха для обреченных, — бормотал Билл.
— Дай мне посмотреть твои ребра.
— Я в порядке.
Но Дарелл достал аптечку первой помощи и обработал анг-
личанину бок, насколько это удалось в трясущейся машине. Он
отметил, что в «Лендровере» в дополнение к оружию имеются
канистры с водой и горючим и продукты. Они могли продер-
жаться на запасах достаточно долго. То и дело Дарелл поглады-
347
вал назад, но не видел неизвестных преследователей. В зеркале
он перехватил взгляд темных глубоких глаз Сепаха. Перс ух-
мыльнулся, под усами сверкнули белые зубы.
— Они никуда не делись. Мы едем почти на предельной ско-
рости, а они не отстают. Время от времени я вижу блики на
стеклах обеих машин.
— Обеих?
— Ду. Два.
— Можешь от них оторваться?
— Фарда. Завтра.
Адам Билл слабо улыбнулся.
— Айк знает, где я охотился за девушкой. Путь предстоит
долгий. Скоро мы свернем на запад, в сторону Часмен-е-Шо-
торан. Я называю ее Глоткой Сатаны. Это песчаная равнина
между двумя плоскогорьями. Там есть развалины периода Ахе-
менидов. Потом двадцать миль проедем по гравию, к Хоуз-е-
Мирза. Там тоже развалины. А тогда уж пойдут действительно
плохие земли, великая соляная пустыня Кавира. Надеюсь, ты
сможешь выдержать жару.
Еще через час Сепах, руководствуясь неким таинственным
ориентиром все в той. же однообразной пустыне, вдруг резко
повернул на запад. Красный слепящий шар заходящего солнца
плыл прямо перед ними. Дарелл возблагодарил создателя со-
лнечных очков. Билл молчал, борясь с болью. Ему было около
пятидесяти, редеющие рыжеватые волосы, желтоватая бородка
и телосложение выдавали его аристократическое происхожде-
ние. В серых глазах, когда их не заволакивало болью от сломан-
ного ребра, светился спокойный ум.
— Девушку видели в Исфахане, — спокойно произнес он. —
Тут нет ошибки. В конце концов, по всему земному шару ее
лицо было на первых страницах газет. Сначала ее опознали в
Кашане — там сосредоточены шииты, чрезвычайно религиоз-
ная публика, ты ведь знаешь. Знаменитый мулла Кашане родил-
ся там. Но о них идет слава как о трусах и ворах. Таню опознали
в караване, идущем на север.
— Как это могло произойти?
Билл только пожал плечами.
— А потом ее видели в Исфахане. «Эсфахан, несф-е джахан».
«Исфахан — это половина мира», — так они говорят. Несколь-
ко туристов видели ее в Тчахар-Бак — Четырех Садах — мест-
ном торговом квартале. У этого города есть своя магия. Тайная;
приукрашенная, напоенная историей старина.
— Вернемся к девушке, — предложил Дарелл.
348
— С ней был Махмуд Лах.
— Кто это?	_
— Говорят, он хашишим Хар-Бюри. Один из его убийц. По-
лиция их засекла, но они скрылись. Однако картина ясна.
— И когда это все происходило?
— Четыре дня назад.
— С тех пор ее не видели?
— Ханух видел. Но не смог отбить ее у Махмуда. Там это было
невозможно. Все происходило неподалеку от могилы Бабы Казе-
ма. Ханух пытался, но Махмуд оказался ловчее и проворнее.
С переднего сиденья раздался голос Хануха.
— Я что, должен был покончить жизнь самоубийством? Они
скрылись в доме Бакрана. А у Бакрана за стеной было человек
двадцать. Я побежал за полицией, но оказалось поздно. Когда
началась облава, девчонка исчезла. Поэтому нам остаются лишь
догадки мистера Билла о ее местонахождении. Наздик — где-то
рядом. Вот только наши любопытные друзья нас нагоняют.
— Я делаю все, что могу, — обиделся Айк Сепах.
— Тебе следует вести машину так, как ты занимаешься лю-
бовью. Тонд и гарм. Быстро и страстно.
— Что ты знаешь о моей личной жизни?
— Я много разного про тебя слышал, — засмеялся Ханух.
Билл вздохнул.
— Таня —' не миф, Дарелл. Она здесь, и она побывала на
Луне. То, что с ней произошло, может иметь важное значение
для вашей программы космических исследований, если ты су-
меешь получить у нее ответы на некоторые вопросы.
— Мы же не собираемся ее похищать, — сказал Дарелл.
— Естественно. Но проведем с ней часок-другой, задавая
интересующие нас вопросы, — ведь ее информация бесценна.
А затем ты добьешься расположения Москвы, вернув ее.
— Не складывается, — усомнился Дарелл. — Ни о каком кос-
мическом запуске не сообщалось, и никто его не обнаружил. Таня
появилась в Тегеране на улице, утверждая, что побывала на Луне.
, — Согласен, непонятно, — подтвердил Билл. — Но я уверен,
что объяснение найдется.
— Боюсь, не то, которого мы ожидаем, — проронил Дарелл:
Еще два часа они ехали по обширной невыразительной рав-
нине, усыпанной гравием. Угрожающе завывал горячий ветер.
Появилась гряда холмов с плоскими песчаными дюнами между
ними. Зажатые между каменистыми склонами, они напомина-
349
ли столовые горы в юго-западной Америке. Билл велел Сепаху
держаться ближе к левому краю гряды. Солнце уже садилось,
их окутали длинные тени. Скоро должно было стемнеть. Дарелл
снова оглянулся назад.
— Они все еще там? — спокойно спросил Ханух.
— Обе группы. Едут врозь, но сближаются.
Дарелл взял бинокль и осмотрел пустыню позади их рыча-
щей машины. Пыль, которая клубилась столбом, очень меша-
ла. Но затем он мельком заметил отблеск света на стекле на
юго-востоке. Переведя взгляд севернее, засек еще один отсвет,
примерно в шести милях от первого. Солнце заходило, воздух
становился прохладным, и Ханух достал для всех свитера.
— Мы должны от них избавиться, — сказал Дарелл.
— Не понимаю как, — пробормотал Билл.
— Свернем с их пути. Столкнем их друг с другом. Ты гово-
рил, там впереди какие-то руины?
— Еще пять миль, у подножия той гряды.
— Это нам не по пути, — возразил Ханух.
— Если мы ничего не предпримем, нас сегодня же укокошат.
Вскоре показалась скала из песчаника, напоминавшая по
форме корабль. По ее склонам были разбросаны остатки не-
когда величественных сооружений. Сохранились, одна или две
стены с редкими голубыми изразцами, несколько рухнувших
колонн, поверженная статуя безлицего крылатого быка, разъ-
еденная за две тысячи лет песком и ветром. Сепах повернул
машину к разрушенным стенам.
— Группа Гендерсона—Смита вела здесь раскопки, — объяс-
нял Билл. — Несколько лет назад они надеялись их расширить.
Но отказались от затеи. Слишком опасно, да и правительство
отнеслось к проекту почти враждебно.
— Вы расхищаете наше национальное наследие, мистер
Билл, — сказал Сепах.
Дарелл их прервал:
— Остановись здесь, Айк.
— Но они могут заметить нашу колею.
— Я того и хочу. Все наружу. Забирайте винтовки, гранаты,
все, что у нас есть, — воду и еду тоже. Билл, ты сможешь залезть
наверх? — Англичанин кивнул. — Хорошо, пошли. — Дарелл дви-
нулся вперед. — У нас совсем мало времени. Они все устремятся
сюда, прямо как почтовые голуби в родную голубятню...
Уже почти стемнело. Дарелл вел их по остаткам стен из старин-
ного кирпича и плиток, не оглядываясь на брошенный «Лендро-
вер». Ветер-завывал в древних руинах. То и дело попадались сле-
350
ды останавливавшихся на привал караванов, но, карабкаясь по
каменным уступам, они не заметили никаких признаков жизни.
На востоке огромная бледная луна вышла в плавание по уныло-
му небу Дашт-и-Лут. Два пылевых облачка, как крошечные дер-
виши, двигаясь к ним, стремились сойтись в одной точке.
— Вы хороший охотник, Самуил, — одобрительно сказал Айк.
— Без необходимости не стреляй. Дождись меня.
В глазах перса промелькнула насмешка.
— У нас в стране есть законы против вольных стрелков. Это
не ваш дикий Запад.
— Запад, который ты видел в наших фильмах, никогда не
существовал, — коротко бросил Дарелл. — Не воспринимай все
всерьез.
На ближайшей машине светились фары. Сильный холодный
ветер пронизывал до костей. Дарелл достал патроны и занял по-
зицию. Их машина еще виднелась внизу. Первые преследовате-
ли подлетели на сумасшедшей скорости, явно встревоженные их
исчезновением. Но вторая машина скрылась за неторопливо опус-
кающейся завесой ночи. Дарелл испытал легкое беспокойство.
— Билл?
— Да, старина.
— Расскажи мне подробней о Хар-Бюри и его садах Искан-
дера.
— Я могу только указать направление. Никогда сам там не
был. Туда полдня езды. Если выедем завтра с утра...
— Мы выедем этой же ночью. — Голос Дарелла звучал жестг
ко. —Ия не рассчитываю, что иранцы примут нашу сторону. —
Он помолчал и взглянул на англичанина. — Я даже на тебя не
рассчитываю.
Билл улыбнулся.
— Твоя правда.
И полез в карман рубашки.
— Вот, я нарисовал карту предполагаемого убежища Хар-
Бюри. Не показывай ее Сепаху. Его начальство из службы без-
опасности захочет ее иметь, но ведь нет причин бесплатно де-
лать для них работу, верно?
Дарелл положил в карман сложенную бумагу.
— А вот и они.
Машина первых преследователей походила на американский
армейский вездеход. Рев ее мотора грубым эхом отдавался меж-
ду гордыми колоннами, дремавшими в лунном свете. Машина
351
как будто что-то вынюхивала среди разрушенных стен, напоми-
ная подозрительное допотопное животное, из-под ее покрышек
слышались треск и скрип. Дарелл пытался сосчитать находя-
щихся в ней людей, но недоставало света. Он решил, что их
восемь. Все с автоматическим оружием. Когда они выпрыгива-
ли из машины, на полосатой, как пижамы, одежде мелькали
лунные блики, слышен был гортанный арабский говор, мешав-
шийся с персидским. Люди быстро рассредоточились, чтобы
окружить брошенный «лендровер».
— Надеюсь, они ничего с ним не сделают, — прошептал Айк
Сепах. — А то до дому далеко.
— Чьи это люди?
— Не знаю.
— Тогда выдай какую-нибудь разумную версию.
— Наверное, люди Хар-Бюри, — без энтузиазма отозвался
Сепах.
— А может, они работают на китайцев?
Сепах пожал плечами.
— Русские тоже* могли нанять местных для грязной рабо-
ты, — сердито буркнул он.
Дарелл покосился на молодого человека.
— Тебя нервирует слово «колониализм»?
— Я принадлежу к древнему и гордому народу, Дарелл. Моя
страна была цивилизованной и торговала с Китаем, когда вы
еще сидели в лесах и болотах западной Европы.
— И это что-нибудь доказывает?
— Мы пели песни Хафиза о любви, когда вы устраивали вар-
варские крестовые походы. Мы правили миром и сражались с
греками, и поглотили воинов Александра, пока вы воевали в
лесах с волками. — Сепах покачал головой. Он больше не вы-
глядел молодым. — Мир изменился. В наши дни преданность
не в почете.
— Но вы же подчиняетесь шаху?
— Народу нужны земельная реформа, медицина, школы. Мы
должны идти в ногу с современным миром. Вы предлагаете по-
мощь, и наши извечные враги, англичане и русские, которые
борются за доступ в Персидский залив и нашу нефть, тоже ее
предлагают. Но сейчас не время для политических споров. По-
лагаю, здесь нам нужно бороться за наши жизни.
Сепах поднял винтовку, но Дарелл опустил ее.
— Подожди. Следующая группа на подходе.
С севера, с такой же осторожностью, как и первая, приближа-
лась другая машина. С выключенными фарами. У Дарелла в го-
352 *
лове сложился план. Ханух и Сепах были поглощены происходив-
шими внизу передвижениями. Но когда он посмотрел на Билла,
то заметил сверкнувшее в его бледных глазах любопытство.
— Каджун, старина, ты не вернул мою карту.
— И не собираюсь.
— Прекрасно. Тебя прикрыть?
— Как хочешь.
— Какую машину ты угонишь?
— Самую быструю. Первую.
— Хорошо-о. Она русской работы, ты же знаешь.
— Неважно.
— Держись северо-северо-запада, пока не доедешь до скоп-
ления песчаных холмов. Они ежегодно немного перемещаются.
Старайся не увязнуть, — тихо инструктировал Билл. — До этого
места будет гравий. Не заезжай в Шекараб. Ты увидишь огни. Не
могу поручиться за дружелюбие тамошнего караванного народа.
Четырнадцать миль Шекараб должен оставаться справа, а затем
поворачивай на запад. Еще тридцать две мили, и ты у цели.
— Спасибо, Билл.
— Иранцы будут благодарны, если ты поймаешь Хар-Бюри.
— Именно так я и думал.
Внизу громыхнула винтовка, затем другая — это две группы
преследователей столкнулись в темноте у брошенного «Лендро-
вера».
Глава 3
Это оказалось довольно просто — умчаться в темноту под
прикрытием интенсивной перестрелки между неизвестными.
Дарелл осторожно спустился вниз, немного покружил, забрал-
ся в вездеход и облегченно вздохнул, обнаружив ключи зажи-
гания в замке. Он сорвался с места и унесся до того, как кто-
либо понял, что произошло, и смог организовать погоню. А со
стороны гряды, где скрывались англичанин и два иранца, по-
слышались выстрелы и взрывы гранат, отвлекшие врага на вре-
мя, достаточное, чтобы раствориться во мраке пустыни.
Оставшись один, Сэм почувствовал себя лучше. Поддержи-
вать по компасу курс, который указал Билл, было несложно. Он
проверил горючее, положил поближе револьвер и винтовку и
откинулся на зловонную овчину, которая прикрывала сиденье
водителя. Машина мчалась на север в пустыню, такую необи-
таемую, каким не был ни один лунный пейзаж.
12 Э. Эроне «Школа шпионов»
353
«Похоже на игру в покер в темноте, — подумал Дарелл, — с
неизвестным количеством игроков за столом. И ставки не вид-
ны. Старому дедушке Джонатану такое бы понравилось». Толь-
ко не было здесь успокаивающей прохлады болот Луизианы.
А была Дашт-и-Кавир, жуткая пустыня, с древнейших времен
убивающая людей. И хотя за горизонтом расстилался современ-
ный мир с его небоскребами и водородными бомбами, точно
так же ощущал бы он себя на Луне...
Почему же Таня Успаная вызывала в нем столько сомне-
ний? В самом деле она первая преодолела запретное простран-
ство и пробыла там какое-то время? И если так, то как она
вернулась и почему оказалась так далеко от своей страны? Ни-
где он не слышал даже намека на аварию космической капсу-
лы. Сэм мог ясно представить ее лицо по памяти — видел
достаточно ее фотографий и даже изучал ее досье в Вашинг-
тоне. Девушка своеобразной красоты, строгая и целеустремлен-
ная, научный работник с чувственным ртом и потрясающими
восточными глазами. Немногие интервью, которые она дала,
были мрачными и враждебными. Дарелл представил ее убегаю-
щей в дикой панике и заблудившейся, подобно лунному све-
ту, в закоулках Тегерана. Это ничего не говорило. Но были и
другие весомые факты, которые следовало учесть.
Начать с того, что русские и китайцы не сомневались в том,
что она находится здесь, что она была на Луне, и придавали это-
му огромное значение. И другие думали так же. Поскольку
иранская политика — это иранская политика, любой мятежник,
например Хар-Бюри, мог рассчитывать приобрести капитал, за-
хватив ее с целью тайного выкупа. Пекин хорошо бы заплатил
за нее политической и военной помощью для удара по шаху.
Возможно, аналогично поступили бы и Советы. Где-то в этой
игре в вопросы и ответы скрывался ключ к разгадке. Хар-Бюри
и его убежище в пустыне могли оказаться таким ключом. И был
только один способ его отыскать.
За ним никто не гнался. Около часа Дарелл ехал по гравию,
и лунный серп плыл над пустыней, поливая окрестности сереб-
ристым светом. Дул холодный ветер. Сэм надеялся, что Билл и
два иранца выкрутились из переделки. Затем он заметил неяс-
ные очертания песчаных холмов впереди и вынужден был пол-
ностью сосредоточиться на управлении неуклюжим вездеходом
на изнурительных пыльных колдобинах.
Дважды он застревал и потом долго и мучительно вытаски-
вал машину. Никогда Дарелл не испытывал такого одиночест-
ва. Быть может, он последний оставшийся в живых на этой
354
несчастной покинутой планете. Было далеко за полночь, ког-
да вездеход соскользнул с последней дюны на каменистую
землю. Тогда он остановился, проверил горючее, свое оружие,
оглядел местность и уснул на двадцать минут. От холода зубы
выбивали дробь. Но он знал, что с рассветом Дашт-и-Кавир
опять превратится в раскаленный ад.
Впереди светились огни. Сэм пересек наезженный караванный
путь, и при этом тусклое мерцание бивачных огней оставалось
справа. Это был Шекараб'— одинокая стоянка для путников в
диком краю. Оставалось надеяться, что звук работающего двига-
теля туда не долетит.
Через некоторое время он повернул на запад. Луна теперь
покачивалась прямо перед ним. В пяти милях видна была воз-
вышенность, а еще дальше, там, где среди ровной пустыни
подобно одинокому часовому виднелось массивное нагромож-
дение скал, находилась цель его поездки. Сейчас он ехал парал-
лельно караванному пути. И это обнадеживало, поскольку до-
роги тут служили путешественникам с античных времен. Если
впереди были развалины, то лучшего места неподалеку от Те-
герана для тайной крепости Хар-Бюри было не найти.
К рассвету он туда добрался. Крепость была там, где и указы-
вал Билл, массивная, громадная, и у подножия валялись булыж-
ники, которые остановили даже вездеход. Дарелл загнал машину
между валунами с западной стороны, взял солнечные очки и при-
крепил к ремню револьвер и фляжку с водой. Затем развернул
карту Билла и в преддверии решающей минуты принялся ее изу-
чать, пока в памяти не отложились каждый изгиб линий и каж-
дая точка на карте. Удовлетворенный этим, перед тем как отпра-
виться дальше, он чиркнул спичкой и сжег ее дотла.
От подножия вела тропа, но это был слишком очевидный и
потому опасный путь. Он обошел северную сторону и нашел на-
конец первый памятник древней культуры — упавшую колонну
с фрагментами коринфской резьбы. Когда-то здесь были ворота.
На полпути к вершине тропа кончалась. Никаких признаков того,
что в крепости,кто-то жил, заметно не было. Затем в складках
скал Сэм обнаружил маленькую*долину чашеобразной формы.
Незаметную снизу, затененную сверху, ее можно было обнару-
жить только случайно, и он поразился, как Билл узнал про это
место.
Потом он услышал рев тигра.
День был в разгаре. Солнце впивалось в его затылок, подоб-
но клеймящему железу. Рев тигра, неправдоподобный и неожи-
данный, исходил как будто из-под камней, где он стоял. Затем
355
он услышал его снова. Дарелл отвернулся от яркого света, и до-
лина обрела четкие очертания. Он увидел разрушенные колонны,
несколько финиковых пальм и тамарисков, склоненных над ко-
ричневатым водоемом, и ворота в скале, которые выглядели со-
всем новыми. Хорошо утоптанная дорога вела от водоема к
воротам. В этом диком каменно-песчаном краю зелень в долине
походила на мираж. Дарелл подумал, что без карты он мог искать
сюда дорогу несколько дней. Без предварительной работы, про-
деланной англичанином, ее просто невозможно было найти.
Где-то снова зарычал тигр, и у Дарелла на затылке зашевели-
лись волосы. Ничто не двигалось. Затем от внезапного испуга за-
вопил мужчина. Вой его разносился под небом цвета охры. Дарелл
развернулся и двинулся на звук. Неприметная тропа вела в углуб-
ление, но солнце было позади него, и он оставался в тени, все
же чувствуя себя так, словно за ним наблюдали невидимые глаза.
Предчувствие опасности посылало в мозг отчаянные сигналы.
Он добрался до стальных решетчатых ворот в скале. Здесь
тропа кончалась. Из тьмы за воротами сюда долетало зловоние
зверя, его остановившее. Ворота были закрыты снаружи на за-
движки и засовы. А за ними ничего не удавалось разглядеть.
И тогда он услышал крик девушки.
Ворот на карте Билла не было, но раздумывать он не стал. Сма-
занные засовы легко отодвинулись в сторону, и Дарелл оказался
в прохладе пещеры. Впереди мерцал тусклый свет, казалось, со-
лнце светит прямо за следующим поворотом. С оружием нагото-
ве он двинулся вперед, минуя помещения, заставленные сунду-
ками и мебелью, удостоив все это лишь мимолетным взглядом.
Затем он услышал, как бежит девушка, и она едва не налетела на
него; ее волосы растрепались, на лице застыла маска ужаса.
Позади нее, на песчаном дне ямы, залитой жарким солнеч-
ным светом, распластался бьющийся в судорогах тигр с верев-
кой вокруг шеи.
Бегущая девушка вдруг остановилась и бессильно опустилась
на землю.
— Кто вы?
— Меня зовут Сэм Дарелл, — ответил он.
Глава 4
Несмотря на глубоко въевшуюся грязь и кровоточащие раны
девушки, Дарелл не остался равнодушен к ее наготе и совер-
шенству ее тела. Светлые волосы тяжелыми волнами падали на
356
плечи. Грудь часто вздымалась и опускалась, а по бедрам от
напряжения мускулов пробегала мелкая дрожь. Правда, глаза у
нее были дикие, лишенные даже проблесков разума, как у зве-
ря в джунглях. Неудивительно, ведь она так долго пробыла в
этом вонючем аду. Девушка открыла рот, словно собираясь что-
то сказать, закрыла, потом открыла опять.
— Вы с Махмудом?— прошептала она.
— Нет. Я пришел отвезти вас домой, Таня.
— Домой? Но я не знаю, где я.
— А я знаю. — Он говорил по-русски. — Пойдемте со мной.
Она отпрянула от его протянутой руки.
— Нет. Меня зовут Таня Успаная, и я была на Луне.
— Я это знаю. Вы можете мне доверять.
— Как... как вы сюда попали?
— Там есть ворота. Я их открыл. Нам лучше поспешить, пока
ваш Махмуд не застрелил нас обоих.
Он взял ее руку, пока она не успела ее снова отдернуть.
— Мы не можем здесь оставаться.
— Это верно, — согласилась она.
Перед возвращением в пещеру он оглядел яму. В нем все со-
дрогалось при мысли о том, что девушка должна была испыты-
вать, находясь здесь в заточении. Огромный тигриный детеныш,
похоже, оживал. Сэм подошел к нему, снял веревку, свисавшую
с лоснящейся тигриной шеи, и намотал ее на левую руку. В пе-
щере было прохладно, пахло тигриным логовом. В полумраке он
обнаружил необычную античную резьбу на стенах, рельеф, изо-
бражавший лучников и копьеносцев, без устали шагающих сквозь
время. У него не было возможности осмотреться, когда он бро-
сился на крики девушки. А теперь он увидел маленькие комнатки
с совсем другой стороны. В первой находились раскрытые резные
сундуки, полные драгоценных камней, среди которых перелива-
лись гранями рубины и изумруды. Поблескивал жемчуг в нитях
и в россыпи, сияли рассыпанные золотые кольца и браслеты.
— Что это за место? — шепотом спросил он, у Тани.
— Не знаю.
— Пещера Али-Бабы и сорока разбойников?
— Возможно. Все так запутанно. Вы ведь американец? Ваш
акцент — вы говорите по-русски хорошо, но акцент...
— Не имеет значения, кто я такой, — оборвал ее Сэм.
Он задержался у одного сундука, набитого шелковыми поло-
сатыми тканями, и кинул их обнаженной девушке.
— Вот, возьмите. Без этого'солнце вас убьет. А что случилось
с вашей собственной экипировкой?
357
— Не помню.
— Вы ведь были в скафандре?
— Какую-то часть времени — да. Но на Луне мы в них не
нуждались. Понимаете, в куполе можно находиться и без ска-
фандра.
Дарелл с любопытством смотрел, как она влезала в облегаю-
щее платье старинного покроя с золотой вышивкой. Ему стало
немного жаль, что ее великолепное тело скрылось под густыми
складками. Он снова взял ее за руку.
— Пойдемте. У нас совсем нет времени.
Ворота в конце пещеры все еще были открыты. Он вставил
стальные засовы туда, где они торчали до его прихода, заперев
ворота снаружи. Кто бы ни орудовал в этом странном месте,
сейчас важно было сбить их с толку. Они осторожно вышли на
солнечный свет, и Сэм снова надел темные очки. Какой-то глу-
хой равномерный стук отдавался эхом в долине. Но он не за-
метил никакого движения. Звук явно шел от дизельного мотора.
«Генератор», — подумал Дарелл. По-видимому, здешние обита-
тели промышляли доставкой топлива на грузовиках через пус-
тыню.. Значит, где-то рядом должна быть дорога. Но, конечно
же, ехать по ней небезопасно.
Дарелл направился назад к той скале, где оставил свой вез-
деход. В сундуке с сокровищами девушка отыскала расшитые
жемчугом туфельки, очень пригодившиеся на покрытом галькой
склоне, по которому они взбирались. В тонком платье она была
похожа на принцессу из сказок Шахерезады. Сэм заставил себя
отвести глаза и сосредоточился на ближайшей задаче.
— Как вы попали в эту тигриную яму? — поинтересовался он.
— Все так запуталось. На меня все охотились. Я убегала.
Потом были дороги, города и странные люди, которые забра-
ли меня с собой. Я всех боялась.
Она подняла на него свои прекрасные глаза.
— И вас я тоже боюсь.
— А это совсем необязательно. Так эти люди поместили вас
в пещеру?
— Это наказание, потому что я отказалась отвечать на их
вопросы. Так много вопросов! Я ничего им не рассказала, и они
решили запугать меня тигром.
— Но если вы представляли ценность для людей, которые вас
захватили, и пока еще им ничего не рассказали, почему же они
рисковали вашей жизнью, поместив вас с этим зверем?
— Я же вам сказала, это только чтобы меня запугать. Особо-
го риска не было, пока зверя хорошо кормили. Он ко мне бы-
358
стро привык. И я отдавала ему часть своей еды. Наверное, они
считали, что тигр не тронет меня, если сыт, но надеялись все-
лить в меня ужас и заставить рассказать то, о чем они хотели
знать.
Она с трудом улыбнулась.
— Я бы там дольше не выдержала. Поэтому я пыталась заду-
шить тигра. А потом вдруг появились вы — как мираж.
Дарелл помог ей перебраться через естественную стену ма-
ленькой долины. Вокруг стояла зловещая тишина. Должны были
подняться тревога, шум, начаться погоня. Но до сих пор он здесь
видел только пещеру, яму, тигра и девушку. Когда они с Таней
достигли внешнего края маленькой зеленой долины, он реши-
тельным, но мягким движением остановил ее. Необходимо было
осмотреться, Сэм осторожно приподнял голову над краем...
Что-то обожгло его лицо, и на стеклах очков осела пыль от
подброшенного просвистевшей пулей гравия. Звук неудачного
выстрела послышался мгновением позже.
Раздался неистовый вопль, и огромная колышущаяся тень
набросилась на него. Блеснул длинный нож. Дарелл откатил-
ся вбок, распрямив ногу, услышал свист ножа и почувствовал,
как лезвие проткнуло ему рубашку. Лицо нападавшего было
почти черным от. здешнего солнца. Его глаза дико сверкали.
Из разинутого рта вырывался пронзительный крик, возвещав-
ший невидимым сообщникам о триумфе. Дарелл изо всех сил
ударил револьвером по этому лицу, крик превратился в сдав-
ленное хрипение. Когда Дарелл со своим противником катил-
ся вниз по склону, плечом он задел девушку: Человек бешено
лягался и царапался. Сэм стал сжимать ему горло своими силь-
ными пальцами, ощутил, как задергалось под ним зловонное
тело, и столкнул его вниз, так что оно, кувыркаясь и барахта-
ясь, откатилось ко входу в пещеру.
— Дарелл? — позвала девушка.
Он взглянул на нее. Она выглядела хладнокровной и сооб-
разительной.
— Сейчас здесь будут остальные. У них ваша машина.
— Проклятье!
Сэм схватил ее за запястье и потянул прочь от края обры-
ва. Скользя и спотыкаясь, они устремились к северному краю
каменной чаши, ослепительно сверкавшей в утреннем свете.
Выстрелы сухо затрещали вдогонку. Дарелл стер пыль с очков
и огляделся. Узкая расщелина на краю обрыва дарила им на-
дежду. Горный выступ укрывал их со стороны пустыни. Тем
не менее Дарелл смог разглядеть свою машину, окруженную
359
дюжиной мужчин в полувоенной форме. Все они, похоже, были
с автоматами. Стоявший поодаль человек размахивал руками,
понукая их взбираться по склону.
— И куда же мы направимся? — задыхаясь, спросила девушка.
— Куда угодно, лишь бы подальше отсюда.
— Бесполезно. Они бросят нас в яму.
— А это мы еще посмотрим.
Сэм помогал ей пробираться вверх по расщелине. Когда-то
давно козы протоптали узкую тропинку вдоль крутого обрыва.
На спусках он держал ее за руку. Сзади раздавались выстрелы.
Мужчины что-то кричали. Они укрылись в тени горного высту-
па. Тропа вела вниз. Раз девушка оступилась и упала, обнажив
длинные ноги. Дарелл подхватил ее и помог подняться. Ее губы
тронула слабая улыбка.
— Без меня вы могли бы двигаться быстрее.
— И какая от этого польза?
— Не понимаю...
— Я пришел сюда за вами. И уйду отсюда с вами.
К западу в пустыне виднелись каменные выступы и то здесь,
то там — длинные песчаные барханы. Дальше простиралась воз-
вышенность, бесплодная бледная желто-коричневая земля, но там
вдали виднелись какие-то постройки. Возможно, деревня. Но она
была очень, очень далеко.
— Что мы будем делать без машины? — спросила Таня.
— Пойдем пешком, — ответил Дарелл.
— По солнцепеку?
— Мы дождемся ночи.
— Но как мы сможем скрыться?
— Что-нибудь придумаем.
— Не понимаю, почему вы так самонадеянны.
— Это моя работа, — буркнул он.
Погоня была в сотне ярдов у них за спиной. Мужчины в раз-
вевающихся одеждах палили из автоматов, поднятых над голова-
ми, но не видели беглецов. Дарелл вел девушку вниз,-отклоняясь
в сторону, чтобы удержать равновесие. Пыль летела из-под ног.
Слишком быстро. Нужно замедлить шаг, чтобы не выдать свое
местонахождение. Они уже почти спустились в пустыню. Воз-
можно, ему удастся вернуться назад и заполучить обратно ма-
шину. Но сейчас ее охраняют. Сэм услышал странный звук, по-
хожий на сирену. Звук был таким громким, что из расселины
скалы вылетели потревоженные грифы. Они взмахивали кры-
льями, вытягивали длинные красные шеи и косились на бегле-
цов сердитыми желтыми глазами. Он посмотрел, откуда выле-
360
тели птицы. Древние руины, груда старых тесаных камней пре-
граждали им дорогу. Дарелл перелез через них и перетащил
девушку. Ее платье порвалось, и она стала почти столь же об-
наженной, какой он ее увидел впервые. Пот и пыль покрыли
ее лицо.
Дарелл мягко улыбнулся.
— Сюда, Таня.
— Это бесполезно.
— Нет. Мы дождемся, когда они уйдут.
Вонь в гнезде стервятников была нестерпимой, но зато там
оказалось глубоко, и тень укрывала от безжалостногд солн-
ца. Сэм устроил девушку, затем развернулся, подобрался к те-
саным фронтонам, бренным останкам королевской славы, и
поспешно забаррикадировал вход в расселину, где они прята-
лись. Дюжина мужчин с криками промчалась по пути, с кото-
рого они только что свернули, в сторону безмолвной пустыни
внизу.
Дарелл ловил каждый звук. Никто не заметил их смердяще-
го убежища. Некоторые тыкали пальцами в слепящее небо, где
кружили грифы. Это окончательно сбило с толку преследова-
телей и погнало их дальше в поисках предполагаемой добычи
хищников.
Через час вновь наступила тишина. Но Дарелла и девушку
уже мучила жара — бесконечная,.удушающая, безжалостная.
А жара вызывала ужасную жажду. Сэм потряс фляжку с во-
дой, довольный, что догадался прихватить ее с собой, когда
выходил из машины. Фляжка была почти полной. Он позво-
лил девушке сделать несколько маленьких глотков, сам глот-
нул разок, и они устроились рядышком, часто и тяжело дыша,
изнемогая от зноя и накопившейся усталости.
Девушка смотрела на него не мигая. Он подумал, что она все
еще похожа на персидскую принцессу из сказок «Тысячи и од-
ной ночи». Его клонило в сон. Прошла целая вечность — ка-
жется, два дня — с тех пор, как он покинул цивилизованные
улицы Женевы. Теперь тот мир был вне пределов досягаемос-
ти. Дарелл вздохнул — его работа частенько устраивала такие
сюрпризы. Он хотел отдохнуть. Но немигающий взгляд-девуш-
ки насторожил его. Сэм не был уверен, что та полностью в сво-
ем уме.
Таня заговорила внезапно, со скрытой горячностью.
— Вы мой враг, мистер Дарелл.
Он ей улыбнулся.
— И почему же?
361
— Вы говорили, что вы американец?
— Да.
— Тогда вы империалистический агент и шпион.
— Вы же не настолько глупы, чтобы верить в подобную ерун-
ду. Время политических обличений в прошлом. Мир должен
измениться. Ваше правительство и мое...
— Вы здесь не для того, чтобы спасти меня в интересах на-
шего правительства.
— Нет, я здесь именно для этого.
Она наклонилась вперед, грудь натянула тонкую ткань рва-
ного платья.
— Я вам ничего не расскажу.
— Таня, мы оба можем умереть еще до прихода ночи.
— Может быть, вы. Но не я. Я лучше понимаю, что про-
изошло. Не все — есть странные провалы. Я всегда могла по-
стоять за себя, я умная и способная. Иначе меня бы не ото-
брали в лунную экспедицию. — Она криво ухмыльнулась. —
Вы об этом ничего не знали, да? Нам удалось сохранить все в
секрете.
— Если вы действительно были на Луне, — спокойно заме-
тил он.
Она сердито вспыхнула.
— Вы в этом сомневаетесь?
— Доказательств нет.
— Я — доказательство, — отрезала она. — Я ведь вернулась
назад?
— А как вам это удалось? — просто спросил он.
Она хотела ответить, но потом плотно сжала губы и посмот-
рела куда-то вдаль.
— Все хотят меня заполучить. Эти китайцы в... в Тегеране,
кажется. Англичане. Иранцы. А теперь — вы. Почему так про-
исходит? Я... я, наверное, была больна. Но я знаю, я уверена!
Я была на Луне!
— Сколько?
— Две недели. Под куполом.
— Одна?
— Нет. Там были папа... и Георгий...
Она остановилась, как будто совершенно новая мысль при-
шла ей в голову.
— Где они? Что с ними случилось?
— С остальными астронавтами? Никто о них не слышал.
— Они не могут умереть! Только не папа...
— Но, может быть, это случилось, когда произошла авария...
362
— Но не было — не было аварии! Во всяком случае, я — я
не помню аварии.
— Вы могли пострадать, у вас, должно быть, временная ам-
незия, Таня.
Он разговаривал с ней очень доброжелательно.
— Ваше правительство сохраняет о вас полнейшее молчание.
Почему? Вы нуждаетесь в помощи. В докторах, в больнице, в
покое. Вы, как бродяга, больше недели непонятно зачем ски-
тались по этой стране. К счастью, вы достаточно выболтали,
чтобы мы получили наконец о вас официальное сообщение. Но
вы перемещались слишком быстро, и мы не могли вас разыс-
кать. Мне повезло, что я вообще сюда попал.
Она закрыла лицо руками. Плечи ее затряслись, но затем она
овладела собой и прижалась к птичьему гнезду на темной ска-
ле. Ее пальцы усердно копались в глинистом сланце. Дарелл
бросил взгляд наверх. Грифы все еще беззвучно кружили в небе.
Но никаких признаков людей, охотящихся за ними, он не за-
метил. Посмотрел вниз на пустыню. Горизонт плясал перед его
глазами. Он выбрал ориентиры, которыми собирался руковод-
ствоваться во время ночного передвижения. Спустя какое-то
время снова повернулся к девушке. Ее неестественно широ-
ко раскрытые глаза следили за ним. Но они не казались столь
враждебными, как раньше.
— И как там, на Луне, Таня? — просто спросил он.
— В основном — как здесь. — Она небрежно махнула рукой.
— Пустыня? Скалы? Какие-нибудь признаки разумной жизни?
— Безжизненно. Страшно. — Она вздрогнула. — Было очень-
очень трудно выдержать.
— Странно, что никто не засек ваших радиосигналов. Ведь
вы наверняка поддерживали связь с Землей.
— О да. Шла обычная работа. Но часть нашего оборудова-
ния разбилась при посадке. Папа... папа очень старался его
починить.
— Я знал вашего отца, Таня. Профессор Алексей Успаный?
Мы однажды встречались на техническом конгрессе.
— Вы его знали? — Ее глаза еще больше расширились. — Но
вы же не физик и не астроинженер.
— Нет.
— Вы шпион. Для меня вы означаете только неприятности.
— Все, чего я хочу, — это видеть вас дома в безопасности.
Может быть, перед этим небольшое интервью, чтобы доказать
необходимость международного сотрудничества в подобных во-
просах. Но для вас никаких неприятностей не будет. А другие
363
вас хотят использовать в личных целях. Для местных полити-
ков вы неплохой объект шантажа и вымогательства. Когда вы в
последний раз видели отца?
— Я... я не помню.
— А вашу мать?
— О, она в Пекине. Но я, конечно, советская гражданка.
— И Пекин хочет, чтобы вы вернулись. Местный возмути-
тель спокойствия Хар-Бюри хотел бы обменять вас у них на
вооружение и помощь в своей борьбе против шаха. А есть еще
другие. Затронуто немало интересов. Моя задача — доставить
вас в американское посольство в Тегеране.
— А почему не в советское посольство? — вызывающе спро-
сила она.
Он пожал плечами.
— Таковы мои инструкции.
— Тогда вы меня тоже похищаете, — отрезала она.
— Это не так. Мы просто хотим вам помочь.
— Мне не нужна помощь, — заявила она. — Я ничего не
обещаю.
Когда стало темно, но еще не взошла луна, он вывел девушку
из укрытия, и они стали спускаться в пустыню. Они двигались
осторожно, но то и дело камешки с пугающим.шумом вырывались
у них из-под ног. Тогда они замирали, приглядываясь и прислу-
шиваясь. Один раз они услышали голоса. Заметно похолодало.
Девушка была в тонком платье и стала дрожать, пришлось Дарел-
лу отдать ей свою рубашку цвета хаки. Он на время отлучился,
чтобы поискать машину, но ее нигде не было. Машину, видимо,
угнали днем, пока беглецы старательно прятались.
— Все в порядке, — сказал он. — Мы пойдем пешком.
Она посмотрела на него с любопытством.
— Либо вы неисправимый дурак, либо отважный человек.
— Наверное, то и другое понемножку, — предположил Сэм.
До восхода луны они молча шли рядом, так быстро, как толь-
ко могли, но дорога казалась бесконечной, ведущей в никуда.
Темные нагромождения скал уже исчезли за спиной. Первый
ориентир Дарелла, гряда холмов из гравия, виднелся далеко впе-
реди. Подул холодный ветер. Над головой мерцали звезды. Дарелл
ничего не ел со вчерашнего дня. Еще он хотел пить, но надо было
экономить воду. Из рассказа Билла о пустыне Дашт-и-Кавир сле-
довало, что им предстоит пройти около двадцати.миль, чтобы
добраться до какого-нибудь поселения. Это будет непросто.
364
Они не раз спотыкались о развалины, занесенные песком,
захороненные среди холмов. Дарелл решил устроить привал.
Таня послушно села, положила подбородок на колени и уста-
вилась на него. Он повел неспешный рассказ о древней исто-
рии этой страны, о развалинах, о резных фризах, о легендах,
связанных с каменными табличками, о скульптурах зверей, о
лестницах и изящных колоннах, от которых сегодня остались
одни только воспоминания. Луна освещала безмолвную пусты-
ню. Погони не было, но он не мог чувствовать себя спокой-
но. Похитители девушки так просто не отступятся.
— Персеполис был построен на полвека раньше Акрополя и
Афин, вы об этом знаете? — говорил он. — Его основал Кир
Великий, определив места для святынь и дворцов, и своей мо-
гилы неподалеку, в Пасаргадах. Но больше всех там построил
Дарий, ну и Ксеркс, и прочие что-то добавили. Вы когда-ни-
будь бывали в Персеполисе?
— Нет, — ответила она.
— Вы должны увидеть великую лестницу в Апидане. Ее рез-
ные ступени — это восьмое чудо света.
— В социалистическом обществе мы стараемся смотреть в
будущее, а не в жестокое и кровавое прошлое. •
— Но человечество может учиться у прошлого.
— Только плохому. Мы должны сделать наш мир светлым и
новым, каким он никогда не был в прошлом.
— Но, к несчастью, люди недостаточно изменились с тех
давних, как вы говорите, кровавых времен..
— Это негативистский подход, характерный для вашего бур-
жуазного капиталистического сознания.
Он негромко рассмеялся.
— Хорошо, Таня, не будем спорить о диалектике.
— Бесполезно. Вы слепы, и этого уже не исправить.
— Неужели мы такие разные? Вы — женщина, вы долж-
ны думать и чувствовать как женщина, а я — мужчина, ко-
торый...
— Если вы до меня дотронетесь, я вас убью.
— Я не собирался.
— Я все вижу по вашим похотливым глазам.
— Просто я восхищаюсь вашей красотой.
