Текст
1{?*
-Ь^'-»*,^*.'
^^- УУ -^ л ^&^*Ч.
'^1
'У.
Бладттмпръ МитрофаноБИЧЪ
ПОЛНОЕ СО
ШМ''
С0ЧИНЕН1П
П.И.МЕЛЬНИКОВА
[АНДРЕЯ ПЕЧЕРСКАГО].
ИЗДАН1Е ВТОРОЕ.
Съ критико-бюгрг.фпческпмъ очеркомъ А. А. Измайлова л
съ приложен1емъ портрета П. И. Мельникова-Печерскаго.
у-^..
ТОМЪ ВТОРОЙ.
ел:,
—
513530
11ри1}не111е кг щщц „Пива"
111 1903 г.
С.-ПЕТЕРБУРГЪ.
ИзданЁо Т-ва А. <1>.
ЗХ А Р к с 1э.
1909.
ЩяМ/;^ Ш Шы^--
'Артистическое заведен1е Т-ва А. Ф. Марксъ, Измаил, просп , № 29.
К--
ЗЬ31
1101
ВЪ Л-БСАХЪ.
РОМАНЪ ВЪ ЧЕТЫРЕХЪ ЧАСТЯХЪ.
ЧАСТЬ первая:.
Глава первая.
Верховое Заволжье — крап привольный. Та.мъ народъ до-
суж1й, бойкШ, смышленый п ловк1й. Таково Заволжье сверху
отъ Рыбинска внизъ до устья Кёрженца. Ниже не то: пой-
детъ л'Ьсная глушь, луговая черемиса, чуваши, татары. А
еще ниже, за Камой, степи раскинулись, народъ тамъ дру-
гой: хоть русскШ, но не таковъ, какъ въ Верховь-Ь. Тамъ
новое заселеяье, а въ заволжскомъ Верховь'Ь Русь пзстари
усЬлась по л'ксамъ и болотамъ... Судя по людскому наруч-
ному говору • — ■ новгородцы въ давн1я рюриковы времена
тамъ поселились. Преданья о Батыевомъ разгром'Ь тамъ св'Ьжи.
Укажутъ и «тропу Батыеву» — и м^сто невпдпмаго града
Китежа на озер'Ь Св'Ьтломъ Яр'Ь. Щ.тъ тотъ городъ до спхъ
поръ — съ белокаменными стенами, златоверхими церквами,
съ честными монастырями, съ княженецкими узорчатыми те-
ремами, съ боярскими каменными палатами, съ рублеными
пзъ кондбваго, негн1ЮП1,аго лъса домами. ЦЬлъ градъ, но пе-
впдимъ. Не видать гр'Ьишымъ людямъ славнаго Китежа. Со-
крылся онъ чудесно, Божьпмъ повел'Ьньемъ, когда безбожный
царь Батый, разоривъ Русь суздальскую, пошелъ воевать
Русь китежскую. Подошелъ татарскШ царь ко граду Великому
Китежу, восхот'Ь.тъ дома огнемъ спалить, мужей избить либо
въ по.10нъ угнать, женъ п д-Ьвицъ въ наложницы взять. Не
допусти.тъ Господь басурманскаго поруганья надъ святыней
хрпст1анскою. Десять дней, десять ночей Батыевы полчища
искали града Китежа п не могли сыскать, осл'Ьпленные. И
досель тотъ градъ невидймъ стоитъ, — откроется передъ
1*
— 4 —
страшны мъ Христовымъ судилищемъ. А на озер'Ь Св'Ьтломъ
Яр-Ь, тихимъ л'Ьтниыъ вечеромъ, виднеются отраженныя въ
вод'Ь ст'Ьны, церкви, монастыри, терема княжеяецше, хоромы
боярс1ая, дворы посадскихъ людей. И слышится ио ночамъ
глухой, заунывный звонъ колоколовъ кптежскихъ.
Такъ говорятъ за Волгой. Старая тамъ Русь, исконная,
кондовая. Съ той поры, какъ зачиналась земля Русская, тамъ
чуждыхъ насельниковъ не бывало. Тамъ Русь сызстари на
чпстот-Ь стоитъ — какова была при прад'Ьдахъ, такова хра-
нится до нашихъ дней. Добрая сторона, хоть и смотритъ
сердито на чужанина.
Въ л'Ьсистомъ Верховомъ Заволжь^Ь деревни малыя, зато
частыя, одна отъ другой на версту, н^ дв-Ь. Земля холодна,
неродима, своего хл'Ьба мужику развЬ до масленой хватитъ,
и то въ урожайный годъ. Какъ ни бейся на над'Ьльной по-
лосЬ, сколько страды надъ ней ни принимай, круглый годъ
трудовымъ хл'1^бомъ себя не прокормишь. Такова сторона!
Другой на м'ЬсгЬ заволж^ннна давно бы съ голода по-
меръ, но онъ не лежебокъ, челов'Ькъ досуж1п. Чего земля
не дала, ум'Ьньемъ за д'Ьло взяться беретъ. Не побрё.чъ
заволжск1й мужикъ на заработки въ чужу-дальню сторону,
какъ сосЬдъ его вязниковецъ, чтб съ пуговками, съ тесе-
мочками и другимъ това1)омъ кустарнаго промысла шагаетъ
на край св-Ьта семь'Ь хл'Ьбъ добывать. Не побрелъ заволжа-
нинъ по б-Ьлу св^ту плотничать, какъ другой сосЬдъ его
Галка *). Н'Ьтъ. И дома сум'Ьлъ онъ приняться за выгодный
промысе.1Ъ. Вареги зачалъ вязать, поярокъ валять, шляпы да
сапоги изъ него д-Ёлать, шапки шить, топоры да гвозди ко-
вать, в-Ьсовыя коромысла чуть не на всю Россчю д'Ьлать. А
коромысла-то как1я! Хоть въ аптеку бери — сд'Ьланы в'Ьрно.
Л^Ьса заволжанина кормятъ. Ложки, п.10шки, чашки, блюда
заволжанинъ точитъ да красйтъ; гребни, донца, веретена н
другой щепной товаръ работаетъ, ведра, ушаты^ кадки, ло-
паты, коробья, весла, лейки, ковши, все, чтс) изъ .тЬсу
можно добыть, рукъ его не минуетъ. И смолу съ дег-
темъ сидитъ, а заплатнвъ попенныя, рубитъ л-Ьсъ въ казен-
ныхъ дачахъ и сгоняетъ по Волг^Ь до Астрахани бревна,
брусья, шесты, дрючки, слеги и всяк1й другой л'Ьсной товаръ.
Волга подъ бокомъ, но заволжанинъ въ бурлаки не хажи-
ва.1ъ. Носл'Ьднее Д'Ьло въ бурлаки идти! По Заволжью такъ
думаютъ: «честней подъ бконьемъ Христовымъ именемъ кор-
миться, ч'Ьмъ бурлацкую лямку тянуть». И нравда.
*) Крестьяне Галицкаго и другихъ у4здовъ Костромской губер1ип..
— о —
Жпветъ заволжанпнъ хоть въ труд"!, да въ достаткЬ. Сыз-
старп за Волгой мз'жикп въ сапогахъ, бабы въ котахъ. Лап-
тей впдомъ не впдано, хоть слыхбмъ про нпхъ п слыхано.
Л^Ьсу вдоволь, лыко ни почемъ, а въ рЬдкомъ домЬ кочедыкъ
найдешь. Разв^Ь гд'Ь такой д-^душка есть, что съ печп ужъ
л'Ьтъ пятокъ не сл4заетъ, такъ онъ, скуки ради, лапотки
иной разъ ковыряетъ, нищей брать-Ь подать, либо самому
обуться, какъ станутъ его въ домовину обряжать. Таковъ
обычай: л'Ьтомъ въ сапогахъ, зимой въ валенкахъ, на тотъ
св'Ьтъ въ лапоткахъ...
Заволжанинъ безъ горячаго спать не ложится, по воскрес-
нымъ днямъ хлебаетъ мясное, изба у него пятист'Ьнная, печь
съ трубой; о черныхъ избахъ да соломенныхъ крышахъ онъ
только слыха.тъ, что есть так1я гдЬ-то «на Горахъ» *). А
чистота какая въ заволжскихъ домахъ!.. Славятъ н'Ьмпевъ за
чистоту, русскаго корятъ за грязь и неряшество. Побывать
бы за Волгой тЬмъ славильщикамъ, не то бы сказали. Кто
знакомъ съ нашими степными да черноземными деревнями,
въ голову тому не придетъ, какъ чисто, опрятно живутъ за-
волжане.
Волга рукой подать. Что мужикъ въ недЬлю наработаетъ,
тбтчасъ на пристань везетъ, а поленился — на сосЬдни"!
базаръ. Большихъ барышей ему не нажить; и за Во.1гой не
всякъ въ тысячники л'Ьзетъ, зато, какъ ни плоха работа,
какъ работниковъ въ семьЬ ни мало, заволжанинъ в'Ькъ свой
сыть, од'Ьтъ, обутъ, и податныя за нимъ не стоять. Чего-жъ
еще?.. И за то слава Т'Ь, Господи!.. Не всЬмъ же въ золоти
ходить, въ рукахъ серебро носить, хоть и каждому русскому
челов-Ьку такую с^'дьбу мамки да няньки напЬваютъ, когда
еще онъ въ ко.1ыбели лежитъ.
Немало за Волгой и тысячниковъ. П даже очень немало.
Плохо про нпхъ знаютъ по дальнимъ м'Ьстамъ потому, что
заволжанинъ про себя не кричитъ, а если деньжонокъ малу
толику ск'оиитъ, не въ банкъ кладетъ ее. не въ акщи, а въ
родительску кубышку, да въ подполь'Ь и зароетъ. Милл10нщи-
ковъ за Волгой нЬтъ, тысячниковъ много. Они по Волг^
своими пароходами ходятъ, на своихъ паровыхъ мельницахъ
сотни тысячъ четвертей хл^Ьба перемалываютъ. Много за Вол-
гой такихъ, что десят[;ами тысячъ капиталы считаютъ. Они
больше скупкой «горянихины» =■'*) да деревянной посуды про-
мышляютъ. Накупятъ того, другого у сосЬдей да и плавятъ
*) «Горамп5> зовутъ правую сторону Болгп.
**) Гпрянщнной называется крупный щепной товаръ: обручи, дуги, ло-
паты, оглоблп п т. п.
— 6 --
весной въ Понизовье. Барыши хорош1е! На пныхъ акц1яхъ,
пожалуй, столько не получишь.
Одинъ изъ самыхъ крупныхъ «тысячнпковъ» жилъ за Вол-
гой въ деревн'Ь ОсиповкЛ. Звали его Патаиомъ Максиыычемъ,
прозывали Чапуринымъ. И отецъ такъ звалс^ и д-Ьдушка. За
Волгой и у крестьянъ родовыя прозванья ведутся, и даже свои
родословныя-есть, хотя ни въ шестыхъ ни въ другнхъ кни-
гахъ он'Ь и не писавы. Край старорусск]и, кондбвый, корен-
ной, тамъ родословныя прозвища встарь бывали и теперь въ
обиход'Ь.
Большой, недавно построенный домъ Чапурпна стоялъ се-
редь небольшой деревуи]ки. Домъ въ два жилья, съ л'Ьтней
св'Ьтлицей на вышк-Ь, съ четырьмя боковушамп, двумя св'Ьт-
лицами по сторонамъ, съ моленной въ особой горниц-Ь. Ста-
вленъ на каменномъ фундамент'Ь, окна створчатыя, стекла
чистыя, бЬлыя, въ каждомъ окн'Ь занав'йска миткалевая съ
красной бумажной бахромкой. На улицу шесть оконъ выхо-
дило. Бревна лицевой стГ.ны охрой на олифЬ крашены, крыша
краснымъ червлякомъ. На св'Ьсахъ ея и надъ окнами узор-
чатая прор'Ьзь выд15лана, на воротахъ дв'Ь маленьк1я расн1ивы
и одинъ пароходъ ради красы поставлены. Въ домЬ прибрано
все на купецкую , уку. Полъ крашеный, — олифа своя, не
занимать стать; печи-голандки кафельныя съ горячими ле-
жанками; по ст'Ьнамъ, въ рамкахъ краснаго дерева, два зер-
кала да съ полдюжины картинъ за стекломъ повЬшено.
Стулья и огромный диванъ краснаго дерева кръггы малино-
вымъ трипомъ, три кл'Ьтки съ канарейками у окопъ, а въ
углу заботливо укрыты платками кл'Ьтки: тамъ курск1е п1шу-
ны — соловьи; до нихъ хозяинъ охотникъ, денегъ за ннхъ
не жал'Ьетъ.
Но краямъ дома пристроены св'Ьтелки. Тамъ хозяйск1я до-
чери проживали, молодыя дЬвушки. Въ передней половин'Ь
горница хозяина была, въ задней моленная съ иконостасомъ
въ три тябла. Канонница съ Керженца при той моленной
жила, по родителямъ «негасимую» читала. Внизу стряпущая,
'подкл'Ьтъ да покои работниковъ и работницъ.
У Патана Максимыча по р'Ьчкамъ Шишинк'Ь п Чернушке
восемь токаренъ стояло. Посуду круглую: чашки, плоигки,
блюда, въ Заволжь-Ь на станкахъ точатъ ■ — одинъ работникъ
колесо вертитъ, другой точитъ. Къ такому станку много рукъ
надо, но смышленый заволн^анинъ придумалъ, какъ д1злу по-
мочь. Его сторона м'Ьсто ровное, .гЬсное, болотное, р-Ьчекъ
многое множество. Болыпихъ н'Ьтъ, да н'Ьтъ и такихъ, чтб
«на Горахъ» водятся: весной корабли пускай, въ межень ку-
— 7 —
рпца не напьется. Въ песчаныхъ ложахъ заволжскпхъ р1;-
чекъ воды 1фуглып годъ вдосталь; есть так1я, чтб зимой
не мерзнутъ: л'1^томъ въ нпхъ вода студеная, рука не тер-
пптъ, зимой паръ отъ нея. На такпхъ-то р'Ьчкахъ п на-
строили заволжск1е мужики токаренъ: поставитъ у воды из-
бенку вЬнцовъ въ пять, въ шесть, запрудптъ рачонку, водо-
ливное колесо приладитъ, приводъ веревочный прпстегнетъ,
и вертитъ себ'Ь такая меленка три-четыре токарныхъ станка
зйразъ. Работа нсвпрпм1фъ спорЬе. Такихъ токаренъ у
осиповскаго «тысячника» было восемь, на нпхъ тридцать
станковъ стояло; да кром'Ь того, дома у него, въ Осиповке,
десятка полтора ручныхъ станковъ работало. Была своя кра-
сильня посуду красить, на пять печей; чуть не круглый
годъ д-Ьло д-Ёлала. Работниковъ по сороку и больше Патапъ
Максимычъ держалъ да по деревнямъ еш;е скупалъ краше-
ную и некрашоную посуду. Горянщиной самъ въ Городц'Ь
торговалъ. Дв'Ь крупчатки у него въ Красной Рамени было,
одна о восьми, другая о шести поставахъ. Расшивы свои по
Волг-Ь ходили, изъ Балакова да изъ НоводЬвичья пшеницу
возили, на краснораменскихъ крупчаткахъ Чапуринъ ее пере-
малывалъ, Мукой въ Верховь-Ь онъ торговалъ: славная мука
у него бывала — чистая ровно пухъ; покупатели много до-
вольны ей оставались.
У Макарья Патапъ Максимычъ дв^Ь лавки снималъ, одну
въ щепяномъ, другую въ мучномъ ряду. Вотъ ужъ тридцать
л'Ьтъ, какъ онъ каждый годъ выправ.1яетъ торговое свид'Ь-
те.тьство и давно слыветъ «тысячникомъ». Денегъ въ мошн-Ь
у него никто не считалъ, а намолвка въ народ'Ь ходила, что
не одна сотня тысячъ есть у него. II въ казенны подряды
пускался Чапуринъ, но большого припену отъ нпхъ не ви-
далъ. Говаривалъ подчасъ пр1ятелямъ: «радъ бы, бросилъ
окаянные эти подряды, да больно ужъ я затянулся; а поми-
рать Богъ приведетъ, кр'Ьпко-накрЬпко дочерямъ закажу, ни
впредь ни посл'Ь съ казной не вязались бы, а то не будь на
нпхъ родительскаго моего благословенья».
Почетъ Патапу Максимычу ото всЬхъ былъ великш. По
Заволжью никто его безъ поклона не миновалъ; ©[вольные
мужики, у которыхъ Чапуринъ посуду скупа.1ъ, въ глаза и
за глаза звали его; «нашъ хозяинъ». Дов'Ьр]е пм'ктъ не въ
одномъ крестьянств'Ь, но и въ кунеческомъ обществе. Да
вотъ какой случай разъ приключился. Мостилъ Чапуринъ въ
город'Ь мостовую, подрядъ немалый, одного залога десять
тысячъ было представлено имъ. Кончилъ работу, сдалъ какъ
сл'Ьдуетъ и по'Ьхалъ въ городъ заработанную плату да залоги
— 8 — ■
получать. Дорогой узнаётъ, что на завтра торги па перевозку
казенной солп въ Рыбннскъ назначены. Посчиталъ - посчи-
талъ, раскпнулъ умомъ-разумомъ, видптъ — пбставка будетъ
съ руки: расшива безъ дЬла, бурлакп недороги, паводокъ де-
вять четвертей. Прйхалъ въ городъ, прямв на торги. Соля-
ные чиновники такъ и ахнули, увидавъ Патапа Максимыча, —
знали его. «Вотъ чортъ принесъ незванаго-непрошонаго», —
тихонько межъ собой поговариваютъ, — а д'Ьло-то у нихъ съ
другими было полажено. Пров-Ьдали однакожъ соляные, что
денегъ у Чапурина въ наличности н'Ьтъ, упросили пр1ятелей
въ строительной комисс1п залоговъ ему не выдавать, пока на
соль переторжка не кончится. Пошли въ строительной водить
Патапа Максимыча за носъ, водятъ день, водятъ другой: ни
отказа ни приказа: «завтра да завтра, то да сё, подолгди да
повремени; надо въ ту книгу вписать да изъ того стола
справку забрать». Известно д4ло!.. Чапурину невтерпежъ...
Дотянули строительные до того, что часъ одинъ до пере-
торжки остается, а денегъ не выдаютъ. Смекну.тъ Чапуринъ
каверзы; видптъ, хитятъ его въ дураки оплести. «Такъ врешь
же, баринъ, — думаетъ себ'Ь: — ты у меня погоди». Да, отв'Ьсивъ
поклонъ строптельнымъ, вонъ изъ присутств1Я. Т-Ь: «куда, да
зач-Ьмъ, да постой»; а онъ ломитъ себ'Ь, да прямо въ гости-
ный дворъ. Тамъ короткой р-Ьчыо сказалъ рядовичамъ, въ
чемъ Д'Ьло, да, разсказавши, снялъ шайку, посмотр'Ь.тъ на всЬ
четыре стороны и молви лъ: «порад'Ьйте, господа купцы, вы-
ручите!» Получаса не прошло, семь тысячъ въ шапку ему на-
кидали. — «Будетъ, будетъ!.. — кричитъ Патапъ Ыаксимычъ: —
спаси васъ Христосъ». Духу не переводя, поскакалъ на пе-
реторжку. Тамъ ему первымъ словомъ:
— Залоги?
— Вотъ они! — мо.1ВИ.1ъ Патапъ Максимычъ.
Отдалъ деньги и поше.1ъ ц'Ьну сносить. Снесъ чуть не по-
ловину, а четыре копейки нажп.1ъ па рубль. Очень недо-
вольны соляные остались.
Патапъ Максимычъ съ семьей старинки придерживался,
раскольнича.1ъ, но за1;осн'Ьлымъ пзув'Ьромъ никогда не бывалъ.
Пе держался правила: «съ бритоусомъ, съ табачникомъ, ще-
потнпкомъ и со всякимъ скобленымъ рыломъ не молись, не
водись, не дружись, не бранись». И раскольничалъ-то Патапъ
Максимычъ потому больше, что за Волгой пздавнй такой обы-
чай велся, отъ людей отставать ему не приходилось. При-
томъ же у него расколомъ дружба и знакомство съ богатыми
купцами держались, кредита отъ раскола болыие было. Да
кром'Ь того, во время отлучекъ изъ дому, по чужимъ ы'Ьстамъ
— 9 —
жить въ раскольнпчьпхъ домахъ бывало ему прпвольн'Ьй и
спокоГш'Ьп. На Нпзъ лп поЬдетъ, въ верховы ли города, въ
Москву лп, въ Пптеръ ли, везд-Ь п къ мало знакомому рас-
кольнику пдетъ онъ, какъ къ родному. Всяческп его успо-
коятъ, все прпберегутъ, все сохранять и всЬмъ угодятъ. II
то льстило Патапу Максимычу, что посл'Ь родителя былъ онъ
иопечителемъ Городецкой часовни, да не такимъ, что только
по книгамъ значится, для видимости полпцш, а «истовымъ»,
кореннымъ. Отъ часовеннаго общества за то ему почетъ былъ
велиши. А почетъ Чапуринъ любилъ.
Семья была у него небольшая, самъ съ женой да дв'Ь до-
чери. Богоданная дочка была еще, Груня - сиротка, сызмаль-
ства Чапуринымъ призренная — та ужъ замужъ выдана была
въ деревню Бихорево за тысячника. Родныя дочери тоже на
возраст'Ь были: старпюп, Настась^Ь, восемнадцать минуло, дру-
гая, Прасковья, годомъ была помоложе. Только-что воротились
он-Ь въ родительск1й домъ отъ тетки родной, матери Манееы,
игуменьи одной изъ Комаровскихъ обителей. Гостили д-Ьвушки
у тетки бёзъ мала пять годовъ, обучались божественному пи-
сан1ю и скитскимъ рукод-^льямь: бисерны лестовки вязать,
шелковы кошельки да пояски ткать, по канв'Ь шерстью да
синелью вышивать и всякому другому б'Ьлоручному мастер-
ству. Отецъ «тысячнпкъ» выдастъ замужъ въ дома богатые,
не у квашни стоять, не у печки д'Ьвицамъ возиться, на то бу-
дутъ работницы; оттого на бЬлой работ'Ь да на книгахъ больше
он-Ь и сид'Ьли. Настя да Нарагаа въ обители матушки Манееы
и «Часовникъ» и всЬ двадцать каеизмъ «Псалтыря» наизусть
затвердили. отеческ1я книги читали бойко, безъ запинки, могли
справлять уставную службу по «^]инеи Месячной», п^ть по
крюкамъ, даже «разводъ демественному и ключевому знамени»
разумели. Быучились уставомъ писать и, живя въ скиту, не-
мало «Цв-Ьтниковъ» да «Сборниковъ» переписали и передъ
великими праздниками посылали ихъ родителямъ въ подаренье.
А Натапъ Макспмычъ любилъ надосуг'Ь душеспасительныхъ
кннгъ почитать, п куда какъ любо сердцу его родительскому
перечитывать «Златоструп» и друг1я сказанья, съ золотомъ и
киноварью переписанныя руками дочерей-мастерицъ. Как1я
«заставки» рисовала Настя» въ зачали «Цв^тниковъ», как1е
«финики» по бокамъ золотомъ выводила — лв^бо-дорого по-
смотреть!
Настя съ Парашей, воротясь къ отцу, къ матери, располо-
жились въ свЬтлицахъ своихъ, а разукрасить ихъ отецъ не
поскупился. Вечеркомъ, какъ он-Ь убрались, пришелъ къ до-
черямъ Патапъ Макспмычъ поглядеть на ихъ новоселье п
— 10 —
взялъ рукописную тетрадку, лежавшую у Насти на столик'Ь.
Тутъ были «стихи объ 1оасаф^Ь царевиче», «объ АлексЬ'Ь
Божьемъ челов'Ьк'Ь», «Древянъ гробъ сосновый» и рядомъ
съ этой пскльмоы «Похвала пустыни». Она начиналась сло-
вами: ''
Я въ пустыню удаляюсь
Отъ прекрасныхъ зд-Ьшнихъ м^&стъ.
Сколько горести напрасно
Я въ разлук'Ь съ милымъ должна снесть...
Перевернудъ Патапъ Максимычъ листокъ, тамъ. другая
псальма:
Сизеньгай голубчикъ,
Армейск1й поручпкъ.
Поморщился Патапъ Максимычъ, сунулъ тетрадку въ кар-
-манъ н, ни слова не сказавъ дочерямъ, пошелъ въ свою гор-
ницу. Говоритъ жен'Ь:
■ — ■ Ты, Аксинья, за дочерьми-то приглядывай,
— Чего за ними, Максимычъ, приглядывать? ДФ.вки тих1я,
озорства никакого н'Ьтъ, — отвечала хозяйка, глядя удивлен-
ными глазами на мужа.
— Не про озорство говорю, — сказа-иъ Патапъ Макси-
мычъ: — а про то, что д'Ьвки на возрасти, стало-быть, отъ
грЬха на вершокъ.
— Чтб ты, ]\1аксимычъ! Бога не боишься, про родныхъ
дочерей чтб говоришь! И въ головоньку имъ такого мотыжни-
чества не приходило; птенчики еш,е, какъ есть слетышки!
— Гляди имъ въ зубы-то! Нашла слетышковъ! Настасье-
то девятнадцатый годъ, глянь-ка ей въ глаза-то — такъ мулса
и просятъ.
— Полно гр-Ьшить-то, Максимычъ, — возвысила голосъ
Аксинья Захаровна. — Чтой-то ты? Родныхъ дочерей заби-
жать!.. Клеплешь на дЬвку!.. Какой ей мужъ?.. ОбЬ ничего-
хонько про эти д^ла не разум-Ьютъ.
— Держи карманъ!.. Не разум-Ьютъ!.. Въ Комаров'Ь-то, поди,
Бсяше виды видали. Въ скитахъ завсегда гр^хъ со спйсеньемъ
по-сосЬдски живутъ.
— Да полно-жъ гр-Ьшить-то теб-Ь!.. — еще больше возвы-
сила голосъ Аксинья Захаровна. ^- Какъ возможно про чест-
ныхъ старицъ такую р'Ьчь молвить? У матушки Мапееы въ
обители сиоконъ в15ку худого ничего не бывало!
— Много ты знаешь!.. А мы видали виды... Зач-Ьмъ нсправ-
никъ-отъ въ Комаровъ калцу нед1')ЛЮ наЬзжаетъ... Даромъ,
что ли?.. Въ Московкийой обители съ б'йлицами-то онъ отъ
писанья, что ли, бесЬдуетъ?.. А Домн'}! головщиц^ за что шел-
— 11 —
ковы платки дарптъ?.. А купчики ыосковсше зач-Ьмъ къ Гла-
фпрпнымъ -Ьздятъ?.. А?..
— Полно те6% старый хр-Ц^нъ, хульныя словеса нести, —
съ озлобленьемъ вскричала Аксинья Захаровна. — Слушать-то
гр'Ьхъ!.. Совс'Ьмъ об.м1рщился!.. Аль забылъ, что всяко праздно
слово на посл!.днемъ судЬ взыщется?.. Повелся съ табачви-
ками-то!.. Вотъ п сгфужился. На святыя обптелп хулу нести!..
А?.. Бога-то, видно, въ теб-Ь не стало... Знамо Д'Ьло, зач'Ьмъ
въ Еомаровъ люди 'Ьздятъ: на могилку къ честному отцу 1онЬ
отъ зубной скорбп помолиться, на поклоненье могплк'Ь ма-
тушки Маргариты. Мало-ль въ Комаров1Ь святыни!.. Ей хрп-
ст1ане и прх'Ьзжаютъ покланяться! А по .тЬсу сколько святыхъ
мктъ на старыхъ скитахъ, разоренныхъ?
— Ужъ исправникъ-отъ не т-Ьмъ ли святымъ м-Ьстамъ
■Ьздитъ покланяться? — усмехаясь, спросплъ жену Патапъ Ма-
ксимычъ. — Домашка головщпца, что ли, ему въ л^су-то каноны
читаетъ?.. Аль за т-Ь каноны Семенъ-отъ Петровичъ шелковы
платки ей дарить?
Не вытерпела Аксинья Захаровна, плюнула и вонъ пошла.
Сама за Чапурина изъ скитовъ «уходомъ» бежала, и къ ке-
лейнпцамъ сердце у ней лежало всегда.
Поспорь этакъ Аксинья Захаровна съ сожителемъ о м1р-
скомъ, бы.тъ бы ей окрикъ, пожалуй, и волосникъ бы у пей
Патапъ Макспмычъ поправилъ. А насчеп» скитовъ да л-Ьсовъ
и всего этакого духовнаго — статья иная, тутъ не мужъ, а
жена голова. Тутъ Аксиньина воля; за хульныя словеса мо-
жетъ и .тЬстовкой мужа отстегать.
Такъ пзстарп ведется. Раско.гъ бабамп держится, и въ
этомъ д^Ьл-Ь баба голова, потому что въ какомъ-то ппсан1п
сказано: «мужъ за жену не умолитъ, а жена за мужа уыолитъ».
С^лъ за столъ Патапъ Макспмычъ. Хот1>лъ счеты за годъ
подводить, но счеты не шлп на умъ. Про дочерей разду-
мывалъ.
«Хоть п жа.ть разставаться, а лучше къ м^сту скорей, —
дума.тъ онъ. — Дочь чужое сокровище: пои, корми, холь, разуму
,учи, потомъ въ чужи люди отдай. Лучше скорМ т^мъ д'Ьломъ
повернуть. Для чего засиживаться?.. Мн^ же Данила Тихо-
нычъ намедни насчетъ сына загадку заганулъ... Что-жъ?.. Домъ
хорошШ, люди богобоязные, достатокъ есть... Отчего не пород-
ниться?.. Настасья съ Прасковьей не безириданницы, съ радо-
стью возьмутъ. Женихъ, кажись, малый складный: и р-Ьчистъ
и уменъ, дкто изъ рукъ у него не валится... На Крещен-
скомъ базар-Ь потолкуемъ и, Богъ дастъ, пор'Ьшимъ... А долго
д'Ьвокъ дома не держать... Долго-.ть до гр-Ьха?»
— 12 —
Глава вторая.
Вечеръ Крещенскаго сочельника ясный былъ и морозный.
За околицей Осиповки молодыя бабы и д-Ьвки сбирали въ
кринки чистый «крещенск1й сн-Ьжокъ» холбты бЬлить да отъ
сброка недуговъ л'Ьчить. Поглядывая на ярко блиставш]я
звезды, молодицы заключали, что новый годъ бтЬлыхъ ярокъ
породить, а д'Ьвушки межъ себя толковали: «звЬзды къ гороху
горятъ да къ ягодамъ; вдоволь уродится, то-то загуляемъ въ
л-Ьсахъ да въ горохахъ!»
Старыя старухи и пожилыя бабы домовничали; съ молитвой
клали он'Ь м-Ьдомь кресты надъ дверьми и надъ окнами ради
отогнан1я нечистаго и такую думу держали: «батюшка Микола
милостивый, какъ бы къ утрею-то оттепл'Ьло, да туманъ бы
палъ на святую Ердань, хлЬбушка бы тогда^ вдоволь намъ
уродилось!» Мужики вкругъ лоишдей возились: изв'Ьстно, кто
въ крещенск1й сочельникъ у коня копыта почиститъ, у того
конь весь годъ не будетъ хромать, и не случится съ нимъ
иной бол-Ьсти. Но, в-Ьря своей прим'Ьт'Ь, мужики не довЬряли
бабьимъ обрядамъ и, ворча себ'Ь подъ носъ, копались середь
дворовъ въ навоз'Ь, глядя, не осталось ли тамъ огня посл^Ь
того, какъ съ вечера старухи пуки лучины тутъ легли, чтобъ
на томъ св-Ьт'!^. родителямъ было тепл-Ье. Въ избахъ у крас-
наго угла толпились ребятишки. Притаивъ дыханье, глазъ не
спускали они съ чашки, наполненной водою и поставленной
у божницы; какъ наступитъ Христово Крещенье, сама собой
вода колыхнётся, и небо растворится; глянь въ раскрытое на
единъ мигъ небо и помолись Богу: чего у Него попросишь,
все подастъ.
— Пусти насъ, мамынька, съ д-Ьвицамп сн-Ьнюкъ попо-
лоть, — просилась меньшая дочь у Аксиньи Захаровны.
— Въ ум-Ь-ль ты, Нпранька? — строго ответила мать, На-
божно кладя надъ окнами м'Ьломъ кресты. — Нрх'Ьдетъ отецъ
да узнаетъ, чтб тогда?
— Да в-Ьдь мы не одн-Ы ВсЬ д'Ьвицы за околицей... И мы
бы пошли, ■ — зам-Ьтила старшая, Настасья.
— Пущу я васъ ночью, съ дЬвкамп!.. Какъ же!.. Съ ума
своротила, НастСнка! Ваше-ль д'Ьло гулять за околицей?
— Друпя пошли же.
— ДруПя пошли, а вамъ не сл15дъ. Худой славы, что ли,
захот'Ьла?
— Какой же славы, мамынька? — приставала Параша.
— А вотъ какъ возьму лЬстовку да ради Христова
праздника отстегаю тебя, — съ притворнымъ негодованьемъ
— 13 — •
сказала Аксинья Захаровна: — такъ п будешь знать, какая
слава!.. Ышь что вздумала!.. Пусти ихъ снЬгъ полоть за око-
лицу!.. Да теперь, иодп чай, парней-то туда чтб навалто: и
свопхъ, п изъ Шишинки, н нзъ Назаровой!.. Долго-ль до
гр'Ьха?.. Д-йвкп вы молодыя. дочери отецк1я! с.тЬдъ лп вамъ
но ночамъ хвосты мочить?
— Да пошли же друпя, — настаивала Настя. Очень ей
хотелось поиграть съ девицами за околицей.
— Коли пошли, такъ туда имъ и дорога, • — отв'Ьтила мать. —
А вамъ съ деревенскими д^йвками себя на ряду считать не
доводится.
— Отчего-жъ это, мамынька?.. Ч'Ьмъ же мы лучше ихъ?.. —
спросила Настасья.
— Т'Ьмъ и лучше, что хорошаго отца дочери, — сказала
Аксинья Захаровна. — Связываться съ тЬми не с.тЬдъ. Сядьте-
ка лучше да «Пса.1тирь» ради праздника Христова почи-
тайте. Отецъ скоро съ базара прг'Ьдетъ, утреню будемъ стоять;
помогли бы лучше Евпраксеюшк'Ь моленпу прибрать... Д-Ьло-
то невпримЬръ будетъ праведн-Ье, ч-Ьмъ за околицу б'Ьгать.
Такъ-то.
— Да, мамынька... — заговорила-было Настя: — намъ бы
съ девушками посмеяться, на морозц1] поиграть.
— Сказано: не пуп],у, — крикнула Аксинья Захаровна. —
Изъ головы выбрось сн^гъ полоть!.. Ступай, ступай въ мо-
ленну, прибирайте къ утрен'Ь!.. Экп безстыжхя, эки вольныя
стали — матери не слушаютъ!.. Н'Ьтъ, д^вки, приберу васъ къ
рукамъ... Что выдумали! За околицу!.. Да отецъ-отъ съ'Ьстъ
меня, какъ узнаетъ, что я за околицу васъ ночью пустила...
Ношли, пошли въ моленную!
Помялись девушки и со слезами пошли въ моленную.
— Ишь что баловницы выдумали!.. — ворчала Аксинья За-
харовна, оставшись одна и кладя меловые кресты надъ вхо-
дами и выходами. — Ишь что выдумали — сн1згъ полоть!..
Статочно ли д-Ьло?.. Св^даютъ, что Патапа Максимыча дочери
по нопамъ за околицу б'Ьгаютъ, что въ городу скажутъ по
купечеству... Срамъ одинъ... Просто срамъ... Долго-.ть дёвкамъ
нав-Ькъ ославиться?.. Много недобрыхъ-то людей... Какъ пить
дадутъ — наплетутъ, намочалятъ невесть чего!.. И что пмъ,
глупымъ, захогЬлэсь за околицу?.. Чего не видали?.. Сн15гъ
полоть, холсты б-Ёлить!.. Да придется разв'Ь имъ холсты-то
белить?.. Слава Богу, всего припасено, не безприданницы...
А теперь, поди, у дЬвокъ за околицей см'Ьху-то, ба.юванья-то
что!.. Была п я молода, хаживала и я подъ Крещенье сн"}]-
жокъ по.ють... Точимъ балясы до вторы.хъ п^тухоБъ; парни
^- 14 -^
придутъ съ балалайками... Прибаутками со см'Ьху такъ п морятъ...
И чего-то, чего ни бывало!.. Охъ, согр-Ьшила я, гр'Ьшница!..
А хочется д-Ьвонькамъ за околицу... Ну, да имъ нельзя, хоро-
шаго отца дЬти; нельзя!.. Охъ, д-Ьвичья пора!.. Веселья все
хочется, воли... Девоньки, мои д-Ьвоньки!.. и пустпла-бъ я
васъ, да какъ самъ-отъ ирх-Ьдеть, какъ самъ-отъ узнаетъ...
Тогда чтб?..
Въ то время гурьба молодежи валила мимо двора Патапа
Максимыча съ кринками, полными набраннаго сн-Ьга. Разда-
лась веселая п-Ьсня подъ окнами. Шли «авсень»^ величая
хозяйскихъ дочерей:
Середи Москвы
Ворота пестры,
Ворота пестры,
Вереи красны.
Ой Авсень, Таусень!
У Патапа на двор-Ь,
У Максимыча въ дому
Два теремушка стоять,
Золотые терема.
Ой Авсень, Таусень!..
Какъ во т^хъ во теремахъ
Красны д'Ьвицы сидятъ,
Св'Ьтъ душа Настасьюшка,
Св'Ётъ душа Прасковью шка.
Ой Авсень, Таусень!..
— О, чтобъ васъ тутъ, ненутные!.. — вздрогнувъ отъ первыхъ
звуковъ п'Ьсни, заворчала Аксинья Захаровна, хоть величанье
дочерей и было ей пб сердцу. По старому обычаю, это не-
малый почетъ. — О, чтобъ васъ тутъ!.. И святъ вечеръ но
почптаютъ, греховодники... Вечоръ нечистаго изъ деревни го-
няли, сегодня опять за песни... Страху-то н-Ьтъ на васъ,
окаянные!
Гурьба парней и д-Ьвокъ провалила. Какой-то отсталбй
хриилымъ, нестройнымъ го.юсомъ запк1ъ подъ окнами:
Я тетерьку гоню,
Полевую гоню;
Она подъ кустъ,
А я за хвостъ!
Авсень, Таусень!
Дома ли хозяннъ'
— Мать Пресвята Богородица! —всплеснувъ руками, вос-
кликнула Аксинья Захаровна. — Мпкошка безпутный!.. Его
голооъ!.. Господи! Да что-жъ это такое?.
Пьяный голосъ слышенъ бы.тъ у воротъ. Кто-то стучался.
— 15 —
Сб'Ьжавъ БЪ подкл'Ьтъ, Аксинья Захаровна наказывала работ-
Епкамъ не пускать на дворъ Мпкешку.
— Хоть замерзни, въ домъ не пущу. Не пущу, не пущу! —
кричала она.
Заскрип-Ьлъ снЬгь подъ полозьями. Стали сани у двора Па-
тапа Максимы ча.
— Пр1Ьхалъ, — весело молвила Аксинья Захаровна и за-
суетилась. — Матренушка, Матренушка! сбирай поскир'Ьй са-
моварчикъ!.. Патапъ Максимычъ пргЬхалъ!
Въ горницу хозяпнъ вошелъ. Жена торопливо стала распоя-
сывать кушакъ, повязанный по его лисьей шуб'Ь. Прибежала
Настя, стала отряхать заиндив'Ьлую отцовс[;ую шапку, межъ т^мъ
Параша снимала вязаный пзъ шерсти шарфъ съ шеи Патапа Л1а-
ксимыча. Ровно кошечки, ластились къ отцу дочери, спрашивали:
— Привезъ гостинцу съ базару, тятенька?
— ТебЬ, Параня, два привезъ, — шутилъ Патапъ Макси-
ыычъ: — одну плетку ременную, другу шелковую... Котору
прежде пробовать".-'
— НЬтъ, тятенька, ты не шути, ты правду скажи.
— Правду и говорю, — отв-Ьчал ъ, улыбаясь, отецъ. — А ты,
Параня, пока плеткой я тебя не отхлысталъ, поди-ка вели
работниц'Ь чайку собрать!
— Сказано, ужъ сказано, — перебила Аксинья Захаровна
п пошла-было въ угловую горницу.
— Ты, Аксинья, погоди, — молвплъ Патапъ Макспмычъ. —
Руки у тебя чисты?
— Чисты. А что?
• — То-то. На, прими, -^ сказалъ онъ, подавая женЬ закрытый
буракъ, но, увидя входившую ключницу, отда.тъ ей, примо.1-
вивъ: — Ей лучше принять, она святъ челов'Ькъ. Возьми-ка,
Евпраксеюшка, воду богояв.тенскую.
Аксинья Захаровна съ дочерьми и каноннпца Евпракс1я
съ утра не 'Ьли, дожидаясь святой воды. Положили началъ,
прочитали тропарь п, наливъ въ чайную чашку воды, испили
понемножку. Посл'Ь того Евпракс1я, еще три раза перекре-
стясь, взяла буракъ и понесла въ моленну.
— Въ часовн'Ь аль на дому у кого воду-то святили? — са-
дясь на диванъ, спросила у мужа Аксинья Захаровна.
— У Михаилы Петровича у Галкина, въ деревне Столбо-
вой, — отвЬти.1ъ Патапъ Макснмычъ.
— Кто святилъ? Отецъ Аеанастй, что ли? — спросила
Аксинья Захаровна.
— Пзъ острога, что ли, придетъ? — молвплъ Патапъ Макси-
мычъ. — Чай, не пустятъ!.. Новый попъ свянмъ.
— 16 —
— Какой же новый попъ? — съ любопытствомъ спросила
Аксинья Захаровна.
— Матвея Корягу знаешь?
— Какъ не знать Матвея Корягу? Начитанный старнкъ,
силу въ ппсан1п знаетъ.
— Онъ самый п г-вятилъ.
— Какъ же святить ему, Максимычъ? — съ удивленьемъ
спросила Аксинья Захаровна.
— Какъ святятъ, такъ п святилъ. На Николинъ день Ко-
ряга -въ попы поставленъ. Великимъ постомъ, пожалуй, и къ
намъ пр1'Ьдетъ... «Исправляться» у Коряги станемъ, въ мо-
ленной обедню отслужптъ, ■ — съ легкой усмешкой говорплъ
Патапъ Максимычъ.
■ — Ума не приложу, Максимычъ, чтб ты говоришь. Право,
ужъ я и не знаю, — разводя руками и вставая съ дивана,
сказала Аксинья Захаровна. — Кто-жъ это Корягу въ попы-
то поставилъ?
— Еппскопъ. Разв'Ь не слыхала, что у насъ своп арх1ереп
завелись? — сказалъ Патапъ Максимычъ.
— Австр1йск1е-то, что ли? Сумнительны они, Максимычъ.
Облйванцы, слышь, — молвила Аксинья Захаровна.
— Пустого не мели. Ты, что ли, ихъ обливала?.. — сказалъ
Патапъ Максимычъ.
— У насъ, въ Комаров-Ь, иныя обители австршскихъ го-
товы принять, — вм-Ьшалась въ разговоръ Настя: — Глафи-
рины только сумн1>ваются, да еще Игнатьевы, Анеисины,
Трифинины, а друг1я обители всЬ готовы принять, и Оленев-
СК1Я, и въ Улангер'Ь, и въ Чернухе — везд'Ь, вездЬ по скитамъ.
— Изъ Москвы, изъ Хвалыни, изъ Казани пишутъ про
епископа, что онъ какъ есть совсЬмъ правильный, — молви.1ъ
Патапъ Максимычъ. — БсЬ мои покупатели ему посгЬдуютъ,
Не ссориться съ ними изъ-за такнхъ пустяковъ... Какъ они,
такъ и мы. А что есть у иныхъ сумн'Ьн1е, такъ это правда,
точно есть. И въ Городц'Ь не хотятъ ]\1атвЬя въ часовню
пускать, зазоренъ, дескать, за деньги что хочешь сд'Ьлаетъ.
Про епископа Софрон1я то же толкуютъ... Кто ихъ разбе-
ретъ?.. Ну ихъ къ Богу — чайку бы поскорМ...
Какъ утка переваливаясь, толстая работница Матрена вта-
щила ведерный самоваръ и поставила его на прибранный
Настей и Парашей столъ. Семья ус'к1ась чайничать. Позвали и
канонницу Евпракс1ю. Пили чай съ изюмомъ, потому что сочель-
никъ, а сахаръ скороменъ: въ него-де кровь бычачью кладутъ.
Патапъ Максимычъ дЬла свои на базарЬ кончилъ ладно.
Новый заказъ, и большой заказъ, на посуду онъ получи.1ъ,
— 17 —
чтобъ къ веснЬ непрем'Ьныо выставить на пристань тысячъ
на пять рублей посуды, кро.м'Ь прежде заказанной; долгъ ему
отдали, про который п думать забылъ; письма нзъ Балакова
получилъ: прпказчпкъ тамъ сходно пшеницу купилъ, будутъ
барыши хорош1е; вечерню выстоялъ, новаго попа въ служении
вид-Ьлъ; со Сн'Ьжковьвп! встр'Ьтился, насчетъ Ыастиной судьбы
толковалъ; д'кю, почитай, совс1змъ пор1)Шили. Такой ладный
денекъ выпалъ, что р'Ьдко бываетъ.
Удачно проведя день, Чапуринъ былъ въ дух-Ь п за чаемъ
шутки шутилъ съ домашними. По этому одному видно было,
что съ'Ьздилъ онъ по -добру по-здоров}% на базар-Ь сд'Ьлалъ
оборотъ хорош1й, п все у него клеилось, шло какъ по маслу.
— Ты, Аксинья, къ себ'Ь на именины жди дорогихъ гостей.
Об-Ьщались пироги 'Ьсть у именинницы.
— Кого звалъ? — вскинувъ на мужа глазами, спросила
Аксинья Захаровна.
— Скорняковъ Михаила Васильичъ съ хозяйкой об-Ьща-тпсь,
кумъ Иванъ Григорьичъ съ Груней, Данила Тихонычъ съ сы-
номъ, Сн'Ьжковъ прозывается.
— Не знаю такого. Что за Сн'Ьжковъ? — сказала Аксинья
Захаровна.
— Не знала, такъ узнаешь, — молвилъ Патаиъ Макси-
мычъ. — Пр1ятель мой, дружище, одно дельце съ нимъ заве-
дено: подай Господи хорошаго совершенья.
— Откуда самъ-отъ?
— Сам;1рск1й... Мужикъ богатый: свои гурты изъ степи
гоняетъ, салотоиленый заводъ у него въ Самаре большущш,
въ Питсръ сало поставляетъ. Капиталу ста четыре тысячъ
ц'йлковыхъ, а не то и больше; купецъ, съ медалью; хорош1й
челов'Ькъ. Сегодня вм'кт'Ь и вечерню стояли.
— Такъ онъ изъ нашихъ, пзъ хрпст1анъ? — спросила
Аксинья Захаровна.
— Изв!>стно. Чужого разв-Ь пустп.ть бы Михаилъ Петро-
вичъ на освященье воды? Старинные старообрядцы: и д'Ьды
и прад15ды жили по древлему благочест1ю..; Съ сыномъ Данила
Тихонычъ пр11здетъ; сынъ парень умный, изъ себя видный,
двадцать другой годь только пошелъ, а отцу ужъ помощь
большая. Вотъ и теперь посылаетъ его въ Питеръ по салу,
нед'Ьли черезъ дв'Ь воротится, какъ разъ къ твоимъ имени-
намъ. Хорошенько надо изготовиться; не ударь лицомъ въ
грязь на угощеньи. Ну-ка, д-ЬЕКи-грамотепницы, книжныя ке-
лейницы, смекните, въ какой день материны именины при-
дутся? Въ скоромный, а.1ь въ постный?
— Хоть въ середу, да на сп.10шной, — ответила Настя.
Соч1шен1я П. Мельникова. Т. И. 2
- 18 --
— Ну, II ладно. Мяснылъ, стало-быть, потчевать станемъ.
А рыбки все-таки надо подать. Безъ рыбы нельзя. Пзъ ски-
товъ ждешь кого?
— Матушка Манееа об^^щалась, — ответила Акспнья Заха-
ровна, у
— Значптъ, п мясное надо и рыбное. Стряпка одна не
управнтсяУ Пошли въ Ключову за Никитичной, знатно стря-
наетъ, чго твои Московски! трактиръ. Подруги, чай, тоже
пр1^дутъ нзъ Комарова къ д^звкамь-тоУ
— Марья Гавриловна об-Ьи^алась, — сказала Аксинья За-
харовна: — да еще Фленушка.
— Эту бы, пожалуй, и не надо. Больно озорна.
— Ахъ, тятенька, чтб это ты? Фленушка д-Ьвпца во всемъ .
самая распрекрасная, — вступилась за пр1ятельницу Настя. "
— Ладно, знаемт, и мы что-нибудь, — ыолви.тъ Патапъ
ЗГаксимычъ. — Слухомъ земля полнится.
— Полно, батька, постыдись, — вступилась Аксинья Заха-
ровна. — Про Фленушку ничего худого не слыишо. Да и стала
бы разв-Ь матушка Манееа съ недоброй славой ее въ такой
любви, въ такомъ приближеньи держать? Мало-ль чего нн ме-
лютъ пустые языки! Вс^хъ р-Ьчей не переслушаешь; а теб*, ста-
рому челов'Ьку, д'Ьвицу обижать грЬхъ: у самого дочери растутъ.
— Да я ничего, — молвплъ Патапъ Максымычъ. — Пусть
ее пр1'Ьзжаетъ. Только ужъ, спорь ты, Аксинья, не спорь, —
а келейницей Фленушка не глядитъ.
— А по-твоему д1;вицамъ бирюкомъ надо глядеть, слова
ни съ к-Ьмъ не смЬть вымолвить? Чай в^дь и он* тоже живой
челов^къ, не деревянныя, — вступилась Аксинья Захаровна.
— Ну, ты ужъ зачнешь, — сказалъ Патапъ Максимычъ.—
Дай только волю. Лучше-бъ еще по чашечк-Ь налила.
— Кушай, батюшка, на здоровье, кушай, воды въ самовар-^
много. Св1-,женькаго не засыпать ли? — мо.гвпла Аксинья За-
харовна.
— Засыпь, пожалуй, — сказалъ Патапъ Максимычъ. — А
къ именинамъ надо будетъ въ го1)од'Ь цв'Ьточнаго взять, ру-
блевъ этакъ отъ шести. Важный чай!
— Отъ ярмапкп шестирублеваго-то осталось, — сказала
Аксинья Захаровна.
— Св^зжаго купимъ. Гости хоропие, надо, чтобъ все по го-
стямъ было. Таковы у насъ съ тобой, Аксинья, будутъ гости,
что не токмо цв^точнаго чаю, д'1;тища родного д.1я нихъ не
пожалЬю. Любую д-Ьвку отдамъ! Вотъ оно какъ!
Девушки переглянулись межъ собой и съ матерью. Канон-
ница глаза потупила.
— 19 —
— Ужъ чт5 ни скажешь ты, Макспмычъ, — сказала Аксинья
Захаровна. — Про родныхъ дочерей неподобныя слова гово-
ришь! Бога-то побоялся бы да людей постыдился бы.
— Чтб сказалъ, то и сд'Ьлаю, когда захочу, — решительно
зюлвплъ Патапъ Макс11мычт>. — Перечить мн15 не см'Ьетъ нпкто.
Настя, ласкаясь къ отцу, съ притворнымъ страхомъ спросила:
— Что-жъ ты съ нами под'Ьлаешь, тятенька?
— Тебя сжарить велю, — сказалъ, смЬясь, Патапъ Макси-
мычъ: — а Параша тебя пожирней, ее во щи. И стану вами
гостей угои1ать!
— Пожал'Ьешь, тятенька, не изжаришь.
— А вотъ увидишь.
— Полно-ка вамъ вздоръ-отъ молоть, — принимаясь уби-
рать чайную посуду, сказала Аксинья Захаровна. — Пе пора
ли начинать утреню? Ты бы, Евпраксеюшка, зажигала П01;а-
м'Ьстъ св'Ьчи въ моленной-то. А вы, дЬвицы, ступайте-ка, по-
могите ей.
Канонница съ хозяйскими дочерьми вышла. Аксинья Заха-
ровна мыла п прибирала чашки. Патапъ Максимычъ зача.1Ъ
ходить взадъ и впередъ по горниц'Ь, заложивъ руки за спину.
— Братецъ-отъ любезный, Нпкифоръ-отъ Захарычъ, опять
въ нашихъ м'Ьстахъ объявился, — сказалъ онъ вполголоса.
— Объявился, батюшка, Патапъ Максимычъ, точно что
объявился, — горькимъ голосомъ ответила Аксинья Заха-
ровна. — Слышала я давеча подъ окнами голосъ его непут-
ный... Охъ, гр'Ьхи, гр-Ьхи мои!.. — продолжала она, вскидывая
на мужа полные слезами глаза.
— Песнями у воротъ меня встр^.тилъ, — молвилъ Патапъ
Максимычъ. — Кому сочельникъ, а ему все еще Святки.
— П не говори, батюшка!.. Чтб мнЬ съ нимъ д'Ьлать-то?..
Ума не приложу... Не братъ, а врагъ онъ мн'Ь... В15къ бы его не
вида.1а. Окол-Ьлъ бы гд'Ь-нибудь, прости Господи, подъ оврагомъ.
— Пустого не мели, — отр-Ьзадъ Патапъ Максимычъ. —
Мало пути въ Никифор^, а пожалуй, и вовсе нЬтъ, да все же
тебЬ братъ. Своя кровь — изъ роду не выкинешь.
— (Зхъ, ужъ эта родня!.. Одна сухота, — плачущимъ голо-
сомъ говорила Аксинья Захаровна. — Навязался мн^ на шею!..
Одна остуда въ дом'Ь. Хоть бы ты его хорошенько понача-
лилъ, Максимычъ.
— Не училъ отецъ смблоду, зятю не научить, какъ въ ко-
.юменску версту онъ вытянулся, — сказалъ на то Патапъ
Максимычъ. -- Мало я вози.юя съ нимъ? Ну, да чтб поминать
про старое? Приглядывать то.1ЬКО надо, опять бы чего въ ка-
бакъ со двора не стащилъ.
2*
— 20 —
— Батюшка ты мой!.. Сама буду гляд'Ьть ц работнпкамъ
закажу, чтобъ гляд'Ьли, — вопила Аксинья Захаровна. — А
ужъ лучше бы, кормплецъ, заказалъ ты ему путь къ нашему
дому. Иди, молъ, откуда пришелъ. ^
— Не дкто говоришь, Захаровна. Велпкъ передъ Богомъ
гр'Ьхъ родного челов-Ька изъ дому выгнать, — молвилъ Па-
тапъ .Максимычъ. — Отъ людей зазорно, роду племени покоръ!
У добрыхъ людей такъ не водится. Слава Богу, насъ не объ-
"Ьотъ. Лишь бы не дурилъ да хмельнымъ д-^ломь поменьше
зашибался. Парень онъ не дуракъ, руки золотыя, рыло-то на
б'Ьду погано. По нашпмъ м'Ьстамъ, думаю я, Пикифору въ
жизнь не справиться, славы много; одно то, что «волкомъ»
былъ; БсЬ знаютъ его вдоль и поперекъ, ни отъ кого в'йры
нЬтъ ему на полушку. А вотъ послуитай-ка, Аксинья, что я
Бздума.1ъ: сегодня у меня на базар-Ь д'Ьльде выгорЬло — пше-
ницу на Пизу въ годы беру, землю, то-есть, казенную на
сроки хочу нанимать. Старые пр1ятели Зубковы сняли на
годы въ Узеняхъ казенны земли, пшеницу сЬять. Набрали
дкга черезъ силу; хочу я у нихъ хутора два годовъ на шесть
взять. По весн'Ь, пожалуй, самому сплыть туда прпдется, осмот-
р-Ьть все, хозяйство завести. Кого приказчикомъ послать —
придумано. У того приказчика на другомъ хутор'Ь будетъ ему
подначальный. И пало мн'Ь на умъ: въ подначальные-то Ни-
кифора. Отъ того хутора, гдЬ думаю посадить его, кабака
кругомъ верстъ на сорокъ н'Ьтъ. А Никифоръ, какъ не пьетъ,
золото. Такъ я н р-кшилъ его въ Узени. Чтб скажешь на это?
— Чтб теб'Ь, Максимычъ, слушать глупыя р'Ьчи мои? —
молвила на то Аксинья Захаровна. — Ты голова. Знаю, что
ради меня, не ради его, непутнаго, Микешку жалеешь. Да
сколь же еще изъ-за него, поскуднаго, мнЬ слезъ принимать,
глядя на твои къ нему милости? Ничто ему, пьянице, ни въ
прокъ ни въ толкъ нейдетъ. СовсЬмъ, отябой, сбился съ путп.
Охъ, Патапушка, голубчикъ ты мой, кормплецъ ты нашъ, не
кори за Микешку меня горемычную. Возрадовалась бы я, во
гробу его видючи, въ б^ломъ саванЬ...
— Пишкни. Пустыхъ р1;чей не умножай. Гр^хъ! Кто тебя,
глупую, корнтъ? — такъ заговорилъ Патапъ Максимычъ. — Эхъ,
Аксинья, Аксиньюп1ка! Не знаешь разв'Ь, что за брата сестра
не ответчица?.. Хоть и пьяница Никифоръ, хоть и воромъ
приличился, хоть «волкомъ» по деревнямъ водили его, все же
онъ теб'Ь братъ. Чтб ни д^лай, 1ьзъ родни не выкинешь. Зна-
читъ, не чужу остуду на себя берз', своего рода сухоту на
плеча кладу. Лишняго толковать нечего, пошмемъ его въ
Узени. Все хорошей рукой облажу; и толковать про то больше
— 21 —
не станемъ... А я тебЪ, Акспньюшка, вотъ какое еще слово
молвлю: недаромъ д-Ьвкамъ-то загадку я заганулъ, что ради
гостя дорогого любой изъ нпхъ не пожал-Ью. Съ Данилой Тп-
хонычемъ Сн1>жковымъ мы совсЬмъ, почитай, р-Ьшили.
— Что р-Ьшилп? — спросила Аксинья Захаровна, приста1ьно
глядя на мужа.
Онъ остановился передъ ней у стола п сказалъ:
— Насчетъ судьбы Настиной.
У Аксиньи руки опустились. Жаль ей было разставаться
съ дочерями, и не разъ говорила она мужу, что Настя съ
Парашей не перестарки, годика три-четыре могутъ еще въ
д'Ьвкахъ посид'Ьть.
— Не раненько-ль задумалъ, Максимычъ? — сказала. —
Надоела что-ль теб'Ь Настасья, али объ'Ьла насъ?
— Пустого не говори, а что не рано я Д'Ьло задумалъ,
такъ помни, что д'Ьвк'Ь пошелъ девятнадцатый, — сказа.1ъ Па-
тапъ ^Гаксимычъ.
— Пожал Ьй ты ее голубушку, — молвила Аксинья Захаровна.
— Чего жа.тЬть-то! Худа, что ли, отецъ-отъ ей хочетъ? —
р-Ьзко и громко сказалъ Патапъ Максимычъ. — Слушай: у
Данилы Тихоныча четыреста тысячъ на серебро капиталу,
опричь домовъ, заводовъ и пароходовъ. Два сына у него да
три ли, четыре ли дочери, дв'Ь-то замужемъ за казанскими
купцами, за богатыми. Старшему сыну Мнхайл'Ь Данилычу,
жениху-то, отецъ капиталъ отд'Ьляетъ и домъ даетъ, хочешь —
съ отцомъ живи, хочешь — свое хозяйство правь. Стало-быть.
Настасье ни свекрови со свекромъ, ни золовокъ съ деверьями
бояться нечего. Захочетъ, сама себ-Ь хозяйкой заживетъ. А
Михаила Данилычъ — парень добрый, разсудливый, смышле-
ный, хмелемъ не зашибается, художествъ никакпхъ за нимъ
н'Ьтъ. А п:зъ себя видный, шадровить маленько, оспа побила,
да съ мужнина лица Настасье не воду пить: мужъ-отъ при-
глядится, Богъ дастъ, какъ поживетъ съ нимъ годикъ-
другой...
— Охъ, батюшка, Патапъ Максимычъ, повремени хоть
маленько, — твердпла свое Аксинья Захаровна. — Скорбно
мн15 разставаться съ Настёнкой. Повремени, кормилецъ!
— И повременю, — молвилъ Патапъ ]\1аксимычъ. — Въ
нын15шнемъ мясо'Ьд'Ь свадьбы сыграть не успеть, а съ весны
во все л-Ьто, до осенней Казанской, Сн'Ьжковымъ некогда, да
н мн-Ё недосугъ. Раньше Михайлова дня свадьбы сыграть
нельзя, а это чуть не черезъ годъ.
— Такъ зач'Ьмъ же сговоромъ-то торопиться! Время бы но
уш.10, — сказала Аксинья Захаровна.
— 22 —
— Кто теб'Ь про сговоръ сказалъ? — отв-Ьтплъ Патапъ
Максимычъ. — И на разумъ мн-Ь того не приходило. Пр!-
•Ьдуть въ гости къ иыенпнниц'Ь — вотъ и все. Ни смотринъ
ни сговора не будетъ; и про то, чтобъ нев'к;ту пропить, не
будетъ р-Ьчи. Поглядятъ другъ на дружку, повидаются, пого-
ворятъ кой-о-чемъ и ознакомятся, оно все-таки лучше. Ты
покагусЬотъ Настась'Ь ничего не говори.
Узнавъ, что не близка разлука съ дочерью, Аксинья Заха-
ровна успокоилась п, прибравъ чайную посуду, по1ила въ мо-
ленную утреню слушать.
Патапъ Максимычъ взялъ счеты и долго клалъ на нихъ.
«Работниковъ пятнадцать надо принанять, а то не упра-
Бииться», — подумалъ онъ, кладя на полку счеты.
Потомъ взялъ св-Ьчу и пошелъ на заднюю половину Богу
молиться. Едва выше.1ъ въ с1знп, повалился ему въ ноги ка-
кой-то челов'Ькъ.
— Не оставь ты меня, поскуднаго, отеческой своей ми-
лостью, батюшка ты мой Патапъ Максимычъ!... Какъ Богъ,
такъ и ты — дай теплый уголъ, дай кусокъ хл'Ьба!.. — -Такъ го-
ворилъ тотъ челов'Ькъ хриплымъ голосомъ.
Онъ бы.1ъ въ оборванной шубенке, въ пстоптанныхъ ва-
ленкахъ, голова всклочена.
— Встань, Нигифоръ, встань! Полно валяться, — строго
сказалъ ему Патапъ Максимычъ.
Никифоръ поднялся. Красное отъ пьянства лицо было все
въ синякахъ.
— Гд'&, непутный, шатался? — спросилъ Чапуринъ.
— Гд1> ночь, гд^Ь день, батюшка Патапъ Максимычъ, и
самъ не помню, — отв'Ьчалъ Никифоръ.
— Ахъ, ты, непутный, непутный! — качая головой, укорялъ
шурина Потапъ Максимычъ. — Гляди-ка, рожу-то теб'Ь какъ
отделали!.. Ступай, проспись... Изъ дому не гоню съ угово-
ромъ: брось ты, пустой челов'Ькъ, это проклятое винииде, будь
ты хорошимъ чолов'Ькомъ.
— Кину, бааютка Патапъ Максимычъ, кипу, бсяпрем1шно
кину, — сталъ ув1^рять зятя Ники(|)оръ. — Зирокъ дамъ... Не
оставь то.1ько меня своей милостью. Чего в1}дь я ни натер-
пЬлся — и холодно... и голодно...
■ — Ладно, хорошо. Ступай покам'Ьстъ въ подкл^тъ, про-
спись хо])ошенько, завтра приходи — потолкусмъ. Можетъ
статься, пригодишься, — молвплъ Чапуринъ.
— Радъ тебк по гробъ жизни служить, кормилецъ ты
мой!.. — заплакалъ Никифоръ. — Только вотъ сестра- лихо-
дМка... За'1>стъ меня...
— 23 —
— Ну, ступай, ступай — просппсь... Да ступай же!.. — при-
крикнулъ Патапъ Макспмычъ, зам'Ьтлвъ, что Ыпкпфоръ п не
думаетъ выходить пзъ сЬней.
Мыча что-то подъ носъ, слегка покачиваясь, пошелъ Нп-
кифоръ въ подклЬтъ, а Патапъ Макспмычъ въ ыоленну къ
богояБленской заутрене. За нпмъ туда же пошли жпвш1е у
него работники п работницы, потомъ старпкп со старухам]!,
да изъ молодыхъ богомольные. Сошлись они пзъ Осиповки и
сосЬднихъ деревень. Чапуринъ на больш1е праздники пуска.тъ
къ себ'Ь въ моленну и постороннихъ. На то онъ попечитель
Городецкой часовни, значитъ, ревнитель. Когда собрались бо-
гомольцы п каноннпца, замолптвовавъ, стала съ хозяйскими
дочерьми править по «Минеи» утреню, Аксинья Захаровна
торопливо вышла пзъ моленной п въ сЬняхъ. подозвавъ дю-
жаго работника старика Пантелея, что смотр-Ьлъ за дворомъ
ц за всЬми живущими по найму, — тревожно спросила его:
— Заперъ ли, Пантелеюшка, ворота- то? Поставплъ лп на-
задахъ караульныхъ-то?
— Не безпокойся, матушка, Аксинья Захаровна, — отв^Ь-
чалъ Нантелей. — Все сделано, какъ сл^Ьдуетъ — не впервые.
Слава Т-Ь, Господи, пятнадцать лЬтъ живу у вашей милостп,
порядки знаю. Да п бояться теперь, матушка, нечего. Кто
посм'Ьетъ тревожить хозяина, коли самъ губернаторъ знаетъ его?
— Не говори, Пантелеюшка, — возразила Аксинья Заха-
ровна. — «Не над'Ьйтеся на князи и сыны челов'15ческ1е».
Безпрем1)Нно надо сторожкимъ быть... Долго-ль до гр'Ьха?.. Ну
какъ насъ на служба-то накроютъ... Суды пойдутъ, расходы.
Сохрани, Господи, и помилуй!
— Ничего такого статься не можетъ, Аксинья Захаровна, —
успокаивалъ ее Пантелей. — Никакого вреда не будетъ. Сама
посуди: кто накроетъ?.. Псправникъ аль становой?.. Свои
люди. Невыгодно имъ, матушка, трогать Натапа Максимыча.
— Н'Ьтъ, Пантелеюшка, не говори этого, родимый,— возра-
зила хозяйка и, понизпвъ голосъ, за тайну стала передавать
ему: — Свибловск1ц попъ, приходскШ-то зд'Ьшн1й, Сушилу
знаешь? — больно ста.тъ злобствовать на Патана Максимыча.
Безпрем'Ьнно, говоритъ, накрою Чапурина въ моленной на
служб'Ь, нон-Ь-де старов'Ьрамъ воля отошла: по'Ьду, говоритъ,
въ городъ и докажу, что у Чапуриныхъ въ деревне ОсиповкЬ
моленна, посторонни люди въ нее на богомолье сходятся. Па-
кроютъ-де, потачки не дадутъ. Пускай, дескать, Чапуринъ по-
мннаетъ шелковый сарафанъ да парчевый холодникъ!
— Какой сарафанъ, какой холодникъ? — спросилъ Пан-
телей.
— 24 —
— А видишь лп, Пантелеюшка, — отвечала хозяйка. —
Прошлымъ лЬтомъ Патапъ Макспмычъ къ Макарью на
ярманку -Ьхал-ь, и попадись ему попъ Сушило . на дорог-Ь.
Слово за слово, говорить попъ Максиыычу: — «"Ьдешь ты, гово-
рить, къ Макарью, — привези моей попадь'Ь< шелковый, гарни-
туровый сарафанъ да хорошш парчевый холоднпкъ». А хо-
зяинъ и ответь ему: — «Не жирно ли, батька, будетъ? Теб-Ь
н то съ меня немало идетъ уговорнаго; со всего прихода
столько 1661) не набрать». Осерчалъ Сушило, пригрозплъ
хозяину: — «Помнп, говорить, ты это слово, Патапъ Максп-
мычъ, а я его не забуду, — такое д4ло состряпаю, что бар-
хатный салопъ на собольемъ м-Ьху станешь дарить попадь'Ь,
да ужъ поздно будетъ, не возьму». Съ той поры онъ и з.ю-
бится. «Безпрем'Ьнно, говорить, накрою на моленьи Чапури-
ныхь. Вь острогъ засажу», говорить.
— Въ острогь-оть не засадить, — съ усмешкой молви.ть
Панте.тей: — а покр'Ьпче приглядывать не м-Ьшаеть. Потому —
можеть напугать, пом'Ьшать... Пойду-ка я двоихь на задахъ-
то поставлю.
— Ступай, Пантелеюшка, поставь двоихь, а не то и тро-
нхъ, голубчикъ, Б'Ьрн'Ье будетъ, — говорила Аксинья Заха-
ровна. — А нашъ-отъ хозяинь больно ужъ безстрашень.
См'Ьется надъ Сушилой да надь сарафаномъ съ холодникомь.
А долго-ль до гр-Ьха? Самъ посуди. Захочетъ Сушило, прой-
метъ не мытьемъ, такъ катаньемь!
— Это такъ. Это отъ нег^э можетъ статься, — зам1>тплъ
Пантелей и, направляясь къ .тЬстниц-Ь, молв]1лъ:— троихъ по-
ставлю.
— Поставь, поставь, Пантелеюшка, — подтвердила Аксинья
Захаровна и медленною поступью пошла въ моленную.
Тревога была напрасна. Помолились за утреней какь слЬ-
дуеть и часы, не расходясь, прочитали. Патапъ Макспмычъ
много доволень остался п'1;н1емъ дочерей и потомъ чуть не
ц'Ьлый день заставляль нхъ п'Ьть ароиари Богоявленью.
Глава третья.
Верстахъ вь пяти отъ Осиповки, середи бо.ютъ п перел^с-
ковь, стоить маленькая, дворовь въ десятокь, деревушка
Поромово. Прожпвалъ тамь уд-Ьльный крестьянияь Трифонъ
Михайловь, прозвищемь Лохматый. Исправный мужикь быль:
промысель шелъ у него ладно, залежныя деньжонки водились.
По другимь м-Ьстамь за богатея пои]елъ бы, но за Волгой
много такихъ.
— 25 —
Было у Трифона двое сыновей, одпнъ работннк-ь матёрый,
другой только-что вышелъ изъ подростковъ, Дочерей дв'Ь
д-Ьвкн. Хоть разумомъ т-Ь д-Ьвки отъ другихъ п отстали, хоть
болтали про нихъ непр11Г0ж1я р-Ьчп, однакожъ он-Ь не посл-Ьд-
ниып невестами счпталнсь. Въ любой долъ съ радостью-бъ
взяли такихъ спорыхъ, проворныхъ работнпцъ, Д'Ьвкп молодыя,
спльныя, здоровенньтя: на жнитв'Ь, на сЬнокосЬ, въ токарн-Ь,
на овпн'Ь, аль въ пзб!) за гребнемъ, либо за тканьемъ, Д'бло
у нихъ такъ и горитъ; одна за двухъ работаетъ. Лохматый
замужъ д-Ьвокъ отдавать не торопился, самому нужны были.
«Не перестарки, — думалъ онъ: — пусть годъ-другой за роди-
тельскШ хл^Ьбъ на свою семью работают'ь. УсдЬютъ въ чу-
жихъ семьяхъ нажиться».
Старш1й сынъ Трифона, звали АлексЬемъ, парень былъ
лЬтъ двадцати съ небольшимъ, слылъ за перваго искусника
по токарной части. II красавецъ былъ изъ себя. Роста чуть
не въ косую сажень, стоитъ, бывало, середь мужиковъ на ба-
зар-Ь, Бс15хъ выше головой; здоровый, б'Ьлолпцый, румянецъ
во всю щеку такъ и горитъ, а кудрявые темно-русые волосы
такъ и вьются. Такимъ молодцомъ смотр1,лъ, что не только
крестьянск1Я д'Ьвки, поповны на него заглядывались. Да что
поповны! Была у станового своячинпца, и та по Алеш^Ь Лох-
матомъ встосковалась... Да такъ встосковалась, что любовную
записочку къ нему написала. Ту записку становой перехва-
тилъ, своячиницу до гр'Ьха, въ другой уЬздъ, къ тстк'Ь отпра-
Бплъ, а Трифону грозилъ:
— Быть твоему Алешк'Ь подъ красной шапкой, не мино-
вать, подлецу, бритаго лба.
— Да за что-жъ это, ваше благород1С? — спросилъ Три-
фонъ Лохматый. — Кажись, за сыномъ дурныхъ д'Ьлъ не ви-
дится.
— Хоть дурныхъ Д'Ьлъ не видится, да не по себЬ онъ де-
рево клонптъ, — говори.гь становой.
Не разгада.тъ Трифонъ загадки, а становой больше и го-
ворить не сталъ. II злобился послЬ того на Лохматыхъ, и
быть бы худу, да по скорости его подъ судъ упекли.
Бывало, по осени, какъ супрядки начнутся, деревенск1я
д15вки ждутъ не дождутся Алеши Лохматаго; безъ него и и'Ь-
сенъ не пграютъ, безъ него и веселья н1л'ъ. И уменъ же
Алеша былъ, разсудливъ не по годамъ, каждо д'Ьло по кре-
стьянству не хуже старпковъ могъ разсудить, къ тому }ке гра-
мотой Господь его умудри.зъ. Хоть за Волгой грамотеи издавна
не въ диковину, но такихъ. какъ Але1;с'Ьй Лохматый, и тамъ
водится немного: опрпчь божественныхъ книгъ, читалъ гра-
— 26 —
ждансия II до нихъ большой былъ охотнпкъ. Деньгу любплъ,
а любплъ ее потому, что хотелось въ довольстве, въ богат-
ств^, во всемъ пзобпль'Ь полгпть, славы, почета хогЬлось... Ве
говарпвалъ онъ про то ни отцу съ матерью ни " другу-пр1-
ятелю; одпнъ съ собой ду.му такую держалъ.
Жилъ старый Трпфонъ Лохматый да Бога благодарнлъ.
Тихо жилъ; смирно, съ сос'Ьдямп въ любви да въ сов^т^;
добрая слава шла про него далеко. Обиды отъ Лохматаго
никто не видалъ, каждому человЬку онъ по сплЬ своей радъ
былъ сдГ.лать добро. Пуще всего не люби.тъ М1рскихъ пере-
судовъ. Терпеть не могъ, какъ иной разъ дочери, набравшись
вестей на супрядкахъ аль у колодца, зачнутъ языками ко-
сточки кому-нибудь перемывать.
— Расшум'Ьлись, какъ воробьи къ дождю! — крикнетъ, бы-
вало, на нихъ. — Люди врутъ, а вы вранье разносить?.. По-
тараторьте-ка еще у меня, сороки, сниму плеть съ колка,
научу уму-разуму.
Д'Ьвки ни гугу. И никогда, бывало, ни единой сплетни или
пересудовъ изъ Трифоновой избы не выносилось.
Безъ горя, безъ напасти челов'Ьку в^ка не прожить, II надъ
Трифономъ Лохматымъ сбылось то слово, стряслась и надъ
нимъ б'Ьда, налетала напасть нежданно-негаданно. На самое
Воздвиженье токарня у него сгорала съ готовой поеудой ста
на два рублей. Работали въ токарн'Ь до сумерекъ, огня и въ
заводяхъ не было. Въ самую полночь вспыхнула. Стояла то-
карня на р-Ьчк'Ь, въ полуверсте отъ деревни — покуда просну-
лись, покуда прибежали — вся въ огнЬ. Въ одно слово ре-
шили мужики, что лихой челов'Ькъ Трифону краснаго п-Ьтуха
пустилъ. Долго Лохматый умомъ-разумомъ по М1ру раскиды-
валъ, долго гадалъ, кто бы таковъ былъ лиходей, что его
обездолилъ. Никого, кажись, Трифонъ не прогн'Ьвалъ, со всЬмп
жи.1ъ въ ладу да въ добромъ совете, а токарню подпалили.
Гадалъ-гадалъ Трифонъ Михайлычъ, не надумалъ ни на кого
и гадать перссталъ.
— Подавай становому объявлен1е, — говорплъ ему уд^ль-
наго приказа писарь Карпъ АлексЬпчъ Морковкпнъ, — Про-
изведутъ сл'Ьдств1е, сыщутъ злодея.
Ни слова Трпфонъ не молвилъ на отвЬтъ писарю. На мхру
погомъ та1;ую р1зчь говорплъ:
— Ни за что на свЬт^ не подамъ объявлсн1я, ни за что
на свете не наведу суда на деревню. Судъ яаедетъ, не одну
мою копейку потянетъ, а М1ру и безъ того туго приходится.
Лучше-жъ я какъ-нибудь, съ Божьей помощью, перебьюсь.
Сколочусь по времени съ деньжонками, нову токарню поставлю.
— 27 —
А злод-Ья, что меня обездолилъ, — суди Богъ на страшноыъ
Христовомъ судпщ'Ь.
Любовно прпнялъ 111ръ слово Трифонове. Урядили, положили
старики, если объявится лиход'Ьи, чтб у Лохматаго токарню
спалилъ, потачки ему, вору, не давать: изъ л-Ьтъ не вышелъ —
въ рекруты, вышелъ изъ л'Ьтъ — въ Сибирь на поселенье.
Такъ старики пор-Ьшили.
Съ одной б'Ьдои трудовому челов'][5ку не больно хитрб спра-
виться. Одну б1)Ду заспать можно, можно и съ хл'Ьбомъ съ-Ьсть.
Ыо б1зда не живетъ одна. Такъ п съ Лохматымъ случилось.
Съ самаго пожара пошелъ ходить по б1здамъ: на Покровъ
пару лошадей угнали, на Казанскую воры въ кл-йть залезли.
Разбили злод-Ьп укладку у Трифона, хорошу одВжу всю вы-
крали, все годами припасенное дочерямъ приданое да триста
Ц'Ьлковыхъ наличными, на которые думалъ Трифонъ къ веснЬ
токарню поставить. Обобрали б-Ьднягу, какъ малинку, согнуло
горе старика, не глядЬлъ бы на вольный свЬтъ, б'1зжалъ бы
куда изъ дому: жена воетъ, не свопмъ голосомъ убивается;
дочери ревутъ, причитаютъ надъ покраденными сарафанами,
ровно по поь'ойникамъ. Сыновья какъ ночь ходятъ. Чтб д'Ь-
лать, какъ б'Ьд'Ь пособить? Но Трифонъ въ жизнь свою ни у
кого не заимовалъ, зналъ, что деньги занять — остуду принять.
■ — Прихвати, ]\1ихайлычъ, сколько ни на есть деньжонокъ, —
говорила жена его, Оекла, баба тихая, смиренная, внезаинымъ
горемъ совс'Ьмъ почти убитая. — II токарню в'Ьдь надо ста-
вить, п безъ лошудокъ нельзя...
— Радъ бы прихватить, Абрамовна, да негд'Ь прихватить-
то; ни у котораго человека теперь денегъ для чужого кошеля
не найдешь. Хоть нроси, хоть нЁтъ — все едино.
— Да вотъ хоть бы у писаря, у него деньги завсегда во-
дятся, — подхватила Оекла: — покучпться бы теб'Ь у Карпа
АлексЬича. Дастъ.
Молчитъ Трифонъ, лучину щепаетъ; Оекла свое.
— Что-жъ, ^Михаплычъ? Заемъ д1зло вольное, любовное: без-
честья тутъ никакого н'Ьтъ, а намъ, самъ ты знаешь, безъ
токарни да безъ лошадокъ не прожить. Подь, покланяйся пи-
сарю, — говорила Оекла мужу, утирая рукавомъ слезы.
— Не пойду, — отрывисто съ сердцемъ молви.тъ Трифонъ
и нахмурился. — II не говори ты мн'Ь, старуха, про этого м1ро-
•Ьда, — прибавилъ онъ, возвысивъ голосъ: — не вороти ты
душу мою... Отъ него, огь поскуднаго, весь м1ръ сохнетъ.
Знаться съ писарями мн'Ь не рука.
— ^ Да чтб же не знаться то?.. Что ты за «тысячникъ» та-
кой?.. Иль гордыня какая иал1)3ла? — говорила Оекла. — Ч'Ьмъ
— 28 —
Карпъ Алекс^нчъ не человЬкъ? И денегъ вволю, п началь-
ство его знаетъ. Глянь-ка на него, челов'Ькъ молодой, м1р-
скимъ захребетяикомъ былъ, а теперь передъ нимъ всякъ
шапку ломитъ.
— Ну п пусть пхъ ломятъ, а я, сказано, не пойду, такъ
и не пойду, — молвплъ Трпфонъ Лохматый.
— А я чтб говорила теб'Ь, т6 п теперь скажу, — продол-
жала векла. — Какъ бы вотъ не горе-то наше великое, какъ
бы не разоренье-то, онъ бы сватовъ къ Параньк'Ь заслалъ.
Давно про нее заговаривалъ. А теперь, знамо д'Ьло, безпри-
данница, побрезгуетъ...
Прасковья, старшая дочь Трифона, залилась слезами и на-
чала причитать.
— Плети захотела? ■ — крнкну.1ъ отецъ.
Смолкла Прасковья, оглядываясь п будто говоря: «да вЬдь
я такъ, я, пожалуй, и не стану ревЬть». Вспомнила, что ко-
рову доить пора, и пошла изъ избы, а меньшая сестра сл'Ь-
домъ за ней. веоа ни гугу, перемываетъ у печи горшки да
1сусову молитву творитъ.
Нащепавъ лучины, обратился Трпфонъ къ старшему сыну,
чтб во все время родительской перебранки молча въ углу си-
д'Ьлъ, оттачивая токарный снарядъ.
— Алёха! Печа, парень, д'Ьлать, надо въ чужи люди идти,
въ работники. Сказываютъ, Патапъ Макспмычъ Чапуринъ
большой подрядъ на посуду снялъ. Самому, слышь, управиться
сила не беретъ, такъ онъ токарей пр1пскиваетъ. Порядися съ
нимъ на лЬто, аль до зимияго Николы, Десятковъ пять-шесть,
Богъ дастъ, заработаешь. Къ тому-лгъ и съ харчей долой. У
Чапурпна можно и впередъ денегъ взять, не откажетъ; на
эти деньги токарню по весн'Ь справили бы, на первое время
хоть не больно мудряшую. А Савпупшу, думаю я, векла, въ Хво-
стиково послать, онъ мастеръ лол^карить. Заработаетъ сколько-
нибудь. А сами, Богъ милостивъ, какъ-нибудь перебьемся.
— Я, батюшка, всей душой радъ послужить, за твою ро-
дительскую хл1.бъ-соль заработать, сколько силы да ум-йнья
хватптъ, и дома радёхонекъ п на сторон^Ь — гд'Ь прикажешь, —
сказалъ красавецъ АлексЬй.
— Спасибо, парень. Руки у тебя золотыя, добывай отцу, —
молвплъ Трпфонъ. — Саввушка, а Саввушка! — крикнулъ онъ,
отворивъ дверь въ сЬни, гд'Ь младиай сынъ р'Ьзалъ изъ ба-
клушъ ложки.
• — Чего, тятенька? — весело тряхнувъ кудрями, спроси-иъ
красивый подростокъ, л'Ьтъ пятнадцати, входя въ избу.
— Избнымъ тепломъ, сидя возл^ материна сарафана,
— 29 —
уменъ не будешь, Саввушка. Знаешь ты это? — спросилъ его
отецъ.
— Знаю, — бойко отв-Ьтилъ Саввушка, вопросительно глядя
на отца.
— Пол;цвявъ чужпхъ людяхъ, умн-Ье будешь. Такъ али н-Ьтъ?
— Ты, тятя, лучше меня знаешь, — отв'Ьчалъ Саввушка,
ясно п любовно глядя на отца,
Броспла горшки свои векла; сЬла на лавку и, з'хватясь ру-
ками за колонн, вся вытянулась впередъ, зорко глядя на сы-
новей. П вдругь стала такая бл15дная, что краше въ гробъ
кладутъ. Чужимъ тепломъ Трифоновы д'Ьтп не грелись, чу-
жого куска не 'Ьдали, родительскаго дома отродясь не поки-
дали. II никогда у отца съ матерью на мысли того не бы-
вало, чтобъ когда-нибудь ихъ сыновьямъ довелось на чужой
стороне х.г-Ьбъ добывать. Горько б-Ьдной век-тЬ. ГлядЬла-гля-
д-Ьла старуха на своихъ соко.шковъ и заревела въ неточный
голосъ.
— Чего завыла? Не покопниковъ провожаешь! — сердито
попрекнулъ ей Трифонъ, но въ суровыхъ словахъ его слы-
шалось что-то плачевное, горестное. А не задать бабЬ окрику
нельзя: не п.шкать же мужи1:у, не бабиться. — векла, — ска-
залъ Трифонъ жен'Ь поласковей: — подь-ка, помолись!
И векла покорно пош.та въ заднюю, гд^Ь была у ннхъ не-
бо.1ьшая моленна. Взявит въ руку лЬстовку, стала за налой.
Читая канонъ Богородиц'Ь, хоткюсь ей забыть новое, самое
тяжкое изо всЬхъ постигшихъ ее горе.
— Ужъ вы порадМте, ребятки, пособите отцу, — говори.тъ
Трифонъ. — Пустилъ ли я бы васъ въ чуж1е люди, какъ бы
не б^да наша, не посл1)Днее дому разоренье? Ужъ вы пора-
дМте. А живите въ людяхъ умненько, не балуйте, работайте
путемъ. Не знаю, какъ въ Хвостиков^ у .ложкарей, Саввушка,
а у Чапурина въ всиповк1> такое заведенье, что если кото-
рый работникъ, окромЬ положенной работы, лишковъ нарабо-
таетъ, за т^ лишки особая п.1ата ему сверхъ ряженой. Ча-
пуринъ — че.юв'Ькъ добрый, обиды никому не сд'Ьлаетъ. Служи
ему, АлексЬп, какъ родному отцу; онъ тебя и впередъ не по-
кинетъ. Порад']Ьй же хорошенько, А.1екс1'>юшка, постарайся по-
больше денегъ заработать. Справиться бы намъ поскор-Ье!
Теб]в же подходптъ пора и законъ совершить, такъ надо теб-Ь,
Алекс'Ьй, объ отд-Ь съ матерью порад-йть.
Долго толковалъ Трифонъ съ сыновьями, какъ имъ работу
искать. Нор-Ьшили АлексЬю завтра-жъ идти въ вспповку ря-
диться къ Патану Максимычу, а въ середу, какъ на сосЬднхй
базаръ хвостиковск1е ложкари пргЬдутъ, порядить и Савву шку.
— 30 —
Спать улеглись, а векла все еще клала въ моленной зем-
ные йоклоны. Кончивъ молитву, вошла она въ избу и стала
на кол'Ьни у лавки, гд-Ь, разметавшись, кр'Ьпкпмъ сномъ спалъ
любнмецъ ея Саввушка. Бережно взяла она въ руки сынов-
нюю голову, припала къ ней и долго, чуть^ слышно, рыдала.
Рано поутру, еще до св'Ьту, на другой день АлексМ со-
брался въ Осиповку. Это было какъ разъ черезъ неделю посл'Ь
Крещенья. Помолившись со всею семьей Богу, простившись
съ отцомъ, съ матерью, съ братомъ п сестрами, пошелъ онъ
рядиться. Еъ вечеру надо было ему назадъ къ отцу въ По-
ромово придти, повестить, на чемъ въ ряд'Ь сошлись. Бьмъ
слухъ, что Чапуринъ ц'1'Л1ы даетъ хорошхя, что д^зло у него
насп'Ьхъ, самъ-де не знаетъ, усп'бетъ ли къ сроку заподря-
женный товаръ поставить. ВсЬ работники, чтб были по око-
лотку, нанялись ужъ къ нему; кро.м'Ь того, много работы роз-
дано было по домамъ, и задатки розданы хорош1е.
Св'Ьтало, когда АлексЬй, напутствуемый наставленьями отца
и тихимъ плачемъ матери, поше.1ъ изъ дому. Выйдя за во-
рбта, перекрестился онъ на всЬ стороны и, поникнувъ голо-
вой, пошелъ по узенькой дорожк15, проложенной межъ сугро-
бовъ. Не легко челов'Ьку впервые оставлять теплое семейное
гн-бздо, идти въ чужи люди, хл-Ьбъ зарабатывать. Много было
передумано АлексЬемъ во время медленнаго пути. Думалъ онъ,
что-то ждетъ его въ чужомъ дому, ласковы-ль будутъ хозяева,
каковы-то будутъ до него товарищи, не было-бъ отъ кого
обиды какой, не нажить бы ему чьей злобы своей простотой;
чужбина в'Ьдь неподатлива, — ума прпбавитъ да и горя
набавитъ.
Патапъ Максимычъ выходилъ пзъ токарнаго завода, чтб
стоялъ черезъ улицу отъ дома, за амбарами, когда изъ-за
околицы показался АлексЬй Лохматый. Не доходя шаговъ де-
сяти, снялъ онъ шапку и низко поклонился «тысячнику». Ча-
пуринъ оклика.1ъ его:
— Здорово, парень! Куда Богъ несетъ?
— До вашей милости, Патапъ Максимычъ, — не надевая
шапки, отв']Ьчалъ АлексЬй.
— Чтб надо, парень? Да ты шапку-то над'Ьвай, студено.
Да пойдемъ-ка лучше въ избу, тамъ потепл-Ьй будетъ намъ
разговаривать. Скажи-ка, родной, какъ отецъ-отъ у васъ спра-
вляется? Слышалъ я про ваши бЬды; жалко мн'Ь васъ... Шутка
ли, какъ злод'Ьп-то васъ обид'Ьли!..
— Въ разоръ разорили, Патапъ Максимычъ, совс^мъ до-
конали. Какъ есть совсЬмъ, — отв'Ьчалъ АлексЬй.
— Богу надо молиться, дружокъ, да рукъ не покладывать,
— 31 —
II Господь все сызнова пошлетъ, — сказалъ Патапъ Макси-
мычъ. — Ты Б'Ьдь, слыхалъ я. грамотеи, книгочей.
— Чнтаемъ помаленьку. — молвплъ АлексМ.
— А челъ лп ты кнпгу про 1ева многострадальнаго, про
того, что на гноищн лежалъ? Побогаче твоего отца былъ, да
всего лишился. П на Бога не возроита.1ъ. Не возропталъ, —
прибавплъ Патапъ Макспмычъ, возвыся голосъ.
— Это я знаю, чпталъ, — отв'Ьтилъ Алексей. — Зач-Ьмъ на
Бога роптать. Патапъ Макспмычъ? Это не годится; Богъ лучше
знаетъ, чему надо быть: любя насъ наказуетъ...
— Это ты хорошо говоришь, дружокъ, по-Божьему. — лас-
ково взявъ АлексЬя за плечо, сказалъ Патапъ Максимычъ. —
Господь пошлетъ; поминай чаще 1ева на гнопгцп. Да... все
пм'Ь.тъ. всего лишился, а на Бога не возропга.гъ; за то п по-
далъ ему Богъ больше прежняго. Такъ п ваше д-^ло — на Бога
не ропшпте. рукъ не жалМте, да съ Богомъ работайте, Го-
сподь не оставитъ васъ — пошлетъ больше прежняго.
Разговаривая такпмъ образомъ. Патапъ 31аксимычъ вошелъ
съ АлексЬемъ въ подкл^Ьтъ; тамъ сильно олифой пахло: кра-
шеная посуда въ печи сидела для просухп.
— По какимъ д1зламъ ко ын'Ь прпше.тъ? — спросплъ Па-
тапъ ^1аксимычъ, скпдая тулупъ и обтирая сапоги о брошен-
ную у порога рогожку.
— Слышно, ваша милость работниковъ наймуете, — роб-
кпмъ голосомъ молвплъ АлексЬй.
• — Наймуемъ. Работники мн-Ь нужны, — сказалъ Патапъ
Макспмычъ.
— Такъ я бы...
Патапъ Макспмычъ улыбнулся.
Самый первый токарь, которымъ весь околотокъ не нахва-
лится, пришелъ наниматься незваный, непрошеный!.. Не разъ
подумывалъ Чапурпнъ спосылать въ Поромово къ старику
Лохматому — не отпустптъ ли онъ, при б-Ьдовыхъ д-Ьлахъ,
старшаго сына въ работу, да все отдумывалъ... «Ну, а какъ
не пустнтъ да еще послЬ насмеется, Щць онъ, говорятъ. м:у-
жпкъ крутой н занослпвый»... Прпвыкнувъ жить въ слав'Ь п
почет'Ь, боялся Патапъ Макспмычъ посм1зху отъ какого нп на
есть мужика.
— Въ работники хочешь? — сказа.тъ онъ А.1екс1>ю. — Что
же? Милости проспмъ. Про тебя слава идетъ добрая, да и
самъ я знаю работу твою: знаю, что руки у тебя зр.юто... Да
что-жъ это, парень? Пеужлп у васъ до того дошло, что отецъ
тебя въ чужп люди посылаетъ? В-Ьдь ты говоришь, отецъ прп-
слалъ. Не своей во.тей ты рядиться прише.1ъ?
— 32 —
— Какъ же можно безъ родительской воли, Патапъ Макси-
мычъ? Этого нпкакъ нельзя, — сказалъ АлексМ.
— Такъ сами-то вы разв-!» ужъ и подняться не можете?
— Не можемъ, Патапъ Ыаксимычъ; совсЬмъ злые люди
насъ обездолили; надо будетъ съ годокъ въ людяхъ порабо-
тать, — отв'Ьчалъ АлексЬй. — Родител]! и м.еньшаго брата къ
ложкарямъ посылаютъ; знатно р-Ьжотъ ложки: всякую, какую
хошь, и касатую, и тонкую, и ббскую, и межеумокъ, и кре-
стовую р^^жетъ. Къ пальм'Ь даже пр1ученъ — вотъ какъ бы
хозяинъ ему такой достался, чтобы пальму точить...
— Доброе д1.ло, — переби.гь АлексЬя Патапъ Максимычъ. —
Да ты про себя-то говори. Какъ же ты?
— Да какъ вашей милости будетъ угодно, — отв'Ьчалъ А.те-
ксЬй. — Я бы до Михайлова дня, а коли милость будетъ, такъ
до Нико.1ы...
— До Пи колы такъ до Пиколы. До зимняго, значитъ? —
сказалъ Патапъ Максимычъ.
— Изв^Ьстно, до зимняго, — подтвердплъ АлексГ.й.
— А насчетъ ряды какъ думаешь? — спросилъ Чапуринъ.
— Да ужъ это какъ вашей милости будетъ угодно, — ска-
залъ Алексей. — По вашей добродЬтели б^днаго человека вы
не обидите, а я радъ стараться, сколько силы хват1ггъ.
Такое слово любо было Патапу Макспмычу. Онъ назначилъ
АлексЬю хороигую плату и больше половины выдалъ впередъ,
чтобъ можно было Лохматовымъ помаленьку справ.тяться по
хозяйству.
— Молви отцу, — говорилъ онъ, давая деньги: — коли
нужно ему на обзаведенье, шелъ бы ко мн'Ь — сотню другу-
третью съ радостью дамъ. Разживетесь, отдадите, аль по времени
ты заработаешь. Ну, а когда же работать начнешь у меня?
— Да по мн'Ь Хоть завтра же, Патапъ Максимычъ, — отв'Ь-
чалъ Алекс'Ьй. — Сегодня домой схожу, деньги снесу, въ бан-Ь
выпарюсь, а завтра съ утра къ вашей милости.
— Ну, ладно, хорошо. Приходи...
Алексий хот'Ьлъ идти изъ подкл-Ьта, какъ дверь широко рас-
пахнулась, и вошла Настя. Въ голубомъ ситцевомъ сарафан'Ь
съ б'Ьлыми рукавами и широкимъ б'Ьлымъ переднпкомъ, сь
алымъ шелковымъ платочкомъ на голов'Ь, пышная, красивая,
стала она у двери и, взглянувъ на красавца Алексея, поту-
пилась.
— Тятенька, самоваръ принесли, — сказала отцу.
И голосъ у ней оборвался.
— Ладно, — молвилъ Патапъ Максимычъ. — Такъ завтра
приходи. Какъ бишь звать-то тебя? АлексЬемъ никакъ?
— 33 —
— Такъ точно, Патапъ Макспмычъ.
— Молви отцу-то, АлексЬюшка, — нужны деньги, нрпхо-
дплъ бы. Радъ помочь въ нулсд'Ь.
Помолился АлексЬй, поклонился хозяину, потомъ Наст'Ь, и
понюлъ пзъ подкл'Ьта. Отдавая покмонъ, Настя зард'Ьлась,
какъ маковъ цв'Ьтъ. Идя въ верхн1я горницы, она, перебирая
передникъ и потупивъ глаза, вполголоса спросила отца, что
это за человЬкъ такой оылъ у него?
— Въ работники нанялся. — равнодушно отвУ'.тилъ отецъ.
Возвращаясь въ Поромово, не о томъ думалъ АлексЬп, какъ
обрадуетъ отца съ матерью, принеся нежданный деньги и ска-
завъ про об'Ьщанье Чапурина дать взаймы рублевъ триста на
разживу, не о томъ мыслилъ, что завтра придется ему про-
щаться съ домомъ родительскимъ: Настя мерещилась. Одно онъ
думалъ, одно передумывалъ, ]нагая крупными шагами по узень-
кой сн-Ьжиой дорожк'Ь: «Зародилась же на св'ЬтЬ такая красота!»
Глава четвертая.
Къ пменинамъ Аксиньи Захаровны пр1'Ьхала въ Осиповку
золовка ея, комаровская игуменья, мать Манееа. Привезла
она съ собою двухъ нослушницъ: Фленушку да Анафрол1ю.
Марья Гавриловна, купеческая вдова пзъ богатаго москов-
скаго дома, своимъ коштомъ ж'ивигая въ Манеоиной обители
и всЬми уважаемая за богатство и строгую жизнь, не по'Ьхала
въ гости къ Чапуринымъ. Это немного смутило Патапа Ма-
кспмыча; пр1язнью Марьи Гавриловны онъ дррожилъ, род-
ственники ея люди были первостатейные, лестно было ему
знакомство пхъ. И по торговле им'Ьлъ съ ними д-Ьла.
Молодая, красивая, ясивая какъ огонь Фленушка, пр1ятель-
пица дочерей Патапа Макспмыча, была д'Ьвица-б'Ьлоручка,
любимица игуменьи, обительская баловница. Она взросла въ
обители, будучи отдана туда ребенкомъ. Выучилась въ скиту
Фленушка грамоте, рукод'Ьльямъ, церковной служб'Ь, и хоть
нпч'Ьмъ не похожа была на монахиню, а приводилось ей, без-
родной сирот11, в1зкъ оставаться въ обители. Нзъ скитовъ за-
мужъ въявь пе выходятъ — позоромъ пало бы это на оби-
тель; но свадьбы «уходомъ» и тамъ порой-временемъ слу-
чаются. Слюбится съ мблодцемъ б-Ёлнца, выдастъ ему свою
одёжу и уб-Ьжптъ Б-Ьичаться въ православную церковь: рас-
кольнпч1й попъ такую чету пи за что не пов'Ьнчаетъ. Матери
засуетятся, заб!>гаютъ, погони разошлютъ, но Д'Ьла поправить
нельзя. Посердятся на б-бглянку съ пблгода, иногда и ц'Ьлый
годъ, а посл-Ь смирятся. Б'Ьглянка посл^^ мировой почасту го-
Сочпнен1я П. Мельникова. Т. П. 3
— 34 —
ститъ въ обители, живетъ тамъ, какъ въ родной семь'Ь, по-
лучаетъ отъ матерей вспоможен1е, дочерей отдаетъ къ нимъ
же па воспитан1е, а если овдов'Ьстъ, воротится на старое пе-
пелище, въ старицы пострижется и станетъ в'Ькъ свои дожи-
вать въ обители. Такихъ прпм^зровъ много бывало, и Флс-
нушка, поминая эти примеры, думала-былообв'Ьнчаться «ухо-
домъ» съ молодымъ казанскимъ купчикомъ Петрушей Само-
квасовымъ, но мату]пки Манееы было жалко ей — убило бы
это ея воспитательницу...
Другая послушница, привезенная Манеоой въ Осиповку,
Анафрол1Я, была простая деревенская д'Ьвка. Въ келарн'Ь
больите жила, помогая матушк-Ь-келарю кушанье на обитель
стряпать и исправ.1яя черныя работы въ кельяхъ самой игу-
меньи Манееы. Это была изъ себя больно некрасивая, рябая,
неуклюжая какъ ступа, зато здоровенная д'Ьвка, работала за
четверыхъ п ни о чемъ другомъ не помышляла, только бы
сытно пооб'Ьдать да вечеромъ, поужинавъ вплотную, вы-
спаться хорошенько. Въ обители дурой считали ее, но любили
за то, что сильная была работница и, куда ни пошли, чтб ей
ни вели, все живой рукой обд^^лаетъ безо всякаго ворчанья.
Безответна была, голоса ея мало кто слыхалъ.
Мать Манеоу Аксинья Захаровна пом'Ьстила въ задней гор-
нпц'Ь, возл^ моленной, вм^ст^^ съ домашней каноннпцей Евпра-
кс1ей да съ Анафрол1ей. Манеоа, напившись чайку съ и^ю-
момъ, — была великая постница, сахаръ почитала скоромнымъ
н съ роду не употреб.тяла его, — отправилась въ свою ком-
нату и тамъ стала разспрашивать Евпракс1ю о порядкахъ въ
братниномъ дом'Ь: усердно ли Богу молятся, строго ли посты
соблюдаютъ, по скольку каеизмъ въ день она прочитываетъ,
каждый ли праздникъ службу правятъ, приходятъ ли на слу;кбу
сторонн1е, — а зат'Ьмъ свела р'Ьчь на то, что у нихъ въ скиту
бо.^ьшое разстройство идетъ пзъ-за австр1йскаго священства:
одн'Ь обители желаютъ принять епископа Софрон1Я, а друг]я
счптаютъ новыхъ арххересвъ облйванцами и слышать про
нихъ не хотятъ.
— На прошлой недЬлТ;, Евпраксеюи1ка, грЬхъ-отъ какой
случился. Не знаю, какъ ]1 замолятъ его. Матушка Клеопатра,
нзъ Л1жен1шоц обители, пришла къ Глафиринымъ и стала про
австр1йское священство толковать: опо-де правильно, падо-дс
всЬмъ принять его, чтобъ съ Москвой не разорваться, по-
тому-де, ато съ Рогол^скаго пишутъ, по Москвъ-де всЬ епи-
скопа приняли. Измарагдушка заспорила: облйванцы, говоритъ,
они — арх1ереи-то. Спорили матери, спорили, да об'Ь горяч1я,
слово за слово, ругаться зачали, другъ съ друж[;п иночество
— 35 —
сорвали, Бъ косы. Такой гр'Ьхъ — насилу рознялп! II пошли
съ той поры ссоры да свары промежъ обителей, другъ съ
дру;ккой не оаняются, другъ дружку еретпцамп обзываютъ,
пзъ одного колодца воду брать пересталп. Гр'Ьхъ да и только?
— А вы какъ, матушка, насчетъ австр1искаго священства
располагаете? — робко спросила Евпракс1я.
— Мы бы, пожалуй, и приняли, — сказала Манеоа. — Какъ
не принять, Евпраксеюшка, когда Москва приняла? Ч'Ьмъ ста-
немъ кормиться, какъ съ ]\1осквой разорвемся? Ко мн-Ь л:е
самъ батюшка Пванъ МатвЬпчъ съ Рогожскаго ннсалъ: при-
нимай, дескать, матушка Манееа, безо всякаго сумн^нья. Какъ
же духовнаго отца ослушаться?.. Какъ нашп-то располагаютъ,
на чемъ рЬшаются?.. 11о-моему и имъ бы надо принять, по-
тому что въ Москв-Ь, п въ Казани, на Низу и во всЬхъ го-
родахъ приняли. Разориться Патапушка можетъ, коль не при-
ыетъ новаго священства. Никто д'Ьлъ не захочетъ вести съ
нимъ; кредиту не будетъ, разорвется съ покупателями. Такъ-то.
— Патапъ Макспмьпъ, кажется мп'Ь, нр1емлегъ, — отв-Ь-
чала Евпракс1я.
— Думала я поговорить съ ппмъ насчетъ этого, да не знаю,
какъ приступиться, — сказала Манееа. — • Крутенекъ. Не
знаешь, какъ и подойти. Прямой медв'Ьдь.
— Онъ всему пос.т1)Дуетъ, чему самарск1е, — зам'Ьтила
Евпракс1Я. — А въ Самаре енп скопа, скааываютъ, приняли.
Аксинья Захаровна сумн'Ьвалась спервоначала, а теперь, ка-
жется, п она готова принять, потому что самъ вел'Ьлъ. Я вотъ
ужъ другу нед'Ьлю поминаю на службе и епископа и отца
Михаила; сама Аксинья- Захаровна сказала, чтобъ поминать.
— • Какого это отца Михаила? — съ любопытствомъ взгля-
нувъ на канонницу, спросила мать Манееа.
— Михаилу Корягу изъ Колоскова, — сказала каноннпца. —
ВЬдь онъ въ попы ставленъ.
— Коряга! Михаила Коряга! — сказала Манееа, съ сомн'Ь-
н1емъ покачивая головой. — И нашимъ сказывали, что въ
ноны став.тенъ, да в-Ьры неймется. Больно до денегъ охочъ.
Стяжатель! Какъ такого поставить?
— Поставили, матушка, истинно, что поставили, — гово-
рила Евиракс1я. — На Богоявленье въ Городц'Ь воду святи.гь,
самъ Патапъ Макспмычъ за вечерней стоя.тъ и воды бого-
яБленской домой привезъ. Вонъ буракъ-отъ у святыхъ стоитъ.
Великимъ постомъ Коряга, пожалуй, сюда наЬдетъ, исправ.1ять
станетъ, обЬдню служить. Ему, слышь, епископъ-отъ полот-
няную церковь ножаловалъ и одиконъ, рекше путевой пре-
столъ Господа Бога и Спаса нашего...
— 36 —
— Коряга! Михаила Кору1га! Поиомъ! Да ']то-л;ъ это та-
кое! — въ раздумье говорила лать Манееа, покачивая голо-
вой п ио слушая р'Ьчей Евпракс1и. — А вирочемъ, и самъ-отт.
Софронгй такой же стялгатель — благодатью Духа Святаго тор-
гуетъ... Если иного епископа, благочестиваго и Бога бояща-
гося, ие поставятъ — Софроп1Я я не нвиму... Ни за что не
приму!..
Мс;къ т'Ьмъ въ д'Ьвйчьен св-ЁтлидЬ у Насти съ Фленуи1кой
шелъ другой разговоръ. Настя разспрашивала про скитскихъ
пр1ятельницъ и знакомыхъ, гостья чуть усп'Ьвала отв-Ьты да-
вать. Про вс'Ьхъ переговорили, про вс1> новости бойкая, го-
ворливая Фленушка разсказала. 1^азспросамъ Насти не было
К'онца — хотелось ей узнать, какая бЬлица сарафанъ къ празд-
никамъ сшила, дошил а-ль Марья головщица канвовую по-
душку, отослала-ль ту подушку матушка Манееа въ Казань,
]10лучилн ли дЬвицы новые бисера изъ Москвы, выучилась ли
Устинья Московка шелковы пояски съ молитвами изъ золота
ткать. ОсвЛ^домившись обо всемъ, стала Настя Фленушку раз-
спралинвать, какъ полсивала она посл'Ь отъ'Ьзда ихъ изъ
обители?
— Чт5 моя жизнь! — лселчно см-Ьясь, отв-^ттла Фленушка. —
Изв'кстно какая! Тоска н больше ничего; встанешь, чайку
попьешь — за часы пойдешь, пооб'Ьдаешь — потомъ къ пра-
вильнымъ канонамъ, къ вечерн'Ь. Ну, вечеркомъ, известно, на
супрядки сб'Ьгаешь; придешь домой, матушка, какъ водится,
началить начнетъ, зач^мъ, дескать, на супрядки ходила; ну, до
ужина д-Ьло-то такъ н проволочишь. Поул{инаешь н па боко-
вую. И слава Т-Ь, Христе^ что день прошелъ.
— А къ заутрен-Ь будятъ?
— Перестали. Отбилась. ЛЬппва в'Ьдь я, Настасья Ната-
новна, Богу-то молиться. Какъ прслгде, такъ и теперь, —
см1шлась Фленушка.
— А супрядки нонЬшнюю зиму бывали? — спвосила ее
Настя.
— Какъ же! У Жжениныхъ въ обители кажду середу по-
прежнему. Завела- было игуменья у Ликениныхъ такое нов-
шество: па супрядкахъ «Прологъ» читать, «Жит1я» святыхъ
того дня. Мало ихъ въ моленной-то читаютъ! Три середы чи-
тали, игуменья сама съ д'Ьвицами сид-Ьда, чтобы, знаешь, слу-
шали, не баловались. А девицы не нромахъ. « Прологъ »-отъ
скрали да въ подполь-Ь и закопали. См'Ьху-то чтб было!.. У
Бояркиныхъ по пятнпцамъ сходились, у Московкиной по втор-
никамъ, только не канаду нед'Ьлю; а въ нашей обители, какъ
н при васъ бывало, — по четвергамъ. Только матVшка Ма-
— 37 —
нееа съ той поры, какъ вы уЬхали, все грозитъ разогнать
наши бесЬды и келарню по вечералъ запирать, чтобы не
см'Ьли, говорить, сбираться д-Ьвицы изъ чужихъ обителей. А
п'Ьсенку сп'Ьть либо игру затЬять — безъ васъ п думать не
смМ; пои Алекс1зя человека Божьяго. Какъ племянницы, го-
ворптъ матушка, жили, да Дуня Смолокурова, такъ я бало-
вала ихъ для того, что дЬвицы онЬ м1рск1я, черной ризы пмъ
не надеть, а вы, говорить, должны о БогЬ думать, чтобъ спо-
добиться честное иночество принять... Да в-Ьдь это она такъ
только пугаетъ. Каждый разъ поворчитъ - поворчптъ, да и по-
шлеть мать Софш, чтб въ ключахъ у ней ходить, вь кладо-
вую за гостинцамп д-Ьвицамь на угош,енье. Иной разъ п
сама придегь въ келарню. Ну, при ней, изв'Ьстно Д'Ьло, все
чинно да стройно: стихиры запоемъ, и ни едина д'Ьвица не
улыбнется, а только за дверь матушка, дымъ коромысломь.
Смотришь, анъ б'Ьлицы п «Гусара» зап'Ьлп...
И, увлекшись воспоминаньями о скитскихъ с^-прядкахь, Фле-
нушка вполголоса зап'Ьла: «Гусарь, на саб.тго опираясь»,
давно уже проникш1й на д'Ьвичьп бесЬды вь раскольничьи
скиты.
— А у Глафириныхь супрядковь разв'Ь не было? — спро-
сила Настя.
— ■ Какъ не бывать! — молвила Фленугака. — Самыя разве-
селый были бесЬды, парни съ деревень прихаживали... Съ
гармон1ями... Да нашимь туда теперь ходу не стало.
— Какъ такъ? — удивилась Настя.
— Да все изъ-за этого австрхйскаго свяш;енства! — сказала
Фленушка. — Мы, видишь ты, задумали принимать, а Глафн-
рины не пр1емлють, Игнатьевы тоже не ир1емлють. Ну и
разорвались во всемь: другъ съ дружкой не видятся, обш,е-
Н1Я не им'Ьютъ, клянутъ другъ друга. Намедни Клеопатра отъ
Жжениныхъ къ Глафиринымь иришла, да какъ сцепится съ
кривой Пзмарагдой; бранились-бранились, да въ поволочку!
Такая теперь иромежъ обителей з.юба, что см'Ьхь и горе.
Да вЬдь это одн-Ь только матери сварятся, мы-то потихоньку
видаемся.
— ■ Гд-Ь-жъ весел'Ьй бывало на супрядкахь? — спрашивала
Настя.
• — У Бояркиныхъ, — ответила Фленушка. — Насчеть уго-
щен1я б1цн6, бо.тьно б'Ьдно, зато парни завсегда почти. Ну,
бывали и пр1'Ьзж1е.
— Откудова? — спросн.га Настя.
— Изъ Москвы купчикь наЬзжалъ, мату1ики Тапсеи срод-
ственникь; деньги въ раздачу привозилъ, развеселый такой.
— 38 —
Больно его честили; келейница матушки Тапсеи — помнишь
Варварушку изъ Кинешмы? — совсЬмъ съ ума сошла по немъ;
какъ уЬхалъ, такъ еъ прорубь кинуться хот-Ьда, руки на себя
наложить. Еще Александръ Михаилычъ бывалъ,- станового
письмоводитель, — этотъ попрежпему больше все съ Серафи-
мушкой; матушка Таисея грозптъ ужъ ее изъ обители по-
гнать.
— А изъ Казани гости бывали.-' — съ улыбкой спросила
Фленушку Настя.
— Были изъ Казани, да не гЬ, па кого думаешь, — ска-
зала Фленушка.
— Петръ Степанычъ разв'Ь не бывалъ? — спросила Настя.
• — Не былъ, — сухо отв'Ьтп.т Фленушка и промолвила: — ■
бросить хочу его, Настенька.
■ — Чтб такъ?
— Тоска только одна!.. Ну его... Другого полюблю!
■ — Зач4мъ же другого? Это нехорошо, — сказала Настя: — ■
надо одного ужъ держаться.
— Вотъ еп1,е! Одного! — вспыхну.та <1>ленушка. — Онъ ста-
петь насмехаться, а ты его люби. Да ни за что па св'Ьт'Ь!
Ваську Шибаева полюблю — такъ вотъ онъ и знай, — съ лукавой
усм'Ьшкой глядя на пр1ятельниду, бойко молвила Фленушка.
• — Како11 Шибаевъ? Откудова?
— Эге-ге! — вскрикнула Фленушка и захохотала. — Намять-
то какая у тебя короткая стала, Настасья Натановна! Аль
забыла того, кто изъ Москвы конфеты въ бумажныхъ короб-
кахъ съ золотомъ прпвози.гъ?.. Ай да Настя, ай да Настасья
Натановна! Можно чести приписать! Видно, у тебя съ глазъ
долой, такъ изъ думы вонъ. Такъ, что ли?.. А?..
— Ничего тутъ не было, — потупясь и глухпмъ шопотомъ
сказала Настя.
— Какъ ничего? — быстро спросила Ф>ленушка.
— Глупости одн1Ь, — съ недовольной улыбкой отвЬтила
Настя. — Ты же все затевала.
— Ну, ладно, ладно, пущай я причиной всему, — сказала
Фленушка. — А все-таки скажу, что память у тебя коротка
стала. Съ чего бы это?.. Аль кого полюбила?..
Настя вся вспыхнула. Сама ни слова.
— Что? Зазнобушка завелась? — приставала къ ней Фле-
нушка, кр-Ьпко обнявъ подругу. — А?.. Да говори же скор'Ьй —
сора изъ избы не вынесемъ... Аль не знаешь меня? Чтб ска-
зано, то во мн'Ь умерло.
Какъ кумачъ красная, Настя молчала. На глазахъ слезы
выступили, и дрожь ее схватывала.
— 39 —
• — Да говори, говори же! — приставала Фленушка. — Скажи!..
Право, легче будетъ... Увидишь!..
Настя тяжело дышала, но кр'Ьпилась, молчала. Не могла
однако слезъ сдержать, • — такъ и полились он'Ь по ш;ека5гь ея.
Утерла глаза Настя передникомъ и прижалась къ плечу
Фленушки.
— Полюбила?.. Впрямь по.иобпла? — допрашивала та. — Да
говори же, Настенька, говори скорей: облегчи свою душеньку...
Еп-Богу, :1егче станетъ, какъ скажешь... Огь сердца тягость
такъ и отвалить. Полюбила?
— Да, — едва слышно прошептала Настя.
— Кого же?.. Кого?.. — допытывалась Ф.!1енушка. — Скажи,
кого? Право, легче будетъ... Ну, хоть зовутъ-то какъ?
Молчала Настя и плакала. "
— Говорятъ теб'Ь, скажи, какъ зовутъ?.. Какъ только имя
его вымолвишь, такъ и об.1егчишься.., Разомъ другая ста-
непть. Какъ же звать-то?
— Алекс'Ьемъ! — шопотомъ промолвила Настя п, зарыдавъ,
приягалась къ плечу Фленушки...
Глава пятая.
Ведется обычай у заволжскихъ тысячнпковъ народу «столы
строить». За такими столами угощаютъ они окольныхъ кре-
стьянъ сытнымъ об'Ьдомъ, пивомъ похмельнымъ, виномъ зеле-
Бымъ, чтобъ «къ себ'Ь прикормить», чтобъ работники пзъ
ближнихъ деревень домашней работы другимъ скупщикамъ не
сбывали, а коль понадобятся тысячнику работники насп'Ьхъ,
шли бы къ нему по первому зову. У Натана Макспмыча
столы строили дважды въ году: передъ Троицей да по осени,
когда изъ Низовья хозяинъ домой возврап];ался. Угош;енье у
него бывало на широкую руку, мужикъ бы.лъ богатый и таро-
ватый, любилъ народъ угостить и люби.1ъ т4мъ повеличаться.
Ста по полутора за столами у него кормилось; да не одни
работники, бабы съ д-Ьвками и подростками въ Осиповку къ
нему пить-'Ьсть приходи.ш.
На радостяхъ, что на крещенскомъ базар1з по торгамъ
удача выпала, а больше потому, что сватовство съ богатымъ
купцомъ наклевалось, Натапъ Максимычъ задума.тъ построить
столы не въ очередь. И то у него на ум-Ь было, что, забравъ
черезчуръ подрядной работы, много тысячъ посуды надо ему
по домаыъ заказать. Для того и не м'Ьшало ему прикормить
заранЬ работнтсовъ. Но главный замыселъ не тотъ бы.1ъ:
хот1).10сь ему будуш;имъ свату шк'Ь да зятьку показать, каковъ
— 40 —
ОБЪ чслов'Ькъ за Волгой, какую силу въ народ'Ь им'Ьетъ.
«Пускай посмотритъ, — раздумывалъ онъ, заложнвъ руки за
спину н расхаживая взадъ ы впередъ по горипц-Ь: — пускай по-
глядитъ Данила Тнхонычъ, каково Патапъ Чапурпнъвъ своемъ
околотк-Ь живетъ, какъ «подначальныхъ крестьянъ» хл-Ьбомь-
солыо чествуетъ, и въ какомъ почет^Ь М1ръ-нар€дъ его держнтъ».
Въ той сторон'Ь пом'1>ш,11Чьи крестьяне хоть изстарп бывали,
по пом'Ьщиковъ никогда въ глаза не видали. Заволжск1я по-
м'Ьстья принадлежатъ лицамъ знатнымъ, что, живя въ столиц'Ь
либо въ чужихъ краяхъ, никогда въ наследственные л^Ьса и
болота не заглядываютъ. И н'1шдевъ-управля10П1,ихъ не зна-
валъ тамъ народъ. Миловалъ Господь. Земля холодная, песча-
ная, неродимая, запашку заводить н'Ьтъ расчета. Оттого по-
мещики и не сажали въ свои заволлсскхя вотчины н'Ьмцевъ-
управляющихъ, оттого и спасъ Господь милостивый Заволж-
ск1й край отъ той саранчи, чтб русской сельщине-деревенщине
во времена кр'Ьпостного права приходилась не легче татар-
щины, ляхо.тг'Ьтья и длиннаго ряда недородовъ, пожаровъ и
моровыхъ повЬтр1й. ВсЬ крестьяне по Заволжью были оброч-
ные, пользовались всей землей сполна и управлялись излю-
бленными м1ромъ старостами. При отсутств1и пом'Ьщиковъ и
управляющихъ, такъ-называемые тысячники пользовались боль-
шимъ значешемъ. Вся промышленность въ пхъ рукахъ, всЬ
рядовые крестьяне зависятъ отъ нихъ и ннкакъ изъ ихъ воли
выйти не могутъ. Такой тысячникъ, какъ Патапъ Макси-
мычъ, — а работало на него до двадщ1ти окольныхъ дере-
вень, — жилъ настоящимъ барипомъ. Его воля — законъ, его
ласка — милость, его гн'Ьвъ — б1зда великая... Си.1енъ чело-
в'Ькъ: захочетъ, всякаго можетъ въ разоръ разорить.
«Ну-ка, Данила Тихонычъ, погляди на мое житье-бытье, —
продолжалъ раздумывать самъ съ собою Патапъ Максимычъ. —
Спознай мою силу надъ «моими» деревнями и не моги забирать
себе въ голову, что честь ми1> великую д'Ьлаешь, сватая за
сына Настю. Штъ, сватушка дорогой, сами не хуже кого
другого, даромъ что не пишемся почетными гра;кдаиами и
купцами первой гпльдхи, а только государственными кре-
стьянами».
Поутру на другой день вся семья за ведернымъ самова-
ромъ сид'Ьла. Толкова.гъ Патапъ Максимычъ съ хозяйкой о
томъ, какъ и ч-Ьмъ гостей потчевать.
— Безнрем^нно за Никитичной надо подводу гнать, — го-
ворилъ онъ. — Надо, чтобъ кума такой столъ состряпала,
как1е только у самыхъ набольшихъ генераловъ бываютъ,
— Справится ли она, Максимычъ? — молвила А.ксинья За-
— 41 —
харовна. — Мастерица-то мастерица, да прихварыдаетъ, силы
у ней противъ прежЕяго въ половину нЬтъ. Ка1;ъ въ послЬд-
н1й разъ гостила у насъ, повозится-повозится у печи да и
приляжетъ на лавочк'Ь. Скажешь: «полно^ кумушка, не утру-
ждайся», — не слушается. Насчетъ стряпни съ ней сладить ни-
какъ невозможно: только прйхала, и за стряпню, и хоть са-
мой не можется, стряпка къ печи не см'Ьй подходить.
— Пома.теньку, какъ-нибудь справится, — отв1зчалъ Патапъ
Максимычъ. — Никитичн'Ь изъ праздниковъ праздникъ, какъ
столъ урядить ее позовутъ. Во1'ъ что я сд'Ьлаю: по'Ьду за по-
купками въ городъ, заверну въ Ключову, позову куму и на-
счетъ того потолкую съ ней, что искупить, а воротясь домой,
подводу за ней пошлю. Да вотъ еще что, Аксиньюшка: не
запамятуй посл'Ьзавтра сносылать Пантелея въ Захлыстипо,
стягъ свЬжииы на базар-Ь купилъ бы да дв^Ь либо три сви-
ныя туши, баранины, солонины...
— На что такая пропасть, Максимычъ? — спросила Аксинья
Захаровна.
— Столы хочу строить, — отв'Ьтилъ онъ. — Пусть Данила
Тихонычъ погляднтъ на наш{1 порядки, пущай посмотритъ,
какъ у насъ, за Волгой, народъ угощаютъ. В^дь по ихнимъ
ы'Ьстамъ, на Низу, такого заведенья н'Ьтъ.
— • Не напрасно ли задумалъ, Максимычъ? — сказала Аксинья
Захаровна. — На Михапловъ день столы строи.ш. Разв-Ь но
станешь на Троицу?
— Осень — осенью. Троица — Троицей, а теперь само по
себ-Ь... Не въ счетъ, не въ урядъ... Сказано: хочу, и д-Ьлу
конецъ — толковать попусту нечего, — прибави.тъ онъ, возвыся
несколько го.юсъ.
— Слышу, Максимычъ, слышу, — покорно сказала Аксинья
Захаровна. — Д^лай, какъ знаешь, во.ш твоя.
— Безъ тебя знаю, что моя! — слегка нахмурясь, мо.твилъ
Патапъ Максимычъ. - Захочу, не одну тысячу народу сгоню
кормиться... Захочу, всю улицу столами загорожу, п все это
будетъ не твоего бабьяго ума д15Л0. Ваше бабье д'Ь.ю молчать
да слушать, что большакъ приказываетъ!.. Вотъ теб-Ь... сказъ!
— Да чтой-то, родной, ты ни съ того ни съ сего расхо-
дился? — тихо и смиренно вм15шалась въ разговоръ мужа съ
женой мать Манеоа. — И слова сказать нельзя теб1>, такъ и
закипишь.
— А теб'Ь тоже бы молчать, спасёная душа, — отв'Ьча.ть
Патапъ Максимычъ сестрф), взглянувъ на нее исподлобья. —
Промежъ мужа да и;ены сов^1зтницъ не надо. Не люблю, тер-
п'Ьть не могу!.. Слушай же, Аксинья Захаровна, — продол-
— 42 —
жалъ онъ, смягчая голосъ: — скажи стряпух-Ь Арпн'!?, взяла
бы двухъ бабъ на подмогу. Коли н4тъ изъ нашпхъ работ-
нидъ ловкихъ на стряпню, на деревняхъ поискала бы. Да
вотъ Анафролыо можно прихватить. В'Ьдь она у тебя больше
при келарн'Ь? — ■ обратился онъ къ Манев'Ь.
— Келарничаетъ, — отвечала Манеоа: — 'й)лысо в'Ьдь ку-
шанья-то у насъ самыя простыя да постныя.
— Пускай поможетъ: не осквернптъ рукъ скоромятиной.
Аль гр-Ьхъ по-вашему?
— Какой же гр^хъ, — сказала мать Манееа: — лишь бы
было заповеданное. И у насъ порой на м1рскихъ людей
мясное стряпаютъ, б'Ьлицамъ гоже пну пору. Спроси дочерей,
садились ли оп^ у меня за об^дъ безъ курочкп аль безъ го-
вядины во дни по.ложёные.
— Но бойсь, спасена душа, — шутливо сказа.1ъ Патапъ
Максимычъ: — пи зайцевъ пи давленыхъ тетерекъ на столъ
не поставлю; хриспане будутъ обуздать. Значитъ, твоя Ана-
фролья не осквернится.
— • Ужъ какъ ты пойдешь, такъ только слушай тебя, — ■
промолвила мать Манееа, — Налей-ка, сестрица, еще чайку-
то, — прибавила она, протягивая чашку къ спд1Ьвшей за само-
варомъ Аксинье Захаровн-Ь,
— Слушай же, Акспнья, — продолжа.та Патапъ Макси-
мычъ: — народу чтобъ вдоволь было всего: ст}^день съ хр-Ь-
номъ, солонина, щи со свежиной, лапша со свпниной, пироги
съ говядиной, баранина съ кашей. Все чтобъ было сгото-
влено хорошо и всего было бы вдосталь. За виномъ сносы-
лать, ренскаго непьющимъ бабамъ купить. Пантелей обд^Ь-
лаетъ... За^докъ Д'Ьвкамъ да подросткамъ купить: рожковъ.
ор'Ьховъ кедровыхъ, жемковъ, пряниковъ городецкпхъ. Съ
завтрашняго дня брагу варить да сыченые квасы ставить.
— Пряниковъ да рожковъ п дома найдется, посылать не
для чего. Отъ Михайлова дня много оста.10сь, — сказала
Акспнья Захаровна.
• — ■ Коли дома есть, такъ п ладпо. Только смотри у меня,
чтобы не было въ чемъ недостачи. Не осрами, — сказа.ть
Патапъ Максимычъ. — Не то, знаешь меня — гостп со двора,
я за расправу.
— Не впервые, батька, столы-то намъ стропть, порядки
знаемъ, — отвечала Аксинья Захаровна.
— То-то, держи у.хо востро, — ласково у.лыбаясь, продол-
жа.лъ Патапъ Максимычъ. • — На славу твоп пменпны спра-
вимъ. Танцы заведемъ, ты плясать пойдешь. Такъ алп н^тъ? —
прибави.лъ онъ, весело хлопнувъ жену по плечу.
— 43 —
— Никакъ ошал-Ьдъ ты, Макспмычъ! — вскрикнула Аксинья
Захаровна. ■ — Съ ума, что ли, спятилъ?.. Не молоденыай,
батька, заигрывать... Прошло наше время... Убирайся прочь,
неиутныи!
— Ничего, сударыня, Аксинья Захаровна, — говори.1ъ, см'Ьясь,
Патапъ Максимычъ. — Это мы такъ, шутку, значитъ, шу-
тнмъ. Авось плечо-то у тебя не отломится.
— Нашелъ время шутки шутить, — продолжала ворчать
Аксинья Захаровна. — Точно я молоденькая, Вонъ дочери вы-
росли. Хоть бы при нпхъ-то постыдился на старости л11тъ
безчинничать.
— Чего ихъ стыдиться-то? — молвилъ Патат, Максп-
мы'гъ. — Обожди маленько, и съ ними мулчья станутъ заигры-
вать еще не по-нашему. Подь-ка сюда, Настасья!
— Чтб, тятенька? — сказала Настя, подойдя къ отцу.
— Станешь серчать, коли мужъ заигрывать станетъ? А? —
спросилъ у нея Патапъ Максимычъ.
— Не будетъ у меня мужа, — сдержанно и сухо отв-Ьтила
Настя, перебирая конецъ передника.
— Анъ вотъ не угадала, — весело сказа.1ъ ей Патапъ Ма-
ксимычъ. — У меня женишокъ припасенъ. Любо-дорого по-
смотреть!.. Вотъ на материныхъ именинахъ увидишь... пер-
вый сортъ. Просимъ, Настасья Патаповна, любить его да
жаловать.
— Не пойду за него, ■ — сквозь зубы проговорила' Настя.
Краска на щекахъ у ней выступила.
— Знамо, не сама пойдешь, — спокойно отв^чалъ Патапъ
Максимычъ. ■ — Отецъ съ матерью вжив-Ь, — выдадутъ. Не
в'Ькъ же теб-Ь въ д'Ьвкахъ сид'Ьть... Вамъ съ Наранькой не
хл-Ьбъ-соль родите.1ьскую отрабатывать, засиживаться нечего.
Эка, подумаешь, д'Ьвичье-то д^ло какое, — прпбави.ть онъ,
обраш,аясь къ жен-Ь и къ матери Манееё: — у самой только
и на ум'Ь, какъ бы замужъ, а па р-Ьчахъ: «пе хочу» да «не
пойду».
— Не приставай къ Настась-Ь, Максимычъ, — вступилась
Аксинья Захаровна. — Н безъ того д-Ьек^ плохо можется.
Погляди-ка на нее хорошенько, ишь какая стала, совсЬмъ
извелась въ эти дни. Безъ ма.таго нед'Ь.ш, бродитъ какъ очу-
М'Ьлая. Отъ 'Ьды откинуло, невеселая такая.
— Кровь въ д'Ьвк-Ь ходитъ, и вся недолга, — зам'Ьти.чъ
Патапъ Максимычъ: — увпдитъ жениха, хворь какъ рукой
спиметъ.
— Да по.1но-жъ теб'Ь, Максимычъ, мучить ее понапрасну, — •
сказала Аксинья Захаровна. — Ты вотъ послушай-ка, что я
— 44 —
скажу теб'Ь, только не серчай, коли молвится слово не до
теб'Ь. Ты всему голова, твоя воля, Д'Ьлай, какъ разум'Ьешь, а.
по моему глупому разуменью, деньги-то. что на столы изой-
дутъ, нищей бы брат1и раздать, пу, хоть ради Настина
здоровья да счастья. Доходна до Бога молитва нищаго, Ма-
ксимычъ. Самъ ты лучше меня знаешь.
— Разв'Ь заказано теб'Ь од'Ь.иять нищую брат1ю? Нищ1е
нищими, столы столами, — сказалъ Патанъ Максимычъ. — Слава
Богу, у насъ съ тобой достатковъ на это хватитъ. Подавай
за Настю, пожалуй, чтобъ Господь послалъ ей хорошаго мужа.
— Заладилъ себ^;, какъ сорока Якова: мужъ да мужъ, — •
молвила на то Аксинья Захаровна. — Только и рЬчей у тебя.
Хоть бы пожал'Ь.1Ъ маленько дЬвку-то. Ты бы лучию вотъ
послушалъ, что матушка Манееа про скитскихъ «сиротъ» го-
ворить. Про Т'Ьхъ, чтб межъ обителей особнякомъ по своимъ
кельяыъ живутъ. Старухи старыя, хворыя; пить-'Ьсть хотятъ,
а взять неоткуда.
— Да, — вступилась мать Манеоа: — въ нын-Ьшнее время
куда какъ тяжко приходится жить сиротамъ. Дороговизна!..
Съ каждымъ днемъ все дороже да дороже становится, а по-
даянья сиротамъ, почитай, п'Ьтъ никакого. Масленица на
двор'Ь — ни гречневой мучки на блины ни маслица достать
имъ негд^з. Такая б'Ьдность, такая скудность, что единъ только
Господь знаетъ. какъ он'Ь держатся.
— Сколько у васъ сиротскихъ дпоровъ? — спроси.1ъ Па-
тапъ Максимычъ.
— Тридцать пять, — отв'Ьчала Манеоа.
— Вотъ теб'Ь тридцать пять рублевъ, — молви.тъ тысяч-
никъ, вынимая десятирублевую и отдавая ее Манее'Ь. Деньги
сче.'гь по старин15, на асспгнащи. — Раздай по рублю на дворт., —
нромолвп.ть сестр'Ь.
— Спаси тя Христосъ, — сказала Манееа, перекрестясь п
завязывая бумажку въ уголокъ носового платка.
— Ну, вотъ и слава Богу, — весело проговорила Аксинья
Захаровна. — Будутъ сироты съ блинами на маслениц'Ь. А
какъ же б1}Дныя-то обители, Максимычъ? — продолжала она,
обращаясь къ мужу. — И тамошнимъ старицамъ блинковъ
тол{е захочется.
— За нихъ, сударыня моя, не бойся, съ голоду не по-
мрутъ, — сказа.1ъ Патапъ Максимычъ. — Блины-то у нихъ
маслян'Ьй нашихъ будутъ. Пришипились только эти матери,
копни пхъ хорошенько, пошарь вь сундукахъ, сколь золота
да серебра сыщеиш. Нищатся толысо, лицем'Ьрятъ. Такое ужъ
у нихъ заведен1е.
— 45 ---
— Ахъ, иъ'гъ. Празднаго слова, братецъ, не говори, —
вступилась Манеэа. — Въ достаточныхъ обителяхъ точно —
деньжонки коц-как1Я водятся, говорить про то нечего, а ио
б'Ьднымъ НС богаче сиротъ живутъ. Вотъ хоть у насъ въ Ко-
ыаров'Ь взять: налицо осталось дв-внадцать обителей, въ
семи-то, дай Богъ здоровья благод'Ьтелямъ, нужды не терпимъ,
гр-Ьхъ на Бога роптать. А въ пяти остальныхъ такая, бра-
тецъ, скудность, такая нищета, что — в'Ьрь ты не в-Ьрь моему
слову — нич'Ьмъ не лучше сиротскихъ дворовъ. Иапольныхъ
взять, Мареиныхъ, Зар'Ьчныхъ, покойницы матушки Солони-
кеи, Разсохиныхъ... Ч-Ьмъ питаются, единъ Господь в-Ьдаетъ.
СовсЬмъ не стало пмъ теперь подаян1Я. Оскуд'Ьла рука хри-
ст1анъ, стали больше о сует'Ь думать, ч-Ьмъ о дугаеспасеньи.
Такъ-то, родной. Съ т'Ьхъ поръ, какъ на КерженцЬ у Тарас1я
да въ Оспновскомъ у Трифины старцы да старицы отъ ста-
рой в'Ьры отшатнулись. благод'Ьющая рука хриспанъ стала
неразогбенна. Зачали, слышь ты, на Москве вс^ наши заволж-
ск1я обители въ подозр'Ьньи держать, всЬ-де мы за Кержен-
цомъ да за Осинками въ это сдиновЬр1е пос.тЬдуемъ. Запо-
дозр-Ьлп и присылать перестали. Вотъ оно чтб, а ты еще го-
воришь: лпцем-Ьрятъ. Какое тутъ лицем'Ьр1е, какъ "Ьсть-то не-
чего. Хоть нашу обитель взять. Ты не оставляешь, въ Москв'Ь
и въ Питер'Ь есть благод'Ьте.ти, десять канонпицъ по разпымъ
м'Ьстамъ негасиму чптаютъ, три сборщицы по городамъ 'Ьздятъ,
ну, покуда Богъ гр'Ьхамъ терпитъ, ;кивемъ п молимся за
благод'Ьтелей. Бояркпны тоя;е, Лчженины, Глафирины, Игнатьевы,
Московкины, Таисеины, всЬ благодЬтелями не оставлены. А
друг1Я совсЬмъ до конца дошли. Говорю теб'Ь: пить-'Ьсть не-
чего. Разсохиныхъ взять; совсЬмъ захудала обитель, а какая
въ стары годы была богатая. МатуЩка Досиеея, пхня игу-
менья, съ горя да съ заботъ въ разсудк'Ь индо стала м^-
п[аться...
— Запбемъ, слышь, пьетъ, — зам'Ьтилъ Патапъ АГаксимычъ.
— Не гр'Ьши напрасно, братецъ, — возразила Манеоа. —
Мало-ль чего люди ни наплетутъ! Какое питье, когда жевать
нечего, од'Ьться не во что!
— Зачала Лазаря! — сказалъ, см-Ьясь, Патапъ Максимычъ. —
Ул{ъ и Разсохпнымъ нечего 'Ьсть! Эко слово, спасВная душа,
ты молвила!.. Да у нихъ, я тебЬ скажу, денегъ куча: лопа-
тами, чай, гребутъ. Обитель-то ихняя первыми богачами
строена. У васъ въ Комарове они и хоронились, и постри-
гались, и какихъ за то вкладовъ ни надавали! Пошарь-ка у
Досиееи въ сундукахъ, много тысячъ найдешь.
— Оно точно,, братецъ, въ прежнее время Разсохиныхъ
— 46 —
обитель была богатая, это правда и по всему христ1анству
изв-Ьстно, — сказала Манееа, — Оди'Ьхъ пнокинь бывало у
нихъ по пятидесяти, а б'Ьлицъ по сотн'Ь и больше. До пожара
часовня пхняя по всЬмъ скитамъ была первая; своихъ по-
повъ дер'/кали, на Иргизъ на каждаго попа сотъ по пяти
платили. Да в'Ьдь такое пространное н{ит1е^было еще при
старикахъ Разсохнныхъ. А теперь, самъ ты знаешь, каковы
молодые-то стали. Стару в'Ьру покинули, возлюбили новую,
брады побрили, вышли въ господа л забыли отч1е да Д'Ьднхе
гробы. Какъ есть она копенка, и той отъ нихъ на родительску
обитель не бывало. Слава М1ра обуяла Разсохнныхъ; про оби-
тель Комаровскую, про строенье своихъ родителей, и слышать
не хотятъ, гнушаются... Ну, и захудала обитель: б'ЬднЬть да
б-Ьди^^ть зачала. Къ тому-лгъ Господь двалсды пос^Ьти.1ъ ее — •
гор'Ьли.
— Сундуки-то, чать, повытаска.тп? — спросилъ Патапъ
Максимычъ.
— Не усп'Ьлп, — молвила Манееа. — Въ чсмъ спали, въ
томъ и выскочили. Съ той поры и началось Разсохинымъ
лштье горе-горькое. Больше половины обители врозь разбре-
лось. Остались одшЬ старыя старухи и до того дошли, сер-
дечпыя, что лампадки на больнюн праздникъ нечЬмъ затеплить,
масла н4тъ. Намеднн, въ ролсдественстй сочельнпкъ, Спасову
зв'Ьзду безъ сочива встречали. Вотъ до чего дошли!
Патапъ Максимычъ подумалъ немного. Молча досталъ бу-
мал{никъ, вынулъ четвертную "'^) и, отдавая Манее'Ь, сказалъ:
— Получай. Д'Ьли поровну: на пять обителей по пяти ц'Ь.1-
ковыхъ. Пускай нхъ 'Ьдятъ блины на масленпц'Ь. Подлей
чайку-то, Захаровна. А ты, Фленушка, чт5 не пьешь? Пей,
сударыня, не хмельное, не вредитъ.
— Много благодарна, Патапъ Максимычъ, — съ ужимоч-
кой отв'Ьтпла Фленушка. — Я ула оченно довольна, пойду те-
перь за работу.
— За какую это работу? — спросилъ Патапъ Максимычъ.
■ — • Пелену шью, — ответила Фленушка. — Мату[нка при-
казала синелью да шерстями пелену вышить, къ маслениц^Ь
надо кончить ее безпрем'Ьнно. Для того съ собой и пяльцы
захватила.
— Ступай-ка въ самомъ д'Ьл'Ь, Фленушка, — сказала мать
Манееа: — пошей. Времени-то немного остается: на сырной
пед'Ьл'Ь оказ1я будетъ въ Москву, надо безпрем^Ьнно отослать.
На Рогол^ское хочу пелену-то послать, — продолжала она,
*) Двадцатипятирублевый кредитный билетъ.
— 47 —
обращаясь къ Патану Макспмычу. — Да еще хочу къ матушкЬ
Пульхер111 отписать, благословптъ ли она еппскопу омофоръ
Бышивать да подушку, на че^иъ ему въ службе спд-Ьть. Ры-
лась я, братецъ, въ кнпгахъ, искала на то правила, подобаетъ
ли въ шптомъ шерстями да спнелью омофоре епископу д'Ьй-
стБОвать — не нашла. Хоть бы единое слово въ правилахъ
про то было сказано. Остаюсь въ сумн-Ьньп, парчевые лп только
омофоры сл'Ьдуетъ делать, алы можно н шптые. Вотъ и отпи-
сываю, — матушка Пульхерхя знаетъ объ этомъ доподлинно.
Фленушка пошла изъ горницы, с.т'Ьдомъ за ней Параша.
Настя осталась. Какъ въ воду опущенная, молча спдЬла она
у окна, не слушая разговоровъ про спротск1е дворы и б"Ёдныя
обители. Отцовсхая р'Ьчп про жениха глубоко запали ей на
сердце. Теперь она знала, что Патапъ Максимычъ въ самомъ-
д'Ьл'Ь задумалъ выдать ее за кого-то незнакомаго. Каждое
слово отцовское какъ ножомъ ее по сердцу р-Ьзало. Только
о томъ теперь п думаетъ Настя какъ бы избыть грозящую
б'Ьду.
— А теб!), Настасья, видно, и въ самомъ д'Ь.11& немо-
жется? — спроси.тъ ее отецъ. — Подь-ка сюда.
Опустя голову и перебирая уголъ передника, подошла Настя
къ дивану, гд-Ь сид'Ьлъ Патапъ ]\1аксимычъ.
— СовсЬмъ дЬвка зачала изводиться, — вступилась Ма-
пееа. — Какъ жили он1) въ обптелп, какъ маковъ цв1>тъ цв-^ла,
а въ родительскомъ дому и румянецъ съ лица сб'Ьжалъ. Чуд-
ное дЬло!
— Ужъ пытала я, пытала у ней, — замГ.тпла Акспнья За-
харовна: — скажи, молъ, Настя, что болптъ у тебя? — «Ни-
чего, говорптъ, не болитъ^>.., П ни единаго с.юва не могла
отъ нея добиться.
— Сядь-ка рядкомъ, потолкуемъ ладкомъ,— сказалъ Патапъ
Макспмычъ, сажая Настю рядомъ съ собой и обнимая рукою
станъ ея. — Что, д-Ьвка, раскручинилась? Молви отцу. Можетъ,
что и присов'Ьтуетъ.
Не отвечала Настя. То въ жаръ, то въ ознобъ кида.ю ее,
па глазахъ с.1езы выступили.
— Чего молчишь? Пзрони с.ювечко. Скажи хоть на ушко, —
, продолжа.тъ Патапъ Макспмычъ, наклоняя къ себ'Ь Настину
голову.
— Тошнехонько мн]Ь, тятя, — впо.1Голоса сказала Настя. —
Пусти ты меня, въ св'Ьт.тицу пойду.
— Эту тошноту мы вы.тЬчимъ, — говорилъ Патапъ ]\Гакси-
мычъ, ласково приглаживая у дочери волосы. — Не плачь,
радость скажу. Не хот'Ь.1ъ говорить до поры до времени, да
— 48 —
ужъ, такъ п быть, скажу теперь. Жениха жди, Настасья Па-
таповна, Прикатитъ къ матери на именины... Слышишь?..
С.чаг.ныи такой, мо.юдой да здороненный, а богачъ какой!..
Изъ первыхъ... Будешь въ счав-Ь, въ почегЬ жить, во вся-
комъ удовольств1и... Чего молчишь?., рада?..
У Насти въ три ручья слезы хлынули. ^
— Не пойду за него... — молвила, рыдая и припапъ къ
отцовскому п.1ечу. — Не губи меня, голубчикъ, тятенька... не
пойду...
— Отецъ велитъ, пойдеигь, — нахмурясь, строгимъ голосомъ
сказалъ Патапъ Максимычъ, отстраняя Настю.
Она встала и, закрывъ лицо переднпкомъ, горько запла-
кала. Аксинья Захаровна бросила перемывать чашки и ска-
■за.ча, подойдя къ дочери:
— Полно, Настенька, не плачь, не томи себя. Отецъ в'Ьдь
любитъ тебя, добра теб-Ь желаетъ. Полно же, нригожал моя,
перестань!
Настя отерла слезы передникомъ и отняла его отъ лица.
Изумились отецъ съ матерью, взглянувъ на нее. Точно не
Настя, другая какая-то д1звушка стала передъ ними. Гордо
Боднявъ голову, величаво подошла она къ отцу и ровнымъ,
твердымъ, сдержаннымъ голосомъ, какъ бы отчеканивая каждое
слово, сказала:
— Слушай, тятя! За того жениха, чт5 сыскалъ ты, я не
пойду... Р'Ьжь меня, чтб хочеп1ь д'Ьлай... Есть у меня другой
женихъ... Сама его выбрала, за другого не пойду... Слышишь?
— Чт5-о-о? — закричалъ Патапъ Максимычъ, вскакивая
съ дивана. — Женихъ?.. Такъ ты такъ-то!.. Да я разра^ку
■тебя! Говори сейчасъ, негодница, какой у тебя Лгенихъ за-
велся?.. Я ему задамъ...
Аксинья Захаровна такъ и обом.тЬла на м'Ьст'Ь. Матушка
Манееа, сидя, перебирала .тЬстовку и творила молитву.
— Не достанешь, тятя, моего жениха, — съ улыбкой мо.!-
вила Настя.
' — Кто таковъ?.. Сказывай, покам^ютъ ц'Ьла, — въ пеистов-
■ств'Ь кричалъ Патапъ Максимычъ, поднимая кулаки.
— Христосъ, Царь Небесный, — отступая назадъ, отв1>-
^]ала Настя. — Ему обещалась... Я въ кельи, тятя, иду, ино-
чество приму.
Патапъ Максимычъ на сестру накинулся.
— Твои д-Ьла, спйсенница? Твои дЬла?.. Ты ей въ голову
•так1я мысли набила?
— Никогда я Настась'!; про иночество слова не говари-
зала, — спокойно и холодно отвечала Манееа: — бесЬды у
— 49 -
меня съ ней о тоыъ никогда не бывало. И н'Ьтъ ей моего
сов^Ьта, нГ>тъ благословен1я идти въ скиты... Молода еще,
голубушка, не снесешь... Да у насъ такпхъ молодыхъ и не
постригаютъ.
— А коль я къ воротамъ твопмъ, тетенька, босая приду
да, стоя у вереи въ одной рубах-Ь, громко, именемъ Христо-
вымъ, зачну молить, чтобы допустили меня къ Жениху мо-
ему?.. Прогонишь?.. .'Запрешь ворбта?.. А?..
— Н'Ьтъ,не могу воротъ запереть, — отв^,чала игуменья. —
Нельзя... Господь сказа.1ъ: «грядущаго ко Мн^ не изжену»...
До.чжна буду принять.
— Такъ с.1ушай же ты, спасёная твоя душа, — закричалъ
Патапъ Максимычъ сестр'Ь. — Твоя обитель мной только и
дышитъ... Такъ али н^тъ?
— Такъ точно, — отв'Ьчала Манеоа.
— Знаешь ты, как1е строг1е наказы пзъ Питера насланы?..
ВсЬ скиты въ конецъ хотятъ пор'Ьшить, праху чтобъ ихняго
пе осталось; всЬхъ старицъ да б'Ьлицъ за карауломъ по сво-
имъ м-Ьстамъ разослать... Слыхала про это?
— Какъ не слыхать! — спокойно сказала Манеоа.
— ■ А кто отъ васъ эту б'Ьду до поры до времени, покуда
сила да мочь есть, отводитъ? — продолжалъ Патапъ Макси-
мычъ. — Кто за васъ у начальства хлопочетъ?.. Знаешь?..
— Знаю, что ты нашъ заступникъ. Тобой держимся, — ■
мо.таила Манееа.
— Такъ помни же мое слово и вс1>мъ пг}^меньямъ повести, —
кипя гн'Ьвомъ, сказа.1ъ Патапъ Максимычъ: — если На-
стасья уходомъ уйдетъ въ какой-нибудь скитъ, и твоей оби-
тели и всЬмъ вашимъ скптамъ конецъ... Слово мое кр'Ьпко...
А ты, Настасья, — прибавилъ онъ, понизивъ голосъ: — дурь
пзъ головы выкинь... Слышишь?.. Ишь какая невеста Хри-
стова проявилась!.. Чтобъ я не слыхалъ такпхъ р-Ьчей...
Сказавъ это, Патапъ Максимычъ вышелъ изъ горницы и
кр'Ьпко хлопну.1ъ за собой дверью...
На другой день пост!) того у Чапурпныхъ баню топплп.
Хоть д15ло было и не въ субботу, по какъ же прйхавшпхъ
изъ Кома.рова гостей въ баньк-Ь не попарить? Не по-русски
будетъ, не по старому зав'Ьт^^ Да и самъ Патапъ Максимычъ
такой охотникъ бы.11ъ париться, что ему хоть каждый день
баню топи.
Баня стояла въ ряду прочихъ крестьянскихъ бань за де-
ревней, на берегу Шишинки, для безопасности отъ пожару,
и чтобы Л'Ьтомъ, выпаривитсь въ бан'Ь, близко было оку-
Сочннеа1я П. Мельникова. Т. И. 4
— 50 —
нуться въ холодную воду р'Ьчки. Любптъ русск1й челов^къ,
выпарившись, зимой на сн'Ьгу поваляться, л-Ьтомъ въ студеной
вод^Ь искупаться. Передъ сумерками пошла париться Аксинья
Захаровна съ дочерьми и съ Фленушкой, Матрена работница
шла съ ними для послуги. Изъ дому въ баню надо идти мимо
токаренъ, отъ нихъ узенькая тропинка пролегала середп су-
гробовъ къ чапуринской бан'Ь. Высокая, б^лая *), св'Ьтлая,
просторная, она и снарул{и смотрела дворянскою, а внутри
все было чисто и хорошо прибрано. Липовые полки, лавки и
самый полъ по н'ккольку разъвъ году строгались скобелемъ,
окна въ бан-Ь были больш1я, со стеклами, и чистый перед-
банннкъ прирубленъ былъ.
Фленушка вышла изъ дому посл'Ьдняя, и когда вошла въ
передбанникъ, Аксинья Захаровна съ Парашей ужъ раздава-
лись и ушли въ баню, гд-Ь Матрена полки и лавки подмывала.
Настя еше разд'йвалась.
— Сейчасъ узнала, въ которой токарн-Ь чей-то милый дру-
гкокъ работаетъ, — вполголоса сказала ей вошедшая Фле-
нушка: — вторая съ краю, отъ нея тропинка въ бан'Ь про-
ложена.
— Зач'Ьмъ узнавала, Фленушка? — спросила Настя.
— Да такъ, на всяюй случай. Можетъ-быть, пригодится, —
отв-Ьчала Фленушка. — Ну, къ прим'Ьру сказать, весточку
какую велишь передать, такъ я ужъ и знаю, куда нести.
■ — Как1я вЬсточкп? Съ ума ты, что ли, сошла?
— Да разв'Ь сохнуть теб'Ь? — сказала Фленушка. — Надо
же васъ свести, жива быть не хочу, коль не сведу. Надо же
и его пожал'Ьть. Пон^алуй, совсЬмъ ума р-Ьшится, тебя но
видаючн.
— Можетъ-быть, онъ и думать-то про меня не хочетъ, —
сказала Настя.
— Дуракъ онъ что ли? — отв'Ьчала Ф»ленушка. — Лхто отъ
этакой красоты отворотится? Смотри-ка какая!.. — прибавила
она, глядя на разд-Ьвавшуюся д'Ьвушку. — Жизнь бы свою
Алешка отда.ть, глазкомъ бы только взг.ъчнуть теперь на свою
сударушку. Ишь какая пышная, сдобная, б'Ьлая!.. Точно
атласъ на пуху.
И принялась пгекотать Настю.
— Да полно же теб'Ь, безумная! — крикнула Настд и побе-
жала въ баню.
Часа черезъ полтора настали сумерки. Въ токарняхъ за-
*) Б^лою называется баня съ дымобою трубой-, а" ие курная, которую
зовутъ обыкноБенно черною.
— 51 —
шабашили, АлексМ остался въ своей; чтобы маленько по-
изладпть станокъ, онъ подводплъ къ нему новый ремень.
Провозился онъ съ этпмъ д'Ьломъ долго; всЬ токари по свонмъ
ы^стамъ разошлись, и токарни были на запоре. Когда вы-
шелъ онъ и сталъ запирать свою токарню, почти совсЬмъ
уже стемнело, Кругоыъ нп души. Оглянувшись назадъ, уви-
д1элъ Алексий, что по тропинк'Ь изъ бани идетъ какая-то
женщина въ шуб'Ь, укрытая съ головы большимъ шерстянымъ
илаткомъ, и съ в'Ьнико^гь подъ мышкой. Когда она подошла
поближе, онъ узналъ Фленушку. Аксинья Захаровна съ до-
черьми давно ужъ домой прошла.
— Здоровенько-.ть поживаешь, АлексЬй Трифонычъ? — ска-
зала Фленушка, поровнявшись съ нимъ.
— Слава Богу, живемъ помаленьку, — отв-Ьчалъ онъ, снимая
шапку.
— Кланяться теб-Ь велели, — сказала она.
— Кто вел'Ьлъ кланяться? — сиросплъ А.тексМ.
— Ишь какой недогадливый! — засм'Ьясь, отвечала Фле-
нушка. — Самъ кашу заварилъ, нагна.тъ на Д'Ьвку сухоту, да
еще спрашпваетъ: кто?.. Ровно не его д^зло... Безстыжш ты
этакШ!.. На осину бы тебя!..
— Да про кого ты говоришь? Мн'Ь певдомекъ, — ска-
салъ АлексШ, а у самого сердце такъ и забилось. Догадался.
— ■ Некогда мпЬ съ тобой ба.тясы точить, — молвила Ф.1е-
нушка. — Пожалуй, еще Матрена изъ бани пойдетъ да уви-
дитъ насъ съ тобой, либо въ горницахъ меня хватятся... На-
стасья Патаповна кланяться ве.тЬла. Вотъ кто... Она по теб'Ь
сокрушается... Полюбила съ перваго взгляда... Бишь г.лаза-то
у тебя, долговязаго, как1е непутные, только взгляну.1ъ на
Д'Ьвку, тотчасъ и приворожилъ... Велишь, что ли, кланяться?
— Поклонись, Флена Васильевна, — сказалъ Алексей, съ
жаромъ схватпвъ ее за руку. — Самъ я ночи не сплю, самъ отъ
4ды отбплся, то.1ько и думы, что про ея красоту неописанную.
— Ну ладно, — мо.твпла Фленушка. — Повидаемся на-дняхъ;
улучу времечко. Молчи у меня, безнрем-Ьино сведу васъ.
— Сведи, Флена Васи.тьевна, сведи, — радостно вскрикнулъ
АлексМ. — В^къ стану за тебя Богу молиться!
Аленушка ушла. У АлексЬя на душЬ стало такъ светло,
такъ радостно, что онъ даже не зна.1ъ, куда д-Ьваться. На
м'Ьст'Ь не сид'Ьлось ему: то въ изб'Ь побудетъ, то на улицу
выб'Ьжитъ, то за околицу пойдетъ и зальется тамъ громкою
песней. Въ дом-Ь п-бть онъ не см^лъ, не ровенъ часъ: осер-
чаетъ Патапъ Максимычъ.
— 52 —
1100.11) этого АлексЪй н'Ьсколько разъ впдался съ Фле-
нушкой. И каждый разъ передавала она ему поклоны отъ
Насти п каждый разъ ув-Ьряла его, что Настя д6 в^^ку
его не разлюбптъ и кром15 его ни за кого замужъ не пой-
детъ.
— Не отдадутъ ее за меня, — грустно сдеазалъ АлексЬи
Фленушк'Ь, когда заговорила она о свадьбЬ. — У насъ съ На-
стасьей Натановной ровна любовь, да не ровны обычаи. Па-
тапъ Макснмычъ и богатъ и спссивъ: не отдастъ д11тнще за
б'кднаго работника, чт5 у него же въ кабал'Ь /кпветъ... В'Ьдь
я въ кабал15 у него, Флена Васильевна, на ц-Ьлый годъ за-
кабаленъ... Деньги отцу моему онъ выдалъ напередъ, чтобы
намъ доыомъ поправиться: в'Ьдь сожгли насъ, обокрали, мо-
жетъ-быть, слыхала?.. А ты сама знаешь, закабаленный тотъ
же барск1й!.. А -какой баринъ за холоповъ дочерей свопхъ
выдаетъ? Такъ и тутъ: все едино... Да и захочетъ ли еще
Настасья Натаповна себя потерять, выйдя -за меня?
— Ради милаго и безъ в'Тшца нашей сестре', не жаль себя
потерять! — сказала Фленушка. — Не тужи... Не удастся
свадьба «честью», «уходомъ» ее справимъ... Будь спокоенъ,
я за д-Ьло берусь, значптъ, будетъ в^Ьрно... Вотъ подожди,
придетъ л'Ьто: б-Ьжимъ и окрутимъ тебя съ Настасьей... У
нея положено, коль не за тебя, ни за кого нейти... И женихъ
пр1'Ьдетъ во дворъ да поворотитъ оглобли, какъ несолоно
хдебалъ... Не в-Ьшай головы, молодёцъ, наше отъ насъ не уйдетъ!
Глава шестая.
По приказу Натапа Максимыча зачали у него брагу ва-
рить и сыченые квасы изъ разныхъ солодовъ ставить. Вари
большая: ведеръ п6 сороку. Слухъ, что Чапуринъ на Аксинью-
полухл'Ьбницу работному народу задумалъ столы рядить, тбт-
часъ разнесся по окольнымъ деревнямъ. ВсЬ деревен-
ские, особенно бабы, немало раздумывали, немало языкомъ
работали, стараясь разгадать, какпхъ ради причинъ На-
тапъ ]Максимычъ не въ урочное время хочетъ народъ кор-
мить.
Въ самый тотъ день, какъ у Чапуриныхъ брагу заварили,
въ деревн'Ь р]жов'Ь, чтб стоитъ на р'Ьчк'Ь Шишинк1Ь въ полу-
тора верстахъ отъ Осиповки, собрались мужики у к.тЬтей
на улиц11 II толковали межъ собой про столы чапуринскхе.
1иТ0 говорилъ, ЧТО, ВИДНО, Натану Максимычу въ волостныхъ
головахъ захотелось сид-йть, такъ онъ передъ выборами
м1ръ задабриваетъ, кто полагалъ. не будетъ ли у него въ тотъ
— 53 —
день какой-нибудь «пбыочи» *). Но все это нескладно-неладно
придуманное тутъ же елговскпмъ Ы1роыъ н осмеивалось. II въ
самомъ Д'Ьл1з: захотелось бы Патану Макспмычу въ головы,
давнымъ бы давно безо всякпхъ угощеньевъ его ц^лой во-
лостью Быбралп, да не того онъ хочетъ; не разъ откупался,
ставя на сходке ведеръ по пяти зелена вина для угощенья
Быборщнковъ. На «толоку» народъ собирать ему тоже не
стать: мужпкъ богатый, къ тому же тароватый, гордъ, спе-
сивъ, любитъ почетъ: захочетъ ли м1ромъ одолжаться?.. На
что ему «пбмо'иь», когда въ карман'Ь чистоганъ не перево-
дится. Съ добрый часъ протолковали ежовск1е мужики, стоя
кучкой у клетей, но ничего на д'Ьло похожаго не придумали.
Баба д'Ьло р-Ьшила, да такъ м^тко, будто у Чапурина въ го-
лове спдЬла и мысли его читала.
Шла и6 воду тетка Акулина, десятника жена. Поровня-
вшись съ мужиками, поставила ведра на-земь. Какъ не по-
слушать бабй, про что мужики говорятъ.
— Эхъ, вы, умныя головы, — крикнула она, вслушавшись
въ м1рск1я р-Ьшг: — толкуютъ, чтб воду толкутъ, а догадаться
не могутъ. Кто чтб ни скажетъ, не подъ тотъ уголъ клинъ
забиваетъ... Слушать даже тошно.
На бабу, какъ водится, накинулись, осмеяли, кто-то выру-
галъ, а мужъ, тутъ же стоявшхй, велё-тъ ей идти, куда шла
п зря не соваться, куда не спрашиваютъ.
— Да чтб вы, .тёшхе, безъ путн зубы-то скалите? — крикнула
Акулина. — Стоятъ, изъ пустого въ порожнее Берекладываютъ,
а разгадать ума не хватаетъ. Знаю, къ чему Чапурпны пиры
загЬваютъ.
— Ну, сказывай, колп знаешь! — заговорили мужики.
— У Натапа Максимыча дочери-то заневестились, — ска-
зала Акулина: — вотъ и сзываетъ онъ купцовъ товаръ пока-
зать. Смотрины будутъ.
— Ай да тетка Акулина! Разсказала, какъ размазала! —
заголосили мужики.
— А баба-то, пожалуй, ы правдой обмолвилась, — сказа.1ъ
тотъ, чтб постарше бьыъ. — Намедни «хозяинъ» при мне на
*) «Помочью», иначе «толокой», называется угощенье за работу. Хо-
зяинъ, желающШ какое-нибудь д-^ло справить разомъ въ одинъ день, со-
зывастъ къ 0604 соседей на работу и ставатъ за нее сытный об4дъ съ
пнвомъ и виномъ. «Помочане :> работаютъ п утромъ н носл'Ь об'Ьда, и въ
одинъ день управляются съ д'Ьломъ. На «помочп:> сзываютъ большей частью
крестьяне недостаточные, у которыхъ въ сеяь'Ь мало рабочпхъ. Людп бо-
гатые, тысячникп, не д^лаютъ «помочей). У сельскихъ поповъ полевыя
работы все больше «толокой^ справляются.
— 54 —
базаре самарскаго купца Сн'Ьжкова звалъ въ гости, а у того
Сн-Ъжкова сынъ есть, парень молодой, холостой; въ Городц-Ь
частенько бываетъ. Понгалуй, и въ самоиъ д'Ьл'Ь не свадьба-ль
у нпхъ затевается.
Акулина посм'Ьялась надъ мужиками и пошла своей дорогой
къ колодцу. Тутъ по всЬмъ дворамъ бабамъ ровно пов'Ьстку
далп; вс'Ь къ колодцу съ ведрами сбЬжались и зачали съ
Акулиной про чапуринскую свадьбу раздабаривать. Молодица
изъ деревни Шишкина случилась тутъ. Выслушавъ, въ чемъ
д'Ьло, не заходя къ тетк-Ь, къ которой-было изъ-за двухъ
верстъ приходила покланяться, чтобъ та ей разбитую кринку
берестой обмотала, поб'Ьжала домой бозъ ог.тядки, точно съ
краденымъ. Какъ приб'Ьжала, такъ всЬхъ шишкинскихъ бабъ
пов'Ьстила, что у Чапурпныхъ смотрины будутъ. Изъ Шиш-
кина бабы, подымая хвосты, по другимъ деревнямъ побежали
кумушкамъ новость разсказать. И пошелъ говоръ про смот-
рины по вс'Ьмъ деревнямъ. Везд'Ь про Настю р1зчь вели, по-
тому что нестаточное, необычное вышло бы д'Ьло, ес.ш-бъ
меньшая сестра впередъ старшей пошла подъ в'Ьнецъ.
Пущенныя Акулиной в'Ьсти дошли до Осиповки. Въ одномъ
изъ мшенниковъ, чтб ц'Ьлымъ рядомъ стояли противъ дома
Чапурина, точили посуду три токаря, въ томъ чпсл'Ь Алекс1ш.
Четвертый колесо верт'Ьлъ.
— Слышалъ, Петруха, у хозяевъ-то брагу варятъ, — гово-
рилъ коренастый рыжеватый парень, стоя за станкомъ и от-
тачивая ставешокъ.
— Какъ не слыхать! — отв'Ьтилъ Петруха, весело вертя
колесо, двигавшее три станка. — Столы, слышно, хозяинъ
строить задумалъ. Пантелея Прохорыча завтра въ Захлы-
• стнно на базаръ посылаютъ св'|5жину да вино искупать. Уго-
п];енье, слышь, будетъ богатое. Ста полтора либо два народу
будутъ кормить.
— Гд-Ь-жъ столы-то рядить? — спросилъ токарь Матвей, — ■
Я, парень, что-то не слыхивалъ, чтобъ зимой столы ставили.
На сн'Ьгу да на морозЬ чтб ' за столованье! Закрутитъ морозъ,
такъ на вол'Ь-то варево смерзнетъ.
— Мало разв-Ь у хозяина избъ да подкл'Ьтовъ! — зам'Ьтилъ
Петруха.
— Все-жъ полуторастамъ не усЬсться, — молвилъ трет1й
работникъ, Мокеемъ звали — прозвищемъ Чалый.
— Очередь станутъ держать, по-скитски, какъ по обителямъ
въ келарняхъ страннихъ угощаютъ, — • отв^чалъ МатвМ. —
Одни покормятся и вонъ изъ-за столовъ, на ихъ м'Ьсто друпе.
■ — Разв'Ь что такъ, — молвилъ Петруха, соглашаясь съ
— 55 —
Матв^емъ. — Городовые купцы, слышь, на-Ьдуть, — приба-
внлъ онъ.
— Пиръ готовятъ зазвонпстып, — сказалъ Мокей, — Руко-
битье будетъ, хозяинъ-отъ старшую дочь пропивать станетъ.
Ровно ножомъ полоснуло Алексею пб-сердцу. Хоть говорила
ему Фленушка, что опричь его Настя ни за кого не пойдетъ,
но нежданная новость его ошеломила.
— Въ домъ, что ли, зятя-то берутъ? — спросилъ Петруха.
— Куда, чай, въ домъ! — отозвался Чалый. — Пойдетъ такой
богачъ къ мужику въ зятьяхъ жить! Нашъ хозяинъ, хоть п
тысячнпкъ, да все же крестьянинъ. А женихъ-отъ мало того,
что нзъ стараго купецкаго рода, почетный гражданинъ. У
отца у его, слышь, медалей на ше-Ь-то что навешено, въ го-
родскпхъ головахъ сид'Ьлъ, въ Питеръ -Ьздилъ; у царя во
дворц-Ь бывалъ. Нашъ-отъ хоть п спеспвъ, да Сн'Ьжковымъ
на версту не будетъ.
— Сн'Ьжковыхъ разв-Ь жепихъ-отъ? — спроси.1ъ МатвМ. — ■
Не самарск1п ли?
— Самарск1е, по всей ВолгЬ купцы известные, — отв'Ьча.1ъ
Чалый.
— Куда-жъ ему въ зятья къ ыу:кпку идти, — сказалъ Ма-
твМ: — у него, братецъ ты мой, заводы как1е въ Самар'Ь,
дома, самъ я вид'Ь.1ъ; былъ в'Ьдь а въ тЬхъ Ы'Ьстахъ въ по-
запрошломъ году. Пароходовъ свопхъ четыре ли, пять ли. Не
пойдетъ такой зять къ тестю въ домъ. Свопмъ хозяйствомъ,
подп, заживутъ. Чт5 за находка ему съ молодой женой, да
еще съ такой раскрасавицей, въ нашихъ л'Ьсахъ да въ боло-
тахъ жить!
Сильней п сильней наппралъ АлексЬй острымъ р'Ьзцомъ на
чашку, которую дотачнвалъ. Въ глазахъ у него зелень ходе-
немъ заходила, ровно угор'Ьлъ, въ ушахъ шумъ стоить, сердце
такъ и замираетъ. Тогда только и опомнился, какъ р'Ьзцоггь
сквозь чашку прошелъ.
— Чтб это ты, АлексЬй? — съ усмЬткой спросилъ его вер-
те.1ьп1;икъ Петруха. — Сквозь прор'Ьза.1ъ.
— Сорвалось! — сквозь зубы молви.чъ Алексей и бросп.1ъ
испорченную чашку въ сторону. Никогда съ нимъ такого
гр-Ьха не бывало, даже н тогда не бывало, какъ, подросткомъ
будучи, токарному д'Ьлу учился. Стыдно стало ему передъ то-
карями. По всему околотку первымъ мастеромъ считается, а
тутъ, глядц-ка, д-Ьло какое.
Зашабашили къ об-Ьду. АлексЬю не до -Ьды. Поше.1ъ-было
въ подкл'Ьтъ, гдЬ посуду красятъ, но поверну.тъ къ л'Ьстниц'Ь,
чтб ведетъ въ верхнее жи.1ье дома, и па нижнихъ ступсняхъ
- 56 —
остановился. Ждалъ онъ тутъ съ четверть часа, вид-Ьдъ, какъ
пробрела п6 верху черезъ сбни матушка Манееа, слышалъ
громк1н топотъ сапоговъ Патапа Максимыча, заслышалъ на-
конецъ голосъ Фленушкн^ выходившей нзъ Настнной св'Ьтлицы.
Уходя, она говорила: ^
— Сейчасъ приду, Настенька!
— Флена Васильевна, — отозвался съ лЬстннцы АлексЬй.
Она взглянула внизъ, опершись грудью о перила и св'Ь-
сивъ голову.
— Чтб ты какой? — спросила она впо.1голоса. — Самъ на
себя не похожъ!
— Сойди на минуточку, — сказалъ АлексЬй. — Зд'Ьсь въ
подклЬт-Ь нЬтъ никого — веб обЬдаютъ.
Фленушка сбЬжала въ подкл'Ътъ,
— Богъ теб'Ь судья, Флена Васильевна, — сказалъ Але-
ксЬй. — За что же ты надо мной насмеялась?.. ВЬдь этакъ
челов'Ька недолго уморить!
— Съ ума, что ли, спяти.1ъ? — спросила Ф.тенушка. — Ч'Ьмъ
я надъ тобой насм-Ьялась?
— Как1я р-Ьчи ты отъ Настасьи Натановны мн-Ь перено-
сила?.. Как1я слова говорила?.. Зач1>мъ же было ду:иу мою
мутить? Теперь не знаю, что п д-Ьлать съ собой — хоть ка-
мень на шею да въ воду.
— Да ты б'Ьлены объ-Ьлся, али спьяну мелешь, самъ не
знаешь чтб? — сказала Фленушка. — Да какъ ты только поду-
мать могъ, что я тебя обманываю?.. Ахъ, ты, безстыжая твоя
рожа!.. За него хлопочутъ, а отъ него вотъ благодарность
какая!.. Такъ ты думаешь, что и Настя облыжньш р^чи гово-
рила... А?..
— Отъ Настасьи Натановны доселева я никакихъ р4чей не
с.11ыхива.1ъ, — мо.милъ АлексЬй. — Съ тобой у меня разговоры
бывали!.. Вспомни-ка, чтб ты мн^ говорила, а вотъ — готовятъ
пиры, жениха изъ Самары ждутъ.
— Только-то? — сказала Фленушка и залилась громкпмъ
хохотомъ.— Ну, этпхъ пировъ не бойся, молодедъ. Рукобитью
на ннхъ не бывать! Пусть ихъ праздничаютъ, — а .т'Ьто п])и-
детъ, мы запразднуемъ; тогда на нашей улиц'Ь праздникъ бу-
детъ... Слушай: брагу д.ш гостей не доварятъ, я тебя сведу
съ Настасьей. Какъ отъ самой отъ ней услышишь т^ же
Р'Ьчи, чтб я переносила, поваришь тогда?.. А?..
— Нов-Ьрю, — потупясь, отв'Ьчалъ АлексЬй.
• — Меня попрекать да об51анщицей обзывать не станешь?
— Не буду, — проговорилъ онъ.
• — То-то же. Ступай теперь. Выкинь печаль изъ головы, не
— 57 —
томи понапрасну себя, а Д'Ьвпцу красну въ пущу тоску не-
вгоняй.
Ма-чо успоколлп Фленушкины слова АлексЬя. Сильно егО'
волновало, и не зналъ онъ, что д'Ьлать: то на улицу выпдетъ,
у воротъ поспднтъ, то въ избу придетъ, за работу возьмется,
работа изъ рукъ валится, на полати пол'Ьзетъ, опять долой.
Такъ до сумерекъ пробился, въ токарню не пошелъ, сказалъ
старику Пантелею, что поутру угор'Ьлъ въ красильн'Ь.
— Долго ли въ красильне угор'Ьть, — отв'Ьчалъ Панте.тей. —
Ты бы по морозцу безъ шапки походи.ть — облегчитъ.
— И впрямь пойду на морозъ, — сказа.1ъ АлексЬй и, на-
д-Ьвъ полушубокъ, пошелъ за околицу. Выйдя на дорогу, круп-
ными шагами зашагалъ онъ, понурпвъ голову. Проше.1ъ версту^
проше.1ъ другую, видитъ ыостъ черезъ оврагъ, за мостомъ до-
рога на дв^ стороны расходится. Огляд'Ьлся Алексей, опозна.1ъ
м-Ьсто и, въ раздумье постоявъ на мосту, свороти.1ъ нал'Ьва
въ свою деревню Поромово.
Громко раздавалась по крытому сн'Ьгомъ полю Алексеева.
п'Ьсня:
Охъ, ты, горе мое, горе-гореваньиде,
Ты печаль моя, тоска лютая,
- Загубила ты добра-молодца.
Красна д-Ёвица, дочь отецкая.
Въ каждомъ звук-Ь пЬсни слыша.шсь слезы и страшная боль
тоскуюп];ей души.
Посл'Ь крупнаго разговора съ отцомъ, когда Настя объявила-
ему о желаньи над'Ьть черную рясу, она ушла въ свою св'Ь-
телку и заперлась на крюкъ. Не одинъ разъ подходила къ
двери Аксинья Захаровна; п стучалась и громко окликала
дочь, похныкала даже маленько, авось, дескать, материны
слезы не образумятъ ли дЬвку, но дверь не отмыкалась, н въ
св1>тлнц'Ь было тихо, какъ въ гробу.
«Уснула, — подумала Аксинья Захаровна. — Пускай ее
отдохнетъ... Эка б'Ьда стряслась, и не чаяла я такой!.. Гля-
ди-ка-сь, въ черницы захот'Ьла, и что ей это въ головоньку
втемяшилось?.. На то ли я ее родила да вырастила?.. А все
Максимычъ!.. ЛЬзетъ со своимъ женихомъ!..»
Пошла Аксинья Захаровна въ другую боковушку, къ Па-
рашЬ. Тамъ Фленушка сидела за пяльцами, вышивая пелену,
а Параша на мотовиле шерсть разматывала. Фленушка п-кла.
скитскую п'Ьсню, Параша ей подтягивала:
Шъ пустыни старецъ
Въ царскШ домъ приходить,
— 58 —
Онъ принесъ съ собою,
Онъ принесъ съ собою
Прекрасный камень,
Толь прекрасный, прелюбезный,
Предрапй.
1осафъ царевичъ,
Сынъ царя инд-Ьйскаго, -*
Просить купца-старца:
— „Покажи мн'Ь каменекъ,
Покажи мн^Ь дорогой,
Я увижу и спознаю
Ему ц16ну".
— „Коща ты возможешь
Небеса изм'Ьрить,
Небеса изм^Ьрить,
ВсЬ моря и земли
Въ горсть свою схватить,
А все противъ камня ^
Ровно ничего"
— „А! купецъ премудрый,—
Говорить царевичъ:—
Скажи свою тайну,
Какъ на св4тъ явился,
Какь на св'Ьть явился,
Гд'Ь теперь хранится
Камень тотъ драгой?"
Отв^чаеть старець,
Видь купца пр1явш1й,
Преподобный Варлаамь:
— „Камень не хранится,
Камень не хранится,
Съ нами пребываетъ
Онъ завсегда.
„Пречистая д^Ьва
Родила сей камень,
Въ ясли положила.
Грудью воскормила,
Грудью воскормила
Бога-челов'Ька,
Спасителя.
„Онъ нын'Ь пребываетъ
Выше зв-Ьздъ небесныхъ,
Солнца со зв'Ьздами,
А земля сь морями,
А земля съ морями
Непрестанно славятъ
Его завсеща".
— Запер.11ась, — грустно сказала Аксинья Захаровна, обра-
щаясь къ Фленушк'Ь. — И окликала ее и стучалась къ ней,
нишкнетъ голубушка... А ты чтб, Параня, какъ смотришь?..
Аль не жалко сестры-то?.. — прибавила она, зам'Ьтивъ. что та
усм'Ьхается, поглядывая на Фленушку.
Но Фленушка была спокойна п даже тоскливо смотрела па
— 59 —
Аксинью Захаровну. Она ужъ п Парашу кое-чему научила:
какъ говорить съ отцомъ съ матерью, но той п супротивнп-
чать-то .тЬнь была. Спать бы только ей да валяться на мяг-
комъ пуховпк'Ь — другой отрады не знавала Параша.
— Не о чемъ ей убиваться-то, мамынька, — молвила Па-
раша. — Что БЪ самомъ д-Ьл* дурь-то на себя накидываетъ?..
Какъ бы ын-Ь тятя прнвезъ жениха, я бы, кажись, за око-
лицу навстр-Ёчу къ нему...
— Ахъ, ты, срамница, безстыдница! — крикнула Аксинья
Захаровна.— Гд-Ё ты этому научилась, гд-Ь такнхъ сювъ на-
бралась, безпутная голова* твоя?.. Навстречу!.. За околпцу!..
А вотъ я тебя дубцомъ "^)!..
— Да что-жъ,' мамынька? Коли НасгЬ тятенькынъ женихъ
пе по мысли, отдай мн-Ь его, съ радостью пойду.
— Ахъ, ты, безстыжая!.. Ахъ, ты, безумная! — продолжала на-
чалить Парашу Аксинья Захаровна. — А я еще распиналась
за васъ передъ отцомъ; говорила, что об-Ё вы еще птенчики!..
Ахъ, непутная, непутная!.. Погоди ты у меня, вотъ отцу
скажу... Онъ т-Ь шкуру-то спустить.
■ — Не спустить. Не за что, — отвЬчала Параша.
Насплу уняла Парашу Аксинья Захаровна.
— Фленушка, — сказала она: — отомкнётся Настя, перейдп
ты къ ней въ св-Ётелку, родная. У ней св1>телка большая,
двопмъ вамъ не будетъ гЬсно. И пяльцы перенеси и ночуй
съ ней. Одну ее теперь нельзя оставлять, мало .ли что можетъ
приключиться.... Такъ ты ужъ, пожалуйста, прпглядп за ней...
А къ теб'Ё, Прасковья, я Анафролью пришлю, чтобъ п ты не
одна была... Да у меня дурь-то пзъ головы выкпнь, не то
смотри!.. Перейдп же туда, Ф.тенушка.
— Слушаю, Аксинья Захаровна, — молвила въ отв-Ьтъ Фле-
нушка. — Какъ отомкнётся, тотчасъ переберусь. Тамъ же мн-Ь
п" вышивать св'Ьт.тЬе, окна-то на по.тдень.
— Поразговорп ты ее, — говорила Аксинья Захаровна: —
развесели хоть крошечку. В-Ьдь ты бойкая, Фленушка, шустрая,
п мертваго разсм^шпшь, какъ захочешь... Бо.тьно боюсь я,
родная... Что такое это съ ней под-Ьлалось — ума не могу
приложить.
— Нлчего, Акспнья Захаровна. — молвила въ отв-Ьтъ Фде-
пупгса. — Не безпокойтесь: все минетъ, все пройдегъ.
— Дай-ка Богъ, дай-ка Богъ, — вздохнула Аксинья Заха-
ровна II пошла пзъ Парашиной боковушп.
Фленушка, подойдя къ Настиной св-Ьтелк-Ь, постучалась и,
*) Дубецъ — розга.
— 60 —
точно въ кельяхъ, громко прочитала молитву 1сусову. Услы-
шавъ Фленушкннъ голосъ, Настя отомкнула.
— Я къ теб'Ь ровно къ старице въ келыо, съ молитвой, —
см-Ьясь, сказала Фленушка. — Творить ли метан1я передъ
честнбю инокиней, просить ли прощенья и ^благословенья?
— Теб'Ь, Фленушка, см'Ьхй да шутки, — упрекнула ее, обли-
ваясь слезами, Яастя. — А у меня сердце на части разры-
вается. Привезутъ жениха, разлучатъ меня...
— Ну, это еще посмотримъ, разлучатъ ли тебя, н^Ьтъ ли
съ Алешкой, — молвила Фленушка. — ВсЬхъ проведемъ, всЬхъ
одурачимъ, свадьбу уходомъ сыграемъ. Над-Ьйся на меня да
слушайся, все по хот'Ьнью нашему сбудется.
— Ахъ, Фленушка, Фленушка!.. и хот'Ь.юсь бы в-Ьрить, да
но в'Ьрится, — отирая слезы, сказала Настя. — Вонъ тятенька-
то какъ осерчалъ, какъ я по твоему наученью свысока
поговорила съ нимъ. Не вышло ничего, осерчалъ только
пуще...
— А зачЬмъ черной рясой пугала? — возразила Фленушка. — ■
Нашла ч'Ьмъ пригрозить!.. Скитомъ да Небеснымъ Женихомъ!..
Эка!.. Такъ вотъ онъ и испугался!.. Какъ же!.. Властенъ онъ
надъ скитами, особенно надъ нашей обителью. Въ скиту отъ
него не схоронишься. Изо всякой обители выйметъ, ни одна
игуменья прекословить не посм'Ьетъ. ВсЬ ему покоряются, по-
тому что — сила.
— И сама не знаю, какъ на умъ мнЬ взошло про черни-
чество молвить, — сказала Настя.
— А ты вотъ что скажи ему, чтобы д-Ьло поправить, —
говорила Фленушка. — Только слезъ у тебя и слЬдовъ чтобы
не было... Коли самъ не зачнетъ говорить, сама не зачинай,
пригрози ему, да не черной рясой, не иночествомъ...
— Ч'Ьмъ же? — спросила Настя.
— Сначала рЬчь про кельи поведи, не зам'Ьтилъ бы, что
мысли м'Ьняешь. Не то твоимъ словамъ в-бры не будетъ, —
говорила Фленушка. ■ — Скажи: если, молъ, ты меня въ обитель
не пустишь, я, молъ, себя не пожал'Ью: либо руки на себя
наложу, либо какого ни на есть парня возьму въ полюбовники
да «уходомъ» за него и уйду... Увидишь, какой тпхоньк1й
посл-Ь такихъ рЬчей будетъ... Только ты скр^Ьпи себя, что-бъ
онъ ни д-Ьлалъ. Неравно и ударить: не сробЬй, см^^ло говори,
да строго, свысока.
— Хорошо, — сказала Настя: — хоть и жалко мн-Ь его,
тятеньку-то. В'Ьдь онъ добрый, Фленушка.
— А Алешку-то разв'Ь не жалко? — ирищурпвъ глаза, лу-
каво спросила Фленушка.
— 61 —
— Ахъ, Фленушка!.. И его мн^ жалко... Рада жпзнь отдать
за вето, — сказала Настя.
— То-то II есть, — молвила Фленушка. — Коль отца пуще
его жал'Ьешь, выходи за прнпасеннаго жениха.
— Н'Ьтъ, н'Ьтъ, ни за что на св'Ьт'Ь!.. — съ жароыъ загово-
рила Настя. — Удавлюсь, либо камень на шею да въ воду, а
за т'Ьмъ женихомъ, чтб тятя на базаре сыскалъ, я не буду...
— Такъ и отцу говори, — молвила Фленушка, ободрительно
покачивая головою. — Этими самыми словами п говори да
опричь того «уходомъ» пугни его. Больно в'Ьдь не любятъ
эти тысячники, какъ имъ дочери так1я слова выговариваготъ...
Спесивы, горды они... Только ты не кипятись, тпхпмъ словомъ
говори. Но смЬло ц строго... Какъ разъ проймешь, струсить...
Увидишь.
— Сд-йлаю по-твоему, Фленушка, — сказала Настя. — Сегодня
же сд'Ьлаю. А его вид-Ьда? — пвибавила она, понизивъ голосъ.
— АлексЬя-то?
— Да, — полушопотомъ промо.твпла Настя.
• — Впд^Ьла. II онъ т'Ьмъ же Нгснпхомъ безпокоптся, — ска-
зала Фленушка. — Какъ хочешь, Настенька, а вамъ надо без-
пре1гЬнно повидаться, обо всемъ промежъ себя переговорить.
Да я сведу васъ. Акспнья-то Захаровна ве.тЬла мн11 въ твою
св'Ьтелку перебраться.
— Въ самомъ д-ЬлЬ? — радостно воскликнула Настя. — То-
то наговоримся...
— Не въ томъ дъло, — отв'Ьчала Фленушка. — То хорошо,
что, живучи съ тобой, .тегче мн-Ь будетъ свести васъ. Вотъ я
маленько подумаю да все и спроворю.
И, прищелкивая пальцами, весело зап'Ьла:
Я у батюшки дочка была, я у тысячника,
У тысячнща.
Прнневоливалъ меня родной батюшка,
Приговаривала матушка
Замужъ д-Ьвушк-Ь идти,
Да идти да и замужъ
Д'Ьву'шк1Ь идти.
Во вс^& гр^&хп тяжк1е,
Гр-Ьхи тяжки поступить,
Тяжки поступить.
Да дождусь я, д^вка, темной ночи,
Въ полночи уйду въ темный л'Ьсъ,
Да и въ Л'Ьсъ.
За об^Ьдомъ Патанъ Максимы чъ бы.тъ въ добромъ распо.ю-
жен1и духа, шутки шутилъ даже съ матушкой ]Мане90й. Пе-
редъ об-Ьдомь долго говорп.1ъ съ ней, и та успела уб'Ьдить
брата, что никогда не советовала она племянннц'Ь принимать
— 62 —
иночество. Больше всего Патапъ Макспмычъ надъ ФленушкоГг
иодшучивалъ, но та сама зубаста была и, при всей покор-
ности, въ долгу не оставалась. Настя молчала.
Отоб'Ьдалп. по своимъ м-Ьстаиъ разошлись. Патапъ Матссп-
мычъ проше.пъ въ Настпну св'Ьтелку и сказалъ Фленушк-Ь,
чтобъ она подождала, покуда онъ станетъ съ дочерью гово-
рить, не входнла-бъ въ светелку. ^
— Я нарочно пришелъ къ тебЬ, Настя^ добрымъ поряд-
комъ толковать, — началъ Патапъ Максимычъ, садясь па до-
чернину кровать. — Ты не кручинься, не серчай. Давеча я но-
шум'Ьлъ, ты къ сердцу отцовскихъ рЬчей не примай. Хочешь,
бусы хороши куплю?
— Не надо мн'Ь, тятенька, подарковъ твопхъ, — сухо отв'Ь-
тпла Настя. — И безъ того много довольна. Не дари меня,
только не отнимай воли д-Ьвичьей.
— Какая это воля дъвичья? — спросилъ, улыбаясь, Патапъ
Максимычъ. — Шестой десятокъ па св'Ьт'Ь доживаю, про та-
кую волю не слыхива.1ъ. И при отцахъ нашихъ и при д-Ь-
дахъ про д-Ьвичью волю не было слышно. Что-жъ это за воля
такая нон-Ь проявилась? Ска/ки-ка!
— А вотъ какая это воля, тятенька, — отв'Ьтила Настя. —
Прим'Ьромъ сказать, хоть про жениха, чтб ты миЬ на базарЬ
гд'Ь-то сыскалъ. Сп^жковъ, что ли, онъ тамъ прозывается. Не
лежитъ у меня къ нему сердце, и я за него не пойду. Въ
томъ и есть воля д1)Вичья. Кого полюблю, за того п отдавай,
а воли моей не ломай.
— Да в-Ьдь ты еще не видала Сн'Ьжкова, — сказалъ Па-
тапъ Макспмычъ. ■ — Можетъ, приглянется. Парень молодой, раз-
умный.
— • Что молодъ, про то спорпть не стану, не видала, — •
молви.та Настя. — А разуменъ ли, не знаю.
— Я теб'Ь сказываю, что разуменъ, — возразилъ Патапъ
Максимычъ. — Аль не вЬришь отцу?
— В-брю, тятя, — молвила Настя. — Только вотъ чт5 скажи
ты мн'Ь: гд-Ь-^къ у него былъ разумъ, какъ онъ сваталъ меня?
Не видавши ни разу, — вЬдь не знаетъ же онъ, какова я изъ
себя, пригожа алп н'Ьтъ, — не слыхавши р-Ьчей моихъ, — не
знаетъ, разумна я, или дура какая-нибудь. Знаетъ одно, что
у богатаго отца молодыя дочери есть, ну и давай свататься.
Самъ, тятя, посуди, молгно ли мн'Ь отъ такого мужа счастья
ждать?
— Да онъ не самъ сватался, — сказа.1ъ Патапъ Максп-
мычъ. — Мы съ его родителемъ ладили д'Ьло.
— А! старики решили, значитъ! — у.1ыбаясь, сказала
— 63 —
Настя. — Пускай, дескать, д'Ьтки шпвугь, какъ себ-Ь знаютъ...
А скажп-ка мнЬ, тятя, какъ у васъ рЪчь про свадьбу зашла?
Ты зачаяъ, алп Сн'Ьжковъ?
Промолчалъ Патапъ Максимычъ.
— В'Ьдь не ты же, тятя, первый зачалъ, — продолжала
Настя. — Не станешь же ты у богатыхъ купцовъ своимъ до-
черямъ женяховъ вымаливать. Не такой ты челов'Ькъ, дочерей
не продашь.
СовЬстно стало Чапурнну. Всталъ онъ съ кроватп п зачалъ
крупными шагами сновать взадъ и впередъ по св'Ьтлпц'Ь.
— Несод^янное говоришь! — зачалъ онъ. — Чт5 за р'Ьчи у
тебя стали!.. Стану я дочерей продавать!.. Слушай, до самаго
Рождества Христова единаго словечка про -свадьбу теб^ не
молв.по... Ц'Ь.тый годъ — одумаешься т'Ьмъ временемъ. А тамъ
погляднмъ да посмотримъ... Не кручинься же, голубка, — иро-
должалъ Натапъ Максимычъ, лаская дочь. — В^дь ты у меня
умница.
— Прости меня,^ тятя, голубчпкъ, что давеча я тебя на
гн'Ьвъ навела, — ск.тонивъ головку на отцовскую'^грудь, мо.1-
вила Настя.
— Ну, и меня прости, — сказа.1ъ Натапъ Максимычъ, по-
глаживая волосы Насти п ц'Ьлуя ее въ глаза.
— Только попомни, тятя, мое слово, — решительно и твердо
проговорила Настя. — Коли вздумаешь меня силой замужъ
отдать, я надъ собой что-нибудь сд'Ьлаю.
— Чт5 сд-Ёлаешь? — вызывающпмъ го.юсомъ спросилъ Па-
тапъ Максимычъ.
— Въ скитъ уйду, черну рясу надЬпу, — сказала Настя. — ■
А возьмешь пзъ обители, — потеряю себя.
■ — Экъ что вздумала, — воскликнулъ тревожно Чапуринъ.
— Руки наложу на себя: камень на шею да въ воду, —
сверкая очами, молвила Настя. — А не то еще хуже над'Ьлаю!
Замужъ уходомъ уйду!.. За перваго парня, что на глаза подвер-
нется, будь онъ хоть барскШ!.. Погоней отобьешь — гулять зачну.
— Что ты, Настасья? — смутись отъ сювъ дочери и по-
низпвъ голосъ, сказа.тъ Натапъ Максимычъ. — Въ ум-Ь ли?..
Да какъ у тебя языкъ повернулся такое слово сказать?
— Къ слову только сказала, — сдержанно ответила Настя.
— Не забирай же въ голову пустяковъ, — строго, но тихо
промолвп.тъ Чапуринъ, уходя изъ светелки. — Покуда прощай.
Патапъ Максимычъ уше.1ъ въ свою заднюю, прилегъ уснуть,
но сонъ не бралъ его. Настины слова изъ ума не выходили.
«Д'Ьвка съ норовомъ, — думалъ онъ. — Съ виду тихоней смотритъ,
а гляди-ка какая!.. Уходомъ!.. Н-Ьтъ, ни окрикомъ ни п.1етью
— 64 —
такую не проймешь!.. Хунге начудитъ... Лаской надо, д^^лать
жечего... Уходомъ!.. Эко слово сказала!..»
Глава седьмая.
«Свадьба уходомъ» — въ большомъ обыкновеньи у заволлг-
€кихъ раскольниковъ. Это — похищен1е д-бвугаки пзъ родитель-
скаго дома и тайное венчанье съ нею у раскольнпчьяго попа,
а чаще въ православной церквп, чтобъ д-Ь-то покр'Ьпче свя-
зано было. В'Ьнчанье у раскольнпчьяго попа поди еще дока-
зывай, а въ церкви хотя не по-старому в'Ьнчаны, хоть не п6-
со.10нь Бкругъ налоя вожены, да д-Ьдо выходптъ невпри-
м'Ьръ кр-Ьиче: пов'Ьнчаннаго въ великоросс1йской съ женой не
развенчаешь, хоть чтб хочешь д'Ьлай. Оттого при «свадьбахъ
уходомъ» раскольники больше и б'Ьгаютъ къ церковному попу,
особенно если б15дняку удастся подхватить дочь тысячника.
Обычай «крутить свадьбы уходомъ» изстари за Волгой ве-^
дется, а держится больше оттого, что въ тамошнемъ крестьян-"
скомъ быту каждая д'Ьвка, живучи у родителей, несетъ долю
нерадостную. Д'Ьвкой въ семь-Ь дорожатъ, какъ даровою ра-
ботницей, и замужъ «честью» ее отдаютъ неохотно. Надо, го-
ворятъ, д'ЬвкФ. родительскую хл'Ьбъ-соль отработать; зарабо-
таешь, — иди куда хочешь. А срокъ дочерниныхъ заработковъ
длиненъ: до тридцати л^тъ и больше она повинна у отца съ
матерью въ работницахъ жить.
Д'Ьвки не бойк1я, особенно т!;, кого Богъ красотой обд'Ьлилъ,
засиживаются и стар'Ьютъ въ родительскомъ дому за денно-
нощной работой... Минетъ тридцать л^Ьтъ — куда ей д-Ьваться?
Р'1;дко выищется такой челов-Ькъ, чтобы взялъ за себя старую;
разв-Ь иная за вдовца - старика на больи1ую семью пойдетъ.
Старой д'Ьвк'Ь середь молодыхъ ужъ и м'Ьста н'Ьтъ — всЬ ея
чуждаются... Ни на супрядки зимой пи въ хороводы .п'Ьтомъ...
Молодые парни въ глаза смеются надъ перестаркой... Куда
д'Ьваться, къ чему себя пристроить, а умретъ отецъ съ ма-
терью, куда приклонить голову?.. И принимается д-Ьика за
«душеспйсенье»: въ скитъ пойдетъ, либо выпроситъ у отца
кельенку поставить на задвориц-Ь, и въ ней, на.д'Ьвъ черный
сарафанъ и покрывъ чернымъ платкомъ голову, въ знакъ от-
реченья отъ м1ра, станетъ за пса-итырь, заказные сорокоусты
читать да деревенскихъ мальчиптекъ грамот'Ь обучать, — тЬмъ
и кормится. По времени въ келейку ея три-четыре такихъ
же старыхъ д'Ъвокъ наберется, заведутъ он'Ь «общежит1е», —
смотришь, маленьк1й скитокъ въ деревн'Ь завелся: и моленная
въ немъ и служба вседневная, покуда полиц1я, пров-Ьданъ
— 65 —
про богомолокъ, не разгонитъ пх'ь по своимъ м'Ьстамъ, откуда
которая пришла.
Д-Ёвка побойч15Й да покрасив1ш не такъ д'Ьлаетъ. Спознается
па супрядкахъ либо въ хоровод'Ь съ молодымъ парнемъ, не-
прем'Ьнно изъ другой деревни, полюбятъ онп другъ дружку и
станутъ раздумывать, отдадутъ родители д'Ьвпду «честью», аль
придется свадьбу «уходомъ» играть. Н'Ьтъ надежды на со-
гласье, дЬвушка тихонько сберетъ приданое и одёжу, какая
есть у ней, передасгь возлюбленному, а потомъ п сама на
условное м^сто прпдетъ. Женпхъ кидаетъ невЬсту въ сани и
съ товарищами мчится во весь опоръ къ попу. Родители,
узнавъ про уходъ дочери, тбтчасъ лоиигдеп запрягать, въ по-
гоню скакать, родныхъ, сосЬдей на ноги поднпмутъ, разсы-
плются по всЬмъ сторонамъ б'Ьглецовъ искать. Случается, что
настигаютъ. II тогда зачнутъ у по^йзжанъ «отбпвать нсв-Ьсту»...
Иной разъ тутъ дЬло до крови доходитъ. Но не всегда такъ
бываетъ, обыкновенно женихъ съ невЬстой усп'Ьваютъ доска-
кать до попа и обвенчаться. ЗатЬмъ мужъ везетъ молодую
жену къ своимъ родителямъ, тЬ ужъ дожидаются — знаютъ^
что сынъ по'Ьхалъ сноху имъ выкрасть, новую даровую работ-
ницу въ домъ привести, съ радостью встр-Ьчаютт. они ново-
брачныхъ. На другой либо на третш день новобрачный, съ
женой, отправляется къ тестю прощенья просить. Тамт, прп-
нимаютъ его съ бранью, дочь съ проклятьями. Вся деревня
сбежится смотр-бть, какъ молодые, поклонясь въ землю, лс-
жатъ, не шелохнувшись, нпцъ передъ отцомъ передъ матерью,
выира1иивая прощенья, а отецъ съ матерью ругаютъ пхъ ру-
гательскп и клянутъ, и ногами въ головы пихаютъ, а иосл'Ь
того и колотить примутся: отецъ плетью, мать сковороднико5гь.
Наконецъ уходптся сердце родительское. За побоями да за
бранью мировая сл^дуетъ, но ужъ кромЬ того, что уснЬла
нев'Ьста женпху передъ уходомъ передать, никакого прпданаго
ей не дается. Не бываетъ при свадьб^Ь уходомъ пи «горнаго
стола» ни подарковъ, все оканчивается двумя обЬдами ро-
дителей однихъ у другпхъ. Случается, и это бываетъ нередко,
что родители жениха и нев-Ьсты, если не пзъ богатыхъ, тай-
комъ отъ людей, даже отъ близкой родни, столкуются мея^ъ
себя про свадьбу д-Ьтей и рТдаатъ не играть свадьбы «честью»,
во избЬжанье расходовъ на пиры и дары, а велятъ д'Ьткамъ
сампмъ справлять свадьбу; какъ знаютъ. При этомъ однако^къ
весь обрядъ чинт> чиномъ соблюдается: и погоня во всЬ сто-
роны, и брань съ проклятьями при встр'Ьч1), н топанье но-
гами, и битье плетью и ухватомъ на глазахъ сб'йжавшейся
деревни: все какъ стЬдуетъ. Но когда родительское сердце
СопнпеЕ1я П. Ые.тьиикова. Т. 11. 5
/
— 66 —
утолится и руки колотить новобрачныхъ устанутъ, мирятся,
и т'Ьмъ же ухватомъ, чтб мать дочку свою ];о.10Т11ла, прини-
мается она изъ печки горшки вынимать, чтобы нарочно со-
стряпаннымъ куиганьемт. любезнаго зятюшку потчевать.
Ер'Ьпко было слово, сказанное Настей. Патапъ Максимычъ
пе уснулъ отъ пего посл'Ь обкда. А этого''съ нимъ л1>тъ сь
пять не случалось, съ т'Ьхъ самыхъ поръ, какъ, прослыпгавъ
про сгор'Ьвш1я на Волг^^, подъ Св1ЯЖскомъ, барки, долго на-
ходился онъ въ неизв'Ьстпости: не его ли горянщина погор-Ьла,
Сказавъ жен'Ь, какое слово молвила ему Настя, Патап'ь
Максимычъ строго-настрого наказалъ ей гляд'Ьть за дочерью
въ оба, чтобъ д'Ьвка въ самомъ д-Ьл'!'., забравъ дурь въ голову,
б'Ьдъ пе натворила.
— • Особенно по весн'Ь, какъ дома меня не будетъ, — гово-
рилъ онъ: — смотри ты, Аксинья, за ней хорошенько. Л'Ьтомъ
до гр'Ьха недолго. По грибы аль по ягоды чтобъ 061} он'Ь и
думать но см'Ьли ходить, за околицу однЬхъ не пускай, всяко
можетъ случиться.
— • Стану глядЬть, Максимычъ, — отвечала Аксинья. —
Какъ пе смотр-йть за молодыми д'Ьвпцами! только, по моему
глупому разуму, напрасно ты про Настю думаешь, чтобъ она
такое Д'Ьло сд15лала... Скоръ ты больно на р'Ьчп-то, Макси-
мычъ!.. Давеча Д'Ьвку на смерть напугалъ. А съ испугу мало -ль
какое слово иной разъ сорвется. По глупости, спросту сказала.
— Спросту!.. Какъ же!.. — возразплъ Патапъ Максимычъ. —
Н-Ьгв, у ней что - нибудь да есть на ум-Ь. Ты бы изъ нея по-
выныта,1а, можетъ, промолвится. Только не бранью, смотри, не
поирекамп. Видишь, какая нравпая д'Ьвка стала, тутъ грозой
ничего не нодФ.лаешь... Ужъ не затЬяно ли у ней съ к'Ьмъ въ
скиту?
— Не гр-Ьшн попусту, Максимычъ, — сказала Аксинья За-
харовна. — Немало я сегодня пытала у матушки Манеоы;
не видала - ль Настасья кого изъ на'Ьзжпхъ, не приглянулся
ли кто, «Н'Ьтъ, говоритъ, не видывала никого ни Настя ни
Параня». Въ строгости в-Ьдь она держала пхъ. И Фленушка
то же говоритъ.
— Да чтб Фленушка! — зам"Ьтилъ Патапъ Максимычъ. —
Фленушка хоть п знала бы чтб, такъ покроетъ, а Манеоа па
старости ничего не видитъ. Ты бы другпхъ разспроспла,
■ — Спрошу, Максимычъ. Вотъ хоть Анафрольюшку.
— • Да умненько спрашивай, стороной да обиняками, шут-
ками больше, Д'Ьвку бы не срамить.
— 67 —
Лишь только вышелт. Патапъ Макспмычъ поъ Настиной
св'Ьтлицы, вб'Ьжала туда Фленушка.
— Ну вотъ, умница, — сказала она, взявшп руками рас-
красн'ЬБш1яся отъ подав.тясмаго волненья Настпны щеки. —
Молодецъ д-йвка! можно чести приппсать!.. Важно отца отд^Ь-
лала!.. До посл'Ьдняго словечка все слышала, у двери все
время стояла... Говорила я теб-Ь, что струсить... По - моему
вышло...
— Жалко мн1^ тятеньку, Фленушка, сов-Ьстно передъ нпмъ, — •
отв'Ьчала Настя.
— Ужъ ты зачнешь хныкать! — сказа.та Фленушка. — Ну,
ступай пропденья просить, «прости, мо.1ъ, тятенька, Христа
ради, ни впредь ни пос.т'Ь не буду и сепчасъ съ самарскимъ
женихомъ подъ в-Ьнецъ пойду»... Не дури. Настасья Пата-
повна... Благо отсрочку даль.
— • Что-жъ пзъ того, что отсрочка дана?.. Потомъ-то чт5?.. — ■
сказала Настя.
— Алешкиной женой будешь. ^ молвила Фленушка.
— Какъ же такъ?
— Уходомъ. Ты, Настя, молчи, слезъ не рони, бЬла лица
не томи: все живо]1 рукой обд'Ь.гаемъ. Смотри только, построже
ст. отцомъ разговаривай, а слезъ чтобь въ завод'Ь при немъ
не бывало. Слышиить?
— Слышу, — сказала Настя.
— БодрМ да см'Ьл'Ьй дернш себя. Сама не увидишь, какъ
верхъ падъ отцомъ возьмешь. Нро мать нечего говорить, ея
д'&ло хныкать. Слезами ее пронимай.
— Добрая она у насъ, Ф.юнушка, и смиренная, даромъ что
покричитъ иной разъ, — сказала Настя. — Силъ моихъ не
станетъ супротивъ мамыньки идти... Такъ и подмываетъ меня,
Фленушка, всю правду ей разсказать... что я... ну, да про
него...
— Сохрани тебя Господи и помп.туй!.. — возразила Ф.те-
нушка. — Говорила теб-Ь и теперь говорю, чтобъ про это Д'Ьло,
кром'Ь меня, никто не зналъ. Не то быть б'Ьд'Ь на твоей голов'Ь.
Вечеромъ, посл'Ь ужина, Настя съ Фленушкой заперлись въ
св'Ьтелк-Ь.
— Тошнехонько мп'Ь, Флепушка, — говорила Настя, въ уто-
мленьи ложась на кровать неразд15тая. — Болптъ мое серде-
чушЕо, всю душеньку поворотило. Сама не знаю, чт5 со мной
д'Ь лается.
— А я знаю!.. — бойко подхватила Фленушка. — Да про-
валиться ын'Ь на семъ м'ЬстЬ, коли завтра -жъ тебя я не вы-
л Ьчу, — прибавила.
— 68 —
— Н'Ьтъ, Фленушка, совсЬмъ истосковалась я, — сказала
Настя. — Что ни день, то хуже да хуже мн'Ь. Мысли даже бъ
голов'Ь м'Ьшаются. Хочу о томъ, о другомъ пораздумать; за-
думаю, умъ ровно туманомъ такъ и застелетъ.
— Про долговязаго, поди, все думаеп1ь? — сказала Фле-
нушка. . ^
• — Да... — едва слыпшо молвила Настя, кинувшись лицомъ
въ подушку.
— Повидаться надо, маленько покалякать, — сказала Фле-
нушка. — Давеча опять я съ иимъ вид'Ьлась, говорила... Но-
клонъ отъ тебя сказала.
•— Что-жъ онъ? — съ живостью спросила Настя, вскочивъ
на кровати. — Да говори же!
— Не стонтъ говорить, — молвила Фленушка.
— Да Н'Ьтъ, скажи, по^калуйста. ]\1илая, голубуитка, скажи, —
приставала Настя, горячо обнимая и ]1орывисто ц'Ьлуя Флс-
нушку.
— Да отстань же, Настя!, . Полно!.. Ну, будетъ, будетъ, —
говорила Фленушка, отстраняясь огь ея ласкъ и иоц'Ьлуевъ. —
Да отстань же, говорятТ) теб'1>... Ишь привязалась, совсЬмъ за-
дуншла!
— Да что-жъ говорилъ онъ? — умоляла Фленушку Настя. —
Не мучь!.. И безъ того тошно... Скажи поскорей.
— Говорилъ, что въ такихт. д'Ьлахъ говорится, — отв-Ьчала
Фленушка. — Что ему безъ тебя весь св'Ьтъ постылъ, что из-
зушила ты его, что съ горя да тоски д'Ьваться не знаетт^ куда,
и что очень боится онъ самарскаго жениха. Какъ я ни ув15-
ряла, что опрпчь его ни за кого не пойдешь, — не в'Ьритъ.
Теб'Ь бы самой сказать ему.
— Да какъ же это, Фленушка? — потупясь, спросила Настя.
— А вотъ какъ, — цемнол{ко подумавъ, молвила Фленушка. —
Завтра я его сюда приведу.
— Обезумела ты!.. А тятенька- то?..
— А какъ самъ тятенька Алешку въ св'Ьтлицу къ тебъ по-
шлетъ?.. — съ усм'Ьшкой молвила Фленушка.
— Чего только ты ни вздумаешь!.. Только послушать тебя, —
сказала Настя. — Статочно ли д1зло, чтобъ тятенька его сюда
прислалъ?
— Да помереть мн'Ь, съ м'Ьста не вставши, коли такого
дельца я не состряпаю, — весело воскликнула Фленушка. — А
ты, Настенька, какъ Алешка придетъ къ теб4, — прибавила
она, садясь на кровать возл'Ь Насти: — говори съ нимъ
умненько да хорошенько, парня не запугивай... Смотри, не
обидь его... И безъ того чуть живъ ходитъ.
— 69 —
— Ты все шутки шутишь, Фленушка, а мн-Ь не до нихъ, —
тялсеуто вздыхая, сказала Настя. — К.акъ подумаешь, чтб бу-
детъ вперед», сердце такъ п замретъ... Научпла ты меня,
какъ съ тятенькой говорить... Ну, смиловался, годъ не хочетъ
про свадьбу поминать... А черезъ годъ-отъ что будетъ?
■ — До году Д0.1Г0 ждать, — отвечала Фленупига. — Весной
пов-Ьичаетесь.
— Не мели пустяковъ, — молвила Настя. — И безъ того
тошно!
— ■ Какъ отцу сказано, такъ и сд'Ьлаемъ, — уходомъ, — от-
вечала Фленушка. — Это ужъ моихъ руь'ъ д^ло, слушайся
только меня да не м^шай. Ты вотъ чтб д-йлай: пр1'Ьдетъ же-
нихъ, не прячься, не б-Ьгай, говори съ нимъ, какъ водится,
да словечко какъ - нибудь вве])ни, что я, молъ, въ скитахъ
выросла, изъ д'Ьтства, молъ, желан1е во;зым1)Ла Богу послу-
жить, черну рясу над1>ть... А потомъ просись у отца на л'Ьто
къ намъ въ обитель гостить, не то матушку Манеоу упроси,
чтобъ она оставила у васъ меня. Это еш,е лучше будетъ.
— Что-жъ изъ этого будетъ? — спросн.т Настя.
— А то и выйдетъ, что .т'Ьтомъ, к'акъ тятенька твой на
Низъ у'Ьдетъ, мы свадебку и скрз^тпмъ. АлексМ не робкаго
десятка, не побоится.
— Боязно, Фленушка, — молвила Настя. — Сердце такъ и
замретъ, только про это я вздузшю. Н'Ьтъ, .лучше выберу я
времечко, какъ тятенька ласковъ до меня будегъ, повалюсь
ему въ ноги, покаюсь во всемъ, стану просить, чтобъ выдалъ
меня за Алешу... Тятя добрый, пожал'Ьетъ, не стерпитъ мо-
ихъ слезъ.
— Чтобъ отецъ твоихъ слезъ не вида^ть, — повелительно
сказала Фленушка. — Онъ крутъ, такъ и съ нимъ надо быть
крутой. Д'Ьло на хорошей дорогЬ^ не испорть. А про Алексея
отцу сказать и думать не моги.
— Отчего же? — спросила Настя.
— Разв-Ь не слыхала, что теперь по всЬмъ деревпямъ вой
идетъ? — спросила Фленушка.
— Сказывалъ тятенька, что съ Великаго поста рекрутовъ
брать зачнутъ, — отв'Ьчала Настя.
— То-то же. Алекс 1.Й - отъ удЬльный в'Ьдь? — спросила
Фленушка.
— Да.
— - А головой удЬльнымъ кто?
— Михаила Васильпть.
■ — Отцу -то пр1ятель?
— Пр1ятель
— 70 —
— Такъ Патапу Максимычу слово стбигь сказать ему —
«убери, молъ, подальше Алешку Лохматаго», — какъ разъ за-
бреетъ, — сказала Фленушка.
— Н въ самомъ д'Ьл'Ь, — молвила Пастя. — Навела ты меш!
па разумъ... Ну, какъ бы я погубила его!
— То-то же. Говорю тсб-Ь, безъ моего сов-Ьта слова не
молви, шагу не ступи, — продолжала Фленушка. — Станешь
слушаться — все хорошо будетъ, по-своему загЬешь^ — себя
и его сгубишь... А ужъ жива быть не хочу, коли л'Ьтомъ ты
НС будешь женой Алекс^^евой, — прибавила она, бойш при-
тоннувъ ногой.
— А какъ онъ не захочетъ? — поннзпвъ голосъ, спросила
Настя.
— Кто не захочетъ?
— Да онъ...
— АлексМ-отъ? — сказа.1а Фленушка н захохотала. — Экъ
чтО выдумала!.. Отъ этакой крали откажется!.. Не бойсь—
губа -то у него не дура... Ишь какую красоту приворожилъ!..
А им'Ьнья-то что!.. На го.иы-то зубы ему твои сундуки не
лишними будутъ. Да и Натапъ Максимычъ посерчаетъ - по-
серчаетъ да и смилуется. Не ты первая, не ты последняя
свадьбу уходомъ справишь. Изв'Ьстно, сначала взб'Ьлснится, а
м'кяцъ, другой пройдутъ, спесь -то и свалится, возьметъ зятя
въ домъ, и заживете вы въ добромъ ладу и сов'Ьт'Ь. Чт5 рас-
хныкалась? — спросила Фленушка, увидя, что Насгя, уткну-
вшись лпцомъ въ подушку, опять принялась всхлипывать.
— Не на счастье, не на радость уродплась я, — причитала
Настя: — счастливыхъ дней на роду мн-Ь не писано. Изною я,
горемычная, загинуть мп15 въ гор-Ь - тоскЬ.
— Да полно же ты! — ободряла ее Ф.тенушка. — Чего рас-
плакалась!.. Не покойннкъ на стол'Ь!.. Не хнычь, нО объ
чемъ...
И, ставъ передъ Настнной постелью, подперла развеселая
Фленушка руки въ боки и, притопывая босой ногой, занЬла:
Охъ, ты, Настя, д-Ёвка красна.
Не рони слезы напрасно,
Слезы ронпшь - глаза портишь,
Мила дружка отворотишь,
Отворотится - - забудетъ,
Ину Д'Ьвицу полюбить.
■ — Не робМ, Настасья Натановна, готовь платки да руч-
ники. Да, бишь, я забыла, что свадьбу -то безъ даровъ при-
дется играть. А ужъ сидЬть завтра зд-Ьсъ Алешк-Ь Лохматому,
ц'Ьловать до.1говязому красну д'Ьвицу..,
— 71 —
— Полно, Фленушка,
— П въ само-мъ д-Ьл-Ь, полно, — С1шза.1а Фленушка. — Спать
пора, кочета '^) полночь п1-лп. Прощай, покойной ночн, пр1ят-
ный сонъ. Что во сн'Ь теоФ) увидать?..
— Ничего не хочу, — ■ ответила Настя.
— Не обманешь^, Настасья Патаповна. — сказала, ложась
въ постель, Фленушка: — Алешку хочется. Ну, увидишь, уви-
дишь... Прощай.
На другой день поутру сид^.^ъ Патапъ Мгкснмычъ въ
подкл^гЬ, съ полу до потолка заставленномъ готовою на про-
дажу посудой. Тутъ были разныхъ сортовъ чашки, отъ кро-
шечныхъ, что рукой охватить, до большихъ въ по.1ведра и
даже чуть не въ д^лое ведро; по лавкамъ стояли ставешки,
б.11ода, расписные жбаны и всякая другая деревянная утварь.
У входа въ подклЬт^ старый Пантелей бережно укладывалъ
разобранную посуду по щепянымъ коробамъ, въ какихъ обык-
новенно возятъ ее по дорогамъ и на судахъ. АлексЬй также
въ подк.тЬгЬ былъ. Онъ помогалъ хозяину разбирать по сор-
таыъ посуду и на завязанныхъ Пантелеемъ коробахъ писалъ
помазкомъ счетъ посуды и какого она сорта. Сортировка де-
ревянной посуды сазгое важное дЬло для торговца. Тутъ нужны
и вниманье, и вЬрный, опытный глазъ, а главное — точность;
безъ того торговецъ какъ разъ можетъ ославиться. Обложится
какъ - нпбудь — и пронесутъ худое слово по пристанямъ и ба-
зарамъ: у такого-то -де скупщика въ первый сортъ всяку
дрянь валятъ.
Прежде Патапу ]\1аксимычу въ этомъ д-Ьл-Ь старикъ Са-
вельичъ помогалъ. Прожплъ онъ у него въ дому ни мало ни
много двадцать годовъ и по токарной части во всемъ зам'];-
нялъ хозяина. Верный былъ челов'Ькъ, хозяйское добро бе-
регъ пуще глаза, работники у него по струнк'Ь ходили, на его
рукахъ и токарни были п красильни, иной разъ зам'Ьсто Па-
тапа ]Макспмыча и на торги '1}зжалъ. Души въ немъ не чая-та
Чапуринъ, и въ семь'Ь его Савельпчъ былъ свой челов'Ькъ.
Да вотъ передъ самымъ Рождествомъ надо же быть такому
гр'Ьху, бодрый еще и здоровый, захпр'Ьлъ ни съ того ни съ
сего да, цобо.1'Ьвъ нед'Ьлп три. Богу душу п 6тда,1ъ. ]Много
тужи.1ъ по немъ Патапъ Макспмычъ, много думалъ, к'Ьмъ за-
м-Ьнить ему Савельича, но придумать не могъ. Народъ, что у
него работалъ, не сподрученъ къ такому д^'-лу: иной и вЬрепъ
былъ и челов-Ькъ постоянный, да по посуденнон части толку
*) Ц'Ь'пхп. 9
— 72 —
не смыслитъ, а у другого и толкъ былъ въ головЬ, да поло-
житься на него было боязпо, Зам-Ьтнвъ, что АлексЬй Лохма-
тый мало что точитъ посуду, какъ никому другому не выто-
чить, но и въ сортировк1> Т0ЛК7. знаетъ, Патапъ "Макснмычъ
позвал'ь его кт. себ-Ь на подмогу и очень доволенъ остался
работой его. Такъ у АлексЬя д'Ьло спорплось, что, пожалуй,
не лучше лп, ч-^мъ при покойнпк^^ СавельитЬ.
Разборка г^ончалась. Оставалось сотни три-четыре блюдъ
перебрать, остальное было разобрано, Пантелеемъ улонгено и
работниками вытащено въ сЬни, либо слонсено на дровни, чтобъ
завтра же, до заревыхъ кочетовъ, въ Городецъ посуду везти.
— Ну, Алекс^зюшка, — молвилъ Патапъ Макснмычъ: — мо-
лодецъ ты паря. И въ глаза н за глаза скансу: такого, какъ
ты, днемъ съ огнемъ поискать. Глядь-ка, мы съ тобой ц'Ьлу
партхю въ одно утро обладили. Мастеръ, братъ, неча сказать.
— Спасибо на добромъ слов'Ь, Патапъ Максимычъ, Чтб
смогу да сум'Ью сд'Ьлать — всЬмъ готовъ служить вашему здо-
ровью, — отв'Ьча.тъ АлексЬй.
— А я вотъ что, АлексЬюшка, думаю, — съ разстановкой
началъ Патапъ Максимычъ. — Поговорить бы тебЬ съ отцомъ,
не отнуститъ ли онъ тебя ко мн'Ь въ годы. Парень ты золо-
той, до всякаго нашего д'кча доточный, про токарное д'Ьло не-
чего говорить, вотъ хоть насчетъ сортировки и всякаго дру-
гого распоряженья... Я бы тебя въ приказчики взя.гь. Слы-
халъ, чать, про Савельича покойника? На его бы мЬсто тебя.
— Влагодаримъ покорно, Патапъ Максимычъ, — отвЬчалъ
обрадованный АлексМ. — Готовъ служить вашей милости со
всякимъ мопмъ удовольств1емъ.
— Только самъ ты, АлексЬюшка, понимать до.гжепъ, —
сказалъ Патапъ Максимычъ: — что къ такой должности на
одно л'Ьто пристав1ггь тебя мн'Ь не съ руки. Въ годы-то отецъ
отпуститъ ли тебя?
— Не знаю, Патапъ Макснмычъ, — отв'Ьчалъ АлексЬй: — •
поговорю съ нпм'ь въ воскресенье, какъ домой пойду.
