Текст
                    Микки Спиллейн
ДЕНЬ
ПИСТОЛЕТОВ
ДЕТЕКТИВНЫЕ РОМАНЫ
Перевод с английского
ТВЕРЬ
ИЗДАТЕЛЬСТВО
ОБКОМА КПСС
ПРИ УЧАСТИИ
МП «КРАСНАЯ ПРИСТАНЬ»
19 9 1


ББК 90.1 С38 Микки Спиллейн. День пистолетов. Детективные романы, /пер. с англ. Глу- ’ шенко А. А./ 1991 г. с. 320. Сборник включает три романа популярного американского писателя, мастера приключенческого жанра. Произведения М. Спиллейна издавались миллионными тиражами у себя на родине, в США, и во всех странах мира. К советскому же читателю они пришли лишь теперь. © Перевод, составление, оформление, 1991 г.
ДОЛГОЕ ОЖИДАНИЕ
1 Автобус преодолел, наконец, последний подъем, и перед нами раскинулся Линкасл. Угнездившийся в уютной долине, словно коробочка с драгоценностями, он весь был залит волшебным све¬ том. Проспекты и улицы, ясно различимые даже с такого рассто¬ яния, переливались неоновыми огнями, рассеивающими полуноч¬ ный мрак. Я вынул из кармана конверт, разорвал на мелкие кусочки и, опустив оконное стекло, рассеял их в темноте ночи. Толстуха, сидевшая позади, ткнула мне в плечо пухлым пальцем и проговорила: — Я попросила бы вас закрыть окно, не возражаете? Это было сказано таким тоном, будто она обращалась к бало¬ ванному мальчишке. — Я попросил бы вас закрыть рот, — вежливо ответил я, и она тут же выполнила мою просьбу. Рот ее всю дорогу ни на минуту не закрывался, оживленно комментируя абсолютно все, начиная от умения шофера управлятья с машиной и кончая звука¬ ми, которые издавал ребенок на переднем сидении. Но сейчас ее рот захлопнулся столь основательно, что плотно сжатые губы слились в едва заметную полоску. Окно я так и не закрыл, в душе надеясь, что врывающийся в него ветер сорвет с толстухи парик, и оно так и оставалось отк¬ рытым, пока автобус не подошел к вокзалу. Водитель заглушил мотор и, полуобернувшись к пассажирам, объявил: — Линкасл. Здесь вы можете пересесть на поезд или автобус, которые доставят вас в Чикаго. Имеется сообщение и с другими городами Восточного района. Стоянка нашего автобуса — двад¬ цать минут, затем отправляемся дальше к югу. Но для меня поездка закончилась. Я обождал, пока мимо протиснется толстуха, пробормотав¬ 5
шая в мой адрес что-то нелестное, и ответил ей злой улыбкой. Потом снял с багажной сетки свой металический чемоданчик и спустился на тротуар. Невдалеке дважды оглушительно свистнул локомотив, и огни промчавшегося поезда осветили тропинку, ведущую к станцион¬ ному перрону. Дежурный в красной фуражке предупредил, что времени у тех, кто делает пересадку, в обрез, и целая толпа спе¬ шащих галопом помчалась на платформу. Я вытащил последнюю сигарету, закурил и направился в зал ожидания. Вдоль одной из стен зала тянулась обшарпанная буфетная стойка, напротив я заметил газетный киоск и билетную кассу. Все кресла и скамьи были заняты, и я пошел в туалет справить нужду. Не умыться ли? Секунду подумав, я решил, что кувшина теплой воды и капли жидкого мыла явно недостаточно, чтобы смыть грязь многомильного путешествия. К тому же я нуждался в услугах парикмахера ничуть не меньше, чем в необходимости сменить, наконец, замызганные брюки и кожаный пиджак. Поэтому ограничился лишь тем, что вымыл руки. Когда я вернулся в зал ожидания, у буфетной стойки освобо¬ дилось одно место, и понятно почему. На соседнем табурете сидела толстуха из автобуса, и язык ее опять работал вовсю. За стойкой девушка с усталым лицом была на грани слез, и если бы я не уселся рядом, толстуха вполне могла получить вторую чашечку кофе прямо в физиономию. Но заметив меня, она тут же заткнулась и сморщила нос, словно от меня дурно пахло. — Кофе, ветчину, швейцарский сыр и ржаной хлеб, — сделал я заказ официантке. Она выполнила заказ и небрежно бросила мелочь в кассу. Рас¬ правившись с едой и выпив еще одну чашечку кофе, я повернулся на табурете и стал разглядывать зал ожидания. Только сейчас я заметил в окошке билетной кассы старика. Но он-то увидел меня гораздо раньше, это я понял сразу. Перед его окошком жаждали обзавестись билетами четыре человека, но он не слишком уделял им внимание. По правде сказать, даже не глядел на них, поскольку его маленькие глаза то и дело устремлялись поверх стальной оправы очков в мою сторону. А лицо при этом делалось озабоченным, словно у отца, обеспокоенного недомоганием любимого дитяти. Всю длинную дорогу, все эти тысячи миль не уставал я раз¬ мышлять о том, как это будет в первый раз. И вот настала мину¬ та. Всего лишь сгорбленный старичок с пожелтевшими от посто¬ янного курения усами. И все было вовсе не так, как я представлял себе эти долгие мили. Последний в очереди получил, наконец, билет и отошел. Я 6
занял его место. Старик начал было изображать улыбку, но я сказал: — Хелло, Пеп! Причем тон был самый небрежный. А старик? Его будто кто-то дернул за усы. Губы поднялись, обнажив вставные зубы, и сперва весьма робкая, потом более уверенная улыбка появилась на его лице. — Господи, Джонни Макбрайд! Ты ли это? — Давненько не виделись, а, Пеп? Мне было понятно его удивление. По крайней мере, в одном я был уверен — он узнал меня. — Давненько, господи боже мой! — ответил он. — Как дела в городе? Он смешно лязгнул зубами, изо всех сил стараясь удержать приветливую улыбку. — Без перемен. Все как раньше... Ты... собираешься задер¬ жаться у нас? — Да, на некоторое время, конечно. — Джонни! Я подхватил свой чемоданчик. — Увидимся позже, Пеп. Я устал и грязен как черт. Надо где- то пристроиться на ночь. Мне не хотелось слишком долго задерживаться в зале ожида¬ ния. С этого момента приходилось быть осмотрительным и осто¬ рожным. Следовало прежде всего осмотреться, разведать кое- что. Излишняя торопливость укоротила бы, пожалуй, мой век. В газетном киоске я купил пачку сигарет «Лакки-страйк» и пакетик жевательной резинки. Вернувшись на платформу, я остановился в тени станционного здания, наблюдая за суетой у автобуса, на котором приехал сюда, и размышляя. Теперь уже слишком поздно менять что-либо и волей-неволей придется пройти через все, хочу я того или нет. Но вся штука была в том, что я хотел этого, хотел больше всего на свете. И даже мысль об этом была так же сладка и приятна, как бывает приятен толстый кусок бифштекса, когда ты голоден. Но кое-кому, правда, такая порция может оказаться не очень-то подходящей. Точнее, троим. Один из них умрет, у другого так основательно будут переломаны все кости на руках, что они уже никогда не смогут служить. Что касается третьего, он получит такую треп¬ ку, что до конца дней своих сохранит отметины на коже. Этот последний — женщина. Чья-то неясная тень отделилась от угла здания, у которого я стоял, и двинулась в мою сторону. В полосе света я увидел, что широкоплечий мужчина, несколько грузный, каким становится 7
профессиональный спортсмен, покинувший спорт, не утратив, однако, ни силы, ни быстроты движений. Свет падал на его лицо, четко обрисовывая резкие, грубые черты, казалось, намеренно вылепленные вокруг торчащего изо рта окурка. На нем была новая с узкой лентой на тулье широкополая шляпа, которая вели¬ колепно подошла бы какому-нибудь ранчеру. Но костюм был скорее одеянием простого работяги. Впрочем, он шел бы ему как нельзя лучше, не оттопыривай боковой карман лежащий там револьвер. — Нет ли огонька, паренек? Я поднял на него глаза, лишь когда он подошел ко мне вплот¬ ную. Чиркнув спичкой, я поднес ее к самому его лицу. Он кивнул в знак благодарности и спросил: — Надолго к нам? И пыхнул дымом прямо мне в лицо. — Возможно, — ответил я. — Откуда прибыл? — Из Оклахомы. — Я выдохнул сигаретный дым ему в физиономию так, что он закашлялся. — Нефтяные промыслы, — добавил я. — Здесь такой работы не найдешь. — Кто сказал? Показалось, он собирается ударить меня, но он всего лишь повел рукой, чтобы я мог рассмотреть серебряную полосу на кожаном планшете. — Я тебе говорю! — Да? — Мы здесь не любим переселенцев, особенно из Оклахомы. Через двадцать минут отходит автобус. Для тебя лучше занять в нем место. — А что будет, если я откажусь? — Могу показать, коль тебе так уж хочется. Я отшвырнул окурок, и, прочертив в темноте дугу, он мягко упал на дорогу. — Хочется. Эти полицейские, которые так любят изображать из себя крепких мужчин, обычно хорошо разбираются, с кем имеют дело, — с настоящим человеком или так, с сосунком каким- нибудь. Этот не составлял исключения. — Двадцать минут, — повторил он и тоже швырнул окурок. Из-за угла вывернулось такси и притормозило рядом. Я поднял чемоданчик и подошел. Водитель, совсем еще мальчишка с гладко зализанными волосами, смерил меня взглядом с ног до головы, когда я открыл дверцу. 8
— В город, — произнес я. Коп вышел из темноты к кромке тротуара. Мальчишка ухмыльнулся: — Чем платить будешь? Вынув из кармана пачку банкнот, я нашел среди двадцаток и полусотенных две долларовые бумажки и швырнул их на пере¬ днее сиденье. Парень моментально сунул их в карман и стал любезным. — В город так в город, — сказал он. Захлопнув дверцу, я взглянул в окно. Коп стоял на том же месте, но лицо его собралось в гармошку: он не мог сообразить, как так ошибся, приняв меня за сосунка, да к тому же за нищего сосунка. Такси выехало на главную улицу. Я поудобнее откинулся на сиденье и велел парнишке везти себя в «Хаттауэй-хауз». Итак, прием был оказан самый радушный. Впрочем, иного я и не ожи¬ дал. 2 «Хаттауэй-хауз» был лучшим отелем в городе и имел дело только с теми, чьи карманы полны монет. По-видимому, таксист подал какой-то сигнал клерку за стойкой, потому что тот привет¬ ствовал меня улыбкой и не потребовал платы вперед. Он выло¬ жил на конторку ключи и спросил: — Не закажете ли чего-нибудь в номер, сэр? — Что вы можете предложить? — Все самого лучшего качества. Виски, если желаете. Жен¬ щину... — Какого сорта женщину? — Разочарованы не будете. — Может быть, после. — Конечно, все, что пожелаете. Служащий в форме проводил меня наверх, получил свои пять долларов и произнес, ухмыльнувшись довольно: — Когда что потребуется, спросите Джека, меня так зовут. Если хотите, могу выполнить для вас поручение в городе. У него были маленькие хитрые глазки и вид человека, зна¬ ющего все наперед. — Может, я и обращусь к вам, •— сказал я. Он кивнул и вышел, притворив за собой дверь. Я повернул в замке ключ и накинул цепочку, потом сбросил одежду. Достал из чемодана чистое белье и носки, кинул на диван вместе с бритвен¬ 9
ным прибором, а то, что снял с себя, запихал в чемодан. Завтра утром суну в первую попавшуюся урну. А сегодня вечером я соби¬ рался только помыться, да так, чтобы кожа скрипела под пальца¬ ми, чтоб прочистилась каждая пора. А потом скользнуть меж чистыми простынями и спать, пока не почувствую себя бодрым и готовым приняться за дело. Меня разбудило солнце. Сначала пощекотало пятки, поти¬ хоньку добралось до самого носа, и я был вынужден открыть гла¬ за. День был чудесный, теплый и солнечный, и обещал отличное начало. Я потянулся, встал и подошел к окну. День и вправду был великолепным, и даже сам город казался приятным в сиянии див¬ ного утра. И не подумал бы, что место, видимое из окна номера, обычно именовалось «маленьким Рено», а пока бесчисленные салуны и казино были закрыты, улицы тихи и пустынны, если не считать немногих женщин, которые уже отправились делать покупки. Я принял душ, чтобы окончательно прогнать сон, побрился и позвонил насчет завтрака. Затем попросил телефонистку соеди¬ нить меня с магазином модной мужской одежды и продиктовал список мне нужных вещей. Едва успел я покончить с завтраком, как в номер вошел сияющий клерк из мужского магазина в сопро¬ вождении портного. К счастью, я из той категории мужчин, кото¬ рым подходит любой готовый костюм. Так что им не пришлось долго возиться, хотя хиляком меня, конечно, не назовешь. Клерк с портным удалились, радуясь двумстам долларам и щедрым чаевым. Теперь я нуждался только в услугах парикмахе¬ ра. Парикмахерская находилась внизу. Попросив молодого чело¬ века постричь меня покороче, я рассеянно прислушивался к его болтовне о последних событиях в городе, обратив все внимание на размеренные действия старого чистильщика-негра, который тут же принялся наводить глянец на мои новые туфли. Покончив со стрижкой, парикмахер одарил меня белозубой улыбкой и ловко упрятал в карман бумажку. У себя в номере я вынул из шкафа пальто и стал натягивать-. В дверь просунулась голова коридорного, который готов был добыть для меня в этом городе все что угодно. — Я так и подумал, что вы снова подниметесь к себе. Кто-то звонит вам. Я попросил дежурного не класть трубку, пока сбегаю за вами. Похоже, что-то важное. — Спасибо, — сказал я, а парень на лету поймал четвертак. Мы спустились вместе, и он указал на ряд телефонных кабин в углу холла. — Четвертая кабина. Я плотно прикрыл дверь и взял трубку. 10
— Алло, — сказал я и подумал, что, пожалуй, чересчур попу¬ лярен для человека, никогда ранее не бывавшего в Линкасле. Чей-то дрогнувший голос отозвался: — Алло... Это ты, Джонни? — Точно. — Ия замолчал, ожидая продолжения. — О господи, до чего же ты напугал меня вчера своим внеза¬ пным исчезновением. Пришлось чертовски намаяться, пока я нашел того таксиста, который вез тебя в город. Он говорил так, будто не сомневался, что я его знаю. Так оно, впрочем, и было. Это старик из привокзальной кассы. Говорил он нечленораздельно, захлебываясь и надсаживаясь от крика. — Извини, Пеп, но я приехал издалека и мне надо было выспаться. Его словно прорвало. — Джонни, мальчик! — завопил он. — Ты что, рехнулся? С чего тебе пришло в голову возвращаться сюда? Давай немед¬ ленно ко мне! Я ночью глаз не сомкнул, только о тебе и думал. Тебя ведь поймают, и сам знаешь, что будет. Тебе же прекрасно известно, что это за город и что с тобою случится, как только ступишь за порог отеля. Немедля вызывай такси и приезжай сюда, понял? Через полчаса отходит автобус на запад, билет я уже приготовил. Через стеклянную дверь кабинки я увидел, как они вошли в холл. Их было двое: один — вчерашний коп, который несет по вечерам охрану на станции, другой пониже ростом и не такой здо¬ ровенный. На бедре у него была кобура, собственно, их было две — по одной с каждой стороны. Я сказал: — Слишком поздно, Пеп. Они уже здесь. — О господи, Джонни! — Попозже увидимся, Пеп. — Я повесил трубку и вышел из кабинки. Детина со станции наблюдал за лифтом и не заметил меня. Второй полицейский как раз требовал у клерка мою регистра¬ ционную карточку, когда я подошел и остановился рядом. Взглянув на имя «Джон Макбрайд» в верхней строчке, он тихо чертыхнулся, словно ожидал увидеть что-то другое. — Слышь, дружок, найти меня не так уж трудно, — сказал я у него за спиной. Он выронил карточку, весь вздрогнув, и побледнел от бешен¬ ства. Потом протянул ко мне руки, всем видом показывая, что с удовольствием разорвал бы меня на клочки прямо тут, не медля ни секунды. Я взглянул на него сверху вниз и небрежно сказал: И
— Только дотронься, тут же схлопочешь по уху. Руки его остановились на полдороге от моей глотки, а глаза стали медленно, но верно, вылезать из орбит. Громила со стан¬ ции заметил меня и поспешил на помощь напарнику, вытащив револьвер. — Тот самый тип? — спросил второй и, получив утвердитель¬ ный ответ, снова повернулся в мою сторону. — Ну-ка, ну-ка... — прошипел он. Я усмехнулся: — Эй, ребята, лучше не обольщаться, что ваше положение охраняет вас. Только притроньтесь, и отсюда, клянусь, вынесут три тела! И я снова улыбнулся, не спуская глаз с револьвера. Верзила тоже выдавил улыбку. — Судя по речам, ты смелый малый, — сказал он. В самом деле смелый. В голосе его звучало удивление, но револьвер он спрятал. Второй полицейский уставился на меня бешеным взглядом. Он опустил руки, но в глазах его я видел смертельную ненависть и ярость. — Шевелись-ка, Джонни, — произнес он тихим, ровным голо¬ сом, — Иди к выходу, а я следом. И черт меня побери, если я не перешибу тебе позвоночник пулей, коли вздумаешь бежать. Я просто мечтаю, чтобы ты это сделал. Меня не так-то легко испугать. По правде говоря, я не боюсь ничего на свете. Все, что могло меня устрашить, уже произошло, и теперь мне сам черт не страшен. Я посмотрел на обоих копов так, чтобы это стало им предельно ясно. Они меня правильно поняли. Медленно повернувшись, я двинулся к выходу. Они запи¬ хали меня в полицейский автомобиль и уселись по обе стороны так, чтобы я не смог пошевелиться. Всю дорогу до управления верзила что-то удовлетворенно бормотал под нос, вид у него при этом был весьма довольный. Второй полицейский уставился вперед невидящим взглядом и не обращал на меня внимания. Этого второго звали капитан Линдсей, так по крайней мере значилось на табличке, прикрепленной к его столу. Верзила носил то ли имя, то ли фамилию Такер, судя по тому, как обра¬ щался к нему капитан. Мое появление вызвало настоящую сенса¬ цию: дежурный у входа в удивлении широко раскрыл рот, поли¬ цейский сержант на полуслове прервал беседу с каким-то типом, а газетный репортер, издав полузадушенный вопль «господи боже мой», сломя голову кинулся в комнату прессы за фотоаппа¬ ратом. Но ему не удалось сделать ни одного снимка и вообще что- 12
либо узнать обо мне, потому что Линдсей провел меня прямо в свой кабинет, весьма скудно обставленный: стол, пара стульев и картотека. Оба полицейских уселись, я остался стоять посреди комнаты. Прошло порядочно времени, и Линдсей соизволил нарушить молчание: — А ты хладнокровный подонок, Джонни. Никогда бы не подумал, что все произойдет именно так. Я достал сигарету и неторопливо закурил. Теперь настала моя очередь. — Вы вполне уверены, что не ошиблись? — спросил я. Копы обменялись взглядами. Линдсей улыбнулся и покачал головой. — Неужели я смог бы позабыть тебя, Джонни? — О, очень многие склонны ошибаться, знаете ли. — Я решил покончить с этим делом быстро и наверняка. — Если вы задержали меня по какому-то обвинению, предъявите его — или освободите меня сию же минуту. Я не желаю, чтобы меня притас¬ кивали в какой-то вонючий полицейский участок и разговаривали тут со мной на общие темы. Линдсей издал презрительный смешок. — Не знаю, какую игру ты затеял, Макбрайд, да мне, по правде говоря, и наплевать на это. Ты обвиняешься в убийстве. В убийстве своего лучшего друга, хоть оно и произошло пять лет назад. И за это убийство тебя непременно вздернут, а я, когда накинут тебе на шею веревку, буду сидеть в самом первом ряду, чтобы вдоволь насладиться твоим дрыганьем. А потом зайду в покойницкую, где тебя будут потрошить. И если никто не вытре¬ бует твоего тела, я сам заберу его и скормлю свиньям. Вот какое тебе предъявляется обвинение. Теперь все ясно? Да, пожалуй, теперь многое стало понятным, включая и то, почему голос Пепа в телефонной трубке так дрожал. Игра оказа¬ лась гораздо грязнее, чем я предполагал, и пока что оставалось гадать, насколько она вообще мне подойдет. Обвинение в убийстве! Мне полагалось задрожать от страха. Но, как я уже говорил, испугать меня очень нелегко. Они это поняли по моему лицу и теперь раздумывали, почему я не боюсь. Я подошел к столу Линдсея и, опершись на него, выпустил в лицо капитану облако дыма, чтобы рассеять его последние сомнения. — Докажите это, — потребовал я. Лицо его окаменело. — Дешевый трюк, Макбрайд! Пять лет назад ты не стал задерживаться в городе и выяснять, чем мы располагаем, не так ли? Но мы имеем как раз то, что нужно, и можем завести на тебя дело. И знаешь, я в восторге. Я обязательно позабочусь, чтобы 13
ты прошел через все положенные стадии, пока не превратишься в студень. Ты ведь не знал, что мы нашли тот пистолет, на нем сохранился чудесный комплект отпечатков, просто великолеп¬ ный! Безусловно, я докажу, что ты убийца, Джонни. Прямо сей¬ час. Я сгораю от желания увидеть, как перекосится твоя физио¬ номия. Он отодвинулся от стола и дал знак Такеру встать у меня за спиной. Втроем мы прошли через вестибюль, где все еще надры¬ вался репортер, требуя, чтобы ему сообщили подробности проис¬ ходящего. Распахнув дверь с табличкой «Лаборатория», Линдсей вошел в просторную комнату и сразу же направился к картотеке. Он вытащил нужный ящик не глядя — видно, столько раз пользо¬ вался им, что находил на ощупь — и достал оттуда карточку. Сунув ее в щель проектора, включил аппарат. Да, отпечатки дей¬ ствительно были замечательные: четкие и ясные, со сложными завитками дактилоскопических линий. Такер хлопнул меня по плечу: — Вон туда, храбрец! Линдсей поджидал у стола с новенькой дактилоскопической карточкой в руке. Выдавив из толстого тюбика на стеклянную пластинку специальную краску, он аккуратно разровнял ее рези¬ новой палочкой. Потом взял мою руку и прижал к пластинке кон¬ чик указательного пальца. Ему показалось, что я специально смазал отпечаток, и, снова схватив мой палец, он повторил процедуру. Но и на этот раз произошло то же самое, что и раньше, — я-то отлично знал, почему. Линдсей злобно выругался. Вместо отпе¬ чатка на пластинке красовалось расплывшееся грязное пятно, так как у меня не было никаких отпечатков вовсе. Смеяться не следовало, но я был не в силах удержаться. Он ударил меня тыльной стороной ладони по губам, но я тут же нанес ему сокрушительный удар в челюсть так, что он свалился на пол вместе с проектором. Такер кинулся ему помочь и обру¬ шил на меня удар дубинки. Я был вынужден заняться им и отде¬ лал его столь основательно, что через пару минут он валялся на полу с разбитой в лепешку мордой. На него напала отчаянная рвота, он испачкался с ног до головы, и это было последнее, что я заметил. В следующее мгновение в глазах у меня вспыхнул яркий свет, а голова, казалось, надвое раскололась от страшного удара. Теряя сознание, я подумал, что именно так и выглядит смерть. Уши прорезал отчаянный вопль Линдсея — последний звук перед моим погружением в небытие. Глухая темнота поглотила меня... Но вот из нее выплыл чей-то голос: 14
— Вы просто с ума сошли, Линдсей, как можно было сделать подобное! Другой голос, в котором дрожало бешенство, ответил: — Мне следовало убить его. Клянусь богом, я и хотел это сде¬ лать! Надеюсь, негодяй все же подохнет. — Ну нет, — послышался третий голос. — Я хочу, чтобы он выжил. И тогда я отделаю его так, как никто никогда не отделы¬ вал! Я попытался подать голос, но ничего не вышло. Голова раска¬ лывалась от боли, ноги словно были стянуты веревкой. Собрав¬ шись с силами, я все-таки открыл глаза. Подо мной была метал¬ лическая койка. Комната биком набита людьми. Все вокруг свер¬ кало белизной, в воздухе стоял резкий больничный запах. Тут находился Линдсей с огромной шишкой на челюсти, Такер, которого трудно было узнать под бинтами, опутывав¬ шими его голову, двое незнакомцев в темных костюмах, потом еще девица в белом халате, беседующая с двумя личностями в таком же одеянии, на шеях у них болтались стетоскопы. Эти двое рассматривали какие-то пленки и согласно кивали друг другу головами. Наконец, они пришли, видать, к какому-то решению, и один , из них произнес: — Сотрясение мозга. Но вполне мог быть перелом черепа. Удивительно, что он отделался только трещинами. — Приятно слышать, — промычал я, и все повернулись в мою сторону. Дело опять двинулось своим чередом. Линдсей присел на край кровати, словно старый друг. На его лице играла ехидная улыб¬ ка. — Слыхал про Диллингера, а, Джонни? — спросил он мягко. — Тот тоже немало потрудился, чтобы избавиться от отпечат¬ ков, но все равно ему это не помогло. Ты, правда, половчее Дил¬ лингера... или тебе это лучше проделали. Пока не удалось про¬ явить твои отпечатки, но рано или поздно мы сделаем это. В Вашингтоне умеют такие вещи, если осталась хотя бы одна восьмая дюйма кожи на пальцах. Но у тебя еще есть время, малыш. Мы ведь не имеем данных по Бертильону и фотографий, как было в случае с Диллингером. Однако если я что-нибудь заполучу, то твоя песенка спета, будь уверен, малыш. Такер шумно засопел в своих повязках: — Эй, черт побери, неужели ты собираешься отпустить его? Линдсей невесело рассмеялся: — Ему отсюда не выбраться. Ни в коем случае! Он уберется отсюда только в дохлом виде! Так что шагай смелее, Джонни! 15
Можешь повидать друзей, можешь даже поразвлечься — не так уж много дней у тебя для этого осталось. Такер сделал движение, словно хотел наброситься на меня с кулаками. Да и набросился бы, не останови его Линдсей желез¬ ной рукой. — Успокойся, Такер. Сейчас мы ничего не можем поделать. Задержи мы его, любой адвокат в пять минут добьется освобо¬ ждения. — Он повернулся ко мне. — Можешь болтаться в горо¬ де, но помни, я все время буду висеть у тебя на хвосте! Что ж, ясно. Все же я не мог отказать себе в небольшом удо¬ вольствии. — Ты тоже запомни кое-что, — сказал я хрипло. — Каждый раз, как ты посмеешь замахнуться, я буду давать тебе по уху. Тебе это наверняка пойдет на пользу. Раздался чей-то смешок, потом сдавленное ругательство. Доктор выпроводил всех, сестра закрыла за ними дверь. Он указал мне на шкаф: — Если хотите, можете одеться и уйти, но я советую остаться у нас на некоторое время. Серьезных повреждений у вас нет, и все, что требуется, — это покой. Хотя, по правде, я просто не пойму, как вы сумели выбраться из такого переплета. — Я ухожу, — ответил я, ощупывая затылок. — А как насчет повязки? — У вас четыре скобки на черепе. Можете идти, но через пару недель возвращайтесь, я удалю их. — Вы отпустили мне слишком много времени, пожалуй, я вряд ли проживу столько, — заметил я, и врач усмехнулся. Я оделся и, спустившись вниз, просунул в окошко кассы двад¬ цатку. Ноги подгибались, голова трещала отчаянно. Свежий воз¬ дух на улице помог мне немного прийти в себя. Я прошел по дорожке, свернул на тротуар и направился к центру. Позади шмякнулась в траву сигарета, послышались тяже¬ лые шаги: кто-то двинулся за мной по пятам. Верзила — пресле¬ дователь был того же калибра, что и Такер, а полицейская сно¬ ровка его была так велика, что я сумел оторваться лишь через два квартала. Добравшись до центра и заметив первую попавшуюся аптеку, я забрел в телефонную будку, набрал номер отеля и попросил Джека к трубке. — Макбрайд говорит. Вы знаете парикмахера, который обслуживал меня? — Конечно. Его зовут Лут. Мы прозвали его Лут Зубастый. А зачем он вам? — Да так просто. Спасибо. 16
— Не за что. Кстати, откуда вы говорите, мистер Макбрайд? — Из телефонной будки. — Да? — голос его звучал удивленно. — Ав чем дело? , '■ — Видели газеты? — Нет, черт возьми. Я только что вышел из больницы. — Вам стоило бы поглядеть их. И он тут же повесил трубку. В ближайшем киоске я купил газету и понял, что он имел в виду. Там, собственно, была кро¬ хотная заметка, которую втиснули в полосу в самый последний момент. Заголовок гласил: «Задержан по подозрению в убий¬ стве». Затем шло короткое сообщение: «Полиция задержала некоего Макбрайда, обвиняемого в убийстве пять лет назад быв¬ шего районного прокурора Роберта Минноу. Макбрайд опознан как бывший житель города, скрывшийся после гибели Минноу во время сенсационного следствия по делу об игорных притонах. После допроса Макбрайд освобожден. Капитан Линдсей отказа¬ лся представить прессе какие-либо разъяснения». И это было все! Никто ничего не знал. Я был сенсацией, кото¬ рой не суждено состояться... пока, во всяком случае. На меня напал такой смех, что я чуть не лопнул. Потом вспомнил, что я, собственно, собирался сделать, вернулся в будку и перелистал телефонную книгу. Лут Зубастый числился в списке абонентов, но дома его не оказалось. Когда я подъехал к бару по указанному адресу, Лут как раз во. всеуслышанье расписывал жадно внимав¬ шей аудитории завсегдатаев, как он собственноручно задержал Макбрайда. Говорил он просто великолепно до той минуты, пока я не про¬ толкнулся к нему. Заметив меня, парикмахер на полуслове прер¬ вал речь, будто поперхнулся, и весь побледнел. В моем взгляде он прочел все, что я намерен был ему сказать. И полностью поверив в это, замертво свалился на пол. Заказав пиво, я молча наблюдал за тем, как Лута выносили из бара. Все остальные жалели, что он не закончил рассказ. Завтра отправлюсь к нему бриться и попрошу досказать эту историю специально для меня. Думаю, после этого Лут будет единствен¬ ным в мире парикмахером, который рта не раскроет в присут¬ ствии полицейских. Но сегодня вечером у меня были другие дела. Водитель, подбросивший меня к бару, все еще дремал в машине, и я велел ему ехать на вокзал. Дорога была неблизкой. Мы катили по цент¬ ральным улицам, и мне представилась возможность увидеть город в часы, когда в нем кипела деловая жизнь. В общем, непло¬ хой городок. Быть может, вы читали о нем в газетах или просто 17
слышали, что есть такой. Когда-то много лет назад, здесь дей¬ ствительно жилось неплохо. Небольшой медеплавильный заво¬ дик давал обитателям возможность заработать на сносное суще¬ ствование. Все они были простые бесхитростные люди, обитав¬ шие в собственных домах и занимавшиеся толькоЧ воими делами. Так бы, скорее всего, и осталось, не будь введен сухой закон. Но два крупных города, между которыми расположен Линкасл, подчинились запрету на спиртное. Вот и вышло, что любой житель этих двух городов, когда ему хотелось выпить, просто- напросто пересекал реку и покупал в Линкасле спиртного сколько душе угодно. Немного времени потребовалось, чтобы вы смогли воспользоваться в городке и другими благами цивили¬ зации. Линкасл стал известен как открытый город, этакое «Рено в миниатюре». В десяти шагах от тротуара любой мог наткнуться на рулетку, железку, карточные столы, в общем, на что угодно. Никто уж не хотел работать на заводе, везде требовались крупье, служители, вышибалы и еще черт-те кто, причем платили им всем немало. И я подумал, сколько же они, наверное, заплатили наемному убийце, чтобы он расправился с районным прокурором, кото¬ рому не нравилось все это. Шофер открыл дверцу. — Прибыли, приятель. С вас полтора доллара. Я протянул две бумажки и вышел на станционную платформу. Не было ни души, но на всякий случай я постоял несколько минут и лишь затем пересек платформу, быстро оглянулся и вошел в здание вокзала. Старик-кассир опускал окошко своей будочки, когда увидел меня. Открыв небольшую дверь в задней стенке киоска, он нетерпеливо замахал мне рукой. Как только я очутился внутри, старик захлопотал, тщательно запирая дверь на засов и придвигая к ней скамью. — Черт побери, Джонни, — бормотал он, качая головой. — С тобой не соскучишься. Ну присаживайся, присаживайся. Я сел. — Никто не заметил, как ты сюда добирался? — Никто. Да это и неважно, Пеп. Он погладил пальцем прокуренные усы. — Я слышал о тебе по радио и читал газету. Как удалось доб¬ раться до меня и почему у тебя на голове эта повязка? Они тебя избили? — Они, — ответил я небрежно. — Да брось ты! Не может быть! — Очень даже может. Парень по имени Линдсей захотел 18
побеседовать со мной. Ну, мы и поговорили. Правда, вышло довольно грубо, так что разговор закончился в больнице. Впро¬ чем, говорили мы не слишком долго, и Линдсей считает, что при¬ дется встретиться еще раз. — Вот уж никогда не считал тебя дураком. Кем угодно, только не дураком! — Кем же ты меня считал? Вопрос застал его врасплох. Он заерзал на стуле. — Прости, сынок, я вовсе не хотел тебя обидеть... Впрочем, я, наверное, ошибаюсь. — Вполне возможно, — заметил я и сунул в рот сигарету. Это было лучше всего, так как намеки его были совершенно непонят¬ ны, а показать, что я не улавливаю, о чем речь, не хотелось. — Вечером отходит автобус, — сказал он, бросив взгляд на часы. — Через два часа, так что ты можешь подождать здесь. Если тебя не видели, никому не удастся напасть на след. — Оставим это. Мне здесь нравится, — усмехнулся я. — Пеп, а что тебе известно о Линдсее? — Джонни, неужели... — Я жду ответа! — Тебе следует знать, что он за человек. После убийства Боба Минноу он поклялся поймать того, кто это сделал, и с тех самых пор не перестает искать. И он ни за что не отступится, он не такой, как все остальные. Собственно говоря, это единствен¬ ный порядочный человек в местной полиции. Говорю тебе, Джонни, от него не спастись! Ни деньги, ни знакомства тут не помогут. Одному богу известно, сколько раз к нему пытались подступиться, да только без толку. Разумеется, от него давно бы избавились, раз он не хочет участвовать в общей игре. Но ему слишком многое известно, и вздумай он развязать язык, кое-кому сильно не поздоровится. Он перевел дыхание. — Давай дальше, — сказал я. — За пять лет здесь, пожалуй, немало событий произошло? — Да, — ответил он. — Вероятно, кое о чем ты и сам знаешь. В городе очень неспокойно, не то что раньше. На каждом углу пивнушки, а между ними игорные притоны. Улицы кишат про¬ ститутками, но никого это не тревожит — только бы денежки текли. Всякой дряни в городе сейчас, пожалуй, даже больше, чем в столице штата. — И кто всем заправляет? — Кто? Господи, городской муниципалитет, мэр и полным- полно всяких ассоциаций, да еще республиканцы, демократы и так далее. Черт возьми... 19
— Я спрашиваю, кто тут хозяин, Пеп. Кто контролирует все эти заведения? — А... Понял, понял. Все игорные притоны принадлежат группе бизнесменов Линкасла. Точнее говоря, группе Ленни Сер- во. Он контролирует притоны и игорные заведения. — Чем же владеет он лично? — Чем владеет? Да ничем особенным. Он монополизировал торговлю сигаретами и гардеробы во всех этих заведениях, и доходы у него побольше, чем у официальных владельцев. Нет, у него никакой недвижимости, но достаточно монеты, чтобы финансировать того, кто хочет открыть салун. Ленни не из тех, кто рискует. Он просто посиживает себе втихаря и спокойненько делает свое дело. Я затянулся сигаретой и поразмыслил над услышанным. — Судя по твоим словам, он неплохой малый. — Большой человек. Каждый рад стать ему другом. Он не скупиться на монету, знает, перед ним в долгу не останутся. Он ведь подарил городу замечательный Луна-парк. Попросил отдать ему заболоченный участок у реки, ну и отгрохал там парк с атт¬ ракционами, в котором публика так и кишит. Чудесное местечко, скажу я тебе. — Откуда он родом? Старик пожал плечами. — Кто знает. Приехал лет шесть назад. Какое-то время содержал салун, потом откололся. — Он остановился и, впервые за весь разговор оторвав глаза от пола, посмотрел мне в лицо. — Для человека, которому следует немедленно убраться, ты что-то слишком любопытен, Джонни. — Но я не собираюсь смываться отсюда. — Тогда можно спросить кое о чем? — Валяй! — Ты убил Боба Минноу? Я ответил неопределенно: — Догадайся сам. На стене хрипло пробили часы. За тонкой стенкой будки раз¬ дался детский плач. — Я никогда не думал, что это ты, Джонни. — Он улыбнулся и высоко вздернул костлявые плечи. — Никогда не думал этого, мой мальчик. Но теперь я не так уверен в этом. Я почувствовал, как гадкая усмешка расползается по моей физиономии. — Почему же? — Мне казалось, у тебя никогда не хватило бы храбрости, вот почему. 20
— А отчего теперь ты усомнился? Он долго молчал, потом тихо сказал: — Чтобы вернуться сюда, надобно было гораздо больше хра¬ брости, чем убить старину Боба. Я растер каблуком окурок. — Никогда не пытайся узнать, чем на самом деле дышит человек. Все равно не угадаешь. — Видимо, ты прав. Что же сказал по этому поводу Линдсей, а, Джонни? — Линдсей весьма сердитый коп. Он просто из кожи лез от радости, что навесит на меня обвинение в убийстве. У него ведь есть пистолет, из которого застрелили Боба Минноу, а на том пистолете отпечатки моих пальцев. Так он, по крайней мере, счи¬ тает. Пеп широко открыл глаза. — Так это не ты... Я протянул ему обе руки, пусть убедится, что кончики пальцев у меня отсутствуют. — Он не смог ничего доказать, Пеп. Хотел, конечно, но даже зная назубок каждую клеточку моего организма, все равно не доказал бы, что это сделал я. — Джонни, — задохнулся он. — Джонни... Я расхохотался. — Ну что еще хочешь сказать? — Такое никому не удавалось, Джонни, — просипел он оше¬ ломленно. — Послушай, я чуствую, необходимо выпить. Через два часа надо снова открыть лавочку, а пока поехали, выпьем что-нибудь. — Это ты дело предложил, — согласился я и вышел из будоч¬ ки. Заперев ящик с деньгами, старик навесил на дверь большой замок, потом натянул пальто, и мы вышли. Из бокового кармана пальто старика торчала почтовая открытка. Я осторожно вытя¬ нул ее и опустил на землю. — Смотри, ты что-то уронил, — толкнул я старика. Он поблагодарил, взял открытку, которую я услужливо поднял, и сунул обратно в карман. Но я все-таки успел прочесть адрес: Николас Гендерсон, 392, Слаттер Плэйс. У старика был потре¬ панный фордик выпуска 36-го года. Он сел за руль, я втиснулся на сиденье рядом. — Куда поедем? — Недалеко. Тут есть вполне приличный ресторанчик, един¬ ственный, где еще можно получить нормальный бифштекс. Кста¬ ти, там и девочки есть, коли интересуешься. — Девочками я всегда интересуюсь, — ответил я. 21
Он так резко повернулся в мою сторону, что чуть не выпустил из рук руль. — А ты изменился. — Пять лет — долгий срок, Пеп. Вполне достаточный, чтобы человек изменился, ■— ответил я небрежным тоном. Он сделал резкий поворот, огибая стоянку рейсовых автобу¬ сов. — Пожалуй, ты прав, — согласился он. 3 Ресторанчик находился у самой автострады. Это был скром¬ ный домик с большой вывеской: «Отбивные и бифштексы Луи Динеро». По сути, это была самая настоящая бревенчатая хижина с огромным очагом из неотесанных каменных плит. Поблизости было припарковано довольно много автомашин — сразу видно, что расположенный на оживленной магистрали ресторан процветает. В зале играл джаз, на площадке несколько пар отплясывали румбу, остальные посетители одобрительно свистели танцорам. Пеп кое с кем поздоровался, а также и с самим Луи, который закричал «Хелло!» с сильным итальянским акцентом. Старик представил меня хозяину, и я вежливо поздоровался. Мое внима¬ ние привлекла певица, пританцовывающая у микрофона. Это была крашеная блондинка, одетая в темно-зеленое платье, кото¬ рое облегало ее как перчатка и держалась на одной единственной пуговице. Как бы она ни повернулась, взору непременно откры¬ вались две великолепные смуглые ножки, обнаженные чуть не до самых ягодиц. Ради столь заманчивого зрелища посетители то и дело отвлекались от своих бифштексов. В песенке, которую она исполняла, говорилось о трех симпа¬ тичных мальчиках, но всего в двух куплетах, так что к неудоволь¬ ствию публики ножки мелькнули лишь несколько раз. Но певица тут же, без передышки, начала другую песенку. Она так извива¬ лась, что чуть не выскочила из платья, и публика взвыла от вос¬ торга. Но и эта песенка кончилась чересчур быстро. Певица рас¬ кланялась и под бурю аплодисментов скрылась за занавесом. Луи спросил: — Ну как, понравилось? — Очень, — ответил я. Он одарил меня широкой улыбкой и довольно похлопал себя по животу. — Да, Уэнди сегодня в ударе. Она просто великолепна! В будущем ее ожидает блестящая карьера. 22
— Она сделала ее давным давно, — пробормотал я. — Так и есть. Но только ей здесь нравится, и она не хочет никуда уходить. К тому же, я плачу ей по-королевски. Чудесная девушка. Так что, Ник, вы с приятелем хотите поужинать? Пеп сказал: — Ну конечно. Пусть подадут пару бифштексов, но сначала хорошую выпивку. Мы сядем за тот столик в углу. Столик оказался спрятанным за кадку с пальмой. Скорее все¬ го, никто и не знал о его существовании. Выпивка появилась в ту же минуту, как только мы уселись. Едва мы успели с ней разде¬ латься, подошел официант со второй порцией. — Послушай, Пеп, и часто ты проводишь тут вечера? — Время от времени человеку требуется разрядка. — Верная мысль. А ты за эти годы успел стать владельцем автобусной линии? — Черт возьми, Джонни, но мне все это обходится вовсе недорого. Один мой приятель поставляет Луи мясо по сниженной цене, так что он, в свою очередь, обслуживает нас со скидкой. А бифштексы здесь прямо-таки необыкновенные. Так оно и оказалось. Бифштексы были потрясающими. Я и не подозревал, что до такой степени проголодался, пока не обнару¬ жил, что передо мной пустая тарелка. Насытившись, я откинулся на спинку стула и глубоко затянулся сигаретой. Вдруг из-за пальмы вышла блондинка, и окурок обжег мне губы. Она переоделась, но и это платье сидело на ней ничуть не хуже зеленого. Правда, рассмотрев ее получше, я понял, что все дело было не в платье, а в том, что скрывалось под ним. Она произнесла глубоким, чуть хрипловатым голосом: — Хелло, Ник! — и сморщила носик, заметив меня. — Привет Уэнди. Познакомься, мой друг Джонни. Мне нравятся женщины, которые здороваясь крепко пожи¬ мают руку, словно мужчина. Получаешь возможность сразу понять, из какого теста они сделаны. С этой все было в по¬ рядке. ■ — Хелло, Уэнди. Мне очень понравился ваш номер. Она издала горловой смешок. — Вы не разочарованы во мне? — Пожалуй, чуть-чуть. Я ведь все время надеялся, что нитка, на которой держится та пуговица, лопнет. — Но мне тогда стало бы слишком холодно, — ответила она. — А я сумел бы согреть вас! Пеп хрюкнул. — Попробовал бы ты, Джонни! Сядь, Уэнди, ты ведь освобо¬ дилась на сегодня? 23
— Да, я собираюсь домой. Ты не подвезешь меня? — Ну конечно! Подброшу до вокзала, а Джонни отвезет даль¬ ше. Это было бы очень мило со стороны Пепа. Уэнди сказала: — Великолепно! А мне не придется драться с вами? — Не беспокойтесь, — ответил я. — В тот день, когда мне придется подраться с девушкой, чтобы она сделала, что мне хочется, я непременно повешусь. Она уперла подбородок в кулачок и широко улыбнулась. У нее было чудесное личико с большими страстными глазами и чув¬ ственным ртом. — Да я просто так спросила. В наши дни трудно угадать, что у мужчины на уме, а вид у вас такой, будто вам сегодня крепко досталось. — Вы имеете в виду повязку на голове? — И повязку, и пиджак. Пеп отодвинул тарелку и допил что еще оставалось в ста¬ кане. — Ему влетело от копов, милочка. Ее улыбка пропала. — От копов? — Его зовут Джонни Макбрайд. — Ты хочешь сказать... — Полицейские хотят доказать, — прервал я ее, — что я кого-то убил. — Но... им удалось? Она растерянно смотрела на меня и на Пепа. Тот ткнул меня большим пальцем. — Взгляни на его руки, Уэнди. Я повернул руки ладонями вверх и дал ей полюбоваться на кончики моих пальцев. В этом зрелище не было решительно ничего отталкивающего. Тяжелая работа на нефтепромысле по¬ могла избавиться от неприятного обесцвечивания кожи, и теперь это были пальцы как пальцы, разве чуть тоньше обычных. Она хотела сказать что-то, но Пеп опередил: — Он ненормальный. Я убрал руки и снова раскурил сигарету. — Уверяю, я совершенно нормален. Голос прозвучал более резко, чем мне хотелось бы. Пеп насторожился: — В чем дело, Джонни? — Зачем притащил меня сюда, Пеп? В городе полно других ресторанов. 24
Он ничего не ответил. — Перед тем как сесть в машину, ты звонил. Думаю, этой самой блондинке. Зачем? У него отвалилась челюсть от удивления. Придя в себя через несколько секунд, он сказал с укором: — Ты подслушивал... — Черта с два я подслушивал! Просто догадался и, как видишь, не ошибся. — Да, вы не ошиблись, Джонни. Он действительно звонил мне, — вступила в разговор блондинка. — Звонил, — признался Пеп. — И могу объяснить, зачем. Мне кажется, тебе не стоит открыто шататься по городу, но это дело — твое, я не собираюсь вмешиваться. А Уэнди живет в отличном доме и охотно приютит тебя. — Это все? — Все. Теперь скажи, что тебя тут беспокоит? — Ничего. Абсолютно ничего. — Ну, не знаю. Старики мало чем могут помочь молодым. Когда ты был совсем мальчишкой и слонялся по вокзалу, я помо¬ гал тебе сооружать бумажных змеев и распутывать узлы на леске твоей удочки. С тех самых пор, как ты попал в беду, я просто с ума сходил от беспокойства о тебе. А теперь пошли от¬ сюда. Так вот оно что! Еще кусок моей биографии двадцатилетней давности. Предполагалось, что я, как и большинство мальчишек, в детстве постоянно околачивался на станции. Скорее всего, даже знал наизусть расписание поездов. Теперь можно было больше не удивляться, с чего это старик воспылал дружескими чувствами. Чертовски приятно разобраться во всем, особенно если учесть, что раньше я никогда в жизни не встречал этого старика. Уэнди взяла шляпу и сумочку, и мы втроем вышли из рестора¬ на. На переднем сиденье фордика могли разместиться только двое, так что мне пришлось устроиться сзади. Никто не проронил ни слова до самого вокзала, где старик вышел и предложил мне сесть за руль. — Конечно, сейчас пересяду, Пеп, — согласился я. Он дернул за ус и сердито посмотрел на меня. — И прекрати, пожалуйста, называть меня Пепом. Ты ведь знаешь мое имя не хуже своего. — О’кей, мистер Гендерсон. — Да, ты и в самом деле неузнаваемо изменился за пять лет. И он поковылял к вокзалу, помахав нам рукой на прощание. — Где вы остановились, Джонни? — спросила блондинка, когда старик исчез из виду. 25
— В «Хаттауэй-хауз». Она кивнула, пересела за руль и развернула машину. — Поехали прямо ко мне. За вещами пошлете завтра утром. — У меня нет вещей. Но и к вам я тоже не поеду. Может, зав¬ тра, но только не сегодня вечером. Она не стала спорить. — Ваше дело. Я только хотела оказать услугу Нику, который просил об этом. Я ухмыльнулся — в тот момент, когда она остановилась перед светофором и не могла видеть выражения моего лица. — Послушайте, Уэнди, вы очаровательная кошечка, но вот сегодня вечером я не могу позволить себе поддаться вашим чарам. У меня кое-какие неотложные дела. Она презрительно вздернула брови. — Не волнуйтесь, никто не покушается на вашу невинность. — Не стройте из себя дурочку, детка. Я ведь мужчина, и такой же настоящий, как вы — настоящая женщина. А как спра¬ ведливо заметил Фрейд, секс — главная движущая сила в мире. — А вы, оказывается, образованный ловкач! — Ага. Мы расхохотались, потом ехали молча, пока не оказались в квартале от отеля. Я увидел неоновую вывеску и попросил оста¬ новиться. Выйдя из машины и опустив стекло, спросил: — Если ваше приглашение остается в силе, как найти вас? Ее лицо казалось бледным овалом в темном проеме окна. — 4014, Понтиель Роуд, Джонни. Белый дом на вершине хол¬ ма. Обычно я оставляю ключ в большой цветочной кадке у вхо¬ да. . Что-то томительно волнующее было в ее голосе — как и в ту минуту, когда Она пела, и я вновь на миг увидел ее в темно-зеле¬ ном платье, оттеняющем чудесный загар ее дивной кожи. Я про¬ тянул руки и привлек ее к себе, насколько позволяла дверца. Ее полный чувственный рот оказался вровень с моим, и я жадно впился в эти необыкновенные губы, ощутил всю сладость ее язы¬ ка, щекотавшего мое небо. Прошло несколько секунд, прежде чем она вырвалась из моих объятий. — Черт вас возьми! Как все это назвать после ваших увере¬ ний, что драки не будет? — Ну, это была лишь легкая разминка, — сказал я и рассме¬ ялся. Она так резко опустила стекло, что чуть не придавила мою шею. А я все равно улыбался, потому что эта маленькая мышка сама любила подначивать, но не выносила, когда дразнили ее. 26
Ясно, придется провести несколько занятий по Фрейду на Понти- ель Роуд, 4014. Я не воспользовался парадным входом в «Хаттауэй-хауз», а прошел через боковую дверь и потому заметил здорового копа раньше, чем он меня. Он сидел на стуле, пытаясь одновременно и читать газету, и следить за входом, хотя ему плохо удавалось и то и другое. Я хлопнул его по плечу, и он попытался вскочить со стула, но это оказалось не так легко при его-то комплекции. — Сиди, сиди, малыш, — сказал я. — Где нужно, я побывал, так что сегодня уже не выйду. Если понадобится, приходи ко мне прямо в номер. Он проводил меня злобным взглядом до самого лифта. Только убедившись, что я действительно собираюсь подняться наверх, он опять взялся за газету. Я вышел на своем этаже, прошел по кори¬ дору и отпер номер. Не успев раздеться, я понял, что кто-то побывал здесь до меня. В комнате чувствовался странный запах, явно не подходя¬ щий для отеля, но чем-то знакомый мне. Это был запах больни¬ цы. Я вспомнил обмотанное бинтами лицо Такера. Что бы он здесь ни искал, попытка была безрезультатной, потому что ничего и нельзя было найти. Я сунул новый пиджак в саквояж к остальным вещам и стал под душ. Струя холодной воды снова вызвала головную боль, пришлось добавить горячей. Наконец, кожа порозовела, а голова перестала болеть. Когда я вытирался, послышался осторожный стук в дверь. Я крикнул, чтоб входили и обмотал вокруг талии полотенце. Вошел Джек, коридорный. Он постоял, прислушиваясь. Потом, видимо, удовлетворенный услышанным, спросил: — Вы знаете, что внизу сидит коп? — Ага. Он еще днем следил за мной на улице. — Но вы его обманули? — Да просто удрал. Он ведь такой неповоротливый. — Правду говорят, что вы тот самый, который пристрелил районного прокурора? — Как видно, многие придерживаются такого мнения. — А вы сами? Я бросил на него обиженный взгляд и натянул трусы. — Интересно, для чего бы это мне убивать прокурора? Он лукаво усмехнулся и сказал: — У вас был посетитель. Этакая мумия в бинтах. — Знаю, я учуял его запах. — Это Такер. Порядочный сукин сын. У вас с ним общие дела? 27
— Мягко выражаясь, я из него вытряс душу. А почему ты все это выспрашиваешь? Он снова ухмыльнулся. — Вы мне дали чаевые, он — нет. К тому же, он давно у меня в печенках сидит. Ему, видите ли, во всем хочется иметь долю. И обычно он ее получает. Только не от меня. Поэтому любой, кто досадит ему, может считать меня другом. — Ладно, дружок. Каким же рэкетом ты промышляешь? Насколько я понял, в городе все занимаются рэкетом, так? Чем же занимаешься ты? —• Женщины... — Ладно, пришли мне двух, рыжую и брюнетку. — О’кей. Помните, я готов для вас сделать все, что пожелае¬ те. Очень уж мне по сердцу, как вы отделали эту сволочь Такера. Если он здесь появится, сразу позвоню вам. Внизу в холле есть аварийный лифт и запасный выход. Я оставлю кабинку на вашем этаже, так что если захотите, можете воспользоваться. Он снова прислушался к тому, что происходит в коридоре, и выскользнул за дверь. Я лег в постель и закрыл глаза. Было довольно поздно, но по шуму, доносящемуся из окна, казалось, что на улице в разгаре день. Не прошло и пяти минут, как дверь снова распахнулась и вспыхнул свет. На пороге стояли две девицы — рыжая и брюне¬ тка. — Нас прислал Джек, — сказал рыжая. Я испустил отчаянный стон. — Передайте, чтоб он шел к черту, и сами убирайтесь туда же! — Но он сказал... —• Я пошутил. Честное слово, я сегодня слишком устал. — Но ведь не настолько же... — улыбнулась брюнетка и сдер¬ нула с меня покрывало. — Пожалуй, и в самом деле он сегодня никуда не годится, — сказала она рыжей. Они расхохотались и вышли, а я попытался снова уснуть. 4 В половине девятого я сошел вниз и разбудил дремавшего на стуле копа. — Собираюсь позавтракать, — сказал я ему. — Пойдешь со мной или подождешь здесь? — Не умничай, Мак, — пробурчал он, с трудом поднявшись со стула и ковыляя вслед за мной. 28
На улице я присмотрел подходящее местечко, зашел внутрь и заказал завтрак. Коп занял столик у входа и попросил кофе. Я уплел ветчину с яйцами, заказал тосты и кофе и выложил на стол доллар. Коп увидел, что я еще не собираюсь уходить, и заказал вторую чашку кофе. Как только он на секунду отвел глаза, я метнулся к двери на кухню и распахнул ее. Повар холодно посмотрел на меня: — Что вам угодно? — Я только хотел сказать, что вы великолепный кулинар. Он выругался, а я вернулся к своему столику. Коп исчез. Я крикнул официанту, что деньги на столике, и вышел на ули¬ цу. Напротив была аптека. Я вошел и уселся на крайний табурет перед стойкой. Минуту спустя по улице трусцой промчался мой коп, за ним, визжа сиреной, двигался полицейский автомобиль. Он остановился перед кафе, и все полицейские сунулись туда. Тут же выскочив наружу, они начали переругиваться между собой. Только тогда из машины вылез Линдсей и послал их всех к чер¬ тям собачьим. Все-таки не следовало ему прибегать к такой древ¬ ней уловке. Толстяк — это для отвода глаз, его-то мне провести проще простого, а за углом был поставлен еще один, который и должен был сцапать меня в мгновение ока. Такер довольно скоро понял, что я не сосунок, как ему показа¬ лось сначала. Линдсею сообразить это потребовалось чуть больше времени. Когда подошел бармен, я спросил, где находится публичная библиотека. Он объяснил, как туда добраться и даже нарисовал план на обратной стороне меню. Я рассчитался, сунул мелочь в карман и вышел. Библиотека занимала новое трехэтажное здание на одной из главных улиц. За столом в читальном зале сидела девица лет двадцати с небольшим и тщетно пыталась скрыть, что рот у нее набит жевательной резинкой. Я справился у нее, где можно найти местные газеты шести-семилетней давности. Она указала на ведущую вниз лестницу: — Это внизу. Все комплекты расположены по годам, вы легко найдете все, что нужно. Только потом поставьте на ме¬ сто. Мне потребовалось всего двадцать минут, чтобы отыскать номер «Линкасл Ньюс», вышедший шесть лет, два месяца и девять дней назад. На первой странице был аршинный заголовок: «Убийство райнного прокурора». Я узнал кое-какие факты. Про¬ курора застрелили из револьвера 38-го калибра, украденного за 29
год до этого из магазина, торговавшего оружием. Убийство прои¬ зошло прямо в кабинете. Полиция не сообщала никаких подроб¬ ностей о личности убийцы, только намекнула, что он ей известен. История, концом которой стало убийство прокурора, нача¬ лась еще тогда, когда соседние города приняли сухой закон. С тех пор все пивнушки Линкасла вступили в полосу процветания, а город черпал преимущества из сложившейся ситуации. Азартные игры не преследовались в городе и раньше. Полиция штата, учи¬ тывая, что городок невелик, смотрела на это сквозь пальцы. Позднее, однако, кто-то пытался провести в муниципалитете резолюцию о запрещении азартных игр, но потерпел поражение, так как никому не хотелось лишать город притока денег. Решили оставить все как есть, но не допускать увеличения числа игорных заведений. Словом, не о чем было и беспокоиться. К сожалению, обстановка стала меняться с катастрофической быстротой. Чуть ли не каждую ночь в городе появлялись все новые и новые игорные заведения, и десятки добропорядочных граждан оказались обобранными буквально до нитки. Около полудюжины горожан покончили с собой, не вынеся последствий разорения, и после этого районный прокурор сделал попытку разобраться, что же происходит. На этом сведения, почерпнутые из газетного номера, кончи¬ лись, и пришлось обратиться к воскресному выпуску. Один из репортеров раскопал кое-что интересное из прошлого Ленни Серво, который появился в городе примерно за год до трагичес¬ кого события. Ему прийзлось срочно выметаться с востока из-за предъявленных весьма неприятных обвинений, но поскольку у него хватало монет, он избежал процесса. Правда, обошлось это в целое состояние, но Ленни был настоящий ловкач. Очень скоро он опять встал на ноги и владел несколькими игорными домами. Роберт Минноу дважды привлекал его к суду, пытаясь выяс¬ нить источник баснословных доходов, но так ничего и не добился. Через пару месяцев на ежегодном обеде в Таун-холле прокурор сказал, что город в руках преступника, который давно запустил лапу в городской бюджет и мертвой хваткой держит за горло всех честных граждан. Минноу объявил, что располагает неопровер¬ жимыми доказательствами и выдвинет обвинение против кон¬ кретных лиц в целом ряде убийств, совершенных за последнее время, и добавил, что собирается разоблачить одну из самых скандальных афер. , Но ничего этого не удалось сделать, так как неделю спустя прокурор был убит. Тут-то и появился на сцене Джон Макбрайд, то есть я. Прокуратура в тот момент расследовала мошенничество в 30
национальном банке Линкасла, связанном с букмекерскими кон¬ торами города. Некий Джон Макбрайд подозревался в подделке книг, где регистрировались ставки. Так он пытался скрыть недо¬ стачу более чем двухсот тысяч долларов. Районный прокурор выдал ордер на арест Макбрайда. В это время застрелили Минноу. Придя в контору для обыч¬ ной вечерней уборки, его нашла мертвым уборщица около десяти часов. На полу валялся пистолет, труп Минноу все еще находился на стуле за письменным столом. Тот, кто сделал это, просто вошел и спокойно нажал курок, после чего так же спокойно уда¬ лился. Коронер утверждал, что убийство совершено за час до того, как было обнаружено тело, а в полицейском рапорте сооб¬ щалось, что никто не видел убийцу входящим или выходящим из конторы Минноу. В течение недели полиция делала какие-то туманные намеки, а затем капитан Линдсей объявил, что убийца — Джон Макбрайд. Мол, мотив преступления — месть, и не позже, чем через месяц, убийца предстанет перед судом. Месяц этот слишком затянулся для Линдсея. Ну вот, все, наконец, выяснилось. Восходящая звезда проку¬ ратуры Роберт Минноу и грязный убийца, оборвавший его благо¬ родную жизнь. Об этом писали даже некоторые газеты штата, насколько мне удалось выяснить. Я тщательно сложил газеты и поставил подшивки на место. Какое-то время я стоял неподвижно, молча глядя в одну точку. Внутри поднималось тревожное чувство, что и в самом деле меня могут вздернуть по ошибке. В помещении вдруг стало холодно и сыро. Но не потому, что газетный зал находился в подвале. Мне стало холодно при мысли о том, что все, в конце концов, могло произойти именно так, как написано в газетах, и тогда весь мой дурацкий крестовый поход не что иное, как поступок кретина в последней стадии маразма. Я почувствовал, как пот заливает глаза и струится по щекам. Мысль, что я могу оказаться в дураках, вызвала яростное бешен¬ ство — такое, что я изо всей силы ударил кулаком по металличес¬ кому стеллажу. Звук глухо раскатился под сводами подвала, а костяшки пальцев заныли от боли и с них свисла содранная кожа. Я опустился на стул и подождал, пока ярость не утихла и оста¬ лось только сомнение. Теперь я проклинал и себя, и Линкасл, и вообще всю эту историю. Потом снова вытащил пару номеров газеты и развернул на статье какого-то репортера по имени Алан Логан. Я хорошенько запомнил это имя и сунул газеты обратно. Из всех, кто писал о Роберте Минноу и обо мне, он был един¬ ственный не признавший меня виновным без суда. Все другие осу¬ дили меня заочно. 31
Я поднялся и вышел на улицу. У выхода закурил и постоял несколько минут в раздумье столь глубоком, что странный звук, раздавшийся возле самого уха, не произвел на меня впечатления. Случайно я заметил двух мальчишек, которые внимательно раз¬ глядывали что-то за моей спиной. Я повернулся выяснить, что это, увидел и тут же упал на тротуар на долю секунды раньше того, как повторился странный звук. На стене была вмятина величиной с четвертак, оставленная тупорылой свинцовой пулей. Если б я не упал на асфальт, вторая пуля была бы уже у меня в голове. Я вскочил и бросился опро¬ метью наутек. Вот когда началась настоящая забава! Эти ребята куда ловчее полицейских выслеживают добычу, крепкие парни с бесшум¬ ными пистолетами и ружьями. Им наплевать, что около мишени находятся случайные ребятишки. Теперь у меня не было сомне¬ ний. Я обежал вокруг библиотеки и помчался по улице с частными коттеджами на противоположной стороне. Стреляли, конечно, не оттуда, иначе не промахнулись бы с такого близкого рассто¬ яния. Но позади коттеджей стояли большие многоквартирные дома с удобными плоскими крышами — идеальными полигонами, куда не сложно было забраться. Из чистого любопытства я пересек улицы, подошел к одному из пятиэтажных домов, поднялся на лифте, и короткая лестница привела меня на крышу. Проще некуда. Я перегнулся через огра¬ ждение. Библиотека была хорошо видна, но лишь с двух крыш было удобно целиться в мишень у ее подъезда. Тот, кого я искал, стоял на первой крыше. Сейчас его, конечно, там не было, да и следов он не оставил — ни стреляных гильз, ни царапин на пара¬ пете, куда он, несомненно, упирал ствол ружья. Да, это был зна¬ ток своего дела. Не удивлюсь, если даже он одежду свою выки¬ нул, чтобы избавиться от улик вроде пыли или грязи с этой кры¬ ши. И только одного он не учел: следов на гравии крыши от лок¬ тей и больших пальцев ног, когда он вставал на цыпочки — вот они, четыре симпатичные вмятинки. Судя по расстоянию между ними, парнишка был около шести с половиной футов. Что ж, когда я его поймаю, он станет несколько короче. Я спустился с крыши и вышел из дома так же, как вошел, не встретив ни души. Было десять минут одиннадцатого. Следу¬ ющие полчаса ушли на покупку нового пиджака. Рядом с магази¬ ном одежды был магазин, где продавалось оружие, в том числе пистолеты. Я с удовольствием приобрел бы какой-нибудь ствол, но в витрине висело объявление, что оружие продают тем, у кого есть разрешение его носить. 32
Словом, если вы хотите кого-нибудь убить, на это требуется разрешение. Через два дома я заметил табачную лавочку, около которой был телефон-автомат. Старушка за прилавком разменяла дол¬ лар, и я набрал телефон «Линкасл Ньюс», указанный в справоч¬ нике. — Попросите мистера Логана, — сказал я и через минуту услышал спокойный голос: — Алло, Логан слушает. — Скажите, Логан, вы сейчас очень заняты? —г Кто говорит? — Не важно. Я хотел бы поговорить с вами. — Ав чем дело, приятель? — Может получиться неплохой репортаж. Покушение на убийство. — Я не занят. — В таком случае назовите спокойное место, где мы могли бы встретиться и чтоб там было как можно меньше народу. — На Риверсайл есть бар, называется «Сциотто Трэйл». Хозяин — мой друг. Мы можем побеседовать в задней комнате. — О’кей. Через два часа, идет? — Ладно. Бар оказался большим белым зданием, у заднего входа в кото¬ рый плескалась река. Небольшая пристань была совершенно без¬ людна в этот час. Я отпустил такси и подошел к застекленной веранде. За домом стоял новый шевроле, рядом седан-бьюик. Я постучал, на пороге появился худощавый мужчина с крючкова¬ тым носом. — Логан здесь? — спросил я. — Да. Вы тот человек, которого он ждет? Да. — Входите, он в задней комнате. Захлопнув вход, он указал на другую дверь в углу бара и при¬ нялся за прерванное занятие — мытье пола. Я прошел через узкий холл, по обе стороны которого находились туалеты, и очу¬ тился в квадратном зале с возвышением для оркестра и площад¬ кой для танцев. Столики стояли довольно свободно, а для тех, кто желал уединиться, имелось несколько изолированных кабинок. Здесь-то я и нашел Логана. Обликом он нимало не походил на газетного репортера. Одно ухо у него было скручено в трубочку, нос расплющен, лоб пересекал шрам. Он был погружен в разга¬ дывание кроссворда и не слышал, как я подошел и остановился у него за спиной. Если этот тип опасен, не успеет он вскочить со стула, как я приму меры. 2 Заказ 302
— Логан? Он вздрогнул, лицо его собралось в гармошку, обнажились желтые зубы лопатами. ■ — Чтоб мне пропасть! — Ваше дело. Есть у вас удостоверение личности? Вопрос не слишком понравился, но он все-таки вынул и поло¬ жил на стол удостоверение члена союза газетчиков и водитель¬ ские права. Тогда я опустился на стул. Он уставился и несколько секунд не отводил от меня глаз. Когда удивление улеглось, проговорил: — Джонни Макбрайд! Чтоб мне пропасть! — Вы это уже сказали. — В первый момент я глазам своим не поверил. Я считал, что Линдсей спятил, и престал удивляться, узнав, что произшло в управлении полиции. — Вижу, никто не рад мне здесь, — сказал я. Он ощерился в усмешке. — А почему кто-то должен радоваться? — Меня пытались пристрелить у входа в библиотеку. — Это вы и хотели сообщить мне? Я пожал плечами. — Да нет. Всего лишь предлог вытащить вас сюда. Вы рас¬ скажете мне кое-что, а потом и я скажу кое о чем, если захочу, разумеется. Можно было подумать, что я треснул его между глаз. — Ах ты сукин сын! Жаль, что они промазали, — прошипел он. — Я вам не нравлюсь, а? — Совершенно верно! — С человеком, который не нравится вам, вы обошлись слишком мягко в своей статье. Все остальные распяли меня без колебаний. — Вам известно, почему. И я предпочел бы сейчас видеть вас на виселице, а не за этим столиком. При следующей встрече я разорву вас на кусочки. — Заткнитесь, — сказал я. — Меня начинает утомлять все, чем меня здесь встретили. И никому не удалось разорвать меня на части, а уж вам-то подавно. Даже Такер и Линдсей не слишком-то преуспели. Всем своим видом Логан показывал, что как только я кончу, разделается со мной. — Расскажите мне обо мне самом, Логан, — попросил я. — Расскажите, будто совершенно постороннему человеку. Выло¬ жите все про дело в банке и про то, как был убит Боб Минноу. 34
— А что вы мне потом расскажете? — Нечто совершенно неожиданное для вас. Логан испытующе посмотрел на меня и чуть покачал голо¬ вой. — Все это прошло мимо меня. Я, конечно, кое-что слышал, но лишь жалкие крохи. — Неважно. Расскажите, что знаете. — О’кей. Вы — Джонни Макбрайд. Родились в Линкасле, ходили в школу, потом на два года уезжали учиться в колледж, а вернувшись в город, стали работать в банке. Во время войны слу¬ жили, участвовали в боевых действиях и вернулись домой героем, по крайней мере судя по вашим медалям. — Что это должно означать? — Не притворяйтесь идиотом. Вы — единственный, кто может ответить на этот вопрос. Может, за океаном вы и в самом деле были героем. А потом произошло что-то такое, что полно¬ стью изменило вас. Итак, вы вернулись и стали работать в банке. — Он смял торчащую во рту сигарету. — Вы нашли себе девуш¬ ку. Неважно, чьей девушкой она была до этого. Вы ведь корчили из себя героя, вот она и клюнула. — Кто? Глаза Логана побелели от бешенства, он уставился мне в лицо, и это был ужасный взгляд вечной, неукротимой ненависти. — Вера Уэст. Прелестная девушка с волосами цвета меда. Девушка, которая заслуживала лучшего, а не такого негодяя, как вы. — Я вырвал ее из ваших рук, верно? — Будьте вы прокляты! — Он стиснул зубы, пытаясь овла¬ деть собой, и уже не говорил, а шипел. — Да, Вера влюбилась в вас. Она просто с ума сошла, позволив вам разрушить ее жизнь. Она любила вас так сильно, что и после того, как вы использо¬ вали ее, словно грязную тряпку, все равно сохранила верность вам. Вот почему я отнесся к вам мягче остальных. Не хотел, чтобы она страдала еще больше. — Ах, какой же’ я негодник! И что дальше? — Вы станете трупом, Джонни! — Что дальше? Как я использовал ее? От откинулся на спинку стула: — Я разузнал обо всем раньше копов. Поскольку Вера была секретаршей Гэвиса Гардинера, она знала о целом ряде частных сделок, к которым вы как кассир доступа не имели. Вы смогли подделать ее руку в тех книгах, не вызвав у нее подозрения. Это была идея! Подделка счетов прошла у вас без сучка и задоринки. Но вам ужасно не повезло — когда вы были в отпуске, банк посе- 2* 35
тил ревизор. Вас застигли врасплох, не так ли? Дело сразу пере¬ дали Минноу, и он стал вас разыскивать. Но вы оказались про¬ ворнее и первым добрались до него. Вы винили в случившемся его, а не себя, и потому пустили в него пулю. — А Вера? — А вот это я хотел бы услышать от вас. Хотелось бы мне узнать, почему такая чудесная девушка столь безжалостно рас¬ правилась с собой и докатилась до связи с прохвостом Ленни Сер- во. Хотелось бы выяснить, почему она стала потаскушкой и чем держит Ленни Серво в руках, так что он на нее просто молится. — Где она теперь? — Хотел бы я знать и это. Она исчезла три года назад. — Губы его злобно скривились. — Вот что сделали вы с ней, про¬ клятый вонючий негодяй! Вот что наш замечательный герой Джонни Макбрайд сделал с ней! Я не успел уклониться, и он сгреб меня за воротник. — Джонни Макбрайд мертв, — сказал я. Он замер, словно наткнулся на стену. Ясно, он посчитал меня сумасшедшим. В конце концов ему пришлось поверить, потому что я сидел неподвижно, невозмутимо попыхивая сигаретой, и спокойно глядел на журналиста, собиравшегося прикончить меня голыми руками. Все, что он мог, это прошептать: — Что?! — Макбрайд мертв. Он упал с моста, и все, что удалось най¬ ти, — это несколько клочков мяса да обрывки одежды. Его бук¬ вально разорвало на кусочки в стремнине, а то, что от него оста¬ лось, похоронили менее двух недель назад. Не советую никому о чьей-то смерти сообщать человеку в тот момент, когда он смотрит на покойника и разговаривает с ним, живехоньким. Все равно собеседник не поверит. Чтобы это уле¬ глось в его сознании, требуется время. Логан отпустил меня и рухнул на стул. — Вы врете! — У меня есть оформленное по всем правилам свидетельство о смерти Макбрайда, если хотите, взгляните. Теперь он не мог не верить, слова мои звучали убедительно. Мы оба понимали это. — Кто же вы такой, черт возьми? — Мне и самому хотелось бы это знать. — Да вы спятили! Что за чушь вы городите? — Ничуть я не спятил, Логан! Это правда. Всего один звонок, и вы удостоверитесь в этом. В Колорадо есть «Строительная ком¬ пания Дэвидсона». Строит мосты, бурит нефтянные скважины. Можете навести там необходимые справки. 36
— Продолжайте... — Вы верите в совпадения? — Иногда. — Оно случилось со мной. Совпадение, которое бывает раз в тысячу лет. Я расскажу вам о себе и о Джонни все, но известные мне сведения охватывают события лишь двух последних лет. Что было раньше, покрыто для меня мраком. Я сказал, что не знаю, кто я, но это правда лишь наполовину. Меня зовут Джордж Уил¬ сон. Однако на этом сведения и заканчиваются. Когда произошел тот несчастный случай, при мне оказалось удостоверение на это имя и больше ничего, так что не было никакой возможности выяснить, кто я и откуда прибыл. Мне не известно, был ли я когда-нибудь под судом и служил ли в армии, так как у меня нет отпечатков пальцев. Посмотрите. Я протянул ему руки. Он хмуро кивнул: — Слыхал про такое. ■— Но это лишь часть всей истории. С грехом пополам могу представить события примерно за двадцать часов до катастрофы, и на том все кончается. — Что ж, послушаем. — Два года назад компания отправила на автобусе вербовщи¬ ка, чтобы тот набрал бригаду рабочих. Он подписал контракты с пятнадцатью парнями. Побросав вещи в автобус, они отправи¬ лись в последний раз повеселиться в город. В одиннадцать вечера поехали на стройку. Все пятнадцать были вдребезги пьяны. На крутом повороте автобус занесло, он ударился о скалу, перевер¬ нулся и, охваченный пламенем, рухнул в ущелье. Я помню только страшный удар по голове и как меня швырнуло в воздух. По- видимому, какое-то время я валялся без сознания, потом пришел в себя. Автобус полыхал костром, пахло жареной человеческой плотью. Поверьте, это было не слишком приятно. Кто-то отча¬ янно кричал, я увидел, что под крылом автобуса лежит один из парней. Его основательно придавило, а огонь подбирался все бли¬ же: Я кое-как подполз, мне удалось приподнять крыло настоль¬ ко, что он вылез из-под него. Вот когда я лишился отпечатков пальцев. Металл ведь был раскален докрасна. Только мы отпол¬ зли, как взорвался бензин и обломки машины раскидало по всему ущелью. Часть летела прямо в нас, и я снова потерял сознание, а когда очнулся, кругом была темнота. Тот парень нашел непода¬ леку ручей и обмыл меня. Руки мои превратились в куски мяса. Но поразило меня не это — я ничего не помнил, полностью поте¬ рял память. От этой мысли я снова потерял сознание. Очнулся через два дня в больнице компании. 37
Тут начинается самое смешное. Придя в себя в больнице, я решил, что спятил. Я лежал на кровати и глядёл... на самого себя. Невероятно, правда? Можете представить, что я почувство¬ вал! Что я нормален, меня уговаривали объединенными усилиями доктор, две медсестры и сам Чарли Дэвидсон. Дело в том, что парень, на которого я смотрел, был точно моя копия. Родись мы близнецами, и то не было бы большего сходства. Доктора подняли вокруг меня шумиху. Как же, медицинский казус: во-пер¬ вых, полная, абсолютная амнезия, во-вторых, поразительное сходство с этим вторым парнем. Его звали Джон Макбрайд. Мое собственное имя было написано на рубашке, и это было все, чем я располагал. Остальные вещи сгорели дотла. Документы, кото¬ рые на нас оформила компания, тоже погибли в огне. Зато среди нескольких уцелевших чемоданов был чемодан Джонни. Ему во всем повезло больше, чем мне. С тех пор мы не разлучались, все делили пополам. Передряг, в которые мы попадали, хватило бы на десятерых, и вскоре нас стали звать «чертовы близнецы». Я глубоко затянулся и замолчал. Сколько раз перебирал я всю эту историю в памяти, а как дошло до рассказа — так трудно ока¬ залось выдавливать из себя слова. , — Несколько недель назад мы работали на строительстве моста. Я сорвался с фермы и повис на страховочном поясе. Подо мной была пятидесятифунтовая пропасть, яростный ветер раска¬ чивал веревку, на которой я висел, она терлась о железную бал¬ ку. Жить оставалось считанные минуты. Но ко мне спустился Джонни и подцепил мой пояс к лебедке. В последний момент его веревка вдруг оборвалась и он полетел в пропасть. Меня выта¬ щили наверх. Его останки обнаружили только через несколько дней. Все, что нашли, захоронили. Насколько было известно, семьи у него не имелось, я оказался вроде как его наследником. Мне отдали его вещи. Джонни никогда не рассказывал о себе, но в старом пакете я нашел начатое им когда-то письмо. Оно от¬ крыло мне кое-что из его прошлой жизни. Я помню это письмо дословно. Хотите послушать? Логан едва заметно кивнул головой. Немного передохнув, я начал: — «Меня изгнали из Линкасла пять лет назад. Отняли честь, деньги и любимую девушку. Они лишили меня всего, а она сме¬ ялась, глядя на это. Она смеялась потому, что сама была замеша¬ на. А я ее так любил! Она смеялась, уходя с ним под руку, а этот негодяй-садист, который работает на него, пытался зарезать меня. Я убежал. И бежал до тех пор, пока...». На этом письмо обрывалось. — Но я не слышал никаких имен, — сказал Логан.' 38
— Верно, там не было имен. Да мне они и не нужны. Я узнаю этих людей, хотя имена их неизвестны. Представляете, что тогда произойдет? Он ждал, пока я скажу. Но я решил, пусть додумается сам. Наконец, он догадался. — Зачем вам все это? — Зачем? Затем, что Джонни был самым лучшим другом в моей жизни. Он погиб, спасая меня, и клянусь богом, я верну ему все, что у него отняли! Понятно теперь? — Великолепно! Вы рассуждаете очень благородно, не так ли? И все твердо решили, хотя точно не знаете, виноват ли он. Я встал и нашарил в кармане сигареты. Теперь Логан был у меня за спиной. -— За год можно отлично узнать человека, с которым ешь, спишь и дерешься бок о бок. Я знал Джонни как себя самого и уверен, он никого не убивал. Мы вышли на середину зала. Вдруг Логан хлопнул меня по плечу. На лице его было странное выражение. — Неплохая история, Джонни. Но я намерен выяснить, насколько она соответствует действительности. — Я ведь уже говорил, как ее можно проверить. — У меня есть более верный способ убедиться, действительно ли вы не Джонни Макбрайд... И с этими словами он так резко выбросил вперед правую руку, что я едва успел поднырнуть под нее, чтобы он не разбил мне голову. Вывернувшись, я схватил его одной рукой за горло, а дру¬ гую с размаху погрузил ему в живот, одновременно изо всех сил шарахнув его о стенку. Он обмяк у меня в руках, тогда я отбросил его на середину зала. С минуту он лежал, глядя в потолок осте¬ кленевшими глазами и силясь сдержать рвоту. Но я не собирался церемониться. Если он на это рассчитывал — тем хуже для него. Я собрался одним пинком выбить его треклятые лошадиные зубы, как вдруг он повернул ко мне лицо и широко улыбнулся. Честное слово, он улыбался, словно ему было жутко весело. Рот у него был весь в крови, а он улыбался широкой человеческой улыбкой. Тогда я протянул руку и помог ему подняться. Подо¬ ждав, пока он придет в себя, я спросила — Вы что, спятили? Какого черта вы набросились на меня? — Сами виноваты, — ответил он и снова улыбнулся. — Настоящий Макбрайд никогда не дал бы мне сдачи. Он был жел¬ торотый, как и все бывшие вояки, и до ужаса боялся драк. Ну а с вами все в порядке, Уилсон, вы — о’кей. — Макбрайд! Джонни Макбрайд, запомните, ладно? — Хорошо, Джонни. 39
— И больше никогда не обманывайтесь, что я желторотый. — Я-то не стану, но знаю многих, кто думает именно так. — Они будут весьма удивлены. — Да, — ответил Логан и снова широко улыбнулся. 5 Мне пришлось усадить Логана в шевроле и угостить сигаре¬ той, прежде чем он пришел в себя настолько, что мог ехать в город. Время от времени он мотал головой, чтобы в мозгах у него прояснилось. Локти были ободраны, ведь он на них проехался по полу. Но зла на меня он не держал. Нажимая на стартер, он спросил: — Где вы научились так драться? И откуда такая силища? — Наверное, это результат тяжелой физической работы, так мне кажется. — Подумайте, может, раньше вы были профессиональным боксером? Я нахмурился и покачал головой. — Если и был когда, то не помню. — Вы не любитель в этом деле, малыш, факт. Что если я покопаюсь, поразнюхаю кое-что, может, и выясню? Вдруг удастся узнать что-то о вашем прошлом. — Да ради бога, приятель! Я сам пытался, но не слишком пре¬ успел. — Но вам может не понравиться то, что я раскопаю. — Возможно, только это все равно будет лучше, чем полное неведение. Иногда я сам замечаю за собой такое, о чем не знаю, откуда оно могло взяться. Тогда я просто теряюсь. Я умею делать такие вещи, о которых и не подозревал раньше. По крайней мере, руки действуют сами, без всяких усилий с моей стороны. Например, я орудую железным прутом не хуже, чем ножом или вилкой, и мне известно, как убить человека, не тратя особых уси¬ лий. Однажды выяснилось, что умею открывать замки куском проволоки, словно ключом. Никто не учил, как обращаться с нитроглицерином, а я умею. Ребята не раз смеялись надо мной, дразнили взломщиком, потому что однажды ради забавы за четыре минуты вскрыл старый сейф с помощью куска мыла. —Я бросил взгляд на Логана и ухмыльнулся. — Может, вам что-то удастся сделать с этим. Может, меня разыскивают за кражу со взломом. — А что, если именно так? Я протянул ему руки, где не было кончиков пальцев. — Линдсей говорит, что отпечатки все равно можно выявить. 40
Он пожал плечами, но ничего не ответил. — Думаете, я не пытался выяснить, кто я такой. Обращался и в армию, и во флот, и в бюро ветеранов войны. К доброй дюжине врачей и всяких специалистов, надеясь, что восстановят хоть намек на память или какой-нибудь отпечаток восстановят. Все безрезультатно. Логан кивнул: — Я все-таки попытаюсь. Если получится, сразу дам знать. А что вы намерены предпринять сейчас? — Отыскать ту самую Веру, о которой вы говорили. Его лицо стало жестким: — Зачем она вам? — Да ведь она ключ ко всему. Я же процитировал письмо Джонни: у него отняли все, а она смеялась над этим, поскольку сама была причастна к делу. — Проклятие! —руки его судорожно вцепились в руль. —Не сваливайте все на нее. Вы ведь не уверены на сто процентов, что она виновата, не так ли? — Все еще любите ее? — Нет. — Он искоса взглянул на меня. — Но когда-то любил. В том-то все и дело. — Насколько хорошо вы ее знаете? — Достаточно хорошо и достаточно долго, чтобы верить — она не может быть предательницей. — Логан, — сказал я. — За те немногие годы, которые хра¬ нятся в моей памяти, я пришел к выводу, что ни один мужчина ни черта не смыслит в женщинах, а тем более в той, которую любит. Я снова закурил. — В вашей редакции хранятся какие-либо фотографии, связа¬ нные с этим делом? — Кое-что есть, а что? — Может, есть фотографии комнаты, в которой убили Мин- ноу? — Возможно. — Давайте поедем, посмотрим? Он молча взглянул на меня и прибавил газу. Я остался в машине перед зданием «Новостей», а он поднялся вверх. Через десять минут он вернулся с конвертом и протянул его мне. Там было четыре снимка. На первом изображен мертвый Минноу: он свалился на стол, за которым сидел, и промокатель¬ ная бумага впитывала кровь, струившуюся из черепа. Вокруг валялись документы, над которыми он работал в тот вечер. В руке убитый держал карандаш, переломленный пополам — так 41
сильно вонзили его в крышку стола конвульсивно стиснутые пальцы Минноу. Пачка писем разлетелась по полу. На двух других труп был снят с разных точек кабинета. В кадр попали некоторые детали обстановки: каталог с выдвинутыми ящиками, вешалка с пальто и шляпой Минноу на крючке, книж¬ ный шкаф с юридическими справочниками и стойка для зонти¬ ков. Четвертый снимок изображал пистолет на полу. Я вертел фотографии, пытаясь извлечь хоть что-нибудь. Они были очень четкими, так что различались мельчайшие детали. Можно было даже прочесть некоторые из бумаг на столе. Среди них — копия какого-то обвинительного заключения. Ничего не добившись, я сунул снимки обратно в конверт. Логан спросил: — Ну, что же вы узнали? — Отличный револьвер, — ответил я. — И полиция такого же мнения. С полным барабаном и с одним выстреленным патроном. — Он сжал губы. — И полно ваших отпечатков. — Не моих. — Правильно. Его отпечатков. Чтобы их идентифицировать, времени потребовалось совсем немного. В банке имелись отпе¬ чатки его пальцев. К тому же сделали дополнительную проверку по его военному досье в Вашингтоне. У меня появилось ощущение, что здесь что-то не клеится, что- то чертовски неправильное есть во всей этой истории. — Насколько сложно проникнуть в это здание? — Совсем не трудно. Можно с легкостью открыть окно. Да в том не было нужды, так как несколько окон были распахнуты настежь, в том числе и то, которое выходило на задний двор. — Понятно. — Я вернул конверт и закурил. Что-то здесь было такое, что смутно тревожило меня, но пока я не мог учуять, что именно. Без всякой задней мысли я задал Логану воп¬ рос: — Над каким делом работал Минноу в тот вечер? — Над тем же, что и всегда. В то время он занимался мате¬ риалами, которые должны были разоблачить Серво и покончить с коррупцией в городе. — Дело касалось только Серво? — Не только. Тут замешана целая куча народа. Серво ведь парень с головой. Точнее, с железными нервами. И весьма нераз¬ борчив в средствах. Он распоряжается здесь всем и всеми. Черт возьми, надо быть откровенным: никто в муниципалитете не делает и шага против него. — Удивительная ситуация. 42
— В этом весь Серво. И ситуация в его пользу. Но когда- нибудь все изменится. — Что ж, спасибо за информацию. Вы мне очень помогли. Глаза Логана блеснули. — О’кей. С нетерпением буду ждать дальнейших событий. И даже, может быть, большего. — Вера? — Да. Я был бы рад, если б она ко мне вернулась, мне безраз¬ лично, что она сделала. — Вы, конечно, имеете в виду — если только она не убийца и не соучастница убийства, — усмехнулся я. Он тихо выругался. — Забыл спросить вас, — добавил я. — Вера и Джонни рабо¬ тали вместе, пока не обнаружилось это мошенничество. А после она там работала? — Недолго. Они ведь вместе отправились отдыхать. Именно во время их отсутствия ревизор проверил книги и обнаружил подлог. После этого я ни разу не видел Веру. Она ушла из банка и сразу стала околачиваться возле игорных домов. Там-то ее и заприметил Серво и сразу же подобрал. С тех пор она всегда появлялась только с ним до того дня, когда вдруг исчезла из виду. — И вы не обнаружили никаких ее следов? — Никаких, — ответил он угрюмо. — Мне нужна ее фотография, Логан. Есть у вас? Он протянул бумажник. — Посмотрите в отделении для визиток. Самая последняя. Фотография была два дюйма на три, на плотной матовой бумаге. На ней была изображена натуральная блондинка с распу¬ щенными по плечам волосами цвета сливочного масла. Фотограф запечатлел ее в кокетливой позе, но исходившая от девушки све¬ жесть была неподдельной. Полный чувственный рот, чуть вздер¬ нутый лукавый носик. Выражение глаз было трудно определить: они могли быть мягкими и жесткими, это зависело от обсто¬ ятельств. — Ну как? — спросил Логан. — Красавица! — Такая она и на самом деле. Можете оставить фото себе. — Спасибо. — Я сунул фотографию в карман и вернул ему бумажник. — Вы так и не сказали, что сббираетесь предпринять. С минуту я молча смотрел в окно машины. — Скажите, Джонни изгнали из города только потому, что он оказался втянут в какую-то большую аферу? Я не думаю, что Джонни взял эти деньги. 43
— Вы думаете, его обманули? — Возможно. Вера замешана в этом деле, поэтому когда я найду ее, найдутся и ответы на многие вопросы. Логан притормозил перед светофором. Он внимательно посмотрел на меня. — Вполне убежден, что вы не Макбрайд, но когда вы расска¬ зывали о своих необычных талантах, мне пришла одна мысль. Я сразу понял, что он имеет в виду. — Хотите сказать, не установил ли я, что отлично лажу с цифрами? — Да, именно. — Черт, да ведь дело в том, что я чуть ли не на пальцах счи¬ таю, а цифр боюсь как огня. Я не смог бы быть банковским работником ни за какие блага мира. — А тот Джонни Макбрайд, которого вы знали? — Он был прирожденным математиком, тот парень. Вел счета всей компании. Красный свет погас и Логан погнал машину вперед. Теперь мы были на окраине, по пути Логан указал мне на самые злачные места. Публика только начинала заполнять заведения. Большин¬ ство машин были с номерами других городов и даже других шта¬ тов. Да, Линкасл был привлекателен для туристов. Я заметил голубые таблички почти во всех окнах и спросил, что это такое. — Члены деловой группы. Выдумка Серво. — А если вы не член группы? — Процентов десять заведений независимые, но дела у них не очень хороши. Если вы член группы, то при необходимости будут наняты лучшие адвокаты за большие деньги. Кроме того, моно¬ полия на продажу спиртного в городе — в руках у Серво. И если вы не член группы, ни за что не достанете для клиентов прилич¬ ной выпивки. — И у Серво не было неприятностей? — Одно время были. Да и сейчас ему не все сходило бы с рук, если б очистить муниципалитет от торгашей. Впрочем, тут некого особо винить, черт побери. В городе и в самом деле можно зарабатывать большие деньги, надо только ладить с теми, которые им правят. — А ваше собственное мнение на этот счет, Логан? — Я не раз присутствовал при осмотре убитых. Видел дево¬ чек, изнасилованных прямо на улице, видел молодые искалечен¬ ные тела — их вытаскивали из-под обломков машин, за рулем которых сидели пьяные. Все это — много раз. Я живу в городе, которым правит кучка негодяев. Они снимают со всего сливки, а 44
остатки швыряют горожанам, которые за них голосуют. Теперь вам известно мое мнение. — Кто сейчас правит городом? — Черт его знает! — Но ведь вы журналист, должны знать, — настаивал я. — Да я должен знать кучу вещей. Послушай, парень, кто бы там ни дергал сверху все ниточки, он скрывается весьма надежно. Денег в этом городе куда больше, чем ты можешь себе предста¬ вить. Только они не оприходованы ни в одной книге. У нас побы¬ вали уже и ребята из бюро генерального прокурора, и феды, но ничего не раскопали. Многие пытались добраться до Серво, но он чист как стеклышко. Платит налоги, ни во что не вмешивается. Пытались выяснить через мэра и муниципалитет, но все равно ничего не вышло. Он внезапно прервал тираду: — Чего вы добиваетесь? — Да ничего особенного. — Мы были уже в центре города. — Высадите меня на углу. Логан притормозил и, когда я захлопнул дверцу, сказал: — Если что-то раскопаете и уцелеете в это время, найдите меня в редакции. — Хорошо. — И не забывайте, я попытаюсь выяснить вашу историю, насколько сумею. — Я тоже этого хочу. — Где вас найти? — Я сам вас найду, если буду жив, конечно, — рассмеялся я. В ближней пивнушке я спросил пива. Заведение называлось «Маленькая Богемия», в окошке торчала голубая табличка. У стен стояло несколько игральных автоматов, огромный музы¬ кальный автомат, в углу под накидкой я разглядел колесо рулет¬ ки, было несколько карточных столиков. В центре зала тянулась полукруглая стойка бара. Посетителей было порядочно, все жел¬ торотые юнцы моложе восемнадцати, хотя висело объявление, что несовершеннолетних не обслуживают. Пиво стоило два цента кружка. В соседнем заведении пиво стоило всего цент, но посетителей не было ни одного. Да и голубой таблички я тоже не увидел. Бар¬ мен заботливо полировал старомодную игральную машину. — Где вы ее откопали? — спросил я. — Хранилась у босса в подвале со времен сухого закона, — ответил бармен. — Что вам подать? — Пиво. А где же ваши гости? — Вы не из местных? 45