— Она не для вас. Нельзя сказать, что я не благодарна вам
за то, что вы сделали. Но я презираю мотивы, которые двигали
вами, Дарелл.
Сэм поднялся.
— Надо идти дальше.
365
Они шли по залитой лунным светом равнине, лишенной ка-
ких-либо признаков жизни. То и дело девушка оглядывалась
через плечо. Она смотрела на луну, словно была околдована ее
бледным сиянием.
— Есть старая корейская пословица, — сказал Дарелл. — Тот,
кто сидит в шатре, не увидит восхода луны.
— Вы такой необыкновенный, — прошептала она. — В вас
есть доброта. Сила. И сострадание. Спасибо вам за это, но...
Больше она ничего не сказала.
Они двигались дальше. Луна плыла над ними, ветер стих.
Но и без ветра холод пробирал все сильнее. У девушки стуча-
ли зубы, хотя при этом она почти бежала, стараясь поспеть за
Дареллом. Она прихрамывала, ее туфельки истерлись о каме-
нистую почву. Сэм устроил еще один привал, когда на часах
было за полночь. Девушка сразу опустилась на землю, пере-
сохшим языком облизывая губы.
— Можно немножко воды? — попросила она.
— Позже.
— Но скоро взойдет солнце, оно совсем нас иссушит.
— Мы тогда уже будем лежать в тени.
— Но здесь нет тени.
— Отыщем.
— Я не смогу идти дальше. Наверное, нам суждено здесь
умереть.
Его голос стал суровым.
— И вы этого хотите?
— Я... я не знаю. Иногда я не понимаю, что со мной проис-
ходит. Будто часть жизни я провела во сне.
— Это не сон. Или, если хотите, это кошмар. Мы уже про-
шли по меньшей мере треть пути.
— Странно, что за нами не гонятся.
— Скорее всего, они ждут рассвета. Тогда можно воспользо-
ваться самолетом. Или приехать на машинах.
— Почему они меня преследуют? — спросила она.
— Я вам объяснял. В данный момент вы самая драгоценная
девушка на земле. Все хотят вас использовать.
— Вы тоже, Дарелл?
— Да, — подтвердил он.
Ее зубы стучали.
— Мне х-холодно.
— Иди сюда.
Дарелл обнял ее. Таня напряглась, но не стала сопротивлять-
ся. Он начал рассказывать ей про Каспийское побережье чуть
366
севернее Тегерана. Про тысячи миль зеленых лесов, пляжей,
уютных курортных отелей. Рассказывал про казино в Рамзаре,
про рыбацкие лодки, груженные осетровой икрой, про город
Хамада, который был уже древним, когда его захватил мидиец
Кир, про Тебриз с его тонкими минаретами, про Мешхед, са-
мый священный иранский город. Пока Сэм говорил, Таня за-
крыла глаза и инстинктивно прижалась к нему. Сквозь рваное
платье он вдруг ощутил зрелую крепость ее тела. И беззвучно
выругался. Она еще теснее прильнула к нему, так что ее мяг-
кие бедра прижались к его животу и ногам. Иногда по ее телу
пробегала дрожь, и Сэму хотелось верить, что не только холод
тому виной.
— Дарелл, ты бывал во всех этих чудесных местах?
И когда он кивнул, она сказала:
— Будь все по-другому, я бы не отказалась в некоторых из
них побывать с тобой.
— Все в наших руках.
Она покачала головой.
— У тебя есть девушка?
Он вспомнил о Дэйрдри Пэджет, с которой встречался в бла-
горазумной Швейцарии.
— Да, есть.
— Ты ее любишь?
— Очень.
— И у нее та же профессия?
— Да, она работает там же, где и я. Но было бы лучше, если
бы она занималась чем-нибудь другим.
Дарелл отстранился, и Таня снова задрожала, теперь уже
точно от холода.
— Мы сейчас попьем и пойдем дальше, — сказал Дарелл.
Она странно улыбнулась.
— Да. Ты сейчас сердит на себя самого. Это хорошо. Это
прекрасно.
Фляжка с водой была почти пуста.
Ближе к рассвету с севера, из холодной пустыни, до них до-
несся шум мотора. Они уже миновали второй ориентир Дарел-
ла. Впереди смутно виднелась указывавшая на границу пустыни
низкая линия холмов. Казалось, они никогда не дойдут до тени.
Не найдут укрытия до восхода солнца. И под его жаркими лу-
чами мгновенно растают их последние силы.
— Мне нужно отдохнуть, — задыхаясь, простонала девушка.
— Нет.	•
~ Мне нужно.
367
Она пошатнулась и упала.
— Поднимайся, Таня.
— Оставь меня в покое, — в ее голосе слышалась бесконеч-
ная мука. — Мне нужно поспать. Я так долго пробыла в яме,
что потеряла все силы.
Дарелл оглянулся. На востоке небо побледнело. А впереди над
горизонтом неестественно ярко светилась звезда. Дарелл пригля-
делся повнимательнее, Это была не звезда. Это был огонь. Поход-
ный костер или, может быть, сигнальный. Сэм зацепился за ко-
лючки. Первая растительность, встреченная ими за ночь пути.
— Хорошо. Мы отдохнем, Таня.
— Спасибо, — прошептала она.
Неподалеку виднелись неясные очертания деревьев, заросли
колючего кустарника. Дарелл потащил девушку туда. Хоть и не
идеальное укрытие, но лучше, чем ничего. Затем он вернулся и
убедился, что они не оставили следов, потому что почва была
усыпана гравием. Это было хорошо. Он заполз в кусты, услы-
шал ровное дыхание и понял, что она уснула. Не прошло и ми-
нуты, как спал и он.
Глава 5
Когда Дарелл проснулся, девушки рядом не было.
Он негромко выругался. В солнечных лучах, пробивавших-
ся сквозь желтый шатер листвы, он увидел углубление, где она
спала, и сгреб туда свою подстилку. Таня исчезла.
Сэм медленно сел, измученный жаждой, усталостью и пус-
тым желудком. Лицо его заросло щетиной. Дарелл попытался
облизать губы, но язык слишком пересох. Пальцы дрожали,
когда он надевал солнцезащитные очки. Голова болела.
Дарелл хотел было позвать Таню, но потом решил, что луч-
ше подождать молча, Солнце уже клонилось к западу. Он про-
спал намного дольше, чем рассчитывал. Но где же девушка?
Она ничего не оставила, кроме рубашки, которую он ей от-
дал прошлой ночью. Надев рубашку, Дарелл полез вверх по
склону, продираясь сквозь метровый кустарник. Солнце моло-
том стучало по голове. Казалось, вершина гряды бесконечно
далеко. Ноги увязали, в песке. На миг ему почудилось, что он
наткнулся на следы девушки, но при виде других отпечатков
Сэм пришел в полное замешательство и резко остановился.
Над грядой внезапно раздался громоподобный взрыв муж-
ского смеха. Он немного выждал, а затем осторожно двинулся
368
вперед. Недалеко от вершины заросли кустарника кончились.
Дарелл чувствовал себя выставленным на обозрение беспощад-
ному небу. Он увидел макушки финиковых пальм, которые они
не могли заметить в темноте, встал на четвереньки и пополз к
вершине гребня.
Пятидесяти ярдов не Дошли они до конца пустыни. Ма-
ленькая глинобитная деревенька, несколько финиковых пальм,
олеандров и тамарисков окружали небольшой пруд. Трава ка-
залась удивительно свежей и зеленой. У воды ковыляли два
стреноженных верблюда. ОТ 'запаха древесного угля и жаря-
щейся баранины рот Дарелла наполнился слюной. Вода в пру-
ду была затхлая, но для Сэма она была прозрачней, чем в гор-
ных ручьях Нью-Гэмпшира.
Рядом с верблюдами стояли потрепанный грузовик «рено» и
мотоцикл. Сэм обнаружил за деревьями пустынную асфальто-
вую дорогу, которая уходила на север. Двое мужчин вышли из
глинобитного домика и направились к пруду. За ними следова-
ла толстая женщина. Один из мужчин был в полосатой шелко-
вой рубашке и мешковатых брюках. Другой — в драном костюме
вроде пижамы и поношенном тюрбане. До Дарелла долетали
гортанные реплики. Женщина следила за горящим в очаге ог-
нем. Мужчины уселись и принялись играть в карты.
Ничто не говорил^ о присутствии здесь Тани Успаной.
Дарелл достал револьвер, проверил барабан, затем осторож-
но приблизился, чтобы лучше слышать. Мужчины говорили на
фарси. Он понял большую часть разговора. Эти люди сделали
здесь остановку, чтобы набрать воды для грузовика перед по-
ездкой в-Сар-е-Годар, а затем собирались ехать через соляные
болота к трансиранской железной дороге, где начинался прямой
путь на Тегеран и Семнах. Один из мужчин отвлекся от вялой
беседы и разразился руганью, заставляя женщину поторопить-
ся с едой. Никто не упоминал про светловолосую девушку.
Дарелл встал и медленно пошел к пруду, где,сидели мужчи-
ны. Один из верблюдов потянулся к нему, обнюхал и захрапел.
Мужчины обернулись. Человек в поношенном арабском одея-
нии медленно поднялся, шепнув что-то компащюну, тот заку-
рил, следя за приближением Дарелла.
— Приветствую вас во имя Аллаха, — произнес Дарелл на
фарси. Револьвер он спрятал.’ — Я голоден и хочу пить. Мне
необходимо попасть в Тегеран.
Выглядевший посолиднее ответил на приветствие. Он был
одноглаз. На лице его были написаны жадность и порочные
наклонности.
369
— Вы англичанин?
— Американец.
— Откуда вы взялись?
— Я заблудился в пустыне. Моя машина сломалась. Я был
слишком беспечен.
—- У вас есть деньги?
— Немного.
— Тогда добро пожаловать.
Дарелл пока ничего не стал спрашивать про Таню. Он напил-
ся воды из медного ковшика прекрасной чеканки, и теперь по-
тягивал маленькими глотками крепкий кофе из крошечной эма-
лированной чашки, которую наполнила ему женщина. Мужчины
просто сидели и смотрели на него. Дарелл поглядел на деревен-
ские лачуги. Большинство домов были заброшены и полуразва-
лились, крошечные окошки распахнуты настежь, двери покоси-
лись. Он не заглядывал внутрь, но ничто не выдавало присутствия
Тани. И иранцы не упоминали о ней.
— Это ваши верблюды? — спокойно спросил он.
— Они здесь уже были.
— Без хозяев?
Солидный мужчина пожал плечами, закатив к небу свой един-
ственный глаз.
— Эти животные дорого стоят. Но мы не знаем, где хозяева.
Очень странно. Мы спрашивали в гостинице, но никто про них
ничего не знает.
— Из-за верблюдов вам ведь придется ехать медленней?
— Мы путешествуем с Аллахом. А у него свое время.
Дарелл кивнул. Он знал, что торопить их бесполезно. Съел
кусок жирной баранины и миску риса. Просто пища богов.
Мужчины смотрели, как он ест, и толстый спросил:
— Вы из тех, кто раскапывает древности?
Дарелл кивнул.
— Я отстал от других ученых.
' — Вам повезло, что повстречали нас. Аллах помог вам. Лишь
немногие ездят этим путем.
Поев и выпив еще три чашки арабского кофе, Дарелл покопал-
ся в кармане своей пропотевшей рубашки и отыскал последние
сигареты. Четыре штуки. Он пустил их по кругу, а последнюю
протянул женщине, которая готовила. На ней были чадра и чер-
ное платье, она явно была не из тех эмансипированных женщин,
которые танцуют в ночных клубах Тегерана. Она в ужасе отшат-
нулась, и толстяк с ухмылкой забрал сигарету себе.
— Сколько у тебя денег, американец?
370
— Достаточно, чтобы с вами расплатиться.
— Американские доллары?
— Есть немного.
— А твои часы?
— Ну, если настаиваете...
— Мы не жадные. Деньги и часы. Прямо сейчас.
Дарелл повернулся так, чтобы мужчины могли заметить его
оружие, прикрепленное к поясу. На лицо толстяка набежало
облачко недовольства. Худой араб глядел сердито. Тогда первый
кивнул:
— Хорошо, мы будем благоразумны, сэр.
— Тогда давайте собираться.
Дарелл прогулялся к лачугам. Все они были пусты. Малень-
кая гостиница порадовала его лишь невнятно бормочущим ста-
риком, который наверняка ничего не знал. Никаких признаков
девушки. Он вернулся к мужчинам и женщине.
— Я был не один, — сказал Сэм как бы между прочим. —
Где девушка, которая путешествовала со мной?
— Мы кроме вас никого не видели, сэр.
— Но здесь же была девушка.
— Нет, сэр. Не было.
— В Тегеране я щедро заплачу, если вы мне скажете, где она.
— Но мы не видели девушки.
Через несколько часов они наконец приготовились к отъ-
езду. Ускорить сборы ему не удалось. Грузовик был завален
подержанными запчастями для машин, которые выглядели так,
словно пролежали лет десять на свалке. Мужчина в тюрбане
привязал верблюдов к заднему борту грузовика. Ясно было, что
животные краденые. Канистры наполнили водой, и толстяк
указал Дареллу место в кабине между ним и его компаньоном.
Сэм покачал головой.
— Я поеду в кузове.
— Мы поедем ночью. Будет холодно..
— Мне и раньше бывало холодно.
Он сомневался, следует ли уезжать без девушки. Но та бес-
следно исчезла. Сэм нигде не заметил следов насилия и был
уверен, что она покинула его, рассчитывая спастись своими
силами. Ему было любопытно, что об этом скажет Ханниган.
Тегеранский центр будет рвать и метать. Но изменить уже ни-
чего нельзя. Он наблюдал, как худой араб бродит по оазису
среди мусорных куч и что-то резко' и сердито выкрикивает.
Полный ковырялся в зубах и ждал окончания погрузки, раз-
говаривая с женщиной. Араб вернулся, и его худое перекошен-
371
ное лицо потемнело от ярости. Иранцы вдруг одновременно
заговорили на диалекте, которого Дарелл не понимал.
— Что случилось? — спросил он на фарси.
— Исчез третий верблюд.
— Разве их было три?
— Наверняка его забрала женщина ваша подруга.
Толстяк приставил к носу свой короткий пухлый палец.
— Когда животных трое, они лучше бегают. Тогда они до-
роже, сэр. Ваша женщина его украла. Вы должны запла-
тить нам.
— Хорошо. — Дарелл вдруг почувствовал прилив оптимиз-
ма. — Я заплачу вам в Тегеране.
— Заплатите нам что-нибудь сейчас, сэр.
— В Тегеране, — настаивал он.
— В большом городе нас обманут, а могут и побить или при-
писать преступления, в которых мы неповинны. Мы хотим по-
лучить деньги сейчас.
— Ладно. Вот все, что у меня есть.
Дарелл отдал толстяку последние пятьдесят долларов. В су-
мерках было заметно, как единственный глаз у того загорелся
от жадности. Он выхватил у Дарелла деньги. Женщина что-то
крикнула, протестуя, да и араб начал спорить, но толстяк вне-
запно набросился на женщину и стал ее колотить, а араб опа-
сливо попятился назад, скрывшись за грузовиком.
Через несколько минут они все-таки выехали.
«Странно, — думал Дарелл, — что молодчики Хар-Бюри не
отправились в погоню».
Они ехали лунной ночью по узкой и ненадежной дороге че-
рез вонючие соляные болота. Дарелл следил за направлением
движения. Курс держали на запад, к железной дороге и шоссе,
по которым он сможет вернуться в Тегеран. Сидя на каких-то
грязных ящиках из-под автомобильных моторов, он разгляды-
вал пустынные земли, проносившиеся мимо. Езда была утоми-
тельной. Почти всю дорогу мотор завывал на нижних пере-
дачах под равномерный топот копыт привязанных к борту
верблюдов. Они миновали еще один оазис. Затем дорога по-
шла в гору и вскоре свернула на север. К рассвету появились
очертания безжизненных холмов слева и глиняная стена спра-
ва. Группа тамарисков росла рядом с обнесенной забором де-
ревней, сохранившейся, по-видимому, в первозданном виде со
времен ассирийцев.
372
Остановив машину, араб с толстяком-спустились на землю.
Женщина вперевалочку зашагала между темными грязными ла-
чугами. Наступило самое холодное предрассветное время.
— Сэр, Аллах велит нам сделать остановку, чтобы отдохнуть
самим и дать передышку верблюдам.
— Я заплачу вдвойне, если мы сейчас же снова тронемся в
путь.
— Невозможно, сэр. Мы должны здесь переждать день.
— Чего вы боитесь? — спросил Дарелл.
Мужчина завращал своим единственным глазом.
— Мы мирные торговцы. Мы не боимся честных людей.
Они направились в глинобитную деревню. Дарелл спустил-
ся вниз и обошел вокруг кабины. Ключей зажигания не было,
но соединить провода напрямую для него не проблема. Послы-
шалось кукареканье тощих петухов, приветствующих восходя-
щее солнце. В воздухе витал запах дыма от костра. Далеко ли
еще до шоссе? Он предполагал, что миль тридцать — сорок. В
центре лепившихся друг к другу грязных лачуг он заметил ка-
раван-сарай, треугольное сооружение с внутренним двориком,
который заполняли спящие чуть ли не вповалку люди, верблю-
ды, козы и ослы. Подойдя, он заглянул туда и остановился у
входа. Возившиеся у очага женщины мельком взглянули на него
и сразу же отвели глаза. Среди животных во внутреннем дво-
рике нелепо торчал современный грузовик иранской армии.
Водителя или кого-нибудь из команды видно не было — веро-
ятно; они занимали здесь лучшие помещения. Дарелл шагнул
назад, чтобы не оставаться на виду, и увидел толстого перса, с
поразительной скоростью мчащегося назад к грузовику. Араб
несся впереди него, а женщина уже отвязала верблюдов. «Они
до смерти напуганы, раз решились бросить верблюдов», — по-,
думал Дарелл. И побежал назад к деревенским воротам.
Он едва не опоздал. Одноглазый уже завел мотор, а женщи-
на и араб взгромоздились на ящики со старыми запчастями в
кузове. Дарелл подбежал к кабине со стороны водителя, вско-
чил на подножку и вырвал ключи. Мотор заглох. Толстяк заши-
пел и потянулся за ножом. Его лицо побурело.
— Вы меня покидаете? — невозмутимо спросил Дарелл.
— Мы должны ехать.
— Потому что здесь военные?
— Нам нужно спешить.
— Что у вас под этим барахлом в кузове?
— Ничего! Железный лом — и все, сэр.
— Проверим.
373
Дарелл опустил ключ зажигания в карман и направился к
заднему борту машины. Араб и женщина уже вылезли из кузо-
ва. Дарелл начал раскидывать груду ржавых запчастей. Женщи-
на принялась громко кричать и стенать, в руках у араба блеснул
нож. Но толстяк улыбнулся и широко развел пухлыми руками.
— Вы должны понять нас, сэр. Мы люди бедные, у нас нет
земли, богатые нас считают рабами, а возможность заработать
немного денег выпадает нечасто.
Мелькнул бледно-голубой цвет, и Дарелл так рванул ящик, что
тот рухнул в пыль. Платье. Оно было сильно скомкано и заляпа-
но оружейной смазкой. Под ним лежали полдюжины новеньких
винтовок М-3, находившихся на вооружении армии США. Навер-
няка краденый,- незаконный, контрабандный товар. Но Дарелла
интересовало не столько оружие, сколько бледно-голубой шелк,
который он держал в руках. Он чувствовал себя так, будто кто-то
ударил его ногой под дых.
Это было Танино платье, в котором он ее видел в последний
раз. В его голосе сквозила угроза.
— Откуда это у вас? Где девушка?
Щеки толстого фарси задрожали. Женщина запричитала, по-
ливая двух своих мужчин потоком брани. Араб двинулся вперед
забавной семенящей походкой. Позади него всходило громадное
солнце, просвечивая сквозь тамариски, росшие вокруг деревни.
— Где она? — снова спросил Дарелл, вылезая из кузова.
— Мы ничего не знаем, сэр. Пожалуйста, отдайте ключи от
моего грузовика.
— Вы бежите от военных?
— Солдаты — жестокие люди. Они нас в живых не оставят.
— И я не оставлю, — мрачно произнес Дарелл.
Он направился к воротам. Араб издал гортанный звук и мет-
нулся к нему с ножом. Дарелл обернулся, отразил удар левой
рукой и двинул кулаком худому по уху. Что-то сильно ударило
его сзади по голове, и он зашатался, оборачиваясь. Толстяк дер-
жал в руке камень и уже замахнулся, чтобы вновь нанести удар.
Дарелл ударил его коленом в пах, услышал визг, словно резали
свинью, и в этот момент почувствовал, что в спину впились
чьи-то ногти — женщина не осталась в стороне. Араб двигался
по кругу, сверкая ножом. Дрались молча. В деревне, по-види-
мому, никто ничего не замечал. Красноватый солнечный свет
лился сквозь тамариски. Дарелл не хотел пользоваться револь-
вером. Это повлекло б>1 слишком много расспросов местных
властей, задержки, всевозможные осложнения. Противники за-
метили его колебание. Они навалились на него все вместе, двое
374
мужчин и женщйна, и заставили отступить в тень деревенского
забора.'У всех были ножи на изготовку. В душе Дарелла заки-
пала ярость. Сколько же его коллег, которых он знал, встре-
тили такую же отталкивающую грязную смерть? Очень многие
агенты отдела «К» погибли вот так, на пустынных улицах или в
темных закоулках, вдалеке от всего родного и привычного. Что-
то теплое побежало по щеке. Это толстяк камнем поранил его
до крови. Дарелл глубоко вздохнул — и внезапно кинулся на
худого араба.
Мужчина сдавленно вскрикнул и попробовал увернуться, вы-
ставив нож. Дарелл нанес удар в горло, не стал смотреть, как
он падает, и повернулся к толстяку. Другое лезвие мелькнуло у
его глаз. Дарелл крепко вмазал в выпирающий живот, услышал,
как из толстяка, булькая, выходит воздух, и успел увернуться от
подскочившей женщины. Из-под ноги выскользнул камень. Он
потерял равновесие и ударился плечом о грязную стену, ему
послышался безумный гогот контрабандиста. Голова раскалы-
валась от боли, и Сэм, зашатавшись, упал на колени, задыха-
ясь под вонючим жирным телом. Он пытался выскользнуть, но
тяжелая масса пригвождала его к земле. Его окружила тьма. Он
слышал крики, стоны, треск оружейных выстрелов. Свой ре-
вольвер тридцать восьмого калибра он сейчас не смог бы выта-
щить из-за пояса. Сверху на нем корчилась груда тел. Дарелл
выругался, с усилием приподнялся и сбросил с себя весь этот
вес. Потом была яркая вспышка света — и все кончилось, ис-
чезнув в быстрых волнах безмолвного.забытья.
— Дарелл? — произнес кто-то.
И затем:
— Вы меня слышите, сэр?
Сэм открыл глаза и увидел обеспокоенное молодое лицо,
темные усы, сверкнувшие во внезапной улыбке зубы. Потом
сел. Он все еще валялся в пыли под деревенским забором. До-
тянувшись до своего револьвера, Дарелл убедился, что тот еще
при нем. Он достал его, ни о чем больше не беспокоясь. Еще
повезло, что остался жив. Вполне могли и убить.
Но тут его зрение прояснилось.
— Здравствуй, Ханух, — сказал он.
— Вы в порядке, сэр? — спросил иранец.
— Полагаю, да.
— На руке у вас скверная рана. И кто-то использовал вашу
голову вместо жернова. Но можно сказать, вы легко отделались.
375
— Спасибо, — поблагодарил Дарелл. — Откуда ты взялся?
— Перелез через стену. Мошенники смылись. Я так и думал,
что вы отправитесь этим путем — через Дашт-и-Кавир. Мое
предположение оказалось верным. Но еще ми нута-другая...
Дарелл кивнул.
— Где Айк Сепах и Билл?
Лицо молодого человека потемнело от горя.
— Они мертвы, сэр.
Дарелл минуту помолчал, затем с трудом поднялся на ноги.
— Пойдем отсюда.
Глава 6
На грязном деревенском заборе солнце рисовало узоры из
яркого белого света и черных теней. Ханух ловко вскрыл тю-
бик с антисептической мазью и нанес ее на раненую руку, за-
тем встряхнул чистый носовой платок и быстро и аккуратно
начал перевязывать рану. Вдруг пальцы Хануха задрожали, и
Дареллу пришлось самому заканчивать перевязку, пока молодой
иранец, борясь с подступившими слезами, кусал губы и бормо-
тал извинения..
— Сепах был моим лучшим другом, — говорил Ханух. — Ему
повезло. Его застрелили убийцы Хар-Бюри. Адаму Биллу повез-
ло меньше. Они долго его допрашивали.
— Как ты узнал об этом?
— Я наблюдал. Из укрытия. Им удалось перехитрить нас
после того, как вы покинули развалины. Одна группа уехала —
это были китайцы, — а мы продолжали прятаться. Я вышел на
разведку, и, пока меня не было, они взяли Айка и Билла. Я ни-
чем не мог помочь. .Их было слишком много. Айк сопротив-
лялся, и его сразу застрелили. А Билла пытали.
—. Как ты думаешь, что они от него хотели?
— Карту, которую он отдал вам, сэр.
— Разве ты это заметил?
— Да, сэр. Они сделают все, чтобы заполучить ее, все, что-
бы не дать вам привезти ее в Тегеран и раскрыть штаб-квар-
тиру Хар-Бюри. Прошлой ночью я поехал через пустыню в на-
дежде встретиться с вами. Я угнал грузовик у людей Хар-Бюри
после того, как Билл умер.
Ханух поджал губы.
— Вы должны отдать мне эту карту, Дарелл.
— Я об этом подумаю, — ответил тот.
376
— Сэр, вы мне не доверяете?
— В последнее время я никому не доверяю.
— Я понимаю, но уверяю вас...
— Пойдем, Ханух. Нам надо идти.
В темных глазах Хануха на мгновение сверкнула обида, но
затем он выпрямился и взглянул на деревенские ворота. Две
женщины в черных платьях и покрывалах шли из деревни, ведя
в поводу ослов. Женщины даже не глядели в их сторону, слов-
но они не существовали или были невидимыми. В жарком воз-
духе запах древесного угля висел, а вонь экскрементов и мочи
была настолько плотна, что могла бы послужить опорой глиня-
ному деревенскому забору. Женщины столпились около водо-
ема. Если они знали о контрабандистах и их грузовике или о
схватке неподалеку от ворот, то не подавали виду.
«Рено» исчез. Как и его толстый владелец, и контрабандные
винтовки. Ханух с Дареллом направились по узким улочкам к
зданию караван-сарая. Никто не пытался их остановить. У глав-
ного входа криво висел пыльный плакат с рекламой «кока-
колы» и стоял бензиновый насос. Армейский грузовик был при-
паркован здесь же и казался неуместным среди верблюдов, коз
и ослов. Так же как и Ханух в своей военной форме.
Курды, сидевшие на корточках вокруг костра, прервали тра-
пезу и не отрываясь смотрели на Хануха, пробиравшегося мимо
них к грузовику.
Иранец остановился.
— Новая неприятность.
Дарелл это тоже заметил.
— Ты оставил капот открытым?
— Нет, конечно же нет.
Ханух негромко выругался на фарси и прыгнул в кабину.
Когда он начал проверять зажигание и стартер, из мотора по-
слышались лишь безжизненные щелчки. Дарелл обошел маши-
ну кругом, открыл капот и взглянул на двигатель.
— Исчез распределитель зажигания, — констатировал он.
Ханух выпрыгнул из кабины. Его темное лицо вспыхнуло от
злости. Он подошел к курдам и стал быстро говорить на их язы-
ке. Дарелл заметил, что все путники в караван-сарае исподтиш-
ка наблюдают за ними. Они явно забавлялись происходящим.
Большинство было настроено враждебно.
— Они говорят, что ничего не знают и ничего не видели, —
мрачно буркнул Ханух.
— Предложи им деньги.
— Это против наших принципов...
377
— Как далеко до шоссе?
— Если мы пойдем пешком, то можем попасть в засаду.
— Поэтому лучше заплати им.
Главным у курдов был высокий бородатый мужчина, держав-
шийся с большим достоинством. Он взял деньги, протянутые
Ханухом, и заговорил с соплеменниками. Дарелл, не понимая
языка, уловил вопросительные интонации. Под конец курд по-
жал плечами и повернулся к Хануху, который все это время сер-
дито слушал, мрачнея прямо на глазах.
— Он говорит, что распределитель зажигания взял араб. Ког-
да этот курд спросил у него, почему тот трогает казенное иму-
щество, араб ответил, что это я его послал. Безнадежно. Они его
выбросили где-нибудь в пустыне, в нескольких милях отсюда.
А другого распределителя нам сейчас не достать. Итак, придет-
ся идти пешком.
— Не обязательно. — Дарелл глянул в сторону высокого кур-
да. — Попроси его помочь нам. Мы хорошо заплатим.
— Вы сможете ехать на верблюде или осле?
— В любом случае это лучше, чем идти пешком.
— Хорошо. Но ваша рана требует ухода. Вы неважно выгля-
дите, мистер Дарелл. — Ханух колебался. — Вы не хотите де-
литься со мной информацией, но ведь мы союзники, верно?
Дело уладилось быстро. Из-за жары курды оставались здесь
до вечера. Ханух договорился о комнате в караван-сарае. Надо
было отдохнуть и выработать план действий.
Армейский грузовик лишился всех съемных частей, но ото-
брать их у молчаливых людей, облюбовавших внутренний дво-
рик, было невозможно. Горячий ветер поднимал с выжженной
земли серую пыль и песок, так что Дарелл рад был подняться
в комнату, раздобытую Ханухом. Аптечка первой помощи из
армейского грузовика оказалась нетронутой, и иранец смог по-
лучше его перевязать. Дарелл чувствовал себя усталым и разо-
чарованным. Веки слипались, голова болела. Ханух обещал по-
караулить, пока они будут здесь. Больше делать было нечего.
Таня исчезла надолго. Дарелл растянулся на соломенном* мат-
раце. Он постарался откинуть тяжелые мысли, одолевавшие
его. И через какое-то время заснул.
Сэма разбудили глухие удары и шарканье ног, доносившие-
ся снаружи. Он обливался липким потом. Кто-то крикнул, и он
инстинктивно скатился с узкой койки на грязный пол и выхва-
тил из-за пояса револьвер. Старая дощатая дверь распахнулась
378
внутрь, и в нее клубком ввалились сразу несколько мужчин.
Трое напали на отчаянно сопротивлявшегося Хануха. В полу-
тьме блеснул нож. Где-то треснуло стекло. Дарелл откатился в
сторону, и как раз в это время что-то шлепнулось на койку, где
он только что спал. Сэм ринулся в самую гущу, нанося удары
направо и налево. Один из нападавших завизжал, схватился за
ушибленное место и, шатаясь, убрался прочь. Вдруг закричал
Ханух. Дарелл выхватил револьвер. Хануху приходилось туго.
Дарелл оттолкнул какого-то худого парня в сторону и вмазал
револьвером в чье-то бородатое лицо. Брызнула кровь. Дарелл
почувствовал, что у него пытаются вырвать револьвер из рук, и
спустил курок.
Эффект оказался ошеломляющим. В маленькой комнате еще
долго не смолкало эхо прогремевшего выстрела.
Трое мужчин бросились вон. Ханух стоял на четвереньках и
тряс головой^ Его холеные усы пропитались кровью, хлеставшей
из носа.
— Они напали внезапно...
— Кто они?
— Убийцы, работающие на Хар-Бюри. Это была первая атака,
-г- Но мы же ее отбили.
— На этом они не остановятся. Нас не выпустят отсюда.
— Где курды?
— Уехали без нас. Возможно, им заплатили больше. Я преду-
преждал, что деньги здесь бесполезны.
Дарелл подошел к дверям и выглянул в сводчатый коридор.
Внутренний двор, еще недавно кишевший народом, совершен-
но обезлюдел. Он кликнул хозяина, но никто не отозвался.
Нападавшие скрылись в вечерних сумерках, но он хотел удос-
товериться, нет ли их где-нибудь поблизости. Дарелл вытер с
лица пот и грязь, заставляя себя не думать о холодном осве-
жающем душе.
— Нельзя здесь больше задерживаться, — сказал он Хануху, —
пора уходить. Если потребуется, пойдем до Тегерана пешком.
Сэм пересек внутренний двор и остановился у брошенного
армейского грузовика. Сейчас машина выглядела так, будто ее
обглодала саранча. Покрышки были сняты, исчез брезентовый
верх, сиденья из кабины, солнцезащитный щиток, баки для
воды, деревянные полки, панель приборов и проводка — рас-
тащили все. Дарелл пошевелил ногой золу, оставшуюся от ко-
стра. Некоторые угольки еще тлели. Он посмотрел на небо.
Всходила луна. Где-то неподалеку выла собака,
— Нужно запастись водой и пищей, — сказал Дарелл.
379
— Можно поискать на кухне.
Они нашли немного холодного риса и несколько кусков ба-
ранины. С помощью ручного насоса накачали мутноватой воды,
которой наполнили глиняный горшок, обмотав его веревкой и
сделав веревочные петли, чтобы удобно было нести. В пустой
кухне стояла тишина. Ханух был бледен. Он смыл кровь с лица
и усов.
— Мы здесь В ловушке, мистер Дарелл.
— Сюда постоянно кто-то приезжает, а кто-то уезжает, так
ведь?
— Только торговцы с караванами.
— Ладно, пойдем посмотрим.
На улицах все было спокойно. Глиняные дома жались друг
к другу, отбрасывая тень на дорогу. Дарелл с Ханухом дошли до
деревенских ворот, никого не заметив. На западе, в пустыне,
догорали последние лучи заката. Холмы выглядели суровыми и
безжизненными. Едва заметная тропинка, оставленная карава-
нами, редкими грузовиками, ослиными и верблюжьими копы-
тами, и была дорогой домой. Опять становилось холодно. Да-
релла знобило. Он повернулся к Хануху.
— Интересно, куда делись те трое, что на нас напали?
— Их спрятали деревенские жители. Многие симпатизиру-
ют Хар-Бюри. Другие подчиняются ему из страха.
— Но ведь убийцы как-то сюда добрались?
— Я не понимаю, что вы имеете в виду...
— Их послали задержать нас. Они деревни не покидали. Зна-
чит, где-то здесь то, на чем они собираются отсюда уехать.
Глаза Хануха сверкнули.
— Действительно. Машина, может быть, даже джип.
— Пойдем поищем. Предпочитаю выступать в роли охотни-
ка, а не затравленного зверя.
Дарелл направился назад к караван-сараю. Там все еще не
было ни души. В сводчатом коридоре он нашел керосиновую
лампу, снял ее, зажег оставшимися спичками и стал вниматель-
но разглядывать пол. Он был уверен, что ранил одного боевика
. своим выстрелом, и теперь искал этому подтверждение. Обна-
ружив несколько капель крови почти под ногами, пошел по ним
в дальнюю часть гостиницы. Миновав кухню, Дарелл с Хану-
хом подошли к неприметной двери. Прямо над железным за-
пором виднелся кровавый отпечаток ладони. Дарелл прислу-
шался, но за дверью не раздалось ни звука. Он резко толкнул
дверь и влетел внутрь с револьвером на изготовку. В темноте
перед ним оказались- земляные ступени, ведущие рниз. Не те-
380
ряя ни минуты, Дарелл спустился туда в сопровождении Хану-
ха, держа лампу как можно дальше от себя.
Послышались женские причитания и напуганный голос хо-
зяина. Сэм и Ханух находились в подвальном хранилище, и,
кроме владельца гостиницы с женой, здесь, видимо, никого не
было.
— Куда делись хашишимы? — сердито спросил Ханух.
Хозяин-индус трясся от страха.
— Сахиб, я беден, но честен, у меня только жена, а детей
нет, мы одни во всем мире, мы изо всех сил боремся за суще-
ствование...
— Заткнись.
Подвал был пуст. Другая дверь привела их к новым грязным
ступеням. Они оказались в соседнем доме. В единственном круг-
лом помещении с дырой для дыма в старомодной крыше тоже
никого не было. Но Дарелл заметил на полу пятна крови.
—	Ханух, я чувствую запах бензина.
—	А я нет, сэр.
—	Пошли.
Они обнаружили джип за домом, под навесом из пальмовых
листьев. На них яростно залаяла собака, но Ханух отогнал ее
прочь. Следы нападавших здесь терялись. «Вероятно, — поду-
мал Дарелл, — один из них ранен серьезно, и остальные пере-
несли его туда, где ему смогут оказать помощь». Он быстро ос-
мотрел джип, нашел открытую канистру с бензином, которая
выдала ему присутствие машины, и принялся соединять провода
зажигания. Через несколько минут мотор взревел.
— Все американцы — толковые автомеханики, — осклабил-
ся Ханух.
— Такой уж у нас стиль жизни, — пояснил Дарелл.
Джип был старый и ржавый, и вторая скорость у него не вклю-
чалась, но он с ревом вывез их за ворота деревни. Через несколь-
ко минут оазис скрылся из виду за бугристыми безлюдными хол-
мами. Ярко светила луна. Они придерживались дороги, которая
вела на северо-запад, к краю пустыни и к шоссе на Тегеран.
Дарелл Вел машину, воюя с упрямым рычагом переключения
скоростей. Он не осмелился включить фары и доверился лун-
ному свету. Ландшафт начал меняться после первых же миль.
Появился низкорослый кустарник, по обеим сторонам холмы
вздымались все выше. Ханух постоянно оглядывался, но пого-
ни не было.
381
— Они будут ждать нас впереди, — предсказал иранец.
— Откуда они узнают, что мы сбежали из деревни?
— Узнают, — мрачно пообещал Ханух.
— Когда ты разговаривал с деревенскими жителями и с людь-
ми из каравана, кто-нибудь упоминал про Таню?
— Нет.
— Никто ее не видел?
— Никто в этом не признался. Думаете, она опять у них?
— Нет, я так не думаю, — решил Дарелл.
— Это чудо, — сказал Ханух,— что человеческое существо
наконец побывало на Луне.
— Мираж, — проронил Дарелл. — Хар-Бюри в самом деле
такой опасный политик, как все считают?
— Более чем опасный. Мой шеф, полковник Сааджади, ут-
верждает, что в управлении разведки он числится объектом
номер один. В качестве своих орудий он использует кого угод-
но. Играет на жадности бедных и страхе богатых. Мы давно
охотимся за ним. И только вы знаете, где его можно найти.
Дарелл ничего не ответил.
— Дайте мне, пожалуйста, карту, — попросил Ханух.
— Я ее уничтожил.
— Тогда расскажите, где его можно отыскать.
— Хорошо. Но только когда доберемся до Тегерана. Не
раньше.
— Может, мы никогда туда не доберемся.
— Тогда тебе все равно мой сведения не пригодятся, — за-
метил Дарелл.
— Почему вы мне не доверяете? — обиделся Ханух.
— Издержки профессии.
Дорога вилась по неровным каменным холмам. То и дело они
проезжали по краю отвесных ущелий. Зябкую ночь прорезал
оглушительный рев работающего двигателя. Любой, кто поджи-
дал бы их в нескольких милях отсюда, мог задолго узнать об их
приближении и подготовиться к теплой встрече. «Но ничего не
поделаешь, — решил Дарелл. — Таковы правила игры».
По его оценкам, они уже проехали половину дороги до шос-
се, когда джип вдруг резко затормозил. Тормоза были неисправ-
ны, и автомобиль соскользнул на обочину, остановившись поч-
ти у самого края обрыва. Ханух уже собрался протестовать, но
в этот момент увидел следы покрышек, уходящие за край ска-
лы. Дарелл рассоединил провода зажигания, и мотор заглох.
382
— Будь осторожен, — прошептал Ханух.
Среди холмов царило спокойствие; слышны были вздохи вет-
ра в кустарнике и отдаленный гул самолета, который напоми-
нал о существовании цивилизации. Дарелл ощутил запах тлею-
щего дерева. Он вышел из джипа, подошел к краю дороги и
посмотрел вниз в узкую долину. Неожиданно для себя он уви-
дел мерцание воды. Рядом в лунном свете вырисовывались об-
ломки грузовика.
«Рено» контрабандистов.
Ханух пребывал в нерешительности.
— Мне кажется, это ловушка.
— Но я должен задать несколько вопросов — если там, ко-
нечно, есть кто-то живой.
Он шагнул через край глубокого оврага и стал спускаться по
борозде, пропаханной летевшим вниз грузовиком. Запах дыма
усилился. Журчание ручья показалось удивительно чуждым пос-
ле сухих пустынных ветров. Часть груза — старые запчасти для
автомобилей — разлетелись по ручью. Но ящиков с винтовка-
ми видно не было. Он услышал тонкий голос перса и рыдаю-
щий — его женщины. Дарелла заинтересовало, куда делся араб,
и он тут же его увидел — неподвижно лежащим неподалеку.
Компаньоны даже не потрудились похоронить его. Видимо, он
погиб, когда грузовик свалился вниз.
На берегу ручья горел небольшой костер, к нему жались
перс с женщиной. Женщина сидела на корточках, раскачива-
ясь взад-вперед и придерживая сломанную руку. Ее муж, во-
оружившись лопатой, усердно копал каменистую почву. Здесь
же стояли ящики с винтовками. Толстяк непрерывно изливал
потоки недовольства на раненую женщину.
— А вот и мы, — провозгласил Дарелл, возникая перед ними.
Перс в смятении потянулся за оружием. Потом осознал, что
это Дарелл и Ханух, и оцепенел. Женщина завизжала, но вдруг
умолкла, словно ей сдавили горло.
— А, мой американский друг! — заулыбался неудачливый
контрабандист и умиротворяюще развел руки. — Аллах уже на-
казал меня. Разве к этому можно что-то добавить, дорогой сэр?
Ханух ногой отшвырнул оружие перса в сторону. Дарелл по-
нял, что тот пытался зарыть в землю контрабандные винтовки.
— Что с вами произошло? — спросил он.
— Бандиты! Убийцы! Иностранцы! — завопила женщина.
— Успокойся, любовь моя, — остановил ее супруг. — Неуже-
ли тебе не достаточно неприятностей, свалившихся на наши
головы?
383
Дарелл понял, что обличительная речь была предназначена
не для них.
— Кто были эти иностранцы?
