Юридическая Ьишотека.
n ^&І
ZZS
M
trr Jf'o

„, G_
20-t-4
V
Д2 8 .

ТУ*

Ш Ш О Ш М Ъ въ П Р А В Ъ
Д-ра О. Фишера.

О.-ПЕТЕРВУРГЪ.
И з д а н і е Я. К а н т о р о в и ч а .
1896.

П Ш Т Ш 1 И РАИ.

I Взамен утр

S КШІГИ V ^

ПРЕДИСЛОВІЕ.
Еще совсѣмъ недавно гипнотизмъ занималъ
весьма ограниченное мѣсто въ наукѣ и былъ извѣстенъ только въ тѣсномъ кругу медиковъ, въ
качествѣ исключительнаго терапевтическаго средства. Въ публику только изрѣдко и мелькомъ
проникали кой-какіе неопредѣленные слухи о томъ
или другомъ случаѣ исцѣленія помощью гипнотизаціи, имѣвшемъ мѣсто въ практикѣ какой-либо медицинской извѣстности. Къ этимъ случаямъ
относились большею частью скептически, недовѣрчиво, и самое понятіе гипнотизма относилось
къ числу тѣхъ таинственныхъ явленій, (какъ спиритизмъ, о культи змъ И др.), которыя одними принимаются небрежно, какъ пустыя, вздорныя бредни, а другими съ мистическою вѣрою, какъ сверхъестественный чудеса.
Всего нѣсколько лѣтъ прошло, какъ Шарко
приступилъ къ обнародованію своихъ изслѣдованій надъ больными Salpêtriére. Съ тѣхъ поръ
цѣлый рядъ ученыхъ во всѣхъ странахъ Е в р о п ы медики, физіологи, психологи—занялись изслѣдованіемъ гипнотизма,, и благодаря произведеннымъ
ими многочисленными» и разнообразный^ наблюденіямъ и опытамъ, гипнотизмъ выведенъ изъ уз-

кой сферы клиническихъ пробныхъ экспериментовъ и сдѣлался предметомъ изученія широкой
научной мысли.
Едва ли какое либо другое открытіе въ нашемъ XIX в., столь богатомъ открытіями, чревато
такими послѣдствіями, какъ открьггіе гипноза. Потому что паръ и электричество касаются только
матеріальной стороны нашего существованія, расширяя владычество человѣка надъ ограниченнымъ,
пространствомъ и временемъ, тѣлеснымъ міромъ,
въ то время какъ гипнозъ раздвигаетъ границы
нашего духовнаго міра и приближаетъ насъ къ
таинственному сверхчувственному міру...
Въ настоящее время невозможно еще ни предвидѣть, ни измѣрить горизонты, которые откроются научной мысли въ будущемъ изслѣдованіями
въ этой области. Удивительныя явленія прозрѣнія,
предвидѣнія, которыя обнаруживаются въ сомнамбулистическомъ снѣ, изумительные опыты внушенія, которыми измѣняются всѣ умственнныя и душевныя способности человѣка до пашрДзамѣны
'К^шчн^^
друпе^еномены въ
области явленій гипноза,—все это поражаетъ насъ
изумленіемъ, наполняетъ насъ трепетомъ предъ великими тайнами человѣческой души и заставляетъ насъ проникаться смутною, неопредѣленною
увѣренностыо, что э т о - е щ е не все, что будущему
откроются совершенно новыя, несознанныя еще
современнымъ человѣкомъ, соотношенія между че-

ловѣческимъ сознаніемъ и внѣшнимъ міромъ, между человѣческимъ духомъ и природой...
Практическая медицина уже давно приняла къ
свѣдѣнію результаты изслѣдованій и наблюденій
въ области гипноза и стала ими пользоваться съ
терапевтическими цѣлями. Также психологія и философія внимательно слѣдятъ за новѣйшими наблюденіями въ этой области и обнаруживаемыми,
благодаря имъ, феноменами душевной жизни, и
вводятъ эти наблюденія въ составъ своего экспериментальна™ матеріала. Юриспруденція только въ
самое послѣднее время обратила вниманіе на эти
явленія и обратилась къ ихъ изучснію съ точки
зрѣнія правовыхъ пртщпповъ. Въ иностранной
литературѣ имѣется пока еще очень мало изслѣдованій о гипнотизмѣ въ правѣ—не болѣе двухътрехъ монографій. Въ нашей литературѣ почти
вовсе ничего не і-шѣется по этому предмету. Между тѣмъ юриспруденціи, какъ наукѣ, имѣющей
Дѣло с ъ а і ш и ^
ніями между выраженіями этой воли и объективными нормами закона—нельзя игнорировать явленія гипноза и не принимать~къ своему разсмоT g f e n o j T измѣненшПюторыТ^ЁюсятсяТ^
въдуховнбТТбдержапіе г и п н о т а М р у ё м ы г В ^ — ^
Выпуская эту книжку о «Гипнотизмѣ въ правѣ», мы не претендуемъ на исчерпывающую полноту матеріала по такому обширному и сложному
вопросу. Мы имѣли въ виду, какъ и въ другихъ
выпускахъ «Юридической Библиотеки», главнымъ
образомъ публику, а не спеціалистовъ, и поэтому

мы считали нужнымъ по возможности устранить
всякія подробности спсціалыю физіологическаго
или психологическаго, или юридическаго содержанія.
При составленіи работы мы пользовались слѣдуюіцими сочиненіями:
1 ) Beaunis: «Le somnambulisme provoqué. Etudes psychologiques et physiologiques». Paris, 1 8 8 7 .
2 ) Bernheim: «De la suggestion et ses applications à la
thérapeutique». Paris, 1 8 8 6 .
3)
»
«De la suggestion à la veille».
4 ) Gilles de la Touretto: «L'hypnotisme et les états analogues au point de vue médico-légale. Paris, 1 8 8 7 .
5) Laurent: «Les suggestions criminelles». Paris, 1 8 9 1 .
6 ) Liégeois: «De la suggestion hypnotique dans ses rapports avec le droit civil et le droit criminel».
Paris, 1 8 8 4 .
7

)

*
Lß la suggestion et du somnambulisme dans
leurs rapports avec la jurisprudence et la médecine légale».
Paris, 1 8 8 9 .

8 ) Revue de l'hypnotisme ( з а разные годы).
9) A. v. Bentivegni: «Die Hypnose u. ihre civilrechtliche
Bedeutung». Leipzig, 1 8 9 0 ,
1 0 ) Dr. Lilionthal.: «Der Hypnotismus und das Strafrecht»
Berlin u. Leipzig, 1 8 8 7 .
1 1 ) Д-ръ Янушкѳвичъ: «Гипиотизмъ». (Реальная Энциклонедія. медицннскихъ наукъ, томъ 4 ) .

Введеніе.

Научная разработка гипнотизма принадлежите новѣйшему
времени. Но явленія гипноза, подъ различными названіями и
формами, были извѣстны уже в ъ глубокой древности. Мы находимъ эти явленія при многихъ чудесахъ ветхаго завѣта, нѣкоторые тексты котораго показываютъ, что многія
явдѳнія гипноза были извѣстны евреямъ. Также талмудъ
упоминаѳтъ о состояніи, въ которомъ человѣкъ «сиптъ и не
слитъ, бодрствуетъ и не бодрствуетъ, и хотя отвѣчаетъ на
вопросы, но душой отсутствуете». Древніе жрецы Египта н
Греціи пользовались гипнотическимъ состояніемъ для исцѣленія больныхъ (посредствомъ • наложенія рукъ на больныхъ
или фиксированія взгляда при произнесены молитвы), выдавая эти исцѣленія за чудеса. Въ особенности гипнотическимъ
состояніемъ пользовались нѣкоторыя индійскія религіозныя
секты для приведенія себя въ состояніе религіознаго экстаза.
Индійскіе факиры для приведенія себя въ это состояніе съ дав• нихъ временъ и до нынѣ прибѣгаюте къ самогипнотизированію,
посредствомъ продолжительна™ фиксированія взора или многократнаго повторѳнія однообразнаго звука. Существующая до нынѣ
одна изъ древнѣйшихъ индійскпхъ секте іога пли іогит также
прибѣгаете для ириведенія себя въ состояніе экстаза къ различнымъ манипуляціямъ, несомнѣпцо гипнотизирующаго свойства
къ такимъ же пріемамъ прибѣгали и пѣкоторые монашескіѳ ордена.
ГІІПН.

РЪ

ПР.

^

въ началѣ христіанской ары, наирпмѣръ, такъ называемые
таскодрушты
или пасалорітхиты,
которые при
молитвѣ въ теченіе мпогихъ часовъ вкладывали указательный иаледъ въ ноздрю и тѣмъ приводили себя въ
особое сноподобиое состояпіе, сопровождавшееся различными
галлюцішаціями. Монахи Аѳонской горы, извѣстные подъ
названіемъ гезихастовъ или квіэтистовъ, а также омфалотихиковъ, крѣпко прижимали подбородокъ въ груди и фиксировали область пупка. Пребывая въ такомъ состояніи многіе часы, задерживая притомъ дыханіе, они впадали въ гипнозъ, причемъ испытывали свѣтовое ощущеніе, что въ ХГѴ
в. подало поводъ къ спорамъ, такъ какъ пѣкоторые считали
этотъ свѣтъ божествонпымъ, a другіе отрицали возможность
видѣть божественный свѣтъ тѣдеспыми глазами. Гипнозъ на
почвѣ пстеріи игралъ ташке не маловажную роль въ средвіѳ
вѣка въ процессахъ о вѣдьмахъ.
Бь XVI ст. возниклатеорія «магнетизма», имѣвшая для
всей дальнѣйшей исторіи науки о.гішнозѣ огромное значеніе. Вѣра
въ дѣлебеыя свойства магнита существовала съ древнихъ вроменъ, еще въ началѣ нашей эры., какъ равно вѣра въ цѣлебное дѣйствіе прикосновенія нѣкоторыхъ лицъ. Ношеніе магнитныхъ амулетовъ было весьма распространено и считалось
очень дѣйствительнымъ лекарствомъ. Эта вѣра въ значеніѳ
магнита для оргаипзма поддерживалась также средневѣковыми.
врачами, прописывавшими магнптпыя мази, магнитные порошки и вообще приписывавшими магниту благотворное вліяніе на психику больнаго. Одинъ изъ врачей Х Т І ст. Theophrastus Bombastus Paracelsus придумалъ цѣлую теорію вліянія магнита,
небесныхъ свѣтилъ и прикосновѳнія пѣкоторыхъ людей па
болѣзни, объедннивъ всѣ эти явлепія подъ общимъ названіемъ
« магнетическая симпатіл и сттгтатгл». Большое раз-

вптіе получило ученіе магнетизма благодаря его послѣдователю
von Helmont'y и нталіяпцу Santanelli.
Ученіе школы «магнетизма» послужило оспованіемъ возникшаго въ послѣдней четверти XVIII ст. ученія такъ называемая «месмеризма», которое, какъ извѣстно, вызвало
огромный ннтересъ какъ въ учсномъ мірѣ, такъ и въ публикѣ.
Основателемъ этого ученія былъ Франдъ Антопъ Месмеръ,
•открывшій въ 1 7 6 6 г. въ Вѣнѣ такъ называемый животный магнетизмъ. Месмеръ утверлідалъ, что внутри человѣчѳскаго организма находится таинственное . магнитное /пстечепіо
(fludium), которое можетъ быть перенесено человѣкомъ на
другого человѣка и чрезъ это вызывать различныя явлепія.
Онъ увЬрялъ, что переводить на больныхъ этотъ зкивотный магнетизмъ, прикасаясь къ пимъ пальцами или производя около тѣла опредѣлеппыя движенія (пассы) руками, или
.же носредствомъ прикосновенія больныхъ къ зкелѣзнымъ ше«тамъ, соединенным!» съ магпитнымъ бакетомъ — сосудомъ,
наполненнымъ водою и обломками желѣза и стекла. Вскорѣ
Месмеръ перенесъ свою дѣятельность въ ІГарижъ и тутъпредпринялъ въ обширныхъ размѣрахъ лечспіе лшвотнымъ магнетизмомъ. Ученіѳ Месмера возбудило огромный интересъ въ
публикѣ. На его сеансы собиралась масса народа, о нпхъ раз г
оказывали чудеса, и имя Месмера сдѣлалось самымъ извѣстнымъ. Вскорѣ однако открылись весьма предосудительные
факты изъ практики Мѳсмѳра и обнаружилось шарлатанское отиошѳніе его къ паціѳнтамъ или, вѣрнѣе, къ паціэнткамъ, вслѣдствіѳ
чего метода лѳчепія ѳго,поприказу короля,подверглась изелѣдованію
со стороны назначенной изъ членовъ Парижской Медицинской Академіи коммиссіи, которая высказалась противъ месмеризма, и по•слѣдпій былъ запрещенъ къ примѣнепію.
Какъ весьма мѣтко замѣчаетъ Прейэръ, ученіе о Л І И В О Т -

• о
номъ магнстизмѣ играло такую же роль по отношенію къ
гипнозу, какую играли алхимія но отношепію къ хпміи или
s астрологія по отиошенію къ астрономіи. ïïc смотря па пригеворъ Парпікской мѳдпцнпской акадѳміи, отрицавшій существованіе животная магнетизма, месмерпзмъ нашѳлъ многочислепныхъ.
послѣдователей. Послѣ него цѣлый рядъ изслѣдователен занимался
вопросомъ о жпвотпомъ магпетизмѣ, который, пройдя чрозъ многія
измѣненія и постепенно разработываясь, развился въ современное
ученіе о гиппозѣ.
Отцомъ гипнотизма слѣдуетъ считать ученика Месмера,,
маркиза Puyfégur, который въ 1 7 8 4 г. впервые примѣнилъ къ месмерпческому сну впушеніе. Онъ сталъ
внушать находящимся въ месмерическомъ сиѣ субъектамъ опрсдѣленныя мысли, задавать имъ вопросы и получать
отвѣты. Это состояніе считалось за особый видъ месмеризма
и получило названіс искусственная сомнамбулизма. Дальнейшее
видоизмѣненіе месмеризмъ получилъ, благодаря португальскому
аббату Фаріа, производившему въ 1 8 1 5 г. въ ЕГаршкѣ опыты и публичные сеансы лспаго сна (sommeil lucide), какъ
онъ называлъ гиппозъ. Фаріа отрицалъ существованіе магпитныхъ истеченій и приписывалъ всѣ явленія гнпноза дѣйствію.
воображенія усыпленная. Онъ съ болынимъ успѣхомъ разработывалъ способъ усыпленія субъекта посрѳдствомъ простого
приказанія, внушенная субъекту, и пользовался внушеніемъ.
для произведенія различныхъ явленій гипноза.
Новый весьма важный толчекъ гипнотизму былъ данъ англійскимъ врачемъ Бредомъ (Braid), который должеігь считаться основатслемъ современная ученія о гипнозѣ. Ему же принадлежишь самое названіо «гипнотизмъ» (грѳч. итсѵос), которое онъ впервые употребить въ 1 8 4 2 г. Бредъ первый далъ.
научную постановку явленіямъ, вызваннымъ месмеризмомъ,,

указавъ дѣйствптѳльный источнпкъ ихъ происхождепія. Присутствуя на магнетическихъ сеансахъ, устраиваемыхъ, какъ интересное зрѣлище, за входную плату нутсшествующпмъ магнетпзеромъ Лафонтеномъ, Бредъ съумѣлъ отдѣлить все чудесномистическое и шарлатанское, что было внесено въ эти явленія, и выяснить научнымъ образомъ возможность гипноза безъ
посредства гипнотизера и тѣмъ опровергнуть учсніе о какихъ
либо жидкостяхъ или агентахъ, будто переходящпхъ съ усыпителя на усыпляѳмаго. Такимъ образомъ ему первому принадлежишь открытіе поваго способа для вызыванія искусственн а я сна. Имъ же было значительно развито ученіе о внуіненіи, которымъ онъ пользовался въ обширныхъ размѣрахъ
для терапевтическихъ цѣлей.
Учевіе Бреда послѣ его смерти было на долгое время забыто. Его пріемами пользовались только разпыя темныя личности, большею частью пріѣзжіе изъ Америки, производивши
публичные сеансы и эксплоатировавшіе легковѣріе публики, называя показываемый ими чудеса « электро-біологіею ». Въ наукѣ появлялись время отъ времени единичныя изслѣдованія,
изъ которыхъ заслуживают вниманія изслѣдованія, опубликованныя въ 1 8 7 8 г. физіологомъ Чермакомъ (Czermak). «О настоящихъ гипнотическихъ состояніяхъ у животныхъ». Чермакъ указывалъ па тождественность такихъ состояній у леи-,
вотныхъ и людей, причемъ исходнлъ изъ старая опыта, извѣстнаго еще въ XTI ст. подъ пазваніемъ experiinentuin mirabile (чудесный эксперетентъ) и состоящаго въ томъ, что
можно курицу привести въ совершенно неподвижное состоит е , если придавить се клювомъ къ полу пли столу и провести отъ клюва въ его направленіи длинную прямую черту
меломъ. Чермакъ вызывалъ состояніѳ неподвижности и оцѣпененія у различныхъ животныхъ и на основаніи цѣлаго ряда

изсдѣдованій построилъ ученіе о гппнозѣ. Изслѣдовапія эти нродолжалъ Прейэръ ( 1 8 7 3 — 1 8 7 8 ) , который, вцрочомъ, отрицаете
тождественность состояній гипноза у животпыхъ и людей и
называете это состояніс у лывотныхъ каталепсгею, объясняя это состояніс испугомъ.
Эпоху въ исторіи гипнотизма составляюте изслѣдовапія и
опыты, произведенные въ 1 8 7 8 г. Шарко въ парижской больницѣ Salpêtrière. Шарко пришелъ къ изученію гипноза путемъ послѣдовательнаго изученія симптомовъ истеріи вообще,
которая и послужила для пего исходной точкой гшшотпческихъ явлепій. Ученики Шарко продолжали эти нзслѣдованія
и вскорѣ выработали закопчепную систему гнпнотизма, носящую назвапіе школы парижской. Рядомъ съ этой школой
образовалась другая школа, такъ называемая школа Нанси,
расходящаяся съ парижской школой какъ въ свопхъ общихъ
прппципіальныхъ воззрѣніяхъ на явленія гипноза, такъ и въ
системѣ гипнотизаціи.
Ниже мы остановимся подробпѣѳ па различіи воззрѣпій этихъ
двухъ школъ, исчерпывающихъ собою современпое ученіо о гипно'зѣ, а теперь перейдемъ къ опредѣленію самого попятія гипноза.
Что такое гиппозъ? Какъ опредѣлить это патологическое
состояніе организма, искусственно вызываемое и прекращаемое
физическими н психическими пріемами?
Какъ въ болыипнствѣ случаевъ при объяснены психо-физіологическихъ фактовъ, весьма трудно въ краткомъ оирсдѣленіи исчерпать всѣ признаки опредѣляемаго понятія. Явленія гипноза слишкомъ слолшы и разнообразны для того, чтобы они могли быть вполнѣ охарактеризованы краткой формулой. Можно, конечно, сказать, какъ это дѣлаетъ Бентивеньи» *):.
- *) Adolf von Bentivegni. Die Hypnose und ihre
Bedeutung, 1890.

civilrechtliche-

«Гиппозъ есть апалогичпое сну состояиіе, виродолжепіе котораго
физичсскія и духовпыя способности подвергаются особаго рода
измѣпепіямъ, ne встрѣчающимся обыкновенно пи на яву, ни
во время обыкновенная) сна». Но такое опредѣленіе далеко
пе обпимаетъ понятіе гипнотизма. Подъ этимъ понятіемъ соединяются .весьма разлпчныя явленія и состояпія, характеризующіяся различными симптомами, и общее опредѣленіе гип- .
ноза пе можете исчерпать всѣ случаи гипноза. Необходимо
познакомиться съ отдѣльными признаками состоянія гипноза,
нулшо прослѣдить различным физическія и духовпыя пзмѣненія, которымъ подвергается загиппотизироваппый человѣкъ,
чтобы составить полное представленіе о попятіи гипноза.
Такъ какъ гипнотизмъ пасъ интересуете лишь постольку,
поскольку онъ имѣетъ отношеніо къ праву, то мы не станѳмъ
описывать всѣхъ явленій гипноза, а займемся лишь тѣми
изъ нихъ, которыя особенно характерны для этого состоянія
или-же имѣютъ отношепіе къ нашему предмету.
Шарко и его ученики различаютъ три гішнотическихъ
состояпія: катал оптическое, летаргическое и сомнамбулистическое^
Характерпымъ признакомъ каталсгітическаго состоянія является неподвилшость. Члены человѣка, погрулюннаго въ это
состояніе, сохраняюта то положѳніе, которое имъ придали.
Если такого человѣка поставить, онъ будете стоять, не чувствуя, повидимому, утомленія, пока ему не придадутъ другого
пололіенія. Горизонтально или вертикально вытянутая рука
МОЛІѲТЪ пробыть 1 5 — 2 0 минуте въ этомъ ПОЛОЛІСНІИ, и самый чувствительный аппарате пе откроете ни мадѣйшаго
дрожапія въ рукѣ. Видъ человѣка, погрулгенпаго въ каталептическое состояніе, чрезвычайно характеренъ: глаза широко
раскрыты, черты лица неподвшкны, вслѣдствіе неподвижности
вѣкъ слезы текутъ по лицу. Дыхательныя движѳнія замедлены.

Общая чувствительность тѣла уничтожена, такъ что если бить
или щипать каталептика, онъ не чувствустъ никакой боли и
выраженіѳ его застывшаго лица нисколько не. измѣпяется.
Тѣмъ не менѣе органы чувствъ способны къ воспринятію внечатлѣній. Особенно развито у каталептнковъ мускульное чувство,, помощью котораго у нихъ могутъ быть вызваны разныя оіцущенія: такъ, если имъ сжать кулаки, то лицо ихъ
приннмаетъ гнѣвное выраженіе, если имъ придать положеніе
кланяющагося, лицо ихъ принимаетъ почтительное выраженіе.
Если человѣкъ, погруженный въ каталептическое состояніе,
выполняетъ какое нибудь движеніе, то послѣднѳе носить вполнѣ
автоматическій характеръ и не обнаруживаетъ присутствія
воли. Если каталептику дать въ руки орудіе, которымъ онъ
привыкъ пользоваться, то онъ немедленно начнетъ имъ работать до тѣхъ поръ, пока его у него не отнимутъ. Если
каталептику закрыть глаза, то каталептическое состоите переходить въ летаргическое.
Летаргическое состояніе характеризуется вялостью членовъ. Глаза полузакрыты. Поднятая рука падаетъ виизъ подобно неодушевлсннону тѣлу. Голова опущена на грудь. Вообще, человѣкъ производить впечатлѣніе трупа. Такъ какъ
мозгь принимаетъ участіе въ общей вялости тѣла, то и сознаніе
совершенно уничтожено. Характернымъ признакомъ для летаргическаго состоянія является также чрезвычайная раздражительность
нервовъ и мускулов;. При давленіи на какой нибудь нервъ
всѣ мускулы, управляемые этимъ нервомъ, моментально сокращаются. При давленіи па темя это состояніе переходить
въ сомнамбулизмъ. •
Явленія, характеризующая это послѣднеѳ состояніе, относятся главнымъ образомъ къ области духовной дѣятельности.
Всѣдушевныя способности при сомнамбулистическомъ состояніи

•получаютъ въ высшей степени повышенную дѣятельность. Память
усилена до того, что человѣкъ въ сомнамбулизмѣ въ состояніи повторить цѣлыя фразы, сказанный на иезнакомомъ ему
языкѣ. Также всѣ другіе органы чувствъ отличаются въ этомъ
состояніи замѣчательнон воспріимчпвостыо. Сомнамбулы читаютъ
безъ напряжепія въ полутьмѣ мелкую печать, которую они
обыкновенно съ трудомъ разбираютъ и при болѣе сильномъ
освѣщеніи. Въ такой же степени усилены чувства слуха, обонянія и вкуса. Особенно сильно . развито въ состояніи сомнамбулизма мускульное чувство. Съ завязанными глазами сомнамбулы свободно расхаживаютъ но комнатѣ, правильно пишутъ и даже въ состояніп вдѣть нитку въ игольное ушко.
Лица, погруженный въ сомнамбулизмъ, чрезвычайно чувствительны относительно перемѣнъ температуры. Мускульная сила
этихъ лицъ ташке значительно увеличена: въ этомъ' легко
убѣдиться динамометрическими измѣреніями. О пріобрѣтаемой въ
этомъ состояніи крайней воспріимчивости къ внушенію будетъ
рѣчь впереди.
Не слѣдуетъ однако думать, что эти три состоянія съ
характеризующими ихъ признаками пеизмѣнно повторяются
-при всякомъ гиппозѣ. Это описаніе Щарко имѣетъ только
значеніе схемы, подъ которую подведено большинство наблюдаемыхъ явленій. Въ нѣкоторыхъ случаяхъ можно наблюдать
только одно или другое состояніе, иногда-жѳ наблюдаемыя
явленія нельзя подвести ни подъ одно изъ состояній. Charcot,
ßinet и Fèrè (изъ школы ІІІарйо) описываютъ еще переходный состоянія (léthargie lucide и état de charme).
Схема Шарко принята далеко не всѣми наблюдателями.
Вѣрность ея оспаривается въ особенности такъ называемой
школой Нанси, представителями которой являются Bernhoim,
Beaunis, Liegeois и др.