— Нет. — А! Наши клиенты появятся позже. Когда их выкинут из других заведений или когда совсем без монет окажутся. — Вам следовало бы поставить несколько новых автоматов. — Скажите боссу. Он у нас один из этаких независимых. — Не пляшет под дудку Серво, а? — А говорите, не из местных. — Так и есть. Но про ваш город слухом земля полна. — A-а... Еще пива? — Да, и выпейте со мной. — Он подал пиво и мы выпили. — Послушайте-ка, — сказал я потом. — Можете мне помочь? Я ищу девушку по имени Вера Уэст. Это моя родственница, пони¬ маете? Лет пять назад у нее были неприятности, что-то связанное с местным банком, а потом она куда-то пропала. Но я слышал, одно время она появлялась с Серво. — У Серво куча женщин, — ответил бармен. — Она было блондинка, натуральная блондинка. — Хорошо сложена? Я не был в этом уверен, но подумал, не ошибусь, если кивну. — Была у него одна блондинка, только давно. — Не помните ее имени? — Да если б и знал, то вряд ли сказал бы вам. У меня семья и я не хочу неприятностей. — Со стороны Серво? — Я прикинулся удивленным. — Да нет, сам-то он слишком большой босс, чтобы собствен¬ норучно расправляться с кем-нибудь. Но лучше оставим этот раз¬ говор. — Ладно, только и вы поймите меня. Мне необходимо разыс¬ кать ее. Бармен сказал, обращаясь не ко мне, а к открытой двери: — Крошки, которых бросает Серво, обычно выплывают в квартале красных фонарей. Попытайте счастья там. Я кивком поблагодарил, бросил на стойку мелочь и вышел. И тут же увидел Линдсея. Он ел за стойкой огромного универ¬ сального магазина, реконструированного на современный лад. Вывеска на двери гласила: «Филберт», а указатель любезно разъ¬ яснял, где что: слева — закусочная, справа — бар, наверху — хозяйственные товары, посуда, мебель. Я вошел и опустился на табурет рядом с Линдсеем: — Хелло, приятель. Лицо его сморщилось, он чуть не перекусил соломинку, через которую тянул коктейль. — Что, язык проглотил? — спросил я и он медленно повер¬ нулся. 46
— Джонни, не следует тебе умничать. Как бы не обернулось для тебя плохо. — Уже слышал. Тебе надо обзавестись копами порастороп¬ нее. Уж больно они у тебя завалящие. — Что-то слишком хорошо ты разбираешься в копах. Я заказал коктейль и сандвич. — Да, и потому советую убрать их от меня подальше. Когда сможешь предъявить мне обвинение, делай как хочешь, а до того — брось свои штучки. Он чуть не затрясся от бешенства. — Мне ничего не надо предъявлять, все и так известно. — Дело твое. Но если тебе интересно, могу сообщить, что я никого никогда не убивал. Он оскалил зубы, а глаза закатил под лоб и весь дрожал от ярости. Я запил сандвич коктейлем и, протянув руку, вытащил сигарету из пачки Линдсея. — Будет возможность, проверь меня на детекторе лжи, ничуть не возражаю. . Он перестал терзать соломинку, глаза его широко раскрылись и я наконец-то увидел, что они синие. Челюсть его отвисла, он смотрел ошарашенно. Похоже, смысл слов до него не совсем дошел, так что я оставил его, поднялся и вышел. Национальный банк Линкасла помещался в белом каменном здании чуть ли не в полквартала в самом центре города. Я вошел за несколько минут до закрытия, в зале почти никого не было. Не прошло и двух секунд, как вокруг воцарилось молчание. Охран¬ ник, поднявшись в полный рост, старался достать оружие, хотя на лице его было написано желание поздороваться. Я поздоровался первым, он оставил свои попытки, судорожно сглотнул и неуве¬ ренно произнес: — Джонни?! — Кто же еще, Пеп! Где мистер Гардинер? — У себя, в кабинете. — Может, передашь, что я хочу его видеть? Ему не слишком понравилась моя просьба, но все же он потя¬ нулся к телефону. Но не успел он снять трубку, как дверь поза¬ ди него отворилась и на пороге появился человек, который не мог быть никем иным, как президентом банка. Я двинулся на¬ встречу. — Хелло, мистер Гардинер! Удивление! Одно только удивление отразилось на его лице. Это был высокий стройный мужчина с седеющими волосами, как бы сошедший с рекламного объявления, но сейчас он больше напоминал ребенка, впервые в жизни попавшего в цирк. Слиш- 47
ком взволнованного этим событием, чтобы что-либо сделать. Способного только глядеть во все глаза. — Я хотел бы поговорить с вами наедине. Удивление на его лице сменилось яростью: — Из всех хладнокровных негодяев... — Да, мистер Гардинер, я именно такой. И все же хочу гово¬ рить наедине. Могу сообщить, полиции известно о моем пребыва¬ нии в городе. Так будем говорить? — У меня заседание правления. — Я ухмыльнулся, и он стис¬ нул руки. — Впрочем, его можно ненадолго отложить, — доба¬ вил он. Кабинет был обставлен как подобает: красное дерево и плюш. Он не предложил сесть, но я сам взял стул. Очевидно, начать предстояло мне. — Я ищу Веру Уэст. Как вы думаете, мистер Гардинер, где она может быть? Вместо ответа он снял трубку и позвонил в полицию. Выслу¬ шав ответ на вопрос, почему именно я явился в банк, он медленно повесил трубку. — Так вы, значит, считаете, что выкрутились? — прошипел он. — Так я считаю. Теперь поговорим о Вере Уэст. С минуту Гардинер изучал меня, переводя взгляд сверху вниз. — Я, разумеется, не знаю, где она, Макбрайд. И знаете, что бы я сделал на вашем месте? — Разумеется! Перерезал бы себе глотку. Прекратите гово¬ рить ерунду и выслушайте. Я никогда не брал ни цента из вашего заведения. Да, я сбежал, это правда. Но это мое дело. Он перестал изучать меня и отступил к своему огромному сто¬ лу. — Что это вы говорите, Макбрайд? — Говорю, что меня ловко запутали. Все было подстроено специально,ясно? — Нет. — Объясню иначе. Почему именно меня обвинили в присвое¬ нии этих двухсот тысяч? Гардинер никак не мог решить, что лучше — изумиться или забеспокоиться. Несколько минут он внимательно изучал мои руки, потом снова посмотрел на меня. — Знаете, Макбрайд, если бы закон наложил на вас свою карающую руку, я не стал бы даже обсуждать этот вопрос. Но вы добровольно вернулись сюда, пусть даже проделав трюк с отпе¬ чатками, и это заставляет меня отнестись к делу несколько ина¬ че. 48
— Так и следует, — сказал я. — До сих пор меня еще никто не выслушал. — Что же вы хотите сказать? — Сперва расскажите вы, как все произошло. — Я... Я и сам теперь не знаю, что думать. Только мисс Уэст имела доступ к этим расчетным книжкам. Раньше она никогда не прикасалась к ним. Но однажды она извлекла их из сейфа, и я удивился, чего ради это сделано. Она объяснила, что это вам надо взглянуть в них. Меня происшедшее заинтересовало, и я тоже решил заглянуть в книги. И тут же обнаружил следы подло¬ га. — Сколько же денег недоставало? — Двести одна тысяча сорок восемь долларов, — сказал он таким тоном, словно был удивлен моим вопросом. — Понятно. И что произошло дальше? — Я отправил вас и мисс Уэст в отпуск в одно и то же время, а сам связался с районным прокурором, который и прислал в банк ревизоров. Таким образом обнаружилась недостача. Все улики были против вас. — Очень мило со стороны ревизоров и прокурора. —■ Макбрайд... Почему вы скрылись? Я и сам хотел бы знать. Знай я, почему Джонни сбежал, все проблемы разрешились бы тут же. И я неопределенно пожал пле¬ чами: , — Да просто струсил, вот и все. Но теперь я вернулся, так что начнем все сначала. — Вы вернулись, чтобы оправдаться? — А что же еще? Он откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. — Это просто невероятно, не знаю верить вам или нет... — Решайте. — Если... Если вы говорите правду, то я, конечно, хотел бы, чтобы с вас было снято это пятно. Пока у меня нет сомнений в вашей виновности. — Он мудро улыбнулся. — Но мне случалось ошибаться в жизни и я всегда признавал свою неправоту. На этот раз я воздержусь от каких-либо суждений, пока все окончательно не выяснится. И я употреблю все имеющиеся в моем распоряже¬ нии средства, чтобы установить истину. Однако пока улики про¬ тив вас. Быть может, подскажете, с чего начать? — Найдите Веру Уэст. Ей все известно. — А вы знаете, что с ней произошло? — Слышал кое-что. Сначала связалась с Серво, потом исчез¬ ла. — В таком случае, вам известно столько же, сколько мне. 49
— Вы поищете ее? — Разумеется. По крайней мере, будет искать страховая ком¬ пания. Я их немедленно уведомлю. — Когда она ушла отсюда, осталось что-нибудь из ее бумаг или писем? — Ничего. Ящики ее стола были совершенно пусты. И с тех пор она не писала нам, даже за рекомендациями не обратилась. Секунду я смотрел на него, потом кивнул. Скользнув по каби¬ нету взглядом блудного сына, вернувшегося после долгой отлуч¬ ки, я попросил его с улыбкой: — Знаете, а ведь я соскучился по банку. Не позволите ли взглянуть на мое прежнее рабочее место? Он недовольно проворчал: — Не пойму, зачем... — Знаете, после пятилетнего отсутствия тянет на старое место. Ему это все не понравилось, но не нашлось причины отказать. Мы прошли по длинному коридору, миновав две зарешеченные двери и вошли в будочку кассира, которая выглядела точно так, как любая другая во всяком банке. На табурете спиной к нам сидел парень. Он повернулся не раз¬ гибая спины, потом возвратился к прерванному занятию. Перед ним лежали пачки банкнот, рядом стояли три саквояжа со звон¬ кой монетой. Прямо под его ногами была кнопка вызова поли¬ ции, другая такая же — на уровне колена. Рукоятка пистолета торчала из-под крышки стола, он лежал на специальной полочке. Под нашими взглядами парень занервничал, засуетился, уронил на пол никель и полез его искать. Мы вышли. Гардинер сказал: — Все-таки мне непонятно... — Простая сентиментальность... — пробормотал я. Черта с два сентиментальность! Мне было жаль Джонни. Даже если бы он и совершил преступление, его можно было понять: на все пойдешь, чтобы вырваться из такой клетки. Теперь я знал, почему он предпочел труд рабочего на просторе. Пусть дождь, пусть грязь, пусть его всегда ругали, но зато была свобода. Гардинер проводил меня до самого выхода и, пока охранник отпирал дверь, сказал: — Вы, конечно, все это время будете в городе. Я ухмыльнулся, подумав, что кто-то непременно умрет, пре¬ жде чем я уберусь отсюда, если вообще смогу убраться, но отве¬ тил: — Разумеется! 50
На табличке значилось: «Линкаслская деловая группа». Сама табличка была розовой, рамка — из красного дерева. Офис зани¬ мал первый этаж большого здания, в просторный холл выходило множество дверей. Я выбрал наиболее солидную и вошел. Я очутился в небольшой комнате с рядом скамей у стенок, на которых сидело десятка два мужчин и какая-то старая дама. Все они нетерпеливо поглядывали на старинные часы. Я же бросил взгляд на секретаршу. И не зря. На девице было настолько узкое и декольтированное до такой степени платье, что груди торчали вперед, словно кулаки боксера в боевой стойке. Она сидела скре¬ стив ноги, чтобы те, кто томится ожиданием, время от времени могли насладиться зрелищем, когда она их раздвинет. Я подошел к столу, за которым она восседала, и спросил: — Я хотел бы видеть Ленни. Девица вскинула на меня голубые глаза, затуманенные уси¬ лием вспомнить алфавит — она перебирала картотеку. — Сожалею, но вам придется подождать. Вы сказали... Лен¬ ни? Вы друг мистера Серво? - — Вполне возможно. Она нахмурила лобик: — Если вы по делу, то вам... — Я не по делу, красавица. — О, ну тогда вы друг. Я скажу, что вы здесь. Ваше имя? Я назвался. Она взяла телефонную трубку и сообщила кому- то, что в приемной находится некий мистер Макбрайд. Потом торжественно кивнула головой с волосами, вытравленными пере¬ кисью, и произнесла: — Мистер Серво будет рад вас видеть. Прямо сейчас. — Я предпочел бы остаться здесь и любоваться на вас. — Но мистер Серво сказал... — Знаю. Ничего страшного, если он увидит меня попозже. И кивнув озадаченной девице, я вошел в дверь с надписью «Посторонним вход воспрещен». Здесь тоже была секретарша, вернее секретарь, еще веренее здоровенный детина, который сидел на стуле у самой двери и жевал сигарету. Из кармана у него торчал пистолет. — Проходите, — сказал он, кивнув на единственную дверь в противоположной стене. Я вошел. Это была огромная комната с окнами с двух сторон. В центре стоял стол красного дерева, за которым восседал сам король. Вид у него был соответствующий: черный костюм, ослепительная манишка, свежевыбрит, седеющие виски. И как положено коро- 51
лю, жизнь владыки охраняли двое горилл, сидевших в кожаных креслах по обе стороны повелителя. Ленни Серво изо всех сил старался сохранить невозмутимый вид, глядя на меня. — Привет, сосуночек, — сказал я и ухмыльнулся, увидев, как он стиснул зубы и сжал кулаки. Громилы в креслах не верили своим глазам. Хозяин медленно встал из-за стола, руки его заметно дрожали, а глаза преврати¬ лись в узкие щелки. — Ах ты, сукин сын, — зашипел он. Потом опустился в кресло и принял бесстрастное выражение. Только тогда громилы зашевелились. Тот, что сидел справа от Ленни, направился ко мне, наклонив голову и выставив кулаки. Я стоял неподвижно. Ленни произнес мягким бархатным голосом, совершенно взяв себя в руки: — На место, Эдди. Мистер Макбрайд пришел поговорить со мной, понимаешь? Теперь я наконец почувствовал атмосферу, царившую в этой комнате. Ненависть. Или страх. Что бы это ни было, Ленни весь был во власти этого чувства. Я закурил и присел на ручку бли¬ жайшего кресла. Тип, которого он назвал Эдди, выругался. — Итак, я вернулся, приятель, — сказал я. — Знаешь, зачем я приехал? Крохотный мускул дернулся у его глаза. — Может, сообщишь это нам? — Где она, Ленни? Улыбка сползла с его лица. — Я и сам хотел бы знать, — ответил он. Я широко ухмыльнулся: — Ах ты жалкая вонючка! Никак не возьму в толк, что она в тебе нашла, черт меня побери! Оскорбление нисколько не задело его. Не покраснел, не обо¬ злился, продолжая молча смотреть на меня. Но коротышка-телохранитель взвился пулей, задыхаясь от злобы: — Дайте мне только добраться до него, и я разделаюсь с ним! Разрешите, шеф! Ленни мягко ответил: — Всему свое время, Эдди. Мистер Макбрайд отлично пони¬ мает это, не так ли? Я еще раз затянулся, взглянул на коротышку, который по знаку Серво попятился назад, схватил его за руки и швырнул в другой конец комнаты. Он ударился о стул и свалился на пол вме¬ сте со стулом и пепельницей. 52
Стало очень тихо. Потом Серво повернул ко мне побелевшее от гнева лицо и произнес: — А ты упрямый. — Ага. — И память у тебя короткая. — Точно. , — Тебе следовало бы держаться подальше отсюда, — все так же тихо сказал он. — Мне нужна Вера, —- сказал я, наслаждаясь ситуацией, чего нельзя было сказать об остальных присутствующих. — Если ты догадываешься, где она может быть, то выкладывай, да поско¬ рее! Знаешь, что произойдет, если ты не поторопишься? Он, очевидно, меня плохо понял. Ведь он король, и никто не осмеливался говорить подобным тоном. Он подошел ко мне так близко, что я ощутил его горячее дыхание. И тогда я ударил его. Он заткнулся на полуслове и отлетел на несколько шагов, уда¬ рившись о край стола. Секунду он еще качался на ногах, потом рухнул на пол. Я швырнул окурок на стол и вышел. Горилла при входе все еще покачивался на стуле, флегматично чавкая жвач¬ кой. Увидев меня, он ухмыльнулся, уверенный, что грохот за дверью — это когда меня вышвыривали вон. — Тебе бы тоже не мешало поприсутствовать там, — сказал я. — Это и в самом деле было бы забавно. Он все еще усваивал мои слова, когда я открыл дверь и вышел в приемную. На скамьях никого не было, а блондинка впихивала свои обнаженные плечики во вполне пристойный жакет. — Закончили, — улыбнулась она мне. — Пока что все. Вы домой? Она взглянула на часы. Было ровно пять. — Ага. — Чудесно! Я провожу? — Но мне нужно сказать мистеру Серво... — Что бы вы ему сейчас ни говорили, он все равно не услы¬ шит, милочка. — Ах нет. Я всегда... — Мистер Серво плохо себя чувствует, — мягко сказал я. — Как это? Что с ним? — Ничего особенного. Просто из него слегка вышибли дух. Так пойдем? Я взял ее под руку, и мы стали спускаться по лестнице. На противоположной стороне улицы находился бар, туда мы и зашли. Ее звали Кэрол Шэй, ей было двадцать шесть и она не слишком жаловала своего шефа. После полудюжины коктейлей она начала хихикать и охотно отвечать на мои вопросы. Я без 53
труда выяснил, что коротышку зовут Эдди Пакман, что Ленни Серво провел весь день сегодня в конторе — и значит, не он поку¬ шался на меня у библиотеки, отметил я про себя. Она заметила, что по ее мнению, не жилец на этом свете тот, кто имел глупость избить ее хозяина. — Лучше немедленно уезжайте, если хотите уцелеть, — про¬ бормотала она заплетающимся языком. — С хозяином шутки плохи, а? — Вот именно! — Я слышал, он дамский угодник. — Бред! Он сатир, вот он кто. — И кто же сейчас его пассия? — Какая-то ловкая девчонка с севера штата, которая догада¬ лась, что путь к его сердцу отнюдь не через желудок. Он держит ее у себя на квартире в одном нижнем белье. Только все это чепу¬ ха... Вы должны уехать, прошу вас. — Но мне здесь нравится и потому я остаюсь. Она была совсем пьяна, и мне пришлось втолкнуть ее в такси, а потом в крохотную трехкомнатную квартирку, дверь в которую я отпер найденным в ее сумочке ключом. Хоть она едва сообра¬ жала, у нее хватило любезности предложить мне разделить ее ложе. — В другой раз, милочка. Сегодня я слишком устал. Она успела сказать мне вслед: — Если потребуется спрятаться от Ленни, приходите сюда насовсем. — Возможно, я так и сделаю, — сказал я, захлопнув дверь и спустился на лифте вниз. Я ожидал, что окажется ультрасовременный особняк, но очу¬ тился перед обычным шестиэтажным домом с лифтом на само¬ обслуживании. Вместо бронзового молотка у входной двери была медная кнопка звонка, а роскошную золотую табличку заменяла скромная карточка с фамилиями. Дверь открыла заспанная девица с огненно-рыжими волосам, которая протянула стакан, не удосужившись поздороваться. Я принял выпивку из ее рук, чтобы не показаться невежливым. Отпив половину, вернул остаток. — Вы всегда открываете дверь в таком виде? — Мне нравится ходить голой, — промурлыкала она. — И никто никогда не жаловался? Она улыбнулась и допила содержимое стакана. — Что-нибудь продаете? — Нет, а вы? 54
— Уже продано. Вам нужен Ленни? — Да, — соврал я. — Его нет дома, но можно зайти и подождать. Обстановка квартиры не обманула моих ожиданий: сплошной плюш. Здесь была комната, уставленная книжными шкафами, комната с баром, несколько других комнат с разными функци¬ ями, особо выделялась комната с гигантской кроватью, которая была расстелена и приготовлена к использованию. Я внимательно осмотрел все, потом повернулся к ней. Свер¬ нувшись клубочком в кресле, она бросала на меня лукавые взгляды поверх края наполненного бокала. Трудно говорить об обнаженной женщине, если при входе в квартиру она встретила вас в чем мать родила. Остается только привыкнуть к этому зре¬ лищу, больше не обращая на подобное обстоятельство внимания, что я и сделал. — Давно живешь здесь, сестренка? — спросил я. — Очень. Много-много лет. Вы коп? — И тут же сама себе ответила: — Нет, коп не вошел бы сюда. Друг? — Она покачала головой. — Нет, друг отлично знает, что входить сюда не следу¬ ет. Репортер? Тоже нет, тот бы сразу набросился на меня. Зна¬ чит, враг. Знаете, что сделает Ленни, если застанет вас здесь? — Нет, но можешь сказать. Она хихикнула. — Нет, это все испортит. Я лучше подожду. А пока можно поболтать. Ну, говорите. — Ты знала девушку по имени Вера Уэст? Она хмуро уставилась на меня: — Ленни не будет в восторге от вас. — А я в этом и не нуждаюсь. Так как? — Слышала о такой... — Где она? — О, она ушла отсюда и теперь я забочусь о Ленни. Кому какое дело? — Мне есть дело, сестренка. Где она? — Откуда мне знать? Она исчезла так давно, что о ней навер¬ няка уже никто ничего не знает. Была здесь, а потом ушла. К тому же она мне не нравится. — Почему? — Потому что Ленни часто вспоминает о ней. Иногда меня называет ее именем. Что ж тут может нравиться? — А если Ленни, найдет ее? — Могу сказать, что будет, если найду ее я: отделаю так, что ни один мужчина на нее не позарится! Непременно когда-нибудь отыщу, я знаю как. 55
— Знаешь? Как же? Она опять хихикнула, бросила в рот кубик льда и вся задро¬ жала от удовольствия. Вид у нее при этом был не совсем нормаль¬ ный. — А что вы мне дадите, если скажу? — Чего ты хочешь? — Глупый вопрос. Действительно. Ее глаза сами говорили все. Они были как тускло мерцающие огоньки, жаждущие, чтобы в них вдохнули жизнь. Тяжелые веки делали их сонными и ленивыми, но это было обманчивое впечатление. Мне и раньше приходилось видеть такие глаза. — Ленни по тебе с ума сходит, так? — Разумеется! — Она растянула это слово. — Ленни ведь очень требователен в сексуальном отношении. Я поднялся с кресла: — Извини, я сейчас вернусь. Она не пошевелилась. Я прошел в спальню и выяснил все, что хотел. Бриллианты и жемчуга в шкатулке на туалетном столике тянули на целое состояние. Портмоне в ее сумочке у телефона было до отказа набито купюрами в сто долларов — ни одной мел¬ кой бумажки. Но зато нигде в квартире я не нашел никакой одежды, даже кружевных трусиков и тех не было. Ленни был настолько без ума от своей куколки, что не соби¬ рался рисковать, дав ей возможность выйти на улицу. А един¬ ственный способ удержать ее дома — лишить даже самого ничтожного клочка одежды. Я бы и сам не придумал ничего луч¬ ше. Когда я вернулся в комнату, она лежала навзничь на кушетке, держа в каждой руке по сигарете. Я наклонился, чтобы взять одну, и она мгновенно приложила горячий конец к моей руке. От боли я сжал губы, и она рассмеялась. Да, приятная девчонка, нечего сказать. Похоже, они с Ленни неплохо подходили друг другу и отлично проводили время. — Ты сказала, что знаешь, как найти Веру Уэст, — напомнил я. — Разве? —спросила она и стала принимать соблазнитель¬ ные, по ее мнению, позы. Но на мой вкус она была уж слишком раздета. Я отшвырнул окурок, и он шлепнулся ей на живот. Она вздрогнула и зашипела, но даже не разозлилась, только вспыхнула вдруг ярким огнем, под стать волосам. — Вот за это я вам заплачу, как вы того и стоите! — сказала она мне всле„ — Когда снова придете сюда. 56
Я вышел и захлопнул дверь. На первом этаже я зашел к управ¬ дому. Десятидолларовая бумажка вполне удовлетворила его, и он впустил меня в маленькую комнатку, служившую гостиной. — Значит, вам нужны кое-какие сведения. О ком же? О Серво или о потаскушках на верхних этажах. Ведь никем другим в этом доме обычно не интересуются. — Вы угадали, меня интересует Серво. Давно он тут живет? — С тех самых пор, как приехал в город. Потратил целое состояние, чтобы оборудовать квартиру по своему вкусу. Да и на птичку, что там заперта, стоит посмотреть. — Я видел ее. Он судорожно сглотнул. — Ну... и как она? — Голая. — Ох, что за баба. Был я там на днях, чинил раковину. Так она меня встретила в чем мать родила. У меня даже руки дрожа¬ ли. — А другие женщины бывали там? — перебил я. Глаза его потускнели, он пожевал губами и уставился на меня. — Всегда у него были хорошенькие девчонки. Но эта самая лучшая. — Когда-то давно у него была девушка по имени Вера Уэст. Помните ее? Он помолчал, разглядывая свои руки, потом проговорил: — Мак, я вас совсем не знаю, а об этой девушке вообще ни с кем говорить не стану. Я произнес самым дружеским тоном: — Да, она не такая, как другие. Это настоящая девушка. — О, она была о’кей! — горячо подхватил он. — Порядочная девушка из общества, но ведь и таким надо как-то жить. Она посбивала спесь с Серво. Много раз я слышал, как он пытался . затащить ее к себе наверх, да только она с ним держалась лишь деловых отношений. Ленни нравится, когда ему не уступают, так что он за нее крепко держался. О, она была о’кей! Однажды меня сшибла машина, так она дала свою кровь для переливания, хоть едва была со мной знакома. — Она исчезла. — Я тоже слышал, — мягко сказал он. — Надеюсь, у нее хва¬ тило ума скопить денег и послать его к черту. — Ленни, наверно, страшно взбесился, а? — Еще бы! Правда, очень скоро завел себе другую. Да ведь они у него долго не задерживаются. Разве что эта, последняя. Эта рыжеволосая бестия должна быть первый сорт! Держит Ленни в руках, словно жена. Настоящая хозяйка в доме. 57
— Иногда это случается. — Я встал и загасил окурок. — Может, как-нибудь еще загляну к вам. Если узнаете что, прибе¬ регите для меня, не пожалеете. — Договорились. — Он проводил меня до двери и добавил: — У них наверху драка была вчера вечером. — Он бил девицу? — Нет, дрался с каким-то парнем. Я был как раз на крыше и слышал крики. Слов не разобрал, но знаю, что кричали мужчи¬ ны. Один был Серво, другой — не знаю кто. Я поблагодарил старика и вышел на улицу. Постоял перед домом, невидяще уставясь в стену. Докурил сигарету, принялся за следующую, но это мало помогало. Дела идут просто великолеп¬ но, подумал я. За эти два дня меня успели избить, пытались подстрелить, чуть не соблазнили — вот и все, чего я достиг. Правда, стало ясно, что я важная персона, вернее, не я, а насто¬ ящий Джонни Макбрайд. Не случайно ведь тут же пытались или заставить его немедленно убраться из города, или срочно ликви¬ дировать. Но почему, черт побери, им было все-таки важнее заставить его удрать, чем убить? Его смерть устроила бы кого-то значительно меньше, чем отъезд, это очевидно. Но почему, почему? Из-за чего он сбежал: из-за убийства Минноу или из-за двух¬ сот грандов? Обе причины весьма веские, но которая истинна? Я зашел в аптеку и позвонил Логану. Его не было на месте. Следующий звонок Нику. Он, кажется, подпрыгнул, когда узнал мой голос: — Что делаешь? Чем занят? У тебя все в порядке? — Все нормально, сейчас еду к тебе. Хочу попросить, не вызовешь ли ты блондинку из ресторана, помнишь? — Уэнди? Конечно. Кстати, она звонила и сказала, что ты отказался укрыться у нее. Она на тебя обижена. Но приедет, только попозже. Теперь мне, наконец, было о чем подумать: Ник и блондинка. Они первыми приветствовали меня в городе. За этим что-то кры¬ лось. Они похлопывали меня по плечу, проявляя всю возможную нежность, а в это же время кто-то другой предпринимал реши¬ тельные меры против меня. Да, над этим стоило поразмыслить. Когда я приехал на вокзал, они уже ждали меня. Окошко кассы было закрыто, внутри негромко играло радио. На столе стоял кофейник с горячим кофе. Ник закрыл за мной дверь, запер ее и долго тряс мне руку. Уэнди сидела у самой стенки. Прекрасная блондинка с чудес¬ ными ножками и круглыми ягодицами, которые так красиво обрисовывались под платьем. Она улыбнулась мне и одним дви- 58
жением выскользнула из пальто, в которое куталась перед моим приходом. Упругие груди натянули ткань белой блузки. Пригля¬ девшись, я понял, что под блузкой ничего не было, кроме, разу¬ меется, кожи. Юбка облегала ее словно перчатка, и в каждом движении девушки угадывался ритм румбы. Сквозь разрезы юбки просвечивал тонкий прозрачный нейлон, а выше чулка — узкая полоска шелковистой кожи. Очевидно, на моем лице, словно в зеркале, отражались все мои мысли. Уэнди хотела что-то сказать, но Ник опередил ее. Нахмурившись, он спросил: — Что с тобой, Джонни? Я... — Говорил ли я вам, что произойдет с тремя жителями этого города. Они переглянулись. — Один из них умрет, —■ продолжил я. — У другого будут переломаны руки, а третья будет избита до полусмерти. Пальцы Уэнди вцепились в подлокотники кресла, она припо¬ днялась, готовая вскочить. Глаза горели мрачным огнем. — Повторите-ка еще раз, что вы сказали, — выдохнула она. — В меня кто-то стрелял. Ник полузадушенно воскликнул: — Джонни!.. — Заткнись! До тебя я тоже доберусь. Уэнди была очаровательная крошка с чудесной грудью и нож¬ ками, но особого восхищения это у меня не вызывало. Интересно только одно: стреляла она в меня или нет. Я решил, что могла, поэтому спросил: , — Где вы провели день? — Какое вам дело? — Отвечайте! Ее глаза сверкнули еще ярче. — Ну, не командуйте. Мне такие нахалы не по нраву. Вы что, в самом деле считаете, что мы стреляли, я имею в виду себя и Ника? — Очень может быть, милочка. В конце концов, все просто. Кто знал, что я в городе? Могу перечислить. Вы двое. Линдсей, Такер. Служащие контроля. — Я наблюдал за выражением ее лица. — Линдсей и Такер не промахнулись бы, Нику не увидеть меня с такого расстояния, служащие контроля не полезут в такую историю. Остаетесь вы. Забавно, правда? И я улыбнулся ей. Но она не ответила тем же. Лицо ее вдруг смягчилось, исчезли жесткие складки у рта, и если бы я не знал получше подобных женщин, то мог подумать, что ей жаль меня. Она сказала: 59
— Без четверти девять меня разбудил почтальон, принес заказное письмо. Можете проверить. Минут через двадцать снова разбудили — молочник, я оплатила его счет. Его имя Джерри Уиндот, можете найти его на молочном заводе. Еще до его ухода приехал Луи с моим новым костюмом и оставался до полудня. С ним был приятель из рекламного бюро. Затем... — Хватит, — прервал я, чувствуя себя не очень-то приятно. Я налил кофе, отхлебнул глоток и поставил чашку на место. Ник, глядя печальными глазами, грустно покачал головой. — Извините, детка, — сказал я. — Я никогда не ошибаюсь по мелочам, всегда только крупно. Она подняла глаза, в которых больше не было яркого бле¬ ска. — Ничего, Джонни, я все понимаю. Мягкая улыбка подкрепила ее слова. Когда у меня хорошо на душе, я всегда хохочу. А в этот момент в душе у меня и в самом деле был праздник. Часто ли в жизни встретишь девушку, которой бросаешь в лицо обвинение в покушении на убийство, а она ничуть не сердится, наоборот, все понимает! И я расхохотался... Ник решил, что я спятил, но Уэнди — она тоже рассмеялась. — Может, теперь расскажете, зачем хотели встретиться с нами? — спросила она, когда мы успокоились. — Мне нужны идеи. И информация. К копам я обращаться не могу, ведь у Линдсея обвинительное заключение с моим именем. Пока он бессилен, но рано или поздно найдет способ добраться до меня. Я должен оправдаться до этой минуты. Ник заерзал на стуле и сказал: — О господи, Джонни. Скажи, как собираешься поступить, и мы всячески поможем. У меня ведь полно знакомых, могу к любому обратиться. В моей голове зашевелились мысли, которых раньше и в помине не было. — Мне не нравятся обстоятельства смерти Минноу. Ведь он просто сидел за столом, и вдруг его подстрелили. Чисто, аккурат¬ но, без шума. А после этого выплываю я с отлично сфабрикован¬ ным мотивом убийства. — Пистолет, — сказала Уэнди спокойно и холодно взглянула на меня. Ник механически посмотрел на мои руки, но ничего не сказал. — Да, пистолет, — повторил я. Самый важный пункт. Линд¬ сей говорил о нем, Уэнди говорит, да и сам я думал о том же. — И все же хотелось бы знать, что делал Минноу в конторе тем вечером. 60
— В газетах писали, что он работал как обычно, — пробор¬ мотал Ник. — Но ведь было довольно поздно. — Что ты этим хочешь сказать? — То, что сказал. Мне не нравится, как он умер. Ему следо¬ вало бы сползти со стула или упасть на пол. Если убийца застал его врасплох, Минноу должен был сделать хоть какое-то движе¬ ние, особенно если убийцей был я. Ник потянул себя за бакенбарды. — Но ведь ты великолепный стрелок, Джо. У тебя даже есть медали за стрельбу. — Но не настолько быстрый. Мне больше нравится версия, что убийца притаился в конторе. Возможно, Минноу ждал свида¬ ния с ним, не подозревая, что будет. Как по-вашему? — Может быть, —• ответили они в один голос. — Но как это выяснить? Уэнди закинула ногу на ногу. Узкая полоска шелковистой белой кожи сверкнула поверх нейлонового чулка. — Может, вдова Минноу знает? — Где она живет? — Могу выяснить. Я поднялся с табурета. — Тогда поехали, и побыстрее. Вдова жила в белом каменном доме в пригороде. Дом был обнесен забором. Я открыл калитку и пропустил вперед Уэнди. Она поднялась по каменным ступеням, нажала кнопку звонка и улыбнулась мне. Дверь открыла приятной внешности женщина лет под пятьдесят. — Хелло, чем могу быть полезна? — Миссис Минноу? — Это я. Первые слова было трудно произнести, но я все-таки высту¬ пил вперед и сказал: — Не уделите ли вы нам несколько минут, если не заняты? Это очень важно. Она широко распахнула дверь. — Разумеется, проходите, буду очень рада. Гостиная была обставлена с хорошим вкусом и любовью к порядку. Мы с Уэнди опустились на кушетку, женщина села в кресло и улыбнулась. — Это... насчет вашего мужа, — начал я. Возможно, прежде такие слова задели бы ее, но не теперь. Она продолжала сидеть так же спокойно., — Я — Джонни Макбрайд. 61
— Я знаю. Мы с Уэнди ошеломленно уставились на нее. — Не могла же я так уж основательно позабыть ваше лицо, как вы думаете? — Почему же вы в таком случае столь спокойны? — А разве мне следует волноваться? — Но ведь полагают, это я убил вашего мужа. — А это действительно сделали вы? Черт побери! Да ведь она смотрит на меня, словно мать на школьника, получившего плохую отметку. — Нет, — ответил я. — Тогда с чего мне волноваться? — Не понимаю вас, — покачал я головой. — Никогда я не верила, что вы убили мужа. •— Все-таки давайте разберемся, миссис Минноу, — ошелом¬ ленно проговорил я. — По-прежнему я как в тумане. Если вы счи¬ таете, что я этого не делал, почему же не заявили в полицию? — Мистер Макбрайд, когда я пришла к такому выводу, поли¬ ция уже приняла свое решение. Все же я сообщила об этом капи¬ тану Линдсею, но он, к сожалению, не обратил на мое заявление никакого внимания. С тех пор я не раз обдумывала все и совер¬ шенно уверена, что не ошиблась. Так что я вас ждала. — Меня?! — Ну да, ведь если человек не виновен в убийстве, он обяза¬ тельно возвращается, чтобы оправдаться. — Благодарю вас. А как же насчет моих отпечатков на писто¬ лете? — Это уж ваша забота выяснить, как они туда попали, моло¬ дой человек. — Она улыбнулась мудрой улыбкой женщины, которая немало повидала на своем веку. — Прекрасно! Но если отпечатки существуют, как вы можете считать меня невиновным? Она чуть слышно вздохнула. — Мы с Бобом жили много лет. Долгое время он был одним из лучших полицейских Нью-Йорка, вам это, наверное, неизвест¬ но. И прокурором он был тоже неплохим. Боб обычно не интере¬ совался мелкими деталями, всегда искал истинные мотивы пре¬ ступления. — Она посмотрела мне в глаза. — А причиной его смерти была не месть. — Что же тогда? — Точно сказать не могу. — В ту ночь, когда его убили... Зачем он пошел в контору? — Придется кое-что объяснить вам. Однажды он рассказал мне, что к нему в контору явилась насмерть перепуганная 62
девушка и вручила на хранение письмо, которое он не должен вскрывать до ее смерти. Такое бывало в его практике, так что он не особенно удивился. Но забыв запереть письмо в сейф, он при¬ нес его домой и в тот же вечер положил в сейф, который стоит у нас наверху, а потом совсем забыл о нем. Несколько месяцев спу¬ стя он пришел домой взволнованный и спросил про то письмо. Я напомнила, где оно. Вечером, когда я принесла чай в кабинет, он сидел у сейфа, погруженный в бумаги, и я видела, как он достал письмо и потом положил его обратно в то же отделение. Через два дня вечером ему позвонили из Нью-Йорка. Звонок очень его взволновал, слышала, как он несколько рдз повторил слово «по¬ дтверждение». Хлопнула дверь сейфа, муж спустился вниз, надел пальто и шляпу и ушел часа на два. Вернувшись, снова работал у сейфа с бумагами несколько часов. Затем ему позвонили из кон¬ торы, и больше я его не видела. В ту ночь его и убили. — А кто звонил? — Полицейский по имени Такер. У меня непроизвольно сжались кулаки. — Зачем? ■—• На имя Боба пришло заказное письмо. Такер справлялся, принести или Боб сам придет за ним. Боб сказал, что придет сам и ушел. Проклятие, проклятие, проклятие! Я уж готов был возлико¬ вать, но опять все сорвалось. Подонок Такер! Я спросил: — Линдсей проверял это? — Разумеется, — кивнула она. — Что же случилось с письмом? — Не знаю. Сейф наверху остался открытым, и я заметила, что письма девушки там нет. Капитан Линдсей показал мне все, что осталось в конторе Боба. Но это был простой белый конверт и я не могла сказать ничего определенного. — Вы считаете, он погиб из-за этого письма? — В том числе и из-за него. Для многих людей его смерть яви¬ лась счастливым исходом. — А для Серво? Она кивнула. — И для меня? Она улыбнулась и снова кивнула. — И для всей прогнившей банды в этом проклятом городе? Улыбка ее стала скорбной, но она снова кивнула. — Так что причиной убийства могло служить очень многое? — Все что угодно, кроме внезапной мести. Это было бы чересчур просто. — Я тоже так считаю, — сказал я. 63
Она высоко подняла брови, и на лице появилось странное выражение, словно она радовалась чему-то, хотя для этого не было повода. И снова посмотрела на меня взглядом матери, кото¬ рая знает, что ее ребенок говорит неправду, и ждет, чтобы он сознался в этом. Я почувствовал себя неловко, поднялся и кивнул Уэнди. — Большое спасибо, миссис Минноу. Вы мне очень помогли. — Весьма рада. Если что-то понадобится, мой номер есть в телефонной книге. Она проводила нас до порога и долго еще стояла, глядя вслед. Мы сели в машину, Уэнди нажала на стартер. Несколько минут я молчал, давая улечься в голове всему услышанному. Когда все было разложено по полочкам, я спросил: — Так что вы думаете по этому поводу? — Странная женщина. Не знаю, как я повела бы себя на ее месте. Кажется, она совершенно уверена в вашей невиновности. — А вы? — Разве это имеет значение? — Да нет, не особенно. Она побарабанила пальцами по рулю — мы как раз стояли у светофора — и сказала: — Я не так уверена, как она. Мне было наплевать. Пускай думают что хотят, лишь бы не мешали выполнить то, что я решил. Я задумался о таинственном письме. Тем временем Уэнди остановила машину. — Мне очень жаль, но вам придется выйти здесь. Я торо¬ плюсь, а надо еще заехать домой за платьем. — Вы не могли бы подвезти меня поближе к центру? — Честное слово, я очень тороплюсь, Джонни. Я усмехнулся и вышел из машины. — О’кей, девушка-труженица. Спасибо, что подбросили. Она протянула через окно руку, и я увидел у нее такое же странное выражение, как и у миссис Минноу. — Джонни... Вы по-своему неплохой парень. Надеюсь, что вы твердо знаете, чего хотите. — Знаю. — И еще... Я твердо уверена... Она сморщила нос, словно ребенок, и губы ее раздвинулись в улыбке. На этот раз мне не пришлось притягивать ее к себе, потому что она придвинулась сама. Рот ее был теплым и нежным. Она с трудом перевела дыхание, когда я оторвался от ее губ, и послала воздушный поцелуй. Я помахал ей рукой, потом поймал такси и поехал в центр города. 64
6 Остаток вечера я посвятил обходу пивнушек. К десяти часам, проглотив неимоверное количество пива, я располагал сведени¬ ями о том, что два человека видели когда-то Веру Уэст в обще¬ стве Ленни Серво. В пять минут одиннадцатого я вышел из «Голубого зеркала» и решил подпустить поближе типа в сером костюме, который шел за мной по пятам начиная со второй пивнушки. На нем была соло¬ менная шляпа, он был коренаст, карман подозрительно оттопы¬ ривался. Нет, полицейские города и в самом деле нуждались в парочке хороших уроков. Зайдя за угол, я отступил в тень забора. Я заломил ему руки за спину, уперся в хребет и пояснил, что стоит пошевелиться, как сломаю ему позвоночник. Вытащив из кармана, я бросил на траву его пушку и слегка тряхнул его: — Кто послал тебя, дружочек? Его отчаянный вопль словно разрезал темноту. Глаза вылезли из орбит, изо рта сочилась струйка слюны. Я чуть ослабил хватку и повторил вопрос. Ответа я не услышал, откуда-то издалека донесся резкий хлопок, и ночь стала сгущаться вокруг, пока все не исчезло из моих глаз. Сознание вернулось с ощущением, что не менее тысячи молотков молотят меня по голове. Медленно-медленно начали просачиваться звуки. Двигаться было очень больно, я осторожно сел, стараясь не шуметь. Чей-то голос произнес: — Проклятие! Он меня чуть надвое не разорвал! — Заткнись, ты сам напросился, все время наваливался ему на спину. Первый голос разразился потоком проклятий: — Ты ведь должен был быть рядом, а явился черт-те когда! — Но ведь явился же! Не мог же я переть на светофор! — Кто-нибудь заплатит за это! И еще этот сукин сын сказал, что парня можно взять голыми руками. Мол, он сразу наложит в штаны со страху, стоит только прикрикнуть. — Не ной! Он ведь был на войне, а за трусость медалей не дают. — И что с этого? Этот сукин сын сказал, что парень устал от убийств на войне и теперь не может больше драться. Устал, мол, от сражений и выдохся, стал желторотик. — Для желторотика он чересчур смел. Правда, война окончи¬ лась давно и все могло измениться. 3 Заказ 302 65
Вот оно что! Я был почти благодарен говорившему. Джонни считался здесь слюнтяем. Если ты побывал на войне и сыт по горло кровью, смертями, мучениями и больше не в состоянии участвовать в насилии, все вокруг начинают считать тебя желто- ротиком. Я непроизвольно пошевелился. Один из сидящих в машине ткнул мне пистолетом в ребро. — Сынок очнулся, — сказал он. Коротышка, которого я проучил, быстро повернулся и ударил меня кулаком в зубы. — Вот тебе, подонок! Сейчас еще получишь. Второй остановил его: — Заткнись и веди машину как следует, иначе перевернемся. — Потом он еще раз ткнул меня пистолетом и сказал: — А ты сиди тихо, как мышь, а то получишь пулю в живот, и это будет, поверь мне, не очень приятная смерть. Я вытер кровь с лица и посмотрел в окно. Мы были за горо¬ дом, дорога вокруг была пустынна. В машине имелось только две дверцы, так что удрать у меня не оставалось никаких шансов. Приходилось набраться терпения. Через полчаса машина свернула на узкую дорогу, которая вилась тонкой лентой по совершенно пустынной местности. Сер¬ дце мое бешено колотилось. До сих пор все обстояло не так пло¬ хо, но теперь не оставалось сомнений, что меня ждет. Дорога сов¬ сем оборвалась. Перед тем, как погасли фары, я заметил отблеск звезд и понял, что мы у какого-то старого затопленного карьера. — Выходи, — приказал тип с пистолетом и для убедительно¬ сти еще раз ткнул меня под ребро. — Выходи, шагай вперед. И не шуми, а то хуже будет. Я шагнул в темноту, проклиная себя. Что же я за чертов дурак! Эти типы охотились за мной весь день, они только и жда¬ ли, когда я сверну на темную улицу, а я сам облегчил их задачу! И теперь они, словно проклятые наци, забавлялись со мной. Дер¬ жались они чуть в стороне, чтобы я не мог резко обернуться и выхватить у кого-нибудь из них оружие. Господи! Но нельзя же сдаваться просто так! Надо же что-то сделать! Повинуясь безотчетному инстинкту, я сказал: •— Дайте сигарету. — Дай ему. — Какого черта? — Дай, тебе говорят! К моим губам поднесли сигарету. Я зажал ее зубами и накло¬ нился, чтобы прикурить от спички. Повернувшись к ним лицом и крепко зажмурившись, я чиркнул. Эти идиоты ничего не сообра- 66
зили. Вспышка на мгновение ослепила их. Но мне секунды было достаточно. Я теперь видел в темноте лучше их. Прыгнув в сто¬ рону, я плашмя бросился в грязь. Раздались выстрелы, потом отчаянные ругательства. Я наша¬ рил камень и швырнул в ту сторону, откуда стреляли. Послы¬ шался отчаянный вопль, пули полетели в разные стороны. Тот, кто стрелял, был футах в пяти от меня. Я подобрался сзади и зажал ему рот рукой. Он задохнулся в крике. Выбив оружие, я положил его себе в карман, а потом прижался как можно плотнее к противнику. Пуля, попавшая в него, издала самый отвратитель¬ ный в мире звук. Кто-то сказал: — Попал!.. Послышались шаги, чиркнули спичкой, и я увидел, как двое склонились над лежащим телом. — Черт возьми, да ведь это Ларри! Он пытался тут же загасить спичку, но было поздно: я попал ему в голову. Он конвульсивно дернулся, рухнул на землю и пока¬ тился вниз. Через минуту я услышал тяжелый удар тела о камни. Второго я не стал преследовать. Он бежал с невероятной ско¬ ростью, и некоторое время было слышно, как он продирается через кусты. На всякий случай я пнул того, которого звали Ларри. Минуту спустя его тело присоединилось к приятелю на дне карьера. Было очень мило с их стороны оставить мне автомобиль. Номер был другого штата, на полу валялись детские игрушки, и я сразу понял, что машина краденая. Развернув ее, я помчался в город. Мне бы следовало чувствовать себя отлично. Конечно, грязен как черт, да зато живой. Любой был бы рад этому, а я нет. Слиш¬ ком уж привычным оказалось держать пистолет и приятно видеть, как умирает человек, пусть и заслуживший смерть. И мысли были не совсем подходящими для приличного парня — вроде того, что надо скорей избавиться от следов пороха на руках, пока полиция не провела парафиновый тест. Я отлично знал, как следует поступить, но не знал, кем именно я был несколько лет назад. Я вздрогнул от пота, сбегавшего по спине. Слишком уж много разных чертовских штук мне было известно, хоть все это и сослужило добрую службу. Подъехав к аптеке и купив что нужно, я вернулся в машину и через несколько минут уже не беспокоился насчет парафинового теста. Выбросив бутылки в окошко, повернул ключ зажигания и тут заметил на сидении блокнотик с засунутым за колечко каран¬ дашом. Бумага была чистой кроме первой страницы. На ней зна¬ чилось: «Джон Макбрайд, зарегистрирован в Хаттауэй хауз под собственным именем. Стеречь оба входа». 3* 67
Все ясно. Предпринято две попытки покончить со мной, вскоре следует ожидать третью. Все-таки я чертовски важная птица, раз меня так необходимо убить. Значит, в отель возвра¬ щаться нельзя. Нужно забраться в безопасное место и поразмы¬ слить, что делать дальше. В третьем часу ночи я остановил машину у полицейского участка и зашел в небольшой бар напротив. Народу было много, и удалось незамеченным проникнуть в телефонную будку. Ноч¬ ной редактор дал телефон Логана. Тот был не очень доволен, что его разбудили в такой час. — Какого черта? — прорычал он в трубку. — Это я, детка, Джонни. Есть новости, если интересно. Голос его зазвучал дружелюбнее: — Нашли ее? — Нет, зато меня кто-то нашел. — Господи, что еще? — Меня возили на прогулку. Знаете карьер за городом? Так вот, там на дне лежат сейчас два тела, третий успел удрать. — Вы их... —он выжидающе замолчал. — Только одного, другого подстрелил собственный приятель. Третий доберется домой и все расскажет, так что лучше нам все обговорить заранее. . — А знаете, Джонни, Линдсей всему этому очень обрадуется. — Ага. Только ведь тот, кто их на меня напустил, выдаст себя, рассказав что-то. Значит, и меня трудно связать с этим делом. Вы можете сохранить все в секрете? — Попытаюсь. Отправлюсь туда сейчас же. — Может, вам удастся установить, кто они. Кстати, у них был краденый автомобиль. Я оставил его у полицейского участка. — Вы просто осел, Джонни! — Мне все так говорят, возможно, я и сам когда-нибудь поверю в это. Да, вот еще что, пока не забыл: как имя той рыжей крошки, которую Серво держит у себя в квартире? — Потише, Джонни! Вы не сваляли с ней дурака? — Да нет, хотя она очень старалась. Он тихо выругался. — Вам что, не терпится поскорее попасть на тот свет? — Я не о том у вас спросил. — Ее зовут Трей Авелард. Живет с Ленни года два. Приехала выступать в варьете, понравилась ему, он и купил ее контракт. — А кому принадлежал контракт? Он поперхнулся, выругался, а когда заговорил, голос звучал мягко: — Вам следует быть копом, Джонни! Ну и нюх! 68
— Да? — Ленни откупил ее контракт за пятьдесят грандов, проделал все втихаря. Правда, шум потом все-таки был. Сумма показалась мне чрезмерной для того подонка, менеджера варьете. Так что я потом проверял. Оказалось, ему дали только пять тысяч, осталь¬ ные сорок пять были положены на счет Трей Авелард. — В таком случае товар у нее должен быть первый сорт. В следующий раз, когда буду у нее, обязательно проверю. Я повесил трубку, прервав ругательства, которыми он при¬ нялся меня осыпать. Такси довелось поймать только через два квартала, я назвал шоферу адрес белого дома на вершине холма. Дверь с табличкой «У. Миллер» открыл ключом из цветочной кадки за колонной, как и говорила Уэнди. В холле горела слабая лампочка, в ее свете я поднялся наверх. В ванной сбросил одежду и встал под душ. Повязка на голове промокла, пришлось соору¬ дить новую, воспользовавшись найденным в шкафу бинтом. Из ванной вели две двери. Открыв одну, я ощутил аромат женской спальни. За другой дверью было получше. Я сбросил с себя поло¬ тенце, распахнул окно и вдохнул свежий воздух. Желтая луна медленно плыла по небосклону, освещая тихий ночной город. Я потянулся, еще раз вдохнул ночную свежесть и нашарил позади себя постель. Сунув в рот сигарету, чиркнул спичкой. Мягкий голос произнес: — А без одежды ты намного лучше, Джо... Спичка обожгла пальцы. Я заметил на постели белое женское тело, тут же нырнувшее под покрывало. Луна игриво подмигнула мне, на секунду задержавшись на нежных холмиках ее грудей, подрагивавших от прерывистого дыхания. — Прости, детка, — сказал я хрипло. — Я думал... думал, что... здесь никого нет. Она потянулась плавным грациозным движением: — Так оно обычно и бывает, Джонни. Я ушел бы тотчас, но она протянула руку и коснулась меня кончиками пальцев. Словно птичьи перышки защекотали кожу. И нас обоих захлестнула страсть. Мы сплелись в яростном объятии. Она вся была порыв и пламень, я ни в чем не уступал. Когда я поднялся утром, она еще спала. Я подоткнул покры¬ вало и спустился на кухню. Кофе уже был согрет и завтрак стоял на столе, когда раздались ее шаги. Она была в легком красном халатике, который ничего не скрывал. — Доброе утро. Я хотела сама приготовить завтрак. — Ничего. Ты была достаточно гостеприимна ночью. А я тороплюсь. 69
— Торопишься? Дела в городе? — Да. Надо отыскать того, кто хочет меня убить. Брови ее взметнулись. — Ну да. Второе покушение, — кивнул я. — Но кто же... — Хотел бы я знать. Ты никогда не слышала о Вере Уэст? — Как же! Ведь это та самая... — Которую я любил. И которая так меня одурачила. Она ска¬ зала Гардинеру, будто это я взял книги, которыми не должен был интересоваться. Это было сделано, чтобы все свалить на меня, если она попадется. Так и вышло. Это она подделала книги, а мне расплачиваться! — Знаю, она работала в банке, а потом была девушкой Сер- во. Но ты уверен в том, в чем ее подозреваешь? — Уверен, насколько это возможно при отсутствии доказа¬ тельств. Поэтому-то она и пропала, словно в воду канула. Разби¬ райся я получше в этих банковских делах, многое смог бы дока¬ зать. Она снова вздернула брови: — Но ведь ты... — Я никогда не работал в банке, — сказал я. — Потому что я не Джонни Макбрайд. Ты — вторая, кто знает об этом, и последняя. Но то, что Джонни мертв — это факт. Я всего лишь похож на него как две капли воды. Она уставилась на меня в изумлении. Я дал ей переварить услышанное и рассказал всю историю. — Это просто невероятно! — сказала она после завтрака, глу¬ боко затягиваясь сигаретой. — Неужели никто не заметил раз¬ ницы между вами? — Пока нет. И я продолжу игру, пока не узнаю, почему Джонни пришлось бежать из города. А рассказал все тебе пото¬ му, что рассчитываю на твою помощь. — Ник... Ему расскажешь? — Ему нет, он слишком стар и не сможет ни в чем помочь. — Ну хорошо. Только не зови его Пеп, он терпеть этого не может. — Ладно. Тебя же я прошу вот о чем: помоги найти Веру Уэст. Ты женщина, тебе легче наводить справки. Поболтай с поклонниками в ресторане, может, они что-то слышали. — Добро, Джонни. Сделаю, что смогу. Кстати, можешь взять мою машину, я обойдусь. Она в гараже. — Спасибо. Я поехал. И лучше меня не жди. Я вывел из гаража черный двухместный форд и покатил по Понтиель Роуд. Купив в ближайшем киоске газету, я убедился, 70
что Логан сдержал слово. На первой странице «Линкасл Ньюс» красовались огромные снимки полицейских, извлекающих трупы со дна карьера. Полиция, сообщалось в репортаже, опознала уби¬ тых. Оба — гангстеры средней руки из Чикаго, разыскивались: один за нарушение подписки о невыезде, другой по подозрению в мелких кражах в районе Флориды. Линдсей считает случившееся результатом мести какой-то шайки из другого штата. Это было все. Свернув газету, я позвонил в отель и позвал к телефону Джека. — Это Джонни Макбрайд. Не мог бы ты уделить мне несколько минут, надо поговорить. Ответ прозвучал очень настороженно: — Конечно, сэр. «Топис бар энд Грил», говорите? Ладно, через пятнадцать минут. Бар, который он назвал, был в шести кварталах от отеля, я оказался там раньше и заказал два кофе. — Моя комната еще пустует? — спросил я Джека. — Конечно. Пару раз вам звонили, но не назвали себя. Я протянул две десятки: — Когда вернешься, отметь, что я выбыл, и рассчитайся. В номере найдешь чемодан, выкинь его. Я не вернусь в отель. И не окажешь ли еще одну услугу? — Если насчет женщин, то разумеется. — Никогда не слыхал о некой Вере Уэст? Он свистнул. — Ишь куда вы метите! Это ведь одна из бывших девиц Сер- во! — Где она теперь? Глаза его вдруг потускнели. — Видел ее всего один раз, на вокзале. Она тащила чемодан, вид у нее был очень озабоченный. Помню, в тот вечер один из парней Серво провожал свою курочку, так Вера, заметив его, бросилась бежать, схватила такси и уехала. После я ни разу ее не видал. — Она тогда приезжала или уезжала? — Приехала ночным из Чикаго. — А кто был парень, которого она испугалась? — Эдди Пакман, правая рука Ленни Серво. — Опиши мне ее. — Ну, — он замешкался, припоминая. — На ней был плащ. Глаза покрасневшие. Очень красивые волосы. Они были распу¬ щены по плечам, на манер пажа. Золотистые. В остальном довольно средней внешности. Пожалуй, хорошо сложена. Я не присматривался. 71
— Если предположить, что она где-то в городе, никуда не уехала, где бы ты стал искать? — Господи, да ей достаточно покрасить волосы, и полдела сделано. Она вполне может жить в прачечной, в меблированных комнатах. В городе можно спрятаться так надежно, что никто не сыщет. Я знаю парочку ребят, так сами феды на могли их обнару¬ жить. — Ясно. Еще одно: почему она порвала с Серво? — Это мне неизвестно, — пожал он плечами. — Но только он никого не держит при себе долго. А те, с кем он расстается, не очень-то его жалуют после. — Понятно. Что ж... Могла она докатиться до публичного дома, как думаешь? — Это такой же возможный вариант, как и любой другой. Во всяком случае, надо навести справки. — Для этого нужны рекомендации? — Обязательно. Отправляйтесь на Эльм-стрит, 107 и скажите тому мешку, который там распоряжается, что вы от меня. — Он ухмыльнулся. — Впрочем, вы, пожалуй, и без этого недурно справитесь. Я выложил на стол еще десятку и поднялся. — Спасибо за все. Сдачу можешь оставить себе. — Благодарю. Всегда к вашим услугам. Порасспрошу своих девочек насчет вашей птички. Позвоните, может, что и узнаю. — Отлично, — сказал я и, подождав пару минут после ухода Джека, вышел на улицу и снова сел за руль. Сегодня я собирался выяснить подробности своей биографии, вернее, биографии Джонни. На это ушло не так уж много времени, я даже получил удо¬ вольствие. В регистрационных книгах ратуши я узнал, что Джонни родился 9 декабря 1917 года, осиротел, когда учился в средней школе, и был официально усыновлен дядей-холостяком, тот умер, когда Джонни служил за границей. Потом были сведе¬ ния о семье, узнал, где они жили. Отправился в библиотеку и там раскопал, что мог, о его пребывании в армии. В этом помогли в основном старые газеты. Оказалось, что в армию Джонни приз¬ вали после Пирл-Харбора, он прошел подготовку где-то на юге, после чего и был послан за границу. Теперь я мог отвечать на любые вопросы о своем прошлом. В четверть третьего я позвонил Логану. Он предложил встре¬ титься на автостоянке на западной окраине города, но в его голосе я уловил какие-то странные нотки. Стоянку я нашел без труда, подъехал к ограде и заглушил мотор. Припарковав свою машину, он пересел ко мне. 72
— Какие-нибудь новости? — Целая куча, — ответил он и странно посмотрел на меня. — Выяснили, кто эти ребята? — Нет... Но я выяснял, кем были вы. Он сунул руку в боковой карман и вытащил конверт. Я молча смотрел, как он неторопливо извлек несколько газетных вырезок и какой-то печатный циркуляр. — Взгляните. Это был полицейский циркуляр с моей фотографией. Звали меня Джордж Уилсон, я разыскивался по обвинению в вооружен¬ ном ограблении и преднамеренном убийстве. 7 — Где вы это раздобыли? — вот все, что мне удалось выда¬ вить из себя. — В нашей паршивой газетенке отличный архив. Читайте до конца. — Я дочитал. Тут были отчеты о преступлениях, в которых я подозревался. Последнее было датировано числом за три недели до того, как я потерял память. Я вернул бумаги Логану. — Что собираетесь делать с этим? — Сам не знаю, — ответил он, глядя в окно. — Сказать по правде, не знаю. Сами видите, вас разыскивает полиция. — Как-нибудь обойдется. — Обойдется, если учесть, что у вас нет отпечатков пальцев. Но рано или поздно полиция предпримет что-нибудь. Конечно, все можно свалить на Макбрайда, он ведь мертв, ему все равно. — Оставьте ваши шуточки! — Ладно, я ведь просто так сказал. Кстати, я проверил всю вашу историю. Компания все подтвердила. Возможно, вы и в самом деле натворили дел до катастрофы, но теперь-то вы совсем другой человек. Наверное, несправедливо отдавать вас в руки полиции за то, что совершило ваше второе я, коль вы не тот, что были. — Спасибо, приятель. А что, если память вернется? — Подождем до этого. — Думаете, я вам сообщу? — Нет, не думаю. — Вряд ли во мне настолько проснется совесть, что захочется сплясать на конце веревкч. — Но вы и сейчас не в лучшем положении. Разве что риску¬ ете быть повешенным не за свои грехи, а за чужие, — хмыкнул Логан. 73
— Линдсею известно об этом? — Нет. Вы будете в большей безопасности, если он по-преж¬ нему станет считать вас Макбрайдом. — Что-то вы странно ведете себя для репортера, упускаете сенсацию. Трудно поверить. — Упускаю потому, что наклевывается кое-что куда более сенсационное, на то я и репортер. И не давите на меня, Джонни. — Понятно. Узнали что насчет Веры Уэст? — Ничегошеньки. Исчезла без следа. — А мои друзья, которые чуть не укокошили меня? — Если они на кого и работают, то следов не осталось. Ничего узнать не удалось. — Что-то должно произойти. Третий жив, так что они снова примутся за меня. Как только это случится, позвоню. — Хорошо. Найдете меня в баре «Сиркус», если уцелеете, конечно. — Уцелею, Логан. Вы даже не представляете, насколько я живуч. Он ответил улыбкой на мою ухмылку и вышел из машины. Я подождал, когда он отъедет, и тоже нажал на стартер. Полчаса спустя я был в квартале красных фонарей. Номер 107 оказался последним на этой улице. Двухэтажный белый домик украшали красные венецианские жалюзи на окнах. Очень символично. Я поднялся по ступенькам и позвонил. Изнутри доносились звуки радио, передавали «Лунную сонату». Довольно странно для такого заведения. Дверь отворила женщина, приветливо улыбнувшаяся мне — мужчине, появившемуся в столь необычное время, ведь было всего четыре часа дня. Но она вовсе не была мешком, как назвал ее Джек. Вообразите Венеру с угольно-черными волосами, боль¬ шим ртом и огромными глазами, затянутую в платье, которое, казалось, треснет по швам, если до него дотронуться. — Меня прислал Джек, — сказал я, чувствуя себя глупее некуда. — Но знай я, что здесь живете вы, я и сам бы примчался со всех ног. Она мило улыбнулась и пригласила войти. Я очутился в при¬ ятно обставленной комнате, на стенах которой были полки с кни¬ гами — и причем с хорошими. В углу магнитофон с набором кас¬ сет — в основном классика и несколько популярных мелодий. — Нравится вам у нас? Она поставила передо мной поднос с бутылкой виски, бока¬ лом и льдом. — Никогда раньше не бывал в таком месте. 74
— В самом деле? — Она отпила из своего бокала. — Я одна до шести часов. Девушки приходят в начале седьмого. — Я пришел так рано специально, детка. Мне не нужны девушки, нужна информация. Джек сказал, что вы, возможно, слышали что-нибудь о Вере Уэст. — Конечно. А почему она вас интересует? — Этого я не могу сказать. Одно время она была в городе, потом исчезла. Так где она? — Не знаю. — Голос ее звучал так холодно, что я насторо¬ жился. — Раньше она была девушкой Ленни Серво, но в этом нет ничего такого. Многие женщины бывали в ее положении... какое-то время. — Вы также? — Очень давно. — Она глубоко затянулась и несколько секунд глядела на колечко дыма. — Ведь вам хочется спросить... не стала ли Вера одной из нас? Я кивнул. — Не думаю. Мне кажется, у нее ничего не было на продажу. Не того сорта девушка. — Но на мой взгляд, вы тоже не того сорта. Она рассмеялась грудным смехом. Потом ласково провела пальцем по моим волосам. — Это длинная история, хоть и довольно интересная. Погово¬ рим лучше о вашей Вере Уэст. Думаю, стоит навести справки на вокзале. Кто-нибудь должен был запомнить ее, если она уехала отсюда. Кстати, ведь раньше она работала в банке? Тогда навер¬ няка устроилась где-нибудь секретаршей или стенографист¬ кой. — А вы неплохо ориентируетесь в этих делах. — Когда-то я была замужем за копом, — ответила она. Я загасил сигарету и встал. — Попробую поискать там, где вы посоветовали. — А к Серво обращались? Может, он знает? — Пока нет. И в ближайшее время не собираюсь наведы¬ ваться к нему. Хотя кто знает, может быть, вскоре нам и при¬ дется повстречаться. Глаза ее стали холодными. — Передайте ему привет от меня, когда увидите. — В зубы? Она медленно кивнула. — Выбейте их ему. Все до единого! Секунду мы смотрели друг другу в глаза. Было ясно, как обо¬ шелся с ней Серво. — Посмотрю, что можно будет сделать. 75
— Я буду очень благодарна. Позвоните как-нибудь, вдруг удастся узнать что о вашей девушке. Мой номер 1346. Она проводила меня до двери. От ее волос слабо пахло жасми¬ ном. Заметив мой изучающий взгляд, она снова улыбнулась. — Как вы все-таки влезаете в эту штуку? — Фокус. — Она протянула шелковую кисточку молнии на плече. Я потянул за кисточку, и в ту же секунду с платьем что-то произошло. Его больше не было на ней, оно лежало на полу, а кисточка осталась в моей руке. Без платья Венера выглядела так, как и положено выглядеть. Она казалась еще стройнее и кра¬ сивее. — Ну вот, — рассмеялась она. — Как впечатление? — Детка... На некоторых кожа — это кожа. — А на мне? — Волнующая прелюдия в черно-белых тонах. Приглашение было понятно без слов, но как ни жаль, сегодня я не мог тратить на это время. Как-нибудь в другой раз. Я закрыл за собой дверь. В центре я зашел в довольно скромный бар выпить кружку пива. Здесь царила обычная атмосфера: играли музыкальные автоматы, из задней комнаты доносились голоса игроков в рулет¬ ку. Я направился было к выходу, как вдруг мне преградили доро¬ гу. — Привет, храбрец! — Хелло, мокрая курица, — ответил я. Рожа Такера переко¬ силась. — Придется тебе совершить небольшую поездку, — рявкнул он набычившись. Недурно. Она будет уже второй, но Такеру об этом сообщать ни к чему. — Я арестован? — Можешь считать, что так, если хочешь! — За что? — Да двойное убийство на карьере. Подозрение, знаешь ли. Капитан Линдсей желает побеседовать. Я молча уселся в автомобиль. В кабинете кроме Линдсея были двое в штатском. Линдсей не предложил мне сесть, так что пришлось самому позаботиться о себе. Линдсей смолчал, но на щеках у него заходили желваки. — Что на этот раз? — спросил я. — В карьере найдены два пистолета, на одном характерные размазанные следы. Если у вас алиби на прошлую ночь? — Я провел ее с девочкой. А вообще, какое мне дело до этих пистолетов? Может, убийца был в перчатках. 76
— Тогда никаких отпечатков не осталось бы. — Ему повезло, — пожал я плечами. — Не так уж повезло. Эти люди прибыли из Вашингтона. Они специалисты в своем деле и проверят ваши отпечатки. Я снова пожал плечами. Конечно, Линдсея интересовало вовсе не убийство в карьере. Вся эта экспертиза была нужна для проверки отпечатков на пистолете, из которого убит Минноу. Но мне-то было наплевать. В течение двух лет самые лучшие специа¬ листы пытались по этим самым пальцам установить, кто же я такой, и все было напрасно. То же самое получилось и на этот раз. Ребята из Вашингтона промучились со мной больше часа. Я был покладист и кроток, как ягненок, с готовностью выполнял самые неприятные и болез¬ ненные процедуры. Но когда все было закончено, оба эксперта уныло покачали головами: впервые в жизни они столкнулись со случаем, когда отпечатки исчезают полностью, без остатка. Уже смеркалось, когда я вышел на улицу, моросил мелкий дождь. У моей машины возился мальчуган в зеленом свитере. Я спросил у него, где находится бар «Сиркус». Пивнушка оказалась рядом с редакцией «Новостей». Логана я нашел без труда. Он сидел в задней комнате с теле¬ фонной трубкой у уха. Он бросил трубку тут же и схватил меня за РУку: — Поехали скорее, поговорим по дороге. Мы вскочили в его шевроле и помчались с бешеной скоро¬ стью. — Куда едем? — Материал для моей колонки. Убита женщина, кто — неиз¬ вестно. Убийство произошло в отеле на берегу реки. Мне только что позвонил парень, которому я плачу за подобного рода сведе¬ ния. Капитан Линдсей информирует прессу не раньше чем через неделю после происшествия, так что надо прибыть на место одновременно с полицией, иначе ничего не узнаешь. Ну, а вы-то где были целый день? — Навещал своего приятеля Линдсея. И я рассказал об экспертах из Вашингтона. —■ И как, удалось выявить ваши отпечатки? — К сожалению, нет. — В таком случае, Джордж Уилсон мертв, так же, впрочем, как и Джонни Макбрайд. — Похоже на то. Тормоза взвизгнули, Логан остановился у деревянного дома с вывеской «Сосновый сад». Грязная ситцевая занавеска, закрыва¬ ющая стекла в дверной раме, чуть отодвинулась и пара внима- 77
тельных глаз осмотрела нас с ног до головы. Дверь открылась, и парень, кусая от волнения губы, произнес: — Господи, мистер Логан, вот уж действительно неприят¬ ность! Не знаю даже, что и делать. — В полицию звонили? — Нет, пока только вам. — Где она? — Наверху. Вторая комната у лестницы. Если хотите, подни¬ митесь туда сами. Я боюсь покойников. Комната была грязная, со старомодной мебелью. Дверцы шкафа и окна были распахнуты, посреди постели лежала убитая, голова на согнутой руке, точно она спала. Кто-то воткнул в спину нож прямо сквозь ночную рубашку, так что она даже не пошеве¬ лилась во сне. Логан хрипло выругался. — Чистая работа. Прямо в сердце. Поэтому нож так легко вошел в тело. — И вы поняли это с первого взгляда? — саркастически заме¬ тил я. — Трупов я повидал не меньше, чем Линдсей. Где этот парень? — В вестибюле. Логан подошел к двери и крикнул: — Кто она такая? — Ее зовут Иннес Кэйси. Занимала комнату еще с одной девицей. Они посменно работают в каком-то кабаке официантка¬ ми. Вчера просили отремонтировать окно, вот я сегодня и поднялся к ним... И нашел ее там... — А она недурна собой, — заметил я. — Что вы собираетесь сделать с этим? — Черт! Откуда я знаю? Может, это дело рук ее любовника. Ясно одно — тот, кто это сделал, специалист по мокрым делам, рука точная. — Да, здесь был профессионал, — согласился я. —Знал, куда целиться. Логан вздрогнул. — Пойду позвоню Линдсею. — Я подожду в машине. Не хочу, чтоб капитан видел меня здесь. Логан присоединился ко мне только через час. Когда мы тро¬ нулись, я спросил: — К какому выводу они пришли? — Убийца неизвестен. Линдсей все время наводил по теле¬ фону справки. Она работала в столовой у шоссе. Ее напарница уже пришла на работу. Вроде бы около них крутились два парня, 78
но имена неизвестны. Даже приятельница их не знает. Очевидно, убитая встречалась с ними в столовой. На прошлой неделе она как будто поссорилась с одним. Линдсей надеется вскоре устано¬ вить их имена. — Логан скривил рот. — В общем, для моей колонки ничего интересного. — А я в ваше отсутствие кое над чем поразмыслил. Он посмотрел вопросительно. — Она даже не пошевелилась в тот момент, когда ее убили. — Ну конечно, ведь удар был нанесен прямо в сердце, она умерла мгновенно. Я как бы не слышал его. — Она лежала на животе, положив голову на руку. — Ну и что же? — спросил он нетерпеливо. Я рассмеялся. — Не обращайте на меня внимания, Логан. Просто бредовые идеи. Интересно, откуда я их набрался, сам не пойму. Перед въездом в гараж Логан неожиданно нарушил тишину: — Господи, чуть не забыл. Видели вечернюю газету? — Купил, но не читал. А что? — Посмотрите-ка в колонке личных объявлений. Я развернул газету. В самом низу колонки стояло: «Дж. Мак. Позвоните 5492 в 11 вечера. Очень важно». Я оторвал уголок с текстом и сунул в карман. — Думаете, это меня имеют в виду? — Возможно. Объявление принес мальчик и сразу оплатил. Это было при мне. — Который час? — Половина одиннадцатого. Остановимся, выпьем пива? Когда мы подъехали к бару, где нашлись свободные места, было уже почти одиннадцать. Я попросил Логана заказать пиво, а сам пошел звонить. Набрав номер, услышал: — Алло? Голос был женский: низкий, глубокий, несколько сдержан¬ ный. —• Я звоню по поводу объявления в вечерней газете. — Дальше. — Я Дж. Мак., если для вас это что-нибудь значит. — Значит. — Полное имя Джонни Макбрайд. — Да, Джонни, вас я имела в виду. — И после паузы: — Пови¬ дайтесь с Харлак. Вы должны повидаться с Харлак. И на другом конце повесили трубку. От неожиданности я обалдело уставился на телефон. Опомнившись, набрал коммута¬ тор. Когда отозвалась телефонистка, я резко сказал: 79
— Говорит Такер из полицейского управления. Мне необхо¬ димо узнать, где установлен телефон 5492. — Минуту, — произнесла девушка. — Платная телефонная станция на углу Гранд-стрит и бульвара. — Благодарю. Ничего не понимая, я вернулся к Логану. На его вопроситель¬ ный взгляд ответил, что объявление относилось не ко мне. Рас¬ платившись, мы собрались уходить, как вдруг в дальнем конце зала открылась дверь мужского туалета и оттуда вышел неболь¬ шого роста мужчина. Смешной подпрыгивающей походкой он подошел к одному из столиков, где, видимо, оставлял свою выпивку, опустился на стул и допил пиво. Это был тот самый сукин сын, который выследил меня прошлой ночью. Не хотелось впутывать Логана, поэтому я старался ничем не выдать себя. Замешкавшись ровно настолько, чтобы коротышка вышел на полминуты раньше, я последовал за Логаном. В машине я выска¬ зал неопределенное желание попробовать свои силы за рулем шевроле. Логан охотно уступил водительское место, и таким образом мне удалось сесть на хвост коротышке. Держась впри¬ тирку, я довел шевроле до бара «Сиркус», где была оставлена моя машина. На счастье, загорелся красный свет, и у меня как раз хватило времени торопливо распрощаться с Логаном, вскочить в свою машину и снова пристроиться в хвост коротышке. Ехали мы довольно долго. Моросящий дождик превратился в ливень, наконец коротышка остановился у входа в шикарное заведение. На оконных стеклах золотыми буквами было выписа¬ но: «Эдди Пакман, владелец». А того типа, которого испугалась на вокзале Вера Уэст, звали как раз Эдди Пакман. Коротышка вышел из ресторана только через полчаса. На лице явно проступали следы недавнего гнева и в то же время довольства, которое пришло на смену безразличию. Так и не заметив меня, он нажал стартер своей машины. Я не отставал. На перекрестке он свернул направо, а мою машину неожиданно занесло на крутом повороте и я проскочил мимо него. Тут-то он и обратил внимание на мою машину. Лицо его перекосилось. Взревел мотор его седана. Теперь мы мчались в кромешной тьме под струями дождя. Мой более легкий форд заносило на поворо¬ тах. И это помогало ему то и дело отрываться, а я клял себя на чем свет стоит, что не сцапал его раньше. Наконец, мы вылетели на прямую дорогу, шедшую под уклон, и я понял, что коротышка у меня в руках. Он прибавил газу. Тогда-то все и произошло. Из- за поворота с расстояния примерно мили в лицо мне засверкали фары встречного грузовика. Я увидел, что ничего не смогу сде- 80
лать, и нажал на тормоз. Но коротышка, похоже, совсем обе¬ зумел: посчитав, что ему удастся проскочить, помчался навстречу огням грузовика. Через минуту все было кончено. Громыхая, словно старая жестянка, седан, выброшенный страшным ударом за обочину, отлетел, перевернулся вверх колесами и замер. Когда я подбежал, коротышка торчал в окне и хрипел: — Доктора! Доктора... Я наклонился и сказал: — Кто послал тебя охотиться за мной? Послушай... Кто послал тебя? Доктор все равно уже не поможет. Скажи, кто? — Доктора... Мне нужен... доктор, — прохрипел он в послед¬ ний раз и глаза его закрылись. Я расстегнул его пиджак и вытащил оружие. Кобуру отбросил подальше, а пистолет сунул себе в карман. В бумажнике оказа¬ лось около тысячи долларов сотенными. Деньги я присоединил к пистолету, а бумажник сунул обратно в его карман. Пусть разби¬ рается Линдсей, меня это больше не касалось. Зато весьма инте¬ ресовал вопрос, за что Эдди Пакман платит своим ребятам такие деньги. Я решил вернуться к ресторану и потрясти его хозяина. Однако не повезло. Как объяснил услужливый официант, хозяин уехал с друзьями за город минут за двадцать до моего появ¬ ления. Выругавшись про себя, я заказал выпивку, потом снова пошел под дождь и сел за руль. Я поехал прямо по шоссе, пока не добрался до заведения Луи Динеро. Сунув револьвер коротышки под сиденье, я захлопнул дверцу и зашел в ресторан. Уэнди как раз подошла к микрофону и начала свой номер, когда я уселся и заказал бифштекс. Она была как всегда неотра¬ зима, публика восторженно ахнула в тот волнующий миг, когда платье должно было свалиться с ее плеч. Я вдруг почувствовал, что сержусь на Уэнди — за то, что она так спокойно показывает этим гнусным рожам свое тело, которое в свете луны видел недавно я один. И тут же рассердился на себя — кто я такой, чтобы претендовать на эту девушку? Она свободна, как и я, и вольна забавляться как хочет. Я доел бифштекс и заметил Луи. он махал рукой, приглашая подойти. У него оказалась отличная память, он радостно пожал мне руку. Я спросил, нельзя ли повидать Уэнди. Конечно, можно, ответил он и показал ее уборную. Я повернул ручку двери. Мне, правда, следовало бы постучать. 8 Она в этот момент как раз выскользнула из платья. Свет лам¬ почки на туалетном столике выхватывал из полутьмы нежные 81
полукружья ее твердых грудей и впалый мускулистый живот. Вот как следовало бы заканчивать номер, подумал я. И это было бы настоящим искусством. Она подхватила упавшее было платье и, держа его словно щит, поспешно отступила назад, глядя на меня широко раскрытыми глазами. — Ты, надеюсь, еще не забыла меня? — спросил я. Она облизнула пересохшие губы и нахмурилась. — Господи, детка, не пугайся так. Я ведь видел тебя точно такой же, только при свете луны. — Все-таки следовало постучать, Джонни. Ты... напугал меня. К тому же, свет луны и свет беспощадной лампы — не одно и то же. Будь джентльменом, отвернись на минутку. Я пожал плечами и выполнил ее просьбу. Что за идеи прихо¬ дят иногда женщинам в голову! — Какие планы на вечер? — Никаких. Отправлюсь домой, лягу в постель, я очень уста¬ ла, — ответила она сухо. — Я совсем не это имел в виду. Хотел попросить тебя поехать со мной в город. Надо отыскать парня по имени Эдди Пакман, он должен быть в одном из здешних злачных мест. А удобнее появиться с девушкой, тогда меньше привлекаешь к себе внима¬ ние. — Зачем тебе этот Пакман? — Сегодня на шоссе разбился последний из той троицы, кото¬ рая хотела меня убить. Она сделала отстраняющий жест, в глазах ее отразился ужас. — Нет, это не моя вина, хотя, конечно, я и сам мог бы его прикончить. Просто несчастный случай. Но в кармане у него была тысяча долларов, которые он получил от этого самого Эдди. Мне надо узнать, за что Эдди платит такие суммы. Так поедешь? — Нет. — Она повернулась к зеркалу и стала тщательно красить губы. — Послушай, Джонни... Я все понимаю... Но и ты пойми меня. Я хочу жить, а твоя игра очень опасна. Ты здесь всего несколько дней, а уже погибло три человека. Я не могу. Ты... сердишься на меня? Наши глаза встретились в зеркале, и я небрежно пожал плеча¬ ми: — Ничуть. — Иногда... — начала она, — иногда мне хочется сказать, что лучше бы ты оставил это дело, Джонни. — Для кого лучше? Для банды грязных убийц? Она грустно покачала головой, глаза ее затуманились. На 82
лице появилась какая-то жалкая улыбка, я почувствовал ее при¬ косновение. — Я кажусь тебе, наверное, ужасно глупой, Джонни. Мне очень жаль. — Вовсе ты не глупая. В глазах ее стояли слезы. Я обнял ее, и она прижалась с такой страстью, что тела наши, казалось, слились воедино. — Мне жилось так спокойно до того, как появился ты. У меня есть дом, машина, несколько друзей, и всем этим я была доволь¬ на. Но вот появился ты... Десятки мужчин были бы счастливы заняться со мной любовью, но единственным нужным мне оказа¬ лся ты. — Она с трудом перевела дыхание. —Теперь видишь, что ты сделал со мной. — Она грустно рассмеялась, а я прижал ее к себе еще крепче. — Но не беспокойся, Джонни. Мне ничего от тебя не нужно, я ничем не хочу тебя связывать. Пусть между нами будет то, что есть, я счастлива и этим. Понимаешь? Я понимал, но мне нечего было сказать. В такую минуту муж¬ чины редко находят нужные слова. Я просто стоял и смотрел на нее. — Да... Мне кажется, я все понимаю. Она улыбнулась сквозь слезы. Я вышел. В зале я кивнул на прощание Луи, помедлил на пороге, докуривая сигарету. В голове был полный сумбур, никак не удавалось выстроить логи¬ ческую цепь умозаключений. Пока ясно одно: кому-то необходимо срочно убрать меня с дороги любой целой. Возможно, это Пакман, выложивший тысячу парню, который пытался убить меня. И если это он, у него и должен быть ответ на некоторые интересующие меня вопросы. Где Вера Уэст, например. Нашарив в кармане никель, я'набрал номер телефона, кото¬ рый дала Венера в квартале красных фонарей. Высокий звонкий голос произнес: — Алле? — Я тот самый, который потянул за кисточку, вы еще не забыли? В трубке послышался журчащий смех: — Конечно, помню! У вас был такой растерянный вид... — Это с непривычки. Вы говорили, что порасспрашиваете девушек... — Верно, обещала. И узнала кое-что. — Она секунду поколе¬ балась, потом добавила: — Может, обсудим все через полчасика? — На другом конце провода слышались музыка и голоса. Я согла¬ сился. 83
— Отлично, через полчаса. Лучше бы встретиться не у вас, а где-то в другом месте? Да. •. — Через полчаса я остановлюсь на углу вашей улицы. Фары гасить не буду, вы сразу увидите мою машину. Когда я добрался до места, хватило времени выкурить сигаре¬ ту. Затем раздалось цоканье каблучков по асфальту. Я открыл дверцу, и она скользнула на сиденье рядом. Ловко выудив из моих пальцев окурок, она сделала затяжку и выкинула его в окно. Потом повернула рычажок приемника: — Филадельфийский оркестр, не возражаете? Я не возражал. Странная это была женщина, мадонна из квар¬ тала красных фонарей. Она сидела, откинув голову и наслажда¬ ясь классической музыкой. Так продолжалось около четверти часа. Отзвучала последняя нота, но она еще с минуту просидела молча, словно впитывая услышанное, потом пошевелилась: — Быть с вами — сплошное удовольствие. Я довольно сухо поблагодарил и спросил: — Надеюсь, не для этого вы пришли сюда? Она рассмеялась: — Вы не слишком хорошо разбираетесь в женщинах, так? — С меня достаточно. Она сжала мне руку и потянулась в мой карман за сигаретой. — Ладно, разберемся после. Пока что поговорим о другом: вы интересовались Верой Уэст? Так вот, я беседовала с девушка¬ ми. Две из них, оказалось, хорошо знакомы с Верой. Одна — подруга детских лет, вторая познакомилась с ней, когда стала девушкой Эдди Пакмана, правой руки Ленни Серво. — Она помолчала. — Вот что я узнала наверняка: вовсе не Ленни порвал с Верой, а она с ним. Он к этому не привык и едва не сошел с ума от злости, а уж позже распустил слух, что разрыв был по его ини¬ циативе. Не думаю, чтоб Вера была мертва. Просто она исчезла, вот и все. — Но почему? — Этого узнать не удалось. Будь у нее в руках что-либо ком¬ прометирующее Ленни, она бы так, конечно, не поступила. При¬ чина наверняка другая. — А если она боялась кого-то? — Ну, по-настоящему она могла бояться только Ленни, никто другой не вынудил бы ее скрыться. Ведь Серво по-прежнему хозяин в городе, и тот, кто держится с ним рядом, может никого не бояться. Угрожай ей кто-то, достаточно пожаловаться Ленни, и неприятности кончились бы в ту же минуту. Да, бояться она могла лишь самого Ленни. 84
Определенно, голова у нее работала неплохо. Я сказал: — Да, если только Ленни настоящий хозяин в городе. Она саркастически улыбнулась: — Вы просто плохо его знаете, дружок. — Согласен, цыпочка. Но я собираюсь узнать его поближе. Это будет второй великий момент в моей биографии. — А первый? — Знакомство с Эдди Пакманом. — Хотела бы я при этом присутствовать. — В самом деле? Она серьезно кивнула головой. Я нажал на стартер и развер¬ нул машину. С минуту ехали молча, потом она спросила: — И куда мы направляемся? — На свидание с Эдди в одном местечке под названием «Ко¬ рабль на мели». Знаете, где это? — Если поедем по Ривер-роуд, не заблудимся. Надеетесь уви¬ деть там Эдди? — Возможно. Кстати, как мне называть вас? — Подойдет любое имя. — Но ведь есть настоящее? — Было когда-то, очень давно. — В таком случае Венера. — Идет, приятель. — Мое имя Джонни. Джонни Макбрайд. — О'кей. Джонни. — Глаза ее остановились на моем лице и что-то похожее на улыбку тронуло ее губы. — То-то ваше лицо показалось мне знакомым. Впрочем, газеты не польстили вам. Она просунула ладонь под мою руку и придвинулась поближе, склонив голову мне на плечо. Пахнуло жасмином. Шелковистые волосы приятно щекотали щеку. День сегодня был долгий и конца ему не было видно. Линдсей, Такер, эксперты из Вашингтона. Логан с моей блестящей биогра¬ фией. И еще это странное объявление в газете и непонятный совет по телефону. Я легонько толкнул локтем Венеру. — Спите? Она сжала мою руку. — Не знаете кого-нибудь по имени Харлак? Она взглянула на меня, наморщив лоб: — Просто Харлак? — Больше ничего не знаю. — Была знакома я с одной девушкой. Одно время мы вместе выступали в ревю. Это было ее сценическое имя. но настоящего я не знаю. 85
— Давно это было? . — Лет десять назад. Я-то оставила варьете, но иногда встре¬ чала ее имя в газетах. — Не помните, как она выглядела? — Ей очень шла косметика. С гримом она выглядела насто¬ ящей красавицей. А без грима —■ ничего особенного. Сложена неплохо, моего роста, волосы черные. Да, она была непроходимо глупа. Пока молчит — настоящая куколка, но стоит заговорить — поклонники отваливают, как дохлые мухи. — Была она когда-нибудь в Линкасле? — Насколько знаю, нет. По крайней мере, я ее здесь никогда не видела. — Может, это и не она, если Харлак вообще женщина. А может, это мужчина или вообще название места. — Где-то у меня дома валяется фотография нашего хора. Там и Харлак есть. Могу раскопать, если хотите. Я пробормотал «О’кей» и свернул за угол. Перед нами свер¬ кала вывеска «Корабль на мели». Собственно, это и было нечто вроде поставленной на прикол яхты. Все столики были заняты, на танцевальной площадке вихрем носились пары. Но самое при¬ тягательное было на втором этаже: тут стояли столики рулетки. Народу было еще больше, чем внизу. Все нетерпеливо и жадно глядели на вращающиеся колеса, то и дело покупая новые фиш¬ ки, чтобы принять участие в игре. Венера направилась прямо в бар, и мне не оставалось ничего другого, как последовать за ней. Два хайболла обошлись мне по четыре доллара каждый, но на деньги было наплевать — в моих карманах хрустели сотенные. Мы заказали по второму бокалу, и тут я заметил, что взгляды всех сидящих за столиками устрем¬ лены на нас. Я взглянул на Венеру. И действительно, было на что посмотреть. В темноте автомобиля она выглядела недурно, но сейчас, в свете ярких огней, она была ослепительна. Все, что уга¬ дывалось под тонким шелком, вызывало у глядящих на нее муж¬ чин дрожь. К тому же, как я понял, они отлично знали ее, поскольку не брезговали заглядывать в квартал красных фона¬ рей. Я ощутил огромное удовольствие, что могу наслаждаться явным смущением этих так называемых респектабельных типов, которые на минуту позабыли свою спесь. Мы поднялись наверх. Я разменял хрустящую сотню, и мы подсели к столу. Венера толкнула меня: — Вон Ленни Серво, видите? Я-то узнал его сразу, а он меня не заметил. Но сегодня меня интересовал не он, а Эдди. Венера целиком погрузилась в игру. Я ухитрился за десять 86
минут проиграть двести долларов, что не слишком мне понрави¬ лось. К тому же я начал утомляться от игры в прятки с Ленни, который время от времени поворачивался в мою сторону, словно чуя присутствие врага. Я потянул Венеру за руку: — Давай лучше погуляем по залу, вдруг набредем на Эдди. Но она мотнула головой — только что сорвала банк. Глядя, как она сгребает фишки, я на секунду забыл о Ленни, и этого ока¬ залось достаточно. Позади меня вырос верзила: — Шеф хочет вас видеть. — Он положил мне на плечо свою лапищу. Я прошел с ним пару комнат, наконец, длинный коридор и остановился перед запертой дверью. Парень постучал два раза. Я вошел. Ленни сидел за столом точно в такой же позе, как и тогда. И так же по обе стороны сидели двое: коренастый толстяк с абсо¬ лютно лысой головой и поросячьими глазками и прыщавый сосу¬ нок с огромным автоматическим пистолетом, который поглощал все его внимание. Ленни достал из золотого портсигара сигарету, закурил и спо¬ койным голосом произнес: — Ну-ка всыпьте ему. Я не расслабился от небрежного мягкого тона, а повернулся и нанес удар в челюсть толстяку, который появился у меня сзади. Я хорошенько лягнул его в пах и, когда он облезлым мешком сва¬ лился на пол, выхватил у него пистолет. Теперь преимущество было на моей стороне. Сигарета выпала у Ленни изо рта, и он ошалело уставился на меня. Лицо его исказилось от бессильной ярости. — Ты, дружок, видно, плохо воспринимаешь уроки, — прого¬ ворил я. — Сколько же раз надо задавать трепку, чтобы ты поум¬ нел? В тот раз я спрашивал, где она. Может, сейчас ответишь? — Будь ты проклят, Макбрайд! — взорвался он наконец. — Я все равно прикончу вас обоих, чего бы это ни стоило! Все-таки он не слишком умен, этот хозяин города, подумал я. Молниеносным движением я ударил его в лицо рукояткой писто¬ лета. Он сполз на пол, закрыв лицо руками и издавая глухие сто¬ ны. Сосунок с пистолетом во время всей этой сцены обалдело сидел на стуле, уставившись на меня. Я кивнул ему на прощание и осторожно закрыл за собой дверь. Когда я вернулся к столу, Венера сидела в одиночестве и грустно взирала на лежащие перед ней фишки. 87