— Аллах их знает. Они поджидали на дороге, их было мно-
го, много иностранцев, Аллах мне свидетель. Я всего лишь бед-
ный торговец, который пытается свести концы с концами.
— Они не ограбили вас, — заметил Ханух.
— Только потому, что мой несчастный водитель запанико-
вал и съехал с дороги. Аллах наказал его. Бандиты не стали
больше нас преследовать. Мы здесь пробыли ночь и день. —
Мужчина расплылся в улыбке. — Я о вас беспокоился, сэр.
— Ну конечно, — согласился Дарелл. — Бандиты случайно
не были китайцами?
— Да, да! А как вы узнали? — Единственный глаз перса ши-
роко раскрылся. — О, вы, американцы, такие умные!
— Ta-По? — спросил Ханух.
— Возможно.
— А девушка? Мисс Таня?
Мужчина вдруг как язык проглотил. Он ничего не видел. Он
ничего не знает. Он клялся в этом всеми своими надеждами на
райское блаженство.
— Но ее платье было в вашем грузовике, — занервничал
Ханух. — Здесь опасно, Дарелл. Нужно убираться отсюда. По-
звольте мне самому с ним поговорить.
Сэм кивнул.
— В любом случае я ему должен за те удары по голове.
Перс на корточках стал пятиться назад, пока не оказался
наполовину в ручье. Женщина смеялась над ним. Ханух при-
волок его назад к огню и занес его руку над пламенем.
— Ты нам расскажешь про девушку, про то, как она очути-
лась в вашем грузовике и что с ней случилось. Может, ты ее -
продал китайцам?
— Нет, нет, к тому времени она исчезла!
— А, так ты про нее знаешь?
— Да. Отпустите, пожалуйста. Я очень чувствителен к боли.
— Я пока тебе ничего еще не повредил.
— Она была необычная девушка, сэр. Тоже иностранка. Что
все вы, иностранцы, делаете в моей стране?
— Я тоже иностранец? — спросил Ханух.
— Нет, сэр. Я не вас имел в виду, но...
— Расскажи нам о девушке, — прервал его Дарелл. — Где она?
— Я не знаю, клянусь! Она от меня убежала. Женщина по-
могла ей. Она ревновала. Девушка была очень красивая, но
384
очень странная. Не в своем уме. А моя женщина ее вознена-
видела. Может, Аллах ее наказал за то, что она помогла той
убежать! Останься девушка со мной, вы бы,4 джентльмены, были
удовлетворены.
— Куда она направилась?
— Я не знаю. Она просто исчезла. Я слышал в деревне, что
ее видели с курдами, торговцами с севера. Уверен, она скры-
лась среди них.
Дарелл вопросительно посмотрел на Хануха, и тот сказал:
— Курды нас все еще опережают. Но я думаю, он лжет.
— Возможно. Но здесь ее определенно нет.
— Тогда она у Та-По.
Дарелл вздохнул.
— Надеюсь, нет.
Они оставили перса с его женщиной у разбитого грузовика
и полезли вверх по крутому склону ущелья к своей машине.
Дарелл снова соединил провода зажигания, и мотор сразу ожил.
— Мне кажется, — сказал Ханух, — что эта дорога для нас
крайне опасна.
— Я согласен, — подтвердил Сэм. — Вскоре мы с нее свернем.
Впереди дорога ныряла вниз и пересекала невзрачную рав-
нину, чтобы привести к другим скалам. Слева были низкие сто-
ловые горы, и высокие горы — на севере. Оттуда дул ветер. Он
приносил с собой запах соляных болот, и Ханух посоветовал
придерживаться северного направления. Где-то вдалеке в лун-
ном свете тускло поблескивали огоньки.
+ Может, это Хаджибад, — предположил Ханух. — Он как
раз у железной дороги.
Дорога снова полезла вверЯ. Дарелл ощутил растущее напря-
жение. Огоньки исчезли. Им еще ехать много миль, а джип еле
полз. Дорога займет по крайней мере три часа, если джипу удаст-
ся взобраться на эту высокую гряду. У Дарелла появилось чув-
ство, что за ними наблюдают. Но вокруг был только пустынный
ландшафт. Он подумал о Та-По, охотящемся на девушку. Та-По
и мятежник Хар-Бюри, должно быть, объединились. Он спро-
сил себя, так ли уж Таня беззащитна. Она проявила удивитель-
ные способности к выживанию на этой первобытной земле.
— Сейчас на север, сэр, — сказал Ханух. — Ближайшая же-
лезнодорожная станция — Аб-е-Гарм. Часть пути будет ужасна,
но мы должны как можно скорее выбраться к трансиранской
железной дороге. Это лучшая возможность.
13 Э. Эроне «Школа шпионов>
385
— Далеко до Аб-е-Гарм?
— Двадцать — тридцать миль.
— И нет проторенной дороги?
— Нет, сэр.
— Может, джип туда и доедет, но управлять им — все равно
что размахивать флагом, машина почти не слушается руля, тор-
мозов считай, что нет.
Дарелла начало беспокоить, а хватит ли им горючего. Индика-
тор не работал, и он остановил машину, чтобы погрузить в бак
хворостинку. Вынул он ее почти сухую. Бензина оставалось мень-
ше галлона. Дарелл порылся за задними сиденьями в поисках за-
пасных канистр. Там не было ни одной. Он сдернул поношенные
и засаленные сиденья и обнаружил две плоские канистры. Уди-
вительно, что они не попались на глаза ворам. Дарелл вынул
канистры, и при этом они приятно булькнули. На мгновение он
испугался, что в них может оказаться вода, отвинтил одну крыш-
ку и принюхался. От облегчения у него задрожали руки. Тороп-
ливо опрокинув канистру в бак, он вернулся в машину.
Спустя десять минут Сэм опять нажал на тормоза и сказал:
— Нам лучше свернуть прямо сейчас.
Они уже были наверху, на высоте примерно 6000 футов. Ночь
выдалась очень холодной. Хануха, сидевшего рядом с Дареллом,
била крупная дрожь. В каменных скалах болезненно отзывалось
покашливание мотора. По бесплодной земле метались зловещие
черные тени. Дарелл огляделся. Направо ехать было нельзя:
практически вертикальная скала. Слева — обрыв, а внизу до
самого горизонта простиралась залитая лунным светом солон-
чаковая низина. Заходящая луна окрасилась алым.
— Посмотри вверх, Ханух. Ты их видишь?
— Нет, сэр.
— Лунный отблеск на стекле. На ветровом.
У Хануха перехватило дыхание.
— Да, сэр. Похоже на машину разведки. Может, Хар-Бюри?
— Или Ta-По. Что в лоб, что по лбу. Любой будет счастлив
убить нас, лишь бы я не попал в Тегеран.
— Они едут сюда, — напряженно выдавил Ханух. — Они нас
заметили.
Неприятельская машина осторожно ползла по затененной
теснине, смахивая на противного таракана. Она до отказа была
набита людьми. Торчащие вверх ружья напоминали иглы още-
тинившегося дикобраза. Дарелл включил задний ход. Джип виз-
гливо выразил свое неудовольствие; но затем покатился назад.
— Их можно объехать? — спросил Дарелл.
386
— Мы не уйдем от них, если поедем обратно.
— Я не об этом. Объехать их можно?
Ханух в задумчивости пожевал свой ус.
— Можем попытаться через соляные болота. Но нужно ехать
быстро. — Он печально улыбнулся. — Это шанс. Хотя можно
увязнуть в трясине.
— Они тяжелее нас. И застрянут первыми.
— Это очень опасно, мистер Дарелл.
— Не опаснее тех мордоворотов, которые к нам прибли-
жаются.
Когда они катились вниз по склону к соляным болотам, над
головами просвистела пуля. Земля внизу казалась достаточно
твердой, но Ханух объяснил, что это только корка поверх ко-
варной трясины. Дарелл выжимал из машины все, что мог.
Джип перескочил на третью скорость’ и поскакал вперед, скре-
жеща и раскачиваясь. Другая пуля ударилась о заднюю часть
машины с громким «дзинь». Ханух нырнул вниз. Руль жил своей
собственной жизнью, сопротивляясь попыткам Дарелла им ов-
ладеть. Сэм напрягал все силы, чтобы его удерживать. Нужно
было прорваться из теснины в болота. Край луны был еле ви-
ден над холмами. Через несколько минут станет совсем темно.
Дарелл еще сильнее нажал на газ.
Машина преследователей их нагоняла. Ханух выкрикивал
команды:
— Влево, сэр. Теперь вправо. Быстрее!
Соляная топь окружила их и, казалось, стремилась погло-
тить. Левое колесо вдруг внезапно стало погружаться, прокру-
чиваясь, завывая и разбрасывая брызги. Их тряхнуло; они вы-
рвались и понеслись дальше. Ханух приподнялся, не заботясь
больше о возможных выстрелах, и прильнул к ветровому стек-
лу, чтобы лучше видеть местность. Он хорошо знал эти солон-
чаки. Губы его вытянулись в невеселой усмешке.
— Сейчас немного влево. Так. Держите, держите. Сейчас
опять вправо. Резче! Поворот на девяносто градусов!
Машина преследователей*все еще их нагоняла. Она уже въе-
хала в болота, ориентируясь по глубоким колеям, оставленным
джипом. Снова проломилась корка. Они резко остановились.
Дарелл вел машину на пределе ее возможностей. Джип засто-
нал и вырвался из трясины.
— Видите открытое пространство, — с трудом выдавил Ха-
нух, — езжайте туда. Это наш последний шанс.
Сердце солончака обманчиво казалось гладким и твердым.
Дарелл направил машину туда. Луна внезапно скрылась за го-
387
рами на западе. Они оказались в кромешной тьме. Дареллу ос-
тавалось вслепую вести джип по курсу, который он наметил.
Когда они выехали на открытое пространство, звук из-под
колес изменился. Планы преследователей, очевидно, измени-
лись. Они прекратили огонь — считали, что возьмут их живьем.
Передние колеса ушли вниз, и машина накренилась. Какое-
то время, когда уже защемило сердце, они буквально борозди-
ли песчаное море. Ханух застонал. Вдруг передние колеса по-
шли вверх, и они снова выбрались на более твердую почву.
Дарелл воевал с мотором. Колючий кустарник хлестнул по вет-
ровому стеклу, потом еще раз. Сэм обернулся. Ханух сделал то
же самое и в восторге воскликнул:
— Сработало!
Разведмашина оказалась слишком тяжелой, чтобы ее могла
выдержать тонкая корка.‘Она завалилась на бок, и ее затяги-
вал водоворот цз песка и прорвавшейся на поверхность мут-
ной воды. Она погружалась быстро, и бандиты поспешно по-
кидали ее, чтобы спастись.
Вдогонку Дареллу и Хануху раздался лишь один бессильный
выстрел. Пуля просвистела у них над головами, не причинив
никакого вреда. Затем местность пошла вверх, и они выбрались
из болота, оставив там преследователей.
Ханух откинулся на сиденье и трясущимися руками закрыл
лицо.
Когда они уже подъезжали к железнодорожной станции Аб-е-
Гарм, Ханух обратил внимание Дарелла на ряд небольших крате-
роо'бразных углублений невдалеке от древних руин.
— Это позор нашей страны. Люди живут в этих старых хра-
нилищах. В них немного прохладней днем, чуть теплее ночью.
Это скотские условия жизни; правительству следует придумать
что-нибудь более современное.
Дарелл остановил джип. Брезент хлопал на холодном ночном
ветру. В чернильно-черном небе танцевали звезды.
— Люди и сейчас находятся в этих норах?
— Конечно. Но зачем вы остановились?
— Я думаю, для нашего здоровья будет полезней, если мы
поменяемся с ними одеждой.
Сэм вышел из джипа, отыскал в кармане несколько медных
монеток, подошел к ближайшей дыре и' склонился над ней.
Одну за другой он бросил монетки в темноту. Последовала
долгая пауза. Затем показалась грубая лестница, а еще через
388
некоторое время бородатый заспанный старик с трудом вылез
наверх.
— Скажи ему, что мы хотим купить его одежду, — предло-
жил Дарелл. — Это нам поможет на железной дороге, если Та-
По и Хар-Бюри будут там нас выслеживать.
—	Они обязательно будут выслеживать.
—	А мы будем кочевниками, которые третьим классом едут
в Тегеран.
—	Он не продаст нам свою одежду, сэр.
—	Монеты привели его наверх. Несколько купюр помогут
расстаться с одеждой.
Сэм оказался прав. Состоялись длительные торги на непо-
нятном диалекте, Хануху пришлось столкнуться с затруднения-
ми, не слишком, правда, серьезными. Спустя некоторое время
старец-кочевник перегнулся через край дыры и прокричал что-
то вниз. Над лестницей показалась костлявая рука и швырнула
на песчаный край кучу лохмотьев. Кочевник забрал у Дарелла
деньги и исчез.
— Потом придется десять раз мыться, чтобы избавиться от
вшей, — тяжело вздохнул Ханух.
— Лучше быть вшивым, чем мертвым, — сказал Дарелл.
• Издалека до них донесся тоскливый гудок дизельного локо-
мотива и перестук колес по рельсам.
Глава 7
Когда утром они приехали в Тегеран, их шокировали обы-
денная городская суета и шум. Еще не наступила дневная жара,
и воздух был свеж. В синеве покоилась снежная вершина горы
Демувенд. Дарелл подвел Хануха к продуктовому ларьку и ку-
пил круглый иранский хлеб, дыню и две чашки ароматного кофе.
Ханух непрестанно почесывался. Когда они влились в заполнив-
шую тротуары толпу у железнодорожного вокзала, никто не об-
ратил внимания на их оборванный вид.
— Отправитесь в свое посольство? — спросил Ханух.
— Если смогу. В Тегеране не безопасней, чем в пустыне.
и Сейчас угроза для наших жизней только возросла.
Дарелл зашел позвонить в магазинчик на улице Фирдоуси,
заполненный миниатюрными поделками из слоновой кости,
неизбежными персидскими коврами, деревянными мозаичны-
ми шкатулками хатан, полотном, шкатулками из папье-маше,
изделиями из меди, раскрашенными вручную манускриптами,
389
Коранами и американскими иллюстрированными журналами.
Пока он пытался связаться с Ханниганом, Ханух стоял в две-
рях, разглядывая оживленную улицу. Над городом со стороны
аэропорта Мехрабад разносился рев самолетов компании «Иран
Эйр». Шли женщины из низших слоев, отказавшиеся от чад-
ры и по-западному эмансипированные, и все же закутанные до
пят в шали, которые оставляли на виду только пышные при-
чески, макияж и нейлоновые чулки. То и дело мимо проходи-
ли муллы, неодобрительно хмуря брови при виде нынешних
нововведений.
Рэйфа Ханнигана не было в офисе, который он занимал как
представитель секции «К» в тегеранском центре. Дарелл попро-
сил клерка соединить его по личному номеру. Телефон звонил
и звонил, но никто не брал трубку.
— Извините, сэр, но его нет.
— Тогда я оставлю сообщение. Все материалы для Дарелла
должны быть переданы с надежным посыльным в отель «Ройал
Тегеран» в течение часа. Конфиденциально. Посыльный обяза-
тельно должен быть надежным. Понимаете?
— Да, сэр. Для вас есть несколько сообщений, но это доста-
точно необычно...
z — Пожалуйста, постарайтесь связаться с Ханниганом.
Дарелл повесил трубку. Ханух также хотел сообщить о себе
в свое ведомство. Ворча и почесываясь, он зашел в телефонную
кабинку после Дарелла.
Они походили на нищих, и таксист покосился на них, явно
собираясь спровадить, пока Дарелл не одолжил у Хануха денег.
Обычная такса по городу составляла пятнадцать риалов, Сэм
предложил таксисту двадцать, что, в общем-то, не прибавило им
его расположения.
Они направились к роскошному зданию американского по-
сольства. В воротах стояла охрана из морских пехотинцев США.
На прилегающих улицах царило непривычное оживление. Во-
круг шаталось много подозрительных личностей, а в припарко-
ванных автомобилях скучали мужчины.
— Почему бы нам не заехать прямо во двор? — спросил
Ханух.
— Мы не успеем добраться даже до ворот, как нас изреше-
тят из пулемета.
— Полагаете, здесь окопались наши друзья?
— Уверен. Проверим советское посольство.
Ханух был шокирован.
— Советское? Солнце в пустыне лишило вас разума?
390
— У меня есть кое-какие идеи относительно Тани Успаной,
и только у русских я смогу их проверить.
— Я не могу вам этого позволить, сэр. Прошу прощения, но
я настаиваю, чтобы вы отправились со мной к полковнику Са-
аджади. Я должен сразу же отчитаться перед ним. В конце кон-
цов, Билл мертв, и мой друг Сепах тоже. У вас есть информация
о Хар-Бюри, за которой мы давным-давно охотимся. Как гость
нашего правительства в нашей стране, вы должны с нами со-
трудничать.
Дарелл посмотрел на молодого иранца. Ханух вдруг стал уг-
рюм и серьезен. Капюшон кочевника скрывал его пылающее
гневом и раздражением лицо.
— После того как я повидаюсь с Ханниганом. Хорошо?
— Нет, мы должны ехать немедленно.
— Позволь мне сначала забрать мою корреспонденцию. Мо-
жет, Ханниган тоже приедет в «Ройал Тегеран». Тогда многое
упростится. По крайней мере, давай проедем мимо советского
посольства и поглядим, нет ли и там против нас кордона.
Рука Хануха нырнула под одежду. Дарелл знал, что у него там
оружие. На мгновение в остановившемся на красный свет так-
си обстановка опасно накалилась. Но в конце концов Ханух
неохотно кивнул.
— Я даю вам час, Дарелл. После этого я обязан буду выпол-
нить мой долг.
У советского посольства было спокойнее, чем у американ-
ского. Сэм попросил водителя медленно проехать мимо ворот.
Там-сям поблизости прохаживались люди. Две тележки с моро-
женым занимали стратегическую позицию, перекрывая вход.
Они выглядели невинно, но Дарелл покачал головой.
— Поехали. Отель «Ройал Тегеран». •
— Какие дела могут быть там у отребья вроде вас? — про-
ворчал водитель. — Разве что задумали бросить туда парочку
бомб.
— Заткни рот и делай, что тебе говорят, — жестко отбрил его
Ханух. .
Его повелительный тон явно напугал водителя. Тот умолк
и направил машину к отелю — современной башне из туфа,
стекла, кафеля и резных тиковых панелей. Дарелл понимал,
что их наряды кочевников не вызовут в фешенебельном фойе
особых восторгов, и дал водителю сигнал остановиться у ма-
ленького кафе неподалеку, откуда можно было заметить при-
бытие посыльного. Ханух проголодался и потому заказал дук-
йогурт, разбавленный содовой. Дарелл от еды отказался.
391
— Вы понимаете, — любезным тоном твердил Ханух, — что
я должен взять вас под арест? Это мой долг.
— Понимаю.
— Лучше бы вы не сопротивлялись, даже если здесь появит-
ся сам Ханниган.
— Мне понятна твоя позиция.
— Я восхищаюсь вами, мистер Дарелл. Я многому могу у
вас поучиться. Надеюсь, вы не испытываете ко мне враждеб-
ных чувств?
— Вши кусают тебя так же, как и меня, мой друг.
Ханух усмехнулся и пригладил свои холеные усы.
— Я рад, что вы все понимаете.
Они ждали.
«Посольство с еще большим успехом могло прислать и ду-
ховой оркестр», — подумал Дарелл, заметив подъехавший ог-
ромный лимузин. На какой-то миг он понадеялся, что прибыл
Ханниган, который приведет Хануха в чувство. Но из машины
вышла девица. На ней был щеголеватый льняной костюм цвета
свежих лимонов, а тяжелые черные волосы уложены в пучок на
затылке. В руках она держала конверт из манильской бумаги.
Глядя сквозь солнечные очки, девица стала искать вход в отель.
— Это секретарша Ханнигана, — сказал Дарелл.
Ханух улыбнулся.
— Я ее знаю;
Дарелл бросил на него проницательный взгляд.
— Похоже на то. Наверняка ты знаешь большую часть иран-
ских сотрудников в нашем посольстве.
— Всех, — подтвердил Ханух и развел руками. — Это наша
работа. Разве вы не занимаетесь такими вещами?
Дарелл подошел к девушке. Та взглянула на него и отвер-
нулась, не узнав его в теперешней одежде. Но Ханух, все еще
улыбаясь, отодвинул свою пиалу и спросил:
— Мисс Сааджади, вы меня не припоминаете?
Девица приоткрыла красный ротик, на ее оливковом лице
было написано удивление.
— О, но вы выглядите как...
— Я — Ханух. Мы с вами ходили на танцы две недели назад
в ресторан Ша-ер. Вместе с Айком Сепахом. Вы помните?
— И что вы здесь делаете в подобном наряде?
— Это длинная история. — Ханух коснулся руки Дарелла. —
Это — Сэм Дарелл. Он ждет документы, которые вы привезли
из офиса мистера Ханнигана.
Мисс Сааджади выглядела взволнованной.
392
— О, я и не предполагала...
Дарелл вздохнул.
— Я их заберу.
Ханух заказал еще один йогурт с содовой, пока Дарелл уса-
живался за столик кафе, в душе проклиная Ханнигана за то, что
не вышел на встречу самолично. Было несколько посланий из
Вашингтона, но ничего от самого Ханнигана. Мисс Сааджади
проявила любезность, и бумаги уже побывали у дешифроваль-
щиков, так что их можно было сразу читать.
— У меня есть время прочесть депеши? — спросил Дарелл у
Хануха.
— Да, но после вы должны отдать их мне.
— Но они секретные.
— А вы находитесь под арестом за сокрытие важной поли-
тической информации, необходимой моему правительству.
Дарелл задумался, стоит ли из-за этого ссориться с Ханухом.
Ханух, конечно, мог доставить ему неприятности, но не слиш-
ком крупные. Прежде чем что-либо предпринимать, он решил
сначала прочесть почту.
Та содержала два отрывочных досье, ориентировку из депар-
тамента, аналитический обзор, выполненный советником Бело-
го дома, и загадочную записку от генерала Дикинсона Макфи,
который руководил секцией «К».
«Краткое изложение дела Лямбда-51/С.22, секция К. '
Объект:. Чэнг Ханг Та-По.
Происхождение: считается, что родился в провинции Хунань,
в крестьянской семье, восемь детей, единственный выживший,
родители умерли от голода в 1928, родственники неизвестны.
Образование: Фр. Нолан из миссии Хзу-Тай (см. прилагае-
мую переписку) усыновил способного ребенка, удивительная
память, направлен в Шанхай, миссионерский фонд, наставни-
ки из Великобритании, сестра Мария-Селеста (см. прилагаемое
фото), степень магистра, Лондонский университет. Переводчик
с французского, немецкого, английского. Женился на Джейн
Трэйн, машинистке, Лондон; бросил жену и ребенка в 1936,
вернулся в Китай, работал в министерстве иностранных дел до
1938. Затем исчез. Полагают, что в подполье с Мао Цзэдуном.
Член Мартовской группы. Вступил в Коммунистическую пар-
тию в 1946, см. дело Дзета 56/А/51. См. прилагаемые фото. См.
аналитич. таблицу 569-72.
Нынешнее положение: глава Голубого отдела отделения за-
падной разведки. Штаб-квартира в Пекине. Маоист, ветеран
393
Красной Гвардии. Принял культурную революцию 1966-67. Об-
винен в уклонизме, восстановлен в прежнем положении персо-
нальной директивой Мао. Предполагается, что на настоящее
время самый влиятельный офицер разведки Пекина. Чрезвы-
чайно опасен. Предполагается, послужил причиной краха Дан-
тон Форс Тайпе в 1961 (см. дело Лямбда-51/с. 14 — Джон-
сон, покойный Джорж). Объект является автором поэтическо-
го сборника «Цветы правды», в котором отстаивает идеи атом-
ной войны и мировой гегемонии красного Китая. Коллекцио-
нер художественных ценностей, специалист по запахам.
Внешность: шесть футов три дюйма, вес 265 фунтов, черты
лица северо-китайского типа, туберкулез в анамнезе, глаза ка-
рие, волосы черные, стриженные под расческу, шрам от ниж-
ней губы до подбородка. Свежих фотографий не имеется.
Анализ: объект женился на разведенной жене проф. Алексея
Успаного, подписал официальные бумаги на усыновление до-
чери мадам Ханг Та-По, Тани Успаной, 1963. Дочь осталась в
Советском Союзе с отцом (см. дело Дзета-54/А/32.9). Объект не
фигурирует в криминальных и пр. политических списках Запа-
да. Может путешествовать беспрепятственно. При встречах про-
являть осторожность. Приоритет 4А».
Дарелл отложил машинописный листок в сторону. Ханух
пил кофе и изучал многолюдный людской поток, проплывав-
ший мимо. Он казался в высшей степени незаинтересованным
в материалах Дарелла. Сэм снова вздохнул. Следующее досье
было посвящено Тане Успаной. В нем не упоминался ее пе-
кинский отчим Ханг Та-По. Прилагавшееся фото подчеркивало
ее необычную, броскую красоту. Дарелл долго его рассматривал.
Ее холодные и надменные глаза даже на газетной фотографии
* светились умом. Таня, которую он встретил, была дезориенти-
рована, растерянна, находилась на грани эмоционального сры-
ва. На мгновение он даже усомнился, та ли была девушка. Но
должна быть она. Ошибка здесь исключалась, у самозванки
просто не оказалось бы ни единого шанса.
С неохотой он взялся за ориентировку госдепартамента. Та
содержала комментарий и оценку Хар-Бюри как национальной
силы в Иране. Дарелл был знаком с аналитиком.
«Обзор, Хар-Бюри, Революционное движение, Иран, отделе-
ние SEA-5, руководитель группы Генри Тэлбот-Смит.
. Нынешнее правительство, обещавшее социально-экономи-
ческие реформы, оказалось неспособным удовлетворить инте-
394
ресы неимущих крестьян за счет крупного землевладения и
индустриальных комплексов, что вызывает недовольство не-
привилегированных слоев городского населения, крестьян и
племенных групп. Согласно меморандуму Чарльза, усилия Хар-
Бюри по проведению земельной реформы и эгалитаризации
демократического процесса следует поддержать материально,
политически и экономически, но так, чтобы не нарушить ба-
ланс уже сложившихся отношений с нынешней иранской бю-
рократией. Нельзя игнорировать требования .свободы и при-
читающуюся каждому долю в агроэкономическом богатстве
страны. Как лидер этого движения, Хар-Бюри занимает ста-
бильную позицию и должен быть тактично поддержан, что по-
может Ирану обрести неотъемлемое право свободно распоря-
жаться своей судьбой».
Дарелл был настолько раздражен, что встал, купил на по-
следние оставшиеся риалы пачку сигарет и закурил. Когда он
вернулся к столу, то увидел, что Ханух к листкам не притраги-
вался. Дарелл вытащил записку от Макфи.
«Каджун, оставим всякие церемонии, я слежу за предприня-
тыми тобой шагами. Под тобой зыбкая почва. Ta-По убьет тебя,
если сможет. Найди девушку. Передай ее в советское посоль-
ство. Там находится ее отец, профессор Успаный. Ничего не
знает про полет дочери на Луну, настолько Москва все засек-
ретила. Но под крышкой котла все кипит. Найди Хар-Бюри.
Передай его иранским органам безопасности. Сотрудничай с
полковником Сааджади по всем вышеперечисленным вопросам.
Удачи, Д.М.».
Дарелл рассмеялся, и Ханух удивленно посмотрел на него,
приподняв густые брови. Сэм отодвинул бумаги на противо-
положный край стола. Солнце приятно грело. Легкий ветерок
подхватил было листки, и Дарелл прижал их пепельницей.
— Не желаешь прочитать, Ханух?
— В этом нет необходимости.
— Из-за мисс Сааджади, которая работает в американском
посольстве?
— Друг мой, я не буду извиняться за это. Вы поступаете точ-
но так же. Ваши нынешние инструкции уже ждут на моем ра-
бочем столе.
— И мисс Сааджади — дочь вашего полковника?
Ханух расплылся в улыбке.
395
-Да.
— А полковник — твой босс?
-Да.
— А ты знаешь, что Ханг Ta-По удочерил Таню и считает ее
своей дочерью?
— Мир полон удивительных вещей.
— А я полон духа братской любви и взаимного сотрудниче-
ства. Я готов встретиться с вашим полковником Сааджади.
— Хорошо. Он будет нас ждать.
Глава 8
— Ступай домой, прими ванну и отдохни, дорогой мальчик, —
говорил полковник Сааджади. С Ханухом он общался по-фран-
цузски. — Ты все правильно делал. Я безутешно скорблю о Се-
пахе. Прекрасный был парень. Англичане расстроятся, узнав
про Билла. Ужасно. Но я напишу тебе прекрасную рекоменда-
цию, Ханух.
— Спасибо, сэр.
— Тогда это все.
Ханух заколебался и взглянул на Дарелла.
— Американец тоже нуждается в отдыхе. Он наш союзник.
— К нему проявят максимум обходительности. Не беспо-
койся.
— Сэр, могу ли я просить позволения остаться...
— Ты свободен, — отрезал полковник Сааджади.*
Влажные с поволокой глаза Хануха быстро и пытливо взгля-
нули на Дарелла. Его недовольство было очевидным, и Сэм не
совсем понимал, что оно означает. Затем молодой иранец кив-
нул, вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь с излишне
подчеркнутой тщательностью.
Дарелл остался один на один с шефом иранской службы без-
опасности.
— Пойдемте со мной, сэр, — пригласил Сааджади.
— Мне нравится ваш офис, — сказал Дарелл, закидывая ногу
на ногу. Он чувствовал, как вошь ползет через его грудь под
мышку, но не стал чесаться. — Разве мы не можем поговорить
здесь? ‘
— Здесь слишком много ушей. Вам приходилось сталкивать-
ся с подобной проблемой, да? Вы шокированы, что моя дочь
работает в вашем посольстве?
— Стандартный оперативный ход.
396
— Что? A-а... Да. Забавно. — Правда, не похоже, чтобы пол- •
ковнику Сааджади было забавно. — Сейчас мы отправимся туда,
где сможем поговорить без посторонних.
— А это обязательно?
— Сэр, вы же получили недвусмысленные указания.
— Да. Сотрудничать. Все верно.
Сааджади был тонок и остер, как наточенная сабля. Густые
седые волосы, тщательно ухоженные усы. Широкий лоб, нос
с горбинкой, профиль, напоминающий древнюю ассирийскую
резьбу на фризах. Чувственный рот. Он быстро поднялся, кос-
нулся руки Дарелла и повел того через заднюю дверь, скры-
тую в панелях современно обставленного кабинета, затем вниз
по лестнице к черному ходу, где их дожидался «ягуар»-седан.
Дареллу пришло в голову, что ни одна живая душа не видела
их выходящими из здания.
В «ягуаре» не было шофера. Сааджади сам сел за руль.
— Ко мне домой, — сказал он, улыбаясь. — Отдохнете, ос-
вежитесь, а затем мы с вами побеседуем и обсудим, как взять
Хар-Бюри прямо на месте преступления.
— Как скажете, — согласился Дарелл. Вошь уже успела по-
селить своего братца в другой подмышке, а еще несколько се-
стричек ползали по животу. — Я хотел бы принять ванну.
•— Конечно. У вас будут все удобства.
Сааджади вел машину порывисто, но умело. Дарелл размыш-
лял, будет ли Ханниган его разыскивать. Он на это надеялся.
Но, с другой стороны, он не слишком-то доверял Ханнигану,
не больше, чем любому другому в этом фантастическом мире,
покрытом сверху тонкой корочкой современности и распирае-
мом изнутри мусульманским фундаментализмом.
Центр Тегерана расположен на высоте примерно 4500 футов
над уровнем моря. Жилые кварталы — по склонам холмов на
высоте 6000 футов. Сааджади быстро миновал новое здание се-
ната, мечеть Сепазалар и поехал в направлении Дарбанда, ти-
хого горного селения с хорошим отелем, горячими источника-
ми и купальнями. Но вскоре он свернул на боковую дорогу,
вдоль которой за изящными кипарисами и оградами распола-
гались уединенные виллы. Они повернули налево, потом еще
раз налево. Миновали сосновый лес, затем проехали Но краю
глубокого оврага. Дарелл подумал, что они забрались слишком
далеко от города. Сааджади нажал на сигнал, ворота перед ними
распахнулись, и они оказались на обсаженной кустарником до-
роге, огибающей пышный сад. В глубине сада располагалась
причудливая вилла, украшенная мозаикой.
397
— Моя резиденция, — объявил Сааджади.
Вдоль каменной террасы пышно цвели бесчисленные розы.
Всюду были цветочные арки, фруктовые деревья на шпалерах,
стены декоративной кладки и старинная резьба. Дарелла заин-
тересовало, какое же жалование получает полковник Сааджади
как шеф безопасности в своем ведомстве.
— А это моя дочь, — сказал Сааджади. — Обедала дома, до-
рогая?
Та же девица, которая приносила бумаги из посольства, сто-
яла сейчас на пороге парадного входа. Она без всякой много-
значительности улыбнулась Дареллу, сосредоточив внимание на
полковнике.
— Все в порядке? .
Когда она спускалась по ступенькам и садилась в «ягуар»,
льняная юбка обтянула покачивающиеся бедра. Дареллу она не
понравилась.
— Пойдемте, — пригласил полковник Сааджади.
Дарелла поразили странная тишина и безлюдье. Вилла та-
ких размеров должна была бы кишеть раболепными слугами,
суетящимися на виду. Но он не видел ни одного. Лишь ботин-
ки полковника стучали по мозаичному полу. Дарелл мельком
заглянул во внутренний дворик, где били фонтаны и тоже цве-
ли розы. Поверху тянулись бесконечные галереи и балконы,
прямо из «Тысячи и одной ночи», где должны были бы стоять
выглядывающие из-под покрывал любопытные красавицы. Но
там были только солнечный свет и тени.
Полковник вел его вниз по лестнице, затем вдоль мрачного
коридора, и наконец открыл дверь из толстых досок на тщатель-
но выкованных петлях и взмахнул худой коричневой рукой.
— Сюда, мистер Дарелл.
— Ради секретности вы пускаетесь на крайности.
— Я здесь занимаюсь самыми важными делами, сэр.
— Не мог бы один из ваших слуг приготовить мне ванну,
доставить мою одежду из отеля и принести поесть? — вежливо
попросил Дарелл. — Я бы не отказался от икры, люля-кебаба и
нескольких чашек кофе.
— Все будет исполнено.
Дарелл зашел внутрь первым. Это было против всех правил.
Но, в конце концов, он получил указание сотрудничать лично
от генерала Макфи.
Комната была почти пуста. Ее обстановку составляли толс-
тые каменные стены, стол, единственный стул и лампа с жес-
тяным абажуром. Дарелл успел лишь подумать обо всех пустых
398
задних комнатах, имевшихся в любом захудалом полицейском
участке в каждом уголке мира, и повернулся к полковнику Са-
аджади.
Полковник нанес ему удар чем-то металлическим, зажатым
в руке. Сэм не смог определить, что это за предмет. Уже па-
дая, он понял, что у него выбит зуб, и попытался схватиться
за револьвер, но внезапно его снова ударили по лицу, и сквозь
туман и красную пелену перед глазами он не мог даже разгля-
деть, кто его бил. Он бросился на Сааджади и попытался про-
рваться к столу в центре комнаты, надеясь обежать его и полу-
чить передышку. Кровь во рту хлестала вовсю. Он услышал, как
полковник что-то резко, по-военному скомандовал. В комнату
ворвались другие люди. Своей массой они отшвырнули Дарелла
назад, и он бедром врезался в угол стола, Согнувшись вдвое, он
заехал коленом кому-то в пах и был вознагражден серией про-
фессионально отработанных, очень болезненных ударов.
И позволил себе потерять сознание.
Через некоторое время потолок перестал кружиться безумной
каруселью. Свет бил в глаза. Элегантный ботинок пнул его в
ребра.
— Мистер Дарелл?
— И это называется сотрудничеством! — прохрипел Дарелл.
Глава 9
— Итак, мы друг друга понимаем, — сказал полковник Са-
аджади.
— Ханух тоже в этом участвует?
— Нет. И его жизнь тоже в большой опасности.
— Ничего особо ценного он не знает.
— Вы ему не рассказали, как отыскать штаб-квартиру Хар-
Бюри? — рассердился Сааджади.Но он сообщил, что у вас
есть карта.
— Да, была. Но сейчас е.е нет.
— И вы ее не показывали Хануху?
— Нет.
- И не рассказывали в деталях, где нашли Таню?
— Нет. Оставьте . Хануха в покое.
— Могу оставить. А. могу и нет. Это зависит от вас.
Дарелл нащупал языком выбитый зуб и выплюнул его вмес-
те со сгустком крови. Очень странно, но зуд от вшей стал про-
сто невыносимым, он поддался.ему и начал чесаться..
399
— Разрешите мне сесть, полковник?
— Да. Но будьте благоразумны. Мы знаем про вас все. Мы
вас уважаем. Мы знаем, насколько вы компетентны.
— Только что я продемонстрировал, что не такой уж я и
компетентный.
Сааджади засмеялся.
— A-а, я просто хочу расставить все на свои места с самого
начала. Вы сейчас находитесь в.моей стране, мистер Дарелл. В
моем доме. В моей личной тюрьме, если хотите. Поэтому вы
должны покорно и любезно взаимодействовать с нами. А если
нет — кто обнаружит ваше отсутствие? Никто не знает, что вы
здесь. Ханух? Хорошо, если он переживет эту ночь. А другие
полагают, что вы до сих пор блуждаете в Дашт-и-Кавир.
— Нет. Я позвонил в посольство.
— A-а, но это могли быть — как вы это называете — проис-
ки других агентов. Ханниган пребывает в полной растеряннос-
ти, и ничего больше.
— Ура Рэйфу Ханнигану.
— Вы в хорошем настроении, и это меня радует. Жизнера-
достные люди обычно словоохотливы.
— У меня больше нет карты.
— Что вы с ней сделали?
-г- Уничтожил два дня назад.
— У Билла была другая карта, как вы полагаете?
— Думаю, нет.
—. Могли бы вы нарисовать ее для меня?
— Сомневаюсь.
— Постарайтесь. Сядьте за стол. В верхнем выдвижном ящи-
ке карандаши и бумага. Но не ищите там оружия. Я не идиот,
вы же понимаете. Сделайте мне копию карты Билла.
— Вы так страстно хотите ее получить?
— Хар-Бюри — враг государства.
— И вы хотите до него добраться?
— Разумеется.
— Выбив мне зубы?
— Вы должны извинить мои методы. Но я не симпатизирую
иностранным агентам, действующим в моей стране.
Дарелл медленно обошел вокруг стола и сел. Из-под жестя-
ного абажура прямо в глаза светила лампа. Сааджади оставался
в тени. Дарелл заглянул в ящик и извлек оттуда лист прекрас-
ной бумаги и заточенные карандаши. Больше в столе ничего не
было. Высокая элегантная тень Сааджади проступала за пятном
желтого света. Сэм почесался. Грязная одежда вызывала нестер-
400
пимый зуд. В ней он чувствовал себя немного по-дурацки. Этот
костюм выполнил свое предназначение, но здесь был явно не к
месту. Дарелл пожалел, что с ним нет его револьвера. Тот за-
брали перед кабинетом Сааджади, и тогда он не протестовал. Он
вздохнул, подумав о записке от Макфи, и сказал:
— Ваша дочь очень умна, полковник.
— Да, умна. Рисуйте карту.
— Она подменила послание Макфи ко мне, ведь так?
—- Вашему шефу были известны обо мне некоторые подроб-
ности, и вы бы насторожились, прочтя их до прихода ко мне. .
— Например, что вы в действительности работаете на Хар-
Бюри?
Сааджади негромко рассмеялся. Смех напоминал звук бью-
щегося стекла.
— A-а, да вы сообразительны.
Дарелл повертел в пальцах отточенный карандаш.
— Так я прав?
— Возможно.
— Я прав. А бедняга Ханух об этом не подозревает.
— Ему это просто в голову не приходило. Карту, пожалуйста.
— Не приходило в голову, что его босс — настоящий преда-
тель.
Дарелл как бы между прочим потрогал кончик карандаша.
Тот был чрезвычайно острым.
— А почему вы не спрашиваете меня о девушке? Вас что, не
интересует Таня Успаная?
— Я перейду к этой теме позднее.
— И чем вы воспользуетесь? ЛСД? Пентоталом? А если вы
заполучите девушку, что будете делать? Как вы собираетесь ее
использовать?	I
— Мое терпение на исходе, Дарелл.
— Меня мучает зуд. Я от этого становлюсь нервным. Взбал-
мошным. Это американское провинциальное словечко. Меня
интересует, почему вы настаиваете на французском, полковник?
— Мне нравится его элегантность. И вы тоже хорошо его зна- \
ете. Правда, чувствуется слабый прованский акцент. А в осталь-
ном вполне сносно.
— На ферме в Мэриленде был учитель из Прованса. Это там,
где нас — гангстеров, агентов, диверсантов, имперских реакци-
онеров и так далее — обучали, как вас нужно уничтожать.
— Вы тянете время, Дарелл. Ни к чему хорошему это не при-
ведет. Вы хотите умереть прямо сейчас?
— Ненавижу помирать вшивым, — заявил Дарелл.
401
Быстрым и ловким движением Дарелл выдернул ящик из
стола и швырнул его в Сааджади, а сам с острым карандашом
в руке перепрыгнул через стол. Легкий ящик угодил своим
углом полковнику в лоб, и тот опрокинулся назад, не выпус-
тив из руки оружия. Дарелл нацелился отточенным каранда-
шом прямо в горло Сааджади. Когда карандаш проткнул сон-
ную артерию, полковник чисто рефлекторно спустил курок.
Дарелл жал на карандаш большим пальцем. Выстрел и крик
Сааджади заглохли в каменных стенах помещения. Полковник
осел; по его шее стекала кровь. Глаза его неестественно ши-
роко раскрылись, и на миг в них что-то блеснуло. Он попы-
тался направить пистолет на Дарелла. Сэм выхватил оружие *из
слабеющих пальцев и поспешно обыскал его карманы. Найдя
связку ключей, он забрал ее, как и риалы из туго набитого
бумажника. Сейчас он был без денег и не знал, скоро ли до-
ведется встретиться с Ханниганом. Когда он управился, Саад-
жади был уже мертв.