Одннъ пзъ главпыхъ представителей этой школы Бернгеймъ даетъ другую схему гипнотическпхъ явленій. Онъ разсматрпваетъ девять степеней гипноза. Каждая послѣдующая
пзъ этихъ степеней характеризуется какимъ ннбудь новымъ
призиакомъ по отпошенію къ предыдущей и представляетъ
такимъ образомъ болѣе глубокую степень гипноза.
Въ первой, самой легкой степсын гипноза, субъектъ чувствуешь только легкую сонливость. Онъ въ состояиіи но первому требованію открыть глаза. Вліяніе гипнотизера едва
замѣтно.
При второй степени загипнотизированный своимъ внѣшпимъ видомъ производитъ такое-же впечатлѣніе, какъ и в ъ
предыдущей. Но онъ уже не въ состояніи раскрыть глаза по
желанно. Вліяніе гипнотизера болѣе замѣтно.
В ъ третьей степени появляется каталепсія. Загипнотизированный остается въ извѣстпомъ внушениомъ ему положен ы до тѣхъ - поръ, пока ему не прикажушь измѣнить это положеніѳ. Но онъ также можешь напряженіемъ воли выйти
изъ указанная ему полозкенія.
Въ четвертой степени каталепсія сильнѣе выражена и
никакимъ напрязкепіемъ воли загипнотизированный не можешь
измѣнить указанное ему положеніе. Къ этому присоединяется
еще возможность автоматические вращатѳльныхъ движепій
рукъ или друглхъ членовъ тѣла, продолжающихся довольнодолгое время.
В ъ пятой степени ктг каталепсіи съ автоматическими
движеніями присоединяются еще конвульсивньтя сокращенія
дѣлыхъ группъ мускуловъ, которыя могутъ быть вызваны
внушеніемъ. Загипнотизированный не въ состояніи тогда согнуть вытянутую руку, разжать кулакъ, повернуть голову и т. д.
Въ шестой степени загипнотизированное лицо обнарузки-

ваетъ узко въ большей или меньшей степени автоматическую
податливость. Еслп его предоставить самому себѣ, оно пеподвизкно, но по соотвѣтствснпому внушенію его можно заставить двигаться, останавливаться, измѣнять направленіѳ н т. д..
Во всѣхъ этихъ шести степеняхъ загипнотизированппые
недоступны галлюцинаціямъ н при пробузкдепіп сохраняютъ
воспоминаніе обо всемъ происшедшемъ во время гипноза. 0 6 щпмъ призиакомъ послѣдующихъ трехъ степеней является
болѣѳ или мснѣѳ полное исчозповеніе изъ памяти загипнотизированная всего, что случилось во время гипноза.
Въ седьмой степени появляется это исчезновеніе воспоминаній, но галлюцинацій нѣтъ еще и па этой ступени.
При восьмой степени появляются галлюцинаціи, которыя:
однако могушь существовать лишь во время гипнотическая сна.
В ъ девятой степени галлюцішаціи, внушенныя во времягипноза, могутъ появиться по пробузкденіи.
Явленія, описанныя Веригеймомъ п Шарко, въ сущности?
одни н тѣзке. Разница заключается только въ класспфикаціп.
этихъ явленій. Но обѣ назвапныя школы, Паризкская и Нансійская, радикально расходятся мезкду собою въ общихъ, такъ
сказать, воззрѣиіяхъ на явлснія гипноза, вслѣдствіс чего въ ихъмнѣніяхъ обнарузкпвается прннципіальное разногласіс, касающееся
не только объясненія тѣхъ или другихъ явлепій гипноза, но
и саыихъ явленій—ихъ основныхъ причинъ и психо-физіологическаго содерзканія. Каждая школа,- исходя изъ своей общей;
точки зрѣнія, иначе наблюдаетъ и иначе объясняетъ явленія гипноза, и поэтому на международныхъ конгресахъ гипнотизма ѣ
фпзіологической психологіи въ Паризкѣ въ 1 8 8 9 г. оказкдомъ вопросѣ гипнотизма высказывались представителями полемизирующихъ школъ діаметрально противополозкные взгляды.
Для нашей цѣли представляется
t •

ѵ

весьма

существеннымъ-

о
указать тутъ различіе въ основныхъ руководящихъ взглядахъ
обѣихъ ШІІОЛЪ.
Школа Шарко или Парижская считаѳтъ гнпноаъ патологическимъ состояпіемъ, вызываѳмымъ и обусловливаѳмымъ
исключительно норвозомъ. По взгляду этой школы, существуе м только истерическій гипнозъ, такъ какъярденіягипноза могутъ
возникать T0JU>K0_ji^
нервной системы
илГТю~1ірайней мѣрѣ предрасположенія къ нервнымъ заболѣваніямъ. При здоровомъ состояніи гипнозъ невозмозкенъ.
«Всякій субъектъ, оказавшійся воспріимчивымъ къ гипнотизацін, принадлежим къ великой семьѣ невропатовъ» —
товоритъ одинъ изъ представителей Парижской школы Babinsky.
Такимъ образомъ Парижская школа отводим гипнозу
весьма ограниченное мѣсто, считая явленія гипноза симптомами и по слѣдствія м и нсрвно-патологическихъ состояній, на
ряду съ многочисленными другими послѣдствіями невроза. Школа
Нанси, напротивъ, считаем гипнозъ физіологическимъ состояніемъ, тождественнымъ по своимъ основаніямъ съ состояніемъ
естественна™ сна, не имѣющимъ ничего общаго съ разстройствами нервной системы и возмозкнымъ для всѣхъ людей, даже
вполнѣ здоровыхъ. По мнѣнію Forel'fl, гипнозу подвержены
всѣ люди, хотя временно нѣкоторые могутъ оказываться
невоспріимчивыми къ гипнотизадіи-. Bernheim прямо утвержд а е м , что врачъ, который не въ состояніи загипнотизировать
•80°/о своихъ больныхъ въ госпиталѣ, долженъ считать себя
неопытнымъ и воздержаться отъ сузкденія. По мнѣнію этой
школы, гипнозъ представляем исключительно психическое явленіе, вызываемое воздѣйствіемъ на психику гипнотика. Оно
•сводится къ усиленно воспріпмчивости гипнотика къ внушенію, причемъ эта воспріимчивость мозкетъ быть у различныхъ
людей и при различныхъ условіяхъ различна. Эта воспріим.

чивость можем быть очень велика у нѣкоторыхъ субъектовъ.
даже на яву, безъ всякаго воздѣйствія па нпхъ путѳмъ гипнотизаціи. На этомъ основапіи школа Нанси отрицаем непосредственное воздѣйствіѳ физическпхъ способовъ гиппотизаціи,
объясняя дѣйствіе этихъ способовъ психическими вліяніями.
Соотвѣтственно этому различію взглядовъ, весьма различно число гиппотиковъ у послѣдователей школы Парижа и Панси: у
первыхъоно весьма ограничено, потому что у нпхъ симптомы гипноза совиадаютъ непременно съ симптомами истеріи; у вторыхъ оно
почти безгранично, потому что всякій человѣкъ можем, по мнѣнію этой школы, быть загипнотизированъ, причемъ представители этой школы не ищутъ въ истеріп благопріятствующаго
гипнозу момента, и даже, по мнѣпіго нѣкоторыхъ изъ иихъ,
истерія мѣшаем гипнотическому состоянію. В ъ увлечены полемики школа Нанси утверждаем, что ученики Шарко либо
не умѣютъ гипнотизировать, либо съ предвзятой мыслію дѣлаюм опыты надъ одними лишь истериками, а Парижская
школа доказываем, что ея противники пли не замѣчаюм,
что экспериментируемые ими—истерики, или субъекты ихъ
обманываютъ, симулируя гипнотическое состояніе.
Въ нашу задачу не входим подробное разсмотрѣніе мнѣній указанныхъ школъ. Для насъ важно только указать, что
точка зрѣнія школы Нанси въ настоящее время получила преобладающее вліяніе и все болѣе и болѣѳ .подтверждается
фактами изъ области повѣйшихъ наблюденій надъ явлѳніями
гипноза. Гипнозъ, такимъ образомъ, является не съ спеціальноклиническимъ характеромъ, не частичнымъ случаемъ клинической практики, какимъ онъ представляется по учѳнію школы
Шарко, a < по^аем_ і щироіюе^іджшіе 7 въ качествѣ_цібщаго
психо-фйзшдоіическаго факта,, проявдѳніе которашмрзкетъ.
обнаруживаться во многихъ сторонахъ общественной зкизни—

не только въ области терапевтической, по и педагогичс•ской, юридической и т. д.
Изъ всѣхъ описапныхъ явленій гипноза наиболѣо интересной съ правовой точки зрѣнія является безчувственность
загипнотизированная), обусловливающая возможность преступны хъ покушеній проіивъ него. Но еще болѣе интересны для
юриста духовпыя измѣпенія, совершающіяся въ паціенгЬ подъ
вліяніемъ гипноза. На наиболѣе важномъ изъ этихъ измѣне•ній, на усилены воспріимчивоети къ внушенію мы остановимся нѣсколыю дольше.
Что такое представляютъ собою явлѳнія внушенія?
Въ обширномъ смыслѣ слова внушеніѳ основано на склонности воспринимать и усваивать представлѳнія подъ вліяніемъ
тѣхъ или другихъ факторовъ. Такая воспріимчивость суще-ствуѳтъ и въ нормальномъ состояніи, такъ какъ безъ нея немыслима какая-бы то пи была духовная жизнь.
Говоря вообще, всѣ люди обладаютъ въ пѣкоторой степени
-воспріимчивостыо къ внушепіямъ. Но'обыкновенно этавоспріим•чивость выражается только въ фактахъ подражанія (какъ напр.
при зѣвотѣ) и только въ исключительныхъ случаяхъ она становится исключительно-повышенной.
ІІредставленія могутъ быть возбуждены въ насъ двоякимъ
-образомъ: или представленіями другихъ лицъ (гетерономныя прѳдставленія), или-же собственными ощущеніями, путемъ логическая)
мышленія или работы фантазіи. Воспріпмчивость можетъ быть различна у различныхъ субъектовъ и по отношенію къ различпымъ
•группамъ продставленій. У одного можетъ быть черезвычайно сильно развита склонность принимать за дѣйствительность произведенія своей фаптазіи (самовнушѳніе, autosuggestebilitätj, у другого можетъ быть развита склонность принимать чужія прѳдставленія за впечатлѣнія собственныхъ органовъ чувствъ. Если

мыговоримъ объ измѣненіи воспріимчивости, то необходимо
знать, по отношонію къ какому классу представлепій воспріимчивость измѣнена.
Въ гипнозѣ измѣпеніе воспріимчивостп заключается въ усилены склонности принимать чужія представленія за собственный ощущѳнія. Но этимъ исихическія измѣненія не ограничиваются.
'
Число представленШ, который могутъ быть восприняты
нами въ каждый момента подъ вліяніемъ тѣхъ или другихъ
Факторовъ, безконочно велико. Еели-же мы воспринимасмъ но
всѣ эти предетавлепія, а только незначительную часть ихъ
то ясно, что въ нашемъ интеллектѣ должепъ происходить продессъ сортировки, процессъ выбора, въ результатѣ котораго
одни представдѳнія оказываются принятыми, другія отвергну.
тым.ь Этимъ процессомъ руководить способность
втманія.
Различаетъ активное и пассивное впиманіе Первое
характеризуется гЬаъ, что оно автономно выбираетъ представлѳвія, руководствуясь какимъ нибудь предвзятымъ направлешемъ; второе восприиимаетъ представления лишь въ силу
внутренней связи, существующей между двумя последовательными представленіями. Првдставимъ себѣ двухъ людей сидящ и х ! на берегу рѣки. Ѳдинъ изъ нихъ, страстный рыболовъ
занимается ужепьемъ. Сквозь прозрачную воду онъ ясно вня т ь червяка, привязаинаго къ удочкѣ, и плнвущихъ вовлѣ
него рыбокъ. Другой человѣкъ любуется красивым! дномъ
рѣки, разноцвѣтиыми камешками, игрой свѣта и тѣни въ
водѣ. Б ъ іюлѣ зрѣпія обоихъ пріятолей находятся рѣшительпо
одни и та-же предметы. Я х ъ органы зрѣиія получают! совершенно одни та же впечатлѣпія, и тѣмъ ne менѣе каждый изъ
нпхъ занята совершенно различными представленіями, даже если
говорить только объ однпхъ зрительных! представлениях! Рыбот

т

ловъ видитъ только свою удочку и рыбокъ, другой видишь только
свѣтовыя измѣненія на днѣ рѣки. Такая разница въ представленіяхъ этихъ людей объясняется тѣмъ, чтоихъ активное впиманіе
дѣйствуетъ по различнымъ направленіямъ, и сообразно этому,
выбираешь лишь соотвѣтствующія каждому изъ этихъ направленій представлепія. Если-бы у обоихъ отсутствовало активное вниманіе, а существовало одно пассивное, зрительныя
представленія одного и другого были-бы совершенно одинаковы. •
При пассивномъ вниманіи предвзятой цѣлн но существуешь.
Направленіе вниманія указывается самими представленіями.
Каждому изъ насъ случалось сидѣть подолгу въ мечтательномъ настросніи, пропуская предъ собою длинную цѣпь'представленій, являющихся сами собой', но стоящихъ во внутренней связи другъ съ другомъ. При этомъ участвуешь одно
пассивное вниманіе.
Изъ сказанная ясно, что только активное вниманіе можешь руководить выборомъ прсдставленій, которыя ДОЛЗІШЬЕ
У проникать в ъ наше сознаніе. Активное вниманіѳ является,,
такимъ образомъ, регуляторомъ нашей духовной дѣятельности. Безъ этого регулятора мы воспринимали-бы тысячи для
насъ совершенно ненужныхъ представленій, отвергая въ тоже,
время тѣ представленія, которыя необходимы для правильной:
умственной дѣятельности.
Гипнотическое состояніе характеризуется именно ослабленіемъ активная вниманія и усиленіемъ пассивнаго.
Что указанныминами психическими измѣненінми обусловливается состояніе лица, погрузкениаго въ гиппозъ, ясно съ перв а я взгляда. Выбирая какое нибудь представленіе при помощи
активная вниманія, мы презкде всего разсматривасмъ происхожденіѳ этого представленія и судимъ объ авторитетности его
источника; ' затѣмъ, мы спрашиваемъ себя, совмѣстимо-ли

новое представленіе съ представлѳніями, узко существовавшими въ нашемъ сознаніи. Если такой совмѣстимостп пѣтъ пли
если происхозкденіѳ прсдставленія заставляешь насъ сомпѣваться
въ правильности соотвѣтствія этого послѣдняго съ явлепіями
реальная міра, то мы это представленіе отвергаемъ. При
ослабленіи или отсутствіи активнаго вниманія такой сортировки прѳдставленій не происходитъ, всякое представленіо принимается безъ критики. Это отсутствіе активнаго вниманія
вмѣстѣ съ усилеиіемъ гетерономной воспріимчивостп заставляетъ человѣка, находящагося въ гипнозѣ, принимать чузкія
представленія и усваивать ихъ безъ сопротивленія и исполнять
чужія зкеланія еще съ большей настойчивостью, съ большей.?
энергіей, чѣмъ сслибы они были его собственными.
Чузкое представленіѳ, воспринимаемое в ъ силу пспхическихъ измѣненій, совершившихся подъ вліяніемъ гипноза, и
есть гипнотическое внугиеніе. Мы познакомимся низке с ъ ^
многочисленными примѣрами подобныхъ впушѳній.
^
По .мнѣнію парижской школы измѣненіѳ .воспріпмчивости
къ виушешю представляетъ одинъ изъ признаковъ сомнамбудистическаго состоянія. Представители нансійской школы считаютъ
это измѣненіѳ'принадлезкностыо всякаго глубокаго гипноза.
Апалогію съ гипнотическимъ соетояніемъ мы находимъ
въ нормальномъ снѣ. Дѣйетвительно, чтобы заснуть, мы продѣлываемъ падъ собою тоже самое, что гипнотизеръ продѣлываѳтъ надъ эксперпментируемымъ лицомъ. Мы уединяемся
въ комнатѣ, погруженной въ полумракъ. Мы лозкимся и этимъ
ослабляемъ дѣятельность нашего организма. Мы стараемся
сосредоточить наши мцели на зкеданіи заснуть. Мы внушаемъ себѣ соиъ, какъ внушаемъ себѣ часъ пробузкденія.
Для объясненія гшшотнчесішхъ явлепій придуманы были
многія болѣо или мѳнѣе остроумный тѳорін. Румпфъ хотѣлъ
ічіпн. иъ UP.

2

о
объяснить пшнотичоскія явленія физіологи чески ми нроцессами
прилива и отлива крови къ мозгу. Прсйеръ выставилъ химическую теорію, по которой все дѣло объясняется образованіемъ въ мозгу раскисляющихъ веществъ. ІІІнейдеръ даетъ
психологическую теорію. Всѣ эти объясненія однако далеко
не удовлетворительны. При недостаточности нашихъ знаній
относительно всего, касающаяся психической дѣятельности,
едва-лн мозкно ояшдать в ъ скоромъ времени удовлетворительн а я объяспенія таппственныхъ явлепій гипнотизма.
Но если наука и не въ состояніи дать объясненіс этихъ
явленій, то существовало ихъ стоить, тѣмъ не менѣе, внѣ
в с я к а я сомнѣпія; съ этими явлепіями. приходится считаться.
Эти явленія представляютъ пнтересъ по только для ученаго
экспериментатора. Ихъ важность для практической жизни становится все болѣе и болѣе ясной. ІІигдѣ, однажуэти явленія •
не сопряжены съ такими важными послѣдствіямі71шкъ~"въ
области права.
~
~
— — —
Законодателю извѣетпы только два состоянія человѣка,
который онъ имѣотъ в ъ виду при установлены правовыхъ
нормъ: состояніе умственная здоровья и состояніе умственнаго разстройства. К ъ этимъ двумъ состояніямъ пріурочиваются вопросы о свободѣ воли и дѣеспособностп, о дѣйстви.
тельности юридическихъ актовъ 'и отвѣтственности за преступленія. Если личность считается въ здравомъ умѣ, въ обладали умственными и душевными способностями, она отвѣчаетъ за себя и своп поступки и является право и дѣеспособнымъ субъектомъ. Если, напротивъ, константировано состояніе
умственная разстройства, личность освобождается отъ всякой отвѣтствепности за свои юридическія дѣйствія. заключенпреступленія—псвмѣняемымн. К ъ этимъ двумъ состояпіямъ сво-

дится формула отвѣтственностп, установленная дѣйствующими
правовыми нормами.
Но изученіе явленій гипноза открываете новое психо-физіологическое состояніе, для которая эта формула отвѣтственности
представляется неточною или по меньшей мѣрѣ неполною. Состояніѳ
человѣка, который долженъ реализовать гипнотическое впушеніе,
отличается отъ обоихъ названныхъ состояній. Всякій человѣкъ,
паходящійся въ состояніи гиннотическая сомнамбулизма, говорите Ліежуа, становится какъ въ физическомъ, такъ и въ
нравственном!» отношеніи, совершоннымъ автоматомъвъ^ ру- .
f кахъ экспериментатора. Если сравнить такого человѣка съ
^глйноіГ^въ рукахъ горшечника, которую послѣдній можете
мѣсить по произволу и воплотить в ъ безчиеленныхъ формахъ, то этимъ сравненіемъ еще будете слишкомъ мало скаі :зано: часто гипнотизированный какъ-бы идете на встрѣчу
il зкеланіямъ гипнотизера. Онъ видите только то, что гипнотизеру
угодно, чтобы онъ видѣлъ, чувствуете только то, что ему внушено
чувствовать, вѣритъ только тому, чему ему приказано вѣрить.ВсяI пая иниціатива уничтозкена... Идеи, развившіяся самостоятельно
L или пріобрѣтенныя воспитапіемъ, чувства или склонности,
.симнатіи или антипатіи, любовь или ненависть, предразсудки
I или страсти—все это мозкетъ въ одинъ момѳнтъ быть потряусено, перевернуто или уничтозкено *). Очевидно, что такое
^состояніѳ требуете особая вниманія со стороны юриста.
Мы разсмотримъ въ сдѣдующихъ главахъ тѣ гипнотическія явлѳнія, которыя имѣютъ отношеніе къ праву, и постараемся проелѣдить тѣ ослозкненія, которыя могутъ возникнуть
въ области права подъ вліяніемъ этого новаго фактора.

* ) Liegeois, De la suggestion hypnotique.

ГЛАВА •ПЕРВАЯ.
Преступленія, совершаемыя чрезъ посредство
гнпнотнзпроианныхъ.

Какъ мы узко видѣлп въ введеніп, воспріимчивость к ъ
внушеніямъ, такъ сказать, внушаемость у гипнотизированнаяусиливается до такой степени, что онъ безпрепятствѳнно принимаешь чужія представленія за дѣйствительность, чуэкія желанія за свои собственный. При этомъ замѣчательно, что эти
представленія, этп зкеланія онъ перенимаешь не у всякая;
большинство лицъ. находящихся въ гипнозѣ, принимаютъ иреализуютъ только тѣ внушенія,' которыя исходятъ отъ гипнотизировавшая ихъ человѣка: въ этомъ «rapport» мезкду гиинотизеромъ и гипнотизированнымъ заключается одна изъ характерныхъ чертъ механизма внушенія. Гипнотизированный тѣмъ
легче исполняешь чузкія зкелапія, чѣмъ глубзке его активное
вниманіе уничтозкено и чѣмъ болѣе въ его мозгу отсутствуютъ
прѳдставленія, которыя могли-бы своей несовмѣстимостыо съ
зкеланіями и прѳдставленіями автора внушенія возбузкдать
какія либо сомнѣнія. Гипнотизированный является такимъ образомъ послушнымъ орудіемъ въ рукахъ гипнотизера, который можешь заставить его совершить все, что ему заблагоразсудится, можешь, стало быть и заставлять его совершать
преступленія. Эта власть гипнотизера становится особенно
опасной въ силу того обстоятельства, что возможность реализовать внушенія не ограничивается временемъ гипнотическая

«на. Гипнотизеръ мозкетъ внушить гипнотизированному лицу
дѣйствіѳ, которое тотъ долзкенъ исполнить, узко находясь въ
иормальномъ состояніи. Мы увидимъ поззке примѣры такихъ
внушѳній « н а долгій срокъ».
Гипнотизеру нѣтъ надобности предписывать лицу, находящемуся въ гипнозѣ, всякій шагъ, который оно долзкно совершить для реализаціи внушѳнія. Такъ, напримѣръ, если-бы
гипнотизеръ позкелалъ внушить гипнотизированному какую
нибудь кразку, то онъ ему не сказкетъ: « В ы отправитесь
такимъ-то путемъ въ такой-то магазипъ, тамъ вы сказкѳте,
что зкелаете то-то и то-то купить; пока прикащикъ пойдешь
доставать требуемую вами вещь, вы незамѣтно приблизитесь
къ такой-то полкѣ; вы воспользуетесь моментомъ, когда на
васъ никто не будешь обращать вниманія, стащите такую-то
вещь и спрячете в ъ карманъ вашего пальто». Такое внушеніѳ могло-бы очень легко не удаться, такъ какъ гипнотизеру
нѣтъ возмозкности предвидѣть всѣ обстоятельства, которыя
могутъ ветрѣтиться лицу, исполняющему его внушеніе. При
нѳозкиданной комбинаціи лицо это, не получившее па этотъ
случай указаній, стадо-бы въ тупикъ, и впушеніѳ осталосьбы, мозкетъ быть, невыполненнымъ. Но гипнотизеръ и не
даешь такого внушенія. Въ предполагаѳмомъ нами случаѣ онъ
можетъ просто сказать: «нузкпо, чтобы вы украли въ такомъто магазинѣ "такую-то в е щ ь » , — и получившій внушеніѳ уже
самъ придумаетъ, какимъ образомъ онъ долзкенъ совершить
эту кразку. Образъ дѣйствій при этомъ вполиѣ будешь зависѣть отъ индивидуальности гипнотизированная. Автоматизмъ
послѣдняго относится исключительно къ конечной цѣли внушенія, но въ стремленіи къ этой конечной цѣли индивидуальность гипнотизированная остается всегда вѣрна себѣ.
Умный и ловкій чѳловѣкъ скорѣе и легче исполнишь внуше-

ніе, чѣмъ глупый или неуклюжій. При исполненіи впушсніи
ученый человѣкъ воспользуется въ случаѣ надобности своей
наукой, художникъ своимъ искусствомъ, силачъ своей силойг
гимнастъ своей ловкостью.
Помимо высокаго интереса, который эти явлѳпія въ состояніи возбудить своей чисто паучпой стороною, они представляютъ чрезвычайную вазкность ташке по своимъ юридическимъ
послѣдствіямъ. Нѣтъ ничего удивительна™ поэтому, что многочисленные изслѣдователи посвятили ихъ изученію много времени и труда. В ъ этомъ направденіи было совершено безчисленное множество опытовъ, изъ которыхъ мы приведемъ н ѣ которые, наиболѣе характерные и поучительные.
Gilles de la ïourette *) дѣлаетъ слѣдующеѳ сообщеніѳ:
«Въ іюпѣ 1 8 8 4 - г о года мы сошлись съ нѣкоторыми товарищами изъ Salpêtrière въ лабораторіи нашего учителя, профессора Шарко. Туда-же просили придти W. . , в ъ высшей
степени истеричную особу, легко впадающую въ гипнотическій сонъ и отлично выполняющую внушенія. М ы гипнотизируемъ ее и она переходить въ сомнамбулическое состояніе.
Затѣмъ начинается мсзкду нами и ею слѣдующій разговоръ:
«Гдѣ вы теперь находитесь»?—«Иу, конечно, въ лабораторіи,
что за вопросъ?»—«Прекрасно, но теперь отправимтесь лучше
въ какое нибудь другое мѣсто. Вотъ мы уже въ Булонскомъ
лѣсу, въ бѳсѣдкѣ, мы дѣлаѳмъ маленькую экскурсію. Видите,
какъ тутъ хорошо, какъ тутъ свѣжо! Сядемте-жѳ», Она садится въ очень веселомъ настроены, любуется зеленью деревьѳвъ и пьетъ съ удовольствіѳмъ стаканъ воды, думая, сообразно нашему внушѳнію, что она ньетъ лимонадъ. «Съ вашей стороны было очень любезно привести меня сюда», го*) L'hypnotisme et les é t a t s analogues.

воритъ она: « в ъ Salpêtrière, по правдѣ сказать, становилось
уже очень скучно; у меня сегоднябудетъчудесный д е н ь » . —
«Пе правда-ли, мы сегодня будѳмъ и обѣдать за городомъ,
но вы мнѣ ташке должны обѣщать что-то». — «Что-же именно? » — « Когда вы проснетесь... » — « Но вѣдь я не сплю ». — « Понятно, это я знаю, по не въ этомъ дѣло. ІІрѳдположимъ все
такп, что вы спали-бы. В ъ такомъ случаѣ вы должны, если
васъ разбудятъ, отравить господина G.»—«Молчите, ради Бога,
что будотъ, если услышать, что вы говорите!» — «О, ваши
опасенія лишни, мы вѣдь совершенно одни». (Этого простого
увѣренія достаточно для того, что-бы W.... больше пе видала
и вообще не замѣчала никого изъ присутствующихъ при этой
сценѣ).—«По что васъ побѵждаетъ желать, чтобы я отравила
господина G.? Онъ мнѣ ничего худого не сдѣлалъ, онъ, н а противъ, очень любезный молодой чѳловѣкъ. » — « Я желаю, что-бы
вы его отравили!»—«Я этого не сдѣлаю, я не хочу его отравить, я не убійца»!
Желая, чтобы это внушеніе было принято и безпрѳпятственно реализовано, мы ей говоримъ: «Но вѣдь вы знаете,
что онъ причиной вашей ссоры съ госпожой II. (W.... чувствуетъ сильную привязанность къ этой дамѣ).—«Не мозкетъ
быть! » — «Но я васъ увѣряю» !
Подъ вліяніемъ нашихъ настаиваній ея воля все болѣе и
болѣе ослабѣваетъ и она, наконецъ, выразкаѳтъ свою готовность исполнить наши приказанія. « Н о у меня нѣтъ никакого яду», говорить она: «что, если-бы я ему нанесла ударъ
нозкомъ, или застрѣлила-бы его изъ пистолета?» Такъ какъ
мы знаемъ, что она при звукѣ выстрѣла впадаетъ въ гипнотическій сонъ, а намъ вазкно было наблюдать ее въ нормальномъ состояніи, чтобы видѣть съ какой степенью самостоятельности она будетъ дѣйствовать при исполненіи внушенія,.

