- . ’Лг 1ЛКА
\ ®!3
іивлТЕлЬСТВО
кіКНЕБЕЛьУ
Я МОСКВА/ .
1914
ХОЛООНОЕ
СЕРОЦЕ
В РАУФЪ





Давнымъ-давно жила въ Шварцвальдѣ одна бѣдная вдова,
Варвара. Сынъ ея былъ угольщикъ и часто сидя у костра,
думалъ, что его занятіе хуже другихъ, и особенно завидо-
валъ сплавщикамъ и дровосѣкамъ, у которыхъ деньги,
казалось, никогда не переводились. Особенно богаты были
трое: Толстый Исакъ, всегда дороже другихъ продававшій
лѣсъ; Длинный Шмуркель, который былъ богаче любого
вельможи; и Веселый Плясунъ, разбогатѣвшій неизвѣстно
какими путями.
Петръ только о томъ и думалъ, какъ бы ему разбо-
гатѣть. Легче и проще всего было вызвать добраго духа
Стеклушку и просить его помочь. Но, къ несчастью, Петръ
помнилъ лишь начало заклинанья, а конца-то и не могъ
припомнить. Но все же онъ рѣшилъ попытать счастья и
однажды въ праздникъ принарядился и отправился въ
самую глушь лѣса, гдѣ жили Стеклушки. Дойдя до огром-
ной ели, Петръ остановился.—Навѣрное, здѣсь живетъ
старикъ,—подумалъ онъ и произнесъ ту часть заклинанья,
которую помнилъ. Изъ-за ствола показалась маленькая
фигурка и тотчасъ скрылась, а на вѣтвяхъ ели показалась
бѣлочка, и Петру казалось, что она чѣмъ-то напоминаетъ
Стеклушку.
Ему стало такъ страшно,
что онъ со всѣхъ ногъ
бросился вонъ изъ лѣсу и
пришелъ въ себя, лишь
добравшись до хижины
какого-то дровосѣка. Тамъ
его ласково приняли, а
такъ какъ къ ночи собра-
лась гроза, то и оставили
ночевать, говоря, что въ та-
кую бурю опасно выходить,
потому что по лѣсу теперь
бродитъ злой лѣсной духъ Чурбанъ. Ночью Петру приснился
конецъ заклинанья и едва дождавшись утра, онъ отпра-
вился въ лѣсъ. По дорогѣ ему встрѣтился какой-то вели-
канъ-сплавщикъ и сталъ разспрашивать, куда онъ идетъ.
—Домой,—отвѣчалъ Петръ.
—Неправда,—сказалъ Чурбанъ,—(это былъ онъ) ты хо-
дилъ къ Стеклушкѣ, но онъ скупъ и даетъ очень мало.
Хочешь, я тебѣ помогу?—и онъ сталъ побрякивать день-
гами. Но Петръ вспомнилъ все страшное, что онъ слышалъ
про Чурбана, и бросился со всѣхъ ногъ бѣжать къ ели.
Здѣсь онъ произнесъ заклинанье, и передъ нимъ появился
Стеклу шка.
—Я пришелъ къ вамъ за совѣтомъ—сказалъ ему Петръ,—
мнѣ не нравится мое ремесло, и я хотѣлъ бы разбогатѣть.
—Хорошо-сказалъ Стеклушка.—Если ты обѣщаешь не
лѣниться, я исполню два твоихъ желанья, а третье только
въ томъ случаѣ, если оно будетъ разумно. Чего же
ты желаешь?
-„Во-первыхъ, я желаю танцовать какъ Плясунъ и
имѣть всегда столько же денегъ, какъ и Толстый Исакъ?
—Ну и глупыя же у тебя желанья; авось хоть второе
будетъ поумнѣе!
„Во-вторыхъ, я хочу имѣть большой стеклянный заводъ,
и пожалуй еще лошадь и экипажъ?
—Какой же ты глупый,—воскликнулъ Стеклу шка,—тебѣ
слѣдовало бы пожелать себѣ немного ума.
—Но вѣдь у меня остается еще одно желанье...
—Нѣтъ, больше ничего не проси, оно еще тебѣ пона-
добится. Вотъ тебѣ деньги, иди завтра и покупай заводъ.