— Плату полол{илъ бы я хорошую, нпч'Ьмъ бы ты отъ меня
обиженъ не остался, — продолжалъ Патапъ Макснмычт.. — •
Дома ли у отца сталъ бы ты токарничать, въ людяхъ ли,
столько тебтЬ не получить, сколько я положу. Я бы теб'Ь все
заведенье сдалъ: и токарни, и красильни, п запасы всЬ, и то-
варъ, а какъ на Пизъ случится самому сплыть, аль г:уда в'ь
другое м'Ьсто, я-бъ и домъ на тебя съ Пантелеемъ покидалъ.
Какъ при покойник'Ь СавельпчЬ было, такъ бы п при теб15.
Ты съ отцомъ-то толкомъ поговори.
Вошла Фленушка, смущенная, озабоченная, въ слезахъ. Ма-
— 73 —
стерпца была она, какое хочешь лицо сострошъ: веселое —
такъ веселое, печальное — такъ печальное.
— Чтб ты, Фленушка? — спросплъ ее Патапъ Макспмычъ.
— До васъ, Патапъ Макспмычъ, — отвечала она плакси-
вымъ голосомъ. — Б'Ьда у меня случилась, не знаю, какъ и
пособить. Матушка Манееа пелену ве.тЬла мн-Ь въ пяльцахъ
вышивать. На срокъ, къ маслениц'Ь посп1)Ла бы бе.зпрем'Ьнно.
■ — ^наю, слышалъ, — отв'Ьчалъ Патапъ Максимычъ.
• — Въ Москву хочет'ъ посылать, — продолжала Фленушка.
— Да что же случилось-то? — спросплъ Патапъ Максимычъ.
- — Пяльцы не порядкомъ положила, — ответила Фленушка: —
упали, разсыпалпсь... Боюсь теперь матушки Манспы, серчать
станетъ.
— Такъ почини, — ыо.твплъ Патапъ Максимычъ.
— Гада бы починила, да не умЬю, — сказала Флену]ика. —
Надо столяра.
— А гд-Ь я теб'Ь найду его? У меня столяровъ н1>тъ, — ■
отв'Ьтнлъ Патапъ Максимычъ.
— Да не ыожетъ ли кто изъ токарей починить? — иросила
Фленушка. — Не оставьте, Патапъ ^Максимычъ. не введите въ
отв'Ьтъ. Матушка Манееа и не знаю что со мною под^^лаетъ.
— Не токарево это д1зло, голубушка, — сказадъ Патапъ
Максимычъ. ■ — Изъ нагаихъ работниковъ врядъ ли такой вы-
ищется... Радъ бы пособить, да не знаю какъ. Не знаешь ли
ты, АлексЬй? Не сум'Ьетъ ли кто изъ нашихъ пяльцы ей по-
чинить?
— Да я маленько столярничаю, — отв'Ьчалъ АлексЬй. — За
чистоту не берусь, а кр-Ьпио будетъ.
— Ну Ботъ на твое счастье и столяръ выискался, — съ ве-
селой улыбкой молвилъ Патапъ Максимычъ. — Таш,и скорей
сюда ияльцы-то.
— Никакъ ихъ нельзя сюда принести, Патапъ Макси-
мычъ, ■ — отв'Ьчала Фленушка: — здЬсь и олифой и красками
напачкано, долго-ль испортить шитье, цв1.та же на пелен'Ь все
нужные.
. — ■ Да ты порожн1е пяльцы таш;и, шитье-то вынь, — сказалъ
Патапъ Максимычъ. — Эка недогадливая!
— Не знаете вы нашего мастерства, Патапъ Максимычъ,
оттого и говорите такъ, — отв'Ьчала Фленушка. — Никакъ
нельзя изъ пялецъ вынуть шитья, всю работу испортишь,
опять-то вставшъ нельзя ужъ будетъ.
— Ну, неча дЬлать. сходи наверхъ, Алекс'Ьюш1;а. — ска-
залъ Патапъ Максимычъ. — Гд Ь пяльцы-то у тебя? — спро-
силъ онъ, обращаясь къ ФленушиЬ.
— 74 —
— Въ св'Ьтлиц^ у Настеньки, — ответила она.
— Проведи его туда. Сходи, АлексЬюшка. уладь д^^ло. —
сказа.1ъ Патапъ Максимычъ: ■ — а то и впрямь игуменья-']'0
се на поклоны поставитъ. Какъ закатлтъ она теб'й, 'Флснушка,
сотни трп л-ЬстоБокъ земными по1:лонами пройти, спину-то,
чай, посл'Ь НС Бдругъ разогнешь... Ступай, 'веди его... Ты тамъ
чини себ'Ь, АлексЬюшка, остальное я одинъ разберу... А къ
отпу-то сегодня сходи же. Чт5 до воскресенья откладывать!
Ровно отуманпло АлексЬя, какъ услышалъ опъ хозяйсюй
приказъ идти въ Настину св-^тлику. Чего во сн-Ь пе снилось,
о чсмъ если иной разъ и приходило на умъ, такъ разв1} какъ
о д-Ьл* несбыточномъ, вдругъ какъ съ неба свалилось.
— Ты послушай, молодс^цъ, — сказала Флснушка, всходя
съ нпмъ по л'Ьстнпц'Ь въ верхнее жилье дома. — Такъ у доб-
рыхъ людей разв'Ь водится?
— Что такое? — • съ смущеннымъ видомъ спросилъ АлексЬй.
— Сов4сть-то есть, аль на базар* потерялъУ — продолжала
Фленушка. — Тамъ по немъ тоскуюгь, плачутъ, убиваются,
д-блы ночи глазъ не смыкаютъ. а онъ еи1;е сирашиваетъ... Ну,
парень, была бы моя воля, такъ бы я тебя отд'Ьлала. что до
гроба ншзнн своей поминать бы сталъ, — прибавила она, изо
всей силы колотя кулакомъ по Алексееву плечу.
— Да ты про что? Право, невдомекъ, Флена Васильевна. —
говорилъ АлексЬй.
— Ишь ты! Еи;е притворяется, — сказала она. — Приво-
роясить дЬоку безстыжими своими глазами ум'Ьлъ, а понять н(з
ум'Ьешь... СовЬсть-то гд'Ь?.. Да знаепгь ли ты, непутный, что
пзъ-за тебя вечоръ у пея съ отцомъ до того дошло, что еп1.е
бы немножко, такъ и не знаю, что бы сталось... Зач-Ьмъ къ
отцу-то онъ тебя посылаетъ?
— - Въ приказчики хочетъ меня по токарнямъ да по кра-
сильнямъ рядить. — отв'Ьча.1ъ АлексЬй: — за работниками да
за домомъ присматривать.
— Полно ты? — удивилась и обрадовалась Фленунп:а.
— Право, — отв'Ьча.1ъ А.тексЬй.
— Значитъ, наше д'Ьло выгораетъ, — сказала Фленушка. —
Съ мЬста мн'Ь не сойти, коль не будешь ты у Патана Макси-
мыча въ зятьяхъ жить. Ступай, — сказала она, отворивъ дверь
въ свЬтелку и втолкнувъ туда АлсксЬя: — я покараулю.
Въ аломъ тафтяномъ сарафан'Ь, съ пышными, б'Ьлосн'Ьж-
ными тонкими рукавами и въ широкомъ б-Ьломъ передник-Ь,
въ ярко-зеленомъ леваптиновомъ платочк'Ь, накипутомъ на го-
лову и подвязанномъ подъ подбородкомъ, сид15ла Настя у Фле-
нушкиныхъ пялецъ, опершись головой на руку. ПотускнФлъ
— 75 —
светлый взоръ дЬвушкн, спалъ румянецъ съ лица ся, глаза
наплаканы, губы пересохли, а все-такп чудно-хороша была
она. Это была такая красавпда, какпхъ н за Волгой немного
родится: кругла да б-Ьла какъ мытая р^пка. алый цв-Ьт-ь по
лицу разстплается, толстыя, ровно шелковыя косы впсягь инл^е
пояса, зв-Ёзднстыя очл разсыпчатыя. брови тонк1Я. руки б-Ь-
лыя ровно выточены, а грудь какъ пухъ въ атласЬ. Не взви-
д'Ьлъ св'Ьта АлексЬй, остановился у притолоки. Однако опра-
вился и чинъ-чиномъ, какъ с.тЬдуетъ, святымъ иконамъ три пояс-
ныхъ поклона положилъ. потомъ Наст"!) низехонько поклонился.
Хотя Фленушка только о томъ Наст'Ь и твердила, что при-
ведетъ къ ней Алексия, но р-Ьчамъ ея Настя в'Ьры не давала,'
думала, что шутитъ она... П вдругъ передъ неи^ какъ изъ
земли выросъ, — стоитъ Алекс1?й.
Бледное лицо Насти багрецомъ подернуло. Встала она съ
мЬста и, опираясь о столъ рукою, робко гляд'Ьла на вошед-
шаго. А онъ все стоитъ у притолоки, г.хядитъ — пе наглядится
па красавицу.
У обоихъ языка не стало. Молчатъ. Наконецъ Настя ма-
ленько оправилась.
— Что теб'Ь надо? — спросила, опустивъ глаза въ землю.
— Патапъ Максимычъ послалъ, — тихо отв'Ьчалъ АлексМ.
— Тятенька? — поднимая голову, сказала Настя. — Тебя
тятенька ко мнъ прислалъ?.. Зач^^мъ?..
Сердце у ней такъ и замерло, сама себя не помнить, на-
яву она, аль во снЬ ей грезится.
— Зач1змъ онъ тебя прислалъ? — повторила Настя, едва
переводя духъ.
— Няльцы чпнить.
«Такъ вотъ зач^мъ Фленушка пяльцы-то ломала», — поду-
мала Настя.
— Чини, коли урисланъ, — сказала она, отходя къ другому
окошку.
Подоше.лъ АлексЬй къ пяльцамъ. Смотритъ на поломъ — и
ничего не видитъ: глаза у него такъ и застилаетъ, а сердце
бьется, ровно изъ т'Ьла вонъ хочетъ.
Настя, потупившись, перебирала руками конецъ передника,
лицо у ней такъ и горЬло, грудь трепетно поднималась. Едва
переводила она дыханье, и хоть на душ-Ь стало свЬтл'Ье и
радостиМ, а все что-то боязно бы.то ей, слезы къ глазамъ
подступали.
Быстро распахнулась дверь, вб-Ьжала Фленушка.
— Пути въ васъ н1>ту, — защебетала она. — На молчанки,
что ли, я васъ свела?.. Слушай ты, молодецъ, дЬвка тебя ио-
— 7С —
любила, а сказать стыдится... И Алекс'Ьй тебя полюбплъ, да
-боится вымолвить.
И, толкнувъ Настю къ АлексЬю, выб'Ьжала за дверь.
— Неужли правду сказала она? — чуть слышно, спросп.чъ
АлексЬй.
У Настп силы на отвЬть недостало. Зарыдала н закрыла
лицо иередникомъ.
Медленно и робко ступилъ АлексЬй шагъ, ступилъ другой,
взялъ Настю за руку.
Быстро откинула она передникъ. Сквозь слезы улыбаясь,
страстно взглянула въ очи милому и кинулась на грудь его...
Глава восьмая.
ВсЬ распоряженья насчетъ угощенья домовыхъ работниковъ
и пришлаго народа были сд'Ьланы. Старикъ Пантелеи съ За-
хлыстинскаго базара навезъ и говядины, и свинины, и ба-
ранины, пять всдеръ вина, ренскаго шесть бутылокъ, моло-
дицъ потчевать, и больпйе кульки съ деревенскими гостин-
цами. Дома брагу варили, квасы ставили. Аксинья Захаровна
въ кладовыхъ да въ стряпущеп съ утра до ночи возилась: то
припасы принимала, то наливки подварива.1а да по бутылкамъ
разливала, то посуду стеклянную и фарфоровую изъ сундуковъ
вынимала п отдавала дочерямъ перемыть хорошенько.
Патапъ ]\1аксимычъ въ губернск1й городъ собрался. Это
было не очень далеко отъ Осиповки: верст'ъ шестьдеся'1"ъ. Съ
дороги своротилъ онъ въ сторону, въ деревню К'лючево. Тамъ
жила сватья его и крестная мать Насти, Дарья Никитична,
знаменитая по всему краю повариха. Бойкая, проворная, всегда
веселая, никогда ничЬмъ невозмутимая, доживала она свой
вЬкъ въ хорошенькозгь, чистснькомъ доми ;:■!>, на самомъ краю
деревушки,
Д'Ьтство и молодость Никитична провела въ гор'Ь, въ 6^-
дахъ и страшной нищетЬ. Казались т'Ь б'Ьды нескончаемыми,
а горе безв])1ходнымъ. Но не кто какъ Богъ, на Него одного
полагалась сызмальства Никитична, и не постыди.тъ Господь
надежды ся, послалъ старость покойную: вс^ми она любима,
вс'Ьмъ дово.и)На, добро по силЬ ежечасно можетъ творить. Чего
еще? Доживала старушка в1)1гь свой въ радости, благода-
рила Бога.
Пяти годовъ ей не минуло, какъ родитель ея, не т'Ьмъ будь
помянутъ, въ какихъ-то воровскихъ дЬлахъ прпличился и по
м1рскому приговору въ солдаты былъ сданъ, а мать, вскор-Ь
посл'Ь того, какъ забрили ея соиштеля, мудрено какъ-то по-
-- 77 —
мерла въ оврагЬ за овинами, возвращалсь въ нетопленую избу
къ голодному ребенку
Изъ царева кабака,
Изъ кружала государева.
Ругался м1ръ ругательски, посылалъ ко всЬмъ чсртямъ
Емельяниху, гробъ безо дна, безт> покрьпнки сулилъ ей за
то, что и жить путемъ не ум'Ьла н померла не путемъ: судъ
по мертвому тЬлу навела на деревню... Чтб гусей было пере-
резано, чтб куръ да барановъ пр115дено, янчн11дъ-глазун1й на-
стряпано, что д'Ьвокъ да ыолодокъ къ л-Ькарю да къ стряп-
чему было посылано, что исправнику денегъ было перепла-
чено! И пзъ-за кого-}Къ такая М1рская сухота? Изъ-за поскуды
Емельянихи, что не ум15ла съ мужемъ лсить, не ум1зла въ
его дЬлахъ концы хоронить, па ум'Ьла и умереть какъ
сл^дуотъ.
Осталась посл'Ь Емельянихи сиротка, пятилетняя Дарёнка.
Въ отцовскомъ ея дому давнымъ-давно хоть шаромъ покати,
еще заживо родитель растащилъ по кабакамъ все добро — и
свое и краденое. Мать схоронили Христа ради, по приказу
исправника, а сиротка осталась болтаться промежъ дворовъ:
бывало, гд-Ь день, гд^ ночь нроведетъ, гдЬ обносочки как1е
ей Христа ради подадутъ, гд-Ь черствымъ хл^бцемъ впроголодь
накормятъ, где въ баньку пустя1ч> помыться. Такъ и посла
девочка.
Въ снротствЬ жить — только слезы лить; житье сиротинке
чтб гороху при дороге: кто пройдетт,, тотъ и порветъ. Мало-ль
щипковъ да рывковъ, мало ли бою да сипяковъ, рванья
косъ до п.^ешинъ 1Г1)иняла Дарёнка, волочась подъ оконьемъ
въ Ключове и по соседнимъ деревнямъ. Не царствомъ небос-
пымъ было ей жить и при матери; бивала ее, и шибко би-
вала покойница, особенно какъ подъ пьяную руку девочка ей
подвернется, да все не какъ чуж1е люди. Ведь мать хоть и
пьяная и безумная, а высоко руку подыметъ да не больно
опуститъ, чужой же человекъ колотитъ дитя не разсудя, не
велика, дескать, беда, хоть и калекой станетъ векъ дожи-
вать. Бивали Дарёнку старые, бивали ее малые, отъ деревен-
скихъ ребятипгекъ проходу не было. Только, бывало, спротку
завидятъ, тотчасъ и обпдятъ, а пожалуется, не стерня побоепъ,
Дарёнка, ей же пуще достанется... Правду люди говорятъ, что
пчелки безъ матки — пронапЦя детки. Горько бывало безрод-
ной сиротке глядеть, какъ друпе ребятишки отцомъ, матерью
пригреты, обуты, одеты, накормлены, приголублены, а ее кто
приласкаетъ, ей кто доброе словечко хоть въ Свет.ю Хри-
стово Воскресенье вымолвптъ? Тогда только и праздникъ былъ
— 78 —
ей, какъ иная баоа, обозлись на мужа либо па свекра обно-
сочекъ какой на сиротку над^нотъ/ Да и та радость^ бьшала
ненадолго: узн.\етъ мужъ либо свекоръ. чтб ба^а спроворила
Даренку оголлтъ середь улицы да отколотятъ еще па придачу
Родись Никитична парнишкой, иная бы доля ей выпала
Слаще бы невприм^ръ сиротское житье ей досталось. .Пущай
его растетъ, — рЬшили бы мужики: ~въ годы выйдетъ. за м1ръ
въ рекруты поидетъ, — плакать по немъ будетъ некому» И
1ф^Ьцко-накр1шко заказали бы бабамъ беречь сироту пригля-
дывать, чтобъ коимъ грЬхоыъ не окрив^лъ, аль .^убовъ перед-
нихъ ему не выщибли, не то б'1.да: задаромъ пропаД^тъ '„
шрскоихлЬъ ИП0СИР0ТСК1Я хлопоты. Д'ЬвочкЬ не та судь-
бина. Беречь ее не для чего, знай колоти, сколько хочется
одного берегись -мертваго т^ла не сделай, чтобъ судъ не
наЬхалъ^да убытковъ и хлопотъ зпру не принесъ
Не заоили однако сиротку Дарёнку. Росла она да росла
вырост, заневЬстплась. Куда дЬвк^) дЬваться?.. Въ ск иты^
Чего бы лучиш?.. Такъ и въ скиты не всякую прппи^тъ*
и тамъ безъ денегъ къ спасенью не допускаютъ, ауДарёнкн
желЬнаго гроша сроду въ рукахъ не б^ало. Но,^во1дя въ
полную силу, стала она работницей вс^мъ на удивленье п!^-
помъ ли, серпомъ ли, бывало, за двонхъ работаетъ. Тогда
оючовскю мужики другъ передъ дружкой стали Дарью Ни1ш-
жЛ 'ми'''? ^^™\«Ко мн^ поди» да <<у'меняпо-
нп^ Т н. ^' ''?' Ларыошка, люди свои, родня кров-
ная». Так1я только рЬчи и слышала. Прежде ночь переноче-
вать м4ста не было, а теперь, чтб называется, не гр^ш но
ггХк'м'.1''^Р^'т? ''^■^'"''•' ^'* ^^ ^^^^««^ -^'^^^Уть, на житье къ
ссОЬ манятъ. Пожила у какого-то пазваннаго дяди года три
лиоо четыре, за хл^бъ за соль съ лихвой ему заработала
Житье было ей не плохое, вс^ до пея были ласковы, пргь
в1,тливы, но^не забыла Дарья старыхъ щипковъ и колоту-
шекъ, все ей думалось: «теперь хорошо, а выбьюсь изъ сииъ
такъ подъ старость изъ нзбы середь улицы выкинутъ», И ре-
шила она хоть за нищаго замужъ пойти, то.1ько-бъ самой хо-
зяйкой быть. И вышла Дарья замужъ. Бралъ ее парень хоро-
шш, изъ соседней деревни Быдреевки, но изъ б4днаго дома
Езъ большой семьи -шестериками въ рекрутскомъ списке
стояли. Полтора года Дарья Никитична пожила съ мужемъ
слова неласковаго отъ него не слыхала, взгляду косого не
видала. Рекрутскш паборъ подошелъ, забрплп его. Себя не
помнила Дарья, какъ прощалась со свопмъ «соколикомъ».
въ^^'^'т'"'''''^''' воротилась Дарья изъ города къ свекру
въ домъ. Грехъ нед'Ьдь не минуло, 1'рамотка издалека при-
— 79 —
шла: НС дошелъ ея «соколнкъ» до полка своего, заОол'Ьяъ въ
какомъ-то город'Ь, легъ въ лазаретъ, а оттуда въ сосновый
гробъ.
Осталась Дарья Никитична вольной вдовой, д-Ьтей у ней но
было. Баба еще молодая, всего девятнадцать л-Ьтъ, да такая
славная, пзъ себя красивая. Немало людей на Дарью загля-
дывалось, но она хоть и со.1датка, какъ есть м1рской чело-
в'Ькъ, но берегла себя строго, ум'Ьла под.тппалъ отъ себя по-
дальше спроваживать. Нришла б'Ьда, откуда она и не чаяла:
толкнулъ б1>съ свекра въ ребро, павелъ на него нскушеше;
г.ачалъ старый молодую сноху на любовь склонять, отходу ей
но даетъ, ровно приши.1Ъ его кто къ сарафану Никитичны.
ВсЬмъ хот15.ть свекоръ взять, п лаской п тоской, да сноха
кр'Ьика была: супротивъ гр^ха выстояла. Невтерпежъ однако
стало ей, свекрови пожаловалась, а та ей: «Да гш'Ь-то чтб?
Я старуха старая, въ эти д-Ьла вступаться не могу, а ты
свекра должна почитать, потому что онъ всему дому голова и
тебя поптъ, кормить и-зъ милости». Пришло Никитичн'Ь житье
хуже собачьяго, свекоръ колотить, свекровь ругаетъ, деверья
сы'Ьются, невестки да :золов1;и поЬдомъ -Ьдять. ТерпЬла Дарья
такую долю сь полгода, пзвелась даже вся, на себя стала не-
похожа. Не хватило тершЬнья, ушла въ чужп людп работой
кормиться.
Куда-нибудь подальше хотелось ей, чтобъ н в'Ьстей до нея
не до.1етало ни про сквернаго свекра, нп про .тютую свекровь,
ни про злыхъ нев-Ьстокъ п золовокъ. Ношла въ городь Ни-
китична. Тамъ къ богатому барину пристроилась, въ коров-
ницы нанялась. Сь годъ за коровами ходила, потомь въ су-
домойки на кухню ее опред'Ь.1или, на подмогу привезенному
изъ ЛГосквы повару. Баринъ того повара у какого-то москов-
скаго туза въ карты выигралъ. Ношелъ поваръ въ тысяче
рубляхъ, но знающ1е люди говорили, что тузу не гр^\ъ бы
было и подороже Петрушку поставить, потому что Д'Ьло свое
онъ зна.чъ на р-Ьдкость: въ Англшскомъ клуб'Ё учился, самъ
Рахмановь '•) раза два его одобря.ть. Проживъ при томь по-
вар'Ь годовъ шесть либо семь, Никитична къ д'Ьлу присмот-
релась, всему научилась п стала бо.тьшой помогой Петрушк'Ь.
Ыежъ т^мъ воспитанникъ Англшскаго клуба сталь запивать,
кушанье готовиль хуже да хуже, кончплъ т^Ьмь, что наканун'Ь
барынпныхъ именинъ сб-Ьжаль со двора. Такъ п сгпнулъ. Хо-
дили потомь слухи, будто онъ къ матерямь въ скиты лыжи
*) Известный московскш любитель покушать, про^вшхн несколько ты-
?.пчъ душъ крестьяпъ.
— 80 —
павострилъ, там7> въ стару в^ру перегаелъ, и что матери
нотомъ спровадили его въ надежное мтЬсто: къ своимъ, за
Дунай. На таюя спроваживанья б'Ьглыхъ людей за Дунай-
Р'1игу болыи1я мастерицы бывали матери келейницы. Пошлюгь
б-Ёглаго съ письмомъ къ знакомому челов'Ьку, тотъ къ дру-
гому, этотъ къ третьему, да такъ за границу и выпроводятъ.
Остался баринъ безъ повара, гости йа именины позваны,
об'Ьда готовить некому. Чтб тутъ станешь д-Ьлать? Принимай
срамъ отъ гостей. Но выручила барина Никитична, такой
об-Ьдъ ему состряпала, что самъ Рахмановъ, отв'Ьдавъ того
об'Ьда, облизалъ бы пальчики. Съ той поры стала Никитична
за хорошее жа.юванье у того барина жить, потомъ въ другой
домъ перопгла еш,е побогаче, тамъ еш,с больше платы ей по-
ложили. И жила она въ поварихахъ безъ малаго тридцать
годовъ. А деньгу копить мастерица была: какъ стала изъ
силъ выходить, было у нея ломбардными билетами больше
трехъ тысячъ на ассигнац1и. «Ну, — подумала тогда Ники-
тична: — будетъ въ чужихъ людяхъ жить, надо свой домишко
заводить». Хоть родину добромъ поминать ей было нечего, —
кром-Ь б-Ьдъ да горя Никитична тамъ ничего не в'Ьдала, — а
все же тянуло ее на родную сторону: не осталась въ город'Ь
жить, пргЬхала въ свою деревню Ключову. Поставила Ники-
тична домикъ о край деревни, обзавелась хозяйствомъ, отыскала
гд-Ь-то троюродную племянницу, взяла ее вм'1>сто дочери,
вспоила, вскормила, замужъ выдала, зятя въ домъ приняла и
живетъ теперь себ'Ь, не налюбуется на маленькихт> внучатъ,
привязанныхъ къ бабуп1К'Ь больше, ч-Ьмъ къ родной матери.
Хоть ни въ чемъ но нуждалась Никитична, но всегда не
только съ охотой, но съ большою даже радостью 'Ьзжала къ
городовымъ купцамъ и къ деревенскимъ тысячникамъ столы
строить, каше нужны бывали: именинные аль свадебные, по-
хоронные аль поминальные, либо на случай пр11)3да важныхъ
гостей. 'Ьзжала Никитична и къ матерямъ обительскимъ
об'Ьды готовить, когда, бывало, посл-Ь Макарья купцы бога-
тые, скитск1е «благодетели», на'Ьдутъ къ матерямъ погостить,
побаловать, да кстати и Богу помолиться. Привыкнувъ къ
стряпн1> да къ столовымъ хлопотамъ, скучно, бывало, ста-
новилось Никитичи!}, коли долго ее ставить столы никуда не
зовутъ.
Изо всЬхъ зпакомыхъ городовыхъ куицовъ, изо всЬхъ за-
волжскихъ тысячнпковъ, ни къ кому у ней сердце такъ не
лежало, какъ къ Натану Максимычу. Аксинья Захаровна
какъ-то въ сродств'Ь приходилась ей, и когда еще Никитична
по чужимъ людямъ проживала, Натапомъ Максимычемъ оста-
— 81 —
влена не была. Каждый годъ, бывало, онъ ей поатЬ Макарья
чаю, сахару на ц'^лыИ годъ подарить, да платье хорошее, а
иной годъ и шубу справнтъ, либо деньгами не оставнтъ. Добро
Никцтпчна помнила твердо. Пошлп за ней Патапъ Максн-
мычъ хоть въ полночь, хоть за полночь, хоть во время выогп-
ыятелицы, хоть въ трескуч1Й морозъ, хоть въ распутицу, часа
не успдитъ, мигомъ въ дорогу сберегся и покатитъ къ ку-
маньку любезному. Хоть старымъ костямъ иной разъ и не-
можется, отъ послуги Патану ]\1аксимычу ни за что не отка-
жется. И все семейство Чапуриныхъ души не чаяло въ
доброй, всегда веселой, разговорчивой Никитпчн'Ь. Кром1}
нужныхъ случаевъ, когда Никптичн-ё въ Осиповк!} приводи-
лось столы строить, нередко по нед'Ьлямъ п даже но м^ся-
цамъ тамъ она гащивала. II, бывало, во время такнхъ гостинъ
ужъ никакъ невозможно было уговорить старушку, чтобъ она
каждый день об1зда не стряпала. Только-что пр1-Ьдетъ, пер-
вымъ долгомъ въ стряпущую. Тогда стряпка ужъ прочь сту-
пай, къ печи никого, бывало, не подпуститъ Никитична.
Смерклось и вызв'Ьздило, когда по скрипучей, отъ завер-
вувшаго подъ вечеръ морозца, дорогЬ къ дому Никитичны
пара добрыхъ коней подкатила сани съ кожанымъ лучкбмъ,
съ суконнымъ, подбитымъ мурашкинскою дубленкой, фарту-
комъ и съ широкими отводами. Въ синей суконной П1уб'15 на
лнсьемъ м'Ьху, подпоясанный гаруснымь кушакомъ, въ мер-
лушчатой пгапк'Ь, выл'Ьзъ пзъ саней Патапъ Макспмычъ ]г,
оставя при лошадяхъ работника, зачалъ въ ворота стучать.
На его стукъ, за:1иваясь визгливымъ .таемъ, отв^Ьчалн со двора
собаки, загЬмъ послышались чьи-то птаги по сн^Ьгу, кто-то
оклнкнулъ пр11зхавшаго, и когда Чапуринъ отозвался, ворота
на оба полотна распахнулись.
— Ахъ, батюшка Патапъ Макспмычъ, — воскликнз'лъ Авдей,
пр1емный сынокъ Никитичны. — Милости иросимъ. Пождите
маленько, ваше степенство, за свечкой сб'Ьгаю, темненько на
двор'Ь-то, не зашибиться бы вамъ ненарокомъ.
— Не надо, Авдеюшка, дорога знакомая, — отв-Ьча.ть Па-
тапъ Макспмычъ: — а ты вотъ, голубчикъ, коней-то на дворъ
пусти да сЬнца пмъ брось. Здорова-ль Никитична?
— Неможетъ, Патапъ Макспмычъ, другой день.
— Ой-лн? Что-жъ такое съ ней прик.1ючилось? — спросплъ
Патапъ ]\1аксимычъ.
— Да Богъ ее знаетъ: то ноходптъ, то пова.1яется. Года
ужъ, видно, так1е становятся. Великимъ постомъ на седьмой
десятокъ перевалить, — говори.тъ Авдей, провожая гостя.
Дверь изъ горнпцы отворилась. Авдеева жена молодая,
Соч1шен1я П. Мельникова. Т. Л. б
— 82 —
шустрая бабенка, съ широкпмъ лицомъ, вздернутымъ носомъ
и узенькими глазками, выбежала въ сЬни со свечкой.
— Патапъ Максимычъ! По-добру-ль по-здорову? Милости
проспмъ, — заговорила она.
— Здравствуй, Татьянушка. Что тетка?
— Хвораетъ.
Войдя въ горницу, Патапъ Максимычъ увпдалъ однако,
что кума любезная, повязанная б'Ьлымъ платкомъ по голов'Ь,
сама встр'Ьчаетъ его. Заслышавъ голосъ куманька, не утер-
пела Никитична, встала съ посте.ш и пошла къ нему на-
встречу.
— Какими судьбами до нашихъ дворовъ? — спрашивала
она у Патана Максимыча,
■ — ■ Да Ботъ, ехалъ неподалече и завернулъ, — отвЪчалъ
онъ. — Нельзя л;е куму не наведать. И то съ Рождества не
видались. Чтб, Божья старушка, неможется, слышь, тебЬ?
— Помирать время подходить, куманекъ. Кости всЬ раз-
бо.1'Ьлцсь. Ломитъ, тягость такая! — говорила Никитична. —
Таня, ставь-ка ты самоваръ да сбери чайку: к'уманекъ съ
холодку-то погр'Ьется.
— Рано бы номирать-то тебе, кумушка, — сказалъ, садясь
па .тавку, Патапъ Максимычъ. — Пожить надо, внучекъ выра-
стить, замужъ ихъ повыдать.
— Тебя только послушан, наскажешь, — помаленьку ожи-
вляясь, заговорила Никитична. — Аредовы в-Ьки, что ли, при-
кажешь мн1>' жить? Д'Ьло наше бабье: слабъ сосудъ.
— Поживемъ еще, кумушка, поживемъ, пока Богъ грЪ-
хаыъ терпитъ. Выздоравливай. Ну, д^токъ твонхъ вид'Ьлъ,
внучки-то что? Здоровеньки ли?
— Слава Богу. Аннушку за букварь засадила, — молвила
Никитична: — «азъ, ангелъ, ангельскШ» твердитъ, а Мар-
еугаа, какъ бы ты вид^-тъ, какая забавная стала, что разска-
зать нельзя. Спать полегли, да вотъ завтра увидишь.
— Н^тъ, кумушка, до утра у тебя я не останусь, — ска-
залъ Патапъ Максимычъ. — Я къ теб^ всего на часокъ и
коней отпрягать не велЬлъ. Въ городъ ^ДУ- Завтра га. утру
надо быть тамъ безпрем'Ьнно.
— Что-п-то, батька, какой нон'Ь спесивый сталъ, — возра-
зи.та Пикптична. — Заночевалъ бы, завтра пооб'Ьдалъ бы.
Чуть брожу, а для гостя дорогого знатный бы обедецъ состря-
пала. Наши ключовски ребята лося выследили, сегодня заго-
няли и привезли. Я бы взяла у нихъ лосинаго мясца да та-
кое-бъ тебе кушанье состряпала, хоть царю самому на столъ.
редко ноне лосей-то стали загонять. Переводятся что-то.
— 83 —
— Спасибо, кум}'шка, да вЬдь этого зв-Ьря, кажись, по за-
кону 'Ьсть не заповедано, — сказалъ Патапъ Маи'спмычъ.
— Что ты, окстпсь! — возразила Никитична. — В^Ьдь у
лося-то, чай, и копыто разделенное, и жвачку опт. отрыгаетъ.
31акар1я преподобнаго «Жипе» чпталъ ли? Далъ бы разв'Ь
Бож1й угоднпкъ лося народу ясти, когда бы святыми отцами
не было того заповедано... Да что же про своихъ-то ничего
не скажешь? а я, дура, не спрошу. Ну, какъ кумушка по-
живаетъ, Аксинья Захаровна?
— Ничего, — отвЬча.тъ Натапъ Максимычъ. — Клокчетъ
себе. Дочерей взяли изъ обители, такъ съ ними больше возится.
— Крестница моя что, Настасыошка? какъ поживаетъ?
— Льиветъ себе. Задурила-было намедни.
— Какъ такъ?..
— Да въ кельи захотела, — смеясь, сказалъ Патапъ Ма-
ксимычъ. — Пночество, говоритъ, желаю надЬть. Да ничего,
теперь блажь изъ головы, кажись, вышла. Прежде такая не-
веселая ходила, а теперь совсемъ другая стала, — развеселая.
Замужъ пора ее, кум^^шка, вотъ что.
— И то правда, куманекъ, — согласилась Никитична. —
ведь ей Бикакъ восемнадцать годковъ минуло?
— Да. Девятнадцатый пошелъ съ осени, — молвилъ Натапъ
Максимычъ.
— Такъ... Такъ будетъ, — сказала Никитична. — Др}Т0й
годъ я въ Ключове-то жила, какъ Аксиныошка ее родила.
А прошлымъ летомъ двадцать летъ сполнилось, какъ я до-
момъ хозяйствую... Да... Сама я тоже подз^мывала, куманекъ,
что пора бы ее къ месту. Но хлебъ-соль родительскую ей
отрабатывать, а въ девкахъ засиживаться — ой-ой! — несклад-
ное дкю. Есть ли жепишокъ-отъ на примете, а то не по-
искать ли?
— • Маленько заведено дельце, кумушка, — отвечалъ Патапъ
Максимычъ.
— Изъ какихъ месть Господь посылаетъ? Здешнхй, алп
дальтй какой? — спросила Никитична.
— Где по здЬшнимъ местамъ жениха Настасье сыскать! — ■
спесиво замети.лъ Чапуринъ. — Но моимъ дочерямъ жениховъ
здесь нетъ: токари да кузнецы пмъ не пара. По купечеству
хорошихъ людей надо искать... Вотъ и выискался одинъ мо-
лодчикъ — изъ Самары, купеческ1й сынъ, богатый: у отца
заводы, пароходы, и торговля большая. Снежковы прозываются,
не слыхала ли?
■ — ■ НЬтъ, Снежковыхъ не слыхала, — отвечала Никптпчна. —
Да ведь я низовыхъ-то мало знаю... Виделъ онъ крестницу-то?
0^
— 84 —
— Покаы'Уютъ не видалъ, — сказалъ Патаиъ Максимычъ. —
Да вотъ б-Ьда-то, кумушка, что ты расхворалась.
— А что?
— Да В'Ьдь я-было зат'Ьмъ п пр1'Ьхалъ, чтобы звать тебя
столъ рада жениха урядить, — сказалъ Патапъ МаксЕмычъ. —
Иа Акспнышы лменины гостить къ намъ съ отцоыъ собирается.
— Безпре.м'Ьнно буду, — живо подхватила Никитична. — Да
какъ же это возможно, чтобы на Настнныхъ смотринахъ да
не я стряпала? Умирать стану, а по'Ьду. Присылай подводу,
куманекъ, часу не промешкаю... А вотъ чтб, возьми-ка ты
у нашихъ ребятъ лося; знатно кушанье состряпаю, на ред-
кость,
— Пожалуй, — молви.1ъ Патапъ Максимьиъ: — только унгь
ты сама сторгуйся и деньги отдай, посл'Ь сочтемся. Теперь въ
городъ за покупками 'Ьду, посл'Ьзавтра домой ворочусь п тбт-
часъ за тобой подводу пришлю. Сама пргЬзжай п лося вези.
— Ладно, хорошо, — сказала Никитична. — А я все насчетъ
крестницы-то. Какъ же это, куманекъ, что-то невдомекъ мп-Ь:
давеча сказалъ ты, что въ монастырь она сбираться взду-
мала, а теперь говоришь про смотрины. Ужъ не силой ли ты
ее выдаешь, не супротнвъ ли воли?
— Заправскихъ смотринъ не будетъ, и настоящаго сва-
товства еш,е н'Ьтъ, — сказалъ, ук.тоняясь отъ прямого вопроса,
Патапъ Максимычъ. — Пуи],ай парень съ д-Ьекой повидаются,
другъ на дружку посмотрятъ. А про сватовство и рЬчи не
будетъ. Раньше той зимы свадьбы намъ не играть: и мн1;
времени н-^.тъ, и Сн'Ьжковымъ въ разъ-Ьздахъ придется все
быть. Настя съ молодцомъ теперь только повндится, а по
весн^ Михаила Данилычъ, женихъ-отъ, еще разъ-другой къ
намъ за1щетъ, — ну, помаленьку и ознакомятся... А что про
скиты-то Настасья заговорила, такъ это она такъ... Нравная
д-Ьвка твоя крестница... Да ужъ я теб'Ь все разскажу, передъ
тобой таиться нечего: своя В'Ьдь, опять же мать крестная...
Сказалъ я намедни Настась'Ь, что люнихъ у меня для нея
припасенъ. Она въ спезы. Ну, подумалъ я, это еще не велика
б'Ьда; какъ д-Ьвка безъ рёву замужъ выходитъ?.. «Не пойду,
говоритъ, за твоего жениха». Пошум-Ь-тъ я. — «У тебя, говорю,
воли своей Н'Ьтъ, отецъ съ матерью живы; значитъ, моя воля
надъ детищемъ, за кого хочу, за того и выдамъ». Тутъ она и
молвила про об'Ьщанье, дала, дескать, об'Ьтъ постригъ при-
нять въ обители. А у меня теперь мать Манееа гоститъ. Ду-
ма.11ъ, не она ли дурь въ голову д-Ьвк'Ь набила. Любятъ В'Ьдь
эти игуменьи богатенькпхъ родственницъ прилучать... Да какъ
разузналъ, вилсу, Манееа тутъ непричипна. Я опять за На-
— 8о —
стасью, хотелось допытаться, съ чего она пбстрпгъ въ голову
себЬ забрала. Опять про женпха р'Ьчь иовелъ. А она, кумушка,
какъ брякнетъ мн-Ь! Такъ п сняла съ меня голову.
— Что такое? — спросила Никитична.
— Коли, говорить, неволить станешь, — «уходомъ», гово-
рить, съ первымъ Бстр15чнымъ уйду... Подумай ты это, ку-
мушка?.. А?.. Уходомъ?..
— Такъ н сказала? — спросила Никитична, встревожась
отъ такихъ вЬстей.
— Такъ и сказала. Уходомъ, говорить, уйду, — продолжалъ
Патапъ Максимычъ. — Да посмотр'Ьла бы ты на нее въ ту
пору, кумушка. Диву дался, сначала не зналъ, какъ и гово-
рить съ ней. Гордая передо мной такая стоить, голову кверху,
слезь п въ завод'Ь н'Ьть, говорить какъ р-Ьжетъ, а глаза какъ
уголья, такъ и горятъ.
— Отцова дочка, — усм-Ьхнувшись, заметила Никитична. — •
Вь тятеньку уродилась... Такъ у вась, значить, коса на ка-
мень нашла. Да.1ьше-то чтй было?
— Ужъ я лаской съ ней: виясу, окрпкомъ не возьмешь, — ■
сказа.1ъ Патапъ Максимычъ. — Молвилъ, что про свадьбу годъ
цЬлый помину не будеть, жениха, моль, покажу, а годъ сроку
даю на раздумье. Смолкла моя д1звка, только все еп1,е неве-
селая ходила. А на другой день одумалась, съ утра бирюкомь гля-
д-Ьда, къ об'Ьду такъ и с1яеть, пышная такая стала да радостная.
— А ты д'Ьвку-то не больно ломай, — мо.твила Никитична. —
Лаской больше бери да уговорами, на упрямое слово не сер-
чай, на противное не гп'Ьвайся.
— И то по ней все говорю, — отв-Ьчаль Патапъ Макси-
мычъ. — Боюсь, въ самомь д-Ьл-Ь не над'Ьлала бы чего. Голову,
кумушка, сниметъ!.. Проходу тогда мн-Ь не будеть.
— Страшенъ сонь, да мплостивь Богъ — успокаивала его
Никитична. — Много-ль гостей-то зва.'1ь?
— Да, окром-Ь Сн'Ьжковыхь, Пвана Григорьпча сь Груней,
уд-Ёльнаго голову, еще кой-кого, — отвечать Патапъ Макси-
мычъ. — Мн'Ь всего больше того хочется, кумушка, чтобъ
Сн'Ьжковымь показать, какъ мы вь наигихъ захолустьяхъ
живемь. Хоть, дескать, на болоте сидимь, а мохомъ не обросли.
Не загордились бы, коли Богъ велить вь родстве быть. Такъ
ужъ ты порад-Ьй, такой сто.1ъ уряди, какой у самыхь пер-
выхь генераловь бываеаъ. Сн-Ьжковъ-отъ Данила Тихонычъ
купець первостатейный, въ городскихъ головахъ сид'Ьлъ, у
губернаторовь об-Ьдывалъ, у самого царя во дворц'Ь, сказы-
ваеть, въ Нитер-Ь бываль. Порядки, стало-быть, знаеть. Такъ
ужъ ты лицомъ въ грязь не ударь. Денегъ не жа-йй, управь
— 86 —
только все на самую хорошую руку. Чего въ город'Ь покупать?
Сказывай, записывать стану.
Сидя за чаемъ, а потомъ за улгнномъ, битый часъ протол-
ковалъ Патапъ Максимычъ съ Никитичной, как1е припасы и
наниткп искуппть надо. II про Настю кой-что еще' потолко-
вали. Наконецъ, когда все было переговорено и записано,
Патапъ Макспыычъ по'Ьхалъ пзъ Ключова, чтобъ съ разсв'Ь-
томъ быть въ городе.
Глава девятая.
Шуринъ Патана Максимыча, Иикифоръ, былъ дрянь чело-
в'Ькъ. Что это былъ за собинка, того довольно сказать, что
«волкомъ» его нрозвали, — а хуже, позорн'Ьй такого прозвища
въ л'Ьсахъ за Волгой н'Ьтъ. Волкъ — это въ конецъ проворо-
вавшШся ыужикъ, всенародно осрамленный, опозоренный, ко-
тораго по деревнямъ своего околотка водили въ гакур'Ь укра-
денной имъ скотины, сопровождая бранью, побоямп, хохотомъ
и стукомъ въ печные заслоны и сковороды. Много зйрскихъ
побоевъ за воровск1я д'Ьла принялъ Микешка, да мало, видно,
бока у него бол1)Ли: полежитъ нед'Ьльку-другую, поохаетъ, по-
мается, да, оправившись, опять за воровской промыселъ да за
пьянство. Просто сказать — отятбй челов'Ькъ.
А в15дь, кажется, былъ изъ семьи хорошей. Родители были
честные люди, хоть не тысячники, а прожили в'Ькъ свой въ
хорошемъ достаткЬ. Жили они въ уд'Ьльномъ сел'Ь Скоробо-
гатов"!?. Отецъ Никпфора, Захаръ Колотухпнъ, пряжу скупа.1ъ
но Ячменской волости, гд-Ь не только бабы да д'Ьвки, но и
всЬ мужики но зимамъ за гребнемъ сидятъ. Продавая пряжу
въ Пучеж-Ь да въ Городц'Ь, хорошхе барыши онъ получалъ и
доволенъ былъ л:итьемъ-бытьсмъ своимъ. Д'Ьтей у Колотухина
всего только двое было, сынъ да дочь — красныя д'Ьти, какъ
въ деревняхъ говорится. Растили родители Никпфора, уму-
разуму учили, на всякое добро наставляли, какъ с.т'Ьдуетъ, да,
видно, ужъ на роду было ему писано быть не справнымъ хо-
зяиномъ, а горькимъ пьяницей и воромъ отъявленнымъ. У ро-
жается иной разъ у хорошаго отца такое чадушко, что отъ
него только горе да безчестье: роду поношенье, всему племени
в'Ьчный покоръ.
Аксинья Захаровна старше брата была. Еще девочкой отдали
ее въ Комаровскш скитъ къ одной родственнпц'Ь, бывшей въ
одной изъ тамошнпхъ обителей головщпцеп нраваго крылоса;
лшла она тамъ въ хо.л'Ь да въ н'Ьг'Ь, думала и на в^Ькъ кс-
.тейницей быть, да подвернулся молодой, красивый парень,
— 87 —
Патапъ Макспмычъ Чапуринъ... Сошлись, ознакомились, онъ
на нее не наглядится, она на него не надышится, рЬшилп,
что шить розно имъ не приходится, и кончилось тЬмъ, что
Патапъ Макспмычъ сманплъ дЬвку, увезъ пзъ скита и обвен-
чался съ нею уходомъ. Прошло года три, мать Аксиньи За-
харовны померла, въ одночасье остались въ дому отецъ ста-
рый вдовецъ да сынъ холостой молодецъ. Какъ жить безъ
бабы?.. Нпкопмъ образомъ нельзя, безъ хозяйки весь домъ
прахомъ разсыплется... П задумалъ Захаръ Колотухинъ сам>
жениться и сына женить. Ужъ невесты были выбраны, и
сваты приготовлены, об1) свадьбы «честью» хотйтп справлять,
да вдругъ Захаръ занедужился, недйтьку-другую помаялся ц
отдалъ Богу душу.
Остался Никпфоръ надо всЬмъ отцовскимъ добромъ самъ
себе го.юва. Не больно жа.тЬлъ онъ родителя, схоронплъ его,
ровно съ поля убрался; живи, значитъ, теперь на своей вол'Ь,
припеваючи. Про невЬсту и думать забылъ, житье повелъ
пространное, развеселое. Въ городъ поехалъ, всЬ трактиры
спозналъ, обзавелся друзьями-прхятелями, помогли они ему въ
скорости растранжирить родительски денежки. Прогулявъ
деньги, лошадей да коровъ спустплъ, потомъ пзъ дому пома-
.теньку сталъ продавать, да года два только и д^зла делалъ,
что съ базара на базаръ ездилъ: по субботамъ въ Городедъ,
по воскресеньямъ въ Катунки, по понед'Ь.тьнпкамъ въ Пу-
чежъ, такъ це.ту неделю, бывало, и разъезжаеть, а неделя
прошла, другая пришла, опять за т^ же разъезды. Сказыва.1ъ
людямъ Никпфоръ Захарычъ, что по торговымъ д'Ь.1амъ разъ-
езжаетъ, а на самомъ д^л-Ь изъ кабака въ кабакъ метался,
только на разум-Ь и было, что гульба да бражничанье. Впро-
чемъ, кроме сиденья въ кабзкахъ, у Нпкпфора и друг1я дела
водились: где орлянку мечутъ, онъ ужъ тутъ какъ тутъ; где
грошн на жеребьевую выпивку кусаютъ да изъ шапки выни-
ыаютъ, Никпфоръ первый; драка случится, озорство ли какое,
безобразье на базаре затеется, первый заводчикъ непременно
Никпфоръ Захарычъ. До того скоро дошелъ, что п пить стало
не на что. пришлось чезгъ-нибудь на выпивку денегъ добы-
вать. И поше.1Ъ нашъ Никпфоръ на сухолгь берегу рыбу ло-
вить: день въ кабаке, а ночь по к.1етямъ, чт5 плохо лежитъ,
то добыча ему. Въ кояедъ проворовался, но сколько разъ въ
краже его ни прпмечал1г, все увертывался. Иной разъ только
боками ответитъ, отпустятъ его мужики еле жива. Почешется-
почешется, да опять за чужимъ добромъ. Нельзя же — це.10-
вальникъ въ долгъ не даетъ.
А душа была у него предобрая. Кто не обцжа.1ъ, тому радъ
— 88 —
-былъ услужить всячески. Пожаръ ли случится, Никифоръ
первый на помощь приб-Ьжитъ, бывало, въ огонь такъ и суется,
пожитки спасаючи, и тутъ ужъ на него пололситься бьыо
молено: хоть нед-Ьдю капельки вина во рту не бывало, съ по-
жару жвд-Ьзной пуговицы не снесетъ. Душъ пять на своемъ
Б'Ьку изъ огня выхватилъ, да изъ Волги челов'Ькъ семь. Бы-
вало, только заслышитъ въ р-Ьк-Ь крики: «Батюшки, тону! По-
дайте помощь, православные!..» — мигомъ въ воду... А п.тавалъ
Микешка, какъ окунь, подплыветъ, бывало, къ утопающему,
перелобанитъ его кулакомъ, чтб есть мочи, оглушитъ до без-
памятства, чтобы руками не хватался и спасителя вм'Ьст'Ь съ
собой не утопилъ, да, схвативъ за волосы — на берегъ. Разъ
этакъ спасъ бурлака, чтб съ барки упалъ, на глазахъ самого
губернатора. Губернаторъ вел'Ь.'1ъ Никифора кт, себ4 позвать,
похвалилъ его, записалъ имя и сказалъ ему:
— За твой человеколюбивый подвигъ, за спасенье погибаю -
щаго, къ серебряной медали тебя представлю.
— А велика-ль та медаль, ваше превосходительство? —
спросилъ Микешка.
— Въ полтинникъ, — отвЬчалъ удивленный такимъ вопро-
юомъ генералъ.
— Такъ не будетъ ли такой милости, ваше превосходи-
тельство, — сказалъ Никифоръ: — чтобъ теперь же ьга-Ь вы-
дали полтинникъ тотъ въ руки, я бы съ «крестникомъ» вы-
пилъ за ваше здоровье, а то еще жди, пока вышлютъ медаль.
А в^дь все едино — пропью же.
Разъ, подъ пьяную руку, женился Никифоръ. Проживала
въ се.тЬ Скоробогатов'Ь со.1гдатка-вдова. Маврой звали ее. Раз-
■битная была, на всЬ руки. Известно Д'Ьло, солдатка — м1рской
челоБ'Ькъ, кто къ ней въ келью зашелъ, тотъ и хозяинъ. Когда
у Никифора еще деньги водились и домъ еще не пропитъ
•былъ, связалась она съ нимъ и задумала вокругъ него поко-
рыстоваться. Ч'Ьмъ въ тесной кельенк^ жить на задворищЬ,
невпри.м'Ьръ лучше казалось ей похозяйничать въ хоро-
шемъ, просторномъ дому. Загулялъ разъ съ ней Микешка,
пили безъ просыпу три дня п три ночи, а тутъ въ Скоробо-
гатово «про'ЬзжающШ священникъ» на'Ьхалъ, то-есть, поиро-
сту сказать, беглый раскольничш попъ. Говоритъ Мавра Ми-
ксшк^:
— Соколикъ мой ясный, голубчикъ, Микешенька, возьми
Л1еня за себя.
— И безъ того со мной живешь, — отвЬча.1ъ Никифоръ. — •
Будетъ съ тебя.
— Лучше будетъ, ненаглядный ты мой... Кусъ ты мой са-
— 89 —
харный, уста твои сладтпя, золотая головушка, невпримъръ
лучше намъ по закону жпть, — приставала Мавра. — Теперь
же вотъ и отецъ Онисимъ па'Ьхалъ, пойдемъ къ нему, пов15н-
чаемся. Зажплп-бъ мы съ тобой, голубчпкъ, прип-Ьваючи: у
тебя домикъ п всякое заведен1е, да п я не безпрнданница, —
тоже безъ ужина спать не ложусь, — кой-что н у меня въ
нзбенк'Ь найдется.
— Какое у тебя приданое? — см'Ьясь, сказалъ солдатк'Ь Ни-
кпфоръ. — Ну, такъ и быть, подавай росписи: липовы два
котла, да и гЬ сгорали до тла, сережки двойчатки изъ ушей
л'Ьсной матки, два полотенца изъ березова полЬнца, да одЬяло
стегано алаго цв-Ьту; а ляжешь спать, такъ и его н'Ьту, сун-
дукъ съ б'Ьльемъ да невЬста съ б'Ьльмомъ. Н'Ьтъ, такихъ мн^
пе надо — прова.1ивай!
— Да полно, голубчикъ ты мой сизокрылый, не ломайся,
Микешенька, — ублажала его Мавра. — Ужъ какъ же мы съ
тобой бы зажи.ш!..
— Да поди ты къ б^су на повЬть, окаянная! — крикнулъ
Никифоръ, плюнувъ чуть не въ самую невесту. — Ишь, про-
сти Господи, привязалась. Пошла вонъ изъ избы!
— Я бы тебГ., Микешенька, во всемъ угождала, слушалась
бы каждаго твоего словечка; всЬмъ бы тебя успокоила, ты бы
у меня какъ сыръ въ масл'Ь катался, — продолжала уговоры
свои Мавра, поднося Никифору Захарычу стаканчикъ за ста-
канчикомъ.
Не устоялъ Никифоръ Захарычъ супротивъ водки да сол-
даткиныхъ уговоровъ. Самъ не помнилъ, какъ въ избу сва-
товья-сосЬди нагрянули и сволокли жениха съ нев'ктой къ
беглому попу Онисиму.
Просну.юя по)тру Никифоръ, Мавра возл'Ь него, волосы
ему приглажпваетъ, сама приголубливаегь:
— Сокровиш;е ты мое безд'Ьнное, муженекъ мой золотой,
ясный соколикъ ты мой!
— Чтб ты, свинья тупорыла! Съ похмелья, что-ль, уго-
р-Ьла? Какой я теб^ мужъ? — закрнчалъ Никифоръ, вскочивъ
съ постели.
— Какъ, какой мужъ? — молвила Мавра. — Изв-Ьстно, ка-
кой мужъ бываетъ: в-Ьичанный! Богъ да попъ меня вчерась
теб-Ь отдали.
— Вонъ изъ избы! Чтобъ духу твоего не было... Ишь кака
жена выискалась... Уйдн до грЬха, не то раскрою, — закрн-
чалъ еще не совсЬмъ проспавш1йся Никифоръ, схвативъ съ
шестка полено и замахнувшись на новобрачную.
— Матушкп мои!.. Голубушки!.. Да что-л%ъ это со мной,
— 90 —
горькою, делается?.. — зачала бо всю ивановскую причитать
Мавра. — Да и ч-Ьмъ же я теб4, Микешеиька, досадила?.. Да
л ч'Ьмъ же я тебя, желанный, прогневала?
Хватнлъ Никифоръ пол4номъ по спип'Ь благов-Ьрную.Та по-
валилась и на всю деревню заверещала. Сбежались сосЬди — •
вчерашн1е сваты. Стали зав'Ьрять Нпкпфора, что онъ вечоръ
прямымъ д1зломъ съ Маврой пов'Ьнчался. Пе в1фитъ Ники-
форъ, ругается, на чемъ св'Ьтъ стоптъ.
— Да сходи къ попу, — говорятъ сватовья. — Спроси у
него, попъ не совретъ, да и мы свнд'Ьтели.
Сб'Ьгалъ Никифоръ къ попу. И попъ т^ же рЬчи сказы-
ваетъ. Д'Ьлать нечего. Нопъ свяжетъ, никто не развяжетъ, а
жена не гусли, поигравши, ее не повысишь. Нослалъ за ви-
номъ, ц^ло ведро новобрачные со сватами роспили. Такъ и
повалились, гдФ. кто сид-Ьлъ.
Проспались. Никпфоръ опять воевать. Жену нзбилъ, и сва-
товьямъ на калачи досталось, къ попу пошелъ и попа оттре-
палъ: «Зач'Ьмъ, говорптъ, пьяный пьянаго в1шчадъ?» Только
и стихъ, какъ опять напился.
Желтенькое житье Мавр'Ь досталось. Не ждала она такой
жизни, не думала, чтобы сплои да обманомъ взятый мужъ та-
кимъ лютымъ сд'Ьлался. Чт5 день — то таска, чтб ночь— по-
тасовка. Одной печи у Мавры на спин'Ь не бывало. Только и
отдохнетъ, какъ мулхъ по дальнимъ кабакамъ уЬдетъ гулять.
А изъ дому Никифоръ ся не гна.1ъ. «Что-жъ Д'Ьлать, говари-
валъ, какая ни на есть жена, а все-таки Богомъ дана, нельзя-жъ
ее изъ дому гнать». Тогда только ушла отъ него Мавра, какъ
онъ и домъ и все, чтб въ дом-Ь, до тла прогулялъ, не стало
у него ни кола ни двора. Сбежала Мавра къ цЬловальншгу,
прежнему пр1яте.1Ю, сЬла въ кабак'Ь жареной печенкой тор-
говать.
Скучно какъ-то стало -Нпкнфору, что давно ншны не коло-
тилъ. Пришелъ въ кабакъ да, не говоря худого слова, хвать
Мавру зй, косы. Та заголосила, ругаться зачала, сама драться
.йзетъ. Ц15лова.1ьникъ вступился.
— Какъ ты см'Ьешь, — говорптъ Никпфору: — въ казенномъ
м-Ьст-Ь буянить? Какъ ты см-Ьешь вольну солдатку бить?.. Она
тоже, говорптъ, челов'Ькъ казенный.
— Какъ такъ казенная? — закрпчалъ Никифоръ. — Она
жена моя венчанная. Мое добро, сколько хочу, стстько и
колочу.
— Да чортъ, что ли, меня съ тобой вкругъ пенька на бо-
лот'Ь в'Ьнчалъ? — закричала Мавра, поправляя раскосмачен-
ную голову.
— 91 —
• — Не чортъ^ а батюшка, отецъ Ониспмъ, • — отв'Ьчалъ оза-
даченный жениными словами Никифоръ.
— А въ какой это церкви онъ в-Ьнчаяъ меня съ тобой? Въ
какомъ приходе? — кричала Мавра на все село. — Гд'Ь
свадьба наша заннсана?.. Въ какнхъ кннгахъ?.. Ну-ка, до-
кажи!
— Сама знаешь, что отецъ Онисимъ про'Ьзжа10щ1й былъ.
— А ну-ка, докажи! — кричала Мавра. — А ну-ка, докажи^
Как1е-так1е про'Ьзжаюшде попы?.. Что это за про4зжаюп1,1е?..
Я церковница природная, никакихъ вашихъ б'Ьг.тыхъ расколь-
ницкихъ поновъ знать не знаю, выдать не в'Ьдаю.., Да знаешь
ли ты, что за так1я слова въ острогъ тебя упрятать могу?..
Вишь какой ыужъ выпекался!.. Много у меня такихъ мужьевъ-
то бывало!.. И знать тебя не хочу, и не кажи ты мн'Ь ни-
когда пьяной рожи своей!..
Нечего тугъ взять, коли баба п отъ попа отчурялась.
— Ну, — крпкнулъ Микешка съ горькимъ чувствомъ цЬло-
вальнику: — такъ, видно, дЬлу и быть. Владей, ваддей, моей
Маланьей!.. А чапуруху, своякъ, поставь... Расшпбемъ по.1-
штофика!.. Выпьемъ!.. Плачу я... Гу.гяемъ. Мавра Исаевна!..
А ну-ка. отр-Ьжь неченкп... Пшь чортъ какой, дома, небось,
такой не стряпала!.. Эхъ, иогин^ма въ конецъ моя го.10-
вушка!.. Ной н^сню, Маврушка, ставь вина побольше, своякъ!
Ужъ какъ, кажется, нп колотилъ Никифоръ жены своей,
ужъ какъ, кажется, нп постыла она ему была за то, что сама
навязалась на шею и обманомъ пов'Ьнчалась съ нимъ, а жалко
стало ему Мавры, по.1юбплась тутъ она ему съ чего-то. Нро-
клятаго разлучника, скоробогатовскаго цЬловальнпка, такъ бы
п прошпбъ до-смертн...
Мавр-Ь бы.ю все равно. Ей хоть сейчасъ съ татариномъ ли,
съ жпдомъ ли пов'Ьнчаться, а Микешка по старой в'Ьр'Ь бы.1ъ
кр'Ьпокъ, Частенько потомъ случалось, что въ надеждЬ на бо-
гатаго зятя, Натапа Макспмыча, къ нему въ кабакахъ при-
ставали вольны девицы да м1рск1я вдовицы: обвенчаемся, молъ.
У ^1пкешки одинъ отв^тъ на такп р'Ьчи бывалъ:
— Запросто гулять давай, а в-Ьнчаться нельзя. Нопъ вЬн-
ча.1ъ, а пзъ жены душа не вынута.
Съ ломомъ красть ходить да съ отмычками — д'Ьло опасли-
вое, разомъ въ острогъ угодишь. Да п то сказать: забравшись
въ чужу к.йть, вору хозяйское добро не оц'Ьнпвать стать. А
безъ того умному вору нельзя, коли онъ знаетъ законъ. Хо-
рошо, какъ на двадцать на девять ц-Ьлковыхъ подъ руку под-
вернется, б-Ьда не велика. Но старому закону за это спиной
только, бывало, воръ отв'Ьчаетъ. А какъ, по неоиытностп, за-
— 92 —
разъ на тридцать загребетъ, да поймаютъ съ поличнымъ: по
тому же закону — Сибирь, поселенье. И воровать-то надо сно-
ровку знать: занадобится сто рублей, умному вору, чтобъ дома
остаться, надо въ четыре пр1ема красть. Мнкетка этораз-
ум'Ьлъ и оттого воровалъ по мелочи. Надоели однако м1рск1с
побои добру молодцу, принялся онъ за «волч1и промысе.иъ»,
Тутъ нескоро попадешься.
За Волгой н-бть особыхъ пастбищъ и выгоновъ. Скотъ все
л11Т0 п6 л'Ьсу пасется. Конямъ нарочно ббталы да глухари *)
на шею над-Ьваготъ, чтобъ, когда понадобится лошадь хозяину,
по звону ее скорМ можно было сыскать. Коровы да овцы въ
л15сахъ ужъ такъ пр1учены, что цЬлый день по л-Ьсу бродятъ,
а къ вечеру сами домой идутъ. Пастуховъ за Волгой въ за-
вод-Ь н'Ьтъ. Въ прежнее время слыхом ъ не было слыхано,
чтобы гд'Ь-нибудь лошадь угнали, хоть она безпастушно нае-
лась. Дальше на сЬверъ и досель эта добрая старина дер-
жится. По Заволжью лошадей тогда только начали красть,
какъ учредили особую должность комиссаровъ по пресЬченхю
конокрадства **). Должно-быть, ворамъ стало сов'Ьстно, что ради
нихъ особыхъ чиновниковъ наслали, и они даромъ казенно
жалованье берутъ. Не пропадай же даромъ казна госуда-
рева — давай и мы лошадокъ красть.
А коровъ да овецъ иной разъ йзъ л'Ьсу воры прежде уво-
дили. Такихъ воровъ «волками» народъ прозвалъ. Эти «волки»
съ руками накроютъ, бывало, въ л-Ьсу коровенку либо овцу,
-тутъ же зар'Ьжутъ да на возъ и на базаръ. Шкуру снимутъ,
особо ее продадутъ, а мясо зй-дешево промышленникамъ сбу-
дутъ, тЬмъ, чтб солонину на бурлаковъ готовятъ. Промыселъ
этотъ невприм'Ьръ безопасней, ч'Ьмъ хожденье по чужимъ
кл'Ьтямъ да амбарамъ. Р'Ьдко «волка» выслеживали. Но если
•такого вора на д'Ьл'Ь застанут'ь, тутъ же ему мужики расправу
чинятъ самосудомъ, по старине. Выпорютъ сначала розгами,
сколько лозановъ влЬзетъ, снимутъ съ зар-Ьзанной скотины
шкуру, отъ крови не омытую, над'Ьваютъ на вора и въ такомъ
паряд'Ь водятъ его пзъ деревни въ деревню со звономъ въ
-сковороды и заслоны, гиканьемъ, бранью и побоями. ДЬлается
это въ праздничные дни, и за воромъ, которому со времени
*) Ботадо въ род1Ь деревяннаго колоко-та, а глухарь или бухарь — мста.1-
-личесгай или полый шаръ, въ который до заклепки кладутъ камешекъ. Это
въ род4 большого бубенчика.
**) Этихъ чиновниковъ (теперь должность комиссаровъ упразднена)
т^быкновенно звали «конокрадами». Что въ Заво.чжь'Ь конокрадство, дотолЬ
нсслыханпос, началось съ учрежден1!1 этой долнспостп, вовсе для того края
лгенужной (въ сороковыхъ годахъ), это положительный фактъ.
— 93 —
этой прогулки дается прозванье «волка», сбирается толпа че-
ловЬкъ во сто. Посл-Ь того челов'Ькъ тотъ нав'Ькъ опозоренъ.
Какую хочеиП) праведную жизнь веди, все его «волкомъ» зо-
вутъ, и ни одпнъ порядочный мужпкъ на дворъ его не пу-
стить.
ПропившШся Никифоръ занялся волчьпмъ промысломъ, но
д1;лй свои и тутъ неудачно повелъ. Разъ его на базаре на-
крыли, въ другорядь на коровв. ПослЬднШ-то разъ случилось
неподалеку отъ Осиповки. Каково же было Патапу Макхимычу
съ Аксиньей Захаровной, какъ мимо дому ихъ вели братца,
любезнаго со звономъ да съ гпканьемъ, а молодые парни,
«волчью п'Ьсню» во все горло прип'Ьвали:
Какъ у нашего волка
Исколочены бока,
Его бюн, колотили,
Еле жива отпустили.
А вотъ волка ведугь.
Что Микешкой зовутъ,
У! у! у:
Микешк'Ь волку
Будегь на холку!
У! у! у!
Не за то волка бьютъ,
Что сЬръ родился,
А за то волка бьютъ,
Что барана съ-ёлъ,
Онъ коровушку зар'Ьзалъ,
Свинь'Ь горло перегрызъ.
Ой. ты, волкъ!
С-Ьрый волкъ!
Микешкнна рожа
На волка похожа.
Тапц! волка живьемъ,
р10лоти его дубьемъ!
Сколь ни силенъ, сколь нп могучъ былъ въ своемъ околотк'Ь
Патапъ Максимычъ, не могъ ничего сд'Ьлать для выручки
шурпна. Ни грозой, нп просьбой, нп деньгами тутъ ничего
не под'Ьлаешь. Обычай хранятъ, чинъ справляютъ — м^зшать
да перечить тутъ нельзя никому.
Раза три либо четыре Патапъ Максимычъ на свои рукп
1\1икешку бралъ. Чего онъ нп д-Ьдадъ, чтобъ направить шу-
рина на добрый путь, какъ его нп усов^щева-зъ, какъ ни бра-
ни,1ъ, нич'Ьмъ не могъ пронять. Аксинья Захаровна даже не-
навид'Ьть стала брата, несмотря на сердечную доброту свою.
Сов'Ьстно было ей за него, и часто гр'Ьпшла она: просила на
молитв'Ь Бога, чтобъ послалъ онъ поскорМ п5 душу непутнаго
брата.
Съ Крещенскаго сочельника, когда Микешка вновь принятъ
- 94 —
былъ зятемъ Бъ домъ, онъ еще капли въ ротъ не биралъ п
работалъ усердно. Только работа его не спорилась: руки съ
перепоя дрожали. Подъ конецъ взяла его тоска — и выпить
хочется, и погулять охота, а выпить не на что, погулять не
въ чемъ. Укралъ бы чтб, да по приказу Аксиньи Захаровны
зорко смотрятъ за нпмъ. Наверхъ Мпкешк'Ь ходу н-йть. Пле-
мянницъ еще не видалъ: Аксинья Захаровна заказала братцу
любезному и близко къ нпмъ подходить.
На другой день посл15 отъ'1'.зда Патапа Максимыча въ го-
родъ за покупками, все утро до самаго об'йда бродилъ Мп-
кешка изъ м-Ьста въ м-Ьсто. Такая на него тоска напала, что
хоть руки на себя наложить. Сосетъ его за сердце винный
червякъ. За стаканъ водки руку на отсЬченье бы съ радостью
отда.11ъ. И у того и у другого работника Христа ради проси.1ъ
онъ гривенничекъ опохмелиться, но отъ Патапа Максимыча
было строго-настрого заказано: ни подъ какпмъ видомъ гроша
ему не давать. Съ тоскп да съ горя Микешка, самъ не зная
зач'Ьмъ, забрелъ въ нижнее жилье дома и тамъ въ сЬняхъ,
передъ красильнымъ подкл1)ТОмъ, завалился въ уголокъ за ко-
роба съ посудой. Тамъ лежалъ онъ, въ сотый разъ переду-
мывая, какъ бы раздобыться деньжонками, хоть двугривен-
нымъ какимъ-нибудь, чтобы сбегать въ Захлыстинск1й кабакъ
и, отведя тамъ дуи1у, воротиться, пока не пргЬхалъ еще домой
Патапъ Максимычъ.
Об'Цать работники пошли. Въ ту пору никто въ красиль-
ный подкл'Ьтъ, кром'Ь хозяина, не заглядывалъ, а его не было
дома. Фленушка тотчасъ смекнула, что выпалъ удобный случаи
провести Наст-Ь съ полчасика вдвоемъ съ х\лекс^емъ. Шепнула
ему, чтобъ онъ, какъ только работники по пзбамъ об'Ьдать
усядутся, шелъ бы въ красильный подкл'Ьтъ.
АлексМ долго ждать себя не заставилъ. То.1ько зашабашили
работники, онъ сказалъ, что ему, по хозяйскому приказу, надо
пересмотр'Ьть остальные короба съ посудой и засв'Ьтло ото-
слать ихъ на пристань, и отправился въ подкл^тъ.
— Настенька моя, красавица! — говори.иъ Алексей, встр^5-
чая ее крЬикими объятьями п страстными поц-Ьлуямп. — Давно-ль
мы, кажись, съ тобой вид'Ьлись, а по мн'Ь ровно годы съ той
поры прошли. Яблочко ты мое наливчатое, ягодка ты моя
красная!
— И я совс^^мъ стостювалась по тебЬ, Алеша, — прижи-
маясь къ милому, молвила Настя. — Только н думы у меня,
что про тебя, дружочекъ мой.
— Какъ бы вовсе намъ не разставаться, моя ясьшька! —
ыолви.1ъ АлексЬй, обнимая Настю. "
— 95 —
Длиннымъ - длиннымъ поц-Ьяуемъ поц'Ьловала его Настя. Не
до разговоровъ было... Г.тядя дрлтъ на друга, все забыли
они. Вздохи сменялись пицТ.луями, иоц1злу11 вздохами.
Крепко сжи-малъ АлексЬй въ объятьяхъ д^Ьвушку. Настя
какъ-то странно смеялась, а у самой слезы выступалп на
томныхъ глазахъ. Въ сладкой сердечной пстом-Ь она едва себя
по-мнпла. АлексЬй шепта.тъ своп мольбы, склонясь къ ней...
Когда трепетная, поб.тЬднЬвшая Настя вышла въ с'Ьни, ее
встретила Фленушка.
— Ну что? — спросила она.
Настенька припала къ плечу иодругп п заплакала...
— Ну, пойдемъ, пойдемъ, — молвила Фленушка. — Зд-Ьсь
еще навернется кто-нпбудь.
И увлекла ее въ св'Ьтелку.
Алексей оставался несколько времени въ подкл^т'Ь. Его
лицо С1ЯЛ0, глаза горели. Нескоро могъ онъ успокоиться отъ
волнешя. Оправившись, пошелъ въ с'Ьни короба считать.
Передвигая коробъ за коробомъ, увидалъ притаившагося за
ними Микешку.
— • Что тутъ д-блаешь? — крикнулъ на него АлексЬй. —
Газв'Ь теб^ ы^сто тутъ?
Микешка всталъ и, глупо улыбаясь, сказалъ АлексЬю:
— Съ праздникомъ проздравить честь им'Ьемъ.
— Какой тутъ ираздникъ за коробами нашелъ? — ствого
сказа,1ъ ему АлексЬй. — Убирайся на свое м-Ьсто.
— Мое, брать, м^Ьсто завсегда при ын-Ь, — отв'Ьчалъ Ми-
кешка. — Аль не знаешь, какой я зд'Ьсь че.юв'Ькъ? Хозяйсюй
шуринъ, Аксинье Захаровн-Ь братъ родной. Ты не смотри, что
я въ отрепье хожу... — свысока заговорилъ Микешка и вдругъ,
понизивъ голосъ и 1станяясь, сказалъ: — Дай, АлексЬй Три-
фонычъ, двугривенничекъ!
— Ступай, ступай, откуда прпшстъ, не то Натану Макси-
^1ычу скажу, — говорп.тъ АлексЬй, выгоняя нзъ сЬней Ми-
кешку. — Да ступай же. говорятъ теб'Ь.
— Дай двугривенный, такъ сейчасъ уйду! — настойчиво
сказалъ Микешка.
— Убирайся. Честью теб'Ь говорятъ, а то смотри, я в-Ьдь
п въ зашей.
— Меня въ зашей! Помни же ты это слово!
— Ну, ладно, ладно, проваливай!
— Помни, а я не забуду, — ворча.1ъ Мпкегака, уходя на
дворъ. — Вишь д-Ьвушникъ какой! А она-то, спасбнница-то!
Ну, д-Ьвка! Ай да Фленушка!.. . "-
Микешка вид'Ьлъ изъ-за коробовъ, какъ въ подкл-Ьтъ вхо-
— 96 —
дилъ АлексЬй, вид-Ьлъ и Фленушку, Больше ничего не видалъ.
Думалъ онъ, что Алексей ходплъ съ келейной белицей вх
подклФтъ на тайное свиданье.
Въ дом-Ь Патапа Максимыча наканун-Ь именинъ Аксиньи
Захаровны съ ранняго утра всЬ суетились. Самого хозяина
не было дома: уЬхалъ на сос15дн1й базаръ посмотр'Ьть, не бу-
детъ ли вывезено подходящей ему посуды. У оставшихся дома
семейныхъ возни, суетни у каждаго было по горло. Аксинья
Захаровна съ дочерьми и съ Фленушкой, подъ руководствомъ
Никитичны, прибирала передн1я горницы къ пр1ему гостей:
мебель вощили, зеркала виномъ обтирали, въ окнахъ чистыя
занав^^ски вешали. НаканунЬ изъ города привезли Чапурину
дв-Ь горки краснаго дерева за стеклами, ихъ пом'Ьстили по
угламъ. Аксинья Захаровна вынимала изъ сундуковъ серебря-
ную и фарфоровую посуду, приготовленную дочерямъ въ при-
даное, Настя и Параша разставляли ее каждая въ своей
горк-Ь. Патапъ Максимычъ каждый разъ, какъ бывалъ въ
Москв-Ь иль у Макарья, привозилъ дочерямъ данные подарки,
и въ продолжеше шЬсколькихъ л'Ьтъ накопилось ихъ довольно.
Ожидая въ гости жениха, онъ, бывши посл^дихй разъ въ го-
род-Ь, купилъ въ мебельной лавк'Ь горки, чтобы всЬ свои по-
дарки выставить на показъ. Знали бы, дескать, Сн'Ьжковы, что
дочери у него не безприданницы.
Весело уставляла Настя «свою» горку серебромъ и фарфо-
ромъ, даже п-Ьсенку зап'Ьла. Сл'Ьдовъ не видно было прежней
тоски.
Аксинья Захаровна въ суетахъ изъ силъ выбилась.
• — Охъ, родная ты моя, — говорила она Никитичн'Ь, са-
дясь на стулъ и опуская руки: — моченьки моей не стало,
совсЬмъ измучилась...
— Да не суетись ты, Аксиньюшка, — отвечала ей Ники-
тична. — В'Ьдь только такъ, даромъ толчешься, сид-йла бы
себ-Ь въ споко'Ь. И безъ тебя все украсимъ, какъ слЬдуетъ.
— Какъ же это возможно — отвечала хозяйка. — Сама не
приглядишь, все шиворотъ-на-выворотъ да вонъ на тараты
пойдетъ... А посл'Ь за ихнюю дурость принима!! отъ гостей
срамъ да окрикъ отъ Патапа Максимыча... Сама знаешь,
родная, как1е гости у насъ будутъ! Надо, чтобы все было
прибрано показнст'Ье.
— Не твое это д-Ьло, Аксиньюшка. Предоставили мн-Ь, одна
и управлюсь, тебя не спрошу. Чать, не впервые, — сказала
Никитична.
— Такъ-то такъ, ужъ я па тебя, какъ па камснну ст^ну
— 97 —
над'Ьюсь, кумушка, — отв-Ьчала Аксинья Захаровна. — ■ Безъ
тебя хоть Бъ гробъ ложись. Да не.тьзя же и мн-Ь рукп-то сло-
жить. Вотъ умнпца-то, — продолжала она, указывая на ра-
ботницу Матрену: — давеча у меня всЬ полы перепортила бы,
ко.1п-бъ не догляд'Ьла я вб-время. Крашены-то полы дресвой
вздумала мыть... А вотъ что, кумушка, хотела я у тебя спро-
сить: на нон'Ьшн!!! день къ ужину-то что думаешь гостямъ
сготовить? Безъ хл'Ьба безъ солп нельзя же пхъ спать поло-
жить.
— Да что сготовить? — съ разстановкой стала говорить
Никитична. — Буженины косякъ да стерлядокъ разваримъ.
инд^^пку жареную, п будетъ съ нихъ.
— А похлебку-то?
— Никакой похлебки не надо. Не водится, — отвЬчала
Никитична.
— Какъ же это за ужинъ безъ варева с^Ьсть? Ладно ли
будетъ? — съ недоум^ньемъ спросила Аксинья Захаровна.
— Ты ужъ не безпокойся, не твое д'Ьло, — отвЬчала Ни-
китична.
— Такъ-то тат:ъ, родная, да больно боюсь я, чтобъ корить
посл'Ь не стали, — говорила Аксинья Захаровна. — Ну, а на
завтра, на об1зДЪ-отъ, что ты состряпаешь?
— Уху сварю, — отвечала Никитична. — Хорошихъ стер-
лядокъ добылъ Патапъ ^Гаксимычъ, живы еще и теперь, у
меня въ лохани полощутся. Нос.т'Ь ухи кулебяку подамъ, по-
томъ лося, что изъ Ключова съ собой привезла, осетра раз-
варимъ, рябковъ въ соусЬ сготовпмъ, жареныхъ пндюшекъ, а
пос.тЬ всего сладк1п пирогъ съ вареньемъ.
— Не маловато ли будетъ? — сказала Аксинья Захаровна. —
Ты бы ужъ дюжпнку кушаньевъ-то состряпала.
— Больше не надо, — отв-Ьчала Никитична. — Выдай-ка
МП'! напитки-то, я покам'Ьстъ пхъ разберу.
— Пойдемъ, пойдемъ. родная, разбери; тутъ уже я толку
совсЬмъ не разум'Ью, — сказала Аксинья Захаровна и повела
куму БЪ горницу Патана Максимьла. Тамъ на полу стоялъ
привезенный изъ города большой коробъ съ винами.
— Ну, ты поди, управляйся съ полами, — сказала Нпкн-
тична Аксинь'Ь Захаровн-Ь: — а ко мн'Ь крестницу пришли.
Мы съ ней разберемъ.
Аксинья Захаровна вышла. Весело вбежала въ горницу
Настя.
— Развязывай коробъ-отъ. Настенька, — сказала Ники-
тична. — Давай разбирать.
Настя развязала коробъ и стала подавать бутылку за бу-
Сочпнен1я П. Мельникова. Т. II. 7
— 98 —
тылкой. ■ Внимательно разсматривая каждую, Нппптичва-.раз-
ставляла пхъ по сортамъ,
— Чтой-то съ тобой творится, Настя? Ровно ты не въ
себ'Ь? — сказала она.
— Ничего, крестненька, '■ — весело отв-Ьчала Настя, но, за-
м'Ьтивъ пристальный взглядъ, обращеннш на нее крестной
матерью, иокрасн1}Ла, с.м1)Шалась.
— Меня, старуху, красавица, не обманешь, — говорила
Никитична, смотря НасгЬ прямо въ глаза. — Вижу я все.
На людяхъ ты рквая, такъ и юлишь, а какъ давеча одну
я тебя подсмотр'Ьла. стоишь грустная да печальная. Отчего
ото?
— Никакой нЬтъ у меня грусти, крестненька. — отв'Ьчала
смуш,енная Настя. — ТебЬ показалось.
— Не обманывай меня, Настя. Обмануть крестну мать —
гр-Ьхъ незамолимый, — внушительно говорила Никитична. —
Скажн-ка мнЬ правду истинную, как1е у васъ намедни съ
отцомъ перекоры были? То въ кельи захот-Ёлось, то, гляди-ка-сь,
:'лово какое махнула: «уходомъ»!
У Насти отъ сердца отлегло. Сперва думала она, не
узнала-ль чего крестненькая. Межъ давками за Волгой, осо-
бенно въ скитахъ, ходятъ толки, что иныя старушки, по ка-
кимъ-то прим'Ьтамъ, узнаютъ, сохранила себя д'Ьвушка аль
потеряла. Когда Никитична, пристально глядя въ лицо крест-
ннцЬ, настойчиво спрашивала, чтб съ ней под'Ьлалось, пришло
НасгЬ на умъ, не ум1зетъ ли и Никитична д-Ьвушекъ отгады-
вать. Оттого и смутилась. Но, услыхавъ, что крестная р'1зчь
завела о другомъ, тотчасъ оправилась.
— А! уснули ужъ пожалобиться! — съ досадой сказала
она. • — А коли ужъ все тебъ разсказано, мн-Ь-то зачъмъ еш,е
пересказывать?.. -Жениха на базар-Ь мн'Ь заготовилъ!.. Да я не
таковская, замужъ неволей меня не отдашь... Не пойду за
Сн-Ьшкова, хоть голову съ илечъ. Сказала: уходомъ уйду...
Такъ и сделаю.
— А какъ нагонятъ? — молвила Никитична: — какъ пой-
маютъ? Отъ твоего родите.1я мудрено уходомъ уйти. Подна-
чальнаго народу у него сколь?.. Коли такое д'Ьло и впрямь
бы случилось, сколько деревень въ погоню онъ разошлетъ!..
Со дна моря вынутъ...
— Тогда руки на себя наложу, — твердо и р-Ьшительнс
сказала Настя. — Ножъ припасу, на тятиныхъ глазах-ъ и за-
ражусь... Ты еще не знаешь меня, крестненька: коль я что
рЬшила, тому такъ и быть... Одпнъ конецъ.
— Полно, а ты полно, Настенька, — уговаривала ее Ники-
— 90 --
тпчна. — Чтой-то какая ты въ самомъ Дь.т^з стала?.. А мо-
жетъ, этотъ Сн'Ёзл;овъ п хорош1Й челов'ЬкъУ
— Онъ тят'Ь по торгов.111 хорошъ, — съ усмешкой молвила
Настя. — Д^ла вишь у него со старикомъ как1я-то есть;
ради этпхъ д-Ьловъ п надо ему породниться... Выдавай Па-
рашу: — такая же дочь!.. А ей все одно: хоть за попа, хоть
уа козла, хоть за дубовый пень. А я не пзъ таковскихъ.
— Не гн'Ьвп, Настенька, отца съ матерью. Гр-Ьхъ, — ска-
зала Никитична.
— НичЬмъ я ихъ не прогнЁвила. — сказала Настя. — Во
Бсемъ покорна, а насчегь этого — ну ужъ н'Ьтъ. Силкомъ
за немилаго замужъ меня не выдадутъ.
— За немилаго! — усмЬхнулась Никитична. — А за милпг.;
пойдешь?
— Еще бы нейти! — у.тыбнувшпсь. ответила Настя.
— Не завелся ли такой? — лукаво пог.тядывая на крест-
ницу, спросила Никитична.
— Да ты, крестненька, отъ себя это спрашиваешь? — сло-
живъ накрестъ руки и нахмурпвъ брови, спросила Настя: —
аль, можетъ, тятенька велЬлъ теб'Ь мысли мои выв'Ьдывать?
— Нзв'Ьстно, сама огь себя, — отв-Ьчала Никитпчна. —
РазвЬ я чужая тео-Ь? Не носила, не кормила, а все же мать.
Лга.гЬючи тебя спрашиваю.
Неправду сказала Никптична. Еще въ Ключов!} Патапъ
Максимычъ просплъ ее выпытать у Настн, не завелась ли у
1[ей зазнобушка. «Въ скиту в{.дь жила, — говорилъ онъ: — а там^
д'Ьвки Больныя, и пароду много туда на^зжаетъ»,
Настя немного подумала п сътвердостью сказала, какъ отр 1за.1 а:
— Коли ты, крестненька, огь себя спрашиваешь, такъ я
одно теб'Ь слово скажу: «н'Ьтъ». Больпге у меня и не спра-
шивай. А коль вел'Ьно теб'Ь мои мыс.ти спознать, такъ сиажи
имъ вотъ что: вздумаютъ силой замужъ отдавать, свяжусь сь
гамымъ лядащимъ изъ тятиныхъ работнпковъ... Сама навя-
жусь, забуду стыдъ д'Ьвич1п... Не онъ меня выкрадетъ, я его
уходомъ къ попу сведу... Самаго лядащаго, слышишь?.. Такъ
и скажи... Кто всЬхъ пьянМ, кто всЬхъ БороватМ, т<:>го и
возьму въ по.тюбовники... /Каль, что съ дядей вЬнчаться нельзя,
а то бы вышла и за наитего пропойцу.
— Ахъ, Настенька, Настенька! — качая головой, сказала
Никитична. — Въ ум-Ь ли ты?
— Нокуда въ ум!'., — отв-Ьтила Настя. — А пойдутъ супро-
тавъ воли моей, р'бшусь ума и такихъ д-Ьловъ настряпаю, что
только ахнуть... Не то что уходомъ в'Ьнчаться сб'Ьгу. къ са-
мому поскудному работнику ночевать уйду... Вотъ что!
— 100 —
Глава десятая.
Въ Оспповк'Ь еще огней не вздували. По всей деревн'Ь му-
жички, лежа на полатяхъ, сумерничали; бабы, сидя по лав-
камъ, возл-Ь гребней дремали; ребятишки сдолкли, гурьбой за-
бившись на печи. На улицахъ ни души.
А у Патапа Максимыча въ дом'Ь всЪ на ногахъ. Въ гор-
ницахъ и въ с'К^няхъ огни горятъ, въ передней, гд'Ь гостямъ
сид'Ьть, на канздомъ окошк'Ь по дв'Ь семитки лежитъ, и на
каждой курится монашенка *). ВсЬ домашн1е разод'Ьты по-
праздничному. Особенно нарядно и богато разодета Настасья
Патаповна. Въ шелковомъ пунцовомъ сарафап^^ съ серебря-
ными золочеными пуговками, въ пыпшыхъ батистовыхъ ру-
кавахъ, въ ожерель-Ь изъ бурмицкихъ зеренъ и жемчугу, съ
голубыми лентами въ косахъ, роскошно падавшихъ чуть не
до кол-^нъ, она была такъ хороша, что гляд15ть на нее — не
наглядишься... Но что-то недоброе порой пробЬгало на хму-
ромъ лиц'!^ ея. Не суетилась Настя, какъ проч1е, но и на
м'Ьст'Ь не сид-Ьда. То къ окну подойдетъ, то въ св'Ьтлицу схо-
дитъ, то на кресло сядетъ; и вес ' такъ порывисто, какъ бы
со зломъ какимъ. Говорятъ ей что-нибудь, не отв-Ьтптъ, либо
скажетъ чтб певпопадъ. Глядя на дочь, Аксинья Захаровна
только руками по поламъ хлопаетъ, а Патапъ Макснмычъ
исподлобья сурово поглядываетъ; но, помня прошлое, себя
сдерживаетъ, словечка не вымолвить, ходитъ себ'Ь взадъ да
впередъ по горшщ'Ь, поскрипывая новыми сапогами.
Первымъ пзъ гостей прикатилъ Иванъ Грпгорьичъ. Частой,
дробной рысцой парочка кругленькихъ, соловыхъ вятокъ под-
везла къ раствореннымъ настежь воротамъ Чапурина уютныя
легк1я санки-катункп, казанской работы, промежъ расписныхъ
Бязковъ обитыя н^^медкимъ жел^^зомъ. Въ санкахъ, рядомъ съ
сЬдоватымъ кумомъ, сид^Ьла красивая молодая женщина въ
малиновой шелковой шубк^Ь съ большимъ куньимъ воротни-
комъ, голова у ней укутана была голубымъ ковровымъ плат-
комъ. То была л^ена Ивана Григорьича — Аграфена Петровна,
не родная, да п не чужая Натану Максимычу — дочка его
богоданная.
Иванъ Грпгорьичъ Заплатинъ былъ тоже пзъ заво.11ЖСЕихъ
тысячниковъ. Верстахъ въ пятнадцати отъ Осиповки, на краю
«чищи», что по.юсой тянется вдоль .тЬваго волжскаго берега,
подъ самой «раменью» ''''), проживалъ онъ въ небольшой де-
*) Курительная св4чка.
**) По л1Ьвому берегу Волги тянется безлесная полоса Берс'?ъ въ
— 101 —
ревушк'Ь домовъ въ двадцать, Впхорево прозывается. Какъ
Чаиурынъ верховодить въ Оснповк1Ь, такъ Пванъ Грпгорьпчъ
въ своемъ Вихорев'Ь. Эта деревня да еще съ дюжину околь-
ныхъ круглый годъ на него работали п звали Заплатина
свопмъ «хозяпномъ». А занимаются по т'Ёмъ м'Ьстамъ д-Ьломъ
валенымъ.
У Заплатпна при дом-ё было свое заведенье: въ семи ка-
тальныхъ баняхъ десятка полтора наемныхъ батраковъ зиму
п л1Ьто стояло за работой, катая изъ поярка шляпы п ва-
ленз'ю обувь. Въ окрестяыхъ деревняхъ на него н;е мягшй
товаръ валяли. Кто Ьзжалъ зимней порой по той стороне,
тотъ впдалъ, что тамъ въ каждомъ дому по скатамъ тесовыхъ
кровель, лицомъ къ северу, рядами разложены сотни, тысячи
б'Ьлыхъ валенокъ, а передъ домами стоить множество «сукова-
токъ» *), у каждой десятка по два рогулей, п на каждой ро-
гулнн'Ь по валенку виситъ. Это мягшй товаръ проморажи-
ваютъ, чтобъ б'Ьло да казисто на покупателя смотрълъ. Пзъ
катальныхъ бань то и д-Ьло выскакиваютъ босые, съ головы
до пояса обнаженные, распогЬлые работники. Прокатится па-
рень кубаремъ по сн'Ьгу, прохладится и назадъ въ баню за
работу. Л пзъ распахнутыхъ настежь дверей ката.1енъ паръ,
какъ дымъ пожарный, валитъ, ос'Ьдая по застр'Ьхамъ хлопками
густой, бктой куржевпны. За сотню деревень такимъ нромы-
сломъ кормятся.
Въ прежнее время Иванъ Григорьичъ больше по шляпной
частп занимался. Л-Ьтъ сорокъ тому назадъ заволжск1е ка-
тальщики чуть не на всю великорусскую сельщину шляны
работали. Ва.гялп они и тотъ «шляпокъ», что изстарп въ ходу
по Тверской п Новгородской сторонамъ — съ низенькой пря-
мой тзмьей, — п ярославскуБ» «верховку», такув) же низень-
кую, но съ тульей раструбомъ. Вь Суздальскую сторону, на
Ветлугу, на Вятку, въ Пермь и на Волжское низовье рабо-
тали шляпы гречушникомъ «съ подхватцемъ* либо «съ пе-
20 — 25 шириной. Зд'Ьсьвъ старину бьиъ .йсь: остатки пней мЬстами сохра-
нндись, ио онъ давно пли вырубленъ, п.1П истребленъ пожарами п буре-
ломами. Эта полоса зовется чтцею. Раменью называется окраина .тЬсовъ,
прв.1егающпхъ къ чпщ'Ь. Красная рамень — окраина л4са хвойнаго: сосны,
ели, лиственницы; черная рамень — окраина лпственнаго л^са. Есть за
Волгой м4стностн, которымъ свойственны назвашя Красной Рамени п Чер-
ной Рамешг, какъ собственныя имена. Такнмъ образомъ, напримЬръ, въ
Семеновскомъ у^здЬ, Нижегородской губерн1и, есть больш1Я населенныя
пространства, носящ1я назвашя Красной и Черной Раменей.
*) Суковатка — семи-восьмигодовалая елка, у которой облуплена кора
и окорочены сучья, въ впд1; рогудекъ. Суковатку ставятъ въ сугробъ ком-
лемъ кверху и на рогу.1ькц разв^шиваютъ валенки.
— 102 —
реломомъ»; для Москбвской -хпороны «шнылйкъ москобскИ»,
на Рязань, на Тулу и дальше къ Украйн-Ь «шпилёкъ ровный»
да «кашники». Большпмъ подспорьемъ шляпной торговл-Ь бур-
лаки въ прежнее время бывали. Для нпхъ' шляпу на особую
стать за Волгой валяли, ни дать ни взять, какъ тЬ нпзень-
к1я., МЯГК1Я шляпы, что теперь у горожанъ въ моду вошли.
II татарамъ за Волгой б'Ьлыя птляпы валяли. Хоть иной ка-
тальщикъ и брезговалъ такой работой: гр-Ьховное, дескать, д-кло
христ1анск1я руки поганить, катая шляпу на брнту башку
басурманина, но такихъ немного бывало, потому что «татарка»
товаръ сходный, никогда, бывало, не залежится. ЙГного де-
негъ за Волгой ш.тяпой добывали, немало досужихъ работни-
ковъ шляпа въ люди вывела, тысячниками поставила. Теперь
не то. Все это было, да давно и сплыло, а что не сплыло,
то быльемъ поросло.
СовсЬмъ подошла теперь шляпа заволжская. Хоть брось
совсЬмъ. Спросъ малый, сбыту вовсе почти не стало. Годовъ
тридцать тому назадъ какой-то кантауровецъ '■■) ушелъ на
житье въ Тверскую сторону п тамъ, гдЬ-то около Торжь'а. за-
велъ родимый свой заволягскхй промыселъ. Сразу разбогатЬлъ.
Новые соседи стали у того каптауровца перенимать валеное
д'Ьло, до того и взяться за него не ум'Ьли; разбогатели ли
они, н'Ьтъ ли, но за Волгой съ той поры «шляпка» да «вер-
ховки» больше не валяютъ, потому что спросу въ Тверскую
сторону вовсе не стало, а по другимъ м'Ьстамъ нтляпу твер-
ского либо ярославскаго образца ни за что на св1зт'Ь на го-
лову не над'Ьнутъ — смешно, дескать, и зазорно. Съ легкой
руки кантауровца и друг1е заволжане по чу;кимъ сторонамъ
пошли счастья искать и развели д'ЬдовскШ промысе.тъ по даль-
нимъ м-Ьстамъ. Спросу на шляпу за Волгой отъ того стало еш,е
меньше. А тутъ пароходы на ВолгЬ завелись, убили бурла-
чество, тогда и бурлацкой ш.тяне прише.тъ коиецъ. А больше
всего б1>дъ над'Ьлалъ картузъ. Выше.тъ онъ на Русь изъ Н'Ь-
мечины, да не изъ заморской, а изъ своей, изъ той, чтб .т'Ьтъ
сто тому назадъ мы, сами не зная зач-Ьмъ, развели на луч-
Шихъ мёстахъ саратовскаго Поволжья. Дешевый картузъ вы-
тъснилъ болЬе цЬнную стародавнюю шляпу, и осталась она
.1ишь праздничнымъ уборомъ мо.юдежи, да еще степенные,
с'Ьдые мужики пока еще не пром-Ьняли д'Ьдовскихъ шляпъ на
йововводный картузъ.
■ *) Кантаурово — село на рЬк!; .'[пнд!;, ;^а Волгой, верстахъ въ двадцати
отъ Нижняго-Новгорода, одинъ пзъ центровъ'валеночиаго промысла. По
1шепи этого села ссЬхъ вообще заволжскпхъ ката.тьщпковъ, прпготовляю-
щи1ъ шляпы п валовую обувь. нерЬдко говутъ кантауровцамп.
— 103 —
Хлзыулъ за Волгой шляпный лро-мыселъ, но заьол'/Канинъ
рукъ отъ того не распустнлъ, головы не новкнлъ. Сапоги да
валенкц у него остались, сталъ калоши горожанамъ работать
но нЬмецкому образцу. дамск1я ботинки, полусапожки да ко-
тики, охотничьи сапоги д6 пояса, — хорошо въ нихъ на мед-
ведя по сугробамъ ходить, — да мало-ль чего си1,е ни прпду-
-малъ досужш заволжанит^.
Ыванъ Григорьпчъ встъ какой промыселъ тогда произвелъ.
Разъ, будучи у ]\1акарья. зашелъ по какому-то д'Ьлу къ зна-
комому барину. Погода стояла дождливая. Выходя изъ дому
вм'ЬстЬ съ Пваномъ Григорьичемъ, баринъ вел'Ьлъ подать ссбЁ
непромокаемое пальто. Иванъ Григорьпчъ полюбопытствовалъ,
пощупалъ невиданное имъ дотол"!! пальто, видитъ, д-Ьло-то ва-
леное, значить, сподручное, спроси.тъ у барина, гд1> онъ до-
былъ такую веш,ь, п, по его указанью, купилъ у за'Ьзжаго на
я])марку чужеземца непромокаемое пальто, да.тъ чуть ли не
четвертную. Воротясь въ Вихорево, принялся Иванъ Грп-
горьп чъ по иноземному образцу пальто работать, вышло ни-
ч1.мъ не хуже, зато вшестеро дешевле. ^Гедаль получплъ на
выставке. Вихоревсгая пальто спервоначалу шибко пошли въ
ходъ, только ненадолго: зазорно стало господамъ мужпцкаго
д1;ла одёжу носить — подавай хоть поплоше да подоро'л;е, да
чтобъ было не свое, а нЬмецкое д'Ьло... Азямы тогда сталъ
работать Иванъ Григорьпчъ непромокаемые — эти пошли.
Жилъ Пванъ Григорьпчъ, на Бога не жаловался. Всего у
него было вдосталь. Скупая валеный товаръ по окрестностямъ
и работая въ своемъ заведен1п, каждый годъ онъ его не на
одну тысячу сбывалъ у Макарья п кромЬ того самъ на Низъ
много валеной обуви сплавлялъ. Въ Нпжнемъ у него лавка
была, прпказчикъ въ ней круглый годъ сид'Ьлъ, да на ярмаркЬ
дв'Ь лавки нанима.1ъ. Мельница-крупчатка на Линд'Ь у него
стояла, о десяти поставахъ была. На пос.тЬднихъ гбдахъ па-
роходъ кабестанный завелъ: пароходъ звался «Вихоремъ».
забЬжка «Заплатой-'>. Тысячъ въ семьдесятъ на серебро обо-
шелся.
Съ Патапомъ Макспмычемъ Заплатинъ съ малолетства дру-
жплъ. Оба изъ одной деревни: старпкъ-отъ Заплатпнъ тоже
бы.1Ъ осиповскп! п въ шабрахъ проживалъ съ Макспмомъ Ча-
пуринымъ, Патапушка да Ванюшка съ ребятишками вм^ст-к
на улиц^ въ козны да въ городки игрывали, у келейницы
11апптолпны вм'Ёст!'. грамоттЬ обучились, вмЬст^ въ люди вы-
шли. Схоронивъ отца съ матерью, Пванъ Григорьпчъ не по-
же.шлъ оставаться въ Осиповк'Ь. а, занявшись по ва.теному
д'Ьлу, изъ рамени въ^чишу перебрался, гд'Ь было ему кевпри-
— 104 —
м^ръ вольготнее, потому что народъ тамъ больше этнмъ
промысломъ жплъ. Но, Быселпвгапсь пзъ Осиповки, въ преж-
ней любвп съ Чапуринымъ оста,1Ся. Жплп они послЬ того трп
десятка л^тъ ладно п сов-^тно; никогда прамежъ нихъ сЬрая
кошка не проб'Ьгала. Не разъ другъ друга пзъ бЬды выру-
чали, не разъ помощь въ-пору — вб-время другъ другу пода-
вали. Дай Господи родны.мъ братьямъ въ тако^гь согласье
жнть, въ какоыъ жили осипобск1й тысячнпкъ съ впхоревскпыъ.
И семейные ихъ межъ себя тоже какъ родные былп.
Пспоконъ в^Ьку народъ говорптъ: жена добрая, домовитая
Бо сто кратъ ц'Ьнн'Ьп золота, невприм^ръ дороже камня
самодв-Ьтнаго. Правдиво то русское пзв'Ьчное слово; правду
его Пванъ Григорьпчъ на себЬ спозналъ. Хозяйка у него была
молодая, всего двадцати двухъ лЬтъ, но такое сокровище, что
дай Богъ всякому доброму человеку. Св'Ьжая, здоровая, пзъ
себя пригожая, Аграфена Петровна вотъ ужъ пятый годъ
живетъ за нимъ замужемъ п, хоть Иванъ Григорьпчъ больше
ч-Ьмъ вдвое старше ея, любитъ сЬдого мужа всей душой, денно
и нощно благодаря Создателя за счастливую долю, ей послан-
ную. Ясное, веселое лицо Аграфены Петровны в^ЬриМ вся-
кихъ рЬчей говорило, что н'Ьтъ у нея ни горя на душ^^ ни
тревоги на сердц"!. Тихо и мирно проходила жизнь этой лю-
бящей п всЬми любимой женщины. Всегда спокойная, никогда
нич^Ьмъ невозмутимая, краснымъ солнцемъ С1яла она въ мз^ж-
ннномъ дом'Ь, п куда вчуж-Ь ни показывалась, везд'Ь ей были
рады, какъ светлому гостю небесному. Куда ни войдетъ, всюду
внесетъ съ собою миръ, ладъ, согласье п весе.тье. При ней и
мрачные старики, угрюмо на постылый свЬтъ гляд1)Вш1е,
юн'Ьли п, будто сбросивъ десятокъ годовъ съ плечъ долой,
становились мягче, добр'Ьй и прив'Ьтлив'Ьй. Никогда не слы-
хать было при ней пересудовъ, ни злыхъ попрековъ, ни ли-
хихъ перекоровъ. Какъ достигла Аграфена Петровна такого
Бл1ян1я на всЬхъ ею знаемыхъ, сама не знала, п друпе не
в-Ьдали. Какъ-то само собой вышло, а когда началось п съ
чего зачалось, никто бы не сум'Ьлъ и ответа дать. «Такая
ужъ молодпца: отъ Бога ей дано», — говорили сосЬди, когда
спрашивали у нихъ, отчего при жен'Ь Заплатина ни злосло-
вить ни браниться п ничего недобраго никто сделать не ыо-
жетъ. Самый вздорный человЬкъ, самый охоч]и до ссоръ и
брани стихалъ на глазахъ тфоткой разумницы и потомъ самъ
на сторонЬ говорилъ, что при Аграфен'Ь Петровн'Ь вздорить
никакъ не приходится.
Росла она круглой сиротой, но святый Боясгй покровъ всегда
былъ надъ нею. За молитвы, видно, родительск1я не довелось
— 105 —
Грун'Ь пзБ'Ьдать горечи и тяги, неразлучныхъ съ сиротскою
долей. Съ младенческой колыбели до брачнаго в^нца никогда
почти не знавала она ни б^дъ ни печалей, а принявъ в^-
нецъ, рай въ мужнинъ домъ внесла п царила въ немъ. Почти
не знала бЬдъ и печалей, но не совсЬмъ же он1) были ей не-
в^Ьдомы. Безъ горя, безъ печали, чтб безъ гр^^ха, человеку
в15ка не изжить. И надъ Груней, еще д1^вочкой, внезапно гро-
зой разразилась б^да тяжкая, и прпгалась бы она ребенку не
подъ СИЛ}', если-бъ не нашлось добрыхъ людей, что любовью
своей I отвели грозу п наполнилп мирнымъ счастьемъ душу
д15вочкп.
Отецъ ея бы.тъ хоть не изъ велпкихъ тысячниковъ. но все
же достатки пм'Ьлъ хорога1е п жилъ душа въ душу съ моло-
дой женой, утешаясь, не нарадуясь на подраставшую Груню.
Д^тп у нихъ не жили, одну ее сохранилъ Господь, п кр'Ьпко
любили родители б'Ьлокудрую дочку свою. Девять годовъ Грун'Ь
на Купальнпцу испо.милось, чрезъ мЬсяцъ посл^ пменинъ ея
поехали отецъ съ матерью къ ]\Гакарью — тамъ у нпхъ въ
Щепяномъ ряду на Пескахъ, что у Стрелки, лавка была.
Взяли они съ собой и маленькую дочку. Такъ они ее любп.ти,
что ни за как1я блага не покинули-бъ въ деревн'Ь съ домо-
впцей, чтобъ потомъ, живучи въ ярмарк"!, день и ночь думать
да передумывать, не случилось ли чего недобраго съ нена-
глядной пхъ дочуркой.
Годъ бы.гь тяжелый: смерть по людямъ ходила. Холера на
ярмарк1^ валила народъ. У Грунина отца въ одинъ день двое
молодцовъ забегало, свезли пхъ въ Мартыновскую, оттоль къ
Петру-Павлу *). Прошелъ день-другой, разомъ у Груни отецъ
съ матерью заболели, пхъ тоже въ больницу свезли. Одна-
одинешенька, середь чужихъ людей, осталась въ лавк'Ь девя-
тил-Ьтняя Груня. Урвавшись какъ-то отъ сос^днихъ торгов-
цевъ, Христа ради приглядывавших!» ма.1енько за девочкой,
она. не пивши, не 'Ьвшп, ц'Ьлый день бродила по незнакомому
городу, отыскивая больницу; наконецъ, выбившись изъ силъ,
заночевала въ кустахъ волжскаго откоса. Поутру, чуть еще
брезжило, голодэая д-Ьвочка ужъ стояла и плакала у воротъ
Мартыновской бо.1ьницы. Сторожа не пускали ее на дворъ.
Долго лежала она подъ солнечнымъ припекомъ, громко рыдая
и умоляя пустить ее къ отцу съ матерью. Сторожа для по-
рядка гпали Груню прочь отъ больничныхъ воротъ и ска-
зали, что ни тятьки ни мамки у ней больше н-Ьтъ, что до
*) Городская больница въ Нижнеыъ называется «Мартыновскою»; клад-
бище городское называется «у Петра и Павла», по церкви, тамъ находя-
щейся.
— 106 -
св'Ьту обоихъ яа кладбище стащили. Несмотря ыа угрозЫ; Окд-
ная Груня все-таки прочь отъ больницы не шла...
Тогда взглянулъ Господь на сироту милосерднымъ окомъ и
послалъ къ ней добраго челов'Ьхса.
Пров'Ьдалъ одинъ ярмарочный торговецъ изъ-за Волги, что
въ Щепяномъ ряду выморочная лавка явилась н въ ней
одинъ-одинешенекъ малый ребенокъ остался. Спроси.^ъ у со-
сЬдей той выморочной лавки, куда д'Ьвалась сирота — никто
не знаетъ. Бросилъ свое д'Ьло добрый челов11къ п пустился
на розыски. Отыскалъ онъ Груню у воротъ больницы и взя.1ъ
сиротинку въ домъ свой. Вспоидт,, вскормилъ ее и воспиталъ
наравн'Ь съ родными дочерями, ни на волосъ пхъ отъ бого-
данной дочки не отличая. II благословен1е Бож1е почило на
добромъ челов'Ьк'Ь и на всемъ дом-Ь его: — въ семь л'Ьтъ, чтб
прожила Груня подъ кровомъ его, седмерицею достатокъ его
увеличился, изъ зажиточнвго крестьянина сталъ онъ первымъ
богачомъ по всему Заволжью. То былъ осиповсьлй тысячникъ,
Патапъ Максимычъ Чапуринъ.
. Дву.мя-тремя годами Груня была постарше дочерей Патана
Максимыча, какъ разъ въ подружки и.мъ сгодилась. Выра-
стая вм1)СТ'Ь съ Настей п Парашей, она сдруясплась съ ними.
Добрымъ, кроткимъ нравомъ, любовью къ подругамъ и привя-
занностью къ богоданнымъ родителямъ такъ полюбилась она
Патапу Макспмычу п Аксинь'Ь Захаровне, что т^Ь считали ее
третьей своей дочерью.
. — Слушай, Аксинья, — говори.тъ хозяйк'Ь своей Патапъ
Максимычъ: — съ самой той поры, какъ взяли мы Груню въ
дочери. Господь видимо благослов.тяетъ насъ. Сиротка къ
намъ въ домъ счастье принесла, и я такъ въ мысляхъ держу:
чтб ни пода.тъ намъ Богъ, за нее, за голубку, все подалъ.
Смотри-жъ у меня — пе ровеиъ часъ, всЬ подъ Богомъ хо-
димъ, коли вдругъ пошлетъ мнЪ Господь смертный часъ и
не. усп'Ью я насчетъ Труни распоряженья сдЬлать, ты безъ
меня ее не обидь.
. — Чего ты только ни скажешь, Максимычъ! — съ досадой
ответила Аксинья Захаровна. — Ну, подумай, умная ты го-
лова, возможно развъ обид'Ьть инЬ Грунюшку? Въ утробе не
носила, своей грудью не кормила, а все-жъ я ей мать, и
сердце у меня лежитъ къ ней все едино, какъ къ рожонымъ
дочерямъ. Вс1> мои три дЬвонькп заодно лежатъ на сердце.
— Знаю про то, Захаровна, и вижу, — нродолжа.гъ Патапъ
Максимычъ: — - я говорю для того, что ты баба. Стары люди
не съ в^Ьтру сказа.ш: «баба что м'Ьшокъ: чтб въ него поло-
жишь, то и несетъ». И потому, что ты есть баба, значить,
о
.4
разумомъ не дошла, то, какъ меня не^ станетъ, могутъ гепя
люди разбить. Ма.ю-ль есть въ м1ру завпстниковъ'.-' Впутав^тся
не въ свое д'Ьло н все вверхъ дномъ подымутъ.
— Да что ты въ самомъ дк1^, Макспмычъ, дура, что ли. я
извитая? Послушаюсь я злыхъ людей, обпжу я Грунюшку".'
Да нпкакъ ты съ ума спятндъ? — заговорила, возвышая го-
лосъ, Аксинья Захаровна, утирая рукавомъ выступившая
слезы. — Обпдчпкъ ты этакой, право, обпдчпкъ!.. Какое слово
про меня мо.твнлъ!.. По сердцу ровно ножомъ полосну.тъ!..
Бога н-Ьтъ въ теб'Ь!.. Право, Бога нЬтъ!..
— А ты горла-то зря не распускай, — въ свою очередь
возвысивъ голосъ, сказалъ ей Патапъ Макспмычъ. — Молчи
да слушай... Ну же, не хныкать, покуда не бита, чтобъ я не
впдалъ бабьпхъ слезъ!.. Слушай, что приказывать стану...
сюва не см'Ьй проронить; все въ точности исполни!.. Богъ
дастъ. женихи стапутъ къ ГрунЬ свататься и къ дочерямъ —
приданое всЁмъ поровну. Чтб Настасье, чтб Прасковь'Ё, то и
ГрунЬ... Слышишь?.. А помремъ мы съ тобой, весь домъ и все
добро, что останется, тоже на три доли поровну... Помнп же
зав'Ьтъ мой, изъ ума его не выкладывай. Не то моимъ костямъ
въ гробу покоя не будетъ. Не будь НастасЫ. съ Прасковьей
родительскаго моего благословешя, коли поровну он'Ь съ Гру-
ней не под'Ь.тятся. Не мое и не ихне добро,- что мы нажили:
его Богъ ради Груни послалъ. Такъ я въ разуме держу, такъ
и ты держи, и дочери такъ же пусть держатъ. Помни же слово
мое. А коли послЬ меня, какъ я приказываю, не сделаешь,
такъ я тебя... — прибавилъ Патапъ ЗГакепмычъ, подымая
кверху увесистый кулачище. — На томъ св'Ьт'Ь-то... передъ
Богомъ на страшномъ судищ-Ь поставлю... П засудитъ Онъ
тебя, засудитъ, — въ адъ кромешный пошлетъ, коли Груню
обидишь... Да, да... Ты это помни!.. А теперь вотъ что, —
продолжа.тъ онъ, значительно понизивъ голосъ пост-Ь окрику: —
па той нед'Ьл'Ь, накануне Иванова дня, Груня именинница.
Возьмн канаусъ, что изъ Астрахани привезенъ, сарафанъ
именпнниц'Ь справь, пуговицы были бы серебряный. Есть тамъ
у тебя... П дочерямъ так1е же сарафаны сшей, канаусу на
всЬхъ долж'но хватить...
Понималъ Патапъ Макеимычъ, чтб за. безц'Ьннйе сокро-
вище въ дому у него подрастаетъ. Разумомъ острая, серд-
цемъ добрая, ко всЬмъ жалостливая, нрава тпхаго, кроткаго,
росла п красой П'Хгнилась Груня. Не было человека, кто бы,
разъ-другой увидавши д-Ьвочку, не полюбилъ ея. Дочери Па-
тапа Макспмыча души въ не11 не чаяли: хоть п немнопшъ
была постарше ихъ Груня, однако он'Ь во всемъ ея слх'ша-
— 108 —
лпсь. Ни у той ни у другой никакпхъ тайнъ отъ Грунп не
бывало. Но не судьба имъ была вм'Ьст'Ь съ Груней вырасти.
Только-что Груня заневестилась, сталъ Патапъ Максныычъ
присматривать хорошаго степеннаго челой1".ка, на руки кото-
раго. безъ страха за судьбу, безъ опасенья за долю счастли-
вую, можно бы было отдать богоданную дочку.
На ту пору овдов'Ьлъ Иванъ Григорьпчъ. Покинула ему
жена тропхъ д^^токъ малъ-мала меньше. Бедовое ему настало
время: известно, вдовецъ Д'Ьткамъ не отецъ, самъ круглый
сирота. Н-бть за згалыми д-Ьтьми ни уходу ни призору, не
отъ кого имъ услышать того добраго, благодатнаго слова любви,
что изъ устъ матери струей благотворной падаетъ въ самыя
основы души ребенка и тамъ сЬменамп добра и правды раз-
сыпается. Лежатъ тЬ сЬмена глубоко въ тайниМ! души, до-
жидаясь поры -времени, когда ребенокъ, возмужавъ, выра-
ститъ, выхолитъ ихъ доброй волей и свободнымъ хот'Ьньемъ...
П благо тому, кто сум-Ьотъ взрастить сЬмена, посЬянныя въ
немъ любовью матери — добрый плодъ отъ нпхъ выйдетъ.
Б^да, горе великое малымъ д-Ьткамъ остаться безъ матери,
пуще б-Ьда, ч'Ьмъ пчелкамъ безъ матки. Понималъ это горе-
мычный Иванъ Григорьпчъ, и тоской разрывалось сердце его,
Г.1ЯДЯ на сиротокъ.
А тутъ и по хозяйству не попрежнему все пошло: въ дому
все по-старому, и затворы и запоры кр-Ьпки, а добро р^^кой
вонъ плыветъ, домовая утварь какъ на огн'Ь горитъ. ИзвЬстно
д^ло: безъ хозяйки домъ, какъ безъ крыши, безъ огорожи:
чужая рука не на то, чтобы въ домъ внести, а чтобъ изъ
дому вынесть. Скорбно и тяжко Ивану Григорьнчу. Какъ д-Ьлу
помочь?.. Лхениться?
Жениться! ЛегкО слово молвить, а сделать как.ъ? Жениться
не мудрость, и дуракъ сумЬетъ, но какъ вдовцу найти жену
добрую, хозяйку хорошую, мать чужимъ д'Ьтямъ? Гд-Ь? въ ка-
комъ царств-Ь, въ какомъ государств'Ь? Мало что-то такихъ
водится... Какъ ни разводилъ Иванъ Григорьпчъ разумомъ,
какъ ни вскидывалъ мыслями на знакомыхъ вдовъ и Д'Ьву-
шекъ, ни одной мало-мальски подходящей не обыскалось.
Одно гребтитъ на ум'Ь б-Ьднаго - вдовца: хозяйку сыскать не
хитрое д^.ю, было-бъ у чего хозяйствовать: на счастье попа-
дется, пожалуй, и жена добрая, сов^тная, а гдк за какими
морями найдешь родну мать чужу д-Ьтищу?.. Эхъ, житье вдовца
горькое, безталанное!.. Отъ печалей къ немощамъ, отъ не-
мощей къ печалямъ!.. Не подъ стать Ивану Григорьнчу слезы
точить: голова ужъ заиндив'бла, а слезы стараго и людямъ
— 109 —
см'Ьшны п себ^ стыдны, Крепится Иванъ Григорьичъ, а
пной разъ непрошенная слеза б'Ьжнтъ да бЬжнтъ по сЬдымъ
усамъ.
До гробовой доскп, до б'Ьлаго савана думать бы да пере-
думывать б'Ьдному горюну, если быдругъ не выручплъ. Тотъ
же старый другъ, то же неизм'Ьняое копье, что п въ прежнп
года изъ жптепскихъ невзгодъ выручалъ, тотъ же Патапъ
Макспмычъ.
Справпвъ сорочины по покойниц'Ь, сталъ Иванъ Григорьичъ
йзъ дому по д'Ьламъ уЬзжать. Еще хуже пошло. Сппрпдоновна,
родственница жены-покойницы, старуха хворая, хозяйствомъ
въ дому у него заправляла и за детьми приглядывала. Но не
сможотъ она съ домомъ справиться — и хотЬла бы она, да
не умЬетъ. Д-Ьтей любила, да по-своему: въ неряшестве Спп-
рпдоновна б^ды не видала, а тукманки, думала она, д-Ьтямъ
нз^жны: умн-1'.е растутъ... Другой хозяйки Ивану Григорьпчу
негд^ взять: родни только и есть, что Сппрпдоновна, а чу-
жую въ домъ ко вдовцу зазорно ввести. Не по чину, не по
обряду; въ добрыхъ людяхъ такъ не водится.
За'Ьха.1ъ разъ Пванъ Григорьичъ въ Осиповку размыкать
тоску свою въ сов-Ьтной бесЬдЬ съ другомъ изв'Ьданнымъ. Пора
была вечерняя. Въ передней горницЬ вся семья Патапа а\Га-
ксимыча за чаемъ сид-Бла. Об-Ь дочери и Груня были на ту
пору въ Осиповк-Ь; изъ обители, куда въ ученье были отданы,
он'Ь погостить пргЬзжали... Патапъ Макспмычъ и Аксинья
Захаровна при нпхъ завели съ гостемъ бес'Ьду, толковали про
трудное, горемычное житье -бытье его. Настя — тогда ей
только-что тринадцать л'Ьтъ минуло — о чемъ-то пересм-Ьина-
лась съ Парашей, а шестнадцати.г^^тняя Груня прислушива-
лась къ р^чамъ говорившпхъ. Отпили чай. Съ громкимъ см^Ь-
хомъ Настя съ Парашей прыснули вонъ пзъ горницы п по-
б-Ьжа-ти играть въ огородъ, клича съ собой и Груню, но Груня
не пошла съ ними... Уселись кумовья за пуншикомъ, Аксинья
Захаровна къ нимъ же подскиа съ шитьемъ. рядомъ съ ней
Груня съ вязаньемъ.
— Вотъ и живу я, кумушка, ровно божедомъ въ скудель-
нице, — говорилъ Иванъ Григорьичъ хА.ксинь'Ь Захаровн'Ь. —
Одинъ какъ перстъ! Слова не съ к1>мъ перемо.гвпть, умрешь —
поплакать некому, помянуть некому.
— Что ты, батька, — возразила Аксинья Захаровна: — •
д'Ьтки по родительской душенькЬ помянники.
— Что д'Ьтки? Ма.1ы они, кумушка, еще неразумны, — отв'Ь-
чалъ Иванъ Григорьичъ. — Пропащ1Я они д4ти безъ матери...
Нестройно, нескладно въ дому у меня. Не гляд^гъ бы... Все,
— по —
кажись, стоптъ ла своемъ месте, попрежнему; вс1, кажется,
порядки пдутъ, какъ шли при покойнпцЬ, а не то... Пустымъ
пахнетъ, кумушка.
— Это такъ, — прпгорюнясь, отв'Ьти.'та А11синья Захаровна: —
правду говорятъ: безъ хозяйки домъ, что мертвецъ несхоро-
ненный.
"— ■ Да что домъ! Пропадай' онъ совсЬмъ!.. — молви.1ъ Иванъ
Григорьичъ. — Не домъ крушитъ меня, — сироты мои б^д-
ныя. Какъ расти нмъ безъ матери!.. Ходптъ за ними Спирп-
доновна, какъ ум'Ьетъ, усердствуетъ, да разв-Ь мать?.. Ни при-
ласкать ни приголубить... У отца въ дому, а д'Ьтямъ горькая
даля!.. Призору н'Ьтъ: пр1'Ьдешь изъ города алп съ мельницы:
д'1ш1 не умыты, не чесаны, грязныя, оборванныя. При покой-
нид-Ь развЬ водилось такъ?.. Недавно пров'Ьдалъ, безъ меня
}гаой разъ голодными спать ложатся. Сппридоновна старуха
старая, хворая; гд-Ь ей за всЬмъ углядЬть?.. Рада-радешенька
до подушки добраться, а работницы народъ вольный. Сппри-
доновна на боковую, он'б на супрядки, дЬти-то одни и оста-
лпсь. Того и гляди, что гр'Ьшнымъ д'Ьломъ искал Ьчутся...
Горько житье мое, кумушка!
. . И, склонивъ голову на руку, тяжелымъ вздохомъ вздохнулъ
Иванъ Григорьичъ. Слезы въ глазахъ засверкали.
Пристально глядъла на плачущаго вдовца Груня. Жаль ей
стало сиротокъ. Вспомнила, какъ сама, голодная, бродила она
по чужому городу.
— Жениться надо, кумь, воть что, — сказалъ Патаиъ Ма-
ксимычъ.
— ■ Легко сказать, а сд-Ьлать-то какъ? — огв'Ьчалъ Иванъ
Григорьичъ.
-— - Надо- искать. Известно д1>ло, невеста сама въ до.мъ не
прйдетъ, -^ сказалъ Патапъ 31аксимычъ.
"- ГдЬ ее сыщешь? — печально молвилъ Ыванъ Гри-
горьичъ. — Не жену надо мн1з, мать д-ктямъ нужна. Ни бо-
гатства ни красоты мн-Ь не надо, д^^токъ бы только любила,
зам'Ьс-то бы родной матери была ,1,0 нихъ. А такую и днемъ
съ огнемъ не найдешь. Немало я думадъ, немало на вдовъ
да на д'Ьвокъ умомъ свонмъ вскидывалъ. Ни единая не под-
ходитъ... Ахъ. сироты вы мои, сиротки горыая!.. Лучше ужъ
вамъ за матерью сл'Ьдомъ въ сыру землю пойти.
— Что ты?.. Хрпстосъ съ тобой!.. Опомнись, куманекъ!.. — •
вступилась Аксинья Захаровна. — Можно-ль такъ отцу про
д-Ьтей говорить?.. Молись Богу да Пресвятой Богородиц'Ь, не
оставятъ... Самъ знаешь: за сиротой самъ Богъ съ калигой.
Долго толковали про бедовую участь Ивана Григорьича.
— 111 —
Онъ уЬхалъ: Акс1гаья Захаровна по хозяйству вышла за
ч-бмъ-то. Груня стояла у окна п задр1чпво обрывала поблек-
ппе листья розансли. На глазахъ у ней слезы. Патапъ Ма-
кспмычъ зам'Ьтилъ пхъ. подошелъ къ Грун'Ь и спросилъ
ласково:
— Что ты, дочка моя мплая?
Взглянула Груня на названпаго отца, п слезы хлынули изъ
очей ея.
— Что ты, что съ тобой, Грунюшка? — спрашпвалъ ее
Патапъ Макспмычъ. — О чемъ это ты?
— ■ Спротокъ жалко мн1;, тятя, — трепетнымъ голосомъ от-
в^Ьтила д'Ьвушка, прппавъ къ плечу названнаго родителя. —
Сама сирота, разум-Ью... Пошлетъ ли Господь пмъ родную
мать, какъ ын^Ь послалъ? Голубчпкъ тятенька, жалко мнЬ пхъ!..
— Господь возлюбить слезы твои, Груня, — отв'Ьчалъ тро-
нутый Патапъ Макспмычъ, обнимая ее: — святые ангелы от-
несутъ ихъ на небеса. Сядемъ-ка. голубонька.
И с'Ьли рядомъ на дпванъ. . ^
— Помнишь, что у Златоуста про так1я слезы сказано? —
внушительно продолжалъ Патапъ Макспмычъ. — Слезы т'Ь паче
поста и молитвы, и самъ Спасъ пречистыми устами Своими
рекъ: «никто же больше тоя любви пмать. аще кто душу свою
положитъ за другп своя>ч.. Добрая ты у меня, Груня!.. Господь
тебя не оставить. ■
— Тятенька голубчпкъ. какъ бы спротъ-то устроить? —
говорила Груня, ясно глядя въ лицо Патану Макспмычу. —
Я бы, кажись, душу свою за нихъ отдала...
■ Молчалъ Патапъ Максимычъ, глядя съ любовью на Груню.
Она продолжала:
-^ Сама сиротой я была. Недолго была по твоей любви
да по милости, а все же я помню, каково мн^ было тогда,
какова есть сиротская доля. Богъ тебя мн-Ь послалъ да ма-
мьшъку, оттого I' НС спознала я горя сиротскаго. А помню,
каково было бродить по городу... Нич-^мъ не заплатить мн15
за твою любовь, тятя; одно только вотъ передъ Богомъ теб^
говорю: люблю тебя и мамыньку. какъ родныхъ отца съ матерью.
— Полно, полно, моя ясынька, полно, прив'Ьтная. полно, •^—
говорплъ растроганный Патапъ Максимычъ, лаская д'Ьвушку. —
Чего-жъ намъ еш;е отъ тебя?.. Любовью своей сторицей намъ
платишь... Ты намъ... счастье въ домъ принесла... Не :>ш
теб^, ты добро намъ д'блала...
— Тятя, тятя, не говори. Не воздать мнЬ за ваши мило-
сти... А если ужъ вамъ не воздать. Богу-то какъ воздать? _
Припала Груня къ гр}ди Патапа ^Максимыча и зарыдала.
_ 112 ~-
— Добрыми д'1лами, Груня, воздашь, — сказалъ Патапъ
Максимычъ, гладя по головк'Ь дЬвушку. — ]\Голпсь, трудись,
всего паче б'Ьдныхъ не забывай. Никогда-никогда не забывай
б'Ьдныхъ да несчастныхъ. Это Богу угоднЬп всего... •
— Слушай, тятя, чтб я скажу, — быбтро поднявъ голову,
молвила Груня съ такой твердостью, что Патапъ Максимычъ,
слегка отшатнувшись, зорко пог.1яд'Ь.1Ъ ей въ глаза и не узналъ
богоданной дочки своей. Новый челов-Ькъ передъ нимъ гово-
рилъ, — Давно я о томъ думала, — продолжала Груня: — еще
махонькою была, и тогда ужъ думала: какъ ты меня прй-
зр'Ьлъ, такъ и мн'Ь надо сиротъ призирать. Этимъ только и
могу я Богу воздать... Какъ думаешь ты, тятя?.. А?..
— Ты это хорошо сказала, Груня, — молвилъ Патапъ
Максимычъ: — по-божески.
— Жаль мн'Ь сиротокъ Ивана Григорьича, — сказала
Груня: — я бы, кажись, была имъ матерью, какую онъ ищетъ.
— Какъ же такъ?— едва в-Ьря ушамъ своимъ, спроси.лъ
Патапъ Максимычъ. — Нешто пойдешь за старика?
— Пойду, тятя, — твердо сказала Груня. — Онъ добрый...
Да мн-Ь не онъ... Мн-Ь бы только сиротокъ призреть.
— Да в^&дь онъ старый! теб'Ь не ровня, — ыо.лвилъ
Чапуринъ.
— Старъ ли онъ, молодъ — по мн'Ь все одно, — отвечала
Груня. — Не за него, ради б'Ьдныхъ сиротъ...
— Ахъ, ты, Грунюшка моя, Грунюшка! — говорилъ глубоко
растроганный Патапъ Максимычъ, обнимая д-Ьвушку и н-Ьжио
ц^луя ее. — Ангельская твоя душенька!.. Отецъ твой съ матерью
на небесахъ взыграли теперь!.. И аш,е согр-Ьшили въ чемъ
передъ Господомъ, искупила ты гр'Ьхи родптельск1е. Старъ я
челов'Ькъ, много всего на вЬку я видалъ, а такой любви къ
ближнему, такой жалости къ малымъ сиротамъ не видывалъ,
не слыхивалъ... Чистая святая твоя душенька!..
— Тятя, тятя, что ты? — вскрикнула Груня.
Богоданная дочка и названный отецъ крепко обнялись.
На другой день рано поутру Патапъ ]\Гаксимычъ собрался
наскоро и по'Ьхалъ въ Вихорево. Войдя въ домъ Ивана Гри-
горьича, увидалъ онъ друга и кума въ такомъ гн'Ьв'Ь, что не
узна.лъ его. Возвратись изъ Осиповки, вдовецъ узналъ, что
одинъ его ребенокъ «киняткомъ обваренъ, другой пзбитъ до
крови. Отъ недосмотра Спиридоновны и нянекъ, пятил^зтняя
Мареуша, р'Ьзвясь, уронила самоваръ и обварила старшую
сестру. Спиридоновна поучила Мареушу уму-разуму: въ кровь
избила ее.
— 113 -г
— Вотъ. кулъ, посмотри на мое житье! — говорплъ Иванъ
Григорьичъ. — Полюбуйся: одну обварплп, другую пзбплп...
Пзъ дому уЬдешь, только у тебя и думы — ц-блы ли дЬтп, про
д'Ьла п на умъ нейдетъ... Просто бЬда, Патапъ ]\[аксимычъ, другъ
мой любезный, б'Ьда неизбывная... Не прпдумаю, чтб и д-блать...
— ]\1олчп-ка ты, — весело отв'Ьчалъ на его жалобы Патапъ
Максимычъ. — Я къ теб-Ь съ радостью.
— Как1я тутъ радости! — съ досадой отозвался Иванъ Грн-
горьпчъ. — Не до радостей мн'Ь... Думаю не прпдумаю, какую
бы старуху мн'Ь въ домовницы взять. Сппрпдоновна совсЬмъ
никуда не годится.
— Да ты слушай, чтб говорить стану, — сказалъ Патапъ
Макснмычъ. — Невеста на прпм-ёт1з.
— Какая тутъ нев'Ьста!.. — съ досадой отозвался Иванъ
Григорьичъ. — Не до шутокъ мн'Ь, Патапъ Максимычъ. По-
бойся Бога: челов'Ькъ въ гор'Ь, а онъ съ изд^Ёвками...
— Хорошая нев-Ьста, — продолжалъ свое Чапурпнъ. -
Настоящая мать будетъ твопмъ спротамъ... Добрая, разумная.
И жена бз^детъ хорошая п хозяйка добрая. Да къ тому-и;ъ
не изъ б'Ьдныхъ — тысячъ тридцать приданаго теперь полу-
чай да пос.тЬ родителей столько же, ко.щ не больше, полу-
чишь. Д'Ьвка молодая, пзъ себя красавица писаная. А ужъ
добра какъ, какъ д-Ьтеп твоихъ любнтъ: не всякая, братецъ,
мать любитъ такъ свое д'Ьтище.
— Полно сказки-то сказывать, — отв-Ьчалъ Иванъ Гри-
горьичъ. — Про какую царевну-королевну р'Ьчь ведешь? За
моремъ за океаномъ, что-ль, такую сыска.тъ?
— Поближе найдется: зд'къ же у насъ, въ .тЬсахъ кое-
гд'б... — улыбаясь, говори.тъ Патапъ Максимычъ.
— Не мути мовэ душу. Гр15хъ!.. — съ грустью и досадой
отв1Ьтплъ Иванъ Григорьичъ. — Не на то съ тобой до сЬдыхт.
волосъ въ дружб"!} прожили, чтобъ на старости пзд-Ьваться
другъ надъ другомъ. Полно чепуху-то молоть, про домашнпхъ
лучше скажи. Что Аксинья Захаровна? Д-Ьтки?
— Чего пмъ д1)Лается? И сегодня живутъ по-вчерашнему,
какъ вечоръ вид^^лъ, такъ п есть, — огв-кчалъ Патапъ Ма-
ксимычъ. — Да слушай же. не съ баснями я прх'Ьхалъ къ тебЬ,
съ настоящимъ д'Ьломъ.
— Съ какимъ это? — спросилъ Иванъ Григорьичъ.
— Да все насчетъ того... Про нев'Ьсту.
— Про какую? Гд"}} ты ее за ночь-то выкопалъ?
— Да хоть про нашу Груню, — молвилъ Патапъ Максимычъ.
— Съ ума ты спятилъ, — отв'Ьча.тъ Иванъ Григорьичъ. —
Хоть бы д'Ь.юмъ что сказалъ, а то натка, поди.
Сочпнешя П. Мельникова. Т. II. д
— 114 —
— Д'Ьломъ и говорю,
> — Да подумай ты, голова, у насъ съ тобой бороды с^дыя,
а она ребенокъ. Сколько годовъ-то?
— Семнадцатый съ Петровокъ пошелъг Какъ есть заправ-
ская нев'Ьста.
— То-то и есть, — сказалъ Иванъ Григорьичъ. — Ровня,
что ли? Охота ей за старика на д-Ьтей цдтп.
— Безъ ея согласья, изв-Ьстно, нельзя д-Ьда сладить, —
отв'Ьчалъ Патапъ Максимычъ. ■ — Потому хоша она мн'Ь и
дочка, а все-жъ не родная. Будь Настасья постарше да не
крестная теб'Ь дочь, я бы разговаривать не сталъ, сейчасъ
бы съ тобой по рукамъ, потому она д'Ьтище мое — куда хочу,
туда и Д'Ьну. А съ Груней надо поговорить. Поговорить, что ли?
— Да полно теб-Ь чепуху-то нести! — сказалъ Иванъ Гри-
горьичъ. — Статочно ли Д'Ьло, чтобы Груня за меня пошла?
Полно. П безъ того тошно.
■ — А какъ согласна будетъ — женишься? — спросилъ Патапъ
Максимычъ.
— Пустячное Д'Ьло, кумъ, говоришь, — отв-Ьча.1ъ Иванъ
Григорьичъ. — Охотой не пойдетъ, си.томъ взять не жстаю.
— Пу такъ слушай же, чтб было у меня съ ней говорено
вечбръ, какъ ты изъ Осиповки по'Ьхалъ.
И разсказалъ Патапъ Максимычъ Ивану Григорьичу раз-
говоръ свой съ Груней. Во время разсказа Иванъ Григорьичъ
больше и больше склонялъ голову, и когда Патапъ Макси-
мычъ кончилъ, онъ всталъ и, смотря плачущими глазами на
иконы, перекрестился п сд'Ьлалъ земной поклонъ.
— Голубушка! — сказалъ онъ. — Святая душа!.. Ангелъ
Господень!.. Гришутка, Мареуша!.. Бегите скор'Ьй!
Вб-Ьжадъ шестил'Ьтн1Й мальчикъ въ красной рубашонк'Ь п
Мареуша съ синяками и запекшимся рубцомъ на П1,ек1).
— Молись Богу, дтЬти! — сказалъ имъ Иванъ Григорьичъ.—
Кладите земные поклоны, творите молитву за мной: «Сохрани,
Господи, и помилуй рабу Твою, Д'Ьвицу Агриппину! Воздай ей
за добро добромъ, Владыко многомилостивый!»
И самъ вм^ст'!) съ д'Ьтьми клалъ земной поклонъ за
поклономъ.
Патапъ Максимычъ стоялъ сзади и тоже крестился.
• — Вотъ вамъ отцовскШ наказъ, — молвилъ д'Ьтямъ Иванъ
Григорьичъ: — по утрамъ н на сонъ грядущШ каждый день
молитесь за здрав1е рабы Бож1ей Агриппины. Слышите? И ]Маша
чтобы молилась. Ну, да я самъ ей скажу.
— Какая же это Агриппина, тятя? — спросилъ маленьк1й
Гриша.
— 115 —
— Святая душа, что люгЗитъ васъ, добра вамъ хотегъ.
Вотъ кто она такая: змть ваша. — сказалъ д-Ьтямь Пванъ
Григорьпчъ.
На другой день были смотрины, но не так1Я. какъ бываютъ
обыкновенно. Никого нзъ постороннпхъ тугъ не было, и свахи
не было, а женихъ, з^впдавъ нев'Ьсту, поступплъ не по ста-
рому чину, не по д'Ьдовскому обряду.
Какъ увпд'Ьлъ онъ Груню, въ землю ей поклонцлся п. давъ
волю слезамъ, говорилъ, рыдая:
— Матушка!.. Святая твоя душа!.. Аграфена Петровна!..
Будь матерью моимъ спротамъ!..
— Буду, — тихо, съ улыбкой промолвила Груня.
Черезъ ДБ'Ь недели привезли б^глаго попа изъ Городца, и
Бъ моленной Патапа Максимыча онъ обв'Ёнчалъ Груню съ
Иваномъ Григорьнчемъ.
Зас1ялъ въ Вихорев'Ь осирот'Ьлый домъ Заплатина. Достатки
его удвоились отъ приданаго. прпнесеннаго молодой женой.
Какъ сказалъ, такъ и сд'Ьлалъ Патапъ Максимычъ: далъ за
Груней тридцать тысячъ Ц'Ёлковыхъ, опричь одёжи и разныхъ
вещей. Да опричь того выда.тъ ей капиталъ, что посл'Ё роди-
те.тей ея остался: тысячъ пять на серебро было.
Раститъ Груня чужпхъ д-Ьтей, раститъ п своихъ: два ужъ
у ней ребеночка. И никакой межъ детьми розни: не д-Ьлаетъ.
пасынка съ падчерицами любитъ не меньше родныхъ д'Ьтей.
А хозяйка какая вышла, просто на удив.теше.
П прошла слава по Заволжью про молодую жену вихорев-
скаго тысячника. Добрая слава, хорошая слава!.. Дай Богъ
всякому такой славы, такой доброй по людямъ молвы!
Глава одиннадцатая.
Весе.10, радостно встр-Ьтили дорогихъ гостей въ Осиповке.
Сначала, какъ водится, уставные поклоны гости передъ ико-
нами справили, потомъ здороваться начали съ хозяевами.
Прив'Ьтамъ, обниманьямъ, ц'ёлованьямъ. казалось, не будетъ
конца. Особенно обрадовались Аграфен4 Петровн'Ё дочери
Патапа ]\1акспмыча.
— Здравствуй, голубушка моя Настасьюшка, — говорила
-Аграфена Петровна, крепко обнимая подругу дЬтства. — Охъ,
ты, моя прив-Ьтная! Охъ, ты, моя любезная!.. Да какъ же ты
выросла, да какая же стала пригожая!.. Здравствуй, сестрица,
здравствуй, Парашенька. — продолжала она, обнимая млад-
шую дочь Патапа Максимыча. — Да какъ же раздобрела ты,
6-^
— 116 —
моя ясынька, чтобъ только не сглазить! Ну, да у меня глазъ-
отъ легкш, не бойся. Да п люблю я васъ, сестрицы, всей
душой, такъ съ моего глаза никакого дурна вамъ не будетъ.
■\ раздобрела Параня. раздобр'Ьла... Ахъ, вй, мои хорошхя, ахъ,
вы,моимплыя!.. Здравствуй, Фленушка! Каково жпвешь-можешь?
Давно не вндалпсь. Тетенька здорова ли, матушка Манееа?
А матушка Манееа какъ разъ сама налицо. Вышла пзъ
боковуши, прпв'Ьтствуетъ пр1'Ьзжую гостью.
■ — Здравствуй, Аграфенушка! Иванъ Григорьпчъ, здрав-
ствуйте! Здорово ли поживаете?
Не отвечая словамп на вопросъ пгуменьп, Иванъ Гри-
горьпчъ съ Аграфеной Нетровной прежде обрядъ исполнили.
Сотворили передъ Манеоой уставный метан1я '■), набожно
вполголоса приговаривая:
— Прости, матушка, б.тагослови, матушка!
— Богъ проститъ, Богъ благос.ювитъ, — сказала, кланяясь
зъ поясъ, Манееа, потомъ полпковалась "■•'*) съ Аграфеной
Петровной и низко поклонилась Ивану Григорьичу.
— Ну какъ васъ, дорогихъ моихъ, Господь мплуетъ? Здо-
эовы ли всЬ у васъ? — спрашивала Манееа, садясь на кресло
л усаживая рядомъ съ собой Аграфену Петровну.
— Вашими святыми молитвами, ^ — отвечали заразъ и мужъ
II жена. — Какъ ваше спасен1е, матушка?
— Пока милосердый Господь гр'Ьхамъ терпптъ, а впредь
уповаю на милость Всевышняго, — проговорила уставныя сюва
игуменья, ласково поглядывая на Аграфену Петровну.
Аксинья Захаровна какъ поздоровалась съ гостями, такъ и
за чан. Уткой переваливаясь съ боку на бокъ, толстая Ма-
грена втащила въ горницу и поставила на столъ самоваръ;
ради торжественнаго случая бьиъ онъ вычищенъ кислотой п
=:акъ жаръ гор'Ь.тъ. На другомъ стол'Ь были разставлены за'Ьдки,
лакими по старому обычаю прежде повсюду, во всЬхъ домахъ
угош,али гостей передъ сбитнемъ и взварцемъ, замененными
теперь чаемъ. Этотъ обычай еш;е сохранился по городамъ въ
*) Метан1е— слово греческое, вошедшее въ русск1й церковвый обд.ходъ—
особенно соблюдается старообрядцами. Это малый земной ноклонъ. Для
псполнешя его становятся на ко-тЬин, кланяются, но не челолъ до земли,
а только руками касаясь гголоженпаго впереди подручника, а за иеим4-
шемъ его полы своего платья, по полу постланной.
**) У старообрядцевъ монахп и монахини иногда, даже христосуясь на
Пасх4. не целуются ни между собой ни съ посторонними. Монахи съ
мужчинами, монахини съ женш,цнамп то.1Ько «ликуются:>, то-есть щеками
прикладываются къ щекамъ другого. Монахамъ также строго запрещено
ликовать съ мальчиками и съ молодыми людьми, у которыхъ еще усъ не
дробился.
^ 117 —
купеческпхъ доыахъ, кз^да не совсЬмъ еще проникли нововвод-
ные обычаи, по скптамъ, у тысячниковъ и вообще сколько-
нибудь у зажпточныхъ простолюднновъ. ЗаЬдки были разло-
жены на тарелки и разставлены по столу. Тутъ были разные;
сласти: конфеты, пастила, разные пряники, орК'.хи грецк1е
американск1е, волошск1е и миндальные, фисташки, изюмъ.
урюкъ, винныя ягоды, к1евское варенье, финики, яблоки св-Ь-
Ж1Я и моченыя съ брусникой, и вм'Ьст'Ь съ т'Ьмъ икра салфе-
точная прямо пзъ Астрахани, донской балыкъ, провесная ше-
мая, белорыбица, ветчина, грибы въ уксус11, и середи сере-
бряныхъ, золоченыхъ чарочекъ разной величины и рюмокт
бемскаго хрусталя, графины съ разноцв-Ьтными водками и не-
прем^нная бутылка мадеры. Какъ Никитична ни спорила,
сколько ни говорила, что не сл'Ьдуетъ готовить къ чаю этого
стола, что у хорошпхъ людей такъ не водится, Патаиъ Ма-
ксимычъ настоялъ на своемъ, уб'Ьждая куму-повариху тЬмъ,
что «в'Ьдь не губернаторъ въ гости къ нему -Ьдотъ, будутъ
люди свои, старозаветные, так1е, что передъ чайкомъ отъ на-
стоечкп никогда не прочь».
— Ну-ка, куманекъ, передъ чайкомъ-то хватпмъ по рю-
мочке, — сказалъ Патаиъ ]\1аксимычъ, подводя къ столу Ивана
Григорьича. — Какой хочешь? Вотъ зверобойная, вотъ по-
лынная, а вотъ трифоль, а то ие хочешь ли сорокатравчатой.
что отъ сорока недуговъ цЬлитъ?
— Ну, пожалуй, сорокатравчатой, коли она отъ сорока не-
дуговъ цёлптъ, — молвилъ Иванъ Григорьпчъ и, наливъ рюмку,
посмотр^лъ на св^тъ, поклонился хозяину, потомъ хозяйке и
выпилъ, приговаривая:
— Съ наступающей именинницей!
— Груня, а ты стукнешь по сорокатравчатой али нетъ? —
спросплъ Патаиъ Максимычъ, обращаясь съ усмешкой къ Агра-
фене Петровне.
— Не выучилась, тятенька, — весело отвечала Аграфена
Петровна.
— Ну такъ мадерцы испей; передъ чаемъ нельзя не вы-
пить, безиременно надо животъ закрепить, — прнставалъ Па-
таиъ Максимычъ, таща къ столу Груню.
— Не мне же первой, постарше меня въ горнице есть, —
говорила Аграфена Петровна.
Къ матушке Манеее хозяева съ просьбами приступили. Та
не соглаиталась. Стали просить хоть пригубить, Манееа и при-
губить не соглашалась. Наконецъ, после многихъ и долгихъ
приставанШ и просьбъ, честная мать игуменья согласилася
пригубить. Все это такъ следовало — чпнъ, обрядъ соблю-
— 118 ---
дался. Пос.тЬ матушки игуменьи выпила Никитична, все-таки
ув'Ьряя Патапа Максимы ч а и всЬхъ, кто тутъ былъ, что у
господъ въ хорошихъ домахъ такъ не водится, никто нередТ)
чаемъ ни настойки ни мадеры не пьетъ. ^отомъ выпила и
Лграфена Петровна безъ всякаго жеманства, выпила и Фле-
нушка посл'Ь долгихъ отказовъ. Пропустила рюмочку и сама
хозяюшка, а за ней и Настя съ Парашей пригубили.
Иванъ Григорьичъ и Патапъ Максимычъ балыкомъ да икрой
закусывали, а женщины сластями. Кумовья, «чтобъ не хро-
мать», по другой выпили. Зат'Ьмъ усЬлись чай пить. Аксинья
Захаровна заварила св'Ьжаго, шестирублеваго.
Патапъ ]\1аксимычъ съ кумомъ усЬлся на диван'Ь и зачалъ
толковать про посл'Ьдн1Й Городецк1й базаръ и про взятую имъ
поставку. Аграфена Петровна съ Настей да Парашей раз-
говаривала.
— Что это, сестрица, погляжу я на тебя, ровно ты не по^
себ-Ь? — спросила она Настю.
— Я?., я ничего, — отрывисто отвЬчала Настя и вспыхнула.
— Меня не проведешь — вдоль и поперекъ тебя знаю, —
возразила Аграфена Петровна. — Либо не можется, да скрыть
хочешь, либо на ум'Ь чтб засело.
— Ничего у меня на умЬ не засело, — сухо ответила Настя.
— Ну такъ хвораешь.
— И хвори н'Ьтъ никакой... Съ чего ты взяла это, се-
стрица? — молвила Настя и пересЬла поближе къ Фленушк^!.
Подойдя къ Аксинь'Ь Захаровн'Ь, спросила ее потихоньку
Аграфена Петровна:
■ — Сказали, видно, Наст'Ь про жениха-то?
— Молвилъ отецъ, — шопотомъ ответила Аксинья Заха-
ровна. — Эхъ, какъ бы знала ты, Грунюшка, чтб у насъ въ
эти дни деялось! — продолжала она. — Погоди ужо разскажу,
ты в^дь не чужая.
Никому не было говорено про сватовство Сн-йжкова, но Запла-
тпны были пов'Ьщены. Еще стоя за богоявленской вечерней
въ часовн'Ь Скорнякова, Патапъ Максимычъ сказадъ Ивану
Григорьичу, что Настина судьба, кажется, выходнтъ, и вел'Ьлъ
Грун'Ь про то сказать, а больше ни единой душ-Ь. Такъ и сделано.
— Что-жъ она? — тихонько спрашивала Аграфена Петровна
у названной матери. — Не прочь?
— Какое не прочь, Грунюшка! — грустно отв-Ьтила Аксинья
Захаровна. — Слышать не хочетъ. Та,к1я у насъ тутъ были
д-Ьла, таыя д'Ьла, что просто не приведи Гсюподи. Ты в-Ьдь
со мной спать-то ляжеп1ь, у меня въ боковуш'Ь постель теб'Ь
сготовлена. Какъ улягутся, все разскажу теб-Ь.
-^ 119 —
Настя хмурая спд'Ьла. Какъ ни старалась притворяться ве-
селой, нпкакъ не могла. Только и было у ней на ум-Ь: «Вотъ-
вотъ зазвенятъ бубенздкн, заскрппятъ у воротъ санные по-
лозья, прннесетъ нелегкая этпхъ Сн'Ьжковыхъ. И всЬ-то на
меня глядЬть уставятся, всё — и свои п чуж1е. Замечать
станутъ, какъ на него взглянула я, не проронятъ нп единаго
моего словечка. А тутъ еще посл-Ь ужина Груня, пожалуй.
зачнетъ приставать, зачнетъ выпытывать. Она и то ужъ, ка-
жись, заметила... Разсказать разв-Ь ей всю правду-истину?
Она в-Ьдь добрая, любнтъ меня, что-нибудь хорошее посов-Ь-
туетъ... А какъ крестному скажетъ, а крестный тят-Ь?.. Тогда
что?.. Загубитъ тятя соколика моего яснаго; Фленушка правду
говоритъ... Нътъ, не надо Грун-Ь ничего говорить... А ея не
обманешь... Охъ, Ты, Господи, Господи! мученье какое!.. Хоть
бы проходп.та ужъ скорМ эти пиры да праздники!..» II вдругъ
вспомнился Наст^ ея ясный св'Ьтлоок1й соколикъ. «Вотъ, ду-
маетъ. сижу я здкь разряженная, разукрашенная на показъ
жениху постылому, сижу съ отцомъ, съ матерью, съ гостями
почетными, за богатымъ угощен1емъ, вкругъ меня гости бе-
седу ведутъ согласную, идутъ у нихъ разговоры веселые... А
онъ-то. голубчикъ. онъ-то, радость моя!.. Сидптъ, б'Ьдняжка,
въ своей боковуш-Ь, ровно въ темниц-Ь. Сидитъ одинъ-одине-
шенекъ съ своей думой-кручиной. II взойти-то сюда онъ не
см-ЬетТ), и взглянуть-то на наши гостины не можетъ. Ровно
рабу неключимому, н'Ьтъ ему м'Ьста на веселомъ пиру. Б'Ьд-
ный мой. бедный соколикъ!.. Скучно теб]^, грустно сид-Ьть оди-
нокому... да и мн-Ь не легче тебя...»
— Да не хмурься же, Настенька! — шопотомъ молвила
крестниц-Ь Никитична, наклонясь къ ней будто д.1я того,
чтобъ ожере.тье на ше'Ь поправить. — Чтой-то ты, матка, ка-
кая сидишь?.. Ровно къ смерти приговоренная... Гляди у меня
весе.т'Ье!.. Ну!..
— Ты знаешь, каково мн'Ь, крестненька. Я теб'Ь сказывала, —
шопотомъ отвЬтила Настя. — Высижу вечеръ и завтра вс^
праздники высижу; а веселой быть не смогу... Не до веселья
згн'Ь. крестненька!.. Вотъ еш;е знай: тятенька об^щалъ цЬлый
годъ не поминать мнЬ про этого. Если слово забудетъ да при
мн')-. со Сн-^жковыми на сватовство р-Ьчь сведетъ. такихъ чу-
десъ натворю, что кром-Ь сраму ничего не будетъ.
■ — Полно ты, — уговаривала крестницу Никитична. —
Услышатъ, пожалуй... Ну ужъ д-Ьика! — проворчала она, от-
ходя отъ Насти и покачивая головой. — Кипятокъ!.. Б'Ьдо-
вая!.. Вся въ родителя, какъ есть, вылита: нраву моему пе-
речить не см'Ьй.
— 120 —
Зат^мъ, сказавъ Акспнь'Ь Захаровн'Ь что-то про улашъ, от-
правилась Никптнчна къ своему мЬсту въ стряпущую.
Межъ тЫъ у Патапа Максимыча съ Иваномъ Григорьи-
чемъ шелъ свой разговоръ.
— Каково съ подрядомъ справляешься?' — спросидъ у кума
Иванъ Грпгорьпчъ.
— Помаленьку справляюсь, Богъ милостивъ — къ сроку
посп'Ьемъ, — отв-Ьчадъ Патапъ Макспмычъ. — Работннковъ при-
нанялъ; теперь сорокъ восемь человЬкъ, опричь того по де-
ревнямъ роздалъ работу: по своимъ п почужимъ. Авось управимся.
— Работникп-то нон-Ь подшиблись, — зам'Ьтилъ Иванъ Грп-
горьпчъ. — Лежебоки стали. Имъ . бы все какъ-нибудь деньги
за даровщину получить, только у нихъ и на ум'Ь... Вотъ хоть
у меня по валеному д1;лу — бьюсь съ ними, куманекъ, бьюсь —
въ усъ себЬ не дуютъ. Вольный сталъ народъ, самый воль-
ный! Обленился, прежняго раденья совсЬмъ не видать.
— Это такъ, это точно, ■ — отв'Ьчалъ Патапъ Макспмычъ. — •
С.табость пошла по народу, Чтб прикажешь делать? Еажпсь,
и хмелемъ не очень зашибаются и никакимъ дурнымъ д^-
ломъ не заимствуются, а не то, какъ въ прежнее время бы-
вало. Правду говоришь, что вольный народъ сталъ, — а глав-
ное, то возьми, что страху Божьяго ни въ комъ не стало. Вотъ
чтб! Все бы имъ какъ-нибудь да какъ ни попало. Б'Ьда съ
ними, горе одно. У меня еще есть, колп правду сказать, пять-
шесть знатныхъ работннковъ — золото, не ребята! А друг1е
прочхе хоть рукой махни — ничего не стоящ1е люди, какъ
есть никакого зван1я не стбящ1е!.. А вотъ недавно порядился
ко мн'Ь паренёкъ нзъ недальнихъ. Ну, этотъ одинъ за пяте-
рыхъ отслужитъ.
— Ужъ за пятерыхъ! — недоверчиво сказалъ Иванъ Гри-
горьичъ.
— Правду говорю, — молвилъ Патапъ Макспмычъ. — Чт5
мн^ врать-то? Не продаю его теб'Ь. Первый токарь по всему
околотку. Обойди всЬ здешни м'Ьста, по всему Заво-пжью другого
такого не сыскать. Вотъ передъ истпннымъ Богомъ — право слово.
— Отколь же такого досп'Ьлъ? — спросилъ Иванъ Грпгорьпчъ.
— По соседству, изъ деревни Поромовой, — отв^ча-лъ Па-
тапъ Макспмычъ. — Трифона Лохматаго слыхалъ?
— Лохматаго? Знаю, — отв^тилъ Иванъ Григорьичъ: —
добрый мужикъ, хорошей.
— Сынъ его бо.тьшой, — сказа.тъ Патапъ Макспмычъ. —
Знатный парень, умница, книгочей и разсудлпвый. А изъ себя
видный да здоровый такой, загляд'Ьнье. , Одно слово: парень
первый сортъ.
— 121 —
Настя въ то время говорила съ Аграфеной Петровной, отве-
чая ей невпопадъ. Словечко боялась проронить пзъ отцов-
скихъ р-Ьчей.
■ — Какъ же ты залучилъ его? — спросплъ Пванъ Грп-
горьпчъ. — Старпкъ Лохматый не то чтобъ пзъ б'Ьдныхъ. Своя
токарня. Какъ же онъ отпустплъ его? Такой парень, какъ ты
объ немъ сказываешь, п дома жпвучп копейку доспЬетъ.
— Сожглп пхъ по осенп, — молвплъ Патапъ Макспмычъ. —
Недобрые людп токарню спалплп. Водятся так1е по нашимъ
ы'Ьстамъ. Сами в'Ькъ по гулянкамъ, а доброму челов'Ьку зло.
Мало, что сожглп старика Лохматаго, обокрали на придачу.
Что ни было залежныхъ — все снеслп. п коней со двора свелп
п коровенокъ. Оттого АлексЬй Лохматый п пошелъ ко мн^,
по б'Ьдностп значитъ. чтобъ отцу поскор'Ье оправр1ться. А не
то — шутъ бы ему вел'Ьлъ въ чужп людп идти. Золото —
вв^къ другого не нажить: д-Ьло у него въ рукахъ такъ п го-
рптъ... Разборку посуды по сортамъ тоже знаетъ... Лучше Са-
вельпча, дай Богъ ему царство небесное, даромъ, что молодъ...
Намедни посуду съ нимъ разбирали, ему только взглянуть,
тотчасъ видптъ, куда что сл'Ьдуетъ, въ какой значитъ сортъ,
и каждый пзъянецъ сразу зам'Ьтптъ. Чаялъ дня въ два разо-
брать, съ нимъ въ одно утро управился. Золото парень, го-
ворю, просто золото.
— А надолго нанялъ? — спросп.1ъ Иванъ Грнгорьичъ.
— Рядились до зпмняго Николы. А теперь другой уговоръ.
Порушили съ его старпкомъ.
— Что порушили? — спроси.1Ъ Пванъ Грпгорьичъ, прихте-
бывая пуншъ пзъ большой золоченой чашки.
— Въ годы взялъ. Въ приказчики. Наместо Савельпча къ
заведенью п къ дому прпставилъ, — отв^чалъ Патапъ Максп-
мычъ. — Безъ такого челов'Ька мн'Ь невозможно: перво д15.10
за работой глазъ нуженъ, ын-Ь одному не угляд^Ьть; опять же
по д-Ьламъ домъ покидаю на м-Ьсяцъ п на два и больше: надо на
кого заведенье оставить. Для того и взя.1ъ мо.тодого Лохматаго.
— Вотъ какъ! — молви.тъ Пванъ Грпгорьичъ. — Дай Богъ
теб-6, куманекъ.
— Я р'Ьшилъ, чтобы какъ покойникъ Савельичъ бы.1ъ у
насъ, такимъ былъ бы и Алексей, — продолжалъ Патапъ Ма-
кспмычъ. — Будетъ въ семь!!, какъ свой челов'Ькъ, п обедать
съ намп п все... Безъ того по нашимъ д-Ьламъ невозможно...
Слушаться не станутъ работники, бояться не будутъ, коль
приказчика къ себ4 не приблизишь. Это они чувствуютъ...
Матренушка! — клпкнулъ онъ, маленько подумавъ, работницу,
что возилась около посуды въ большой горенкЬ.
— 1 22 —
Матрена вошла и стала у ирптолки.
— Кликнн ЛлексЬя Трлфоныча, — сказалъ ей Патапъ Ма-
ксимычъ. — Хозяинъ, молъ, вел'Ьлъ скор'Ье наверхъ взойти.
Ни жива ни мертва спд-Ёла Настя. Агр^фена Петровна за-
водила съ ней р'Ьчь о томъ, о другомъ, ничего та не слы-
хала, ничего не понимала п на каждое слово отв-Ьчала не-
впопадъ.
— Да 4x5 съ тобой, Настенька? — сказала наконецъ Агра-
фена Петровна. — Ровно ты не въ себ'Ь.
• Нп слова не ответила Настя. Аграфена Петровна, при-
стально погляд^Ьвъ на нее, подумала: «Это не спроста; что-
нибудь да есть на ум'Ь. Это не о-гъ того, что ждетъ жениха,
другое что-нибудь тутъ кроется. Что-жъ бы это такое?»
Вошелъ АлексМ. Настя поалела. Груня взглянула на нее:
«Теперь понимаю», — подумала.
Алексей былъ въ будничномъ кафтан1). Справивъ уставные
поклоны передъ иконами и низко поклонясь хозяевамъ и го-
стямъ, сталъ опъ передъ Патапомъ Макспмычемъ.
— Кликнуть велели меня, — молвилъ.
Огляну.тЕЪ его съ ногъ до головы Чапуринъ, слегка подбо-
чен]1лся и, склонивъ немного голову на сторону^ съ важно-
стью спросилъ Алекс'Ья:
— Въ хорошей компании быть умеешь?
■ — Какъ въ хорошей компаши? — спросплъ АлексЬп, сму-
тись неожиданнымъ вопрос-омъ и не понимая, къ чему хо-
зяинъ рЬчь свою клонптъ.
— Н}', вотъ, прим'Ьромъ сказать, хоть бы съ нами теперь, —
сказалъ Патапъ Максимычъ.
— Не приводилось съ такими людьми, — наклоннвъ по-
корно го.лову, молвп.1Ъ АлексМ.
Любо то слово показалось Патапу Макспмычу. а вдвое
больше по-сердцу пришлись покорный видъ Алекс'Ья и р'Ьчь
его почтительная.
— Гм! — мо.1В11лъ Патапъ Максимычъ. — Одёжа хорошая
есть?
— Есть,
— Вырядись, приходи.
Алексей вышелъ. Аксинья Захаровна съ удивленьемъ по-
смотр'Ьла на мужа. Не ждала она, чтобъ Патапъ Максимычъ
на такую короткую ногу н такъ скоро прпблпзи.гъ Лохматаго.
«Правда, поступилъ онъ на м-Ьсто Савельнча: значитъ, его м4-
сто, его и честь, — думала Аксинья Захаровна. — Но Савельнчъ
былъ че.юв-Ькъ старый, опять же сколько годовъ въ дому вы-
жилъ, а этого парня всего полторы нед'Ьли, какъ знать-то за-
— 123 —
чалн. Хорош1й паренекъ, услужливый, почтительный, бого-
мольный, а все бы не слЬдъ такъ приближать его. В'Ьдь это,
значить, съ нынЬшняго дня онъ, какъ Савельпчъ, и обедать
съ нами будетъ п чай пить, а куда отъ-Ьдетъ Патапъ ]\1а-
ксимычъ, онъ одинъ мужчина въ семь'Ь останется. Да такой
молодой, да красавецъ такой п разумный. Злые люди не знаю
чего наплетз'тъ на д'Ьвонекъ... Ахъ, батюшкп св'Ьты, не ладно!..
А что станешь дЬлать?.. Самъ р-Ьш11.1ъ... не переломишь!..»
Видела Настя, какъ пришелъ А.лексЬй, внд'ёла. какъ вй-
шелъ, л ни слова изъ отцовскихъ рЬчей не проронила... II
думалось ей, что во сн'Ь это ей видится, а межъ т'Ьмъ отъ
нечаянной радости сердце въ груди такъ и бьется.
Лукаво взглянула Фленушка на пр1ятельнпцу, дернула ее ти-
хонько за сарафанъ и, найдя какое-то Д'Ьло, вышла изъ горнпцы.
— Молодецъ пзъ себя! — зам'Ьтилъ Иванъ Григорьичъ по
уход'Ь АлексЬя.
— А 1Ъ1 не г.тяди снаружи, гляди снутри, — ска^а.1ъ Па-
тапъ Максимычъ. — Умница-то какой!.. Все можетъ сдЬлать,
а ужъ на работу — б'Ьда!.. Такъ я его, куманекъ, воз.1юбн.1ъ,
что, кажись, точно родной онъ мнЬ сталъ. Вотъ п Захаровна
то же скажетъ.
— Добрый парень, неча сказать, — молвила Аксинья За-
харовна, обраш;аясь къ Ивану Грнгорьпчу: — на всяку по-
слугу по дому ретивый, и скромный такой, ровно красная
д^вка! Истинно, какъ Максимычъ молвилъ, какъ есть родной.
Да чтО, куманекъ, — съ глубокимъ вздохомъ прибавила она: —
въ нонешнее время иной родной во сто разъ хуже чужого.
Вотъ меня наградилъ Господь какпмъ чадушкоыъ. Братецъ-
отъ родимый... Напасть только одна!
— А гд'Ь онъ? — спроси.ть Иванъ Григорьичъ.
— У насъ обретается, — сухо промолвнлъ Патапъ ]\Гакси-
мычъ, — Намедни приволокся какъ есть въ одной рубах'Ь да
въ дырявомъ полушубк-Ь, растерзанный весь... Хочу его на
Узени по веснЬ справить, авось уймется тамъ; н^ сорокъ
верстъ во всЬ стороны нЬтъ кабака.
— Эка челов'Ькъ-отъ пропадаетъ, — зам-Ьтплъ Иванъ Грп-
горьпчъ. — А в1)ДЬ добрый, и парень бы хоть куда... Ви-
нище это проклятое.
— Не пьетъ теперь, — сказа.тъ Патапъ Максимычъ. — Не
даютъ/а проппвать-то нечего... Знаешь что, Аксинья, онъ теб^
все же братъ, не од^ть ли его какъ- сл^дуотъ да не позвать
ли сюда? Пусть его съ нами попразднуетъ. Моя одежа ему
какъ разъ по плечу. Синякп-то на рож-Ь прошли. челов'Ькомъ
смотрптъ. Какъ думаешь?
— 124 —
— Какъ знаешь, Макспмычъ, — сдержанно отв^^тпла Аксинья
Захаровна. — Не начудилъ бы прп чужихъ людяхъ чего, не
осрамплъ бы насъ... Самъ знаешь, каковъ во хмелю.
— Не въ кабак*, чай, будетъ, не пере^ъ стойкой, — отв^^-
чалъ Патапъ Макснмычъ. — Напиться не дамъ. А то, право,
не ладно, какъ Сн-Ьжковы послЬ пров-Ьдаютъ, что въ самое то
время, какъ онп у насъ пировали, родной дядя на запор"!}
въ подкл^т'Ь, ровно какой арестантъ, сид-Ьлъ. Такъ ли, кумъ,
говорю? — прпбавплъ Чапуринъ, обращаясь иъ Ивану Гри-
горьичу.
— Точно что не совс^мъ оно ладно, — зам^Ьтилъ въ свою
очередь Иванъ Григорьичъ.
— И что-жъ, въ самомъ дктЬ, это будетъ, мамынька! —
молвила Аграфена Петровна. — Пойдетъ тутъ у насъ пиро-
ванье, работникамъ да странному народу столы завтра бу-
дутъ, а онъ, сердечный, одинъ, какъ оглашенный какой, вза-
перти. Коль ему м'Ьста зд^сь н*тъ, такъ ужъ въ самомъ д-Ь.!*
его запереть надо. Нельзя же ему съ работнымъ народомъ
за столами сидеть, слава пойдетъ нехорошая. Сами-то, ска-
жутъ, въ хоромахъ пируютъ, а брата родного со страннимъ
народомъ сажаютъ. Неладно, мамынька, право, неладно.
— Пойду, обряжу его, — сказалъ Патапъ Макснмычъ п
ушелъ въ свою горницу, сказавъ мимоходомъ Матренк —
Позови Никифора.
«Родной дядя! Такъ онъ сказалъ, — думала Настя. — Дядя,
не братъ, онъ сказа.тъ. Значитъ, у тяти и тутъ про меня
дума была... Охъ, чтобъ бЬд* не случиться!..»
Выйдя въ с^^ни, Фленушка остановилась, оглянулась на вс4
стороны и кошкой бросилась внизъ по лестниц*. Внизу про-
бежала въ подк.1'1^тъ и распахнула дверь въ АлексЬеву боковушу.
АлексЬй вынималъ изъ укладки праздничное платье: си-
нюю, хорошаго сукна сибирку, плисовые штаны, рубашку изъ
александрШки.
~ Чтй, безпутный, каково д-Ьло-то выгор'Ьло?.. а? — спро-
сила Фленушка.
— Не знаю, чтб и думать, Флена Васильевна, — отв^чалъ
отъ радости себя не помнивш1Й Алексей. — Не разберу, во
сн* это аль наяву.
Какъ ш,ипнетъ его Фленушка изо всей силы з5, руку. Але-
ксий чуть не вскрикнулъ.
~ Чтб?.. Не во сн-Ь?.. Ха-ха-ха!.. Обезум'Ьлъ?.. Постой,
впереди не то еще будетъ, — хохотала изо всей ыочи Фленушка.
— А чт5 будетъ?
— 125 —
■ — А то, что съ этого вечера каждый Бож1й день станешь
ты обЬдать п чай распивать со своей сударушкой, — сказала
Фленушка. — Что, безстыж1й, сладко, небось?.. Ну, да теперь
не о то-мъ говорпть. Вотъ что: виду не подавай, особенно
Аграфен'Ь Петровн-Ь; съ Настей слова сказать не могп, спдп
больше около хозяина, на нее п гляд'Ьть не см'Ьй. Она п то
ровно на каленыхъ угольяхъ спдптъ, а тутъ еще ты прп-
дешь да эти Сн'Ьжковы... Боюсь, прп чужпхъ не начудила бы...
А отужпнаютъ, ыпнуты въ горницахъ не остЕшайся, сепчасъ
сюда... Слышишь?.. Да вотъ еще что: колп когда услышишь,
что надъ тобой три раза ногой топнули, въ окно гляди: птичка
прн.тетптъ, ты и лови... Да чтобъ чужпхъ глазъ при томъ не
было...
— Какая птичка? Что ты городишь? — спросплъ АлексМ,
не понимая, про что говоритъ ему Фленушка.
— Нечего тутъ, — сказала она: — оболокайся скорМ. да
рожу-то свою безстыжую помой,, космы-то причеши... Охъ,
бпть-то тебя некому!..
Мигомъ Фленушка взб'Ьжала наверхъ п со скромной умиль-
ной улыбкой вошла въ горницу.
Вскоре прпшелъ АлексЬй. Въ празднпчномъ наряд-Ь такимъ
молодцомъ онъ смотрЬлъ, что хоть сейчасъ картину писать
съ него. УсЬвшпсь на сту.тЬ у окна, близъ хозяина, глазъ не
своди.1ъ онъ съ него п съ Ивана Григорьича. Помня прп-
казъ Ф.тенушки, то.тько разокъ взглянулъ онъ на Настю, а
посл'Ь того не смотрЬлъ и въ ту сторону, гд-Ь спд'Ьла она.
С.т'Ьдомъ за АлексЬемъ въ горницу Волкъ воше.тъ. въ плать-Ь
Натапа Максимыча. Помо.1ясь по уставу передъ иконами, по-
клонившись всъмъ на об'б стороны, пошелъ онъ къ Аксинье
Захаровнк
— Здравствуй, раз.1юбезная сестрица! — желчно сказа.тъ. —
Дв-Ь нед'Ьлп, по милости Натапа Максимыча, у васъ живу, а
съ тобой еще не усп'Ьлъ повнд'Ьться за великими твоими не-
досугами...
— Отойди, — сурово отв'Ьтила брату Аксинья Захаровна. —
Какъ бы воля моя, въ жизнь бы тебя не пустила сюда. Вотъ
залет'Ьла ворона въ высоки хоромы. На, пей, что ли! — при-
бавила она, подавая ему чашку чаю.
— А вотъ мы прежде первоначалъ заложимъ, а пос.тЬ того
можно теб-Ь, сестрица моя любезная, и чайкомъ братца по-
потчевать.
Никифоръ Захарычъ подошелъ къ столу съ графинами п
закусками. ДвЬ нед'Ьлп капельки у него во рту не бывало: и
теперь, остановясь передъ разноцв1Ьтными графинами, онъ со-
- 12в ~
зерцалъ ихъ какъ бы въ свяш,енноыъ восторг'Ь п, радостно
потирая- ладони, думалъ: съ котораго бы начать.
Вскочила съ м^ста Аксинья Захаровна и, подойдя къ брату,
схватила его за рукавъ. ''
— И думать не моги! — крикнула она. — Его какъ путнаго
обрядили, до хорошихъ людей допустили, а онъ натка поди!..
Не въ кабакъ, батька, затесался!.. Прочь, прочь!.. И подхо-
дить къ водк'Ь не см'М!..
Распустивъ руки, Никпфоръ Захарычъ стоялъ въ недоум'Ь-
Н1И, чтб теперь ему делать. Не будь тутъ Патапа Макеимыча,
сум-Ьдъ бы онъ по-свойски ответить сестрице, сиди тутъ хоть
СОТНЯ гостей. Но Патапа Максныыча безшабашный Болкъ не
на шутку боялся. Даже когда море бывало ему по кол1зна,
всегда онъ держа.1ъ себя передъ зятемъ робко и приниженно'
А тутъ еще эта Аграфена Петровна спдитъ да таково зорко
глядитъ на него...- Стыдно какъ-то передъ ней... А пуще всего
стыдно, совестно передъ Настей — люби-иъ онъ ее беззав^^тно,
хоть никогда почти съ ней не видался... А выпить такъ и
тянетъ.
Съ минуту продолжалась пытка Никпфора. Даже потъ его
прошибъ, слеза въ глазу блеснула. Патапъ Максимычъ д-Ьло
р^шилъ.
— Выпей, Никпфоръ, — сказалъ онъ ему.
— Охмел'Ьетъ онъ, Максимычъ, осрамптъ при гостяхъ
наши головы. Не знаешь, каковъ во хмелю живетъ? — возра-
жала Аксинья Захаровна.
— Съ одной не _ Охмел'Ьетъ, другой не дамъ, — р4шнлъ Па-
тапъ Максимычъ ц, обратись къ Ивану Григорьичу, продол-
жа.1ъ разсказывать ему про подряды.
Дрожащей рукой налилъ Никпфоръ рюмку и выпилъ ее
залпомъ. Зат'Ьмъ, откромсавъ добрый кусокъ салфеточной
икры, намазалъ на ломоть хл^ба и, подойдя къ сестр']1, сказалъ:
— Ну, теперь, сестрица, .чаемъ потчуй. Давно не пивалъ
этой дряни.
— Непутный! — молвила Аксинья Захаровна, подавая брату
чашку .тансина. — Тоже чаю!.. Не въ. коня кормъ!.. Але-
ксЬюшка, • — продо.1жала она, обращаясь къ Лохматому: — при-
гляди хоть ты за нимъ, голубчикъ, какъ гости-то пр1'Ьдутъ...
Не подпускай ты его къ тому столу, не то в'Ьдь разомъ на-
свищется.
— И вправду, АлексЬй, присмотри за Никифоромъ, — под-
тверди.11ъ Патапъ Максимычъ. — Не отходи отъ него и пить
безъ моего приказу не давай. За ужиной сядь съ нимъ ])ядкомъ.
Тутъ то.1ько зам-Ьтилъ Никпфоръ АлексЬя. Злобно с вер к-
— 1-27 —
нули глаза у него. «А! д'Ьвушнпкъ! — -поду-малъ онъ:— пты
тутъ! Да тебя еще смотр'Ьть за мной приставили! Постои же
ты у меня!.. Будетъ и на моей улиц'Ё праздникъ!» II съ лу-
кавой усм'Ёшкой посмотр'Ьлъ на Фленушку.
Пос.1ышался ямской колокольчикъ. Ближе и ближе. Кто-то
къ дому подъ-Ьхалъ.
— Не исправникъ ли. чтобъ ему пусто было, аль не ста-
новой ли? — съ досадой сказалъ Патаиъ Максимычъ, вставая
съ м'Ьста и направляясь къ двери. — Вотъ ужъ, поистине, не-
званый гость хуже татарина.
И всЬмъ стало неловко при мысли объ исправник-Ь. Исправ-
никъ и становой въ самомъ д-Ьл^ никогда не объезжали Осн-
иовки, зная, что у Чапурпна всегда готово хорошее угощенье.
Матушка Манееа, хоть и въ пр1язни жила съ полицейскими
чинами, однако посп1>шно вышла изъ горницы. Была она во
всемъ иночеств-Ь, даже въ наметке '■■'), а въ такомъ варяд'Ь
на шаза исправнику показываться нехорошо. Скитницы были
обязаны подпиской иноческимъ именемъ не зваться, иноче-
ской одёжи не носить. Фленушка осталась въ горниц'Ь, на ней
ничего запретнаго не было.
Минуты черезъ дв-| Патапъ Максимычъ ввелъ въ горницу
новыхъ гостей. То былъ уд'Ьльный голова Песоченскаго при-
каза Михаила Васпльпчъ Скорняковъ съ хозяюшкой, прштель
Патапа Максимыча.
Посл'Ь обычныхъ входныхъ поклоновъ передъ иконами,
пос.тЬ установленныхъ дедовскими преданьями прив'Ьтствш ц
взаимныхъ пожеланШ, усЬлись.
— Напугалъ же ты насъ своимъ колокольцемъ, Михаила
■ Васнльичъ, — сказа.тъ Патапъ Максимычъ, подводя уд^льнаго
голову къ столу съ водками и закусками. — Мы думали, .■ не
исправника-ль принесла нелегкая. , _
— Ха-ха-ха! — громко захохоталъ Скорняковъ. — А развЬ
нон'Ь ста.1ъ бояться властей предержащихъ?
— Бояться, опричь Господа Бога, никого не боюсь, —
спесиво отвЬчалъ Чапуринъ: • — а не люблю, какъ чужой че-
лов'Ькъ портитъ бесЬду. Съ чего-жъ это ты по-исправничьему
съ колокольчпкомъ ЬздишьУ
— На стоешныхъ, изъ приказу пр1'Ьхалъ, — съ важностью
погладивъ бороду, отв^чалъ Михаила Басильичъ.
Не успЬли Скорняковы по первой чашк^Ь чаю выпить, какъ
*) Черный крепъ, что накидывается поверхъ шапочки (иночество), ц
спускается вроспускъ по плечамъ п спин-Ь, закрывая .тобъ черницы.
— 128 —
новые гости пр1'Ьхали: купецъ пзъ города, Сампсонъ Михай-
лычъ Дюковъ, да пожилой челов'Ькъ, ъъ черномъ кафтан'Ь съ
мелкими пуговками и узенькпмъ стоячимъ воротник'рмъ, —
кафтанъ, какой обыкновенно носятъ рогожск1е, отправляясь
къ служб'Ь Бъ часовню.
— Узналъ стараго прхятеля? — поздоровавшись со всЬми
бывшими въ горниц'Ь, спросилъ Дюковъ у Патапа Максимыча.
Чапуринъ не узнавалъ.
— И я не призналъ бы тебя, Патапъ Максимычъ, коли-бъ
не въ дому у тебя встретился, — сказалъ незнакомый гость. — ■
Постарели мы, братъ, оба съ тобой, ишь и тебя сЬдиной,
чтб инеемъ, подернуло... Здравствуйте, матушка Аксинья За-
харовна!.. Не узнали?.. Да и я бы не узналъ... Какъ послЬд-
н1й разъ вид'Ьлись, цв-Ьда ты, какъ маковъ цвЬтъ, а теперь,
гляди-ка, какая стала!.. Да... Время идетъ да идетъ, а годы
челов'Ька не красятъ... Не узнаёте?..
• — Никакъ не признать, — сказалъ Патапъ Максимычъ. —
Голосъ будто знакомый, а вспомнить не могу.
— Стуколова Якима помнишь? — молвнлъ гость.
— Якимъ Прохорычъ!.. Дружище!.. Да неужель это ты?.. —
вскрикну.1ъ Патапъ Максимычъ, обнимаясь и целуясь со Сту-
коловымъ. — А мы думали, что тебя и въ живыхъ-то давнымъ-
давно н'Ьтъ,.. Откудова?.. Какими судьбами?..
— Якимъ Прохорычъ! — подходя къ нему, сказала Аксинья
Захаровна. — Сколько л1)Тъ, сколько зимъ? И я не чаяла тебя
на семъ свете. Ахъ, сватушка, сватушка! Чать не забьыъ:
сродни маленько бывали.
— Бывало такъ въ старые годы, Аксинья Захаровна, —
отвечалъ Стуколовъ. — Считались въ сватовстве.
И Заилатинъ и Скорняковъ оказались тоже старыми прь
ятелями Стуколова; зналъ онъ и Никифора Захарыча, когда
тотъ еще только въ годы входилъ. Дочерей Патана Макси-
мыча не зналъ Стуколовъ. Оне родились после того, какъ
покинулъ онъ родину. Съ тйхъ поръ больше двадцати пяти
годовъ прошло, и о немъ по Заволжью ни слуха ни духа
не было.
Стуколову было летъ подъ шестьдесятъ. Былъ высокъ ро-
стомъ, сухощавъ, п съ нерваго взгляда было заметно, что,
обладая большой телесной силой, бьыъ одаренъ онъ непстом-
ною силой воли и необычайною твердостью духа. Худощавое,
смуглое лицо его было обрамлено густою черною бородой, съ
сильной проседью. Раскаленными углями светились черные
глаза его, и не всякш могъ долго выдерживать пристально
устремленный на него взглядъ Стуколова. По всему было
^ 129 —
видно, что челов'Ькъ этотъ много впдалъ на сБоемъ в'Ьку, а
еще больше пспыталъ треволнеяхп всякаго рода.
Началъ разспросы Стуколовъ, спрашпвалъ про людей бы-
лого временп, съ которыми, живучи за Волгой, бывалъ въ
близкихъ сношенхяхъ. II про всЬхъ почти, про кого ни спра-
шпвалъ, давалп ему одпнъ отв-Ьтъ: «померъ... померъ... по-
мерла».
Сид'Ьлъ Стуколовъ, склонивъ голову, п, глядя въ землю, глу-
боко вздыхалъ при такпхъ отв-Ьтахъ. Сознавалъ, что, воро-
тясь посл'Ь долгихъ странствп! на родпну, сталъ онъ въ ней
чужанпномъ. Не то что людей, домовъ-то прежнпхъ не было;
городъ, откуда родомъ былъ, два раза до тла выгоралъ п два
раза вновь обстраивался. Ни родныхъ нп друзей не наше.тъ
на старомъ пепелпшЬ — всЬхъ прпбра.тъ Господь. II тутъ-то
спозналъ Якпмъ Нрохорычъ всю правду стараго русскаго при-
словья: «не временемъ годы до.тгп, — долги годы отлучкой съ
родной стороны».
— Гд'Ь-жъ пропада.1Ъ ты все это время, Якпмъ Нрохо-
рычъ? — спросилъ у странника Натапъ Макспмычъ.
- Маленько помолчавъ и окпнувъ б:Ьглымъ взоромъ спд'Ьвшихъ
въ горнид'Ь, Стуколовъ сталъ говорить тихо, истово, отчека-
нивая каждое слово:
- — Немало государствъ мною исхожено, немало морей
пере'Ьхано, мниго всякнхъ народовъ очами моими видано. Прп-
ве.гъ Господь во святой р'Ьк'Ь Ьзрдан'Ё погружаться, Спасовъ
живоносный гробъ ц-Ь-ювать, вс^мъ святымъ мЬстамъ покло-
ниться... Много было странств1й мопхъ...
— Неужели всЬ двадцать пять л-Ьтъ ты въ странств-Ь пре-
быва.тъ? — спроси.тъ его Иванъ Григорьичъ. — Чай, поди, гд-Ь
и на м-бстГ, жива.тъ?
— Какъ не живать! Жилъ и на м^ст'Ь, — сказалъ Стуко-
ловъ. — За Дунаемъ немалое время у некрасовцевъ, въ
Мо.1дав1и у нашихъ христханъ, въ Сибири у казаковъ на
Ура.11)... Опять :ке довольно годовъ выжилъ я въ Б'Ёловодь'Ь,
тамъ, да.1еко, въ Опоньскомъ государстве...
— Какое же это государство? Про такое я что-то не слы-
хивалъ, — спроси.тъ у паломника Натапъ Максимычъ.
— Не мудрено, что про Опоньское царство ты не слыхп-
валъ, — сдержанно отвЬтплъ Якпмъ Нрохорычъ. — То госу-
дарство не простое, не у всЬхъ на виду. Государство сокро-
венное...
— Сокровенное? — въ недоум'Ьньи спроси.тъ Чапуринъ у
Стуколова, а сид-ЬБш1е въ горниц-Ь съ изумленьемъ г.тяд'Ьли на
паломника.
Соч1!нен1Я п. Мельникова. Т. II. О
— 130 —
Замолкъ Якимъ Прохорычъ. Не далъ ответа. Черезъ малое
время спросплъ его Патапъ Максимычъ:
— Помнится, ты въ Москву уЬхалъ тогда, потомъ пали къ
намъ слухи, что въ монастыр'Ь какомъ-то проживаешь, а посл'Ь
того и слуховъ про тебя не стало.
. Постой, погоди... всЬ странства по ряду вамъ разскажу, —
молвилъ Стуколовъ, выходя пзъ раздумья и поднявъ голову. —
Люди СБОИ, земляки, старые други-пр1ятели. Вамъ можно
сказать.
— Разскажи, разскажи, старый дружище, — молвилъ Па-
таиъ Максимычъ, кладя руку на плечо паломника. — Да чайку-
то еще. Съ ромкомъ не хочешь ли?
Не стану, а чайкомъ побаловаться можно, — отвЬча.1ъ
Стуколовъ, сбираясь начать разсказъ про свои похожденья.
— Постой, постой маленько, Якимъ Прохорычъ, — молвила
Аксинья Захаровна, подавая Стуколову чашку чая. — Вижу,
о чемъ твоя бес'Ьда будетъ... Про святыню станешь разска-
зывать... Ф.ленушка! Подь кликни сюда матушку Манееу. Изъ
самаго, молъ, Херусалима прг-Ьхалъ гость, про святыя мЬста
разсказывать хочетъ... Пусть и Евпраксеюшка придетъ по-
с.тушать.
— Какая это Манееа? — спросилъ Стуколовъ, когда Ф.те-
нушка вышла въ сЬни.
— Да Матрену-то Максимовну, сестру Патапа Максимы ча,
помнишь, чаи? — сказала Аксинья Захаровна.
— Матрена Максимовна?.. — оживляясь, спросилъ сумрач-
ный дотол* странникъ. — Такъ она во иночестве?
— Давно. Больше двадцати годовъ, какъ она пострижена.
Теперь игуменствуетъ въ Комаров-Ь, — отв^Ьчала Аксинья За-
харовна.
Такъ... Такъ!.. — медленно проговори.лъ Стуколовъ и за-
ДуМа.1ГСЯ. тт г
Вошла мать Манееа съ Фленушкой и Евпракс1ей. Пос.тЬ
обычныхъ «метанш» и поклоновъ, Якимъ Прохорычъ при-
стально погляд'Ь.^ъ на старушку п дрогнувшимъ н'кколько го-
лосомъ спросилъ у нея:
Узнала-ль меня, матушка Манееа?.. Аль забыла Якима
Стуколова?
— Якимъ Прохорычъ!.. — быстро вскинувъ на паломника
заблиставшими глазами, вскрикнула игуменья и вдругъ по-
правила «наметку», спустя крепъ на глаза... -- Не чаяла съ
тобой вид^^ться, — прибавила она боД'Ье спокойно.
Пристальнымъ, глубокимъ взоромъ гляд-бла она на палом-
ника. Въ потускн'Ьвшпхъ глазахъ старицы загор-Ьлось что-то
-- 131 —
молодое... Перебирая лктовку, пгуменья чинно ус'Ь.тась, еще
разъ поправпла на головЬ наметку и поникла головою. Губы
шепталп молитву.
— Ну, разсказывай своц похожден1Я. — мствплъ Патапъ
Максимычъ Якиму Прохорычу.
Стуколовъ сталъ разсказывать, часто п зорко взглядывая
на смущенную игуменью.
— Горько мн'Ь стало на родной стороне. Нн на что бы
тогда не гляд'Ьлъ я и не знай куда бы готовъ былъ д-Ьваться!..
Вотъ ужт, двадцать пять лЬтъ и побольше прошло съ той
поры, а какъ вспомнишь, такъ и теперь сердце на клочья
рваться зачнетъ... Мо.юдость. молодость!.. Горячая кровь тогда
ходила во ын-Ь... Не стерп-Ьлъ обиды, а заплатить обидчику
бы.10 нельзя... И р'Ьшилъ я покинуть род ну сторону, чтобъ
■въ нее до гробовой доски не заглядывать...
Ниже п ниже склоняла Манееа голову. БлЬдныя губы сп'Ьшно
шепталп молитву. Еслп-бъ кто пзъ бывшихъ тутъ прпсталь-
н'Ье погляд^лъ на нее, тотъ зам'Ьтплъ бы, что рука ея, пере-
бирая .тЬстовку, трепетно вздрагивала.
— Какая-жъ это обида, Якимъ Прохорычъ? — спроси.гь
Пванъ Григорьичъ. — Что-то не припомню я, чтобы передъ
уходомъ пзъ-за Волги съ тобой горе какое приключилось.
— Про то знаютъ Богъ, я да еще одна душа... Больше
никто не знаетъ и никогда не узнаетъ... Послушайте-ка, ма-
тушка Манееа, про мои странства по дальнимъ палестинамъ...
Какъ р'Ьшилъ я родное Заволжье пок'инуть. самъ съ собой
тогда разсужда.ть: «куда-жъ мн1; теперь безродному при1{ло-
нить б-Ьдиую голову, гд'Ь сыскать душевнаго мира и тишины,
гд"!} найти успокоен1е помысловъ и забвеше всего, что бы.ю
со мной...» РЬши.гь въ монастырь идти, да подальше, какъ
можно подальше отъ зд'Ьшнихъ м'Ьстъ. 1'лыхалъ прежде про
монастырь .Таврентьевъ, что стоптъ неподалеку отъ славной
слободы В'Ьтки. Жит1е тамъ строгое. Не каменными стенами,
не богатыми церквями красовалась обите.ть та, — красовалась
она старческими с.юзами, денно-нощными трудами, постомъ да
молитвой... Много тамъ было }ф'1зпкихъ подвижниковъ, много
иноковъ учительныхъ, въ д'Ьл'Ь душевнаго сиасен1я искусныхъ.
Было немало и молодого, какъ я, народу: тогда въ Лаврентьеву
обитель юноши изъ разныхъ сторонъ ириходи.ти, да управятъ
души свои по словеси Господню. Вей молодые трудники чте-
н1ю божественныхъ кннгъ прплежали и въ предан1яхъ цер-
ковдыхъ были кр'Ьпкп и подвижны... Бсзъ ыалаго пять л'Ьгь
выжи.1ъ я съ ними, подъ начальствомъ блаженнаго старца, и
откры.гь мн1. Господь раоумь пнсан1я, разверзъ умныя силы
1)"
— 132 —
и сподобвлъ забыть все, все прошлое... сподоби.1Ъ... простить
обидчику... Въ пучин'Ь божественнаго писангя и святоотече-
скихъ кнпгъ чрезъ немалое время потопилъ я былое торе и
прежшя печали... И какъ скоро со мною такая перемена со-
вершилась, возстала въ душ'Ь другая буря, по пнымъ новымъ
волнамъ душевный кораб.1ь мой сталъ влаятпся... Не сиделось
на м'Ьст'Ь, стало тянуть меня куда-то далеко-далеко, а куда,
самъ не знаю... Прискучили л'Ьса и пустынп, прискучили бла-
гочестивые старцы: не иноческой тишины мн'Ь хотелось, хо-
телось повидать дальн1я страны, посмотреть на чуж1я госу-
дарства, поплавать по синему морю, походить по горамъ вы-
сокимъ. Какъ птица изъ кл'Ьтки, рвался я на волю, чтобъ
идти, куда глаза глядятъ, — идти, пока гд'1ьнибудь смерть
меня не настигнетъ... Хот1злъ бЬжать изъ обители, думалъ въ
М1ръ назадъ воротиться, но Богъ не попусти.1ъ... ПргЬзжали въ
то время къ нашему отцу игумену Аркад1Ю зарубежные старцы
изъ молдавскихъ монастырей, въ ПитерЬ по сборамъ были
и возвращались во-свояси. Два дня и двЬ ночи игуменъ Аркад1й
тайныя р'Ьчп велъ ст. ними, на третш вс^х'ь мо.юдыхъ труд-
ннковъ призвалъ въ келью къ себЬ. Пришло насъ пятнадцать
челов'Ькъ. И сталъ намъ сказывать отецъ Аркад1Й про оску-
дЬн1е благочестиваго священства, про душевный гладъ, хри-
ст1анъ постигш1п. «А есть, говорить, вь дальнпхъ странахъ
згЬста сокровенный, гд'Ь старая в'Ьра соблюдена въ ц-йлости и
чистот'Ь. Тамъ она, непорочная нев'Ьста Христова, среди бу-
сурманъ, яко св'Ьтило, с1яетъ. Первое такое мКзсто на райской
р'Ьк'Ь на Евфрат^5, промежъ рубежей турскаго съ иерсидскимъ,
другая страна за Е1гиптомъ — зовется Емакань, въ земл'Ь 0и-
ваидской, третье м'Ьсто за Сибирью, въ сокровенномъ Опонь-
скомъ государств!;. Вотъ бы, говоритъ отецъ нгумспъ, пора-
д'Ьть вамъ, груднички молодые, положить ваши труды на спа-
сете всего христ1анства. Поискать бы вамъ б.тагодать тако-
вую, тамъ вЬдь много древле-благодатныхъ еппскоповъ и мп-
трополитовъ. Вывезти бы вамъ хоть одного въ наши россхй-
ск1е пред-йлы, утвердили бы мы въ Росс1и корень священства,
утолили бы дуиювный гладъ многаго народа. Свои бы тогда
у насъ попы были, не згуждались бы мы въ б'Ьглецахъ ни-
коньянскихъ... П аще исполните мое слово, въ семъ М1р15 бу-
детъ вамъ отъ людей похвала и слава, а въ будущемъ в^зц'Ь
отъ Господа неизглаголанное блаженство»... Какъ услыша.тъ
я так1е глаголы, тотчасъ игумену земнб поклонился, сталъ
просить его благословенья на подвигъ дальняго странства. За
мной друг1е грудники поклонились: пове.1'Ьн1е пославшаго вс1з
готовы исполнить. Снабдплъ насъ игуменъ деньгами на до-
— 133 —
рогу, далъ для памяти тетрадки, какъ п гд'Ь искать благо-
честныхъ арх1ереевъ... II пошли мы пятнадцать челив-Ькъ къ
р1^к^ Дунаю, пришли во градъ Пзма1!лъ, а тамъ ужъ наши
христ1ане насъ ожпдаютъ, пгуменъ Аркадий къ нпмъ отпи-
сать до нашего приходу. Безъ паспортовъ пропускъ за Ду-
най Оылъ заказанъ, стояла по берегу великая стража, никого
безъ паспорта за р11ку не пускала. Въ камыши спровадили
насъ христолюбцы, а оттоле ночью въ рыбацкихъ челнокахъ,
крадучись, яко тати, на турецкую сторону мы перебрались.
Тутъ пошли мы въ славное Кубанское войско: то наит хрн-
ст1ане казаки, чтб живутъ за Дунаемъ, некрасовцамп зовутся.
Соблюли они старую в-Ьру п всЬ преданья церковный сохра-
нплп. Хорошо было намъ жить у нпхъ и привольно. Бога-
Т'Ьйштя у нихъ тамъ рыбныя ловли п земли вдоволь; хл^Ьбомь,
виноградомъ, кукурузой п всякимъ овощемъ тамъ препзобильно.
А живутъ т'Ь нскрасовцы во ослаб^»: старую в1)ру соблюдаютъ.
ни отъ кого въ томъ н1зть имъ запрету; д-Ьлами своими на
«кругахъ» заправляютъ, турскому султану дани не платятъ,
только какъ война у турки зачнется, полки свои на службу
выставляюгь... Прожили мы у некрасовцевъ безъ мала пол-
года въ пхнемъ монастыр'Ь, а зовется онъ Славой, п жили
мы тамъ въ нзобиль-Ь п довольстве. Еще больше тутъ къ намъ
пзъ Росс1и путниковъ на дальнее странство набралось — стало
всего насъ челов1^къ съ сорокъ. II поплыли мы къ Царьграду
по Черному морю, и, поживши малое время въ Царьград-Ь,
переплыли въ каюкахъ Мраморное море и тамо опять при1или
къ нашимъ старообрядцамъ. тоже къ казакамъ славнаго Ку-
банскаго войска, а зовется ихъ станица Майносомъ. Оттоль
пошли къ райской р'Ёк1Ь Р^вфрату...
Смолкъ Якимъ Прохорычъ. Жадно вс-Ь его слушали, не исклю-
чая и Волка. Правда, раза два задумывалъ онъ подъ шумокъ
къ графинамъ пробраться, но, замЬтивъ стЬдившаго за нимъ
Алексея, какъ ни въ чемъ не бывало повертывалъ назадъ и
возвращался на покинутое м-Ьсто.
■ — Что-жъ? Дошли до Евфрата? — спросила Аксинья Заха-
ровна.
■ — Пзъ сорока человк;ъ дошло только двадцать. — продол-
жалъ паломникъ. — Только двадцать!.. Зарыли остальныхъ въ
пескахъ да въ горныхъ ущельяхъ... Десять нед'Ьль шли: на
каждую недЬлю по два покойника!.. Голодъ, болезни, д;;и1е
зв'Ьрп, разбойники да басурманск1е народы — велд1з б^ды. псзд-Ь
напасти... Но не смущалося сердце наше, и мы шли, шли, да
товарищей хоронили... Безвестны могилки б'Ьдныхт.. никому
ихъ не сыскать и некому надъ ними поплакать!.. Прошли мы
— 134 —
вдоль р^ки Евфрата, были межъ турской и персидской грани-
цей II не нашли старообрядцевъ... А смерть путнпковъ косила
да косила... Назадъ къ Царьграду поворотили. Шли,' шли и
помирали... Н никому-то не хотелось лечь^на чун;ой сторонФ,,
ВСЯК1Й-Т0 про свою родину думалъ и, умирая, слезно молп.17>
товариш,ей, какъ умретъ, снять у него съ креста ладонку да,
разр'Ьзавиги, посыпать лицо его зашитою тамъ русской землею...
У меня одного ладонки съ родной земли не бывало... И всто-
с1;овалось же тогда сердце мое по матушк'Ь по РоссЬг... Въ
Царьградъ я одинъ воротился, молодые трудники вс^ до еди-
наго пошли въ мать сыру землю... Добре.^ъ до Лаврентьева и
про все разсказалъ отцу и гумну подробно. Справилъ онъ по
нихъ соборную панихиду, имена ихъ записалъ въ синодикъ,
пост^шный и литейный, а д'Ьла не покинулъ. Нудитъ опять
меня: «Ступай, говоритъ, бъ Емакань, въ страну биваидскую,
за Египетъ. Тамъ безпрем'Ьнно найдешь еиископовъ; недавно,
говоритъ, н'Ьк1е христолюбцы тамо бывали, про тамошнее
Ж1гпе намъ писа.ти». Новые трудники на подвигъ странства
сыскались, опять все люди молодые, всего двадцать пять че-
лов^къ... Какъ бывалаго че.товЬка, меня съ ними пос.талп...
Т^мъ же путемъ въ Царьградъ мы пошли, тамъ на корабли
сЬлн и поехали по Б'Ьлоыу морю '■■'), держа путь ко святому
граду Терусалиму. Были у Спасова гроба, зр'Ьли, какъ всЬ
вЬры на единомъ м-Ьст^ служатъ. Отслужатъ свою обЬдню
армяне, пойдутъ за ними латины, на м'Ьст^Ь свят'Ь въ бездуш-
ные органи играютъ, а за ними пойдутъ сир1йцы да копты,
молятся нел-Ьно, коз.тогласуютъ, потомъ пойдутъ по-свбему слу-
жить арабы, а сами вс^Ь въ шапкахъ п чуть не голы, пля-
шутъ, б'Ьснуются вокругъ Христова гроба. Тутъ п греческ1е
служатъ... Не обрели мы древ.1яго благочеспя ни въ 1еруса-
лим-Ь, ни въ Виелеем'Ь, ни на святой р-Ьк^ Хордан'Ь — всюду
пестро и развращено!.. Поплакали, видя с1е, и пошли во
градъ 1опп1ю; с^^ли на корабль, и привезли насъ корабель-
1ЦИКЦ во Египетъ. Пошли мы вверхъ по рЪк'Ь Нилу, шли съ
караванами п'Ьши, дошли до земли бивандской, только никто
намъ не могъ указать земли Емаканьскоп, про такую, дескать,
тамъ никогда не слыхали... П напала на насъ во Египте
чума: нзъ двадцати пяти челов'Ькъ осталось насъ двое... По-
плыли назадъ въ Россш, добрели до отца игумна, обо всемъ
ему доложили: «Н'Ьтъ, молъ, за Егиитомъ никакой Емакани,
н'1]тъ, молъ, въ биваид'Ь древлей в-бры...» П опять велЬлъ
игуменъ служить соборную панихиду, совершить поминовенье
'^) Архипелагъ.
— 135 —
по усопшпмъ, радп Бож*1я д'Ьла въ чуждыхъ странахъ животъ
свой скончавш11М1>... А потомъ опять меня призываетъ, опять
на новый подвпгъ странств1Я посылаетъ. «Есть, говорптъ, въ
крайнпхъ восточныхъ пред'Ьлахъ за Спбирыо хрнстоподража-
тельная древняя церковь аспрскаго языка. Тамо въ Опонь-
скомъ царствЬ. на Б'Ьловодь'Ь, стоптъ сто восемьдесятъ цер-
квей безъ одной церквп, да кром'Ь того росс1Йскихъ древляго
илагочест1я церквей сорокъ. Пм'Ьютъ т1 росс1йск1е люди ми-
трополита п еппскоповъ асирскаго поставленья. А удалились
они въ Опоньское государство, когда въ Москве пзм^неше
благочест1я стало. Тогда пзъ яестныя обители Соловецкой да
изо ыногихъ пныхъ мЬстъ много народу туда удалилось. И
св'Ьтскаго суда въ томъ Опоньскомъ государств1> они не пм-Ьютъ,
ВСЕМИ людьми управляютъ духовный власти... Идти теб"!! за
сибпрскте предкты, искать за ними того БЬловодья, доставить
къ намъ епископа древней вЬры благочестивой. А товарищи
тебЬ готовы». Такъ пове.т'Ьлъ мнЬ игуменъ... Шесть нед'Ьль
мы въ Лаврентьевой обители пожили, ровно погостили, п по-
томъ всемеромъ пошли къ Б'Ьловодью. Дошли въ Сибири до
Р'Ькп Кату ни и нашли та^гь хрпстолюбивыхъ страннопрхпм-
цевъ, что русскихъ людей за Камень въ Китайское царство
переводятъ. Тамо множество пещеръ тайныхъ, въ нпхъ стран-
ники прпвитаютъ, а немного подале стоятъ сн'Ьговыя горы,
верстъ за триста, коли не больше, ихъ видно... Перешли мы
т^ сн^говыя горы и нашли тамъ келью да часовню, въ ней
двое старцевъ пребывало, только не нашего были согласу,
священства они не пр1емлютъ. Однакожъ путь къ Б'Ьловодью
намъ указали и проводника по маломъ времени сыскали...
Шли мы черезъ великую степь Китайскимъ государствомъ со-
рокъ и четыре дня сряду. Чего мы тамъ ни натерп'Ьлпсь, ка-
кихъ б'Ьдъ-напастей ни испытали; сторона незнакомая, чу-
жая и совсЬмъ какъ есть пустая — нигд'Ь человечья лица не
увидишь, одни зв'Ьрп бродятъ по той по пустын'Ь. Двое на-
шихъ путниковъ т^ми зв-Ьрямп при нашемъ вид'Ьньи за'Ьдены
были. Воды въ той степи мало, иной разъ дня два идешь,
хотя-бъ калужинку какую встретить: а какъ увидишь издали
светлую водицу, б'Ьжишь къ ней б'Ьгомъ, забывая усталость.
Такъ, однажды, увидавши издали р'Ьчку, побежали мы къ ней
водицы напиться; б'Ьжимъ, а изъ камышей какъ прыгнетъ на
насъ зв'Ёрь ДИК1Й, самъ полосатый и ровно кошка, а вели-
чиной съ медв'Ьдя, двухъ странниковъ растерзалъ во едино
мгноБен1е ока... Много было б^Ьдъ, много напастей!.. Но дошли-
такп мы до Б'Ьловодья. Стоитъ тамъ глубокое озеро да боль-
шое, ровно какъ море какое, а зовутъ то озеро Лопон-
— 136 —
скимъ *) и, течетъ въ него отъ запада р'Ька Беловодье **). На то.мъ
озер-Ь больш1е острова есть, и на т'Ьхъ островахъ живутъ
руеск1е люди старой в-Ьры. Только и они священства не пр1-
емлютъ, н}^тъ у нихъ арх1ереевъ, п ннкогдахпхъ тамъ не бы-
вало... Прожп.тъ я въ то.мъ Б'Ьловодь'Ь безъ ыалаго четыре
года. Выпуску оттудова пр1т1.1ыыъ людямъ н-Ьту, боятся т-Ь
опонцы, чтобъ на Руси про нихъ не спознали и назадъ въ
русское царство ихъ не воротили... И, живучи въ т1)Хъ м'Ь-
стахъ, очень я по России стосковался. Думаю себ'к «пускай
мн'Ь хоть голову снимутъ, а уйду же я о1^ т'Ьхъ опонцевъ въ
Росс1йское царство». А тамъ въ первые три года свЬкаковъ *"'^*)
съ острововъ на берегъ великаго озера не пускаютъ, пока не
уверятся, что не сб'Ьжитъ тотъ челов'Ькъ во матушку во Рос-
С1Ю. На четвертомъ году хозяпнъ, у котораго я проживалъ въ
батракахъ, сталъ меня съ собой брать на рыбную ловлю. И
ужъ скажу-жъ я вамъ, чтб только тамъ за рыбныя ловли!
Много р-Ькъ видалъ я на своемъ в'Ьку: живалъ при Дуна-Ь и
на тихомъ Дону, а матушку Волгу съ верху до низу знаю,
на вольномъ Яик^^ на багреньяхъ бывалъ, за бабушку Гуг-
пиху пивалъ ****), вс-Ь сибирск1я р^зки мн'Ь вдосталь изв'Ьстны,
а нигд-Ь такого рыбнаго улова я не видалъ, какъ на томъ
Б'Ьловодь'Ь!.. Кажется, какъ къ нашимъ м'Ьстаыъ бы да ташя
воды, каждый бы нищш гысячникомъ въ одинъ годъ сд^-
* лался. Такое во всемъ приволье, что нигд'Ь по другимъ м'Ь-
стамъ такого не видно. Всяк1е земные плоды тамъ въ обиль'Ь
1)0дятся: и виноградъ и пшено сорочинское; одно только плохо:
матушки ржицы н-Ьтъ н въ завод'Ь... Но, какъ ни привольно
было жить въ томъ Б^ловодь'Ь, все-то меня въ Росс1ю тянуло.
Взялъ меня однажды Сидоръ — хозяинъ ^мой — на рыбную
ловлю, переехали озеро, въ камышахъ ррпстали. Гр-Ьшный
челов'Ькъ, хот'Ь.тъ его соннаго побывшить ^^--'^^ ='-:=), да зазр'Ьла со-
в'Ьсть. Пьянъ онъ былъ на ту пору: чуть не полкувшпна ку-
мышки нзъ сорочинскаго пшена съ вечера выпштъ; перевя-
залъ его веревками, завернулъ въ с1>ти, самъ бЬжать въ степи...
Три месяца бродилъ я, питаясь кореньями да дикимъ лу-
комъ... Не зная дороги, все на сЬверъ держалъ по зв-Ь-зданъ
да по солнцу. На р'Ьку, бывало, наткнешься, попробуешь
*) Лопъ-Норъ, иа островахъ котораго л по Серегамъ, говорятъ, жн-
ветъ нЬско-^ько заб'Ьглыхъ раскольнпковт^,
'^*) Аксу — что значптъ по-русски бплая вода,
***) Новый, педавн1й прпшлецъ.
****) Бабушка Гугниха уральскими (прежде япцктги) казаками считается
пхъ родоначальницей. Поел! багренья рыбы п на всякпхъ иныхъ ппрахъ
первую чару тамъ иьютъ за бабушку Гугнпху.
*****^ УбгТТ!,.
— 137 —
броду, н-Ьтъ его, и ^пойдешь обходить ту р'^^ку; пной ]1азъ
идешь верстъ полсотни п больше. На спбпрскомъ рубеж-}-,
стоятъ сн'};/кныя горы; безъ проводнпка, не зная тамотнпгь
м'Ьстъ, пхъ вв^къ не перелезть, да послалъ Господь мн1)
добраго челов-Ька пзъ варнаковъ — беглый каторжный, зна-
чить — вывелъ на Русскую землю!.. Спаси его Господи п
помплуй!
Замолчалъ Якп.мъ Прохорычъ п грустно склонплъ голову.
Вс1; молчали подъ впечатл'Ьньенъ разсказа.
— Что-жъ, опять ты пошелъ въ монастырь къ своему
игумну? — черезъ н-Ьсколько минутъ спросилъ у паломнпка
Патапъ Максимычг..
— Не дошелъ до него, — отв!)Чалъ тотъ. — Дорогой узналъ,
что монастырь ташъ закрыли, а пгуменъ Аркадп! за Дунай
къ некрасовцамъ перебрался... Еще св-Ьдалъ я, что т1Ьмъ вре-
менемъ, какъ проживалъ я въ Б'Ьловодь'Ь. наши сыскали
митрополита и водворили его въ австр1йскихъ пред'Ьлахъ. По-
брелъ я туда. Съ немалымъ трудомъ п съ большою опаской
перевели меня христолюбцы за рубежъ австр1йск1й, и спо-
доби.тъ меня Господь узр-Ьть недостойными очами святую ми-
тропол1Ю Бктой Криницы во всей ея славк
— Разскажи намъ про это м'Ьсто, — спрашивалъ Стуколова
Патапъ Максимычъ. — Все разскажи, поподробпу.
— Поистпн-Ь, — съ торжественностью продолжалъ палом-
никъ: — явися благодать спасительная вс'Ьмъ челов-Ькомъ,
жпвущимъ по древлеблагочестивой в'Ьр!.. Нашелъ я въ Б'Ь.топ
Криниц'Ь радость духовную, ликован1е неумолкаемое о госпо-
дин-Ь владык'Ь митрополит'Ь п епископахъ п о всемъ чину
священномъ. Двести л'Ьтъ не видано и не слыхано бы.то у
нашпхъ хрпст1анъ своей священной 1ерарх1и, нын^ она во-
0Ч1Ю зрится. Притекъ я въ Б'Ьлую' Криницу, встр'Ьтилъ тамъ
кое-кого пзъ лаврентьевскихъ мниховъ. Меня узнали, вла-
стямъ ыонастырскимъ обо мн-Ь доложили. Разсказа.1ъ я пмъ
по ряду про свое сибирское хожденье и про житье въ Бкю-
водь'Ь. Онп меня страннаго всЬмъ успокоплп, келью мн^ дали
и одёжу монастырскую справили. Бы.тъ п у самаго владыки
Амврос1Я подъ благословеньемъ, и онъ черезъ толмача много
меня разспратиивать изволилъ обо вс^Ьхъ моихъ по дальннмъ
странамъ хожденьяхъ. Прожилъ я въ той Б'Ьлой Криниц1;
два съ половиною года, 'Ьздилъ оттоль и за Дунай въ некра-
совск1й монастырь Славу, и тамо прпвелъ меня Богъ свид11ться
съ лаврентьевскпмъ нгумномъ Аркадьемъ, Немало вечеровъ
въ тайныхъ бесЬдахъ у насъ протекло съ спмъ учительнымъ
старцемъ. ДГногое разсказывалъ я ему про три хожден1Я найти:
- 138 —
про евфратское, египетское и въ Б'Ьловодье. И скорб-Ьлъ я пе-
редъ нимъ, заливаясь слезами: «Не благословплъ Богъ нашъ
подвигъ: больше семидесяти учениковъ твоихъ, отче, Три раза
въ дальн1Я страны ходили и ничего не сыск8(ли, и всЬ-то семь-
десятъ учениковъ полегли во чужихъ странахъ, единъ азъ
гр11шный въ живыхъ остался». Отв'Ьчалъ на такш р'Ьчи ста-
рецъ, меня утЬшая, а самъ — отъ 6ч1ю слезы испуская: «Не
скорби, брате —говорилъ онъ:— не скорби и душевнаго унынгя
б-Ьгай: аще троечастный твой путный подвпгъ и тп^етенъ
остался, но паче возвеселиться долженъ ты нын-Ь съ нашш1и
радостными лики: обр-Ьли мы святителей, и теперь у насъ
полный чинъ священства. За труды твои церковь теоя похва-
ляетъ и всегда за тебя молить Бога будетъ, а трудникамъ,
что нуждною смертью въ пути животъ свой скончали — оуди
имъ в-Ьчная память въ роды и роды!..» Тутъ упалъ я къ чест-
нымъ стопамъ старца,- открьыъ передъ нимъ свою душу,
пов15далъ ему мои сомн'Ьн1я: «Прости, — сказалъ ему:— святьт-
отче, разр'Ьши недоуменный мой помыслъ. Корень херархш
нашей отъ грековъ изыде, а много я видалъ греческихъ вла-
стей въ Царьград'Ь, въ Терусалим* и во Египте пестра пхъ
Б-Ьра, благочеспя. обнажена совершенно. Какъ же новая
1ерарх1я отъ столь мутнаго источника изыде, како въ светлую
р-Ьку претворится?» И довольно поучилъ меня старецъ Аркадш,
и бесЬдою душеполезной растопилъ окамен'Ьлое сердце мое,
отогналъ отъ меня лукаваго духа. Потомъ и самъ я изсл1^-
дова.1ъ все д-Ьло подробно, и со многими искусными въ боже-
ственномъ писан1и старцами много бесЬдовалъ— и въ конецъ
удостовЪился, что наша священная 1ерарх1я истинна и пра-
вильна!.. Ей! Передъ Господомъ Богомъ свид-Ьтельствую вамъ
и вс-Ьхъ васъ совершенно заверяю, — прибавилъ, вставая съ
м-Ьста и подходя къ нконамъ, паломникъ: — истинна древле-
православная австрШская 1ерарх1я, нЬтъ въ ней ни едина порока.
Медленною поступью подошла Манееа къ паломнику и твер-
дымъ голосомъ сказала:
— Не чаяла тебя вид'Ьть, Якиыъ Прохорычъ!.. Какъ изъ
гроба сталъ предо мною... Благодарю Господа и поклоняюся
Ему за всЬ чудод'Ьян1Я, как1Я оказалъ Онъ надъ тооою.
Поклонилась мать Манееа паломнику и скорой, едва слыш-
ной поступью пошла изъ горницы, а поровнявшись съ Фле-
нушкой, сказала ей шопотомъ:
Пойдемъ;.. Евпракс1ю позови... Укладываться... 411мъ
св^тъ, по'Ьдемъ.
— Зач11мъ же ты, Якимъ Прохорычъ, ушелъ изъ митро-
долщу _ спросила Аксинья Захаровна у Стуколова.
— 139 —
— Творя волю епископа, преосвященнаго господина Софро-
шя, — внушптрльно отв1зчалъ онъ и, немного поыолчавъ, ска-
залъ: — Черезъ два съ половиною года посл'Ь того, какъ во-
дворился я въ Б^лоп ЕринпцЬ, прпбылъ н'Ькт благочестивый
-мужъ Степанъ Трифонычъ Жпровъ, начетчпкъ велики!, всей
МосквЬ знаемъ. До учрежден1я митропол1и утолялъ онъ въ
Росс]л душевный гладъ христ1анъ, привлекая къ древле-му
благочест1ю никон]анскнхъ 1ереевъ. Письма привезъ онъ изъ
^Москвы, и скоро его митрополитъ по всЬмъ духовнымъ сте-
пенямъ пропзвелъ: изъ простецовъ въ пять дней сталъ онъ
епископъ Софрони! и воротился въ Росс1Ю. Б15локринищЛя
власти повел'Ьли ын^Ь находиться при немъ. Съ нимъ и пр1-
"Ьхалъ я до Москвы.
— II за Волгу онъ же приел а лъ тебя? — спросилъ Патапъ
Макспмычъ.
— Онъ и:е, только совс^ймъ по другому дЬлу. Не по цер-
ковному, — отв'Ьчалъ Якимъ Прохорычъ.
— Что за д'Ьло? — продолжалъ разспросы Патапъ ^\1а-
ксимычъ.
Стуколовъ замолчалъ.
— Коли клятвы не положено, чтобы тайны не пов'Ьдать,
что не говоришь?.. — сказалъ Патапъ ]\[аксимычъ.
— Клятвы не положено и приказу молчать не сказано, —
вполголоса проговорилъ Стуколовъ.
— Зач'Ьмъ же насъ въ нев-ЬдЬньи держишь? — сказа.гъ Па-
тапъ Максимычъ. — Зд'Ьсь своп люди, стары твои друзья, кон-
довые пр1ятели, а кого не знаешь — то чада и домочадцы пхъ.
Молча.1ъ Якимъ Прохорычъ.
— Видно, долга, разлука холодитъ старую дружбу, — впол-
голоса промолвилъ Чапуринъ Ивану Григорьичу,
— Скажу, — молвилъ Стуколовъ. — Только не при женахъ
говорить бы...
— Ахъ! батька! Уйти можемъ, — воскликнула Аксинья За-
харовна. — Настя, вели - ка Матрене за'Ьдкп - то въ задню не-
сти. Пойдемте, Арина Васильевна, Грунюшка, Параша. Ни-
кифору-то не уйти ли съ нами, Максимычъ?
— Ступай -ка съ ними въ самомъ Д'ЬлЬ, — сказалъ ему Па-
тапъ Максимычъ.
Никифоръ пошелъ, съ горестью глядя, что Матрена въ
заднюю несетъ однЬ сладк1я заЬдки. Разноцв-Ьтные графины
и солененькое остались, по приказу хозяина, въ передней
горнпц'Ь.
Обведя собесЬднпковъ глазами, Стуколовъ началъ:
— Вотъ вы тысячники, богатеи: пересчитать только деньги
— 140 —
ваши, такъ не одинъ разъ устанешь... А я чтб передъ вами?..
Убопй странникъ, нищШ, калика перехож1Й... А стбитъ мн-Ь
захот11ть, всЬхъ милл1он1диковъ богаче буду... Не хачу. От-
рекся отъ м1ра и отъ богатства отказался...
Научи насъ, какъ сд-блаться милл1онщпкамп, ~ слегка
усм'Ьхнувшись, сказалъ уд-Ьльнт.тй голова.
— Научу... И будете милл10нш;иками, — отвъчалъ Стуко-
ловъ. — Безпрем1шно будете... Мн^Ь не надо богатства... Не-
редъ Богомъ говорю... Только маленько работы отъ васъ по-
требуется.
— Какой же работы? — спросилъ голова.
— Не больно тяжелой; управиться сможете. Да не о томъ
теперь рИ'.чь... Нокам-Ьотъ... — съ заппнками говорнлъ Стуко-
ловъ. — Земляного масла хотите? — примолви-иъ онъ пюпотомъ.
ВсЬ переглянулись.
— Чтб за масло такое? -- спроси.ттъ Чапуринъ.
— Не слыхалъ?.. — съ лукавой усм'Ьшкой отв15тилъ палом-
иикъ. — А изъ чего это у тебя сдКиано? — сиросилъ онъ На-
тапа'Макспмыча, взявши его за руку, на которой для празд-
ника над-Ьты были два дорог1е перстня.
— Изъ золота.
— По-нашему, по - сибирски — это земляное масло. 13и-
далъ ли кто изъ васъ, какъ въ земл*-то сидитъ оно?
— РСому вид1^ть? Никто не видалъ, — отозвался Чапуринъ.
А я видалъ. — сказалъ паломникъ. — Бывало, какъ жилъ
въ сибирскихъ тайгахъ, самъ доставалъ это маслецо, все это
д^ло знаю вдоль и поперекъ. Не въ проносъ будь слово сказано,
знаю, какимъ способомъ п въ Росс1Ю можно его вывозить...
Смекаете?
— Да в'Ьдь это далеко, — зам1ггилъ Патапъ Максимычъ. —
Въ Сибири. Намъ не рука.
— Ближе найдемъ, — отв^>чалъ паломникъ. — Но золоту
ходите, по серебру бродите... Понимаете вы это?
— Разв* есть за Волгой золото? Быть того не можетъ!
Шутки ты пптипть надъ нами, —^ сказалъ уд'Ьльный голова.