то мы ей говоримъ: «Выстрѣлъ произведете слишкомъ большой шумъ; мы теперь опять вернулись въ лабораторію Salpûtriére, пусть это васъ не огорчите: мы сейчасъ опять отправимся къ нашему загородному обѣду; вотъ стакапъ, въ который я паливаю пиво (фиктивно), я всыплю туда ядъ; все
дѣло теперь въ томъ, чтобы вы дали господину G., когда
проснетесь, выпить этотъ напитокъ. Во всякомъ случаѣ, чтобы съ вами ни случилось п какъ бы васъ ни стали допрашивать, вы забудете, что это я васъ уговорилъ отравить господина G.; вы не вспомните этого, даже если-бы васъ стали
спрашивать при вторичномъ усыпленіи.» W. изъявила и на
это свое согласіе.
Затѣмъ мы будимъ ее легкимъ дуповеніемъ на ея глава,
и тогда начинаете разыгрываться елѣдующая въ высшей степени драматическая сцена, о которой присутствовашій при
этомъ извѣстный писатель Кларети, пришедшій съ тѣмъ, чтобы собирать матеріалъ для своего романа «Жанъ Мирна»,
выразился, что ему еще ни въ какомъ тѳатрѣ не случалось
впдѣть лучшей драмы.
ІІасъ было въ лабораторіи семь или восемь человѣкъ,
всѣ хорошо знакомые W . . . . Какъ только она проснулась, она
начала прохаживаться по комнатѣ, подходя то къ тому, то
къ другому изъ насъ, слѣдуя своимъ симпатіямъ, заговаривая
съ каждымъ. При видѣ Кларети, она вспоминаете, что она
уже его видѣла въ «концѳртѣ помѣшанпыхъ», и просите его
выразить еще разъ госпожѣ Кларети ея благодарность за любезность, съ которою та подарила ей въ вечеръ концерта букете. Она обнаруживаете интересъ къ медико-фотографическимъ
опытамъ, которыя дѣлались въ лабораторіи, и ничто въ ней
не показываете, что она занята внушенной ой идеей. Окружающими начинаете овладѣвать извѣстное безпокойство: удаст-

ся-ли внушеніе, несмотря на первоначальное сопротпвленіе,
которое оказало W...?
Но она ничего не забываете. Черезъ нѣсколько минуте,
по пробузкдепіи она съ самымъ пепринужденпымъ видомъ подходите къ господину G. «Господи, какъ туте жарко!»—говорите она ему. «Неузкели-зке вамъ совсѣмъ пить не хочется?
я почти умираю отъ жажды: вамъ, долзкно быть, такзкѳ очень
нить хочется. Господинъ L., нѣте-ли у васъ еще пѣсколь кихъ бутылокъ пива? Дайте мнѣ, позкалуйста, о д н у ! » — « Н о
это совершенно лишнее», говорите G: «я увѣряю васъ, мнѣ
вовсе не хочется пить ». — «При этой зкарѣ, это невозмозкно;
впрочемъ, пѣсколько минута тому назадъ господинъ L. предлозкилъ мнѣ пива и вотъ еще полный стакаиъ (говоря это,
она берете стаканъ, въ который мы, по ея мпѣиію, всыпали
ядъ), берите его, позкалуйста, изъ моихъ рукъ и пейте. » —
«Благодарю васъ, мнѣ не хочется пить; по если вы узкъ
такъ экелаете, что-бы я пилъ, то извольте, только съ тѣмъ
условіемъ, что вы меня за это поцѣлуете. » При этомъ предлозкенін W. дѣлаетъ зкестъ узкаса: ей приходится цѣловать
человѣка, котораго она хочетъ отравить. Но тѣмъ не менѣе
она не мозкетъ ему отказать въ этомъ поцѣлуѣ: она принесла
бы какую угодно зкертву, лишь-бы исполнить роковое внушеиіѳ. ВІы твердо убѣзкдены, что она продала-бы себя, еслп-бы
исполненіе усвоениаго внушенія стало возмозкпымъ только
этой цѣной. «Вы требуете многаго»—говорите она: «но...
вотъ вамъ (она цѣлуетъ его). Пейтѳ-зке теперь, развѣ вы боитесь, что въ пивѣ мозкетъ заключаться что нпбудь вредное?
Смотрите, я сама пыо изъ этого стакана. (Она притворяется
пьющей, но на самомъ дѣлѣ обращаете тщательное вниманіе,
чтобы не проглотить какъ нибудь капли зкидкости). «Вы мнѣ

дали поцѣлуй, я пыо изъ вашего стакана, мы такимъ образомъ расквитались».
Говоря это, G. медленно выпиваете свой стаканъ, смотря
все время упорно на W..., Е я лицо покрывается страшной
блѣдностыо. G. выиилъ пиво и остается тѣмъ не менѣе в ъ
ЯѵИвыхъ. Исполненіе внушенія, значите, не вполнѣ удалось.
Что дѣлать? Мы опасаемся припадка истерики. Но G. закрываете глаза и падаете на полъ. «Теперь онъ готовъ»,—чуть
слышно шепчете W....
Мы всѣ хлопочемъ вокругъ G., котораго быстро переносите въ сосѣдшою комнату, затѣмъ мы возвращаемся обратно въ лабораторію. W . очевидно взволнована. «Какое несчастіе! » говоряте окрулсающіе—« Бѣдный молодой человѣкъ!
Еще такъ молодъ! умереть въ такихъ лѣтахъ! и пр. Онъ
вѣроятно былъ разгоряченъ и пиво было очень холодное, а
можетъ быть это былъ апоплексичѳекій ударъ!» — «Но,» "говорите одннъ изъ пасъ: «въ пивѣ, можетъ быть, заключался
ядъ? У G. много враговъ, кто знаете? Что вы думаете объ
этомъ,ш-11е W...?» — «Я? Ничего!»-«Впрочемъ господа,говорите одинъ изъ присутствующихъ: вотъ какъ разъ приходите
господинъ F . , слѣдственный судья (случайно въ комнату входите человѣкъ, котораго W . . . еще никогда не видала), онъ
наніъ другъ, попросимъ его изслѣдовать этоте случай. Пусть
никто не выходите изъ комнаты!»
Господинъ F . по очереди допрашиваете каждаго изъ присутствующихъ и записываете ихъ показанія. Очередь доходите до W... «Сударыня, вы конечно пе замѣшаны въ эту
несчастную исторію, но нѣте-ли у васъ какихъ нибудь подозрѣній? Не думаете-ли вы, напримѣръ, что в ъ стаканѣ былъ
я д ъ » ? — « Я васъ могу увѣрить въ противномъ, господинъ F.» ,
отвѣчаетъ она: «доказательство на лицо: господинъ G. поцѣ-

ловалъ меня, я позволила сѳбѣ отпить изъ его стакана, и
вы видите, что мнѣ это нисколько не повредило» * ) .
Этотъ опыте пптересеиъ въ многихъ отношеыіяхъ. B e
пѳрвыхъ, мы видимъ, съ какой легкостью загипнотизированная
дѣвушка усваиваете представленія своего гипнотизера. М-11е W...
видите себя перенесенной въ мгповепіе ока то изъ Salpêtriére въ Вулопскій лѣсъ, то обратно. Невѣроятность такога
пѳрѳмѣщенія не смущаете ее.
По желапію гипнотизера она видите себя среди цвѣтовъ
Ii зелени, вдыхаете полной грудью запахъ полей и ньетъ сч>
палажденіемъ простую воду, принимая ее за лимонадъ.
Далѣе, этотъ опыте можетъ служить подтвержденіемъ
сдѣланнаго нами замѣчанія, что гипнотизированные, получиЕшіе извѣстное внушеніе, не пулсдаются въ точныхъ предписаніяхъ, а по пробулсденіи сами выбираюсь средства для
реализаціи внушенія. Такъ, M-lle W . . . угощаете назначенную
ей ліертву пивомъ, мотивируя свою любезность страшной
жарой, и когда G. отказывается отъ угощенія, она принимается его уговаривать и далге пускается на хитрости для
достиженія своей цѣди. Дѣлая видъ, что она пробуете пиво,
она уже готовите себѣ опору для защиты на тотъ случай,
если-бы возникли какія нибудь подозрѣнія. Само собою разумѣется, что но всѣ гипнотизированные одинаково искуссно
прссдѣдуютъ свои цѣли. Понятно, что чѣмъ лицо, получившее внушеніѳ, одареннѣе, способнѣѳ на хитрости, тѣмъ легче
удастся исполненіе внушенія. Мы выше
уже упомянули о томъ, что при исполненіи впушенія гипнотики вполнѣ.
сохраняютъ свою ипдивидуальпость и отражаете ее въ своихъ дѣйствіяхъ, манерахъ и словахъ. Неспособный на хитрости, конечно,
*) Gilles de l a T o u r e t t e „L'hypnotisme et les
e t c " , стр. 132.

é t a t s analogues

m будешь умѣть скрывать преступленія. Такъ въ одномъ опытѣ
отравлепія съ помощью гипнотизма, устроепномъ Ліежуа, загипнотизированная дѣвушка, дающая своей мнимой жертвѣ
мышьякъ, па сдѣланный ей вопросъ о еодержаніи стакана,
«амымъ наивнымъ образомъ отвѣчаетъ, что въ стаканѣ содержится ядъ. Такимъ лицамъ приходится, конечно, дѣлать бодѣе
лодробныя внушѳнія. Правда, что такіе лица легко навлскутъ на себя подозрѣнія и попадутъ въ руки правосудія, но
они также легко попались-бы, если-бы они совершали свон
преступленія изъ-за лнчныхъ побужденій, такъ что правосудно и въ томъ случаѣ, когда внушеніе исполняется очень
наивными лицами, не легко будетъ открыть гипнотическое
происхождепіе преступленія, если только впушеніе сдѣлано съ
необходимыми предосторожностями.
Не мало также препятствуешь открытію гипнотизаторскаго
авторства преступлѳвія поведеніе гипнотизированныхъ послѣ
реалнзаціи внушенія. Въ цитированномъ нами опытѣ M-llo W...
совершенно отрицаешь свое участіе въ преступдепіи и дѣлаетъ
это довольно искуссно. Она была настолько хитра, что притворилась пыощей пиво, въ которомъ, но ея мнѣнію, былъ ядъ.
Этимъ она, во первыхъ, думала склонить свою жертву къ
принятію напитка, во вторыхъ, она хотѣла отклонить всякое
подозрѣніс о связи внезапной смерти G. съ выпитымъ пивомъ.
Однако въ болышшствѣ случаевъ лица, исполняющія гипнотическое внушеніе, сознаются въ совершенномъ поступкѣ.
При этомъ замѣчательно, что при допросѣ они стараются
дать разумное объяснѳніе своему преступленію. Вообще говоря, воспоминаніе обо вссмъ совершившемся во время гипнотическая сна, исчезаешь по пробужденіи, и лицо, находившееся въ гнпнозѣ и усвоившее себѣ внушеніе, само не въ
состояніи объяснить себѣпослѣисполненія внушенія, для чего оно

совершило этотъ поступокъ. Но вслѣдствіе врожденная чѳловѣческому разуму стрѳмленія искать причинъ интересующпхъ era
явленій,бывшій въ гипнозѣ ищешь всегда объясненія своему поступку, и прибѣгаетъ при этомъ иногда къ чрезвычайно странной мотивировкѣ. Вѣроятность и разумность приводимыхъ мотивовъ завнситъ, впрочемъ, опять-таки отъ того, насколько чѳловѣкъ, выполняющій внушенія,одаренъ силон воображенія п способностью мышлепія. Вине и Фере дѣлаюшь слѣдующее сообщепіе объ одномъ
любопытномъ опытѣ: «Мы сообща съ господиномъ В . , который сегодня въ первый разъ пришелъ въ Salpêtrière, устраиваемъ гипнотическіе опыты надъ нѣкой С., истерической больной изъ отдѣлѳпія Шарко, страдающей также падучей болѣзныо. Больная находится въ состояніи искусственная сомнамбулизма. Я приказываю ей пронзить, по пробужденіи,.
господина В . картонной полоской, которую я ей даю въ руки,
и которая должна играть роль кинжала. Непосредственно по
пробужденіи она бросается на свою жертву и попадаешь
свонмъ фиктивныыъ кинжаломъ прямо въ сердце. В . притворяется смертельно раненнымъ. Тогда я спрашиваю больную,,
для чего она убила этого человѣка. Одно мгповеніс она
пристально смотришь па свою жертву, затѣмъ она отвѣчаетъ:.
«Эта старая свинья приставала ко мнѣ съ разными гадостями»^
Вине и Фере стараются объяснить этотъ отвѣтъ слѣдующимъ образомъ: «Больная по совершѳпіи преступлснія ждотъодно мгновеніе, прежде чѣмъ отвѣтить на вопросъ о своихъ
побуждепіяхъ къ прѳступленію. Она не находишь въ своемъ
сознаніи требуемая отвѣта, и старается присматриваться къ
внѣшнему виду своей жертвы, чтобы найти какія нибудь
прсдставленія объ этомъ человѣкѣ. И даже не обладая болынимъ
даромъ наблюдательности, она легко 8амѣчаетъ нѣсколько насмѣшливое выраженіо на лпцѣ В. Отвѣтъ теперь найдепъ:

этотъ человѣкъ, лежаіцій ііа полу, не билъ ее, не обокралъ,
я т. д., но его видъ его выдаетъ: другой причины къ убійству у нея пе было, а безъ причины она не совсршала-бы
убійства, стало быть В . имѣлъ относительно пея нечистыя
•намѣренія » *).
В ъ этомъ опытѣ мотивъ еще довольно удачно выбранъ.
Но это конечно не всегда бываетъ такъ. Gilles de la Touretto
<юобщаетъ слѣдующій опыты «H..., которую мы часто гипнотизпруемъ, имѣла маленькое столкповепіе съ однимъ изъ нашихъ друзей, В., асистептомъ клипики. Послѣ того, какъ И.
приведена въ состояніе сомнамбулизма, мы ей говоримъ: « В ы
.знаете господина В? » — « Да, конечно ». — « Это славный молодой
человѣкъ, не правда л и ? » . — « О , нѣтъ! Онъ не хочетъ давать
мнѣ пилюлп п вообще обращается со мной нехорошо».— «О,
если такъ, то мы его устранимы на его мѣсто назначать
другого асистента, который навѣрно станстъ съ вами лучше
обращаться». — « Я была-бы очень довольна». — «Но вы должны
•сами обы этомъ позаботиться; вотъ вамъ пистолетъ (мы даемъ
ей въ руки линейку), когда вы проснетесь, вы имъ застрѣ•лите господина В . , онъ сейчасъ должепъ сюда явиться; обождите его». В ъ эту минуту входить нашъ другъ В . , заранѣе
приготовленный къ встрѣчѣ, которая его ожидаетъ. Н. даетъ
ему подойти очень близко, и затѣмъ самымъ хладнокровнымъ
образомъ стрѣляетъ въ упоры В . падаетъ на подъ съ крикомъ: « Я убитъ»!—«Какъ!—говоримъ мы, обращаясь къ Н.:
вы убили В . , что васъ побудило совершить такое преступа е т е » ? — « Г о с п о д и н ъ В . плохо со мной обращался, я отомстила за с е б я » . — « Н о вѣдь за это не убиваютъ людей»!—«Вы
думаете? что-же дѣлать!.. Къ тому-жс у меня были и другія
* ) Lilienthal: Hypnotismus и. das Strafrecht, стр. 41.

причины: однпмъ словомъ, онъ долженъ былъ умереть отъ
моей руки » *).
Въ нѣкоторыхъ случаяхъ гипнотизированные вообще не
въ состояпіи приводить мотивовъ свопхъ поступковъ. На всѣ
вопросы о причинахъ, побудившихъ н х ъ совершить преступленіс, они отвѣчаютъ: «я не могъ поступить иначе, я долзкенъ
былъ это сдѣлать».
Внушѳнія могутъ быть выполнены или еще въ продолжепіи гиппотпческаго сна, или непосредственно по пробужденіи, или же въ нормальномъ состояніи чрезъ извѣстпый промезкутокъ "времени послѣ усвоеиія впушенія, иногда даже довольно продо лжительпын.
Гшшотизсръ, толкающій гнпнотизированнаго на преступленіе, врядъ ли заставить ого совершить это преступленіе,
въ гиппотическомъ состояніи. Видъ человѣка, погруженнаго
въ гипнотическіи сонъ, настолько характеренъ, что прп сущѳствованіп какихъ-нибудь свидѣтелей, видѣвшихъ этого человѣка при совсршеніи преступлепія или непосредственно послѣ этого, мозкетъ легко обнаружиться гипнотическое начало
этого престуилепія, а это можстъ повести къ возннкповенію
•подозрѣній противъ гипнотизера. По той же нричинѣ рѣдки
будутъ случаи исполиенія преступныхъ впушеній непосредственно по нробужденін. Въ большинствѣ случаевъ промежут о к временіі между усвоеніемъ и реализаціей внушенія будетъ довольно значительный. Съ какой точностью мозкетъ
быть заранѣе назначено время исполненія впушенія, показываюсь слѣдующіе опыты, сдѣланные Бернгеймомъ, Бонисомъ,
Ліезкуа и другими:
« Я говорю госпозкѣ Г . , что ровно черезъ 5 дней во время
*) Gilles de l a Tourette: L ' h y p n o t i s m e etc., стр. 129.

визита врача у вея будете болѣть голова, и действительно
въ указанпое время у нея паступаютъ головныя боли. В ъ
другой разъ я ей говорю: « в ъ почъ съ четверга на пятницу
вы увидите, что в ъ комнату войдете сидѣлка и выльете
вамъ на ноги ведро воды». В ъ слѣдующую пятницу во время
осмотра больныхъ. Г. мнѣ жалуется, что въ прошлую ночь
сидѣлка ей вылила на ноги ведро воды. Я призываю сидѣлку, и та, конечно, отрицаете все. Сестра мидосердія объ этомъ
тоже ничего не знаете. Я говорю больной: «Вамъ, вероятно,
все это приснилось, Марія вамъ ничего не сдѣлала, вы вѣдь
знаете, что я вамъ часто внушаю сны». Но больная не допускаете мысли, что ей это могло присниться. Она это в и дѣла, своими собственными глазами видѣла и почувствовала,
какъ она стала вся мокрая * ) .
Бернгеймъ приводите примѣры внушеній еще на бодѣе
долгій срокъ:
«Въ субботу 2 2 декабря 1 8 8 3 года, я, загнппотизировавъ
госпожу Г . , говорю ей: « В ъ среду черезъ три недѣли, ровно
черезъ 2 5 дней, когда я, осматривая больныхъ, буду проходить
мимо вашей кровати, вы увидите рядомъ со мною моего коллегу,
господина V. Р . Онъ васъ станете разспрашивать о вашемъ
здоровьѣ, вы ему подробно разскажете о вашей болѣзни и
вообще будете разговаривать съ пимъ о различныхъ интересующихъ васъ предметахъ. При вашемъ пробужденіи вы
забудете все сказанное мною». Послѣ того я никогда не н а мекаю в ъ ея присутствіи на сдѣланпое внушепіс, о которомъ
я даже не разсказалъ никому изъ моихъ учениковъ. Между тѣмъ
больную неоднократно гипнотизировали, ей давали различныя
впушенія, которыя она и выполняла, ее фотографировали въ
*)" Bernheim: „De l a suggestion et ses applications", стр. 46 и
слѣдующія.

различныхъ гипнотическихъ положеніяхъ. В ъ среду 1 5 января, дѣлая утренпій осмотръ больныхъ, я , по обыкновснію,
остановился возлѣ ея кровати, стараясь не возбуждать ничѣмъ
ея особеннаго вниманія. Она начинаете смотрѣть влѣво и
вдругъ почтительно кланяется: «Ахъ, господинъ У. Р . » ! Она
j
ждетъ молча нѣсколько мгновепій, затѣмъ отвечаете на воображаемый вопросъ: «Мнѣ теперь гораздо лучше, я узкѳ не
чувствую болей. Къ сожалѣнію моя нога остается вывихнутой
п я но могу обойтись безъ аппарата». Затѣмъ, она прислушивается къ словамъ воображаемаго посѣтитѳля и отвѣчаетъ
снова: « Я вамъ очень благодарна. В ы знаете, что я была
кормилицей у вашего коллеги, господина В . Если-бы вы могли
дать мнѣ рекомендацію къ нему, то я съ его помощью, можете
быть, получила-бы пріютъ в ъ какой-нибудь больнице». Она
опять прислушивается, затѣмъ благодарите, кланяется и следуете своимъ взоромъ за призракомъ моего коллеги до самой
двери. «Разве вы знали», говорю я ей: «что господинъ
V. Р . сегодня придете къ вамъ»? Она отрицаете это самымъ
решитедьнымъ образомъ п уверяете, что она ничего не знала
и не имела никакого предчувствія осносительно этого посЬщенія.
Это внушепіе было исполнено такимъ образомъ 2 5 дней
после усвоепія. Мы увидимъ въ дальнейшемъ изложеніи примеры еще значительно более долгаго срока, после котораго
внушепіѳ было исполнено. Приводя еще несколько такихъ
ирпмеровъ, Бернгеймъ говорите: «Какъ ни странны и необъяснимы эти явленія внушеній на долгій срокъ, которыя должны
наступать въ известное, заранее назначенное мгновеніе и который мозгъ приготовляете или разрабатываете помимо сознанія человека, я однако не колебался обобщить мои относящіяся сюда наблюденія. Я , можетъ быть, не решался бы
этого сделать, если-бы дело касалось единичныхъ явленій,
ГЛПН.

ВЪ

ПР.

3

но я такъ часто вызывалъ эти явленія у гипнотизированныхъ,
что в ъ дѣйствитѳльности факта не мозкетъ быть сомнѣній.
Объясыеніе относится, конѳчпо, къ области психологіи».
Мы увидимъ поззке, что всѣ ученые, запимавшіеся этимъ
вопросомъ, сдѣлали аналогичныя наблюденія.
При нзелѣдованіи этихъ явленій съ точки зрѣнія юриста,
возникаете прежде всего вопросъ, насколько велико вліяиіе
гипнотизера на гипнотизированнаго, съ какой силой это вліяпіе дѣйствуетъ, можетъ-ли оно преодолѣть всякое сопротивленіе,
исходящее отъ индивидуальности загиппотизпрованнаго? Юридическая важность этихъ вопросовъ очевидна. Чѣмъ зпачнтельнѣе вліяніе гипнотизера и чѣыъ слабѣѳ гипнотизированный
въ своемъ стремленіи сопротивляться внушснію, тѣмъ ничтожнѣе должна быть отвѣтственность послѣдняго за поступки,
совершенные въ гипнозѣ, тѣмъ яснѣе, что эта отвѣтствеиность цѣлнкомъ должна пасть на гипнотизера.
По этому пункту, какъ, впрочемъ, но большинству вопросовъ, касающихся гипнотизма, ынѣнія наблюдателей расходятся.
Однп думаюте, что гипнотизированные какъ въ гипнозѣ, такъ
и по пробужденіи выполняюсь только тѣ внушснія, которыя
имъ пріятны или безразличны, что въ производящихся въ
лабораторіяхъ опытахъ они исполняюсь все внушенное имъ
главнымъ образомъ изъ желанія ' угодить экспериментаторам^
что они совершают!, убійства, отравленія, кражи и т. д., хорошо зная всю фиктивность этихъ преступлен^, и что они
никогда не стали-бы совершать дѣйствительнаго преступленія
подъ исішочительнымъ вліяніемъ гішнотическаго внушенія.
Другіе наблюдатели, папротивъ, увѣряютъ, что сдѣланное надлежаіцимъ образомъ внушеніе должно быть реализовано (если
только получившій внушеніе поддается гипнозу) съ такой-же
необходимостью, съ какой камень, брошенный въ воду, идете

ко дну. Они увѣряюте, что гипнотизированный выполните
внушенное ему преступленіе гораздо вѣрнѣе и рѣшительнѣе,
чѣмъ самый закаленный преступникъ, такъ какъ первый не
мозкетъ чувствовать ни страха, пи колсбаиій, пи угрызеній
\J -совѣсти. Съ того момента, какъ онъ усвоилъ внушепіѳ, вплоть
до реализаціи послѣдпяго, онъ перестаете принадлезкать себѣ
по отношенію къ внушенному поступку, онъ машина, которая
\ подъ вліяніѳмъ внѣшнихъ силъ необходимо долзкна выполнять
\\извѣстныя предписанныя ей двизкенія.
Интересно сопоставить доводы и паблюденія противниковъ.
Liégeois, придерзкивающійся того мнѣнія, что автоматизмъ гипнотизированнаго абсолютенъ, говорите слѣдующее *).
«Кто не былъ свидѣтелемъ выполняема™ внушенія, тотъ
не мозкетъ имѣть и приблизительна™ понятія о томъ, насколько абсолютенъ автоматизмъ гипнотика и до какой степени
доходите бѳзсознательность и послушаніе субъекта. Недавно
молодая дѣвушка, согласившаяся участвовать въ присутствіи
своей матери въ моихъ опытахъ, сказала мнѣ вдругъ: «Я чувствую, что если-бы вы мнѣ прикаэали броситься изъ окна,
я была-бы вынузкдена повиноваться вамъ».
Liebault внушилъ гипнотизированной,' что она находится
лередъ судомъ, и она начала дѣлать прпзнанія во всей формѣ.
Къ счастью, она не сказала ничего компрометирующаго. Не то
-однако было въ слѣдующихъ двухъ случаяхъ.
«Brière de Boisinont разсказываѳте про одну даму, что
она, погрузкенная профеесоромъ Бланденомъ въ сомиамбулистическое состояпіе и допрошенная съ слишкомъ большимъ
любопытствомъ, кончила тѣмъ, что, сильно покраснѣвши, послѣ
нѣкотораго колебанія сказала: «Господи, я люблю М....»!
*) „De l a suggestion etc.", стр. 54.

Испуганный врачъ не дадъ ей докончить, онъ разбудишь ее
какъ разъ въ тотъ самый моментъ, когда одипъ изъ родственниковъ молодой женщины подошелъ справиться, удался-ли
опытъ ».
Deinarquay и Giraud-Teiiloii сообщаютъ аналогичный
случай. Гипнотизированная ими дама, стала отвѣчать на ихъ
вопросы такими важными, въ высшей степени опасными для
нея сообщѳніями, что они поспѣншди ее разбудить».
« Итакъ, заключаешь Liégeois, автоматизмъ абсолютѳнъ. Я
не думаю, чтобы можно было найти болѣе рѣшающее доказательство, чѣмъ примѣры этихъ женщинъ, открывающихъ во
время гипнотическая сна самыя сокровснныя тайны своего
сердца или событія изъ своей обыденной зкизни, обнаруженіе
которыхъ можешь сопровождаться для нихъ самыми печальными послѣдствіями » .
Beaunis думаешь, что если гипнотизированные иногда иоказываютъ сопротивденіѳ, выражающееся въ отказѣ отвѣчать
на заданные вопросы, то они за то никогда не даютъ гипнотизеру ложныхъ отвѣтовъ. Исключсніѳ онъ допускаетъ разв&
для очень порочныхъ лицъ. Сопротивленіе однако, по его
мнѣнію, не мозкетъ.быть значительно. «Въ сущности, говорить
онъ, автоматизмъ абсолютѳнъ; гипнотизированному оставляется,
лишь столько воли и самостоятельности, сколько это угодно
гипнотизеру. Тутъ по истинѣ оправдывается метафорическое
сравненіе, по которому гипнотизированный подобенъ посоху
въ рукѣ странника» *). Мы увидимъ однако, что такое мнѣніѳ
стоить въ противорѣчіи съ собственными наблюденіями Вониса..
Gilles de la Tourette приводить слѣдующій фактъ, стоящій.
въ противорѣчіи съ сообщеніями Liégeois о безусловной откровенности и правдивости гипнотизированныхъ.
*) Beaunis: Somnambulisme provoqué, стр. 191.

«Мы освѣдомлены, что С. прежде получала письма отъ
одного шарлатана, съ которымъ она заключила договоръ относительно гипнотичеекпхъ представлений, которыя они долзкны
были вмѣстѣ давать заграницей, мы зпаемъ, что она получила
извѣстную сумму въ впдѣ задатка п что она затѣмъ скрылась
въ моментъ, назначенный для отъѣзда. Мы ногрузкаемъ ее въ
гипнотический сопъ и допрашиваемъ ее относительно подробностей этой псторіи. Она отвѣчаетъ уклончиво, и затѣмъ, когда
мы пристаемъ къ ней съ вопросами, она совершенно умолкаешь
и никакія приказанія не выводятъ ея изъ этого молчанія.
йли-зке она самымъ безстыднымъ образомъ лзкстъ, увѣряя, что
никогда ничего подобная не было. Лучшимъ доказательством!»
того, что ея пндпвидуальность остается зкивой до извѣстной
степени, слузкитъ то обстоятельство, что во время другой гипнотизаціи, когда она болѣс располозкена къ довѣрчивымъ сообщепіямъ, она не отказывается разсказать намъ эпизоды изъ
этой исторіи, которая стала намъ извѣстной другими путями.
Интереснѣс всего то, что она въ нормальпомъ состояпіп намъ
разсказывала эти эпизоды и показывала отпосящіяся сюда
письма, тогда какъ мы во время гипнотическая сна пи разу
не могли добиться отъ пея такихъ обстоятельныхъ сообщеній *).
Примѣромъ сопротивлепія, которое загипнотизированные
иногда въ состояніи оказать, мозкетъ служить слѣдующій опытъ
бордосскаго профессора Пнтра:
«Однажды я приказалъ одной изъ нашихъ больныхъ, находившейся въ гипнотическомъ снѣ, поцѣловать, непосредственно
по ея пробузкденіи, одного студента, господина X . Проснувшись, она приближается къ указанному студенту и беретъ его
за руку. Затѣмъ она начинаешь колебаться, осматривается, и
*) «L'hypnotisme etc», стр. 137.