Работай прилежно и будь честенъ.
Петръ купилъ заводъ и сначала усердно работалъ, а
потомъ сталъ бывать все рѣже и проводить время за
виномъ и картами. Заводъ безъ присмотра шелъ все
хуже и хуже и наконецъ его продали за долги. А такъ
какъ и Толстый Исакъ
вконецъ проигрался, то и
Петръ вскорѣ тоже обѣд-
нялъ. Съ горя онъ рѣши лъ
обратиться за помощью къ
Чурбану. Чурбанъ охотно
согласился и повелъ его
къ себѣ. Путь ихъ лежалъ
черезъ пропасть. Вдругъ
Чурбанъ сталъ ростомъ
съ башню, перешагнулъ
черезъ нее, потомъ про-
тянулъ руку и перенесъ Петра. Когда тотъ опомнился,
Чурбанъ принялъ уже свой обычный видъ. Неподалеку
стоялъ простой крестьянскій домикъ, куда они и вошли.
Чурбанъ усадилъ гостя къ столу, сталъ его угощать и
разсказывалъ такъ много интереснаго с различныхъ чу-
жихъ странахъ, что Петру захотѣлось самому все это
увидѣть—Отчего-же,—сказалъ Чурбанъ,—можно и попуте-
шествовать, можно и дѣломъ заняться. Только для этого
нужно спокойствіе и твердость,
а этому мѣшаетъ твое глупое,
безпокойное сердце. Отдай его
мнѣ и ты увидишь, какъ все
пойдетъ хорошо.
—Какъ отдать тебѣ сердце?
Но я тотчасъ же умру!
—Ничего подобнаго. Пойди и
посмотри самъ. И Чурбанъ
повелъ его въ сосѣднюю ком-
нату, гдѣ въ банкахъ лежало
множество сердецъ и на каж-
дой банкѣ было надписано, чье
сердце тамъ лежитъ,
—Видишь,—сказалъ Петру Чурбанъ,—ты самъ знаешь
многихъ изъ тѣхъ, кому принадлежатъ эти сердца и всѣ
они счастливы. Вмѣсто живого я вложилъ имъ холодное
каменное сердце, при которомъ они уже не чувствуютъ
ни страха ни жалости.
—Но мнѣ нужно не каменное сердце, а деньги,—возра-
зилъ Петръ.
—Хорошо, будутъ у тебя и деньги—тысячъ сто. Съ ними
ты легко станешь милліонеромъ.
—Сто тысячъ, — воскликнулъ, не вѣря себѣ, Петръ,—
я согласенъ.
Что было потомъ, Петръ не помнилъ. Онъ очнулся
въ каретѣ, катившей по шоссе, а вдали темнѣли горы
Шварцвальда. Но ему ничуть не было жаль ни родины, ни
бѣдной старухи-матери, которая, навѣрное, убивается,
не зная куда онъ пропалъ: вѣдь у него теперь холодное
каменное сердце.
Въ каретѣ Петръ нашелъ и платье, и бѣлье, и сумку
съ деньгами.—Ну, теперь, наконецъ, я заживу такъ, какъ
мнѣ хочется,—подумалъ онъ.
Два года ѣздилъ онъ по свѣту, много видѣлъ, но ничто
не трогало его каменнаго сердца, и порою ему казалось,
что онъ жилъ лучше и веселѣе, когда былъ простымъ
угольщикомъ. Наконецъ онъ вернулся домой и тотчасъ
отправился къ Чурбану, прося вернуть ему его прежнее
живое сердце.
—Ну нѣтъ,—отвѣчалъ Чурбанъ,—ты получишь его лишь
послѣ смерти. А скучалъ ты лишь оттого, что ничего
не дѣлалъ. Женись да займись дѣломъ—и вся твоя скука
пройдетъ.