— От нищеты к богатству и обратно, а? — спросил я со сме¬ хом. — Черт бы вас побрал! Останьтесь вы, и счастье не изменило бы мне, — сердито произнесла она. — Были неотложные дела. — А! — Она сгребла фишки в сумочку и поднялась. — Пошли? — Я готов. Она взяла меня под руку, и мы направились к машине. В салоне она опять прижалась ко мне. Я обнял ее одной рукой и нажал на стартер. Но не успели мы отъехать и десять футов от ресторана, как в лицо ударил яркий луч, послышался рев мчаще¬ гося автомобиля, раздался стук автоматной очереди, и ветровое стекло моего форда разлетелось на тысячу кусков. Отчаянным усилием я вывернул руль, шины задних колес завизжали по пес¬ ку, потом нас подбросило в воздух, и форд замер. Венера заби¬ лась за мою спину, ее лицо было поцарапано осколками стекла, а из-под глубокого выреза жакета тонкой струйкой сочилась кровь. Я заскрипел от отчаяния зубами и рванул борта ее жакети¬ ка. Материя с треском порвалась, на обнаженной груди не было ни царапины. Я стер кровь и, не веря своим глазам, уставился на нежную кожу. Там, где должна была зиять рана, не было даже синяка. — Черт побери! — вырвалось у меня. Она открыла глаза и прошептала: — Повтори еще раз... Я повторил, но с широкой улыбкой. Она цела и невредима! Я прикрыл обрывками обнаженную грудь и несколько минут сидел неподвижно. Мне слышался треск пуль и звон разлетевшегося стекла. 9 Мы пришли в себя не сразу. — Кто это был, Джонни? — спросила она наконец. — Не знаю. По крайней мере, он так жаждет избавиться от меня, что ему наплевать, если кто-то погибнет рядом со мной. Нас спасла случайность. Стрелявший был в машине один, целиться было неудобно, потому он и промазал. Кое-как мы привели машину в порядок и я включил мотор. Венера все это время держалась молодцом и расплакалась, только когда выехали на главное шоссе. Я подождал, пока она справится с рыданиями, и предложил: 88
— Может, выпьем кофе? — Хорошо бы, — благодарно улыбнулась она. В ночном баре я заказал два кофе и четыре порции сосисок. Однако есть не мог, только выпил кофе, который немного взбо¬ дрил меня. Внезапно я заметил, что Венера, широко раскрыв гла¬ за, уставилась на столик в самом дальнем углу. Там сидела пароч¬ ка: рыжеволосая пышнотелая красотка ростом не меньше шести футов и коротышка с физиономией, которая намного лучше смо¬ трелась бы сквозь прутья клетки зоопарка. Венера одними губами прошептала: — Эдди Пакман. По спине у меня побежали мурашки. Казалось, он состоял из одних мускулов, на которые натянули стодолларовый костюм, а блеск огромного бриллианта на пальце был заметен даже в нашем углу. Коротышка заплатил по счету и вышел. Я последовал за ним. Его машиной оказался низкий темный седан с огромными фарами — очень похожий на ту машину, из которой по нам стре¬ ляли. Я сказал: — Хелло, Эдди. Он обернулся. Его узкие глазки широко раскрылись, на губах появилась змеиная ухмылка. И знаете, что сделал этот подонок? Он не стал ждать. Нет! Отшвырнув рыжую красотку, он сделал рывок вперед, выбросив правую руку. Этот поганый коротышка даже не сжал ее в кулак, он собирался дать мне пощечину — не больше и не меньше! И опоздал на какое-то мгновение. Я успел схватить руку, завернуть ее за спину и швырнуть его на землю. Он моментально вскочил, но тут же напоролся на мой кулак. Снова оказавшись на земле, он уже не смог подняться, а извивал¬ ся, словно червяк, хрипя и харкая кровью. Я поднял ногу, собира¬ ясь дать хорошего пинка, но тут перед глазами полыхнуло и череп мой раскололся надвое. Последнее, что я успел заметить, был блеск медных форменных пуговиц. На этот раз все вокруг было не белого, а ядовито-зеленого цвета и пахло не больницей, чем-то непонятным. Свет, лившийся через окна, казался разделенным на клеточки. Я понял, что это стальная решетка, которой забраны окна. Коп, сидевший в углу, спросил: — Очухался? Я пробормотал что-то и дотронулся до головы. Она была мяг¬ кая, словно подушка, и до самых ушей залеплена пластырем. 89
Вошел врач и стал ощупывать голову, сверяясь с рентгенограм¬ мой. — Счастливо отделались, — сказал он наконец. — Попади удар на полдюйма правее, и вы были бы покойником. — В прошлый раз врач сказал то же самое. — Во всяком случае, вам необходим покой. Несколько дней надо полежать, не двигаться. — Черта с два! Я хочу немедленно уйти из этой мышеловки! Коп проворчал: — Останетесь здесь. Вас будут судить за нарушение обще¬ ственного порядка и попытку нанести увечья. Дверь открылась, вошел Линдсей. И до чего же он был счаст¬ лив, черт побери! Просто сиял, как новенький никель. — Вы ведь знаете, почему находитесь здесь, не так ли? — спросил он и вынул блокнот. Я только собрался послать его подальше, как вдруг дверь рас¬ пахнулась и вошла пресса в лице моего приятеля Логана. Он про¬ тянул Линдсею бумагу. — Все оформлено как следует. Макбрайд должен быть осво¬ божден под залог. Так что можете убрать свой блокнот, коппер. По тону, каким заговорил Линдсей, невозможно было поду¬ мать, что он в бешенстве, но глаза его загорелись недобрым огоньком. — Слышал, что вы связались с ним, Логан. Мне не хотелось верить, потому что раньше вы были приличным парнем. — Так же, как и вы, — холодно ответил Логан. — Итак, вы успели обзавестись друзьями. И весьма сильны¬ ми, как я вижу, — сказал мне Линдсей. — Что ж, иди, раз уж ты такой везучий. Но помни: настанет день, когда я доберусь до тебя, — и тогда никакие друзья не помогут! — Затем, обращаясь к Логану, добавил: — А вы, Логан, никогда больше не подходите ко мне близко, слышите, никогда! И повернувшись на каблуках, он направился к двери. Логан произнес: — Линдсей!.. Ведь мы были друзьями. — Забудьте об этом! — Но вы всегда были настоящим копом, поэтому запомните, что я скажу: Джонни Макбрайд никогда не убивал Минноу. С минуту Линдсей молча смотрел на Логана, потом вышел и хлопнул дверью так, что она чуть не слетела с петель. Логан грустно пожал плечами, потом помог мне подняться и выйти на улицу к своему шевроле. Мы уселись в машину, он заку¬ рил сигареты, вторую протянул мне. Я молчал. Пусть заговорит первым. 90
— Черт бы вас побрал, Джонни! — Наконец-то его прорва¬ ло. — До каких пор вы будете влипать в разные неприятно¬ сти? — Это еще не самые большие, бывают и хуже. — Куда уж хуже! — Хотите задать вопросы — пожалуйста, я на все отве¬ чу. — Есть пара вещей, о которых не знают копы, но меня они интересуют. — Спрашивайте. Он выудил из меня все подробности гибели коротышки на шоссе и причину, по которой я охотился на Эдди Пакма- на. — Но Эдди никак не мог стрелять из машины, — сказал он, когда я закончил. — Он весь вечер провел в том баре, где вы его нашли. Я проверил. Я задохнулся от злобы и вылил на него все ругательства, какие знал. — Логан, — сказал я, истощившись, — вся эта история — сплошная путаница с начала до конца. Многие хотят моей смер¬ ти, но каждый раз не те, кого я подозреваю. Выходит, что ни Серво, ни Пакман не хотят убивать меня. Ни в этот раз, ни у биб¬ лиотеки это не могли быть они. — Ошибаетесь. Пакман публично грозит прикончить вас, а Серво будет зол, узнав, что вы не в тюрьме. — Где у него есть кто-то на содержании, — уверенно продол¬ жил я. Логан кивнул. — Кому же я тогда обязан тем, что за меня внесли залог? — Сейчас я убью вас. Это сделал ваш бывший босс Гэвис Гар¬ динер. — Не понимаю... — Сейчас поймете. Ваша система брать быка за рога оправ¬ дала себя. Теперь он уверен, что вы невиновны. Считает, что во всем виновата ваша бывшая возлюбленная. Его страховая компа¬ ния напала на след Веры Уэст. — Голос его дрогнул: — Они счи¬ тают, что она умерла. — О господи! Когда же все это кончится! — Только когда выяснится, кто на самом деле убил Минноу, не раньше. — Я пытался выяснить. Навестил жену Минноу. - Да? — Она рассказала кое-что интересное. — Я передал содержа¬ ние разговора с ней. 91
Логан ничего не сказал, но лицо его как-то заострилось, на скулах заходили желваки. — Куда мы едем? — Пока что со мной, а потом я завезу вас к Гардинеру. Он остановился у редакции и поднялся к себе. Когда вернулся, я спросил: — Куда теперь? — Я все еще занимаюсь делом убитой девушки. Поехали в столовую, где работает ее приятельница. Эта девица, узнав о смерти подруги, мертвецки напилась, а к вечеру исчезла из горо¬ да. Хочу узнать, не вернулась ли. Оказалось, что нет, не вернулась. Единственное, чем Логану удалось поживиться, была фотография девицы, которую он выудил у управляющего столовой. На ней сбежавшая офи¬ циантка была изображена в бикини. Совсем недурна собой, разве что на лице чересчур много косметики, а в глазах просматрива¬ лось слишком уж глупое выражение. Я вернул Логану фотографию и откинулся на сиденье, рассла¬ бив мускулы. Незаметно для себя я задремал. Во сне увидел оча¬ ровательную натуральную блондинку с огромными глазами, выражение которых не оставляло сомнений в том, что она меня любит. Я протянул руки, но она отступила, дразня меня и посме¬ иваясь. Я крикнул: — Берегись, Вера, я тебя убью! — И тут же проснулся от сильного толчка в бок. — Очнитесь, Джонни, приехали. Гардинер хочет поговорить с вами. Дом и прислуга Гардинера нисколько не нарушили общего впечатления, которое производил президент банка. Все было таким, как и подобает такому джентльмену как мистер Гардинер. Он спустился к нам элегантный и стройный, словно только что сошедший со страниц модного журнала. Величественным жестом он указал на удобный диванчик и подвинул коробку с сигаре¬ тами. — Вы хотели поговорить со мной? — спросил я. Гардинер посмотрел на Логана. —- Лучше, если Алан вам расскажет. Логан наклонил голову в знак согласия. — Вот что, Макбрайд. Сейчас необходимо выяснить две вещи: кто убил Роберта Минноу и куда подевались две сотни тысяч баков. До вашего возвращения никто не сомневался, что именно вы совершили оба преступления. Теперь приходится на все это взглянуть по-иному. Роберт Минноу в качестве районного прокурора не занимался расследованием разных посторонних правонарушений. Все свое 92
время он посвящал сбору материалов против шайки, которая обо¬ сновалась у нас в городе. И как раз в этот момент его внимание оказалось отвлечено злоупотреблением самого обычного типа: подлогом, в котором подозревались и вы. И он тут же был убит вами, как мы все сочли, из желания отомстить за разоблачение. Ваше исчезновение укрепило подозрение полиции в том, что именно вы преступник. Теперь положение изменилось. Стало ясно, что в мошенничестве могла быть повинна Вера Уэст. Похи¬ щенная сумма была достаточно велика, чтобы ради нее пойти на убийство, особенно чтобы отвести подозрение от истинного виновника. Нам известно, что сразу после событий оказались в дружеских отношениях Вера Уэст и Ленни Серво, которого мы смело, пусть неофициально, можем считать преступным элемен¬ том. Потом Вера исчезла. Возможны две причины. Она могла во все посвятить Серво и поделиться с ним деньгами, а он в обмен обещать ей защиту, что ему вполне по силам. С другой стороны, двести тысяч долларов — огромная сумма, ее хватит на самую роскошную жизнь, если ни с кем не делиться. И возможно, что Вера забрала все до цента и исчезла из города, оставив Серво ни с чем. • Гардинер кивнул. — Возможно еще, — добавил он, — что Серво убил Веру и прикарманил деньги. — Меня больше устроил бы первый вариант, — сказал я. — Знаю, что Серво был влюблен в нее, а она его бросила, чем довела его до бешенства. Гардинер пристально посмотрел на меня. -— Страховые агенты кое-что установили. Одно время Вера жила в главном городе штата, а потом в Нью-Йорке. Последний ее адрес — маленький отель на Таймс-сквер, затем следы оборва¬ лись. По сведениям полиции, примерно в это время произошло два самоубийства: две девушки утопились. Оба трупа остались неопознанными, так что одна из девушек вполне могла быть Вера Уэст. Но тогда непонятно, куда делись деньги, так как оче¬ видно, что мисс Уэст жила далеко не шикарно. Я нахмурился. — Таким образом, — продолжал Гардинер, — это дело вышло за пределы местных событий. Страховая компания банка обратилась в ФБР. Поэтому я прошу вас пока прекратить поиски на свой страх и риск и не мешать расследованию, за которое взя¬ лись специалисты своего дела. Я покачал головой. — Насколько я понял, они будут искать убийцу и украденные деньги. Но для меня не это самое важное. Главное для меня — 93
доказать всему городу, что Джонни Макбрайд — честный чело¬ век и что этим именем можно по-прежнему гордиться. Так что все останется, как было. Гардинер сказал: — Я понимаю ваши чувства, Джонни... но поймите и вы меня: я не хочу, чтобы что-то случилось с вами, пока не выяснится правда. Я взглянул на Логана. — А вы что думаете по этому поводу? — То же самое. — И если окажется, что Вера виновата, вы согласитесь, чтобы она заплатила за все? Глаза его сверкнули, но он кивнул. — Да, если она действительно виновата. — Чушь! — сказал я и собрался было добавить еще кое-что, но слова застыли в горле. В голове вдруг из кусочков мозаики стала складываться полная картина убийства, но я предпочел сохранить ее пока в тайне. Поднявшись с кушетки, я спросил: — Нельзя ли взглянуть на официальные отчеты о расследова¬ нии? Гардинер протянул конверт с официальными бланками, где было изложено то, что я только что услышал. — О’кей, — сказал я, возвращая конверт. — Я буду дер¬ жаться в стороне. Гардинер сам проводил нас до дверей. Логан сел за руль и спросил: — Куда? — В гараж, где стоит моя машина. Дальше я отправлюсь сам. Он подвез меня и сказал: . — Если понадоблюсь, ищите меня в баре «Сиркус». Но лучше оставьте меня в покое, потому что я собираюсь напиться в доску и предпочитаю это Сделать не в вашем обществе, а в одиночку, понятно? Я кивнул. — Что ж тут не понять! Желаю удачи. — Я пошел к своему форду, но тут же вернулся. — Совсем забыл. Вам знакомо имя Харлак? — Нет, а это важно? — Очень может быть. — Ладно, узнаю. Я подождал, пока его машина скроется за поворотом, потом доехал до кафе, перекусил, нашел телефон и набрал номер Вене¬ ры. 94
— Это Джонни, Венера. Как тебе удалось благополучно сбе¬ жать вчера вечером? Голос ее звучал ровно и спокойно: — Очень жаль, но боюсь, нам придется встретиться как- нибудь в другой раз. — Неужели ты не узнала меня, милая. Это Джонни. — Если хотите, можно это сделать на будущей неделе. Наконец, до меня дошло. — У тебя неприятности, детка? — Да. В ее голосе не было и следа волнения. — Большие? Но и на этот раз она умудрилась ничем себя не выдать. — Даже очень. — Копы? — Нет... Конечно, нет. — Я все понял. Повесь трубку, я буду у тебя минут через пять. Через несколько минут я заглушил мотор у дома Венеры. В нем было темно. Дверь не поддалась. Я попробовал открыть окно, и тут дело пошло лучше. Сначала я ничего не видел в тем¬ ноте, потом предметы стали приобретать смутные очертания. Я постоял прислушиваясь: сверху доносились приглушенные рыда¬ ния женщины и резкий, злобный мужской голос. Взлетев по лест¬ нице, я пинком распахнул дверь и сразу увидел их — Серво, Пак- мана и Венеру. Она лежала на кушетке, обхватив голову руками, а Эдди пытался повернуть ее лицом к себе, чтобы ударить. Серво наб¬ людал с гадкой улыбкой. Он увидел меня первым и если бы не замешкался, доставая что-то из кармана, то возможно и сумел бы отразить мой удар. Но он оказался не слишком поворотлив, и мой кулак обрушился на его физиономию. Передние зубы вылетели, словно орешки, он отлетел в угол и грохнулся на пол. Эдди с перекошенным лицом уставился на кровь, стекающую с костяшек моих пальцев. Потом злобно ощерил зубы и бросился на меня, как прошлой ночью. И в ту же секунду я понял две вещи: во-первых он был как раз того роста, который я определил по аккуратным вмятинкам на крыше здания у библиотеки, во-вторых, в кулаке у него был зажат нож, сверкающее лезвие которого готово было врезаться мне в горло или в живот. Я поступил единственно возможным в такой ситуации спосо¬ бом. На нож нельзя кидаться с голыми руками. Я схватил с кушетки подушку, и когда он, ослепший от ярости, набросился на меня, нож погрузился в пух подушки. Остальное было пустяком. 95
Он пытался удрать, но я подставил ногу, и он растянулся на полу. Я вскочил ему на спину, завернул руку назад и с хрустом сломал ее. Быть может, хруст мне только показался, так как в следу¬ ющее мгновение я услышал стон Венеры и череп мой в третий раз раскололся надвое. На этот раз все было гораздо приятнее, чем в прошлые два раза. В воздухе носился аромат цветов, а голова моя покоилась на самой лучшей в мире подушке —> на бедре прекрасной женщины, лицо которой хоть и было красным от удара тяжелой мужской руки, но все равно оставалось очаровательным. Увидев, что я пришел в себя, Венера наклонилась и поцеловала меня. — Он ударил тебя. Я хотела крикнуть, когда увидела, что он занес над твоей головой пепельницу, но он зажал мне рот. — Как он выглядел? — Ты выбил ему все зубы. — А Эдди? — У этого сломана рука, и Серво с трудом уволок его отсюда. Он хотел убить тебя и проклинал Серво, думал, что тот убил тебя сам. — Почему же они не прикончили тебя? — А для чего им это? Гораздо удобнее сохранить свидетеля, который может подтвердить на суде, что ты убит при нападении на них, а они всего лишь защищались. — Неужели ты сказала бы это на суде? — Что мне оставалось бы? Я хочу жить, это доставляет мне удовольствие. Хотя, конечно, жизнь была бы прекраснее, если б Серво не было на земле. — Что они хотели от тебя? — Информацю. Почему я связалась с тобой и что рассказала о них. — А разве тебе есть что рассказать? Она ничего не ответила. Пальцы нежно гладили мою щеку. — Как ты себя чувствуешь? — Не хуже, чем обычно. — Точно? — Ага. Она осторожно подняла мою голову, подсунула подушку и встала. Набросила на лампу косынку, так что комната погрузи¬ лась в полумрак, включила проигрыватель, и тихая музыка наполнила комнату. Я знаю многое такое, что тебе хотелось бы узнать. — Что именно? 96
Закрыв глаза, она покачивалась в такт музыке. — О Ленни Серво и его деловой группе. Тебе известно, насколько она могущественна? — Немного известно. Она финансирует массу предприя¬ тий. — Не только это. — Теперь она возилась с молнией платья. — Гораздо больше, Джонни. Он хозяин и в нашем квартале. Это он завел в каждом кабаке задние комнаты, где мужчина может договориться о девушке и получить наркотики. Ему принадлежат укромные местечки, где делают весьма откровенные фотогра¬ фии, которые потом предъявляются нужным людям, чтоб те понимали, что клуб строится не обязательно из дерева и стали. Теперь она стояла передо мной в крохотном черном бюстгал- тере и трусиках, подчеркивающих красоту ее необыкновенного тела, но я все-таки умудрился спросить. — Что еще? — Серво был гол как сокол, когда появился в городе. Кто-то помог ему встать на ноги. Она потянулась, и я замолчал, любуясь ее шелковистой кожей. — Кто же помог ему? — Некоторые считали, что ты. Во всяком случае, ни у кого в городе не было таких денег. Ему неоткуда было больше взять их. Она изогнулась, и что-то с легким шуршанием упало на пол. Черной полоски на груди больше не было. — В таком случае, шляпа — вот кто я. А Ленни настоящий босс. — Возможно. Правда, мне кажется, шляпа — не один ты. Мне говорили, что Ленни приехал в город с какой-то женщиной, весьма обаятельной. Но она исчезла еще до того, как он стал бос¬ сом. Больше же ничего не известно. — О’кей, детка. Ты молодец! Большое спасибо. Она улыбнулась и вдруг ловко набросила платье мне на лицо. Но узкая щелка осталась, и я увидел, как исчезла тонкая черная полоска вокруг бедер. Мелодия оборвалась последним лику¬ ющим аккордом, свет погас, и я услышал, как она тихо подошла к дивану. — Мне очень понравилось, как ты с ними обошелся, — ска¬ зала она в темноте. — А теперь я покажу тебе, на что способна настоящая женщина. И она не обманула моих ожиданий. 97 4 Заказ 302
К) Когда я выбрался наружу, было полдевятого и все дома ярко были освещены. Голова раскалывалась, и по мне, самым лучшим было забраться в какую-нибудь дыру и отдать богу душу. С трудом забрался я в форд и тронул машину с места. Только успел завернуть за угол, как послышалась полицейская сирена. Сам не пойму, почему я выключил огни и притаился у края тро¬ туара, будто поставил машину на ночь на прикол. Мимо промчались три полицейских автомобиля. Они остано¬ вились у дома Венеры, и Линдсей с Такером поднялись к двери. Приехали за моим трупом, понял я и усмехнулся в темноте, пред¬ ставив их разочарование. На всякий случай не зажигая света, я тихонько тронулся к центру города. Никто меня не заметил, они были слишком огорчены неудачей. Логана в баре не было. Бармен сказал, что он был и собирался напиться, но тут позвонили из редакции, и пришлось уехать трез¬ вым. Куда, бармен не знал. Я позвонил, и дежурный редактор сказал, что Логан не так давно приезжал с двумя агентами страховой компании, они взяли из архива несколько фотографий. Куда поехали, ему неизвестно, Логан был расстроен. Еще бы, подумал я. Ведь он сейчас помо¬ гает разоблачить девушку, которую не переставал любить ни на минуту. Вот из-за чего он расстроен. Когда я вернулся к стойке, бармен спросил: — Ваше имя Джонни? Да. — Логан сказал, что если вы будете его искать, я должен отдать вам этот конверт. В конверте было два листка. На первом я прочел: «Харлак — название нескольких графств и городов США. Харлак инкорпо- рейтед — фирма, производящая электрооборудование. Харлак — фирма по торговле масляными красками. Харлак Уильям — выдающийся южно-американский финансист. Харлак Грейси — работала в варьете. Осуждена в Нью-Йорке в 1940 году. Это должно быть интересно. Посмотрите вырезку». Из вырезки я узнал, что Грейси Харлак была замешена в шан¬ таже. Обычная история: ее фотографировали в постелг с каким- нибудь любителем легких развлечений, потом из него выкачи¬ вали монету. Разумеется, никто на нее не подавал жалоб, но сама девица оказалась не в меру болтливой, так что у районного про¬ курора хватило материалов засадить ее на пару лет. Имелись све¬ дения, что она работала с одним или двумя партнерами, которые и поставляли ей клиентуру. 98
Харлак — это, как приписал для меня снизу Логан, наиболее подходящая мне особа, поскольку все остальное не имеет ничего общего с преступным миром. Я был согласен, к тому же она, судя по описанию, была той самой, о которой говорила моя прекрас¬ ная Венера. Но оставался неясным вопрос: кто настолько хочет помочь мне, что посоветовал искать эту Харлак. Я решил попытаться найти Логана. К началу двенадцатого я проследил его пребывание в семи барах. В первом с ним было двое мужчин, с которыми он беседо¬ вал и делал пометки в блокноте. В остальных он был один и напился весьма основательно. В последнем по счету я решил задержаться. Логан пробыл здесь минут десять, с кем-то говорил по телефону, потом ушел. Я решил оставить эту затею. В конце1 концов, пусть отведет душу и напьется в одиночку, как ему хотелось. Я попросил виски и присел за столик в дальнем углу. Открылась дверь, и вошел полицейский. Кивнув бармену, как старому знакомому, он спросил: — Барни, посмотри внимательно, не заходил ли сюда этот тип? Он протянул бармену фотографию. Тот мельком взглянул и покачал головой. — О’кей, — кивнул полицейский и вышел, потрепав по плечу рыжеволосую красотку в центре зала. Я подошел к стойке расплатиться. Бармен внимательно посмотрел на меня, как бы сравнивая с чем-то, потом спросил: — Ваше имя и в самом деле Джордж Уилсон? — Может быть, может быть, — сказал я. — Во всяком слу¬ чае, спасибо. — Не за что, улыбнулся он. — Мне и самому приходилось попадать в неприятные истории. Терпеть не могу полицию. Я торопливо выскочил из бара, но за руль сел не сразу, а сначала свернул за угол, где в аптеке был телефон-автомат. Значит, полиции теперь известно, что я Джордж Уилсон. Инте¬ ресно, кто это сделал, Логан или Уэнди? Но Логан где-то на¬ пивался вдрызг, так что оставалась только крашеная милочка Уэнди. Я присел на табурет в углу будки и секунду молча смотрел на аппарат. Потом набрал номер полицейского управления и попро¬ сил капитана Линдсея. Он не поверил своим ушам, когда я назвался. — Ну да, это я. И не пытайтесь установить, где я. Меня не будет здесь ровно через две минуты. — Я хочу тебя видеть. 4* 99
— Ладно, я зайду. А сейчас скажи только, откуда полиции стало известно имя Джордж Уилсон. Он помолчал, потом сказал: — Этого я не знаю. Кто-то позвонил нам и не назвался, разу¬ меется, пытался изменить голос. — Он? — Может, и она. Я не спрашивал. Так когда же зай¬ дешь? — Немного позже. Не сейчас. — Ах ты сукин сын... — задохнулся Линдсей от гнева. Я повесил трубку и вернулся к машине. Вдалеке показался полицейский автомобиль, но десятки секунд форы было для меня достаточно. Оторвавшись на достаточное расстояние, я сбавил газ и стал размышлять над тем, что происходит. Итак, было два анонимных телефонных звонка. Я пытался вспомнить голос, сообщивший мне о Харлак. В сущности, это мог быть и мужчина, уверенности я не чувствовал. Да и Харлак мог оказаться не жен¬ щиной, а мужчиной. Харлак, Харлак... Что-то такое я знал об этом имени, но никак не мог припомнить. Что-то вертелось в голове, но что?.. И тут я вспомнил! Я видел это имя еще до того, как услышал по телефону, только почему-то оно выскользнуло из памяти. Имя Харлак стояло на одном из конвертов на столе районного прокурора в ту ночь, когда его убили! Я нажал на тормоз, сделал крутой разворот и помчался в про¬ тивоположном направлении. На пять минут остановился у какого-то бара, позвонил, потом поехал к установленному месту. Ждал я недолго. Подкатил седан, водитель пересел ко мне. Я ска¬ зал: — Привет, Линдсей. В руках у него был пистолет, он не собирался искушать судь¬ бу. Я сунул руку в карман и под его внимательным взглядом достал сигарету, закурил и предложил ему. Он тоже закурил и выжидающе посмотрел на меня. — Можешь в любую минуту арестовать меня, удирать я не собираюсь. Что-то в тоне моего голоса заставило его внимательно посмо¬ треть мне в лицо. — Я намерен забрать тебя прямо сейчас, — сказал он. — Мне надоело играть в прятки. Мне теперь уже все равно, Макбрайд ты или Уилсон. В любом случае ты убийца и тебе придется отве¬ чать. — И тебе уже не хочется узнать, кто же на самом деле убил Минноу? 100
Бессильная ярость исказила его лицо, и он поднял револьвер, будто хотел прикончить меня на месте. — Очень хотелось бы узнать. И тогда я рассказал ему, кто я такой и зачем приехал в город. Он не поверил, но это было безразлично. Я сказал: — Вот поэтому прошу дать неделю сроку. Если не выясню, как это случилось, то сам приду, и тогда делай со мной, что хочешь. Знаю, ты честный коп, но в одиночку ты можешь сде¬ лать гораздо меньше меня. Ведь у тебя руки связаны мундиром, а в полиции не на кого рассчитывать. Нет сомнений, кто-то из твоих помощников на содержании у Серво. Дай мне всего одну неделю. — Чушь, — сказал он, но в голосе не было твердости. — И вообще я, похоже, тронулся, слушая тебя. . — Я ведь в любую минуту мог удрать из города, но не удрал. Он спрятал пистолет и отвернулся. — Чего ты хочешь, Джонни? Говори, пока я не переду¬ мал. Я наклонился вперед: — В ту ночь, когда убили Минноу... Вы осматривали его кон¬ тору? — Да, — ответил он хрипло. — Что исчезло оттуда? — Не знаю. Убийце не пришлось долго рыться, все бумаги были на столе. — Но тебе не показалось, что что-то исчезло? — Только через два дня. В тот вечер я был так потрясен, что вернулся в контору и хорошенько осмотрел ее только через два Дня. — Там должно было быть письмо. На конверте написано «Харлак». — Ты виделся с женой Боба? — Да. — Письмо исчезло. Он протянул руку и я дал ему еще одну сигарету. — Я нашел на столе у Боба только пустой конверт. — Что могло случиться с самим письмом? — Не знаю. Может, тот, кто прислал его Бобу, пришел и потребовал письмо обратно? — Может быть, — согласился я. — Миссис Минноу расска¬ зала мне, что в тот вечер Такер известил прокурора, что на его имя пришло заказное письмо. — Верно. 101
— Где оно? — Черт, откуда мне знать? Он взял его со стола и сунул в кар¬ ман. Может, он спрятал его куда-нибудь потом. — Найди это письмо, Линдсей! Обшарь все ящики в его каби¬ нете и найди его. — Минуточку... — Ты сам сказал, что хочешь найти убийцу. Я ведь не распо¬ ряжения даю, а только совет. Найди это письмо. — А что тем временем будешь делать ты? — Выяснять, кто и зачем написал его. Он молча докурил и так же молча вышел из машины. Седан Линдсея исчез за поворотом. Итак, мне осталось семь дней. Поставив форд у самого дома, я поднялся на лифте и нажал звонок у двери с фамилией Серво. Но никто не открыл, сколько я ни названивал. Пришлось спуститься к приятелю-управляюще¬ му. Увидев меня, он радостно осклабился. — Серво дома? — Не знаю, — покачал он головой. — Его крошка удрала отсюда со всех ног несколько минут назад. — Голая? — Нет, на этот раз на ней было платье. Зеленое такое, с блестками. Наверняка не ее собственное, уж слишком оно на ней болталось. Наверное, взяла у одной из этих птичек, что живут на седьмом этаже и промышляют больше по ночам. Я поднялся на седьмой этаж. Девица, открывшая мне, оказа¬ лась одной из тех двух, что первой ночью прислал мне в гости¬ ницу Джек. — Так вы проснулись наконец? — сказала она. — Очень при¬ ятно, заходите. Но я объяснил, что дело у меня совсем иного рода. Сначала она ничего не хотела говорить, но увидев мое волнение, кажется, поверила. — Она была у меня сегодня и действительно взяла платье. Зачем, не знаю. Может быть, пошла прогуляться? — Поймите, у нее неприятности, я хочу ей помочь. Потом может быть поздно! — Но я ничего не знаю! Она, правда, была ужасно перепуга¬ на, чуть не в истерике. Ничего не объясняла, только попросила одолжить ей платье и умчалась, как сумасшедшая. Единственное, что можно было понять из ее слов, — сегодня в газетах напеча¬ тано что-то ужасное. Сказала, следующей будет она сама, или что-то в этом роде. Не знаю, что она имела в виду. — Благодарю вас. Вы мне очень помогли, — сказал я. 102
— Не за что. Только прошу вас никому не говорить, где она взяла платье. На первой страниц ? вечерней газеты, которую я купил в киос¬ ке, красовался мой портрет, подписанный: «Джордж Уилсон». Расписаны были все подробности моего прошлого. Да, пресса зря времени не теряла. Но заметка, которая интересовала меня, была упрятана на самой последней странице. Несколько строк, сообщение о жен¬ щине, покончившей с собой в этот вечер. Двое ребят видели, как она бросилась в реку, а когда ее вытащили, девушка была уже мертва. Вскрытие показало, что она была пьяна. Установили, что перед смертью она обошла несколько таверн на шоссе. По отпечаткам пальцев было выяснено, что самоубийца — офи¬ циантка находящегося у шоссе кафе. Причина самоубийства — потрясение от смерти соседки по комнате, убитой совсем недав¬ но. Звали девушку Айриш Годфри, адрес: «Сосновый сад». Это было все. Кое-что начало проясняться. У меня появилось ощущение, что истина где-то рядом, стоит руку протянуть. Нужно только узнать, в каком направлении ее протягивать. Пребывание в городе становилось для меня все более опас¬ ным. Вернувшись к первой странице, я внимательно прочел сооб¬ щение о себе самом и нашел то, на что вначале не обратил внима¬ ния. Джорджем Уилсоном, оказывается, кроме полиции, интере¬ совалось еще и ФБР. Значит, феды должны появиться с минуты на минуту. Времени оставалось в обрез, может быть, только до завтра. А то и меньше. Но сейчас нельзя было думать об этом. Надо было срочно найти Трей. Это оказалось невозможным. Я объездил все автобусные станции, побывал на вокзале, но... Она бесследно исчезла. Была уже глубокая ночь. Я сидел в своем форде, курил оче¬ редную сигарету и терялся в догадках, что предпринять. Ясно — тот, кто все время охотился за мной, решил вытащить на свет божий Уилсона, чтобы заставить Макбрайда убраться из города, раз уж его никак не удается прикончить. Голова моя нещадно болела. Сигарета обожгла пальцы, и я выбросил ее в окно. Прежде всего надо выспаться. Сегодня я больше ни на что не пригоден. Я помчался на запад. На Понтиель Роуд царила мирная тиши¬ на. Поставив в гараж машину, я нашел в цветочной кадке ключ и поднялся наверх. Приняв душ и содрав с головы остатки повязки, я с сомнением уставился на обе двери, ведущие из ванной. Я настолько устал, 103
что выбрал спальню, которая не пахла пудрой и духами. Если Уэнди и придет сюда, она найдет постель незанятой, все поймет, конечно, и не станет искать меня. Простыни приятно холодили тело, я закрыл глаза и погрузился в дремоту. Песня донеслась откуда-то издалека, слов н% было слышно, только приятный ритмичный напев. Я открыл глава и уставился в темноту, не понимая, откуда слышна мелодия. Белая гибкая тень возникла на пороге. С тихим шелестом упало сброшенное платье. Я широко раскрыл глаза, ожидая уви¬ деть, как она изогнется, расстегивая бюстгалтер. Она, однако, сделала какое-то неуловимое движение вперед, и он упал вниз, словно кожура банана. Теперь она была совершенно нагая, словно статуя, и лунные блики играли на кончиках упругих гру¬ дей. Она потянулась, небрежно провела рукой по волосам и подошла к кровати, все еще не произнеся ни слова. — Хороша, — сказал я шепотом. — До чего же ты хоро¬ ша! Она приглушенно вскрикнула. Я протянул руку, чтобы вклю¬ чить свет, но она уже пришла в себя и предостерегающе схватила меня за кисть: — Не надо света, Джонни. Губы ее были сухими и теплыми. Она прижалась ко мне, и было только ее желанное тело и красота, весь пыл любви и страсти, которые умела дарить лишь она. Темнота сомкнулась вокруг нас волшебным покрывалом, и мне нечего было больше желать и не о чем сожалеть. И еще долго лежали мы, тесно прижавшись друг к другу, уста¬ лые и счастливые. И говорили о завтрашнем дне. О завтрашнем дне, когда ей придется кое-что для меня сде¬ лать. Узнать все об одном полицейском по имени Такер. 11 , Когда я проснулся, Уэнди уже ушла. На подушке остался отпечаток ее головы, а на моем плече ощущение шелковистой щеки, которая покоилась на нем совсем недавно. Мне не понрави¬ лось овладевшее мною странное чувство. Я не хотел испытывать ничего подобного ни к одной женщине. По крайней мере сейчас. Эта девушка была так честна и бесхитростна, что мне станови¬ лось все труднее обходиться без нее. Я тряхнул головой и поднялся. После завтрака отправился на форде в город. Добравшись до центра, позвонил Логану. Мне ответили, что он еще не появлялся в редакции и что они сами разыскивают его. Интересно, где это он до сих пор шляется, 104
подумал я и, пожав плечами, уселся снова за руль. Нужно было срочно найти Венеру. ' Как и в прошлый раз, через дверь донеслись звуки «Лунной сонаты». И платье на ней было снова с кисточкой. Она мне на самом деле обрадовалась, и я ничуть не возражал против этого. ' — Входи же, дорогой! Вот уж не ожидала увидеть тебя так скоро. Впрочем, ты ведь наверняка по делу, — добавила она с лукавой ухмылкой. — Ты угадала, — ответил я, возвращая улыбку. — И по важ¬ ному. Помнишь, обещала показать одну фотографию. Она кивнула, на минуту вышла и вернулась с большой фото¬ графией в руках. Над головой одной из полуодетых девушек стоял карандашный крестик. Это и была Харлак, о которой Венера говорила и с которой была когда-то знакома. Но я и раньше видел это лицо, совсем недавно. Это была та самая офи¬ циантка, которая вчера покончила с собой. До приезда в Линкасл она жила в Нью-Йорке, где ее судили за участие в шантаже. Теперь у меня не оставалось сомнений в этом. — Могу я позвонить? — спросил я Венеру. — Ради бога. Я набрал номер и попросил Линдсея. — Линдсей слушает. — Это Джонни, приятель. В трубке учащенно задышали. — Что дальше? — спросил он сквозь зубы. — Как насчет письма? — Ничего. Конверт на месте, а письма нет. Никаких следов. — Оно должно где-то быть. Но сейчас не об этом. Пропала девушка Ленни Серво. Ты знаешь ее? — Трей Авелард. А в чем дело? — Собираются прикончить ее. Надо срочно отыскать эту девушку. Мне кажется, у нее ключ ко всему. Сделай, что можешь, найди ее. Он тихо выругался. — Если я и отдам такой приказ, кое-кто может распорядиться по-своему. — Он помолчал. — Сделаю все, что смогу. — Отлично. Я взглянул в окно. Улица была пустынна, никто пока не обна¬ ружил меня. Венера понимающе улыбнулась и спросила: — Что-то должно произойти, великий человек? — Очень скоро. А вообще, все это должно было произойти пять лет назад, когда здесь убили человека по имени Роберт Мин- ноу. Ты не собираешься ухсдить? 105
— Не собираюсь. — А как насчет ребят Серво? — Я их больше не боюсь. У меня теперь есть эта штука. — Она достала из-под подушки дивана длинноствольный пистолет. Я изумленно уставился на нее. — Откуда? — Я ведь говорила, что была замужем за копом, — рассме¬ ялась она. — Что же с ним случилось? — Я убила его, — просто ответила она. Потом спрятала пистолет на место и проводила меня до двери. На улице никого не было. Я помчался в город. Включив радио, узнал, что полицейские не обнаружили пока Джонни Мак¬ брайда, то бишь, Джорджа Уилсона, но что описанием его вне¬ шности располагают все патрули и дежурные постовые, так что он будет задержан в самое ближайшее время. Я решил, что мне лучше сменить одежду. Остановившись у небольшого магазин¬ чика готового платья, я оставил в машине рубашку и пиджак, в одной майке зашел в магазин и спросил у продавца рабочую блу¬ зу, кожаный пиджак и пару новых платков. Еще я купил синие джинсы и гольфы. Переодевшись в мужском туалете, я бросил пакет со снятой одеждой на заднее сиденье и поехал дальше. Тут-то я и увидел Уэнди. Она выходила из салона красоты с пакетом под мышкой. Я приоткрыл дверцу и окликнул ее. — Так вот где ты провела целый день, — шутливо восклик¬ нул я, когда она села рядом. Но она почему-то вздрогнула и начала оправдываться, что зашла туда всего на минутку и уже отправлялась домой. Выглядела она утомленно, хотя прическа была отличной. И все-таки, несмотря на круги под глазами, она была очень хороша. Я дотронулся до пакета: — Это мне? — Да. Рассказать, что там, или сам прочтешь? — Лучше расскажи. — Такер живет в пригороде в большом доме. Там есть погреб: он полон напитков, большой бар, бассейн и комната для игр. Позади дома гараж на два автомобиля, в нем новый кадил¬ лак. Вторая машина — только для выездов на дежурство. — Что-то слишком шикарно для простого копа. — Он не один такой. В городе большинство полицейских подрабатывают рэкетом. Просто он более удачлив, чем другие. — Он заодно с Серво? Она пожала плечами. — Одно время, как говорят, Такер оказался в большом долгу 106
перед одним из бандитов. И Серво будто бы помог ему. Несколько человек подтверждают, что собственными глазами видели как Такер проиграл не одну тысячу. Уэнди перелистала несколько бумажек в своей папке. — У Такера есть специальный человек, который занимается его налогом. Он говорит, что Такер вносит в декларацию весь свой доход. — Ловкий тип. Что еще? — Я вновь повидалась с миссис Минноу. Кое-что она нам тогда не рассказала. Ее муж, оказывается, несколько раз вызы¬ вал Серво в суд. У него были материалы, которые могли разоб¬ лачить весь рэкет. Но накануне каждого судебного заседания в конторе Минноу совершалась кража со взломом и все документы исчезали. — Такер! Ну конечно же, Такер! У него есть все средства и возможности. — Нет, не Такер, — голос ее звучал приглушенно и уныло. — Кто же тогда? Она достала из кипы бумажек полицейский циркуляр с моим портретом и обвела то место, где сообщалось, что я — специа¬ лист по вскрытию сейфов. — Ты, — слово прозвучало, как пистолетный выстрел. Глаза ее потемнели, она выжидающе смотрела на меня, ожидая объяс¬ нений. Мне нечего было сказать: ведь я ничего не помнил. — Ты славно поработала, детка, — сказал я наконец, и из глаз ее брызнули слезы — слезы обиды и недоверия. — Ну, нс сердись на меня, — сказал я извиняющимся гоном. — Ты ведь знаешь, я дурно воспитан. Большое спасибь, детка. И не плачь, не стою я того. Я приподнял ее подбородок и нежно поцеловал в губы, а она уткнулась мне в плечо и тихо всхлипывала. Когда она подняла голову, лицо ее сияло нежностью и добротой, словно она на минуту позволила себе выглянуть из той скорлупы, в которую всегда пряталась. — Я еду обратно в город. Ты со мной? — Нет, у меня есть дела дома. Будь осторожен. Я усмехнулся. — А это имеет какое-нибудь значение для тебя? Она кивнула, в глазах снова заблестели слезы. Подошел авто¬ бус, и она побежала к остановке, а я еще несколько минут сидел, думая о том, что снова ее расстроил. 107
12 Я ехал к Филберту. Вчера вечером Логан успел сказать мне, что перед тем, как прийти в контору, в вечер своей гибели Мин- ноу заходил к Филберту. Кажется, я догадался, зачем. В универ¬ маге Минноу мог не только одеться с ног до головы, но и переку¬ сить в кафетерии на первом этаже. А в дальнем углу за кафете¬ рием помещалось ателье, где можно снять фотокопию с любого документа. ' В универмаге, в кафетерии, на лестнице — всюду кишел народ. Затеряться в такой толпе, тем более в моем новом оде¬ янии, было несложно. Но на всякий случай, прежде чем выйти из машины, я внимательно огляделся. Как будто чисто. Я вошел через вращающуюся дверь за спиной какой-то полной дамы, купил рубашку, просто чтобы не выделяться среди покупателей с пакетами, и незаметно проскользнул в одну из будок, выстроив¬ шихся у стены. Она находилась как раз напротив застекленной витрины ателье по съемке документов, и мне отлично был виден мужчина, который поднял трубку, когда нас соединили. — Я знаю способ, каким вы можете заработать сотню монет, — сказал я негромко, внимательно наблюдая за ним. Очки подпрыгнули у него на носу. — Кто это? Вы знаете, с кем говорите? — удивленно спросил он. — Конечно. Вы работаете в ателье по съемке документов у Филберта. — Черт возьми, верно! Удивление сменилось растерянностью. Он повернулся спи¬ ной, я не мог больше видеть его лицо. — Можете выйти на пару минут? — Да, конечно. — В таком случае, выйдите наружу и идите к центру. Понят¬ но? — Но как же... Я повесил трубку и стал наблюдать. С минуту он стоял в нере¬ шительности, глядя на телефон, потом, видимо, пришел к выво¬ ду, что ничего страшного произойти не может. Сделав знак вто¬ рому служащему занять его место, он прихватил плащ и вышел на улицу. Я двинулся следом. Когда мы подошли к моему форду, я дотронулся до его руки и тихо произнес: — Садитесь в машину. Он резко обернулся, увидел меня, и челюсть у него отвисла. Сразу узнал! Но я не дал ему опомниться, распахнул дверцу и 108
втолкнул его в машину. Пока я раскуривал сигарету, он сидел молча, не осмеливаясь пошевелиться. — Можете забрать эту сотню, — сказал я спокойно. — И не надо меня бояться. Он судорожно дернул кадыком. —• У вас хорошая память? События пятилетней давности в ней задерживаются? Он кивнул. — В то время районным прокурором был Роберт Минноу. В тот вечер, когда его убили, он заходил к вам и кое-что оставил. Помните? — Меня... в тот вечер... не было,:— с трудом выдавил он. — Ли... Он говорил об этом. — Что же оставил у вас прокурор? — Не знаю. Ли... выдал ему квитанцию. Может, это и до сих пор хранится. — Значит, можно найти? — Нет, без квитанции нет. Я уже пытался... Сигарета обожгла мне пальцы. — Кто просил вас? — Логан... репортер... он заходил вчера. Все-таки Логан отличный парень! Он раньше меня сообразил, что Филберт выполняет заказы на съемку документов. — Почему же вы не смогли найти? — Господин... мистер... у нас сотни заказов от множества людей и компаний. Чтобы найти документ, мне требуется недели две, не меньше. — Проклятье! У меня нет столько времени. Я достал бумажник, вынул хрустящую сотню и протянул ему. Он весь дрожал. — Вот что, приятель. Все копы ищут меня, ни для кого не секрет, что я в городе. Но если хоть словечко шепнешь, что видел меня, я гарантирую: долго после этого не проживешь. Ясно? Он побледнел. Руки его так тряслись, что он чуть не выронил деньги. — До скольки вы работаете? — Д-д... до двенадцати. — Ладно. Не уезжай домой, пока я с тобой не свяжусь. Он кивнул и едва выполз из машины. Я развернулся и погнал машину на север. Пятнадцать минут спустя я был у белого дома с колоннами. Миссис Минноу стояла у калитки и явно нервни¬ чала. Их было двое: два совершенно незаметных молодых человека 109
на обоих концах улицы. Минут через пять я заглушил мотор и задумался. Наверняка их было больше, но достаточно было и тех. которых я увидел. Свернув направо, я поехал по незнакомой улице, продолжая анализировать обстановку. Полиция рассу¬ ждала точно так же, как я сам. Они были уверены, что рано или поздно я навещу миссис Минноу. Или просто охраняли ее жизнь. Но чего бы это ни стоило, надо было мне проникнуть й этот дом. И притом как можно скорее, ведь уже была половина десятого. Я развернул машину и поехал назад. У глухой стороны забора, окружавшего дом Минноу, я заглушил мотор, но ключ зажигания оставил на случай, если придется поспешно бежать. Стараясь держаться поближе к решетке, я медленно двинулся вдоль изго¬ роди. Темная одежда сливалась с листвой, так что никто издали не мог меня заметить. Все это я делал машинально, не задумыва¬ ясь, словно подобное приходилось проделывать много раз. Через десять секунд я был у окна, еще через столько же оно было отк¬ рыто. Комната пахла тонкими духами и вообще всем, чем пахнут женские комнаты. Кровать в углу была пуста. Я приложил ухо к замочной скважине в двери. Внизу играло радио, ничего другого не было слышно. Я выскользнул на площадку. Справа находи¬ лась ведущая вниз лестница, слева — две двери. Первая была узкой, так что за ней вряд ли могла скрываться целая комната, и я толкнул вторую. Это было то, что я искал. Последние пять лет сюда не слишком часто заглядывали: воздух был спертым, на всем лежала пыль. При тусклом свете уличного фонаря я разгля¬ дел кушетку, письменный стол, пару кресел и массивный сейф в углу: все, что осталось от того, кто когда-то работал здесь. По толстому ковру я пошел к сейфу, как вдруг в спину мне ударил тонкий луч света от карманного фонарика. Я с трудом удержал готовый вырваться крик, круто повернулся, и свет осле¬ пил глаза. Тонкий женский голос спокойно произнес: — Я знала, что вы обязательно придете. У меня хватило сил прохрипеть: — Скорее уберите свет, чтобы не увидели. Фонарик тут же погас. — Как вы догадались, что я здесь? — Почувствовала ваше присутствие. Я так долго живу здесь, что знаю каждый шорох. Ваши шаги я не могла не слышать. — Кто там внизу? — Два человека. Один из ФБР, другой из полицейского управления штата. Они не догадываются, что вы здесь. Я взял у нее фонарик. ПО
— Известна вам комбинация замка сейфа? — Нет, ее знал только Боб. Он не оставил записи, поэтому сейф не открывали со дня его гибели. Да там и нет ничего важно¬ го. Все важные документы он хранил на депозите. — Что же тут лежало? — Только те бумаги, которые он иногда приносил с работы. — Я бы хотел вскрыть его. - Почему-то с меня градом катил пот. — Вскрывайте, — просто ответила она. — Все-таки вы хладнокровная женщина, — сказал я. — Ведь меня считают убийцей. — Но я в этом не уверена. Пока... Да, это была женщина что надо. Муж мог бы гордиться ею. Загородив луч рукой, я осмотрел сейф. И уже не в первый раз возникло ощущение, что подобные дела мне хорошо знакомы. Я точно знал, что и как надо сделать, чтобы вскрыть этот сейф. От этой мысли мне стало холодно. Прошлое настойчиво вторгалось в настоящее. Целых пять лет я пытался узнать свое прошлое, а теперь, когда оно возращалось по частям, меня охватывал ужас при мысли, что оно полностью войдет в мое сознание. Я тряхнул головой, все это потом. Л сейчас надо торопиться. Чувствуя на себе напряженный взгляд миссис Минноу, я начал вращать циферблат. Словно какие-то сверхчувствительные нервы ожили на кончиках пальцев. Движения стали автоматичес¬ кими. Прошло минут двадцать, наконец, я услышал едва различи¬ мый щелчок: дело было сделано. Я повернул ручку и открыл дверцу. ' На нижней полке лежала газета десятилетней давности. На другой полке стояла жестянка из-под табака, наполненная мел¬ кими монетами. Я выдвинул верхний ящик. Он был пуст, если не считать сиротливо лежащей квитанции от Филберта. Спину ломило от напряжения. Я сунул квитанцию в карман. Миссис Минноу взяла у меня фонарик. — Нашли вы то, что искали? — Да. Хотите взглянуть? — Нет. Возьмите, и пусть бог пошлет вам удачу. Позади меня раздалось глухое рыдание. Я выбрался из дома тем же путем, каким вошел, нырнул в машину и включил зажига¬ ние. Клерк в ателье Филберта был по-прежнему бел от страха. Молча приняв квитанцию, он вышел в заднюю комнату, несколько минут хлопал там ящиками, а когда вернулся, в руках 111
у него был большой коричневый конверт. Я взял его и вы¬ шел. В конверте я нашел два негатива и фотокопию письма, адре¬ сованного Роберту Минноу. Содержание было такое: «Дорогой мистер Минноу! Настоящим письмом уведомляю вас, что в случае моей смерти следует считать ее насильственной, как бы я ни умерла. Среди оставшихся после меня вещей вы найдете неоспоримые доказа¬ тельства моей связи с Леонардом Серво, а также фотографии тех, кто еще может быть повинен в моей смерти. Грейси Харлак». Это было все, но большего мне и не требовалось. Я сунул бумагу в конверт, приподнял резиновый коврик в машине и спря тал конверт под него. Позвонив в полицейское управление, я попросил к телефону Линдсея. — Это Макбрайд, капитан. Есть для вас новости. — У меня тоже. Мы только что нашли вашего приятеля Логана. Его машина сорвалась в пропасть и разбилась вдре¬ безги. Я задохнулся от неожиданности. Смысл его слов не сразу дошел до меня. — Его... убили? — Думаю, что так. Хотя эксперт утверждает, что он был мертвецки пьян и просто потерял управление. Кстати, в машине он был не один, но второго опознать не удалось. На Логане живого места не осталось, на втором, впрочем, тоже. Логан пока жив, но жизнь в нем едва держится К нему никого не пускают. Если выживет, это будет чудо. — Когда все произошло? — Очевидно, ночью. Над чем он работал последнее время? — Мне самому хотелось бы это узнать. — На сидении у него был конверт с твоим именем. Может, скажешь, в чем дело? — Я скоро заеду. Но пока у меня еще есть время, — ответил я и повесил трубку. «Сосновый сад» ночью выглядел еще более гнусно, чем днем. Я остановил машину в нескольких футах от входа в отель. В помещении было темно. Я взял с сиденья пистолет: дело шло к развязке, и мне не хотелось попадаться под конец. Я спрятал пистолет в карман джинсов под коленом. Дождь опять превратился в ливень, но мне это было только на руку. Дверь была заперта. Ветер отчаянно рвал большую кар¬ тонку с надписью: «Продается, справки по телефону 1402». 112
И наверное, дешево продается. Ведь здесь произошло убий¬ ство, подумал я. Может быть, дом купит Ленни и превратит его еще в один кабак. Некогда было возиться с дверным замком, поэтому, обмотав руку платком, я выбил стекло, открыл изнутри задвижку и вошел. Меня окутала темнота. Вся мебель стояла на местах, но под чехлами. Повинуясь безотчетному инстинкту — в какой уже раз за эти дни! — я пересек холл и стал подниматься по лестнице. Странным образом все детали этого места врезались в мою память, без всяких усилий с моей стороны. Словно я обладал спо¬ собностью мгновенно схватывать обстановку, а ведь я не должен уметь этого. Дверь в ту комнату, где тогда лежала убитая, была не заперта. Я остановился на пороге. В комнате царил невероятный хаос: кровать, комод и стулья были перевернуты, а матрас весь изрезан ножом. Изрезанное одеяло свисало с растерзанной постели. Обрывки обоев загибались до самого пола. Да, проделали все основательно. Незачем было искать то, за чем я пришел. Спичка догорела и обожгла пальцы. Ответ на загадку, воз¬ можно, здесь раньше и был, но теперь наверняка нет. Я опоздал. — Провались оно все к чертям! — выругался я в отчаянии. Чей-то спокойный голос сзади произнес: — Вот и мы так же думаем. Подними-ка лапки и повернись кругом. Только очень медленно, если хочешь остаться цел. Делай все как можно медленнее. На пороге стоял этот подонок коротышка Эдди Пакман с зажатым в руке короткоствольным пистолетом. С ним рядом прыщавый юнец, которому я преподал хороший урок в «Корабле на мели». У него был автомат. Луч фонарика в руках прыщавого обшарил меня с ног до голо¬ вы, и в его слабом свете я заметил на руке Эдди гипсовую повяз¬ ку. Юнец сказал: — Похоже, у него нет оружия. — Посмотри как следует, дурак. Пора бы уже тебе знать, что к чему. Дай сюда фонарик. Парнишка весьма неохбтно приблизился ко мне и неловко обшарил мое тело в поисках оружия: сунул руки в карманы, похлопал по груди, потом отошел: — Ничего. Он уперся мне в спину автоматом и скомандовал: — Шагай вперед, и поживее, вонючка. Я подчинился. В дверях Эдди пропустил меня и сказал: — Только попробуй бежать! Сразу схлопочешь пулю. У ворот стоял седан Эдди. Мне отвели почетное место на ИЗ
заднем сидении. Эдди сел рядом, уперев пистолет мне под ребро. Юнец сел за руль. Эдди пристально смотрел на меня узкими глаз¬ ками, сверкавшими, словно у крысы. Как только автомобиль тронулся, он неуловимым движением обрушил на мою голову рукоятку пистолета. Меня поглотила тьма... Первым, когда я пришел в себя, было ощущение, что голова сейчас же отвалится, если я срочно не подопру ее руками. Но сде¬ лать это было невозможно: руки были связаны за спинкой стула, на котором я сидел. Те странные предметы нелепой формы, которые торчали под самым носом, оказались, когда я напряг все силы и присмотрелся, моими ногами. К счастью, они были не свя¬ заны. С большим трудом я поднял голову. Комната была довольно большая. Стояли еще два кресла и стол. На столе горела кероси¬ новая лампа, массивная, плотно прикрытая дверь была в дальнем конце комнаты. Снаружи все еще доносился шум дождя. Постепенно пред¬ меты приняли более отчетливые очертания. И тогда я почувство¬ вал слабый, но хорошо уловимый запах. Это был запах реки. Я попробовал встать. Ничего не вышло. Стул приподнялся со мной на несколько дюймов, и я тут же рухнул на него снова. Зна¬ чит, руки не просто связаны, они привязаны к чему-то. Я попы¬ тался ослабить веревку, но добился только, что руки онемели еще больше, я вовсе перестал их чувствовать. Пот градом катил по лицу, но я не оставлял попыток освободиться. Прошло минут десять, а может, и полчаса, и на смену онемению пришла садня¬ щая боль в разодранных в кровь руках. Это было уже лучше. Я наклонился вперед, натягивая веревки, и вдруг почувствовал боль в икре. Тут до меня дошло, что они не обнаружили пистолет в том неожиданном месте, куда я его спрятал. Я и оружие. Вдвоем мы могли бы натворить немало хороших дел, если б руки не превратились в два бесполезных куска мяса. И сам я тоже безголовый кусок мяса, не больше. Так тебе и надо, влопался по самые уши. Здорово-таки они меня подцепили. И никто не узнает, как все было на самом деле. Я знаю, но мне предстоит умереть. И еще кое-кто знает, но как раз те, кто хочет убить меня. Пять лет и тысяча миль расстояния. Вот какой долгий путь отделяет меня от этого стула, на котором я сижу сейчас со связа¬ нными руками. И только теперь ясно вижу, что к чему, могу свя¬ зать концы с концами. и История эта началась задолго до Линкасла. Жила в Нью- Йорке девица Грейси Харлак, выступала в ревю. Когда дела 114
пошли неважно, занялась мелким шантажом: соблазняла мужчин и снималась с ними в постели, потом выкачивала из них деньги. Клиентов поставлял Ленни, он же получал изрядную долю бары¬ ша. Потом вновь начались неприятности, на время пришлось оставить прибыльное предприятие. Ленни нашел, что на востоке слишком жарко, и стал подыскивать укромное местечко, где можно было бы развернуться. Нашел Линкасл. Но когда они с Харлак прибыли сюда, у них и гроша за душой не было. Нужны были деньги, чтобы начать все с начала. Что ж, Ленни толковый парень, для него это не проблема. Он нашел сосунка по имени Джонни Макбрайд. Харлак соблазнила его, и гут па сцене появился Ленни, предложивший избавиться от возможных непри¬ ятностей — похитить в банке кругленькую сумму. К тому вре¬ мени этот подонок успел впутать в дело и Веру Уэст. А когда раз¬ разилась гроза, Джонни бежал, чтобы снять с нее подозрения, а вовсе не для того, чтобы спасти свою шею! Роберт Минноу оказался крепким орешком и вскоре стал опа¬ сен для Ленни. Да и Харлак начала чувствовать себя неуверенно. Сообразила, что как только Ленни встанет на ноги, постарается избавиться от нее. Она прислала Минноу письмо, чтобы застра¬ ховаться от Серво. И конечно, сообщила Ленни, иначе в ее поступке не было бы толку. Ленни понял: рано или поздно Мин¬ ноу найдет ниточку, связывающую Харлак и Серво, и непре¬ менно вскроет письмо, не ожидая смерти Харлак. Так и вышло. Нет, Серво не стал ждать, что будет. В тот вечер, когда Минноу пришел в контору за письмом, он позвонил кому следовало. Убийца поджидал прокурора в кабинете. Кто же это был? Джонни? Нет, не может быть! Но кто же, кто?! Послышались шаги, потом звяканье металла. Кто-то тихо выругался. Дверь в дальнем углу открылась, на пороге появился Ленни Серво. С его шляпы струйками стекала вода. Губа его была зашита, с лица еще не сошел отек. Позади виднелись фигуры Пакмана и прыщавого юнца. В руке Эдди был револь¬ вер. Руки Ленни засунуты в карманы. С минуту он разглядывал меня, потом швырнул шляпу на стол и снял дождевик. Я знал, что сейчас произойдет, и потому сделал единственное, что было в моих силах: плюнул ему в физиономию. Он ударил меня, потом еще раз, еще. Бил, пока костяшки на пальцах не стали кровоточить. Напоследок он пнул меня ботинком в пах и довольно захохотал, когда я скорчился от боли. — Где она? — спросил он, успокоившись. — Кто? — прохрипел я распухшим ртом. — Вера, будь гы проклят, Вера! Я выругался. 115
— Он не станет говорить, — вступил в беседу Эдди. — Он ведь упрямый. —: Упрямый, — согласился Ленни. — Теперь я и сам вижу. Глаза его потемнели от ненависти. Потирая костяшки, он подошел поближе и прошипел прямо в лицо: — Я ведь тебе объяснил пять лет назад, Макбрайд, что ты должен бежать отсюда без оглядки и никогда не возвращаться обратно. Я ведь предупреждал, что если вернешься, я прикажу Эдди взять нож и разрезать тебя на ремни. А ты все-таки вернул¬ ся! Теперь пеняй на себя. Он кивнул Эдди. Коротышка бросил на стол пистолет и достал нож. Нажав на кнопку, он с удовольствием уставился на выскочившее из руко¬ ятки лезвие — острое, как бритва, и блестевшее, как зеркало. Эдди ухмыльнулся и подошел. — Ну, теперь можешь радоваться, — сказал я. — С третьего раза тебе удалось-таки добраться до меня. Они переглянулись, и Ленни махнул рукой. Зверски осклабив¬ шись, Эдди отхватил кусочек мочки моего правого уха, потом повторил то же с левым. Прыщавого затошнило, а Эдди радостно заржал. — Вот позабавимся, — сказал он и начал расстегивать мне ремень. Снаружи послышался шум подъехавшего автомобиля. Дверь распахнулась, в комнату ввалился высокий костлявый детина, промокший до нитки. Не обращая на меня внимания, он сказал: — Я привез ее. Эдди забыл о своей забаве и бросился к нему. — Где она пряталась? — За городом, в небольшом отеле. И не уезжала никуда. — Тащи ее сюда! — Он сделал жест прыщавому: — Помоги! Про меня они вовсе забыли. Через пару минут верзила и юнец вернулись. Верзила тащил женщину в изодранном синем пальто. Он бросил ее в кресло, повязка свалилась с ее головы. Это была Трей Авелард. Ничего не осталось теперь от ее прежней красоты: слипшиеся волосы спутанными прядями болтались по плечам, на щеке крас¬ овались две длинные царапины, верхняя губа распухла и посине¬ ла. В глазах застыл животный ужас. Ленни наотмашь ударил ее по лицу с такой силой, что она упала на пол. — Ну не чудно ли все получилось, — сказал он смеясь и втас¬ кивая ее обратно в кресло. — Просто очаровательно! Теперь мы можем разом покончить со всем этим делом. Жаль, эта дура Хар- 116
лак покончила с собой, а то бы мы повеселились по-настоящему. — Ленни... — Заткнись, маленькая дрянь. Я долго, слишком долго ждал этой минуты. Не думаешь же ты, что я отпущу тебя, дам уйти? Тебе удалось бы это, останься Харлак в живых. Но теперь твоя песенка спета. Он снова ударил ее. Она опрокинулась вместе с креслом и так и осталась лежать на полу, по-детски всхлипывая: — Мамочка, ой, мамочка... Ленни пнул ее. Она стала отползать, спасаясь от ударов, пока не оказалась у моих ног. Рыдания сотрясали ее. Ленни был счастлив. Подойдя к столу, он взял пистолет и про¬ верил барабан. — Ты умрешь в приятной компании, Джонни, — сказал он. — Впрочем, ты это и сам наверняка понял, ты же не дурак. Ну коне¬ чно, она знала Харлак. Одно время они вместе выступали в каба¬ ре, а потом и все остальное делали вместе. Она узнала, куда пода¬ лась Харлак, и тоже явилась сюда. И запустила в меня когти. — Он злобно ухмыльнулся. — Иногда мне приходится выбрасывать деньги на ветер. Иногда... — А ведь и правда, Ленни, — сказал я. — И теперь твои деньги достанутся ее ближайшим родственникам — тетушке или дядюшке. Твои собственные денежки. И неплохой кусок, тысяч этак пятьдесят. Вся компания уставилась на меня. Стало так тихо, что я слы¬ шал, как у прыщавого урчит в животе. Эдди открыл нож и подошел ко мне. — Черт с ним, с куском. Давай кончать с ним. — Нет, — оскалил зубы Ленни. — Этот малый не дурак. Ведь Трей непременно станут разыскивать в ближайшие же дни. И никто не поверит, что она уехала из города, оставив в банке такую сумму. Будет шум. — Он повернулся к Пакману: — Эдди... поезжай в банк... где находятся все книги. Привези их сюда. И бланк расходного счета тоже. — Как, по-твоему, я поведу машину, черт побери! — Возьми Лобина, он поведет. Прихвати и этого сопляка, пусть проветрится, а то того и гляди нагадит здесь. И чтоб через полчаса были тут. Полчаса... Значит, мы где-то недалеко от города. Все трое вышли. Заурчал мотор, зашуршали по гравию шины, и в комнате воцарилась тишина. Ленни бросил взгляд на меня и на скорчившуюся около фигу¬ ру, потом вышел из комнаты. Я слышал, как он возится с зйм- ком. В распоряжении было самое большое десять секунд. Я толк- 117
пул ее ногой, но, видно, попал под ребра. Она застонала. Я поддел носком ботинка ее подбородок: — Слышишь меня? Понимаешь, что я говорю? Кивни или подай какой-нибудь знак. В ее глазах застыло бессмысленное выражение, потом она часто замигала. — Слушай внимательно. — Слова с хрипом вылетали из моего горла. — Под коленом правой ноги у меня есть пистолет. Сунь туда руку и достань его. Да черт тебя побери, Трей, шеве¬ лись же! Или ты хочешь умереть? Взгляд ее был по-прежнему бессмысленным. Я убрал ногу, ее голова бессильно упала. Ленни вернулся в комнату, подошел ко мне и ударил. Но не было даже больно, просто какое-то ощуще¬ ние и ничего больше. Истерзанное тело ничего не воспринимало. Потом он набросился на Трей. Глаза его горели садистским огнем. Два раза он хватался за пистолет и прицеливался в нее, но жадность каждый раз оказывалась сильнее. Все-таки дело шло о пятидесяти тысячах! Трей положила руку мне на ногу и кое-как приняла сидячее положение. Животное в человеческом обличии расхохоталось — он устал и присел отдохнуть. — Что же ты не поможешь ей, Макбрайд? Ты ведь насто¬ ящий рыцарь, правда? Помоги же ей, она в этом так нуждается! И он захохотал еще сильнее, просто давился от смеха. И пото¬ му, наверное, не заметил, как рука Трей подобралась к потай¬ ному карману на моих брюках и вытянула оттуда револьвер. Он заметил это только тогда, когда Трей бессильно опустилась на пол, потому что слишком ослабла и не могла сидеть. Со страш¬ ными проклятиями он схватил оружие со стола и вскочил. Два выстрела прогремели одновременно, отдавшись в моих ушах страшным грохотом. На его лице появилось удивленное выраже¬ ние. Он пошатнулся и рухнул на пол с огромной дырой в горле. — О господи! — вырвалось у меня. Трей жалобно взглянула в мою сторону. Ленни тоже не про¬ махнулся: пуля попала ей прямо в грудь. Она умирала и понимала это. Ничто в мире не могло уже помочь ей. То, о чем я все время думал, должно быть ясно отразилось на моем лице, потому что она из последних сил потянулась туда, где были связаны мои руки. Я хотел остановить ее, но не смог произ¬ нести и слова. Немеющими пальцами она пыталась растянуть надежно связанные узлы, но разумеется, ничего не вышло. Не было и одного шанса из тысячи, что ей удастся сделать это. Она поняла и сделала то, при воспоминании о чем у меня до сих пор по спине пробегает холодок. Медленно-медленно она подняла 118
пистолет и приложила его к веревкам. Я насколько мог развел руки, и она нажала на спуск. Выстрела я не услышал, только почувствовал, что руки начали кровоточить. И еще, что они сво¬ бодны! Веревка лопнула так неожиданно, что я свалился со стула прямо на Трей. Силы совсем покинули ее, но она еще улыба лась мне и чуть слышно прошептала: — Раздень меня... Сначала я не понял, чего она хочет. — Спасибо, детка. Даже не знаю, как и благодарить тебя. Я наклонился и поцеловал ее в лоб. Но она упрямо повторила холодеющими губами: — Раздень меня. Я покачал головой. Умирает, а думает все о том же. Глаза ее расширились, она судорожно вытянулась, и все было кончено. Я провел руками по ее изуродованному лицу и пожалел, что Ленни уже мертв. Трей, рыжеволосая красавица Трей! Она хотела уме¬ реть так же, как жила — обнаженной. Что ж, пусть так и будет. Непослушными пальцами я расстегнул изодранное платье, потом рванул его вниз, злясь на непослушные пальцы. Я осторожно обнажил ее прекрасное тело. И только тогда понял, почему она хотела, чтобы я раздел ее. К животу Трей лип¬ кой лентой была приклеена фотография. На ней была изобра¬ жена Харлак. Совершенно голая. В постели. И не одна. Я опустился на пол и засмеялся. Смеялся до тех пор, пока на улице не послышался шум автомобиля. Тогда я встал, подобрал оба пистолета и вышел в другую комнату, а там притаился в тем¬ ноте. Эдди, прыщавый и Лобин прошли мимо, не заметив меня, вошли в комнату, куда за столь короткое время дважды успела войти смерть, и замерли на пороге. Лобин потянулся за оружием, но это было его последним дви¬ жением. Я влепил ему пулю прямо в лоб. Прыщавый мог бы остаться в живых, не отнесись он так ревностно к своим обя¬ занностям. Ему пришлось получить пулю в грудь и умереть с жалобным криком. Оставался Эдди. И его нож. Но его игра была проиграна, он понимал это. Оскалившись, словно крыса, он все же выставил нож и кинулся на меня. Но я перехватил его руку и вывернул ее, выдернул нож и швырнул в угол. Эдди лягался, пинал меня и выл словно бешеный, когда я подхватил его на руки и понес к столу. Я положил его здоровую руку на самый край и аккуратно переломил кость пополам. Он потерял сознание, но я был терпелив и подождал. Когда он при¬ шел в себя, я рукояткой пистолета разбил гипс и сломал друтую 119
руку второй раз. Глаза его закатились. Он свалился на пол, словно тряпичная кукла. У Лобина был отличный пистолет, полицейский. Когда я рас¬ пахнул на нем плащ, под ним оказался и полицейский значок. Что ж, пусть его коллеги думают, что он погиб при исполнении слу¬ жебного долга. Может быть, ему отдадут даже почести. Меня это уже не касается. Больше мне здесь нечего было делать. Я вышел под дождь и сел в машину, позади которой стоял седан Эдди. Я включил зажи¬ гание и помчался в город. Постепенно тучи стали редеть, у гори¬ зонта проглянул кусочек чистого неба. Что ж, завтра, может быть, наступит ясный день. И когда-нибудь, возможно, этот город станет обычным городом. Но прежде, чем это случится, кое-кто должен умереть. 13 Была ночь, пять минут четвертого. Я остановился у первого же бара и, прикрыв лицо платком, пробрался в телефонную буд¬ ку. В полицейском управлении мне дали домашний телефон капи¬ тана Линдсея. — Алло, — сказал он усталым голосом, когда я позвонил ему домой. — Это Джонни Макбрайд. Знаешь, тебе не придется ждать неделю. Он поперхнулся. — Что случилось? — Серво умер, один из его подручных также мертв. Его девушка мертва. Один из твоих копов мертв. Их всех караулит Эдди Пакман. У него сломаны обе руки. — Мой голос также зву¬ чал устало, мне не хотелось никому ничего объяснять. — Поез¬ жай по главной дороге прямо к реке. Там на берегу есть старый дом, перед ним стоит машина Пакмана. Мимо не проедешь. , — Черт тебя подери! Что произошло? — Ты ведь коп, соображай сам. Завтра еще кое-кто умрет, и если ты к тому времени не разберешься, что к чему, то я все объ¬ ясню. И вот еще что. На твоем месте я не спускал бы глаз с нашего общего знакомого Такера. Это он мог убить Боба Мин- ноу или помочь убийству, например, оставить окно открытым, чтобы убийца мог попасть в здание, и специально вызвал потом туда Минноу. — Джонни... — голос его дрожал. — Если ты не... Я прервал его: — Того, что был с Логаном, опознали, наконец? 120
— Да, черт побери! — Это был парикмахер Лут? Лут Зубастый? — А ты откуда знаешь? — удивился он. — Просто догадался. Я теперь много о чем догадался. И поэтому забочусь, чтобы убийца умер еще до наступления утра. Линдсей молчал, и я повесил трубку. У меня были дела. Уже в четыре я добрался до этого дома. Привратник разоз¬ лился как черт, когда увидел меня, и пришлось легонько стукнуть его по затылку, чтобы не поднимал шума. Я сунул его назад в привратницкую, прикрыл тряпьем и бесшумно двинулся к дому. Окна кабинета светились. Я подошел к двери и позвонил. Он совсем не ожидал меня. Вернее сказать, он ждал кого-то другого. И потому, увидев меня, страшно удивился. Я сказал: — Хелло, мистер Гардинер. — И ногой захлопнул дверь, которую он открыл мне. — Правда сейчас поздновато, но что же делать, —• продолжал я, входя в кабинет. Гардинер облизнул пересохшие губы и молча кивнул. Он опу¬ стился в кресло, я остался стоять у стены. — Они все мертвы. Пальцы его судорожно вцепились в ручку кресла. — Вы? — Я. Кровь отхлынула от его лица, и он стал белее простыни. — Вам ничего не удастся доказать, Макбрайд! — А я и не собираюсь. Этим займется Линдсей, а потом все станет известно каждому встречному. Я все это понял сегодня ночью. Раньше-то я все валил на Серво, до того, пока не увидел, как он отчаянно избивает и так уже полумертвую женщину. Нет, такой мелкой дряни эти дела не под силу, так я тогда подумал. И оказался прав! Они с Харлак сначала действительно подцепили вас на крючок и заставили взять деньги из банка. Правда, боль¬ шую часть вы успели вернуть обратно, но двухсот тысяч все же недоставало. Однако Ленни не сообразил, что вы слишком умны для него. Вы быстро поняли, каким образом деньги текут к нему, и вам это очень понравилось. Постепенно вы прибрали его к рукам, он стал во всем слушаться, и таким образом вы, а не Лен¬ ни, стали заправлять всем. Его-то вполне устраивало, понимал, что вы гораздо опытнее по части обращения со всякого рода недвижимостью, а за славой он не гнался. Денег же вполне хва¬ тало на всех. Да, это вы руководили операциями, он-то не был ловким дельцом. Но Харлак была для вас опасна. Ее давление не понравилось вам, и вы приговорили ее к смерти. К тому же, она написала Минноу. И вы понимали: тот доберется и до Ленни, и до 121
вас. Могу поспорить, что именно вы подкинули Минноу мысль, что кто-то в банке состоит на жалованье у Серво. Кассир самый удобный, конечно, вариант. И в банковских книгах появилась подделка, которую следовало приписать, разумеется, кассиру. Вы подсунули Джонни эти книги, которые ему вовсе не положено было держать в руках. А его девушка помогла вам, потому что влюбилась в вашего партнера по бизнесу. Так появилась история о мести. И публике она, понятно, очень понравилась. — Но ваши отпечатки... — прохрипел он. — Да ведь вам ничего не стоило подбросить на место убий¬ ства именно тот пистолет, который обычно лежит под столом у кассира. На нем, конечно, полно отпечатков. Ловко придумано! Не знаю, кто застрелил Минноу, думаю, не вы. Скорее всего, Серво. Такер помог ему, и он все сделал — с вашего ведома и по вашему указанию. Все прошло бы гладко, не сфотографируй Минноу письмо заранее. Но вы-то этого не знали, так ведь? Хар- лак тоже должна была давно умереть, но она хранила где-то фотографию, опасную для вас. Я закурил. Гардинер с трудом поднялся, добрел до бара, налил себе водки и выпил залпом. — Вот тут-то на сцене появилась Трей, — продолжал я, сма¬ куя сигарету. — Она узнала Харлак и решила получить свою долю. Ленни пришлось немало повозиться с ней. Если б у него хватило мозгов дать ей столько, чтоб она осталась довольной и уехала, то он сейчас был бы жив. — Я ухмыльнулся. — Потому что, видите ли, именно Трей, а не я, застрелила Ленни. Стакан выпал из его руки и покатился по полу. — И тут на сцене появляюсь я. Вел я себя как дурак и ни о чем не догадывался до последней минуты. Но вы-то понимали, что я для вас смертельно опасен, и потому вышли на охоту за мной. Считали меня желторотым. Пять лет назад Джонни нетрудно было запугать. Он устал от убийств на войне и был потрясен изменой любимой девушки. Только поэтому он и бежал из горо¬ да. У него просто-напросто не было сил сражаться и доказывать свою правоту. По взгляду Гардинера я понял, что эта догадка верна. — Итак, я вернулся через пять лет. Вы сразу попытались уго¬ ворить Серво убить меня, но он не согласился. Он решил выждать и узнать, что я собираюсь делать. Тогда вы сами взяли ружье и попытались подстрелить меня, когда я выходил из биб¬ лиотеки. Сначала я думал на коротышку Пакмана, но позже понял, что искать надо человека, который может промазать по самой удобной мишени. Он стоял молча. Руки его заметно дрожали. 122
— Потом в мою машину стреляли, и опять это были вы. Думая, что я там с Верой Уэст, вы решили убить двух зайцев сра¬ зу. Знаете, Гардинер, вам не следует браться за оружие. Любая потаскушка стреляет лучше вас. Он повернулся ко мне спиной, но поза стала менее напряжен¬ ной, да и руки дрожали не столь сильно. Мне показалось даже, что он улыбается, давая понять, что не боится меня. Он по-преж¬ нему смотрел в окно. — Но ты ошибся, Гардинер. Это была не Вера. И ты послал Ленни к этой женщине, чтобы выведать, что у меня с ней общего. Как я им всыпал там! И тут я увидел, что он вовсе не притворяется. Он на самом деле улыбался, этот подонок! Я чуть не задохнулся от злобы, но продолжал все тем же спокойном размеренным голосом: — Однако не следует забывать и о Логане. Он ведь все время помогал мне, да, на твой взгляд, и знал слишком уж много. К тому же, встретился с Лутом, который как раз перед этим сказал тебе, что я у него брился, собираясь на свидание с Верой Уэст, по его мнению. В тот вечер Логан был пьян, и потому тебе было нетрудно подсесть к нему в машину и выкрасть конверт со сведе¬ ниями о Джордже Уилсоне. Тогда ты и позвонил в полицию. Тебе ведь было все равно, под каким именем я умру. А потом, когда Логан понял, что к чему, ты покончил с ним. И вдруг я понял, почему он улыбается. Ведь он ждая кого-то другого, не меня. И тот, другой, пришел, а с ним и спасение, как полагал Гардинер. И тот наверняка стоял за окном, выбирая удобный момент для выстрела. Однако я решил продолжить: —■ Но Логан еще не умер, Гардинер! Он наверняка выживет и заговорит. Вот тогда тебе конец. Я получу огромное удоволь¬ ствие, когда ты предстанешь перед судом. И не я один. Я сделал шаг вперед и очутился в полосе света. Два выстрела прогремели одновременно. Стекло разлетелось на тысячи оскол¬ ков, а огромное тело Такера с глухим стуком рухнуло в кусты. Гардинер молча уставился на меня. Он снова побелел , в глазах светился ужас. Я сунул револьвер в карман и продолжал, как будто ничего не случилось: — Серво, видимо, не раз проклинал тебя, Гардинер. Ведь это ты втравил его во все. Ио и ты уже перестал соображать, ты разыскал Харлак и велел Эдди убить ее. Тот убил девушку в постели, не дав себе труда выяснить ее имя. Узнав о такой гибели подруги, Харлак не вынесла постоянного страха и покончила с собой. Но перед этим передала вашу .фотографию Трей, которая понимала, что ее ждет, и потому убежала от Серво. Один из 123
полицейских по твоему приказу выследил ее. В этом деле все наделали ошибок. Все считали, что меня легко обвести вокруг пальца, что я сосунок. Поэтому у меня револьвер, а они мертвы. И ты погиб, Гардинер! Главный сосунок в этой истории — ты! Теперь револьвер, который был в ящике бара, лежал рядом с его бутылкой. Но он никак не мог решиться. Я нарочито мед¬ ленно извлек из кармана сигарету и стал неловко раскуривать. Тогда он решился. Ему показалось, что теперь я, неловко возя¬ щийся с зажигалкой, в его руках. Он выстрелил быстрее, чем я думал, мне с трудом удалось избежать пули. Выстрел оглушил Гардинера, он никак не мог понять, почему я не упал. И тогда в моей руке появился пистолет. Три пули всадил я в него. — За Боба Минноу! — сказал я. — За Логана и за Лута Зуба¬ стого. За Джонни Макбрайда. Он упал, струйка крови потекла по его подбородку. Из кори¬ дора раздался вопль. Я^ышел. Экономка Гардинера, полная ста¬ руха в длинной ночной сорочке, стояла у телефона, вся дрожа. — Позвоните в полицию, — сказал я ей. — Спросите капи¬ тана Линдсея и передайте, что он может больше не беспокоиться о Такере. Тот мертв, как и ваш хозяин. И скажите, что это была самозащита. Ведь так оно и было на самом деле, разве нет? Совсем рассвело, но небо оставалось серым. Унылые улицы были пусты, пусто было и на вокзале. Окошко кассы закрыто. Взломать замок оказалось нетрудно. Я прошел к столику Ника и открыл ящик. Как я и думал, тут лежало много моих фотогра¬ фий, несколько моих легенд, все это было датировано прежними годами. Я закрыл дверь и вернулся к форду. Больше не в чем было сомневаться. Белый дом на вершине холма, казалось, плыл в тумане. Понтиель Роуд в этот час была пустынна. Семь ступенек наверх и ключ в цветочной кадке. Еще четырнадцать ступеней и три две¬ ри. Справа пустая спальня, посредине ванная, слева спальня, пах¬ нущая духами и пудрой. Крашеная блондинка сидела на пуфике, нервно листая газету. Она воскликнула чуть слышно: — Джонни! — Хелло, Уэнди. Она подбежала, обняла меня за шею и спрятала лицо на моей груди. Потом пальцы ее пробежали по моим глазам, ушам, по рту. Что светилось в ее взгляде? Ужас? Страх? Или любовь? — Джонни... Что произошло? Я не стал деликатничать. Оторвал от себя ее руки и отшвыр- 124
нул так, что она пролетела полкомнаты, ударилась спиной о комод и осталась там стоять, закрыв руками уши, словно не желая слушать то, что я ей скажу. — Они все мертвы, Уэнди. Серво, Пакман, Гардинер, Хар- лак, Трей. Все, черт побери. Все кончено! Думаю, только в эту минуту ей стало ясно, зачем я пришел. Она задрожала, не в силах сдвинуться с места. — Мне следовало бы сказать «Хелло, Вера», когда вошел. Ведь тебя на самом деле зовут Вера Уэст, правильно? Она облизнула губы и не издала ни звука. — До чего же ловкий парень этот Ник. Он с самого начала знал, кто я такой. Ему хорошо было известно, что я не Джонни Макбрайд, поэтому-то он направил меня прямо к тебе, чтобы ты через меня могла снова добраться до Серво. Месть, вот как это должно называться, не так ли? Я снял пальто и швырнул его на стул. Пистолет выпал из кар¬ мана. Я снял ремень и перебросил его через руку. — Раздевайся, Вера. Теперь в ее глазах стоял настоящий ужас. Они стали боль¬ шими и блестящими. Она следила за движениями моих рук. Я сло¬ жил ремень вдвое и резко взмахнул им. — Раздевайся же, — повторил я. — Знаю, что не ошибся, но хочу окончательно убедиться в этом. Как видишь, я обхожусь с тобой по справедливости. Ужас в ее глазах неожиданно сменился немым вызовом, а рыдания застыли на полузвуке. Она расстегнула одну за другой все пуговицы блузки, и та мягко скользнула на пол, свернулась кольцом у ее ног. — Кое в чем мне было не просто разобраться — в том, что касалось тебя. Во-первых, каким это образом мы так быстро встретились? И почему ты так быстро согласилась приютить у себя человека, подозреваемого в убийстве? Звякнула молния на юбке, та присоединилась к блузке на полу. Машинально она приподняла края комбинации, ловкими движением стянула ее через голову и бросила в дальний угол. Оставались бюстгалтер и трусики. Она стояла неподвижно, высо¬ кая, стройная, загорелая, с чудесными ножками и гладкой кожей. — Ты живешь здесь, на окраине, а не в центре, где любая девушка с такой внешностью могла бы наслаждаться всеми удо¬ вольствиями. Но ты никогда не появляешься в городе. Работаешь в придорожном ресторане, с гримом на лице, под вымышленным именем. Мне следовало догадаться, еще когда ты отказалась поехать со мной в город. Ты боялась! Вдруг узнают! Ты забилась в щель, моля бога, чтобы случилось чудо и ты могла отомстить 125
Ленни. И тут появляюсь я. Ты и решила воспользоваться этим шансом. На бюстгалтерс тоже была молния. Она расстегнула ее, и он упал вниз. Груди, упругие и прелестные, светлее, чем все тело, слегка вздрагивали от сдерживаемого волнения. Плечи у нее были прямые и широкие, нежная ложбинка бежала по спине до самой талии. В горле у меня пересохло, стало трудно говорить. — Когда я попросил тебя собрать информацию о Такере, ты отправилась в парикмахерскую, чтобы убить время. Тебе ничего не надо было собирать: могу поспорить, вы с Ником немало потрудились в свое время, собирая информацию заранее. И вообще у тебя под рукой было подозрительно много сведений обо всех. Это ты сообщила мне о Харлак, изменив голос. Позаботи¬ лась, чтобы я стал искать ее. Единственное, что тебе было нуж¬ но, это твердая мужская рука. И ты ее нашла. Теперь хочу спро¬ сить: зачем тебе все это нужно, Вера? Зачем? Ты не умрешь, как другие, но тебе будет очень-очень больно, на всю жизнь ты сохранишь на своем теле рубцы. Джонни был отличный парень. Она не стала отвечать. Легким движением стянула трусики и переступила через них. Теперь на ней ничего, кроме черных туфелек, не было. Она стояла так же неподвижно, опершись лок¬ тями о камин. Я посмотрел голодными глазами, понимая, что в последний раз вижу эту нагую красотку. И взмахнул ремнем. — Отлично было придумано, Вера. Натуральная блондинка перекрасилась под брюнетку. Парикмахеру пришлось потру¬ диться с твоими волосами, чтобы получить нужный эффект. Тебя не могли узнать даже те, кто был хорошо знаком с тобой. И неудивительно, что ты не хотела показаться мне обнаженной при свете. — Рот у меня пересох. Ну что за отвратительный при¬ вкус! — Да, это было долгое ожидание, Вера. Ты очень измени¬ лась с момента, когда снялась на фотографии, которую показы¬ вал мне Логан. Но ты все еще прекрасна. Сколько раз, наверное, Джонни скрипел зубами, вспоминая твое предательство! Я занес над ее головой руку с ремнем. Ящик комода открылся и закрылся с быстротой молнии — она целила мне в грудь из пистолета. Маленького, но вполне надеж¬ ного. Что ж, так мне и надо. Болтал, как идиот, вот и угодил в ловушку. Голос ее звучал очень странно. — Загляни-ка в этот ящик. ’ Я не в силах был пошевелиться от неожиданности. Но стран¬ ное волнение в ее голосе заставило меня повиноваться. Открыв 126
ящик, я увидел целую гору своих фотографий. Кучу Джорджей Уилсонов. — У Ника я их тоже видел. — Посмотри на дату. Все даты были семилетней давности. На каждой фотографии был штамп доставки. Она не сводила с меня глаз. — Мы с Ником знали о Джордже Уилсоне с тех самых пор, как Джонни Макбрайд покинул город. Полиция вручила их Нику заранее. Потому что Уилсона разыскивали много раньше исто¬ рии с Джонни. А теперь загляни в соседний ящик. Я ничего не соображал, руки плохо слушались меня. Сумас¬ шедшие мысли носились в голове. Я достал конверт. В нем лежали купчая на дом, в котором мы находились, она была оформлена на Джонна Макбрайда. Здесь же — его демобилиза¬ ционная карточка и письмо министерства обороны. — Прочти его, — сказала Вера. В письме излагались подробности военной карьеры Джонни. Он прошел специальное обучение и всю войну провел в глубоком немецком тылу, выполняя секретное задание. Помимо других операций, им был выкраден список немецких агентов, действо¬ вавших в тылах союзников. Мысли путались в моей голове, словно требуя, чтобы я выпу¬ стил их наружу, и возмущаясь, что я не соглашаюсь их признать. А ее голос звучал в ушах успокаивающей музыкой: — Что если Джорджа Уилсона разыскивала полиция, и вдруг произошло невероятно двойное совпадение... Сначала он встре¬ тил человека, которого никто на свете не отличил бы от него самого, потом этот человек утрачивает память в результате аварии... Следует ему воспользоваться ситуацией, как ты счи¬ таешь? Он подменил удостоверения и поступил очень мудро. Воз¬ можно, даже намеревался убить своего двойника, но убедился, что тот в самом деле ничего не помнит. Тогда он понял, что лучше оставить друга в живых. Если полиция и нападет на след, то сам Уилсон будет в полной безопасности. Это было так удобно для него, что он погиб, пытаясь спасти двойника. Если же хоро¬ шенько подумать, он не мог быть другом, наоборот — он был злейшим врагом, какого только может заиметь человек. Это было уже слишком. Мои зубы лязгали, словно я трясся в лихорадке. — Пока, однако, это только мои предположения, — сказала она. — Но я хочу сделать то же, что и ты. Раздевайся! Я тупо уставился на нее. Она повела дулом пистолета: — Раздевайся! 127
Я снял с себя все до последней нитки. — У Джонни Макбрайда был шрам на том самом месте, что и у тебя — на животе. Не раз я ломал голову, пытаясь вспомнить, откуда у меня этот шрам. — В письме министерства в медицинских данных упомянут этот шрам, — сказала она. Словно что-то взорвалось в голове! Куски мозаики взлетели, кувыркаясь, и медленно осели на дно тайников памяти, складыва¬ ясь в стройную картину. Я закрыл лицо руками, голос Веры доно¬ сился как бы издалека. — Я никогда не была с ними, Джонни. Сначала я тоже счи¬ тала тебя виноватым, но все равно любила тебя. Потом выясни¬ ла, что дом и те десять тысяч, которые ты мне оставил, — все что у тебя вообще было. И я отправилась к Ленни. И не жалею — ведь я смогла узнать всю правду, а это была единственная воз¬ можность. Но они начали подозревать меня, и тогда я исчезла. Она разжала пальцы, и пистолет упал на юбку. — Я ждала тебя, Джонни. Ты сам сказал, это было долгое ожидание. Но я знала, ты непременно вернешься. Она улыбнулась мне. И столько нежности, любви и доброты было в ее улыбке, что я задрожал еще сильнее. От счастья, от мысли, что эта красота и любовь — мои. — Джонни, ты не все посмотрел, что лежит в конверте. • Я собрал рассеянные по полу бумаги. Одна из них была больше остальных, плотная, желтоватая. Хватило одного взгля¬ да. Это было брачное свидетельство, выданное Джону Мак¬ брайду и Вере Уэст, датировано оно было месяцем раньше начала всех событий пятилетней давности. — Вот откуда я знала про твой шрам. Глаза ее сияли. У меня все тело болело, голова раскалыва¬ лась. Я смертельно устал. Но не настолько же!.. Мы бросили взгляд на кровать одновременно. Ее рука потяну¬ лась к выключателю. Я дотронулся до нее, она была теплая, нежная. Прекрасная. И моя! — Не надо гасить свет, — сказал я.