кажется, непріятно поражена вппманіемъ, съ которымъ в с ѣ
присутствующіе ее оглядываюсь. Нѣсколько мгновеній она
остается въ этомъ положеніи, съ смущеннымъ видомъ, находясь очевидно въ сильномъ волненіи. Осыпанная вопросами,
она, краснѣя, сознается, что она возымѣла желаніе поцѣловать господина X . , но что она никогда не. рѣшится на такую
неприличную выходку.
Другой примѣръ еще характернѣе указываѳтъ на возможность сопротивления внушенію. «Я усыпляю больную Э. и, положивъ предварительно на столъ монету, я говорю ей:
«Когда вы проснетесь, вы должны взять со стола эту монету,
которую здѣсь кто-то забылъ. Никто этого пе увидите, вы
спрячьте монету въ карманъ. Это маленькое воровство, которое для васъ никакихъ непріятныхъ послѣдствій имѣть не можете». Послѣ этого я бужу больную. Она подходите къ столу,,
отыскиваете монету и прячете ее медленно въ карманъ. Новслѣдъ затѣмъ она вынимаете монету изъ кармана и передаете ее мнѣ, говоря, что эта монета ей не принадлежите и
что нужно отыскать человѣка, забывшаго эти деньги. « Я н е
хочу ихъ оставить у себя», говорите она: «это было-бы вороствомъ, а я не воровка» *).
Различіе въ мнѣніяхъ наблюдателей объясняется, безъ сомнѣнія, тѣмъ, что наблюдепія были произведены въ одномъ
случаѣ надъ субъектами съ меиѣе самостоятельнымъ характеромъ и болѣе подверженными вліянію гипнотическихъ внушеиій, въ другихъ случаяхъ, наоборотъ, надъ субъектами с ъ
болѣе самостоятельнымъ херактеромъ и менѣе подверженными
внушенію. В ъ такой области, гдѣ всѣ явленія зависятъ отъ
психическихъ особенностей иснытуемаго субъекта, нѣтъ возмож*) Цитировано у Lilienthal:
стр. 45.

А

„Hypnotismus

und

Strafrecht»

ности устанавливать общіе, приложимыс ко всѣмъ случаямъ
законы. Нѣтъ сомнѣнія, что у многихъ гипнотнзированныхъ
стрсмленіе къ реаливаціи внушенія необыкновенно сильно. Съ
нѣкоторыми, при пеудающемся исполненіи внушенія случаются истерическіе припадки. Gilles de la Tourette сообщаетъ слѣдующій случай изъ практики профессора Пнтра въ Бордо:
«Паулина Ф . , 1 8 - т и лѣтъ, истеричная, легко гипнотизируемая дѣвушка, находилась для лѣченія въ моемъ отдѣлепіи отъ 3 0 октября 1 8 8 4 - г о года до . 27-го августа
1 8 8 5 - г о года.
« В ъ псрвыхъ числахъ декабря 1 8 8 4 - г о года какое-то
нсизвѣетное лицо загипнотизировало Паулину и внушило ей
отправиться въ 4 часа послѣ обѣда того-же дня къ священнику нашего заведенія и поцѣловать его. Кромѣ того ей было внушено держать въ строжайшемъ секретѣ имя гипнотизера.
«Впродолженіѳ остального утрѳнпяго и послѣ-обѣдѳннаго
времени, больная держала себя очень спокойно. В ъ четыре
часа она внезапно поднялась, вылѣзла изъ своей кровати и
поспѣшными шагами направилась къ двери. Дежурная сестра
милоссрдія сироспла ее, куда она хочетъ идти. « Я иду къ
аббату X . » , отвѣтила она: «я хочу поцѣловать его». Всѣподумали, что она сошла съ ума, и не дали ей выдти изъ залы. З а этимъ послѣдовала сцена, не поддающаяся описанію.
Паулина дѣлала отчаянныя попытки вырваться, такъ что были вынуждены связать ее. Нѣсколько часовъ подрядъ продолжались страшные конвульсивные припадки, она издавала
пронзительные крики и мѣшала спокойствію всѣхъ больныхъ.
Тогда извѣстилп дежурнаго врача, который сначала сдѣлалъ
веевозможвыя тщетныя попытки успокоить Паулину, пока наконецъ ему не пришло на мысль усыпить ее, чтобы положить,
гипнотическимъ внушеніемъ конецъ ея водненію. Во снѣ П а -

удина ему разсказала, что она утромъ получила такое-то внушеніс, не называя однако имени внушптеля. Дежурный врачъ
ножелалъ тогда уничтожить дѣйствіе псрваго внушенія помощью поваго внушенія. Онъ попытался сначала приказать
Паулинѣ забыть утреннее внушеніе; затѣмъ онъ хотѣлъ убедить се, что онъ-то и есть аббатъ X. и что Паулина можете поцѣловать его, если ужъ ей это непременно хочется.
Но ни одно изъ этихъ внушеній не было принято, и такъ
какъ крики и конвульсивные припадки начались снова, то
больную пришлось погрузить въ летаргическое состояніе' и
оставить ее такимъ образомъ до следующаго утра. Когда на
завтра больная была разбужена изъ своего летаргическаго сна,
у нея сейчасъ-же появилось прежнее волнепіе, конвульсивные
припадки и пеопредолнмое желаніе поцеловать аббата. Чтобы положить конецъ этому состоянію, нужно было отыскать
виновнаго гипнотизера (которого, къ счастью, удалось найти
после долгаго следствія, потому что Паулина, знавшая его
хорошо по имени, положительно отказывалась назвать его),
привести его въ залу и просить его взять обратно внушеніе,
которое онъ съ такой неосторожностью далъ ей за день до
этого.
«Несколько дней спустя, 1 2 - г о января 1 8 8 5 - г о года, съ
Паулиной повторилось то-же приключеніе. Больная снова возымела желаніе поцеловать священника заведснія. Погруженная въ гішнотическій сонъ, она разсказала, что по пути изъ
ванной въ залу, въ углу подъ лестницей, она встретила трехъ
человекъ, сделавшихъ ей это внушепіе. При этомъ они ей
приказали, что-бы она никому не говорила, отъ кого она получила это внушеніе, и прибавили, что она будете страшно
страдать, .пока внушеніе не будете выполнено.
« 1 3 - г о января волнепіе Паулины было настолько велико,

что я, но находя пути къ отысканію авторовъ внушепія, ре шился отправиться къ священнику, разъяснить ему въ чѳмъ
дело и попросить его позволить Паулинѣ поцеловать себя.
Когда это было сделано, возбузкденіе больной тотчасъ исчезло» *).
Пнтересонъ въ этомъ отношѳніи следующій опыте сообщенный также Питромъ: «Мы говоримъ С . , находящейся въ
гипнозе: «Когда вы проснетесь, вы возьмете чернильницу,
стоящую на столе, отнесете ее въ уголъ лабораторіи и поставите тамъ на подъ». Впушеніѳ усвоено безъ сопротивденія. Тотчасъ по пробузкденіи С. направляется къ столу, берете чернильницу и уносите ее въ уголъ лабораторіи. Мы
стараемся въ это время не смотреть на нее, по по прошсствіи нЬсколышхъ мипутъ, я ей говорю: «Дайте-ка мне
чернильницу, которую вы, Богъ знаете для чего, поставили
туда въ у г о л ъ » ! — « Р а з в ѣ чернильница вамъ н у ж н а ? » — Н у
конечно, мнѣ нужно нисать, принѳснте-же ее скорей»!—«Нетъ,
гораздо лучше, если чернильница тамъ будете с т о я т ь » . —
«Вотъ идея!» — «Ну да, у меня засѣла въ голове эта мысль,
вы можете одинъ разъ не противиться моему капризу».— «По
какъ-лее я-буду п и с а т ь » ? — « Я буду каждый разъ ходить въ
уголъ, чтобы обмакнуть .перо».—«Нетъ, что за сумашествіе!
дайте-зке мне чернильницу!» Она слушается, медленно приносите чернильницу и... впадаете въ лѳтаргію. Мы повторяли
этотъ опыте очень часто, и исходъ получался всегда одинаковый ».
Подобныя-лее наблюдешія делали Бине и Фере. Некоторые изъ ихъ больныхъ знаютъ, насколько велика власть
гипнотизера иадъ ними, и иногда старались эксплуатировать

шалея едѣлать что пибудь, но боялся, что у него въ рѣшительную минуту не хватитъ смѣлости для исполнепія, то онъ
обыкновенно лросилъ кого нибудь изъ своихъ товарищей,
что-бы тотъ его усыпидъ и виушилъ ему этотъ поступокъ.
Но какъ не велика въ извѣстныхъ случаяхъ сила гипнотическаго впушѳпія, она не можетъ быть безконечиой. Била
внушепія, какъ п всякая сила, имѣетъ опредѣлепеую величину, за
границей которой она можетъ быть преодолѣна'сопротивленіемъ,
оказываемымъ со стороны гипнотизируема™. Фактъ сопротнвленія, оказываема™ во многихъ случаяхъ пшнотиками, не
подлеяштъ сомнѣнію. Главнымъ образомъ сопротивлепіе оказывается по отношенію къ внушеніямъ, пепріятнымъ для гипнотиковъ или почему либо нежелательнымъ для пихъ, напр.,
внушеніямъ, находящимся по своему содѳржанію въ рѣзкомъ
нротиворѣчіи съ ихъ характеромъ, привычками, убѣжденіями
или не отвѣчающимъ ихъ этическнмъ представлеиіямъ, вообще
почему либо встрѣчающимъ въ сознаніи гипнотизируема™
противодѣйствіе вслѣдствіе несогласія внушаемаго поступка съ
обычными нравственными поиятіями. Напримѣръ весьма трудно
превозмочь чувство стыдливости у женщины и заставить ее
раздаваться въ присутствіи мужчинъ.. Если въ случаѣ отказа
гипнотика исполнить внушеніс, гипнотизеръ станете настойчиво
требовать псполнѳнія, у субъекта в ъ такихъ случаяхъ вызывается истерическій припадокъ. Чтобы преодолѣть сопротнвленіе
гипнотизеръ прибѣгаетъ къ такому пріѳму: онъ внушаете ему пе
самое дѣйствіе, а постепенно и послѣдовательно отдѣльные
акты, которые в ъ совокупности даюте то дѣйствіе, которое
требуется внушить.
Интересно, что сопротивленіе мозкетъ быть ареодолѣно
посредствомъ впутренняго И8мѣненія личности субъекта, т. е.
при превращены его въ другое лицо. Тогда онъ соглашается

исполнить то, отъ исподненія чего онъ раньше упорно отказывался, такъ какъ внушенное дѣйствіе, почему либо несогласное
съ характеромъ презкпей личпости, является естественнымъ для
новой личпости. Одна больная Борпгейма отказывалась принимать ппщу, иѳ смотря на гипнотическое внушѳніе, и согласилась ѣсть только тогда, когда Бѳрнгѳймъ ей впушилъ, что,
она старая тетка больной и долзкна показать больной примѣръ
хорошаго иоведенія и аппетита.
Для преодолѣиія сопротивленія достаточно иногда увеличить силу внушенія, что, впрочемъ, возмозкно только до нзвѣстнаго прѳдѣла *). Хорошей нллюстраціей этому мозкетъ
служить слѣдуіоіцее сообщспіе Нине и Ферс. Одной зкенщинѣ.
было внушено во время гипнотическаго сна подписать вексель
въ милліонъ фрапковъ. Она полозкптельно отказалась эта
сдѣлать и, не смотря па всѣ усилія гипнотизера, внушеніе
не было реализовано. Но когда при повтореніи впушенія
вексельная сумма была значительно уменьшена, гипнотизированная безъ особенна™ колебанія согласилась подписать вексель. "Сила внушенія была тазке, какъ въ первый, такъ и во
второй разъ, но она могла сказаться лишь при уменьшены
сопротпвленія, которое въ данномъ случаѣ было пропорціонально суммѣ вексельной бумаги.
Аналогичный этому случай сообщаете Бонисъ **).
«М-11е À. Е . мозкетъ быть погрузкѳна въ гипнозъ
простымъ приказаніемъ: «спите»! Разъ она усыплена, я ей
говорю: «Слушайте хорошенько, что я вамъ сказку: когда
вы проснетесь, вы отправитесь въ столовую, откроете низкнюю
дверцу буфетнаго шкафа и возьмете изъ корзинки съ сереб*) Нужно принять во внпманіе, что и сопротивленіе можетъ
быть увеличено только до извѣстнаго прѳдѣла.
* * ) Beaunis, „Somnambulisme provoqué", стр. 192.

ромъ чайную ложечку. Взявши ее, вы испугаетесь сдѣланнаго и, боясь, чтобы у васъ не нашли ложку, вы ее всунете незамѣтно въ карчанъ вашей подруги (ея подруга ш-ше
П. А . присутствуешь при этомъ). Вы забудете, что я это
намъ впушилъ и когда васъ станутъ разснрашивать относительно этого, вы ничего не будете знать». Затѣмъ я ее бужу.
По ^истеченіи одной минуты, лицо ея начинаешь выражать
-крайнюю тревогу. Она обводите насъ страннымъ взглядомъ,
затѣмъ послѣ одной минуты колебанія она встаете и направляется легкимъ шагомъ въ столовую. Мы слышнмъ, какъ она
отворяете буфетный шкафъ, до насъ доходите стукъ серебряныхъ ложекъ и звукъ, какъ-бы отъ комканія бумаги.
Наконецъ она возвращается въ комнату, гдѣ мы находились,
вся красная и повидимому въ крайнемъ возбужденіп. «Что
это ты тамъ дѣдала?»— спрашиваете ее M-me Н . А . — « Я ?
ничего». И она продолжаете разговаривать съ нами въ са-'
момъ естествеиномъ тонѣ. Мы выходимъ изъ комнаты иначинаемъ
прохаживаться по саду. Видя, что вторая часть внушенія
(подсовываніе краденной ложки подругѣ) не исполняется, я
во время прогулки-зке гипнотизирую ее и начинаю тогда допрашивать: «Что-вы сдѣлалп только что»? Самымъ спокойнымъ тономъ, съ видомъ, который долзкенъ выразить, что
она все ожидаете и на все готова,-она отвѣчаоте: « Я украла
серебряную ложку ». ~ « Но для чего вы это сдѣлали » ? — « Я не
знаю». —Знаетѳ-ливы, что это очень д у р н о » ? — « Я не могла
поступить иначе, это не моя вина; меня заставили » . — « Ч т о
вы сдѣлали съ украденной лозккой»?—«Я спрятала ео въ мой
свертокъ (ея бумажный свертокънаходнлся въ столовой)».—
«Почему вы не положили ложки въ карманъ вашей подруги»?
« Я не хотѣла навлечь на нее подозрѣнія: я крала и на
меня-зке должна пасть вся отвѣтствснность ».

Гипнотизированная не устояла противъ впушенія украсть
лозкку, но когда дѣло коснулось болѣе тязккаго преступленія,
которымъ она могла повредить любимому человѣку, сила сопротивленія увеличилась на столько, что внушеніѳ не могло
быть выполнено.
Д-ръ Дапилло внушилъ гппнотнку незамѣтно вытащить
платокъ изъ кармана одного изъ присутствующие. Проснувшись, субъекте долго ходилъ за этимъ лицомъ по комнатѣ,
очевидно не рѣшаясь совершить кразку; наконецъ онъ в ы нулъ собственный платокъ, влозкилъ его украдкой въ карманъ указаннаго лица и затѣмъ такъ-зке осторозкно и воровски его вынулъ. Случай этотъ представляете образчикъ софистической придирки къ формѣ, въ которой было сдѣлано
внушеніе, съ цѣлыо помирить внушенное дѣйствіѳ съ нравственнымъ понятіемъ *).
Во всѣхъ подобныхъ случаяхъ гипнотизированнымъ приходится переживать страшную душевную борьбу, внѣшнеѳ выразкеніѳ которой удачно обрисовано Вонисомъ. Рѣчь идете о
повторѳніи прежняго внушенія (кражи лоэкки), которое теперь
должно быть реализовано присутствовавшей при первомъ
опытѣ ш-inc H . А.
«Мы присутствусмъ при чрезвычайно любопытной сценѣ,,
при внутренней борьбѣ, совершающейся въ ея сознаніи. Па
ея чрезвычайно выразительномъ и подвизкномъ лицѣ отражаются всѣ фазы этой отчаянной борьбы между ея волей к
властью сдѣланнаго внушенія; въ ея черныхъ глазахъ р и суется эта сосредоточенность всего ея существа на одной,
мысли, на мысли о кразкѣ, засѣвшей в ъ ея мозгу; лицо е я
принимаете выразкеніѳ мрачной рѣшимости. Художнику, кото* ) Цитировано у д-ра Я н у ш к е в и ч а , Р е а л ь н а я

Энциклопедия-

рый пожелалъ-бы передать па полотно черты Макбета, достаточно было-бы рабски скопировать стоявшую передъ нашими
глазами модель. Очевидно, что въ ней происходите ожесточенная борьба между добромъ и зломъ, по эта борьба длится
не долго: по рѣшительному, нѣсколько дикому выраженію,
которое приняло ся лицо, видно, что она рѣшилась. Она подходите къ окну, останавливается тамъ на одну минуту, затѣмъ подходите къ шкафу, берета оттуда ложку и всовываете
въ карманъ. Въ то-же мгновеніе всякій слѣдъ внутренней
борьбы исчезаете съ ея лица» *).
Гипнотизированные, получившіе непріятное для нпхъ внушеніе, прибѣгаютъ иногда къ особевнымъ средствамъ для
того чтобы избавиться отъ необходимости реализовать это
внушеніе. Такъ у Питра одивъ больной, иаходившійся въ
такомъ положсніи, объявилъ, что онъ не проснется, пока непріятноѳ для пего внушеніе не будетъ взято обратно. И дѣйствительно, этого больного никакими способами не удавалось
разбудпть отъ гипнотнческаго сна, если поставленное имъ
условіе не было выполнено. Позлю гипнотизеры однако нашли способъ уничтожить и это сопротивленіѳ. Когда они имѣли
основаніо опасаться, что больной станете прибѣгать къ своему
средству, они будили его немедленно послѣ внушѳнія, не
оставляя ему времени для выраженія сопротивденія. Другіе
гипнотизированные впадаютъ въ летаргпческій сонъ какъ разъ
передъ тѣмъ, какъ имъ нулшо выполнить непріятное внушеніе. И это сопротивдсніе молшо также устранить, если гипнотизеръ немедленно по внушеніи прибавляете слова: «и я
вамъзапрещаю заснуть». Пѣкоторыѳ гипнотизированные получаютъ истерическіе припадки, если гипнотизеры иастаиваютъ
*) Beaunis: „Somnambulisme provoqué", стр. 195.

на исполпеніи непріятныхъ для нпхъ внушеній. Такъ Jilles
de la Tourette сообщаете слѣдующій случай"): «Мы внушаемъ
однажды W., что ой очень жарко. Она обтираете поте» съ
лица и увѣряѳтъ, что жара, дѣйствительно, невыносимая.
Тогда мы предлагаемъ ей идти съ нами купаться. «Какъ, съ
вами»? восклицаете она.—«Почему-же нѣтъ, вы вѣдь знаете,
что въ морѣ мужчины и женщины всегда купаются вмѣстѣ».
Она не очень убѣждена, однако внушсніѳ дѣйствуетъ, п она
уже начинаете раздѣвать корсажъ, но тотчасъ-же она падаете
въ истерическій обморокъ, и мы должны, чтобы ей помочь,
взять внушсніе обратно. Это дѣлаѳтся съ W. помимо ея
воли ».
По наблюденіямъ Беригейма и Jilles de la Tourette coпротивленіе можете быть почти всегда уничтожено, если усыпить субъекта вторично и повторить тоже внушеиіе болѣе
энергично.
Изъ всего сказаннаго мы можемъ вывести заішоченіе,
что сопротпвленіе, которое гипнотизированный въ состояніи
оказать впушенію, не одинаково въ каждомъ случаѣ. Одни
могутъ оказать значительное сопротивленіе, другіе ничтожное,
третьи пе въ состояпін оказать никакого сопротивленія. Однимъ это сопротивленіе не стоите никакихъ усилій, другимъ
приходится для этого напрягать всю свою волю и всѣ свои
способности.. При преступленіяхъ, которыя могутъ быть совершены гипнотизированными, приходится, такимъ образомъ,
каждый разъ изслѣдовать вопросъ, насколько данный гип- '
нотизнрованный субъѳктъ въ состояйіГі;опротпвляться^гиішО- ^
•тическому внушенію. Общія правила'туте не могутъ ~ быть I
приложи мы.
!
*) Gilles de la Tourette: L'hypnotismé, стр. 139.

Прежде чѣмъ приступить къ изслѣдоваиію юридическаго
значеиія описанпыхъ явлѳній, мы зададимъ сѳбѣ вопросъ,
какъ часто эти преступленія, совѳршаюіціяся въ лабораторіяхъ
по мановѳнію экспериментатора, встречаются въ действительной жизни? При этомъ окажется, что до сихъ поръ неизвестно ни одно преступлено, которое было бы совершено подъ
вліяніемъ гипнотическаго внушенія, сделаннаго по всемъ правиламъ искусства. Молено допустить, что такое преступленіе
до сихъ поръ и не было совершено. Это объясняется многими причинами. Во первыхъ, въ наше время знаніс гипнотическихъ явленій еще очень мало распространено въ публике, во вторыхъ преступники, знакомый съ явленіями гипнотизма, который решился бы воспользоваться своими знаніями для престуиныхъ целей, не всегда найдетъ подходяща™ субъекта, легко усваивающаго и исполняющаго внушенія, въ третыіхъ гипнотизмъ представляете, какъ мы увидимъ нилее, далеко не безопасное орудіе. Сомнитсльныхъ случаевъ, то есть такихъ, где участіе гипнотическаго внушенія
(сделаннаго однако безъ знакомства съ гипнотическими явленіями) можно подозревать, извѣстно довольно много. Такъ
Бернгеймъ пытается объяснить гипнотизмомъ одно преступденіе, сильно заинтересовавшее въ свое время общественное
мнѣніе во Франціи. Мы приведешь соответственное место изъ
сочипенія Бернгейма, какъ примеръ такого сомнительнаго
случая.
«Вотъ молодая девушка, воспитанная въ лучшихъ принципахъ, которую все единогласно признаютъ честной и благонравной. Она выходите замужъ и первые годы супрузкества
проходятъ очень счастливо: она оказывается преданной супругой и доброй матерью. Но вотъ одинъ молодой человекъ
овладеваете ея воображеніемъ; ея мужъ, которому борьба за

существовало оставляете мало свободна™ времени, не обращаете на нее внпманія; она отдается этому молодому человеку. Поззке у музка начинаете бродить въ голове планъ
мести противъ этого человека, который, обезчестивши сначала
его экену, устраивалъ ему нотомъ конкуррепцію въ торговыхъ
дѣлахъ, вследствіе которой ему грозило раззореніе. Чтобы
утолить свою месть, музкъ добился опять доверія своей зкены
и началъ ее убеждать, что его конкуренте является причиной всего ихъ несчастія, что его нузкпо убить и что только
этимъ убійствомъ она мозкетъ достичь нравственнаго возроэкденія. Это внушеніе действуете на нес. Послушная зкѳна,
уступая угрозамъ, назначаете своему бывшему любовнику свиданіе и, подъ предлогомъ возобновить презкнія сношѳнія, она
совершенно хладнокровно, безъ малейшаго волненія, приводите его къ мужу, который его убиваете. Она не чувствуете никакихъ созкаленій, никакихъ угрызеній совести:
она вовсе не подозреваете, что она совершила тяжкое преступаете.
ея прошедшей зкизни не указывало на такое извращеніѳ нравственнаго чувства. Ея бывшая наставница говорите про нее на суде присязкныхъ, что она была самой послушной и наилучше воспитанной ученицей ва всемъ
пансіоне. Одинъ свидетель, надъ которымъ много смеялись,
потому что его не понимали, сказалъ про нее: «она мокрая
курица: она повиновадасъ хорошему также легко, какъ и
дурному». Въ переводе на психологическій языкъ эта фраза
означаете: у нея очень воспріимчивый мозгъ, она послушна
всякимъ внушсніямъ».
Мы видимъ, такпмъ образомъ, что существовало опасности злоумышленна™ гипнотическаго впушенія, которое имело
бы целью заставить загипнотпзировапнаго совершить пре«НИЧТО

ВЪ

гнпн. ігь ПР.

4

ступлеыіе, практикой прямо ne доказано. Но возможность такпхъ нреступныхъ внушепій стоить внѣ всякаго сомнѣнія. Какъ мы увидимъ ниже, число пзвѣстыыхъ внушѳній
съ преступными цѣлями (направленными противъ гипнотизированиыхъ-же) довольно значительно. Слѣдуетъ, поэтому, опасаться, что при неизбѣжномъ расиространѳніи знанія гипнотпческихъ явленій и преступныя внушенія иерваго рода (лреступленія чрезъ посредство гиппотизированныхъ) могуть перейти
изъ области теоріи въ практику, изъ лабораторій въ дѣйствительную жизнь. Юри.спрудепція должна, такимъ образомъ, занять по отношсиію къ этимъ преступленіямъ опредѣленное
положеніо.
Понятіе гипноза, какъ научно обоснованна™ феномена —
сравнительно недавняго происхожденія. Явленія гипноза еще
не вышли изъ области лабораторныхъ эксперпментовъ и
не получили еще достаточно категорическаго и полнаго признанія въ качсствѣ опредѣлепеаго, прочно установленнаго
психо-физіологическаго состолнія. Поэтому ни въ одно'мъ
изъ совремснныхъ уголовныхъ кодексовъ пе встрѣчаемъ прямого
включепія гипнотическаго состоянія въ число состояній, устраняющихъ вмѣняемость. Но общіѳ принципы, на которыхъ построены современный нонятія о иреступленіи и наказаніи, о личности преступника, о значсніи наказанія, объ условіяхъ уголовной вмѣняемости—безсомпѣнно распространяют п на состояніе
гипноза основанія невмѣняемости.
Прѳступлспіе, какъ дѣяніе, имѣетъ своимъ источпикомъ
познавательную и волевую способности человѣка, и лишь
по скольку въ преступномъ дѣяніи выразились обѣ эти способности, оно можетъ повлечь за собою уголовную отвѣтствѳнпость, т . 0. воздѣйствіѳ на личность путемъ наказанія.
*) Bernheim: „De la suggestion e t c . " , стр. 104.