— Изв'Ьстно. зд'Ьсь въ Оспповк!^ опричь илу да песку н1^тъ
ничего. А по близости найдется, — сказалъ Стуколовъ. — Сау-
птайте! Дорогой, какъ мы изъ австр1йскихъ пред'киовъ съ епи-
с1;опомъ въ ]\[оскву '1',хали, разсказа.1ъ я ему про свои хо-
жденья говорнлъ * и про то, какъ въ сибирскихъ тайгахъ
:5емлянымъ масломъ заимствовался. Еппскопъ тутъ и открылся
мн-Ь: допрежь въ ЛГоскв* постоялый дворъ онъ держалъ, и
н^^к1е отъ христ1анъ земляное масло изъ Сибири ему важи-
вали Бъ осотрахъ да въ бкптахъ, еще въ меду. Епископа
— 141 —
братъ путь -дорогу привезенному маслу показывалъ, куда, зна-
читъ, сл'Ьдуетъ идти е:>1у. Хоть д'кю запретное, да находились
люди, что съ радостью масло то покупали. Однакожъ началь-
ство св'Ьдало. Тогда п пришло на мысль епископу, ч^мъ тайно
сбытомъ земляного масла заимствоваться, лучше настояш,имъ
д^ломъ, какъ есть по закону, искать золота. Въ Сибирь не
разъ Жировы 'Ьздили пр1иска открывать. Найти золотой
пр1искъ тамъ немудреное дЬло, только нашему брату не да-
дутъ пмъ пользоваться. Ты сыщешь, а богатый золотоироыы-
шлеяникъ нзъ-подъ носу его у тебя выхватитъ, къ свопмъ
рукамъ прпберетъ, а тебя пзъ тайги - то въ зашей, чтобъ и
духа твоего тамъ не бы.ю. Это такъ, это я самъ впдалъ, какъ
въ Сибири проживалъ. И узна.1ъ преосвященный нашъ вла-
дыка, что недалече отъ родины его, въ Калужской, значить,
губерн1и, тоже есть золото. Погляд'Ьли, въ самомъ д'ёл'Ь нашли
песокъ зо.ютой. Не оглашая д'Ёла, купили они золотоносное
м^^сто у тамошняго барина, пятьдесятъ десятинъ. Въ Петер-
бургъ пробы вози.]и; тамъ пробу делали и сказали, что точно
тутъ золото есть '■'-'). Разсказавшп про такое Д'Ь.ю, епископъ и
говоритъ: «Этимъ д1)Ломъ мн^Ь теперь заниматься нельзя, санъ
не дозволяетъ, но есть, говоритъ, у меня братья родные и
другп - ир1ятели, они при томъ д1>лЬ будутъ... А передъ самымъ,
говоритъ, отъ'Ьздомъ моимъ въ Б-Ьлу - Криницу мн'!) отписы-
вали, что за Волгой по тамопгнпмъ .гкамъ водится золото. Я,
говоритъ, тебя туда зам^сто послушан1я пошлю спров'Ёдать,
правду -ль мн'Ь отписывали, а если найдешь, предложи тамъ
кому пзъ христ1анЪ; не пожелаетъ ли кто со мной его добы-
вать...» Вотъ я и пришелъ сюда, творить волю иославшаго.
— Что-жъ, нашелъ? — съ нетерп-Ьньемъ спросилъ Патапъ
Максимычъ.
— Видимо-невидимо! — отвЬ.ти.гь Стуко.ювъ. — Всю Сибирь
вдоль и поперекъ изойди, такого богатства не сыщешь. Зо-
лото само изъ земли .т1ззетъ... Глядите!
И, вынувъ пзъ кармана замшевый м1зшоиъ, въ какихъ
крестьяне носятъ деньги, Стуколовъ развязалъ его, и густая
струя золотого песку посыпалась на чайное блюдечки.
*) Пстпнное ироцсшес1в1е. Кочуевъ, которому ирпыадаежптъ первая
мысль объ устроеы1и Б^локриипцкой херархш, вм^стЬ съ братьамп Жпро-
Бымп, купцомъ Заказновымъ ц племянникомъ свонмъ Александромъ Ко-
чуевымъ, пскали золото въ Калужской губернш. Для этого въ 1849 году
купили у г. По.тнванова 50 десятинъ зем.1и п, чтобы не огласить ц1Ьли по-
купки, говорили, что думаютъ устроить химическгй заводъ. Заказновъ при-
везъ въ Петербургъ непромытый песокъ, говоря, что онъ взятъ на купленной
у Поливанова земл4. По свпд-Ьтельству пробирера Гронмейра, въ пуд-Ь непро-
мытаго песка съ глиной найдено было 6' /4 долей золота и 25 долей серебра*
— 1^2 —
Вс^ столпились вкругъ стола и жадно смотрит на золотую
струю. Ни слова, нп звука... Даже дыханье у вс^хъ слерлось.
Одпнъ маятникъ ст-Ьнныхъ пасовъ ы^рно (чпкалъ за перего-
родкой.
Вдругъ скрппъ полозьевъ. Остановились у воротъ сани.
Внизу забегали, въ с^няхъ засуетились.
Патапъ ]Макспмычъ очнулся и поб4жалъ гостей встр-Ьчать.
Палозгапкъ не торопясь высыпа.тъ золотой пссокъ съ блю-
дечка въ м'Ёшокъ и кр'Ьпко завязалъ его.
— ВД наптелъ'.-'.. Въ како.мъ м4ст-Ь? — спрашивалъ его
АлексМ, едва переводя духъ и схвативъ паломника за руку.
— Непода.71еку отсюда/ въ л^су... — равнодушно молвилъ
Стуколовъ, кладя м'Ьшокъ въ карманъ.
Загорались у АлексЬя глаза. «Вотъ счастье -то Богъ по-
сылаетъ,— подумалъ онъ. — Накопаю я этого масла, тогда.. »
Патапъ Макснмычъ вошелъ въ горницу, ведя подъ руку
старика Сн1^жкова. За нимъ шелъ молодой Сн-йжкобъ.
Глава двенадцатая.
Струя золотого песку, пущенная паломникомъ, ошеломила
гостей Патапа 31аксимыча. При Сн'Ьжковыхъ разговоръ не
оеился. ДанилЬ Тихонычу показалось страннымъ, что ему от-
в^чаютъ нехотя и невпопадъ, п что самъ хозяинъ бы.1ъ какъ
бы не по себ'Ь.
«Что за притча такая?— думаютъ Сн1^жковы. — Звали име-
нинный пиръ пировать, невесту хотели показывать, родниться
зат-Ьвалп, а иргЬхали — такъ хоть бы пустымъ словомъ встре-
тили насъ. Будто и не рады, будто мы лишн1е, нежданные».
Коробп.10 отца Сн'Ьжкова — самолюбивъ былъ старикъ.
Межъ тЬмъ Патапъ Максимычъ, улуча минуту, подошелъ
къ Стуколову. Стоя у божницы, паломникъ внимательно раз-
г.1ядывалъ старинныя иконы. Патапъ Максимычъ вызвалъ его
на пару словъ въ боковушу.
— Это Сн^жковы прйхал и, — сказать онъ: — богатые купцы
са51арск1е, старикъ -отъ мн'Ь большой прхятель. Денегъ куча,
никакихъ капиталовъ онъ не пожалктъ на развЬдки. Сказать
ему, что ли?
1_ Оборони Господи! — отвъчалъ Стуколовъ. - Строго - на -
строго наказано, чтобъ, о;1ричь зд'Ьшнихъ ;кителей, никому
словечка не мо.твнть... Тамъ посл'Ь что Богъ дастъ, а теперь
нельзя.
Не по нраву пришлись Чацурину слова па.юмника. Однако
сд15ла.1ъ по ого: и куму Пвану*^ Григорьичу, и уд-бльному го-
— 143 —
ловЬ, и Алекс^Ью шепнулъ, чтобъ до поры до времени онп про
золотые пр111ск11 никому не сказывалп. Дюкова учить было не-
чего, тотъ былъ со Стуколовымъ заодно. Къ тому же парень
былъ не говорлпваго десятка, въ молчанку больше любилъ играть.
Коп - какъ завязалась бесЬда, но беседовали невесело. Не
стала весе.йй бесЬда и тогда, какъ вошла въ горнпцу Аксинья
Захаровна съ дочерьми и гостями. Манееа не вышла взгля-
нуть на с^'женаго племянницы.
Когда Настя входила въ горницу, молодой Сн^Нгковъ стоялъ
возлЬ Алексея. Онъ бьиъ од'Ьтъ «по -модному»: въ щеголь-
ской короткополый сюртукъ и черный открытый жилетъ, на
немъ блест'Ьла золотая часовая ц-Ьпочка со множествомъ раз-
ныхъ прив'Ьсокъ. Б1злье на Сн'Ьжков'Ь было чистоты бЬло-
сн-Ьжиой, на л-Ьвой рук-Ь была натянута б'1^лая перчатка. Ми-
хаила Данилычъ принадлежа лъ къ числу «образованныхъстаро-
обрядцевъ», что давно появились въ столицахъ, а л'Ьтъ два-
дцать тому назадъ стали показываться и въ губерн1яхъ.
Строг1е рогожск1е уставы не смуп1,али ихъ. Не верили они,
чтобъ въ иноземной одежд'Ь, въ клубахъ, театрахъ, маска ра-
дахъ много было гр-Ьха, и Михаила Данилычъ не разъ, сидя
въ особой комнат-Ь Новотроицкаго, съ сигарой въ зубахъ, за
стаканомъ гаампанскаго, отъ души хохоталъ съ подобными
себе надъ увЬщаньями и проклятьями рогожскаго попа Ивана
Матв'Ьича, въ новыхъ обычаяхъ вид'Ьвшаго конечную поги-
бель старообрядства.
Михаила Данилычъ былъ пзъ себя красивъ, легк1я рябины
не безобразили его лица; взг.тадъ былъ веселый, открытый,
умный. Но какъ невзраченъ показался онъ Наст'й, когда она
перевела взоръ свой на Алексея!
Патапъ Максимычъ познакомилъ съ женой и дочерьми. УсЬ-
лись: старикъ Сн-^жконъ рядомъ съ хозяйкой, принявшейся
снова чай разливать, сынъ воз.тЬ Патапа Максимыча.
— Просимъ полюбить насъ, лаской своей но оставить,
Аксинья Захаровна, — говори.ть хозяйк'Ь Данила Тихонычъ. —
И парнишку моего лаской не оставьте... Вы не смотрите, что
на немъ так'ая одёжа... Что станешь дЬлать съ молодежью?
Въ город'Ё жпвемъ, въ столицахъ бываемъ; нельзя... А по
душ'}^, су;],арыня, парень онъ у меня хорош1й, какъ есть, на^
шего стараго зав-Ьта.
— Что про то говорить, Данила Тихонычъ, — отвечала
Аксинья Захаровна, съ любопытствомъ разглядывая Михаилу
Данилыча и переводя украдкой глаза на Настю. — Изв1^стно,
люди молодые, незрелые. Не на в-Ьтеръ стары люди говари-
вали: «незр1з.ть виноградъ невкусенъ. младъ челов'Ькъ неиску-
— 144 —
сенъ; а молоденькШ умокъ, чтб весеннШ ледокъ».^ Пройдутъ,
батюшка ранила Тихоньшъ, красные-то годы, пройдетъ моло-
дость: возлюбятъ тогда п одёжу степеннун), святыми отцами
благословенную и намъ, грЬшнымъ, заповеданную, возлюонтъ
и старинку нашу боголюбезную, свычаи да обычаи, чтб дъ-
дами-прад*дами нерушимо уложены.
— Это вы правильно, Аксинья Захаровна, — отв^чалъ ста-
рый Сн4жковъ. — Это, значитъ, вы какъ есть въ настояа^ую
точку попали.
— Куда я попала, батюшка? — съ недоум'Ьньемъ спросила
Аксинья Захаровна.
Въ настоящую точку, значитъ, въ лин1ю, какъ есть,
отв4ти.1Ъ Данила Тихонычъ. — Потому, значитъ, въ вашпхъ
словахъ, окромя настоящей справедливости, н4тъ ничего-съ.
— Невдомекъ мн'Ь, глупой, ваши умныя р1^чи, — сказала
Аксинья Захаровна. — Мы люди простые, темные, захолуст-
ные, простите насъ, Христа ради!
— А ты слушай да рЬчей не перебивай, — вступился Иа-
тапъ Максимычъ, и безмолвная Аксинья Захаровна покорно
устремила взоръ свой къ Сн1}жкову: «говорите, молъ, оатюшка
Данила Тихонычъ, слушать велитъ».
Проч1е, кто были въ горниц-Ь, молчали, глядя въ упоръ на
Сн^жковыхъ... Пользуясь т-Ьмъ, Нпкифоръ Захарычъ тихо-
хонько вздумалъ пробраться за стульями къ зав^Ьтному сто-
лику, но Патапъ Максимычъ это замЬтплъ. Не ворочая го-
ловы', а только скосивъ глаза, сказа.лъ онъ:
— АлексЬй!
Алекс1зй проснулся изъ забытья. Все время сидълъ онъ,
опустя глаза въ землю и не слыша, что вкругъ него гово-
рится... Золото, только золото на ум-Ь у него... Услышавъ хо-
зяйское слово и увидя Никифора, встадъ. Волкъ повернулъ
назадъ и, какъ ни въ чемъ не бывало, съ тяжелымъ вздохомъ
ускгся у' печки, возлЬ выхода въ боковушку. П ужъ какъ же
ругался онъ самъ про себя.
— По нын-^шнимъ временамъ, сударыня Аксинья Заха-
ровна, — продолжа.1ъ свои р'Ьчи Данила Тихонычъ: — нашему
брату купцу, особенно изъ молодыхъ, никакъ невозможно ста-
рыхъ обычаевъ во всемъ соблюсти. Что станешь д'Ьлать? Та-
К1Я времена пришли!.. Изойдите вы теперь всЬ хорош1е дома
по московскому аль по петербургскому купечеству, изъ на-
шего то-есть сослов1я, везд-Ь это найдете... Да и что за гр'Вхъ
ко [И правду сказать, Аксинья Захаровна? Была бы душа чи-
ста да свята. Такъ ли? ВсЬ эти гр15хц не смертные, вс^ эти
гр'Ьхи замолимые. Покаемся, Богъ дастъ, усп'Ьемъ умолить
-- 145 ^
Создателя... а некогда да недосугъ, праведнпковъ да ыо.111Твен-
виковъ попросимъ. Онп свое д'Ьяо знаютъ — разомъ замолятъ
гр'Ьхъ.
— Велика молитва праведнпковъ предъ Господомъ, — съ
набожнымъ вздохомъ молвила Аксинья Захаровпа.
Стуко.10въ нахм\-рился. Какъ ночь смотритъ, глазъ не сводя
со стараго краснобая.
• — Я вамъ, сударыня Аксинья Захаровна, про одного моего
пр1ятеля разскажу, — продолжаль старикъ Сн'Ьжковъ. — Сту-
жинъ есть, Семенъ Елизарычъ, въ Москв-Ь. Страшный богачъ:
двадцать пять тысячъ народу у него на фабрикахъ кормится.
Слыхали, поди, Патапъ Макснмычъ, про Семена Елизарыча? А
можетъ статься, и встречались у Макарья — онъ туда каждый
годъ 'Ьздитъ.
— Какъ про Стужина не слыхать, — отв^тилъ Патапъ
Макснмычъ: — люди известные. Мц.т.11онахъ, слышь, въ де-
сяти.
— Посчитать, п больше наберется, — отвЬчалъ Данила Ти-
хонычъ. — Попстин'Ь, не облыжно долож'у вамъ, Аксинья За-
харовна, такнхъ .тюдей промежъ нашихъ хриспанъ, древляго
то-есть благочест1я, немного найдется... Столпъ благочеспя!..
Адамантъ!.. Да-съ. Такъ его рогожскш свяш,енникъ нашъ, ба-
тюшка Пванъ Матв'Ьичъ, и въ глаза и за глаза зоветъ, а
матушка Пу.тьхерхя, рогожская то-есть игуменья, всЬмъ гово-
рптъ, что вотъ безъ малаго сто годовъ она на свЬт'Ь живетъ.
а такого благочестхя, какъ въ Семен'Ь Е.тизарыч'Ь, ни въ комъ
не видывала... Черезъ него, сударыня Аксинья Захаровна,
можно сказать, все Рогожское держится, нмъ только и ды-
шитъ: потому, знаете, отъ начальства нонЬ строгости, а Се-
менъ Елизарычъ съ высокими людьми водитъ знакомство... И
оберегаетъ.
• — Дай ему Богъ добраго здоровья п души спасен1я, —
набожно, вполголоса проговорила Аксинья Захаровна. — Слы-
ха.тп мы про Белик1я добродетели Семена Елизарыча. Сирымъ
и вдовымъ заступникъ, нищей брат1и щедрый податель, стран-
нымъ покой, бо.шщимъ прпзр^н1е... Дай ему Господи т-Ьлес-
наго здрав1Я и душевнаго спасешя...
— Такъ-съ, — отв'Ьти.тъ Данила Тихонычъ. — Истину изво-
.тите говорить, сударыня Аксинья Захаровна... Ну, а ужъ на-
счетъ хеша бы, прим'Ьромъ будучи сказать, этого табачнаго
зе.гья, и д'Ьткамъ не возбраняетъ, и самъ въ чужихъ людяхъ
не брезгуетъ... На этомъ ужъ извините...
»— Сквернится? — грустно, чуть не со слезами на глазахъ
спросила Аксинья Захаровна.
Сочпнен1я II. Мельников- Т. II. 20
— 146 —
— Одно слово — извините! — съ улыбкой отв'Ьчалъ Данила
Тихонычъ.
Стуколовъ плюнулъ, всталъ со стула, быстро прошелся раза
два въ сторонк'Ь п, нахмуренный пуще п'^ежняго, усЬлся на
прежнее м-Ьсто.
— Чтб д-блать, сударыня? ■ — продолжалъ Сн'Ьжковъ. — Сла-
бость, соблазнъ; на всяьчй часъ не устоишь. Немало Семена
Елизарыча матушка Пульхер1я началитъ. Журитъ она его,
журитъ, вычитаетъ ему все, чтб слЬдуетъ, а напосл'Ьдокъ сми-
луется и сотворитъ прои;енье. «Д15лать нечего, скажетъ, гр-Ьхи
твои на себя вземлемъ, только в1>ру ■ кр'Ьпко храни... Будешь
Б'Ьру хранить, о гр'Ьхахъ не тун^и: замолимъ».
— Много можетъ молитва праведника, — съ набожнымъ вздо-
хомъ промолвила Аксинья Захаровна. — Единъ праведникъ за
тысячу гр-Ьшниковъ умоляетъ... Не прогневался еще до конца на
насъ гр'Ьшныхъ Царь Небесный, посылаетъ въ М1ръ ираведныхъ.
Воть и у насъ своя молитвенность есть... Сестра Натапу-то
Максимычу, матушка Манееа комаровская. Можетъ, слыхалиУ
— Много наслышаны, — отв'Ьчалъ Сн'Ьжковъ. — По нашимъ
м'Ьстамъ сказываютъ, что у ней въ обители отм'Ьнно хорошо
п по чину содержится все... Да, сударыня, Аксинья Захаровна,
это точно-съ, дана вамъ благодать Бож1я... Со своей молитвен-
нпцей невприм'Ьръ спокойнее жить. Иной, чувствуя пре-
гр'Ьшен1Я, п захогЬлъ бы самъ гр-Ьхи свои замаливать, да
сами посудите, есть ли время ему?.. Недосуги, хлопоты... Хоть
нашего брата возьмите, какъ, при нашей то-есть коммерщи,
станешь гр'Ьхп замаливать? Суета вес: кричишь, бранишься,
ссоришься, времени-то и не хватаетъ на Вож1е д-Ьдо... Да и
то сказать: примешься самъ-отъ замаливать да, но зная сно-
ровки, еще пуще, пожалуй, на душу-то нагадишь. В-Ьдь во
всякомъ дЬлЬ надо сноровку знать... А праведнику это д'Ьло
завсегда подходящее, потому что онъ на томъ ул;ъ стоитъ,
Онъ ужъ маху не дастъ, потому сноровку въ своемъ д'Ьл^
знаетъ, за д'Ьло взяться ум'Ьетъ. А намъ куда! Не пори, коли
шить не ум-Ьешь... Ваше дЬло женское, еще туда-сюда, потому
что домосЬдкпчаете п молптвамъ больше нашего навыкли, а
какъ нашъ-отъ братъ примется, курамъ на см'Ьхъ — хоть
Д'Ьло все брось... Ха-ха-ха!..
П раскатился старый Сн'ЬлгКОвъ громкимъ хохотомъ. Но,
кром'Ь сына, никто не улыбнулся ни на рЬчи ни на хохотъ
его. ВсЬ молча сид'к1и, Аграфена Нетровна особенно строго
погляд'Ьла па разсказчика, но онъ не смотр-Ьдъ въ ея сторону,
Стуколова такъ п подергивало; едва могъ себя сдерживать.
Аксинья Захаровна про себя какую-то молитву читала.
— 147 —
Чтобы поворотить разговоръ на другое, Патапъ Максиыычъ
напомнплъ Сн^жкову:
— Такъ что-жъ про Стужпна-то зачали вы. Данила Тпхонычъ?
— Насчетъ нонешней молодежи хот^лъ сказать, — отвЬ-
чалъ Данила Тихонычъ. — У Семена Елизарыча, — продол-
жалъ онъ, обращаясь къ Аксинь-Ь Захаровн'Ь: — сынки-то во
фракахъ, сударыня, щеголяютъ, — знаете, въ этакой куртк-Ь
съ хвостиками?.. Всему обучены... А ежели теперь придти на
балъ, али въ театр'Ь на нихъ посмотр-Ёть, отъ графовъ да отъ
]:нязей нич-Ёмъ отличить невозможно, купецкаго зван1я и духу
н'Ьтъ... А коммерц1я изъ рукъ не валится, большая помога
отцу. Въ коммерческой академ1и обучались, произош.ти всякую
науку, медали за ученье получили, не на выв-Ьску только, а
карманныя, безъ ушковъ, значитъ, и ленты н'Ьтъ, — приба-
Билъ онъ, поправляя впсЬвшую у него на ше'Ь, на Лннпнской
лентЬ, золотую медаль. Ну, да хоть и безъ ушковъ, а все
же медаль, почесть, значитъ... На дочерей бы Семена Елиза-
рыча посмотркти вы, Аксинья Захаровна, ахнули бы, просто
ахнули... По-французскому такъ и р'Ьжутъ, какъ есть самыя
настоя1ЩЯ барышни. И если гд'Ь ба.тъ, танцуютъ вплоть до
утра, и въ театры -Ьздятъ, въ гр'Ьхъ того, по нон-Ьшнимъ
временамъ, не поставляютъ. А ужъ од'Ьваются какъ, по три-
ста да по четыреста ц'Ьлковыхъ платье... И всякую мелочь
даже на нихъ, до постыдней, съ позволен1я сказать, испод-
ницы, шьютъ французенкц на Кузнецкомъ мосту... Погляд'Ьли
бы вы, какъ на ба.тъ онЬ разод'Ьнутся, — любо-дорого посмот-
реть... Въ позапрошломъ году, зимой, сижу я разъ вечеромъ
у Семена Елизарыча, было еще изъ нашихъ человека два;
спдимъ. про д'Ьла толкуемъ, а чай разливаетъ матушка Се-
мена Елизарыча, старушка древняя, р-Ьдко когда и въ люди
кажется, больше все на молитвЬ въ своемъ мезонинЬ пребы-
ваетъ. Хозяюшка-то Семена Елизарыча въ ту пору на ба.тъ
собиралась въ Купеческое собран1е. Въ первый разъ дочерей-
то везла туда... Бабушк'Ь, понятно Д'Ьло, хочется тоже погля-
деть, какъ внучки-то вырядятся. Напоила насъ чаемъ, а сама
сидптъ въ гостиной, нейдетъ въ свою горенку, дожидается...
И вышли внучки, въ дорог1я кружева разодеты, всЬ въ цв-Ь-
тахъ, ну, а руки-то по локоть, какъ теперь водится, голы, и
шея до п.гечъ го.1ая, п груди наполовину... Какъ взвидела ихъ
Бож1я старушка, такъ и всплеснула руками. «Матушки, кри-
читъ, совс'Ёмъ напя!* Да и ну насъ турить вонъ изъ гости-
ной. «Уйдите, говоритъ, отцы родные, Христа ради, уйдите:
не глядите на девокъ, не срамите пхъ^>. Такъ мы со см^ху
и померли.
10*
— 148 —
Съ изумленьемъ гляд-Ьди всЬ на Сн'Ьжкова. Аксинья Заха-
ровна руки опустила, ровно столбнякъ нашелъ на" нее, только
шепчетъ вполголоса: ^
— Мать Пресвята Богородица! И шея и груди!.. Господи
помилуй. Господи помилуй!
Фленушка глаза опустила, Параша слегка покрасп'Ьла, а
Настя съ злорадной улыбкой взглянула на Данилу Тихоныча,
потомъ на отца. Глаза ея заблистали.
Стуколовъ не выдержалъ. Раскаленными угольями блеснули
черные глаза его, и легк1я судороги заструились на испитомъ
лиц-Ь паломника. Порывисто вскочилъ онъ со стула, поднялъ
руку, хот-^лъ что-то сказать, но... схвати въ шапку и никому
не поклонясь, быстро пошелъ вонъ изъ горницы. За нимъ
Дюковъ.
— Куда вы?.. Куда ты, Якимъ Прохорычъ?.. — говорилъ
Патапъ Максимычъ, выб^жавъ сл'Ьдомъ за ними въ с/Ьни...
Не старый другъ, не чудный паломпикъ, золото, золото
уходило.
— Душ'Ь претитъ! — отв^чадъ Стуколовъ. — Не стерп'Ьть
мн'Ь хульныхъ р'Ьчей суеслова... Лучше уйти... Прощай, Па-
тапъ Максимычъ!.. Прош;ай!..
— Да чт5 ты... Полно!.. Господь съ тобой, Якимъ Прохо-
рычъ, — твердилъ Патапъ Максимычъ, удерживая паломника
за руку. — В'Ьдь онъ богатый мельникъ, — шутливо продол-
жа.11Ъ Чапуринъ: — дв-Ь мельницы у него есть на морЬ на
ок1ан'Ь. Номо-иъ знатный: одна мелетъ вздоръ, друга чепуху...
Ну и пусть его мелютъ... Теб'Ь-то что?
— Не могу. Душа не терпитъ хульныхъ словесъ! — отв^Ь-
ти.та Стуколовъ. — Прощай, пусти меня, Патапъ Максимычъ.
— Да куда-жъ ты, на ночь-то глядя? — уговаривалъ его
Патапъ Максимычъ. — Того и гляди мятель еще поднимется,
слышь, в'Ьтеръ какой!
— Мятели, вьюги, степные бураны давно мн'Ь привычны.
Слаще въ по.гЬ мерзнуть, ч'Ьмъ уши сквернить мерзостью суе-
слов1я. Прощай!
Умаливалъ, упрашивалъ Патапъ Максимычъ стариннаго
друга-пр1яте.11Я переночевать у него, насп.1у уговорилъ. Согла-
сился Стуколовъ съ услов1емъ, что не увидптъ больше СнЬж-
ковыхъ, ни стараго ни молодого. Возненавид'Ьлъ онъ ихъ.
Патапъ Максимычъ кликну.1ъ въ с^^ни АлексЬя.
■ — • Якимъ Прохорычъ уста.1ъ, отдохнуть ему хочется, —
сказа.1ъ онъ. — У тебя пускай заночуетъ. Успокой его. А къ
ужин'Ь въ горницу приходи, — промолвилъ Патапъ Макси-
мычъ вполголоса.
— 149 -
АлексЬй съ паломникомъ внпзъ пошли. Патапъ Макспмычъ
съ молчаливымъ купцомъ Дюковыыъ къ гостямъ воротплпсь.
Тамъ старый СнЬжковъ продолжалъ разсказы про житье-
бытье Стужпна: знайте, дескать, съ какими людьми мы во-
димся!
«Что-жъ это такое? — думалъ Патапъ Ыакспмычъ, садясь
возл'Ь почетнаго гостя. — Коли шутки шутптъ, такъ эти шутки
при д1>вкахъ шутить не годится... Неужели вправду онъ гово-
ритъ? Чудное д'Ьло!»
Разсказывалъ Данила Тпхонычъ про балы да про музы-
ка.льные вечера въ московскомъ купеческомъ собран1и, помя-
нулъ п про голыя шеп.
— Да зач'Ьмъ же это у васъ д-Ьвонъ-то такъ срамятъ? —
'спросилъ наконецъ Патапъ Максимычъ. — 11акой ради при-
чины голыхъ дочерей людямъ-то кажутъ?
— Такъ водится, Патапъ Макспмычъ, — съ важностью
отв'Ьтп.тъ СнЬжковъ. — Въ Петербург^Ь а.ть въ Москв-Ь завсегда
такъ на балы -Ьздятъ: п д'Ьвпцы п замужн1я. Такое" ужъ за-
веденье.
■ — И замужшя? — проговорнлъ Патапъ Максимычъ, при-
стально погляд'Ьвъ на Сн'Ьжкова.
— И замужн1я, — спокойно отв1>тплъ Данила Тпхонычъ. —
Безъ этого нельзя. Везд'Ь такъ.
Нп слова Патапъ Макспмычъ. «Что-жъ это за срамъ та-
кой? — разсуждаетъ онъ самъ съ собою. — Какъ же это жену-то
свою голую напоказъ чужпмъ людямъ возить?.. Неладно, не-
.тадно!..»
Какъ нарочно, и молодой СнЬжковъ въ так1е же равсказы
пустился. У него, чтб у отца, то же на ум'Ь было: похвалпться
передъ будущимъ тестемъ: «вотъ, дескать, съ какими людьми
мы знаемся, а вы, дескать, сиволапые, живучи въ захолустье,
понят1я не имеете, какъ хорош1е людивъ столицахъ живутъ».
П разсказыва.тъ молодой Сн^жконъ про ба.1ы и маскарады,
про музыкальные вечера п театральный представленья. Слу-
шай, молъ, Настасья Патаповна, какое теб^ житье будетъ
развеселое; выйдешь замужъ за меня, какъ сыръ въ мас-тЪ
станешь кататься. А она съ перваго взгляда понравилась Ми-
хайл^Ь Данилычу, и ужъ дума.лъ онъ, какъ въ Москву съ ней
пере'Ьдетъ жить, танцовать ее п по-французски выучптъ, да,
разод'Ьвши въ шелкп-бархаты, повезетъ на Большую Дми-
тровку въ Купеческое собран1е. Такъ и ахнутъ всЬ: «откуда,
молъ, взялась такая раскрасавица?»
— ■ А .тбтомъ, — продолжалъ онъ: — Стужпны и друпе бо-
гатые купцы пзъ нашпхъ въ Соко.тънпкахъ да въ Парк'б на
— 150 -
дачахъ живугь. Собираются чугь не каждый Бож1й денг.
БМ'Ьст'Ь всЬ, кавалеры, и девицы, и молод ыя ^амужнхя жен-
щины. Музыку 'Ьздатъ слушать, верхомъ на лошадяхъ ка-
таются. "^
— Какъ же это верхомъ, Михаила Данилычъ? — спросила
Аксинья Захаровна. — Этого мнЬ старух-Ь что-то ужъ и не
понять! Неужели и дЬвицы и молодицы на коняхъ вер-
хомъ?
— Верхомъ, Аксинья Захаровна, — отв-Ьчалъ Сн^жкобъ.
— Ай, срамъ какой! — вскрикнула Аксинья Захаровна,
всп.1еснувъ руками. — Въ штанахъ?
— Зач'Ьмъ въ штанахъ, Аксинья Захаровна? — отв'Ьчалъ
Михаила Данплычъ, удивленный словами будущей тещи. —
Платье для того особое шьютъ, длинное, съ хвостомъ аршина
на два. А на коней бокомъ садятся.
Д'Ьвушки зард15лись. Аграфена Петровна строгимъ взг.тя-
домъ окинула разсказчика. Настя посмотр-Ьла на Пата^па Ма-
ксимыча, и на душ'Ь ея стало веселее; чуяла сердцемъ отцов-
СК1Я думы.
Схвативъ украдкой Фленушку за руку, игепнула ей:
— Не бывать сватовству.
Фленушка головой кивнула.
Въ это время Настя взглянула на входившаго Алексея и
улыбнулась ему св'Ьтлой, ясной улыбкой. Не зам'Ьти.тъ онъ
того, воше.1ъ мрачный, сЬлъ задумчивый. Видно, кр-Ьпкая дума
СИДПТЪ въ ГОЛОВ"!},
— Молодость! — молвилъ старый Сн'Ьжковъ, улыбаясь и по-
ложивъ руку на плечо сыну. — Молодость, Патапъ Максимычъ,
веселье одно на ум-Ь... Что-жъ?.. Молодой квасъ и тотъ играетъ,
а коли младъ челов'Ькъ не доб'кится, такъ на старости съ
ума сойдетъ... Веселись, пока молоды. Состарятся, по крайности
будетъ чъмъ молодые годы свои помянуть. Такъ ли, Патапъ
,\Гаксимычъ?
— Такъ-то оно такъ, Данила Тпхонычъ, — отв'Ьчалъ Па-
тапъ Максимычъ. — Только я, признаться сказать, не пойму
что-то вашихъ р-Ьчей... Не могу я вдомекъ себ'Ь взять, что
такое вы похваляете... Неужли везд'б наши христ1ане по го-
родамъ стали такъ жить?.. Въ Казани, къ прим'Ьру сказать,
аль у васъ въ Самар'Ь?
— Ну, не какъ въ Москве, а тоже живутъ, — отв'Ьчалъ
Данила Тпхонычъ. — Вотъ по осени въ Казани гостплъ я у
дочери, къ зятю на именины попалъ, важнецкШ балъ задалъ,
почитай, весь городъ былъ. До заутрень танцовалп.
■ — П дочкк? — спросп.1ъ Патапъ Максимычъ.
— 151 —
— Какъ же! Он^ у меш! на все горазды. Въ цансцоа^
учились. II ио-французскп говорятъ, и все.
— П одеваются, какъ Стужпны? — слегка ирпщурывъ г.за^а
д усмехнувшись, спросилъ Патаиъ Максимычъ.
— Известно дЬло, — отвЬчалъ Данила Тихонычъ. — Какъ
люди, такъ и он1з. Варвара у меня, меньшая, что за Буркова
выдана, за СергМ Абрамыча, такая охотница до этихъ ба-
ловъ, что чудо... II сиитъ п видитъ.
— Чудны д'Ьла Твоя, Господи, чудны д'Ьла Твоя! — прого-
ворплъ Патаиъ Максимычъ. Больно не по себ!) ему стало.
Ужинъ готовъ. Патаиъ Макенмычъ ста.1ъ гостей за столъ
усаживать. Яви.шсь и стерляди, и индМки, и друпя кушанья,
на славу Никитичной изготовленныя. Отличилась старушка:
такъ настряпала, что не жуй, не глотай, только съ диву
бровн подымай. Молодой Сн-Ьжковъ, набравппйся въ столи-
цахъ толку по части изысканныхъ об'Ьдовъ и тонкихъ винъ,
не морь скрыть своего удивленья и сказалъ Аксинь1> Заха-
ровне:
— Отменно приготовлено! Пзъ городу, видно, повара-то брали?
— Какой у насъ поваръ! — скромно и даже приниженно
отвечала столичному щеголю простая душа, Аксинья Заха-
ровна. — Дома, сударь, стряпали — сродственнпца у насъ есть,
Дарья Никитична — ея стряпня.
Надивиться не могли Сн^жковы на убранство стола, на
вина, на кушанья, на камчатное бЬлье, хрусталь и серебряные
приборы. Хоть бы въ Самаре, хоть бы у Варвары Даниловны
Бурковой, задававшей ужины на славу всей Казани... II
гд-Ь-жъ это?.. Въ л^сахъ, въ заволжскомъ захолустье!..
Смекнулъ Патапъ Максимычъ, чему гости дивуются. По-
веселелъ. Ходитъ, потирая руки, вокругъ стола, потчуетъ го-
стей, самъ приговариваетъ:
— Не побрезгуйте, Данила Тихонычъ, деревенской хлебомъ-
солью... Чемъ богаты, темъ и рады... Проспмъ не прогне-
ваться, не взыскать на убогомъ нашемь угогценьи... Чемъ
Богъ послалъ!.. Ведь мы мужики серые, необтесанные, го-
родскпмъ порядкамъ не обыкли... Наше дело .тесное, жпвемъ
съ волками да съ медведями... Да потчуй, жена, чего молчишь,
дорогихъ гостей не потчуешь'!*
— Пок5'шайте, гости дорог1е, — заговорила, въ свою оч.ередь,
Аксинья Захаровна. — Что мало кушаете, Данила Тихонычъ?
Аль вамъ хозяйской хлеба-соли жаль?
- : — ]Много довольны, сударыня Аксинья Захаровна, — раз-
глаживая бороду, сказалъ старый Снежковъ: — дово.тьны-пре-
довольЕЫ. Власть ваша, больше никакъ не могу.
— 152 —■
— Да вы нашу-то р^чь послушайте — п1)иневольтесь да
покушайте! — отвечала Акспнья Захаровна. — В^дь по-^нашему,
по-деревенскому, чтб порушено да не скушано, то хозяйк'Ь
покоръ. ПожалМте хоть маленько меня, не"\;рампте моей го-
ловы, покушайте хоть маленечко.
— Впнца-то, винца, гости дорог1е, — потчевалъ ГГатапъ
Макснмычъ, наливая рюмки. — Хвалиться не стану: добро не
свое, покупное, каково — не знаю, а люди ппли, такъ хвалили.
Не знаю, какъ вамъ по вкусу придется. Кушайте на здо-
ровье, Данила Тихонычъ.
— Знатное винцо, — сказалъ Данила Тихонычъ, прихле-
бывая лафптъ. — Как1я у васъ кушанья, как1я вина, Патапъ
Макспмычъ! Да я у Стужина не разъ на пменпнахъ об'Ьды-
валъ, у нашего губернатора въ царск1е дни завсегда об^^даю, — ■
не облыжно доложу вамъ, что вашими кушаньями да ва-
шими винами хоть царя потчевать... Право, отмЬнныя-съ.
— Наше д'Ьло .ч-Ьсное, — самодовольно отв'Ьча.лъ Патапъ
Макснмычъ. — У "генераловъ об'Ьдать намъ не доводится, теат-
ровъ да баловъ сроду не видывали; а зтостить хорошаго че-
ловека, ч^мъ Богъ послалъ, завсегда рады. Пожалуйте-съ, — ■
прибавллъ онъ, наливая Сн-Ьшкову шампанское.
— Не многонько ли будетъ, Патапъ Макснмычъ? — ска-
залъ Сн'Ьжковъ, слегка отстраняя стаканъ,
— Наше д'Ьло лесное, по-нашему это вовсе не много. По-
жалуйте-съ.
Дв'Ь бутылки роспили за наступаюшую именинницу.
Не обнесъ Патапъ Макснмычъ п шурина, сид-Ьншаго ря-
домъ съ прнставленнымъ къ нему АлексЬемъ... Было время,
когда и Мпкешка, спуская съ забубёнными друзьями по
трактпрамъ родптельски денежки, зналъ толкъвъ этомъ бин-Ь...
Взялъ онъ рюмку дрон^ащей рукою, вспомни.лъ прежн1е годы,
и что-то ясное проблеснуло въ тусклыхъ глазахъ его... Хлеб-
нулъ и сплюнулъ.
— Свекольникъ! — молвплъ вполголоса. — Мн-Ь бы водочки,
Патапъ Макспмычъ.
Молча отошелъ отъ него Патапъ Макснмычъ.
Чуть не д5 полночи пировали гости за ужпномъ. Наконецъ
разошлись. Не всЬ скоро заснули; у всякаго своя дума была.
Ни сонъ ни дрема что-то не ходятъ по сЬнямъ Патана Ма-
ксимыча.
Патапъ Макснмычъ помЬстилъ СшЬжковыхъ въ задней бо-
ковушк-Ь. Тамъ отецъ съ сыномъ долго толковали про житье-
— 153 —
бытье тысячника, удивля.шсь убранству дома его, изысканному
угощенью п тому чпнному, стройному во всемъ порядку, чт5,
казалось, былъ издавна заведенъ у него. II про Настю толко-
вали. Хоть не удалось съ ней слова перемолвить Михаиле
Данплычу, хоть Настя ц'Ьлый вечеръ гляд-бла на него нела-
сково, но ггличавая, гордая красота ея сильно ударила п6
сердцу щеголеватаго купчика. Только и мечталъ онъ, какъ
разод^нетъ ее въ шелки, въ бархаты на диво не Самар-6, а
самой Москв'Ь, и какъ станутъ люди дивиться на его жену-
раскрасавицу... Старику Сн'ЬжкоБу Настя тоже по нраву пришла.
Далъ маху Сн'Ьжковъ, разсказавъ про стужинскпхъ дочерей.
Еще больше остудплъ онъ сватовство, обмолвившись^ что п
его дочери одеваются такъ же, какъ Стужпны.
Не первый годъ знался Сн^жковъ съ Патапомъ !Максимы-
чемъ; давно подм'Ьтилъ онъ въ немъ охоту стать на купецкую
ногу п во всемъ обиход!, подражать тузамъ торговаго м1ра. II
то зналъ Данила Тихон еячъ, что не строго относится Чапу-
рпнъ къ нарушеньямъ старыхъ обычаевъ. Въ самомъ д'Ьл'Ь,
Патапъ Максимычъ никогда не бывалъ пзув-Ьромъ, самъ ча-
стенько трунилъ надъ т-Ьмп ревнителями стараго обряда, чт5
покрой кафтана и число на немъ пуговицъ возводятъ на сте-
пень догмата в'Ьры. Не гнушался и табачниками, и хоть
сроду самъ не куривалъ, а всегда говаривалъ, что табакъ
зелье не проклятое, а такая же Божья трава, какъ п друг1я:
въ иноземной одежд-Ь, даже въ бритьЬ бороды ереси не ви-
далъ, говоря, что Богъ не на одёжу смотритъ, а на душу.
Потому Сн'Ьжковъ и былъ увЬренъ, что разсказъ про житье
богатыхъ московскихъ старообрядцевъ будущему свату по
мысли придется, — но такая судьба ему выпала, — оборвался...
Сильно возмутила Патана ^1аксимыча мысль, что Михаила
Данилычъ оголптъ Настю и выставитъ съ обнаженными гру-
дями чужимъ .тюдямъ на показъ.
ВсЬ улеглись. Никого не беретъ дрема, сонъ никому не
смыкаетъ глазъ.
Долго въ своей боковушкЬ разсказывала Аксинья Заха-
ровна Аграфен'Ь Петровне про все чудное, чтО творилось съ
Настасьей съ того дня, какъ отецъ сказа.лъ ей про суженаго.
Толковали потомъ про молодого Сн^жкова И той и другой
не пришелся онъ по нраву. Смолкла Аксинья Захаровна, ы
в}гЬсто плакспваго ея голоса послышался легкШ старушечш
храпъ: започпла сномъ пменпнница. Смолкли въ св-Ьтлиц-Ь
долго и весело щебетавш1я Настя съ Фленушкоп. Во всемъ
дому стало тихо, лишь въ передней горнпц'Ё м'Ьрно стучитъ
часовой маятникъ.
— 154 —
Самъ хоаяинъ но сшмъ, думу думаегь. Гиид'Ьлся, легъ —
нл сонъ нейдехъ, ни дрема не сереть... Стужинсыя • дочери
ему всиомннаются, да чудный разсказ7> С'П'колова, да это зо-
лото, чтб недалеко гд-Ь-то въ земл-Ь сокрыто лежнтъ. Заве-
детъ глаза Патапъ Максимычъ — п видптъ золотую струю,
текущую нзъ кошеля паломника. П думаетъ. онъ, передумы-
ваетъ, какъ примется земляное масло копать, какъ выпдетъ
въ милл1онщики. Полно тогда за Во.тгой жить... Хоть ]1 жаль
разставаться съ родиной, да, нечего делать, придется... И вотъ
ужъ строитъ онъ въ Питер"!» каменный домъ, да такой, что
п'Ьш1й ли, конный ли только-что съ нимъ поверстаются, такъ
ахаьотъ съ дива: «экъ, молъ, как1я палаты сгромоздилъ себ'Ь
Патапъ Матгсимычъ, Чапуринъ сынъ!..» «Нечего д'Ьлать, въ
гильдхю записаться надо, потому что тогда заграничный торгъ
заведеыъ, свои конторы будемъ им-^ть... Въ славу войду, въ
силу... Медали, кресты, мундиры, коммерщи сов-Ьтникъ!.. Съ
министрами въ компани!, обЬды задаю, не то что Никитпч-
нины. И самъ у министровъ въ почетныхъ гостяхъ!.. Кланя-
ются ын'Ь, ублажаютъ. угодить стараются: чуютъ тугой кар-
манъ!.. Чего ни захот'Ьлъ, какъ по щучьему вел'Ьнью, все пе-
редъ тобой... Больницъ на десять тысячъ кроватей настрою,
богад'ктенъ... всЬхъ б'Ьдныхъ, вс1>хъ сирыхъ, безпомощныхъ
призрю, успокою... Волгу надо расчистить: мели да перекаты
Сольно народъ одо.т'Ьваютъ... Расчищу, пускай люди добромъ
поминаютъ... Дорогъ желЬзныхъ везд1з настрою, везд1)... П
св^даетъ про меня самъ батюшка, пожелаетъ вид'Ьть само-
лично... Министры скачутъ, генералы, полковники, всЬ: «Па-
тапъ Максимычъ, во дворецъ пожалуйте...» П выходитъ наше
Красно Солнышко...»
Но тутъ вдругъ ему вспомнн.тись разсказы Сн'Ьжковыхъ
про дочерей Стужпна. И мерещится Патапу Максимычу, что
Михаила Данилычъ оголилъ Настю чуть не до пояса, поса-
дилъ бокомъ на лошадь и возитъ по московскимъ улицамъ...
Народъ б'Ьжитъ, дивуется... Срамъ-отъ, срамъ-отъ какой... А
Настасья плачетъ, убивается, не охота позоръ принимать... А
д1>лать ей нечего: мужъ того хочетъ, а мужъ голова.
Вскочилъ съ постели Патапъ Максимычъ, и раздетый, бо-
сой, заложа руки за спину , прошелъ въ большую горницу и
зачалъ ходить по ней взадъ и впередъ.
«Руки п6 локоть!.. Шея, плечи го.тыя и грудей половина!..
Тьфу ты, мерзость какая! — думаетъ онъ, расхаживая по гор-
ниц-Ь... — И доррн у него въ Казани такъ же щего.1яютъ... До
заутрени пляшутъ!.. Люди Богу молиться, а онЬ голыя пля-
шутъ!.. Прод1ады, прости Господи!.. Срамота!.. И всякъ на
— 1:1.3 —
нихъ смотрит ь, а он (.хоть бы илаточкомъ ирпкрылись, без-
стыж1я, — н'Ьтъ... Берхо.мъ, съ хвостомъ, бокомъ на лошади
ио Сокольнпкамъ рыщутъ, ровно шуты какте, скоморохи... Ни
стыда въ шазахъ ни совести!.. Штъ, сударь, Михай.та Да-
нилычъ, пш;и себ'Ь нев-ксту въ пномъ м^сгЬ, а у насъ про
тебя готовыхъ н'Ьтъ... Не рука намъ таковскШ зять... Отдамъ
я дЬтпще свое на поруганье?.. Выведу на позоръ родную
дочь?.. Да скор-Ьй въ землю живую ее закопаю, ч'Ьмъ такое
безчестье на родъ-племя приму... Ну, другъ любезный. Дани.та
Тихоны чъ, сходились мы съ тобой, не бранились, дай Богъ
разойтись не бранясь, а сыну твоему Настасьи моей не ви-
дать... Просимъ НС прогн'Ьваться, ищите лучше насъ... Чуяло
сердеченько у голубки!.. А я-то на нее, мою ластовку, зло-
бплся, я-то. старый дуракъ, бранилъ ее, до слезъ доводилъ...
Хорошъ отсцъ!.. Нечего сказать!.. Ишь какого жениха дочери
высваталъ!.. Еще слава Богу, что вб-время себя выявили...
Н'Ьтъ, дружище, Данила Тпхонычъ, пр1'Ьзду твоему радъ, ■Ьгаь.
пей у меня, веселпся, а насчетъ свадьбы выкинь пзъ головы...
А я-то еще первый въ Городи'Ь ему намеки намекалъ... Съ
того и разговоры пошли... О, Господи, Господи!.. Чтб над'Ь-
ла.тъ я, что натворплъ...»
Долго ходи.тъ взадъ и впередъ Патапъ Максимычъ. Мерный
топотъ босыхъ ногъ его раздавался по горнид'Ь и въ соседней
боковушк-Ь. Аксинья Захаровна проснулась, осторожно отво-
рила дверь л, при св'кт'Ь горЬвшей у иконъ лампады, уви--
дЬла ходивш'аго мужа. Въ красной рубахЬ, съ разстегнутымъ
],осымъ воротомъ, съ засученными рукавами, весь багровый,
съ распаленными глазами и всклоченными волосами, стра-
шенъ онъ ей показался. ХогЬла спрятаться, но Патапъ Ма-
кспмычъ зам'Ьтилъ жену.
— ТебЬ что? — спросилъ шопотомъ. но гроза и въ п10пот1;
слышна была.
— Не спится что-то, Максимычъ... Про Настеньку все ду-
мается... — едва слышно отв'ЬчачЗа Аксинья Захаровна.
— Чего еще?.. Ну? — сказа.тъ Патапъ Максимычъ, оста-
новясь передъ женой.
• — Да я ничего... Нзвктно, твоя воля... Какъ хочен1ь... —
И залилась б'Ьдная слезами.
— О чемъ заревела?.. Гостей, что ли. перебудить?.. А?,. —
грозно спросилъ нменяннпцу Патапъ Максимычъ.
— Настасья съ ума нейдетъ, кормилецъ ты мой. Разры-
вается мое сердечушко, заснула -было, такъ и во снЬ-то вижу
ее, голубупжу... Оголили!.. Срамить ведутъ...
— Ну, ступай спать, — мягкимъ го.10сомъ сказалъ женЬ
— 156 —
Патапъ Макснмычъ. — Утро вечера мудренее... Ступай же,
спи... Свадьбе не бывать.
Бросилась въ передн1й уголъ именинница и начала класть
земные поклоны. Помолившись, кинулась мужу въ ноги.
— Богъ тебя спасетъ, Максимычъ, — сказала она, всхли-
пывая. — Отнялъ ты печаль отъ сердца моего.
— Полно же, полно, ступай... Спи, говорить теб^, — мол-
вилъ Патапъ Максимычъ. — Да ну же... Теб'Ь говорятъ...
Ушла въ свою боковушку Аксинья Захаровна. А Патапъ
Максимычъ все еще ходилъ взадъ и впередъ по горнпц'Ь.
Пейдетъ сонъ, не беретъ дрема.
Вдругъ слышитъ онъ возню въ с^няхъ. Прислушивается —
что-то тащатъ по по.1у... Не воры-ль забрались?.. Отвори-иъ
дверь: мать Манееа въ дорожной шуб'Ь со свечой въ рукахъ
на порог'Ь моленной стоитъ, а дюжая Анафрол1я съ Евпракс1ей-
канонницей тап1,атъ внизъ по л'Ьстниц'Ь чемоданъ съ пожитками
игуменьи.
Какъ взвид'Ьла брата матушка Манееа, такъ и присела на
пороге. Анафрол]я стала на .л^^стниц'Ь и разиня ротъ гля-
дела на Патана Максимыча. Канонница, какъ пойманный въ
шалостяхъ школьникъ, не знала, куда руки давать.
■ — Это чтб? — спросилъ Патапъ Максимычъ,
— Я... братецъ... домой хочу... въ обитель собралась... —
шептала Манееа.
— Домой?.. А коль теб-Ь домой захот'Ьлось, зач-Ьмъ же ты,
спасёная твоя душа, воровскимъ образомъ, не простясь съ
хозяевами, тихомолкомъ вздумала?.. А?..
Молчала игуменья.
— Что-жъ это ты на срамъ, что ли, хочешь поднять меня
передъ гостями?.. А?.. На см1зхъ ты это д-Ьлаешь, что ли?..
Да говори же, спксеншща... Щлый, почитай, вечеръ съ
гостьми сид-Ьда, всЬ ее вид'Ьли, п вдругъ, ни съ того ни съ
сего, ночью, въ самыя нев-Ьсткины именины, домой собраться
изволила!.. Сказывай, чтб на ум'Ь?.. Ну!., да чтб ты_, прогло-
тила языкъ-отъ?
— Неможется... — едва смогла проговорить Манееа.
— Неможется, такъ лежи. Умри, коли хочется, а сраму
д-Ьлать не сжШ... Вишь чт5 вздумала! Да я тебя въ моленной
на три замка запру, шагу пзъ дому не дамъ шагнуть... Не-
можется!.. Я теб^, такую немоготу задамъ, что вв^Ькъ не
забудешь... Шишь на м'Ьсто!.. А вы, мокрохвостницы, чтб
стали?.. Тащите назадъ, да если опять вздумаете, такъ у меня
смотрите: таковскихъ засыплю, что до новыхъ в^никовъ не
забудете.
— 157 —
Нечего д'Ьлать. Осталась Манееа подъ одной кровлей съ
Якимомъ Прохорычемъ... Осталась среди пскушенШ... Не подъ
силу ей протпвъ брата идти: таковъ уродился — чего ни за-
хочетъ,. на своемъ поставить.
Запереть Манееу онъ не заперъ, но, разбудивъ стараго
Нантелея, далъ ему наказъ строго-настрого гляд'Ьть въ оба
за скптскимъ работникомъ, чтб прьЬхалъ съ Манееоп нзъ
Комарова.
— Чтобъ къ обительскимъ лошадямъ н подходить онъ не
см^Ьлъ, — прпказывалъ Натапъ Макспмычъ: — а коль Манееа
тапкомъ со двора по^Ьдетъ — за воротъ ее да въ пзбу... Такъ
п тащц... А чужимъ не болтай, что у насъ тутъ было, —
лрибавилъ онъ, уходя, Нантелею.
Глава тринадцатая.
Смущенная внезапнымъ появленьемъ Якпма Прохорыча,
Манееа не могла выдержать его присутств1я п ушла съ Фле-
нушкой къ себ'Ь въ заднюю.
Игуменья всЬмъ тЬломъ дрожала, едва на ногахъ держалась.
Еле-еле дошла до горенки, опираясь на Фленушку.
— Что съ тобой, матушка? — говори.та ей отороп'Ьвшая д1^-
вушка. — Аль неможется? Шалфейцемъ не напоить .тп?..
Аль бузиной съ липовымъ цв'Ьтоыъ?
— Не надо... Ничего не надо... — отрывисто отв^Ьчала мать
Манееа.
Когда вошли въ боковушку, тамъ никого не было. Н здо-
ровенная Анафрол1я и богомольная Евпраксеюшка суетились
въ стряпущей, помогали Нпкитичн'Ь ужпнъ наряжать.
Тяжело опустилась на сту.1ъ Манееа. Фленушка взяла ее за
руки: какъ ледъ холодный.
— Чт5 это, матушка? — сказала Ф.тенушка. — Дай я раз-
дену тебя, уложу, тепленькимъ напою, укутаю...
— • Ахъ, Фленушка, моя Фленушка! — страстнымъ, почти
незнакомымъ дотоле ФленушкЬ голосомъ воскликнула Манееа
и крЬпко обвила руками шею дЬвушки... — Родная ты моя!..
Голубушка!.. Какъ бы знала ты да выдала!..
II горячо, страстно ц'Ьловала Манееа глаза, щеки и уста
Фленушки.
— Матушка, матушка! Что съ тобой? — встревоженная не-
обычными ласками всегда строгой, хоть до безум1я любившей ее
игуменьи, говорила Фленушка. — Матушка, успокойся, при.тягъ...
— Постой, постой, мое дитятко, милая моя, сердечная ты
моя д-Ьвочка... Какъ бы знала ты!.. О Господи, Господи, не
— 158 —
вм'Ънп во гр'Ьхъ раб'Ь Твоей!.. Сердце чисто созпждп во мн'б,
Боше, и духъ правъ обнови во утроб'Ь моей, отжени отъ мене
омрачен1е помысювъ... Уйди, Фленушка, ущп... Крикни
Евпраксеюшку съ Анафрол1ей... Ступай, ступай!..
Фленушка стала иередъ Манееой на ко.тЬна п горячо д'Ь-
ловада ея руку.
— Не пойду я отъ тебя, матушка, • — сказала она со с.ю-
зами. — Какъ мн'Ь оставить больную тебя? Не сказать ли
Акеинь'Ь Захаровн'Ъ? "
— Оборони Господи! — воскликнула Манееа, вставая со
сту.та и выпрям.хяясь во весь ростъ. — Прощай, Флевушка...
Христосъ съ тобой... — продолжала она уже т^мъ строгимъ,
начальственнымъ голосомъ, который такъ знакомъ былъ въ
ея обители. — Ступай къ гостямъ... Ты зд'Ьсь останешься... а
я уЬду, сейчасъ же уЬду... Не смЬй про это никому гово-
рить... Слышишь? Чтобъ Максимычъ какъ не узна.тъ... Передъ
свЬтомъ у'Ьду... Д'Ьла есть, сп'Ьшныя — письма получила...
Ступай же, ступай... кликни Анафрол1ю да Евпраксеюшку.
Вышла Фленушка, а Манееа закрыла лицо рукамп и тихо
зарыдала.
Пришли Анафрол1я съ Евпракс1ей. Воспрянула подвижница.
Слезъ какъ не бывало. Коротко н внушительно отдавъ прп-
казъ собрать ее тайкомъ въ дорогу, пошла она въ молен-
ную.. Тамъ упала ницъ передъ темными ликами угоднпковъ,
едва ■ осв'Ьщенными догоравшими лампадами, п громко зары-
дала...
Встр'Ьча съ паломникомъ, котораго она въ живыхъ не чаяла,
возмутила духовный миръ матери Манееы. Много недреман-
ныхъ, молптвенныхъ ночей провела она въ продо.1жен1е двадцати
пяти л-Ьтъ ради забвен1я бурь и тревогъ, что мутили ея душу
во дни давно отжитой молодости. Заключась въ тесной кель'Ь,
строгая подвижница усп'Ьла умирить треволнен1я души. Уда-
лете отъ м1ра и его греховной суеты, стропи постъ, удру-
чеше плоти, чтете «Добротолюб1Я» и другихъ кнпгъ аскетиче-
скаго содержан1я мало-по-малу покрывали благодатнымъ по-
кровомъ забвенш все былое... Годы шли. Р^же и р'Ьже воз-
ставали въ ея памяти образы когда-то дорогихъ ей льодей, п
въ сердц'Ь много и горячо любившей женщины воцарился на-
конецъ тихШ миръ и вождел'Ьнный покой. Отжившую для
м1ра черницу перестали тревожить воспоминанья о прежнихъ
дняхъ, и если порой возникалъ предъ ея душевными очами
милый когда-то образъ, строгая инокиня принимала его улге
за навожден1е лукаваго, раскрывала «Добротолюб1е» и, читая
наставление объ умной молитве, погружа.тась въ созерцательное
— 159 —
богомысл1е II, Господу помогающу. прогоняла находившее на
нее пскушеше.
II вдругъ не сонное вид^нхе, не образъ, зримый только ду-
хомъ, а какъ есть челов'йкъ во плоти, полный жизни, явился
предъ нею... Смутилась старица... Насмеялся врагъ рода че-
лов^ческаго надъ ея подвигами и богомысл1емъ!.. Для чего-жъ
были долгхе годы душевной борьбы, къ чему послужили вся-
каго рода лишен1я, суровый постъ, измождеше плоти, слезная
умная молптва?.. Неужели все напрасно?.. Минута одна, п
какъ вихремъ свЬяны двадцатииятилЬтн1е труды, молитвы,
воздыхашя, все, все...
Стоитъ мать Манева въ моленной передъ иконами, плачетъ
горькими, жгучими слезами. Хочетъ читать — ничего не видитъ,
хочетъ молиться — молитва на умъ нейдетъ... М1ръ суетный,
гр^Ёховный м1ръ опять заговорилъ свое въ душевныя уши
Манееы...
За Волгой въ л"Ьсахъ, въ Черной Рамени, жилъ-былъ
крестьянинъ, богатый мужикъ. У того крестьянина дочка
росла. Дочка росла, красой полнплася. Сама б'Ьлая, что ки-
и'Ьнь, волосы б'Ьлокурые, а брови черный соболь, глаза —
угольки въ ОГН'Ь...
Матреной звали дочку Максима Чащ'рина.
Высокая, стройная, изъ себя красивая, д^Ьвушка пв^тетъ
молодостью. Много молодцовъ на ея красоту зарится, но. горда-я,
спесивая, ласково взглянуть ни на кого не хочетъ ]\1атре-
нушка. Немало сухоты навела на сердца мо.10децк1я. Роемъ,
бывало, вкругъ нея парни увиваются, но степенная, непри-
ступная, г-шд-ЬтБ ни на кого не хочетъ она. II такая была
у ней повадка важная, взглядъ да р'Ьчи так1я величавый,
что ни одинъ парень къ ней подступиться не см^лъ. Иной
бахвалъ, набравшись см'Ьлости, подвернется порой къ спесивой
красавпц15 съ р'Ьчами затейными, но Матренушка такъ его, бы-
ва.ю, отд'Ьлаетъ, что тотъ со стыда да со сраму не знаетъ
убраться куда.
Хоть бы разъ какому ни на есть молодцу ласковое сло-
вечко промолвила, хоть бы разъ на кого взглянула прив-Ьтливо.
Подружки ей говаривали:
— Чтой-то ты, ]\1атренуи1ка, гордая такая, спесивая? На
вс'Ьхъ парней сЬрымъ волкомъ глядишь. Аль теб'Ь, подру-
женька, никого по мысли н'Ьтъ'?'
- Что мн^Ь до нихъ, — отв'Ьтптъ, бывало, красавица. —
ВсЬ они нескладные да несуразные. II безъ нихъ проживу!
— Не проживешь Матрена Максимовна. Славишься только,
— 160 —
величаешься, — см'Ьясь, говорили ей д^вущки. — Какъ безъ
солнышка денечку пробыть нельзя, такъ безъ мплаго в^ку
прожить нельзя. /
— Полноте, д^^вушки! — отв^тнтъ, бывало, бЬлокурая кра-
савица. — Это только одно баловство. Не хочу баловаться, не
стану любить никого.
— Полно, полно! отъ любви, чтб отъ смерти, не зачу-
раешься, — говорили ей подруженьки.
— Ну ее совс'Ьмъ, — молвитъ, бывало, Матренушка. — И знать
ее не хочу! СпокойнМ, д-Ьвушкн, сиится, какъ ни по коыъ
не гребтится.
Девушки правду сказали: не отчуралась отъ любви Матрена
Максимовна. До топ поры она подругамъ не в'Ьрила, пока не
спозналась съ Якимомъ Прохорычемъ,
Свид'Ьлнсь они впервые на супрядкахъ. Какъ взглянула
Матренушка въ его очи р'Ьчистыя, какъ услышала слова его
покорный да любовныя, загоралось у ной на сердд1^, отдалась
въ полонъ молодцу... Все-то цв^тнб да красно до той поры
было въ очахъ ея, гляд'Ьлъ на нее Божш М1ръ светло-радостно,
а теперь мутятся глазыньки, какъ не впдятъ друга милаго.
Безъ Якимушки и цв-Ьты не цв'Ьтнб цветутъ, безъ него и де-
ревья не красно растутъ во дубравушк-Ь, пе св-^тло св-Ьтитъ
солнце яркое, мглою-мброкомъ кроется небо ясное.
Пе сказала Матрена Максимовна про любовь свою отцу
съ матерью, не ронила словечка ни родной сестр^^ ни по-
друженькамъ: все затаила въ самой себ^ и попрежнему вы-
ступала гордой, спесивою.
А немало ночей, до посл'Ьднихъ кочетовъ, съ милымъ дру-
гомъ бывало сижено, немало въ т-Ь ноченьки тайныхъ любов-
ныхъ р^чей бывало съ ннмъ перемолвлено, по полямъ, по лу-
гамъ съ добрымъ молодцомъ было похожено, по рощамъ, по
.и^сочкамъ было погулено... Раздавались, разступались кустики
ракитовые, укрывали отъ людскпхъ очей стыдъ д'ЬвичШ, счастье
молодецкое... Л'къ не видитъ, поле не слышитъ; людямъ не
по что знать..,
Засыла'лъ стороной Якимъ Прохорычъ къ Чапурину, узна-
валъ черезъ людей, как1Я мысли насчетъ дочери дсржитъ онъ,
дастъ ли ей благословенье за него замужъ пойти.
— Не по себе Якимъ дерево клонитъ, — отвЬчалъ сва-
тамъ Чапуринъ. — Богъ дастъ, сыщемъ зятя почище его.
Пашъ товаръ вамъ не къ рук-Ь, въ иномъ м'Ьст'Ь поищите.
А какъ сваты уЬхали пзъ Осиповки, кликнуль къ себЬ
Чапуринъ Матренушку. Спрашиваетъ, какъ узна.1ъ ее Якимъ
.Стуколовъ, гд-Ь видались они, про как1я Д'1^ла разговоры вели.
— 161 —
Зард-Ьдась Матренушка — кумачъ-кумачомъ. Слова пс мо-
жетъ Бымолвпть. Слезы такъ п брызнули изъ очей ея.
■ — Сказывай!.. Все по порядку сказывай!.. — говори.1ъ отецъ,
сурово глядя на Матренушку. Дрожалъ и обрывался отъ гя'Ьва
голосъ его.
Стоитъ Матрена Максимовна, какъ къ земл'Ь приросла. ]Мс1Л-
читъ, какъ неживая.
— Говори же, безстыжая! — закричалъ Чапуринъ, схватнвъ
дочку за руку. — Говори, не то разражу...
И подня.тъ увесистый кулакъ надъ б^^локурой головкой
дочери...
— Батюшка! — крикнула Матренушка и безъ чувствъ упала
къ отцовскимъ ногамъ...
Погляд15лъ на помертвЬвшую дочь Макснмъ Чапуринъ, плю-
ну.1ъ и вел'Ьлъ работнику лошадей запрягать.
Черезъ часъ времени опъ улсе везъ ее въ Комаровсшй
скитъ.
Тамъ у него двоюродная сестра проживала, мать Платонида.
Ей сда.тъ Магьсимъ Чапуринъ дочь свою съ рукъ на руки.
— Береги ты ее, мать Платонида, — говорплъ онъ сестрЬ
па прощаньи. — Глазъ не спускай съ нея. Чтобъ изъ кельи,
опричь часовни, никуда она ноги пс накладывала, и чтобъ
къ ней никто не ходилъ. Въ оба гляди, чтобы грамотокъ къ
ней не переносили, чтобъ сама не писала. Ни пера пи бу-
маги чтобъ въ заводе у ней не бывало... Сбережешь дЬвку,
попомню добро твое, ■ — останешься довольна... Сундукъ съ по-
клажей, перину съ подуптками вели взять изъ саней, да вотъ
теб^Ь, покам1)Стъ, четвертная д'Ьвк'Ь на харчи... А въ келарию
не пускай ея, пусть въ кель-Ь об^даетъ и ужпнаетъ... А это
теб'Ь, матушка...
Разлоя{илъ на сто.тЬ подарки: сукно на шубу, черный пла-
токъ драдедамовый, китайки на сарафанъ, икры буракъ, са-
хару голову, чаю фунтъ, своихъ пче.тъ сотъ меду.
Мать Платонида не знаетъ, какъ благодарить тароватаго
братца, а у самой на ум'Ь: «Полно теперь, мать Евстал1Я,
платкомъ своимъ чваниться. Лучше моего нЬтъ теперь по всей
обители. А какъ справлю суконную шубу на б'1^личьемъ м'Ьху,
лопнешь со злости, завидупце г.таза твои».
— Смотри же, мать Платонида, сбереги Матрену, — про-
должалъ.,М^1Ксимъ Чапуринъ. — Коимъ гр'Ьхомъ не улизнула
бы... Слышишь?
— Слушаю, братецъ, слушаю, кормилецъ ты мой, — отве-
чала Платонида. — Все будетъ по приказу исполнено. Птпц1>
къ окошку не дамъ подлет'Ьть, на едпн)чо пядь не отпуш,у
Сочцнен1Я П. Мс.тышкова. Т. П. Ц
— 162 —
отъ себя Матренушку, келарничать пойду • — ■ па замокъ
иамкну.
— И хоропюе д'Ьло, — отв'Ьтилъ Чапурип'^. — Въ. самомъ
д'1;лЬ заппрай-ка ее на заыйкъ. Надежнее,
• — ■ Да что-жъ это, братецъ? — спросргла наконецъ мать Пла-
тонида. — Аль провинилась у тебя ч'Ьмъ Матреиушка?
— Большой провинности" не было, — хмурясь и нехотя
отв'Ьчалъ Чапурпнъ: — а покр'Ьпче держать ее не м'Ьшаетъ...
Берегись б'Ьды, пока н'Ьаъ ея, придетъ, ни замками ни запорами
тогда но поможешь... Видишь ли чтб? — продолжалъ онъ, понизивъ
голосъ. — Да смотри, чтобъ слова мои не въ проносъ были.
— • Чтой-то ты, братецъ! — затараторила мать Платопида. —
Возыолшо ли дФ^ло так1я д'Ьла въ люди пускать?.. Матрена
мн'Ь не чуигая, своя то:ке кровь. Вотъ теб'1^ Спасъ милости-
вый. Пресвятая Богородица Троеручица — ни едина душа сло-
вечка отъ меня не услышитъ.
— То-то, смотри, — молвилъ Чапурпнъ. — Д1;вка молодая,
нзъ себя красовита, хахалишка одинъ иришатился къ ней...
Такъ, дрянь, голытьба решетная... У самого за душой отро-
дясь лсел'Ьзнаго гроша не бывало, и туда лее свататься л'Ь-
зетъ... Я его сватамъ оглоблн-то поворотилъ... Вдругорядь пе
заглянутъ... Да это что, пустяки, а вотъ чтб гребтится ми'Ь,
матуи1ка: Мотря-то сама, калшсь, пе прочь бы за того ха-
халя замулсъ идти: боюсь, чтобъ онъ не умчалъ ея, не по-
в'Ьнчался-бъ уходомъ... Еаллюь, легче Лгпвому въ гробъ лечь:
больно улгь онъ противенъ ДУИ115 моей!.. встр'Ьтилъ бы его,
калсется, такъ бы на м'йст'Ь и пололгилъ... А въ деревн'Ь, сама
разсудн, ыол\но разв'Ь д'Ьвку ухоронить?.. Вороватъ сталъ на-
родъ: умчитъ ее, песъ, какъ пить дастъ... Такъ я и разсу-
ди.ть, до поры до времени пусть ее погоститъ у тебя, дурь-
то пока изъ головы у ней выйдетъ... Сможешь ли такое д'Ьло
сд^злать?
— Какъ такого д'Ьла не сд'Ьлать? — отозвалась Платонида. — ■
Чулшиъ д-Ьдывала, не то что свонмъ. У насъ въ обители на
этотъ счетъ крепко!.. Въ позапрошломъ году у меня тол^е
двухъ д'}>вокъ отъ уходу хоронили: Авдонннскихъ Лукерью да
Матюшину Татьяну СергЬвну... Ублюла, слава Т'Ь, Господи...
Ула, какихъ подвоховъ он'Ь ни подводили, а, слава Богу, ухо-
ронила... Матюшипа-то, бывало — б-Ьда!.. И давиться-то хо-
тЬла, и подушками-то дуиптла себя, и мышьякомъ травиться
было-вздумала, а никакого дурна надъ ней не случилось...
Ублюла, братецъ, ублюла... На этотъ счетъ будьте спокойны...
А ты вели-ка ей, сударь, преподобному Моисею Мурнну мо-
литься; з'Ьло избавляетъ от^ъ блудныя страсти.
— 163 —
— Молитесь кому знаете, — отв1.чалъ Чапуринъ. — Мн4
бы только Мотря ц'Ьла была, до другого прочаго дЬла мн^
н'Ьтъ... Пуще всего гляди, чтобъ съ т-Ьлъ дьяволомъ иересы-
локъ у ней не заводилось.
— Одно слово: будьте спокойны, братецъ, — сказала мать
Платонпда. — Сохраню Матренушку въ самомъ лучшемъ внд-Ь...
А кто же такоБЪ злод'Ьн-то?.. МнЬ бы надо знать, чтобы
кр-йпче опаску держать... Кто таковъ полюбовникъ-отъ у ней?
— Ужъ н полюбовнпкъ! — гневно крпкнулъ Чапурпнъ,
грозно вскинувъ глазамп на старицу. — Говоря да не заго-
варявайся... Никакого по.побовнпка н'Ьтъ. Такъ себЪ, шаль-
ная голова, и все...*' Стуколовыхъ сдыхала?
— Какъ не знать Стуколовыхъ, — отвечала мать Плато-
ппда. — Семенъ Ермолаичъ благод-Ьтель нашей обители.
— Племянникъ цхн1й, Якимка, — • молви.1ъ Чапуринъ. —
■Чтобъ близко къ скиту не подходнлъ онъ... Слышишь?
— Слышу, батюшка братецъ, какъ не слыхать? — сказала
Платонпда. — Знаю я и Якимку. Экш воръ какой!.. А еще
все о божественномъ — книгочей... Подп-ка вотъ съ нимъ, ка-
кими дЬлами Бздумалъ заниматься!
Не ласково разстался Чапуринъ съ дочерью. Сули.1ъ плети
ременныя, вожжи варовенныя... Какъ смертный саванъ блед-
ная, съ опущенными въ зем.1Ю глазами, стояла предъ нимъ
]\1атренушка, ни единаго слова она не промолвила.
Заперли рабу Бож1Ю въ тЬсную келейку. Окром-Ь матери
Платониды да кривой, старой ея послушницы Фотиньи, ни-
кого не видитъ, никого не с.тышитъ заточепнпца... Горе го-
ремычное, сид-Ьнье темничное!.. Гд'Ь-то вы, дубравушки зеле-
ный, гд^)-то вы, ракитовы кустики, гдЬ ты, рожь матушка
зр'Ьлая, высокая, овсы, ячмени усатые, что крыли добра мо-
лодца съ красной д'Ьвицей!.. Келья высокая, окна-то узк1я съ
жел'Ьзными перекладами: ни выпрыгнуть ни вы.тЬзти... Нельзя
подать в'Ьсточкц другу милому...
Мать изъ деревни пргЬхала къ Матренушк-Ь да сестра за-
мужняя. Погоревали, поплака.1и, пособить горю не могли. Су-
противъ отцовской .воли какъ идти?..
Хоть и зав'Ьрялъ Платокиду Чапуринъ, что за Матрену-
нп{ой большой провинности н4тъ, а на Д'Ёл'ё вышло не то...
Платонид-Ь так1я д-Ьла бывали за обычай: не одна купецкая
дочка въ ея кель^ д'Ьвич1й гр'Ьхъ укрывала.
Не спознали про Матренушкпнъ гр^хъ ни отецъ, нп сестра
съ братьями, и никто изъ обительскпхъ, кром!] матушки игу-
меньи да послушницы Фотипьи. Мастерица была концы хо-
ронить мать Платонпда...
и*
— 164 —
Во время родоБъ мать Платонида но отходила отъ ]Матре-
вушк!г. Зажгла нередъ иконами св'Ьчу богоявленскую п громко,
истово, безъ перерывовъ, принялась читать акаоистъ Богоро-
диц'Ь, стараясь покрывать своимъ голосомъ стоны п вопли
страдалицы. Прочптавт» акаеистъ, обратилась она къ племян-
ии1гЬ, по не съ словомъ утЬшен1я, не съ словомъ участ1я.
Небесной карой принялась грозить Матренушк-Ь за просту-
покъ ся.
• — Чтб, тяжело? — язвила ее Платонида, стоя у изго-
ловья. — На томъ св'Ьт'Ь не то еще будетъ!.. Весело теперь?..
Сладко?.. Погоди, не избежать теб'Ь муки в-Ьчныя, тьмы кро-
м'Ьи1ныя, С1;режета зубнаго, червя безконечнаго, огня негаси-
ыаго!.. Огнь, жупелъ, смола кипучая, гееиск1я томленья... А
это чтб за муки!
— ]\Гатушка!.. Родная ты моя!., упавшимъ голосомъ, едва
слышно говорила д'1шушка. — Помолись Богу за меня, за
грешницу...
— Не доходна д6 Бога молитва за такую! — сурово отве-
тила ей Платонида. — Теперь въ аду б15сы нляшутъ, ра-
дуются... Видала на пкон-Ь Страши аго Суда, какое мученье
за твой гр-Ъхъ уготовано?.. Видала?.. Стушай: «не еию зд'Ь
мучитися люто, по она в'Ьчна мука страшна есть и сампмъ
б1;сомъ трепетна»... Готовятъ теб'Ь крюки каленые!..
— • ]\Гатушка! матушка!., прости ты меня, Христа ради!..
Мн'к бы исправиться '■')... Смертный часъ приходитъ... Не пе-
реживу я...
— Неправой гр'Ьха твоего не загладить... Мнопе годы слезъ
покаянья, мног1я ночи безъ сна на молитв'Ь, строг1й постъ,
умерщвлеп1е плоти, отреченье отъ м1ра, отъ всЬхъ его соблаз-
новъ, безысходное житье во иноческой ке:^ъ^^, черная ряса,
тяжелы вериги... Вотъ ч^мъ ц'1'>лить гр1^xъ твой велиюй...
— Матушка!.. Если Господь помплуетъ меня... я готова...
отрекусь отъ М1ра... ото всего... манатью над'Ьну... черную
рясу...
— Об'Ьщаешься лп? — спросила Платонида.
— • Обещаюсь, • — проговорила д-Ьвушка.
— Об15щае1пься ли Христу?
— Об-Ьи^аюсь...
— Принять ангельск1й образъ иночества?
■ — Об'Ьпдаюсь...
— Жить безысходно въ обители?
— Об'Ьщ...
*) Ис повидаться.
— 165 —
Громко, пронзительно, нсчелов-Ьческимт. голосомъ вскрш:-
пула ]\1атрснушка... Стихла... Иной, тихи!, слабеныай человЬ-
ч]й голосокъ въ Платонидиноп ксль'Ь раздался...
— Боже сильный, милост110 вся строяй, — молплась вслухъ
Платонпда, обратись къ иконаыъ: — посети рабу Свою с110
Матрену, исц-Ьлн ю отъ всякаго недуга плотскаго и душев-
паго, отпусти гр4хъ ея, п гр'Ьховныс соблазны, и всяку на-
пасть, и всяко на1иеств1е пепр1язненно...
Дочку Богъ да.тъ. Завернула ее Платонпда въ П1убсику,
отдала кривой Фотинь'Ь, а та лигоыъ въ сос15дн1010 деревню
Елфимову спроворила.
Тамъ жилъ одинъ мужичокъ, Грпгор1Й Ильпчъ. Пряниками
торговалъ и по скпта.чъ ребячьп.мъ д-Ьломъ заправлялъ: про-
мыселъ тот'ь невпрпм'Ьръ былъ доходней пряничной тор-
говли. У Ильича въ изб4 ребенка обмыли, въ пеленки у.ю-
:килп. Заложилъ Григорхй лошадку п въ Городецъ. Дорожка
давнымъ-давно проторенная. Въ Городц'Ь р'Ьдку нед'Ьлю двухъ-
трехъ ]1одкидышец не бывало. И изъ скитовъ въ Городецъ
лее, бывало, младенцевъ возплъ ГригорШ Ильпчъ. Свезетъ,
сдастъ ко-му слЬдуетъ, а на деньги, что получплъ отъ чест-
пыхъ матерей, городецкихъ прлниковъ накупптъ, жемковъ,
орЬховъ и продаетъ нхъ скитскпмъ б'Ьлпцамъ да зюлодымъ
богомольцамъ. Выручку получалъ хоронхую.
Елфимовск1Й пряничнпкъ д'15вочку сдалъ па часовенномъ
двор'Ь, стариц'Ь Салонике1ь Болыпая была начетчица та чер-
ница — строгая постница, великая ревнительница по дре-
влему благочест1ю: дв1зпадцать поповъ на своемъ в'Ьку отъ
церкви въ расколъ сманила. И т'Ьмъ также по Боз'Ь ревно-
вала, чтобъ городецкихъ подкидышей непремЬнно посолонь въ
старую вЬру крестить.
Д'Ьломъ но волоча, мать Салоникея снесла д'Ьвочку къ жп-
Бшему при часовнЬ беглому попу. Тотъ окрестилъ ]1 нарокъ
ей имя Фаина. Мать Салоникея была восир1емнпцей, часо-
венный уставщикъ Васпл1й Бараповъ былъ Боспр1емникомъ.
Таково было рожден1е Фленушки...
Въ тотъ же день Салонпкея, идучн отъ вечерни, увидала
на часовенномъ двор'Ь знакомую молодицу. Зазвала ее къ себ'Ь,
чайкомъ попотчевала, водочкой, пряничками, а потомъ и стала
ей говорить:
— Вотъ, Авдотьюшка, пятый годъ ты, родная моя, заму-
жсмъ, а д'Ьтокъ Богъ тебЬ не даетъ... Не взять ли дочку
пр1емную, богоданную? Господь не оставитъ тебя за добро н
въ сей жизни п въ будущей... Знаю, что достатки ваиги не
широкие, да в'Ьдь не объктъ же васъ д'Ьвочка... Л можетт.-
— 166 —
статься, выкупятъ ее }'■ тебя родители, — люди оип хороппс,
богатые, деньги большгя дадутъ, тогда бы и справитесь...
Право, Авдотыошка, сотвори-ка доброе Д'Ь.ю, возьми въ дочки
младенца Фленуигку. /
Авдотыошка поговорила съ мужемъ и согласилась принять
богоданную дочку. И росла у ней Флснушка. Разлихая дЬв-
чонка росла.
Изъ семейныхъ о провинности Матреиы Максимовны никто
не узна.гь, кромЬ матери. Отцу Платонида побоялась ска-
зать — крутой челов'Ькъ, на смерть забилъ бы родную дочь,
а самъ бы пошслъ шагать за бугры уральск1е, за велик1я
р-Ьки спбирск1я... Да и самой матери Платонид-Ь досталось бы,
пожалуй, на калачи.
Много и горько плакала мать надъ дочерью, не коря ее,
пе браня, пе попрекая. Молча лила она Т11Х1Я, но л{гуч1я
слезы, прижавъ къ груди своей поб1>дную голову Матре-
пуппп!... Что д-Ьлать?.. Д^зло непоправимое!..
Въ ногахъ валялась она передъ Платонидой и даже поредъ
Фотиньей, Христомъ Богомъ молила пхъ сохранить тайну до-
чери. Злы были на спесивую Матрепушку оспиовск1с ребята,
не забыли ея гордой повадкп, насм^шекъ ея надъ пхъ
исканьями... Узнали-бъ про 61? ду, чтб стряслась надъ ней,
какъ разъ дегтемъ ворота Чапурипа вымазалп-бъ... И не
снесъ бы старый позора: все бы выместилъ на Матренушк11
плетьБз да кулаками.
И Платонпда и Фотипья передъ иконой Казанской Бого-
родицы поклялись свято сохранить тайну. Началъ положили,
икону съ божницы сняли и во свид-Ьтельство клятвы ц'Ьловали
се предъ Матренушкой и передъ ея матерью.
Дня черезъ трп, по отъ'Ьзд'Ь пзъ скита старухи Чапзфпной,
къ матуппсЬ Платонпд'Ь пзъ Осиповки п'Ьлый возъ подарковъ
привезли. Посланъ бы.1ъ возъ тайкомъ отъ хозяина... И не
разъ въ году яв.тялись такте воза въ КомаровЬ возл-Ь кельн
Платонидиной. Тайна кр^Ьпко хранилась.
Хорошо обптельской матушк'Ь-келейниц'Ь держать при себЬ
богатсньк-ую, молоденькую родственницу, Какъ сыръ въ ътсл'Ь
катайся! Всего вдоволь отъ благостынп родительской, а въ
обители почетъ большой. ]\1атушкп-келейницы пользуются вся-
кимъ случаемъ, чтобъ уговорить молоденькую д-Ьвушку па
безысходное житье въ скиту.
Стала мать Платонпда не попрежнему за больной ухажи-
вать. Сколько ласки, сколько любви, сколько заботы обо вся-
кой малости! Пе надивится Матренушка пе])ем'1ш'Ь въ стро-
гой, всегда суровой, всегда нахмуренной дотол!] тетк'Ь...
^— 167 —
Тетенька свсего достигла — птичка въ сЬтяхъ. Хорошо,
привольно, почетно было посл'Ь того жить Платонпд'Ь, Посл^Ь
матери нгуменьп первымъ челов1>комъ въ обители стала.
Оправясь отъ болезни, Матренушка твердо решилась испол-
нить данный об'1^тъ. В^рпла, что этпмъ только об'Ьтомъ изба-
вилась она отъ страшныхъ мукъ, отъ грозившей смерти, отъ
адскихъ мучеи1Й, которыя такъ щедро сулила ей мать Пла-
тонпда. Чтен1е «Книги о старчеств'Ь», <'Патериковъ» и «Ли-
ыонаря» 01,-ончательно утвердили ее въ решимости посвятить
себя Богу и суровыми подвигами пночества умилосердить про-
гн'Ьвапнаго ея гр'Ёхопаден1емъ Господа... Адъ и муки его не
выходили изъ ея памяти...
Немало просьбт:), нема.ю слезъ понадобилось, чтобы вы-
молить у отца соглас1е па житье скитское. II с.штшать не хо-
т'Ьлъ, чтобы дочь его надела пночество.
— Лучше за Якимку замунгъ иди, — сказа.гъ опъ МатренЬ
посл'Ь долгихъ, напрасныхъ уговоровъ. — Хоть завтра пущай сва-
товъ засылаетъ: хочешь, честью отдамъ, хочешь, уходомъ ступай.
Зарделась Матреиушка. Радостью блесн}'ли глаза... Но вспо-
мнился обЬтъ, данный въ страшную ыннуту, вспомнц.т]1сь му-
чен1я ада...
— Что-жъ, Мотря? — спрашивалъ отецъ. — Посылать, что
ли, жениху тайную вЬсточку?
■ — ■ Женнхъ мой — Царь Небесный. Иного не знаю и пе
желаю, — твердо отвечала Матрена Максимовна.
Отецъ нахмурился и склопилъ голову. Немного подумавъ,
сказа.тъ онъ:
— Ну, дЬлай, какъ знаешь... Нропщй!
Ц'Ь.тую ночь простояла на молитве девушка... Стоить, погру-
жаясь глубже и глубже въ богомыс.пе, но помыс.ть мятежнаго
М1ра все мутитъ душу ея... Встаютъ передъ душевными очами ея
обольстительные образы тихой, сладкой любви. Видится ей,
что держитъ она на одной рук'Ё белокурую кудрявую д'квочк'у,
другою обнимаетъ отца ея, и сколько счастья, сколько ра-
дости въ его ясныхъ очахъ... Она чувствуетъ жаргля объятья
его, ея губы чувствуютъ горяч1й поц'Ьлуй мужа... 'Мужа?..
«Грядетъ М1ра помыпыенге грЬховно, борютъ мя окаянную
страсти, — шепчетъ она, дрои:а всЬмъ т1>ломъ. — Помилуй
мя. Господи, помилуй мя! Очисти мя скверную, безумную, не-
истовую, з.юпглтливую...»
И, взявъ бутылку изъ-подъ деревяннаго масла, стоявшую
подъ божницей, разбила ее въ дребезги объ уголъ печи, собрала
осколки и, ставъ на пихъ голыми колунами, ради умерщвле-
и1я плоти, стала продолжать молитву.
— 168 —
]\1атрену Максимовну взяла подъ свое крылышко сама мать
игуменья н, вм'Ьст'Ь съ двумя-тремя старухами, въ недолгое
время усп'Ьла всю душу перевернуть въ поблекнген красавиц'Ь...
Вольный ходъ, куда хоченть, и полная свобода настала для
недавней заточеншщы. Но, кром^Ь часовни и кел1й игуменьи,
никуда не ходитъ она. Мерзокъ и скверенъ сталъ ей пре-
красный Бо}к1й М1ръ. Только въ т'Ьсноп кель-Ь, пропитанной
уду1иливымъ запахомъ воска, ладана и деревяннаго масла,
стало привольно дышать ей... Гд15-то вы, кустики ракитовые,
гд11 ты рожь, высокая, зыбучая?.. Гр-Ьховно, все гр'Ьховно въ
глазахъ молодой бЬлпцы...
Одналгды, тихимъ л'Ьтнимъ вечеромъ, вышла опа за скит-
скую околицу. Безъ д1;ла П1ла и сама не знала, какъ забрела
къ иерелкку, что росъ недалеко отъ обителей... раздвинулись
кустики, передъ пей — Якпмъ Прохорычъ.
— Ясынька ты моя, ненаглядная!.. Радость ты моя!.. Го-
лубушка!.. — рыдая и страстно дрожа всЬмъ т'Ьломъ, вскрик-
нулъ Стуколовъ. Стремительно бросился онъ къ иодругЬ.
Она остановилась... Глаза вспыхнули... Еще одно мгновен1с,
и она была бы въ объят1яхъ друга... Но об'Ьтъ!.. Страшный
судъ, в'Ьчпыя муки!..
— Б^съ!.. Проклятый!.. — крикнула она, высбко поднявъ
правую руку. — Прочь!.. Но скверни святого м'Ьста!.. Прочь!..
— Матренушка!.. Милая!.. Разлапуип^а!.. В'Ьдь это я... я...
Аль не узнала?.. Вглядись хорошенько!
— Прочь, говорятъ теб'Ь, — отв'Ьчала опа. — Не знаю тебя...
оМ'Ьн, искуситель!.. Оставь!..
И спокойною поступью попгла къ своей кель^Ь.
Съ того дня за Волгой не стало ни слуху пн духу про
Стуколова.
Черезъ три дня иосл'Ь этой встр'Ьчи, бледную, исхудалую
д'1и!ушку вели въ часовню; тамъ дали ей въ руки зажженную
св'Ьчу... Начался обрядъ... Изъ часовни вышла новопострн-
женная мать Манеоа...
Съ перваго шага Манеоа стала въ первомъ ряду келей-
Бидъ. Отецъ отдалъ ей все, чтб назначалъ въ приданое, срерхъ
того ш,едро одЬлялъ дочку-старицу деньгами къ каждому празд-
нику. Это доставило Мапео1^ почетное положенье въ скиту.
Сначала Платонида верховодила ею; прошелъ годъ, другой,
Манееа старше тетки стала.
Сд'Ьлалась она начетчицей, изопфилась въ словопрен1яхъ —
и пошла про нее слава по всЬмъ скитамъ Кернсенскимъ, Черно-
раменскимъ. Заговорили о великой ревиительниц'Ь древляго
благочестхя, о кр'Ьпкомъ адамант'Ь старой в1фы. Узнали про
— 169 —
^Ганееу въ Москв"!;, бъ К'азанп, на ИргпзЬ п по вселу старо-
обрядчеству. Самъ пот» Иванъ Матв'Ьпчъ съ Рогожскаго сталъ
присылать ей грамоткп, сама мать 11ульхер1я, московская
игуменья, поклоны да подарочки съ богомольцами ей посылала.
Умерла Платонпда, келья ея Манев'Ь досталась, стала она,
въ ней полной хозяйкой, завися отъ одной только игуменьи,
матери Екатерины.
— Сиротку БЪ Городц"!; нашла я, матушка, — сказала она
-однажды пгумень'Ь. — Думаю д15вочку въ дочк]1 взять, воспи-
тать желаю Бо славу Бож1ю. Благословите, матушка.
Екатерина спдЬла за «Кирилловой книгой». Медленно под-
няла она го.10ву и, глядя черезь очки на Манееу, спросила:
— Белика-ль д'Ьвочка-то?
— Пять л'Ьтъ, п]естой пошелъ, — отв'Ьчала мать Манеоа.
■ — Пять .х'Ётъ,.. шестой...- — мед.ленно проговорила игуменья
и улыбнулась. — Это выходитъ — она въ тотъ годъ родилась,
какъ ты въ обите.1Ь Бступила... Пу что-жъ? Богъ благосло-
витъ на доброе д'Ьло.
Смуга;енная словами Екатерины, Манеоа побл'Ьдн'Ьла, какъ
полотно, и до земли поклонилась игумень']^.
Григор1Й Ильпчъ черезъ н'Ьсколько дней привезъ пзъ Го-
родца хорошенькую бойкую д-ёвочку Флену Васильевну.
Выросла Фленушка въ обители, подъ крылышкомъ родной
матушки. Росла баловницей всей обители, сама Манееа души
въ ней но слышала. Но никто, кром'Ь игуменьи, не в'Ьдалъ,
что строгая, благочестивая инокиня родной матерью доводится
р-Ьзвой д]звочкЬ. Не вЬда.1а о томъ и сама девочка.
Прошло еш,е сколько-то .тГ.тъ, скончалась въ обители игу-
менья ыать Екатерина. ПослЬ трехдневнаго поста собирались
въ часовню старицы, кла."ш жеребьи за икону Пречистой Бо-
городицы, п'Ьли молебн1>1й канонъ Спасу Милостивому, выни-
мали жреб1й, кому спдГ.ть въ игуменьяхъ.
Манее'Ь жребхй вынулся. Въ ноги ей вся обитель разомъ
поклонилась, настоятельск1Й .жез.1Ъ ей поднесли и съ п'Ьн1емъ
духовныхъ п-Ьсонъ повели ее> бъ игуменск1я кельи...
Разумно и правдиво правила Манееа своей обителью. Вс^
уважали ее, любили, боялись. Недруговъ не бы.ю. «Давно
стоятъ скиты Кержепск1е, Чернораменск1е, будутъ стоять скиты
и иос.г'Ь насъ. а не бывало въ нихъ такой игуменьи, какъ
матушка Манееа, да п воредь врядъ ли будетъ». Такъ гово-
рили про Манееу въ Комаров!-,, въ Улангеръ, въ Оленев-Ь и
б'ь Шарпан'Ь п по всЬмъ кельямъ п сиротскнмъ домамъ ски-
товъ маленькихъ.
Обите.1ьск1я заботы, чтен1е душеполезныхъ книгъ, непрс-
— 170 —
станныя молитвы, тяжелые труды и богомысл1е давно водво-
рили въ душ"!! Манееы тихШ, мирный покой. Не тревожили
ея Босиомипанья молодости, все былое покрылось забвеньемъ.
Сама Фленушка не будила бол'Ье въ умЬ ед памяти о про-
шломъ. Считая Якима Прохорыча въ мертвыхъ, Манееа вне-
сла его имя въ синодики пост'Ьнный и литейный на вЬчное
поминовен1е.
И вдругъ, нечаянно, негаданно явился онъ... Какъ огнемъ
схватило Манеоу, когда, взглянувъ на паломника, она при-
знала въ немъ дорогого когда-то ей человека... Она, закален-
ная въ долгой борьб'Ь со страстями, она, поб'Ьдившая въ себ'Ь
ветхаго человека со вс^змп влеченьямп къ м1ру, чувственности,
сует!}, она, умертвившая въ себ'1> сердце п сладк1я его обо-
льщенья, едва могла сдержать себя при внд'Ь Стуколова, едва
не выдала людямъ давнюю, никому нев-Ьдомую тайну.
Слушая длинный разсказъ паломника, Манееа духовно ут1з-
шалась и радовалась. «Благодарю Тебя, Господи, — мысленно
говорила она: — о Твоихъ благод1;ян1яхъ, милостивно на насъ
бывшихъ. Не погнушался оси нашею скверною и гр-Ьшника
сего суща воздвигну.тъ еси потрудитися и послужити во
славу пмени Твоего!»
Нелицем'Ьрепъ былъ поклонъ ея псредъ бывшимъ полгобов-
пикомъ. Покланялась она не любовнику, а подвижнику, бла-
годарила она труднпка, положивитаго душу свою на исканьс
старообрядскаго святительства... Ни дубравушки зеленыя пи
кусты ракитовые не мелькнули въ ея- памяти...
Но едва отошла отъ паломника, все ей вспомнилось... Б'1з-
жать, б1;жать скор'Ьй!..
БЬжать не задалось... Патапъ Максимычъ помЬшалъ... Надо
жить подъ одной кровлею съ нимъ... И Фленушка тутъ ;ке...
Б'Ьдная, бедная!.. Чуетъ лп твое сердечушко, что возл-Ь тебя
отедъ родной?
Стоптъ Манеоа передъ темными ликами угодниковъ — хочетъ
читать— не видитъ, хочетъ молиться — молитва на умъ нейдетъ...
— ■ Нросв'Ьти умъ мой, Господи, — шептала она: — очисти
сердце мое!..
А въ ушахъ звучатъ то веселые звуки деревепскаго хоро-
вода, то зат1зйный хохотъ на супрядкахъ, то тих1й, ласкаю-
щ1й шопотъ во рясахъ...
Затряслась всЬмъ т-Ьломъ Манеоа.
— О, Господи, Господи! — шептала она, взирая на икону
Спаса.
И холодная, какъ ледъ, безъ памяти, безъ сознан1Я, тихо
опустилась на помостъ моленной.
— 171 —
Глава четырнадцатая.
На другой день столы работипкамъ и народу справлялись.
Въ горнпцахъ весело шелъ именинный пиръ. Надивиться не
могли Сн'Ьжковы па житье-бытье Натапа Максимыча... Въ
Л'Ьсахъ живетъ, въ захолусть'Ь, а пиры задаетъ, хоть въ Мо-
скв'Ь так1е.
Провожая Сн'Ьжковыхъ, Натапъ Ыакснмыть по только пе
повелъ р-Ьчи про сватовство, но даже намека не сд'йлалъ, а
когда па прощапьп Данила Тихонычъ завелъ-было рЬчь о
томъ, Натапъ ]\1аксимычъ сказалъ ему:
— Не раненько-ль толковать объ этомъ, Данила Тихонычъ?
Д-Ьдо-то, кажись бы, пе къ сп'Ьху. Время впереди, подождемъ,
чтб Богъ пошлетъ. Есть на то воля Бож1Я, д1зло сд'Ьлается;
н'Ьгь, супротивъ Бога какъ пойдешь?
— Оно, конечно, воля Бож1я первЬй всего, — сказалъ ста-
рый Сн^зжковъ: — однакожъ все-таки намъ теперь бы лсела-
тельно вайю слово услыигать, по тому самому. Натапъ Макси-
мычъ, что ваша Настасья Патаповна оченно мн"!] по праву
пришлась — одно слово, распреь'расная д'Ьвица, какихъ на
св-Ьт-Ь мало живетъ, и паренекъ мой то?ке говоритъ, что ему
нсв-йсты лучше не надо.
— На добромъ слов-Ь покорно благодаримъ, Данила Тихо-
нычъ, — отв'Ьча.тъ Натапъ ]\1аксимычъ: — только я такъ ду-
маю, что если Михаила Данилычъ станетъ по другимъ м1]-
стамъ искать, такъ много д'Ьвицъ невпримЬръ лучше моей
Настасьи найдетъ. Наше Д'Ьло, сударь, деревенское, .ткное.
Настасья у меня, окромя деревни да скита, ничего пе виды-
вала, и мн-Ь сдается, что такому жениху, какъ Михаила Да-
нилычъ, врядъ ли она подъ стать пойдетъ, потому что но
обыкла къ вашимъ городскимъ порядкамъ.
— Это не б'Ьда. До.тго-ль прюбыкнуть! — возразилъ Сн'Ьж-
ковъ. — НЬтъ ужъ, вы напрямикъ скажите, Натапъ Макси-
мычъ, можно намъ надеяться, аль не можно?
— Да чего л;е тутъ над'Ьяться - то? — говорилъ Натапъ Ма-
ксимычъ. — Отъ меня ни отказу ни приказу нЬгь. В'Ьдь хоша
у насъ съ вами, Данила Тихонычъ, и были разговоры, такъ
В'Ьдь это такъ... Мало - ль чтб за столикомъ съ рюмочками
промежъ ир1ятелей говорится?.. Вы не всяко лыко въ строку
пускайте!.. Опять же было у насъ съ вами говорено такъ:
если дЬлу тому сд'Ьлаться, такъ разв-Ё па ту зиму. Стало, п
будемъ ждать той зимы. Тамъ что Господь укажетъ... А все-жъ
моя Настасья не порогомъ поперекъ вамъ стала, ищите гд-Ь
— 172 —
лучше и на мнЬ не взыщите, коли до той норы НастаскЬ
другой лссипхъ по мысли найдется. Я воли съ нея не снимаю,
у д'Ьвки свой разз'мъ въ голов'1з, — сама должна о судьб'Ь своей
разсуднть. ^
— Какъ же это понимать надобно, Патапъ Максимычъ? —
немного номолчавъ, спросилъ Сц15;кковъ. — В'Ьдь это значить
отказъ, какъ длинный Н1естъ.
— Гд'Ь же тутъ от1;азъ, Данила Тнхонычъ? — сказалъ Па-
таиъ Макснмычъ. — Никакого отказу вамъ н^тъ отъ меня... От-
казъ бываетъ, когда сватовство идетъ, а разв'Ь у насъ сва-
товство въ настоящемъ вид'Ь, какъ слЬдуетъ, было? Разговоры
то:И)КО были. По - пргятельскн поболтали отъ-нечего-д^Ьлать...
Да и тутъ было сказано — до зимы ожидать... Тамъ, опять-
таки говорю я вамъ, увидимъ, что Богъ дастъ... И отказы-
вать не отказываю и об'Ьщать не обЬщаю... Опять же надо
прелгде Настасью спросить, в'Ьдь не мн'Ь жить съ Михайлой
Данилычемъ, а ей: съ дочерей я воли не снимаю, хочетъ — •
иди съ Богомъ, не хочетъ — неволить не стану.
— Помнится мн'Ь, въ Городц'Ь не так1я р'Ьчи я слышалъ
01Т> васъ, Патапъ Максимычъ?^ — съ усм-Ьнхкой иромолвилъ
Сн'Ьжковъ. — Тогда было, кажись, говореио: «какъ захочу,
такъ и сд'Ьлаю».
Передернуло Патапа Макспмыча. Попрекъ Сиъжкова задкп,
его за живое. Сверкнули глаза, повернулось ■- было на язык,'!;
сказать: «не отдамъ на срамь детище, не ]10тернлю, чтобы
голили ее нередъ чужими людьми»... Но сдержался и молвилъ
съ досадой:
— Въ го.юв'Ь шум'Ьло, оттого и совралъ. Татарпнъ, что-ль,
я, дЬвку замужъ отдавать, ся не снросясь? Хоть и гр'Ьшные
люди, а тол:е хрпст1ане.
Распрощались, невидимому, дружелюбно, по Патаиъ Максн-
мычъ понималъ, что дружба его со Снккковымъ ухнула. Не
простптъ ему Данила Тихонычъ во вЬки в'Ьковъ...
Проводивъ Сн^)Жковыхъ, ноше.тъ Патаиъ Максимычъ въ
иодк.тЬтъ и тамъ въ боковушке Алексея ус^ктся съ паломни-
комъ и молчаливымъ кунцомъ Дюковымъ. Былъ тутъ и Але-
ксей. Шли разговоры про земляное масло.
— Такъ и въ самомъ д'Ьл'Ь въ нашпхъ м'Ьстахъ такая бла-
годать водится? — спраншвалъ Патат. Максимычъ паломника.
— ■ Есть, ■ — отвЬчалъ Яки^гь Прохорычъ. — Въ большомъ
даже изобил1и. И чудн5е Д'кло, — прибавп.1ъ онъ: — сколько
странъ, сколько земель исходилъ я на своемъ вЬку, а такой
С'гЬпоты въ людяхъ, какъ зд'Ьсь, ннгд'Ь я не видыва.1ъ! Люди
— 173 —
живутъ — хоть бы Ветлугу взять — бЛднота одна, л^^съ рубятъ,
лубъ деруть, мочало мочатъ, слолу гонятъ — бьются сердеч-
ные в1)К.ъ свой за тяжелой работой: днемъ не до'Ьдятъ, ночью
не доснятъ... О, какъ бы не ихняя слЬиота!.. Стбитъ только
землю лопаткой копнуть, и такое тутъ богатство, что ц-Ьлый
св'Ьтъ можно бы обогатить. По яолоту ходятъ, а его не прп-
ы'Ьчаютъ... Бабы у нпхъ дресвой полы моютъ. Не дресвой онЬ
ыоютъ, червоннымъ золотомъ... Вотъ в'Ьдь что значитъ, какъ
челов'Ькъ - отъ въ понят!]! не состоитъ!.. Изв11стпо: :кивутъ въ
лкахъ, людей, которы бы до всего доходили, не видывали...
Гд'1; ймъ знать?
— Гд^Ь - жъ эти самыя ггкта? — спросплъ ГГатапъ 1\Га-
ксимычъ.
— ■ Сказано — на Встлуг'Ь, — отв^ча.та Стуколовъ.
— Ветлуга-то велика. Ты скажи, которо М'Ьсто, — приста-
валъ къ паломнику Патаиъ Макспмычъ.
— Гд-Ь именно тЬ м'Ьста, покам-Ьотъ не скажу, — отвУ^чалъ
Стуколовъ. — Возьмеи1ься за д-Ьло какъ сл'Ьдуетъ, вмЬстЬ по-
Ф>деыъ, либо вЬрнаго человека пошли со мной.
— Я хоть сейчасъ готовъ, — сказа.лъ Патаиъ Макспмычъ.
— Сейчасъ нельзя, — зам'Ьтилъ Стуколовъ. — Чего теперь
подъ сн1Ьгомъ увидишь? Надо в'Ьдь землю копать, па дн'Ь ма-
лыхъ р'Ьчонокъ смотр'Ьть... Какъ мо;кно теперь? Коли услов1е
со мной подпишешь, по'Ьдемъ по весн'Ь н примемся за работу,
а сш;е лучгие 'Ьхать около Петрова дня, земля къ тому вре-
мени просохистъ... Болотисто улл. больпо по тамоптимъ ы'Ь-
стамъ.
— ■ Л'Ьтомъ нельзя мнЬ, — зам1;тилъ Патапъ Макспмычъ. —
Да кума могу попросить, Ивана Грпгорьича. А коль ему не-
досужно, вотъ его спосылаю, — прибавилъ онъ, показывая па
Алексъя. — ■ Теперь - то чтб же надо дктать?
— Капиталомъ войти, потому расходы, — сказалъ Якимъ
Прохорычъ. — Услов1е надо писать, потомъ въ сроки деньги
вносить.
— • На что же деньги - то? — спросплъ Патапъ Макспмычъ.
— Мало - ль на что, — отв-Ьча-лъ Стуколовъ. — Шурфы бить,
то -есть пробы въ зем.гЬ д-Ьлать, землю купить, коли поы-Ь-
щнчья, а если казенная, въ ПитерЬ хлопотать, чтобы пр1искъ
за нами записали... Да и потомъ мало -ль па что денегъ по-
требуется. Золото даромъ не дается... Зарой въ землю деньги,
она и станетъ теб'Ь отплачивать.
— Да ты разскажн по порядку, какъ этимъ д-Ьломъ надо
орудовать, какъ его въ ходъ- отъ пустить? — допрашива.1ъ па-
ломника Патапъ ]Максимычъ. — Хоть наше д'Ьло не то, чтобы
— 174 —
лубъ драть, однакожъ по этому д'Ьлу, что про лыкодеровъ ты
молвилъ, то и гл нашему брату пристало: въ понят1и не со-
стоимъ. взяться не ум'Ьемъ.
— То-то и есть!.. — сказалъ Стуколовъ. — Безъ ум'Ьлыхъ
люден какъ за такое дкю приниматься? Сказано: «Божьей во-
лей св'Ьтъ стонтъ, челов'Ькъ асиветъ ум^шьемъ». Досужество да
ум'Ьаье всего дороже... Вотъ ты и охочъ зо.адто добывать, да
не гораздъ — ну и купи досужество ум'Ьлыхъ людей.
— Да какъ его купить -то? — усм'Ьхнувшись, молвн.тъ Па-
тапъ Максимычъ. — На базар'Ь не продаютъ.
— Вотъ чтб, — сказалъ Стуколовъ: — складчину надо сд'!;-
лать, компанхга этакую. Слыхалъ про компан1и, что складоч-
ными деньгами дЬла ведутъ?
— Какъ не слыхать? — молвилъ Патапъ Максимычъ, — •
Только въ этомъ д^зл■Ь, сказываютъ, много гр'Ьха живетъ — •
оби/каютъ.
— На то глаза во лбу да умъ въ мозгу, чтобъ не оби-
Д'1)ЛИ, — отв'Ьчалъ Стуколовъ. — Видишь ли: чтоб'ь начать д'Ьло,
нулгенъ каппталъ, прим^зро-мъ тысячъ въ пятьдесятъ сере-
бромъ.
— Въ пятьдесятъ? — вскликнулъ Патапъ ]\1аксимычъ. — Экт,
тебя!.. Ровно про полтппу сказалъ... Пятьдесятъ тысячъ
деньги, братъ, немалый, зря по валяются... Эко слово мол-
вилъ!.. Пятьдесятъ тысячъ!.. Да у меня, братъ, и половины
такихъ денегъ въ ларцЬ-то не найдется, да если и кума
п Михаилу Васильича взять, такъ и всЬмъ намъ пятидесяти
тысячъ наличными не собрать. У пасъ в'Ьдь обороты, тор-
Г0В.1Я... У торговаго человека наличными деньги не лежатъ.
А заведснныхъ дЬлъ ради твоего золота я не наруп!у... Что-то
еш,е тамъ на ВетлугЬ будетъ, а заведенное д'Ьло пзв'Ьдано —
съ- нимъ идешь наверняка. Хоть и сулишь ты горы золота,
однако;ке я скажу теб'Ь, Якимъ Прохорычъ, что домашн1й
тсленокъ певирпм4ръ дороже заморской коровы.
— Такъ какъ же, Патапъ ]Макснмычъ,. будетъ наиге Д'Ьло? — •
посл'Ь минутнаго молчанья сиросилъ Стуколовъ.
— Да улгъ в'Ьрно такъ и будетъ, что твои блины отложить
до другого дня. Неподходящая сумма, — отв'Ьчалъ Патапъ Ма-
ксимычъ.
— Меньше нельзя, — равнодушно отв'Ьчалъ Стуколовъ. — •
Пятидесяти тысячъ не пожа.тЬешь — милл1онами будешь во-
рочать... Слыхалъ, какъ въ Сибири золотомъ разживаются?
— Слыхать -то слыхалъ, — отв'Ьчадъ Патапъ Максимычъ. —
Да вЬдь то Сибирь, м'Ьсто по этой части насинсенное, а здЬсь
БН0В'1з, еще Богъ знаетъ, какъ нойдетъ.
- 175 --
■ — Ветлужс1ае пршски богаче сибирскихъ — в'Ьрь моему
слову, — сказалъ Стуколовъ. — Гляди...
И вынулъ паломникъ изъ замшеваго м1;шка полгорстп зо-
лотого песку ц сталъ пересыпать его. Глаза такъ н загора-
лись у Патапа Макспмыча. Закусплъ онъ губу.
— Этой благодати на Ветлуг1Ь бо.тьше, ч'Ьм'ь въ Сибпри,—
говорилъ Стуколовъ: — а главное, здЬшня сторона нетронутая,
не то, что Сибирь... Мы первые, мы сметанку снпмемъ, а пос.тЬ
насъ друг1е хлебай простоквашу...
— Да впрямь лн ты это на Ветлуг^; нашелъ? — спросилъ
Патапъ Максимычъ, не спуская глазъ съ золотой струп,
падавшей изъ рукъ паломника.
— Бодшться, что -ль, теб'Ь?.. Образъ со ст^;ны тащить? — ■
вспыхнулъ Стуко.10въ. — II этпмъ тебя не ув-Ьришь... Коли хо-
чешь увЬрпться, 'Ьдемъ сейчасъ на Ветлугу. Тамъ я тебя къ
одному му:кичку свезу, у него такое же маслецо увидишь, и къ
другому свезу и къ третьему.
— • Что - жъ, это можно, — сказалъ Патапъ Максимычъ. —
Сколько - жъ денегъ потребуется?
— Да покамЬстъ гроша не потребуется, — отвЬчалъ Стуко-
ловъ. — Пятьдесятъ тысячъ надо пе сразу, не вдругъ. Коли
д-Ьло плохо пойдетъ, кто назгь велитъ деньги сорить по-пустому?
Вотъ какъ теб'Ь скажу — издержимъ мы дв'Ь аль три тысячи
на асспгнацш, да если увидимъ, что выгоды п'Ьтъ — вдаль но
пойдемъ, чтобъ не зарваться...
— Дв!) либо три тысячи! — раздумывалъ Патапъ Макси-
мычъ. — Ну, это еще туда - сюда... На этомъ можно поми-
р]1ться. А насчетъ пятидесяти серебра — нЬтъ, братъ, ша.тишь,
мамонишь.
— Еакъ впередъ загадывать? — отв^чалъ Якпмъ Прохо-
рычъ: — мож^егь статься, и много меньше пятидесяти тысячъ
положишь, а года въ два мплл1онъ на^кивешь.
— .Ужъ и милл1онъ? Не широко -ль загинаешь? — перебплъ
Патапъ ]\[аксимыть.
■ — Не одинъ милл1онъ, три, пять, десять наживешь, — съ
жаромъ сталъ уверять Патапа Макспмыча Стуколовъ. — Лиха
б'йда начать: а тамъ загребай деньги... Золота на ВетлугЬ,
говорю теб'Ь, видимо-невидимо. Чего ужъ я — челов'Ькъ бы-
валый, много вндалъ зо.тотыхъ прп1Сковъ — и въ Сибири и на
УралАЗ, а какъ посмотрктъ я на ветлужск1Я Палестины, такъ
и у меня съ дива руки опустились... Да что тут-ъ то.тковать,
слушай. Мы такъ п.оложпмъ, что на все на это д^зло ну;кно
сто тысячъ серебромъ.
— Значитъ, это д15ло надо оставить, — махпувъ рукой,
— 176 —
сказалъ Патапъ Максиыычъ. — Сто тысячъ!.. Экъ у него ты-
сяч» - то — ровно парена р'Ьпа...
— А ты слушай, р'Ьчп но перебивай, — 1<рервалъ его Сту-
коловъ. — Наличными на первый разъ — сказалъ я теб^ — ■
р,вЪ либо трп тысячи ассигиац1ями потребуется.
— Хоть убей — въ толкъ но возьму, — возразил!) Патанъ
Максимычъ. — Про какгя ;ке сто тысяч ь поминаешь?
— Да ты не перебивай моей р'Ьчи, а то БВ'1ла. съ тобой
не столкуешься, — съ досадой молвилъ Стуколовъ. — Сто ты-
€ячъ!.. Эти сто тысячъ надо д1;лить на сто паевъ, по тысяч'Ь
рублей пай. Понимаешь?
■ — Далыис что? — молвилъ Патанъ Максимычъ.
— Пятьдосятъ паевъ ты себ'Ь возьми, вложивши за нихъ
пятьдесятъ тысячъ, — продолжалъ Якимъ Прохорычъ. — Но
теперь, а посл'Ь, по времени, ежели дкю на ладъ пойдетъ...
Не сможешь одинъ, товарии1,ей найди: хоть Пвана Грпгорьнча,
что ли, аль Михаилу Басильича... Это ужъ твое дЬло. Всъ
барыши тоже на сто паевъ — сколько кому достанется.
— Ладно, хорошо, а друг1е-то пятьдесятъ паевъ кому? — •
спросплъ Патапъ Максимычъ.
— Е;пископу Софрон11о. — отвЬчалъ паломник-ъ.
— Даромъ?
— Даромъ.
— И половина барышей ому? — спросплъ Патапъ Макси-
мычъ.
- — Конечно.
• — Лйфно, братъ, съ'Ьстъ! — возразнлъ Патапъ Макси-
мычъ. — Н'Ьтъ, Якимъ Прохорычъ, нечего намъ про это д'Ьло
и толковать. Не подходяп1,ее, совсЬмъ пустое д'Ьло!.. Какъ же
это?.. Будь онъ хоть патр1архъ твой Софронъ, а деньги вт>
складчину давай, коли барыптей хочешь... А то — самъ де-
негъ ни гроша, а въ половин'Ь... Па что это похоже?.. За что?
— А за то, что онъ первый спозна.1ъ про такое богат-
ство, — отвЬчалъ Стуколовъ. ■ — Вотъ, положимъ, у тебя теперь
сто тысячъ въ рукахъ, да развЬ получишь ты на нихъ мил-
Л10НЫ, коль я не уканд теб^ м'Ьста, не научу, какъ надо по-
ступать? Положимъ, другой тебя и паучитъ вс'1;мъ норядкамъ:
какъ заявлять пр1иски, какъ зак'рЬинть пхъ за собой... А гд-Ь
копать -то станешь?.. Въ какомъ м'Ьст'Ь пр1искъ заявишь?..
За то, чтобы знать, гд^Ь золото лежитъ, давай деньги епископу...
Да и денсгъ не надо — барыши только пополамъ.
Задумался Патапъ Максимычъ.
— Было бы съ него и десяти паевъ, — сказалъ онъ. —
Право, больше не стбитъ — самъ посуди, Якимуи1ка.
— 177 —
— Меньше половины нельзя, — р1зп1нтельно отн-Ьтиль Сту-
коловъ. — У него въ Калужской губерниг такое же . д'1>ло за-
водится, тоже на пятидесяти паяхъ. Землю съ золотомъ по-
купаютъ теперь у иом-Ьщика тамошняго, у господина Полива-
нова, можетъ, слыхалъ. Деньги дали тому господину немалый,
а епископъ своихъ копейки не истратилъ.
— Ну пускай бы ужъ его пятнадцать паевъ взялъ. Больше,
право, обидно будетъ, — сказалъ Патапъ Макспмычъ.
— Какъ сказано, такъ и будетъ, а не хочешь, другихъ
охотнпковъ до золота напдемъ, — спокойно отв'Ьчалъ Сту-
коловъ.
И, вынувъ опять замшевый м1>п10къ, посыпалъ пзъ пего зо-
лотой песокъ себ-й на руку передъ Патапомъ ^Гакспмычсмъ.
Не разъ и не два так1е разговоры велись у Патана Ма-
ксимыча съ паломникомъ, и все въ подкл!,гГ., все въ АлексЬе-
вой боковуш15. Были при тЬхъ переговорахъ и кумъ Иванъ
Григорьичъ, и уд'Ьльпый голова Михаила Васнльичъ. Четыре
дня велись у нихъ эти переговоры, наконецъ р'Ьшнлся Патапъ
]\1а1;спмычъ взяться за дкю.
Решили до поры до времени про затеваемое д^^ю п1п;ому
по сказывать. Стуколовъ говорилъ, что если пойдетъ оно въ
огласку— пиши пропало. Въ спбирскихъ тайгахъ, по его сло-
вамъ. зачастую бываетъ, что одинъ отьицетъ пр1пскъ да пе-
нарокомъ проболтается, другой тотчасъ ппдхватитъ его на свое
имя. Пост^ масленицы Патапъ ^Гакспмычъ об'Ьп^ался съ-^здить
на Ветлугу вмЬстЬ съ паломникомъ повидать мужиковъ, про
которыхъ тотъ говори.тъ, и, ежели д'Ьло окажется в'Ьрнымъ,
написать со Стуколовымъ услов1е, отсчитать ему три тысячи
асснгнащями, а зат-Ьмъ, если д'Ьло въ ходъ пойдетъ и ока-
жутся барыши, давать ему постепенно до пятидесяти тысячъ
серебромъ.
Патапъ Максимычъ только и думаетъ о б^^дущихъ .миллхо-
пахъ. День-денской бродигь взадъ и виередъ но передней
горниц-Ь и думаетъ о каменныхъ домахъ въ Петербург!;, о
больнпцахъ и богад'Ьльняхъ, что построптъ онъ М1ру па уди-
вленье, думаетъ, какъ онъ мели да перекаты на Волг1; рас-
чпстптъ, железный дороги какъ строить зачнетъ... А милл1оны
все прибавляются да прибавляются... «Что-жъ, — думаетъ Па-
тапъ Максимычъ: — Демидовъ тоже кузнецомъ бы.ть, а теперь
посмотри-ка, ч!.мъ стали Демидовы!.. Отчего-жъ и мп-Ь та-
кимъ не быть... Не обсЪвокъ лее я въ нол^ какой!..»
Па первой недЬл'Ь Великаго поста Патапт. Максимычъ вы-
'Ьхалъ изъ Осиповки со Стуколовымъ и съ Дюковымъ. Про-
Сочлнен1я И. Мельникова. Т. И. 12
— 178 —
тцаясь съ женой и дочерьми, онъ сказалъ, что -Ьдетт, вт>
Красную Рамень па крупчатныя свои мельынцы, а оттуда
нро'Ьдетъ Бъ Нилш1ц да въ Лысково п воротится домой къ
ссредокрестной нед'Ьд'!^, а можетъ, и поз/ке. Домъ покинулъ на
АлексЬя, хотя нритомъ н Пантелею наказалъ гляд-йть за
]зс'1шъ строже н нрнстальн'Ьи.
Наканун'Л отъ'Ьзда, вочеромъ, посл'Ь ужина, когда Стуко-
лоБЪ, Дюковъ и АлексМ разошлись по свонмъ угламъ,
Аксинья Захаровна, оставшись съ глазу на глазъ съ ыужемъ,
стала ему говорить:
— Максимычъ, НС серчай ты на меня, кормиле дъ, коли я
что не по тебЬ молвлю, выслушай ты меня ради Христа.
— Чего еи1,е надо? — взглянувъ на лшну исподлобья, спро-
силъ Патапъ Максимычъ.
— Завтра уйдешь ты?..
" Ну?
— • На к-ого же домъ-отъ покидаешь? Прежде Савельпчъ,
царство ему небесное, былъ, за всЬмъ, бывало, пригдядитъ,
теперь-то кто?
— Кто на его м'ЬсгЬ... Не могла догадаться? — сказалъ
Патапъ Максимычъ.
-- Алекс'Ьй Трифонычъ, ' зпачитъ? — тихо проговорила
Аксинья Захаровна.
■ — Что-жъ, по-твоему, па Пикифора, что ли, доыъ-отъ поки-
нуть? — рявкнулъ Патапъ Максимычъ. — Такъ онъ въ нед'Ьлю
весь его пропьетъ да и тебя само(3 въ кабак'Ь заложит1>.
■ — ■ Про этого врага у меня п помышленья н'Ьтъ, Макси-
мычъ, — плаксиво отв-Ьчала Аксинья Захаровна. — Себя сгу-
билъ, попутный, да п съ меня головоньку снимаетъ, изъ-за него
только попреки одни... В'Ькъ бы не видала его!.. Твоя же воля
была оставить ]\1икешку. Хоть онъ и братъ родпый мнЬ, да
я бы рада была радешенька на соснЬ его вид'Ьть... Не онъ
навязался на шею мн'Ь, ты, батька, самъ его навязалъ... Пу-
щай окол'Ьлъ бы его гд'Ь-нибудь подъ кабакомъ, охъ бы не
молвила... А еще попрекаешь!
— Замолола!.. Поиьна безъ передышки въ пересыпку! —
хмурясь п з-Ьвая, переби.1ъ ;кену Патапъ ЛГаксимычъ. — Бу-
,дотъ ли копецъ вранью-то? Аль и въ самомъ д'ЬлЬ бабьяго
вранья на свинь'Ь не объ^15дешь?.. Коли путное что хот-йла
сказать • — говори скорей. — спать хочется.
— ■ Да я все насчетч. АлсксЬя Трифопыча! — робко мол-
вила Аксинья Захаровна.
— Чтб еще такое?
• — Да какъ прикажешь: сюда ли ему безъ тебя об'Ьдать
— 179 —
ходить, аль въ подоить ему относить? — спрашивала Аксинья
Захаровна.
— И зд-Ьсь 5гЬста не просидитъ, нущай его съ вамп оСЛ-
даетъ, — сказалъ Патапъ Максимычъ.
— Ладно-ль это будетъ, кормпледъ? Самъ посуди, чтб люди
пачнутъ говорить: хозяинъ въ отлучке, дочери нев'Ьсты, мо-
лодой парень съ ними -Ьстъ да пьетъ... II не знай чего на-
скажз'тъ! — говорила Аксинья Захаровна.
— Не см^ютъ!.. — рЬпштельно сказалъ Патапъ Макси-
мычъ. - — Да п парень не такой, чтобы вздумалъ нехорошее
д'Ьло... Не пзъ такихъ, что гдЬ пьютъ да 1>дятъ, тутъ и иа-
костятъ... Бояться нечего.
- — Да такъ-то оно такъ, Максимычъ, — отв'1^чала Аксинья
Захаровна. — А все бы лучше, кабы онъ въ подкл'Ьт'Ь обЬдалъ
и бсзъ тебя бы наверхъ не ходилъ... Что ему д'Ьлать?.. Не
поваришь ты, кормилецъ, все сердечушко изныло у меня...
— Да отвяжись ты совсЬмъ, — съ нетерп'Ьньемъ крикнуль
Натапъ Максимычъ: — ну, иущай его въ подк.т'Ьт'Ь об'Ьдаетъ...
Ты этого парня понять ие можеи]ь. Другого такого не сы-
щешь... Можешь ли ты знать, катая я насчетъ его мысли
им-Ью?..
— Еакъ я могу знать, ]\1акспмычъ? — отв'Ьчала Аксинья
Захаровна. — ^Гд-Ь же мн'Ь?
— Такъ, значптъ, и молчи, — отвЬтилъ Патацъ Максимычъ.
— Да что-жъ такое?.. Еак1я у тебя мысли про АлсксЬя
Трифоныча? — заиск'ивающимъ голосомъ" спросила Аксипья
Захаровна.
— О чемъ не сказыиаютъ, про то не допытывайся. — от-
в11ча,ть Патапъ ]\1акспмычъ. — Придстъ время, скажу... а те-
перь спать пора.
У Патапа Максимыча въ самомъ д'ЬлЬ новыя мысли въ
голов15 забродили. Когда онъ ходилъ взадъ и впередъ по гор-
ницамъ, гадая про будупце мп.'пьоны, приходило ему и то въ
голову, какъ дочерей устроить. «Ие СнЬжковымъ чета женихи
пайдутся, — тогда дума.гь онъ: — а все-жъ не выдамъ Настасью
за такого шута, какъ Михаила Данилычъ... Надо мнЬ людей
богобоязненныхъ, благочестивыхъ, не скомороховъ, что теперь
по купечеству пошли. Тогда можно и небогатаго въ зятья при-
пять, богатства па всЬхъ хватитъ».
И нопа.лъ ему Алексей на умъ
Если бы Настя знала да в'Ьдала, что промелькнуло въ го-
ловЬ родителя, не плакала бы по ночамъ, не тосковала бы,
вспоминая про свою провинность, не приходила бы въ от-
чаянье, думая про то, чему быть впереди...
12^
— 180 —
Собрались въ путь-дорогу. Пробывъ день-другой на мель-
ницахъ въ Красной Рамени, Патапъ Максимычъ со спутни-
ками по'Ьхалъ яа Ветлугу прямою дорогой чррезъ Лыковщину.
Надобно было верстъ восемьдесятъ 'Г.хать лесами, гд'Ь про-
'Ьзжихъ дорогъ не бывало, только одн-Ь узк1я тропы межъ вы-
сокихъ сугробовъ проложены. По т'Ьмъ тропамъ л^Ьсники въ
зимницы "Ьздятъ и вывозятъ къ Кёрженцу для сплава нару-
бленный .тЬсъ. Сторона та совс15мъ не жилая, л'Ьтомъ н'Ьтъ по
пей ни ^ззду коппаго ни ходу п'Ьшаго, только па зиму пере-
селяются туда лесники и живутъ въ дремучихъ дебряхъ до
лЬсного сплава въ половодье.
ПоЬхали путпикп въ двоихъ саняхъ, ка;кдыя тройкой гу-
семъ запряжены. Иначе и ездить нельзя по л'Ьснымъ тро-
памъ. Сначала путь ше.ть торный, — по этому пути обозы изъ
К'расной Рамепи въ Лысково ходятъ, — по когда переехали
Керженедъ и попали въ л'Ьсную глушь, что тянется до самой
Ветлуги и дальше за нее, 'Ьзда стала затруднительна. С'Ьдоки
то и д-Ьло зад-Ьвали головами за в1>тви деревьевъ, и пхъ засы-
пало сн1згомъ, которымъ точно въ саваны окутаны стояли
сосны п ели, склонясь надъ тропою. Чуть не черезъ каждыя
полторы-дв'Ь версты приходилось останавливаться и отгре-
баться отъ сн^зга. Тропа была неровная, сани то и д-Ьло на-
клонялись то на одну, то на другую сторону, и сЬдокамъ
частенько приходилось вываливаться и нотомъ, съ трз^домъ
выбравшись изъ сугроба, общими силами поднимать свали-
вппяся на бокъ сани. Тропа все одни, н'Ьтъ своротовъ ни
направо ни налево, и н'Ьтъ пикакихъ признаковъ близости
человека: ни бсЬка % ни просЬки, пн даже деревяннаго двух-
санхеинаго креста, какихъ много наставлено по заволжскимъ
л'Ьсамъ, по обычаю благочестивой старины *'•=). И никакого звука.
Разв'Ь только затрещптъ рябчикъ, перелетая съ дерева на де-
рево, либо забурчигь вдали глухарь, да заскрипнгь надломлен-
ное дерево, качаемое в'Ьтромъ. Заячьи и волчьи с.тЬды ча-
стенько перес'Ькаютъ тропу, иногда нопадается сл^Ьдъ раз-
двоенных7> коиытъ дикой коровы ***) либо широкой лапы
л^лСЕОт'о боярина Топтыгина, согнаннаго съ берлоги охотни-
ками.
*) Изгородь 11.111 прясла, отд'Ьдяющ1я л4сг 0Т7) ПОЛЯ. Ее городятъ въ л'Ьс-
пыхъ м'Ьстахъ, чтобы 11асущ1пся скотъ пе забрелъ па хлФ.бъ.
**) За Волгой, на дорогахъ, въ поляхъ п л'Ьсахъ, особепио па перс-
кресткахъ, стоятъ высокге, сажени въ полторы или дп^, восьмиконечные
1;ресты, нпогда по н'Ьсхсольку ]1Ядолъ. Есть обычай тайно отъ всЬхъ сру-
бить крестъ и ночью поставить его на перекрестк-Ь. Кто передъ т'Ьмъ
^<рестомъ помолится, того молитва пойдстъ за срубпвшаго крестъ.
'*'■*) 'Гакъ за Волгой лазываютъ лосей.
— 181 —
Перебравшись за Керженецъ, путникамъ надо было вы-
браться на Ялокшпнск1й злмнякъ, которымъ 'Ьздятъ нзъ Лы-
сиова въ Баь'й, выгадывая т^мъ верстъ пятьдесять противъ
обь'Ьздной .п1)оЬзжей дороги на Дорогучу. Но вотъ 'Ьдутъ они
два часа, три часа, давно бы надо быть на Ялокшинскомъ
зимняк'Ь, а его нЬтъ какъ н1зтъ. 'Ьдутъ - 'Ьдутъ, на счастье
теило стояло, а то бы плохо пришлось. Не дается зимпякъ,
да и полно, а лошади притомились.
— Да туда ли мы 'Ьдемъ? — спросил!» Патапъ ]\1аксимычт.
сидЬвшаго на козлахъ работника. — Коимъ грЬхомъ не заблу-
дились ли?
— Гд'Ь заблудиться, Патапъ Максимычъ! — отвЬчалъ работ-
никъ. — Дорога одна, своротовъ н-Ьтъ, сами вид-Ьли.
— Да въ Б'Ьлкин'Ь-то хороню ли ты разспросилъ у мужи-
ковъ про дорог)»^?
— Какъ же не разспросить, все разспросилъ, каь'ъ слЬ-
дуетъ. Сказали: какъ проедешь бсЬкъ, держи направо до кре-
стовъ, а съ крестовъ бери нал'Ьво, туть будетъ сосна, раски-
дистая такая, а верхушка у ней сухая, отъ сосны бери на-
право... Такъ мы и 'Ьхали.
— У крестовъ сворачивали? — спрашивалъ Натаиъ Макси-
мычъ.
— Какъ же не сворачивать, направо своротилъ, какъ было
сказано.
— И у сосны сворачивалъ?
— И у сосны свороти.1ъ, — отв-Ьча.та работнпкъ. — На ней
еще ясакъ нарубленъ, доллгно-быть, бортевое дерево было.
Тутъ тольк^о вот'ь одного не вышло противъ того, что сказы-
вали ребята въ Б1злкин11.
— А что говорили ребята? -- спросилъ Патапъ Максимычъ.
— Да сказывали: будетъ маленьк1п долокъ, и какъ-де пе-
реедешь долокъ, сосна будетъ съ обЪихъ сторонъ отесанная,
а тутъ и Керженецъ.
— Ну?
— Долокъ-отъ былъ, еще мы вывалились тутъ, а тесанной
сосны не видать, я смотр'Ь.аъ-смотр'Ьлъ ее, нЬтъ сосны, гляжу,
анъ на Керженецъ вьйхали.
— Стало-быть, тутъ мы и спутались, — закрича.ть, разгоря-
чась, Патапъ Максимычъ. — Чтобъ теб!) высохнуть, дурьи
твои глаза! Зач'Ьмъ тесану сосиу проз'Ьвалъ?
— Да не было ея, Патап'ь Максимычъ, — отв11чалъ оторо-
пЬвш1й работнпкъ. — Не родить же ее мн'Ь, коли н'Ьтъ.
— Да в-Ьдь теб'Ь б'Ьлкински ребята го]юрили: держи па
сосну. Для че не держа.тъ? — ^крича.1ъ Патапъ Максимычъ.
— 182 —
— Да гд'1з-жъ мн-Ь ее взять, сосну-то? ВЬдь не снрятал-ь я
ее. Что-жъ мн4 делать, колп н'Ьтъ ея, — жалобно голоснлъ
работнпкъ. ^ Разв'Ь я тому Д'Ьлу прпчинонъ? Дорбга одна была,
ПН единаго сворота.
— Да сосна-то гдЬ? сосна-то? — закричалъ Патапъ Максн-
мычъ, хватнвъ )'В'Ьснстымъ кулакомъ работника по загорбку.
— Можетъ-статься, срубили, — пропнщалъ, нагнувшись на ,
иередокъ, работнпкъ.
— Срубили! Коему л'Ьшему порчену сосну рубить, коль здо-
роваго л'Ьса вндпмо-невпдпмо! — оралъ Патапъ Максимычъ. —
Стой, чортова образпна!
Работнпкъ остановнлъ лоптадей. Понурнвъ головы, онЬ тя-
;кело дышали, паръ такъ и валнлъ съ нихъ. Патапъ Макси-
мычъ выл'Ьзъ нзъ свопхъ саней п подошелъ къ заднимъ, гдЬ
спд'Ьлъ Стуколовъ. Молчаливый Дюковъ, уткнувъ голову въ
]нпрок1и лисш малахай, сналъ мертвымъ сномъ.
— Такъ и есть, заблудились, — сказалъ Патапъ ]\1акси-
мычъ паломнику. — Что тутъ станешь д'Ьлать?
— Да самъ-то ты 'Ьзжалъ ли прежде по этпмъ дорогамъ? —
спросилъ его Стуколовъ.
— Сроду впервые, — отв'Ьчалъ Патапъ Макспмычъ.
■ — И работншл! не "Ьзжали? — спросилъ Стуколовъ.
— Како 'Ьзжать? — отозвался Патапъ Максимычъ. — Кого
сюда л'Ьш1и понесетъ? В1')ДЬ это, самъ ты впдиш'ь, что такое:
выЬхалд — еще не брезжилось, а глядн-ка ужъ смеркаться за-
чннаегь... Гд'Ь мы, куда за'Ьхалп, самъ л^ш1й не разберетъ...
Б'Ьда, просто б^да... Ахъ, чтобы всЬхъ васъ прорвало! — ру-
гался Патапъ Макспмычъ. — И понесло /Ке меня съ тобой:
тутъ прежде смерти ;кивотъ положишь!
— Въ сибпрскихъ тайгахъ то ли бываетъ, — отозвался на-
ломппкъ. — По нед'Ьлямъ плутаютъ, случается, что п голодной
смертью помираютъ...
— Голодомъ помереть не помремъ, пироговъ да всякой вся-
чины у насъ, пожалуй, на нед-Ьлю хватиттэ, — спокойно отб1;-
ча.ть Патапъ Макспмычъ. — П лошадямъ корму взято довольно.
А заночевать въ .тЬсу придется... Хоть бы зимница какая
попалась... Почью-то волки наб15гутъ: теперь имъ голодно.
Пора же такая, что волки стаями рьщугь. Завтра ихнШ день:
звериный царь пменппнпкъ =-9.
"') День 18 февраля (память снятого Льва, папы рпмскаго) въ заволж- '
скомъ простонародьЬ зовется львинымъ днемъ. Это по тамошнему пов4рыо
пралдникъ зв^рпнаю царя, его пыспины. На свои имешшы дсвъ все раз-
ркшастъ своп^мъ поддаппымъ. Къ тому дню волки свадьбы свои приго-
ляють.
— 183 —
• — Богъ мплостивъ, — промолвилъ паломникъ. — II но изъ
такпхъ напастей Господь людей выносптъ... Не суетись, Па-
тапъ Макспмычъ, надо д1}ло ладомъ дЬлать. Самъ я гляд-йль
па дорогу: тропа одна, поворотовъ, какъ згы отъ паленой ст.
верхушки сосны отъ'Ьхалп, въ самомъ д-Ьл'Ь пи едппаго не
было. Монгетъ, на эту зиму лесники пну тропу пробили, не
прошлогоднюю. Это и въ спбпрскихъ тайгахъ зачастую бы-
ваетъ... Не бойся — со мной матка есть, она на путь выведетъ.
Не бойся, говорю я теб^.
— Какая тутъ матка? Бредпп1ь ты, что ли? ■ — • съ досадой
молвилъ Натапъ ]Макспмычъ. — Тутъ д-Ьло надо д'Ьлать, а 0]гь
про свою матку толкуетъ.
— Вотъ она, — сказалъ Стуколовъ, вынимая изъ дорожнаго
коп1еля круглую деревянную коробку съ компасомъ. — Не ви-
дывалъ? То-то... Эта матка корабли водитъ, безъ нея, что въ
морЬ, что въ пустын'Ь, аль въ дремучемъ л'йсу нпкакт. невоз-
молаю, потому она всЬ стороны показываетъ н сбиться съ
пути не даетъ. Въ Сибири въ тайгу безъ матки не ходятъ,
безъ нея б'Ьда, пропадешь.
Стуколовъ показа.тъ Патапу Максимычу страны св^та п
объяснилъ употреблеп1е компаса.
— Ишь ты премудрость какая!.. До чего только люди пи
доходятъ, — УДИВ.1Я.1СЯ Патапь Максимычъ. — Ну, какъ ;ке
намъ дорогу твоя матка покажетъ?
— Да намъ какъ надо 'Ьхать-то, въ котору сторону? — сиро-
силъ Стуколовъ.
■ — На полуночникъ "''), — отв1>чалъ Натапъ Максимычъ.
— А мы на спверъ чешемъ, маленько даже къ осеннику
подаемся. Сбились, значптъ.
■ — Сбились!.. Я и безъ матки твоей знаю, что сби.тись, — ■
насм'Ьшлпво и съ досадой отвъчалъ Натапъ Максимычъ. —
Теперь ты настоящу дорогу указки.
— Этого нельзя, надо всЬ дороги знать; тогда съ маткой
иди куда хочешь...
— Такъ прячь ее въ коше.ть. Пустое Д'Ьло, значить. Какъ
же тутъ быть? — говорилъ Натапъ Максимычъ.
— Да по'Ьдемъ, куда дорога ведетъ, тропа видная, торная,
];уда~нибудь да выведетъ, — говорилъ Стуколовъ.
— Вестимо выведетъ, — отозвался Натапъ Максимычъ. ■ —
Да куда выведстъ-то? Ночь на двор'Ь, а лошади, гляди, какъ
прхустали. Придется въ л'Ьсу ночевать... А волки-то?
*) То-есть сЬверо-востокъ. Въ Заволжь'Ь такъ ;5овутъ страны свЬта и
в-Ьтры: снверъ — N. полуночникъ — N0, востокъ О. об'Ьдншсъ — 80, под-
день- 8, верховинкъ иди лЬсникъ — 8^V, закатъ — АУ, осепшпгъ — ЩУ.
— 184 —
— Богъ милостивъ, — отв'Ьчалъ Стуколовъ. — Топоръ есть
съ нами?
— К.акъ топору не быть? Есть, — сказалъ Патапъ Макси-
мы чъ.
— Сучьевъ нарубимъ, 1:остры зажлсеыъ, вэлки ие подой-
дутъ: всягай зв'Ьрь боится огня.
Такъ и р15шились заночевать. Лошадей выпрягли, задали
имъ овса. Утоптали вокругъ сн'Ьгъ и сд-йлалп ]]рива.1Ъ. Тоио-
ровъ оказалось два, работники зачали сучья да валежникъ
рубить, костры складывать вокругъ ]1ривала и, когда стемн'Ьло,
за^кгли пхъ, Патапъ Максимычъ вытащн.ть нзъ саней большую
кожаную кису, вынулъ пзъ нея xл^^6^,, пироговъ, ква1иенои
капусты ]1 м1;дный кувшипъ съ квасомъ. Устроили постную
трапезу: тюри съ лукомъ накрошили, капусты съ квасомъ,
грибов'ь солепыхъ. Хоть невкусно, да здорово поужинали.
И бутылочка напглась у запасливаго Патапа ]\1аксимыча.
1 'осипли...
Ночь надвигалась. Красное зарево костровъ, осв-Ьщая ни-
зину л'Ьса, усиливало мракъ въ его вершинахъ и по сторо-
намъ. Съ трескомъ гор^витихъ вЬтвей ельника и ({)ырканьемъ
лошадей сыФ.шались лГ.сные голоса... Ровно плачупий ребенокъ,
заппп1,алъ гд11-то сычь, потомъ вдали посльпиался тоскливый
крикъ, будто челов'Ькъ въ отчаянномъ бореньи со смертью зо-
ветъ къ себ'Ь на помоп1,ь: то были крики пугача "'■')... Поближе
завозилась въ вершин!; сосны векша, проснувшаяся отъ не-
об])1чнаго св-Ьта, едва слышно перепр1)1гиула она на другое
дерево, потомъ на третье и все дальше п дальше отъ людей
и пылавшихъ костровъ... Чуть стихло, и вотъ ужъ доносится
издали легк1Й хрустъ сухого валенсника: то кровожадная ку-
ница осторожно пробпраетСлЯ изъ своего дупла къ дереву, щЬ
задремалъ глупый красноглазый тетеревъ. ТСще минута ти-
шины, и въ веритн); раздался отрывистый, жалобный гфикъ
птицы, хлопанье крыльев'ь, и зат1)мъ все смолкло: куница
поймала добычу и пьетъ горячую кровь нзъ перекушеннаго
горла тетерева... Опять тишь, опять глубокое безмолв1е, п
вдругъ слышится точно конхачье прысканье: это рысь, при-
влеченная 1ьзъ чащи чутьемъ, засльпиавшая присутствте лако-
маго мяса въ видЬ лошадей Патапа Максимыча. Но огонь не
допускаетъ близ1;о звФ.ря, и вотъ рысь сердится, мурлычитъ,
прыскаетъ, съ досадой сверкая круглыми, зелеными глазами,
и прядаетъ кисточками на концахъ высокихъ, прямыхъ ушей...
Опять тишь, и вдругъ либо завереп1,итъ бФ^'.ный зайчишка,
*) Филипъ.
— 185 —
ПОПаЗШШ ВЪ зубы хищной Л11С15, либо завозится что-то ВТ.
в'ЬтБяхъ: ЭТО сова лоймала спавшаго рябчика... Л'Ьсные оби-
татели жпвутъ не по-нашему — об'Ьдаютъ по почамъ...
Но вотъ вдали, за версту или больше, заслышался вой, ему
отклиг.-нулся другой, трет1й вой — все ближе п ближе. Смолкъ,
л послыитлось прядапье зв'Ьрей по насту, ворчанье, стукъ
зубовъ... Ни одинъ звукъ не пропадетъ въ л'Ьсной тиши.
— Волки! — боязно пропшпталъ Патанъ Максимычъ, то.ч-
кия въ бокъ задремави1аго Стуколова.
Дюковъ и работники давно унгъ спали кр'Ьпкимъ сномъ.
— А?., что?.. — проыыча.1ъ, приходя въ себя, Стуколовъ, —
Чтб ты говоришь?
— Слышпшь? Боютъ, — говорилъ смутивиийся Патапъ
Ы акспмычъ.
— Да, воютъ... — равнодушно отвЬчалъ Стуколовъ. — Экъ
пхъ чтб тутъ! Чуютъ мясо, стервецы!
— Б'кда! — нюнотоыъ промолвилъ Патапъ Максимычъ.
— Какая-ла, б15да? Никакой б'Ьды н'Ьтъ... А вотъ иобольпю
огня надо... Эй, вы, ребята! — крикну.ть онъ работпикамъ. — ■
Просиись!.. Эка заспались!.. Вали на костры больше!
Работники встали неохотно и вм'1'.стЬ со Стуколовымъ и съ
саыимъ Патапоыъ ]\1аксимычемъ навалили громадные костры.
Огонь сталъ-было слаб'Ье, но вотъ заиграли пламенные языки
по хво^, и зарево разлилось по л^су пуш,е прсжнягог
— Видимо - невидимо!.. — говорилъ отороп'Ьвш1й Патапъ
Максимычъ, слыша со всЬхъ сторонъ волчьи голоса.
Зв^зрей ужъ мо/кно было впд'Ьть. Осв'1}ш,енные заревомъ, они
снд-Ьли кругомъ, поп1,елкпвая зубами. Видно, въ самомъ д'ЬлФ)
они справляли именины зв-Ьринаго царя.
— Ничего, — успокаивалъ Стуколовъ: — огонь бы только не
переводился. То ли еще бываетъ въ сибирскихъ тайгахъ!..
Въ самомъ д'Ьл'Ь волки ник'акъ не см'Ьли близко подойти кт.
огню, хоть ихъ, голодныхъ, и сильно тянуло къ лоитдямъ, а
пожалуй, п къ людлзгь.
— Эхъ, ружья-то я-Ьть: пугнуть бы сЬрыхъ, — молвиль
Стуколовъ.
— Молчи-ка ты, какое тутъ еще ружье! Того п гляди со-
жрутъ... — тревожно говорилъ Патанъ Максимычъ. — 1'лянь-ка,
глянь-ка, со всЬхъ сторонъ навалило!.. Ахъ, Ты, Господи, Го-
споди!.. Знать бы да в'Ьдать, ни за что бы не по'Ьха.ть... Про-
падай ты и съ Ветлугой своей!..
А волкп все близятся, было пхъ до пятидесяти, коли по
больше. См'Ьлость зв'Ьрей росла съ каждой ытгутой: не дальше
какъ въ трехъ са^кеняхъ сид'Ьли они вокругъ костровъ, щел-
— 186 —
кали зубами и завывали. .Ношади давно покинули торбы съ
лакомымъ овсомъ, жались въ 1:учу и, прядал унга;*11Г, тревожно
озирались. У Патапа Максп.мыча зубъ па зубъ не попадалъ;
вездЬ и всегда безстрашпый, опъ дрожалъ, какъ въ лихорадке?.
Растолкали Дюкова, тотъ потянулся въ своей лисьей шуб'Ь,
з'Ьвнулъ во всю сласть и, оглянувшись, промолвилъ съ невоз-
мутимымъ спокойств1емъ:
— Волг;и никакъ!
Безъ малаго часъ времени прошелъ, а путнпки все еще
сид'Ьли въ осад-Ь. До св^ту оставаться въ такомъ положен1и
было нельзя: тогда, пожалуй, и костры пе помогутъ, да но
хватитъ и заготовленнаго валежника и хвороста па поддор-
жан1с огня. Но паломннкъ челов'Ькъ бывалый, нсдаромъ много
ходилъ по б-Ьлу св'Ьту. Когда волки были ужъ настолько близко,
что до любого изъ иихъ палкой можно было добросить^ опъ
разставилъ спутпнковъ своихъ по м'Ьстамъ и ве.1'Ьлъ, по его
приказу, разомъ бросать въ волковъ изо всей силы горящ1Я
лапы '•').
— Разъ... два... три!.. — крикну.тъ Стуколоьъ, и горящая
лапы полетали къ зв'Ьрямъ.
Т'Ь отскочили и сЬлп подальпте, щелкая зубами и огрызаясь.
— Разъ... два... три!.. — крикнулъ паломннкъ, и, высту-
пивъ за костры, путники еще пустили въ стаю по горящей
лап'Ь.
Завыли зв'Ьри, но когда Стуь'оловт,, схвативъ чуть не са-
женную пылаюпхую лапу, бросился съ пою впередъ, волки
порскнули вдаль, и черезъ несколько минутъ пхъ не было слышно.
— Теперь ПС прпб'Ьгутъ, — молвп.1ъ паломннкъ, над'15вая
1иубу и укладываясь въ сани.
— Дошлый л:е ты чс.ювЬкъ, Якнмъ Прохорычъ, — молвилъ
Цатапъ ]Максимычъ, когда опасность миновалась. — Не будь
тебя, солфалн бы они насъ.
Паломннкъ не отв'Ьчалъ. Завернувшись съ головой въ и]убу,
онъ заснулъ богатырскнмъ сномъ.
Глава пятнадцатая.
Въ л'Ьсахъ работаютъ только по зпмамъ. .ГЬтней порой въ
дикую глушь рЬдко кто заглядываетъ. Не то что дорогъ, да;ко
мало-мальски торныхъ тропинокъ тамъ вовсе почти н'Ьтъ; зато
много м'Ьстъ непроходнмыхъ... Гн1ющаго валелатика пропасть,
*) Горящ1я иЬтви хвойлаго лЬса, во время лЬсиыхъ полсаровь он'Ь порс-
иосятся вЬтромъ иа огромпыя разс'1'0Я1пя.
— 187 —
да кром'Ь того то и дЬло попадаются обширныя глубок1я бо-
лота, а мЬстами трясины съ окнами, вадьями и чарусами...
Это страшный, иогибельныя м'Ьста для небывалаго человека.
Кто огь роду впервой иоиалъ въ нев1здомыя л кныя дебри —
берегись — гляди въ оба!..
Вотъ па н-Ьсколько верстъ протянулся мохомъ поросш1й
кочкарникъ. Саженными пластами покрываетъ онъ глубокую,
чуть не бездонную топь. Это «мигава», иначе моховое болото.
Поросло оно мелкпмъ, чахлымъ л'ксомъ, нога грузнетъ въ мяг-
комъ зыбун'Ь, усЬяннымъ багуномъ, зв1^здоплавкой, мозгушеи,
лютикомъ и б'Ьлоусомъ "). Отъ тяжести идущаго человЬка зы-
бунъ ходенемъ ходитт., и вдругъ иногда въ двухъ-трехъ ша-
гахъ фонтаномъ брызнетъ вода черезъ едва заметную для
глаза продушину. Тутъ ходть опасно, разомъ попадешь въ
болотную пучину и пропадешь ни за денежку... Б'Ьл;ать отъ
страшнаго м'1хта, б-Ьжать скор'Ьй, безъ оглядки, если не хо-
чется верной погибели... Чуть только путнпкъ не поберегся,
чуть только по незнанью аль пзъ удальства шагнулъ впередъ
пять-десять шаговъ. ноги его иачнетъ затягивать въ жидкую
трясину, и если не удастся ему посп-Ьшпо и осторожно вы-
браться назадъ, опъ погибъ... Б'Ьжать по трясин'Ь — тоже
б'Ьда...
Вогь св'Ьтятся маленькая полынья па грязно-зеленой тря-
син1]. Что-то въ род'Ь колодца. Вода Съ берегами вровень. Это
«окно». БФ>да ост\шпться въ это окно — тамъ бездонная про-
пасть. Невпрпм'Ьръ опасн'Ьй оконъ «вадья» — тоже открытая
круглая полынь, но не въ одпнъ десятокъ саженъ ширины...
Ея берега изъ топкаго торфяного слоя, едва прпкрывающаго
воду. Кто ступитъ на эту обманную почву, н'Ьтъ тому спа-
сенья. Вадья какъ разъ засосетъ его въ бездну.
Но страшн^5е всего «чаруса». Окно, вадью издали можно
зам-Ьтить и обойти, — чаруса неприм^Ьтна. Выбравшись изъ
глухого л^са, гд'Ь сухой валежнпкъ и гнхющтй буреломникъ
высокими кострами навалены на сырой болотистой почв-Ь,
путнпкъ вдругъ, какъ бы по волшебному маповенью, встр-Ь-
чаетъ нередъ собой цв-Ьтущую поляну. Она такъ весело гля-
дптъ на него, широко, раздольно разстплаясь середп красно-
ствольныхъ сосенъ и томнохвойныхъ елей. Ровная, гладкая,
она густо заросла сочной, св-Ьжей зеленью п усЬяна крупными
бирюзовыми незабудками, благоуханными белыми кувшинчп-
*) Болотпыя 1^асте11^и: бщпъ — аи(Ъ-0))(С(1а: зв^здоплавка — т//гМе7/^,
мозгуша — ^/с^•о»^»^« вуиаИсит; ^\01йш> — асопШип\ ^■Ьщсъ — пагйии
ь1гкк(.
— 188 —
1ШМИ, полевылш одалёнями и ярко-желтыми купавками *). Лз»^-
говина такъ и манип, къ себ-Ь путника: сладг^о на ней от-
дохнуть усталому, притомленному, пон'Ьжиться на душистой,
осл'киительно сверкающей изумрудной зелени!.. Но пропасть
ему без'ь покаян1я, схоронить себя безъ гроба, безъ савана,
•если ступить онъ на эту заколдованную поляну. Изумрудная
чаруса, съ ея красивыми благоухающими цв-Ьтами, съ ея соч-
ной, св11л;ей зеленью — тонк1й травяной коверъ, раскинутый
по поверхности бездоннаго озера. По этому ковру далее легко-
нопй заяцъ не сигае'п., тоненьк1Й, быстрый на б'Ьгу горно-
стай не проб-Ьжить. Изъ лживой твари только и прыгаютъ ио
пей длинноносые голенастые кулики, ловя моишкъ и другпхъ
толкуновъ, чт5 о всяг^ую пору и днемъ и ночью роями вьются
надъ л-Ьсными болотами... Несм'Ьтное множество этихъ кули-
ковъ, отъ горбоносаго кроншнепа до неелтоброваго песча-
ника, — бродитъ, б-Ьгаеть и шмыгаетъ но чарусЬ, но ника-
кому охотнику никогда не удавалось достать ихъ.
У л^Ьсниковъ чаруса слывегь м-Ьстомъ нечистымъ, заколдо-
ваннымъ. Они разсказываютъ, что на тЬхъ чарусахъ по ночамъ
б'Ьсовы огни горятъ, ровно св'Ьчи теплятся **). А пну пору
видают'ь середи чарусы болотпицу, к'оль не родную сестру,
такъ близкую сродницу всей этой окаянной нечисти: русал-
ка.мъ, водяницамъ и берегинямъ... Въ св'Ьтлую, л'Ьтнюю ночь
сидитъ болотница одна-одпнешенька и н1жится на св^угЬ яснаго
М'Ьсяца... и чуть завидитъ челов'Ька, зачнетъ прельщать его,
манить въ свои б'1>совск1я объятья... Ея черные волосы не-
брелсно раскинуты по спин'Ь и по плечамъ, убраны осокой н
незабудками, а т!,ло все голое, но бл'Ьдное, прозрачное, полу-
воздушное. И блеститъ оно и сквозить передъ лучами месяца...
Изъ себя болотница такая красавица, какой не найдешь въ
крещеномъ м1ру, ни въ сказк'Ь сказать ни перомъ описать.
1'лаза ровно тЬ незабудки, чтб разсЬяны по чарус'Ь, длинный,
пушистыя р'Ьсницы, тонк1я, какъ уголь черныя брови... только
губы бл'Ьдноваты, и ни въ лицф>, ни въ полной наливной груди,
ни во всемъ строи иомъ стан!-, ея и'Ьтъ ни кровинки. А сидитъ
она въ б'Ьлосн'Ьжномъ цв^тк'!) г^увитнчнка съ котелъ величи-
ною... Хитритъ, окаянная, обмануть, обвести хочется ей чело-
в'кка. — сЬла въ тотъ чудный цв-Ьтокъ спрятать гусиныя свои
ноги съ черными неренонками. Только завидитъ болотница
челов'Ь1.:а — стараго или малаго — это все равно, — тотчасъ
зачнетъ сладкимъ тихимъ голосомъ, да таково жалобно, ровно
') Болотныя растеп1Я пзъ породы иеиюфаровъ {путрЬасн).
*') Болотные опт.
— 189 —
сквозь слезы молить-просить вынуть ее изъ болота, вывести
на бЬлый свЬтъ, показать ей красно солнышко, котораго сроду
она не видывала. х\ сама разводитъ руками, закидываетъ на-
задь голову, манитъ кь себ1> на пышныя перси того челов-Ьь-а,
об'Ьщаетъ ему и тысячи неслыханпыхъ наслаждеп1й, и груд1=г
золота, и горы жемчуга перекатнаго... Но горе тому, кто
соблазнится на нечистую красоту, кто пов'Ьритъ льстивымъ
словамъ болотницы: одинъ шап> ступить по чарусЬ, и она
ужъ возл-Ь него: обвивъ б1;днигу б'ктосн-Ьжными прозрачными
руками, тихо опустится съ пимъ въ бездонную пропасть бо-
лотной пучппы... Ни 1фика, ни стона, ни вздоха, ни всплеска
воды. Въ безмолвной тинт не станетъ того челов1)Ка, и его
могила на в'Ьки в^ковъ останется никому неизв'Ьстною.
А т-Ёхъ, кто постар-йй, инымъ способомъ залучаетъ въ ча-
русу нечнста5[ сила... Старепъ-пустынникъ подойдетъ къ по-
жилому человЬку, сгорбленный, изможденный, постный, же.1'Ьз-
пыя вериги у него на илечахъ, только креста не видно. И
зачиеп^ онъ вести умильттую бесЬду о пустынномъ жит1И, о
пост'Ь и мслитв-Ь, но Сиасова имени не поминастъ — т'Ьмъ
только и монгно опознать окаяннаго... И зачаруетъ онъ чело-
в'Ька и станетъ звать его отдохнуть на малое время въ пу-
стынной кель'Ь... Глядь, анъ середп чарусы п въ самомъ д'Ь.тЬ
келейка стоитъ, да такая хороигенькая, новенькая, уютная,
такъ вотъ и манитъ путника зайти въ нее хоть на часочекъ..,
Нойдегь челов'Ькъ съ пустынникомъ по чарус!., глядь, а улсъ
это не пустыннпкъ, а сЬдой старикъ съ широкпмъ б.тЬдно-
желтымъ лицомъ, п ужъ не тихо, не чинно ведетъ добрую
р-Ьчь, а хохочетъ во всю глотку спилы мъ хохотомъ... То вла-
дыка чарусы — самъ болотняпикъ. Это онъ хохочетъ, скачетъ,
иляшетъ, веселится, что усп'Ьлъ заманить не ум^вшаго отчу-
раться отъ его обаян1й челов-Ька; это онъ радуется, что за-
влекъ крещеную душу въ холодную пучину своего синяго под-
воднаго царства... Много, много чудесъ разсказываютъ л'кннкп
про эти чарусы... Чего тамъ ни бываегъ! Недаромъ пзстари
люди толкуютъ, что въ тлхомъ омут^з черти водятся, а въ
лГ.сномъ бо.ют'Ь плодятся...
Не одн'Ь вадьп и чарусы, не одна окаянная сила пугаетъ
л-Ьспиковъ въ .т-Ьтнюю пору. Не даютъ шгь работать въ Л-
сахъ друпе врагп... Мир1ады разнообразныхъ комаровъ. отъ
крошечной мошки, что дЬлыми кучами забивается въ глаза,
въ носъ и уши, до тощей длинноногой караморы, день и ночь
песм1;тными роя.мп толкутся въ воздух'Ь, столбами носятся
падъ болотами и пресл'Ьдуютъ челов-Ька нестерпимыми му-
ченьями... Н'Ьтъ ему покоя отъ комариной силы ни въ зной-
— 190 —
ный полдень, -ни прохладныыъ вечеромъ, ни тцмпон ночью,
только п отрада бъ долсдливую погоду. Даже па дымныхъ
смоляныхъ казанахъ и на скнпидарныхъ заводахъ иначе не
спять, какъ на иодкзфах'ь, не то комары за^здятъ до полу-
смертп. Врываютъ для того въ землю толстыя жерди выши-
ной сажени по три и мостятъ на нихъ для спанья полати;
подъ т^ми полатями расьладываютъ на земл'Ь огонь — ку-
рево отгоняетъ комариную силу. Такъ и спятъ въ дыму про-
копченые насквозь б'Ьдняпг, да и тутъ не всегда удается имъ
отделаться от'ь мслкпхъ несносныхъ мучителей... А кром-Ь
того оводъ, сл1зпн1[, пауты п страишыи бичъ домашнихъ жн-
вотныхъ — строка '''). Одной строк'Ь достаточно залет'Ьть въ рой
сл'Ьпней, вьющихся надъ конями, чтобъ цЬлая тройка, хо'хъ и
вовсе притомленная, закусивъ удила, лягаясь задними ногамп
и отчаянно размахивая по воздуху хвостами, помчалась зря,
какъ б'Ьшеная, сломя голову... Залетитъ строка въ стадо —
весь скотъ взб'Ьсится, подниметъ попстовый ревъ н. задравъ
хвосты, зачнетъ метаться во всЬ стороны... Ыздные лоси и
олени пущ,е всЬхъ терпятъ мученье отъ этой строки. Она
садится на погн, на спппу иль на бока жпвотнаго и проку-
сываетъ кожу. Раны загноятся, и строка кладетъ въ нихъ
свои яйца. На сл^&дующую весну пзъ яицъ выходят!- личинки
п насквозь про'Ьдаютъ кожу б'Ьднаго животнаго. Въ то время
лось перепос1ггъ нестерпимыя муки, а строка снова р15жегь
св1>ж1я м'кта его кожи и снова кладетъ туда яйца. Шкура,
снятая со звъря, убитаго лЬтомъ пли осенью, никуда не го-
дится, она ус'Ьяна круглыми дырами въ пят1алтынный и больше.
Единственное спасенье бЬдныхъ зв1^рей отъ строки, если они,
понурнвъ головы и дрожа вс1змъ т15ломъ, добредутъ до озера
либо р'Ьчки... Св-Ьжаго воздуха, идущаго отъ студеной воды,
строка боится... Да что толковать про беззаш,птныхъ оленей
и лосей, самъ косолапый бояринъ л-Ьсобъ пуп];е огня боится
строки. За недостаткомъ ли лосей, по другой ли причин'1),
строка иногда накидывается па медв'Ьдя. Забившись къ МннпгЬ
въ загривокъ, въ ту пору, какъ онъ лпняетъ. пачинаетъ она
прокусывать толстую его шкуру. Благнмъ матомъ зареветъ
лесной бояринъ. Напрасно отмахивается онъ передними ла-
пами — не отстанетъ отъ него строка, пока, огрызаясь и рыча
на весь .'14съ, кувыркаясь промежъ деревьевъ, не доб'Ьжптъ
*) Строка — оезЬт. Иные см'Ьшиваютъ строку со слЪпнями п паутамп
(ЬаЪапиз), съ которыми им1;етъ она ла1)ун;11ос сходство. Но строка со-
БсЬмъ другое насЬкомое, она водптся въ .тЬсахъ п залетастъ въ сосЬдпти
поля только въ такомъ случаЪ, сели тамъ пасется скотъ. Одн!; строки не
летаютъ, по всегда въ ро4 сд'Ьпней.
— 191 —
Мпшеиька до воды п не погрузнеть въ ней съ головою.
Т'Ьмъ только косматый царь с15Берцыхъ зв'Ьрей и спасается
отъ крохотнаго палача... Человека, слава Богу, строка ни-
когда ПС трогаетъ.
Нелюдно бываетъ въ .т'Ьсахъ летней порою. Промежъ Кер-
гкенца и Бетлуги еще л'Ьсуетъ "') по н'Ьскольку топоровъ съ
деревни, но дальше за Ветлугу къ Вятской сторон'Ь п па с11-
в^ръ за Ланигангу л'Ьснпки пп ногой, кром-Ь т^хъ только
ы'Ьстъ, гд'Ь липа растеть. Липу драть, мочало мочить можно
только въ соковую пору "■'■).
Зато зимой въ лЬсахъ и по раменямъ работа кипитъ да
взвариваетъ. Гонятъ деревья, волочатъ ихъ къ сплаву, вя-
жутъ плоты, тешутъ сосновые брусья, еловые чегенп и ко-
пани *'•'*), рубятъ осину да березу на баклуши °), колютъ
л'Ьсъ на к-адки, на бочки, па пересЬкп и па всшюс другое
щепное подЬлье. Стукъ топоровъ, треекъ падающпхъ л^Ьсинъ,
крики .т-Ьсипконъ, ржанье лошадей далеко разносятся тогда
по .т'Ьснымъ пустынямъ.
Зимой крещеному че.тов^Ьку въ лЬсу п окаяннаго нечего
бояться. Съ Никитина дня вся лЬоная нечисть ыертвымъ
сномъ засыпаетъ: и водянпкъ, и болотняникъ, и б'Ьсовскгя
красавицы чарусъ и омутовъ — всЬ до едипаго сгинутъ, и
становится тогда въ л'Ьсахъ м'Ьсто чисто и свято... На покой
христ]анскимъ дуптамъ спитъ окаянная сила до самаго веш-
няго Никиты °°), а съ ней заодно засыпаютт» и гады земные:
зм'Ьй, жабы и сл-Ьпая М'Ьдянпца °°°), та, что, какъ прыгнетъ,
такъ насквозь человека проскочитъ... Л-ЬшШ бурлить до Еро-
оеева дня °'---''), тутъ ему на глаза не попадайся: бесится
косматый, не охота ему спать ложиться, рыщетъ по л'ку,
ломитъ деревья, гоняетъ зв'Ьрей, по какъ только Ероеей-
*) Ходить въ .тЬсъ па работу деревья ронпть.
**) Когда деревья въ соку, то-есть весна п лЬто.
***) Чегень — еловое бревно отъ шести до дв'Ьнадцатп саженъ длппьг,
пдетъ ]1а забойку въ учугахъ (на каспшскпхъ и нпжпеволжскпхъ ])ыб-
]1ыхъ промыслахъ); копань или кокора — л'Ьсина съ частью корня, обра-
зуюн^ая угольнпкъ, ндетъ на стройку судовъ, па застрЬхи кровель кре-
стьянскнхъ доловъ и на санные полозья. На санные полозья ндутъ н ис
корневыя копанн, а гпутыя ле;кины.
") Чурка, приготовленная для токарной выдЬлки деревянной посуды и
ложекъ.
°°) Осенн1Й Никита — 5-го сентября, весеннш — 3-го апрЬля.
°°°) СтЬпая ы-Ьдяннца пзъ породы ящерндъ (ап§1из Л'аа'Шз) ы'Ьдяпн-
стаго дв-Ьта, почти безъ ногъ п совершенно безвредна. Но есть зы'Ья ыЬ-
дянка, та ядовита. Лесной иародъ см'Ьшнваетъ отп дв'Ь породы.
°*°) Октября 4-го, св. 1ероеея. еянскопа аоинскаго, пзв'Ьстнаго въ
народе подъ нменемъ Ероеея-офснп.
— 192 —
офеня по башк'Ь лисиной' его хватитъ, пойдётъ окаянный
сквозь землю н спитъ до Васпл1я 11ар1пскаго, какъ весна
землю парить начнетъ *).
Посл'Ь Кроееева дня, когда въ л'Ьсахъ отъ нечисти и б'Ь-
совской поганп станетъ свободно, ждетъ не дождется л'Ьсникъ,
чтобъ ыорозъ поскор'Ьй вы:калъ сокъ пзъ деревьевъ и ско-
валъ бы вадьп и чарусы, а матушка-зима б'Ьлымъ пологомъ
по1;рыла л1;сну1о пустыню. Знаетъ онъ, что месяца четыре
придется ему безъ устали работать, принять за тоноромъ
труды немалые: лЬсокъ сЬчь не лшл'Ьть своихъ плечъ... Да
объ этомъ не тужитъ л'Ьсникъ, каждый день молится' Богу,
носкор'Ьй бы Господь б'Ьлую зиму на черную землю сослалъ...
Но вотъ, ровно б'Ьлыя мухи, запорхали въ воздух-Ь нушистыя
сн-З^/лсинки, тихо ложатся он'Ь на сухую, промерзлую землю:
гуще и гуию становятся потоки льюп1;агося съ неба си'Ькнаго
пуха; все б'Ьл'Ьетъ, и улица, и кровли домовъ, и поля, и
в^ггви деревьевъ. Ц'Ьлую ночь благодать -Господня на землю
валитъ. Къ утру красно-огненнымъ итромъ выкатилось на
проясн'Ьвшее небо солнышно и ярко осветило бЬлую сн1ш{ную
пелену. У .тЬсннковъ въ глазахъ рябитъ отъ осл15пительнаго
блеска, но рады они радешеньки и весело хлопочутъ, сби-
раясь въ .т1зса «л'йсовать». Суетятся п навзрыдъ голосятъ
бабы, справляя проводы, ревутъ, глядя на нихъ, малы ре-
бята, а лесники ровно на праздникъ сп'Ьшатъ. Ладятъ сани,
грузятъ ихъ запасами печенаго х.тЬба и сухарей, крупой да
Горохомъ, гуленой *'•'), да сушеными грибами съ р-Ьпчатымъ
лукомъ. И вотъ, па скорую руку простившись съ домашними,
грянули опп разудалую п'Ьсню и съ пп;аньемъ поскакалп къ
своимъ зимницамъ на трудовую на1знь вплоть до Плющихи *'''').
Артелями въ л'Ьсахъ больше работаютъ: человЬкъ по де-
сяти, по дв'Ьнадцатп и больше. На сплавъ руб]ггь рядятъ
л'Ьсниковъ лысковсше промыпыенннкп, раздаютъ пмъ на По-
кровъ задатки, а расчетъ даютъ передъ Пасхой либо по
силав'Ь ПЛОТОВ'].. Тутъ не безъ обману бываетъ: во всякомъ
д'Ьл'Ь толстосумъ сум'Ьетъ прижать б'Ьднаго мужика, но про-
межъ себя въ артели у .гЬсниковъ всякое Д'Ьло ведется на
чистоту... Зато ужъ чужой челов'Ькъ къ артели въ лапы не
попадайся: не помилуетъ, оберетъ какъ лппочку и въ гр'Ьхъ
того не поставитъ.
За недЪю либо за дв-Ь до .^Лсованья, артель выбпраетъ
старшбго: смотр'Ьть за работой, ровнять въ Д'ЬлЬ работниковъ
*) АпрЪля 12-го.
**) Картофель.
***) Марта 1-го — Евдокш-плющпхп,
— 193 —
и заправлять немудрымъ хозяйствомъ зъ зпмниц^;. Старшой,
иначе «хозяинъ», распоряжается вс1)М11 работами, н воля его
непрекословна. Онъ ведетъ счетъ срз^бленнымъ деревьямъ.
натесаннымъ брусьямъ, онъ же наблюдаетъ, чтобы кто не
отсталъ отъ другпхъ въ работ^Ь, не вздумалъ бы жить чу-
жимъ топоромъ, тянуть даровщину... У хозяина въ прямомъ
иодначалъ'Ь «подсыпка», паренекъ-подростокъ л-Ьтъ пятна-
дцати либо шестнадцати. Ему не подъ силу еще столь нара-
ботать, какъ взрослому леснику, и за то подсыпка свой пай
стряпнен на всю артель наверстываетъ, а также заготовкой
дровъ, смолья и лучины въ зимпицу для св-Ьтла и сугрева...
Онъ же носптъ воду и долженъ все прибрать и убрать въ
зимниц'Ь, а когда запасы подойдутъ къ концу, -Ьхать за но-
выми въ деревню.
Зимница, гдЬ посл-Ь ц-Ьлодневной работы проводятъ почп
л-Ьсники, — большая четырехугольная яма, аршина въ пол-
тора либо въ два глубины. Въ нее запущенъ бревенчатый
срубъ, а надъ ней, поверхъ земли, выведено в-Ьнцовъ шесть-
семь срубовъ. Пола нЬтъ, одна убитая земля, а потолокъ
накатной, немножко сводомъ. Оконъ въ зимниц'Ь не бываетъ,
да ихъ и не зач'Ьмъ: люди тамъ бываютъ только ночью,
дневного свЬта пмъ не надо,, а чуть утро забрезжптъ, они
ун{ъ въ л-Ьсъ лЬсовать и л'Ьсуютъ, пока не наступятъ глубо-
К1Я сумерки. II окно, и дверь, и дымволокъ *) заменяются
одаимъ отверст1емъ въ зимниц'Ь, оно прорублено вровень съ
землей, въ аршпнъ вышины, со створками, надъ которыми
остается оконце для дымовой тяги. Къ этому отверст1ю при-
ставлена л-Ьстница, по ней спз^скаготся внутрь. Середп зим-
ницы обыкновенно стоитъ сбитый изъ глины ко^куръ *'^),
либо вырыта тепленка, такая же, какъ въ овипахъ. Она
служить и для сугрЬва н для просушки одёжи, Дымъ пзъ
теиленкп, поднимаясь кверху струями, стелется по потолку и
выходитъ въ единственное отверст1е зимницы. Противъ этого
отверст1я внизу прид'Ьланы къ ст^н-Ь широк1я нары. Въ пе-
реднемъ углу, воз.гЬ наръ, столъ для обЬда, возл1> него пере-
метная скамья ***) и нЬсколько стульевъ, то-есть деревян-
ныхъ обрубковъ. Въ другомъ углу очагъ съ подвешенными
надъ нимъ котелками для варева. Вотъ п вся обстановка
*) ДьшБолокъ, или дымникъ, отверсие въ потолк'Ь плп въ стЬнЬ черной
пзбы для выхода дыма.
**) Кожуръ — цечь безъ трубы, какая обыкновенно бываетъ въ черной,
курной избЬ.
***) Переметная скамья — ■ не при:;р1-,1]леннаа къ ст-1;н-Ь, та, что сбоку
прпстаслнется къ столу во время обЬда.
Соч11нен1я П. Мельникова. Т. П. 23
— 194 —
8ИМНИЦЫ, черной, закопт'Ьлоп, но теплой, всегда сухой п ни-
когда не зна1ои1,ец, что за угаръ такой на св'Ьт'Ь бываетъ...
Непривычный челов1.къ недолго пробудетъ въ зпмниц'Ь, а
л1^5снпкп ею не нахвалятся: привычка — великое д'Ьло. И жп-
вугь они въ своей ыурь-Ь месяца по трп, по четыре, работая
на вол-Ь отъ зарп до зари, об'Ьдая, когда утро еще не за-
брезжило, а уншная поздно вечеромъ, когда, воротясь съ ра-
боты, уберутъ лошадей въ загонЬ, построенномъ изъ жердей
и еловыхъ лапъ возл'Ь зимнпцы. У людей по деревнямъ и
красная Никольш,нна, п веселыя Святки, и широкая масле-
ница, — въ л'Ьсахъ нЬтъ праздниковъ, н'Ьтъ разбора днямъ...
Одинаково работаютъ л1зсниш1 п въ будни и въ праздникъ,
и кронЪ «подсыпки» никому изъ нихъ во всю зиму домой
хода Н'Ьтъ. И къ нимъ изъ деревень никто не на'Ьзжаетъ.
Въ одной изъ такихъ знмнпцъ, рано поутру, челов'Ькъ де-
сять л'Ьсниковъ, развалясь на нарахъ н завернувшись въ
полушубки, спалп богатырскимъ сномъ. Подъ утро намалвша-
гося за работой человЬка сонъ кр-Ьико разнимаетъ — тутъ
его хоть въ гробъ клади да хорони. Такъ и теперь было въ
зимнпц'Ь лыковскихъ '■^) Л'Ьсниковъ, артели дяди Онуфр1Я.
Огонь въ тепленк'Ь почти совсЬмъ потухъ. Угольки, пере-
горая, то свЬтплись алымъ жаромъ, то мутились сЬрой плен-
кой. Въ зимииц'Ь было темно н тихо — только и звуковъ, что
иной л-Ьсникъ всхрапываетъ, какъ добрая лошадь, а у дру-
гого вдругъ ни съ того ни съ сего душа носомъ засвиститъ.
Одинъ дядя Онуфр1Й, хозяинъ артели, сЬдой, коренастый,
краснощек1й старикъ, спитъ будкимъ соловьинымъ сномъ...
Его д'Ьло рано встать, артель на ноги поднять, на работу ее
урядить, пока утро еш;е не настало... Это ему давно ужъ за
привычку, оттого онъ н проснулся пораньше другихъ. Потя-
нулся дядя Онуфр1й, протеръ глаза п, увид^Ьвъ, что въ
тепленк'Ь огонь почти совсЬмъ догор'Ь.шъ, торопливо вскочилъ,
па скорую руку перекрестился раза три-четыре и, подбро-
сивъ въ тепленку пол'Ьньевъ и смолья, сталъ наматывать нёь
ноги просохш1Я за ночь онучи и обувать лапти. Обуви1ись и
взд'Ьв'ь на руку полушубокъ, взл'Ьзъ онъ по .^'Ьсенк'Ь, раство-
рилъ створ цы и погляд'Ьлъ на небо... Стожары **) сильно
наклонились къ краю небосклона, значитъ, ночь въ нсходЬ,
утро близится.
• — Эй, вы, крещеные!.. Будетъ вамъ дрыхнутъ-то!.. Долго
спать — долгу наспать... Вставать пора! — крича.чъ дядя Ону-
фр1й на всю зимнпцу артельны^гь товарнщамъ.
*) Волость па р'Ьк'Ь Керженц11.
* ') Соов4зд1е Бо.1ьшол МсдвЬдпцы.
— 195 —
Никто не шевельнулся. Дядя Онуфрш пошелъ вдоль наръ
п зачалъ толкать кулакомъ подъ бока л-Ьсникобъ, крича во
все горло:
— Эхъ! грому на васъ н^^тъ!.. Спятъ ровно убитые!..
Вставай, вставай, ребятушки!.. Много спать, добра не ви-
дать!.. Топоры по васъ давно стосковались... Ну же, ну,
поднимайся, молодцы!
Кто потянулся, кто поежился, кто, глянувъ заспанными
глазами на «старшого», опять зажмурился и повернулся на
другой бокъ. Дядя Онуфр1й межъ т1>мъ од15лся, какъ слЬ-
дуетъ, умылся, то-есть размазалъ водой по лицу копоть, то-
ропливо помолился передъ м'Ьднымъ образкомъ, поставлен-
нымъ въ переднемъ углу, и подбросилъ въ тепленку е1це не-
много сухого корневища *). х\ло-багровымъ пламенемъ вспых-
нуло смолистое дерево, черный дымъ клубами поднялся къ
потолку и заходи.1ъ тамъ струями. Въ зимницЬ посв'ЬтлЬло.
— Вставайте же, вставайте, а вы!.. Чего разоспались, ровно
маковой воды опились?.. День на двор^! — покрцкива.1ъ дядя
Онуфр1Й, ходя вдоль наръ, расталкивая л1зсниковъ и сдерги-
вая съ нпхъ армяки и полушубки.
— Нетряйка, а Петряйка! поднимайся проворн'Ьл, пострктъ!..
Чего заспался?.. Ужъ волкъ умылся, а кочетокъ у насъ на
деревнЬ давно проп'Ьлъ. Нора за д'Ьло приниматься, стряпай
живо об'1здать!.. — кричалъ онъ въ самое ухо артельному под-
сыпк'Ь, подростку л1тъ шестнадцати, своему племяннику.
Но Петряйк'Ь не охота вставать. Жмется парнишка подъ
шубенкой, думая про себя: «дай хоть чуточку еще посплю,
авось дядя не р1,знетъ хворостиной».
— Да вставай же, пострЬленокъ... Не то возьму слегу,
огр-Ью, — крикну.1ъ дядя на племянника, сдернувъ съ него
шубенку. — Дожидаться, что-ль, тебя артели-то?.. Вставай, при-
майся за дЬло.
Петряйка вскочилъ, обулся и, подойдя къ глиняному руко-
мойнику, сплеснулъ лицо. Нельзя сказать, чтобъ онъ умылся,
онъ размазалъ только копоть, обильно насЬвшую на лицахъ,
шеяхъ и рукахъ обитателей зимницы... Л-Ьсникп люди не при-
вередливые: изъ грязи да изъ копоти зиму-зименскую не вы-
ходятъ...
— Нроворь, а ты проворь об-Ьдать-то, — торопн.1ъ племян-
ника дядя Онуфр1й. — Чтобъ у меня все живой рукой было
состряпано... А я покам'Ьстъ къ кбнямъ схожу.
*) Часть дерева между корнемъ и стволомъ, пли комлемъ. Она отру-
бается пли отпп.1Ивается отъ бревна.
1 о*
— 196 —
И, зажегши лучину, дядя Онуфр1Й пол'Ьзъ на лисенку вонъ
изъ зимницы.
Лесники одинъ за другнмъ вставали, обувались въ просох-
шую за ночь у тепленки обувь, поочереди подходили къ ру-
комойнику и, подобно дяд'Ь Онуфр1ю и Петряю, размазывали
по лицу грязь и копоть... Потомъ кто поше.1ъ въ загонъ къ
лошадямъ, кто топоры сталъ на точил-Ь вострить, кто ладить
разодранную накапун-Ь одёжу.
Хоть заработки у лЬсниковъ не Богъ знаетъ как1е, далека
не т-Ь, чтб у недальнихъ ихъ сосЬдей, въ Черной Рамени ла
на Узо.т'Ь, которы деревянну посуду и другую горянщнну ра-
ботаютъ, однакожъ и они не прочь сладко по'Ьсть посл-Ь тру-
довъ праведныхъ. На ВетлугЬ и отчасти на Кёрженц'Ь въ
р-Ьдкомъ дом-Ь брага и сыченое сусло переводятся, даромъ что
хл'Ьбь чуть не съ Рождества покупной 'Ьдятъ. И убоина *) у
тамошняго мужика не за диво, п солонпны на зиму запасъ
бываетъ, немалое подспорье по л'Ьснымъ деревушкамъ отъ .ю-
сей приходится... У иного крестьянина не одинъ пересЬкъ
соленой лососины въ погребу стоитъ... И до пшеничниковъ,
и до лапшенничковъ. и до дынничковъ *'^) охочъ л'Ьсникъ, по
въ зимницЬ этого лакомства стряпать некогда да и негд'Ь.
Разв-Ь бабы когда изъ деревни на поклонъ мужьямъ съ под-
сыпкой прпш.1ютъ. Охочъ л^сникъ и до «продажной дури»—
такъ зоветъ онъ зелено вино, — но во время «.т-Ьсованья»
продажная дурь не дозволяется. Заведись у кого хоть косушка
вина, сейчасъ его артель разложитъ, вспоретъ, и зат'Ьмъ вонъ
безъ расчета. Только трижды въ зиму и пьютъ: на Николу,
на Рождество да на масленицу, и то по самой малости. Брагу
да сусло пьютъ и въ злмницахъ, но понемногу и то на празд-
нпкахъ да пос.т'Ь нихъ...
Но теперь Велишй постъ, къ тому-жъ и .1'Ьсованье къ
концу: меньше двухъ нед-бль остается до Плющихи, оттого и
запасовъ въ зпмниц'Ь немного. Петряйкина стряпня на этотъ
разъ была не очень завидна. Развелъ онъ въ очаг'Ь огонь, въ
одинъ котелокъ засыпалъ гороху, а въ другомъ сталъ приго-
товлять похлебку: покрошилъ гулены, сухихъ грибовъ, луку,
;;ас1.1палъ гречневой крупой да гороховой мукой, сдобрилъ
масломъ и постав11.1ъ на огонь. Об'Ьдъ разомъ поси'Ьлъ. 11ри-
ставилн къ нарамъ столъ, къ столу переметную скамью, и усЬ-
лись. Петряйка нар'Ьзалъ черстваго хл^ба, разложилъ ломти
да ложки и поставп.чъ передъ усевшеюся артелью чашки съ
*) Говядина.
**) Дынничекъ — каша пзъ тебеки (тыквы), съ просомъ сваренная, на мо-
лок'Ь и масл4 подрумяненная на сковороде.
— Д97 —
похлебкой. Молча работала артель зубами, чашки скоро опро-
стались. Петряпка быложи.тъ остальную похлебку, а когда
лесники п это очпстплп, поставплъ имъ чашки съ горохомъ,
накрошилъ туда р'Ьпчатаго луку п полилъ вдоволь льнянымт.
масломъ. Это кушанье показалось особенно лакомо лЬснпкамъ.
"^лп да похвал пвалп.
— Ай да Петряй! Клевашный *) парень! — говорилъ мо-
лодой .тЬснпкъ, Захароыъ зва.чи, потряхивая кудрямп. — Вотъ,
брать, уважплъ такъ уважилъ... За этотъ горохъ я у тебя,
Петряйка, на свадьбе такъ нарежусь, что д^лый день пЁсни
играть да плясать не устану.
— Мн'Ь еще рано, самъ-отъ прежде женись, — отшутился
Петряйка.
— Нев15сты, парень, еще не выросли... Покам'Ьстъ и такъ
побродимъ. — отв'Ьчалъ Захаръ.
— А въ самомъ дЬл'Ь, Захарушка, пора бы теб15 законъ
свершить, — вступился въ разговоръ дя>;я Онуфр1Й. — Чтб
такъ безъ пути-то болтаешься?.. Дляче не женишься?.. За
тебя, за такого молодца, всяку бы д15вку съ радостью выдали.
— Ну ихъ, бабья-то1 — отв'Ьча.тъ Захаръ. — Терп'Ьть не
могу. Д'Ёвкп невприм'Ьръ лучше. Съ ними забавнМ— см'Ьхи
да пЬсни. а бабы чтб! Только клохчутъ да хнычутъ... Самос
посл'Ьднсе д-Ь-ю!
— Экш Д'Ьвушникъ! — молвнлъ на то, лукаво усм'Ьхну-
вшись, л'Ьсннкъ Артемш. — А не знаешь разв'Ь, что за д'Ь-
вокъ-то вашему брату ногп коломъ ломаютъ?
— А ты прежде излови да потомъ и ломай. Экъ чЬмъ стра-
щать вздумалъ, — нахально отв-Ьтплъ Захаръ.
— То-то, то-то, Захаръ Пгнатьичъ, гляди въ оба... Знаемъ
мы кой-что... Слыхали! — сказалъ Артем1й.
— Чего слыха.1ъ-то?.. Чего мн1^ гляд'Ьть-то? — разгорячи-
вшись, крикну.1Ъ Захаръ.
— Да хоть бы насчетъ лещовской Паранькп...
— Чего насчетъ Параньки? — приставалъ Захаръ. — Чего?..
Говори, что знаешь!.. Ну, ну, говори...
— То и говорю, что высоко камешки кидаешь, — отв-Ьтилъ
АртемШ. ■ — Тутъ вашему брату не то что руки-ноги перело-
маютъ, а, пожалуй, въ городъ на ставку свезутъ. Забылъ аль
н^тъ, что Паранькинъ дядя въ головахъ сидитъ? — сказалъ
Артем1Й.
Закричалъ Захаръ пуще прежняго, даже съ м-Ьста вско-
чилъ, ругаясь и сжимая кулаки, но дядя ОнуфрШ однимъ сло-
*) Проворный, см1тдивый, разумный.
— 198 —
вомъ угомонилъ расходившихся ребятъ. Брань и ссоры во все
л-Ьсованье не дозволяются. Иной парень хоть на руготню и
голова, — огня не вздуетъ, замка не отопретъ, не вы])уга-
вшись, — а въ л-Ьсу не сы-Ъехъ много раздабарнвать, а ру-
камъ волю давать и не подумаетъ... Велптъ старшой замол-
чать, пали сердце, сколько хочешь, а вздорпться не см-Ьй.
Посл-Ь, когда изъ л-Ьсу уЬдутъ, такъ хоть ребра друх^ь дружк'1>
переломай, но во время л'Ьсованья — ни-ни. Такой обычай ве-
дется у .1'Ьсниковъ изстарп. — «Съ чего завелся такой обы-
чай?» — разъ спросили у стараго .1'Ьсника, л'Ьтъ тридцать сряду
ходившаго л'Ьсовать хозяиномъ. — «По нашнмъ промысламъ безъ
уйму нельзя, — отв-Ьчадъ онъ:— таклш вотъ и продажной дури въ
.тЬсу держать никакъ невозможно, потому неровенъ часъ, то-
иоръ изъ рукъ у нашего брата не выходитъ... Долго-ль окаян-
ному человека во хмелю аль въ руготн'Ь подъ руку толко-
нуть... Бывали д'Ьла, оттого стброжко и держимся».
Смолкли ребята, враждебно поглядывая другъ на друга, но
ослушаться старшбго и подумать не см1зли... Стбитъ ему слово
сказать, артель встанетъ какъ одинъ челов-Ькъ и такую
вспорку задастъ ослушнику, что въ другой разъ не захочетъ
дурить...
Петряйка ставилъ межъ т-Ьмъ третье кушанье: наклалъ онъ
въ чашки сухарей, развелъ квасомъ, по.10жн.1ъ въ эту тюрю
соленыхъ груздей, рыжиковъ да вареной свеклы, лучку туда
покрошп.чъ и маслица подлп.1ъ.
■ — Важно кушанье! — похвалива.гъ дядя Онуфр1й, уписы-
вая крошево за об-Ь щеки. — Ну, проворнМ, проворн'Ьй, ре-
бята, — въ л-Ьсъ пора! Заря занимается, а па зар'Ь не рабо-
тать — значитъ, рубль изъ мошны потерять.
Лесники зачали "Ьсть тороплив'Ье, Петряйка вытащ,илъ изъ
закути курганъ *) браги и поставнлъ его на сто.ть.
— Экш у насъ проворъ подсыпка-то! — похваливалъ дядя
Онуфрш, поглаживая Нхилистой рукой по б'Ьлымъ, но сильно
закоиченнымъ волосамъ Петряя, когда тотъ разлпва.1ъ браг}
по корчикамъ *''^). — Всяк1й день у него пос^-Ьдышки да по-
сл'Ьдышки. Дв11 нед-Ьли масленица минула, а у него бражка
еще ведется. Сторожь, сторожь, Петрунюшка, сторожь всяко
добро, припасай на черный день, вырастешь, большой богатей
будешь. Прокъ выйдетъ изъ тебя, парнюга!.. Чтой-то? — вдругъ
"*) Курганъ, купганъ (правильн'Ье кумгаиъ), занмствоваппый у татаръ,
медный или жестяной кувшпнъ съ иоскомъ, ручкой и крышкой.
**) Кбрчикъ, И.1П коредъ, особаго вида ковшъ для черпаньи воды, кваса,
для питья сусла и браги. Корцы бываютъ металличес1ае (жслЬзные), дере-
вянные, а больше корецъ делается изъ древеснаго луба, въ вид-Ь стакана.
— 199 —
спросплъ, прерывая своп ласки и вставая съ наръ, дядя
Онуфрш. — Нпкакъ 11р1'Ьхалъ кто-то? Выглянь-ка, Петряп, на
волю, глянь, кто такой?
Въ самомъ д'Ьл'Ь слышались скрппъ полозьевъ, фырканье
лошадей п людской говоръ.
Однимъ цахомъ Петряйка вскочилъ наверхъ л'Ьсен1ш и,
растворивъ створцы, высунулъ на волю белокурую свою го-
лову. Потомъ, прыгнувъ на полъ п разведя врозь руками,
удивленнымъ голосомъ сказалъ:
— Нев'Ьдомо какп люди пр1-Ьхали.,. На двухъ тройкахъ...
гусеыъ.
— Чтд за диковина! — повязывая кушакъ, молвплъ дядя
Онуфр1й. — Чтб за люди?.. Кого это на тройкахъ принесло?
— Нешто .тЬсной, аль псправникъ, — отозвался АртемШ.
— Коего шута на конц'Ь л-Ёсованья они не видалп зд-Ьсь? —
сказалъ дядя Онуфрхй. — Опять же колокольцовъ не слыхать,
а начальство разв'Ь безъ колокольца по-Ьдетъ? Гляди, лы-
сковцы "') не нагрянулп-ль... Пусто-бъ нмъ было!.. Больше не-
колу. Пойти посмотрЬть самому, — прпбавилъ онъ, напра-
вляясь къ л'Ьсенк'Ь.
— Есть ли креш,еные? — раздался въ то время вверху
громшй голосъ Патапа Макспмыча.
• — Л'Ьзь-по.л'Ьзай, милости иросимъ, — громко отозвался
дядя Ону({)р1и.
Показалась пзъ створокъ нога Патапа Максимыча, за ней
другая, потомъ широкая спина его. обтянутая въ мурашкин-
скую дубленку. Сл^зъ наконецъ Чапуринъ.
За нимъ такимъ же способомъ сл'Ьзъ паломникъ' Стуколовъ,
потомъ молчаливый купецъ Дюковъ, за ними два работника.
Не вдругъ прокашлялись на'Ьзж1е гости, глотнувши дыма. При-
сЬвъ на полу, едва переводили они духъ п протирали понс-
во.1± плакавш1е глаза.
— Кого Господь даровалъ? — спросплъ дядя Онуф1)1Й. —
Зиму-зименскую отъ чужихъ людей духу не было, на конедъ
л'Ьсованья гости пожаловали.
• — Заблудились мы, почтенный, въ вашихъ .тЬсахъ, — отв'Ё-
чалъ Патапъ Максимычъ, снимая промерзшую дубленл^у и под-
саживаясь къ огню.
— Откуда Богъ занесъ въ нашп Палестины? — спросилъ
дядя Онуфрш.
— Изъ Красной Рамени, — молвилъ Патапъ Максимычъ.
*) Оптовые лесопромышленники изъ Яыскова. Пхъ не дюбятъ л4сни1;и
за обманы и обпды.
— 200 —
— А путь куда держите? — продолжалъ спрашивать стар-
ш5Ё артели.
— На Ветлугу пробираемся, — отв'Ьчалъ Патапъ Макси-
мычъ. — Думали на Ялокшинсий зимнякъ свернуть, да опдо
шали. Теперь не знаемъ, куда и за'Ьхалп.
— Ялокшинскш зимнякъ отсель рукой подать, — ыолвилъ
дядя Онуфр1Й: — какпхъ-нпбудь верстТ) десятокъ, и того не
будетъ, пожалуй. Только дорога не приведи Господи. Вы поди
на саняхъ?
— Въ пошевняхъ, — отв^тилъ Патапъ Максимычъ.
— А пошевни-то, небось, больш1я да пшрокхя... Еще поди
съ водочками '•')? — продолжалъ свои разспросы дядя Онуфр1Й.
• — Да, съ волочкаыи, — сказалъ Патапъ Максимычъ. —
А что?..
— А то, что съ волочкаыи отсель на Ялокшу вамъ не лро-
"Ьхать. Л'Ьса густые, лапы на просЬки рублены невысоко, во-
лочки-то, пожалуй, не прол'Ьзутъ, — говори.^ъ дядя Онуфр1Й.
— Какъ же быть? - - въ раздумь'Ь сирашива.чъ Патапъ
Максимычъ.
— Да въ какое м'Ьсто вамъ на Ветлугу-то? — молвялъ
дядя Онуфрш, оглядывая лезу топора.
— "Ъзда наыъ не близкая, — отв'Ьти.тъ Патапъ Макси-
мычъ. — За Усту надо къ Урсню, коли слыха.1ъ.
— Какъ не слыхать, ■ — молвилъ дядя Онуфрш. — Сами въ
Урен'Ь не ра.зъ бывали... За х.тЬбомъ "Ьздимъ... Такъ в15дь
вамъ напередъ надо въ Нижне Воскресенье, а тамъ ужъ
вплоть до Уреня попдетъ большая дорога...
— Ровная, гладкая, "хоть кубаремъ катись, — въ однпъ
голосъ заговорили .треники...
— За Воскресеньемъ сл-Ьпой съ пути не собьется...
■ — По Ветлуг'Ь до самаго Варнавина степь пойдетъ, а за
Варнавиномъ, какъ р'Ьку переедете, опять Л'Ьса, — тамъ ужъ
и скончанья л'Ьсамъ не будетъ...
— Это мы, почтенный, и безъ тебя знаемъ, а вотъ вы на-
учите насъ, какъ до Воскресенья-то намъ добратьсуЧ? — ска-
залъ Патапъ Максимычъ.
— РазвЬ къ нашимъ дворЕшъ, на Лыковш,ину, отсел;ь свер-
нете, — отв'Ьчалъ дядя Онуфр1Й. — Отъ насъ до Воскресенья
путь торный, просЬка широкая, только крюку дадите: верстъ
сорокъ, коли не всЬ пятьдесятъ,
— Эко горе какое! — молвилъ Патапъ Максимычъ. — Ве-
чоръ цЬлый день плутали, цЬлу ночь, не знай куда 'Ьхали, а
*) 1]010Ч0КЪ, ИЛИ ВОЛЧОКЪ — ВерХЪ повозки или кибитки, обитый ЦИЫОВ'
1;ой. Иначе; лучокъ.
— 201 —
тутъ еще пятъдесятъ верстъ крюку!.. В-Ьдь это лпшнихъ пол-
тора сутокъ наберется.
— А вамъ нешто къ сп'Ьху? — спросцлъ дядя Онуфрхй.
— Къ сп-Ьху не къ спЬху, а неохота по вашпмъ .тЬсамъ
безъ пути блудить, — отв'Ьчалъ Патапъ Максимы чъ.
— Да вы коли пзъ Красной-то Рамени по^Ьхалп? — спро-
сплъ дядя Онуфр1й.
— На разсв^т-Ь. Теперь вотъ ц'Ьлы сутки маемся, — отв-Ь-
ча.1ъ Патапъ Максимычъ.
— Гляди-ка, дЬло какое! — говорплъ, качая головой, дядя
Онуфр1Й. — Видно, впервой въ л-Ьсахъ-то?
— То-то и есть, что допрежь ииколи не бывали. Ну, ужъ
л .тка ваши — нечего сказать! Провалиться-бъ пмъ, прокля-
тымъ, совсЬмъ! — съ досадой промолвилъ Натапъ Максимычъ.
— Л-Ьса наши хорош1е, — перебплъ его дядя Онуфр1Й.
Обидно стало ему, что нев'Ьдомо какой челов'Ькъ такъ объ
Л'Ьсахъ отзывается. Какъ ыорякъ любитъ море, такъ корен-
ной .1"Ьсникъ любитъ родные л4са, невпрпм'Ьръ горяч-Ьп, ч'Ьмъ
пахарь пашню свою.
— Л'Ьса наши хорошхе, — хмурясь п понурпвъ голову, про-
должа.1ъ дядя Онуфр1й. — Наши поп.1ьпы-кормильцы... Самъ
Господь вырастплъ .т^са на пользу чслов'Ьку, самъ ВлаДЫка
Свой садъ разсадилъ... Зд15сь каждо дерево Божье, зач-Ьмъ же
л'Ьсамъ проваливаться?.. П к'Ьмъ они кляты?.. Это ты нехоро-
шее, черное слово молвп.тъ, господинъ купецъ... Не погне-
вайся, имени - отчества твоего не знаю, а л^са бранить не
годится ■ — потому онп Божьи.
■ — Дерево-то пускай его Божье, а волки-то чьи? — воэра-
зц.1ъ Патапъ Максимычъ. — Какъ мы заночевали въ л-Ьсу,
набежало проклятаго зверья видимо-невидимо — чуть не со-
жра.ш, каленый ножъ пмъ въ бокъ. Только огнемъ п оборо-
нились.
— Да, волки теперь гуляютъ — ихня пора, — молвилъ дядя
ОнуфрШ: - — Господь имъ эту пору указа.тъ... Не однпмъ лю-
дямъ, а всякой твари сказалъ От>: «раститеся и множитесь».
Да... ихня пора... — И потомъ, немного помолчавъ, прпба-
вллъ: — Значитъ, вы пе въ коренномъ л^Ьсу заночева.ти, а
гд^-нибудь на рамени. С'Ьрый въ теперешнюю пору въ .тЬ-
сахъ не держится, больше въ поле норовитъ, теперь ему въ
.тЬсу голодно. Безирем^нно на рамени ночевали, недалече отъ
селенья. Къ намъ-то съ какой стороны подъ^хази?
— Да мы все на сиверъ держали. — сказалъ Патапъ Ма-
ксимычъ.
— Кажись бы. такъ не надо, — молвилъ дядя ОнуфрШ. —
— 202 --
Какъ же такт, на спверъ? Къ зимннц'Ь-то, говорю, съ коеп
стороны подъехали?
— ■ Съ правой.
— Такъ какой же тутъ спверъ? 'Ъхали вы, ст&ло-быть, на
осенникъ, — сказалъ дядя Онуфр1Й.
— Какъ же тывечоръ говорилъ, что мы ■Ьдемъ на сиверъ? — ■
обратился Патапъ Максимычъ къ Стуколову.
— Такъ по матк'Ь выходило, — насупивъ брови и глядя
исподлобья, отозвался палоыникъ.
— Вотъ теб'Ь и матка! — крикнулъ Патапъ Максимычъ. —
Пятьдесятъ верстъ крюку, да на придачу волки чуть не
распластали!.. Эхъ, ты, голова, Якимъ Прохорычъ, право, го-
лова!..
— Ч'Ьм'ь же матка-то тутъ виновата? — оправдывался Сту-
коловъ. — РазвЬ по ней -Ьхали; в'Ьдь я гляд-Ь-иъ въ нее, когда
ужъ съ путп сбились.
— Не сговоришь съ тобой, — горячился Патапъ Макси-
мычъ, — Хоть колъ ему теши на лысине: упрямъ, какъ чортъ
карамышевстй, прости Господи!..
— Ой, ваше степенство, больно ты охочъ его поминать! —
вступился дядя Онуфр1й. — Зд'Ьсь в-Ьдь л'Ьсъ, зимница... У
насъ ею не поминаютъ! Нехорошо... чернаго слова не го-
вори... Неровенъ часъ — пожалуй, недоброе случится... А про
каку это матку вы поминаете? — прибави.1ъ онъ.
— Да вонъ у товарища моего матка какая-то есть... Шутъ
се знаеП)!.. — -досадливо отозвался Патапъ Максимычъ, ука-
зывая на Стуколова. — Всяк1я дороги, слышь, знаетъ. Ко-
робочка, а въ ней какъ въ часахъ стр-Ьлка ходитъ, — пояс-
нялъ онъ дядЬ Онуфрш. — ■ Такъ пустое д'Ьло одно.
— Знаемъ и мы эту матку, — отв-Ьтилъ дядя Онуфрш, сни-
мая съ полки крашеный ставешокъ и вынимая оттуда ком-
пасъ. — Какъ намъ^ л'Ьсникамъ, матки не знать? Безъ нея
ину пору можно пропасть... Такая, что ли? — ■спроси.1ъ онъ,
показывая свой компасъ Патапу Максимычу.
Диву дался Патапъ Максимычъ. Столько Л'Ьтъ на св'Ьт'Ь
живетъ, книги тоже читаетъ, съ хороииши людьми водится,
а досель не слыхалъ, не в'Ьдалъ про такую штуку... Дума.10сь
ему, что паломннкъ изъ-зй моря вывезъ свою матку, а тутъ
закоптелый л'Ьсникъ, посл'Ьдн1й, можетъ-быть, челов'Ькъ, у
себя въ зимниц'Ь такую же веш.ь держитъ.
■ — Въ л^сахъ матка веп1,ь самая пользительная, — продол-
жа1ъ дядя 'Онуфр1й. — Безъ нея какъ разъ заблудишься, коли
пойдешь по незнакомымъ м'Ьстамъ. Дорогая по нашимъ про-
мысламъ эта штука... Зайдешь ину пору далёко, л'йсъ-отъ
— 203 —
густой, частый да рослый — въ небо дыра. Ни солнышка нп
зв'Ьздъ не видать, опознаться на ы'ЬсгЬ неч^мъ. А съ зтткой
не пропадешь: отколь хошь на волю выведетъ.
— Значптъ, твоя матка попортилась, Якпмъ Прохорычъ? —
сказалъ Патапъ ]\1аксимычъ Стуколову.
— Отчего ей попортиться? Коли стрЬлка ходптъ, значить,
не попортилась, — отв-Ьчалъ тотъ.
— Да слышпшь ты аль н'Ьтъ, что вечоръ ей надо было на
осенникъ казать, а она на сиверъ тянула, — сказалъ Патапъ
Максимычъ.
— Покажь-ка, ваше степенство, твою матку, — молвнлъ
дядя Онуфр1й, обраш;аясь къ Стуколову.
Палом нпкъ вынулъ компасъ. Дядя Ояуфр1й положн.тъ его
на столъ рядомъ со своимъ.
— Нич'^ыъ не попорчена, — сказалъ онъ, разсматривая
ихъ. — Да п портиться тутъ нечему, потому что въ стр1з.1К'Ь
не пружина какая, а одна только Бож1я сила... Видишь, въ
одну сторону об'Ь стр-Ь-тки тянуть... Вотъ сиверъ, тутъ будетъ
полдень, тутъ закатъ, а тутъ востокъ, — говори.1ъ дядя ОнуфрШ,
показывая рукой страны св^та по нанравлен1Ю магнитной
стр-йлкн.
— Отчего-жъ она давеча не на осенникъ, а на сиверъ
тянула? — спроси.тъ у паломника Патапъ Максимычъ, раз-
глядывая компасы.
— Не знаю, — отв'Ьчалъ Стуколовъ.
— А я такъ знаю, — молви.1ъ дядя ОнуфрШ, обращаясь
къ паломнику. — Знаю, отчего вечйръ твоя матка ни сторону
воротила... Коли хочеш-,, скажу, чтобы могъ ты понимать тайную
силу Бож1Ю... Когда смотрЬлъ въ матку-то, въ которомъ часу?
— Съ вечера, — отв1;ча.1ъ Стуколовъ.
— Такъ п есть, — молвп.тъ дядя Онуфрш. — А на небо въ
ту пору гляд-Ьлъ?
— На небо? Какь на небо?.. — спросилъ удивленный па-
ломникъ. — Не помню... Кажись, не гляд1;лъ.
— И никто пзъ васъ не видалъ, что на неб'Ь въ ту пору
д^Ья.10сь? — спросилъ дядя Онуфр1й.
— Чему на неб'Ь д-Ьяться? — мсгвилъ Патапъ Максимычъ. —
Ничего не дЬялось — небо какъ небо.
— То-то и есть, что д-Ьялось, — сказа.1ь дядя ОнуфрШ. —
Мы вид-бли, чтб як неб'Ь передъ полночью было. Туп.-то
вотъ и премудрая, тайная сила Творца Небеснаго... И про
ту силу великую не то что мы, людп старые, подростки у
нась знаютъ... Петряйка! Что вечоръ на неб'Ь д'Ьялось?^
спросилъ онъ племянника.
— 204 —
— Пазорп играли, — ■ бойко тряхнувъ б'Ьлокурыми кудрями,
отв^Ьтилъ Петряй. — Вечбръ, какъ намъ съ л-Ьсованья -Ьхать,
^тб-Ьдь по небу пошла, а тамъ и збри заиграли, лучи засв-Ь-
тили, столбы задышали, багрецами налились и заходили п6
небу. Сполбхн даже били, какъ мы ужинать сЬли, ровно
громъ по л'Ьсу-то, такъ и загуд-^ли... Оттого матка п дурила,
что пазори *) въ неб4 играли.
— Значить, не въ ту сторону показывала, — пояснилъ дядя
Онуфр1п. — Это завсегда такъ бываетъ: еще бтб'Ьлей не ви-
дать, а ужъ стр'Ьлка вздрагивать зачнетъ, а потомъ и пой-
детъ то туда, то сюда воротить.. Видишь ли, какая тайная
Бож1я сила тутъ совершается? Слыхалъ, поди, какъ за все-
нощной-то поютъ: «вся премудростш сотворилъ еси!..» Вотъ
она премудрость-то!.. Это завсегда надо крещеному челов'Ьку
въ П0НЯТ1И содержать... Да, ваше степенство, «вся премуд-
ростш сотворилъ еси!..» Кажись, вотъ хоть бы эта самая
матка — -чтб такое?.. Ребячья игрушка, слепой человЬкъ по-
думаетъ! Анъ н'Ьтъ, тутъ премудрость Господня, тайная Бо-
ж1я сила... Да.
«Эк1и дошлый народе цъ въ эти л'Ьса забился^ — самъ про
себя думалъ Патапъ Максимычъ. — Мальчишка, материно
*) Пазори — йверпое с1яше. Слова «сЬверное аянхе» иародъ не знаетъ.
Это слово деланное, пскусственное, прпдуманиое въ кабяпет'Ь, едва ли не
Ломоносовымъ, а ему, какъ холмогорцу, не могло быть чуждымъ настоя-
щее русское слово «пазорпэ. Северное С1яше — буквальный переводъ н'Ь-
мецкаго N01(1110111. У насъ каждый переходъ столь обычнаго на Руси не-
беснаго явлен1я означается особымъ м'Ьткпмъ словомъ. Такъ, начало па-
зорсп, когда на сЬверпой сторон'Ь неба начинаетъ какъ бы разливаться
бл1;дный б'Ьлый св'Ьп!, подобный Млечному пути, зовется отбплью или
бгьлью. Сл1>дующ1й затЬмъ переходъ, когда отб'Ьль, сначала принимая ро-
зовый оттЪнокъ, потомъ постепенно багров-Ьетъ, называется зорями (щт,
30]Уники). Иосл^ зорей начинаютъ обыкновенно раскидываться по небу
млечныя полосы. Это называютъ лучами. Если явлен1е продолжается,
лучи багров'Ьютъ и постепенно превращаются въ ярк1я, красныя и дру-
гихъ цв'Ьтовъ радуги, столбы. Этп столбы красп'Ьютъ бол'Ье и бо.11;е, что
называется: багреци наливаются. Столбы сходятся и расходятся — объ
етомъ говорится: столби шраютъ. Когда сильно играющ1е столбы сопро-
вождаются нерекатнымъ трескомъ и какъ бы громомъ — это называется
сполохами. Если во время сЬвернаго с1яи1я зори или столбы мерцаютъ,
то-есть делаются то св'Ьтл'Ьп, то бл4дп'Ьй, тогда говорится: «зори п столбы
<)ышатг\ Наши лесники, равно какъ и поморы, обращающееся съ ком-
пасамъ, давнымъ-давно знаютъ, что, <л1а пазоряхъ матка дуритъ», то-ссть
магнитная стрелка д11лаетъ уклонс1пя. Случается, что небо заволочено
тучами, стоитъ непогодь, либо мятель ыететъ, и вдругъ «матка задурить».
.Х'Ьснпкп тогда знаютъ, что на неб'Ь пазори заиграли, но за тучами ихъ
не видать. Зам4чательно, что, какъ у поморовъ, такъ и у л'Ьсниковъ н'Ьтъ
пов'Ьрья, будто северное С1яи1е нредв'Ьщаетъ войну либо моръ. Свойство
магнитной стрелки и вл1ян1е на нее сЬвернаго с1ян1я они называютъ стай-
ной Божьей силой.
— 205 —
молоко на губахъ не обсохло, п тогъ премудрость понимаетъ,
а старый отъ пнсанья такой гораздый, что, пожалуй, Манее!)
такъ въ пору».
— Отъ кого это ты, ыалецъ, научился? — спросилъ онъ
Петряя.
— Дядя училъ, дядя ОнуфрШ, • — бойко отв'Ьтплъ подсыпка,
указывая на дядю.
— А тебя кто Еаучи.1ъ? — обратился Патапъ Макспмычъ
къ Онуфр1Ю.
— Отъ отцовъ, отъ д'Ьдовъ научены; они то:ке в-Ькъ свой
.л-Ьсовали, — отвЬти.1ъ дядя Онуфрш.
— ■ Мудрости Господни! — молвить въ раздумь'Ь Патапъ
Максимычъ.
Проговоривъ это, вдругъ увпд'Ь.1ъ 'онъ, что л'Ьсникъ Арте-
мий, присЬвъ на корточки передъ тепленкой и вынувъ уго-
лекъ, положилъ его въ носогрейку *) и закурилъ свой тю-
тюнъ. За нимъ Захаръ, потомъ друг1е, и вотъ всЬ лесники,
кром^ Онуфр1я да Петряя, усЬвишсь вкругъ огонька, зады-
мили трубки.
Стуколова индо передернуло. За Волгой-то, въ семъ искони
древле-благочестпвомъ ира,'^, въ семъ Авон-Ь старообрядства,
да еще въ самой-то глу1пи, въ .тЬсахъ, курильщики треоя-
таго зелья объявились... Отсторонился па.1омникъ отъ теп.1енки
и, сЬвъ въ углу зимницы, поверну.1Ъ лицо въ сторону.
— Поганитесь? ■ — съ легкой усмешкой спроси.1ъ Патапъ
Макспмычъ, кивая дяд-Ь Онуфр1ю на курильщиковъ.
— А какое-жъ тутъ поганство? — отв-Ьчадъ дядя Онуфр1й. — ■
Никакого поганства н'Ьтъ. Сказано: «всякъ злакъ на службу
человЬкомъ»... Чего-жъ тебЬ еще?.. И табакъ Божья трава,
и ее Господь создалъ въ пользу, какъ и вс^ иные древа,
цв'Ьты п травы...
— Такъ нёшто про табачное зелье это слово сказано въ
ппсанш? — досадливо вмЬша.1Ся пасуиившшся Стуколовъ. —
Аль не слыхалъ, чтб такое есть «корень горести въ выспрь
прозябаяй»? Пе стыхивалъ, откуда табакъ-отъ выросъ?
— Это чтб келейнпцы-то толкуютъ? — со смЬхомъ отозвался
Захаръ. — Вруаъ он^, смбтницы **), пустое плетутъ... Мы в^Ьдь
не старов'Ьры, въ бабье не в-Ьруемъ.
— Не1пто церковники? — спросилъ Патапъ Макспмычъ
дядю Онуфр1я.
*) Трубка, большею частью корневая, выложенпая внутрп жестью, на
коротенькомъ деревянномъ чубучк^Ь.
**) Смотнпкъ, смотипца — то же, что спдетяикъ, а также челов^къ,
всяшя вздоръ говоряяцп.
— '206 —
— Вс'Ь во церкви, — отвЬчалъ дядя Онуфр1и, — У насъ
по всей Лыковщпн'Ь старов-ЬроБъ споконъ в'Ьку не важнва-
лось. И Д'Ьды и прад-Ьды, всЬ при церкви были. Потому люди
мы б'Ьдные, работные, достатковъ у насъ нЬтъ такпхъ, чтобъ
старовЬрнпчать. Вонъ по раменямъ, п въ Черной Рамени, и
въ Красной, и по Волг-Ь, тамъ, почнтай, всЬ старой в'Ьры
держатся... Потому — богачество... А мы чтб?.. Люди малень-
гае, худые,, бедные... Мы по церкви!
■ — А молитесь какъ? — спросплъ Патапъ Максимычъ.
— Кто въ два перста, кто щепотью, кто какъ сызмала
обыкъ, такъ и молится... У насъ этого въ важность не ста-
вятъ, — сказалъ дядя Онуфр1й.
— И табачничаете всЬ? — продолжалъ спрашивать Патапъ
Максимычъ
— • Вс'Ь почнтай веселой травкн держимся, — отвУ^чалъ, улы-
<5аясь, дядя Онуфрш и самъ сталъ набивать трубку. — Ыамъ,
ваше степенство, безъ табаку нельзя. Потому л'Ьтомъ пойдешь
въ Л'Ьсъ — • столько тамъ этого гаду: оводу, слкпней, мошект,
и всякой комариной силы — только табачнымъ дымомъ себя
и иолегчпшь, не то съ-Ьдятъ, пусто-бъ имъ было. По нашимъ
промысламъ безъ курева обойтись никакъ невозможно — всю
кровь высосутъ, окаянные. Оно, конечно, и ."1'Ьснпки не сплошь
табачничаютъ, есть тоже по инымъ .1'Ьснымъ деревнямъ, зато
ужъ и маются же, сердечные. Посмотр-Ьлъ бы ты на нихъ,
какъ они пос.!^ соку *) домой призолокутся. Узнать челов-Ька
нельзя, ровно стЬнь ходитъ. Боронятся и онп отъ комариной
силы: смолой, дегтемъ мажутся, да не больно это мазанье по-
могаетъ. Н1зтъ, по нашимъ промысламъ безъ табачнаго ку-
рева никакъ нельзя. А побывали бы вы, господа купцы, въ
ветлужскихъ верхотинахъ у Верхняго Воскресенья "■*;. Тамъ
и въ городу, и вкругъ города по деревнямъ так1е ли еще
табачники, какъ у насъ: спять даже съ трубкой. Малень-
кШ парнишка, отъ земли его не видать, а ужъ дымитъ изъ
тятенькиной трубчонки... Въ гостяхъ, на свадьб'Ь, аль на
крестпнахъ, въ праздники тоже храмовые, у людей первымъ
д1зломъ брага да сусло... а тамъ горшки съ табакомъ гостямъ
на сто.1ъ — горшокъ молотаго да горшокъ крошенаго... На-
дымятъ въ нзб^, индо у самихъ глаза бы1}Стъ... Вотъ это
*) Посл'Ь дранья мочала, дуба и бересты.
**) Въ Ветлужскомъ кра'Ь городъ Бстдугу до спхъ поръ зовутъ Верхнимъ
Воскресеньемъ, какъ назывался опъ до 1778 года, когда быль обращеиъ
въ уЬздный городъ... Нижнее Воскресенье • — большое село на ВетлугЬ въ
Макарьевскомъ у'Ьзд'Ь Нижегородской губершп. Иначе — Воскресенскос.
Это два главные торговые пункта по Ветлуг^.
— 207 —
яастоящ1е табачнпкп, заправские, а мы чтй — помаленьку
балуемся.
— Оттого Ветлугу-то п зовутъ «поганой стороной». — скрн-
впвъ лицо язвительной усмГ.шкой, молвилъ Стуколовъ.
— Да в^Ьдь келейницы же дурнымъ словомъ обзываютъ
встлужскую сторону, а глядя на нихъ и старов'Ьры, — отв-Ь-
чалъ дядя Онуфр1й. — ■ Только в-Ьдь это однЬ пустыя рЪчп...
Какую он'Ь тамъ погань нашли? Таки же крещены, какъ и
везд'Ь...
— Въ церковь-то часто ли ходите? — спросплъ Патапъ
Макспмычъ.
■ — Какъ же въ церковь но ходить?.. Чать мы крещеные.
Безъ церкви про/кить нельзя, — отв-Ьчалъ дядя Онуфргй. —
Кое время дома живемъ, храмъ Божш не забываемъ, оно, по-
жалуй, хоть не каждо воскресенье ходимъ^ потому прпходъ
далеко, а все-жъ церкви не чуждаемся. Вотъ зд'Ьсь, въ л-б-
сахъ, праздниковъ ужъ н'Ьтъ. Съ топоромъ не до моленья,
особливо въ такой годъ, какъ нон-ЬшнШ... Зима-то нын-Ь стала
поздняя, только за два дня до Николы л'Ьсовать выЬха.1и...
Много-ль тутъ времени на работу-то останется, много-ль на-
работаешь?.. Тутъ п праздники забудещь, как1е они у Бога
есть, и день и ночь только и думы, какъ бы побольше деревъ
с})Онпть. Да В'Ьдь п то надо сказать, ваще степенство, — про-
М11лвилъ, лукаво улыбаясь, дядя Онуфр1й: — часто въ цер-
ковь-то ходить нашему брату накладно. Это вонъ келейнп-
цамъ хорошо на всемъ на готовомъ Богу молиться, а по на-
ши мъ достаткамъ того не приходится. В'Ьдь повадишься къ
вечерн'Ь, все едино чтб въ харчевню: нон'Ь св-Ьча, завтра
св'Ьча — глядишь, анъ шуба съ плеча. Съ нашего брата Го»
сподь не Бзыщетъ — потому недостатки... Мы В'Ьдь люди про-
стые, а простыхъ и Богъ простить... Одначе закалякался я
съ вами, господа купцы... Ребятугики, ладь дровни, проворь
лошадей... Л'Ьсовать пора!.. — громко крикнулъ дядя ОнуфрШ.