ЧЕЛОВЕК В ОДИНОЧЕСТВЕ S Заказ 302
1 Я вышел на улицу через черный ход и некоторое время посто¬ ял, не замечая капель дождя, падавших на лицо. Холодный и ветреный, день тем не менее был приятным, воздух — свежим и чистым. Тонкие струйки воды, стекавшие под воротник, казались мне живыми существами. Маленький человек, стоявший позади в дверях, помахал на прощанье рукой: — Всего хорошего. Я подмигнул: — Спасибо, Мутт. — Всегда к вашим услугам, — сказал он и закрыл дверь. Я подозвал такси, и шофер размашистым движением распах¬ нул дверцу. Из здания суда в этот момент повалила толпа. Впереди всех фотографы, они тут же спрятали свои аппараты под пальто, уви¬ дев, что на улице дождь. И начали махать руками, подзывая машину прессы. А за ними следовали любопытные, попросту говоря, зрители, которые сидели в зале во время судебного рас¬ следования. Судя по лицам, они не были довольны ни ходом раз¬ бирательства, ни решением суда. Таксист бросил взгляд на выходящую толпу, пожал плечами и повернулся ко мне. — Тоже из суда? — Да, я там был. — Ну,и что? Осудили? . — Нет. На этот раз нет. — Я опустил стекло, чтобы вдохнуть свежего воздуха. — К Шестой авеню на углу Сорок девятой. Шофер немного пригнулся, чтобы увидеть мои глаза в зер¬ кальце, и повторил с удивлением: • — Что? Не осудили? Не может быть! 5* 131
— К Шестой авеню на углу Сорок девятой. — Значит, не осудили? — Вы же слышали. — Да, но как ему это удалось? Квалифицировали не как убий¬ ство, а как несчастный случай? Или у него были смягчающие обстоятельства? — Ни то, ни другое, дружище. Шофер снова нагнулся, ища в зеркальце мои глаза, но оно было маленьким и узким, а в машине было темно. Тогда он повернулся и сказал: — Ну объясните же мне, как все это вышло. Ведь последнюю неделю город жил процессом. Газеты, радио, телевидение только и знали, что освещать предстоящий суд. Да и клиенты, кого ни посадишь, говорили об этом деле... Так что же случилось? Ускользнул... Я мгновение помолчал и ответил: — Можно и так сказать. — О боже ты мой! — в его голосе слышалось нечто вроде уважения. — Присяжные признали его невиновным. Он присвистнул сквозь зубы: — Вот это да! — Вам не нравится? Небрежно пожав плечами, что вообще очень типично для ньюйоркца, он сунул в рот сигарету. . — Мне-то все равно. Только не пойму, как ему это удалось. — Не поймете? — Я немного помолчал. — А почему? Снова пожатие плечами. — Ну, видите ли, — сказал он, — парень этот — полицейский и должен был поймать крупную щуку. Но когда щука была у него в руках, парень клюнул на приманку и дал себя подкупить. Его поймали с деньгами в кармане и уволили со службы. Пока разби¬ рали дело о взяточничестве, он распустил слух, что расправится с тем, кто подложил ему такую свинью. — Ну и что? — И расправился. Пристрелил его при первой же встрече. К тому же, сделал это весьма основательно. — Неужели? — Ну конечно! Лео Маркус был большой человек. Так парень влепил ему шесть пуль. И все в голову. Так что в итоге от нее ничего не осталось. Таксист обогнал грузовик и остановился перед светофором. Он поправил зеркальце, чтобы лучше видеть меня, и стал усердно дымить сигаретой. 132
,,^г- Нет, все-таки не понимаю, как ему удалось. Ведь ясно как божий день, что он виновен. — Вы так думаете? — холодно спросил я. — Уверен... Ведь его поймали с поличным. В стельку пьян, с револьвером в руке. Да к тому же свидетели могли дать показа¬ ния против него. Как же удалось выскользнуть? — Присяжные признали невиновным. — Да, да... Но я уверен, что судья потом дал им взбучку. Вот, наверное, было интересное зрелище! — он рассмеялся. — Но присяжных тоже можно понять. И меня такой оборот дела совсем не возмущает. Этот Маркус попользовался и моими монетами, еще когда выжимал с таксистов деньги на охрану. Да, я понимаю людей, — он ухмыльнулся. — Вы тоже? Я сел подальше в угол, чтоб не быть в поле его зрения. — Возможно. — Наверняка присяжные посчитали, что он оказал обществу услугу, и его можно простить, хоть он и убил. Может, надеются, что он прикончит и других гангстеров. Я снова поднял стекло, чтобы дождь не попадал в салон, и подал ему деньги. — Выйду здесь... — Но вы же хотели... — Ничего, я изменил свои планы. Он взял купюру, подъехал к тротуару и выключил счетчик. Отсчитав сдачу, он повернулся отдать ее мне. В ту же секунду лицо его изменилось, застыло. Наконец, он с трудом выдох¬ нул: — Вы... Вы Реган? Я кивнул: — Точно. Полицейский-убийца. — Послушайте, ведь я... — Не будем об этом... и оставьте сдачу себе. Три квартала я прошел под хлестким дождем. На сорок девя¬ той улице свернул направо и добрался до ресторанчика Доннинге- ра. Заведение не из шикарных, но два-три блюда были хороши и напитки тоже. Правда, посетителей привлекало в нем главным образом то, что называется «биржа новостей», да еще телефоны- автоматы, расположенные во всех четырех углах. Для вечернего наплыва публики время еще не подошло, но репортеры разных листков уже сидели у бара и отдавали дань напиткам, поругивая одновременно редакторов и политиков. Темой бесед были события, которые пойдут в завтрашних газе¬ тах. Я прошел позади них, смахнул воду с воротника и сощурил 133
глаза, привыкая к полутьме. Джерри Нолан сидел в дальнем конце над тарелкой со спагетти и держал в руках вечернюю газе¬ ту. Эла Ардженио, его партнера, нигде не было видно. — Хелло, Джерри! — сказал я. Тот даже головы не поднял. — Экий ты злой, Реган. — В личной жизни или на службе? Он откинулся и посмотрел на меня. Лицо его ясно отражало профессию — сержанз' Нолан из криминальной полиции, страж закона и порядка. Рукой с газетой он махнул на стул напротив: — Присаживайся. — Благодарю. — Не буду ходить вокруг да около. Скажу прямо: нам надо кой-что выяснить. — Неплохая работенка. Он прищурил глаза: — Кому как, но уверен, что мы с ней справимся. Я ухмыльнулся. Все это дело продолжалось довольно долго, но теперь я уже способен был видеть в нем и комические сторо¬ ны. < — Не смейся, Реган. Дело не шуточное. Я почувствовал, что напряжение во мне постепенно исчезает. Все равно как созревший нарыв, который прорвало, и он уже не причиняет боли, но гной еще остался. — Ты ошибаешься, Джерри. Все это пустяки. И достойно лишь смеха. Власти не удосужились даже расследовать дело о взятке, которую мне приписали. Для наших бонз я сразу был спи¬ сан со счета! — Моя улыбка стала еще шире. — Ну, и как след¬ ствие этого, обвинение выглядело довольно смешно. Теперь они должны предъявить обвинение в пассивной взятке, которая в свою очередь побудила меня на убийство. Смешно! Газетчики распишут это как надо! — Возможно, ты прав. — А сам как считаешь, Джерри? Присяжные, думаешь, дали осечку? Да. — А почему присяжные пришли к такому выводу? — Не знаю. — Попробуй догадаться. Он поднял на меня глаза. — У тебя отличный адвокат, Реган. Он сумел нажать на все регистры. Поэтому присяжные, несмотря на неопровержимые улики, и не могли себе представить, что ты убил Маркуса. Они взяли под сомнение показания четырех свидетелей, эксперта по 134
баллистике, эксперта по отпечаткам пальцев, заключение о наличии алкоголя у тебя в крови, не считая уж таких мелочей, как проба на парафин и показания под присягой шофера такси. Его ведь слова, что ты был в стельку пьян, когда он вез тебя от бара к дому Маркуса, что ты во всеуслышанье заявил, мол, хочешь убить этого парня, поскольку из-за него тебя уволили. Многовато, не правда ли? — Кое-что ты забыл, Джерри. — Что же? — Что они просто-напросто поверили моему рассказу. — Как же! Так они и поверили, будто ты ничего не помнишь из тех тридцати шести часов между последним глотком в баре и пробуждением в камере. Нет уж. Ты был в состоянии это сде¬ лать. И меня ничуть не удивит, если ты сделал это. Ничуть. — Олл-райт! Еще вопрос: ты веришь, что я взял у Маркуса деньги и за это уничтожил обвинительный материал? Лицо его прояснилось. — Если б я верил этому, не стал бы разговаривать с тобой. — Он ударил ладонью по столу. — Но до конца следствия ты все равно отщепенец, Реган! — Ха-ха, до конца следствия! Что там можно сделать? Выз¬ вать Маркуса с того света в качестве свидетеля? Ведь у них только его показания да пять тысяч долларов, который твой партнер якобы нашел в моей комнате. — Он действительно их нашел, — спокойно сказал Нолан. — Да это и не имеет значения. Все равно их мне подсунули. Ты знаешь, что я сделаю, Джерри? Потребую, чтоб возвратили мне деньги. Коли не доказали, что они получены от Маркуса как взятка, то обязаны вернуть их на серебряном подносе. Как бы то ни было, но шум я подниму. ~~ — Ехал сюда только, чтобы сказать мне это? — Не только. Кто-то подложил мне свинью. Большую свинью. — Все заключенные в Синг-Синге говорят то же самое. — Но они не гуляют на свободе, чтобы доказать свою право¬ ту. — Ну и что дальше? . — Хочу заняться этим делом, дружище. И посмотрим, что получится. Кому-то это будет стоить головы. — Ты больше не служишь в полиции, Реган. — Зато ты служишь. — А я не собираюсь лишать кого-либо головы... Послушай, ты, видно, немножко свихнулся. Тебе оказалось достаточно поси¬ деть четыре месяца под следствием. Неужели думаешь, так легко 135
бегать, выяснять все, а напоследок еще кого-то пристрелить? Чушь собачья! Я с улыбкой посмотрел на него. — Послушай, Джерри. Один человек уже погиб. Я имею в виду Маркуса. А убийца разгуливает на свободе... — Пусть этим занимается полиция. — Так она и будет заниматься. Полиция ведь считает, что убийца — это я. И что мне просто повезло. Неужели ты думаешь, что она будет разыскивать настоящего убийцу? — Ну хорошо. Что ты хочешь от меня, Реган? — Кое-какую информацию, больше ничего. Я не знаю всех обстоятельств дела. Они не дошли до меня, когда я сидел в тюрь¬ ме. — Например? — Например, работает ли еще таксист, который возил меня к Маркусу. Он задумался на мгновение. — Джой Ривера? Работает... Я его часто вижу на стоянке перед «Клаймаксом», где ты так здорово напился. Я поднялся. Нолан был удивлен: — И это все? — Пока да. Привет Ардженио. Джерри посмотрел куда-то позади меня. В тот же момент раз¬ дался голос, насмешливый и презрительный: — Спасибо, Реган. А теперь исчезни. Добавив в улыбку изрядную порцию желчи, я повернулся и сказал Элу: — Привет, придурок! Я видел, как напряглись мышцы на его шее и подбородке, но кроме этого ничего не произошло. — Тебя что, вывести отсюда, Реган? Эта реплика отнюдь не испортила мне настроение. Даже отча¬ сти улучшила, и я сказал: — Разве ты уже забыл, что вышло в последний раз, когда ты пытался это сделать? На его шее надулись вены, но он не сказал ни слова. Так и не дождавшись ответа, я спокойно попрощался с Джерри и ушел. На площади Жеридан я вышел из подземки и продолжил путь пешком. Дождь все шел, но воздух уже не был таким свежим и чистым. Казалось, дождь впитал в себя всю вонь города, нако¬ пившуюся в нем за день. Улицы выглядели грязными, тусклые фонари придавали им какую-то неестественность. Я направился к «Клаймаксу». В свои лучшие дни это был популярный ресторан с хорошим джазовым оркестром. Здесь 136
началась карьера двух великолепных трубачей и одного знамени¬ того на весь мир саксофониста. Но теперь они уже почили, и о том, что было, туристы создавали легенды. Ныне заведение превратилось в посредственный ночной ресторанчик. Я прошел мимо и направился к стоянке такси на углу. Там приткнулись три колымаги, я разбудил шофера первой из них. Не совсем придя в себя, он хотел распахнуть дверцу, но я сказал: — Нет, спасибо. Я ищу Джоя Риверу. Он здесь? Он протер глаза и сел поудобнее. — Джоя? О да, он здесь, в последней машине. Маленький такой парнишка. Я сунул ему в ладонь доллар. — Вот возьмите, спасибо. И можете снова спать. Джой Ривера, наклонив голову, читал газету при свете прибо¬ ров на щитке водителя. — Ривера, — сказал я, и он сразу поднял голову, пытаясь уви¬ деть, кто его окликнул. — Да? Я вступил в полосу света. Он узнал меня, в уголках рта появи¬ лись морщинки. — Послушайте, мистер Реган... — Не бойтесь, Джой. Могу я на минутку сесть в машину? Он едва заметно кивнул, не разжимая губ. Я сел в машину и откинулся на сиденье. — Догадываетесь, зачем я здесь? — спросил я. Он провел языком по губам, тихо кашлянул. — Вы же знаете, что я говорил во время слушания дела. Так оно все и было. Должен же я был говорить. — Вы стояли на месте для свидетелей не более десяти минут, Ривера. И вы показали только, что OTBeanifменя от «Клаймйкса» к дому Маркуса. А я, мол, всю дорогу болтал, что намерен кого- то убить. Вас ведь не подвергли даже перекрестному допросу. Ривера нервно кашлянул и кивнул. — Но все это правда... Что еще я должен сказать? Черт во¬ зьми, мистер Реган, зачем вы пришли? Вас ведь выпустили... — Я ж сказал, что не сержусь на вас. — Но что вы хотите от меня? — Выяснить кое-какие детали, которые не выплыли во время слушания дела. — О’кей. — Вы все хорошо помните? — Как же забыть? Я увожу вас отсюда, а вы... — Подождите, давайте-ка «начнем с начала. Где вы находи¬ лись, когда я сел в такси? 137
— Моя машина была первой. Чик и Дули стояли позади. — И я вышел из ресторана и сел в такси? — Угу. — Наверно, я был изрядно пьян? Он беспокойно заерзал на месте и затеребил рычаг переклю¬ чения скоростей. — Да, вы подошли к машине. Ресторан как раз закрылся. И вы не единственный, кто был здорово пьян. — А теперь подумайте, Джой, и скажите, кто посадил меня в такси. — Чего ж думать? Знаете ведь, как это всегда бывает. Выхо¬ дит толпа пьяных из ресторана, и кто-то кому-то помогает сесть. — Не увиливайте, Джой. Кто посадил меня в такси? Он оставил рычаг в покое и повернулся ко мне. Боится. На лбу даже поблескивали капельки пота. — Я никому не хочу доставлять неприятностей, мистер Реган. — Вы и не доставите. — Ну хорошо. Они... Они на суде не дали мне сказать много. Лишь задали несколько вопросов. Но когда... Когда все было уже позади, я основательно думал об этом деле. Как-никак, и я был с ним связан... Эх, если б знал, как все выйдет, мог бы я и воспрепятствовать этому. Вы вышли из ресторана с группой людей, но посадила вас в машину какая-то красотка. — Женщина? — Да... Я, правда, не смог хорошо разглядеть ее лицо, мне это было как-то ни к чему, понимаете? Но я запомнил, что у нее были златокудрые волосы — и причем видно, что свои собствен¬ ные, а не крашеные. Хорошо помню ее сумочку, потому что сна¬ чала я подумал, что это футляр для бинокля. Но потом она отк¬ рыла эту сумочку и вынула оттуда несколько сигарет. Только тогда я понял, что это сумочка. На ней еще красовалась большая буква «В». Помню, когда вы залезали в машину, она спросила, не раздумали ли вы нанести визит этому подонку. Вот тогда-то вы и начали поносить этого Маркуса и угрожать, что прикончите его. Она еще спросила, где он живет, и вы ответили: в самом конце Хай-стрит, в большом каменном доме. Женщина оплатила вперед вашу поездку, а потом, помню, вы всю дорогу говорили об этом Маркусе... — Почему ж вы не отказались везти меня, Джой? — Не придал значения пьяной болтовне, мистер Реган. Вы же знаете, как ведут себя пьяные. Все время говорят сами с собой. А если откажешься везти, можешь нарваться на скандал. На насто¬ ящий скандал.. Как бы то ни было, я отвез вас туда. — До самой двери? 138
Ривера поморщился. — Нет, до тротуара. Вы вышли из машины и остались стоять на тротуаре. А я уехал. — И сильно я был пьян? — Видел и похуже, но редко. — Ривера, от улицы к входной двери ведет крутая каменная лестница. Как думаете, мог я ее преодолеть? Он снова поморщился и ответил со смущением: — Может, вы уж и не были так пьяны. Иногда... — Я не о том спросил. Несколько секунд он молчал, потом коротко ответил: — Нет. Он испытующе посмотрел на меня: — Знаете, чего я не понимаю, мистер Реган? — Чего? . — Я бы сказал, вы были в таком состоянии, что не увидели бы своей ладони, поднеси вы ее к самым глазам даже. Так как в таком состоянии вы влепили этому парню шесть пуль, и все в голову... этого я вовсе не могу понять. — Я тоже. — Что вы собираетесь делать, мистер Реган? — Отыскать эту женщину. — Тогда я хочу вам кое-что сказать. — Ну? — Больше я ее ни разу не видел. — Вы ж говорите, не обратили внимания на ее лицо. — Верно. Но я знаю всех рыжеволосых, которые посещают ресторан. Лишь эту женщину я не знал и видел ее впервые. Пони¬ маете, что я хочу сказать? — Да... Но надеюсь, Джой, будете посматривать по сторо¬ нам. Вдруг увидите ее. — Если у меня не будет неприятностей... — Какие же неприятности? Все будет о’кей! Я хотел было вытащить деньги, но он махнул рукой: — Не надо, ведь как-никак мы старые знакомые. — Ладно, Джой. Если я понадоблюсь, звоните в ресторан Доннингера. Знаете где? . -- Да. — И большое спасибо, Ривера. — Да что говорить, не будем об этом, мистер Реган. Бармен «Клаймакса», маленький, но быстрый и расторопный парень, носил на белом сюртуке табличку с именем: Ральф. Он не видел, как я вошел, но почувствовал, что за спиной кто-то стоит, и повернулся с улыбкой. 139
Но в следующее мгновение улыбку словно водой смыло, и он сказал довольно сухо: — Добрый вечер, мистер Реган. — Добрый вечер, Ральф, — ответил я и, видя, что он ждет от меня заказа, добавил: — Большой Джинджер. Он поставил передо мной заказ, взял деньги и хотел было уда¬ литься. — Подойдите-ка ко мне, Ральф! Он повернулся ко мне и прошипел: — Мне нечего вам сказать! Совершенно нечего! Оставьте меня в покое, или я вызову полицию! Я долго смотрел на него. Ему это показалось невыносимо дол¬ гим, у него даже вывалился из рук стакан, который он выти¬ рал. — Это было бы большой ошибкой, дружище! Его губы зашевелились, и наконец он выдавил: — О’кей, что вы хотите? — Поговорить. — Вы слышали уже все, что я мог сказать. —■ Вопросы вам были заданы не так. — Все равно, кроме этого мне нечего... Я перебил его: — Тогда просто выслушаю ваше мнение. Ральф нервно огляделся, но в баре в это время никого не было. — О чем,например? — Помните тот вечер, когда я здесь был? Он пожал плечами и хмуро сказал: — Помню, как вы накачивались. — Это не совсем так. — Как это не совсем так? Я же видел вас... — Видели, что я накачался, а не накачивался. В том-то все и дело! Помните, что мне сюда подавали? — Конечно! Две порции виски с джином, а кто вы такой, я знал, видел ваши портреты в газетах. — Две порции виски не окочурят меня, дружище. А пришел я сюда трезвым. Что вы еще знаете? Ральфу мои слова вовсе не понравились. Я уточнил: — На суде вы показали, что я пил в течение трех часов, пока не закрылся ресторан. Но в действительности вы видели, что я выпил только две порции виски. — Послушайте, мистер Реган, пьяные — это моя специаль¬ ность. Если уж: я вижу пьяного, то я вижу и то, как... — Как же случилось, что я опьянел от двух рюмок, приятель? 140
Лицо его внезапно покраснело, на шее вздулись жилы, он тяжело задышал. — Вы с ума сошли! Вы думаете, я вам что-то подмешал в напитки? — Я подходил к одному из столиков, — сказал я тихо. — Там я сидел со Стэном Карандашом, мы говорили о всякой всячине, он дал мне несколько толковых советов. А потом провел к дру¬ гому столику и представил нескольким постоянным посетителям ресторана. — Вы сидели с Попей Левисом и Эдной Реляс. Все — люди искусства. Я даже могу... — Я знаю, кто они, приятель... А кто обслуживал тот сто¬ лик? — Шпуд. Это его столики. Но я уверен, он тоже ничего не подмешивал, мистер Реган. Старина Шпуд работает здесь уже десять лет, да и вообще всю жизнь прожил в этом квартале. Шпуд на такое не способен. — Я никого не подозреваю, Ральф. Только навожу справки. А не помните вы рыжеволосую женщину, которая подошла к нашему столику? Он пожал плечами. — Кто обращает внимание на рыжих? Их тут приходит десят¬ ки. — Она помогала мне сесть в такси. И она не завсегдатай ресторана. — Если она не присаживалась к стойке, я мог вообще ее не заметить. — Позовите мне Шпуда. Он неодобрительно покачал головой. Все это было ему, види¬ мо, очень неприятно. Но тем не менее он прошел в конец стойки, заглянул в заднюю комнату и сделал кому-то знак войти. Минуту спустя появился седовласый официант в засаленном фраке, по которому утюг прохаживался, вероятно, не один десяток раз. Увидев меня, Шпуд улыбнулся и поклонился, ожидая упреков или похвал. Узнал он меня, лишь бросив повторный взгляд, а потом перевел глаза на Ральфа. Бармен снова пожал плечами и показал пальцем на меня. — Помните меня, Шпуд? Он кивнул. , — Да, сэр. — И компанию, с которой я сидел в тот вечер, тоже помните? — Смутно... в тот вечер было много народу. — Возможно, за другими столиками сидели и более значи¬ тельные личности. Но ведь было основание запомнить именно 141
нашу компанию •— я имею в виду это скандальное дело. »Я замолчал и выжидательно посмотрел на него. Он смущенно переступил с ноги на ногу. —1 Вообще-то я думал об этом, — сказал он наконец. — Так кто же там был? Некоторое время он смотрел на меня неподвижным взглядом, потом ответил: — Попей, Эдна, потом еще появился Майлс Генри с двумя картинами, где был изображен Попей. Эти картины купил босс. А потом к вашему столику подошли и другие, чтобы взглянуть на картины. — О картинах я еще помню. Но это, кажется, последнее, что я'запомнил. Старый официант не поверил ни одному моему слову. Он при¬ щурился и с откровенной издевкой посмотрел на меня. — В те минуты я был пьян или трезв? — Я не имел тогда возможности обращать внимание на каждого посетителя, — ответил он. — А люди, принимая алко¬ голь в течение вечера, не становятся трезвее. Бросишь взгляд — другой, и ладно. Иначе сам начнешь пить. Не раз читал в газетах, как пьяные водители давят пешеходов, или в хмельном бреду уби¬ вают жен и детей. Что касается вас, ничего не помню. Позднее мне пришло в голову, что вы были пьяны, но вели себя спокойно. А это как раз тот случай, когда пьяного нужно опасаться больше всего. Выпей вы еще немножко, наверняка бы взорвались. Я имел дело с людьми такого сорта и теперь всегда начеку. И потом — вы действительно напились, да так основательно, что на ногах не стояли. И все над вами смеялись. Речь его оказалась довольно большой и не очень связной, и мне пришлось подумать некоторое время, прежде чем задать вопрос: ' — Кто это — все? Он снова неопределенно пожал плечами. — У столика толпилось много людей. — Знаете вы их? — Нет. Стэн Карандаш ушел в другой ресторан, Попей и Эдна в конце ночи были у шефа. А вокруг вас сидели какие-то незнакомые люди. Но так в ресторанах бывает часто. — А кто расплачивался? — Каждый за себя. У всех лежали деньги перед собой, в том числе и у вас. — А вы помните рыжеволосую, у которой сумочка была похожа на футляр бинокля? — Конечно, помню, — ответил он. 142
Я не стал его перебивать. Пусть спокойно все вспомнит. — Роскошно эта женщина выглядела. И буквально висела на вас. А когда мы стали закрываться, проводила вас к выходу. Я почувствовал стеснение в груди, во рту стало сухо. Как можно спокойнее я спросил: — Кто она такая? ’ Стеснение в груди прошло, а с губ чуть не сорвалось ругатель¬ ство, когда он ответил: — Понятия не имею, какая-то незнакомка. Вынув из кармана четыре доллара, я разделил их между бар¬ меном и официантом. — Спасибо за все. И если увидите эту женщину, позвоните мне. Телефон есть в справочнике. Ральф кивнул. А Шпуд на какое-то время задумался, похру¬ стел двумя долларами, потом решительно сказал: — Мистер Реган... — Да? — Думаю, вы не могли убить этого человека. — Почему? — Всю жизнь я имею дело с пьяными и знаю, на что они спо¬ собны. В том состоянии вы не могли бы даже прицелиться как следует. — То же самое я пытался растолковать присяжным на суде. У него, видимо, было что-то еще на душе, но он не знал, как сказать. Наконец, он выдавил: — Мне часто приходилось встречаться с коррупцией полиции. И я, мистер Реган, ненавижу таких полицейских. — Ну, дальше? —■ Брали вы у Маркуса деньги? —- Нет. Кто-то мне их подсунул. На лице Шпуда сразу появилась улыбка. — А какого ответа ждали вы от меня? — спросил я. — Я заметил бы, если б вы солгали. И я сообщу вам, если увижу ту женщину. ' Друзей можно найти в самых неожиданных местах. Я прово¬ дил его взглядом, когда он медленно уходил в заднюю комнату. Потом я вышел из ресторана и направился к подземке. 2 Джордж Люкас вырос со мной на одной улице. Все свидетель¬ ствовало, что рано или поздно он превратится в настоящего ганг¬ стера. Как вдруг однажды он глубоко задумался и пришел к выво¬ ду, что риск и издержки гангстерской жизни слишком велики. Он 143
пошел учиться, хоть учеба давалась ему нелегко, и в итоге стал адвокатом. Но вид у него остался бандитский, да и вел он себя первое время, как настоящий бандит. Он знал гораздо больше всяких уловок, чем все адвокаты-крючкотворы, вместе взятые. А когда представилась возможность залепить оплеуху районному прокурору, Джордж взялся за дело даже бесплатно. Когда я появился в его бюро, он загадочно улыбнулся и ска¬ зал: — Так и знал, что ты появишься у меня. — Почему? — Не знаю. Просто чувство такое было. Ты здорово бился на суде. Только как это тебе удалось воспользоваться услугами адвокатской конторы «Селькирк и Селькирк»? Ведь это самые дорогие адвокаты. —■ Для меня они сделали все бесплатно, Джорджи. Монти Селькирк считал себя обязанным мне, и вот ему подвернулась возможность рассчитаться. — Как же, помню. Его сына ты вызволил из беды, так ведь? Я пожал плечами. — Он не был виновен в том, что ему приписывали, с его сто¬ роны никакого шантажа не было. — Хорошо, что у тебя есть такие друзья. Надо таких иметь. Он открыл ящик и предложил сигару. Я с благодарностью отказался, и он закурил один. — Ну, что у тебя на сегодня, Патрик? — Кое-что из твоей области. — Выкладывай! — Знаком ты с моим делом? — Конечно. Я откинулся на спинку кресла и вытянул ноги. — Расскажу только суть, чтобы тебе была ясна подоплека. Мне поручили заняться Лео Маркусом. Были сведения, что он занялся шантажом. Кроме всего прочего, разумеется. — Мне тоже об этом говорили. — Он уже был боссом на атлантическом побережье от Нью- Йорка до Флориды. Кроме прочего, он организовал на деньги синдиката сеть специальных мотелей. Каждый из них был район¬ ным штабом и пунктом отчетности. Причем на законных основа¬ ниях придраться было не к чему, так хорошо все было налажено. — Давай покороче, всегда ты любишь поговорить, — заметил Джордж. — Он еще не довел все до конца, когда я получил совет, как взорвать эту организацию. Она взлетела бы На воздух, предъяви я суду все досье на Маркуса, которое собрал за два месяца. Неза- 144
долго до конца следствия я встретился с двумя коллегами из дру¬ гих городов — они должны были помочь успешно довести его до конца и без вмешательства прессы. В тот вечер они познакоми¬ лись с обвинительным материалом досье и вошли в курс дела... — И это оказалось твоей ошибкой, так ведь? Я кивнул. — Да, они узнали, что у меня в руках. Представив материалы, я оказался погибшим человеком. Поэтому и дело со взяткой выглядело столь правдоподобно. Джордж показал сигарой на меня. — Да, кстати, денежки-то... Я рассмеялся. — Денежки, дружище, были довольно скромные. Каких-то вшивых пять тысяч долларов. Последовал анонимный звонок, что я продал досье. Тут же Ардженио обыскал мою квартиру и нашел пакет с пятьюдесятью стодолларовыми бумажками, якобы спрятанными в шкафу. Меня арестовали, а поскольку я не мог представить материал и сказать, откуда у меня эти деньги, вопрос был исчерпан. — Так быстро? Да- . — Не посчитались ни со стажем, ни с твоей репутацией? — Надо отдать должное, они пытались. У меня много друзей, Джордж. — Но и врагов тоже много. Продолжай. — Возможно, все кончилось бы дисциплинарным взыскани¬ ем. Но тут я совершил вторую ошибку. Дал выход своим чув¬ ствам. — Всегда ты был таким, Патрик. Еще в детстве я говорил: не ерепенься, Пат. Но ты не слушал меня, нет, не слушал. — Да пойми, ведь я хотел только узнать, кто подложил мне такую свинью. Все, конечно, исходило от Маркуса, но я хотел узнать, кто звонил в полицейское управление. Даже нанял несколько сыщиков, но тогда меня окончательно выключили из игры. ' — Каким образом? — Подмешали что-то в выпивку и отвезли к дому Маркуса. — И на этом поставили точку. Я кивнул. — Ну, тебе еще повезло, — сказал он. — Никогда ведь нельзя знать, к какому выводу придут присяжные. Но и ты со своим язычком тоже хорош. Многие, в том числе и полицейские, слы¬ шали, как ты грозил продырявить Маркуса, причем так, что он будет выглядеть, как решето. 145
— Болтовня это, ты же знаешь ей цену. — Конечно. Но в данном случае так и вышло, как ты грозил. Шесть пуль в голову, которые отбросили его к самому камину, так что когда вас обоих нашли, труп успел частично обгореть. Да и пока не нашли отстреленный пулей палец, вообще не были уве¬ рены, что это Маркус. Потом привлекли к расследованию зуб¬ ного врача Маркуса и только после этого точно идентифициро¬ вали труп. Тем не менее несколько дней полиция не знала, что делать. Черт возьми, если ты действительно укокошил его, то оказал людям огромную услугу. Полиция должна быть доволь¬ ной. — Я не убивал его. — Твой револьвер, твои отпечатки пальцев, проба на пара¬ фин, ты был чертовски пьян, ты угрожал и имел отличный мотив выполнить угрозу. Как говорится, дело ясное, Патрик. — Было ясное, так, наверное, ты хотел сказать? Он кивнул. — Селькирк — хороший адвокат. Итак, что ты хочешь от меня? — Мои пять тысяч. Их конфисковали. Правда, получить, видимо, будет трудно, но уж если меня очернили, то я хотел бы получить денежки. Ведь эти пять тысяч, которые нашел Ардже- нио, принадлежат мне, правда? Лицо Джорджа прояснилось. — Неплохая мысль, Патрик. Тебе просто повезло на скачках, верно? Заплатишь налог, а остаток положишь в карман. Думаю, это можно устроить. — Тогда займись. Кто б ни был тот, который их подсунул, я все равно истрачу их на его похороны. Джордж помрачнел и сказал озабоченно: — Но это может повредить твоей карьере. — Плевать на карьеру. Меня не в чем упрекнуть. Но деньги я все-таки хочу получить. — Хорошо, Патрик, я добьюсь, ты их получишь. Еще что-то? — Представляй мои интересы в административном расследо¬ вании дела. — Ладно. А до этого? — Ты меня знаешь, Джордж. Я человек злопамятный. — Именно это меня и беспокоит. У тебя есть оружие? — В данный момент нет. — Потом? — Понадобится — найду. — Какие же у тебя планы? — Хочу продолжать работу в полиции. А они со своей сто- 146
роны попытаются засунуть меня в какую-нибудь глухомань. Поэтому предложи им от моего имени: если сохраню место, никому не буду бельмом на глазу, буду вести себя спокойно, акку¬ ратно исполнять работу. Не буду никому вставать поперек доро¬ ги. В противном случае я разозлюсь. И они хорошо знают, что под этим имеется в виду. — Я тоже знаю, дружище, — ответил Джордж. — Заваришь кашу, наживешь кучу неприятностей и вскоре уйдешь в могилу. Больше ничего. * * * По субботам Джерри Нолан всегда обедал в ресторане у Вин¬ на. Там он поедал итальянских устриц с большим количеством хлеба. Винни автоматически поставил передо мной порцию, как только я присел к Джерри. Но когда я поздоровался с Ноланом, тот лишь сдержанно кивнул в ответ. Я еще был загадкой для него. Весь мир он делил только на черное и белое и не знал, как себя вести. — А ты не спешишь,.— сказал я после большой паузы. Кусок хлеба, густо намазанный маслом, остановился на пол¬ пути ко рту. — На что ты намекаешь? — На твою проклятую косность. Ты ж всегда придерживался буквы закона. Но ведь закон, дружище, признал меня невинов¬ ным. Я свободен и чист, как стеклышко. Поэтому, имей в виду, твое поведение мне не нравится. Ведь ты часто любишь повто¬ рять: не считай себя выше закона. А когда закон признал меня невиновным, ты это признавать отказываешься. Шея его покраснела, он склонился над тарелкой. Потом, пытаясь подавить смущенную улыбку, кивнул и сказал: — О’кей! ' Больше ничего, но я понял, что наши отношения снова нала¬ дились. Нолан был странным парнем — прилежным полицейским и очень честным. Преступников ненавидел всеми фибрами души, но это было ничто по сравнению с той ненавистью, которую он питал к продажным полицейским. Случай со мной он перенес очень тяжело, но теперь вопрос был исчерпан, и он поставил крест на этом деле: Я сказал: — Удалось кое-что узнать. — Что-то новенькое? . — Для меня да. В тот вечер мне помогала сесть в такси какая- то рыжеволосая женщина. 147
— Это несущественно, мой дорогой. В такси-то ты ехал один. — Он отправил в рот порцию устриц и продолжал: — И за тобой нйкто не последовал. Я сам допрашивал Риверу. Он уверен, что за вами никто не ехал. — Рыжеволосая фактически вложила мне в уста адрес Мар¬ куса. До этого я трепался, что убью его, а она практически отпра¬ вила меня к нему! С ангельским терпением он отложил ложку, вытер губы и ска¬ зал: — Все это я знаю, Реган, и я не считаю себя глупым. Я лично проверил все, что случилось той ночью. Правда, я не дал делу дальнейший ход, поскольку не нашел никаких доказательств. Сам знаешь, подвыпившие часто помогают сесть в такси людям, которые пьяны больше их. Причем разумных речей не произно¬ сит никто — все, как говорится, в настроении. А таксист полу¬ чает денежки, и ему больше ничего не нужно. Каждый шофер высадит пьяного в том месте, которое ему указали, и на этом свою миссию считает законченной... — Но ведь всего этого не касались на судебном процессе. — Я же сказал: не нашли ничего предосудительного. Против тебя и так было много материала, а я мог только еще больше испортить дело. — Спасибо и на том. — Пожалуйста. — Тем не менее, кое-чего ты не доглядел. — Теперь я и сам знаю. — Вот как! Что же ты знаешь? — Тебе подмешали какую-то гадость в напиток. — Рад, что ты это понял. И знаешь, зачем это сделали? — Конечно! Чтобы ты убил Маркуса. Я покачал головой. — Ты прекрасно понимаешь, что это глупо. Я был слишком пьян, чтобы как следует распорядиться оружием. Нолан откинулся на спинку стула и закурил. — Ты знаешь, какие одурманивающие средства кладут в алкоголь в большинстве случаев? Я кивнул: — Да, чаще всего — хлорангидрат. — Вот именно! Это средство или одурманивает, или вообще не действует. Если оно повлияло, ты не был способен ни на что. Но да будет тебе известно, что немцы во время войны изобрели новое средство. Небольшое изменение формулы принесло удиви¬ тельный результат: когда начальные симптомы проходят, жертва совершает поступки, о которых потом ничего не помнит. 148
Я почувствовал жар в груди. — Это средство — сентол, — продолжал Джерри. — Приняв его, человек сперва теряет сознание, потом приходит в себя, спо¬ собен активно действовать, потом вновь теряет сознание. Я сухо сказал: — В суде об этом не было ни слова. — Знаю. Нет доказательств. Когда тебя нашли, взяли только обычную пробу. И она навлекла на тебя подозрение. Та доза сен- тола, которую, возможно, тебе дали — я подчеркиваю слово «возможно», — позволила тебе так напиться, что проба на алко¬ голь дала очень большой процент. Согласно этой пробе, тебя и сочли очень сильно пьяным. — Откуда же тогда твои сомнения? И как ты вообще узнал-о сентоле? — Тэд Маркер из лаборатории — один из специалистов, зна¬ комых с этим снадобьем. При удобных случаях он исследует людей с симптомами, которые похожи на вызванные сентолом. К сожалению, в данном случае прошло слишком много времени, чтобы получить надежные результаты. Тем не менее кое-что наводило на размышления. Не исключено, что тебе мог быть подмешан сентол. Мог быть подмешан, не более. Точнее не уда¬ лось установить. Лишь теперь я понял, сколько труда они вложили в мое дело. Итак, с одной стороны, я мог быть жертвой этого препарата, а с другой, мог быть убийцей Маркуса. Джерри дал какое-то время, чтобы я переварил услышанное, и потом сказал: — Если сентол применить правильно, человек под его вли¬ янием может реагировать на определенные проявления чувств, таких, как ненависть, любовь, страх. В твоем случае была нена¬ висть. Ты хотел убить Маркуса, а сентол лишил тебя боязни, свойственной человеку, который намерен сделать такой шаг. — Но это в случае, если мне действительно подмешали его. — Конечно. — Ну, теперь мне все более или менее ясно. Нолан пожал плечами и сказал: — Есть только одна альтернатива: или Маркуса убил ты, или это сделал кто-то другой, а вину свалил на тебя. — Ты делаешь меня слишком важной персоной. Джерри задумался на несколько секунд, потом спросил: — Что тебе удалось точно разузнать о Маркусе? — Начальство поручило собрать о нем материалы. Знали об этом всего шесть человек. Руки у меня были развязаны, я распо¬ лагал даже некоторыми средствами, чтобы купить определенную 149
информацию. Появление Лео Маркуса было результатом давле¬ ния, под которым оказался синдикат после облавы в Аппалахине. Синдикат больше не мог действовать как единая организация, но прежде чем распустить его, они подразделились на несколько мелких организаций. Потом, когда все утихнет, они, мол, снова сольются, образовав единый синдикат. Маркусу досталась хоро¬ шая работенка: в его ведении находились золотые прииски от Нью-Йорка до Майами, а как он умеет руководить, ты сам знаешь. Это был суровый человек типа Аль Капоне, но и доста¬ точно хитрый, чтобы не дать себя опутать. По моему мнению, это был самый жестокий и злобный человек, которого когда- либо знал синдикат... Итак, мне поручили следить за ним, добы¬ вать информацию, и преимущество было на моей стороне. В своем пути наверх он сделал ряд ошибок. Прежде чем ему уда¬ лось осознать их и соответственно исправить или замять, в дело вступил я. — Например? — спросил Джерри. — В одном ресторанчике для автомобилистов в штате Джорд¬ жия он убил парня. Поссорились из-за девчонки. Лео был пьян, проломил парню голову, а девушка в страхе убежала. В машине Лео был мелкий гангстер. Он догнал девушку и припугнул чуть не до смерти, сказав, что если она проболтается, ее ждет та же участь. Я нашел этого гангстера. Он вскоре понял, что Лео вряд ли оставит живым свидетеля убийства, и раскололся. Пошел даже дальше — отдал мне дубину, которой Лео убивал парня. На ней были еще отпечатки пальцев Маркуса, следы крови и при¬ липшие волосы. Свидетель подписал необходимые показания и готов был даже выступить перед судом, хоть это было излишне, поскольку я имел вещественные доказательства. Его посадили в местную тюрьму, а на следующий день он умер от пищевого отравления. Как это случилось, никто не мог объяснить. Но его смерть ничего не изменила. — Значит, ты должен был исчезнуть? — сказал Джерри. — Да, или я, или информация, собранная мной. — Но почему ты не привез весь материал сюда? — Потому что это был особый случай. Мы хотели уличить не только Маркуса, но и разбить всю организацию синдиката на вос¬ точном побережье. А потом отдельные члены синдиката все равно попали бы к нам в руки. — А теперь материал исчез. Я пожал плечами. — Много я мог бы воссоздать, но это не поможет. Они уже реорганизовались. Остается только это убийство в Джорджии — оно могло бы привести Маркуса на электрический стул. 150
Нолан сделал знак Винни, чтобы тот принес еще кофе. — В синдикате наверняка нервничают. Даже крупные боссы не имеют права позволить себе убийства на стороне, для сведения личных счетов. — Но тем не менее это бывает. — Редко, очень редко. Люди стали осторожны. С другой сто¬ роны, каждому найдется замена. Если кто-то, сколь бы важный пост он ни занимал, позволяет себе не считаться с законами син¬ диката, его безжалостно убирают, чтобы не принес вреда органи¬ зации. Ты же знаешь, что случилось с Шульцем, когда они реши¬ ли, что он хочет расправиться с Денеем. Я отпил кофе и снова поднял глаза на Джерри. — Знаю, и я над этим думал. Но как раз это меня и удивляет. Нолан лишь нахмурил лоб, но ничего не ответил. — Они никогда еще, даже при чистке, не думали пойти на такое. В крайнем случае давали очередь из автомата — и дело было закончено. Джерри отодвинул чашку и вытер пот. — Но иногда они способны и на большее, особенно если попадается такой первоклассный козел отпущения, как, напри¬ мер, ты. — Увидев, что я поджал губы, он усмехнулся. Потом спросил: — Ну, так чего же ты хочешь от меня? Наверняка при¬ шел не только для того, чтобы рассказать то, что я и так знаю. — Кто сообщил Ардженио о взятке? — неожиданно спросил я. Джерри, казалось, застыл. Лишь в уголках глаз появились морщинки. — Знаешь ведь, как бывает с анонимными звонками, Реган. — Знаю... Но речь шла о полицейском с хорошей репутаци¬ ей. А главное, почему такая спешка? Он молча кивнул. Ему все еще не нравилась эта тема. — Только строго между нами. Когда звонили, трубку снял сам Ардженио. Выслушав сообщение, он немедленно доложил начальнику управления, потому что так ему приказал сделать звонивший по телефону. А шеф поручил лично Ардженио выехать на твою квартиру. — Связь шла через коммутатор? — Да. Но его не прослушивали. Звонок последовал в двад¬ цать три часа, Джексон был слишком занят, чтобы прислуши¬ ваться ко всем разговорам. — Чисто сработано, не так ли? — Я бы сказал: эффективно. Внезапно я спросил: — Что ты можешь сказать об Ардженио? 151
Вопрос, видно было, ему не понравился. — Служит в полиции четырнадцать лет, хорошо себя зареко¬ мендовал, имеет две благодарности. — У меня их двенадцать. Я не это имел в виду. Нолан вцепился в край стола. Заговорил он спокойно, в голосе слышалась сухость. — Послушай, Ардженио мой напарник, уже два года. И он не раз вытаскивал меня из трудных ситуаций. Так чего же ты ждешь от меня? — Напарник и должен помогать в трудных ситуациях. Кста¬ ти, деньги он получает как раз за свою храбрость и решитель¬ ность. А теперь ответь на мой вопрос. Пальцы его отпустили стол, а на лице появилось нерешитель¬ ное выражение. — Не знаю. Он суровый человек по отношению ко всем и в первую очередь к самому себе. Да тебе приходилось с ним сталки¬ ваться. Можно сказать, что он немного странный. — Его можно подкупить? — Нет. Знаю, однажды ему предлагали много денег, но он отклонил предложение. — И все же он тебе не нравится. Или я ошибаюсь? — Нет, не ошибаешься. Мне он не особенно нравится. Но это дела не меняет. Это чертовски прилежный полицейский, о кото¬ ром нельзя сказать ничего плохого. Есть и другие, которых я не очень уважаю, но разве это имеет какое-нибудь значение? И к чему ты, собственно, клонишь? — Слишком уж он торопился забраться в мою квартиру после этого телефонного звонка. — Но ведь ему приказали. — Мог бы сперва связаться со мной. Все знали, где меня можно найти. — Досье исчезло, а он нашел у тебя пять тысяч, происхожде¬ ние которых ты не мог объяснить. — Ему не пришла мысль, что деньги могли мне подбро¬ сить? — Нам всем приходила в голову эта мысль, Реган. Напраши¬ валась сама собой. Возможно, мы могли бы что-то сделать, если бы ты повел себя иначе... Он замолчал и лишь покачал головой. Я тихо сказал: — Ты и впредь будешь держать глаза открытыми? Он кивнул: — Конечно? Я выпил остатки кофе. 152
— Если захочешь со мной связаться, действуй через Доннин- гера. — А что ты теперь собираешься делать? — Вопрос его проз¬ вучал как-то фальшиво, это уже нельзя было назвать разговором двух полицейских. — Какие-то события после все-таки произошли. — Какие? — Кто-то ведь должен был занять место Маркуса в организа¬ ции. * * * Остаток дня я потратил, чтобы обойти мои старые рестораны и показать, что я снова на свободе. Мне нужно было время. Время нужно всем, а к боссам преступного мира просто так, без повода, не подойдешь. Поэтому я решил сделать так: пусть все придут к выводу, что я веду поиски, веду их интенсивно и меня не так легко остановить. Вскоре об этом узнают те, кому нужно, и им это не понравится. Не понравится, а сделать ничего не смо¬ гут. Смогут, но только одно. Они смогут меня убить. Вернулся я домой усталый и разбитый. Встал под душ, смыл грязь и пот этого дня. Не вытираясь, побрился, надел халат и вышел на кухню взять холодного пива и сандвич. Я долго стоял у окна, жевал и думал. Вечер спокойный, на улице движения мало. Но я все равно знал из опыта, за ночь прои¬ зойдет от девяти до пятнадцати загадочных смертельных случаев, три убийства, несколько сот стычек с применением ножей и деся¬ ток перестрелок. Телефонный звонок вывел меня из задумчивости. Голос на другом конце провода спросил: — Реган? Это Реган? В первый момент я не узнал этот голос. — Да, — сказал я, — это Реган. — Я ж сказал, что позвоню. Это Шпуд из «Клаймакса», вспо¬ минаете? — Да, конечно, Шпуд. Что новенького? — Я нашел ту рыжеволосую, и Ривера подтвердил, что она. Напротив в зеркале я увидел свою усмешку. Никаких основа¬ ний для усмешки не было, она казалась в зеркале довольно стран¬ ной. — Где вы ее нашли? — спросил я, стараясь, чтобы вопрос зву¬ чал спокойно. — В вечернем выпуске. «Ньюс» дала две ее фотографии. На первой странице и на третьей. Ее вытащили из реки. Мертвую. 153
Полиция полагает, что она покончила жизнь самоубийством. Улыбка исчезла, на душе стало тяжело и грустно. Я это отлично знал, не надо было смотреться в зеркало. — Большое вам спасибо, Шпуд, за новости. — Какие могут быть благодарности, — ответил он. — Хочу надеяться, что это не изменит ваших планов. — Не изменит, Шпуд, — уверил я и повесил трубку. 3 Фотография на первой полосе была снята в тот момент, когда ее вытаскивали из воды. Сообщение поместили на третьей стра¬ нице. Там же было ее фото, которое нашли в сумочке. Довольно привлекательная, лет около тридцати, мягкие волосы локонами спадают на плечи. Полные чувственные губы застыли в улыбке. При ней нашли водительские права и по ним определили, кто она такая. Звали ее Милдред Свисс, причина смерти не приводилась, но полиция проверяет все заявления о пропавших без вести и пытается найти родственников погибшей. Я еще раз посмотрел на ее лицо. Намного внимательней. Хоть это не оригинал, а фото в газете, я пришел к выводу, что снимок не любительский. Сделан был очень добротно и профессиональ¬ но. Об этом свидетельствовало и качество снимка, и поза, кото¬ рую приняла Милдред, и какое-то странное выражение лица с раскосыми глазами. * * * С Ваном Ривсом из опознавательной службы мы были старые знакомые. Он обрадовался, услышав мой голос по телефону. — У меня просьба, Ван. — О’кей! — Вчера из реки выловили женщину. Рыжеволосую. Ее имя Милдред Свисс. — Я видел. — Пришли уже какие-нибудь запросы? — Нет. А что, должны прийти? — Возможно... Вы пошлете ее отпечатки пальцев прямо в Вашингтон? У меня просьба: посмотри, нет ли ее в вашей карто¬ теке. Судя по фотографии, можно предположить, что она может быть у нас зарегистрирована. — О’кей! Подожди у телефона. Долго ждать не пришлось. Вскоре я услышал шуршание бумаг и голос Вана. 154
— Я нашел ее, Пат. Она польского происхождения, а ее вто¬ рое имя вообще нельзя выговорить. Последний адрес где-то в районе пятидесятых улиц, но он устарел, так как там снесли целый квартал и построили отель. Нового адреса нет. Родители умерли, родственники неизвестны. — Как она попала в Штаты? — Привезли родители. Они жили в Лондоне, штат Нью- Джерси. Что-нибудь еще нужно? — Больше никаких данных нет? — В нашем городе приводов в полицию не было. Может, в другом месте было иначе... А что думаешь по этому поводу? — Нечистое дело. — Точно знаешь или только предполагаешь? — Предчувствия, Ван... И большое спасибо. После стольких лет службы интуиция меня не подводила никогда. Она возникала из опыта и знания обстановки. Милдред Свисс имела определенную внешность, в ее прошлом были определенные крючки, за которые можно зацепиться. Она спровоцировала меня на убийство, а после того, как заговор про¬ валился, сама нашла смерть. Это не могло быть случайностью. Я улыбнулся и начал тихо насвистывать. Где-то в городе сидит некто и поджидает меня. Он волнуется, в его груди смятение, так как он знает, ч го я на свободе и ищу его. Он затеял большую игру. Ставка в ней только одна — смерть. * * * Фирма на пятом этаже нового здания по Мэдисон-авеню была шикарная, так как этот район занимали только такие съемщики, которые могли платить владельцам домов бешеные деньги. На каждой двери красовались золотые буквы: «Агентство Штурвен- зант». Солидная фирма, располагающая лучшими манекенщи¬ цами и имеющая дело только с ведущими журналистами. Из этого агенства вышло шесть кинозвезд и много знаменитостей для телевидения. Было и много других, не менее знаменитых. Ведь агентство одновременно и самый роскошный публичный дом города. Много лет назад Мэдолайн Штумпер начала с малого. Но упорство и удача вскоре вознесли ее, она имела знакомства в самых высоких кругах, а ее доходы вовсе не соответствовали тем налогам, которые она платила. Одно говорило в ее пользу — ив той, и в другой области она трудилась с удивительным прилежанием. Никогда ее не сажали 155
за решетку, а если иногда и вызывали в полицию, она тотчас при¬ зывала целую ватагу адвокатов, самых дорогих адвокатов, и они вытаскивали ее из неприятного положения с поразительной быстротой. Всегда у полиции недоставало доказательств, и дело прекращалось. Даже недовольный клиент никогда не жаловался, и ни один сыщик не имел возможности изобличить ее. Я вошел в комнату, где за столом красного дерева сидела пышная женщина чуть старше тридцати лет, с серебристо-свет¬ лыми волосами и с глазами, которые в мгновение ока оценивали посетителя, чуть раньше, чем он успевал пересечь толстый ней¬ лоновый ковер. Улыбка показалась мне приветливой, но холодок в глазах сви¬ детельствовал — она учуяла запах ружейного масла, исходящий от меня, но поняла, что в моем кармане уже нет полицейского жетона. И сказала всего три слова: — Что вам угодно? — Передайте, пожалуйста, мисс Мэд, что я хотел бы перего¬ ворить. Меня зовут Пат Реган. Ее брови невольно и несколько вызывающе поднялись. — Мы старые друзья, — добавил я. В известной степени это было правдой. Часто мы вместе воз¬ вращались из школы, раза два я спасал ее в нашем районе от пар¬ ней, которые покушались на ее девичью честь. От них мне изрядно доставалось. В моем голосе были, видимо, такие нотки, которые заставили даму поднять трубку, набрать номер и что-то тихо-тихо сказать. Она положила трубку и произнесла: — Ее секретарша сейчас выйдет. •— Благодарю вас, — ответил я. У меня было минут пять времени, чтобы понаблюдать обста¬ новку в фирме. Туда-сюда сновали люди, в основном женщины — самые разные, даже худые и тощие, с шеями, которые наводили на меня те же мысли, что и монсиньора Гильотина, когда он изоб¬ ретал свою машину. Покрой платьев напоминал песочные часы, все были плоскими, как доски. Лишь у некоторых на пальцах были обручальные кольца. О причине догадаться нетрудно. Но были и другие. Вот в комнату легко вбежали две пыш- ненькие веселые девушки, покрасовались перед присутствующи¬ ми, пошелестели нарядами, способными любого мужчину свести с ума, и упорхнули куда-то в другую комнату. Какая-то девушка в зеленом платье и со слишком мудрым лицом прикоснулась к моей руке: — Прошу вас, мистер Реган. 156
Мы прошли по длинному коридору мимо других кабинетов, свернули, и она распахнула дверь. Я поблагодарил, вошел и сразу очутился перед женщиной, из- за которой в детстве меня отлупили парни. — Хелло, Мэд! О ней можно было сказать все, что обычно говорится о кра¬ сивых женщинах. Но до тех пор, пока вы не заглянули в ее глаза — в этих черных глазах, блестящих как и ее черные косы, откры¬ вались бездонные глубины, населенные неизвестными, стран¬ ными живыми существами. Лишь на мгновение эти глаза отразили то, чем они должны были быть наполнены всегда, но тут же все исчезло. Ее губы были словно красные лепестки цветов, а зубы необыкновенной белизны. В уголках рта притаилась едва заметная улыбка. — Реган! Вот это да! — Давно мы не виделись! — Зато я часто о тебе читала. — Это не удивительно. Мэдолайн Штумпер протянула руку для приветствия, предло¬ жила мне сесть. — Ты чертовски хорошо выглядишь, Мэд! — сказал я усажи¬ ваясь. Она улыбнулась еще больше. — Какое эмоциональное изъявление чувств! Недавно предсе¬ датель АТР целый час пытался выразить то же самое. — У меня нет столько времени, я спешу. — У тебя никогда его не было. — К тому же, я не особенно разговорчивый. — Зато драчливый, — сказала она протяжно. — Это прине¬ сло какую-то пользу? — Тогда я думал, что да. — А сейчас? — спросила она. — Время течет, и все мы меняемся. В ее глазах снова промелькнула грусть воспоминания. — Жаль. Но есть вещи, которые изменить нельзя. — А вдруг можно? — О-о! Я смотрел на нее добрых десять секунд, потом сказал: — Знакома тебе рыжеволосая чертовка по имени Милдред Свисс? — Я не читаю газет. — Не о том речь. — Реган... — Скажи просто да или нет. 157
— Ты думаешь, это так просто? Я понял, на что она намекала, достал бумажник и показал то место, где у полицейских должен быть прикреплен значок. — Вот что, Мэд. Я очень хорошо информирован об агентстве и знаю, чем здесь занимаются побочно. Если б хотел, давно мог прикрыть эту контору. Но тогда на нас оказали бы давление мно¬ гие влиятельные личности, а отсюда вывод — овчинка выделки не стоит. Я пришел не по делам службы, и откровенно говоря, меня вовсе не интересует, на что ты тратишь время и энергию. Мир улучшать я не собираюсь. В данный момент я пришел по личному делу и задал тебе вопрос, касающийся лиЧно меня. Твой ответ не будет нигде зафиксирован и использован. — Олл-райт! Я ее знала. Но на меня она не работала. — Действительно? — Да. — А откуда ты ее знала? Мэдолайн пожала плечами и откинула назад пряди своих чер¬ ных волос. — По ходу дела надо интересоваться, какие у тебя конкурен¬ ты, если даже речь идет о совсем маленьких людях. Я помню мно¬ гих подобных ей. — В общем, продажная девка? — Не в обычном смысле этого слова. Она была в заведении у Мейса, пока прокурор не разогнал его лавочку, потом, видимо, работала в одиночку. — Она наморщила лоб и добавила: — Не часто позволяла себе подобное, казалось, ждет чего-то солидно¬ го. — Замужества? . Мэдолайн согласно кивнула. — Мне кажется, в сущности они все такие. — А ты? — спросил я с ухмылкой. Она выдержала мой взгляд. — Ия когда-то думала об этом, но ничего не вышло. Уж очень близко успела познакомиться с теневыми сторонами жиз¬ ни. — она не успела спрятать от меня внезапную грусть в глазах. — Что еще ты знаешь об этой Свисс? — Ло всей вероятности, она жила в апартаментах, принадле¬ жащих Хилквисту. — Книгоиздателю? Она кивнула. — Кажется, он был самой крупной фигурой в районе и дове¬ ренным многих миллионеров, но погиб при несчастном случае. Я не сказал ей, но то не было несчастным случаем. Похоже, да, потому что так было задумано. Не хватало доказательств, но 158
мы почти были уверены, что речь шла об убийстве, и дело до сих пор не закрыто. — А чем она занималась перед самой смертью? — Я же не следила за ней. Возможно, нашла кого-то другого. Она повернулась и бросила на меня какой-то необычный взгляд. — Если хочешь, могу узнать, — сказала Мэд. — Ну, хочешь? Я поднялся, взял шляпу и непроизвольно хотел поправить ору¬ жие, которого у меня больше не было. — Да, было бы очень неплохо, — сказал я, направляясь к две¬ ри. Потом повернулся: — Может, пообедаем вместе? — Не откажусь, — ответила Мэд с той самой улыбкой, какую дарила в детстве, когда я защищал ее от дерзких парней. * * * Джордж Люкас ожидал меня в том здании, где было первое разбирательство моего дела, и передал в большом коричневом конверте пять тысяч, которыми меня пытались утопить. — Как видишь, все оказалось довольно просто, дружище. — Это еще не все. — Ну и что? Ты пока отстранен от должности до выяснения подробностей пропажи материалов на Маркуса. Теперь уже гово¬ рят о «небрежности». Самое плохое, что тебя ждет, — это дегра¬ дация до пешехода. — Пяти тысяч маловато за такую деградацию. — Ты забыл о моих десяти процентах. — Ну и возьми их сразу, — сказал я, протягивая конверт. Он не шевельнулся. — Уже взял, — сказал он со смехом. — А теперь поговорим снова о деле. Лучше всего отправиться к Винни. Мы подъехали к ресторану на такси. Винни устроил нас за столиком в углу. В зале никого не было. Сев поудобнее, Джордж спросил: — А как деньги могли очутиться в твоей квартире? — Очень просто, у меня обычный замок. Достаточно было ключа. — А кто имеет доступ к твоим ключам? Я потер подбородок в раздумье. — Есть два варианта. Или у него был контрольный ключ, какой, например, используют слесари, или был сделан слепок с моего ключа. Он висит на кольце вместе с ключом зажигания, и если я оставляю свою машину и пользуюсь служебной, часто оставляю эту связку прямо в машине. 159
Джордж прищурился: . — Ардженио? — А почему бы нет. — Считаешь, он способен на такое? Я пожал плечами, хотя и помнил, что порой Ардженио меня буквально ненавидел. — Разве подобное никогда не случалось? — Но это означает, что его кто-то подкупил. Я лишь молча посмотрел на него. — Это прилежный полицейский, на него не падало ни малей¬ шего подозрения. ' — А мне он не нравится. — Что-нибудь конкретное? — Ничего определенного. Просто такое чувство, — я снова поднял глаза на Джорджа. — Помнишь Велька, полицейского в южном квартале, которого мы называли Голландцем? — Как не помнить! — Он пристрелил шесть или семь человек. И все было оправ¬ данно со служебной точки зрения и выполнено безукоризненно. Но все-таки он слишком далеко зашел потом в своих развлече¬ ниях и угодил за решетку. Ардженио — точно такой же тип. — Но только на своем предчувствии ты его не обвинишь. — Рано или поздно я его уличу. — Похоже на тебя. Я ухмыльнулся, глядя на его встревоженное лицо, и сказал: — Кто знает, может, и не надо ничего будет делать. Чует мое сердце, этот парень замешан в грязных делах и рано или поздно попадется. Не бойся, Джордж, я не собираюсь делать глупостей. А теперь давай о другом. Мне понадобилось около часа, чтобы сообщить ему все сведе¬ ния о Маркусе и предполагаемой перестройке синдиката. Я так давно занимался этим делом, что все детали не могли не совпасть с действиями людей из синдиката. Джордж, не перебивая, запи¬ сывал все, что я говорил, и потом спрятал записи в карман. -— О’кей, — сказал он. — Я позабочусь об этом. А деньги пригодятся тебе в деле, на которое идешь. Только давай о себе знать, слышишь? — Конечно. Он оставил на столе деньги официанту и ушел. Я позвонил Джерри Нолану. — Алло, это Реган. — Я уже знаю результат административного расследования. — Но дело еще не кончилось. Теперь меня обвиняют в небрежности, а это меня не устраивает. Я делал все так, как пола- 160
гается в подобных случаях. Да ты и сам отлично знаешь. — Дисциплинарная комиссия, возможно, придерживается того же мнения и решит вопрос соответственно. Что ты еще хочешь? — Достань мне фотографии Маркуса, сделанные после его смерти. Я нахожусь у Винни. — Ты ж его знаешь, Пат! — Тем не менее хочу взглянуть еще раз. Сейчас многое стало ясным. Джерри покорно вздохнул и сказал: — О’кей. Обожди меня с полчаса. Через двадцать минут он принес снимки. Смотреть было неприятно. Все шесть пуль попали Маркусу в голову, а одна отор¬ вала палец левой руки. Вероятно, в последний момент он пытался защититься. — Если б не палец, мы до сих пор сомневались бы, он это или нет, — Джерри хмуро посмотрел на меня. — Он валялся у ками¬ на. Два искусственных зуба впились в дерево, а три с остатками пластика лежали на полу. Челюсть изготовлялась по специаль¬ ному заказу, и ее легко было идентифицировать. Протезист сразу опознал ее, да и лаборатория подтвердила показания. — Да, знаю, — сказал я. — А больше не было никаких осо¬ бых признаков, по которым вы могли опознать труп? — Черт возьми! Большего и желать не нужно! Нет, ничего не было. — Джерри... — Да? — Было бы лучше, если б убил я. — А уверен, что не ты? — Уверен. Полностью. — Ну и... — Не было бы той внезапности. Я бы сначала тщательно довел расследование до конца, передал материалы в судебные инстанции, колесо юстиции тоже медленно бы заворочалось, пока его не прикрепили бы к тому известному Стулу в Синг-Син¬ ге, где надевают на человека капюшон, подводят к телу электро¬ ды... Нет. Это был не я. — Знаю, — сказал Джерри. — Знаю. — Знаешь? Почему? — Потому, что ты никогда не совершишь убийство. Я видел, как ты сажал убийц на электрический стул. Слишком долго ты копался в этом деле, Пат. — И сейчас еще живу им. — Тогда расскажи, что произошло на самом деле. 6 Заказ 302 1А1
Я смешал фотографии и передал их Джерри. — Кто-то решил убрать Маркуса с пути. Посчитал, что его время кончилось. Его выводили из игры, и им это удалось. А я служил чем-то вроде громоотвода, но тут им не все удалось. — Кто же это был, Реган? — спросил Джерри с бесстрастным выражением на лице, какое бывает у следователя в комнате для допросов. — Это твоя задача выяснить. Я больше не полицейский. И полицейского значка у меня нет. — И оружия? — Возможно. — Но тебя еще не уволили. — Нет, не уволили... — Так что нечего вешать голову. — Я и пытаюсь. Но настроение, как понимаешь, у меня не из лучших. Сейчас их кто-то должен подстегнуть, ведь речь как- никак идет о моей голове. — Частично ты сам виноват. Уж если кому и знать, кто стоит выше Маркуса, так это тебе, Патрик Реган. Должно быть, что-то просочилось к ним. В конце концов, он ведь отличался от других членов синдиката, поднимался со ступеньки на ступеньку, пока не приобрел заметную власть. А таких боссов столько быстро не выводят из игры — даже в этих организациях. У них свои прави¬ ла, но и революции часто не происходят. — Но иногда бывают все-таки, — ответил я. — Что еще слышно? ' Джерри какое-то время смотрел в потолок. — В каком плане? — Например, связался с тобой Ван Ривс по поводу этой Милд¬ ред Свисс? — Угу... — Она была той рыжеволосой, которая сажала меня в такси. Он оторвал взгляд от потолка: — Но ты говоришь мне это только сейчас. — Ее последний контакт — Рой Хилквист. Она жила с ним. — Откуда только узнал это ты, хитрюга? — Мне ж приходится бороться за свою жизнь, — напомнил я. — Маркус и Хилквист были связаны друг с другом. — Джерри вспомнил подробности этой связи. — Однажды они повздорили из-за женщины. Мы узнали, что по этому поводу был собран син¬ дикат и собрание примирило их, поставив перед альтернативой: или — или... Естественно, они не хотели, чтобы их бизнес пострадал. После все было спокойно... А ты, возможно, дал мне большой козырь в руки. 162
— Так воспользуйся им. — Пожалуй, — он посмотрел на меня. — Только сам веди себя тихо, а то от одного твоего взгляда страшно. Он поднялся. — До того, как это дело завершится окончательно, еще не одному человеку станет страшно от этого взгляда, Джерри, — ответил я спокойно. 4 Найти Стэна Карандаша было нетрудно. Как и другие, он дол¬ жен был внести в кассу ставку и встретиться с постоянными кли¬ ентами — то есть поставить два или пять долларов на одну из лошадей в ближайшем забеге и ждать с клиентами выплаты выигрышей. Это приносило ему двести пятьдесят долларов в неделю, а иногда, в качестве десерта, и несколько недель тюремного заключения. Однако отчисления ему шли, о жене и детях заботи¬ лись, а он отсиживал очередной срок и, наверное, часто думал о том, когда же правительство узаконит скачки и вне пределов ипподрома. Я нашел его в «Шемроке». Он заносил свои ставки в дешевую записную книжку. Его глаза внезапно округлились, когда он уви¬ дел выражение моего лица. — Есть небольшой разговор, Стэн. Присядем куда-нибудь. — Послушайте... — Сейчас я не на службе, Стэн, но тем не менее могу доста¬ вить тебе много неприятностей. Прямо сейчас. Выбирай! — О’кей! О’кей! Конечно! Поговорим! Ведь это ничего мне не стоит. Я взял его под руку и повел к одному из столиков. Принесли заказ, я отпил глоток. — В ту ночь ты тоже был здесь? — Вы хотите знать, был ли я вызван в качестве свидетеля? — Нет. — Я в упор смотрел на него. — Ты не вчера родился и знаешь все трюки. От людей вроде тебя мало что может ускользнуть. Я всегда думал, что и от меня ничего не ускользнет, но, видишь, ошибся. Так в чем там было дело? — Мистер Реган... — Только взвесь все слова, приятель, прежде чем сказать. Стэн испугался. Кадык его заходил вверх и вниз, а на виске запульсировала вена. — Все было так, как люди говорили, мистер Реган. Вы напи¬ лись... И я сделал бы все, что мог, если бы...