Хотѣніе и иознаніе, воля и умъ неразрывно мезкду собою
«вязапы и опредѣляютъ дѣятольность человѣка. Воля невозможна безъ познанія и познаніѳ невозможно безъ воли. Чтобы
хотѣть или пе хотѣть какой-нибудь предмете или дѣйствіе,
хотящее существо долзкно прежде всего познать этотъ предмета, это дѣйствіе или отношеніе, воспринимать его и включить въ свое сознаніе. Но чтобы познать или понять какойпибудь предмете или отношеніс, необходимо презкдо всего захотѣть его познать, захотѣть сдѣлать его предметомъ своего
вниманія, выдѣлить его изъ круга другихъ прѳдмстовъ и отпошеиій, къ которымъ познавательная способность остается безразличной.
Будемъ-ли мы исходить изъ точки зрѣнія теоріи абсолютной
•свободы воли, по которой человѣку присуще свободное хотѣніе, т. е. способность выбирать между добромъ и зломъ, между
дозволѳннымъ и нѳдозволеннымъ, или примемъ точку зрѣнія,
.отрицающую самоопрѳдѣленіе, самопроизвольность воли и подчиняющую чѳловѣческую волю законамъ причинности, сводя
•свободу воли лишь къ свободѣ выбора между мотивами,
къ рѣшимости подчиниться тому или другому мотиву,—во
всякомъ случаѣ для наличности вмѣнепія необходима способность свободнаго проявлены воли, необходимо нормальное
состояніе, въ которомъ субъекте моте бы свободно опредѣлить свое волевое отношеніе къ данному дѣйствію.
В ъ состояніи, вызванномъ гипнотическимъ внушеніемъ,
вполнѣ отсутствуюта познавательная и волевая способности.
Вслѣдствіе особенностей этого состоянія гипнотики не сознаюте совершаема™, принимая чужія представлѳнія за свои и не
подвергая никакой оцѣнкѣ и критикѣ эти нредставленія. Они
не имѣютъ самоопредѣляющой воли, такъ какъ не способны
къ оц^нкѣ мотивовъ и къ выбору изъ нихъ. Правда, въ мо4*

ментъ реалнзаціи внушенія, усвоеннаго гипнотикомъ задолго
до выполнѳнія его, онъ находится, невидимому, въ нормальномъ состояніи. В с ѣ поступки, совершаемые имъ в ъ
промѳзкутокъ времени между усвоепіемъ и исполнѳніемъ в в у шенія, отличаются, можетъ быть, цѣлесообразеостыо и служатъ проявленіемъ вполнѣ разумной воли. По по отношевік>
къ внушенному ему поступку—а мы только въ этомъ отношеніи его и разсматриваемъ — онъ является автоматомъ, но
пмѣющимъ вообще никакой воли, такъ какъ этотъ поступокъ
есть выражѳніе воли совершенно другого лица, именно
лица, давшаго внушеніе. Гипнотизированный по пробуждѳніи
отъ гипнотическаго сна забываете рѣшительпо все, что к а сается процесса внушенія, онъ не знаете, для чего онъ с о вершаете внушенный поступокъ. До усвоенія внушенія гипнотизированный могъ, мозкетъ быть, бороться съ властью гипнотизера, въ его умѣ еще дремали понятія объ опасности, о
вредѣ, о справедливости, о законности—и эти понятія мѣшали
ему принять внушеніѳ, но разъ онъ оказался побѣзкденнымъ
въ этой борьбѣ, разъ сила его сопротивленія оказалась недостаточной для отвѳрженія вліянія гипнотизера, разъ, однимъ
словомъ, внушеніе было принято, всякое критическое отношеніе къ внушенному поступку становится невозможнымъ для
усвоившаго внушеніѳ. Тогда уже никакое постороннее представденіе или размышлевіе не могутъ препятствовать реализаціи внушенія. Если кому нибудь внушено совершить что
нибудь въ такой-то день въ 5 часовъ и 2 0 минуте, то непонятнымъ для насъ процессом!» ровно въ 5 ч. 2 0 м. с ъ
этимъ человѣкомъ происходите превращеніе, у него начинается
болѣзненный припадокъ, во время котораго действительностьперестаете существовать, всѣ чувства подавлены, всѣ органы
функціонируюта лишь настолько, насколько это необходимо-

для исполненія внушенія. Здѣсь дѣйствуетъ какъ бы принужденіе отъ превосходящей, непреодолимой силы.
Что внушеніѳ для очень многихъ гипнотизированныхъ является дѣйствительно непреодолимой силой, это мы видѣли изъ приведенныхъ выше онытовъ, сдѣланныхъ для изученія вопроса о
сопротивленіи внушенію. «Беззащитность гипнотизированнаго
противъ вліянія гипнотизера, говорите профессоръ Лиліенталь, не есть нѣчто, свойственное исключительно одной к а кой нибудь личности; эта беззащитность представляете общее
явленіѳ, за которое нельзя сдѣлать отвѣтствепнымъ только данное
лицо. Не только данное лицо, но вообще никто въ подобномъ
положеніи не могъ-бы не совершить внушеннаго поступка. И
такъ какъ по общепринятымъ воззрѣніямъ никому не можетъ
быть вмѣнено въ вину то, что всякій на его мѣстѣ сдѣлалъбы, покоряясь необходимости, то и состояніе гипноза должно
освободить отъ всякой ответственности» *).
И дѣйствительно, почти всѣ юристы, занимавшіеся вопросомъ о степени ответственности гипнотизированныхъ лицъ, решали въ томъ смысле, что никому не можетъ быть вменено въ вину
преступленіе, совершенное подъ вліяніемъ гипнотическаго
внушенія.
При этомъ судья долзкенъ, однако, всегда иметь в ъ виду
степень участія воли гипнотизированнаго въ совершеніи поступка. Не всякое прѳступлѳніе, совершенное подъ влініемъ
гипнотическаго внушенія, долзкно остаться безнаказаннымъ.
Если лицо, реализовавшее преступное внушеніѳ, до впаденія
въ гипнотическій сонъ знало или подозревало, что его х о ' тятъ загипнотизировать съ преступной целью, и не оказало
попытке гипнотизаціи достаточнаго сопротивленія, то это лицо
долзкно быть привлечено къ ответственности. Правда, что по
*) Lilienthal: „Hypnose und S t r a f r e c h t " , стр. 75.

совершеніи внушенія у него отсутствуете сознаніѳ преступности поступка, что после впаденія въ гипнотичѳскій сонъ
ему нѣтъ возможности не принять внушенія, но до гиннотизаціи это лицо владѣете вполнѣ и своимъ сознаніѳмъ и свободной волей. Если оно въ этомъ нормальпомъ состояніи
знаете, что его толкаютъ на преступленіе и относится к ъ
этому совершенно пассивно, то такое поведѳніе узко крайне
подозрительно. В ъ такихъ обстоятельствахъ на гипнотизированнаго мозкно смотрѣть, какъ на соучастника проступленія^
заслуживающая соответственна™ наказанія. Такіе случаи
вполне возможны въ действительной экизни. Мы упоминали
выше, чго больные Бино и Фере просили своихъ соседей
внушить имъ извѣстныѳ поступки, которые они хотели совершить, но для совершенія которыхъ у нихъ не хватало
решимости. Если-бы эти поступки были преступны, то больные были-бы не менее виновны, чемъ если-бы они совершали
эти поступки безъ помощи внушенія.
Déjardins идете еще дальше. В ъ заседаніи Academie des
sciences morales ot politiques онъ высказалъ мненіѳ, что всякій т
согласившійся дать себя гипнотизировать, ответствѳнъ за преступленія, которыя онъ выполняете подъ вліяніѳмъ внушенія,
происшедшая во время гипнотическаго сна. Соглашаясь быть
гипнотизированнымъ, чѳловекъ этотъ зналъ, что онъ рискуете
стать орудіемъ преступленій, и своимъ еогласіемъ перѳнялъ
такзке и ответственность за эти преступленія. Это мненіѳ очевидна
не выдерзкиваете критики. Съ такимъ-зкѳ правомъ можно былобы ответственность за убійство распространить на купца, продавш а я убійце пистолете или другое орузкіе, которымъ совершена
преступлоніе, потому что и купецъ зналъ, что, продавая пистолете, онъ рискуете стать сообщникомъ убійства. Если-бы
мы были ответственны за все возможный косвенныя по-

следствія нашихъ поступковъ, то мы находились бы въ вѣчномъ
опасеніи попасть въ тюрьму и были-бы осуждены въ очень
многихъ случаяхъ на бездеятельность.
Говоря о юридическомъ значеніи преступлений, совершениыхъ подъ вліяніѳмъ гипнотическая впушспія, мы, разумеется,
имели въ виду такія внушенія, которымъ гипнотизированный
не могъ оказать сопротивленія. Мы видели, что во многихъ
случаяхъ внушсиіѳ после более или менее папрязкенной борьбы
мозкетъ быть отвергнуто. Если въ такихъ случаяхъ со стороны
гипнотизированная не было оказано никакого сопротивлепія
преступному внушенію, то онъ долженъ считаться участникомъ преступлѳнія *).
Такимъ образомъ не подлежите сомненію, что человеку,
выполнившему какое нибудь преступаете подъ вліяніемъ гипнотическаго внушепія, это преступаете не долзкно вменяться'
въ вину, если онъ перѳдъ гипнозомъ не зналъ о готовящемся
внушеніи и во время гипноза не въ состояпіи былъ оказать
этому внушенію достаточная сопротивленія. Спрашивается теперь, какое участіѳ въ преступлены должно быть приписано
гипнотизеру? Следуете-ли его считать только подстрекатедѳмъ,
сообщникомъ человѣка, реализующая внушеніо, или-нее онъ долзкепъ быть признанъ единственнымъ авторомъ преступленія, на
которая падаете целикомъ вся ответственность? Ответить п і
этотъ вопросъ по такъ легко, какъ это можете казаться съ
нерваго взгляда.
Мы знаѳмъ, что внушеніе состоите в ъ воздействіи одного
лица на духовный міръ другого. Впушеніе въ этомъ широкомъ
смыслѣ слова практикуется безпрестанно въ обыденной зкизни.
I д
1
*) Мы увидимъ ниже, какимъ образомъ можно констатиров а т ь способность извѣстнаго лица к ъ сопротивленію гипнотиче :
скому вліянію.

Всякое приказаніо, уговарпваніе и даже просьба есть въ сущности
ничто иное, какъ внушеніо. Если подобный внушѳпія и не
реализуются съ такой-же необходимостью, какъ гипнотическія,
то это происходить лишь оттого, что въ нормальномъ состоя т » воспріимчпвость не такъ сильно развита, какъ въ гипнозе. Тѣмъ но менее оба рода внушеній имѣютъ много обіцаго между собою, какъ по сущности процесса и средствамъ,
которыми они производятся, такъ и по цѣлямъ, которыя они
првследуютъ. Удивительный духъ дисциплины, господствующій въ арміяхъ, поддерживается главиымъ образомъ внушеніемъ: дисциплина усиливаете воспріимчивость солдате ко всему,
исходящему отъ ихъ начальпиковъ, уничтожая или, по крайней
мере, ослабляя ихъ вниманіе ко всему остальному. Вообще во
всехъ случаяхъ, когда говорите, что одпнъ человекъ имеете
большое вліяніе на другого, это значите, что воспріимчивость
последняго усилена по отношенію ко всему исходящему отъ
перваго. Эти лица находятся въ отношѳніяхъ, аналогичныхъ отношеніямъ гипнотизера и гипнотизированнаго.
Известно, какую могущественную роль играете внушѳніе
въ системе воспитанія, которая, въ сущности говоря, основана
на воспріимчивости ребенка къ различнымъ внушеніямъ, исходящими оте взрослыхъ и имѣющимъ целыо содействовать развитію
характера ребенка въ томъ или другомъ направленіи. Общимъ
образомъ можцо сказать, что міровоззреніе каждая человека есть
въ сущности результате многочисленныхъ и разнообразнейшихъ
внушеній, исходящихъ оте окрузкающей среды, отъ пепосрѳдственныхъ примѣровъ, оте чтепія газете, книгъ, отъ представленій на сцене и т. д. Въ обыденной экизпи примеры прямого, непосредственная внушенія на яву встречаются очень
часто. Известно, какъ часто наше сознаніе усвоиваетъ чужое
представлѳніе, какъ собственное, хотя бы оно не имело ре-

альной почвы, и наша воля принимаете чужое желаніе, какъ
наше собственное зкеланіѳ, хотя бы оно ни въ какой связи
съ нашимъ внутреннимъ міромъ не стояло. Иногда энергичное
слово, повелительный тонъ, убедительные жесты могутъ иметь
значеніе внушенія, которое воспринимается и исполняется, хотя
бы оно вовсе не отвечало зкеланіямъ исполняющая и хотя
бы исполняющее лицо не имело никакихъ раціональныхъ основаны! къ исполнение этого внушенія. На этомъ основано вліяніе «героевъ толпы», и этимъ объясняется психологія многихъ массовыхъ двизкеній въ нсторіи.
Если иметь это въ виду, то не трудно будете понять,
что на практике не всегда возможно провести строгую границу между обыкновеннымъ и гипнотическимъ внушеніѳмъ.
Припомнимъ случай, цитированный Бернгеймомъ. Какую роль
игралъ тамъ мужъ? Былъ-ли онъ гипнотизеромъ-внушителѳмъ или
обыкновеннымъ подстрекателемъ? йзвѣстно, что внушенія могутъ
быть сделаны подходящпмъ субъектамъ безъ всякихъ предварительныхъ процедуръ. Одновременно съ словеснымъ внушеніемъ происходите гипнотизація. Бернгеймъ и Ліезкуа сообщаютъ
о многочисленныхъ опытахъ, где внушенія были усвоены и
реализованы н а я в у . Теоретически,проведеніе границы между
обыкновеннымъ и гипнотическимъ внугаеніѳмъ представляется деломъ очень простымъ. При обыкновсипомъ внушепіи субъекта не
теряете сознанія происходящая, онъ усваиваете полученное имъ
внушеніе лишь тогда, когда последнее не встречаете въ немъ слишкомъ сильная сопротивлеиія, т. е. когда содсрзкапіѳ внушенія более или менее совместимо съ его склонностями и чувствами. Въ этомъ случае внушитель есть только подстрекатель
человека, реализующая внушѳніе. Гипнотическое же внушеніе
характеризуется главнымъ образомъ автоматичностью человека, усваивающая внушѳніе. И какъ нельзя считать убіііцу

подстрѳкателемъ топора, убившаго жертву, такъ нельзя говорить
. о гипнотизере, какъ о подстрекателѣ гипнотизированнаго.
Гипнотнзеръ, внушившій преступленіе, является едпнствѳпнымъ дѣятелемъ преступленія п долженъ вести одинъ
_всю отвѣтствеиность. Все сводится такимъ образомъ к ъ
рѣшепію вопроса, было ли извѣстное впушеніе гипнотическимъ или обыкновениымъ. Но на этотъ-то вопросъ въ большинстве
случаевъ очень трудно бываете дать опрѳдѣлѳнный отвѣте.
Но еще сложнѣо теоретическое рѣшеніе вопроса о степени
ответственности гипнотизера и гипнотизировапнаго при такъ
называемыхъ неопрѳдѣлонныхъ впушеніяхъ, при которыхъ
гипнотнзеръ предписываете только характеръ дѣйствій, имѣгоЩІІХЪ совершиться, но не самыя дѣйствія. Какъ прпмѣръ такого
внушенія, приведемъ слѣдуюіціе опыты Вониса:
«М-І1е А. Е . находится въ университетской фпзіологической лаборатории Во время ея гиппотическаго сна я ей внушаю, что опа по пробужденіи увидите много прекрасныхъ
вещей, которыя ей очень понравятся и которымъ она будетъ
очень рада. По пробужденіи я ее снова усыпляю и спрашиваю
ее, чтб именно она видѣла. Оказывается, что она видѣла
садъ, въ которомъ прогуливались дамы въ прекрасныхъ платьяхъ,
затѣмъ она видѣла великолепные костюмы, драгоценности и т . д.
(М-Пе А. Е . портниха и очень интересуется платьями).
Въ другой разъ я устраиваю съ ней же опыте неопределенна™ внушенія на яву. Я ей говорю: «Черезъ мипуту вамъ
захочется сделать нечто очень смешное и это доставите вамъ
большое удово льствіе ». — « Но что-зке именно »? — « Этого я не
знаю. Я знаю только, что это будетъ смешно и заставите васъ смеяться» . Затемъ я ее предоставляю самой себе. По истечепіи некотораго времени я замечаю, что она смеется п закрываете лицо руками.
«О чемъ вы думаете»?— «Ни о чемъ». — «Нетъ, вы думаете

о чемъ-то».—«Но я этого но сделаю». — «А я вамъ говорю,
что вы это с д е л а е т е » — « Н е т ъ » . — « Х о т и т е побиться объ закладъ»?—«Нетъ, н е т ъ » — и она смотрите въ уголь комнаты,
где находится этажерка. Несколько минуть спустя она в ы ходите изъ комнаты и направляется въ садъ, я тозке отправляюсь туда и нахожу ее спящей въ стоячемъ положѳніи.
«Для чего вы заснули»?—«Потому что я не хочу исполнить того, что вы мне приказали».— «Но я вамъ ничего не
прпказалъ, я дазке не знаю, о чемъ вы думаете».— «Да, но
я это знаю». —«Почему ate вы не хотите исполнить э т о » ? —
«Потому что вы станете смеяться надо мною».—«Темъ не
менее вы это сделаете». — «Да, я это с д е л а ю » . — «Пу,такъя
ІІѲ зкелаю васъ мучить, я возьму обратно внушеніе, но сказкпте мне, о чемъ вы д у м а л и » . — « Я хотела обвязать
своимъ платкомъ статуэтку, которая находится наэтазкеркѣ» * ) .
Въ заключеніе мы скажемъ пѣсколько словъ о ряде я в лѳній, имеющихъ чрезвычайное сходство съ явленіямп, только что разсмотренпыми, и могущихъ бросить некоторый
свете на последнія. Мы говоримъ о преступленіяхъ, совѳршаѳмыхъ лунатиками и истеричными особами.
Усиленіѳ воспріимчивостн къ известному классу представленій. и ослаблѳніе активнаго впиманія свойственны не одному
только гипнотическому состоянію. Эти признаки встречаются
также у мцогихъ психически больныхъ людей, главнымъ
образомъ, у истеричныхъ особъ и у лунатиковъ. Но тогда
какъ у гипнотизированныхъ воспріимчивость усилена по отношение къ представленіямъ другихъ лицъ, у лунатиковъ она
развита главнымъ образомъ по отношенію къ представленіямъ,
созданнымъ собственной фантазіей. Легко представить себе,
что подобное усиленіѳ воспріимчивости мозкетъ вести къ само*) Beanis: „Somnambulisme provoqué", стр. 1S6.

внушеніямъ (autosuggestion), который могутъ привести къ тѣмъ-же
лослѣдствіямъ, какъ и внушенія, полученныя во время гипнотическаго сна отъ гипнотизера. Это теоретическое предположѳніе подтверждается многими фактами.
Liegeois и Gilles de Ja Tourette цитируютъ слѣдующій разсказъ одного настоятеля монастыря.
«Въ N... монастырѣ, гдѣ я былъ пріоромъ, находилсямонахъ, который былъ нзвѣстенъ за лунатика. Иногда онъ, во время
таоихъ припадковъ, выходилъ изъ своей кельи и самъ-же возвращался безъ чужой помощи, иногда-же онъ заблуждался и его
приходилось отыскивать. По совѣту врачей, онъ употреблялъ
нѣкоторыя лѣкарства: припадки стали рѣже и монахомъ перестали заниматься.
Однажды вечеромъ, когда я, занятый въ' своей комнатѣ
разсматриваніемъ документовъ, не могъ лечъ спать въ урочный часъ, дверь въ мою комнату отворилась, и я увидѣлъ
монаха, находившагося повидимому въ состояпіи сомнамбулизма.
Глаза его были широко раскрыты, но вполнѣ неподвижны,
въ рукѣ онъ держалъ большой ножъ. Онъ направился прямо
къ моей постели, положеніе которой ему было хорошо знакомо, и принялся ощупывать одѣяло, какъ-бы желая удостовѣриться, что я нахожусь въ своей кровати. Послѣ этого онъ
погрузилъ ножъ три раза въ постель съ такой силой, что
клинокъ пропзилъ насквозь одѣяло п матрацъ, или вѣрнѣе
рогожку, замѣнявшую мнѣ матрацъ. При входѣ въ мою комнату
монахъ имѣлъ мрачный видъ и брови его были сморщены'.
По нанесены удара его лицо прояснилось и онъ -казался
удовлетворенными Свѣтъ двухъ лампъ, горѣвшихъ на моѳмъ
столѣ не производила повидимому, никакого впечатлѣнія на
его глаза. Онъ вышелъ, какъ и вошелъ, тихо ступая и не-

слышно отворяя и затворяя двери. Я увѣрился, что онъ И8ъ
моей кельи отправился прямо къ себѣ.
Легко себѣ представить, въ какомъ состояпіи я находился
впродолжеиіѳ этой ужасной сцены. Я горячо возблагодарилъПровидѣніе за свое спасеніе отъ неминуемой смерти, но волненіе
мое было такъ сильно, что я всю ночь не могъ сомкнуть
глазъ.
На слѣдующеѳ утро я призвалъ къ себѣ монаха-лунатика
и просилъ его разсказать мнѣ, что ему снилось въ эту ночь.
При этомъ вопросѣ онъ страшно смутился. « О т ч е » , о т в ѣ тилъ онъ: «мнѣ присншюсъ нѣчто очень странное, я, право,,
затрудняюсь передать вамъ содержаніе моего сна, который,,
вѣроятно, слѣдуетъ приписать дьявольскому павожденію...».—
«Я вамъ приказываю разсказать мнѣ содержаніе вашего сна» у
возразилъ я: «сонъ не зависите отъ нашей воли и есть
только иллюзія. Говорите искренно! » — « Какъ только я заснулъ,.
мнѣ приснилось, что вы убили мою мать; ѳя кровавая тѣнь
предстала предо мною, требуя мщенія. При этомъ мной овдадѣла такая ярость, что я, какъ бѣшенный, побѣжалъ въ вашу
келыо и пронзилъ васъ ножомъ. Затѣмъ я проснулся, весь
въ поту, проклиная свой поступокъ. Пришедши въ себя, я
возблагодарилъ Бога за то, что преступленіе не было совершено ». — « На самомъ дѣлѣ случилось однако нѣчто, очень похожее
на вашъ сонъ»,—сказалъ я спокойно и серьезно. Я разсказалъему все случившееся и показадъ ому слѣды его ударовъ.
Это его страшно поразило. Онъ бросился предо мною наколѣни и, обливаясь слезами, умолялъ меня назначить ему
очень строгое наказаніе.
«Нѣтъ, нѣтъ! — возразилъ я: «я васъ не накажу за поступокъ, который вы совершили вполнѣ независимо отъ вашей воли. Но съ этихъ поръ я васъ освобождаю отъ ночной.

службы и предупреждаю васъ, что ваша келья будете заперта пзвнѣ» *).
Если-бы настоятель монастыря былъ убитъ монахомъ —кто
знаете?—мозкетъ быть послѣдній былъ бы судимъ и наказанъ!
Въ концѣ семпдесятыхъ годовъ общественное мнѣніе въ
Англіп было сильно возбуждено процессомъ, представляющимъ
и для насъ извѣстный пнтересъ:
9-го апрѣля 1 8 7 8 года пѣкій Фрэзеръ, владѣлецъ лесопильни, человЬкъ пользовавшійся вссобщимъ уваэкеніемъ,
убилъ своего сына. Въ детстве способности его были среднія, некоторое время онъ страдалъ непроизвольнымъ мочеиспусканіемъ. Его отецъ и мать страдали падучей болезнью
и умерли во время припадка. Его сестра и племянникъ были
душевно больными. Одно изъ его детей умерло отъ конвульсій; убитый имъ сынъ также имѣлъ конвульсивные припадки
за полгода до смерти. Сонъ Фрэзера былъ постоянна очень
тревоженъ, онъ часто просыпался отъ давленія кошмара и
нередко подвергался ирипадкамъ, имевшимъ чрезвычайное
сходство съ припадками сомнамбулизма.
Докторъ Vellowlees, бывшій неоднократно свидетелемъ его припадковъ, разсказываегъ, что Фрэзеръ, находясь во сне, часто внезапно вставалъ съ выраженіемъ уэкаса на лицѣ. То ему казалось, что домъ стоите въ огне, то, что стены рушатся.
Затемъ следовало обыкновенно появленіе страшная животнаго, противъ которая онъ защищался, бросая въ него все
предметы, попадавшіеся ему подъ руки. Иногда онъ принимался душить своего соседа по , комнате, въ которомъ онъ
виделъ это страшное экивотное. В с е свои действія онъ сопровождалъ страшными криками. Бешенство его доходило до
*) Цитировано у Gilles de l a T o u r e t t e и Liégeois.

того, что после такого припадка онъ самъ оказывался поранѳниымъ.
Во время одного такого припадка онъ убилъ езоего сына.
В ъ этотъ разъ ему показалось, что по комнате летаете большое белое животное, которое, наконецъ, спустилось за кровать его сына. Съ целью защитить последняя, онъ схватилъ его и ударнлъ имъ о стену, зкелая попасть въ зкивотное. Крики его зкепы привели его в ъ себя и онъ выразилъ
сильное отчаяніе.
Присязкные вынесли ему оправдательный прпговоръ, принявъ во вниманіе, что преступлѳніе было совершенно во
время припадка сомнамбулизма * ) .
Присязкные отвѣтили отрицательно на вопросъ председателя о томъ, сдедуетъ-ли признать Фрэзера помѣшаннымъ.
Но они нашли, что и у нормальнаго человѣка могутъ быть
моменты, впродолзкеніѳ которыхъ онъ совершаете поступки
такзке безсознатсльно, такзке независимо отъ воли, какъ и
домешанный.
Примеромъ обвиненій, очень часто возбуждаемыхъ противъ лунатиковъ, мозкетъ слузкить следующий случай.
« У доктора Жиро была служанка, легко впадавшая в ъ
типнозъ и усваивавшая внушѳнія. Вследствіе этого ее
часто гипнотизировали для нроизведенія различныхъ опытовъ.
Однажды—я .былъ тогда тюрѳмнымъ врачѳмъ—я узналъ среди
представившихся мне больныхъ арестантовъ эту девушку.
На мои разспросы она ответила, что въ последнее время она
служила уже не у Жиро, а у одной дамы, которая обвинила ее в ъ краже. По этому обвиненію она и была арестована.
*) Gilles de la Tourette, „L'hypnotisme etc.", стр. 206.

«Молодая дѣвушка съ плачемъ увѣряла меня въ своей н е винности. Такъ какъ мнѣ часто приходилось видѣть лунатиковъ, прячущпхъ во время своихъ припадковъ вещи, который онѣ потомъ считали потерянными, то я спросилъ служанку, пе стала-ли опа подвергаться, подъ вліяніѳмъ частыхъгипнотизацШ, припадкамъ сомнамбулизма. Она не могла мнѣсказать на этотъ счстъ ничего положительна™, но монахиня,
присутствовавшая при этомъ разговорѣ, сказала, что служанкасъ тѣхъ поръ, какъ находится въ тюрьмѣ, каждую ночь одѣвается, расхаживаете по дортуару и затѣмъ ложится опять
слать.
«Для изсдѣдованія вопроса о виновности этой дѣвушки я
ее погрузилъ въ гипнозъ и спросилъ ее о кражѣ. Она отвѣтпла, что она и не думала красть что либо, но во время
одного припадка ей пришла мысль, что вещи ея хозяйки
будутъ лучше въ сохранности, если она ихъ спрячете в ъ
другое мѣсто. Она это и сдѣлала, намѣреваясь извѣстить объ
этомъ впослѣдствіи хозяйку. Но такъ какъ воспоминаніе о
томъ, что совершается ЕО время припадка, совершенно исчезаете по пробужденіи и такъ какъ съ друтой стороны х о зяйка не имѣла никакого понятія о іючныхъ припадкахъ
своей служанки, то исчезновеніе вещей послужило иоводомъ
къ обвиненію несчастной.
« Я тотчасъ-жѳ пѳредалъ результате моего допроса судебному
слѣдователю, который выслушалъ меня съ нѣсколько недовѣрчивой
улыбкой. Тѣмъ не менѣе онъ на слѣдующій день согласился сопровождать меня въ тюрьму. Я снова загипнотизировалъ служанку и она повторила сказанное ею наканунѣ. Слѣдователь
внимательно выслушалъ ея разсказъ и заставилъ ее дать подробное описаніе дома, комнаты и шкафа, въ которомъ должяы.
были находиться украденныя вещи.