.1'Ьсникп одинъ за другпмъ пол'Ьзли вонъ.
Дядя Онуфрш, оставшись съ гостями въ зпмниц'Ь, помогалъ
Петряю прибирать посуду, заливать очагъ и приводить ночной
притонъ въ н'Ькоторый порядокъ.
— Сами-то отколь будете? — спросплъ онъ Патана Ма-
кспмыча.
Патапъ Максимычъ назва.1ъ себя п нема.ю подивился, что
старый л'Ьсникъ досел'Ь не слыхалъ его имени, столь громкаго
за Волгой, а, кажись, чуть не шабры.
— Нешто про насъ не слыхалъ? — спросплъ онъ дядю
Опуфр1я.
— 208 —
— Не доводилось, ваше степенство, — отв^чалъ л'Ьсникъ. —
В4дь мы «раменскихъ-то» *) мало знаемъ — ■ больше все съ
лыковскими да съ ветлужскпми купцами хороводимся, съ по-
низовыми тоже.
— Экая однако глушь по вашимъ м-Ьстамь, — сказалъ Па-
тапъ Макспмычъ.
— Глухая сторона, ваше степенство, это твоя правда, какъ
есть глушь, — отв^^чалъ дядя Онуфр1й. — Мы и въ своемъ-то
городу только раза по два на году бываеыъ: подушны казна-
чею свезти да билетъ у л'Ьсного выправить. Особнякомъ жп-
вемъ, ровно отр'Ьзанные, а все-жъ не пром'Ьняемъ своей глушп
на чужу сторону. Хоть и бЬдны наши деревни, не то, чтб на
ВолгЬ, алн, можетъ, и по вашимъ раменямъ, однакожъ свою
сторону ни на каку не см-Ьняемъ... У васъ хоть и веселье,
хоть жилье и привольное, да чужое, а у насъ по л-Ьсанъ хоть
и горе, да свое... Пускай у насъ глушь, да не пошто намъ
далеко, и зд^сь хорошо.
— Да,*— отв'Ьтнлъ Патапъ Максимычъ: — всякому своя сто-
рона мила... Только какъ же у насъ будотъ, почтенный?.. Ужь
вы какъ-нибудь выведите насъ на св-Ьтъ Бож1й, покажите до-
рогу, какъ на Ялокшу выехать.
— ■ Пбшто не указать — укалгсмъ, — ■ сказалъ дядя Онут
фр1Й: — только не знаю, какъ съ волочками-то вы сладите. Не
про.тЬзть съ ними сквозь л'ксину... Опять же поди дорогу-то
теперь перемело, на маслениц'Ь все в'Ьтра дули, деревья-то
чай обтрясло, сн'Ьгу навалило... Да постойте, господа честные,
вотъ я молодца одного кликну — онъ ту дорогу лучше всЬхъ
насъ знаетъ... Артемушка! — крикнулъ дядя ОнуфрШ изъ
зимницы: — ■ Артемъ!.. погляди-ка на санп-то: про'Ьдутъ на
Ялокшу а.1ь н'Ьтъ, да сл'Ьзь, родной, ко мн'Ь не на долгое
время...
Артем1й сл-Ьзъ и объявилъ, что санямъ надо бы пройти,
потому отводы невелиюе, а волочки непрем'Ьнно надо долой.
— Ну долой, такъ долой, — рЬшилъ Патапъ ]\]аксимычъ: —
положимъ ихъ въ сани, а не то и .зд-Ьсь покинемъ. У Воскре-
сенья новы можно купить.
— У Воскресенья этого добра вволю, — сказалъ дядя Ону-
фр1й: — завтра н;е вы туда какъ разъ къ базару попадете. Вы
не по хл'Ьбной ли части ^дете?
— ■ Н'Ьтъ, "Ьдемъ по своему д'Ьлу, къ пр1ятелямъ въ гости, —
молвнлъ Патапъ Максимычъ.
— Такъ, — проговорилъ дядя Онуфр1й. — Инъ велите своимъ
") Рамеискплн л-Ьсники зовутъ жителей Черной а. Красной Рамени,
— 200 -
парнямъ волочки снимать — вм'Ьст!^ п поЬдемъ, намъ въ ту
же сторону версты дв'Ь либо три 'Ьхать.
— Ну вотъ п ладно. Оттоль, значитъ. всрстъ съ восемь до
зп.мняка-то останется, — молвилъ Иатапъ ^[акснмычъ и по-
слалъ работнпкпвъ отвязывать волочки.
— Версть восемь, можетъ, н десять, а пожалуй, и больше
наберется. — отв-Ьчадъ дядя Онуфр1й. — Ка1пя зд'Ёсь версты!
дороги не м-йрены: гд'Ь мужикъ по первопутк'Ь про15халъ —
тутъ на всю зпму и дорога...
— А какъ намъ разставанье прпдетъ, вы ужъ, братцы, кто-
нибудь проводите насъ до зпмняка-то, — сказалъ Патапъ
Макснмычъ.
— На этомъ не погн'Ьвись, господннъ купецъ. По нашимъ
порядкамъ этого нельзя — потому артель, — сказа.1ъ дядя
Онуфр1п.
— Что-жъ а1)тель?.. Отчего не.1ьзя'?.. — съ недоуы'Ьньемъ
спросилъ Натапъ Максимычъ.
— Да какъ же? По'Ьдетъ который съ тобой, кто за него
работать станетъ?.. Т^мъ артель п кр-Ьпка, что у вскхъ ра-
бота вровень держится, одпнъ передъ другимъ ни на макову
росинку не должонъ перед1",лать аль не дод-^лать... А какъ ты
говоришь, чтобь изъ артели кого въ вожатые дать, того ни-
коимъ образоыъ нельзя... Тотъ же прогулъ выйдетъ, а у насъ
ирогуловъ н'1-.тъ, такъ и сговариваемся на суйм'Ь '"), чтобъ про-
гуловъ во всю зиму не было.
— Да мы заплатиыъ, чтб сл-Ьдустъ, — сказа.тъ Патапъ Ма-
ксимычъ.
— А кому заплатишь-то?.. Платить-то некому!.. — отв15чалъ
дядя Ону(])р1й. — Разв-Ь возможно артельному л'Ьсник-у съ чу-
жанина хошь малость какую принять?.. Разв-Ь артель спу-
ститъ ему хоть одну копейку взять со стороны?.. Да вотъ я
старикл! у нихъ, «хозяинъ» называюсь, а возьми-ка я съ ва-
шего степенства хоть м'Ьдну полуипгу. ребята не поглядятъ,
что я у нихъ голова, что борода у меня сЬда. разложатъ да
гаку вспарку зададутъ, что п-и... У насъ на это строго.
— ]\1ы всей артели заплатимъ, — сказалъ ПатаиъМаксимычъ.
— Это уж-ъ не мое д15ло, съ артелью толк'уй. Какъ она за-
хочетъ, такъ и прикажетъ, я тутъ не при чемъ, — отв'Ьтилъ
дядя Онуфр1й.
— Коли такъ, сбирай артель, потолк'уемъ. — молвилъ Па-
тапъ Макспмычъ.
*) Сулмъ пл! суемъ ^однородно со словами сонмъ п сепмъ) — .лйрской
сходъ, совещанье о д^.Iаxъ.
Гтппртп'я ТТ. Мрлт.нпкпва. Т. ТТ. 14
— 210 —
— Окликнуть артель не згудрое д'Ьло, только не зппю,
какъ это сд'Ьлать. потому что такого д-Ьла у насъ нпколи не
бывало. Бол!} тридцати годовъ съ топоромъ хожу, а никогда
того не бывало, чтобъ изъ артели кого на сторону брали, —
разсуждалъ дядя Онуфр1й,
— Да ты только позови, можетъ, сойдемся какъ-нибудь, —
сказалъ Патапъ Максимычъ.
— Позвать отчего не позвать! Позову — это можно, — го-
ворилъ дядя Онуфр111: — только у насъ николи такъ не во-
дилось...— И, обратясь къ Петряю, все еще перемывавшему въ
грязной вод'Ь чашки и ложки, сказалъ: — Кликни ребятъ,
Петряюи1ка. вс!;, молъ, идите до единаго.
Артель собралась, спросила дядю (Знуфр1Я, зач-Ьмъ звалъ:
тотъ не отв'Ьчалъ, а молча показалъ на 11атапа Максимыча.
— ■ Что требуется, господинъ кунецъУ.. — спросили лесники,
оглядывая его съ недоум'Ьн1емъ.
— Да видите ли, братцы, хочу я просить вашу артель дать
намъ проводника до Ялокшинскаго зимняка, ^ началъ Па-
тапъ Максимычъ,
— Въ ум'Ь-ль ты. ваи1е степенство?.. Какъ же возможно
изъ артели работника брать?.. Гд-Ь это с.чыхано?.. Да кто пой-
детъ провожать тебя?.. Никто не пойдетъ... Экт. чтб вздума-чъ!..
Чудакъ же ты, право, господинъ купецъ!.. — кричали л'Ьсники.
перебивая другъ дружку.
Пасилу втолковалъ имъ Патапъ Максимычъ. что артели
ущерба не будетъ, что онъ заплатитъ ц'Ьну работы за весь день.
— • Да какъ ты учтешь, чего стбитъ работа въ день?.. Этого
учесть нельзя, — говорили л'Ьсник::.
— Какъ не учесть, учтемъ, — сказалъ Патапъ ^Максимычъ. —
Сколько васъ въ артели-то?
— Одиннадцать челов'Ькъ, Петряй двенадцатый.
— А много-ль денъ въ зиму работать?
— Смекай: вы'Ьхали за два дня до Николы, уйдемъ на
Плющиху, — сказа.ть Захаръ.
Посчиталъ Патапъ Мак"симыч7. — восемьдесятъ семь дней
выходило.
— Ты, ваше степенство. нед1)Лями считай; мы вФ.дь люди
неграмотные — считать по днямъ не горазды, — говорила
артель.
-- Двенадцать недель съ половиной, — сказалъ Патапъ
Максимычъ.
— Ну. это такъ, — загалдели .членики. — Намедни мы счи-
тали, то же выходило.
— Ну, ладно, хорошо... Теперь сказывайте, много-.ть за
— 211 —
зиму на каждаго челов'Ька заработка причтется? — спросплъ
Патапъ ДГакспмыть.
— А кто его знаетъ! — отБ^'.чали .тЬсники. — Вотъ къ Свя-
той сочтемся, такъ будемъ знать.
Безпорядпды и безтолочп въ переговорахъ было вдоволь.
Считали баръпии прошлой зимы, выходило безъ гривны пол-
тора рубля на ассигнащи въ день челов'Ьку. Но этотъ счетъ
въ толкъ не поиюлъ, потому, говорилъ Захаръ, что зпмушняя
зима была сиротская, хвилеватая '•'), а нон-Ьшняя морозная да
в'Ьтреная. Сулилъ артели Патапъ ^Гаксимычъ ц-йлковый за
проводника, — и слушать не хот-Ьли. Какъ, дескать, наобуыъ
можно ладиться. Надо, говорятъ, всякое д-^.ю по честп де-
лать, потому — артель. А дядя Онуфр1й туритъ да туритъ кон-
чать скор'Ьй переговоры, на всю знмницу кричптъ, что заря
совсЬмъ занялась — нечего пустяки городить — л'Ьсовать пора...
Потерялъ терп^Ьнье Патапъ Макспмычъ. Такъ и подмываетъ
его обойтись съ .тЬсниками по-свойскп, какъ въ Осиповк!, се-
редь свопхъ токарей навыкъ... Да вб-время вспомнплъ, что
въ л15сахъ этимъ ничего не возьмешь, пожалуй, еще хуже вый-
детъ. Не такой народъ, окрикомъ его не проймешь... Одна-
кожъ не вытерп'Ьлъ — крикну.1ъ:
— Да берите, дьяво.ты, сколько хотите... Сказывай, сколько
надо?.. За деньгами не стоимъ... Хотите три цЬлковыхъ по-
лучать?..
— Сказано теб'Ь, въ знмниц'Ь ею не поминать, — строго,
прптопнувъ даигС ногой, крпкнулъ на Патапа 31акспмыча дядя
Онуфр1Й. — Такъ въ .тЬсахъ не водится!.. А ты еш;е ею чер-
нымъ пыенемъ крещеный народъ обзываешь... Есть на теб-Ь
крестъ-отъ аль н1зтъ?.. Хочешь ругаться да вражье имя по-
минать, убирайся, покамЬстъ ц'Ьлъ, по добру по здорову.
— Пародецъ! — съ досадой молвплъ Патапъ Макспмычъ,
обращаясь къ Стуколову. — Что тутъ станешь делать?
Не отв'Ьчалъ паломникъ.
— Говорите же, сколько надо вамъ за проводника? Три
ц'Ьлковыхъ хотите? — сказалъ Патапъ Макспмычъ, обращаясь
къ л{-.сникам'ь.
Зачала артель галанить пуще прежняго. Спорамъ, крпкамъ,
безтолочи ни конца ни середки... Видя, что толку не добиться,
Патапъ Макспмычъ хот1>лъ уже бросить д^Ьло и "Ьхать на
авось, но Захаръ, что-то счптавшш все время по пальщчмъ, —
спросплъ его:
— Бе-зъ двугривеннаго пять ц'Ьлковыхъ дашьУ
") Хвплеватая — мокрая, дождлпвая и вьюжная.
14*
— 212 —
— За что-жъ это пять ц'Ьлковыхъ? — возразилъ Патапъ
Макспмычъ. — Сами говорите, что въ прошлу зиму безъ гривны
полтора рубля на монету кан^дому топору прииьюсь.
— Такъ II считано, ■ — молвплъ Захаръ. — Въ артели дв1>-
надцать челов'Ькъ, по рублю — дв'Ьпадцать рублей, по четыре
гривны — четыре рубля восемь гривенъ — всего, значитъ,
шестнадцать рублей восемь гривенъ по старому счету. Оно и
выходить безъ двугривеннаго пять ц'Ьлковыхъ.
— Да в'Ьдь ты па всю артель считаеп1ь, а поЬдетъ съ нами
одинъ, — возрази.1ъ Патапъ Макспмычъ.
— Одинъ ли, вся ли артель, это для насъ все единственно, —
отв'Ьтилъ Захаръ. — Ты вЬдь съ артелью рядииться, потому
артельну плату и давай... а не хочешь, вотъ т'Ь Богъ, а вотъ
и порогъ. Толковать намъ недосужно — л'Ьсовать пора.
— Да в-Ьдь не вся-жъ артель провожать по15детъ? — ска-
залъ Патапъ Макспмычъ.
— Это ужъ твое д'Ьло... Хочешь, всю артель бери — с.това
не молвпмъ — всЬ до единаго по'Ьдемъ, — заголосили лъсники. —
Да зач'Ьмъ теб'Ь сустолько народу?.. И одинъ дорогу знаетъ...
Не мудрость какая!
— А вы скор'Ьй, скор-Ьй, ребятушки, — день на двор-Ь, л'Ь-
совать пора, — торопилъ дядя < )нуфр1й.
— Кто дорогу укажетъ, тому и заплатимъ, — молвилъ Па-
тапъ Макспмычъ.
— Этого нельзя, — заголосили л'Ьсники. — Деньги при вс^Ьхъ
подавай, вотъ дяд'Ь Опуфр1ю на руки.
Д'Ьлать было нечего, пришлось согласиться. Патапъ Максп-
мычъ отсчиталъ деньги п подалъ ихъ дяд'Ь Оиуфр1ю.
— Стой, погоди, еи],е не совсЬмъ въ расчет'Ь, — сказалъ
дядя Онуфрш, не принимая денегъ. — Волочки-то зд'Ьсь поки-
нете, аль съ собой захватите?
— Куда съ собой брать!.. Покинуть надо, — отв'Ьчалъ Па-
тапъ Макспмычъ.
— Такъ ихъ надо долой скостить... Лишняго намъ не надо, —
молвилъ дядя Онуфр1й. — Ребята, впд'Ьлп волочки-то?
— Гляд'Ь.ш, • — заговорили лЬсники. — Волочки — ничего, го-
•лае, циновкой крыты, ]:ошмой подбиты — рубля три на мо-
нету каждый стОитъ... пожалуй, и больше... Клади по три рубля
съ тремя пятаками.
— Чтб вы, ребята? Да я за нпхъ по пяти ц'Ьлковыхъ пла-
ти.гь, — сказалъ Патапъ Макспмычъ.
— На базар'Ь? — спросп.11ъ Захаръ.
— Изв-Ьстно, на базарЬ.
— На базар'Ь дешевле не купишь, а въ л'Ьсу какая имъ
— 213 —
ц-Ьна? — - подхватили л'Ьснпкп. — ЗдЬсь этого добра у насъ
вдоволь... Хочешь, господинъ купецъ, скинемъ за волочки для
твоей милости шесть рублевъ три гривны... Какъ разъ три
ц'Ьлковыхъ выйдетъ.
Патапъ Максимычъ согласился и отдалъ зеленую бумажку
дяд-Ь Онуфр]ю. Тотъ погляд15Лъ бумажку на св'Ьтъ, показалъ
ее каждому л1')Снпку, даи:е Петряйк-!). Каждый пощупалъ ее,
потеръ руками и посмотр'Ьлъ на св'Ьтъ.
— Чего разг.чядываешь? Небойсь, справская, — сказалл,
Патапъ Максимычъ.
— ■ Видимъ, что справская, настояп1;ая государева, — отв-Ь-
ча.лъ дядя Онуфр1й. — А огляд'Ьть все-таки надо — безъ того
нельзя, потому — артель, надо, чтобъ всЬ вид-Ь-ти... Нон'Ь же
этихъ проклятыхъ красноярокъ *) больно много развелось... Не
поскорби, ваше степенство, не погневайся... Безъ того, чтобъ
бумажку не огляд15гь, въ артели нельзя.
— О чемъ же спорили вы да сутырпли *'') столько вре-
мени':' — сказа.1ъ Патапъ Максимычъ, обращаясь къ артели. —
Сулилъ я вамъ три ц-Ьлковыхъ, объ волочкахъ и помина не
было, у васъ же бы остались. Теперь гЬ же самыя деньги
берете. Изъ-за чего-жъ мы время-то съ вами попусту теряли?
— А чтобъ никому обиды не было, — р-Ьшилъ дядя Ону-
фрШ. — Теперича, какъ до истиннаго конца дотолковались, оно
и свято д^ло, и думы н-Ьтъ ни теб-Ь ни намъ, и сомненья
иромежъ насъ никакого не будетъ. А не разберись мы до
последней нитки, свара, пожалуй, въ артели пошла бы, а это
ужъ последнее дЬ.10... У насъ все на соглась-Ь, все на поряд-
кахъ... потому артель.
Патапу Максимычу ничего больше не доводилось, какъ за-
молчать передъ доводами дяди Онуфр1я.
— Тайную силу въ матк^Ь да въ пазоряхъ знаютъ, а без-
толочи середь ихъ не оберешься, — сказалъ онъ полушопотомъ,
наклонясь къ Стуколову.
— Табачники... еретики!. .—сквозь зубы ироц'Ьдилъпа.юмникъ.
Патапъ Максимычъ, выйдя на середку зимницы, спро-
сп.тъ, обращаясь къ артели:
— Ььто-жъ изъ васъ лучше другихъ дорогу на Ялокшу
знаетъ?
— ВсЬ хорошо дорогу знаютъ, — отв'1>чалъ дядя Онуфр1й. —
А вотъ Артем1й, я тебе, ваше степенство, и дав'Ь сказывалъ,
лучше другихъ знаетъ, потому что недавно тутъ проъзжа.гь.
*) Въ поволжскомъ кра^ такъ зовутъ фа.1ьш11сыя асспгнац^п.
■**) Сутырить. сутырничать — сиорить, вздорить, придираться, а также
К-тлуопичать. Сутырь — безтолковый споръ.
— 214 —
— Такъ пущай Артем1й съ нами и по'Ьдетъ, — р'Ьшилъ Па-
тапъ Максимычъ.
— Этого нельзя, ваше степенство, — отв15чалъ, тряхнувъ
головой, дядя Онуфр1й.
— Отчего же нельзя? — спросплъ удивленный Патапъ Ма-
ксимычъ.
— Потому нельзя, что артель. — ыолвплъ дядя ОнуфрШ.
— Какъ такъ? — возразплъ Натаиъ Макспмычъ. — Да сами
же вы сказали, что, заплативши деньги на всЬхъ, могу я хоти
всю артель тащить...
— Можешь всю артель тащить... Слово скажи — всЬ до едп-
наго по^здемъ, — отв1ча.1ъ дядя Онуфр1Й. ■'''
— Такъ в'Ьдь и Артем1й тутъ же будетъ? — съ досадой
спросилъ Патапъ Макспмычъ.
— Изв-Ьстно, тутъ же будетъ, — огвЬчалъ дядя Онуфрш. —
Пзъ артели парня не выкинешь.
— Артемья одного и беру, а другихъ мн-Ь и не надо, —
горячился Патапъ Максимычъ.
— Этого нельзя, — спокойно отв^чадъ дядя Онуфр1й.
— Почему же^ нельзя?.. Что за безтолочь у васъ такая!..
Господи Царь Небесный!.. Вотъ народецъ-отъ!.. — восклицалт.,
хлопая о полы руками, Патапъ Максимычъ.
— А оттого п нельзя, что артель, — отв'Ьчалъ дядя Ояу-
фрШ. — Кому жребШ выпадетъ, тотъ и по'Ьдетъ. Кусай гроши,
ребята,
Выну.гь каждый лЬс1ппл> изъ зёмти ' ) по грошу. На одно.мъ
^Захаръ накусплъ м^Ьтку. Дядя ()нуфр1д взя.тъ шапку, и каждый
парень кпну.1ъ туда свой грошъ. Потрясъ старшой иигпкой, и
лк'ники одинъ за другимъ стали выиимать по грошу.
Кусаный грошъ достался Артемью.
— Эк1Й ты удатной какой, господинъ купецъ, — молвилъ
дядя Онуфр1й, — Кого облюбовалъ, тотъ теб^з и достался...
Ну, ваше степенство, съ твоимъ бы счастьемъ да по грибы
ходить... Что-Лгъ, ОДНОГО Артемья берешь, аль еще конаться ■•''■')
велишь? — ирибави.тъ онъ, обращаясь къ Патану Макси-
мычу.
— Лпи1П111 челов'Ькъ НС м-Ьшаехъ, — отв^тилъ Патапъ Ма-
ксимычъ. — Въ пути всяко случиться можетъ: сани въ сн'Ьгу
загрузнутъ аль что другое.
— Д'Ьло говоришь, — замЬтилъ дядя Онуфр1й: — лишн1и
*) оспь — кожаная, иногда холщевал мошна нрипЬсна.ч, а если носится
за пазухоГг, то прнкр'Ьнлениая къ зинуну тсселкой или реыешкомъ. Въ
зсни де11>кат1. деньги и наснортъ.
**) Конаться —жребш метать.
— 215 —
челов'Ькъ въ пути не пом'Ьха. Кидай, ребята! — промол-
вплъ онъ, обращаясь къ л'Ьсникамъ, снова принимаясь за
шапку. г
Жребш зыпалъ Петряю.
— II шь ты д15ЛО-то какое! — съ досадой молвплъ дядя
Онуфр1й, почесывая затылокъ. — ПетряЁк-Ь досталось! Эко дкто-
то какое!.. Сыотрп же, парень, поспевай къ вечеру безпре-
м'Ьнно, чтобы намъ безъ тебя не лечь спать голоднымъ.
Патапъ Максимычъ, посмотр'1^въ на Петряя, подумалъ,
что отъ подростка въ пути большого проку не будетъ. Зам'Ь-
тивъ, что не только дядя Онуфр1й, но вся артель недово.1ьна,
что подсыпк'Ь Ьхать досталось, сказалъ. обраш;аясь къ
л'Ьсникамъ:
— Колп Иетряй вамъ нужснъ, пожалуй, иного выбирайте,
мн-Ь все едино...
— Не.пззя, ваше степенство, — возразплъ дядя ОнуфрШ. —
Ннкакъ невозможно, потому артель. Вынулся кусаный грошъ
Петряйк'Ь, значить, ему и 'Ьхать.
— Да не все-.ть равно, что одинъ, что другой? — сказалъ
Патапъ Максимычъ.
— Оно, конечно, все едино, да ужъ так1е у насъ порядки, —
говорилъ дядя Онуфри! — Супротивъ нашихъ иорядковъ идти
нельзя, потому что артель ими держится. Я бы самъ съ вели-
кой радостью зам'Ьсто мальца по^халъ, да и всякш бы за
него поЬхалъ. таково онъ нуженъ намъ; только этому быть
но можно, потому что жереб1й ему достался.
— Коли на то пошло, конайте третьяго, — сказалъ Патапъ
Максимычъ. — Отъ мальчугана пособи немного будетъ, коли
въ дорог^[1 что приключится.
— Третьяго бери, четв^)таго бери, хочешь — всю артель за
собой волочи — твое д'Ьло, — отв'Ёчалъ дядя Онуфр1й. — А
чтобъ Петряйк-Ь не 'Ьхать — нельзя.
— Чудаки вы, нраво. чудаки, — молвплъ Патапъ Макси-
мычъ. — Экп порядки уставили!.. Ну, конайте живМ.
Трегьимъ 'Ьхать вышло самому дяд"!] Онуфр1ю.
Но т'Ьмъ Д'Ьло не кончилось: надо было теперь старигого
выбирать нам-Ьсто у^Ьзжавшаго Онуфр1я. Тутъ ужъ такой шумъ
да гамъ поднялись, что хоть вонъ б'Ьги, хоть святыхъ выноси.
— Да ты замЬсто себя кого бы нибудь самъ выбра.1Ъ, тутъ
бы п д'Ьлу конецъ, а то галдятъ-галдятъ, а толку н-Ьтъ какъ
н-Ьт-ь, — молвплъ Патапъ Максимычъ дяд'Ь Онуфргю, не при-
нимавшему участ1я въ разговор'Ь .тбснпковъ. Артемья и Петряя
тол{е тутъ не было, они ушли ладить дровешки себ'Ь и дяд-Ь
Онуфргю.
— 216 —
— Нельзя мн'й вступаться теперь, — отв-Ьчадъ дядя Онуфр1й.
— Отчего-жъ?
— Оттого что па седнешнш день я но въ артели. Еакъ
знаютъ, такъ п р-Ьшатъ, а мое д'Ьло сторона, — отв'Ьчалъ дяди
Онуфр11т, од'Ьваясь въ путь.
Нескоро сговорились лЬсники. Снова пришлось гроши въ
шапку кидать. Достался жереб1й К1)асиощекому коренастому
парню, Архипомъ звали. Только ему кусаный грошъ достался,
онъ, дотол'Ь СТ0ЯВШ1Й, какъ н'Ьмой, живо зачалъ командо-
вать.
— Проворь, ребята, проворь лошадей! — закрпчалъ .онъ на
всю зпмницу. — И то гляди-ка, ско.тько времени проваланда-
лись. Чтобъ у меня все живой рукой!.. Ну!..
Л'Ьсники засуетились. Пяти мпнутъ не прошло, какъ вс]-,
ужъ -Ьхалп другъ за дружкой по узкой лесной троп'Ь.
— Ну ужъ артель, будь они прокляты, — съ досадой мол-
вилъ Стуколову Патапъ Максимычъ, садясь въ сани. — Такой
сутолочи, та1гой безтолочи сродясь не видыва.тъ.
— - Изв11Стно, табачники, церковники! Чего путнаго ждать?..
Б'Ьсъ мутитъ, доступны они дьяволу, — отозвался палом-
никъ.
— Ваше степенство! — крпкнулъ со своихъ дровешекъ дядя
( )нуфр1й. — Ужъ ты сд-блай милость, языкъ-отъ укороти да и
другимъ закажи... Въ л^сахъ не сл1здъ его поминать.
— Глыппипь; не велятъ поминать, — тихонько сказалъ Па-
тапъ ]\1акси"мычъ сид'Ьвшему рядомъ съ нимъ паломнику.
— Это такъ по ихней жидовской в'Ьр'Ь, — И1епта.1ъ Стуко-
ловъ. — Когда я по турецкимъ землямъ странствовалъ, а тамъ
жпдовъ, что твоя Польша, видимо-невидимо, такъ отъ досто-
вЬрныхъ людей тамъ я слыхалъ, что жиды своего Бога по
имени никогда не зопутъ, а все онъ да онъ... Вотъ и табач-
ники по ихнему подоб1ю... Едина в'Ьра!.. Нехристь!.. Вынеси
только Господи поскорМ отселГЛ.. Невприм'Ьръ лучше по-вче-
рашпему съ волками ночевать, ч'Ьмъ быть на сов'Ьт!^ нечести-
выхъ... Паче зм1Я губительнаго. паче льва стрегущаго п гла-
сомъ вел1имъ рыкаюш;а, страшны с'йдалпш.а злочестивыхъ, —
сказалъ въ заключен1е паломникъ и съ головой завернулся
въ шубу.
«Такъ вотъ она какова артель-то у нихъ, — разсуждалъ Па-
тапъ ]\1аксимычъ. лежа въ саняхъ рядомъ съ паломникомъ. —
Межъ себя д'Ьло честно ведутъ, а попадись посторонн1Й,
обдерутъ, какъ липку... Ай да .тЬснпки!.. А безтолочи-то что,
галд'Ьнья-то!.. Съ часъ м15ста попусту проваландали, а кончили
тЬмъ же, ч'Ьмъ я зачалъ... Правда, что артели думой не вла-
— 217 —
дати... На работе артель золото, на сходк!-, хуже казацкой
сумятицы!..»
Дорога шла узенькая. легк1я дровешкп л'Ьсннковъ бойко
катились впереди, не запряженныя гусемъ пошевни то и д-Ьло
завязали ыежъ раскидистыхъ еловыхъ лапъ. какъ бЬлымъ ру-
но-мъ покрытыхъ пуптстылъ сн1^гомъ. Въ иныхъ ы1зстахъ
приходилось ихъ прорубать, чтобъ сд-Ьлать прос1>ку для про^^зда.
Не по1;инь Патапъ Маьч-и.мычъ высоте волочкй. пошевнямъ
не проехать бы по густо разросшемуся краснол-Ьсью. Сначала
дорога шла одна; не успЬш полверсты про1,хать, какъ пошли
отъ нея и вправо и вл'Ьво частые поверты и узеньк1я тропы.
По_ нимъ лесники бревна изъ чащи вывозить. Безъ вожака
неоывалый какъ разъ заплутался бы межъ ними и лыжными
маликами =;), которыхъ сразу отъ саннаго сл1^да и не разли-
чишь. А попробуй-ка пустить по малику, такъ и наткнешься
лиоо намедв'Ьжыо берлогу, .тпбо напутикъ. ставленный для лоси-
наго лова '•''•=).
ДоЬхавъ до своей повертки, передн1е л1зсники стали. За
ними остановился и весь по-11здъ. Собралась артель въ кучу
опять галдовня зачалась... Судили-рядили, не .тучше-ль вожа-
камъ одну только подводу съ собой брать, а дв-Ь отдать артели
на перевозку бревенъ. Поспорили, покричали, наконецъ ре-
шили — быть д-Ьлу такъ.
Своротили л1зсники. Долго они аукались и перекликались
съ Артсмьемъ и Петряемъ. Впереди Патапа Максимыча
■]^халъ на дровешкахъ дядя Онуфри! Нетряй присоединился
къ храпевшему во всю ивановскую Дюкову, АртемШ примо-
стился на облучк* пошевней, въ которыхъ лежа.1ъ Патапъ
Максимычъ и спалъ, повидимому, богатырскимъ сномъ палом-
никъ СтуколоБъ.
— Эка, парень, безтолочь-то какая у васъ. — заговори.1ъ
Патапъ Максимычъ съ Артемьемъ. — Неужель у васъ завсегда
такое галд-Ьнье бываетъ?
— Артс.ть! — ыолви.1ъ Артем1й, — Безъ того нельзя, чтобъ
не погалд-Ёть... Сколько головъ, столько умовъ... Да еще каж-
дый норовить ^по-своему. Какъ же не галд'Ьть-то?
Да вы бы одному дали во.ш всяко д-Ьло решать, хоть
бы старшому.
*) С.т'Ьдъ на сн'Ьгу отъ лъгл:ъ.
"*) Путикъ — прямая длинная городьба пзъ пряселъ. По оиошгъ копцамъ
путпка Бырываютъ ямы и прнкрываютъ нхъ :гворостомъ либо еловыми
лаыамя. .Юеь шп олень, нодойдя къ путпку, никогда не нерескочптъ черезъ
пего, но непременно пойдетъ вдоль, ища прохода. Такпмъ опраоомъ ■Аиь
п попадаетъ въ яму.
— 218 —
— Нельзя того, господинъ купецъ, - отв'Ьчалъ Артешй. —
Другимъ станетъ обидно. В-Ьдь это, пожалуй, на ту же стать
поЁдетъ, какъ по другимъ м-Ьстамъ, гд'Ь на хозяевъ изъ-за
ряженой платы работаютъ...
_ Ну да, — отв'Ьтилъ Патапъ Максимычъ. — Толку тутъ
больше бы было.
— Обидно этакъ-то, господинъ купецъ, — отвъчалъ Арте-
м1Ё. — Пожалуй, вотъ хоть нашего дядю Онуфр1Я взять... Та-
кого артельнаго хозяина днемъ съ огнемъ не сыскать... Обо
всемъ старанье держитъ, обо всякой малости печется, душа-
челов1>къ: прямой, правдивый и по всему надежный. А дай-ка
ты ему волю, тотчасъ величаться зачнеть, потому— челов-Ькъ
не ангелъ. Да хоша и по правд* станетъ поступать, все ужъ
ему такой вЬры не будетъ, и слушаться его, какъ теперь, не
станутъ. Нельзя, потому что арте.ть суймомъ держится.
— А въ деревнЬ какъ у васъ? — спросилъ Патапъ Ма-
ксимычъ.
— Въ деревн'Ь свои порядки, артель только въ .тЬсахъ, —
отв-Ьтилъ Артем1й.
— Какъ же она у васъ собирается? — спросилъ Иатапт.
Максимычъ.
— Изв-Ьстно какъ. Придетъ осень, зачнемъ сговариваться,
какъ л-Ьсовать зимой, какъ артель сбирать. Соберется десять
тибо двадцать топоровъ, — больше не бываетъ. Наберутся
скоро потому что всякому .тасовать надо, безъ этого деньгу
не добудешь... Ну, соберутся, зачнутъ другъ у друга спра-
итвать, кому въ хозяевахъ спдЬть. Одинъ па того мекаетъ,
другой на другого... Такъ и толкуемъ день, два, ину пору и
ьъ нед^^лю не сговоримся... Тутъ-то воть галдЬнья-то послу-
шалъ бы ты... Тогда в^.дь вино да хмельное- иивопьютъ!
пародъ-отъ въ задорЬ, р'Ьдко безъ драки обходится... Но.то-
1катъ наконецъ идти 1;ланяться такому-то — вотъ хоть бы
дягЪ Онуфр1ю. Ну, и пойдемъ, прпдемъ въ избу, а онъ си-
\итъ, ровно ничего не знаетъ: «Что, говорить, скажете, ре-
бятушки? Какая вамъ до меня треба?» А ему въ отв1зтъ:
«такъ, молъ, и такъ, столько-то насъ челов1зкъ въ артель
собралось, будь у насъ за хозяина». Тотъ, известно д1^ло, за-
чисть ломаться, безъ этого ужъ нельзя: «и ума-то, говоритъ,
у меня на такое Д'Ьло не хватитъ, и старъ-отъ я сталъ, и
топоръ-отъ V меня пзъ рукъ валится», ну и все такое. А мы
стоимъ да кланяемся, покам-Ьстъ не уломаемъ его. Какъ со-
гласился, тотчасъ сиадчииу по рублю аль по два — зиачитъ,
у чЬсничаго билеты править да попеиныя платить. А которы
на купцовъ работаютъ, гЬ старшего въ Лысково посылаютъ
— 219 —
рядиться. Это ужъ его дЬло. 01того л выбираютъ челов'1и;а
ловкаго, бывалаго, чтобъ въ город1) не запропалъ п чтобъ въ
Лысков4 купцы его не больно обошли, потому что эти лы-
сковцы народъ дошлый, всячески норовятъ нашего брата
огр'Ьть... Ну, выправитъ старшбй билеты, отводное м'Ьсто намъ
укажутъ. Тутъ, собравшись, и ждемъ первопутки. Только сн'Ьгъ
выиадетъ, ыы въ л'Ьсъ... Тутъ и зачинается артель... Какъ
выЬхали и:зъ деревни за околицу, ста1)ш6п и сталъ всему д'Ьлу
голова, чтб велитъ, то и д-Ьлай. А коли какое стороннее д-Ьло
иодойдетъ, вотъ хоть бы ваше, тутъ онъ не при чемъ, тутъ
ужъ артель, чтб хочетъ, то и д'Ьлаетъ.
— А расчеты когда? — спросилъ Патапъ Максимычъ. \
— ПослЬ Евдокш- ПЛЮЩИХИ, какъ домой воротимся, ■ —
отв'Ьчалъ Артемш, — У хозяина кажда малость на счету...
Оттого и выбираемъ грамотнаго, чтобъ ум'Ьлъ счетъ записать...
Да вотъ б^да — грамотныхъ-то маловато у насъ: зачастую та-
кого выбираемъ, чтобъ хоть бирки-то ум'Ьлъ хорошо резать.
По этимъ биркамъ, а.1ь по заиисямъ, и живетт, у насъ расчетъ.
Сколько кто харчей изъ дома за зиму иривезъ, сколько кто
овса на лошадей, другого прочаго — все ставимъ въ ц'^ну.
Получимъ заработки, поровну д'Ьлимъ. На Страшной и деньги
по рукамъ,
— А безъ артелей въ л'Ьсахъ работаютъ? — спросилъ Па-
тапъ Максимычъ.
— Мало, — отвЬчалъ АртемШ. — Тамъ ужъ не такая работа.
Почитай, и выгоды яЬтъ никакой... Какъ можно съ артелью
сровнять! Въ артели всЬмъ лучше, п сытнМ, и теплей, и
прибыльн-Ьй. Опять же завсегда на-людяхъ... Арте.тью .тЬсо-
вать невирпмЬръ весел-Ьй, ч-Ьмъ бродить одиночкой аль въ
двойникахъ.
— А л1зтней порой ходите въ л'Ьсъ? — сироси.ть Патапъ
Максимычъ.
— Какъ не ходить? И лтЬтомъ ходимъ, — отв'Ьчалъ Арте-
мш. — Вдаль однако не пускаемся, все больше по раменямь...
Бересту деремъ, лубъ. Да ужъ это иная работа: тутъ жизнь
б-Ьдовая, комары больно одол'бваютъ.
— Самъ-отъ ты ходишь ли по лЬтамъ? — спросилъ Патапъ
.Максимычъ.
— Я-то?.. К'акъ же!.. Иной годъ въ л^са хожу, а иной на
плотахъ до Астрахани и на самое Каси1йское море си.1ываю.
Чегёнь туда да дрючки гоияемъ... А вт. лЬса больше на рябка
да на тетерю хожу... Ружьишко есть у меня не.мудряш;ее,
гр'Ьшнымъ д'Ьломъ похлопываю. Только по нын'^и]нимъ годамъ
эту охоту бросать приходится; порохъ вздорожалъ, а дичины
- - 220 —
стало меньше. Вотъ въ оснлье да въ пленку *) птицу ловить
еще туда-сюда... Такъ и тутъ отъ зв'Ьрья большая обпда бы-
ваетъ, придешь, силки спуш,ены, а отъ рябковъ только пе-
рышки остались; подлая лиса либо куница прежде тебя усп-бла
убрать... Штъ, кака нонФ, охота!.. Само последнее д-Ьло!.. А
то ходятъ еще л'Ьтней порой въ л'Ьса золото копать, — при-
бавилъ Артем1Й.
— Какъ золото?.. — быстро привскочивъ въ саняхъ, спро-
С11.11ъ Патапъ Максимычъ.
— Такъ же... Золота да серебра по наишмъ л'Ьсамъ много
ле;китъ, — отнФ.чалъ Артем1й. — Записи так1я есть, гд'Ь надо
искать... Хаживалъ и я.
— Что жеУ — съ нстерп'Ьньемъ спросилъ Патапъ Максимычъ.
— Не дается, — отв'Ьча.11ъ Артем1й.
— Какъ не дается?
— Такъ же и не дается. Слова такого не знаю... В'Ьщбы**;
не знаю, — отв'Ьчалъ Артем1й.
— Да ты про что сказываешь? Говори толковМ, — молвилъ
Патап!. ]\1аксиыычъ.
— Про клады говорю, — отв'Ьчалъ Артемхп. — По нашимт.
л'Ьсамъ кладовъ много зарыто. Издалека люди ириходят'ь
клады копать...
— Клады!.. ^ — проговорплъ Патапъ Максимычъ и спокойно
развалился на перпн-Ь, разосланной въ саняхъ.
— Ну, разсказывай, как1е у васъ тутъ клады, — черезъ
несколько времени сказалъ онъ, обращаясь къ Артемью.
— Всякте клады тутъ лежатъ, — отвГ.чалъ Артем1й.
— Какъ же такъ? — спросилъ Патапъ Максимычъ. — Разв!>
клады розные бывают ь?
— А какъ же, — отв'Ьча.1ъ Артем1Й. — Есть клады, самимъ
Господомъ положонные — т1^ даются челов'Ьку, кого Богъ бла-
гословигъ... А ГД'Ь, въ которомъ м^ст-Ь т'Ь Божьи клады по-
ложены, никому нев'1)Д0М0. Кому Господь захочетъ богатство
даровать, тому тайну Свою и откроетъ. А иные клады людьми
положены, и къ нпмъ приставлена темная сила. Объ этихъ
кладахъ записи есть: тамъ прописано, гд'Ь кладъ зарытъ, ка-
кимъ видомъ является и съ какимъ зарокомъ положенъ... Эти
клады страшные...
*) Оснлье, за'шжной узолъ, куда птпца попадастъ когоГг. П.н'нка—то же.
но узелъ делается изъ свитаго вдвое пли втрое коискаго волоса. Осильи
пли пленки ставятся по одной на колышкахъ либо на лубочк'Ь. на который
посыпается прпмапка.
**) В'Ьщба -тайное слово и тайный обрядъ. употребляемые прп загово-
рахъ, рыть'Ь кладовъ, воролчб* и т. п.
— 221 —
— Отчего? — спросилъ Патапъ Максимычъ.
— Кровь на ннхъ, — отвЬчалъ Артеы1й. — Съ бою богат-
ство было брате, кровью омыто, много душъ хрпстханскихь
за ту казну въ стары годы загублено.
— Когда-жъ это было? — спросплъ Патапъ Максимычг,.
— Давно... — сказалъ АртемШ. — Еще вт-бпоры, какъ
купцами да боярамп посконна рубаха владала.
— Когда-жъ это было? Прп цар-Ь Горох'Ь, какъ грузди съ
опенками воевали?.. — смеялся Патапъ Максимычъ.
■ — Въ казачьи времена, — степенно отв15тнлъ Артем1й.
— ЧтО за казачьи времена так1я? — спросилъ Патапъ Ма-
кспмычъ.
— Разв'Ь не слыхивалъ? — сказалъ АртеыШ. — В-Ьдь въ
стары-то годы по всей Волг-Ь народъ казачи.ть.. Было время,
господпнъ купецъ, золотое было времечко, да по гр'Ьхамъ на-
]иимъ миновало оно... СЪрые .тюди жили на всей вольной во-
люшк-Ь, 1зли сладко, пили пьяно, цвЬтно платье носили —
житье бьыо разудалое, развеселое... Вонъ теперь по Волг-Ь
пароходы взадъ и впередъ снуютъ, ладьи да барки ходятъ,
плоты плывутъ... Чьи пароходы, чьи плоты да барки? Ку-
пецк1е все. Завладала ваша братья купцы Волгой-матушкой...
А въ стары годы не купецк1е люди волжскимъ раздольемъ
влада.1и, а наша братья, голытьба.
— ■ Что ты за чуху несешь? — молвилъ Патапъ ^Такси-
мычъ. — Никогда не бывало, чтобъ Вилга у голытьбы въ ру-
кахъ была.
— Была, господинъ купецъ. Пе спорь — правду сказываю, —
отв'йчалъ Артем1й.
— Стара баба съ похмелья на печк-Ё валялась да во сн1}
таою правду видЬла, а ты зря т'Ь бабьи сказки и мелешь,—
сказа.гь Патапъ ^1аксимычъ.
— Вранью да небылицамъ коротк1й в-Ькъ, а эта правда
отъ старпнныхь людей до нась доиыа. Отщ.т, д-^ды про нее
намъ сказывали, и п-Ьсни так1я про нее поются у насъ... Зна-
чптъ, правда истинная.
— Мало ли чтб въ п-Ьсняхъ поютъ? Разв'Ь ^$г0жно деревен-
ской пЬсни в-Ьру дать? — молвилъ Патапъ Максимычъ.
— Можно, господинъ купецъ, потому что «сказка складка,
а ц-Ьсня — быль», — отв-Ьтилъ Артем1й. — А ты слушай, что
я про зд-Ьшню старину теб-Ь разсказывать стану:" занятное
Д'Ьло, коли не знаешь.
— Ну, говори, разсказывай, — молвилъ Патапъ ЛГаксп-
мычъ. — Смолоду охотникъя до сказокъ бывалъ... Отчего на
досуг-Ь да на старости л^тъ и не послушать вашихъ розсказней.
— 222 —
• — Голытьба 1!Ъ стары годы по .т^^гамъ л.-пла, жила го-
лытьба II п'ромежъ полей, — началт. Артеалп. — Ь'ор.мчпьсн
стало печ1)Мъ: хлФ.ба недороды, подати больпия. отъ бияр'ь,
отъ прпказныхъ людей утЬсненье... Хоть въ землю зарывайся,
хоть заживо въ гробъ ложись... И поб15жала голытьба врозь,
и стала она вольными ъ-азаками... Тутъ и зачинались казачьи
времена... Котора голытьба на Украину пошла — та ляховъ
да басурмановъ побивала, свою казацкую кровь за Хрпсто1'.у
вЬру проливала... Котора голытьба въ Сибирь махнула — та
сибирск!}! м-Ьста полонила п великому государю Спбирскимъ
царствомъ поклонилась... А на Волгу на матушку посыпала
что ни на есть сама последняя голытьба. На своей-то сто-
рон-Ь у ней не было ни кола ни двора, ни угла ни при-
тула ''■'); одно только и оставалось за дуптой богачество: на-
готы да босоты изув-Ьшаны шесты, холоду да голоду анбары
полны... Вотъ ладно, хорошо — высыпала та голытьба на
Волгу, казаками назвалась... х\таманы да есаулы снаряжали
легки лодочки косныя и на тЬхъ на лодочкахъ пошли по
матушк!) по Во.тгТ. разгуливать... Не попадай навстр!лу суда
купецк1Я, не попадайся бояре да приказные: людей въ воду,
казну на себя!.. Весломъ махнутъ— корабли возьмутъ, кисте-
немъ махнутъ — караванъ разобыотъ... Вотъ каковы бывали
удальцы казаки поволжск1е...
— Это ты про разбойников!.? — молвплъ Патапъ Макспмычъ.
— По-вашему разбойники, по-нашему есаулы-молодцы да
вольные каза1;и, — бойк'о ств'Ьтплъ Артем1й, ст. уда.1Ъствомъ
тряхнувъ головой п сверкнувъ черными глазами. — Сп1,ть,
что лп, господинъ купецьУ — спросилъ Артем1Й. — Словами не
разскажешь.
— Пой, пожалуй, — сказалъ Патапъ ^Гаьсимычъ.
Зап'Ьлъ Артем1й одну изъ разинскихъ пЬсенъ, ихъ такъ
много сохраняется въ Поволжье:
Какъ повыше было села Лыскова,
Какъ пониже было села Юркина,
Супротпвъ села Богомолова:
Въ луговой было во сторонушк'Ь,
Протекала тутъ р'Ьчка быстрая,
Р'Ьчка быстрая, омутистая,
Омутистая •Ч'Ьва Керженка '■'*).
*) Притулъ или приту.тье — праютъ, уб'Ьжище, кровь, тгроисходптъ отъ
глагола «притулять», пм'Ьющаго три значен1я; прислонить или приставить,
прикрыть и ир1ютить.
**) Юркпно, Богомолове. .Тысково — села на правомъ, возвышенномъ бе-
регу Волги. Протпвъ нпхъ впадаетъ въ Волгу съ л^звоп стороны Керл;е-
нецъ. Эту р+.ку м+,стные жптели ловутъ иногда «.1'ЬБой Керженкоп», то-
— 223 —
— Наша р'Ьченька голубушка! — съ любовью мо.твплъ
Артем1п, перервавъ 1т15сню. — Въ стары годы п наша .И'.вп
11е1)жен1;а славной рЬкой слыла, суда ходили но ней, косный
плавали... Въ ь'азачьн времена атаманы да есаулы въ нашу
родну р1.ченьку зимовать заходили, тутъ они и дуванъ дува-
нили, нажитое на Волг'Ь добро, значитъ, д'Ьлнли... А теперь и
званья нашей р'Ькп не стало: завалило ее, голубушку, кар-
шами, занесло замоннамн "), пошли по ней ме.ти да перекаты...
Такъ 1[ пропала прежняя слава Еерженца.
Громче прежняго свистнулъ х4ртем1й и, тряхнувь головою,
зап'Ьлъ;
Выплывала легка лодочка.
Легка лодочка атаманская.
Атамана Стеньки Разина.
Еще всЬмъ лодка изукрашена.
Казаками пзусажена.
На ней нарусы шелковые.
А веселки позолочены.
На корм'Ё сидптъ атаманъ съ ружьемъ.
На носу стонтъ есаулъ съ багромъ.
Посередь лодки парчевой нкатеръ.
Какъ во томъ парчевозгъ шатр'Ё
Лежать бочки золотой казны.
На казн-Ё сидптъ красна Д'Ьвица —
Атаманова полюбовннна,
Есаулова сест])а родная.
Казакамъ-гребцамъ — тетушка.
Сидитъ д'Ёвка. призадумалась,
Поспд'Ёвшп, стала сказывать:
„Вы послушайте, добры молодцы.
Вы послушайте, милы племяннички,
Ужъ как-ъ мн-Ё младой мало спалося.
Мало спалося, много вид-ёлось.
Не корыстенъ же мн'Ь сонъ привид-Ёлся:
Атаману-то быть разстр-клену.
Есаулу-то быть пов'Ёшену,
Казакамъ-гребцамъ по тюрьмамъ сид-Ёть,
А мн'Ё, вашей родной тетушк-Ё,
Потонуть въ ВолгЬ-матушк'Ё".
— Вишь, п д'Ьвки втЁпоры пророчили! — еказалъ Арте-
м1п, оборотясь къ Патапу Максимычу. — Атаманова полюбов-
ница вЬщ1й сонъ провпд'кта... В-Ьщая д'Ьвка была... Сказы-
ваютъ, Соломонидой звали ее, а родомъ была отт, Стараго
есть впадающей въ Волгу съ .тЬвой стороны. Въ п'Ьсняхъ тоже придается
ей назван1е .тЬвой. Зам4чательно, что по-иордовскп керже, керженъ зна-
читъ .тЬвый. Въ глубокую старипу по всему Поволжью отъ Оки до Суры
жпла мордва. Отъ нея п пошло пазван1'е Керженца.
*) -Замопна — .тежащее въ русл'Ь подъ пескомъ затонувшее дерево:
карша, или карча — то же самое, но {говерхъ песка.
— 224 —
Макарья, купецкая дочь... Ы все сбылось по с.тову ея, какъ
вид1'>ла во сн'Ь, такъ все и сталось... Съ ней самой атаманъ
тутъ же пор'Ьшплъ — мату1ПК'Ь-Волг'Ь ее пожертвова.1Ъ. «Три-
дцать л'Ьтъ, говорптъ, съ годикомъ гулялъ я по ВолЛ-ма-
туптк'Ь, тридцать .1'Ьтъ съ годикомъ т'Ьшилъ душу свою моло-
децкую, и нитЬмъ еще поилицу нашу кормилицу я не жало-
валъ. Не пожалую, говорить, Волгу-матушку ни казной зо-
лотой ни дорогн.мъ перекатнымъ жемчугомъ, пожалую т'Ьмъ,
чего на св'Ьт'Ё краше нЬтъ, чт5 намъ, есаулы-молодцы, до-
роже всего». Да съ этимъ словомъ хвать Соломониду попе-
рекъ живота, да со всего размаху какъ метнетъ ее въ Волгу-
матушку... Вотъ каковъ былъ удалбй атаманъ Стенька Разинъ,
по прозванью Тимоееевичъ!..
— Разбойникъ, такъ разбойникъ н есть. — сухо промо.1ви.1ъ
Патапъ Максимычъ. — Задаромъ погубилъ христ1анскую душу...
Изъ озорства да изъ непутной похвальбы... Какъ есть раз-
бойникъ — недаромъ его на семи соборахъ проклинали...
Тутъ пошевни за-Ьхали въ такую чап],у, что ни вбокъ
ни впередъ. Мигомъ выскочили л15сникп и работники и въ
пять топоровъ стали тяпать еловые сучья и лапы. Съ полчаса
провозились, покам'Ьстъ не прорубили свободной прос15ки.
Артем1й опять прпс^Ьлъ на облучк'Ь саней Патапа Макси-
мыча.
— А что-жъ ты про ь'лады-то хот'Ьлъ разсказать? — молвилъ
ему Патапъ ^Максимычъ. — Заговориль про Стеньку Разина
да и забылъ.
— Про клады-то! — отозва.тся Артем1й. — А вотъ слушай...
Когда голытьба за Волгой владала, атаманы съ есаулами
каждо л-Ьто на косныхъ разъ'Ьзжали, боярски да купечески
суда очип1,али. И не только суда они грабили, доставалось
городамь и больп1имъ селамъ, деревень только да приселковъ
пе трогали, потому что тамъ голытьба свой в'Ькъ коротала.
Церквамъ Божьимъ да монастырямъ тоже спуску не было: не
любили есаулы монаховъ, особенно «посельскихъ старцевъ»,
что монастырскими крестьянами правили... Вотъ нашъ Ма-
карьевъ монастырь, сказываютъ, отъ нихъ отборонилея; брали
его огненнымъ боемъ, да кр'Ьпокъ — устоя.гь... Ну.^ вотъ
есаулы-молодцы лЬто по Волг-Ь гуляютъ, а осенью на Керже-
нецъ въ л'Ьса зимовать. П теперь по зд'Ьшнимъ м'Ьстамъ ихн1я
землянки знать... Так1я же были, какъ наши. Въ тЬхъ самыхъ
зимницахъ, а не то въ л^су на прим'Ьтномъ м-ЬстЬ нанштое
добро въ зем.тю они и зак'апывали. Оттого и клады.
— Гд-Ь-жъ эти землянки? — спросилъ Патапъ Максимычъ.
— По разнымъ М'Ьстамъ, — отв'Ьчалъ Артем1й. — Много ихъ
— 225 —
тугь по лЬсалгь-то. Вонъ хоть между Дорогучей да Першей ' )
дна днкнхъ камня пзъ земли торчатъ, одииъ 11обол15, другой
помен-Ь, оба съ виду па коней похожи. Такъ и зовутъ пхъ
Конь да Жеребенокъ. Проиежъ тЬхъ камней казацки зпмпнцы
бывали, тутъ и клады зарыты... А то еще озбра тутъ по .'11^су
есть, Нест1аръ, да Култай, да Пекшеяръ прозываются, вкругъ
нихъ казацки зимницы, и тоже клады въ нпхъ зарыты...' И
по Ялок[П'Ь тоже и по пашей лысковской р'Ьчонк'Ь, Вишней
прозывается... Между 1Гонемъ и Жеребенкомъ большая зпм-
ница была, срубы до сей поры знать... ГрЬшнымъ дЬлом!., и
я тутъ коналъ.
— Что-ж-ъ, дорылся до чего? — спросп.'ъ Патапт. Ма-
кспмычъ.
— Гд-Ь дорыться!.. Есаулы-то в-Ьдь ст. зарокомъ казну хо-
ронили, — отвЬчалъ АртемШ. — Надо слово знать, к'кщбу та-
кую... Кто вФ.щбу знаетъ, молви только ее, кладт.-от-ъ самъ
выйдегь наружу... А въ томъ ык.гЬ важный кладъ положонъ.
Еслп-бъ достался, внукамъ бы, правн)тамъ не прожить... Дв-Ь-
падцать бочекъ золотой казны на серебряных!. ц'Ьпяхт. да
пушка золотая.
— Какъ пушка золотая? — съ удивлен1е.мъ спросилъ Па-
та пъ Макспмычъ.
— Такъ же зо.тотая, пзъ чпстаго золота лита... И ядра
при ней золотыя лежатт., и я:е1)ебы1 золотые, которыми Стенька
Разинъ по басурманамъ стр^^ля-ть... ВФ.дь онъ Перс1янскос
царство заполонилъ. Ты это слыха.1ъ ли?
— Нестаточное д'Ьло вору царство полонить, хопш бьг и
басурманское, — молвплъ Патапъ Мактимычъ.
^ — В'Ьрно тебЬ говорю, — р-Ьшите/шно сказалъ Артем1Й. —
Кого хочешь снрошай, всякъ тебн скажетъ. Видин1ь лп, какъ
д'Ьло-то было. Во.тга матушка въ }Гасп1Йское море пала, самъ
я на то море не разь съ чегеннпкомъ да съ дрючками ха-
живалъ. По сю сторону того моря сто])она русская, крещеная,
по ту басурманская, перс1янская. Услыхалъ Стенька Разинъ,
что зй моремъ у басурмановъ много тысячей крещена го на-
рода въ полону жпветъ. Собпраетъ онъ казач1'й кругъ, гоио-
ргггь казакамъ такую рЬчь: ~ «Такъ и такъ, атаманьг'-молодцы,
так"Ь и такъ, братц{,1-тоиарищи: палп до меня слухи, что За
моремъ у перс1яновъ много тысячей крещснаго народу жп-
ветъ въ полону, въ тяжкой 1)абот'Ь, въ вг'лпгюй нужд'Ь и горь-
кой нево.тЬ; надо бы намъ. братцы, не по;[-Ьниться, за море
съФ,здить потрудиться, их'ь сердечиых'ь изъ той неволи выру-
*) Л-Ьсньтя р-Ькн, ппядаюи^'я т. Потлугу.
Соч|1нен1я и. Мцп.никова. Т. И.
15
— 226 —
чпть!» Есаулы-молодцы и всЬ казаки въ одппъ голосъ гарк-
нули: — «Веди насъ, батька, въ басурманское царство, русс1.чы
нолонъ выручать!..» Стенька Разинъ радъ тому радешекекъ,
а самъ первылъ д'Ьлоыъ къ колдуну. Спрапшваетт», какъ ему
русскШ полонъ пзъ басурманской неволи выручить, Колдунъ
говорить ему: — «За великое ты Д'Ьло, Стенька, принимаешься;
басурманское царство осилить — не мутовку обл1ьзать. Одной
силоп-храбростыо тутъ не возьмешь, надо вЬщбу знать...» — •
«А какая же на то в'Ьщба есть?» — спросилъ у колдуна Стенька
Разинъ. Тотъ ему тайное слово сказалъ да примолвилъ: — •
«И съ в'Ьш.ббй далеко не уедешь, а вылей ты золоту "пушку,
къ ней золоты ядра да золотые жеребья, да чтобъ золото
было все церковное, а и лучше того монастырское... И какъ
станешь палить, в'Ьшбу говори, тутъ и заберешь въ свои руки
царство басурманское». Стенька Разинъ такъ все п сдЬладь,
какъ ему колдуномъ было наказано.
— Что-жъ потомъ? — спроси.1ъ Патапъ Лаксимычъ.
— 11361)01110 что, — отв'Ьчалъ Артсм1П. — Зача.ть изъ зо.10-
той пушки палить да в1зщ,бу говоритъ — басурманское цар-
ство ему и покорилось. Молодцы-есаулы крещеный полонъ на
Русь вывезли, а всякаго добра басурманскаго столько набрали,
что въ лодкахъ и пололл1ть было некуда: много въ воду его
пометали. Самого царя басурманскаго на колъ посадилъ, а
дочь его царевну въ полюбовницы взя.тъ. Дошлый казакъ
бы.1ъ, до д'Ьвокъ охочъ...
— Эту самую пушку ты и копалъ? — спросилъ Патапъ
]\1акснмычъ.
— Эту самую, — сказалъ АртемШ. — Когда атаыанъ воро-
тился на Русскую землю, привезъ онъ ту пушку съ жеребьями
да съ ядрами въ паит л1>са и зарылъ ее въ бо.1ьшой зимииц'Ь
межъ Коня и Лиеребенка. Записи ташя есть.
— Какъ ;ке это до сихъ поръ никто той пушки не вы-
нулъ? В-Ьдь всЬ знаюгь, въ какомъ мЬстй она закопана, —
сказалъ Патапъ Макснмычъ.
— Экш ты, господинь купецъ! — отв'Ьчалъ Артем1й. —
Мало знать, гд-Ь кладъ положонъ, надо знать, какъ взять его...
Да какъ п владать-то имъ — тоже надо знать...
— А какъ же клодомъ владать? — спросилъ Патапъ Ма- .
ксимычъ.
— Это д1;ло мудренее, ч-Ьмъ кладъ достать, — отв'Ьчалъ
АртемШ. — Сколько ни было счастливыхъ, которымъ клады
доставались, всЛшъ почитай богатство не въ пользу пош.т1о:
тотъ сгорЬлъ, другой всЬхъ дЬтей схоронилъ, трет1й самъ про-
гор'Ьлъ да съ кругу спился, а иной до падачовыхъ рукъ до-
— 227 —
шелъ... Прахомъ больше так1я деньги б дуть... Счастливаго
человЬка, чтб вынулъ кладъ, врагъ день и ночь караулить и
на всякое худое Д'Ьло наталкиваегь,.. Знамо, хочется окаян-
ному душой его завладать, чтобъ душой своей расплатился
онъ за богатство. Потому, какъ только ты вырылъ кладъ, по-
повъ позовц, молебепъ отпой, на деркву Бож11о вклады не
по;кал'Ьй, б'^днымъ половину денегь раздай, и какого челов-Ька
въ нужд'Ь ни БСтр'Ьтишь, всякому поступишь — недобрая сила
-зчзбя не кбснстся, и богатство твое какъ вешняя з}ода на
поёмахъ каждый день, кажду ночь зачнетъ у тебя прибывать.
Сколы;о денегъ нищимъ ты нп раздашь, а ихъ опять, какъ
сн1згу въ степи, къ теб'Ь въ домъ нанесетъ. Такъ и въ ста-
рпииыхъ заппсяхт. писано: «А вынутый кладъ въ прокъ бы
иошелъ, ино церковь Божью не забыть, пи1цей брать-ё расто-
чить, вдову-сироту прпзр'Ьть, страннаго удоволить, а.1чнаго
напитать, хладиаго обогрЬть». Какъ п про золоту пушку Ш1-
сано •■•■). Хеша бы тотъ оадъ и лихимъ челов'Ькомъ былъ по-
ложопъ на чью голову — заклятье его не под'Ьйствуетъ, а вы-
нутый кладъ вменится тебЬ за оадъ, самимъ Богомъ на
счастье твое положенный.
— Разв-Ь Богъ-отъ кладетъ клады? — съ усм-Ьшкой молвплъ
Патапъ Максимычъ. — Эка чтб городишь!
— Какъ же не кладетъ? — возразилъ Артеы1Й. — Зары-
ваегь!.. Господь въ зем.1ю и золото, и серебро, и всяки до-
ропе камни тайной силон Своей зарываетъ. То и есть БожШ
].ладъ... Золото в^дь изъ земли же роютт^ — а кто его туда
110ложи;[ъ?.. В-Ьстимо, Богъ.
Патапъ Максимычъ насторожилъ уши, не перебивая Ар-
темьева разсказа, привсталъ съ перииы и, склонивъ къ Ар-
темью голову, ухватился руками за облучокъ.
— Когда. Господь поволитъ мать сыру землю наградить, —
продолжалъ Артем'й: — пош.югъ Онъ ангела небеснаго на
солнце и велнтъ ему иверень **) отъ солнца отщербить "•^^'^^■•) и
влол{ить €го въ громовую тучу... и Господнею силой тотъ СО.1-
нечный иверень разольется въ туч'Ь чистымъ золотомъ. И по
1^ожьему веленью лойдетъ та туча надъ землею и въ мо-
лоньяхъ золото на землю посыплетъ. Какъ только та молонья
ударитъ, такъ золото и польется на землю и въ ней пескомъ
разсыплется... Это п есть Божш кладъ... А серебро ангелъ
*) Взято буквально изъ заппси кдадовъ.
**) Иверень— осколокъ, черенокъ, ыебодьшая отбитая часть отъ какой-
нибудь вещи.
***) Отщербпть — отбить, отаомить, говоря о иосуд* и вообще о хрупкой
вещи.
15*
— 228 —
Господень оъ лснаго мЬсяца берспъ, а камни самоцв'Ьтныс со
315-Ьздъ небеспыхъ... Вотъ какова чудна сила Бож1я...
— Да б1'>дь грозы- то везд'Ь бываютъ, — отчего-:къ не всзд'Ь
роютъ золото? — спросилъ Патанъ Максимычъ.
— Не во всяку тучу Богомъ золото кладется, — отвЬтилг.
АртеыШ: — а только въ ту, котору Его святой вол'Ь угодно.
Въ обиходной ыолонь'Ь не золото, не серебро, а стр'Ьлка гро-
мовая кладется... Вндалъ, что лн? Еще въ песк'Ь находятт.,
воду съ_той стр-Ьдки иыотъ отъ р-Ьзи въ л:иБот'Ь... А въ сол-
нечной тутЬ стр'Ьлки н'Ьтъ, одно золото разсыпчатое. Моленья
молонь!; рознь. Солнечная ыолонья разсыпается по небу ровно
огненными волосами, бьетъ по зеыл'Ь не шпбко, а ровно
манна небесная сходптъ, н громъ отъ ноя совсЬмъ другой...
Туть не громъ гремнтъ, а Господни ангелы восп'Ьваютъ славу
Болспо...
— А можно-ль узнать такое м'Ьсто, гд-Ь золотая молояья
пала? — сказалъ Патанъ Максимычъ,
При зтомъ вопрос'Ь спавш1Й Стуколовъ потянулся и, рас-
крывъ воротникъ шубы, захран'Ь.1ъ пуще прежняго.
— Господь да небесные ангелы знаютъ, гд'Ь она выпала.
И люди, которымъ Богь благословнтъ, паходятъ так1я м-Ьста.
По тГ.мъ мГ.стамъ и роютъ золото, — отв'Ьчалъ Артем1п. — Въ
Сибири, сказываютъ, мпого такихъ м'Ьстовъ...
■ — ■ А ты бывалъ нешто въ Спбири-то? — спросилъ Патант.
Максимычъ.
— Самому быть пе доводилось, — отв-Ьчалъ Артем1п: — а
слыхать слыхалъ: у одного изъ пашихъ деревенскихъ срод-
ники на Горахъ живутъ *), паши шабры ='^"'') Д'Ьвку оттоль
брали. Каждый годъ ходятъ въ Сибирь па золоты пр1нски.
такъ они сказывали, что золото только въ л1)сахъ тамъ па-
ходятъ... Па всемъ б'Ьлоыъ св-Ьт!-. золото то.чько вь лЬсахъ.
■ — Въ .тЬсахъ? — переспросп.1ъ Патапъ Максимычъ.
— Въ л'Ьсахъ, — подтвердплъ Артем1Й. — Никогда Господь
солнечную молонью близко отъ 1кила пс пустптъ... Людей ему
жалко, чтобъ ихъ пе загубить.
— Ч^Ьмъ }ке загубить? — спросилъ Патапъ Максимычъ.
— А какъ лее? — молвплъ АртемШ. — В1]дь со.шечна-то мо-
линья не простой чета. Хльпцетъ пе шпбко, а па которо м!'.-
сто падетъ, отъ того м-Ьста верстъ на десятокъ 1;ругомъ л:и-
вой души не останется...
— Отчего-лсъ такъ? — спроспль Патапъ Максимычъ.
*) То-ееть па правой сторопЬ Ь'олгн.
**) Сос'Ьдп
— 229 —
— У Бога спроси!.. Его тайна, — намь гр'Ьшныыъ раз-
уметь ее по дано!.. — отв'Ьчалъ Артем1й. — Грозна в-Ьдь тайна-
то сила ]Зож1Я.
— А по здЬшпимъ л'Ьсамь такая молонья выпадала? —
лосл'Ь п'Ькотораго молчанья спросилъ Патапъ Макснш>1чъ.
Паломннкъ опять птевельнулся во сп1з.
— По нашп-мъ ы1]стамъ не слыхать, — отозвался АртсмЛ!. — ■
7\ таыъ на спверъ, въ встлз'жскпхъ всрхотпнахъ, сказываютъ,
бывало Болае проявленье. Хвастать не стану, самъ не видалъ,
а слыхать слыхалТ), что по тамошнпмъ л-Ьсаиъ Бо;кьихъ кла-
довъ довольно.
— Ы золотой песокъ? — торопливо спросилъ Патапъ Ма-
ксимычъ.
— Есть и пескп золотые, — отв-Ьчадъ Артем1Й.
— Которо згЬсто? — съ петерп'Ьньемъ спросилъ Патапъ
]\1акспмычъ.
Спавппй Сту1:оловъ вздрогнулъ и пересталъ всхрапывать.
- Доподлинно сказать тебЬ не могу, потому что таыопшпхъ
л1'.совъ хорошо не знаю, — сказалъ Артеыш. — Всего раза два
въ ту сторону ^здилъ и то дальше Уреня не быва.1ъ. До-
■Ьдсшь, Богъ дастъ, поспро]иай тамъ у лулапмвъ — скажутъ.
— Донесъ Богъ!.. }Зоть п зимнякъ!.. Ялокита!.. — крпкну.1ъ
дядя Онуфр1п, сворачивая въ сторону, чтобы дать дорогу ио-
шевнямъ.
На разставаньи Патапъ Максимы чъ за сказки, за п'15сни,
а больше за добрыя в^сти, хогЬлъ подарить Артемыо ц-Ьдко-
вып. Топ, не ВЗЯЛ!,.
" - Спасибо на ласкЬ, госиодинъ купецъ, — ыолви.гь онъ: —
а денегъ твопхъ не возьму,
— - Эхай, парень, чудной ты какой, — гог.орилъ ему Патапъ
Макспмычъ. — Бери, ко.1]1 даютъ. На дороге не поднимешь,
пригодится.
— • Какъ не пригодиться? — сказалъ Лртем1й. Только
брать твои деньги мн'Ь не приходится, потому артель...
— Нельзя Артем1ю сь тебя малу росинку взять. — под-
твердил'], дяда Ону({]р111. — Онъ въ артели.
— Ну, на артель примите,- — сказа.п, Патаиъ Мак,симычъ.
— Артель лии1ку не беретъ, — сказа.ть дядя Онуфр1Й, от-
страняя руку Патана Максимыча. — Чтб сл-Ьдовало — взято,
лишняго не надо... Счастливо оставаться, ваше степенство!..
Путь вам1, ЧИСТЫЙ, дорога скатертью!.. Да вот'ь еп1,е мто я
скажу тсб'Ь, господин'!, купецъ; послу1иап Т1,1 меня, старика:
пока лЛсами 'Ьдепп,. не говори ты чсрнаго слова. Въ степи
какъ хочешь, а въ л^^су не поминай его. До б1зды недалече...
— 230 —
Даром!., что ;л]ма теиерь, даромъ, что томная сила спитъ то-
перь подъ аемдей... Иа' это не над'Ьйся! Хитеръ в'Ьдь опъ1..
Распрощались. Погаевни взяли вправо по я.токгаинскому
зимяяку, ц путпики засв'Ьтло добрались до Ппжняго Вос-
кресенья.
Глава пгестнадцатая.
На постояломъ двор'Ь, на одной изъ птрокихъ улицт, боль-
июго торговаго села Воскрссенскаго, въ задней, чисто при-
браппой горенк!;, за огромиымъ самоваромъ сидЬлт. Патапъ
Максимычъ ст. наломникомт. и молчалнвымъ купцомъ Дюко-
вымъ. Р'Ьшили они заночевать у Воскресенья, чтобы дать
роздыхъ лошадямъ, вдосталь нзмученнымъ отъ непривычпон
'Ьзды ио зимнякамъ ][ л'Ьонымъ тронамъ.
— Горазды-жъ вы оба спать -то, — молвилъ Патапъ Ма-
ксимычъ^ допивая пятый либо шестой стаканъ чаю. — ВЬдь
ты отъ зпмницы до Ялокши глазъ не разскрылъ, Якпмъ Про-
хорычъ, да и посл'Ь того спалъ вплоть до Вось'ресенья.
— - Сонъ что богатство, — отв'Ьтилъ паломннкъ: — больпгс
сиишь, больше хочется.
— А со мной все время л'Ьсникт. каляка-чъ, — продолжа-тъ
Патапъ Максимычъ. — ^И иЫяи пЪлъ и сказки сказывалъ:
затГ.йный парень, молодецъ на всЬ руки.
— Слава Т-Ь, Господи, что сонъ меня одол'Ьлъ, — отозвался
Стуколовъ. — Не осквернились ио крайней мЬр'Ь уши мои, не
слыхали б1',совскихъ пТ.сспъ и нсчестивьтхъ рЬчей треклятаго
табачника.
■ — Ноигелъ расписывать! — молвилъ Патапъ Максимычъ. — •
Везд'Ь-то у него гр'Ьхи да ереси, шагу ты не ступишь, но
осудивши кого... Что за б'Ьда, что они перковникн? И мелсду
церковниками зачастую попадаютъ хороште' люди, зато и
межъ староверами так1е есть, что снарулаг-то «бла}кенъ мужъ»,
а внутри «вскуе шаташася».
— Правая вФфа все покрывастъ, — сказа.та паломникъ: —
а обп],ен1е съ орстикомъ въ погибель в'^^чяую ведетъ... Не
смотрФ.ли бы гла.за мои на лица враговъ Бож1ихъ.
— Нашему брату этого нельзя, — молвилъ Патапъ Макси-
мычъ. — Живемъ въ м1ру, со всякимъ народомъ д'Ьла бы-
ваютъ у насъ; но токма съ церковниками, съ татарами иной
разъ хороводимся... И то мн11 думается, что хороппй чело-
в-Ькъ завсегда хор01иъ, въ какую бы в1фу онъ ни в'Ьровалъ...
В'Ьдь Господь повел'Ьлъ каждаго челов1и{:а возлюбить.
— Да не еретика., — подхватилъ Стуь'оловъ. — Не слыхалъ
— 231 —
разв!'., чтб въ писаши про нихъ сказано: «и тати, н разбой-
ницы, п волхвы, ц челов'ЬиоубШцы, и всяые другш гр'кшнпки
Бнидутъ въ царство небесное, только еретпкамъ, врагамъ Бо-
жшмъ, н'Ьтъ ы'кста въ горняхь обителяхъ»...
— НадоЬлъ ты мн'1), Якпмъ Прохорычъ, иуще горькой
р1}дьки такими разговорамн, — съ недовольствомъ промолвилъ
Патанъ Макснмычъ.
— Об111рщился ты весь, обм1рщплся съ головы до ногъ,
обошлп тебя еретики, совсЬмъ обошли, — горько отв'Ьчалъ на
то Стуколовъ. — Подумай о души спасен1и. Годы твои немо-
лодые, пора о БогЬ помышлять.
— • Береги ты свои р'Ьчп про другнхъ, мнЬ он'к не ирп-
гол;и, — съ сердцемъ отв'Ьтилъ Патанъ Макснмычъ. — Хочешь,
на обратномъ пути въ Комаровъ завернемъ? Толкуй тамъ съ
матерью ]\1анееои... Ты съ пей какъ разъ сойдешься: что ты,
чтб она — одного сукна епанча, одного л-Ьсу кочерга.
Стуколовъ н-Ьсколько смутился.
— А знаешь ли, что п-Ьсенникъ-отъ сказывалъ? — спросилъ
посл'Ь недолгаго молчан1я Патанъ ]\1акспмычъ.
— Почемъ я знаю? У соннаго н^тъ ушей, — отв'йчалъ
Стуколовъ.
— Про Стеньку Разина сказки разсказывалъ, про клады,
но л'Ьсамъ зарытые, а потомъ па земляное масло свелъ, —
сказалъ Патанъ Макснмычъ.
• Сонный Дюковъ вспрян)мъ, уставпвъ удив;1енные глаза на
Патапа Максимыча. А Стуколовъ преспокойно студи.иъ выли-
тый на блюдечко чай.
— Слышишь? — обратился къ нему Патапъ ]\1акспмычъ. —
Про золотой песокъ парень-отъ сказывалъ. На ВетлутЬ, де-
скать, подлинно есть так1я мЬста.
— И безъ него знаем-ь, — безучастно промолвилъ Стуколовъ.
— Въ .т1>сахъ, говоритъ, золото лежптъ, ото всякаго жила
далече, а которо ы'Ьсто оно въ земл'Ь леаштъ, того не знаетъ, —
продолжа.тъ Патапъ Максимычь.
— Хошь п зналъ бы, такъ не сказалъ, — зам1>тиль Стуко-
ловъ. — Про так1я дЬ.т со всякимъ встр'Ьчнымъ не бо.1таютъ.
-— Сказа.1Ъ же про клады, гд'Ь зарыты, и въ какомъ м-Ьсгк
золотая пушка лежптъ. Вотъ бы вырьггь-то, Якпмъ Прохо-
рычъ, пожалуй, бы лучше пр1ИСКовъ д'Ьло-то выгор'Ьло.
- — Пустое городишь, Патапъ Макснмычъ, — сказалъ на-
ломникъ. — Мало-ль чего народъ ни вретъ? За в'Ьтромъ въ
пол-Ь не угоняешься, такъ п .подскихъ р'Ьчей не перес.ту-
шаешь. Да хоть бы то и правда была, разв-Ь намъ с.тЬдъ за
клады приниматься. Тутъ врагь рода человЬчесь'аго д^Ьй-
— 232 —
сгвуетъ, самъ треклятый сатана... Душу свою, что .чи, губить!..
Клады — приманка дьявольская; золотая розсыпь — Бо-
л»1Й даръ.
— В], одно слово съ л'1;с1П1К(1.мъ! — Б0скликцу.1ъ Патапъ
]\1аксимы']ъ. — То же самое и онь говорилъ.
— Правдой, значнП), обмолвился злочестивый языкъ ере-
тика, врага Бож1Я, — сказа.п, Стуколовъ. — Ину пору и это
бываетъ. Самъ бЬсъ, когда захочогь чслов-Ька въ сЬти уло-
вить, праведное слово иной разъ ыо.шптъ. И корчится самъ,
и въ три погибели отъ правды-то его гне'п>, а все-таки ее
вымолБ([Т'1.. и треиещеть, а сказываеть. Таковъ у;къ прокля-
тый ихъ родъ!..
— Да полно-ль теб^}, Якимь Прохорычъ! — вставая съ
лавки, съ досад(;)и промолвплъ Патапъ Максимычъ. — О чемъ
сь тобой пи заговори, все-то ты па дьявола своротишь... Ишь
какъ бЬсу-то полюбилось на твосмъ язьисЬ спдЬть, сойти до-
лой окаянному не хочется.
Паломникъ плюнулъ и, сердито взглянувъ на Патана Ма-
ксимыча, иробормоталъ какую-то молитву, глядя на иконы.
— В'Ьсть Гос]1одь пути праведпыхъ, путь ;ке нечестивыхъ
иогибнеть!.. — сказалъ оиъ потомь громкпмъ голосомъ.
— Н'Ьп., Якимъ Прохорыч'ь, съ тобой толковать надо
поЬвши, — молвилъ Патапъ Л1аксимычъ. — Да кстати п объ
ужин'Ь не м-кшаетъ подумать... .ЗдЬсь, у Воскресенья, стер-
ляди первый сортъ, не хуже васильсурскпхъ. Спосылать, что
лп, къ ловцамь на Лёвиху *)?
- Въ ВеликШ-отъ посгь? — испуганно вскликнулъ Стухшловъ.
— Въ путп сущимъ иосгь разр15гаается, — сказалъ Патаи'ь
Максимычъ.
— Поганься, коли Бога забылъ, а мы п хлЬбца пожуемъ, —
молвилъ паломникъ сдерлшннымъ голосомъ, не глядя на Па-
тана ^1аксимыча.
— Эхъ, вы, постники безгр-Ьшньк?!.. Знавалъ я на своемъ
в'Ьку такихъ, — шупгль Пататгь Максимычъ. — Есть так!»
спасенныя души, что не только въ сер(>ду, въ понед'Ьльн]и; 1.
даже мо.юка не хлебнетъ, а молочпид15 и въ велику лятиипу
спуску не дастъ.
Плюнулъ съ досады ('туколопь,
— Какъ же будетъ у насъ? — продолжалъ Патапъ Макси-
мычъ. — Благословляй, что ли, святъ мужъ, къ ловцамъ по-
сылать?.. Рыбеп1ка зд-Ьсь р'Ьдкостная, янтарь янтаремъ... Ну,
*) До1)01!И!1 г.ъ Б1^рссЬ 01 ь Воскрсоеиья па Вст.]угФ., гл'Ь .чопятъ лучшихъ
стерлядей.
— 233 —
Яшшъ Прохорычъ, таиъ ужъ л быть, опоганимся да вплоть
до Святой и :закаомся... Право лее говорю, доропснымъ людямъ
посгь разр1ипается... Хоть Манеоу спроси... Па что масте-
рица посты разбирать, и та въ пути ра:зр1ипаетъ.
— Отстань отъ меил ради Госиода, — иолвилъ Стуколовъ. —
Д'Ьлай, какъ знаешь, а другихъ во гр'Ьхъ не 1И}оди.
Патапъ Ма!;си51ыч7> иахиулъ рукой и выпюлъ къ хозяе-
вамъ въ переднюю горницу, чтобъ спосылать пхъ къ ловцаыъ
за рыбой.
Только - что выше.1ъ опъ, Дюковъ торопливо сказалъ на-
ломннку:
-- Про ы'Ьста разспрашнвалъ!
— ■ Не спозналъ п не спознастъ, — рТ.нттельпо отв'Ьтилъ
Стуколовъ. — Л все слыша.ть, что л'Ьсппкъ разсказывалъ...
— То-то, чтобъ памъ въ дуракахь пе остаться, — сказалъ
Дюковъ.
— Будь покоенъ: попалъ карась въ перето ''), пе выскочптъ.
Патапъ ^1аксимычъ заноздалъ па ВетлугЬ. ПроЬхали пут-
ники въ Урень, подъ видомг, закупки де1пе1заго яранскаго
х.1'Ьба. И въ самомъ д1'.лЬ Патапъ ]\1а1:снмычъ сдЬлалъ тамъ
небольн1ую закупку. Потомъ отправились въ лЬспую дере-
вушку, къ знакомому Якпыа Прохо1)ыча, оттуда въ Д1)угую,
Луксрьппой прозывается, къ зажиточному ба1:луп1ии1гу ■''') Сп-
лантью. Оба знакомца Стуколова зав'Ьрялн Патана ]\1акси-
ыыча, что по ихнимъ лЬсамъ вправду зологоП песокъ водится.
Силант1н по1;аза.ть да;ке стеклянный иузыреьъ съ та1;пыъ
добромъ. Па видъ песокъ. ни дать пи взять, та1:ой же, какъ
стуколовск1й.
— Пробовали плавить его, — сказыг,а.1ъ СплаитШ: — то-
пили въ горну на кузннцЬ, однако тол1.-у по вышло, гарь одна
остается.
Къ великой досадЬ ппломпика, разболта]!Ш1пся Сплапт]й
показалъ Патапу Макспмычу и гарь, вовсе не похожую на
золото.
Какъ пи старался Стуколовъ замять Силантьевы р'Ьчи, па
Патапа Максимыча напало сомн'Ьнье въ добротности ветлуж-
скаго песка... Опъ куниль у Силантья пузырекъ, а на при-
дачу н гарь взялъ.
Когда совершалась эта покупка, Стуколовъ съ досадой
*) Перето, рыболовный сиаряд!), сплетенный изъ с^тн па обручахъ въ
пндЬ вороикп.
**) Тотъ, что батмушп д'Ьластъ. Бахмуши — 'хуркп дли токарной сыдЬлки
лол<екъ п дереванной иосуды.
— 234 —
всталъ с/ь м'Ьста п, походнвъ по изб'Ь сп'Ьшнымп шагами, вы-
шелъ въ с'1ши. Дюковъ осов'Ьлъ, сидя на м1,ст'Ь,
На другой день, рано поутру, Патапъ Максимычъ случайно
подслушалъ. какъ паломши^ъ съ Дюковымъ ругательски ру-
гали Силантья за «лпшн1я слова»... Это навело на него еще
больше сомн'Ьнья, и, сидя со спутниками и хозяиномъ дома
за утреннимъ самоваромъ, онъ сказалъ, что ветлужск1ц
песокъ ему что-то сумиителенъ.
-- У меня въ городу дру^кокъ есть, баринъ, по всякой
яаук'Ь че.тов'Ькъ дошлый, — сказалъ онъ. — Семъ-ка я съ'Ьзжу
къ нему съ этимъ пескомъ да покучусь ему испробовать,
можно-ль изъ него золото сд'Ьлать... Если выйдет'ь пзъ него
заправское золото — ничего не пожалело, что есть добра, все
въ оборотъ ]Г)'щу... А до той поры, гн-Ьвпсь ие гн'Ьвись,
Якимъ Прохорычъ, къ вашему д'Ьлу не приступлю, потому
что оно покам1;стъ Д.ТЯ меня потемки... Да!
— Съ'Ьзди, пожалуй, къ своему барину... — молвилъ па.10м-
нпкъ. — Тольк-о не проболтайся ради Бога, гд'Ь эта благодать
родится. А то разнесутся вЬстп, узнаетъ начальство, тогда
вамъ за на1ии хлопоты шншъ и покалсутъ... Самъ знаешь,
зем.1я вУ.дь не наша.
— Купимъ се, — сказалъ Патапъ ]\1аксимычъ, — • Земли
зд15сь не дороги.
— - Легко сказать — куппмъ, — перерва.га Стуколовъ. —
Ежели бы земли- то здЬиппя были барск1Я, нечего бы п тол-
ковать, купилъ и игабашъ, а тутъ вГ.дь казна. Годы прой-
дутъ, пока разр'Ьшатъ продажу. По зд'Ьшнимъ м^стамъ ка-
зенныхъ земель снокопъ в'Ьку никто не покупывалъ^ такъ...
— Не каленна зд'Ьсь земля, удЬльная, — перебилъ Снлантш.
Стуколовъ искоса взглянулъ на него: «Не суйся, дескать,
куда но сирагаиваютъ», п прододл;алъ, обращаясь къ Патану
Максимычу:
— Съ уд'Ьльной п того хуже. Уд'Ь.тъ земель не продаетъ.
Да чтб объ зтомъ толковать прежде времени? Коли д'Ьло пой-
детъ, 1,акъ уговорплись, въ Питер'Ь отхлопочемъ за себя
пр1иски, а, коли ты, Патапъ Максимычъ, па попятный, такъ
посл15 пеняй на себя...
— Кто на попятный? — вскрикну.ть Патапъ Максимычъ. — ■
Никогда я на попятный ни въ какомъ дЬл'Ь не поворачи-
валъ, не таковъ я челоБ'1и1ъ, чтобъ на попятный идти. Мнъ
бы только ув'Ьриться... Обож'ди маленько, окажется д-Ьло вер-
ное, тотчасъ подпишу услов1е, ц деньги тебЬ въ руки. А до
тЬхъ поръ я несогласенъ,
— Да ты не всякому пузырекъ-отъ показывай, — сказалъ
— 235 —
пачтомннкъ. — А то могутъ заподозр'Ьть, что это золото нзъ Сибири,
краденое. Насчетт. этого теперь строго, — -какъ разъ въ осл'рогъ.
— Малаго ребенка, что ли, вздума-ть учить? — вспыхнулъ Па-
тапъ Максимычъ. — Разв'Ь мы этого не понимаомъ?.. Баринъ в-Ьр-
ный: дружокъ мн-Ь — не выдастъ. Отсюда прямо въгородъ къ нему.
- — А воп. чтб, Патапт. Максимычъ, — сказалъ палом-
никъ. — Городъ городомъ, л ученый твой барпвъ пущай его
смотритъ, а вотъ я чтб еще прпдумалъ. Торопиться теб!;
в-Ьдь некуда. Съ-йздили бы мы съ тобой въ Красноярск1и
скитъ иъ отцу Михаилу. Отсель руг^ой подать, двадцати
верстъ не будетъ. Не хотГ.лъ я прежде про него говорить, —
а Б'Ьдь онъ у насъ въ дол'Ь, — съ'Ьздимъ еъ нему на денекъ,
ради ув-Ьренья...
— - По мпЬ пожалуй — для че не съ-йздить, — сказалъ Патапъ
Максимычъ. — -Да что это за отецъ Мпхаилъ?
— Игумепъ Ерасноярскаго скита, — отв'Ьтилъ Стуколовъ. —
Увидишь, чтб за челов'Ькъ, — поискать такихъ старцевъ!..
. По сов-Ьту Стуколова, уговорились 'Ьхать въ скпгь пооб'Ь-
давши. Передъ самымъ об'Ьдомъ паломникъ ушелъ въ заднюю,
написалъ тамъ письмецо н отдалъ его Силантпо. Черезъ пол-
часа как1е-нпбудь хозяйскШ сынъ верхомъ на лошади съ1^ха.ть
со двора задними воротами п скорой рысью погналъ къ
Красноярскому скпту.
СовсЬмъ уже стемнело, когда путники добрались до скита
Тьрасноярскаго. Стоялъ онъ въ лЬсной глуши, на берегу Усты,
а кругомъ обпесенъ былъ высокимъ деревяннымъ частоко-
ломъ. По среднн"!! часовня стояла, вокругъ нея кельи, со-
всЬмъ пепохож1я на кельи Каменнаго вражка и другихъ чер-
норамонскихъ женскихъ скитовъ. Бее .здЬсь было построено
шире, выше, суразн^е и просторнЬй; кельп другъ отъ дружки
стояли подальше; не было на нихъ ни теремковъ, нп свЬте-
локъ, ни вышекъ, ни смотриленъ. Не будь середь обители
высокой часовни да вкругъ нея намогильныхъ голубцовъ,
Красиоярск1Й сшггъ больше бы походилъ на острогъ, ч-Ьмъ
на монастырь. Такой же высок1й частоко.1ъ вокругъ, так1я же
больш1Я ворота, м'Ьстами обитыя жел-Ьзомъ, так1я ;ке длинныя,
высок1я, однообразныя кельп съ лшленькими окнами и вста-
вленными въ нихъ же.гЬзными решетками. ВиЬ ограды хоть
бы какой х.тЬвушекъ.
Подъ-ЬхаБъ ЕЪ скиту, путнпк'и остановплпсь у воротъ и
дернули вис'Ьв1иую у калитки веревку. Вдали послышался
овонъ колокола; залаяли собаки, и черезъ н1)Сколько времени
чей-то голосъ сталъ изнутри ©прашивать:
— 236 —
— Кого Господь дарует'1,?
— Люди знакомые, отец'ь вратар!), — отозБался иалом-
иикъ. — Стуколовъ Якныъ съ дорогими гостями! Доло;кись
игумну, Яким'ь, молъ, Прохоры'гь гостей иривсззтз.
~ Отецъ игуменъ повечерие иравит-ь. (Зболсдипз мале-
хонько, схожу благословлюсь... — отвЬтилъ за ворогами ири-
вратникъ.
— Да ты носкорМ, отец1. вратарь, мы в-Ьдь издалека. Конн
пр1устали, да и сампмъ отдохнуть охота, — сказалъ Патаиъ
Максимычт..
— Ладно, посп-Ьшу, — отв'Ьчалъ голосъ за воротами. — А
много -ль васъ пароду-то?
— Пятеро, — сказа.1ъ Стуколовъ: — ты молви только отцу
игумну: Якимъ, дескать, Прохорычъ Стуколовъ съ гостями
]1р1'1]халъ.
— Ладно, ладно, ска./ку.
Привратннкъ у1ие.ть и долго не возвращался. Наб'Ьжавни'с
къ Боротамъ псы такъ и заливались свир"Ьпымь лаемъ внутр!г
монастыря. Тутъ были сльпнны и сиплый, глухой лай ]:акого-
то старпннаго стража Красноярской обители, и тявканье за-
дорной шавки, ц завыванье озливииггося волкопеса, и звонк1й
лай Былиятника... Бсо сливалось въ одинъ оглуппггельнын со-
домъ, а вдали слышалпсь рыканье стоялыхъ коней, мычанье
коровъ п как1'я-']'о невразумительныя людск1Я р'Ьчи.
— Ну, брагъ, въ этотъ скитъ, какъ въ царство небес-
ное, сразу пе попадешь, — сказалъ Патапъ Максимыч'ь на-
.томнику.
— Нельзя въ л-Ьсахъ иначе жить, — отв-Ьча-чъ Стуколовъ. —
Съ большой опаской здЬсь надо жить... потому глушь; всрст-Т)
на десять кругомт, никатюго жилья нЬтъ. А недобрыхъ людей
немало, — какъ разъ пограбятъ... Старцы же зд'Ьшн1е — па-
родъ пуганый.
— А что? — спросилъ Патанъ ]\]аксимычъ.
— Мучили ихъ. Забрались одинова разбойники — грабили.
— Какъ такъ? — спросн.1Ъ Патапъ ЛГакспмычъ.
— Такъ асе, — отвъчалъ паломникъ. — Пошла смава про
монастырь, что богатъ больно, а богать-отъ онъ точно бо-
гатъ, отъ того самаго дЬла — смекаен1ь... Вотъ погоди, самт.
своими глазами увидишь... Годовъ десять тому и польстись
па Красноярскую обитель неведомо как1е злодеи, задумали
старцевъ пограбить... Сговорились съ бЬльцомъ ихняго Ж(?
монастыря, тотъ у привратника ключи украль и ]5иусти.ть
ночью разбойникоБЪ. Челов'Ькъ пятнадцать ихъ было, ]1арод'ь
Ы0.10ДОЙ, .здоровенный... Которыхъ старцевъ въ кельяхъ за-
— 237 —
перли, которыхъ по рукамъ по ногамъ перевя:залп, да этакъ
распорядившись, зачали по-своему хозяйничать... Часовню
разбили, об])аза ободрали, къ пгумну пришли, ВсЬ ыышиныя
норки у пего перерыли, а денегъ два съ по.тгинои только на-
шли. Принялись за отца Михаи.та, говорятъ, подавай деньги...
Тотъ уперся... Пикакихъ, говорить, денегъ у меня н1>тъ оирпчь
т'Ьхъ, чтб вы отобрали. Разбо11ники его пытать: ужъ чего они
надъ нимъ ни творили, и били-то его всячески, п арапнп-
комъ-то стегали, и подоишы-то па берест!; палили, п гвозди-то
подъ П01ТИ забивали... Вытерп15лъ старецъ • — слова не про-
ропилъ, только молитву чита.тъ, какъ они его мучили. За-
мертво бросили вь чуланъ, дума.ти, не живъ. По помилова.1ъ
Богь — отдышался. За к"елеипика игуменскаго принялись.
Тотъ, НС стерпя мукъ, ыожетъ-статься, и сказа.1ъ бы, да, Богу
б.тагодаренье, самъ не зиалъ, куда игуменъ деньги запрята.1ъ.
'Гакъ и не покорыстовались... Разыскали посл-Ь разбойнпковъ,
сослали...
— Этакь, пожалуй, старцы иасъ и не нуетятъ, подумаютъ — ■
снять разбоини!,]! нагрянули, — сказалъ Патаггь Максимычт..
— Пустятъ, какъ не пустить. Меня знаютъ, — отв1}Чал ъ
Стуколовъ.
Прошло нема.10 времени, какъ въ монастыр^Ь снова послы-
ша.шсь людск1е голоса.
— Отецъ в])атарь, скоро ли ты? Отпирай! — крикнулъ
Стуколовъ.
— Да вотъ отецъ казначей приигелъ поспрошать, что за
люди? — послышалось изъ-за ограды.
• — Ты, что-ль, будешь отецъ Михеи? — крикну.тъ Стуколовъ.
■ — Я грешный пнокъ Михей, — отв-Ьчалъ казначей. — А
вы кто так1е?
— Да в'Ьдь сказано было вратарю, что Стуколовъ Якпмъ
гостей привезъ... Сказывали отцу игумиу алп н-Ьтъ еш;е?
— Отецъ Миханлъ повечер1е правитъ — нельзя съ нимъ
теперь разговаривать, — огв'Ьчалъ прпвратникъ. — Потому я
отцу казначею и доложился.
— Аль меня пб голосу-то не признаёшь, отецъ Михей? —
спросплъ паломникъ.
— Какъ черезъ ворбта челов-Ька признать по голосу? Я же
н на ухо кр'Ьионекъ.
— Ахъ, вы, старцы 1>ол;ьи1 — 1;.рикнулъ Стуколовъ. — Не
во1)ы къ вамъ пр1'Ьхали, свои люди, знако51ые. Благослови,
отецъ Михей, ворота отворить.
— Да гости-то кто гак1с съ тобой? — спросплъ казначей,
— Дюковъ Сампсонъ Мпхайлычъ, дружокъ отцу-то Ми-
— 238 —
хайлу, — сказалъ Стуколовъ: — да еще Патапъ Максимычъ
^1аиуриеъ пзъ Осиповки.
— Не братецъ ли ыатушкп Манеоы Комаровской? — спро-
силъ отецъ Михей.
- Онъ самый, — отвЬчалъ Стуколов7>.
— Инъ обождите маленько, пойду благословлюсь у оща
и гумна, — сказалъ казначей, и вскор'Ь послышались шаги уда-
лявшихся внутрь монастыря. Притих шш собач1и лай поднялся
иу]це прежняго.
Изъ себя вышелъ Патапъ Максимычъ, браниться зачалъ.
1}ранилъ игумна, бранилъ казначея, брани лъ вратаря, бра-
ннлъ собакъ и всю красноярскую братш. Пуще всего доста-
валось Стуколову.
— Къ какому ты л'Ьшему завезъ меия! — кричаль онъ на
весь л'Ьсъ. — Понесла же меня нелегкая въ это гнездо про-
клятое... ^1тобъ ихъ всЬхъ тамъ свело да скорчило!.. Ноче-
вать, что ли, ту1ъ въ л1ху-то?.. Шайтанъ бы иобралъ ихъ,
этихъ чернецовъ окаянныхъ!.. Что они морозить насъ взду-
мали?.. Аль деревенскпхъ дЬвокъ прячутъ по подпольямъ?..
— Не гр'Ьшн празднымъ словоыъ на Боасьихъ старцевъ,—
уговаривалъ его паломникъ. — Потерпи малеиько. Иначе
нельзя — на то уставъ... Опять же народъ пуганый — недоб-
рыхъ людей опасаются. Самъ знаешь: кого медв'Ьдь дралъ,
тогь и пенька въ л^>су боится.
Не внималъ уговорамъ Патапъ Максимычъ, ругани его
конца пе вид-Ьдось. До того дошло, что онъ, харкнувъ на во-
рота и обозвавъ весь монастырь нехорошими словами, хот^кть
садиться въ сани, чтобъ Ьхать назадъ, но въ .это время за-
брягсали ключами, п нродрогшихъ иутниковъ впустили въ мо-
настырскую ограду. Тамъ встр-Ьтилн ихъ четверо монаховъ съ
фонарями.
До десятка собакъ съ разнообразнымъ лаемъ, ворчаньемъ
и хрип'Ьньемъ бросилось на вошедших'ь. Псы были здоровен-
ные, жирные и презлые. К'ром]^ маленькой шавки, съ визгли-
вымъ лаемъ задорно бросав1пейся гостямъ иодъ ноги, казкдая
собака въ одиночку на волка ходила.
— Лыска!.. Орелка!.. Жучка!.. По мЬстамъ, ирок-иятыя!..
Дыма, Шарикъ!.. Что иодъ ноги-то кидаешься?.. По м!!-
стамъ!.. — кричали на собакъ монахи и насилу-насилу усп-Ьди
ихъ разогнать,
— • Чего съ такой псарней разбою бояться, — ворчалъ не
уходивш1йся еще Патапъ Максимычъ. — Эти псы. цЬлый станъ
разбойЕиковъ перегрызутъ.
— Повечер1е на отход'Ь, — чуть не до земли кланяясь Па-
— 239 —
тапу Максимычу, сказалъ отецъ СппрндонШ, монастырскШ
гостпнннкъ, здоровенный старецъ, съ лукавыми, хитрыми и
быстро, какъ ЫЫ111Н, б'Ьгающими по сторонамъ глазка1ми. —
Какъ угодно вамъ будетъ, гости дорог10 — въ часовню
прежде, аль на гостиный дворъ, али къ батюшк'Ь отцу Ми-
хаилу въ келыо? Получаса не пройдеть, какъ онъ со служ-
бой управится.
■ — По ын-Ь все едпно, — сухо отв'Ьтплъ Патапъ Макси-
мычъ. — Въ часовню такъ въ часовню, въ ктлью такъ въ
келью.
— Такъ улсъ лучию въ часовню пожалуйте, — сказалъ
отецъ Михей. — Посмотрите, Г1акъ мы, убог1е, Болс1ю слулсбу
по снл'Ь- возможности справляемъ... А пожитки ваши мы въ
гостиницу внесемъ, коней уберем7>... Полгалуйте, милости
проснмъ,
И казначей отецъ Михей повелъ гостей по расчищенной
между сугробами, гладкой, широкой, усыпанной краснымъ
пескомъ дорожкЬ, межъ тЬмъ какъ отецъ гостпнннкъ съ по-
возками и работниками отправился на стоявш1й отд'Ьльно въ
углу монастыря большой, ставленный на высокихъ подкл'Ь-
тахъ, гостиный домъ, для богомольцевъ и пр1'Ьзл{авшихъ въ
скптъ по разнымъ д'Ьламъ.
Войдя Бъ часовню, Патапъ Макспмычъ пораженъ былъ
благол'Ьп1смъ убранства п стройнымъ чиномъ службы. Ста-
ринный, ярко раззолоченный иконостасъ возвышался подъ са-
мый потолокъ. Передъ м-Ьстпыми въ золоченыхъ ризахъ ико-
нами гор'Ьли ослоппыя св'Ьчп, всЬ панпкаднла были заложены,
и синеватый клубъ ладапа носи.1ся мел^ду ними. Старцы стояли
рядами, всЬ въ соборныхъ мант1яхъ съ длинными хвостами,
всЬ въ опущепныхъ нпзко, на самые глаза камнлавкахъ и
кафтыряхъ. За ними ряды пбслушниковъ и труднпковъ изъ
м1рянъ; всЬ въ черныхъ суконныхъ подрясникахъ съ широ-
кими черными усменными ■) поясами. Па обоихъ клиросахъ
стояли П'Ьвцы; славилпсь они пе только по окрестнымъ м'Ь-
стамъ, но далее въ Москв-Ь и на Иргиз'Ь. Середы часовни,
предъ аналог1емъ, въ соборной мант1и, стоя.1ъ высокШ, ши-
рок1й въ плечахъ, съ длинными сЬдыми волосами и большой
окладпстой, какъ серебро, б'Ьлой бородой, старецъ и густымъ
голосомъ д-Ьлалъ возгласы. Это былъ самъ игуменъ — отецъ
Мпхаилъ.
Служба шла такъ чинно, такъ благоговЬйно, что сердце Па-
тана Максимыча, до страсти любившаго церковное благод'Ьше,
*) Усма — выд'Ьланпая кожа, усмеиный — кожаный.
— 240 —
разомъ смягчилось. Забылъ, что ого чуть но бптыхт. полчаса
заставили простоять на ыороз'Ь. Съ С1яви111ыъ па лпд'Ь до-
«ольствомъ разсыатрпвалъ онъ красноярскую часовню,
«Вотъ ото слулсба такъ служба, — думалъ, оглядываясь на
всЬ стороны, Патаиъ Максимычъ, — Мастера Богу молиться,
нечего сказать... Эко благол'Ьп1е-то какое!.. Рогожскому мало
ч'Ьмъ уступнтъ... А наиюй городецкой часови^к — куда! т-Ьхъ
л;е щей да пожи/ке влей... Гюжье-то милосерд|"е какое, пконы-
то святыя!.. Просто загляд'Ьньо, а служ'ба-то, слулсба-то —
первый сортъ!.. Въ ИргизЬ такой слулсбы не видывалъ!..»
Нарулсность нгумна тол;е понравилась Патану Максимычу.
Еще но сказавъ съ нимъ ни слова, полюбилъ улсъ онъ старца
за порядки. Прслсней досады какъ не бывало.
«Эка здоровепный пгумепъ-отъ какой, ровно пзъ матораго
дуба вытесанъ... — думалъ, глядя па пего, Патап-ь Макси-
мычъ. — Ему бы пе л'Ьстовку въ руку, а пудовый молотъ...
Чудное Д'Ьло, какъ это онъ съ разбойниками-то не справился...
Да этакому старцу хоть на пару медв^здей въ одиночку идти...
Лапища-то какая!.. А молодецъ Богу молиться!.. Какъ это все
у него стройно да чипно выходитъ...»
Кончилось повечер1е. Проговорилъ отиустъ отоцъ Михаилъ
и обратился ь'ъ старцамъ.
— Отцы и брат1е и слулгебппцы сея честныя обители!..
Возв'Ьщаю вамъ радость вел1ю: убогое лсительство наию по-
с/Ьтили благочестивые христолюбцы, кр1шк1е ревнители свято-
отеческой в'Ьры нашея древляго благочест1Я. Ч'Ьмъ воздадпмъ
за таковую милость къ намъ бывшую? Помолимся убо о
здравш пхъ и сиасеии и воспоемъ Госиоду Богу молебное
И'Ьн^е за милости творяи1ихъ и запов'Ьдавигихъ намъ недо-
стойнымъ молиться о ннхъ.
Брат1я, обернувшись зйразъ, чуть не до земли поклонились
гостямъ, а отецъ Михаилъ замолитвовалъ канонъ о здрав1и
и спасен1и. Головщикъ праваго клироса звонкимъ голосомъ
поамини.тъ и дробно началъ чтен1е канона.
Тутъ ужъ совс'1'.мъ растаялъ Патапъ ЛГаксимычъ. Любилъ
почетъ, особенно почотъ церковный. Пуще всего доролсилъ
онъ гймъ, что съ самой кончины родителя, мнопе годы бы-
втпаго попечителемъ городец1;ой часовни, самъ постоянно былъ
выбираемъ въ эту доллсиость. Льстило его самолюб1ю, когда,
бывая въ той часовн'Ь за слулсбон, становился онъ впереди
всЬхъ, первый подходилъ къ ц^^лованпо евангел1я или креста,
лолучалъ отъ бЬглаго попа въ крен1;енск1й сочельникъ первый
кувишнъ богоявленской воды, тгг. ворону заутреню первую
вербу, въ Св-йтло Воскресенье нерву св-Ьчу.. Но такого по-
— 241 —
чота, какой былъ оказам!. ому вь ХСрасноярсиомъ скиту, ни-
когда ему и во сп-Ь не грезплойь. Какъ было не растопиться
сердцу, какъ не забыть досады, чтб взяла -было его у во-
рот!, монастырских!/? Сле:;а даже пр01иибла Патапа Макси-
мыча.
«Сторублевой мало! — подумалъ онъ. — Игумеиь чолоь'Ькч.
иопимаюиий. По крайности сторублевую от» двумя четвертными
надо вкладу пололгить».
Слушаеть, а отецт. Михаплъ поминаетъ о здрав1н и сиа-
сон1|1 рабовъ Боилпхт> 11атап1я, 1ьсен1и, д1;вии,ы Анастасй!,
д'Ьвицы Параскев!.!, инокини Маяемы, рабы Бож1ей Агрипиин!.!.
«Глядь-ка, глядь-ка, — удивлялся Патапъ Максимычъ: —
всЬхъ по именамъ такъ п валлегь... II Груню не забылъ...
Огь кого это п])овЬдалъ онъ про мопхъ еродниковъ?.. ,;|,в1;
сотенпыхъ надо да къ Христову ираздник-у муки с г. масломт,
на брат110 послать».
ГГогда :ке наконець сталъ отец'ь Михаплъ поминать усои-
П1нхъ родителей Чаиурина п переб])алъ пхъ чуть не до седь-
мого кол1;на, Патапъ Максимычъ какъ баба расплакался и
р'Ьгаилъ на обитель три сотни серебромъ дать н каждый годь
мукой с'ь красно1)аменскихъ мельнииъ снабжать ее.
Такимъ раемъ, та1:имъ богоблагодатнымъ житольствомъ по-
казался ему 11расноя])Ск1й скптъ, что не будь жеят.1 да до-
черей, такъ хоть в'Ькъ бы св-Ьковать у отца Михаила. «Н-бть, —
думалъ Патапъ Максимычъ: —не чета зд^сь Городду, не чета
и бабьимъ скитамъ!.. Съ Рогожскнмъ потягается!.. Вотъ бла-
гочестче-то!.. Вотъ они, земные ангелы, небесные же чело-
в'Ьки... А я-то ок'аянпып еще выругахь ихъ неир1!Гожпми сто-
нами!.. Прости, Гос!юди, мое согр1иион1е!»
11осл1> слуи;бь1 игуменъ, подойдя кь Иатапу Макси.мычу,
познакомился съ нпмъ.
— Любезнепьк1й ты мой! Касатпкъ ты мои! — прпв-Ьтство-
валъ онъ, ли1;уясь съ гостсмъ. — Даино была охота повидаться
съ тобой. Давно насльиианъ, мио1о про тебя наслышаиъ, вотъ
и присе.гъ Господь свид'Ьться.
— Случая, до сей поры не выдавалось, отецъ Михаплъ, —
отв'Ьча.1ъ Патапъ Максимычъ. — Р'Ьдко бьтваю вт. здФлинихт.
м-Ьстахъ. а на УстЬ совсЬмъ внервбй.
— Ну, спаси теб!1 Господи, что надумалъ насъ убогихъ
посЬтить, — говори.п, игуменъ. — Матушка-то Манееа 1^ома-
ровская по плоти сестрица тсбФ. будеть?
— Сестра родная, — отв-Ьчалъ Патапъ Ма^ссимычъ.
— Дивная старпца! - сказа^гь отеп^ь Михаплъ. — 71,уховпой
Со'1ии(:н:я И. ^и-.и.никоиа. Т. И, 2^
— 242 —
жизни, ойять ;ке отъ писания какая начетчица, а ужъ домо-
с'троительница какая!.. Поискать другой такой старицы, во
всемъ хрпст1анствЬ не пайдеиП)!.. Ну, гости дорог10, въ тра-
пезу не угодно ли?.. Сегодня день нед^зльный, а ради празд-
ника Сорока Мучениковъ пол1елеи — по уставу вечерняя тра-
пеза полагается: разр'Ьшен1е елея. А въ проч1е дни святыя
четыредесятниц])! ядпыъ едпно;кды въ день.
Пошли въ ксларпю игуыенъ, брат1я, служебнищ.т, работные
трудпики н гости. Войдя въ трйпезу, всГ. разомъ положили
уставные поклоны передъ иконами и с'Ь.ти по м'Ьстамъ. Па-
тана Макспмыча игумепъ посади.лъ па почетное м1;сто, ря-
домъ съ собой. Между соборными старцами усЬлись Стуколовъ
и Дюковъ. За особымъ столоыъ съ бельцами и трудниками
с'Ьли работники Патапа Макс1]мыча.
Трйпеза совершалась по чину. Чередовой чтецъ зауныв-
пьшъ голосомъ протя;кно нараспЬвъ читалъ «Синаксарь». Ке-
ларь, подойдя къ пгумпу, благословился первую яству ставить
брат1и, отецъ чашиикъ благословился квасъ разливать, отедъ
будильникъ на разноспомъ блюд^Ь принялъ пять деревяппыхъ
ставце въ съ гороховой лапиюй, келарь взялъ съ блюда ста-
веп,ъ и съ поклономъ поставилъ его передъ нгумиомъ. Отецъ
Михаи.!1ъ п тутъ Бозда.1Ъ почетъ Патапу Максиыычу: ставецъ
передъ ппмъ поставплъ, себ'Ь взялъ другой. Та клее и чашу съ
квасомъ и кашу соковую, поданную- келаремъ, все отъ себя
иереставля.1ъ гостю.
Когда Патапъ ЛГакспмычъ, проголодавитись дорогой, при-
пялся-было уписывать гороховую лаии1у, игумепъ наклонился
1:ъ нему и сказа.чъ потихоньку:
— Ты, любезнсньк]и мой, на лапшпцу-то не больно нале-
гай. Въ гсстппиц'Ь вакагалъ я самоварчикъ изготовить да за-
кусочку ради гостей дорогихъ.
— • Зач^змъ это, отче? — стозвался Патапъ Максимычъ. —
Были бы сыты и за трапезой, пшь какая лапша-то у васъ
вкусная. Напрасно бсзпокоился.
— И'Ь'гь, касатикъ, ул:ъ прости непя Христа ради, а у
пасъ ужъ такой уставъ: ы1рскимъ гостямъ учреждать особную
трапезу го утЬшен'ю... Вы же путники, а въ иути п иостъ
разр'Ьитется... Рыбки не припасти ли?
— ШуТь, отецъ Михаилъ, не надо. — постъ, — сказалъ Па-
тапъ Макси^!ычъ.
— Въ пути и въ морскомъ плавапп! святые отцы постъ
1)азр'Ьшали, — молвилъ пгуменъ. — Благослови рыбку приго-
товить. — ирибавилъ опъ, понизивъ го.тосъ. — А рыбка по ми-
лости Г(Гс.иодией хороитая: осстриики иаПдется и б1}лужинкя.
— 243 —
— Н'Ьтъ, нЬтъ, отецъ Мнхаилъ, — продолжалъ отн'Ькиваться
Патапъ Макспмычъ: — и въ гр'Ьхъ не вводи.
— Говорю теб'Ь, что свя1ые отцы въ пути сущпмъ и вт.
мор'Ь плавающимъ постъ разрешали, — настаивалъ игуменъ. —
Хочешь, въ кнпгахъ покажу?.. Да что тутТ) толковать, каса-
тикъ ты мой, со своимъ уставомъ въ чужой монастырь не
ходятъ... Творя, брате, 110слутан1е.
— Охъ, ТЫ, отсцъ Мнхаилъ!.. Какой ты, право... — сказалъ
Патапъ Макспмычъ, сдаваясь на с.юва игумна и рЬшаясь по
его вел15нью сотворить послушание. — Нечего д'Ьлать, — ирн-
бавплъ онъ, улыбаясь: — послушан1е иаче поста и молитвы.
Такъ, что лп, ппсано, отче?
— Ахъ, ты, касатикъ мой! охъ, ты, мой любезней ьшй!.. —
молвилъ пгуменъ п, подо.звавъ отца Спиридон1я, велЬлъ ему
шепнуть Стуколову и Дюкову, чтобъ и они не очень налегали
на лапшу да на каи]у.
Трапеза кончилась, отецъ будильникъ съ отцомъ чашип-
комъ собрали посуду, оставш1еся куски хл'Ьба н соль. Игу-
ыенъ ударилъ въ канд1ю, всЬ встали и, стоя на м'Ьстахъ, гдЬ
кто спд1злъ, въ безмолвхп прослушали благодарныя молитвы,
прочитанн1ая канонархомъ. Отецъ Миханлъ благословилъ бра-
тш, п всЬ Бопарио тихими стопами пошли вонъ пзъ келарни.
— Ну, гости дорог1е, Л10бсзненьк1е вы мои,- — сказалъ отс-цъ
Михап.тъ, оставшись съ нимп въ опусг1;вп1ей келарн'1^: — те-
перь я васъ до гоетпнаго двора провожу, тамъ и упокоитесь...
А ты, отецъ будильникъ, гостямъ-то баньку истопи, съ доро-
ги-то пускай завтра попарятся... Да пожарче, смотри, топи,
чтобъ и воды горячей и щелоку было довольно, а в'Ьники въ
квасу распарь съ мяткой, а въ воду и въ квасъ, что на ка-
менку поддавать, тшке мяткп положь да калуферцу... Чтобъ
все у меня было хорошо... Не осрами, отче, передъ дорогими
гостями, порадЬй, чтобъ возлюбили убогую пашу обитель.
— - Въ исправности будетъ, отче святый, — смиренно отв-Ь-
чаль будильникъ, низко кланяясь. — Постараюсь гостямъ
угодить.
— Кбнямъ-то зась1па.1ъ ли овсеца-то, отецъ казначеи? —
спрашивалъ пгуменъ, переходя пзъ келарни въ гостиницу. —
Засыпалъ бы бс-зъ м'Ьры, сколько съ-Ьдять... Да молви, не
забудь, отцу Спиридон1Ю, пр1'Ьзжихъ-то работниковъ хоро-
шенько бы упокоилъ... Ахъ, вы, мои любезненьк1е! ахъ, вы,
касатики мои!.. Какпхъ гостей-то мн^ Богъ даровалъ!.. Б'Ьги-ка
ты, Трофпмушка, — молвилъ пгуменъ проходившему мимо
бЬльцу: — б'Ьги въ гостиницу, поставь фонарь на л'Ьстниц'Ь,
да молви, самоваръ бы на столъ став1К1н, да отецъ келарь
16*
— 244 —
медку бы сотоваго присла.'га, да клюьовкп, да яблочковт^, что
ли, ыочепыхъ... Ненарокомъ пр1Ьхалп-то вы ко ып'Ь, гости
любезиые, — не взыщшс... Не изготовился принять васъ ктгь
надобно.
Въ гостиниц,!;, въ углу большой, небогато, но опрятно убран-
ной горницы, иоставленъ былъ столь, и на немъ кин1;лъ ярк'О
вычищенный самоваръ. На другомъ стол-Ь отецъ гостиникь
Сниридон1п ра;1ставляль тарелки съ груздями, мелкими ры-
жи1сами, волнухами и вареными въ уксусЬ б1^лыми грибами,
тутъ же явились и сотовый медъ, и моченая брусника, п
клюква съ медомъ, моченыя яблоки, пряники, фиппки, пзюмъ
и разные ор'Ьхп. Середи этихъ закусокъ и за1;докъ- стояло
н-Ьсколько графпновъ съ настошсами п налнв1:ами, б}тылка
рому, др}тая съ мадерой ярославской работы.
— Садитесь, гости дорогие, садитесь къ столику-то, любоз-
пеньк1е ыоп, — хлопоталъ отецъ ^Михаилъ, усаживая Патапа
:Максимыча въ широкое мягкое кресло, обитое черною юфтью,
изукрашенное гвоздиками ст. круглыми м'Ьдными пгляпками. —
Разливай, отецъ Спирпдон1й... Да что это лампадкп-то не
зажгли передъ иконами?.. Малецъ, — крнкнулъ игуменъ мо.ю-
донькому б'Ьльцу, съ нодобострастнымъ видомъ стоявшему въ
передней: — затепли лампадкн-то, да и въ боковушахъ у го-
стей то;ке затепли... Передъ чайкомъ-то настоечки, Патапъ
Максимычъ, — прибавплъ онъ, наливал рюмку. — Ахь, ты, мой
любезненькхй!
— Да не хлопочи, отепд. Мпхаи.ть, ■ — говориль Патапъ
Максниычъ. — Напрасно.
— Какъ иге это возможно не угоп1,ат1) мн'!', та1;.их'ь гостей? —
отв-Ьча.ть пгуменъ. — Только ужъ не погнФ.витесь ради Хри-
ста, доропе мои, не взьпците у старца ъъ кель1> — не боль-
но-то мы запасливы... Бремя не такое — прМ.хали на хр1;нъ
да на р1>дьку... Отець Сппридоп1Й, слетай-ка, ]юдименьк1й, кь
отцу Михею, молви ему тихонько — гости, молъ, утрудились,
они же, дескать, люди въ путп сущ1е, а отцы святые тако-
вымъ постъ разр-Ьшаготъ, прислалъ бы сюда и1;орки, да ба-
лычка, да селедочекъ копченыхъ, да пров-Ьсной белорыбицы.
Да взялъ бы звено осетринки, чтб къ масленой нзъ Сибири
п]Ц1везли, да б-Ьлужипки ^талосольной, да севрюжки, что ;п1,
развар1глъ бы еще.
Отецъ Сппридон1Н низио пооонился и по1пелъ ис1голнить
игуменское повел ].Н1е.
— Чтб же настое чки-тоУ.. Передъ чайкомъ-то?.. Воп> зв1;ро-
бойная, а вотъ зорная, а эта на трефоли настоена... А не то
сладенькой не изволишь ли?.. Якимъ Прохорычъ, ты, любез-
— 245 —
тип1ьк1и мол, человЬкъ знакомый, и ты тоже, Сампсонъ ]\111-
хайловичъ, васъ полювать много не стану. Кутайте, каса-
тики, сделайте божескую милость.
Выпили по рюмочк'Ь, закусили сочными яранскимн груздями
и мелкими пятскими рыжиками, чтй зовутся «бисерными»...
— Отецъ Л]ихаилъ, да самъ-то ты что же? — сиросилъ Па-
тапъ Максимычъ, зам^тивь, что игумет^ не выинлъ водки.
— Наше д'Ьло иноческое, любезпеиьк1й, ты, мой Патапъ
Максимычъ, а сегодня ра:зрЬшсн1я на вино по уставу и'Ьтъ, —
отв^иалъ онъ. — Вамъ, М1рянамъ, да еще въ пути сущимъ,
разр4шеше па вся, а намъ, гр'Ьншымъ, не подобаегъ.
-- Говорится же, что гостей ради постъ разрешается? — •
сказа.ть Патаив Максимычъ.
— Ахъ, ты, любезненькШ мой, ахъ, ты, касатикъ мой, —
иодхватнлъ отецъ Михаи.тъ. — Оно точно что говорится. И
въ устахшх'ь въ ипыхъ нанисано... Много В'Ьдь уставовъ-то
иноческаго л{ит]я: соловецк1й, студ1Йски1, Аоонсшя горы, сп-
иайск1й — да мало .ш ихъ, — мы больше все но со.ювецкому.
— Ну, и вык-уи1а.ть бы съ нами чару соловецкую, — ]иутя
сказалъ Натанъ Максимыч-}..
— Ахъ, ты, любезненькШ мой!.. ]1а!:ои ты, право!.. ГрГ,х;|>
толыю не будегь ли?.. Какъ думаешь, Якнмъ Прохорычь? -—
говори.1ъ игуменъ.
— Маленькую можно, — сухо проговорилъ паломникъ.
— Охъ, '1Ы, касатикъ мои! — воскликпулъ игуменъ, обияв].
паломника, потомъ нали.ть рюмку настойки, иере1.-11естился ши-
рокимъ, размаитстымъ крестомъ и молодецки выииль.
«Должно-быть, II выпить не дуракъ, — подумалъ Патапъ
Максимычъ, глядя на отца пгумна. — Какъ есть молодедь
на всЬ руки».
Воротился отецъ Спиридон1й, доложплъ, что иередалъ ту-
менскШ приказъ казначею.
— Отецъ Михеи говорить, что есть у него малая толика
л.'ивенькпхъ окуньковъ да язей, да линь съ двумя шучками,
■1'акъ онъ хот1;лъ еще уху гостЯл'.гь сготовить, — сказа.'сь огецъ
Синридон1и.
— Ну, Богъ его спасегъ. что Д01пдался, а мн1) старому н
невдомекъ, — сказалъ отець Мпхаиль. — Это хороню съ до-
роги-то ушки горяченькой похлебать... Ну, Богъ т(}бя бла-
гословпП), отецъ Спиридои1Й!.. Вык'уш^^й рюмочк'у.
— - Не нодобаетъ, отче, — смиренно проговорил-ь гостнни]гь,
а глаза такъ и прыгаюп> но гра(|)инамь.
— Э-эхъ! всФ. мы гр'Ьишики передт> Господомъ! - - наклоняя
голову, сказпл'ь игуменм,. - - Охъ, охъ, охъ! грЬхн ианги тяж-
— 246 —
кш!.. Согр'Ьптлъ и я, окаяин1.1н — разр1',п1гглъ!.. Чтб станешь
д-Ьлать?.. Благослови и ты, отоцъ СпнридонШ, на рюмочку —
ради дорогнхъ гостей Господь лроститъ...
Отецъ гостпнпкъ не заставилъ себя уговаривать. Безпрско-
словно исполннлъ онъ жслан1е отца игумна.
Выпплц по чашк'Ь чаю, налилп по другой. Передъ второй
выпили и закусили принесенными отцомъ Михеемъ рыбными
сн'Ьдями. И что это были за сн'Ьди! Только въ скитахъ и
можно такими по.такомиться. М'Ьиючнал осетровая икра точно
изъ черныхъ перловъ была сд'Ьлана, такъ п блестптъ лшромъ,
а зернистая троичная*) какъ сливки — сама во рту таетъ,
балыкъ величины непом'Ьрной, ясирный, сочный, такой, что
самому донскому арх1ерею не часто на сто.тЬ подаютт,, а бело-
рыбица, приславная нзъ Елабуги, бГ.ла п глянцовпта, какъ
атласъ. Хорошо -Ьдятъ скнтскхе старцы, а лучше того уго-
щаготъ нужнаго челов15ка, коли Богъ вт, обитель его прине-
сетъ. М1.ДН0Й копейки но тратитъ обитель на эти «утЬше-
шя» — все усердное даян1с христолюбцевъ.
Живетъ хрпстолюбецъ, в'Ькъ свой рабочихъ на пятаки, по-
купателей на рубли обсчитьшаотъ. Случится къ ь-азн1; подъ-
ехать — и казну не помилуетъ^ сумГ.етъ и съ нея золотую ш,е-
тинку сорвать. Плачутся на христолюбца обиженные, а ему
и д^Ьла мало, сколачиваетъ денежку на черный день, подъ
консцъ жпзнп сотнями тысячъ начнстъ ворочать, да разика
два обанкрутится, по гривнЬ за рубль заплатить и налсиветъ
милл10нъ... Приблизится смертный часъ, толстосумъ сроб'Ьетъ,
проситъ, молитъ насл-Ьдниковъ: «устройте душу мою гр^Ьшную,
не б1лть бы ей во тьмЬ> кром-Ьшной, не кипеть бы мнЬ въ
смолЬ горючей, не мучиться бы въ ж'упе.!^; огненномъ». И
начнръ поминать христолюбца нас.тЬднт.и: сгромоздятъ ко-
локольню въ семь ярусовъ, выльютъ въ тысячу пудовъ коло-
колъ, чтобы до трет1яго небеси слышно было, какъ тотъ ко-
локолъ будотъ вызванивать изъ ада душу хрпстолюбца-мошен-
ника. Ризъ наигью!^ парчепыхъ съ жемчугами да съ доро-
гими каменьями, такихъ, что попу по въ моготу п носить ихъ,
да и страшно — поручь одиа какая-нибудь впятеро доролсе
всего поиовскаго достояпья. Сотни рублей платятъ наслЬднпки
х7Л1СТ0любца голосистому протодьякону, чтобы такую «вЬчпую
память» соралъ онъ по тятеньк.15, отъ какой бы и во ад1', всЬмъ
чертямъ стало тошпехонько. И вызвонятъ п выревутъ такимъ
способоп. грЬи1ную душу нзъ в-Ьчныл муки...
*) Б-Ьлул;ыо зернистую пкру лучшаго сорта до :пел-Ьзиг,тхъ дорогъ отво-
зили от. Москву п друг1я м-Ьста на иочтовыхъ т^юГигахъ тотиасъ иосдЬ ио-
Сола. Оттого и звали ее «троичной».
— 247 —
РаскольБпкамъ такъ спасать родителей не доводится — ко-
локола, ризы и громогласные протодьяконы у нпхъ возбра-
няются. Какъ же, ч'Ьмъ же нмъ сердечнымъ спасать душу тя-
тенькину?.. Ну н спасаютъ ее отъ ыукд вЬчныя икрой да ба-
лыками, жертвуютъ БС'Ьмъ, что есть на потребу бездоннаго
иночсскаго стомаха... Посылай неоскудно скитскиыъ отцамъ-
матерямъ осетрину да севрюжину — несомп1.нно получитъ тя-
тенька во вс1;хъ плутоБСтвахъ милосердное про1цен1е. В'Ьдь
старцы да старицы мастера Бога молить: только деньги пода-
вай да кормы посылай, любого грлпшпка пзъ ада вымолят ь...
Оттого п не скуд'кстъ въ скитахъ милостыня, Ълъ бы жир-
нЬй да пп.гь иы ньян-Ьй освященный чипъ — спасенье вся-
каго мошенника несомн'Ьнно.
Откушалъ Патапъ Максимычъ пкорк]! да балычка, селедокт.
переел апскпхъ, елабулхкой бЬлорыбпцы, Вкусно — нахвалиться
не мо;кетъ, а игуменъ радъ-радехонекъ, что удалось почество-
вать гостя дорогого. Дюковъ долго глядЪъ на толстое звено
балыка, крЬиился, взглядывая на паломпика, — прорвало-таки,
забылъ Велик1й постъ, согр'Ьшилъ — оскоромился. Врагу д'Ьй-
ствующу согрешили п старцы честные. Первымъ согрЬши.гь
самъ пгуменъ, глядя на него Михей со Сппридои1смъ. Палом-
ннкъ у1цгЬпился, не оскверни.гъ устъ споихъ рыбнымъ яден1емъ.
Покончивъ ст. рыбными снЬдями, принялись за чай съ
постаымъ молокомъ, то-есть съ ромомъ. Туть старцы отъ м1-
рянъ не отстали, воздер;кн'1>й другпхъ оказался тогь л;е на-
ломникъ.
Поразвеселились, языки развязались, пошла бесЬда откро-
венная, даже Дюковъ помаленьку зачалъ разговаривать.
— Чт1), отецъ Миханлъ, скучно чай въ .тЬсу-то жить? — •
спроси.1ъ Патапъ Мак'симыть у и гумна.
— Раснрелюбезноо дЬло, касатпкъ ты мой, — отв'Ьчалъ
онъ. — Какъ бы: отъ нсдобрыхъ людей не было опаски, лучше
бы л'Ьсного житья во всемъ св'ЬтЬ, ка:кись, не сыскать... Зло-
дЬи-то вотъ только шатаются иной разъ по здЬ1Инимъ мЪ-
стамъ... Десять годовъ тому, какъ опн гостить пр1Ьзжалп къ
намъ... Памятки отъ тЬхъ гости нъ до сей поры у меня .знать...
Погляди-ка, вотъ ухо-то какъ было разсЬчсно, — нрибавилт.
онъ, снимая камилавку и приподнимая с^.дые волосы. — А воп.
сш,е ихняя памятка, — продолжа.1ъ пгуменъ, распахивая
грудь п указывая на оставш1еся иослЬ о;кога бЬлые рубцы: —
да вотъ еш;е перстами не двигаю съ тЬхъ поръ, какъ они
гвоздочки подъ ноготкп забивали мнЬ.
И показалъ Патаиу Максимычу два сведенные въ суста-
вахъ пальца л-Ьвой руки.
— 248 —
— Какъ бы не страхъ о'П) этих'ь людей, какой бы еще
;кизн11! — продолжалъ оте1П> Мпхаилъ. — Цридетъ л-Ьто, пти-
мекъ Божьпхъ налетптл. видимо-невидимо; отъ зари до зари
])асп'Ьваютъ онЬ на рапные гласы, прослаБляют'ь Царя Не-
беснаго... Въ воздух'Ь таково легко да пр1ятпо, благоухан1е
11(,'сказанное, цвЬточки цв-Ьтугь, трав1а1 растутъ, звГ.рки Ы^-
гаюгь... А выйдешь на Усту, бредень закинешь, окуньков'ь
наловишь, линей, щучекъ, налимъ иной разъ въ вершу попа-
детъ... Какого ен1,е житьи?.. Зимней порой поскучн-Ье, а все же
нашего л-Ьсного житья не нром1]нит1. на ваше городское...
В1}дь я, .тюбезненыап мой, пятьдесягь годовь въ здЬшнпхъ-го
л'кахъ Лчиву. Четырнадца'П! л^гь ]}ъ пустыню нришел1>; не-
1)азумный еще былъ, голоусый, грамот^Ь не зналъ... Такъ про-
ыожъ людей въ м1ру-то бо.п'алси: б'Ьдность, пулгда, шпцета,
тлросъ сиротой, самый посл'(здн1Й бьтлъ челов1>къ, а привелъ
Ж1! вотъ БоП) обителью править: без-ь году двадцать л'Ь'п, игу-
менствую, а донрежъ того въ келаряхь десять лЬтъ выспдЬлъ...
Ь'акъ же не любить мн15 лЬсовъ, болезный ты мой, какъ мн'Ь
не любить ихъ?.. ВЬдь они родные мои.
— Конечно, ирпвычка, — зам!>ти.гь Натапъ Максимычъ.
— Да, касатикъ мой, нстииное слово ты молвилъ, — отвЬ-
чалъ отедъ Михаплъ. — Это, какь у вась въ М1ру говорится:
«привыч1^а не рукавичка, на спичку ее не нов1,сншь». Вся-
кому свое, до чего ни доведись... Въ ]:ни1']) животной, яже на
небеси, овому писано грады обладат1[, овому рать строитп,
овому въ корабляхъ моря нрсплывати, овому ж'е куплю д-Ьяти,
а наню д'Ьло о имени Христов-Ь нодаян1емъ хрнстолюбцевъ
питаться и о всЬхъ истиниыхъ хрнсланахъ древляго благо-
чест1я молитаы приноспти. Си'Ьпэ истинный везд!?, п въ ?^[ор'];
далече, и во градахъ, и въ веспхъ, а нГ.тъ м'Ьста блилсе ко
Христу-Св1>ту, к-акъ въ л^сахъ да въ пусгыняхъ, въ верте-
пахъ и иропастяхъ земныхъ. Таггь-то, касатикъ, такъ-то,
родненьк1й!..
— Таг.ъ у васъ въ обители, говоришь, соловецк1й чннъ со-
держится? — спросилъ Патапь ]\1аксимыч1,.
— Чипъ соловещпй, любезненыай ты ъюи, а ■]'аки:е и по
духовной грамот-Ь преподобпаго 1осифа Волоцкаго. Прежде
всего о томъ Т1цан1е им-Ьемъ, како бы во обители все было
благообразно п по чину... А ты, мнленьк1Й отецъ Сппридон1Й,
налей-ка гостямъ еще по чашечкЬ да ром];у-то не жалМ,
старче!.. Ну, опять же, касатик ь ты мой, Патапъ Максимычъ,
блюдемъ мы опасно, дабы въ трапез'Ь всЬ сид-Ьли со благого-
в'Ьн1емъ и въ молчап1и... ВФ.дь святые-то отцы чп) написа;1и
о монастырской трапез'Ь? «Яко, глаголютъ, святый жертвсн-
1
— 249 —
пикъ, тако и братская трапеза во время об'Ьда — равны
суть/>... Да ты что осов'Ьлъ, отецъ С1тридоп1й, подливай го-
стямъ-то, пе л;ал1;й обптольепаго добра... Ахъ, ты, любезнень-
шй 1М0Й, Патапъ Макслмычъ!.. Вотъ припссъ Хрпстосъ гостя
пеждаипаго да желаннаго!.. А ужъ сколько заботъ да хлопотъ
о потребахъ монастырскпхъ, и разсказать всего нево.змплаю.
II о ппщ'Ь-то попекись и о питл!, объ оде;кд1> и ббущи '■■), п
о мояастырскомъ строеп1П, п о копяхъ, и о скотномъ двор'Ь,
обо всс-мъ... А брат1еи-то правптг, думаешь, легкое д'Ьло?..
0-охъ, Л10ббзненьк1й ты мой, какт> бы зналъ ты нашу мона-
стырскую шязнь... Гр'Ьхп, гр'Ьхл наши!.. Потчуй а ты, отецъ
Спиридонп!!.. Да что л;е ушнцу-то, ушнцу?.. Отецъ Михей,
давай скорЬе, торопи на поварн'Ь-то, гости, молъ, ужннать
хотятъ.
Мннугь черезъ пять казначей воротился, и за Н1!мъ при-
несли уху пзъ СБ^зжей рыбы, паровую севрюгу, осетрпну съ
хр'Ьномъ и кислую капусту съ квасомъ и св'1;;кепросольной
бГ.лу:кннсй. Ужпнъ, пожалуй, хоть по у старца въ кель15 Ве-
ЛИКНМЪ ]10СТ0МЪ.
И старцы и гости, кромЬ паломника, всЬ согрЬшили — оско-
ромились. И вина разр'Ьшили во ут1зшен1е довольно. Кончпвъ
трапезу, отецъ Михей да отецъ Сппрндон1Й начали посомъ
окуней ловить. Сильно раобирала пхъ дремота.
— Ты бы, отче, благословилъ отцам ь-то успок-оиться, смотри,
глаза-то у нпхъ совс15мъ слипаются, — молвил ь Стуколовъ,
быстро взглянувъ па и гумна.
— Ппъ подите въ самомъ д1^л'Ь. отцы, успокойтесь, Богъ
благословитъ, — молвилъ игумепъ.
Положпвъ уставные поклоны и простившись съ игумномъ п
гостями, пошли отцы вопъ пзъ кельи. Только-что удалились
они, Сгуколовъ на лЬса свелъ р'Ьчь. Слоиоохотливый пгуменъ
разсказыва.1ъ, какое въ нпхъ всему изобил1е: и грибовъ-то
какъ много, и ягодъ-то всякпхъ, помяпулъ и про дрова, и про
лыки, потомъ тихонько, вкрадчивымъ го.юсомъ молвилъ:
— А носмотр'1)ЛЪ бы ты, к'асатикъ мой, Патапъ Макспмычъ,
чтб въ н'Ьдрахъ-то земныхъ сок'рыто, отдалъ бы иохвалу иа-
пшмъ палестинамъ.
— А что такое? — спросилъ Патапъ Макспмычъ.
— Отъ другихъ потаю, огь тебя ие скрою, любезненьк1й
ты мой, — отвЬчалъ пгуменъ, — Опагь же у васъ съ Лкимомъ
Прохорычемъ, какъ вижу, д'кла-то одни... Золото водится по
нашимъ л'Ьсамъ — брать только надо ум-Ьючи.
*) Обувь.
— 250 —
— Слыхалъ я про ваше ветлулгское золото, — сказалъ Па.-
тапъ Маиспмычъ: — только в'Ьры что-то неймется, отче сня-
тый. Пробовали, слышь, топить его, одна гарь выходптъ.
— Это ему вечоръ Силапт!!! насудачилъ, — вступился Сту-
коловъ,
— Какой Силапт1й? — спросплт. игуменъ.
— Да въ деревп'Ь ЛукерьпнЬ Силантья Петрова разв-Ь но
знаешь? — молвклъ паломникъ.
— А, лукерьпнскиИ.. Коротенька-Ножка?.. Какъ не знать! —
отозвался пгуменъ. — Да чего-Л{ъ онъвъэтомъ д'1^л'Ь смыслит-ь!
Нава.'1нлъ, поди, песку въ горшокъ, да п ну калпть!.. Изв'Ьстно,
этакъ окро.м'Ь гари ие выйдетъ ничего... Тутъ, любезненькЫ
мой, Патапъ Максимычл., науку надо знать. Кого Богъ наукой
умудрилъ, ТОТ!) и зюжетъ за это д'Ьло браться, а темному че-
лов'Ь1:у, невЬгласу оно никогда не дается... Читалъ ли «Ше-
стодневъ» Васплья Великаго? Тамъ о премудрыхъ-то хптре-
цахъ что сказано? «Тайны Господни нмъ в'Ьдомы, еже въ
пучинахъ ыорскпхъ, еже въ нЬдрахъ земныхъ».
— Это такъ, отче, это ты вФфно говоришь, — сказалъ Па-
тапъ Максимычъ. — Ну, такъ какъ же нзъ того песку золото
л11лать?
— Пе умудри.чъ меня Господь наугсой, касатпкъ ты мой...
Куда мн'Ь темному человеку! Говорплъ вЬдь я тебЬ, что и
грамотЬ-то зд1зсь въ лЬсу научился. Кой-какъ бреду. Писан'ю
читать могу, а насчетъ грамматическаго да философскаго уче-
п1я тугь ужъ, разлюбезный ты мой, я не прп чемъ... Да, при-
знаться, и не разумею, чтб такое за грамматическое ученье,
что за философ1я такая. Читалъ про ннхъ и въ книги «В'Ьр'Ь»,
и въ «Максим'Ь Грек^», а что такое оно обозначаеп., прости
Христа ради, но знаю,
— Почему-жъ ты знаешь, отче, что изъ того песку можно
золото д-Ьлать? — спросплъ Патапъ Максимычъ.
— Ахъ, ты, любезиеиьк1й мой!.. Ахъ, ты, касатпкъ!.. — воскли-
ца.11ъ отецъ ]\1ихаилъ. — А вотъ я теб'Ь ]{С0 по-ряду скажу. Ты
вотъ у насъ въ часовн^-то за службой бы.ть, святыя иконы
вид'Ьлъ?
— Вид'Ьлъ, — отв'Ьчалъ Патапъ Максимычъ.
— Хороши? — спроси.!1ъ игуменъ.
— Нечего и толковать, — отвЬчалъ Патапъ ]\1аксимычъ. — ■
Такого благол'Ьп1я сроду не вида.1Ъ. У насъ, въ Городецкой
часовн'Ь, суиротивъ вашей — плевое д'1>ло.
— То-то лш, — сказалъ игуменъ. — А 4'1>мъ наптн иконы
позолочены? Все своимъ ветлужскнмъ золотомъ. Погоди, вотъ
завтра покажу тебФ. ризницу, увидишь п кресты золотые, и
— 251 —
чашн, и оклады на бпаегел]яхъ, все нашего ветлужскаго зо-
лота. Знамо Д'Ьло, такую вещь надо втайн('. держать; сказы-
ва&мъ, что все это приношение благод'Ьтелеп!.. А шнае туть
благод'Ьтслп?.. Свое золото, доморощенное.
— Такъ неужель у тебя въ скиту про это д-Ьло воя брат1я
зпаегь? — сказалъ Патапъ Макспмычъ.
— Какъ возмо:кно, любезненыай ты мой!.. Какъ возможво,
чтобы весь монастырь про такую вещь зналъ?.. — отв'Ьам!.
отедъ Мпхап.гь. — Бъ огласку такихъ д^лобъ пускать не го-
дится... Слухъ-о'гь по скиту ход1Ггъ, много болтаютъ, да нустыя
р11чп пустыми завсегда и остаются. Видятъ песокъ, а сп.ты
его не зпаюп>, но ум'Ьюгь, какъ за него взяться... Пробовали,
какъ СилаитШ ;ко, въ горшк'Ь топпть; ну. н.зв.Ьстно, ничего
но вышло; носл'Ь того сами же на смЬхъ стали поднимать, кто
по л'Ьсу золотой песокъ сбпраегь.
— Какъ же, честный отче, самп-то вы съ нимь справляе-
тесь? — спросилъ Патапъ Максимычъ.
— Охъ, ты, любезиенькш мой! охъ, ты, касатикъ мой!.. Что
мн'Ь сказать-то у;къ, я, право, и не зиаю, — заминаясь, отв'Ьча.ть
отецъ Лпхаи.гь, поглядывая то на паломнпка, то на Дюкова.
— Сказывай, какъ есть, — молвп.гь Стуколовъ. — Таиться
нечего: Патапъ ]\1акспмычъ въ дол1> по этому Д'Ьлу.
— По золотому? — спросилъ пгуменъ, кидая смутный взглядъ
па паломника,
— А по какому же еще? — быстро подхват]1.гь Стуколпвь
п, слегка нахмурясь, строго взглянулъ на отца ЛГнхаила. —
Как1Я еще дЬла могутъ у тебя съ Патапомъ Максимычемъ
бьггь? Не слу;1:бу у тебя в-ь часовнЬ будегь онъ править...
^I^)уг1Ixъ д'Ьловъ съ нимъ Н'Ьп. и быть не должно.
— А я дум1и1ъ, что ты, любезпенькШ мой, съ Патапомъ
Ма1сспмычем'ь по всЬмъ дЬламъ заодно, — н'1^ско^IЬко смутп-
вгаись, ыолвнлъ пгуменъ.
Быстро Стуколов-ь съ ыкта всталъ п торопливыми шагами
прош^слся по ке.оь'Ь. Незам-Ьтно для Патана Макснмыча, ле-
гонько толкну.п. онъ пгумна.
— Разскажи ему, отче, какъ вы съ пескомъ гЬмъ спра-
вляетесь, — сказа.гь онъ потомъ мягкимъ голосомъ.
— Да, у;къ, пожалуйста, повЬдай мн'Ь, — молвп.гъ Патапъ
Макспмычъ. — Богъ дастъ, заодно станемъ работать... Пр1пскн
откроемъ.
— Лхъ, ты, любезненьк1Й мой! Ахъ, ты, касатикъ!.. — вос-
кликпулъ отецъ Ыпхан.чъ, обнимая Патапа ]\[акснмыча.. — А
ты вогъ облЬпихи-то рюмочку выкушай... Нзъ Спбирп при-
слали благодетели, хоро1ная наливочка, попробуй... Расчудесная!
— 252 —
Паталъ Макспмт.шъ выпилъ обл'Ьппхи. Наливка окапалась
въ саыомъ д'1'.лЬ расчудесною.
— Цу, такъ какъ л;е, отче?.. — сказалъ онъ. — Какъ у васъ
пссокъ-о'гь въ золото перед'кнываютъ?
— Теперь у пасъ такого знатока нЬгь, — отв-Ьчалъ пгу-
ыенъ. — Былъ, да годовъ съ десятокъ померъ. — А нон'Ь, лю-
без1теньк1и ты мой, Патапъ ]\1акспмычъ, вотъ какъ мы д!,-
лаемъ. Я, грешный, да еще двое изъ братит только и знаемтэ
про это дГ.ло. Л1;тней порой, тайкоыъ отъ другпхъ, ыы и сби-
раемъ сколько Богъ прпБеде1ъ песочку да по зпм'Ь въ Москву
его и справляе.мъ... А па МссквЬ есть у пасъ другп-пр1ятели,
въ этомъ д'ЬлЬ силу они разум'Ьютъ, Господь пхъ в-Ьдаетъ,
какою хитростью дЬлаюгъ оип пзъ нап1его песку золото, а на
пан1у долю сколько его причтется, деньгами высылаютъ...
По наук'Ь, касатнкъ ты мой, по наук'к до этого доходятъ,
а мы чт5? Лкди сл'Ьпыс, темные, куда памъ разумЬть такую
силу!..
Задумался Чапурнпъ... Обраш,аясь къ отцу Михаилу, С1:а-
залъ онъ:
— Вотъ и я то зке говорю Якпму Прохорычу: прежде испы-
тать надо, а потомъ за д'Ьло браться.
— Сиратюдлпва р'1зчь твоя, любезиепьшй ты мой, — отв-Ь-
чалъ пгумепъ: — справедливая р'1')Чь1.. «Искуси и познай», въ
писанп! сказано. Без'ь испытания нельзя.
— Вотъ п думаю я съ'Ьзднть въ городъ,-— сказа.1Ъ Патапъ
Максиыычъ:^ — тамъ друигокъ у меня есть, но эвтой самой
паук!) доточный. На царскнхъ золотыхъ промыслахъ слул{илъ,..
Дамъ ему песочку, чтобъ исиробова.1ъ, можно-ль изъ пего зо-
лото дЬлать.
— Что-лП), съ'Ьздн, стЛ'.зди, любсзненыий ты мой!.. Ув'Ьрься!..
Не соваться л:е п въ самомъ д1з.гЬ въ воду, не снросясь
броду? — говорилъ пгумепъ.
Паломпикъ съ досады опять вскочплъ; пройдясь раза два
по кель'Ь, сердито онъ взгляпулъ па отца Михаила и вышелъ.
— А много-ль прпмГфпо калсдый годъ наберете вы этого
песку? — спроснлъ Патапъ Макспмычъ пгумна.
— Да чтб папге д'Ьло! СовсЬмъ пустое, — отв-Ьчалъ отецъ
Михаилъ. — Ино .тЬто чуть по полпуда наберешь, а пользы
всего цЬлковыхъ па сто, либо па по.1тораста иолучнпш...
— Чтб такъ мало? — спросп.'1ъ Патапъ Макспмычъ. — ВЪдь
золота пудъ на плохой коиецъ двенадцать тысячъ цЬлковььхъ.
— Ахъ, ты, любезненьк1Й мой!.. Чтб лее памъ дЬлать-то? —
отв'Ьча1ъ пгумепъ. — ДЬло наню заглазное. Кто знаетъ, много- ль
у ннхъ золота изъ пуда выходнтъ?.. Какъ повЬргггь?.. Что
— 2оЪ —
дадутъ, п за то спаси ихъ Хрпстосъ, Царь НебссшлГг... А
вотъ какъ бы намъ съ тобой да настояш,1е промысла завестп,
да д'Ьло-то бы д'Ьлать пе тайкомъ, а ел. вТ.доиа начальства,
куда бы много пользы получили... Моисстъ -статься, но одну бы
сотпю пудонТ) чнстаго золота калсдый годъ получали...
Смолкъ Иатапъ Ыаксимычъ. Погрузился онъ г,ъ расчеты.
Между тЬыъ воше.1Ъ Стуколовъ п еще суров-Ьй взгляну.п. на
отца Мпхапла. Тотъ вздохну.1Ъ тяжело, онустилъ на лобъ ка-
милавку н потунн.тъ глаза.
— ■ Чтб же? Какое теперь будстъ твое р'Ьшеньс? — спро-
сшгь'у Патана Ыакспмыча Стуколовъ.
— Да я не прочь, только папередъ съ-Ьзлсу увериться, — •
отвЬчалъ Патапъ Макспмычъ.
— Когда по'ЬдсшьУ — спроснлъ паломи1[къ.
— — Отсюда прямо, — отв^Ьчаль Патапъ Макспмычъ.
П'Ьт}'хи зап15лн, отецъ Ыпханлъ съ мкста поднялся.
— • Ахтн, зака,1якался я съ тобой, разлюбезный ты мой Па-
та1гь МакснмьрП), — сказалъ 01гь. — Слышь, вторы кочета
поютъ, а МП"!! къ утрени надо вставать... Простите, гости до-
ропе, усните, успокоитесь... Отецъ Синридони! все изготовилъ
про васъ: тебЬ, любезпенькш мой Патапъ Макспмычъ, вотъ
въ этой кел1Йк'Ь постлано, а здЬсь па.гЬво Якиму Прохорычу
съ Самнсономъ Мнхайлычемъ. Усни во здрав1С, касатнкъ мой,
а завтра ст^ утра въ баньку пожалуй... А чтб, па сонъ-отъ
грядущ1и мадерцы рюмочку пе пскуитаенть ли?
Патапъ ]\1акспмычъ съ Дюковымъ выпили по рюмкЬ, вы-
пп.ть п гостепр1имный хозяпнъ. Паломникъ мрачно простился
съ отцомъ Мпхаи.юмъ.
Кр-Ьико по.т1обплся пгуменъ Патану Максимычу. Бо.чьно по
праву пришлись н его простодунгное добросердеч1е, его на
каждомъ шагу зам'Ьтяая домовитость и ум'Ьнье вести хозяй-
ство, а пун],е всего то, что ум-Ьетъ людей отличать и почетъ
создавать кому с.тГ.дуетъ. «На все гора.здъ, — думалъ онъ, укла-
дываясь спать па высоко взбитой першгЬ: — молебенъ лп спра-
вить, за чарочкой ли побесЬдовать... Постоянный старецъ!..
Надо наградить его хорошенько!»
Ув'Ьрен1я пгумпа насчетъ золота пошатнули несколько въ
Патап'Ь Максшхыч-Ь сомн'Ьнье, возбужденное разговорами Сп-
лантья. «Не станетъ же врать старецъ Болс1Й, не станетъ лес
душу свою ломать — пе таковъ онъ челов'Ькъ», — думалъ про
себя Чапурпнъ и р-Ьши.тъ непрем'Ьнно приняться за золотое
дФ>ло, только нспробуетъ купленный песокъ. «Оамъ игумепъ
— 254 —
сов'Ьтуеп^, а онъ чслов'Ь1гь обстоятельный, ие то что Якиыъ,
торопыга. Ему бы все тбтчасъ вынь да положь».
Въ думахъ о ветлужскпхъ сокровищахъ сладко васпулъ Па-
тапъ Макснмычъ, богатырскШ храпъ его скоро раздался по
гостиниц'Ь. Паломникъ п Дюковъ еще пе спали и, заслышавъ
храпъ сосЬда, тихонько межъ собой заговорили.
— Экъ его, стараго хр^на, дернуло! — шепталъ палом-
никъ. — Ч'Ьмъ бы зав-Ьрять да уговаривать, а онъ въ городъ
сов'^туетъ: «ПсЬзжап, увТ.рься!». Кажется, все толкомъ писалъ
къ нему съ Силантьевымъ сыномъ — такъ вотъ поди же ты
съ нимъ... Совс11мъ съ ума выступпл'ь,
— Что-жъ, пущай его ст11>здитъ, — молвилъ Дюковъ.
- Пущай съЬзднтъ! — передразнилъ паломникъ пр1ятеля. —
А что Сплант1й-отъ продалъ ему? Какой у пего песок'ь-огь?
— Мяконыай? — улыбнувшись, спросплъ Дюков'ь.
То-то п есть, — отв^тилъ Якимъ Прохорычъ. -^ Надо
д'Ьло поправлять.
— Надо, — согласился Дюковъ.
— Ты вот1> чтб сд'Ьлай, — го1юрилъ палоытткъ. — Въ баню
(уь нимъ БМ'Ьст'Ь ступай, подольше его задерлашай, я упра-
влюсь т^мъ временемъ. Смекаешь?
— Ладно. — ск'азалъ Дюковъ.
— Сибпрскпыъ подм1)ню, пастоящпмъ.
Понимаю.
— Ц^Ьлковыхъ па триста отсыпать придется, — ворчая7>
Стуколовъ. — Ишь оно пустое-то мелево чего стбитъ!.. Триста
д-Ьлковыхъ не щепки... Поди-ка выручай потомъ.
— Выручишь! — сказалъ Дюковъ.
Выручимъ ли съ Патапа, нътъ ли, а завтра же я триста
п,'1)Лковыхъ со стараго болтуна справлю... Эка языкъ-отъ не
держится... Слышалъ?.. В'Ьдь онъ чуть-чуть про картинку не
брякнулъ...
— Да... Я, признаться, струхнулъ, — молвилъ Дюковъ.
— Писано было ему, старому псу, подробно все писано; и
какъ у воротъ подольнге дерлсать, и какую службу сиравить,
и какъ принять, и что говорить, и про рыбную пищу писано,
и про баню, про все. Прямехонько писано, чтобъ окром-Ь зо-
лотого песку никакихъ р'1.чей не заводилъ. — А онъ гляди-ка ты!
— Да, — согласился Дюковъ.
— Хоть бы тысчонокъ десять съ Патапа слупить, — молвилъ
паломникъ. — И за то бы можно было благодарить Создателя...
Ну, да утро вечера мудрен^Ье — прощай, Сампсонъ Михайлычъ.
— Спокойной ночи, — отвЬчалъ, з4вая, полусонный Дюковъ
и, новернувшись н^ бокъ, заснулъ.
— 255 —
Но паломникъ еще долго сорочался на, тюфятсЬ — жаль было
ему разставаться съ сибпрскнмъ пескомъ.
Поднялись ранехонько, на .зар15, часу въ шестомъ. Только
усналъ игуменъ, что гости поднплаются, самъ посп'Ьшилъ въ
гостиницу, а тамъ отецъ СниридонШ ужъ возптся вкругь са-
мовара.
— Что, гости доропе, каково слали-ночевали, весе.10 ли
вставали?-- радуи]но улыбаясь, привЬтствовалъ Патана Ма-
кснмыча съ товарищами отоцъ Мнхаилъ.
— Важно спали, честный отче! — отв'Ьтилъ Патапъ Ма-
ксимычъ. — Ул:ъ такъ ты насъ упокоилъ, тагл уважилъ, что
вбв'Ькн не забуду.
— Ахъ, ты. любезнснькш мой!.. — говорн.1ъ лгуиенъ, обни-
мая Патана Лакснмыча. — Касатикъ ты мой!.. Клопы-то не
искусали ли?.. Давно гостей-то не бывало, поди голодны, со-
баки... Да ПС мало-.1ь у васъ сугреву въ ке.тьЬ-то было!.. Ни-
какъ студено?.. Отецъ Сппридон1Й, вели-ка мальцу нечи по-
скорее вытопить, да чтобы скута.тъ пхъ вб-время, угару но
напустн.гъ бы.
Молча поклонился гостинпкъ п посп'Ьшнлъ исиолнпть ве-
л'Ьп1е настоятеля.
— А въ баньку-то? — спроси.1ъ игуменъ Патана Макси-
мыча. — Ужъ опарнли... Коли жарко любпшь, теперь бы шелъ.
Мы, гр-Ьшные, за часы пойдемъ, а ты гЬмъ временемъ попарься.
По строгому монастырскому уставу, что содерлсптся въ скп-
тахъ, баня не дозволяется. Мыться въ бан-Ь, купаться В7>
р-Ьк^з, обнажать свое т^ло — велик1й грЬхъ, а ходить в'Ькъ
свой въ грязи п всякой нечистот'Ь — богоугодный подвигъ,
подъятый ради умерщвлен1я п.10тп. Возненавидь т1зло свое,
смиряй его постомъ, бдЬп1емъ, безсчетяыми земными покло-
нами, наложи на себя тяжелыя вериги, веселись о каждой
ран-Ь, о каждой бол'Ьзнн, держи себя въ грязи н съ радостью
отдавай тЬло на кормлен1е насЬкомымъ — вотъ зав^тъ внзан-
Т1йскихъ монаховъ, перенесенный святошами и въ нашу страну.
Но не весь этотъ завЬтъ исполняется. Старые народные обычаи
крепко держатся, л баня съ вениками, которыми, говорятъ,
еще апостолъ Андрей дивовался на Ильменп, удержалась и
въ пустыняхъ и въ ыонастыряхъ, несмотря на греческая про-
клятья. Не ходятъ въ баню .лишь тЪ скитскье жители, чт.о
самое подвижное жит1е провождаютъ, да и т'Ь пну пору не
могутъ устоять противъ «демонскаго стр'Ьлян1я» — парятся.
Въ Красноярскомъ скиту отъ бани никто не отрекался, а
самъ игуменъ ждетъ, бывало, не дождется субботы, чтобъ хо-
рошенько пропарить гр'Ьшную плоть свою. Оттого банька и
— 256 --
была у него 110ст1)оена на славу: большая, свЪтлал, простор-
ная, съ липовыми полками н лавками, м1>пяви1имися чуть но
каждый годъ,
Уанавъ изъ письма, присланпаго паломпикомъ изъ Луксрьина,
что Патапа Максимыча хоть оо'Ьдомъ не корми, только вы-
парь хорошенько, отецъ Михаилъ тбтчасъ послалъ въ баню
троихъ трудниковъ съ скобелями и рубанками, и встЬлъ иыъ
какъ можно чище п глаже выстрогать всю баню — п нолкя,
п лавки, и полъ, и стЬны, чтобы вся была какъ новая. Чуть
не съ полночи лгарил» бапю, варили пюлоки, кипятили квасъ
съ мятой для распариванья в'Ьниковъ и поддаванья на каменку.
Диву дался Патапъ Максимычъ, гюйдя въ баню; уважеше
его къ отцу Михаилу удвоилось. Такой баней сроду никто не
угощалъ его. Въ передбаниик'Ь на лавках-ь высоки, въ п'Ь-
сколько рядовъ, наложены были 1;ои1мы, покрытыя бГ.лымп
простынями; весь по.гь устланъ войлоками, а на нихъ раски-
дано пахучее сГ.по, крытое толсе простыпямн. Въ бан'Ь на нол-
кй,хъ и на лавкахъ настланы были обданные кипять'омъ ка-
луферъ, мята, чаберъ, доиникъ *) и друггя пахуч1я травы. На
лавкахъ лелгали в-Ьпики, стояли м'Ьдпые луженые тазы со Н1,е-
локомъ и взбитымъ мыломъ, а рядомъ съ ними больш1е туеса **),
налитые подогрЬтымъ па ыя'Л квасомъ для окачиван1я поредъ
т'Ьмъ, какъ л-Ьзть на полокъ. На особомъ, крытомъ скатертью сто-
лик-Ь разложены были суконки, мелко расчесанный вехбткн ***)
п куски казапскаго яичнаго мыла.
— Сум-Ь-чъ баны:ой употчевать отецъ игуменъ, — молвп.чъ
Патапъ Максимычъ д1ол;пмъ б'Ьльцамъ, посланнымъ его па-
рить. — Вотъ баня такъ баия, хоть царю въ такой парпться.
Ли да отецъ Михаилъ!
Дв'Ь нары в^Ьниковъ отхлыстали б'Ьльцы о Патапа Макси-
мыча, а онъ тая.п> въ восторгк да покрикивалъ:
— Поддавай, поддавай еще!.. Прибавь парку, миленьюе!..
У. л:арко!.. Поддавай а ты, поддавай!..
И дюлс1е бЬльцы, не лсалГ.я мятиаго кваса, плескали на спор-
пикъ ■-•■•• -'^=!^) туесъ за туесомъ и, не лсал1ш Патапа Максимыча,
изо всей силы хлыстали его какъ огонь жаркими в-Ьниками.
Вдругъ Патапъ Максимычъ прыгнулъ съ полка и сарем-
*) Калуфе1)Ъ, плп ка11уфс|)Ъ - ЬакаппГа \^1ёат-, чаберъ — 8аЬиге]а
ЬогЬеп818; доиникъ ' теИ1о1и8 оШсшаЦз.
**) Буракъ, сделанный пэт, бересты, съ тугою деревяипою крышкой.
***) Вехотка — иучокъ расчесаипаго мочала. Суконка — лоскутъ сукпа
плп байки, кото1)имъ ымлятся,
****) Крупный 6улы;кннкъ пъ бапиой къ.ыепгЛ\ мелк1Й зовется ^копопдяп-
ППКОМЪЛ.
— 257 —
г.твъ кинулси къ двсрямъ, распахиувь пхъ, выле1"Ьлъ вопъ
иаъ баии и бросился въ сугробъ. Сп-^гь обжегь раскаленное
тЬло, и съ громким'ь гоготанье.мъ иачал[> Чапурпи'ь валяться
по сугробу. АГниуты черсзъ дв'Ь вбЬжалъ назадъ и нря.чо на
полбкъ.
— Хлыщи жарче, ребятушки!.. Поддавай, поддавай, мплснь-
ше!.. — крпча.1ъ онъ во всю мочь, и б1)Льцы принялись хлы-
стать еш,е пуще прс-княго.
Три раза валялся въ сугроб'Ь Патапъ Максимычт., дюжину
в1)Никовъ отхлыста.1и обь него здоровенные б-Ьльцы, ц'Ьлый
лсбанъ холоднаго квасу выпилъ онъ, запивая банный наръ,
насилу-то насилу оттгарнлся.
Р1, когда лсгъ въ 11ередбанн11к1> на разостланныя кошмы,
совс'Ьмъ умилился душой, всномииая гостепр1имнаго игумна.
— На все гораздъ отедъ Ыихаилъ, — говорилъ он'ь Дю-
кову: — а ужъ насчеть бани, просто сказать, первый чело-
в'Ькъ на св'ЬтЬ.
— Старец'ь хороппй, — чуть слышно промычалъ Дюковъ и
задремалъ на 1:ошм'Ь. Онъ тоже упарился.
Между т'15мъ какъ Патапъ Макспмычъ наслаждался въ бан-Ь,
паломникъ, разсчптавъ время, тихими стопами вышелъ изъ
часовни и отправплся В7> гостинпду. Тамъ заперся изнутри и
вошелъ въ келью, гд4 ночевалъ Патапъ Макспмычъ. Поры-
вшись въ его пожпткахъ, скоро нашелъ пузырекъ, взятый у
Силантья. Стуколовъ посп-Ьншо его опорожннлъ и насьша.тъ
своимъ пескомъ. Положивъ пузырекъ на прежнее згйсто, па-
ломникъ преспокойно отправплся въ часовню и тамъ усердно
сталъ поребпрать лЬстовку, искоса взглядывая на игуме^1а.
Взоры ихъ наконецъ встр'Ьтились. Смутцвш1йся игуменъ 7{оз-
велъ очи гор'Ь.
Въ келарн-Ь потрапезоваш, когда Патапъ Макспмычъ съ
Дюковымъ воротились изъ банп. Игуменъ поспЬгаилъ въ го-
стиницу.
— Ну, банька :ке у тебя, отче!.. — сказаль Патапъ Ма-
кспмычъ, низко кланяясь отп,у Михаилу. — Спасибо... Вотъ
увал{илъ, такъ ува;кплъ!..
— Ахъ, ты, ,1юбезненьк!й мой! Ахъ. ты. касатикь мой; —
Босклнца.ть игуменъ, обнимая Патана ]\1акспмыча. — Ужъ не
взыиц! Христа ради на убогнхъ нашнхъ недостаткахъ... Мы
ото всей души, родпеньк1Й... Ч'Ьмь богаты, т1змъ и рады.
— ^ Не ложно скажу теб'Ь, отче, сроду такъ не парнвался.
Ужъ такая у тебя банька, такая банька, что разсказать не-
возможно... — говорилъ Патапъ ЛГакспмычъ.
— Пост!) баньки-то выкушать надо,- — молвилъ игуменъ,
1:оч11иец1я П. Мельникова. Т. П. 27
— 258 —
наливая рюмку сорокотравчатой: — да и за столъ милости
иросииъ. Не взыщи только, любезненыай ты моё Патапъ Ма-
ксимычъ.
Об'Ьдъ былъ поданъ обильный, кушаньямъ счету не было.
На первую перем-Ьну поставили разные пироги постные п
рыбные. Была кулебяка съ пшеномъ и грибами, была другая
€ъ Бязигой, жирами, молоками и сибирской осетриной. Кру-
гомъ ихъ, ровно малыя д-Ьтки вь'ругъ родителей, стояли блюдца
х-ъ разными пирогами и пряженцами. Какихъ тутъ ни было!..
И кислые подовые на ор'Ьховомъ масл'Ь, п пряженцы съ сем-
гой, и ватрушки съ грибами, и оладьи съ зернистой икрой,
II пироги съ гЬльнымъ изъ щуки. Управились гости съ пер-
вой перем-Ьною, за вторую принялись: для постника Стуколова
поставлены были лапша соковая да щи съ грибами, а разр'Ь-
гаившимъ постъ уха изъ жирныхъ ветлужскихъ стерлядей.
— Покушай ушйцы-то, любезненьк1й ты мой. — угощалъ
отецъ Мпхаи.гъ Патана Максимыча: — стерлядки, кажись, ни-
чего себ'Ь, П0ДХ0ДЯЩ1Я, — говорнлъ онъ, кладя въ тарелку до-
рогому гостю два огромныя звена янтарной стерляди п на-
лимьи печенки. — За ночь нарочно гонялъ на Ветлугу къ лов-
ца-мъ. Отъ иасъ вЬдь рукой подать, верстъ двадцать. Захо-
дятъ и въ нашу Усту стерлядки, да не часто... Растегайчи-
ковъ въ ушиц'Ь-то!.. Кушайте, гости дорог1е.
Отработалъ Патапъ Максимычъ и ветлужскую уху и рас-
тегайчики. Потрудились и сотрапезники, не усп'кчи оглянуться,
какъ блюдо растегаевъ исчезло, а въ миск'Ь на донышкЬ ле-
жали одн-Ь стерляжьи головки.
— Винца-то, любезненькш ты мой, винца-то благослови, —
потчева.1ъ игуменъ, наливая рюмки портвейна. — Толку-то я
ьшло въ заморскпхъ винахъ понимаю, а люди пили да по-
хваливали,
Портвейнъ оказался въ самомъ дЬл'11 хорошимъ, Патапт.
Максимычъ не заставплъ гостепр1имиаго хозяина много про-
сить себя.
Новая перем-Ьна явилась па сто.1ъ — блюда разсольныя...
Тутъ опять явились стерляди разварныя съ селеными огур-
цами да морковью, кром!') того поставлены были осетрина хо-
лодная съ хр1шомъ, да б-Ьлужья тёшка съ квасомъ и капу-
стой, тавранчукъ осетрШ, П1,у1;а подъ чеснокомъ п хр'Ьномъ,
нельма съ солеными подновск11мн огурцами, а постнику грибы
разварные съ хр-Ьномъ, да тертый горохъ съ ор'Ьховымъ мас-
ломъ, да каша соковал съ маковымъ масломъ.
За разсольной перем1>ной были ноданы жареная осетрина,
лещи, начиненные грибами, и непом'Ьрной величины караси.
— 259 —
13ат1Ьмъ сладгай пирогъ съ лареньемъ, левапгагплг, оладьи съ
сотовымъ ыедомъ, сладк1е кисели, 1;1евское варенье, ржевская
пастила п отваренныя въ паток11 дыии, арбузы, груши и
яшокн.
Такой об'Ьдъ закатялъ отецъ Мпхаилъ... А приготовлено
все было хоть бы НнкптичпФ> впору. А налпвкп одна дру-
гой лучше: л вишневка, и ананасная, п ноляниковка, и мо-
рошка, п царица всЬхл. наливокъ, благовонная сибирская
обл'Ьпиха *). А какое пиво монастырское, как1е меда ставлен-
ные — чудо. Таково было «учрежден1е» гостя^гъ въ Красно-
ярскомъ скиту.
Насилу переташ,ились отъ стола до постелей. Патапъ Ма-
ксимычъ, какъ заве.1ъ глаза, такъ п пустилъ храиъ и свистъ
на всю гостиницу. Отецъ Михей да отецъ Спиридон1й едва
въ силу убрались по кельямъ, возсылая хвалу Создателю за
дарованхе гостя, ради котораго разр'Ьишлп они надокучивгаес
сухоядЬн1е, см'1знпли гороховую лапшу на дпковинныя стер-
ляди п друпя лакомыя яства. Отецъ ]Михаилъ, угош:ая лру-
гпхъ, п себя не забыва.тъ. Не пошелъ онъ къ себ'Ь въ келью,
а, кой-какъ доташ;ившись до постели паломника, заснулъ бо-
гатырсппмт. сномъ, поохавъ передъ т11мъ маленько и сотво-
ривъ НС одинъ разъ молитву: «согр'Ьшихъ предъ Тобою, Го-
споди, чревоугод1емъ, птанствепнаго пит1я вкушен1емъ, объ-
ядвн1емъ, невоздержан1емъ»...
Дюковъ тоже завалился на боковую. Одинъ только Стуко-
ловъ остался св-Ьжимъ п бодрым7>... Когда сотрапезники по-
тащились къ постелямъ, презрит(Мьно погляд'Ьлъ онъ на объ-
'^^вшиxся, с Ьлъ за столъ п принялся писать.
Часа черезъ полтора игуменъ и гости проснулись. Отецт.
Сппридон1Й прптащи.'1ъ огромный медный кунганъ съ холод-
пымъ игристымъ малиновымъ медомъ, его не замедлили опо-
рожнить. Посл-Ь того отецъ Михаи.1Ъ ста^ъ показывать Па-
тану Ыакспмычу скптъ свой...
И братск1я кельи п хозяйственныя постройки срублены были
пзъ толстаго кондоваго .тЬса, а часовня, келарня п настоятель-
ская «стая» изъ такой лиственницы, что ее облюбовалъ бы
каждый строитель корабля. Все было пригнано вплотную, ничего
не покосилось, ничего не выдалось ни виередъ пи назадъ. Не
было на ке.1ьяхъ ни вышекъ, пи теремковъ, никакихъ другихъ
у-крашенш, зато г.тядЬли он'Ь богатырскими покоями. Внутри
кел1й не было такъ приглядно и нарядно, какъ въ женскихъ
*) Поляшп'.а, пли княженика — шЪиз агНсик; обл-Ьггаха — ЫррорЬаё гЬага-
П01ЙС8, растетъ только за Уральскими горами.
1Г
— 260 —
окитахъ: больш1е, тяжелые столы. 1цяро1ия лавки на толстыхъ,
въ ц-блое бревно ножкахъ, 1131)а:щовыя лечи и деревянныя,
столярной работы, божннцы въ углахъ — вотъ и вес внутреннее
убранство. Ни зеркальца, ни картинки на стЬп1;, ни зана-
вески, ни горшковъ съ бальза миномъ и розанелыо на окнахт-,
столь обычныхл^ въ Комаров15 и другихъ чернораменскпхъ
обитсляхъ, въ завод-Ь не было у красноярской брат1и. Только
и было сходства съ женскими скитами въ опрятности и уду-
шливомъ запах'б ладана и восковыхъ св'Ьчъ. Въ сЬняхъ мелгду
кельями понастроено было несчетное число чулановъ, отд-^.ш-
вшихся но жиденькими перегородка>п1, а толстыми мшенными
срубами. П пезд'Ь такъ н1ироко и просторно. Не то что въ
кель-Ь, въ каждомъ чулан!', съ привольемъ могла бы пом-Ь-
ститься любая крестьянская семья пзъ степныхъ, бсзл15сныхъ
нашихъ губерБ]п.
У отца Михан.Еа заведепъ былъ особьтй порядо1:ъ: обще-
жит1е Н1Л0 на ряду съ собственнымъ хозяйствомъ старцевъ.
Р1 монахи и б-Ёльцы получали отъ обители пищу и одежду,
но к'аждый им15лъ и свои деньги. На эти деньги и 'Ьли по-
слаще въ свопх'ь кельяхъ и платье носили получите того,
какое каждый годъ раздавалъ пмъ казначей. Большею частью
старцы Божьи изводили свои денежки на «^ут-Ьшенхс», то-есть
на чай да па хмельное и разныя къ нему закуски. РЬдк1й
день, бывало, пройдетъ, чтобъ честные отцы не сбирались у
кого-нибудь вкупк чайку попить, пображничать да отъ пи-
сан1я побеседовать; а праздникъ иридетъ, у игумна ут4-
пгаются, либо у казнанея. Такъ и коротали дни свои земные
ангелы, Н(^бесные же челоБ1]ки, проводя ]!ремя то на мо-
ли'1вЬ, то на работе, то за ут^шентемъ. Монастырь былъ бо-
гатый, и брат] я весело поживала во всякомъ довольств'Ь и
даже избытке.
На конный дворъ пошли, тамъ стояли лошади рослыя,
жирныя, откормленный, июрсть на нихъ такъ и лоснится.
Сыилютъ югь 0]}са, задаютъ сЬна безъ счета, безъ м'Ьры,
зато и кони были не чета дерсвенскпмъ, мужичьимъ клячамъ,
слоны слонами. На что хороши разгони ыя лошади у Иатапа
Максимыча, да нЬтъ, далеко нмъ до игуменскихъ. 13а.лянули
въ сараи, тамъ тел'Ьги здоровенный, кибитки съ кожаными
верхами и юфтовыми запонами, казанск1е тарантасы, и все
это на жел'Ьзныхъ осяхъ съ нишами въ два пальца толщи-
ной, все так-ово кр-ктпсо да плотно сработано и все такое по-
вое, ровно сегодня изъ мастерской... Отправились на скотный
дворъ, тамъ десятка четыре рослыхъ, жирныхъ холмогорскихъ
коровъ, любо-дорого посмотрЬть, каждая корова тамбовской
— 201 —
барыней смотритъ. Л па. птичлим'!. дьорЬ куры исЬхъ ноз-
можныхъ породъ, отъ 1!е.1И[;аноБъ голлаыдоиь, до крошекъ
ишанокъ. Въ особоыъ ном'Ьщеыьи содоря^ались гусл, утки,
пид1>йк11, цесарки, это ужъ такъ, для охоты и ради «ут^Ьпге-
Н1Я» М1рск11хъ гостей, 110с1>щавш11хъ честную обитель во время
МЯСО-ЬДОБЪ.
Бъ работныя кельи заи1лп, там'ь на монастырск1й оОиходъ
всякое дф.ло д'Ьлаюгь: въ одной кель11 ето.гярничаютъ и точалТ),
въ другой бондарь работаете), въ третьей слесарня устроена,
въ четвертой нконопнсцы пишутъ, а тамъ некарня, аа пей
квасная. Въ сторон'Ь кузница поставлена. И везд^ кипит1>
безустанная работа на обительскую потребу, а иное что
л на продажу... Еще была, мастерская у отца Михаила, только
онъ ея не иоказ<ч.1ъ.
— Домовитый ;ке ты хозяинъ, отець ]\1ихаллъ, — сказаль
Иатапъ Матгспмычъ, возвращаясь въ гостиницу. — Къ теб'Ь
учиться 'Ьздить нашему брату.
— Ох'1* ты, любезненькШ мой! — восклицалъ нгуменъ. — Кв,-
кой ты, право! Ужъ куда теб'Ь у нашего б})ата, убога го чернца,
учиться. Это ты такъ, только ради любви говор]пиь... Ко-
нечно, живемъ подъ святымъ 1Гокровомъ Владычицы, нужды
по милости христолюбцсвъ, нашихъ благодетелей, не териимъ,
а чтобъ учиться теб'Ь у насъ хозяйствовать, это ты нанрас-
ное слово молвил'ь.
— Не обыкъ я зря, съ вЬтру говорить, огецъ Михаилъ, —
рЬзко подхватилъ Натаи'ь Максимычъ. — Коли говорю, зна-
читъ, дЬло говорю.
— Ну, ну, касатнкъ ты мои! — ублажалъ его игуменъ, за-
м'Ьтнвъ подавленную вспышку недовольства. — Ну, Христосъ
съ тобой... На ут'Ьшительпомъ словЬ благодарнмъ.
И н[1око-пренизко поклонился Натаиу Максимычу.
— Живеть у меня молодой иарень, па всЬ д-Ьла руки у
него золотыя, — спокойнымъ голосомъ продолжал'г. Патаи'ь
Максимычъ. — Прпказчикомъ его сдЬла;п. по токария^гь, от-
части по хозяйству. Больно приглянулся онъ мн-Ь ^ баи1ка
разумная. А я старт. с']аиовлюсь, сыновьями Господь не бла-
гос.10ви.1Ъ, помощни1,'ов'[. и'Ьтъ, вотъ и хочу я этому самому
приказчику не вдругь, а такъ, знае1иь, исподволь, помаленьку
домовое хозянс']'во на руки сдать. . Л тамъ что Богъ дастъ...
— Что-жъ, дЬло доброе, коли человЬкъ надежный. Облегче-
ние огь трудовъ получтиь, болезный ты мой, — говорилъ
отецъ М1!хаи.ть.
— Надежный чдло\Л\иъ, - молииль Натапь Максимычъ. —
Л говорю это теб'!"., отче, къ тому, чти ес.чп, Богъ дастъ, ув-Ь-
— 262 —
рюсь я ъъ нашемъ д^з.тЬ, такъ я этого самаго АлексЬя къ
теб'й съ изв-Ьстье-мъ пришлю. Онъ про это д'Ьло знаете, пс-
редъ нпмъ не таись. А какъ будетъ онъ у тебя ъъ ыонастыр'Ь,
покажи ты ему все свое хозяйство, поучп парня-то... И ему
пригодится, и шкк на пользу будегг..
— Ладно, хороню, любезненьк]й ты мой, все покажу, обо
всякомъ д'Ьл'Ь разскажу, — отвЬчалъ пгуменъ. — Что-жъ, какъ
ты располагаешься?.. Въ городъ отсюда?
— - Сегодня же вь городъ, — сказалъ Патапъ Максимычъ.
— Погости у насъ убогихъ, гость нежданный да желан-
ный, побудь съ нами денекъ-другой, дай нагляд'Ьться на себя,
любезненьк1й ты мой, — уговарпвалъ отедъ Мнхаилъ.
Но Патапъ Максимычъ не внималъ уговорамъ и вел'Ьлъ
запрягать лошадей.
На разставаньи написалъ онъ заппсочку и пода-ть ее отцу
Михаилу.
— Попгли ты, отче, съ этой запиской работника ко мн11
въ Красную Рамень па мельницу, — сказалъ онъ; — тамъ ему
отпустятъ десять мЬшковъ крупчатки... Это честнбй браии
ко Христову дню на куличи, а вотъ это на сыръ- да на
красны яйца.
И вручи.т[ъ отцу ]\1ихаилу четыре сотенныхъ.
— Ахъ, ты, любезненькШ мой!.. Ахъ, ты, кормилецъ нашъ! —
восклицалъ отецъ Михаплъ, обнимая Патапа Максимыча и
ц-Ьлуя его въ плечи. — Поигли тебЬ Господи добраго здо-
ровья и успеха во вс'Ьхъ д1лахъ твоихъ за то, что памя-
туешь сира и убога... Ахъ, ты, касатикъ мой!.. Да что это,
право, мало ты погости.ть у насъ? Прогляну.гъ какъ молодой
м15сяцъ, глядь, анъ ужъ и н-Ьтт^ его.
— Нельзя, отче, нельзя, пора мн-Ь, и то зам'Ьшкался... Дома
есть нужныя Д'Ьла, — отв-Ьчалъ Патапъ Максимычъ.
— Не забудь же насъ, убогихъ, не покинь святую оби-
те."1ь... 0x7^, ты, любезненькШ мой!.. Постой-ка, я на дорогу
бутылочку теб-Ь въ сани-то поло/ку... Эй! отецъ Слирндон1и1..
Положи-1;а въ кулсчекъ облепихи бутылочки дв^ либо три,
полюбилась давеча она благод'Ьтелю-то, да поляннковки по-
ложь, да морошки.
— Напрасно, отче, право, напрасно, — отговаривался Патапъ
Максимычъ. по долженъ былъ принять напутственные дары
отца нгумна.
Паломникъ съ утра еще жалова.1ся, что ему нездоровится.
За об'Ьдомъ почти ничего но 'Ьлъ ]1 вовсе не пи.1ъ. Когда
отецъ Михаилъ води.1ъ Патапа Максимыча по скиту, онъ
прилеп,, а теперь слабымъ, едва слышнымъ голосомъ ув1?рялъ
— 263 —
Патапа Максимыча, что совсЬмъ разнемогся: головы не мо-
.метъ поднять.
— ПоЬзжай ты въ городъ съ Сампсонъ ]\111хацлычемъ, —
говорилъ онъ: — а я здкь, Богъ дастъ, пообмогусь какъ-нн-
будь... Авось эта хворь не къ великой бол'Ьзнп.
— Да какъ же мы безъ тебя, Якпмъ Прохорычъ?.. ■ — за-
говорилъ-было Патапъ Максимычъ. — Съ тобой-то бы лучше,
ты бы п самъ уверился... Д'Ьло-то было бы тогда безъ вся-
];аго сумн'Ьн1я.
— И теперь знаю, что оно безо всякаго сумн'Ьн1Я, ты вЬдь
только 0ома нев'Ьрный, — сказалъ Стуколовъ. — Штъ, не по-
•1.ду... не смогу 'Г.хать, головушки не поднять... Охъ!.. Такъ и
горптъ на сердц'Ь. а въ голову ровно молотомъ бьетъ,
- Когда-жъ свидимся? — снроси.1Ъ Патапъ Максимычъ./
— Да ужъ, видно, надо будетъ иъ Осиповку пр1^хать къ
теб'Ь, — со стонами отв'Ьча.гь Стуколовъ. — Колп Господь под^
ниметъ, праздникъ-отъ я у отца Михаила возьму... Охъ!.. Го-
споди помилуй!.. Стр-Ьдьба-то какая!.. Хворому человеку какъ
теперь по распутиц'Ь 'Ьхать?.. Охъ... Заступнице усердная!.. А
тамъ на Ооминой къ теб-Ь буду... Охъ!.. Уксусу бы мн-Ь, что
лп, къ голов4-то, либо капусткп кочанной?..
Отецъ Сппридон1Й п уксусу п кочанной капусты принесъ.
Стуколову обложили голову, но онъ начииа.тъ бредить, заго-
Бори.ть объ Опоньскомъ царств'Ь, объ ЕгпптЬ. о БЬлой-Кринпц'1;.
— Эка бЬдняга! Какъ его размочалило! Глядп-ка-сь, — ту-
;ки.ть, стоя, Патапъ Максимычъ.
Д'Ьлать нечего, по'Ьхалъ съ однимъ Дюковымъ.
Отецъ нгумепъ со всею браыей соборп-Ь провожа.1ъ новаго
монастырскаго благод-Ьтеля. Сначала въ часовню пошли, тамъ
канонъ въ путь шествующпхъ справили, а тутъ до ворогь
П1ЛИ п1-,шп. За воротами еще разъ перепрощался Патагц.
]\1аксимычъ съ отцомъ Мпхаиломъ и со старшими иноками.
Напутствуемый громкими благословеньями старцевъ п гром-
кимъ лаемъ бросавшихся за повозками монастырскихъ псовъ,
Р'Ьзво покатилъ онъ по знакомой уже дорожке.
Проводивъ гостя, отецъ ^111хаилъ пошелъ въ гостиницу къ
разболевшемуся паломнику.
— Ахъ, ты, старый дуракъ! — вскричалъ больной, вскочивъ
съ м^Ьста п игвырнувъ съ головы капусту. — И р1}чью гово-
рено теб-Ь, и на письме теб-Ь писано, а ты, кисельная твоя
голова, чтб над^лалъ?.. А?..
— Что-жъ я такого над'Ьлалъ, Якимушка?.. Кажись, дЬло-
то клеится, — трусливо говорилъ отецъ Михаидъ.
— 264 —
— Клеится! — лсредразннл'ь пгумна ('туколовъ. — Клеится!
Шайтанъ, что ли, тоб1'. иъ уши-то дунулъ уговаривать его въ
городъ 'Ьхать? Дли того разв'!') я привозилъ его? Ахъ, ты, без-
умный, безумный, шитая твоя ро/ка, вязаный носъ!
— Да что-жъ ты ругаешься. Яки мушка?.. ВЬдь онъ и безъ
того хот'Ьлъ В1. городъ 'Ьхать, — оправдывался нгуменъ. —
К'алгь же бы я поречить-то сталъ ему, самъ разсуди.
— Твое д'Ьло было ув-Ьрять его, теб-й надо было говорить,
что въ городъ по по что '[.здить... А ты чтб поиесъ?.. Эх'ь,
ты, фофанъ, въ землю вкопанъ!.. Ну, если-бъ онъ сунулся
въ городъ съ сила.нтьевскимъ-то пескомъ?.. Саагь знаешь, ка-
ковъ онъ... Иропали-бъ тогда всЬ мои труды и хлопоты.
— Прости Христа. 1)ади, — отв'Ьчалт. отец'ь ]\1иха.илъ. — ■
Признаться, этого мн1> и на умъ не вспадало.
— То-то и есть. На умъ ему не вспадало!.. Эхъ, ты, со-
сновая голова., а еще игуменъ!.. Погляд-Ьть на тебя съ бо-
роды, какъ есть Авраамь, а па д-Ь-тЬ сосновый чурбанъ, — ■
нродолжалъ браниться иаломникъ. — Знаешь ли чы, старь[п
хрычъ, что твоя бо.тговня худо-худо ми'Ь въ триста серо-
бромь обошлась?.. ,Да. эти деньги у меня, брагь, ие пропаиця,
■ты мнГ. ихъ вынь да. пололгь... Много ли да-иъ Оата1гь н[1
яйца?.. Подай сюда...
— Да ты постой, погоди, не сбивай меня съ толку, —
молилъ отедъ Мпхаи.чъ, отмахиваясь рукою, — Скажи п}тем'ь,
иро как1Я ты деньги поминаешь?..
— Какъ бы ты ему пе сов1>товалъ въ городъ 'Ьхать, онъ
бы не вздумалъ этого, — сказа.ть Стуколовъ. — Ча.пурипъ со-
вс'Ьмъ въ теб'Ь ув-Ьрился, стоило теб1; слово сказать, ни за
что бы онъ не по11халъ... А ты о1;олеспую понесъ... Да чуть-
было и про то д1'..'10 не пробо.тгался... Не толкни я тебя, ты
бы такъ все ему и выложи.11ъ... Эхч., ты, ворона!..
Творя пюпотомъ молитву и перебира^[ л1)Стовку, смиренно
с.луп(а..'гь отецъ Михаи.1ъ брань и 1гопре]ш паломника. По
всему видно было, что онъ ужь не хозяинь, а безотв-Ьтпый
рабъ Стуколова.
— Про 1;ак1я же деньпг ть[ спраи1ивае1нь, Якнмушка? — ■
робко спроси.1Гь онъ, — Кажись, мы съ тобою въ ])асчетЬ...
— Силантьевъ песокъ подменить надо было... 1[оня.1ъ?..
Покам'Ьстъ Чапурннъ парился, я ему сибирскаго на триста
ц'Ьл ковых'ь за сы 1 ( а ль .
— .Иовко же спровориль тьг, Якимупп;а, — съ довольной
улыбкой отв-Ьтиль П1'умеи'ь, — Подай чеб'Ь Господи добраго
здоровья...
— • Деньги подай, — протягивая руку, сказалъ Стуколовъ. —
— 265 —
Для того II хиорымъ ирикпнулся я, для того II остался ад-Ьсь,
чтобы кровныя денежки мои не пропали... Триста ц1 лковыхъ!..
-— Да какъ :ке это. Якимушка?.. За что-жъ мнЬ платить,
касатпкъ?.. Полно, любезненьклй мой, — лебези.ть передъ па-
ломеикомъ отецъ Михаплъ.
— Жалкихъ р-Ьчей на меня не трать, — сз'хо отв-Ьтилъ ему
Стуколовъ. — Слава Богу, не вечоръ другъ дружку спознали.
Деньги давай!.. Ты наоолталъ, ты н въ отв'Ьт'!;.
— Ну так'ь II быть, 1'р'Ьхъ пополамъ — бери полтораста,
Якимушка, — сказалъ отецъ Мпхаилъ.
— А ты узоровъ-то не разводи!.. Самъ знаешь Ц'кну си-
бирскому песку. Сказано, триста, и дкло съ концомъ, — р'Ь-
шительно отв'йч'сиъ Стуколовъ. — Спорить со мной не годится.
— Да уступи сколько-нибудь, визьмп хоть дв'Ь сотепныхъ, —
торговался игуменъ.
— Деньги, — крикну.ть паломппкъ, схвати въ его за руку.
— Ну, дв'Ьстп пятьдесятъ, — моли.ть игуменъ, лсалобно глядя
на Стуколова,
— Говоря'!-^ те6±, деньги! — на всю гостиницу крикнулъ
паломникъ.
Дрогнулъ отецъ Михаплъ, отсчиталъ пзъ денегь, данныхт.
Иатаиомъ ЛГакснмычемъ, триста ц-Ьлковыхъ и подалъ ихъ
Стуколову. Тотъ, не торопясь, вынулъ изъ кармана истаскан-
ный кожаный бумажпикъ и спряталъ ихъ туда.
— Тенерь о дЬл'Ь потолкуемъ, — сказалъ онъ спокойнымъ
го.юсомъ, садясь па крес.ю. — Садись, отче!
Игуменъ с'Ьлъ и опусти.ть голову. ■* -— -
— Съ мопмъ пескомъ Чапуринъ ув'Ьрится, — началъ палом-
никъ. — Этоп. песокъ хоть на монетный дворъ — настоящий.
Уверившись, Чапуринъ бумагу подиишетъ, три тысячи на
ассигнац1и выдастъ мн'Ь. Нед'Ьли черезь три посл'Ь того надо
ему тысячъ на шесаъ асспгнац1ямц настоящаго песку пока-
зать, — вотъ, мо;1ъ, на твою долю ск'олько выручено. Тогда онъ
пятидесяти тысячъ ц'к1ковыхъ не пожалЬетъ... Понялъ?
— Да.1ъше-то чтб же? — спросилъ игуменъ.
— Чать, не впервой, — отвЬтилъ па.10мникъ.
- Опасно, Якимушка, боязно. Чапуринъ не кто другой.
Со вслкимъ начальствомъ знакомь, къ губернатору вхож^'ь...
Не погубить бы намъ себя, — говори.ть игуменъ.
— Обработаемъ, Богъ мнлостпвъ, — сказалъ на то Стуколовъ.
--- Разв-Ь насчетъ картинокъ /■•)У Тугь бы смирно сид'Ьлъ? —
прищурясь, молвплъ игуменъ.
*) Фашикшиц ассигнац!».
— 266 -
— На картинки не пойдегь. Объ этомъ и поминать не-
чего, — отв'Ьчалъ решительно Стуколовъ. — Много-ль у тебя
;земляного-то масла?
— - Немного наберется, — отв'Ьчалъ игуменъ. — Къ маеле-
циц-Ь осетровъ привезли — полуфунта не нашлось.
— Ожидаешь еще?
— Къ празднику об'Ьш.ались.
— Сколько?
— - В'Ьрно сказать не могу, — отв'Ьчалъ игумен7). — Съ си-
биряками-то въ посл'ЬднШ разъ я еще у Макарья вйд-Ьдся;
об'Ьщали за зиму фунтовъ пятокъ переслать, да вогь что-то
ПС шлютъ.
— - По крайности шесть фунтовъ надо Чапурину предоста-
вить, — раздумывалъ Стуколовъ.
— У Дюкова, можетъ, есть?.. — сказалъ отецъ Миханлъ.
— Ни зерны:шка, — отвЬчал'ь паломникъ.
— Зд'Ьшнимъ досыпать?
— Чтб пустякп-то городить!.. Хлопочи, па воминой бы
шесть фунтовъ сибирскаго было... А теперь ступай. Къ ве-
черу подводу наряди!..
— Куда-лгъ ты? — спросилъ игуменъ.
— А теб'Ь чтб за д'Ьло? — сказалъ паломникъ. —-Ступай съ
Богомъ, но м'Ьшай... Мн'Ь надо еще письмо дописать.
Отецъ Михаилъ помолился на иконы, низко поклонился си-
д-Ьвшему паломнику и пошелъ-было изъ гостиной кельи. Сту-
коловъ воротилъ его сь полудороги.
— - Картинокъ много? — спросилъ онъ.
• — Есть, — шопотомъ отв'Ьтилъ отецъ Миханлъ.
— Много-ль?
— - Синихъ на дв11 тысячи, красныхъ на три съ по.товиной...
— Чтб л-Ьниво сталъ работать? — слегка усмехнувшись,
молвилъ паломникъ.
— Боязно, Якпмушка, — прошепталъ игуменъ, наклонясь
к'ь самому уху Стуколова. — На'Ьзды пошли частые: намедни
исправникъ двое сутокъ выжилъ, становой пр1'Ьзжалъ,., Долго-ль
до б'Ьды?..
— Чать не каждый день на'Ьзжаютъ, а запоры у тебя
^Ф'Ьпк^е, собаки злыя — больно-то трусить, кажись бы. нечего...
Дава1[ 1фасныхъ, за кажду сотню по двадцагн рублевъ «ро-
мановскими» ■■").
— По тридцати намедни платили, — молвилъ игуменъ.
•") Такъ фальшивые лоиетчики зовутъ настоящ!;! ассншафп, по родовой
фамплш Государя.
— 267 —
— Была цЬна, стала другая. Неси скор'Ьй, получай семь-
сотъ рублей государевыхъ, — сказалъ Стуколовъ.
— Обидно будетъ, Якпмъ Прохорычъ, право, обидно. Ип-
]согда такой ц^ны не бывало.
— Мало-ль чего ире;кде не бывало, — подхватилъ Стуко-
ловъ. — Прежде въ монастыряхъ п картинокъ не писали, а
пон'Ь вотъ пишутъ. Всякому дневи довл-Ьегь злоба его.
— Прикинь хошь пять рубликовъ, — жалобно просп.;1ъ отецъ
Михаилъ.
— Ска:зано, двадцать, копейки не прикину.
— Ну, три рублевика!
— Ахъ, отче, отче, — покачивая головой, сказалъ отцу
Михаилу паломникъ. — Люди говорятъ — челов1?къ 1 ы умный,
на св1зг1) живешь дово.тьно, а того не разумеешь, что на
твоемъ товар'Ь торговаться тебЬ не приходится. Ну, не возъму
я твоихъ картинокъ, кому сбудешь?.. Не на базаръ ве.'зти!..
Бери да не хнычь... По рублику пристегну беззубому на
ор-Ьхи... Неси скор'Ье.
— По два бы прибавилъ, касатикъ, — к.1янчи.тъ игуменъ. — >
Любезненьк1Й ты мой!.. Право, обидно!
— Не ври, отче, надоЬлъ — неси скор'Ье.
— А синпхъ не надо? — спросн.1ъ отецъ Михаилъ.
— Синихъ не надо.
— - Что такъ? Бзя.ть бы ужъ заодно.
— Синихъ не надо? — стоя.1Ъ на своемт, паломникъ.
— Не все-ль одно? Взялъ бы ул^ъ и син1я. Л бы по два-
дцати отдалъ.
— ■ Копейки не дамъ, — р'Ьип1тельно сказач^ъ Стуколовъ.
— Да ч'Ьмъ же он-Ь теб'Ь стали противны? Кажись, картинки
хорон11я, — уговаривалъ игуменъ.
— То-то п есть, что не хорош1я, — подхватилъ Стуко-
ловъ. — Ст-Ьпой увидптъ, какого завода. Теб'Ь бы лучше ихъ
вовсе не тяпать. Не ровенъ часъ, влопаешься.
— Сбывали же прежде, Якимушка, — молвилъ игуменъ. — •
Авось, Богъ ыилосгивъ, и теперь сбудемъ... Дай хоть по
восьмнадцатп.
— И въ руки такую дрянь не возьму, — отв'Ьчалъ палом-
никъ. — Погляди-ка на орла-то — хорошъ выиге.ть, нечего
сказать!.. Курица, не орелъ, да еще одно кры.ю меньше
другого... Мой сов'Ьтъ: спусти-ка ты до гр^Ьха весь пятирубле-
вый струментъ въ Усту, кое м'Ьсто поглубже. Право...
— Пожалуй, что и такъ, — согласился игуменъ. — А посл-Ь-
дьиики-то взялъ бы, родной, право... Не обидь старика, Яки-
мушка... Такъ у:-къ и быть, бери по пятнадцати романовскихъ.
— 268 —
— Не надо... Неси красныя...
Замя.чся нгумснъ на мЬст-Ь, но Стуколопъ такъ на него
крнкну.чъ, что хоть ночти б'Ьгомъ поб'Ькалъ изъ гостннпцы.
Минуть чере.зъ пять отецъ Михаилъ ирпнесъ красныя кар-
тинки и получилъ отъ паломника семьсотъ рублей. Долго
опытный глазъ игумна разсматривалъ на свФ.тъ калчдую
бумангку, мялъ между пальцами и оглядывалъ со всЬхъ
сторонъ.
Якимъ Нрохорыч'ь усЬлся дописывать письмо.
Перегляд'Ьвъ бумажки, игуменъ заговорилъ-было съ лалом-
никомъ, называлъ его и любезненькпмъ и касатикомъ; но ка-
сатикъ, не поднимая головы, махнулъ рукой, и среброкудрый
Михаилъ побрелъ изъ кельи на цыгючкахъ, а в'ь сЬняхъ
строго-настрого наказалъ отцу Спирпдон110 самому не вхо-
дить и никого не пускать въ гостиную келью, не ном-Ьшать
бы Якиму Нрохорычу.
Глава семнадцатая.
Нр1ятель, къ которому изъ Красноярскаго скита нро'Ьхалъ
Патат, Максимычъ, былъ отставной горный чиновникъ Ко-
лышкинъ. Громко и честно держалось на ВолгЬ имя его. Два
парохода у него б'1;гало, съ Низу пшеницу до Рыбинска но-
зили. Славно б'15гали, а лучию того зарабатывали. Не то что
как1е-нибудь одиночные пароходчики, — общества, компаи111
уавидова.ш д-Ьламъ Серг'Ья Андреича. Т!) сердечные, бывало,
бьются на пристаняхъ чуть не до водополи, закликаютъ клад-
чиковъ, задаютъ пшепичникамъ дорог1е об'Ьды, дюжинами ста-
вятъ передъ ними отборныя вина, нроигрываютъ имъ в'ь
трынку да въ горку, а Сергей Андреичъ лежитъ себ'Ь на ди-
ван-Ь да сигаркой попыхиваешь. Еще съ середки зимы у него
ни заботъ ни хлопотъ, на всЬ путины клади готовы и услов1я
поднисаны. Какъ же нароходчикамъ не завидовать Колыш-
кину, какъ не стараться еагу поиску подставить?.. Д^кло извест-
ное: счастливымъ быть — всЬмъ досадить... А СергЬй Андреичъ
будто не зам-Ьчаеть, что глядятъ на него не дружески, см'Ьш-
ками да шутками ото всякаго норовнтъ отойти... А чтобь кто
ОергЬю Андреичу иовродилъ хоть каг^ою малостью, того не
случи.10сь. Охота вредить была, да сиорыиьи не было...
Душевный челов'Ькъ былъ этоть СергЬй Андреичъ. ГдЬ
ояъ — тамъ и см-Ьхъ и веселье, вонь изъ бесЬды — хыара на
всЬхъ... Любилъ шутку С1нутить, людей посм'Ьшить, себя
позабавить. А кто людей веселитъ, за того св1^ть стоить... Ы
любили его, особливо простой народъ.
— 269 —
Сь рабочими былъ строгъ: всяко лыко у него съ строку.
Зорко на Д'Ьло гляд15Л1.: малости не спускалъ. Ни прогула ни
бозпорядка, бывало, не лростптъ, зато ко всЬмъ справедливъ
былъ. И рвались же къ нону на службу, а кто попалъ, тогь
за хозяина и за его добро радъ бывалъ и въ огонь и въ
воду. Т1шъ любъ былъ простонародью СергГ.и Андреичъ, что
не было въ немъ ни спеси, ни чванства, ни гордости.,. Дру-
гой, наживя богатство, вздуется какъ т^сто на опар'Ь... близко
не подходи: шагаетъ журавлелъ, глядитъ козыремъ и кром-й
своего же брата богатея знать никого не хочетъ. СергМ
Андреичъ былъ не таковъ... Приди къ нему въ обЬденный
часъ хоть самый иосл'!5дн1й кочегаръ — честь ему и ыЬсто,
хоть тутъ губернаторъ сиди. Говорили Колышкину пр1ятели:
зачЬмъ же такъ дЬлаетъ, хорошпхъ людей обилгаетъ, сажая
за одинъ столъ со всякою чернотой да мелкотой. «До Бога
памъ далеко, — отв'Ьт1ггъ, бывало, СергМ Андреичъ. — Верстаться
съ Господомъ персти земной не приходится, а у Него ('в'Ми
за небесной трапезой иной пиний выше царей сиднтъ... А я-
то что?.. Знатней Бога-то, что ли?.. Аль родомъ-породой выше
Его?.. Н'Ьтъ, братцы, самъ я не княжой, не дворянской кровп,
самъ изъ му:кпк.овъ... Родитель мой на завод'Ь в'ь засыпкахъ *)
жилъ, такъ мп'Ь гордиться ч1;мъ стать?» Дивовались Сергию
Андрепчу, за угломъ подсмеивались, за глаза никогда... Да и
сов-Ьстно было смЬяться, глядя на его голубые, лучистые глаза,
чт() искрились умомъ. гор1'лп добромъ и с1яли Божьею правдой...
Родомъ С7> Урала былъ. На одномъ изъ тамоп1нпхъ горпыхъ
заводовъ родитель его к'р'Ьпостнымъ мастеромъ значился.
Сызмала д6 смерти кержачилъ онъ "•). ЧеловЬкъ былъ домо-
витый, залел{на копейка у пего водилась, хоть и не гораздо
большая. Была у Андрея Кольпикипа жена добрая, смиренная,
по хозяйству заботная, — Анной звали, былъ сынъ СергМ да
дочка Маринушка... Лчили ссб1^ Колышкины тихо да ладно.
Бога хваля, блшкпяго любя. И промаячили бы кЫъ свой па
завод'Ь, если-бь юркость да загМность Сере}ки не повернули
вверхъ диомъ всю пхпюю л^изнь.
Шустрый мальчонокъ росъ, смЬтливый, догадливый, разве-
селый такой. Десяти л'Ьтъ ему не минуло, н онъ улгъ всЬ за-
В0ДСК1Я п'Ьсни зиалъ паизусть, такъ и заливается, бывало,
*) Засышсой ла горпыхъ заводахъ аовстс;! рабоч1Гг. что т. доменную
печь отоварь» (уголь, флюсъ, руду п толченый доменный сокъ) засыпаетъ.
'='"■') Керясачпть — въ Пермской губерн1и значнтъ раскольнпчать, кер-
жакъ — расколыипсъ. Это слово произошло отъ того, что первые расколь-
ники, носелпвийсса на УралЬ (въ дачахъ Дсмндовскпхъ заводовъ) въ пер-
выхъ годахъ XVIII вЬка, прпшлп съ Керлсенца.
— 270 —
звонкимъ голоскомъ на запбльныхъ ■ ) хороводахъ. Сереж'Г.
семь л'Ьтъ минуло, и отецъ, помолясь пророку Науму, чтобъ
отрока Серг'Ья на умъ наставилъ, далъ ему въ руки букварь
да указку и принялся учить его грамоте). По вечерамъ, какъ
родитель, бывало, съ домны аль съ вагранки "'*) домой воро-
тится, додбитъ передъ нимъ Сережа: «Азъ, ангелъ, ангель-
ский, архангелъ, архангельскш», а утромъ тихонько отъ ма-
тери б^жнтъ въ заводское училище, куда родители его не пу-
скали, потому что кержачили... и думали, что училище то ба-
сурманское. Тамъ-де учатъ бритоусы, да еще по гражданской
грамотЬ, а гражданская грамота святыми отцами не благосло-
венная, пошла въ М1ръ отъ антихриста. Опять же въ завод-
скомъ училищ'Ь цифирной мудрости учатъ, а цифирь — наука
богоотводная... Такъ судили-рядили Сережины отецъ съ ма-
терью, а онъ б'Ьгаетъ себ-Ь да бЬгаетъ въ училище, а чему
тамъ учится, отъ родителей держитъ въ тайн'Ь.
Не дошелъ старикъ РСолышкинъ съ сыномъ до «святъ, свя-
титель», а тотъ ужъ по толкамъ и но титламъ читаетъ. За-
сади.'[ъ за Часословъ, а опъ нерву каоизму такъ и р'Ьжетъ...
Диву засыпка дался, чтб за сьшъ такой у него уродился!..
Десяти годовъ н'Ьтъ, а онъ псалтырь такъ и деретъ, хоть по
мертвымъ читать посылай. «Малъ мальпнокъ — а мудрые пути
въ себ'Ь кажетъ...» — думаетъ отецъ. Далъ ему минею N15-
сячную, далъ минею цв-Ьтную — Сереж'Ь все ни почемъ...
Чему еще учить?.. Одиннадцати годовъ н'Ьтъ, а мальчуганъ
всю кержацкую мудрость произошелъ... И учиться больпш не-
чему... «И откуда мн-Ь с1е?— раздумьгваетъ старикъ, — Ужъ не
въ семъ ли отрочати чаян1е нашей благочестиой в1>ры ле-
житъ? Не отъ мосго-ль рождад1я гласъ в^щанхя нроизыдетъ,
пе отъ него-ль посл1,дуетъ утвержденхе старой в'Ьры отцовъ
нантихъ?»
А между т-Ьмъ Серел^а, играючи съ ребятами, то мелснку-
в4трянку из:., лутошекъ состроить, то круподерку либо тол-
чею сладитъ, и все какъ надо быть: и меленка у него ме-
летъ, круподерка зерно деретъ, толчея с^Ьмя на сбоину бьетъ.
Своди.тъ его отецъ въ шахту *''■'*), онт> и нгахту сталъ на за-
валинк'Ь рыть.
Въ то время изъ чун:пхъ тграевъ прх'Ьзжалъ па заводъ его
*) Запольными хороводами зовутся т^, что биваюп. вп* завода (сс-
лен1Я при заводахъ зовутся заводами нее). Запольемъ зовется на Урал* не-
дальнее лоле.
**) Домна — большая чугунноплавпльная печь. Вагранкой называется
малая чугуннолитейпая печь.
***) Кододецъ для добывапхя рудъ.
— 271 —
мад'Ьлецъ. Л-Ьтнимъ всчеромъ, проходя лпмо дома Колышки-
ныхъ, зам'Ьтплъ онъ мальчугана, копавшагося иодъ окнами.
Это Сережа пшхту закладывалъ. Полвэбилось это барину, но-
нравплась и юркость мальчика, его светлый, умный взоръ.
1'азговорился онъ съ Сережей, и вспало на мысль ему, что
изъ засыпкина сына можетъ онъ сд'Ьлать знамеяытаго чело-
в-кка, другого Ломоносова— стоить только наукамъ его обучить.
Наутро старика К'ольпикпна въ контору позвали, вольную
для сына выдали и приказъ объявили: снаряжать еги для
отправки въ Питеръ съ золотухой '■).
День — денской безъ шапки, мрачно понуривъ голову, про-
стоялъ засыпка подъ барскими окнами, "съ утра д6 вечера
возл'Ь него выла и голосила Анна, Сережина мать... Барпнъ
остался непреклоннымъ. ^квид-Ьвъ его, Анна ринулась ннцъ
и, судорожно хвативъ за ноги барина, зача-та причитать от-
чаяннымъ, нечелов'Ьческимъ голосомъ. Барпнъ очень удивился,
н-о не мо^ъ понять ыатеринскаго вопля; по-русски не больно
гораздъ былъ... А мать молила его, заклина.та вс-Ьмн святыми
не басурманпть ея рожденхя, не поганить безгр-Ьшную душу
нспорочнаго отрока ]1ечестивы.мъ ученьемъ, что отъ Бога отво-
дить, къ бЬсомъ же на пагубу приводить... Насилу оттащили...
Не обопглось безъ пиш^овь п потасовки, а когда старикъ
хот^лъ отнять жену у десятскихъ, п ему велЬно было десятка
два засыпать... Столь горячо рад^лъ заводскШ барпнъ о на-
сажден1и наукъ въ Росс1н... Взг.шдывая на озлобленные глаза
засыпки, на раскосмаченную Анну п плакавшаго навзрыдъ
Сережу, угЬшалъ онъ мальчика сладкими рЬчами, подарплъ
ему парижскихъ конфетъ п мниль о себ^, что самому Петру
Великому будетъ онъ въ версту, что онъ прямой продолжа-
тель славныхъ его дЬянИг — ввожу, дескать, разума св^тт, въ
темный дик1й народъ.
Раннимъ угромъ другого дня тронулась съ завода золотуха.
Сережу увезли. Еъ вечеру старикъ Колышкинъ съ женой п
четырнадцатил'Ьтнею Маринушкой безъ в'Ьстн пропали...
Межъ тЫъ заводски! барпнъ, убоясь русской стужи, убрался
въ чуж1е края, на теплыя воды, забывъ про' петровскую
свою работу п про малепькаго Колышкнна. Забыль бы и
Русь, да не могъ; пзъ д15дрь ея зябкШ баринъ получалъ свои
доходы.
Попавъ на дорогу, Сережа съ пути не свернулъ. Выгаелъ
изъ него челов^къ умный, сильный духомъ, работящ1й. Кончивъ
*) Обозъ (транспортъ) съ оолотомъ, серебромъ н драгоцЪкнымл кам-
нями, отправляемый раза по два въ годъ.
— 272 —
ученье, поступплъ опъ Ба слулсбу на сибирсюс казенною 'за-
воды, а потомъ работалъ ла золотыхъ пром1,1Слахъ одной бо-
гатой компан1п.
Проезжая въ Сибирь, цЬый м'Ьсяц'ь Серг-Ьй Андреичъ про-
жилъ на родномъ Урал1;. Про отца съ матерью все развЬды-
валь: куда д1злись, что съ ними сталось... Но ровно пихремъ
снесло съ люден память про Колышкиныхъ.
Потулгн.ть Серг-йн Андреичъ, что не привелъ ого Богъ па-
ь'лониться с'Ьдннамъ родптельскпмъ, поп;1акать на н.-зсохни^й
груди матери, прив'}>тить любовью сестру родимую, и по'йхалъ
на старое пенслище, на родной заводъ — хоть взглянуть на
м-Ьста, гд'Ь п])Отекло д'Ьтство его...
И на завод-Ь про его стариковъ ни слуху ни духу. Не на-
ше.ть СергЬй Андреичъ и дома, гд-Ь родился онъ, гдЬ позналъ
первый ласки матери, гд'Ь явилось въ душ'Ь его первое со-
знание быт1Я... На м'йст'Ь стараго домика стоя.ть высоий ка-
менный домъ. Изъ раскрытых'ь оконъ его неслись п'Ьсии,
звуки торбана, дик1е клики пьяной гульбы... Вверхъ дномъ
поворотило душу Сер1^^я Андреича, б'Ьжалъ опъ отъ трактира
и тОтчасъ же уЬхалъ изъ завода.
Въ Сибири Колышкинъ работалъ умно, неустанно и откла-
дывалъ изъ трудовыхъ Д(Ч1егь копейку на черный день. Но
не мимо пословица молвится: «отъ трудовъ праведиыхъ не
наживенш палатъ каменныхъ»... Св'Ьковать бы въ денно-нощ-
ныхъ трудахъ Серг1ио Андреичу, есл1т-бь нелгдапно-негаданно
не новерпула его судьба на иной путь. Бспомиили про сынка
родители, за гробомъ его .вспомнили.
Какъ-то разъ зимпимъ вечеромъ спдЬлъ Колышь'инъ одинь
въ своей рабочей комнатЬ, тп]пина была мертвая, только нз'ь
сосФ.дней горницы раздавались мГ.рныс удары маятника...
Вдругт, кто-то кап]лянулъ сзади его. Обернулся Серг1й1
Андреичъ — видитъ старика въ длиннополой, осыпанной сн1'.-
гомъ снбирк-Л сч> запндпв'Ьлой отъ мороза густой бородой. У
него въ рукахъ сундучокъ тагильскаго д1к'1а '•'), окованный
расписною жестью.
— Чтб теб']>? — вскочивъ сь мкта, спросил ь старика Ь'о-
Л1.1ШКИНЪ.
— До твоей милости, Сергей Андреичъ, — хриплымъ, едва
слышпымъ голосомъ отв'Ьчалъ старикъ.
— Кто ты, откуда?
*) Въ Таглл'Ь (Верхотурскаго у]'>ида) д-Ьлаюп, зкел'кзиыс подносы и сун-
дуки изъ кедропаго дерева, обпваютъ жсл1130мъ или лссстью, раскраиш-
ва10Т7> яркими крас]:ами и лсроють ирочнымъ лакомь. Эти ироизвсдел1)1 зо-
иу'гся «тагильскимъ дЬломъ).
— 273 —
— Странникъ о ХрнсгЬ 111сус'Ь, — отозвался неведомый
1'ость. — Посылочку прцнесъ, — прпбавплъ онъ, ставя иередъ
Колъппкпнымъ сундучокъ и возл'Ь него ключъ.
■ — Отъ кого? — сиросилъ Сергей Андреичъ.
— Изъ л'Ьсовъ, — отв'{',чалъ странникъ.
— Изъ какихъ л^совъ?.. Отъ кого?.. — спративалъ Ко-
лышкинъ, а самъ, наклонясь, сталъ рассматривать сунду-
чокъ.
Отв'Ьта не было. Оглянулся Серг'бй Андренчъ, странника
сл-Ьдъ простылъ. Ни па двор1'. ни на улнц'Ь не нантли его.
Прислуга Колышкпна не видала даже, ни какъ онъ въ домъ
воше.1ъ, ни какъ вышелъ.
Отперъ сундучокъ СергЬй Андреичъ. Въ немъ свертокъ и
ннсьмо, иисаннос уставомь.
Сталъ читать:
«Его благород1[о господину Сергею Андрсичу Колышкину
гр-Ьшнаго инока Ссрап1она землекасательжю иоклонен1е съ
пожелан1емъ добраго здрав1я п всякаго земнаго благополучия.
За 113В'Ьст1е дасмъ вашему благород11о, что мпмогаедшаго
септемвр1я въ седьмый день, проживавш1Й въ нашемъ убогомъ
братствЬ бол'1,е тридцати годовъ пнокъ схимникъ Агапитъ отъ
сея временныя жизни въ в'Ьчныя преселися... А отходя сего
св'Ьта, запов-Ьдалъ мн-Ь, недостойному, молитися о немъ, къ
ва1иему благород1Ю, яко сыну по плоти, справить С1ю посылку.
Засиыъ ирекратя письмо с1е, остаемся доброжелатели ваи1его
благород1я, гр-Ьшный инокъ Серап1онъ съ брат1ею».
Ни числа, ни м'Ьсяца, ни м15ста, откуда письмо.
Въ свертк'Ь лен:ало пятнадцать тысячъ рублей. Шесть ты-
сячъ были завернуты въ особую бумажку, съ надписью:
«л'Ьта 7:^3, 1ул1я въ 21 день преставися инокиня Агн1я...
Л'Ьта 73-15, лнуар1я 15 дня преставися девица Ма-
рина».
Только!.. Вотъ и всЬ в1;сти, ио.]ученныя Сергьсмъ Андреи-
чемъ отъ отца съ матерью, отъ лвзбимой сестры Марину1нки.
Много воды утекло съ той поры, какъ оторвали его отъ род-
ной семьи, л^Ьтт. пятнадцать и больше не видался опт. со
сродниками, давно прпвыкъ къ одиночеству, но, когда прочи-
таль письмо Сератона и записочку па сверткЬ, въ с(^рдц'И у
него захолонуло, и Бож1й М1ръ пустымъ показался... 11ровь
не вода.
Гд-Ь, въ какпхъ лкахъ, въ ка1,-ихъ пустыняхъ до;кили свой
вЬкъ старики?.. Въ какихъ обите.тяхъ вЬчный соиъ смежилъ
ихъ очи? На склон'Ь ли Уральскпхъ горъ, въ пустыняхъ ли
Певьянскихъ и Тагильскнхъ, иль между Осинскими сход-
Сочинем!!! п. Ме.1ьн11К0ва. Т. И, ]8
— 274 —
дами *), иль на славномъ по всему старообрядству ИргизЬ,
или въ л'Ьсахъ Керженскихъ-^Хернораменскихъ?.. Никому н-е
узнать!.. Далеко и вширь и вдаль • раскинулась земля
Святорусская... Кто изочтетъ въ ней дебри, .тЬса и пустыни?
Кто изв-Ьдадъ въ ней всЬ «сокровенныя ы'Ьста», гд'!; живутъ
и долго еще будутъ жить «люди подъ скрыттемъ», киБувш10
постылую родину «сходцы», доживающ1е в'Ькъ свой въ не-
зпаемыхъ м1ру дсбряхъ, вдали отъ людей, отъ болыиихъ го-
роде въ и селенш?.. Разв'Ь вольный в'Ьтеръ, что летаегь бтъ
моря д6 моря, да солнце ясное знаютъ про всЬ М'Ьста сокро-
венныя!.. Да, они только в'Ьдали, гд'Ь кончили жизнь -старики
Колышкины...
Но отчего-жъ они, посылая единородному сыну пасл'Ьдство,
не послали ему ни прив'Ьтнаго сюва, ни родительской ласки,
ни даже благословенья?.. Понималъ это СергЬй Андреичъ...
Схимнику Агаииту, инокин'Ь Агн1и горный чиновникъ былъ
чу}къ челов-Ькъ. Не рознь сослов1я — рознь в'Ьры разлучила
стариковъ съ любимымъ сыномъ... Суровъ, жестокъ зав'Ьтъ
старообрядск1й: «не подобаетъ родительское благословен1е
преподати сыну иикон1анину». Коротенькой запиской отецъ
съ матерью какъ будто говорили Серг'Ью Андреичу: «прими
отъ родившихъ тебя тл'Ьнное земное насл'1'.д1е, но за гробомъ
Н'Ьтъ теб'Ь части съ нами... П блудникъ, и тать, и уб1йца
насл'Ьдуютъ жпз1п, в^^чную, еретика же самая кровь мучени-
ческая очистить не можетъ. Н'Ьтъ теб'Ь части съ нами... Кос
убо общен1е Христу съ Велхаромъ?» Так1я жесток1я понят1я
казались бы несовм-Ьстными съ добродунпемъ мягкосердаго,
любвеобильнаго нашего народа. Русскому челов-Ьку н'Ьтъ ни-
чего на св'ЬгЬ дороже любви родительской, Н'Ьтъ ничего краше
семейнаго лада... Откуда-жъ взялась такая жестокость, столь
обычная между старообрядцами?.. Изъ чужихъ краевъ она
принесена, чуледыми учителями на Русь нав'Ьяна... Безсердеч-
ные визант1йцы, суровые слагатели отшельническпхъ уста-
вовъ, дышащ10 злобой обличители еретичества древнихъ л'Ьтъ,
мертвя]цими буквами своихъ писан1й нав'Ьяли на наи1у добрую
страну тлетворный духъ ненависти... Лукавый духъ злобы,
подъ видомъ св^Ьтлаго благочест1Я, успЬлъ проникнуть даже
въ такую кр-Ьикую, въ такую твердую п любительную семей-
ную среду, какова русская... Сильна была Визант1п; ковар-
*) Такъ па востоке Европейской Росс1ц и въ Сионри зовугъ выходцевъ
пзъ разиыхъ губернш, поселившихся въ обширныхъ, нсизвЬданяыхъ еще
л4сахъ. Они живутъ пе только въ разбросанпыхъ по л-Ьсу зиынпцахъ п
ксльяхъ, по иногда цЬлымп Д|"ревеньками, не зная нп рсвизхй, пи податей
и никакихъ повинностей.