— Тем не менее, там была какая-то закавыка.* Ведь я пришел в бар совершенно трезвым. — У вас болела голова и вы приняли аспирин. — Я его купил прямо перед приходом в бар. В угловой аптеке, закрытую коробочку. И принял шесть таблеток. — Я ничего не видел, действительно ничего. — Кто подмешивал что-либо мне в напиток? Он не знал, куда девать руки. — Честное слово, мистер Реган, судя по всему, вы слишком много выпили. Вы ведь знаете, кто там тогда был. Эти сумасшед¬ шие художники Попей Левис и Эдна Реляс. Они же не позволят ничего подобного. Просто вы очень весело провели время, больше ничего. — А откуда взялась рыжеволосая? — Понятия не имею, в тот вечер в баре было полно баб. — Ее ты видел? — Я многих видел, а она все время вертелась около вас. — Сколько лет мы знаем друг друга, Стэн? — Лет пять, наверное. — Я когда-либо на тебя доносил? — Ни боже мой! У вас совершенно другая сфера действий. — Телефоны на каждом углу. Я мог позвонить в любую мину¬ ту. — Олл-райт, олл-райт! Про вас ничего такого не скажешь, мистер Реган. Что вы хотите от меня? — Расскажи все об этой женщине с рыжими волосами. Пальцы Стэна побелели, так он их сжал. — Она проходила мимо. Вы взглянули на нее довольно вни¬ мательно и оценивающе, она тотчас же восприняла это как при¬ глашение. Примерно в это время я ушел, поэтому не знаю, что было дальше. Я уже говорил вам. — Знаешь ты ее? Он понял мой внимательный взгляд и сказал: — Теперь да, я прочел в газетах, а тогда не знал. — А если вспомнить кое-кого в прошлом? — Кого, например? — Лео Маркуса и Хилквиста? — Мистер Реган... — Перестань, наконец, увиливать, Стэн. Он нахмурился и посмотрел на свои руки. Я спросил: — Что говорят в ваших кругах о них и о ней? — Опасная женщина, — тихо ответил Стэн. — Это мне повредит? — Нет. 164
— Маркус имел с ней какую-то связь. Но это дела не меняет. — Может, и меняет. — Их я боюсь больше, чем вас, мистер Реган. Что теперь? — Ничего, приятель, можешь проваливать. Ничего он мне практически не сказал, но должен был думать, что предал себя и впредь поведет себя иначе. Я вышел из бара. Квартира была в пятнадцати кварталах, но я пошел пешком — надо было все обдумать. Начавшийся дождь превратился в ливень, когда я достиг угла Восьмой авеню и Сорок девятой улицы. Вскоре засверкали молнии и начал громы¬ хать гром. Укрывшиеся в парадных прохожие с любопытством смотрели на меня. Знай они, оплевали бы. Полицейский — убий¬ ца. Убил человека и выкрутился благодаря своим собратьям. Нет, благодаря двенадцати честным и добрым гражданам, кото¬ рые мне поверили. Оставалось лишь надеяться, что они не ошиблись. Ведь до сих пор существовала возможность, что они допустили ошибку. Перед домом я остановился и посмотрел на старый фасад. В мою квартиру легко было проникнуть, если захочешь. Обеспе¬ чить ключ не представляло труда. Я распахнул дверь. У меня лишь трехкомнатная квартира, какую может себе позволить полицейский-одиночка. И в ней ничего примечательного, кроме разве стенного шкафа с моим завещанием и свидетельством о рождении. Материалы на Маркуса я спрятал в двойном дне прямоуголь¬ ной корзины для бумаг. Тайник был незаметный, простой смерт¬ ный ни за что не нашел бы. Профессионал, знающий, что искать, мог и найти. Пять тысяч долларов были положены совсем в дру¬ гое место — они лежали на дне стенного шакафа. Деньги были новехонькие, это усугубляло положение. Из чистого любопытства я обыскал квартиру. Повсюду еще были видны следы белого порошка, который остался после экс¬ пертов, снимавших отпечатки пальцев. Я улегся на матрац, из него с шипением начал выходить воз¬ дух. Закрыв глаза, я подумал, как было бы хорошо уснуть и обо всем забыть. В комнате чувствовался какой-то сладковато-прият¬ ный аромат, вызывающий разные недоступные желания. Но мне хотелось только заснуть и отдохнуть. А лицо овевал приятный ветерок, со мной словно говорил кто-то из далеких глубин. Однако несмотря на вялость, слышал я и другой голос: тот, что превратил нас в закаленных бойцов и постоянно твердил: «Вам придется встретиться со всякими искушениями и неожиданностя¬ ми. Если что-то показалось странным, действуйте решительно, стреляйте... Все равно в кого. Сохраняйте спокойствие, дей- 165
ствуйте уверенно. У вас — химическое оружие. Они хотят вас схватить. Вы ни на секунду не должны забывать об этом». Значит, хотят заполучить меня и расправиться! У меня есть информация. Я важен для них. Они испробуют все... И тут я понял. Как сумасшедший, вскочил, распахнул дверь, выбежал в коридор и лег плашмя на пол, лицом вниз, жадно вды¬ хая воздух. Сознание стало возвращаться в реальный мир. Мне снова повезло. А ведь выглядело красиво. Замерза¬ ющему в снегу чудится нецто подобное, например, будто он в теп¬ лой постели видит чудесные сны. Позднее я нашел под матрацем резиновый резервуарчик без этикетки. Когда я лег, клапан открылся под моей тяжестью. Простое устройство! Но баллончик содержал ядовитое вещество, и если б я не опомнился, наверняка почил бы вечным сном. Тщательно закрыв, я положил резервуар в холодильник, рас¬ пахнул все окна и, когда опасный запах исчез окончательно, снова улегся на кровать, обретя, наконец, покой, в котором давно нуждался. Значит, в самом деле есть человек, который желает моей смерти, причем странной и неестественной. У полицейского, даже попавшего в немилость, есть каналы, которыми он может воспользоваться. Я отнес баллончик в лабо¬ раторию, и сержант Тэд Маркер внимательно его обследовал, а потом передал другим специалистам. Он усадил меня в глубокое кресло, и мы стали ждать результатов. Анализ сделали довольно быстро. Уже через час появился помощник Тэда с заключением. — Это немецкое средство, — сказал Тэд, прочтя текст от начала до конца. — Мы называем его ФС—7. — Что это значит? — Смертельный газ, поражающий нервную систему и име¬ ющий едва заметный сладковатый запах. Ловушка была подстроена с умом. Сейчас ты, собственно, должен быть мертв. Эти резервуарчики открываются очень легко при небольшом нажатии. Ты сам его открыл, улегшись на матрац. — Хорошо еще, я был один. — Такова холостяцкая жизнь. — Значит, это вещество не отечественного производства? — Нет. Я не встречал его с 1945 года. О нем говорили во время Нюрнбергского процесса. — Так же, как и о сентоле? — Ты слишком много думаешь, Реган. В этот момент вошел Ардженио, держащий в руках какую-то коробочку. Он был не брит, лицо его выглядело грубым и суро- 166
вым, типичный полицейский, ходячее воплощение закона в фор¬ ме. ' Он презрительно скривил губы и спросил: — Что тебе здесь надо, взяточник? Он рассчитывал, что я пройду мимо него, сделав вид, будто не слышал. По моим расчетам, это была его вторая ошибка. Удар пришелся точно по центру его самодовольного подбородка, и он с остекленевшими глазами отлетел к стене. Но мои слова успел еще услышать: * — Придержи язык, подлюга! Присутствующие глядели на меня, пытаясь скрыть улыбки, но ничего не предприняли. Они тоже терпеть не могли Ардженио. Внизу в холле я набрал номер Мюррей-холла. Услышав спо¬ койный, немного хриплый голос Мэдолайн, спросил: — Может, встретимся и перекусим где-нибудь? — Что ж, нет возражений. — Приятно слышать. Ведь я как-никак из породы легавых. — Даже для полицейских я не подходящая компаньонка, разве что встреча будет носить деловой характер. — Полиция теперь уже не та, Мэд. Так что договорились — в баре «Блю Риббон» на Сорок четвертой. В половине третьего, к этому часу схлынет поток обедающих. * * * — Сколько же лет минуло с тех пор, как мы расстались в дет¬ стве? — спросила Мэд, усаживаясь за мой столик. — Наверно, все двадцать пять. — И ты ни разу не приглашал меня пообедать. — А приняла бы ты раньше такое предложение? Что-то ушло из ее глаз. Не стало больше бездонных глубин. — Тебе не обязательно это знать, — сказала она. — Подо¬ ждем заказ или сразу начнем деловой разговор? Наверняка при¬ гласил меня не только чтобы провести время? . Когда официант принес два коктейля, я поднял тост: — За сегодняшний день, Мэд! Она отпила немного и сказала: — Есть новости, Реган. Я выжидающе помолчал. — Скажем, это пока только слухи. Но я получила от одной девушки странные вести. — Например? — Хилквист, пожалуй, действительно содержал Милдред Свисс, но она его обманывала. Ее видели в ресторанах с Лео Мар¬ кусом. 167
— Знаешь, что они оба принадлежали синдикату? Она кивнула. — Вот почему это и странно. — Да? — Лео имел гораздо больший вес, чем Рой Хилквист. Воз¬ никни скандальчик, он был бы, конечно, решен в пользу первого. Думал ты об этом? — Да. Милди показалась им недостаточно хорошей для одного из ведущих людей. А для Роя они сочли ее пригод¬ ной. — Возможно, но Маловероятно, — она покачала головой. — Я достаточно повидала людей такого типа и хорошо их знаю. — О-о! — За две недели до того, как ты убил Маркуса... до того, как Маркус умер, его часто видели в обществе Милдред Свисс. Она выглядела влюбленной, как говорится, со звездочками в глазах. Но жила на старой квартире. Хилквист... в общем, плата была внесена вперед. И денег он дал ей достаточно, так что год могла жить припеваючи. Повезло девчонке. Большинству из них прихо¬ дится много хуже. — Если и Маркус был влюблен, то он и мог подстроить несчастный случай с Хилквистом. Ему лишь надо было обо¬ ждать, тогда на него никто не стал бы показывать пальцем. — Ты не учитываешь, что боссы в синдикате не любят амур¬ ных похождений. Они опасаются за свой бизнес. — Итак, остаются два варианта: или это несчастный случай или дело рук синдиката. — Ты уверен? — Не знаю. Все так неопределенно. За соседний столик село четверо посетителей, и мы были вынуждены заговорить о пустяках. Пообедав, вышли из рестора¬ на. Я помог Мэд сесть в такси и сказал: — Прошу, порасспрашивай своих знакомых. Вечером я буду дома. — Будет исполнено. Не люблю оставаться в долгу. — Мэд послала мне воздушный поцелуй. — Пошла-ка ты... — Что за слова! — перебила она и рассмеялась. * * * Попей Левис и Эдна Реляс уже четыре года жили вместе, хотя и не были женаты. Раньше сторонники свободной любви, теперь они вели себя как старая супружеская пара. 168
Из доставшихся Попею по наследству миллионов отца он истратил лишь некоторую сумму на покупку дома. На все осталь¬ ное выручал деньги своим трудом, продавая картины. Казалось, его угнетает, что он удачливый и известный художник. Он и Эдна предпочли бы жить как простые крестьяне. Но как бы то ни было, их годовой доход выражался пятизначной цифрой, и им завидовали все те, кто проявляет свои способности лишь на пирушках и вечеринках. Попей пригласил меня войти, держа кисть во рту. Борода была вся в краске. Эдна стояла перед большим зеркалом и при виде меня набросила на себя халат. На полуготовой картине изоб¬ ражался половой акт, и Эдна сама позировала супругу. Попей предложил мне пива. — Я хотел послать вам поздравительную открытку, Реган, но не знал, поймете ли вы мой юмор. — Как-нибудь разобрался бы. — Садитесь. Какие новости? — Должен был задать кое-какие вопросы рыжеволосой даме, но ничего не вышло. — Рыжеволосой? — Она была в моей компании в тот вечер. — В ходе следствия о ней ничего не говорилось. — Да. А теперь она мертва... — Знаю. Шпуд рассказал утром. — Вы смотрели газеты? — Угу. — Он подкрепился пивом. — В тот вечер, мой доро¬ гой, вы хватили изрядно. И зачем только вы зашли в этот ресто¬ ранчик? Он же не относится к сфере ваших действий. — Эл Ардженио направился туда раньше с девушкой из гарде¬ роба. Он там бывал время от времени. — Да, да, Элен по прозвищу Дыня. Девица с пышным бюстом. Но дело у них не клеилось. Ардженио убирал с дороги конкурентов, используя полицейский значок, а Элен это не нра¬ вилось. Он скоро ей надоел, она попросила сделать перевод. А бедному старому Элу никто ничего не сказал. Ведь его многие надолюбливают. Сейчас она работает в Бруклине. — Что такое «сделать перевод»? Он посмотрел на меня холодными трезвыми глазами. — Вы знаете «Клаймакс»? — Не особенно хорошо, а что? — Поинтересуйтесь, кто хозяин этого заведения. — Всегда считал, что ресторан принадлежит Штукеру. — Значит, вы не в курсе дела, приятель. На первый взгляд так, а в действительности он принадлежит той абстрактной кар- 169
тине, которую люди вашего круга называют синдикатом. Я там слишком часто бывал, чтобы не заметить, как люди Лео Маркуса забирали выручку. Но слишком глупо совать туда нос, и вам не советую. Иначе что-нибудь обязательно взорвется, осколки не минуют вас. Да вы и сами понимаете, что может случиться. — Судя по всему, вы много знаете, Попей. — У меня большие уши, разговорчивые друзья и глубокое знание этих животных, называемых людьми из синдиката. Они интересуют меня как художника. Или вы считаете, что я ничего о них не должен знать? ' — Ничего я не считаю. Дело хозяйское, как говорится, — я бросил банку из-под пива в корзину для бумаг. — Но мы уклони¬ лись от нашей темы. — Да, она в тот вечер крутилась около вас. Как и многие дру¬ гие. Вы находились в большой компании. Эдна вышла из-за картины с кисточкой за ухом. — Вас окружало так много людей, что Шпуд не мог подойти к столу. Тогда рыжая взяла у него поднос и начала хозяйничать сама. Вскоре вы были без ума от этой женщины. — Большое спасибо. Итак, все было довольно просто. Она поджидала меня там или пришла следом, воспользовавшись ситуацией, подмешала мне что-то в напиток. Я взял шляпу и поднялся. — Всего хорошего. И еще раз спасибо за информацию. — Какую информацию! Вы пришли сюда только для того, чтобы поговорить об искусстве, — с достоинством сказал Попей. * * * Рыжая Милдред, Лео Маркус и я. Кто-то неверно спланировал это дело. По их расчетам, с помощью рыжей я сейчас должен был находиться в камере смертников Синг-Синга. А районный прокурор вынес бы вердикт, согласно которому мы оба — я и рыжая — обвинялись бы в убийстве. Рано или поздно люди про¬ курора узнают прошлое Милдред и поинтересуются, где я был в момент ее смерти. А где я был? Понятия не имею. Алиби не было, поскольку я бесцельно ходил по городу и думал, думал... Значит, я снова мог оказаться козлом отпущения. Обязательно надо узнать, когда она умерла. Обождав, когда Тэд Маркер выйдет на улицу, я последовал за ним в сторону подземки. Пройдя квартал и убедившись, что никто за мной не следит, я тронул его сзади: — На минутку, Тэд. 170
Он кивнул, прошел через турникет и остановился. Мы вместе проехали три остановки и потом зашли в ресторан, где посети¬ тели внимательно следили по телевизору за перипетиями баскет¬ больной игры. Мы заказали по кружке пива. — В чем дело, Пат? — Как идет следствие о смерти Милдред Свисс? — Довольно гладко. —- Время смерти установлено? — С точностью до минуты. Часы в ее сумочке остановились в пять пятнадцать. С данными вскрытия это совпадает. — Почему часы были в сумочке? — Испортился замочек. — Но все произошло, значит, среди бела дня. Обычно днем не топятся, особенно женщины. Вода грязная и вонючая, а они думают о своих волосах, об одежде. — К самоубийцам это еще можно отнести, а здесь речь об убийстве. Я лишь взглянул на него. — У нее поломаны ногти. Видно, оборонялась и царапалась. Кроме того, рана на голове. Ее оглушили ударом. — Почему она не утонула? — Очень просто. Платье зацепилось за какое-то бревно. Судя по всему, она была в воде недолго. Я прикинул. В это время, находясь в своей квартире, я ни с кем не разговаривал до того, как позвонил Шпуд. Возможно, они и не планировали списать на меня это убийство, тем не менее у меня опять могли возникнуть неприятности. А убили ее потому, что хотели, видимо, убрать с дороги. Не отрываясь от телевизора, Тэд спросил: — Ну, а как ты сам вписываешься в эту картину? — Еще не знаю. — У меня есть кое-какие мысли на этот счет. — И не очень приятные, наверное? — Пока и сам не знаю. Я еще раз справлялся об этом газе. Один умный человек в Вашингтоне дал сведения. Вскоре после войны из Европы пришло к нам какое-то количество этого газа вместе с другими материалами. Подробностей нет, но известно, что дело было нечистым. Примерно десятая часть контейнера куда-то исчезла. — А кто обнаружил? — Секретная служба. Ребята оттуда как-то обратили внима¬ ние, что контейнер пропал, но потом нашли его в одном из скла¬ дов. Контейнер вывезли в открытое море и там уничтожили. Об этом писали в газетах. Боялись, что кто-либо мог использовать 171
вещество в преступных целях. Тогда же было обнаружено, что данные документов не сходятся с наличием. — Он бросил взгляд на часы, я понял, спешит. — Еще одно. Прочел все, что можно, о сентоле. Он совсем не вызывает потери сознания, а наоборот, препятствует потере. — Но ведь когда меня там нашли, я был без сознания. -— Вот именно, сентол бодрит, как, например, кофе. — Точно знаешь? Он кивнул. — Значит, я действовал без каких-либо внешних влияний. Так, что ли, ты думаешь? — А сам как считаешь, Реган? — Не знаю, не хватает кое-каких данных. Спасибо за труды, пошли, ты, я вижу, спешишь. 5 По дороге домой я купил жареную курицу. У меня еще не было времени убрать квартиру, и выглядела она довольно пла¬ чевно. Повсюду стояла грязная посуда, валялись использованные носовые платки. В почтовом ящике я нашел весточку от Джорджа Люкаса. Положив курицу на стол, прочел записку: «Позвони» и больше ни слова. Но я знал его почерк. На службе никто не ответил. Поскольку я был уверен, что домой он еще не добрался, то спешить не стал, подсел к столу и занялся курицей. В этот момент раздался звонок. Прежде чем открыть, я достал пистолет сорок пятого калибра, оставшийся у меня со вре¬ мен войны, проверил его и взял на изготовку. Чтобы открыть дверь, пришлось сунуть кусок курицы, который я держал в дру¬ гой руке, в рот. Мэдолайн величественно осмотрела меня, потом квартиру, хотела рассмеяться, но оставила лишь ухмылку. — Тебе не хватает лишь кривого ножа. Тогда ты будешь выглядеть настоящим пиратом. Я закрыл за ней дверь, а она тем временем сокрушенно качала головой. — Так вот, значит, как живет полицейский. А больше ты себе позволить не можешь? — Взяток я не беру, Мэд... и потом, зачем нужно это боль¬ шее? Я приготовил ей кофе и сказал: — Кстати, я никак не ожидал визита. — А сам сказал, что будешь дома и я могу найти тебя здесь. 172
— Но для этого существует телефон. — Не задирай нос кверху. Меня никто не видел, и твоя репу¬ тация не пострадает от моего визита. А может станет лучше, даже если меня кто и заметил. Ведь дамы в норковом пальто и с бриллиантами, наверно, редко заходят в такую лачугу. — Не чаще двух раз в неделю, — ответил я. — Вот как? — улыбнулась она и принялась за курицу. — А курочка-то неплохая, — сказала она с полным ртом. — А у меня кое-что есть для тебя. Я отпил кофе и поднял глаза. — Некая Джейн Дуэ, что-то вроде коллеги Милдред Свисс и ее знакомая, видела ее в день смерти. Около полудня. Они гово¬ рили целых десять минут прямо на улице. Милдред упомянула о большом путешествии, которое ей предстоит. Она собиралась для этого купить одежду и даже хвасталась этим перед Джейн. — Не сказала, с кем собирается путешествовать? — Нет, торопилась еще на какую-то встречу. —- На встречу с убийцей. — Вероятно. Я отодвинул кофейную чашку. — Рано или поздно все они так кончают. Тебя это не волнует? Ведь ты сама по уши в подобных делах погрязла. Словно облачко пробежало по ее лицу, она уставилась на свои руки. Наконец, подняла глаза и сказала: — Да, я завязла. И пошла на это сознательно. Это была един¬ ственная возможность прокормить алкоголика отца, подлечить больную мать, оплатить гонорары врачу и позаботиться о семи детях в семье. Да, шаг мой был сознательным, я знала людей, подходящих, чтобы ввести меня в это дело. — Могла бы уже и выйти из него. Ты очень многое в нем изменила. — Есть и то, что не изменилось. Я наблюдала, какая судьба ждет этих девушек. Видела, как они начинали и как кончали. Некоторых удавалось спасти. Знаю, Реган, о чем думаешь. Да, я все еще в этом деле. Но я познакомилась со многими людьми, приобрела большое влияние, так что всегда могу что-то сделать, если кто-то начнет нажимать на этих девушек. — Я верю тебе, Мэд. Хотя все это мне и не нравится. — Спасибо, Пат. А теперь ты доставишь мне маленькое удо¬ вольствие? — Какое? — Дашь мне убрать всю эту грязь. — С превеликим удовольствием! Я спустился в магазин запастись пивом, а вернувшись, начал 173
наблюдать за ней. Странно было видеть, как женщина, привык¬ шая к роскоши, занимается грязной работой, которой не любил даже я. А она напевала про себя и улыбалась, когда я что-либо говорил. Наконец, в квартире все блестело, такой я ее давно не видел. А глаза Мэд сверкали. Она показалась мне более красивой, чем когда-либо. — Ну, так лучше? — Конечно! Я должен зачислить тебя на жалованье. — Достаточно будет и душа, чтоб смыть грязь и усталость. — Ты мне нравишься и такая, как сейчас. — Это просто слова. Приготовь лучше кофе. Я слушал, как шумит душ, и у меня появилось чувство тепла и уюта, которого я не знал. Словно я стал частью чего-то прекрас¬ ного, которое раньше было мне чуждо, но о котором я давно мечтал. Когда она вышла из ванной, зазвонил телефон. — Где, черт возьми, ты пропадаешь? — послышался в трубке голос Джорджа. — Я положил тебе записку... — Только что пришел, Джордж, — солгал я. — Надо поговорить, дружище. Очень важно. — Сейчас? Ведь уже поздно! — Говорю, очень важно. Как-никак, речь идет о твоей шее. — О’кей! Где встретимся? Он назвал бар на Шестой авеню. Поскольку я не хотел остав¬ лять Мэдолайн одну в квартире, то попросил ее сопровождать меня. Набросив пальто и сунув за пояс револьвер, я открыл дверь, намереваясь пропустить Мэд, но в ту же секунду понял, что допустил ошибку. Сильным ударом бросив ее на пол, захлоп¬ нул дверь и сам растянулся плашмя на полу. Ниоткуда ни звука. Только в двери появились две маленькие дырочки на высоте пояса, да что-то ударило в противоположную стену. Мэд даже рот раскрыла от удивления, и я тихо сказал: — Выключили свет на лестничной клетке. Тут она тоже увидела дырки в двери и понимающе кивнула. Я бесшумно подошел к двери и нажал на ручку. У того, кто охотился за мной, было чертовски хорошее зрение, он среагиро¬ вал на едва заметное движение. Выстрел был почти бесшумным, я увидел слабый блеск из глушителя и тотчас же ответил на него из своего сорок пятого. Грохот выстрела разорвал тишину, я услышал топот человека, убегавшего сломя голову. Распахну¬ лась и захлопнулась входная дверь, но я не последовал за ним, поскольку это могла быть ловушка. Он мог проскользнуть на лестницу и там караулить меня. 174
С помощью карманного фонарика я осторожно обследовал лестничную площадку. Лишь убедившись, что она пуста, я спу¬ стился и зажег свет. Мэдолайн стояла в дверях, все еще дрожа. — Что случилось? ' — Еще одно покушение на мою жизнь. На этот раз с помощью револьвера с глушителем. Возможно также — на одного из нас. — На одного из... Чтобы не пугать ее больше, я поспешно добавил: — Скорее всего, конечно, на меня. Никто ведь не знал, что ты здесь. Они уже делали одну попытку. Значит, изрядно нервни¬ чают. — Пат... — Пойдем... Он уже скрылся. Я ожидал, что завоет сирена, так как наверняка кто-нибудь слышал выстрел и сообщил полиции. Но на улице было тихо. Или стены оказались слишком толстыми, или никто не снял теле¬ фонную трубку. * * * Джордж занял в баре целый угол. Его хмурое лицо сразу про¬ яснилось, когда он увидел Мэдолайн. Протянув руку для привет¬ ствия, он сказал: — Вот так встреча! Как поживаешь, Мэдолайн? — Понемножку... Рада тебя видеть, Джордж. Я рассказал ему, что произошло. — Дело нешуточное, Реган. Теперь они могут напасть в любую минуту с любой стороны. Ты слишком опасен для них... Что, собственно, ты знаешь об этих людях? — Знаю многое, но ничего точно. — Я тоже кое-что узнал, — он бросил взгляд на Мэдолайн. — Говори спокойно, она на нашей стороне. — Тогда слушай. Незадолго до смерти Маркус получил зада¬ ние сделать в синдикате перестройку. Ты в ходе расследования вскрыл старые связи, и ему дали за это изрядную взбучку. Он был ответственным за полную реорганизацию, но шефов синди¬ ката чуть не хватил инфаркт, когда они узнали, что Лео истратил часть средств синдиката, чтобы воздвигнуть собственную импе¬ рию. Он, конечно, намеревался вернуть деньги, прежде, чем обнаружат, но оказался недостаточно расторопным. Его внесли в список людей, подлежащих уничтожению. Поручено было двум убийцам из Чикаго. — Когда? 175
— Насколько знаю, за три дня до его смерти. За это время убийцы как раз могли приехать в Нью-Йорк и все организовать. Я покачал головой. — Они так не работают, отлично знаешь. По меньшей мере, готовят убийство недели две. — Если не... — начал Джордж. — Что если не? — перебил я. — Они увидели, что дело можно закончить быстрее и при этом отвести подозрение от себя и от синдиката. Лучшего не надо и ждать. Ты был отстранен от работы и горел желанием отом¬ стить Маркусу. Вот и пришили дело тебе, доставив синдикату тем самым особую радость. — У твой версии один недостаток. — Какой? — Боссы ведь хотели заполучить свои денежки обратно. Теперь Джордж покачал головой. — В этом случае — нет. Этот убыток они могли себе позво¬ лить, получив деньги другим путем. Дело было в принципе: они не могли допустить, чтобы кто-то воспользовался деньгами син¬ диката и избежал наказания. — Черт возьми! — вырвалось у меня. — Тебя они, наверно, тоже внесли в список и даже назначили награду за твою голову, Реган, — добавил он. — Все зло в деньгах и жажде наживы. — Что собираешься делать? — спросил Джордж. — Еще не знаю. Позвоню тебе завтра утром, будь на месте. —- Завтра разбор твоего дела в полиции. — Да, помню. Положив деньги на стойку бара, я взял Мэдолайн под руку и повел ее к выходу. Из телефонной будки на Бродвее я позвонил Джерри Нолану и договорился встретиться в маленьком ресторанчике неподалеку от полицейского участка. Он начал проклинать меня на чем свет стоит, но на свидание явился через пятнадцать минут, заспанный и полуодетый. Поверх пижамы была наброшена лишь кожаная куртка. — Странный ты парень, Реган, — сказал он. — Сам не знаю, зачем я все это делаю. — Он взглянул на Мэдолайн и сразу ее узнал. — А ей что здесь нужно? — Это я попросил ее прийти вместе, — с этими словами я взял Мэд за руку, и он воскликнул: — О’кей! Вот как? — Где Ардженио? — В постели, я думаю. Он весь день работал. 176
— Сейчас в полиции на тебя никто не обратит внимания. Будь добр, проверь все заявления о пропавших без вести. ‘— А кто нужен? — Никто определенно, — ответил я и в немногих словах изло¬ жил свои соображения. Джерри нахмурился. — Черт побери, Реган! Ведь на это уйдет три-четыре дня. А если в итоге таких заявлений вовсе не окажется? — Тогда наведи справки у бродяг, ты с ними в контакте. А они хорошо знают друг друга. — А если это человек со стороны? — Сделай запросы в другие районы. Это ж обычное дело. — Ты веришь в такую возможность? — А ты нет? — Почему же... Так могло быть. Это будет стоить мне нескольких часов сна и неприятностей дома. Жена и так уж ругается, что я перерабатываю на службе, а повышения не пред¬ видится. Он коротко кивнул нам и ушел. Мэд спросила: — Могу я узнать, что все это значит? — Лучше не надо. По крайней мере сейчас. Я сделал знак шоферу проезжающего такси. Сев в машину вместе с Мэд, я сказал водителю свой адрес. 6 Утром на город опустился туман. От него запотели стекла, а асфальт блестел, как зеркало. Туман пришел с запада, неся с собой запахи фабричного дыма и гнилой воды. Чувствовалось — день был плохой. Старуха с косой села поудобнее, чтобы лучше видеть кровавый спектакль. Она была уверена, что спектакль состоится. В «Лези Дейзи» не было никого, кроме одного человека, кото¬ рый убирал пустые бутылки и грязь, оставшуюся с ночи. Он сразу почувствовал, с кем имеет дело, но я удержал его: — Минутку, Попе. — Что вы хотите? Я ничего... — Мне нужна Элен. Она работает здесь. Где она живет? Старик пожал плечами. — На той стороне в пансионе Ани Шварц. В двух кварталах отсюда. В доме с вывеской. Ани Шварц была пожилая женщина, раздобревшая на пиве. Она словно плюнула мне в лицо, бросив лишь один взгляд: — Легавый? — Точно, Ани. 177
— Оставь меня в покое, у меня все в порядке. — Неужели? А как вы относитесь к противопожарной инс¬ пекции? Или к проверке ваших... — Что надо? — Поговорить кое с кем. С одной блондинкой. С Элен, кото¬ рая работает в «Лези Дейзи». — На втором этаже. Третья комната. Я поднялся по скрипучей лестнице. На стук никто не отозвал¬ ся. Дверь открывалась внутрь, в лицо ударил резкий запах духов и спертого воздуха. Элен тихо похрапывала на кровати. Я потряс ее за плечо и в ответ услышал целую серию отборных руга¬ тельств. Наконец, она узнала меня — попыталась скрыться под оде¬ ялом. — Реган... Что вам нужно? — Только не волнуйтесь, Элен. Она сразу же успокоилась и перешла в атаку. — Какое вы имеете право врываться в мою квартиру. Есть ордер на обыск или что? Иначе я буду... Но взглянув на меня, тут же замолчала. — Что у вас с Элом Ардженио, Элен? — спокойно спросил я. — С Элом? Какое вам дело? Потом, решив, что со мной лучше разговаривать по-другому, сказала: — Да ничего, собственно. Он часто увязывается за мной, но я не хочу с ним водиться. Всегда, как только я познакомлюсь с человеком, у которого много денег, появляется Эл и портит мне с ним отношения. А потом обещает всякие блага, даже синеву неба. Считает, что в один прекрасный день разбогатеет и купит все, что я пожелаю. Но такой никогда не разбогатеет. А от обе¬ щаний что толку? Подарил какие-то вшивые акции. Они не стоят даже бумаги, на которой напечатаны. Если б он играл на скачках, еще можно понять, а так... Хотите посмотреть, что он мне дал? Там, в верхнем ящике. В комоде лежала большая пачка голубой бумаги, стянутая розовой лентой. Нефть, золото, уран — бумаги фирм с ворсе не знакомыми названиями. Значит, у добряка Эла был грех. Есть тысячи людей, которые позволяют обманщикам ездить в «кадил¬ лаках» и жить в дорогих апартаментах. — Он уже нашел вас? — спросил я, переписывая акции. — Раз появился новый человек — я имею в виду вас, — то вскоре появится и он. Снова будут неприятности. Давно пора бы придумать ему что-нибудь другое, получше. Как раз я подловила одного парня, который... 178
— Это меня не интересует. Она прокричала вслед: — Вы можете ему сказать. Он... Больше я ничего не расслышал. Ани Шварц стояла внизу у входной двери и ждала. Она скрестила на груди толстые руки и попыталась изобразить улыбку, заметив, что я спускаюсь. — Быстро вы управились, не правда ли? Вернувшись в Манхэттен, я позвонил в участок Джерри Нолану и спросил, что удалось узнать. Он ответил усталым и раздраженным голосом: — В нашей документации ничего подходящего нет. Связался с другими городами, но пока они дадут какой-нибудь от¬ вет. .. ;— Не огорчайся, Джерри. Ардженио там? — Заходил и снова ушел. — Один? — Да. А что? — Так. Простое любопытство. До встречи. Я повесил трубку, нашел монетку и позвонил в полицейское управление. Дежурный сообщил, что Ардженио ушел несколько минут назад. Какое-то время я стоял и угрюмо улыбался. Разноцветных камешков, из которых складывается мозаичная картина, все больше. Скоро появится и сама картина. Тэд Маркер стоял в лаборатории у окна и вытаскивал стран¬ ные обуглившиеся и покоробленные предметы из картонки, на которой было написано, что в ней хранятся остатки сгоревшей машины. — Хелло, Тэд! Он отодвинул коробку. — У тебя железные нервы, Пат. — А другие здесь не годятся. Я вынул из кармана пули, которые выковырял из стены в квартире. — Сравнить? — Нет, сделать химический анализ пороха и металла. — Зачем? — Они были выпущены из револьвера с глушителем. И если его тщательно не вычистят, мы найдем такие же следы и на глу¬ шителе. — Возможно. А где сам глушитель? Я рассказал ему, что считал нужным. Он в изумлении смотрел на меня. — Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь. 179
— А что я теряю? Ну как, выполнишь анализ? — Конечно! Просто хочется предостеречь тебя. Вот и все. — Он бросил взгляд на пули и плотно сжал губы. — А что это должно доказать? — Ну, это ж звено целой цепи. . Я заметил книгу на письменном столе, из нее торчала бумаж¬ ка, на которой было слово «сентол». — Тут все интересующие тебя сведения. — Но ты не веришь, что это был сентол? Он пожал плечами. — Приняв сентол, ты никогда не потерял бы сознания. Я уже говорил. Во всяком случае, если не набьешь перед этим брюхо аспирином. Я повернулся как на шарнирах: — Что?! — Аспирин блокирует стимулирующее влияние сентола. — Тэд, перед приходом в бар я принял шесть таблеток... — Да ну! — И могу доказать. Продавец в аптеке на углу принес даже стакан воды, чтобы я их запил. — Что ж, тогда другое дело. Но откуда, черт возьми, мог появиться этот сентол? Я сухо рассмеялся. — Спорим, отгадаю! Хочешь, проверь. — Ну? — О’кей! Посмотри в документации, кто был в той группе, которая перевозила ФС—7 на склад. И проверь, не было ли в той партии сентола. Тэд прищелкнул пальцами и удивленно посмотрел на меня. — Мне и не надо этого делать. Все это мы исследовали в лаборатории. Я, правда, был в отпуске, работал мой помощник, но я читал его отчеты... Черт возьми, как я мог не обратить на это внимания! * * * Перед полуднем я пришел в бюро Джорджа Люкаса. Он копался в бумагах, которые были ему нужны для административ¬ ного совещания по моему вопросу. Я выложил перед ним все записи, которые сделал при разговоре с Элен. — Где я могу срочно получить ответ, что это за акции? — Попытайся в первую очередь у твоих адвокатов Селькир¬ ков. Им все эти дела хорошо известны. — Соедини меня, пожалуйста, с ними. 180
Я с напряжением слушал разговор Джорджа с одним из адво¬ катов. Повесив трубку, Джордж сказал: — Старший не советует покупать эти акции. Бесполезная бумага. Продаются за большие деньги, а толку от них мало. Ино¬ гда удается что-то заработать на такой акции, но очень редко. В большинстве случаев это просто надувательство. — А сколько они могут стоить? — Те, что в твоем списке, тысяч двадцать. А что? Я коротко сообщил то, что узнал от Элен. Затем через секре¬ таршу Люкаса соединился с Джерри Ноланом. — Говорит Реган. Есть новости? — Нет. Собираюсь обедать. — Приятного аппетита. Кстати, как фамилия врача, который лечил зубы Маркусу? — Доктор Леонард Шип. — Спасибо. До встречи. Адрес доктора нашелся в телефонной книге. Сказав Джорд¬ жу, что скоро вернусь, я схватил такси и поехал на запад. Доктор принадлежал к той категории людей, на которых слово «полиция» еще производит сильное впечатление. Он вышел из кабинета, не спросив даже документа. — Лео Маркус был вашим пациентом, так? — Я думал, что эта история уже закончена. — Необходимо еще проверить ряд деталей. — Лео Маркус был моим пациентом несколько лет. Я и зубы удалял, и челюсти делал, искусственные. Так что в идентифика¬ ции не может быть сомнения. Челюсти своеобразные, очень дорогие, выполнены в двух экземплярах. — Вот как! — Такое часто бывает. Одну челюсть делают про запас, если другая случайно сломается. Пациенту удобно тут же использо¬ вать запасную. — И челюсти были полностью идентичны? — Да. Одно я уже знал точно. В перечне вещей, найденных в квар¬ тире Маркуса, вторая челюсть не фигурировала. — Большое спасибо, доктор, — сказал я. * * * Уолтер Милкросс жил в старом отеле на Восьмой авеню. Он был дома. Занимался изготовлением мишуры, которую всучивал туристам, выдавая за индейские безделушки. Когда-то я помог ему выбраться из неприятного положения, в которое он попал, 181
будучи невиновным, и он всегда помнил об этой услуге. Кодгда я изложил свою просьбу, дело не показалось ему сложным, тем более, что квартира была пустая. Я справился в участке насчет Ардженио, оказалось, в ближай¬ шее время его не ждут, у него дела во Фрипорте на Лонг-Айлен¬ де. Уолтеру этого было достаточно. Я точно сказал, что ему нужно искать, и добавил: может, заметит что-то интересное еще. Уолтер достал куртку, сунул в карман тонкие перчатки и вме¬ сте со мной вышел из отеля. Я дал ему телефон Джорджа, чтобы он незамедлительно звонил мне. Джорджа в конторе не было. Чтобы скоротать время, я наб¬ рал номер Нолана. Он как раз вернулся с обеда. В его голосе была заметна усталость: — Кажется, кое-что есть, Реган. Из штата Нью-Джерси сооб¬ щили, что разыскивают человека с похожими приметами. Порто¬ вый рабочий любил выпить. Незадолго до своего исчезновения он начал сорить деньгами. Но никому не говорил, откуда они. — Считаешь, то, что нужно? — Думаю, да. Медицинская карта не содержит ничего особо¬ го. А в ФБР есть его отпечатки, так как в войну он работал на верфи. Нам перешлют его фото. Несколько лет назад он был арестован за драку. — Что же, тем лучше, Джерри. — Представляешь, что у меня на душе? — Еще бы! Дело-то грязное. Затем я позвонил Тэду Маркеру. У него тоже были новости. — Анализ подтвердил твои предположения, Реган. А глуши¬ тель я нашел, где ты сказал. И мы посмотрели старые дела. Он был в той группе, которая обыскивала склад с медикаментами. Доложить по инстанции? — Пока не надо, Тэд. — Послушай, мы же не можем оставить его на свободе. — Недостаточно пока улик. Только поэтому. Джордж Люкас вошел в тот момент, как я повесил трубку, и по моему лицу понял, что со мной творится. Усевшись, он вопро¬ сительно взглянул. — На лестнице в меня стрелял Ардженио. Взял глушитель в полицейском управлении. У них там выставка конфискованного оружия. Хотел-таки отправить меня к праотцам. — Доказательства? — спросил Джордж спокойно и деловито. — Его видели, когда он приходил положить глушитель на место. — Но наверняка не видели, клал ли он его. — И он был в той группе, которая обыскивала склад с меди- 182
каментами, в котором был обнаружен ФС—7 и сентол. Безуслов¬ но, припрятал себе немного порошка, а потом сдал по соответ¬ ствующему адресу за подходящую сумму. — Это лишь предположения. — И он сделал одной женщине подарок — акции. На двадцать тысяч долларов. —- Деньги могли у него появиться в результате выгодной ком¬ бинации или удачной игры на бирже. Если он был в перчатках, когда стрелял, то проба на парафин будет отрицательной. Всего этого маловато, дружище. Тебе помогло бы только, если най¬ дутся пропавшие у тебя материалы. Но Ардженио не младенец, сам понимаешь. Джордж прав, улик недостает. Зазвонил телефон. — Это тебя, Пат. — Алло! — Это Уолтер Милкросс, Реган. Звоню из автомата. Все прошло гладко, но я ничего не нашел. Только несколько акций, их я прихватил с собой. Других бумаг нет. Будь они у него спрята¬ ны, я наверняка обнаружил бы. Мои надежды не оправдались. — Вы уверены, Уолтер? — Вы же меня знаете, мистер Реган. В комнате ничего необычного, кроме пальца в чернильнице... — Что?! — Смешно, правда? Иногда я шарю в чернильницах, некото¬ рые прячут в них ключи от сейфов, надеясь, что никто не будет пачкаться в чернилах. И вот нашел палец. Настоящий. Думал, меня кондрашка хватит. — Где он? — В кармане. Я положил его в конверт. Может, парень этот фетишист и реагирует на отрезанные пальцы. Знал я одного... — Немедленно принеси его сюда, Уолтер, и отдай мистеру Люкасу. — Хорошо. А что касается бумаг... может, мне лучше... — Не надо. Вы и так сделали много, Уолтер. Спасибо. Теперь я знал все. По крайней мере, ничего больше мне было не нужно. Я позвонил Тэду, рассказал и попросил передать все Нолану. Джордж слышал разговор, его лицо стало словно из вос¬ ка. А Тэд между тем сказал: — Послушай, Пат, Ардженио заходил сюда час назад. Он был в архиве, просил показать старые дела. Увидел бумаги, кото¬ рые ты просматривал, и спросил, что это значит... Эдсон не в курсе дела и простодушно ответил, что бумаги просматривал ты. 183
Я пытался узнать, где сейчас Ардженио, но ничего не добился. Эдсон уверяет: у него был такой вид, будто он хочет кого-то убить. Я уронил трубку и даже заскрежетал зубами. — Скрылся. — Куда? — Не знаю, но все равно найду. — Через час слушается твое дело. — Плевал я... Перенеси на другой срок. — Может, объяснишь все подробнее. — Что тут объяснять. Ардженио давно брал взятки от Марку¬ са. Какие делал услуги, не знаю. Наверняка знаю, что сентол и ФС—7 украдены и он вручил их Лео, точнее, синдикату. Ему не повезло — он вложил капитал не в те акции и проиграл. Поэтому он нуждался в деньгах, и Маркус поймал его на крючок. — Дальше. — Маркус, в свою очередь, наверняка заметил, что синдикат обнаружил его недобросовестность. Возможно, кто-то его преду¬ предил. Поэтому он должен был исчезнуть — и так, чтобы ни у полиции, ни у синдиката не возникло подозрений. Вот он и стал искать человека, похожего на себя. Ты же знаешь, что особых примет у него не было. Высокий, плотный, без волос и зубов, без татуировок, шрамов, переломов костей и тому подоб¬ ное. — Но ведь быстро это не сделаешь. — Имея деньги, все можно. Он действительно нашел свою жертву — она свалилась на него, как манна небесная. Он спрятал этого человека в своем доме и стал ждать. Он слышал о моей болтовне, что я собираюсь его убить, и решил сделать меня коз¬ лом отпущения. За мной легко было следить после отстранения от должности. Может, это делал Ардженио или кто-то другой. Маркус привлек к делу Милдред Свисс, которая была привязана к нему. Она при первом удобном случае и подсыпала мне сентол. Видимо, обещал ей сказочные вещи: поездку вместе в Европу или что-то в этом роде... У меня в голове было лишь одно: поймать Лео до дисциплинарного заседания. А приняв сентол, я просто стал одержим этой идеей. Еще повезло, что перед этим я принял шесть таблеток аспирина. Иначе бы и вправду прикончил Марку¬ са. Я знаю, что меня должны были там найти в сознании, пьяно¬ го, с револьвером в руке. Когда я потерял сознание, Маркус или Ардженио изрешетили до неузнаваемости лже-Маркуса, потом сунули револьвер обратно мне в руку и еще раз нажали гашетку. Чтобы проба на парафин была положительной. Напоследок они бросили труп поближе к камину, обожгли ему руки, чтоб не оста- 184
лось отпечатков, и наконец сломали и бросили челюсть Маркуса. Запасную. — А палец? — спросил Джордж. Я поднялся и заходил взад-вперед между столом и окном. — Тут Маркусу не повезло. Случайно отстреленный у лже- Маркуса палец Ардженио спрятал, а настоящему Маркусу приш¬ лось обратиться к врачу. За большие деньги тот ампутировал палец, по нему сделали выстрел, чтоб выглядел естественно, и бросили у камина. Этот подлинный палец и был неопровержи¬ мым доказательством смерти Лео. — Но зачем Ардженио спрятал другой палец? — Эл — не глупец. Иметь такое средство шантажа Маркуса и страховки своей жизни! Джордж кивнул, а я взял трубку и набрал номер Мэдолайн. Пусть обрадуется хорошей новости. Ожидая ответа, попросил Джорджа: — Звони прямо сейчас по другому телефону, у нас нет време¬ ни. Он пошел в приемную. Тем временем, на другом конце про¬ вода ответили: , — Аппарат мисс Штумпер. — Говорит Пат Реган. Мэдолайн у себя? Короткая пауза, а потом: — Как у себя? Она должна быть у вас, мистер Реган. Я онемел. — Что? Она собиралась ко мне? — Но... Час назад ей позвонили из холла. Она сказала, что звонил знакомый из полиции и что она сегодня, возможно, не вернется. Я бросил трубку и выбежал из кабинета. Джордж в удивлении смотрел на меня. — Они похитили Мэдолайн, Джордж! — бросил я на ходу и стремительно выскочил из бюро. 7 Дама в приемной описала человека, который приезжал за Мэд. Это был Ардженио. Он звонил из холла, а потом поджидал ее. Когда она вышла из лифта, он подошел сзади, и ни дама в при¬ емной, ни мальчик-лифтер не слышали, что он говорил ей. Но мальчик видел, как он взял ее под руку и подвел к такси. Я соединился с полицейским участком и попросил позвать Джерри. Поскольку я был не один, пришлось говорить спокойно. — Послушай, Джерри. Я нахожусь в Штурвензант-агентур на Мэдисон-авеню. Ардженио почуял недоброе и опередил меня. 185
Ему обманом удалось увезти Мэдолайн куда-то на такси. Позвони во все конторы такси, пусть проверят шоферов по путевым листам. — Невозможно. У нас нет радиотелефонной связи. А шоферы вернутся в гаражи только к 16 часам на пересменку. — Тогда задействуй все дежурные машины. Пусть опросят таксистов. Сообщи всем постам на мостах и в туннелях. Да и на железнодорожных линиях. Но проси действовать осторожно. Он уже совершил убийство и не остановится перед следующим. Мэдолайн он и захватил в качестве щита от меня. — Он отомстит тебе, Реган. Наверняка он с ней расправится. — Знаю. Но ты все-таки делай побыстрей. — Сделаю все, что смогу. Я взглянул на часы. Он опережал меня на час, так что мог уже и не быть в городе. Обязательно нужно было найти такси, на котором он увез Мэдолайн. Накрапывал дождик, прохожие держались поближе к стенам домов. Лишь самые нетерпеливые пытались поймать такси, хотя шансов было мало. Мэдисон-авеню — рекламный центр мира и центр города Нью-Йорка. А я был словно пойман в этом центре. До шестна¬ дцати приходилось ждать, чтобы найти одного шофера такси. Думай, Реган, думай, иначе она будет мертва, говорил я себе. Думай — ищи выход из положения. Тысячи людей в окружающих меня домах подавали сейчас объявления своих фирм на радио и телевидение, чтобы они зву¬ чали из репродукторов и с экранов. А я? Два квартала пробежал я до большого бетонного здания, где размещались радиоагентства. Главный дежурный оказался быв¬ шим полицейским четвертого участка, вышедшим на пенсию. Он за тридцать секунд написал все, что я ему сказал, позвонил в полицейское управление, чтобы там подтвердили мои слова, и сразу же передал в эфир, собственноручно прервав очередную передачу. КАЖДЫЙ ШОФЕР, БРАВШИЙ СЕГОДНЯ ПАССАЖИ¬ РОВ У АГЕНТСТВА «ШТУРВЕНЗАНТ», ДОЛЖЕН НЕЗА¬ МЕДЛИТЕЛЬНО СВЯЗАТЬСЯ С ПОЛИЦЕЙСКИМ управ¬ лением. — Текст будет передаваться каждые две минуты, — сказал Стив Мак-Делл. Кроме того, я сообщу коллегам, на тот случай, если шофер слушает другую волну. — Может, он вообще не имеет радио, — бросил я угрюмо. — У большинства шоферов есть. Даже если не вмонтировано в машину, они покупают транзисторы. 186
Уже после третьей передачи в редакцию начали звонить репортеры. А потом зажглась сигнальная лампочка на другом телефоне, который, видимо, предназначался для важных разго¬ воров. Стив передал трубку мне: — Коллеги из конкурирующей фирмы. Кажется, они нашли вашего шофера. Я чуть не вырвал трубку у него из рук. — Пат Реган из полиции, — сказал я. — Прошу вас соединить меня с водителем. В трубке защелкало, потом раздался густой голос: — Яс вами должен говорить? Да¬ — Я только что услышал ваше сообщение. Один раз сегодня я брал пассажиров у этого агентства. — Сколько их было? — Двое. Крупный плечистый мужчина и миловидная женщи¬ на. Мужчина сел в такси еще на Сорок первой улице и просил подвезти его к агентству. Там я должен был ждать. А потом с Мэдисон-авеню мы поехали на Лонг-Айленд. Они вышли на вок¬ зале. — Сели в поезд? — Нет. — Откуда вы знаете? — Когда я развернулся, они стояли и выискивали другое так¬ си. Это было довольно трудно. Там шел сильный дождь, жела¬ ющих сесть в такси было очень много. — О’кей! Большое спасибо. Надо начинать розыски с того района. Мак-Делл нетерпеливо посмотрел на меня. — Ну как? — Они на Лонг-Айленде. Надо ехать туда. — Вам нужна машина? Моя стоит внизу. Я улыбнулся. — Что ж, спасибо. Поедемте. Старого сержанта тоже охватила лихорадка поиска. Я спро¬ сил: — Не откажете в просьбе? Позвоните за меня по телефону. — Конечно. — Пусть полиция вышлет патрульную машину, которая нам поможет на месте. И передайте в другие радиофирмы, чтобы прекратили эту передачу. Если он услышит объявление, навер¬ няка прикончит ее. Из-за сильного дождя на улице было темно по-вечернему. Сумерки разрывали яркие фары машин. Через два квартала нас 187
встретила дежурная полицейская машина, которая пошла впере¬ ди, сиреной освобождая дорогу. Через двадцать минут мы были на вокзале и увидели там еще одну патрульную машину. Перед ней стояло такси, шофер возбужденно разговаривал с полицей¬ ским. Я представился. —• Мы получили задание навести здесь справки, он утверж¬ дает, что возил эту пару, — сказал полицейский. Шофер описал, как они выглядели. Я пришел к выводу, что видимо, это были Ардженио и Мэд. — Я отвез их к фабрике по переработке вторичного сырья. Женщина... казалось, она боится чего-то. Я думал, она путалась где-то, а супруг ее отыскал. Во время поездки они не обмолви¬ лись ни словом. — Они вошли в фабрику? — Фабрика закрыта. Я, помню, тоже удивился, подумал, что назвали не тот адрес и собираются ехать в какое-нибудь другое место. Но на ближайшем перекрестке у светофора они перехо¬ дили улицу. — Да ведь в том районе никто не живет. — Поэтому не могу понять, куда они пошли. Подошла еще одна патрульная машина, полицейский из нее сказал: — Шеф ждет указаний. — Пусть перекроет весь район. В случае необходимости при¬ дется прочесать дом за домом. — О’кей! Я передам. Остальные полицейские тоже уехали. Мак-Делл выглянул из своего автомобиля: — Могу я еще что-нибудь сделать для вас? — Нет, огромное спасибо, здорово помогли. Я сел в такси и попросил отвезти меня до фабрики и показать улицу, по которой они пошли. Он не включил счетчик. Поездка была для него необычной. Может, мечтал о подобном приключении. Знай он обстоятель¬ ства дела, наверняка отнесся бы по-другому. На улице были лишь мелкие предприятия. Три раза я останав¬ ливал прохожих, спрашивая о мужчине и женщине, но они ничем не могли помочь. Мы пересекли еще одну улицу, и тут я решил попытать сча¬ стья у продавца газетного киоска. Но и он ответил: — Кому охота шляться в такой дождь. Я уже хотел было уйти, но бледный паренек, рывшийся в киоске, вдруг сказал: — Тут же был мужчина, покупал сигары. 188
— Это было утром, — сердито бросил газетчик. — И пере¬ стань рыться в книгах, коли ничего не покупаешь. Я задумчиво переспросил: — Кто? Паренек отложил книжки и пожал плечами: — Просто какой-то мужчина с перевязанной рукой. Покупал сигары. А ведь мне нельзя было об этом забывать. Это был один из фактов, которые я узнал при расследовании. А именно — что Маркус имел в этом районе дом. — Высокий, плотный? — Да, пожалуй... с лысиной. — А что с его рукой? Паренек с любопытством взглянул на меня. — Она вся перевязана, словно сломана. — Да не слушайте его, — сказал газетчик, — он часто гово¬ рит всякие глупости. Я дал пареньку доллар: — Вот, возьми на книжки, ты это заслужил. Тем временем наступил вечер. Стало темно. Дождь по-преж¬ нему лил. Шофер не хотел ехать дальше, но потом согласился. Вдруг мне в голову пришла другая мысль. Я попросил его вер¬ нуться в центр, но обязательно позвонить в полицию и сообщить, где я нахожусь. Сам я пошел в северном направлении, внимательно рассма¬ тривая дома. Знал, что вспомню номер, когда увижу его. Так оно и вышло. Когда я увидел 1717, понял, что нашел. Дом был старый и дряхлый. Окна забиты досками. Дверь закрыта, света не видно. Через ворота соседнего участка я вышел на общий двор, весь заваленный отбросами. Тропинка вела к электросчетчикам. Счетчик дома номер 1717 тихо гудел. Я поднес к нему зажженную спичку и увидел, что диск крутится. Значит, дом не такой уж заброшенный, как казалось на пер¬ вый взгляд. Над головой я смутно различал пожарную лестницу. Но если использую ее, будет много шума. Скользя вдоль стены, я нашел заднюю дверь и осторожно нажал на ручку. Но дверь не открылась, видно, была на засове. Если Лео Маркус использует дом как тайник, все пути внутрь снабжены электрической сигнализаций. А где-нибудь наверху наверняка подготовлен на всякий случай путь для отступления. В одном из окон зажегся свет, тускло осветив двор, где я нахо¬ дился. Время шло, надо было что-то предпринимать. Я мучительно раздумывал, и вдруг темное небо прорезала ослепительная мол- 189
ния. И тут я понял, что надо делать. Вместе с ударом грома уда¬ рил локтем по стеклу. Был уверен, что никто не услышит, поскольку и сам почти не услышал треска стекла. Я нашел в раме сигнальные провода, потом проник через окно в дом. Лео вмонтировал, должно быть, несовременную сигнальную систему. А следовало ему продумать это более тщательно. Система была старая и действовала лишь когда открывали раму. Некоторое время я стоял не шевелясь, чтобы глаза привыкли к темноте. Револьвер держал наготове. Затем прошел одну ком¬ нату, вторую, вышел в переднюю и нащупал лестницу. В доме было полно мебели. На первом этаже стулья, на вто¬ ром письменные столы. Два раза я вовремя обнаружил проволо¬ ку, натянутую для того, чтобы идущий споткнулся об нее и упал. Так я поднимался все выше, пока не наступил на ступеньку, кото¬ рая громко скрипнула. Я тотчас остановился и прислушался. Но по-прежнему ниоткуда не доносилось ни звука. И лишь поднявшись выше, я услышал приглушенный крик женщины. Видимо, этот крик и заглушил шум моих шагов. Вскоре крик повторился, и я определил направление. Крик доносился из-за стальной двери, которую можно было открыть только изрядной порцией взрывчатки. Осознав свою беспомощность, я громко выругался. Теперь было на все наплевать. Чиркнув спичкой, я увидел вторую дверь. Она была не из стали. Замок в гнилом дереве совсем расхлябался, открыть не составило труда. Еще одна спичка осветила покрытое черной краской стекло. Я обнаружил сигнализацию и выключил ее. После этого открыл окно. Под окном шел карниз шириной около пяти дюймов. Недоста¬ точно широк, чтобы идти, но годился в качестве опоры, чтобы дотянуться до пожарной лестницы, которая проходила у другого окна. Очень не хотелось ждать, но это было необходимо. Для брос¬ ка, который я вынужден сделать, нужен был ее крик. Пригото¬ вившись, я ждал. Раздался смех, чьи-то слова, а затем душеразди¬ рающий крик. Я прыгнул. В следующее мгновение пальцы судорожно вцепились в железные прутья. Найдя ногами точки опоры, я вытащил из-за пояса револьвер, боясь, как бы он не упал вниз. Дождавшись оче¬ редного крика, зажег спичку и сквозь царапины на черном стекле увидел, что окно забито досками. Надо было как-то попадать внутрь поскорее, а для этого сде¬ лать что-то с целью отвлечь их. К счастью, одна из ступенек свободно ходила в пазах, и не 190
пришлось тратить много усилий, чтобы вытянуть ее. Старуха с косой, продолжая сидеть на том же месте, зааплодировала моей тактике сильным громом. Я ударил по раме стальной дубиной. Тотчас сработало сигнальное устройство. Звук был пронзи¬ тельный, но шел не из этой комнаты. В щель я видел, как кто-то пробежал, и вторым ударом выбил одну из досок. В тот же момент послышалось громкое ругательство, а секундой позже я очутился лицом к лицу с Ардженио. Казалось, время на мгновение остановилось. Но в эту мил¬ лионную долю секунды он поймал мой взгляд и понял, что все проиграно. Все до конца. Мэдолайн была привязана к стулу, и он ее истязал, видимо, в надежде, что она выдаст какие-то сведения. Он не знал, что ничего ей не было известно. Ведь я ей не говорил. И она ничего не могла ему сказать. Зато я сказал ему теперь все. Молча, без слов... Он прочел все это в моих глазах и выстрелил, не вынимая руки из кармана. Еще бы! Сентол, ФС—7, глушитель, палец в чернильнице... Но пуля и близко ко мне не пролетела. Зато мой сорок пятый сработал безотказно, просверлив дыру в его перено¬ сице, отбросив к стене, а потом на пол. Он был уже мертв, когда упал. Понадобились какие-то секунды, чтобы выломать другие дос¬ ки, закрывавшие окно. Внизу во дворе раздался чей-то голос, взывающий к полиции, а поток света скользнул по мне, но уже в тот момент, когда я влезал в окно. Горела лишь одна неоновая лампа на потолке, и в ее свете я увидел Мэдолайн. Ее глаза были остекленевшими от боли. Потом она узнала меня, и в глазах появился огонек. Дверь, за которой ичез Маркус, все еще была открыта, но я не стал его преследовать — на улице уже завыли сирены, и они хорошо знали, для кого они воют. Я положил револьвер на ее колени и начал развязывать верев¬ ки. — Спокойно, дорогая... Развязал один узел, второй, наконец, ее руки безвольно упа¬ ли. Я нагнулся к узлам на ногах. Вдруг она повернулась и застыла. Я хотел утешить ее, ска¬ зать, что все позади, что боль скоро пройдет, но на лице ее появился панический страх, рот приоткрылся. Со стороны двери раздался голос Лео Маркуса: — Олл-райт, Реган! Встань и повернись! • Я повернулся и увидел его. В здоровой руки он держал револь¬ вер, перевязанная была прижата к телу. Он смотрел остро и настороженно. 191
Я медленно поднял руки и поднялся, сделав шаг в сторону, чтобы прикрыть Мэдолайн. Они должны скоро быть здесь. Я слышу, как они идут. Меня он еще может прикончить, но и его не упустят. И Мэд, может быть, останется жива. Маркус, казалось, прочел мои мысли. — Все бесполезно, Реган. Времени у меня достаточно. — Вам не уйти. — Уйду, — спокойно ответил он, — это слишком долго гото¬ вилось, учтено все. Меня здесь не будет, когда они начнут ломиться. — Они все знают, Маркус. — Да ну? — в глазах его была насмешка. — Они нашли палец. Он небрежно махнул рукой. — Каждый может потерять палец, и не забывай, у них есть и мой. Он был прав: палец мало о чем говорил. — Такое решение мне даже больше нравится, — он бросил короткий взгляд на труп Ардженио. — По крайней мере, больше он не стоит на моем пути. А вы устроили перестрелку, вы оба. Впрочем, это его револьвер. Думаю, он сработает, как надо. Все знают, как вы ненавидели друг друга. Ненавидели из-за женщи¬ ны, но при выяснении отношений пришлось пострадать и ей. Она тоже уйдет вместе с тобой, — он тихо засмеялся. — Все очень просто, мне достаточно вложить револьвер в его руку. Даже мои бывшие... э-э... компаньоны поверили бы, расскажи я им все это. — Пришел вам конец, Маркус. Он покачал головой. — Мне нужно было бы и раньше так действовать. Все было бы гораздо проще... Он поднял револьвер. Ее слова были почти не слышны: — В сторону, Пат... Я отскочил. В ту же секунду раздался страшный гром моего сорок пятого калибра. Пуля выбила из рук Маркуса оружие и оторвала остальные пальцы. Мэд судорожно сжимала мой револьвер. Лео открыл рот, чтобы закричать от ужаса и отчаяния, но ноги его подкосились и он упал. Я взял револьвер из рук Мэд. В углу нашел ее пальто и набросил ей на плечи. Дом наполнился топотом полицейских. 192
ДЕНЬ ПИСТОЛЕТОВ 7 Заказ 302
Глава I Я посмотрел мимо Уолли Гиббонса на женщину, вошедшую в зал ресторана «Шевалье» и меня охватило то же чувство, что и остальных мужчин в зале. Она была так хороша собой, что все невольно затаили дыхание. У нее были стройные длинные ноги, умопомрачительные бедра и точеная фигура. Длинные каштановые волосы спадали тяжелыми локонами на спину. Глубокий треугольный вырез чер¬ ного платья открывал взорам безупречную грудь. Метрдотель Педро низко поклонился этой женщине и прово¬ дил ее до столика, за которым уже сидели два пожилых господи¬ на. Когда она опустилась в кресло, за соседними столиками разго¬ воры, прерванные ее появлением, возобновились, только, в основном, темой их на этот раз были откровенные признания или же шуточки весьма недвусмысленного содержания. Уолли поддел на вилку кусочек рыбы и усмехнулся, отправляя ее в рот. — Потрясающая женщина, не правда ли? Я проворчал что-то нечленораздельное в ответ и потянулся к своему стакану. — Слушай, Тайгер, не разыгрывай из себя ханжу... — Ну... она действительно недурна собой. — Она иногда бывает здесь. И при каждом ее появлении гости буквально обалдевают! Я как-то писал о ней статью — она рабо¬ тает переводчицей при ООН. Иностранка, очень деловая женщи¬ на, которая думает и заботится только о своей карьере, а не о любовных победах. Хотя, вне всяких сомнений, у нее отбоя нет от предложений и ухаживаний. Кто-то сострил за стойкой бара настолько цинично и откро¬ венно, что многие посетители смущенно засмеялись. 7* 195
— Не очень похоже, чтобы она была против подобных пред¬ ложений. Уолли покачал головой. — На этот раз ты ошибаешься, Тайгер. Она неприступна, точно средневековая крепость. Эти англичанки одной фразой и холодным взглядом любого мужчину способны обратить в бег¬ ство. — Он улыбнулся немного смущенно. — Я сам, старый газетный волк, гроза скандалов и хозяин передовиц, однажды попытался... — И что? — Она отбрила меня словно какого-нибудь школяра. — Прими мои соболезнования. — Может быть ты хочешь попытать счастья? — А зачем? — Ну... знаешь... неудачнику всегда бывает приятно видеть, как вечный победитель наконец-то получает щелчок по носу. — Что-то не очень тянет... — Ну-ну, не трусь. Черт побери! Ведь все остальные пробо¬ вали уже — и с неизменным результатом. Теперь все только и ждут, когда же она, наконец, встретит своего хозяина. Конечно, если тебе что-нибудь удастся, то все буквально лопнут от зависти и злости. Но зато, подумай, Мэн, они же всю жизнь после этого будут смотреть на тебя снизу вверх. — Это звучит довольно соблазнительно. — Слушай, Тайгер, — Уолли отодвинул от себя пустую тарел¬ ку. — Ее зовут Эдит Кейн. Она родилась в Англии и воспитыва¬ лась в закрытом пансионате в Лондоне. Она единственный отп¬ рыск древнего аристократического рода. Денег у нее достаточно, так что этим можешь ее не интриговать. Мировые знаменитости ей тоже не импонируют. Я видел однажды, как она отшила известную кинозвезду Голливуда. Поэтому тебе остается поло¬ житься только на собственное обаяние. — Можешь не продолжать. Считай, что ты меня уговорил. Уолли поставил свой стакан на столик и с улыбкой уставился на меня. — Сколько я тебя знаю, Тайгер, никак не могу понять оконча¬ тельно. Мы встречаемся довольно часто, и каждый раз ты задаешь мне новую загадку. Ты можешь среди зимы заявиться черно-бронзовым от загара. Или после ванны вдруг случайно выясняется, что у тебя на теле появился еще один шрам от пули, хотя война уже давно кончилась. Ты вхож в светские круги, и в то же время у тебя бывают очень странные, чтобы не сказать, по¬ дозрительные, знакомства. Я журналист, и общение с людьми — это мой хлеб. Без хвастовства могу заверить тебя, что любого 196
человека сумею вызвать на откровенный разговор, но о тебе я этого не могу сказать. Я просто ничего не знаю о тебе, начиная с 1946 года, как ты демобилизовался из армии. Мне иногда кажет¬ ся, что ты прекратил свое существование в этом гнусном мире. — Выходит, я теперь бесплотный дух? — Тогда убеди меня в обратном или явись этой леди в пол¬ ночь и произнеси загробным голосом: «Мисс Эдит Кейн, позвольте представиться: Тайгер Мэн!» Я поболтал кубиками льда в пустом стакане и сказал: — Вообще-то я не нуждаюсь в представлении. Мы давно знаем друг друга. Эту женщину зовут не Эдит Кейн, а Рондина Луйд. Она не англичанка, а австрийка по рождению и во время войны была немецкой шпионкой. В 1945 году я в качестве суве¬ нира получил от нее две пули в грудь и долгое время болтался на границе этого и того света. Если я когда-то и был близок к смер¬ ти, то только благодаря знакомству с ней. Так что, старина, нас можно и не представлять друг другу. Уолли буквально онемел от изумления. Он смотрел на меня как на сумасшедшего. Похоже, что он хотел задать мне какой-то вопрос, но раздумал и с громким звуком захлопнул рот. С досадой махнув рукой, он наконец выдохнул: — Как всегда шутишь! — заметив мой пустой стакан, он зна¬ ком подозвал официанта и заказал еще один «хайболл». — Ты чертовски хороший актер, Тайгер. Я всегда подозревал это и не ошибся. Как-никак двадцатилетний стаж репортерской работы дает о себе знать. Нет, серьезно! У меня наметанный глаз. Почему бы тебе не отправиться в Голливуд? Особенно теперь, когда пошла мода на такие дикие имена, как у тебя. — Счет! — коротко бросил я официанту, когда он принес пол¬ ные стаканы. — Э-э... нет! У меня есть своя гордость, старина. За обед плачу я! — произнес Уолли. — Кстати, за полгода работы в ООН, Эдит Кейн приобрела неплохую известность в прессе. Я и ряд моих коллег получили задание издательств написать о ней статьи. Через британское посольство мы связались с семьей Кей¬ нов в Лондоне, с аристократической закрытой школой и с одним из отделов британской разведки. В результате мы установили, что Эдит Кейн двадцать семь лет, что она не замужем и никогда не была, и что она пока недоступна мужской половине человече¬ ства, пока! Впрочем, в этом ты скоро и сам убедишься. Я откинулся на спинку кресла и закурил сигарету. — А теперь выслушай меня. Она австрийка Рондина Луйд, ей 39 лет и в 1945 году, будучи моей любовницей, пыталась застре¬ лить меня. 197
— О’кей, Тайгер, я с удовольствием выслушаю твою историю. Только даю тебе на это ровно две минуты, а потом мне надо бежать. Может быть,мне и удастся продать свою сенсацию «Па¬ рамаунту». — Иди ты к черту! — огрызнулся я беззлобно и лениво. Уолли взял счет, расплатился с официантом и потянулся за своим портфелем. — Когда мы снова увидимся? — Откуда мне знать? — Пожал я плечами. — Я позвоню тебе как-нибудь. — Ладно. В любое время я в твоем распоряжении. С тобой мне всегда весело. Если увидишь кого-нибудь из старых друзей, передай привет от меня. Ты придешь на ежегодную встречу това¬ рищей? — Возможно. — Ты уж постарайся. Терри Аткинс и Боб Шиффер не смогут присутствовать: Терри усмиряет непокорных в Гондурасе, а Боб получил пулю во время охоты за контрабандистами, поставля¬ ющими наркотики в Лос-Анжелес. — Я слышал об этом. — Да, полицейским не сладко приходится в последнее время. Лично мне на всю жизнь хватило тех лет работы во время войны на секретной службе. Теперь у меня слишком слабые нервы. — А у кого они сейчас в порядке? — Ну-у... у тебя к примеру! — ответил он, усмехнувшись. — Ладно, пока. До встречи! Уолли пожал мне руку и ушел, а я еще некоторое время сидел за столиком, с наслаждением пуская дым в потолок. Докурив сигарету, я раздавил фильтр в пепельнице и поднялся. Судя по строгим костюмам и дорогим сигаретам, оба пожилых мужчин, сидевшие за столиком вместе с Рондиной, были важ¬ ными персонами. Она же держала себя с уверенностью и достоин¬ ством, которое дает ощущение власти. Когда я подошел к их столику, они с напыщенным видом вели беседу о некоторых тонкостях последних сводок с биржи. Они даже не обратили на меня внимания, только в уголках глаз я сумел уловить тщательно скрываемое предвкушение удо¬ вольствия: они с нетерпением ждали, как резвернутся события, ничуть не сомневаясь, что меня постигнет участь многих моих предшественников. Я подошел к столу и, слегка наклонившись, негромко произ¬ нес: — Привет, Рондина! 198
Глава 2 Следует отметить, что она с честью выдержала этот удар, гораздо лучше, чем я мог предполагать. Ее улыбка осталась такой же загадочной и невозмутимой. Мужчины обменялись недоуменными взглядами, и я поспешил внести некоторое объяс¬ нение: — Это ее старое прозвище. Она молча пожала мне руку. Ее дивные глаза блестели, как волшебное озеро. Глядя на нее, я понял, почему все без исключе¬ ния мужчины сходили от нее с ума. Она была настоящей женщи¬ ной в полном расцвете своей красоты. — Давненько мы с тобой не виделись, дорогая, — произнес я негромко и, слегка наклонив голову, представился мужчинам: — Тайгер Мэн. Забавное имя, не правда ли, но вину за это целиком несет мой отец. Одного из собеседников звали Бертон Селвик, а другого — Винсент Харли. Оба они были членами британской делегации при ООН, и у обоих были королевские манеры. Они пригласили меня за свой столик. Как из-под земли появился Педро с креслом в руках. За его спиной стоял официант со стаканами. Мы с удо¬ вольствием выпили за здоровье Рондины. Селвик предложил мне дорогую сигару, но я отказался и заку¬ рил сигарету, вытряхнув последнюю из мятой пачки. — Вы занимаетесь политикой, мистер Мэн? Его голос обладал хорошо поставленными интонациями выпускника Оксфордского университета. Правда, иногда в нем проскальзывали и повелительные нотки воспитанника Даунинг- стрит. Я прикурил от его золотой зажигалки. — Нет, не политикой. Поверх пламени я бросил быстрый взгляд на Рондину. Она сидела чуть подавшись вперед и опершись подбородком о ладонь. В другой руке ее была сигарета с длинным черным фильтром. С загадочной улыбкой она поглядывала на огонек сигареты. Я продолжил: — Однако это при определенных взглядах можно назвать и международными отношениями. — Понимаю... Естественно, он ничего не понял, и это был знак простой вежливости. — А как твои дела, дорогая? — Хорошо, мистер Мэн. 199
— Раньше я был для тебя просто Тайгером. Ее улыбка была по-прежнему очаровывающей и загадочной. — Хорошо, пусть будет Тайгер. А как ваши дела? — Неплохо. Честно говоря, в первый момент я сильно уди¬ вился этой нашей встрече. Она небрежно помахала рукой, разгоняя клубы табачного дыма. — Время идет, Земля вертится. Нужно уметь жить и забы¬ вать. Я снова ощутил в своей груди ноющую боль двух ее пуль. — Все забывать? — медленно произнес я. Глаза Рондины блестнули. Я невольно попытался вспомнить, как она выглядела тогда, во время последней нашей встречи, в ее маленькой комнатке в Гамбурге. Тогда британская авиация мето¬ дично бомбила город, и через пару минут в комнату должен был ворваться Кол Хэггерти с автоматом в руках и разнести в клочья обитателей этого шпионского гнезда... Но Рондина опередила Кола. Она прекрасно знала все жен¬ ские уловки и к тому же была очень быстра. Тогда я понял Кола: ему нелегко было стрелять в обнаженную женщину, к тому же необыкновенно красивую. Кол засмотрелся и невольно опустил ствол «брена» вниз, а когда «люгер» в руке Рондины плюнул сме¬ ртью, было уже поздно. Винсент бросил взгляд на часы и решительно затушил свою сигару. — Извините, господа, но мне пора. Его партнер поддержал коллегу. — Да, мне кажется, вас лучше оставить вдвоем. Наедине с вос¬ поминаниями. Мы еще заглянем в бюро, но все заседания перене¬ сены на следующую неделю, так что до понедельника вы совер¬ шенно свободны, дорогая. Мистер Мэн, я очень рад был с вами познакомиться. В его голосе слышался легкий шотландский акцент. Бертон Селвик произнес с легкой улыбкой: :— Что же касается меня, то я боюсь, что мой сегодняшний день подходит к концу. Что поделаешь, в пятьдесят лет быстро устаешь, а если к тому же побаливает желудок, то лучше всего поспешить к грелке и домашним туфлям. Рондина с участием посмотрела на него. — Вы плохо себя чувствуете? — Что вы, пустяки, как обычно! Я просто немного перетру¬ дился сегодня. Постоянные заботы, бессонные ночи и слишком большая ответственность, дорогая. Я рад, что меня скоро заме¬ нят. 200
— Может быть вызвать врача? Старик с улыбкой отмахнулся. — Он не скажет ничего нового. Возраст, дорогая. Но не бес¬ покойтесь, несколько таблеток, два-три сеанса массажа — и я опять буду готов к драке. Мы пожали друг другу руки на прощание. — Рад был познакомиться! Я проводил обоих взглядом и повернулся к Рондине. Молча вынул сигарету из ее золотого портсигара, вложил ей в рот и чиркнул зажигалкой, как обычно делал это раньше. . — Тайгер, — нежно прошептала она. — Да, дорогая, — так же нежно ответил я ей и прищурился. — Я должен сообщить тебе, что песенка твоя спета — я убью тебя! Это единственное желание, какое я испытываю, глядя на тебя! Я убью тебя так же, как и ты в свое время проделала это. Она выдохнула облачко дыма мне в лицо и твердо, бесстрас¬ тно взглянула мне в глаза. Страх всегда был ей чужд. Она могла быть суровой или нежной, но никогда не бывала слабой. — Я всегда задавала себе этот вопрос, Тайгер. Когда наступит мой черед? — И вот он наступил, дорогая. — Я знаю. Можно мне объяснить тебе кое-что? — Нет. — Хорошо! Как ты собираешься убить меня? — Еще не знаю, — ответил я. — Вероятно,застрелю. — Почему? Я улыбнулся ей в предвкушении того момента, о котором мечтал вот уже двадцать лет. Рондина слегка побледнела и облизнула губы. Впервые я видел, как она волнуется. — Когда? — Скоро. Я мог бы убить тебя хоть сейчас, прямо здесь, но сначала мне хотелось бы узнать, в какую игру ты играешь в этот раз, и почему... А после этого, моя прекрасная убийца!.. Я выстрелю тебе прямо в сердце. — Тайгер!.. — Брось этот свой тон, — он мне слишком хорошо знаком и на этот раз я не попадусь на приманку. Перед тобой сидит старый солдат, прошедший огонь, воду и медные трубы. Во второй раз у тебя ничего не получится. Твоя песенка спета, дорогая. С этой минуты можешь считать себя уже вычеркнутой из списков секретных агентов. Я встал, отодвинул кресло и негромко торжествующе рассме¬ ялся, глядя на Рондину сверху вниз. Неожиданно в ее взгляде 201
появилось какое-то странное выражение, исчезло на мгновение и появилось вновь. — Ты была чудесной любовницей, — сказал я ласково. — Помнишь то бомбоубежище? Ее глаза превратились в две узкие пулеметные амбразуры, готовые сразить на месте раскаленным свинцом. — Помнишь ту дождливую ночь, когда я солгал французам, спасая тебя? Она так стиснула кулачки, что побелели костяшки пальцев. — Они бы голыми руками растерзали меня, если бы узнали, что я покрываю тебя, Рондина. Но мы любили друг друга — ты, немецкая шпионка, и я — американский разведчик. И вскоре ты доказала, какой верной была твоя любовь. Через двадцать минут, как мы легли в постель, ты дважды выстрелила в меня в упор. И это несмотря на то, что буквально за десять минут до этого ты в вожделении стонала в моих объятиях, шепча, что ни один мужчина не делал тебя такой счастливой. И ты выстрелила в мою обнаженную грудь! Действительно, настоящая любовь! Задним числом приношу тебе глубокую благодарность. Но теперь все! Тебе пришел конец! Влажный блеск ее глаз не тронул меня. Ее точеная высокая грудь, судорожно вздымающаяся от волнения, не опечалила меня. Я оставался холоден, как лед. — До встречи, Рондина! — произнес я. — Мы очень скоро уви¬ димся, и это будет очень печальное для тебя свидание. Пока! Посетители ресторана с изумлением глядели мне вслед. Они не верили своим глазам. Мне удалось то, что до сих пор не удава¬ лось никому: просидеть с этой женщиной за столиком один на один и даже вести с ней светскую беседу и уйти, оставив ее явно взволнованной. Несколько минут назад они наблюдали за уходом двух ее спутников, которые в их глазах выглядели воплощением достоинства и безукоризненных манер истинных аристократов, а теперь за ее столиком находился совсем другой тип — за кото¬ рого они не поставили бы и цента. Ежедневно за утренним бритьем, глядя на себя в зеркало, я пытался понять, что же во мне есть такого, что пугает простого обывателя. Как я и предполагал, агенты Рондины посетили меня той же ночью. • Мой план был разыгран как по нотам. Это был старый, но неоднократно опробованный способ с манекеном из подушек в постели. Мне просто хотелось выяснить, как быстро им удастся выйти на мой след при условии, что официально никому не было 202
известно, что я нахожусь в Нью-Йорке, и тем более никому не было известно, под какой фамилией и в каком отеле я остановил¬ ся. Они нашли меня подозрительно быстро, но их пули благопо¬ лучно миновали меня. Как только я почувствовал, что кто-то пытается проникнуть в мой номер, то сразу же вылез за окно и замер там, стоя на вере¬ вочной петле, концы которой были мной предварительно закре¬ плены за трубы парового отопления и замаскированы шторами. Стоя на этой зыбкой опоре в тридцати метрах над проезжей частью улицы с кольтом 45-го калибра в руке, я с интересом наб¬ людал, как эти болваны разрядили свои пистолеты в гору поду¬ шек под одеялом. Они были так уверены в себе, что даже не потрудились войти в номер, а, открыв отмычкой дверь, с порога подняли стрельбу. К счастью, их пистолеты были с глушителями, так что они никого не потревожили по соседству. Закончив свое грязное дело, они спокойно спрятали оружие и, не удосужившись проверить мое состояние, осторожно закрыли дверь и скрылись. Выждав пару минут, я осторожно забрался к себе в номер и, прикрыв окно, с сожалением стал рассматривать разворошенную постель. Утром горничная наверняка будет недоумевать, откуда в подушках и одеяле взялись четырнадцать маленьких дырочек. Я подошел к двери и, дважды повернув ключ в замке, для гарантии еще закрыл ее на щеколду. В комнате густо пахло поро¬ хом, но этот запах меня даже несколько успокаивал, и я преспо¬ койно улегся на многострадальную постель, нимало не заботясь о будущем. Следующий день будет полон неожиданностей, во вся¬ ком случае для Рондины. Глава 3 Тот, кто никогда не присутствовал на заседаниях ООН или хотя бы не побывал в его величественном здании, очень многое потерял. Прямо над входом всех прибывших приветствует мно¬ гозначительное изречение из Библии насчет того, чтобы переко¬ вать мечи на орала. В Гане опять начались волнения, и делегаты ООН были срочно отозваны с недельных каникул на внеочередное совеща¬ ние. Я позвонил из вестибюля, и уже через минуту подозритель¬ ный тип с лошадиным лицом проводил меня в ложу для публики, окинув тем странным взглядом, которым меня всегда удостаива¬ ли, открывая дверь после слов заветного пароля. Он ни о чем не 203
расспрашивал меня, но на лице его читалось явное презрение, когда он пригласил меня следовать за ним. Во всяком случае, он догадался о роде деятельности людей моего ранга. Дебаты членов ООН меня мало интересовали, и поэтому я довольно быстро отыскал Рондину в толпе присутствующих. Я подошел к ней сзади и, наклонившись к ее уху, негромко произнес: — Ну! Сколько это еще продлится, дорогая? Она встретила мое восстание из гроба с достойной твердо¬ стью. Во всяком случае, не менее стойко, чем нашу первую встречу. Она слегка вздрогнула и медленно повернула голову, не прекращая переводить, только зрачки ее выразительных глаз слегка расширились. Единственное, что еще могло выдать ее, так это легкие слезы в уголках глаз, которые навернулись скорее всего от досады. И я спросил себя, насколько сильно женщина может ненавидеть мужчину, чтобы заплакать от досады, что он не убит. Я взглянул на часы. Заседание должно было уже скоро кон¬ читься. — Я подожду тебя у входа, — прошептал я ей на ушко. Она вышла ко мне через четверть часа. — Хэлло, Тайгер! — Привет, моя прелесть! Можешь открыть мне одну вещь? — С удовольствием! — Кто сделал тебе пластическую операцию? Ты выглядишь потрясающе,и шрамов совсем не видно. — А их и не должно быть. — Ваши юнцы меня вчера упустили. Надеюсь, ты им сде¬ лаешь выговор за нечисто выполненную работу? — Конечно! Рондина опустила глаза. — Я вполне мог сам прикончить их вчера, кстати, это было совсем нетрудно. Передай им, что второго шанса я им не препо¬ днесу. И ты тоже учти это! — Тайгер!.. Она опять была прежней Рондиной, настоящей женщиной до кончиков ухоженных ногтей, прекрасной, как ад! Она была стройной, высокой, с выразительной фигурой, в самом расцвете своей красоты. Именно этот тип женщины мог бы свести меня с ума, но только не в этот раз! — Тайгер, неужели это мучает тебя до сих пор? — Теперь уже нет. Боль утраты давно прошла... — Значит, ты просто жаждешь мести? — Гораздо больше — удовлетворения. С той поры я слишком 204