«Затѣмъ онъ тотчасъ-же отправился въ указанный домъ,
направился прямо къ обозначенному шкафу и, къ великому
удивленно обокраденной хозяйки, вынулъ оттуда проііавшія
вещи. Невинность служанки была такимъ образомъ ясно обнаружена, и хозяйка сама отправилась въ тюрьму извиняться
передъ невинно заподозрѣнной » *).
При прѳступлѳпіяхъ, совѳршаемыхъ лунатиками, психологическіе моменты совершенно тѣ-же, что при разсмотрѣнныхъ
нами выше гипнотическихъ преступленіяхъ. Поэтому и юридическая оцѣнка обоихъ родовъ преступленій должна быть
одинакова. Разница будете заключаться лишь въ томъ, что
тогда какъ въ гипнотическихъ преступленіяхъ отвѣтственность
падаете навну шителя, въ сомнамбулистичсскихъ преступленіяхъ
правосудно некого преслѣдовать. Послѣднеѳ, впрочемъ, можетъ
имѣть мѣсто и при преступленіяхъ, совершенныхъ въ гшінозѣ,
если эти преступленія совершены подъ вліяніемъ самовнушенія
или подъ вліяпіемъ внушенной галлюцпнаціи. Мы видѣли
раньше, что такіе- случаи возможны.
Въ заключеніе прпведемъ туте установленную въ ІІОЛОжительныхъ законодательствахъ формулу певмѣнясмости, подъ
которую, безсомнѣнно, подходите и гипнотическое или послѣгипнотичсское состояніе.
Наше уложеніе не даете общей формулы нѳвмѣняѳмости, а • ограничивается (въ ст. 9 2 ) перечисленіемъ
тѣхъ состбяній, которыя исключаюте уголовную отвѣтственность. ' В ъ числѣ этихъ состояній указаны: безуміе,
сумасшествіе и припадки болѣзви, приводящіе въ умоизступлеиіс
или совершенное безпамятство. Впрочемъ удоженіе даете и
руководящія указанія относительно основаній невмѣняѳмости.
* ) Сообшеыо
Liégeois.

сѳнаторомъ

гипв. в ъ ПР.

докторомъ

Dufay

и цитировано

у
5

Именно въ ст. 9 2 указывается, что прсступленіе не вменяется
въ вину, когда учппившіп нреступлепіе по состояпію своему
во время учппенія прѳступленія не могъ имѣть попятія
о противозаконности и о самомъ свойствѣ своего
дѣянія. Такимъ образомъ наше уложеніс считаете критеріемъ
невменяемости отсутствіе познавательной способности.
Проекте новаго уложенія предлагаете общее опрѳделеніе невменяемости, которое признается образцового формулою, такъ какъ она
обнимаете собою все возможные случаи невменяемости. Именно: не
вменяется въ вину деяпіс, учиненное лицомъ, которое по недостаточности умственпыхъ способностей, по болѣзпенному разстройству
душевной деятельности или по безсознательному состоянію, не
могло во время учипенія деяпія понимать свойства и значснія
совершаема™ или руководить своими поступками (§ 3 3 ) .
Германское имперское уложеніе, действующее съ 1 8 7 2 г.,
даете общее определепіс невменяемости, признающее критеріемъ
ея отсутствіо свободнаго волоопределенія. § 5 1 гласите: «Дѣяніе не наказуемо, если виповникъ его находился во время
учпиенія его въ состояпін бѳзсознательности или болезненна™
разстройства душевной деятельности, которое исключаете свободное его волеонредѣденіс. ( . . . sich in einem .Zustande von
Bewusstlosigkeit oder Krankhafter Störung der Geistesthätigkeit
befand, durch welchen seine freie Willensbestimmung ausgeschlossen war).
Подобное же определеніе невменяемости даете венгерскій
кодексъ 1 8 8 0 г. Французскій Code pénal 1 8 1 0 г. знаете
только одно еостояніе, исключающее ответственность —душевную
олезиь(démence, art. 6 5 ) . Въ законЬ, однако, нЬтъ опредеіонія
ІІОНЯТІЯ умопомешательства, но практика не стесняется подводить подъ него и безсознательное состояніе п разнообразные
впды душевнато разстройства.

ГЛАВА ВТОРАЯ.
Преступленія, направленный протнвъ
гшшотнзированныхъ.

Изъ краткаго обзора гішнотическихъ явленій, сделаннаго
въ введеніи, ясно, что гипнотизированные находятся в ъ т а комъ состоянш, при которомъ они лишены возможности защищаться отъ покушеній, направленныхъ противъ ихъ личности. Эта беззащитность обусловливается безчувственностью
и неподвижностью гипнотнзированныхъ. Если мы будемъ следовать схеме Шарко, то мы можемъ сказать, что въ летаргической и каталептической стадіяхъ гипнотизированные отличаются безчувственностью и отсутствісмъ произвольныхъ движеній. Въ состояніи гшшотичсскаго сомнамбулизма субъекте
можете ощущать и двигаться, по соответствепнымъ внушеніомъ у него можете быть вызвана еще более полная безчувственность п неподвижность, чемъ в ъ двухъ прѳдыдущихъ
стадіяхъ. Простого уверенія экспериментатора, что гипнотизированный не въ состояніи двигаться, вндѣть, слышать, достаточно для того, что-бы эти явленія порознь или вместѣ,
смотря по воле экспериментатора, моментально наступали.
Гипнотизированный вдыхаете аммоніакъ, не выражая ни малѣйшаго ощущѳнін, и слизистая оболочка поса не оказываете
никакой реакцін. Безчувствоппость доходите до того, что надъ
гипнотизнровавнымъ 'можно производить сложнѣйшія хирургичѳскія операціи безъ всякой болп для паціента. Езвѣстно
5*

несколько случаѳвъ, где женщины рождали въ гипнозе,
не чувствуя при этомъ никакой боли.
Само собою разумеется, что гипнотизированные, лишенные всякихч» средствъ къ обороне, легко могутъ сделаться
жертвами преступлены. Число достоверно извѣстпыхъ преступлены, направленвыхъ противъ лицъ, находившихся въ
гипнозе, довольно значительно уже и теперь, когда знаніе
явленій гипноза еще очень мало распространено. Мы приведем» тутъ несколько «классическихъ» случаѳвъ, возбудившихъ въ свое время всеобщее вниманіе и обсуждавшихся впродолжѳніе довольно долгая времени въ юридическпхъ и
медицинскихъ журпалахъ.
31-го марта 1 8 6 5 года около шести часовъ вечера къ.
обитателю одного изъ домовъ общины Soiliés-Farlido, жившему тамъ со своимъ 15-летнимъ сыномъ и своей 2 6 - л е т ней дочерью Жозефиной, явился плохо одётый человекъ съ
безобразнымъ лицомъ, запущенной бородой и длинными нечѳсанными волосами, хромавшій на одной ноге. Этотъ пришлецъ,.
которому на видь можно было дать летъ 2 5 , назывался Тнмоѳеемъ Кастеляномъ, былъ прежде резчикомъ пробокъ, топерь-же бродяжничалъ, выдавая себя то за знахаря, то за-,
магнетизера. Въ Soiliés-Faiiide онъ притворился глухонѣмымъ и знаками просилъ пищи и пристанища. Отецъ Жозефины принялъ его, и уже во время ужина бродяга возбудилъ.
вниманіе хозяина своимъ странвымъ новеденіемъ. Такъ напр.,
онъ наполнялъ свой стаканъ непременно тремя пріемами и;
выпивалъ свое вино, делая безпрерывно знаки креста. Впродолженіѳ вечера явилось несколько любопытныхъ соседей и
помощью карандаша и бумаги началась бесѣда. При этомъ
Кастѳлянъ между прочимъ написалъ: «Я сынъ Бога, я прихозку съ неба и имя мне—Іисусъ Христосъ; теперь вы ви-

дите мои малыя чудеса, скоро вы увидите велнкія. Но не
бойтесь меня, потому что я посланъ самимъ Богомъ». Одной
женщине онъ предложилъ свои услуги для упичтозкенія родимая пятна; онъ утверждалъ, что будущее передъ нимъ
открыто и пророчествовалъ, что черезъ шесть месяцевъ будете война. Это странное поведеніе произвело на всехъ
присутствующихъ очень сильное впечатденіѳ. Жозефина
казалась испуганной; изъ боязни передъ нищимъ она
спала одѣтая. Кастелянъ провелъ ночь на сѣновале и на
-завтра тотчасъ-зко после завтрака ушелъ. Вскоре онъ однако
вернулся назадъ и, убедившись, что Жозефина остается впродолженіп ц е л а я дня одна дома, онъ также остался. Некоторые изъ сосѣдей приходили съ тѣмъ, чтобы принести чужому чоловѣку, который считался святымъ, несколько яицъ.
Одинъ изъ нихъ, приходившій два раза, въ свой первый приходъ ничего особеннаго не заметилъ: Жозефина жаловалась
только на сильную головную боль. Когда онъ пришелъ во
второй разъ, незадолго до обѣда, онъ заметилъ, что Кастелянъ описывалъ рукою странные круги позади молодой девушки, наклонившейся надъ горшкомъ. Жозефина^ невидимому,
чувствовала себя нехорошо: ея глаза выражали безпокойство,
лицо ея было красно, присутствіе третьяго лица ей было приятно; видно было, что она очень неохотно остается одна съ
Кастеляномъ. После обеда посещенія прекратились, и о томъ,
•что совершилось отъ обѣда до четырехъ часовъ, известно
только по несколько неопредѣлѳннымъ показаніямъ Жозефины,
которымъ Кастелянъ противоречила По разсказамъ Жозефины,
Кастелянъ во время обеда, какъ разъ въ тотъ моменте, когда
•она подносила ко рту ложку супа, сдѣлалъ двизкеніе рукою,
какъ бы бросая что-то въ ложку. Жозефина однако не видела, чтобы что нибудь действительно попало въ ложку. Въ

этотъ момептъ она внала въ обморокъ. Кастѳляпъ помощью
холодной воды привелъ еѳ въ чувство. Она хотѣла выдти изъ
комнаты, но не могла этого сдѣлать, такъ какъ она вторично лишилась чувствъ. Тогда Кастелянъ понесъ ее въ ея комнату,
полозкилъ на постель и изнасиловалъ ее. При этомъ онъ,
неизвестно для чего, билъ ее. Жозефина ощущала все, но
не могла оказать никакого сонротивленія, она не была даже
въ состояніи постучать о степу, чтобы привлечь вниманіе соседей. Въ это время одна изъ ея родственнпцъ постучала въ дверь. Жозефина узнала ея голосъ, но не была
въ состояніи ответить ей. Жозефина не могла сказать наверное, приказалъ-ли ей Кастелянъ сопровозкдать его, по неопреодолимая сила заставляла ее следовать за своимъ мучителемъ.
Факте тоте, что они въ 4 часа после обеда вместе вышли
изъ дома. Соседямъ бросилось въ глаза треволшое выраженін
лица Жозефины. Она была въ своей обыкновенной будничной
одежде, произносила безсвязныя слова, уверяла, что она следуете за Господомъ Богомъ и т. д. Следующую ночь Кастелянъ провелъ съ Жозефиной на одномъ сеновале. На слѣдующій день они отправились въ Collobriéres, и Жозефина провела ночь у некоей Pauteron, мужъ которой встретидъ Кастеляна и его жертву въ лесу и забралъ ихъ съ собою. Кастелянъ разсказалъ ему, что онъ увезъ девушку, пользуясь ея
расположепіемъ. Жозефина ташке разсказала ему о своемъ несчастіи, прибавляя, что она хотела утопиться съ отчаянія.
Она разсказала, что впродолженіе дня она два раза впадала
въ обморокъ подъ вліяніемъ таинственныхъ дѣйствій Кастеляна. На третій день они пришли въ Capeludc къ супругамъ
Condroyer. Впродолженіе дня Жозефина попеременно находилась то въ страшномъ возбузкденіи, то въ относительномъ
спокойствіи. То она осыпала Кастеляна знаками страстной

привязанности, сопровозкдая свои ласки безсвязной речыо, въ
которой безпрсстанно повторялись слова: цвѣты, души, Господь
Богъ и пр., то наоборотъ она его отталкивала и выказывала
сильный страхъ передъ иимъ. Все время ее сильно занимала
мысль, что ее могутъ считать развратной проституткой. Несколько разъ она повторяла: «вліянію Кастеляна не могда-бы
противиться и самая сильная женщина». Она опасалась новыхъ покушепій съ его стороны и желала провести ночь въ
другомъ доме. Кастелянъ пе хотѣлъ ее отпускать, а для преодоленія ея сопротивлеиія онъ сдѣлалъ некоторые странные
знаки: по показанію некоторыхъ свидѣтолсй, онъ слегка дотронулся до лба и бедра Жозефины. Тотчасъ-же она лишилась чувствъ и пролежала три четверти часа безъ движепія.
Хотя она и после этого еще не пришла въ себя,
однако Кастелянъ заетавилъ ее подняться но лѣстнице, причемъ онъ поддерзкивадъ ея плечи руками и подннмалъ ея
ноги помощью своихъ колешь. «Хотите, чтобы я заетавилъ ее
смеяться?»—спросилъ тогда Кастелянъ, итотчасъ-зке Жозефина
залилась громкимъ, безумнымъ хохотомъ. Одинъ изъ соседей
помогалъ ей раздеваться и, изумленный неподвижностью ея членовъ, началъ сильно щекотать ея пятки, что однако не оказало на Жозефину никакого действія. Чтобы разбудить ее,
Кастелянъ нанесъ ей три сильпыхъ пощечины. Жозефина пемедлено пришла въ себя и не только не чувствовала никакой
боли, но находилась, повидимому, въ очень пріятномъ еостояніи. Ночыо изъ комнаты, занимаемой Кастеляномъ и
Жозефиной, послышался сильный шумъ; хозяинъ, воорузкенный налкой, направился туда и потребовалъ, чтобы Кастелянъ немедленно удалился. Жозефина, не смотря на приказанія Кастеляна, отказалась сопровозкдать его. Все слѣдующее утро Жозефина находилась въ страшномъ возбузкденіи,

граничнвшемъ съ безуміемъ. Она произносила бѳзсвязныя слова,
безпрестанно призывала Бога и Святую Дѣву, дѣлала разныя
безсмысленныя движѳнія. Такъ она брала нитку и проводила
ею нѣсколько разъ по глазамъ одного изъ присутствующихъ,
чтобы, какъ она говорила,- излѣчить его слѣпоту. ЗагЕмъ
явился Кастелянъ и желая показать силу своего вліянія надъ
Жозефиной, заставилъ ее ползать по полу. Это возмутило
присутствующихъ и они его выгнали изъ комнаты. Но какъ
только онъ удалился, съ Жозефиной случился новый припадокъ, прѳкратившійся только тогда, когда Кастелянъ онять
вошелъ въ комнату, наклонился надъ ней и сказалъ ей какія
то таинственныя слова. Онъ ее привелъ въ чувство, нанесши
ей три иощечины. При этомъ у него вырвалось сдѣдующее
интересное признаніе: «это пе первая дѣвушка, которую я
привелъ къ паденію; уже 2 2 года тому назадъ мой отецъ
совершилъ тоже самое съ моей матерью, которая отъ этого
сильно страдала». Остальная часть дня прошла также, какъ
и предыдущіе дни. Жозефина то произносила безсвязныя слова,
то оплакивала свое положеніе, просила окружающихъ не оставлять ее и съ ужасомъ отталкивала Кастеляна. На вопросъ,
что она чувствуете во время своихъ прппадковъ, она отвѣтила, что она сильно страдаете: она видите и слышите все
происходящее вокругъ нея, но чувствуете, что воля ея парализована. Простого прикосновенія Кастеляна иногда достаточно для того, чтобы она почувствовала . сильную боль,
иногда-же наоборотъ, его прикосновеніе успокаиваете ее.
Жозефина предлагала всегда Кастеляну отпивать отъ вина,
которое ей предлагалось; точно ташке она ѣла только тотъ хлѣбъ,
отъ котораго Кастелянъ откусывалъ кусочекъ. Когда они на
слѣдующее утро опять отправились въ путь, Кастелянъ по
дорогѣ былъ задсржанъ, а Жозефина бѣгомъ вернулась къ

Condroyer и попросила, чтобы ее спрятали оть Кастоляна,
отъ котораго она, къ своей великой радости, успѣла убѣжать.
Днемъ ее привели обратно домой. По дорогѣ она опять впала
въ еостояніс крайняго возбужденія, въ которомъ она испускала ненонятные звуки п ругала всѣхъ прохожихъ. Это состоите продолжалось нѣсколько дней. Призванный врачъ
констатпровалъ лихорадку и сильное нервное возбужденіе,
вызванное конечно воспоминаніемъ о потерянной дѣвичьей
чести. Кровопусканіе снова возетановило ея здоровье *).
Liégeois дѣдаетъ попытку возстановить догадкой всѣ фазы
этого' нѣсколько загадочнаго происшествія. По его мнЕнію,
Кастелянъ употребилъ гипнотическое внушѳніе. Всѣ загадочный
слова, которыя произносила Жозефина, могутъ быть объяснены
слЕдующимъ внушеніѳмъ, которое Ліежуа приписываете Кастеляну: « Т ы будешь имЕть ко мнЕ абсолютное довѣріе: я сынъ
Бога и владЕю даромъ совершать чудеса; я силой своей
воли могу создать цвѣты; хочешь, чтобы я это тебЕ дока•задъ? Б о т е розы и маргаритки ростутъ предъ тобой: тебѣ
стойте только наклониться и ты можешь ихъ рвать, сколько
тебЕ угодно. Подобно Богу, я могу читать въ душЕ людей.
Я и тебя знаю лучше, чЕмъ ты себя знаешь. Ты думаешь,
что ты меня ненавидишь, потому что ты меня считаешь
•безобразнымъ нищиыъ, но на самомъ дѣлЕ ты питаешь ко
мнЕ безграничную любовь, такъ что ты мнЕ ни въ чемъ не
съумѣешь отказать; твоя судьба съ этихъ поръ неразрывно
связана съ моей; куда я пойду, туда пойдешь и ты; ты
оставишь отца и мать, чтобы слЕдовать за мной; мы будѳмъ
жить, какъ мужъ и жена, ты захочешь пить изъ моего стакана и Есть хлЕбъ, отъ котораго я Елъ; когда я дотронусь
* ) Цитировано у Gilles de l a Tourette, стр. 345, и во многихъ
д р у г и х ъ сочиненіяхъ.

до такой-то части твоего тела, ты заснешь, какъ теперь; ты
сдѣлаешь все, что я тебѣ прикажу; если меня захотятъ разлучить съ тобой, то ты въ ту минуту, когда я уйду, лишишься
чувствъ, такъ что нужно будетъ призвать меня обратно;
ты проснешься, если я тебѣ дамъ три пощечины и т. д . » .
При судебпомъ разбирательстве Кастсдянъ выказалъ хладнокровіе, граничащее съ иахальствомъ. Онъ в ъ особенности
хвасталъ своими магнетизерскими способностями.
Такъ, онъ имѣдъ дерзость предложить председателю суда
испытать на себе его искусство. Впродо.шеніе обвинительной
речи прокурора онъ устремилъ пристальный взглядъ на этого
чиновника и желалъ его этимъ магнетизировать, такъ что
тотъ принужденъ былъ опустить глаза.
Три врача—Heriart, Paulet и Théus были приглашены к ъ
судебному разбирательству и должны были разъяснить нрисяжнымъ действіе магнетизма. Они подтвердили заішочснія,
къ которымъ пришли составители судебпо-мѳдицинскаго раппорта къ этому процессу, тулонскіе доктора Auban и Roux.
Кастелянъ былъ присужденъ къ двенадцати летъ каторжной
работы.
Обвиненія въ изнасилованіи помощью гипнотизма очень
часто возбуждались противъ врачей, въ особенности протнвъ
врачей магнетизеровъ.
«Въ ноябре 1 8 5 7 - г о года восемнадцатилетняя Маргарита А., считавшая себя больной, ходила въ сопровождены
своей младшей сестры лѣчиться къ С., пользовавшемуся в ъ
Марсели репутаціей искусснаго магнетизера. В ъ начале апреля
1 8 5 8 года она почувствовала себя беременной и подала жалобу
на С., котораго она обвпняла въ изнасилованы. Судъ обратился къ докторамъ Cost и Вгосиіег съ запросомъ: возыожноли лишить женщину девственности в ъ магнетическомъ с н е

такъ чтобы она объ этомъ ничего не знала? Врачи о т в е тили на этотъ вопросъ утвердительно» '').
Въ 1 8 7 8 - м ъ году въ Руане разбирался процесеъ Леви,
получившій впоследствіи большую известность. Некая В., прачка
изъ Руана, обвиняла зубного врача Леви въ томъ, что онъ
изнасиловалъ ея дочь, Берту В . . , лечившуюся у него отъ
зубныхъ болей, некоторыя детали, сообщенный обвинительницей, отнимали, казалось, у обвипѳнія всякую тѣнь правонодобія. Такъ, она разсказывала, что она сама присутствовала
при сеапсахъ ея дочери у Леви, и что какъ она, такъ и ея.
дочь не заметили ничего подозрительна™ до техъ норъ, пока
самъ Леви не сообщидъ имъ о совершенномъ имъ преступлены. Не смотря па всю невероятность этого показанія, фактъ
преступленія былъ очень скоро установленъ слѣдствіемъ. Въприсутствіи следствен наго судьи, Леви сделалъ Бсртѣ В . . . следующее признаніѳ:
« Д а , вы были чисты, вы были дѣвственннцей. В ь в а шей простоте вы думали, что все, совершаемое мною, необходимо для вашего здоровья, и вы не сопротивлялись. Спасите меня, спасите мою жену и монхъ детей, скажите, чтоя не употреблялъ насилія, и я вамъ отдамъ все, что я имею»..
Фактъ былъ такимъ образомъ у с т а н о в л е н ^ Леви имѣлъ
половыя с п о ш е н і Г с ъ ^ С Г в ъ присутствіи ея матери. Оставалось объяснить, какимъ образомъ дѣвушка не чувствовала совершаема™ акта. Многіѳ факты говорили за то, что наркотичѳскія средства не были употреблены. При разследованіи оказалось,, что Леви сажалъ Берту В . . . на операціонный стулътакимъ образомъ, что ея туловище и голова оказывались опрокинутыми назадъ, такъ что она находилась въ почти гори*) Gilles de la Tourette, стр. 826.

зонтальномъ положены. Затѣмъ она, но указанно Леви, приподымала двумя пальцами верхнюю губу и плотно прижимала
^е къ носовымъ отверстіямъ. Послѣ этой процедуры она обыкновенно теряла сознаніе. Берта В . . . оказалась очень нервной
особой, чрезвычайно расположенной къ гипнозу и аналогпчнымъ
состояпіямъ. Приходится такимъ образомъ думать, что предписанными Леви манппуляціями Берта В . . . впадала въ гипнотическую летаргію *).
Во всѣхъ трехъ приведенныхъ нами случаяхъ преступлен о состояло въ изнасилованіи гипнотизированныхъ женщинъ.
Изнасилованія въ действительности составляютъ громадное большинство всехъ преступленій, совершаемыхъ надъ гипнотизированными. Это объясняется прежде всего тѣмъ, что гипноти•ческіе опыты совершаются главнымъ образомъ надъ женщинами H половое чувство въ гипнотизере мущнне сильнее другихъ побуждены. Очень часто гиннотизированіе совершается
съ вполне чистыми намереніями, половое чувство возбуждается
лишь во время процедуру ведущихъ къ гипнотическому сну,
подъ вліяпіемъ близости и прикосновеній гипнотизера къ гипнотизируемой. Затемъ возможность осуществлеаія половыхъ сношеній
сравнительно легче, чемъ возможностъ кражи или другихъ преступлены. Темъ не менее изнасилованіѳ не является единственнымъ преступлсніемъ, направленнымъ противъ гипнотизированныхъ.
Сюда относятся часто встрЬчающіяся, въ особенности въ
Индіи, кражи детей. Существуютъ наблюденія, заставляющія
предполагать участіе гипнотизма въ этихъ преступленіяхъ.
Дети следуютъ повидимому добровольно за своими похитите
лями. Если случайно встретпвшійся знакомый ихъ освободить,
они остаются еще долго съ страннымъ тупымъ выраженіемъ
*) Цитировано у Gilles de l a Tourette, стр. 330.

въ лице и не могутъ приходить въ себя. Этихъ детей отдаютъ для излеченія жрецамъ, которые обыкновенно излечпваютъ ихъ молитвами п разными другими свящѳннодѣйствіямш
Суевѣрія, в ъ которыхъ дети воспитываются въ Индіи, ихъ
страхъ передъ волшебниками, вѣра во всемогущество разныхъ чудовищъ—все это предрасполагаете ихъ къ гипнотизаціи. Страхъ парализуете ихъ волю. Похититель пользуется этимъ состояніемъ парализованностп и заставляете детей следовать за собою.
Du Potet въ своемъ сочиненіи «Traité de magnétisme animal» цитируете слѣдующій разсказъ индійскаго врача:
«Въ начале іюня 1 8 4 5 года я проходилъ черезъ базаръ
Hooghly и заметилъ довольно значительное скопленіе народа
передъ зданіемъ полицейскаго управленія. Я спросидъ, что
случилось, и мнѣ ответили, что только что былъ арестована
человѣкъ, уличенный въ кражѣ ребенка. Я вошелъ въ бюро
и увиделъ ребенка, летъ 1 0 — 1 2 , сидящаго на колѣняхъ у
человека, который, какъ мне сказали, былъ его оевободителемъ. Лицо ребенка носило выраженіе ошеломленности, одинъ
глазъ его опухъ, вслѣдствіе чего я приказалъ отвести его в ъ
больницу. Мне показали также обвиняемаго. Онъ выдавадъ
себя за цирюльника и въ доказательство этого показывадъ
ящикъ съ инструментами, нужными для этого ремесла. Я очень
внимательно осмотрѣлъ этотъ ящикъ, но не нашелъ въ немъ
ничего необыкновеннаго.
«Мальчикъ вскорѣ пришелъ въ себя и разсказалъ мнѣ
безъ всякаго колебанія и съ видомъ полнейшей искренности
все, что съ нимъ случилось. Онъ разсказывадъ впослѣдствіи:
то же самоо несколько разъ чиновникамъ и судьямъ п никогда
ни въ чемъ не изменялъ своего разсказа.
«Онъ, но его словамъ, вышелъ утромъ въ соседнее поле-

•и замѣтилъ чужого человѣка, направившагося къ пѳму съ большой дороги. Произнося разныя заклииаеія, этотъ человѣкъ подошолъ къ нему, взялъ его за руку и другой рукой провелъ
'ПО его глазамъ, послѣ чего мальчикъ потерялъ созиапіе. Онъ
помнить только, что чужой чѳловѣкъ увелъ его, не употребляя
•однако насилій. Мальчикъ чувствовалъ, что онъ прпнужденъ
слѣдовать за чужимъ человѣкомъ. Когда онъ пришелъ въ себя,
онъ былъ уже у вороте Шандерангора, въ двухъ миляхъ оте
мѣста встрѣчи съ незнакомцемъ. Что затѣмъ послѣдовало,
мальчикъ не могъ сказать.
«Мальчикъ не пилъ, не ѣлъ ничего и не курилъ съ незнакомцемъ. По отзыву всѣхъ зпавшихъ его, онъ отличался
хорошимъ поведеніемъ и хорошими способностями. За нимъ не
примѣчали никакихъ нервныхъ припадковъ и онъ не былъ
лунатикомъ.
«Я допросилъ такзке человѣка, освободившая мальчика. Онъ
разсказалъ,. что, встрѣтивъ хорошо знакомая ему мальчика,
слѣдовавшаго за незпакомымъ человѣкомъ, онъ остановилъ его
II спросилъ, куда онъ идете. Но мальчикъ имѣлъ видъ идіота
и ничего не отвѣчалъ. Желая привести е я въ чувство, разсказчикъ прыснулъ ему водой въ лицо. Тогда мальчикъ, допрошенный снова, объявилъ, что янъ но знаете, для чего онъ
-здѣсь, что онъ принузкденъ былъ сдѣдовать за незнакомцемъ.
Разсказывая это, мальчикъ упалъ и повредилъ себѣ глазъ.
Пользуясь этимъ, незнакомецъ попытался убѣжать, по былъ
во время задержанъ и отправленъ въ Hooghly.
«Цирюдьникъ при допросѣ разсказалъ, что онъ встрѣтилъ
плачущая ребенка, заблудившаяся въ полѣ, и предлозкилъ
ему слѣдовать за нимъ. Онъ, цирюльникъ, хотѣлъ привести
ребенка къ бюро полиціп, гдѣ пашлись-бы люди, которые
могли-бы его отвести домой. Протпворѣчіе въ показаніяхъ и