В комнате все было спокойно. Тревоги не последовало. Да-
релл отомкнул тяжелую дощатую дверь подвала. Коридор и
лестница в конце него были пусты. Сэм держал оружие Саад-
жади наготове. Где-то здесь должны быть три хашишима пол-
ковника, которые помогли уложить его на лопатки. Он пытал-
ся вспомнить, не давал ли им полковник каких-то указаний.
Но на него накинулись слишком стремительно и рьяно, что-
бы он успел что-либо понять.
Во внутреннем дворике теплый солнечный свет превращал
брызги фонтана в алмазы. На каменных балконах Дарелл не
заметил любопытных глаз. Запах роз был неотразим. Жужжа-
ли пчелы; но вопросов, которые роились в его голове, было
не меньше. Он поднялся по широкой, элегантной лестнице. От
его одеяний несло прогорклым бараньим жиром, потом и дре-
весным углем.
Наверху было солнечно, пахло благовониями. Дарелл без тру-
да отыскал личные апартаменты полковника Сааджади, насла-
дился из окна роскошным видом горных склонов и Тегерана
вдали. Купидоны в стиле рококо искоса смотрели на него из
углов богато обставленной спальни. Он открыл другую дверь
и увидел ванну размером с бассейн Тадж-Махала. Краны были
из чистого золота. Он повернул горячий, и поток воды из него
устремился в зеленую мраморную ванну. Дарелл сбросил одеж-
ду кочевника на изразцовый пол, запер на замок тяжёлую двой-
ную дверь и взялся за зеленый телефонный аппарат рядом с
круглой кроватью полковника.
402
Он немного подождал, но в конце концов вызвал оператора,
дал ему номер посольства и дополнительный код Ханнигана.
Послышались четыре телефонных гудка.
— Экономический отдел, — ответила девушка.
Голос показался знакомым.
— Мисс Сааджади?
— Да, сэр. Кто...
— Соедините, пожалуйста, с Ханниганом.
— Его нет, сэр. Кто...
— А где он?
— Не знаю, сэр. Кто...
— Дарелл. Вы меня помните?
Последовала долгая пауза. Конечно, она его помнила. Нако-
нец она холодно произнесла:
— Мистер Ханниган искал вас, мистер Дарелл. Что мне пере-
дать ему, когда он появится, и где вас найти?
— Вы знаете где, — ответил Дарелл и повесил трубку.
У него оставалось минут пятнадцать-двадцать до появления
гостей. Он все еще не мог понять, куда же испарились три голо-
вореза. Возможно, Сааджади любил уединение, играя в свои игры
с личными заключенными. Впрочем, не важно. Ему нужны отве-
ты, и цена их высока. Придется опять рискнуть своей шкурой.
Поморщившись, он постарался выкинуть все это на время из го-
ловы и погрузился в ванну с восхитительно горячей водой.
Существовали и альтернативы. Он мог вместе со вшами воз-
вратиться в Тегеран. Мог разыскать Ханнигана, вступить в кон-
такт с Советами, даже если ребята Хар-Бюри сплели целую сеть
вокруг посольства. Но Дарелл не думал, что это многое даст. На
первом месте все еще оставалась Таня. Ее нужно было найти — и
быстро. Русские не имели представления о местонахождении де-
вушки. Это выпало ему — вернуть ее, заработав благодарность для
США. Кроме того, он убил Сааджади и нелегко будет доказать,
что мертвец был предателем, потому следовало что-то предпринять,
чтобы иранская служба безопасности учла смягчающие обстоятель-
ства. Его не прельщала возможность провести ближайшие два-
дцать лет в тегеранской тюрьме. Таня была ключом ко всему —
Таня и устранение Хар-Бюри с политической сцены Ирана.
Ключ находился не в советском посольстве, как он думал до
сих пор. Если подтвердятся его подозрения, то он получит его
прямо здесь, на вилле.
Но цена окажется болезненной.
403
Во внутреннем дворике, заливались птицы, будто аккомпа-
нируя любовным песням Омара Хайяма. Дарелл вылез из ван-
ны, тщательно вытерся и придирчиво осмотрел каждый дюйм
своего тела в поисках уцелевших вшей. Удовлетворенный, он
заглянул в роскошный платяной шкаф полковника. Рубашки
немного жали в плечах, но элегантные английские желтова-
то-коричневые широкие брюки сидели превосходно. Одеваясь,
Дарелл не позволял своей руке удаляться больше чем на не-
сколько дюймов от пистолета Сааджади. Он нашел электро-
бритву и тщательно сбрил привезенную из пустыни щетину.
В целом Сэм остался доволен своим обликом.
«Гости» появились, когда он уже закончил бриться.
Он слышал, как они пересекают двор быстрыми, скользя-
щими шагами. Мужчина негромко давал указания. Хлопнула
дверь. Когда Дарелл выбирал галстук из обширной коллекции
в шкафу Сааджади, они в темпе похоронного марша поднима-
лись вверх по лестнице. Он положил оружие в карман и отво-
рил дверь.
Мисс Сааджади, чьи густые черные волосы слегка растре-
пались, шла впереди всех. Прямо за ней шагала изящная, пре-
хорошенькая китаянка с круглым личиком, большими карими
глазами и пышной фигурой в вечернем платье, далее вышаги-
вала китаянка постарше. Девицы посторонились, чтобы дать ей
пройти. Это был очень женственный авангард.
А за ними вышагивал Ханг Та-По, сияя от удовольствия, как
повелитель персонального гарема.
Глава 10
Мисс Сааджади трясло. Казалось, она готова разорвать Да-
релла на клочки.
— Вы убили полковника!
— И не жалею об этом.
— Но это чудовищно!..
— Успокойся, моя дорогая, — произнес Та-По. — Ты слиш-
ком далеко заходишь в своей роли. Сааджади тебе не отец, а
просто прикрытие для твоей агентурной работы. Пожалуйста,
отойди в сторонку.
— Он вооружен. Он не сумасшедший. Он ждал нас. Это ло-
вушка.
Ханг Та-По махнул рукой в сторону обезумевшей девушки.
— Уведите ее.
404
Подобно паре гончих, два китайца подскочили к девушке и
схватили ее, не дав наброситься на Дарелла. Она начала отби-
ваться. Ханг Та-По проявлял признаки раздражения, и один из
мужчин ударил ее сбоку по шее. Мисс Сааджади осела, издав
слабый захлебывающийся звук. «Не похоже, чтобы она умерла,
хотя туда ей и дорога», — подумал Дарелл. Он ждал.
— Мы переселяемся сюда, — добродушно сказал Ta-По. —
Я это говорю на случай, если вас удивило, что я привез свою
женскую половину. Здесь все оборудовано для поддержания
строгой секретности. Нас здесь не потревожат. Я счастлив, что
вы пожелали к нам присоединиться.. Хотите денег? Они у вас
будут. Безопасность? Тоже. Можете высказать любые пожела-
ния. Или, в конце концов, это й в самом деле ловушка?
— Никаких ловушек, — успокоил его Дарелл.
— Теперь я рад, что мы не столкнулись с вами в пустыне. Так
намного лучше. О, несомненно, намного лучше.
— Я рад, что вы довольны.
Ta-По щелкнул пальцами.
— Лотос?
Молодая китаянка проскользнула мимо Дарелла и провери-
ла спальню, ванную и окна, выглянула в сад, позвала кого-то,
вернулась назад и склонила гладкую темную головку перед ог-
ромной фигурой китайца.
— Все в порядке.
— Тогда продолжим.
. Женщина постарше еще ничего не сказала и ничего не сде-
лала. Но при ней Дарелд чувствовал себя так, словно в комнату
вползла смертельно ядовитая змея. Было в ней нечто такое, от
чего у него по спине бегали мурашки. Она смотрела на него
совершенно бесстрастным взглядомг будто он был насаженным
на вертел кроликом, которому предстоит терпеливо ждать, ког-
да им отобедают. Когда-то она была красива, и эта тень былой
красоты напомнила Дареллу что-то едва знакомое.
— Мадам Ханг? — спросил он.
— Да. — В голосе слышалось шипение.
— Бывшая мадам Успаная?
-Да.
— Мать Тани?
— Вы толчете воду в ступе, мистер Дарелл. Я в растеряннос-
ти. — Она ничуть не казалась растерянной. Вы здесь, чтобы за-
ключить сделку, как полагает Ta-По? Или у вас на уме другое? .
Дарелл повернулся к Ta-По, чем вызвал раздражение мадам.
Китаец казался еще более крупным, жирным и вкрадчивым, чем
405
прежде. Синий саржевый двубортный костюм походил на ша-
тер, и все равно огромное пузо до предела растягивало брюки.
Шарообразная голова была абсурдно мала для таких мощных
плеч.
— Я хочу совершить обмен, — сказал Дарелл.
— Хорошо. И чем торгуете?
— Вашей жизнью.
Ta-По негромко рассмеялся.
— Но мне не грозит опасность.
— Если здесь, в Иране, вас объявят persona non grata и напе-
чатают в местной прессе, что вы несогласны с маоистской куль-
турной революцией, что вас ждет в Пекине?
— A-а. И как вы собираетесь это провернуть?
— Процесс уже пошел, — заявил Дарелл.
— Это блеф.
— Вы уверены?
— У вас не было времени все раскрутить. Но с вашей стороны
совсем неглупо подсказать мне, что такое возможно. Допустим,
карты действительно у вас на руках. Что вы от меня хотите?
— Таню Успаную.
Женщина зашипела. Чтобы ее утихомирить, Ta-По много-
значительно поднял вверх палец. Улыбка сошла с его лица.
— Но и мы от вас хотим точно того же. Моя приемная дочь,
любимое дитя моей жены, томится в изгнании, став узницей ре-
акционной советской империалистической техники. Мы страст-
но хотим, чтобы она опять была с нами. И вы знаете, где она.
Видите, я с вами честен. У нас ее нет. Мы ищем ее повсюду.
Да, это нелегко, слишком многие ее ищут. Но вы в это дело
влезли без всяких на то оснований. Оно не касается США. Сре-
ди главных действующих лиц нет граждан вашего упадочного
общества. Иран не ваша страна и отношения к вам не имеет.
Вполне возможно, вы хотите создать себе репутацию у русских
и иранцев. Для тех, кто не столь осведомлен о вас, как я, по-
требность в подобной репутации говорила бы о слабости, Кад-
жун. Но я понимаю ваши истинные мотивы. Если собирать
любые сведения, даже по каплям, через некоторое время мож-
но оказаться владельцем впечатляющей информации. Прене-
брегать не стоит ничем. Мое любимое дитя побывало на Луне.
Следовательно, она обладает бесценной информацией для кос-
мических программ вашей НАСА. Из-за стремления к мирово-
му господству вам нужно захватить ее на время, достаточное,
чтобы выжать из ее ума и души все возможное. Но вы ее не
получите. И ни на миг меня не одурачите. Вы знаете, где она.
406
— Если вы так считаете, то нам не о чем торговаться, — спо-
койно заявил Дарелл. — Но у меня есть дополнительный ко-
зырь.
— Говорите.
— Хар-Бюри.
— A-а, да.
Вернулась Лотос и что-то прошептала мадам Ханг. Китая-
ночка, прикрыв рот ладонью, передавала свое сообщение, в то
же время с нескрываемым интересом разглядывая Сэма. Он ей
улыбнулся. Девушка была очень симпатичной. Над миндале-
видными глазами, горевшими внутренним огнем, лежала пря-
мая челка из блестящих черных волос. Лотос чуть улыбнулась
в ответ. У нее был очень чувственный рот.
— Хар-Бюри, — заявил Та-По, — близкий друг и уважаемый
союзник Китайской Народной Республики. Вас может заинте-
ресовать, как эти отношения касаются моей дорогой приемной
дочери. Хар-Бюри стремится устранить социальную несправед-
ливость и преступления капитализма в отношении его народа.
Разумеется, мы окажем ему в этом деле помощь. Мы этого не
скрываем. В благодарность за нашу поддержку он обещал нам
Таню. Наша с ним сделка остается в силе, мистер Дарелл. Я его
не подведу.
— Если я не найду для вас Таню?
• — Вы теряете время, муж мой, — тонким голосом произне-
сла мадам Ханг. — Я знаю, что вам нравится общаться с этим
человеком. Вы восхищаетесь профессионализмом Дарелла. Но
подобным феодальным чувствам не место в сердцах здравомыс-
лящих коммунистов. Полагаю, что вам следовало бы прямо сей-
час приступить к допросу.
— У меня есть оружие, — подчеркнул Дарелл.
— А за вашей спиной наши люди. Лотос только что меня
проинформировала. Знатоки своего дела, и не шумят, не вери-
те? Они забрались по стене из сада и влезли через окно в ван-
ной. Это не обман. Мы не опускаемся до детских уловок. Про-
верьте сами.
Но Дарелл не видел в этом необходимости. Он уже ощутил
прикосновение холодного дула к своему затылку и почувство- *
вал рыбный запах человека, пообедавшего икрой и креветками.
Дарелл медленно достал пистолет Сааджади из кармана и
бросил его на пол.
— Сдаюсь, — объявил он.
Та-По был озадачен. Он был раздражен, раздосадован, нетер-
пелив и сердит. Но более всего он был озадачен.
407
Прошло несколько часов. Дарелл не знал, сколько именно.
Снаружи еще мог длиться день, но проверить это никакой воз-
можности не было. Сэм полагал, что сейчас скорее всего ночь.
Он опять оказался в подвале, где снова стояла тишина и из-под
жестяного абажура светила лампа. Тело полковника Сааджади
унесли, но кровь, натекшую из сонной артерии мертвеца, вы-
терли чисто символически.
Руки Дарелла были связаны кожаными ремнями, пальцы
онемели от нарушенного кровообращения. В подвале было хо-
лодно. Блаженство от принятой ванны оказалось коротким. Во
рту чувствовался привкус пыли с пола, хрустевший на зубах
песок смешался со сгустками крови. Он решил, что одно реб-
ро наверняка треснуло. Но с болью так или иначе приходилось
мириться. Либо терпеть, либо умереть. Умереть физически или
как-нибудь иначе. И иначе — самое страшное. А к боли Да-
реллу было не привыкать.
Над ним вырос тяжело дышащий Та-По.
— Почему вы это сделали?
— А что я сделал, товарищ Та-По?
— Сдались мне.
— Быть может, тут замешана братская любовь.
— Вам всё еще весело?
— Почему бы и нет?
— Что вы надеялись из меня выудить?
— Я все уже выудил, — ответил Дарелл.
— Понимаю. Дело, наверное, в Тане.
Дарелл кивнул, и боль волной окатила все его тело.
— Да, бедная Таня, — сочувственно произнес он. — У вас ее
нет, и у меня ее нет, и...
— Но вы знаете, где она.
— Нет.
— Да. Знаете.
— Нет.
— Очень хорошо.
Ta-По вышел. Дарелл снова был голоден и изнывал от жаж-
ды. Температура в помещении падала. В конце концов, вилла
находилась довольно высоко в горах. Дарелл решил, что пора
отсюда сматываться. Ни одна идея о том, как осуществить по-
бег, его не осенила. Теперь он знад, что Таня нужна Та-По из-
за сведений о полете на Луну. Поскольку Китайская Народная
Республика не была готова к подобному высокотехнологично-
му прорыву, Ta-По был лишь отчасти захвачен открывавшими-
ся перспективами, представляя себе Луну как придаток, про-
408
винцию Китая. Это дело будущего. А сегодня Таня была ору-
дием пропаганды, козырем в запутанной, жестокой силовой
борьбе пекинских группировок. Тот, кто сможет завладеть Та-
ней, добьется своего. За нее Ta-По согласен был заплатить по-
мощью Китая Хар-Бюри. А если Хар-Бюри удастся устроить
заварушку в Иране, это станет просто дополнительным козы-
рем, выхваченным из бурлящего центральноазиатского котла.
Дарелла начала бить дрожь. Свет слепил глаза. Ничто не нару-
шало тишины. Но он знал, что рано или поздно они придут со
шприцем в руках. Эта мысль была ему ненавистна. Он мог выдать
слишком много совершенно секретных дел секции «К». Дарелл
пощупал языком сломанный зуб. Если бы сломался второй корен-
ной, он через десять секунд был бы мертв. Именно туда дантист
секции «К» поместил капсулу с ядом. Дарелл гнал от себя мысль
о капсуле. Надо бороться. Голод, боль, грязь, холод все же луч-
ше, чем загробный мир.
— Мистер Сэм?
Он решил, что шепот — игра его воображения, и продолжал
растягивать кожаные ремни, которыми были скручены его за-
пястья. Возможно, удастся перегнуться через стол и попытать-
ся перетереть их о подходящую металлическую кромку...
— Мистер Сэм?
Яркая лампа двигалась, пританцовывая на поскрипывавшей
цепочке. Дарелл увидел опустившееся к нему красивое лицо,
напоминающее о персиках со сливками. Миндалевидные глаза
были полны сочувствия, но улыбались.
— Вы меня слышите? — спросила она.
— Лотос?
— Это я.
— Мой китайский цветок, я люблю тебя.
Она грустно улыбнулась.
— Я мечтала бы вам помочь.
— Тебя прислал Та-По?
— Разумеется. Но я счастлива, что это пришло ему в голову.
— Тебе поручили превратить меня в студень?
— Скорей наоборот, — хихикнула она.
— Да, ты очень соблазнительна.
— Я люблю вас, мистер Сэм.
— Это подходит.
— Я полюбила вас с первого взгляда.
~ Мне холодно, — сказал он.
— Я вас согрею.
— И будешь на ухо нашептывать вопросы?
409
— Вам действительно лучше рассказать им, куда подевалась
эта ледяная статуя по имени Таня. Лучше расскажите. Зачем
страдать?.
— А почему бы и нет?
— Я не понимаю вас, мистер Сэм.
— Если я заговорю, они убьют меня, верно?
— Думаю, что нет.
— Тогда тайно переправят в Пекин, где меня ждет медлен-
ная агония в подземельях Л-5. Ты работаешь на Л-5?
— Я всего лишь ассистентка мадам Ханг.
— Ну конечно!
— Я не наложница Та-По. Это старомодно, буржуазно и глу-
по. В социалистическом обществе женщина свободна и может
работать, учиться и любить.
— Ты просто прелесть, — восхитился Дарелл.
— Позвольте мне согреть вас.
Лотос соскользнула на пол рядом с ним. На ней было очень
тонкое платье. Она тоже дрожала. От нее пахло цветочными
лепестками и лимоном. К дыханию примешивался едва улови-
мый аромат. Нежные губы прильнули к его губам. Изгибы и
округлости ее тела были восхитительны. Через ослабевшие рем-
ни он почувствовал ее жар и решил, что или ей очень нравится
ее работа, или она искренна.
— Помоги мне убежать, — прошептал он.
— Помогу.
— Сейчас.
—- Сейчас не время. Не могу. Потом, этой же ночью. Ближе
к рассвету.
— Лотос, ты мне не по зубам. Я не могу понять твоих мотивов.
Она хихикнула.
— Я вам нравлюсь, хоть немножко?
• — Гораздо больше, чем немножко, это же очевидно.
Она снова хихикнула.
— Я всегда мечтала о таком мужчине, как вы. Мне кое-что
рассказывали про американцев. Вы отважны. Вы подобны тиг-
ру. Я знаю ваше досье наизусть. И я ненавижу Та-По, о, как я
его ненавижу! И боюсь ее.
— Мадам Ханг?
— Она чудовище. О, как я боюсь того, что она сделает, ког-
да лотеряет терпение!.. Вам нравится?
— Очень.
— У вас было много красивых женщин?
— Ни одной, которая сравнилась бы с тобой, Лотос.
410
Она засмеялась.
— Вы чувствуете себя беспомощным из-за связанных рук?
— Я так много теряю, — пожаловался он. — Почему бы, не
снять ремни?
— Расскажите мне, где найти Таню.
— К черту Таню. Эта ледышка способна сама о себе позабо-
титься.
— Но должна же я что-нибудь сказать Ta-По. Иначе он бу-
дет очень сердит на меня.
— Все это было его идеей?
— Ему приятно так думать.
— Ты сама предложила?
— Я слишком скромна, чтобы вам ответить.
— Мне нравится твоя скромность. Продолжай в том же духе.
Ее тело трепетало над ним. Она прижалась лицом к его лицу,
и его поразила теплая дорожка слез на ее девичьих щеках. Вдруг
она приподнялась и нащупала рукой что-то лежавшее на полу
рядом. Дарелл заметил блеск остро отточенного ножа и ощутил
в паху когтистую лапу ужаса.
— Знаете, что велела мадам Ханг?
— Я не хочу знать, что собирается делать эта сука.
— Она сказала, что когда вы будете принадлежать мне, как
сейчас, я должна лишить вас вашего мужского достоинства.
Одно ловкое движение лезвием...
— Лотос!..
— Это вас пугает?
- Да.
— Тогда расскажите мне о Тане.
— Она на Луне, — быстро произнес он.
Лотос казалась растерянной. Ее густые надушенные волосы
облегали голову словно экраном и легко касались бровей.
— На Луне?
— Она туда вернулась.
— О, но это не так.
— Так. Вот почему ее не могут найти. — Дарелл говорил, тща-
тельно подбирая слова. — А сейчас убери нож и уходи. Ты упус-
тила свою возможность. Вот что делает страх с мужчинами.
— Извините. Все равно я бы этого не сделала.
Лотос откатилась в сторону и села. Ее платье собралось на
талии. Она задумчиво посмотрела на него, затем поднялась и
спокойно, без улыбки, поправила подол. И без лишних слов
покинула каменную келью. Послышался глухой звук задвигае-
мых засовов.
411
Ему не пришлось долго ждать. Настала очередь мадам Ханг.
Он даже не слышал, как она входила, и уловил только шорох
расшитых жемчугом комнатных туфель по жесткому полу. За-
тем вдруг до Дарелла донеслись шум борьбы и чье-то прерывис-
тое дыхание, и рядом с ним, пролетев через комнату, упала Ло-
тос. Она растянулась на полу, ее блестящие черные волосы в
беспорядке рассыпались. На правой ладони запеклась кровь, и
один палец казался сломанным. Она тяжело дышала и не смот-
рела на Дарелла. Тот поднял голову и попытался сесть, но ко-
жаные ремни не пустили.
— Шут! — прошипела мадам Ханг.
Сэм ничего не ответил. Ему опять стало страшно. Эта жен-
щина могла напугать любого.
— Лотос слишком романтична, — продолжала мадам Ханг. —
Я всегда это подозревала. Все уроки оказались тщетными. До
сих пор она была нам полезна, и жаль, что никогда нельзя до
конца предсказать человеческое поведение. Наступит день, и
мы его усовершенствуем. Человеческая глупость сделает это воз-
можным. Массами можно будет управлять и привести их к по-
слушанию. Для их же собственного блага, конечно. Для еще
большего триумфа коммунистического режима.
— Ура, — подхватил Дарелл.
— Ваш боевой дух все еще на высоте?
— Не совсем.
— Лотос должна была вас изувечить.
Он ничего не ответил. В нем нарастал страх. Примитивное,
первобытное чувство, но Дарелл ничего не мог поделать.
— А теперь вы мне расскажете, где моя любимая дочь.
— Таня?
— Таня — моя дочь. Я хочу вернуть ее.
— Она опять на Луне.
Казалось, женщина изошла яростью. Дарелл даже не увидел,
чем она принялась его бить. Его рубашка за считанные секун-
ды изорвалась в клочья. Грудь и живот превратились в сплош-
ную неимоверную рану. Сквозь свист плети и удары он слышал,
как натужно дышит мадам Ханг. Ее лицо то приближалось, то
отдалялось, затеняемое лампой. Дарелл никогда не видел, что-
бы женщина оказывалась такой злобной, безжалостной ведьмой.
Наконец она сделала передышку и, задыхаясь, спросила:
— Итак?
— Вам будет несложно с ней воссоединиться, — прошептал
Дарелл.
— Как? Говори, быстро!
412
— Просто .оседлайте свою метлу и летите в небо.
Снова боль. К счастью, он ненадолго потерял сознание. По-
том, содрогаясь, пришел в себя. Его тело стало одной крово-
точащей раной. Даже не будь ремней, он бы вряд ли смог дви-
гаться. Если пытка продолжится, он умрет. Дарелл еле слышно
выругал мадам Ханг. И на это у него не осталось сил.
Мадам все еще не уходила. Но Лотос зашевелилась. Сэм был
непрочь узнать, остался ли у нее нож.
— Американский шпион, империалистический агент, я тебя
спрашиваю в последний раз. Я не расположена выслушивать
твои западные шуточки. Мне совсем не смешно. Ты заставил
глупую Лотос тебе поверить, и она заплатила за свое безрассуд-
ство. Но я не глупа. И не слаба. Ты меня понимаешь?
— Боюсь, что да, — спокойно ответил Дарелл.
— Тогда скажи мне, где Таня. Последний раз спрашиваю.
— Не знаю, — вздохнул он.
— Хорошо.
Разговоры были окончены. Дарелл пытался разглядеть что-
нибудь за бьющим в глаза светом; Там ждала чудовищная тень,
тень смерти, неизбежной и неумолимой. Убивая его, мадам бу-
дет испытывать наслаждение. Она постарается растянуть себе
удовольствие, хотя он, изнывая от боли, робко надеялся, что
конец наступит быстро.
Тени размывались и мерцали, слышался лязг жестяного аба-
жура, появились дикие всполохи света, разноцветные блики.
Раздался крик. Полился поток брани и китайских ругательств.
Издавала их мадам Ханг, только ярость и страх сменили ее при-
вычное шипение на визг. Борьба продолжалась. Дарелл попы-
тался уклониться в сторону. Ему наступили на живот. Он опять
стал вертеться и оказался лицом вниз, с руками, стянутыми у
поясницы, и ногами, не сгибавшимися из-за туго намотанных
ремней. В ноздри попала пыль. Он ощутил запах тлена, запах
смерти. Абажур опять заскрежетал. Ослепительная вспышка —
и внезапная тьма.
Лампа покачивалась на проводах.
Кругом было тихо.
По спине Дарелла ползали мурашки. Послышались шаги.
— М-мистер Сэм?
— Лотос?
— Вы в порядке?
— Нет.
— Сможете идти?
— Попытаюсь.
413-
— Мы убежим вместе. Я же говорила вам, что она чудовище.
— Ты ее убила?
— Нет. Она только потеряла сознание.
— Жаль, что ты ее не убила. Освободи меня.
— Вы мне потом поможете, мистер Сэм?
— Сделаю все, что скажешь. Поторапливайся.
Она перерезала ремни. Нервничая, задела острием ножа его
запястье, но он даже не обратил внимания. Руки были свобод-
ны, но пошевелить он ими не мог. Затем ноги. С ними дела
обстояли чуть получше. Лотос его перевернула. Она рыдала. В
темных глазах затаилось отчаяние.
— О, что с вами, мистер Сэм?
— Я перетренировался.
Дарелл сделал отчаянное усилие. После всего случившегося
он все-таки мог двигать руками, хотя в плечах что-то хрустело,
щелкало и скрипело. Он сел и тут же пожалел об этом. Брюшной
пресс вовсе не хотел напрягаться. Лотос обвила его руками. Она
сменила одежду, но этот наряд уже превратился в лохмотья. Кровь
на ее ладони запеклась. Сломанный мизинец торчал в сторону.
Дарелл сумел взять ее искалеченную руку и поцеловать.
— Спасибо тебе, Лотос.
— О, поспешите, пожалуйста.
— Насколько смогу.
Он поднялся. А потом уже пошло легче.
Глава 11
— Господи Боже! — воскликнул Ханниган.
Он поджал губы, поцокал языком и пригладил свои густые
усы, подстриженные на иранский манер. Некрасивое лицо не-
доуменно морщилось. В зеленых глазах застыло изумление. Да-
релл не ожидал, что произведет такое впечатление.
— Зачем ты это сделал, Каджун?
— Я хотел кое-что выяснить. Они считают, что Таня дейст-
вительно была на Луне.
— Ну конечно была!
— И они очень сильно хотят ее заполучить.
— А кто не хочет?
— Русские, — ответил Дарелл.
— Но они уже переворошили всю преисподнюю...
— Вежливо. Спокойно. Дипломатично. Почему они не сту-
чат ботинками по трибуне ООН?
414
— Ситуация в Москве изменилась.
— Не настолько уж она изменилась.
— Так все только ради этого?
— С миру по нитке — голому рубашка, — изрек Дарелл.
— Ты ненормальный, — заключил Ханниган.
Они беседовали в номере Дарелла в отеле «Ройал Тегеран».
Так получилось, что до сего дня он пробыл в этом номере ров-
но столько, сколько потребовалось, чтобы бросить сумку, при-
летев из Стамбула. Как давно это было? Он не помнил.
Из посольства Ханниган привел врача. Доктор был серьезен
и рассудителен и объяснил Дареллу, что тот должен лечь в боль-
ницу по крайней мере на две недели. Сэм попросил сделать ему
повязку на ребра и пощупать живот.
— Возможен разрыв селезенки, — высказал свое предполо-
жение доктор.
— Я ей это припомню, — сказал Дарелл.
— Простите?
— Я имел в виду мадам Ханг. Я убью ее.
Ханниган отослал доктора. Во время осмотра Лотос, вся дро-
жа, сидела рядом с кроватью. Уже почти рассвело. Люди Хан-
нигана дежурили в коридоре, внизу в фойе и на улице. Номер
был в безопасности. Дарелл ощущал себя обмотанным ватой и
упрятанным в склеп. Его интересовало, что стало с телом пол-
ковника Сааджади и что произойдет, когда иранские органы
безопасности хватятся одного из своих высших офицеров. Вско-
ре Сэм вполне мог столкнуться с депортацией, тюрьмой или
расстрельной командой.
— Лучше бы ты его не убивал, — озабоченно сказал Ханни-
ган. — Даже если он был предателем, ты ничем не сможешь
этого доказать. Так же как и то, что Ta-По откровенно поддер-
живает Хар-Бюри. Возможно, тебя лучше кем-нибудь заменить,
Каджун. Все равно тебе нужно лечь в больницу.
— Нет, я сам разберусь. Теперь это уже и мое личное дело.
Дарелл посмотрел на Лотос, которая сидела, сложив руки на
коленях и потупив взор.
— Сейчас мне нужно найти профессора Успаного. Ты гово-
рил, он в Тегеране?
— Да, он был в Тегеране. Но сейчас его здесь нет. Советы
отправили его в дом отдыха на Каспии. Один из моих людей
видел, как они вчера вечером суетились с его отъездом.
— Ты мне объяснишь, как туда добраться?
— Конечно, Сэм, но что это даст? Они не позволят тебе по-
говорить с Успаным.
415
— Думаю, позволят. У меня к нему несколько вопросов о
Тане.
Ханниган подергал себя за ус.
— Кстати, а где она?
— Хотел бы я знать, но не знаю.
— Это правда? Тогда как насчет убежища Хар-Бюри? Смо-
жешь нарисовать для меня карту? Я уверен, что она у тебя в
голове, Каджун.
— Хорошо, — согласился Дарелл. — Но пускай ее в дело,
только если я не вернусь. Тогда можешь передать ее иранской
разведке, если знаешь там хоть кого-нибудь, кому можно дове-
рять.
Ханниган посмотрел на Лотос.
— Как быть с этим ребенком? Что мы можем для нее сде-
лать? Мы обязаны ей за спасение тебя из дома Сааджади. Но
китайцы все перевернут вверх дном, зная, что она у нас.
— Лотос, — позвал Дарелл.
Она подняла глаза, и темные ресницы превратились в пре-
восходное опахало для персиковых щек.
— Хочешь поехать со мной?
— Я не знаю, что я там буду делать, — прошептала она.
— Ты умеешь водить машину?
— Да. Я хороший шофер. Возить мадам Ханг было частью
моей работы.
Дарелл подумал про свои повязки.
— Тогда, может быть, повозишь меня?
Китаянка заплакала.
Ханниган выделил Дареллу собственную машину из посоль-
ского гаража. Это был маленький голубой «триумф» с дополни-
тельным баком для горючего под багажником. Но когда Дарелл
стал, кряхтя и охая, поднимать себя из кровати, Ханниган силь-
но засомневался.
— Тебе это не по силам. Нужно послать кого-то другого. Эта
дама сделала из тебя отбивную, Каджун.
— Я справлюсь.
Пока Дарелл одевался, комната вокруг него ходила ходуном.
Был разгар дня. Лотос помогла ему с носками и туфлями. Как
приятно было снова влезть в свою одежду! Солнечные очки где-
то потерялись, и он попросил их у Ханнигана. Ханниган сразу
выставил счет:
— Они стоили мне шесть баксов.
— И еще мне необходимо новое оружие.
— Ты предпочитаешь «смит-и-вессон», но у нас его нет.
416
— Я возьму любое, кроме кольта сорок пятого калибра ар-
мейского образца. Слишком много канцелярских крыс с ним
разгуливает.
Ханниган дал ему браунинг. Принесли завтрак, и Дарелл
жадно на него набросился. После третьей чашки кофе он уже
чувствовал себя лучше. Выпив три таблетки аспирина, чтобы
снять боль, он выдвинул последнее требование.
— Деньги, Рэйф. Все, что есть в наличии.
На Ханнигана больно было смотреть.
— Не знаю, предусмотрено ли это бюджетом, Сэм.
— Напрягись немного. Сколько у тебя с собой?
— Пара сотен, кажется. Я не уверен.
— Сосчитай. Когда человек не может точно сказать, сколько у
него в бумажнике денег, — это признак пресытившегося общест-
ва. Следует стыдиться такого благодушного разгильдяйства.
— Это мои собственные деньги, — сетовал Ханниган.
Пересчитывая их, он отнюдь не выказывал энтузиазма.
«Ройал Тегеран» они покинули после обеда. Ханниган ловко
все организовал. Они воспользовались черным ходом, выйдя к
стоянке через кухню. Там ждал припаркованный «триумф». Ло-
тос, на мгновение нахмурившись, быстро скользнула за руль, а
Дарелл осторожно опустился на тесное сиденье рядом с ней.
— Я немного нервничаю, — призналась девушка. — Не пони-
маю, что на меня из-за вас нашло. Чувствую себя потерянной.
— Как твоя рука?
— Сейчас только немного побаливает.
Доктор наложил гипс на сломанный палец. Она неуклюже
взялась за руль, но, приспособившись к «триумфу», проде.мон-
стрировала приличные навыки вождения. Никто не.пытался их
остановить. Ни один полицейский им не просигналил, когда
они покинули широкие проспекты Тегерана и поехали на се-
вер. Дарелл откинулся на спинку сиденья и надел солнечные
очки, надеясь, что по пути их не ждут засады. Им повезло. Если
бы поднялась тревога из-за полковника Сааджади, то без ослож-
нений бы не обошлось.
Дорога петляла на восток, а затем на север, пересекая Эль-
бурский хребет. До Бабула на Каспийском побережье не было
и двухсот миль. В отделении для карт Лотос обнаружила шарф
и повязала им свои густые волосы. Пока они ехали, шарф раз-
вевался позади нее, подобно яркому вымпелу. Юное лицо было
серьезным.
14 Э. Эроне «Школа шпионов»
417
— Что со мною будет, мистер Сэм?
— Надеюсь, ничего.
— Я имею в виду, когда все закончится.
— Ханниган о тебе позаботится.
Ее раскосые глаза печально смотрели на него.
— Но ведь из-за вас я оставила Свою привычную жизнь.
Она помолчала.
— Я знаю, вы меня не любите и даже не очень за меня бес-
покоитесь, и я вас понимаю. Я с вами слишком открыта, я не
умею сдерживать эмоции.
Она говорила по-английски со старательностью ученицы.
— Неважно, я не хочу, чтобы вы сейчас из-за меня отвлека-
лись. Я буду помогать вам, чем смогу. Я так счастлива, что из-
бавилась от этой женщины.
— Расскажи мне о мадам Ханг, — предложил он.
Ее слова заполняли важные пробелы в досье, которое он
читал в Вашингтоне, на Аннаполйс-стрит, 20. Ta-По был не
просто шефом разведки в силовой иерархии Пекина. Он ин-
тересовался ракетной техникой и использованием баллистичес-
ких ракет в космическом пространстве. Делами разведки в дей-
ствительности занималась мадам Ханг. В последнее время,
объясняла Лотос, он все чаще отсутствовал по секретным де-
лам, связанным с набирающей силу ядерной программой крас-
ного Китая.
— А в чем заключалась твоя работа? — спросил он под конец.
— Я была не более чем крепостной служанкой у мадам Ханг.
— В социалистическом обществе?
Она закусила губу.
— То, что делается в личном порядке, часто противоречит
идеалам нашей социалистической системы. Официально я счи-
талась ее секретарем. Но она использовала меня для любой чер-
ной работы, унижала меня. Однажды она отдала меня самому
Ta-По и весь вечер наблюдала, как он издевался надо мной.
Дарелл поправил очки.
— Похоже, что для сей чудной пары вполне применимо по-
нятие равенства!
— Я счастлива, что в конце концов освободилась. Но мне
страшно. Странные чувства.
По его указанию она свернула на восточную дорогу, которая
вела мимо Фируз-Кух и Шахи. Выехав из горных районов в
тропический Иран, они попали под ливни. Край этот оказался
благодатным, зеленым; как в калейдоскопе сменялись джунгли,
болота, рисовые поля, табачные и сахарные плантации, фрук-
418
товые деревья. Лотос восхищалась чайной фермой на склоне
могучей горы, откуда впервые они разглядели Каспийское море.
— Здесь так красиво! Все так по-другому!
— Древние короли знали об этом, — заметил Дарелл. — Вот
почему они выстроили здесь свою Ривьеру.
— Глядите! Тутовые деревья! Это на них живет шелкопряд?
Дарелл кивнул.
— Хотя крестьяне гилаки здесь не слишком образованны.
Снобы из Тегерана посмеиваются над их диалектом и называ-
ют их калле-маи хор — поедателямй рыбьих голов.
Она рассмеялась.
— С вами хорошо, мистер Сэм.
-т Если ехать дальше в сторону Горгана, можно попасть на
туркменскую территорию. Кони, овцы, верблюды и крупный
рогатый скот. Там прекрасная охота. Водятся кабаны, даже вол-
ки и тигры. — Он замолчал, внезапно вспомнив про Таню в яме
с тигром. Машина пронеслась сквозь еще один ливень. — Чуть
помедленнее, Лотос. Похожему нас есть время.
В четыре часа дня они пересекли Бабул-Сар с его соснами и
пальмами, миновав уютный отель, управляемый швейцарцем.
Каспийское море казалось серо-зеленЫм. На рисовой планта-
ции женщины в красных платьях, согнувшись, сажали в землю
рассаду. Мужчины погоняли длиннорогих буйволов, тянувших
балансирные плуги. Потом дома с двускатными крышами и вы-
сокими фронтонами уступили место густым лесам, запаху серных
источников и архитектурному кошмару германо-румынских ку-
рортных отелей.
Дарелл велел девушке ехать кратчайшей дорогой в сторону
Бендер-Шаха и Астерабада. Они миновали рыболовецкую га-
вань и плотный поток грузовиков с консервного завода, выпус-
кавшего икру. То и дело мелькал великолепный пляж Каспия.
Воздух ласкал лицо и приносил запахи дынь и цитрусовых.
В сознании не укладывался тот факт, что это та же страна, на
юге которой лежит мрачная пустыня Дашт-и-Кавир.
— Рядом русская граница и Туркменская ССР, — внезапно
заговорила Лотос. — То, что вы планируете, не опасно? Враги
будут со всех сторон.
— Профессиональный риск, — с отсутствующим видом от-
ветил он, высматривая дорогу, описанную Ханниганом, у ко-
торой советское посольство в Тегеране выстроило виллу для
отдыха своих дипломатов. — Поверни здесь налево, Лотос.
Показались мостки для рыбцой ловли, шлюпки, ухабистый
бульвар, обсаженный чахлыми пальмами. Высокие стены скры-
419
вали от взглядов множество вилл. То здесь, то там на теплом
морском ветру хлопала парусина пляжных кабинок. Вдалеке
волны закручивались барашками. Лотос снизила скорость. До-
рога петляла среди высоких железных изгородей и теннисных
кортов. Еще не видя места своего назначения, Дарелл услы-
шал русскую речь.
— Остановись здесь, Лотос.
Полосатый барьер впереди преграждал им путь. Рядом сто-
яла караульная будка, но внутри никого не было. По обеим
сторонам дороги располагались сложенные из камня посты ох-
раны. Дарелл, унимая боль во всем теле, вылез из машины.
Здесь, невдалеке от пляжа, воздух был прохладен и насыщен
запахами соли и рыбы. Между постами проходили лучи элек-
тронной системы сигнализации. Он рубанул по ним рукой, и
в ответ где-то вдалеке раздался звон. Дарелл вернулся к Ло-
тос, неподвижно сидевшей за рулем, и спокойно заговорил:
. — В деревне, которую мы проезжали, в миле от берега есть
гостиница. Отправляйся туда и спроси Амира. Назови мое имя
и скажи, что тебя послал я. Амир — дружелюбный малый, хотя
и похож на бандита. Четыре года прошло, но он меня вспом-
нит. Закажи комнату — или две комнаты, если хочешь — при-
ми ванну и как следует вздремни.
Он вытащил часть ханнигановской наличности и отдал ей.
—	Купи себе какую-нибудь одежду. Хочешь верь, хочешь нет,
но в курортном павильоне есть шикарный магазинчик, принад-
лежащий французской портнихе. Желаю хорошо провести вре-
мя, Лотос.
Она казалась растерянной.
—	А как же вы, мистер Сэм?
—	Если я не вернусь к ужину, позвони Ханнигану, чтобы он
помог мне выпутаться.
Глава 12
Дарелл назвал свое имя охраннику в форме свободного по-
кроя. Ответил он коротко и резко, попросив обождать. Дарелл
слушал пение птиц, наблюдал за прыжкам^ белок по дороге и
пытался уловить счет теннисного матча, проходившего за сте-
ной. Через минуту-другую игра прекратилась. «Профессор Ус-
панцй увлекался теннисом, — вспомнил Дарелл, — когда мы
встречались в Брюсселе».
Охранник вернулся.
420
— Сюда, сэр.