часто умирал, и теперь единственное, что я хочу, это увидеть,как будешь умирать ты! — Пожалуйста. — О, нет! Не так быстро, моя дорогая. Сначала ты должна думать об этом некоторое время и дрожать от страха неминуемой расплаты, только после этого я тебя убью. Неожиданно она потянулась ко мне с такой стремительно¬ стью, что я даже не успел помешать. Она обвила мою шею руками и прижалась своим влажным чувственным ртом к моим губам. Меня охватила дрожь. На несколько секунд моя воля была полностью парализована. И прежде, чем я успел воспротивиться, Рондина с мягкой улыбкой отстранилась, не спуская с меня горя¬ щих глаз. — Берегись, Тайгер, — произнесла она загадочно и многозна¬ чительно. Я улыбнулся в ответ, и она тут же гневно прищурилась, пра¬ вильно расценив мою улыбку. — Не беспокойся, дорогая. Я постараюсь пережить тебя. Здание на Пятой авеню было одним из тех уродливых бетон¬ ных сооружений, которые выращивает Манхеттен и сдает их под конторы. На 16 этаже одного такого здания и находилась контора, на двери которой висела ни к чему не обязывающая табличка: «То¬ мас Уотфорд — импорт-экспорт». Я вошел и с порога сказал секретарше, что мне срочно нужно увидеть мистера Уотфорда. Нет, я предварительно не договари¬ вался, но он меня непременно примет. Секретарша связалась с шефом по селектору и после корот¬ кого диалога с любезной улыбкой предложила пройти в кабинет. Я вошел и плотно закрыл дверь. Фирма «Томас Уотфорд — импорт-экспорт» являлась одним из секретных филиалов центрального разведывательного управ¬ ления США, и наша организация постоянно была с ними на ножах. В кресле развалился субъект в синем деловом костюме с маленькими рысьими глазками на невыразительном лице и с коротко стриженными светлыми волосами. — А, вот и вы, Тайгер Мэн, — произнес он, с кривой улыбкой откидываясь на спинку кресла. — Садитесь, прошу вас. Я уселся в предложенное кресло. — Мы уже знаем, что вы в городе. — Ваши люди слишком хорошо информированы. — А это и не представляет большого труда, Тайгер. Шум, 205
который сопровождает ваше появление, наглядно и вырази¬ тельно говорит сам за себя. — Благодарю за столь откровенный комплимент. Уотфорд подался вперед, и я спросил себя, скольких людей он запугал своим ледяным взглядом. — Нам стало известно, что вы через нашу голову занялись уже одним делом, — произнес он зловеще. —• Нас это не устраи¬ вает. — Ну, что ж... — Это правда, Тайгер? — Вам лучше знать. У вас же наверняка заведено на меня дело. — Да, и на вас, и на всю вашу группу, которую вы сейчас пред¬ ставляете. Довольно значительную, между прочим. По-моему, вы называете себя «патриотами»? Я пожал плечами. — Лично я — нет. Раньше — может быть, но не теперь. Меня интересует только работа. «Розовые» и либералы так отчаянно нападали на нас, что я постарался поскорее избавиться от патрио¬ тизма. Слишком много патриотов думают только о барабанном бое. К счастью, я к ним не принадлежу. Мне нравится борьба во всех ее проявлениях. — Но вопрос о вашей деятельности будет разбираться в комиссии конгресса. — Вот тогда и поговорим. — Но послушайте... — А кто раздавил гнездо восставших в Никарагуа? Кто пода¬ вил мятеж в Гондурасе? Мы были в Колумбии и Панаме и поту¬ шили эти дурацкие волнения. Ваше дело — бумажная война и денежная поддержка. Поверьте мне, дружище, мы — это реаль¬ ная сила! Мы умеем и способны драться. Так что оставьте нас в покое и не суйте нос не в свои дела. Вы секретная организация, вот и занимайтесь своими секретными проблемами. Уотфорд откинулся опять на спинку кресла, взял карандаш и машинально постучал им по столу. — Нам хорошо известны ваши планы. — Тогда вы должны понимать, что мы можем легко уничто¬ жить вас. И можете мне поверить, что я с удовольствием лично сделаю это, если вы и дальше будете встревать в наши дела. Хотя, мне думается, вы не станете разоблачать нас уже хотя бы потому, что в этом случае вам и самим придется сорвать маску секретности на некоторые весьма неблаговидные дела, а это вы себе не можете позволить. Слишком много уже поставлено на карту! 206
— Мистер Мэн! Вы —• предатель своей страны! — Пока еще нет, дружище! И никогда им не буду. Может быть,в ваших глазах я и предатель, но в своих глазах — нет! У нас это случается весьма редко, и с нерадивыми мы расправляемся сами и без шума. — Итак, мистер Мэн, мы несколько уклонились в сторону. Что я могу сделать для вас? — При ООН работает переводчицей некая Эдит Кейн. Мне нужно, чтобы ее проверили самым тщательным образом. — Этот ваш интерес носит личный характер, Тайгер? — Пожалуй. — Куда вам прислать отчет? — Я позвоню, — произнес я вставая и направился к выходу не прощаясь. Пули, вынутые из подушек и постели, я отнес Эрни Бентли и уже через несколько минут читал короткий отчет экспертизы. Пули были выпущены из двух пистолетов «люгер» калибра 7,65 мм. Прочитав это, я со вздохом вернул акт Эрни, чтобы он заре¬ гистрировал его соответствующим образом и переправил в архив. Поблагодарив Эрни, я вышел из тихой конторы и, поймав так¬ си, направился к себе в отель. Глава 4 У Эдит Кейн был британский паспорт. Он выглядел насто¬ ящим и был получен на основании свидетельства о рождении. Связавшись с Лондоном, я вскоре убедился, что и свидетель¬ ство тоже было настоящим. Вероятно, противнику каким-то образом удалось заполучить этот паспорт, а замена владельца была не очень сложным делом. Настоящая Эдит Кейн умерла или была убита, а ее место заняла Рондина. Единственное, что мне теперь не доставало, — это убедительных доказательств ее подлинной личности. Никто не подвергал сомнению достоверность личности Эдит Кейн. Однако и здесь была маленькая зацепочка. До поступления на работу в ООН ее практически никто не знал. Она просто при¬ ехала из Лондона, приступила к своим обязанностям, и вскоре к ней привыкли. Этот метод был мне хорошо знаком. Я и сам не раз пользовался им во время войны. Уолли Гиббонс встретился'со мной за чашкой кофе и принес с собой четыре больших снимка Эдит Кейн. Отдавая их мне, он сказал: — Эта женщина определенно не выходит у тебя из головы, Тайгер. 207
— Ты как всегда прав, старина. Улыбка пропала с его лица, как первый снег. — Зачем тебе эти снимки? — Я размножу их и разошлю по всем клиникам и институтам красоты, где делают пластические операции. Не только у нас, но и в Европе. — А зачем? — Чтобы выяснить, кто сделал ей пластическую операцию. Она была произведена с большим искусством. — К чему? — Чтобы узнать, кто это сделал... — Протри глаза, Тайгер! Этой женщине не нужна никакая операция. У нее все настоящее... — Если я не найду такого хирурга, значит операцию ей делали за «железным занавесом». — Ты с ума сошел! Что ты вбил в свою голову?! У меня такое чувство, будто я разговариваю с незнакомым мне человеком. Сплошные загадки! Может быть, ты расскажешь мне, просвя- тишь немного во всей этой истории? — Пока рано, старина. Уолли отпил кофе и, нахмурившись, посмотрил на меня. — Я звонил тебе сегодня утром в отель. -Да? — Тебя не было, но отельный детектив по фамилии Тиббет с удовольствием задал мне несколько довольно странных вопро¬ сов. Оказывается, убирая сегодня твою комнату, горничная обна¬ ружила, что одеяло, наволочки и простыни буквально изрешече¬ ны. Несколько следов от пуль... да-да, от пуль, она обнаружила и в деревянной обшивке кровати, но самих пуль не было. Что ты скажешь на это? Я пожал плечами. — Это очень подозрительный отель. Мне он не понравился с самого начала. Кто знает, что там могло произойти за время моего отсутствия. Кто-нибудь слышал выстрелы? — В том-то и дело, что нет. — Тогда почему они решили, что это были следы пуль? А может,кровать попортили мыши!.. — Твои шутки становятся неуместными, — проворчал Гиб¬ бонс недовольно. Он был явно разочарован. Я заказал себе еще одну чашку кофе и повернулся к Уолли. — Сделай, пожалуйста, еще одно дело, старина. Постарайся разузнать, с кем встречается Эдит Кейн. — В личной жизни или... — Ив личной и по службе. Меня интересуют все люди, с кем 208
она вступает в контакты или хотя бы встречается. Сможешь ты это узнать для меня? — Конечно. Но за это ты расскажешь мне все об этом деле. — С удовольствием, но немного позже, когда наступит развяз¬ ка. — О’кей, хищник! Полковник Чарни Корбинет демобилизовался из армии в 1954 году в чине бригадира, и поэтому ему было предоставлено место в правительственном аппарате. Новая должность не совсем соответствовала его способностям, и поэтому скоро он ушел оттуда, чтобы поступить на службу в «Рассел-Перкинс компани», где с удовольствием ворочал миллионными делами. Он почти не изменился с тех пор, как бросил хлопотную долж¬ ность по переброске разведывательных спецгрупп через линию фронта. Он немного постарел, да глаза его слегка выцвели, а в остальном он был еще хоть куда! Он с силой пожал и энергично встряхнул мою руку. — Ну, Тайгер, я рад! Просто чертовски рад, что ты еще жив, тигренок! — Благодаря вашим наущениям и хорошей тренировке, пол¬ ковник. Мы оба рассмеялись, и никому в голову не пришло бы, что последний раз мы виделись десять лет назад. Полковник связался со своей секретаршей и приказал ей в течение часа нас не беспо¬ коить. После этого вынул из сейфа бутылку виски, а из холодиль¬ ника лед, миксер и тоник и быстро приготовил «хайболл». — Ну, за доброе старое время, Тайгер, — произнес он с чув¬ ством, поднимая стакан. — И за не менее прекрасное настоящее, полковник. Он прищурился, потом кивнул и чокнулся со мной. — Насколько я понимаю, ты посетил меня не только ради нашей старой дружбы. — Вы как всегда правы, полковник. Мне нужна кое-какая информация. Корбинет уселся в кресло и стаканом указал мне на второе. — Понимаю. Надеюсь, Тайгер, тебе не надо объяснять, что ты не первый, кто приходит ко мне с подобными заявлениями. — Да, я слышал об этом. — А я наслышан о тебе. Не прямо, конечно, но мое нынешнее положение отчасти дает мне возможность быть в курсе многих горячих событий, и некоторые определенно несут на себе и твою печать. Например, то дело в Панаме было довольно чисто срабо¬ тано, браво, Тайгер! 209
— Стараемся, полковник. — Однако стоит учесть и то, что теперь в течение некоторого времени ваша группа может быть очень непопулярной. — Это уже началось... Я отпил из своего стакана. Полковник любил делать «хай- болл» очень крепким. — Чем я могу быть для тебя полезен? — Вы помните Рондину Луйд, полковник? Что с ней прои¬ зошло дальше? Корбинет некоторое время молчал, задумчиво глядя на меня и рассеянно играя стаканом. — Ты был влюблен в нее? Я попытался было сделать невинное лицо, но у меня этого не получилось. — А если да? — произнес я после секундной паузы. — Вот это-то чуть не испортило нам все дело. Хорошо еще, что русские были уже в Берлине и война скоро кончи¬ лась. — Я дорого заплатил за свою глупость. — Да, черт побери! Она чуть было не отправила тебя на тот свет. — Так что же произошло с Рондиной, полковник? Корбинет поставил свой стакан на столик и, откинувшись на спинку кресла, закинул руки за голову. — Она тогда исчезла из поля зрения. Откуда-то просочилась информация, что она попала в руки французских партизан. А ты сам знаешь, у «маки» разговор с немецкими шпионами был короткий. — Это точно? Полковник покачал седой головой. — Нет. Мне не удалось это проверить. Ты и сам знаешь, тогда происходило столько событий, что все было просто невозможно проверить. Кажется, ее ликвидировали в самом конце войны, когда уже была подписана капитуляция. Когда я узнал об этом, ты все еще валялся в госпитале. — От кого вы это узнали? — От Прайса Ричарда из Интеллидженс сервис. Мы как-то разговорились с ним за стаканчиком виски, и он вскользь упомя¬ нул об этом. — Мне нужно с ним увидеться... — начал было я. — Поздно, — оборвал меня полковник. — Ричард умер три года назад. — Как вы думаете, смогу я с этими крохами информации продвинуться вперед в своих Поисках? 210
— Трудно, — произнес Корбинет задумчиво. Как-никак двад¬ цать лет прошло с тех пор. И потом, партизаны не вели никаких записей. — Он развел руками. — А что ты собираешься сделать с Рондиной, если, конечно, отыщешь ее? — Рассчитаюсь с ней за все! — Ну-у!.. Пока ты ее найдешь. Я встал и вытащил фотографию из внутреннего кармана. — Посмотрите, полковник. Мне кажется, что я уже нашел ее. Корбинет прищурился, разглядывая фото. В этот момент я почти зримо видел, как он мысленно пробегает по длинному списку неприятностей, которые доставила нам Рондина, тех людей, которые пали от ее руки или по ее вине. Наконец он произнес, задумчиво возвращая мне снимок. — Да-да... Это Рондина! — И еще, мне нужно знать, полковник. Вы еще находитесь в контакте с разведкой? • — В определенном смысле — да, но пусть это останется между нами. Сейчас я точно в таком же положении, что и ты. Да. Я еще в контакте с этими бравыми ребятами... Теперь настала моя очередь внимательно приглядеться к пол¬ ковнику. Словно в озарении я собрал воедино все те разговоры, что мне приходилось слышать от офицеров разведки. Я мигом собрал воедино мельчайшие подробности некоторых последних операций и с радостью увидел во всем этом такой давно знакомый уверенный почерк. Я не смог сдержать довольной улыбки. ■ — Значит, вы все еще варитесь в этом котле, полковник? — Ты слишком догадлив, Тайгер. Сейчас все иначе и много сложней, чем прежде. Поэтому старайся не рисковать понапрас¬ ну. — Этому я уже обучен, полковник, — произнес я. — Я свя¬ жусь с вами через пару недель. — Пренепременно. Уходя, я прикрыл рукой крошечное отверстие объектива на двери, с помощью которого фотографировались все посетители, и усмехнулся при мысли о том, какую гримасу состроит старина Корбинет, когда увидит на пленке пустой кадр. Это тоже был мой старый трюк. В четыре часа я позвонил Уолли и спросил, что удалось ему разузнать. Он зачитал мне имена людей, которые постоянно встречаются с Эдит Кейн: Бертон Селвик — с ним она поддерживала служебные отно¬ шения. 211
Грегори Гофта — венгерский переводчик при ООН. С ним она постоянно появлялась в обществе. Джон Фредерик Телбот — элегантный англичанин, работник британского посольства. Гретхен Ларк — секретарша из ООН. Постоянный партнер Рондины за завтраком. Я записал адреса и фамилии, поблагодарил Уолли и повесил трубку. Следующий мой звонок был к Томасу Уотфорду. — Говорит Тайгер Мэн, — произнес я в трубку. — Вам уда¬ лось узнать что-либо об Эдит Кейн? — Возможно, но лучше не говорить это по телефону. Мы договорились встретиться в баре на 6-й авеню через час. Таким образом, у меня еще оставалось достаточно времени, чтобы заняться фамилиями из списка. Я позвонил Барни Доджу и вкратце объяснил, что меня инте¬ ресует. Прежде всего он рассказал мне массу вещей о самом Бер¬ тоне Селвике, который показался мне из списка самым важным, во всяком случае по положению. Селвик относился к категории тех незаметных людей, которые улаживают разногласия между странами и принимают решения за правительство. Додж явно опирался на хорошо информированных людей. При встрече он обещал рассказать больше. На остальных персонажей списка у меня уже не осталось вре¬ мени. Был обеденный час, и служащие контор и офисов устреми¬ лись на улицы, где немедленно вступили в жестокую борьбу за право первым овладеть такси. Несколько минут я с любопыт¬ ством наблюдал забавные картины живого кино, потом спокойно повернулся и направился на встречу пешком. Ровно через час я уже сидел в баре и спокойно пил пиво, не особенно обращая вни¬ мания на посетителей. Это и было моей ошибкой. Двое здоровенных парней, судя по всему,работников ФБР, подошли ко мне сзади с двух сторон и в мгновение ока освободили меня от «кольта». После чего они милостиво разрешили допить пиво и с дружескими улыбками на лице вывели из бара, прижимая с двух сторон к ребрам свои слу¬ жебные пистолеты. Меня приволокли в контору, которая располагалась на деся¬ том этаже в деловом здании на 40-й улице. В коридоре, пустом и гулком, стояла мертвая тишина, словно все комнаты были нежи¬ лыми. На дверях конторы не было никаких табличек. - Оба парня подвергли меня изнуряющему двухчасовому допро¬ су, но так и не добились от меня- ничего удовлетворительного. 212
Потом на сцене появился Уотфорд. — Долго все это будет продолжаться? — накинулся я на него. — До тех пор, пока мы не узнаем правды, — сквозь зубы бро¬ сил он. — Время у нас есть. — У меня тоже. Может быть, вы мне расскажете пока об Эдит Кейн? — Зачем вам понадобилась информация о ней? — Это мое личное дело. Мы были с ней когда-то знакомы. — Ложь! Мы проверили ее биографию со дня рождения. Ваши пути ни разу не пересеклись. Я пожал плечами. — Она британская подданная, Тайгер, и занимает при ООН весьма деликатный пост. Англичане закатят нам форменный скандал, если мы начнем вдруг проверять их персонал. — А почему? Она ведь самая обычная переводчица. Я пристально посмотрел на Уотфорда. — Ваши расспросы опасны и подозрительны, — сказал он. — И мы не можем допустить, чтобы наши отношения с англичанами испортились из-за такой ерунды. И вам не позволим совершить подобной глупости. Итак! Будете вы наконец говорить? — Буду!.. Я указал на телефонный аппарат. — Он подключен к сети или просто поставлен здесь для солид¬ ности? — Ав чем дело? — Надеюсь, вы не забыли свой кодовый псевдоним? Уотфорд ничего не ответил, только гневно блеснул в мою сто¬ рону глазами. — Тогда позвоните в бюро «Сковородки» и поинтересуйтесь обо мне. По лицу Уотфорда скользнуло удивление. «Сковородка» — было кодовым обозначением центрального бюро, направляв¬ шего и курировавшего деятельность филиалов ЦРУ. Подумав несколько секунд, он подошел к телефону и снял трубку. Я с небрежной ухмылкой наблюдал, как он набирает номер бюро, сообщает свой псевдоним, задает несколько вопросов и с напряженным видом выслушивает ответы. Когда он положил трубку и повернулся ко мне, лицо его было багровым от бешенства и негодования. — Как вам удалось добиться их покровительства и поддержки, Тайгер? — Это было несложно сделать, Томас, — усмехнулся я. — Нужно только как следует работать, а не заниматься вымога- 213
тельством в бархатных перчатках. А теперь выкладывайте, почему вы так активно занялись мной? Троица обменялась быстрыми взглядами. — Черт возьми! Да потому, что это касается утечки информа¬ ции из ООН. Я встал, забрал свое оружие и, не прощаясь, направился к две¬ ри. С порога повернулся и сказал: — Ваше объяснение принято. Глава 5 Джон Фредерик Телбот жил на Громмер-парк, в маленьком оазисе тишины среди оглушительного шума огромного города. Обитатели этого района были достаточно богаты, чтобы обеспе¬ чить постоянный полицейский надзор всего района. Поэтому, чтобы избежать неизменной проверки документов недремлющих стражей порядка, я энергичным шагом направился прямо к нужному мне дому, не задерживаясь нигде и не выказы¬ вая признаков беспокойства и неуверенности. Я заранее позвонил ему домой и удостоверился, что хозяина нет дома, а потому, подойдя к входной двери, нажал кнопку звонка квартиры на первом этаже. Как я и рассчитывал, мне отк¬ рыла дверь хозяйка. Извинившись за беспокойство, я предста¬ вился другом мистера Телбота и попросил разрешения написать записку Джону. Она милостиво разрешила, и в течение одной минуты я не только написал несусветную чушь английскому послу, но и ухитрился заклеить язычок замка кусочком лейкопла¬ стыря, который я заранее приготовил именно для этой цели. Моя записка Телботу не представляла собой ничего особенно¬ го. Прочитав ее, он скорее всего пожмет плечами и позвонит своему руководству, от которого в лучшем случае получит соответствующие инструкции относительно последнего заседа¬ ния ООН. Такого рода вещи довольно часто случались на дипло¬ матическом поприще. Вежливо раскланявшись с улыбающейся хозяйкой, я спо¬ койно обошел вокруг квартала и неспешно подошел к дому. Под сильным нажимом дверь легко и бесшумно раскрылась. Я про¬ , шел в холл и, сорвав кусок пластыря с язычка замка, захлопнул за собой дверь.Не спеша поднявшись по лестнице на верхний этаж, я остановился перед дверью квартиры Телбота. Замок ока¬ зался несложным, и уже вторая отмычка позволила пройти в квартиру английского посла. . Подсвечивая кое-где миниатюрным фонариком, я быстро 214
оглядел квартиру и, отметив про себя наличие запасного выхода, начал неторопливый и обстоятельный обыск. С первого же взгляда чувствовалось, что хозяин состоятель¬ ный человек и не привык ни в чем себе отказывать. Обстановка и личные вещи носили тот легкий отпечаток изысканности, кото¬ рый характерен для дорогих квартир. Телбот скорее всего был болезненно точен в своих привычках — я это сразу же почувство¬ вал. В мусорном баке в кухне валялось всего лишь две пустые жестянки из-под пива и небольшая кучка пушистого черного пепла. Очевидно, Телбот недавно сжег здесь какую-то бумагу и позаботился о том, чтобы невозможно было восстановить текст документа. Возможно, это была всего лишь необходимая в его профессии предосторожность, но мне почему-то показалось, что тут пахло чем-то иным. Осматривая прихожую, я неожиданно нашел армейский «кольт» в кобуре, снаряженный и с запасным магазином, кото¬ рый был упрятан в сапоге для верховой езды. Теперь дело выгля¬ дело уже совсем в другом свете. Мелкие дипломатические служа¬ щие не могут разгуливать по Нью-Йорку вооруженными. Я положил пистолет на место, внимательно огляделся вокруг, чтобы удостовериться, не осталось ли следов моего пребывания в квартире,и преспокойно убрался восвояси. Никто не видел, как я приходил и как уходил, поэтому я заслуженно мог бы гордиться ролью привидения, если бы все это не было так серьезно. Свернув на первую же улочку, я поймал такси и назвал шоферу адрес Стефана Мидреса — венгерского дипломата, кото¬ рый честно вел свою нелегкую борьбу на дипломатическом фронте и благодаря этому заметно преуспел. Человек, открывший мне дверь, выглядел по крайней мере на десять лет старше своего реального возраста. И дело тут было не столько в обильной седине или глубоком шраме на левой щеке, сколько в выражении его глаз, которые слишком многое замеча¬ ли. — Стефан Мидрес? — Да. С кем имею честь?.. — Меня зовут Тайгер Мэн. Сейчас я назову вам одно имя, и этого будет достаточно для последующего представления. Выражение его глаз осталось все таким же невозмутимым. — Прошу. — Георг Третий. Его взгляд сразу же потеплел и стал дружеским, хотя мы с ним до этого ни разу не виделись. «Георг Третий» был паролем, который знали считанные лица. 215
Не проявляя излишнего любопытства, Мидрес улыбнулся и протянул мне руку. — Воистину! — произнес он, впуская меня в дом. На этом церемония приветствия была закончена, и свой следу¬ ющий вопрос он задал после того, как мы отпили из стаканов вис¬ ки, удобно устроившись в его рабочем кабинете. — Чем могу помочь вам, мистер Мэн? — В ООН работает венгерский переводчик по имени Грегори Гофта... — Да, я знаю его. — Он проверен? Мидрес удивленно поднял брови. — До сих пор в этом не было никакой необходимости. А почему вы заинтересовались этим вопросом? — Его часто видят в обществе одной обаятельной женщины... Переводчицы-англичанки. — Ах, вот оно что?! —с улыбкой прервал меня Мидрес. — Вы имеете в виду Эдит Кейн? — Да- _ — Ваш интерес носит личный характер или чисто профессио¬ нальный? — спросил Мидрес с тенью легкой улыбки на лице. Я не ответил на его улыбку и сделал большой глоток из своего стакана. — Дело носит личный характер, но оно может иметь и поли¬ тические последствия. Меня интересует окружение этой Эдит Кейн. В ООН имеется трещина, через которую происходит утечка секретной информации, и, возможно, эта женщина явля¬ ется ключом к этому делу. — Вы не ошибаетесь? — Нет! — Но Гофта не является венгерским коммунистом, — поспешно произнес Мидрес. — Хотя он и родился в Будапеште, но уже давно является американским подданным. Он с отличием закончил один из наших колледжей и с тех пор работает в ООН. — Все это может быть и прекрасной маскировкой. Надеюсь, вам не следует напоминать, насколько далеко в будущее загляды¬ вает наш противник в своих планах. Мидрес нахмурил лоб. — Но это чисто дружеские отношения. — Что вам известно о них? Он одним глотком осушил свой стакан и налил новую порцию виски. — Я довольно часто встречаю их в венгерских ресторанах... Дважды они были вместе на званых приемах... 216
— Насколько близки их отношения? Мидрес рассеянно покрутил левой рукой в воздухе, подыски¬ вая подходящие слова. — Ну-у... Я бы сказал, что они держатся более чем друже¬ ственно, хотя, конечно, я могу и ошибаться. — Насколько я знаю, у вашей организации длинные руки? — У нас имеются кое-какие каналы информации в Венгерской Народной Республике, если вы это имеете в виду. — Именно это. Можете вы быстро проверить Гофту? — Конечно! А как далеко? — Скажем... До его отъезда из Венгрии. А остальным зай¬ мемся уже мы. Больше мне ничего не нужно было объяснять, так как Мидрес быстро связал разрозненные куски информации, верно нащупав интересующие меня связи. Задумчиво потягивая виски, он произ¬ нес: — Что ж! Вероятно, завтра у меня уже будут интересующие вас сведения. — О’кей! На улице шел проливной дождь. Асфальт, покрытый тонкой пленкой воды, превратился в сияющий неоновыми красками калейдоскоп. В три прыжка я пересек разделявшее меня рассто¬ яние между машиной и отелем и ворвался в ярко освещенный вестибюль. В отделении для ключа лежала небольшая записка на розовой бумаге. Развернув ее, я прочел: «Звонила Эдит и спрашивала твой номер телефона. Она велела передать, что с 16 до 18 часов ее можно будет застать по номеру ЕН 272254. Уолли.» Усмехнувшись, я поднялся к себе и позвонил Чарни Корбине- ту. Когда он поднял трубку, я назвал телефонный пароль и про¬ должал: — Говорит Тайгер, полковник. Вы можете оказать мне небольшую услугу? — Какую? — Мне нужно узнать адрес по телефонному номеру ЕН 272254. — Хорошо. Где вы находитесь? — У себя. — Я позвоню вам через пять минут. Как всегда, полковник не задавал лишних вопросов, и уже через три минуты я знал, что это был телефон бара «Лайонс». — Что-нибудь еще, Тайгер? — Благодарю вас, это все. — Помощь тебе не нужна? 217
— С каких это пор? — Ну, был однажды такой случай... — Времена меняются, полковник. Благодарю вас. Я повесил трубку. Рондина сидела в баре с Бертоном Селвиком. Они о чем-то оживленно беседовали. Через стекло дверей я минут двадцать наблюдал за ними, потом медленно перешел улицу и, войдя в бар напротив, решительно вошел в телефонную будку. Когда она подошла к телефону, я сообщил ей, что полностью нахожусь в ее распоряжении. Как обычно, Рондина говорила спокойно и дружески, только в голосе ее иногда проскальзывала нотка любопытства. Да, она хочет со мной переговорить. Прекрасно! Я тоже хочу с ней поговорить. Где? В моем отеле через час. Черт возьми, она первая изъявила желание повидаться со мной и, значит, должна прийти ко мне. Я повесил трубку и вернулся обратно к своему наблюдатель¬ ному пункту у бара «Лайонс». Вскоре Селвик расплатился и ушел. Я не стал дожидаться Рон- дину: все равно через час она будет у меня. ‘ Селвик остановил такси, а я уселся в то, что ожидало меня,и последовал за ним в Гринич-Вилледж. Он зашел в какой-то дом и через несколько минут вышел оттуда вместе с высокой элегант¬ ной брюнеткой. Они уселись в такси и направились в ресторан на 14-й улице. Я обратил внимание, что, выходя из машины, Селвик неожи¬ данно пошатнулся, замер на месте и схватился руками за бок. Женщина с тревогой наклонилась к нему, заботливо взяла под руку и ввела в ресторан. У Селвика явно были острые боли в желудке. И ничего удивительного. Общение с красоткой — убий¬ цей никому не проходит даром. Может быть, теперь Рондина перешла к бесшумным методам работы? Я взглянул на часы. Близилось время нашей встречи, и я вынужден был вернуться в отель. Поднявшись к себе в номер, я пододвинул кресло к окну и уселся, положив ноги на подоконник. Я рассеянно наблюдал за безликой толпой внизу, а мыслями находился далеко отсюда — в военной Европе... Я вспоминал лицо Рондины, ее неповторимую манеру поднимать правую бровь, вспоминал ее горячее дыхание и слова, которые она шеп¬ тала мне в темноте. Каким дураком нужно было быть, чтобы в объятиях жен¬ щины забыть о своем долге. Но судьба милостиво предоставила мне еще один шанс. Когда я очнулся с простреленной грудью, всю сущность мою 218
тогда заполняло одно только чувство — месть! Не столько, чтобы отплатить Рондине, сколько для того, чтобы искупить свою собственную вину перед делом. Однако война уже давно кончилась. Тогда по предложению Мартина Грэди и некоторых моих кол¬ ' лег я поступил на работу в одну внешне штатскую организацию . Когда мы начинали, нас было сорок человек. Теперь нас попрежнему сорок, но «стариков» осталось всего 19 человек. Чем дольше человек работал в организации, тем опытнее он стано¬ вился и тем больше шансов у него было уцелеть. Разумеется, официальные органы в Вашингтоне были пре¬ красно осведомлены о нашем существовании. Они имели на каждого из нас досье, но никогда не были в курсе наших дел. Они узнавали о наших победах задним числом и ничего не могли воз¬ разить, потому что все было сделано основательно и профессио¬ нально. Кое-кто втайне, вероятно, и досадовал на нас, но лично меня это нисколько не заботило. Мы действовали быстро и жест¬ ко, как того требовали обстоятельства. Заговорщики таин¬ ственно погибали, неугодные правительства свергались. Мы вме¬ шивались только тогда, когда уже ничто не могло помочь и когда все жертвы в виде миллионов долларов и многих человеческих жизней оказывались бесполезными. Рано или поздно Мартин Грэди узнает, каким делом я занялся, и тогда он запретит это. Дело в том, что он не выносил, когда в дело примешивалась личная ненависть. Но в данном случае это меня не беспокоило. Рондина была для меня важнее. В дверь осторожно постучали. Я вскочил, одним прыжком оказался у выключателя, погасил свет и уселся в углу на пол, направив в сторону двери дуло писто¬ лета. Легкий стук повторился, потом дверь медленно распахнулась, и на пороге появилась Рондина, моя любимая Рондина, прекрас¬ ная, как ангел, и опасная, как дьявол. Она медленно вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Мне был виден только ее силуэт, который тем не менее давал полное представление о ее великолепной стройной фигуре. Я знал, что она не видит меня и нарочито громко взвел курок, чтобы она услышала характерный скрежет металла. — Я здесь, Рондина. Она прекрасно поняла, что у меня в руке. — Это должно произойти сейчас и здесь, Тайгер? — Возможно. Я хочу, чтобы ты побледнела от страха, хочу, чтобы ты дрожала и мучалась неизбежностью. Рондина направилась в мою сторону, вытянув вперед руки и 219
ощупывая мебель. Ее глаза еще не привыкли к темноте, и она не сразу нашла кресло. Усевшись, она в свойственной ей манере закинула ногу на ногу и откинулась на спинку кресла. Я смотрел на соблазнительную белизну ее коленей и мрачно думал, что это удовольствие стоило жизни Колу Хэггерти. — Я должна тебе кое-что объяснить, Тайгер. — Нет, крошка, я и так уже все знаю. — Но... — Никаких «но»! Хватит и того, что я получил две пули в грудь из твоих ласковых ручек. Кроме того, ты убила моего дру¬ га. И все это только моя вина, потому что я, как дурак, влюбился в тебя, и ты окрутила меня вокруг пальца. Тут нечего объяснять ни мне, ни тебе! Твои пули врачи удалили из моего тела, но злость и ярость они вырезать не могли, и она завязла в сердце, как жало, постоянно подстегивая меня к жизни и мести, предосте¬ регая против сладких слов и нежных ручек. — Но, Тайгер!.. — О, в свое время тебе удалось заглушить мое недоверие горячими поцелуями. Мы были самой красивой и счастливой любовной парой в этом пекле войны! «Любовь побеждает все!» — часто говорила ты. Я подарил тебе жизнь, а ты застрелила меня или, по крайней мере, думала, что застрелила. В течение долгих двадцати лет я тоже считал тебя мертвой, и ты можешь себе представить, какую мрачную радость я испытал, увидев тебя живой и невредимой. Ты совершенно не изменилась за эти годы, если не считать великолепного вмешательства хирурга и крашеных волос. Ты осталась все такой же дьявольски прекрасной шпионкой и убийцей! И снова, как в старые времена, ты очаровываешь мужчин взглядами из-под ресниц и соблазни¬ тельным покачиванием бедер. Но меня на эту удочку больше не поймать! — Прошу тебя, Тайгер!.. — Помолчи. Теперь говорю я! А потом заговорит эта штука. Теперь Рондина видела пистолет в моей руке и, самое главное, выражение моего лица. Она медленно выпрямилась в кресле и сложила руки на коленях, словно ожидая неминуемого выстрела. На лбу у нее выступили мельчайшие капельки пота. Наконец-то я добился того, чего желал. — Нет, — покачал я головой, еще не сейчас, моя радость. Прежде я должен узнать всех твоих сообщников и руководите¬ лей, чтобы разгромить крысиное гнездо вашей организации. Сна¬ чала я сделаю это и затем утолю жажду, оставив на потом свое личное удовольствие. Но не надейся, что тебе удастся сбежать от меня. И не посылай больше ко мне своих юнцов — в следующий 220
раз я им отвечу пулями. А теперь уходи! Казалось, Рондина поняла, что ей не удастся меня ни в чем убедить. Она медленно встала, беспомощно взглянула на меня и молча направилась к двери. На пороге она еще повернулась было ко мне, как бы желая что-то произнести, но раздумала и молча вышла из комнаты. Я острожно спустил курок, поставил пистолет на предохрани¬ тель и сунул его в кобуру. Я широко улыбался, потому что был очень доволен собой. Глава 6 Я нацепил наживку на крючок и закинул удочку. Теперь мне оставалось только ждать. Я почти чувствовал, как где-то собрались люди и устроили военный совет, на котором вынесли однозначное решение, и теперь неслышно и невидимо готовилась крупная облава, в кото¬ рой я был дичью. Охотники принадлежали к самым различным лагерям, часто совершенно противоположным,и имели разные мотивы и цели. Им придется быть очень осторожными и поста¬ раться ничем себя не скомпрометирован, во время этой травли. Итак, я спокойно подождал два дня. Утром третьего ко мне в номер позвонил портье и сказал, что со мной хочет переговорить мистер Туми. Я попросил передать ему трубку. Произнеся несколько фраз, среди которых был пароль, Туми дождался моего ответа и немедленно поднялся ко мне в номер. Заранее никогда нельзя знать, что можно ожидать от посыль¬ ного Мартина Грэди. Туми оказался маленьким человечком, одетым с тщательно¬ стью щеголя с Мэдисон-авеню. Под мышкой — деловая папка с бумагами, на носу — очки без оправы: общий вид пресыщенный, но добродушный. Правда, этот вид был очень обманчивый. Я знал, что этот человек в совершенстве владеет всеми тонко¬ стями нашей профессии и при необходимости хладнокровно убьет любого человека, будь то женщина, ребенок или старик... Подождав, пока Туми устроится в кресле, любезно предло¬ женном мной, и облегченно откинется на спинку, я спросил, какой приказ он привез мне на этот раз. Он окинул меня внима¬ тельным взглядом, который словно бы подытоживал все те све¬ дения, какими он располагал относительно моей персоны. Я не сомневался, что он очень внимательным образом ознакомился с моим досье, хранимым в резиденции Грэди, и имеет собственное 221
представление о моем характере и привычках, за исключением разве только тех небольших секретов, которые наверняка име¬ ются у каждого человека. — Надеюсь, вы понимаете, мистер Мэн, с какой целью я появился здесь? — Да, я ждал вас. — Прекрасно! За последнее время мы не получили от вас ни одного отчета, и вот я здесь!.. — И не получите. — Что ж, мистер Грэди предвидел это. — Что вы должны передать мне от него? Туми улыбнулся. — Думаю, вы будете поражены. — Меня давно ничто не смущает... — И все же... — в его глазах заплясали веселые искорки, — вы можете продолжать, мистер Мэн. — Что? — Таков приказ. Вероятно, совершенно случайно, вы вляпа¬ лись в осиное гнездо. Ваше появление в этом городе произвело такое замешательство в определенных кругах, что прежде чем предпринимать что-либо в ответ, необходимо будет произвести самое тщательное расследование. — Но Мартин Грэди знает, что это дело для меня имеет только личный аспект? Да. — Значит, он хочет, чтобы я послужил приманкой? Туми кивнул и заметил с легкой улыбкой: — Если вам нравится такое название операции. — Выходит, если мне понадобится, я могу воспользоваться помощью Центра? — Безусловно. Я закурил сигарету, чтобы хоть как-то скрыть свое удивле¬ ние. — Еще один вопрос, мистер Туми. Да? —Что будет предпринято для того, чтобы вывести меня из игры? Он пожал плечами. — Лично мне не хотелось бы видеть свою фамилию в таком количестве списков на уничтожение и приказов на ликвидацию, в скольких фигурируете вы, мистер Мэн. — Ну-у, это старая история. — И все же в списке кандидатов на уничтожение вы стоите на первом месте. 222
— Эта честь была мне оказана в прошлом году. — Тем не менее, вы находитесь под перекрестным огнем двух враждующих сторон. Кроме того, Вашингтон не имеет ничего против, если с вами произойдет несчастный случай... О, нет! Конечно не смертельный, а такой, который уложил бы вас в постель на некоторое время, месяца на два-три. А тут еще эти англичане, которые... Вы знаете не хуже меня, как они любят, когда кто-либо сует нос в их дела. Они могут доставить нам массу хлопот. Честно говоря, если бы мне пришлось выбирать между англичанами и коммунистами, я бы не колеблясь выбрал вторых. Они не такие твердолобые, и их намерения гораздо легче преду¬ гадать. Итак, мистер Мэн, теперь вам известно ваше положение? Теперь вы можете подумать, за что вас так невзлюбили. — Это я вам могу сказать сразу. Туми покачал головой. — Вы и сами еще не знаете этого полностью, хотя вам кажет¬ ся, что вы ухватили разгадку за хвост. — Тогда остается только ждать. — Мне кажется, что мистер Грэди слишком доверяет вашим способностям. Я хмыкнул в ответ и раздавил окурок сигареты в пепельнице. — На всякий случай, мистер Мэн, если вы захотите со мной переговорить, то я остановился в Честер-отеле, — произнес Туми. — Уилсон и Стадли ждут вашего вызова в конторе в Нью- Йорке. — Мне не нужны помощники. Туми встал, открыл портфель, достал и бросил на стол пачку денег. — Может быть, вы и правы, но деньги никогда не бывают лишними. Позвоните, когда эти кончатся. — О’кей! Благодарю! Туми закрыл папку, сунул ее под мышку и с серьезным видом произнес: — Итак, я выполнил свой приказ. Теперь дело за вами. Я встретился с полковником Корбинетом в «Блю-Риббон» на 44-й улице. Мы поднялись с ним наверх, где нас никто не смог бы потревожить. В ожидании ленча я кратко проинформировал его о состо¬ янии дел. По известным причинам я не мог сообщить ему все. Меня только интересовало, почему некоторые наши люди хотели исключить меня из дела, которым я начал заниматься. Когда я замолчал, Корбинет положил обе руки на стол и слегка подался вперед. » 223
— Этот вопрос о слабом месте в ООН является делом чрезвы¬ чайной важности. Как раз сейчас мы находимся на стадии напря¬ женной гонки вооружений и особенно должны следить за дру¬ гими странами, нашими возможными противниками, не позво¬ лить им вырваться вперед. Поэтому любая информация о нашей внешней политике, полученная противником, дает ему опреде¬ ленные преимущества. В международных отношениях нам прихо¬ дится принимать во внимание тысячи самых разнообразных обстоятельств, согласовывая нашу внешнюю политику с Англией и другими странами. Кое-кто в ООН осведомляет противника о самых тайных наших решениях, и это ослабляет нашу внешнюю политику и нашу позицию в глазах народов мира. Мы вынуждены постоянно находиться в обороне. Самые разнообразные отделы секретных служб занимаются розыском и нейтрализацией этих каналов. — Рондина — это их основной канал, полковник! — Возможно. — Я докажу это. Хотя это будет и нелегко. У нее такой невин¬ ный вид, как у вашей дочки, если у вас есть дочь. Ее документы и репутация в полном порядке, но вы не хуже меня знаете, как мало все это значит. ‘ — Что ж, слетай в Англию и проведи там небольшое рассле¬ дование. — Нет, полковник, так я могу пропустить здесь некоторые важные события. Прежде чем мне удастся что-либо разузнать в Лондоне, здесь, в Нью-Йорке, все может взлететь на воз¬ дух. — Хорошо, но вряд ли она работает одна. Если она именно тот человек, за которого ты ее принимаешь, то она получает секретную информацию из первых рук. — У нее для этого подходящий пост. Я замолчал, так как подошел официант и принес нам ленч. Когда он ушел, Чарни сказал: — А что если предположить, что Эдит Кейн не Рондина? Я стал ожесточенно резать бифштекс. — Для меня существует только один путь убедиться в тожде¬ стве ее личности... — Какой? — Переспать с ней еще раз. Но с меня хватит и последнего раза. Чарни улыбнулся. — Я вполне понимаю тебя. Час спустя я проводил его до конторы и пошел обратно по Бродвею. 224
«Великий Белый Путь!» — как он изменился за последние годы. Куда подевались прежние щеголи, фланировавшие по улице со своими девушками? Их сменили какие-то подозритель¬ ные личности: черные, заросшие мусульмане, сующие прохожим свои листовки, банды подростков с манерами профессиональных гангстеров, вызывающе одетые девчонки с глазами многоопыт¬ ных шлюх! Я был рад, когда пошел дождь. Стефан Мидрес позвонил мне в отель и пригласил на обед в ресторан «Кубла» — венгерское заведение на одной из боковых улочек Бродвея. Чтобы скоротать время до обеда и отдохнуть, я прилег поспать. Не исключено, что сегодняшний вечер будет полон для меня сюрпризов. Около семи часов вечера я вошел в ресторан, украшенный пестрыми бумажными флажками, огляделся и, увидев Мидреса в одной из боковых ниш, направился к нему. Рядом с ним сидел неизвестный мне мужчина. Я замер в нере¬ шительности, но Мидрес дружелюбно кивнул мне и, вставая, произнес: — Мистер Мэн, позвольте познакомить вас с Грегори Гофта. Мы с чувством пожали друг другу руки. Этот парень произвел на меня хорошее впечатление. Даже слишком хорошее. Этакий тип космополита. «Тайгер, будь осторожен», — сказал я себе. Когда мы уселись за столиком, Мидрес сказал: — Мы здесь одни, за нами никто не наблюдает, так что можем спокойно поговорить. Во-первых, мистер Мэн, как вы просили, я проверил мистера Гофта так основательно, как это позволяло отпущенное мне время. Тот факт, что я привел его с собой, дол¬ жен подсказать вам, что он совершенно чист. — Он улыбнулся. — За это время мне удалось навести кое-какие справки и о вас, мистер Мэн. У вас, скажем так, довольно необычная репутация. Я вопросительно посмотрел на Гофту. Он кивнул и сказал: — Я ничего не имею против проверок, мистер Мэн. Такие вещи иногда просто необходимы. Я постарался прикинуться наивным, насколько это было воз¬ можно. — Тогда почему же вы привели его с собой, мистер Мидрес? — Это он скажет вам сам. Гофта кивнул и сложил руки на столе. — Бывают ситуации, мистер Мэн, когда приходится риско¬ вать и выкладывать свои карты на стол. — Я это знаю. 8 Заказ 302 225
— Ну и прекрасно! Вот уже девять месяцев я работаю в Вашингтоне на «сковородку»... Это был тот самый отдел, в котором работал Уотфорд. — Докажите. Гофта скрестил большой и указательный пальцы правой руки. Это был самый первый опознавательный знак. — А если руки у вас заняты? — спросил я. Он трижды потер подбородком левое плечо. — Похоже, вы прекрасно знаете о нашей организации, — заметил он. — В пределах необходимого, — ответил я. — Итак, мы квиты. — Да. А теперь перейдем к делу. Как много вам известно об утечке информации из ООН? — Известно только, что она есть, и довольно значительная. Детали мне не известны, но и той ничтожной доли достаточно, чтобы понять, что равновесие между Востоком и Западом может в любой момент нарушиться, и не в нашу пользу, если эта брешь срочно не будет залатана. — ГМ-М; . — Ия знаю, где эта дыра. Гофта ждал, прищурившись. Я покачал головой. — Боюсь, что вы хотите лишить меня удовольствия лично заштопать эту дыру. Я вас правильно понял? Он только развел руками. — Вы находитесь в очень опасном положении, мистер Мэн. Неужели вы не понимаете, что может произойти? — Напротив, прекрасно понимаю. Но теперь расскажите мне, что вам стало известно. — Американская и английская службы безопасности вместе работают над тем, чтобы найти это слабое место в ООН. Утечка информации происходит в одной из двух комиссий. — А точнее? — спросил я. — Точнее сказать не могу. Информация может исходить только из посольства, из комиссий при ООН или из самого прави¬ тельства. Так или иначе, но противник всегда бывает в курсе наших планов в отношении международных вопросов и иногда ухитряется расстроить их. Не будет преувеличением сказать, что при таком положении дел, мы можем проиграть холодную войну. — Дело зашло так далеко? — Да. Через пару дней в Совете безопасности будет слушаться дело, и, если русские заранее узнают о наших планах, то мы в гла¬ зах всего мира потеряем свое лицо. Они могут сманеврировать так, что нам придется срочно пересмотреть свою политику. 226
Поэтому, мистер Мэн, если вы что-либо знаете, то самое время сказать об этом. — Нет. — Нельзя судьбу многих людей ставить в зависимости от желания одного человека. — И все же нет! Он резко вскинулся на меня, казалось, смирившись с моим «нет». — Вы сказали мистеру Мидресу, что интересуетесь Эдит Кейн? . — А вы нет? — удивился я. Он улыбнулся. — Ею все интересуются. — Гораздо больше людей, чем вы думаете. — Значит, вы ее подозреваете, — констатировал он. — Уважаемый мистер, — сказал я спокойно. — Я никого не подозреваю. Я точно знаю! — Тогда вы сами опасны. — Мидрес, — начал я. — Да, мистер Мэн? — Неужели моя репутация так плоха, что я должен терпеть подобные выходки? Я встал и взял свою шляпу. — Иногда приходится закрывать на это глаза, сэр, — сказал Мидрес. — Но не в этом случае, заметил я сухо. Казалось, он глядел сквозь меня. — Да, не в этом случае, — еле слышно повторил он. Глава 7 Подъезжая к отелю, я заметил за собой слежку. «Хвост» дер¬ жался позади меня на расстоянии квартала и не спешил нагнать, из чего я сделал вывод, что сейчас меня будут передавать по цепо¬ чке агентов. Все свидетельствовало о том, что на этот раз они будут действовать осторожно. Я вошел в телефонную будку, быстро набрал номер Туми в Честер-отеле и коротко сообщил ему о слежке. Разговор наш продолжался не более тридцати секунд, и после этого я вошел в отель. «Хвост» проводил меня до входа, а в вестибюле слежку за мной принял второй агент. Но и он не стал поднйматься за мной наверх, а передал третьему агенту. Я увидел его через несколько минут в коридоре через замочную скважину своей двери. Теперь 8* 227
серьезного поворота событий можно было ожидать с минуты на минуту. Но на этот раз я не собирался висеть за окном. Свой номер я выбрал обдуманно. Примерно в метре под моим окном, вокруг всего здания, проходил узкий карниз. Я выбрался на него и, рас¬ пластавшись по стене, перебрался в соседний номер, который был снят мною заранее на вымышленную фамилию. Пробрав¬ шись в номер, я осторожно открыл дверь и бесшумно вышел в коридор. Перед дверью соседнего, моего, номера на корточках сидел человек и возился с замком. — Привет, парень! — сказал я, вытаскивая свой кольт-45. Как распрямившаяся пружина, он метнулся в сторону и рас¬ пластался на полу. Грохот выстрела моего пистолета эхом прока¬ тился по коридору. Пуля с визгом срикошетила от пола и выбила кусок штукатурки в потолке в дальнем конце коридора. Я про¬ махнулся третий раз в жизни, и поэтому настала моя очередь рух¬ нуть на пол, чтобы спасти собственную жизнь. Вражеская пуля с визгом вонзилась в стену над.моей головой. Второй выстрел — и на пол посыпались осколки лампы под потолком. Каким-то чудом я успел увидеть мелькнувшую впереди тень и откатился к стене. Пуля врага высекла искры из каменного пола и с визгом ушла в потолок. Вытянув вперед руку, я выстрелил вдоль коридора, трижды посылая пули веером в том направлении, где находился мой противник. На три секунды коридор превратился в полутемный грохочу¬ щий ад, наполненный дымом и смертью. Когда наступила тиши¬ на, и гул в ушах прошел, я увидел, что поле битвы опустело, если не считать меня, лежащего на полу, и стоящего в конце коридора Туми с дымящимся револьвером в руке. Я встал на ноги. У двери моего номера лежал какой-то чер¬ ный предмет. Я подошел и, нагнувшись, внимательно осмотрел его. Это был автоматический пистолет системы Токарева с пят¬ нами крови на рукоятке и стволе. Туми подошел ко мне, пряча пистолет в кобуру. — Черт побери! — произнес я с чувством. — А вы не теряете времени зря! Туми лишь усмехнулся в ответ. — Я люблю наблюдать моих коллег за работой. Я поднял пистолет с пола, стараясь не стереть отпечатков пальцев на рукоятке, и передал его Туми. Это была старая довоенная модель русского пистолета, правда, в отличном состо¬ янии. — Неплохая игрушка, — заметил я. — К сожалению, слишком опасная, — ответил Туми. — 228
Бентли сообщил мне о вашем последнем приключении. Я знаю немало людей, которые носят подобные игрушки в кобуре под мышкой. — Я тоже, — сказал я, — но это нам не поможет. — Во всяком случае, я отдам пистолет на экспертизу. Пусть снимут отпечатки пальцев и определят группу крови. А теперь пошли. Мы должны исчезнуть отсюда еще до прихода полиции. На лестнице он неожиданно придержал меня за руку. — Смотри! Здесь тоже следы крови! Вот где они спускались. Мы стали осторожно спускаться вниз, но вскоре кровавый след оборвался. — Сколько выходов из отеля? — спросил Туми. ' -— Два, — ответил я. — Это угловой дом. Но к обоим выходам можно пройти только через вестибюль. Не думаю, что они будут поджидать нас, если один из них ранен. — Ну что ж, рискнем, — сказал Туми. — Я вижу, что вам эта игра в прятки доставляет удовольствие? — И преогромное! Когда мы вышли в вестибюль, у входа в отель, пронзительно скрипя тормозами, остановилась первая полицейская машина. Прежде, чем копы успели набиться в холл, мы выскользнули через задний выход. «Забавная ситуация», — подумал я. — Враги стреляли в меня, защитника государства, и теперь я должен тайком бежать от полицейских, представителей власти, так же, как и сами враги.» Мы неспеша прошли два квартала на север и зашли в первый попавшийся бар, чтобы выпить по чашечке кофе. — Однако, вы появились как нельзя кстати, — заметил я, глядя на Туми. — Как вы узнали, что дело может обернуться кровью? — Я предполагал это с самого начала. Кроме того, буквально за несколько минут до вашего звонка я разговаривал с Грэди. Вам грозит огромная опасность, Тайгер. — Это для меня не новость. — Грэди получил срочное сообщение из-за океана. Противник занес вас в список «А» — немедленной ликвидации. Теперь вас могут убрать в любую минуту, и не особенно стесняясь в сред¬ ствах. Мне кажется, что с этой минуты вам лучше отойти в тень. — Выходит, если я правильно вас понял, таким средством стал уже «Токарев»? Туми пожал плечами. — Это их излюбленное оружие. Уверен, что пистолет не заре- гестрирован. Его довольно легко провести в дипломатическом багаже. 229
— Но к чему столько церемоний? — На этот раз, Тайгер, мы их опередили, — произнес Туми, не обращая внимания на мой вопрос. — Нов следующий раз я могу и не успеть. Во всяком случае, Грэди хочет, чтобы вы временно вышли из-под огня. — Не думаю, что это будет правильное решение Туми допил кофе и бросил на стойку доллар. — Речь идет о вашей голове, Тайгер, а не о моей. — Вот именно! Сделайте мне небольшое одолжение: про¬ верьте Джона Фредерика Телбота из британского посольства и секретаршу при ООН по имени Гретхен Ларк. Туми записал имена и произнес: ' — Думаю, это не займет много времени. — Кого вы пропустите через «жернова»? Он покачал головой. — У меня тоже есть свои маленькие тайны. — Вы хотите выехать из своего отеля? — Теперь мне не остается ничего другого. — Тогда я распоряжусь, чтобы ваши вещи переправили в Честер-отель. Одна из комнат, рядом с моим номером, свободна. И учтите, что вам еще предстоит выдержать нападки мистера Уотфорда по поводу этой операции. — Мне кажется, местная полиция будет не в восторге от вме шательства в их дела. — Старина, надеюсь, мне не нужно напоминать вам, что мы действуем на международной арене? — Вы можете выйти из этой игры. — Нет, этого я не могу сделать. Вы собираетесь свести счеты с Эдит Кейн. Однако эта операция гораздо важнее, чем простая месть. Вы принадлежите к нашей группе и знаете правила игры. Годы работы наложили на вас неизгладимый отпечаток. Знаете вы это или нет, но эта операция, Тайгер, является для вас еще и проверочным заданием. Вы поняли? — Вы не напрасно потратили свое красноречие, чтобы объяс¬ нить мне это. Что же касается приказа Грэди, то я думаю, что он знает вас гораздо лучше, чем вы себя. — То же самое могу сказать и о вас. — Ну хорошо, — с улыбкой произнес я, — вы убедили меня. Я уйду в тень на время. Про себя же я решил провести эту игру до конца. Я уйду в тень, более того, я так хорошо замаскируюсь, что даже мои чересчур заботливые друзья по борьбе потеряют меня из виду. Мне хотелось самому разоблачить Рондину, сорвать с нее мас- 230
ку, а потом убить. И черт с ними, со всеми служебными прика¬ зами и международными конфликтами. Когда я вошел в кабинет Уолли Гиббонса, он дописывал последние строчки своего ежедневного обозрения. Закончив писать, он внимательно проглядел статью, сунул ее в конверт и, отдав курьеру, повернулся ко мне на своем вращающемся кресле. — Весьма неподходящее время для посещений, старина. — Ночью все кошки серы, — ответил я и бросил ему на стол пакет с фотографиями. — Твои снимки Эдит Кейн. Я возвращаю их тебе обратно. — Они пригодились? — Пройдет еще некоторое время, прежде чем начнут посту¬ пать ответы. — Ну что ж, желаю успеха, хотя теперь я еще меньше в нем уверен. — Почему? — Я навел кое-какие справки о ее семье. — Этот материал у тебя здесь? — Да. На полке рядом с тобой. В коричневой папке. Я открыл папку. В ней лежал отчет на десяти страницах о жизненном пути Эдит Кейн, подкрепленный дюжиной писем, копией ее свидетельства о рождении, ее школьными документа¬ ми, рекомендациями высокопоставленных лиц в Англии и парой заметок самого общего характера. — Основательная работа, — произнес я. — Ты видешь? Это одна из лучших английских семей. Четыре дочери и два сына. Старшая дочь, Диана, погибла во время вой¬ ны. Она попала под бомбежку в Лондоне. Младший сын был лет¬ чиком. Его сбили в 1944 году. Рут и Патриция замужем за кадро¬ выми военными. Старший сын, Вернон, холостяк и занимает довольно высокий пост в Адмиралтействе. Их отец умер в 1951 году, мать является в своем роде вдовствующей королевой, играет видную роль в обществе. Ни одного пятна на их фамиль¬ ном гербе. — Да неужели? — Да. Если когда и была в старой доброй Англии почтенная семья, так это Кейны! Чистые, как стеклышко, никакого намека на скандал. Члены семьи всегда были на правительственных постах, они насчитывают целую галлерею высших офицерских званий старейших полков. Браки в этом роде всегда заключались с равными по происхождению семьями. Кейны всячески обере¬ гают свою репутацию, как мы — Форт Нокс! Я не выдержал и весело рассмеялся. 231
— Ты можешь скалить зубы сколько угодно, но попробуй найти хоть малейшую зацепку, которая смогла бы подкрепить твои подозрения. Тебе это не удастся. В этой картине нет ни одного слабого места. Неужели ты думаешь, что Эдит Кейн не проверила британская разведка перед ее поступлением на госу¬ дарственную службу? Они далеко не дураки. Там нельзя полу¬ чить ни одного государственного поста, если не пройдешь сквозь сито службы безопасности. — Могу назвать тебе нескольких человек, которым удалось сделать это. — Я тоже, но это были редкие исключения. — Именно об этом я и говорю! Могу я на некоторое время оставить этот материал у себя? — Да, — улыбнулся Уолли. Потом он вдруг нахмурился и явно заколебался. — Но на тот случай, если... ну... — Не беспокойся. Ты сумеешь пожать свои лавры героя дня! Он по-прежнему оставался серьезным. — Тайгер... — Что? — Я узнал кое-что о тебе... — Что именно? — Кажется, ты довольно важная персона. — Даже так? — Ты не хочешь мне еще кое-что рассказать? — Нет. — То, что я узнал о тебе, звучит довольно странно. Теперь я понимаю, почему ты так неожиданно вдруг исчезаешь. Это мно¬ гое объясняет. Я глядел на него ничего не понимающим взглядом. — Для тебя было бы лучше молчать по этому поводу. Уолли кивнул. Я поблагодарил его за отчет об Эдит Кейн и встал. У двери я остановился, оглянулся и внимательно посмотрел на него. Уолли сидел в кресле нахмурившись, и я знал, о чем он сейчас думает. Быть может, стоило рассказать ему всю историю? В конце концов, ему тоже была нужна маленькая толика разнообразия в жизни. На следующий день я получил официальный приказ от Томаса Уотфорда явиться в Нью-Йоркское отделение Центрального раз¬ ведывательного управления для дачи показаний по поводу пере¬ стрелки в отеле. Вызов был передан через Туми, с которым Уотфорд поддер¬ живал связь, и тон приказа был таков, что не явиться было невоз¬ можно. 232
Когда я вошел в комнату, Уотфорд не затруднил себя встава¬ нием и приветствием. Члены бюро сидели за столом для совеща¬ ний, в торце которого располагался свободный стул. На него мне и указал Уотфорд. Я уселся на него, чувствуя себя подсудимым. Мои судьи не были обычными чиновниками и педантами. Двое из них были умелыми практиками, которых я хорошо знал. Двое других были мне незнакомы, но чувствовалось, что они тоже не канцелярские работники. Пятым членом комиссии ока¬ зался здоровенный мужчина с тяжелыми плечами, пронзитель¬ ным взглядом и твердым ртом. Во время войны он был в звании бригадного генерала, а теперь занимал негласный пост консуль¬ танта президента по вопросам холодной войны. Должно быть, они заседали так уже несколько часов. На полированной поверхности стола не было ни одной бумажки, только две хрустальные пепельницы, полные окурков, а в ком¬ нате тяжелыми пластами стлался табачный дым. На то, что здесь шел серьезный разговор, указывало еще и то, что на столе сто¬ яло несколько пустых бутылок из-под апельсинового сока. Я приветствовал всех присутствующих коротким поклоном и уселся на свое место. Это было их шоу! Слово взял Уотфорд. — Мы хотим получить от вас вразумительное объяснение по поводу происшествия, которое имело место вчера вечером. Я выждал несколько секунд, потом ответил: — Все обстоит очень просто — на меня напали. — Почему? — В нашей профессии можно всего ожидать. — Пожалуйста, без уверток. Вы, кроме своего номера, сняли так же еще один, рядом, на чужое имя. Вас видели с улицы, когда вы в него залезали. Все это указывает на то, что вы можете рас¬ сказать нам гораздо больше, чем стараетесь сейчас объяснить. — Возможно. — Кто были напавшие на вас люди? — Пули обнаружили? — Да. В основном это пули калибра 7,62, одна 38-го калибра и четыре 45-го калибра. — Уотфорд откинулся на спинку кресла. — Мы знаем, откуда была выпущена пуля 38-го калибра. — Туми передал вам найденный мною пистолет? Уотфорд кивнул. — Он не зарегистрирован. Оружие иностранного производ¬ ства. После войны его много было привезено в страну в качестве сувениров. — Этот пистолет не был сувениром, — сказал я. — Готов поспорить, что его провезли к нам контрабандой. 233
-— Возможно, вы и правы, — произнес Уотфорд, обводя взглядом присутствующих. — А что вы можете сказать по поводу первого случая? — Можно позвонить по телефону? — спросил я сухо. — Уж не собираетесь ли вызвать своего адвоката? — А что, разве похоже? Он молча указал на телефонный аппарат на приставном сто¬ лике. Я подошел и набрал номер Туми. Когда он снял трубку, я спросил его: — Вы получили ответ экспертизы по поводу пистолета? — Да. Пистолет калибра 7,62. Из него стреляли нестандарт¬ ными патронами отечественного производства, калибра 7,65. Баллистическая экспертиза показала, что это же оружие приме¬ нялось и в первом случае. Вы оказались правы! — Благодарю. — Я положил трубку, вернулся к своему стулу и уселся на него с видом победителя. — Это была та же банда, что и в первый раз. Теперь заговорил мужчина-тяжеловес, сидевший напротив меня по другую сторону стола. Он слегка склонился вперед и, вперив в меня пронзительный взгляд, заговорил, еле шевеля губами. — Не в наших привычках, мистер Мэн, открывать перед кем бы то ни было свои карты, но в данном случае придется сделать исключение. Я могу гадать, как вашей группе удалось добиться такого влияния в руководстве. Лично мне это не нравится, и в ближайшее время я постараюсь изменить данное положение вещей. К сожалению, в настоящий момент я получил инструкции работать вместе с вами. — Очень рад! Он игнорировал сарказм, сочившийся из моих слов. — Мы в свою очередь тоже исследовали ваш трофей. Оказа¬ лось, что это именно то оружие, из которого был убит наш курьер и еще два мелких служащих посольства, случайно оказа¬ вшихся неподалеку. — Насколько мелких?.. — Совершенно случайно они имели отношение к Интеллид- женс Сервис. — Теперь, по крайней мере, я знаю с кем буду сотрудничать. — Мы не нуждаемся в вас, мистер Мэн. — Но тем не менее, хотите вы этого или нет, но я пока что вишу у вас на шее. Так что выпускайте своего кота из мешка. — Именно это я и собирался сделать. Мы очень заинтересо¬ ваны в том, чтобы найти того человека, который убил наших 234
людей. И здесь вы сможете нам помочь, послужив в качестве подсадной утки. Что с вами произошло — нас не интересует. Вы сами влезли в это дело, сами теперь и расхлебывайтесь. Мы пользуемся вами как приманкой, можете назвать это так. Если вы при этом погибните, то мы достигнем двойной цели: во-пер¬ вых, вы наведете нас на след своего убийцы, человека, которого мы ищем, а во-вторых, избавимся от вашего постоянного любо¬ пытства. Я выразился достаточно ясно? — Вполне доступно, сэр, — заметил я. — Вы забыли только одну деталь... — Что именно я забыл? — Открыть мне ваши карты, как вам было приказано. Покраснев от ярости, генерал произнес: — Один из агентов британской разведки успел описать нам перед смертью своего убийцу. По его словам, это был худощавый человек среднего роста, с высоким лбом и длинными темными волосами. Особая примета: он нажимает спусковой крючок пистолета не указательным пальцем, который у него, очевидно, не сгибается, а средним. — Что-то ваш агент оказался слишком уж наблюдательным для умирающего. — Он был опытным сотрудником. Сообщиник убийцы немного выше его ростом и более крепкого телосложения. Агент сообщил только, что у него странно круглый рот. Это так и оста¬ лось для нас загадкой, так как произнеся это, агент умер. — Но ведь это не все, что у вас есть? Подумав немного, генерал кивнул. — Да. Есть еще имя. Мы предполагаем, хотя и не очень точ¬ но, что первый агент противника скрывается под именем Видора Чариса. До сих пор полем его деятельности были Центральная и Южная Америка. — Он испытующе уставился на меня. — Стран¬ но, что вы не знаете его, мистер Мэн. Я спокойно выдержал его взгляд. — Я слышал о нем. Слышал?! Это не то слово! Я охотился за ним вот уже в тече¬ ние двух лет..Мне была известна причина, по которой он не мог нажимать курок указательным пальцем: его повредила пуля из моего пистолета, когда он пытался взорвать здание склада. Именно из-за этого он впал в немилость начальника и вынужден был, спасая репутацию, заниматься самой черновой работой. Не удивительно, если Чарис спит и видит мои похороны. — Вы больше ничего не хотите сказать? — спросил генерал. — Нет. Вы вызвали меня. Я пришел. Вы сделали мне милое предложение. Я могу быть свободен? 235
— Катитесь ко всем чертям! — взорвался Уотфорд. Я внимательно оглядел присутствующих, стараясь на всю жизнь запечатлеть их лица в своей памяти. Они сейчас ненави¬ дели меня, но, к сожалению, нуждались во мне. А это меня пока вполне устраивало. Я встал, выпил стакан холодного апельсинового сока, коротко кивнул им и вышел. Глава 8 Наступила пятница. Дождь прекратился, но над зданием выше двадцатого этажа висел густой туман. Прохожие на улицах все еще были в плащах и с зонтиками. Они не очень-то доверяли прогнозу погоды. Перед зданием ООН была стоянка такси, которые быстро разбирались служащими. Я подождал минут десять; пока вышла с высокой брюнеткой в желтом пальто Рондина. Женщины шли в мою сторону, пока не замечая меня. Эту брюнетку я уже видел один раз. Это была та самая жен¬ щина, с которой Бертон Селвик ездил обедать в Гринич-Вил- ледж. Когда они поравнялись со мной, я сделал шаг вперед и сказал громко: — Привет, Рондина! Она должна была испугаться, но этого не произошло. Она великолепно владела собой. Она просто повернула ко мне голо¬ ву, и ее улыбка показалась мне несколько натянутой. — О, Тайгер... — произнесла она. — Я, как Агасфер. Я бросил вопросительный взгляд на брюнетку. — Тайгер Мэн. А это Гретхен Ларк, — представила нас Ронди¬ на. Брюнетка кивнула мне головой: — Очень рада, мистер Мэн. Тайгер — это ваше прозви¬ ще? — Нет, это мое настоящее имя. — Весьма оригинально. Вызывает определенные ассоциации, — со смехом заметила она. Потом вопросительно посмотрела на Рондину. — А Рондина? — А вот это прозвище, — пояснил я. — Мы —- старые друзья. Она подняла брови и понимающе улыбнулась. — Ну, тогда я исчезаю и оставляю старых друзей наедине. Рондина подняла было руку, словно стараясь задержать ее: — Но... 236
Я подмигнул Гретхен и взял Рондину под руку. На мгновение мне показалось, что она вырвется: ее мускулы под моими паль¬ цами напряглись, но я прижал ее руку сильнее, и она молча поко¬ рилась. Повернувшись к брюнетке, она сказала: — Я позвоню тебе завтра, Гретхен. — Обязательно. До встречи, Тайгер. — До встречи! — кивнул я. Большая часть служащих уже разъехалась, и мы легко поймали такси. Я дал шоферу адрес «Блю Риббон» на 44-й улице. Откинувшись на спинку сиденья, я краем глаза следил за Ронди- ной, которая покорно сидела рядом со мной. Это была довольно романтическая поездка, почти такая, как и двадцать лет назад. Тогда мы сидели в темноте, касаясь друг друга. Я почувствовал, как во мне вдруг просыпается старая любовь. Мы молчали, слова были не нужны нам, мы и так знали, что чувствует сейчас каждый... Я закрыл глаза, забыв на минуту, что однажды эта женщина уже замышляла убить меня. Я с трудом удержался от желания взять ее за руку. Такси остановилось на перекрестке, и я услышал прерывистое дыхание Рондины. Она вся дрожала от страха. Она знала, что умрет, но не могла знать, когда это произойдет. Я мрачно усмехнулся про себя, потому что именно этого и добивался. У ресторана мы вышли, и, пока я расплачивался с шофером, она молча стояла рядом с безмолвным вопросом в глазах. Да, Рондина всегда оставалась сама собой. Если она убивала, то в этом чувствовался ее особый стиль. Настоящая леди! Мы вошли в ресторан, и я выбрал свободный столик в боко¬ вой нише. Заказав виски с содовой и бифштексы, я внимательно посмотрел Рондине прямо в глаза. Когда принесли выпивку, я взял свой стакан и, приподняв его, слегка кивнул своей спутнице. — Ты делаешь огромную ошибку, Тайгер, — произнесла она, отпивая глоток из своего стакана. — За свою жизнь я сделал одну единственную ошибку — это поверил однажды тебе. Но, клянусь, этого больше никогда не повторится. Лед в ее глазах вдруг растаял, и они стали тёплыми и немного влажными, как ее губы. Это был старый трюк моей Рондины, и она не разучилась пользоваться им. Она подняла подбородок, слегка закинув назад голову, и я стал искать взглядом шрамы от пластической операции, но не нашел. 237
— Мне не понятно твое поведение. Тайгер, — сказала она. — Ты все еще хочешь убить меня? — Да! — Но зачем тогда этот поход в ресторан? — Чтобы ты немного рассказала мне о себе, удовлетворив тем самым мое любопытство. Как тебе это удалось, Рондина? Она удивленно подняла брови. — Что именно? — Войти в семью Кейнов? Она твердо посмотрела мне в глаза. — Я родилась в ней. Если хочешь — можешь справиться у моих родственников. — Мне и так это подтвердили, но у меня на этот счет есть дру¬ гое мнение. Она достала сигарету и, подождав пока я протяну ей зажигал¬ ку, сказала, глядя на меня поверх язычка пламени: — Как же, по-твоему, это произошло? — Предположим, что существует древняя почтеннейшая анг¬ лийская фамилия с гордыми традициями и незапятнанной репута¬ цией. Вдруг некто обнаруживает «скелет в шкафу» — никому неизвестное кровавое пятно на родовом гербе. Как поступит эта семья в подобном случае? Вероятно, всеми силами постарается замять скандал. Это старый, проверенный трюк, дорогая. Рондина опять побледнела, и я понял, что пуля угодила в десятку. Она нервно смяла сигарету, но потом довольно быстро взяла себя в руки. — Чем ты шантажировала Кейнов, Рондина? Она холодно процедила сквозь зубы: — Как бы мне хотелось задушить тебя. — Я это знаю... Потом она подавила в себе ненависть и хладнокровно спроси¬ ла: — А почему бы тебе не узнать об этом у самих Кейнов? — Я это непременно сделаю. У меня есть люди, которые спе¬ циально занимаются подобными делами. На днях я разослал твои фотографии специалистам по пластическим операциям. Рано или поздно я узнаю, кто омолодил твое личико. А может быть, тебе это сделали в России? Она улыбнулась. — Это придется тебе самому выяснить, Тайгер. — Совершенно верно, дорогая. Ты в любом случае солжешь мне, как всегда. Официант принес бифштексы, и, подождав пока он уйдет, мы снова продолжили наш разговор — игру в вопросы и ответы. Это 238
очень походило на фехтование на шпагах. Но, несмотря на все, мне было приятно находиться с Рондиной, как и раньше, когда мы стояли по разные стороны — враждующие любовники. — Можешь проверить... — Хорошо. Кто твои родители? — спросил я между двумя глотками виски. — Ричард и Агнес Кейн. Отец родился в 1892 году, а умер в 1951 году. Мать родилась в 1896 году и пока еще жива. — Улыб¬ нувшись, Рондина продолжала: — Сестры: Рут, Патриция и Диа¬ на. Братья: Вернон и Джон. Диана и Джон погибли во время вой¬ ны... Точные даты... — Не нужно. Обрисуй фамильный герб Кейнов. — Два единорога держат щит с поперечными полосами, под ними свиток с надписью... — Ты здорово зазубрила это, — прервал я ее. — У тебя всегда были большие способности. А ты помнишь Кола Хэггерти, Рон¬ дина? — небрежно спросил я. Она положила вилку и вопросительно глянула на меня. — Кого? Невероятно!Человек не может так лицемерить! — Ты убила его. Сразу же после того, как прошила мне грудь двумя пулями. Вилка задрожала в ее руке. — Тебе неприятно вспоминать об этом, дорогая? Черт побе¬ ри! А я вот совершенно хладнокровно думаю о тех, кого убил. Они заслужили это, так что сентиментальности тут излишни. — Я сделал большой глоток из своего стакана. — Или ты теперь сама боишься? Она опять полностью овладела собой. — Нет, — покачала она головой. — Я не боюсь. — Напрасно, дорогая. У тебя есть все основания для этого. Мы продолжили наш обед, перебрасываясь иногда короткими фразами. Потом я расплатился, и мы вышли на улицу. Нас можно было принять за супружескую пару, и никому не пришло бы в голову, что это идут палач и жертва. , На углу Бродвея и 44-й улицы я остановил такси, и мы сели в него. Я назвал шоферу адрес Рондины и откинулся на спинку сиденья, мысленно улыбаясь. Рондина была на пределе своих нервных сил, чего я и добивался. Она положила свою сумочку на сиденье между нами. Я мимо¬ ходом прижал ее бедром и по характерной твердости понял, что в ней лежит пистолет. Дождавшись, когда она повернется к окну, я не заметно открыл сумочку, вытащил обойму из пистолета и 239
снова закрыл ее. Обойму я сунул себе в карман. Все это не соста¬ вило большого труда для меня. Полковник Корбинет хорошо обучил нас, и мы всё еще помнили его уроки. Рондина не стала возражать, когда я вышел из машины и вме¬ сте с ней проследовал в дом. Я отстал от нее на пару шагов, когда она остановилась около портье и перекинулась с ним парой слов. Портье что-то ответил ей и посмотрел на меня. Что-то негромко произнес и швейцар. Теперь они оба внимательно смотрели на меня. Рондина спросила сколько времени и переставила свои часы. Таким образом, два свидетеля могли меня опознать и наз¬ вать точное время нашего прихода. Рондина не догадывалась, что я пошел с ней вовсе не для того, чтобы привести приговор в исполнение. Время для этого пока еще не настало. Войдя в лифт, она нажала кнопку двенадцатого этажа. — Неплохо сработано, Рондина, — заметил я. Она поняла, что я имел в виду, и победно улыбнулась. — Ты считал меня совсем уж бездарной? — Ни в коем случае. И сейчас я смог лишний раз удостове¬ риться, что за время нашей разлуки ты успешно совершенство¬ вала свое мастерство. Она загадочно улыбнулась. — Может быть... Она так держала сумочку, что в любой момент могла выхва¬ тить из нее пистолет. Правда, заметно это было только профес¬ сиональному взгляду. Я взял у Рондины ключ и открыл дверь номера. Она прошла в прихожую, но не закрыла за собой дверь и спросила меня: — Ты выпьешь на дорогу, Тайгер? — Охотно. Она повернула выключатель, который, казалось, обслуживал всю квартиру. Сразу же зажглось несколько ламп в разных углах комнаты, а из скрытого динамика послышались первые такты симфонии Брамса. Рондина сняла пальто и небрежно бросила его на спинку кре¬ сла. Направившись к бару, она машинально поставила сумочку на сиденье и на некоторое время увлеклась манипулированием со стаканами и бутылками. — За твое здоровье! — Произнесла она, протягивая мне ста¬ кан. Она отпила немного из своего стакана и, поставив его на жур¬ нальный столик, прошла в спальню, оставив дверь открытой. Через минуту она вышла оттуда в голубом стеганном халате, под которым, как я знал наверняка, ничего не было. При каждом 240
шаге развевающиеся полы халата открывали призывную белизну ее стройных ног, а высокий пояс поддерживал ее грудь, видне¬ вшуюся в глубоком вырезе. Я был разочарован. Нет, не внешностью Рондины — она была все так же хороша, как и прежде, — а тем, что она сочла меня простаком, способным клюнуть на ее старые уловки. Во всяком случае, она облегчила мне выполнение моего наме¬ рения. — Прелестно, — заметил я. — Ты можешь заработать кучу денег, позируя для обложек журналов. Она улыбнулась. -— Благодарю. Ты допил свое виски? — И жду второго стакана. — Сейчас. Она не заметила, как я вылил первый стакан в вазу с цветами и быстро приготовила мне второй напиток. Я сделал глоток и подошел к окну. Квартира Рондины выходила окнами на цент¬ ральный парк, и отсюда был виден весь его громадный прямо¬ угольник, в котором огоньки машин ткали замысловатую свето¬ вую паутину. — Славная квартирка, Рондина, — заметил я. Наверное на тысячу в месяц тянет? А если еще учесть и твое жалование в ООН, то она явно тебе не по карману. — У меня есть рента, — заметила она. — Мое положение в ООН обязывает меня поддерживать определенный статус. И моя семья считает точно так же. — А у меня есть для этого другое объяснение. — Какое же? Я повернулся и посмотрел на Рондину. Она стояла в центре комнаты, сознавая свою вызывающую красоту. — Я полностью согласен с тем, что у тебя есть побочный доход. Только источником является не семья Кейнов, а враждеб¬ ное нам правительство. Она покачала головой. Тут мне в голову пришла еще идея. — Допустим, что ты сказала правду, но только наполовину. Возможно, деньги тебе дают Кейны, но только за то, что ты дер¬ жишь их в руках, зная какую-то тайну их семьи. — Я торжеству¬ юще ухмыльнулся. — Великолепная работа. Отличное алиби для налогового и полицейского ведомства. Рондина опять побледнела. — Через несколько дней я узнаю тайну «твоей семьи». — про¬ должал я. — То, что смогла сделать ты, могу повторить и я. Кроме того, я действую не один. Мне помогают парни, которые способны отыскать песчинку на пляже. 241
— Тайгер... — Что произошло с твоими братом и сестрой, которые, яко¬ бы, погибли во время войны? Может быть, нам так повезет, что мы разыщем кровавое пятно на гербе Кейнов. — Дьявол! Рондина швырнула в меня стакан, но промахнулась. Он уда¬ рился о стенку и разбился. Я не пошевелился. — Они мертвы. Оставь мою семью в покое! — ее голос пре¬ рывался. Я улыбнулся. — Дорогая, — признес я устало. — Какая у тебя плохая память. Ты совсем забыла Тайгера, радость моя. Неужели ты не помнишь, что я не останавливаюсь на половине дороги? Я разуз¬ наю всю подноготную этого дела и лишь потом приму решение, которое погубит тебя и как агента врага, и как женщину. Я слиш¬ ком сильно любил тебя и поэтому смертельно ненавижу сейчас. Вспомни, дорогая, о чем мы мечтали в конце войны. Иметь домик на берегу моря и кучу детишек. Сколько детей ты хотела иметь от меня? Ах да, четверо! Боже, как счастлив был я тогда... и как глуп! Я совершенно ослеп от любви. Я подарил тебе жизнь и совершенно забыл о деле, а потом ты дважды выстрелила в меня. Любовь? Черт побери! Да ты не знаешь, что это такое. Взгляд Рондины стал печальным. Она по-прежнему была великолепной актрисой. Неожиданно она произнесла: — Ты меня еще любишь, Тайгер? Я ответил, не раздумывая. — Конечно люблю! И никогда не перестану любить. Но это не помешает мне убить тебя. В душе у меня давно все перегорело. — Ты действительно жаждешь моей смерти? — Да. Я сделаю это, как только узнаю о тебе все. Симфония приближалась к торжествующему финалу. Насту¬ пил подходящий момент для выполнения задуманного. Я присел на ручку кресла со стаканом в руке и внимательно посмотрел на Рондину. — Сними халат. Она удивленно округлила глаза. Ее рука непроизвольно потя¬ нулась к вырезу халата и стиснула отвороты. Я встал и медленно пошел к ней. Рондина шаг за шагом отсту¬ пала назад, пока не упала на низкую софу. Я вплотную подошел к ней. — В чем дело, моя радость? Разве я не видел тебя десятки раз обнаженной? Я знаю каждый сантиметр твоего тела, так что можешь не разыгрывать из себя недотрогу. 242
— Тайгер!.. Дрожание ее губ было настолько естественным, что я поверил бы ей, если бы это была не Рондина. — Сними, — приказал я, — или мне это сделать самому? Она откинулась на спинку софы и вжалась в мягкие подушки. Вряд ли она испугалась бы больше, если бы я наставил на нее пистолет. — Прошу тебя, — прошептала она. — Зачем? Я усмехнулся. — Ты решила, что я тебя решил изнасиловать? Нет. Я хочу посмотреть только, как далеко зашла твоя пластическая обра¬ ботка. Прошло несколько секунд, прежде чем Рондина реши¬ лась. Закусив губы, она оторвала руки от спинки софы и встала на ноги. Дрожащими пальцами она расстегнула пояс и рывком сор¬ вала с себя халат, отшвырнув его в сторону, и застыла, вызыва¬ юще глядя на меня, как трагическая актриса на сцене. В одно мгновение я словно вернулся на двадцать лет назад, в тот день, когда Рондина и я прятались в полуразвалившемся Сарае во Франции, а вокруг рыскали партизаны, которые искали нас. Сильный летний ливень смыл все следы. И, убедившись в соб¬ ственной безопасности, мы начали танцевать от радости, и эта вакханалия закончилась неистовыми счастливыми объятиями. Рондина плясала на земляном полу, срывая с себя одежду, и, прежде, чем броситься мне на шею и увлечь за собой в сено, она застыла на секунду в полутьме сарая с распростертыми объяти¬ ями, и каждый мускул ее великолепного тела шевелился и дро¬ жал от вожделения — белая, живая статуя неземной красоты. И вот теперь она стояла так же, плотно стиснув гордый рот. И опять дрожь завладела всеми мышцами ее тела, но на этот раз это была дрожь ненависти. — Да... неплохо, моя дорогая. Врачи проделали титаническую работу. — Мне было нелегко говорить холодно и спокойно. — Парафиновые впрыскивания, невидимые швы, строгая диета, регулярная гимнастика и массажи могут стереть следы двадцати¬ летнего промежутка времени. Но воспоминаний уничтожить нельзя. Я со смехом отступил от нее и, повернувшись, направился к двери. Я слышал, как Рондина что-то воскликнула, с трудом сдержи¬ вая рыдания. Ее окрик застал меня в дверях. — Повернись, Тайгер! Я оглянулся. 243