странность факта привлекли мое впиманіо. Я заинтересовался
вопросомъ, на чьей сторонѣ правда. Ремесло обвиняемая говорило въ пользу е я виновности. Я часто слыхалъ, что цирюльпнки въ Пндіи нерѣдко усыпляли своихъ кліентовъ во
время скучной операціи бритья и что они могли заставлять
усыпдепныхъ ими лицъ слѣдовать за собою. Я говорилъ себѣ,
что цирюльники во всѣхъ страиахъ отличаются наблюдательностью п ловкостью. Ихъ занятіо приводите ихъ въ крайне
тѣснос прикосновеніе съ лицомъ, частью тѣла, наиболѣе подходящей для магнетизаціи. Очень возмозкно, что съ теченіемъ
вѣковъ искусство магнетизаціи стало принадлежностью ремесла
цирюльниковъ».
Esdaile (разсказчикъ продыдущаго) нроизвелъ тогда рядъ
опытовъ, убѣдившихъ его въ томъ, что такое похшцеиіе дѣтей
помощью магнетизма вполнѣ возможно. Въ то время гипнотическія явленія еще были очень мало изучены и Esdail'io приходилось изучать самому эти явленія на цѣломъ рядѣ больныхъ
арестантовъ. Нѣкоторые изъ этихъ опытовъ онъ повторилъ
перѳдъ судомъ, который такимъ образомъ убѣдился, что похищеніе было возможпо, и прпсудилъ цирюльника къ девяти
годамъ каторжныхъ работе. Этотъ приговоръ былъ однако же
емпгченъ правительствомъ.
Въ Евронѣ кража дѣтей практикуется, конечно,, чрезвычайно рѣдко. Во первыхъ, въ странѣ съ хорошо организованной полиціей нохитителямъ трудно на долго укрыть свою добычу, во вторыхъ, изъ похищенная ребенка у иасъ только
въ рѣдкихъ случаяхъ можно сдѣлать выгодное унотребленіе.
Гораздо чаще странствующіе шарлатаны практикуютъ похищѳнія молодыхъ дѣвушекъ, пригодныхъ для «магнетичѳскихъ представленш». Гішпотнзеръ встрѣчаетъ такихъ «хорошихъ медіумовъ» чаще в с е я среди пстсрпчныхъ жепщинъ. Если дѣвушка

имѣетъ длинные волосы, голубые глаза и «интересное» лицо,
она является для магнетизера подходящей добычей, которая
уже отъ него но ускользнете. При случаѣ опъ предлагаете ей
усыпить ее. Отчасти изъ любопытства, отчасти польщенная
вниманіемъ, которое ей оказываете извѣстный магяетизеръ,
она соглашается. Эти опыты повторяются нѣсколько разъ. Во
время ѳя спа онъ внушаете ей желаніе путешествовать съ.
нимъ. При пробуждены опъ повторяете предложепіе путешествовать съ нимъвъ качествѣ медіума, предлагаете ей деньги
и подъ вліяніемъ произведенная гипнотическая внушенія дѣвушка соглашается на его условія и становится въ буквальномъ смыслѣ слова его рабой.
Обратимся теперь къ юридическому изслѣдованію разсмотрѣнныхъ преступлены.
Если какія нибудь дѣйствія, совершенныя надъ человѣкомъ, находящимся въ нормальномъ состояніи, не иреслѣдуются
закономъ, то эти дѣйствія, вообще говоря, не могутъ считаться
преступными и тогда, когда лицо, надъ которымъ они совершаются, находится въ гиннотичѳскомъ снѣ. Точно также, можно общимъ образомъ сказать, что прѳступлепія противъ гппнотизированныхъ лицъ не должны наказываться строже, чѣмъ преступлеиія, направленный противъ людей, находящихся въ нормальномъ состояніи. И дѣйствительно, никакой судья не присудите болѣе строгая наказанія за воровство лишь потому,
что это воровство совершено у лица, находившаяся въ ГИПНОЗЕ. За побои, нанесенные загипнотизированному, наказаніе
будете не строже, чЕмъ за иобоп, нанесенные человЕку въ
нормальномъ состояніи. Въ этихъ случахъ законодательству
вовсе не приходится считаться съ гшінотизмомъ *). По воиросъ
*) Т у т ъ мы имѣемъ въ виду лишь т ѣ случаи, гдѣ преступникъ
пользуется для совершения ирестулленія уже готовымъ гипнозомъ.

представляется сложнЕѳ и для судебной практики гораздо затруднительпЕе, когда дЕло идете о престуиленіяхъ противъ
чести и цЕломудрія жеищинъ, т. е. такихъ преступленіяхъ в ъ
которыхъ важную роль играете моменте еогласія потерпЕвшѳй.
Тутъ очень трудно бываете установить наличность этого момента и опрѳдЕлить степень вліянія, которое пшнозъ оказываете па свободу рѣшснія и выраженія воли. СлЕдуетъ вообще
различать преступлепія противъ лицъ, погруженныхъ въ каталепсію или летаргію, и преступленія противъ лицъ, находящихся въ состояніи гипнотическая сомнамбулизма, у которыхъ
воспріпмчивость значительно усилена.
В т пѳрвомъ случаЕ объекте преступленія совершенно лишенъ сознанія того, что съ нимъ совершается, и стало быть,
не в ъ состояніи- выражать ни согласія, ни протеста относительно чего-бы то ни было. Если половое сношеніе • имЕло
мЕсто съ женщиной, находящеюся въ этомъ соетояніи, то не
представляется никакихъ затрудненій относительно квалификаціи преступленія, такъ какъ тутъ отсутствуете моменте согласія, который пе возможенъ въ соетояніи гипнотической летаргіи или каталепсіи. Такое преступлеыіѳ вполнЕ подходите
подъ понятіе изнасилованія и представляете, какъ по нашему законодательству, такъ и по ипострапнымъ, квалифицированный
видъ изнасилованія. Именно но нашему законодательству «наказаніѳ возвышается одною степенью.... когда изнасилованіе учинено надъ лицомъ, приведеннымъ въ состолніе безпамлт-.
ства или неестествепнаго спа насилующимъ или по его
распоряженію » *) (ст. 1 5 2 6 ул. о нак.). Изъ приведенныхъ
Насколько а к т ъ гипнотизированія самъ по сѳбѣ преступенъ,
будетъ разсмотрѣно в ъ особой главѣ.
*) Повышеніе наказанія,
требуемое этою
статьего,
не
находится в ъ противорѣчіи съ нешимъ взглядомъ, по которому
преступлѳнія н а д ъ гипнотизированными не должны быть наказуемы
гшін. въ ПР.
6

нами выше примѣровъ сюда относится, вероятно случай Леви
изъ Руана и случай магнетизера С. изъ Марсели.
Вопросъ становится, однако, гораздо сложнее, если экепщина, съ* которою совершено совокуплепіе, находилась въ
состояніп гипнотическаго сомнамбулизма и была такимъ образомъ доступна гипнотическимъ внушсніямъ. Въ состояніи гипнотическаго сомнамбулизма человѣкъ владеете созпанісмъ, онъ
имѣетъ il свою волю; вопросъ лишь в ъ томъ, насколько эта
воля свободна. Мы уже въ прошлой главе решили этотъ
вопросъ отрицательно, основываясь на многочисдепныхъ наблюденіяхъ Надъ гипнотизированными. Если у человека, находящаяся въ стадіи сомнамбулизма, и имеется воля, то
эта воля, въ громадномъ большинстве случаѳвъ, можетъ быть
во всякое время порабощена гипнотизеромъ-внушитслемъ. Мы
видели, что виуіненіемъ можно побудить гипнотизированная
къ совершит поступковъ, которыхъ онъ въ нормальномъ
состояніи ужаснулся-бы. Ясно, что пассивное поведеніе еще
легче достижимо у гипнотизированная, чемъ активное дѣйствіе, а для совсршенія совокупленія, со стороны женщины
необходимо только первое. Усилепіѳ воспріимчивости, идущее
рука объ руку съ гиппотизпроваиіемъ, уничтозкаетъ въ большинстве случаевъ всю индивидуальность гипнотизированной,
лишаетъ ее свободы рѣшеній и делаѳтъ столь-зкѳ послушнымъ орудісмъ въ рукахъ гипнотизера, «какъ посохъ въ рукахъ странника». Внушеиісмъ пользовался, вероятно, и Кастеляиъ для изнасилованія Жозефины, и судъ своимъ приговором»
строже, чѣмъ преступленія, совершенный н а д ъ нормальн. людьми..
Повышѳніе наказанія должно быть отнесено к ъ факту приведенія
в ъ гипнотическое состояніе. Ст. 1526 говоритъ не о насиліи н а д ъ
женщиной, находящейся в ъ такомч. то состояніи, а о ж е н щ и н а х ъ ,
приведенныхъ в ъ это состояніе насилующимъ пли по его распоряжѳнію.

надъ нимъ сталъ на ту точку зрепія, что Жозефина, хотя и
іладѣла сознаніемъ, двигалась и говорила, однако находилась
вполне въ рукахъ своего мучителя и не могла ему оказать
никакого сопротивленія.
Все было-бы такимъ образомъ очень просто. Жонщина,
находящаяся в ъ стадіи гипнотическаго сомнамбулизма, имѣѳтъ
не болѣе свободы воли, чемъ женщина, погруженная в ъ летаргію или каталепсію, п всякій, пользующійся ея состояніемъ
для удовлетворенія своихъ прихотей, долженъ быть наказанъ,
какъ виновный въ изнасилованы. Но ясность при юридической оценке этого рода преступленій существуете только въ
теоріи и мало можетъ служить судебной практике. Н а практике все дело значительно осложняется темъ, что въ большинстве случаевъ невозможно будете решить, имеемъ-ли мы
.дѣло съ гипнотическимъ внушѳніѳмъ или съ обыкновевымъ обольщеніемъ—стараніемъ склонить женщину, уговариваніемъ, лестью
и т. д. В ъ сущности во всякомъ факте падевія жепщипы,
какъ результате оболыценія, мы имѣемъ дело съ внушеніемъ
обольстителя. Если легкомысленная молодая девушка, поддавшись на упрашиванія какого нибудь Донъ-Жуана, отдается
ему въ недобрую минуту, то такого рода оболыценіе, конечно,
не мозкетъ подлежать вѣдѣнію карательная закона, хотя бы
обольститель вместе съ темъ имѣлъ надъ обольщенной власть
гипнотизера. Не надо при этомъ забывать, что зкенщина, легко впадающая въ гипнозъ, обыкновенно склонна къ преувеличеніямъ и
находится уже помимо внушеній и гипнотизированы подъ очень
сильнымъ вліяніемъ гипнотизера. Какъ разобрать въ подобныхъ случаяхъ—послѣдовало-ли согласіе женщины подъ вліяніемъ обыкновепныхъ увѣщаній со стороны искусителя,
нли-зке это согласіе было вынузкдѳпо гипнотическимъ впушепіемъ? Пріобрѣвшій большую известность случай Кастеляна,
6*

приведенный нами выше, всѣмп объясняется такимъ образомъ, что Кастелянъ усыпилъ Жозефину и внушилъ ей склонность къ себѣ. Кастелянъ былъ хромой, безобразный и грязный
ниіцій, которымъ никакая дѣвушка не могла-бы увлечься;,
онъ велъ себя крайне таинственно и прямо называлъ себя
магнетизеромъ; онъ изобличплъ себя, заставляя Жозефину
продѣлать рядъ страпныхъ действій, которыя все присутствующіе должны были приписать неестественному состоянію,
наведенному на нее незнакомцемъ. В ъ этомъ случае нетрудно было доказать всю преступность поведепія Кастоляна. Но представимъ себе, что Кастелянъ здоровый, красивый молодой человѣкъ,.
имеющій успехъ у женщипъ, что онъ ведетъ себя саыымъ обыкновеннымъ образомъ, не возбуэкдая никакихъ подозреній,—въ этомъ
случае все считали бы паденіе Жозефины самымъ обыкновеннымъ
.дѣломъ и виною всему оказалась бы лекгомыслепность д е вушки, ся горячая кровь и т. д. Жозефинѣ самой тоже не
пришло-бы на мысль обвинять Кастеляна въ чемъ либо прсступномъ по закону.
Но не въ томъ тутъ дело, что Кастеляна нельзя былобы изобличить въ совершеиномъ имъ преступлены—мы увидимъ ниже, какимъ путемъ можно устранить трудности подобныхъ изобличеній—дело въ томъ, что и при известности
всехъ фактовъ, трудно решить, имеемъ-ли мы въ данпомъ
случае дѣло съ обыкновеннымъ обольщеніемъ или съ гипнотическимъ внушѳніемъ, в ъ особенности, если мы припомнимъ,.
что внушеніе мозкетъ быть произведено и па яву безъ всякихъ бросающихся въ глаза нриготовленій. При обыкновенномъ оболыценіи обвиняемый будете пользоваться презрѣні-емъ всехъ честпыхъ людей, но будете находиться в н е пресдедовапій закона; при гипнотическомъ внушены, онъ долзкенъ.
быть наказаиъ за нзнасилованіе. Факте тоте, что пока обык-

новенпые обольстители молодыхъ дѣвушскъ не наказываются
закономъ, до техъ поръ и большинство гипнотизеровъ, пользующихся своимъ искусствомъ для удовлетворенія своихъ прихотей, должны оставаться безнаказанными—въ виду большой
•трудности, часто даже невозможности установить наличность пре•ступленія. * )
П теперь узке можно насчитать много случаевъ изъ судебной практики, въ которыхъ обвиняемые въ изнасилованы
гипнотизеры должны были быть оправданы, потому что учащие гипнотизма при ослаблены сопротивленія со стороны зкѳнщины не могло быть доказано. Д л я иримѣра приведемъ слѣдующій случай, цитированный Лидіенталемъ въ его сочинены:
«Der Hypnotismus und das Strafrecht» **).
«Въ іюле 1 8 8 1 - г о года къ немецкому пастору въ Chaux
•de Fonds явилась молодая девушка Марія Ф. изъ Цюриха,
-съ просьбой, чтобы, въ виду ея беременности, онъ похлопо•талъ о принятіи ея въ бернское заведеніе для розке* ) В ъ стари н н ы х ъ законодательствахъ, а также и по прежк и м ъ нашимъ законамъ, при с у щ е с т в о в а л и формальной силы
д о к а з а т е л ь с т в у для наличности обвиненія в ъ изпасилованіи требовались особыя доказательства наснлія, составляющаго необходимый признакъ этого преступленія. Т а к ъ , н а ш ъ воинскій у с т а в ъ
<арт. 166) требовалъ доказательствъ того, что жертва кричала и
призывала на помощь, или чтобы насильственныя дѣйствія оставили слѣды н а т ѣ л ѣ изнасилованной, причемъ толкованіе к ъ
ятому артикулу объясняетъ, что эти условія необходимы для того,
-чтобы пѳ дать „сквернымъ женщинамъ, когда в ъ с в о и х ъ скверностяхъ иногда многія скверности учинятъ, обвинять людей в ъ
томъ, что насильствомъ чести своей лишены и насильствованы".
Эти же правила о доказатѳльствахъ насилія при изнасилованіи
вошли и в ъ сводъ законовъ. изд. 1842 г. Н ы н ѣ установленіе обстоятельствъ изнасилованія и опредѣлѳніе факта насилія предос т а в л е н о свободному усмотр-Ънію суда. ( Ж е н щ и н а в ъ правѣ, Я .
Оровича. „Юридическая Библіотека", № 4).
•>) Стр. 76. Цитировано по Ladame: „La névrosé hypnotique dev a n t la médecine l é g a l e " .

ницъ. Она разсказала, что въ ночь на Рождество 1 8 8 0 - г о года Луи V., молодой человѣкъ, часто «магнетизировавшій» е е г
изнасиловалъ ее, предварительно погрузивъ ее въ магнетическій сонъ. « Магнетизированіе » было произведено на кухнѣ.
помимо ея согласія. По истеченіп нѣкотораго времени она
пришла въ себя и замѣтила, что лсжитъ на кровати вмѣстѣ съ V. Она попыталась оттолкнуть его, но у нѳя для.
этого не хватило силы. Когда V. замѣтилъ ея сопротивленіе,
онъ ее усыпилъ еще разъ и на этотъ разъ еще глубже; она
хотѣла кричать, но не могла. Dr. Laclame, который былъ выслушанъ сдѣдователемъ въ качествѣ эксперта, высказался в ъ
томъ смыслѣ, что показанія Ф. но противорѣчатъ тому, что
извѣстно наукѣ о гипнотическомъ состояніи. По его мнѣнію
гипнозъ уничтожаете всякую возможность сопротивлснія. Ф.
оказывается субъектомъ, очень легко впадающимъ въ гипнозъ..
Насколько однако ея разсказъ соотвѣтствуетъ дѣйствительности, сказать трудно. Если воспоминаніе того, что совершается
во время гипнотическаго сна, въ нѣкоторыхъ случаяхъ и можете быть сохранено, то съ другой стороны, эти воспомипанія носятъ настолько смутный характеръ, что они не могуте
служить доказательствомъ виновности V. если даже иоказанія
Ф. и сдѣлапы вполнѣ искренно. V . былъ оправданъ».
Если участіе гипнотизма при пзнасилованіи и установлено, то для опредѣленія степени наказанія необходимо также
знать, совершено-ли гипнотизированіе съ цѣлыо изнасиловать,
гипнотизированную, или-же, какъ это часто случается, преступное намѣреніе возникло у гипнотизера лишь тогда, когда его
жертва находилась уже въ гипнотическомъ снѣ. Что рѣшепіе
этого вопроса въ болышінствѣ случаевъ совершенно невозможно, понятно само собою.
Въ приведенномъ выше случаѣ, сообщѳнномъ д-ромъ L a -

йат'омъ, обвпненіѳ было возбуждено жертвой насилія, сохранившей воспоминаніе о совершившемся во время гипнотическаго сна. Это однако возможно только въ очень рѣдкихъ
случаяхъ. Бодьщй_частью гипноііщцрованные забываютъ все,
происходившего время гипнотическаго _сна, и сами не въ
ішсіоянш_указаіь-вішовнагот
"
• В ъ такомъ-же положеніи находятся и женщины, подверженныя припадкамъ естественная сомнамбулизма. Во время
такихъ припадковъ женщины часто подвергаются пасиліямъ, о
которыхъ онѣ в ъ нормальномъ состояніи ничего не знаюте.
Gilles de la Tourette сообщаете слѣдующій случай:
«Марія С... страдала припадками естественная сомнамбулизма. Ея служанка, отличавшаяся крайней испорченностью,
замѣтила, что молодая женщина, по своемъ нробужденіи, ничего не помните о происшедшемъ во время припадковъ. Пользуясь этимъ, она привела во время припадка въ
комнату Маріи С... знакомая ей молодого человѣка, который
обошелся съ ней самымъ звѣрскимъ, возмутитѳльнымъ образомъ.
По пробужденіи Марія С. ничего не знала о происшедшемъ,
но нѣсколько дней спустя съ ней случился новый припадокъ
сомнамбулизма, во время которая она вспомнила ужасныя
событія прошлая припадка и разсказала обо всемъ своей
матери» * ) .
Насиліе, употребленное надъ женщиной, находящейся въ
припадкѣ сомнамбулизма, должно быть, конечно, наказуемо въ
такой же мѣрѣ, какъ и престуиденія, направленный противъ гипнотизированныхъ, при которыхъ гипнозъ не былъ вызванъ
преступникомъ. Т ѣ практическія затрудненія, о которыхъ была
рѣчь выше, встрѣтятся намъ и здѣсь. Интересенъ въ этомъ от* ) Gilles de l a Tourette: «De l'hypnotisme etc.», стр. 86S.

'

иошеніи слѣдующій случай, цитированный у Лиліенталя и у
Gilles de la Tourette.
«M-lle L., дочь богатыхъ родителей, жившихъ на югЬ
Франціи, присутствовала однажды, въ возрастѣ 2 1 года, при
одной ужасной сценѣ, произведшей на нее столь сильное впечатлѣніе, что она начала страдать истерическими припадками,
отличавшимися необыкновенной силою и продоллштельностыо
и не поддававшимися никакому способу лѣченія. Молодой врачъ,д-ръ X . сталъ, наконецъ, лѣчить ее гипнотизмомъ, и ему
удалось вылѣчить M-lle L. Она вышла впослѣдствіи замужъ
за нелюбимая человѣка, продолжавшая и въ своей супружеской жизни развратный образъ жизни, который онъ велъ
до брака. У молодой жены вернулись ея нервные припадки, и она снова обратилась къ д-ру X . , который опять сталъ
лѣчить ее гипнотизмомъ. На этотъ разъ эта метода не сопровождалась такимъ успѣхомъ, какъ прежде, но д-ру X .
удавалось превращать каждый истѳрическій припадокъ своей
паціентки въ мирный и спокойный сомнамбулизмъ. Госполса В.
(уроліденная L...) не помнила ничего изъ того, что совершалось во время ея припадковъ. В ъ этомъ сомнамбулическоыъ
'состояніи она полюбила д-ра X. и стала его любовницей. Во
:время долгая отсутствія ея муліа она заберѳменѣла. Впродолясеніе своихъ припадковъ она знала о своѳмъ состояніи и пѳ
. особенно огорчалась имъ, но при пробуліденіи она не могла
объяснить себѣ произошедшей съ нею перемѣны и все
лросила у д-ра X. средствъ противъ своей мнимой болѣзни.
Когда, наконецъ, ея пололсеніѳ ей стало ясно, она была настолько потрясена, что впала въ умопомѣшательство, увѣряла, что дьяволъ ее посѣщаетъ по ночамъ и заставляла сте_ речь ея комнату. Она родила ребенка, лшвшаго только нѣ-

сколько дней. Ее принуладены были отвести въ больницу, гдѣ
ей все казалось, что она преслѣдуема злыми духами».
Поведѳніе д-ра X, воспользовавшаяся - слабостью своей
паціентки, конечно, крайне предосудительно, и онъ врядъли въ комъ нибудь найдете защитника, но его нельзя
будете преслѣдовать судебнымъ порядкомъ, такъ какъ
онъ совершилъ только то, что МНОЛІѲСТВО людей совершаютъ,
оставаясь внолнѣ безнаказанными. Вся вина д-ра X. заключается въ томъ, что онъ не различалъ сомнамбулистическаго
•состоянія отъ обыкновенная.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ.
Гппнотпзпрованные свпдѣтелп.

Мы улее упомянули выше, что въ гипнозѣ воспріимчивость
усилена до того, что гипнотизированный принимаете представленія, приходящія' извнѣ, за ощущенія своихъ собственныхъ органовъ чувствъ. На этомъ основано вызываніе галлюцинацій у гипнотизированныхъ. « В ъ этомъ отяошеніп могущество гипнотизера превосходите все, что только молено
себѣ вообразить. По мановенію его руки передъ гипнотизированнымъ проходите Богъ, ангелы, святые, умершія или отсутствующія лица. По желанно гипнотизера, гипнотизированный видите рай или адъ, слышите небесную музыку
или присутствуете при адскомъ концергѣ, видите себя
перенесеинымъ на какой угодно пункте земли и дален
какой нибудь другой планеты. За самыми _ пріятнымн
видѣніями могутъ внезапно слѣдовать самыя страшныя галлюцинаціи. Цвѣтущій садъ съ тѣнистыми аллеями, роскошною зеленью,
журчащими фонтанами какъ-бы по мановенію волшебной палочки превращается въ грозный ландшафте горныхъ вершинъ.
Всѣ условія времени и мѣста исчезаютъ для поралееннаго
гипнотизированнаго»
Онъ видите вещи, которыя на самомъ дѣлѣ в ъ
данный моменте не существуюте, пли замѣчаѳтъ явленія>
*) Liégeois: „de l a suggestion", стр. 42.

которыя въ дѣйетвительности не происходите, ( п о л о ж и тельным галлюцинаціи). Илп, наоборотъ, не видишь вещей, находящихся предъ нимъ, и ие замѣчаете явленій, происходящихъ вокругъ него ( о т р и ц а т е л ь н ы м галлюцинаціи).
Т ѣ и другія можно вызвать двоякимъ образомъ: 1 ) давая гЬлу
гипнотизированнаго извѣстныя пололеенія, 2^ словеснымъ внушеніемъ.
Если человѣку, находящемуся въ гипнозѣ, придать пололееніѳ молящагося, то онъ вообразите себя въ церкви и обычною ассоціаціѳю прѳдставленій онъ увидите таклее молящуюся
толпу, услышите звуки органа, пѣніе цѳрковнаго хора или
проповѣдь священника. Если придать его рукѣ такое полояеепіе, какое рука обыкновенно принимаете, когда она держите птицу, то онъ увидите птицу и почувствуете ее в ъ
своей рукѣ. Придавая тѣлу гиннотизированпаго пололееніе
плавающаго человѣка, можно вызвать въ немъ представденіе,
что онъ купается. Но во всѣхъ этихъ случаяхъ галлюцинаціи будутъ относительно просты, т. е, не будуте распространяться на цѣлый компдексъ явленій, которыя желалъ-бы
вызвать экспѳриментаторъ.
Несравненно совершеннѣѳ тѣ галлюцинаціи, которыя вызваны словеснымъ внушеніемъ. Здѣсь власть экспериментаторанеограничена. Forel говорите: «Посрѳдствомъ впушенія молено
произвести всѣ извѣстныя намъ субъективный явленія человѣческой души и большую часть объективно извѣстныхъ функцій нервной системы; молено на нихъ вліять, ихъ устранять,,
задерлеать, измѣнять, .парализовать, возбудить».
Нѣтъ почти ни одной области явленій, которыя были бы
совершенно недоступны вліянію внушенія. Внушеніѳ можетъ
измѣнять сущсствующія склонности и желанія, спмпатій и
антипатіи, правственеыя чувства, черты характера, настроѳ-

ніе духа. Внушеніе можетъ вліять па увеличеніе разсудочеыхъ способностей, на обостреніѳ и усиленіе умствннныхъ
функцііі и функцій органовъ чувствъ.
Въ особенности замечательно измѣненіе личности
(objectivation des tnpes), производимое впуіщшівмъ. Гиппотику
внушаютъ, что вместо него другое лицо—старикъ, рѳбенокъ,
особа другого пола, животное, историческая личность, неодушевленный предмета. Гипнотикъ входить вполне въ роль заменяющая его личность лица и чувствуете, и говорите, и думаете, и вообще ведете себя такъ 5 какъ долженъ былъ бы
себя вести то лицо, въ которое его превратили, дополняя
такимъ образомъ внушеніе цѣлымъ рядомъ весьма сложныхъ
и разнообразныхъ чувствъ и действій, отвечающихъ образу,
который ему внушѳнъ. Такъ, будучи превращенъ въ священника, гипнотикъ начинаете молиться, воображая что у него
въ рукахъ молитвепникъ; будучи превращенъ въ девушку,
начинаете шить иголкой, воображая, что у него въ рукахъ
матерія; будучи обращенъ въ собаку, становится на четвереньки, подражаете собачьему лаю и т. д. Воспроизводя такимъ образомъ въ действіяхъ и словахъ образъ внушенная
лица, гипнотикъ часто обнаруживаете большую наблюдательность, остроуміе, настоящій художественный таланте. Разумеется, степень худозкественной вѣрности при воспроизведены
внушенная типа будете зависеть отъ способностей и качествъ
субъекта.
Возмозкно внушить гипнотику не чузкдую личность, а его
собственную въ известный періодъ его прошлой зкизни. Pierre
Jouet разсказываетъ интересный случай. Одной истеричной зкѳнщины въ 1 8 8 9 г . внушили, что теперь 1 8 8 6 годъ. Съ пѳю
начинаются галлюцинаціи, она зкалуется, что ей дурно, что
ей тязкело ходить, и животе ея начинаете вздуваться. Ока-

зывается, что въ 1 8 8 6 г. она была беременна и внушеніемъ вызвана полная картина ея тогдашняго состоянія посредствомъ галлюцинацій беременности, выразившейся и въ тимпатическомъ взду- ч
тіи зкивота отъ внезапно развившагося истерическая метеоризма.
Примѣромъ положительной галдюцинаціи, достигнутой посредствомъ с л о в е с н а я внушенія,мозкѳтъслузкить слѣдующій интересный опыте, произведеный въ Salpétrière и сообщенный Gilles
de la Tourette *):
«Мы беремъ десять листовъ бѣлой бумаги, настолько
сходныхъ мезкду собою, что нѣтъ никакой возмозкности отличить одинъ отъ другого. Мы выбираемъ одинъ листа и, чтобы
узнать его впослѣдствіи, отмѣчаемъ его знакомь, незамѣтнымъ для,, С., которая слузкитъ намъ субъектомъ въ нашихъ
опытахъ. Затѣмъ мы ей показыЕаемъ этотъ листе и говоримъ ей: «Вотъ вамъ портрете господина X . , знакомая
вамъ; онъ одѣтъ такъ-то; я вамъ даю этотъ портрете и вы
должны его узнать и по пробузкденіи». Мы настаиваемъ на
продолзкенін галлюцинаціи, потому что въ противномъ сдучаѣ
внушеніе могло-бы дѣйствовать только во время сна. Затѣмъ
мы смѣшиваемъ всѣ 1 0 листовъ и будимъ С. Опытъ каждый
разъ оканчивается одинаково удачно: С. постоянно выбираете
тотъ листе, который она считаете за портрете господина X . ,
затѣмъ она тщательно прячете вообразкаемый портрете, говоря: «я давно узке хотѣла имѣть этотъ портретъ; надѣюсь,
что вы мнѣ его дарите».
«Замѣтимъ при этомъ, что гадлюцннація мозкетъ прододзкаться иочти безконечно долго. W., напр., истеричная больная изъ отдѣленія Шарко, собираете такимъ образомъ цѣлую
коллекцію портретовъ, которые она отъ времени до времени
разематриваетъ съ болынимъ удовольствіемъ».
*) Gilles de la Tourette: „De l'hypnotisme etc.,, стр. 124.