Дождевальная установка рассыпала алмазы росы на залитую
солнцем зеленую лужайку. Двое коренастых мужчин в серых
костюмах, не улыбаясь, шли ему навстречу. Позади них сквозь
плотный кустарник просматривались очертания виллы, горде-
ливо возвышавшейся в торжественном тайном уединении.,
— Просим прощения, сэр. Мы должны провести личный до-
смотр.
— У меня есть пистолет, но я хочу получить его обратно,
когда буду уходить.
— Да, сэр.
Их обходительность настораживала. Обыскивая его, они явно
были снедаемы любопытством. «Вероятно, они заглядывали в
досье на площади Дзержинского, 2, в Москве», — прикидывал
Дарелл. Он надеялся, они не забудут, что здесь нейтральная тер-
ритория.
— Сюда.
На виллу его не пустили. Обычная предосторожность. Чув-
ствуя себя как заключенный, он шагал между этой парочкой к
увитой зеленью беседке у теннисного корта. Над морем цветов
кружились бабочки. С виллы доносились звуки советского воен-
ного марша.
— Профессор Успаный?
Мужчина, сидевший на скамейке с теннисной ракеткой в,
руке, встал, улыбнулся и протянул узкую твердую ладонь.
— Здравствуйте, мистер Дарелл. Вас еще называют Каджун,
я не ошибаюсь?
— Рад, что вы меня помните.
— О, эти люди никогда не дадут мне забыть. Оказалось, я
нарушил секретность, по-дружески пообщавшись с вами при
нашей прошлой встрече. Сколько времени я провел потом с
ними, припоминая каждое слово наших коротких бесед! А ведь
мы просто болтали о погоде, верно? Бессмыслица!
— Мы можем сейчас разговаривать по-английски? — спро-
сил Дарелл.
Успаный засмеялся. .
— Люди из комитета этого не позволят. Да и мне так потом
будет проще.
Двое мужчин в*серых костюмах бесстрастно стояли рядом, не
спуская глаз с Дарелла, подсевшего к профессору на каменную
скамью. Успаный был представительным мужчиной лет пяти-
десяти с красивым волевым лицом, густыми седыми волосами
и загорелой спортивной фигурой. Дарелл вспомнил Таню. Ко-
421
нечно же, сходство было. Но затем он подумал о мадам Ханг и
поразился, как мог Успаный жениться на этой ведьме. Навер-
ное, в свое время мадам Ханг походила на Лотос.
Успаный взял полотенце, утер пот с лица и попросил одно-
го из охранников принести с виллы немного водки.
— После пяти сетов мне хочется выпить.
Охранник удалился, все время оглядываясь через плечо, пока
не скрылся за кустарником. Вернулся он удивительно быстро,
неся поднос с бутылками и стаканами.
— Выпьем за нашу встречу. Правда; нам придется придер-
живаться рамок светской беседы, мистер Дарелл. Этим людям
известно, зачем вы здесь.
— А вам?
— Разумеется. Мы знаем, когда вы покинули Женеву, когда
Стамбул и когда прилетели в Тегеран.
— Для ученого вы неплохой разведчик.
— Я просто повторяю, что мне говорили.
— Тогда вы знаете, что я ищу Таню. Но не понимаю, поче-
му не ищете ее вы.
— Мою дочь спасут.
— Спасут? От кого?
Было видно, что Успаный чувствует себя неуютно. Он груст-
но улыбнулся.
— Я не могу говорить о ней. Надеюсь, вы понимаете? Это
запрещено.
— Тогда нам почти не о чем больше разговаривать. А вы не
хотите узнать, что с ней? Недавно я ее видел. Мне кажется, вам,
ее отцу, должно быть интересно, как она выглядела, как ее здо-
ровье — физическое и душевное...
Успаный покачал головой.
— Вы не могли ее видеть.
— Видел. Она снова потерялась и скитается где-то в пусты-
не, почти лишившись рассудка.
Успаный побледнел.
— Люди из комитета мне такого не рассказывали. Вы
имеете в виду, что нашли Таню, а потом снова потеряли?
Но как...
Один из охранников предостерегающе что-то буркнул. Успа-
ный сердито ответил:
— Должен же я узнать о моей дочери, Сергей.
И опять повернулся к Дареллу.
— Вы в самом деле ее видели?
— Она была, в руках Хар-Бюри.
422
Дарелл описал яму и тигра, и как они убежали и спасались от
погони. Он старался рассказывать беспристрастно, не приукра-
шивая фактов излишними эмоциями. Рассказал про контрабан-
дистов и грузовик «рено», про найденное Танино платье и ее ис-
чезновение.
— Она в полном смятении. Я был с ней достаточно долго,
чтобы это понять. Я провел ночь с ней рядом.
Успаный закашлялся.
— Она рассказала вам, что ей довелось испытать?
— Она сказала, что была на Луне, — без всякого выражения
произнес Дарелл, всматриваясь в лицо русского.. В нем ничто
не изменилось. — Но тогда я ей не поверил. А сейчас верю еще
меньше.
— Почему? Почему вы ей не верите?
— Вам лучше знать. Подразумевалось, что в космическом
полете вы были с ней. Но такой полет никем не зафиксиро-
ван. Из московских отделов пропаганды никто даже не писк-
нул. Ни обрывка сведений, ни даже малейшего намека. Вы были
на Луне, профессор Успаный?
Успаный отодвинулся на край скамейки.
— Этот Хар-Бюри... Таня ему нужна,как заложница?
— Вы не ответили на мой вопрос.
— Не могу. Это секретные сведения.
— Жизнь вашей дочери в опасности, профессор.
— Да, я это сознаю.
— Вы ее не любите?
— Она самое дорогое, что есть у меня на свете. Моя жизнь и
работа без нее не имеют смысла.
— Но вы абсолютно спокойны насчет нее.
Успаный бросил взгляд на охрану.
— На самом деле это не так.
— Если она опять попадет к Хар-Бюри, он отдаст ее китай-
цам в обмен на поддержку своих политических амбиций — за .
оружие, деньги, за все, что сможет у них выудить.
— Да, я полагаю, это так.
— А вам не приходит в голову, что Таня окажется в Пекине
у своей матери?
Успаный вздохнул.
— Это было бы ужасно.
— Тогда помогите мне отыскать ее.
— Но чем я могу помочь?
— Расскажите мне о Луне.
— Невозможно.
423
— Расскажите всему миру правду. Тогда Таня не будет пред-
ставлять большой ценности для Хар-Бюри. У него просто про-
падет к ней интерес. И у мадам Ханг тоже.
— Но тогда они убьют ее! — резко возразил Успаный. — Если
она' не будет им нужна, от нее избавятся и спишут это на ошиб-
ки и потери.
Охранники беспокойно зашевелились. Сергей многозначи-
тельно глянул на свое волосатое запястье.	9
т- Профессор, вы уделили этому американцу достаточно вре-
мени.
— Да, я тоже так считаю, — расстроенно подтвердил профессор.
— Еще один, последний вопрос, — не дал закончить разго-
вор Дарелл. — Вы понимаете, что в любом случае Тане грозит
смерть?
— Нет, они не убьют ее. Но могут забрать в Пекин, что для
меня одно и то же. — Красивое лицо профессора мучитель-
но исказилось. — Но наши люди, конечно, над этим работа-
ют. У нас куда больше причин желать ее возвращения, чем вы
можете представить;
— О, у меня отменное воображение, — улыбнулся Дарелл и
заглянул русскому ученому в глаза. В них была такая боль, ка-
кой ему прежде не приходилось видеть. — Может, мадам Ханг
и не убьет ее, пока Пекин по кусочкам не вытянет всю науч-
ную информацию из ее уникальной памяти. Но я не говорил,
что ее убьют. Я сказал, что ей грозит смерть..
Успаный оцепенел.
—- Она так сильно пострадала?
— Да, ей необходим врач.
— Но они же обратят внимание на ее раны!
— Судя по тому, что я видел, для этих людей не существует
понятий гуманности. И ее раны не так просто разглядеть. Вы
понимаете, о чем я говорю, профессор. Она умирает духовно.
Она уже сейчас наполовину сумасшедшая. Она действительно
считает, что была на Луне. Если у вас не найдется противоядия,
она будет продолжать так думать, пока в голове у нее все не
смешается.
— Противоядие? Какое?..
— Нужно, чтобы ее выслушали, — сказал Дарелл.
— Да, вы умный человек, — протянул Успаный.
Сергей озадаченно уставился на них и наконец сердито про-
бурчал:
— Хватит. Я не понимаю, о чем вы говорите, и мне это не нра-
вится. Может, хватит? Лучше идите в дом, профессор Успаный.
424
—	Да, Сергей, — Успаный поднялся. — Извините, Дарелл.
Я ничего не могу поделать. Есть приказ из Москвы — часто
бывает, что мы лишаемся самых дорогих нам людей.
—	Вы потеряете Таню, — предупредил Дарелл.
Сергей сделал нетерпеливый жест. Успаный повернулся и
пошел прочь, но потом оглянулся на Сэма. Что мелькнуло в его
глазах — зов о помощи или просьба пустить все на самотек?
Дарелл не был уверен. Второй охранник дотронулся до его руки.
—	Сюда, господин. Вам повезло. Мы нечасто принимаем та-
ких гостей.
—	Времена меняются, — изрек Дарелл и последовал за ох-
ранником к перегороженному шлагбаумом выходу.
Глава 13
Дарелл прошелся по дороге вдоль высокой ограды. Непода-
леку стояла машина Ханнигана. Видимо, Лотос игнорировала
его приказ отправляться в отель. Рассекая водную гладь Каспия,
промчался быстроходный катер с мужчиной и тремя девицами.
Лотос застыла за рулем «триумфа». Дарелл миновал поворот и
сразу же наткнулся на полицейский фургон, укрывшийся в глу-
бокой тени. Пришлось замедлить шаг. Лотос привстала было,
но тут же снова замерла на сиденье. Дарелл обернулся. Шлаг-
баум у входа на виллу Успаного вновь был опущен. Справа высо-
кая стена преграждала путь к пляжу. Он пожал плечами и дви-
нулся дальше. По крайней мере, на выходе у караульной будки
охранники вернули ему оружие.
—	Мистер Сэм, полиция! — крикнула Лотос.
—	Я вижу, милая.
Они выскочили из патрульной машины, словно изображая
атаку легкой бригады1. Все молодые, крепкие и вооружены до
зубов. На фурпЯче красовались тегеранские номерные знаки.
Когда Дарелл увидел, что оттуда выпрыгивает и Ханух, то сразу
понял, что происходит. Ханух был в полицейской форме и так
держал оружие, будто собирался тут же пустить его в дело. На-
строен он был крайне серьезно. Отдав команду, он взмахнул
рукой, и тут же оглушительно прогремел выстрел. Дарелл отско-
чил вправо, к узкому проходу в кустах вдоль дороги. Путь пре-
1 Эпизод Крымской войны — атака бригады легкой кавалерии под Балак-
лавой, британский национальный миф, послуживший сюжетом знаменитой
поэмы Теннисона. (Примеч. перед.)
425
градила невысокая каменная стена. Ее он перепрыгнул, но тут
же отозвались дикой болью поврежденные мышцы, и он едва
не задохнулся. За стеной оказались маленький садик, олеандры,
лимоны, кусочек пляжа и безмятежное море. Дарелла догнал
сдавленный крик Лотос. Он побежал. На пляже между полоса-
тыми кабинками и бурунами двое мальчишек пинали футболь-
ный мяч. Когда он пробегал мимо, мальчишки уставились на
него. Дарелл с трудом перебирал ногами, увязавшими в песке.
Невдалеке стоял квадратный дом с террасой в стиле рококо и
двумя гигантскими безобразными скульптурами бойцов, воору-
женных булавами и мечами, неодобрительно глядящими в сто-
рону моря. Мужчина и две женщины в шортах расположились
под навесом между громадными статуями, потягивая розовый
напиток. На всех были большие солнечные очки. Дарелл свер-
нул налево, к дому. Мужчина встал и сердито заорал на него.
Позади Дарелла на пляж выскочили полицейские. Опять грох-
нул выстрел, и снова мимо.
Он ворвался в дом, с грохотом пронесся через кухню, пере-
пугав четверых слуг, выбежал черным ходом, взлетел по лест-
нице и очутился В другом конце сада невдалеке от забора, за
которым проходила все та же дорога. Ноги казались свинцо-
выми. Грудь разрывалась от боли. Люди на пляже взывали к
полиции, и он побежал к воротам. Рядом стоял «ситроен»; Да-
релл свернул к нему и плюхнулся за руль, но ключей от зажи-
гания в машине не оказалось. Времени соединить провода не
было. Дарелл выскользнул из машины, опять побежал к воро-
там и приоткрыл их ровно настолько, чтобы оглядеть дорогу.
Обежав круг, он очутился позади полицейского фургона и
машины Лотос. Ханух стоял рядом с «триумфом» с оружием в
руках, пытаясь чего-то добиться от китаянки. Лицо его потем-
нело от гнева. Дарелл оглянулся в сторону виллы. Полицей-
ских пока не было видно. Выхватив свой браунинг и выйдя из-
за кустов, он побежал по заросшей сорняками обочине, чтобы
зайти к «триумфу» сзади. Ханух спохватился в самый послед-
ний момент и обернулся с удивленной гримасой. Дарелл сбил
его с ног; Ханух скатился в мелкий кювет, пытаясь выхватить
пистолет. Лотос пронзительно завизжала; взревел мотор. Но
Дарелл не стал прыгать к ней в машину. Он понимал: от Ха-
нуха и полицейских патрулей далеко не уйдешь.
Наведя пистолет на Хануха, он опустился на колени и ткнул
иранца дулом в подбородок.
— Вы будете стрелять? — ловя ртом воздух, спросил Ханух.
— Если придется.
426
— Так же вы убили полковника Сааджади?
— Тебе еще многое предстоит узнать, — ответил Дарелл. Он
почувствовал головокружение и понял, что, учитывая недавнее
пребывание в руках мадам Ханг, зашел слишком далеко. Дулом
он опять нажал под горло Хануха. Иранец не выказывал стра-
ха. В его темных глазах сверкала лишь ненависть к предате-
лю. — Поднимайся, друг.
— Вы не друг. Вы убили Сааджади...*
— Он это заслужил. Слушай внимательно. Твои ребята бу-
дут здесь с минуты на минуту. Я не хочу от них убегать...
— Вам далеко не уйти.
— Знаю. Я тебя уважаю, Ханух. Нам нужно договориться.
— Вас арестуют за убийство, саботаж, шпионаж...
— Хорошо. Но твой благородный полковник был заговорщи-
ком, обманщиком и предателем своего правительства. Это ты
знаешь? Он собирался выдать меня Та-По и китайцам.
— Не может быть...
— Дай мне возможность доказать это.
— Дам. В суде.
— Нет, так дело не пойдет. Удели мне немного времени.
Если ты откажешься, моя «крыша» рухнет, я стану ни на что
не годен, меня отстранят от дел, а это хуже смерти.
— Вас повесят за убийство, Сэм Дарелл.
Но голос Хануха звучал уже не стодь уверенно, как пона-
чалу. В глазах его проскользнуло замешательство, о.ч .'близал
губы, собираясь что-то сказать, и взглянул на дорогу, его люди
высыпали из задних ворот виллы, осматриваясь по сторонам.
— Сааджади? — севшим голосом переспросил Ханух. — За-
одно с Та-По?
— Обрати внимание на мои повязки. Небольшой презент на
память от китайских друзей. Дай мне возможность убедить
тебя, — настаивал Дарелл.
— И как я это смогу сделать?
— Я вместе с тобой отправлюсь в Тегеран. В машине Хан-
нигана. Лотос сможет втиснуться сзади. Ваш фургон будет сле-
довать прямо за нами. Что тебе еще нужно? Я не смогу убе-
жать. Но не предпринимай ничего, о чем потом пожалеешь.
Вот и все.
— Отец Айка Сепаха хочет поговорить с вами, — бросил
Ханух.
— Про гибель Айка в пустыне?
— Не только.
— Думаешь, стоит?
427
— Рамсур Сепах — важный человек, член Мейджлиса, наше-
го парламента. Он очень богат и очень влиятелен.
— Я должен с ним встретиться?
— Думаю, это разумно. — Безумная ярость Хануха поутихла,
и сейчас он пребывал в нерешительности. Дав бегущим поли-
цейским знак остановиться, Дарелл держался к полицейским
спиной, так что те не могли заметить оружия, наведенного на
их командира. Потом Дарелл отвел браунинг от горла Хануха.
— Я арестован официально?
— Нет, если согласны встретиться с Рамсуром Сепахом.
— Разговор пойдет о Тане и Хар-Бюри?
— Не знаю. Я простой человек, Дарелл. И выполняю прика-
зы. Ваши обвинения Сааджади чудовищны. Если это правда,
весь мой мир перевернется вверх дном.
— Можешь мне поверить, это правда.
— Не пора ли отправляться?
Дарелл спрятал пистолет за пояс и прикрыл его пиджаком.
Потом поправил очки и с улыбкой повернулся к окружавшим
их полицейским.
— Скажи им, что ты доставишь меня в Тегеран, как и было
приказано.
Ханух кивнул и быстро заговорил, на фарси, отослав своих
людей в фургон.
— Дарелл, ведите машину. Я не нашел общего языка с ва-
шей китаянкой. Она понимает по-французски?
— Лотос, ты понимаешь? — по-французски спросил Сэм.
Та казалась смущенной.
— Все в порядке, — усмехнулся Дарелл. — Во всяком слу-
чае, она на нашей стороне. Я расскажу тебе про нее на обрат-
ном пути.
По дороге он успел рассказать Хануху обо всем. Когда стем-
нело, они все еще находились в горах, направляясь на юг.
В первый раз они остановились из-за Лотос, которая жаловалась
на недомогание, во второй — чтобы поесть в маленьком гор-
ном постоялом дворе. Ханух послал своего сержанта.на кухню
за ужином. Дом казался пустым. Полицейские ели в фургоне,
а Дарелл, Лотос и Ханух устроились на обочине, где и при-
кончили блюдо баранины с рисом. В горах похолодало, и си-
девшая рядом с Дарёллом Лотос сильно замерзла. Сэм расска-
зывал Хануху о предательстве Сааджади в деле Хар-Бюри, про
Ta-По и мадам Ханг, про то, как Лотос его спасла.
428
— Доказать я ничего не могу. При каких обстоятельствах вы
обнаружили тело?
— Нам сообщили по телефону. Мисс Сааджади — та, что
работает в вашем посольстве, у Ханнигана, — была в истери-
ке. Боюсь, больше мы не сможем ее использовать.
— Все равно от нее не было проку, раз она связалась с мя-
тежниками.
Ханух вздохнул. В вечернем сумраке он выглядел очень моло-
до. Ему не понять было мотивы богатых, облеченных властью
мужчин, играющих на нуждах и надеждах бедных. Он признал-
ся Дареллу, что сегодня днем в ряде южных городов и деревень
внезапно начались волнения. Непродолжительный бунт имел
место и на тегеранском базаре, толпу людей, несших знамена
Хар-Бюри, разогнали. В уличной схватке застрелили двоих муж-
чин и ранили женщину. .
— Похоже, реакцию Хар-Бюри спровоцировали вы, — пред-
положил Ханух. — Будем надеяться, что она не продумана и с
ней справятся. Мне сейчас трудно. Твердая почва, по которой
я ступал, на поверку оказалась зыбучим песком. Если то, что
вы рассказали о Сааджади, правда, кому тогда можно дове-
рять? Ведь я хочу просто делать свое дело и служить на благо
своей страны. Наверное, всем тем движениям, которые стре-
мятся добиться изменений силой, нельзя доверять с самого
начала. Может быть, когда-нибудь это и будет необходимо, но
сегодня в моей стране подобные лидеры руководствуются толь-
ко личными амбициями.
— Тебе повезло, что прошлой ночью тебя не убили, — под-
черкнул Дарелл. — Сааджади уже решил устранить тебя за из-
лишнюю честность. Потому я тебе и доверился. Ты был опасен
для Сааджади — значит, честен со своим правительством.
— Вчера ночью меня не было дома, — подтвердил Ханух. —
Я встречался с отцом Айка Сепаха — Рамсуром Сепахом, он'
очень достойный и уважаемый человек. Нужно было выразить
соболезнования и объяснить, что произошло в Дашт-и-Кавир.
Это оказалось очень нелегко. Но он все понял. Я чувствовал
себя виноватым, оставшись в живых и рассказывая ему,, как его
сына убили изменники родины. — Ханух поглядел на часы. —
Пора двигаться в Тегеран.
— Я хотел бы позвонить Ханнигану, — напомнил Дарелл.
— После того как расскажете мне о штаб-квартире Хар-
Бюри.
Дарелл вздохнул.
— И ты туда же?
429
— Иначе вы официально окажетесь под арестом.
— И меня снова передадут какому-нибудь агенту Хар-Бюри?
Ханух прикусил губу.
— Хорошо, мы спросим Рамсура Сепаха, что делать. По край-
ней мере, ему-то доверять можно.
— Не слишком надейся, — не согласился с ним Дарелл.
В полночь они добрались до Тегерана. Лотос примостилась
в узком багажном отсеке за передними сиденьями. Казалось,
она заснула. Дарелл прикидывал, как с ней быть. Лучше всего,
если Ханниган оформит ей в посольстве политическое убежи-
ще, но вряд ли она согласится оставить его, пока все не кон-
чится. Сейчас она доверчиво и трогательно погрузилась в сон,
никому не нужная в этом неспокойном, жестоком, чуждом мире,
управляемом только самыми незамысловатыми мотивами. Она
избавилась от рабской зависимости от мадам Ханг, и Сэм ощу-
щал ответственность за ее судьбу. «Но все можно устроить поз-
же, в будущем — если такое вообще будет», — мрачно подумал
он. Если Хар-Бюри поднимет в ружье всех своих боевиков и
обманутых пропагандой крестьян, может произойти что угодно.
Нельзя было забывать и о заблудившейся и растерянной Тане
Успаной, скитающейся во мраке в поисках спасения от охотя-
щихся за ней корыстных мужчин, стремящихся использовать ее
в своих целях. Слова ее отца Дарелла удовлетворить не могли.
Но он вынужден был согласиться с отдельными его высказыва-
ниями. Здесь сталкивалось такое множество разных интересов,
что постичь их было просто невозможно. Все же в первую оче-
редь следовало отыскать Таню — задача, которая казалась не-
выполнимой. Найти, доставить в посольство и обсудить с Со-
ветами условия ее возвращения на родину. Найдутся, конечно,
бюрократы, которые в желании подчистую выжать из нее ин-
формацию будут чинить этому препятствия, не обращая внима-
ния на дипломатические осложнения. В наши дни никому нель-
зя доверять безоговорочно. Потому-то, лишь отыскав Таню,
он предоставит Хануху информацию о Хар-Бюри. Иначе, если
иранцы станут действовать слишком поспешно, Таня будет по-
теряна навсегда.
Однако без помощи Хануха ему не обойтись. Время мчалось
стремительно, и, если Хар-Бюри вдруг затеет переворот, козыр-
ная карта Дарелла может оказаться битой.
Замелькали огни тегеранских проспектов. Хаиух объяснил,
как проехать к дому Рамсура Сепаха.
430
— Сегодня вечером он устраивает дипломатический прием, —
сказал Ханух. — Мы сможем затеряться в толпе. Дарелл, я думаю,
будет несложно отправить в пустыню самолеты и танки и распра-
виться с Хар-Бюри. Тогда мятежи сразу прекратятся — тело без
головы не причинит нам неприятностей.
— А Таня Успаная?
Ханух пожал плечами.
— Моему правительству нет до нее никакого дела.
— Но я обязан ее спасти.
— Это сейчас не главное.
— Но не для меня. Если вы примените военную силу — при
условии, что сможете подыскать надежных офицеров, в чем я
теперь сомневаюсь, — тогда Таня, если она опять в руках у Хар-
Бюри, погибнет.
Ханух был раздосадован.
— И что вы предлагаете?
— Полагаю, мне следует вернуться в Дашт-и-Кавир и само-
му все сделать.
— Однажды она уже была у вас, и вы ее упустили. Теперь
будем следовать моему плану. — Ханух был неумолим. — С ва-
шим предложением я согласиться не могу. Мятеж Хар-Бюри
требует безотлагательных мер. Сегодня вечером состоится сове-
щание властей на высшем уровне. И если вы расскажете там
все, что знаете, удар будет нанесен быстро и эффективно.
— Ты говорил, что дашь мне позвонить Ханнигану.
— Да. Сразу после разговора с Рамсуром Сепахом.
В Лотос внезапно проснулась женщина, и она заявила, что
не может в таком виде показаться на дипломатическом приеме.
Она послушно сидела сзади, пока их машина не въехала в во-
рота виллы Сепаха. Но тут она увидела яркие фонари в саду,
услышала звуки французского оркестра; ее дыхание участилось,
брови озабоченно нахмурились.
— Я была здесь раньше, —- поколебавшись, сказала она.
— Когда?
— О, наверное, неделю назад. Сопровождала мадам Ханг.
Был Прием для большинства крупных посольств.
Дарелл подумал, что это еще ни о чем не говорит.
— Ты знакома с Рамсуром Сепахом, Лотос?
— О нет. Мне пришлось оставаться в помещении для слуг. —
Она неуверенно улыбнулась. — Когда-то там жили только жен-
щины — в бывшем гареме.
431
— Значит, ты не можешь сказать, была ли у Ta-По с Сепа-
хом в тот вечер частная беседа? — спросил Сэм.
Она покачала головой.
— Ну право же, вы самый подозрительный человек на свете,
Дарелл, — заметил Ханух.
— Мы оставим Лотос там, где она была в прошлый раз.
С тобой все в порядке, Лотос?
Девушка кивнула. Когда они припарковали свою пыльную
машину перед ярко освещенным входом большого дома из пес-
чаника, Дарелл проводил ее к боковым дверям. Взяв за руку, он
попросил ее полностью сосредоточиться на его просьбе. Она
внимательно слушала, вглядываясь в его лицо.
— Вас здесь арестуют, мистер Сэм?
— Вполне возможно. Ты должна связаться по телефону с
Ханниганом и; если получится, выполнить остальное.
Она кивнула.
— Я сделаю все, что вы сказали.
Вечеринка в саду происходила на фоне радующего глаз бо-
гатства и роскоши; наносной блеск западной культуры тон-
ко наслаивался на пышные древние персидские традиции. Там
были горящие факелы на клумбах с розами, фонтаны, музыка,
вышколенные официанты, снующие между садом и обособлен-
ным флигелем, где располагалась кухня. Впечатляющей высо-
ты стена окружала поместье и не пропускала звуков улицы. Все
вокруг до последней травинки было тщательно ухожено. Ма-
жордом в дверях неуверенно уставился на Дарелла с Ханухом,
пока Ханух не продемонстрировал свою карточку и не рявкнул
на усатого гиганта; после этого их пригласили внутрь, но до-
кладывать об их прибытии не стали.
Музыка, вино, благовония, казалось, выплеснулись на них
как из рога изобилия. Стены и дорожки украшали мозаика и
скульптуры. Это был официальный прием, замечательное со-
брание ослепительных женщин и мужчин со всего света. Ког-
да Дарелл мысленно сравнил нищету пустыни и великолепие
дома Рамсура Сепаха, одного из последних здешних феодалов,
то решил, что в программе Хар-Бюри есть, пожалуй, кое-ка-
кие привлекательные моменты. Он разглядывал лица, мелькав-
шие в свете факелов между длинными столами, но не обнару-
жил ни Ta-По, ни знакомых из советского посольства. Среди
гостей наблюдался явный перевес высокопоставленных офице-
ров иранской армии в сопровождении чопорных лейтенантов.
— Который, из них Рамсур Сепах? — спросил Дарелл у Ха-
нуха.
432
— Я его еще не вижу. Не понимаю...
— Чем ты обеспокоен, Ханух?
— Ничем. Пожалуйста, сюда.
Дарелл вслед за ним спустился по лестнице, пересек сад, с
улыбками и извинениями протолкнулся сквозь толпу гостей и
через мавританскую арку попал в левое крыло большого дома.
В дальнем конце сада он надеялся попасться на глаза кому-ни-
будь из американских официальных лиц, но ему не повезло. Не
нашлось и никого из знакомых англичан. Ханух не отпускал его
ни на шаг.
— Рамсур Сепах тебя ждет? — поинтересовался Дарелл.
— Думаю, да.
— Вместе со мной? *
— Он очень просил привести вас к нему для разговора, и
теперь это стало возможным. Он очень настаивал. Как члену
Мейджлиса и отцу моего погибшего друга я обещал ему оказать
эту услугу.
Они подошли к двери в конце коридора, украшенной вити-
еватой резьбой; Ханух одернул свой мятый мундир, нервно при-
гладил усы и по-военному четко постучал. Им пришлось немно-
го подождать. Затем мужской голос пригласил войти.
Если остальная часть дома и сад сулили наслаждения древ-
них персидских времен, то теперь они попали в помещение,
представлявшее собой образец современного дизайна кабинетов
крупных руководителей, последний крик с Мэдисон-авеню. На
стенах висели прекрасные полотна французских импрессионис-
тов, похоже, оригиналы. Стол был огромным, с обитой кожей
столешницей и выдвижными ящиками, переливающимися пер-
ламутром и полированным деревом.. Тяжелые драпировки так
плотно зашторены, что даже звуки оркестра не вторгались в
уединенный кабинет Рамсура Сепаха.
— Добро пожаловать, мистер Дарелл!
Рамсур Сепах оказался высоким энергичным мужчиной; он при-
вык к богатству и положению в обществе и умел внушать к себе
почтение .— с этим неуловимым свойством удачливые люди срас-
таются, как со своей кожей. Сепах был серьезен.,У него был вы-
разительный нос, густые седые волосы и смуглое лицо; мощные
руки покоились на кожаной поверхности стола. Под тяжелыми
ястребиными бровями печально улыбались темно-карие глаза.
— Да, добро пожаловать. Ханух, дорогой мой мальчик, ты
поступил очень правильно.
— Я рад, что вы довольны, сэр. Непростая сложилась ситуа-
ция. Формально мистер Дарелл арестован. С тех пор как пол-
15 Э. Эроне «Школа шпионов»
433
ковник Сааджади... с тех пор как его нет с нами, я не могу по-
нять, кто мой непосредственный начальник. Я знаю, что ваш
комитет в Мейджлисе непосредственно руководил операцией,
находившейся в ведении Сааджади, вот и решил, что уместно
будет привести Дарелла к вам. Но донесения с юга вызывают
тревогу, и вооруженные силы следует привести в состояние
боевой готовности. Признаюсь, я несколько растерялся. В дан-
ный момент я не могу отличить друзей от врагов.
— Я тобой чрезвычайно доволен, мой мальчик.
— Мы с Айком были лучшими друзьями, сэр, — сказал Ха-
нух. — Этот американец тогда вместе с англичанином Биллом
и с нами разыскивал в пустыне русскую девушку и штаб-квар-
тиру Хар-Бюри.
— Это дело следует передать в другие руки, — вежливо за-
метил Рамсур Сепах. — Я обо всем позабочусь. Тебя поощрят,
можешь быть уверен.
— Дарелл утверждает, что полковник Сааджади был преда-
телем, — выпалил Ханух. — Я понимаю, это большой удар для
вас» как и для меня — если это правда. Но у мистера Дарелла
нет причин лгать о том, что можно проверить.
— Для меня это не удар. — В глубоком голосе Рамсура Се-
паха сквозило отеческое.сочувствие молодому человеку. — Мы
знали 6 настроениях Сааджади.
— Но тогда...
— Да, мы пошли на обдуманный риск. Свою личную ставку
я проиграл, когда погиб мой единственной сын. — Суровый
голос иранца слегка дрогнул. — Наверное, нужно было предуп-
редить Айка. И тебя тоже, Ханух. Но в комитете решили, что
лучше знать своих врагов, чем рыскать в потемках, как довелось
тебе. Это не было ошибкой. Наши люди работают, и сегодня
ночью ситуация прояснится, могу тебя заверить. Мой совет —
иди домой и отоспись. Тебе пришлось выдержать суровое ис-
пытание, и вид у тебя усталый.
— Сэр, я должен остаться с Дареллом.
— Он уже не в твоих руках. — В голосе Сепаха вдруг прореза-
лись властные нотки. — Теперь о мистере Дарелле позабочусь я.
Сэм внезапно почувствовал, что он это уже проходил. Ког-
да Ханух попросил разрешения дождаться его в саду, он про-
молчал.
— Пожалуйста, — согласился Сепах, — но это бессмыслен-
но. Мистер Дарелл пробудет у нас, пока все не выяснится.
Ханух еще немного поколебался, потом неохотно покинул
комнату. В образовавшейся паузе Рамсур Сепах передвинул бу-
434
маги на своем столе, открыл выдвижной ящик, заглянул в него,
вздохнул и встал.
— Я оплакиваю своего сына, — спокойно произнес он.
— Айк был прекрасным молодым человеком.
— Да. Мой единственный сын. Я возлагал на него такие на-
дежды... Не думал, что он погибнет в Дашт-и-Кавир. — Кустис-
тые ястребиные брови взметнулись вверх, потом поникли. — Не
могли бы вы мне объяснить, где именно это произошло?
— В то время меня с ним не было.
— Ах да. Молодой Ханух так мне и сказал. Где же вы тогда
были, дорогой сэр?
— Полагаю, вы знаете, — ответил Дарелл. — Или вы тоже
хотите узнать от меня, как отыскать Хар-Бюри?
— Это очень важные сведения.
— Но если я все расскажу, вы меня посадите в первый же
самолет, вылетающий из Тегерана, с предписанием покинуть
страну.
— Безусловно. Но, с другой стороны, вас начинают подозре-
вать в сговоре с мятежником Хар-Бюри, раз вы решили его обе-
регать. О вашей разведке говорят, что на чужих территориях она
творит довольно сомнительные дела.
— Но ведь вы располагаете и правдивой информацией, мис-
тер Сепах.
— Вы так сильно хотите найти эту девушку?
— Да, хочу.
— А вы не хотите рассмотреть вариант с обменом вашей
информации на русскую космонавтку?
— Это впечатляет.
— Очень хорошо. Пройдемте со мной.
Рамсур Сепах с грацией хищного зверя выскользнул из-за
стола, открыл другую дверь кабинета и переступил порог. Да-
релл старался не отдаляться от его высокой внушительной фи-
гуры. В соседнем помещении было темно. Сепах пробормотал
что-то насчет света и шагнул вперед. Дарелл ощутил покалыва-
ние в затылке. Внезапно дверь за ним захлопнулась, обдав его
потоком воздуха. Тьма стала кромешной. Дарелл на мгновение
замер, затем прислонился спиной к стене.
— Мистер Сепах...
Тишина была даже глубже, чем темнота. Дарелл не удивился
тому, что случилось; он это почти предвидел. С другой сторо-
ны, он оказался совсем не готов к тому напору, с которым дей-
ствовал этот человек.
Над головой вспыхнул свет.
435
Дарелл находился в помещении картотеки с глухими стена-
ми. Шкафы с выдвижными ящичками заполняли все простран-
ство от пола до потолка. Дверь напротив была заперта. Рамсура
Сепаха в комнате не оказалось. Его голос прозвучал из громко-
говорителя под потолком.
— Видите, как нам везет, мистер Дарелл. Ведь девушка у нас.
Да, Таня Успаная в наших руках.
— Позвольте мне ее увидеть, — воззвал Дарелл к потолку.
— О, еще увидите! И уже скоро получите ответ на многие
ваши вопросы. — Голос в громкоговорителе задребезжал от
смеха. — Как же глупо с вашей стороны до сих пор ни о чем
не догадываться, мистер Дарелл. Ваша репутация позволяла
надеяться, что вы окажетесь более сообразительны. Понимае-
те, вы могли бы называть меня другим именем. Ни у кого нет
моих фотографий, а бедняга Ханух либо вовсе не завел на меня
дела, либо в нем почти ничего нет.
— Так вы — Хар-Бюри? — хрипло спросил Дарелл.
— Да. Ну а теперь — спокойной ночи, пока еще есть время.
Дарелл осмотрел все вокруг и подергал дверь, через которую
вошел в картотеку. Она была заперта. Его ладони торопливо
заскользили по краю дверного проема. Уцепиться было не за
что. Шарообразная дверная ручка проскальзывала в его ладони.
Он попытался сорвать ее, но прочная сталь не поддалась. Да-
релл перешел к противоположной двери, через которую исчез
Рамсур Сепах, он же Хар-Бюри. Там он столкнулся с той же
проблемой. Выхода не было.
Тут он услышал шипение газа, вырывающегося из отверстия
в рупоре. Свет опять погас.
Дарелл не ощущал никакого запаха. На мгновение им ов-
ладела паника. Он застыл на месте, стараясь не дышать. Свист
становился все громче. Слева он нащупал картотечный шкаф,
оценил его прочность и вес. Казалось, тот намертво привин-
чен к полу и к стене. Дарелл полез вверх по стальным ручкам
выдвижных ящиков, пока не коснулся невидимого потолка, и
затем вытянулся как можно дальше в сторону отверстия. Оно
было почти вне досягаемости, но кончиками пальцев Дарелл
внезапно ощутил влажную прохладу газа, заполнявшего поме-
щение. Он не знал, смертельный это газ или нет. До него все
равно было не добраться. Дарелл отвернулся, набрал в грудь
побольше воздуха, повиснув на одной руке и пытаясь снять
пиджак. Хватка пальцев ослабла, и он рухнул на пол, но тут же
поднялся и снова полез наверх. Внезапно он почувствовал тош-
ноту и едва с ней справился. Дарелл скомкал пиджак, пытаясь
436
в темноте дотянуться до отверстия и затолкать туда плотную
ткань. Свист вскоре затих. Но Дарелл не мог долго продер-
жаться в таком напряженном положении. Рука его задрожала,
раны, оставленные на память о мадам Ханг, бурно протесто-
вали. Опять накатила тошнота. На этот раз он сильно ушибся
об пол и скорчился из-за спазм в животе. Он лежал, распро-
стершись ничком, упираясь лицом в холодный бетон. Комна-
та в буквальном смысле стала склепом. Он не мог из нее вы-
браться. Она была непроницаема даже для воздуха. Он еще раз
стал взбираться по картотечному шкафу. Его бил озноб, глаза
заливал холодный пот. В последний раз он потянулся к отверс-
тию в потолке. Но дотянуться не смог. Сознание отключилось.
Казалось, что он вечно будет падать в черную бездну.
Глава 14
Проснувшись, он услышал голоса, но те где-то терялись по
пути и слов Дарелл разобрать не мог. Он крикнул в темноту, но
в ответ не раздалось ни звука. Тогда он напряг дрожащие мыш-
цы и попытался встать, но, как в невесомости, не мог опреде-
лить, где верх, где низ. Голова закружилась, и вокруг все завер-
телось. Попытался раскинуть руки — и стало казаться, что он
летит, ни на что не опираясь, паря и устремляясь вниз, кружась
и пикируя. Его тут же укачало, и он провалился в благословен-
ную пустоту.
Время шло. Он спал, потом проснулся. Попробовал разгля-
деть светящийся циферблат своих наручных часов, но мелькаю-
щие цифры словно издевались над ним. Он чувствовал, что ночь
давно прошла. Потом комнату вдруг залил безжалостный свет,
вызвав новый приступ мучительной боли. Он скорчился и по-
пытался откатиться прочь, но вместо парящей свободы ощутил
на себе железные оковы, не давшие пошевелиться.
Время шло.
Сэм не знал, день сейчас или ночь. Проснулся он, лежа на
чем-то мягком, вдыхая запах антисептиков и чувствуя укол
иглы, входящей в руку. Над ним выросла фигура человека, и он
немощно колыхнулся к смутно проступавшему лицу. Послы-
шался смех Рамсура Сепаха — Хар-Бюри. Лли Та-По? Но тут
Дарелл услышал другой смех. Его он узнал, и кровь заледенела
в жилах. Это была сама мадам Ханг. «Я у них в руках», — поду-
мал Дарелл. Обломки всего, что он так тщательно организовы-
вал, теперь летели ему в лицо. Он хотел позвать Ханнигана, но
437
успел проглотить это имя, прежде чем оно сорвалось с уст. Его
девиз — хитрость и скрытность. Никогда нельзя позволять своей
правой руке знать, что делает левая. Hont soit qui mal у pense*.
— Как вы себя чувствуете, мистер Дарелл?
Голос доносился издалека.
— Я чувствую себя великолепно, — прошептал Дарелл в от-
вет. — На том свете.
Послышался довольный смешок.
— Ах да. Простите за задержку. Нужно все подготовить. По-
нимаете, заказать транспорт. Уже скоро.
— Что скоро?
— О, это и будет самое удивительное.
И голос умолк.
Дарелл ощущал холод и жар, свет и мрак, и непрерывный
поток времени, иногда бьющий буйной струей, а иногда раздра-
жающе тягучий. Его куда-то перенесли и уложили в постель.
Потом повели куда-то еще и погрузили в кузов какой-то маши-
ны. Он ощутил дующий в лицо ветер, жалящую иглу, и снова
чувства его отключились.
Он знал, что миновало не меньше суток. А может, и два, и
три дня. Кем бы они ни были, слишком уж много времени тре-
бовалось для «подготовки». В редкие моменты прояснения рас-
судка он пытался сосредоточить внимание на конкретных ве-
щах, которые с ним происходили. Но все было искаженным,
как в ночном кошмаре. Хотелось понять, чем они его накачи-
вали из своих шприцев. В голове не укладывалась та порочная
бессердечность, которая позволила такому человеку, как Рам-
сур Сепах, довести единственного сына до гибели.
На зубах захрустел песок. Пустыня? Над ним кружилось хо-
лодное, насмехающееся небо. Дарелл слышал гул мотора. Да,
пустыня. Он лежал на спине, наблюдая, как по небосводу плы-
вет луна. Луна, символ влюбленных, вечная тайна, знак без-
умия. Он попытался сесть, но руки и ноги были связаны, дви-
гаться он не мог. На скамейках в открытом кузове грузовика
виднелись две фигуры. В свете луны их винтовки отсвечивали
серебром, а лица чернели на фоне неба; Они ничего не говори-
ли, ничего не делали, и лишь их тела колебались, когда грузо-
вик подбрасывало на выбоинах и ухабах.