В руке ее был пистолет. Открытая сумочка валялась на полу. — Я могу убить, тебя, если захочу. — Нет, не можешь. Ты слишком многое забыла за это время. — Я вынул обойму из кармана и бросил ее к ногам Рондины. — Вот, держи. Попробуй выстрели из заряженного, если, конечно, успеешь. Она с изумлением уставилась на бесполезный кусок металла в своей руке, потом от отчаяния и ненависти зарыдала, как ребе¬ нок, и, выронив пистолет, опустилась на колени, закрыв лицо руками. В этом и была вся Рондина. Больше всего она огорчалась, когда ее переигрывали. Я вышел из квартиры, не прощаясь и не оглядываясь. Я несколько минут пытался поймать свободное такси, но все проезжавшие машины, как на зло, были заняты. Мне ничего не оставалось делать, как пешком двинуться на восток по направле¬ нию к Бродвею. Передо мной высился апокалипсис бетонных домов и узкий пустой каньон улицы. Вдоль тротуаров двигался жиденький ручеек машин. Свободное такси притормозило возле меня, но я знаком отпустил машину. Мне нужно было побыть одному и подумать о Рондине. У меня никак не шла из головы последняя картина: обнажен¬ ная Рондина сидит на полу и плачет в бессильном гневе. И как так получилось, что всю свою жизнь она посвятила разрушению? Как она могла, такая прекрасная женщина, созданная для любви, как ни одна иная, найти свое признание в ненависти, коварстве и смерти? Правда, война заставила многих людей выбрать другой путь в жизни, но после нее она могла вернуться к нормальной жизни, как все другие. Мы ведь могли быть счастливы друг с другом, даже несмотря на то, что принадлежали к различным лагерям и во время войны были противниками. Может быть, тогда бы и моя жизнь сложилась иначе... Однако две прощальные пули Рон¬ дины и меня заставили искать забвения и удовлетворения в джунглях холодной войны. Но что заставило ее теперь продолжать шпионскую работу? Патриотизм? Она свободно меняла лагеря и хозяев, чтобы при¬ обрести и удержать то единственное, в чем она нуждалась всегда — власть! < Сегодня я восторжествовал над нею! Я, который, как она предполагала, погиб от ее руки. Поэтому она и расплакалась, как обыкновенная гимназистка. Теперь она возненавидит меня вдвой¬ не. Размышляя над ближайшими планами по проверке Рондины, я 244
не заметил приближавшуюся машину, из которой раздались из автоматического пистолета выстрелы. При первом же выстреле я автоматически растянулся на тротуаре позади стоящего «бью¬ ика», который принял в свой полированный бок смертельную очередь следующих выстрелов. Машина с ревом промчалась мимо, и, выглянув из-за багажни¬ ка, я выстрелил в заднее стекло удаляющегося «форда», стараясь попасть в водителя. Я выстрелил еще раз, когда внимание прив¬ лек шум второй машины. Притормозив недалеко от меня, из нее выскочил мужчина, который выбежал на тротуар, стараясь обойти меня с тыла. Я резко отпрыгнул в сторону и его пуля раз¬ несла вдребезги заднее стекло злосчастного «бьюика». Пуля моего пистолета отбросила его на мостовую. Когда вторая машина поравнялась со мной, следующим выстрелом мне удалось сразить водителя. Я увидел, как. он ткнулся головой в руль, и машина сразу же завиляла по улице, пока не уперлась в чей-то «кадиллак», стоящий у обочины. Мотор ее продолжал работать. В подобных случаях никогда не надо убегать с места происше¬ ствия. Всегда следует идти медленно и неторопливо. На такого человека никто не обратит внимания. Я подошел к трупу нападавшего, быстро обшарил карманы, забрал бумажник и спокойно свернул в боковую улицу. Сирену первой полицейской машины я услышал только, когда вышел на Таймс-сквер. Я поймал такси, доехал до ближайшего оживленного пере¬ крестка и там вылез. На станции метро я зашел в туалет и внимательнейшим обра¬ зом осмотрел бумажник и его содержимое. Там было 32 доллара в мелких потертых купюрах и больше ничего. Ни одной бумажки или следа документов. Даже водительских прав не было. Я уже было собирался выбросить бумажник, но тут обнару¬ жил в нем секретное отделение, в котором находилась тысяче¬ долларовая банкнота, новенькая, хрустящая. Я сунул ее в карман вместе с остальными деньгами, а пустой бумажник, выйдя на платформу, незаметно бросил на рельсы. Поднявшись наверх, я купил в ближайшем магазине бутылку кока-колы и выпил ее в честь благополучного избавления от опасности. Глава 9 Час спустя, из телефонной будки, я позвонил в Лондон и связа¬ лся с Питером Джонсоном, руководителем Лондонского отделе¬ ния ЦРУ в прошлом и одним из членов нашей организации в настоящем. 245
Пару дней назад я просил его навести справки о судьбе Ронди- ны. Группа Джонсона состояла из четырех человек. Они уже несколько месяцев скучали без работы и весьма обрадовались полученному заданию. Правда, Джонсон сразу же предупредил меня, что рассчитывать на блестящие результаты не стоит. Однако от него я услышал довольно интересную историю. При расследовании судьбы Рондины, он столкнулся с неким французом, бывшим партизаном. Тот сообщил, что, по слухам, Рондина дважды совершала побег из тюрьмы, но её ловили и, в конце концов, расстреляли. Правда, полной уверенности в этом не было у француза, а проверить эти слухи теперь уже было невозможно. Если эти сведения были верны, то для Рондины не составило большого труда сменить личность. Для этого существовало мно¬ жество возможностей. Так или иначе, но настоящая Эдит Кейн исчезла, а ее место заняла Рондина и стала работать дальше под этим превосходным прикрытием. Я попросил Джонсона расследовать этот случай дальше и повесил трубку. ■ Следующий мой звонок был Мартину Грэди по секретному номеру. Я ждал не меньше пяти минут, пока он подойдет. Как всегда, он не назвал себя, когда разговаривал по телефону. — Это Тайгер, — сказал я. — Что, срочное дело? — Его голос, как всегда, звучал спокой¬ но: вежливый, безразличный тон дипломата, однако, в нем чув¬ ствовалась власть, которая за ним стояла. — Да, — ответил я. — Мне нужна помощь. Официальная секретная служба начала охоту за Видором Чарисом. Но я дол¬ жен опередить ее. Чарис находится где-то поблизости. — Я сейчас же свяжусь с Нью-Йорком. Как я смогу потом поговорить с вами? — Завтра, в 18 часов по номеру... — я продиктовал ему номер таксофона. — Это телефонная будка на станции метро на 6-й авеню. Линия разъединилась, и я повесил трубку. Через минуту придет в действие тайная могущественная машина и начнет делать то, что не под силу даже правительству. По секретным каналам в самые высшие и самые низшие слои общества пойдет циркуляр с именами и описанием внешности, и тысячи людей, даже не подозревавшие, на кого они работают, станут держать глаза и уши открытыми, чтобы заслужить выс¬ шую награду. И эта невидимая сеть, поддерживаемая властью денег, будет работать, и завтра к 18 часам принесет реальную добычу. 246
Кое-что в разговоре с Мартином Грэди показалось мне весьма странным. Как правило, он лично ни с кем не разговаривал и никому не звонил. Он дал строжайшее распоряжение связываться с ним только по обычным каналам. Интересно, почему же на этот раз он не удосужился отчитать меня за такое нарушение субординации, как связь с ним по секретному номеру телефона? Неужели дело обстояло настолько серьезно? Или может быть наоборот?.. В нашей игре была замешана еще одна второстепенная фигу¬ ра, с которой мне хотелось бы познакомиться поближе. Теперь у меня для этого было свободное время. Я набрал номер телефона Гретхен Ларк. Прошло довольно много времени, прежде чем она сняла трубку. Она произнесла «Алло» таким контральто, что у меня тоже перехватило дыха¬ ние, как и у нее, словно она бежала к телефону с другого края города. Мне показалось, что я оторвал ее от чего-то очень важ¬ ного. Я назвал себя, и она весело рассмеялась в ответ. — Тайгер?., человек с забавным именем. Вы меня вытащили из ванной, и я сейчас еще совершенно мокрая. — Так вытритесь. — Не могу. У меня нет под рукой полотенца. — Значит, вы стоите около телефона голая и мокрая? — Вы знаете, Тайгер, хотя у меня и не видеотелефон, но сей¬ час у меня такое чувство, что вы меня разглядываете. — Совершенно верно. И могу описать вас во всех деталях. — Лучше не надо. Я рассмеялся. . — Это вас очень волнует? — Мне кажется, что вы не ошибаетесь. А откуда вы раздо¬ были мой номер телефона? Его ведь нет в телефонном справоч¬ нике. Я не стал ничего выдумывать, а просто сказал: — Для ковбоя, который стремится к своей девушке, не суще¬ ствует преград. — Фи, мистер Мэи. ведь вы только что встречались со своей девушкой. — С Эдит мы просто друзья. У меня и в голове нет мысли, чтобы претендовать на что-то большее по отношению к этой женщине. — Тайгер, у меня такой чувство, что вы собираетесь сделать мне безнравственное предложение! — Вы совершенно правы. — А как же Эдит? — Я ведь звоню вам, моя крошка, а не Эдит. 247
— Все ясно! Вы с ней поссорились. — Я никогда не ссорюсь с красивыми женщинами. Я просто хотел пригласить вас в один ночной клуб. — Что это за клуб? — Весьма забавный. И вообще, мне хочется просто поболтать с красивой женщиной. — Значит вы звоните., просто так? — Просто так! — Вы заинтересовали меня, Тайгер. Пожалуй, я пойду с вами. — Голая? — Нет. Я оденусь, но если вы поторопитесь, то пожалуй успе¬ ете еще застать меня без... платья. — К сожалению, я слишком далеко от вас и, прежде, чем доберусь до вас, вы успеете одеться. — И все же... Я не буду торопиться. Я остановился на том же месте и расплатился с шофером так¬ си, откуда в прошлый раз наблюдал, как Бертон Селвик заезжал за ней. Но на этот раз я вышел из машины, пересек улицу и нажал кнопку звонка против ее фамилии. Через секунду раздался ответный зуммер, и замок двери негромко щелкнул. Гретхен Ларк жила на верхнем этаже в просторной студии со стеклянной крышей. Она действительно не очень торопилась с процессом одевания. Женщине вообще нужно два часа, чтобы привести в порядок лицо, но достаточно и двух минут, чтобы натянуть платье. Лицо Гретхен было самим совершенством, что же до остального, то оно заключалось в короткой полупрозрач¬ ной блузке свободного покроя. — Привет, человек-тигр, — произнесла она с улыбкой, отк¬ рывая дверь. Я улыбнулся в ответ, обнажив острые белые зубы хищника. — Привет, бэби! На стенах студии висели картины, написанные в основном маслом. Всюду лежали свернутые холсты, и на двух мольбертах стояли незаконченные еще работы, укрытые от посторонних глаз покрывалами. Несколько картин были весьма неплохи, но в основном, это были первые шаги дилетанта. — Необычный стиль, — заметил я глубокомысленно. — И не очень ходкий. — Главное, чтобы вам это доставляло удовольствие. — У меня имеется множество других способов доставить себе удовольствие. Она вызывающе улыбнулась мне. Потом произнесла самым невинным тоном: 248
— Вы хотите посмотреть, как я буду одеваться? Тогда пойдем¬ те. — Нет, благодарю. Здесь гораздо интереснее. И поторопи¬ тесь, дорогая... Она насмешливо улыбнулась. — Я так и знала, что вы спасуете. — Она указала на холодиль¬ ник. — Можете пока выпить пива. — Охотно. Она прошла в спальню, не прикрыв за собой дверь. Я отыскал в холодильнике бутылку пельзенского и налил себе стакан. В ожидании Гретхен я прошелся по комнате, чтобы иметь полное представление о ее вкусах и привычках. Они были довольно разнообразны. Книжные полки забиты самой различ¬ ной литературой — от великолепно изданных томов классиков, до затертых комиксов. Много книг было на немецком, француз¬ ском и испанском языках. На полке стояло шесть томов медицин¬ ской энциклопедии и с десяток тетрадей с лекциями по юриспру¬ денции. Итак, Гретхен была женщиной с весьма широкими интереса¬ ми. Она была женщиной, которая прекрасно знала, чего она хочет. Может быть излишне интеллектуальная, но все-таки жен¬ щина. Я приподнял покрывало на одном из мольбертов. Портрет был еще далеко не закончен, но уже вполне можно было опреде¬ лить позировавшего. Это был Бертон Селвик. — Ну как, нравится? — раздался позади меня насмешливый голос Гретхен. Она стояла ко мне спиной, чтобы я помог застегнуть ей платье, но через плечо искоса глядела на портрет. — Это ваша лучшая работа? Ее кожа была теплой и упругой. — Почему вы не носите бюстгалтер? спросил я самым невинным тоном. Она повернулась ко мне, вызывающе улыбаясь. — Потому, что он мне не нужен. Или вы считаете иначе? Я не мог не согласиться с ее заявлением. Гретхен сдернула покрывало, взяла кусочек угля и стала быстро подправлять плечо Селвика на портрете. Эти несколько стремительных штрихов еще больше усилили впечатление. Довольная, она положила уголь на место и вытерла кончикц пальцев о покрывало. — Этот портрет предназначается в подарок его жене, — заме¬ тила она. — У них через два месяца серебряная свадьба. 249
— Как вам удалось получить этот заказ? ■ Она взяла у меня стакан с пивом и сделала несколько больших глотков. — Три месяца назад я выставила несколько своих работ в Кок- вей-галерее, и, как-то, во время обеденного перерыва, весь штат нашего бюро пришел взглянуть на них. Мистеру Селвику понра¬ вились мои портреты некоторых делегатов ООН, и он заказал мне свой портрет в подарок жене. — Наверное, вы неплохо зарабатываете на этом. — Да, если пять тысяч долларов можно считать неплохим заработком. — С этими словами она набросила покрывало на портрет. — Еще пару сеансов, и портрет будет совсем готов. Только у мистера Селвика плохо со временем. Он слишком много рабо¬ тает, да еще в последнее время что-то чувствует себя неважно. Итак, допивайте пиво и пойдемте. Раз мы выходим так поздно, этот ваш клуб должен быть чем-то из ряда вон выходящим и потрясающим. Я знал один погребок, который посещали только избранные гости, потому что предлагаемое там зрелище относилось к раз¬ ряду запрещенных. На одной из боковых улиц Бродвея мы вошли в подъезд рядом с пустой витриной, прошли по длинному коридору и постучались в дверь, в глазке которой через секунду блеснула пара чьих-то внимательных глаз. Гретхен испугалась и вцепилась в мою руку. Но управляющий узнал меня, так как дверь распахнулась и на пороге возникла его склоненная в подобострастном поклоне фигура. Он с улыбкой посмотрел на нас. Это был приземистый, широкоплечий парень со следами всех пороков на лице. — О, мистер Мэн! Очень рад вас видеть снова у нас! — Привет, Делл. Как дела? — Отлично, мистер Мэн! Вам, как всегда, ваш столик? — Да. Шоу уже началось? — Нет, но скоро должно начаться. Вы пришли как раз вовре¬ мя. Мы спустились по широкой лестнице в погребок и передо мной предстала привычная картина ночного клуба, как-будто из старинных сказок «тысяча и одной ночи» взятая напрокат: белые бурнусы официантов-арабов и позвякивающие бубенчики на узких лодыжках девушек. Зал был просто громадным. В центре находилось свободное пространство для выступлений, а вокруг располагались столики. Публика здесь была самой разношерстной — от респектабельных 250
пар в вечерних туалетах до лохматых батников сомнительного происхождения. Вдоль стен располагались ложи с тяжелыми жемчужными занавесками. Однако, в этом экзотическом по¬ мещении была вполне современная мощная климатическая уста¬ новка, и в воздухе реял легкий, неопределенный запах ду¬ хов. Я указал Гретхен на дверь дамского туалета и попросил ее долго не задерживаться. Когда она исчезла за портьерой, я подоз¬ вал Делла. — Я ищу одного человека. — Я так и понял. — Его единственная примета — несгибающийся указательный палец на правой руке. Возможно, он говорит с легким акцентом, но в этом я не уверен. Вполне может оказаться, что он будет не один, а со спутником. Примета второго — круглый рот, хотя я не совсем представляю себе, как это может быть. — Оба они никогда не были у нас. — Я так и думал. Передай эти сведения дальше и держи глаза открытыми. — Награда обычная? — Нет. На этот раз еще и премия. Делл улыбнулся. — Всегда рад служить вам. Он кивнул в сторону коридора. — Вот идет ваша дама. Эффектная женщина. У таких всегда изысканный вкус. А как поживает та, высокая, с бронзовыми волосами? — Ее застрелили в Мехико. — О! Как жаль! А что приключилось с тем злодеем, который поднял на нее руку? — Я утопил его в умывальнике. — Прекрасно. Делл передал нас бородатому официанту, который провел нас в свободную ложу. Я заказал виски и отдернул занавески, чтобы видеть, что происходит внизу в зале. Гретхен была в восторге. — Я не могу представить себе, что все это расположено в самом центре Нью-Йорка! А я-то считала, что меня ничто уже не может удивить! — Бэби! На свете есть еще превеликое множество вещей, которые наверняка удивят вас. — Но этот клуб... — Он называется «Погребок двух сестер». Внешний вид не очень хорошо симитирован, но еда здесь настоящая — восточная. 251
Кроме того, здесь можно заказать все, что душе угодно — от убийства до вечеринки в притоне наркоманов. — Невероятно!.. — Но учтите, что сюда допускаются только посвященные лица. Сегодня вы пришли со мной и это достаточно веская реко¬ мендация. Но не вздумайте выдать кого-нибудь из присутству¬ ющих, иначе через пару часов вы получите пузырек с соляной кислотой в лицо. — Как так? А полиция... — Бэби! Полиция обходит такие заведения стороной. Они являются прекрасными источниками информации и денег, поэтому их стараются сохранять, а не уничтожать. Хорошенько запомните то, что я вам сейчас сказал. — А вы не из полиции? — Нет, — ответил я. — Но моя профессия помогает мне мно¬ гое видеть и знать. — А что это за профессия? Я пожал плечами. — Вся ее суть умещается в коротком слове «АГЕНТ». Мы ходим непроторенными тропами, разведываем недра планеты. Последние пять лет я занимался каучуком, потом цинком и воль¬ фрамом, а сейчас перешел на красное дерево. — Вам нравится ваша работа? — Да, если бы не жара и холод, не москиты и змеи. А как вам нравится ваша профессия? — О, я вполне довольна! — А почему вы не занимаетесь только одной живописью? — Она приносит мне недостаточно денег. Кроме того, я нахожу свою работу в ООН довольно волнующей. По-моему, там решаются дела мирового значения. — Вы так думаете? Она не успела ответить мне, как раздался удар гонга, сменив¬ шийся протяжными ударами цимбал, а потом в дело вступили флейты и барабаны. В центре зала на арене появились шесть тем¬ новолосых и смуглых танцовщиц, которые плавно закружились под звуки восточной музыки. На них были только прозрачные покрывала и драгоценные диадемы на головах. Ритмы музыки постепенно убыстрялись, и девушки кружи¬ лись все стремительней, так, что покрывала обвивались вокруг них серебристыми спиралями. Лица зрителей побледнели и покрылись испариной. Я заметил, что Гретхен дрожит, как в лихорадке. Сжав судорожно руки, она вся подалась вперед, как будто готовая вскочить в любое мгновение, сорвать с себя платье и выскочить на сцену. 252
В центре круга танцовщиц появился араб в белом бурнусе и с белым тонким длинным хлыстом. Он отбивал им ритм и время от времени неуловимым движением обвивал хлыстом талию одной из танцовщиц, привлекая ее к себе. Вместе со звонким ударом литавр девушки исчезли, и в луче прожектора появилась женщина необычайной экзотической красоты. Вероятно, она была евразийкой и в ней смешались луч¬ шие черты двух стран. Кроме звенящих колец на руках и ногах, на ней вообще ничего не было. Густой поток угольно-черных волос, спадавших почти до самого пола, укрывал ее подобно пла¬ щу, но при малейшем движении эта драгоценная накидка прихо¬ дила в движение, открывая восхитительно совершенное тело и ее юную грудь. На лице араба вспыхнуло желание. Он взмахнул хлыстом и обвил талию женщины, как будто хотел перерезать ее пополам. Но на ее коже не осталось ни малейшего следа. Она легко осво¬ бодилась от хлыста и продолжила свой танец. В зале возникло движение. Одна из дам вскочила со своего места и застыла, судорожно вцепившись в край стола. Позади нее бесшумно возник официант, чтобы удержать ее, если та бросится на сцену. По-видимому, такие вещи иногда случались здесь. В конце концов, араб захватил девушку хлыстом за талию так, что она уже не смогла освободиться и притянул ее к себе. Ритм музыки стал совершенно яростным. Араб распахнул широ¬ кий белый бурнус, под которым на миг мелькнуло мускулистое обнаженное тело и закутал им девушку. Вновь зазвенели цимба¬ лы. Пара медленно опустилась на пол, и прожекторы погасли. На мгновение наступила полная тишина, потом зажглось обычное освещение, но сцена была уже пустой. — О, боже! — буквально простонала Гретхен. — Вам понравилось? Она с недоумением посмотрела на меня. — И вы можете после всего этого оставаться таким спокой¬ ным? — Я видел это представление уже не раз, моя крошка! — усмехнулся я и добавил: — А вы чуть было не выпрыгнули вниз на сцену. Она густо покраснела. — Это действует как гипноз. — В этом и заключается вся соль номера. —* Все-то вам заранее известно, хищник. Официант принес наш заказ и исчез. — Еду, питье и женщину я могу попросить почти на всех язы¬ ках. Но чаще всего я предпочитаю изъясняться на английском. 253
— А как давно вы знакомы с Эдит Кейн, — в свою очередь небрежным тоном спросил я. — С самого начала ее работы в ООН. — Вы близкие подруги? — Да, довольно. Вы знаете, как это часто бывает у женщин. Кстати, почему вы не взяли ее сегодня с собой? Мне кажется, что вы поссорились. — Да. И потом, мы давно знакомы. Она рассказывала вам о своей семье? — Раза два или три. Они довольно знатные и известные люди в Англии — аристократы, военные, дипломаты и прочее, и про¬ чее... Она решила тоже чем-нибудь серьезным заняться и посту¬ пила в ООН. — Как вам работается с Бертоном Селвиком? — спросил я. Гретхен сострила недовольную гримасу. — Мне не так уж часто приходится иметь с ним дело. Я только дважды помогала его штабу. А так он довольно милый. — То есть? — У него такое суховатое, чисто британское чувство юмора и он любит приправлять работу шуткой. Все женщины в ООН обо¬ жают его. Он очень умен и напоминает мне профессора, кото¬ рого я когда-то знала. -1?е? „ л — В колледже, в Нью-Йорке. — Эдит, кажется, высоко его ценит. — Это потому, что они соотечественники. Когда они ходят вместе обедать, они говорят только об Англии. Кроме того, они часто работают вместе в его кабинете. Эдит готова работать и день, и ночь без всякой оплаты, лишь бы внести свою «лепту», как она выражается. «Да, внести свою лепту в сбор информации, идущей по опре¬ деленным каналам», — подумал я про себя, а вслух сказал: — Такой она была всегда. И при том совершенно не болтлива. — Вероятно. Нас всех проверяет служба безопасности, и болтливый человек долго не задерживается в ООН. Как, напри¬ мер, было недавно с одним атташе. — Что это? — спросила Гретхен, с удивлением глядя на блю¬ до. — Думаю, что будет лучше, если вы сначала попробуете, а потом спросите, — заметил я. Она осторожно попробовала и пришла в неописуемый вос¬ торг. Мы ели медленно и непринужденно болтали на самые раз¬ личные темы. Я показал ей среди публики парочку политиканов, одного известного в нашей среде босса гангстеров. 254
Когда мы уже собирались уходить, в кабинет бесшумно вошел Делл и, наклонившись ко мне, прошептал на ухо несколько слов. Я покачал головой, и он исчез с вежливой улыбкой на лице. — Что он вам сказал? Усмехнувшись, я поставил на стол пустой стакан. — Он спрашивал, не интересует ли нас комната на ночь. Кажется, в его распоряжении есть одна. — И вы отказались? — Да. Постели здесь жесткие, зеркала полупрозрачные, что позволяет видеть все, что происходит в комнате. За пользование комнатой здесь берут по сто долларов в час, и по пятьсот — с наб¬ людавшего за зеркалом гостя. Вы знаете, таких находится нема¬ ло. И потом, ваша комната мне больше понравилась. Гретхен поставила локти на стол и положила подбородок на скрещенные пальцы. — Тайгер, — промурлыкала она, — вы просто обезоружива¬ юще прямолинейны. — Так мы поедем к вам? — Конечно, — с улыбкой произнесла она. Огонь пылкого восточного танца еще горел в ней. Она позво¬ лила мне расстегнуть ее платье, стянула его с себя и сбросила кружевное белье, которое было на ней. После этого она мед¬ ленно подошла ко мне. Она была высокой и стройной. Немного мускулистое тело спортсменки, с высокой грудью, было тем не менее достаточно женственным. — А теперь ты, — прошептала она и принялась расстегивать на мне рубашку. В гостиной пронзительно зазвонил телефон. Я посмотрел на Гретхен, но она покачала головой. Нежные ее пальцы проникли под майку и поглаживали мне грудь. Я слегка отстранился от нее, чтобы быстрее закончить то, что она нача¬ ла... Снаружи, на улицах Гринич-Вилледж, стояла мертвая тиши¬ на. Гретхен спала рядом, обняв меня за шею. Я осторожно снял ее руку, пощупал пульс, который был ровным, прислушался к ее спокойному дыханию, положил ее руку на подушку и осторожно поднялся с постели. Я быстро и бесшумно оделся, накрыл Грет¬ хен одеялом и направился к двери. На пороге я остановился, оглянулся на нее и произнес задум¬ чиво под нос: — Мила, очень мила..., но немного наивна! И вышел. 255
Глава 10 Сообщение о ночной перестрелке было во всех утренних газе¬ тах. На снимках были изображены парень на тротуаре с крова¬ вым пятном на груди и мертвый водитель на рулевом колесе. В тексте под снимками сообщалось, что первый был опознан, как Томми Уильямс, а шофер, как Макс Швейбер, — оба известные всем гангстеры из Чикаго с огромным списком уголовных престу¬ плений. Я позвонил Томасу Уотфорду, но того не оказалось в конторе. Я предупредил его секретаршу, что появлюсь через час. Уотфорд должен был понять, что все это означает и вызвать к себе всех своих людей. Я дописал отчет о событиях предыдущего дня, бросил конверт в почтовый ящик и постучал в дверь к Туми. Он имел ключ от моего номера, поэтому я сунул копию отчета в заранее обуслов¬ ленный тайник и отправился завтракать. Ровно в 9.30 я уселся в такси и поехал в контору Уотфорда. Секретарша улыбнулась мне и движением головы указала на дверь кабинета шефа. Их оказалось только двое — Томас Уотфорд и тяжеловесный мужчина из секретной службы, и в их глазах читалась открытая враждебность и злость. Они оба сидели за письменным столом и с мрачной решимостью глядели на меня, на то, как я вошел, как уселся в свободное кресло. — Насколько я понимаю, вы уже получили результаты бал¬ листической экспертизы, — первым нарушил молчание я. Уотфорд кивнул. — Это был ваш пистолет, Тайгер Мэн. Эти пули пополнили нашу коллекцию вещественных доказательств против вас самих. Плотный мужчина угрожающе наклонился вперед. — Ваше счастье, что оба мужчины были вооружены. Только поэтому вы не занесены в разряд убийцы беззащитных граждан США. Репортеры и полиция наводили справки, в том числе и среди многих гангстеров. К счастью, нашелся один, кто из своего окна видел всю перестрелку. Он заявил, что это наверняка было покушение и что больше ему ничего не известно, если не считать того, что в нападении наверняка не принимала участие женщина. — Мне приходилось играть роль подсадной утки, — заметил я с усмешкой. — По крайней мере, я могу надеяться, что вы не будете указывать полиции на меня пальцами? — Нет. Пока мы сотрудничаем. Я пожал плечами. — И на том спасибо. 256
— Почему вы оказались в данном месте в это время? — Я возвращался от Эдит Кейн, — ответил я. Они быстро переглянулись. — Почему вы не проверили ее по моей просьбе? — в свою очередь спросил я их. Уотфорд нажал кнопку селектора и дал распоряжение секре¬ тарше. В ожидании ответа он сказал: — Кто-то следил за вами. — Нет! Эдит Кейн навела убийц на меня... После того, как мы расстались, она позвонила им по телефону. Если бы у нее был кто-то под рукой заранее, то возможно, я и не спасся бы. Они приехали на двух машинах. Первый стреляющий промахнулся, а второго я увидел вовремя, да и машина этого Швейбера ехала недостаточно быстро. Вы разузнали что-нибудь об этих парнях? Плотный мужчина нехотя процедил сквозь зубы: — Это банда профессиональных убийц. Два дня назад они прибыли к нам на самолете. Слежки за ними установлено не было... Мы не предполагали, что дело так повернется... Тут зажужжал селектор. Уотфорд что-то коротко бросил в микрофон. Если вопроса я не слышал, то ответ вполне разобрал. Он выключил селектор, серьезно посмотрел на своего партнера и сказал: — Он был там. Время сходится. — Будет ли полиция продолжать расследование? — спро¬ сил я. — В данном случае мы вынуждены подчиниться ей, — с язви¬ тельной усмешкой произнес мужчина. Я с улыбкой взглянул на него. — Но ведь Мартин Грэди — нет! Мне показалось, что он сейчас лопнет от злости. Его лицо побагровело и он с размаху грохнул кулаком по столу. — Черт побери этого Грэди и всю вашу банду! В один пре¬ красный день я всех вас засажу за решетку. — Не вы первый это заявляете. До вас многие пытались сде¬ лать это — и безуспешно! — Не все же можно купить за деньги?! — Действительно, — заметил я. — Меня, например, нет. Мы молчали некоторое время, потом я сказал: — Я запрашивал у вас информацию по Эдит Кейн. Что вам удалось узнать? — Практически ничего! — ответил Уотфорд устало. — У нее безупречная репутация. Вы ошиблись и идете не по тому следу, Мэн. Я бы с удовольствием послушал, что вы имеете против нее. 9 Заказ 302 257
— С вас будет достаточно и того, что она убийца! — произнес я вставая. — Чья убийца? — спросил плотный мужчина. — Это долгая история, мистер, и это только моя личная исто¬ рия, — заметил я. — Вы требуете от меня формального объясне¬ ния или позволите мне вести дело дальше по своему усмотрению? — А разве у вас есть выбор? — Вряд ли, — ответил я. — Опасность еще не миновала вас, Тайгер. Они наверняка попытаются еще раз и более успешно. — Конечно. Но на этот раз я постараюсь оставить одного из них немного подольше в живых, чтобы он успел мне кое-что рас¬ сказать. — Желаю удачи. — Благодарю. А теперь я попрошу вас об одном одолжении. — Вы зависите от нас, мистер Мэн, а не мы от вас. — Если вы так считаете, то мне наплевать на ваше сотрудни¬ чество. Это только лишний раз доказывает, что вы слишком туповаты для нашей совместной работы. Уотфорд хладнокровно проглотил оскорбление, взглянул на своего партнера и спросил меня: — Что вам нужно на этот раз? — Чтобы за Эдит Кейн постоянно наблюдали все 24 часа в сутки, с постоянной сменой наблюдателей и с проверкой всех ее контактов и связей. — И как долго это будет продолжаться? — Я думаю, недели хватит. — А вам известно, — заметил Уотфорд, — что для этого нужны люди и деньги? — Если у вас есть средства поддерживать правительство Тито и посылать пшеницу в Россию, то, думаю, можно отыскать пару тысяч для защиты собственной политики. Если вы хотите, то я могу обратиться за помощью к своей группе, но это будет выра¬ жено в потере одного дня, за который может произойти множе¬ ство событий. Они замолчали, потом Уотфорд спросил: — Что мы получим за это? — Мою помощь. — Я выжидающе посмотрел на них. — Вы согласны? — Хорошо. Значит неделю, — сказал плотный мужчина. — Этого будет вполне достаточно, — повторил я. — С этого момента контакты со мной можно будет устанавливать только в случае острой необходимости. Если узнаете что-нибудь срочное и важное, ищите меня в Честер-отеле. 258
В отель я вернулся пешком, затесавшись в гущу толпы и раз¬ думывая над положением дел. События развивались неплохо, кое-что уже начало прояснять¬ ся, но самое спелое яблоко еще не пряталось в листве. Это был очень ловкий прием со стороны противника — ис¬ пользовать наемников, не подставляя таким образом под удар своего человека. Рондина избегала возможного опознания своей личности, а предпочитала дергать за ниточки марионеток. Сначала была первая попытка покушения на меня, после нашей неожиданной встречи. Именно тогда она и могла навер¬ няка убить меня, если бы поставила это дело как следует. В тот момент я работал без прикрытия и просто убивал время перед очередным заданием. Позже, перед тем, как нанести второй удар, она установила наблюдение за моим отелем. «Хвост» мне удалось стряхнуть только благодаря тому, что я проникся пла¬ нами Рондины. В обычном случае, после первого же покушения я наверняка сменил бы отель, но мне необходимо было заставить Рондину сбросить маску и раскрыться. Второе покушение провалилось благодаря моей предусмотри¬ тельности — я заранее снял комнату на таком этаже, где можно было свободно перебраться из одного номера в другой, который был снят тоже на мое имя. Эта старая привычка уже не раз выру¬ чала меня из беды. В конце концов не зря же моя Фамилия вот уже три года стоит у противника в списке «Б». Сейчас они перенесли меня в список «А» — в список приговоренных к немедленному уничтожению. Наверняка по просьбе Рондины для выполнения приговора был выделен Видор Чарис. Хорошо, что мы скоро встретимся — у нее на совести был один мой друг, у него — тоже. Когда я вернулся в отель, у портье на мое имя лежало сообще¬ ние от Чарни Корбинета. Он предлагал мне встретиться с ним в два часа возле университетской библиотеки. У меня оставалось всего двадцать минут до встречи. Не заходя к себе в номер, я позвонил Туми и спросил, нашел ли он мой отчет. Он сказал, что да, и я попросил его быть гото¬ вым к шести часам. Он сообщил мне, что разговаривал с Марти¬ ном Грэди, и что в нужное время он будет в моем распоряжении. Я взял такси и направился к библиотеке. Около входа к машине подошел Корбинет. Я сказал: — Привет, полковник! Новости есть? — Сейчас узнаете. Мы едем в Британское посольство. Я назвал шоферу адрес, и мы поехали дальше. Я поглядел на полковника вопросительно, но он промолчал и только указал на спину шофера. Все было ясно без слов. 9* 259
Добравшись до посольства, я расплатился и проследовал за Чарни в здание. Его здесь знали. После небольших формально¬ стей мы поднялись в кабинет заставленный мебелью красного дерева и кожанными креслами. Не успели мы присесть, как в комнату вошли три господина с папками в руках. Они коротко представились. Одного из них я узнал. Это был Винсент Харли Кейз, кото¬ рого я встретил с Рондиной в ресторане. Он произнес с характерным шотландским акцентом: — О, Тайгер Мэн! Мы уже знаем друг друга через одну нашу общую знакомую. Чарни искоса взглянул на меня. — Однако, я не предполагал, что вы... ну, что мы встретимся при подобных обстоятельствах. Я ответил: — Мир тесен. — Это верно. Прошу вас, садитесь. Мы уселись за низкий столик. Папки были раскрыты и Чарни начал говорить, указывая на меня. Очевидно, что англичане ждали его одного и не были готовы к моему появлению. Полковник сказал: — Господа, в связи со сложившейся ситуацией, я должен передать на ваше рассмотрение некоторые факты. Не вдаваясь в подробности, могу только сообщить, что в данном случае мистер Мэн является моим помощником. Во время войны он служил под моим командованием, а в настоящее время занимается одним делом, требующим его настоятельного присутствия здесь. Я ручаюсь вам за его благонадежность. Вы имеете что-нибудь про¬ тив? Они коротко переглянулись, очевидно пришли к общему согласию и Винсент Кейз покачал головой. — У нас нет возражений, сэр. В конце концов, вы здесь с офи¬ циальной миссией и наши правительства должны сотрудничать. Мы принимаем всю ту помощь, которую вы можете нам оказать. Чарни коротко взглянул на меня, и я не стал прерывать его, повинуясь его безмолвному приказу. Меня устраивало, если он еще раз остановится на некоторых деталях. Потом я легко мог изложить англичанам общую картину. Кроме того, мне хотелось выяснить, как далеко он может зайти, какой властью он распола¬ гает. Я спрашивал себя, захочет ли он противопоставить себя тому тяжеловесному генералу, который так тесно сотрудничает с Уотфордом. — Как вам известно, — начал Корбинет, — вчера мы прини¬ мали вашу делегацию и обсуждали совместные шаги в отношении 260
одного предстоящего дела в ООН. Так вот, вы получили невер¬ ную информацию. — Он выдержал паузу и оглядел всех троих. — Час назад наши доверенные люди в русском посольстве узнали и сообщили, что советская делегация при ООН осведомлена о наших мнимых намерениях. И созвала срочное заседание, чтобы парировать наш проект резолюции, который мы, якобы, подго¬ товили для генеральной' ассамблеи. Было принято решение, что наш настоящий проект будет обсуждаться позже, в весьма огра¬ ниченном кругу лиц, чтобы не допустить утечку информации. Вы, господа, примите участие в этом совместном заседании двух наших делегаций. Оно состоится через сорок пять минут, а о месте проведения я сообщу вам несколько позже. Выдержав короткую паузу, Корбинет продолжал: — На ближайшее время перед нами будет стоять еще одна не менее важная проблема: это найти и уничтожить канал, по кото¬ рому происходит утечка информации из ООН. Естественно, это потребует времени и соответствующей подготовки. Наше сегод¬ няшнее мероприятие — это первый вынужденный шаг, явля¬ ющийся пробным шаром. Вам все ясно? После короткого обмена взглядами мужчины кивнули, и высокий тощий тип взял слово: — Какую роль в этом деле играет мистер Мэн? — У вас есть что сообщить, Тайгер? — спросил меня Чарни. Даже сейчас меня не покидало чувство, что это лишено какой- либо реальности. — Нев обиду вам будет сказано, господа, — заметил я, — но мне хотелось бы, чтобы вы еще раз перепроверили свой персонал в ООН. ' — Мистер Мэн... — повысил голос Кейз. Я поднял руку. — Мы со своей стороны сделаем то же самое. Я знаю, что вы уже все самым тщательным образом проверили, но, к сожале¬ нию, это придется сделать еще раз. — Должен ли я понимать это так, что у вас есть какие-то серьезные подозрения? — удивился Кейз. — Да. В отношении мисс Эдит Кейн. Морщины на его лбу разгладились, а глаза яростно засверка¬ ли. —- К счастью, Мистер Мэн, я очень хорошо знаю эту семью. — Насколько хорошо вы знаете Эдит? — Очень хорошо. — Как вы давно знаете ее, сэр? Он тяжело вздохнул, и в голосе его послышались угрожа¬ ющие нотки. 261
— С детских лет! Теперь он полностью был в моих руках. — Насколько я понимаю, именно вы рекомендовали ее на правительственную службу? — Да. Она посетила меня, чтобы возобновить старую дружбу и... Я помог ей перебраться в Нью-Йорк. — Прекрасно! Сколько времени прошло между вашими двумя встречами? Кейз наморщил лоб. Он был явно озадачен. — Я... я не совсем понимаю вас... — Сколько лет вы с ней не виделись, мистер Кейз, перед тем, как устроили ее в ООН? Он понял к чему я клоню и сухо поджал губы. — Довольно много. Конечно, она училась сначала в закрытой школе в Англии, а потом ездила на континент. Когда она была подростком, я разумеется узнавал о ней, но это были чисто слу¬ чайные и разрозненные сведения... Простите, но ведь это чистое безумие! — Вы так считаете? — произнес я, вставая. — Конечно! Безумие, совершенно необоснованное по отно¬ шению к милой девушке. Но для вашего спокойствия мы прове¬ рим ее еще раз. Надеюсь, тогда вы успокоитесь. — Благодарю. После этого слово опять взял Чарни. Он назвал один адрес, который нужно было запомнить и повторил время заседа¬ ния. На этом наше совещание было закончено. У выхода я подошел к Кейзу и, извинившись за довольно рез¬ кое и вольготное поведение, объяснил это интересами дела. После некоторого брюзжания, он вынужден был признать мою правоту. Потом в заключении я спросил его: — Как чувствует себя мистер Селвик? — О, у этого бедняги сегодня ночью был очередной приступ. Пришлось ему срочно лечь в больницу. Врачи давно уже преду¬ преждали его, что он не бережется и работает слишком много, а в последнее время пост, который он занимал, требовал от него полной отдачи сил. — Чем он болен? — Язва желудка. Ему придется оперироваться. Сейчас он дома, но, насколько мне известно, он собирается присутствовать при заседании. — Передайте ему привет от меня. — Пренепременно, мистер Мэн... надеюсь, что ваше подоз- 262
рение ошибочно, но если оно вдруг все же подтвердится, что ж... храни вас тогда бог! Я расстался с ним у лифта и вместе с Чарни спустился вниз. Там, забрав в раздевалке свои плащи и шляпы, мы вышли из посольства. Полковник, не раздумывая, повернул на север. Я последовал за ним на расстоянии метров тридцать-сорок, не совсем понимая, зачем все это нужно. Он явно искал какую-нибудь группу прохо¬ жих, за которой мы могли бы укрыться и спокойно поговорить без опасности быть подслушанными с помощью направленного микрофона. Наконец мы нашли трех болтавших женщин, о чем-то весело судачивших. Рядом с ними бегал ребенок лет пяти. Пристроив¬ шись за ними, я спросил Чарни: — Большое спасибо за встречу, полковник, но, насколько я понимаю, это была не основная причина, почему вы захотели увидеться со мной. Только учтите, что мое время ограничено. Он повернулся ко мне, и я увидел его застывшее лицо и задум¬ чивый взгляд. — Мне пришло в голову, что не мешало бы восстановить кон¬ такты со своими старыми друзьями из Интеллидженс-сервис, в связи с этим необычным делом. И надо думать, мне повезло. Я разыскал одного из помощников Ричарда Прайса еще во время войны. У этого человека превосходная память и он вспомнил Рондину. Более того, он мне многое рассказал о ней. — И среди прочего то, что она была расстреляна! — закончил его мысль я. — Да, такой слух был. Но после войны след Рондины был снова обнаружен. Когда началась охота за военными преступни¬ ками, ее схватили, но она опять сумела улизнуть, выдав себя за обычную любовницу одного из обвиняемых. Ее занятие нашли безобидным и выпустили, хотя Рондину и опознал по фотографии один из наших агентов. Когда спохватились, было уже поздно. Она растворилась. Но, во время поисков секретных документов нацистов, через несколько лет ее след опять всплыл, на этот раз уже за железным занавесом. Двое агентов были направлены в Восточную Германию, чтобы вступить в контакт с Рондиной и получить от нее важную информацию. Они розыскали Рондину, но обратно вернулся только один и без документов, которые должен был получить от Рондины. Второго агента она убила. Несколько позже мы полу¬ чили эти бумаги, но уже по другому каналу и поэтому наш инте¬ рес к Рондине быстро угас. — До некоторого времени, — вставил я. 263
— И все же трудно поверить в такое, — заметил Корбинет. — Нужно очень хорошо знать женщину, чтобы... — Я знаю ее с головы до ног, — прервал я полковника. Чарни вопросительно посмотрел на меня, и я добавил: — Помните Кармен Беллотикс? Ей было 24 года, когда ей сделали пластическую операцию и забросили в Норвегию под видом ее младшей пятнадцатилетней сестры, чтобы она провела операцию по саботажу. За годы, которые прошли после войны, пластическая хирургия сделала фантастические успехи. — Итак, вы считаете, Что Эдит Кейн и Рондина — это одно и тоже лицо? — Я знаю это, полковник! — Но чтобы уличить ее, вам понадобится нечто более серьез¬ ное, чем ваше внутреннее убеждение. — Не беспокойтесь! На этот раз я все сделаю сам и не позволю себя обойти, — и, прежде чем он успел возразить мне, я добавил: — Я понимаю всю важность этой предстоящей операции и поэтому постараюсь отодвинуть на второй план свои личные чув¬ ства. Главное сейчас — это найти слабое место в ООН и уже одно это доставит мне большое удовольствие. — Думаю, что с нашей стороны вы не встретите возражений. — Корбинет остановился перед светофором. — Кстати, я наслы¬ шан о вашем вчерашнем инциденте. — Ваш аппарат работает довольно оперативно. — Нет. Я сам провел это расследование. Это нападение совершенно случайно произошло неподалеку от квартиры Эдит Кейн. — Его, обычно, жесткий рот, тронула легкая улыбка. — Своим поведением вы просто вогнали в пот мистера Уотфорда и Хола Рендольфа. — Рендольф — это тот тяжеловесный мужчина, который всегда появляется в обществе Уотфорда? Да. — Это не он случайно второй человек в ЦРУ? Корбинет опять улыбнулся. — Это никому не позволяется знать. — Понятно, — кивнул я головой. — Вы разговаривали с ним? Чарни кивнул. — Сегодня утром он был в ярости. — Есть какие-нибудь новости? — Скорее всего вас заинтересует только одна. Все отделы секретной службы подняты на ноги, чтобы выяснить это дело о нападении. Довольно трудно установить, как были наняты эти 264
гангстеры, но есть косвенные указания, что нанимателем была женщина. — Ага! — Имя ее пока не известно. И доказательств прямых тоже нет. Все пока что на уровне подозрений. — Но не безосновательных. — Да не совсем. — Мы продвигаемся вперед, полковник. — Ваша смерть, Мэн, будет кому-то очень на руку. Вы опре¬ деленно наступили на чью-то мозоль. — Я положил руку ему на локоть. — Минуточку. Оглядевшись, я заметил маленький ресторанчик и сделал Корбинету знак следовать за мной. Пристроившись в углу полутемного зала, мы заказали кофе. Я осторожно вынул из кармана тысячедолларовую банкноту, найденную в бумажнике убитого гангстера и протянул ее Корби¬ нету. — Что это? — Убитый мною гангстер хранил эту банкноту в потайном отделении своего бумажника. Он не произвел на меня впечатле¬ ние человека, который постоянно носит при себе крупные суммы денег. Банкноты такого достоинства, как правило, регистриру¬ ются. так что, может быть, вам удастся проследить за ее появле¬ нием. Корбинет медленно свернул ее и сунул купюру в нагрудный карман пиджака. — Не думаю, что в нашей игре кто-то способен на подобную грубую ошибку. — Посмотрим. Бывает что и самый большой хитрец попа¬ дается на собственной хитрости. Когда мне позвонить вам, чтобы узнать результаты расследования? — Сегодня вечером. Я нашел Уолли Гиббонса в его любимом ресторане за тарел¬ кой тушеного мяса по-исландски. Я уселся за его столик и заказал себе пиво. Уолли долго со страданием изучал мое лицо, потом произнес: — Я беспокоился о тебе, Тайгер. — Из-за чего? — Из-за вчерашней ночи. — Но ведь все обошлось. Тебе нужен материал для статьи? — Факты у меня есть, но я не начну ее прежде, чем не узнаю всю подоплеку событий. Она тебе известна? — Возможно. 265
— Расскажешь мне? — Еще нет. Пока мне и самому не все ясно. Это как мясо без соли. Уолли отодвинул тарелку и, откинувшись на спинку кресла, с наслаждением закурил. — А у меня кое-что есть для тебя. — Выкладывай. — Этот Джон Фредерик Телбот нечто гораздо большее, чем просто рядовой служащий посольства. Он один из лучших аген¬ тов британской секретной службы. — Откуда ты все это узнал? — От одного моего коллеги Джорджа Клиффорда, бывшего корреспондента «Ньюс» в Польше. Они знакомы по Варшаве. Тогда Телбот провернул там коллосальное дело. Думаю, оно касалось стратегических планов армий Варшавского договора. Во всяком случае, через жену одного польского военного он раз¬ добыл какие-то очень важные бумаги и смылся. Он вообще счи¬ тался непревзойденным специалистом по женщинам. То, что он частенько встречается с Эдит Кейн, лишний раз доказывает, что он, как и ты, напал на какой-то след. — Что ты узнал о Гретхен Ларк? — Немного. Она открытая книга, как мы называем подобных людей. Много времени отдает наукам, в частности, юриспруден¬ ции. Очень интеллектуальна. Увлекается живописью и твердо намеревается создать себе имя. — Я это знаю. — Ты знаком с ней? — Мимолетно. А как насчет ее прошлого? — Хорошая американская семья, самые лучшие рекоменда¬ ции. И как обычно, перед поступлением в ООН была самым тща¬ тельнейшим образом проверена. • — Да, все как обычно. — Стоит заниматься ею дальше? — Думаю, что нет! А как Бертон Селвик? — Он болен. И ходят слухи в Лондоне, что его очень скоро заменят. Говорят, на этой неделе у него опять был приступ язвы желудка. Только заменить его равноценным работником будет очень трудно. Насколько я могу судить, он задержится на своем посту до тех пор, пока не окончится этот кризис в ООН. — Кризис в ООН? А что тебе известно о нем? — Ничего. Никто ничего конкретного не знает, все молчат, а это есть вернейший признак того, что тучи сгущаются. Тебе это пригодится? — Возможно, — промычал я рассеянно. 266
— Тайгер, ты приводишь в отчаяние бедного журналиста своей таинственностью. — Не падай духом, старина. Свою историю ты получишь, и самый первый. Глава II Кризис в ООН уже разразился, когда я пришел туда. Предста¬ витель одной из стран-сателлитов прервал дискуссию о текущих делах, внеся на рассмотрение свой проект. Делегат США выдвинул свой встречный проект резолюции, который встретил единодушную поддержку всего Западного бло¬ ка. Проект Запада был для Советов полнейшей неожиданностью. По недоумевающим взглядам делегатов я понял, что они спраши¬ вают себя, что испортилось в их информационном аппарате. В это время Бертон Селвик убедительно мотивировал согла¬ сие делегации Великобритании с проектом США. Два русских делегата попытались помешать обсуждению с помощью дополнительных вопросов к повестке дня, но были призваны к порядку. Тогда делегаты Восточного блока подня¬ лись и молча покинули зал заседания. В ту же секунду репортеры бросились к телефонным кабин¬ кам, чтобы передать сообщения о сенсационном повороте собы¬ тий. Бертон Селвик продолжал говорить, но в его голосе звучали нотки нерешительности. Со своего места я мог хорошо его видеть, и поэтому сразу же обратил внимание на то, как он вдруг побледнел и прижал руку к боку. После этого он вдруг оборвал свою речь и, извинившись, сел на место. Двое сотрудников, подошедшие к нему, спросили его о чем-то, потом помогли встать и вывели из зала. В коридоре они усадили его в кресло, и, когда я подошел, около него уже суетилась Эдит Кейн и Гретхен Ларк. Неподалеку стояла группа людей и среди них был Телбот. По его поведению я понял, что он находится здесь не только, как просто любопыт¬ ствующий. Кто-то уже упоминал о враче, но Гретхен Ларк сказала, что сама является опытной медицинской сестрой и, более того, доста¬ точно хорошо знает причину заболевания мистера Селвика. Она достала из кармана Селвика таблетки и послала кого-то за водой. Через несколько минут после того, как он принял лекарство, лицо его порозовело. В коридоре было слишком шумно, чтобы расслышать о чем 267
они говорили, но я заметил, как Эдит и Селвик перебросились парой слов. Казалось, он успокаивал ее, потом с легкой улыбкой похлопал ее по руке и позволил увести себя в комнату. Перед ее дверью встал Телбот и еще один англичанин, которые в два голоса стали объяснять атаковывающим их журналистам, что у мистера Селвика был просто приступ гастрита и что все уже в порядке. Кто-то осторожно прикоснулся к моему плечу. Я повернул голову. Это был Туми. — Ну, что вы скажите? — спросил он. — Он и раньше болел. — Я знаю это. Но сегодня он был нашим главным оратором. По-моему, ему что-то дали. — Вы имеете в виду яд? — Не обязательно. Есть и другие вещества: стимуляторы, наркотики, транквилизаторы, которые легко могут вывести человека из равновесия. — Кажется я знаю, как мне это узнать. Оглядевшись, Туми тихо спросил: — Русские попали впросак, не так ли? — Я спрашиваю себя, не было ли все это заранее отрепетиро¬ вано, — произнес я задумчиво. — Вас не должно радовать такое положение вещей. Они не оставят в покое того, кто уже взят на мушку. — Если только их не опередят. Мимолетная улыбка пробежала по лицу Туми. — Кстати, это может вас заинтересовать. Я внимательно наб¬ людал за Стовецким. Он пару раз глядел на вас и каждый раз его лицо перекашивалось от ненависти. — Я заметил его. — До назначения в ООН, он был главой тайной полиции. Я пожал плечами. Туми не сообщил мне ничего нового. — Телбот тоже наблюдал за вами. — Это его дело. — Вы затеяли опасную игру, Мэн. Каков будет ваш следу¬ ющий шаг? Я взглянул на часы. Было без двух минут пять. — Сейчас мы должны расстаться, — сказал я, глядя на Туми. — Ждите моего звонка в отеле. Внизу, в холле, я зашел в телефонную кабинку, набрал номер конторы Чарни Корбинета и назвал секретарше свою фамилию и телефонный код. По тону полковника я сразу же понял, что у него для меня есть какие-то новости. — Мы проверили для вас эту банкноту. 268
— И что? — Или они очень спешили и допустили такую вопиющую ошибку, или это далеко продуманная провокация. Но в любом случае у нас в руках теперь имеются доказательства. — Да? — Эта тысячедолларовая бумажка принадлежит к тем ста тысячам долларов, которые русские поменяли на золото перед началом работы комиссии ООН. — Черт побери! — Вот именно. Это нам несколько развязывает руки перед официальными властями в действиях. Только не увлекайтесь и не заходите слишком далеко. Когда события войдут в решающую фазу, предоставьте последний шаг сделать этим господам. Ради проформы и нашей дальнейшей «дружбы». — Это официальное распоряжение? — Здесь не может быть официальных распоряжений. Но мне пришлось потратить массу красноречия, чтобы добиться этой уступки. — Благодарю, полковник. Если я смогу оказать вам какую- нибудь услугу, только дайте мне знать. — Держите меня постоянно в курсе дела, — сказал он и пове¬ сил трубку. Я вышел из телефонной кабинки, пропустил туда невысокого, тучного мужчину в котелке и смокинге, который вежливо побла¬ годарил меня за это, и огляделся. Рядом с кабинкой стоял еще мужчина, дожидающийся свой очереди. Он неторопливо перели¬ стывал записную книжку. Я узнал его. Это был Грегори Гофта. Он поднял голову и, узнав меня, сделал знак рукой. Я просле¬ довал за ним к стойке с толстыми томами телефонных справочни¬ ков. Он сделал вид, что ищет номер в одной из книг. — Опасность, Тайгер, — произнес он негромко, не разжимая губ и перелистывая книгу. — С какой стороны? — Русские собираются немедленно покончить с вами, иначе вы не дадите спокойно заниматься кризисом в ООН. Сегодня вечером в их посольстве состоится экстренное совещание. — Вы тоже занимаетесь этим делом? ' — Да. По особой инструкции мистера Рендольфа. — Цель? — Эдит Кейн. Но мне не нравится это задание. — Он замол¬ чал, перебрасывая еще пару страниц и выписывая какой-то номер. — Перед самым заседанием она завтракала вместе с Сел- виком. После этого они вместе направились в ООН. 269
— Тогда имейте в виду: приступ Селвика во время выступле¬ ния был подстроен заранее. — Мы не исключаем такой возможности. Но его предыдущие приступы выглядели вполне натурально. — Где сейчас Эдит? — Наверху, вместе с остальными работниками она находится рядом с Селвиком. Они скоро перевезут его домой. Приступ был легким, но ему придется некоторое время отдохнуть. — Почему вы вошли в контакт со мной? — Сегодня Стефон Мидрос — венгерский эмигрант — опо¬ знал в работнике советского посольства одного из самых опасных агентов тайной полиции. Раньше он работал в подчинении у Сто- вецкого, когда тот еще руководил тайной полицией. Его зовут Алексис Миннер. В свое время он принимал участие в событиях в Венгрии. Мидрос сможет многое рассказать вам о нем. — Благодарю вас за предупреждение. Гофта захлопнул справочник и отошел к телефонной будке. Я подождал, пока он незаметно исчезнет и, в свою очередь, поднялся наверх. У запертой двери Телбот все еще отбивался от нападок какого-то слишком упрямого репортера. Наконец и он ушел разочарованный. Тогда я подошел к Тел- боту и представился: — Тайгер Мэн, мистер Телбот. В его глазах блеснули веселые огоньки. — Я слышал о вас, сэр. Чем могу служить? — Мне хотелось поговорить с Эдит Кейн. — В данный момент она занята. — Скажете ей, что я здесь, и тогда она наверняка выйдет. Подумав недолго, он кивнул и сказал: — Хорошо, подождите. — Благодарю, — кивнул я ему. Через минуту дверь открылась, и в коридор вышла Эдит Кейн. У нее был встревоженный вид, а длинные, красивые пальцы нервно теребили поясок платья. Она, как всегда, была очень хороша собой, но чувство неуверенности и страха явно тяготило ее. Что это? Страх передо мной, который видел ее насквозь, или же это страх перед ее начальством за допущенную ошибку? — Привет, Рондина! — произнес я негромко. Ее ноздри едва заметно затрепетали, и, заметив мою улыбку она быстро опустила глаза. — Мистер Телбот передал, что ты хочешь поговорить со мной? Оглядевшись, она вдруг заметила, что мы не одни, что вокруг 270
в коридоре снуют люди, и это открытие, казалось, ее немного успокоило. — Я только хотел сделать тебе комплимент, Рондина. Все было проделано великолепно. Момент выбран подходящий. — О чем ты говоришь? — Не надо прикидываться, крошка. — Я победно улыбнулся. — Сегодня вечером я выйду на след твоих хозяев. — Моих хозяев? — Не разыгрывай непонимающего ребенка из себя. Я вызвал тебя, чтобы предупредить. Позаботься о том, чтобы с Бертоном Селвиком не произошло ничего серьезного, иначе ты попла¬ тишься за это сразу же и без всякой отсрочки. Ты поняла меня? Она не успела мне ответить, как позади нее открылась дверь и на пороге появилась Гретхен Ларк. — О, добрый день, мистер Мэн!.. — Привет, — сказал я. Посмотрев на Эдит, она сказала: — Мистер Селвик хочет поговорить с тобой, Эдит. Рондина молча проскользнула мимо нее в комнату и скрылась с моих глаз. — Как он себя чувствует? — спросил я у Гретхен. Она облегченно вздохнула. — К счастью, хорошо. Настолько хорошо, что опять начи¬ нает командовать. Это был легкий приступ его старой болезни... Врачи прописали ему постельный режим, но ему так трудно подчиниться. Он опять на ногах, хотя мы и пытаемся удержать его, убедить, что он должен щадить себя. Это будет нелегко. — Представляю себе. Она посмотрела на меня, удивленно подняв брови. — А что, собственно, вы здесь делаете? — Я просто сторонний зритель. — Но сюда проникнуть не так-то просто. — Рука руку моет... Скажите у Селвика есть врач? — Да. Он сейчас здесь. — Ну, тогда все в порядке. — Я выдержал короткую паузу, потом многозначительно улыбнулся Гретхен и тихо спросил: Когда мы опять увидимся? — Вы пришли сюда только для того, чтобы узнать это? — Жаждущего мужчину ничто не может остановить! Она весело рассмеялась. — Позвоните мне после работы. Может быть что-нибудь и придумаем... Я кивнул, и она вернулась обратно в комнату. Я хотел пови¬ даться с ней, но не только по той причине, о которой намекнул 271
ей. Мне нужно было узнать заключение врача, а как бывшая медицинская сестра, Гретхен могла дать мне точный ответ. На улице уже темнело. Небо было сплошь затянуто низкими тучами и в воздухе чув¬ ствовалось приближение скорого дождя. На востоке горизонт был тревожно багровым и до меня изредка долетали глухие рас¬ каты грома. Я поймал такси и отправился к станции метро на 6-й авеню. Без пяти минут шесть я спустился вниз и вошел в телефонную будку. Сняв трубку, я уперся локтем в стенку будки около аппа¬ рата таким образом, что мой локоть надавил на рычаг. Я стоял таким образом до тех пор, пока не раздался короткий звонок так¬ софона. Я убрал локоть. Низкий баритон, раздавшийся в трубке, мог принадлежать только одному человеку — Эвансу, из нашего Нью-Йоркского бюро. Я назвал ему пароль, и он ответил: — Относительно Видора Чариса мы имеем только одно ука¬ зание, полученное от кассирши кинотеатра, где идут фильмы на иностранных языках. — Какое именно? — Кассирша опознала руку с изуродованным указательным пальцем одного из зрителей, покупавших недавно билет. На его руке она заметила так же кривой красный шрам. Сначала кас¬ сирше показалось, что человек указывает на нее пальцем, но потом она поняла, что этот палец у него просто не сгибается. — Описание личности неизвестного? — Она заметила только руку. — Ну, что ж, все же хоть какая-то зацепка. — Сегодня в этом кинотеатре начинается показ русских фильмов, который продлится три дня. — Хорошо, — ответил я. — Я лично займусь этим. — Есть еще кое-что... — Да? — Сегодня днем из Лондона звонил Питер Джонсон. Они завершили проверку семейства Кейнов и не нашли ничего подоз¬ рительного. Что же касается погибших членов семьи, то это рас¬ следование было очень нелегким. У людей имеется естественное нежелание говорить что-либо о мертвых. Однако, им довольно быстро удалось разыскать фронтовых друзей Вернона и даже очевидцев его гибели. У Вернона на счету было девять сбитых самолетов противника. Он был командиром звена, неоднократно награждался орденами. Его сбили над Дувром. Его труп был опо¬ знан и похоронен в семейном склепе Кейнов. О Диане Кейн тоже удалось узнать не слишком много. Она получила обычное воспитание и была довольно своенравной 272
девушкой, о чем вспоминают с явной неохотой. Во время войны она добровольцем вступила в женский вспомогательный корпус. По утверждению ее бывшей подруги, она сделала это исключи¬ тельно из любви к независимости и жажде приключений. Она оказалась в числе семидесяти погибших женщин во время нале¬ тов немецкой авиации на доки. — Известно, о каком женском корпусе идет речь? — Нет. Тогда они еще не существовали официально. Они собрали деньги и устроили для рабочих в доках кухню. Джонсону удалось разыскать одного рабочего, служившего тогда в порту. Он сообщил одну интересную деталь: эти женщины жертвовали войне не только свое свободное время. Их патриотизм заходил так далеко, что они не останавливались и перед интимной близо¬ стью с теми, кого обслуживали. Это важно? — Для вас, может быть, и нет, — сказал я. — Но для семьи, ставящей превыше всего девичью честь — важно. По крайней мере они могли обрадоваться ее гибели. Во всяком случае пере¬ правьте свой отчет в центр... — Уже сделано. Вам еще нужно что-нибудь? — Пока нет. — Отлично. Кстати, есть кое-какие перемены. Эрни Бентли перебрался в мансарду, где раньше жил Колдуэлл. Вы знаете его адрес? Да¬ — Мы полностью реорганизуемся и теперь все пойдет через него. Кроме прочего, он будет заниматься и специальным снаря¬ жением. Его номер телефона остается прежним. — О’кей! И большое спасибо. Я повесил трубку. Итак, мы напали на след. Иностранец в чужой стране решил посмотреть фильм на родном языке. Он нарушил основные законы своей профессии, но тоска по родине оказалась сильнее этого. Диллинджер совершил в свое время точно такую же ошибку и поплатился за это. Я позвонил Туми в отель и сказал, что собираюсь организо¬ вать засаду в кинотеатре и попросил его ждать в отеле моих рас¬ поряжений, в случае, если понадобится помощь. Ему явно не понравилось, что я отправляюсь на задание один, но такова уж была моя привычка. Я попросил Туми посидеть в моей комнате на тот случай, если позвонит Уотфорд или еще кто-нибудь. Я пообещал ему время от времени и самому звонить, чтобы узнать о новостях. Программа в кинотеатре «Гренобль» начиналась в половине 273
восьмого, а касса открывалась в семь, так что в моем распоряже¬ нии оставалось еще больше получаса. Я решил, когда сеанс нач¬ нется, пересесть в последний ряд. Если Чарис придет, то он так же, как и я не станет рисковать и идти по проходу. Так что все будет зависеть от того, кто первый увидит своего противника. На случай, если Чарис пошлет вперед себя сообщника, я уселся в такси и направился в Гринич-Вилледж. У дома Гретхен я попросил шофера немного подождать, а сам поднялся на третий этаж и позвонил в квартиру Ларк. Мне никто не ответил, но за дверью едва слышно играло радио. Я нажал на ручку, и дверь бесшумно распахнулась. Просу¬ нув голову в прихожую, я на всякий случай позвал Гретхен. Она могла оказаться в ванной. Но никто мне не ответил. Тогда я осторожно вошел в квартиру. Гостиная была освещена только одной лампой и рядом с баром приглушенно играло радио. Очевидно, Гретхен отправилась в магазин за покупками. Но мне не хотелось ее ждать. Я подошел и приподнял покрывало с портрета Селвика. Грет¬ хен определенно работала над ним и довольно продуктивно. Нужно будет только сказать ей, чтобы она не слишком большое внимание уделяла реализму. На портрете Селвика четко вырисо¬ вывалось стремительное прогрессирование его болезни. Все же портрет предназначался в подарок жене Селвика. Я осторожно опустил покрывало и, не оглядываясь, покинул квартиру. Такси все так же ждало меня внизу. Касса кинотеатра была уже открыта, и я с трудом сумел про¬ тиснуться в маленькое окошко, чтобы получить билет и сдачу с двух долларов. Я отыскал в темном зале местечко, с которого мне был хорошо виден вход и уселся, достав свой «кольт» и сняв его с предохранителя, сунул его под полу плаща. Через двадцать минут зал быстро наполнился, но Чариса не было видно. - Я вполглаза смотрел на экран, не понимая ни слова, ни звука в этом странном фильме. В перерыве между сеансами я вышел в фойе и еще раз внима¬ тельно, но незаметно огляделся. Никого и ничего. Выждав для гарантии еще десять минут, я ушел из кинотеатра. Итак, след оборвался, так и не начавшись. Я шел пешком по 24-й улице, чтобы хоть немного успокоиться после этой неудачи. Работая в нашем ведомстве, нужно иметь железные нервы, а еще лучше вообще не иметь их. Из аптеки я позвонил Туми и оторвал его от телевизора. Он сообщил мне, что Рондина была в ресторане вместе с Телботом, 274
а потом поехала домой на такси. Телбот вернулся в посольство и, похоже, больше не покидал его. Квартира Кейн находится под наблюдением двух групп агентов: снаружи и внутри здания. Это сообщение было получено полчаса назад и, вероятно, Рондина не успела еще никуда уйти. Я попросил Туми оставаться на своем посту и, как мне показалось, он не имел ничего против. Дождь собирался весь вечер, а сейчас он решил вдруг выплеснуть на город всю накопленную влагу. Толстые струи падали на асфальт и змеились по стеклам витрин и машин. Туми должен был сообщить Мартину Грэди о моей неудаче с русскими филь¬ мами и спросить, стоит ли мне предпринимать вторую попытку. Мне нужен был сейчас категорический приказ. Теперь настало время потуже затянуть гайки. Я быстро обнаружил соглядатаев, наблюдавших за квартирой Рондины. С каким бы удовольствием я отправил их на курсы повышения квалификации! Оба наружных «хвоста» были довольно стары. Один из них молча курил в машине за подня¬ тыми стеклами, а второй, спасаясь от проливного дождя, стоял в подъезде дома напротив. Когда-нибудь этот страх перед стихией будет стоить ему жизни. Третий торчал на лестничной площадке этажом ниже квар¬ тиры Рондины. Он уже устал и довольно неуклюже разыгрывал роль «неудачника», поджидающего лифт. В действительности же он не сводил глаз с табло, фиксируя, на каком этаже останавли¬ вается кабина. Но на этот раз я все же заморочил ему голову, проехав раз семь туда-обратно с остановками на самых различ¬ ных этажах. После этого я спокойно спустился к квартире Рон¬ дины по лестнице. Я нажал кнопку звонка. — Кто там? — раздался через несколько мгновений ее голос. — Тайгер, дорогая. Дверь без промедления открылась. Она стояла на пороге в белом платье, сияющая и прекрасная. Каждый изгиб ее велико¬ лепного тела дышал женственностью. — Можно войти? — спросил я. — Конечно. Рондина улыбнулась, и я словно опять вернулся в прошлое на двадцать лет назад. Я снова был тем самым человеком, которого она могла свести с ума своей улыбкой. Она ждала реакции, но я взял себя в руки. Другой на моем месте был бы уже сражен наповал, но я уже прошел через школу Рондины и был неуязвим. Я только сказал: — Благодарю, крошка! 275
И вошел. Она закрыла за мной дверь и молча прошла в гостиную. На этот раз на проигрывателе стоял Вагнер — исполняющий бес¬ смертную тему любви и смерти. Очень подходяще. Голливудский режиссер, — и тот не смог бы обставить эту сцену удачней. У Рондины был слегка усталый вид. Под глазами пролегли тени, морщинки, как паутинки около рта, выдавали ее возраст, и я неожиданно поймал себя на чувстве, которое считал давно умершим в моей душе. Я бросил плащ и шляпу на спинку кресла, а сам уселся на софу и с наслаждением вытянул ноги. В поведении Рондины была нервозность, и она постаралась скрыть это, подойдя к бару. — Выпьешь? — А почему бы и нет? — Шотландского? — Ты столько раз готовила для меня напитки, крошка, что должна бы и запомнить, что я пью. С тех пор мои вкусы не изме¬ нились. Простое виски и имбирное пиво — и не очень крепкая смесь. Я находил игру Рондины безукоризненной, но сейчас это не имело никакого смысла. Мы были одни, и я сказал: — Как чувствует себя мистер Селвик? Рондина поставила мой стакан на столик передо мной и отве¬ тила: — Он пришел в себя. Чувствует себя хорошо. В понедельник, как обычно, он придет на работу. — Я слышал, что ты завтракала с ним. Она внимательно посмотрела на меня. — Ты что-нибудь имеешь против этого? — Возможно. —Я взял стакан и попробовал напиток. Он был смешан правильно. — Этот приступ у него начался в самый неподходящий момент. Она нахмурилась, словно не понимая меня. — У него и раньше бывали такие приступы. — И всегда перед этим ты завтракала с ним? Рондина поняла к чему я клоню, и стакан в ее руке задрожал. Она тщетно пыталась подыскать ответ. Прежде, чем она это сделала, я сменил тему разговора. — Мы получили информацию о Диане Кейн. Она интересует тебя или же тебе и так все известно? Она буквально оцепенела. Стакан выпал у нее из рук и раз¬ бился. Кусок льда заскользил по полу в мою сторону. Лицо Рон¬ дины стало смертельно бледным. Мне не удалось скрыть улыбки. 276
— Через нее ты и проникла в семью Кейнов. Остается только выяснить еще одну деталь, крошка: где настоящая Эдит Кейн? Рондина не ответила. В ее взгляде читался страх, ярость и неприкрытая ненависть. Я продолжал: — Тогда я отвечу на этот вопрос за тебя. Возможно, насто¬ ящая Эдит Кейн содержится где-нибудь в заключении. Однако я держу пари, что она мертва. Ты предпочитаешь заметать свои следы. Все твои рекомендации даны людьми, знавшими Эдит Кейн ребенком, а не взрослой. Здесь помогла репутация семьи, так как никто не мог себе представить, что член семейства Кей¬ нов может быть подозрителен. Если эта история попадет в газе¬ ты, то она будет означать самоубийство для Кейнов. Руки Рондины так дрожали, что она с трудом смогла выта¬ щить сигарету из пачки. Я вытащил из кармана коробок рекламных спичек моего отеля и, дав ей прикурить, бросил его на стол. Она глубоко затянулась и постаралась взять себя в руки. — Ты ошибаешься, Тайгер. — Нет, моя радость. — Ты не можешь... — Подождем развития событий и ты увидишь сама. Она еще раз затянулась и погасила сигарету в пепельнице. Она поймала мой взгляд, пристально посмотрела на меня и холод¬ ным тоном прежней Рондины произнесла: — Я не допущу, чтобы ты затоптал имя Кейнов! — И как ты это осуществишь? С помощью Видора Чариса? Она долго молчала, потом на ее лице мелькнула тень сочув¬ ствия, и, наконец, она произнесла: — Ах, ты, дурачок! — Я всегда уважал твои способности, Рондина. Ты знаешь все тонкости и хитрости ремесла. Но сейчас ты промахнулась! Про¬ тив такого тона я застрахован. — Тайгер!.. — Подойди ко мне, Рондина. Я хочу, чтобы ты довела свою игру до конца. Ты помнишь, дорогая, наш последний поцелуй — поцелуй смерти? Подойди ко мне, я хочу знать, какой вкус теперь у твоего поцелуя. Ее руки судорожно вцепились в спинку кресла, а глаза засвер¬ кали. —: Я хочу знать, остались ли твои поцелуи такими же, после того как ты причинила столько горя почтенной семье и убила ни в чем не повинного ребенка. Я хочу знать, не оставила ли смерть своего привкуса на твоих губах. Подойди же ко мне, Рондина! Она встала, как автомат и замерла без движения, как струна. 277
— Подойди ближе, дорогая, — сказал я. — Я всегда ношу с собой пистолет, как и раньше. Может быть, тебе удастся улуч¬ шить удобный момент, вытащить его и опять выстрелить мне в грудь. Я знал, что улыбаюсь, потому что чувствовал, как растяну¬ лись губы, открывая оскал зубов. Неожиданно что-то произошло с Рондиной. Это появилось в ее глазах и быстро переметнулось на рот. Напряжение понемногу спадало с нее, и она снова стала прежней Рондиной, которую я так хорошо знал, — любимой, желанной, ненавистной! Она опять овладела собой и почувствовала хозяйкой положения. Медленно и уверенно она подошла ко мне. При каждом шаге полы платья распахивались, открывая ноги. Мягкий свет гости¬ ной еще больше подчеркивал всю прелесть ее фигуры. Я сидел на софе и смотрел на нее, стараясь проникнуть в ее мысли. Это было нетрудно. Рондина прошептала: — Скажи, Тайгер, как сильно ты меня любишь? Я неправильно прочел ее мысли. Она пошла по второму кругу обольщать меня, поэтому ответил: — Гораздо сильнее, чем ты думаешь. Я больше не улыбался. Мое тело напряглось и голос звучал хрипло и слишком громко. — Когда-то ты был готов все сделать для меня. — Это было давно. Теперь я могу для тебя сделать только одно — расстрелять! — Если это действительно так..., то не сделаешь ли ты для меня еще одну вещь? — Нет. Она встала коленями на софу рядом со мной, потом плавно уселась, так что ее колени плотно прижались к моей ноге. Вырез ее платья открывал глубокую ложбинку между грудей. — Прошу тебя, выслушай меня, — с подкупающей простотой произнесла Рондина. — Зачем? — Потому, что ты меня любишь! Я отвел ее колени в сторону. — А ты? Расскажи мне, как сильно ты меня любишь? — Еще? — Ты так прекрасно умела говорить о любви, дорогая. Когда я лежал рядом с тобой в постели и слушал твой голос, у меня вну¬ три все таяло. Где бы мы не предавались любви — на сене или на перине, ты всегда говорила мне, как сильно меня любишь. Скажи это еще раз. Я хочу знать, сохранился ли у тебя прежний тон. — Я полюбила тебя с первого взгляда. 278
— Ты повторяешься, Рондина. Придумай что-нибудь новое. Она медленно подняла руку и нежно прикоснулась кончиками пальцев к моему лицу. — Я люблю тебя, Тайгер, — сказала она. Эта фраза проникла мне в душу и встревожила ее. Рондина поняла это своим женским чутьем, а я люто возненавидел себя за поднимавшееся во мне теплое чувство, потому что это было именно то, что я безуспешно пытался подавить в себе в течение нескольких лет. — Можно мне теперь высказать тебе свою просьбу? — нежно попросила она. Я промолчал, и она сказала: — Оставь в покое семью Кейнов. — Убийцы не меняются, — проворчал я. Ее лицо осталось невозмутимым, только в глазах появилось новое выражение. — Это верно. Я попытался удержать ее, но не смог. Она наклонилась ко мне, полузакрыв глаза, взяла мое лицо в свои руки и прильнула своим ртом к моим губам, прорвав своим горячим языком мое сопротивление. Я стиснул ее плечи, и прошлое, которое я тщетно гнал прочь, вновь вернулось ко мне. Платье расстегнулось и сползло с ее плеч. Я ощутил ее у своей груди, стонущую, задыхающуюся от страсти. Прежнее желание овладело мной, и я понял, что не смогу ему противиться. Но меня спасла сама Рондина. У нее перехватило дыхание, она застыла и вдруг попыталась резким движением освободиться из моих объятий. В ее глазах бился страх и еще какое-то чувство, какое, — я так и не смог узнать. Я отпустил Рондину, и она быстро поправила на себе одежду. Придерживая ворот у шеи, она произнесла задыхающимся, сры¬ вающимся от волнения голосом: — Мне очень жаль..., правда... Мне не оставалось ничего другого, как всего лишь усмехнуть¬ ся. Комедия зашла слишком далеко. Новый поворот, — чертов¬ ски удачный, но на основе довольно старого фокуса. Я только удивился, как она не попыталась вытащить у меня пистолет или не применить свой. Я встал, забрал свой плащ и шляпу и с улыбкой произнес: — Скоро тебе придется за все заплатить, Рондина. А пока оставайся! Направляясь к двери, я чувствовал на спине ее взгляд и знал, что представляю собой сейчас прекрасную цель, но почему-то был уверен, что она не осмелится выстрелить. 279
На улице дождь еще больше усилился. Сплошные потоки мут¬ ной воды сбегали по тротуарам. Все проезжающие такси были заняты, и я пошел в отель пешком. В прошлый раз на этом пути у меня было несколько провожатых, двух из которых мне удалось застрелить. Может быть на этот раз все будет иначе? Дойдя до Бродвея, я совсем промок и зашел в первый же бар обсушиться и согреться — и снаружи, и изнутри. Через полчаса я сел в такси и отправился к себе в отель. Я постучал в дверь своего номера, где меня должен был дожи¬ даться Туми. Он не ответил, и, посмотрев на часы, я решил, что он уснул или перешел к себе. Я открыл дверь своим ключом, вошел, зажег свет и увидел, что Туми лежит на кровати лицом вниз. Но он не спал! На затылке в комке запекшейся крови и волос виднелось небольшое отверстие. Белизну простыни портило безобразное кровавое пят¬ но. Тело Туми было еще теплым, — значит его застрелили сов¬ сем недавно. Как это произошло, я сразу же понял. «Великолепная работа, Рондина!» — подумал я. Спички с адресом моего отеля, которые я неосмотрительно оставил на столике в ее квартире, звонок убийце по имени Видор Чарис, хорошо нацеленный выстрел из пистолета с глушителем в приоткрытую с помощью отмычки дверь — и дело сделано. Если не считать одного момента. Убийца не мог видеть лица жертвы, потому что Туми лежал лицом вниз, а он не проверил, кого убил в моем номере. Это была моя постель, и мужчина, лежащий в ней, должен быть Тайгером Мэном. Бедняга Туми! Глава 12 Телефонист в отеле был пожилой, болезненного вида мужчи¬ на. Он рассказал, что не так давно мне звонил какой-то мужчина и интересовался номером моей комнаты. Телефонист назвал ему номер и уже собирался соединить с моим телефоном, но неизвест¬ ный повесил трубку. Портье тоже не мог сообщить мне ничего интересного: он весь вечер был занят и не заметил, кто входил в отель. Я вернулся в комнату и тщательно обыскал ее, но ничего не обнаружил. Позже я получу заключение эксперта по поводу пули, которой был убит Туми, а пока что она находилась в черепе бедняги, и я не собирался доставать ее оттуда. Однако, кое-что я все же обнаружил. Во внутреннем кармане пиджака Туми лежали два письма, 280
пересланные мне из старого отеля. В первом сообщалось, что к ним прибыл мой чемодан из Мехико, второе было от немецкого врача — специалиста по пластическим операциям. Он заявил, что изображенная на фотографии женщина никогда не была' его пациенткой, но он знает ее. Это Рондина Луйд, с которой он познакомился в бытность свою врачом немецких люфтваффе во время войны. Кажется, она умерла, но в этом он не уверен. Что ж, я мог бы проинформировать его. Первый мой звонок был Мартину Грэди, второй — Томасу Уотфорду. Последний пожелал, чтобы я дождался приезда его людей, но я ответил отказом. Я описал, ему, как можно более сжато, ситуацию и сказал, что позвоню, чтобы узнать подробно¬ сти расследования убийства и заключение экспертизы по поводу оружия убийцы. После этого я повесил трубку. У меня не было времени на участие в обычной полицейской рутине, а если в это дело вмешается еще и Хол Рендольф, то у меня будет много ненужных осложнений. Я уложил все свои немногочисленные вещи, спустился вниз и, расплатившись, покинул отель, не оставив нового адреса портье. Тремя кварталами дальше я вошел в маленький обшарпанный отель для коммивояжеров и снял однокомнатный номер на имя Фрэнка Уилсона из Мемфиса. Несмотря на поздний час, я позвонил Стефану Мидросу и поднял его с постели. — Слушаю, — сердито бросил он в трубку. — Говорит Тайгер Мэн. Простите, что я разбудил вас, но дело очень важное. — Не беспокойтесь, все в порядке. — Мне не хотелось бы ни с кем входить в прямой контакт, поэтому я попрошу вас кое-что сделать для меня. — Разумеется. — Вы знаете, как связаться с Грегори Гофта? — Да. Он сейчас дома. Я недавно разговаривал с ним. — Отлично. Пусть он узнает для меня адрес Алексиса Минне- ра. Это сотрудник русского посольства... — Этот Миннер не только сотрудник посольства, — прервал меня Мидрес. — Он очень опасен, очень! — Знаю. Если его нынешняя работа только маскировка, зна¬ чит он действует не один, а в контакте с другими людьми. Может быть, он и есть то связующее звено, которое я ищу. — Я знаю этого человека по Венгрии, — сказал Мидрес. — Он очень опасен и неразборчив в средствах, но в данный момент, как сотрудник посольства, он пользуется правом дипломатичес- 281