- 275 —
ствомъ, лестью да хитростью... «Суть же грещг льстнви
даже до сего днп» — давно сказано и в-Ьрно сказано пер-
вымъ русскиыъ писателемъ. Только за то п спасибо Впзантиг,
что по ея милости Русская земля съ римскнмъ папой не
зналась...
Прошелъ годъ- другой пост-Ь получен1Я наследства. СергЬн
Андреичъ жпветъ не попрежнему, онъ былъ ужъ челов-Ькъ съ
достаткомъ и воше.ть въ паи по золотымъ пр1пскамъ... Счастье
новезло ему... Въ тайгахъ нашлись богатыя розсыпп, п онъ,
какъ участниЕъ въ а'Ь.тЬ, въ короткое время сталъ богачомъ...
Его товарищи по золотому дЬлу были все кабацк.1е богатырн,
набивш1е карманы спапваньемъ народа см-Ьсью водки съ во-
дою и дурманомъ... Не лежало къ эти^гь людямъ сердце Сер-
гея Андреича, сталъ онъ смотреть, какъ бы по добру по здо-
рову да прочь отъ нихъ... Раскольничья кровь заговорила...
Изв+.стно, что во все время винныхъ откуповъ пп одпнъ
раскольникъ (а между ними много богачей) не оскверни.ть
рукъ прибыткомъ отъ народной порчп. Бы.1ъ одпнъ... но того
старообрядцы почитали за прокаженнаго.
/Кенн.тся СергМ Андрепчъ на дочери кяхтинскаго «компа-
нейщика» п, взявъ за женой ц'Ьнное приданое, отошелъ отъ
глбацкихъ витязей. Наскучи.та ему угрюмая Сибирь, вьгЬхалъ
въ Россш, посе,1ился на привольныхъ берегахъ широкой
Волги п занялся торговыми д-Ьламп больше по казеннымъ
подрядамъ.
Еъ торговому д-Ьлу былъ онъ охочъ, да не больно гораздъ.
Пр1'Ьхалъ на Волгу добра на'.кивать, пришлось залежныя
деньги проживать. Не пош.1и ему Господь добраго челов-Ька,
ухнулп-бъ у СергЬя Андреича п родительское нас.тЬдство, и
трудомъ да удачей нажптыя деньги, п приданое, женой прп-
песенное. Все бы въ одну яму.
Тотъ добрый челов-Ькъ былъ Патапъ ЗГакспмычъ Чапуринъ.
Спозпалъ онъ СергЬя Андреича, видитъ — человЬкъ хороши,
добрый, да хоть ретпвъ и уменъ — а взялся не за свое д^ю,
оттого оно у него не клеится, а вонъ нзъ рукъ валится.
Жалко стало ему безсчастнаго Ко.тышкипа. и выве.гъ онъ его
изъ темной трущобы на широкую дорогу.
• — Наплюй ты, СергЬй Андреичъ, на эти анаоемск1е под-
ряды, постушай меня, стараго торговце, — говорилъ Патапъ
Макспмычъ. — Не ради себя, ради махонькпхъ дЬтокъ сво-
ихъ послушайся, не пусти ты нхъ съ сумой подъ оконья...
В'Ьрь моему слову — года не мннётъ, какъ взвоегь у тебя
мошна — и вонъ изъ кармана пойдете... Теб^ ли, другь, съ
18*
— 276 —
казенными подрядами возжаться?.. Тутъ, милый человТ.къ,
надо плутомъ быть, а коль не быть плутомъ, такъ всякое
плутовство знать до ниточки, чтобы самого не оплели, не
пустили бы пй-м1ру. Кинь, ради Христа, подряды... Хоть
убытки понесешь — наплевать, развяжись только съ этимъ
прок.мтымъ д'Ьломъ скор'Ьй... Знаю я его вдоль и поперекъ...
Испробовалъ... А вотъ построй-ка ты лучше пароходшпко,
это будетъ теб!} съ руки, на отомъ д'ЬлЬ не сорвешься. Право,
такт,.
Послушался Колышешнъ, бросилт. подряды, купилъ паро-
ходъ. Патапъ Макспмычъ на первыхъ порахъ училъ его
распорядкамъ, ир1искалъ ему хорошаго капитана, приказчи-
ковъ, водоливовъ, лоцмапоБЪ, свелъ съ кладчиками; самъ
даже давалъ оади на его пароходъ, хоть и было ему на
чсмъ возить добро свое... Съ легкой руки Чаиурина разжился
Колышкинъ лучше пргжняго. Года черезъ два ибкрылъ не-
устойку за неисполненный подрадъ и ворот]1лъ убытки...
Про1ило сп[е три года, у Колышкииа по Волг!; два парохода
стало б'Ьгать.
Толстый, дородный, цБ'Ьтупцй здоровьемъ и житейскимъ
довольствомъ, СергЬй Апдреичъ сид'к1Ъ, развалившись въ
1пирокихъ, покойныхъ креслахъ, читая письма пароходныхъ
ириказчиковъ, когда сказали ему о приход'!^ Чапурина. Бро-
сивъ недочитанныя письма, р^звымъ ребенкомъ толстякъ ки-
нулся навстречу дорогому гостю. 3]юнк,о, радостно 1],1злуя Па-
']'апа Максимыча, крпчалъ оиъ на весь дом'ь:
-- Крёстный!.. Ты-ль, родной?.. Здорово!.. Здорово!.. Что
запропа.11ъ?.. Впдомъ не видать, слыхомъ не слыхать!.. Все
ли въ добромъ здоровь'Ь?
— Ничего — лпшемъ да х.и'Ьбъ ж-усмъ, — отв^чалъ, улыбаясь,
Чапуринъ. — Тебя каь'ъ Господь мплуетъ?.. Хозяюигка здо-
рова-ль'Л. Д-Ьточки?
Посл-Ь обычпыхъ прив'Ьтств1Й и разспросовь. посл1з длин-
наго разговора о кладяхъ на низовыхъ пристаняхъ, о томъ,
гд'Ь больше оказалось пшеницы на свал'Ь: въ Баронск:!^ аль
въ Балаков'Ь, о томь, каково будетъ л'Г.томъ па Харчевпн-
скомъ иерекатЬ да на Тслячьемъ брод^з, о краснорамеискихъ
мельницахъ и го])янш,ин'Ь, послЬ чая и плотной закуски, Па-
тапъ Максимычъ молвилъ Еолышкину:
— А в-Ьдь я къ тебЬ съ докук-ой, СергЬй Апдреичъ. На-
рочно для того и въ городъ меня примчало.
-— Приказывай, крбстпый, что пи велишь, мигомъ псиол-
нимъ, только бы мочи да ум1и!ья хватило, — отв'Ьчалъ ]-10-
лышкинъ.
— 277 —
— Мое Д'Ьло во всей твоей мочи, СергМ Андрсить, — ска-
залъ Патаиъ Ма1;с11мычъ. — Окром'Ь тебя по этому д-Ьлу на
всей Волг'Ь другого человЬка, пожалуй, п нътъ. Только ужъ
Христа ради не яви въ проносъ тайнее мое слово.
— Эка что ляпнулъ! — воскликнулъ Колышкинъ. — Не ухо-
роню я тайнаго слова своего крёстнаго!.. Да не грЬхъ ли
тсбЬ, толстобрюхому, такое Д'Ьло помыслить?.. Лль забы.п.,
что исиву и дышу тобой?.. Теперь мои ребятки бродили бы
подъ оконьемъ, как-ъ бы Господь не послалъ тебя ко мп-Ь съ
добрымъ словомъ... Обидно даже, крёстный, так1я р'Ьчи слу-
шать — право.
— Ну, ну, не серчай, — говорп.гь Патаиъ Максимычъ. — ■
Не въ ту силу говорено, что не в1}рю теб'Ь... На всякШ слу-
чай, опаски ради слово мо.таилось, потому д'Ьло такое — про-
носу не любптъ, надо по тайности.
— Ну, сказывай, какое д1зло? — молвплъ Ко.1ышкинъ.
— Д'Ьло такое, Серг-Ьй Андреичъ, что теб'Ь, по твоей наукЬ,
оно солнца ясн-Ьй, а нашему брату, человеку слепому, не-
ученому — потемки, какъ есть потемки... Научи уму-разуму...
— Что-жъ такое?
— Видишь ли: у насъ въ хЬсахъ, за Волгой, р-Ька есть,
Вотлугой зовется... Слыхалъ?
— Знаю,— отв-Ьча-гь Колышкинъ. — КакъВет.тугу не знать?..
Не разъ бывалъ и у Макарья на Притык1) и въ Вакахъ ■'■').
И сюда, какъ изъ Сибири 'Ьхали — къ жениной родн-Ь на
Вятку заЬзжали, а оттоль дорога на Ветлугу...
— Ладно, хорошо, — сказалъ Натапъ Максимычъ. — Такъ
вь эту саму») р-Ьку Ветлугу нала р1жа Уста.
— - И Усту знаю 11 из'ь Ус7ы воду пивалъ, — отозва.чся
Колыш1:инъ.
— Такъ вогь что: меж-ь Ветлу ги п Усты золото объ-
явилось, золотой песокъ, - полушопотомь молви.ть Патаиъ
Максимычъ.
Хоть и в'Ьрилъ онъ Сер1'1)ю Андреичу, хоть не боялся пе-
редать ему тайны, а все-таг1И слово про золото не но маслу
съ языка сошло. И когда онъ съ тайной своей расиростался,
ровно куль у него съ плечъ скатился... Вздохнулъ даже — до
того вдругъ такъ облегчило...
А Колышкинъ такъ н помнраетъ со смЬху. Полный розо-
вый щеки дороднаго пароходчика задрожали, какъ студень,
грудь надрывалась отъ хохота, высок1Й круглый животъ такъ
и подпрыгивалъ. СергЬй х^ндреичъ закапъшлся даже.
*) Седеи1!1 на ВетлугЬ, въ ИцшАьииоиоьп. у1.;!д1^ Костромской губе^'Н'Н.
— 278 —
— Ветлужскоо золото!.. Ха-ха-ха!.. Розсыии за Волгой!..
Ха-ха-ха!.. Не растутъ ли тамъ яблоки на березе, груши на
сосн'Ь?.. Р'Ькп молочныя въ кисельныхъ берегахъ не текутъ
ли?.. Ахъ, ты, крёстный, крёстный — уморнлъ совсЬмъ!..
Ха-ха-ха!..
— Зач'Ьмъ гоготать? — молвилъ, нахмурясь, Чапурннъ. — Но
выспросивт. дЬла путемъ, гогочешь, ровно гусь на проталин'Ь!..
Не 0.113 дъ такъ, Серг'Ьй Андреичъ, не ладно... Ты наисредъ
выспроси, узнай но порядку, вдосталь, да потомъ и гогочи...
А то на-ка поди!.. Не пустыя р'Ьчи говорю — самъ лнд15лъ...
Видя досаду Чаиурина. Колышкинъ сдержалъ свой см'йхъ.
— Нестаточное д^зло, Патаггь Максимычъ, — молвилъ онъ. —
Покажи мнЬ п'Ьгаго коня, чтобъ одной мастл былъ, тогда
развЬ иов'Ьрю, что на Ветлуг'Ь нашлось золото.
— ■ А это что? — р1зЗко сказалъ Патапъ Маясиыыч7>, ста,вя
псредъ Серг^емъ Андреичемъ иузырекъ.
Колышкинъ взялъ н только-что уси'Ь.1ъ приподнять, какъ
см'Ьющееся лицо его думой подернулось. Необычный вЬсъ
изумилъ его. Попробовавъ песокъ па оселкЬ. пуще заду-
мался.
— - Чтб? — спроснлъ Натаиъ Максимычъ, вставая съ дивана.
Колышкинъ пи слова въ отвЬтъ.
Глазъ не спускаетъ съ него Патапъ Максимычъ. Вынулъ
Колышкинъ изъ стола в15ски как1е-то, св'Ьси.^ъ песокъ, потомъ
па т'Ьхъ /ке в'Ьскахъ св-Ьсилъ его въ вод15.
— Что? — сиросилъ Патапъ Максимычъ, вставая съ ди-
вана.
Колышкинъ опять пи слова.
Видитъ Патапъ Максимычъ — «крестникъ» взялъ какую-то
кастрюльку, налилъ въ нее чего-то, песку подсыпалъ, ет,с
что-то под'1)Лалъ и, отдавая пузырекъ, сказалъ:
— Золото.
Нрос1ялъ Патапъ Максимычъ.
— Видн]пь! — сказалъ онъ. — А гогочешь!.. Теперь, баринъ,
кому надъ к'Ьмъ см'Ьяться-то?.. Ась?..
— Гд'Ь-жъ его промывали? — спроси.1ъ Колышкинъ. — Про-
:.1ито хорошо.
— Какъ промывали? — молви;1ъ Патапъ Максимычъ. — Ни-
кто не мылъ... Изъ земли такое берутъ.
— Но можетъ этого быть, ■ — р-Ьшптельно сказалъ СергМ
Андреичъ.
— Какъ не мо/кетъ быть?— возразилъ Патапъ Максимычъ.—
Л теб'Ь говорю, что песокъ изъ земли накопанъ...
-т- Оамъ вид'Ь.тъ? — ' спросилъ, приидуровшись, Колышкинъ.
- 279 —
— Хвастать не хочу — самъ не вндалъ, — отв-Ьчаль Патапъ
Максимычъ.
— Значптъ, люди сказывали, что онл такой песокъ прямо
лзъ земли берутъ? — перервалъ его Колышкпнъ.
— Такъ говорили, — отв'Ьтилъ Патапъ Максимычъ.
— Такъ-такл и сказывали, что въ этомъ самомъ вид^Ь пе-
сокъ пзъ земли копанъ? — продолжа-1ъ свои спросы Колыш-
кпнъ. — Ни про какую промывку не было рЬчи?
■ — Да, — подтверди.1Ъ Патапъ Максимычъ.
— Мопгенники это теб'Ь говорили— вотъ что!.. — съсердцемъ
крикнулъ Серг15й Андрепчъ.
— Какъ мошенники? — вскочивъ съ м-Ьста, еш;е громче
вскрикнуль Патапъ Максимычъ. — Разв-Ь стану я водиться
съ мошенниками?
— Не туда, крёстный, гнешь... — мо.1вилъ Колышкинъ. —
Не кипятись, слушай, что скажу. Сдается мн'Ь, на плутовъ
ты попа.тъ... Денегъ просили?
— Мое д'Ьло, — нехотя отозвался Патапъ Макспмычъ.
— Не тап, тебя-жъ огь обмана хочу оберечь, — говорнлъ
К'олышкпнъ. — Много ли да.тъ?
— • За пузырекъ-отъ? — пос.тЬ нЬкотораго молчашя спро-
силъ Патапъ Максимычъ.
— Ну да.
— Сорокъ ц'Ьлковыхъ дадено, — сквозь зубы проц'Ьдилъ
Чапурпнъ.
— Съ барышомъ поздравляю! — весело усмехнувшись, мол-
ви.тъ Колышкпнъ. — • Пять сЬренькпхъ въ карманъ попало!..
Э-эхъ, Патапъ Максимычъ!.. Кто таковы знакомцы твои, не
в'Ьдаю, а что плуты они, то знаю в^рно... И плуты они не
простые, а бо.1Ьш1е, козырные... МаленькШ плутъ двухсотъ
пятидесяти ц^лковыхъ зря не кпнетъ.
— Как1е двести пятьдесятъ ц'Ь.теовыхъ? — спроси.гь Па-
тапъ Максимычъ.
— Да в'Ьдь въ этой склянкЬ безъ малаго фунтъ чистаго
зо.10та, — сказалъ Ко.шшкпнъ: — его фунтъ казенна ц^на
триста ц'Ьлковыхъ... Какъ же теб-Ь за сорокъ-то продали?..
Смекаешь, каковы подкопы ведутъ подъ тебя?
• — Невдомекъ! — почесывая затылокъ. мо.1вп.ть Патапъ
Максимычъ. — Эка въ самомъ д'Ь.т'Ь!.. Да нЬтъ, состой, по-
годи, зря съ толку меня не сшибай... — спохватился онъ. —
На Ветлуг1> говорили, что этотъ песокъ не справское зсюто;
из'ь него, дескать, надо еше черезъ огонь топить настоящее-то
золото... Так1е люди въ Москв1з, слышь, есть. А неум'Ьлыми
руками зачнешь тотъ песокъ перекаливать, одна гарь оста-
— 280 —
нстся... я II гари той добылъ, — прнбавплъ Патапъ Максн-
мычъ, подавая Еолышипну взятую у Снлантья н:1гарь.
Икнулось ли на этотъ разъ Стуколову, н^тъ ли, зачеса-
лась ли у него л'Ьвая бровь, загор'1'.лось ли л'Ьвое ухо — про
то не в'Ьдаемъ. А подошла такая минута, что силаптьевская
гарь повернула затЬн паломнш^а вннзъ иок1)Ьпикой. Неда-
ромъ шарилъ онъ ее вт. чемодан!-,, когда Патапъ Максимычъ
въ бан1> н'Ь/Кплся, недаромъ пытался подменить ее ь-ус^омъ
изгари съ обительской кузницы... Но нельзя было вс]1хъ кон-
цовъ въ воду упрятать —сил антьевская гарь у Яатапа Максп-
мыча о ту пору въ карман!, была...
Кольпикннъ пс]1робовалъ гарь и сказа.1ъ:
— Не отъ того песку... Это отъ сЬрнаго колчедана... Те-
перь ихнюю плутню насквозь вижу... Знаешь с1фныи ко-ч-
чеданъУ
— Не знаю, что за колчеданъ такой, не слыхива.ть... — •
отвЬчалъ Пата1гь Максимычъ.
— Дресву знаешь?
— РСакъ дресвы не знать! — молви.ть Чапуринъ. — По на-
шимъ мЬстамъ бабы дресвой полы моютъ.
— А какъ ее д'Ьлаютъ? — сираи1ива.1ъ Еолышкпнъ.
— Спорникъ съ каменки *), берутъ... потолкуть въ ступ^,
вотъ тебЬ и дресва, — сказалъ Патапъ Максимычъ.
— Ладно, а зам-Ьчалч, ты когда, что въ дрсвнЬ-то ровно
:50лотыя искорки св'Ьтятся? ^ продолжалъ спраи1ивать 1Со-
льипкинъ.
• — Какъ не замЬчать!.. «Мышинымъ золотомъ» т^ блестки
зовутъ.
--Ну вотъ это «мышиное золото» и есть колчеданъ, —
сказа.гь Колышкинъ. — Встлул:ское золото тоже «мышиное»...
Понялъ?..
— Чудно что-то заговорил'1, ты, СоргЬй Апдреичъ, — мол-
Билъ Патапъ Максимычъ. — Д1ыи1ино золото искорками жи-
ветъ, блестками такими, а это глядп-ка чтб... — прибавп.ть от.,
указывая на пузырекъ.
. .— Не про это тебЬ говорю, эго золото настояш,ее и брачо
не на ВетлугЬ, — ск^аза-п. Колышкинъ. - Говорю теб'Ь про
•С'Ьрный колчеданъ, про тотъ, что у васъ «мышинымъ золо-
чомт.» зовется. ЛГ'Ьстами онь гн'Ьздамн въ земл1> лежигь и
съ виду какъ есть золотой песокъ. Только золота пзъ пего
не добудеить, а коли хочеи1Ь ку1[ор()Сно масло д!.лать — ■ иная
-статья — можно выгоду получить... Эта гарь отъ колчедана, а
— 281 —
но-вашему отъ мышинаго золота; а пссокъ въ с^-лянк/Ь но
здЬшн1Й. То съ пр1лск.овъ краденое настоящее промытое зо-
лото... Берегись, крОстпыы, под1. твои кошели подкопы ве-
Дутъ...
Задумался Патапъ Макспмычъ. Не клеится у него въ го-
лов:&, чтобъ отецъ ]\1и.\анлъ сталъ обманомъ да плутнями
жить, а онъ в-Ьдь тоже ув-Ьрялт.... «Ну пущай Дюковъ, пупшй
Стуко.10В'ь — кто пхъ знаетъ, можетъ, и впрямь нечистыми
дЬлами занимаются, — раадумыва.ть Патапъ Макспмычъ: —
а отецъ-отъ Михаи.!1ъ?.. Н'Ьтъ, не можно тому быть... старецъ
благочестивый, игуменъ домовитый... Как'ь ему на мои1енств-Ь
стоять?..»
— А богат-ъ челов'Ькъ, чтб песокъ теоЬ щзодавахь? — спро-
силъ Колышкпнъ.
— Мужикъ справный, — отв'Ьти.ть Натапъ Максимычъ.
— Какъ однако?
— Денежный челов1>къ,— изба хорошая, кони, коровы, все
в-ь иорядк-Ь.,. Баклушами кормится — баклушникъ.
— Не тысячник'ь? — спросилъ Колышкинь.
^ — Какое тысячникъ! — молвилъ Патапъ Максимычъ. —
Баклушами въ тысячники не влЬзешь... Сотт, семь либо во-
семь залежпыхъ, можетъ-быть, есть, больше наврядъ...
— Дв-ксти пят1.десятъ ц'Ьлк-овыхъ ему деньги?
— Еще бы не деньги!.. Да Силантыо д-Ьдый годт, такихъ
денегъ не выручить. За сорокъ-то ц'Ьл1^овыхъ онъ мн-Ь кла-
нялся-кланялся.
— А давно-ль ты его знаешь? — снросп.ть Колышкипъ.
— Виервон видЬ.1ъ, — отв'Ьчалъ Натанъ Максимычъ. —
Ночь у него ночевалъ, пооб-Ьда-гь, вотъ и знакомства всего...
— А въ д-Ьло тебя звали?.. На золото денегь просили?.. —
прнставалт. Кольпнкпнъ.
— Было, — нехотя молвилъ Натапъ Максимычъ.
— Теперь мн-Ь все какъ на ладонк-Ь, — сказалъ Колыш-
кпнъ. — Подумай, Патапъ Максимычъ, статочно ли д15ло ба-
клупшику бобра зам-Ьсто свиньи продать?.. Фунтъ золота за
сорокъ ц'Ьлковыхъ!.. Самъ посуди!.. Заманить тебя хотягь -—
вотъ что!.. ЛГпого-ль просили?.. Сказывай, не таи...
— Да на первый разъ не больно много: три тысячи на монету.
— А нотомъ?
А потомъ, коли д'Ьло на ладъ нойдетъ, пятьдесягь ты-
сячъ Ц'Ьлковыхъ обещался нмъ дать, — сказалъ Натапъ Ма-
ксимычъ.
— Э!.. Народъ тёртый!.. На свои руки топора но уронигь... —
мо^вил'ь Колышкинь. - Сибиряки, надо-быть?
— 282 —
— Народъ зд1лин1и, — отв'Ьчалъ Патапъ Максимычъ. —
Одинъ, прэБда, жидъ въ Сибири п на пр1искахъ золотыхъ,
сказываетъ, живалъ... с , г.
Такъ II есть, — подхватилъ Колышкпнъ. — Жнлъ въ Си-
бири да вы-Ьхалъ въ Росс1ю «землянымъ масломъ» торго-
вать... Знаю этпхъ ироходимцевъ!.. Немало народу п5 м1ру
они пустили, немало и въ острогъ да въ ссылку уирятали...
Н'Ьтъ, "крёстный, воля твоя — ато д-Ьло надо бросить.
Задумался Патань Максимычъ. Отецъ Михаилъ съ ума
нейдетъ... Какъ же это игу мну въ плутовскихъ д-Ьлахъ быва;гь?
А ты бы. крёстный, разсказалъ ужъ мкЬ все п-о по-
рядку, какъ зачиналось д'Ьло и какъ шло до сихъ поръ, —
сказа.1ъ Колышкинъ. — Подумали бы вм^ст-Ь — гнилого сов-Ьта
отъ меня не услышишь.
Молчитъ Чапурпнъ. Хмурится, кусаеп. нижнюю губу и
слегка почесываетъ затылокъ. Начинаетъ понимать, что про-
ходимцы его обошли, что онъ, стыдно сказать, ровно малый
ребенокъ, пов'Ьрилъ розсказнямъ паломника... Но какъ со-
знаться?.. Другъ-пр1ятель — Колышкинъ, и тому какъ сказать,
что плуты ' стараго воробья на крнвыхъ объ'Ьхали? Не три
ТЫСЛЧ11, тридцать бы въ печку кинулъ, только-бъ не сознаться,
какъ его ровно Филю въ лапти обули.
— Отчего не сказать всего по ряду? — приставалъ Ко-
лышкинъ. — Вдвоемъ посов-Ьтуемъ, какъ бы гЬхъ плутовъ
изловить?
— А чего ради въ ихнее д11ло об'1>щалъ я идти?"Вдругь
вскрикнулъ Патапъ Максимычъ. — Какъ мн-Ь сразу не уви-
дать было ихняго мошенства?.. ЗатЬмъ я на Ветлугу 'Ьздилъ,
загЬмъ н маяту принималъ... чтобъ разв-Ьдать про ппхъ, чтобъ
на чистую воду плутовъ вывести... А къ теб'Ь въ городъ ла-
ч-Ьмъ бы прх'Ьзжать?.. По золоту ты человЬкъ знающ1Й, съ
1сЬмъ же, какъ не съ тобой, размотать ихнюю п.1утню... Ду-
маешь, вЬрилъ имъ?.. Держи кармапъ!.. Н'Ьтъ, другь, еще
тотъ челов1}къ на св'Ьтъ не рожденъ, чтб проведетъ Патапа
Чапурина.
, А я-то про что теб'Ь говорвэ? — сказплъ Колышкинъ,
вдоль II поперекъ знавш1й своего крбстнаго. — Про что толкую?..
Съ перваго слова я смекну.1ъ, чтб у тебя на умЬ... Вижу,
хочетъ маленько поглумиться, затМиое д15ло правскимъ по-
казать... Ну что-жъ, думаю, пущай его пот'Ьшится... Другому
не спущу, а крёстному какъ не спустить?..
— А! Понялъ же, значить, что П1утку хот-Ьлъ надъ тооой
сшутить! ~ самодовольно улыбаясь, молви.1Ъ Пагапъ Макси-
„^ч^ь _Пшь ты!.. На саврасой, братъ, тебя не объ-Ьдетш»! .
— 283 —
— Не сразу, Патапъ Максимы чъ, не вдругъ, — шутливо
отБ'Ьтилъ Колышкинъ. — Сами съ усами, на своемъ в-Ьку тоже
кое-как1е виды видали.
— Да ты у меня умный!.. Золотая головушка!.. — сказалъ
Патапъ ]\1аксимычъ, гладя СергЬя Андренча по головЬ. — Съ
тобой говорить не наскучить.
■ — Ну ладно, ладно. Будетъ шутку шутить... Разсказывай,
какъ въ самомъ-то д^^.гЬ нхня .загЁя варилась, — прервалъ
Колышкинъ. — Глазкомъ бы посмотреть, какъ плуты моего
крёстнаго оплетать задумали, — съ усм'Ьшкой прибавилъ
онъ. — Сидятъ, небось, важно, глядятъ задумчиво, не улыбнутся,
толкуюгь чинно, степенно... А крёстный себ'Ь на ум15, попи-
раетъ см'Ьхъ на сердц'Ь. а самъ бровью не моргяетъ: «тол-
куйте, ыолъ, голубчики, распоясывайтесь, выкладайте, чтб
у васъ на узЛ сндитъ, а мн^Ь какъ васъ насквозь не вн-
д'Ьть?..» Ха-ха-ха!..
И звонкш хохоть Колышкина раскатился по высокимъ
1:омнатамъ.
— Эк1Й догад.лпвый! — тоже смЬясь, ыолвилъ повесел'Ьвш1Й
"Чаиуринъ. — Ровно ты, СергЬй Андрснчъ, ту пору промежъ
насъ сид^лъ... Т^къ ужъ в^рно ты разсказываешь.
— Такъ какъ же, какъ дЬло-то бы.10? — спрашива.1ъ Ко-
лышкинъ.
И разсказалъ Патат> Макспмычъ Колышкину, какъ пр1-
'Ьхалп къ нему Ст^^колонъ съ Дюковымъ, какъ паломникъ при
всЬхъ гостяхъ, что случи.юсь, расиисыва.ть про дальн1Я свои
странствуя, а когда не ста.ю въ горницЬ женскаго духа, вы-
иулъ изъ 1сармана м]зшокъ и посыпалъ изъ него золотой
иссокъ...
— И так1е пошелъ онъ моты разматывать, только слу-
шай, — говорилъ Натаиъ Максимычъ. — И стелетъ и метегь,
и вретъ и илететъ, а самъ глазомъ не смигнётъ, ровно н-Ьтъ
и людей нередъ ннмъ... Занятно мнЬ стало... Думаю: «Постой
ты, баламуть, точи лясы, морочь людей, вываливай изъ себя
1;с(? до тла, а зат'Ьекь твонхъ какъ намь но видать?..» Срод-
ственпикь на ту пору быль у меня да пр1ятель старинный — •
уд'йльнаго голову Захлыстина Михай.ту .Васильевича не слы-
халъ ли?.. Мы тому проходимцу будто и повЬрнли, а онъ и
говорить: — «Золотой, дескать, песокъ неподалеку отъ вашихъ
М'Ьсть объявился — на Ветлуг-Ь». И давай нась умаливать:
золоты пр1иски заявляйте. компан1ю заводите. милл10ны, го-
ворить, наживете. А мы: — «Отчего-жъ. молъ, не завести комна-
П1И, Якимъ Прохорычъ, — д.ля че отъ счастья отказываться?
Денегъ-то, скажи, много -лыютребуется?» — «На первый разъ^.
— 284 —
говорит!., ТЫСЯЧИ три бумажками, а стапеп. Д"!:.;!© на своихт.
ногахъ, тысячъ пятьдесят!, серебромъ будетъ надобно». Для
видимости согласились мы, по рукамъ ударили. А мн'Ь о ту
пору требовалось на Встлуг!) побывать. Ъдемъ, говорю Сту-
колову,. кажн, гд-Ь такой песокт. водится. По15хали... М-Ьста не
иокауывалъ, а на Силантья, баклушника, навслъ,
— Ну? — спросилъ РСолышкин'!. смолкпгаго - было Патана
Максимыча.
— СплантШ и иродалъ песокъ, — отв11чалъ Патапт. Ма-
ксимычъ. — Въ л'Ьсу нарыл!., говорить... И друг1е зав'Ьряли,
что в'ь Л'Ьсу роютъ.
Кто эти друг1е, не сказалъ Патаиъ Максимычь. ВертЬлся
на губахъ отецъ Михаилъ, но какъ вспомнятся ь'расноярс1ая
стерляди, почетъ, возданный в'ь обители, молебный канонъ,
баня шпювая съ калуферомъ — языкъ у Иатапа Максимыча
такъ и заморозитъ... «Возможно-ль такого старца к'ь пролазу
Яглмк'Ь приравнивать, къ безд'Ьльнику Дюкову? — думалг.
Патаиъ Максимычъ. — Обошли, плуты, честнаго игумна...
Да н-^тъ, постой, погоди — выведу я васъ на св-Ьжую
воду!..»
— • ВсЬ, кто тебя ни зав'Ьрялъ, — одна плутовская ватага, —
сказалъ наконецъ Ко.'и.гнисинь: — всЬ одной шайк^и. Знаш
этихх воровь — наглидЬлся на нихъ въ Сибири. Ловки доб-
рыхъ людей облапошивать: кого и6 М1ру пустятъ, а кого вь
поганое свое д'Ьло до той мФ.ры затянуть, что пойдетъ иосл'Ь
въ казенныхъ рудникахъ копать настоящее золото.
-- Изловить бы ихъ, — молвнлъ Патапъ Максимычъ.
— •Ловить илутовъ — д^ло доброе, ^ — - зам'Ьтилъ Колыш-
кпнъ. — Не одного, чай, облупили, па твоемъ толы;п ьоиюл'Ь
пришлось напороться... Ц1;лы теперь не уйдугь...
— Не уйдутъ!.. Н'Ьтъ, съ моей уды карасям ь не сорваться!..
Шалишь, кума, — не съ той ноги плясать пошла, — говорилъ
Патаиъ Максимычъ, ходя по комнате и потирая руки. — Съ
меня не разживутся!.. Да н1;гь, ты то посуди, Сергей Андреичъ,
^киву я, слава Теб15, Господи, и дГла веду не первый годъ... А
они со мной ровно съ малымъ ребенкомъ вздумали ]иутки Н1у-
тить!.. Я-жъ имъ отшучу!..
— А ты, крёстный, виду не подавай, что разумеешь ихнюю
плутню, — сказалгь Колышкинь. — Улещай ихъ да умасливай,
а самъ мани какъ иташку на сплокъ. Да смотри — ловки
вЬдь мо1ненннки-то, какъ разь вьюномъ изъ рукъ высколь-
знуть... Вильнетъ хвостомъ, поминай какъ звали.
— • Не сорвутся! — молвилъ Патаиъ Максимычъ. — П'Ьть,
не сорвутся! А какъ подумаешь про народь-отъ!.. — приба-
— 285 —
вилт. опт., глубоко Бздохнувъ II разсалнваясь на дпван'Ь. — -
Слабость-то какая п6 людямъ пошла!..
— На скорые прпбыткп стали падки, — отв-Ьтиль Колып!-
кинъ. — А слышалъ ты, какъ ветлун1СК1е же плуты Максима
АлексЬпча Зубкова обработали?.. Знаешь Зубкова-то?
— Какъ НС знать Максима АлексЬпча! — отв-Ьтплъ Патапъ
]\1 акспмычъ. — Ума палата. . .
— Да денежка щербата, — перебилъ Колышкинъ. — Мяг-
кую бумажку воплюбилъ — переводить... И огр'Ьлп-жъ его
ветлужск1е мастера — въ острог'Ь теперь спдитъ.
— Полно! Какъ такъ? — съ уднвленьемъ спроси.ть Патапъ
^1аксимычъ.
— Прпходптъ къ нему какой-то проходнмецъ пзъ Ба!пега
скпта — Красноярсюй никакъ прозывается?..
Красноярске! — восклпкнулъ Патапъ Максимычъ. —
Есть такой... Знаю тотъ скпп,... Что-жъ тако? — спралппвалъ
онъ съ нетерп'Ьньенъ.
— Приходить къ Зубкову изъ того скита молодой парень, —
]1родо;1жалъ Колышкинъ. — О томъ, о семъ они покалякали,
знамо — темныя д^Ьла разомъ не д-Ьдаются. Подъ конец'ь па-
рень дв-Ь сЬренькихъ Максиму АлексЬичу показываетъ: «ку-
пите, дескать, ваше степенство, депюво уступлю, по П51тна-
дцати ц^^лковыхъ казенными». Разгорались глаза у Максима
АлексЬпча — взяль. Сбы.11ъ безъ суын1ипя. Да только сбылъ,
парень опять л'Ьзетъ съ сЬренькпми, только дешевле двадцати
пяти за каждую не берет7>. Максимъ АлексЬичъ и эти взя.1ъ —
видитъ — товаръ хоропий. Да для пущаго ув-бренья понесъ
одну въ казначейство... Приняли... Онъ другую, и ту при-
няли... Максимъ Алекс'Ьичъ п остальныя понесъ — всЬ взя.1И.
«Эка работа-то важнецкая, — думаетъ: — да съ такой работой
можно по скорости миллгонъ зашибить». Самъ ста.1ъ красно-
ярскаго парня разыскивать, а тотъ какъ листъ передъ тра-
вой. «Так1я д-Ьла. говоритъ, выпали, что надо безпрем'Ьнпо
на Низъ съ1]хать па долгое время, а у меня, говоритъ. па
двадцать тысячъ сЬренькпхъ водится — не возьмете ли?» Ма-
ксимъ АлексЬпчъ радехоне1{ъ да десять тысячъ настоящими
взам^нъ и отсчиталъ... Да на первой же бумажк'Ь и по-
пался — всЬ фальшивый... Д'Ьло завязалось — обыскъ... Красно-
ярск1я денежки сыскались у Зубкова въ сундук-Ь, а парня и
с.тЬдъ простылъ — ищи его, какъ в-Ьтра въ по.!^... П сидптъ
теперь Максимъ АлексЬичт^ въ каменныхъ палатахъ за жс-
лЬзными дверями...
— Поди л:е вогь туть! — модвплъ Патапъ Максимычъ.
— Первы-то бумажки парень давалъ ему настояпця, —
— 286 —
продолжалъ Колышкинъ:— а какъ ув15рился Зубковъ, онъ и под-
сунулъ ему самод'Ьлыцгшы... Вотъ каковы они, ветлужск1е-то!..
Патапъ Максимычъ задумался. «Какъ же такъ? — было у
него на ум-Ь. — Отецъ-огт, Михаилъ чего смотритъ?.. Моро-
чатъ его, старца Бож1я!..»
— Да, избаловался народъ, избаловался, — сказалъ онъ,
покачивая головой. — Слабость да шаткость пб людямъ пошла —
отца обмануть во гр-Ьхъ не поставятъ.
Навострились, крёстный, навострились, — отозвался съ
усм-Ьшкой Колышкинъ. — Всякъ норовитъ на грошъ пятаковъ
нам-Ьнять.
— Осл'Ьпила " корысть, — думчиво молвплъ Чапуринъ. -^
Оси-Ьпила она вс^Ьхъ отъ большого до малаго, огь перваго до
посл'Ьдняго. Зависть на чужое добро св-Ьтъ кольцомъ обвила...
11ос.11дни времена!
— Ну! Заговори съ тобой, тбтчасъ доберешься до анти-
христа, — сказалъ Колышкинъ. — Каки посл-Ьдии времена?..
До насъ люди жили не ангелы, и посл-Ь насъ не черти бу-
дутъ. Правда съ кривдой споконъ в-Ька однимъ колесомъ по
М1РУ катится.
Замолча.11ъ Патапъ Макспыычъ, а самъ все про отца Михаила
размыитляетъ. «Неужель и впрямь у него так1я дЬда въ скиту
д-Ьдаются!» Но Колы1икнпу даже имени игумна не помянулъ.
Воротясь на квартиру, Патапъ ]\1аксимычъ наше.ть Дюкова
на боковой. Измаявшись въ дорог*, молчаливый купецъ сиалъ
непробудпымъ сномъ и так1е храпы запускалъ по горни цЬ,
что сос-Ьди хотели ужъ посылать въ полищю... Нескоро до-
толкался его Патапъ Максимычъ. Когда наконецъ Дюковъ про-
снулся, Чапуринъ объявилъ ему, что песокъ оказа.1СЯ добротнымъ.
— Какъ же теперь д-Ьдо будетъ? — спроси.1Ъ, з^Ьвая во весь
роп., Дюковъ.
— Какъ лажено, такъ и будетъ, — р'11ши.1ъ Патапъ Ма-
ксимычъ. — Получай три тысячи. «Куда не шли три тысячи
ассигнащямп, — думалъ онъ: — а ужъ изловлю же я васъ,
мошенники!»
— Ладно,— отозвался Дюковъ, бзя.1Ъ деньги, суну.1ъ въ кар-
манъ и, повернувшись на другой бокъ, захрап^лъ пуще прежняго.
Вечеролгь выехали изъ города. ОтъЬхавъ верстъ двадцать,
Патапъ Максимычъ разстался съ Дюковымъ. Молчаливый ку-
пецъ поЬхалъ во-свояси, а Патапъ Максимычъ посп11Ши.т1Ъ
въ Городецъ на субботп1й базаръ. Да надо еп^е было ему
хозяйскимъ глазомъ взглянуть, какъ готовить на пристани
къ погрузк'Ь «горяншину».
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава первая.
Л-Ьса. чтб кроютъ песчаное Заволжье, прежде сплошнымъ
1фяже5гь между р-Ьками Унжей и Вяткой тянулись далеко на
сЬверъ. Тамъ соединялись они съ Устюжскими и Вычегод-
скими дебрями. Въ старые годы тЬ л-Ьсныя пространства были
заселены только по южнымъ окраинамъ — по «раменяыъ» —
вдоль л1)Ваго берега Волги, да отчасти по берегамъ ея нри-
твковт.: Линды, Кёрженца, Ветлугп. Кокшаги. По этпмъ р-Ь-
камъ нзр'Ьдка стояли деревугак1г. верстахъ на двадцати и
больше одна огь другой. Тамопппй людъ жп.1ъ какъ отр15зан-
пый отъ остального крещенаго М1ра. Церквей тамъ вовсе
почти не было, и русскхе люди своими дикими обычаями сход-
ствовали съ сос'Ьдаими -зв-Ьроловами, черемисоп и вотякамп;
только языкомъ и отличались отъ ннхъ, Д-Ьтей крестили у ннхъ
бабушки-повитухи, свадьбы-самокрутки венчали въ .тЬсу во-
кругъ ракитова кустика, хоронились заволжане зря, гд'Ь по-
пало. «Жилп въ л'&су, молились пенью. в-Ьичались вкругъ ел1г,
а черти ИМ71 п1^ли», — такъ говаривали ыосковск1е .тюди про
л'Ьсныхъ обитателей Заволжскаго края...
Иной разъ наЬзжаля къ нимъ хлыновск1е попы съ Вятки,
но тЬ попы были самоставленники, сп.тошь да рядо5п> в'Ьн-
ча~1и они не то что четвертые, шестые да седьмые браки, огь
живой жены и.ти къ близкомъ родств'Ь. «Молодецъ попъ-хлы-
яовецъ за пару лаптей на родной матери обв^Ьнчаетъ» — досел-Ь
гласить пословица про такихъ поповъ. Духовныя власти не
признавали ихъ правильными п законными пастырями... Упре-
кая вятскихъ поповъ въ самочин1и, московсюй митрополитъ
говори.ть: «Не в1>мы како и нарицати васъ п отъ кого им'Ьете
поставлеше и рукопо.тожен1е» *). Но попы-хлыновцы знать не
*) Митропо.тптъ Геронтш въ восьмпдесятыгь годахъ XV стол'Ьт!!!,'
— 288 -
хрт'Ьли Москвы: пользуясь отдаленностью с1]оего края, они
вели д1;ла по-своему, не слушая митрополита и не справляясь
ни съ какими уставами и чиноположен1ЯМ11. Такимъ образомъ
почва для дерковнаго раскола въ заволжскпхъ л'Ьсахъ из-
давна приготовлена была. И ныя'Ьшн1е старообрядцы того
края так1о точно, что ихъ предки — духовныя чада на'Ьзжихъ
поповъ-хлыновцевъ. Очень усердны они къ православ110, свято
почитаютъ старые книги и обряды, но держатся самоставлен-
пыхъ или бЬглыхъ поповъ, знать не хотя'гь нашихъ арх1ере-
свъ. Арх1ереевъ и 1Юиовъ австрийской 1ерарх1и тоже зиать но
хотятъ.
Каковъ попъ, таковъ и приходъ. Попы - хлыновцы знать
не хот'Ьли Москвы съ ея мптрополитомъ, ихъ духовныя чада —
знать не хотели царскихъ воеводъ, уклонялись отъ платежка
податей, управлялись выборными, судили самосудомъ, москов-
скимъ законамъ не подчинялись. Чуть яв.тялся на краю л1юа
пбсланедъ отъ воеводы или патр1арш1й десятнльникъ, они по-
кидали дома и уходили въ л-Ьсньш трущобы, гдф. не сыскали-бъ
ихъ ни самъ воевода ни самъ патр1архъ.
Съ ХУН стол-Ьтхя въ непроходимыя заволл(ск1я дебри стали
являться новые насельники. Остатки вольницы, чтб во вре-
мена самозванцевъ и ляхол1.тья разбоемъ да грабежомъ исхо-
дили вдоль и ионерскъ чуть не всю Русскую землю, находили
зд'Ьсь м-Ьста безопасный, укрывавш1я удальцовъ отъ припа-
сенныхъ для нихъ кнутовъ и висЬлицъ. Б'Ьглые холопы, па-
шенные крестьяне, не смогпие примириться съ только-что воз-
никшимъ кр'Ьпостнымъ правомъ, отягощенные оброками и по-
датьми, слобожане, ли1ненные промысловъ, иосадсые люди,
б'1зглые рейтары, драгуны, солдаты и иные ратные люди не-
навистнаго имъ иноземнаго строя: все это валбмъ валило за
Волгу и ставило свои починки и заимки по такимъ м'Ьстам'ь,
гд'Ь до того времени человЬкъ ноги не накладывалъ. Смуты
и войны ХУ11 в1зка въ корень расшатали иародное хозяй-
ство; неизб'Ьлшымъ посл'Ьдств1емъ явилось множество людей,
задблжавшихъ въ казну и частнымъ людямъ. Имъ грозили
правежъ или в'Ьков'Ьчное холопство; избегая того и другого,
они тоже стремились в'ь заволжск1е л-Ьса. Тогда-то и сложи-
лась пословица: «печ'Ьмъ платить долгу, дай пойду за Волгу».
Такова была закваска населеи1я заволжскпхъ л'Ьсовъ, когда
во второй половинЬ ХУП в1и{а явились туда новые насель-
ники, 0'15Л{авш1е изъ селъ и городовъ раскольники.
По скнтскимъ преданьямъ, начало старообрядскихъ посс-
леп1й въ заволжскпхъ .тЬсахъ началось чудеснымъ образомъ.
Во время «Соловедкаго сид-Ьнья», когда дарск1Й воевода Мс-
— 2ьи —
щерцновъ обложилъ возмутпвшпхся старообрядцевъ въ мона-
стыр1& Зоспмы II Саввапя п не выпускалъ оттуда нпкого,
древнш старецъ пнокъ-схпмнпкъ Арсен1ц дни п ночи прово-
ди.тъ на молптв'Ь передъ иконой Казанской Богородицы. х\ та
нкона была прежде ко.мнатною царя Алексея п пожалована
пмъ въ Соловкп еще до патрхаршества Нпкона. Наканун"!
ВЗЯТ1Я монастыря царскою ратью пстомплся Арсен1й, стоя на
молитв'Ь, задремалъ. И, будучп въ тонкомъ скк с.тышалъ онъ
гласъ отъ иконы: «Гряди за Мною ничто же сумняся, и гд^
Я остановлюся. тамо поставь обитель, и пока икона Моя бу-
детъ въ той обители, древлее благочест1е будетъ въ ней про-
цв'Ётать». II видЬлъ Арсен1й, что икона Богородицы въ выспрь
поднялась п въ небесной высоте исчезла... Проснулся инокъ-
схиыникъ, иконы на м'Ьст'Ь не было... На другой день взятъ
былъ монастырь. «Соловецкихъ сид'Ь.тьцевъ» въ кандалах!-,
перевезли на матерую землю, п зд-Ьсь Арсен1ю удалось б'Ь-
жать изъ-подъ царскаго караула въ л-Ьса. Только-что ступилъ
онъ въ лкную чаи;у. впдитъ икону, передъ которой молился,
грядетъ та икона поверхъ .тЬса на воздусЬхъ... Пдетъ за нею
изумленный и трепетный Арсенш. Передъ нпмъ деревья раз-
ступаются, передъ ннмъ сохнутъ непроходныя бо.тота, передъ
нпмъ невидимая сила ва.тежникъ врознь раскидываетъ. «Чу-
дяся бывшему о немъ», Арсенш идетъ да пдетъ за иконою.
И стала та икона въ л'Ьсахъ Чернораменскихъ. непода.теку
отъ починка Лар1онова, на урочищ-Ь Шарпанъ. II поставплъ
тутъ АрсенШ первый скитъ '')•
Съ легкой руки соловецкаго выходца старообрядск1е скит],1
одинъ за другимъ возникали въ .тЬсахх Заво.шья. ВскорТ»
ихъ появилось больше сотни въ Черной Рамени, въ л-Ьсахъ
Керженскихъ, въ лЬсахъ Рымскихъ и за р^Ькой Ветлугой.
Въ скитахъ селились старообрядцы разнаго званхя. Въ пер-
выя десятил'Ьт1я существован1я раскола, отъ «Никоновыхъ
новшествъ» б'Ьгали не одни крестьяне и поеадск1е люди, не
одни простые монахи и сельск1е попы. Уходили и люди знат-
ныхъ родовъ, изъ духовенства даже одинъ арх1ерей сбЬжалъ
въ л^зса "■•'••\). И въ Черной Рамени являлись и знатные люди;
■■■) Шарпаысый скитъ существовалъ сто семьдесягь л^тъ и оконча-
тельно уыпчтоженъ въ 18о1> году. Бъ 1718 году въ нелъ было 7 моиаховъ
п -44 монахини. Бъ иослЬднее времл муясскоп обители въ немъ уже не
было, но женщннъ жило больше сотни. Это былъ одииъ п-зъ самы.хъ оога-
тыхъ п самыхъ строгихъ скяювъ. Икона Казанской Богородицы, почи-
таемая старообрядцами чудотворною, находится съ 1840 года въ мужскомъ
Керженскомъ Благов^щенскомъ едпновЬрческомъ монастыре.
*=•■) Александръ, первьш еплскоиъ вятсып, б4жадъ въ 1674 году въ Бы-
чегодсые л'Ьса.
Сочпненгя П. Мельникова. Т. II |д
— 290 —
)1зъ пред-ЬдоБЪ Смоленскихъ б-бжали туда Салтыковы, Потем-
кины п друпе. Основали они свой скитъ неподалеку отъ
первоначальнаго скита Шарпанскаго. Давно л'Ьсомъ поросло
старинное жилье богатыхъ и влхятельныхъ старообрядцевъ;
но остатки грядъ, погребныхъ ялъ, заросшнхъ бурьяномъ мо-
гилъ и двенадцать надгробныхъ камней до сихъ поръ видны
на урочищ^^, прозванномъ «Смольяны»... Въ ХУШ стол^пи
въ Комаровскомъ скиту была основана обитель Бояркпна,
названа такъ отъ того, что была основана княжной Волхов-
ской и первоначально вся состояла изъ боярышень. Въ ея
часовн'Ь на в'Ьнц'Ь иконы Спаса Нерукотвореннаго до посл'Ёд-
няго времени висЬла Александровская лента съ орденск'имъ
крестомъ, ее носилъ Лопухинъ, дядя основательницы обители...
Въ Оленевскоыъ скигЬ одна обитель была основана Аненсой
Колычевой, родственницей святого Филиппа митрополита...
Когда старый Улангерск1й скитъ въ посл^днихъ годахъ про-
шлаго стол'Ьт1я сгор^лъ отъ молн1и, ударившей въ пору не-
обычайную, въ самый крещенскзй сочельникъ, галицкая по-
м'Ьщица Акулина Степановна Св'Ьчнна, со своею племянницей
бедосьей бедоровной Сухониной, собрала разб'Ьжавшпхся отъ
ужаса матушекъ, привела ихъ на р^Ьчку Козленецъ и поста-
вила тутъ доныне существующШ Улангерск1й скитъ. ВсЬ
скитск1е жители съ умиленьемъ вспоминали, какое при «боя-
рьш'Ь Степановне» въ Улангер^Ь жит1е было тихое да строй-
ное, да такое пространное, небоязное, что заразъ у нея по
двенадцати поповъ съ Иргиза живало, и полиц1я пальцемъ
не смЬла ихъ тронуть '■').
Пребыван1е въ некоторыхъ обителяхъ лицъ изъ высшихъ
сословий, не прекращавшееся со временъ смоленскихъ выход-
цевъ, а больше того тесныя связи «матерей» съ богатыми
купцами столицъ и большихъ городовъ возвышали те обители
передъ другими, куда поступали только бедныя. хотя и гра-
мотный крестьянки изъ окрестныхъ селен1й. Так1я обители
считались какъ бы аристократическими, имели свои 11редан1я.
Этихъ предан1п креико держались и за ихъ сохранен1емъ
'■''■) Въ Улангерскомъ скпту, Семеновскаго у^ода. л4тъ т|шдцать тому
назадъ лшлъ раскольппч1й нно1;ъ, отецъ 1овъ, у котораго въ томъ же Сс-
меновскомъ у^зд'Ь, а также въ Чухломскомъ, были пм-Ьн1я съ крепостными
крестьянами. Этотъ старпкъ (1она ]\1пхайловпчъ Сухоипнъ) былъ родствен-
никъ Св^чиной, едва ли не племяннпкъ ея. Въ Улангер^, до самой вы-
сылки изъ скитовъ постороннпхъ лицъ (то-есть НС приписанныхъ къ скиту
по ревнзхп), жили дв'Ь дворянки, одна еще молоденькая, дочь прапорщика,
другая старуха, которую лестные старообрядцы таинственно величали сда-
мою двора его пмператорскаго величества». Дама эта действительно по
лужу принадлежала къ разряду прлдворныхъ, но была вдова гофъ-фурьера.
— 291 —
зорко смотр^^лц настоятельницы п старш1я матери. Входъ въ
ташя обители, даже въ число работнпцъ, «труднпцъ», не
всЬмъ былъ доступенъ. Нужны были для того связи, чье-
нибудь покровительство. Большею частью^ игуменьи и старп11я
матери наполняли так1я обители близкими и дальними своими
родственниками. Б^дныя обители и небольш1е скиты не очень
дружелюбно смотр15Ли на эти «прегордыя» общины, завидо-
вали ихъ богатству^ связямъ и почету, которымъ ото всЬхъ
он'Ь пользовались.
Спервоначалу скиты Керженск]е, Чернораменскхе были
учрежден1ями чисто-религ1озными, какъ и наши монастыри.
Они служили уб'Ьжпщемъ, «не хот'Ьвшимъ новины Никоновы
пр1яти», но съ течен1емъ времени, по м'Ьр'Ь того, какъ ре.1и-
позный фанат]1змъ ослаб-Ьваль въ сред-Ь раскольниковъ, скиты
теряли первоначальный характеръ, превращаясь въ рабоч1я
общины съ ауяельнымъ хозяйствомъ. На д-ЬлЬ оказалось, что
женск1е скиты были способней усвоить такое хозяйство. ч-Ьмъ
мужск1е. Въ женскихъ твердо сохранялись и повиновенье стар-
шимъ и подчинен1е разъ завсденнымъ порядкамъ, тогда какъ
въ мужскихъ свое вол 10, непокорность старшинамъ и непод-
чинен1е артельнымъ уставамъ въ корень разрушали обпц1Нное
устройство. По м'Ьр'Ь того, какъ женск1я общежития умножа-
лись и годъ отъ году пополнялись, ряды скитнпковъ р'Ьд^&лп,
обители ихъ пустили и, еслп не переходили въ руки жен-
щинъ, разрушались сами собою, безо всякаго вм-Ьшательства
гражданской пли духовной власти. Ко времени окончательнаго
уничтожен1я Керженскихъ и Чернораменскихъ скитовъ '■■■) не
оставалось ни одного мужского скита; были монахи, но они
жили по деревнямъ у родственниковъ п знакомыхъ пли ша-
тались изъ м'Ьста въ м'Ьсто, не им1зя постояннаго пребывашя.
Искатели иноческихъ трудовъ и созерцательной жизни удаля-
лись въ л'Ьсныя трущобы и тамъ жили совершенными отшель-
никами въ вырытыхъ землян кахъ, иные въ срубленныхъ кое-
какъ старческими руками кельяхъ. Но такихъ пустыннпковъ
было очень немного.
Во всЬхъ общежптельныхъ женскихъ скитахъ хозяйство
шло впереди духовныхъ подвиговъ. Правда, служба въ ча-
совняхъ и моленныхъ отправлялась скитницами усердно и
неоиустительно, но она была только способомъ добыван1я де-
нежныхъ средствъ для хозяйства. Каждая скитская артель
жила иодаян1ями богатыхъ старообрядцевъ, щедро даваемыми
за то, чтобы «матери хорошенько молились». Н матери доб-
*) Бъ 1853 году.
.19*
— 2У2 —
росов^^стно исполняли своп обязанности: нел'Ьностно отпра-
вляли часовенную службу, молясь о здрав1и « благо д'бтелеи»,
поминая пхъ сродниковъ за упокой, читая по покойнпкамъ
псалтырь, исправляя сорочины, полусорочины, годины п дру-
Г1Я обычныя поминовен1я. Подъ именемъ «канонницъ», или
«читалокъ», СКИТС1ПЯ артели отправляли въ Москву и другхе
города молодыхъ б'йлицъ къ богатымъ однов'Ьрцамъ «стоять
негасимую св'Ьчу», то-есть день и ночь читать псалтырь по
покойнпкамъ «на м'ЬстЬ пхъ преставленхя» и учить грамогЬ
малол'Ьтнихъ д-Ьтей въ домахъ «христолюбивыхъ благод'Ьтелей».
Отправляли по разнымъ м'Ьстамъ и сборщицъ съ книжками.
Ежегодно къ празднику Пасхи так1я сборщицы съ'Ьзжались
въ скитъ и привозили значптельпыя суммы денегъ и ц']Ьлые
воза съ припасами разнаго рода и съ другими вещами, нулс-
ными въ ХОЗЯЙСТВ'Ь.
Въ ст^^нахъ общины каждый день, кром'Ь праздниковъ, ра-
бота кип'Ьла съ утра д5 ночи. Пряли ленъ и шерсть, ткали
новины, пестряди, сукна; занимались и бкюручными рабо-
тами: ткали шелковые пояски, л'Ьстовки, вышивали по канв'й
шерстями, синелью п шелкомъ, шили золотомъ, искусно пере-
писывали разныя тетради духовнаго содержан1я, писали даже
иконы. Но никто на себя работать не см'Ьлъ, все поступало
въ общину и, по назначенью настоятельницы, развозилось въ
подарки и на благословенье «благод^^телямъ», а они сторицею
за то отдаривали.
Главною распорядительницей работъ и всего обительскаго
хозяйства была игуменья. Ей помогали: уставщица, по часо-
венной службе п по всему, что касалось по религиозной ча-
сти; казначея, у ней на рукахъ было обительское имущество,
деньги и всякаго рода запасы, кромЬ съ11стныхъ, — т'Ьмп зав'Ь-
дывала мать-келарь, въ распоряжен1и которой была келарня,
то-есть поварня, столовая. Уставщица, казначея, келарь и
еще три-четыре, иногда и больше старшихъ матерей, назы-
ваясь «соборными», состав.тяли н'Ьчто въ род1^ совета настоя-
тельницы, р'Ьт.авшаго обптельск1я дЬла. При настоятельниц1э
обыкновенно «ходила .въ ключахъ» особая инокиня, зав'Ьды-
вавшая частнымъ ея хозяйствомъ — ибо игумень1> дозволялось
им^ть частную собственность. Мать «ключница» обыкновенно
вела обительскую переписку и им'Ьла не последнее м'Ьсто в'ь
обительскомъ сов'Ьт'Ь — «собор'Ь», какъ называли его. Иногда
въ ключпицахъ бывали и б-блицы. Выборъ к-лючницы зави-
сЬлъ отъ одной игуменьи.
Таково было внутреннее устройство скитскихъ обителей.
Таково было устройство и въ обптелн Манеепной, богатой-
— 293 —
шей и многолюдн'Ьйшей изо всЬхъ обителей Комаровскаго
скита, стоявшаго на Каменномъ Вражк15.
Въ .тЬсахъ Черной Раменп, въ верхотпнахъ Линды, что
пала въ Волгу немного повыше Нижняго, середи л1>совъ, про-
межъ топкихъ болотъ выдался сухой островъ. «Каменнымъ
Вражкомъ» зовутъ его.
Въ самомъ д'Ьл'Ь, м-Ьсто тутъ каменистое. Б'Ьлосн'Ьжны^гъ
кварцовымъ пескомъ и разноцветными галькамп усыпаны от-
лопе берега р^Ьчекъ, а на поляхъ л по болотамъ тамъ и сямъ
торчатъ изъ земли огромные валуны гранпта. То осколки
Скандинавскихъ горъ, на плававшихъ льдинахъ занесенные
сюда въ давн1я времена образован! я земной коры. За Волгой
иное толкуютъ про эти каменныя громады: посл11ДН1е-де рус-
сше богатыри, побивъ силу татарскую, похвалялись здесь
бой держать съ силой небесною и за гордыню оборочены въ
камни.
Еще недавно на Каменномъ Вражк'Ь стояло обширное се-
лен1е; остатки его ц'Ьлы. Съ виду селен1е то непохоже было
на окрестный деревеньки. Вокругъ его хоть бы крохотная по-
лоска пашни. Не сЬяли, не жали на Каменномъ Вражк'Ь, а
въ каждомъ амбар'Ь закромы круглый годъ ломились отъ на-
сыпного хл-Ьба. И золотистая пшеница-кубанка, и чистая
рожь яранская, и отборное сызранское пшено, и крупная греча,
и тяжслов-Ьсный вятск1й овесъ доверха наполняли с'.:итск1е
сусаки. Въ клЬтяхъ и чуланахъ тЫяо бывало отъ м^шковъ
съ пушистою казанской крупчаткой, съ разными солодами и
крупами, тогда какъ споконъ в'Ька ни въ единомь дом'Ь на
Каменномъ Вражк'Ь ни сохи ни бороны не бывало. Въ та-
мошнихъ р'кчонкахъ кром!; рыбки-молявки ничего не води-
лось, а въ погребахъ засученные въ ледъ пересЬки стаивали
полнымъ-полнехоньки съ осетриной, съ б-Ьлужиной, съ сибир-
скими рыбами: не.1ьмой, муксунами и другими, а въ кладо-
выхъ бывали нав-Ёшены жирные донскхе балыки, толстые пуки
вязиги, вяленые судаки, .тещи, сазаны. Никакого промысла на
Каменномъ Вражке не бывало, ни завода ни фабрики, а вся-
каго добра водилось вдоволь. Люди тамъ какъ въ раю жили —
никому не гребт'Ьлось, какъ концы съ концами по хозяйству
свести, откуда добыть деньгу — Богу на св'Ьчу, себ-Ь на ру-
кавицы, на соль, на деготь, на ковъ, на приваръ да на
штофъ зе.тена вина, какъ гребтится мужику рядовому. Вы-
дайся годъ дородный, выдайся годъ голодный, стой въ межень
на Волг'к десять четвертей, бреди черезъ нее курица, на Ка-
менномъ Вражк'Ь ни думушки н'Ьтъ ни заботы: будетъ день,
будетъ и пища.
— 294 —
Внутри околицы обширнаго селенья не было ни улицы, ни
односторонкн, нп курмыша. Обнесенныя околицей жилыя
строенья и разныя службы были расположены кругомъ обганр-
наго двора, середп котораго возвышалась часовня. Строенья
стояли задомъ наружу, лпцомъ на Бнутренн1й дворъ. Такое
расположен1е домовъ очень давнее: въ старые годы русская
община всегда такъ строилась; теперь рЬдко гд-Ь сохранился
круговой порядокъ стройки, всЬ почти наши селенья какъ по
струнк'Ь вытянулись въ длинныя улицы пли односторонкн. За
Волгой и въ сбверныхъ л'Ьсныхъ пространствахъ кое-гдЬ со-
хранились еще круговыя поселенья, напомпнающ1я древнюю
общинную жизнь предковъ. Таковы были и скиты.
На Рсаменномъ Вражке въ пос.Иднее время было до дв'Ь-
надцатп общинъ «обителей», стоявшихъ отдельно. Между ними
стояли избенки, гд'Ь жили не принадлежавш1я къ общинамъ —
«сиротами» звались он^. Каждое сиротское строенье на свою
сторону смотр'Ьло: пзбы, обычной деревенской постройки, то
жались въ кучу, то отд-Ёлялись другъ отъ друга и отъ обите-
лей просторными пустырями, огородами, кладбищами. Пустыри
покрыты были луговиной, на ней паслись гуси, куры и дру-
пя домашн1я птицы обительск1я, тутъ же стлали новины для
б'15ленья. Въ огородахъ, окружавшихъ со всЬхъ почти сторонъ
каждую обитель^ много было грядъ съ овощами, подсолнечни-
ками и макомъ, но ни единаго деревца: великоруссъ — прирожден-
ный врагъ лка, его д'Ьло рубить, губить, жечь, но не садить
деревья. Чуть ли не въ одной Манеепноп обители на клад-
бищ'Ь и возл'Ь него росли березы, рябины и черемуха. Плодо-
вьтхъ деревьевъ въ скитахъ но бывало — за Волгой земля хо-
лодна, не родима, ни яблоковъ, ни вишенъ, ни гругаъ не ро-
дится. Кладбища середц строенШ были и старыя, запущенныя,
заросш1я бурьяномъ, и новыя, съ покрытыми св'Ьжнмъ дер-
номъ холмиками и съ деревянными, почерн'Ьвшими отъ дождей
и сн'Ьжныхъ сугробовъ столбиками, къ которымъ прибиты мед-
ные кресты. Изр'Ьдка попадались на т'Ьхъ кладбищахъ дере-
вянные гблубцы, еще р'Ьже надгробные камни.
Строенье въ обите.тяхъ на Каменномъ Вражр^'Ь не похоже
бы.то ни па городское ни на деревенское. Обыкновенно пять-
шесть больи1ихъ бревенчатыхъ избъ на высокихъ подкл'Ьтахъ
ставились одна вплоть къ другой, либо отд'Ьленныя одн^ отъ
другихъ тесовыми холодными сйнями. Строены подъ одну
кров.1ю, соединялись ыеясъ собою с1внями и крытыми перехо-
дами. Такое строенье называлось «стаей» и напоминало до-
петровск1я городск1я хоромы зажиточныхъ людей. Въ каждой
ста'Ь было по пяти, по шести, иногда до десяти теилыхъ гор-
— 295 -
ницъ, каждая съ перегородками чистой столярной работы,
иногда ольховыми, иногда ясеневымп. Вокругъ, по ст'Ьнамъ
каждой горницы стояли вд'Ьланныя въ ст'Ьны шпрок1я дере-
Бянныя лавкн, но въ пныхъ покояхъ былп п диваны, и кресла,
и стулья краснаго дерева, обитые шерстяной пли шелковой
матер1ей, Въ переднемъ углу каждой горницы поставлена была
деревянная божница съ иконами и лампадами, подъ нев) вп-
сЬла шелковая пелена съ крестами пзъ позумента. СвЬтло,
сухо было въ тЬхъ горницахъ, а чистота и опрятность такая,
что развЬ только домамъ Голланд1ц можно было поспорить со
скитскими кельями.
Ером'Ь теплыхъ покоевъ, въ каждой ста'Ь много бывало хо-
лодныхъ синей съ темными чуланами и каморками, перехо-
довъ, тайниковъ. Внизу подъ жилыми покоями устроены были
теплый повагушки, а подъ с-Ьнями глух1е подкл-Ьты; наверху
чердаки, теплыя св-Ьтелкп и холодные латники, вышки и смот-
рильни, въ которыхъ подъ самою кровлей порублены были на
вс'Ь четыре стороны едва видныя окошечки. Крыши д'Ьла.лись
обыкновенно въ два теса со «скалой» *), утверждались на
застр'Ьхахъ и по большей части бывали съ «полицами», то-
есть съ небольшими переломами въ вид'Ь полокъ для предупре-
жденхя сильнаго тока дождевой воды. Несколько высокихъ кры-
лецъ и едва впдныхъ выходовъ окружали каждую стаю.
Дв'Ь, три, иногда до десяти стай съ разбросанными между
ними избами обычной деревенской постройки, амбарами, погре-
бами, житницами, съ стоявшими одаль сараями, конюшнями,
коннымъ и скотнымъ дворами, съ примыкавшими къ строенью
огородами, съ однимъ пли двумя кладбпш;ами обносились осо-
бою изгородью или пряслами изъ дрючковаго .л-Ьса. Это со-
ставляло особую обгцину и называлось «обителью».
Н^^сколько такихъ обителей составляли скитъ.
Часовни, саженъ по пятнадцати въ длину, по шести, по
семи въ вышину, строились на одинъ ладъ: каждая составляла
огромный четырехугольный, бревенчатый, не обшитый тесомъ
домъ, съ окнами иногда въ два, иногда въ три ряда, подъ
огромною крутою на два ската тесовою кровлей съ крестомъ
вместо конька и съ обширною папертью, на которой возвы-
шались небольш1я колокольни, давно, впрочемъ, стоявщ1я безъ
колоколовъ. Для призыва къ часовенной служб'Ь запрещенные
колокола заменялись «билами» и «клепалами», то-есть пов-Ь-
*) Береста, рядъ которой кладутъ между двумя рядамп теса, для проч-
ности крыпгп, чтобъ не скоро гнпла. Въ городахъ запрещено употреблять
скалу на крыши въ предупре;кден1е пожаровъ, но по деревнямъ она дс
сихъ поръ въ большомъ упогреблен1и.
— 296 —
ш.еннымп на столбахъ досками, въ которыя колотили дере-
вянными молотками. Въ обителяхъ, не иы'Ьвшихъ часовенъ,
внутри главной стаи устраивались обширный моленныя. Это
были т-Ь Нче часовни, но, такъ сказать, домашн1я, стоявш1я въ
одной связи съ кельями.
Вотъ чтб пзв^зстно изъ скитскихъ предан1Й про начало
скита Еомаровскаго п про обитель матери Манееы.
ВскорЬ посл'Ь «Соловецкаго спд-Ьнья» на Каменномъ Вражк^Ь
поселился пришлый пзъ города Торжка богатый старообря-
децъ, по прозвищу Комаръ. По имени его и скитъ прозвали
Комаровымъ. Сначала тутъ было четыре обители, къ концу
прошлаго стол'Ьт1я было пхъ до сорока, а жителей считалось
до двухъ тысячъ.
Долгое время, около ста лЬтъ, Комаровск1Й скптъ на Рга-
менномъ Вражк15 былъ незнаменптымъ скитомъ. Въ годъ мо-
сковской чумы и зачала старообрядскпхъ кладбищъ въ Москве —
Рогожскаго и Прсображенскаго *) — зачалась слава скита Ко-
марове!; аго. Въ томъ году пришли на Каменный Вражекъ Игна-
ти1 Потемкинъ, 1она Курносый и Манееа Старая.
Еш,е при цар-Ь Алекс'Ь^[5 Мпхайлович'Ь смоленск1е старо-
обрядцы знатныхъ родовъ. Серий Салтыковъ, Спиридонъ и
Ефремъ Потемкины и мног1е друг1е переселились въ Черную
Рамень, неподалеку отъ первоначальнаго скита Шарпанскаго.
Впосл'Ьдств1и родственница Серг1Я, Анна Ивановна, сд'Ьлалась
императрицей, а при Екатерпн'Ь родственникъ Ефрема п Спп-
ридона сд1Ьлался Беликомоп1;нымъ княземъ Тавриды... Во вре-
мена силы Салтыковыхъ, въ л'Ьсахъ заволжскихъ не остава-
лось родичей Серг1я, но Потемкины живали въ Черной Ра-
мени до дней князя Таврическаго. Тамъ, сказываютъ скитск]Ч[
предан1я, л:и.1ъ старецъ Пгнат1й изъ рода Потёмкиныхъ, внукъ
Спиридонова племянника. Былъ онъ смолоду на службе, вое-
ва.лъ подъ начальствомъ Миниха съ турками и татарами, весь
израненный удалился въ Черную Рамень «спасаться» и, бу-
дучи старооб1)ЯДцемъ, постригся въ иноки съ именемъ Игна-
Т1Я. Когда родпчъ его, князь Потемкинъ, возвысился, Пгнат1й
по'Ьхалъ къ нему въ Петербургъ, показа лъ как1я-то бумаги, и
«велпкол'Ьпный князь Тавриды» призналъ раско.^ьничьяго инока
своимъ родственникомъ. Съ богатыми дарами щедраго фаво- .
рита воротился смиренный инокъ въ лЪса заво.^жскхе и на
Каменномъ ВражтгЬ, въ Комаровскомъ скиту, построи.гъ оби-
тель, прозванную по имени его Игнатьевою. Впосл^дствп! муя{-
ская обитель не устояла; подобно другпмъ и она сд^влалась
*) 1771 годъ.
— 297 -
женскою... До посл^дняго времени существоватя скитовъ Кер-
женскихъ п Чернораменскпхъ хран11.1ась память о томъ. будто
старецъ ПгнатШ Потемкинъ, представленный свопмъ родп-
чемъ пмператрпц'Ь Екатерпн'й, получнлъ как1Я-то шкьма пмпе-
ратрицыной рукп, на основан1п которыхъ нельзя будто бы
было никогда уничтожить заведенной имъ обители. По поводу
этихъ мнимыхъ ппсемъ была нема.тая мо.тва во время унпчто-
жешя скитовъ въ 1853 году... У настоятельницы Игнатьевой
обители матери Александры требовали пхъ, но она не могла
ничего представить.
До того л-Ьтъ за двадцать, въ первые годы Елизаветпнскаго
царствован1я. поселилась въ Комарове старая д-Ьва. княжна
Волховская. Она основала обитель Бояркпныхъ. составленную
первоначально изъ б'Ьдньгхь дворянокъ и изъ ихъ кр'Ьпост-
ныхъ женщинъ. На родовой, древняго письма, иконЬ Спаса
Нерукотвореннаго пов-Ьсила княжна орденъ Александра Нев-
скаго, принадлежавш1п дяд-Ь ея, сосланному въ Сибирь, Ло-
пухину.
Потемкинъ!.. Княжна!.. Обитель Бояркина!.. Александровск1й
орденъ!.. Эти слова им-Ьли си.тьное обаян1е на раскольниковъ...
Со всЬхъ сторонъ текли новые насельники и еще бол'Ье но-
выя насельницы на Каменный Вражекъ. П съ т'Ьхъ поръ Ко-
маровъ скитъ сталъ расти, прочимъ же скитамъ оставалось
малптися.
Въ числ-Ь'знаменитыхъ прпптельцевъ былъ многоначптан-
ный старецъ Тона, по прозванью Курносый, пришелшй пзъ
Заура.тья, съ заводовъ Демпдовскихъ, ублажаемый и досел:Ь
старообрядцами за ревность по в'Ьр'Ь. за ипсан1я въ пользу
старообрядства и за строгую жизнь. Имя его не осталось без-
с.тЬднымъ въ истор1п русскаго раскола. Этотъ Тона былъ однимъ
пзъ зам-Ьчательн-Ьйшпхъ людей московскаго старообрядскаго
собора 1779 года, утвердпвшаго «перемазыванье'> приходя-
пшхъ отъ великоросс1йской церкви. Его считаютъ правед-
нымъ. Въ давно запустелой п развалившейся обители Тони-
ной, стоявшей рядомъ съ Пгнатьевою. цъла еще могила его.
ос1зненная огромною елью... «Тонина ель^> — предметъ почи-
тан1я старообрядцевъ: ство.тъ ея чуть не весь изгрызенъ. Стра-
даюпие зубною болью приходятъ сюда, молятся за умергааго
или умершему и грызутъ растущее надъ могилой его дерево
въ чаян1п исц'Ьлен1я. ТТ в'Ьрующ1е, какъ сказываютъ. лсц'6-
лЬваютъ,
Тогда же пришила на К'аменный Вражекъ Манееа Старая.
Была она пзъ купеческаго рода Осокиныхъ. города Балахны.
богатыхъ купцовъ, им^вшихъ суконную фабрику въ Казани
— 298 —
и м'Ьдноплавильные заводы на отрогахъ Урала. Управляющее
Демидовскими заводами на Урал^ были ей также свойствеп-
ипкп. Когда Осокины стали дворянами, откинулись они отъ
скита раскольничьяго, обитель об'Ьдняла, и обитель Осокиныхъ
прозвалась обителью Разсохиныхъ. Б'Ьдна и скудна была, ми-
лостями матери Манееы только и держалась...
Эти насельники возвысили Комаровск1й стлпъ передъ дру-
гими. Разнеслась о немъ слава по всЬмъ м-бстамь, отъ Пе-
тербурга до Сибири и Кубани, и въ обители его отовсюду
полились щедрыя даян1я «благод'Ьтелеи». Но самою богатою,
самою знатною обителью стала обитель Манееы, отъ того, что
въ ней прочно основано было общежительство, строги были
уставы общины и не видано, не слыхано было про какое-ни-
будь отъ нихъ отступлен1е. По имени первой настоятельницы
называ-иась она «Манееиноп» и своимъ благосостоян1емъ обя-
зана была ц'Ьлому ряду домовитымъ, бережлпвыхъ, распоря-
дительныхъ пгумен1й, слЬдовавшихъ одна за другой въ про-
должен1е ц'Ьлаго почти стол'Ьт1я.
Но не одна домовитость, не одна бережливость были источ-
никами богатствъ, скопленныхъ въ Манееиноп обители въ
первые годы ея существовап1я. Манееа Старая и ея преем-
ница Назарета обогащали обитель свою иными способами.
Шарташъ, Уктусъ, пустыни Висимскихъ л'Ьсовъ ■') бы.ш
въ постоянныхъ сно1пен1яхъ со Старой Манееой. Во время
оно нер-Ьдко приходили оттуда на Каменный Вражекъ въ ея
обитель возы съ сибирскими осетрами и съ коровьимъ масломъ.
Потрошила т'Ьхъ осетровъ и перетапливала масло всегда сама
Манееа Старая, и никого тогда при ней не бывало, а когда
померла она, преемница ея игуменья Назарета приня.тась за
то же д'1)ло... Хоть ни та ни другая объ алхим1и не слыхи-
вали, но изъ осетровыхъ потроховъ и подонковъ растоплен-
наго масла ум-Ьди добывать чистое золото. Д'Ьломъ т'Ьмъ за-
нимались он'Ь въ подземель'Ь, куда уходили черезъ тайникъ,
устроенный въ игуменской ста'Ь... Назарета была уже въ
преклонныхъ л'Ьтахъ, когда наста.тъ французск1й годъ. Раз-
сказывали, что въ ту страшную пору купцы, бежавшее изъ
Москвы отъ непр1ятеля, привезли Назарете много всякпхъ
сокровип1,ъ и всякой святыни, привезли будто они это добро
на пятистахъ возахъ, и Назарета самое ценное спрятала въ
таинственное подземелье, куда только передъ большими празд-
никами одна опускалась и пребывала тамъ п6 двое, по трое
*) Шарташъ и Уктусъ — большхе скиты по близости Екатеринбурга. Ви-
спмсые л'Ьса, гд'Ь много было скитовъ, — недалеко отъ Нпжие-Тагпльскаго
завода.
— 299 —
сутокъ. ВсЬмъ это было на уд11влен1е. Какъ ни пытались
обптельскгя матери разведать тайну игуменьи, никто разв'Ь-
дать не ыогъ. Какъ ни спрашивали ее, какъ у ней ни допы-
тывались, молчитъ, бывало, строгая старица, отмалчивается
богомольница, никому своей тайны не повЬдая. Много было
зависти отъ того по другпмъ обителямъ и по малымъ скп-
тамъ. Пошла недобрая молва про матушку Назарету Кома-
ровскую... Въ сворй-то обители толковали, что она черезчуръ
скупа, что у ней въ подземель15 деньги зарыты, и ходитъ она
туда передъ праздниками казну считать, а за ст-Ьнами оби-
тели говорили, что мать Назарета просто-напросто запоемъ
пьетъ и, какъ на нее прндетъ время, съ боченкомъ отпра-
вляется въ подземелье н сидптъ тамъ, покам-Ьстъ не успдитъ
его. Много и другихъ иехорошихъ сплетенъ плели про мать
Назарету... Межъ т'Ьмъ французы ушли изъ Москвы, купцы
уЬхали изъ скита, но пожитки оставили у Назареты до лЬта,
чтобъ взять ихъ, когда отстроятъ погорелые дома въ:Москв'Ь.
Вскор-Ь посл'Ь Пасхи Назарета умерла и благословила быть
въ обители настоятельницей своей племянниц* В'Ьр'Ь Хевлевн-Ь,
съ гЬмъ, чтобъ она постриглась. Хоть молода была В'Ьра
1евлевна, тридцати .тЬтъ тогда ей не минуло, но вей у одра
умиравшей Назареты согласились быть подъ ея началомъ.
Хот'Ьли т'Ьмъ угодить Назарет*, очень ее уважая, а вм'Ьст*
съ т-Ьмъ и то у матерей на ум* было: уйдетъ В*ра изъ оби-
тели, теткины богатства съ собой унесетъ, а останется, такъ
все съ ней въ обители останется... Въ самый смертный часъ
подозвала мать Назарета В*ру 1евлевну, ве.тЬла ей вынуть
изъ подголовка ключъ отъ подземе.1ья и взяла съ нея зарокъ
со страшнымъ зак.тятьемъ самой туда ходить, но другихъ ни-
кого не пускать. «Тамъ найдешь "бумагу, въ ней все напи-
сано», — сказала умиравшая, и это были посл*дн1я с.юва ея...
Когда В'Ьра, схоронивъ тетку, въ первый разъ спустилась въ
подземелье, воротилась отъ страха полумертвая, но потомъ
однакоже чаще да чаще стала туда похаживать... Зачали го-
ворить ей матери: «В*ра Хевлевна, не пора-ль теб*, матушка,
ангельск1й чннъ воспр1ять, черную рясу над*ть, чтобы быть
настоящей игуменьей по благословенш покойницы матушки».
Но В*ра Тевлевна нед*лю за нед*леи откладывала, и такъ
прошло месяца съ три... И случился тутъ соблазнъ, какого
не бывало въ скитахъ Керженскихъ, Чернораменскихъ, съ гЬхъ
поръ, какъ зачинались они... Молодая настоятельница ушла
въ подземелье и н*ско.1ъко дней не возвращалась... Ждутъ-
пождутъ ее, съ нед*лю времени прошло, слышатъ, что Мра
пов'Ьнчана въ Пучеж* съ купецкимъ сыномъ Гудковымъ, и
— 300 —
пов^нчана-то въ православной церкви... Прямо пзъ-подъ в^нца
она уЬхала съ мужеыъ въ Москву... Выбрали матери новую
настоятельницу, мать Екатерину, ту самую, при которой Ма-
нееа Чапурина въ обитель вступила. Когда Екатерина, н'Ь-
сколько дней погодя, вмЬсгЬ со старшими матерями чрезъ
тапникъ спустилась въ подземелье, кром^Ь пустыхъ сундуковъ
тамъ ничего не нашли... Въ углу подземелья была отыслана
дверь, отворили ее, а тамъ ходъ. Пошли т^[}мъ ходомъ, шли-
шли, и вышли въ л-Ьсъ. на самое дно Каыеннаго Вражка...
Матери перепугались, псправникъ, мо.тъ, узнаетъ, б1.да; за-
рыли и ходъ и подземелье. И только-что кончили вто дпло.
на другой же день, Богъ знаетъ отчего, загоралась келья
матери Назареты, п стая сгорала до тла... Пр1Ьхали купцы
изъ Москвы за свопмъ добромъ. Что въ обительскихъ кладо-
выхъ было спрятано, получили обратно, но зо.юто, серебро,
жемчуги и друг1я драгоц15нныя вещи такъ и пропали. Зато
мужъ В4ры Тевлевны пере'Ьхалъ въ Петербургъ, богачомъ сде-
лался... коммерщи сов^1тникъ, въ орденахъ, знатные люди у
него об-Ьдывали... Но чужое добро въ прокъ неидетъ: саломъ
на бирж'Ь больш1я д15ла д15лалъ, но прогор1злъ, самъ умеръ въ
недостаткахъ, дЬти чуть не по м1ру ходили.
Темная исторхя В'Ьры Тевлевны не повредила Манееинои
обители. Мать Екатерина, умная и строгая женш,ина, ^ сумела
поддержать былую славу ея. Ни съ Москвой, ни съ Казанью,
ни съ уральскими заводами связи не были ею порваны.
Правда, 'къ матери Екатерин* не привозили осетровъ и масла
съ золотомъ, а изъ Москвы именитые купцы перестали на-
езжать за добытымъ въ скптскомъ подземель-Ь песочкомъ, но
подаян1я не оскуд-Ьвали. новая игуменья съ нужными людьми
ладить ум'Ьла.
Мать Манеоа была вся въ свою предшественницу ЕКоЯте-
рпну. Обитель при ней процвела.
Она считалась лучшей обителью не только во всемъ Кома-
рове, но и по вс'Ьмъ скнтамъ Керженскимъ, Чернораменскимъ.
Середи ея, на широкой полян^Ь, возвышалась почерневшая
отъ долгихъ годовъ часовня, съ темной, поросшей белесова-
тым! мхомъ кровлей. До трехъ тысячъ иконъ м^стныхъ, сред-
нихъ н штилистбвыхъ стояли въ большомъ и въ двухъ ма-
лыхъ придельныхъ пконостасахъ, а также на полкахъ по
всемъ стЬнамъ часовни. Въ середине большого пятияруспаго
иконостаса, поставленпаго у задней стены на возвышенной
солее, находились древн1я царск1я двери замечательной резьбы,
по сторонамъ ихъ стояли местныя иконы въ сереоряныхъ ри-
захъ съ подвешенными пеленами, парчевымп или оархатными.
— 301 —
расшитызш золотомъ, украшенными жеычугомъ п серебряными
дробницами. Передъ ними ставлены были огромные серебря-
ные подсв'Ьчники съ пудовыми свечами. Древн1й Депсусъ съ
ликами аиостоловъ, пророковъ и праотцевъ возвышался на
вызолоченномъ тябл'Ь старинной искусной р'Ьзьбы. Съ потолка
спускалось н'Ьсколько паникадплъ съ прорЬзнымп золочеными
яблоками, съ серебряными перьями, съ рЬпьями и витыми
усами. Малые образа древней пконоппси, разставленные по
полкамъ, были украшены ризами оброннаго, сканнаго и бас-
меннаго д'Ьла съ жемчужными цатами и ряснами -■"). Тутъ
были иконы новгородскаго пошиба, иконы строгановскихъ пн-
семъ перваго и второго, иконы фряжской работы царскихъ
кормовыхъ зографовъ Симона Ушакова, Николы Павловца и
другихъ. Все это когда-то хранилось въ старыхъ церквахъ и
монастыряхъ или составляло заветную родовую святыню
знатныхъ людей до-петровскаго времени. Доброхотные дателп
и нев'Ьжественные настоятели, ревнуя не по разуму о благо-
л'Ьп1и дома Бож1Я, зам'Ьняли въ своихъ церквахъ драгоценную
старину живописнымп иконами и утварью въ такъ-называе-
момъ новомъ вкус'Ь. Напудренные внуки бородатыхъ бояръ
сбывали лежавшее въ ихъ кладовыхъ д-Ьдовское благословен1е,
какъ ненз'жный хламъ, и на вырученныя деньги накупали
севрскаго фарфора, парижскихъ гобеленовъ, р^дкостныхъ та-
бакерокъ и породистыхъ рысаковъ, или растрантиривали ихъ
съ заморскими любовницами. Старообрядцы, не жал1зя денегъ,
спасали отъ пстребленхя неоц'Ьненныя сокровпша родной ста-
рины, собирая ихъ въ свои дома и часовни. Немало такихъ
сокровищъ хранилось въ обители матери Манеоы. Были тутъ
и комнатный иконы старыхъ царей, ц наслЬдственныя
святыни знатныхъ до-петровскпхъ родовъ. и драгоц'Ьнныя
■^■) Д^^ооипнл— мегалаическая бляха съ свящедыымц пзоорал;ешямл, слу-
жила въ старину украшен1емъ богослужебиыхъ облачен1и, пелецъ, обра'с-
]шхъ окладовъ. арх1ерейскнхъ шапокъ п пр. Обронньшь д>ьломь называ-
лось въ старину такое металлическое пропзводство какой-либо утвари,
когда иосредстБомъ глубокой резьбы получалнсь выпуклыя рельефиыя из-
обра>кен1я. Стнное пли филиграновое д-Ьло объясняется самымъ назва-
н1емъ отъ слова «екать», то-есть сучить: <-сканье)—сученье, «сканиып» —
сученый. Бъ еканпимъ д4л^ обыкновенно свивали. и.ти скручивали вмЬст'Ь
дв4 металлическ!!! проволоки, пзъ чего потомъ составляли разные узоры
въ с4тку. Сканнымъ д'Ьломъ называлась вообще всякая сквозная сетчатая
работа. Сканпое д1;ло — самая изящная работа изо всЬхъ старпнныхъ рус-
скпхъ металлических! работъ. Басменнымь д)ьломъ называлась выбивка
фигуръ и узоровь на тонкихъ плющенныхъ мета.1лическпхъ листахъ. Цата —
полукруглая или сердцеобразная металлическая иодв-Ьска у нконъ иодъ ли-
комъ, прикрепленная къ краямъ в4нца. Рлсно — ожерелье или иодв^екп,
иоднизп.
— 302 —
рукописи, II всякаго рода древняя церковная п домашняя
утварь.
Вкругъ часовни былп расположены обительск1я стаи. Та,
что стояла прямо протнвъ часовенной папертп, была и выше
II обшнрнМ другихъ. Зд'Ьсь жпла сама пгуменъя со своими
наперсницами. Пзъ этой стаи выдавалась впередъ большая
пятпст'Ьнная *) ея келья, съ пятью окнами по лицу, по два
на каждой боковой ст^н'Ь. Съ одной стороны въ келью вело
высокое, широкое крыльцо подъ нав-Ьсомъ, съ другой былъ
маленьк1й выходъ изъ подкл^та. Надъ самой пгуменышой
кельей возвышалась светлица въ видЬ теремка, съ двумя
окнамп, убранными вокругъ р'Ьзнымъ узорочьемъ. Зд'Ьсь въ
.тЬтнее время жива.ш племянницы матушки Манееы и Дуня,
дочь богатаго купца, рыбнаго торговца Смолокурова. когда
он'Ь воспитывались въ ея обители.
Поближе къ часовне стоялъ небольшой новенькШ деревян-
ный домикъ, вовсе непохожхй на скптск1е. Онъ былъ строенъ
по-городскому. Пять большихъ лицевыхъ оконъ этого домика
съ бемскими стеклами и блестящимъ м^днымъ прпборомъ ве-
село гляд'Ьли на сумрачную обитель. Сквозь стекла видн'Ьлись
шелков ыя занав-бски съ аграмантомъ, кл'Ьтки съ канарейками,
горшки съ цветами. Домикъ обшитъ былъ тесомъ, выкрашен-
нымъ въ дикую краску, крыша жел'Ьзная ярко-зеленагоцв'бта.
Передъ окнами невысокимъ р'Ьшетчатымъ заборомъ огороженъ
былъ палисадникъ, занесенный теперь сугробомъ, изъ кото-
раго поднималось десятка полтора обверченныхъ въ кошмы и
рогожи молодыхъ деревьевъ. Въ томъ уютномъ домике жила
двадцатисемнл'Ьтняя безд'Ьтная вдова изъ богатаго купеческаго
дома, Марья Гавриловна Масляникова. Овдов'Ьвъ, поселилась
она у Манееы въ обители, не вступая въ общежительство.
Домъ построила на свой счстъ и жила въ немъ свопмъ хо-
зяйствомъ. Ее всЬ любили, уважали за строгую жизнь и
доброту, а еш,е больше за ея богатство.
Неподалеку отъ пгуменыгаой стан стояла обширная, почер-
н'Ьвшая отъ времени изба на высокомъ подк.т'Ьт'Ь, но безъ
св'Ьтлнцъ II повалушъ. Это «келарня». Тутъ была общая оби-
тельская трапеза, стряпущая и кладовая съ разными запа-
сами. Рядомъ съ келарней стояли погреба. Въ трапез'Ь на
темныхъ бревенчатыхъ ст'Ьнахъ пов'Ьшены были иконы съ
горевшими передъ ними лампадами, отъ входа до самыхъ
почти переднихъ оконъ въ три ряда поставлены были длин-
ные столы, вокругъ нихъ нереметныя скамьи. Зд'Ьсь не только
■=•) ПятпстЬнною пзбой, пятист4инымъ домомъ зовутъ строение, состоя-
щее пзъ двухъ срубовъ.
— 303 --
могли обедать вс-Ь жительницы Манееиной обителп, — а было
ихъ до сотни, — доставало м'Ьста и постороннимъ, приходп-
вшпмъ пзъ деревень на богомолье, или погостить у госте-
ир1имныхъ матерей и послаще по'Ьсть за иноческою трапезой.
Въ переднемъ конц-Ь средняго стола стояли старинныя кресла,
обитыя побуревшею отъ времени, бывшею когда-то черной
кожей съ м1здными гвоздиками. Передъ креслами на стол'Ь
стояла канд1я съ крестомъ на верхушк-Ь. Въ переднемъ углу
келарни, подъ кштомъ съ иконами, лежало несколько книгъ
въ старыхъ черныхъ переплетахъ, стояли кацёя и ладан-
нпца *^. Передъ образами стоялъ складной кожаный налой,
за нимъ во время трапезы читали положенное Уставомъ на
тотъ день поучен1е или жит1е святого, память котораго въ
тотъ день праздновалась.
Келарня служила и сборнымъ м^стомъ жительницъ обите.хп.
Сюда сходились старш1я матери на соборы для сов^щанШ о
хозяйственныхъ д-Ьлахъ, для раздачи по рукамъ денежной
милостыни, присылаемой благод'Ьтелями, зд^Ьсь на общемъ
сход^ игуменья съ казначеей учитывала сборщицъ и канон-
ницъ, возврап^авшихся пзъ поёздокъ, сюда сбегались урва-
ВШ1ЯСЯ отъ «трудовъ» белицы промежъ себя поболтать, зд^сь
же бывали по зимнимъ вечерамъ «супрядки». Съ гребнями,
СЪ прялками, съ пяльцами, съ разнымъ шитьемъ и всякиыъ
рукод^льемъ посл'Ь вечеренъ б'Ьлпцы и инокинп, которыя по-
моложе, работали вм-ЬстЬ вплоть до ужина подъ надзоромъ
матушки-келаря. На супрядки прихаживалп дЬвицы и изъ
другихъ обителей. Поэтому обители чередова.тись супрядками:
въ одну сбирались по понед'Ьльникамъ, въ другую по вторни-
камъ, кроме субботы и кануновъ праздничныхъ дней. Въ Ма-
нееиной келарни супрядки по четвергамъ бывали.
Глава вторая.
Въ одинъ пзъ такихъ четверговъ, незадолго передъ масля-
ницей, собралось б^линъ до двадцати. Тутъ были и свои и
гостьи отъ Бояркиныхъ, отъ 'Жжениныхъ и другихъ обите-
лей. Рядами сид-Ьли он^ по скамьямъ. Кто за пяльцами, кто
*) Еандгя — м1Ьдная чашка, служащая въ монастырскпхъ трапезахъ ко-
локольчикомъ. Збономъ ея назначаютъ начало п копедъ трапезы, пере-
л'Ьиу блюдъ п пр. Бъ нее ударяетъ старшее лпцо, присутствующее за
трапезой. Есщся пли ручная кадильница — родъ жаровенкп съ крестомъ
на кровле п длинною рукояткою. Она делается изъ двухъ чашъ, соединяю-
щихся у рукоятки посредствомъ вертлюга. Ладанншщ — мета.1лпческая
коробка па ножкахъ съ шатровою крышечкой. Бъ ней хранится ладанъ.
— 304 —
за кружевной подушкой, а кто п за гребнемъ, друпя. от50-
живъ работу къ сторонк/Ь, весело пересм'Ьивались съ подру-
гами. ^Маленькая, юркая старушка, съ выразительнымп чер-
ными глазками, со сл-Ьдами былой красоты, взадъ и впередъ
бродила по келарн'Ь и напрасно старалась унять разболта-
вшихся бЬлицъ отъ веселыхъ криковъ и хохота. Это была
мать Впринея, келарь обители. Какъ нп хотелось старушк'Ь
положить конецъ «ы1рской», «грЬховноп» бес1;д'Ь, какъ ни х.10-
потала она, ходя вокругъ ыолодыхъ д1звушекъ, — вес было
напрасно. Слушать ея никто не хот1злъ. Не скупилась мать
Виринея ни на брань нп на угрозы, но это д'Ьвицамъ было
какъ къ ст'Ьн'Ь горохъ. Знали он15, что добродушная, любящая
всЬхъ и каждаго, мать Виринея поворчитъ-поворчптъ. да тЬмъ
д'Ьло н кончптъ.
— Искушеше съ вамп. д-Ьвицы, б1>да да и только, — бра-
нилась она. — Эти ваши бесЬды, эти ваши супрядки — про-
сто Господне наказан1е. Ч'Ьмъ бы изъ Пролога что почитать,
али пЬсню духовную сп^Ьть, у васъ на ум'Ь только см^иики да
баловство. Этак1я вы непутныя, этак1я безстыжтя!.. Погоди,
погоди, вотъ пргЬдетъ матушка, все ей доложу, вес доложу,
безстыдшщы вы этагая!.. Слышь, говорю, замолчите!.. Оглохли,
что-льУ — крикнула она наконецъ, топнувъ ногой.
Смолклп д-^вицы, но шушуканье вполголоса не прекращалось.
— Завтра чтб? Какого святого? — спрашивала мать Вири-
нея, дергая за рукавъ б-^лицу Евдокеюшку, свою племянницу,
жившую при ней въ келарн'Ь.
— Преподобнаго отца нашего Ефрема Сирина, — глухо
отв-Ьчала молчаливая и всегда, на обш,емъ даже весель-Ь, су-
мрачная Евдокеюшка.
— Такъ, Ефрема Сирина, — продолжала мать Виринея. —
А знаете ли вы, срамницы, что это за святой, знаете ли, чтб
на святую память его д1гать надобно?
— Домового закармливать, — бойко отв-Ьчала красивая, пы-
шущая здоровьемъ и силой Марьюшка, головщица цраваго
клироса, иосл'Ь Фленушки первая баловница всей обители. Па
рукахъ се носили и старыя матери и молодыя б]злицы за
чудный голосъ. Подобнаго ему не было по вс'Ьмъ скитамъ
Керженскимъ, Чернораменскпмъ.
На слова Марьюшкп д-Ьвпцы покатились со смЬху.
• — Что-о-о?.. Что ты сказала?.. — быстро подойдя къ ней,
закричала мать Виринея.
— На Ефрема Сирина по деревнямъ домового закармли-
ваютъ, каши ему на загнетокъ кладутъ, чтобы добрый был'т
во весь годъ, — отв^Ьчала Марья, смеясь въ глаза Вирине1з.
— ■ 305 —
Пуще прежняго захохотали д'Ьвпцы.
— А Ботъ я тебя за так1я слова на поклоны поставлю, —
вскричала мать Впрпнея: — да яед'Ьлп дв'Ь опрпчь черствой
корки ты у меня въ келарн'Ь ничего не увидишь!.. Во святой
обители про идольск1я басни говорить!.. А!.. Ботъ постои ты у меня,
неиутная. погоди, дай только матушкЬ Маневр пргЬхать...
Посидишь у нея въ тезшомъ чулан'Ь, посидишь!.. Все скажу, все.
— Ну и посижу, — бойко отвБча.11а Марья. — Эка б-Ьда!..
А кто на клирос'Ь-то будетъ запевы запевать? Ты, что ли,
КОЗЬИМЪ СВОЬ'МЪ ГОЛОСО-МЪ?.. .
— А вотъ я гребень-то пзъ донца выну да бока-то теб^Ь
на.10ыаю, такъ ты у меня не то что козой, коровой заре-
вешь... Съ глазъ моихъ долой, безстыжая!.. Чтобы духомъ
твоимъ въ келарнЬ не пах.ю!.. Чтобы глаза мои на тебя, без-
стыжую девчонку, не г.тяд^ли!.,
— Ну, и пойду, — см'Ьясь, отв-Ьчала Марья, накидывая на
голову большой ковровый платокъ. — Ну, и пойду... Благода-
рпмъ покорно за угоп],енье, матушка Биринея, — низко покло-
нившись, прибавила она и, припрыгивая, побежала къ двери.
— Постой, постой, Марьюшка, погоди, не уходи, — ласково
заговорила всл-Ьдъ уходившей добродушная Биринея. — Ну,
полно, д'Ьвка, дурить, — образумься... Ахъ, ты, озорная!.. Гля-
ди-ка!.. Ну, клади поклоны — давай прош,аться.
— А.1ь ужъ въ самомъ д'Ь.1'Ь попрощаться съ матушкой-то? —
смеясь, молвила, обращаясь къ подругамъ, головщица и, при-
нявъ степенный видъ, стала передъ образами класть земные
поклоны, творя вполголоса обычную молитву прощешя. Кон-
чивъ ее, Марьюшка обратилась къ матушк15 ВиринеЬ, чинно
сотворила передъ нею два уставный метанья, проговоривши
вполголоса: — 1>1атушка, прости меня грешную, въ чемъ пе-
редъ тобой согр'Ьшила... Матушка, благослови.
— Ботъ проститъ, Богъ благостовитъ, — чинно отв'Ьтила
мать Биринея.
Напущённаго гн-Ьва на лиц-Ь мягкосердон старушки какъ
не бывало. Добродушно положивъ руку на плечо озорной го-
ловщиц'Ь, а другою поглаживая ее по голов-Ь, кротко, ласкаю-
щимъ, даже запскивающимъ го.10сомъ спросила ее:
— Скажи же, Марьюшка, скажи, голубушка, потешь меня,
скажи про святаго отца нашего Ефрема Сирина. Ч-Ьмъ онъ
Господу угодилъ?.. А?.. Скажи, моя девонька, скажи, умница.
— Святыя книги писа.1ъ, матушка, о пустынномъ жит1и,
объ антихрист'Ь, о посл'Ьднихъ временахъ, — скромно опустивъ
глаза, отвечала шаловливая головщица.
— То-то, д'Ьвка, — вздохнувъ, сказала мать Биринея и,
Соч11нен1я п. Мельникова. Т. П. 20
-- 306 —
сЬвъ на скамью, склонила щеку на руку. — То-то, родная
моя, о пустынномъ жит1и ппсалъ преподобный Ефремъ, какъ
въ посл'Ьдн1е днп отъ антихриста станутъ люди бегать въ
дебри и пустыни, хорониться въ вертепы и пропасти земныя.
Про наше время, девонька, про насъ писалъ преподобный.
Хотя мы и на каждый часъ гр^шимъ передъ Господомъ, хоть
и шЬтъ на св'Ьт'Ь гр-ЬшникоБъ паче насъ, но по в'Ьр'Ь мы чи-
сты п непорочны, а по благо чест1ю н^тъ на св'Ьт'Ь перв'1зе
насъ... За в'Ьру и благочест1е чаемъ и гр'Ьховъ отпущенхя и
в'Ьчныя жизни въ селен1яхъ праведныхъ... В'Ьдь п мы, б-Ьгая
сЬтеп антихристовыхъ, зашли въ с1и л'Ьса и пустыни, все
какъ есть по слову преподобнаго Ефрема. Потому п надо намъ
почитать святую его память... Такъ-то, д'Ьвоньки, такъ-то,
разумницы!.. Вотъ бы и вы почитали отъ кнпгъ преподобнаго
Ефрема Сирина, а я бы, старуха, послушала... Подай-ка мочку,
Евдокеюшка, — промолвила мать Виринея, обращаясь къ пле-
мянниц-Ь и садясь за гребень.
— Такъ-то, мои ластовицы, — продолжала она, быстро вертя
веретеномъ: — такъ-то, разумницы. Ч'Ьмъ см'Ьхотворнпчать да
празднословить, вы бы о душахъ-то своихъ подумали... О гр'Ь-
хахъ надо помышлять, д'Ьвушки, сердцемъ къ молитв'Ь гор'Ьть,
вражескихъ сЬтей беречься. А вамъ все смешки да шутки.
Нехорошо это, голубушки вы мои, больно нехорошо. Не
живутъ такъ во святыхъ обителяхъ. Того разв'Ь не знаете,
что см'Ьхъ наводитъ на гр'Ьхъ'? Отъ малаго небрежен1я въ ве-
ЛИК1Я гр'Ьхопаден1я не токмо мы грешницы, но и велик1е по-
движники, строг1е постники, святые праведные частехонько
Бпадалп... 0-о-охъ-охъ-охъ!.. Гр'Ьхи-то наши, гр15хи тяж-
К1е!.. А вы, д-Ьвушки, не забывъ Бога, живите, не буянно ио-
стунайте... Да ты, Устинья, что это выдумала!.. Опять хохо-
тать!.. Въ Москве, что ли, научилась? Смотри у меня!
— Да я ничего, матушка, — молвила, едва сдерживая см'Ьхъ,
молоденькая канонница, только-что воротившаяся изъ Москвы,
гд'Ь у богатыхъ купцовъ читала «негасимую» по покойнпкамъ
да учила по Часослову хозяйскихъ ребятишекъ.
— То-то ничего! Сама грешишь и другпхъ на гр'Ьхъ на-
водишь... Охъ, Д'Ьвоньки, д^Ьвоньки, что-то глазыньки у меня
слипаются, — прибавила мать Виринея, кладя веретено и з^)-
вая: — хоть бы сп'Ьли что-нибудь, а то скучно что-то.
— Мы тбтчасъ, матушка, — лукаво подхватила Марья го-
ловщица и, перег.гянувшись съ подругами, начала съ ними:
Не свивайся, не свивайся трава съ повиликой.
Не свыкайся, не свыкайся молодецъ съ д'Ьвицей,
Хорошо было свыкаться, тошно разставаться.
— 307 —
— Охъ, искушеше!.. Ахъ, вы, безпутныя!.. Очум-Ьли вы, д'Ь-
впцы, аль съ ума спятплп? — въ неточный голосъ кричала
?|[ать Впрпнея, пзо всей силы стуча по столу кленовылъ греб-
немъ. — Да иерестаньте же, безстыжмя, перестаньте, непут-
ныя!.. Сейчасъ у меня перестаньте, не то возьму кочергу да
всЬхъ пзъ келарни вонъ.
Насплу-наснлу добилась старушка, чтобъ смолкла пЪсня
греховная. Зато шутливая болтовня п веселый хохотъ подня-
лись пуще прежняго. Повскакали девицы нзъ-за работы, л
пошла у нихъ такая возня, что хоть святыхъ вонъ неси.
Устала мать Виринея. Задыхаясь, сЬла на лавку, опустила
руки на колена.
— Ахъ, вы, безстыж1я! — изнемогая, ворчала она. — Ахъ,
вы, разбойницы! Уморилп меня, старуху... Услышитъ Марья
Гавриловна, что тогда будетъ?.. Что про васъ подумаетъ!.. А?..
Погодите у меня, дайте срокъ: все матушке Манее-Ь скажу,
все, все... Задастъ она вамъ, непутныя!.. Заморитъ на покло-
нахъ да въ теыныхъ чуланахъ.
Нашалившись досыта, усталыя д'Ьвпцы, черсзъ силу пере-
водя духъ, разс'Ьлпсь по лавкамъ, гд'Ь кто попало. Пристаютъ
къ Вирине'Ь:
— Матушка, не сердись! Преложи гн-Ьвъ на милость!.. Мы
в-Ьдь то.тько маленько... Прости Христа ради... Да пожалуй-
ста, матушка... Мы теб-Ь хорошую п'Ьсню споемъ, духовную.
Такъ говорили девицы, перебивая другъ дружку и ласкаясь
къ матери Вирине1>.
— Ахъ, вы, злодМки, злодейки!.. СовсЬмъ вы меня изму-
чили... Бога вы не боитесь. Совести н'Ьтъ у васъ въ глазахъ...
Что вы, деревенск1я, что ли, М1рск1я?.. Ахъ, вы, гр^Ьховодницы,
греховодницы...
П голосъ Виринеи все мягче и мягче становился; не про-
шло трехъ-четырехъ минутъ, обычнымъ добродушнымъ голо-
сомъ говорила она пристававшпмъ къ ней д-Ьвицамъ:
— Полно же, полно... Пу, Богъ простптъ... Спойте же
хорошее что-нибудь... Лашете въ обители, гр-Ьхъ б^са тешить
греховными безстыдными песнями.
Марья годовш,ица сильпымъ груднымъ голосомъ завела уны-
лую скитскую п^сню. Другхя орлицы дружно покрыли ее
хоромъ:
Воззртпе мы, люд1е, на сосновы гробы,
На наши прев'Ьчные домы.
О Ж1ше наше маловременное!
О слава,, богатство суетное!
II слезы убожества и гордость завистная,
На семъ вольномъ св'ётЪ все мпнётъ.
20*
— 308 —
Богь найгь даетъ много, а намъ тоГвсе мало,
Не можемъ мы, люд1е, нич'Ьмъ ся наполнить!
И ляжемъ мы въ гробы, прнжмемъ руки къ сердщ'-,
Души наши пойдугь по д'Ьламъ своимъ,
Кости наши пойдутъ земл'Ь на преданхе,
Талеса наши пойдутъ червя^гь на сът&ден1е,
А богатство, гордость, слава куда пойдутъ?
Покинемъ же гордость,
Возлюбимъ мы кротость,
За вс^Ьхъ потрудимся,
И т'Ьмъ себ'Ь купимъ
Небесное царство.
Стихли уныло-величавые звуки п^снп о смертномъ часЬ, и
дума хмарой подернула веселыя лица, Нпкто ни слова. Мать
Вирпнея, облокотясь руками п закрывъ лицо, сид-Ьла у края
стола. Только и с.1ышнй; была неустанная, однообразная пкня
сверчка, прштившагося за огромною келарскою печкой.
• — Спаси васъ Господи, р6дненьк1я! — подымая голову, дро-
жащимъ сквозь слезы голосомъ говорила мать Вирпнея. —
Ну вотъ такъ н хорошо, вотъ такъ и прекрасно... Теперь и
ангелы Бож1п прилет'Ьли на нашу бесЬду да, глядя на васъ,
радуются... А то все у васъ скоки да голки... Нехорошо, де-
вушки... Какъ дымъ отгоняетъ пчелы, такъ безчинныя бесЬды
и безстыдныя п^спи ангеловъ Божи1ХЪ отгоняютъ. Отходя-
щпмъ же имъ прпходитъ б-Ьсъ тёменъ, сЬя свой злосмрадный
дымъ посред'Ь бес1здуюш,пхъ. Слышап1я же чтен1я и П'Ьсенъ
духовныхъ врагъ стери'Ьти не можетъ, далече б'Ьжитъ отъ б'Ь-
с'Ьдъ благочестивыхъ. Такъ-то, д-Ьвоньки!.. Нуте-ка, спойте
еще, красавицы, утешьте старуху... Зачинай-ка, Марьюшка!
Началась новая пЬспя:
Ахъ, увы, б'Ьда,
Приходить чреда.
Не в'Ьмъ когда
Отсель возьмутъ куда...
Боюся страшнаго суда,
И Щ'Ь явлюся я тогда?..
Плоть-то моя немощна,
А душа вельми гр^Ьшна,
Ты же, смерте, безобразна и страшна!..
Образомъ своимъ страшишь,
Скоро ты ко МН'Ь сп'Ьшпшь,
Скрыты твои трубы и коса.
Ходишь всюду нага и боса.
О, смерте! Н-Ёть отъ тя обороны —
И у царей отъемлешь ты короны,
Со арххереи и вельможи не медлишь,
Даровъ и посуловъ не пр1емлешь;
— 309 —
Скоро н мою ты хощешь душу взятп
И на страшный судъ Богу отдати.
О лют^ въ тогь часъ и горц'Ь возопш,
Коща воззрю на грознаго Суд1ю.
Въ глубокое умплете прпшяа мать Впрпнея. Лпцо ея, вы-
ражавшее душевную простоту п прямоту, с1яло теперь внутрен-
ни^гъ ощущен1емъ сладостной жалостп, радостнаго смпренхя,
уыпльнаго, сердечнаго сокрушенья.
— Касатушкп вы моп!.. Мплыя вы ыоп д'Ьвчурочки!..—
тпхонько говорила она любовно п дов-Ьрчпво окружавшпмъ ее
Д'Ьвпцамъ: — жпвпте-ка, голубкп, по-божескп, пуще всего —
никого не обпдьте, ссоръ да свары нп съ кЬмъ не заводите.
всякому человеку добро творите — не страшенъ тогда будетъ
смертный часъ, оттого, что любовь вс^Ь гр'Ьхи покрываетъ.
Въ^порыв-Ь добраго, хорошаго чувства ласкались д1&впцы
къ доброй Вирине-Ь. Озорная Марьюшка прильнула губами къ
морщинистой рук15 ея и кропила ее слезами.
Р^зк1й скрппъ полозьевъ у окна послыша.1ся.
ВсЬ подняли головы, стали оглядываться.
— Взг.1янь-ка, Евдокеюшка, — молвила племяннпцТ^ мать
Виринея. — Кого Богъ прпнесъ? Кой гр^хъ, не пзъ судей-
скихъ ли?
Накинувъ на голову шубейку, вышла Евдокеюшка пзъ ке-
ларни п тбтчасъ воротилась.
— ЗГату]ика пр14хала! — восклпкнула она.
— Ну, слава Богу! Насилу-то, — сказала, вставая со скамьи,
мать Вирпнея. — Идти-бы.ю къ ней. Здорова ли то пр1Ьхала?
Поспешно стали разбирать своп рукод*Л1Я девицы п скоро
одна за другой разошлись. Въ келарн'Ь осталась одна Евдо-
кеюшка и стала разстав.шть по столамъ чашки п блюда д.тя
подосп'Ьвшей ужины...
Въ игуменской кель^ за перегородкой сидела мать Манееа
на теп.юп изразцовой лежанк*, медленно развязывая п сни-
мая съ себя платки и платочкп, наверченные на ея шею.
Рядомъ, заложпвъ руки за спину и гр1^я ладони о жарко на-
топленную печь, стояла ея наперсница, Фленушка, п потопы-
вала 6 полъ озябшпмп ногами. Нередъ игуменьей съ радост-
нымп лицами стояли: мать Соф1я, ходившая у нея въ клю-
чахъ, да мать Впрпнея. Прежде другихъ матерей прпб^^жала
она въ заячьей шубейке въ накидку встретить пр1*хавшую
мать-настоятельнищ^ Дверь въ келью то п д^ло отворялась, п
морозный воздухъ клубами б'Ьлаго пара каждый разъ врывался
въ жарко натопленную келью. Здоровенная Анафро.11я. воро-
— 310 —
тпвшаяся съ игуменьей пзъ Осиповки, да еще дв'1 келейныя
работницы, Минодора да Наталья, втаскивали пожитки пр1-
"Ьхавшихъ, вм'Ьст'Ь съ ними узлы, м^Ьшки, кадочки, ставешки
съ гостинцами Патапа Максимыча и его доыочадцевъ. Одна
за другой приходили старш1я обительск1Я матери здороваться
съ игуменьей: пришла казначея, степенная, умная мать Тапфа,
пришла уставп1,пца, строгая, сумрачная мать Аркад1я, пришли
большаго образа соборныя старицы: мать Никанора, мать
Филарета, мать Евстал1я. Каждая при вход'}^ молилась ико-
намъ, каждая прош,алась и благословлялась у игуменьи, спра-
шивая объ ея спасенш — все но чину, по уставу... Вскоре
боковуп1а за перегородкой наполнилась старицами.
— Да скоро-.1ь вы перенбсите? — хлопотала Виринея около
Анафро.'11и и келейныхъ работницъ. — СовсЬмъ келью-то вы-
студили. Матушка и безъ того съ дороги иззябла, а вы тутъ
еш,е валандаетесь... Иное бы чтб и въ сЬняхъ покинули.
— Истоплено хорошо, — вступилась мать Софгя. — Передъ
вечерней печи-то только скутаны, боюсь, развъ не угарно ли?
— Угару нЬтъ, кажись, — зам'Ьтила мать Виринея: — а ты
бы, матушка Софхя, чайку поскорей собрала. Самоварчикъ-отъ
у тебя поставленъ ли?
. — Какъ не постав.генъ, — отвечала мать Соф1я: — иоди,
чай кипитъ.
И, выйдя въ с'Ьнп, сама притащила въ ке.тью шипящ1й
«самоварчикъ» ведра въ полтора.
— Ну, какъ вы, матушка, время проводили? Все-ль по
добру, по здорову? — сладенькимъ занскивающимъ голосомъ
спрашивала казначея, мать Тапфа, едва отогревшуюся на го-
рячей лежанке игуменью.
— Не больно кр-Ёпко здоровилось, — разбитымъ голосомъ
отв'Ьчала Манееа.
— Что-жъ такъ, матушка? — спросила Тапфа. — Ч'Ьмъ н{е
домотали? Поясница, что ли, опять?
— Головушку разломило. Известно: д'Ьло м1рское — суета,
содомъ съ утра д6 ночи, — говорила Манееа.
— Много, чай, гостей-то понаехало на именины? — - спро-
сила уставщица мать Аркад1я.
— Было довольно всякихъ гостей, — сухо отв'Ьтила ей мать
Манееа.
— Изъ городу, поди, на'Ьхали? Купцы были? — спросила
мать Никанора.
— И йзъ городу были, и изъ деревень были, и купцы были:
всяк1е были. Да ну ихъ — Господь съ ними. Вы-то какъ безъ
меня поживали? — спросила Манееа.
— 311 —
— Благодареихе Господу. За вашими святыми молптвамп
все было хорошо н спокойно, — сказала уставщица Аркад1я. —
Службу каждодневно справляли какъ сл-ЬдуетЛ). На преподоб-
ную Ксен1ю, по твоему приказу, утреннее бд-Ьпте съ пол!-
елеемъ стояли. ПЬ-тп канонъ преподобнымъ общш на два лика
съ катавас1ями.
— Съ котораго часу зачалп службу? — спросила игуменья.
— Въ два часа за полночь велела я въ било ударить, —
отвЬчала мать Аркад1я. — Когда собрались, когда чтб — въ
половине третьяго П'Ьн1е зачали. А п'Ьли, матушка, утреню по
Минеи. У мЬстныхъ образовъ новы нал-Ьпы гор'йли, что къ
Рождеству были ставлены, паникадила черезъ свЬчу зажигали.
— А на трапез-Ь, — подхватила мать Вирпнея: — ставлено
было четыре яствы: капуста съ осетрпной да съ б-Ь-тужиной,
да ш;и съ головизной, да къ нпмъ пирогп съ вязигой да съ
семгой, что отъ Фплатовыхъ прислана была еп];е до вашего,
матушка, отъЬзда, да леш,и были жареные, да пшенники съ
ыолокомъ. Браги и квасу сыченаго на трапезу тоже ставили.
А на вечери три яствы горячихъ подавали.
— А трудники въ тотъ день д'Ьла не дЬлалп, — прибави.та
казначея Таифа,
— А на утр1е, на Григор1я Богослова, тоже съ пол1е.1[еемъ
с.1ужба была, икону святителя, строгановскаго письма, на по-
клонъ становили, — докладывала уставщица.
— Богъ васъ спасетъ, матери, — поклонясь, молвила игу-
менья. — Добро, что порядокъ блюли и Божш службу спра-
вляли какъ сл'Ьдуетъ. А что Марья Гавриловна, здорова ли? —
осв'Ьдомилась мать Манееа.
— Здорова, матушка, слава Богу, — отв-Ьчала Таифа, ^ —
Въ часовн-Ь у стужебъ бывала, у часовъ и къ повечер1ю. Къ
утрен'Ь-то л'Ьнивенька вставать, разв-Ь только что въ праздники.
— Ея д'Ьло, — строго замЬтила Манееа. — А ты бывала-ль
у^ ней въ дому-то?
. — Какъ же, матушка, раза три ходила, — отвечала казна-
чея: — да вотъ и мать хА.ркад1я къ ней захаживала, а Марьюшку
такъ почти каждый день Марья Гавриловна къ себЪ при-
зывала.
— Не слыхали-ль чего, не гн'1>вается лп она па Патапа
Максимыча? — обращаясь ко всЬмъ, спросила мать Манееа. —
За хлопотами совсЬмъ позабылъ къ ней письмо отписать, въ
гости позвать ее... Ужъ такъ онъ кручинится, такъ кручи-
нится...
— Штъ, матушка, кажись, ничего не замЬтно, чтобы гне-
валась на кого Марья Гавриловна, — молвила мать Таифа.
— 312 —
Аркадтя подтвердила слова казначеи.
— Какой гн4въ, матушка! — подхватила ]\Гарья голов-
щица. — Сколько разъ она со мной и Настеньку съ Парашей
н Патапа Максимыча поминала, и все таково любовно да
пр1ятно.
— Завтра посл'Ь часовъ надо сходить къ ней, повидаться,
гостинцы снести, — озабоченно говорила Манееа. • — А вамъ,
матери и д'Ьвицы, Аксинья Захаровна тоже гостинцевъ при-
слала, за то, что хорошо ея ангелу праздновали, по рублю
на сестру пожаловала, опричь иного. Завтра, мать Таифа, —
прибавила она, обраш,аясь къ казначе'Ь: — возы придутъ.
Прими по росписи... Фленушка, у тебя никакъ роспись-то?
Фленушка порылась въ дорожномъ м-ЬнисЬ и, вынувъ ело-
лсенный начетверо листъ бумаги, подала его Манее'Ь.
— Читай-ка, мать Таифа, — сказала пгуменья, подавая
казначе'Ь роспись. — Благо, всЬ почти матери въ сбор1з, чи-
тай, чтобы всЬмъ было в'Ьдомо, какое нашей святой обители
сделано приношенье.
Мать Тапфа, съ трудоыъ разбирая скоропись, медленно
стала читать:
«Рыбы осетрины св'Ьнгей шесть пудовъ, да б'Ьлужины столь-
ко-жъ, да севрюги соленой четыре пуда. Тешки белужьей да
потроховъ осетровыхъ по пуду. Икры садковой полпуда, осетро-
вой салфеточной пудъ. Жировъ да молокъ два пуда съ поло-
виной, балыковъ донскихъ три. Муки крупичатой четыре м'Ьшка,
гороху четыре четверти, ветчины окорокъ...»
Мать казначея руками развела, дочитавшись до такого при-
ношен1Я.
— Какъ ветчины? ~ строго спросила пгуменья.
— Ветчина писана, матушка. — отв15чала Таифа, показы-
вая роспись Манее'Ь.
— Охъ, пскушен1е1.. — послышалось между инокинями.
В'Ьлпцы улыбались, отворачиваясь въ сторону, чтобы ма-
тушка не замЬтила и не вздумала-бъ началпть нхъ за не-
скромность. '
— Ты писала? — нахмурившись, обратилась Манееа къ
Фленушк'Ь.
— Настенька это приписала, — отв'Ьчала Ф.тенушка. — На
см'Ьхъ. А какъ стали укладываться, она и въ саыомъ д'Ьл'Ь
сунула въ возъ не то окорокъ, не то два.
— Верченая д'Ьвка! Егоза!.. — заворчала Манееа и, обра-
п];аясь къ матерямъ, прибавила: — давно ли, кажись, нзъ оби-
тели, а поглядйин бы вы, какова стала моя племяненка.
— Что-жъ, матушка, Д'Ьло молодое — шутки да см'Ьхи еще
— 313 —
на ум4... Судьбы Господь не посылаетъ ли? — умильно спро-
спла мать Евстал1я. — Женпшка не пршскалп-ль родители-то?
— Н'Ьтъ, — сухо отв-Ётпла Манееа.
— А намедни мужпчокъ про-Ьзжалъ пзъ Оспповкп въ Бакп
за хл^бомъ, — продолжала Евстал1я: — у Бояркиныхъ прпста-
валъ, говорцлъ, что женпхъ пр1*зжалъ къ Патапу ]\Гаксимычу.
Пзъ Самары, сльппь, купеческШ сьгаъ.
— Прх'Ьзжать пр1^§зжа.ть, — нехотя отв'Ьчала Манееа: —
только про сватовство не то что р-Ьчи, п думы не бывало.
Навралъ теб*, Евстал1я, твой мужпчонка съ три короба, а ты
п плетешь. Похожаго ничего не бывало. Да.
Мать Евстал]я замолчала и ушла въ уголъ, зам^&тпвъ, что
пгуменья маленько на нее осерчала.
— Пзв-Ьстно д15ло, матушка, деревенск1й народъ завсегда
пустого много городить, — отозвалась уставщица Аркад1я. —
Пусти уши въ люди — чего ни наслушаешься.
_ — То-то и есть, — внушительно молвила ЛГанееа: — коль
511рскихъ пустыхъ р^чеп не переслушаешь, такъ нечего и
разговоры съ про^Ьзжими заводить... Не погневайся, мать
Евстал1я.
Евстал1я вышла изъ угла и, подойдя къ игтмень^^, смп-
ренно пок.тонплась. Та молча ответила малымъ пок.юномъ.
— Какъ благоволите, матушка, утреню править? — спро-
сила Аркад1я.— Завтра память преподобнаго Ефрема Сирина...
съ пол1елеемъ, аль рядовую?
— Какъ прежде быва.ю? — спросила Манееа.
— Всяко бывало, матушка, — отв4ча.1а уставщица. — С.1у-
жилп съ пол1елеемъ, с.1ужи.1п ц рядовую. Въ устав-Ь сказано:
«аще волитъ настоятель».
— Такъ служи, мать Аркад1я, рядовую, — решила игу-
менья. — Посл-Ёзавтра надо еще по.11елей 'справлять и службу
съ величаньемъ Тремъ Святптелямъ. А у насъ и безъ^того
св^чеп-то, кажись, не ахти много?
— За Пасху, матушка, хватитъ, а къ л^ту надо будетъ
новыхъ досп-бть, — отв-Ьчала казначея.
— То-то же, — примолвила игуменья: — поберегать св^чи-то
надо. ВеликШ постъ на двор^, службы бо.гьшхя, длпнныя,
опять же стоянья со св1>чами.
— А насчетъ ветчины-то какъ же, матушка, прпкажете?—
спросила казначея: — собакамъ выкинуть, а.ть назадъ отос.тать?
Сиротамъ бы М1рскимъ подать — да молва про обигель пойдетъ.
— Спрячь подальше, соблазну бы не бы.ю, — сказала игу-
менья. — Не погань — пригодится: исправникъ пр1едетъ, али
кто изъ чпновниковъ — сопругъ... Устинья Московка пр1^Ьхала?
— 314 —
— Пр1'Ьхала, матушка, въ ту пятницу прибыла, — отве-
тила казначея. — Расчетъ во всемъ подала, какъ сл'Ьдуетъ —
сто Боссмьдесятъ привезла, за негасимую оставались. Да го-
стинцу вамъ, матушка, Силантьевы съ нею прислали : шубку
беличью, камлоту на ряску, ладану роснаго пять фунтовъ съ
походомъ, да масла бутыль, фунтовъ, должно-быть, пятнадцать
вытянетъ. Завтра обо всемъ подробно доложу, а теперь не
пора ли вамъ и покою дать? Устали, чай, съ дороги-то?
— И то устала, матери, — отв'Ьчала Манееа: — костонькп
БсЬ разломило.
— Матушка -то и въ Осиповк'Ь совс^мъ больнешенька
была, — молвила Фленушка, прибирая чайную посуду. — По-
сл'Ьдн1е дни больше лежала, изъ боковуши не выходила.
— Вамъ, матушка, завтра въ баньку не сходить ли? Да
редечкой ве.1'Ьли бы растереть себя, — сказала, обращаясь къ
игумень'Ь, ключница, мать Соф1я.
— Поглядпмъ, что завтра будетъ, — отв'Ьчала мать Ма-
нееа: — а къ утрен'Ь, матушка Аркад1я, меня не ладите. Въ
самомъ д'Ьл'Ь что-то неможется. Рада-рада, что домой добра-
лась... Прошайте, матери.
Ы стали матери одна за другой по старшинству подходить
къ пгумень'Ь прощаться и благословляться. Пош.ш за ними и
бывш1я въ келье белицы. Остались въ кель'Ь съ игуменьей
мать Соф1я да Фленушка съ головщпцей Марьей.
— Тои.1ено-ль у Ф.тенушки-то? — спросплаМанееауключницьт.
— Топлено, матушка, топлено, — отвечала она. — Заразъ
обе кельи топилп, заразъ и кутали.
■ — Спаси тебя Христосъ, Софьюшка, — отвечала игуменья: —
постели-ка ты мне на лежаночке да потри-ка мне ноги-то
березовымъ маслицемъ. Ноюгь что-то. Ну чтО, Марьюшка, —
ласково обратилась Манееа къ головщице: — я тебя и не
спросила: какъ ты поживала? Здорова-ль была, голубка?
— Слава Богу, матушка, вашими святыми молитвами, —
отвечала, целуя Манееину руку, головщица.
— Больно вотъ налегке ходитъ, — ворчала ключница, по-
стилая на лежанку толстый киргпзск1Й войлокъ. — Ты бы,
Марьюшка, когда выходишь на волю, платокъ бы, что ли, на
шею-то повязывала. Долго-ль простудить себя? А какъ съ го-
лосу спадешь — чтб мы тогда безъ тебя будемъ де.гать?
— Э, матушка Соф1Я, чт5 мне делается? Я не изъ неже-
нокъ. Авось Богъ милостивъ, — ответила головщица.
— Не говори такъ, Марьюшка, — остановила ее Манееа. —
На Бога надЬйся, сама не плошай... Безъ меня где ноче-
вала — у Таифы, что ли?
— о1о —
— Къ Тапф-Ь не пускала я ее, матушка, — отвЬтпяа за
головщпцу Соф1я: — у ней келья угарная, и т15сновато. Мы
съ Марьюшкой въ твоей кель^з домовничали. Мпнодорушка съ
Натальей ночевать къ намъ прпхаживали.
— Ну, ступайте-ка, девицы, спать-ночевать, — сказала Ма-
нееа, обращаясь къ Фленушк^Ь и Марьюшк'Ь. — Въ келарню-то
ужпнать не ходите, сн-Ьжно, студено... Т>хали мы, мать Соф1я,
такъ д-Ьсомъ-то ничего, а на поляну какъ вы-Ьхалп, такая мя-
тель поднялась, что свЬту Божьяго не стало видно. Теперь
такъ и мететъ... Молвп-ка, Фленушка, хоть Наталье, принесла
бы вамъ пзъ келарнп поужинать да яичекъ бы, что ли, сва-
рили, аль яиченку сд1злали, молочка бы принесла. Ну, подите
со Христомъ.
Фленушка и Марьюшка простились и благословились на
сонъ грядуи],1й у матушки и пошли черезь сЬни въ другую
келью.
— Ну, Софьюшка, разсказывай, 'какъ безъ меня пожи-
вала, — спросила игуменья свою ключнипу, оставшись съ нею
вдвоемъ.
— Да ничего такого не случалось, матушка, — отвечала
Соф1я. — Все слава Богу. То.тько намедни мать Филарета съ
матерью Ларисой пошумъли, да на другой день ничего, по-
прощалпсь, смирились...
— Чего д'Ьлили? — строго спросила Манеоа.
• — Видишь ли, съ чего д-Ьло-то зача.тось, — продолжа.та
Соф1я, растирая игумень'Ь ноги березовымъ масломъ. — Про-
"Ьзжалп этто изъ Городца съ базара ко.10сковск1е мужпки, ма-
тери Ларисы знакомые, она в'Ьдь сама родомъ тоже пзъ Ко-
лоскова. Часы у насъ мужички отстояли, потрапезовали, ч'Ьмъ
Богъ послалъ, да межъ разговоровъ и молви.тп, будто ихней
деревни 31ихайла Коряга въ попы ставленъ.
— Слышала п я, слышала, Софьюшка, — вздыхая, про-
мо.1Вила Манееа. — Эк1й гр'Ьхъ-то!.. Стяжателю такому, коры-
столюбцу далп священство!.. Какой онъ попъ?.. Отца родного
за гривну продастъ.
— Ну вотъ, матушка, ты въ одно слово съ Филаретой ска-
зала, — а мать Лариса за Корягу -орой. Ну и пошли. Да вЬдь
064 он1> горяч1я, неговорливыя, другъ передъ другомъ сми-
риться не хотятъ, ц зачалась межъ ними свара, шумное Д'Ьло.
Столько было гр-Ьха, столько гр^ха, что упаси Царь Небесный.
Мать Лариса- доказывать стала, что не намъ, дескать, о та-
комъ велпкомъ дЬл'Ь разсуждать, каковъ бы, дескать, Коряга
нн былъ, все :ке законно поставлепъ въ попы; а Филарета:
«коли, говоритъ, такого сребролюбца владыка СофронШ поста-
— 316 —
вилъ, значптъ-де, и самъ онъ того же поля ягода, недаромъ-де
молва пошла, что онъ святыней ровно калачами на базар^^
торгуетъ». А Лариса такая в'Ьдь огненная, развернись да
матушку Филарету въ ухо. Та едва отскочить усп^^ла.
— Гд^Ь-жъ это было?.. Въ келарн-Ь?.. При мужикахъ?.. —
вставъ съ лежанки п выпрямляясь во весь ростъ, строгимъ,
твердымъ голосомъ спросила Манееа.
— Случилось это, матушка, у Аркадпг въ кель^,— ответила
мать Соф1я. — Такъ матери въ два в^^ника и метутъ — шумъ,
гамъ, содомъ такой, что вся обитель сбежалась. Просто, ма-
тушка, какъ есть вавилонское языковъ см'Ьшенхе!.. И ужъ
столько было промежъ нпхъ сраму, столько было искушен1я,
что и сказать теб'Ь не могу. Какъ пошли он'Ь другъ дружк'Ь
вычитывать, такъ и Михаилу Корягу съ епископомъ забыли,
и так1е у нихъ пошли перекоры, так1я д-Ьла стали поминать,
что и слушать-то стало гр'Ьшно... Чтб и смолоду водилось,
а чего, можетъ статься, и не бывало — все подняли. Ужъ су-
дачили он^, судачили, срамили себя, срамили — съ добрый
часъ времени прошло. Мать Тапфа ихъ было-уговарпвать —
и слышать не хотятъ. Насилу-то насилу мать Аркадия ихъ
развела, а то бы, пожалуй, въ драку по.тЬзли, пскровянились бы.
— Марья Гавриловна слышала? — спросила игуменья.
— Какъ не слыхать, матушка. Приходить не приходила, а
Таня, д-Ьвица ея, прибегала, — отв'Ьчала Соф1я.
— Злочинницы! — р'Ьзко сказала Манеоа, ходя взадъ и
впередъ по келкЬ. — Бога не боятся, людей не стыдятся!.. На
короткое время обители нельзя покинуть!.. Ч'Ьмъ бы молодыхъ
учить, а он^1 гляди-ка?.. Какъ смирились?
— Изв-Ьстно, миротворица наша, мать Виринея, въ д'Ьло
вступилась... ну и помирила. На другой день цЬлое утро она
сердечная то къ той, то къ другой бегала, стряпать даже за-
была. Часа три уговаривала: пу, смирились, у нея въ келарн'Ь
и попрощались.
— То-то Филарета давеча стояла, глазъ не поднимаючи, а
Лариса даже и не пришла встр^Ьтить меня, — молвила Манеоа.
— Хвораетъ, матушка, другой день съ м-Ьста не встаетъ, —
подхвати.11а Софтя: — горло перехватило, и сама вся ровно въ
огн'Ь горитъ. Мать Виринея и бузиной ее, и малиной, и шал-
феемъ, и кочанной капусты къ голов^Ь ей прикладывала, мало
облегчило.
— Не погляжу я на хворь ея, — молвила гневно Манееа. —
Не посмотрю, что соборныя он-Ь старицы: об'Ьихъ на поклоны
въ часовн'Ь поставлю и за трапезой... Въ чуланъ запру!.. Изъ
чужихъ обителей не было-ль при томъ кого?
— 317 —
— Шть, матушка, никого не быдо.
— А толкп пош.ш?
— Какъ толкамъ не пойти, — отвечала мать Соф1я. —
Известно, обитель немалая: къ намъ люди и наши къ чу-
жимъ. Случился гр^хъ, въ кульке его не спрячешь.
— Обитель срамить!.. — продолжала Манееа. — Вотъ я
завтра съ ними поговорю... А д-Ьвицы въ порядкЬ держали
себя?
— Все слава Богу, матушка, никакого дурна не было.
— Супрядки быва.1и?
— Бывали, матушка, и сегодня вплоть до твоего прх'бзда
у Биринеи въ келарнЬ д'Ьвки сид^.ти.
— Чуж1Я приходили?
— Бывали, матушка, и чуж1я: отъ Л1женипыхъ прихажи-
вали, отъ Бояркиныхъ.
— А отъ Пгнатьевыхъ? — быстро спросила Манееа.
— Какъ можно, матушка! Статочно ли дЬло супротивъ тво-
его приказа идти? — отв'ЬчачТа мать Соф1я,
— Деревенскихъ парней не пуска.ти-ль?
— ■ Ал, что ты, матушка! Да сохрани Господи п помилуй!
Разв^ мать Виренея не знаетъ, что на это н'Ётъ твоего бла-
гос.ювенья, — сказала Софхя.
— Хорошая она старица, да ужъ добра черезъ м-Ьру, —
мо.твила Манееа, несколько успокоившись и ложась на вой-
локъ, постланный на лежанк'1. — Уластить ее не много надо.
У меня пуш,е всего, чтобъ негодныхъ толковъ не пошло про
обитель, мо.твы бы не было.. А таракановъ въ скотной мо-
розили?
— Выморозили, матушка, выморозп.1ц. Вчера только пере-
шли, — отвечала мать Софхя.
— А Пестравка отелилась?
• — Телочку принесла, матушка, а Черногубка бычка.
— II Черногубка? Гм! Теперь что же у насъ шестнадцать
стельныхъ-то? — спросила Манееа.
— Да должно-быть, что шестнадцать, матушка, — отвЬча.1а
Соф1я.
— Масла много-ль напахтали? — продолжала разспросы
Манееа.
— Не могу в'Ьрно теб'Ь доложить, — отБ^ча.та Соф1я: — а
вечоръ мать Виринея говорила, что на Сырную нед^тю масла
будегь достаточно, съ завтрашняго дня хотЬла творогъ да сме-
тану копить.
— Сапоги работникамъ купили?
— Куии.1и, матушка, еш,е на той нед'Ь.тЬ съ базару привезли.
— 318 —
— Зажилъ'глазъ у Трифины?
• — Все болитъ у сердечной, — отвечала Соф1я: — совсЬмъ
врозь глазокъ-отъ у нея разнесло... Выльется онъ у нея, ма-
тушка, безпрем'Ьнно выльется.
— Л'Ькарство-то прпкладываетъ ли? — спросила Манееа. —
Недаромъ за него деньги плачены.
— Прпкладываетъ, матушка, только пользы не видится.
Ужъ одпнъ бы конецъ, — отвечала мать Соф1я.
— Изъ господъ не на'Ьзжа.1ъ ли кто? ■ — спросила Манееа.
— Третьяго-дня окружный на короткое время ирйзжа.тъ, —
отв'Ьчала Соф1Я. — На въ'Ьзжей не бывалъ, напился чаю у
Глафириныхъ, да и по4ха.1ъ въ городъ. А то еще нев'Ьсть
как1е-то землем!>ры на^Ьзжали, дв1^ ночи ночевали на въезжей...
Да вотъ чтб, матушка, доложу я теб^: намедни встр-Ьтилась
я съ матерью Меропеей отъ Игнатьевыхъ, такъ она говоритъ,
что на Евдокеинъ день выйдетъ имъ срокъ въЬзжу держать,
а какъ, дескать, будетъ собранье, такъ, говоритъ, безпрем'Ьнно
на вашу обитель очередь наложимъ: вы, говоритъ, ужъ сколько
годовъ въ'Ьзжу не держите.
— Этому не бывать, — сказала Манеоа. — Покам^Ьстъ жива,
не будетъ у меня въ обители въ'Ьзжей. Съ ней только гр'Ьхъ
одинъ.
— Изв-Ьстно д'Ьло, матушка, какъ ужъ тутъ безъ гр-Ьха, —
сказала Соф1Я. — И расходы, и хлопоты, и безпокойство, да
и келью табачищемъ такъ прокурятъ, что года въ три сыраду
изъ нея не выживешь. Иной разъ и хмельные чиновники-то
бываютъ: шумъ, безчинство...
— Нельзя, нельзя, — говорила игуменья. — Можетъ-статься,
Настя опять пргЬдетъ погостить, опять же Марь-Ь Гавриловн-Ь
не поправится... Разсохины пусть держатъ, чтб надо— зап.1ачу.
Побывай у нихъ завтра, поговори съ Досиееей.
— Д'Ьвицы, матушка, сказывали, закурила, слышь, матушка-то
Досиеея опять, — отв^^чала мать Соф1я.
— Опять?
— Другу недЬлю во хмелю. Такой гр-Ьхъ.
— Съ Евстих1ей поговори, — сказа.т Манееа. — На пей же
и лежнтъ все у нихъ. Спроси, чтб возьмутъ за годъ въ'Ьз^ку
держать. Деньгами не поскуплюсь, припасы на угощенья
мои. Да скажи еще Евстпх1и, ко мн-Ь бы пр]1шла: братецъ
Патапъ Макснмычъ по пяти ц'Ьлковыхъ на кажду б'Ьдну оби-
тель прислалъ. Разсохпнымъ, Напольнымъ, Солопикеинымъ,
Мареинымъ, Зар'Ьчнымъ... ВсЬхъ повести... Да пов^^сти еще
сиротамъ, заутра быкъ часамъ приходили; раздача, ыо.гъ, наблины
будетъ... Охъ, Господи помилуй, Господи помилуй!.. — примолвила
— 319 —
Манееа, з'Ьвая п крестя открытый ротъ. — ПодаГг-ка мнъ, Со-
фьюшка, келейную манатейку да лестовку... Помолюсь-ка я
да лягу, что-то ужъ очень сонъ сталъ клонить.
Мать Соф1я подала ягумень'Ь все нужное, простилась съ
ней и, поправпБЪ лампадкп, ушла въ свою боковушу.
Манееа стала на молитву.
Глава третья.
Пока Манееа разспрашивала к.тючницу, въ сосЬднихъ гор-
ницахъ Фленушка сид-бла за ужиномъ съ Марьей головщицей.
Во Фленушкиныхъ горницахъ, гд'Ь передъ т'Ьмъ жили п до-
чери Патапа Максимыча, было четыре комнаты, убранныя
гораздо нарядн-Ьй, ч'Ьмъ келья игуменьи. Ст^Ьны оклеены были
обоями, по.1ъ крашеный, лавокъ не было, вместо них'ь стояла
разнообразная мебель, обитая шерстяной матер1ей. Семь оконъ
заставлены были цв-Ьточными горшками и убраны кисейными
занавесками. Стояли пяльцы, швейки, кружевныя подушки и
маленькш станокъ для тканья шелковыхъ поясковъ. По ст^-
намъ въ крашеныхъ деревянныхъ рамкахъ висели незатМ-
ливыя картины. То были виды Афонской горы, Иргизскихъ
монастырей, Рогожскаго кладбища; рядомъ съ ними висели
картины, изображавш1я аиокалипсическ1я бпд'Ьн1я, страшный
судъ п Паскевича съ Дибичемъ на коняхъ.
За сто.10мъ, уставленнымъ келарскимъ кушаньемъ п сла-
стями, привезенными пзъ Осиповки, сидели девушки, толкуя
о разныхъ разяостяхъ. Сначала бесЬда ихъ шла вяло, Фле-
нушк'Ь не совсЬмъ было весело. Досада разбирала ее. Очень
хотелось ей нед^льку-другую еще погостить въ Осиповке, да
не уда.10сь. Спервонача.ту Манееа н соглашалась-было оста-
вить ее у Патапа ]\[акспмыча до Пасхи, но, забол-Ьвъ въ
день нев4сткиныхъ именинъ и пролежавъ посл-ё того три дня,
заговорила другое. «Богъ знаетъ, буду-ль жива я до Пасхи-то, —
отв'Ьчала старица на просьбы Фленушки и племянницъ: — а
безъ того не хочу помереть, чтобы Фленушка мн-Ь глазъ не
закрыла». И, казалось, никогда еще мать Манееа не была
такъ ласкова, такъ н'Ьжна къ своей любимиц'Ь, какъ въ эти
дни. Фленушк-Ь хоть и очень, очень не хотелось ворочаться
въ кельи на скуку и однообразную жизнь, но, беззаветно любя
Манееу, не решилась ее огорчить. Патапъ Максимычъ былъ
не прочь, чтобъ боевая Фленушка поскорМ убралась изъ его
дома. Не то чтобъ онъ подозр'Ьвалъ что-нибудь, а сдавалось
ему, что сбиваетъ она съ толку его Пастю. «Какая прежде
тихая, какая сговорчивая . была у насъ Настасья, — говорнлъ
— 320 —
онъ женФ: — а проявилась эта Фленушка — сорочШ хвостъ, —
ровно ее перевернуло всю. И не думай, Аксинья, унимать ту
егозу, не упрашивай Манееу зд'Ьсь ее оставлять, авось безъ
нея д'Ьвка-то выкпнетъ дурь изъ головы». Пыталась- было
защищать Аксинья Захаровна и Фленушку и дочь, но Патапъ
Максимьшъ цыкнулъ, и та замолчала. Накануне Манеоина
отъезда завела-было р'Ьчь Фленушка, чтобъ отпустили Настю
съ Парашей въ обитель гостить да кстати ужъ и погов-Ёть
Велпкимъ постомъ. Сама Аксинья Захаровна, видя, что Наст'Ь
хочется побывать въ скиту, сказала мужу, отчего бы п не
отпустить ихъ. Прпдутъ, дескать, велпк1е дни, д-Ьвкп къ
служб1} Божьей привыкли, а живучи въ деревн'Ь гд'Ь помо-
лятся, особенно же на Страстной нед'Ь.г'Ь? Патапъ Максимычъ
отказалъ наотр'Ьзъ. Настя знала, что стоитъ ей захот15ть,
такъ она переупрямптъ отца п во всемъ поставитъ на своемъ;
хот-йла взяться за д^ло, но Фленушка остановила ее. «Молчи,
не приставай къ отцу, — сказала она, — пожалуй, испортишь все.
Пущай его маленько повеличается, а ужъ я жива быть не
хочу, коли не будешь ты у насъ въ скиту Велпкимъ постомъ,
не то весною». Какъ ни твердо была уверена Фленушка въ
усп'Ьх'Ь своего намЬренья, все же ей было скучно теперь и
досадно. Не люба, не прив'Ьтна показалась ей родная келья
съ ея обстановкой, непохожей на убранство богатаго дома
Патапа Макспмыча.
— Разсказывай, Фленушка, все по ряду, какъ наши де-
вицы въ м1ру живутъ. Помнятъ ли насъ гр'Ьшныхъ, аль изъ
памяти вонъ? — спрашивала Марьюшка.
— Какъ не помнить, — ответила Фленушка. — Теб4 осо-
бенно кланяться наказывали.
■ — • Богъ ихъ спасетъ, коль и насъ изъ людей не выкинули —
молвила головщпца.
— Кончила подушку-то, чт5 въ Казань шила? — спросила
Фленушка.
— ■ Дошила, вечоръ пзъ пялецъ выпорола, — отв'Ьча.та
Марьюшка.
— Нову зачинай. Настя подарокъ прислала теб'Ь: канвы,
шерстей, синели, разныхъ бисеровъ, стеклярусу. Утр^Ь разбе-
русь, отдамъ.
— Благодаримъ покорно, — отв'Ьтила головщица. — Только
нову-то подушку врядъ ли придется мн4 шить. Матушка омо-
форъ епископу хот^зла вышивать.
— Когда это будетъ, про то еще сорока на вод'Ь хвостомъ
писала, — молвила Фленушка. — Матушка не одинъ годъ еще
продумаетъ да по всЬмъ городамъ письма отписывать будетъ,
— 321 —
подобаетъ. н'Ьтъ ли арххерею облачепье стропть изъ шерсти.
Покам'бстъ будутъ рыться въ кныгахъ, дюжину подушекъ
усп'Ьешь смастерить.
— Инъ спроситься завтра у зттушки, — сказала головщица.
— Спросись, а Настя теб'Ь и новыхъ з^зоровъ прислала, —
зам'Ьтила Фленушка.
— Ну, вотъ за этотъ за подарочекъ такъ оченно я бла-
годарна, — молвила Марьюшка. — А то узорами-то у насъ
больно ужъ стало б^дно, все старые да рваные... Да что-жъ
ты, Фленушка, не разскажетиь, какъ наши дЬвпиы у родите-
лей поживаютъ. Скучненько поди: д'Ьвицъ подъ пару пыъ
Н'Ьтъ, все однЬ да одн-Ь.
— Параша-то не скучаетъ^ — молвила Фленушка.
— Что такъ? — спросила головш,ица.
— Да чтб она? Увалень, — отвЬтила Фленушка. — Какъ
эд-Ьсь сонуля была, такъ и въ М1ру. Пухнетъ индо со сна-то.
глаза совсЬ^гь почти заплыли.
— Что-жъ это она? Со скуки поди? — сказа.та ЗГарьюшка.
— Не разберешь, — ответила Фленушка. — Молчитъ все
бсльше. День-денскои только и д'Ьла у нея, что поесть да
на кровать. Каждый Божп1 день до об'Ьда проспала, встала —
об'Ьдать стала, помолилась да опять спать завалилась. Зд'Ьсь
все-таки маленько была поворотливЬй. Ну, бывало, хоть къ
служб-Ь сходитъ, въ келарню, туда, сюда, а дома ровно су-
рокъ какой.
— Поди же ты. какая стала, — покачивая головой, мол-
вила Марьюшка. — Ну, а Настасья Патаповна что? Такая же
все думчивая, мо.лчаливая?
— Ногляд-Ьла бы ты на нее! — усм^Ьхнувшпсь, отвЬтила Фле-
нушка. — Бывало, зд'Ьсь ее водой не замутишь, а въ деревн'Ь
такъ развернулась, что только ой.
— Полно ты! — удивилась головщица. — Бойка стала?
— ]\1еня бойчЬй — вотъ какъ, — оживляясь, отвЬтила Фле-
нушка. — Чуть не всЬмъ домомъ вертитъ. На что родитель —
медв-Ьдь, и того къ рукамъ прибрала. Такая стала отважная,
такая удалая, что б-Ьда.
— Поди вотъ тутъ, — говорила Марьюшка. — Долго ли, ка-
жись, ьъ м1р} пожила, на во.л'Ь-то. Зд'Ьсь-то, бывало, смотритъ
тихоней, словечко не часто проронитъ.
— На людяхъ п теперь не болько говорлива, — мо.твила
ФлежушКа. — А на своемъ захочетъ поставить — поставптъ.
Люта стала, вотъ у}къ, чтб называется, вьется ужомъ, топор-
ш,ится ежоыъ.
— Платьевъ, поди, чтб нашили имъ? — спросила головщипа.
Сочппен1я П. Мельникова. Т. II. 21
— 322 —
— Полны сундуки, — ответила Фленушка, — А как1я
платья-то, посмотр'Ьла бы ты, Марьюшка! Одно другого прп-
глядн'Ъе. И по буднямъ въ шелку ходятъ. Отродясь не видала
я нарядовъ такихъ: сережкн брильянтовыя, запонки такъ и
горятъ огнями самоцв'Ьтнымп. Параша чтО! На нее, какъ на
пень, чтб ни напяль, все кувалдой сыотрптъ. А ужъ Настя!
Надо чести приписать, разрядится ^ просто король. Въ име-
нины-то, знаешь, у нихъ столы народу ставили, ста два че-
лов'Ькъ кормились: день-отъ былъ ясный да теплый, столы-то
супротивъ дома по улпц'Ь стояли. Вотъ тутъ посмотр'Ьла бы
ты на ихн1е наряды, какъ съ родителями да съ гостями онЬ
вышли народъ угощать,
— Въ чемъ Настенька-то была? — спросила головщица.
— Былъ на ней сарафанъ шелковый голубой съ золотымъ
кружевомъ, — разсказывала Фленушка: — рукава кисейные, пе-
редникъ батистовый, голубой синелью расшитый, на голов'Ь не-
высокая повязка съ жемчугами. А какъ выходить на улицу,
на плечи шубейку накинула алаго бархата, на куньемъ м'Ьху,
съ собольей опушкой. СмотрЬть загляд-Ёнье!
— Хоть бы глазкомъ взглянула! — сказала, вздохнувъ,
Марьюшка.
— А вотъ погоди; къ намъ въ гости прх'Ьдутъ, увидишь, —
молвила Фленушка.
— Гд'Ь увидать? — покачавъ головой, отв'Ьтила головшица. —
Разв-Ь въ скиту въ такомъ убор'Ь ходятъ д'Ьвицы?
— А можетъ статься, и въ М1ру увидишь ее, — приш,ури-
вшись и зорко г.чядя на головщицу, сказала Фленушка.
— Гд'Ь ужъ намъ, Флена Васильевна, м1рск1я радости
вид'Ьть!.. — съ горькимъ чувствомъ, вздохнувъ, молвила
Марьюшка. — Хорошо Ихмъ при богатыхъ родителяхъ, а у
нашей сестры что въ м1ру? Б'Ьднота, пить-'Ьсть нечего, тутъ
не до веселья. И то денно и нощно Бога благодаришь, что
матушка Манееа призр'Ьла меня сироту. По крайности не
голодаешь какъ собака. А и то сказать, Флена Васпльевна,-
разв'Ь легко мн'Ь у матушки-то жить: чужой-отъ в-Ьдь обЬдъ
хоть сладокъ, да не споръ, чуж1е-то хл'Ьба жпвутъ пр^-^дчивы.
Медъ чужой п тотъ горекъ, Фленушка.
■ — • Ну, разрюмилась, что Радуница, — подхватила Фле-
нушка. — Нечего хныкать, радость во времени живетъ, и на
нашу долю когда-нибудь счастливый часокъ выпадетъ... Пзъ
Саратова н'Ьтъ ли вЬстей? — спросила Фленушка, лукаво улы-
баясь. — Семенушка не пишетъ ли?..
— А ну, песъ его дери! — съ досадой отв'Ьтила Марьюшка. —
Забыла объ немъ и думать-то.
— 323 —
— Врешь! По г.тазамъ вижу! — приставала Фленушка.
— Ей-Богу, право, — продолжала головщцца. — Да что? Одно
пустое это д'Ьло, Фленушка. В-Ьдь безъ малаго ц4лый годъ
глазъ не кажетъ окаянный... Ему что? Чай, и думать забы.ть...
А тутъ убивайся, сохни... Не хочу, ну его къ ляду!.. Эхъ.
бЬднота, беднота!.. — прибавила она, горько вздохнувъ. —
Распроклятая жизнь!
— Полно теб'Ь!.. Меня, д'ЙБка, не обморочишь, — усмехну-
вшись, сказала Ф.тенушка. — Получи.т весточку?.. А?.. По
глазамъ вижу, что получила.
— Ну, получила!.. Ну что же? — р^зко ответила головшица.
— Письмо, что ли, прпслалъ?
— Ну, письмо ирисла.1ъ... Еще что будетъ?.. Теб'Ь пзъ Ка-
зани не пришло ли письмеца отъ Петрушки черномазаго?
— Мое д^ло, голубушка, иное, — усм-Ьхаясь, ответила Фле-
нушка. — Мн'Ь только слово сказать, за разъ свадьбу уходомъ
сыграемъ... Матупшу только жаль, — вздохнувъ, прибавила
она: — вотъ что... Въ гробъ уложишь ее.
— А мн-б и гадать про свадьбу нечего, — желчно сказала
Марьюшка. — Не ровны мы съ тобой, Флена Васильевна.
Теб'Ь въ ларцахъ у матушки Манееы кое-что припасено, а у
меня, сироты, прпданаго-то голикъ л^Ьсу да кузовъ земли.
— Да полно тебъ, надо'Ьла съ своей беднотою какъ горь-
кая р'Ьдька, — молвила Фленушка. — Хнычетъ-хнычетъ, точно
на смерть ведутъ ее. Скажн-ка лучше: сходились безъ меня
на супрядки?
— Сходп.тись, — ответила го.ювшица. — И сегодня вплоть
до вашего пргЬзда сид'Ьли.
— Что-жъ? Весело? — спросила Фленушка.
— Какое веселье! Разв'Ь не знаешь? — молвила Марьюшка. —
Какъ доирежь было, такъ и безъ тебя. Побалуются маленько
д-Ьвицы, мать Вирпнея ворчать зачнетъ, началить... Ну, какъ
водится, подмаслимъ ее, стихеру споемъ, расхныкается ста-
руха, смякнетъ — вотъ ]1 веселье все. Надо'Ьла мн-й эта ана-
еемская жизнь... Хоть бы умереть ужъ, что ли!.. Одинъ бы
конецъ.
— Это кровь въ тебе бродить, Марьюшка, — внушительно
зам-Ьтила Фленушка. — Знаю по себ^. Иной разъ до того до-
ходить, такъ бы вотъ взяла да руки на себя л наложила...
Пр1едетъ, что ли, Геменъ-отъ Петровичъ?
— Обещался... Да кто его знаетъ, можетъ, обманетъ; у
нхняго брата завсегда такъ — на словахъ какъ на саняхъ, а
на д-Ьл'Ь какъ на копылЬ. Тутъ сиди себе, сохни да сокру-
шайся, а онъ и думать забьпъ, — сказала Марьюшка.
. 21*
— 324 —
— Обещался, такъ прх'Ьдетъ, — утешала ее Фленушка. —
Не кручинься... Завсегда онъ на'Ьзжаетъ, только Волга вскроется.
Гляди, послЬ Пасхи пргЬдетъ. Вотъ, Марьюшка, весслье-то у
насъ тогда пойдетъ: къ теб'Ё Семенушка пр1ъдетъ, моего чу-
челу пзъ Казани шутъ прпнесетъ, Настеньку залучимъ да
ея дружка нриманнмъ...
— Шпбаева-то, что лп? — спросила головщпца.
^ Ну его къ .тЬшему! — молвила Ф.1снун1ка. — Поближе
иайдеыъ.
— Про самарскаго жениха говоришь? — сказала Марьюшка. —
Болтали намедни, Сн'Ьжковъ-де какой-то свататься къ ней прь
■Ьзжалъ. Богатый, слышь!
— Какой тутъ Сн1)Жковъ! — молвила Фленушка. — Не всякъ
голова, у кого борода, не всякъ женихъ, кто присватался,
иному отъ нев'Ьстпныхъ воротъ живетъ и поворотъ. Погоди —
завтра все разскажу... Видишь .ли, Марьюшка, д^бльце за-
теяно. И по тому д-Ьлу безъ тебя не обойтись. Ты в-Ьдь во-
струха, д-Ьвка хитроватая, глаза отводить да концы хоронить
мастерица, за уловками дйло у тебя не станетъ. Какъ хо-
чешь, помогай.
— Что-жъ? Рада помочь, коли смогу... Для Настеньки на
все я готова, — ответила Марьюшка.
— Она на тебя, что на каменну гору над-Ьется, — мо.твила
'Фленушка. — Ап, батюшки!.. Забыла сказать... Про шерсти
да бисера помянула, а про самые-то первые подарки забыла.
Платокъ шелковый прислала теб4, ситцу на сарафанъ, ко-
.?ечко съ бирюзой, цЬпочку.
— Напрасно это, — съ ужимкой отв-Ьтпла Марьюшка. —
Разв-Ь я пзъ корысти? Сптецъ-отъ какой?
— Розовый съ разводами.
— Ой ли! Такого давно мн'Ь хотЬлось. А платочскъ?
— Голубой съ цв'Ьточкамп да съ изюминками, — сказала
Фленушка.
. — Спаси ее Христосъ, что не забываетъ меня, сироту, —
сказала, довольная подарками. Марьюшка.
— И впредь обижена не будешь, — молвила Фленушка. —
Удалось бы только намъ д^^льце наше состряпать, будутъ у
тебя п шелковы сарафаны.
— Ну ужъ и шелковы! — улыбнулась ]Марыоп1ка.
— Я теб'Ь говорю, — молвила Фленушка. — Только молчи
да ухо держи востро... Видишь ли, какое д-Ь.ю вышло — слу-
шай. Только прь^хали мы въ Осиповку, гляжу я на Настю,
думаю, что это такое сталось съ ней. Ровно не она; загово-
ришь съ ней. то заревомъ вспыхнетъ. то муки бктБй станетъ,
глаза горятъ, а вдругъ нп съ того ни съ сего затуманятся.
Зачнегь говорить — въ р'Ьчахъ пугается, видимо, другое что
Бъ мысляхъ держитъ... Думаю я, тутъ что-нибудь да не такъ.
это не то, чтб съ Васькой Шибаевымъ содовьевъ у перелеска
слушать. Стала пытать, созналась д'Ьвка.
— Слюбилась? — живо спросила Марьюшка.
• — Посмотрела бы ты. Марьюшка, парень-отъ какой, - -
сказала Фленушка, — Такой молодсцъ, что хоть прямо во дво-
рецъ. Бысок1Й да статный, самъ кровь съ молокомъ, волосъ-
отъ черный да курчавый, глаза -то какъ углп, за одно погля-
дЬнье рубля не жаль. А умница-то какая, смышленый какой...
— Кто-жъ онъ таковъ? Изъ купцовъ? За'Ьзжш? — спраши-
вала Марьюшка.
— Деревенщина, голь перекатная, — отв-Ьтила Ф.тенушка. —
И вовсе не за1ззж1й, у нпхъ въ дому живетъ.
— Кто-жъ такой? — допытывалась Марьюшка.
— Токарь, въ работники его Патапъ-отъ Макспмычъ на-
нялъ, — ответила Ф.тенушка. — Деревнюшка отъ нпхъ есть
непода.1еку, Поромова прозывается. — оттоле. Незадолго до
нашего прх'Ьзда п нанятъ-то бы.тъ.
— Стало-быть, Настенька допрежь водилась съ нимъ? —
спрашивала Марьюшка.
— Слыхомъ не слыхала, что есть на св-ЬгЬ А.1ешка Лохма-
тый, — отв-Ьтила Фленушка.
— • АлексЬемъ зовутъ?
— Да. А ты слуи]ап: только увидЬла она его, сердце у ней
такъ и закипало... Да безъ меня бы не вышло ничего, глаза
бы только другъ на дружку пялили... А что въ ней, въ су-
хой-то любви?.. Терпеть не могу... Надо было смастерить... я
и смастерила — сладились.
— Какъ же?
— Какъ водится, — сказала •• Ф.тенушла. — По весн1^ надо
д^ло до конца довести, — прибавила она, немножко помолчавъ.
— Какъ довести? — спросила Марьюшка.
— Окрутить Алешку съ Настасьей, — отв-Ьчала Фленушка.
— Уходомъ? — спросила Марьюшка.
— Да.
— Смотри, Фленушка. не обожгись, — молвила Марьюшка. —
Патана Максимыча я мало знаю, а толкуютъ, что ежели
онъ на кого ощетинится, тому лучше съ 6^л.к св-Ьта долой.
Не то что насъ съ тобой, всю обитель вверхъ дномъ по-
вернетъ.
— У медв'Ьдя лана-то пошире, да и тотъ въ капканъ по-
падаетъ, — сы^ючись, подхватила Фленушка. — Сноровку надо
— 320 —
знать, Марьюшка... А это ужъ мое д-Ьло, ты то.1Ько помогай.
Твое д'Ъло будетъ одно: гляди въ два, не въ полтора, однимъ
глазомъ спи, другимъ стереги, а чтб устережешь, про то мн'!)
доводи. Кто мигну.11ъ, кто кивнулъ, ты догадывайся да мпЬ
сказывай. Вотъ и вся недолга...
— Да я готова; боязно только,- — говорила Марьюшка.
— Э! Перестань. Прежде смерти не умрешь! — сказала ей
Фленушка. — Зубастъ Патапъ Максимычъ, да насъ съ тобой
не съ'Ьсть ему, а и захот'Ьлъ бы, такъ не по горлу придемся —
подавится. Говорила теб4, хочешь въ шелковыхъ сарафанахъ
ходить?
— Да такъ-то оно такъ, Фленушка, — въ раздумь-Ь говорила
Марьюшка. — Ну, а какъ Патапъ Максимычъ пров'Ьдаетъ,
тогда что?
— А какъ ;ке это ему пров-Ьдать-то? — возразила Фле-
нушка. — Л^^томъ на Нпзъ сплыветъ, тогда все и сработаемъ.
Пр1^зжай послЬ на готовое-то, встр'Ыай зятя съ молодой женой.
Готовь пиры, созывай гостей — это ужъ его д'Ъло...
Чуть не до пблночи протолковали д'Ьвицы, какъ бы псювчМ
состряпать Настину свадьбу уходомъ.
На утро, еще до св-Ьта, по всей Манееиной обители подня-
лась обычная, не суетливая, но спорая работа. Едва сЪверо-
востокъ небосклона зард'Ь.лъ тонкой розовой полосой, какъ
пятеро пожилыхъ, но еще кркпкихъ и бодрььхъ трудниковъ
съ лопатами на нлечахъ пришли въ обитель съ коннаго двора,
стоявшаго за околицей, и начали расчищать снежные сугробы,
нанесенные за ночь едва стихшею подъ утро мятелью. Про-
чистили они дорожку отъ часовни къ келарн-Ь, и пошли по
ней только-что отн'Ьвш1я утреню инокини и бктицы, прочи-
стили еще дорожки къ игуменской кель'Ь, къ домику Марьи
Гавриловны и отъ одной стаи до другой, къ погребамъ, къ
амбарамъ и къ другимъ обительскимъ строеньямъ. Посл-Ь за-
утрени по всЬмъ кельямъ огоньки засветились. Толстыя, здо-
ровенныя белицы изъ рабочихъ сестеръ, скинувъ коты и
башмаки, надели мужск1е сапоги и нагольные тулупы, под-
поясались кушаками и, обернувъ го.товы шерстяными илаткамп,
стали таскать охапки дровъ, каждая въ свою стаю, а всЬ
вм^ст^! въ келарню и къ крыльцу матушки-игуменьи. Черезъ
полчаса высок1е столбы дыма высбко вились надъ трубами
въ тихомъ. недвижномъ, морозномъ воздух'Ь. Трудницы межъ
т^мъ таскали изъ колодца воду по кельямъ, скоблили скреб-
ками крьыьца, подтирали въ кельяхъ и въ с^[^няхъ натоптан-
ные съ вечера сл'Ьды. Мать Виринея со своими подручницами
:^ло]10тала въ келарн-Ь, оттаивала принесенную изъ кладовой
рыбу, пере.мывала рубленую капусту, засыпала въ чугуны го-
рохъ п гречневую крупу. А въ обитель межъ т-Ьмъ собпрался
посторонн1Й людъ. Мать Соф1я не выходила еще изъ ]\1ане-
еиной кельи, но сироты ужъ Богъ ихъ знаетъ какъ пров'Ь-
дали о предстоящей раздач'Ь на блины и на масло, пришли
къ заутренЬ и, отслушавъ ее, разбрелись по обители: кто на
конный дворъ, кто въ коровью избу, а кто и въ келарню,
дожидаться, когда позоветъ ихъ мать игуменья и велитъ
казначей раздавать подаянье, присланное Патапомъ Макси-
МЫЧС-МЪ.
СовсЬмъ разсв-Ьло. Въ сйняхъ уставщицы раздался серебри-
стый звонъ небольшого колокольчика. Ударили девять разъ,
зат'Ьмъ у часовни пос.тышался р-ЬзкШ звукъ деревяннаго била.
М-ёрные удары его разносились по обители. Вдалек"!) по сто-
ронамъ послышались так1е же звуки билъ и клепалъ и.зъ дру-
гихъ обителей. Это былъ скитскШ благов'Ьстъ къ часамъ.
Вскоре Манееина часовня наполнп.тась народомъ. Инокини
въ черныхъ мант1яхъ и креповыхъ наметкахъ чинно стано-
вились рядами передъ иконостасомъ, пЬвицы по клиросамъ,
впереди всЬхъ Марьюшка. Сироты тоже прибрели въ часовню,
но стали въ притвори, мужчины по одну сторону, женщины
по другую. Еще раздались три удара въ колоко.1ьчикъ устав-
щицы, а за нимъ учащенные звуки била, и входныя двер;!
часовни распахнулись настежь. Вошли рядомъ дв'Ь сгорбленный
древн1Я старушки, въ черной одежде, расшитой красными кре-
стами и буквами молитвы «Святый Боже». То были инокини-
схимницы. Опираясь на деревянный костыль, медленно вы-
ступала за ними мать Манееа, въ длинной черной мант1и, въ
апостольник'Ь и камплавк!, съ черною креповой наметкой.
Ровною поступью проходила она между рядами склонявшихся
передъ нею до земли инокинь и б'Ьлпцъ и стала на свое игу-
менское м-Ьсто. За нею, склоня голову, шла Фленушка и стала
за правымъ клиросомъ. Всл'Ьдъ за Манееой вошла Марья
Гавриловна, высокая, стройная, миловидная женщина, въ
шерстяномъ с'Ьромъ плать'Ё и въ шелковой кофейнаго цв'Ьта
шубейк]-,, подбитой куньимъ м-^хомъ, и въ темной бархатной
шапочк!), отороченной соболемъ. Вдовушка прошла сторонкой
подл-Ь ст1внъ и стала рядомъ съ Фленушкой.
— За М0.1ПТВЫ святыхъ отецъ нашпхъ, Господи 1сусе
Христе Сыне Бож1п, помилуй насъ. — громко возгласила Манееа.
— Аминь, — ответила стоявшая середп часовни за налоемъ
б'Ьлица, исправлявшая должность канонарха. Неспешно,
истово отчеканивая каждое слово, начала она чтен1е часовъ.
— 328 —
Чинно, уставно, съ полнымъ благогов'Ьньемъ справляли ке-
лейницы слу^кбу. Мать Аркад1я, какъ уставщица, стояла у
аналоя, поставленнаго середи солеи и, подобно церковному
престолу, покрытаго со бсЬхъ сторонъ дорогою парчой. Въ
положенное время, поклонясь пгумень'Ь, Аркад1я д-Ьлала воз-
гласы. Вс1з стояли рядами недвижно, всЬ были погрул{ены въ
богомысл1е и молитву, никто слова не молвитъ, никто на
сторону не взглянетъ — оборони Богъ увидитъ матушка Ма-
нееа, а она зоркая, даромъ что черный крепъ покрываетъ
половину лица ея. Увидитъ, тутъ же при всЬхъ осраыитъ —
середи часовни на поклоны поставитъ, не посмотритъ" ни на
.гЬта ни на почетъ провинившейся. ВсЬ разомъ крестились
и кланялись въ положенное уставомъ время, вс1^ въ разъ бро-
сали иередъ поклонами на иолъ подручники, вс^Ь въ разъ
поднимали ихъ, всЬ въ разъ перебирали л'Ьстовки. Часа пол-
тора продолжалось протяжное чтен1е часовъ и медленное п'Ьн1е
на клпросахъ. Наконсцъ Манееа сд'Ьлала н'Ьсколько шаговъ
впередъ и прочитала «прощу». ВсЬ до земли поклонплись ей,
и она таюке. ЗагЬмъ рядами пошли всЬ вонъ изъ часовни.
Сойдя съ паперти, шедшая впереди всЬхъ Манееа остано-
вилась, пропустила мимо себя ряды инокинь, и, когда всл^дъ
за ними пошла Марья Гавриловна, сд^Ьлала три шага ей на-
встречу, Оо'Ь низко поклонились другъ другу.
— Здравствуете ли, сударыня Марья Гавриловна? — ласково
спросила у пея мать Манееа.— Какъ васъ Господь Богъ ми-
луетъ, все-ль но добру по здорову?
— Вашими святыми молитвами, матушка, — отвечала Марья
Гавриловна. — Вы какъ съездили?
— Чтб про меня, старуху, спрашивать? — отв^^тила Ма-
нееа. — Мои годы так1е: скорби да бол-Ьзни. Все почти время
прохворала, сударыня... Братецъ Патапъ Максимычъ прика-
залъ вамъ поклониться, Аксинья Захаровна, Настя съ Па-
рашей...
• — Влагодаримъ покорно, — съ улыбкой отв-Ьтила Марья
Гавриловна. — Здоровы ли всЬ они?
— • Слава Богу, сударыня, — сказала Манееа п, понизивъ
голосъ, прибавила: — Братецъ-отъ очень скорбитъ, что вы его
не посЬтили... Самъ себя бранптъ, желательно было ему са-
мому прйхать къ вамъ позвать къ себ15. да д^ла так1я по-
доитли, задержали. Очень ужъ онъ опасается, не оскорбились
бы вы...
— Э, полноте, матушка, — отв-Ьтила Марья Гаврпловна. —
Разв^ за т-Ьмъ я въ обитель прх'Ьхала, чтобъ по гостямъ на
пиры разъезжать? Спокой мн-Ь нуншнъ, тихая жизнь... Про-
— 329 —
стите, матушка, — прибавила она, поьмонясь пгумень^^ п на-
мереваясь идти допой.
— До свиданья, сударыня, — ответила ЗГанееа. — Вотъ я не
на долгое вреля въ келарню схожу, люди тамъ меня ждутъ. а
посл^ къ вамъ прибреду, коли позволите.
— Милости ироснмъ, удостойте, — отв'Ьчала Марья Гаври-
ловна. — Будемъ ждать. Фленушка, — прибавила она, обращаясь
къ ней: — пойдемъ ко ын'Ь... Марьюшка! Комн'Ь на чашку чаю.
II, поклонясь еще разъ матери ^Манее'Ь, Марья Гавриловна
пошла ктэ своему домику, а за ней Фленушка съ гстовщицеп.
Мать Манееа съ инокинями, белицами и сиротами прошла
въ келарню. Тамъ столы были уже накрыты, но кушанье еще
не подано. Въ дверяхъ встр'^^тила игуменью мать Впринея съ
своими подручницами и поклонилась до земли. Клирошанки
запали тропарь преподобному Ефрему Сирину, Манеоа про-
говорила «прощу» и С'Ьла на свое м-Ьсто. Инокини разозлись
по стороиамъ по старшинству, бЬлицы стояли за ними. Ли-
цомъ къ игумены!! у самыхъ дверей рядами ста.1п пришедште
сироты. Легк1й шопотъ раздавался по келарнЬ. Мать Манееа
ударила въ канд1ю. и все смолкло.
— Здравствуйте о ХристЬ 1сус'Ь, — сказала она, обращаясь
къ сиротамъ.
ТЬ въ разъ поклонились ей до земли.
— Богъ вамъ милости прпсла.1Ъ, — продолжала ]Манееа: —
а Патапъ ]\[акспмычъ Чапурпнъ кланяться велклъ.
Еще разъ сироты молча до земли пок.юнились.
— Говорила я ему про вашу б-Ьдность и ну;кды, вотъ прп-
ходитъ, молъ. Сырная неделя, къ Великой Четыредесятниц^
пр1уготовлеше, а нашпмъ сиротамъ не на что гречневой мучки
купить да маслица. И Патапъ Макспмычъ пожаловалъ вамъ,
брат1Я и сестры, по рублю ассигнащями на дворъ.
— Дай Богъ много.тЬтняго здравхя Патапу Максимычу и
всему дому его, — проговорили сироты, опять кланяясь до земли.
Бабы отирали слезы, мужики гладили бороды, ребятишки,
выставленные впередъ, разинувъ ротъ, удивленными глазами
смотр']..1и на игуменью и на сид'Ьвшихъ вокругъ нея инокинь.
— По муку да по крупу на базаръ вамъ ездить не надо, —
продолжала мать Манееа не допускаю шимъ противор'Ьчья го-
лосомъ. — Нечего время попусту тратить. Отпусти, Таифа, си-
ротамъ на каждый дворъ муки да масла. Сн-Ьточковъ прибавь,
судачка вяленаго да пшеничной мучки на пряженцы. Разочти,
чтобъ на каждый дворъ по рублю съ четвертью приходилось.
По четверти отъ нашей худости примите, — промолвила Ма-
нееа. обращаясь къ сиротамъ.
— оои —
Почесалъ иной мужикъ-сирота затылокъ, а бабы скорчили
губы, ровно уксусу хлебнули. Сулили по рублю деньгами —
кто чаялъ шубейку -починить, кто соли купить, а кто думалъ
и о чар'й зелена вина. А все-таки надо было еп1,е разъ земной
поклонъ ыатушк'Ь Манее-Ь отдать за ея велик1Я милости...
— Молитесь же за здрав1е рабовт. Божп1хъ Патап1я, Ксе-
к1и, Анастас1и и Параскевы, — продолжала мать Манеоа. — Де-
вицы, возьмите по бумажк'Ь да пишите на память спротамъ,
за кого пмъ молиться. Кром-Ь семьи Патана Максимыча еще
благод-Ьтели будутъ.
Три б^ктицы принесли бумаги и стали писать «памятки»
на раздачу сиротамъ. Манееа вынула изъ кармана три письма
и, подавъ казначе'Ь, сказала:
— Читай, мать Таифа.
Над-^въ на ноет, очки въ м'Ьдной оправ'Ь, казначея стала
читать:
«Господи Тсусе Христе Сыне Бож1й помилуй насъ. Аминь.
Крайняго и пресв'Ьтлаго, грядущаго града небеснато 1еруса-
лима взыскательнпц'Ь, любозрительныхъ же и огнелучныхъ
ангельскихъ силъ ревнительшщ'Ь, плоть свою Христа ради
изнурившей, твердому и незыблемому адаманту древлеблагс-
честивыя отеческ1Я нашея в'Ьры, пресв'Ьтло аки луча солнеч-
ная С1яющеи во благочест1и и христоподра/кательномъ пребы-
ван1и, пречестной матушке Манее-Ь, о еже во Христ!; съ
сестрами пречестныя обители святыхъ, славныхъ и всехваль-
ныхъ, верховныхъ апостолъ Петра и Павла земнокасательное
поклоненье и молитвенное прошенхе о еже приносптн Пода-
телю всЬхъ благъ, Всевышнему Богу о насъ гр'Ьшныхъ и не-
достоиныхъ святыя и пр1ятныя ваши молитвы. По семъ воз-
въщаемъ любви вашей о Болаемъ посЬщенхи на домъ нашъ
бывшемъ, ибо сего января въ 8 день па память преподобнаго
отца нашего Теория Хозевита возлюбленн'ЬйшШ сынъ нашъ
Герасимъ Никитичъ отъ сего тл'Ьннаго св'Ьта отьтде и пре-
селился въ в1>чный покой, И вамъ бы его поминати на два-,
дцатый и на сороковой день, полугодовыя п годовыя памяти
творпти, и вписатп бы его въ сенанпкъ и в'Ьчно поминати
его, а въ день кончины его и на тезоименитство, 4-го марта,
ь'ормы ставить: по четыре яствы горячихъ и квасы сыченые,
и кормити опричь обительскихъ и спротъ, которые Бога ради
живутъ въ скит'Ь вашемъ. Пятьсотъ рублевъ на серебро вкладу
на в']Ьчиое поминовенье пришлемъ съ Ростовской ярмарки, а
теперь посыл аемъ дв'Ьсти пятьдесятъ рублевъ ассигнац1ями въ
ручную раздачу по обители и по сиротамъ и по всЬмъ ста-
рымъ ]1 убогимъ, которые Бога боящеся живутъ постоянно:
на челов'Ька на каждаго поскольку придется и вы по нпмъ
по рукаыъ раздайте. А насъ письменно ув1здомьте, вс^- ли
получили деньги, п означьте въ ппсьм"!; вагаелъ доподлпнно
плена обптельскпхъ, а также п сиротъ, которымъ раздадите
наше усердное прпношете. Только т^мъ подавайте, которые
хорошо молятся и Лчивутъ постоянно, помолились бы хоть по
три поклона на день на всЬ шесть недкть за Гарашу покой-
ника и за насъ о здравии Никиты и Евдок1и и о вдовице
Гарашпной Анпс1и съ чадамп. А зд'Ьсь у насъ на дому мо^-
лятс я хорошо — негасимую и всенощную читаетъ ваша читалка,
Аринушка, прилежно и усердно, все чередомъ итетъ. У Бог-
дановыхъ она годовую отчитала, и мы ее взяли къ себ'Ь. х\
какъ у насъ отчптаетъ. то мы пришлемъ въ вашу обитель
еш;е прпношеше по силЛ возможности. За спмъ, припадая къ
сюпамъ ногъ вашея честности и пакп прося святыхъ вашихъ
молптвъ. остаемся ваши доброжелатели Никита Зарубпнъ съ
сожительницею, снохою п внучатами».
— Пишите, д-йвицы, — сказала ?.1анееа: — въ рядъ пос.тЬ
Патана Максимыча семейства: «за здрав1е Никиты, Евдок[и,
АНПС1И съ чадами», а на затылке пишите: «за упокой Гера-
сима новопреставленнаго». Другое письмо читай, мать Тапфа.
«Пречестная матушка Манееа Максимовна, съ собранными
о Христе сестрами, здравствуйте. Когда мы видФапсь съ вами,
матушка, посл15Дн1й разъ у Макарья въ прошедшую ярмарку
въ лавк/Ь нашей на Стр-Ёлк^, сказьгвалъ я вашей чести, чтобы
вы хорошенько Богу мо.тплись, даровалъ бы Господь мн-Ь благое
посп'Ьи1ен1е по рыбной части, такъ какъ я впервые еще тогда
въ рыбную коммерщю попалъ п оченно боялся, чтобы мн1>
въ карманъ не наклалп, потому что досе.тЬ все больше по под-
рядной части маялся, а рыба для насъ было д^.10 закрытое.
II теперь вижу, что Бога молилп вы какъ не надо лучше, по-
тому что, вотъ какъ передъ сампмъ истпннымъ Хрпстомъ, во-
все не думалъ по рыб!; займоваться, потому думалъ, дт>ло
плевое, а вышло д^ло-то способное. П вашими святыми мо-
литвами на судаке взялъ я по по.ттин1> барыша съ пуда да
на коренной двадцать три копейки съ деньгой. А Егоръ Трп-
фоновъ хот'Ьлъ перебить у меня эту часть да и проторго-
вался. Такъ ему хорошо въ'Ьхала судачпна, что копеекъ па
двенадцати съ пуда скостпть должонъ, а икра вся прогоркла,
да, почитай, и совс^мъ протухла; разв"!) что въ Украину сбу-
ритъ. а зд'йсь на МосквЬ никто такой икры и лизнуть не за-
хочетъ. П такое Бож1е мплосерд1е вашимъ святымъ молитвамъ
приписуючи, шлю вамъ, матушка, сто рублевъ на серебро на
раздачу обнтельскимъ да сиротамъ но рукамъ. которые хорошо
— 332 —
Бога молили. А Игнатьевымъ въ обитель отнюдь не давайте
для того, что рн^Ь за Егорку Трифонова Бога молятъ, онъ еще
у Макар1)Я при мопхъ глазахъ деньги шп. давалъ н судаками.
Только пхняя-то молитва, видимо, не такъ до Бога доходна,
какъ ваша. Просимъ и впредь не оставить, молиться хоро-
шенько, чтобъ Господь по нашей торговле больше барышей
намъ подавалъ, А поминать за здрав]е меня да супругу нашу
Домну Григорьевну. Заспмъ, пожславъ вамъ всякаго благо-
,^олуч1я, остаемся известный вамъ Серг1,й Ор1'1Ховъ».
— Пишите, д-Ьвнцы: «за здрав!е Серия и Домны», — про-
говорила обычнымъ, невозмутимымъ голосомъ Мане&а.— Третье
письмо читай, мать Таифа.
«Любезненькая наша матушка Манееа, ангельекгя твои уста,
серафимсшя твои очи!.. Что это вы, матушка, давно намъ не
отписываете, каково въ трудахъ свопхъ подвизаетесь, и о здо-
ровье вашемъ и о Флепушк'Ь ыилой ничего мы не знаемъ,
какъ она, Голубуптка наша, пожпваетъ, п про племяненокъ ва-
шпхъ про Настасью Патаповыу. Прасковью Патаповну. А мы
съ Варенькой каждый день васъ помпнаемъ, какъ л-Ьтось го-
стили въ вашей обители и ужъ такъ вамп были обласканы
п ужъ такъ всЬмъ были з'довольствованы, что остается только
Богу молиться, чтобъ п еще когда сподоби.тъ въ вашемъ чест-
номъ пребывашп насладиться спасите.1ьпою вашею беседой.
Изв1'.щаю васъ, матушка, что Вареньк11 моей Б^^'ъ судьбу по-
сылаетъ. Сосватапа она за Петра Алексапдрыча^'Саблукова —
въ нашемъ городу чтб ни на есть первые людп. а Петръ
Александрычъ хоша и вдовецъ, однакоже безд-Ьтенъ. п самому
всего двадцать седьмой годочекъ пошелъ. У отца у пхняго
фабрика зд'ксь кумачовая, два сына да дочка замужемъ, отд1ь
1енная, а въ каиптал-Ь они въ хорошемъ. Одно только, что
по единов'Ьрью они, по новоблагословенной, зпачитъ, какъ въ
Москве у Салтыкова моста, аль по вашпмъ м'Ьстамъ Медв'Ьдев-
ской церкви, а, вирочемъ, люди хорош1е. Свадьбу сыграемъ
въ пятницу передъ Масленой, хоша и не все приготовлено,
да не ждать же боминой нед'Ьли, — что хорошаго томить же-
ниха съ невЬстой?.. А присватался-то поздненько, на самое
Богояв.1енье по рукамъ били. При семъ посылаю вамъ, ма-
тушка, сто двадцать рублевъ на серебро, помолились бы вы
н ваши богоугодныя сестры, а так^ке которые сироты живутъ
постоянно, за дочку за нашу п за жениха, чтобы послалъ пмъ
Господь бракъ честенъ, ложе нескверно и жит1е безмятежно.
А бисерную л'Ьстовку п подручникъ, шитый по канв^з, мы по-
лучили н много за то благодарствуемъ. Заспмъ, прося ва-
шихъ святыхъ и до Бога доходныхъ молитвъ и уповая на ми-
— 333 —
лость Башу, остаюсь доброжелательница ваша Наталья Ша-
рымова».
— Ппшпте: «за здраБ1е Петра. Варвары п Натал111», —
сказала Манееа.
— 1\Го'/Кно ли, матушка, жениха-то поминать? В-Ьдь онъ не
нашего согласа, — наклонясь къ игумень'Ь, шопотозгь спросила
уставщица, мать Аркадия.
— Поминайте жениха безъ суынЬн1Я, — громко ответила
Манева, — Пнославныхъ за упокой поминать не подобаетъ, а за/,
здрасхе можно. Молимся же за Державнаго, за боляры и за вой.
— Такъ то в'Ьдь власти, матушка, — продолжала полуиюпо-
томъ мать Аркад1я. — За всяку власть предержащую по Апо-
столу молимся. А шарымовсшй женихъ чтб намъ за власть?
— Зато благодетель, — молвила Манееа. — А за благод'Ь-
телей первое всего подобаетъ молиться. Вирочомъ, вольному
веля, — прибавила она, немного помолчавъ: — кому не по со-
в'15сти молиться за Петра Александрыча, тотъ не молись. Ска-
зывайте, кому не но сов1^сти, того мы выключимъ пзъ раз-
дачи шарымовскихъ денегъ.
ВсЬмъ было по сов'Ьсти. Никто не отказался отъ части въ
шарымовскоп присылк'Ь.
— Мать Таифа, — сказала игуменья, вставая съ м^Ьста. —
Тысячу двадцать рублевъ на] ассигнащи разочти какъ с.гЬ-
дуетъ и, по ч.емъ придется, сиротамъ раздай сегодня же. И ты
имъ на масленицу сегодня же все раздай, матз'шка Виринея...
Да Г0Л0ДНЫХ7) изъ обители не пускай, накорми сиротъ, ч'Ьмъ
Богъ послалъ. А я за трапезу не сяду. Неможется что-то съ
дороги-то, — лечь бы мн!;, да боюсь: поддайся одной боли да
лягъ — другую наживешь, ужъ какъ-пибудь, бродя, перемогусь.
Прощайте, матери, простите, брат1я и сестры.
Провож'аемая низкими поклонами и громкими благодарно-
стями сиротъ, мать ]\1анееа медленно удалилась изъ келарни.
Проводя игуменью, всЬ стали вокругъ столовъ. Казначея
мать Таифа, какъ старЬйшая, заняла м^сто настоятельницы.
Подали въ чашкахъ 'куп]аиье, Таифа ударила въ кандпо, про-
читали молитву перед7> трапезой, сЬли и стали об'Ьдать въ стро-
гомъ молчаньн. Только одинъ р-Ьзый голосъ канонницы, па-
расп'Ьвъ читавшей жит1е преподобнаго Ефрема Сирина, уныло
раздавался вт, келарни.
Глава четвертая.
Въ Казани, за Булакомъ, несмотря на частые по/кары, и до
сихъ поръ чуть ли не ц'Ьлъ небольшой каменный домъ ста-
— 334 —
ринной постройки, гд^& родилась ЗГарья Гавриловна. Во время
оно принадлежалъ тотъ долъ купцу третьей гильдьи Гаврпл1з
Маркелычу Залетову.
Не былъ Гаврила Маркелычъ въ числ'Ь первостатейныхъ
купцовъ, не ворочалъ миллюнаыи, но считался весьма зажи-
точнымъ, Въ Плетеняхъ на Кабане былъ у него мыловаренный
заводъ, рядомъ съ нпмъ кнтаечная фабрика. Заведены были
они не на широкую ногу, зато устроены исправно и дериса-
дись въ хорошемъ порядйЬ. У Макарья Залетовъ торговалъ,
тамъ у него было двЬ лавки; въ понизовыхъ городахъ д-Ьла
велъ, въ степи да за Ура.тъ за сырьемъ 'Ьзжалъ. (Зпричь того
дв'Ь расшивы у него возили по Волг'Ь пшеницу отъ Балакова
до Рыбинска. Въ это д-Ьдо самъ онъ не вступался, предоста-
вивъ его старшему женатому сыну, жившему съ отдомъ за
одну семью. Очень хот'Ь.юсь Гаврил'Ь Маркелычу пароходъ за-
вести, потому что вид'Ьлъ онъ скорый конецъ неуклюжимъ
росшивамъ, баркамъ, коломенкамъ и, ладьямъ, чтб изстари та-
скали кладь по Волг'Ь. Изъ головы у него не выходилъ паро-
ходъ: ц-блые часы, бывало, ходптъ взадъ и впередъ и думаетъ
о немъ; спать ляжетъ, и во сн-Ь ему пароходъ грезится; раз-
думается иной разъ, и слышатся ему то свистокъ, то шумъ ко-
лесъ, то м'Ьрный стукъ паровой машины... Но не могъ Га-
врила Маркелычъ исполнить зав'Ьтной, долгхе годы занимавшей
его мечты — денегъ не хватало на постройку, а онъ сроду
ничего въ долгъ не дЬлыва.тъ и ни за какхя блага не сталъ бы
д'Ьлать займа... Зато ничего не пожа.1'Ь.1ъ бы, жену, д'Ьтей
радъ бы, кажется, бьыъ продать, еели-бъ только можно было
ему пароходъ свой доспать.
Ходила молва по купечеству, что у Залетова денегъ много,
и хоть не пишется онъ въ первую гильд1ю, а будетъ богаче
пныхъ первогильдейцевъ. Какъ сказано, до.1женъ онъ сроду
никому не бывалъ, торговалъ всегда на наличный. Выпадали
случаи, столь обычные въ жизни торговаго человека, что Га-
врил'Ь Маркелычу деньги бывали нужны до зарЬзу; тогда всяк1Й
бы съ радостью готовъ былъ одолжить его, но Залетовъ ни за
что на св'Ьт'Ь копейки у чужихъ .1юдей не бра.тъ. «Н'Ьтъ, — гова-
рива.тъ онъ: — чужи-то денежки зубасты, возьмешь лычко, от-
дашь ремешокъ, займы та же кабала». Сынъ прпстава.тъ иной
разъ, уговарпвалъ вести торговлю на кредитъ.
■ — Батюшка, — скажетъ, бывало, ему: — сами вы у себя деньги
отнимаете, — иной разъ какой бы можно было оборотъ сдтЬ-
лать, а н'Ьтъ въ наличности денегъ — д1)Л0 и пропустишь... На
иномъ д'Ьл'Ь можно бы такой барышъ взять, что пароходъ бы
выстроили.
-^ 335 —
— Не смущай ты меня, Антииъ, — отв'Ьча.тъ обыкновенно на
это Гаврила 31аркелычъ. — Эк1й лукавый — знаетъ, чкмъ сму-
тить... Не поминай, не моги смущать родителя... Побольше
тебя на св'Ьт'Ь жнвемъ, побольше твоего и вида.1и. Зачни-ка
д15лать долги, — втянешься такъ, что по ушп завязнешь... Слы-
халъ, как1е въ ирежнп годы въ нашемъ городу богат-Ьп бы.ти?
Вихляевыхъ къ примеру взять, Круиодеровыхъ — какими де-
лами ворочали, как1е были у нихъ заводы, а какъ пош.1и по
этому чайному дЬлу да ста.ти на пустышку д^ло вести, все
прахомъ пошло. Вонъ вихляевскш-то внукъ въ извозчикахъ
на бирж'Ь стоитъ. а д'Ьдъ, прад'Ьдъ первыми людьми по всей
Казани были... Н1зтъ, Антипъ, покам'Ьстъ на св'Ьг!) живу, ко-
пейки ни у кого не возьму, да и теб-Ь н'Ьтъ моего благосло-
венья ни въ долги входить ни людямъ давать... Это все за-
морски купцы выдумали кредитъ этотъ — н^мцы... Ну ихъ
къ б'Ьсовой матери!.. Одно навожденье!.. Будутъ у тебя за-
лежныя, строй пароходъ — дЬло выгодное, не чета твоимъ рас-
шнвамъ. А построивши пароходъ. коли еще лишнихъ денегъ
наживешь — другой выстрой, третхй, а не то ужъ .тучше по-
старинному — въ кубышку да въ подполье. Тамъ крепче день-
гамъ лежать, за море не у.тетятъ... А пуще всего въ люди де-
негъ давать не моги, потому это ба.товство одно, какъ есть
малодуш1е и бо.тьше ничего. Коли видишь человека въ нужд-Ь,
а человЬкъ онъ добрый, стбящШ, — дай ему — только не въ
долгъ, а безъ отдачи. Справится по времени, принесстъ деньги —
прими, не принесет'ъ — не поминай. А давай не грошъ, не
гривну, а чтобы справиться можно бы.1о челов-Ьку. Пуще всего
родн-Ь взаймы не давай да друзьямъ-ир1ятелямъ, потому что
долгъ — о.студа любви и дружбы. А случится, надовстъ какой
человЬкъ, и не сможешь ты отъ него нич'Ьмъ отд'Ьлаться, дай
ему взаймы, глазъ не покажетъ... Это завсегда такъ: вЬрь от-
цовскому слову... Помни это, Антппъ, во всю твою жизнь
помни и д-Ьтямъ своимъ запов-Ьдай, говарпвалъ-де мн-Ь покоп-
никъ родитель, «п.тутъ, кто беретъ, глупъ, кто даетъ»...
Такъ думалъ и такъ поступалъ Гаврила Маркелычъ, от-
того п жилъ въ своей сред4 особнякомъ. Не то, чтобы люди
его б1)Гали, али-бъ онъ отъ людей сторонился, но дружество
ни съ ктзмъ у него не клеи.юсь.
А^скрягой нельзя было назвать его. Никто честнМ Зале-
това съ рабочими не разделывался. Въ завод'Ь не бывало того
у Гаврилы Маркелыча, чтобъ обсчитать б-Ьднаго человека. Да,
если бы паче чаян1я случилось, чтобы сынъ его сд'Ьла.тъ такое
д[".ло, гривну бы какую при расчете утянулъ, Гаврила Мар-
келычъ ему голову бы, кажется, сорвалъ. У него было такъ: не-
— 336 —
ладенъ работникъ, аль л'Ьнтяй какой, сейтасъ расчетъ, от-
дастъ ему, чтб слЬдуетъ, до копейки, да тутъ же п па порогъ
укажетъ, а хорошему рабочему сверхъ уговора что-нибудь
дастъ, только накашетъ ему строго-настрого о прибавк'Ь ни-
кому не сказывать... А въ часовню, что у Татарскаго моста
на Булак-Ь стояла (раскольнпчалъ Гаврила Маркелычъ, по бег-
лому священству былъ), кто больше всего /кертвовалъ?.. Кто
ризы на иконахъ золотилъ, кто ослопныя св'Ьчи къ калчдой
Пасх^Ь, къ каждому Ролч'деству передъ мЬстными образами ста-
вилъ_, кто спротъ и странниковъ въ часовенной богадЬльн'Ь
всЬмъ удоволить старался?... Гаврила Маркелычъ Залетовъ,
даромъ что изъ часовеннаго обш,ества другге невприм'Ьръ
богаче его были... У кого кажду субботу нищимъ ручная раз-
дача милостыни? У Гаврилы Маркелыча... Кто каждо воскре-
сенье, каж'дып праздникъ въ острогъ калачи посылаетъ? Га-
врила Маркелычъ... У кого на.окнахъ снарулги приворотной
светелки кал."ду ночь хл'Ьбъ, пироги и другую, какая случится,
пищу кладутъ, ради тайной милостыни? У Гаврилы Маркелыча...
Въ гостиномъ двор'й аль на Бакалд15 ■') зачнутъ, бывало,
купцы къ нему приставать.
— Чтой-то ты, Гаврпла Маркелычъ, д'Ьлаешь? ВсЬмъ, су-
дарь мой, ты на удивленье! Съ такими деньгами, съ этакимъ
твоимъ капиталомъ сидии1ь, братецъ мой, въ третьей гильд1н.
Дляче въ нерву не пишешься?
— Эхъ, други мои любезные, — молвитъ на то Гаврила ]\1ар-
келычъ. — Что за невидаль ваша первая гильд1я? Мы люди
с'Ьрые, намъ, пол^алуй, она не подъ стать... Говорите вы про
мой капиталъ, такъ чул;ая мошна темна, и денегъ мопхъ никто
не счита.тъ. Молгетъ статься, капиталу-то у меня и много по-
меньше того, какъ вы разсулсдасте. Да и какой мн-Ь прип'1;нъ
въ первой гильд1и сид1,ть? Кораблей за море не отправлять,
сына въ рекруты все едино не возьмутъ, коль и по третьей
запишемся, изъ-за чего л:е я стану лишни хлопоты на себя
принимать?
— Почету больше, Гаврила Маркелычъ, — говорятъ ему тор-
говцы.
— Ну улгь почетъ — нечего сказать! — отв'Ьтитъ, бывало, За-
летовъ. — Свысока-то станешь гляд'Ьть — глаза запорошишь.
Невприм'Ьръ лучше по-нашему, по-сЬрому: .тел^и низенько,
ползи помаленьку, и упасть некуда, а хоть и упадешь, не за-
шибешься. Такъ-то, други вы мои любезные.
Въ семейномъ быту Гаврила Маркелычъ былъ съ головы
*) Бакалдою называется пристань на Волг'Ь бятъ Казани.
— 337 —
до ногъ доыовладыка старо-русскаго завета. Любплъ жену, дю-
билъ д4тей, но по-своему... Всегда казался къ нимъ холо-
денъ, быва-пъ даже суровъ нп за что, ны про что. такъ — здо-
рово живешь. «Хозяпнъ всему голова, — говаривалъ онъ: — жена
и д-Ьтп моп: хочу, пхъ милую, хочу, въ гробъ заколочу». Воля
Гаврилы Маркелыча была закономъ. мал-Ьйшее проявлен1е
своей волп у д'Ьтей считалъ онъ непокорствомъ, непочтеньемъ,
влекущимъ за собой скорую и строгую расправу. Когда сыну
его прпшла пора жениться, онъ сказалъ ему:
— Антппушка, пора теб'6 законъ свершпть, а нев1>сту теб'Ь
я сыскалъ. Матвея Петровича Солодова дочку, Аннушку, ви-
да.лъ?.. Хозяйка по теб-Ь: смпренная, работящая, изъ себя ка-
зиста — видная такая, кость шпрокая. собой д^вка здоровен-
нал, надолго теб-Ь ее хватптъ. небось, не овдов'бешь... Го-
ворю теб'Ь, по всЁмъ статьямъ останешься дово.тенъ... Завтра
сватовъ надо засылать, для того, что мясо'Ьду остается немного...
Скорымъ д-Ьломъ васъ окрутпмъ, благо попъ съ Иргпза на'Ьхалъ.
Хоть объ Аннушке Солодовой Антппу Гавриловичу и въ
голову никогда не приходило, но, не поморщившись, испол-
нилъ онъ волю родительскую, пошелъ подъ в^^нецъ, съ к'ёмъ
приказано... II пос.тЬ ничего... Не нахвалится, бывало, женой.
Ладно жили между собою.
Дочка еще была у Гаврилы Маркелыча — д'Ьтище молен-
ное, пропгенное и страстно, до безум1я любимое матерью. II
отецъ до Маши ласковъ быва.тъ, р-Ьдко когда пожурптъ ее.
Да, правду сказать, и журить-то ее было не за что. Девочка
росла умненькая, добрая, послушная, а изъ себя такая кра-
савица, какихъ на св1зт1> мало родится. Заневестилась Марья
Гавриловна, семнадцатый годокъ ей поше.тъ, сталъ Гаврила
Маркелычъ про жениховъ думать-гадать.
Въ старинныхъ русскихъ городахъ до сихъ поръ хранится
обычай «невесть смотр-Ьгв». Для того взрослыхъ дёвицъ од'ё-
ваютъ въ лучш1я платья п отправляются съ ними въ извест-
ный день на условное место. Молодые люди приходятъ на
выставку девушекъ. высматриваютъ суженую. Въ новомъ Пе-
тербурге так1я смотрины бываютъ на гулянье въ Летнемъ
саду, въ старыхъ городахъ — -на крестяыхъ ходахъ. Такъ и
въ Казани водится.
Приближа.тся день приноса чудотворной иконы изъ Семи-
озерной пустыни, когда казанск1е женихи невестъ высматри-
ваютъ. Гаврила Маркелычъ велелъ жене Машу вырядить и
отправляться на смотръ '''). Разрядилась Маша въ шелки-бар
*) На смотринахъ при крестныхъ ходахъ и старообрядцы ирииимаюп
участие, Въ свопхъ часовняхъ и моленныхъ не могутъ оьп уотранвать
Сочинен1я П. Мельникова. 'Г. ;[. оо
— 338 —
хаты и рано утромъ съ матерью и нев'Ьсткой пошла на ши-
рокую луговину, чтб разстилавтся между кремлемъ и Кнжн-
цами. Чсрезъ нее должны были проносить икону Богородицы.
Прихватили Залетовы съ собой бабушку Абрамовну, двоюрод-
ную тетку Гаврилы Маркелыча, кочевавшую по роднымъ и
знакомымъ, гд-Ь подомовничать, гд-Ь за больнымъ походить,
гд'Ь по хозяйству передъ праздниками пособить. Маленько п
сватаньелъ занималась Абрамовна.
Д'Ьло было въ 1юн'Ь. Съ ранняго утра гуд'Ь.1ъ торжественный
звонъ колоколовъ съ пятидесяти казанскихъ колоколенъ. По-
года стояла теплая, ясная; поднимавшееся на небосклонъ
солнце ярко осв1^щало городск1я здан1я и кремлевск1Я ст'Ьны
и переливчатымъ блескомъ играло на золотомъ шар'Ь Сумбе-
киной башни. Разряженные горожане густыми толпами сп'Ь-
шили по луговин'Ь къ Кижицкому монастырю, туда еш,е съ
вечера принесли икону изъ Семиозерной обители. Женш,инъ,
какъ всегда и везд'Ь въ иодобныхъ случаяхъ, было гораздо
больше ч'Ьмъ мужчинъ; б-Ьлые, красные, голубые и другихъ
яркихъ цвЬтовъ наряды, цв-Ьтные зонтики, распуш,енные надъ
головами богомолокъ, придавали необычный въ другое время,
праздничный видъ луговине, весной заливаемой водопо.11ьемъ,
а потомъ посЬщаемой разв'Ь только косцами да охотниками
за болотной дичью. Ч'Ьмъ ближе къ монастырю, т^мъ гуще и
пестрМ становились толпы. Народный говоръ, гиканье каза-
ковъ, летавшпхъ взадъ и впередъ по дороге, крики полицей-
скихъ, въ пот'Ь лица работавшихъ надъ порядкомъ, стукъ эки-
пажей, несшихся къ монастырю, и колокольный благов-Ьсгь —
все сливалось въ одинъ праздничный гу.тъ, далеко разноси-
ВШ1ЙСЯ по окрестностямъ. Семейство Гаврилы Маркелыча
остановилось у того м-Ьста, гд'Ь должны были встретиться два
крестные хода: одинъ изъ города, другой пзъ монастыря.
Шестнадцатил'Ьтняя Маша С1яла красотой: черные, какъ смо.1ь,
волосы оттеняли смуглое, румяное личико, огневые черные
глаза такъ и горели изъ-подъ длинныхъ рЬсницъ. Высокая,
стройная, статная девушка скромно стояла на м^ст^, глазъ
не поднимаючи, а молодежь такъ н кружится вокругъ нея,
сыотрпнъ «страха ради худейска», то-ееть, попросту говоря, страха ради
полпщп. не допускающей большихъ раскольничьпхъ сборнщъ. А смотреть
нев'Ьстъ надо — безъ того нельзя обойтись. II вспомянули ревнители дре-
В.1ЯГ0 благочест1я пзреченныя л'Ьтъ полтораста тому пазадъ словеса своего
«страдальца», протопопа Аввакума Петровича, разр'Ьшпвшаго поклоняться
чудотворнымъ иконамъ, хранпмымъ нпкон1анамп, но не иначе, какъ на
открытомъ ы'Ьст-Ь, напримЬръ, на крестныхъ ходахъ, а отнюдь не иодъ
церковными сводами.
~ 339 —
такъ на нее п заглядывается. На всемъ поя^Ь не было кра-
спв'Ье Маши Залетовой.
Но вотъ вм15сто м'1^рнаго благовЬста въ монастыр'Ь затре-
звонили. Затрезвонили тбтчасъ и на городскихъ колоколь-
няхъ. Толпы пришли въ движен1е: кто сп'Ьши.тъ къ мона-
стырю, кто къ м'Ьсту встр'Ьчи крестныхъ ходовъ. Изъ Ки-
жицъ показалось церковное шеств1е: хоругви, кресты п нако-
нецъ вс1з.ми ожидаемая икона, во время оно, какъ гласитъ
предан! е, спасшая Казань отъ моровой язвы. Нес.ш икону на
рукахъ священники, сопровождаемые пришлыми изъ дальнихъ
и ближнихъ ы'Ьстъ богомо.тьцамп... Запылены т^ богомольцы
въ пути, навьючены котомками и иеш,ерами... Въ то же время
по крутому спуску къ р1)К'Ь Казанк'Ь, изъ Таиницкихъ воротъ
кремля, двинулось другое шеств1е. Тамъ развЬвалпсь цеховые
значки и церковныя хоругви, блест-Ьлп на солнце дородоровыя
ризы духовенства, расшитые золотомъ мундиры казанскихъ
в.1астей и штыки гарнизоннаго батальона, разставленнаго ря-
дами по сторонамъ пути. Звонъ колоколовъ, грохотъ бараба-
новъ, военная музыка, п'Ьше клира и глухой перекатный то-
потъ многотысячной толпы сливались въ нестройные, но тор-
жественные звуки.
На приготовленномъ м-Ьст-Ь встр-Ьтилпсь крестные ходы. Все
смолкло: и звонъ, и п^ше, и барабанный бой, и музыка, и
народный топотъ, и говоръ. Всяк1й звукъ замеръ въ громад-
ной толпЬ, и далеко по луговин'Ь раздалось бряцанье серебря-
наго кадила въ рук'Ь арх1ерея, прив'Ьтствовавшаго еим1амомъ
пришеств1е Владычицы. Слышались еще шумный шорохъ отъ
движенья десятковъ тысячъ рукъ крестпвшагося народа да
звонкая, вольная пЬсня жаворонка, лившаяся на землю изъ
лазурнаго пространства. Но вотъ арххерей, принявъ на свои
руки принесенную святыню, переда.1ъ ее городскому голов'Ь,
и клиръ торжественно воскликну.1ъ: «Днесь св'Ьт.ю красуется
градъ сей, яко зарю солнечную воспр1емше. Владычице, чудо-
творную Твою икону!»... Блеснули слезами взоры метящейся
толпы, и десятки тысячъ поверглись ницъ предъ ликомъ Д'Ьвы
Мар1и. Опять загудели ко.токола, опять загрохотали барабаны,
опять разда.юсь громкое п'Ьн1е, опять грянула военная музыка.
Шеств1е двинулось въ кремль. П у всЬхъ на душ'Ь было
св^Ьтло, легко и радостно.
— Ну, вотъ и привелъ Господь проводить Владычицу! Слава
Т'Ь, Господи, — говорили иришедш1е издалека богомольцы, соби-
раясь во-свояси, иные за сотню верстъ и больше отъ Казани.
— Слава Т-Ь, Господи! Дождались матушку Пресвятую Бо-
гсгродицу! Нрпве.1ъ Богъ встр-Ьтять Царицу Небесную, — на-
— 340 —
божно крестясь, говорили расходившхеся по домамъ горожане.
И, БСтр'Ьчаясь съ знакомыми, весело и радостно поздравляли
они другъ друга съ великиыъ праздникомъ. У всЬхъ лица
с1яли чистой, св'Ьтлоы радостью. На что толстый, широкопле-
Ч1Й, со здоровенными кулаками, частный приставь Хомонко,
долго и неустанно возбуждавшей православныхъ къ благого-
в'15н1ю и порядку, даже и тотъ, остановясь у Тайницкихъ во-
ротъ, раза два перекрестился усталою рукою... А зат-Ьмь,
окинувъ съ высоты горы орлинымъ взоромъ разстилавшуюся
внизу луговину и зам'Ьтивъ на ней кучки богомольцевъ, тамъ
и сямъ разсЬвшихся по травЬ, подозвалъ квартальнаго- и зыч-
нымъ голосомъ отдалъ приказъ:
— Ишь ихъ чертей что тамъ насело!.. Взять трехъ хожа-
лыхъ да казаковъ. Для усплен1я четырехъ подчасковъ — че-
резъ полчаса чтобъ не было народу на пол'Ь. У меня не
з-Ьвать!
И меньше ч^мъ черезъ полчаса народу на пол^) не оста-
валось ни одного человека.
По случаю торжества въ городской дум-Ь былъ завтракъ,
СТ0ИВШ1Й двухъ об15довъ. Это городской голова угощалъ арх1е-
рея съ духовенствомъ, губернатора со властями и почетное
купечество. Стерляди были уму помрачен1е, разварной осетръ
гляд'Ьлъ богатыремъ, а кулебяка вышла такая, что первый
знатокъ повареннаго Д'Ьла, дюж1й пом'Ьщикъ, Петръ Алексан-
дровичъ Кострпльцовъ, хот'Ь.гъ - было пальчики облизать, да
застыдился. Онъ ограничплъ восторгъ свой т'Ьмъ, что издали
низенько поклонился голов-Ь, сдЬлалъ ему ручкой и щелкнулъ
языкомъ. Голова, погладивъ бороду, собственноручно подлилъ
хорошему человеку вина и промолвплъ: «пожалуйте-съ»... То-
стовъ было множество, пили всёхъ и за вся. Вечеромь го-
родъ былъ пллюминованъ, а въ Швейцар1и '-% на дач!^ гу-
бернатора составился танцевальный вечеръ. Черезъ день въ
губернскихъ в'Ьдомостяхъ напечатана была умилительная и въ
высшей степени благонам'Ьренная статья о минувшемъ тор-
жеств'Ь. Все въ ней было сказано, ни о чемъ не забыто —
говорилось н о лазурных'ь небесахъ, и о майскомъ зефир'Ь
въ 1юн'Ь м'Ьсяц^з, не были забыты ни яркое солнце, сочув-
ствовавшее ликованш благочестивыхъ жителей богоспасаемаго
града, ни икни жаворонка, ни осетры на завтраке, ни бла-
гочеспе монаховъ Кижицкаго и особенно Зилантова мона-
стыря, ни восхитите.1ьные наряды дамъ на танцовальномъ
*) Швепцархей въ Казани называется загородное м'Ьсто, гд'Ь устроены
дачи горожанъ. Швейцар!!! дв'Ь — немецкая и русская.
-^ 341 —
вечер^^ въ Швейцар!!!, ни слезы уыилен1я, ни превосходный
пол11цецск1и порядокъ. В'ь закл10чен1е упомянуто, что вс-Ь жи-
тели города, безъ ыал-ЬЁ1]!аго псключенхя, безпред'Ьльно пре-
даны душой п сердцемъ его превосходительству господину гу-
бернатору п впдятъ Бъ немъ не начальника, а отца. Статья
понравплась, п всЬ были уверены, что ее перепечатаютъ въ
«С-Ёверной Пчел15». Губернаторъ, читая статью, прослезился,
читали ее даже казанскхя дамы, а редакторъ въ первое воскре-
сенье былъ приглагаенъ къ губернатору об'Ьдать, и послЬ
об15да губернаторша 1!м11ла съ нпмъ разговоръ о поэзш въ
чувствахъ.
Д-Ьла давно минувшихъ дней! А давно ли, кажется, были они?
Но возвратимся къ семейству Гаврилы Маркелыча. Тамъ
жизнь не красн-Ье, зато ц'Ьльн'Ье и невприм^Ьръ своеобразн-Ьй.
РСогда на луговин'Ь передъ Кижицами встр'Ьтились крестные
ходы, сд1).1алась такая т'Ьснота, такая толкотня и давка, что
Маша не усп'Ьла оглянуться, какъ ее оттеснили отъ матери
п чуть не сбили съ ногъ. Не видя вкругъ ни одного знако-
маго лица, д-Ьвушка заплакала... Положен1е Маши, никогда
не бывавшей на многолюдств'Ь, въ самомъ д'Ьл'Ь было труд-
ное... Но нашелся пзбавите.1ь. Красивый, статный молодой
незнакомецъ взялъ трепетавшую отъ страха девушку подъ
руку, сильной рукой раздвинулъ толпу и выве.1ъ на просторъ
полуживую Машу. Она оправляла помятое платье и, глядя по
сторопамъ, искала своихъ. Растерявшись, не догадалась даже
поблагодарить молодого че-Юв-Ька, не взглянула даже на него
хорошенько.
— Вы съ к-Ьмъ-съ? Съ маменькой, что-лп-съ? — спраши-
валъ Марью Гавриловну ея избавитель, любуясь красотой пла-
чуп1;ей д-Ьвушки.
— 'Съ маменькой... съ сестрицей... да етце бабу1пка съ
нами...— отв-Ьча-та Маша, всхлипывая.
— Не плачьте-съ... он'!"> прпдутъ... сейчасъ прпдутъ-съ, —
успокаивалъ ее молодой челов^шъ. — Будемте стоять зд;}зсь на
одномъ м'Ьст1^, непрем-Ьнпо придутъ-съ.
Взг.лянула Маша на молодаго челов'Ька, и сердце у нея
упало. Сроду не видала она такихъ красавцевъ. Да и гдо
было вид'Ьть ихъ, сидя дома, чуть не взаперти?
Скоро зам-Ьтила она и мать и невФ>стку, усп'Ьвшпхъ кое-
какъ выдраться изъ толпы. Она подбЬжала къ нимъ. Р^огда
всЬ ахали и охали, а Ма1ла сказывала, что ее совсЬмъ было-
задавили. да спасибо добрый человЬ1;ъ выручнлъ, онъ подо-
шелъ къ 'Залетовымъ. Мать поблагодарила его, но разговоръ
— 342 —
у нпхъ не клеился. Узнани однакожъ, что это былъ купече-
ск1й сынъ изъ Москвы, Евграфъ Макарычъ Масляниковъ,
накануне прйхавш!!! ъъ Казань, гд'Ь знакомыхъ у него не
было ни единаго челов'Ька. Машина мать сказала Маслянн-
кову, кто они так1е и гдтЬ живутъ. Зат'Ьмъ разстались.
Не вздумай самъ Гаврила Маркелычъ послать жену съ до-
черью на смотрины, была бы въ дом'Ь немалая свара, когда
бы узналъ онъ о случившемся. Но теперь д-Ьло обошлось тихо.
Ворчалъ Гаврила ]\1аркелычъ вплоть до вечера, зач'Ьмъ стано-
вились на такое м^сто, зач'Ьмъ не отошли вб-время, однако
все обошлось благополучно — смякъ старикъ. Сказали ему про
Масляникова, что, если-бъ не онъ, совсЬмъ бы задавили Машу
въ народ'Ь. Поморщился Гаврила Маркелычъ, но шузгЬть не
сталъ.
— Какъ его зовутъ, говоришь ты? — спросилъ онъ жену.
— Евграфомъ Макарычемъ, — ответила она.
— Изъ Москвы?
— Московск1й, сказывалъ.
— Гм! Ужъ не тотъ ли это Масляниковъ, чт5 домъ въ Сы-
ромятникахъ? Макарычъ по отчеству-то? — спрашивалъ Га-
врила Маркелычъ.
— Макарычъ.
— Пожалуй, что изъ нихъ, — молвилъ Гаврила Марке-
лычъ. — Старика-то Макаръ Тихонычъ зовутъ; люди богатые,
въ милл10н!>... Вотъ бы теб'Ь, Маша, такого молодца подц'Ь-
пить, — прибавилъ онъ, обращаясь къ дочери.
Маша поникла головой и зард-Ьдась, какъ маковъ цв'Ьтъ.
— Чего красн^ть-то? — молвилъ отецъ: — дЬло говорю, не-
чего голову-то гнуть, чтб кобыла къ овсу... Да если-бъ такое
д1'зЛ0 случилось, я бы тебя со всякимъ моимъ удовольств1емъ
Масляникову отдалъ: одно слово, милл1онеры, опять же и по
нашему соглас1Ю — значитъ^ по Рогожскому. Это по нашему
С0СТ0ЯН1Ю д'Ьло не последнее... Ты это должна понимать...
Чего глаза-то куксишь?.. Дура!
— Да я... тятенька... право, не знаю... — безсвязно гово-
рила Маша, а у самой такъ и волнуется грудь, такъ и за-
мираетъ сердце, такъ и подступаютъ рыданья, напрасно си-
лится она сдержать ихъ, г.лядя на отца перепуганными глазами.
— Чего тутъ — тятенька! — ворчалъ свое Гаврила Марке-
лычъ. — Подчаль такого жениха, коль на самомъ д'Ьл'Ь сы-
номъ Макару Тихонычу приходится, я теб'Ь, кажись, въ нога
поклонюсь, даромъ что отецъ, а ты мое рожденье... Ей-Богу,
право, поклонился бы... Чего рюмишь? Понимаешь ли ты, глу-
пая, что такое означаетъ одно слово: Масляниковъ?.. Т6
— 343 —
поймп — милдюнеры... В'Ьдь еслп бы Господь такую благодать
послалъ, не то что тебя, насъ бы тогда рукой не достать!..
Чужпхъ денегъ не бпрывалъ, а отъ тебя, отъ своего рожде-
н1я, завсегда могу взять... Потому я тебя на св-Ьтъ породплъ...
Пароходпще какой бы я тогда стяпалъ — понпмаешь ты это,
аль н'Ьтъ?.. Строятъ теперь на Балахн'Ь «Сампсона», чуть не
въ пятьсотъ сплъ, я бы въ тысячу выстроплъ... Ты это по-
нимать должна!.. Потому что' ты дочь — мое рожденье... Такъ
.1Л говорю?.. А?.. Такъ, аль не -такъ?
Маша только рыдала.
— Хныкать-то нечего! — продо.1жалъ свое Гаврила Марке-
лычъ. — За умъ берись. Говорятъ теб'Ь: причаливай }кеш1ха —
лучше этого въ жпзнь не будетъ... Богъ дастъ, завернетъ къ
намъ, а не завернетъ, самъ пойду, разышу, заманю... Смот-
рп-жъ у меня; Марья, — скачи п^редъ нимъ задомъ и пере-
домъ — это ужъ ваши . д'Ьвпчьи ухватки, тутъ вашу сестру
учить нечего, а чтобъ у меня этотъ женпхъ бы.гь на прп-
чалЬ... Слышала?.. МитЬ бы только пароходъ, а все прочее,
какъ знаетъ Господь, такъ и устроптъ... Его святая воля!..
То.тько ты у меня смотри, Марья, хоть п сказано теб^ отъ
отца, отъ родпте.тя значитъ: прпча.тпвай Маслянпкова, а того
не забывай — колп прежде в'Ьнца до гр'Ьха дойдешь, живой
тебЬ не быть. Мужа прилучай, а девичью честь не порушай...
Помнп мое слово, ты ужъ не махонькая — все понимать
должна.