Интересно, он почти не удивился, когда понял, что леген-
дарный Хар-Бюри скрывался под личиной Рамсура Сепаха. Он
об этом не догадывался, но, входя в его дом, чувствовал, что
1 Стыдно тому, кто плохо об этом подумает (фр)- (Примеч. перев.)
438
совершает роковую ошибку, но не мог свернуть с избранного
пути. Гладко ничего не получалось. Задание усложняли нацио-
нальные интересы и противоречия, которые с самого начала
должны были его насторожить. Однако он и так сделал все, от
себя зависящее. Он рассчитывал на Ханнигана, а в его работе
никогда ни от кого нельзя зависеть. Жизнь должна находиться
только в собственных руках.
Не то чтобы он винил Ханнигана. Ханниган, быть может, в
этот самый момент принимает меры. Лотос в конце концов
могла его разыскать. Но Ханниган не знал про Рамсура Сепа-
ха и про заговор мятежников в высших сферах Тегерана. Хан-
ниган не знал того, что известно Дареллу о Тане и ее отце.
«Иногда ты слишком тщательно скрываешь свои карты, доро-
гой Сэм», — сказал он себе.
Грузовик остановился. Он услышал голоса и почувствовал
запах древесного угля, навоза и мусора — запах деревни в пус-
тыне. К своему удивлению, он почувствовал голод. И еще ему
нестерпимо хотелось пить.
— Хэй! — окликнул он безликого конвоира.
Мужчина сверкнул на него глазами, поднялся и исчез из гру-
зовика. Другой просто сидел и ждал, безликий и безымянный.
Дарелл услышал звяканье верблюжьего колокольчика и увидел
выросшую над ним женскую фигуру. Мадам Ханг. Безобразная
ведьма. Дарелл содрогнулся.
— Как ты себя чувствуешь? — шепотом спросила мадам Ханг.
— Отлично.
— О, это очень хорошо.
— Я голоден.
— Хорошо.
— Не найдется ли у вас воды, мадам Ханг?
— О, у меня полно воды. Но она тебе не понадобится, аме-
риканский шпион, американский убийца! Ты отправляешься в
дальнее-дальнее путешествие. — Она рассмеялась.
— Послушайте, — сказал он. — Не нужно больше уколов.
— Еще один — и все.
— Мы могли бы договориться, — предложил он.
A-а, испугался?
— Я буржуа, средний класс, капиталистический бизнесмен.
Мне нравится заключать.сделки, и только.
— Тебе нечего нам предложить. Счастливого пути, амери-
канец!
Она вонзила шприц ему в руку. Помешать он не мог. Он
пытался, но был слишком крепко связан, а мадам Ханг имела
439
опыт в таких делах. Последней мыслью Дарелла было — так
или иначе он найдет способ ее убить.
Даже если это станет последним делом в его жизни.
Дарелл полностью потерял контроль над телом. Его созна-
ние обрело абсолютную свободу, что давало ощущение счас-
тья и восхитительную беззаботность. Вокруг не осталось ни-
чего материального — ни земли, ни неба, ни пола, ни стен,
ни потолка. Он был одинок в своем исступленном восторге и
отрешенности от всего сущего. Тела больше не существовало.
Для него не было ни боли, ни голода, ни жажды, ни страсти,
ни волнений.
Но Дарелл знал, что он пока еще не умер. Он не мог пребы-
вать в вечности, поскольку чувствовал, как текло время, много
времени, часы и дни, скорее всего неделя, а может быть, и
больше. Иногда ему дозволяли вернуться в свое тело, его кор-
мили, хотя есть он не хотел, поили, хотя он не испытывал
жажды. Он постоянно находился в темноте, но все же видел
иногда разноцветные огоньки, которые мерцали и походили на
звезды. Часто в поле его зрения вплывала Луна, громадная,
враждебная, вся изрытая оспой. Чем дальше, тем сильнее ему
казалось, что Луна — это поджидающий его враг, некое суще-
ство, знающее о нем и призывающее к себе, в невообразимую
пустоту пространства. Дарелл долго размышлял о Луне, то и
дело вспоминая утверждения Тани, что она там побывала. Ему
что-то было об этом известно, он старался вспомнить, что имен-
но, но не мог. Он старался. Он убеждал себя, что это важно.
Что от этого зависит его жизнь. Он не понимал почему и все
же был в этом убежден.
Время шло. Слишком много времени. Он не должен так дол-
го парить в пустоте. Кто-то обязан к нему прийти. Объяснить,
что происходит. И несмотря на это он жил ощущением безмя-
тежности.
Наконец он услышал обращенные к нему слова.
— Вы летите на Луну, Дарелл, — произнес голос.
- Я?
—	О. да. В конце концов все уладилось.
—	Я не верю, — сказал Дарелл.
—	Поживете — увидите.
Где бы он до этого ни витал, его вернули назад. Эйфория
рассеялась. Дареллу. стало не по себе, возвращаться не хоте-
лось. Мало-помалу он опять овладел своим телом. Он дышал,
440
его сердце билось. Болели конечности. Дареллу было жаль, что
так получилось. Кому это понадобилось? С ним разговарива-
ли тени. Свет то появлялся, то исчезал. Он сел в кресло. Крес-
ло охватило его со всех-сторон, надежно удерживая ремнями.
На голове оказался гермошлем, сам он был в неудобном ска-
фандре. Шипение кислорода на мгновение его ошеломило.
Повернув голову, он увидел в крошечном овальном иллюми-
наторе ночное небо. Луна с вожделением посмотрела на него
и отплыла в сторону, как в ускоренных кадрах кинофильма.
Кто-то сел в такое же кресло рядом с ним.
— Здравствуйте, мой друг!
— Здравствуйте, профессор Успаный, — ответил Дарелл.
— Мы отправляемся в путешествие.
— Мне уже сказали.
— Оно будет совершенно безопасным. Бояться нечего.
— Я бы все-таки лучше остался.
— Это необходимо. Вас не удивило мое появление? Я посто-
янно буду рядом. Путешествие займет две недели. Для него вы
сейчас в прекрасной физической форме. Я обо всем позабочусь.
А вы составите мне компанию и будете наблюдать за тем, что
увидите.
— Где мы?
Успаный улыбнулся. Бледно-голубые глаза сибиряка разгля-
дывали Дарелла с бесстрастностью ученого. Может, это часть
того сна, который Дареллу пришлось так долго смотреть? Дни?
А может, недели? Он ни в чем не был уверен. Снова заглянул
в иллюминатор. Все кругом стало вибрировать. Щелкали ком-
пьютеры. Дарелл не мог этому поверить, но пришлось. Вокруг
все было прочнььм и осязаемым. Часы блаженного покоя, про-
веденные под воздействием инъекций мадам Ханг, кончились.
Он уже вышел из того состояния, полностью сохранив свои
физические и умственные способности. На нем был скафандр,
а сам он находился в отсеке космического корабля в непо-
средственной близости от стартового двигателя. В наушниках,
встроенных в гермошлем, звучали русские голоса. Дарелл сде-
лал глубокий вдох. Кислород. Ему стало лучше. Он посмотрел
в иллюминатор. Звезды посмеивались над ним. Нет-нет, этого
не может быть. Он взглянул на Успаного.
Тот кивнул.
— Да, мы стартуем.
Дареллу доводилось читать секретные отчеты о запуске кос-
мических кораблей. Все соответствовало описаниям. Ему хоте-
лось крикнуть кому-нибудь, все равно кому, что он не имеет к
441
этому отношения, не знает, что делать, не может уберечь себя
от этого; да и кто, скажите на милость, захотел бы лететь на
Луну? Таня побывала на Луне, и смотрите, что с ней стало! Если
это было правдой, а не плодом больного воображения, тогда
все, что он делал, прибыв в Тегеран, базировалось на ложных
предпосылках.
Это не могло быть реальностью.
Но было.
Он ощутил спиной чудовищную вибрацию, будто просну-
лось и зашевелилось злобное чудовище, и давление на грудь и
легкие, длившееся секунды, которые, казалось, не пережить.
Ремни врезались в руки и ноги. Пока длилось это испытание,
голоса русских техников лаконично произносили числа, коор-
динаты, результаты компьютерных расчетов и реплики на кос-
мическом жаргоне, которых Дарелл не понимал, хотя прекрас-
но владел русским языком. Успаный отвечал так же лаконично.
Все его внимание было сосредоточено на мигающем и щелкав-
шем компьютере, лабиринте шкал и стрелок приборов, на
электронных лампах и проводах прямо перед ним.
Внезапно давление прекратилось и наступила невесомость.
Когда отстыковалась ракета-носитель, небо закружилось и зем-
ное тяготение их покинуло. Дарелл насколько мог наклонился
вперед и стал пристально вглядываться в иллюминатор. Да, Зем-
ля осталась внизу, наполовину освещенная солнцем, наполови-
ну пребываемая в ночном сне, невыразимо красивая, невыра-
зимо далекая, недостижимая, отнятая у него навсегда. В поле
-зрения попало солнце; Успаный пробормотал извинения, и ос-
лепительный диск скрылся из виду.'Дарелл чувствовал, что с
ним что-то не так. Он бы должен вовсю протестовать, а вместо
этого проявлял поразительное благодушие.
Тогда он произнес в свой микрофон:
— Вы — мираж, профессор Успаный!
Тот улыбнулся.
— Дотроньтесь до меня. Я настоящий.
Дарелл так й сделал. Под серебристым скафандром прощу-
пывалась плоть.
- — Зачем вы со мной это проделываете?
— Чтобы кое-что вам доказать, — ответил Успаный.
— Насчет Тани?
— Естественно.
— Послушайте, но где же космодром? Я помню, мы были в
пустыне...
— Это было на прошлой неделе.
442
— На прошлой неделе?
— Не надо волноваться. Мы благополучно вернемся на Зем-
лю. А иначе... — Профессор кисло улыбнулся сквозь пластико-
вое окошко гермошлема. — А иначе я вряд ли согласился бы на
такое путешествие, верно?
— Но согласно космической программе все должно проис-
ходить совсем не так...
— Вам еще многое нужно узнать о советской космической
науке.
— Вы сопровождали Таню в полете? Она говорила, что вы
были с ней.
— Я был рядом с ней, как с вами сейчас. И я должен попро-
сить вас некоторое время не вмешиваться в мою работу. Мне
многое предстоит сделать.
Дарелл занялся подсчетом заклепок на обшивке отсека. Затем
пересчитал приборы и прочел на них надписи на русском языке.
Он уделил внимание пакетикам с едой в специальных прорезях,
емкостям с кислородом, очистителю воздуха, утилизатору отхо-
дов. Успаный продолжал невнятно бормотать в микрофон свои
отчеты и выслушивать сухие, лишенные всяких эмоций данные,
передаваемые с Земли. Вдруг Сэм стал отстегивать ремни, кото-
рые удерживали его на сиденье.
— Что вы делаете? — спросил Успаный.
— Ухожу отсюда.
— Вы сошли с ума? Мы в невесомости...
— Это иллюзия, — возразил Дарелл.
— Невесомость! крикнул Успаный. — Осторожно!..
Сэм слетел со своего мягкого кресла, сильно ударился о при- .
борную панель, отскочил, перевернувшись вверх тормашками, ]
снова попал в кресло и постарался вернуть ноги в прежнее по- 1
ложение. Он был ошеломлен и потрясен до глубины души. ’
— Вот, примите одну, — предложил Успаный.
— Что это?
— Таблетка, разве не видите? Она поможет.
Дарелл проглотил таблетку, ему удалось пристегнуть себя к
сиденью. Затем он долго с тревогой наблюдал за медленно ме-
няющимися показаниями приборов и за уплывающим земным
шаром. Нет, он не мог обмануться в истинности своих ощу-
щений.
Он заснул, проснулся, съел жидкую пищу, выдавливая ее в
рот, будто беспомощный ребенок. Успаный на малопонятном
техническом жаргоне объяснил их обязанности. Русский про-
фессор, похоже, знал, что делает. Дарелл начал потеть. Сильно
443
билось сердце. Было неуютно от длинных и непонятных тех-
нических терминов, несущихся по космическому радио. «Хоро-
шо, — подумал Дарелл, — вот это прогресс. Можно вылететь в
космос, за пределы атмосферы, быстрее, чем проехать на такси
через Манхэттен. Прогресс дарит автомобили, которые отрав-
ляют воздух, давку в переполненных автобусах, горы туалетно-
го мыла и оскорбительную рекламу, разрывающий нервы грохот
и аэропорт, куда вы не успеваете на свой реактивный самолет,
поскольку в полумиле оттуда попали в пробку и наслаждались
отравленным воздухом. Может, здесь наверху все-таки лучше?»
Размышляя об этом, он опять погрузился в сон.
Трущобы, канализация, смог, супермаркеты, сверхзвуковые
скорости; расползающиеся во все стороны унылые, безликие
пригороды; компьютеры, бетон и общественное мнение; мо-
ральное старение и акселерация; консервы, народонаселение,
демографический взрыв и ЛСД.
«Янки, убирайся домой!» Как бы ему этого хотелось!
Во сне он увидел себя в маленьком герметичном пластико-
вом куполе, окруженного жужжащими, стрекочущими, гудя-
щими и мигающими механизмами. Успаный манипулировал
ручками и пристально глядел на шкалы приборов. Дарелл про-
снулся и посмотрел в иллюминатор. Там расстилался лунный
ландшафт.
Он увидел длинную унылую вереницу уродливых скал и гор-
ных гряд, которая тянулась к зубчатому горизонту. Небо было
чернее черного, а звезды светили как фары и были величиной
с кулак Дарелла. Проплывавший над горизонтом огромный рас-
плывчатый сине-зеленый земной шар, нежный и лучезарный,
окаймленный золотом, представлял собой самое прекрасное зре-
лище.
— Как я сюда попал? — шепотом спросил он.
— Мне пришлось погрузить вас в медитацию. Состояние
ваших умственных способностей внушало опасения.
— Оно и сейчас внушает. Что вы со мной делали?
— Вы выполняли мои указания. Не волнуйтесь. Вы голодны?
У нас есть все, что нужно на неделю.
— Это тот самый купол, которым вы с Таней пользовались в
первом полете?
— Да. В некоторых отношениях он напоминает научные
базы, выстроенные разными странами в антарктических льдах.
Мы здесь занимались исследованиями. Как видите, тут есть
все необходимые системы жизнеобеспечения. Мы в абсолют-
ной безопасности. Я должен провести ряд простых экспери-
444
ментов, а вы можете наблюдать. Наша ракета осталась на ор-
бите. Там, — русский профессор указал наружу, — стоит наш
«лунный модуль».
Прямо на небольшой возвышенности посреди пыльной рав-
нины расположилась маленькая капсула, напоминавшая жир-
ного паука. Дарелл долго пристально глядел на нее. Потом он
попытался окинуть взглядом горизонт, а Успаный тем време-
нем вернулся к своим техническим проблемам. Сэм не сомне-
вался в реальности происходящего. Он проверил баллоны с
кислородом и газоочистители, легонько постучал по пластико-
вой стенке купола — что заставило Успаного снисходительно
улыбнуться — и спросил:
— Что я должен делать?
— Ничего особенного. Я сейчас введу вас в .курс дела. Рас-
слабьтесь. Мы друзья. Вы больше не будете насмехаться над
тем, что происходит?
— Все это бессмысленно. Где был космодром? Как я туда
попал? В последний раз мы с вами виделись на каспийском
побережье.
— Все получит объяснение.
т- Так почему бы не начать прямо сейчас?
— Потому что сейчас у нас есть задачи поважнее. Вы умее-
те обращаться с простым компьютером? Да? Вот данные, ко-
торые нужно занести в него для полета домой. В семнадцать
часов мы должны попытаться выйти на телевизионную связь
с Москвой. Еще многое нужно успеть сделать. Наши жизни в
безопасности, но эта безопасность зависит от упорной рабо-
ты. У меня останется слишком мало времени для отдыха и сна,
если все буду делать один.
Дарелл махнул рукой в. сторону лунного ландшафта.
— Можно мне пойти туда прогуляться?
— Нет. Хоть мы и в скафандрах, наши ресурсы, как вы долж-
ны понимать, ограничены. Жаль, конечно. Пока лунную базу не
расширят и не укомплектуют постоянным персоналом, досужие
осмотры достопримечательностей исключаются. — Успаный хо-
лодно взглянул на Дарелла. — Что это вы на меня так смотри-
те, Сэм?
—. Почему вы взяли меня с собой в этот полет?
— Чтобы убедить в правоте Тани. Я предлагал и более лег-
кие способы, но этот сочли наилучшим:
— Но при этом приходится следить, чтобы я вас не укоко-
шил и не взял командование на себя, так?'—- спросил Дарелл.
Успаный засмеялся.
445. ч
— Это стало бы самоубийством. Разве вы знаете, что нужно
делать, чтобы остаться в живых?
— Нет. Но я не верю, что все это — реальность, — не сда-
вался Дарелл.
— Ущипните себя. Это достаточно реально.
Время то внезапно останавливалось, то возобновляло свой
бег. Интересно, были ли наркотики в пище, которую выдал
ему Успаный? Но русский профессор ел из таких же тюбиков,
пил ту же воду. Иногда Дареллу казалось, будто он спал на-
много меньше, чем показывал хронометр. А в другой раз, оча-
рованный наружным пейзажем, он долго глядел на то, что здесь
можно было назвать днем, — вид изменялся медленно; тени,
черные как ночь, удлинялись, постоянно спускаясь вниз по
склону вулкана; и скользили по валунам, которые были раз-
бросаны по равнине. В такие моменты, посмотрев на хроно-
метр, он видел, что прошли лишь минуты. Дарелл не мог по-
нять себя. Все ощущения были неверными. Однажды им вдруг
овладела, безумная идея, он стал изучать переходной шлюз
их крошечного купола — тот, казалось, уменьшался с каждым
«днем» — и задумываться, сможет ли он его открыть внезап-
ным стремительным броском, так, чтобы захватить Успаного
врасплох. Чем больше Дарелл об этом думал, тем заманчивей
это казалось. Он должен выбраться из пузыря. Он должен шаг-
нуть на эту бесплодную, враждебную равнину, которая прости-
ралась до чернильно-черного горизонта. Это было важно. Он
не смог бы объяснить, почему это важно, но он должен был
избавить себя от нудной, бездумной работы, которую поручал
Успаный, от бесконечного верещания радиоканала Земля—Луна,
от гула компьютеров. С помощью лопат, щипцов, пинцетов и
совков, выступающих из купола, они получали образцы грун-
та. Они наблюдали звезды, следили за Землей, измеряли ин-
тенсивность света в разных плоскостях и наползавших на них
теней, составляли и вычерчивали карты, строили графики и
диаграммы, делали бесконечные фотографии, анализировали
состав пыли, ели, пили и спали.
Он должен был выйти отсюда.
Несмотря на предупреждение профессора Успаного, ему не
приходило в голову, что открыть шлюз равносильно самоубий-
ству. Им овладело безрассудство, дарованное самой Луной.
Ждал, когда Успаный отвлечется. И наконец решился.
Но в тот миг, когда он подскочил к панели управления, Ус-
паный поднял глаза и пронзительно закричал:
— Нет, Сэм!
446
Пальцы Дарелла ухватились за кронштейн, скреплявший
металлический каркас пластикового купола. Успаный' чем-то
запустил в него, снова закричал, затем послышался свист, вне-
запными спазмами свело ноздри и горло и острой болью обо-
жгло легкие. Казалось, он слепнет. Все постепенно исчезало,
уносясь в безвоздушное небытие.
Собрав последние силы, он открыл шлюз и вывалился наружу.
Открыв глаза, он сразу вспомнил, что совершил далекое и
стремительное путешествие. Солнечный свет ослепил его. Все
тело болело, словно его безжалостно измолотили. Дарелл почув-
ствовал под собой жесткую поверхность и знакомый смердящий
запах, ударивший в ноздри. Он медленно повернул голову. Со-
лнце стояло высоко, но Дарелл смотрел на него сквозь какую-
то большую круглую дыру, напоминавшую окуляр гигантского
телескопа. Поначалу он было решил, что находится все еще с
Успаным, возможно в космическом корабле. Потом осознал,
что это не так. Под ним был песок, и на зубах был песок, а на
деснах запеклась кровь. Он обливался потом.
И к тому же он был раздет.
Сэм ощупал рукой свою грудь, живот, ноги. Спустя какое-
то время, вдоволь наслушавшись биения своего сердца и испы-
тывая жестокую жажду, приподнялся на локте.
И сразу же узнал место.
Он оказался в яме у Хар-Бюри, в пустыне Дашт-и-Кавир.
Молодой тигр, развалившийся в тени у входа в пещеру, гля-
дел на него, сопя от жары.
Таня сидела напротив, и ее глаза, как и глаза тигра, были не-
отрывно прикованы к нему. Как будто ничто не изменилось с
того момента, когда он впервые увидел ее здесь много дней —
или недель? — назад. Все вернулось на круги своя, кроме одного.
Сделав над собой усилие, он обратился к девушке.
— МенязовутСэмДареллиябылнаЛуне, — произнес он.
Глава 15
Она вскинула голову, ее светлые волосы подобно лениво те-
кущему меду заструились вокруг опаленного солнцем овально-
го лица. Лишь слегка раскосые глаза говорили о восточном
происхождении ее матери. На сей раз она была одета в обтре-
панные шорты, лифчик с завязками на шее и кожаные санда-
447
лии. Она довольно нелепо украсила себя камнями, которые в
прошлый раз он видел в сундуках за пещерой тигра. Тяжелые
золотые цепи и колье свисали с шеи, на руки были нанизаны
массивные браслеты, на пальцы — кольца. Она казалась ребен-
ком, совершившим набег на магазин бижутерии и совершен-
но не имеющим понятия о вкусе.
— Иди сюда, — сказала она по-русски. — Садись рядом со
мной. Нужно спрятаться от солнца, или оно тебя убьет.
— Давно я здесь?
Она улыбнулась, не разжимая губ. На подбородке появилась
милая ямочка.
— С тех пор как вернулся с Луны.
- О!
— Узнаешь это место?
— Я его помню.
— В тот раз ты не прикончил тигра.
— Да, теперь вижу.
Дарелл поглядел на зверя. Огромные зеленые злые глаза ни
разу не мигнули. Зевая, тигр продемонстрировал свой длинный
язык, потом облизнулся. Он лежал на своем излюбленном мес-
те, где легкий поток воздуха теребил мех на его шее. Должно
быть, ворота, через которые Дарелл вывел тогда Таню, распо-
ложены далеко от входа в пещеру, на другом склоне горы. Он
тяжело вздохнул. Солнце, посылавшее в яму свои лучи, чудо-
вищной тяжестью навалилось на его распластанное тело. Вряд
ли он смог бы сейчас пошевелиться. Таня опять его окликнула,
прося уйти с солнца. Он перекатился на живот и по-пластун-
ски пополз к ней по песку. Она слегка подвинулась, освобож-
дая место в крошечном секторе тени.
— Ты голоден? — спросила она.
— Да. И еще хочу пить.
— Махмуд появится перед заходом солнца.
— Старый добрый Махмуд!
— Он сейчас более осторожен, когда кормит зверей в своем
зоопарке.
— И все же кто он?
— Полагаю, прислужник Хар-Бюри.
— Ты видела отца? Знаешь, что он тоже где-то здесь?
— Я его не видела, — ответила Таня.
Дареллу приходилось тратить слишком много сил, чтобы
разговаривать и даже чтобы просто обдумывать вопросы. Он
ощущал боль во всем теле, и странную затуманенность воспо-
минаний, и потому решил передохнуть. Интересно, чем его
448
пичкали? В том, что с ним произошло, не было ничего сверхъ-
естественного. Дарелл считал, что всему должно найтись ло-
гическое объяснение.
— Не двигайся, — спокойно предупредила Таня. — Позволь
тигру тебя обнюхать.
Тигр встал, потянулся и неслышно двинулся к ним из пеще-
ры, раскачивая низко опущенной головой и не отводя сверка-
ющих настороженных глаз. Он долго стоял над Дареллом, при-
близившись настолько, что можно было пересчитать все усы на
его громадной морде. Сэм оглядел яму в поисках оружия, но не
нашел решительно ничего, даже булыжника или камешка. Зверь
заворчал, качнул массивной головой, чтобы взглянуть на Таню,
и так же неслышно отправился назад в свое логово.
— Ты быстро учишься, — криво усмехнулась Таня.
— Это к вопросу о собаках Павлова?
— Да, из той же оперы.
— Но ты слишком дорого стоишь, чтобы подвергаться подоб-
ной опасности, — заметил Дарелл. — Почему они так с тобой
обращаются?
— Думаю, чтобы заставить меня с ними сотрудничать.
— Хар-Бюри так отчаянно хочет, чтобы ты заговорила?
— Он хочет, чтобы я с ним сотрудничала, — повторила она.
— А как же риск, которому ты подвергаешься рядом со
зверем?
— Но я ведь жива, — просто ответила она. — Думаю, в пос-
ледний момент меня всегда спасут.
Дарелл указал на край ямы.
— Что там?
— Не знаю. Я никогда не была наверху.
— Как ты здесь опять очутилась?
— Какой ты любознательный! Ты наверняка: очень крепок
телом и душой.	,
Она с профессиональным интересом оценила его физичес-
кие данные. И снова улыбнулась, не разжимая губ. Дружелю-
бием в улыбке и не пахло.
— Я сделала все, что могла. Знаю, ты ехал в том же грузо-
вике, где я спряталась. Там было оружие. Когда мы приехали
в деревню, я выбралась из машины, украла одежду и с кара-
ваном курдов отправилась на север. Я знала, что и ты, и те
другие охотитесь на меня. Но полагала, что на какое-то время
я в безопасности. А вчера они продали меня. Как рабыню.
В социалистическом обществе нельзя даже вообразить такую
первобытную дикость. Они продали меня Хар-Бюри — и вот
449
я снова здесь. Как видишь, все мои усилия пошли прахом. Но
отец придет за мной. Я уверена, советское посольство найдет
и спасет меня.
— Тебе не хочется в Пекин?
Она покачала головой.
— Нет. Они наши враги.
— Включая твою мать, мадам Ханг?
Несмотря на жару, по ее телу пробежала дрожь.
— Я скорее умру, чем вернусь к ней.
— Ты сейчас совсем другая, — сказал он мгновение спустя.
— Что ты имеешь в виду?
— Вполне спокойная и рассудительная.
— Разве раньше я такой не была?
• — Когда я тебя увидел в первый раз, ты была близка к сума-
сшествию.
— Потому что настаивала, что была на Луне?
-Да.
— Но ты теперь тоже знаешь правду.
— МенязовутСэмДареллиябылнаЛуне, — произнес он.
Таня улыбнулась.
— Да, это неплохо.
Больше она ничего ему не сказала. Жара изматывала, и сил
у них хватало только на то, чтобы дышать. Дарелл лежал, упи-
раясь спиной в вогнутую стенку ямы, и разглядывал сверкаю-
щие лучи, отбрасывавшие на круге пола черные дуги теней. Он
не мог вспомнить, что же последовало за борьбой с Успаным.
Дарелл остался этим доволен, ибо подтверждались его догад-
ки. Но внутри образовалась странная пустота, будто он лишил-
ся важной части своей личности, утратил ее целостность. Это
огорчало его больше, чем все остальное. Пытаясь критически
осмыслить космический полет, лунный купол и все прочее,
Дарелл ощущал какую-то особенную вялость и желание при-
мириться со случившимся без лишних вопросов. Он силился
вспомнить одну за другой детали снаряжения и приборов, что-
бы восстановить и сохранить в памяти нужные картины. Хо-
телось сравнить свои воспоминания с Таниными, но девушка
как-то отдалилась, хотя сидела рядом с ним на дне ямы. Каж-
дым своим жестом и даже осанкой она давала понять, что до >
сих пор считает его врагом.
Дарелл подумал о Лотос, маленькой китаянке — служанке ма-
дам Ханг. Та совсем другая, искренняя, порывистая. Удалось ли
ей связаться с Ханниганом? Дипломатический прием на вилле
Рамсура Сепаха остался далеко в прошлом. Дарелл начал прики-
450
дывать, сколько же времени действительно прошло с тех пор. По
меньшей мере неделя, решил он. А скорее всего, даже две. Хан-
ниган уже должен был его отыскать. Но внезапно в голову закра-
лась мысль, от которой мороз прошел по коже. Как мог Ханни-
ган его найти, если он был на Луне?
Ближе к вечеру, когда Дарелл почувствовал, что не вынесет
дольше жажды, из пещеры выбрался тигр и принялся безоста-
новочно кружить по дну ямы. Таня, которая было уснула, тоже
поднялась и теперь расхаживала взад и вперед. «Они дошли до
ручки», — подумал Дарелл. Глядя на красивую девушку и лос-
нящегося зверя, он почти не замечал разницы в их поведении.
— Таня! — позвал Дарелл.
Она недовольно обернулась.
-Да?
— Кто доставил меня сюда?
— Конечно же Махмуд.
— А как он это сделал?
— Не понимаю^
— Он втащил меня через пещеру? Или спустил сверху?
Она задумалась.
— Через пещеру.
— Это хорошо, — протянул Дарелл.
— Но зверь тебя туда не пустит.
Сэм покосился на мягко ступавшего тигра.
— Спасибо за напоминание.
— Уже пора есть, — сказала Таня.
— Я заметил. Махмуд опаздывает?
— Нет. Просто мы — то есть тигр и я — стали нетерпеливы.
Когда тень от заходящего солнца покрыла половину вогну-
той стены, над верхним краем ямы показалась голова. Тигр за-
рычал. Девушка остановилась и покорно присела на корточки.
Дарелл не двигался. И голова наверху тоже не двигалась. Все,
что мог разглядеть Дарелл, — это круг темнеющего неба и круг-
лое лицо, обмотанное тряпкой, вглядывающееся в него.
Затем послышалось хихиканье.
— Хэй, американец!
— Привет, Махмуд.
— Ты голоден?
— Немного.
— А пить хочешь?
— Я смотрю, ты очень гостеприимен.
— Хо-хо... Какой потешный американец! Такой вежливый!
— Давай корми и не морочь голову, — осадил его Дарелл.
451
— О, ты в воинственном настроении, да?
— И передай Рамсуру Сепаху, что я хочу его видеть.
— Хэй?
—- Тогда Хар-Бюри.
— Надо, чтобы пришло время.
— Я расскажу ему все, что он хочет.
— Он и так все знает, он близок к Господу, благочестив и
милосерден. Хотя тебе этого не понять.
— Ты просто передай.
— Хо-хо.
Дарелл внимательно следил за тем, как Махмуд готовился
спускать пищу и воду. Тигр зарычал и ускорил шаги. Сейчас
его не следовало раздражать. Сэм оценил глубину ямы, слу-
жившей когда-то водяным резервуаром, по меньшей мере в
сорок футов. Теперь, когда исчез слепящий свет солнца, он
разглядел, что она была искусно сооружена древними мастеро-
выми из округлых, тщательно подогнанных друг к другу блоков
из песчаника. Послышалось звяканье цепи, которую Махмуд
перебирал обеими руками, и ведро пошло вниз. Тигр остано-
вился посреди ямы, глядя вверх горящими глазами. Цепь была
тяжелой и прочной. Дарелл не собирался прыгать на нее, как
Таня, которая таким образом обзавелась веревкой перед своим
побегом. Казалось, что урок Махмуду впрок не пошел. Ведро
спускалось вниз, беспорядочно раскачиваясь. То и дело оно за-
девало стенки резервуара, и вниз сыпались песок и пыль. Да-
релл старался не выдавать своего интереса. С голыми руками,
без всякой надежды на инструмент...
Внезапно, когда Таня встала, он увидел то, в чем нуждался.
И позволил себе расслабиться^
Когда цепь спустилась футов на десять от дна ямы, Махмуд
вдруг рванул ее, опрокинул ведро и бесцеремонно вывалил еду на
песок. Тигр, урча, двинулся к ней и стал заглатывать куски мяса.
Ведро начало медленно подниматься. Возникла долгая пауза. Таня
замерла в блеске своих жемчужин, драгоценных камней и золо-
тых браслетов. И вот снова показались руки Махмуда, и два
маленьких бурдюка из козьих шкур, булькнув, полетели вниз.
Они шлепнулись рядом с тигром, который, по-видимому, уже
настолько к этому привык, что даже не оторвался от еды.
— Это нам, — объяснила Таня. — В одном бурдюке вода.
В другом — мясо, и остальная еда.
— Только после вас, — галантно расшаркался Дарелл.
Тигр удалился, оглянувшись на Дарелла перед тем, как ис-
чезнуть в пещере. Сэм наблюдал, как девушка раскрыла кожа-
452
ные бурдюки, достала две чашки и налила в них поровну какую-
то жидкую кашу. В бурдюке поменьше была вода, мутная и теп-
лая. Дарелл пил бережно, маленькими глотками, вначале про-
полоскав рот.
— Давно я здесь, Таня? — спросил он.
— Не знаю. Я спала. Когда я проснулась, ты уже был здесь, —
ответила она, не глядя на него.
— Сегодня утром?
— Думаю, вчера.
— У меня был жар, я бредил?
Она покачала головой. Густые волосы всколыхнулись и за-
цепились за ожерелья, она стала их нетерпеливо распутывать,
уделив этому мелкому_происшествию слишком много вни-
мания.
— Ты сказал только то, что сказал. Ты тоже был на Луне.
— Ты видела отца, Таня?
— Нет.
— Но он здесь, ты же знаешь.
— Почему ты так уверен?
— Его тоже содержат здесь в заключении. Мы долго пробы-
ли вместе. — Дарелл костяшками пальцев поскреб свою бороду
и попытался оценить, когда же он последний раз брился. По-
жалуй, недели две назад. — Ты не хочешь помочь отцу? Не хо-
чешь отсюда выбраться?
— Это безнадежно.
— Нет ничего безнадежного.
— Ах да, ведь американцы — неисправимые оптимисты.
— Что делает тигр после еды?
— Он спит, и мы поступим точно так же.
— Тигр остается в пещере?
-Да-
— Хорошо, — протянул Дарелл. — Дай мне, пожалуйста,
один из твоих браслетов.
Она сразу отпрянула назад, напоминая жадного ребенка.
— Нет. Они мне нравятся. С ними легче скоротать время.
— Только они могут хоть как-то заменить нам инструменты.
Ты же образованный человек и умеешь логически решать про-
блемы. А теперь призови свой врожденный здравый смысл и
помоги мне.
Она обняла себя за плечи.
— Как мы сможем спастись?
— Яма в древние времена была бассейном для воды. Кочев-
ники в пустынях часто используют такие хранилища вместо
453
жилья, й многие из них соединены подземными переходами.
В дальних пещерах мы можем отыскать еще один проход, ко-
торый окажется выходом на поверхность.
— Это только предположения, — разочарованно протянула
Таня.
— Ничего другого предложить не могу.
— А зачем тебе мои драгоценности?
— Чтоб долбить и скрести. Стены выложены из мягкого кам-
ня. Нам под силу отковырять столько, чтобы сместить один-два
блока. Но ногтями мы работать не сможем.
Она вздернула подбородок.
— Ни к чему так настойчиво меня уговаривать. Я не дура. И
головой работаю не хуже тебя.
— Тогда попытаемся. Ты можешь приручить тигра?
— Нет. Я... я стараюсь держаться от него подальше.
— Ладно, пусть он станет моим приятелем.
— Он убьет тебя.
— Все равно мы умрем, если здесь останемся, — возразил
Дарелл.
Зверь вытянулся у входа в пещеру, преграждая путь внутрь. Он
разделался с мясом и теперь отдыхал, положив громадную голо-
ву на лапы и разглядывая людей. Дарелл, не обращая на него вни-
мания, обходил яму, изучая стены. Потом он взял чашу, набрал в
нее воды и направился к тигру. Зверь тут же поднял голову и за-
рычал. Дарелл успокаивающе заговорил с ним, поставил чашу на
землю и удалился. Тигр сверкнул глазами, встал и шумно выла-
кал воду.
— Теперь дай мне свои ожерелья, — сказал Дарелл Тане. Та
принялась их снимать, и он продолжил: — Попытайся скре-
пить их друг с другом, соедини их в такую длинную цепь, ка-
кую только сможешь. Выбирай самые крепкие. Добавляй туда
браслеты, и все что есть.
— У меня никогда раньше не было украшений, — вдруг по-
жаловалась она.
— Это сокровища Али-Бабы, а не твои, — возразил Дарелл.
Пока солнце садилось, Дарелл все ближе придвигался к зве-
рю. Под конец ему было позволено сидеть от него на расстоя-
нии четырех футов. Пока ночная тьма не заполонила пещеру,
Дарелл смог заглянуть в тоннель позади тигра. Ворота, через
которые в прошлый раз он вошел и потом скрылся с Таней,
наверняка сейчас под надежной охраной. Но его интересовали
маленькие боковые пещеры и тоннели, которые он тогда едва
осмотрел. У Дарелла не было того бодрого оптимизма, который
454
он пытался вселить в Таню. Но по большому счету у него сей-
час вообще ничего не было.
Сумерки, словно приливная волна, заполняли яму. Таня ска-
зала: «Вот что у меня получилось» — и протянула ему цепочку
из драгоценностей длиной в три фута. Он осмотрел ее, гадая,
смогут ли соединенные вместе браслеты и ожерелья выдержать
его вес. Золото было мягким, нити — тонкими. Но больше
рассчитывать не на что. Дарелл спокойно заговорил со зверем.
Тигриный хвост дергался и громко шлепал по песку. Сэм сно-
ва наполнил чашу водой из бурдюка и на этот раз поместил
ее в противоположной стороне ямы. Тигр не шевелился. Ка-
залось, больше он пить не хочет. Дарелл чувствовал холод на-
двигавшейся ночи, усиленный его наготой и множеством ран
по всему телу.
— Он не даст нам войти, — не унималась Таня.
— Ты слишком легко готова сдаться.
— Я через слишком многое прошла и устала.
— Я был там же, где. и ты, — усмехнувшись, парировал Да-
релл. — Но ведь ты не станешь это обсуждать, верно? Ты хоть
знаешь, что на самом деле с тобой произошло?
— Думаю, да.
— Но ты не доверяешь мне и не хочешь говорить об этом?
— Ты американский шпион. Я не могу тебе доверять.
«Никогда не встречал такой несговорчивой и подозрительной
женщины», — подумал Дарелл и хотел уже отвернуться, но вне-
запно из пещеры вышел тигр и прошествовал к чаше на проти-
воположном конце ямы.
— Двигайся спокойно, но быстро, — скомандовал Дарелл.
Взяв Таню за руку, он миновал место, где только что лежал
тигр, и вошел в пещеру. Таня дрожала. Он тянул ее за собой.
Запах тигриного логова был непереносим. Тигр зарычал и ки-
нулся вслед за ними.
— Стоп, — скомандовал Дарелл Тане.
Они замерли во мраке и зловонии. Из-за наготы Дарелл чув-
ствовал себя беззащитным. Он не шевелился и только покачи-
вал взад-вперед цепочкой из камней. Глаза тигра стали двигать-
ся в такт колебаниям, и Сэм приостановил маятник. Они с
Таней миновали привычное лежбище тигра, и сейчас зверь ока-
зался между ними и ямой. Из тигриной глотки слышалось ур-
чание. Таня вздрогнула.
— Он на нас бросится.
— Нет.
— Его же натаскивали, как сторожевого пса.
455
— Но он к нам привык. ‘ Приучился находиться рядом с
нами. — Тигр внезапно опустился на брюхо, положил голову
на песок и уставился на них. Дарелл немного расслабился. —
Все в порядке.
— Мы м-можем идти? — шепотом спросила Таня.
— Ничего другого не остается, нужно попробовать.
Они двинулись в дальний конец темной пещеры. Тигр еще
немного поурчал, облизнул челюсти, зевнул и остался лежать.
«Вот что называется дрессировкой», — подумал Дарелл. Имел
он при этом в виду Таню.
Глава 16
Вечерний свет не проникал во мрак пещеры, так что Дарелл
сейчас не отказался бы от лампы Аладдина. Пещера — часть их
тюрьмы — была создана самой природой; веками сочившаяся вода
образовала в скале пустоты, которые служили еще древним людям.
Когда они медленно пробирались по тоннелю, не раздавалось ни
звука, кроме тихого шороха их шагов. После поворота вправо ос-
тавалось примерно сорок футов до железных ворот, сквозь которые
он вошел в прошлый раз. Миновав поворот, за железными решет-
ками Дарелл разглядел мерцание вечерних сумерек.
— Сезам, откройся, — мрачно пошутил он.
Заклинание не подействовало. Дарелл осторожно приблизил-
ся к воротам, опасаясь возможных часовых. Новые засовы и
висячие замки выглядели внушительна. Он немного постоял,
вдыхая прохладный воздух пустыни, долетавший из долины. Ка-
залось, много воды утекло с тех пор, как он впервые появился в
этом саду Искандера, чтобы забрать Таню. Теперь он уже усом-
нился, что на этот раз все получится так же просто и удачно.
— Видишь, все бессмысленно, — шептала Таня. — Нам уда-
лось миновать тигра, но что дальше?
— Прежде всего былр бы неплохо найти для меня пару штанов.
Впервые ее лицо осветила неподдельная улыбка. Дарелл от-
вернулся от ворот и двинулся назад, пока из-за поворота вновь
не показался тигр. Отсюда боковые помещения были едва вид-
ны. В первом слева находились сундуки с драгоценными кам-
нями и одеждой. Вероятно, эта сокровищница Хар-Бюри пред-
назначалась для оплаты мятежа и сложилась из пожертвований
тысяч сторонников, которых обманывали и запугивали, чтобы
те решились отказаться от своих мизерных ценностей. Но его
удивило, что Хар-Бюри хранил свои богатства в пещере-тюрь-
456
ме. Возможно, только здесь он мог обезопасить клад от алчнос-
ти своих соратников. «На быструю и легкую добычу, — поду-
мал Дарелл, — всегда найдутся желающие».
Сундуки были из прочного дерева, крышки окованы железом.
Дарелл не обратил внимание на драгоценности и повернулся к
одежде. Там были вышитые шелковые женские платья, которые
он отбросил, с усмешкой покосившись при этом на девушку. Но
зато в другом сундуке он обнаружил комплекты военного обмун-
дирования иранской армии. Дарелл выбрал себе рубашку и брю-
ки по росту и почувствовал себя рядом с Таней гораздо уверен-
нее. Он не отказался бы и от арсенала с оружием, но такое везение
было слишком фантастическим. Оружия не нашлось.