кой неприкосновенности. И единственное, что мы можем сде¬ лать, это объявить его «персоной нон грата» и выслать из стра¬ ны. — Можно сделать кое-что еще. — То есть? — Похоронить его здесь. Мидрес помолчал, потом в его голосе зазвучали веселые нот¬ ки. — Желаю вам успеха, сэр. Я постараюсь помочь вам, чем могу. Я сейчас же передам вашу просьбу. — Я позвоню вам несколько позже, — ответил я и быстро повесил трубку. Мне было просто необходимо хоть немного поспать. Я многое уже сделал, но кое-что мне еще предстояло сделать, и поэтому я должен был сохранить спортивную форму. Я запер дверь номера, проверил замки на дверях и окнах, задернул занавески и бросился на кровать, не раздеваясь. Некоторое время я обдумывал события последних суток, наметил свои дальнейшие шаги и незаметно заснул, сжимая в руке рукоять своего «кольта». Ровно в девять утра я проснулся и бодро принял душ, побрился и позвонил Стефану Мидресу. Без всяких вступлений и разгово¬ ров он сообщил мне адрес Алексиса Миннера. — Он живет на 16-й улице, дом 1149. Это прямо над итальян¬ ским магазином деликатесов. Дом имеет четыре выхода: на ули¬ цу, через подвал на соседние переулки и через чердак на крышу. Гофта просил соблюдать крайнюю осторожность. Этот человек большой мастер своего дела. — Я тоже. — Вам нужна помощь? — На этой стадии — нет. О дальнейшем я вам сообщу. — У нас большая организация, мистер Мэн. Мы действуем неофициально, но вы можете доверять нашим людям: у них огромный опыт в подобных делах. — Благодарю вас. Я высоко ценю ваше предложение, но не считаю нужным подключать ваших людей к этому делу. Они вам еще пригодятся. — Понимаю. Я положил трубку, убедился, что запомнил адрес Миннера, проверил пистолет и сунул его в плечевую кобуру, потом одел шляпу и плащ. Я вышел на улицу и отправился в первую развед¬ ку. Дом был явно средней руки, из числа недавно ремонтирован¬ ных, чтобы сохранить по-прежнему высокие цены на квартиры. 282
Я обошел весь квартал и быстро выяснил, что здесь преимуще¬ ственно жили славяне, немцы и итальянцы. Затем я позвонил Чарни Корбинету. Прежде, чем я успел передать ему свою просьбу, он сообщил мне, что Рендольф и Уотфорд настоятельно желали перегово¬ рить со мной, но после долгих уговоров ему удалось добиться, чтобы мне и дальше предоставили свободу действий. Я сказал, что мне нужней служащий городской пожарной охраны в форме, который бы провел меня по дому под видом инс¬ пектора и дал возможность незаметно оглядеть его. Я буду ждать этого человека на углу через час. Полковник понял мой замысел и обещал помочь, не забыв упомянуть об опасности, и пожелал удачи в предстоящей операции. Около 12 часов на углу улицы остановилась пожарная маши¬ на. За рулем сидел молодой улыбающийся парень. Рядом с ним находился пожилой мужчина лет пятидесяти, скорее похожий на полицейского, чем на пожарного. Но у него виднелись следы ожогов на руках и лице. Кивнув, он представился, как капитан Миррей и спросил меня, в чем собственно дело? — Нужно осмотреть выходы дома 1149 на 16-й улице, — отве¬ тил я. — Мы уже были там на прошлой неделе. — Пройдемся вместе еще раз. Пожарник пожал плечами. — Все в доме находится в образцовом порядке. Там очень хороший управляющий. — И все же посмотрим еще раз. — Можно мне задать вам один вопрос? Да¬ — Указание об осмотре исходит свыше, не так ли? Это поли¬ цейская проверка? — Что-то вроде этого. Миррей усмехнулся и кивнул. — Понятно. Как мы будем действовать? — Как обычно. Ничего, что могло бы насторожить жильцов или управляющего мы не должны предпринимать. — Не беспокойтесь. Такие выборочные проверки мы прово¬ дим довольно часто. Мы подъехали к дому 1149. По пути нам повстречалась патрульная полицейская машина. На улице никто не обратил на нас внимания. Полиция и пожарные были частыми гостями в этом районе. Управляющий, пожилой итальянец, живший тут же в подвальном этаже здания, так гордился своей должностью, что прямо сиял от частых инспекций. 283
Он провел нас по всему зданию, улыбаясь и тараторя, распи¬ сывая чистоту и пожарную безопасность своего здания, и бук¬ вально засиял, когда Миррей поставил крестик в списке против номера 1149. На эту комедию пришлось ухлопать почти два часа, однако, я успел увидеть все, что хотел: входы и выходы, от чердака до подвала. Лифт обслуживал только четыре этажа, но лестница доходила до самого чердака. Снаружи на стенах дома находились железные пожарные лестницы. Мы проверили их все, и, карабкаясь мимо квартиры Алексиса Миннера, я заглянул в окно. Его не было дома, как и сказал нам управляющий. На кухонном столе стояли две пустые бутылки из- под водки, одна полупустая и три стакана. Миррей сделал запись в своем журнале, задал несколько обычных вопросов и мы вышли. В машине он спросил: — Вы довольны? — Да, благодарю. — Могу ли я быть еще чем-нибудь вам полезен? — В данный момент нет. Куда вы сейчас направляетесь? — Назад, на дежурство. Вас подбросить? Я сказал ему адрес. Это было по пути и недалеко. Сейчас меня очень интересовали некоторые вопросы и может быть Гретхен Ларк даст мне на них ответы. На ней был какой-то свободный балахон до колен, выпачкан¬ ный краской. В левой руке она держала палитру, а в зубах у нее были зажаты две кисти. Правой рукой она открыла дверь. При виде подобного зрелища я так громко рассмеялся, что она чуть не выронила кисти. — Вот это номер! Тайгер?! Ее балахон был застегнут только на две средние пуговицы, и по тому, как сквозь прорехи ослепительно сияла ее нежная кожа, я понял, что под ним ничего больше не было. — Богема! До мозга костей богема! — Вскричал я. — И это мне нравится! Гретхен смущенно улыбнулась, оглядела себя и, казалось, не знала, куда девать свои руки. В конце концов она локтем отки¬ нула непослушные волосы с лица и жестом пригласила меня вой¬ ти. — Не смотри на меня так. Я не ждала сегодня гостей. — Ты выглядишь просто потрясающе. Она бросила на меня через плечо уничтожающий взгляд. 284
— Мужчины!.. Гретхен вымыла кисти в скипидаре, вытерла их и положила рядом с другими кистями на стол возле мольберта. Я подошел поближе и посмотрел на портрет. Бертон Селвик выглядел настоящим британским лордом — гордым, полным вну¬ треннего достоинства, с энергичным взглядом и решительным подбородком. — Тебе нравится? — Он выглядит немного переутомленным и больным. Гретхен отступила на несколько шагов назад, и, нахмурив¬ шись, критически оглядела свое творение, потом иначе развер¬ нула мольберт, чтобы свет падал на него под другим углом. Через несколько секунд она задумчиво кивнула головой. — Пожалуй ты прав! Это моя ошибка. Я питаю слишком большую склонность к реализму. Как ты считаешь, стоит мне продолжать эту работу или начать снова? — Боже мой! Я же не художник. Но раз уж портрет предназ¬ начается его жене, я бы на твоем месте несколько приукрасил его. — Это неплохая идея. — Как он себя сейчас чувствует? — О, гораздо лучше! — Что же с ним такое могло приключиться? — Я же ведь тебе уже говорила. У него застарелая язва желудка. В прошлом году ему удалили камни из желчного пузы¬ ря. Его пост не позволяет ему выкроить время для продолжитель¬ ного лечения. Он — словно передвижная аптека... Однако, если ты не будешь возражать, то я быстро переоденусь. — По мне так даже лучше, — произнес я с улыбкой. Гретхен состроила гримаску, произнеся: —- Развратник! И скрылась в спальне. Рядом с креслом, в котором сидел, позируя, Селвик, стоял стол, а на нем находилась какая-то коробка. Я подошел и поднял крышку. Это была аптечка Селвика. В ней было не меньше полу¬ сотни всяких флаконов и коробочек с разнообразными таблетка¬ ми, пилюлями, капсулами. Гретхен вышла из спальни. На ней была широкая юбка и сви¬ тер. Вместо запаха скипидара ее теперь окружало благоухающее облако «Шанель № 5». Заметив, что я рассматриваю коробку, она произнесла: — Теперь ты понимаешь, что я имела в виду? Он сидит и ест их, как простые конфеты. — Врачи знают, что делают, — бросил я мимоходом. 285
Она потуже затянула пояс и разгладила юбку на бедрах. — Раньше я была медсестрой, — она весело рассмеялась. — Забавно, мне всегда хотелось испытать все. Я была хорошей сестрой, но все это мне довольно быстро надоело. Меня, кажет¬ ся, ни на что надолго не хватает. — Тебе непременно нужно будет как-нибудь попробовать с замужеством. Это тебе наверняка очень понравится. — Может быть позже, Тайгер! Есть еще множество самых неизведанных миров, и, хотя я женщина, мне бы хотелось узнать жизнь, прежде чем я встану за мойку с грязной посудой. — Она уселась на высокий вращающийся табурет и повернулась в мою сторону. — Итак, чем мы сейчас займемся? Сегодня суббота и я страшно голодна. Мой намек достаточно ясен? — Пошли поедим, — предложил я. — А куда? — Ну... в тот ресторан, где можно получить экзотическое меню. — О, туда, где мы были в последний раз? — Днем там нет представления, но еда великолепная. Когда мы вошли в ресторан, Делла еще не было на своем месте, но нас впустил Джо Суон, который приветствовал нас такой широкой улыбкой, что были видны не только его вставные зубы, но и остатки собственных. При виде Гретхен он даже прис¬ вистнул от восхищения. Суон занимался делами, связанными с укрывательством кра¬ денного, особенно с драгоценностями и, кроме того, охотился за торговцами наркотиков. Особую ненависть он питал к героину, от которого умерла его жена. Он убил «толкача», поставлявшего ей наркотики, но еще не полностью насытился местью. Он нахо¬ дился на хорошем счету у полиции и ему многое прощалось. Он передал нас официанту, порекомендовав блюда на сегод¬ ня. Когда мы уже сидели за столом, он подошел опять и сказал мне, что хочет кое-что показать. При этом он дал понять, что это не для женских глаз. Гретхен со вздохом отпустила меня. Однако, это не имело ничего общего с сексом. В кабинете меня ждал Делл. Закрыв за мной дверь, он сказал: — У меня есть для вас новости, Тайгер, относительно вашего человека с изуродованным пальцем. Я ждал. — Его видели. — Где? — Недалеко отсюда. В квартале между 4-й и 14-й улицами. — Кто его опознал? 286
— Два человека. Один — продавец газет, который опознал эту руку. Этот человек купил газету на иностранном языке. И другой — мелкий торговец наркотиками по имени Марти Леман. Он по чистой случайности продал вашему человеку три порции героина. Марти видел его только один раз и в полутьме. Эти све¬ дения помогут вам? — Да. Одно как нельзя лучше подходит к другому. Важно, что этот человек — наркоман. — Да будьте осторожны, Тайгер. Такие люди очень опасны. Когда я вернулся к Гретхен, она не применула спросить меня с ядовитой ухмылкой. — Ну как она? — Недоразумение, — возразил я. — Речь шла совсем о дру¬ гом. Давай поедим, а потом мне, к сожалению, нужно будет идти. — Могу я пойти с тобой? — Нет. — Почему нет? — Потому, что меня ждут дела. Женщины мешают в подоб¬ ных сделках. — Я тебя увижу еще сегодня? — Возможно. — А когда? Я подозвал официанта и, расплачиваясь, сказал: — Ты уверена, что хочешь еще раз увидеть меня? Ее глаза затуманились, а на губах появилась нежная улыбка. — Конечно, Тайгер. Для меня самой это очень странно, но у меня такое чувство, что до тебя у меня в жизни не было ни одного настоящего мужчины. С тех пор, как я узнала тебя..., я чувствую себя совершенно иначе. — Этим не шутят, дорогая. Очень жаль, если это действи¬ тельно так. — Не пугай меня. Я неожиданно почувствовал себя спокойно и легко. Если не было надежды на будущее с Рондиной, а ее никогда по-насто¬ ящему не было, то мне было все равно, с кем это будет. Может быть и с Гретхен Ларк, кто знает. А пока! Скачка не выиграна, и флаг не приспущен! — Ты меня не выдашь? — Как ты можешь так думать обо мне! — Однако постарайся. Даже случайно... Я откинулся на спинку кресла и замолчал, подыскивая слова. — Предположим, я должен убить кое-кого... — Это так необходимо? — Да! 287
— И нет другого выхода? — Ни малейшего! — Кто он? — Это не один человек. Вероятно, их будет двое или трое. И потом, я не уверен, что нет других. А ведь были и еще, но они уже получили свое... Гретхен с явным сожалением глядела на меня. — Я понимаю тебя, Тайгер, и сочувствую тебе. Делай то, что считаешь нужным, только не бросай меня... Когда? Я пожал плечами. — Может быть, сегодня вечером. — Ты будешь осторожен? — Я всегда осторожен. — Ты вернешься? — Позже. — Я буду ждать тебя! — нежно прошептала она. Около пяти часов я высадил Гретхен перед ее домом и напра¬ вился к Эрни Бентли, в его новую мастерскую. Это было нечто среднее между лабораторией и слесаркой. Когда я вошел, Эрни сидел за столом и что-то изучал в микроскоп. Проходя мимо квартиры Миннера во время проверки, я заме¬ тил марку замков на его двери и теперь попросил Эрни изгото¬ вить мне несколько наборных отмычек. За двадцать минут он подобрал мне шесть примерных наборов. Хотя бы один из них должен был подойти. В ожидании ключей, я позвонил Чарни Корбинету и спра¬ вился у него насчет той пули, которой был убит Туми. — Она была выпущена из того же оружия, что применялось и против вас. — Этот тип наверное с ума сошел, что так цепляется за свою пушку. Если его сцапают с ней, то его песенка считай спета. — Но только не с дипломатическим иммунитетом. — Впрочем, мы можем говорить о разных людях. Тот парень достаточно умен, чтобы не связываться с подобными уликами. — Тайгер... Да? — В январе 1941 года вы получили автоматический «кольт» армейского образца. Он все еще у вас? — О’кей! Я все понял. — У вас есть еще что сказать мне? — спросил Корбинет. — Пока только одни предположения. Мне придется сделать еще кое-какие шаги, чтобы поднять их со дна. — Тогда сделайте это поскорее. Желательно на днях. Если 288
через неделю эта дыра в ООН не будет заштопана, то мы можем потерять очень многое. — Не беспокойтесь, — ответил я. — В крайнем случае, я знаю один верный способ ее сразу же затянуть. Вы получили вра¬ чебное заключение о состоянии Селвика? — Оно лежит передо мной. Ему было сделано промывание желудка и проведены все анализы. Результаты отрицательные. Его приступ был естественным. — Тонкая работа,— заметил я. — Что вы имеете в виду? —- Я могу назвать вам два смертельных яда, которые также не оставляют никаких следов. Любой врач признал бы смерть естественной, а не насильной. — Селвик не умер, а находится в превосходном состоянии, если не считать его старой и сильно запущенной болезни. Его исследовали несколько крупнейших медицинских светил. — Существуют яды, временно создающие болезненное состо¬ яние у человека, и они также не оставляют никаких следов. Но прекратим наш бесполезный спор. Я вам еще позвоню. Эрни уже изготовил ключи и с интересом прислушивался к нашей перепалке по телефону. Он сунул их мне в руку и сказал: — Звонил Мартин Грэди. Мы тут сварганили кое-что новень¬ кое и это может тебе пригодиться. Вот, посмотри! Он показал мне три черных шарика, размерами в половину мяча для гольфа. На одном из них было белое колечко. — Помнишь хлопушки, которыми мы играли в детстве? Бро¬ сали их на пол или об стену и они взрывались. — Помню. Но они были не опасны, если только не попадали в глаза. — А эта штука имеет разрывную силу ручной гранаты. — Они надежны? Эрни красноречиво пожал плечами. — Это новинка. В лабораторных условиях они действовали безукоризненно. Положи их в карман и постарайся не очень тря¬ сти и стучать. Благодарю за совет. — Лучше всего завернуть их в платок и рассовать в разные карманы, чтобы они не ударялись друг о дружку. И не вешай плащ поблизости от батарей отопления: гранаты взрываются при высокой температуре. Та, на которой нанесено белое колечко — зажигательная. —• Термит? — Тайгер! — укоризненно покачал он головой. —Техника не стоит на месте.. Эта смесь гораздо эффективнее термита. Делвин 10 Заказ 302 289
воспользовался этой штучкой в Югославии, чтобы вскрыть сейф, из которого он похитил бумаги Моревича. Я рассовал гранаты по карманам плаща, а ту, с колечком, засунул во внутренний карман пиджака. — Ты знаешь уже о Туми? — Да, Грэди сообщил мне, — кивнул головой Эрни. — Знаешь, я даже рад, что сижу в четырех стенах, а наружной рабо¬ той занимаются герои, вроде тебя. — Отшельник, а где же ты познакомился со своей девушкой? — Неважно. Слушай, если ты воспользуешься гранатами, постарайся сообщить мне, как они сработали. Может быть что- нибудь в их конструкции можно будет улучшить. — Утешил... философ! В утренних сообщениях газет было много места отведено таинственному убийству постояльца Честер-отеля. Его опознали, как мелкого дельца со Среднего Запада, который чрезмерно увлекался покером. Вероятно, его прикончил кто-то из бывших партнеров по карточному столу, так как рядом с трупом был обнаружен неоплаченный счет. В статье содержалось предупреждение новичкам, приехавшим в большой город, с целью урвать свой кусок «счастья». Прочитав заметку, я усмехнулся. Чувствовалась работа нашего центра в Вашингтоне, и местной полиции пришлось тан¬ цевать под его дудку. Для меня было важно одно: Видор Чарис знает, что я еще жив, и что полиция идет по ложному следу. Он постарается убрать меня как можно скорее, чтобы я не смог нарушить планы его хозяев. Для меня сейчас существовала единственная возмож¬ ность — нападение. Десять минут спустя я уже направлялся к квартире Миннера. Его окна были темными. Я огляделся, чтобы убедиться, что за мной никто не следит, вошел в подъезд и бесшумно поднялся по лестнице. Подойдя к дверям его квартиры, я дважды позвонил, но мне никто не отк¬ рыл. И тогда я взялся за ключи Эрни. С третьей попытки замок слабо крякнул и поддался. Переступая через порог, мне показалось, как что-то еле слышно коснулось щеки. Я понял, что это было, и мысленно чер¬ тыхнулся. При свете фонарика я принялся искать «предохрани¬ тель» — черную нитку, сантиметров пятнадцать длиной и тонкую как волос. Миннер укреплял ее на двери и, приходя домой, пер¬ вым делом проверял, не навещал ли кто-нибудь его жилище в его отсутствие. Мне понадобилось немало времени, чтобы снова 290
укрепить ее на двери. Задернув шторы на окне, я включил свет. Потом вывернул из люстры все лампочки, кроме одной, под цоколь которой я засу¬ нул кусочек фольги от пачки сигарет. Теперь если повернуть выключатель, люстра зажгется на мгновение, а после этого сра¬ ботает предохранитель и электричество отключится. Это был старый трюк Чарни Корбинета и его школы, с помощью которого можно оградить себя от множества неожи¬ данных сюрпризов. После этого я вновь поднял шторы и огляделся вокруг. Квартира была когда-то чистенькой и очень уютной, но Мин¬ нер не утруждал себя соблюдением порядка и чистоты. Везде валялись окурки и пепел. Ковер в нескольких местах был прож¬ жен насквозь, а на полированных поверхностях мебели тут и там виднелись белые следы от горящих сигарет. На столе среди гряз¬ ных тарелок и стаканов стояли две бутылки водки и непочатая бутылка виски. В квартире было две спальни и в каждой стояло по две крова¬ ти. Значит, Миннер мог, не сообщая никому, держать у себя на квартире людей столько, сколько ему было нужно. Я внимательно оглядел комод снаружи, чтобы убедиться, что здесь нет нитки-ловушки, а затем приступил к методическому обследованию. В ящиках и в шкафу было очень немного вещей, только то, что может уместиться в двух небольших чемоданах. Похоже, Миннер не собирался задерживаться здесь надолго. Кухня была в еще более страшном состоянии. Бутылки и ста¬ каны, которые я видел через окно, все еще стояли на столе. В шкафу я обнаружил солидный запас консервов, которые, каза¬ лось, были обычным ежедневным рационом хозяина. Тут же, на крюке, висело несколько больших батонов копченой колбасы, распространявшей острый запах чеснока. Я уже собирался было закрыть шкаф, когда мое внимание привлекла небольшая картонная коробка на верхней полке. Я открыл крышку и увидел три стеклянных флакона, тщательно упакованных в вату. Один из них был наполнен голубоватым порошком. В двух остальных порошок был белым. Я осторожно открыл и понюхал содержимое флаконов. Белые порошки были определенно стрихнином и какой-то солью синильной кислоты. Запах голубого порошка показался мне знакомым. Я осторожно попробовал его на язык. Это был пентотал — наркотик «прав¬ ды»,— прекрасное средство развязывать непокорные языки. Да, похоже банда приготовилась ко всему. Но я теперь тоже был наготове. Я продолжил обыск. Мне показалась подозрительной машина 10* 291
для мойки посуды и сушилка, стоявшие в стенной нише. Вряд ли ими вообще пользовались, если учесть, какой беспорядок был на кухне и в квартире. Я быстро осмотрел моечный барабан. Пусто. У меня не было никаких определенных подозрений, но я искал оружие. Я открыл сушилку и увидел сверток, который лежал прямо на нагревательных элементах. Я развернул бумагу. Эта была пачка новеньких тысячедолларовых банкнот. Стоило кому-нибудь включить сушилку, и деньги через несколько секунд сгорели бы. Я пересчитал банкноты: 41 000 долларов. Я вытащил из пачки три бумажки, а остальные завер¬ нул и положил на место. Теперь будет за что объявить Алексиса Миннера «персоной нон грата». Но довольная улыбка тут же слетела с моего лица. До моих ушей донесся скрежет наружного замка и голоса за дверью. Я выхватил из кобуры пистолет и притаился за распахнутой дверью кухни. По всей видимости, их было трое — профессиональных убийц, и, если я что-то и собирался делать, то должен был поспе¬ шить. Кто-то повернул выключатель. Лампочка вспыхнула на секунду, и в следующее мгновение комната опять погрузилась в темноту. За это короткое мгновение мне удалось кое-что рассмо¬ треть. На одном из мужчин была тирольская шляпа с пером. Я уже однажды видел его, когда он стрелял в макет на моей постели, в то время, как сам я висел за окном, на тридцатиметровой высоте над улицей. У второго парня рука была на перевязи. Ее повредил ему Туми, когда метким выстрелом выбил из его руки «ТТ» в кори¬ доре моего отеля. Третьим человеком мог быть только Миннер. Голос с сильным акцентом произнес: — Лампочка перегорела, Алексис, или пробки. Погоди, у меня есть фонарик. Один из них достал и включил сильный карманный фонарик, но тут же второй крикнул: — Отставить! Вероятно, ему тоже был известен трюк с фольгой и лампо¬ чкой. Теперь мне ничего не оставалось делать, так как яркий луч света на мгновение осветил меня за матовым стеклом двери. Я выскочил на свободное место и вскинул «кольт», но тут фонарь погас и они, как по команде, рухнули на пол со стоном и грохо¬ том. Мне ничего не оставалось делать, как отпрыгнуть и ничком упасть на пол. 292
Негромкий хлопок выстрела слился со звоном разбитого сте¬ кла кухонной двери, за которой я только что прятался. Я затаил¬ ся, не отвечая на огонь, чтобы не выдать своего нахождения вспышкой выстрела. Постепенно мои глаза привыкли к темноте, и вскоре я разглядел в углу комнаты смутно белевшую повязку на раненной руке противника. Я бесшумно стащил с ноги ботинок и бросил его в ту сторону. Он ударился о стол и со звоном опроки¬ нул бутылки и стаканы. Но никто из них не поддался на этот трюк. Они понимали, что находятся в таком же невыгодном положении, что и я. Если они разом бросятся на меня, то только помешают друг другу, а выз¬ вать смертельный огонь на себя не хотелось никому. Неожиданно мое внимание привлек какой-то слабый отсвет, метрах в трех левее и дальше от меня. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что это светится циферблат часов на руке одного из бандитов. Я сунул пистолет в кобуру, привстал на четвереньки и бес¬ шумно направился к этому месту. Прикинул примерное располо¬ жение головы и шеи противника, я собрал все свои силы и, рас¬ прямившись, словно пружина, взлетел в воздух и упал на спину врага. Мои руки сомкнулись на шее противника. Несколько мгновений мы ожесточенно боролись, потом я завалился на бок, увлекая его за собой так, что он развернулся на бок и, словно щитом, закрыл меня от двух своих товарищей. В то же мгновение я почувствовал, как его тело содрогнулось от пуль, попавших в него, и почти сразу же мускулы под моими руками обмякли. Я сунул руку за пазуху, но кобура была пуста. Первый раз я поступил так небрежно и в результате лишился ору¬ жия. Я быстро пошарил вокруг и неожиданно наткнулся на писто¬ лет своего врага. Это был «ТТ». Сдвоенная вспышка выстрелов на мгновение осветила комна¬ ту, и я дважды выстрелил по направлению ближнего противника. Глухой стук головы об пол донес до меня весть, что пули попали в цель. И сразу же последний оставшийся в живых парень стал беспо¬ рядочно стрелять в мою сторону. Но все пули принял в себя его же мертвый приятель. Я лежал за импровизированным щитом и считал выстрелы. Мне очень хотелось, чтобы в живых остался Миннер. Но, кто бы он ни был, а патроны у него довольно быстро кончились. И, словно в подтверждении этого, я услышал сухой металлический щелчок бойка. Быстро встав на ноги, я подошел к столу и, нащупав лампу, зажег свет. Алексис Миннер лежал на полу в углу комнаты и судорожно шарил левой рукой в кармане. В правой руке у него был зажат 293
пистолет. Вероятно, он искал запасную обойму, но, увидев направленное в его сторону пистолетное дуло, замер на месте. — Тайгер Мэн! — прошептал он ошарашенно. — Руку из кармана! Быстро! — рявкнул я. После некоторого раздумья он медленно вытащил руку и показал мне пустую ладонь. Страх смерти в его глазах сменился надеждой и тоской. — Я обладаю правом дипломатической неприкосновенности. Вы сейчас находитесь в моей квартире, — произнес он, заикаясь. — Зато у меня в руках оружие, и я нашел деньги в сушильном шкафу, которыми вы расплачивались с наемными убийцами. Моими убийцами! Но я опередил их. — Не понимаю, о чем вы говорите, — хрипло произнес Мин- нер. — Бросьте, Миннер. Вы совершили слишком много ошибок. Если вы вернетесь к себе живым, ваши собственные люди вас же ликвидируют. У вас остался последний шанс. Говорите! Скажите мне, кто нанял убийц? Кто ваше доверенное лицо в ООН? Это женщина? Кто она? Это... Я не успел закончить. Миннер как кошка взвился в воздух и метнулся ко мне. Я с сожалением выстрелил ему в голову. Пуля настигла в самом начале его прыжка и откинула назад. — Жаль, — пробормотал я. Этот парень оказался крепче, чем я думал. По сути дела, это было самоубийство от отчаяния. Он понял, что игра проиграна и решил покончить со всем прежде, чем я заставлю его заговорить. Мне оставалось сделать еще одно. Я взял оружие своих противников, пройдя в ванную, набрал в рукомойник воды и сделал из каждого пистолета по одному выстрелу. Пули, опустившиеся на дно, я забрал с собой. После этого я стер с пистолетов отпечатки своих пальцев и вложил их мертвым владельцам в руки. После недолгих поисков я нашел свой «кольт» и сунул его в кобуру. Впервые в жизни мне так повезло. Я расправился с тремя опасными врагами, даже ни разу не выстрелив из своего оружия. В квартире найдут три трупа, перестрелявших друг друга, очевид¬ но, из-за денег, которые полиция найдет в сушилке. Во всяком случае, на этот раз я окажусь в стороне от допросов. И смогу спо¬ койно нанести свой решающий удар. Я собирался уже было протереть все те предметы, которых касались мои руки, когда мое внимание привлек звук полицейс¬ ких сирен. Кто-то из жильцов, привлеченных стрельбой, успел сообщить в полицию. 294
Мне ничего не оставалось делать, как через кухонное окно выбраться на пожарную лестницу и быстро спуститься на зе¬ млю. Я неторопливо прошел несколько кварталов, потом остано¬ вил пустое такси и назвал шоферу адрес Чарни Корбинета. У меня было еще два дела к полковнику. Во-первых, он должен был удостовериться в том, насколько чисто я выполнил эту работу, и во-вторых, мне нужно было зару¬ читься его поддержкой для выполнения следующего задания. Но перед этим я еще раз заехал к Эрни. Была полночь, когда я добрался до дома полковника Корбине¬ та. Я позвонил ему из телефонной будки и заручился разреше¬ нием на визит. Он был дома один и еще не ложился в постель. В большом кабинете стоял письменный стол, шкаф с картотекой и закрытая стеклянная витрина с оружием. Атмосфера комнаты живо напомнила мне о старых добрых временах. Полковник в пижаме и халате варил кофе. — Выпьете кофе, Тайгер? — С удовольствием. Оно мне сейчас не повредит. — Могу себе представить. — Он протянул мне чашку. — Мне только что позвонили. В одной квартире на 16-й улице была сегодня перестрелка. Трое убитых. Причем, все трое русских, и один из них член русской делегации при ООН. Вы можете мне что-нибудь сказать в связи с этим происшествием? — Я — нет. Но что думает полиция? Корбинет задумчиво отпил кофе, посмотрел на меня поверх чашки и сказал: — По первому впечатлению она считает, что они просто перестреляли друг друга. В квартире были обнаружены пули только русских «ТТ». Кстати, это те же самые пули, какими стре¬ ляли в вас, и какой был убит Туми. Он не сообщил мне ничего нового. Я узнал это от Эрни, когда он закончил экспертизу пуль, которые я ему принес. —• Известно, почему эти парни перестреляли друг друга? — В сушилке посудомоечной машины обнаружили целую кучу денег. Вероятно, это и послужило причиной трагедии. — Вы тоже так считаете? — Нет. Да и полиция тоже так не думает. Итак, в чем при¬ чина вашего посещения? Я вынул из кармана три тысячедолларовых банкноты и поло¬ жил их перед Корбинетом на стол. — Проверьте, пожалуйста, номера. Не сходятся ли они. Мне кажется, что они имеют тот же источник, что и первая, которую я вам недавно передал. 295
Нахмурившись, полковник хотел что-то сказать, но потом нехотя взялся за телефон. Он провел два коротких разговора, пока наконец к телефону не подошел человек, которому он наз¬ вал номера банкнот. Выждав минуту, он пробормотал что-то неразборчивое и повесил трубку. — Вы оказались правы, Тайгер. — Он произнес это явно со смешанным чувством радости и растерянности на лице. — А что вы теперь собираетесь делать? — Покончить с Видором Чарисом, — невозмутимо ответил я. — Каким же образом? Я невинно улыбнулся, потом поднялся из кресла и сказал: — Этого я вам лучше не скажу. Я не хочу, чтобы у вас состо¬ ялся конфликт с собственной совестью. — Ну, как хотите, Тайгер. Но я предупреждаю вас: вы играете в опасную игру. — Кому вы это говорите, полковник?! Я знаю все свои шан¬ сы. — Я шагнул к двери, но у порога обернулся и произнес: — Во всяком случае, я благодарю вас, полковник! — За что? — Во-первых, за то, что всегда даете мне зеленый свет, а во- вторых, при любой возможности закрываете меня своей широ¬ кой спиной. С этими словами я вышел и уже не расслышал, что он мне там кричал вдогонку. Через полчаса я уже лежал в своей постели, раздумывая над создавшимся положением и отнюдь не считая его розовым. Я имел только один след, который мог привести меня к Видору Чарису — тот, что начинался в кинотеатре «Гренобль». Я поже¬ лал себе удачи и, повернувшись на бок, быстро уснул. Когда я подошел к кинотеатру, касса была уже открыта, и перед окошком стояло несколько человек. Я дождался своей оче¬ реди и протянул в окошечко деньги. Не гляди на меня, кассирша сунула мне билет, сдачу и опять уткнулась в вечернюю га¬ зету. Я занял свое место, то же, что и в прошлый раз и пригото¬ вился ждать, держа наготове свой пистолет. Через три часа я, уставший и разочарованный, вышел из кинотеатра. Ни Видор Чарис, ни его сообщник с круглым ртом не появились. Я уже начал сомневаться в своем везении. Завтра в «Гренобле» должен был идти последний показ русских фильмов, и в следующий раз они пойдут только через два месяца. Однако, тогда будет слишком поздно. Уже на следующей неделе кризис в ООН должен как-то разрешиться. о Я позвонил в наше бюро в Нью-Йорке, спросил, не получали 296
ли они сообщения о новом следе Чариса, но получил отрицатель¬ ный ответ. Моей последней надеждой оставался Делл, но, когда я позво¬ нил ему, он ничего нового не смог мне сообщить, но заверил меня, что сегодня же подстегнет своих людей и пригласил меня посмотреть сегодняшнее вечернее представление — парижскую новинку. Был субботний вечер, самый одинокий вечер для меня на этой неделе. От нечего делать я позвонил Гретхен. Она подняла трубку и, запыхавшись, заявила мне: — Тайгер, я впервые встречаю такого импульсивного и непо¬ стоянного человека. Ты не находишь, что сейчас слишком позднее время для подобных приглашений? — Я оживаю только вечером. — Что с тобой? Твой голос звучит печально. — У меня неприятности, и ты должна меня срочно утешить. Сегодня в подвальчике у Делла состоится новое шоу, и, если ты поторопишься, то мы успеем его увидеть. Но это вовсе не значит, что ты должна пренебречь своим туалетом. Ты должна быть такой же соблазнительной, как всегда. Она звонко и весело рассмеялась. — На твою ответственность, Тайгер. Ты заедешь за мной? — Лучше сама возьми такси и приезжай туда. Так будет быст¬ рее. Встретимся на месте. — О’кей! Ты потрясающий кавалер. Но я не могу устоять перед твоим обаянием. Через десять минут я уже был около ночного клуба, где Делл уже поджидал меня. Я предупредил его, что моя дама сейчас подойдет и попросил провести ее в мою ложу. Передав это распоряжение привратнику, Делл проводил меня наверх по ступенькам к угловой ложе и задернул занавески. Я заказал официанту сразу два напитка, указал на стол и спросил Делла: — Выпьете со мной? — Охотно, сэр. Нам не часто представляется такой случай. — Какие новости? — Как я уже говорил, все это очень нелегко. Человек, кото¬ рого вы ищете, принадлежит к тем типам, которые не очень охотно показываются на людях, а предпочитают отсиживаться в своей норе. Но, поверьте мне, мои люди на постах. Я повысил сумму премии, и, если его где-то заметят, то вас сразу же уведо¬ мят. Как и в обычном застольном разговоре, он поднял свой стакан и выпил. 297
Вошел официант и раздвинул занавески. Там стояла Гретхен Ларк в белом пальто, которое облегало ее фигуру, как перчатка руку. Мы встали, Делл одобрительно кивнул мне. — Ну, а теперь я вас покину, — произнес он учтиво. — Шоу сейчас начнется. — Входи, крошка, — пригласил я Гретхен. Улыбнувшись, она вошла и, сняв пальто, небрежно бросила его на спинку кресла. На ней было узкое строгое черное платье с глубоким декольте. — Ты выглядишь очень сексуально! — вынужден был приз¬ нать я. — Я этого не старалась добиться, — невинно произнесла она. Я сделал знак официанту, и он принес нам два новых напитка. Потом я сунул Гретхен в рот сигарету и чиркнул зажигалкой. Поверх пламени она серьезно посмотрела на меня. — Я очень беспокоилась о тебе, — произнесла она, делая глу¬ бокую затяжку и выпуская дым к потолку. — Почему? — Потому что... ты же знаешь... последний раз..., — она не договорила. — Я еще жив. — Ты выполнил свои намерения? — Отчасти. Гретхен выпустила вверх еще одну струю дыма и умоляюще посмотрела на меня. — Тайгер, я надеюсь, что так будет и впредь. Я не знаю, чем ты занимаешься, и думаю, что это к лучшему. Но прошу тебя, будь осторожен! — Обещаю! Она перегнулась через стол и взяла мою руку своими длин¬ ными прохладными пальцами, на которых все еще были видны следы голубой краски, которую она, вероятно, так и не смогла отмыть. — Как продвигается работа над портретом? — спросил я. — Еще один сеанс и работа будет закончена. Но кто знает, когда у мистера Селвика опять найдется время. У него начи¬ нается рабочая неделя. — Наверное, он рад, что может отдохнуть от тебя? Она улыбнулась и ее губы сверкнули жемчугом. — Да, когда ему бывает плохо, он приходит ко мне. Он сидит в кресле, глотает свои пилюли и никто ему не мешает. Случается, он даже засыпает. Она крепко пожала мою руку. 298
— Когда я тебя нарисую? — Обнаженным? — спросил я машинально. — Конечно, — невозмутимо ответила она. И мы оба рассмеялись. Оркестр заиграл гавайскую мелодию. Свет померк, и в луче прожектора появились четыре гавайские девушки. Они начали исполнять медленный танец, умопомрачительно вращая бедрами. Гретхен взглянула на меня с разочарованным видом. Я в ответ лишь пожал плечами. Музыка замолкла, и девушки исчезли. Потом на сцене под ритмическую дробь барабана появилась пара апашей, — он — в фуражке, черном пиджаке и красных брюках; она — в черной юбке с разрезом на боку до пояса и в свободной красной блузе. В танце они демонстрировали игру парижских гангстеров: она его манила, отступая и увертываясь, он охотился за ней. Гретхен сказала через минуту: — Я думала, что твой друг предложит нам нечто особенное. — Я не знаю этого номера, — ответил я. Танец постепенно становился все более диким, барабанная дробь участилась. И неожиданно зрители увидели, что в пылу борьбы мужчина стал одну за другой срывать части туалета со своей партнерши. Лица зрителей за столиками мигом повернулись к арене, а глаза загорелись азартом, влажные руки впились в край столов. Теперь танцующие пары превратились в сплошной вихрь роящихся рук и ног. Женщина была уже почти обнаженной, а когда партнер сорвал с нее последний лоскут одежды, она вдруг подскочила к нему и одним рывком дернула за брюки и рубашку. Одежда партнера оказалась на полу, а сами они повалились на пол, свившись клубком. И тут все увидели «изюминку» этого номера — оба исполни¬ теля были женщины. Я отпил глоток виски и бросил короткий взгляд на Гретхен. Она побледнела, а на ее виске быстро пульсировала жилка. Она почти не обратила внимания, что Делл вдруг заглянул в ложу и поманил меня. Я вышел. Он отвел меня в сторону и зашептал на ухо: — Вашего человека видели... — Которого? Он показал негнущийся палец. - Где? — Сначала в магазине деликатесов, потом его проследили до одного маленького кинотеатра. «Гренобля»? 299
Он молча кивнул. — У вас хороший информационный аппарат. — Делаем все, что можем. — Он зашел в кинотеатр? — Да. Он спросил у администратора, будут ли завтра показы¬ вать русские фильмы. «Бедняга Чарис, — подумал я, — тоска по родине доведет его до могилы». — Ваш агент не узнал, где он живет? — К сожалению, нет. У него острая аллергия к полиции, а на углу как раз стоял коп, и поэтому он не рискнул идти дальше. — Большое спасибо, Делл! Я вернулся в ложу. Номер приближался к концу. Многие посе¬ тители, не стесняясь, вставали, чтобы лучше видеть происходя¬ щую на сцене, в свете цветных прожекторов бесстыдную игру пары, переплетение рук и ног... Неожиданно, в самый кульмина¬ ционный момент свет погас, чтобы через секунду зажглось обыч¬ ное освещение за столиками. Но прошло не меньше десяти секунд, пока завороженные зрители облегченно не перевели дыхание. Гретхен попробовала нервным смешком разрядить тишину, повисшую в нашей ложе, но на лице ее все еще было виноватое выражение — Это невероятно, — хрипло произнесла она. — Я же тебя предупреждал. — Ты видел лица людей? — она указала на столики. — Осо¬ бенно женщин. — Достаточно было посмотреть на тебя, — заметил я с улыб¬ кой. — И ты мог так просто уйти? — Я еще и не то видел в старушке Европе. Она выжидательно улыбнулась. — Твой приятель опять предлагал тебе комнату? — Нет, кое-что получше. — Чтобы не попасться на лжи, я постарался сменить тему разговора. — Ну что, пойдем? — Если хочешь. — Хорошо. Я отвезу тебя домой. — Ты зайдешь ко мне? — Нет. Сегодня мне следует хорошенько все обдумать и выспаться. Мы простились с Деллом, и он вызвал нам такси. Я дал шоферу адрес Гретхен. В машине я зажег спичку, чтобы дать ей прикурить, и смотрел, как она зажала в губах сигарету, окрасив фильтр помадой. 300
— Ты очень красива, — заметил я. — Красивее Эдит Кейн? — неожиданно насмешливо спросила она. — Эдит принадлежит к женщинам совершенно другого типа. — Она ревнует. Она старается не показывать этого, но жен¬ щины всегда чувствуют такие вещи. — Разве ты ей говорила, что мы встречаемся? — Конечно. Мы разговариваем по телефону почти каждый день. По-моему, она сильно расстроилась, когда узнала об этом. — Гретхен улыбнулась. — Откровенно говоря, мне это совер¬ шенно безразлично. А тебе? — Я сижу рядом с тобой, дорогая. Она искоса посмотрела на меня. — В твоем лице постоянно что-то меняется, когда ты гово¬ ришь о ней. — Правда? — Ты был когда-то в нее влюблен? Я откинулся на спинку сиденья. — Давно. Лет двадцать назад. — Но как же... Я заметил в глазах Гретхен любопытство, но сейчас мне почему-то не хотелось его удовлетворять. — Как-нибудь на днях я может быть и расскажу тебе все. Я остановил такси на углу перед ее домом и попросил шофера подождать. Мы вышли из машины, и я проводил Гретхен до две¬ рей ее квартиры. Она подняла на меня свое лицо. Ее губы были влажны, а глаза возбужденно блестели. — Спасибо за прекрасный вечер, Тайгер, — прошептала она. Я бегло поцеловал ее и почувствовал, как ее губы слегка дрог¬ нули и напряглись. — В следующий раз я позвоню тебе пораньше, дорогая, — сказал я. Прощальный кивок, и она скрылась за дверью. Выйдя из подъезда, я направился было к такси, которое поджидало меня на противоположной стороне, когда мое внима¬ ние привлекла вдруг вывернувшая из-за угла машина. Зловещее предчувствие острой иглой кольнуло мне сердце. Мне ничего не оставалось делать, как мешком упасть за двумя мусорными бака¬ ми, стоявшими на мостовой. В тот же момент из раскрытого окна машины раздался резкий треск автоматического пистолета. Пули со звоном врезались в металлические стенки бака. Одна из них распорола рукав моего плаща, вторая взрыла асфальт в паре дюймов от моей головы, осыпав меня дождем острых каменных осколков. Я же не мог 301
пошевелиться, чтобы достать пистолет, без риска получить пулю. Шофер моего такси не выдержал подобного испытания и, надавив на газ, поспешил ретироваться с места боя. Черный лимузин притормозил около баков, из него выскочил мужчина с пистолетом. Он бросился к бакам, и в машине выну¬ ждены были на секунду прекратить огонь. Этого мне было доста¬ точно, чтобы выхватить свой «кольт». На этот раз они решили действовать наверняка. Мы выстрелили одновременно. Пуля противника сорвала шляпу с моей головы, и, рикошетом от асфальта, с воем ушла в небо. Мой выстрел был точнее. Пуля попала в плечо, и он, выро¬ нив пистолет, громко и протяжно застонал. Мне не понадобилось делать второй выстрел. За меня это сделали его же товарищи в машине. Они открыли такой ураганный огонь, что мне пришлось опять распластаться за баками, вжимаясь в асфальт. Неожиданно из лимузина раздалась короткая команда, и тут же стрельба пре¬ кратилась. Захлопнулась дверца, и взревел мотор машины. Я приподнял голову и осторожно выглянул из-за бака. Черная машина тронулась с места, быстро набирая скорость. Вой поли¬ цейской сирены заставил их резко затормозить, и в крутом вираже они даже выкатили на тротуар, стараясь как можно быст¬ рее развернуть машину... Тут только я почувствовал, как в бок мне впился какой-то небольшой круглый предмет. Я вспомнил про гранаты, и, не раз¬ думывая больше, выхватил из кармана ту, что была с белым кольцом. Когда машина бандитов с ревом проносилась мимо баков, за которыми я притаился, я, коротко размахнувшись, мет¬ нул ее несколько вперед, по ходу движения автомобиля. Грохот несильного взрыва и ослепительная вспышка пламени подтвердили, что игрушка нашей фирмы сработала безотказно. Объятая пламенем машина вильнула в сторону и врезалась в стену дома. Ослепительное бело-голубое пламя взметнулось над машиной. Через несколько секунд сильный взрыв разметал по сторонам обломки. Почти сразу же из-за угла вынырнула поли¬ цейская машина, с визгом остановившись посреди улицы. Из нее выскочили полицейские. У двоих в руках были огнетушители, но из-за сильного жара они не смогли даже подойти к пылающим обломкам. В окнах домов появились испуганные лица жильцов, а из две¬ рей уже выглядывали любители острых ощущений, которые или не успели лечь в постель, или те, которых грохот перестрелки сорвал с теплого ложа. Они с любопытством и восторгом глазели на невиданный костер посреди улицы. 302
Мною никто не интересовался. Позже шофер такси наверняка сделает заявление, но пока что в моем распоряжении было доста¬ точно времени, чтобы скрыться с места происшествия. «Грязная работа, Рондина», — подумал я, сворачивая в пер¬ вую же боковую улочку. — Раньше ты сама выполняла подобные вещи, и гораздо успешнее. Интересно, что ты скажешь, когда узнаешь, что и на этот раз все сорвалось? Каков будет твой следу¬ ющий шаг? Поторопись, потому что я уже наступаю тебе на пят¬ ки!» Пройдя три квартала, я остановил такси и направился в свой отель. Я почистил пистолет, принял душ и улегся в постель. Потом меня пронзило воспоминание: я ведь все время мотался с грана¬ тами Эрни в карманах плаща, падал с размаху на пол и асфальт!.. Немного успокоившись, я набрал номер Гретхен. Она сразу же ответила встревоженным голосом. — Это я, дорогая! — О, Тайгер! — со вздохом облегчения произнесла она. Потом, после короткой паузы, она произнесла: — Почти сразу же, как ты ушел, здесь такое началось!.. Стрельба, взрывы, пожар!.. Я так переволновалась! — Я знаю. — Ты не пострадал? — Ни единой царапины. Кажется она заплакала, хотя и старалась это скрыть. — Они выследили тебя, да? — Кажется, да. Но это составная часть моей профессии. Не беспокойся обо мне, дорогая. — Я... Я постараюсь... — Тогда все в порядке. Мне просто хотелось сказать тебе, что я жив и невредим. А теперь — спокойной ночи! Я положил трубку, чтобы не впадать в дальнейшие объясне¬ ния. Потом позвонил полковнику Корбинету. Он спал, но, узнав, что звоню я, подошел к телефону. — Они еще раз попытались спустить меня, полковник. Лучше будет, если вы как можно скорее позаботитесь о прикрытии. И я коротко проинформировал его о событиях этого вечера. — Мне кажется, что все преследователи погибли. Вероятно, это члены все той же гангстерской банды из Чикаго. Сообщите об этом Рендольфу и постарайтесь, чтобы моя фамилия не упо¬ миналась в официальных отчетах. Они сами застрелили одного из своих людей, когда я ранил его. Это подтвердят пули в его трупе. — Боюсь, что Рендольф будет недоволен. Он, по всей вероят¬ ности, захочет лично переговорить с вами. 303
— Рендольф не дурак, и понимает, что ему выгодно играть мне на руку. Я — единственный человек, который держит все нити этого дела в своих руках. Если он все же заупрямится, то действуйте прямо через его голову. — Мне не остается ничего другого. — Кстати, Рендольф обещал мне установить слежку за Эдит Кейн. Ему что-нибудь удалось установить? — Ничего существенного. Она ведет себя совершенно спо¬ койно. Никаких подозрений в отношении ее у нас пока не возни¬ кало. Остальные следы потеряны, Тайгер... — Да? — В понедельник в ООН будет внесен новый проект резолю¬ ции. У нас осталось не так уж много времени. — Впереди еще целое воскресенье, полковник. —ответил я и положил трубку. Потом снова улегся в постель, потушил свет и устайился в темноту. Как я себя ни заставлял, я не мог думать ни о чем другом, как о нашем с Рондиной прошлом. Мысленно я видел ее такой, какой она была, когда мы любили друг друга, не чувствуя острой необ¬ ходимости ненавидеть... . Г л а в а 13 Дождь настойчиво стучал в окно и разбудил меня в семь часов утра. День обещал быть сырым и пасмурным. Был воскресный день, и улицы города практически пустовали в этот ранний час. Сейчас они больше всего были похожи на трибуны стадиона после кубковой встречи, — настолько они были забиты мусо¬ ром — пустыми пачками из-под сигарет, рваными кульками, обертками из-под резинки и конфет и прочим, и прочим... Только меланхолические дворники, не торопясь, заботились о чистоте улиц. Я побрился, позавтракал и попросил принести в номер пишу¬ щую машинку, чтобы на всякий случай отстукать отчет о собы¬ тиях вчерашнего дня. Скоро у Мартина Грэди появится занимательное чтиво, а также у Уолли Гиббонса... и всей читательской публики. Настало самое подходящее время взорвать эту бомбу. В полдень я спустился вниз и из телефонной будки на углу позвонил Томасу Уотфорду. В его голосе слышалась плохо скры¬ ваемая ярость, когда он заявил мне, что у меня в самом ближай¬ шем будущем ожидаются очень серьезные неприятности, если я не прекращу наводить беспорядки в городе. После истории с Миннером все официальные инстанции в один голос требуют моей головы. Я спросил: 304
— Как же тогда реагируют другие? — Они замнут это дело, — сердито бросил он. — Они прогло¬ тили версию, что перестрелка возникла из-за денег и каких-то разногласий трех друзей. — А что городская полиция? — Ей, конечно, придется принять нашу версию. Пистолетов и найденных денег будет достаточно, чтобы закрыть это дело. И мы постараемся не допустить, чтобы кто-то еще сунул в него свой нос. — Вы имеете в виду меня, мистер Уотфорд? — Разумеется, вас, мистер Мэн. Принимая во внимание последний инцидент, я считаю, что вам будет лучше выйти из игры. — А вы что, хотите, чтобы я перестал служить мишенью? — Теперь в этом больше нет особой необходимости. — Жаль, а я так привык к этой роли! — Мистер Мэн, я получил приказ арестовать вас, если вы сей¬ час же не отойдете от этого дела. По его тону я понял, что он говорит вполне серьезно. Чтобы хоть как-то выиграть время, я ответил: — Мистер Уотфорд, у меня есть к вам одно предложение. Придержите своих людей до завтрашнего утра. Если до этого времени я останусь жив, то обещаю, что сам явлюсь к вам. Согласны? Он немного помедлил с ответом. — Хорошо. Обещаю вам ничего не предпринимать до поне¬ дельника. Один воскресный день вряд ли что-нибудь изме¬ нит. — Ваш оптимизм меня радует, — ответил я и повесил трубку. Выйдя из телефонной будки, я перешел на противоположную сторону улицы, завернул за угол и стал ждать, время от времени поглядывая на часы. Через пять минут на углу остановилась большая полицейская машина. Из нее вышли четыре полицейских в штатском и стали методично обыскивать улицу. Меня они не заметили, потому что я предусмотрительно спрятался в ближайшем подъезде. Томасу Уотфорду следовало бы усовершенствовать методы выполнения полученных приказов. Оказывается, это не так-то просто, — убить воскресный день. Я посмотрел на Таймс-сквер две расширенные кинопрограммы, потом не спеша плотно пообедал и, не торопясь, направился к кинотеатру «Гренобль». Касса, как всегда, открылась ровно в семь, и я, один из первых купив билет, прошел в кинозал. Еще одно посещение, и я, навер- 305
ное, выучу этот фильм наизусть, хотя и не понимаю в нем ни сло¬ ва. Я сидел в полутьме зала, изредка прикрывая лицо рукой и вни¬ мательно оглядывая всех присутствующих и входящих. В зале было не более двадцати человек, когда начался показ фильма. Среди зрителей Чариса не было. Он появился спустя пять минут после начала картины. Я наверняка пропустил бы его, не обратив внимание на этого опоздавшего, если бы не та настороженность, с какой он держался. Он направился было в мою сторону, но, уви¬ дев, что место занято, уселся на последний ряд по другую сторону прохода. Обе руки он держал в карманах плаща, и я понял, что он тоже не хочет рисковать. Я опережал его всего лишь на один шаг. Он очень быстро увлекся фильмом. Я видел, как он машинально кивал головой в отдельных частях диалогов и ерзал на стуле, как подросток, смо¬ трящий ковбойский фильм. Интересно, как хорошо ты стреляешь, мой ковбой? На моих часах было около восьми. Если предпринимать что- то, то нужно делать это скорее. Я задумался... «Пройти в мужской туалет и постараться определить, нет ли у Чариса прикрытия... После этого постараться разделаться с «хвостом», а потом и с ним самим. Я крепче сжал рукоятку своего «кольта» и взвел курок. Однако первый шаг последовал с его стороны. Позади него неожиданно возник второй мужчина, наклонился и что-то про¬ шептал ему на ухо. Я увидел, как Чарис протянул руку через пле¬ чо, и в ней мелькнуло что-то белое. Записка! Очевидно, он не мог прочитать ее в темноте, потому что встал с места и прошел в фойе. Черт побери! Рискуя быть замеченным, я проскользнул к занавесям и слегка раздвинул их сбоку. Оба мужчины стояли в фойе. Чарис держал записку между большим и негнущимся указательным пальцами и читал ее, а рядом с ним... да, рядом с ним стоял парень, глядя на которого создавалось впечатление, что он постоянно говорит «О»! У него был круглый рот. Такого я еще не видел в жизни. Лицо его было обезображено ожогом, и, даже когда он молчал, рот его был слегка приоткрыт, словно на лице его была сквозная пробоина. Прочитав записку, Чарис быстро огляделся, чиркнул зажигал¬ кой и поджег ее. Он подождал, пока она не превратится в пепел и бросил ее в урну с песком. После этого он кивнул своему спут¬ нику и оба они направились к двери. Я дал им форы десять секунд. 306
Когда я вышел из кинотеатра, они стояли на углу и оглядыва¬ лись по сторонам. На противоположной стороне улицы останови¬ лось такси и высадило пассажира. Я перешел улицу и уселся с шофером, коротко сказав: — Видите парней на углу? Если они сядут в такси, следуйте за ними. Он с усмешкой посмотрел на меня. — Полиция? — Не совсем, — ответил я, глядя в окно. — Будет охота? — Нет. — Если это парни, которые грабят шоферов такси, то мы можем скрутить их в пять минут. У меня есть рация, и я могу выз¬ вать сюда своих коллег-шоферов. — Спасибо, но пока не нужно. Чарис и его спутник поймали такси и уселись в него; — За ним! — сказал я шоферу. Первое такси направилось в северный район города, в направ¬ лении Гринич-Вилледжа. Мы держались за ними на расстоянии метров двадцать. Такси свернуло на улицу, дома на которой, по-видимому, предназначалась на слом: часть жильцов уже выехала, — и они стояли, зияя пустотами выбитых окон. В некоторых домах еще жили, и большинство жильцов были художники, которые зани¬ мали просторные студии на самом последнем этаже. В некоторых окнах студий маняще светились лампы. На улице было пустынно, и нам пришлось отпустить машину Чариса дальше вперед. Какой-то длинный, рыжеволосый парень в толстом свитере прогуливал таксу. Увидев, что оба мужчины выходят из остановившегося такси, я попросил своего шофера остановиться, чтобы проследить, в какой дом они направятся. После этого я расплатился с шофером и вышел из машины напротив дома, в котором скрылись пресле¬ дуемые. Я вошел в ближайший подъезд и через стекло стал наб¬ людать за домом, — не зажгется ли где свет в окне. Но этого не произошло. Возможно, квартира Чариса выходит окнами во двор. Дом был трехэтажным, без подвального помещения. Я выждал пару минут и потом, перейдя улицу, вошел в подъезд. На первом этаже где-то шумели дети. Здесь наверняка его не должно было быть. Мимо обшарпанной двери я поднялся на второй этаж. Здесь из-за двери доносился острый запах жаркого с чесноком и приглу¬ шенный гул голосов — похоже, вечеринка была в самом разгаре. Оставался последний третий этаж — мансарда. 307
Ступеньки лестницы громко скрипели под моими ногами, а мне не хотелось выдавать своего присутствия. Поэтому я спу¬ стился вниз, вышел на улицу и через несколько минут был уже на крыше соседнего здания, вплотную примыкающего к интересу¬ ющему меня дому. Я бесшумно закрыл за собой люк на крыше и осторожно пере¬ лез через каменную стену, разделявшую высоким гребнем дома, и, бесшумно ступая, приблизился к первому окну на крыше. Сте¬ кла были замазаны чем-то черным, но довольно небрежно, так что, приблизив лицо к стеклу, я сквозь прорехи мог легко рассмо¬ треть, что делается в комнате. Мне повезло. В скупо обставленной комнате находились оба — Чарис и его сообщник с круглым ртом. Они быстро говорили о чем-то по-рус¬ ски. Чарис бегал по комнате, словно тигр в клетке. Время от вре¬ мени, он поглядывал на часы, зачем-то вынимал из кармана пло¬ ский автоматический пистолет, щелкал предохранителем и опять прятал его в карман. Я посмотрел на часы. Было половина девятого. Мирный воскресный вечер... Неожиданно Чарис подошел к телефону и снял трубку. Я тоже прижал ухо к стеклу, в надежде хоть что-нибудь услышать, но напрасно. Разговор велся на незнакомом мне языке. Неожи¬ данно одно слово, произнесенное громко и четко, заставило мое сердце сжаться в недобром предчувствии. Меня словно током уда¬ рило: «Селвик!» Я услышал, как он положил трубку, и снова прилип к стеклу. Чарис о чем-то взволнованно говорил своему коллеге, очевидно, отдавая распоряжения. Потом он натянул свой плащ и выбежал из комнаты. Его партнер подошел к углу и включил телевизор. До меня донесся стук двери. Мне необходимо было знать, куда направляется Чарис. Я бросился к краю крыши, заглянул во двор и увидел автомо¬ биль, который медленно выруливал на улицу. Чарис уехал, но куда? Это должен был знать его сообщник. Я снова вернулся к стеклянному люку. Комната была теперь наполнена шумом музыки. Человек с круглым ртом с увлечением смотрел показ варьете. Я ощупал переплет окна. Он был старый и гнилой. Вытащив из кармана пистолет, я приготовился и прыгнул в середину окна, закрыв лицо левым рукавом плаща. Со звоном и грохотом я приземлился на пол и вскинул руку, ловя на мушку испуганное лицо противника. Но движения его 308
были столь же стремительны, как и мои. Отбросив в сторону кре¬ сло, он вскочил на ноги. В руке его появился пистолет, дуло кото¬ рого смотрело мне прямо в глаза. Палец мой дернулся на спуско¬ вом крючке и это спасло мне жизнь. Пуля 45-го калибра вонзи¬ лась ему в грудь, отбросив тело в угол на телевизор. Я бросился к нему и, стараясь перекричать звуки музыки, зао¬ рал: — Куда поехал Чарис?! Он смотрел на меня быстро тускнеющими глазами, в которых все еще плескалась ненависть. Его изуродованный рот скривился в усмешке. Я должен был заставить его заговорить! Я приставил дуло пистолета к его виску и громко произнес: — Кому он звонил? Говори, если хочешь жить! Он говорил с Эдит Кейн? С Рондиной?! Они хотят похитить Селвика? Да?! Парень продолжал все так же улыбаться. Тонкая струйка потекла из уголка его рта, и последним усилием воли он выдох¬ нул: — Ты... идиот!.. Лицо его застыло, и он умер. Я встал. На экране телевизора продолжали мелькать длинные ноги девиц в бешенном темпе канкана. Шум вечеринки на втором этаже усилился. Они явно не слы¬ шали моего выстрела. Можно было без особого риска воспользо¬ ваться лестницей. Дверь в комнате была необычной. Она с обеих сторон была обшита толстым железом и закрывалась на тяжелый замок. Выс¬ кользнув на лестничную клетку, я захлопнул за собой дверь и, никем не замеченный, вышел на улицу. Одно мне было известно совершенно точно: Селвику угро¬ жает смертельная опасность. Завтра утром он должен внести на заседании ООН оконча¬ тельный проект резолюции, который застанет русских врасплох. Я вспомнил о пентотале, который обнаружил в квартире Алек¬ сиса Миннера. Они пойдут на все, чтобы заставить Селвика заго¬ ворить сегодня вечером. Но где? Я должен их непременно найти. Из ближайшей аптеки я позвонил к Селвику домой. К теле¬ фону подошел дворецкий и сообщил мне, что мистера Селвика нет дома. Четверть часа назад он вышел, не сообщил куда, после того, как ему позвонила дама. Кто это был, он не знает. Но я уже и без него догадался, кто это мог быть. . Через пятнадцать минут я уже стоял перед дверью квартиры Эдит Кейн. Я без особой надежды надавил на кнопку звонка, но, 309
к моему удивлению, за дверью послышались шаги, и это были ее шаги. Неужели здесь они прячут Селвика? Открыв дверь, Рондина буквально задохнулась при виде меня и закусила губу. В ее глазах плескался страх и еще какое-то выра¬ жение, которое я не мог понять. Однако, как всегда она была прекрасна — так прекрасна, что на какое-то мгновение мне даже жалко ее стало убивать. Она чуть ли не со страданием смотрела на пистолет в моей руке, и, когда я жестом указал в глубину квартиры, она молча отошла, пропуская меня к себе. Однако квартира была пуста. Ни малейшего следа Селвика или кого-нибудь постороннего. Скрежеща зубами, я зашипел на нее. — Где Селвик? Куда Чарис запрятал его? Я убью тебя, если ты мне этого не сообщишь. ’ И я навел на нее пистолет. Она молчала и только со смертель¬ ным ужасом глядела на меня. — Я могу заставить тебя заговорить, но у меня нет для этого времени. Кроме того, мне и так все ясно. С помощью телефон¬ ного звонка ты выманила Селвика из дома... На улице его пере¬ хватил Чарис. Я видел, как он говорил с тобой по телефону. Я подумал, что его привезут к тебе на квартиру и заставят развя¬ зать язык с помощью пентотала. Но теперь я понимаю, куда повез его Чарис: в свою собственную квартиру. — Нет! — Собирайся! Сейчас мы вместе поедем туда. Может быть, нам удастся его опередить, потому что там я приготовил для него один приятный сюрприз. Под дулом пистолета она, словно манекен, оделась, и я, выз¬ вав такси, проводил ее до машины, плотно прижав дуло писто¬ лета к боку. Я назвал шоферу адрес Видора Чариса. Рондина сидела рядом со мной с глазами, полными страха, и дважды пыталась что-то сказать, но я заставлял ее умолкнуть, сильнее прижимая ствол пистолета к ее боку. Когда мы добрались до улицы, на которой жил Чарис, я облегченно вздохнул. Она была пуста. Около дома не было поли¬ цейских машин, как это непременно бы случилось, если бы кто- нибудь услышал выстрелы, или обнаружил труп. А сам Чарис не будет вызывать блюстителей порядка. Он слишком спешит, чтобы искать сейчас меня. Я заставил Рондину подняться на третий этаж. Вечеринка на втором этаже была в полном разгаре. Из-за двери Чариса доноси¬ лась громкая музыка: телевизор по-прежнему работал. 310
Интересно, вернулся Чарис домой, или нет? Как это устано¬ вить? Я не мог вместе с Рондиной лезть на крышу и прыгать в окно. Дверь же была заперта на крепкий замок. И тут я вспомнил о гранатах Эрни, которые все еще лежали в карманах моего плаща. С помощью платка я привязал гранату к ручке двери как раз напротив замка. Потом отвел дрожащую от страха Рондину на пролет вниз и жестом приказал прижаться к стене, а сам прице¬ лился и выстрелил в гранату. Чудовищной силы взрыв потряс дом. Дверь сорвало с косяков, и она с грохотом отлетела в сторону. Нас обдало горячей воздуш¬ ной волной и осыпало облаком мусора и обломков. Я заставил Рондину подняться по лестнице и первой войти в квартиру. Она вскрикнула при виде мертвеца и зашаталась, едва не теряя сознание. С пистолетом наготове я вошел в комнату. Все в ней было перевернуто и разметено взрывом. Кроме трупа сообщника Чариса, в квартире никто не появлялся. На нижней лестничной площадке послышались голоса. Я вышел и объяснил встревоженным соседям, что взорвалась печ¬ ка, но, к счастью, все обошлось и никто не пострадал, так что волноваться нечего. Казалось, это успокоило людей, потому что, посудачив еще немного, они вернулись к прерванному веселью. Я чувствовал, что нахожусь на пределе своего терпения. Взгляд, который я бросил на Рондину, наверное был ужасен, потому что она отпрянула от меня, закрыв лицо и зарыдала. Было ли это притворством? Хотела ли она дать время, чтобы успеть приехать Чарису? Я не мог больше терять ни секунды. Слишком многое мне нужно было успеть сделать сейчас, в этот мирный воскресный вечер. Я не имел больше права действовать в одиночку — слишком многое было поставлено на карту. Я подошел к телефону, все еще держа Рондину под дулом пистолета, и быстро набрал номер Чарни Корбинета. — Алло?! — ответил он. И через некоторое время опять: — Алло? Но я ничего не сказал ему, а медленно опустил трубку и осто¬ рожно положил ее на рычаг. • Рядом с телефоном на столике лежал блокнот, и на первом чистом листе я увидел знакомый адрес — адрес Гретхен Ларк. Я успехнулся, поняв, что каракули, которыми был написан адрес, принадлежали Видору Чарису. Итак, если они следили за Гретхен, то не могли не знать, что ей Селвик нужен для последнего сеанса позирования. Значит, они ЗИ
решили захватить их врасплох прямо в студии. Теперь Чарис дожидается только своего шефа — Рондину, чтобы в последний раз надавить на Селвика. После окончания «работы» Селвик и Гретхен замолчат нав¬ сегда, а сцена будет обставлена так, что их смерть будет похожа на самоубийство двух несчастных влюбленных. И завтрашнее заседание в ООН с треском провалится. Медлить было нельзя. В безмолвной ярости я толкнул Рондину вниз по лестнице. Из квартиры первого этажа выглянула какая-то женщина, и я объяснил ей, что мой друг остался в квартире убирать после неожиданного взрыва. Она кивнула головой и, пробормотав какую-то шутку, захлоп¬ нула дверь. Шофер такси, дожидавшийся нас внизу, спросил: — Что это за грохот был наверху недавно? — Вечеринка художников, черт их побери! Не могут без выступлений. ' — Да, это обычная вещь в этом квартале, — согласился шофер, пожав плечами. Рондина безмолвно плакала, забившись в угол сиденья, оче¬ видно находясь на пределе своих нервных сил. Она понимала, что я теперь не выпущу ее из своих рук до обещанного рокового выстрела. ‘ На одном из поворотов она слишком близко прислонилась ко мне, и я со страхом вспомнил о последней гранате в кармане пла¬ ща. Я отодвинул ее от себя и сказал: — Осторожнее, бэби. У меня еще есть хлопушка, и, если ты будешь так ко мне прижиматься, то мы оба очутимся на небесах раньше, чем тебе этого хотелось бы. А мне это пока что еще рановато. У меня еще не все дела закончены на сегодня. Чтобы покончить с твоей организацией, ты мне больше не нужна, но мне не хотелось бы убивать тебя раньше, чем ты расскажешь, как ты стала Эдит Кейн, что позволило тебе шантажировать эту благородную семью и заставить их молчать. Прежде чем уме¬ реть, ты мне все расскажешь. Воспоминание о Диане Кейн опять сильно подействовало на нее. Она моментально успокоилась, вытерла глаза и, глядя на меня, с презрением произнесла с нотками сожаления в голосе: — Дурачок! Она опять была прежней Рондиной. Я остановил такси на некотором расстоянии от дома Гретхен, попросил шофера подождать и вышел. Рондина вышла следом за мной. Подойдя к подъезду, я пропустил ее вперед и произнес негромко: 312
— Иди вперед! Ты знаешь, где она живет. Она спокойно взглянула на меня и сказала: — То, что сейчас произойдет, будет полностью лежать на твоих плечах и совести. Я грубо прервал ее. — Скажи мне одно: куда ты дела настоящую Эдит Кейн? Рондина гордо откинула голову и стал спокойно подниматься по лестнице. Я проследовал за ней. У двери Гретхен я вытащил из кармана пистолет и, направив его на Рондину, прошептал: — Звони. После короткого раздумья она нажала на кнопку звонка. Послышалась мелодичная трель и чьи-то торопливые шаги. После короткой паузы из-за двери послышался голос Гретхен, сдавленный, словно от страха: — Кто там? Она имела сейчас право на страх. Вероятно, позади нее стоял Видор Чарис с пистолетом, прижатым к боку девушки. Я ткнул Рондину дулом и подошел поближе. — Это я, Эдит Кейн, — произнесла Рондина. Звякнула цепочка, и коротко щелкнул замок. Дверь распахну¬ лась, но, когда Гретхен выглянула, выражение ее лица мгновенно изменилось: вместо облегчения на нем отразился панический страх. Я должен был действовать не раздумывая. Изо всех сил я толкнул Рондину на Гретхен, и обе женщины кубарем покатились по полу. Ворвавшись следом за ними в квар¬ тиру, я увидел Видора Чариса, который с пистолетом в руке стоял в углу комнаты. Средний палец его лежал на спуске, а ствол пистолета глядел в мою сторону. Я вскинул свой «кольт», но он опередил меня. Грохнул выстрел, и острая боль обожгла мое бедро. Пуля застряла в штукатурке позади меня, подняв небольшое облачко пыли. «Кольт» в моей руке оглушительно грохнул, выплюнув раска¬ ленный кусочек смерти. Между глаз Чариса возникла красная дыра, и затылок его взорвался красно-серым фонтаном. Его пистолет с громким стуком упал на пол. Я подошел к Рондине, рывком поднял ее с пола, и с размаху швырнул на низкую тахту, как раз напротив кресла, в котором полулежал Селвик и, казалось, мирно спал. Правый рукав его был закатан, и на сгибе локтя виднелись две крохотных красных точки, — следы уколов. Я услышал, как Гретхен позади меня чем-то негромко звякну¬ ла, но не обратил на это никакого внимания, так как старался не упустить Рондину из поля зрения. — Ну что же ты? — спросил я. — Вот он, Селвик, перед 313
тобой! Приступай к допросу, Рондина! Разве тебе не интересно знать, какой проект мы внесем завтра на заседании ООН? Она со страхом смотрела на безжизненную фигуру в кресле. — Ну же? — настаивал я. — Иди, моя Рондина, или ты пере¬ стала быть любопытной? Да, ты много дырок оставила в своей паутине, прекрасная моя шпионка! По-видимому, тебе достав¬ ляло удовольствие играть со мной, иначе почему ты не покончила со мной одним ударом, сразу после нашей первой встречи, и не пришлось бы вызывать для этого банду из Чикаго! Боль в ноге становилась все сильнее и сильнее. Я не решался посмотреть на рану, но чувствовал, как кровь горячими толчками стекает по ноге. Вся брючина, наверное, была уже в крови. Меня бросило в жар. Я снял плащ и кинул его на тахту, рядом с Ронди- ной. Она подняла на меня глаза, в которых уже не было страха смерти, а только печаль и сочувствие. Я не мог этого понять, и она, похоже, заметила эту мою растерянность. — Я не Рондина, — произнесла она спокойно. И тут я понял, что она не лжет. В ту же секунду я почувствовал, как что-то твердое и холодное уперлось мне в затылок. Прежде, чем я пришел в себя, и понял, что это пистолетное дуло, сзади меня раздался серебристый смех Гретхен и ее довольный голос: — Кончай этот спектакль, идиот! Бросай оружие! Я повиновался, и тут все разрозненные детали и противоре¬ чия, словно в перенасыщенном растворе, мгновенно сложились в одну ясную и единственно верную картину. Все встало на свои места! Каким же идиотом я был на самом деле! Ничего не заме¬ чал и упрямо гнул свою линию... Забрав мой пистолет, Гретхен отошла к окну, держа нас обоих под пистолетными дулами. Селвик, по-прежнему без признаков жизни, лежал в кресле. Труп Чариса лежал в углу в большой луже крови. — Очень жаль, что у меня нет времени, сердцеед, — произне¬ сла она с сарказмом. — А то бы я рассказала, как позабавилась за твой счет! Это ей можно было и не говорить. Мне было не ясно только одно: какова была роль Рондины во всей этой истории. Но долго ждать разгадки мне не пришлось. Бросив короткий взгляд через окно, Гретхен произнесла: — Никого нет. Значит, никто не обратил внимания на выстрелы. Жаль, что мой план несколько изменился. Этот тупица Чарис и твоя прекрасная Рондина допустили слишком много ошибок. Но он уже заплатил за это своей глупой, а она 314
отправится на тот свет следом за тобой, мой дорогой! Итак, все же я был прав! Эдит Кейн оказалась-таки Рондиной! Но не той великолепной Рондиной, что я знал когда-то, а так, второстепенной помощницей у своей молодой руководительни¬ цы. Я перевел взгляд на Рондину, и то, что увидел, на секунду парализовало меня. Гретхен не видела, как она незаметно вытащила из кармана моего плаща последнюю гранату. Коротко, без размаха, она мет¬ нула ее в Гретхен, стоявшую у окна, а сама ничком упала на пол около тахты. В свою очередь, я бросился в сторону, чтобы уйти из-под смертельного огня Гретхен. Та уловила бросок Рондины и даже успела выстрелить, но пуля угодила в бар, разбив там что-то. Взрыв гранаты потряс комнату. Краем глаза я успел отметить только, как опрокинулось кресло с Селвиком, и как изуродован¬ ный труп Гретхен взрывной волной выкинуло на улицу вместе со стеклами и рамой через окно, около которого она стояла. Прежде, чем я успел что-то понять, Эдит сорвалась с места и, вскочив на ноги, бросилась к Селвику. Нет, не Эдит, а Рондина! Рондина подбежала к Селвику и, убедившись, что он жив, с облегчением распрямилась и повернулась ко мне. Мысли огненным вихрем кружились у меня в голове. Я словно оцепенел, когда натолкнулся на ее взгляд, полный откровенного сочувствия и еще чего-то, чего я никак не мог охарактеризовать. Она тихо повторила, глядя мне прямо в глаза: — Я не Рондина! Но у меня нет сейчас времени доказать это. Мы должны немедленно уйти отсюда. Я не имею права при своем положении оказаться замешанной в эту историю, в которой я, поверь мне, не имею ничего общего. Пойдем со мной, Тайгер... Попробуй выслушать меня и поверить мне хоть один раз. Я люблю тебя! Я полюбила тебя с того самого раза, как впервые увидела тебя в ресторане... Пойдем со мной, и я докажу тебе, что я Эдит Кейн, а никакая не Рондина Луйд. Это было мастерски разыграно. Прекрасный план: она опять собиралась использовать свои чары, увести из квартиры Гретхен и докончить то, что она не успела сделать двадцать лет назад. Да, я постепенно узнавал в ней ту прекрасную Рондину — хладнокровную и решительную, гото¬ вую каждое дело довести до конца. Но я уже был не тот неопыт¬ ный дурачок, чтобы снова попасть в ее сети. Да, я пойду нав¬ стречу ее желаниям, но не так, как она думает. Одним прыжком я очутился у окна и осторожно выглянул на улицу. 315
Окровавленное, изуродованное тело Гретхен лежало на мостовой. Несколько прохожих спешили к ней, и кто-то уже ука¬ зывал пальцем на выбитое взрывом окно. Я отпрянул в сторону и огляделся. Среди обломков мебели лежал мой пистолет. Тонкая женская кисть оторванной руки все еще сжимала оружие. Я осторожно высвободил свой «кольт», осмотрел его и, убедившись в его исправности, сунул в кобуру. После этого я повернулся к Рондине и произнес: — Я согласен, моя радость! Мы исчезнем отсюда до прихода полиций, но только под моим наблюдением. Одевайся и иди впереди меня. И помни, я не остановлюсь ни перед чем. Так что без глупостей! Одно неверное движение, — и я стреляю! В доме и внизу, на улице, становилось все более шумно. Встревоженные голоса звали полицию. Мне было ясно, что пора сматываться, иначе через несколько минут нам придется давать объяснение блюстителям порядка. Я довольно грубо вытолкал Рондину из квартиры и заставил спускаться вниз по лестнице. Женщине в одной ночной рубашке, которая повстречалась на первом этаже, я сказал, что в студии взорвался газ на кухне и что срочно нужно вызвать аварийную, пока не произошел следующий, еще более мощный взрыв. Соседку словно ветром сдуло. Мы вышли из дома и, чтобы не встречаться с галдящей тол¬ пой. направились в противоположную сторону. Вскоре, на углу, мне посчастливилось поймать такси. Я смотрел на Рондину и не узнавал ее. Она не сопротивлялась и только загадочно улыбалась, сидя рядом со мной в такси. Я отк¬ рыл рот, чтобы спросить ее, но она быстро приложила палец к моим губам и кивнула на шофера — ситуация, так знакомая мне по прошлым делам. Когда мы вышли из такси перед ее домом, и она расплатилась с шофером, я осторожно ощупал раненую ногу. Похоже, пуля пробила только мышцы, и кровь уже почти перестала течь. Кость была цела и если бы не пульсирующая боль в ноге, все было бы в порядке. • Рондина так быстро и уверенно пошла вперед, что я выглядел довольно глупо, когда, прихрамывая, плелся за ней. Когда она открывала дверь своей квартиры, старые подозре¬ ния вспыхнули во мне с новой силой, и, выхватив свой верный «кольт», я прижал ствол к ее спине. Но она только бросила на меня поверх плеча сочувственный взгляд и ласково улыбну¬ лась. Войдя за ней в квартиру я быстро огляделся. Никого. Рондина сняла пальто и бросила его на спинку кресла. 316
Я опять ждал какого-нибудь подвоха с ее стороны, стоя перед ней в двух метрах и не убирая пистолета. — Что все это... Она прервала меня нетерпеливым жестом. — Послушай, Тайгер! Теперь говорить буду я. Я довольно долго слушала тебя, не имея возможности ответить. Короче: — Рондиной была моя старшая сестра Диана. Она не погибла во время бомбежки, как всем известно, — нет. Она была очень опасной авантюристкой. Еще перед войной она была завербована нацистской разведкой и успешно работала против своей страны. Моя семья вынуждена была объявить о ее смерти, и ее имя больше никогда не упоминалось ни при каких обстоятельствах. Ее репутация была единственным темным пятном на фамильном гербе. Помолчав немного, она продолжала: — Мне сказали, что я очень похожа на нее. Я поняла, что это для тебя значит, когда впервые увидела тебя в ресторане. Но я не могла тебе ничего объяснить, чтобы не скомпрометировать тем самым свою семью... Я тебе сказала правду — я полюбила тебя с первого взгляда\ но не имела права раскрыться, пока не будет покончено с вражеской агентурой вокруг ООН. Теперь все это позади, Тайгер. Я действительно Эдит Кейн, и я люблю тебя!.. Каждую ее фразу я встречал язвительным смешком. Воистину чудодейственная история! Никто никогда не сможет доказать, что она лжет,что она не Эдит Кейн! Все свидетели мертвы! Я один знал, что она Рондина. Та самая Рондина! Та, которой я поклялся отомстить за смерть друга и за две пули, которые она выпустила мне в грудь, еще не успев освободиться от моих объятий. И она, как подлинная Рондина, тоже поклялась не упустить подходящего момента и завершить то, что она не успела закончить двадцать лет назад. ■ Поэтому, когда она замолчала, я громко расхохотался, поднял пистолет и с холодной яростью произнес: — Чем же ты подтвердишь всю эту сказку? Она с улыбкой подошла ко мне и легко опустила мою руку с пистолетом вниз. Ее улыбка была уверенной, бесстрашной и немного загадочной. — Ну? Она произнесла негромко: — Ты меня действительно любишь, Тайгер? Перед смертью ей положено было знать правду. — Да, я люблю тебя, Рондина. И в этом состоит главная при¬ чина, почему я должен тебя убить. Только я один знаю, что ты — Рондина! Ты не сможешь доказать мне, что ты Эдит Кейн! 317
— Смогу! Но не на словах, Тайгер. Она сняла жакет и небрежно бросила его на пол. Потом стала расстегивать блузку, медленно отступая к приоткрытой двери спальни. Опять эта древняя, как мир, уловка! — Нет, Рондина! Этот номер у тебя не пройдет, — сказал я, непроизвольно следуя за ней, с пистолетом в опущенной руке. — Тайгера ты больше не поймаешь на эту удочку. Я почему-то счи¬ тал, что у тебя более богатая фантазия. Почему я не стреляю? Только ли потому, что мне хотелось посмотреть, как далеко она зайдет? Рондина сняла блузку и бросила ее на пол. Теперь она была рядом с кроватью, а я застыл в дверях спальни. Известным женским движением она повернулась ко мне спи¬ ной, расстегнула бюстгалтер и отбросила его на сторону. — Не заставляй меня спешить, — хрипло произнес я, взводя курок пистолета. Она только рассмеялась мелодичным смехом, и, одним движе¬ нием расстегнув молнию на юбке, легко переступила через нее. Ладони у меня стали влажными. Я приказал себе стрелять, но пальцы не слушались меня. Резко глянув на пистолет, я увидел, как он медленно, но неуклонно опускается вниз. Она произнесла с жаром в голосе: — Если ты обладал Рондиной, то возьми меня, и ты узнаешь правду! — Какую правду! Она стояла, опустившись одним коленом на кровать, и смо¬ трела на меня с загадочной улыбкой мадонны. Не сводя с меня взгляда, она медленно опустилась на постель и протянула ко мне руки. — Любимый!.. Иди ко мне! Я выронил пистолет. Рондина выиграла, в который уже раз! Воспоминание о ней было сильнее моей жажды мести. Я любил ее все это время и никогда не переставал любить! На губах у нее играла все та же загадочная улыбка, с которой она когда-то впервые заключила меня в свои объятия. Я не мог и не хотел противиться своему желанию. Я должен был снова обладать Рондиной, даже если бы это означало для меня смерть! Как загипнотизированный, я подошел к кровати и склонился над ней. На какое-то короткое мгновение мне показалось, что она отп¬ рянула от меня, но потом она опять потянулась ко мне, обняла меня и горячо зашептала, мне на ухо: 318
— А теперь, Тайгер, мой любимый, ты получишь это реша¬ ющее доказательство, которого так долго добивался. — Что ты имеешь в виду? Улыбнувшись мне стыдливой девичьей улыбкой, она притя¬ нула меня к себе и прошептала на ухо: — Я же еще девушка, Тайгер. И это было так.
СОДЕРЖАНИЕ Долгое ожидание 5 Человек в одиночестве 129 День пистолетов 193 Микки Спиллейн ДЕНЬ ПИСТОЛЕТОВ Составитель В. Я. Климович Переплет художника С. А. Трубина Технический редактор Н. Б. Буйновская Корректор В. А. Фокина Сдано в набор 20.01.91. Подписано в печать 29.04.91. Формат 60x84/16. Бумага офсетная. Печать офсетная. Гарнитура «Таймс». Усл. печ. л. 16,8. Усл. кр-отт. 19,3. Уч.-изд. л. 18,48. Заказ № 302. Тираж 50 000. Цена 10 руб. Отпечатано в типографии №6 ордена Трудового Красного Знамени издательства «Машиностроение» при Государственном комитете СССР по печати. 193144, Ленинград, ул. Моисеенко,10