Дня черезъ два мо.10дой Масляниковъ пр1'Ьхалъ къ Гаврил-Ь
Маркелычу будто китайку торговать, хоть ему ни до какой
китайки д'Ьла не было. Китайкп у Гаврилы Маркелыча не
оказалось, работа.ти ее только по заказамъ. Зашли разговоры
о томъ, о семъ, и Гаврила Маркелычъ съ удово.гьствхемъ
узна.тъ, что гость его въ самомъ д'Ёл'Ь сынъ московскаго бо-
гача Маслянпкова. Знакомство увязалось. Гаврила Марке-
лычъ частенько зазывалъ Евграфа Макарыча на вольномъ
воздух'Ь чайкомъ побаловаться, въ саду, въ бес^дк-Ь. Хоть
Масляниковъ въ Казани бы.тъ про'Ьздомъ и никакихъ дЬ.гъ
у него тамъ не было, однако прожплъ нед'Ьли три и чуть не
каждый вечеръ распива.тъ чаи въ бесЬдкЁ Гаврилы Марке-
лыча. а иногда остава.1ся на короткое время одинъ-на-одпнъ
съ Машей. Сначала они молчали, потомъ разговорились...
Прошла нед'кля, другая, третья, и — зоркШ глазъ бабушки
Абрамовны, лазившей зач]>мъ-то на чердакъ. иодкарау.1Плъ,
какъ въ темномъ уголк'1"> сада, густо заросшемъ вишеньемъ,
Масляниковъ не то шепталъ что-то Маш'Ё на ухо-, не то ц'Ь-
лова.гъ ее. Сосл^Ьпа старуха хорошенько не разгляд1ь.1а...
— Л44 —
Пока Абрамовна раздумывала, сказать аль н^^тъ родителямъ
про то, чтб подгляд-Ьда. Масляниковъ, собравшись въ путь,
попросплъ Гаврилу Маркелыча переговорить съ ннмъ наедине
о какомъ-то важномъ д'Ьл'Ь. Долго говорили они въ бес^дк^,
и кончился разговоръ ихъ Т'Ьмъ, что Евграфъ Макарычъ ве-
село распростился со всЬми, а Гаврила Маркелычъ об'Ьщался
на другой день проводить его до пристани.
Воротясь домой, Залетовъ говорить жен'Ь:
— Помнпшь, какъ вы тогда со смотрпнъ изъ РСижицъ
пришлп? Шутки я тогда съ Марьей П1утилъ. хорошо бы, молъ,
Евграфа Макарыча подчалить? Шутки-то на правду стали
походить,
— Что ты, ]\Гаркелычъ? — вскрикнула жена его. — Неужли
въ самомъ д15Л'1;?
— Врать, что ли, стану? — закричадъ Гаврила Маркелычъ,
да такъ, что жена маленько вздрогнула, — Посватался, — щш-
бавилъ онъ, понизивъ голосъ,
— Что-жъ ты сказалъ, Маркелычъ? Какъ р'Ьшилъ? — спро-
сила взволнованная мать,
— Нечего пока р'Ьшать-то, — отв^тилъ Гаврила Марке-
лычъ, — Сказалъ, что тутъ прежде всего воля родительская,
если, молъ, Макаръ Тихонычъ пожелаетъ съ нами родниться,
мы, молъ, не прочь,., Станемъ ждать в-Ьстей изъ Москвы...
Да ты Марь1;-го покам^отъ не говорп... нечего прежде вре-
мени д'1)В1;у мутнть. Да никому пи гу-гу, лучше будетъ.
Но 1У1аша смекнз^ш, что Масляниковъ сватался. Видя, что
отецъ былъ необычайно ласковъ на прощаньи съ Евграфомъ
Макарычемъ, даже на пароходъ проводплъ его, съ радостнымъ
трепетомъ сердпа она догадалась, что д'Ьло на ладъ пошло.
Распв-^^^ла, повесел'Ьла д'Ьвушка, стала краше прежпяго. Съ
ранпяго утра до поздняго вечера вольной пташкой расп'Ьва.та
она, б-Ьгая по отцовскому садику, вспоминая, на какомъ м^Ь-
ст-Ь как1Я сладк1я р-Ьчи говаривалъ ея желанный. Отецъ го-
раздо мягче сталъ. крику его Польше не слышно, даже ласкалъ
то и д-У-.ло Машу. Бывало, придетъ вт, садъ, взглянетъ на нее
и .молвптъ, улыбаясь:
— Не пр1устала-ль, .Машенька? Чти это день-денской ты
по саду все строчишь?
— Н'Ьтъ, тятенька. Какая мнЬ усталь? Не работа какая.
— Ну, гу.тяи, д-к^ка, гуляй, пой свои п'Ьсенки, — молвитъ
Гаврила ]\Гаркелычъ и своей дорогой пойдетъ.
Письмо изъ Москвы пришло, писалъ Евграфъ Макарычъ,
что отецъ согласенъ дать ему благословенье, но напередъ хо-
четъ познакомиться съ Гаврилой ^Гаркелычемъ и съ будушей
— 345 —
нев'Ьсткой. Такъ какъ наступала Макарьевская ярзсарка,
Евграфъ Макарычъ просплъ Залетова пр1'Ьхать въ НижнШ
съ Марьей Гавриловной. Тутъ только сказали МашЬ про сва-
товство. Отв1)Тила она обычными словами о покорности роди-
тельской вол'Ь: за кого, дескать, прикажете, тятенька, за того
и пойду, а сама р-бзв-Ьй заб-Ьгала по саду, громче и весел-Ьй
запала п'Ьсни свои,
— Челов-Ькъ онъ хороштй, — какъ-то сказалъ ей отецъ. —
Любъ онъ теб'Ь, [Маша?
— Онъ добрый... прпгож1Й такой... — красная, прогово-
рила Маша.
— Что пустяки-то городишь! — крикнулъ Гаврила Марке-
лычъ. — Пригожи!!.. А какого шута теб1^ въ его пригожеств'Ь?
Съ мужнина липа не воду пить; какого Богъ уродилъ, та-
ковъ и будетъ — все едино... Тутъ главна причина, что одинъ
сынъ у отца: рано ли, поздно ли вей капиталы ему безъ раз-
Д'Ьлу достанутся. Опять же люди они постоянные, благочести-
вые. Домъ богобоязненный, отъ кого ни послышиить. Вотъ .это
статья!.. Ты не на рожу, въ мошну гляди. Ужъ выдать бы
мн1. только тебя, ЗГарья, за Масляникова, какой бы мы съ
тобой пароходъ сп5хти.тп!.. Первый по Во.тг-Ь былъ бы!..
Старпкъ Масляниковъ былъ старый вдовецъ. Схоронивъ
Евграфову мать, женился онъ на молоденькой д'Ьвушк'Ь. пзъ
б-Ьдиаго семейства, но и та пожила недолго. Поговаривали,
будто об'Ь жены поитли въ могилу отъ кулаковъ благов'Ьрнаго.
Въ трет1й разъ Макаръ Тихонычъ жениться не хот'Ь.тъ.
— Куда мн^Ь, старому грибу, съ молодой женой возиться!..
Пора душу спасать, в'Ькъ мой на исход-Ь, — говарпва.1ъ онъ
свахамъ, зачастившимъ-было къ богатому вдовиу съ предло-
женьями своего товара. — Правда, — продолжалъ онъ: — безъ
бабьяго духа въ дом'Ь пустымъ что-то пахнетъ, такъ у меня
сыну двадпать первый пошелъ, выберу ему хорои1у нев-Ьсту,
сдамъ д-Ьла и капиталъ. а самъ запрусь да Богу молиться
зачну. Мы свое изжили, наше время прошло, — молодьтмъ
надо дорогу давать. Да и то сказать надо, не хочу отъ врага
рода челов'Ьческаго жену себ1> пояти, потому сказано: «перва
жена отъ Бога, втора отъ .1юдей, третья отъ бЬса».
Воротясь изъ Казани, Евграфъ Макарычъ, замЬтивъ однажды,
что недоступный, мрачный родитель его былъ въ веселомъ
дух-Ь, осторожно повелъ рЬчь про Залетовыхъ и сказалъ отцу:
— Есть, молъ, у нпхъ д'Ьвица очень хорошая, и еслп-бъ
на то была родпте.1ьская воля, такъ мн'Ь бы лучше такой
жены не надо.
-- 3-1С —
— Игаь ты! — ^ усмехнулся отецъ. — Я его на Волгу за д-Ь-
ломъ посыдалъ, а онъ Д'Ьвокъ тамъ разыскивалъ. Счастлпвъ
твой Богъ, что поставку хорошо обладплъ, не то бы я за та-
кое твое малодуш1е спину-то нагр^лъ бы. У меня думать не
см^й самому невесту искать... Каку дастъ отецъ, таку и бери...
Вотъ тебЬ и сказъ... А Лгенить тебя въ самомъ д'Ьл'Ь пора.
Безъ бабы и по хозяйству все не ходко пдетъ, да и въ дому
жйломъ не пахнетъ... По осени безпрем'Ьнно надо свадьбу
сварганить, надо'Ьло безъ хозяйки въ дом^.
— А разв"!;, тятенька, у васъ есть на прим'Ьт'Ь? — взволно-
ванпымъ голосомъ спросилъ Евурафъ.
■ — А тебе что за д'Ьло? Сыщу, такъ скажу.
Замолкъ Евграфъ 31акарычъ, опустплъ голову, слезы на
глазахъ у него выступили. Но не см'Ьлъ супротивъ родпте.ш
словечка промолвить. Ц'Ьлу ночь онъ не спалъ, горюя о судьбе
своей и на разные лады передумывая, какъ бы устроить,
чтобъ отецъ его узналъ Залетовыхъ, чтобы Маша ему понра-
вилась, и согласился бы онъ на пхъ свадьбу. Но ничего при-
думать не могъ. Одолела тоска, хоть руки наложить, такъ въ
ту же пору.
Прошло съ нед'Ьлю времени. Пр1'Ьхалъ однажды Макаръ
Тихонычъ изъ города развеселый. С^ли об'йдать, говоритъ
онъ сыну:
, — Сегодня намъ съ тобой, Евграфъ, счастья Богъ по-
слалъ — всю залежь, чтб ея въ лавк'Ь ни было, съ рукъ спу-
стилъ. Что ни было стараго, негодящаго товару, весь сбылъ,
да еп1,е за наличный. Думалъ убытки нести, выпалъ барышъ,
да какой!
— Кому же, тятенька, продали? — робко спроси.иъ Евграфъ
Макарычъ.
— Послалъ Господь олуха. Благодарю Создателя!.. Изъ Си-
бири дуракъ пргЬха.1ъ. Д'Ьла-то свои только-что начинаетъ,
толку-то ни въ чемъ еп],е не смыслитъ. Молоденьшй, вотъ
какъ твое же д1Ьлб, легковерный такой, что ему ни ври, всему
в1фитъ... Ужъ и объегорилъ же я его, обулъ, какъ Филю въ
чортовы лапти!.. Ха-ха-ха!.. Не забудетъ до в-Ьку... Надо
будетъ завтра на Рогожское съездить. Господа поблагодарить...
Вели-ка пос.^'Ь об-Ьда приказчику пшеничной муки туда свезти,
по кулю на кажду палату, да масла деревяннаго бутыли дв'Ь
Богу на лампадки.
— Слушаю, батюшка.
— А в']>дь тебе дураку, не удастся этакъ съ алтыномъ подъ
полтину подъехать!— хвалился Макаръ Тихонычъ. — Посмотрю
я на тебя, Евграфъ, толку-то въ теб^ нисколько н'Ьтъ — ни
— 347 —
на маково зернышко... Помру — въ прахъ проторгуешься.
Ей-Богу, помяни мое слово. Сноровки, братецъ, до снхъ поръ
не знаешь, какъ обойти покупателя, какъ ему намолоть съ
трп короба, чтобъ у него въ глазахъ помутило, въ мысляхъ
бы затуманило. Да что про это толковать, — со вздохомъ прн-
бавилъ Макаръ Тихонычъ: — известно д'Ьло, что глупому сыну
п родной отецъ ума къ кожЬ не пришьетъ... Разв'Ь вотъ какъ
женю тебя, не будешь ли маленько поумнее?.. Да, чуть-было
не забылъ спроспть... Намедни ты про Залетовыхъ поминалъ...
"Ьздитъ онъ къ Макарью, аль нЬтъ?
— Какъ же. тятенька! Ъздитъ, — немного отороп'Ьвъ отъ
пеожиданнаго вопроса, отв'Ьтилъ Евграфъ Макарычъ. — Въ ка-
зенномъ гостиномъ двор'Ь въ китаечномъ ряду лавка у него,
да въ деревянныхъ рядахъ мыломъ торгуетъ.
— Такъ. Въ китаечномъ да въ мыльномъ... — раздумывалъ
Макаръ Тихонычъ. — Это хорошо... Фабрика у вето, ска-
зываешь, да заводъ?
— Такъ точно, тятенька.
— Ладно... Оборотъ великъ?
— Не могу сказать, а, должно-быть, немалый... Гаври.т
же Матв^ичъ только на наличный торгуетъ, грошомъ не кре-
дитуется, — отвЬчалъ Евграфъ.
— Дуракъ, значить, хоть его сегодня въ Новотропцкомъ
•за чаемъ и хвалили. — молви.гъ Макаръ Тихонычъ. — Какъ
же въ кредптъ денегъ аль товару не брать? Въ долги да-
вать, пожалуй, не годится, а коль тебЬ деньги даютъ, да ты
ихъ не берешь, значнтъ, ты безмозглая голова. Бери, да коль
статья подойдетъ, сколь можно и утяни, тогда настоящее бу-
детъ Д'Ьло, потому [купецъ тотъ же стр'Ьлецъ, чужой оплошки
должонъ ждать. На этомъ вся коммерц1Я зиждется... Много-ль
са дочерью Залетовъ даетъ?
— Не знаю, тятенька, о томъ р'Ьчи не было. Какъ же бы
см'Ьлъ я безъ вашего прпказанья спросить? — отв'Ьчалъ Евграфъ
Макарычъ,
— Это ты умно сказа.1ъ!.. Обмолвился, должно-быть, — про-
говорилъ Макаръ Тихонычъ, выппвъ стаканъ хо.юднаго квасу
и погладивъ сЬдую бороду. — Одинъ сынъ, говоришь, да дочь,
то.тько всего п д15тей?
— Только, тятенька!
— Сынъ-отъ отд^ленъ?
— Н'Ьтъ еше, не отд'Ьленъ, — отв-Ьчалъ Евграфъ Мака-
рычъ. — Да.тъ родитель ему расшивы на весь отчетъ, а про-
чее все при немъ.
— Такъ... — промычалъ Макаръ Тихонычъ. — Много хоро-
— 348 —
шаго про Залетова я наслышанъ, — продолжалъ онъ, помол-
чавъ п поглядывая искоса на сына. — Съ кЬмъ въ город'Ь ни
заговоришь, опрпчь добраго слова ничего объ немъ не слы-
хать... Вотъ чтб: у Макарья .мы повидимся, и коли твой За-
летовъ по мысли придется ын-Ь, такъ и быть, благословлю — ■
бери хозяйку... Д^эвка. сказываютъ, по всЬмъ статьямъ хо-
роша... Почитала бы только меня да изъ моей воли не вы-
ходила, а про другое что, ^акъ сами знаете.
На этотъ разъ т'ймъ ра5говоръ и кончился. Но и этого
много было Евграфу. На другой же день отписал'^ онъ Гаврил-Ь
Маркелычу.
По-Ьхали на ярмарку и Масляниковы и Залетовы. Свид-б-
лись. Макару Тихонычу и самъ Залетовъ по нраву пришелся.
«Челов-^къ обстоятельный», — сказалъ онъ сыну по уход^Ь его.
Хотя слово то было брошено мимоходомъ, но, зная отцовск1й
нравъ, Евграфъ такъ обрадовался, что хоть въ присядку.
Дня черезъ три засернулъ старикъ ЗГасляниковъ въ китаеч-
ный рядъ, свидктся тамъ съ Гаврилой Маркелычемъ. Слово
за слово. Залетовъ позвалъ гостя наверхъ въ палатку чайку
напиться. Поломался маленько Макаръ Тихонычъ, однако по-
шелъ, Тутъ увидалъ семепныхъ Гаврилы ЛГаркелыча. Маша
ему приглянулась.
— Д-Ьвиа придется намъ ко двору, — молви.1гъ онъ сыну, во-
ротись домой. — Эк1Й ты плутъ какой, Евграшка! Кажись, и не
досп-Ьдъ разумомъ, а какую паву высл^дилъ — умному такъ
въ пору. Какъ бы ты по торговой-то части такой же дока
былъ, какъ на дЬвокъ, тебя бы. кажется, озолотить ма.то... За-
сылай сваху, дуракъ!..
— Тятенька! — вн'Ьсебяотъ радости вскричалъ Евграфъ, ки-
даясь отцу въ ноги и ц'ктгуя его руки. — Тятенька! Б.тагословп
васъ Господи!
— Дуракъ! Не теб-Ь меня благослоБл;^ть, а мн^] тебя... Ноги
выше головы не растутъ, — угрюмо отв'Ьтилъ ЛГакаръ Тихонычъ,
отстраняя Евграфа. - ~ Чего лижешься, ровно тсленокъ?.. Очу-
мЪ-лъ?.. Пшь, какъ его прорва.ю!.. Сказано: сваху засылай —
чего еш.е теб'Ь?.. По всему видно, каковъ ты разумомъ: люли
говорятъ: «дуракъ и посуленому радъ». Такъ и ты.
— Тятенька, тятенька! — говорилъ Евграфъ и см'Ьясь и за-
ливаясь слезами. — Вы родитель мой... вы отецъ... глава... Не
отталкивайте меня... Какъ Богъ, такъ и вы... батюшка!
— Да чего визжать-то? Сказано, есть на то воля родитель-
ская... Какого теб-Ь еще .л'Ьшаго?
Отыскалъ Евграфъ Макарычъ знакомую купчиху, попро-
силъ ее за сваху быть. Безъ свахи нельзя — старозаветный
„ 349 "
обычай соблюсти необходимо. Решили посл'б ярмарки ^хать
въ -Москву и тамъ свадьбу играть. По настоящеж-то, жениху
бы съ родней надо было 4хать къ нев'Ьст^!, да на это Ма*
каръ Тпхонычъ не пошелъ бы... Гордыня!.. По'Ёдетъ такой бо-
гатей къ купцу третьей гпльдш!.. Какъ же!..
Полная св'Ьтлыхъ надеждъ на счастье, радостно покидала
родной свой городъ Марья Гавриловна. Душой привяза.1ась
она къ жениху и, горячо полюбпвъ его, ждала впереди длпн-
наго ряда ясныхъ дней, счастливаго житья-бытья съ милымъ
избранникомъ сердца. Не омрачала тпхаго покоя д-Ьвушки ни-
какая дума, беззаветно отдалась она мечтамъ объ ожидавшей
ее дол-Ё. Хорошее, счастливое было то время! Доверчиво, ве-
село гляд'Ьла Марья Гавриловна на м1ръ Божш.
Макаръ Тпхонычъ непомерно былъ радъ дорогимъ гостямъ.
Къ свадьбе все уже было готово, н, по прх'Ёзд'Ь въ Москву,
отцы решили иов-Ьнчать Евграфа съ Машей черезъ нед'Ь.тю.
Уряжали свадьбу пьппнш. Хоть Макаръ Тпхонычъ и далеко
не мил.1л1онеромъ бы.тъ, какъ дума.тъ сначала Гаврила Марке-
лычъ, однакожъ на половину ыилл1она все-таки было у него
въ домахъ, въ фабрикахъ и въ капиталахъ — человЬкъ, зна-
читъ, въ Москв-Ь не пзъ посл'Ьднпхъ, а сынъ одинъ... Ста.1о-
быть, надо такую свадьбу справить, чтобы долго о ней потомъ
толковали.
Въ свадебиыхъ хлопотахъ помолод'Ьлъ старикъ ]\Гасляни-
ковъ, нравомъ даже ровно переродился. Незаметно стало въ
немъ порывовъ своенрав1я, всячески угождалъ онъ названньв1ъ
роднымъ, а къ нев'Ьст-Ь такъ былъ ласковъ, что всЬмъ зна-
вшимъ крутой и мрачный нравъ его бьыо то на великое уди-
влен1е.
Венчанье назначено. За н-Ёсколько дней передъ гЁыъ, За-
летовъ, какъ водится, сд'Ьлалъ сговоръ на своей квартир'Ь.
Немало гостей съехалось, и все шло обычной чередой: пЬлп
д-Ьвушки свадебныя пЬсни. велича.ти жениха со нев-Ьстою, ве-
личали родителей, сваха плясала, дружка балагурплъ, молодежь
веселилась, а рядомъ въ особой комнагЬ почетные гости си-
д^Ёли, пуншевали, въ трынку "^^ играли, про свои д'Ьла толко-
валп. Макаръ Тпхонычъ верховодилъ и, видя воздаваемый
ему со всЬхъ сторонъ почетъ. вполн'Ь благодушествова.тъ. Не-
редко выходилъ онъ въ комнату, гд^ё молодежь справляла свое
дЬло, подшучивалъ надъ товарищами Евграфа «нуте-ка, де-
*) «Трынкаэ — карточная игра, въ старпну была пзъ - подкаретныхъ>
Скучера подъ каретами пг^'ывалп), но впосл'Ьдств1п очень полюбддась ку-
печеству, особенно московскому. Задорная игра.
— 350 —
екать, сыщите другую такую королеву», подсаживался къ Маш^,
называлъ ее милою дочкой и, шутя, низко кланялся п про-
силъ, чтобъ она, сделавшись хозяйкою, не со1'нала его, ста-
раго хрыча, со двора долой, а покоила-бъ и берегла старость
его да поскор^Ьй бы внучатъ народила ему. Маша красн11ла
отъ шутокъ нареченнаго свекра, ласкалась къ нему робко, но
такъ доверчиво, какъ не всякая дочь къ родному отцу ла-
скается. Глядя на жениха, утопала она въ счастье.
Ужинать С'Ьли, Какъ водится, жениха съ певктой рядомъ
посадили, по другую сторону нев-Ьсты усЬлся Макаръ Тихо-
нычъ. Беседа шла веселая, вино р-Ькой лилось — хорошо пи-
ровали. Вдоволь угостился Макаръ Тихонычъ, поминутно сы-
палъ шутками. Въ конц^ стола, взглянувъ на невесту, сказалъ,
обращаясь къ Гаврил'Ь Маркелычу:
— Ну, сватушка, нечего сказать — уы^лъ дочку родить,
ум'Ьлъ и вырастить. Такой красавицы, такой умницы, пройди
Москву насквозь съ огнемъ, не отыщешь.
— Какова есть — вся тутъ, — шутилъ Гаврила Маркелычъ. — ■
Отдаемъ безъ обману.
— II молодцовъ такихъ, какъ Евграфъ Макарычъ, тоже съ
огнемъ поискать, — думая польстить Макару Тихонычу, молвила
Машина мать. — Тоже по всей Москве другого такого, пожалуй,
не найдется.
— Такихъ-то зд'к'ь непочатой уголъ, — отвЬти.1ъ Макаръ Ти-
хонычъ. — • Много почище найдется.
— • Гд-Ь же много? — сказала Залетова. — Что-то ровно такихъ
и не видать.
— А хоть бы я, напрпмъръ? — отрази.тъ Масляниковъ, обло-
котясь на сто.1ъ и пришурясь на Машу. — Куда-жъ ему ров-
няться со мной? У меня голова на плечахъ, а у него что?
Тьшва. не голова!
^- Про это что говорить, — молвила Машина мать.- — Только
ужь не прогневайтесь, Макаръ Тихонычъ, старый молодому не
ровня, наше съ вами время прошло.
— Про это бабушка-то на двое сказала, — ляпну.1ъ подгу-
лявш1й Макаръ Тихонычъ. — Хоть сЬда борода, а за молодого
еще постою. Можно разве Евграшку со мной ровнять? Да онъ
ногтя моего не стоптъ... А гляди, какую королевну за себя брать
вздумалъ... Не по себе, дуракъ, дерево клонишь — выбирай
сортомъ подешевле, — прибавилъ онъ, обратись къ оторопевшему
сыну.
— Чтой-то БЫ, Макаръ Тихонычъ? — вступился Залетовъ. —
^{акъ же можно такъ обижать?
— Какая тутъ обида? — кричалъ Маслянпковъ. — К'ому?.*
— 351 —
Чать, Евграпгка маленько сродни мн'Ь приходится? Что хочу,
то съ нимъ п дЬлаю — хочу съ кашей 'Ьмъ. хочу масло изъ
него пахтаю. Какая ему отъ меня обпда быть можетъУ
ВсЬ замолчали, видя разгорячившагося Макара Тихоныча.
— Чтб за шутки, сватушка?.. — молвила Машина мать. —
Время-ль теперь?
— Как1я шутки! — на всю комнату крикяулъ Макаръ Тихо-
нычъ. — Никакпхъ шутокъ Н'Ьтъ. Я, матушка, слава ТебЬ, Го-
споди, седьмой десятокъ правдой живу, шутомъ сроду не бы-
валъ... Да что съ тобой, съ бабой, толковать — съ родителемъ
лучше р-Ьшу... Слушай, Гаврила Маркелычъ, плюнь на Ев-
грашку, меня возьми въ зятья — Д'Ьло то невприм'йръ бу-
детъ ладн'бе. Завтра же за Марью Гавриловну домъ запишу,
а опричь того пятьдесятъ тысячъ капиталу чистоганомъ вручу...
Идетъ, что ли?
Л^енихъ пополов'Ьлъ — въ лиц'Ь ни кровинки. Зарыдала Марья
Гавриловна. Увели ее пбдъ руки. Гаври-т Маркстычъ совс1Ьмъ
растерялся, захыелЬвш1й Маслянпковъ на сына накинулся,
бить его Бздумалъ. Гости одннъ по другому вонъ. ТЬмъ п кон-
чился Машинъ сговоръ.
ВсЬ думаютъ, захмел'Ьлъ старикъ за ужпномъ и, не помня
себя, наговорплъ глупыхъ рЬчей. Но хме.1ь со сномъ прошелъ,
а блажь изъ головы Макара Тихоныча не вьы'Ьз.та. Шальная
мысль, зас'Ьвъ въ голову пьянаго самодура, ровно клпномъ за-
бита была... «А дай-ка распотешу вс'Ьхъ, — думалъ, просну-
вшись и потягиваясь на одинокой постели, Макаръ Тихонычъ: — •
семъ-ка женюсь въ самомъ д'Ьл'Ь на Марь'Ь. Пущай Москва
дв-Ь нед^^лп про мою свадьбу то.1Еуетъ... Д-Ьвка.же сдобная,
важная — грудь копной, глаза такъ и прыгаютъ. Кр-Ьпышъ
д'Ьвка, ровно р-Ьпа — знатная будетъ жена!» — дз^малъ, подза-
доривая себя, Макаръ Тихонычъ.
На утро вырядился, прямо къ За.1етовымъ.
— Коли хочешь со мной родниться, — сказалъ Гаврил'Ь Мар-
келычу: — выдавай дочь за меня. Мой молокососъ рьшомъ не
вышелъ, перстика ея не стоитъ — какой онъ ей мужъ?... Тол-
ковать много нечего, не люблю... Кончать, такъ разомъ кон-
чай, д1>ломъ не волочи... Угостилъ ты меня вечоръ на славу,
Гаврила Маркелычъ, развеселое было у тебя пированье... Спа-
сибо за угош,енье... Ну, гр'Ьшнымъ д'Ь.юмъ хоть и шум'Ьло у меня
въ голов'Ё, и хоть то слово во хмелю было сказано, однакожъ
я завсегда правдой живу: отъ с.юва не пячусь. Отдашь за
меня Марью Гавриловну, сегодня-жъ ей домъ и пятьдесятъ
тысячъ въ опекунск1й совЬтъ на ея имя внесу... Ты это по-
нимай, какъ оно есть, Гаврила Маркелычъ: все будетъ запи-
сано на д'Ьвицу Марью Гавриловну Залетову, значитъ, если
паче чаян1я помретъ безд-Ьтна, теб'Ь въ родъ пойдетъ... А па-
роходъ мой, что на Волг^Ь б'каетъ, знаешь, чать, С.лтлый
прозывается, въ шестьдесятъ силъ, да дв'Ь баржи при немъ —
это у меня тестю въ подарокъ сготовлено.
Вотъ онъ пароходъ-отъ!.. В'Ькъ думалъ, гадалъ про него
Гаврила Маркелычъ, совсЬмъ было-отчаялся, а онъ ровно съ
неба упалъ. Затуманилось въ голов'Ь — все забылъ, — одинъ
пароходъ въ головЬ сидитъ.
— Какъ же это будетъ? — раздумывалъ Гаврила Маркелычъ.
— Такъ же и будетъ, какъ сказываю, — отозвался Макаръ
Тихоиычъ. — А то, пожалуй, отдавай свою дочь и за Евграшку,
перечить не стану, твое детище, твоя надъ нимъ п воля.
Только знай, что ему отъ меня м'Ьднаго гроша не будетъ ни
теперь нп посл'Ь.., Бери зятя въ домъ, въ чемъ мать на св^тъ
его родила — гроша, говорю, Евграшк'Ь не дамъ, — самъ же-
нюсь, на комъ Богъ укажетъ, и все, что есть у меня, пере-
пишу на жену. А не женюсь, все добро до копейки размы-
тарю... Съ цыганками пропью, въ трынку спущу, а Евграшк'Ь
м'Ьдной пуговицы не оставлю. Слово мое крепко.
Пароходъ, домъ, пятьдесятъ тысячъ, а пуще всего паро-
ходъ... Взглянулъ Гаврила Маркелычъ на иконы, перекре-
стился, и, подавая руку Масляникову, сказалъ:
— Видно, есть на то воля Бож1я. Будь по-твоему, любезный
зятюшка.
Обнялись старики, поцеловались.
— Когда-жъ нев-Ьст^Ь-то станешь объявлять? — спросилъ но-
вый женихъ.
— Какъ хочешЬ; — ■ отв'Ьтилъ Гаврила Маркелычъ. — Хоть
сегодня же. Привози только напередъ купч1Я да билеты. Тутъ
ей и скажемъ.
Нашла коса на камень. Попалъ топоръ на сучокъ... Думалъ
Масляниковъ посуломъ отъ'Ьхать, да не на такого напа-чъ...
А сердце стариковское по красавиц-Ь разгор'Ьлось; крякнулъ
Макаръ Тихоиычъ, поморощился, однакожъ по'Ьхалъ купч1я
совершать и деньги въ сов'Ьтъ класть.
На другой день отдалъ онъ бумагу и би.1еты нареченному
тестю. Продали Машу, какъ буру корову.
Свадьбу сыграли. Передъ т^Ьмъ Макаръ Тыхонычъ послалъ
сына въ Урюпинскую на ярмарку. Маша такъ и не свид'Ьлась
съ нимъ. Старый приказчикъ, приставленный Масляниковымъ
къ сыну, съ Урюпинской повезъ его въ Тифлисъ, оттоль на
Крещенскую^въ Харьковъ, изъ Харькова въ Ирбитъ, изъ Ир-
бита въ Симбирскъ на Сборную. Такъ Д'Ьло и протянулось до
— 353 —
Пасхи, На возвратномъ пути Евграфъ Макарычъ гдЬ-то за-
хворалъ п иомеръ. Болтали, будто руки на себя наложилъ,
болтали, что опился' съ горя. Богъ его знаетъ, какъ на са
молъ д'Ьл'к было.
Восемь л'Ьтъ выжила Марья Гавриловна съ ненавистнымъ
мужемъ. Что мукъ стерпЬла, что брани перенесла, попрековъ,
побоевъ отъ суроваго старика... Тому только удивляться надо,
какъ жива осталась... Восемь л1)ТЪ какъ въ затвор^! сид'Ьла,
изъ дому ни разу не выходила: старый ревниведъ подъ стра-
хомъ потасовки къ окнамъ даже запретилъ ей подходить.
Только и жила бГ.дная памятью о миломъ сердцу да о т1>хъ
немногихъ, какъ сонъ пролетЬвшихъ дняхъ сердечнаго счастья»
что выпали на ея долю передъ свадьбой. Истаяла вся, стала
худа, желта н совсЬмъ опротпвЬла мужу, Макаръ Тпхонычъ
ядреныхъ, дородныхъ любилъ.
СовсЬмъ одичала Марья Гаври.ювна, столько .тЬтъ никого
не видя, окром-Ь скитскихъ старицъ, пр1'Ьзжав1пихъ въ Москву
за сборами. Другихъ женщинъ никого не позволялось ей при-
нимать. Отецъ съ матерью померли, братнина#семья далекб,
а Маслянпковъ строго-настрого запретилъ женЬ съ братомъ
переписываться.
Впрочемъ, Макаръ Тпхонычъ человЬкъ бы.ть благочестивый,
набожный, богомольный. На сгибахъ указательныхъ и серед-
нихъ па."1ьцевъ отъ земныхъ поклоновъ мозоли у него наросл1[,
и любилъ онъ выстав.1ять на показъ этп признаки благочест1Я.
Много денегъ жертвова.ть на скиты и часовни, не только всЬ
посты соблюдалъ, понедЬльничалъ даже, потому и в-Ьровалъ
безъ сомн'Ьн1я въ спасенье души своей. Чтобъ это было еще
иов'Ьрн'Ье, въ дом^Ь читалку^ ради повседневной божественной
службы завелъ. Случалось, что читалка, постЬ келейныхъ мо-
литвъ, съ Макаромъ Тихон ычемъ куда-то ночью въ его ка-
рете 'Ьздила, но что-жъ тутъ под'Ьлаешь? — врагъ силёнъ,
кр'Ьпких'ь молитвенниковъ всегда наводитъ на гр-Ьхъ. а брен-
ному челов'11ку какъ устоять противъ демонскаго стр'Ьлян1я?
Н то надо помнить, что этотъ гр'Ьхъ замолить — плевое д-Ьло.
Клади шесть нед-йль по сту поклоновъ на день, отпой шесть
молебновъ мучениц!. вомаид'Ь, ради избавленья отъ блудныя
страсти, все какъ съ гуся вода, — на томъ св'Ьт'Ь не помя-
нется.
Нрь-Ьхала разъ въ Москву мать Манееа. Заговорили объ ней
на Рогожскомъ. Макаръ Тпхонычъ давно ее зналъ п почиталъ
чуть не за святувз. Молилъ онъ матушку посЬтить его. тутъ-то
и познакомилась съ нею Марья Гавриловна.
Сочинения П. Мельникова. Т. II. 23
— 354 —
Мать Манева наслышана была про судьбу бЬдной жен-
щины и, вспоминая свое прошлое, поняла ел страданья. Ко-
ротко он!) сблизились, ]\1арья Гавриловна вполне высказалась
ЛЬгиео-Ь; ни съ к'Ьмъ никогда такь по душЬ она не разгова-
рпва.1а, 1:акъ съ нею. Игуменья плакала съ ней и ут-Ьшала
не мертвыми изречен1ями старыхъ книгъ, а задушевными сло-
вами женш,ины, испытавшей сердечное горе. Тихонько отъ
Макара Тихоныча и отъ его читалки молилась Манеоа съ
Марьей Гавриловной за упокой раба Бож1Я Евграфа. ]Мо-
лнтвой, терп1)Ньемъ, упованьемъ на мплость Господню Ма-
неоа учила ее врачевать набол'Ьвшее сердце. И слезы Мары[
Гавриловны, посл1> каждой бесЬды съ игуменьей, казались ей
не такъ горьки, какъ ирежде, а на душ^ становилось св^т-
л'кй. Не водворялось въ этой душ1} сладкаго, мирнаго покоя,
что бываетъ уд'Ьломъ немногихъ страдающихъ, зато холод-
ное безстраст1е, мертвенная притупленность къ ежедневнымъ
обпдамъ проникли все ея существо. Мало-по-малу перестала
Марья Гавриловна ненавидеть своего злодЪя, стала думать о
немъ съ сожал-Ьньемъ. Даже на молитве стала поминать мужа,
а нрелде и в»^ голову ей того не приходило.
Тогда Манева бывала въ Москв'!5 нередко, и съ каждымъ
прйздомъ ея Марья Гавриловна сильнМ к"ь ней ]1ривязыва-
лась. Д-Ьло понятное: кром-Ь Евграфа, никто ен1.е не относился
къ ней съ истинной любовью. Отецъ продалъ ее за пароходъ,
мать любила, но сама же уговаривала идти за старика, чтб
хочетъ ихъ ЕсЬхъ осчастлив1ггь, братъ... да что и поминать
его, самъ опъ былъ у отца забитый сынъ, а ']еиерь, разбо-
гат^въ отъ вырученпаго за счастье сестры парохода, живеть
себ'Ь припеваючи въ своей Казани, и н'ктъ объ немъ ни слуху
ни духу. Мать Манеоа всЬхъ дороже стала Марь-Ь Гаври-
ловн'Ь.
На девятый годъ третьяго своего супружества, въ понс-
д'Ьльннкъ на маслениц-Ь, Макаръ Тихон1)1чъ, накушавшись
первыхъ блиновъ съ икрой у знакомаго и запивъ блины хо-
лодненькимъ, воротился домой, обругалъ хозяйку, прилегъ на
диванъ и отдалъ Богу спасенную душу свою.
На волю вышла Марья Гавриловна... Фабрика, домъ, деньги —
все ея. Богатство, свобода, а не съ к'Ьмъ слова перемолвить...
Куда д'Ьваться двадцатипяпкИ^тней вдов!., гд-Ь преклонить
утомленную б15дами и горькими напастями голову? Н'Ьтъ на
свЬт-Ь блнзкаго человека, одна, какъ перстъ, одна головня въ
пол-Ь, не съ кЬмъ поговорить, не съ К'Ьмъ посов'Ьтоваться. На
другой день похоронъ писала къ брату и къ матери Манее^^,
увЬдомлял о перем'Ьн'1) судьбы, звала пхъ въ Москву. Манеоа
— 355 —
долго ждать себя не заставила. Много съ ней толковала мо-
лодая вдова, какъ и гдЪ лучше жпть — къ брату 'Ьхать не
хотелось ^1арьЬ Гаврнловн'Ь, а одной жить не приходится.
Сказа.т Манеоа:
— Да къ намъ милости проснмъ, въ нашу святую обитель:
мы бы васъ успокоили.
— Не могу я, матушка, снести иноческой жизни, — не въ
снлахъ черной рясы над'Ьть.
— А зач'Ьмъ ее над'Ьвать? — • возразила игуменья. — ■ У насъ
обитель большая, м1зста вдоволь, желательно со мной жить,
м]Ьсто найдется, хоть, правду сказать, тесненько вамь пока-
жется, посл'Ь этихъ хоромъ неприглядно. Не то поставьте себ!.
келью, какую знаете, и живите въ ней со своими девицами.
Угодно къ службе Бож1ей — ходите, неугодно — не взыщемъ.
Будете жить на своемъ отчете и на полной своей вол'Ь. А
ес.1и насчетъ пищи или одежды безпокоитесь, такъ вы не въ
чистЬ обительскихъ будете: 'у насъ свой уставъ, у васъ бу-
детъ свой, и скоромное кушайте на здоровье, и цв'Ьтное
носите.
Такъ расхвалила Манеоа жизнь монастырскую, что ]\1арь1>
Гавриловн'Ь понравилось ея ириглашенье. Жить въ уединен1и,
въ тихомъ пр1ютЬ, средь добрыхъ людей, воз.!"!} матушки Ма-
нееы, быви1ей во дни невзгодъ единственной ея утешительни-
цей, — чего еш.е лучше?..
— А вы, сударыня Марья Гавриловна, вотъ какъ сде-
лайте, — совЬтовала ей Манеоа. — Сорочины по иокойник-Ь
придутся въ понедельникъ на шестой. До того изъ дому вамъ
уехать не.тьзя: и люди осудятъ, и передь Богомъ грешно...
Каковъ ни бы.1ъ Макаръ 'Гпхонычъ, царство ему небесное,
все же суиругъ — простить надо его, сударыня, за всЬ озло-
блешя... молиться надо, успокои.тъ бы Господь многомятежную
ду1иу его... Вотъ мы вместе съ вами и помолимся... Если
угодно, останусь у васъ до сорочинъ. Въ то время устройте
д-Ьда, а на шестой нед^лЬ, если р-Ьки ироиустятъ, пойдемте
къ намъ за Во.тгу. Пасха-то нынче ранняя, кажись бы, къ
тому времени дорогамъ не надо испортиться. Страстную службу
у насъ послушаете, Воскресен1е Христово встретимъ, а по-
томъ и гостите у насъ, сколько заблагоразсудится... Посмот-
рите на наи1П обычаи, узнаете наше житье-бытье, а коли
понравится, ставьте къ зимЬ келью себ^, местечко отведу
хорошее, возл-Ь самой часовни, п садикъ разведете, и все, что
вамъ по мысли придется.
Марья Гавриловна согласилась. Когда братъ ея ирт^ха-те
пзъ 11'азани л сталъ уп.^варивать богатую сестру "Ьхать къ
— 356 — ^
нему на житье, она ему наотр-йзъ отказала. Об1одалась, впро-
че.\1Ъ, л'Ьтомъ побывать къ нему на короткое время въ Казань.
Явились насл'Ьдники, были предъявлены векселя покойника.
Марья Гавриловна продала фабрику, разделалась со всЬми
безъ споровъ. У ней осталось больше двухсотъ тысячъ на-
личными да домъ полная чапиг.
1ъ Пасх'Ь Манееа воротилась въ Комаровъ съ дорогою
гостьей. Марь'Ь Таврило вн^Ь скитское житье показалось. И не
мудрено: всЕ ей угождали, всЬ старались предупредить мал-Ьй-
]иее ея желанье. Непривыкшая къ свободной жизни, она от-
дыхала дуиюй. Л'Ьтомъ купила въ сосЬднемъ городк'Ь на свозъ
деревянный домъ, поставила его на обительскомъм'Ьст'Ь, убрала,
разук'расила и по первому зимнему пути перевезла и.зъ Москвы
въ Комаровъ все свое имущество.
Москву, кром-Ь горя, неч'Ьмъ было ей помянуть, п она пре-
рвала съ нею всЬ сношен1я. Насл'кдники, очень довольные ея
непритязательностью, хоть н называвш1е ее за то дурой, кре-
диторы, которымъ съ другого безъ споровъ и скидокъ врядъ
ли бы можно было получить свои деньги, писали къ ней лас-
ковыя письма, она не отвечала. На родину, въ Казань, къ
брату -Ездила. Там1) и братняя семья и друг1е родные и зна-
комые, помня Марью Гавриловну еще д-Ьвочкой, наперерывъ
другъ передъ дружкой за ней ухаживали. И женихи закру-
жились вкругъ богатой молодой вдовушки. Выгодн1^е ея по
всему Поволжью врядъ ли другая невЬста была, но она ни-
кому ни словомъ ни взглядомъ не подала на усп-Ьхъ на-
дежды. Свахамъ оп> нея былъ одинъ отвЬтъ: «изъ скитовъ
замужъ не выходятъ». И брать и невЬстка пытал]1сь угова-
ривать Марью Гавриловну выбрать друга по мысли, но она
на р1)Чи ихъ только головой качала. Несмотря на неудачи,
]1скатели не оставляли въ поко-Ь богатой невЬсты... Надо'Ьло
ей, и посп-Ьшила она уЬхать въ мирный нрхютъ на Камен-
номъ Вражк-Ь.
Тихо, спокойно потекла жизнь ]\1арьи Гавриловны, зажи-
вали помаленьку сердечный раны ея, время забвеньемъ крыло
минув1Н1я страданья. Но вм1>ст15 съ т'Ьмъ какая-то новая, не-
бывалая, не испытанная дотол-Ь тоска съ каждымъ днемъ
росла въ тайник* души ея... Чего-то недоставало Марь'Ь Гаври-
ловне, а чего, и сама понять не могла, все какъ-то скучно,
невесело... Ни степенныя р^чи Манееы, ни р15звыя шало
сти Фленун]ки, ни разговоры съ Настей, которую очень по-
любила ,Марья Гавриловна, ничто не удовлетворяло... Куда
д'Ьваться?.. Что д-Ьлать?
— 357 —
Ото всЬхъ одаль держалась Марья Гавриловна. Съ дру-
гими обителями вовсе не водила знакомства п въ своей только
у Манееы бывала. Мать Виринея ей пришлась по душЬ, но
и у той р'Ьдко бывала она. Жила Марья Гавриловна своимъ
домкомъ, была у нея своя прислуга — привезенная пзъ Мо-
сквы, молоденькая, хорошенькая собой девушка Таня, было
у ней отд'Ьльное хозяйство и своп столъ, на которомъ въ ско-
ромные дни ставилось мясное.
Дочери Патапа Максимыча, живппя у тетки, понравились
ей. Съ самаго пр1'Ьзда въ скитъ, Марья Гавриловна ласкала
д'Ьвушекъ, особенно Настю. Бывали у нея ещ,е Фленушка съ
Марьюшкой, друг1я р'Ьдко, и то разв^ по д'Ьлу как'ому.
Патапъ Максимычъ очень былъ доволенъ ласками Марьи
Гавриловны къ дочерямъ его. Льстило его самолюб1Ю, что та-
кая богатая, изъ хоро1иаго рода женщина отличаетъ Настю
съ Парашей отъ другихъ обительскихъ жительницъ. Сталъ
онъ частенько нав'Ьщать сестру и посылать въ скитъ Аксинью
Захаровну. И Марья Гавриловиа раза по два въ годъ езжала
въ Осиповку навестить добраго Патаиа Максимыча. При-
нима.ть онъ ее какъ самую почетную гостью, благодарилъ, что
«д-Ьвчонокъ его» жалуетъ, учитъ пхъ уму-разуму.
Добра была до Патапа Максимыча Марья Гавриловна и
во всемъ ему верила... Капиталъ ея лежа.гь въ оиекунскомъ
сов-Ьт-Ь, и часто иред.тагала она Чапурину взять у нея хоть
всЬ двести тысячъ на его обороты... Патапъ Максимычъ не
соглашался, но, взявши не ио силамъ подрядъ на горянщину,
поклони.тся МарьЬ Гавриловн'Ь, и она дала ему двадцать ты-
сячъ ио векселю, срокомъ ио 8-е 1юля... По весн'Ь увпда.1ъ
Патапъ Максимычъ, что къ сроку денегъ ему не собрать,
сказалъ про то Марь-Ь Гавриловн'Ь, и она его обнадежила, что
готова хоть годъ, хоть и больше ждать, а когда придетъ
срокъ — вексель она перепишетъ.
Глава пятая.
За кругл ымъ столомъ въ уютной и красиво разубранной
«кельЬ» спд^йла Марья Гавриловна съ Фленушкой и Марьей
го.товщицей. На стол-Ь большой томпаковый самоваръ, дорогой
чайный ириборъ и серебряная х.т'Ьбница съ такими кренде-
лями и печеньями, какихъ при всемъ стараньи у/къ, конечно,
не сумела бы изготовить въ своей келари Ь добродушная мать
Виринея. Марья Гавриловна, привезла искусную повариху
пзъ Москвы — это ея рукъ дЬло
Заспала ли Фленушка свою досаду, въ часивн-Ь ли ее про-
— 358 —
молила, но, сидя у Марьи Гавриловны, была въ такомъ ра:з-
веселомъ, въ такомъ разбитномъ дух'Ь, что чуть но плясать
готова была. Да п заплясала бы и зап-бла бы залихватскую
п11сенку, да стыдно было ей передъ Марьей Гавриловной. Не-
долюбливала вдовушка шумнаго веселья; опять же обитель —
можно тамъ и поплясать, можно и п-Ьсенку сп-йть, но все-жъ
опасаючись, слава не пои1ла бы, не было бы на обитель на-
рекан1Я. Все можно, все позволительно, только втайн'Ь, чтобъ
иголки никто не подточилъ. Тогда ничего: «тайно сод-Ьянное
тайно и судится». Такъ говорится въ обите.11Яхъ.
Развеселая Фленушка такъ и заливалась, разсказывая
Марь-Ь Гавриловн'Ь про гостины у Патапа Максимыча. Пере-
сыпая р'Ьчь насм'Ьшками и изд15вками, описывала она име-
нинный пиръ и пересм-Ьинала пировавшихъ гостей. ВсЬхъ
перецыганила, и Манееу не помиловала. Очень ужъ расходи-
лась, не стало удержу. До того увлеклась см-Ьхотворнымп раз-
сказами, что, выскочивъ на середъ горницы, пошла въ ли-
цахъ представлять гостей, подражая голосу, походк'Ь и ухват-
камъ каждаго. Весело слушала Марья Гавриловна болтовню
баловницы обительской и улыбалась на ея выходки. Марья
головп1,ица держала себя сдержанно.
— Матушка идетъ, — выглядывая изъ передней, молвила
хоропюнькая, св'Ьженькая Таня, од'Ьтая не по-скитски, а въ
«н'Ьмецкое» платье.
Поджала хвостъ Фленутика, какъ ни въ чемъ не бывало,
чиннехонько усЬлась за столъ и скромно принялась за са-
харную булочку... Марья Гавриловна си-Ьшпла въ переднюю
навстр'Ьчу игуменьи.
Войдя въ комнату, Манееа уставно перекрестилась передъ
иконами, поздоровалась съ Марьей Гавриловной, а та, какъ
сл'Ьдуетъ по чину обительскому, сотворила передъ нею два
обычныхъ метан1я.
— Садитесь-ка, матушка, — приглашала ее Марья Гаврп-
лова, придвигая къ столу мягкое кресло. — Утомились въ к:е-
ларн^Ь-то. Покорно прошу чайку покушать, а мы ужъ, про-
стите Христа ради, по чаиючк'Ь, по другой пропустили, васъ
дожидаючи...
— На здоровье!.. Богъ благословитъ, — промолвила мать
Манееа. — Гд-Ь меня дожидаться?.. Д-Ьловъ-то у меня немало —
совс1^мъ измаялась въ келарп'Ь. Стара становлюсь, сударыня
Марья Гавриловна, устаю: не прежни года. Видно, стары ко-
сти захот1;ли деревяннаго тулупа... '/Кивымъ прахомъ брожу — ■
вотъ что значатъ стары-то годы.
— Как1е еи1,е ваит годы, матуип;а?— ответила Марья Га-
— 359 —
врпловна, подавая чашь^у л ставя передъ игуменьей серебря-
ную х.тЬбницу. — Разв'Ь вотъ оп> хлопотъ отъ вашихъ? Это
пожалуй... Оченно вы ужъ заботны, матушка, всяку малость
къ сердцу близко принимаете.
— Хлопоты, заботы само по себ-Ь, сударыня ■Марья Гаври-
ловна, — отв'Ьчала ЛГанееа. — Конечно, и он-Ь не молодятъ,
пну пору отъ думы-то и сонъ б'Ьжитъ, на молптв'Ь даже умт.
двоится, да это бы ничего — съ хлопотами да съ заботами
можно бы при Господней помощи какъ-нибудь сладить... Да...
Смолоду здоровьемъ я богата была, да молодость-то моя не
радостями цвЬла, горемъ да печалями меркла. Теперь вотъ и
от.зывается. Да п годы ужъ немалые — на шестой десятокъ
давно поступила.
— Что-жъ это за годы, матуп1ка? — сказала Марья Га-
вриловна.
■ — По въ годахъ си.1а. сударыня, — отвЬтила Манеоа. —
Ие годы чслов'Ька старятъ, горе, печали да заботы... Какъ
смолоду горя принято вдоволь, да потомъ ]:акъ изъ заботь да
изъ хлопотъ ни день ни ночь не выходишь, поневол-Ь раньше
вЬку состаришься... Къ тому-жъ д'Ьло наше женское — слабое,
недаромъ въ людяхъ говорится: «сорокъ .г-Ьтъ — баб1Й в^къ»,
Какъ на 1иестоп-отъ десятокъ перевалить, трудъ да бол-Ьзнь
только останутся... Поживите съ мое, увидите... вспомните
слова мои... Ну, да ваше д'Ьло иное, Марья Гавриловна, хоть
и знали горе, все-таки ваша жизнь иная была, — ■ глубоко
вздохнувъ, прибавила Манееа.
— Матушка! — быстро подхватила Марья Гавриловна, вски-
нувъ черными своими глазами на Мане^^у. — Яъизнь мою вы
знаете — это-ль еще не горе!..
' — Всякому человеку только свой крестъ тяжелъ, суда-
рыня, — внуи1ительно отв1;тила ^[анеоа. — Все же видали вы
красные дни, хоть недолгое время, а видали... П вотъ те-
перь, прпвелъ Богъ, живете безъ думы, безъ заботы, аки
птица небесная... Печали человЬка только крушатъ, заботы
суи1атъ. Горе проходчиво, а забота какъ ржа 'Ьстъ челов-Ька
до смерти... А такихъ заботъ, какъ у меня гр-Ьшной, у васъ
и прежде но бывало и теперь не предвидится... Конечно, все
во власти 1]ож1ей, а. судя по человечеству, кажись бы, и на-
передъ такихъ заботь вамъ не будетъ. как1я на мн-Ь лежатъ.
В-Ьдь обите.шю править развЬ легкое д'1;ло'.-' Семейка-то у меня,
сами знаете, какая: сто почти чсловЬкъ — обо всякой поду-
май, всякой пить, -Ьсть припаси, да порядки держи, да смотри
за вс15ми. П-Ьтъ, не легко начальстро держать... Такъ тяжело,
сударыня, такъ тяжело, что, 4;амой не испытав1ии, ]1 понять
— 360 —
мудрено... Такъ вотъ какое мое дЬло, далеко не го, чтб ваше,
Марья Гаврнловна... Как1я вамъ заботы? Все у васъ готово,
чего только ни вздумали!.. Опять же и здоровьемъ не так1я,
какъ я въ вант годы была. Оттого и старость позднЬй къ
вамъ придет ь.
— Какъ про то знать напередъ? — сказала Марья Гаври-
ловна: — все во власти Господней.
— В'Ьстимо такъ, — ответила Мапееа и, немного помо.1-
чавъ, заговорила ласкающимъ голосомъ: — А я все насчетъ
братца-то, сударыня Марья Гавриловна. Очень улсъ онъ скор-
битъ, что за суетами да недосугами не отписалъ къ вамъ
письмеца, на ]1менины-то не позвалъ. Такъ скорбитъ, такъ
кручинится, не поставили бы ему въ вину.
— Полноте, матушка, — отв'Ьчала Марья Гаврн.ювна. —
В-Ьдь я еще давеча сказала вамъ... Зат'Ьмъ разв-Ь я въ оби-
тели поселилась, чтобъ по пирамъ разъ'Ьзжать... Бывала прежде
у Патапа Максимыча и еще какъ-нибудь сберусь, только не
въ такое время, какъ много у него народу бываетъ...
— Да такъ-то оно такъ, — продолжала мать Манеоа: —
все-жъ однако гребтится ему — не оскорбились ли?.. Такъ ужъ
онъ васт. уважаетъ, сударыня, такъ почитаетъ, что и сказать
невозможно... Фленушка, поди-ка, голубка, принеси коробокъ,
чтб Марь'Ь Гавриловн'Ь присланъ.
— Напрасно это, матушка, право, напрасно, — говорила
Марья Гавриловна, между т'Ьмъ какъ Фленушка, накинувъ шу-
бейку, побежала по пр11казан1ю Манеоы.^ — Скажите-ка лучше,
какъ поживаетъ Патапъ Максимычъ? Аксинья Захаровна чтбУ..
Д'Ьвочкп ихн1я какъ теперь?
— Слава Богу, — отв11чала Манеоа: — д-бла у братца, ка-
жись, хорошо идутъ. Поставку новую взя-ть на горянидшу,
над'Ьется хорош1е барыши получить, только не знаетъ, какъ
къ сроку поспать. Мно1'0 ли времени до весны осталось, а
работниковъ мало, новыхъ взять негд15. Принанялъ кой-кого,
да не знаетъ, управится ли... Къ тому-жъ передъ самымъ
Гождествомъ горемъ Богъ его посЬтилъ.
— Чтб такое случилось? — озабоченно спросила ]\1арья
Гавриловна.
— Знавали-ль вы у него приказчика Савельича? — спросила
мать Манеоа.
■ — Какъ не знать, матушка, славный такой старичокъ, -^■
отв1зтила Марья Гавриловна.
~- Померъ в15дь...
— Полноте?
— Померъ сердечный, — првдолжала ]\]анена. — На Вве-
- 861 —
деньевъ день въ Городецъ на базаръ по'Ьхалъ, на обратномъ
пути застань его вьюга, сбился съ дороги, плутадъ ц-Ьлу ночь,
промерзъ. Много-ль надо старику? Недельки три поболЬлъ и
преставился...
— Царство небесное!.. — набожно перекрестясь, молви.ш
Марья Гавриловна: — добрый бы.1ъ челов-Ькъ, хорошш. Ма-
рьюшка, — прибавила она, обращаясь къ головщиц1): — возьми-
ка тамъ у меня въ спальн-Ь у иконъ поминанье. Запиши, го-
лубушка, за упокой. Егоромъ никакъ звали? — обратилась
она къ Манее'Ь.
— Такъ точно, Георг1емъ.
— Прошу я васъ, матушка, соборнЬ канонъ за единоумер-
шаго по новопреставленномъ раб'Ь Бож1емъ ГеоргИ; оти'Ьть, —
сказала Марья Гавриловна. — И въ сенаникъ извольте запи-
сать его и трапезу на мой счетъ заупокойную по дупгЬ его
поставьте. Все. матушка, какъ сгЬдуетъ, псправьте, а потомъ,
хоть завтра, что ли, дамъ я вамъ денегъ на раздачу, чтобъ
годъ его поминали. Ужъ вы потрудитесь, раздайте, какъ кому
заблагоразсудите.
— Благодаримъ покорно, сударыня. — молвила, слегка по-
клонясь, Манеоа. — Все будетъ исправлено... Да, плохо, п.10хо
стало братцу Патану Максимычу безъ Егора Савельпча, —
продолжала она. — Одно то сказать — двадцать .тЬтъ въ дому
жплъ, не шутка въ нын'Ьшнее время... Хоть не родня, а до-
роже родного сталъ. Правой рукой братцу былъ: и токарни
всЬ у него на отчете были, и красильни, и присмотръ за ра-
бочими, и на торги -Ь.здилъ, — В'Ьрный былъ челов'Ькъ, — хо-
зяйскую копейку пуш,е глаза берегъ. Такихъ людей нын^ что-
то мало и видится... Тужитъ по немъ братецъ, очень тужить.
— Какъ, матушка, не тужить по такомъ челов'Ьк'Ь! — ото-
звалась Марья Гавриловна. — Жаль, очень жаль старика. Какъ
же теперь безъ него Патапъ ЗГаксимычъ? Нашелъ ли кого
на м'Ьсто его?
— Взя.1ъ челов'Ька, да не знаю, выйдетъ ли толкъ, — отв^Ь-
чала Манеоа. — Парень, сказываютъ, по пхнимъ д1зламъ искус-
ный, да молодъ больно... И то мн-Ь за днк')винку, что братецъ
такъ скоро р-Ьшп.тся приказчикомъ его сдЬлать. По всякимъ
дЬламъ, по домашнимъ ли, по торговымъ ли, кажись, онъ у
насъ не торопыга, а тутъ его ровно шиломъ ко.1ьнуло, прости
Господи, сразу р-Ьши.ть... Каку-нибудь нед'Ьлю выжилъ у него
парень въ работникахъ, вдругъ какъ н^пкданныи карась въ
вёри1у попа.гь... Приказчикомъ!..
— Откуда-жъ онъ добы.гъ его? — спросила Марья Гавриловна.
— Цзъ окольныхъ, — отБ1;тила Манеоа. — • Нанпмалъ въ то-
— 362 —
кари, да ровно онъ обошелъ его: педЬли, говори), не жнлъ —
въ приказчики. Парень умный, смиренный и граыотникъ, да
все-таки разв'Ь возможно челов'К^ка узнать, когда у него губы
еще не обросли? Двадцать л'Ьтъ съ ч'Ьмъ-нибудь... Надо бы,
надо бы постарше... Да чтб съ наншмъ Патапомъ Максимы-
чемъ под'Ьлаешь, сами знаете, каковъ. Нравный челов'Ькъ —
чего захочетъ, вьгаь да ноложь, никто перечить не см'Ьй. Вотъ
хоть бы насчетъ этого АлексЬя...
■ — Каиоуо АлексЬя? — спросила ]\1арья Гавриловна.
— Да я все про новаго-то приказчика, — продолжала Ма-
нееа. — Хоть бы про него взять. Аксинь-Ь Захаровн'Ь братецъ
хоть бы единое слово напередъ сказа-иъ, беру, молъ, парня
В1. домъ, н'Ьтъ, сударыня. Нри гостяхъ къ слову пришлось,
такъ молвилъ, тутъ только хозяюшка и узнала. Говорила ему
посл'Ь того Аксинья Захаровна: «Хоть, мо.1ъ, АлексМ чело-
в'Ькъ и хороп11п, кротк1й, и ТИХ1Й, да ладно ли, говорить, бу-
детъ молодому парню быть у насъ въ приближеньи? У'Ьдешь
ты на Низъ, аль въ Москву, останется онъ въ домЬ одинъ,
другого мужчины н'Ьтъ. Долго-ль до славы? Ну, какъ зачнутъ
люди пустыя р-Ьчи про дочерей нести?.. Д'Ьвки на возрасти...»
Такъ и слушать, сударыня, но хочетъ: — «Никто, говоритъ,
не см'Ьетъ про мопхт^ дочерей пустыхъ р^Ьчей говорить; го-
лову, говоритъ, сорву тому, кто иосм'Ьетъ».
— Напрасно, — молвила ^1арья Гавриловна. — Живучи въ
М1ру, отъ сплетенъ да отъ напраслины мудрено уйти. Падки
люди до клеветы, матушка!
— Да не то что въ М1ру, сударыня, — сказала Манееа: —
у насъ по обитслямъ, кажись бы, этого и быть не до.1жно, а
разв'Ь мало клеветы да напраслинъ живетъ?.. Н'Ьтъ, гордо-
стенъ больно Патапъ-отъ ЗГакснмычъ, такъ гордостенъ, что
сказать невозможно. Но разъ я ему говаривала и отъ писа-
н1я вычитывала: «Послушай меня скудоумную, не хуже тебя
люди р'Ьчи мои слушаютъ: не возносися гордосгью. Сатана на
небесЬхъ сидЬлъ, а загордился, куда свалился? Навухоносоръ
царь превьпие себя никого быть не чая.ть, гордостью аки воль
иаиолнился, за то Господь въ вола его обрати-ть; фараонъ,
царь сгипетск1Й, за гордость в'ь мор-Ь потоиъ. Вотъ, говорю,
цари были, а гордостью проклятой до чего дои1ли? ]\[ы-то какь,
молъ, загордимся, так'ь куда годимся?»... И ухомъ не всдетъ,
сударыня.
Вошла Фленуии;а съ ув'Ьсистымъ коробомъ. Всь'рылп его,
два фунта цв'Ьточнаго чаю вынули, полову сахару, конфеты,
сушеные пл1:(ды, пастилу, варенье и друг1я с.гасти.
.^ Напрасно это, право, напрасно, — говорила Марьи Гаври-
— <)Ь-> —
ловна, когда Ф.тенушка, вынимая пзъ коробка гостинцы, раскла-
дывала пхъ по столу. — Что это такъ безпокоится Патапъ
Максимычъ"^
— Нельзя, сударыня, — молвила Манееа. — Какъ же бы я
с'ь пменпнъ без7> гости нцовъ пр1'Ьхала? Такъ не водится. Да
п Патапъ [Макспмычъ чтО бы за человЬкъ былъ. ссли-бъ васъ
не уважилъ? II то кручинится ■ — не оскорбились ли.
— Да перестаньте, пожалуйста, говорить про это, матушка, —
возразила Марья Гавриловна. — На ум'Ь у меня не было сЬ-
товать на Натапа Максимыча. Скажпте-ка лучше, д-Ьвицы
наши какъ пожпваютъ, Насгя съ ПараишйУ
— Живутъ помаленьку, — отвечала Манееа. — Въ Нараи!!!
мало перемЬны, такая же, а Настенька, на моп глаза, много
изм'Ьнилась съ той поры, какъ пзъ обптелп уЬхала.
— ЧЬмъ же, матушкаУ — спросила Л1арья Гавриловна.
— Да какъ вамъ сказать, сударыня? — отв-Ётпла Манееа. —
Вы ее хорошо знаете, дГ.вка всегда была скрытная, а въ го-
лов'Ь думъ было много. Какихъ, никому, бывало, не выскажетъ...
Теперь пуще прежняго — теперь и не сговоришь съ ней...
Живши въ обители, все-таки ппдъ смиреньемъ была, а какъ
отецъ съ матерью потачку далп, власти надъ собой знать не
хочетъ... Вся въ роднмаго батюшку — гордостная, нравная,
евоебычная — все бы ей надъ какимъ нп на есть человЬкомъ
покуражиться...
— Что вы, матушка? — возразила Марья Гавриловна. —
Настенька д'Ьвица такая скромная.
— Н-^тъ въ ней смиренья нп на капельку, — продолжала
.Д1анеоа: — гордыня, одно слово, гордыня. Такъ-то на нее по-
смотрЬть — ровно-бъ п скромная п кроткая, особливо при чу-
ж-ихъ людяхъ, опять же п сердца добраго, зато, коли что не
по ней — такъ строптива, такъ непокорна, что не гляд1>ла-бъ
на нее... На что отецъ, много-то съ нпмъ никто не сгово-
рптъ, п того, сударыня, упрямствомъ гнетъ подъ свою волю.
Онъ же дуп1п въ ней не чаетъ — Настасья ему дороже всего.
— Значитъ, Настенька не даетъ и.зъ себя дЬлать, что дру-
г1е хотять? — молвила Марья Гавриловна.
Нотомъ помолчала немного, съ минуту посид1)Ла, склони го-
лову на руку, п, быстро поднявъ ее, молвила:
— Не худое д'Ьло, матуип;а. Сами говорите: девица она
умная, добрая — и, какъ я ее понимаю, на правдЬ стоитъ;
лжи, л11цом11р1Я каилп въ ней н'15тъ.
— Да та1:ъ-то оно такъ, сударыня, — сказала, взглянунъ
на ]Марью Гавриловну п ионизивъ голосъ, Манееа. -^ Къ тому
только рЬчь моя, что, ипшучп столько въ обители, ни смире-
— о64 —
шю ни 110слушан1ю она не научилась... А это маленько обидно.
Кому ни доведись, всякъ осудить меня можетъ: тетка-де род-
ная, а не сум15ла племянницу научить... Вотъ про что го-
ворю я, сударыня.
— Ну, матушка, хорошо смиренье въ обители, а въ М1ру
иной разъ никуда не годится, — взволнованнымъ голосомъ ска-
;зала Марья Гавриловна, вставая изъ-за стола.
Заложивъ руки за спину, быстро стала она ходить взадъ
и впередъ по горницЬ.
— Н въ м'фу смирен1е хвалы достойно, — говори.т Манеоа,
опустивъ глаза и больше прежняго понизивъ голосъ. — Ска-
зано: «Смирен1емъ М1ръ стоить: кичен1е губитъ, смирен1е же
по.тьзуетъ... Смиреше есть Богу угожден1е, уму просв-Ьщеше,
душЬ спасен1е, дому благословен1е, людямъ ут'Ьшен1е'>...
— Н'Ьтт., н'Ьтъ, матушка, не говорите мнЪ этого, — съ го-
речью ответила Марья Гавриловна, продолжачЯ ходить взадъ
и впередъ. — МнЬ-то не говорите... Не терзайте душу мою...
Не поминайте!..
Манееа стихла и заговорила ласкающимъ голосомъ:
— Не въ ту силу молвила я, сударыня, что надо совсЬмъ
безответной быть, а какъ же отцу-то съ матерью не воздать
иослушан1я? II въ писан1и с]>азано: «Не поживетъ дней своихъ,
иже ирогн1звлястъ родителей».
— А написано ли гдЬ, матушка, чтобъ родители по своимъ
прихотямъ д-Ьтей губили? — воскликнула Марья Гавриловна,
становясь иередъ Манееой. — Сказано-ль это въ какихъ кни-
гахъ?.. Ахъ, не поминайте вы мнЬ, не поминайте!.. — про-
должала она, опускаясь на сту.гь противъ игуменьи. — Забыть,
матушка, хочется... простить, — не поминайте же...
II навзрыдъ заплакала Марья Гавриловна. Фленушка съ
Марьюшкой вышли въ другую горницу. Манееа, спустивъ на
лобъ креповую наметку, склонила голову и, перебирая .гЬ-
стовку, шопотомъ творила молитву.
— 1Г1зТЪ, матушка, — сказала Марья Гавриловна, отнимая
п.ттокъ итъ глазъ: — нЬтъ... ]\1ало ли развЬ родителей, что
изъ расчетовъ, аль въ угоду богатому, сильному челов-Ьку
своихъ д-Ьтей приводятъ на заклан1е?.. Счастье отнимаютъ,
въ пагубу кидаютъ ихъ?
— Бываетъ, — скорбно и униженно молвила мать Манееа.
— Не бываетъ разв*, что отецъ по своенрав1ю на всю
жизнь губитъ дктей своихъ? — продолжала какъ полотно по-
б-Ьл-Ьвшая Марья Гавриловна, стоя иередъ Манееой и они-
раясь рукою на сто.ть. — Найдет-ъ, прпмЬромъ сказать, д-Ь-
вушка чРЛОв'Ька по сердцу, хорошаго, добраго, а родителю
— 365 —
забредетъ въ голову выдать ее за нужнаго ему челов1>ка, и
начнется тпранство... дЬвьа въ воду, парень въ петлю... А
родитель руками разводптъ да говорпп,: «Судьба такая! Богу
такъ угодно».
Слова Марьи Гавриловны бол-Ьзненно отдались въ самомъ
глубокомъ тайник1з Манеоина сердца. Вспомнились ей загФл!-
ныя р'Ьчи Якимушки, свиданья въ л-ЬсочкЬ, и кулаки разъярен-
наго родителя... Вспомнился п паломникъ, бродящш по б'Ьлу
гв1)Ту... Взглянула игуменья на вошедшую Фленушку, и слезы
заискрились на глазахъ ея.
— Нездоровится что-то, сударыня Марья Гавриловна, —
сказала она, поднимаясь со стула. — II въ дорог'Ь утомилась
и въ келарн'Ь зах.юпоталась — я ужъ пойду... Прощенья про-
симъ, благодаримъ покорно за угош,ен1е... Къ намъ милости
проспмъ... Пойдемъ, Фленушка.
II, придя въ келью, Манееа заперлась и стала на молитву...
Но умъ двоится, и не можетъ она выжить изъ мыслей каьъ
изъ мертвыхъ возставшаго паломника.
Разговоръ съ Манееой сильно взьолновалъ п Марью Гаври-
ловну. Горе, что хот^Ьлось ей схоронить отъ людей въ тиши
полумонашеской жизни, переполнило ея душу, истерзанную
долгими годами страдан1п ]1 еще не совс-Ёмъ исцЬленную. 11о
уходЬ Манеоы, оставшись одна въ своемъ домике, долго бро-
дила она по комнатамъ. То у одного окна постоитъ, то у
другого, то прпсядетъ, то опять зачнетъ ходить изъ угла въ
уголъ. Вспоминались ей то минуты св^Ётлой радости, что бы-
стролетной молн1ей мелькнули на ея житейскомъ поприщ-Ь, то
длинный рядъ черныхъ годовъ страдальческой жизни. Ручьемъ
к-атилиеь слезы по бл'Ьднымъ щекамъ, когда-то С1яви1пмъ пьпп-
ной красотой, цв'Ьтущимъ здоровьемъ, св'Ьтлымъ счастьемъ.
На другой день по возвращен1и ]\1анееы изъ Осиповки, на-
рядчикъ Патана Максимыча. старикъ Пантслей, ир1'Ьхалъ въ
обитель съ двумя возами усердныхъ принои1ен1й. Сдавая при-
пасы матери Таиф1з, Пантелей сказалъ ей, что у нихъ въ
Осиповк'Ь творится что-то неладное.
. — Пятнадцать л-Ьтъ, матушка, въ дом1) живу, — говорилъ
пнъ: — кажется, всЬ бы ихн1е порядки должент> знать, а те-
иеръ ума не приложу, чтб у насъ д'Ьлается... Посл-Ь Крещенья
нанялъ Патапъ Максимычъ работника-токаря, деревни Паро-
мовой, крестьянски! сынъ. Парень молодой, взрачный такой
изъ себя, АлексЬемъ зовутъ... И какъ будто зд'1Ьсь не спроста,
матушка, ровно околдовалъ этотъ А.тексЬй Патаиа Максимыча:
нед'Ьли не прожилъ, а хозяинъ ему и токарни и красильни
— 366 —
на весь отчетъ... РСакъ покойникъ Савелышъ былъ, такъ онъ
теперь: II об1)Даетъ, и чаи расииваетъ съ хозяевами, п при
гостяхъ больше все въ горнпцахъ... Говно сына родного воз-
любплъ его Патапъ ]\1аксимычъ. Право, н'Ьтъ ли ужъ тутъ
какого навожден1я.
— Слышала, Пантелеюшка, слышала, — отв-Ьтпла мать
1 анфа. — Фленушка вечоръ про то же болтала. Сказываетъ
однакожъ, что этоть Алексей умный такой п до всякаго д1>ла
доточнып.
— Про это что п говорить, — отвЬчалъ Пантелей. — Па-
рень — золото!.. ВсЬмъ взялъ: и уменъ, и грамотей, и дупш
добрая... Самъ я его полюбнлъ. Вовсе непохожъ на другнхъ
парней — худого слова а.1Ь пустошныхъ р-Ьчей отъ него не
услышишь: годами молодъ, разумомъ старъ... Только все же,
сама посуди, возможно-ль такъ приближать егоУ Парень хо-
лостой, а у Патапа Максимыча дочери.
— Правда твоя, правда, Пантелеюшка, — охая, подтвердила
']\апфа. - — ]\1олодымъ д'Ьвицамъ съ чужими мужчинами въ
одномъ дом-Ь жить не годится... Да не только Ж1ггь, видаться-то
почасту и то опасливое Д'Ьло, потому человЬкъ не камень, а
молодая кровь горяча... Поднеси св'1зчку къ с^Ьну, нешто не
загорится?.. Такъ и это... Долго-ль тутъ до гр'Ьхй? Недаромъ
люди говорятъ: «береги д'Ьвку, что стеклянну посуду, грЬхомъ
расшибе1нь — вв'Ькъ не починишь».
— Пускай до чего до худого Д'Ьло не дойдетъ, — сказалъ на
то Пантелей: — потому д-Ьвицы он'Ь у насъ разумный, до
пустяковъ себя не доведутъ... Да вЬдь люди, матушка, кру-
гомъ, народъ же все непостоянный, зубоска.ть, только бы
посудачить пмъ да всякаго пересудить... А къ богатымъ за-
вистливы. Па глазахъ лебезятъ хозяину, а чуть за уго.1Ъ, и
пошлп его ругать да цыганить... Чего добраго, такихъ спле-
']окъ наплетутъ, таку славу распустятъ, что не приведн Го-
споди. Сама знаешь, к'аковы нын1)Шни люди.
— Что и говорить, Пантелеюшка!- — вздохнувъ, мо.1ви.1а
Таифа. — ГазсЬя.тъ врагъ по людямъ злобу свою да неправду,
гордость, зависть, челов'Ьконенавпд'Ьн1е! Охо-хо-хо-хо!
— Теперь у насъ какое Д'Ьло еще!.. Просто б-Ьда — всЬ
можемъ пропасть, — продолжа.1ъ Пантелей. — Пе знаемо ка-
кой челов'Ькъ съ Дюковымъ съ купцомъ на-Ьха-гь. Сказываетъ,
отъ епископа пасланъ, а на мои глаза ровно бы какой про-
ходимецъ. Сидитъ съ ними Патапъ ]\1аксимычъ, съ этимъ
проходимдемъ да съ Дюковымъ, замкнувитсь въ подкл'Ьт'Ь,
чуть не съ утра до ночи... П так1я у нихъ Д'Ьла, так1Я зат'Ьи,
что подумать стра]ино... Не епископомъ. а б-Ьсомъ смушать
— 367 —
на худыя дК'т иоглант, къ намъ тогь проходимецъ... Теперь
ХОЗЯИН!, ровно другой сталъ: ходпп. одпнъ, про что-то самъ
съ собой бормочет'!,, зачнетъ 1!0 пальца.мъ считать, ходитъ-
ходитъ, да вдругъ л станеть на ыЬст'Ь, 1;а1;ъ Б1;опанный, но-
стоитъ маленько, опять :за!нагаетъ... Не къ добру, не к'ь добру,
1;ъ самой иослЬднед погибели!.. Боюсь я, матуи1ка, охъ, 1;а1;ъ
боюсь!.. Сама посуди, живу въ дом'Ь пятнадцать л1зтъ, пр1об!.1къ,
я же безродный, ни за мной пи передо мной никого, я ихъ
зам'Ьсто свонхъ почитаю, голову готовъ положить за хозяина...
Ну, да какъ б'Ьда-то стрясется?.. Охъ, Ты, Господи, Господи,
и подумать такъ страшно.
— Что-жъ они зат-Ьвают ь? — спросила Тапфа.
— Зат'Ьваютъ, матушка... охъ, зат'Ьваютъ... А зачинщ!1комъ
этотъ проходимецъ, — отв'Ьчалъ Нантелей.
— Что-жъ за д'Ьло такое у нихъ, Пантелею1пка? — вышл-
тыва.1а у него Таифа.
— Кто нхъ знаетъ?.. Понять невозможно, — отв'кча.ть Нан-
телей. — Только сдается, что д'Ьло нехоро1лее. И Алекс1)П
этотъ тоже ц'Ьлыя ночи толкуетъ съ эт!1мъ проходимцем!.,
]1рости Господи. Въ одной боковуш'Ь съ нимъ и живетъ.
— Да кто-л{ъ такой этотъ челов-Ькъ? Откуда?.. Нзъ ка1;пхъ
м'Ьстовъ? — допытывалась мать Таифа.
— Годомъ будто изъ зд1зшнихъ. Такъ С1;азывается, — отв-Ь-
ча.ть Нантелей. — Натану Максимычу, слышь, сызмальства
былъ знаемъ. А зовутъ его Якимъ Нрохорычъ, по прозванью
Стуколовъ.
— Слыхала я про Стуколова Якима, слыхала смолоду, —
молвила мать Таифа. — Только тотъ безъ в'1;сти пропалъ, го-
довъ двадцать тому, коли не больше.
■ — Нропада.ть, а теперь объявился, ■ — молви.1ъ Нантелей. —
Нро странства С130И намедни разсказыва.1ъ мн1., гд'Ь-то, гдЬ
ни бывалъ, какнхъ земель ни В1гдыва.ть, коли только не вретъ.
Л, признаться, ему больше на лобъ да на скуль! гляжу. Думаю,
не к'лалъ ли ему иалачъ отм'Ьтинъ на площади...
• — Ну ужъ ты! Епископъ, говоришь, прислалъ? — сказала
Таифа. — Ношлетъ разв1] епископъ каторжнато!..
— Говорить, отъ епископа, — отв'Ьчалъ Нантелей: — а мо-
жетъ, и вретъ.
— А если отъ еп!1Скопа, — заметила Таифа: — такъ, мо-
жетъ, тол!;уютъ они, 1;акъ ему въ на1П11 м11ста прибьпь. Д-Ьло
опасное, надо тайну держать.
— Коли-бъ насчетъ уто!Ю, таиться отъ меня бь1 не стали, —
С1чаза.гь на то Нантелей. — Нопа ли привезти, другое ли что — ■
завсегда я справляю. Н1'.ть, матуин^а, тутъ другое что-нибудь...
— 368 —
Опять же, если-бъ насчетъ прх'Ьзда епископа — стали бы разв1>
отъ Аксиньи Захаровны таиться, а то н'1^дь и <яъ нея тай-
комъ... Опять же матуп1ка Манееа гостила у насъ, съ к-Ьм-ь
же бы и сов-Ьтоваться, какъ не съ ней... Такъ н'Ьтъ, она всего
только разъ и видЬла этого Стуколова... Гости два дня гостили,
а онъ все время въ боковуш'Ь сидйзъ... НЬтъ, матушка,
тутъ другое, совсЬмъ другое... Охъ, боюсь я, чтобъ онъ Па-
тапа Макспмыча на недоброе не навелъ!.. Оборони, Царю
Небесный!
— Да что - жъ ты полагаешь? — сгорая любопытствомъ,
спрашивала Таифа. — .Скажи, Пантелеюшка... Сколько л^тъ
меня знаешь?.. Безъ пути лишнихъ словъ болтать не охот-
ница, всяка тайна у меня въ груди, какъ огонь въ кремнЬ,
С1фыта. Опять же п сама я Патапа Максимыча какъ род-
ного люблю, а ужъ дочекъ его, такъ и сказать не ум'Ью, какъ
люблю, ровно бы мои д'Ьтп были.
— Да такъ-то оно такъ! — мялся Пантелей: — все же опасно
мн15... Разв1) вотъ что... Матушк'Ь Манео'Ь самъ я этого ска-
зать не посм'1ио, а такъ полагаю, что еслп-бъ она хорошенько
поговорила Патану Максимычу, остерегла бы его да понача-
лила, можетъ статься, онъ и послушался бы.
— Наврядъ, Пантелеюшка! — отв'Ьтила, качая головой,
Таифа. — Не такого складу челов'Ькъ. Наврядъ послуииаетъ.
Упрямъ в'Ьдь онъ, упоренъ, такихъ самонравовъ поискать.
Не больно матушки-то слушаетъ.
— Д'Ьло-то такое, что если матушка ему какъ сл'Ьдуетъ
выскажетъ, онъ, пожалуй, и послушается, — сказа.ть Пан-
телей. — Д'Ьло-то в-Ьдь такое!.. Къ палачу въ лапы можно
угодить, матуп1ка, въ Сибирь пойти на каторгу!..
— Чт5 ты, Пантелеюшка! — испугалась Таифа, — Ай, как1я
ты страсти сказа.1ъ!.. Па душегубство, что ли, сов'Ьтуютъ?
— Экъ тебя куда хватило!.. — молвилъ Пантелей. — За
одно разв-Ь душегубство на каторгу-то пдутъ? Мало-ль передъ
Богомъ да передъ великимъ государемъ провинностей, за
которы ссылаютъ... Охо-хо-хо!.. Только вздумаешь, такъ сердце
ровно кппяткомъ обварптъ.
— Да сказывай все пб ряду, Пантелеюшка, — приставала
'^'аифа. — Коли такое д1)Л0, матушка и впрямь его разговорить
можетъ. — Тоже сестра, кровному зла не пожелаетъ... А по-
говорить учительно да усов-Ьстить человека въ напасть гря
дущаго, гд-Ь другую сыскать супротпвъ матушки?
До.тго колебался Пантелей. но Таифа такъ его уговаривала,
такъ его умасливала, что тотъ наконецъ под15лился своей
тайной:
— 369 —
— Только смотри, мать Таифа^ — сказалъ напередъ: —
опричь матугаь'и Манены словечка никому не моги проронить,
потому, коли молва разнесется — бЬда... Ты мн-Ь напередъ
передъ образомъ побожись.
— Божиться не стану, — ответила Таифа. — И м1рскимъ
великШ гр'Ьхъ божиться, а иночеству паче того. А если изво-
лишь, вотъ теб-Ь по евангельской запов'Ьд и, — продолжала она,
поднимая руку къ иконамъ: — буди теб-Ь: ей, ей.
II, положивъ семипоклонный началъ. взяла изъ к1ота м'Ьд-
ный крестъ и поц'Ьловала.
Потомъ, с1^въ на лавку, обратилась къ Пантелею.
— Говори же теперь, Пантелеюшка, заклята дуига моя.
запечатана...
— Дюкова купца знаешь? — спросилъ Пантелеп: — Сампсона
Михайловича?
— Наслышана, а знать не довелось, — отв'Ьтила Таифа.
— Слыхала, что годовъ десять али больше тому судился
онъ по государеву д'Ьлу, въ остроге сид15лъ?
— Можетъ, п слыхала, в'Ьрно сказать не могу.
— Судился онъ за мягкую денежку, — продолжалъ Панте-
лей. — Хоша Дйжова въ томъ д'Ьл^ по суду выгородили, люди
толкуютъ, что онъ въ самомъ дктЬ ткмъ д-Ьломъ займовался.
Хоть самъ, можетъ, монеты и не кова.1ъ, а съ монетчиками
дружбу водилъ и работу ихнюю переводи.ть... Про это всЬ
теб-Ь скажутъ — кого нп спроси... Недаромъ каждый годъ
разъ по десяти въ Москву 'Ьздитъ, хоть торговыхъ д'Ьлъ у
него тамъ сроду не бывало, недаромъ и на Ветлугу частенько
на'Ьзжаетъ, хоть ни .тЬсомъ ни мочалой не промышляетъ. Да
и скрытный такой — все молчитъ. слова ои. него не добьешься.
— Такъ что же? — спросила Таифа.
— А то, что этотъ самый Дюковъ того проходимца къ намъ
и завезъ, — отвкча.1ъ Пантелей. — ДЬло было наканун Ь име-
нинъ Аксиньи Захаровны. ПрИ^хали нежданные, незванные —
ровно съ неба свалились. II все-то шепчутся, ото всЬхъ хо-
ронятся. Добрые люди такъ развЬ д'Ьлаютъ?.. Коли н'Ётъ на
ум'Ь дурна, зач-Ьмъ людей таиться?
— ИзвЬстно Д'Ьло, — отозвалась Таифа. — Что-жъ они Па-
таиа-то Макснмыча на это на самое Д'Ьло и смущаютъ?
— Похоже на то, матушка, — сказалъ Пантелей: — по край-
ности такъ моимъ глупымъ разумомъ думается. Словно другой
хозяпнъ сталъ, въ раздумь-Ь все ходитъ... II ночью, подмЬ-
тилъ .л, встанетъ да все ходитъ, все ходитъ и на пальцахъ
считаетъ. По д15лу какому къ нему и не подступайся — чтб
ни говори, ровно не понимаетъ тебя, махнетъ рукой, либо
Сочинен1Я П. Мельникова. Т. II. 24
— 370 —
:зарыч11тъ: «убирайся, не м-Ьшай!»... А чего мЬшать-то?.. Ни-
какого д-Ьла пятый день не дЬлаетъ... И по токарнямъ п по
красильнямъ все стало... Новып-отъ прпказчпкъ Алексей тоже
нн за т]1)МЪ не смотрптъ, а Патану Макспмычу ато ни почемъ.
Все по тайности съ нимъ толкуетъ... А работники, изв-Ьстно
д-Ьло, народъ вольница, видятъ, н1,тъ призору, и пои1лц ч6-
резъ пень колоду валить.
— Да почему-жъ ты думае1нь, что они насчетъ фальиги-
выхъ денегъ? — спросила Таифа.
— А видишь ли, матушка, — сказалъ Пантелей. — Третьяго-
дня, Х0ДИВИ1И ц'Ьлый день по хозяйству, зашелъ я въ су-мерки
въ подклФ.тъ и прилегъ на полати. Заснулъ... только меня
ровно кто въ бокъ толкнулъ — слышу разговоры. Рядомъ тутъ
приказчикова боковуша. Слышу, тамъ говорятъ, а сами впо-
тьмахъ... Слышу Стуколова голосъ и Патана Максимыча.
Дтоковъ тутъ же былъ, только молчалъ все, и АлексЬй тутъ
же. Ну и наслуи1ался я, матушка.
— Что-жъ они, Пантелеюш'ка? — съ нетерп1>ньемъ спра-
шпва.ла Таифа. — Про эти самыя фальшивый деньги и то.л-
куютъ?.. Ахъ, Ты, Господи, Господи, Царь Небесный!..
— В'1>рно такъ, — отн-Ьти.гь Пантелей. — Начала-то ихняго
разговора я не слыха.1ъ — проспалъ, а очнулся, пришелъ въ
себя, слышу, толкуютъ про золотые пески, чтб по нашимъ
м-Ьстамъ будто бы водятся; Ветлугу йоминаютъ. Стуколовъ
высчитываетъ, как1е капиталы они наживутъ, если примутся
за то д!)ЛО... Не то что тысячи, милл1оны, говоритъ, будете
им'кть... Про как1с-то снаряды поминалъ... Такъ и говоритъ:
«мыть золото» надо этими снарядами... И про то сказыва.1ъ,
что люди ь'ъ тому д1.лу есть у него на прим^тЬ, да и самъ,
говоритъ, я того д-Ьда маленько мерекаю... Смущаетъ хозяина
всячески, а хозяинъ тому и радъ — торопить Стуколова, такъ
у него и загор'Ьлось — сейчасъ же вынь да положь, сейчасъ же
давай за д1>ло приматься. Стуколовъ говоритъ ему: пока сн'Ьгъ
не сойдетъ, къ д-Ьлу приступать нельзя. А потомъ, слышу, на
Ветлугу хозяинъ собирается... Вотъ и д1)ла!..
— Ахъ д1)Ла, д'Ьла!.. Ахъ, как1Я д'Ьла! — охаетъ мать
Таифа. — Такъ-таки и говорятъ: «станутъ фальшивы деньги
дкшть»?
— Напрямпкъ такого слова не сказано, — отв'Ьчалъ Панте-
лей: — а понимать надо такъ — какой же по зд'Ьшнимъ
м'Ьстамъ другой золотой песокъ можетъ быть? Опять же Вет-
лугу то и д'Ьло поминаютъ... Не знаешь развЬ, ч-Ьмъ на
ВетлугЬ народъ займуется?
• — А чЬмт>, Пантелеюшка? — спросила мать Таифа.
— 371 —
— ЛЬса тамъ большущ1е — такая Палестина, что верстъ
по пятпдесятп ни жила нп дорогъ н'Ьту, — разв-Ь гд'Ь тро-
пинку найдешь. По этимъ по самымъ л-Ёсамъ землянки
ставлены, въ однпхъ старцы спасаются, въ другпхъ мужики
мягку деньгу куютъ.... Вотъ чтб значить Ветлуга... А ты
думала, тамъ только мочаломъ да лубомъ промышляютъ?
— Ахъ, дкто-то, какое д1)ЛО-то!.. ]\[ату1цка Царица Небес-
ная!... — причитала мать Таифа.
— То-то и есть, что значить наша-то жадность? — раздум-
чиво молви.1ъ Пантелей. — Чего еще надо емуУ Такъ н-Ётъ,
все мало... Хот^лъ-было поговорить ему, боюсь... Скажи ты
при случа'Ь матушк-Ь ■МанееЬ, не отговорить ли она его...
Думалъ молвить Аксинь'Ь Захаровн'Ь, да пожа.т'Ь.ть — станетъ
уб1Тваться, а зачнеть ему говорить, на гр'Ьхь только наведеть...
Не больно онь р'Ьчи-то ея принимаетъ... Разв'Ь матушку не
послушаетъ ли?
— Не знаю, Пантелеюшка, — сомнительно покачавъ головою,
отв^Ьчала Таифа. — Сказать ей скажу, да врядь ли послу-
шаетъ матушку Патапъ Максимычь. В^Ьдь онь какъ заберетъ
чтб въ голову, указчики ступай прочь да мимо.... А сказать
матушк'Ь скажу... Какъ не сказать!..
Въ тотъ же день вечеромъ Таифа была у игуменьи. Доло-
живъ ей, что присланные припасы приняты по росписи, а
ветчина припрятана, она, искоса поглядывая на ключницу
Софио, молвила Маневр вполголоса:
— Мн'Ь бы словечко вамъ сказать, матушка.
— Говори, — отв'Ьтила Манееа.
— Съ глазу бы на глазъ.
— Чтб за тайности? — не совсЬмъ довольнымъ голосомь спро-
сила ]\1анееа. — Ступай покам-Ьсть вонъ, Софьюшка. — приба-
вила она, обращаясь кь ключниц'Ь.
— Ну, как1я у тебя тайностиУ ~ спросила игуменья, оста-
вшись вдвоемъ съ Таифой.
— Да насчетъ Патапа Макспмыча, — зачала-бы.ю Таифа.
— Чтб такое насчетъ Патапа Максимыча? — быстро сказала
Манееа.
— Не знаю, какъ и говорить вамъ, матушка, — продолжала
Таифа. — Такое д1)Л0, что и придумать нельзя.
— Толкомъ говори... Мямлптъ, мямлить, понять нельзя!.. —
нетерп'Ьливо говорила Манееа.
— Смущають его недобрые люди, на худое Д'ёло смущають, —
отв-Ьчала мать казначея.
— Сказано: не мямли, — крикнула игуменья, даже ногой
топнула. — РСто наущаетъ, на какое д'Ьло?
24^*
— 372 —
— Фальшивы деньги ковать...— шопотомъ промолвила мать
Тапфа.
— Съ ума сошла?— вся побагров-Ьвъ, вскрикнула Манееа п,
строго глядя въ глаза казначе'Ь, промолвила: ■ — Кто навралъ
1661??
— Пантелей, матушка, — спустя голову, смиренно сказала
Таифа.
— Пустомеля!.. Стыда во лбу нЬтъ!.. Что городитъ!.. Онъ
отъ кого узна.11ъ? — въ тревогЬ и горячностп, быстро взадъ и
впередъ ходя по кель'Ь, говорила Манееа.
— ИхнШ разговоръ подс.11уша.1ъ... — отозва.тась мать Таифа.
— Подслушалъ? Гд-Ь подслушалъ?
— На палатяхъ лежалъ, въ подкл'Ьт^^ у нпхъ... Спа.1ъ, а
проснулся и слышитъ, что Патанъ Макспмычъ въ боковуш'Ь
съ гостями про анаеемское д4ло разговариваетъ.
— Ну?
— И толкуютъ, слышь, они, матуии:а, какъ добывать зо-
лотыя деньги... И снаряды у нихъ припасены ужъ па то... Да
все Ветлугу поминаютъ, все Ветлугу... А на Встлуг15 тЬ п.1у-
Т0ВСК1Я деньги только п работаютъ... По тамошнимъ м'Ьстамъ
самый корень этихъ монетчиковъ. Къ нимъ-то и сбираются
-Ьхать. ЖалЬючи Патана Макспмыча, Пантелей про это мн!?
за великую тайну сказалъ, чтобы кром'Ь тебя, матушка, никому
я не открывала... Самъ чуть не плачетъ... Мо.теп, говоритъ,
Христа ради, матушкЬ, не отведетъ ли она братца отъ такого
иоскуднаго д-Ьла...
— Съ кЬмъ же были разговоры? — угрюмо спросила Манееа.
— А были при томъ д'Ь.т'Ь, матушка, трое, — отв-Ьчала
Таифа; — новый приказчикъ Патана Макспмыча, да Дюковъ
купецъ, а онъ прежде въ острог-Ь за фальшивый деньги сид'Ьлъ,
хоть и не ириличонъ оста.юя.
— Трет1й кто? — ]1еребила Манееа.
— А третШ всему д'Ьлу заводчикъ и есть... Привезъ его
Дюковъ, а Дюковъ по этимъ деньгамъ первый зд'Ьсь воротила...
Стуколовъ какой-то, отъ епископа будто присланъ...
Подкосились ноги у Манеоы, и тяжело опустилась она на
лавку. Голова поникла на плечо, закрьыпсь очи, чуть слышно
шептала она:
— Господи помилуй!.. Господи поми.гуй!.. Царица Небесная!..
Что-жъ это такое?.. Въ ум'Ь мутится... Ахъ, злодМ онъ, злодМ!..
П судорожныя рыданья перервали р-Ьчь. Манееа упала на
лавку. Кликнула Таифа ключницу и вм-Ьст-Ь съ нею отнесла
на постель бе.зчувствснную игуменью.
Засуетились по кельямъ... «Съ матушкой попритчилось!..
— 373 —
^Матушка умпраетъ!»,' — передавали одн-Ь келейницы другимъ, п
черезъ несколько минутъ 615015 облетЬла всю обитель... Со-
шлись матери въ пгуменьпну келью, пришла ц Марья Гаврн-
ловна. ВсЬ въ слезахъ, въ рыданьяхъ. Фленушка, стоя на
ко.тЬняхъ у постели п склонпвъ го.юву къ рук'Ь Манееы, ровно
окаменела...
Софья говорила матерямъ, что, когда съ игуменьей случился
припадокъ, съ нею осталась одна Таифа, хот'Ьвшая разска-
зать ей про какое-то тайное дЪло... Стали спрашивать Таифу.
31олчип>.
Недели три пролежала въ горячке игуменья и все время
была безъ памяти. Не будь въ обители Марьи Гавриловны,
не быть бы 31анее1з въ живыхъ.
Матери хлопотали вкругъ начальницы, каждая предлагала
свои лекарства. Одна советовала умыть матушку водой съ
громовой стр-Ьлы*), другая — напоить ее впномъ, напередъ
заморозивъ въ немъ живого рака, третья учила деревян-
нымъ масломъ изъ лампадки всю ее вымазать, четвертая —
накормить овсяны.\гъ киселемъ съ воскомъ, а пятая ув'Ьряла,
что н^тъ ничего лучше, какъ достать живую щуку, разрё- ать
ее вдоль и обложить голову матушке, подпаливая рыбу бого-
явленской свЬчой. Потомъ зачали всЬ въ одно слово говорить,
что надо безпрем1знно въ Городецъ за чернымъ попомъ посы-
лать, или поближе куда-нибудь за старцемъ какимъ, потому
что всегдашнее желан1е матушки ]\1анееы было иередъ кон-
чиной принять великую схиму... ^1ного было суеты, еще больше
болтанья и пусты хъ 1)азговоровъ. Больная осталась бы безъ
помощи, если-бъ ]\1арья Гавриловна отъ себя не послала въ
городъ за л^каремъ. Лекарь прх^халъ, осмотр'Ьлъ больную, ска-
залъ, что опасна. Марья Гавриловна просила лекаря остаться
въ скит'Ь до исхода болезни, но, хоть предлагала за то хорош1я
деньги, онъ не остался, потому что былъ одинъ на ц-Ьлый
уЬздъ. Успела однако упросить его Марья Гавриловна про-
быть въ Комаров'Ь. пока не привезутъ другого врача изъ
губернскаго города. Пр1'Ьха.ть другой врачъ и остался въ оби-
тели, къ немалому соблазну келейницъ, считавшихъ .'1'Ьченье
д'Ьломъ Госиоду неугоднымъ, а для принявшихъ иночество
даже грЬховнымъ.
Марья Гавриловна на евоемъ настояла. Что ни говорили
матери, какъ ни сиорили он'Ь, леченье продолжалось. Больше
огорчалась, сердилась и даже бранилась съ 31арьей Гаври-
*) Песокъ, скнп'Ьвшшся отъ удара молн111. Вода, въ которую онъ пущенъ,
считается въ иростонародь* ц-Ьяебною.
— 374 —
ловной игуменьпна ключница Соф1Я. Она вздумала-было вы-
ливать лекарства, ириготовленныя л'Ькаремъ, п поить больную
какимъ-то взваромъ, что, по ея словамъ, отъ сорока недуговъ
пользуетъ. А сама межъ т1.мъ, въ надежд'Ь на скорую кончину
Манееы, къ сундукамъ ея подобралась... За то Марья Гаври-
ловна, при сод'Ьйств1и Аркад1и, правившей обителью, выслала
вонъ пзъ кельи Соф1ю и не вел'Ьла Фленушк'Ь пускать ее ни
къ больной ни въ кладовую... Старан1Я искуснаго врача, забот-
ливый и умный уходъ Марьи Гавриловны и Фленушки, а
больше всего хоть надорванное, но кр'Ьпкое отъ природы здо-
ровье Манееы подняли ее съ одра смертной болЬзни..-.
Когда пришла она въ сознан1е и узнала, сколько заботъ
прилагала о ней Марья Гавриловна, горячо поблагодарила ее,
но тутъ же промолвила:
— Ахъ, Марья Гавриловна, Марья Гавриловна!.. Зач'Ьмъ
вы, голубушка, старались поднять меня съ одра бол^зниУ
Лучше-бъ мн'Ь отойти сего св'Ьта... Охъ, тяжело мшЬ жить...
— Полноте, матушка!.. Можно-льтакъ говорить? Жизнь ваша
другимъ нужна... Вотъ хоть Фленушка, наприм^ръ... — говорила
Марья Гавриловна.
• — Ахъ, Фленушка, Фленушка!.. Милое ты мое сокровише, —
слабымъ голосомъ сказала Манееа, прижимая къ груди своей
голову д1)Вушки. — Какъ бы знала ты, чтб у меня на сердц'Ь.
И зарыдала.
— Успокойтесь, матушка, это вамъ вредно, — уговаривала
Манееу Марья Гавриловна. — Теперь пуще всего вамъ надо
беречь себя.
Успокоилась ненадолго Манееа, спросила потомъ:
— Отъ братца н'Ьтъ ли в'Ьстей?
— Патапъ Максимычъ уЬхалъ, — отв'Ьчала Фленушка.
— Куда?
— На Ветлугу... говорятъ.
— На Ветлугу!.. — взволнованнымъ голосомъ сказала Ма-
неоа. — Одинъ?
— Штъ, — молвила Фленушка: — съ куицомъ Дюковымъ да съ
т'Ьмъ, чтб тогда свои похож'денья разсказывалъ...
Ноб.1'Ьдн'Ьла Манееа, вскрикнула и лишилась сознанья.
Ей стало хуже. Осмотр'Ьвъ больную и узпавъ, что она
Бзеолновилась отъ разговоровъ, врачъ строго запретилъ гово-
рить съ ней, пока совсЬмъ не оправится.
Только къ Пасх-Ь встала ]\1анееа съ постели. Но здоровье
ея съ т15хъ поръ хизнуло. Вся какъ-то опустилась, задумчива
стала.
Однажды, когда Манее-Ь стало получше, Фленушка пошла
— 375 —
посид1^ть къ ЗГарь-Ь ГаврпловнЬ. Толковали он^ о матушк!; и
ея бол1з;зни, о томъ, что хоть теперь она п поправилась,
однакожъ при ея слабости необходпмъ за ней постоянный
уходъ.
— ЛЬкарь говорить, — сказала Марья Гавриловна: — что
надо отдалить отъ матушки всяк1я заботы, нич'Ьмъ не безпо-
коить ея... А одной теб^Ь, Фленушка, не подъ силу день и
ночь при ней сидеть... Надо бы еще кого изъ молодыхъ д-Ь-
вицъ... Марьвзшку разв'Ь?
— У ^Гарьюшки свое д^ло, — отв'Ьчала Фленушка. — Безъ
нея клиросъ станетъ, нельзя безотлучно ей при матушк^Ь быть.
— Право, не придумаю, какъ бы это уладить, — сказала
Марья Гаври.ювна. — Анафрол1Я да Минодора съ Натальей
только слава одна... Работницы он-Ь хорош1я, а куда-жъ имъ
за больной ходить':' Я- было свою Таню предлагала матуии;"!} —
слышать не хочетъ.
— Вотъ какъ бы Настя съ Нарашей пр1'1)Хали. — молвила
Фленушка.
— П въ самомъ дЬлЬ! — подхватила Марья Гавриловна. —
Чего бы лучше? Тутъ павное. чтобъ до матушки, пока не
поправится, никакихъ заботъ но доводить... А изъ зд'Ьшнихъ
кого къ ней ни посади, каждая зачнетъ сводить р'Ьчь на д1)Ла
обительск1я. Чего бы лучше Настенькп съ Парашей... Только
отпустить ли ихъ Патапъ-отъ Максимычъ? Не слыхала ты,
воротился онъ домой аль еще н-Ьтъ?
— Къ Страстной ждали, должно-быть, дома теперь, — ска-
зала Фленушка.
— Отпустить ли онъ ихъ, какъ ты думаешь? — спросила
Марья Гавриловна.
— Не знаю, какъ сказать, — отвечала Фленушка. — Сами
станутъ проситься, не пустить.
— А если матушка попросить? — спросила Марья Гавриловна.^
— Наврядъ чтобъ отиустилъ, — отв'1^чала Фленушка.
— Попробовать разв15, поговорить матушк'Ё, что она на то
скажеть — согласится, такъ напиши отъ нея письмецо къ
Патану Максимычу, — молвила Марья Гавриловна.
— Тогда ужъ наверно не отпустить, — ^ сказала Фленугика. —
Не больно онъ меня жа.1уетъ, Натапь-оть Максимычъ... Еию
скажеть, пожалуй, что я отъ себя это выдумала. Вотъ какъ
бы вы потрудились, Марья Гавриловна.
— Я-то тутъ при чемъ? — возразила Марья Гавриловна. —
Для дочерей не сд-Ьлаеть, для сестры больной но сдЬлаетъ, а
для меня-то съ какой же стати?
— А я такъ но.гагаю. что для васъ одн-Ьхъ онъ только это
— 376 —
II сд'Ьлаетъ, — сказала Фленуиша, — Только вы припишите, что
вамъ самимъ желательно Настю съ Парашей повидать, и попро-
сите, чтобъ онъ къ вамъ отпустилъ пхъ, а насчетъ того, что
за матушкой станутъ приглядывать, не поминайте.
— Понять не могу, Фленушка, съ чего ты взяла, чтобы
Патапъ Максимычъ для меня это сд-Ьдадъ. Что я ему? — гово-
рила Марья Гавриловна.
— А вы попробуйте, — отв^^тила Фленушка. — Только напи-
шите, попробуйте.
— Право, не знаю, — раздумывала Марья Гавриловна.
— Да пишите, пишите скор'Ье, — съ живостью заговорила
Фленушка, ласкаясь и ц'Ьлуя Марью Гавриловну. — Хоть ма-
ленько повесел'Ьй съ ними будетъ, а то совсЬмъ околЬешь съ
тоски. Миленькая Марья Гавриловна, напишите сейчасъ же,
пожалуйста, напишите... Б'Ьдь и вамъ-то съ ними будетъ пове-
сел'Ье... В'Ьдь и вы совс1змъ извелись отъ здешней скуки... Го-
лубушка!.. Марья Гавриловна!
— Чтобъ онъ не осердился? — сказала Марья Гавриловна.
— На васъ-то?.. Что вы?.. Чтб вы?.. — подхватила Фле-
нушка, махая на Марью Гавриловну обеими руками. — Пол-
ноте!.. Какъ это возмолшо?.. Да онъ будетъ радъ-радехонекъ,
самъ прпвезетъ дочерей, да вамъ же еще кланяться станетъ.
Очень уважаетъ васъ. Посмотрели бы вы на него, какъ кру-
чинился, что на именинахъ-то васъ не было... Онъ васъ ма-
ленько побаивается...
~ Чего ему меня бояться? — засм'Ьялась Марья Гавриловна. —
Я не кусаюсь.
■ — А боится — вГ.рно говорю... Съ вашимъ братцемъ, что ли,
дИзла у него, — вотъ онъ васъ и боится.
— Изъ чего же тутъ бояться? — сказала Марья Гавриловна.—
11ак1я у нихъ д'Ьла, не знаю... И чтб мн-Ь такое братъ? Пу-
стое городишь, Фленушка.
— Ужъ я вамъ говорю, — настаивала Фленушка. — Попро-
буйте, наппшите — сами увидите... Да пожалуйста, Марья Га-
вриловна, миленькая, душенька, утешьте Настю съ Парашей —
имъ-то в-йдь какъ хочется у насъ побывать — порадуйте ихъ.
Марья Гавриловна согласилась на упрашиван1е Фленушки
и на другой же день об'Ьш.алась написать къ Патапу Макси-
мычу. Къ тому-жъ она получила отъ него два письма, но не
усп'Ьла еще отв1зт11ТЬ на нихъ въ хлопотахъ за больной Ма-
нееой...
Манена рада была понидать племянницъ, но не надеялась,
чтобъ Патапъ Максимычъ отпустилъ ихъ къ ней въ обп^^ель.
— Безъ того ворчитъ, будто я п.юмянницъ къ келейной
— 377 —
жизни склоняю. — сказала она. — Пошум'Ьлъ онъ однова на
Настю, а та дЬвка огонь — сама ему наотрЬзъ. Онъ ей слово,
она пятокъ, да вдругъ и брякни отцу такое слово: «я, дескать,
въ скиты пойду, иночество над'Ьну»... Ну какая она черно-
рпзица, сами посудите!.. То .та у ней на ум-Ь?.. Попугать отца
только вздума.та, пночествомъ ему пригрозила, а онъ на меня
какъ напустится: «это, говоритъ, ты ей так1я' мысли въ уши
нац-Ьла, это, говоритъ, твое д'Ьло»... И ужъ такъ шум'Ьлъ, та1:ъ
шумклъ, ]\1арья Гавриловна, что хоть йзъ дому вонъ б-Ьги...
П посл'Ь того не разъ мнЬ выговаривалъ: «У васъ, дескать,
обычай въ скитахъ повелся: богатенькихъ племянницъ смани-
вать, такъ ты, говорить, не над-Ьйся, чтобъ дочери мои къ
тебЬ въ черницы пошли. Я, говоритъ^ теперь ихъ и близко
къ кельямъ не допущу, не то чтобы въ скиту пмъ жить»...
Такъ и сказалъ... Н'Ётъ, не послушаетъ онъ меня, Марья Га-
вриловна, не отпуститъ д-Ьвицъ ни на малое время... Напрасно
и толковать объ этомъ...
— А если-бъ Марья Гаври.ювна къ нему написала?.. Къ
себЬ бы Настю съ Парашей звалаУ— вмешалась Ф.1енушка.
— Это д'Ьло другое, — отвЬтила .Манееа. — Къ МарьЬ Гаври-
ловнЬ какъ ему дочерей не пустить? Супротпвъ Марьи Га-
вриловны онъ не попдетъ.
— Я бы написала, пожалуй, матушка, попросила бы Па-
тана Максимыча, — сказала Л1арья Гавриловна.
— Напишите въ самомъ д'ЬлЬ, сударыня Марья Гавриловна, —
стала просить мать Манееа. — УтЬшьте меня, хоть посл'Ьдн1п
бы разокъ поглядела я на мои.хъ голубушекъ. Н пмъ-то по-
весс.115е зд-Ьсь будетъ; дома-то он-Ь все одн-Ь да одн'Ь — поне-
воле одурь возьметъ, подругъ н'Ьтъ, повеселиться хочется, а не
съ к^мъ... Зд'Ьсь Фленушка, Марьвзшка... И вы, сударыня, не
оставите пхъ своей ласк'ой... Напишите въ самомъ д^.тё, Марья
Гавриловна. Ужъ какъ я вамъ за то благодарна буду, ужъ
какъ благодарна! -•
Проводивъ ]\1арью Гавриловну, Фленушка поверт'Ь.тась ма-
ленько вкругъ Манееиной постели и шмыгнула въ свою гор-
ницу. Тамъ Марьюшка сидела за пяльцами, дошивая подушку
по новымъ узорамъ.
Подбежала кь ней сзади Фленушка и, схиативъ за нлечи,
вскрикнула:
— Гуляемъ, Маруха!
И, подперевъ руки въ боки, пошла плясать середь комнаты,
приц-Ьвая:
Я по жердочк-Ь иду.
Я по тоненькой бреду.
— 378 —
Я по тоненькой, по еловенькой.
Тонка жердочка погнется,
Да не сломится.
Хорошо съ милымъ водиться,
По лугамъ съ дружкомъ г5Т1ять.
Ужъ я д-Ьвка разгуляюсь,
Разгуляюся пойду
За новыя ворота,
За новыя кленовыя
За р1Ьшетчатыя.
— Что ты, чт5 ты? — вскочивъ пзъ-за пялецъ, удивлялась
головщпща.
Съ начала бол^^зни Манееы Фленушка совсЬмъ-было другая
стала: не только звонкаго хохота не было отъ нея слышно,
не улыбалась даже п съ утра до ночн съ наплаканными гла-
зами ходила.
— ■ Рехнулась что-ль ты, Фленушка? — спрашивала голов-
ш,ица. — Матушка лежптъ, а ты гляди-ка что.
— Чтб матушка!.. Матушк!'., слава Богу, совс^мъ облег-
чало, — прыгая, сказала Фленушка. — А у насъ праздникъ отъ
какой!
— Чтб тако? — спросила ее ]\[арыошка.
— Съ праздникомъ поздравляю, съ похмелья умираю, н1лъ ли
гривенъ шести, душу отвести? — крив.шясь и кобенясь, кланялась
Фленушка головщиц'Ь и потомъ снова зачала прыгать и п15ть.
— Да полно же теб'Ь юродствовать! — говорила гсловш.ица. —
Толкомъ говори, что тако?
— А вотъ что: дёнъ черезъ пять, аль черезъ нед1Ьлю, въ
этихъ самыхъ горницахъ будутъ жить
Дв15 д'Ьвицы,
Дв^ сестрицы,
Д-Ёвушки подруженьки:
Настенька съ Парашенькой, —
наи'Ьвала Фленушка, вытопывая дробь ногами.
— Полно? — изумилась Марьюшка.
• — В-Ьрио! — кпвнувъ головой, сказала Фленушка.
— Какъ такъ случилось? — спрашивала Марьюшка.
— Да такъ и случилось, — молвила Фленушка. — Ты всегда,
^1арьюшка, должна понимать, что если чего захочетъ Флена
Вас]1льевна — быть по тому. Слушай — да говори правду, но
ломайся... Есть ли в-Ьсти пзъ Саратова?
— Ну его! Забыла и думать, — съ досадой ответила Ма-
рьюшка.
— Да ты глаза-то на сторону не вороти, дЬломъ отв^Ьчай...
Писалъ еще аль нЪтъ? — спрашивала Фленушка.
— 379 —
• — Писать-то ппсалт,, да вретъ все,— отвечала Марьюшка.
— Не все же вретъ — иной разъ, пожалуй, п правдой об-
молвится, — сказала Фленушка. — Когда пр11>детъ?
— Къ Троицк об'Ьш,алъ — да вретъ, не пр11здетъ, — отве-
чала Марьюшка.
— Къ Тропц'Ь!.. Гм!.. Кажись, можно къ тому времени об-
ладить все, — раздумывала Фленушка. — Мы твоего Семенушку
за бока. Его же мало знаютъ зд'Ьсь, д1^ло-то и выходитъ под-
ходящее.
— Куда еще его? — спросила Марьюшка. — Что еще загЬ-
вать вздумала?
— Да я все про Настю. Сказывала я тсб'Ь, что надо ее
бсзпрем'Ьнно окрутить съ Алешкой... Твоего саратовца втэ по-
'1)3жане возьмемъ — кулаки у него здоровенные... Да мало-ль
будетъ хлопотъ, мало-ль къ чему пригодится. Мой анаеема къ
тому же времени въ здЬшнихъ мктахъ объявится. Надо всГ.мъ
заодно д1иать. Какъ хочешь, уговори своего Семена Петро-
вича. Сказано про шелковы сарафаны, то и помнп.
— Не знаю право, Ф.шнушка. Боязно... — промолвила го-
ловщица.
— Кого боязпо-то?
— Патапа-то Макспмыча. ВсЬмъ шкуру спуститъ, — ска-
зала Марьюшка..
' — Ничего не сдктаетъ, — подхватила Фленушка. — Такъ
подстроимъ, что пикнуть ему будетъ нельзя. Сказано: жива
быть не хочу, коль этого дЬла не состряпаю. Значитъ, такъ
и будетъ.
— Экая ты безстрашная какая, Фленушка! — говорила Ма-
рьюшка. — Аль грому на тя нЬтъ'.-'..
— Можегь, II есть, да не пзъ той тучи, — сказала Фле-
нушка. — Нално-ка, ЛГарыошка: уда.гой долго не думаетъ, то ли,
сё ли будетъ, а коль вздумано, такъ отлынивать нечего. Помни,
что см-Ьлому горохъ хлебать, а несм-Ьлому и ркдьк'и не ви-
дать... А въ шелковыхъ сарафанахъ хорошо щеголять?.. А?..
Загуляемъ, ^Гаруха?.. Отписывай въ Саратовъ: пр1Ьзжай, мо.гъ,
скорМ.
— Ужъ какая ты. Фленушка! Какъ ото Господь терпить
теб'Ь! Всегда ты на гр1зхъ меня наведешь. — говорила Марьюшка.
— И гр'Ьха въ томъ н'Ьтъ никакого,— ответила Фленушка. —
Наден1е — не гр-Ьхъ, хоть матушку Таифу спроси. Сколько
книгъ я ни читала, сколько отъ матерей ни слыхала — па-
ден1е, а не гр-Ьхъ... И святые падали, да угодили же Богу.
Безъ того никакому челов1}ку не прожить.
— Ну ужъ ты!..
- 380 —
— Э! нечего тутъ! Гуляй, пока молода, состаришься, и иесъ на
тебя не взлаетъ, — во всё горло хохоча, сказала Фленушка
II опять заплясала, прип^Ьвая:
Дьячокъ меня полюбнлъ
И звонить позабылъ;
По часовн'Ь онъ прошелъ,
Мн'6 на ножку наступилъ,
Всю ноженьку раздавилъ;
Посулилъ онъ мн'Ь просфирокъ р'Ьшето:
Мн'Ь просфирокъ-то хочется,
Да съ дьячкомъ гулять не хочется.
Полюбнлъ меня молоденьк1Й попокъ:
Посулилъ мн^5 въ полтора рубля платокъ,
Мн'Ь платочка-то хочется...
Глянула Бъ дверь Анафрол1я и позвала Фленуии^у къ ^1а-
нев'Ь. Мигомъ бросилась та вонъ пзъ горницы...
■ — Эка воструха какая! — идя сл'Ьдомъ за ней, ворчала
Анафрол1я. — Матушка головушки еще поднять не можетъ, а
она, глядь-ка поди, — скачетъ аки б^Ьсъ... Ну ужъ д1)Вка!.. По-
искать такихъ!..
Глава шестая.
Въ Осиповк'Ь всЬ глядятъ сумрачно, ч-Ьмъ-то всЬ озабочены.
У каждаго своя дума, у каждаго своя кручина.
Аксинья Захаровна въ хлопотахъ съ утра до ночи, и хоть
старымъ костямъ не больно подъ силу, а день-денскои бро-
дитъ взадъ п виередъ по дому. Дв'Ь заботы у ней: перва за-
бота, чтобъ Алексей безъ нужнаго Д'Ьла не слонялся п6 дому
и отнюдь бы не ходи.1ъ въ верхн1я горницы, другая забота:
не приду маетъ, чтб д'Ьлать съ братцемъ любсзнымъ... Только
усп'Ьлъ йатапъ Максимычъ со двора съ'Ьхать, Волкъ закурилъ
во всю ивановскую. Нахлебается съ утра хл'Ьбной слезы н
пойдетъ на весь день куролесить: съ сестрой бранится, вздо-
рить съ работни[;амп, и чуть завидптъ АлексЬя, тотчасъ хоть
въ драку... И за старый иромыселъ принялся: чтб плохо ле-
житъ, само ему въ руку л'Ьзетъ, само въ кабакъ подъ закладъ
просится. Согнать со двора хот'Ьла его Аксинья Захаровна,
нейдетъ: «меня-де самъ Патапъ ]\1аксимычъ къ себ-Ь жить пу-
стилъ, я-де ему въ Узеняхъ нуженъ, а ты мнЬ не указчица»...
И декегъ ужъ Аксинья Захаровна давала ему, уйди только
изъ деревни вонл., но н т'Ь.>гь не могла избавиться отъ со-
бинки: пропьянствуетъ на сторон1з дня три-четыре да по ми-
лымъ роднымъ и стоскуется — опять къ сестре на дворъ...
Настя и Параша сидятъ въ своихъ свЬтелкахъ сумрачныя,
грустныя. На что Параша, ко всему безучастная, д'Ьнивая
— 381 —
толстуха, и ту скука до того одолела, что хоть руки на себя
поднимать. За одно д-бло примется— не клеится, за другое —
изъ рукъ вонъ валится; что пи зачнетъ, тАтчасъ оросить, и
опять за новое берется. Только и отрады, какъ завалится
спать...
У Насти другая скорбь, иная назола, Тоскуетъ она по
Фленуитк'Ь, безъ нея не съ к'Ьмъ словомъ ей перекинуться.
Тоскуетъ она, не видя по ц-клымъ днямь АлексЬя; тоскуетъ,
видя его думчиваго, угрюмаго. Вид-бться имъ р-Ьдко удается,
наверхъ ходу ему н-Ьтъ, а если когда и придетъ, такъ
Аксинья Захаровна занимъ по пятамъ... Тоскуетъ Настя днемъ,
тоскуетъ ночью, мочитъ подушк-у горючими слезьмп... Томятт»
ее думы... что-то съ ней будетъ, какая-то судьба ей выпа-
детъ?.. Будетъ .тп она женой АлексЬя, иль на роду ей писано
изныть въ одиночеств'Ё. сокрушаясь по миломъ и кляня судьбу
свою горе-горькую?..
«Чтб такое съ нимъ под'Ьялось? — думаетъ и передумываетъ
Настя, сидя въ своей св-Ьтелк-Ь. — Чтй за грусть, за тоска
у него на серди'Ь? Спросишь — молчитъ, и ровно хмарой лицо
у него вдругъ подернется... И такой молчаливый сталъ, самъ
не улыбнется... Разлюбить, кажись бы, еще некогда — да п
не за что... За что же, за что- ра.злюбить меня?.. Все ему от-
дала бсззав'Ьтно, дЬвичьей чести не пожа.тЬла, стыда-совкти
не побоя.тась, не устрашилась грознаго слова родительскаго...
Думаю, не придумаю... Раскину умомъ-разумомъ, разгадать не
могу — откуда такая остуда въ немъ?.. Новой зазнобы не за-
велось лп у него?..»
И отъ одной мысли о новой зазноб-Ь у Насти въ глазахъ
туманится, сверкаютъ глаза злов-Ьщимъ'^блескомъ, а сердце
ровно кипяткомъ обливается...
Запала черная дума. Какъ ни бьется Настасья Натаповна,
отогнать ее — не можетъ... Небывалая разлучница то и д-Ьло
мерещится въ глазахъ ея...
У АлексЬя свои думы. Золотой песокъ не сходитъ съ ума.
«Денегъ, денегъ, казны золотой!— думаетъ онъ самъ про себя.—
Богатому везд-Ь ширь да гладь, чего захочетъ, все передъ
нимъ само выкладается. Ино д'Ьло бкдному... Ему только на
умъ какое д-Ь.ю вспадетъ, и то страшно покажется, а богатый
т'Ьшъ свое хот-Ьнье — золотымъ молотоыъ онъ и жел15зны во-
рота прокуетъ. Тугая мошна не говоритъ. а чудеса творитъ^
крякни да денежкой брякни, все теб-Ь поклонится, все по-
твоему сделается».
Люба Настя Алексию, да съ пустымъ карманомъ какъ до-
быть ее? Хоть и ста.1ъ онъ въ чести у Патапа Максимыча,
— 382 —
а попробуй-ка, заикнись ему про дочку любимую, такой за-
дастъ поворотъ, что только охнешь, «У тестя казны закрома
полны, а у зятя ни хижп нп крьпин. На св-Ьт-Ь такъ не во-
дится, так1я свадьбы не ладятся... Уходохмъ разв'Ь, какъ Фле-
нуп1ка говорила?.. Такъ это зат'Ья опасная. Не таковъ чело-
в'Ькъ Патапъ ^Максимычъ, чтобъ такую обиду стерл11ть— не
пришибетъ что собаку, такъ съ тюремнымъ горемъ заставить
спознаться... Золота, золота!.. Чъмъ бы денегъ ни добыть, а
безъ нихъ нельзя жить!..»
Ташя мысли туманили Алекс^^еву голову. Тянетъ его на
Ветлугу, тамъ золото въ зелы^, слышь, разсыпано... Греби-
загребай, набивай мошну дорогой казной, тогда но лиха б'Ьда
II посвататься. Другимъ тогда голосомъ заговорилъ бы сп'Ь-
сивый тысячникъ... Не ириходятъ АлексЬю на умъ ни пого-
р-йлый отецъ, ни мать, душу свою положившая въ сыновьяхъ
своихъ, ни сестры, ни любимый братецъ Саввушка... Черствое
себялюб1е завлад'Ьло АлексЬемъ: гнстетъ его забота объ одномъ
себ-Ь, до другихъ ему п нуждушкп н'Ьтъ... Раздумывая о бо-
гатств-Ь, мечтая, к'акъ онъ развернется и заживетъ на славу, —
не думаетъ и про Настю АлексЬй... Золото, золото да жажда
людского почета заслоняли въ думахъ его образъ д15ву1ИЕИ,
въ пылу страстной любви беззав-Ьтно ему предавпшйся.
А если не нароетъ онъ на Ветлуг1Ь дорогой казны?.. Про-
падай тогда жизнь б^Ьдовая, доля горькая!.. А если помимо
Ветлуги выпадутъ ему несм'Ьтныя деньги, во всемъ обплье,
житье-бытье богатое?.. И если за такую счастливую долю надо
будетъ покинуть Настасью Натановну... забыть ее, другую
полюбить?..
Думаетъ-передумываетъ АлексЬй думы тяжелыя. Алчность
богатства, жадная корысть съ каждымъ днемъ разрастаются
въ омраченной душ'Ь его... И смотритъ онъ на св'Ьтъ Бож)й
ровно хмара темная. Не слыхать отъ него нп звонкихъ п-Ьс-
ней ни прежнихъ веселыхъ р'Ьчей, не св'Ьтятся глаза его
ясной радостью, не живитъ игривая улыбка туманнаго лица его.
Съ тяжкой тоской на душ'Ь, облокотясь на столъ и скло-
нивъ голову, спд'Ьлъ Алексий въ своей боковуш-Ь. Роются думы
въ ум'Ь его, наяву грезится желанное житье-бытье богатое.
Вдругъ надъ нимъ три раза ногой топнули. То бы.чъ услов-
ный знакъ, придуманный Фленушкой. Въ тотъ вечеръ, какъ
справляли канунъ именинъ Аксиньи Захаровны, она такую
уловку придумала.
Отодвинулъ АлексЬй оконницу и сталъ глядЬть, какъ при-
летитъ къ нему птичка, про которую говорила тогда Фле-
нуп1ка... Не впервой было АлексЬю такихъ птпчекъ ловить...
— Я8?, —
Пзъ окна Настиной св'Ьтлицы, приходившейся какъ разъ
надъ АлексЬевой боковуш'ей, спустилась на 1Ш1урк'Ь заппсочка...
Окна выходили на огородъ, занесенный сугробами^ зам-Ьтпть
некому.
Прочелъ АлексМ записку. Пишетъ Настя, что стосковалась
она, долго не видя милаго, и хочетъ сейчасъ сойти къ нему.
Благо пора выдалась удобная: набродившись съ утра, Аксинья
Захаровна заснула, работницы, глядя на нее, тоже зава-
лились сумерничать... Черкнулъ Алексей на бумажк1) одно
слово: «приходи», подвяза.1ъ ее на шнурокъ. Птичка по.югЬла
кверху.
Черезъ несколько минутъ дверь въ боковушу растворилась,
и вошла Настя. Тихой поступью, медленно ступая, подошла
она къ Алексею, обвила его шею белоснежными руками и,
прппавъ къ плечу, зарыдала...
— Голубчикъ ты мой!.. Ненаглядный... — всхлипывая и тре-
петно прижимаясь къ милому, говорила она. — Стосковалась
я по тебе, измучилась!.. Не милъ сталъ мне вольный свЬтъ!..
Тошнехонько!..
Алексей ласка.1Ъ Настю, но ласки его были не такъ го-
рячи, не такъ страстны и порывисты, какъ прежде...
— Чтой-то, Алеша, — покачавъ головой, молвила Настя. —
Ровно ты мне и не радъ.
— Чтой-то ты вздумала, Настасья Натановна!.. Какъ же
мне твоему приходу не раду быть? — сухо ироговорилъ
А.1ексей, гладя Настю по головке.
— Настасья Натаповна! — съ укоромъ прошептала де-
вушка. — Разве я тебе Настасья Натаповна?.. — вскрикнула
она вслЬдъ за^емъ.
— Ну, не сердись, не гневайся, моя разлапушка, — съ
притворной нежностью заговорплъ АлексЬй, целуя Настю. —
Такъ съ языка сорвалось.
— Ра.злюбплъ ты меня!.. Вотъ что!.. — стиснувъ зубы и
отстраняясь отъ него, молвила Настя.
— Что ты, что ты?.. Настенька... Милая!.. Подумай, какое
слово ты молвила! — говорилъ Алексей, взявъ ее за руку.
— Нечего думать! — нахмуря брови, отрывисто сказала
Настя, выдергивая руку. — Вижу я, все вижу... Меня не про-
ведешь! Сердце вешунъ — оно говоритъ, что ты...
— Да послушай... — зачалъ-было Алексей.
— Тебе меня слушать!.. Не мне тебя!.. Молчи! — строго
сказала Настя, отступивъ отъ него и скрсстивъ руки... Глаза
ея искрились гневомъ... — Все вижу, меняно обманешь... Та-
кой лн ты прежде бывалъ?.. Чемъ я передъ тобой провини-
— 384 —
лась?.. А?.. ЧГ.мъ?.. Говори... Говори же скор1>е... Что-жт., на-
ругаться ты, что ли, вздумалъ надо мной?.. А?..
— Въ умЬ-ль ты, Настя?.. Съ чего ты это взя.та.-' — гово-
рилъ совс^мъ растерявшШся Алексей,
— Молчи, говорятъ теб-Ь, — топнувъ ногой, не своимъ го-
лосомъ крикнула Настя. — Безсов'Ьстныи ты челов'Ькт>!.. Ду-
маешь, плакаться буду, убиваться?.. Не на такую напа.1ъ!..
Ни по чемъ сокрушаться не стану... Слышишь — ни по чемъ...
Только вотъ чтб скажу я теб!), молодецъ... Коль заведется у
тебя другая — разлучнпц'Ь не жить... Да и теб-Ь не корыстно
будетъ... Номни мое слово!
И, презрительно взглянувъ на Алексея, выб15жала изт. бо-
ковуши.
Какъ стоялъ, такъ и остался АлексЬй, спустя руки и по-
пикнувъ головою...
На другой день носл'Ь размолвки Настасьи съ А.тексЬемъ
воротился изъ Комарова Пантелей и привезъ изв'Ьст1е о вне-
запной бол-Ьзни Манееы. ВсЬ переполошились, особенно
Аксинья Захаровна. Только выслушала она Нантелея, клик-
пула канонницу Евпраксею, охая и всхлипывая, сказала ей
печальную вЬсть, ве.тЬла зажигать больш1я св'Ьчи и лампады
передъ вс'Ьми иконами въ моленной и начинать канонъ за
болящую. Дочерямъ приказала помогать ЕвпраксеюшкЬ, а
сама, бродя по горницамъ, раздумывала, какому бы святому
в'Ьрн'Ье службу отправлять ради исц'Ьлен1я матушки Манееы.
«В'Ьдь отъ каждой бо.тЬзни, — думала она: — своему святому
молиться сл'Ьдуетъ: зубы заболятъ — Антипхю, глаза заболятъ —
Лаврент1ю, оспа прикинется — молись преподобному Конону
Исавр1искому, а отъ виннаго запойства мученикъ Вонифат!!!
исц15лен1е подаетъ... А какъ доподлинно не знаеиш бо.тЬнп,
какому угоднику станешь молиться?.. Ну какъ не тому ка-
ноны-то справишь — тогда, пожалуй, и толку не выйдетъ»,
Разъ по пяти на каждый часъ призывала Аксинья Заха-
ровна Нантелея и переспрашивала его про матушкину бо-
л'кнь. Но Пантелей и самъ не зналъ хорошенько, ч'Ьмъ за-
хворала Манееа, слышалъ только отъ матерей, что лежитъ
безъ памяти, голова какъ огонь, а сама то и д'Ьло вздрапь
ваетъ.
Носл'Ь долгаго сов'Ьщан1я съ Евпракс1ей, Аксинья Заха-
ровна р-Ьшила гнать Нантелея на тройке обратно въ Кома-
ровъ и спросить уставщицу мать Аркад1Ю, кому въ обители
за матушку богомольствуютъ, а до т'Ьхъ поръ на всягай слу-
чай читать каноны 1оанну Нредтеч'Ь, скорому помощнику отъ
— 385 —
головной боли да преподобному Марою, целителю трясавичной
бол-Ьзип.
Прибыло у Настп тоски и думы: то Алексей на ум'Ь, то
Фленушка. «Что съ ней-то будетъ, что будетъ съ Фленушкоп,
коли помретъ тетенька? — думаетъ она, стоя въ моленной за
канономъ. — Черной рясы она не над1§нетъ. а бЬлпцей въ оби-
тели будетъ ей не житье... За'Ьдятъ сердечную матери... Н'Ьтъ,
не житье Фленушк'Ь въ Комарове... Возьметъ ли ее казанскШ
женихъ, Самоквасовъ, еще Богъ знаетъ, а до в^нца куда ей
будетъ голову приклонить?.. У насъ бы — чего, кажется, бли-
же, — да тятенька не приметъ, не любитъ онъ Фленушку...
Къ ГрунЬ разв'Ь идти?.. Ахъ, ты бедная моя, бЬдная Фле-
нушка!.. Хоть минуточку съ тобой бы побыть, хоть глазкомъ
бы на тебя посмотреть!.. Авось бы вм'Ьст'Ь печа.Б1-то свои мы
размыкали, и твое горе и мою б^ду,.. Эхъ, Фленушка, Фле-
нушка!.. Нужно было теб'Ь сводить меня съ этимъ лпход'Ьемъ...»
II Фленушку-то жаль, и у смертнаго одра бо.тьной тетки
хочется хоть часокъ посид'Ьть... «Покаялась бы я во всемъ
тетеньк'Ь, — думаетъ Настя: — во всемъ бы ей покая.гась...
Изъ М0ГИ.1Ы тайны она бы не выдала, а гр-Ьху все-таки про-
щенье получила бы. Прочитала бы она мн'Ь предсмертную
прощу, и спала-бъ у меня съ души тоска лютая... Закрыла бы
я глаза матушк'Ь, отдала бы ей последнее ц1^лован1е... А пуще
всего изъ дому, изъ дому вонъ!.. Бежать бы куда-нибудь да-
леко - далеко — хоть въ пучину морскую, хоть въ вертепы
земные, не видать бы только глазамъ моимъ врага-супротив-
ника, не слыхать бы ушамъ моимъ постылыхъ ръчей его!..
Вотъ судьба-то!.. Ботъ моя доля недобрая!.. «Скоро свыка-
.1ИСЯ, скорее того расходилися» — такъ, кажется, въ п'ЬснЬ-то
поется... II какъ этотъ гр^хъ случи.гся, ума прпло:'Кить не
могу... Кого винить, на кого жалиться!.. На Ф.1енушкины про-
казы, аль на свой глупый д^впчхй разумъ?.. Н'Ьтъ, ужъ такая,
видно, судьба мнЬ выпала... Супротивъ судьбы не пой-
дешь!..»
И много и долго размышляла Настя про злую судьбу свою,
про свою долю несчастную. Стоитъ въ моленной, перебираетъ
рукой шитую бисеромъ и золотомъ .тЬстовку, а сама все про
беду свою думаетъ, все врагъ Алешка на умъ ей л1ззетъ. Го-
нитъ Настя прочь докучныя мысли про лиходея: не хочетъ
вспомнить про губителя, а онъ тутъ какъ тутъ...
Воротился Пантелей, сказалъ, что въ обители молебствуютъ
преподобной Фотин1и Самарянын15, и что матушка Манееа
стала больно плоха — лежитъ въ огяев1ще, день ото дня ей
хуже, и матери не чаютъ ей въ живыхъ остаться. Съ него-
Сочпнен1я П. Мельникова. Т. П. 9")
-- 386 -
довашемъ узнала Аксинья Захаровна, что Марья Гавриловна
послала за л'Ькаремъ.
— Бога она не боится!.. Умереть не даетъ Божьей ста-
риц-Ь какъ с.т'Ьдуетъ, — роптала она. — Въ черной рясЬ да къ
л'Ькарямъ .тЬчпться — гр-Ьхъ-то какой!.. Чего матерп-то гля-
дятъ, зач-Ьмъ дають Марь-б Гавриловн-Ь въ обптелп своеволь-
ничать!.. Слыхано-ль д'Ьло, чтобы старица, да еще игуменья,
у л'Ькареп лечилась?.. Передъ самою-то смертью праведную
душеньку ея опоганить вздумала!.. Охъ, злодейка, злод-Ьйка
ты, Марья Гавриловна... Еще н-Ьмца, пожалуй, л-Ьчить-то при-
везутъ — нехристя!.. Ой!.. Тошнехонько и вздумать пра эта1ай
гр^Ьхъ...
и ц'Ьлый день съ утра до ночи пробродила Аксинья Заха-
ровна но горницамъ. Вздыхая, охая и заливаясь слезами, все
про .теченье матушки Манееы она причитала.
Стала Настя проситься у матери.
— Отпусти ты меня въ обитель къ тетеньке, — съ плачемъ
молила она. — Пог.тяд'Ьла-бъ я на нее сердечную, хоть ма-
ленько бы походила за ней... Больно мн'Ь жалко ея!
И, рыдая, припала къ плечу матери.
— Полно-ка ты, Настенька, полно, моя бо.тЬзная. — угова-
ривала ее Аксинья Захаровна, сама едва удерживая рыданья.—
Посуди, д'йвонька, могу - ль я отпустить тебя? Отецъ ;воро-
тится, а тебя дома н^тъ... Что тогда?.. Аль не знаешь, ка-
ковъ онъ во гн'Ьв1> бываётъ?..
— Мамынька, да в-Ьдь это не такое д^ло... Не на гулянье
прошусь, не ради какихъ пустяковъ по'Ьду... За что-жъ ему
гн-Ьваться?.. Тятенька разсудливъ, похвалитъ еще .насъ съ
тобой.
— Много ты знаешь своего тятеньку!.. — тяжело вздохнувъ,
молвила ей Аксинья Захаровна. — Тридцать годовъ съ нимъ
живу, получше тебя знаю поровъ его... Ты его намедни раз-
строила, молвпвиш. что хочешь ьъ скиты идти... Да коль я
отпущу тебя, такъ онъ и не знай чего со мной натворитъ.
Н'Ьтъ,'^ и не думай про 'Ьзду въ Комаровъ... Что д1л1ать?.. И
рада бы пустила, да не см-Ью...
— Да право же, мамынька, не бутетъ ничего, — приставала
Настя. — В'Ёдь матушка Манееа и мн!} и тятеньк-Ь не чужая...
Серчать н^ станетъ... Отпусти Христа ради... Пожалуйста.
— ■ Да по.тно-жъ теб'Ь!.. Сказано нельзя, такъ и нельзя, —
съ досадой крикнула, топнувъ ногой, Аксинья Захаровна. —
Пр1'Ьдетъ отецъ, просись у него, а мн1з и не говори, и словъ
понапрасну не трать... Не пушу!
— А какъ тетенька-то помретъ?.. Тогда что.-'.. Разв'Ь не
— 387 —
будешь вт^поры каяться, что не хот-^ла пустить 'меня
проститься съ нейУ.. — тростпла свое Настя.
-— Отвяжешься ли ты отъ меня, непутная'? — въ сердцахт.
закричала наконецъ Аксинья Захаровна, отталкивая Настю. —
Сказано, не пущу, значить, и не пущу!.. Экая нравная д-Ёвка.
экая вольная стала!.. На-ка ]10ди... Н1>тъ, голубка, пора тебя
];7. рукамъ прибрать, ужъ больно ты высоко голову стала но-
сить... Въ моленную!.. Становись за канонъ... Слышишь'.-'..
Теб'Ь говорятъ!..
Съ сердцемъ повернулась Настя отъ матери, быстро пошла
тъ горницы и х.юпнула ]130 всей мочи дверью.
— Э!.. Жизнь каторжная!.. — пробормотала она, выходя
въ с^ни.
— Эка д'Ьвка-то непутная выросла!.. — оставшись одна,
ворчала Аксинья Захаровна. — Ишь какъ дверью-то хлопнула...
А вотъ я тебя самое такъ хлопну... погоди ты у меня!.. Ишь
ты!.. И страху н-Ьтъ на нее, и родительской грозы не боится...
Отпусти ее въ скигь безъ отцовскаго позволенья... Да онъ
голову съ ме1Ш[ сниметъ... А любптъ же Настасья матушку...
Такъ и разливается - плачетъ, н сама ровно не въ себ^^хо-
дигъ. Охъ, охъ, охъ!..' И сама бы я . съ'Ьзди.та, да домъ-отъ.
на кого покинуть'?.. Не АлексЬя же съ д'Ьвками оставить..." А
ихъ взять въ КомароБъ — тоже б'Ьда... Охъ, дЬвоньки мои, дЬ-
воньки!.. Была бы моя воля, отпустила-бъ я.васъ... Не смЬю...
А матушка-то Манееа!.. Поганятъ голубушку л^^карствами ис-
редъ смертью-то!..
И горько зарыдала Аксинья За хи ровна, лрииавъ къ столу
головою...
Шли у Насти дни за днями въ тоскь да въ думахъ.
С.ювомъ не съ кЬмъ перекинуться: сестра походя дремлетъ.
Евпраксеюшка каноны читаетъ, Аксинья Захаровна день-
денской бродитъ по горницамъ. охаетъ, хнычегъ да ключами
лобрякиваетъ, и все дочерей молиться за тетку заставляетъ.
О враг'й-лиход'Ь'Ь ни слуху ни духу... Вспомнитъ его Настя,
сердце такъ и закипитъ. такъ взяла бы его да своими руками
и пор-Ьшила... Не хочется врага на ум-Ь держать, а что-то
тянетъ къ окну погляд'Ьть. нейдетъ ли АлексЬй, и грустно ли
смотритъ онъ. алл весело.
Не видно Алекс'1'.я... Никто пс поминаетъ пр'З него На-
стась1> Патаповн-Ь.
«Да чтб-жъ это за врагъ такой,— думаетъ она. — Ему и го-
])юшка мало, п думать забьыъ про меня!.. Ято-лсь, мо.ть'.^..
Подвернулась д-Ьвчонка неразумная, не ум-Ёла сберечь себя,
— 388 —
сама виновата!.. А наше, молъ, д-Ьло молодецкое— нат'Ь.'иился
да и мимо, другую давай!.. Н'Ьтъ, мблодецъ!.. Постой!.. Еще
не знаешь меня!.. Покажу я теб'Ь, какова Настасья Пата-
повна!.. Вв^къ не забудешь меня... Подъ со.тдатскую шапку
упрячу, стОитъ только тятеньк'Ь во всемъ повиниться... А зм'Ь'Ь-
разлучннц'6, то.1ько-бъ узнать, кто она такова... ножъ въ
бокъ — и д'Ьлу конецъ... Въ Сибирь такъ въ Сибирь, а ужъ
ей, подколодной гадин^Ь, на бЬломъ свЬт'Ь не жнть».
Почти б-Ьгаетъ взадъ и впередъ по св'Ьтлпц'Ь взволнованная
дЬвушка, на разные лады обдумывая мщенье небывалой раз-
лучниц15. Лицо горитъ, глаза злов'Ьщимъ пламенемъ блещутъ,
рукава засучены, руки кр'Ьпко сжаты, губы трепещутъ судо-
рогами.
Однажды въ сумерки, когда Аксинья Захаровна, набро-
дившись досыта, пр1устала и легла въ боковуш'Ь посумерни-
чать, Настя вышла изъ душной, прокуренной ладаномъ мо-
ленной въ большую горницу и тамъ, стбя у окна, г.тяд'Ьла на
догоравшую въ неб-Ь зарю. Было тихо, какъ въ могп.т'Ь, только
изъ соседней комнаты раздавались мерные уд|ры маятника.
Скрипнула дверь, Настя оглянулась. Передъ ней стоя.ть
Алекс'Ьй.
— Чего теб-Ь зд-Ьсь надо? — строго спросила его Настя, не
двигаясь съ м'Ьста к выпрямившись во весь ростъ.
— Къ Аксинь'Ь Захаровн'1), — робко проговорилъ А-иексЬй,
глядя въ полъ п повертывая въ рукахъ шапку.
— Спитъ... Теперь не время, — сказала Настя и поверну-
лась къ окну.
— Дйто-то такое, Настасья Патаповна, сегодня бы надо
было мн^ доложиться ей, — молвплъ АлексМ, переминаясь у
двери.
— Сказано, спитъ. Чего еще?.. Ступай! — горделиво сказала
Настя, не оборачиваясь къ Алексею.
Онъ не уходилъ. Настя молчала, г.шдя на зарю, а сердце
такъ и кипитъ, такъ и рвется. Силится сдержать вздохи, но
грудь, какъ волна, подымаетъ батистовую сорочку.
Разъ двадцать ударилъ маятннкъ. Оба ни слова, оба
недвижны...
Ступи.иъ шагь А-лексМ, другой, трет1й... Настя быстро
обернулась, поднявъ голову...
Нп слова ни тотъ ни другая.
Еще ступилъ Але1;с'Ьй, приближаясь къ Наст^... Она про-
тянула руку и, указывая на дверь, твердо, холодно, какими-
то м'Ьдными звуками сказала ему:
— Вонъ!
^ 389 —
Онъ схватилъ ее за руку п, прппавъ къ ней лпцомъ, на-
взрыдъ заплакадъ.
— Настенька!.. Золотая моя!.. За что гневаешься?.. Пожа-
луй ты меня горькаго... Тошнехонько!.. Хоть рукп на себя
наложить!. .
— Тише!., тише... мамынька услышитъ.;. — шопотомъ отве-
тила Настя.
II жгучи! поц'клуй заглушилъ ея р^чи.
Страсть мгновенно вспыхнула въ сердце девушкп... Какъ'
Бъ чаду какомъ, безсознательно обвила она «врага-лиход^я»
белоснёжнымп руками...
Безъ рЬчей, безъ объяснен1й промелькнули сладю'я минуты
примиренья. Размолвка забыта, любовь въ Настиномъ сердцГ.
загор^тась жарче прежняго.
Пос.гъ недолгаго молчанья Алексей, не выпуская Настиной
руки, сказалъ ей робкимъ голосомъ, запинаясь на каждомъ
слове:
— • Про какую разлучнипу ты поминала? Кто это наплелъ
на меня?..
— Не поминай. — шептала Настя, тихо ск.юняясь на грудь
лиход'Ья. — Чтб поминать?.. Зач^мъ?
— Да нЬтъ. съ чего ты взяла? — продолжалъ Алексей. —
Мне въ голову не приходило, на разуме не бывало...
— Да перестань же, голубчпкъ!.. Такъ спросту сказа.тось:
ты невеселый такой, думчивый... Мне и вспало на умъ...
— То-то и есть: «думчивый, невеселый»! А откуда веселью-
то быть, где радостей-то взять? — сказа.тъ Алексей.
— Такъ моя любовь тебе не на радость? — быстро, взгля-
нувъ ему въ глаза, спросила Настя.
— Не про то говорю, ненаг.тядная, — продолжалъ х^лексей. —
Какой мне больше радости, какого счастья?.. А спадетъ какъ
на умъ, что впереди будетъ, сердце кровью такъ и обольется...
Слюбились мы, весело намъ теперь, радостно, а какой конецъ
тому будетъ?.. Вотъ мои тайныя думы, вотъ отъ чего невесе-
лый брожу...
— Какъ какой конецъ? — молвила з^дивленная Настя. —
Будемъ мужъ да жена. Темъ и делу конецъ...
— Легко сказать, Настенька, каково-то сделать? — уныло
промолвплъ Алексей. '
— Какъ .люди, такъ и мы, — ответила Настя. — Нечего о
томъ сокрушаться.
— А родители? — ЧУТЬ слышно сказа.1ъ А.тексей.
— Чьи?
— Известно, не мои.
— 390 —
, — Ты про тятеньку, что ли?— спросила Настя.
— Да...
— Повенчавшись, придемъ да въ ноги ему, — усмехнулась
Настя. — Посерчаетъ, поломается да и смилуется... Старину
вспомнить... В'Ьдь самъ онъ мамыньку-то уходомъ све.1ъ. самъ
свадьбу-самокрутку игра.тъ...
— Мало ли что старики смолоду творятъ, а дЬтямъ не ве-
лятъ?.. — сказалъ Алексий. — То, золотая моя, д^ло было дав-
нипшее, д^.ю позабытое... Случись-ка что — вспомнптъ разв'Ь
онъ про себя съ Акслньей Захаровной?..
— Вспомнить! — •мо.11вила Настя. — Безпрем1знно вспомнить
и простить... _
. — Не таковъ челов'Ькъ, — отвЬти.ть Алексей. — Тутъ до б1>ды
недолго.
-— До какой бЬды?
— До ]фоваБОй б'Ёды, моя ненаглядная, до смертнаго убой-
ства, — сказалъ АлексМ. — Гордъ и кичлпвъ Натапъ-отъ Ма-
кспмычъ... Страшенъ!.. На погибель мн-Ь твой родитель!.. Не
снести его душ!;, чтобы дочь его любимая за нищимъ голы-
щомъ была... Быть мн1з отъ него убитому!.. Помяни мое слово,
Настенька!..
-■- Пустое городишь, — сухо ответила Настя. — Играють же
свадьбы уходозугь: не мы первые, не мы п пос.гЬдн1е... Да съ
чего ты взялъ .это, голубчикъ?.. Тятенька в^дь не медв-Ьдь
какой... Да что пустое толковать!.. Дкю кончено — раздумы-
вать поздно, — р1^шнте.1ьно сказала Настя. — Вотъ теб^ кольцо,
воть тебе п лента.
Сняла 30.10Т0Й перстень съ руки, вырвала пзъ косы ленту
и отдала А.тексЬю. Таковъ обычай передъ свадьбами-само-
крутками. Это н-Ьчто въ род^ обрученья.
Медленно приня.тъ АлексМ свадебный даръ п. какъ во-
дится, поц'Ёловалъ нев'Ьсту.
П поникъ Алексей головою. Шалк1й такой, растерянный
стоить передъ Настей.
— Это Флен'б Васильевн-й съ руки про самокруткп-то рас-
писывать, — молвплъ онъ: — а намъ съ тобой не приходится.
Шагъ сд-Ьлала Настя впередъ. Мгновенно алымъ ру-
мянцемь вспыхнуло лпцо ея, чело нахмурилось, глаза заго-
рались.
— Не любишь ты меня!.. — отрывисто сказала она по.тушо-
потомъ и вырвала пзъ рукъ АлексЬя ленту п перстень.
— Настенька!.. Другъ ты мой сердечный!.. — умо.тяюш;имъ
голосомъ заговорплъ Алекс'Ьй. взявъ за руку девушку. — Какое
ты слово опять молвила!.. Я-то тебя не люблю!.. Отдай, отдай
— 391 —
ленту да колечко, отдай назадъ, моя ясынька, солнышко мое
ненаглядное... Я не люблю?.. Да я .за тебя л въ огонь л въ
воду пойду...
— Въ вод'Ь глубоко, въ огн'Ь горячо, — съ усм'Ьшкой ска-
зала Настасья Патаповпа. — Берегись, молодець: потонешь, не
то сгорпшь.
— Теб''; смЬхи да пздЬвкя,' а знала бы что на душЁ у
меня!.. Какъ бы выдала, отчего боюсь я Патана Максимыча,
отчего денно и нощно страшусь гн-Ьва его, не сказала бы
обиды такой... Погибели боюсь... — зача.тъ-бы.ю АлексМ.
— Знаю, — перебила Настя. — Все знаю, что у парня на
ум-Ь: и хочется, п колется, и болитъ, и латуптка не велитъ...
Такъ, что ли?.. Нечего глазами-то хлопать, — правду сказала.
— Т1.шь свой обычай, смЬйся, Настасья Натановна, а я
говорю д-Ь-то,— переминаясь на м'Ёст'Ь, сказалъ Алексей. — Бе.зъ
родительскаго благословенья мн1> тебя взять не приходится...
А какъ я сунусь къ нему свататься?.. ВЬдь отъ него поги-
бель... Прпшелъ бы я къ нему не голышомъ, а брякнулъ бы
30.ЮТ0Й казной, друг1я-бъ р-Ьчи тогда отъ него услыха.1ъ...
— А гд'Ь теб'Ь добыть золотой казны? На большую дорогу,
что ли, съ кистенемъ пойдешь, аль нечистому душу зало-
жишь? — Ях'елчно усмехнулась Настя.
— Оборони Господи объ этомъ и помыслить. Обидно даже
отъ тебя такую р'Ьчь стышать мнЫ — отвечалъ Алексей. — Не
каторжный я, не б4глып варнакъ. Въ Бога тоже вЬрую, и11'Ью
родителей — захочу-ль я ихъ старость срамить? Вотъ теб!»
Никола Святитель, ничего такого у меня на умЬ не бывало...
А скажу словечко по тайности, только, смотри, не въ проносъ:
въ одно ухо впусти, въ друго выпусти. Хочешь слушать тай-
ную р'Ьчь мою?.. Не промолвишься?
— Не изъ таковскихъ. чтобы .зря болтать. — небрежно от-
ветила Настя.
— Наслышанъ я, Настенька, что недалеко отъ нашихъ
м-Ьстовъ золото есть. — началъ АлексМ.
— Ну?..
— Выкопать можно его...
— Ну?..
— Столько можно нарыть, что первымъ богачомъ будеш'ь, —
продолжа.тъ АлексМ.
— Кладъ, чтб ли? — спросила Настя.
— - Не кладъ, а песокъ зо.тотой въ земл1. разсыпанъ ле-
;китъ, — шепталъ АлексМ. — Мн^ показывали... Стуко.товъ этотъ.
пока.зывалъ, что съ Натапомъ Млксимычемъ поехалъ... За
т-Ьмъ они на Ветлу гу и поеха-ти... Не проговорись только,
— 392 —
Христа ради, не погуби.,. Вотъ и думаю я — не пойти ли
мн'Ь на Ветлугу... Накопавши золота, пришелъ бы я къ Па-
тапу Макспмычу свататься...
— Въ н'Ькоторомъ царствЁ, не въ нашемъ государств'1,
жилъ-бы.1ъ мужпкъ, — перебила Настя, подхвативъ батистовый
передникъ рукой и подбоченясь ею. — Прогноилась у того му-
жика на дому кровля, середь избы капель пошла. Наиилилъ
мужикъ драни, вырубилъ застр'ЬхИ; конекъ вытесалъ — все
прппасъ кровлю перекрыть. И вздумалось тутъ ему ставить
каменны палаты. Думаетъ день, думаетъ другой, много годовъ
прошло, а онъ все думаетъ, откуда денегъ на палаты до-
стать. Денегъ не сыскалъ, палатъ не построилъ, дрань да
застр-Ьхи погнили, а избенка развалилась... Хороша-ль моя
сказочка, Алексей Трифонычъ?.. Ась?..
Н, задорно прищурпвъ гор'Ьвш1е глазки, быстро кивнула
Настя головой и птичкой порхнула въ боковушу. Алексей
оп'Ьшнлъ. Стоптъ да глядитъ, ровно глоткомъ подавился.
Вдругъ большая дверь быстро распахнулась. Ввалился пья-
ный Волкъ, растерзанный, растрепанный, все .тпцо въ синя-
кахъ и рубцахъ съ запекшейся кровью, губы разбиты, глаза
опухли, самъ весь въ грязи: по всЬмъ статьямъ кабацкхй за-
всегдатель.
— А! Д'Ьвушникъ-ушнпкъ!.. — крикну.тъ онъ Алексею. — П
сюда забрался!.. Постой ты у меня, я те отпотчую.
— Молчать, пьяная рожа! — накинулся на него Алексей. —
Только слово пикни, д6 смерти разражу.
— Нечего грозиться-то. Ахъ, ты, анаеема!
АлексЬй хот^.1ъ-было схватить Никифора, но тотъ извер-
нулся и бросился въ боковушу, куда убежала Настя.
Въ дверяхъ боковуши стояла канонница Евпраксеюшка съ
пукомъ восковыхъ свечей.
Залился веселымъ хохотомъ Никифоръ.
— Ай да приказчикъ!.. Да у тебя, видно, целому скиту
спуску н'Ьтъ... Намедни съ Фленушкой, теперь съ этой тол-
стухой!.. То-то я слышу голоса: твой гсгосъ да чей-то д^ви-
ч1й... Ха-ха-ха! Прплипчивъ же ты, парень, къ женскому полу!..
На такую рябую рожу и то польстился!.. Ну ничего, ничего,
паренекъ: быль молодцу не покоръ, всяку дрянь къ себ'Ь
чаль, Богъ увидитъ, хорошеньку пошлетъ.
— Постой ты у меня, кабацкая затычина!.. Я те упеку въ
добро м-Ьсто!.. — крича.1Ъ АлексЬй. — Я зат^^мъ п къ хозяйке
шелъ, чтобъ про новыя твои проказы ей доложить... Кто
п^гу-то кобылу въ Кошелевскомъ перел^ск^Ь зар'Ьзалъ?.. Кто
кобылью шкуру въ Захлыстинскомъ кабак'Ь заложнлъ?.. А?..
— 393 —
— Нешто я?— съ наглостью отозвался Нпкифоръ.
— А нешто не ты? — наступая на него, закричалъ Аяе-
ксЬй. — Шкура-то у меня, а ц'Ьловальнпкъ налицо... Ахъ, ты,
Волкъ этакШ, прямой волкъ!..
Вышла на шумъ Аксинья Захаровна. Узнавъ о новомъ
подвпг'Ь любезнаго братца, согласилась она съ АлексЬемъ, что
его до ирх^зда Патана ]\1аксимыча, на заноръ сл'Ьдуетъ.
Такъ п сд'Ьлали. Заперъ АлексМ нареченнаго дядюшку во
мшенникъ на хл^Ьбъ на воду.
Новыя напасти, новыя печали съ того дня одол'Ьли Настю.
Не чаяла она. что въ возлюбленномъ ея н'Ьтъ нп уда.льства
мо.юдецкаго ни см'Ьлой отваги. Гадала сокола поймать, пой-
мала сбру утицу.
Дивомъ казалось ей. понять не могла, какъ это она вдругъ
съ А.лексЬемъ поладила. Въ самое то время, какъ сердце въ
ней разгоралось, когда гн'Ьвомъ такъ н рвало душу ея, вдругъ
нп съ того ни съ сего помирились, ровно допрежь того и
ссоры никакой не бывало... Увидала слезы, ус.1ыха.1а рыданья —
воскомъ растаяла. Не видывала до той поры она, ни отъ кого
даже не слыхивала, чтобъ парни передъ д'Ьвпцамп плакали, —
а этотъ...
Думала прежде Настя, что Алеша ея ровно сказочный бо-
гатырь: и т^[5ломъ спленъ и душою ыогучъ, и что на ц-Ьломъ
св'Ьт'Ь н-Ьтъ челов-Ька ему по плечу... И вдругъ онъ плачетъ,
рыдаетъ и, еще ничего не видя, труситъ Патана Максимыча,
какъ старая баба домового... Гд-Ь же удаль молодецкая, гд'Ь
сила богатырскаяУ.. Бпдно, у него только обличье соколье, а
душа-то воронья...
Упа.1ъ въ Настпныхъ глазахъ АлексЬй!.. Жаль ей парня,
но жаль какъ беззащитнаго ребенка, какъ ка.тЬку-старика...
Плохъ онъ, думаетъ Настя, какъ же за такимъ замужемъ
жить?.. Только жизнь волочить да маяться до гробовой доски.
Скучно ей, ждетъ не дождется отца. Выпросилась бы къ
больной тетк15 и тамъ бы въ обители развеяла съ Фленушкой
госку свою. Опостылйлъ Наст-Ь домъ родптельск1й.
Видалась она посл'Ь того съ АлексЬемъ. Чуть не каждый
лень видалась, но эти свиданья непохожи были на первыя.
Не клеились тайныя бесЬды. не сходили съ устъ слова заду-
шевный... Сойдутся, разъ-другой поц'Ьлуются, перекинутъ
н'Ьсколько словъ, г.1ядь, и говорить больше не о чемъ. И по-
ц'Ьлуи ужъ не такъ горячи и ласки не такъ страстны, какъ
прежде бывали. Только и осталось приманчпваго, что тайна
свиданш да тревожное спасенье, чтобъ кто не засталъ ихъ на
поц'Ьлу'Ь. Однажды сошла Настя въ подкл'Ьтъ иъ Алексею.
Немножко поговорили и замолкли, а когда Алексеи, обнявъ
станъ Насти, припалъ къ ея плечу, она — зевнула.
Зачиналъ-было АлексЬй заводить р-Ьчь, отчего боится онъ
Патапа Макспмыча, отчего такъ много сокрушается о гнЬв'Ь
его... Настя слушать не захотЬла. Такъ бывало не разъ и не
два... АлексМ больню п говорить о томъ не зачиналъ.
Но какъ ни боится онъ Патапа Максимыча, а все-таки
прежнюю думу лелЬетъ, какъ бы жениться на^ богатой Наст1з.
У нея въ сундукахъ добра счету нЬтъ. а помретъ отецъ, по-
ловина всего им'Ьнья ей достанется... Другой такой нев1Ьсты
ему не сыскать... Краше Настасьи Патаповны тоже ему не
найти... Да чтб краса, что пригожество, не того надо молодцу,
не о томъ его думы, заботы, не въ томъ тайныя его помы-
шленья... Съ женина лица не воду пить, красота приглядчива,
а. приданыя денежки на всю исизнь пригодятся. А богатства
Чапуриныхъ не перечесть, — живи, не тужи, — чтб пи день,
то праздникъ... Одна б'Ьда — сум'Ь.зъ д'Ьвку достать, какъ же-
ну-то добыть?.. «Родитель -отъ, Патапъ-отъ Максимычъ, — ду-
маетъ АлексЬй: — добръ до меня, ужъ такъ добръ, что не при-
думаешь, ч'Ьмъ угодить могъ ему, а все же онъ погибель моя...
Заикнись ему про Настю, конскпмъ хвостомъ иепе.тъ твой
размететъ... Сохрани. -Господи, отъ лютаго челов-Ька и поми-
луй меня!..»
Спать ляжетъ, во сн-Ь так1е же сны видятся. Вотъ сидитъ
онъ въ своихъ каменныхъ палатахъ, все прибрано п все бо-
гато разукрашено... Несм']^тныя сокровища, людской почетъ,
домъ полная чаша, а подъ бокомъ жена-красавица, краше ея
во всемъ св'Ьт'Ь шЬтъ... Жить въ добр'Ь да въ красн'Ь и во
снахъ хорошо: т'Ьшатъ Алексея золотыя грезы, сладко бьется
его сердце при вид-Ь длиннаго роя сладкихъ призраковъ, обсту-
пающихъ его со всЬхъ сторонъ, и вдругъ неотвязная мысль
о Чапурип'Ь, о погибели... Сонныя впд'Ьшя мутятся, туманятся,
все исчезаетъ, и передъ очами АлексЬя темной марой встаетъ
страшный образъ разъяреннаго Натана Максимыча. Какъ
зарево ночного пожара пылаетъ грозное лицо его, раскален-
ными уго.1Ьями сверкаютъ налитые кровью глаза, по локоть
рукава засучены, въ рукЬ дубина, а у ногь окровавленная,
едва дышащая Настя... Кругомъ уб1йцы толпится рабочш
людъ, ожпдаетъ хозяйскаго приказа... Грозный прп.зракъ ука-
зываетъ на полумертваго отъ страха Алекс'Ья, кричптъ: — «Да-
вай его сюда: лшлы вытяну, ремней изъ спины накрою, въ
своей крови, онъ у меня зах.юбнется!..» Толпа кидается на
беззащитнаго, ножъ -блеснулъ... И съ страшнымъ крпкомъ про-
— 395 —
сыпается А.тексМ... Долго не можетъ очнуться п. ог1оз1Н11вптсь.
спешно творптъ одно за другпмъ крестныя знаменья...
Чуть не каждую ночь такхе тяжелые сны... II западаетъ
на мысль Алексею: не спроста так1е сны видятся, то в-Ьщ1е
сны, Богомъ они насылаются, а]1геламн приносятся, правду
предсказываютъ... Вспомннаетъ про первое свиданье съ Па-
тапомъ ]\1акспмычемъ, вспомпнаетъ, какъ тогда у него ровно
ьппяткомъ сердце обдало прп взгляд* на будущаго хозяина,
какъ ему что-то почудилось — не то беззвучный голось, не то
мысль незванная, непрошенная... П становится ЛлексЬй день
ото дня сумрачней, ходить унылый, отъ людей сторонится.
иной разъ и по д-Ьлу какому слова отъ него не добьются!
За1ш Лохматаго думы да страхи... Гд-Ь бы см-Ьлости взять,
откуда-бъ набраться отваги?
«Эхъ, далось бы мн-й это ветлужское золото! — дгмаетъ онъ. —
Другимъ бы тогда челов-Ькомъ я сталъ!.. Во всемъ довольство,
об1[лье, ото вс-Ьхъ почетъ и самъ себ* господинъ, никого не
боюсь!.. Иль другую бы дЬвицу. либо вдовушку подцЬппть во-
время, чтобъ у ней денежки водились свои, не родительская...
Тогда... Ну, тогда прости, прощай, Настасья Натаповна— не
поминай насъ лихомъ...»
Разъ утромъ, поел* тревожныхъ сновид'Ьшй. въ подк.т-Ьт!},
возл^^ своей боковуши, сид-Ьлъ А.текс-Ьй, крЬпко задумавшись.
Подс^лъ къ нему старикъ Пантелей. .
— А.текс1>юшка, — молвилъ онъ: — послушай, родной, чтб
скажу я теб15. Не посетуй на меня, старика, не погневайся,
кажись, будто творится съ тобой что-то неладное. Всего шесть
нед1ть ты у насъ живешь, а вЬдь ровно изъ тебя другой па-
рень сталъ... Побывай у свопхъ въ Поромов-Ь, мать родная
не призн^етъ тебя... Жа.тостц подобно, какъ ты извелся...
Хворь, что -ль, какая тебя одо.гкта?
— Н'къ, Пантелей Прохорычъ, хвори н^тъ у меня ника-
кой. Такъ что-то... на душ* лежитъ... — отв^чалъ АлексЬй.
— Дума какаяУ — продолжалъ свой допросъ Пантелей.
— Охъ, Пантелей Прохорычъ! — вздохну.тъ Лохматый. —
Вс1;хъ мопхъ думъ не передумать. Мало -ль заботы мн*. Люди
мы разоренные, семья большая, родитель-батюшка совсъмъ
хизну.тъ съ т{^хъ поръ, какъ Господь насъ горемъ посЬтплъ...
Поневол:Ь крылья опустишь, поневоле въ лпц-Ь помутишься и
сохнуть зачнешь: забота людей не краситъ, печаль не цвЬтитъ.
— Не о чемъ теб-Ь, АлексЬюшка, много' заботиться. Патапъ
:\1акси.мычъ не оставить тебя. Видишь самъ, какъ онъ воз-
люби.тъ тебя. Мн:Ь даже на удивленье... Больше двадцати- го-
— ЗуС —
доБъ у нпхъ въ дому живу, а такое дкто впервой вижу... О
недостаткахъ не кручинься — не покннетъ онъ въ иужд'Ь ни
тебя ни родителей, — уговаривалъ Пантелей АлексЬя.
— Такъ-то оно такъ, Пантелей Прохорычъ, а все же
гребтится мн-Ь, — сказалъ на то Алексеи. — Мало-ль чтб мо-
жетъ быть впереди: и Патапъ Максимычъ смертный челов'Ькъ,
тоже пбдъ Богомъ ходитъ... Ну какъ не станетъ его, тогда
чтб!.. Опять же, какъ погляжу я на него, нравомъ-то больно
крутенекъ онъ.
— Есть гртЬшокъ, есть, — подтвердилъ Пантелей. — Иной
разъ ни съ того ни сего такъ разъярится, что хоть святыхъ
вонъ неси... Зато отходчивъ...
— Какъ на гр-Ьхъ ч!.мъ не угодишь ему... Челов'Ькъ я ма-
леньк1й, робк1ы... Боюсь я его, Пантелей Прохорычъ... Гроза
сильнаго аль богатаго нашему брату полсмертп.
— Не говори такъ, Алекс-Ьюшка, —гр-Ьхъ!..— внушительно
сказалъ ему Пантелей. — Коли жить хочешь по -Божьему, такъ
бойся не богатаго грозы, а убогаго слезы... Самъ никого не
обидишь, и тебя обид-бть не попуститъ Господь.
' — .Знаю я это, сызмалу родители тому научплп, — молвилъ
Алексей: — а все же грозенъ и страшенъ Патапъ ]Макспмычъ
мн^... Скажу по тайнЬ, Пантелей Прохорычъ, в'Ьдь я тебя
какъ родного люблю, знаю, худого отъ тебя мн'Ь не будетъ...
— Чтб же, чтб такое? — спросилъ Пантелей, думая, что Але-
ксей хочетъ разсказывать ему, про замыслы Стуко.юва.
Всталъ АлексМ съ лавки и зача.лъ ходить взадъ и впередъ
по подкл'Ьту.
— Тайная дума какая? — допытывалъ Пантелей: — можетъ,
неладное д'Ьло зат-Ьяно?
— Худыхъ д'Ьлъ у меня не зат-Ьяно, — отв'Ьчалъ АлексЬй: —
а тайныхъ думъ, тайныхъ страховъ довольно.., Чтб теб^ пов^^~
даю, — продолжалъ онъ, становясь передъ Пантелеемъ: — никто
досе.1^ не знаетъ. Не говори.гъ я про своп тайные страхи
ни попу на духу, ни отцу съ матерью, ни другу, ни брату,
ни родной сестр-Ь... Теб^все разскажу... РСакъ на ладонк'Ь
раскрою... Разговори ты меня, Пантелей Прохорычъ, научи
меня, пособи горю великому. Ты много на св'Ьт'б живешь, много
видалъ, еще больше того отъ людей слыхалъ... Исц-йли мою
скорбь душевную.
И, опершись руками на плечи Пантелея, опустилъ АлексМ
на грудь его пылающую голову.
— Чтой-то, парень? — дивился Пантелей. — Голова такъ и
палитъ у тебя, а самъ причитаешь, ровно баба въ родахъ!..
Никакъ слезу ронишь?... Очум1тъ, что лп, ты, Алекс^юшка!..
— 397 —
Въ порткахъ, чать, ходишь, не въ сарафан1§, какъ же теб*
рюмы-то распускать... А ты разсказывап, размазывай толкомъ
что хот'Ьлъ говорить. '
— Видишь ли, Пантелей Прохорычъ,— собравшись съ силами,
началъ АлексМ свою исповедь: — у отца съ матерью былъ я
дитятко моленное-прошенное, первенцомъ родился, холили они
меня, леЛяли, никогда того и на умъ не вспадало ни мнЬ
ни пмъ, чтобы привелось мн* когда въ чужихъ людяхъ жить,
не свои щи хлебать, чужимъ сугрЬвомъ греться, подъ чужой
крышей спать... II во снЬ мнЬ такого не грезилось... Пос*тп.1ъ
Господь, обездолили насъ люди недобрые — довелось въ чу-
жихъ .тюдяхъ работы искать, — продолжалъ АлексМ. — Самъ
посуди, Пантсхей Прохорычъ, каково было мн^&. какъ роди-
тель посылалъ насъ съ братишкой на чуж1е хлЬба, къ чужимъ
людямъ въ работники!.. Каково было слышать мн4 ночныя
рыдашя матушки!.. Она, сердечная, думала, что мы съ братомъ
лежимъ сонные, да всю ночь-ноченскую просидела надъ нами,
тихонько крестила насъ своей рученькой, кропила лица наши
горючой слезой... Охъ, каково было горько тогда... Вздумать
не могу!..
II крЬко обня.1ъ АлексМ старика Пантелея.
— Полно... не круши с ебя,— говорилъ Панте.1ей, гладя мор-
щинистой рукой по кудрямъ Алексея. — Не ропщи... Богъ все
къ добру строитъ: мы съ печалями, Онъ съ милостью.
— Не ропщу я на Господа. На Него возверзаю ' печали
МОП, — сказалъ, отпрая глаза, АлексМ. — Но послушай, родной
что дальше-то было... Что было у меня на душ4, какъ по-
ше.1ъ я пзъ дому, того разсказать не могу... Св-Ьту не вид-Ь.гъ
я — солнышко высоко, а я ровно темной ночью "бре.тъ... Не
помню, какъ сюда доволокся... На ум^ бы.ю — хозяинъ ка-
ковъ? Дотол-Ь его я не впдывалъ, а слуховъ много слыха.1ъ:
одни сказываютъ — добрый-предобрый, друг1е говорятъ — нра-
Бомъ крутъ и лютъ какъ зв-Ьрь...
— Мало ль промежъ людей ходитъ слуховъ? Сто л^тъ живи
вс^хъ не переслушаешь, — сказалъ Панте.тей.
— Прихожу я въ Осиповку,— продолжа.1ъ Алекс15й: — Патапъ
Максимычъ пзъ токарни идетъ... Еакъ взглянулъ я на него
сердце у меня такъ и захолону.ю... ' '
— Грозёнъ показался? — спросшгъ Пантелей.
— Н^тъ, — отв4чалъ АлексМ. — Св^те.тъ лпцомъ п добръ.
Только ласку да прхятство впд^зъ я на лиц11 его, а какъ вски-
ну.тъ онъ на меня глазами, показались мнЬ его глаза роди-
тельскими: так1е любовные, так1е заботные. Подхожу къ нему...
И тутъ... ровно шепну.гь мн-Ь кто-то: «отъ сего человека по-
— .^^о —
гибель твоя». Такъ п говоритъ: «отъ сего человека погпдель
1В0Я», Откуда такое изв'Ьщенхе — не знаю.
— Отъ сряща б-Ьса полуденнаго. — строго сказалъ Пантелей. —
Его ока.янное д15ло, по всему видно. Отъ него п страхи нощные
бываютъ, и вещь, во тьм^Ь преходящая, п стрела, летящая во
днп... Ты, Алекс1зЮШ1;а, вражьему искушенью не поддавайся.
Читай дв1)Надцату 1;аеизму, а не то хоть одинъ псаломъ:
«Живый въ помощи Вышняго», да мо.тись преподобному Нп-
(()Онту о прогнан1п лукавыхъ духовъ... II отступится отъ тебя
бкъ полуденный... Это онъ шепталъ и теперь онъ же сму-
щаетъ тебя... Гони его прочь — молись...
— Буду молиться, родной, сегодня-жъ зачну, — отв^ча.Г1.
АлексЬй. — А не выйдетъ у меня изъ головы то пзв'Ьщен1е,
все-таки буду бояться Патапа Максимыча.
— = А отъ страха передъ сильнымъ. слушай, что пользуетъ. —
сказалъ Пантелей. — <''ВихореБо гнездо» видалъ?
— Не знаю, что за «вихорево гн1зздо» такое — отв'Ьчалъ
АлексМ.
— На берез-Ь живетъ, — сказалъ Пантелей. — Когда вихорь
летитъ да кружитъ — это в^тры небесные межъ себя пграютъ...
Невкласн, темные люди врутъ, что вихорь — басовская свадьба,
не в1>рь т*мъ пустымь р'кчамъ... ВЬтры пдутъ отъ дуновен1я
устъ Бож1ихъ, какое же м1зето врагу, гд-Ь пграютъ они во
славу Божш... Не смущайся — что сказывать стану — въ томь
нечисти бЬсовской нн капли нЬтъ... Когда в'Ьтры небесные
вихрями ]1граютъ предъ лицомъ Бож1Пмъ, заигрываютъ они
иной разъ ]1 съ видимою тварпо — съ цв'бтамп, съ травами,
съ деревьями. Бываетъ, что, играя съ березой, завиваютъ они
ьмубомъ тонк1я верхушки ея... Это и есть «вихорево гнездо».
— Вида.тъ я на березахъ такге клубы, не зналъ только,
отколь берутся онп, — молвилъ АлексЬй.
— Возьми ты это «вихорево гнЬздо». — продо.тжа.тъ Пан-
телей: — и носи его на себ!;. не снимаючп. Не убоишься
тогда ни спльнаго, ни богатаго, ни князя, ни судш, ни ино]'[
власти человеческой... '>'крЬпится сердце твое, не одолеет ь
тебя ни страхъ ни боязнь... Да смотри, станешь то гн'Ьздо
съ березы брать, станешь на себя вздЬвать — дЬлай все съ
крестомъ да съ молитвой... В^дь это не ворожба, не колдов-
ство... Читай трет1й псаломъ царя Давыда, да какъ дойдешь
до с.товъ: «Не убоюся отъ темъ людей окрестъ нападаю-
щнхъ на ыя». перекрестись и надЪвай на шею... Да чтобъ
никто на тебе -вихорева "гп'Ёзда» не видалъ, не то вся сила
его пропадетъ, и станеить робъть пуще прежияго. Лучию всего
возьмп ты самую середку гн'Ьзда. зашей во что ни ни есть
— 399 ™
II НОСИ БО славу Божпо на крестЬ паузой *)... Носятъ еще
отъ страха барсучью шерсть въ науз*, не д'Ьлай этого, то
не отъ Бога, а отъ злого чарованья. Кто барсучью шерсть
носитъ, въ того челов'Ька дьяволъ нам'Ьсто робости злобу къ
людязхъ Бселяетъ. Казаки, что въ стары годы по Волг^ ' раз-
боемъ ходили, вс^Ь барсучью шерсть на ше'б носили, оттого
и были на 1фОВопролит1е немилостивы...
Внимательно слушалъ Алексей Пантелея и рЬшил ъ съ того
же дня искать «вихорева гнезда».
Вдругъ благодушное выражен1е лица Пантелея см:Ьнилось
строгимъ, озабоченнымъ впдомъ; повернулъ онъ р^чь на другое.
— А скажи-ка ты мнЬ, Алекс^юшка, не зам-Ьтно-ль у васъ
чего недобраго?.. Зтотъ проходимецъ, что у насъ гостилъ,
Стуколовъ, что ли... Сдается мн^з, что онъ каку-нибудь кашу
у- насъ завари.ть... Куда Патапъ-отъ Максимычъ"' гюъхалъ
еъ нимъ?
— Въ Красну Рамень на мельницу, — сказа.зъ Алексей.
— Не ври, парень, по глазамъ вижу, что знаешь нро
ихнее Д'Ьло... Ты же намедни и самъ шептался съ этимъ про-
ходимцемъ... Да у тебя въ боковуш'Ь и Патапъ Макси-
мычъ, отъ людей таясь, съ нимъ говорплъ да съ этимъ острож-
никомъ Дюковымъ. Не можетъ быть, чтобъ не зналъ ты ихняго
д-Ьла. Сказывай,.. Не ко вреду спрашиваю, а всЬмъ на пользу,
— Торговое д-Ьло, Нантелей Прохорычъ. Про торговое д-Ь-ш
вели разговоръ, — сказалъ АлексЬй.
— Да ты, парень, хвостомъ-то не верти, истинную правду мн-ё
сказывай, — подхватилъ Нантелей. —- Торговое д11о!.. 31ало-ль
1:акихъ торговыхъ д-Ьлъ на св'Ьт^ бываетъ — за ину торговлю
чествуютъ, за другую плетьмн шлепаютъ. Есть товары запо-
в-Ьдные, есть товары запретные, бываготъ товары опальные.
Боюсь, не подбилъ бы непутиый шатунъ_ на1иего хозяина на
запретное Д'Ьлс^.. Опять же Дюковъ тутъ, а про этого .мо.ь
чанку по народу недобрая слава пдетъ. Безъ малаго годъ
въ острогГ. сид-Ь-ть.
— Не все-жъ виноватые въ острого сидятъ, — зам-Ьтилъ
АлексЬй. — Говорится: «отъ сумы да отъ тюрьмы никто не
отрекайся»... Оправдали его.
— Такъ-то оно такъ, — сказа.лъ Нантелей: — а все-жъ не-
добрая слава сложилась про него...
— Какая слава? — спроси.тъ А.1екс-Ьй.
— Насчетъ серебреца да золотпа... — молвплъ Нантелей,
нриста.1ьно Г.1ЯДЯ на Алексия.
'О Науза^ пногда обераъ — прив-Ьока къ тЬ.иному кресту, аму:
— 400 —
— Зоюта? — вспыхнулъ Алекс-Ьй. — Пзъ какихъ м^^стовъ?
— Песъ пхъ знаетъ, прости Господи, гд^ они поганое д'Ьло
свое стряпаютъ, на Ветлуг'Ь, что ли, — молвилъ Пантелей.
— Па Ветлуг'Ь?.. ~ смутился АлексМ. — Да они на Вет-
лугу и по'Ьхали.
— То-то и есть... А давеча говори.11ъ — въ Красну Рамень...
Самъ знаю, что они на Ветлуг^, а по какому д^^лу?.. По зо-
лотому?.. Такъ, что ли?.. — порывисто спрашивалъ Пантелей.
— Не наведи только погибели на меня, Пантелей Прохо-
рычъ, — отв'Ьчалъ Алексей, побл^здн^въ и дрожа ъс^шь гЬ-
ломъ...
— Не на погибель веду, отъ погибе.1и отвести хочу... Отвести
тебя и хозяина, — заговорилъ Пантелей. — Живу я въ зд1зш-
немъ дом-Ь, Алекс^юшка^ двадцать годовъ слишкомъ, н'Ьтъ у
меня ни роду ни племени, ни передо мной нп за мной н^тъ
никого — одинъ какъ перстъ... Патапа Максимыча и его до-
машнихъ за своихъ почитаю, за сродниковъ... Какъ же не
убиваться мн'Ь, какъ сердцемъ не бол'Ьть, когда онъ въ неми-
нучую б'Ьду л^зетъ... Скажи мн'!^ правду истинную, не утаи
ничего, АлексЬюшка, авось поможетъ Господь б1>ду отвести...
Говорп же, говори, А.тексЬюшка, словечка не пророню никому.
— Почитаючи тебя зам^Ьсто отца, за твою ко мн* доброту
и за пользнтельныя слова твои всю правду, какъ есть передъ
Господомъ, открою теб^, — медленно заговорилъ въ конецъ
смутившШся Алекс1зй. — Такъ точно, по этому самому д'Ьлу,
по золоту то-есть, по'Ьхали они на Ветлугу.
— Ахти, Госиоди!.. Охъ^ Владыка Милостивый!.. Что-жъ
это будетъ такое?.. — заохалъ Пантелей. — И не гр-Ьхъ те6%
А.лекс^юшка, въ такое д'Ьло входить?.. Теб'Ь бы хозяина по-
беречь... ]\1н'Ь бы хоть, что ли, сказалъ... Ахъ, ты, Господи,
Царю Небесный!.. Такъ впрямь па золото по4халп?
— Да что-жъ тутъ неладнаго, Пантелей Прохорычъ? —
спросплъ Алекс;Ьй. — Въ толкъ не могу я принять, какая
б'Ьда тутъ по-твоему...
— Д^ю-то какое!.. — отвъчалъ Пантелей. — Самъ дьяволъ
этого шатуна съ остролшикомъ подослалъ смущать Патапа
Максимыча, на погибель вести его... Ахъ, ты, Госиоди,
Господи!.. Что же нашъ-отъ сказалъ, какъ зачали они манить
его на то д'Ьло?
— Сначала не соглашался, потомъ р^ши.тся. Выгодное, го-
воритъ, Д'Ьло... — отв'Ьчалъ АлексЬй.
— Выгодное д'^Ьло!.. Выгодное д4ло!.. — говори.1ъ, покачивая
головой, старикъ. — Да за это выгодное д'Ьло въ прежни годы,
при старыхъ царяхъ, горячнмъ оловомъ горла заливали... Нон-^Ь
- 401 ~
хоша того не Д'Ьлаютъ, а все-жъ не бархатомъ спину на пло-
щади гладятъ...
— Что ты, Пантелей Прохорычъ?.. Господь съ тобой!.. —
сказалъ удивленный АлексЬй. — Да ты про какое д1Ьдо раз-
умеешь?
— Изв-Ьстно, про какое!.. За что Дюковъ-отъ въ остроге
спд'блъ?,. Увернулся, собач1й сынъ, отъ Спбпрп да, впдно,
опять за стары промыслы... Опять фальшивы деньги ковать.
— Окстпсь, Пантелей Прохорычъ!.. Чтой-то ты? — восклпк-
ну.1ъ АлексМ. — Какп фальшивы деньги? Поехали они зо-
лотой песокъ досматривать... На Ветлу!^, слышь, золото въ
земл1^ родится... Копать его думаютъ...
— Знаемъ мы, какое золото на ВетлугЬ родится, — отв^-
ча.1ъ Пантелей. — Тамъ, АлексЬюшка, все родится: п мягкое
30.10Т0, и ц-^лковики, въ подпольЬ работанные. и бумажки-
красноярки, своей самод'Ьльщины.... Издавна на Ветлуг'Ь жи-
вутъ т^мъ промысломъ... Охъ ужъ мне эти треклятые прохо-
димцы!.. На оспн'Ь бы имъ висеть — поди-ка ты, какъ оту-
манили они окаянные нашего хозяина.
— Самъ видктъ я ветлужсшй зо.ютой песокъ — Сту1;оловъ
показывалъ. Какъ есть заправское зо.юто, — сказа.1ъ АлексМ.
— Знаемъ мы, знаемъ это золото, — молви.1ъ Пантелей. —
Пзъ него- то мягкую деньгу и куютъ. Охъ, этотъ лодырь *;
Стуколовъ!.. Недаромъ, только взглянулъ я ему въ рожу-то,
сердце у меня повернулось... Вотъ этотъ челов-Ькъ такъ ужъ
истинно на погибель...
Долго уб^жда.тъ АлексЬя старпкъ Пантелей п самому отстать
отъ опаснаго д^ла и Патаца Максимыча разговаривать.
Не разъ возобнов.1ялся у нпхъ разговоръ объ этомъ, и сер-
дечными, задушевными словами Пантелея уб'Ёдился АлексЬй,
что затеянное ветлужское дЬло ч^мъ-то не чисто... Про Сту-
колова, пропадавшаго такъ долго бёзъ в-Ьсти, такъ они и р^-
ШИ.1И, что не по дальнимъ м-Ьстаыъ, не по чужимъ государ-
ствамъ онъ странствова.1Ъ, а, должно-быть, за фальшиву мо-
нету сосланъ бы.гъ на каторгу п оттуда бёжа.1ъ.
— Гляди ему въ лобъ-отъ, — говори.ть Панте.тей: — не знать
ли, какъ палачъ его на торгу железными губамп ц'Ьлова.тъ.
Глава седьмая.
На тестой нед'Ь.!^ Великаго поста Патапъ Макспмычъ
домой воротился. Только - что послышался по^одъ саней его,
настежь распахнулись ворбта шнрокаго двора, и въ дом^ все
*) Лодырь — шатающшся плутъ, безд'Ьльникъ.
Соч11нен1я п. Мелышкова, Т. П. «^П
~ 402 -г
пришло въ двнжен1е. Дкю было ъъ сумерки. Толстая Матре-
нушка суетливо зажигала св'Ьчи въ переднихъ горницахъ:
Евпраксеюшка, бросивъ молебные каноны, кинулась въ стря-
пущую съ самоваромъ; Аксинья Захаровна заметалась изъ
угла въ уголъ, выбЬжала изъ свЬтлицы Настя, и, л'Ьниво пе-
реваливаюсь съ ноги на ногу какъ утка, выплывала полусон-
ная Параша. Чинъ чиномъ: помолился Патапъ Максимычъ
передъ иконами и промолви.1ъ семейнымъ: «здравствуйте»,
предоставивъ жен-Ь и дочерямъ разд-Ьвать его. Аксинья Заха-
ровна кушакъ развязывала, Настя съ Парашей шубу сни-
мали. Разд-Ьвшись, сталъ Патапъ ^1аксимычъ цЬловать сна-
чала жену, потомъ дочерей по старшинству. Все по-писан-
ному, по-наученному, по уставному.
— По добру ли по здорову ли безъ меня поживали? — сира-
шивалъ онъ, садясь на диванъ и предоставивъ дочерямъ
стаскивать съ ногъ его дорожные -валеные сапоги.
— Все слава Богу, — отвЬчала Аксинья Захаровна. —
Ждали мы тебя, ждали и ждать перестали... Придумать не
могли, куда запропастился. Откуда теперь?
— Изъ Городца, — отв-Ьчадъ Патапъ Максимычъ. — Ве-
чоръ въ Городц^Ь вид-Ьлъ Матв'Ья Корягу... Зазнался въ по-
пахъ... А ты бы, Захаровна, чайку поскор^^е велела собрать.
— Тбтчасъ, тотчасъ, Максимычъ, — захлопотала она: — ми-
гомъ посп'Ьетъ.., А вамъ бы, д^вки, накрыть покам'Ьстъ
столъ-отъ да посуду поставить бы... Чт5 безъ дЬла-то глаза
пялить?..
ВсЬ принялись за работу.
— Песъ его знаетъ, какъ и въ попы-то попалъ, •—• продол-
жалъ Патапъ Максимычъ. — Въ Городц'Ь нон'& мало въ РСо-
рягу вЬруютъ и во все это австршское священство... Такъ я
полагаю, что это все московскихъ тузовъ- одна пустая вы-
думка;.. Арх1ереевъ какихъ-то, песъ ихъ знаетъ, насвятили!
Намъ бы хоть немудренаго попика, да б'Ьглаго, и т'Ьмъ бы
довольны остались. А они арх1ерея!.. Блажь одна — съ жиру
бесятся... Чего намъ съ арх1ереями-то д'Ьлать?.. Святости, что ли,
лрнбудетъ отъ т'Ьхъ, гр'Ьшить меньше станемъ, что ли?.. Какъ
же!.. По наиппгь м15стамъ московская затЫ1ка въ ходъ не
пойдетъ... Завелся вотъ Коряга, полугода не прошло^ отъ ча-
совни ему отказъ какъ шестъ... у Войлошнпковыхъ теперь на
дому службу справляютъ... Т-Ь пока принимаютъ, ну и пусть
ихъ... А намъ бы въ Городецку часовню бЬглсиькаго... Съ
б'Ьглымъ - то невпрпмЬръ повадн'Ье... Перво д'Ьло, безъ про-
сыпу пьянъ: хошь веревку вей изъ пего, хошь И1,спу щепай...
Д,ругое д'Ьло — страху въ немъ больше, послушашя... А Коряга
— 403 —
II веЬ, слышь, зтп австр1йск1е — каплп въ ротъ не берутъ —
зато гордыбачпть зачали... «У ыеня-де своп еппскопъ. не
вы, говорить, ыужпкп, онъ мн-Ё указъ...» II задали мы КорягЬ
указъ: вонъ изъ часовни, чтобъ духа его не было!.. Ну пхъ
къ шуту совсЬмъ!..
— Какъ же мы Страшную-то да Пасху безъ попа будемъУ —
унылымъ голосомъ спросила у мужа Аксинья Захаровна.
— А Евпраксея-то ч'Ь^гь не попъ?.. Не справить развЬ?
Ч'Ёмъ она плоше Коряги?.. Д'&ла своего мастерица, всяку
службу не хуже попа сваляетъ... Опять же теперь у насъ въ
дому дв-Ё подпЬва.щ, — сказалъ Патапъ Макспмычъ, указывая
на дочерей. — Вели-ка, Настасья. Алексея ко мнЬ кликнуть.
Что нендетъ до сей поры?
Настя чуть-чуть вспыхнула. Аксинья Захаровна ответила
мужу:
— Дома н'Ьтъ его. Максимычъ. Давеча говорплъ: надо ему въ
Марково да въ Березовку зач-Ьмъ-то съездить...
— Ну, инъ ладно, — сказалъ Патапъ Максимычъ и з'Ьвнулъ,
сидя въ креслахъ. Дорога притомила его.
А встреча была что-то непохожа на прежн1я. Не прыгаютъ
дочери кругомъ отца; не заигрываютъ съ нимъ утешными
словами. Аксинья Захаровна вздыхаетъ, глядитъ исподлобья...
Самъ Патапъ Максимычъ то п д'кю з-Ьваеть п чаемъ торопптъ...
— Матушка у насъ захворала, — подгорюнясь, молвила
Аксинья Захаровна.
— Что? — равнодушно сцросплъ Патапъ Максимычъ.
— Матушка 31анееа больнешенька, — повторила Аксинья
Захаровна.
— Нешто спасёяои душ!.! Не помретъ — отдышится! —
отозва.лся Патапъ 31аксимычъ. — Стараго л'бсу кочерга! Скри-
пнтъ, трещитъ, не сломится.
— Н'Ётъ, Максимычъ. не говори, — молвила Аксинья За-
харовна. — СовсЬмъ помнраетъ, лежнтъ _безъ памяти... А
Марья -то Гавриловна!.. Греховодница этакая, — промо.твпла
старушка, всхлипывая. — Передъ смертью-то старицу пога-
нить вздумала: лЬкарь въ Комарове живетъ, лЬчитъ матушку-то.
. — Д'Ьло не худое, — молвилъ Патапъ Максимычъ. — Л-Ё-
карь больше вашей сестры разумЬетъ... — II, немного иомол-
чавъ, прпбавилъ: — Спосылать бы туда, что тамъ? '
— И то я три раза Пантелея въ обитель-то гоняла, —
молвила Аксинья Захаровна. — На прошлой нед-1зл15 въ пос.тЬд-
Н1Й разъ посылала: плоха, говорить, ровно св^ча таетъ, ни
рученькой ни ноженькой двинуть не можетъ.
— Кто возл Ь нея? • — спросплъ Патапъ ^1а1;симыч ъ.
-г- 404 —
— Кому быть? — отв'Ьтила Аксинья Захаровна: — знаыо,
д'Ьдо обительское.
— Чтб смыслятъ эти обительск1я! — съ досадой молвнлъ
Патапъ Максимычъ. — Дура на дур'Ь, вапередъ смерти всякаго
уморятъ... А эта егоза Фленушка поди, чать, пляшетъ да ска-
четъ теперь безъ прпзора-то... Лекарь разв^, да не сидитъ л{е
ояъ день и ночь у одра болящей.
— Не гр4п1ц на Фленушку, Максимычъ, — заступилась
Аксинья Захаровна. — Д^вка съ печали совсЬмъ ума решилась!..
Самъ посуди, каково ей будетъ житье безъ матушки?.. Куда
пойдетъ? Гд'Ь голову нриклонитъ?
— Гм-да! — промыча.11ъ Патапъ Максимычъ.
— Возл-Ь матушки больше Марья Гавриловна, — проговорила
Аксинья Захаровна. — Всю обите.1ь подъ ноготь подогнула...
Мать Софш изъ кельи вытурила, ключи отобрала, другихъ
старицъ къ болящей тоже не пускаетъ...
— И умно д'Ьлаетъ, — р^Ьшилъ Патапъ Максимычъ. — Спа-
сибо!.. Хоть она толкомъ позаботилась.
— Я было-вздумала, Максимычъ... — робко, нерешительно
проговорила Аксинья Захаровна.
— Чего еще? — спросилъ Патапъ Максимычъ, глядя въ
сторону.
— Да Ботъ Настя пристаетъ: отпусти да отпусти ее за ма-
тушкой поводиться.
— Ну? — спросилъ Патапъ Максимычъ, поворотивъ къ жен'Ь
голову.
— Не посм^^ла, батька, безъ тебя, — едва пропищала Аксинья
Захаровна.
— Еще бы посм^(^ла!— молви.тъ Патапъ Максимычъ. — Пра-
сковья, сползи въ подкл'Ьтъ, долго-ль еще самовару-то ждать?
Параша пошла посп-Ьшн'Ьй обыкновеннаго. Прыти при-
было, видитъ, что отецъ не то въ сердцахъ, не то въ досад-Ь,
аль просто недобрый стихъ нашелъ на него.
— Отпусти ты меня, тятенька, — тихо заговорила Настя,
подойдя къ отцу п наклоня голову на плечо его. — Похо-
ди.та-бъ я за тетенькой и, если будетъ на то воля Бож1я,
закрыла-бъ ей глаза на в'Ьчный покой... Безъ родныхъ вЬдь
лежитъ, одна-одинешенька, кругомъ чуж1е.
— Подумать надо, — сказа.1ъ Патапъ Максимычъ, слегка
отводя рукой Настю. — Ну, вотъ и самоваръ! Принеси -ка,
Настя, тамъ на окн^Ь у меня коньяку бутылка стояла, иун-
шику выпить съ дороги-то...
Выкушалъ Патапъ Максимычъ чашечку, выкушалъ другую,
третью... Сталъ весел'^й, разговорчивей.
— 405 —
— Вотъ и отогр'Ься, — ыолвплъ онъ.— Налей-ка еще. На-
стенька. А знаешь лп, старуха? В*дь меня на Львовъ день
волкп чуть не .за'Ьлл!
— Полно ты!.. — всплеснувъ руками, воскликнула Аксинья
Захаровна.
— СовсЬмъ было-по^ли и .юшадей п насъ всЬхъ, — сказы-
валъ Патапъ Макспмычъ. — Сродясь столь великой стаи не
впдывалъ. Л-Ёсомъ -Ьхали. и набралось этого зв-Ьрья Е?дпмо-пе-
видпмо, не одна сотня, поди, набежала. 31ы на мъстЬ стати...
Впередъ 'Ьхать страшно — разорвугь... А волки кругомъ такъ
и рыщутъ, такъ п прядаютъ, да сядутъ передъ нами и, г.тядя
на насъ, зубами такъ п щелкаютъ... Думалось, совс1Ьмъ конецъ
прише.тъ...
— Какъ же отбились-то, какъ вамъ Господь помогъ?— спро-
сила поб.т1^дн'ЬБшая огь мысли объ опасности мужа Аксинья
Захаровна,
— Отобьешься тутъ!.. Какъ же!.. — возразплъ Патапъ Ма-
кспмычъ. — Тутъ на каждаго изъ насъ, можегъ, десятка по два
зв'Ьрья-то^было... Стуколову спасибо— надоуми.тъ огонь раз.то-
жить... Об.южилпсь кострами. На огонь зв'Ьрь нейдетъ— боится.
— Дай Богъ здоровья Якиму, какъ, бишь, его. Прохорычъ,
что .1п, — набожно перекрестясь, сказала Аксинья Захаровна. —
Какъ ему отъ всякаго зла обороны не знать!.. ВсЬ страны
произошелъ, всякихъ д-Ьловъ наглядится, всего натерпелся.
— 31ои1ениикъ! — сквозь зубы промолвп.тъ Патапъ :\Гакси-
ыычъ.
П жеиа и дочери смолкли, увидя, что онъ опять нахму-
рился.
ЗГало погодя Акспнья Захаровна спросила его:
— Ч^мъ же мошеннпкъ онъ-отъ? Кажись бы, добрый чело-
вЬкъ... Отъ писан1я св-Ь1ущ1й, постный, смиренный... ЗГного
золъ ради вЬры Христовой претерп^лъ.
— Можетъ, и кнутомъ дранъ, только не за Хрпста, — съ
досадой молвилъ Патапъ Макспмычъ.
— Какъ такъ, Макспмычъ? — придвигаясь къ мтжт, спро-
сила Аксинья Захаровна.
— Не твоего ума дкю, — отр^залъ Патапъ Макспмычъ.—
У меня про Якпмку слова никто не моги сказать... Помину
чтобъ про него не было... Нп дома межъ себя ни въ людяхъ
никто заикаться не см-Ьй...
Никто ни звука... Замолкъ и Патапъ Макспмычъ.
— Да, съ'Ьли-бъ меня волки, некому бы и гостпнцевъ изъ
городу вамъ привезти, — черезъ н-Ьсколько ыинутъ ласково
мо.1вцлъ Патапъ Макспмычъ. — ДЬвкп!.. тащите чемоданъ, чтб
— 406 —
съ М'Ьдными гвоздями... Жив-Ьп у меня... Не то осерчаю и го-
стинцевъ не дамъ.
Дочери поб-Ьжали, хоть это и не больно привычно было об-
.тЬнив1пейся дома Параш-Ь.
— Пора бы д'Ьвокъ-то подъ в'Ьнецъ, — молвилъ Патапъ Макси-
мычъ, оставшись вдвоемъ съ женой. — У Прасковьи пускай
глаза жпромъ заплыли, не вдругъ распознаешь, что въ нихъ
написано, а погляди-ка на Настю... Мужа такъ и проситъ!
Поди, чай, спитъ и видитъ...
— Да чтой-то съ ума, что ли, ты сошелъ, ]\1аксимычъ? На
родныхъ дочерей что плететъ. — вскрикнула Аксинья Захаровна.
— Иъптейское Д'Ьло, Аксинья Захаровна, — ухмыляясь, мол-
вилъ Патапъ Максимычъ. — Не клюковный сокъ, кровь въ д•Ьвк1^
ходитъ. Про себя вспомни-ка, какова въ ея годы была. Тоже
девятнадцатый шелъ, какъ со мной сошлась?
— Тьфу! — плюнула чуть не въ самого Патапа Макснмыча
Аксинья Захаровна. — Безстыжш!.. Поминать вздумалъ!..
Патапъ Максимычъ только улыбался.
— А ты слушай-ка, Захаровна, — мОлвилъ онъ: — насчетъ
Настасьи я кое-что вздумалъ...
— Сн'Ьжковъ, что-ль, опять?.. Чужимъ людямъ жену наги-
шомъ казать? — спросила Аксинья Захаровна.
— Ну его къ шуту, твоего Сн-йжкова! — отв'Ьтилъ Патапъ
^[аксимычъ.
— Не мой, батюшка, не мой, — твое сокровище, твое из-
обретенье! — скороговоркой затростила Аксинья Захаровна. — Не
вали съ больной головы на здоровую!.. Я бы такого скомо-
роха и на глаза къ себЬ близко не пустила... Твое, Макси-
мычъ, было .желанье, твоимъ гостемъ гости.тъ.
— Заверещала!.. Молчи, д-Ьло хочу говорить, — мо.твилъ Па-
тапъ Максимычъ, но, зам'Ьтивъ, что дочери тащатъ чемоданъ,
смо.ткъ.
— Посте, — сказа.лъ онъ женЬ.
Чемоданъ вскрыли. Патапъ ^1акспмычъ вынулъ свертокъ
и, подавая Аксинь-Ь Захаровн-Ь, молви.гъ:
— Это теб'й, сударыня ты моя Аксинья Захаровна, для
Христова праздника... Да смотри, шепскорМ. поторап.швайся...
Не взд-бнешь этого сарафана въ Светло Воскресенье, и хри-
стосоваться не стану. Стой утреню въ ьтомъ самомъ еара-
фанЬ. Вотъ тебе сказъ...
— Куда мне старухе такую одёжу носить! — молвила обра-
дованная Аксинья Захаровна, развертывая кусокъ толстой,
добротной, темно-коричневой шелковой матер1и. Мне бы пора
ужъ на саванъ готовить.
— 407 —
— Не смМ помирать!.. — топнувъ ногой, весело крикну.тъ
Чапуринъ. — Прежде дв-Ь дюжины такихъ сарафановъ въ клочья
износи, потомъ помирай, коли хочешь.
— Ужъ и дв-Ь дюжины! — улыбаясь, отв^Ьтила Аксинья . За-
харовна. — Не ыногонько-ль будетъ, Максимычъ?.. Годы мои
тоже немалые!..
— А это вамъ, красны д'Ьвпцы, — говорилъ Патапъ Макси-
мычъ, подавая дочерямъ по свертку съ шелковыми мате-
р1ями. — А вотъ еще подарки... Пхъ теперь только покажу,
а дамъ, какъ христосоваться станемъ.
П открылъ коробку, гд-1) лежали сахарныя пасхальный яйца.
Качая головой, Аксинья Захаровна разсматривала ихъ...
Вдругъ сердито вскрикнула на мужа:
— Выкинь, выкинь!.. Ахъ, ты, старый гр'Ьховодникъ!.. Ахт^,
ты, окаянный!.. Выбрось сейчасъ л^е да вымой руки -то!..
Ншь каку погань привезъ!... Это что?.. Четвероконечный!..
А?.. Не впда.тъ?.. Гд'Ь глаза- то были?.. Чтобы духу его въ
нашемъ дом-Ь не бы.ю... Еретпцкими яйцами христосоваться
вздума.тъ!.. Разв-Ь можно ихъ въ моленну внести?.. Выбрось,
сейчасъ же выкинь на дворъ!.. Экъ обм1рщился, экъ до чего
дошелъ!
Патапъ Максимычъ не возража.гъ. Нельзя... Изстарп пове-
лось по Б'Ьр'Ь баб'Ь порядки блюсти. Онъ только отшучивался
и кончи.тъ тЬмъ, что въ мелк1я крошки раздробилъ приве-
зенные подарки.
— Ншь грозная какая у васъ мать-та... — шутлпво молвилъ
онъ дочерямъ. — Ну, прости, Христа ради, Захаровна, не до-
гляд'Ь.тъ... Право слово, не догляд-Ь-тъ, — сказалъ онъ жен1^.
— То-то не догляд'Ьлъ. — ворчала Аксинья Захаровна. —
Ты такого, батька, натащишь, что посл'Ь семеро поповъ домъ-
отъ не пересвятятъ... Аль не знаешь про Кирьяка препо-
добнаго?
— Какого тамъ еще Кпрьяка? — з'Ьвнулъ Патапъ Макси-
мычъ, надо'Ьдать стала ему благочестивая ругань жены.
• — Высть инокъ Кир1акъ, — протяжно и съ расп'Ьвомъ, по
обычаю старообрядскихъ чтецовъ. зачала Аксинья Захаровна: —
подвигомъ добрымъ подвизался, праведенъ же б'Ь и благо-
гов'Ьинъ. И восхотЬ Пресвятая Богородица въ кел1ю къ пре-
подобному внити, обаче не вниде. Преподобный же Кир1акъ
паде ницъ и моли Владычицу, да внпдетъ въ кел1ю. Она ж(^
отв-Ьща ему: «не могу, старче, къ теб'Ь внити, поне бо ере-
тическая книга въ кел1и твоей лежитъ»... Видишь ли, безум-
ный ты г)так1Й!.. Отъ книги отъ одной не вошла Богородица
къ Кир1аку, а ты чего натащилъ?.. Поди, поди, вымой руки-то!
— 408 —
-^ Да полно-жъ теб^! В^дь ужъ раздробилъ. чего еще тро-
стить-то? — сказалъ Патапъ Максныычъ.
— Руки вымой, — настаивала Аксинья Захаровна. — Сейчасъ
мой... При мн11 — чтобъ я вид'Ьла!.. Настасья! Принеси отцу
руки мыть.
Настя принесла уыывальникъ и полотенце. Нечего делать,
пришлось Патапу Максимычу смывать съ рукъ великое свое
прегр-Ьшенье.
Аксинья Заха1Х)Бна. на радости, что выпалъ на ея до.1ю
часъ воли и власти, хогЬла-было продолжать свои сказанья,
но вошелъ Алекс^Ьй.
— Здорово, АлексЬюшка, — сказалъ, здороваясь съ нимъ,
Патапъ Максимычъ. — Чтб?.. Какъ у насъУ... Все ли благо-
получно?
— Все, слава Богу, Патапъ Максимычъ, — отв-Ьчалъ прп-
казчикъ. — Посуду докрасили и по сортамъ почитай всю разо-
брали. Малости теперь не хватя'^тъ; нарочно для того въ
Березовку "Ьздилъ. Завтра об-Ьщались все предоставить. Къ
Страстной зашабагаимъ. Вся работа будетъ сполна.
— Съ посл'Ьзавтраго горянщину помаленьку надо въ Горо-
децъ подвозить, — сказалъ Патапъ Максимычъ. — По всЬмъ
прим'Ьтамъ, нын'ЬшнШ годъ Волга рано пропдетъ. Наледь *)
кбнямъ по брюхо... Кого бы послать съ обозомъ-то?
— Да я, коли угодно, съ'Ьздилъ бы, — отв^^чалъ Алексей.
— Тебя въ ино м1зсто надо посылать,- — Маркела разв15?
— Что-жъ, Марке.лъ работникъ хорош1ц, усердный. Кажись,
ему можно повЬрить, — отозвался Алексей.
— Маркела и пошлемъ, — р-Ьшилъ Патапъ Максимычъ. —
Ступайте однако вы по м15стамъ, — прибави.гъ онъ, обращаясь
къ жен-Ь и дочерямъ.
Т-Ь выщли.
— Послзтаай-ка, АлексЬюшк'а, — тихимъ голосомъ повелъ
рЬчь Патапъ Максимычъ. — Ты это должбнъ понимать, что я
возлюби.1ъ тебя и дов-Ёрхе къ теб-Ь им'Ью большое. Понимаешь
ты это, аль н'Ьтъ?
АлексМ всталъ и, низко кланяясь, проговорилъ:
— Какъ мн'Ь не понимать того, Патапъ Максимычъ? По-
тому, какъ Богъ, такъ и вы... И при.зр'Ьли меня и все
такое...
Вспоминалъ онъ про «погибель» и путался маленько въ р'Ь-
чахъ, не зная, куда клонитъ слова своп Патапъ Максимычъ.
• — ■ Садись. Нечего кланяться-то,— молвилъ хозяинъ. — Вижу,
*) Вешняя вода, поверхъ рЪчиого льду.
— 409 —
парень ты смирный, умный, руки золотыя. Для того самаго
довЬр1е и показываю... Понимай ты это и чувствуй, потому
что я какъ есть по любви... Это ты должонъ чувствовать..'.
До.тжбнъ ли?.. А?..
— Я, Патапъ Макспмычъ, чувствую... Какъ же мн-Ь не чув-
ствовать! Не чурбанъ же я какой!..
— И чувствуй.., Должбнъ чувствовать, что хозяинъ возлю-
бплъ... Понимай... Ну, да теперь не про то хочу разговари-
вать... Вотъ что... Только сохрани тебя Господи и помилуй,
коли р-Ьчи мои въ люди вынесешь!..
— Помилуйте, Патапъ Максиыычъ. Какъ это возможно?..—
мстеилъ Алексей, робко взг.тядывая на хозяина.
— Былъ я на Ветлуг'Ь'То, — понизпвъ голосъ, сказалъ Па-
тапъ Макспмычъ. — Мошенники!
— Кто-съ? — вполголоса спросплъ АлексЬй.
— И Стуколовъ п Дюковъ... Вс±... Впс^^лнцы пмъ мало!
— Это такъ точно, Патапъ Макспмычъ../- Дюковъ даже въ
острог'Ь сид-Ьдъ.
— Знаю, что сид'!>лъ, — молвилъ Патапъ Макспмычъ. —
Это бы не б'Ьда: оправдался, значитъ, оправился — и д^ло съ
концомъ. А тутъ на поверку дЬло-то другое вышло: они,
проходимцы, т^мъ золотомъ въ 615ДУ насъ впутать хо-
тЬли... Да.
— Это такъ точно-съ. И то я вашего пр1'Ьзду дожидался,
чтобы сказать про ихнхе умыслы, Патапь Макспмычъ. Допо-
длинно узналъ, что на Ветлуг'Ь они фальшивы деньги рабо-
таютъ.
— Кто сказалъ? — пристально взг.мнувъ на Алексея, спро-
сплъ Патапъ Макспмычъ.
— Пантелеп Прохорычъ говорилъ, — отв^чалъ АлексМ.
— Пантелеп? Онъ отъ кого пров^далъ?— спросплъ Патапъ
Макспмычъ. Глаза его засверкали.
— Не могу знать, — спустя глаза, отв^кчалъ АлексЬй. — Сами
спросите!
— Кликни его! — сказалъ Патапъ Макспмычъ и, вскочивъ
со стула, быстро зашагалъ взадъ и впередъ по горниц^з.
«П Алексей знаетъ, и Пантелеп знаетъ... этакъ, пожалуй,
въ огласку пойдетъ,— думалъ онъ.— А народъ нон^ непостоян-
ный, разомъ наплетутъ... О, чтобъ тя въ нитку вытянуть, ша-
тунъ прок.лятый!.. Напрасно вздумали мы съ Серг-Ьемъ Андреи-
чемъ выводить ихъ на свЬжую воду, напрасно и Дюкову деньги
я далъ. Наплевать бы на нихъ, на всЬ ихн1я зат-Ьйкп — одинъ
бы конецъ... А прх^хали-бъ опять, такъ милости проспмъ мимо
воротъ ш,и хлебать!..»
— 410 —
— Здорово, Прохорычъ, — сказалъ онъ вошедшему съ Але-
ксЬемъ Пантелею. — Какъ живется-можется?..
— Пеньшпмъ помаленьку, батюшка Патапъ Максимычъ, —
отв'Ьчалъ старпкъ. — Ты по добру-ль по здорову ли съ'Ьздплъ?
— Слава Богу, — отв'йчалъ Патапъ Максимычъ. — Садись-ка
п Ьг, чего стоять-то V
УсЬлпсь. Патапъ Макспмьпъ, пристально глядя на Пан-
тел ея, спросилъ:
— Ты что АлексЬю про Сту1а:)Лова съ Дюковымъ разска-
зывалъ?
.- — Нехорош1С они люди, Патапъ Максимычъ, вотъ что, —
сказалъ Пантелеп. — Алекс'Ьюшк'Ь молвилъ п теб'Ь не потаюсь —
не стать бы;теб1) съ такими лодырями знаться... Право слово.
Какъ передъ Богомъ, такъ и передъ твоей милостью.
— А ты толкомъ говори, р'Ьчь-то НС заворачивай!.. Зач'Ьмъ
они нехорошее люди? ЦтЬ прим.'Ьтилъ за ними?= — спрашивалъ
Патапъ Максимычъ.:
— Самому мн-Ь гдЬ прнм1)Чать?.. А по людямъ говоръ не-
хорошъ ходитъ, — отв'Ьчалъ Пантелей. — Кого ни спроси, всякъ
про Дюкова скажетъ, что в^къ свой на воровскпхъ д-Ьлахъ
стоитъ. . .
^— На какихъ же такихъ воровскихъ д'Ьлахъ? — спросилъ
Патапъ Максимычъ.
. — Дахоша-бъ насчетъ фальшивыхъ денегъ, — отв^зчалъ Пан-
телей. — Ты думаешь, напрасно онъ въ острого-то сид15.1ъ?..
Какъ же!.. Зач'Ьмъ бы ему кажду нед'Ь.1Ю на Ветлугу та-
скаться?.. За какими дЬлами?.. Ветлуга знамо какая сторона:
тамъ.по .1'Ьсамъ кто спасается, а кто денежку печатаетъ...
— Спрашиваю я, кто про это теб'Ь сказывалъ?.. Какой че-
лов1)Къ?.. Ст6ящ1й ли? — приставалъ къ Пантелею Патапъ Ма-
ксимычъ.
— Вс'Ь говорятъ, кого ни спроси, — отв4ча.1ъ Панте.тей. —
По зд'Ьшнимъ м'Ьстамъ еще мало Дюкова знаютъ, а по'Ьзжай-
ка въ городъ либо къ Баки, каждый парнишка на него паль-
демъ теб'Ь укажетъ и «каторжнымъ» обзоветъ.
— 1'м!.. Что-жъ ты мн-Ь прежде о томъ не довелъ? — спро-
силъ Патапъ Максдгмычъ. . .
— Прежде что не дове.тъ?..— г- усм'Ьхнулся старикъ, — А
какъ-МнО было доводить-то теб4?. . Когда гостили они, приступу
къ теб'Ь не было... Хорошо в'Ьдь съ тобой ка.шкать, какъ
добрый стихъ на тебя нападетъ, а въ ино время всякъ отъ
тебя норовить: подальше... Самъ знаешь, каковъ бываешь...
Опять же ты съ ними взапертяхъ все спд'Ьлъ. Какъ-же-бъ
я гдо тебя, довелъ?.. - ... ■; - . _:
— 111 —
— Затвердила сорока Якова! — перервалъ Пантелея Па-
тапъ Максимычъ. — Про Стуколова чтб знаешь?
— Могаенникъ онъ, либо ц^Ёлый разбойникъ, вотъ что я
про него знаю. Недаромъ про Сибирь все расписываетъ... Не
съ каторги-ль д къ намъ объявилснУ.. Погляди-ка на него хо-
рошенько, рожа-то самая анаоемская.
Ничего больше не добился Патапъ Максимычъ. Но его то
поразило, что Колышкинъ съ Пантелеемъ, другъ друга не зная,
оба въ одно слово: что одинъ, то и другой.
Оставшись съ глазу на глазъ съ Ллекс-Ьемъ. Патапъ ^1а-
ксимычъ подробно разсказалъ ему про свои похожденья во
время по'Ьздкн: п про Силантья лукерьинскаго, какъ тотъ ему
золотой песокъ продавалъ, и про Колышкина, какъ онъ его
испробовалъ, и про Стуколова съ Дюковымъ. какъ они раз-
ругали Силантья за лишн1я его слова. Сказа.тъ Патапъ Ма-
кспмычъ л про отца Михаила, прибавивъ, что мошенники и
такого Божьяго человека, какъ видно, хотятъ оплести.
— Вотъ что я вздумалъ, А-тексЬюШка. Управимся съ горян-
ш;пной. отпразднуемъ праздникъ, по]плю я тебя въ путь-до-
рогу. Пойдешь ты спервоначалу въ Комаровъ. тамъ сестра у
меня захворала, свезешь письмецо Марь-Ь Гавриловн!^ Масля-
никовой, купеческая вдова тамъ у нпхъ проживаетъ. Отдавши
ей письмо, по-Ьзжай ты на Ветлугу въ Красноярсшй скитъ,
посылочку туда свезешь къ отцу Михаилу да поговоришь съ
нимъ насчетъ этого д'Ёла... Ты у него сначала умненько ыо-
выпытай про Стуколова, старикъ онъ простой, разскажетъ,
что знаетъ. А потомъ и молви ему, что хотя, молъ, песокъ и
добротенъ, и Патапъ-де Максимычъ хотя Дюкову деньги и
выдалъ, однакожъ, молъ, все-таки сумн-Ёвается. потому что
неладные слухи пошли... А насчетъ фа.1ьшивыхъ денегъ не
сразу говори, сперва умненько словечко закинь да и послу-
шай, что старецъ станетъ отвечать... Коли въ прим'Ьту будетъ
теб-Ь, что ничего онъ не в'Ёдаетъ, молви: «Жа.1ъетъ. мо.1ъ. тебя
Патапъ Максимычъ, боится, чтобъ къ отвЬту тебя не довели.
Въ городу, молъ. Зубкова купца — въ острогъ за фальшпвыя
деньги посадили, а доставилъ-де ему т'Ё воровск1я деньги не-
знакомый молодецъ, сказался Красноярскаго скита послушни-
комъ...» А Стуко.юва застанешь въ скиту, лишняго съ нимъ
не говори... Да тебя учить нечего, парень ты смышленый,
догадливый... Вотъ еще чтб!.. Будучи въ скиту, огляди ты все
хозяйство отца Михаила, онъ теб^ все покажетъ, я з'жъ'ему
наказывалъ, чтобы все показалъ... Есть, паренекъ. чему по-
учиться... Поучись. АлексЬюшка, вперелъ пригодится... Да и
мнЬ. Богъ дастъ, на пользу будетъ... А воротишься, одну вещь
— 412 ~
скажу теб'Ь... Ахнешь съ радости!.. Ну, да чт5 до поры поми-
нать!.. Посл'Ь...
До праздника съ работой управились..". Горянщину напри-
стань свезли и погрузили ее въ зимовавш1я по затонамъ тих-
винки и коломенки. Разд-Ёлался Патапъ Максиыычъ съ д-Ьламп,
какъ ему п не чаялось. И на мельницахъ работа хорошо
сошла, муку тоже до праздника всю погрузили... Съ Низу
письма получены: на суда кладчиковъ явилось довольно, а
пшеницу въ Баронск'Ь купили по ц-Ьн-Ь сходной. Благодугае-
ствуетъ Патапъ Максимычъ, весело встр^Ьчаетъ велик1й празд-
никъ.
Въ Великую субботу попросился А.тгексМ домой — въ По-
ромово.
Натапъ Максимычъ слегка насупился, но отпустилъ его.
— А я-было такъ думалъ, Алекс^Ьюшка, что ты у меня въ
семь'Ь праздникъ-отъ Господень встретишь. В-Ьдь я тебя какъ
есть за своего почптаю, — ласково сказа.1ъ онъ.
— Тятенька съ мамынькой безпрем'Ьнно наказывали у
нихъ на праздник"!! быть. Родительская воля, Патапъ Ма-
ксимычъ.
— . Такъ-то оно такъ, — мо.таилъ Патапъ Максимычъ. — Про
то ни слова. «Чти отца твоего и матерь твою»... Господне
слово!.. Хвалю, что родителей почитаешь... За это Господь
наградитъ тебя счастьемъ и богатствомъ.
АлексЬй вздохнулъ.
— Да, Алекс^Ьюшка, вотъ нон'Ь велик1е дни. Въ эти дни
праздное слово какъ молвить?.. — продолжалъ Патапъ Макси-
мычъ. — По душ-Ь скажу: не наградилъ меня Богъ сыномъ, а
если-бъ даровалъ такого, какъ ты, денно-нощно благодарилъ
бы я Создателя.