— Почему здесь хранится военная форма? — спросила Таня.
Дарелл приколол на погоны звездочки полковника.
— Настоящее имя Хар-Бюри — Рамсур Сепах. Он готовится
к военному перевороту. Своих ставленников он оденет в армей-
скую форму, введет их в Тегеран — и никто не успеет сообра-
зить, что опорными пунктами командуют подставные офицеры.
— Но где они возьмут оружие?
— У Ta-По и мадам Ханг.
— Да... Картина выстраивается логичная.
— Ты тоже прекрасно туда вписываешься. Когда ты впервые
заявила о себе, блуждая по окрестностям и всем подряд объяс-
няя, кто ты на самом деле, Хар-Бюри решил, что тебя можно
продать Ta-По за немалую цену в виде военной и идеологичес-
кой помощи. Вот почему он так стремился тебя заполучить; Вот
почему он держит тебя здесь.
— Но я не представляю для Китая никакой ценности.
Он пытался разглядеть в темноте озадаченное выражение ее
лица. Она кусала губы.
-г Мы оба это знаем, и отец твой знает тоже, — кивнул Да-
релл. — Но, возможно, остальные не в курсе. — Он сделал пау-
зу. — Ты уже отошла от всего этого?
— Моя голова забита самыми противоречивыми воспомина-
ниями, — пожаловалась она. — Интересно, почему тебе удалось
справиться с последствиями быстрее, чем мне?
— Потому что я догадывался с самого начала. Пойдем даль-
ше. Нужно многое успеть, а в запасе у нас только ночь.
— Дарелл...
Остановившись, он обернулся. Ее светлые волосы притяну-
ли к себе весь тусклый свет в пещере и превратились в сияющий
ореол вокруг прекрасного лица.
— Дарелл, мне нужна помощь...
457
— Знаю.
— Только отец может мне помочь.
— И он здесь. Мы его найдем.
У него не было того оптимизма, который он демонстриро-
вал. Пещера, где хранились сундуки с формой и драгоценнос-
тями, никуда не вела. Он вернулся в главный тоннель. Под-
жидавший их тигр тут же зарычал и направился к ним. Дарелл
старался просто не обращать на него внимания. Тогда тигр ос-
тановился, громко урча и подергивая напряженным хвостом.
Но потом, заключив, что в занятиях его приятелей-заключен-
ных нет криминала, вернулся на свое излюбленное место.
Следующая пещера оказалась более неровной, темной и пус-
той. Дарелл ощупал пол, отыскал маленький камешек и подбро-
сил его вверх. Потолка видно не было. Камешек взлетел высоко,
ударился о невидимую твердь и отскочил назад, отбив мелкие
крошки песчаника.
— Мы в другом водоеме, — заключил Дарелл.
— Но он закрыт наглухо.
— Нам нужно просто вскарабкаться наверх. Ты это место не
изучала?
— Нет. Я боялась тигра.
Дарелл стал старательно ощупывать стены. Свет сюда почти
не проникал, а к тому времени, когда он обошел половину пе-
щеры, пропал совсем. Стены образовывали цилиндр меньшего
диаметра, чем яма, в которой он пришел в себя. Песчаник ока-
зался мягким и крошился под ногтями, а когда Дарелл восполь-
зовался цепочкой из украшений, оказалось, что порода соскре-
бается совсем легко. Но он никак не мог найти того, что искал,
хотя обшарил почти всю стену. Вдруг его настороженные паль-
цы наткнулись на нечто вроде глубокой выемки, и Дарелл удов-
летворенно хмыкнул.
— Что там? — шепотом спросила Таня.
— То, на что я надеялся. Полагаю, это ступени. Древние
кочевники пользовались либо приставными лестницами, либо
ступенями, по которым спускались к поверхности воды. Жен-
щины шли вниз и наполняли кувшины и сосуды.
— Но здесь нет ступенек...
— Они за стеной. Если нам удастся выломать несколько
блоков...
Как только Таня уяснила задачу, к ней вернулись хладно-
кровие, работоспособность и энергия. Сэм поделил ювелирные
украшения поровну, й они на ощупь принялись за работу, рас-
ширяя небольшую полость. Поначалу Дарелл обрабатывал сты-
458
ки плит; древний строительный раствор легко крошился. Но
когда он закончил работу над первым блоком, то не смог сдви-
нуть его с места. Опустившись коленями на песчаный пол, он
стал толкать его, тянуть, раскачивать. Таня пришла на помощь,
но все равно ничего не получалось: они не могли выворотить
плиту. Дарелл вспотел. Тигр в наружном тоннеле забеспоко-
ился. Наверное, уже спустилась полночь. Тяжело дыша, Сэм
отвалился назад, собираясь вновь приналечь.
— Подожди, — сказала Таня. — Нам сначала надо снять или
расшатать верхний блок.
— Но как?
— Сундуки с формой. Они окованы железными полосами.
Если нам удастся сбить одну и использовать ее как рычаг...
Прошел драгоценный и к тому же из-за рыскающего вокруг
тигра опасный час, пока Дареллу удалось отодрать от сундука
крышку. Его тяжкое дыхание заглушил громкий треск ломающе-
гося дерева. Наступая на деревянные обломки, Сэм отодрал их от
железной полосы и вернулся к Тане, которая продолжала воевать
со стеной, усердно расковыривая стыки. Через несколько минут
он на ощупь просунул рычаг между блоками и нажал. Сверху по-
слышался скрип, и на них дождем посыпались песок и галька.
— Мы наделаем шуму, — охнула Таня.
— Тут уж ничего не поделаешь.
Он опять поднажал, и первый — самый трудный — камен-
ный блок отделился от стены. Его быстро оттащили к входу в
пещеру, собираясь воздвигнуть подобие баррикады. Затем Да-
релл вернулся помочь Тане убрать обломки.
г- Ты был прав, — прошептала она. — Похоже на лестницу.
За работой они потеряли счет времени. Некоторые плиты,
веками подтачиваемые водой, уступали легко. Другие сидели
очень плотно. Ладони от борьбы с упрямыми плитами начали
кровоточить. Но шаг за шагом они продвигались к цели. Ста-
рая каменная лестница в стене водоема неуклонно вела вверх.
Чем дальше они продвигались, тем легче высвобождались бло-
ки. К счастью, ни один из них не оказался настолько тяжел,
чтобы с ним нельзя было справиться, хотя дважды блоки вы-
скальзывали и летели вниз, с глухим стуком врезаясь в темное
дно пещеры. Дарелл предложил Тане передохнуть, но она от-
казалась. Мысль о побеге ее захватила. Сэм пока не упоминал о
проблемах, поджидавших их после подъема по лестнице. Сверху
была каменная или деревянная крышка, и, возможно, справить-
ся с ней не удастся. Даже если они выберутся наружу, там мо-
гут ожидать любые сюрпризы.
459
Дарелл не имел представления, сколько часов миновало, преж-
де чем он смог коснуться «крыши» водохранилища. В первый миг
даже екнуло сердце — он нащупал лишь гладкий камень. Чтобы
дотянуться подальше, пришлось убрать груду булыжников со сле-
дующей ступеньки.
Он нащупал доску.
Лестница, которую они расчистили, была слишком узка, что-
бы Таня могла ему помочь..Он полагал, что они находились на
высоте больше двадцати футов от дна водоема. Одна неловкость,
случайное падение вниз — и конец всему. Когда он опять по-
тянулся к доске, поза его оказалась весьма рискованной. Да, там
было несколько досок, скрепленных поперечиной, которая ка-
залась рассохшейся и хрупкой. Величину и вес крышки он оп-
ределить не мог.
— Отдохнем немного, — шепнул он Тане.
Она опустилась на одну ступеньку и положила голову ему
на колени — первое проявление слабости, которое она себе
позволила. Мышцы Дарелла дрожали от усталости и напряже-
ния. Он хотел увидеть ее лицо, но тьма была настолько плот-
на, что хотя они касались друг друга, но ничего не видели.
Когда Таня заговорила, голос прозвучал так, словно ей потре-
бовалось все самообладание, чтобы удержаться, от рыданий.
— Я так устала, Дарелл.
— Ты была восхитительна, — он коснулся ее длинных шел-
ковистых волос.
— Нет, я была холодной, бесчувственной скотиной. Навер-
ное, я заслужила весь тот кошмар, в который попала. Но поче-
му мой отец и все остальные так со мной поступили? Вся эта
муштра, и тесты, и тренировки перед полетом на Луну... Это
было так тяжело, так трудно! Я говорила себе, что ученый не
может позволить себе роскошь быть женщиной. Но я — я хочу
быть женщиной, Дарелл. А сейчас уже слишком поздно.
— Давай не раскисать, — мягко предложил он,
— За что мы боремся? Пусть я останусь у них. Пусть они
узнают правду. Почему ты все это не бросишь?
— Не знаю. Я должен — и все!
— Для американца ты совсем неплохой человек.
Он тихо хмыкнул.
— Не лучше и не хуже других.
— Я хочу заплакать, но не могу, — призналась она минуту
спустя. — Сколько себя помню, никогда у меня глаза не были
на мокром месте. Папа всегда говорил, что я должна стать взро-
слой и использовать свой ум и способности на благо страны. Я
460
считала, это и есть самое большое счастье. А сейчас на глаза
наворачиваются слезы.
— Если ты заплачешь, ничего страшного не случится.
Она внезапно задрожала.
— Ой, мне так холодно!
Дарелл тоже ощутил легкий озноб. По спине текла струйка хо-
лодного пота. Он внезапно решил устроиться понадежнее, и Таня
убрала голову с его колен. Дарелл посмотрел вниз, в черноту ямы.
Дна не было видно,’но ему показалось, что внизу тускло мерца-
ют два светящихся зеленых изумруда. Злобные глаза тигра были
направлены прямо на них. Сэм сказал Тане, чтобы она сидела
спокойно, а сам, сжавшись в комок на узкой ступеньке, облизнул
пальцы правой руки и протянул ее в темноту. Да, оттуда сквозил
холодный ночной воздух. У Дарелла вновь воскресла надежда.
Взяв железку, он ощупал ею деревянную крышку над водоемом.
Ничего не произошло. Он надавил на крышку изо всех сил, едва
не потеряв равновесия. Пришлось остановиться и передохнуть.
— Что случилось?— поинтересовалась Таня.
— Полагаю, мы сможем отсюда выбраться.
Он возобновил попытки. Послышался слабый скрип выди-
раемого из сухого дерева гвоздя. Холодный воздух неожиданно
коснулся грязного разгоряченного лица. Он чихнул из-за попав-
шей. в нос пыли, потом последний раз налег на крышку. Таня
поддерживала его, пока он своим рычагом отдирал доски. Что-
то хлопнуло, натужно заскрипело, одна из досок оторвалась и
полетела вниз — туда, где стоял тигр, не сводивший с них глаз.
Дарелл сразу дотянулся до отверстия, ухватился за край и
оттолкнулся от ступеньки. Его ноги болтались над черной без-
дной. Над ним порывами проносился ледяной воздух. Он кач- 1
нулся, подтянулся на руках, грудью навалился на край доски и, ’
оттолкнувшись руками, дважды перекувыркнулся, прежде чем
смог остановиться.
Не меньше минуты он лежал, глядя на лунный серп, проплы-
вавший над ним в ночном небе.
Глава 17
Со временем силы к нему вернулись, но он не двигался, а
только глядел вверх на менявшее цвет небо. Повернув голову,
он заметил у горизонта бледно-серую полоску. Приближался
рассвет. Они провозились всю ночь, расчищая ступени и выход
из хранилища.
461
Холодный ветер гнал над ним пыль и скорбно завывал сре-
ди древних развалин. Он развернулся головой к краю хранили-
ща и, лежа ничком, стал вглядываться вниз.
— Таня!
— Я здесь. Но у меня не получится выбраться. Сил не хватит.
Голос ее доносился словно из бездны, хотя их разделяли все-
го несколько футов.
— Наверное, лучше, если ты оставишь меня здесь. Я подожду.
— Нет. Попробуй дотянуться до меня рукой.
Бледная Танина рука показалась из темной дыры. Дарелл
потянулся, но не достал, вытянулся еще — и обхватил ладо-
нью ее запястье.
— Когда я потяну, — шепнул он, — оттолкнись от ступень-
ки и повисни на руке.	4
— Я упаду! — у нее перехватило дыхание.
— Другой рукой ухватишься за край доски. Но все одним
движением. Поняла?
— Давай я останусь здесь.
— Отступать уже некуда. Начали!
Он быстро потянул ее за руку, пока страх не успел ее пара-
лизовать. Она тихонько вскрикнула и вдруг повисла на его руке,
едва не втащив его обратно в яму. Но тут Танина свободная рука
взметнулась вверх, Дарелл перехватил ее и, напрягая все силы,
подался назад. Острые края расщепленных досок больно цара-
пали кожу. Но вот голова и плечи девушки показались наружу.
Дарелл все тащил и тащил, наконец он смог подняться на ко-
лени, а Таня без сил упала на песок.
Они были свободны.
Снизу донесся злобный рык разочарованного тигра, кото-
рый, видимо, понял, что его подопечные сбежали.
В предрассветной дымке разносились раскаты тигриного рева.
Дарелл выругался и помог девушке подняться на ноги. Она опер-
лась на него, дрожа от ледяного ветра с гор и пережитого потря-
сения.
Они стояли на настоящей террасе, а внизу, в складках гор-
ного хребта, лежала маленькая долина, которую Дарелл обна-
ружил еще при первом своем появлении здесь. Терраса напо-
минала нос гигантского корабля. Под слоем песка, нанесенного
сюда с гор, еще можно было разглядеть огромные плиты пола,
отполированные временем. Остатки колоннады рухнувшего хра-
ма проступали на фоне светлеющего неба. Время не пощадило
462
даже этих массивных колонн; всюду валялись крупные облом-
ки резных физов. Остатки колоннады уходили влево. Дарелл с
девушкой туда и направились. Ярдов через пятьдесят они об-
наружили круглое отверстие первой ямы, служившей им тюрь-
мой. Девушка задрожала и отпрянула назад.
— Где мы? — шепотом спросила она.
— В саду Искандера. Согласно легенде, дворец и крепость
построены Александром Македонским. Хотя это больше похо-
же на работу древних персов.
— Почему же никто не обнаружил это раньше?
— Большую часть Дашт-и-Кавир никогда не исследовали.
Думаю, что когда-нибудь, возможно достаточно скоро, тут ор-
ганизуют аэрофотосъемку и ликвидируют все белые пятна. Но
пока для штаба мятежников здесь отличное место.
— Но я никого не вижу.
— Будем надеяться, что так и будет продолжаться.
Дарелл захватил с собой железную полосу, которой пользо-
вался словно рычагом, ломая крышу водоема. Он оценивающе
взвесил ее в руке. Слабовато оружие против тех, кого можно тут
встретить. Разочарованный тигр в пещере на минуту умолк, но
потом взревел с новой силой. Зверь проводил их до первой ямы ,
и теперь метался по кругу глубоко внизу.
На востоке появились розоватые отблески наступающего
рассвета. Дул холодный ветер, в его порывах как бы слышался
плач по разрушенному храму, среди обломков которого оказа-
лись люди. В бледном утреннем свете Дарелл разглядел тро-
пинку, протоптанную Махмудом за то время, пока тот регуляр-
но таскал воду и еду тигру и им самим. Она исчезала из виду
за развалинами невысокой стены. В отблесках зари Дарелл стал
рассматривать скалу, вздымавшуюся над широким основани-
ем их треугольной террасы. Таня взяла его за руку. Ее пальцы
были холодны как лед.
— Мы сможем спуститься вниз?
— Нет. Во всяком случае, не сейчас.
Он повел ее по тропинке, уводившей в сторону от ямы. Тиг-
риный рев все еще провожал их, постепенно слабея. Похоже,
зверь чувствовал себя одиноко. Когда тропа свернула за край
стены, Дарелл остановился.
В каменном склоне виднелись древние ворота, украшенные
крылатыми быками. Очертания мифических животных сглади-
лись под действием ветра и времени. Здесь могли производить
захоронения, и тогда должна была существовать дорога вниз с
плато. Возможно, она проходила' через долину й через хорошо
463
ему знакомые ворота в пещеру. Но такой дороги было явно
недостаточно для крепости, где когда-то размещались тысячи
вооруженных людей, жрецы, полководцы и знать.
Дарелл уже собрался было повернуть за крепостную стену,
когда услышал шаркающие шаги. Жестом он велел Тане отой-
ти назад. Шаги явно принадлежали одному человеку. Послы-
шалось бормотание на фарси — недовольство утренним хо-
лодом. Миг спустя из-за руин показалась фигура, шагавшая
к яме.
— Махмуд! — негромко окликнул Сэм.
Человек в испуге остановился. Поначалу он не заметил Да-
релла с девушкой и вертел головой и так, и этак. На нем была
застиранная рубашка, старые брюки и пара отличных армейских
ботинок. Дареллу понравились ботинки. Он все еще оставался
босым, и ему нужно было завершить экипировку. Дарелл решил
ее недостающую часть позаимствовать у Махмуда.
— Махмуд! — опять позвал он.
И нанес удар.
Махмуд отлетел назад и попытался уползти, извиваясь как
змея. Дарелл, подскочив к нему, увидел брызжущий слюной
разинутый гнилозубый рот, готовый поднять тревогу. Дарелл
схватил железную полосу, приставил ее к горлу Махмуда и на-
жал, сильно, но не всем весом, надеясь заставить его молчать;
правда, и этого оказалось достаточно, чтобы Махмуд забился
в конвульсиях. При этом ему едва не удалось высвободиться.
Тогда Дарелл опять надавил на железку и прижал корчившее7
ся тело к земле. Хриплое дыхание Махмуда резало ухо, вскоре
начались позывы к рвоте. Дарелл немного ослабий нажим.
— Ты хочешь умереть? — шепотом спросил он.
Глаза Махмуда вылезли на лоб, в них читалась мольба.
— Тогда молчи, — велел Сэм.
Он еще немного отпустил железку. Махмуд вдохнул полные
легкие воздуха. От него несло потом, протухшим жиром и луком.
Худое лицо с раздутыми ноздрями было покрыто шрамами.
— Как вы... опять выбрались? — прохрипел он.
Дарелл достаточно знал язык, чтобы понять.
— Аллах помогает правому делу. Где солдаты?
— Солдаты?
— Здесь находятся войска, вооружение и техника, готовые к
мятежу.
Махмуд вздохнул.
-Да.
— Где они?
464
— Внутри горы.
— За этими воротами?
-Да.
— А Хар-Бюри?
— Не знаю.
— Китайцы здесь? Ta-По с женой?
— Не знаю.
— А русский профессор?
- Не...
Дарелл опять приставил железную полосу к горлу Махмуда.
Разгорался рассвет; горизонт на востоке окрасился цветом пла-
мени. Высоко в небе, над вершиной горы, кружили грифы.
— Мне бы не хотелось отправлять на тот свет человека, пре-
бывающего в святом неведении, — спокойно произнес Дарелл. —
У тебя остается последний шанс рассказать правду.
Он опять надавил Махмуду на горло. Тот почти не сопро-
тивлялся. Его тело дергалось во все стороны, руки рассекали
холодный утренний воздух, ноги свело судорогой. Таня что-то
пробормотала, но Сэма это не смягчило. Когда глаза Махмуда
вылезли из орбит, а язык вывалился изо рта, Дарелл перестал
давить. Махмуд ухватился за горло. Казалось, он не в состоя-
нии дышать. Дарелл отодвинулся немного и стал ждать.
— Генерал... Хар-Бюри... казнит меня, — хрипел Махмуд.
— Так он уже генерал?
— Он возглавляет Национальную Освободительную Армию...
— Он здесь?
- Да.
— Уже лучше. А остальные?
— Да, да!
— Расскажи мне, как к ним пробраться.
Махмуд откашливался, быстро приходя в себя.
— Они вас разрежут на мелкие куски и скормят грифам. Вас
обоих. Вам туда путь заказан.
— Нет, не заказан. Снимай ботинки, Махмуд. Мне они нуж-
ны. И поднимайся.
Махмуд повиновался, и Дарелл с опасением втиснул голые
ступни в армейские ботинки. Когда Махмуд с трудом поднялся
на ноги, он подтолкнул его к воротам.
— Иди первым и показывай дорогу. Если нас остановят или
окликнут, я — полковник Авази, получивший приказ генерала
Хар-Бюри доставить к нему девушку.
Лицо Махмуда исказилось от ужаса.
— Так не пройдет! Они поймут, что это ложь!
16 Э. §ронс «Школа шпионов»	4^5
— Это уже твое дело. Если не соврешь убедительно — умрем
вместе.. Так что старайся вовсю, Махмуд.
Дарелл похлопал по грязным лохмотьям Махмуда в поисках
оружия и извлек нож с длинным лезвием. Солнце уже всплы-
ло над горизонтом, красное и зловещее. Ветер стих. Колонны,
возвышавшиеся на плато, отбрасывали длинные утренние тени.
К грифам, парившим в небе, присоединились новые.
Когда они приблизились к проходу в скале, тот оказался боль-
ше, чем предполагал Дарелл. В массивную кирпичную кладку
были вделаны новые железные ворота. Для прохода была откры-
та только одна створка. Подойдя ближе, Дарелл еще раз предо-
стерег Махмуда, и тот, облизнув губы, кивнул покрытой стру-
пьями головой.
Они вошли в большое сводчатое помещение, освещенное го-
лыми электрическими лампочками на проводах, наскоро протя-
нутых по колоннам и потолку. Наверное, здесь когда-то находи-
лись археологические ценности, но их давно убрали. Теперь это
была казарма, полная солдат.
Махмуд остановился, Дарелл с Таней стали сбоку от него.
Сэм незаметно кольнул Махмуда острием ножа в левый бок.
Большинство солдат спали на многоярусных койках, тянувших-
ся вдоль каменных стен. Они были в форме, а у стен стояли
стеллажи с винтовками, ПТУРСами, пулеметами и миномета-
ми. Сидевший за столом в дальнем углу зала человек с широ-
кими нашивками сержанта на рубашке сонно зевнул.
— Не останавливайся, — тихо приказал Дарелл на фарси.
— Я... я боюсь.
— Вперед!
Они пересекли помещение под пристальными взглядами тех
немногих солдат, которые бодрствовали на своих койках. ♦Сер-
жант протер глаза, прикрыл ладонью рот и в конце концов не-
брежно отдал честь полковничьим звездочкам Дарелла. Его вни-
мание привлекла Таня.
— Доброе утро, полковник... Махмуд, идиот, что ты собрал-
ся делать с этой женщиной?
— Г-генерал Хар-Бюри послал за ней, сержант.
Дарелл с готовностью пояснил:
— Я — полковник Авази, сержант из египетской армии, союз-
лик генерала.
— Девчонка опасна. К ней нужно приставить охранника.
Дарелл, решив, что достаточно понятно разъяснил происхож-
дение своего акцента, улыбнулся.
— Куда же она может деться?. Со скалы?
466
Сержант ухмыльнулся, показав плохие зубы.
— Я слышал, что она сидит вместе с американским шпио-
ном. Оба они шпионы.
— Времена меняются, сержант, — небрежно отмахнулся Да-
релл. — И это многое для нас усложняет. Не так просто на-
травить друг на друга наших врагов, так ведь? Но генерал уже,
наверное, заждался. Он задержек не терпит.
— Не знаю, не знаю. Я вас раньше не видел, полковник. —
Сержант с деланной небрежностью вытащил из стола писто-
лет. — А что случилось с Махмудом? Он, конечно, только жал-
кий дурак, но трясется, как перепуганная дворняжка.
На мгновение Дареллу показалось, что Махмуд сейчас во
всем сознается. Он незаметно ткнул Махмуда кончиком ножа.
Тот даже подпрыгнул.
— Пустяки, — поспешно ответил Махмуд. — Ночью я плохо
спал. Генерал сейчас в плохом расположении духа.
— Но сегодня в ночь нам выступать. Такое настроение —
дурной знак.
— Ему не терпится поговорить с этой девицей, сержант.
— Тогда ладно, — резко бросил сержант. — Проходите.
Махмуд заторопился к выходу из казармы, Таня с Дареллом
следовали вплотную за ним. Сержант зевнул и опять устроил-
ся поудобнее на стуле. Ясно было, что Махмуд истратил свои
последние возможности на то, чтобы миновать сержанта. Тру-
сость просто лишила его сил. От казармы к сердцевине горы
был проложен тоннель-коридор. Когда-то он был частью древ-
них укреплений или гробниц, но современная техника пробу-
рила и расширила полости в горе; стены укрепили бетоном и
осветили цепочкой электрических лампочек, работавших от ге-
нератора, спрятанного глубоко в каменных недрах. Десяток ша-
гов по тоннелю — и Махмуд схватился за грудь и, переводя
дух, прислонился к стене. Лицо посерело, его тошнило.
— Я не могу идти... идти дальше.
— Придется, — твердым голосом приказал Дарелл.
— Можете убить меня прямо здесь. Перерезать мне глотку.
Пронзить мне сердце. Все равно я не могу идти.
— Ты был очень смел, когда сторожил нас в яме.
— Я всего лишь исполнял то, что мне приказывали, — зады-
хаясь выдавил Махмуд.
— Ладно. Как попасть к генералу?
— Вниз по тоннелю... Вверх по лестнице... Его личные
апартаменты... Штаб-квартира... Много карт... Много офи-
церов...
467
Впереди виднелась небольшая приоткрытая дверца. Дарелл
подтолкнул Махмуда вперед и открыл дверь, словно в надежде
обнаружить там клад. В помещении хранилось оружие. На пол-
ках были аккуратно расставлены ящики с гранатами, пистоле-
тами и пулеметами. Дарелл втолкнул перепуганного Махмуда
внутрь, снял с ящиков веревки, быстро связал его и засунул в
рот кляп. Потом взял две гранаты и автоматический пистолет,
а еще один пистолет протянул Тане. Она покачала головой.
— Нет. Я никого не собираюсь убивать.
— Если они нас схватят, то разорвут на части.
— Я согласна на бегство без лишнего шума. Стрелять, уби-
вать, бросать бомбы — это не для меня.
Она снова замкнулась в своем холодном одиноком «я». Да-
релл негромко выругался. Длинные светлые волосы окаймляли
ее лицо. Рваные шорты выставляли напоказ красивые ноги и ве-
ликолепную фигуру. Она была ходячим вызовом любому встреч-
ному офицеру, стоило тому потерять над собой контроль.
Дареллу не хотелось бросать Махмуда, но сейчас им было про-
ще без него. Он сунул обе гранаты под рубашку и запер на засов
дверь оружейного склада. Последнее, что он там увидел, — блес-
тящие крысиные глазки Махмуда. Не светились ли в них торже-
ство и злорадство? Дарелл не был уверен. Через несколько минут
это не будет иметь никакого значения.
— Пойдем, — сказал он Тане.
— Но куда мы направимся?
— Для начала отыщем твоего отца.
— Ты все еще утверждаешь, что он здесь?
— Я уверен в этом.
— В плену, как мы?
-Да.
— Тогда дай мне одну гранату.
Они шагали по тоннелю к лестнице, про которую говорил
Махмуд. Впереди забрезжил дневной свет. Два солдата, стуча
каблуками, спускались по железным ступеням, спиралью про-
резавшим гору. Они отдали честь полковничьим звездочкам и
с нескрываемым любопытством уставились на Таню. Один даже
собирался окликнуть их, но другой дернул его за руку, и они
поспешно удалились в сторону казармы.
— Чин имеет свои преимущества, — тихо заметил Дарелл. —
Даже ворованный.
Дневной свет проникал сквозь неровное отверстие в скале,
через которое можно было попасть в искусно замаскирован-
ный наблюдательный пункт — нечто вроде балкона на склоне
468
горы. На них обрушились потоки света и тепла от солнца, си-
явшего над пустыней, распростершейся далеко внизу и похожей
на топографическую карту. Далеко под ними, прямо у горы,
под камуфляжными сетками расположился автопарк с грузо-
виками, джипами, полугусеничными машинами и даже тремя
средними танками. Рамсур Сепах в роли Хар-Бюри все очень
толково спланировал. Со своими войсками, переодетыми в фор-
му регулярной иранской армии, он мог завладеть опорны-
ми пунктами столицы до того, как поднимется тревога. Здесь
были даже орудийные установки восемьдесят восьмого калиб-
ра, покоившиеся на своих лафетах. Дарелл поднял голову и
услышал приглушенный шум вертолета. Тот поблескивал ме-
таллом обшивки и стеклом кабины высоко в бронзовом небе.
Ни кружиться над горой, ни спускаться он не стал. Дарелл
следил за ним, пока он не скрылся за склоном горы, а потом
коснулся Таниной руки.
Она не шевельнулась.
— Как ты собираешься в одиночку сражаться со всей этой
армией?
— Возможно, мы не столь одиноки, как я полагал.
Она насупилась.
— То, что ты затеваешь, абсурдно?Это идет вразрез с лю-
бой логикой. Чего ты надеешься добиться? Ведь здесь целый
гарнизон.
— Хотелось бы найти твоего отца.
— Думаю, мы оба погибнем, и очень скоро.
— Да, если поднимем лапки кверху. Скоро кто-нибудь обя-
зательно наткнется на Махмуда. Это вопрос времени, и его у нас
не так много.
Они вернулись внутрь. Лестница вывела их на следующий
уровень, который не слишком изменился с древних времен. Здесь
располагался огромный зал, украшенный мозаикой, древнее ве-
ликолепие которой лишь подчеркивалось современной скучной
мебелью — столами и стульями, стоявшими у стены. Гигантские
карты Тегерана, Исфахана и других главных городов заслоняли
каменную резьбу. Освещение было очень тусклым. Никого не
было видно. Но откуда-то доносились телефонные звонки, на
которые тут же отвечали. Древности пострадали от соседства с
мятежниками. Некоторые выцветшие росписи и колонны, ме-
шавшие прокладке электрических кабелей, сбили и разрушили.
Таня задержалась на пороге.
— Погоди. Я не уверена — слишком долго мое сознание было
затуманено — но я помню эту комнату.
469
— Откуда?
— Не знаю. Наверное, тогда.я впервые здесь оказалась. Рядом
есть комната, и со мной в тот первый день хорошо обращались.
Допрашивал меня мужчина. Вернее, несколько. Они хотели все
знать о полете на Луну. Я отказалась рассказывать. — Ее дивные
брови изогнулись дугой. — В конце концов, это вопрос безопас-
ности моей страны.
— Им не понравилось, что ты не отвечала?
— Я чувствовала, они мне не доверяют.
Дарелл вкратце описал ей внешность Рамсура Сепаха.
— Он был среди допрашивавших?
— Да. Полагаю, да.
— А что случилось, когда ты отказалась посвятить их в тех-
нические детали?
— В наказание меня бросили в яму. Если я упряма как ско-
тина, сказал тот человек, то со мной и будут обращаться как с
животным. Но я не испугалась. Ведь они считали меня очень
ценным трофеем. — Она опять улыбнулась, не разжимая губ,
и опять у. нее на подбородке появилась ямочка. — Я не испу-
галась, даже увидев в яме тигра. Решила, что этот — Сепах —
не допустит, чтобы я пострадала. Он просто хотел меня заста-
вить рассказать про полет на Луну, про мои тренировки и про...
про отца.
— Но ты не рассказала.
Она приложила ладонь ко лбу.
— У меня тогда помутился разум.
— Но сейчас твое сознание прояснилось?
— Думаю, да.
— Ты можешь вспомнить дорогу в ту комнату, где они тебя
запирали?
— Надо идти сюда.
Она двинулась вперед с внезапной уверенностью, но лицо
оставалось неживым, так что казалось, будто ею двигала не-
кая внешняя сила. Из соседних комнат доносились телефон-
ный трезвон и приглушенные людские голоса. Дарелл улавли-
вал обрывки телефонных разговоров.
— Рота «Д» в 16.00, курс 280 градусов... Лейтенант Авад дол-
жен явиться к полковнику Месхаби с графиком дежурств...
Контрольно-пропускной пункт Бэйкер — происшествий нет.
Контрольно-пропускной пункт Зэт — происшествий нет...
В 15.00 проверка караулов в паре с майором Харраном...
Девушка ускорила шаги. Она свернула налево в темный ко-
ридор и стала взбираться по явно недавно установленной же-
470
лезной лестнице. Дареллу показалось, что он слышит приглу-
шенные ружейные выстрелы, но поклясться в этом он не мог.
Поднявшись по лестнице, девушка остановилась и прикусила
губу.
— Я не знаю, куда идти дальше.
— Где мы?
— Поначалу они меня доставили в великолепную комнату.
Должно быть, это личные апартаменты генерала Xaip-Бюри.
Пойдем туда.
Дарелл подумал, что там должны быть часовые. В попере-
чном коридоре он уловил топот бегущих ног и оттащил девуш-
ку в затененную нишу. Группа людей торопливо проскочила
мимо. Сэм ощутил запах сигаретного дыма и кофе и услышал
отдаленный звук бьющейся фаянсовой посуды, которую опро-
кинули вместе с подносом. Где-то тревожно и пронзительно
зазвенел колокол.
— Вот. Эта дверь.
Дверь была деревянной и, похоже, тоже установленной не-
давно. Она оказалась заперта. В каменной стене поблизости
был заново проложен тоннель, либо просто расширены поме-
щения, просуществовавшие в старой крепости две тысячи лет.-
Дарелл осторожно надавил на ручку, затем отступил назад и
ударил по двери. Та сразу поддалась, и они с Таней ввалились
в помещение.
Таня пронзительно закричала.
Они снова оказались на Луне.
Глава 18
Было такое впечатление, что они провалились в дыру меж-
ду мирами. Они находились в лунном куполе. Через пласти-
ковое окошко проникало мрачное сияние, отражаясь от знако-
мых компьютеров и прочего технического оборудования. Дарелл
перевел дух. Переход оказался слишком внезапным, потрясет
ние — слишком сильным. Прямо над черным горизонтом плы-
ла неяркая сине-зеленая красавица Земля*. Зазубренные лунные
пики и кратеры, знакомая обширная равнина, которую он так
тщательно изучал, когда был с профессором Успацым, кресла
с ремнями безопасности, скафандры, гермошлемы, нагромож-
дение счетчиков и всяких приборов — все это сохранилось здесь
в неприкосновенности с того момента, когда он, охваченный
безумием, прорвался сквозь шлюз и попал обратно.
471
На Землю.
Таня закричала опять. Она стояла, прижав неподвижные руки
к бокам и так широко раскрыв глаза, что вокруг бледной ра-
дужной оболочки со всех сторон был виден белок. Дарелл под-
скочил к двери, захлопнул ее и умудрился приладить засов к
разбитой дверной ручке. Это на несколько секунд могло задер-
жать нападающих. Затем он подбежал к остолбеневшей Тане
и рукой закрыл ей рот, чтобы заглушить очередной вопль. Лицо
ее искажали неимоверные страдания, глаза отражали бурю, бу-
шевавшую в мозгу. Она стала сопротивляться. Безумие прида-
ло ей сил, и Дареллу пришлось нелегко. Они кружились по
лунному куполу, потом с грохотом рухнули в одно из кресел,
задев приборы. Панель управления сплющилась, поскольку кар-
тон и бумага не выдержали удара. Таня укусила Дарелла и ста-
ла царапать выпуклую стенку купола. Ее ногти вспороли плас-
тик, и вниз поползла полоса полиэтилена. Они упали на то,
что было «поверхностью Луны». «Горизонт» находился от них
всего в двенадцати футах.
— Таня!
Он отвесил ей сильную пощечину, и она цапнула его за руку,
дико вращая глазами; он ударил снова, отчаявшись привести ее
в чувство и боясь причинить ей вред.
— Таня, погляди вокруг!
Пусти меня!
— Пущу. Обязательно. Но пожалуйста...
Он прижал ее к пыльной, усыпанной галькой поверхности за
пределами разрушенного купола. Она извивалась под ним, и
ему приходилось рукой прикрывать ей рот; ее ноздри раздува-
лись, а глаза пылали бешенством, затуманившим разум.
— Таня, все это — подделка! Разве ты не видишь? Разве не
понимаешь?
Она плюнула в него. Он уже не знал, что делать.-
— Эта картонная Луна и пластиковый купол предназначались
для тренировки, при которой использовались гипноз и бутафо-
рия, чтобы создавалось впечатление, что все происходит на са-
мом деле, — зачастил он.
И приостановился. Где-то громко звонил колокол.
— Таня, они скоро придут за нами.
Она пристально вгляделась в него, и безумный блеск посте-
пенно исчез из ее глаз. Тело вдруг задрожало. По щекам пока-
тились крупные слезы, до глубины души поразившие Дарелла.
Она как-то сразу обмякла.
— Ты поняла, что я только что сказал?
472
— Да... все было ложью.
— Ты не догадывалась?
— Последнее время, когда я опять оказалась в яме, а тебя
еще не было, меня начали одолевать сомнения. Я пыталась с
точки зрения науки объяснить то, что мне довелось пережить.
А сейчас ты можешь отпустить меня.
— Ты уверена?
— Со мной уже все в порядке. Извини.
— Ты не виновата. Я тоже был в шоке.
— Но ты был готов к этому?
— Более-менее.
— Ты подозревал с самого начала, что все это — спектакль?
— Я понимал, что должно быть нечто вроде того.
— Значит... значит, я никогда не была на Луне?
— Никогда.
— А ты?
— Я был здесь, на этом самом месте, с твоим отцом.
Она нахмурилась.
— Но я не могла быть здесь. — Она медленно поднялась,
поежилась от.озноба и уставилась на разрушения, вызванные
их схваткой. — Я была на Лунной космической базе, в Турк-
мении...	/
— Я знаю. Это просто копия, в спешке возведенная исклю-
чительно ради меня, чтобы подвергнуть меня аналогичному
испытанию и сломить. Ну и конечно же, чтобы Хар-Бюри смог
наблюдать всю эту процедуру.
— Значит, меня использовали как подопытное животное? —
В ее голосе слышалась горечь. — Как морскую свинку? Бессер-
дечно обманули и почти свели с ума? Ради чего?
— Чтобы подготовить тебя к полету на Луну.
— Но эти... эти декорации сведут с ума кого угодно. -
— Нет, если не использовать гипногенные вещества, кото-
рые вводили нам обоим.
В лабиринте горной крепости все громче и громче гремел
набатный колокол. Дарелл услышал глухой разрыв мины, уда-
рившей неподалеку. С потолка посыпалась пыль, и пол вско-
лыхнулся. С фальшивой панели управления, сокрушенной уси-
лиями Тани и Дарелла, попадали рейки и куски пластика.
Глядя на все это сейчас, Дарелл поразился, как умело, да-
же в такой спешке, была создана иллюзия. Эффект достигал-
ся на площади меньше двух сотен квадратных футов. Пано-
рама лунного ландшафта, будто бы наблюдаемая- из «лунного
купола», была искусным оптическим обманом, который уси-
473
ливался скрытым освещением, создававшим резкие тени и при-
дававшим «декорациям» нужный блеск. Когда Дарелл пригля-
делся к самому куполу, то и здесь, исключая массивные мягкие
кресла, все выглядело шатким и нереальным. Таня пересекла
помещение, подошла к «горизонту» и коснулась нарисованного
на стене сине-зеленого шара, изображавшего Землю. Когда-то
она думала, что этот мерцающий шар находится от нее на рас-
стоянии четверти миллиона миль.
Она обернулась с молчаливым упреком в глазах.
— Ну почему меня так обманули?
— Думаю, это было необходимо: Возможно, для тебя пла-
нировалась небольшая встряска, чтобы подготовить к посадке
на Луну. Наверняка никто, включая твоего отца, который этим
занимался, не предполагал, что последует столь ужасный эф-
фект. Может, дело в лекарствах, которые нам ввели. У тебя не
было мысли, что все это подделка?
— Даже близко не возникало. Я была преданным сотрудником
этой программы... — В ее голосе появились гневные нотки. Она
чувствовала себя униженной. — Кажется, теперь я многое могу
вспомнить. Помню, тогда я заметила, что-то в куполе происходит
не так. Наверное, предполагалось проверить мою реакцию в не-
привычном окружении. Боюсь... боюсь, что я просто оказалась
жертвой паники.
— Все не так просто. Я тоже запаниковал и вырвался нару-
жу. Но они уже были к этому готовы, имея опыт с тобой, пото-
му меня поколотили, а потом бросили в яму.
— Да, должно быть, ты прав.
Она замолчала. Он мог бы дать ей более подробные объяс-
нения, но хотел, чтобы она сообразила сама. Таня опять подо-
шла к куполу, толкнула ногой обломки и скривилась.
— Я действительно была не в себе. Я сбежала с базы и ски-
талась повсюду, как безумная. Не помню деталей. Я убегала и
скрывалась, ночевала под открытым небом и воровала еду вез-
де, где находила. Я ничего не могла понять. Думаю, так я пере-
бралась через границу. Может быть, иногда меня подбирали и
подвозили незнакомые люди. Как бы там ни было, я оказалась
в Тегеране. А остальное ты знаешь.
-Да.
— Разумеется, наше правительство и руководство космичес-
кой программы не хотели обнародовать правду обо мне в ми-
ровой прессе.
— Они обязаны были это сделать. Но секретность губит бю-
рократов, — сказал Дарелл.
474
— Поэтому я стала представлять ценность для типов вроде
Та-По и генерала Хар-Бюри. Хар-Бюри видел во мне товар,
годный для продажи Пекину в обмен на помощь в этом... в
мятеже, который он задумал.
— Он уже начался, — заметил Дарелл.
— Ты слышишь стрельбу?
— Штурмуют гору, — кивнул он.
— А мы в ловушке, — спокойно констатировала она.
— Если повезет, найдем способ выбраться.
— Нет, — тихо произнесла Таня. — Думаю, мы здесь умрем»
Мы никогда отсюда не выберемся.
Глава 19
Дарелл снял с двери засов. Но не сразу открыл ее, а стоял,
прислушиваясь, несколько минут. По винтовой лестнице сту-
чали ботинки. От каменных стен отражались гортанные звуки
команд. Дарелл вытер руки, вытащил автоматический пистолет
и убедился, что граната все еще спрятана у него под рубашкой.