Петръ подумалъ, что пожалуй Чурбанъ и правъ, и
получивъ отъ него еще сто тысячъ на разживу, принялся
за работу. Онъ завелъ лѣсную торговлю, но главнымъ
образомъ давалъ деньги въ ростъ. Сначала его еще
тревожили слезы бѣдняковъ, а потомъ даже горе старухи-
матери и то не трогало его. Онъ не велѣлъ даже пускать
ее въ домъ и лишь порой высылалъ ей черезъ слугу
немного мелочи. Услыхавъ,
что у одного дровосѣка есть
красавица—дочь, которая сла-
вится по всему Шварцвальду
своей скромностью и хозяй-
ственностью, онъ женился на
ней. Лиза, зная, какъ богатъ
ея мужъ, охотно помогала
бѣднымъ. Петръ же всегда
сердился на это. Разъ какъ-то
Лиза увидѣла старика, едва
тащившаго на спинѣ огром-
ный мѣшокъ. Ей стало жаль
старика и она вынесла ему
вина и хлѣба, чтобы онъ подкрѣпился. Это увидѣлъ Петръ
и, не помня себя отъ гнѣва, схватилъ палку и съ такой
силой ударилъ Лизу, что она упала замертво.
—За что ты убилъ ее? — послышался Петру голосъ
Стеклушки и обернувшись онъ увидѣлъ, что старикъ
былъ самъ Стеклушка.
—А кто кромѣ тебя виноватъ въ этомъ? Ты далъ мнѣ
призрачное богатство и заставилъ искать помощи у Чур-
бана,-воскликнулъ Петръ.
При этихъ словахъ его, Стеклушка началъ расти и
вдругъ превратился въ грознаго великана, схватилъ Петра
и подбросилъ его, какъ котенка.
—Если бы не доброта Лизы, я убилъ бы тебя, но ради
нея я даю тебѣ для исправленья недѣлю срока. Поздно
вечеромъ Петра подняли безъ сознанья у порога его дома.
Придя въ себя, онъ прежде всего спросилъ про Лизу, но ее
никто не видѣлъ. Ночью же ему слышался голосъ жены,
просившій его исправиться. Все время онъ проводилъ
теперь въ трактирѣ, стараясь забыться, а ночью ему
чудился голосъ жены. Наконецъ, на седьмой день онъ
не выдержалъ и отправился къ Стеклушкѣ, прося его
помочь ему вернуть его прежнее сердце.
—Хорошо,—отвѣчалъ Стеклушка,—я пожалуй помогу
тебѣ выманить у Чурбана хитростью твое сердце. На дру-
гой день Петръ пришелъ къ Чурбану, говоря, что ему
нужны деньги, чтобы скрыться въ Америку. Чурбанъ
пошелъ доставать деньги и пока онъ раскладывалъ на
столѣ слитки золота, Петръ сказалъ ему:—Хорошо же ты
подшутилъ надъ нами, разсказавъ, что хранишь у себя
наши сердца, а на самомъ дѣлѣ они сдѣланы изъ воску.
Разсерженный Чурбанъ выхватилъ изъ банки сердце
Петра и вложилъ ему въ грудь.
—Ну, что чувствуешь теперь, что это живое сердце?—
спросилъ онъ.
Твоя правда,-отвѣчалъ Петръ,-а я бы ни за что этому
не повѣрилъ.—Самъ же вынулъ изъ кармана крестъ и
сталъ читать всѣ молитвы, которыя только помнилъ.
Чурбанъ дѣлался все меньше и меньше и громко стоналъ
отъ страха. Петръ выбѣжалъ изъ дома и понесся какъ
вихрь. Чурбанъ напрасно пробовалъ его догнать. Поднялась
страшная буря, гремѣлъ громъ, сверкала молнія, но Петръ
невредимо добѣжалъ до владѣній Стеклушки. Сердце его
замирало при одномъ воспоминаніи о томъ, какъ онъ жилъ
послѣдніе годы и онъ, горько рыдая, раскаивался въ своихъ
поступкахъ, оплакивая свою мать и жену.
—Оглянись,—сказалъ ему Стеклушка,—и обернувшись
Петръ увидѣлъ жену и мать, ласково глядѣвшихъ на него.
-Возвращайся же въ отцовскую хижину и будь попреж-
нему угольщикомъ.
Но Петръ больше и не мечталъ о богатствѣ и радостно
направился въ лѣсъ. Тамъ вмѣсто своей бѣдной хижины,
они нашли небольшой уютный домикъ и жили въ немъ
счастливо до конца своей жизни.