Робко взглянулъ АлексЬй на Патапа Максимыча, и краска
сб'Ьжала съ лица. Ноб.тЬдн'Ьлъ какъ скатерть.
Такой же передъ нимъ стоитъ, какъ въ тотъ день, когда
АлексЬй прпшелъ рядиться. Такъ же св'Ьтелъ лпкомъ, такимъ
же добромъ глаза у него св'Ьтятся п кажутся АлексЬю очами
родительскими... Такъ же любовно, такъ же заботно глядятъ на
него. Но опять, снышится АлексЬю, шепчетъ кто-то незнако-
мый: «отъ сего челов'Ька погибель твоя». «Впхорево гн-Ьздо»
не помог.ю...
— Чт5 ты?.. Аль неможется?.. — спроси.1ъ Патапъ Макси-
мычъ.
— Въ красильн'Ь все утро бы.тъ, угор'Ьлъ, на до -быть, — едва
внятно отв'Ьтилъ АлексЬй.
— Эхъ, парень!.. Какъже это ты, — оабот.тыво сказа.тъ Па-
тапъ Макспмычъ. — Поше.тъ бы да прп.тегъ ма.1енько, капусты
кочанной къ головЬ-то прпложн.тъ бы, въ ушп-то ыерз.юй клюквы.
— Н'Ьтъ, ужъ я лучше, если будетъ ваше позволенье, домой
побреду; на морозц'Ь угаръ-отъ выйдетъ, — сказалъ АлексМ.
— Ну. какъ хочешь, — отБ1чалъ Патапъ Макспмычъ. — Да
неужто тебя н'Ьшкомъ пустить?.. Вели буланку запрячь, отъ-
езжай. Да теп.тМ одевайся, теперь весна, сн^гъ сходитъ.
Долго -ль лихоманку нажить':'
— Б.тагодарю покорно, Патапъ Максимычъ, — низко покло-
нясь, сказа.гь АлексМ. — Ужъ позвольте мне всю Святую у
тятеньки пробыть, — мо.тви.тъ Алексей.
— Всю нед'Ь.тю? — угрюмо спроеплъ Патапъ Максиыычъ.
— Ужъ всю неделю позвольте, — отв^ча-тъ АлексЬй.
— Ну, неча делать... Прощай, АлексЁюшка, — вздохнувъ.
промолвнлъ Патапъ Макспмычъ.
— Счастливо оставаться... — низко кланяясь, сказалъ А.ш-
-КсМ.
— Постой маленько, обожди... Я сейчасъ, — перервалъ его
Патапъ Макспмычъ, выходя пзъ горницы.
Алексей стоялъ, понурпвъ голову. «Какъ же онъ ласковъ,
какъ же мплостивъ, душа такъ и льнетъ кънему... А страшно,
страшно»!..
Воротился Патапъ Максимычъ... Подойдя къ Алекс'Ью,
сказа.1ъ:
— Похристосуемся. Завтра в^дь не свидимся... Христосъ
воскресе!
— Воистину Христосъ воскресе! — отвъчалъ Алексей.
Патапъ Максимычъ крепко обня.1Ъ его и трижды поц'Ьло-
валъ, потомъ далъ ему деревянное красное яйцо.
— Б}'дешь дома христосоваться — вскрой — и вспомнп про
меня старика.
Слеза блеснула на гдазахъ Патапа Максимыча.
— На праздник'Ь-то навести же, — сказа.тъ онъ. — Отцу съ
матерью кланяйся да молвп — прйзжали бы къ намъ попразд-
новать, познакомились бы мы съ Трифономъ Михайлычемъ,
потолковалп. Умныхъ людей бесЬду люблю... Хот1злъ завтра,
ради ве^икаго дня, объявить теб'Ё кое-что, да, впдно, ужъ
пос.тЬ...
Уше.1ъ Алексей, а Патапъ Макспмычъ сктъ у стола и опу-
стилъ голову на руки.
СовсЬмъ захлопоталась Аксинья Захаровна. Глазъ почти
не смыкая посл^ длиннаго «стоянья» Великой субботы, от-
— 414 —
правяеннаго въ моленной при большомъ стеченьи богомоль-
цевъ, ц'Ьлый день въ суетахъ бегала она по дому. То въ
стряпущую заглянетъ, хорошо-ль куличи пекутся, то въ мо-
ленлой надо посмотреть, какъ Евпраксеюшка съ Парашей
лампады да иконы чпстятъ, кр'Ьпко-ль вставляютъ въ подсв'Ьч-
Н1ПШ ослопныя св'Ьчи, и достаточно-ль чпстыхъ горшковъ для
горячихъ углей и роснаго ладана он'Ь ирпготовилп... Нзъ мо-
ленной въ боковушу къ Ыаст'Ь забЬжитъ, поглядЬть, какъ она
съ Матренушкой крашены яйца по блюдамъ раскладываетъ...
Съ ранней зарп по всему дому бкотня, суетня ни на минуту
не стихала... Даже часы Великой субботы Евпраксеюшка одна
прочитала. Аксинья Захаровна только и забежала въ моленну
послушать паремью съ прип'ЬБОмъ: «Славно бо прославися!..»
Стало смеркаться, все помаленьку успокоилось, Аксинья
Захаровна всЬмъ была довольна... Везд-Ь удача, какой и не
чаяла... Въ часовн'Ь иконы и лампады какъ жаръ горятъ, все
выметено, прибрано, Бычип],ено, скамьи коврами накрыты, на
длинномъ стол'Ь, крытомъ камчатною скатертью, стоятъ фарфо-
ровыя блюда съ красными яйцами, съ бЬлосн'Ьжною пасхой и
пышными куличами; весь полъ моленной густо усыпанъ мо-
жевельникомъ... Одна б^да, попа не досп'Ьлц, придется на
такой великш праздникъ сиротскую службу отправить... Въ
стряпущей тоже все удалось: пироги не подгор'Ьлн, юха ку-
рячья съ п]афраномъ сварилась на удивленье, солонина съ
гусиными полотками подъ чабромъ вышла отличная, а индюшку
разсольную да рябчиковъ подъ лимоны и кума Никитична не
лучше бы, пожалуй, сготовила. Благодушествуетъ хозяюшка...
И пошла-было она къ себ^> въ боковушу, успокоиться до
утрени, но, увидавъ Патапа Максимыча в'ь раздумь-Ь, стала
передъ нимъ.
: — Ты бы, Максимычъ, ирилегъ покуда, — молви;1а она. —
Часокъ, другой, трет1й соснулъ бы до утрени-то.
Патаиъ Максимычъ иоднялъ голову. Лицо его было ясно,
радостно, а на глазахъ сверкала слеза. Не то грусть, не то
сердечная забота видн-^лась на крутомъ, высокомъ чел'Ь его.
— Присядь, старуха, посоветовать хочу.
Ни слова не молвивъ, с^ла Аксинья Захаровна возл'Ь мужа.
— Я все объ Настёнк'Ь, — сказалъ онъ. — Что ни толкуй,
пора ее подъ в'Ьнецъ.
— Нашелъ время про скоромныя д'Ьла говорить. Такте ли
дни? — отв'Ьтила Аксинья Захаровна.
— Не про худо говорю, — молвплъ Патаиъ Максимычъ. — ■
Доброму слову всяшй день м'Ьсто... Жениха подыска.1ъ...
— Кого еше?
— 415 ~
~ Да хоть бй Алексея, — молвилъ Патапъ Максимычъ.
Акспнья Захаровна всплеснула рука.мп да такъ н застыла
на ъ1^стЪ.
— Въ ум-Ь ли ты, МаксимычъУ— вскрикнула она.
— А ты не верещи какъ свинья подъ ножомъ .. Ей гово-
рятъ: «сов-Ётовать хочу», а она верещать!.. — еще громче
крикну.гь Патапъ Максп.мычъ. — Услышать могутъ, пом-ё-
шать... — сдержанно прибави.тъ онъ.
— Да я такъ, Максимычъ... — сроб'Ьвъ, ответила Аксинья
Захаровна. — Въ умъ взять не могу!.. Хорошаго человека дочь.
а за мужика!..
— А сама ты за какого князя выходила? — сказалъ Па-
тапъ Макснмычъ.
— Какъ же ты его къ себЁ прировнялъ. Максимычъ?
молвила Аксинья Захаровна. — В15дь онъ что? Нищ1п, по
напмамъ ходитъ...
— Жена богатство принесетъ, — отв^чалъ Патапъ. Макси-
мычъ. — Зачнутъ хозяйствовать богаче. чЬмъ мы съ тобой
зачинали...
Всталъ Патапъ Максимычъ, къ окну подошелъ... Нодь
темная, небо черное, по небу все звезды,' звезды — счету имъ
нЬтъ. Тихо мерцаютъ, будто играютъ въ безконечной своей
высот-Ь. Задумчиво глядитъ Патапъ Максимычъ то въ темную
даль, то въ зв-Ьздное небо. Глубоко вздохнувъ, обратился къ
Аксинь-Ь Захаровн'Ь.
— Помнишь, какъ въ первый разъ мы встречали съ то-
бой великш Хрпстовъ праздникъ?.. Такая же ночь была,
такъ же звезды стяли... Небеса веселились, земля радовалась,
люди праздновали... а мы съ тобой въ слезахъ у гробика
стояли...
Прослезилась Аксинья Захаровна, вепомня давно потерян-
наго первенца.
— Помнишь, как-ово намъ горько было тогда!.. Кажись, и
махоньк1й бы.гь, а кручпна съ ногъ насъ сбила... Теперь та-
кой же бы бы.тъ!.. Ровесникъ ему. и звали тоже Алешей...
Захаровна!.. Не самъ Богъ ли иосылаетъ намъ сынка за-
м'Ёсто того?.. А?.. •
Аксинья Захаровна молча отерла слезы.
— Парень умный, почтительный, душа добрая. Хорош1й
оудетъ сынок'Л... Будетъ на кого хозяйство наложить, будетъ
кому и глаза намъ закрыть, — продолжалъ Патапъ Максимычъ.
— Оно. конечно. Максимычъ... — въ нерешимости молвила
Аксинья Захаровна. — Настя- то какъ?
— Чего ей еию?.. Какого рожна? ~ вспыхн^лъ Патапъ
__ 416 —
Макслмыть. — Поглядц-ка на него, каковъ изъ себя... РЬдио
сыщешь: и т^Ь.1енъ, п д-Ь-занъ, и .ищомъ казистъ, и ояднтъ
молодцомъ... Выряди-ка его хорошенько, д'Ьвкп за ннмъ не
утонятся... Еакъ Настась1) не полюбить такого молодца?.. А
смиренство-то какое, послушливость-та!.. Гнилого слова не
сходитъ съ языка его... Коли Господь приведетъ мн-Ь Але-
ксЬя сыномъ назвать, кто счастлив-Ьн меня будетъ?
— Торопокъ ты больно, Макспмычъ, — возразила Аксинья
Захаровна. — Что вл^^зетъ теб'Ь въ голову, тотчасъ вынь да
положь. Подумать прежде надо, посудить... Тогда хоть бы
Сн-Ьшкова привезъ!.. Славы только над^к1алъ, по .1юдямъ го-
воръ пустилъ, а д'Ьло-то какое вышло?.. Ты дома не живешь,
ничего не слышишь, а мн'Ь куда горько слушать людск1е-то
пересуды... На чти ежовска Акулина, десятникова жена, са-
мая ледащая бабенка, и та зубы ска.штъ, и та судачитъ.
«Привозили-де къ Настась-Ь Патаповп'Ь заморскаго жениха,
не то царевича, не то королевича, а женихъ-отъ невесты по-
гляд'ктъ да хвостомъ п вильнулъ...» Каково матери так1Я
р'Ьчи слушать?.. А?..
— Не слушай глупыхъ бабенокъ — и вся недо.лга, — равно-
душно мо.1ви.1ъ Натапъ Макспмычъ.
— Рада бы не слушать, да молва, чт5 в'Ьтеръ, сама въ
окна л'Ьзетъ, — отв'Ьчала Аксинья Захаровна. — Намедни безъ
тебя крива рожа Нахомиха изъ Шпшинки притащилась... Но-
вины '■■■) хотЬла продать... И та подлюха спрашиваетъ: «ко-
тору кралю за купецкаго-то сына ладили?» А д-Ьвицы тутъ
сидятъ, при нихъ носку да тако слово молвила... Ужъ задала
же я ей купецкаго сына... Въ другорядъ не заглянетъ на
дворъ.
— Охота была! — отозвался Натапъ Макспмычъ. — Напле-
вала бы да и полно... Съ дурой чего вязаться? БабШ кадыкъ
нич'Ьмъ не загородишь — ни пирогомъ ни кулакомъ.
— Не стерп'Ьть, Максимынъ, воля твоя, — возразила
Аксинья Захаровна. — В'Ьдь я мать, самъ разсуди... Ни ко-
рова теля ни свинья порося въ обиду не дадутъ... А ын'Ь за
д^^вокъ какъ не стоять.
— Да полно тебЬ тростить!.. Плюнь!.. Так1е лп дни те-
перь! — уговаривалъ раскипятившуюся жену Натапъ ]Макси-
мычъ. — 'Лучше сов'Ьтъ советуй... Какъ твои мысли насчетъ
Настасьи?..
— Какъ самъ знаешь, Макспмычъ!.. Ты въ дому голова, —
глубоко вздохнувъ, промолвила Аксинья Захаровна.
*) Новгта — катокъ крестьянскаго холста въ три стгьны, то-есть въ
30 аршинъ длины.
— Т-еб-Ь-то АлексМ по мысли .шбудетъ?.. — спраш11валъ онъ.
— Не все-.1ь едино — по мысли онъ мн-Ь али н^тъ? опу-
ская голову, молвпла Акспяья Захаровна. — Яч мн^ съ ннмъ
жить, Настасью спроси.
— И спрошу, — сказа.1ъ Патапъ Макспмычъ, ~ Я-было
такъ думалъ — утр-Ь, какъ христосоваться станемъ, огорошить
бы пхъ: «Ц-Ьлуйтесь, молъ, и во славу Христову и въ сласть —
вы, молъ, женихъ съ невестой». .. Да "къ отцу АлексМ-отъ вы-
просился. Нельзя не пустить.
— Настасью бы впередъ спросить... — мо.1вила Аксинья
Захаровна. — Не станетъ перечить, значить — Божья судьба...
Тогда бы и дохнуть съ к'Ьмъ-нпбудь потихоньку Трифону
Лохматому — сватовъ бы засы.талъ. Безъ того какъ свадьбу
играть?.. Не по чину выйдетъ...
— А ты по какому чину шла за меня? — съ усмЬшкой
молвилъ Натапъ Максимычъ. — Свадьбы-то уходоыъ к^Ьмъ у.1о-
жены?.. Я АлексЬю заганулъ загадку — попметъ.
— Что еще такое? — с"проспла Аксинья Захаровна.
— Такъ, малехонько, обпнякомъ (?му молвп.гъ: «Большое,
молъ, д^ло хотЬлъ теб* завтра сказать, да, видно, мо.лъ, надо
повременить... Ахнешь, говорю, съ радости..,* Двести ц1лко-
выхъ подарп.1ъ на праздникъ — смекнетъ...
— Но моему разуму, не с.л^^дъ бы ему, батька, допрежъ
поры говорить, — возразила Аксинья Захаровна.
— Съ твое не знаю, что-ль?.. Рыломъ не вышла учить
меня, — вспыхну.гъ Патапъ Максимычъ. — Ступай!.." Для
праздника браниться не хочу!.. Что стала?.. Нодь, говорю —
спокойся!.. '
Къ св'Ьт.юй заутрен-Ь въ ярко осв-Ьщенную моленную На-
тана Максимыча столько набралось народа, сколь можно
бы.10 поместиться въ ней. Не кручинилась Аксиньи Захаровна,
что свибловскШ попъ накроетъ ихъ на тайной служб!.. Нан-
телей караул ьныхъ по задворкамъ не ставилъ... Въ великую
ночь Воскресенья Христова всякъ челов-Ькъ на мститв*... Нри-
дета ли на умъ кому мстить въ так1е часы какому ни есть
лютому недругу?..
Чинно, уставно правила пасхальную службу Евпраксеюшка
Стройно и*ли дочери Натапа Максимыча съ другими деви-
цами канонъ Воскресенш. Радостно, весело встретили празд-
никъ Христовъ... Но Аксинья Захаровна, стоя у образовъ въ
новомъ шелковомъ сарафанЬ съ раззолоченной свечой въ
рукЬ, на каждомъ ирмосЬ вздыхала, что не привелъ Господь
справить великую службу съ «про^зжающимъ священникомъ»...
Вздыхала и, г.шдя на С1явшую красотой Настю, думала:
Соч11нен1я п. Мельникова. Т. II.
— 413 —
«Ко]У1у-то, кому красота такая достанется? Не купцу богатому,
не хозяину палатъ б'Ьлокаменныхъ... Доставаться тебЬ. до-
ченька, убогому нпщему, голопятому работнику!..»
Настя гляд^Ьла празднично... Изстрадалась она отъ гнета
душевнаго... И узнала-бъ, чтб замыслплъ отецъ, не больно-бъ
тому возрадовалась... Жалокъ ей сталъ трусливый АлексМ!..
И то приходило на умъ: «Ужъ какъ загорались глаза у него,
какъ зачалъ онъ сказывать про ветлужское золото... Коры-
стенъ!.. Не мою, видно, красоту д-Ьвичью, а мое приданое
возлюбилъ погубитель!.. Н'Ьтъ, парень, постои, погоди!.. Суы'Ью
справиться. Не хвалиться тебЬ моей глупостью!.. Ахъ, Фле-
нушка, Фленушка!.. Богъ теб15 судья!..»
Праздники прошли. Виду не подалъ Наст'Ь Натапъ Максл-
мычъ, что судьба ея р^^шена. Строго-настрого запрещалъ и
жен'Ь говорить про это дочери.
Въ вомино воскресенье воротился А.1ексМ. Натапъ ]\1а-
ксимычъ пеня.тъ ему, что не заглянулъ на праздникахъ съ
родите.тями.
— Тятенька всю Святую прохворалъ. — оправдывался Але-
кс'Ьй. — Опять же такой одёжи н'^тъ у него, чтобъ гостить у
вашей милости. Всю в'Ьдь тогда выкрали...
— Нешто ты, парень, думаешь, что нашъ чинъ не любитъ
овчинъ? — добродушно улыбаясь, сказалъ Натапъ Макси-
мычъ. — Нолно-ка ты. Сами-то мы какихъ великнхъ бояр-
скихъ родовъ?.. Вс'Ь одной глины горшки!.. А думалось мн'Ь
на досуге душевно покалякать съ твонмъ родителедть... Че-
лов'Ькъ, отъ кого ни послышишь, разсуд.тивый, живетъ Но
правд'Ь... Чего еще?.. Разумъ золота краше, правда солнца
св'Ьтл'Ьй!.. Объ одёж-Ь стать ли тутъ то.тковать?
Вздохнулъ Алекс'Ьй, ни слова въ отв'Ьгъ.
— Что? Справ.тяется - .ть отецъ-отъ? — спросилъ Натапъ
Максимычъ.
— Справляется помаленьку вашими милостями, Патаиъ
Максимычъ, — отв-Ьчалъ АлексМ. — Коней справилъ, токарню
поставилъ... Все вашими милостями.
— Трифонъ Михайлычъ самъ завсегда быва.тъ милостивъ...
А милостивому Богъ подаетъ, ■ — сказалъ Натаиъ 31акспмычъ. —
А ты справилъ себ'Ь что изъ одёжи? — спросп.тъ онъ послЬ
недолгаго молчан1я.
— Не справлялъ, Натапъ Максимычъ, ■ - потупя глаза,
отв-1зТилъ Алекс1ш . . .
— Что-жъ это ты, парень! — молвилъ Натапъ Макси-
мычъ. — Я нарочно 16613 чуточку въ красное яйцо поло-
— 419 —
жплъ, чтобъ ты одежей маленько покрасплъ себя... Эк1п не-
догад.1Нвый!
— Тятеньк-Ё отдалъ. — еще больше потупясь, сказалъ
Алексей.
— Что-жъ такъ? — спросплъ Патапъ Макспмычъ. — Ты бы
шелкову рубаху справп-зъ, кафтанъ бы спняго сукна, шапку
хорошую.
— Не шелковы рубахи у меня на ум'Ь, Патапъ Максн-
мычъ, — скорбно молвплъ АлексЬй. — Тутъ отедъ убивается,
захворалъ отъ недостатковъ, матушка кажду ночь плачетъ, а
я шелкову рубаху вдругъ взд'Ёну! Не такъ мы, Натапъ Ма-
ксимычъ. въ прежни годы великпг. празднпкъ встречали!..
Тоже были людьми!.. А нон-Ь — и гостей угостить не на что.
и сестрамъ на улицу не въ чемъ выйти... Не ваши бы мило-
сти, разгов'Ьться-то неч4мъ бы было.
— Хорошо, хорошо, АлексЬюшка, доброе слово ты мол-
вилъ, — дрогнувшимъ отъ уми.тен1я голосомъ сказа.1ъ Патапъ
Максимычъ. — Роднте.1ей покоить — Божью волю творить...
Такой челов'Ькъ вов'Ьки не сгибнетъ: «чтый отца очистить
гр^хи своя*.
И крупными шагами зашагалъ Патапъ Макспмычъ по гор-
ниц'Ь...
— Слушай-ка, что я скажу теб-Ь, — положивъ руку на плечо
Алексея и зорко г.тядя ему въ глаза, молвилъ Патапъ Ма-
гх'имычъ. — ЧеловЬкъ ты молодой, бз'дутъ у тебя другой отецъ,
другая мать... Пхъ-то ты станешь ли любить?.. Объ нпхъ ста-
нешь ли такъ же промышлять, будешь ли покоить нхъ и по-
читать по закону Божъему?..
— Еак1е же друг1е родители? — смутившись; спросилъ
АлексЬй.
— Челов-Ькъ ты въ молодяхъ. Женишься — тесть да теща
будуП), — сказалъ Патапъ Максимычъ, .хеооовно глядя на
Алекс'Ья.
Дрогнулъ Алекс-Ьй, пополовкгъ лпцомъ. Попрежнему ровно
шепнулъ ему кто на ухо: «отъ сего человека погибель твоя»...
Хочетъ слово сказать, а языкъ, что брусокъ.
«Догадался. — думаетъ Патапъ Максимычъ: — обезу:м'Ьлъ
радостью».
— Что-жъ, АлексЁюшка? Ответь на мой сиросъ! — спра-
шива.1ъ его Патапъ Максимычъ.
Съ шз'момъ распахнулась дверь. Весь ободранный, вск.то-
ченный ]1 обл'Ьпленный грязью, влетЬлъ пьяный Ники-
'*.оръ.
— Вся власть твоя, батюшка Патапъ Максимычъ, — крп-
— 420 —
чалъ онъ охрипшимъ голосолъ. — Житья не стало отъ по-
скудныхъ твопхъ работниковъ.
— Молчи, непутный, — крпкнулъ на него Патапъ ]\1а-
кснмычъ.
— Чего молчать!.. Безъ того молчалъ, да невмоготу ужъ
приходится. Бранятся, ругаются, грязью лукаютъ... Все же я
'шлов'Ькъ!.. — плакался Нпкпфоръ. — Проходу н4тъ, ребятишки
маленьки и тЪ забижаютъ...
— Видишь, до чего дошелъ!.. — молви.лъ Патапъ Макси-
ыычъ. — Сколько разъ зарекался? Сколько разъ образъ со
ст'Ьны снималъ? Неймется!.. Ступай, непутный, въ подк.тЬтъ,
проспись.
— Яйца, пострелята, катаютъ, я говорю: «Святая прошла,
гр-Ьхъ яйца катать», — оправдыва.тся Нпкпфоръ. — Ну и раз-
бросалъ яйца, а ребятишки грязью.
— Ступай, говорятъ теб'Ь, ступай, проспись!.. — крикнулъ
Патапъ ЛГаксимычъ.
Тутъ вб-Ьжала Аксинья Захаровна и свое понесла.
— Закажи ему путь отъ нашего двора, Максимычъ, — кри-
чала она. — Чтобъ не см'Ьлъ онъ, безпутный, ноги къ намъ
накладывать!.. Долго-ль изъ-за тебя мн-Ь слезы принимать?..
— Ступай, Захаровна, ступай въ свое м^сто, — успокап-
валъ и:ену Патапъ ]\1аксимычъ. — Крикомъ тутъ не помочь.
— Обухомъ по башк^, вотъ ему псу п помочь, — плюнула
х\ксинья Захаровна. — Го.юву снимаешь съ меня, окаянный!..
Жизни моей отъ тебя не стало!.. Во гробъ меня гонишь!.. —
задорно кричала она, наступая на брата.
Такъ и рвется, гакъ и наскакиваетъ на него Аксинья За-
харовна. Полымемъ пышетъ лицо, разгорается сердце, и по-
рываетъ старушку костлявыми перстами вц'Ьпиться въ рас-
пухшее, багровое лицо родимаго братца... А когда-то такъ
любовно она водилась съ Микешенькой, когда-то любила его
больше всего на св'ЬтЬ, когда-то пЬвала ему колыбельныя П'Ь-
сенки, суля въ золоти ходить, людямъ серебро дарить...
Но отв'Ьчая на сестрины с.юва, Никифоръ пожима.1ъ пле-
чами и разводи.гъ руками. Насилу развели его съ сестрицей,
насилу спровадили въ холодный подклЬтъ.
Такъ и не удалось Патапу ]\1аксимычу договорить съ А.те-
ксЬемъ.
«Не судьба, не въ добрый часъ нача.гь, — подума.1ъ Па-
тапъ Максимычъ. — Ку, воротится — тогда иорадую».
Раннимъ утро^'ТЪ на радуницу по-Ьха-тъ Алексей къ отцу
Михаилу, а къ вечеру того же дня изъ Комарова гонецъ при-
гналъ. Привезъ онъ Патапу Максимычу письмо Марьи Га-
— 421 —
вриловны. Приятно было ем}' то письмо. Богатая вдова пи-
шетъ такъ почтительно, съ «покорнМшимИ'> п «нижайшими»
гг^осъбамп — любо-дорого посмотреть. Прочелъ Патапъ Ма-
кспмычъ, Акспнью Захаровну клпкнулъ.
— Къ утрему дочерей сготовь: къ Манео'Ь поддуть, — ска-
залъ онъ.
Ушамъ не пов-Ьрпла Аксинья Захаровна — ротъ тапъ на-
распашку у ней п остался... О чемъ думать перестала; заик-
нуться о чемъ не смЬла, самъ заговорплъ про то.
— Не съ матушкой ли чтб случилось, Максимычъ? — тре-
вожно спросила она.
— Ничего, — отв-Ьчалъ Патапъ Макспмычъ. — Ей лучше, бъ
часовню стала бродить.
— Письмо, что ли? — спросила Аксинья Захаровна.
— Марья Гавриловна пишетъ. проситъ д-Ьвокъ въ обитель
пустить, — сказалъ Патапъ Макспмычъ.
— Что же, пускаешь?
— Ве.г'Ьно сряжаться — такъ чего еще спрашивать?.. —
отрезалъ Патапъ Макспмычъ. — Марь-Ь ГавриловнЬ разв1з
можно отказать? Намедни деньгами ссудила... безъ просьбы
ссудила, да впередъ еш;е сто разъ пригодится.
— Съ к-Ьмъ пустишь? Самой, что ли, мн^ собираться? -—
спросила Аксинья Захаровна.
— Куда теб-Ь по этакой грязи таскаться, — молвилъ Па-
тапъ Макспмычъ. — Обительск1й работнпкъ говорп.^ъ, воз.тЬ
Кошелева, на вражк^Ь, ц'Ьльтй день промая.тся.
— Съ к^Ьмъ же д-Ьвицамъ-то Ьхать? — пригорюнясь, спро-
сила Аксинья Захаровна. — Не одн'Ьмъ же съ работникомъ
^хать?
— Самому придется, — молвилъ Патапъ Макспмычъ. — Пе-
досужно, а д'Ьлать нечего... Скоро ворочусь: къ вечеру прИдемъ,
со св'Ьтомъ домой.
Ровно живой воды хлебнула Настя, когда вел-Ьли ей сря-
жаться въ Комаровъ. Откуда см-Ьхъ и п-йсни взялись. Весело
б-Ьгаетъ. радостно суетится — узнать д^вки нельзя. Параша —
та ничего. Хоть и рада въ скитъ "Ьхать, но такимъ же уваль-
немъ сряжается, какимъ завсегда обыкла ходить.
То суетится Настя, то сядетъ на м-Ьсто, задумается, и на-
силу могутъ ее докликаться. То весело защебечетъ, ровно
выпущенная изъ неволи итичка, то вдругъ ни съ того ни съ
сего взоръ ея затуманится, и на глазахъ слеза навернется.
Отворила она только-что выставленное окно въ св^тлиц-Ь и
жадно впивала св'Ьжлй весенн1й воздухъ. Въ тотъ годъ зима
сошла дружно. Хоть Пасха была не изъ позднихъ, но къ
вомпной сн'Ьгу нпсколько не осталось. Разв^ гд-Ь въ глубо-
1юмъ овражкЬ б-Ьл-блся да узенькими полосками по л'Ьсной
окраине лежалъ. По пригоркамъ, на солнечномъ припек'Ь, по-
казалась молодая зелень. Погода хорошая, со всхода до за-
ката св'Ьтптъ и гр'Ьетъ. въ неб'Ь ни облачка... Р'Ьчки и ручьи
1иумно бур.тятъ. луга затоплены, легк1Й вЬтерокъ рябптъ ши-
рок1я воды, II дрожащпми золотыми переливами ярко горятъ
он-Ь на вешнемъ ссшц-Ь.
Какъ Еъ забытье какомъ стоить Настя у раствореннаго
окна. Мысли путаются, голова кружится, «Господи! — ду-
маетъ: — скор'Ьй бы вырваться отсюда... Зд-Ьсь какъ въ мо-
гиле)! »
А какая тутъ могила! По деревн'Ь стономъ стоятъ го.юса...
Посл'Ь 'праздника весенн1я хлопоты подоспели: кто борону
Бяжетъ, кто соху чинитъ, кто въ кузниц'Ь сошнпкъ либо по-
липу перекоБЫваетъ — пахота не за горами... Не налюбуются
пахари на изумрудную зелень, пробившуюся на озимыхъ по-
.7яхъ. «Поднимайся, рожь зеленая, охрани тебя, матушку, Не-
бесный Царь!.. Уроди, Господи, крещенымъ людямъ вдоволь
хл1юушка!..» — молятъ мужики.
Бабы да д1звки тоже хлопочутъ: гряды въ огородахъ ко-
иаютъ, сЬмена на солнцЬ размачиваютъ, вокругъ коровенокъ
тюзятся и ждутъ не дождутся Егорьева дня, когда на утрен-
ней зар'Ь святой вербушкои погонять въ поле скотинушку,
отощалую, истош;енную отъ дстгаго зимняго холода-голода...
Молодежь работаетъ неустанно, а веселья не забываетъ. Звон-
;;1Я п^сни разливаются по деревн-Ь. Парни, д-Ьеки весну окли-
каютъ.
Весна, весна красная,
Приходи къ намъ съ радостью!
Ребятишки босикомъ, въ одн'Ьхъ рубашонкахъ, по-лЬтнему,
кишатъ на улиц-Ь, б-Ьгають по всполью — обедать даже не-
скоро загонишь ихъ... Стономъ стоятъ тоненьк1е д'Ьтсше го-
лоса... Жмурясь и щурясь, силятся они своими глазенками
прямо смотреть на солнышко и, р'Ьзво прыгая, поютъ ему ве-
сеннюю д-Ьсню:
Солнышко, ведрышко,
Выглянь въ окошечко.
Твои д-Ьтки плач^тъ...
Солнышко, покажись.
Красное, нарядись. -
Къ теб'Ь гости на дворъ.
На пиры пировать.
Во столы столовать.
— 423 —
Радуница пришла!.. Красная горка!.. Весе.тье-то какое!.. .
А Настя ничего не слышитъ. Стоить у окна грустная, пе-
чальная... А какъ. бывало, прыгала она, какъ развилась,
Бстр'Ьчая весну на Каменномъ Вражк'Ь, за обительской око-
лицей, Бм^ст'Ь съ Фленушкой, съ ]\1арьюшкой и другими д11-
впцамп Манеепной обители... Сколько громкихъ п-Ьсенъ, сколько
св'Ьтлаго веселья!.. Вспомнилась обитель, вспомнились по-
дружки-игруньи, вспомнилось и то, что черезъ день будетъ она
опять съ ними... Поб-Ьжала вонь изъ светлицы и чуть съ ногъ
не сшиб.та въ с^няхъ Аксинью Захаровну... Она съ Парашей
п Евпраксеюшкой укладывала тамъ пожптки. дочерей.
Досадно ста.то Акспнь'Ь Захаровн15.
— Посмотрю я на тебя, Настасья, ровно теб'Ь немп.1ъ сталъ
отцовск1й домъ. — Чуть не съ самаго перваго дня, какъ во-
ротилась ты изъ обители, ходишь, какъ воду опущёная. и
все ты д'Ьлаешь рывкомъ да съ сердцемъ... А только молвилъ
отецъ: «въ Комаровъ 'Ьхать» — ногъ подъ собой не чуешь...
Спасибо, доченька, спасибо!.. Не чаяла оть тебя!..
Вспыхнула Настя... Хотела что-то молвить, но сдержала
порывъ.
— Благодарности норгЬ отъ д-&токъ не жди, — ворчала
Аксинья Захаровна, укладывая чемоданъ. — Правда молвится,
что родительское сердце въ д-Ьтяхъ, а д'Ьтское въ камешке...
Хоша бы ст'Ьнъ-то постыдилась, срамница!.. 31ать по дочери
плачетъ, а дочь по доскамъ скачетъ!.. Безстыжая!.. Гляди,
Прасковья. — мыло-то въ л^вый уго.тъ кладу, не запамятуй,
тутъ яичное съ духами — умываться, тутъ б1^.1ое — въ баню
ходить, а въ красненькомъ ларчике московское — свези отъ
меня МарьЬ Гавриловн-Ь... Да полно б^ситься-то теб'Ь!.. Чтб
за коза такая в.зялась?.. ЧЬмъ бы потужить, что съ матерью
разстаешься, она на-ка-сь поди... Батистовы рукава съ кру-
жезомъ не каждый день взд-Ьвайте... Дорог1е вЬдь, другихъ
когда-то еще отъ отца дождетесь... Подай сюда, Параша,
п.татки-то... Суй въ уголъ... Да тише, дуриш;а. — экъ ее ло-
митъ!.. Претъ ровно лошадь, прости Господи, — изомнешь
вЬдь... Да что я сгЬнамъ, что ли, говорю, Настасья?.. Чтб
сложа рукп-то стоишь, что не пособляешь?.. Погоди, погоди,
вотъ мать-то Богъ приберетъ, какъ-то безъ меня будете жить?..
Помянешь, не разъ помянешь!.. Не знаете вы, каково горько
безъ матери сиротамп-то жить!.. Охъ, ве приведи Господи!..
И деньги будутъ и достатки — все купишь, а родной ма-
тери не купишь... А ты ровн'Ьй складывай, Прасковья, —
не мни!..
Вслушиваясь въ рЬчи матери, Настя сознавала справед.1И-
Бость оя попрековъ... Но какъ удержаться отъ веселья, пото-
комъ нахлынувшаго при мысли, что завтра покпнетъ она ро-
Д11тельск1й домъ, гд-Ь довелось ей пзв'Ьдать столько горя? Одна
мысль, что, свидевшись съ Фленушкой, она выплачетъ на ея
грудп свое горе неизбывное, оживляла бедную д^Ьвушку... Въдь
ей дома нп съ к-Ьыъ нельзя говорить про это горе... Не съ
кЬмъ размыкать его... Мимо ушей пропускала она ворчанье
матерп... Но, когда Аксинья Захаровна повела ръчь о смерти,
набол'Ьвшее сердце Насти захолонуло — п стало ей жаль доб-
рой, бо-йзной матерп. Мысль о сиротств'15, объ одиночеств'Ь,
о томъ, что по смерти матери останется она всЬми покину-
тою, что и любимый ею еще такъ недавно АлексМ тоже по-
кпнетъ ее, эта мысль до глубины взволновала душу Насти...
Съ рыданьями кинулась она на шею Аксинье Захаровн15.
— Мамынька!.. Родимая!.. Не говори такпхъ р'Ьчей, не
круши сердца, не томи меня!..
• Слезы дочери св-Ьялн досаду съ сердца доброй Аксиньи
Захаровны. Сама заплакала и принялась утЬшать рыдавшую
въ ея объят1яхъ Настю.
— Ну, полно, полно же... перестань, д'Ьвонька... Не стези
своихъ глазынекъ... В^дь это я такъ только съ досады мол-
вила... Богъ милостивъ, не помру, не пристроивши васъ за
добрыхъ .т[юдей... Метитесь Богу, дЬвоньки, молитесь хоро-
шенько... Онъ, Св'Ьтъ, не оставитъ васъ.
■ — Мамынька! прости ты меня глупую, что огорчила тебя, —
заговорила Настя, сдерживая судорожный рыданья. — Ахъ,
мамынька, мамынька!.. Тяжело мнЬ на св'ЬтЪ жить!.. Какъ бы
знала ты да выдала!..
• — • Чтб ты, что ты, Настенька?.. Что за горе?.. Какое у тебя
горе?.. Что за печаль?.. Отколь взялась?.. — тревожно спра-
шивала Аксинья Захаровна.
— Горе мое, мамынька, великое, б'Ьда моя неизбывная!..
Не выплакать того горя до смерти!.. А я-то все одна да одна,
не съ к/Ьмъ разд-йлить моего горя-б^ды... Ну и полегчало ма-
ленько на сердц'к.. Флснушку увижу, хоть съ ней чуточку
развею печали мои.
— Разв-Ь Фленушка ближе матерп? — съ тихимъ, но горь-
кимъ упрекомъ мо.твила Аксинья Захаровна.
— Она все знаетъ... — едва слышно простонала Настя, при-
павъ къ плечу матери.
— Да что это?.. Мать Пресвятая Богородица!.. Угодники
преподобные!.. — засуетилась Аксинья Захаровна, чуя недоброе
въ смутныхъ р'Ьчахъ дочери. — Параша. Евпраксеюшка, —
ступайте въ боковушу. укладывайте тотъ чемоданъ... Да
— 425 —
ступайте же. Христа радп!.. Увальнп!.. Что ты. Настенька?..
Что это?.. Ахъ, Ты, Господи, Батюшка!.. Про что знаетъ Фле-
нушка?.. Скажи матери-то, дЬвонька!.. Материна любовь
все покроетъ... Охъ, да скажи же, Настенька... Говори, го-
лубка, говори, не мучь ты меня!..— со слезами молила Аксинья
Захаровна.
Настя молчала. Припавъ къ материнской груди, она кро-
пила ее с.1езами и дрожала вс1>мъ тЬломъ.
— Да скажн-жъ, говорятътебЬ... Легче будетъ, — продолжала
уговаривать Аксинья Захаровна, ц-Ьлуя Настю въ голову..
— Не ц'ЬлуЁ меня, мамынька! — едва слышно промо.1Вила
Настя.
— Да вымолви словечко Христа ради. — жалобно причи-
тала Аксинья Захаровна...
Догадывалась мать, въ чемъ д'Ъло, но в'Ьрить боялась.
— Но.1юбился, что-ль, кто? — скрЬпя сердце, шепнула на-
конецъ она дочери на ухо. — Зазнобушка завелась?.. А?
Ни слова Настя... Но кр|1пко-кр'Ьико сжала мать въ своихъ
объят1яхъ.
Поняла Аксинья Захаровна безмолвный отвЬтъ. Руки у ней
опустились...
Настя къ окну отошла... С1)Ла на скамью и, об.юкотясь.
закрыла лицо ладонями.
— Въ скиту, что ли? — спросила Аксинья Захаровна раз-
битымъ голосомъ.
Настя покачала головой.
— Гд'Ь же? — съ удивленьемъ спросила мать.
— Дома, — едва могла прошептать Настя.
— Кто-жъ такой?.. Неужель Сн^жковъ?
Настя опять покачала головой.
— Ума не приложу, — молвила Аксинья Захаровна.
Старушка совсЬмъ растерялась въ мысляхъ... Вспомнился
разговоръ съ мужемъ передъ Св'Ьтлой заутреней, и спросила:
— Ужъ не прпказчикъ ли?
Стремительно вскочила Настя п кинулась въ землю передъ
матерью... Дрожащими, холодными руками судорожно обвила
ея ноги.
— Виновата я!.. — задыхаясь отъ волненья, вскрикнула она.
• — Судьбы Господни! — набожно сказала Аксинья Захаровна,
взг.тянувъ на иконы и перекрестясь. — Ты, Господи, все
строишь ими же в'Ьсц путями!.. Пойдемъ къ отцу, — приба-
вила она, обращаясь къ дочери. — Онъ радъ будетъ...
— Ни за что!.. Ни за что!.. — вскрикнула Настя, быстро
вставъ на ноги. — Петлю на шею, въ колоденъ!.. Н-Ьтъ. н'Ьтъ!..
-- 426 —
— Опомнись, что говоришь? — уговаривала ее Аксинья За-
харовна. — Отецъ рад7> будетъ... Знаешь, какъ возлюбилъ онъ
Алексея...
— Убьетъ онъ его!.. Не сказывай тятеньк'15, не говори...
Я не все сказала.
— ■ Не все? — съ .ужасомъ вскрикнула Аксинья Захаровна.
— Родная!.. — чуть слышно итептала Настя у ногъ ма-
тери. — Не на то ты ростила меня, не на то меня холила!..
Потеряла я себя!.. НЬтъ чести девичьей!.. Понесла я, ма-
мынька!.. . •
Страшное слово, какъ небесная гроза, сразило бедную
мать.
— Настенька!.. — -только и могла въ ужасЁ и сердечномъ
трепет'Ь произнести несчастная старушка.
Настя не слыхала вопля матери. Какъ клонится на землю
подкошенный безпощадноп косой пышный дв'Ьтокъ. такъ, блед-
ная ровно полотно, недвижная, безгласная, ск.10нилась Настя
къ ногамъ обезум-^вшей матери...
Глава восьмая.
На Пасх'Ь усопшпхъ не поминаютъ. Таковъ народный обы-
чай, такъ и церковный уставъ по.тожилъ... Въ ве.1ик1й празд-
никъ Воскресенья н1)ТЪ рЬчп о смерти, нЬтъ помина о, т.тЬн1и.
«Смерти празднуемъ умерщвлен1е!..» — поютъ и въ церквахъ и
въ раскольнпчьихъ моленныхъ, а на обительскихъ трапезахъ
и по домамъ благочестивыхъ людей читаются востор/кенныя
слова Златоуста и гремятъ победные клики апостола Павла:
«Гд'Ь тп, смерте, жало? гд'Ь тп, аде, поб1>да?»... Н^тъ смерти,
Н'Ьтъ и мертвыхъ — всЬ живы въ воскресшемъ Христ^^.
По въ руссЕОмъ народ'Ь, особенно по захолустьямъ, рядомъ
съ христ1анскими В'Ьрованьями и строгими обрядами церкви
твердо держатся обряды стародавн1е, заботно берегутся обломки
в'Ьрован1й въ весе.лыхъ старо-русскихъ боговъ...
ВЬритъ народъ, что Великъ Громъ Гремуч1й каждую весну
поднимается отъ долгаго сна и, сЬвъ на кбней своихъ — си-
зыя тучи, — хлеш,етъ золотой вожжой — палючей молоньей
Мать Сыру Зохмлю... ЗГать Земля отъ того просыпается, моло-
д'Ьетъ, краситъ лицо цветами и злаками, пышетъ силой, здо-
ровьемъ — жизнь по жиламъ ея разливается... Все ожнваетъ:
и поля, и луга, и темныя рощи, и дремуч1е .тка... Животво-
рящая небесная стр-Ь.та будптъ и мертвыхъ въ моп1л1з...
Встаютъ они изъ гробовъ и, незримые земнымъ очамъ, но-
сятся середь остающихся въ живыхъ милыхъ людей... Слъх-
— 427 —
шатъ гробные Их'пльцы все, впдятъ все — ■ что люди на зс.мл!;
д1злаютъ, слова только молвить не могутъ...
Какъ не встрЬтить, какъ не угостить милыхъ гостей?..
Какъ не помянуть сроднпковъ, вышедишхъ пзъ сырьгхъ, тем-
ныхъ жальнпковъ на св'Ётъ поднебесный?.. Услътпгатъ «оклпчку*
родныхъ. прпдутъ на зовъ, разд1злятъ съ ними поминальную
тризну...
Встаютъ мертвецы въ радосхп; выйдя и;зъ жальнпковъ, лю-
буются сБ'Ьтлымъ небомъ, краснымъ солнышкомъ, серебрянымъ
м'Ьсяцемъ, частыми мелкими зв-Ьздочками... Радуется и живое
племя, разставляя сн'Ьди по могиламъ для совершен1я тризны...
Оттого и день тотъ зовется Радуницей ' ).
Стукнетъ Громъ Гремуч1й пб небу горючимъ молотомъ,
хлестнетъ золотой вожжой — и пойдетъ по земл'Ё весе.лый
Яръ "''■') гу.тять... Ходптъ Яръ-Хмель по ночамъ, и т^ ночи
«Хмелевыми» зовутся. Мо.лодежь въ тЬ ночи п'Ьсни играетъ,
хороводы водитъ, въ гор'Ьлкп б'Ьгаетъ отъ вечерней зарп до
утренней...
Ходптъ тогда Ярило ночною порой въ б'Ёломъ объярин-
номъ '•'''■''•^) балахон-Ь, на головушке у него в^нокъ пзъ алаго
*) Жальнпкъ — могпла, собственно оугоръ землп. насыпанной надъ нею.
Оклпчка — обращен1е къ мертвымъ на кладбвщахъ, оовъ. Объ оклпчкахъ,
бывающпхъ на кладбпщахъ въ Радуницу, говорится въ Стоглав^ (25 цар-
ск1п Бопроеъ въ глав'Ь 42). Радуница — въ южныхъ губершяхъ понед'Ьль-
нпкъ, въ среднпхъ и с^верныхъ — вторппкъ вомпной нед'Ьлп, когда совер-
шается и церковное помпновен1е по умершпмъ. Въ уставахъ помпновешя
усопшихъ въ этотъ день не положено, но церковь хогЬла освятпть раду-
ницкую трп.зну СВ0П.МН священнод'Ьпств1я5ш, чтобъ въ народной памяти за-
гладить языческое ея пропсхождеюе.
**_) Словомъ Яръ означалась весна, а такзсе зооморфическое божество
жизни п плодородия, иначе Ярило. Оно лее именуется Купалой (отъ стараго
слова купить — въ смысле совокупить). 31^стами зовутъ его <сЯръ-Хмель5 —
отсюда хмелевыя ночи:>, то-есть весенихе хороводы п друг1я игры моло-
дежи, продолжающ1яся до утренней зари; Радуница, Красна Горка, Ру-
сальная нед-Ьля. Бисериха, Земля-именпнница { 10-го мая), Семикъ, Зеле-
ный Святки, Девята пятница, Ярило. Кострома, Клечалы. Кукушки, Ку-
пало, хороводы: радунпшае, русальные, ппкольщпна, зилотовы. семпщае.
тропцк1е, всесвятскхе. пятнпцк1е, пвановск1е пли купальск1е, — все это рядъ
празднпковъ одному и тому же Ярил'Ь п.ти Купал!.. На Радуницу празднуется
его приходъ. на Купалу похороны, при чемъ въ н^которыхъ м'Ьстахъ хоро-
нятъ соломенную куклу, называемую Ярилон, Костромой. Кострубомъ и пр.
Отъ Ооминой недели до Иванова дня (Пванъ Купала 24-го 1юня) продол-
жаются «хмелевыя ночи:), и это самое веселое время деревенской моло-
дежи. Въ большихъ городахъ и селахъ къ названнымъ праздипкамъ пр1-
урочепы народный гулянья, называемыя сполями;> — Семпково поле, Ярп-
лино поле а т. п. Каждое пропсходитъ на особомъ м^стЬ, гд-Ь, быть-можетъ,
во время оно совершались языческге праздники Ярпл^.
***) Объяръ — волнистая шелковая матер1я (муаръ) гъ серебряными
струями, иногда съ золотыми.
— 428 —
мака, ьъ рукахъ сп'Ьлые колосья всякой яри ■''■'). Гд1^ сту-
пить Яръ-Хмель — тамъ несЬянный яровой хл'Ьбъ вырастаетъ,
глянетъ Ярило на чистое поле — лазоревы цветочки на немъ
запестр'Ьютъ, глянетъ на темный л-Ьсъ — птички защебечутъ
и песнями громко зальются, на воду глянетъ — б'Ьлыя рыбки
весело въ ней занграютъ. Только ст}'питъ Ярило на землю —
соловьи прилетятъ. помретъ Ярило въ Пвановъ день — со-
ловьи смолкнутъ.
Ходитъ Ярилушка по темнымъ л'Ьсамъ, бродитъ Хмели-
нушка по селамъ-деревнямъ. Самъ собою Яръ-Хмель - похва-
ляется: «Н1'>тъ лепя, Ярилушки, краше, н-Ьтъ меня, Хмеля,
веселее — безъ меня, веселаго, пкенъ не пграютъ, беэъ меня,
молодого, свадебъ не бываетъ...»
На кого Ярило воззрится, у того сердце на любовь запро-
сится... По людямъ ходитъ Ярило не торопко, безъ сп'Ьха — ■
ходитъ онъ, веселый — по сЬнямъ, по кл-Ьтямъ, по высо-
кимъ теремамъ, по свЬтлпцамъ, гд'Ь красныя д-Ьвицы спятъ.
Тронетъ во сн^ мОлодца золотистымъ колосомъ — кровь у мо-
лодца разгорается. Тронетъ Яръ-Хмель алымъ цв^ткомъ сон-
ную девицу, заноетъ у ней ретивое, не спится молодой, не
лежится, про милаго, желапнаго гребтптся... А Ярило стоитъ
падъ ней да улыбается, самъ красну Д'Ьвицу ут^шаетъ: «Не
горюй, красавица, не печалься, не мути своего ретива сер-
дечка — выходи вечерней зарей на мое на Ярплино поле:
хороводы водить, плетень заплетать, съ дружкомъ миловаться,
подъ ельничкомъ, березнпчкомъ сладко ц'Ьловаться».
-Жалуетъ Ярило «хмелевыя» ночи, любитъ высокую рожь
да темные пере.тЬски. Что тамъ въ вечерней тиши гово-
рится, чтб тамъ теплою ночью творится — знаютъ про то
Громъ Гремучхй, сидя на сизой туч-Ь, да Ярило, гуляя по
сырой земл'Ь.
Таковы народныя повт(^рья про возстанье мертвыхъ и про
веселаго бога жизни, весны п любви...
Только мпнетъ Святая и смолкнетъ пасхальный звонъ, по
сельщпнЬ-деревенщинЬ «помины» и «оклички» зачинаются.
Въ «нав1Й день» *'•■) старъ и младъ сп-Ьшать на кладбища съ
мертвецами христосоваться. Отп4въ церковную панихиду, за
старо-русскую тризну садятся.
Разсыпается народъ по Бож1ей нив'Ь, зарываетъ въ могилки
красныя яйца, поливаетъ жальники сычёной брагой, убираетъ
*) Яровой хд'Ьбъ: пшеница, ячмень, овесъ. греча, просо п друпе.
**) «Нав1й день», а въ Малоросс1п <:мертвещап велыкъ день» — другое
названье Радуницы... Навъ. навье — мертвепъ.
— 429 —
ихъ св^жимъ дерномъ, раскладываетъ по жальникамъ блины,
оладьи, ппроги, кокуркп "■), крашены яйца, пшенннки да лап-
шеннпкп, ставптъ вино, пиво н брагу... Зат^мъ окликаютъ
загробныхъ гостей, просятъ ихъ попить-по-Ьсгь на поминаль-
ной трпзн1з.
Оклпчки женщинами справляются, ыужчпна.мп никогда. Когда
вслушаешься въ эти оклпчки, въ этп «жальныя причитанья»,
глубокой стариной пахнетъ!.. Т4 слова десять в^ковъ пере-
ходятъ въ устахъ народа изъ рода въ родъ... Старымъ бо-
газ1Ъ т^Ь п'Ьсни поются; Грому Гремучему, да Матери Сырой
Земл^.
Со восточной со сторонушки
Подымались вЬтры буйные,
Расходились тучи черныя,
А на т'Ёхъ ли на тученькахъ
Громъ Гремучтй со молоньямп.
Со молоньязш да съ палючпмп...
Ты ударь. Громъ Гремуч1й, огнемъ полымемъ.
Расшиби ты, Громова стрЬта,*^
Еще матушку — Мать Сыру Землю...
Охъ, ты, матушка Мать Сыра Земля,
Разступпсь на четыре сторонушки,
Ты раскройся, гробова доска,
Распахнитесь. б^Ьды саваны,
Отвалитесь, руки б'Ьлыя,
Отъ ретнваго'сердечушка...
Гос.-\-дарь ты нашъ, родной батюшка,—
Мы пришли на твое житье в'Ьков'Ёчное,
Пробудить тебя ото сна отъ кр'Ёпкаго.
Мы раскинули теб'Ь скатерти браныя;
Мы поставили теб'Ь яства сахарныя.
Принесли теб^Ь пива пьянаго.
Садись съ нами, мо.дви слово сладкое,
Ужъ мы сядемъ супротивъ тебя.
Мы не можемъ на тебя нагляхЬтися,
Мы не можемъ съ тобой набаяться.
Наплакавшись на «жальныхъ прпчптаньяхъ», за тризну
весе.то принимаются. Вместо раздирающей душу, хватающей
за сердце «оклички», весе.тый говоръ раздается по жа.тьни-
камъ...
Пошелъ пиръ на весь М1ръ — Яръ-Хмель на землю ступи.тъ.
Друг1я п-Ьснп раздаются на кладбпщахъ... Поютъ про «ка-
линушку съ малпнушкой — лазоревый цв'Ётъ», поютъ про «кру-
чинушку, крытую бтЬлою грудью, запечатанную крЬпкою ду-
мой», поютъ про то, «какъ прошли наши вольные веселые
дни да наступили слезовы-горькп времена». Не жаркимъ ве-
^) Пшеничный ха^бецъ съ запеченнымъ въ немъ яГщомъ.
— 430 —
сельемъ, тоской горемычной звучатъ онЬ... Н^тъ, то новыя
п'Ьсни, не Ярилины.
Клонится солнце на западъ... Пусть пхъ старухп да мо-
лодки по домамъ идутъ, а батьки да свекры, похмельными
головами прильнувъ къ холоднымъ жальннкамъ, спятъ бога-
тырскимъ сномъ... 1\1олодцы-удальцы!.. Ярило на поле зоветъ —
Красну Горку справлять, п'Ьсни играть, хороводы водить, просо
с1;ять, плетень заплетать... ДЬвпцы-красавицы!.. Ярило зо-
ветъ — бегите невЬстпться...
Шаромъ-валомъ катитъ молодежь съ затпхшаго кладбища
на зелен^1ощ1я луговины.
Тамъ игры, см'1'.хи... ВсЬхъ обуя.гь Ярый Хмель...
— Красну Горку!.. Плетень заплетать!.. С'1зру утицу!.. —
раздаются веселые голоса.
И громко заливается п-Ьсня:
Заплетися. плетень, заплетиея.
Ты завейся, труба золотая.
Завернися, камка хрущатая!..
Ой мимо двора.
Мимо широка
Не утица пльша
Да не сЬрая,
Тутъ шла ли. прошла
Красна д'Ьвица.
Изъ-за Красной Горки,
Изъ-за синя моря,
Изъ-за чиста поля
Утицъ выгоняла,
Лебедей скликала:
„Тига, тига, мои ути.
„Тига, лебеди, домой!..
„А сама я съ гуськомъ,
„Сама съ сЬренькимъ.
„Нагуляюсь, намилуюсь
„Съ милъ-сердечнымъ дружкомъ".
Спряталось за небесный закрой солнышко, алой тканью
раскинулась заря вечерняя, заблисталъ син1й сводъ яркими,
безмолвно сверкающими звездами, а веселыя п'Ьсни льются
да льются по полямъ, по лугамъ, по темнымъ перел^скамъ...
По людямъ пошелъ весе.тый Яръ разгуливать!..
Перел'кки черн'Ьютъ, пушистыми волнами серебряный ту-
мань кроетъ Мать Сыру Землю... Грозлый Громъ Гремучхй не
кроетъ неба тучами, со звездной высоты любуется онъ на
Ярилины гулянки, глядитъ, какъ развеселый Яръ межъ лю-
дей увивается...
Хо.юдно стало, но звон1ая п^сни не ыолкнутъ — стономъ
сточтъ голоса... Дохнетъ Яръ-Хмель своимъ жаркимъ, разым-
~ 431 —
чивы-мъ дыханьемъ — кровь у .молодежи огнемъ горитъ, к.тю-
чо.мъ кипитъ, на сердце легко, радостно, а п'Ьсня такъ и
льется, — сама собой поется, только знай да слушай. Прочь
горе, долой тоска п думы!.. Какъ солью сытымъ не быть,
такъ горя тоской не избыть, думами его не размыкать. «Гу-
ляй, душа, веселися!.. Штъ слаще веселья, какъ сердечная
радость — любовная сласть!»... Таково слово Яръ-Хмель гово-
рить. Слово то крепко, недвижно стоитъ оно отъ в'Ьку до
Б'Ьку. Гд"!} тотъ день, гд1> тотъ часъ, когда прёйдетъ в^ков^ч-
ное, животворное Ярилино слово? Пока солнце гр-Ьетъ землю,
пока дышитъ живая тварь, не минуть словесамъ веселаго бога...
— Въ гор'Ьлки! — кричатъ голоса.
• — Въ горелки! Въ огарыши! — раздается со всЬхъ сторонъ.
Начинается пзв'Ьстная игра, старая, древняя, какъ М1ръ
славянск1Й. Красны дъвицы со своими с1зренькими гуськами
становятся парами, одинъ изъ молодцевъ, по жеребью. вс'Ьхъ
впереди.
— Горю, горю пень!.. — кричитъ онъ.
— Чтб ты горишь? — спрашиваетъ девушка изъ задней пары.
— Красной д'Ьвпцы хочу, — отв'Ьчастъ тотъ.
— Какой?
— Тебя, молодой.
Пара б'Ьжптъ, п молодецъ ловить подругу.
Старый обычай, еще Несторомъ описанный: <'Схожахуся на
игрища, на плясанья п ту умыкпваху жены себ!), съ нею же
кто съв'Ьщашеся».
Пары рГ.дЬютъ, забегая въ пере.т1эски. Слышатся и страст-
ный лепетъ и звуки поц-Ьлуевь. Гуляетъ Яръ-Хмель... Что
творится, что говорится — знаютъ лишь темная ночь да ярк1я
зв4зды.
Стихло на Ярилиномъ полЬ... Разв-Ь какой-нибудь безталан-
нып, отверженный лебедушками горюнь. сЬренькШ гусекъ, до
еолнечнаго всхода сидить одинок1й и. наигрывая на бала-
лайк'Ь, заливается ухорскою п-Ьсней, сквозь которую слышных
и горе, и слезы, и сердечная боль:
Эхъ! зять ли про- тещу да пиво варнлъ,
Кумъ про куму брагу ставленную.
Выпили бражку на Радуницу.
Ломало же съ похмелья до 11ванова дня.
На Каменномъ Вражк'Ь по-своему Радуницу справляютъ.
Съ ранняго утра въ Манеепной обители въ часовню вс^ со-
бра.лись. ВсЬ, кром'Ь матушки Виринеи съ ке.тарнымп при-
спешницами.
— 432 —
Недосужно было добродушной матери-келарю: загодя надо
довольную трапезу учредить: дв'Ь яствы горячихъ, дв'й яствы
отуденыхъ, пироги да блины, да овсяный кисель съ сытой*).
И не ради одн'Ьхъ обительскихъ доводилось теперь стряпать
ей, а вдвое либо втрое больше обычнаго. Въ поминальные
дни обительск1я ворота широко, на весь крещеный м1ръ рас-
пахнуты — приди сильный, приди немощный, приди богатый,
приди убог1Й — всякому за столомъ м-Ьсто... Оберутся на хал-
туру'^*) и «сироты» и матери съ б'Ьлицами изъ захз^далыхъ
обителей, придутъ и деревенск1е христолюбцы... Кому не
охота сродниковъ на чужихъ харчахъ помянуть?
Тихо, не сп-Ьшно передвигая слабыми еще ногами, брела
Манееа въ часовню, Въ длинной соборной мантш изъ чер-
наго камлота, отороченной краснымъ шнуркОхМъ, образующимъ,
по толкован1ю старов'Ьровъ, «Христовы узы», въ черной ка-
милавк-Ь съ крепового наметкой, медленно выступала она...
Фленушка съ Марьюшкой вели ее подъ руки. Попадавш]яся
на пути инокини и б'кпщы до земли творили передъ нею по
два «метан1я», низко преклонялись и ирихож1е богомольцы.
Едва склоняя голову, величавая Манееа, вместо обычной
прбщи, прпв'Ьтствовала встр'йчныхъ пасхальнымъ прив^Ьтомъ:
«Христосъ вос--:ресе!».
Не разъ останавливалась она на короткомъ пути до ча-
совни и радостно-с1явшими очами оглядывала окрестность...
Сладко было Манеек гляд'Ьть на пробудившуюся отъ зимняго
сна природу, набожно возводила она взоры въ мубокое синее
небо... Свой праздникъ праздновала она, свое избавленье отъ
стоявшей у изго-ювья смерти... Истово творя крестное зна-
менье, тихо шептала она, г.1ядя на вешнее небо: «Пже ада
плкнивъ и челов'Ька воскресивъ воскресен1емъ Своимъ, Христе,
сподоби мя чистымъ сердцемъ Тебе икти и славити».
Черезъ великую си.ту взобралась она на высокое крутое
крыльцо часовни. На паперти присЬла на скамейку п ма-
ленько вздохнула. ЗатЬмъ вошла въ часовню, сотворила устав-
ной семи]10клонный началъ, замолптвовала начйнъ часовъ и
скла на свое игуменское м-йсто, преклонясь на иосохъ, окра-
шенный празеленью съ золотыми разводами...
Отправили часы, Манееа прочла отиустъ. Уставщица мать
Аркад1я середи часовни поставила столикъ, до самаго иолу
*) Сыта — разварной съ водой, но не бродившхй ыедъ.
**) Халтура (въ иныхъ ы'Ьстахъ хаптура — отъ глагола хапать — брать
съ жадностью) — даровая 4да на похоронахъ п помпнкахъ. Халтурой также
называется денежный подарокъ арх1ерею или другому священнослужителю
за отправлен1е заказной церковной службы.
— 433 —
крытый бЬлосн'Ьжною полотняного «одеждой» съ нашитыми на
каждой сторон'Ь осьмпконечны.мп крестами нзъ алой шелковой
ленты. Казначея мать Тапфа положила на неыъ пкону Вос-
кресен1я, воздвизальный крестъ, кануяъ *), блюдо съ кутьей,
другое съ крашеными яйцами. Чинно отп'Ьли канонъ за
умершихъ...
Большого образа соборныя старицы мать Никанора, мать
Филарета, мать ЕБСтал1я, мать Лариса, въ черныхъ крепо-
выхъ наметкахъ, спуш[енныхъ до половины лица, и въ длин-
ныхъ ыант1яхъ, подняли кресты и иконы ради крестнаго хода
въ келарню. Уставщица съ казначееп взяли поминальныя
блюда... Впереди двинулись шЬвицы съ громог.ласнымъ п'Ьнхемъ
стихеръ: «Да воскреснетъ Богъ и разыдутся врази Его».
Марьюшка, какъголовшица праваго клироса, шла впереди; звонкш
чистый ея голосъ покрывалъ всю «п^Ьвчую стаю». Среди кре-
стовъ, иконъ и помпнальныхъ блюдъ тихо выступала Ма-
нееа, склоняясь на посохъ... Ставъ на верхней ступени ча-
совенной паперти, выпрямилась она во весь ростъ и иовели-
тельнымъ, давно не слышаннымъ въ обители голосомъ к.тикнула;
— Стойте, матери.
Крестный ходъ остановился.
— Къ матушк'Ь Екатерин-Ь, — приказала игуменья.
Ходъ поворотилъ направо. Тамъ, за деревянной огорожью,
въ небольшой рощиц'Ь. с среди старыхъ и новыхъ могилъ, воз-
вышались два каменныя надгробья. Подъ однпмъ лежала пред-
шественница Манееы, мать Екатерина, подъ другимъ мать
Платонида, въ кель-Ь которой гордая красавица Матпенушка
стала смпренной старицей Манеоой,..
Поклонясь до земли передъ надгробхемъ, Манееа взяла съ
блюда пасхальное яйцо и, положивъ его на землю, громко сказала:
— Матушка Екатерина! Христосъ воскресе!
Потомъ съ такимъ же прив'Ьтомъ положила яйцо на могилу
Платониды.
Марьюшка завела ирмосъ: «Воскресенья день». П'Ьвпцы
стройно подхватили, и громкое п'Ьнье пасхальнаго канона огла-
сило кладбище. Матери раскладывали яйца на могилки, хри-
стосуясь съ иокойницами. Инокини, белицы, сироты и при-
хож1е богомо.тьцы разсыпались по кладбищу христосоваться
со сродниками, друзьями, пр1ятелями...
Пропали канонъ и стихеры. Возгласили «в'Ьчную память>ч
Съ п!ш1емъ «Христосъ воскресе» крестный ходъ двинулся къ
келарн'Ь.
*) 71'йн//н5— медъ, поставляемый на столъ при отправленш панихиды.
Сочпнен1я П. Мельникова. Т. II. 28
— 434 —
Т'Ьыъ й кончился поминальный обрядъ на кладбищ'6... При-
читать надъ могилами въ скитахъ не повелось, то эллинское
б'Ьснован1е, нечестивое богомерзкое Д'Ьло, по мн^шю келейницъ.
Самъ Стоглавъ возбраняетъ оклички на Радуницу и вопли на
жальникахъ...
Въ йеларн-Ь собралась вся обитель. Много пришло «си-
ротъ», немало явилось матерей и б'Ьлицъ изъ скудныхъ оби-
телей: и Напольныя, и Мареины, и Зар'Ьчныя, п матери Са-
лоникеи, и погор15лыя Разсохины, всЬ тутъ были, всЬ собра-
лись подъ гостепр1имнымъ кровомъ возставшей отъ смертнаго
одра Манееы. Хотелось имъ хоть глазкомъ взглянуть на сердо-
больную, милостивую матушку, въ Лчизни которой совсЬмъ-было
отчаялись... А больше всего наш.ю деревенскихъ христсиоб-
цевъ. Изо всЬхъ окрестныхъ селен1й собрались они. Пришли
бабы, пришли д'Ьвки, пришли малые ребята — всЬ привалили
помянуть нокойниковъ за сытной обительской трапезой.
С^въ на пгуменское кресло, Манееа ударила въ кандш, и
трапеза пошла по чину, стройно, благогов'Ьйно. Обительсшя
и сироты сидЪли съ невозмутпмьтмъ безстраспемъ, пришлые
хрпсто.1юбцы изр-Ьдка потихоньку покашливали, шептались даже
межъ собою, но стропи взоръ угощавшпхъ старицъ мгновенно
смирялъ безвременное ихъ шептанье... Все шло тихо, благо-
образно, по чину... Но Богу попущающ}^ врагу же д'Ьйствующу,
учинилось вел1е пскушеше...
Чтен1ями на трапез^^ распоряжается уставш;ица. На Ве.1ик1й
постъ выдала мать Аркад1я изъ кладовой книгу Л'Ьствипу, до-
рогую старообрядцамъ книгу, печатанную при патрхарх'Ь 1осифЬ.
До Страстной услаЛи прочитать изъ нея тридцать степеней
монашескаго подвига н несколько добавленш, пом'Ьщенныхъ
въ конц'Ь книги. Страстной стали Страсти читать, на Пасх'Ь
Златоуста. Л'Ьствица осталась недочитанного... На Радуницу
надо бы матушк'Ь Аркад1и иную книгу въ келарню внести, да
за хлопотами ей не удосужилось. Придя въ келарню, и взду-
мала она сб1Ьгать за книгой, да на гр^Ьхъ к'лючъ отъ сун-
дука обронила. Нечего д-блать, пришлось Л'Ьствицу дочиты-
вать—самое послЬднее слово отъ Патерика Скитскаго ").
Замолитвовала Мане(1а, и раздалось по келарнЬ м'Ьрное
чтен1е рядовой канонницы:
«Пов'Ьда намъ отецъ ЕвстаеШ, глаголя...»
Спохвати.тсь знавшая наизусть всю Л'Ьствицу Манееа, но
было ужъ поздно. Не въ ея власти прекратить начатое чтен1е.
То гр'Ьхъ незамолимый, непрощаемый. то непом'Ьрный соблазнъ
*) <:Л11СТВ!щаг. печатаннап при пат1)1арх1-. 1осп||||; въ МосквЬ 11)17 года.
— 435 —
передъ свопми, тЬмъ паче передъ прихожпмп хрпстолюбцамп.
А выкинуть пзъ чтен1я ни единаго слова нельзя. Какъ сметь
святыя словеса испразднять?.. Это, по мн'Ьнш старообрядцевъ,
значило бы надъ святыней ругаться, дьяБольс„^е д'Ьло тво-
рпть. Ссылаясь на хворь п на слабость, Манееа тороппла суе-
тившуюся Впрннею скорей кончать трапезу, а каноншщ'Ь ве-
лкта читать какъ можно иротяжн'Ьп. То было на мысли у игу-
меньи, чтобы чтешя не довести до конца. Но у Виринеи
столько было наварено, столько было нажарено, людей за сто-
лами столько было насажено, что, какъ медленно ни читала
каяонница, душеполезное слово было дочитано.
Читаетъ канонница, какъ Евстао1й, накоппвъ денегъ, вос-
хогБ.тъ на мзд'Ь хиротонисатпся пресвитеромъ и того ради
пошелъ пзъ пустыни въ велик1й градъ Александр1ю. П бысть
на пути Евстаеш отъ б'Ёса искушенье. Предсталъ окаянный
въ странномъ образе...
«11дуп];е же ми путемъ, — читала среди глубокой тишины
канонница: — вид'Ьхъ мужа, высока ростомъ и ноги до конца,
черна вид'Ён1емъ. гнусна образомъ, мала главою, тонконога,
несложна, безко.т'Ённа, грубосоставлена, же.т1ьзнокоготна. черм-
ноока, весь зв'Ьрпно подобхе пмЬя, бяше же женомужъ, ли-
цомъ чернъ, дебело-устнатъ, вели... вели... ве.тпкому...»
Споткнулась канонница. Так1я впдитъ р'Ьчп, что д'Ьвпц'Ь на
людяхъ зазорно сказать. А пропустить нельзя, сохрани Богъ
отъ такого грЬха!.. Въ краску бросило бЬдную, сгорала вся...
— Говоркомъ вели читать. учаш;а.1а бы... — строго шепнула
Минееа уставшиц^.
Сп-Ьшно и впо.тголоса прочитала канонница смутивш1я ее
речен1Я... Матери потупили взоры, бЬлицы тихонько переми-
гивались, прихож1е христолюбцы лукаво улыба.тпсь.
«Азъ же вид'Ьвъ его убояхся, — продолжала, немножко опра-
Бясь отъ см}'П],ен1я, канонница: — ■ зяаменахъ себя крестнымъ
знамешемъ».
П.зъ дальн'Ьйшаго чтентя оказалось, что и это не помогло
Евстае1ю.
«Аб1с бысть,— чптала канонница:— аки жена красна ]1 бла-
гозрачна...^>
Опять споткнулась б-Ёдная... Слезы даже на глазахъ у ней
выступили.
— СкорМ бы кончала, — угрюмо шепнула Манееа, бросая
суровые взгляды на Ар];ад1ю.
Душеполезное слово кончилось. Потупя глаза и склонпвъ
голову, сгор-Ьвшая со стыда канонница со вс1зхъ ногъ кину-
лась въ боковушу, къ матери ВпринеЬ. Глубокое зю.тчанге на-
— 436 —
стало въ келарн-Ь. ВсЬмъ стало какъ-то не по себ'Ь. Чтобы
сгладить впечатл'1ш1е, произведенное чтен1емъ о вид'Ьнхяхъ
Евстае1я, Манееа громко кликнула:
— Пойте Пасху, д'Ьвицы.
И звучные голоса велегласно зап^Ьли: «Да воскреснетъ Богъ
и разыдутся вразп Его».
Кончились стихеры, смолкло ц'Ьн1е, Манееа уставной от-
пустъ прочла и «прощу» проговорила.
Зат'Ьмъ, стоя у игуыенскаго м'Ьста, твердымъ голосомъ сказала:
— • Господу изволившу, обыде мя болезнь смертная... Но не
хотяй смерти грешнику, да обратится душа къ покаян1ю, Онъ,
сый челов'Ьколюбецъ, воздвигъ мя отъ одра болЬзненнаго.
РХспов-Ьдую неизреченное Его милосерд1е, славлю смотр'Ьн1е
Создателя, пою и величаю Творца Жпзнодавца, дондеже есмь.
Васъ же молю, отцы, брат1е и сестры о Христ'Ь ХсусЬ, помя-
ните ми убогую старицу во святыхъ молитвахъ своихъ, да
проститъ ми согр'Ьшен1я моя вольная и невольная и да устроить
самъ Спасъ душевное мое спасенхе...
И до земли поклонилась Манееа на три стороны. Вс^^ бы-
вш1е въ келарн-Ь отв'Ьтили ей такими же поклонами.
— А въ раздачу сиротамъ на каждый дворъ по рублю-
Каждой сестре, пришедшей въ день сей изъ скудныхъ оби-
телей, по рублю... Прпхожимъ христолюбцамъ, кто нужду
им'Ьетъ, по рублю... И та раздача не изъ обительской казны,
а отъ моего недостоинства... Раздавать будетъ мать Таифа...
А ты, матушка Таифа, прими кром'Ь того дв-Ьсти рублей въ
раздачу по нашей святой обители.
— Благодаримъ покорно, матушка!.. Дай теб'Ь Господи дол-
гол'Ьтняго здрав1я и души спасешя!.. Много довольны твоей
милостью...— загуд'Ьлп голоса.
Двинулась съ м^ста Манееа. Передъ нею всЬ разстуиились.
Фленушка съ Марьюшкой повели игуменью подъ руки, со-
борныя старицы провожали ее.
Взойдя за крыльцо своей кельи, ^Манееа присЬла на скамейку
подъ яркимп лучами весенняго солнца. Матери стоялп пе-
редъ ней.
— Въ огородахъ просохло? — спросила она казначею.
— Просыхаетъ, матушка, — торопливо отв-Ьтпла Таифа. —
Въ бороздахъ только межъ грядокъ грязненько... Да день-дру-
гой солнышко погр'Ьетъ, везд'Ё сухо будетъ.
— Молодымъ гряды копать, старымъ сЬмена мочить, — рас-
поряжалась Манееа. — С'Ьмянъ достанетъ?
— Вдосталь будетъ, матушка, — отвечала Таифа: — всего по
милости Божьей достанетъ.
— 437 —
— Всхожи лп? — спрашивала игуменья.
— Всхоаая, матушка, всхож1я, — уверяла мать Таифа. —
ВсЬ испробовала — хорошо всходятъ.
— Навозъ на гряды возили?
— До праздника еш;е свезли, на сн'Ьгъ еш;е возили, — отв-Ь-
тила Таифа.
- Въ большомъ огород'Ь двадцать грядъ подъ свеклу, два-
дцать подъ морковь, пятнадцать подъ лукъ-саженецъ, остальныя
подъ р^Ьдьку, — приказывала Манееа.
— Слушаю, матушка, — кланяясь, отв-Ьтила Таифа.
— За коннымъ дворомъ, въ маломъ огород-Ь, брюкву да
огурцы... Капусту, какъ прежде, на мокромъ лужку... Срубы
иодъ разсаду готовы?
— Н'Ьтъ еще, матушка, не справлены, — ответила Таифа. —
Когда же было? Праздники...
— Завтра справить. Ирины мученицы въ пятницу — раз-
сады сЬвъ, — сказала ^Манееа.
— Будетъ готово, матушка, все будетъ исправлено, — успо-
каивала ее казначея.
— А въ четвергъ апостола Пуда, — продолжала игуменья.
— Вынимай пчелъ изъ-подъ спуда, — съ улыбкой подхва-
тила Таифа. — Знаю, матушка, знаю ')•
— То-то, не забудь.
— Какъ забыть?.. Что ты, матушка?.. Христосъ съ тобой...
Можно-ль забыть! — зачастила мать казначея.
— Марью Гавриловну спроси, не надо-ль ей грядокъ подъ
цветочки. Если прикажетъ — б'Ьлицамъ вскопать.
— Велю, матушка.
— А теб15, мать Назарета, пос.тушан1е, — сказала Манееа,
обращаясь къ одной и.зъ степенныхъ старицъ: — пригляди за
б'Ьлпцами. Пусть ихъ маленько сегодня разгуляются, на всполье
сходятъ...
— Слушаю, матушка. — низко поклонясь, молвила мать
Назарета.
— Ронжинскихъ ребятъ чтобы духу не было, — сказала
Манееа: — ^да М1рск1Я П'Ьснп д-Ьвицы чтобы не вздумали п'Ьть,
— Какъ это возможно, матушка? ^ — вступилась Назарета и
некоторый друг1я матери. — Нашихъ дЬвицъ похаять нельзя —
д1^вицы степенныя, разумный.
— Знаю я ихъ лучше васъ, — строго промолвила Манееа. —
Чуть не догляди, тбтчасъ б'Ьсовсыя игрища заведутъ... Пля-
*) Ирин'Ь мучениц'Ь празднуютъ 1б-го апр^.1я; народъ называетъ этотъ
день «Арпны разсадницы», «Арины сМ капусту на разсадннкахъ (въ сру-
бахъ). АпрЬлл 1о-го апостола Пуда — доставай пчедъ изъ-подъ спуда.
— 4Я8 —
сан1е пойдетъ, нечестивое С1гакан1е, вт долони плескан1е и
всякчя богомерзтя коби ■'). Нечего рыло-то кривить, — крик-
нула она на Марью головщпцу, зам'Ьтивъ, что та перегля-
нулась съ Фленушкой. — Тел'Ьгу нову работную купили? — обра-
тилась Манееа р:ъ казначее.
— Евстпхей Захарычъ изъ Ключева въ поминокъ при-
слалъ, — ответила Таифа. — Справная телЬга, колеса дубовьтя,
пшны жел'Ьзныя въ палецъ толщиной.
— Спаси его Христосъ, — сказала Манееа. — Молились за
благод'Ьтеля?
— Какъ же, матушка, иа годъ въ синоднкъ заппсанъ. —
вступилась уставщица.
— А спву кобылу продать, — решила Манееа. — Вечоръ
Трофимъ про'Ьхалъ на ней, поглядела я, плоха — чуть ноги
во.ючитъ.
— Старая лошадушка, еще при матушк'Ь Екатерин-Ё вкладомъ
дана — много годовъ-то ей будетъ, — зам'Ьтила мать Таифа.
— За что ни стало продать. Велъ бы Трофимъ въ чет-
вергъ на базаръ, — сказала Манееа. — Еуръ много ли несется? —
спросила она подошедшую Виринею.
— Сорокъ мсиодочекъ, матушка, сорокъ... — отвечала Вирп-
нея. — Дв'Ь заклохтали, хочу на яйца сажать.
— Яицъ много?
— Сотъ семь отъ праздника осталось, каждый день по
сороку прпбываетъ, — сказала Вирпнея.
— До Петровокъ станетъ?
— Хватитъ, матушка, хватитъ. Какъ до Петровокъ не хва-
тить? — отв'Ьчала Вирпнея.
— Масла, сметаны станетъ? — продо.тжала спрашивать
игуменья.
— Уповаю на Владычицу. Всего станетъ, матушка, — гово-
рила Впринея. — Не пзволь мутить себя заботами, всего, при
милостн Бож1ей, хватитъ. Слава Господу Богу, что поднялъ
тебя... Теперь все ладнехонько у насъ пойдетъ: в'Ьдь хозяю-
иппшъ глазъ, что твой алмазъ. Хозяюшка въ дому, что олады-
П1екъ въ меду: ступитъ — копейка, переступитъ — другая, а
зачнетъ сЬменпть — и рублемъ не покрыть. За тобой, матушка,
голодомъ не помремъ.
— Ну ужъ с'Ьменить-то мн'Ь, Вирииеюшка, не приходится, —
улыбнувшись, отв-Ьтила Манееа • на прибаутки добродушной
Виринеи. — - И стара и хила стала. А ты, матушка, ужъ при-
гляди, порад'Ьй Бога ради, не заставь голодать обпте.ть.
■*) Волхован1е, погань, скверность.
— 439 —
— Ахъ, ты, матушка, чтой-то ты вздршла? — утпрая вы-
стуш1вш1я слезы, заговорила добрая Впринея. — Да мыза
тобой, какъ за каменной ст-ёной, была бы только ты здорова,
нужды не прпмемъ...
— Это какъ есть цстиндая правда, матушка. — заговорили
соборныя старпцы, кланяясь въ поясъ игуменье. — Будешь
жива да здорова — мы за тобой сыты будемъ!..
— Подастъ Господь ппщу на обитель нищу!.. — сквозь слезы
улыбаясь, прибавила мать Впринея. — Съ тобой одна рука
въ меду, друга въ паток-Ь...
— Богъ спасетъ за ласковое слово, матери. — поднпмаясь
со скамейки, сказала игуменья. — Простите радп Христа, а я
ужъ къ себ1) пойду.
Матерп низко поклонились и стали расходиться. Пошла-бы.ю
и Аркад1я, но мать Манееа остановила ее.
— Войди-ка, матушка Аркадия, ко-мнЬ на минуточку, —
сказала она.
Вошли въ келыо, помо.тплись на иконы. Утомленная Манееа
с^ла, а Фленушк'й съ ЗХарьюшкой велела въ свое м-ёсто идти.
— Ты это что наделала? — грозно спросила Манееа оторо-
певшую уставшнцу.
— Прости Христа ради, матушка, — робко мо.1ВИла Аркад1я,
кланяясь въ землю передъ Манееой,
— Какое ты чтен1е на трапез'Ь-то дала?.. А?..
— Прости Христа ради, — съ новымъ земнымъ поклономъ
молвила уставшица.
— При чужпхъ-то людяхъ!.. Соблазны въ обители тво-
рить?.. А?..
Глаза ^Ганееы такъ и горели... ВсЬмъ т^ломъ дрожала Аркад1я.
— Прости Христа ради, матушка, — едва слышно оправды-
валась она, творя одинъ земной поклонъ за другимъ передъ
пылавшею гн1",вомъ игуменьей. — Думала я Прологъ вынести,
аль Ефрема Сирина, да на грЬхъ ключъ отъ книжнаго сундука
нев-Ьдомо куда засунз'ла... Память теряю, матушка, безиамятна
станов.тюсь... Прости Христа ради — не вм^ни оплошки моей
во гр^хъ.
— Не знаешь развЬ. что стбва объ Евстаеп! не то что
при чужихъ, при своихъ читать не подобаетъ?.. Сколько разъ
говорила я тебе, какпхъ статей на траиез'Ь не читать? — нача-
лила Манееа Аркад1ю.
— Говорила, матушка!.. Много разъ говорила... Гр-Ьхъ
такой выпалъ!. — оправдывалась }'ставщица.
— Гд-Ь память-то у тебя была? Гдъ умъ-отъ бы.гъ?.. А?.. —
продолжала Манееа.
— 440 —
— Прости Господа ради, матушка, — кланяясь до земли
говорила Аркад1я. — Ни впредь ни поел* не буду!..
— Еще бы ты п впередъ стала таше сбблазны заводить' —
грозно сказала Манеоа. — Н^5тъ, ты мн* скажи, ч^^мъ загладить
то, чтб случилось?.. Какъ изъ памяти пришлыхъ христолюбцевъ
выбить что имъ было читано на тразез-ЬУ Вотъ что скажи.
— 1то-жъ, матушка? Словеса святыя преподобными отцами
составлены, — робко промолвила уставщица. — Какъ ихъ су-
дить?.. Кто посм'ктъ? -^
Такъ и вспыхнула Манееа.
— Дура! — вскрикнула она, топнувъ ногой. — Дожта до
старости, а ума накопить не усп'Ьла... Экое ты слово осм'Кзли-
лась молвить!.. Преподобные по-твоему виноваты' А'^ Без-
умная ты, безумная!.. Преподобные въ простот1^ сердца пи-
сали, намъ съ ними не въ версту стать!.. Преподобных-ь про-
стота намъ гр^шнымъ соблазнъ... Бнд'Ьла, какъ д1звицы-то
перемигива.шсь?.. Вид'Ьла, какъ мужики-то пог.хядывали-^ Бабы
да сироты чуть не хихикали... Что теперь скажутъ что тот-
]:овать учнутъ!.. Кто отжепитъ отъ нихъ омрачен1е помы-
словъ.^.. Кто?.. Въ сбблазнъ, какъ въ тину смердящую, вки-
нуты, въ яму бездонную, полну гр^ховныхъ мерзостей А
1:то ихъ вкинулъ?.. Кто ввергъ?.. Ну-ка, скажи!.. Разошлись •
теперь по домамъ, чтб говорятъ?.. На людяхъ-то чт5 ска-
зку тъ.>-«Бьшг, дескать, мы на Радуницу въ Манееиной оби-
тели, слышали поученье отъ божественнаго писан1я — въ
каоакъ не ходп, и тамъ середь пьяныхъ такой срамоты не
услышишь»... Вотъ что скажутъ по твоей милости Да А
врагамъ-то никон1анамъ, какъ молва до нихъ донесется, какал
слава, какое торжество будетъ!.. Вотъ, скажутъ. у нихъ у рас-
кольниковъ-то, прости Господи, какова чистота, со])6мныя
стова въ поученье чптаютъ... Срамница!.. А д'Ьвкамъ-то на-
шимъ, даже черницамъ, изъ молодыхъ, разв^^ не соблазнъ
6Ы.Ш слушать?.. Ахъ, ты, старая, старая!.. Помнишь евангель-
ское слово?.. .Тучше камень на ишю да въ омутъ головой
чЪмъ слово объ Евстав1и дать на трацё.з'Ь читать.'
— Прости Христа ради, матуипга, — говорила, кланяясь
въ ноги, Аркадш. Слезы катились у ней по щекамъ — отеоеть
не смъла. • ^
— Чью должность исправила ты? — приставала къ ней
ЗГанеоа. — Чью?
Аркад1я мо.1ча рыдала.
— Чье, говорю, д4ло ты правила?.. Чье?..
— Моя вина, матушка, моя вина... Пр1ими покаян1е про-
сти меня гр-Ьшную, — молвила уставщица у ногъ игуменьи
— 441 —
— Чье д|ло творила, спрашиваю?.. — топнула ногой Ча-
нееа. — Отв-Ьчай; чье д'кю?
— Не разумею учнтельнаго твоего слова, матушка Не
ум^ю отв-Ёта держать... Нростп ради Христа '
— Дьявола!.. Вотъ чье д1то сотворила ты, окаянная' —
грозно сказала ей Манеоа. - Кто отецъ соблазновъ?.. Кто
соолазны чинить на пагубу душамъ хриспанскпмъ:^. Кто'^
Ховори — кто?..
— Дьяволъ, .матушка, — едва слышно проговорила лежа-
вшая у ногъ пгуменьи Аркад1я.
— Ему поработа.1а... Врагу Бож1Ю послужила... Р:го волю
сотворила. лу.11и
— В^даю грЬхъ свой велпкШ, исповедую его теб* Про-
сти, матуш1,а... меня, скудоумную, прости меня, неключимую — •
молила Аркад1я. ' «^-^ил^^ю,
.,я;^о^т^''.?""''''' '^^-^'^анье. Только .-^вуки маятника ст1^ннъьхъ
всхтпшт«^.?°.''^°" ''^^"^^ Манешшой ке.тьи да судорожныя
кР^Р ^^й ". '"■^'' ^'^°^" уставщицы слышны были въ
келейной тишин-ё.
— Встань! — пове.1нтельно сказала Манееа. — Старость
твою не стану позорить передо всею обителью... На по/тоны
въ часовне тебя не поставлю... А вотъ теб^з епитимья: до дня
сама лпи^'^Г1'' '™ "''^ '''' Р"^"' ^' ^"^^-^^^ бы. Къ тому-жъ
сама хочу впд-Ьть, сколь ве.такб твое послушан1е... Ступай'
-^я.Т.;;^?™'"' ""Р^'™' -^^'^^"^^'-а. -благослови! - обычно ска-
•^ала }ставшпца, творя метанья предъ игуменьей
— Прошу и благослов.1ю, ко.1ь жива буду, во святый день
Пятидесятницы...— сказала Манееа.
Съ поникшей головой вышла Аркад1я пзъ кельи игуменьи
. 1пца на ней не оыло. Потъ градоыъ выступалъ на лбу и но
морщпнистыхъ ланитахъ уставщицы.
До костей проняли ее стропя р^чи игуменьи
Оставшись одна, прилечь захотела Манееа. Но насталъ
^тоя". ^т1гг1Т''-'''''''' '*''' "скушенхе... То вспоминаются ей
с.това ЛЬствицы, то мерещится образъ Стуколова... Не того
Стуколова, чтб вид1та недавно у Патапа Максимыча. не ста-
раго паломника, а б^.юлицаго, острог.тазаго Якимушку что
уТатаго'тобГмпГ'''''' "''^^'"'^ '^ ^^Р^^^ дЬпчье; того
удалаго доора мо.юдца, оезъ котораго цв^ты не цв^тнб цв^ти
деревья не краснб росли, солнышко въ неб* с1яло не радостно '
Молиться, молиться!.. Но нейдетъ молитва на умъ, расшатав:
гаТатос ''м1т'Г^' ' ''''^'''^ -"^Р*"' Д^внишнШ,' забыты!,
казалось, мфъ опять заговорп.тъ въ остывшей крови. Опять
— 442 --
1непчетъ онъ страстью, опять на гр'Ьховныя думы наводптъ...
Б'Ьсъ б'Ьсъ! Отмолиться надо, плоть побороть!..
И стала .Д1анееа на поклоны. II клала поклоны до пстоще-
н1я силъ. ^ ^^„,
Не помогло старпц'Ь... Т^ломъ удручилась, душой не очи-
ститась .. Столь страшно бываетъ демонское стр-Ьлянш, сто.[ь
ветпка злоба дьявола на облекшихся въ куколь незлобш и въ
одеаду пноческаго безстраспя!.. 11скушен1е!.. Охъ зто иску-
шен1е!.. Прпдетъ оно, кто въ си.гахъ отвратить его?.. Царитъ.
Бтад'Ьетъ людьми пскушен1е!.. Кто протпвъ него?..
Но что-жъ это за искушенье, что за б1зсъ, взволновавш1Г1
Манееину кровь? То веселый Яръ — его чары... Не заказанъ
ему путь и въ кельп монастырск1я, отъ его жаркаго разымчи-
ваго дыханья не спасутъ ни черный куколь, ни власяница,
ни кр15ПК1е монастырскле затворы, ни даже старые годы...
Глава девятая.
Часа черезъ полтора поел* того, какъ матери разошлись
по кельямъ, а б'клицы съ Назаретой ушли погулять за^ око-
лицу на конный дворъ Манееиной обители въ'Ьха.ла кибитка
- съ кожанымъ верхомъ- и наглухо- застегнутымъ фартукомъ,
запряженная парой толстыхъ съ глянцовитою шерстью скит-
скихъ .лошадей. Изъ работницкой «стаи» вышелъ конюхъ де-
мент1й и весело привЬтствовалъ тщедушнаго старш;а, сидъ-
вшаго на козлахъ: , лт„^„„тт.тг
— Родюнъ Данилычъ! Сколько л-Ьтъ, сколько зимъ! Матушку,
что-ль, какую привезъ? т^ • .,+
— Гостя московскаго, расп^^валу, — отв'Ьчалъ Родюнъ, сле-
зая съ козелъ п Битаясь '') съ Демент1емъ. — Спитъ, — про-
молвилъ онъ, заглянувъ подъ фартукъ. — Умаялся, сердечный...
— Видно, .115СНЫЯ путинки не по московскимъ костямъ, —
зам-Ьти-лъ Демент1й.
— И дорога же, другъ! — сказа.тъ Родюнъ. — Ь.ъвамъ;^о
ближе еще туда-сюда, а у насъ вкругъ Оленева-б*да!.. На
■ Колосковской гати совс^мъ завяз.ли... Часа три прооилисъ...
Ужъ я на деревню за народомъ б'калъ... Не приведи Господи.
— Знамо, распутица,— п-ромолвилъ Демент1й, почесываясь
спиной объ уго.лъ крыльца.
Род1онъ сталъ распрягать пр1уста.1ыхъ коней.
. — Чтб за гость такой.-'-спросилъ ДементШ.
- ... _ \ кто его знаетъ? Съ иодаян^емъ, должно-быть. Бъ ше-
*) Витаться — здороватБСя,^ подавая .другъ другу руку.
нево къ намъ еще на шестой нед'Ёл-Ё пргьхалъ... А бывалъ
не у всЬхъ. у насъ въ Лноиспной да у матушки Фелпцаты...
По другимъ обителямъ ни ногой.
— Что же такъ? — спросплъ Де.ментпг.
■ — Ихне д-бло. Какъ намъ узнать? — отв-Ьчалъ Род1онъ. —
П-ЬтБ тоже обучалъ, у насъ все съ Анной Сергеевной п'Ьлъ.
что при матушке Маргарпт'Ь жпветъ. ^ водился больше съ
Аграфеной, что жпветъ въ келарныхъ прпсп'Ьшнпцахъ; у
Фелицатпныхъ больше съ Анной Васильевной.
— Пшь ты! Съ молоденькпмп все да съ пригожими. —
лукаво улыбаясь, зам^ти.тъ Демент1й.
— Ихне д'Ьло!. Намъ не узнать, наше д'Ьло черное, трудо-
вое, въ чисты св'Ътлицы ходу намъ н^тъ. — проговорплъ Ро-
дюнъ, распрягая лошадей.
— Вестимо; въ Чернухе бы.1п? — спроси.ть Демент1й.
— Объ+эхали, — сказалъ Родюнъ. — Ему. слышь, прописано
у насъ быть да у васъ въ Комарове. По^дотъ ли. н-Ётъ ли въ
Улангеръ — наверно теб-Ь сказать не могу...
— Охъ, какъ въ Улангеръ придется!.. Б^да!.. — сказа.ть
Демент1й. — На Митюшино разв-Ь будетъ везти... Прямо 'Ьхать
затонешь.
— Не клянчи, Дементьюшка, — отозвался Родюнъ. — У насъ
"две нед'Ьлп гостилъ, коль у васъ столь-жъ погостптъ, дорога-
то обсохнетъ.
— Хорошо бы такъ. Пущай бы подольше ему погости-
лось, — молвилъ Дементш. — Онъ къ кому?.. Не знаешь?.. —
спроси.1ъ конюхъ, немного помолчавъ. — Изъ матерей къ кото-
рой, аль къ самой матушке Манее^?
— Къ самой поди, — отозвался Род10нъ. — Чтб ему до
матерей?.. По пгуменьямъ ^здитъ, московскШ.
■ — Наша-то матушка не больно еще оправилась, — сказалъ
Дементи!. — Хворала... Думали, не встанетъ.
— Слышно было про то, — молви.гъ Род10нъ. — Теперь
какъ?
— Обошлась, ничего, — отв'Ьчалъ ДементШ. — Лекарь изъ го-
рода на'Ьзжалъ... Л'Ьчпли... Гр^ха-то что было!..
— А чтб?
— Да л'Ькарь-огъ и-зъ н^мпевъ аль басурманинъ какой... У
людей Ве.1ик1й постъ, а онъ скоромятину, ровно собака,
жретъ... Въ обители-то!.. Матери бунтъ подняли, сквернитъ,
знаешь, пмъ... Печки не давали скоромное-то стряпать. Да
тутъ -у насъ купчиха жпветъ, Марья Гаври.товна, тамъ у ней
стряпали... Было, было всякаго гр-Ьха!.. Не сразу отмадят-Ъ...
— А выл^чи-гъ-таки? — спросилъ Родюнъ.
— 444 —
— Еще бы не вылечить! — усм'Ьхнувшись, отв'Ьтилъ Демен-
т1й, — В4дь матери, Род1онушка, не нашъ братъ — голь да
перетыка... У нпхъ — деньгамъ заговЬнья н^^тъ. А богатыхъ
п смерть не сразу беретъ... Рубль не Богъ, а тоже милуетъ.
— И в'Ьрно такъ, Дементьюшка, — сказа;1Ъ Род1онъ: — в'Ьрно,..
Дай-ка овсеца к5нямъ-то засыпать, — прибавилъ онъ, отводя
лошадей въ конюшню.
— Пойдемъ, — сказа.1ъ Демент1й п .1'Ьниво побрел'ь за Ро-
д1ономъ.
Межъ т'1шъ спаБш1п въ оленевской кибиткЬ московск1й п'Ь-
вецъ проснулся. Отворотп.ть онъ бокъ кожанаго фартука, г.чя-
дитъ — м-Ьсто незнакомое, лошади отложены, людей ни души.
Живого только и есть, что жирная корова, улегшаяся на сол-
нопёк15, да ВЫС0К1Й голландск1й ц-ктухъ, окруженный курами
всйхъ возможныхъ породъ. Склонивъ голову на-бокъ, скитсшй
горлопанъ стоялъ на одной ножк1з и гордо пог.11Ядывалъ то на
одну, то на другую подругу жизни.
Отстегнулъ пр1'Ьхавш1й гость фартукъ. поднялся съ груды
подушекъ въ ситцевыхъ чехлахъ и тихонько выл1>зъ изъ ки-
битки.
Это бы.1ъ невысокаго роста, черноволосый, съ р'Ьденькой
бородкой И' быстро бегавшими, черными глазками человЬкъ,
въ синей суконной шубк'Ь на хорьковомъ м-Ьху и съ новень-
кимъ гаруснымъ шарфомъ на гие'Ь — должно-быть, подарокъ
какой-нибудь оленевской мастерицы... Швецъ догадался, что
онъ въ Комаров-Ь, но гд-Ь же людиУ Не въ сонное же царство,
не въ мертвый заколдованный городъ прт-Ьхалъ.
— Охъ, искушен1е!,. — мо.гвилъ онъ серебристымъ звонкимъ
голоскомъ ]1 по]пелъ въ работнпцкую поискать, н'Ьтъ ли хоть
тамъ живого челов-Ька. Изба была пуста.
— Вотъ какое положен1е!— сказалъ онъ, выйдя на крыльцо. — •
Родюнъ пропалъ... Род1онушка! — крикну.1ъ онъ, сколько бы.то
мочи.
— Ась? — отозвался тотъ изъ конюигни.
Г[р1'Ьзж1й направился на голосъ.
— Проснулся, ВаСИЛ1Й БорИСЫЧЪ? — СПрОСПЛЪ Р0Д10НЪ. —
А я ужъ коней отпрягъ и корму задалъ... Что, аль со сна-то
головушку разломило?
— И то маленько вздремнулъ!.. Искушеше!.. — мо.1Вилъ Ва-
сил1й Борисычъ.
— Ну, вздремнуть не вздремну-иъ, а здорово всхрапнулъ, —
зам'Ьти.тъ, у.тыбаясь, Родюнъ. — Отъ самой Клопихи носомъ
п^сни игралъ — пятнадцать верстъ...
— Ужъ и пятнадцать?.. — усомнился Василий Борисычъ.
•— 445 —
— Говорю тебЬ. пятнадцать, — сказалъ Родюнъ. — Хоть
людей спроси, — прпбавилъ онъ, указывая на Дементья.
— До Клопихд точно пятнадцать верстъ отселева будетъ...
Больше будетъ- — дорога-то в-Ьдь зд'Ьсь не и^Ьряная, — подтвер-
дилъ Демент1й.
— А матушку Манееу можно повидать? — спроснлъ его
пргЬзж1п.
— Не знаю, какъ теб'Ь сказать, господинъ купецъ, — отв'Ь-
тилъ Демешлй. — Хворала у насъ матушка-то — только-что
встала. Сегодня же Радунпцу справляли — часы стояла, на
могилки ходила, въ келарнЬ за трапезой сид'Ьла. Притоми-
лась. Поди чать теперь отдыхать легла.
— Охъ, искушен1е! — тихонько промолвилъ Васил1Й Борн-
сычъ, покачавъ головой.
— Съ Москвы ■-•') что-ль будете? — спросилъ его Демент1й.
— Изъ Москвы, — отв'Ьтнлъ гость.
— Та-а-къ, — иротяну.тъ Демент1п. — Большая, слышь, сто-
ЛИЦ1Я?
— Побо.тьше вашего скита, — сказалъ, улыбнувшись, Васи-
Л1Й Борисычъ.
— Одн^хъ церквей сорокъ сороковъ!
— Такъ говорится — на д'Ьл'Ь-то поменьше будетъ, — отвЬ-
тплъ Басил! й Борисычъ,
— П все золотоглавыя? — продолжалъ спрашивать Дементш.
— Есть и золотоглавыя, — сказалъ Василш Борисычъ.
— Эка подумаешь! — удив.тялся Деменип. — А Пванъ Ве-
лик1й высокъ будетъ?
• — Высокъ, — сказалъ Василш Борисычъ.
— Дпковина! — вскликнулъ Демент1й. — А правда-ль, что
въ Москве сорокамъ не водъ?
— Не видать.
• — Это Алексей митрополитъ на сороку заклят1е положилъ,
чтобъ она въ Москву не летала... Птица-воръ, а на Москве,
сказьгваютъ, и безъ того много воровъ-то.
— Есть, — подтвердилъ Василш Борисычъ.
— Вотъ и къ Макарью на ярманку воры-то бо.тьше все
изъ Москвы на'Ьзжаютъ, — зам'Ьтплъ Дементш. — А правда-ль,
что у васъ хл'Ьбъ по шести да по семи гривенъ на серебро
живетъ?
— Случается, — сказа.тъ Василхй Борисычъ.
— То-то и есть: толсто звонятъ да тонко ■Ьдятъ... — прп-
мо.твилъ Демент1п. — У насъ по .тЬсамъ житье-то, видно, при-
'^) За Во.1гой во многпхъ м^стностяхъ говорить „^Госква" твердымъ о.
-- 446 —
гляднМ москоБСкаго будетъ, даромъ что воротами въ уголъ
живемъ. По крайности -Ьшь безъ ы^ры, кусковъ . не счптаютъ..
— Воыъ старица неведомо какая бредетъ, ее бы про ма-
тушку спросить, — молвнлъ ВасилШ Борисычъ, показывая на
Таифу, подходившую къ конному двору.
— . Эта наша мать казначея, — сказалъ ДементШ. — Ру-
гаться поди на конный дворъ идетъ... Ухъ, бедовая старица!..
Бсяка порошинка у ней на перечегЬ. Одно слово, б'Ьдовая!..
Васил1й Борисычъ пошелъ навстречу Таиср.
— Что вашей милости угодно? — спросила она.
— Къ матушк'Ь Манее'1") письмецо изъ Москвы привезъ, да
вотъ еще къ матери Назарете отъ сродницы.
■ — Матушка Манееа теперь започивала, — ответила Таифа. —
Скорбна у насъ матушка-то — л;изни не чаяли... Разв'Ь въ
сумерки къ ней побываете... А мать Назарета въ перел'Ьсокъ
пошла съ д-Ьвицами... До солнечнаго заката ей не воротиться.
— Я бы сходи.тъ къ ней покудова. Чать недалеко?.. —
встрепенувшись, подхватилъ Васил1й Борисычъ.
— Какъ вамъ будетъ угодно, — сказала Таифа. — Пожалуй,
Демент1й укажетъ дорогу... Да вы об'Ьдали ли?.. Не то въ
келарню милости просимъ.
— Покорно благодарю, матушка, — отв^оти.тъ Басили! Бори-
сынъ. — Дорбгой закусили — сытехонекъ. Благословите къ ма-
тушк'Ь Назарет^в сходить.
— Инъ самоварчикъ не поставить ли? — уговаривала гостя
мать казначея. — Ко мн'Ь бы въ келью пожаловали, побеседо-
вали маленько, а тЬмъ временемъ и матушка Назарета по-
дошла бы, и матушка Манееа проснулась бы.
— Мн1з бы матушку Назарету поскор'Ьй повидать, — стоя.тъ
на своемъ Васил1й Борисычъ и, какъ ни упрашивала его
казначея посетить ея келью, устоя.зъ на своемъ.
Какъ истый москвичъ, не прочь бы онъ отъ чашки чаю,
пожалуй, и отъ трапезы не отказался бы, но ул;ъ очень заго-
ралось у него поскорЬй идти къ Назаретк Знать ее ие зналь,
въ глаза не видывалъ, и покам'Ьстъ одна читалка на Рогож-
скомъ не покучплась ему свезти Назарет'Ь письмецо. съ по-
сылочкой, во сняхъ даже про такую старицу не с.тыхива.тъ;
Но, узнавъ, что пошла она съ д'Ьвицами на гулянку, ногъ
подъ собой не заслышалъ Васил1Й Борисычъ... Такъ и тянетъ
его поглядеть на комаровскихъ б^лицъ, какъ он'Ь тамъ въ
перел'Ьск'Ь свою Красну Горьу справляютъ. Искушен1е!.. Ну
да в^дь человЬкъ не старый, кровь въ жилахъ не ледяная.
Втащи.1и въ работницку избу поклажу Баси.тья Борисыча.
Расшнтровалъ онъ чемоданъ; вынулъ суконный кафтанчикь.
чуйку на ваточной подкладкЬ. шапочку новую, п такпмъ мо-^
лодцомъ вырядился, что льбо- дорого посмотр1зть. Зат1змъ от-
правился съ Дементьемъ за околпду...
Только дошли до Каменнаго Вражка, какъ послышались
издали 110лодые веселые голоса и звонкш хохотъ Фленушкн.
Деыент1й воротился, Василш Борисычъ тихонько пошелъ
на голоса.
Звучнымъ, пр1ятнымъ голосомъ искусно завелъ инъ пЪсшо
про «младую юность ^>.
Горе мн'Ь, увы мн'Ё во младой во юности!
Хочется пожпти — не знаю, какъ быти.
Мысли побпваютъ, къ гр-Ёху прнвлекаютъ.
Кому возвещу я гибель мое горе?
Кого призову я со мной слезно плакать?
Горе >га'Ё. ^-вы мн'ё во юностп жпти—
Во младой-то юности мнози борютъ страсти.
Плоть моя желаетъ больше согр'Ьшати:
Юность моя. юность, младое ты время.
Быстро ты стрекаешь. гр'Ьхи собираешь,
Гд'Ё бы и не надо— везд'Ё поспеваешь.
Къ Бог>' ты л-Ёнива, ко гр^Ёху радива.
Теб'Ь угождати— Бога прогн^вляти!..
Смолкли б-Ьлицы... Съ усладой любовались он-Ь н^жньшъ
го.тоео-МЪ незнаемаго п'Ьвца и жаднымъ слухомъ ловили каждый
звукъ унылой, но дышавшей страстностью и'Ьсни. Василш
Борисычъ иродолжалъ:
Юность моя. юность во мн-Ё ошутилась.
Въ разумъ приходша, слезно говорша:
„Кто добра не хочетъ, кто хд-да желаетъ?
^Разв'Ё зм-Ёй-соперникъ, добру ненавистникъ!
.,Са-ма бы я рада — силы моей мало.
„Сижу на кон-Ё я. а конь не обузданъ.
„Смирить коня неч-Ёмъ — вожжей зъ рукахъ н'Ёту,
„По горамъ, по холмамъ прямо конь стрекаетъ,
..Меня разрываетъ. ргь мой потребляетъ.
_Вне ума бываю, творю что— не знаю.
„Вижу я погибель. страхо1гь вся объята:
„Не знаю, как-ь быти, какъ коня смирити...*
Зас.тушалась и мать Назарета... Заслоняя ладонью -отъ
солнца глаза, съ недоум^н1емъ разглядывала она подходи-
вшаго незнакомца.
— Кто-бъ это такоЁУ — говорила она. — Не зд'Ьшшй, не
окольный, а на'Ёзжихъ гостей, кажись, во всемъ Комарове
н'Ьтъ... Чтб за челов'Ькъ?
— Московскимъ глядитъ, — молвила Фленуи1ка.
— А ыожетъ, изъ самаго Нитера, — подхватила Марья то-
ловщпца.
— 448 —
— Можетъ, II питерск1й, — согласилась Фленушка. — А го-
лосокъ-отъ каковъ!.. Какъ есть соловей.
• — Вотъ бы на клиросъ въ нашу «шЬвчую стаю» такого
п^вца залучить, — закинувъ бойко голову, молвила молодая,
пригожая смуглянка съ пылавшими страстнымъ огнемъ очами.
Звали ее Устиньей, прозывали Московкой, потому что не одинъ
годъ сряду въ Москв-Ь у купцовъ въ читалкахъ жила.
— Молчи, срамница!.. Услышать можетъ... — строго зам'Ь-
тила ей Назарета.
— Мы бы ему бородку-то выщипали, въ сарафанъ бы его
обрядили, — продолжала со см'Ьхомъ Устинья Московка.
— Замолчишь ли, срамница?.. Аль сов'Ьсти не стало въ
глазахъ? — ворчала Назарета.
Васил1Й Борисычъ ыежъ т^мъ подошелъ къ стариц'Ь и,
низко поклонившись ей, спросилъ:
— Матушка Назарета не вы ли будете?
— Такъ точно, — отвечала она. — Что угодно вашей ми-
лости?
— Письмецо къ вамъ съ Рогожскаго привезъ, — сказалъ
онъ, вынимая изъ кармана письмо. — Посылочки тоже есть,
ужо предоставлю.
— Отъ кого это, батюшка? — недов^Ьрчиво спросила Наза-
рета, быстрымъ взоромъ окидывая дЬвицъ, столпившихся во-
кругъ незнакомца.
— Отъ Домны Васильевны, — отв^ча.1Ъ Василш Бори-
сычъ. — Въ Антоновской палатЬ въ читалкахъ живетъ...
— Отъ Домнушки! — радостно воскликнула мать Наза-
рета. — Что она, голубушка?.. Какъ живетъ-можетъ?..
— Спасается, — отв'Ьтилъ Васил1й Борисычъ. — Негасимую
у болящихъ читаетъ — любятъ ее старушки...
— Ну, слава Богу!.. На утЬшительномъ слов'Ь благодарю
покорно, батюшка, — сказала мать Назарета. — Какъ пмечко-то
ваше святое?
— Васнл1Й.
— По батюшк'Ь?
■ — Борисовъ.
— Ут^Ьшнли вы меня, Васил1й Борисычъ. В'Ьдь Домнушка-
то, 110 плоти, племянница мнЬ доводится — братца-покойника
дочка... В'Ьдь я тоже московская родомъ-то.
— Очень пр1ятно, — отв'Ьтилъ Василхй Борисычъ, а черные
глазки его такъ и разбежались по молодымъ, цв'Ьтущимъ
здоровьемъ б^Ьлнцамъ, со всЬхъ сторонъ окружившимъ его п
мать Назарету.
— Къ матушк-Ь Манее'Ь прибыли? — споосила Назарета.
— 449 —
— Такъ точно, — отвЬчалъ Васил1Й Борпсычъ: — тоже письма
прнвезъ.
— Отъ кого, батюшка, письма-те? — продолжала свои раз-
спросы старица.
— Отъ разныхъ, — отв1]чалъ опъ. - — Отъ матуип:п 1[ульхс-
р1и есть письмецо, отъ Гусевыхъ, отъ Мартынова Петра Спи-
ридоныча.
— Велик1й благод1.тель намъ Иетръ Сиирпдоньтчъ, дай ему,
Господи, добраго здрав1я и души спасен1я, — молвила мать
Назарета. — День и ночь за него Бога молимъ. Пмь только и
;кивемъ и дышимъ — много милостей отъ него видимъ... А чтб,
Д'Ьвицы, не пора-ль намъ п ко дворамъ?.. Покуда матупгка
1\1анеоа не встала, я бы вотъ чайкомъ Василья-то Борисыча
папоила... Пойдемте-ка, умницы, солиышко-то стало низенько...
— Рано еще, матушь'а!.. Погоди маленько!.. — - заголосили
б'Ьлицы.
— Что вы, чтб вы'Л.. Какъ возможно по угостить дорогого
гостя?.. Пойдемте... Будетъ — погуляли, нагЬитлись.
— Да матушка!.. Да еию маленько!.. Да погоди хоть съ
полчасика.
— Вы для меня, матушка, не безпокойтесь, — вступился Ва-
сил1й Борпсычъ. — Дайте д'Ьвицамъ развеселиться... Он1> намъ
споютъ что-нибудь.
— Такому п-Ьвцу да л11сныя д-Ьсни слушать! — бойко подхва-
тила Фленушка, прищуривая глазки п лукаво взглядывая на
Васил1я Борисыча. — Соловью худыхъ птицъ слушать не при-
ходится... Отъ худыхъ птицъ худыя и П11СНИ.
— А у матуп1ки Маргариты въ ОленевЬ про васъ не то
говорятъ, — отв'Ьчалъ Басили! Борпсычъ. — Тамъ очень похва-
ляютъ зд-Ьшнее пЬнте, говорятъ, что лучше вашего клира но
вс'Ьмъ СЕитамъ н1,тъ...
— Такъ вы изъ Оленева пож'аловали? — спроспла мать На-
зарета.
— Изъ Оленева, матушка, — отвЛти.гъ Васил1й Борпсычъ. —
Тамъ и Страстную пробылъ и праздникъ празщ^овалъ.
— У кого гостили? Въ какой обители? — спросила Назарета.
— У Анеисиныхъ больиге, съ матушкой-то Маргаритой
мы давн1е знакомые — она в-Ьдь тоже наша московка... У
Фелицатиныхъ тоже гостилъ.
— Это вамъ Анна Серг1юнна, что ли, наше-то п'Ьн1е сла-
вила? — спроспла его Марьюшка.
— И Анна Серг-Ьевна хвалила и Аграфена келарпая, а изъ
Фелицатиныхъ Анна Васильевна... ВсЬ хвалили, — говорилъ
Васил1й Борпсычъ.
Сочинения П. Мельипкова. Т. (I. 2Э
— 450 —
■ — Вс'Ьхъ-то чт5 салыхъ ни на есть лучшихъ д'Ьвйцъ -в'й
Оленев'Ь спознали, ■ — лукаво усмехнувшись и быстро вскинувъ
гла[5ами, молвила Фленушка.
— П'1^ть обучалъ, — улыбнувшись, зам-Ьтилъ Васил1й Бори^
сычъ.
— И касъ бы поучили!.. — защебетали и Фленушка, и Ма-
рьюшка, и Устинья Московка, и друг1я крылошанки.
— Отчего-жъ не поучить?.. Съ великою радостью! — ска-
залъ Васил1Й Борисычъ. — Только в-Ьдь надо прежде голоса
попробовать: каше у васъ голоса — ■ безъ того нельзя.
— Пробуйте насъ, пробуйте, — приставали б'Ьлицы.
— ■ Оченно бы радъ попробовать, — сказа.1ъ ВасилИ Бори-
сычъ. — Матушка Назарета, благословите псальму сп'Ьть.
— ■ Пойте во славу Бож1ю, — молвила Назарета, отрываясь
на минутку отъ письма.
— Воскресную надо, д'Ьвицы... Пасхальную, — сказалъ Ва-
си.пй Борисычъ. — «Вел1Ю радость» знаете?
— Знаемъ, знаемъ, — защебетали б'Ьлицы, окружая москов-
скаго п^вца.
Высокб, чнстымъ голосомъ, завелъ онъ: :
Вел1я радость днесь въ М1р^& явися...
Стройно п бойко подхватилъ д'Ьвич1Й хоръ:
Христосъ бо воскресе, а смерть умертвися,
Сущ1е во гроб'Ьхъ животъ воспр1яша!
Воспоемъ же, други, п-Ьснь радостну нын'Ь —
Христосъ бо воскресе отъ смертныя сЬпи,
Животъ дарова въ семъ м1р'Ь челов'&ку!
Нын'Ь ВСЁ ликуемъ,
Духомъ торжествуемъ,
Простиль бо Господь гр^хп наши. Аминь.
Голосе Васплья Борпсыча и головщпцы Марьюшки покры-
вали остальные. Далеки по перел'Ьскамъ разносились звуки
воскресной псальмы...
— А М1рск1я пЬсетси попиваете, Басил1й Борисычъ? — боч-
комъ подвернувшись къ московскому гостю, спросила Фленушка.
— Флена Васильевна! — строго крикнула па нее, склады-
вая письмо, Назарета. — .Матушк'Ь доло^ку.
— Не пужай, мать Назарета!.. Я в^дь не больно изъ роб-
кихъ, — р153ко отв-Ьтила Фленушка п, не смигаючн, съ рьяньвгь
задоромъ гляд'Ьла въ разгорЬвшхеся глаза Васпл1я Борпсыча.
— Вольница этакая!.. Безстыдница!.. — ворчала Назарета.
— Что-жъ, Васил1Й Борисычъ?.. Поете м1рск1я? — приста-
вала Фленуппса, не обращая вниман1я на ворчавшую и хло-
павшую о полы руками мать Назарету.
— 451 —
— Зачъмъ Ы1рск1я'? — переминаясь на адномъ мЪст'Ь, ска-
залъ Васцлхй Борисычъ. — Божественныхъ много, можно л
безъ м1рскцхъ обойтись...
— А мы думали — вы новенькпхъ п'Ьсенокъ намъ при-
везли, — недовольнымъ голосо^гъ молвила Фленушка. — У насъ
сеть, да все старыя. Оченно ужъ прискучили. Н'Ьгь лп у васъ
какого хорошенькаго «романцика»?
— Безпутная!.. Теб^з-ль говорятъ?.. Замолчи, озорная!.. За-
была, что въ обители живешь?.. — кричала Назарета.
— Мы 1Ге черницы! — громко см1.ясь, отвечала старице
Фленушка. — Ты что-ль на васъ манатью-то *) над-Ьвала?..
Мы б-Ьлицы, морское намъ во гр'Ьхъ не поставится...
— Все матушк-Ь скажу... Погоди у меня, воструха! — вор-
чала Назарета и р'Ьшительнымъ голосомъ приказала б'Ьлицамъ
до.^>ой собираться.
Впереди пошли Васил1й Борисычъ съ Назаретою. За ними,
разсыпавшись кучками, пересмеиваясь и весело болтая, пры-
гали шаловливыя бЬлицы, Фленуипса подзадоривала ихъ за-
п^йть м1рску10. Но что сходило съ рукъ игуменьиной любимпц^
]1 баловнид'й всей обители, на то друпя не дерзали. То.1ько
Марьюшка да Устинья Мось'овка не прочь были подтянуть
Фленушк-Ь, да и то вполголоса.
Фленушка завела п.шсовую:
Во 52РОД'Ь во Казани
Полтораста рублей сани.
Д-Ёвка ходить по крыльцу,
Платко^гь машетъ молодцу.
Веселый, игривый напЬвъ нерадостно звучитъ въ устахъ
скитскихъ п'Ьвицъ... То ли д1злО льющаяся изъ жаркой,
взволнованной Яръ-Хмелемъ груди свободная, опьяняющая
п'Ьснь Радуницы, что раздавалась о ту пору на Руси по ея
несчетнымъ лугамъ, полямъ и перел'1зскамъ...
Напившись у матери Назареты чаю, Баспл1й Борисычъ въ
сумерки отправился къ Манев'Ь.
Положивъ нача.гь и сотворивъ метан1я, Васил1й Борисычъ
сказа.ть:
— Съ письмецомъ къ вамъ, матушка, отъ Петра Спиридо-
пыча да отъ Гусевыхъ... Отъ матушки Пульхер1и тоже есть.
— Садиться милости просимъ, — ве.1Ичаво молвила Манееа,
*) Манатья (мант1я), иначе иночество — черная пелеринка, иногда ото-
роченная краснымъ шнуркомъ, которую носятъ старообрядск1е иноки и
инокини. Скинуть ее хоть на минуту считается гр'Ьхомъ, а кто над'Ьнетъ
ее хоть шутя, тотъ уже постригся.
29*
— 452 —
указывая гостю на лавку у стела, на которомъ уже разста-
влено было скитское угощенье. Икра, балыки и другая соле-
ная, подстрек'ающая на большую '1зду, сн-Ьдь поставлена была
рядомъ съ финиками, урюкомъ, шаиталой, пастилой, мочеными
въ меду яблоками и всякихъ сортовъ орехами.
Васил1й Борисычъ сЬлъ и, пока Манееа читала письма,
принялся разсматривать убранство кольи. Келья была про-
сторная, чистая — нигд'Ь ни порошпики. Въ переднемъ углу,
въ болсниц'Ь изъ простого дерева, съ алой бархатной пеленой,
стояло нкколько древнихъ иконъ высокихъ нисемъ,- а въ
самой середин'Ь образъ Корсунской Богородицы стараго ново-
городскаго пошиба въ густо позолоченной ризЬ сканнаго д'Ьла.
Та икона была у Манеоы родовая, отъ дЬдовъ и прад'Ьдовъ
шла... Передъ нею неугасимо теплилась серебряная лампадка
съ бисерными подв'Ьсками. Ст'Ьны кельи оби]иты были ясе'не-
выми досками', поставленными стоймя, гладко выструганными
и натертыми воскомъ. Кругомъ широк1я деревянный скамьи
съ положенными на пихъ мягкими суконными полавочниками.
Въ красномъ углу подъ святыми и по двумъ сторонамъ стола по-
лавочники были кармазинные *), остальные васильковаго цв'Ьта.
На окнахъ, убранныхъ б'Ьлосн'Ьжными кисейными занав^^сками,
обшитыми красною бахромкой, стояли горшки съ бальзами-
номъ, розанелью, геранью, б'Ьлокрайкой, чудомъ въ м1р'Ь и
столЬтнимъ деревомъ '■'*). По стЬнамъ разв^Ьшаны были кар-
тины въ деревянныхъ рамкахъ, не отличавш1яся, вирочемъ, ни
смысломъ ни изяществомъ. То были московск1я произведен1я,
изобрагкавипя аиокалипсическ1я д-Ьянхн антихриста, вид'11те
святымъ Макархемъ бка въ тыквахъ, распят1е плоти во об-
раз'Ь монаха съ замкбмъ на устахъ, хожден1е веодоры по
мытарствамъ и друг1я сказанья визант1йскаго склада. И на
калсдой картин'Ь непрем'Ьнио бЬсъ сидитъ... Ни одной, гдЬ
бы не былъ намалеванъ хоть маленьк1й чертенокъ...
— Такъ вы и въ Б'1>лой-Криниц11 побывали!.. Вотъ какъ!.. — ■
молвила Манеоа, прочитавъ письма. — Петръ Спиридонычъ
иингетъ, что вы многое мн-Ь на словахъ перескажете... Рада
вась слуитть, Васил1Й Борисычъ... ПобесЬдуемъ, а теперь
покам'Ьсть передъ чайкомъ-то... настоечки рюмочку, не то ма-
дерки не прика;кете ли?.. Покорно прошу...
Васил1й Борисычъ хватилъ какой-то девятисильной *"■**) и
*) Ка])мазппиыГ1 цсЬтъ — ярко-алый.
**) Бальзами 1п, - Ьа18ат!па. Розане.!!,, герань и б'Ьдокрайка — разные
виды рс1аг^;ои1ит. Чудо въ ы1р'Ь — хшгаЫИй. Сто.гЬтиее ,1^ерево, иначе
а.10Й — одинъ изъ видовъ кактуса.
***) Девитиснльною оовутъ'' настойку на трав'Ь девясил'Ь.
— 453 —
откромсалъ добрый ломоть паюсной икры. За дЬвичьимн гу-
лянками да ;за 1гЬн1емъ божественныхъ псальмъ совсЬмъ уа-
былъ опъ, что въ тотъ день путемъ не об'Ьдалъ. Къ вечеру
нронялъ голодъ московскаго посланника. Сд'Ьлалъ ВасилШ Бо-
рнсычъ честь донскому балыку, не отказа.гь въ ней ветлуж-
скимъ груздямъ и вятскпмъ рыжпкамъ, пи другому, что доб-
раго передъ ннмъ гостепр1имной игуменьей было иастав.геио.
, — Давно- ль пзъ Москвы? — сирос]1ла его ]\Ганееа.
— Давненько, матушка, я съ Москвы-то сьЬхалъ, — отв'Ь-
чалъ ВасилШ Борисычъ. — Еще на четвертой нед'ктк.. ДорО-
гп — не приведи Господи! Черезъ Волгу пЬшкомъ переходили...
Страстную и праздник]! въ Оленев'Ь взялъ.
■ — ■ У матушки ^Маргариты? — спросила Манееа.
— У нея, матуп1ка... Еще у матери Фелицаты погости.ть, —
отв-Ьтплъ Васил1Й Борисычъ. — Къ австр1йскому-то священству
склонныхъ обителей въ О.генев'Ь только и есть.
— И у насъ склонныхъ немного, — заметила Манееа. —
Нашп да Жженины, Боярь-ипы да Московкины — вогь и вс1-...
Изъ захудалыхъ обителей еще кой-ка1;1я старицы... А по дру-
гимь скитамъ и того н'Ьтъ. Въ Улангер'Ь только мать ВЗдиеа
А1аленько склопна...
— А въ Чернухе? — помолчавъ, спросплъ Васил1й Борисычъ.
— Разв'Ь самое малое число, — ответила Манееа. — А но
деревнямъ и слышать не хотятъ.
— • С.115потствуштъ, — молвилъ Васил1й Борисычъ. — Пародъ
темный, непонимающш.
— Не сл'Ьпота, Васпл111 Борисычъ, сбблазнъ отъ австрш-
скаго священства больше отводить людей, — сказала Манешг. —
Вамъ, московскпмъ, хорошо: вы на св-Ьту живете. Не гр'Ьхъ
бы пной разъ и объ пасъ подумать. А вы только сов'Ьсть ма-
ломощныхъ соблазнами мутите.
— р1ак1е же соблазны, матушкаУ.. Кажись, отъ Москвы
сббдазновъ никогда не быва-ю, — возразилъ Васнлш Бори-
сычъ, посматривая на Манееу.
— По письму Петра Сппридоныча, что про васъ пишстъ, да
опять же наслышана будучи про васъ отъ батюп1ки Ивана
Матв'1;ича " ) да отъ матушки Пульхер1и, не обинуясь всю правду
буду говорить теб'Ь, Васил1Й Борисычъ... О чемъ по нашимъ
палестинамъ заикнуться не слЬдъ, и про то скажу, — съ за-
ы^зтнымъ волненьемъ заговорила Манееа. Ея голосъ дрожалъ
негодованьемъ, но говорила она сдержанно, нп на волосъ не
нарушая обычной величавости. Царицей смотр'Ьла.
*) ]}'Ьглын попъ, по фампл1и Ястребовъ, л<ивш1й }{а Рогожскомъ к.1ад-
бищ-Ь п пользовавш1пся большпмъ ^важен1емъ старообрядцевъ.
— 454 —
— Что-жъ такое, матушка? • — тревожно спросилъ игуменью
Васил1й Борисычъ. — Скажите, Господа ради.
— Издали зачну, съ чего все д'Ьло началось, — сказала
Манееа. ■ — • По письмамъ батюшки Ивана Матв'Ьича склони-
лись-было мы австрШское священство принять. Много было
противностей отъ слабыхъ совестен, много было п шатостп...
Трости в^тромъ колеблемы зд'кн1Н1е люди... но, Господу помо-
гаюш;^, склонила я, убогая, обитель нашу къ пр1ят11о и
друг1я немног1Я обители, въ Оленев11 матушку ]Маргариту, ма-
тушку Фелицату, въ Улангер'Ь матушку Юдиеу. И сначала
духовно мы ликовали, Васил1Г1 Борисычъ, наконецъ-то, гово-
рили, явися благодать Бо>к1я, спасительная всЬмъ челов!;-
камъ... Не нарадовались Господню смотр'Ьн1ю... Что же?.. Слы-
шпмъ, на Москве закипали раздоры, одни толкуютъ: «непра-
виленъ митронолитъ, — облйванецъ», друпе Богомъ заклинаютъ,
что крещенъ въ три ногружешя... Кому в'Ьрить?.. Кого пос.1у-
шать?... У насъ но лЬсамъ народъ темный, силы ннсан1я но
разум-Ьотъ, а новшества страшится, дабы въ чемъ не погре-
шить... Сколько было молвы, сколько шатостп!.. Разсказать
иевм'Ьстимо... Я, убогая, говорила тогда: «потерпите, другп
любезные, потерпите самое малое время, явитъ Господь бла-
годать Свою, не предайте слуха словесамъ митежнымъ»... И по
милости Господней удержала...
— Знаютъ па Москв'Ь про старан1я ваши, матушка, —
ирервалъ-было Васил1й Борисычъ.
— Славы, другъ, не ищу... — вспыхнула Манееа. — Что Д'Ь-
лаю. Господа ради д'1>лаю, не ради вашей суетной Москвы.
— Праведное Д'Ьло, матуипса, — вполголоса зам'Ьти.тъ см'Ь-
шавш1Йся немного Васил1й Борисычъ.
Величаво, но едва заметно склонила Манееа голову, какъ
бы въ зпакъ соглас1Я. Зат-Ьмъ, отчеканивая каждое слово, про-
должала:
— А скажи по сов'Ьсти, ч-Ьмъ намъ пособила Москва?..
— Что-жъ, матз'Шка, кажется, не были оставлены, — про-
молвилъ Васил1й Борисычъ.
— Не про деньги рЬчь, — съ усмешкой презрЬнья пре-
рвала его Манеоа. — Про духовное у тебя спрашиваю... Ч'Ьмъ
поддержали меня?.. Сбблазнами?
— Да какими же, матушка, соблазнами? — съ робкимъ удп-
вленьемъ спросилъ Васил1й Борисычъ.
— Сколько годовъ душевпымъ гладомъ томимы были мы
безъ священника?.. Писали-писали на Москву: «пришлите
пастыря» — ни ответа ни прив'Ьта... Ну, вотъ и дождались...
— Отца Михаила? — сказалъ . Васи.11й Борисычъ.
— 455 —
— Да, Михаилу Корягу... По нашимъ м^ста.чъ такъ его
величаютъ, — отвечала Манееа. — Онъ-отъ и есть камень
соблазна для зд-Ёшняго хрнст1анства.
— ЧелоБ-Ьк-ь начитанный, сказывалн, лестный, — зам'Ьтт.'лъ
Васил1й Борисычъ.
— Постный-отъ онъ постный, только не пиоще, не ядуще,
а пенязн беруще. — съ усмешкой молвила Манееа.
— Гд-Ё-лп, безсребренннка достать, матушка? Сытыхъ глазъ
что-то нон-Ь не видится, — сказа.гь Васпл1й Бор]1сычъ.
— А чпнъ на немъ какой положонъ? — возразила Ма-
лееа. — Благодать, другъ мой Васил1й Борисычъ, не р1та,
за деньги ее не стать продавать... Коряга — стя;катель... Паль-
цемъ безъ денегъ не двинетъ... Да еще торгуется... Намедни
просять его болящаго исправить, а онъ: — «сколько дашь?».
Досули.'ш^ полтину, народъ б'йдный — больше дать не подъ
силу, а Коряга: — «за полтину, говоритъ. я теб'Ь п «Господп
помилуй» не скажу»... Такъ-то, другъ!.. Вотъ какимъ пасты-
ремъ насъ Москва наградила... Въ Апосто.тЬ-то чтб ппсано
про Симона, восхот-Ьвша па сребри благодать стяжати?.. А?..
Ну-ка, скажи... Коряга тотъ же Симонъ-волхвъ — ■ потому
стяжате.1ь... Такихъ пастырей намъ не надо... СкорЬн ду-
шевнымъ гладомъ истомимся, чЬмъ къ такому попу на псправу
пойдемъ.
— Какъ же, матушка, возможно пробыть безъ священ-
ника!.. — воскликнулъ Васпл1й Борисычъ. — Не въ безпо-
повы-жъ идти...
— Спасова воля... —твердо сказала Манееа. — Какъ Ему
Св-Ьту угодно, такъ съ нами и будетъ... Самъ Онъ сиасен1е
наше управнтъ... А КорягЬ путь къ намъ заказанъ... Такъ п
скажи въ Москв'Ь...
Не отв-Ьчалъ Василш Борисычъ.
— Коли на то пошло, я тебЬ, другъ, и побольше скажу, —
продо.тжала Манееа. — Достоверно я знаю, что Коряга на
л1зд'Ь поставленъ. А по правиламъ, такой попъ и епископь,
что стави.тъ его, извержен1ю подлежатъ, отъ общен1я да отре-
чются. Такъ ли, Васил1й Борисычъ?
— Есть так1я правила, точно что есть, — отв-Ьчалъ Васил1й
Борисычъ. — Двадесять девятое апостольское, четвертаго со-
бора двадесятое, на шестомъ и на седьмомъ соборахъ тожъ
подтверждено.
— То-то и есть, — продолжала Манееа. — Какъ же должно
вашего Софрона епископа понимать?.. А?.. Были огь меня
посыланы верные люди по разнымъ м-Ьстамъ, п письмами
обсылалась... Нехорош1е про него слухи, Василш Борисычъ,
— 456 —
охъ, каюе нехорош1е!.. А Москва его терпитъ!.. Да какъ по
герп-ЬтБ?.. Московск1й избранникъ!..
— Это, матушка, вы сказали несправедливо, — возразилъ
Васил1й Борисы'гь, — Не было Софрону московскаго избранья.
Самъ въ епископы своей волей втесался... Нашего соглас1я ему
дадено не было... Да нон-Ь въ Москв-Ь его и принимать перестали.
— Съ коихъ поръ?.. — быстро спросила Манееа.
— Я все доподлинно вамъ разскажу, • — молвплъ Васил1и
Борисычъ. — ЗатЬмъ и присланъ — выслушать извольте.
— Слушаю, другъ, слушаю, — медленно проговорила Манееа,
облокачиваясь на стол7> и устремивъ какъ уголь гор'Ьвш1е
черные глаза на Василья Борисыча.
— Епископа Софрон1я въ м1ру Степаиомъ Трифонычеыъ
звали, Жпровымъ...
— Знаю, — перебила Манееа. — Дворъ постоялый въ МосквЬ
держалъ.
— И беглыми попами торговалъ, — добавилъ Васил1й Бо-
рисычъ. ■ — Развозилъ по христ1анству... Свелъ онъ, матушка,
въ то самое время дружбу съ паломнпкомъ однпмъ... Якимъ
Стуколовъ прозывается.
Чуть зам-Ьтно дернуло у Мансеы бровь, но подавила она
вздохъ и, снустивъ на глаза креповую наметку, судоролшо
сжала губы...
■ — Этотъ Стуколовъ по чужи.^гь землямъ долго странство-
валъ, искавши епископа древляго благочест1я. Оттого въ
Б'Ьлой-Кринид'Ь ему ото всЬхъ большое дов^рхе было... Взду- ■
малъ тотъ Якимъ Стуколовъ заодно съ Жировымъ деньги
добывать — богатства захогЬлось, въ миллюнщики вылезть по-
желалъ. Спервоначалу стали они гд'Ь-то въ Калужской губер-
И1И искать золото... Землю купили — завари.юсь у нихъ д'Ьло.
Каково было то д^Ьло, говорятъ розно... Господь вЬдаетъ, чтб
у нихъ межъ собой творилось — С)йманъ ли какой, на самомъ
ли д-Ьл-Ь золото сыскали ■ — не могу сказать доподлинно; только
Л^ировъ со Стуколовымъ мслгъ собой были друзья велики...
л у Жирова золото золотомъ, ноны попами, прежняго про-
мыслу не покндалъ... Въ самое то время пап]и московские
соборн'Ь уложили особаго для РоссШской дерл^авы епископа
получить, потому что въ Лвстр1и смуты да войны настали...
Не ровенъ часъ — 1ерарх1я въ одпнъ часъ могла бы пор'Ь-
]:1пться; опять бы остались безъ арх1ерейства... Покам'Ьстъ на
1'оголсскомъ судили да рядили, кого послать за арх1ерействомъ,
Степанъ Трифопычъ не будь плохЪ) да съ чернымъ поппкомъ *)>
*) Черный попъ — 1е][1оыо11ахъ.
— 457 —
Егоромъ звали, и ыахнп за границу... «Если, дуыаетъ, огь
развоза поповъ добрыя деньги въ мошну перепадали,
отъ епископа невприм'Ьръ больию получить ихъ можно»...
Ладно, хорошо: взялъ онъ у пр1ятеля своего у Стуколоса
письма и повезъ Егора въ Б'1зл у -Криницу въ арх1ерец ста-
вить. Тамъ гостямъ рады, туда ул{ъ усп-Ёли дохнуть, что мо-
сковс1ае желаютъ своего епископа, и по письмамъ Стуколова
скорехонько занялись того попа Егора въ арх1ереи постав]1ть...
Стали испов'Ьдывать, и нашлись за Егоромъ так1е гр^хи, что
ему не то чтобъ епископомъ — въ попахъ-то быть не го-
дится... Монастырск1Я власти Степану про то объявили —
Бикакъ, дескать, невозможно... Степанъ Трифонычъ туда-
сюда — не соглашаются. Тогда и говоритъ ему отецъ Паве.гь,
настоятель тамопшШ: — <'Да за ч'Ьмъ, говоритъ, дЬло стало?
Ты, Степанъ Трифонычъ, че.юв'Ькъ вдовый, въ писан1и го-
раздъ, для че самому теб-Ь арх1ереемъ не быть?.. Якимъ Про-
хорычъ Стуколовъ про тебя хорошо описалъ, а мы ему в'Ь-
рлмъ во вссмъ...» Степанъ радъ-радехонекъ... Не дума.гъ, но
гадалъ — Х11ротон1я сама на него свалилась... Ба другой жо
день постригли его во иночество, Софрон1емъ нарекли, въ
дьяконы поставили, па завтра въ попы, послезавтра въ епи-
скопы. Такъ его въ трое сутокъ и обмотали... На четвертые
домой арх1ерсй отправился... Дорбгой-то, правда ли, н'Ьтъ ли,
Егора въ р'Ьк(; утопилъ... Москва такъ и ахнула, узнавши,
каковъ святитель въ ней проявился... А д-клать нечего: омофоръ
не шуба — съ плечъ не сбросишь... Толки пошли, пересуды,
вражда въ обществЬ, свары да ссоры... Однакожъ все по-
маленьку утишп.юсь... Хочешь не хочешь, къ новому вла-
дыкЬ ступай.
— Такъ вотъ опъ каковъ! — едва слышно промолвила Манееа.
— Таковъ, матушка, таковъ — поистин'Ь говорю, — отв^чадъ
Васил1п Борисычъ. — Про это самое доложить вамъ и вел'Ьно...
— Хороша Москва!.. Можно чести приписать!.. — съ го-
речью сказала Манееа, поднимая наметку и сурово вскинувъ
глазами на Басилья Борисыча. — Пекутся о душахъ хри-
ст1анскихъ! Соблюдаютъ правую в'Ьру!
— Гр'Ьхъ такой вышелъ, матушка, ис1:уи1ен1е!.. Ничего
тутъ не поделаешь, — разводя руками, чуть слышно прогово-
рплъ Васил!Й Борисычъ и потупилъ взоры передъ гор'Ьвшими
негодованьемъ очами величавой игуменьи,
— Истинно гр^хъ вышелъ, да еще гр'Ьхъ-отъ какой! —
Горше его нГ.тъ!.. — сказала Манеча. — Спасибо вамъ, москов-
скимъ, спасибо!.. Сами впали въ яму и другихъ съ собой
вва пли... Спасибо!..
— 458 —
Не отв'Ьчалъ ВасилИ! Борисычъ. Не по себ'Ь ему было. Вы-
нувъ изъ кармана шелковый платокъ, молча от11рая1ъ опъ
обильно Быступнвш1Ё на лбу пет7^.
— Дальше что? — спросила Манеоа послЬ ыолчан1я, дливша-
гося несколько мпнутъ.
— С'Еятокупецъ святокупцомъ и остался, — слегка запи-
наясь, отв'Ьтилъ Васил1й Борисычъ. • — Нопа поставить — пять-
сотъ ц'Ьлковыхъ, одигонъ *) — та лее ц-Ьна и выше, съ поста-
вленныхъ попоБЪ меньше ста рублей въ м'Ьсяцъ оброку не
беретъ... Заве.тъ в-Ьнечныя пошлины, таковы-де при патр1арх1;
Хосиф-Ь бывали: пять ц'Ьлковыхъ съ вЬнца, три за погребенье,
по три съ крещеп1я, со всего.
— Прежде торговалъ попами, теперь благодатью Святаго
Духа?.. Такъ, что ли? — язвительно усм'Ьхнувшись, спросила
Манеоа.
— Такъ... такъ точно, матушка, — приниженно молвплъ
Василш Борисычъ и снова принялся утираться илаткомъ.
— Что-;къ это онъ у Макарья лавки не возьметъ себ'Ь?..
Выв'Ьску бы поБ'Ьсилъ — большую, золотую, размалеванную...
Написалъ бы на ней: «Торговля благодатью Святаго Духа мо-
СЕОвскаго купца епископа Софрон1я».
— Быва.11ъ и у Макарья, матушка, — сказалъ Васп.ий Бо-
рисычъ.
— Бе-зъ Быв'к'кп, должно-быть, торгова.иъ. Такой что-то
не вид'Ьлось, — съ желчной улыбкой отв'Ьтила Манеоа. —
Такцш) бы ему напечатать — за одигонъ, молъ, пятьсотъ, за
попа пятьсоП)... Гръховодннки!..
— ■ Не наша вина, матушка... Не Москва Софрона выби-
рала, — оправдывался Васил1й Борисычъ. — Аки песъ на пре-
сто.ть БСКОЧИ.ТЬ.
— Это ТЫ нзъ Гранографа *"% — усм-йхнулась Манеоа. —
Про Грпшку Растригу въ Гранограф-Ь такъ писано... А в'Ьдь
подумать хорошенько, и вашъ Степка, хоть не Тришкиной
стезей, а въ его н:е пред'Ьлы идетъ:— къ Сатан'Ь на кол'Ьна —
рядомъ съ Худой иредателемъ... Соблазны по христ1анству раз-
носить!.. Шатость по людямъ пускать!.. Есть ли такимъ гр-Ь-
хам'ь отпущен ке?..
— Охъ, искушен1е!.. — глубоко и горько вздохну.1ъ Ва-
сшпй Борисычъ.
— Хоть не в'Ьдали мы про. так1я д'Ьла Софроновы, а в'Ьры
ему все-таки пе было, — посл-Ь н'Ькотораго молчанья прогово-
*) Одигонъ — путевой престолъ, переиосиый аитпмиисъ, на которолъ во
всякомъ м'ЬстЬ можно совершать литург1ю.
**) Хронографъ.
— 459 —
рила Манеоа. — Шп-, другь любезный, Вас11л1й Борисычъ...
Дорога Москва, а душъ спасенье дороже... Такъ и бы.ю пи-
сано Петру Спиридонычу, нм'Ьли бы насъ отреченныхъ... Но
лселаемъ такого священства — не хотлмъ сквернпть свои
души... Матушка Маргарита въ Оленев'Ь что теб'Ь говорила?
— Да т'1з же р'Ьчи, что и ваши, — отвЬчалъ ВасилШ Борисычъ.
— Видишь!.. II не будстъ у насъ согласья съ Москвой...
Не будегь!.. Общешя не разорвемъ, а согласья не б}'Детъ!..
По-старому останемся, какъ при бЬгствующихъ хереяхъ бы-
вало... Какъ отцы и дЬды жили, такъ П- мы будемъ жить...
Знать не хотимъ вашихъ ыосковскихъ загЬевъ!..
При этихъ словахъ вошла въ келыо келейная д^Ьвица и,
пизко поклонясь гостю, доложила нгумень1>:
— Отъ Патапа ЗГаксимыча нарочнаго пригнали.
— Панте.1ейУ — спросила Манееа.
— Штъ, матушка, неведомо какой челов'Ькъ. — Мо.юдой
еще изъ себя, рослый такой.
— Знаю, — кивнула ей Манеоа. — Кликни.
Келейная д-Ьвипа вышла, и минуты черезъ дв-Ь явплся Але-
ксей. Сотворя уставной началъ передъ иконами п два мета-
П1Я передъ пгуменьей, поклонился онъ гостю и, подавая Ма-
пее-Ь письмо, сказа.тъ:
■ — Патапъ Максимычъ приказали кланяться.
Не вставая съ м1зста и молча, Манееа низко склонила
голову.
— Здоровы-ль вс15У — спросила она. — Садись, гость бу-
дешь, — примолвила она.
— Вс'Ь, слава Богу, здоровы, — отв^чалъ Алексей, садясь
па лавку рядомъ съ Васильемъ Борисычемъ. — ■ Про вашу бо-
лЬзнь оченно скорб'Ьли..
— Патапъ Максимычъ въ отлучк-Ь былъ? — спросила Манееа.
— Уезжали, на шестой нед'ЬлЬ воротились, — отв'Ьчалъ
АлексЬй.
— Какъ празднпкъ справили? — невозмутимо, ровнымъ го-
досомъ продо.1жала разспросы Манееа.
— Все слава Богу, — отвЬча.тъ АлексМ.
— Ну и слава Богу, — молвила Манееа и, показывая на
разставленныя закуски, прибави.1а: — милости просимъ, поку-
шай, ч'Ьмъ Богъ послалъ...
А.тексЬй выпилъ, закуси.1ъ... Чаю подали ему.
■ — ■ Тамъ кое-что привезено къ вашей святыне, матушка... Отъ
Патапа Максимыча припасы... Кому прикажете сдать? — спро-
силъ АлексЬй.
— 460 —
— Завтра, — молвила Манееа и ударила въ малую канд11о,
стоявшую возл-Ь нея на окошк'Ь. Келейная д'Ьвица вышла
пзъ-за перегородки.
— Въ заднихъ кельяхъ прибрано? — спросила Манееа.
- — Прибрано, матушка.
• — А въ св'Ьтёлк'Ь надъ стряпущей?
— И тамъ все какъ надо быть.
— Московскаго гостя дорогого въ заднюю, — сказала Ма-
нееа: • — а его, — прибавила, показывая на Алекс'1ш: — въ сп-Ь-
тёлку. Вели постели стлать... 11ол«1тки ихн1е туда неренесть.
Сейчасъ же.
Низко поклонившись, вышла келейная Д'Ьвица.
— Ты сюда парочно, аль про-Ьздомъ? — спросила Манееа
АлексЬя.
— Въ два ы'Ьста Патапъ Максилычъ послали, — отв^чадъ
опъ: — вел'Ьлъ вамъ да Маръ'Ь Гавриловне письма доставить,
а отсель про'Ьхать въ Урснь.
— На Встлугу? — быстро спросила Мапееа, вскинувъ гла-
зами на АлексЬя и пахмуря брови.
— На Ветлугу, матушка, — отв'Ьчалъ АлексЬй.
— Марью Гавриловну вид'Ь.ть? — немного помолчавъ, спро-
сила она.
■ — Н-Ьтъ еще, матуи]ка.
— Ступай къ пей покуда, — сказала Манееа. — Не больно
еще поздно, она-жъ полуночница... Долго-ль у насъ прогостишь?
— Благословите, матуппса, завтра-жъ пораньше отпра-
виться, — молвилъ Алекс'Ьй.
— Какъ знае1иь... Работника послала я въ Осиповку, съ
письмомъ отъ Марьи Гавриловны. При теб'Ь прх'Ьхалъ?
— Н'Ьтъ, матушка.
— Разъехались. Ступай съ Богомъ. Завтра позову, — ска-
зала Манееа, слегка наклоняя голову.
Полонсилъ АлексЬй исходный началъ передъ иконами, со-
творплъ метан1я и вьпиелъ.
— ПомЬпшли намъ, — молвила Манееа Василью Бори-
сычу. — Суета!.. Чтб дЬлать?.. Не пустыня виваидская — съ
м1ромъ не развянюшься!.. Что-жъ еи|,е Нетръ Спиридонычъ
наказывалъ.
— Да насчетъ того же Софрон1я, матушка, — отв'Ьчалъ Ва-
СИЛ1Й Борисычъ. — Узнавши про нечестивыя дЬла его, клад-
бищенск1е попечители па псрвыхъ порах'ь келейно его угова-
ривали, усов'Ьстить желали... И то было неоднократно... Деньги
давали, жалованье положили, пересталъ бы только торговать
благодатью да ставилъ бы въ ноиы людей достойныхъ, по
— 461 —
выбору общества. А онъ п деньги возьметъ и безпутныхъ по-
повъ наставитъ... А устЬдить невозможно — все въ разъ-Ьз-
дахъ... Время гоннтельное, всюду розыски — на одномъ м'Ьст'Ь
нребывать нельзя, а ему то п на руку... Этакъ, ыатушка, безъ
ыалаго четыре года съ нимъ маялись... Отъ того отъ самаго
п вамъ добраго священника до сей поры не высылали... Чтб
съ самочинникомъ под11лаешь?..
— Въ прежни годы обо всЬхъ дЬлахъ и не столь важныхъ
съ Рогожскаго къ намъ въ лЬса за пзв'Ьст1е посылали, со-
в'Ьтовались съ нами, а нон'Ь изъ памяти насъ убогихъ выки-
нули, — укоряла Ыанеоа московскаго посла. — Въ четыре-то
года можно бы, кажись, избрать время хоть одно письмецо
паписать...
— Все хотЬлось, матугака, келейно, по тайности уладить,
чтобъ молва не пошла... Соблазна тоже боялись, — оправды-
вался Васил1Й Борисычъ. — Хоть малую, а все еще возлагали
надежду на Софронову сов-Ьсть, авось, полагали, устыдится...
Ыаконецъ, матушка, пбзвали его въ собрап1е, всЬ вины вы-
читали: и про святокупство, и про клевету, и про несвойствен-
ныя сану оболган1я, во всемъ обличили.
— Что-жъ онъ? — спросила Манеоа.
— А плюнулъ, матуппга, да все собрате гнилыми словами
выруга.1ъ... — сказач1ъ ВасилШ Борисычъ. — «Не вамъ, гово-
ритъ, мужикамъ, епископа судить!.. Какъ смЪть. говорить,
ног'Ь выше головы стать?.. На меня, говорить, судъ только
на небеси да въ метропол1и»... Погрозили ему жалобой ми-
трополиту и заграничнымъ епископамъ, а онъ па то всему
собран1ю анаеему.
— Анаеему! — съ ужасомъ воскликнула Манееа.
— Какъ есть анаеему, матушка. — подтвердил!. Васил1й
Борисычъ. — Да потомъ и говоритъ: «Теперь по'Ьзжайте съ
:ка.1обой къ митрополиту. Вамъ, отлученнымъ и анаоем-Ь пре-
даннымъ, в^фы не будетъ». Да, взявши Кормчую, шестое пра-
вило второго собора и зачалъ вычитывать: «ап[,е которые
осуждены пли отлучены, симъ да не будетъ позволено обви-
нять епископа». Наши такъ и обмерли: д'1;лу-то не пособили,
а к.1ятву съ анаеемой досп'Ьли!.. Вотъ те и съ праздни-
комъ!..
— Ахъ онъ разбойникъ! — вскочивъ съ м'1;ста, воскликнула
Манееа. Лицо ея такъ и пылало...
— Истинно такъ, матушка, — подтверди.1ъ Васил1Й Бори-
сычъ. — Иначе его и понимать нельзя, какъ разбойникомъ...
Тутъ, матушка, пошли доноситься объ немъ слухи одннъ дру-
гого хуже... И про попа Егора, чтО въ воду посадплъ, и про
— 462 —
золото, что съ паломнпкомъ Стуколовьгмъ подъ Калугой
искалъ... Золото, какъ слышно, отводвмъ только было, а они,
слышь, поганымъ ремесломъ занимались: фальшивы деньги ко-
вали.
Наклонивъ голову, Манеоа закрыла ее ладонями. Смолкъ
Басил1й Борнс1)1чъ.
— Дальше что? — спросила игуменья, поднявъ голову посл'Ь
ыинутнаго молчанья.
Не думалъ Васил1й Борисычъ, какими ножами р-Ьзалъ онъ
сердце Манеоьт.
— Жалобу къ митрополиту послали, — продоллюлъ онъ: —
другого епископа просили, "а Софрона извергнуть.
— Ну? — спросила ]\1анееа.
— Согласился владыка-мптрополитъ, — отв-Ьчадъ Васил1й
Борисычъ. — Другого еиискояа передъ Богоявлен1емъ Господ-
нимъ, нын'Ьшняго года, поставилъ, нарекъ его владим1рскнмъ,
Софрона же ограничилъ одннмъ Симбирскомъ... Вотъ и уставъ
новоучрелценной владим1рской арх1еппскоп1и, — прибавилъ
онъ, вынимая изъ кармана тетрадку и подавая ее МанееЬ.
— Потрудитесь почитать, глаза-то у меня посл'Ь бол^ззни
плохи, мало Бидятъ, — сказала Манееа.
Васил1й Борисычъ началъ чтен1е:
«Владим1рск1й арх1епископъ иодв^здомственно себ'Ь им'Ьть
долженъ вс^Ь единовЬрныя енарх1и нын-Ь существу101ц1я и
впредь учредиться могупця во всей Росс1йской держав'Ь, даже
до Нерс1н и Сибири простирающ1яся и на с^зверъ до Ледо-
витаго моря достигаюпця. И имЬетъ право во опьш епарх1ц
поставлять епископовъ по своему усмотр'Ьнио съ сод'Ьйств1емъ
своего пам'Ьстника».
— • Какого-жъ это пам'Ьстника? — спросила Манееа.
— А другого-то епископа, матушка, чтб въ Бйвдй-то Крн^
ниц'Ь, — отв'Ьчалъ Васил1й Борисычъ.
— Софрона! — воскликнула Манееа.
— Н'Ьтъ, матушка... Какъ возможно... Избави Богъ, — ска*
залъ ВасилШ Борисычъ. — Софронъ только при своемъ м'Ь-
ст'Ь, въ Симбпрск'Ь будетъ дФшствовать — тамъ у него прЬ
ятели живутъ: Вандышевы, Мингалевы, Константиновы — пу-
скай его съ ними, какъ знаетъ, такъ и валандается. А въ
нам'Ьстникахъ иной — человЬкъ достойный — епископъ Ону-
фрШ браиловск1Й, а на м'Ьсто Софрона въ россшсше пред-Ёлы
тоже достойный епискоиъ поставленъ — ■ Антон1й.
— Дальше читай, — молвила Манееа.
«А по поставлен1и давать только св4д'1ш1е Б'Ьлокриницкой
метропол1и», — продолжалъ Васил1н Борисычъ.
— 463 —
' — Это хорошо, — зам-Ьтпла Манееа. — Что бъ самомъ д-Ьл-Ь
съ заграничными нсвЬсть какими водиться!.. Свои лучше.
«Вс-Ь епископы, подв'йдомственные владим1рской арх1еп11-
СК0П1И, отнын-Ь л впредь, по поставленш своемь, должны по
чину, въ Чиновник15 ■') изображенному, испов1;дан1с в-йры и
присяжные листы за своимъ подппсомъ давать прямо архь
спископу владим1рскому. Вт» д'Ёиств1и же епископы и проч1е
свяш;еннпки въ Госс1и сущ'1е, смотрительнаго ради случая и
докол^Ь обстоитъ гонен1е, могутъ им'Ьть пребыван1е во всякомъ
градЬ ц м'ЬсгЬ, гд-Ь кому будетъ возможность скрыться отъ
мучительскнхъ рукъ, и им^зетъ право безвозбранно въ нуж-
дахъ христ1аномъ помогать и нхъ требы священннческ1я
псполнять. Святптельсия н{е Д'Ьла, сирЪчь поставлять поповъ
н дьяконовъ и прочихъ клирпковт., п запрещать пли извер-
гать, безъ благословенья архиепископа, да не дерзаютъ. Въ
своей же епарх1и каждый епнскопъ полное право им-Ьеть рас-
поряжаться и поставлять поповъ и дьяконовъ и прочихъ 1иги-
риковъ, по его благоусмотрЬнш, яко господпнъ въ своемъ
дом'Ь» '■'•).
Долго еще читалъ Василий Борисычъ уставъ владим1рской
арх1епископ1и н, кончивъ, спроснлъ онъ Манеоу:
— ■ Какихъ и;е мыслей будете вы насчетъ этого, матушка?
Узнать ваше мн4н1С велено мп1з.
Задумалась ЗГанееа. Соображала она.
— А что мать Маргарита? — спросила она.
— Матушка Маргарита склонна, — отв'Ьчагъ Васплш Бо-
рисычъ. — Писать къ вамъ собирается... Ваше-то какое рЬ-
шен1е будетъ?
— Что-жъ... По моему разсужден110, д-Ьло не худое... Поро-
чить нельзя, — сказала Манееа. — Дай только Богъ, чтобъ
христ1анству было на пользу.
— О соглас1п вашемъ прикажете въ Москву доложить? — ■
спросилъ ВасплШ Борисычъ.
— Обожди, другъ, маленько. Скораго д'Ьла не хвалятъ, —
отв-Ьпыа Манееа. — Ты вотъ погости у насъ, — добрымъ го-
стямъ мы рады всегда, — а гЬмъ временемъ пособоруемъ,
тебя позовемъ на собран1е — д-Ьло-то ]1 будетъ въ порядке...
Немалое Д'Ьло, подумать да обсудить его надо... Теб-Ь в-Ьдь
не къ сп'Ьху?... Можешь нед'Ьльку, другую погостить?
Вспомнилъ Васил1й Борисычъ про полногрудыхъ, быстро-
*) Такъ называется книга, въ которой изложены правила арх1ерей-
СКИХЪ СВЯ1Це11110д1;ЙСТВ11Г.
**) Дословно изъ устава владимирской (старообрядской) арх1епнско-
1ПИ, составлепиаго 4 февраля 1853 года въ Б'Ьдой-Кринид'Ь,
— 464 —
глазыхъ б'Ьлицъ и возрадовался духоыъ отъ прпглашегия
Манеоы.
— Сколько будетъ угодно вамъ, матушка, столько подъ ва-
шимъ кровомъ и проживу, — сказал'ь онъ. — ДЬло въ самомъ
дЬл'Ь таково, что надо объ немъ подумать да и подумать. А
чтобъ ын'Ь у васъ не напрасно жить, благословите въ часовн'Ь
подьячить.
■ — Разв'Ь гораздъ? — спросила Манееа.
— На томъ стоимъ, матушка... Сызмальства обученъ, —
сказалъ Васил1Й Борисычъ. — На Рогожскомъ службы спра-
влялъ... Опять же меня и въ митропол110-то съ уставщикомъ
Жигаревымъ посылали, потому что службу знаю до тонкости
п могъ приметить, каково правильно тамъ ее справляютъ...
Опять же не въ похвальбу насчетъ п'Ьнхя скалсу: въ Оленев'Ь
у матушки Маргариты да у матушки Фелицаты п'Ьят д'Ь-
видъ обучплъ — разводъ деместпепный имъ показалъ.
— И нашимъ покажи, Васпл1й Борисычъ, — молвила Ма-
нееа. — Мы в-Ьдь поемъ попросту, какъ отъ старыхъ матерей
навыкли, по слуху больше... Не больно много у насъ, прости
Христа ради, и такихъ, чтобъ путемъ и крюки-то разбирали.
Ину пору заведутъ догматикъ— «Всем1рную славу», аль дру-
гой какой — одинъ сбблазнъ: кто въ л'Ьсъ, кто по дрова... Не
то, чтб у васъ на Гого:кскомъ, тамъ п'Ьн1е ангелоподобное...
Поучи, родной, поучи, ВасилШ БорисычЪуНашихъ-то д'Ьвицъ,—
много теб-Ь благодарна останусь.
— Съ великимъ моимъ удовольств1емъ, — отв'Ьтилъ Васил1Й
Борисычъ. Черненькю глазки его такъ и заискрились при
мысли, что средь пригоженькпхъ да молоденькихъ онъ не
одну нед'1'.лю какъ сыръ въ маслЬ будетъ кататься. «По-
дольше бы только старицы-то соборовали», — думалъ онъ самъ
про себя.
— Ну, гость дорогой, не пора-ль и на покой? — подни-
маясь съ м'Ьста, молвила Манееа. — Выкушай посошокъ...
Милости прошу... А тамъ въ задней кель-Ь ужинать теб'Ь по-
дадутъ.
Васил1й Борисычъ выкуигалъ посошокъ и, помолясь ико-
намъ, простился съ игуменьей.
• — Богъ проститъ, Богъ благословитъ, — сказала Манееа,
провожая его. — Дай Боп. счастливо ночь ночевать. Утр'Ь,
какъ встанешь, полсалуй ко мн1^ въ келью, чайку вм'Ьст'Ь изо-
пьемъ да еще потолкуемъ про это д'Ьло... Д'Ьло немалое!..
Немалое д'Ьло!..
— Какого еще д'Ьла больше того, матушка? ; — отозвался
Васил1й Борисычъ, выходя нзъ кельи.
— 465 —
Въ сЬпяхъ со св'Ьчой кстрЬтила его келейница.
— Пожалуйте, гость дорогой... Вотъ сюда пожалуйте, —
говорила она, проводя Васплья Борисыча по внутреннимъ за-
коулкамъ пгуменьиной «стаи», мимо разныхъ чулановъ и бо-
ковушъ, среди которыхъ непривычному челов'Ьку легко было
заблудиться.
По уход'Ь Василья Борисыча Мансеа перестала сдержи-
ваться. Дала просторъ и волю чувствамъ, пызваннымъ р-!!-
чами московскаго посла... Облокотясь на столъ об1и1ми руками
и закрывъ разгорЬииееся лицо, тяжело и прерывисто взды-
хала она. Не столько безобраз1я святопродавца Софрона и
соблазны, поднявпйеся въ старообрядской сред1з, мутили дупгу
оя, сколько оиь, этотъ когда-то милый сердцу ея человка,,
потомъ совершенно забытый, а теперь ставпт1й врагомъ, зло-
д'Ьемъ, влекущимъ людей на погибель... И пре;кде нерЬдко за-
думывалась она надъ словами Таифы, поразивпшми се чуть
не на смерть, но до сей поры не твердо имъ верила, все хо-
т'Ьлось ей думать, что сказанное казначеен — одн-Ь пустыя
сплетни... Теперь консцъ сомн1зиьямъ... Онь, въ самомъ д'1;л1;,
лживый, коварный челов'Ькъ, онь нечестхе свое лживо и ли-
цем-Ьрио покрываетъ обманной личиной святости и духовно-
сти... «Ахъ, Фленушка, Фленушка! — шевелилось въ умЬ Ма-
неоы. — Горькая ты моя сиротинушка!.. Благо, что не знаешь,
отъ кого ты на свЬтъ родилась!..»
Глава десятая.
Отт. Манееы АлсксЬй пошслъ-было къ Марь-Ь ГавриловнЬ,
но вышедп]ая изъ домика ея бойкая, быстроглазая, ирпго-
лсенькая д1>вушка, од1^та.я не по-скитски, вся въ цв'Ьтномъ,
остановила его.
— Вамъ кого надобно? — спросила она АлексЬя.
— Марью Гавриловну, — отвЬча.тъ онъ. — Письмо кг. ней
привезъ.
— Отъ кого письмо? — спросила д'Ьвуи1ка.
— Изъ Осиповки, огь Патана Максимыча. Епю посылочка
маленькая, — сказалъ Алексий.
— Обождите маленько, — молвила д-Ьвушка. — Сегодня
Марь!} ГавриловнЬ что-то не поздоровилось, сбиралась по-
раньше лечь... Ужъ не раздалась ли... Да я тотчасъ скажу
ей. Обождите у воротецъ манехонько...
Минуты черезъ три дЬвушка воротилась и сказала, чтобъ
АлексЬй письмо и посылку отдалъ ей, а самъ бы приходилъ
къ Марь11 Гавриловн-Ь завтра поутру.
Сот111[ен1я п. Мельникова. Т. 1Ь 20
— 466 —
Побродилъ АлексМ вкругъ домика, походнлъ п вокругъ
часовни. Но улгь стемн'Ьло, п путемъ ничего нельзя было ра:^
глядеть. Пошелъ на огонь къ игуменской «ста'Ь», добраться
бы до ночлега да поскор'Ьи на боковую... Только переступилъ
порогъ, кто-то схватилъ его за руку.
— Тебя зач'Ьмъ принесло, пучеглазый? — дернувъ его за
рукавъ, вполголоса спросила Фленушка.
— Ахъ, Флена Васи.'шсвна! — воскликнулъ А.тексЬй. Не-
зам'Ьтно было въ его голос;Ь, чтобъ обрадовался онъ нечаян-
ной встр'Ьч'Ь со старой знакомой. — Все ли въ добромъ здо-
ровь'Ь?.. — прибавилъ онъ, заминаясь.
— Зач'Ьмъ сюда попалъ? — спрашивала Фленушка, сидьн'Ьс
дергая его за рукавъ.
— Мнмо'Ьздомъ... — отв'Ьчалъ онъ. — Съ письмомъ отъ Па-
тана Максимыча.
— Куда 'Ьдешь?
— Далеко, — отшучивался АлсксЬй.
— Куда, говорятъ?.. Сказывай, сов'Ьсть твоя проклятая!.. — •,
продолягала Фленушка.
— • Отсель не видать, — молвплъ АлексЬй, отстраняясь отъ
Фленушкп,
— Сказывай, безстынай, куда? — прпставала къ нему Фле-
нушка.
— • Много буденп, знать — мало станешь спать, — съ
усм'Ыпкой отв15тилъ АлексЬй. — Про что не сказываютъ, того по
допытывайся.
— Цыганъ безсов'ЬстныГ1... Отъ тебя-ль так1я р-Ьчн? — ска-
зала Фленушка. — Что Настя?
— Настасья Натановна ничего. Кажись, здорова, — равно-
душно отвЬтилъ Алекс15й.
— Да ты, другъ сптный, что за разводы вздумалъ передо
мной разводить?.. А?.. — изо всей силы трепля за кафтанъ
Алексея, всклнкнула Фленушка. — Сказывай сейчасъ, безсты-
>к"1с твои глаза, что у васъ тамъ случилось?
— Ничего не случилось, — отв'Ьчалъ АлексЬй.
— Меня но проведешь... Вижу я... Д'Ьло неладно. Сказы-
вай скор'Ьй — долго-ль ми'Ь съ тобой раздабаривать?..
— Да ничего не случилось, ■ — сказалъ Алексей. — Образъ,
что ли, теб'й со ст'Ьны таш.ить?..
— Ходишь къ пси?
■ АлексЬй молчалъ.
— Да говори же, непутный... — приставала Фленушка, — ■
Пучеглазый ты этак1й, безсов'Ьстный!.. Говори скор'Ьй, все-ль
у васъ попрежнему?
— 467 —
ОЬни осв-Ьтилпсь — изъ задней со св'Ьчой въ руиахъ вышла,
т.тлепная д-Ьвпца. Фленушка быстро отскочила отъ Алексея.
— Спрашнваетъ, гд'й ночевать ему приготовлено, — С1:а^^а»1а
она. — Это отъ Патапа Макснмыча.
— Знаю, — отвечала келейница. — Пойдемъ, молодёцъ...
Сюда вогь... А тебГ., Флена Васильевна, не пора-ль на нокой?
— Знаю съ твое! — быстро отвернувшись, молвила Фле-
пушка н скорымп, частььми шагами пошла въ свои горницы.
Остановись на полдорог'Ь, обернулась она и громко ска-
зала:
— • Я съ тобой письмо къ Настеньк!'. пошлю... Надо кой-
что узнать отъ нея... Передъ отт.'Ьздомъ скажись...
Въ отведенной св]'.телк'Ё Алексий плотно поужиналъ подъ
говоръ келейной девицы. Рада бы.та она радехонька, что
пришлось ей покалякать съ новымъ человЬкомъ.
Долго разсказывала она Алексею, какъ матушка ^1анеоа,
воротясь изъ Осиповки съ нменппъ Аксиньи Захаровны, и![
съ того ни съ сего слегла и такъ тяжко забол'Ьла, что съ
минуты на минуту ожпдалп ея кончины, ужъ теплая вода го-
това была обмывать т4.10 покойницы. Горько жаловалась на
Марью Гавриловну... II .тЬкаря-то выписала поганить нечести-.
вымъ лЬкарствомъ святую душеньку, и власть-то забрала въ
обители непом-Ьриую, такую власть, что даже ключницу, мать
Соф1ю, изъ игуменскихъ келШ выгнала, не уважа того, что
пятнадцать годовъ она въ ключахъ при матугак15 ходила, а
сама ^1арья Гавриловна безъ году неделю бъ обители живетъ,
да и то особымъ хозяйствомъ... А пос.гЬ того, какъ выздоро-
в1;ла матушка, должно-быть, Марьей же Гавриловной нагово-
рено что-нибудь на мать Софш. Не пожелала матушка, чтобъ
она при ней въ ключахъ ходила, и пока не придумала, кому
быть въ ключахъ, ее при кель-Ь держитъ.
И это промолвила старая, рябая келейная дЬвица съ чув-
ствомъ гордости.
. АлексМ слуша.ть ее краемъ уха... Думы его были далече.
Не спалось ему на новомъ м1;сг6. Еще не разгоралась заря,
какъ онъ ужъ поднялся съ жаркой перины и, растворивъ
оконце душной св'Ьтелки, жадно впнвалъ свЬж1й утрентй
воздухъ.
Обитель спала. Только чириканье воробьевъ, прыгавшихъ
по скату крутой часовенной крыши, да июбетанье .тЬсныхъ
птнчекъ, гнездившихся въ кустахъ и деревьяхъ кладбища,
нарушали тишину ранняго утра. Голубымъ паромъ поднимался
туманъ съ зелен'бющихъ полей и бурыхъ, жел-Ьзистоп ржав-
чиной крытыхъ, ыочажинъ... Съ каждой минутой ярче н шире
30*
— 468 —
ил-Ьла заря... Золотистыми перьями раскидывались по ней
лучи скрытаго еще за небосклоиомъ св'Ьтила.
Г.тядитъ Алекс'Ьы на стоявипй отд'Ьльно отъ обитсльскихъ
стр()ен1й домш.'ъ... Вовсе непохожъ опъ на друпе... Крытъ
Л{ел1)30мъ, обппиъ тесомъ, выкраиюнъ, бемс1пя стекла, м1;дныо
оконные приборы такъ и горятъ на зар'Ь... «Такъ вогь въ ка-
кпхъ хоромахъ поживаетъ Марья Гавриловна», — думаетъ
АлексЬй, не сводя глазъ С1. красиваго, св'Ьженькаго домика...
Поднялась заиав'Ьсь въ домик-Ь, распахнулось окно... Строй-
ная, высокая молодая женншна, вся вт> б'Ьлосн'Ьжномъ плать-Ь,
стала у окна, устремивъ взоры на разгоравпгуюся зарю...
Вздохнувъ н'Ьсколько разъ св^Ьжимъ весенпимъ воздухомъ,
зорко оглянулась она и зап'Ьла вполголоса:
Кручина ты моя, кручинушка великая.
Никому ты, кручина моя, неизв'Ьстна,
Знаетъ про тебя одно мое сердце.
Крыта ты, кручинушка, б-Ьлой моей грудью,
Запечатана кр'Ьпко моей думой.
Дивуется АлексМ... Чтб за красота!.. Чтб за голосъ звоню'й,
дуиювный!.. И какая же можетъ быть у нея кручпиа?.. Какое
у ноя можетъ быть горе?
Еще тише зап-кла Марья Гавриловна:
Не слыхать теб-Ь. другъ милый, моихъ п'Ьсонъ,
Не узнать теб'Ь про мою кручину,
Ахъ! Заной же, заной, сердце ретивое.
— Ахъ! — тихо вскрикнула она. ПЬсня оборвалась.
Быстро захлопнулось окно... Внутри опустилась шелковая
запавЬска.
ЗЬвая и л-Ьниво всей пятерней почесывая въ затылк!;, изъ
кельи уставщицы Аркад1н выползла толстая, рябая, съ подсл 11-
поватыми гноившимися глазами, канонница. Ыесп'Ьшнымъ ша-
гомъ дошла она до часовенной паперти и передъ иконой,
поставленной надъ входною дверью, положила семипоклонный
началъ... Потомъ медленно потянулась къ полк^, взяла съ
лея деревянный молотъ и ударила вь бпло... Заутреня!
Изъ-за вершинъ дальияго темно-сизаго .т'Ьса сверкнулъ золо-
тистый серпъ. Онъ растетъ, растетъ, и вотъ на безоблачный
ясный небосклопъ выкатилось св'Ьтоносиое солнце. Заблест'Ьли
подъ его лучами длинные ряды обительскихъ кел]й и убопя
сиротск1Я избенки, переливнымъ огнемъ загорались стекла до-
51ика Марьи Гавриловны. Ниже и ниже стелется туманъ...
Заря потухла, и только вверху небосклона розовымъ св'Ьтомъ
с1яютъ тонк1я полосы полупрозрачныхъ перистыхъ облаковъ...
Звонч'Ьй, веселЬи щебечутъ птицы въ к-устахъ и на деревьях':»
— 469 —
скитскаго кладбища... II 1р11вым11, радостными криками по даль-
нпыъ псрел'1')СК"амъ громко и больно заливается разноголосная
пернатая тварь...
Клеплетъ рябая въ «малое древо», клеплегь въ «великое»,
ы'Ьрно ударяетъ въ жел!,зное клепало *). Издали со всЬхъ
сторонъ послышались такчс-жъ глух1е, но р'Ьзкхе звуки... По
всЬмъ ооптелямъ сзываютъ на молитву... Смолкли, промчавшись
по воздуху, призывные звуки, опять затихло все подъ утрен-
ними лучами солнца... Ярко стелются эти лучи по зеленой
луговинЬ но бурымъ гропинкамъ, проторснньшъ отъ каждой
стаи келш къ часовп!;... ВЬетъ весной, жизнью, волен...
Ровно черный галпцы сп-Ьшать по тропин1;амъ иникппи. со-
бираясь въ часовню... Медленна, величава ихъ поступь... Или-
во, рЬзво обгоняютъ ихъ но св'Ьжей зеленой мурав1} б1зли11.ы...
Открылись окна въ часовне... Послышалось заунывное н'1)Н1е.
Обутр'1зло... Пошелъ АлексЬй къ Марь-Ь Гаврпловн!;.., Пе
красна на молодц'Ь одёжа, самъ собою молодепд. красенъ.
Идетъ двором'ь обительскпмъ, черницы па молодца погля-
дываютъ, М0Л0Д1.1 бЬлицы съ удалаго не сводятъ глазъ. На
нригол:ество А.тексЬево дивуются, сами межъ собой таковы
р15чи поговариваютъ: «откуда, изъ какихъ мЬстовъ такой ыо-
лодчикъ повыявнлся, чей таковъ, зач'Ьмъ къ намъ пожалова.1ъ?..»
А онъ стененнымъ шагомъ идетъ себ'Ь по двору обитель-
скому... На стороны Алекс'Ьй не озирается, лишь изрЬдка по
окнамъ палючими глазами вскидываетъ... И отъ взглядовъ его
не одно сердце д-Ьвичьс въ то ясное утро черной тоской и
алчными думами мути.юсь...
*) Колокола въ скптахъ запрещены. ВыЬсто колокольиаго звона тамъ
сзывали къ богослунсеи1ю «бнламп) н «клепаламп». унотреблившилпся въ
старину повсемЬстпо. По большей части у каждой часовни бывало ио одному
билу, больше трехъ никогда. «ЛГалое древо.) дЬлаетси изъ сухого иссиеваго
дерева, аршина въ но.1тора длины, вершка въ два ширины и въ два пальца
толщины; по краямъ его по два или но три отверстия. Малое древо виситъ
на веревкахъ, иногда скручеиныхъ изъ толстыхъ струнъ. «Пеликое древо
отличается отъ малаго толысо раз.м'Ьромъ, оно въ два съ половиною арши-
на или въ сал;еиь длины, въ полъ-аршина ширины и вершка въ ио.ттора
толщины. Въ малое било колотятъ однимъ деревяинымъ (иногда жел1;зны.мъ)
ыолотоыъ, въ большое двумя. <-/Ке.тЬзное клепало» — чугунная доска, такаа.
л;е, что употребляется ночными караульщиками. По немъ бьютъ л;ел'Ьзиымъ
молоткомъ или большпмъ гвоздемъ (троетеспымъ). Сначала въ било уда-
ряютъ медленно, потомъ скорей и гроу.че, съ повыгаен1емъ и поннжен1емъ
звуковъ и разными переливами, что завноитъ отъ бод'Ье или ме1гЬе снль-
наго удара молотомъ. «Деревянный звонъ», какъ называли его въ скитахъ,
гармониченъ, особенно издали и если ироизводнтъ его опытная рука... Въ
скитахъ дорожили искусными *звоиарпхаыи2, умевшими владЬть такими
иеоат'Ьйливымп инструментами.
— 470 —
■ Вт. скитскпхъ обителяхъ не знаютъ ни запоровъ пл затво-
■ровъ, только на ночь тамъ замыкаются. Поднялся АлексЬй на
разубранное точеными балясинами п раскраигенпое въ разные
цв'Ьта ь'рылечко уютнаго домика Марьи Гавриловны, миновалъ
пеболын1я сЬнцы и переднюю, и вошелъ въ первую горницу...
Райской свЬтлицей она показалась ему. Хорошо въ хоромахъ
у Патапа Максимыча прибрано, богато они у него разукра-
]иеиы, но далеко нмъ до пр1ютнаго исилья молодой вдовы... И
светло н к'расно въ томъ жиль'Ь, чпсто п ладно все обряжено,
цв'М'амъ да заморскимъ деревьямъ счету пЬтъ, на полу разо-
стланы ковры пушистые, по окнамъ въ кл1^ткахъ прыгаютъ
веселыя ]гга1нки-канареечки, заливаются громкими пЬснями...
Бспомни.ть Алскс'Ьй, какъ на утренней зарФ. внд'Ь.п. онъ
молодую вдову, всномни.гь про пФсню ея кручинную, про звон-
кш, душевный голосъ и про внезапный перенолохъ ея... И
чего такъ спуталась она?.. Его ли приметила?.. Иль, завидя
увонариху, сп'Ьшно укрылась отъ ноя съ глазъ долой? — Не
разгадать Алексею.
Распахнулись двери створчатыя — передъ АлексЬемъ во всей
красЬ стала Марья Гавриловна.
Въ сннелъ шелковомъ плать'Ь, съ лазоревымъ левантино-
вымъ платочкомъ па голов"!», стоитъ она стройная, высокая,
будто молодая сосенка. Глаза опущены, а б1злое лицо тонкимъ
багреи.омъ подернулось... Ч'Ьмъ-то нежданнымъ-негаданнымь
она взволнована: грудь высокб подымается, полуоткрытыя алыя
]'убкн слегка вздрагиваютъ.
Стонтъ Алексий, какъ вкопанный, не сводитъ со вдовьей
красы свонхъ ясныхъ очей. Ч-Ьмъ дольше глядитъ, т-Ьмъ краше
1>1арья Гавриловна ему кажется.
А у той ровно гири на в^ки пов'Ьшены — глазъ не можетъ
поднять, стоитъ спустя взоры летуч1е н, ровно д'Ьвушка-слё-
точка, ничего на в'Ьку своемъ не видавшая, перебираетъ рукой
оборочку шелковаго передника,
Иодалъ хЛлексЪй ей письмо.
— Отъ Латана Максимыча? ■ — чуть слышно спросила Марьи
Гавриловна.
-- Отъ Патапа Максимыча, — отв'Ьти.ть АлексЬй.
Вс[шнула глазами вдовушка... Будто маленьк1е хрусталики,
па ръспицах'ь ея блеснули чуть заметный слезки. Зард-блось
лицо пуще прежняго.
— Отв-Ьтъ пришлю съ д-Ьвушкой, — тихо она промствила. —
Иль сами посл'Ь об'Ьда зайдите.
оабылъ Алексей, что надо ему наскор-Ь ■Ьхать къ отцу Ми-
хаилу... Ра^'окъ бы еп1,с полюбоваться на такую красоту неопи-
— 471 — .
санную... Г>1ед.1сниымъ, низкИхМе. иоклоноыъ поь'лонился опт,
Марь-Ь Ганриловн'Ь и не то съ грустью, не то съ робостью
промолвнл'ь ей;
— Счастливо оставаться!
■ — До свиданья, — тихо ответила Марья Гавриловна п,
слегка наклонивъ голову, оставила Алексея.
Высокб несъ онъ голову, ровнымъ, несп1}шнымъ шагомъ сту-
палъ, идя къ Марь'Ь Гавриловне. Потупи взоры, нетвердой
поступью, ровно самъ не въ себЬ, возвращался въ кельи игу-
меньи. Много женскихъ взоровъ изъ келейныхъ оконъ на нрн-
гожаго молодца было кинуто, весело И1,ебетали промежъ себя,
глядя на него, дГ.вицы. Ничего не видалъ, ничего не слыха.1ъ
АлексМ. Одно «до свиданья» раздавалось въ ушахъ его.
— Пилъ ли чай-отъ, непутнын? — спросила Фленушка,
схватпвъ Алекс'Ья за рукавъ, когда въ задумчивомъ молчаеьи
входилъ онъ въ сЬни игуменьиной стаи.
— Ахъ, Флена Васильевна! — вздрогнувъ. сьазалъ Лле-
ксЬй.
— Чтб, безстыж1е твои глаза? — быстро спросила она. —
Нечего рожу-то воротить, гляди прямо, коли сов'Ьстп не поте-
рялъ... Чего вздрогну.гъ?.. Сказывай!
— Испугала ты меня, Флена Васильевна! — отозвался Але-
ксей. — Подкралась невзначай — дернула вдругъ. Разв-Ь можно
такъ человека иужать?..
— Ишь какой ты н-Ьженка! — отв'Ьтила Фленушка. — Са-
мого съ колоыенску версту вытянуло, а онъ ровно малый ре-
бенокъ пужается. Иди ко мн!. — самоварт> на сто.тк
— Благодарю покорно, Флена Васильевна, — сказалъ Але-
ксей, слегка сторонясь отъ Фленушки. — Что-то корёжитъ *)
меня — увольте.
— Ахъ, ты, пучеглазый этак1и — видно, въ теб'Ь сов-Ьстп
Н'Ьтъ ни на грошъ! — подхватила Фленушка, кр-^пче держа за
рукавъ АлексЬя. — Д'Ьвица чай его пить зоветъ, а онъ носъ
па сторону... Мужланъ ты сиволапый!.. Другой бы за честь
постави.гъ, а ты глядь-ка, поди!
— Ей-Богу... право, черезъ великую си.1у брожу, Флена Ва-
сильевна, — отговаривался А.1ексМ, — Въ другой разъ со
всякимъ моимъ удовольств1емъ... А теперь увольте Господа
радп. Голова болитъ, ногъ подъ собой не чую, никакъ
веснянка '■''■•_) накатываетъ. СовсЬмъ расхи.тЬлъ — мн'Ь бы
отдохнуть теперь.
*) Гнететъ днхорадочнымъ ознобомъ.
**) Веснянка — весенняя лихорадка. Осенью уовутъ эту бсЛопь спод-
осенницей».
— 472 —
— На то почь была, — подхватила Фленушка.
— Да я, право, Флена Васильевна... — началъ-было А.чексЬй.
— Нечего тутъ! — стояла на свосмъ Фленушка. — Ишь са-
харъ медовнчъ какой выискался!.. Н1)ТЪ, другъ сердечный,
бтлыныо "') зд'Ьсь не возьмешь. Зд'Ьсь паша большина — т:зори
]:олю Д'Ьвичыо, не моги супротивничать. Волей нейдешь —
силкомъ сволочёмъ... Марьюшка!
Изъ боко15уши вьпмяиула Мар1я головщица.
— Гляди, каки в'Ьжлипы гости на'Ьхали. Д'Ьвица зоветъ чай
ого нить, пр1ятну10 бсс'Ьду съ }1имъ хочстъ вести, а онт? ровно
быкъ передъ убоемъ — упирается. Хватай подъ руки безсты-
жаго — тащи въ горницу.
Волей-неволей ]1рип]лось АлексЬю зайти къ ФленунисЬ.
— Садись — гость будешь, — съ веселымъ хохотомъ сказала
Фленушка, у саленная АлексЬя къ столу съ кипян;имъ само-
варомъ. — Сядпсь рядышкомъ, Марьюшка! Ты, АлексЬюшка,
при ней не таись, - прибавила она, шутливо поглаживая по
головЬ Алекс'кя. — Это паи1а п'Ьвупья Марьюшка, Настпна
подружка, — она знаетъ, какъ молодцы по д1звичьимъ св'Ьтлп-
цамъ пяльцы ходятъ чинить, какъ они красныхъ д'Ьвицъ въ
подкл'Ьты залучают'ь ]:ъ себ'Ь.
Ни слова въ отвЬтъ Алекс1зй. Только брови маленько у него
посдвинулись
— Р-азсказывай про лапуипеу-сударуижу, — молвила Фле-
нушка, подавая АлексЬю чаипсу чая. — Что оиа? Какъ все
идетъ у васъ? Нопрежнему-ль по-хорошему, али какъ но-
5ШВ0Му?
— Невдомекъ мн'Ь ваши р-Ьчн, Флена Васильевна, —
сквозь зубы проц1}дилъ Алексей.
— А ты лисьпм'ь-то хв(зстомъ НС пюрти, — молвила Фленушка,
ударивъ А.юкс'Бя по лбу чайной лозкечкой. — Сказано, при
Марьюшк'!; таиться нечего. Газсказывай же: каково видались,
каково разставались. Люблю в'Ьдь я, парень, про эти д1зла
слушать — пряникомъ не кормп.
— Чего разсказывать-то? — глядя въ сторону, молвнлъ Але-
ксий. ■ — Не знаю, чего вамъ требуется?.. Настасья Нотаиовна
при своемъ м'ЬсгЬ, я при своемъ...
— Наверхъ ходишь? — р'Ьзко спросила Фленушка.
— Какъ наверхъ не ходить? — не глядя на нее, отв'Ьчалъ
Алекс'М: — хозяйски дЬла тоже на рукахъ.
— Ну? — съ иетерпЬньсмъ топпувъ йогой, молвила Фле-
цу И1 к а.
*) Отлыиь - 01ъ Елагола отлыипвлть - уклоняться съ лолаю, изъ л'Ьпп...
— 473 —
— Значитъ, ка;1:дып день къ хозяину хожу, а не случится
его дома, къ хо:зяйк1;, — отв'Ьтилъ АлексЬй.
— Да ты, парень, нюхомъ-то не увертывайся, у насъ, у
д'Ьвицъ — увертка не вывертка, — сказала Флепушка. — Пряма
говори: нопрежнему-ль съ Настенькой любишься?
— Отдохнуть бы мн'Ь маленько, — молвилъ АлексЬй, по-
крывая допитую чаш1{у. — Больно что-то недулштся — въ гла-
захъ мутитъ, головушку совс1,мъ разломило.
— Эхъ, ты! — воскликнула Фленушка. — Ударить бы путемъ
дурака, да жаль кулака.
Онустя голову на полъ, гляд'Ьлъ АлсксМ.
— Марьюитка, сливкито совс1'>мъ скислись; сб'Ьгаи, го-
лубушка, доси-Ьй кипяченыхт,, — молвила Фленушка голови;иц'Ь
11 подмигнула.
Марьюшка степенно поднялась и несп'Ьшно вышла ИоЪ.
горницы.
• — Часто-ль сходитесь? Сказывай, долговязый! — торопливо
спросила Фленушка Алексея, когда осталась съ нныъ глазъ
па г.шзъ.
Алекс'кй какъ воды въ ротъ пабралъ. Смотритъ въ ок'по,.
саыъ ни словечка.
— Да что-жъ это такое? — воскликнула Фленушка, сверк-
пувъ на него очами. — Нешто разсохлось?
— Эхъ, Флена Васильевна! — съ тялгкимъ вздохомъ про-
ыолви;1ъ Алексей и, облокотясь на подокопннкъ, наклонплъ ни,
руку голову.
— Что такое?.. Говори, что случилось, — приставала къ-
нему встревоженная Фленушка.
Не отв'Ьчалъ АлексЬй.
— Да говори }ке, песъ ты эташй!.. — крикнула Фленушка. — -
Побранились, что ли?.. Аль остуда какая?..
- — Не Бъ м^фу горда стала Настасья Потаповна... — едва
слышно проговорилъ Алексей.
— А что-жъ ей? — воскликнула Фленушка. — Ноги твои
мыть да воду съ нихъ пить?.. Иить зазнайка какой!.. Обули
босаго въ сапоги — износить пе усп1злъ, а ужъ спеси на немъ
что сала на свинь15 наросло!.. Впомпп — стоишь ли весь ты
ыизиннаго ея перстпка?.. Да нечего рыло-то воротить — правду
говорю.
Попрежпему скмонивъ голову, безсознательно глядЬлъ Але-
ксЬй въ окошко... Изъ пего вндн'Ьлся домикъ Марьи Гаври-
ловны.
— Не бросить ли выдумалъ?.. Не вздуыа.1ъ ли пзбезчсстить
д'Ьвичью красоту? — крикнула Фленушка, наступая на АлексЬя.
— 474 —
— Что-жъ, Флена Васильеина?.. — съ глубокимъ бздохоыт.
промолвплъ онъ. — Челов'Ькъ я сЬрый, неученый, какъ есть
неотесапая деревенщина... Ровня-ль я Настась'Ь Патаповн'Ь...
Ихней любви, можетъ-быть, самые чтб ни на есть первоста-
стейные купцы, аль генералы катае достойны... А я что?..
— Такъ ты срамить ее? — вскочивъ съ м'Ьста, вскликнула
Фленушка. — Думаешь, на простую Д'Ьвку напа-иъ?.. Побалова.п.
да и броси.'1Ъ?1,. Н'Ьтъ^ гусь лапчатый, — шалишь!.. Жива
быть не хочу, коль не увижу тебя подъ красной шапкой.
Надъ Настей насм'Ьсшься, надъ своей головой наплачешься.
Дверь растворилась — и тихо вошла мать Манееа. По-мо-
.1илась на иконы, промолвила:
— Чай да сахаръ!
Фленушка сотворила уставныя метан1я, поц'Ьловала у игу-
меньи руку. Потомъ Алексей дважды наклонился до земли
передъ матушкой Манееой.
— А я прибрела на твой уголокъ погляд-Ьть, — сказала
Манееа, садясь на широкое, обтянутое сафьяномъ кресло. —
А у тебя гости?.. Ну что, другъ, В11д1;лся ли съ Марьей Га-
вриловной?
— Вид-йлся, матушка, — отв'Ьтнлъ А.текс'Ьй.
— Что-жъ она сказала теб-Ь? — спросила Манееа.
— Пода.1ъ иисьмо отъ Патапа Максимыча, послФ» об'Ьда
вел'Ьла за отв'Ьтомъ придти, — отв'Ьчалъ АлексЬй, стоя передъ
игуменьей.
— Что-жъ это она вздумала? — молвила Манееа. — Ты вГ.дь
отсель на Ветлугу?
— На Ветлугу, — отв'Ьтилъ АлексЬй.
— Но-Ьдешь назадъ — тогда бы я могла написать, — сказала
Манееа. — Говорплъ ей ты, что на Ветлугу посланъ?
— Не С1{азыва.1ъ, матушка, — отв'Ьтилъ АлексЬй.
■ — Теб-Ь бы сказать, — молвила Манееа. — Зач'Ьмъ ей пи-
сать безвременно?.. Вечоръ сказала ли я теб'Ь, что работника
нарядила къ Натапу Максимычу?
— Сказывали, матушка, — молвнлъ Алексей.
— Не сегодня, такъ завтра съ отв'Ьтомъ воротится, — ска-
зала Манееа. — И такъ я думаю, что сама Аксинья Заха-
ровна съ дочерьми пр1'Ьдет'ь ко мнЬ.
АлексМ немножко смутился.
• — Аксинья Захаровна съ иед'Ьлю м'Ьста пробудетъ зд'Ьсь,
она бы и отвезла письмо, — продолжала Манееа. — А теб'Ь,
коли ик сп1>хъ посланъ, чего попустому здЬсь проживать?
Гостя не гоню, а молодому че.юв'Ьку старушеч]и сов'Ьтъ даго:
коли посланъ по хозяйскому д-Ьлу, на пути не засиживайся,
— 475 —
бывает-ь, что д'Ьло часомъ опозданное годомъ не наверстаешь...
11оЬз;кай-ка съ Богомъ, а МарьЬ ГаврцловнЁ я скажу, что
протурила тебя.
— Слушаю, матушка, — подавляя вздохъ, молвилъ АлексМ.
— Маленько-то повремени, — сказала Манееа. — Безъ хлЬба-
солп суща въ путп изъ обители не пускаютъ... Подь въ кс-
ларню, потрапезуй чЬмъ Господь послалъ, а тамъ дорога
теб-Ь скатертью — Богъ въ номощь, Никола въ иуть!
Помолился АлексМ па иконы п сталъ творить прощенные
поклоны. Манееа, проговоря прощу, молвп.та:
— ■ На обратяомъ пути милости просимъ. Не объезжай,
другъ, нашей обители.
— Что онъ къ теб!) съ письмомъ, что-ль, отъ д"Ьвицъ, аль
съ в^^стями какими? — спросила Фленушку Манееа, когда
АлексМ ЗаТвори.1Ъ за собою дверь.
— Настенька на словахъ приказывала, — небрежно выро-
нила слово Фленушка.
— Про что? — спросила Манееа.
— Да тамъ насчетъ шерстей да бисеру. — сказала Ф.те-
пупжа. — Обещалась къ празднику прислать, да у самой,
говорить, нЬт-ь еще, до сихъ поръ не привезли йзъ городу.
— Подушку-то кончила? — спросила Манееа, оглядывая
Фленушкпны и Марьюшкины пяльцы.
— Самая малость осталась, — отвк'пла Фленушка. — Денекъ,
другой посид'Ьть, совсЬмъ готова будетъ.
— Кончай да скор-Ье отд-Ьлывай, изъ Казани гостямъ надо
быть. Съ ними 0Т0Ш.1Ю, — сказала Манееа, садясь въ кресю.
— А пос.г'Ь подушки омофоръ, что ли, начинать? — спросила
Фленушка. — Коли Настенька съ Парашей пр1'1;дутъ, съ ними
да съ Марьюшкой какъ разъ вышьемъ.
— Не надо, ^ — -отрезала Манееа.
■ — Что-жъ такъ, матушка?.. Раздумала? — спросила Фле-
нушка. — Ц'Ьлу зиму работой торопила, чтобъ омофоръ ско-
рЬй ;^ачинать, а теперь вдругъ и не надо...
— Не надо, — повторила игуменья.
— Что же благословишь работать? — сЬвшп за пя.1ьцы,
спросила Фленушка.
— Что хотите, то и шейте, — тихо сказала мать Манееа.
— Такъ мы тебЬ въ келью къ иконамъ новы пелены вы-
шьем'ь, — подхвати.га Фленушка, всхшнувъ веселыми глазами
па Манееу.
— Ладно, хорошо. Господь васъ благосювитъ... Шейте съ
.Богомъ, ■ — молвила игуменья, г.1ядя полными любви глазами
па Фленушку. — Ахъ, ты, Фленушка моя, Фленушка! — тихо
— 47(3 —
проговорила она посл'Ь долгаго молчанья. — Съ ума ты ней-
дешь у меня... Вотъ по милости Господней поднялась я съ
одра смертнаго... Ну, а если бы померла, что бы тогда было
съ тобою?.. Б-Ьдиая ты моя сиротинка!..
— Полно, матушка! — - вскочпвъ пзъ-за пялецъ и ласкаясь
къ Манео'Ь, воскликнула Флснушка.
— Изъ ума у меня не выходппть, — съ озабоченнымъ ви-
домъ продолжала Манеоа. — Надо мн^й хорошенько съ тобой
посов-Ьтовать.
— Да полио-на, матушка, — наклоняясь головой иа плечо
игуменьи, сквозь слезы молвила Ф.тенушка. — Чтб о томъ
поминать?.. Осталась жива, сохранилъ Господь... ну, и слава
Богу. Зач-йнъ грустить да печалиться?.. Прошли б15ды, минули
печали — Бога благодарить надо, а не горевать.
— Виерпбй хворала я смертнымъ недугомъ, — сказала Ма-
неоа: — и все время была безъ ума, безъ памяти. Ну какъ
къ смертн-то разбол'Ьюсь да то}ке не въ себ'Ь буду... не рас-
норялсусь какъ надо?.. Потому п хочется мн1з загодя устроить
тебя, Фленушка, чтобъ посл1, моей смерти никто тебя не оби-
д'Ьлъ... Въ мое добро матери могутъ вступиться, в^Ьдь по
уставу им-Ёнье инокини въ обитель ндетъ... А чтб, Фленунтка,
не над'Ьть ли теб1з, голубушка моя, манатью съ черной
рясой?..
— Что ты, матушь'а? — тревожно вскликнула и побл'15дий'1а
<[)ленуи1ка. — Да у меня въ мысляхъ .этого не бывало, на умъ
не приходило...
— Хоть и молода, а я бы тебя, отходя сего св'Ьта, на
игуменство благословила. Тогда матери должны будутъ 10615
покориться, — не отвФ>чая на Фленушкины слова, продолжала
Манеоа. — Все бы мое добро при теб^Ь осталось. Во всемъ бы
■]Ъ1 была моею наследницей,
— Н'Ьтъ, матушка, н'Ьтъ, — взволнованным:, голосомъ ска-
зала Фленушка. — Не поминай мн'Ь про это... Не бывать мп'Ь
черницей — не могу и не хочу.
— Напрасно, Фленушка, напрасно такъ говоришь, милая
моя, — молвила на то Манеоа. — Подумай-ка хорошенько,
голубка... Помру — куда пойдешь?..
— Въ обители в'Ькъ доживу, — отирая глаза, сказала Фле-
нушка. — Отъ твоей могилки куда-жъ мнЬ идти?
— Б'Ьлицей, Фленушка, останегпься — не у^киться тебЬ вт>
обители, — зам'Ьтила Манеоа. — Востра ты у меня паче м'Ьры...
Матери поЬдомъ тебя за^Ьдятъ... Не гляди, что теперь лебс-
зятъ, въ глаза тебЬ сыотрятъ... Только духъ изъ меня вон'ь,
тотчасъ иныя стапутъ — увидишь. А когда бы ты постриглас1>,
— 477 -
да я бы теб'Ь игуменство сдала— другое бы вышло Д'Ьло, изъ-
подъ воли твоей никто бы не вышелъ.
— Молода я, матушка, но снести мнЬ иночества, — сказала
Фленушка.
— Я моложе тебя иночество приняла, — зам'Ьтила Манееа: —
а помогъ же Господь — снесла.
• — У тебя такое произволен1е было, а у меня его н'Ьтъ,—
Р'Ьшительно сказала Фленушка. — Н'Ьтъ, матушка, воля твоя,
ты ын-Ь лу'пне про это и не поминай — въ черницахъ мн-Ь не;
бывать.
Вздохнула Манеоа и, понпкнувъ головой, задумалась.
— Не тороплю тебя, — нос.Т'Ь недолгаго молчанья сказала
она, поднявъ голову. — Время тернитъ. А ']'ы подумай хоро-
нюнько да разсуди. Сказываю: въ б1)Лицахъ житья теб'Ь не
будетъ, куда-жъ ты голову сиротскую преклонишь?.. У братца
Патана Максимыча?.. Да не больно онъ тебя жачуетъ, нра-
вомъ же крутенекъ, — живучи у него, много придется слезъ
принимать... Ак-С]{нья же Захаровна хи.гЬть зачала, Настя съ
Парашей того г.1яди замужъ выйдутъ... По-моему ужъ луч1ие
въ Вихорево къ Аграфенушк'Ь... Она добрая, жалостливая...
А все-таки хоть п Аграфенушку взять, чужой домъ не свой,
Фленушка. Люди говорятъ: свой сухарь сытнЬй чужихъ пиро-
говъ... И правда, сущая правда... Святое бы д-Ь.ю обителью
тебЬ хозяйствовать.
— Н'Ьтъ, матушка, не могу, — сдерживая рыданья, отвЬ-
ти.!1а Фленушка.
— М1ръ смуп1,аетъ? — спросила Манееа.
— Гд11 я видЬла его, м1ръ-отъ, матушка? — покачивая го-
ловой, возразила Фленушка. — Разв'Ь что въ Оснповк'Ь, да
1;огда, бывало, съ тобой къ Макарью съЬздишь... Сама знае1иь,
что я отъ тебя нп на пядь — гдЬ-жъ мн'Ь м1ръ-отъ было вид'Ьть?
Въ ея голосЬ звучали и грусть п д'коры судьб'Ь.
— Лукавъ М1ръ, Фленушка, — степенно мо.твпла Манееа. —
Не то что въ келью, въ пустыни, въ земные вертепы онъ
проникаетъ... 1\1ного того видимъ въ жит1яхъ преподобныхъ
отецъ... Не днемъ, такъ нощш во снЬ челов'Ьку козни свои
Д'Ьетъ!
Молчала Фленушка.
— Ты въ м1р'ь не захот-Ьла ли?.. Замужъ не думаешь ли?—
спросила Манееа.
— Какъ МН'Ь замужъ идти?.. За кого?.. — съ грустью ска-
зала Фленушка. — Честью изъ обители подъ в'Ьнецъ не хо-
дятъ, уходомъ не пойду... Тебя жаль, матуптка, тебя огорчить
не хочу — оттого п не уйду... уходомъ...
— 478 —
— Ахъ, Фленушка моя, Фленушка! — : вздохнула Мапеоа п,
ск.гонпвъ голову, тихо побрела зонъ изъ горницы.
АлексМ Бъ келарню прошелъ. Тамъ. угощая путника, со
сверкавшими на маленькихъ глазкахъ слезами любви ][
участья, добродушная мать Впринея разспрашивата его про
житье-бытье Насти съ Парашей подъ кровомт. родительскимъ.
Отъ души любила пхъ Виринея... Какъ по покойницамъ пла-
кала она, когда Патапъ Максимычъ взялъ дочерей изъ обители.
— Разскажи ты мн-Ь, Алексей Трпфонычъ, разска;ки, родной,
какъ пожпваютъ он'Ь, мои ластушки, какъ времечко коротаютъ
красавицы мои ненаглядныя? — прпгорюнясь, спрашивала она
гостя, сидЬвшаго за большой сковородкой яичницы-глазуньи. —
Какъ-то ОН"!;, бо.тЬзныя мои, у батюшкп въ дому взвесе.чяются,
поминаютъ ли про нашу обитель, про матушекъ да про
своихъ соБ'Ьтныхъ подружепекъ?
— Какъ же, матушка, не поминать? — отв'Ьтилъ АлексЬй. —
Долго в1здь жили у васъ^ нельзя вдругь позабыть.
— Богь пхъ спаси, что помнятъ насъ, — молвила Виринея. — -
А скажи-ка ты мн'Ь, бол-Ьзный ты мой, такая-ль теперь Ыа-
стенька-то шустрая да бойкая, какъ росла у насъ въ оби-
те.ти? Была она здкь первая любимая зат1^йница, на всякая
игры первая забавница. Взвеселяла насъ старухъ старькъ,
пот1и1ала нашихъ дЬвуш'екъ, своихъ ми.чыхъ сов'Ьтныхъ по-
дружепекъ... Соберутся, бывало, мои лебедушки ко мн'Ь въ ке-
ларню зимпимъ вечером!,, станутъ шутить разныя шуточки,
зат-Ьютъ игры дЬвичьп, не насмотришься на нихъ, не па.по-
буешься. Есть ли теперь у иихъ подруги-то, есть ли вкругъ
нихъ дружныя разговорш,ицы?
— Н']^тъ, матушка, подругъ у нихъ не видится, — отв'Ьчалъ
АлексМ, — Съ деревенскими д1>вками дружиться имъ не по-'
велось, а ровни по близости н'1зтъ.
— Скучно-НхЪ имъ, моимъ голубонькамъ, — пригорюнясь, мол-
вила мать Виринея. — Все одп'Ь да одпЬ — этакъ не взмилЬеть
и б'Ьлый свЬтъ... Жениховъ па прим1^Т'Ь кктъ ли?
Замя.1ся АлексМ, но тотчасъ оправился и отрывисто отв'Ьтнлъ:
— Не слыхать, матушка.
■ — Не слыхать!.. Что-жъ такъ?.. Пу, да эти невесты въ
дЬвкахъ не засид!?тся — перестарками не останутся, — замЬтила
Вирииея. — И изъ себя красовиты и умомъ-разумомъ отъ
Бога не обижены, а приданаго, поди, сундуки ломятся. Такихъ
нев'Ьстъ въ м1ру нарасхватъ берутъ.
Жутко было слушать АлексЬю несмолкаемый р'Ьчн с.юво-
охот.швой Вирпнеи. Каждое ея с.юво про Настю мути.10 душу
— 479 —
его... А ме;къ т'Ьмъ ппыя думы, ипыя помышленья роились въ
глубпнЬ души его, ипыя желанья волновали сердце.
Распрощавшись съ Виринеей, снабдившей его на дорогу
большиыъ кулькомъ съ крупичатымъ хл^Ьбомъ, пирогами, ко-
курками. крашеными яйцами и другими сн'Ьдями, медленными
шагами пошелъ онъ на конный дворъ, заложилъ пару добрыхъ
Бятокъ въ легкую тел 1;'гкку, уложился и хот1^лъ - было ужъ
Ьхать, какъ ровно нев'Ьдомая сила потянула его назадъ. Самъ
ис ионималъ, куда и зачЬ^гь идетъ. Очнулся передъ дверью
домика Марья Гавриловны.
«Зайду... скажу, что за письмомъ... что 'Ьхать пора...» — по-
думалъ онъ. не помня приказа Мансеина, и съ замираньемъ
сердца, робкимъ шагомъ в;зо1иелъ на крыльцо.
Въ горпип;]} встр'Ьти.гь онъ Таню, прислужницу Марьи
Гавриловны.
— Что надобно вашей милости? — спросила она у АлексЬя.
— За письмомъ... Марья Гаври.ювна зайти вел-ёли, — отв4-
тилъ онъ вполголоса.
— Обождите маленько. Скажу ей, — молвила дЬвуи1ка, оки-
иувъ любопытнымъ взоромъ Алекс'1')Я.
Долго Ях'далъ онъ возвращен1я Тани. Сердце такъ и за-
мирало, такъ и колотилось въ груди, въ ушахъ звен1зло, въ
голов'Ь мутилось... Самъ не свой стоялъ АлексМ. Сроду не
бывало съ иимъ этого.
Выш.га д-Ьвушка, молвила, что Марья Гавриловна письма
пе изготовила.
— "Ьхать пора мнЬ,^ — сказалъ онъ задрожавшимъ отъ такой
в'Ьсти голосомъ. — Матушка ЗГанееа скорЬй наказывала 'Ьхать...
Путь не ближн1й... Лошади зало/кены.
— Ска;ку... Обождите минуточку, — сказа^ла дЬвушка и
скрылась- за дверью.
«Выйдетъ ли она?.. Увна^у-ль ее? — дуыалъ АдексЬй. — Го.тову
бы отдалъ на отсЬченье, только бы на минутку повидать ее».
Таня появилась въ дверяхъ и сказала, что письма не бу-
деть, а когда онъ назадъ черезъ скптъ иоъдетъ, завернулъ
бы къ Марь'Ь Гавриливн'Ь... Къ 1'ому времени она и отв^гь
папишетт? и посылочку изготовитъ.
• — ■ Скоро-ль назадъ-то будете? — спросила Таня.
— Не знаю, ■ — • мрачно отвЬти,1ъ Алексей. — Нед'Ьли черезъ
полторы либо черезъ дв'Ь.
— Такъ я и скал:у... А вы ужъ безпрем-Ьняо заезжайте, — ■
съ улыбкой молвила Таня. — Далеко-ль вамъ 'Ьхать-то?
— Далеконько, — отв'Ьчалъ Алекс'1зй. — На Ветлугу, коли
слыхали.
— 480 —
— Про Ветлу гу-то?.. Слыхала, — сказала она. — Это в-Ьдь
туда, кажись, за Кёрженцеыъ?
— Да, за Кёрженцемъ, — молвллъ Алекс-Ьй, жадно глядя
на б^лую какъ мраморъ створчатую дверь, за которой, сдава-
лось ему, стояла Марья Гавриловна.
— Дай Богъ счастливаго пути, — поклонившись, сказала
АлсксЬю Таня. — Прощайте.
— Прош.айте! — грустно отвЬтилъ онъ, наклоняя голову, и
•съ тяжел ымъ вздохоыъ иоше.чъ вонъ изъ горницы.
Точно по незнаемымъ м'Ьстамъ возвращался АлексМ отъ
домика Марьи Гавриловны. Весеннее солнце ярко С1я.10, по-
дымаясь на полуденную высоту, а ему все казалось въ мут-
номъ св'ЬгЬ... На крыльц-Ь келарни стояла мать Виринея,
справляя у'Ьзж-авшему гостю прощальные поклоны — не вндалъ
ея Алекс'^)й... Изъ св'Ьтелки игуменьиной кельи Фленушка гро-
зила ему кулаьомъ и плюнула всл'Ьдъ, и того не зам-Ьти-чъ...
Ог.вднуться - бъ ему на шелковыя занав'Ьски, чтб висЬли въ
середнемъ окн-Ь Марьи Гавриловны, не прим-Ьти-чъ ли бы онъ
меа;ъ ними св'Ьтлаго, искрометнаго глаза, зорко сл'Ьдившаго
за удалявшимся молодцемъ?..
С'Ьлъ АлексЬй въ телЬжку п, вы'Ьхавъ за околицу, съ чув-
ствомъ безсильной злобы жарко хлестнулъ арапншсомъ по
крутымъ бедрамъ откормленныхъ саврасыхъ вятокъ. Стр'Ьлой
понеслись кони по гладкой извилистой дорожк-Ь, и вскорЬ
густой перел'Ьсокъ скрьыъ отъ взоровъ уЬзжавшаго и часовни,
и келейныя стаи, и сиротск1я избенки Каменнаго Врагкка.
Удары арапника кр15пче п кр1зпче раздавались въ л'Ьсной
тиши, тел-йжка такъ и подпрыгивала по рытвинамъ и выбои-
намъ. Расходилася рука, раззуд-Ьлось плечо, распалилось сердце
молодецкое — птицей летитъ АлексМ по .ч-Ьсной дорожк'Ь...
Того и гляди, что тел-Ьжиа зацЬпится о пень либо корневище...
Не сдобровать тогда поб'Ьдной головЬ распаленнаго новой
страстью и смутной надеждой молодца... Больше версты про-
скакалъ онъ сломя голову. Туть маленько отлег.то у него отъ
сердца, и громкая, тоскливая пЬсня вырвалась изъ груди:
Ты судьба-ль моя, судьбина некорыстная,
Голова-ль ты моя безтаяанпая!
Сокрушила ты меня, кручинушка,
Ты разсыпала печаль по яснымъ очамъ,
Присушила русы кудри ко буйной голов'б,
Приневолила шататься по чужой сторон-б.
Прискучила Настя АлексФ.ю. Чувствуетъ, что согнулъ дерево
НС по себЬ. Годами молода, норовомъ стара... Добыть ее въ
— 481 —
жевы теперь не трудное д'Ьло, зато тужить да плакать в'Ькъ
свой доведется. Не ему надъ домомъ власть держать, ей вер-
ховодить надъ мужемъ. Во всемъ надо будегь илъ ея рукъ
смотр'Ьть, не сыЬть выступить изъ воли ея,, завсегда им-бть
голову съ поклономъ, языкъ съ приговоромъ, ру1;и съ подно-
сомъ... А это ужъ посл-Ьдвее Д'Ьло: не зи-брь въ зв1>ряхъ ежъ,
НС птица въ птицах'ь нетопырь, не мужъ въ мужьяхъ, к'Ьмъ
жена влад-Ьеть. Лучше въ дырявой лодк'Ь по морю плавать,
н1.мъ жить со властной женой...
А Патана ]\1аксимыча пуп1,е огня боится. Хоть добръ и
ласковъ до него казался, а изъ памяти Алекс'15я не выходить
таинственный голосъ, предрекавш1й ему гибель отъ руки Па-
тапа Максимыча. Немало думалъ онъ про его слова, ска-
занныя наканун1> Св-Ьтлаго Боскресен1я п ен1.е разъ, какъ,
отпраздновавъ Пасху съ родителями, въ Осиповку въ Раду-
пицу онъ воротился... Тогда же догадался, что Натану Ма-
ксимычу взбрело на умъ въ зятья его взять. Не порадовался,
а устрашился онъ тому. «Тутъ-то п есть погибель моя», — по-
думалъ онъ... Страшна стала ему Настя, чуть не страшн-Ьй
самого Патана Максимыча — горда очень и власть любитъ
паче м'Ьры. А силы въ ней много — какъ разъ мужа подъ
ноготь подберетъ. Что - жъ тутъ хорошагоУ.. .Житье подъ
бабьнмъ началомъ хуже неволи, горчЬй каторги... — «Эхъ, въ
какую-жъ я петлю попалъ, — думаетъ Алексей самъ про себя: —
ни вопъ ни въ пзбу, ни въ коробъ не л-Ьзетъ ни пзъ короба
нейдетъ. Подсунула тогда нелегкая эту распроклятую Фле-
ну1ику... А узнаетъ неравно про наппг д-йла Патапъ Макси-
мычъ — тогда что?.. ЗвЬрь в'Ьдь, не челов'Ькъ, обиды не спу-
стить. А Настасью взять... НЬтъ, легче въ омутт, головой...»
Въ такомъ тяжкомъ раздумь'Ь увид-Ълъ АлексЫ Марью
Гавриловну. Умильнымъ взоромъ ]1 блескомъ непомеркшей
красоты пригрЬла она избо.т1шшее его сердце... Прос1яло на
темной душ'Ь его.
Первые порывы новой страсти выразились скачкой сломя
голову по изрытой и перекрен1,енной корневищами л'Ьсной до-
рожчсЁ, зат1)Мъ разр1)Шплись громкой горькой и'Ьснью... Та
ггЬсня, сперва ]иумная, порывистая, полная отчаянья и без-
надежнаго горя, постепенно стихала и подъ конепъ замерла
въ чуть слышныхъ звукахъ тихой грусти и любви. Добрыя
вятки дробной рысцой трусили по дорожк-Ь, проторенной по
лывин-Ь *). Въ л-Ьсу стояло полное затишье, листъ на дереве
не дрогнетъ, в'Ьтерокъ не шевельнетъ молодую травку, только
*) Лывина — л-Ьсъ, растущ1й по сырому ы^сту или по болоту.
Со'1Ппеп1я П. Мельникова. Т. И. 31
■ — 482 —
иволги, сн-Ьгири и малиновки на разные голоса межъ собой
перекликаются... Гд-Ь-то вдали защелкалъ соловей... Славный
соловей, мало такихъ за Волгу нрилетаетъ... ВсЬ-то кол'Ьна
звонко и '1ИСТ0 у него выливаются... Вотъ «запулька.ть» онъ,
«заклыка.ть» стекляннымъ колокольчикомъ, раскатился мелкой
серебряной «дробью», «запленкалъ»,завелъ «юлиную стукотню»,
громко защелка.ть и, залившись «дудочкой», смолкъ ■'). А че-
резъ минуту опять «починъ» заводить, опять кол'Ьно за ко-
л'Ьномъ выводить. Дальше гд'Ь-то въ трущобЬ еще засвисталъ
соловушка... другой, трет1й. Не слышитъ ничего Алексей, ни-
чего не видитъ онъ ни кругомъ ни воз-тЬ... Въ летасахъ ""■')
какъ въ марев-Ь является миловидный обликъ молодой вдовы...
видитъ Алексей стройный стань ея, крытый густыми б'Ьло-
си1зн{ными складками утренней одежды, какъ видЬль се на
солнечномъ всходЬ... А лгадная мысль о богатой казн"!! вдо-
вушки толсе не сиадаеть съ ума. Помыптленье корыстное да-
рить надъ его думами. Про Настю ни мысли ни помина...
Правду говорила Фленушка, называя Алексея безсов'Ьстнымь...
Шутка ея на д'Ьло стала нохолга.
Хорошей л^изнн Алекс^ио все хочется, довольства, обилья
во всемъ: будь жена хоть коза, только-бъ съ зо.ютыми рогами,
да смирная, подкладистая, чтобь не см-Ьда выше мужа головы
поднимать!.. Хорошая жизнь!.. Охь, эта хорошая жизнь!.. Но
то было-бь тогда!.. Что онъ теперь?.. Батракъ, наймить...
Самому бы хозяйствовать, да такъ, чтобы ворочать тысячами
и ото всЬхь людей въ почете быть. Не думаетъ про то Але-
ксЬй, что 4'Ь.мъ больнте почетъ, т'Ьмь больше хлопотъ: ему бы
только стать тысячникомь, а людской почетъ, мнится ему,
самъ собой придеть незваниый, непрошенный. Да вотъ горе —
откуда тысячи-то взять?.. Золото на Ветлуг1) вынтло обмап-
пымь д15ломъ, про Настю п вздумать страшно... Ну ее со-
вс'Ьмъ и съ приданымъ богатствомъ!.. Эхь, какъ бы со вдо=-
вушкой сладиться; богатства у нея, слышно, счету н'Ьть, сама
надо вс'Ьмь большуха, но глядитъ изъ отцовскихь рукъ...
Дернуть бы свадебкой да скорымь д'Ьломъ подальше съ ро-
дины, на повыя м'Ьста... Подальше, какъ можно подальше,
куда-бъ не могла досягнуть долгая рука Натана Максимыча.
Вотъ чтб думалось, вотъ чтб гребт'Ьло измученному душевной
истомой АлексЬю, когда опъ въ какомь-то забыть'Ь тихонько
*) ВсЬхъ ко.ч'Ьпъ соловьииаго п1;н1я до двЬпадцатп, а у курскихъ со-
ловьевт, еще больше. Каждое колено им'Ьетъ свое пазвапхе: пульканье,
клыкапье, дробь, раскатъ, плепкапье, л^шева дудка, кукушкинъ перелетъ,
гусачокъ, юлппая стукотня, починъ. оттолчка и пр.
**) Летасы — мечты, грезы наяву, идл1031я.
— 483 —
про'Ьзжа.1ъ по т'Ьнистымъ .тЬсамъ подъ щебетанье п веселые
клики разиородныхъ пташекъ.
И вдругъ темныыъ вюрокомъ пала ему па умъ Настя...
Вспомнилось, какъ вдвоемъ въ подкл'Ьт1> посиживали, тайныя
любовньтя р^чи говаривали, вспомнилось, какъ гордая краса-
вица не снесла пыла страсти — отдалась желанному п душой
и т'Ьломъ.
. Не раскаянье, не сожад'Ьн1е шевельнулись па душ'Ь его,
иная мысль затмила... «Что-жъ?.. Не мы первые, не мы и
послЬдн1е,.. Кучи.зся-мучплся, досп'ктъ и бросилъ... Не нами
заведено, таково д'Ьло споконъ в'Ька стоитъ. Д'Ьвка — чужая
добыча: не я, такъ другой бы...» Но, какъ ни ут'Ьшалъ себя
Алексей, все-таки страхомъ подергивало его сердце при мысли:
«А какъ Настасья да разскажетъ отцу съ матерью?..» Вспо-
минались ему тревожные сны: страшный образъ гн'Ьвпаго Па-
тана Максимыча съ засученными рукавами и тяжелой дубиной
въ рукахъ, вспоминались п грозный р'Ьчи его: «Жилы вытяну,
ремней изъ спины накрою!..» Жмуритъ глаза АлексЬй, и ме-
рещится ему сверкаюп1,1й ножъ въ рукахъ Патана, слышится
вой ватаги работниковъ, ринувшихся по приказу хозяина...
«В'Ьщи! тотъ сонъ,--думаетъ А.1ексМ, — Да н'Ьтъ, быть того
не можетъ, не статочное дГ.ло!.. Не вымолвить Настась'Ь отцу
съ матерью ни единаго слова... Безъ м-Ьры горда, не откроетъ
б-Ьду свою д'Ьвичью, не захочетъ накинуть покора на свою
голову...»