Потом посмотрел на Таню.
— Граната у тебя? — Когда девушка кивнула, он продолжил: —
Мне кажется, наше главное оружие — моя полковничья форма.
Иди впереди меня, как будто ты у меня под стражей. Я на тебя
направлю пистолет.
— А если нас остановят?
— Скажем, что идем к генералу Хар-Бюри.
После следующего взрыва с потолка посыпались обломки.
Затем послышался приглушенный свист и еще один отдаленный
взрыв. За дверью все стихло. Дарелл выглянул наружу. Тоннель
и лестница были пусты. Он подтолкнул Таню вперед, закрыл за
собой дверь и направился к лестнице. В воздухе витал запах
пыли и взрывчатки.
— Где апартаменты Хар-Бюри? — спросил он Таню. — Мо-
жешь вспомнить?
— В тот раз мне пришлось подниматься туда из комнаты с
картами.
Они торопливо поднялись по ступеням. В горной крепости
смешались звуки отдаленных разрывов, стрельбы, трезвонящих
телефонов. Оказавшись наверху, они увидели бегущего навстре- .
чу лейтенанта с белыми глазами. На виске у него зияла боль-,
шая рана, все лицо было залито кровью.
— Где генерал Хар-Бюри? — резко спросил Дарелл. .
475
Раненый махнул оружием назад.
— Там, полковник.
— Хорошо. Какими силами нас атакуют?
— Два батальона с танками. Несколько бомбардировщиков.
Нас предали, полковник. — Лейтенант явно страдал. — Еще
через час нас вышибут отсюда.
— В пустыне нас всех перебьют, — возразил Дарелл. — А здесь
им с нами не справиться.
— Мы все — покойники, сэр. — Лейтенант посмотрел на
Таню, затем снова на Дарелла. — У вас необычный акцент.
— Я советник из Каира, — объяснил Сэм. — Продолжайте
заниматься своим делом.
Лейтенант стал спускаться по лестнице, и в это время вся
гора содрогнулась от разрывов тяжелых снарядов, ударивших
по внешним бастионам. Лампочки вспыхнули и погасли, затем
вспыхнули снова. Коридор уходил вверх к мерцающему свету,
проникавшему из открытой галереи в скале. Там размещалась
позиция пулеметчиков, и пулеметы строчили взахлеб, поражая
невидимые цели на подходах к крепости. Едкий запах поро-
ховых газов проникал в глубь тоннеля.
— Сворачиваем, — бросила Таня.
Дареллу хотелось выглянуть наружу, чтобы понять, что про-
исходит, но не было времени. Группа офицеров, сердито пере-
говариваясь, спускалась по тоннелю. Они отдали Дареллу честь
и прошли мимо. Дальше начался другой коридор, в котором те-
лефонные звонки слышались еще чаще. До них долетел запах
сигаретного дыма и кофе. За приемной они оказались в поме-
щении, похожем на большую гостиную. Без сомнения, здесь на-
ходились личные апартаменты Хар-Бюри. Дарелл закрыл дверь,
прошелся по великолепному ковру и открыл дверь в следующую
комнату. Какой-то мужчина от неожиданности вскочил, выплю-
нул сигарету и потянулся за оружием. Дарелл с размаху вмазал
пистолетом в его встревоженное лицо, и охранник рухнул, рас-
кинув руки. Дарелл перепрыгнул через него, устремляясь к оче-
редной двери. Та была заперта. Он обернулся и увидел, что Таня
опустилась на колени рядом с выведенным из строя мужчиной
и достала у него связку ключей.
— Ты бываешь очень жестоким, — тихо произнесла она.
Он ничего не ответил. Ключ подошел. Сэм стал осторожно
продвигаться вперед, туда, где пробивался дневной свет. Это
была пещера, похожая на тюремную камеру, с койкой, стулом
и ведром воды в углу. Солнечный свет проникал через очень
узкую щель в скале.
476
Мужчина, лежавший на койке, поднял на них измученные
глаза.
— Здравствуйте, профессор Успаный, — поздоровался Да-
релл.
Таня вскрикнула и упала на колени перед человеком на кой-
ке. Слова ее, обращенные к отцу, заглушили рыдания. Дарелл
не представлял, что она способна на подобный всплеск эмо-
ций. Он отошел к отверстию в скале. Вид залитой ярким со-
лнцем пустыни внизу на миг ослепил его. На безжизненной
равнине быстро множились воронки от разрывов снарядов. Он
разглядел поблескивающие металлом бронетранспортеры и тан-
ки, разворачивающиеся вокруг горы. Пока он наблюдал, сна-
ряд из крепости попал прямо в старину Шермана. Последовал
взрыв, потрясший воздух, Шерман загорелся, его окутал жир-
ный черный дым. Дарелл понимал, что танки пытаются про-
биться к подножию горы, где будут неуязвимы для орудий кре-
пости. Но он не думал, что им это удастся. Судя по тому, что
видел Дарелл, тюремная камера располагалась на полпути меж-
ду склоном горы и небольшой долиной, из которой можно было
попасть в яму и пещеру с сундуками. Это был единственный
известный ему путь к отступлению. Любые виденные им рань-
ше тоннели либо подъемники, ведущие к автопарку, запруже-
ны сейчас солдатами-мятежниками.
— Дарелл?
Успаный стоял, обняв рукой дочь: Таня смотрела на него. Ее
отец все еще был красив: крупный мужчина, потрепанный не-
давними событиями, однако сохранивший недюжинную силу.
— Таня говорит, вы знаете, что они меня заставили с вами
проделать. Это дьяволы, рациональные и безжалостные. Я пы-
тался им внушить, что здесь этого сделать нельзя. Но они до-
ставили оборудование и рабочих. Я ничего не мог поделать.
Они хотели видеть подготовку к лунному полету, которую я
проводил с Таней. Я убеждал их, что это опасно, напомнил им,
как это повлияло на Танин разум. Но для них это ничего не
значило.
— Как вы к ним попали? — полюбопытствовал Дарелл.
— Это дело рук Рамсура Сепаха. Кто мог подозревать достой-
ного парламентария? Он приехал на Каспийское побережье на-
нести мне визит вежливости. Даже Сергей, мой охранник из КГБ,
ничего не заподозрил. Все было проделано просто и быстро. Они
внезапно навели на меня оружие и силой усадили в машину Се-
паха. — Успаный немного помолчал. — А Сергея убили.
— И они привезли вас сюда? •
477
— Вы уже находились здесь в заточении. Перед тем как
уехать с виллы, они забрали мои медицинские инструменты и
лекарства — те самые, которые мы давали моей бедной доче-
ри, безуспешно пытаясь ускорить разработку космической про-
граммы. Я должен был подвергнуть вас такой же процедуре.
Понимаете, мне показали Таню в яме с тигром. Они откровен-
но подвергали ее опасности. Поэтому я подчинился. — Про-
фессор беспомощно развел руками. — Поймете ли вы меня?
— Вы не должны извиняться, — севшим голосом ответил Да-
релл. — Все, что нам нужно сделать, — это отсюда выбраться.
— Но гору штурмуют. Как же правительство узнало?
Дарелл шагнул к двери камеры. Удары от разрывов артилле-
рийских снарядов становились все чаще. Он услышал непода-
леку сердитую перебранку нескольких офицеров, решил пере-
ждать еще немного и повернулся к Успаному.
— Моя идея была рискованной, но я поставил на верную
лошадь. На молодую китаянку, которой помыкала мадам Ханг.
Она перешла на мою сторону. Я ей велел связаться с нашим
юным иранским другом Ханухом и Ханниганом из нашего по-
сольства. И рассказал ей достаточно, чтобы Ханух мог отыскать
это место. Все зависело от того, увидит ли она, как я ухожу с
приема у Рамсура Сепаха.
— Значит, вы подозревали Сепаха?
— Нет, но я понял, что кто-то, занимавший важный пост в
правительстве, поддерживал Хар-Бюри. Я не знал, что Сепах
и Хар-Бюри — одно и то же лицо. Но измена замышлялась в
высоких сферах, а Сепах стоял достаточно высоко и был круп-
ной фигурой.
— Дарелл иногда делает просто чудовищные вещи, — сказа-
ла Таня отцу. — Но он добрый и чуткий...
— Настоящий бойскаут. — Дарелл распахнул дверь камеры. —
Пошли!
Он не представлял себе, как им целыми и невредимыми удастся
пробраться назад, через тоннели. Но приходилось поторапли-
ваться. Когда сюда ворвется регулярная армия, пощады никто
не дождется. Бой предстоит жестокий, убивать будут всех без
разбора.
Дарелл шел в двух шагах позади Тани с отцом, будто конво-
ировал их. Он остановил запыхавшегося солдата.
— Где генерал Хар-Бюри?
— В штаб-квартире, — ответил, задыхаясь, солдат. — Там,
наверху. Но лучше поторопитесь, полковник. Автопарк уже раз-
рушен.
478
На следующем повороте тоннеля Таня спросила:
— Зачем мы туда идем? Эта дорога нас никуда не выведет.
— Я должен раздать кое-какие долги, — мрачно буркнул
Дарелл. — Дай мне свою гранату.
— Ты не...
— Не беспокойся. Я все же не законченное чудовище.
Она неохотно отдала гранату. Это была китайская M-IV,
только недавно вынутая из упаковочного ящика. Впереди Да-
релл уже мог разглядеть освещенную приемную, а в ней угол
стола и силуэт человека в форме, что-то настойчиво доказы-
вавшего по телефону. Вдруг последовало несколько разрывов
подряд; забренчали лампы, висевшие на шнурах, все окутало
облако пыли. Дарелл перевел дух, дал сигнал Тане с отцом
отойти в сторону и рванул чеку. У Тани перехватило дыхание.
Дарелл швырнул гранату как можно дальше в глубь коридора
и поспешно метнулся в приемную. Военный у стола оказался
майором с осунувшимся землистым лицом.
Дарелл вытолкнул Таню вперед и торопливо объявил:
— Генерал требует этих людей к себе.
В желтоватых глазах мятежника неожиданно мелькнуло по-
дозрение. Он потянулся за лежавшим на столе пистолетом, но
тут наконец в коридоре сработала Танина граната. Послышал-
ся оглушительный взрыв, повредивший электрический кабель.
Свет погас, Оказавшись в темноте и дыму, мятежный майор
выругался и помчался осматривать повреждения.
Дарелл осторожно толкнул дверь соседней комнаты.
Его подвела темнота. Он получил удар по голове и, не успев
опомниться, был отброшен к невидимой стене кем-то массив-
ным и неповоротливым. Второй удар — кулаком по затылку —
бросил Дарелла на колени. Он выронил пистолет. Сквозь туман
в голове мелькнула мысль,, что, как бы там ни было, его ждали.
До него1 донесся Танин хрип, затем звуки отчаянной схватки и
приглушенный стук падающего тела. Темнота была совершен-
но непроницаемой. На миг он замер. Кто-то тяжело и протяж-
но вздохнул. Отдаленные разрывы снарядов уплотняли воздух
в тоннелях и давили на барабанные перепонки.» Но у Дарелла и
так ломило все тело. Он заметил, что треск винтовочных вы-
стрелов все приближается и стрельба идет уже внутри самой
горы.
В голове мало-помалу прояснялось. Он помнил, что писто-
лет упал где-то рядом. Нужно было найти его, потому Дарелл с
479
максимальной осторожностью вытянул руку. Обладатель всесо-
крушающего веса без промедления наступил ему на пальцы.
Вспыхнул тусклый свет: видимо, в сети появилось низкое
напряжение.
Дарелл взглянул на массивную фигуру Та-По.
Толстый китаец кротко улыбался. Он убрал свою ступню с
пальцев Дарелла и носком отшвырнул в сторону пистолет. Свой
собственный он направил ему в голову. Профессор Успаный
лежал, распластавшись на полу. Но хуже всего выглядела Таня,
стоявшая рядом с мадам Ханг, которая целилась в ее побледнев-
шее лицо из еще одного автоматического пистолета.
— Будьте очень-очень осторожны, Дарелл, — мягко предуп-
редил Та-По.
, — Даю слово.
— И — добро пожаловать* в сад Искандера.
— Где произрастают цветы порока, — парировал Дарелл. —
Где же ваша марионетка, самозванный генерал Хар-Бюри?
— Он руководит обороной своей жалкой крепости. Не вы ли
его выдали? Весьма разумно с вашей стороны!
— Не совсем. Ваша игра проиграна, Та-По, вы это понимае-
те? Прислушайтесь к орудийным залпам. Они приближаются.
— Значит, это была Лотос. — Та-По глубокомысленно кив-
нул массивной головой. — Ну конечно, вы использовали этого
одураченного ребенка, чтобы информировать Тегеран о нашем
небольшом восстании;
— Вы никогда не верили, что оно удастся, верно?
Та-По пожал плечами. На нем был все тот же нелепый сар-
жевый костюм, шатром пузырящийся на невообразимо толс-
том теле. Мадам Ханг в расшитом восточноазиатском платье
до колен стояла рядом, как само воплощение темных пороков.
Ее лицо напоминало древнюю миниатюру из слоновой кости,
в которой мастеру удалось запечатлеть всю людскую злобу.
— Таня у нас, — произнесла она писклявым голосом.
— Ненадолго. Вы не сможете отсюда выбраться.
— Если мне придется умереть, Дарелл, то погибнет весь мир.
Я поклялась себе в этом. — Ненависть отвратительным призра-
ком витала вокруг нее. — А вначале я собираюсь полюбоваться
твоей смертью.
— Но наша марионетка Хар-Бюри оказался трусом, моя до-
рогая, — вдруг взорвался Та-По. — Он дезертировал, бросив и
нас, и своих людей, спасая собственную шкуру.
Дарелл не шелохнулся.
— Хар-Бюри сбежал? .
480
— Мы так полагаем.
— Как ему это удалось?
— Мы знаем только, что нас здесь бросили.
— И это после всего, что мы для него сделали, прошипе-
ла мадам Ханг. — Очень типично для его замшелой феодальной
морали.
Дарелл не мог удержаться от смеха, хотя голова еще жутко
болела.
— Да, вы для него многое сделали. Вы взяли утонченного
аристократа, звавшегося Рамсуром Сепахом, и сыграли на его
амбициях, пообещав ему весь мир, если он передаст вам Таню.
Вы убили его сына, а самого его ниспровергли и уничтожили.
— Круглый идиот, которого погубила жадность, — отрезала
мадам Ханг и навела пистолет на Дарелла. — Рамсур Сепах был
так самонадеян и настолько ничтожен, что не догадывался, что
мы его используем. Мы лепили из него, как из пластилина, все,
что нам было нужно. Он даже обманывает себя, отрицая, что мы
убили его сына.
— Больше не обманывает, — прозвучал новый голос. — Ни-
кому не двигаться. Профессор Успаный, встаньте рядом с Да-
реллом. И без лишних движений.
Это был Рамсур Сепах. На голове — окровавленная повязка,
форма цвета хаки порвана во многих местах. Его ранило в ногу,
но держался он прямо и гордо. Крупный орлиный нос гневно
выдавался вперед, кустистые, загнутые вверх брови ощетини-
лись.
— Действительно, Ta-По, я был глуп, позволив использо-
вать себя в ваших личных интересах. Но. цели, которым я слу-
жил, — мои собственные, и я все еще в них верю. — Он умолк
и перевел дух. — Я верю в вечные добродетели, но мир изме-
няется и отбрасывает их. Если я убивал и был причиной ги-
бели людей, как сейчас, то виновата моя вера в возможность,
лучшей жизни. — Его голос стал жестким. — Но я не знал,
мадам Ханг, что вы убили моего единственного, нежно люби-
мого сына.
Она разразилась диким, неуместным смехом. И это оказалось
ее ошибкой.
Все произошло почти мгновенно.
Рамсур Сепах, не проявляя особого гнева, быстро, но без
суеты повернул пистолет и дважды выстрелил в мадам Ханг.
В тот же миг мощный взрыв разнес в куски внешнюю стену и
обрушил внутрь поток обломков и камней. У всех заложило
уши. Свет погас, на сей раз окончательно. В. момент взрыва
481
Дареллу показалось, будто ему по груди ударили тяжелой дос-
кой. Он смутно сознавал, что сквозь плотную пыль, клубящую-
ся вокруг, проникает солнечный свет. Наружный склон горы,
куда попал снаряд, был на расстоянии всего нескольких ярдов.
Чем-то массивным ему придавило ноги, и на мгновение Да-
релл поддался панике, испугавшись своей беспомощности. Но
потом он принялся изо всех сил отпихивать лежавший на нем
груз, пока, откашливаясь и моргая, не встал на ноги. Это было
тело Ta-По. Дарелл не знал, жив китаец или мертв. Его это не
волновало. В нем кипели разочарование и ярость.
— Мадам Ханг! — кричал он.
«Она принадлежит ему, — убеждал он себя, — а Рамсур Сепах
никуда не денется». Дарелл понимал, что мыслит нерациональ-
но, но ничего не мог с собой поделать. Один конец помещения
завалило камнями. В тусклом пыльном свете, просачивавшем-
ся сквозь них, Дарелл искал китаянку. Однако та исчезла.
— Таня?
— Я здесь. Я почти не пострадала.
— А твой отец?
— Я тоже не пострадал, — ответил профессор Успаный. —
Но Сепах скрылся. Ему удалось выбраться через дверь. — Ед-
кий дым помешал ему произнести следующие слова. Но затем
он внятно выговорил: — Не упускайте его, Дарелл. Он не дол-
жен уйти.
— Мне нужна мадам Ханг, — упорствовал Дарелл. — Где она?
— Думаю, погребена под развалинами. Но Сепах...
— Хорошо.
«Не всегда получается выполнить данное себе обещание, —
с сожалением констатировал Дарелл. — Попытку свести лич-
ные счеты с этой женщиной придется отложить». Может быть,
мадам Ханг мертва. Может быть, нет. В любом случае время
истекло. Дарелл вывел Успаного с дочерью из разрушенного
помещения. Мощная сила взрыва, разорвавшего склон горы,
еще больше разрушила соседнюю пещеру-бункер. Тела несколь-
ких солдат-мятежников лежали посреди груд камней. Путь
направо был заблокирован обломками. Туда Сепах скрыться
не мог.
Они побежали в другую сторону, спотыкаясь об обломки.
Сверху и снизу доносились отзвуки артиллерийского огня. Где-
то призывал на помощь раненый. Таня споткнулась и упала.
Дарелл поднял ее и подтолкнул вперед. Путь лежал под уклон.
Гора непрерывно сотрясалась под напором огня. След из пя-
тен крови показывал им, куда устремился Рамсур Сепах, но
482
самого его видно не было. Разрушения, брошенное оружие и
тела мертвых и раненых замедляли их продвижение. Дарелл
задал вопрос раненому солдату, прислонившемуся спиной к
стене. Тот указал на ближайший проем в стене.
— Генерал Хар-Бюри только что проследовал туда, пол-
ковник.
Там оказалась маленькая каморка, высеченная в скале, с
единственной дверью напротив. Дарелл открыл ее и обнаружил
грузовой подъемник, предназначенный для доставки амуниции
на тот уровень, где они находились. Платформа была видна,
видимо, она находилась далеко внизу. Дарелл нажал на кноп-
ку. Ничего не произошло — ток был отключен. Тогда Сэм до-
тянулся до тросов в шахте и с Таниной помощью стал под-
нимать платформу вверх. Казалось, это будет длиться вечно,
но наконец платформа появилась, и они шагнули на' нее. Там
была кровь.
— Он спустился вниз здесь, — тихо произнес Успаный. — Но
почему вы хотите за ним последовать?
—- Это как в игре «кошки-мышки», — сказал Дарелл. — Он
пытается спастись. Уверен, в его планы не входит героическая
смерть бок о бок со своими людьми. Сепах счел бы это глупос-
тью. Лучше остаться в живых и увидеть завтрашний день. Он
укажет нам путь к спасению.
Подъемник опустился на два уровня, когда они заметили
кровь в тоннеле за шахтой, соскочили с платформы и побежа-
ли в ту сторону. Успаному было тяжело двигаться быстро, но
ему помогала Таня. Казалось, тоннель был не связан с боем,
кипевшим вокруг и внутри горы. Звук орудийной пальбы до-
носился сюда приглушенно. Вверху появился дневной свет, Да-
релл замедлил шаги, помахал отставшей Тане и приблизился
к отверстию.
Он увидел треугольное плато, где находилась тигриная яма.
Ослепительно сияло жаркое солнце. Они оказались слева от
большого входа в могильник, которым воспользовались с Мах-
мудом. Старые колонны и стены высились невозмутимо, как
и тысячелетия назад. Дарелл слышал гул и свист бомб на дру-
гой стороне горы, но здесь все было тихо.
— Вот он! — внезапно воскликнула Таня.
— Вижу.
Рамсур Сепах стоял на коленях перед ямой. Он пытался спус-
тить приставную лестницу, которой изредка пользовался Махмуд,
чтобы попасть на дно резервуара. Дарелл вспомнил про ворота,
через которые можно было вырваться на свободу, в долину. Для
483
Сепаха это был единственный шанс к спасению, значит, у него
должны быть ключи, отпирающие засовы.
— Сепах! — крикнул Дарелл.
Тот обернулся и взглянул на них через плато. Затем сделал
неимоверное усилие, приподнял лестницу и стал опускать ее в
яму. Сэм рванулся вперед, опередив Таню.
—• Сепах!
Их разделяло около пятидесяти ярдов. Дарелл чувствовал,
что постепенно его силы иссякают. Он споткнулся, но ухва-
тился за стоявшую рядом колонну и побежал дальше. Сепах
скрылся за невысокой стеной. Когда Дарелл обогнул ее, он
увидел, что Сепаху удалось приладить лестницу и он собира-
ется спускаться. Из глубины пещер внезапно донеслось тигри-
ное рычание.
Таня нагнала Дарелла.
— Зверя сегодня не кормили.
— Я знаю.
— Когда он наестся досыта, он безвреден, но...
Дарелл выстрелил для предупреждения в воздух, чтобы ос-
тановить Сепаха. Но тот пошарил в карманах, что-то достал
оттуда и швырнул в них. Это была граната. Балансировавший
на лестнице Сепах от броска потерял равновесие. Когда гра-
ната была уже в воздухе, Дарелл заметил, как лестница со-
скользнула с края ямы,.а Сепах в ужасе вскинул руки. Сэм
толкнул Таню на землю и прикрыл ее сверху своим телом. По-
зади них бросился на землю Успаный. Граната описывала дугу
в пронизанном солнцем воздухе, и Дарелл пригнул голову.
Взрыв раздался рядом со стеной, которая их спасла. Песок и
гравий взметнулись в воздух и осыпались вниз, не причинив
никакого вреда.
' Сквозь грохот взрыва, словно эхо, из ямы послышались вопль
Сепаха и тигриный рев.
Дарелл медленно поднялся. Лицо Тани побелело. Они подо-
шли к яме и обнаружили, что лестницей все еще можно вос-
пользоваться, хотя она привалилась к противоположной стене
хранилища. Ни Сепаха, ни тигра видно не было.
— Сейчас туда спускаться нельзя, — шепнула Таня.
— Нужно. Через пару минут следуйте за мной.
. Он осторожно стал спускаться в яму, которая хранила столь-
ко неприятных для него воспоминаний. Из пещеры доносилась
возня и чавканье, потом все стихло. Дарелл глянул вверх, по-
дал знак Тане с отцом следовать за ним, а сам взял в одну руку
последнюю гранату, в другую — пистолет и вошел в пещеру,
484
подождав, пока глаза привыкнут к темноте. Тигр укрылся в
помещении, где хранились сундуки с драгоценностями, при-
тащив туда с собой тело Сепаха. Дарелл задержался у входа.
Зверь склонился над тем, что выглядело кучей окровавленно-
го тряпья. Когда Сэм поднял пистолет, огромные зеленые гла-
за злобно сверкнули. Тигр узнал его. Дарелл прицелился меж-
ду изумрудных глаз и выстрелил...
В карманах Рамсура Сепаха нашлись ключи. Сэм их забрал
и направился в противоположный конец тоннеля, где из-за
стальных ворот была видна пустая долина. Один из ключей
подошел к засовам, и Дарелл оказался на свободе.
Длинная шеренга людей в форме двигалась к ним по склону
горы. Дарелл усадил Таню и профессора Успаного. Сам он сто-
ял рядом и ждал.
Знакомый силуэт молодого человека выделился из развер-
тывающегося строя солдат и стал во главе. Дарелл положил на
землю оружие, держа руки на виду.
— Здравствуй, Ханух, — сказал он. — Где ты так задержался?
Глава 20
Доктор покачал головой, выражая неодобрение каждым во-
лоском насупленных бровей.
— Две недели назад я посылал вас в больницу.
— Нужно было кое-куда съездить, — ответил Дарелл. — Это
мой долг.
— Безумие, — фыркнул доктор.
— А вот это верно. Я тогда отправился на Луну.
Из угла донесся негромкий смех Рэйфа Ханнигана.
— Не обращай на него внимания, Дэннис, — посоветовал он
врачу. — Просто наш Каджун видел дурной сон.
— У него два треснувших ребра, выбит зуб, есть подозрение
на повреждение четвертого шейного позвонка; возможно, было
сотрясение мозга, видны довольно странные следы от инъек-
ций, не говоря уже об ушибах и ссадинах, которые я пытаюсь
сосчитать. К счастью, селезенка все же не пострадала.
— Он выносливый, — заметил Ханниган. — Он все вы-
держит.
— Хотел бы я, чтобы ты был там со мной, Рэйф.
— Разве я не возглавлял кавалерийскую атаку?
— Да, примерно в полусотне ярдов позади Хануха в брони-
рованной машине.
485
Они расположились в уютной, солнечной, оснащенной кон-
диционером комнате для гостей в задней части посольства. Сна-
ружи отметка термометра остановилась на ста десяти градусах,
но Дареллу, лежащему в постели, было прохладно и удобно.
Он проспал сутки, потом диктовал отчет для генерала Макфи,
который в закодированном виде отправится в Вашингтон, за-
тем отчет для иранской службы безопасности и любезное лич-
ное письмо профессору Успаному. Затем он распорядился
послать цветы в советское посольство, Тане. Секретарша, ко-
торую Дарелл завалил работой, услышав последнее распоряже-
ние, удивленно приподняла брови. Это была не мисс Сааджа-
ди, а пухленькая рыжеволосая девица из Бруклина.
— Не уверена, что нам разрешено посылать розы русским,—
чопорно произнесла она.
— Вы бы предпочли бомбу?
— Мистер Дарелл, я, конечно, здесь новенькая, но инструк-
ции, которые я получила на Аннаполис-стрит, 20...
Тут вмешался Рэйф Ханниган.
— Они не предупредили вас насчет Каджуна, мисс Мориар-
ти. Лучше сделайте, о чем вас просит Сэм.
— Это против правил.
— Сделайте, — спокойно повторил Ханниган.
Секретарша поспешно вышла из комнаты. Ханниган, глядя
ей в спину, залихватским жестом пригладил свои персидские
усы. После этого Дарелл опять заснул и был разбужен докто-
ром, который его осматривал, ощупывал и все время возмущен-
но ворчал. Принесли записку от Тани, написанную по-русски
на бланке посольства СССР.
«Спасибо за розы и за все, что ты сделал. Папа сдержит свое
обещание».
Рэйф Ханниган взял записку и нахмурил брови.
— Какое обещание, Каджун?
— Не бери в голову.
— Не окрутила ли тебя эта глыба сибирского льда? Она кра-
сива, но у нее компьютер вместо сердца.
— Это ты так думаешь.
— Каджун, дома тебя ждут большие неприятности. Задание
провалено. Ты должен был сначала привезти девушку сюда для
беседы...
— Чтобы ты тоже выуживал у нее информацию? С нее уже
хватит. А так, — продолжил Дарелл, — им остается считать, что
486
ее возвращение — жест нашей доброй воли.. Это унизительно
для КГБ и накладывает на них бремя, которому они вовсе не
рады. Когда-нибудь им придется отплатить мне аналогичной
любезностью.
— Этого недостаточно. Твоя миссия состояла в получении
сведений об их лунной программе.
Дарелл вздохнул.
— Я больной человек. Я нуждаюсь-в утешении. Где Лотос?
— Я здесь, — ответила та.
Китаянка степенно сидела у изголовья постели,вне поля его
зрения. Она скромно сложила руки на коленях, ее прекрасные
глаза красноречиво взирали на Дарелла. Девушка была слегка
опечалена.
— Что будет со мной, мистер Сэм? — спросила она.
— Я не буду покупать тебе розы, — сказал он. — Ты поедешь
со мной в Штаты, когда нас отсюда выпустят. Под моей лич-
ной охраной.
— Это будет недолгое путешествие?
— Мы поедем длинным кружным путем. Должен же я тебя
отблагодарить за передачу сообщения Хануху и Ханнигану, ког-
да я не вернулся с приема у Рамсура Сепаха.
— Вы мне ничего не должны.
— Там увидим. Ты очень красива, Лотос.
— Это вы красивы, мистер Сэм.
Заглянул Ханух и за несколько минут успел сообщить, что
теперь он отвечает за службу безопасности, заменив покойного
полковника Сааджади. Прощаясь, они помахали друг другу ру-
ками в знак взаимного уважения, и Ханух оставил несколько
газет с краткими и уклончивыми сообщениями о том, что мятеж
в поселении кочевников в пустыне Дашт-и-Кавир своевремен-
но был подавлен совместными действиями полиции и военных.
В разделе некрологов оплакивалась безвременная кончина Рам-
сура Сепаха, последовавшая в результате сердечного приступа.
Через десять минут после ухода Хануха вернулась мисс Мо-
риарти с объемистым конвертом, скрепленным печатью совет-
ского посольства.
— Посыльный доставил это для вас, — неодобрительно бурк-
нула она. — Это против правил.
— Брататься с неприятелем? — ухмыльнулся Дарелл.
— Что бы там ни было, Каджун, отдай это мне, — потребо-
вал Ханниган.
— Это от профессора Успаного. То, что Вашингтон надеял-
ся получить, задержав и допросив Таню.
487
— О чем ты?
— Когда мы спаслись из крепости Хар-Бюри, Успаный обе-
щал мне предоставить свои материалы. Я об этом его не про-
сил, но и отказываться тоже не стал. Здесь полная документация
специальной тренировочной программы для экспериментов по
высадке на Луне под руководством профессора. Все, что они
делали. Хорошее и плохое; что удалось, а что — нет. Это поз-
волит нашим ребятам из НАСА избежать головной боли и ме-
тода проб и ошибок.
— Но ведь именно об этом просил Макфи! — взорвался Хан-
ниган.
Дарелл вздохнул и закрыл глаза. Ханниган с конвертом вы-
скочил из комнаты. На какое-то время наступила тишина. За-
тем испуганный голос окликнул:
— Мистер Сэм?
— Да, Лотос.
— Мадам Ханг в самом деле мертва?
— Не знаю. Но тебе больше не придется ее бояться..
— Я никогда не видела западного мира. Мне там понравится?
— Тебе понравится то, что ты увидишь.
— Стамбул?
- И Рим.
— Париж?
— И Лондон.
— Сколько же дней нам понадобится, чтобы осмотреть все
эти замечательные места, мистер Сэм?
— У нас есть время, — сказал Дарелл. — И мы им восполь-
зуемся.
Послесловие
Наиболее успешным творением Эдварда Эронса, несомненно, яв-
ляется серия романов, объединенных общим главным героем — несги-
баемым сотрудником секции «К» ЦРУ Сэмом Дареллом. За двадцать
с небольшим лет оперативной работы Сэм практически не постарел,
разве что его густые черные волосы чуть засеребрились на висках.
В первых книгах он работал в структурах разведслужб Джи-2 и ОСС,
хотя ни та, ни другая организация ни разу прямо не назывались. Бу-
дучи выпускником Йельского университета, Дарелл предпочитал но-
сить темно-синие или серые костюмы, белые рубашки с воротничком
на пуговицах и строгие галстуки. Воспитывал его дед, капитан речно-
го судна, который обучил внука искусству азартных игр и премудрос-
тям управления штурвалом'.
Эроне намеренно лишил романы, описывающие ответственные за-
дания, которые приходилось выполнять Сэму Дареллу, даже малейшего
намека на юмор и придал им нарочито строгий, крутой характер. Он
пытается представить своего героя холодным, рационально мыслящим
человеком, тщательно взвешивающим все «за» и «против» и ставящим
интересы родины выше, чем жизнь отдельного человека. Но внима-
тельный читатель легко обнаружит существенное расхождение между
этими словами и реальностью: несмотря на всю свою риторику, Сэм
Дарелл то и дело бросается на выручку друзьям и коллегам, особенно
если в беду попала женщина, не считаясь с возможными последствия-
ми, старается спасти их от коварных происков врагов и вырвать из лап
гнусных злодеев. Часто встречающиеся в романах серии сцены наси-
лия отличаются подробностью проработки и особой жестокостью. Зло-
дей самыми различными способами пытают и убивают героев, действуя
безжалостно и грубо. Жестокость же самого Дарелла, напротив, про-
ста и эффективна: он убивает быртро — кулаком, ножом, пистолетом
или бомбой. Впрочем, и ему ^аь/ому тоже крепко достается. Практи-
чески. в каждом романе его ка^минимум дважды избивают до потери
(	489
сознания, после чего ему предстоит встреча с главным злодеем: окро-
вавленный, но не сломленный, он все равно оказывается сильнее свое-
го лютого врага.
Так, в «Девушке в гондоле» («The Girl in the Gondola») Дарелл со-
глашается быть подвергнутыми пыткам с целью выиграть время для
успешного завершения своей миссии. В этой книге обращает на себя
внимание весьма занятная трактовка психологических аспектов жес-
токости, когда автор пытается увязать с ней явную эмоциональную
холодность Дарелла. В данном романе шрамы, оставшиеся на теле
Дарелла и его спутницы, как бы символизируют те потери, которые
неизбежно влечет за собой работа секретного агента. В итоге, как и
обычно, Дарелл находит в себе силы, чтобы преодолеть и собствен-
ную боль, и сопротивление, противника.
Главные супостаты, «архизлодеи» в романах Эронса представляют
собой угрозу как минимум для целой страны. В частности, это Ал-
жир в «Мадлене» («Madeleine»), США в «Ангелине» («Angelina») и
«Стелла Марии» («Stella Mami»), Таиланд в «Убийстве в Конг-Хае»
(«Cong Hai Kill»); в «Черном золоте» («Black Gold») в качестве по-
тенциальной жертвы выступает уже вся африканская нация, а в «Де-
вушке в гондоле», «Похитителях звезды» («Star Stealers») и «Королеве
Амазонки» («Amazon Queen») — практически вся наша планета. Выс-
шее зло в романах Эронса олицетворяют либо варвары-садисты, на-
деленные небывалой физической силой, — Ль-Эуро (L’Heureux) в
«Мадлене», Слаго (Slago) в «Ангелине» и террористы Агпака (Agpak) в
«Черном золоте», — либо умные и коварные теоретики насилия, сто-
ящие за этими выродками, вроде доктора фон Ханделя (Von Handel)
из «Похитителей звезды» или Пайо Чу (Paio Chu) из «Убийства в
Конг-Хае». Иногда суперзлодей как бы сочетает в себе черты и тех и
других — например, как Динов (Dinov) из «Девушки в гондоле» или
Агосто (Agosto) из «Королевы Амазонки».
В ранних книгах серии отрицательными персонажами подчас ста-
новились и женщины, например Джесси Корбен (Jessie Corbin) из «Ан-
гелины» и Стелла Марии из одноименной книги. Позже, однако, фи-
гурирующие в серии женщины превратились в нуждающихся в защите,
уступчивых существ, часто принадлежащих к респектабельным слоям
общества, а порой и обычных простолюдинок. Вместо того.чтобы всту-
пать в полемику с Эронсом по поводу его кажущегося мужского шо-
винизма, его стоит поздравить за попытку создать на страницах своих
книг образ женщины первого из вышеупомянутых типов. Его «дамы»
не принадлежат к числу, непорочных девственниц, они оказываются
вполне компетентными и решительными особами, обладающими не-
дюжинным интеллектом и физической силой. В различных романах
персонажи вроде владелицы гигантского предприятия по производст-
ву электронной аппаратуры, вдовы итальянского министра обороны
или королевы Салдувы из Пакуры неизменно выступали в роли оча-
490
ровательных и любящих помощниц Дарелла, несмотря на то, что сам
он с большей или меньшей последовательностью демонстрировал свою
привязанность к одной лишь Дэйрдри Пэджет, обладающей многими
талантами женщине, которая, по замыслу писателя, происходила ро-
дом из состоятельной семьи с восточного побережья Мэриленда. До
поступления на работу в ЦРУ Дэйрдри была газетным репортером,
после чего неоднократно появлялась в ряде романов автора в качестве
умного и надежного оперативного работника, помогающего Дареллу в
выполнении его миссий.
Сами по себе романы Эронса оказывались, как правило, не менее
актуальными, чем хроника последних событий. Так, в основу многих
сюжетов легли алжирский конфликт, напряжение времен «холодной
войны», китайское влияние в Албании, разоблачение спутников-шпи-
онов, индокитайские войны и нефтяной кризис. Схема его произве-
дений такова: начать роман с описания сцены какого-то насилия и
окутывающей его тайны, затем представить читателям Дарелла, пере-
нести его на территорию какой-нибудь чужеземной страны, после чего
провести своего героя через вереницу ложных версий и предательств,
пока он не повстречается с архизлодеем и не вступит с ним в решаю-
щую схватку, из которой выйдет с триумфом и женщиной под ручку.
Библиография произведений
Эдварда Эронса
Романы
(серия «Задания Сэма Дарелла»)
Nightmare.
Dead Heat.
Escape to Love.
Come Back, My Love.
The Sinners.
Girl on the Run.
Assignment to Disaster.
Assignment—Suicide.
Assignment —T reason.
Assignment—Budapest.
Assignment—Stella Marni.
Assignment—Angelina.
Assignment—Madeleine.
Assignment—Carlotta Cortez.
Assignment—Helene.
Assignment—Lili Lamaris.
Assignment—Mara Tirana.
Hell to Eternity.
Assignment—Zoraya.
Assignment—Ankara.
Assignment—Lowlands.
The Defenders.
Assignment—Burma Girl.
Assignment—Karachi.
Assignment—Sorrento Siren.
492
Assignment—Manchurian Doll.
Assignment—Sulu Sea.
Assignment—The Girl in the
Gondola.
Assignment—The Cairo Dancers.
Assignment—Palermo.
Assignment—Cong Hai Kill.
Assignment—School for Spies.
Assignment—Black Viking.
Assignment—Moon Girl.
Assignment—Nuclear Nude.
Assignment—Peking.
. Assignment—Star Stealers.
Assignment—White Rajah.
Assignm ent—Tokyo.
Assignment—Bangkok.
Assignment—Golden Girl.
Assignment—Maltese Maiden.
Assignment—Ceylon.
Assignment—Silver Scorpion.
Assignment—Amazon, Queen.
Assignment—Sumatra.
Assignment—Black Gold.
Assignment—Quayle Question.
Assignment—Afghan Dragon.
Романы,
опубликованные под псевдонимом Эдвард Роннс
Death in a Lighthouse. Murder Money. The Corpse Hangs High. No Place to Live. Terror in the Town. Gift of Death. The Art Studio Murders. Catspaw Ordeal. Dark Memory. Million Dollar Murder. State Department Murders. The Decoy. I Can’t Stop Running. Don’t Cry, Beloved.	Passage to Terror. Dark Destiny. The Net. Say It with Murder. They All Ran Away. Point of Peril. Death Is My Shadow. Pickup Alley. Gang Rumble. The Lady Takes a Flyer. The Big Bedroom. The Black Orchid. But Not for Me. The Glass Cage. Рассказы
Nightmare. Death in a Dory. Night of Fear. A Day’s Haul. The Trap. A Corpse for Carol. Terror in the Town.	Eyes in the Night. Night Blind. Woolsey’s Trip. Noose Around My Neck. The Clay Pigeons. We’ve Got Time. Deadly Curves.
Романы Эдварда Эронса,
опубликованные в издательстве «Центрполиграф»
Задание — Будапешт. Карлодта Кортес.	Задание — Карачи. Женщина с Мальты.
СОДЕРЖАНИЕ
ЗАДАНИЕ - НИДЕРЛАНДЫ
Роман
Перевод с английского И.В. Тополь, Е.С. Алексеева
5
ШКОЛА ШПИОНОВ
Роман
Перевод с английского И.В. Тополь, А. Г. Синякова
171
ЛУННАЯ ДЕВУШКА
Роман
Перевод с английского И. В. Тополь
331
Послесловие
489
Библиография произведений Эдварда Эронса
492
Эроне Эдвард
Э74 Школа шпионов: Детективные романы. — Пер. с англ.
/Послесловие. — «Мастера остросюжетного детектива». —
М.: Центрполиграф, 1996. — 494 с.
ISBN 5-218-00240-2
Когда государственные интересы Соединенных Штатов Америки оказываются
под угрозой и равновесие сил в мире нарушается, правительство прибегает к помо-
щи секретного агента Сэма Дарелла. Для него не существует безвыходных ситуаций.
Он умеет предчувствовать опасность, но без колебаний бросается в логово врага,
утобы выполнить задание. И рядом с героем-суперменом всегда прекрасная де-
вушка...
ББК 84.7 США
Литературно-художественное издание
Эроне Эдвард
ШКОЛА ШПИОНОВ
Романы
Редактор Е.В. Ручинская
Художественный редактор А.И. Моисеев
Технический редактор Л.И. Витушкина
Корректор Л. В. Савельева
ЛР hfe 064206 от 10.08.95 г.
Подписано к печати с готовых диапозитивов 31.10.96
Формат 60х84*/|(. Бумага газетная. Гарнитура «Таймс».
Печать офсетная. Усл. печ. л. 28,83. Уч.-изд. л. 30,92.
Тирах 14 000 экз. Заказ № 2601
Торгово-издательское объединение «Цеитрполиграф»
127018, Москва, Октябрьская ул., 18
ГИПП «Нижполиграф»
_ 603006, Нижний Новгород, Варварская ул., 32



LUKA
МАС ЕРА
=^0С РОСЮЖЕТНОГО
J^-ДЕ ЕКТИВА
д'
ЭДВАРД ЭРОНС