Живучи въ честной обители Манееы, забыла 'Марья Гаври-
ловна обиды и муки, претерп'Ьнныя ею въ восемь .тЬтъ заму-
жества. Во всемъ простила она покойнику, всЬ его озлоблен1Я
покрыла забвеньемъ. Записала имя его въ синодики постой-
ные н литейные по всЬмъ обителямъ Керженскимъ, Чернора-
ыенскимъ. Каждый годъ справляла по немъ уставный поминки:
н на день преставлен1я и въ день тезоименитства покойника,
на память преподобнаго Макар^я Египетскаго, поставляла
Марья Гавриловна «больш1е кормы» на трапезе. Но это ради
людей, не ради Бога... Богу принесла она жертву сокрушен-
ную и смиренную — все простила покойнику, все, даже раз-
луку съ Евграфомъ. Каждый Бож1й день и утромъ и на сонъ
грядущ1й усердно молилась она на келейной молитве за му-
чителя, со слезами молила о прощен1и прегр'Ьшен1Й его, объ
упокоен1и души, отошсдитей безъ прОщи, безъ покаян1я. Но,
иредавъ забвенью горьк1е дни, не мог.ча забыть немногпхъ
сладкнхъ дней, чт5 выпали на ея долю.
И въ могиле любила Евграфа. Несомн'Ьнно вОря, что въ
— 484 —
награду за земныя страданья пр1ялъ онъ въ небесахъ вЬнецъ
блаженства, даже обрапщлась къ нему въ молнтвахъ. Р-Ьдиая
ночь проходила, чтобъ не видала она во сн'Ь ыилаго, и калсдый
день о немъ думала... Съ утра д6 вечера ц'Ьлыо рои воспоми-
нан1Й проносились въ ея памятн. То какъ будто въ яснови-
д'Ьньи представлялась ей нтрокая, зелен-Ьющая казанская
луговина межъ Кремлемъ и Кил{ицамн: гудятт. колокола, И1у-
митъ, какъ бурное море, говоръ многолюдной толпы, но ей
сльииится одинъ только голосъ, ТИХ1Й, ласковый голосъ, отъ
котораго упало и впервые сладко заныло сердце д-Ьвичье... То
передъ душевными очами ея предстаетъ темный, густо заросшш
вишсньемъ уголокъ въ родите.тьскомъ саду: жужжатъ пчелки — ■
Божьи угодницы, не внимаетъ она жужж-аныо ихъ, не видитъ
въ слуховомъ окн'Ь чердака зоркой Абрамовны, слыиштъ одинъ
страстный лепетъ наклонивпгагося Р]вграфа и, стыдливо спустя
глаза, ничего не видитъ кругомъ себя... Вспоминается и то
Марь'Ь ГаврпловнЬ, какъ повесел'Ьла она, узнавъ про сватов-
ство желаннаго, какъ вольной пташкой распевала песенки,
б'Ьгала съ утра до ночн но отцовскому садику... А вотъ и тк
псзабвенные'дни, какъ свнд'Ьлась она съ женнхомъ у Макарья
на ярманк'Ь... Жизнь была полна и любви и св15тлыхъ недеждъ
па долгое счастье съ любпмымъ челов'Ькомъ, но пала гроза,
п сокрушилось счастье отъ прихоти стараго сластолюбца.
Разбилась жизнь, а избранникъ сердца, желанный, любимый
женпхъ Богъ в-Ьсть гдЪ и 1:акъ слеп, въ могилу, Св1>тло-ра-
дужнымъ колесомъ вращается передъ дуиювными очами Марьи
Гавриловны рядъ св'Ьтлыхъ ЕОсиоминан1Й о быстро промельк-
пувшемъ счасть-Ь. И въ каждомъ воспоминаньи неприступнымъ
св-Ьтомъ, неземнымъ блескомъ С1яетъ образъ того, кому безза-'
Б'Ьтно отдала она когда-то молодую душу свою...
Такъ проходили годы... Закрылись понемногу сердечныя
раны, забылись страданья, перенесенныя отъ суровости посты-
лаго разлучника. Но по м'1зр'Ь того, какъ забвенье крыло го-
речь былого, бл'ЬднЬй и туманн1')й представлялся передъ нею
милый образъ. Стало ей какъ будто обидно, досадно какъ-то
на себя. Р'Ьже и р'Ьл{е являлся милый во сн'!?, как-ая-то тоска,
до того незнаемая, разрасталась въ ея сердц'Ь... Болитъ,
ноетъ, занываетъ, ничего пе сказываетъ... Скучно вдовупигЬ,
все надо'Ьло, ни па что-бъ она не гляд'Ьла. Проситъ чего-то
душа, а чего просить — не разум'Ьетъ и сама Марья Гаври-
ловна...
И напала на нее злая кручина, одо.тЬла ее сердечная истома.
Хочется л^ить, да пе такъ, как'ь л^твется - хочется жить
жизнью полной, людямъ полезной... Хочется на кого-нибудь
■— 485 —
излить всю свою преданность, всю, всю, до крайняго пред'Ьла
;кснскаго самоотвсрженья... А тугь въ обители все одно; все
вяло, безцв'Ьтно... Но люба ей стала скитская жизнь... Пер-
вое время пребыванья въ тнхомъ пристанищ'Ь подъ крылыш-
ком'ь доброй матери Манееы принесло Марь-Ь ГавриловнЬ
несомн'Ьнную пользу: она сама сознавала, что только обитель-
ск-ая жизнь уврачевала ея сердечныя раны и помирила ее съ
прошедшимъ. Но когда истерзанной душ^Ь возвратилось здо-
1)0вье, зачЬлгь }ке оставаться въ больниц'к?.. Но куда идти?
Бъ Москву ли, гдЬ все стало бы поминать ей восьмилЬтнюю
горемычную жизнь, гд'Ь все отравляло бы дни ея горькими
восиоминаньями?.. Въ Казань ли къ брату?.. Но в!.дь онъ чуть
не совсЬмъ забылъ ее въ слезовые дни ея замужества, сталъ
заботнымъ и ласковымъ лишь съ той поры, какъ сд'Ьла.чась
она вольной вдовой съ больптимъ капиталомъ... Аль зат-Ьмъ
'];хать къ брату, чтобъ опять женихи закружились вкругъ нея?..
Богъ съ ними!.. В'Ьдь были же межъ нихъ и хорош1е люди,
но и гляд'Ьть не хотелось на нихъ Марь-Ь Гавриловн1;... Какт
всиомянетъ, бывало, Евграфа да сравиитъ его съ подъ'Ьзжа-
ВИ1ИМИ лгенихами — какими несгиадными, непригожими они ей
покажутся... Кто изв1)Далъ сладость полнаго счастья, не захо-
чется тому отв-Ьдывать горькаго...
А душевная тоска растетъ да растетъ. Чтб д-йлать. какъ
горю пособить?
Ночью пос.тЬ Радуницы съ тоски и раздумья не спалось
Марь^Ь Гавриловн'Ь. На зар'Ь встала она съ душной постели
п, пакннувъ б'Ьлое батистовое платье, вздумала осв'Ьжнться
воздухомъ ранняго утра, полюбоваться ла солнечный всходъ.
Отворила окно, оглянулась кругомъ — ни дуи1И не видать, оби-
тель спала еи1,е. Внеривъ очи на бл1;дн Ьвшую предъ восходя-
]цнмъ св'};тиломъ зарю, раздумалась она про тоску свою и, сама
не помнитъ, какъ это случилось, тихимъ голосомъ завела пЬсню
про томившую ее кручину. Свободн1и1 и свободн'Ьй, громче и
громче вырывались изъ груди звуки... Ничего кругомъ не ви-
дитъ она, неподвил^но устремивъ взоръ на разгоравш1Йся зо-
лотистыми лучами восточный край небосклона и на тонк1я
полосы пернстыхъ облаковъ, с1явп[ихъ вверху неба... Вдругъ
поворотила голову и въ окнЬ свЬтелки падъ игуменьиной кельей
увид'Ьла... Евграфа.
Вскрикнула Марья Гавриловна, захлопнула окно, опустила
занав-Ьску.
«Чтб это? — думаетъ она. — Обаянье-ль какое, мечта
ли отъ срян];а б'Ьса полуденнаго?.. Ил1) вид1шье отъ небес-
пыхъ селен1й нпспосланное?.. Нли впрямь то живой чело-
— 486 —
в11къ?.. Волосъ въ волосъ — двЬ капли воды!.. Что-гкъ это за-
днво такое!»
Растерялась б-йдная, не знаетъ, что п придумать... А сердце
такъ и бьется, такъ и ноетъ, тоска такъ и поднимается въ
груди.
Долго сид'Ьла Марья Гавриловна, облокотясь на подоконннкъ
II СК.110НЯ голову на руку... Сухимъ лихорадочнымъ блеср^омъ
глаза гор'Ьли, щеки пылали, губы сохли отъ внутренняго }кара...
Таня вошла.
— Раненько подня.1ись, Марья Гавриловна, — сказала
она. — Утреню не допели, а вы ул{ъ на ногахъ.
• — Не спалось №111 что-то сегодня, Таня, — поднявъ голову,
молвила Марья Гавриловна: — да и теперь что-то неможется.
— Чт5 это съ вами, сударыня? — съ неиодд'Ьльнымъ уча-
стьемъ, даже съ испугомъ молвила Таня. Какъ къ матери
родной привязана была къ «сударын'Ь» своей дЬвушка, взятая
нзъ семьи, удрученной б1]дностыо п осыпанной благод'Ьян1ям11
Марьи Гавриловны,
— ■ Ничего... такъ... пройдетъ... — успокаивала ее Марья
Гавриловна. — Поставь самоваръ... Да вотъ еще что... Не
знаешь ли?.. У матушки Манееы есть гости как1е па пр1'Ьзд'1]?
— Есть, — отв'Ьчала Таня. — Вечоръ отъ насъ изъ Москвы
какой-то пргЬхалъ... И прокуратъ же парень — ни въ часовне
не помолился пи у матушки не благословился, первымъ д-Ь-
ломъ къ б4лицамъ за околицу куролесить да п1зсии п'Ьть...
Самъ изъ себя маленекъ да черненекъ, а дЬвицы сказываютъ,
голосъ, чт5 соловей.
«Не онъ», — подумала Марья Гавриловна.
— А то еще изъ Осиповки съ припасами къ матушк'1;
приказчикъ присланъ отъ Натана Максимыча... Въ св'Ьтелкъ
его ночевать положили...
— ■ Въ св^ггелк'Ь? — вскрикнула Марья Гавриловна.
— - Въ св'Ьтелк'Ь... — подтвердила Таня. — Вотъ чтб сюда
окнами — въ этой.,. -^ прибавила она.
— Поди, Таня, поставь самоваръ, — сказала Марья Гаври-
ловна, медленно проводя по лбу ладонью и потомъ закрывъ
ею глаза.
Таня вышла. Марья Гавриловна стала ходить взадъ и впс-
редъ по горниц-Ь.
«Тотъ, тотъ самый, что Фленуппса сказывала, — думала она. — •
Непрем'Ьпно онъ... А похолсъ-то какъ!.. Вылитый голубчикъ
Евграша!.. Ровно онъ изъ могилы всталъ...»
По-новому сердце забилось... Во что бы пи стало захо-
телось поблизке взг.гянуть на красавца... Р^Ьшила скор'Ьй идти
— 487 —
къ МанеиЬ, чтсюъ увпд'Ьть его. Тотчасъ принялась одЬватьсп;
Над15ла синее шелковое платье, чте) особенно шло ей къ лицу.
Принесла Таня самоваръ п подивилась, увидя «сударыню»
Бъ нарядномъ плать'Ь.
— Что это вы такъ оделись? — спросила она, разставляя
посуду на чайномъ столики.
— Къ матушк'Ь Маневр хочу сходить, — отвъчала Марья
Гавриловна.
— А платье-то .зач'Ьмъ такое надЬли?.. Сегодня не празд-
никъ, — молвила Таня.
Немножко смешалась Марья Гавриловна, но тотчасъ опра-
вилась.
— Какая-жъ ты, Таня, недогадливая! — сказала она. —
Какъ это ты до сихъ поръ не можешь понять, что когда у ыа-
тушкп бываютъ постороннхе люди, особенно пзъ Москвы, такъ,
]!дучи къ ней, надо од'Ьваться нарядн^п. ВсЬ знаютъ про мои
достатки — выдь-ка я къ людямъ растрепой, тбтчасъ осудятъ,
назовутъ скрягой.
■ — Да, это такъ, — тихо проговорила Таня, удивляясь, какъ
это самой ей не пришло того въ голову.
— А ты сб'Ьгай-ка къ матушкЬ, узнай, не встала ли опа. —
сказала Марья Гавриловна.
Вышла Таня, но черезъ минуту воротилась.
— Прнказчикъ отъ Патапа Макспмыча къ вамъ пдетъ, —
сказала опа: — на крылечко ужъ взоше.лъ.
Опустились руки у Марьп Гавриловны.
— Ступай къ себ*, — сказала она Тан'Ь. — Сеычасъ выйду...
Да нокам-Ьстъ къ матушк'Ь-то не ходи, пос.тЬ часовъ къ ней
пойду.
Таня вышла. Марья Гавриловна старалась принять на себя
стропи, сдержанный видъ. Проходя мимо зеркала, затянула
въ него и поправила на груди ленточку.
Вошла въ горницу, гд'Ь х\лек;с'Ьй дожидался, — обомлЬла...
Евграфъ, съ ногъ до головы Евграфъ.
Смутилась, опустила глаза... Слова не можетъ сказать... За-
говорилъ АлексМ — Евграфовъ голосъ, его говоръ...
Какъ въ туман'Ь какомъ пробыла Марья Гавриловна, пока
стояла передъ АлексЬемъ, а выше.тъ онъ, тяжело опустилась
на сту.1ъ п закрыла руками лицо... Тяжело и сладко ей бы.то.
Почувствовала она особое б1ен1е сердца, напомнившее зо.10тыя
мипуты, проведенныя когда-то въ уголк'Ь садика, поросшаго
густымъ вишеньемъ.
Таня вошла.
— Что это съ вами, сударыня? — сказала опа. — Больно,
— 488 —
видно, немонштся — лнчико-то такъ п горитъ... Легли бы въ
самомъ д'Ьл'Ь.
— И то лягу, Таня, — отв1)Т11ла ЛГарья Гавриловна. — ■
Ибидемъ-ка, разд-Ьнь ыепя... ПЬтъ, улгъ я не пойду къ ыа-
туиигЬ. Посл'Ь, завтра, что ли...
Часа три пролежала Марья Гавриловна. Рбяли думы но-
сятся въ ея голов'Ь. Про Евграфа вспоминала, но мысль сиое-
вольная па АлексЬя ь'акъ-то все сворачивала.
Бошла Таня, сказала:
— Осииовсгай приказчикъ за письмомъ пришелъ.
Вскочила съ постели Марья Гавриловна.
— Од1;ваться скор'1ш... Скажи, обождалъ бы маленько... Ахъ,
ы'Ьтъ... Скажи, письма, мо.1ъ, не усп'Ьла написать... Да в'Ьдь я
сь'азала, чтобъ онъ Посл'Ь об'Ьда пришелъ.
Таня вышла. Тутъ только всиомнила Марья Гавриловна
про ттсьмо Патапа Максимыча. Оно лежало нераспечатап-
пымъ.
«Отв1;тъ надо писать», — подумала она и, взявши письмо,
стала читать... Не понимаетъ ничего.
• Таня приигло, сказала, что приказчикъ уЬзжаетъ, кони за-
ложены, матушка-де Манееа "Ьхать скор'Ьй велитъ.
«По скорости не могу письма написать, пикакъ не могу, —
думаетъ ]\1арья Гавриловна. — Какъ же быть-то, какъ гке
быть-то мн'ЬУ.. Повидать бы его хоть минуточку... Скажу
Тан'Ь... НФ.тъ, не могу».
• — Скажи ему, Таня, — молвила: — на обратномъ бы пути
зашелъ, теперь, молъ, некогда мн-Ь письма изготовить... Поди,
скажи... Посьыочку, молъ, еще припасу...
Таня пошла, а Марья Гаврило1ша, па босу ногу, въ одной
сорочк'Ь, поб^Ьжала въ горницу, смелсную съ той, гд'Ь АлексЬй
дожидался. Тихонько подвинула она дверцу и, припавъ къ П1,ели
глазами, смотр'Ьла на АлексЬя, говорившаго съ Таней.
Опъ ушелъ, а Марья Гавриловна, чуть-чуть раздвииувъ
окопныя занав1'.ски, всл'Ьдъ за пимъ смотр-Ьла. «Онъ, онъ — •
Евграфъ», —думалось ей.
И когда, заверпувъ за уголъ келарни, АлексЬй скрылся пзъ
гяаз'ь Марьи Гавриловны, закрывъ нылакяцее лицо холодными
руками, она разразилась рыданьями...
И надобно л{е было такъ случиться, что въ т'Ь самые часы,
когда двойникъ Евграфа свид15лся съ Марьей Гавриловной,
пзстрадавикится Настя повЬдала матери про свое неизбывное
горе, про свой иозоръ, котораго нельзя споятать отъ глазъ
людскихъ.
— 489 —
Глава одиннадцатая,
Пбдъ вечсръ того дпя, какъ Але1сс'Ьй уЬхалъ пзъ Кома-
рова, црискакалъ туда гонецъ пзъ Осиповки. Писе.мъ пе при-
вез!., на р'Ьчахъ подалъ в'Ьсть, что Патапъ Максимычъ, по
желанью ]\1арьп Гавриловны, сиарядилъ-было въ путь об'Ьпхъ
дочерей, но вд])угь съ Настасьей Патаповнон что-то поприт-
чилось, и теперь дожить она безъ памяти, не знаютъ, въ жи-
выхъ останется ли... Христомъ Богомъ ве.ч'Ьлъ Патапъ Ма-
ксимычъ просить Марью Гавриловну, дала бы посланному
письмо къ городскому л'Ькарю, что выл'Ьчплъ Манеоу, звала
бы скор'Ьй его въ Осиповку. Письмо къ л1зка.рю было нанп-
сано, гонецъ помчался въ городъ.
На другой день скитск1й работникъ пргЬхалъ изъ Осиповки.
Т^ же вТ.сти: лежпт'ъ какъ пластъ, навряд!, ли встанетъ.
Всполошились въ обители. Матери и белицы любили Настю,
всЬ жал'Ьли объ ней... Строга и сдержанна мать Манеэа, но,
узнавъ о тя}ккой бо.1'Ьзни племянницы, и та при людяхъ
заплакала. Фленушка такъ и рвалась, такъ п металась во
15С'Ь стороны. Въ какомъ-то изступленьи бЬгала она пзъ кельи
въ келью, плакала, рыдала; наконецъ сама слегла... АлексЬевы
р'Ьчи навели ее на мысль, что Настина бол'Ьзнь отъ него
пришла. И к'ляла себя Фленупп;а всЬмп клятвами, что свела
Настю съ лиход'Ьемъ безсовЬстяымъ. У матерей только и
р'Ьчи, что про Настину бо.тЬзнь, а добрая Виринея пбходя
плакала, и въ ксларн1з у ней все пошло пе ноирежнему: то
рыба переварится, то пироги въ уголь перегорятъ. Сколько
л'Ьтъ въ келарп!} хозяйствуетъ, никогда такой бЬды не слу-
чалось.
Только -что св-Ьдала Манееа про бо.тЬзнь племянницы, на-
рядила въ часовнЬ соборную службу ради псцЬлен1я отъ гЬ-
лесной скорби рабы Бож1ей дЬвицы Анастас1и слу;кпть...
Нов'Ьстили о томъ сиротамъ п по всЬмъ обителямъ. И былъ
въ келарн-Ь большой кормъ, обильная трапеза и велико число
прохожихъ молельш,иковъ. И большая раздача дана сиро-
тамъ и пнымъ скуднымъ людямъ, дабы молились о здрав1и
болящей дЬвицы. И но другнмъ обителямъ Комарова послала
Манеоа денегъ на соборныя службы п на кормы. Послала
далее къ Глафиринымъ, къ Игнатьевымъ и къ другимъ пораз-
дорившимъ съ нею изъ-за австргйскаго священства. А па
расходы Манееа деньги выдавала отъ имени ктитора обители,
брата своего родного но плоти, скитскаго заступника п во
всемъ оберегателя, Патапа Максим ыча. ,
— 400 —
Ни службы по часовнямъ, ни кормы по келариямъ не по-
могали НастЬ. Черезъ каждые два -три дня пересылалась
Манеоа съ Осиповкоп; каждый разъ одну в'Ьсть привозили ей:
<^Е'Ьть облегчен1я».
Въ той самой СБ'Ьтлиц'Ь, куда Фленушка привела Алексея
пяльцы чинить, безъ чувствъ, безъ памяти, ненодвижна и
бл'Ьдна лежала Настя. У изголовья больной, погрулгенная въ
думу, стояла сестра ея богоданная — сердобольная, вселюбя-
щая Груня. Въ одномъ углу сид'Ьла убитая горемъ. потеря-
вшая сознанье Аксинья Захаровна, возл'Ь нея Настина крест-
ная, знаменитая повариха Никитична. Въ другомъ углу Па-
раша. Окна были растворены, свежесть весны и благовонный
запахъ цв'Ьтущей черемухи обильно вливались въ св'Ьтлицу.
Не слышно было никакого звука, опричь щебетанья птнчекъ
въ огород'Ь да глухихъ вздоховъ больной.
Лежитъ Настя не шелохнется; пр1устали рЬзвы ]1оженьки,
притомились б-йльш рученьки, со1иелъ бЬлый св'Ьтъ со ясныхъ
очей. Лежитъ Настя, разметавшись на тесовой кроватушк-Ь —
скосила ее бо.гЬзнь трудная... Не дождевая вода въ мать сыру
землю уходитъ, не б'Ьлы-то сн'Ьгп отъ вепшяго солнышка
таютъ, не красное солнышко за облачкомъ теряется, таетъ-
потухаетъ бездольная дЬвица. Вянетъ майск1Й цв'Ьтъ, тускнетъ
райскш св'Ьтъ — красота ненаглядная кончается.
Недвижно лежитъ она на постели, ни шопота пи стона ио
слышно. Но будь лицо Настино крыто смертной бледностью,
по запади ея очи въ темныя впадины, не спади алый цв-Ьгв
съ полураскрытыхъ устъ ея, можно-бъ было думать, что спитъ
она тихимъ, безмятежнымъ сномъ.
Натапъ Максимычъ подолгу въ св^телк-Ь пе оставался.
Войдетъ, взглянетъ на дочь любимую, задрожать у него губы,
заморгаютъ слезами глаза, и пойдетъ за дверь, подавляя под-
ступавпйя рыданья. Сумрачней осенней ночи бродитъ оиъ изъ
горницы въ горницу, пе есхъ, не пьетъ, никто слова отъ него
добиться не можетъ... Куда делись горяч1я вспышки кипучаго
нрава, куда д-Ьдась величавая строгость? Косой подкосило его
горе, перемогла кр'Ьпкую волю лютая скорбь сердца отцов -
скаго.
Л'Ькарь пр1'Ьхалъ. Стр'Ьлой полетЬ.1Ъ навстрЬчу къ нелу
Натапъ Максимычъ. Съ рыданьемъ кинулся ему въ ноги и,
охвативъ кол'Ьна, восклицалъ трепетнымъ голосолъ:
— Батюшка!.. Будь отецъ родной!.. Выл'Ьчи дочку... Тысячъ
не пожалею... Помоги ради Создателя... Не умерла бы, не
покинула-бъ меня горькаго...
— 491 —
— Полноте, Питапъ Макснмычъ, перестаньте, — успокои-
валъ его л'Ькарь, отстраняясь отъ рыдавшаго у ногъ его ты^
сячника. — Вотъ осмотримъ больную, сд'Ьлаемъ что нужно...
Богъ милостивъ, не всякая болЬзнь къ смерти бываетъ.
— Голубчпкъ ты мой, Андрей Богданычъ... Бсего-то де-
вятнадцатый годокъ!.. Уынпца-то какая!.. Помоги ты ей, — •
продолжа.1ъ мольбы свои Патапъ Максиыычъ, ведя въ свет-
лицу лекаря.
Андрей Богданычъ осмотр'Ьлъ больную. Груня разсказала
ему, что знала про бол'Ьзнь ея отъ Аксиньи Захаровны. Сама
Аксинья Захаровна не могла говорить.
— Что?.. Чтб, Андрей Богданычъ? — съ нетерп^ньемъ
спрашивалъ Патапъ Максимычъ, переходя ]1зъ св-Ьтлицы въ
переднюю горницу. — Молшо вы.т-Ьчить?.. А?.. Подымется?..
Выздоров'Ьетъ?..
Мо.тча перебпралъ Андрей Богданычъ въ дорожномъ ящик^Ь
снадобья.
— Самоваръ бы поставить да плиту развести, — сказалъ онъ.
Патапъ Максимычъ бросплся изъ горницы. 0каза.10сь, что
и самоваръ на сто.т1> и плита разведена. Въ ожиданьи .1^-
каря, Никитична заран'Ье все приготовила, и ветошекъ на-
р-Ьзала, и салфетки для нагр^ванья припасла, и ледъ, и гор-
ЧИЧН1ПШ; плита уж"ъ двое сутокъ не гасла, самоваръ со стода
пе сходилъ.
Отобравъ нуи.-ныя снадобья, Андрей Богданычъ св4силъ
пхъ и пошелъ на кухню .т-Ькарство варить.
— Да скажи же мн[> Христа ради, Андреи Богданычъ,
пожа-т^й сердце отцовское, — пристава.тъ Патапъ Максимычъ.
— Что-жъ я скажу, Патапъ Максимычъ? — пожавъ п.1е-
чами, отозва.1ся .токарь, — Все сд1злаю, что нужно, а ручаться
не могу.
— Помретъ! — вскрикну.тъ Патапъ Максимычъ.
Ноги у него подкосились, и грузно опустился онъ на лавку.
Холодный пот^ъ выст5'пилъ на померкшемъ лицЬ.
Прислуживавшая л-Ькарю Никитична закрыла рукой глаза
и прошептала молитву.
— Молитесь Богу, Патапъ Максимычъ. — сказалъ Андрей
Богданычъ. ^ — Въ его власти и чудеса творить...
— Господи! Господи!.. — закрывая лицо руками и снопомъ
повалясь на лавку, завопи.тъ Патапъ Максимычъ. — Голу-
бонька ты моя!.. Настенька!.. Настя!.. Св'Ьтикъ ты мой!..
Умильная ты моя!
— Да перестаньте же, не убивайте себя. — успокоива.1ъ
его Андрей Богданычъ.
— 492 —
— Распороли бы вы, батюшка, грудь мою да посмотр1;л(1
на отцовское сердце, — вскочи въ съ лавки, вскричалъ Патап7.
Максимычъ. — р]сть у васъ д'Ьтки-тоУ
— Есть, — отв1]чалъ лЬкарь, ставя на плиту кастрюлю съ
л'Ькарствомъ.
— А теряли ли вы ихъ?
— И-Ьт-ь, благодаря Бога, ие торялъ... — отвЬчалъ Андреи
Богданычъ.
— И не дай вамъ Господи до такого горя дожить, —
ска-залъ Патапъ Максимычъ. — Тутъ, батюшка, одинъ день
десять л^пъ жизни сьЬстъ... Н1.тъ горч'Ьй слезъ родитель-
скихъ!.. Ахъ, Настенька... Настенька!.. Улетаеигь ты отъ
насъ, покидаешь вольный сиЬтъ!..
И ровно хмельный, качаясь, вы1ие.1ъ пзъ 1;ухни. Постоявъ
несколько въ раздумь'Ь передъ светлицей, робкой рукой отво-
рилъ дверь и взглянулъ на умиравшую.
— Чтб сказа.1ъ? — быстро вскинувъ на него глазами,
шепнула Груня.
Патапъ Максимычъ махнулъ рукой и, чувствуя, что не въ
силахъ дол'Ье сдерживать рыдан1й, сл'Ьишо удалился. Ша-
таясь, какъ ст'Ьн1>, проию-тъ онъ въ огородь и тамъ въ даль-
немъ угол1С'Ь ринулся на свЬжую, только-что поднявшуюся
травку. Долго раздавались по огороду о]'чаянные его вопли,
сердечные стоны и громк1Я рыданья.
Бсталъ Патапъ Максимычъ, въ моленную поиюлъ, Тамъ
всЬ свЬчи были зажжены, канонница Квпракс1я м'Ьрнымъ го-
лосомъ читала канонъ за боляп1ую.
— Евпраксеюшка, — молплъ Патат. Максимычъ: — самому
мн11 невмоготу писать, напиши, голубка, письмецо въ Го-
родецъ къ Михаилу Петровичу Скорнякову, проситъ, молъ,
Патапъ Максимычъ какъ можно скорЬе попа прислать, а Н'Ьтъ
наготов-Ь попа, такъ старца какого... дочку, молъ, надо
исправить *).
Бъ заднемъ углу стонъ раздался. Оглянулся Патапъ Ма-
ксимычъ — а тамъ съ л'Ьстовкой въ рукахъ стоитъ на молитв-Ь
Микешка Волкъ. Слезы ручьями текутъ по багровому лицу
его. Съ того дня, какъ забол'Ьла Нас'1'я, пересталъ онъ пить
п, забивпшсь вь уголокъ молельной, почти не выходилъ изъ нея.
— Чтб ты, Никифоръ? — грустно спросилъ его Патапъ
Максимычъ.
— Помираетъ!.. — всхлипывая, молвилъ Никифоръ и горько,
по-дГ.тски заплакалъ...
*) Испов'Ьдать.
1
— 493 —
Патапъ Макснмычъ не отв-Ьчадъ ему.
Л'Ь|сарства не помогли. Попрежнему Настя въ забыть-Ь ле-
жнтъ. Дыханье становилось слаб-Ьй и слаб'Ьп. Андрей Богда-
нычъ сталъ задумываться.
Только пять дней прошло съ ]1р1'1]зда лЬкаря, а Патана
Максимыча узнать нельзя; .шцо осунулось, онухппе глаза
впали, нолусЬдая борода совсЬмъ поб'Ьл'Ьла.
На шестой день Андрей Богданычъ сказа.1ъ ему:
— Силы упали, л'Ькарства не д-Ьйствуют-ь.
— Не д'Ьнствуютъ? — дрожащимъ голосомъ молвилъ На-
тапъ Макспмычъ.
— Посл'15днее средство употреблю, мускуса дамъ... — про-
должалъ Андрей Богданычъ.
— Мускуса? — безсознательно повторплъ за нимъ Натапъ
Макснмычъ, не понимая слова.
— - Да, — подтвердилъ Андрей Богданычъ, — От-ъ мускуса
на короткое время возвратятся ей силы; тогда дамъ ей р'Ь-
п1ительное средство... Поможетъ — хорошо, не поможетъ —
Божья воля.
— Боже, милостивъ буди ми!) гр-Ьшному, — прошепталъ
Патапъ Макснмычъ.
Стояло ясное, теплое весеннее утро. Солнце весело гор-Ьло
въ небесной выей, въ воздух'Ь царила тпшипа невозмутимая:
лпсточекъ па деревц'Ь не шелохнется... Тихо въ Пастиной
св-йтлипФ), тихо во всемъ дом'Ь, тихо и кругомъ его... Только
и слышны ш,ебетапье птичекъ, прыгавшихъ по кустикамъ
огорода, да лившаяся съ поднебе^сья вольная п-Ьсня жаво-
ронка.
Легкш, чуть зам-Ьтный румянецъ показался на бл1]дпыхъ
ланптахъ На<:тп. Глубже п свободн'Ьй стала она вздыхать,
исхудавшая грудь нача:1а подыматься. Гуще и гуще разыгры-
вался румянецъ... П вотъ бо.1ьная открыла глаза, сух1е, какъ
стекло блестящ1е.
Огляну въ стояп1,!1хъ, улыбвулась Настя ясной улыбкой и
голосомъ тихимъ, какъ жужжанье пчелки, сказала:
■ — Приподнимите меня.
Груня съ Ннк1гп1чной приподняли подушки, больная оста-
лась въ полуспдячемъ положении.
Отецъ съ матерью бросились къ олхившсй дочери, но Андрей
Богданычъ остановилъ пхъ.
— Не тревожьте, — сказалъ онъ. - — Воть л'Ькарство... Дайте
скор1зе съ Божьей помощью.
Груня дала лекарство. Иринявъ его, Настя весело взгля-
нула на нее н молвила:
— 494 —
— Ахъ, Груня!.. II ты зд'Ьсь... Крёстненька!.. И ты... Ну
вотъ и хорошо, вотъ II прекрасно, что всЬ собрались... Бла-
годарствуйте, ыилыя... Тятенька, голубчпкъ, что ты такой?..
Мамыпька!.. Родная ты моя!..
— Ясынька ты моя, голубушка! — обливаясь слезами, ска-
зала Аксинья Захаровна. — Чтб это сталось съ тобойУ
— Ничего, мамынька, ничего, теперь мн'Ь легко... У меня
теперь ничего не болитъ... Ничего...
И св'Ьтлая какъ ясный день улыбка ни па мигъ не схо-
дила съ устъ ея, и съ каждымъ словомъ жив'Ьй и жив^й
разгорались глаза ея.
Вдругъ слет'Ьла улыбка, и глаза стыдливо опустились. Слабо
подняла она исхудавшую руку и провела ею по лбу, будто
чтб вспоминая.
— Мамынька, — тихо сказала она: — нак.юнись ко мн-Ь.
. Аксинья Захаровна наклонилась.
— Прости ты меня Господа ради, — жалобно прошептала
Настя. — Не жилица я па б-Ьломъ св'ЬтЬ, прости меня, родная.
— Что помнить, что помнить? — всхлипывая, тихо молвила
Аксинья Захаровна.
■ — • Тят'Ь сказывала? — шепнула Настя.
— Охъ, сказала, дитятко; сказала, родная ты моя, — еще
тише промолвила. Аксинья Захаровна.
— Кто еще знаетъ? — спросила Настя.
• — Кому зпать? Никто болыие не знаетъ, — сказала Аксинья
Захаровна.
— Скажи, чтобъ не поги-Ьвались, выгалп бы всЪ, а ты
останься съ тятенькой... — младенческимъ какимъ-то голос-
комъ пролепетала Настя и закрыла усталые глаза.
Когда вышли всЬ, зорко взглянула она на отца, п слеза
сверкнула на р'Ьсницахъ ея.
— Прости меня, тятя... Согрубила я передъ тобой...
— Не помипай, Настенька, но поминай, Господь про-
ститъ... — заливаясь слезами и нак.гоняясь къ дочери, прого-
ворилъ Натапт! Максимычъ.
— Горько теб'Ь... Обиду какую я сдЬлала!.. — жалобно про-
должала Настя.
— Полно, забудь... — молвплъ Патапъ Максимычъ. — Вы-
здоравливай только... Къ чему поминать?..
— Поц'Ьлуй же меня, тятя, поц'Ьлуй, какъ, бывало, малень-
кую ц-Ьловалъ.
— Охъ, ты, милая моя, ненаглядное мое сокровище, — едва
могъ проговорить Патапъ Максимычъ и, припавъ губами къ
Наст1з, навзрыдъ зарыда.1ъ.
— 495 —
. — Перестань, тятя, не плачь, голубчпкъ, — съ св-Ьтлой
улыбкой говорила Настя. — Исполнимою просьбу... послЬднюю...
— Говор-н, родная, что нп вымолвишь, все будетъ по-
твоему... — отв'Ьчалъ Патапъ Макспмычъ.
— Прости его...
Сверкпулъ глазами Патапъ ]Максимычъ. Пи слова въ от-
Б'Ьтъ.
— Пе можешь? По крайности зла не Д'Ьлай... Господь съ
нимъ!..
]\1олчитъ Патапъ Макспмычъ.
— Тятя, — грустно .заговорила Пастя: — завтра, какъ бу-
дешь стоять у моего гробика да взг.тянешь на меня — не
жаль теб'Ь будегь, что не УТ'Ьшплъ ты меня въ посл'Ьдн1й
часъ?.. А?
И она тпхо заплакала.
— Добрая ты моя!.. Голубппа ты моя!.. — сказа.чъ до глу-
бины души тронутый Патапъ Макспмычъ. — Пе сд'Ь.тю зла...
Зач'Ьмъ?.. Господь съ нимъ!..
— Ну, вотъ и хорошо... вотъ и прекрасно, — улыбну-тась
Настя. — Гд-Ь онъУ
— Не воротился, — сказалъ Патапъ ^Макспмычъ.
— Ну ц слава Богу... — съ горькой улыбкой прошептала
Настя. — Господь съ ппмъ!.. Теперь, тятя, благослови ты
меня на смерть велпкимъ свопмъ родите.1Ьскпмъ благосюве-
пгемъ... благослови и ты, мамынька!
— Да полно, Настя, тебЬ вЬдь лучше... Богъ мплостивъ...
Онъ поднпметъ тебя, — сказалъ Патапъ Макспмычъ.
— • П'Ьтъ, тятя, не над'Ьйся... не вставать мн'Ь, — отв'Ьтила
Настя. — Смерть ужъ въ головахъ. Благословпте-жъ меня
поскорЬе да другихъ позовите... Со всЬми проститься хочу...
Ноложивъ уставной семипоклонный нача.ть, Акспнья Заха-
ровна благогов^Ьино подняла изъ божницы икону Богородипы
и подала ее мужу. Тотъ благословнлъ Настю, потомъ Аксинья
Захаровна... ЗатЬмъ всЬ вошли въ св'Ьт.тпцу.
— Прости, Параша... прощай, сестрица милая... — обра-
щаясь то къ одному, то къ другому, говорила Пастя тихимъ
п-Ьвучимъ голосомъ: — не забывай меня... Но'Ьдешь къ те-
теньк-Ь, поклонись ей, п Фленушк'Ь отдай поклонъ, п всЬмъ,
всЬмъ... Походи ве.зд'Ь, гдЬ мы съ тобой, бывало, гуляли, цве-
точки гд^ рвали, веночки п.1елп... Марьюшке голубой сара-
фанъ, новый шелковый — пусть поминаетъ меня... Груня, ты
моя милая сестрица богоданная... прости, голубушка... помо-
лись за меня за грешную, твоя молитва чиста... дО Бога до-
ходна., , Молись же, пе забудь меня... Прости, благослови меня
— 496 —
на смерть, крёстнош.ка, бсликимъ сбоимъ благослоБен'1емъ...
Еппраксеютка... Матренупл.'а, простите...
И всЬхъ, всТ^хъ одарила Настя посл'Ьдппмъ прив'1зтомъ...
Св'Ьтлая, псбесиая улыб1:а такъ и с1яла на устахъ умира-
вшей... Вс'Ь работники пришли, всЬ работницы — всякому лас-
ковое слово сказала, ка;кдоыу что-нибудь отказала на память...
Вдругъ кто-то сильными размахами растолкалъ работный
людъ, ринулся къ 1:ровати и съ громк'пмъ рыдапьсмъ упалъ
нередъ нею.
— Прости, моя радость!.. Прости, святая душа!..
Оиъ поднялся, всплсспулъ руками п д6 к'рови разбился го-
ловой о край кровати.
■ — Дядя, но пей, голубчикъ, — тихо молвила ему Настя.
— Не буду, лебедушка, пе буду, — рыдалъ Ппкифоръ. — По-
карай меня Господи, коль забуду зарокъ, чтб даю теб-Ь... Мо-
лись обо мн-Ь окаянпомъ, святая дуи!еиька!.. Ахъ, Настенька,
Настенька!.. Не знаешь, каково я любплъ тебя... А подойти
близко боялся... Что-лгъ?.. Пьянъ завсегда, мерзко вЬдь теб'й
было взглянуть на меня... Только издали любовался тобой...
Помолись за меня Царю Небесному, нередъ Его престоломъ
стоючи...
— Полно, дядя, полно... благослови меня, перекрести... —
молвила Настя.
— Н^тъ, святая душа, ты меня благослови на хорошую
жизнь... Съ твоимъ благословеньемъ не пропаду, опять чело-
в'Ькомъ стану, — сказалъ Ппкифоръ, становясь на кол'Г.нн не-
редъ племянницей.
Она перекрестила дядю.
— Тятенька, миле1п>к1й, простимся еи;е разокъ... — сказала
упадавшимъ голосомъ Настя.
Стоявш1й въ углу Андреи Богданычъ шепнулъ Ники-
тичн-Ь, чтобъ ЛИШН1Й народъ вышелъ вонъ... Пока выходили,
отецъ съ матерью вдругорядь благословили Настю.
Сталъ сб'Ьгать румянецъ съ лица Настина, вЬки смелсались,
дыханье становилось слаб-Ье и р-Ь^ке...
— Тише... Кончается, — шепнулъ Андрей Богданычъ Ни-
китпчн'Ь, а самъ потихоньку вышелъ изъ св-йтлицы.
Зажгла Никитична св'Ьчи нередъ иконами и вышла вм'1)ст'1;
ст> канонницей... ВсЬ переглянулись, догадались... Аксинья
оахароьна сЬла у изголовья дочери и, прижавшись къ Груи'Ь,
тихо плакала. Патаиъ Максимычъ, скрестивъ руки, глазъ по
сводилъ съ лица дочери.
Вонтла Никитична. Въ одной рук-Ь несла стаканъ ст. во-
дой, въ другой кацею съ гкаромъ и ладаномъ. Стакапъ по-
— 497 —
ставила на раскрытое окно, было бы въ чо.мъ ополоснуться:
душ'Ь, какъ нолетнтъ она па небо... Кацеею трижды покадила
1||1кит11чна посолонь передъ иконами, ното1п^ надъ головой
Пасти. Вошла съ книгой канонннца Евпраксея и, ставъ у
икояъ, вполголоса стала читать «канонъ на ]1сходъ ду1ип».
Тише и р-Ьже вздыхала Настя... Скоро совсЬмъ стихать
начала.
Въ это время откуда ни во;зьм]1(:ь малиновка — н'Ьжно,
уныло завела она свою п1>сенку, звучн'1ш и громч'Ьн полилась
съ поднебесья вольная п-Ьсня жаворонка... 11ов|-.я.1ъ тнх1й в-Ь-
тсрокъ ]1 слегка шелохну.1ъ прииоднятыя оконныя зана-
в1}си.
— оголитесь, — огляпувъ всЬхъ, шепнула Никитична: —
ангелы за душой пр11лет1]ли.
Вс'Ь въ глубокомъ мо.1чаньи набожно стали креститься.
Никитична зажгла восковую св-Ьчу и, вложпвъ въ руку
умиравшей, птеннула Иараш-Ь, чтобъ она поддержала ее.
Глубже вздохнула Настя... Еще разъ потише... Еи^е... и ды-
ханье совсЬмъ прекратилось.
Никитична дернула за рукавъ кпнонницу. Та перестала
Ч1ггать.
Минуть пять продолжалось глубокое молчанье... Только и
слышно было заунывное п'Ьн1е на земл-Ь малиновки да весе-
лая п^сня жаворонка, париви]аго въ поднебёсьЬ.
Наклонилась Никитична ш,екои къ хлад1звшимъ губамъ
Настп и, обратись къ Аксинь-Ь Захаровне, молвила:
— Отошла.
Поднялась со стула Аксинья Захаровна. Закрыла глаза до-
чери и, перекрестпвъ ее, тихо промолвила:
— Прощай, доченька милая, меня дожидайся!..
И поднялись по всему дому крики и вопли... Плачъ за-
глуши.ть и унылую малиновку и поднебесную п15сню жаво-
ронка...
Насилу выпроводила всЬхъ изъ свЬтлицы Никитична. Оста-
вшись съ каконницей Евпраксеей да съ Матренушкой, стала
она готовить Настю «подъ святые», обмывать, чесать п онря-
тывать '■■) новопреставленную рабу Бож1Ю д'Ьвицу Анастас1ю.
Никитична на вс-Ь, ру];и была мастерица, на всяк1Я д'Ьла
Д01илая нсточница. Похоронной обрядней тоже ум1зла распо-
рядиться, Евпраксея съ Матренушкой были ей на подмогу.
Только-что обмыли покойницу, взяла Никитична у Аксиньи
*^) Од-Ьвать.
Соч11пен1я П. Мельникова. II. 32
— 498 —
Захаровны ключи отъ сундуковъ п ]и.1нула, что пужно было
для погребенья. Дала д'Ьвицамъ кусокъ топкаго батиста на
шитье савана, а первые три стежка заставила сд'Ьлать самоё
Акспныо Захаровну. Подъ вЬнецъ ли д-Ьвицу сряжать, во
гробъ ли оасть ее — всякое иштье мать должна зачинать —
такъ повелось на Руси...
Достала Никитична новаго полотна обернуть ноги покой-
пиц^Ь, новое яедержанное полотенце дать ей въ руки, было
бы ч'Ьмъ отереть съ лица потъ въ день страшнаго суда Хри-
стова. Обмыли, причесали Настю. Чистую сорочку на лее на-
д'Ьли, въ саванъ окутали, спеленали новымъ разрЪзнымъ по-
лотномъ и пололгили въ моленной на сто.тЬ... А на томъ стол'1$
загодя наложили солоыы и покрыли ее чистой простыней.
Парчи наготов'Ь не явилось, зато нашелся кусокъ голубого
веницейскаго бархата; готовили его въ приданое Наст-Ь. На
тотъ бархатъ пзъ золотого позумента нашили большой осьми-
конечный крестъ съ коп1емъ, съ тростпо и съ поднонаемъ и
покрыли имъ т'Ьло покойницы. Канонница Евпраксею1ика до-
стала изъ книжнаго шкапа моленной бумажный в-Ьяецъ ста-
рой московской печати съ надписан1емъ молитвы «Святый
Бо}ке», Аксинья Захаровна положила тотъ в'Ьнецъ на охла- ^
д'Ьвшее чело дочери. Зажгли св'Ьчи передъ всЬми иконами, поста-
вили подсв'Ьчникп съ ослоиными св1зчами вкругъ тЬла, и канон-
ница Евпраксея, окадпвъ образа и покойницу, начала псал-
тырь читать.
Никитична сама и м^рку для гроба сияла, сама и постель
Настину въ курятпикъ вынесла, чтобъ тамъ ее по т])и ночи
П'Ьтухи оп'Ьли... Управившись съ этимъ, она снарулси того
окна, въ которое вылет'Ьла душа покойницы, ирив'Ьсила чистое
полотенце, а стаканъ съ водой съ м'15ста не тронула. В-Ьдь
души покойииковъ шесть нед'Ьль витаютъ на земл'Ь и до са-
мыхъ похоронъ прилетаютъ на то м'Ьсто, гд'Ь разлучились съ
т^ломъ. И всяк1й разъ душа тутъ умывается, утирается,
И т^мъ Никитична распорядилась, чтобъ на похоронахъ
какъ молшо больше д'Ьвицъ было. Молодость молодостью чтб
подъ В'Ьнецъ, чтб въ могилу провол^ается. Для того разослали
работниковъ по окольнымъ деревнямъ ближнимъ и дальнимъ
звать-позывать вс15хъ д'Ьвицъ проводить до в'Ьков'Ьчнаго жилья
Настасью Патаповну... И скитамъ инымъ пов-Ьстпли... Ждали
гостей изъ Городца и даже изъ города — повсюду разосланы
были посы.льные. А д'Ьвицамъ всЬмъ дары были заготовлены, ко-
торымъ по платку, которымъ по переднику, которымъ по лентЪ
въ косу. За Волгой ведется обычай на д'Ьвичьяхъ похоронахъ,
какъ на свадьб'Ь, дары раздавать.
— 499 —
Не забыла Никитична послать за плакушами ■ ). Не прп-
шлось отпраздновать Настину свадьбу, надо справить ея по-
гребен1е на славу, людямъ бы на долгое время памятно было
оно... Нарядила Никитична подводу верстъ за сорокъ, въ
село Стародумово, звать - позывать знаменитую «плачею«
Устиныо Клещиху, чтО но всему Заволжью славилась пла-
чами, причитаньями и свадебными п1>снями... Золото эта Кле-
щиха была. Свадьбу играютъ, заведетъ пЬсню — сЬдые ста-
рики въ присядку пойдутъ, на похоронахъ «плачъ заведетъ» — •
каменный зарыдаетъ... Кром'Ь Устипьи еще шесть «воплеп-
пицъ» позвала Никитична, чтобъ вся похоронная обрядня
справлена бы.та чинно и стройно, какъ отцами. д'Ьдами запо-
в-Ьдано.
А межъ тЬ1ъ на улиц-Ь передъ домомъ Натана Макснмыча
семеро домохозяевъ сосновыя доски тесали, «домовииу» изл.
пихъ сколачивали **). Р1зготовивъ, внесли его въ сЬни и обили
алымъ бархатомъ съ нозументомъ, а стружки и обрубки бе-
режно собрали и отдали Никитичн-Ь... Она сама снесла ихъ
за околицу и тамъ съ молитвой пустила по лшвой вод1> — въ
р^йчку кинула. Оборони Господи, если малый какой остатокъ
гроба въ огонь угоднтъ — жарко на томъ св'Ьт-Ь покойнику бу-
детъ... Въ гробъ д'Ьвугакн, какъ подъ брачное ложе, ржаныхъ
сноповъ настлали и потомъ все нутро новымъ б'Ьлымъ полот-
помъ обили.
Хороша лежала въ гробу Настенька... Строгое, думчпвое лицо
ея какъ кипень б'Ьло, умильная улыбка недвижно лежптъ на
поблеклыхъ устахъ, кажется, вотъ-вотъ откроетъ она глаза и
ос1яетъ всЬхъ радостнымъ взоромъ... Во гробъ пахучей чере-
мухи наклали... Нр1'Ьхала Марья Гавриловна, р'Ьдкихъ цв'1;-
товъ съ собой привезла, об.тожила ими головку усопшей кра-
савицы.
Ф.тенушку Марья Гавриловна съ собой привезла. Какъ уви-
д-Ьла она Настю во гроб-Ь, такъ и ринулась на но.гъ безъ па-
мяти... Хоть и не знала, отчего приключилась ей смертная
бо.тЬзнь, но чуяла, что на душ'й ея гр-Ьхъ лежитъ.
Нр1'Ьхала и Марья головш,ица со всЬмъ правымъ клиро-
сомъ, мать Виринея, мать Таифа... Еще собралось н'Ьсколько
матерей... Сама Манееа порывалась "Ьхать, хот'Ьлось ей про-
*') Плакуши, плачеп, воплснннцьт — женщины, которыя по найму нрп-
чптаютъ и поютъ древн1е «плачи.» на похоронахъ, на помпнкахъ и на
свадьбахъ.
**) Д'Ьлаютъ гробъ непрем-Ьино па улпц'Ь, обыкновенно родственпшш
умершаго н непременно въ иечетномъ чпсл-Ь. За неим^тпемъ родиыхъ, д-Ь-
даютъ гробъ домохозяева той деревни, гд^Ь умеръ покойникъ.
32*
— 500 —
водить на в'Ьков-Ьчнос жиV^ье любимую племянницу, да снлъ
у нея недостало.
Сотня св-Ьчей горитъ въ паникадил'Ь и на подсв'Ьчникахъ
въ моленной Чапурипа. Клубами носится голубой кадильный
дымъ роснаго ладана; тихо, уныло поютъ нЬвнцы илачевныя
и'Ьсни погребальнаго канона. Въ головахъ гроба въ длинной
соборной мант1и, съ лицомъ, покрытымъ чернымъ крепоыъ на-
метки, стоитъ мать Таифа — она службу нравитъ... Кругомъ
родпыя и сторонн1я женщины, всЬ въ черныхъ сарафанахъ,
съ илап^ами б15лаго полотна на головахъ... Патапъ Макси-
мычъ у самого гроба стоитъ, глазъ не сводить съ погсойницы
и только порой покачиваетъ головою... Покам^сгь жива была
Иастя, терзался онъ, рыдалъ, какъ дитя, заливался слезами,
теперь никто не сльпиитъ его голоса — окамен1)Лъ.
ДопЬли канонъ. Дрогнулъ голосъ Марьюшки, 1>акъ завела
она зап'Ьвъ прон1,альной п'Ьсни: ир'шдате иоельдиее дадпмъ
1тлован1(\.. Перзымъ пронзаться подошелъ Патапъ Макси-
мычъ. Истово сотвори лъ онъ три поклона передъ иконами,
тихо подошелъ ко гробу, трижды перекрестп.хъ покойницу,
приггалъ устами къ холодному челу ея, отступилъ и покло-
нился дочери въ землю... Но какъ всталъ да взглянулъ на
мертвое лицо ея, затрясся весь п въ порывЬ отчаянья
вскрикнулъ:
— Родная!..
И расшибся бы на мЬст'Ь, если-бъ сильный руки стоявшаго
сзади Колышкина не поддержали его.
Ог.1яиулся Патапъ Макснмычъ.
— Серг1зй Андрепчъ?.. Какими судьбами? — слабымъ голо-
сомъ спросплъ онъ ирискакавшаго въ Осиповку ужъ во времл
отл'Ьванья Колынпсина.
— Узналъ, крестный, про горе твое, — молвилъ опъ. — Какъ
же не пр11}хать-то?
Горячо обнялъ его Патапъ Максимычъ, сдерживая рыданья.
— Плачь а ты, крестный, плачь, н^ кр'Ьпись, слезъ не жа-
л'Ьй — легче на сердц1> будетъ^ — говорилъ ему Колышкинъ...
Л у самого глаза тоже полнехоньки слезъ.
Посл'Ь прощанья Аксинью Захаровну безъ чувствъ на ру-
кахъ изъ моленной вынесли.
Кончились простины. Изъ дома вынесли гробъ на холстахъ
п. поставивъ на черный «одСръ» •'), понесли на плечахъ. До
1;.1адбища было версты дв'1з, несли перем'Ьняясь, но Нпкнфоръ
*) Носплкп, на которыхъ посятъ покойниковъ. За Волгой, особе)то
между старообрядцами, носить покойниковъ до кладбища на холстахъ илп
же возить на лошадяхъ ночнтается грЬхомъ.
— 501 —
каЕсъ сталъ къ племянниц Ь подъ правое плечо, та1;ъ и И1е1ъ
до могилы, никому не уступая м-Ьста.
Только-что вынесли гробъ за околицу, вдали яапылилась
дорога н пока:залась пара добрыхъ саврасокъ. заложенныхъ
Бъ легкую телъжку. Возвращался съ Ветлу гп Алексий
Своротилъ онъ съ дорог1[, соскочплъ на землю.. Видитъ
грооъ, 1фытый голубымъ бархатомъ, вилптъ много 1Ю1еч и
люди все знакомые. Въ смуи1еньп скпнулъ онъ шапку ^ '
Приолижался шедш1ц ниереди подростокъ л-Ьтъ четырна-
дцати, въ черномъ суконномъ кафтанчик*, съ двумя пототси-
цами, пе1)евязаннымп крестомъ черезъ оба плеча.' Въ рукахъ
на оолынои батистовой яелен* иесъ онъ благословенную икону
Бъ золотой риз1;, ярко гор-Ьвшей подъ лучами полуденпаго
солнца. . '
— Ь'ого это хоронятъ? — сиросилъ у него АлексМ
— Настасью Патаповну, — вполголоса отв'Ьтнлъ мальчикъ
1акъ п остолбенеть АлексЬй... Даже лба перекрестить по
догадался. ^ ^
Какъ въ сонномъ вид'Ьньи проносятся передъ ннмъ смут-
ные оорс^зы знакомыхъ и незнакомыхъ людей. Вотъ двое вы-
сокорослыхъ молодцовъ несутъ на голоьахъ гробовую крыту
Смотритъ на нее АлексЬй... Алый бархатъ... алый И вспо-
минается ему точно такой же алый шелковый илатокъ на
Настиноп Г0.10ВК*, к'огда она, пышная, цв-Ьтущая красой и
молодостью, р-Ьзво п весело вб1]жала къ отцу въ иодк1*тъ п
впервые увпдЬвъ Алекс/Ья, потупила зв1,здпстыя очи...' А гепь-
1.1И грооокъ, а.1еньк1й гробокъ!.. Въ такомъ же аломъ тафтя-
номъ сарафане съ пышными б-Ьлосн-1;жными рукавами од-Ьта
оыла Настя, когда онъ по приказу Патапа Максимыча впервые
пришелъ къ ней въ свЬтлпцу... когда, улыбаясь сквозь слезы она
страстно взглянула ему въ очн и въ порыв-Ь любви кинУ1ась
на грудь его... Вотъ «певчая стая» Ланеоиныхъ крыюша-
нокъ, впереди знакомая головщица Марьюпп.-а. Она знаетъ
что покойница любила его, Фленушка ему о томъ сказывала!
1ихо певицы поютъ: Христосг воскреее юг, мертвыхъ, счср-
тпо на смерть шютцпи... Тутъ только вспомпилъ АлексМ
что с.т1.дуеп> перекреститься... А вогь четверо несутъ «о^С-ръ»'
на плечахъ... Въ головахъ твердой поступью идетъ Ники-
форъ... Показалось Але1;с1;ю, что онъ злобно взг.1яну.гь на
него... птъ мЬрныхъ пгаговъ носильщиковъ гробъ слегка по-
качивается, п колыпк'тся на немъ голубой бархатный по-
кровъ... Силъ не стало у Алекс-Ья, потупи.1ъ глаза п низ-.-о
преклонился передъ по].-ойницей...
Вотъ ведутъ подъ руки убитую горемъ Аксинью Захаровну...
— 502 —
Вотъ неровными шагами, склонивъ голову, ндетъ Патапъ
Макспмычъ... какъ похуд^Ьлъ онъ, сердечный, какъ пос^Ьд'Ьлъ!..
Вотъ Параша, Флеыушка... Увидя АлексЬя, она закрыла глаза
иередникомъ, громко зарыдала и пошатнулась... Кто-то под-
хватнлъ ее подъ руки... ЗвЬзды небесный!.. Да, это она —
Марья Гавриловна!.. Вотъ взглянула молодая вдова на Але-
ксия, сама зард-блась, какъ маковъ цв'Ьтъ, и стыдливо опу-
стила искрометный очи... Св1>та не взвидф.лъ АлексЬй, и въ
глазахъ и въ ум'1; помутилось... Видитъ пеструю толпу —
мужчины, женщины, д1зтп, много, много народу... Слышитъ го-
лосистыя, за душу тянущ1я причитанья воиленшщъ:
Не утай, скажи, касатка моя, ластушка,
Ты чего, моя касатушка. спужалася?
Отчего ты въ могилушку сряжалася?
Знать, того ты спужалася, моя ластушка,
Что нон15 годочки пошли все слезбвые.
Молодые людушки пошли все обманные,
Холосты ребята пошли нонь безсов'Ьетные.
Какъ ножомъ по сердцу полоснуло Алексия отъ этихъ словъ
старорусскаго «жальиаго плача»... Заговорила въ иемъ со-
в'Ьсть, ноги подкосились, и какъ осиновый листъ онъ за-
трясся... Мельтепштъ передъ нимъ длинный по!.здъ кибптокъ,
таратаекъ, крестьянскихъ тел'Ьгъ; шагомъ 'Ьдутъ он15 за по-
койницей.
Жалко ему стало ту, за которую такъ недавно съ радостью
сложи.ть бы голову... ]\1утится въ ум'Ь, двоятся мысли!.. То по-
койница вспоминается, то Марья Гавриловна на память идетъ.
Опомнился Алексий. Вскочивъ въ тел'Ьжку, во весь опоръ
помчался за похороинымъ псЬздомъ и, догнавъ, по'Ьхалъ сзади
всЬхъ... Влекло впередъ, хот'кчось взглянуть на ]\1арью Гаври-
ловну, но гробъ не доиускалъ.
— Ефремъ, — окликнулъ онъ красплыцика, "Ьхавшаго въ
задней телЬг'Ь.
— Чего? — откликнулся тотъ.
— Отъ чего померла?
— Знамо, отъ смерти, — ухмыльнувшись, отв'Ьтилъ Ефремъ.
— Д'кюмъ говори... — -строго ирикрикну.ть Алексей.
— Хворала, болйча, ну и померла, — гстряхнувъ головой,
молви.гь Ефремъ»
• — Долго-ль хворала? — спросилъ АлексЬй.
— Нед1злп съ по.1торы, не то и бо.ч'Ь, — отвЬча,11Ъ кра-
сильщикъ. — Л^зкаря йзъ городу привозили, вечоръ только
уЬхалъ... .1'Ьчилъ тоже, да, видно, на роду ей писано поме-
реть... Тутъ ужъ, братъ, ничего не подЬлаешь.
— 503 —
Г д .^1*^ '" бол-Ьзнь была? - перебплъ Ефрема АлексМ.
А кто ее знатъ, дЬло хозяйское,— лочесавъ въ затылк-^
-молвялъ красильщпкъ.-Безъ памяти, слышь, лежала, бсзъ
— Безъ языка? — быстро спросцлъ АлексМ
— Нп словечка, слышь, не вымолвила съ саыыхъ гЬхъ
иоръ, какъ съ него попрнтчплось.
-- А что-л.ъ съ ней такое попритчилось? — продолжалъ
свои разспросы Алекс^й. ^фодолаалъ
— Кто нхъ знатъ... Д^ло хозяйское!.. Мы до того не до-
ходимъ,-сказалъЕ(|)ремъ, но тотчасъ же добавилъ -бо?-
таютъ на деревне, что собралась она въ Комаровъ *хать
уложились, коней запрягать велели, а она, серде^н^ хвТть
о полъ, ровно громомъ ее сразило 1Л^шси1, хвать
Алексм! ''"'"' "'' '''""' '''''''^" '^^'^ запало», -подумалъ
Ста.1ъ Ефремъ разсказывать, что у Патана Максимыча го-
стей на похороны наехало видимо-невидимо; что угощенье
будетъ богатое; что «строятъ» столы во всю улицу; что каж-
дому оудетъ по три подноса вина, а пива и браги пей, сколько
и пп[^' ''^^'''''' "'' ^' ^^'-^'^^^^^ наварено, настряпано, чего
приесть не.1ьзя; что во всЬхъ восемнадцати избахъ деревни
Осиповки оаоы б.шны пекутъ, чтобъ на вс-^,хъ гюминадьщн-
ьовъ стало горяченькихъ. ^
ЕА^е^1'.' ^''",^;,,7°°^''''-? "^"'^''^'^ Р""^^^^=^^ несмолкавшаго
даано'"' ''''' ''''^''''' ^^■'''' У ^''° ^^"° "^Р^-
Погребальные «плачи» в-Ьютъ стариной отдаленной. То древ-
няя обрядня, останки старорусской тризны, при совершеши
которой 6ЛИЗК1С къ покойнику, особенно женщины, ш™
^плачемъ великимъ». Повсюду на Руси сохранились эти п'Ьсни
ВЫЛИВШ1ЯСЯ изъ пораженной тялашмъ горемъ души. По на-
сгуху переходили он4 въ течеше в^ковъ изъ ^одного поко-
л'Ьнья въ другое, несмотря на заирещснья церковныхъ пасты-
реи творить языческ1е плачи надъ христтанскими телами
лигд'^ такъ не сберегались эти отголоски старины, какъ
Бъ л1.сахъ оаволжья и вообще на СЬвер'Ь, гдГ^, по недостатку
церквей, народъ меньше, ч'Ьмъ въ другихъ м'Ьстностяхъ, под-
вергся влхянш духовенства. Плачеи и вопленницы — эти исто!-
коватсгьницы чужой печали — прямыя преемницы т^хъ в^
щихъ женъ, что «великими плачами» справляли тризны надъ
нашими предками. Погребальные обряды свершаются ими
чинно и стройно, по уставу, изустно передаваемому изъ рода
— 504 —
ьъ родъ. На богатыхъ похоронахъ вопленнлц!,! справлякп'ъ
плачи въ вид1) драмы: главная «заводнтъ плачъ», друг1я, со-
ставляя хоръ, отв1зча10тъ ой... Особые бываютъ плачи при
виносЬ покоппт^а пзъ дому, особые во время переноса ого на
кладбище, особые на только-мто зарытой ыогнл'Ь, особые за
похороннымъ столомъ. особые п])и раздачЬ даровъ, если по-
мретъ молодая д-Ьвушка. Одни плачп поются отъ лица мужа
или жены, другие отъ лица матери пли отца, б])ата пли се-
стры, п обращаются то къ покойнику, то къ роднымъ его, то
къ :;накомымъ и сосЬдямт.... И на все свой порядокъ, па все
свои уставъ... Такимъ обра:!ОМ'ь одновременно справляются
двое похоронъ: одн-Ь церковный, друля древп'ш старорусская,
^}1^ющ^я той старпиой, когда предки наши еще поклонялись
Обла!;у ходячему, потомъ Солнцу высокому, потомъ Грому
Гремучему и Матери Сырой оемлГ> '■').
Вотъ за гробомъ Насти, всл'Ьдъ за родными, пдутъ съ по-
никшими головами семь женщинъ. БсЬ въ сннпхъ краше-
ныхъ сарафанахъ съ черными рукавами и б1>лыми платками
на го.'ювахъ... Впереди выступаетъ главная «плачея» Устинья
Клещиха. Хоронятъ дЬвушку, оттого въ рукахъ у ней зеле-
ная в-Ьтка, обернутая въ красный платокъ.
Завела Устинья плачъ отъ лица матери, вонленницы хо-
ромъ повторяютъ каждый стихъ. Далекб по полю разносятся
голосистыя причитанья, заглушая тихое п'1^п1е воскреснаго
■тропа1)я идущими впереди п'Ьвицами.
На полёт1; .аетнтъ б'кчая лебедушка,
На быстромъ несется касатка - ластуши?..
Ты куда, куда летишь, лебедь б-'блам.
Ты куда несешься, моя касатушка?
Не утай, скажи, дитя ?ле родное...
Ты въ какой лес путь снарядила.я.
Во которую путь-дороженьку,
Въ каки гости не:шакомые,
Незнакомые, нежеланные?
Собралася ты, снарядилася
На в-Ьчное житье бесконечное.
Как"ь пчела, въ меду у меня ты купалася,
Рьакъ скатной жемчуп> на золот-Ь блюд'Ь разсыпгиасл.
Ужъ какъ зарились удалы добры молодце!
На твою красоту ненаглядную,
< *) Вь глубокой древности наши пред1;и поклонились ходлчсму небу «ли
ходячему облаку — это Св(1ро>ъ. Потомъ стали поклоняться солнцу — это
.ЛажОоп,, ц наконецъ Г1)0му — это 11е1)у]1ъ нлн Громъ Гргм)1'пи. То нес
самое было и у древннхт. эллпновъ: сначала по1;лонен1е Урану (небо), по-
томъ Кроносу (время, которое показывается ходомъ солнца) и наконецъ
Зевсу (грому). Что у эдлиновъ Кнвиллл -то у пасъ Мать Сыра Земля.
> — 505 —
Говорили-жъ тсб-Ь сов-Ьтны милы подружрны-.-:;
„Ужъ С'1астл1ша-:къ ты, д-Ьвида таланная,
„Цв'Ьтнымъ шатьемъ ты изнав-кшана.
„Тяжелой работой ты не сгружена,
„Браннымъ словечуткамъ не огрублена'-.
Не чаялась я. горюша, не над-Ьялась
Гляд-Ёть на тебя во гробу да ст, дубовон.мъ.
Ужъ какъ встану я, бывало, по раннему по утрышку
Потихопечк-у приду ко твоей ко кроватуин:-?;,'
Сотво1)ю надъ тобой молитву кусову.
Принакрою тебя соболинымъ одЪяльчиком:.,
Я поглалсу тебя по младой но головун1К'Ё:
„Да ты спи же, усни, моя б-Ьла лебедушка,
„Во своемъ во нрекрасномъ во д'Ьвичеств'Ь,'
„На мягкой на пуховой па перпнушк'Ь'-
Не утаи, скажи, дитятко мое удат'ное,
Ч-Ёмъ, поб-Ёдная горюша, тебя' я прог'н-Ьвала.
К'оимъ словомъ теб-Ё я согрубила?
^1то не солнышк-о .за облачкомъ потерялося,
Не св-Ётёлг м1;сяцъ за тучку закатался,
Не ясна зв-Ьзда со небушка скатплася -
Отлетала моя доченька родная
За горушки она да за выеок1я.
За т15 ли за л-Ьеа да за дремуч1о.
За т-Ь ли облака да за ходячш.
Ко красному солныпшу на бесЬд^^'нпгу,
Ко св-Ётлому м'Ёсяц.у на супрядки,
К'о частынмъ зв'Ёздуп1камъ въ хороводь играть.
Г1].1шос11ли па погостъ д'1'.вутку. уь-рывали б-Ьлое лицо гро-
бивой доской, опускали ос въ могплу глубокую, отдавали Ыл-
тсрл Сырой .'>е-мл1>, засыпали 1)удо-желтымъ пескоыъ.
Стоить у могилки Аксинья Захаровна, ронптъ слезы горг.-
гЛя по лп[1у бледному, не хочется расставаться ей съ ново-
сельемъ лилой доченьки... А отецъ стоитъ: скрссти.ть руки,
ск.юни.гь голову, сизой тучей скорбь покрыла лицо его... ВсЬ
родные, подруги, знакомые стоягъ у могилы, слезами обли-
ваючись... И, только-что пГ.вицы келейныя пропали «в'Ьчную
память», Устинья надъ св'Ькей могилою повьп! плачъ завела
обращаясь къ покойниц!,: '
Я кляну да свою буйну голову !ику.
Я корю свое печально "скорбно се'рдечугико!
Ахъ, завИте, зав1ипе-тка, в-Ётры буйные,
Вы разв-Ёйте, разв^Ёйте-тка желты ггески,
Что на новой, на св-Ёясей на могилушк-Ё.
Расколите, расколите гробову доску.
Разверните, разверните золоту парчу.
Разверните, разверните бЪлъ' тонкой саванъ.
Размахни ты, моя голубопька, ручки б'Ёлыя.
Разомкни ты, моя ластушка, оч!! зв'Ёздистыя,
Распечатай, моя лебед)'шка, уста сахарныя,
Посмотри на меня, на горюшу поб-Ьдиую,
— 506 —
Ты промолви-ка мн'Ь хоть едатно словечушко...
Я над'Ьялась на тебя кр'Ьпкой надеждушкой:
Растила до хорошаго до возрасту,
Научала уму-разуму
И всякому рукод'Ьльнцу.
Не еудилъ мн-Ь Господь съ тобой пожить,
Покидала ты меня, горюшу, ранымъ-ранешенько,
Миновалася жизнь моя хорошая.
Наступило горько, слезовое времечко...
Одинъ по одному разошлись съ погоста. Выпрягли и по-
томъ вновь запряг.1и коней и по'Ьхалц въ деревню. Безъ этого
обр/тда нельзя съ кладбища 'Ьхать — не то другую смерть въ
домъ привезешь.
ОпусгЬла Настппа могилка, бс4 ее покинули, одинъ по по-
кпну.тъ. До поздняго вечера, обливаясь слезами, пролежалъ на
ней Никифоръ. Хоть Аксинья Захаровна и говорила, что
остался онъ на кладбищ15, чтобъ удалиться отъ искушен1я,
чтб предстало бы ему на поминальной трапез'Ь; но неправду
про брата сказала она. Хоть виду но подавалъ, хоть пп еди-
нымъ словомъ никогда никому не высказывагь, но съ ран-
няго д'Ьтства Насти горячо онъ любилъ ее преданной п без-
заветной любовью. Нен^данная смерть племянницы такъ по-
разила его, что онъ совс'Ьмъ переродился. Душа-то у него
всегда была хороша, губила се только чара зелена вина.
Дня потомъ не проходило, чтобъ Никифоръ по н']]скольку
часовъ не просижпвалъ на дорогой могилк-й. На девятый день
пришли на кладбипгс покойницу помянуть и, какъ водится,
дерномъ могилу окласть, а она ужъ обложена н крестъ по-
ставленъ на ней. Пришли на помппкп въ двадцатый день,
могилка вся ьъ цвЬтикахъ.
Проводивъ за околицу к'рестницу п пргдоставивъ дальнМ-
шую погребальную обрядню УстпньЬ К'лещих^, Никитична
воротилась въ домъ Патана Максимыча и тамъ, съ помощью
работнпдъ и позваниыхъ деревенскихъ молодухъ, все привела
въ порядокъ. Вымыли п мокрыми тряпицами подтерли полы
во вс1зхъ горницахъ и въ моленной. Тряпицы, веники, весь
соръ, солому, на которой до положен1я во гробъ лежала по-
койница, горшокъ, изъ котораго ее обмывали, гребень, кото-
рымъ расчесывали ей волосы, все собрала Никитична, съ мо-
литвой вынесла за околицу п бросила тамъ на распут1и...
Пос.1'Ь того, умывшись и переод'Ьвшись во все чистое, приня-
лась она вместе) съ прпсп1>шнпцами «помпны строить». Во
всЬхъ горницахъ накрыли сто.1ы и разставилп на нихъ ка-
нунъ, кутью и друг1я помина.1ьныя сн']Ьди. Вдоль улицы, какъ
во время осенннхъ п тропцкихъ «кормовъ», длипнымъ рядомъ
— 507 —
выстроплп столы п покрыли ихъ столешниками '■). На сто-
лахъ явились блюда съ кутьей и кануномъ, деревянные жбаны
съ сыченой брагой п баклага съ медовой сытой для пошшаль-
наго овсянаго киселя.
Къ возврату съ погоста досужая Ыипитична усп'Ьла все
обрядить, какъ сл'Ьдуетъ. Гости хсакъ на дворъ, такъ и за
столъ... Устинья Клещиха, взойдя въ большую горницу, поло-
жила передъ святыми три поклопа, взяла съ «краснаго **)
стола» блюдо съ кутьей, сначала поднесла отцу съ матерью,
потомъ роднымъ и знакомымъ. На улиц-Ь за столами усЬлось
больше двухсотъ человЬкъ мужчипъ, бабъ, д'Ьвокъ и подрост-
ковъ; тамъ вопленЕшцы тЬмъ же порядкомъ вс'Ьмъ кутью раз-
Боспди. 'Ьли ее въ молчан1и, такъ стародавнимъ обычаемъ
установлено.
Пост^ кутьи въ горницахъ родные и почетные гости чай
пили, а на улицЬ всЬхъ обносили виномъ, а непьющихъ бабъ,
д'Ьвокъ и подростковъ ренскимъ потчевали. Только-что сЬли
за столъ. плачеи стали подъ окнами дома... Устинья завела
«поминальный плачъ», обращаясь отъ лица матери къ покой-
пнц'Ь съ зовомъ ея на погребальную тризну:
Род1шая моя доченька,
Любимое мое дитятко,
Настасья св-Ьтъ Патаповна,
Теб^Ь добро принять пожаловать
Стаканъ вина да пьянаго,
Чарочку да зелена вина
Отъ меня отъ горюши поб'Ьдны?ь
Съ моего .111 ппва пьянаго
Не болптъ буйна головушка,
Не щемить да ретиво сердце;
Весело да напиватися
И легко да просыпатися.
Ты пожалуй, б'кта лебедушка,
Хл-Ьба-солп покушапг.
Дубовы столы поразставлены,
Яства сахарны наношены.
На улиц-Ь подавали народу помпнальныя яства въ изоби.11и.
Изо БС'Ьхъ восемнадцати домовъ деревни вынеслп гречневые
блины съ масломъ и сметаной, а блины были мерные, доб-
рые, въ каждый блпнъ ломоть завернуть. За б.гинамп уго-
щали народъ пирогамп-столовиками ***), щамп съ солоипной,
лаишой со свининой, пряженцами съ яйцами, а въ конц'Ь стола
*) Скатерть.
**) Главный столъ, прнготов.1ениый для почетныхъ гостей.
'•■'■"•') Кругаый ипрогъ ноъ сочией, съ иачпикой пзъ эюлочшлхъ бдииовх
и рЬиы.
— 508 —
т.'оданъ былъ кисель съ сытой. В11иомъ 110-три}кды обносили,
пива и сыченой браги пили, сколыго хотЬли, безъ угощенья,
Посл'Ь киселя покойницу «тризной» помянули: выпили по доб-
рому стагишу см'Ьси изъ пива, ме;1,у и ставленной браги *).
Въ хоромах'ь за краснымъ столомъ ку1панья были отборный:
тамъ и дорог1я вина подавали, и ыГ.рныхъ стерлядей, и
жирныхъ индюковъ, и разную дичпну. Но блины, кисель и
тризна, какъ принадлежности похоронной трапезы, и за крас-
нымъ столом7> были ставлены.
Только-что отоб'Ьдали, раздача даровъ началась. Сначала
Бъ горипцахъ заы'Ьнявикш N150X0 сестры Параша раздала
оставппеся посл1з покойницы наряды Фленуи1К'Ь, Марысшк-Ь,
крылоп1анк-амъ и н^Ькоторымъ деревенским'ь дф.впцамъ. А за-
т1.мъ Бм^ст'Ь съ отцомъ, матерью и почетными гостями вы-
шла она на улицу. На десяти большихъ подносахъ вынесли
за Парашей дары. Устинья стала возл'Ь нея, и одна безъ во-
пленницъ прои15ла къ людямъ «причетъ»:
Вы ступайте, люди добрыо,
Люди добрые, крещеные.
Принимайте дары вели1С1е,
А великие да почетные
Отъ Настасьи св'Ьтъ Патаповиы:
Красны д-Ьвицы по шириночк'Ь,
Молоды молодки по передничку,
Добры молодцы по опоясочк1з.
Да не будьте вы крикливые.
Да но будьте вы ломливые,
А будьте вы милостивы,
Еп1,о милостивы да жалостливы.
Жалостливы да приступливы.
Спервоначалу д'Ьвицы одна за другой подходили къ На-
раигЬ и получали изъ рукъ ея: кто платокъ, к'то ситцу па
рукава аль па передникъ. ПослЬ дГ.впцъ молодицы подходили,
потомъ холостые парни, ихъ дари.1и платками, куишками,
опоясками. Пе остались безъ даровъ пи старики со стару-
хами, ни подростки съ малыми ])ебятами. Вс^хъ одарила
1цедрая рука Патана Максимыча: поминалп-бъ дорогую его
Настеньку, молились бы Вогу за упокой души ея.
А во время раздачи даровъ Устииья съ воиленницами и1зла:
Не была я, горюша, заботлива ■•■••),
Не была, поб'Ьдна головушка, безпамятпа,
Поспрошать родное свое д-Ьтище,
*) Эту см-Ьсь, въ которую прибавляется также и ииноградное вино,
зовутъ «тризной», а также- «чашей». Поиовское или семииарскос ея т:-
-зваи1е «пивомед1е». '
•'■••■^ То-есть забывчива.
— 509 —
Какъ раздать кому ея одеженьку.
В-Ьдь сотл-Ёютъ въ сундукахъ платья цв'Ьтныя,
Потускн-Ьють въ скрын-Ё камни самоцв-Ётныр,
Забус-Ьегь въ ларц-Ь скатнбй жемчу1-ъ,
. Говорила же мн1з 6-кш лсбед^'шка/
Что Настасья св-Ёть Патаповна:
^Я клад^' жемчужны поднизи
_И вс"Ё камни еамоцв-Ётные
^Ко икон-Ё Пречистой Богородицы—
-Я своей душ'Ё клад.у на спасенье
_П на в'Ёчное поминан1е.
,.А вс'Ь аты. ЦВ15ТНЫ ленточки
_По душа.ла раздамъ по краснымъ д-Ьвушкамъ:
.,Поминали-бъ меня д-Ёвицу
„На веселыхъ своихъ на бес-Ёдушкахъ,
.Сарафаны своп мелкоскладные
„Я раздамъ молодыимъ молодушкамъ,
_Поминали-бъ меня красну д-Ёвицу.
-А шелковые платочки атласные
-Раздарю удалымъ добрымъ молодцамъ,
-Пусть-ка носятъ нхъ по пра:здникамъ
-Вокругь шеи молодецк1я,
-Поминаючи меня красну д-Ьвицу".
А милостыню по нищей брапи раздавали шесть нед'Ьль-
ка-.кдып БожШ день. А въ Городецкую часовню и но всЬмъ
обителямъ Кёрженскимъ и Чернораыенски-мъ ра:зос.]аны были
велпшя нодаян1я на службы соборныя, на свЫи . негасн.мыя
и на болыи1с кормы по т])ане;замъ... Хороню, по всЬмъ поряд-
камъ устроилъ душу своей дочери Патапъ Максимычъ.
И ходила про то молва великая, и были говоры мног1е по
всему Заволжью и но вс^мъ л-Ьсамъ Кёрженскимъ и Черпо-
раменскимъ. ВсЬ похвалялн и возносили Патапа Макснмыча
за доброе его устроен{е. Хоть и тысячникъ, хоть л бархат-
никъ, а, дочку хороня, снравплъ все по-старому. по-зав-Ьт-
ному, какъ отцами-дГ.дами старорусскому люду запов'Ьдапо.
На кладбищ^;, передъ т'Ьмъ какъ закрывать гробовую
крышку, протеснился къ могнлЬ АлексЬй и сталъ среди окру-
жнвшнхъ Настю для отдачи носл^дняго ноцЬлуя... Взглянулъ
онъ на лицо покойницы... СвЬта не взвид-Ьлъ... Злая сов-Ьсть
стОитъ палача. ....
Опомнился, когда народъ съ кладбища ношелъ, носл-Ьднпмъ
ВТ. деревню пр1ехалъ, отдалъ кбней работнику, ушелъ въ под-
кл'Ьтъ и заперся въ боковуш*... Доносились до него и говоръ
номннальщиковъ и причитанья вон.1енницъ, но бы.ть онъ
ровно въ чаду, сообразить ничего не могъ.
^'жъ нбдъ вечеръ, когда разошлись по домамъ поминаль-
1Д11К1Г, вышелъ ОНЪ изъ боковуши п увида.ть Пантелея. Скло-
— 510 — ^
БИБъ голову на ру1а1, сид^злъ старикъ за столомъ, погружен-
ный въ печальныя думы. Удивился онъ Алексею.
• — Отколь взялся, АлексЬюшка? — спросилъ онъ.
— ПрИ^халъ Ботъ, — сумрачно отв'Ьтилъ АлексЬй.
— Когда?
— Утромъ давеча... Во время выносу... Навстр-Ьчу попалась, — •
сказалъ Алексеи!
— Вотъ горе-то какое у насъ, АлексЬюшка, — молвилъ, по-
качавъ головой, Пантелей. — Нежданно - негаданно — вдругъ...
Кажется, кому бы и жить, какъ не ей... Молодехонька была,
царство ей небесное, нзъ себя красавица, какихъ на св'Ьт'Ь
мало живетъ, всЬ-то ее любили, опять же во всякомъ доволь-
ств-Ь жила, чего душа ни захочетъ, все передъ ней готово... Да,
видно, челов^ил. гадаетъ по-своему, а Богъ р'Ьшаетъ по-своему...
— Какъ это случилось, Пантелей Прохорычъ? — [спросилъ
А.текс'Ьй. — ■ Давеча толку ни отъ кого добиться не могъ. Что
за бол1>знь такая съ нею была, отъ чего?
— Богъ се знаетъ, чтб за бол-Ьзнь, — отв-Ьчалъ Пантелей. —
На другой никакъ день, какъ ты на Ветлугу уЬхалъ, Патапъ
Макснмычъ сталъ въ Комаровъ съ д'Ьвицами сряжаться.
Марья Гавриловна, купецкая вдова, коли слыхалъ, живетъ
тамъ у матун1ки Манеоы, она звала д'Ьвицъ-то погостить.;.
Покойниц'Ь, мнится мн^Ь, не по себ4 что-то было: то развесе-
лая по горницамъ б'Ьгаетъ, п'Ьсни поетъ, суетится, 'Ьхать торо-
пится, то ровно варомъ ее обдастъ, помутится вся нзъ лица,
сядетъ у окна грустная такая, печальная... Тамъ наверху въ
болынихъ с'Ьняхъ Аксинья Захаровна съ покойницей пхни
пожитки въ чемоданы складывала, а Прасковья Патаповна
съ Евпраксеюшкой въ св-ЬтлицЬ была... Вдругъ она, голубушка,
ни съ того ни съ сего пала аки мертвая... П6 дому заб'Ь-
гали, засуетились, на рукахъ отнесли ее на кровать... И де-
сять денечковъ лежала она недвижимая, и не было отъ нея
ни гласа ни послушан]я... Передъ смертью то.1ько очнулась,
и ужъ какъ же она, голубушка, прощалась со всЬми, — камень,
кажись, и тотъ бы растаялъ. Всякому-то доброе слово про-
молвила, никого-то не забыла посл^днимъ своимъ подареньи-
цемъ... ВсЬ приходили: и работники, и работницы, и съ де-
ревни много людей приходило, со всЬми прощалась... Одинъ
ты, Алекс^^юшка, не угоди.тъ проститься... И только-что усп'Ьла
со всЬмп попрощаться, ровно заснула голубушка... Тихо взле-
т'Ьла чистая ея душенька ко престолу Царя Небеснаго... Да,
АлексЬюшка, вида-иъ я много разъ, какъ люди номнраютъ,
дожнлъ. какъ впдишь, до сЬдыхъ волосъ, а такой тихой, бла-
женной кончины не видыва.1ъ... Ни на земл'Ь зла не оста-
— 511 —
вила ни за собой людского зла не унесла... Вотъ хоть бы
сегодня взять... Сколько было па помпнкахъ народу, а былъ
ли хоть единъ челов^зкъ, кто бы лнхо.мъ ее помяну.тъ?.. Правду
аль н'Ьтъ говорю?
— Да, — вымолвплт. АлексЬй, отпрая платкомъ обильный
потъ, выступ1шш1й на лиц-Ь его.
— При яшзни, пожалуй, и у ней завпстнпки бывали, — про-
должалъ Пантелей. — Кто уму-разуму завпдовалъ, кто богат-
ству да почести, кто красоте ея неописанной... Самъ знаешь,
какова приглядна была.
— Да, — прогаепталъ АлексЬй.
— Смертью все смирилось, — продолжалъ Пантелей. — Миръ
да покой и вЬчное поминан1е!.. Смерть все миритъ... Когда
Господь повелнтъ грешному гЬлу пдти въ гробную т1зсноту,
лежать въ холодк'Ь, въ темномъ уголкЬ, подъ дерновымъ од1;я-
ломъ, а вольную душеньку выиуститъ на Свой Бож1й про-
сторъ — перестаютъ тогда всЬ счеты съ людьми, что вживЬ
остались... Смерть все кроетъ, АлексЬюшка, все...
— Все? — сказалъ АлексЬюшка, вскинувъ глазами па
Пантелея.
— Все, — внушительно подтверди.хъ Пантелей. — Только
людскихъ гр];ховъ передъ покойникомъ покрыть она не мо-
жетъ... Кто какое зло покойнику сд'Ьла.тъ, тому до покаянья
гр'Ьхъ не прощенъ... Охъ, АлексЬюшка! Н^тъ ничего лютЬй,
какъ злобу къ людямъ имЬть... Каково будетъ на тотъ свЬтъ-
отъ нести ее!.. Тяжела ноша, ухъ, какъ тяжела!..
Угрюмо молчалъ Алексей, слушая р-Ьчи Пантелея... Конца
бы не было разсужденьямъ старика, не войди въ подкл'Ьтъ
Никитична. Любилъ потолковать Пантелей про смерть и по-
с.йдн1й судъ, про райск1я ут1зхи и а дек! я муки. А тутъ какой
поводъ-отъ бы.тъ!..
— Заб'Ьгалась я, Пантелеюшка, искавши тебя, — сказа.та
Никитична. — Ступай кверху, Патапъ Максимычъ зоветъ.
— Чтб онъ? — спросплъ Панте.тей, вставая съ лавки.
— Легъ... Вовсе сердечный примучился... Посылать никакъ
хочетъ тебя куда-то, — сказала Никитична. — Ты давно ли
прйхалъ? — обратилась она къ Алекс1Ью.
— Давеча, во время похоропъ, — молви.тъ АлексМ.
— Вишь на. какое горе пр1Ьха.1ъ!.. Не чаяли мы, не гадали
такого горя... Да что-жъ я давеча тебя не заприм-Ьтпла! —
спросила Никитична.
— На кладбиш.'Ь-то я былъ, — молвплъ АлексЬй.
— Не про 1^ладбиш,е р-Ьчь, — сказала Никитична: — за сто-
лами тебя не видала.
— 512 —
— Дв'Ь ночи и6 спалъ я, Дарья Никитична, притомился
очень, — сказалъ АлексЬй. — ПргЬхавши отдохнуть нрилегъ
да гр'Ьхомъ и :засыулъ... Раз(5 удить-то было неиому.
— Какъ же это, парень?.. И покойницу не номянулъ н даровъ
не принялъ, а еще въ дом'Ь живешь, — С1;азала Никитична. — •
Ио'Ьсть не хочешь ли?.. Иди въ стряпущую.
— Н'Ьтъ, Дарья Никитична, неохота, — отв-Ьтиль АлексЬй.
— Ну какъ знаеп1Ь, — молвила Никитична и потомъ
спросила: ■ — Патана Максимыча видЬлъ?
— Н'Ьтъ еи1,е, — отвЬчалъ АлексЬй. — Но до того, поди,
ему теперь.
Нри этихъ словахъ воше.1Ъ ]Тангелей и сказалъ Алексею,
что Натаиъ Максимычъ его требуетт».
— Тебя-то куда посылаетъ? — спросила старика Никитична.
— Въ Городедъ да по скитамъ съ сорокоустами, — отвЬ-
чалъ Нанте.1ей. »,
И Нантелей и Никитична обошлись съ АлексЬемъ ласково,
ничего не намекнули... Значить, про него во время Настиной
бол'Ьзни особыхъ р'Ьчей ведено не было... Но всему видно,
что Настя тайну свою въ могилу снесла... Такими мыслями
бодрплъ себя АлексЬй, идя на зовъ Натапа Максимыча. А
сердце все-таки тревогой замирало.
Натапъ ]\Гакснмычъ разд^^тый лежалъ на кровати, когда
АлексЬй, тихонько отворпвъ дверь, воителъ въ его горницу.
Лицо у Натапа Максимыча осунулось, нанлакапные глаза
были красны, в-Ьки припухли, сЬдины много прибыло въ бород'Ь.
Лежалъ истомленный, изнуренный, но бропюнный на Алексея
взоръ его гн'Ьвенъ былъ.
— Здорово, АлексЬй Трифонычъ! — сдержанно проговорилъ
онъ. — Но добру-ль по здорову ли съ-Ьвдиль?
АлексЬй поклонился. Надо бы сказать что-нибудь, да рЬчп
па умъ не шли.
— Нантелей сказывалъ, что ты еще утромъ нрН^халъ, —
иолви.1ъ Натапъ Максимычъ, устремивъ пристальный взоръ
на тяжело переводившаго духт. АлексЬя.
— Такъ точно, — едва слышно проговорилъ АлексЬй>
— Вотъ как1е нон-Ь у насъ приказчики завелись, — усмех-
нулся Натапъ Максимычъ. — НрзЬдетъ съ.дЬломъ, а хозяину
и глазъ не кажетъ. Просить его надо, пословъ посылать...
— Такое в])емя, Патанъ ]\1аксимычъ, — запинаясь, от-
в'Ьти.'гь смун1,ениый А.хексЬи. — До того .ти вамъ было?.. Не по-
С.мЬ.1Ъ,
- — Чего не носмЬлъ? — быстро спросилъ Натапъ Максимычъ.
— Не посм'Ьлъ бсзпокоить васъ, -— отв'Ьчалъ АлексЬй.
— 513 —
— Такъ ли, полно, парень? — сказалъ Патапъ Максимычъ. —
А я такъ полагаю, что совестно теб^ было на глаза зшЬ по-
казаться... Видно, сОв'кти-то малая толпка осталась... Не до
конца растерялъ.
Побл'Ьдн'Ь.тъ Алексей, Ни жнвъ ни мертвъ стоить передъ
Патапомъ Макспмычемъ,
— Что молчишь? Аль языкъ-отъ въ ц'Ьпп заковало?.. Говори!..
— Не погубите... — простоналъ АлексЬп, кинувшись въ
ноги передъ кроватью.
— Губить тебя?.. Не бойся... А знаешь ли. криводушный
ты че.ювЬкъ, почему теб'Ь зла отъ меня не будетъ? — сказа.тъ
Патапъ Максимычъ, сЬвъ на кровать. — Знаешь ли ты это?..
Она, моя голубушка, на исход'Ь души за тебя проси.та... Да...
Не снесла ея душенька позору... Увидала, что отъ людей его
не сокроешь — въ могилу пошла... А кто виноватъ?.. Кто ее
погубилъ?.. А она-то, голубушка, лежа на смертномъ одр'Ь,
Христомъ Богомъ молила — волосомъ не трогать тебя.
Заилака.тъ АлексЬй, припавъ къ ногамъ Патапа Максимыча.
— Я-ль тебя не жал'Ьлъ, я ли не возлюби.1ъ тебя, — про-
должа.1ъ Патапъ Макснмычъ. — А ты за мое добро да мн'Ь же
въ ребро.
— Согр'Ьши.тъ я передъ Богомъ и передъ вами, Патапъ
Максимычъ, — простоналъ АлексЬй.
— А передъ ней-то, передъ голубушкой-то моей, нешто не
гр^^шенъ? — отирая с.1езы, сказа.1ъ Патапъ Максимычъ. — А у
меня, у стараго дурака, еш;е на мысляхъ было въ зятья тебя
взять^ выдать ее за тебя... А ты позоромъ накрьыъ ее... Да
чтб .1ежать-то?.. Встань.
— Глазъ не см'Ью поднять, Патапъ Максимычъ, — просто-
налъ Алексей.
— Вставай, коли говорятъ, — сказалъ Патапъ Максимычъ.
АлексМ всталъ и отеръ с.тезы.
— Зла не жди, — ста.гь говорить Патапъ Макспмычъ. —
Гн'Ьвъ держу — зла не помню... Гн'Ьвъ дкю человеческое, зло-
памятство — дьявольское... Однако знай, что можешь ты меня
и на зло навести... — прибавилъ онъ посл'Ь короткаго мо.т-
чанья. — Слушай... Про Настинъ гр1>хъ знаемъ мы съ женой,
бо.тьше никто. Если же, оборони Богъ, услышу я, что ты по-
койницей похваляешься, ес.1и кому-нибудь проговоришься — на
дне морскомъ сыщу тебя... Тогда не жди отъ меня пош,ады...
Попу станешь каяться — про гр1^хъ скажи, а имени называть
не смМ... С.1ышишь?
— Слушаю, Патапъ Максимычъ, — отв'Ьча.1ъ АлексЬй. —
Умретъ со мной.
Сочинен1я П. Мельникова. Т. П. 33
— 514 -^
— Смотри же, помни, — сказалъ Патапъ Максимычъ. — Не
хочу, чтобы срамными р-Ьчами память ея порочили... Не по-
терп.1ю нп единаго гнилого слова объ ней... Пойдетъ молва —
кровавыми слезами наплачешься... Помни мое слово!..
— Буду помнить, Патапъ Максимычъ, — отв'Ьчалъ АлексЬй,
понуривъ голову.
— Еще теб'Ь сказъ, — продолжа.1Ъ Патапъ Максимычъ. —
Самъ понимать можешь, что теб4 у меня не житье... Любшгь
я тебя, души въ теб15 не чаялъ, въ зятья прочилъ, а теперь
отвратилась отъ тебя душа моя... Сейчасъ дать теб'Ь расчетъ
нельзя, толки пойдутъ... Н'Ькое время побудь при д-Ьлахъ, а
т-Ьмъ временемъ м'Ьста ищи... Чтб у меня забрано — прими на
поминъ ея души... Когда отпускать стану тебя — не оставлю...
До той поры моей хозяйк'Ь глазъ не смМ показывать!.. Не
стерпитъ твоего виду душа ея... Скажу, что послалъ тебя за
какимъ ни на есть д'Ьломъ. а ты ступай, куда знаешь.
— Можно войти? — спроси.1ъ, отворяя дверь, Колышкпнъ.
— Войди, СергМ Андреичъ... Отчего не войти? — молвилъ
Патапъ Максимычъ.
— Можетъ, у тебя д^ла как1я? — сказа.1ъ Колышкинъ.
— Как1я теперь дЬла! — со вздохомъ мо.твилъ Патапъ Ма-
ксимычъ. — На умъ ничего нейдетъ... Это мой ириказчикъ,
посыла.тъ его кой-куда, сегодня воротился. Да и слушать не
могу его теперь — пос.1'Ь.
— А по-моему теперь-то теб^ про д^^ла и поговорить, —
зам^^тилъ Сергей Андрепчъ. — Это бы маленько разоряло пе-
чаль твою, и на сердц'Ь полегчало бы.
— Эхъ, другъ ты мой, Сергей Андреичъ!.. Моего горя ни-
чЬмъ не размыкаешь, — сказа.гъ Патапъ Максимычъ.
— Разв'Ь говорю я, что разговорами размыкаешь его? Твое
горе только годы размыкать могутъ, — мо.1вилъ Колышкинъ. —
А надо теб'Ь мыслями перескочить на что на другое... Коли
про д'Ьла говорить не можешь, разспросп парня, каково
съ'Ьзди.гъ, кого вид'Ь.та, про что говорилъ...
— Пожалуй... — неохотно промолвплъ Патапъ Максимычъ. —
Ахъ, да в'Ьдь ты, Сергей Андреичъ, про это д-Ьло знаешь...
— Про какое? — спросилъ Колышкинъ.
— А помнишь, я у тебя постомъ-то былъ, про золото ска-
зывалъ?
— Про мышиное-то?.. Помню... Что-жъ ты молодца-то за
нимъ, что ли, посылалъ?.. — улыбнувшись, сироси.1ъ Колыш-
кпнъ.
— Н'Ьтъ, — отв'Ьти.1Ъ Патапъ Максимычъ: — тутъ другое...
Сказалъ ты мн-Ь тогда, что Зубкова Максима Алекс^ича за
— 515 —
фальшивы буманхкп въ острогъ посадили, и что бумажки т'Ь
Красноярскаго скита послушникъ ему продавалъ.
— Помню. — молвилъ Колышкинъ. — Теперь по этому д-Ьлу
пропасть народу навезли — ц'Ьлу фабрпку, говорятъ, нашли.
— Ну, такъ Бпдпшь ли?.. Игуменъ-отъ красноярскш, отецъ
Г^Гпхаплъ, мн'Ь пр1ятель, — сказалъ Патапъ Ыакспмычъ. —
Челов'Ькъ добрый, хороппй, да старъ сталъ — добротой да про-
стотой его мошенники, надо полагать, пользуются. Онъ. сер-
дечный, ничего не знаетъ — молится себ'Ь да хозяйствуетъ, а
тутъ подъ носомъ у него они воровск1я Д'Ьла загЬваютъ...
Вотъ и наппсалъ я къ нему, чтобы онъ лпхихъ людей обе-
регался, особенно того проходимца, помнишь, что въ Сибири-
то на золотыхъ пр1искахъ живалъ?.. Стуколовъ...
— А сколь давно ты знаешь этого игумена? — спросплъ
К0.1ЫШКИНЪ.
— Да вотъ тогда, какъ къ тебъ ^хать, Велпкимъ поагомъ,
впервой его вид'Ь.тъ, — молв]1лъ Патапъ Максимычъ.
— Скоренько же ты пр1ятелей-то наживаешь, — сказа.1ъ
Ко.1Ышкинъ. — А пос.товица, кажись, говорптъ, что человека
узнать — куль соли съ ннмъ съ-Ьсть.
— Такого старца видно съ перваго разу, — р'Ёшилъ Па-
тапъ М?<ксимычъ. — Душа челов^Ькъ — одно слово... П хозяинъ
домовитый и жизни хорошей челов'Ькъ!.. Н-Ьгв, СергЬй Андреичъ.
я в'Ьдь тоже не первый годъ на св'Ьт4 живу — людей разли-
чать могу.
— То-то, смотри, не облапошплъ бы онъ тебя, — сказалъ
Колышкинъ. — Про зтотъ КрасноярскШ скитъ нехорошая на-
молвка пошла — бросить бы тебЬ этого игумна... Ну его со-
всЬмъ!.. Бываетъ, что одни уста и теп.юмъ и холодомъ ды-
шатъ, таковъ, сдается мн'Ь, п твой отецъ Михаплъ... По
нон'Ьшнему времени завсегда надо опаску держать — ■ самъ
знаешь, что отъ малаго опасенья живетъ ве.гикое спасенье...
Кинь ты этого игумна — худа не посоветую.
— Полно, СергМ Андреичъ!.. Что пустое городить-то'? —
съ недовольствомъ возразилъ Патапъ Макспмычъ. — Не таковъ
челов'Ькъ, чтобъ его беречись...
— Бережно — не должно, другъ ты мой любезный, — сказалъ
на то Колышкинъ. — Опасливаго коня и звЬрь не беретъ,
такь-то...
Надо-Ьлп Патапу Максимычу наставленья Колышкина...
Обратился онъ къ Алексею.
— Что Якимка-то? Въ скиту еще, аль уЬха.^ъ?
— Въ встр-Ьчу попался, — отв^тилъ АлексЬй.
— Куда 'кхалъ?
— 516 —^
— П^Ьшкомъ шелъ, не ^халъ, — сказалъ Алексей.
— Какъ п'Ьшкомъ? — удивился Патапъ Максимычъ.
— П'Ьшкомъ, — ыолвилъ АлексМ: — въ кандалахъ.
— Въ кандала-а-а-хъ? — вскочивъ съ кровати, вскрикнулъ
отъ изумленья Патапъ Максимычъ.
— Съ арестантами гнали, — продолжалъ Алексей.
— Значитъ, допрыгался!.. — сказалъ Патапъ Максимычъ. —
Всяк1я царства произошелъ, всяк1Я моря переплывалъ, а до-
плылъ-таки, куда ему слЬдуетъ... Отецъ-отъ Мпхаилъ знаетъ ли,
что Стуколовъ попался?
— Какъ не знать? — молвилъ АлексМ. — Саыъ на одномъ
жел'Ьзномъ прут'Ь съ нимъ идетъ... П его въ острогъ... До
скита и не до'Ьхалъ, пустой теперь стоитъ — всЬхъ до единаго
забрали оттуда...
— Господи, Господи!.. — всплеснувъ руками, вскликнулъ
Патапъ Максимычъ. — Часъ бтъ часу не легче!..
— Что?.. Говори.тъ Я теб'Ь?.. — молви.1ъ СергМ Андреичъ.^ —
Видишь, каковъ твой отецъ Михаи.тъ... Вотъ теб^ и душа-
челов^къ, вотъ т-Ь и богомстецъ!.. Известное д-Ьло — воръ за-
всегда слезлпвъ, плутъ завсегда богомоленъ... Письмо-то хо-
зяйское гд'Ь? — спросилъ онъ Алексея.
Вынувъ изъ кармана письмо, АлексЬй подалъ его Патапу
Макспмычу.
. — Ну, става Богу, — сказа.1ъ Колышкпнъ, разорвавъ письмо
на мелгае куски. — Попалось бы гр'Ьхомъ, п тебя бы притяеу.ш.
— Ума не приложу... Отецъ Мпхаилъ!.. — удивлялся Па-
тапъ Максимычъ. — Самъ ты вид-Ь-тъ, какъ гнали его?— обра-
тился онъ къ Алексею.
— Рядомъ съ паломникомъ къ пруту прикованъ, — отв^Ь-
чалъ АлексЁи. — Я в'йдь въ лицо-то его не знаю, да мнЬ ска-
зали: «Вотъ этотъ ВЫС0К1Й, раж1й, сЬдой — ПХН1Й игуменъ
отецъ Михаи.1Ъ», много ихъ тутъ было, больше пятидесяти
челов'Ькъ — молодые и старые. Стуколова самъ я призналъ.
— Какъ же узна.тъ ты, что въ скиту всЬхъ забрали? —
спросилъ Патапъ Максимычъ.
— На дорог'Ь сказали, — отв'Ьтилъ АлексМ. — Въ Урен"!
узналъ... "Ьдучи туда, кой-гд-Ь по дорог'6 разспрашивалъ я,
какъ поближе проЬхать въ Красноярскш скитъ, такъ назадъ-
то т'Ьми деревням]! -Ьхать поопасплся, чтобъ не дать подо-
зр-^нья. Окольнымъ путемъ воротился — восемьдесятъ верстъ
крюку далъ.
— Хвалю! — молви.тъ Колышкинъ, ударивъ по плечу Але-
кс^^я. — Догадливый у тебя приказчикъ, Патапъ Максимычъ,
Хватъ парень!.. Изъ молотыхъ да раннШ.
— 517 —
— Да, — сквозь зубы проц^Ьдплъ Чапуринъ. — Однако что-
то ко сну меня тянетъ... — сказалъ онъ пос.т^Ь короткаго мол-
чанья.
— И распрекрасное д1то, кр^^стный!./ — ыолвилъ Колыш-
кпнъ. — Уснп-ка въ само.мъ д'Ьл!., отдохни...
Но, когда Колышкинъ съ АлексЬемъ ушли^ Патапъ Максн-
мычъ даже не прилегъ... Долго ходплъ'онъ взадъ и впередъ
по горниц^^, п много разныхъ думъ пронеслось черезъ его
сЬдую голову.
Не чаялъ АлексЬй такъ дешево разд^таться... Съ первыхъ
словъ Патапа Макспмыча понялъ онъ, что Настя въ могп.ту
тайны не унесла... Захолонуло сердпе, смертный страхъ обтялъ
его: «Вотъ онъ, вотъ часъ моей погпбелп отъ сего че.то-
в'Ька!..» — думалось ему, п съ трепетомъ ждалъ, что в'Ьщ1й
сонъ станетъ явью.
И слышптъ незлобный р15чи, видитъ, съ какой кротостью
переноснтъ этотъ крутой челов'Ькъ свое горе... Не мстить со-
бирается. благод'Ьянье хочетъ оказать погубителю своей до-
чери... Размягчилось сердце Алекс1>ово, а какъ св'Ьдалъ онъ,
что въ посл-Ьдн^е часы своей жизни Настя умоляла отца не
дЬлать зла сноему соблазнителю, такая на него грусть напала,
что не могъ онъ слезъ сдержать и ра.зразплся у ногъ Патапа
Макспмыча громкими рыданьями. Не вовсе еще очерств^лъ
онъ тогда.
Надо покинуть домъ, гд* его, б1цняка-горюна, пртютили,
гд'Ь осыпали его благод-Ьяньями. гд-Ь узналъ онъ радости любви,
которую оц-Ёнить не сум15лъ... Куда'дЬваться?.. Какъ сказать
отцу съ матерью, почему оставляетъ онъ Патапа :\Гаксимыча?..
Опять же легко молвить — «сыщи другое м-Ьсто»... А какъ
сыщешь его?..
Всю ночь провелъ Алексей въ тревожныхъ думахъ и не
могъ придумать, что делать ему... О возврат-Ь къ отцу не по-
мышлялъ. То д-Ёло нестаточное... Гд'Ь же мкто сыскать?..
И среди такихъ думъ представлялись его душевнымъ очамъ
то Настя во гроб*, то ]Марья Гавриловна, устремившая взоры
на солнечный всходъ... И каждый разъ, какъ только вспоми-
налась ему молодая вдова, образъ Насти тускн15.1ъ и потомъ
совс-Ьмъ псчезалъ... А больше всего волновали Алекс |-,я думы
про богатство... Дрнегъ кучу да людской почетъ — вотъ чего
ему хочется, вотъ что кружптъ ему голову!.. Но какъ добыть
богатство?
Рано утромъ пошелъ онъ по токарнямъ и красильнямъ. Въ
продолжение Нягтпной бол-Ьзни Патапу Макгямычу было не
— 518 —
до горянщины, присмотра за рабочими не было. Оттого и ра-
бота пошла, что изъ рукъ вонъ. Распорядился АлексМ, какъ
сл'Ьдуетъ, и все закип-Ёло. Пробылъ въ заведен1яхъ чуть не
до полудня и пошелъ къ Патану Максимычу. Тотъ въ своей
горниц-Ь былъ.
— Чтб скажешь? — сухо спросилъ его Чапуринъ.
— Насчетъ работы пришелъ доложить, ^ — молвилъ АлексЬп, —
Обошелъ красильни и токарни — больш1е непоррдки, Патапъ
Максимычъ.
— Какихъ норядковъ ждать, коли больше двухъ нед'Ьль
призору не было! — зам'Ьтилъ Патапъ Максимычъ.
— Ко всЬмъ станкамъ приставилъ работниковъ, — началъ-
было АлексМ.
— Не до нихъ мн'Ь теперь, — перебилъ его Патапъ Макси-
:\1ычъ. — Д^лай, какъ прежде. Дня черезъ два самъ за д-Ьло
примусь.
— Слушаю. — сказа.1ъ АлексЬй.
— Ступай, — молвилъ ему Патапъ Максимычъ.
АлексЬй вышелъ.
Возвращаясь въ подклЬтъ мимо опуст'Ьлой Настиной св'Ьт-
лицы, онъ невольно остановился. Захотелось взмянуть на
горенку, гд'Ь въ первый разъ поц'Ьловалъ онъ Настю и гд'Ь,
лежа на смертной постели, умо.1яла она отца не платить зломъ
своему погубителю. Еще утромъ отъ кого-то изъ домашннхъ
с.тышалъ онъ, что Аксинья Захаровна въ постели лежитъ.
Оттого не боялся попасть ей на глаза и т'Ьмъ нарушить при-
казъ Патапа Максимыча... Необоримая сила тянула АлексЬя
въ светлицу... Робкой рукой взялся онъ за дверную скобу и
тихонько раствори.тъ дверь.
Только половина светлицы была видна ему. На м'ЬстЬ На-
стиной кровати стоитъ крытый б'Ьлой скатертью столъ, а на
немъ въ золотыхъ окладахъ иконы съ зажженными передъ
ними св-Ьчами и лампадами. На окн-Ь любимые цв'Ьточки На-
стины, возл'Ь пяльцы съ неконченной работой... О! у этихъ
самыхъ пялецъ, на этомъ самомъ м'Ьст'Ь стоялъ онъ когда-то
робк1й п несм1злый, а она, закрывъ глаза передникомъ, пла-
кала сладкими слезами первой любви... На этомъ самомъ м^ст^)
впервые она поц-Ьдовала его. Тоскливо заныло сердце у Алексея.
«А ГД'Ь сто.1ъ стоитъ, тутъ помер.1а она, — думалось ему: —
тутъ-то въ пос.тЬдн1Й часъ свой молила она за меня». П
умилилось сердце его, а на глазахъ слеза жалости высту-
пила... Добрая мысль его осЬнила — вздумалось ему на томъ
м'Ьст'Ь положить семипоклонный нача.ть за упокой Насти.
-— 519 =-
Несм'Ь.юп поступью вошелъ онъ въ св'Ьтлпцу... Оглянулся—
склонпвъ на руку голову, у другого окна спдптъ Марья Га-
вриловна.
Завидя Алексея, она слабо вскрикнула.
— Пспужалъ я васъ? — робко молви лъ АлексМ.
— Ахъ, н-Ьтъ... я задумалась... а вы... невзначай... — опу-
ская глаза, сказала Марья Гавриловна.
На глазахъ-то хоть п стыдно, зато дупгЬ отрадно... Страстно
г.1ядптъ вдовушка на пригожаго мблодца... покойнаго Евграфа
на памяти н'Ьтъ.
— Не взыщите... Я не зналъ... думалъ, н'Ьтъ никого... Я
уйду... — говори лъ смущенный Алексий и пошелъ-было вонъ
изъ св-^тлицы.
— Н'Ьтъ... зач^мъ же?.. — вставая съ ы'Ьста, сдержанно
молвила Марья Гавриловна. — Вы мн^Ь не пом'Ьха.
Молча стоитъ передъ ней ^лексЬй... Налюбоваться не мо-
жетъ... Настя изъ мыс.гей вонъ.
— Заезжали въ Комаровъ? — съ наружной холодностью
спросила Марья Гавриловна.
— Не за-Ьзжалъ, — отв-Ьтилъ АлексМ: — надо было другую
дорогу взять.
— А опять на Ветлугу по-Ьдете? — пос.тЬ короткаго мол-
чанья спросила Марья Гавриловна.
— Не знаю... Можетъ статься, и вовсе не буду тамъ. —
отв'Ьчалъ АлексЬй.
— И въ Комарове не будете?
— Не знаю.
— Зд'Ёсь, ста.ю-быть, останетесь?.. У Патапа Макси-
мыча? — спросила Марья Гавриловна, пристально г.тядя на
Алексея.
— Врядъ ли долго у него проживу... М'бста ищу, — ска-
залъ Алексей.
— Какого? — спросила Марья Гавриловна.
— Но торговой части... Въ приказчики, — сказалъ А.ге-
ксМ. — Да, сказываютъ, трудно... Нока самъ не знаю, какъ
Богъ устроить меня.
Не отв^Ьтила ЗГарья Гаврн.10вна. Опять нЬсколько минутъ
длилось молчанье.
— Приведется быть въ Комаров-6, кельи моей не забудьте, —
улыбнувшись слегка, молвила Марья Гавриловна.
— Не премину, — отвЬтплъ Алекскй.
— А насчетъ м^ста я поразузнаю... Братъ у меня въ Ка-
зани недавно искалъ приказчика... Его спрошу, — сказала
Марья Гавриловна.
— 520 —
— Покор'йо васъ благодарю... Вов^^къ не забуду васъ... —
началъ-было Алексей.
— Ужъ будто и вв'Ькъ, — лукаво улыбаясь и охорашиваясь,
молвила Марья Гавриловна.
— По гробъ жизни!.. — горячо вскрикнулъ Алексей и сд^-
лалъ порывистый шагъ къ Марь-Ь Гавриловне.
— Прощайте покам'Ьстъ... До свиданья, — сдвинувъ брови
и отстраняясь отъ А.текс^я, сказала она. — Педали черезъ
две пргЬзжайте въ Комаровъ... Къ тому времени я отъ брата
отв'Ьтъ получу.
И поспешно вышла изъ светлицы.
У АлексЬя изъ головы вонъ, что прише.тъ онъ за Настю
мо-ииться... И.зъ мл'Ьющихъ взоровъ Марьи Гавриловны, изъ
дышавпп1хъ страстью р-Ьчей ея понялъ онъ, что въ этой
св'Ьтлиц'Ь въ другой разъ довелось ему присушить сердце
женское.
И Марья Гавриловна, и Груня съ мужемъ, и Никитична
съ Фленушкой, п Марьюшка съ свопмъ клпросомъ до девя-
тинъ *) остались въ Оспповк'Ь. Оттого у Патапа Максимыча
было людно и не такъ была заметна томительная пустота,
что въ каждомъ дом-Ь чуется послЬ покойника. Женш:ины все
почти время у Аксиньи Захаровны сидели, а Патапъ Макси-
мычъ по отъ'Ьзд'Ь Колышкина велъ беседы съ кумомъ Ива-
номъ Григорьичемъ.
Дня черезъ три посл'Ь похоронъ завела Марья Гавриловна
разговоръ съ Патапомъ Максимычемъ. Напомнила ему про
посл'Ьднее его письмо, гд'Ь писалъ онъ, что сбирается о чемъ-
то просить ее.
— Д-Ёльцо одно у меня зат-Ьвалось, — сказалъ Патапъ Ма-
ксимычъ: — а на починъ большой каппталъ требовался... Хо-
т'Ьлъ-было спросить — не согласны ли будете пойти со мной
въ складчину?
— Какое-жъ это д'Ьло, Патапъ Максимычъ? — спросила
Марья Гавриловна.
— Вышло на пов-^рку, что д'Ьло-то бросовое. Не стбитъ
объ него и рукъ марать, — сказалъ Патапъ Максимычъ.
— Невыгодно? — спросила Марья Гавриловна.
— Мало что не выгодно, — д'кю опасное... Теперь неохота
и поминать про него, — молвилъ Патапъ Максимычъ.
— Такъ вамъ денегъ теперь не требуется? — спросила
Марья Гавриловна.
*') ПО^ТТПКИ БТ, 1Ге'ЙЯТЫ^' Я6ГТ, посл^ готттигтьт.
— 521 —
■ — Штъ, Марья Гавриловна, не требуется, — отв-бчалъ
Патапъ Макспмычъ. — Признаться, думаю сократить д11а-то...
II старъ становлюсь, п ут^хп моей не стало... Параше съ
Груней посл'Ь меня довольно останется... Будетъ ч^мъ отца
помянуть... Зач-Ьмъ больше копить?.. Одинъ тл-Ьнъ, суета!..
— Вы д^ла кончаете, а я зачинать вздумала. Какъ вы
посов-Ётуете мн*, Патапъ Макспмычъ?— сказала Марья Гаври-
.ювна.
— Что-жъ такое задумали вы? — спроси.тъ Патапъ Макси-
мычъ.
— Да видите ли: есть у меня капита.тъ... лежитъ онъ без-
плодно, — сказала Марья Гавриловна. — Въ торги думаю пу-
ститься... Чтб деньгамъ даромъ лежать?
— Д-Ьло доброе, — отв^тилъ Патапъ Макспмычъ. — По ка-
кой же части думаете вы д'Ьла повести?
— Объ этомъ-то и хотела я съ вами посоветоваться. На-
учите, наставьте на разумъ.
— Эхъ, матушка Марья Гавриловна... Какой я учите.ть
теперь? — вздохнулъ Патапъ :\1акспмычъ. — У самого д'Ьло
пзъ рукъ ва.тптся.
— Полноте, Патапъ :Максимычъ!.. ВТ.дь мы съ вами не
первый день знакомы. Не знаю разве, какъ у васъ д^ла
идутъ?.. — говорила .ДГарья Гавриловна. — Вотъ познакомилась
я съ этимъ Серг^емъ Андренчемъ. Онъ прямо говорить, что
безъ васъ бы ему непременно пропасть, а какъ вы его по-
учили, такъ дела у него какъ не надо лучп1е пошли...
— Сергей Андреи чъ — иная статья, — молвп.тъ Патапъ
Макспмычъ. — Сергей Андрепчъ мужчина — самъ при деле.
А ваше дело, Марья Гавриловна, женское — какъ вамъ упра-
виться?
— Возьму приказчика, — сказала Марья Гавриловна.
— Мудреное .это дело, — возразплъ Патапъ Макспмычъ. —
Ноне верныхъ-то людей мало что-то осталось — всякъ норо-
вить въ Х03ЯЙСК1Й кошель лапу запустить.
— Авось найду хорошаго, — молвила Марья Гавриловна.
— Можетъ, на ваше счастье п выищется... Земля не кли-
номъ сошлась. — сказалъ Патапъ Макспмычъ.
— Какимъ же деломъ посовет}'ете заняться мне? — спро-
сила Марья Гавриловна.
— Коли найдете стоящаго человека, заводите пароходы, —
сказа.1ъ Патапъ Макспмычъ. — По нынешнему времени паро-
ходнаго дела нетъ прибыльней. И Сергею Андреичу я тоже
пароходами заняться советовалъ.
— И Бъ гяАгомъ деле!.. — молвила Марья Гавт^пловна. —
— 522 —
У брата тоже пароходы по Волг'Ь б'Ьгаютъ — не нахва-
лится.
— Д-Ьдо хорошее, сударыня, хорошее дко... Убытковъ не
бойтесь. Я бы II еамъ пароходы завелъ, да куда ужъ мн^^
теперь?.. Не гожусь я теперь ни на что...
Долго толковала Марья Гавриловна съ Патапомъ Максимы-
чемъ. Об^5щалъ онъ на первое время свести ее съ кладчи-
ками, пр1искать капитановъ, лоцмановъ и водоливовъ, но ука-
зать человека, кому бы можно было поручить д-Ьда, — отка-
зался.
Марья Гавриловна не настаивала. Она уже р'Ьши.та при-
ставить къ д'Ьламъ Алексея.
Подъ конецъ бесЬды молвила она Патапу Максимычу:
— А насчетъ т'Ьхъ двадцати тысячъ вы не хлопочите,
чтобы къ сроку отдать ихъ... Слышала я, что деньги въ
получке будутъ у васъ посл-Ь Макарья — тогда и сочтемся.
А къ Казанской не хлопочите — срокъ-отъ, помнится, на Ка-
занскую — смотрите же, Патапъ Максимычъ, не хлопочите.
Не то разсержусь, поссорюсь...
Патапъ Максимычъ благодарилъ ее за отсрочку.
Глава дв-Ьнадцатая.
На другой либо на трет1й день по возврапхети Марьи Га-
вриловны изъ Осиповки зашла къ ней мать Манеоа, вечерокъ
посид'Ьть да чайку попить. Про чудную Настину болезнь
толковали, погоревали о покойниц'Ь и свели р'Ьчь на Патапа
Максимыча.
• — Очень онъ убивается, — сказала Марья Гавриловна: —
смотр'Ьть даже жалость. Ровно малое дитя плачетъ-разливается.
Ничего, говоритъ, мн'Ь не надо теперь, никакое д'Ьло на умъ
нейдетъ...
— Что говорить! — молвила на то Манееа. — Какъ не ту-
жить по этакой дочери!.. Сызмальства росла любимымъ д'Ь-
тищемъ... Раскипятится, быва.10, на что — уйму н^тъ на него,
близко не подходи, въ дому вс^Ь хоронятся, дрожмя дрожатъ,
а она — семпл'Ьткой еще была — подб^Ьжитъ къ отцу, вскочитъ
къ нему на колени да ручонками и зачнетъ у него на лбу
морш,ины разглаживать. Поглядитъ на нее и ровно растаетъ,
смягчится, разговорчивый станетъ, веселый... И въ дому все
ожпветъ, про гн'Ьвъ да про шумъ и помину н'Ьтъ... Любимая
дочка, любимая!.. — вздохнула Манееа. — Теперь кому его гн'Ьвъ
уто.тять?..
— Добрый челоБ'Ькъ завсегда съ огонькомь, — заметила
— 5-23 —
Марья Гавриловна. — А злобнаго въ Патап-й Макснмыч^ н^тъ
ни капельки.
— Злобы точно что н-Ьтъ, — согласилась Манееа. — Зато
своенравенъ и крутъ, а разумъ кпчлпвый нм^етъ л самомни-
тельный. Забьетъ что въ голову — клпномъ не вышпбешь...
Весь въ батюшку родителя, не т-бмъ будь помянуть, царство
ему небесное... Гордыня, сударыня — гордыня!.. За то и на-
казуетъ Господь...
— Не въ прим-Ёту мн^. чтобъ горделивъ аль заносчпвъ
онъ былъ. — молвнла ]\[арья Гавриловна.
-- Гд^-жъ вамъ приметить, сударыня?— ответила Манееа.—
Во всемъ-то кураж* вы его не видали... Пог.шд^ть бы вамъ,
какъ сцепится онъ когда съ челов^комъ сильней да пменпт:Ьй
его... Ч'Ьмъ бы голову держать уклонно. а р1^чь вестп покорно,
ровно коза кверху глядпгъ... станетъ фертомъ, ноги-то азомъ
распялптъ!.. Что тутъ хорошаго?..
— По моему разсужденью, матушка, — сказала на то Марья
Гавриловна: — если челов-Ькъ гордится передъ слабьв1ъ да
передъ б^^днымъ — нехорошо, недобрый тотъ челов^къ... А
кто передъ си.1ьны5гь да передъ богатымъ высоко голову не-
сетъ. добрая слава тому.
— Хорошо такъ судить вамъ, Марья Гавриловна, какъ
д^ловъ у васъ нЬтъ нпкакихъ... — отв'Ьтила Манееа. — А у
Патапа и торговля н горянщина, суда на Во.тг* п вдоволь
нае1шаго народу, — значптъ. нача.льство всегда можетъ при-
вязку ему сделать... Оттого и не с.1*дъ бы ему огрызаться...
Опять же въ писан1и сказано: «Всяка душа власти пови-
нз'ется»... Чего еще?.. За непокорство не хвалю его, за гор-
дость проклятую, а то что говорить, — че.юв'Ькъ добрый. Онъ
в^дь, сударыня, — ести по правд^^ говорить, — только страхъ
на вс^хъ напускаетъ, а самъ-отъ вовсе не страшенъ, не гро-
зенъ... Ну, а любить, чтобъ боялись его... Какъ вздумаетъ
кого настращать, и не знай чего насулитъ, а потомъ ничего
не сд^лаетъ... Добро еще, пожалуй, сд^гаетъ... Вотъ съ началь-
ствомъ — тутъ ужъ другое д-Ьло...
— Не .гадптъ? — спроси.та Марья Гавриловна.
— Всяко бываетъ, — ответила Манееа. — Теперь губерна-
тору знакомь, въ чести у него, въ милости... Малые-то на-
чальники забижать и не см^ютъ... Да в-Ьдь гуоернаторь не
в^чень, смениться можетъ, другой на его м^сто сядетъ —
каковь-то еще будетъ?.. Опять же наше дкю взять — оби-
тельское. Въ «губерши»') ВС* знаютъ, что Патапомъ скиты
*) Губернскхн городъ.
— 524 —
держатся, что онъ первая за насъ заступа и по всЬмъ на-
шимъ д^ламъ коренной ходатай... Ну, какъ за гордыню-то его
да на вс'Ь скиты холодкомъ дунутъ?.. Куда пойдемъ?.. Те-
перь же гд'Ь ни послышишь — строгости: скиты зорятъ, мо-
ленны печатаютъ, старцевъ да старнцъ по дальнимъ м'Ьстамъ
разсылаютъ... Силёнъ и славенъ бъшъ Иргизъ, и съ т-Ьмъ
покончили. Лаврентьевъ пор'Ьшенъ, въ Стародубь^ *) мало
чтб осталось. И на заводахъ **) и на Дону, везд-Ь ут^снен1е.
Зд-Ьсь покам'Ьстъ Боп> милуетъ, а надолго-ль, кто можетъ ска-
зать?.. Пожалуй, и нашему Кёрженцу близка череда... По те-
перешнему гонительному времени надо бы Патапу Максимычу
со вс'Ьыи ладпть — больиюе-ль начальство, малое ли — въ чер-
ный день всякое сгодится... Охъ, сударыня Марья Гавриловна,
настали дни, писан1емъ прореченные: «Искупугоще время, яко
дни зли суть»... Тутъ не гордостью озлоблять, ублажать надо
всякаго, пок.юняться всякому — были бы милостивы... А онъ?..
Говорить ему станешь — ругается, просить станешь — хохо-
четъ... Намедни, какъ передъ масленой у него гостила я,
Христомъ Богомъ молила повеселить ч'Ьмъ-нибудь исправника.
бы.1ъ бы до насъ подобр-Ье, а онъ, прости Господи, ржетъ
себ^}, ровно кобыла на овесъ.
— А слыхала я, матушка, Комарову скиту царская гра-
мота дана, чтобъ никогда не рушить его? — спросила Марья
Гавриловна. — Говорятъ, такая грамота есть у Игнатьевыхъ.
— Н'Ьтъ такой грамоты, сударыня, — ответила ]\1анееа. —
Посулили да не дали.
— Отчего же такъ? — спросила Марья Гавриловна.
— А вотъ какое было Д'Ьло, — начала Манееа разсказы-
вать.: — Безъ малаго сто годовъ тому, когда еще царица Ка-
терина землю держала, приходилъ въ зд'Ьшн1я мКста на Камен-
ный Вражекъ старецъ Игнат1й. Роду былъ онъ боярскаго,
Потемкиныхъ дворянъ, служилъ въ полкахъ, въ походахъ
быва.лъ, съ туркой воевалъ да съ прусаками, а какъ вышла
дворянамъ вольность не носить государевой службы д6 смерти,
въ отставку вышелъ и сталъ ради Бога жить... Воспомянулъ
онъ тогда роды своя, какъ въ Никоновы гонительныя вре-
мена Д'11ды его смольяне, отецъ СпиридонШ да отецъ Ефремъ,
изъ роду Потемкиныхъ, б'Ьгая церковныхъ новинъ, укрылись
въ лкахъ К<^рженскихъ и поставили обитель по близости
скита Шнрпана... И донын-Ь то м'|5сто знать, и досе.т'Ь зо-
*) Иргизск1е скиты былп въ нып'Ьшнемъ Николаевскомъ убадЪ Самар-
ской губерн1и-, Лаврентьевъ ^монастырь въ Гоме.1ьскомъ у4зд4 МогилевскоГг,
Стародубск1я слободы въ Новозыбковскомъ уЬздЬ Черниговской губернЙ!.
**) Демпдовск1е завпдч — ня Упал1;.
— 525 ~
вется оно «Сыольяны», потому что туда приходили на житье
сттьяне Потемкины и иныхъ боярскпхъ родовъ и жили тутъ
до Питлримова разоренья. Памятуя пхъ, поревнова.гь отецъ
Игнатш по старой вЬр^^, иночество надЬлъ и въ Комаров-Ь
обитель завелъ... Спервоначалу та обитель мужскою была, по
слаженной же кончин* отца Игнапя старцы врознь разбре-
лись, а часовня да кельи Игнатьева строенья доставались
сроднпц'Ь его, тоже дворянскаго рода — Иринархой звали...
Съ той поры и зачалась женская обите.1ь Игнатьевыхъ...
Вжив* еще бьпъ отецъ Пгнатхй, какъ сродникъ его. Потем-
киныхъ же роду, у царицы выслужился и сталъ надо вс1зми
князьями и боярами первыыъ россШекимъ бояриномъ. Т^мъ
временемъ прилучи.юсь батюшк* отцу Игнатш въ Петер-
бург4 за сборомъ быть. Отыскалъ онъ" тамой *) и пменитаго
сродника, побыва.1ъ у него... Тотъ ему возрадовался и воз.1ю-
би.1ъ старца Бож1я... Много бес^довалъ съ нимъ про старую
в*ру и про наши л^са Кёрженсие. И говорплъ тотъ велик1й
бояринъ отцу Игнатш: «Склони ты мнЬ, старче, тамошнихъ
старов^ровъ на новыя м-Ьста идти, который м1.ста я у турка
отбилъ. Житье, говоритъ, будетъ тамъ льготное и спокойное.
Земли, говоритъ, и всякихъ угодьевъ вдоволь дадутъ. Л^тъ
на двадцать ни податей не надо ни рекрутчины. Каждому,
говоритъ, староверу казны на проЬздъ и обзаведенье дадутъ. I
Церкви себ-& стройте, монастыри заводите, поповъ. сколько
хотите, держите и живите себ-Ь на всей своей вол*... И бу-
детъ, говоритъ, на т* льготы вамъ отъ царицы выдана гра-
мота, нав-Ьки нерушимая»... Так1я милости велик1й бояринъ
сули.тъ... Батюшка отецъ Игнат1й обещался ему зд^шнШ на-
родъ приговаривать на новы м4ста идти, п великШ бояринъ
Потемкинъ съ т^мъ словомъ къ царпц-ё возилъ его, а она,
матушка, съ отцомъ Игнатьемъ разговоръ держала, про здеш-
нее положенье разспрашивала и къ рукЬ своей царской старца
Бож1я допустила... Воротясь на Кёрженецъ, сталъ отецъ
Игнатш зд*шн1й народъ на новыя мЬста приговаривать
Охотниковъ объявилось довольно, да спознали по скорости*
что велнк1й бояринъ Потемкинъ старовЬрамъ ловушку под-
строить хогктъ... Так1я же р-Ьчи у него со стародубскими
отцами велись... Былъ въ Стародубь* тогда инокъ Никодпмъ
черезъ него то д*ло происходило. И тогь Никодпмъ подъ
власть великоросс1йскихъ арх1ереевъ подписался. Какъ спо-
знали о томъ зд'Ьшн1е хрпст1ане, про новы м-Ьста и слышать
не захогЬли... А тутъ въ скорости бояринъ Потемкинъ по-
*) Тамъ.
— 526 —
меръ — т'Ьмъ д'Ьло и разошлось... Такъ видите ли, сударыня,
была та грамота на одноыъ иосул'Ь... Народу же, ув^рентя
ради, говорится, что лежптъ такая у Игнатьевыхъ,.. А ея
никогда не бывало.
— Зач'Ьмъ же народъ въ обмане держать? — р^зко взгля-
нувъ на Манееу, спросила Марья Гавриловна.
— Крепче бы въ истинной в'Ьр^ стояли, — спокойно отв'Ь-
ти.1а игуменья. — Бываетъ, сударыня, что церковны попы
учнутъ мужикамъ говорить, а иной разъ и самъ арх1ерей
прйдетъ да скажетъ: «Ваша-де в-Ьра царю неугодна»... По-
думайте, каково это слово!.. Легко- ль его вынесть?.. А какъ
думаютъ мужики, что лежитъ у Игнатьевыхъ государева гра-
мота, в'Ьры-то у нихъ Т'Ьмъ словамъ и неймется... Повалятся
арх1ере1о въ ноги да въ голосъ и завопятъ: «Какъ родители
жн.ти, такъ и насъ благословили — оставьте насъ на прежнемъ
положен1и»... А сами себ'Ь на ум'Ь: «Не обманешь, дескать,
насъ — не искусишь лестчими словами, знаемъ, что въ старой
Б^р'Ь ничего н^тъ царю противнаго, на то у Игнатьевыхъ и
грамота есть»... И д'Ьло съ концомъ... А мужикамъ внушено,
чтобъ они про ту грамоту зря не болтали, отымутъ, дескать...
И теперь любого изъ нихъ хоть повЬсь, хоть въ зем.тю за-
копай, умирать станетъ — про грамоту слова не выронитъ.
— Стало-быть, деревенск1е-то усердны къ скитамъ? — спро-
сила Марья Гавриловна.
■ — Усердны! — съ горькой усм'Ьшкой вскликнула Манееа. —
1уда Христа за сребренники продалъ, а наши мужики за
ведро вина и Христа и в-Ьру продадутъ, а скиты на придачу
дадутъ...
— Отчего-жъ они такъ кр'Ьпко тайну держатъ? — спросила
Марья Гавриловна.
• — А нмъ внушено, что въ грамотЬ про пхн1я земли по-
минается, чтобы Т'Ьмъ землямъ за ними быть в'Ьки в'Ьчные, —
сказала Манееа. — По зд'Ьшнимъ м'Ьстамъ ни у кого в-Ьдь
кр'Ьпостей на землю н^тъ — народъ все наб'Ьглый. Оттого 1?
дорожатъ Игнатьевой грамотой...
— По-моему, неладно бы д^^лать такъ. матушка, — сказала
Марья Гавриловна.
— И ложь во спасенье бываетъ, сударыня, — перебила
Манееа. — Народъ темный, непостоянный — не.тьзя безъ того.
Задумалась Марья Гавриловна.
— Вотъ теперь Оленевское д^Ьло подымается... — молвила
Манееа. — Боюсь я того д'Ьла при нон'Ьшнемъ времени.
— Что за Оленевское д'Ьло, матушка?.. — спросила Марья
"Гавриловна.
— 527 —
•— А вотъ какое д-Ьло, — начала Манева. — Л-Ьтъ пять
либо шесть тому назадъ одну оленевскуго старочку на Дону
въ острогъ посадилп за то, что со сборной книгой ходила. А
въ кннг-^ было прописано: «сборъ-де тотъ на домъ Пресвятой
Богородицы честнаго и славнаго Ея Успешя, въ обителп Нп-
фонтовыхъ, скита Оленева». Ну, известное д11о, ходила та
старочка безо всякаго паспорта, по простоте... До Петербурга
д-Ьло дошло, п р^Ьшилп тамъ дознаться, что за обитель такая
Нифонтова, по закону-ль она ставлена, да потому-жъ дознаться
и обо вс^хъ скитахъ Кёрженскихъ... П то д:&ло шестой годъ
лежитъ въ губершп, и отъ него безпокопства намъ не было,
а теперь, слышпмъ, оно поднимается... Стышно еще, будто и
насчетъ Шарпана вышелъ указъ... Какой-то злодей, прости
Господи, послалъ доношен1е: въ Шарпанскомъ-де скиту Ка-
занскую икону Пресвятой Богородицы особнЬ чествуютъ, на
ея-де праздники много въ Шарпанъ народу сбирается старо-
обрядцевъ и церковниковъ. П на т^хъ-де праздникахъ ста-
рицы Шарпанской обители поставляютъ кормы ве.1ик1е, а во
время-де кормовъ читаютъ народу про чудеса отъ той иконы
бываемыя. И оттого-де многхе отъ церквп отшатплнся... Правда
ли, н1.тъ ли, а слухи пошли, будто велено Казанскую изъ
Шарпана взять... Сбудется такое д1то — конецъ Кёрженцу...
Престанетъ тогда наше жипе пространное!..
— Отчего-жъ скптамъ настанетъ конецъ, коль пзъ Шар-
пана возьмутъ икону Казанскую? — спросила Марья Гавриловна.
— Икона та, сударыня, чудотворная, — отв1^тила Манееа.—
Стояла она въ комнат-Ь у царя Алексея Михайловича, когда
еще онъ пребывалъ въ благочестш... Отъ него, великаго го-
сударя. Соловецкой КПН0В1Ц она вкладомъ жа.тована... Когда
же соловецк1е отцы не восхот:Ьли Никоновыхъ новинъ прхяти
и укрепились за отеческхе законы и церковное предан1е,
тогда въ Со.юБкахъ былъ пнокъ схимникъ Арсешй, старецъ
чуднаго и высокаго жит1я, кр^ЬпкШ ревнитель древляго благо-
чеспя. По вся нощи со слезами молился онъ передъ тою
иконою, прося Бога п Пресвятую Богородицу: да пзбавитъ
святую кпновш отъ разоренья облежащихъ воевъ... Нощ1ю же
на все.тенскую субботу всем1рнаго хр]1ст1анъ поминовешя
предъ неделею мясопустною бысть тому старцу Арсен1ю чуд-
ное впд-Ьше... Пзыде гласъ отъ иконы: «Гряди за Мною,
старче, ничто же сумняся; и гд^ Азъ стану — тамо создай
обитель во пмя Мое, и пока с1я икона будетъ въ той обители,
древлее благочест1е въ оной странЬ процвЬтать будетъ»." И
по семъ глас* поднялась пкона на небеса... Въ ту же нощь
монахъ н^кш, ееоктистъ пменемъ, поревновавъ Худ^ Пека-
— 528 —
р1отскому, возв'Ьстилъ игемону, ратш святую обитель обло-
жившему, что въ ст^н4 монастырской есть пролазъ... Царскхе
воины по слову предателя вошли черезъ тотъ пролазъ въ оби-
тель и учинили въ ней великое кровопролипе... Инока же
схимника Арсенхя Господь отъ напрасныя смерти соблюлъ...
Когда-жъ воевода перевезъ старца Арсен1я съ другими отцами
на берегъ, тогда заступленхемъ Пречистыя Богородицы изб-Ьгв
онъ руки мучителевы и, пришедъ въ л'Ьсъ, узр'Ьлъ Казанскую
чудотворную икону по облакамъ ходящу... Пошелъ за нею
старецъ, дивяся бывшему чудеси, а деревья передъ нимъ раз-
ступаются, болота передъ нимъ осушаются, черезъ р-Ёки пре-
ходить АрсенШ яко п6 суху... II какъ древле Израиль приве-
денъ бысть столпомъ небеснымъ въ землю об'Ьтованную, тако
и старецъ Арсен1й тою святою иконою приведенъ бысть въ
л'Ьса Кёрженск1е, Чернораменск1е. На томъ м'Ьст'Ь, гд'Ь опусти-
лась икона на землю, поставилъ онъ обитель Шарпанскую...
и та икона понын'Ь въ той обители находится. Пока тамо
стоитъ, по т'Ьхъ поръ, по гласу Богородицы, наши скиты
ц'Ьлы и невредимы... Возьмутъ икону изъ Шарпана — вс'Ьмъ
скитамъ наступитъ конецъ, и м'Ьсто свято запуст^етъ.
— Богъ милостивъ, матушка... — начал а-бы.10 Марья Га-
вриловна.
— Истину сказали, что Богъ милостивъ, — перебила ее
Манееа. — Да мы-то, окаянныя, немало грешны... Стоимъ ли
того, чтобъ Онъ насъ милова.1Ъ?.. Смуты везд'Ь, споры, свары,
озлоб.тешя!.. Христ1анское-ль то д-Ь-то?.. Хоть бы эту австрШ-
скую квашню взять... Каковъ челов'Ькъ попа.гь въ епископы!..
Стяжатель, благодатью Святаго Духа ровно горохомъ тор-
гуетъ!.. Да ега;е вправду ли, н'Ьтъ ли, обносятся слухи, что
въ душегубств'Ь повиненъ... За ташя-ль д'Ьла Богу насъ ми-
ловать?
— Ахъ, матушка, забыла я сказать вамъ, — спохватилась
Марья Гавриловна: — Патапъ-отъ Максимычъ сказывалъ, что
тотъ епископъ чуть ли въ острогъ не попалъ... КрасноярскШ
скитъ знаете?
— Бывать тамъ не бывала и отцовъ тамошнихъ не в'Ьдаю,
а про скитъ какъ не знать? — отв15тила Манееа. — Далеко
отселева — за Ветлугой, на Уст-Ь...
— На прош.10й нед'Ьл'Ь тамошнихъ всЬхъ забрали, — про-
до.1жгла Марья Гавриловна. — На фальшпвыхъ, слышь, день-
гахъ попались... Патапъ Максимычъ такъ полагаетъ, что
епископу плохо придется, съ красноярскими-де старцами взять
его посланЕикъ... За какими-то д'Ьла.ми въ зд'Ьшни лЬса его
присыл ал ъ... Стуколовъ какой-то...
— 529 —
Сверкнули очи Манееы, сдвинулись брови. Легкая дрожь по
губаыъ пробежала, и чуть зам'Ьтная бл!.дность на впалыхъ
щекахъ показалась... Поспешно опустила она на глаза кре-
повую наметку.
Не прим^Ьчая, какъ под'Ьйствовало на игуменью упоминанье
про Стуколова, Марья Гавриловна продолжала разсказывать
о красноярской брапи:
— Тотъ Стуколовъ гд^^-то неподалеку отъ Красноярскаго
скита искалъ обманное золото и въ томъ обман'Ь заодно былъ
съ епнскопомъ. Потому Патапъ Максимычъ и думаетъ, что
епископъ и по фа.тьшивымъ деньгамъ не безъ участ1я... Серди-
туетъ очень на нихъ... «Пускай бы, говорить, обоихъ по
одному каналу за Ура.1ьски бугры послали, пускай бы тамъ
настоящее государево золото, а не обманное копали»... А
игумна Патапъ Максимычъ жал'бетъ и такъ полагаетъ, что
попа.тъ онъ безвинно.
Не ответила Манееа, хоть Марья Гавриловна пр1останови-
лась, выжидая ея отзыва.
— И благочестныи, говорить про него Патапъ Максимычъ,
старецъ, и души доброй, и хозяинъ хорош1й, — продолжала
Марья Гавриловна. — Должно-быть, обманомъ подъ такое д'Ьло
подвели его...
— Гд'1^-жъ они теперь? — какъ бы изъ забытья очнувшись,
спросила Манееа.
— Въ острогЬ, матушка, — отв'Ьтила Марья Гавриловна. —
Пятьдесятъ человЬкъ, слышь, прогнали... Бо.тьшая переборка
идетъ.
— Охъ, Господи, — съ тяжелымъ вздохомъ молвила игуменья.
И не смогла дольше сдерживать волненья: облокотилась на
столъ и закрыла ладонью глаза.
— Чтб съ вами, матушка? — озабоченно спросила ее Марья
Гавриловна.
Помолчала Манееа и промолвила взволнованнымъ го.тосомъ:
— О брагЬ вздумала... Патапъ на умъ прпшелъ... Знался
онъ съ отцомъ-то Михаи.юмъ, съ т'Ьмъ красноярскимъ игум-
номъ... Постомъ къ нему въ гости 'Ьздилъ... съ т'Ьмъ... Ну,
съ т15мъ самымъ челов'Ькомъ...
И, не договоривъ р^Ьчи, смолкла Манееа.
— Со Стуко.ювымъ? — подсказала Марья Гавриловна.
— Опять же на боминон нед-Ьл-Ь Патапъ посылалъ съ
письмомъ къ отцу Михаилу того д-Ьтину... Какъ бишь его?.,
забываю все... — говорила Манееа.
Марью Гавриловну теперь въ краску бросило... у ней р-Ьчь
не вяжется, у ней слова съ языка нейдутъ.
Сочпнен1я П. Мельникова. Т. И. 2^
— 530 —
— Вотъ чт5 въ приказчики-то взялъ къ себ^Ь... — продол-
жала Манееа. — Еще къ вамъ на Радуницу съ письмомъ
заходилъ... Алекс^емъ никакъ зовутъ.
Ни слова Марья Гавриловна... Замолчала и Манееа.
— Ну, какъ братнино-то письмо да въ судейск1я руки по-
падетъ! — по маломъ времени зачала горевать игуменья. — По
такому д-Ьлу всякШ клочокъ въ тюрьму волочетъ, а у при-
казных:ъ людей тогда и праздникъ, какъ богатаго человека къ
ответу прнтянутъ... Какъ не притянуть нмъ Патапа?.. Мате-
рой осетеръ не каждый день въ ихн1й неводъ попадаетъ... При
его-то спеси, при его-то гордости!.. Да легче ему дочь, жену
схоронить, легче самому живому въ могилу лечь!.. Не пере-
жить Патапу такой б'Ьды!..
— Не безпокойтесь, матушка, — ут^Ьшала Манееу Марья
Гавриловна. — При мн-Ь, какъ я въ Осиповк'Ь была, то письмо
въ ц^Ьлости назадъ воротилось.
— Какъ такъ? — спросила обрадованная игуменья.
— Тотъ, что... этотъ... приказчикъ-отъ... не до'Ьхалъ, — отв'Ь-
чала Марья Гавриловна, отворотясь отъ Манееы и глядя въ
окошко. — Дорогой пров'Ьдалъ, что старцевъ забрали... Онъ п
воротился.
— ■ Слава Теб'Ь, Господи!.. Б.11агодарю Создателя!.. — набожно
перекрестясь, молвила Манееа. — Эки дЬла-то!.. Эки д'Ьла!.. —
продолжала она, покачивая головой. — Въ обители, во святомъ
м'Ьст'Ь, взам^нъ молитвы да поста ч-Ьмъ вздумали заниматься!..
Себя топятъ и другихъ въ омутъ тянутъ... ВсЬмъ теперь быть
въ отв'Ьт^!.. Вс'Ьмъ страдать!..
— - Ч'Ьмъ же вс'Ь-то виноваты, матушка? — спросила уди-
вленна^я речами игуменьи Марья Гавриловна. — Правый за
виноватаго не отв'Ьтчикъ...
— Скитская б4да не людская, сударыня... И безъ вины
виноваты останемся, — ■ сказала Манееа. — Давно на насъ
иасмурнымъ окомъ глядятъ, давно обители наши въ конецъ
пор'Ьшнть задумали... Худой славы про скиты много напу-
щено... Въ какой-нибудь захудалой обители челов'бкъ безъ
виду *) попадется — про всЬ скиты закричатъ, что б-бглыми
полнехоньки... Согр'Ьшптъ негд-Ь д'Ьвица п выйдетъ д^^ло на-
ружу, ровно въ набатъ про вс^ скиты забьютъ: «распутство
тамъ, развратъ непотребный»... Много напраслины на обители
пущено!.. Много... А тутъ такое д^^.то, какъ красноярское...
Того и гляди на всЬхъ оно б'Ьду обрушитъ... И все-то одно
къ одному — и сборная книга оленевская, и шарпанская
•■) Безъ паспорта.
- 531 —
пксна, п красноярское д^ло... Вс1хъ погубятъ, всЬ скиты, вс^
обптели!..
— Да разберутъ же правду, матушка. Разв^ можно нака-
зывать невиноватаго? — возразила ЗХарья Гавриловна.
— Можно!.. — съ жаромъ сказала Манееа. — По другимъ
м-Ьстамь не.1ьзя, въ скптахъ можно... Давно бы насъ разо-
гнали, какъ пргнзскпхъ, давно бы весь Кёрженецъ запусто-
гаили, если бы мы безъ бережн жили да не было-бъ у насъ
сильныхъ благодетелей... Подай Господи имъ добраго здрав1я
л в^чнаго души спасешя!..
Замолчала на короткое время Манееа и опять начала:
— Велпкъ п славенъ бы.тъ Иргпзъ, не нашимъ Кёржен-
скпмъ обптеляыъ чета, а въ чьихъ рукахъ теперь?.. Давеча
спросили вы про царпцыну грамоту. Не бывало у насъ такой
грамоты, а тамъ, наПргиз'Ь, была... Царь Павелъ Петровпчъ
нарочно къ пргпзскнмъ отцамъ своего генерала прпсылалъ —
Руничъ бы.1ъ по прозванш, съ милостивымъ словомъ его прп-
сылалъ, три тысячи рублевъ на монастырское строенье жало-
валъ и грамоту за своей рукою отцу Прохору далъ... А тотъ
отецъ Прохоръ самъ былъ велпкъ челов']Ькъ — самъ пзъ цар-
скаго рода... '^) Слыхали, чай?
— Слыхала, матушка, какъ не слыхать, — отозва.та-сь Марья
Гавриловна.
— А какъ дошло д^ло, не помогли Пргизу ни царская гра-
мота ни царская порода отца Прохора, — продолжала Ма-
нееа. — Вжив^ бы.1ъ еще отецъ-то Прохоръ, какъ его строенье
Воскресенск1й монастырь порушили: которыхъ старцевъ въ
Сибирь, которыхъ на Кавказъ разослали, а монастырь. отдали
т'Ьыъ, что къ никон1анамъ преклонились ■'*). Это Иргпзъ... А
мы что передъ нп^гь?.. Все едино, что комары да ма.тыя му-
шицы, Вздумаютъ поръшить — многихъ разговоровъ съ нами
не поведутъ... И постоять-то зд^сь за насъ некому.,. На
Иргиз^, когда монастыри отбирали, хоть народное собранье
*) Прохоръ, игуменъ Нпжневоскресенскаго Пргизскаго монастыря, лицо
весьма загадочное. Онъ пришедъ на Иргпзъ, будучи еще молодымъ чедо-
б1^комъ, въ восьмпдесятыхъ годахъ прошлаго стол1т1я и умеръ въ трпдцатыхъ
нын-Ьшняго. Обладалъ огромнымъ богатствомъ, находился въ блпзкпхъ п
какпхъ-то тапнственныхъ сношеньяхъ съ некоторыми вельможами Екате-
рины, Павла и Александра I. Къ нему-то Павелъ Петровичъ въ 1797 году
прнсылалъ Рунпча. Про него между старообрядцами ходили слухи, будто
онъ сынъ Грузпнскаго царя, друг1е называли его даже сыномъ импера-
трицы Екатерины II. Въ самомъ же д^ле Прохоръ былъ сынъ богатаго
купца Калмыкова. Отношен1я къ нему императора Павла объясняются т^мъ,
что Прохоръ ссужалъ его значительными суммами, когда Павелъ Петро-
впчъ бы.1ъ еще вели1;цмъ княземъ.
'•'^') Единов11рпам1..
31*
— 532 —
было, не хот'Ьлъ тогда народъ часовеяъ отдавать — водой на
мороз'Ь изъ пожарныхъ трубъ людей-то тогда разгоняли... А
зд'Ьсь чтб?.. Послушали-бъ вы, сударыня, чтб сосЬдугаки наши
любезные толкуютъ... Прошлымъ л^Ьтомъ у Глафириныхъ нову
«стаю» рубили, такъ ронжинскп ребята да елфимовсше
см'Ьются съ галками-то *): «Строй, говорятъ, строй хорошень-
ко — келейницъ-то скоро разгонять, хоромы т15 намъ доста-
нутся»... Вотъ чтб у нихъ на ум-Ь!.. Христ1анами зовутся,
сами только и дышатъ обителями, безъ нашего хл'Ьба-соли
давно бы съ голоду перемерли, а вотъ как1я слова говорятъ!..
Теперь лебезятъ, кланяются, а случись невзгода — пальцемъ
не двинутъ, рта не разинутъ... Не то что скиты — Христа
Царя Небеснаго за ведро вина продадутъ!..
— Ну, ужъ это, матуи1ка, кажется, вы на нихъ напрасно, —
заступилась Марья Гавриловна.
— Давно живу съ ними, сударыня, лучше васъ знаю ихъ,
лоботрясовъ, — съ досадой перервала ее Манееа. — Изъ-за чего
они древляго благочест1я держатся?.. Спасен1Я ради?.. Какъ
же не такъ!.. Изъ-за выгоды, изъ-за одной только м1рской,
житейской выгоды... Надо правду говорить, — продолжала Ма-
нееа, понизивъ голосъ: — отъ людей утаишь, отъ Бога не
спрячешь — ины матери смолоду баловались съ ребятами, гр-Ь-
шили... Плоть, сударыня, сильна въ молодые годы бываетъ...
Слабъ челов'Ькъ, не всякому дано плоть побороть... Ну вотъ • —
старые-то дружки давно поженились, семьями обзавелись, а съ
матерями ладовъ не рушатъ... Не въ ту си-ту говорю, чтобъ
матери въ старыхъ гр'Ьхахъ съ ними пребывали... А в'Ьдь и
подъ черной рясой и на старости л'Ьтъ молодая-то любовь
помнится...
Смолкла на минуту игуменья и потомъ сдержаннымъ голо-
сомъ, отчеканивая каждое слово, продолжала:
— И подати платятъ за нихъ, и сыновей отъ солдатчины
выкупаютъ, и деньгами ссужаютъ и всЬмъ... Вотъ отчего де-
ревенск1е къ старой в-Ьр-Ь привержены... Не было-бъ имъ отъ
скитовъ выгоды, давно бы всЬ до едннаго въ никон1анство
своротили... Какая тутъ в'Ьра?.. Не о душ'Ь, объ мошн'Ь своей
рад'Ьютъ... Слабы нон-Ь люди пошли, н^тъ поборниковъ, е^тъ
подвижнпкоБъ!.. Забывъ Бога, златому тельцу поклоняются!..
Горьк1я времена, сударыня, горьк1я!..
— Неужели въ самомъ д'ктЬ скитамъ конецъ наступаетъ? —
въ сильномъ раздумь'Ь посл'Ь долгаго молчанья спросила Марья
Гавриловна.
'*) Въ заволжскихъ л'Ьсахъ м'Ьстныхъ плотннковъ н'Ьтъ, они прпходятъ
изъ окрестностей Галича, отчего и зовутся «галками».
— 533 —
■ — Все къ тому идетъ... — покачавъ головой, со вздохомъ
отвЬтпла Манееа.
— Какъ же вы тогда, матушка? — озабоченно глядя на
игуменью, спросила Марья Гавриловна.
— Признаться сказать, давненько я о томъ помышляю, —
молвила Манееа. — Еще тогда, какъ на Пргиз-Ь зачали мона-
стыри отбирать, р'Ьшпла я сама про себя, что рано ли, поздно ли,
а такой же участи не миновать и намъ. Ради того кой-ч-Ьмь
загодя распорядилась, чтобъ перемЬна врасплохъ не застала.
— Что-жъ БЫ сделали, матушка? — спросила .Марья Гаври-
ловна.
— А видите ли, д'Ьло въ чемъ, — сказала Манееа: — и на
Пргпз-Ь, и въ Слободахъ, и въ Лаврентьев-Ь всЬхъ несогласныхъ
принять поповъ, великоросс1йскпми арх1ереями благословен-
ныхъ — по своимъ м15стамъ разослали, на родину, значитъ.
Кто гд'Ь въ ревиз1Ю заппсанъ, тамъ п живи д6 смерти, по
другимъ м'Ьстамъ 'Ьздить не см^й... Когда до нашихъ скитовъ
чередъ дойдетъ — съ нами то же сд'Ьлаютъ... Потому п сама
я въ купчихи къ нашему городку приписа.лась к матерей,
которы получше да полезнЬе, туда же въ м1^щанки припи-
сала... Когда Кёрженцу выйдетъ решенье... нашу обнте.ль чуть
не всю въ одинъ городъ пошлютъ. Тамъ и настроимъ мы до-
мовъ къ одному м'Ьсту... Можетъ, позволятъ и .здЬшне строенье
туда перевезть... Часовни хоть не будетъ, а все же будемъ
жить вкуп'Ь... Пе станетъ нын-Ьшняго пространнаго жит1я, что
же дЬлать, не такъ живи, какъ хочется, а какъ Господь бла-
гословитъ... И не я одна такъ распорядилась, во многпхъ
обителяхъ и въ зд^шнихъ. и въ Оленевскихъ, и въ Улангер-
скихъ то же сд-Ьлаготъ... Вкуп'Ь-то всЬмъ жить будетъ отраднее.
— А мн'Ь-то какъ быть тогда, матушка? — тревожно спро-
сила Марья Гавриловна.
— Вамъ, сударыня, безпокоиться нечего, ваша статья
иная... — сказала Манееа. — Не въ обители :кивете, имени
вашего въ спискахъ н'Ьту... путь вамъ чистый на вс'Ь четыре
стороны.
■ — А какъ меня въ Москву вышлютъ да вы-Ьздъ оттоль
запретятъ?.. Тогда что?.. Жить въ Москв1; д.ш меня смерти
горчМ — сами знаете, — говорила взволнованная Марья Гаври-
ловна.
— Не сд^Ёлаготъ этого, — молвила Манееа.
— Какъ не сд'Ьлаютъ? — возразила Марья Гаври-ловна. —
Про Пргизъ поминали вы, а въ Казани я знаю купчиху одну,
Замошникова пЬ щжЬ была. Овдовевши, что мое же д1)Л0 —
по'Ьхала она на Пргизъ погостить. Тамъ въ Покровскомъ мона-
— 534 —
стыр'Ь игуменья матушка Надежда, коли слыхали, теткой дово-
дилась ей...
— Знавала я матушку Надежду. Какъ не знать? — молвила
Манееа. — Знакомы были, письмами обсыла.1ись. И племяненку-
то ея знала...
— Году у тетки она не прогостила, какъ Иргизу вышло
решенье, — продолжала Марья Гавриловна. — И переправили
Замошникову въ Казань и запретили ей изъ Казани отлучаться...
А родомъ она не казанская, изъ Хвалыни была выдана... За
казанскимъ тстько замужемъ была, какъ я за ыосковскимъ...
Ну какъ со мной то же сд'Ьлаютъ?.. Въ Москву какъ сошлютъ?..
Подумайте, матушка, каково мн'Ь будетъ тогда?..
Призадумалась Манееа.
— Да, и такъ можетъ случиться, — сказала она. — Вамъ
бы, сударыня, къ нашему же городку въ купечество запи-
саться... ЕслИ'бъ чт5 и случилось, — вм-Ьст-Ь бы в'Ькъ дожи.тп...
Схоронили бы вы меня, старуху...
— Капиталъ объяв.1ять надо, — молвила Марья Гаври.1овна.
— Известно, — подтвердила Манееа.
— А капиталъ объявить, надо торговлю вести, — сказала
^Гарья Гавриловна.
— Зач-Ьмъ? — возразила Манееа. — Нашъ городокъ ма-
хоньк1й, а въ немъ бол'Ь сотни купповъ наберется... А много-ль,
вы думаете, въ самомъ-то д1зл^ изъ нихъ торгуетъ?.. Чет-
верыхъ не сыщешь, остальные столь велик1е торговцы, что
передъ новымъ годомъ бьются, бьются сердечные, по мхру
даже сбираютъ на гильдш. Кто въ долги входитъ, кто по-
сл'Ьдню одежонку съ плечъ долой, только-бъ на срокъ запи-
саться.
— Зач-Ьмъ же это? — съ удивленхемъ спросила Марья Гаври-
ловна. — Оставались бы въ м'Ьшанахъ, коли н'Ьтъ капитала.
— А отъ солдатчины-то ухорониться?... — ответила Манееа. —
Рекрутски-то квптанциг нон'Ь в-Ьдь дороги стали, да и мало
ихъ что-то. А какъ заплати.1ъ гильд1Ю, такъ и не бойся ни
бритаго .лба ни красной шапки... Которы сродниковъ много
им^ютъ — въ складчину гильдш-то выправляютъ. Въ одномъ-
то капитале иной разъ душъ пятьдесятъ мужскпхъ записано:
всего тутъ есть — и купецкихъ сыновей, и купецкихъ братьевъ.
и купецкихъ племянниковъ, и купецкихъ внуковъ... А коль
скоро всЬ изъ л'Ьтъ выйдутъ — тогда и гпльдхю больше не
платятъ, въ м'Ьп^анахъ остаются... Этакъ-то невприм^ръ де-
шев.1е квитанц1й обходится, особенно колп много сродства къ
одному капиталу приписано.
— Ну, меня-то пускай въ со.тдаты не забреютъ, — усы-Ьх-
— 535 —
нулась Марья Гавриловна. — А колп мн-Ь капиталъ вносить,
такъ ужъ надо въ самомъ д'Ьл'Ь торговымъ д^ломь заняться...
Я же по третьей не запишусь.
— Вамъ надо по первой, — мо.твпла Манееа. — Какъ же
можно въ третью съ вашпмъ каппталомъ?
— А въ вашемъ городу по первой-то ыного-ль приписано? —
спросила Марья Гавриловна.
— По первой! — усмехнулась Манееа. — И по второй-то
сроду никого не бывало. Какой нашъ городъ!.. Слава только,
что городъ... Хуже деревни!..
— То-то и есть, — молвила Марья Гавриловна. — Не то что
по первой, по второй еслп припишусь, толковъ немало пой-
детъ. — А какъ Д'Ьдовъ-то не стану вести — на что-жъ это
будетъ похоже?..
— Какими же вамъ, Марья Гавриловна, делами заниматься? —
сказа.та на то Манееа. -—-Д'Ьло женское, непривычное... Кашя
вамъ д-Ьла?
— Да хоть бы на Волг-Ь пароходы завести? — поднявъ го-
лову, съ живостью молви.1а Марья Гавриловна. — Пароходное
д^ло хвалятъ, у брата тоже б-Ьгаютъ пароходы — и большую
пользу онъ отъ нихъ получаетъ.
— Куда вамъ съ пароходами, сударыня! — возразила Ма-
нееа. — И мужчин'Ь не всякому такое д'Ьло къ рук^ прихо-
дится.
— Приказчика найду, — молвила Марья Гавриловна.
— Разве что приказчика, — сказала Манееа. — То.тько на-
родъ-то ноне каковъ сталъ!.. Совести нетъ ни въ комъ —
какъ разъ оберутъ.
— Эхъ, матушка, будто на свете ужъ и не стало хорошихъ
людей?.. Попрошу, поищу, авось честный навернется... Богъ
ми.юстивъ!.. Патапа Максимыча попрошу... Вотъ на похоро-
нахъ сознакомилась я съ Колышкинымъ Сергеемъ Андреи-
чемъ... Патапъ же Максимычъ ему пароходное дЬло устроплъ,
а теперь подите-ка вы... По всей Волге гремитъ имя Колыш-
кина.
— Слыхала про него, — отозвалась Манееа. — Дела у него
точно что хорошо идутъ.
— Благословите-ка, матушка,— молвила Марья Гавриловна.
— На что? — спроси-та Манееа.
— Капиталъ объявлять, параходы заводить, приказчика
искать, — сказала Марья Гавриловна, весело глядя на Манееу.
— Суета! — сдержаннымъ. но недово.1ьнымъ голосомъ мо.1-
вила игуменья, однако, не>шого помол чавъ, прибавила:— Богъ
благосювптъ на хорошее дело...
— 536 — ^
— Да в-Ьдь сами же вы, матушка, и гильд1Ю платите п
купчихой числитесь.
— Мое д'Ьло другое, сударыня. Ради хрнст1анскаго покоя
это д-Ьдаю, ради безмятежнаго жит1я, Понево.тЬ такъ поступаю...
А вы челов'Ькъ вольный, творите волю свою, якоже хощете...
А я -было такъ думала, что намъ вмкт^ жить, вм^ст^^ и по-
мереть... Больно ужъ привыкла я къ вамъ.
— Что-жъ? И .я возл'Ь васъ въ городу построюсь. Будемъ
неразлучны, — сказала Марья Гавриловна.
— Разв'Ь что такъ, — ответила Манееа. — А лучше бы не
дожить до того дня, — грустно прибавила она. — Какъ вспа-
детъ на умъ, что раскатаютъ нашу часовню по бревнышкамъ^
разломаютъ наши уютныя келейки, сердце такъ и захолонётъ...
Л быть б^д15, быть!.. Однакожъ засид1злась я у васъ, суда-
рыня, пора и до кельи брести...
И, простившись съ Марьей Гавриловной, тихими стопами
побрела игуменья къ своей «ста'Ь».
Изъ растворенныхъ оконъ келарнн слышались голоса: то
М0СК0ВСК1Й посолъ комаровскихъ б'Ьлидъ п'Ьтъ обучадъ. Завер-
нула въ келаряю Манеоа послушать ихъ.
Глава тринадцатая.
Васил1й Борисычъ въ Маневпной обители какъ сыръ въ
мас.тЬ катался. Умильный голосистый п'Ьвунъ всЬмъ по нраву
пришелъ, вс'Ьмъ угодить усп'Ь.^ъ,
Съ матерью Манееой и съ соборными старицами чуть не
каждый день по н-Ьскольку часовъ бес^довалъ онъ отъ писа-
н1я, или разсказывалъ про Б'Ьлую-Криницу, куда 'Ьзди.зъ въ
лучшую пору ея, при первомъ митрополите Амвросхи. Съ ма-
терью Аркад1ей водилъ длинные разговоры про уставную службу
на Рогожскомъ кладбиш,'Ь и разсказывалъ ей, какъ справляется
чинъ арххерейскаго служенья мптрополитомъ. Мать Назарету
ут^шалъ разговорами о племянниц'Ь ея Домнушк^ и о по-
рядкахъ, как1е заведены въ Антоновской палат-Ь, гд'Ь она при
старухахъ въ читалкахъ живетъ. Съ Таифой бесЬдовалъ о
хозяйственныхъ распорядкахъ: оказалось, что Васил1Й Бори-
сычъ и по хозяйству былъ св'Ьдущъ. Мать казначея
наговориться не могла съ такимъ хорошимъ гостемъ... А
больше всего дружилъ онъ съ матушкой Виринеей, выучилъ
ее, какъ св'Ьж1е кбчни капусты сберегать н^ зиму, какъ ря-
бину въ меду варить, какъ огурцы солить, чтобъ вплоть до
весны оставались зелеными. Разъ до того заговорился съ ней
гораздый на все Васил1й Борисычъ, что даже стялъ поучать
— 537 —
матушку -келаря, какъ ветчину коптить. Мать Виринея плю-
нула на так1я слова, обозвала московскаго посланника обол-
тусомъ и шибко на него прикрикнула: — «Вздурился, что-ль,
батюшка? Разв'Ь въ обители жрутъ скоромятину?» Это не поме-
шало однако добрымъ отношен1ямъ Васил1Я Борисыча къ
добродушной ВиринеЬ; возлюбила она его какъ сына, >не нара-
дуется, бывало, какъ завернетъ онъ къ ней въ келарню о
разныхъ разностяхъ побеседовать... Про б^лицъ и поминать
нечего — души не чаяли он^ въ Васпл1п Борисыч^, всЬ до
единой отъ р^чеп п отъ песенъ его были безъ ума п одна
передъ другой старались угодить, ч-Ьмъ только моглп, залетному
соловью... Самъ Васи.т1й Борпсычъ пзъ д^вицт^ больше съ
пЬвчими водился. Оне и въ разговорахъ поумней другихъ были,
и собой пригож-Ье, п руки у нпхъ были не мозолистыя, не
заскорузлыя, какъ у рабочихъ белпцъ, а нЬжныя, пышныя,
мягк1я. Это съ первыхъ же дней скитскаго житья-бытья спо-
зналъ ВасилШ Борисычъ. А пуще всего заглядывался онъ на
смуглую, румяную, чернобровую Устннью Московку. Еш;е въ
Москве видалъ онъ ее у знакомыхъ, где Устлнья два лета
жила въ каноннпцахъ, «негасимую свечу» стояла... Тамъ еще,
где-то на Солодовке, съ Устпньей онъ шашни завелъ, да не
успе.1ъ до конца добиться — дочитала она свечу и уЬхала въ
.тЬса за Волгу...
По просьбе матушки Манееы, началъ Васплш Борпсычъ
оба клироса «демественному» пея1ю обучать. Пропелъ съ
ними стихеры п воззвахп на все господскхе празднпкп, при-
нялся за догматики, вдругъ занят1я его съ девицами поразстроп-
.шсь, въ Осиповку на похороны надо было ехать. Иокаместъ
оне были тамъ, Васи.11ц Борисычъ успелъ побывать въ
Улйнгере и уговорить некоторыхъ изъ тамошнихъ стг.рицъ
на пр1емъ владим1рскаго архтепископа... УспЬ.тъ Васил1Й Бо-
рисычъ и попеть съ улангерскими певицами, облюбовалъ и
тамъ одну дЬвицу въ Юдиеиной обители — нЬжную, белень-
кую, маленькую ростомъ Домнушку, но и съ ней, какъ съ
Устпньей въ Москве, дела не успе.тъ до конца довести. Го-
степр1имная Манееина обитель больше всехъ полюбилась
московскому посланнику. Думалъ недельку пожить въ ней, да.
заг.1ядевшись на Устинью, решился оставаться, пока изъ
обители вонъ его не вытурятъ.
Въ тотъ самый вечеръ, какъ мать Манееа сидела у Марьи
Гаври.товны и вела грустныя речи о паденш, грозящемъ
скитамъ Кёрженскпмъ, Чернораменскимъ, Васил1й Борисычъ,
помазавъ власы своя елеемъ, то-есть, попросту говоря, дере-
вянньтмъ мас.томъ. нялевъ легоньк1й демикотоновый кафтан-
— 538 —
411 к'ь- И расчесавъ р1ценькую бородку, пЬтушкомъ прылет^лъ
въ келарню добродушной Виринеи. Завязался у нпхъ поучи-
тельный разговоръ о черепокожныхъ, про которыхъ во всЬхъ
уставахъ поминается, что не токмо м1рскпмъ, но и старцамъ
со старицами разр1^шено ихъ яден1е по субботамъ и нед'Ь-
лямъ святой великой Четыредесятнпцы. Мать Виринея утвер-
ждала, что это объ ор'Ьхахъ говорится, а Василхй Борисычъ
того мн'Ьн1я держался, что черепокожные — морск1е плоды, и
сослался на одну древлеппсьменную книгу, гд'Ь въ самомъ д-Ьл^Ь
такое объясненье нашлось.
— Такъ Ботъ оно что, — съ удивленьемъ покачивая голо-
вой, говорила мать Виринея. увидя въ почитаемой за святую
книг'Ь так1я неудобь-понпмаемыя р^чи. — Такъ вотъ оно чтб —
морск1е плоды!.. Что-жъ это за морск1е плоды таше?.. Научи
ты меня старуху уму-разуму, ты в-Ьдь плава.1ъ, поди, по мо-
рямъ-то, когда въмитрополш ■Ьздилъ... Она в-Ьдь, сказываютъ,
за моремъ.
-^ Не за моремъ, матушка, а тот.-мо по близости Чернаго
моря, того самаго, что въ прологахъ Евксинскпмъ понтомъ
нарицается, - — молвп.тъ ВасилШ Борисычъ,
— Помню, голубчикъ, помню, — сказала Виринея. — А ви-
д^лъ ли ты его, касатикъ?
- — Кого, матушка?
— А этотъ понтъ-отъ... — сказала Виринея. — В-Ьдь это,
етало-быть, тотъ, про который на троицкой утрене поютъ:
«Въ понгЬ покрывъ Фараона» '^')1
- — То другой, матушка, — отв^^тплъ Васил1й Борисычъ. —
Много в-Ьдь ихъ, понтовъ-то, у Госиода, — прибавилъ онъ.
■ — Эка премудрость Бож1я! — съ уми.1еньемъ сказала Ви-
ринея, складывая натруди руки... — Чего-то, чего на св'Ьт'Ь
н'Ьтъ!.. Такъ что же, вид'Ьлъ ты его, голубчикъ?.. Понтъ-отъ
этотъ?..
— Довелось вид'I^ть, матушка, довелось, какъ въ ОдессЬ
про'Ьздомъ былъ, — молвилъ Васил1й Борисычъ.
— Что-жъ, родной, этотъ понтъ — море, поди, пространное
и пубокое? — съ любопытствомъ продолжала разспросы свои
мать Виринея.
— Пространное, матушка, пространное — краевъ не ви-
дать, — подтвердилъ Васнл1й Борисычъ.
— П глубокое? — спроси.т Виринея.
— Глубокое, матушка — дна не достать, — отв'Ьти.1ъ Ва-
спл1й Борисычъ.
*) Такъ въ до-никоноБскихъ книгахъ. НынЬ поется: «Понтомъ покрывъ».
— 539 —
— Какъ Волга, значить... — со вздохомъ молвила Виринея
II, облокотившись на столъ, положила щеку на руку.
— Какая тутъ Во.тга! — усм-Ьхнулся Васпл1Й Борисычъ. —
Говорить теб-Ё, дна не достать.
— Премудрости Господней исполнена земля! — набожно
молвила Виринея. — Такъ вотъ оно море-то какое... Простран-
ное и глубокое, въ немъ же гадовъ н'Ьсть числа. — глубоко
вздохнувъ, добавила она словами псалтыря.
— Есть матушка, и гады, есть, — подтвердплъ Васил1Й
Борисычъ.
— Как1е-жъ это плоды-то морск1е. сир-Ьчь черепокожные?..
Ты мнс, родной, разскажи... Научи Христа ради... Видалъ
ты нхъ, касатикъ?.. Отв1^дывалъ?.. Как1е на вкусъ-то?.. Чуд-
нбе, право, Д'Ьло!..
— Морскими плодами, матушка, раковины зовутся, пауки
морск1е да раки... — началъ-бы.то Васил1Й Борисычъ.
— Полно .ти тебъ, окаянному!.. — закричала Виринея. под-
нявъ кверху попавшуюся пбдъ руку скалку. — Дуру- что ли,
неповитую нашелъ см-Ьяться-то?.. А?.. Смотри ты у меня,
лоботрясъ этак1Й!.. Я т'Ь благословлю по башк'Ь-то!..
Досада взяла Васи.тья Борисьиа.
— Ну, матушка, съ тобой говорить, что солнышко въ м'Ь-
шокъ ловить, — сказать онъ. — Какъ же ты этого понять не
можешь?
— Статочное ли д-Ьло. чтобъ святые отцы такую погань
вкуша.ти? — громче прежняго закричала Виринея. — И ра-
ковь-то 'Ьсть не подобаетъ, потому что ракъ — водяной свер-
чокъ, а ты паукозъ припле.тъ... Эхъ, Васенька, Васенька!
Умный ты человъкъ, а ину пору такихъ забобоновъ нагнешь,
что п слушать-то тебя гр'Ьхъ.
Василш Борисычъ плюнулъ даже съ досады. Да. забывшись,
плюнулъ-то. на грЬхъ. не въ ту сторону. Взъелась на него
Виринея,
— Чтб п-тюешься?.. Что?.. Окаянный ты этакШ! — закри-
ча.т1а она на всю келарню, изо всей силы стуча по столу
скалкой. — Куда плюнулъ-то?.. Въ кого попа.тъ?.. Креста,
что-ль, на теб'Ь н-Ьтъ?.. Коли в.здумалъ плеваться, на .тбву
сторону плюй — на врага, на дьявола, а ты гляди-ка что!.. На
ангела Господня наплева.тъ... А.1ь не знаешь, что ко всякому
человеку анге.тъ отъ Бога приставлень, а отъ сатаны б'Ьсъ...
Ангелъ на правомъ плеч-Ь сидптъ, а б4съ на л^вомь... Такъ
ты п плюй нал-Ьво, а направо плюнешь — въ ангела угодишь...
Эхъ. ты, неразумный!.. А еще книги всЬ знаешь, къ митро-
по.111ту за ^шромъ 'Ьзди.тъ!.. Эхъ, ты!..
— 540 —
— Такъ что-жъ по-вашему, матушка, означаютъ эти чере-
покожные, сир'Ьчь морск1е плоды? — спросплъ Василш Бори-
сычъ, стараясь замять разговоръ о плевк-Ь, учиненномъ не по
правпламъ.
— Изв-Ьстно, ор'вхи, — сухо отв-Ьтила Виринея.
— Какъ же ор'Ьхи-то на вод'Ь выросли? — спросилъ Васи-
л1й Борисычъ.
— Божьимъ повел'Ьньемъ, — сказала Виринея.
— Ну, матушка, съ тобой говорить, что воду р^шетомъ
носить, — молвилъ съ досады Васил1й Борисычъ, — Что въ
книгЬ-то писано?.. «Морск1е плоды». Такъ ли?..
— Съ толку ты меня сбиваешь, вотъ чтб... И говорить съ
тобою не хочу, ■ — перебила его мать Виринея и, плюнувъ на
л^вую сторону, гд'Ь б'Ьсъ сидптъ, побрела въ боковушу.
Между т'Ьмъ какъ въ келарн-Ь шелъ споръ о черепокож-
ныхъ 5^и о плевкахъ, она наполнилась певицами, пров-Ьда-
вшими, что учитель ихъ сидитъ у Виринеи.
Троицынъ день наступалъ. Хот'Ьлось Василью Борисычу
ут-Ьшить гостепр1имную Манееу добрымъ осьмогласныхмъ п^-
н1емъ, наряднымъ демествомъ за всенощной и за вечерней.
Попа н'Ьтъ, на листу лежать не станутъ *), зато въ часовн'Ь
такое будетъ п^н1е, какое, можетъ-статься, и на Иргиз'Ь не
часто слыхивали... За это Васил1й Борисычъ брался, а онъ
д-Ьла своего мастеръ, въ грязь лицомъ себя не ударитъ...
Уже по н'Ьскольку разъ проп'Ьлъ онъ съ ученицами п воз-
звахи, и догматикъ праздника, и весь канонъ, и велики! про-
кименъ вечерни: «Ръто Богъ вел1н!». Все какъ по маслу шло,
и М0СК0ВСК1Й посолъ напередъ радовался усп-Ьху, чт5 долженъ
былъ увенчать труды его... А баловницамъ-п'Ьвнцамъ межъ
Т'Ьмъ прискучило п'Ьть одно «божество», и, не слушая учите.т1я,
завели он-Ь троицкую псальму... Васил1й Борисычъ поневол'Ь
присталъ къ нимъ, и вскор'Ь звонкш голосокъ его покрылъ
всю п'Ьвчую стаю... Съ увлеченьемъ п-Ь.^ онъ, не спуская
глазъ съ разгоравшихся щекъ миловидной Устиньи Московки:
Источннкъ духовный
Днесь радости йодный,
Страны всего св'Ьта слышьте,
Съ апостолы пр1имите
Росу, росу благодати,
Росу благодати.
Облакъ разд'Ьляше,
*) За Бе.1Нкой вечерней въ Троицынъ день три молитвы, читаемыя сся-
щенипкомъ, старообрядцы слушаютъ, не стоя на кол'Ьняхъ, какъ это д'Ь.тается
въ православныхъ церквахъ, а лежа нпдъ, прп чемъ подкладываютъ подъ
.ттттпо пв'^кты и;ги б^^резпвт.тя в'Ьтни. Это иязывается «лежать на листу».
— 541 —
Языки рождаше,
Рыбарямъ огненная,
Евреямъ ужасная,
И всЁмъ врагамъ страшная,
И всЬмъ и вс'Ё^1ъ врагамъ страшная.
Фленушка все время одаль сидела. Угрюмо взглядывала ояа
на Васплья Борпсыча н казалась совершенно безучастною къ
п^шю. Не то унынье, не то забота туманплп лицо ея. Нельзя
было узнать теперь всегда пгривую, всегда живую баловницу
Манееы, Сов'Ьсть ли докучала ей; надъ Настпной ли смертью
она призадумалась; надъ сов'Ьтомъ лп матушки над'Ьть пноче-
ство и прибрать къ рукамъ всю обитель; томила-ль ее досада,
что вотъ и Троица на двор'Ь, а казанскаго гостя Петра Сте-
паныча Самоквасова все н^тъ какъ н'Ьтъ?... Не разгадаешь...
И Марьюшка и Васпл1Ё Борпсычъ не разъ обращались къ
ней съ шуточкамп. но Фленушка будто не слыхала р'Ьчей ихъ.
Пасмурными взорами оглядывала она исиодлобья п'Ьвшихъ
б'Ьлицъ,
Вдругъ ни съ того ни съ сего вскочила она съ мЬста. жи-
вымъ огнемъ сверкнули глаза ея, и, подскочивъ къ Василью
Борисычу. изо всей силы хлопнула его по плечу.
— Тошнехенько!.. Мхрскую бы!.. Весе.тую, громкую! —
вскрикнула она...
— Охъ, искушен1е! — молвплъ Василий Борпсычъ, вздрог-
нувъ отъ полнов'Ёснаго удара по п.течу.
— Новенькую какую-нибудь, — продолжала Фленушка, не
снимая руки съ плеча Васплья Борпсыча. — Тоску нагнали
вы своимъ мычаньемъ. Слушать даже противно... Да ну же,
ВасилШ Борпсычъ. запевай развеселую!..
— Охъ, искушен1е! — съ глубокимъ вздохомъ, перебегая
глазами по б'Ёлицамъ, сказалъ Васил1й Борпсычъ.
— Да начинай же, говорятъ теб'Ь! — топнувъ ногой, съ до-
садой закричала на него Фленушка. — Скорей!
Откашлянулся ВасилШ Борпсычъ и серебристымъ голоскомъ
заве.1ъ тихонько скитскую песенку:
Не сама-то я, младешенька. во старочкн пошла,
Гд'Ё теперь всю невозможность я въ веселости нашла...
ВсЬмъ т'Ьломъ вздрогнула Фленушка. Б-т-Ьдиость об.1ила
лицо ея.
— Не надо, — вскричала. — Что за п'Ьсню выдуыалъ п-Ёть!..
Ровно на см4хъ!.. Другую!.. Веселенькую!.. Да начинай же,
ВасилШ Борпсычъ!
— Какую же, Флена Васильевна? — разводя руками, мол-
вплъ ВасилШ Борпсычъ. — Право, не вздумаю вдругъ... Разв-Ь
— 542 —
про тирана?.. На Иргиз'Ь, въ Покровскомъ д^^вицы, бывало,
п^^вали ее...
И заве.1ъ протяжную п^Ьсню:
Ты, погибель мою строя,
Т^мъ доволенъ ли, тиранъ,
Что, лишивъ меня покоя.
Совершилъ свой злой обманъ?
При звукахъ этой п^снп добродушная Виринея, забывъ
досаду на Васплъя Борисыча, выглянула пзъ боковушп п,
остановясь въ дверяхъ, пригорюнилась.
— Что-жъ это за тиранъ такой? — умильно п съ горькиыъ
вздохомъ спросила она у Василья Борисыча, не зам'Ьтившаго
ея входа.
— Врагъ, матушка, дьяволъ, — отв'Ьтилъ ей ВасилШ Бори-
сычъ. — Кто-жъ какъ не онъ погибель-то нашу строить?
— Онъ, родимый ты мой, Васил1й Борисычъ, точно что
онъ... — простодушно отв^Ьчала Виринея. — У него окаяннаго
только и д'Ьла, чтобъ людей на погибель приводить.
Б-блиды засм'Ьялись. Мать Виринея накинулась на нпхъ.
■ — Чему зубы-то скалите? Коему ляду '•') обрадовались, не-
путныя?.. Ихъ доброму поучаютъ, а он^ хохочутъ, безстыж1я,
рта не покрываючи... Да уймешься ли ты, Устинья?.. Видно,
только см'Ьхамъ въ Москва-то и выучилась!.. Уймись, говорю
теб^ — не то кочергу возьму... Пшь сов'Ьстц-то у васъ
сколько!.. Ч^мъ бы сердцемъ сокрушаться да душой уми^
ляться, а пмъ только см'Ьшки да праздныя слова непутныя!..
Охъ, Владычица, Царица Небесная!.. Как1е нонтЬ молодые-то
люди пошли!.. Вольница такая, что не приведи Господи!..
Пой а ты, Васенька, пой, голуб^икъ!
Не усп'Ь.1ъ начать Васил1и Борисычъ, какъ дверь отвори-
лась, и предстала Манееа. ВсЬ встали съ м-Ьсть п сотворили
передъ игуменьей обычныя меташя... Тишина въ келарн4
водворилась глубокая... Только и с.гышны были жужжанье
мухъ да ровные удары маятника.
— Ну что? Каково спиваете? — спросила Манееа.
— Изрядно, матушка, изрядно идетъ, — отв'Ьти.'га Васил1й Бо-
рисычъ.
— Что п^Ьли?
— Троицку службу, матушка.— степенно отв'Ьтилъ ВасилШ
Борисычъ.
*) Лядъ — тунеядецъ, въ н^которыхъ мЬстностяхъ — нечистый духъ. съ
верховьяхъ Во.1ги — хдыстъ, припадлежащ1й къ ереси Божьпхъ людей.
— 5-13 —
— Спаси тя Христосъ за твое попечен1е, — молвила Ма-
нееа, слегка наклоняя голову передъ Васпльемъ Борпсычемъ. —
По правде сказать, наши пЬвпцы не больно горазды, не та-
ковы, какъ на Пргпз'Ь бывали.. . аль у васъ на Рогожскомъ...
Бывалъ ли ты, ВасилШ Борисычъ, на Иргыз'Ь у матушки
6еофан1п, подай Господи ей царство небесное, — въ Успен-
скомъ монастыре?
— Какъ не бывать, матушка?.. Сколько разъ! — отв-втнлъ
ВасилШ Борисычъ.
— Вотъ ужъ пстинно ангелоподобное п'Ьнге тамъ было.
Стоишь, бывало, за службой-то — всякую земную печаль от.10-
жишь, никакая житейская суета въ умъ не прпходптъ... Да,
велико д'Ьло церковное п'Ьн1е!.. Душу къ Богу подъем.тетъ,
сердце отъ злыхъ помысловъ очищаетъ...
— Что-жъ, матушка, и вашего п'Ьн1Я похаять не.1ьзя —
такого мало гд-Ь устышишь, — сказалъ ВасилШ Борисычъ.
— Какое у насъ п^ше, — мствила Манееа: — въ л'Ьсахъ
живемъ, по-л'Ьсному и поемъ.
— Это ужъ вы напрасно, — вступился ВасилШ Борисычъ. —
Не въ м1зру своихъ п^вицъ умаляете!.. Голоса у нпхъ чистые,
ноту держатъ твердо, опять же не гнусятъ, какъ во многихъ
м^стахъ у нашихъ хриспанъ повелось...
— А ты, другъ, не больно ихъ захваливай, — перебила Ма-
нееа. — Окромя Марьюшки да разв'Ь вотъ еще Липы съ
Грушей *), и крюки-то не больно горазды он-й разбирать. Съ
голосу больше п-Ьть наладплпсь, какъ Господь да.тъ... Ты, жи-
вучи въ Москва-то, НС научилась .ш по нот-Ь П'Ьть? — ласково
обратилась она къ смешливой Устннь15,
— Когда бы.ю учпться-то мн-Ь, матушка? — стыдливо за-
крывая .тицо передникомъ, ответила прпгожая каноншща. —
Все дома да дома сидишь — на Рогожскомъ-то всего только
разъ службу выстояла.
— Она понятлива, матушка, я ее обучу, — у.тыбнувшпсь на
Устинью, молвплъ ВасилШ Борисычъ.
Зарделась Устинья пуще прежняго отъ р'Ьчей ыосковскаго
постанника.
— Обучай ихъ, ВасилШ Борисычъ, всЬхъ обучай, которы
то.1ько теб'Ь въ д^ло годятся, уставь, пожалуйста, у меня въ
обители доброг.тасное и умильное п1зн1е... А то какъ поютъ?..
Кто въ Лсъ, кто по дрова.
— Оаеино ужъ вы строги, матушка, — сказалъ ВасилШ Бо-
*) Липа — уменьшительное Олпмп"1адьг, Груша-- Аг2)иппнны, иап по про-
стонарЬч1Ю Аграфены.
— 544 —
рисычъ. — Ваши девицы демество даже разум1Ьютъ, не то что
по другимъ м^стамъ... А вотъ, Богъ дастъ, доживемъ до празд-
ника, такъ за троицкой службой услышите, каково он'Ь за-
поютъ.
— Троицкая служба трудная, Васил1й Борисычъ, — молвила
Манееа: — трудней ея во всемъ кругу *) н'Ьтъ: и стихеры
большле и канонъ двойной, опять же самогласныхъ '^*) до-
вольно... Гляди, справишься ли ты, Марьюшка?
— Справится, матушка, безирем-Ьино справится, — отв^^тилъ
за головщицу ВасилШ Борисычъ. — И «сЬдальны» ***) не го-
воркомъ будутъ читаны, — всЬ нараспъвъ пропоемъ.
— Ужъ истинно самъ Господь принесъ тебя ко мн'Ь, Ва-
сил1й Борисычъ, — довольнымъ н благодушнымъ голосомъ ска-
зала Манееа. — Праздникъ велнк1й — хочется поблагол'Ьпн'Ье
да посв'Ьт.тМ его отпраздновать... Да вотъ еще что — п4н1е-
то п'Ьнхемъ, а уборъ часовни самъ по себ4... Кликните, д-Ь-
вицы, матушку Аркад1ю да матушку Таифу — шли бы скор'Ьй
въ келарню сюда...
Сотворивъ поясной поклонъ передъ игуменьей, Устинья
чинно вышла изъ ке.1арни, но то.1Ько-что спустилась съ
крыльца, такъ припустила бЬжать, что то.1ько пятки у ней
засверкали.
Минутъ черезъ пять вошла Аркад1я, а вслЬдъ за ней
Таифа. Сотворя семппоклонный началъ передъ иконами и
обычныя метан1я передъ игуменьей, поклонились окЬ на всЬ
стороны и, смиренно поджавъ руки на груди, стали передъ
Манееой, ожидая ея прпказанш.
— До святой Пятидесятницы недолго, часовню надо при-
брать по-доброму, — сказала игуменья.
— Все будетъ сд'Ьлано, матушка, — съ низкимъ поклономъ
отв-Ьтила Аркад1я. — Какъ въ прежни годы бывало, такъ и
нон'Ь устроимъ все.
— И полы, и лавки, и подоконники д'Ьвицамъ вымыть
чисто-начисто, — не слушая уставш,ицу, продолжала Манееа. —
Дресвой бы мыли, да не ленились, скоблили бы хорошенько.
Паникадила да подсвЬчники м'Ьломъ вычистить.
' — Къ Пасх'Ь чищены, матушка, — заметила уставщица.
— Оклады на иконахъ какъ жаръ бы гор'Ьли, — не остана-
вливаясь, продолжала Манееа. — Березокъ нарубить побольше,
да чтобъ по-л'Ьтошне.му у тебя осины съ рябиной въ часовню
'=•■) Кругъ (церковный) — уставъ службы на весь годъ.
**) Самогласенъ — церковная и1)снь, имеющая свой особый нап4въ.
***) Особыя церковяыя п'Ьсни за всенощными, во время п4н1я которыхъ
позволяется сид4ть.
— 545 —
не было натащено... Горьшя древеса, не благословлены...
Въ домъ Господень вносить пхъ не подобаетъ... Березкн по
сгЬнамъ п передъ солеёй разставпть, полъ свежей травой
устлать, да чтобъ въ травЬ ради благоухан1я п зоря была, и
мята, ц кануферъ... На солею п передъ аналопемъ ковры
постлать новые, больш1е... Выдай пхъ, Тапфушка... Да цв^т-
ныхъ бы пучковъ, съ ч-Ьмъ вечерню стоять, было навязано
довольно, вс15мъ бы достало, п свопмъ ц прпхожпмъ ыолель-
щикамъ, которые прпдутъ... Въ субботу передъ всенощной
д-Ьвицъ на всполье послать, цв-Ьтковъ бы всякпхъ нарва.тп, а
которы цвЬты Марья Гаврпловна прпшлетъ, тЬ къ пконамъ...
Местные образа кисеямц убрать, лентамп да цветами, чтб
будутъ отъ Марьи Гавриловны... А тебЬ, мать Вирпнея, кормы
изготовить больш1е: дв-Ь бы яствы рыбныхъ горячихъ было по-
ставлено, дв^^ перемЬны холодныхъ, пироги пеки пресные съ
яйцами да съ зеленымъ лукомъ, да лещиковъ зажарь, да
оладьи были бы съ медомъ, лева1иники съ пзюмомъ... А ты,
мать Аркад1я, попомни, во всЬхъ паникадилахъ новыя св4чи
были бы вставлены, п передъ местными п передо всЬми...
Вечоръ поглядФ-ла я у тебя — въ часовн^-то въ заднемъ \тлу
паутина космами висптъ — чтобъ сегодня же ея не было. Ка-
терина твоя за часовней ходитъ плохо... Скажи ей, на по-
клоны при вс^хъ поставлю, только разъ еще зам1.чу... А ну-ка,
Васил1п Борцсычъ, благо девицы въ сбор* — по'слушала бы
я, какъ ты обучаешь ихъ... Спойте-ка: «Радуйся, Царице!».
Васи.1Ш Борисычъ раскры.тъ Минею Цветную, оглянулъ
ставшихъ рядами п15вицъ и зап'кть съ ними девятую п^снь
троицкаго канона... Манеоа была довольна.
— За такое п-Ьше мы теб]^ за вечерней хорош1Й пучокт
цветной поднесемъ,— улыбаясь, молвила она Васи.1ью Бори-
сычу. — Изъ самыхъ р^дкостныхъ цв^тковъ соберемъ, которы
Марья Гавриловна намъ пожал уетъ...
— Пучокъ-отъ связать бы ему съ банный в^никъ,— со см*-
хомъ вмЬшалась Фленушка. — Пусть бы его на каждый ли-
стокъ по слезинке положилъ.
— Прекрати, — строго сказа.1а Манееа. — У Василья Бо-
рисыча не столь гр^ховъ, чтобъ ему ц'Ьлый в^никъ надо было
оплакать *),
■^) У старообрядцевъ, а также и въ сред'Ь приволжскаго простонародья
держится поверье, что во время троицкой вечерни надо столько плакать
о гр'Ь.хахъ свопхъ, чтобы на каждый листочекъ. на каждый ленестокъ цв'Ь-
товъ, что держатъ въ рукахъ, кануло хоть по одной слезинк-Ь. Эти слезы
въ скитахъ зовутся «росой благодати». Объ этой-то еросЬ благодати», го-
ворплп тамъ, п въ троицкой псальм-Ь поется.
Сочинен1я П. Мельникова. Т. И.
— 546 —
— В^рь ты ему! — съ усмешкой сказала не унимавшаяся
Фленушка. — На глазахъ преподобенъ, за глазами отъ гр-Ьха
не свободенъ.
— Замолчишь ли? — возвысила голосъ Манееа. — Чтб за
безстыдница! Не подосадуй, Васил1й Борпсычъ, на глупыя дЬ-
вичьи р'Ьчн — она в'Ьдь у меня шальная.
Вас11Л1й Борнсычъ только улыбнулся.
— Искушен1е! — встряхнувъ головой, промолви.1ъ онъ по-
томъ и, вздохнувъ, завелъ съ девицами догматлкъ троицкой
вечерни.
Заслунгалась Манееа п'Ьн1я, просид-Ьла въ келарн-Ь до самой
вечерней трапбзы. Въ урочный часъ Впрннея съ приспЬп!-
ницамп ужину собрала, и Манееа сама сидЬть за трапезой
пожела.1а... Когда яства были разставлены, вс:Ь разсЬлись по
м'Ьстамъ, а чередная канонница подошла къ игумень-Ь за бла-
гословенхемъ начать отъ пролога чтен1е, Васил1й Борисычъ
сказалъ Манев'Ь:
— Не благословите ли, матушка, зам^сто чтения спЬть что-
нибудь?
— ■ Чего сп-Ьть? — спросила игуменья.
— Духовную псальму какую-нибудь, — отв'Ьтилъ Васнл1й
Борисычъ.
— Не водится, Васил1ц Борисычъ; за трапезой псальмъ
не поютъ, — зам'Ьтпла Манееа.
— Какъ не поютъ, матушка? — возразилъ ВасилШ Бори-
сычъ. — Поютъ, — он-Ь В'Ьдь божественнаго смысла исполнены,
пристойно п^ть пхъ за трапезой.
— Сколь обитель наша стоип, — такого д-Ьла у насъ не
бывало, — сказала Манееа. — Да не бывало и по всему Кёр-
женцу.
— Про Иргизъ-отъ, матушка, давеча вы поминали, — под-
хватилъ ВасилШ Борисычъ. — А тамъ у отца Сплуяна *) въ
Верхнемъ Преображенскомъ завсегда по бо.1ьшпмъ праздникамъ
за трапезой духовный псальмы, бывало, поютъ. На каждый
праздникъ особыя псальмы у него были положены. И въ
Лаврентьеве за трапезой псальмы распевали, въ Стародубь'Ь
и донын-Ь поютъ... Самъ не разъ слыхалъ, п^ва-гь даже съ
отцами...
— Право, не знаю какъ, — колеба^тась Манееа. — Да у меня
д-Ьвицы и псальмъ-то хорошихъ не знаютъ...
— А вотъ яихъ «Богородичну Плачу» на-дняхъ обучилъ, —
=^) Сидуянъ, игумеиъ Верхняго Иреображенскаго монастыря на Иргиз*,
сдавшхй его единов^рцамъ въ 1842 году.
— 547 —
подхватплъ Васил1й Борпсычъ: — какъ Пречистая Богородица
у креста стояла да плакала. Благословпте-ка. матушка, про-
л+>ть...
Нечего было дЬлать, уступила Манееа.
— Богъ благословить, пойте во славу Божш, — сказала она.
Васил1п Борпсычъ съ Марьюшкой головщицей, съ Устпньей,
Липой п Грушей стали впереди столовъ. Къ нп.мъ подошла
Фленушка, и началось п-Ьп1е:
Во святомъ было во град^Ь,
Во Ерусалнм'Ь, ♦
На позорномъ Лобномъ м^сгЬ,
На гор'Ь Голгов1& —
Обезславленъ. обезчещенъ
к'усъ, Сыне Божш,
Весь въ кровавыхъ язвахъ,
На крест'Ь бысть распять.
Тутъ стояла Д-Ьва ]\1атн,
Плакала, рыдала,
Сокрушалась н терзалась
О любезномъ Сын'Ь:
„.\хъ. Ты. Сынъ, Моя надежда,
,.1сусъ, Сыне Бож1Й,
„Гд-Ь архангелъ, кой пророчилъ,
..Что царе.мъ Ты буде^'ь?
„Я теперь всего лишаюсь,
-Я теперь безчадна —
..Бейся, сердце, сокрушайся,
„Утроба, терзайся".
Со креста, узр'Ьвъ Сынъ Бож1й
Плачуш^ую Мати,
Услы'хавъ Ея рыданья,
Тако проглаголалъ:
-Не рыдай Мене, о Мати,
..И отрп токъ слезный,
„Веселнся ты надеждой —
..Я воскресну, Царемъ буду
..Надъ землей и небомъ...
,.Я тогда Тебя прославлю
„И со славой вознесу т'ёхъ,
„Кто Тя возвеличить!.."
Смолкли посл1>дн1е звуки Богородична Плача, этой русской
самородной «81аЬа<; та1ег», п въ келарнЬ, хоть тамъ былъ не
одинъ десятокъ женш;инъ, стало тихо, какъ въ могп.тЬ. Только
бой часового маятника нарушалъ гробовую тишину... и'Ьн1"е
произвело на всЬхъ Бпечат.1'Ьн1е. Сидя за столами, келейницы
умильно поглядывали на Басплья Борисыча, мнопя отира.1и
слезы... Сама мать Манеоа была глубоко тронута.
— И откуда такую п1}сню занесъ ты къ намъ, Васил1Й
Борисычъ? — съ уми.1еньемъ сказала она. — • Слушаепгь не
35*
— 548 —
наслушаешься... Будь каменный ■ — и у того душа жалостью
растопится... Гд'Ь, въ какихъ м1хтахъ научился ты?
— По ра.знымъ обителяыъ ту п1:снь поютъ, матушка... —
скромно отв'Ьтплъ Васил1й Борисычъ. — И по домамъ благо-
честныхъ урист1анъ поютъ... Выучился я н'Ьть ее въ Ла-
Брентьев1}, а слыхалъ и въ Куреняхъ к въ Б'Ьлой-КрпницЬ.
Л пзводу *) она суздальскаго. Отто.1Ь, сказываютъ, пзъ-подъ
Суздаля, разнесли ее по обителямъ.
— Спасибо, другъ, что научилъ д'Ьвпдъ Плачу Богородпчну...
Много духовныхъ н'Ьсенъ слыхала я, а столь сладостной,
умильной не слыхивала, — молвила Манеоа. — Много -ль у
тебя такнхъ пУхенъ, Васил1Й Борисычъ?
— Довольно-таки, матушка, — отв'Ьтплъ онъ. — Сызмаль-
ства охоту пм'Ьлъ къ нимъ — кои на память выучилъ, кои
списалъ на бумагу... Да вотъ пскушен1е!.. тетрадку-то не за-
хватилъ съ собою... А много въ ней такихъ н'Ьсенъ.
— Жаль, другъ, очень жаль, что н^Ьтъ съ тобой той те-
традки... — молвила Манеоа. — Которы на память-то знаешь,
перескажи д1'>вицамъ — запишутъ он'Ь пхъ да выучатъ...
Марьюшка, сльпшппь, что говорю?
— Слушаю, матушка, — съ нпзкимъ поклономъ отозвалась
головщица.
Кончилась трапеза... Старицы и рабоч1я б'Ьлицы разошлись
по кельямъ. Манеоа, присЬвъ у раствореннаго окна на лавку,
посадила возл-Ь себя Василья Бори сыча. Мать Тапфа, мать
Аркад1я, мать Назарета, ет,е три инокини пзъ соборныхъ
старпцъ да вся пЬвчая стая стояли передъ ними въ глубо-
комъ молчаньи, внимательно слушая бесЬду игуменьи съ мо-
сковскимъ посломъ...
Про Иргпзъ говорилп: знакбмъ былъ онъ матери Манео-Ь;
до игуменства чуть не каждый годъ туда она 'Ьздила и га-
щивала въ тамоишихъ нгенскихъ обителяхъ по м'Ьсяцу н
дольше... Василш Борисычъ также коротко зналъ Иргизск1е
монастыри. Долго онъ разсуждалъ съ Манеоой о благол'Ьши
тамошнихъ церквей, о стройномъ порядк-Ь службы, о знаме-
нитыхъ п'Ьвцахъ отца Снлуяна, о пространпомъ и во всемъ
преизобильномъ жит1п тамошнихъ пноковъ н старпцъ.
— Какъ по паден1и благочес'г1я въ старомъ Рим'Ь Царе-
градъ вторымъ Римомъ сталъ, такъ и по паден1и благочест1Я
во святой Аеонской гор'Ь второй Аеонъ на Иргиз-Ь явился, —
'■'') Курени или Куреневск1Й расколышч1п скитъ, въ Юго-Западномъ
краЬ. Изводъ — редакщя, а также м'Ьсто происхожден1я, или указан1е на
м-Ьсто происхожден1я.
— 549 —
говорилъ красноглаголивый Васил1й Борпсычъ. — Поистин'Ь
царство пноковъ было... Жили они беспечально и во всемъ
изобильно... Что земе.ть отъ царей было пмъ жа.товано, чтб
луговъ, л-Ьсу, рыбныхъ ловель п всякаго другого угодья!..
Ла1тье нЬмцамъ въ топ сторон'Ь, а пргпзскпмъ отцамъ п су-
протпвъ н'Ьмцевъ было привольн'Ьи...
— А теперь на Иргпз'Ь чтб? — съ горькпыъ чувствомъ мол-
вила Манееа. — Не стало красоты церковной, запуст-Ьли оби-
тели!.. Которы разорены '^и знаку отъ нихъ не оста.юсь, ко-
торы отданы хромцамъ на об^Ь плесн'Ь *)!
— Мерзость запуст^н1я, Дан1пломъ прореченная, — прогово-
рплъ Васпл1п Борпсычъ.
— За гр'Ьхп наши, за гр-Ьхи! — бстьше п больше оживляясь,
говорила Манееа. — Псполнпся ф1алъ Господней ярости!
— ПостЬдшн времена! — пригорюпясь, вздохнула Тапфа.
■ — Да. — сказала Манеоа, величаво поднимая голову п пыл-
кимъ взоромъ оглядывая предстоявшихъ. — По всему видно,
что близится скончан1е вЪковъ. А мы во гр'Ьхахъ, какъ въ
тпн^Ь зловонной, валяемся, зас.тЬплп очи, не видимъ, какъ
пророчества сбываются... Дай-ка сюда прологъ, мать Таифа...
Ищи ноемвр1я шестнадцатое.
Таифа поднесла къ Маневр раскрытый прологъ... Ука-
завъ казначб'Ь на строки, она ве.т'Ьла пхъ читать громо-
гласно.
«II рече преподобный Памва ученику своему, — нарасп'Ьвъ
стала Таифа читать: — се убо глаго.тю, чадо, яко пр1пдутъ дн1е,
внегда расказятъ иноцы книги, загладятъ отеческая жпт1я и
преподобныхъ мужей прсдан1я, пптуп];е тропари п еллинская
ппсан1я. Сего ради отцы рЬша: «не пишите доброю грамотою,
въ пустыни жпвущ1е, словесъ на кожаныхъ харт1яхъ, хо-
щетъ бо пос.тЬдн1Й родъ загладптп жпт1я святыхъ отецъ и
писатп по своему хот-Ьшю».
— Разв-Ь не исполнилось? — задрожавшимъ отъ страстнаго
волненья го.тосомъ спросила Манееа, пламенными очами об-
водя предстоявшихъ. - — Не сбылось разв^Ь проречете препо-
добнаго?..
— Давно сбьыось, матушка, еще во дни патргарха Ни-
кона, — отозвался Васил1й Борпсычъ.
— Книгу В-Ьру возьми, читай дв'Ьстп четыредесять шестой
листъ, — сказала Манееа.
Таифа стала читать:
«Къ сему же внидетъ въ люди безв'Ьр1е и ненависть, реть,
*") Такъ раскольники зовутъ едпнов^рцевъ.
— 550 —
ротьба '■"), П1ЯНСТВ0 и хищенье; изм'йнятъ времена п законъ,
и беззаконнующ1й зав'Ьтъ наведутъ съ прелест1ю и осквернятъ
священныя при1мЬнен1я всЬхъоныхъ святыхъдревнихъ д'Ьйствъ,
и устыдятся креста Христова на себ'Ь носити».
— РазвЬ не впдпмъ того? — поджигаюш,11мъ голосомъ
вскликнула Манееа.
Одна громче другой заголосили келейницы, перебивая другъ
друга:
— Изм'Ьнилп времена!.. Не отъ Адама годамъ счетъ ве-
дутъ!
— Начало индикта съ Семеня-дня на Васильевъ поворо-
тили **)... Временъ изм'Ьнеше!
— Безблагодатные, новые законы ппшутъ!.. Безъ патрьар-
шаго благословенья!
— Отметаютъ градской законъ Устиньяна-царя ''**) и иныхъ
царей благочестивыхъ!..
— Зам'Ьсто креста и евангелья идольское зерцало въ су-
дахъ положили!
— А въ томъ зерцал'Ь Петръ-богоборецъ писанъ!
— Господа кресты съ шей побросали!
— По купечеству даже крестоборство пошло!
— А все прелесть иноземная — еллинск1я басни!
— Н'Ьмцы, все н'Ьмцы б1здъ на Руси натворили!.. Люторы!..
Кальвины!..
— Житья христ1анамъ отъ н'Ьмцевъ не стало.
Распылились изувЬрствомъ старицы. Злобой загор'Ьлнсь пхъ
очи, затрепетали губы, задрожали голоса... Одна, какъ ледъ
холодная, недвижно спд-бла Манееа.
— Читай въ Кирилловой книгЬ слово въ нед'Ьлю мясопуст-
ную, — сказала она Таиф-Ь.
Стала читать она:
«Такожде снятый Ипиолитъ папа римск1й глаголетъ: «С1я
заповЬдахомъ вамъ, да разумеете напосл'Ьдокъ быти хотящая:
бол'Ьзнь и молву и всЬхъ человЬкъ еже другъ ко другу раз-
вращенхе, и церкви Бож1и якоже простыя храмины будутъ...
И развращен1я церковная всюду будутъ... Писан1Я небрегоми
будутъ»...
*) Реть — ссора, вражда. Ротьба — клятва, а также зак.1ятье въ род!,:
«лопни мои глаза», «провалиться мп'Ь на семъ м'Ьст'Ь» и пр.
**) Семень-день (Симеона Столпника) — 1-го сентября; Васильевъ день
(Василхя Велпкаго) — 1-го января. Р'Ьчь идстъ о введен1п январскаго года
вместо прежияго сентябрьскаго.
***) Юстишанъ Велишй — пмператоръ визант1йск1й. Некоторые изъ зако-
новъ его въ Кормчей кнпг'Ь помещены подъ пазван1емъ «градского^ (хо-
есть гражданскаго) закона.
— 551 —
— Ниже читай: «Басни до конца», — прервала Таифу мать
]\[анееа.
«Басни до конца во мнящихся хрпст1ан'Ьхъ будутъ, — чи-
тала Таифа. — Тогда возстанутъ лжспророцы и ложные апо-
столи, челов-Ьцы тлетворпицы, злотворцы, лжущ1е другь другу,
лрелюбод'Ьи, хищницы, лихоимцы, заклинатели, клеветницы;
пастыр1е якоже волцы будугь, а священнпцы лжу возлюбятъ»...
— Софронъ съ Корягой! — съ желчью вполголоса молвила
Басилью Борисычу Манееа.
Тотъ вздохнулъ и, пожимая плечами, тоже вполголоса молвилъ:
• — Искушенхе!..
«Иноцы и черноризцы М1рская вожделЬютъ», — продолжала
Таифа.
— Якоже н-Ьцып отъ зд'Ь сущихъ, — прибавила Манееа,
окидывая взорами предстоявшихъ.
Старицы поникли головами. Б'Ьлицы переглянулись.
«О! горе, егда будетъ с1е, — читала Таифа: — восплачрся
тогда и церкви Бож1и плачемъ вел1пмъ. зане ни приношенгя,
ниже кадило совершится, ниже служба богоугодная; священ-
ныя бо церкви яко овощная хранилища будутъ, и честное
т'Ьло и кровь Христова во дн-Ьхъ он-^хъ не имать явитися,
служба угаснетъ, чтеше писан1я не услышится, но тьма бу-
детъ на челов'Ьц'Ьхъ».
— Прекрати, — повел'Ьла Манееа.
Смолкла Таифа и низко ск.10нила голову. Ы1>сколько ми-
нутъ длилось общее молчанье, прерываемое глубокими вздохами
старицъ.
Бстала съ мЬста Манееа, мрачно погляд'Ьвъ на келейницъ,
сказала:
— И тому по маломъ времени подобаетъ бытп.
— Подобаетъ, матушка... Вскор'Ь подобаетъ, — глубоко вздох-
нувъ, иромолви.1ъ и Васил1п Борисычъ, вскпнувъ однако ис-
подтишка глазами на Уетиныо, у которой обильныя слезы
выступили отъ Таифина чтен1я и отъ рЬчей игуменьи...
— Чтб д-йлается?.. Как1я дЬла совершаются?.. — опираясь
на посохъ, продолжала Манееа. — Оглянитесь... Иргиза н1зтъ,
Лаврентьева н'Ьтъ, на В'Ьтк'Ь пусто, въ Стародубь-Ь мало чтб
не порушено... Оскуд'Ьн1е священнаго чина всюду настало —
всюду душевный гладъ... Про Б'Ьлу-Криницу не поминай мн'Ь,
ВасилШ Борисычъ... сумнительно... Мы одн'Ь остаемся, да у
казаковъ еще покам-Ьстъ держится вма.тЬ древлее благочест1е...
Но Б'Ьдь казаки люди служилые — какъ имъ за в-йру стоять?..
— Стояли же за в-Ьру, матушка, и служилые, — робко ввер-
нула слово Аркад1я, слывшая за великую начетчицу.
— 552 —
— • Когда?.. — р-Ьзко спросила ее Манееа, окинувъ строгимъ
взглядомъ.
— А стр^льцы-то, матушка?.. Благочестивая рать небрее-
мая!.. — смиренно промолвила уставщица, сложивъ у груди
руки, задрожавш1я отъ грознаго взгляда игуменьи.
— Пустого не мели, — отр-Ьзала Манееа. — За в-Ьру стоять
стр'Ьльцы и въ помышленьи не держали... Ве.тЬлъ Якимъ па-
тр1архъ угостить ихъ на погреб'Ь, и пропили они древлее
благочест1е... Что пустое городить?.. Служи.1ыыъ людямъ — хоть
и казаковъ взять — не до в-Ёры. Ихнее д'Ьло — царская служба,
а в'Ьра — д'Ьло духовное, особь статья... Истинная в-Ьра мона-
стырями да скитами держится, сир'Ьчь духовнымъ чиномъ...
Оскуд15етъ священный чинъ, престанетъ иноческое жпт1е —
тогда и в'Ьр'Ь конецъ... Нами стоить древлее благочест1е... А
много-ль намъ остается?.. Подумайте-ка объ этомъ!
— Зач-Ьмъ, матушка, ропотомъ Бога гневить? — молви.1ъ
Басили"! Борисычъ. — Живете вы, слава Богу, въ зд'Ьшнихъ
.и-Ьсахъ тихо, безмятежно, никакого касательства до васъ н'Ьтъ...
— Пе ропщу, Василш Борисычъ, — сдержанно отв-Ьтила
Манееа. — ■ Къ тому говорю, что пророчества сбываются, скон-
чаше в'Ьковъ приближается... Блаженъ бдяй!.. Вотъ чтб... А
чтб сказалъ про наше житхе, такъ повЬрь ты мн'Ь, Басилхй
Борисычъ, обите.тямъ нашимъ недо.зго стоять... Близится
конецъ!.. Скоро не останется кпвотовъ спасен1я... Въ мал^Ь
времени не будетъ въ нашихъ лЬсахъхранилищъ благочест1я...
И тогда не закоснитъ Господь положить конецъ времеяамъ и
.тЬтамъ...
Замолчала Манееа... Никто ни стова ей въ отв'Ьтъ... Ма-
тери крестились и шептали молитвы.
Минуты черезъ три мать Впринея, отирая обильно высту-
пи вш] я на глазахъ ея слезы, обратилась къ игумень-Ь:
— Намедни, какъ ты хворала, матушка, ронжински ребята
ко мн'Ь въ келарню старчика приводили. Въ Поломскихъ лЬ-
сахъ, сказывалъ, спасался, да л'Ьсъ-отъ вырубать зачали, такъ
онъ въ иное м'Ьсто пробирался... И сказывалъ тотъ старчикъ,
чтб твое же слово: по скорости-де скончан1е в-Ьку будетъ,
антихристъ-де давно ужъ народился, а подъ Москвой, въ
Гуслицахъ, и Господни свид'Ьтели ужъ съ полгода ходятъ —
Илья пророкъ съ Енохомъ праведнымъ.
— - Пустяковъ не плети, Виринеюшка, — перебила ее Ма-
нееа. — Знать бы теб'Ь горшки да плошки, а пустяковъ не
городить... Как1е тамъ Илья съ Енохомъ объявились?.. Чего
имъ въ Гуслицахъ делать?.. Фальшивы деньги, что ли?
— Старчикъ, по всему видно, матушка, жит1я высокаго и
моъ разум-Шя, въ пустыни живучи, сннскалъ... Пустого слова
Ге скаГе^.--зачала-было смущенная словами игумены, Ви-
т^инря но Манееа опять перебила ее.
''"!!.'тёб\ Оы того старца напоить, «акоршть и вс*мъ упо-
кпять - сказа га она: — а пустыхъ р*чеи съ шшъ не заво-
1?,тГ' 1а дрпг- немного потгчавъ, сказа-га Манееа, оора- .
5^^1ясь къ'Ва^лью Борисычу. - недолго недолго пожить намъ
пт. пбитр шхъ' ЗапустЬегь свято мЬсто!..
■"^"шлн'е мату'шка, ~ мо.™,.гъ Ваоплш Борнсычь^ - Н
сейчасъ же вдругъ. Господь милостпвъ^на вашъ в*иъ по
'"'™ Не знаешь ты, ВасилШ Борпсычъ, «*°!«";;^'„/«^'™«;
тр,ьс,т!гь поточу такъ и говоришь, - сказала Манееа. — ьъ
иное Гремн поразскажу, а теперь время пдти^ па спокои
Ишь какъ стемнкго, ровно осенью... Прощайте, матери!..
°-1П"-1:";^1шъ голову, пошла пзь ке.гарни. ^генугпна
да Марьюшка вели ее иодъ руки. Р''^»'"-^»^^^ ™ ,';^™1ц
матеви и бЬпщы. Только Устинья Московка^ въ Виринеиноп
боювущ*. что-то замешкалась и вышла посг^днею изо вс*хъ
б-Ьлицъ и старпцъ.
Когда всЬ разошлись, Василй Борисычъ нкколько минутъ
друж^тюбно побес1.дов^тъ съ Виринеей "РО гусл.щкихъ Ш^
съ Енохомъ п за великую тайну сказалъ еп, что, отъ-Ьзжая
нъ Москвы, самъ то же слышалъ на Рогожскомъ огь матери
Пу1ьхети... Этимъ Виринея была очень утешена... .Значить
ея правда, не Манееина, значить, не ложное слово сказалъ
ей старчи'къ, приведенный ронжинскимп ребятамп Распро-
щался на конецъ п Василш Борисычъ съ Виринеей. Посл15Д-
нимъ выше.тъ онъ изъ келарни.
На дворЬ стояла такая темень, что по ке.1ьямъ хоть огни
вздувай. Поел* продолжите.гьнаго зноя подъ вечеръ иотяиро
прохладой съ мокраго угла ^0, н скоро все неоо застлалось
тучами Хоть немного дней оставалось до Петра Солново-
шта **') хотя п сходились ужъ вечерняя заря съ утренней,
однакожъ такая темнота настала, что хоть въ осеннюю ночь
1^шь была- невозмутимая, лишь вдали въ заколосившемся
хтЬбЬ трещали кузнечики, да пб л^су раздавались изредка
==•0 Мокрымъ угломъ зовутъ с^веро-западиую часть небосклона, откуда
большею частью праносятся дожди.
*••) 1юия 12-го.
Сочинен1я П. Мельникова. Т. П. •''•^''
— 554 —
глух1е звуки ббталъ *). Дождемъ еще не кропило, но сильно
мерило **), душный воздухъ полонъ былъ тепла и благовошя.
По сторонаыъ часто вспыхивали зарницы...
А въ ту пору молодежи не спалось. Душная, неспокопнаи
дремота, разымчивая н'Ьга всЬхъ одол-Ьвала. Яръ-Хмель по
людямъ ходилъ.
А ходи.чъ еще въ ту пору по Манеоинои обители конюхъ
Демент1и. Выпустивъ лошадей въ л1-.съ на ночное, нрохрдилъ
онъ въ свою работницкую избу блпжнимъ путемъ — черезъ
обитель мимо часовни. Идетъ возл'Ь высокой паперти, слышитъ
подъ нею страстный шопотъ и чьи-то мл'Ьющ1я р'Ьчи...
Остановился Дементш и облизнулся... Одинъ голосъ знакомымъ
ему показался. Прислушался конюхъ, плюнулъ и тихими, не-
слышными шагами поию.иъ въ свое м-Ьсто...
— Ай да московскШ П'Ьвунъ! — проворчалъ онъ сквозь зубы.
Пе доходя коннаго двора, Деыенпй остановился... Постоялъ-
постоялъ и, повернувъ въ сторону, сп'Ьшными шагами пошелъ
къ крайней кельенк'Ь спротскаго ряда... А жила въ той
кельенк'Ь молодая бабенка, тетка Семениха... А была та Семе-
ннха ни д-Ьика, ни вдова, ни мужня жена — м1рской чело-
в'Ькъ — со.адатка.
Ходнтъ Ярило по людямъ, палптъ страстью, туманитъ го-
ловы. А ноченька выдалась темная, тихая, теплая, души-
стая... Много жалуетъ татя ночи развеселый Яръ-Хмель
молодецъ!
*) Ботадо — глухой звопокъ, привешиваемый лошадямъ 6 коровамъ па-
шею, когда пускаютъ ихъ въ ночное по .тЬсамъ. За Волгой пастуховъ н^п..
скотъ пасется одинъ, по рамепямъ, для того и прпвязываютъ ему ботала.
Каждый хозяипъ зиаетъ звукъ своего ботала и по этому звуку скоро отыски-
ваетъ безпастушную свою скотину.
*■'") Маритъ — стоить духота, оОыкповенпо бываюш,ая послЬ дстгаго зноя,
предъ грозой.
Оглавлете
и ТОМА.
СТР.
Въ л^сахъ. Романъ въ четырехъ частяхъ
Часть первая 3
Часть вторая 287
З'У^
л.^^^ 3337
1909
^.2
Ме1'п1коу, Рауе! 1уапоу1сЬ
Ро1пое зоЪгапхе 5осЫпеп11
Р1ЕА5Е ОО МОТ КЕМОУЕ
САК05 ОК 511Р5 РКОМ ТН15 РОСКЕТ
иМ1УЕК$1ТУ ОР ТОРОМТО ивкаку