«Намъ очень легко замѣнить портрете господина X. с а мимъ оригиналомъ. Мы говоримъ С.: «При вашѳмъ пробуждены вы увидите возлѣ себя господина X . , вы можете говорить съ нимъ, онъ васъ будете сопровождать, когда вы
выйдете изъ комнаты». ЗатЕмъ мы ее будимъ. «Господинъ X . , —
говорите она,—какъ вы поживаете»? X., разумѣется, ne отвЕчаетъ. «Почему в ы ничего не отвѣчаете? Обыкновенно вы
гораздо любезнѣѳ». Молчаніѳ, «Но отвѣчайте же мнѣ наконецъ»! Она начинаете сердиться. «Что это сегодня съ господиномъ X . ? Онъ ничего не говорите. Вѣдь не онЕмЕдъ-жѳ
онъ? Мнѣ это впрочемъ безразлично, я ухожу; съ какой стати
я буду любезна къ нему, когда онъ такъ неприлично ведете
себя»! Она уходите. Внушеніе, конечно, продолжаете дѣй•ствовать, и она видите X . , слѣдующаго за ней. Она начинаете волноваться, обращается къ X. въ грубыхъ выраженіяхъ, ея лицо выражаете изумленіе и испугъ. Образъ X. дѣйствуетъ на нее, какъ постоянный кошмаръ, и чтобы иэбѣжать истерическая припадка, которымъ эта сцена легко могла-бы закончиться, мы ее снова усыпляемъ и освобождаѳмъ
•ее отъ непріятнаго внушенія».
Интереснымъ примѣромъ отрицательной галлюцинаціи можете служить слѣдующій опыта, произведенный Вине и Фере *).
«*Мы говоримъ больной, находящейся въ состоявіи гипнотическая сомнамбулизма, что она по своемъ пробужденіи
не съумѣетъ видѣть господина Ф . , но будете слышать его
толосъ. По ея пробужденіи Ф. становится прямо передъ ней,
но она его не видите. Онъ протягиваете ей руку, она не
шевелится. Она спокойпо сидите въ креслѣ, въ которомъ она
проснулась, мы сидимъ недалеко отъ нея и ждемъ, что бу*) Цитировано по Лиліенталю: „Der Hypnotismus und das S t r a f r e c h t " стр. 24.

детъ. Чѳрезъ нѣсколько времени больная выражаете свое
удивлѳніе по поводу того, что она не видите господина Ф . ,
который сію минуту до того еще находился въ лабораторіи,
и спрашиваете, что съ нимъ случилось. Мы отвѣчаемъ, что
Ф. вышелъ и говоримъ ей, что она можетъ вернуться въ
•свою палату. В ъ это время Ф. становится передъ дверью.
Больная поднимается, прощается съ нами и направляется къ
двери. В ъ то мгновеніе, когда она хочетъ взяться за ручку,
•она наталкивается на невидимое тѣло Ф. Этотъ неожиданный
толчекъ заставляете ее содрогнуться, она снова пытается подвинуться впередъ, но, встрѣчая опять невидимое и непонятное сопротивлѳніе, приходите въ ужасъ и ни за что не
хочота подойти снова къ двери.
«Мы беремъ со стола шляпу и показываемъ ее больной;
она видите ее, конечно, очень ясно и убѣждается еще къ
тому осязаніемъ, что это дѣйствительпый предмете, затѣмъ
мы надѣваемъ эту шляпу на господина Ф . Больная видите
шляпу какъ-бы висящей въ воздухѣ. Трудно передать ту
степень изумденія, которое рисуется на ея лицѣ при видѣ
этого необыкновенная явленія. Это изумлѳніе достигаете крайнихъ предѣловъ, когда Ф. снимаете шляпу и НЕСКОЛЬКО разъ
кланяется больной. При видЕ этого она объявляете, что тутъ
кроется фокусъ и шляпа висите вЕроятно на ниткЕ. Она
становится на стулъ, чтобы ощупать нитку, которой она,
конечно, не^ находите. Мы беремъ эатЕмъ пальто и даѳмъ
•его Ф . , который его надЕваетъ на себя. Больная, разематривающая внимательно пальто, замЕчаетъ, что оно самостоятельно движется въ воздухЕ и принимаете форму человЕка.
«Это,—говорите она,—кукла, пустая изнутри». По данному
нами сигналу мебель начинаете двигаться и съ шумомъ перекатываться изъ одного угла комнаты въ другой (ихъ дви-

гаетъ, разумѣется, невидимый господинъ Ф ) . Стулья и столы
падаютъ, сами собою, затѣмъ за хаосомъ слѣдуетъ порядокъ:
каждая вещь становится опять на надлежащее мѣсто. Р а з розненные кости черепа, разсыпанные по землѣ, соединяются
въ должномъ порядкѣ и затѣмъ снова летятъ по комнатѣ;
кошелекъ открывается самъ собою и оттуда медленно вылѳтаютъ золотая и серебряный монеты.
«Мы просимъ больную сѣсть снова на свой стулъ, мы садимся подлѣ нея и прѳдпринимаемъ опыты болѣе мирная характера: мы хотимъ видѣть, какимъ образомъ больная станете
объяснять нѣкоторыя явленія, проистекающія отъ невидимости
господина Ф. Онъ становится позади ея стула и въ то время,
когда она спокойно говорите съ нами, дотрагивается къ ея
лбу, носу, щѳкамъ и подбородку. Каждый разъ больная^ спокойно, безъ малѣйшая выраженія испуга подносите руку къ
лицу. Когда мы ее сирашиваѳмъ, для чего она это дѣлаета,
она отвѣчаетъ, что она чувствуете чесотку и боль. Мы просимъ ее сильно ударить кулакомъ по воздуху. В ъ тотъ момента, когда она поднимаете руку, чтобы размахнуться, Ф.
схватываете эту руку и крѣпко держите ее. «Что съ вами?» —
спрашиваемъ м ы . — «Судорога», отвѣчаетъ она. Такимъ образомъ она всегда находите отвѣтъ. Она объясняете все, объясняете во чтобы то ни стало. Эта потребность объяснять непонятный явлѳнія, существующая и въ нормальномъ состояніи,
достигаете крайнихъ прѳдѣловъ при опытахъ, касающихся
1
гипнотическихъ внушеній».
Мы знаѳмъ, что человѣку, находящемуся въ гипнозѣ, можно внушить поступокъ, который тотъ долженъ совершить не
во время гипнотическаго сна и не тотчасъ по пробуждены,
а лишь по прошествіи опредѣлѳннаго, иногда довольно значительнаго промежутка времени. Такое внушеніе на срокъ мо-

жета быть сдѣлано и по отношенію къ галлюцинадіямъ. Можно внушить чѳловѣку, что онъ по прошествіи извѣстнаго времени долженъ увидѣть такіе-то предметы, услышать такіе-то
звуки и т. д. Это интересное явленіе, упомянутое уже нами
мимоходомъ въ первой главѣ, было внимательно изучено разными наблюдателями.
Бернгеймъ сообщаете слѣдующее наблюденіе * ) .
«Въ августѣ 1 8 8 3 - г о года я спрашиваю отставного сержанта Р . , находившагося въ состояніи гипнотическаго сомнамбулизма, въ какой день первой октябрской недѣли онъ свободенъ. Онъ отвѣчаете: «въ среду».—«Хорошо, слушайте теперь
внимательно. В ъ среду первой октябрской недѣли вы отправитесь къ д-ру Ліебо, тамъ вы найдете президента республики,
который вамъ дастъ медаль и пенсію».—«Я буду тамъ», отвѣчаетъ серзкантъ. Мы объ этомъ больше не говоримъ и при
пробузкденіи онъ не поынитъ ничего. Послѣ этого онъ прнходилъ еще нѣсколько разъ ко мнѣ, я вызывалъ у него новыя галлюцинаціи, не напоминая ему ничѣмъ августовскаго
внушенія. 3 - г о октября ( 6 3 дня послѣ пронзвѳдеяія внушенія)
я получаю отъ д-ра Ліебо слѣдующеѳ письмо: «Серзкантъ С.
явился ко мнѣ сегодня въ 1 0 часовъ и 5 0 минуте. Поклонившись при входѣ господину Ф., стоявшему ему по дорогѣ,
онъ направился къ лѣвой сторонѣ моей библиотеки, не. обращая никакого вниманія на присутствовавшихъ в ъ комнатѣ
лицъ. Тамъ онъ остановился, почтительно поклонился, и я
услышалъ слова: «ваше превосходительство!» Такъ какъ онъ
говорилъ очень тихо, то я подошелъ къ нему ближе; въ эту
минуту онъ протянулъ правую руку и проговорилъ: «благодарю, ваше превосходительство!» Я его спросплъ, съ кѣмъ
*) Bernheim: „De l a suggestion" стр. 48.
гипи. ІіЪ ПІ'.

7

оыъ разговариваете. «Разумѣстся, съ г. президентомъ республики», отвѣтилъ онъ мнѣ. Передъ нимъ, конечно, никого пе
было. Онъ еще разъ обратился къ библіотекЬ и поклонился
на прощаніе. Затѣмъ онъ опять прошелъ мимо господина Ф .
Свидетели этой странной сцены спросили меня, конечно, по
уходѣ сержанта, кто былъ этотъ помѣшанный. Я отвѣтилъ
имъ, что чоловѣкъ, которого они видѣли, настолько-жс владѣетъ своимъ умомъ, какъ мы всѣ, но что въ немъ дѣйствовало чуждое ему существо».
«Р. увѣрялъ меня впослѣдствіи, что мысль отправиться
къ Ліебо явилась ему внезапно 3-го октября утромъ, въ
1 0 часовъ, что за день до того онъ еще пе имѣлъ понятія
о предстоящей ему сценѣ, и что далее по пути къ Ліебо онъ
еще ничего не зналъ о томъ, кого онъ тамъ долженъ встрѣтить».
Объ опытѣ съ еще болѣс значительнымъ промежуткомъ
временп между внушсніемъ и галлюцинаціей сообщаете Бонисъ ").
« 1 4 - г о іюля 1 8 8 4 - г о года, послѣ обѣда, я нрнвелъ m-llo
А. Е . въ состояніѳ гипнотическаго сна и сдѣлалъ ей слѣдующеѳ внушеніе ( я привозку замѣтку, сдѣланную мною въ
моей тетради):
«1-го января 1 8 8 5 - г о года, въ десять часовъ утра, вы
меня увидите; я приду поздравить васъ съ новымъ годомъ;
пожелавши вамъ всего хорошая,' я уйду».
1-го января 1 8 8 5 - г о года я находился въ Парижѣ
(ш-І1с А . Е . зкивѳтъ въ Нанси). Я никому ничего не говорилъ о сдѣланномъ мною внушеши.
М-11с А . Е . разсказала одной изъ своихъ подругъ въ
тотъ-же день, a впослѣдствіи мнѣ, д-ру Ліебо и другимъ лицамъ слѣдующее:
* ) Приложеніе к ъ „Somnambulisme provoqué".

1-го января в ъ . 1 0 часовъ утра она находилась въ своей
комнатѣ н услыхала стукъ въ дверь. Она сказала: «войдит е ! » — и къ своему большому удивленно увидѣла меня, входящішъ въ ея комнату. Я громко поздравилъ ее съ новымъ
годомъ и тотчасъ-зке ушелъ. Хотя она подошла къ окну,
чтобы видѣть меня уходящимъ, она, однако, никого не замѣтпла. Е е чрезвычайно удивило такзке, что я , в ъ это время
года, носилъ лѣтнюю одезкду (это была та одежда, которую
я носилъ въ день произвѳденія опыта).
Напрасно ее увѣряли, что я въ день новая года находился въ Парижѣ и не могъ, стало быть, явитБся кьней
съ поздравленіемъ: она продолжала настаивать на своемъ, и
до сихъ поръ она, не смотря на мои увѣренія, убѣждена, что
я былъ у нея.
Такимъ образомъ внушеніе, данное мною, было выполнено 1 7 2 дня спустя со всѣми подробностями. Я съ своей
стороны нисколько не сомнѣваюсь, что внушснія могутъ удаваться
й спустя бодѣе долгое время».
Вѣрность этого предполозкенія Бониса блестяще доказана
слѣдующимъ интересными опытомъ Ліезкуа, въ которомъ галлюцинація наступила спустя годъ послѣ внушенія:
« 1 2 - г о октября 1 8 8 5 я д а Ліѳжуа усыпидъ Р . N. и
•сказали ему слѣдующѳе: «12-го октября 1 8 8 6 - г о года вы
должны отправиться къ господину Ліебо, гдѣ вы найдете и
меня; вы нами скажете, что ваше зрѣніе уэке цѣлый годъ
настолько удовлетворительно, что вы чувствуете потребность
поблагодарить насъ. В ы вьцшзпте вами благодарность и попросите позволѳнія обнять насъ, что вамъ охотно будетъ разрѣпіено.
«Вслѣдъ за тѣмъ вы увидите, что въ комнату доктора
войдете дрессированная собака и дрессированная обезьяна, одна
верхомъ на другой. Онѣ будутъ продѣлывать рядъ фокусовъ
7*

и прыжковъ, которые вамъ доставятъ -много удовольствія.
Пять минуть спустя въ комнату войдете цыгавъ, ведя за
собою ученаго медвѣдя. Онъ выкажстъ большую радость при
видѣ своей обезьяны и своей собаки, которыя отъ него убѣжали. Чтобы доставить удовольствіе присутствующим^ онъ заставите своего ручного модвѣдя плясать. Медвѣдь будете с ѣ рый, американской породы, но вы его не испугаетесь. Когда
пыганъ захочстъ уйти, вы попросите для него у меня десять
сантимовъ, которые вы-жѳ ему и передадите».
« 1 2 - г о октября 1 8 8 6 - г о года Ліежуа около девяти ч а совъ отправился къ доктору Ліебо; когда въ 9 г / 2 часовъ н и кто не являлся, онъ отправился къ себѣ домой, думая, чтосдѣланноѳ въ прошломъ году внушеніе не удалось. Н о в ъ Ю
часовъ 1 0 мин. Р. N. явился къ Ліебо. Онъ поблагодарилъ
д-ра Ліебо въ предписанпыхъ ему за годъ до того выраженіяхъ и спросилъ, по придетъ-лп господинъ Лісжуа. Послѣдній
былъ увѣдомлѳнъ слугой и поспѣшно отправился снова в ь
клинику врача.
«Какъ только онъ вошелъ въ комнату Ліебо, Р. N. поднялся и поблагодарилъ его въ тѣхъ-жѳ выраженіяхъ, въ которыхъ онъ раньше благодарилъ Лісбо. Затѣмъ внушенная
галлюцинація, задержанная отеутствіемъ Лісжуа, наступила въ
предназначѳнномъ въ внушеиіи порядкѣ. N. видите дрессированныхъ животныхъ, продѣлывающихъ свои фокусы, и забавляется ихъ выходками. По окончаніп этого зрѣлища онъ видить
собаку, обходящую зрителей съ чашкой во рту; онъ одалживаете у
Ліежуа десять сантимовъ и даете ихъ воображаемой собакѣ..
Ззтѣмъ онъ замѣчаетъ цыгана, уводящаго собаку и обезьяну..
Медвѣдь не появляется. Р. N. не думаете обнимать Ліебо и
Ліежуа. Въ остальныхъ пунктахъ внушеніе было реализовано.
Это случилось въ ирисутствіи д-ра Ліебо, профессора

Ліежуа, инженера Д . , капитана Д . и 1 5 — 2 0 другихълицъ,
•больныхъ, зрителей и т. д.
«По окоичаніи опыта N. жалуется на усталость. Чтобы
его успокоить, Ліежуа погружаете его въ гипнотическій сонъ.
Впродолжеяіе этого сна онъ его спрашиваете: «какимъ это
образомъ вы видѣли собаку и обезьяну»?—«Потому что вы
мнѣ дали 1 2 октября 1 8 8 5 года соотвѣтствующее внушеніе » . —
«Не ошиблись-ли вы во времени? Мнѣ кажется, что вамъ
было внушено явиться ровно въ 9 часовъ утра».—«Нѣте, вы
•ошибаетесь; вы меня усыпили не на этой скамейкѣ, а на
скамьѣ ^находящейся противъ насъ. Затѣмъ вы повели меня
въ садъ и ведѣлн явиться ровно черезъ годъ въ это-жѳ время.
Тогда было 1 0 часовъ и 1 0 минуте, и я явился ровно въ
1 0 ч. п 1 0 мин.»—«Но почему вы но видѣли медвѣдя и не
просили позволенія обнять насъ»?—«Потому что вы эту часть
внушенія мнѣ передали только одинъ разъ, тогда какъ все
остальное вы повторили два раза».
«Ліебо и Ліежуа были подобно всѣмъ прпсутствующимъ
нзумдены ясностью и точностью отвѣтовъ, и экепериментаторъ
сознался, что Р. N. гораздо яснѣе сохранилъ воспоминаніе совѳрпшвшагося въ прошломъ году, чѣмъ онъ самъ.
«Черезъ 1 0 — 1 5 мпиутъ Р. N. былъ разбуженъ. Онъ
чувствовалъ себя очень хорошо и забылъ рѣшитбльно все, что
•онъ видѣлъ и совершилъ подъ вліяніемъ нрошлогодняго внушѳнія. Точно также онъ не помнилъ и того, что онъ сказадъ за нѣсколько минуте до этого въ гиппотическомъ снѣ».
Еще болѣё интересны внушенія галлюцинацій, сдѣланныя
на задній срокъ. Гипнотизированному можно внушить, что
столько-то времени тому назадъ онъ видѣлъ извѣстныя вещи
или присутствовалъ при такихъ-то происшеетвіяхъ. Насколько
это явленіе, извѣстнос подъ названіемъ ретроактивныхъ

галлюципсщій, важно съ юридической точки зрѣнія, показываюсь слѣдующіе интересные опыты Бернгейма у Ліежуа.
«Однажды я справился у Маріи Г . , очень интеллигентной
женщины, которую я часто гипнотизировалъ, въ какомъ домѣона живетъ и кто ся сосѣдп. Она разсказала мнѣ между
прочимъ, что въ первомъ этажѣ обитаемаго ею дома живетъ семейство, состоящее изъ отца, матери, пѣсколькнхъ
дѣвочѳкъ и одного стараго холостяка, нанимающая у нихъ
комнату. Основываясь на этомъ оппсаніи, я ей говорю слѣдующее: « 3 - я августа (т. е. 4 7 г мѣеяца тому назадъ) в ы
пришли домой въ три часа послѣ обѣда. Проходя первый
этажъ, вы услышали крикъ и чтобы увидѣть, что совершается въквартирѣ, вы приложили глазъ къ замочной скважп—
нѣ. В ы увидѣли, что старый холостякъ памѣревается истязать младшаго ребенка. Дѣвочка защищалась, но злодѣй заткнулъ.
ей чѣмъ-то ротъ. Вы были настолько поражены всѣмъ видѣннымъ, что отправились къ себѣ, не смѣя сказать кому ннбудь что либо про совершившееся ыасиліе. Когда вы теперьпроснетесь, вы не должны думать объ этомъ. Все, что вы
теперь знаете, сказано не мною, это не сонъ, но пллюзія,
которую я у васъ вызываю во время вашего гипнотическаясна; это дѣйствитсльность. Если позже явится судъ и начнется слѣдствіѳ по поводу этого прѳступленія, то вы скажетевсю правду». Послѣ этпхъ словъ я стараюсь измѣнить ходъ
ѳя прѳдставлѳній, вызываю болѣе веселыя внушеніяи по ея
пробужденіи не говорю съ ней объ этомъ происшѳствіи. Три
дня спустя я прошу моего друга Грильона, отличная адвоката, допросить госпожу Г . такъ, какъ бы опъ былъ слѣдственнымъ суцьей. Въ мое отсутствіѳ она разсказываетъ ему
о выдуманномъ мною происшествіп со всѣмн подробностями,
называете имена жертвы и преступника н опредѣляетъ точно

часъ, въ который было совершено преступленіе. Она прекрасно сознаете все значеніѳ своего показанія и готова повторить
его передъ присяжными. Она очень не охотно согласилась-бы
фигурировать предъ судомъ, но если это необходимо, то она
готова явиться туда и сказать правду и подтвердить
свое показаніс присягой передъ Богомъ и людьми. Послѣ
того какъ она окончила свое показаніе, я подошелъ
къ ея кровати; адвокате,, нгравшій роль следователя,
заставилъ больную повторить еще разъ все сказанное. Я спросилъ ее тогда, вѣрно-лп все то, что она передавала, не спплось-ли
это ей, небыло-ливсе это одной изъ тѣхъ иллюзій, которыя
я такъ часто вызывалъ у нея во время ея гипнотическая
сна. Она искрепнимъ, убѣжденнымъ тономъ отвѣтпла, что все,
разеказанное ею, есть сущая правда.
*• «Послѣ этого я ее снова усыпилъ, чтобы взять обратно сдѣланное внушеніе. «Все, что вы разсказывалн слѣдователю,—сказалъ я ей,—выдуманно. Вы нечего не видѣли 3 - я августа, ничего не помните, не помните и того, что вы вообще говорили съ слѣдователемъ; опъ васъ ни о чемъ не спрашивалъ, вы ему ничего не сказали ». По ея пробуждсніи я ее
спрашиваю: «Что такое вы разсказывалн этому господину?» — «Я
ничего не разсказывала. » — « Какъ,вы мнѣ ничего не сказали! » —
восклицаете чиновникъ: «вѣдьвымнѣ только что разсказали про
преступленіе, совершенное въ вашемъ домѣ 3-го августа! Вы
вѣдь говорили, что вы видѣли, какъ X. и т. д. » Марія Г .
страшно поражена: извѣстіе о совершепномъ преступленіи ее
сильно взволновало, она ничего подобная не иодозрѣвала.
Когда Грпльонъ ей разсказалъ, что это она первая сообщила
объ этомъ прсступленіи, она его не понимала; когда она услыхала, что она -должна явиться свидѣтсльницей передъ судомъ,
она пришла въ сильное волнсніе. Чтобы успокоить больную»

я принужденъ былъ ее снова усыпить и вычеркнуть изъ ея
памяти все, касающееся этого внушепія. При ея пробуждены
все происшествіе было дѣйствительно забыто ею, и когда я
на слѣдующій день нарочно завелъ разговоръ о ея сосѣдяхъ,
она говорила о пихъ такъ просто, какъ будто* между нами объ этомъ никогда и рѣчи не было» * ) .
Аналогичный опытъ произвелъ такзке Liégeois: « В ъ концѣ
января 1 8 8 4 - г о года я произвелъ слѣдующій опытъ въ присутствіи господина Р . , зкелавшаго лично убѣдиться въ силѣ внушены, о которыхъ я ему раньше разсказывалъ. Онъ привелъ также
съ собою господина Р . , одного изъ своихъ друзей. Оба они
поэкилые чиновники, бывшіе предсѣдатели суда присязкныхъ.
Ихъ присутствіе гарантировало строгій и серьезный контроль
опыта.
Въ прошлое воскресенье въ Нанси былъ большой позкаръ,
разрушивши! домъ, принадлежавши господину К . и находившійся въ rue du Moulet. Это происшествіе послужило подкладкой моему внушенію.
Я усыпляю госпожу Т. и въ то время, когда она еще
находится въ гипнотическомъ снѣ, я ей говорю, что она у т ромъ того-зкѳ дня слышала и видѣла слѣдующее:
«Сегодня утромъ, идя сюда,- вы замѣтили возлѣ церкви
Bon-Secours двухъ человѣкъ, ходившихъ впереди васъ, вы
такпмъ образомъ могли, помимо вашей воли, слышать большую часть того, что они говорили. Одинъ изъ нихъ былъ
тотъ самый чсловѣкъ, который недавно предлагалъ вамъ купить у него акціи по дешевой цѣнѣ **), другой-зке былъ вамъ
незнакомъ. Знакомый вамъ человѣкъ сказалъ своему това*) Bernheim: De la suggestion etc.
* * ) См. слѣдующій опытъ. Р ѣ ч ь пдетъ о сдѣланномъ раньше
внушеніи.

рищу: «Этояподжсгъдомъ господина К. » — «Зачѣмъ-зке вы устроили подобную штуку?» спросилъ тотъ. — «Я недавно приходилъ въ тотъ домъ просить милостыни и мнѣ ничего не дали.
Я подумадъ: хорошс-зке, за это я вамъ подожгу вашъ домъПри этомъ я воспользовался суматохой при пожарѣ и у к ралъ 5 0 0 фрапковъ золотомъ, вотъ они».—«Такъ ты, мой милый,»—сказалъ тогда незнакомецъ,—мнѣ дашь сейчасъ изъ
нихъ 1 0 0 франковъ, не то я отправлюсь въ полицію и донесу
на тебя». Воръ отказывался исполнить это трѳбованіо. Тогда
оба начали драться, и вы убѣжали. При вашемъ пробуждены
вы увидите господина R., предсѣдателя суда прнсяжныхъ, онъ
васъ допросить и вы ему разскажете безъ колебанія все, что
вы знаете; такимъ образомъ мозкно будетъ преслѣдовать и наказать преступниковъ ».
По пробузкденіи госпожи Т. она была допрошена господиномъ R. внимательно и серьезно, какъ-быдѣло шло о дѣйствительно совершенномъ преступлены. Внушенное представленіѳ,
вызванная картина запечатлѣлись въ мозгу свидѣтельницы съ
чрезвычайной силой и ясностью. Госпозка Т. принесла присягу
въ томъ, что она сказкетъ правду, всю правду и только правду. Ова разсказала подробно то, что, какъ она говорила, ей пришлось подслушать утромъ того-зке дня, и объявила себя
готовой повторить свои ноказанія въ бюро полиціи.
Господинъ R. отвелъ меня въ сторону и сказалъ мнѣ:
«Дополните, позкалуйста, этотъ опытъ. Покажите, что вы
мозкете заставить эту даму такзке забыть все, что она намъ
только что разсказывала». Я возвращаюсь тогда къ Т. и,
смотря на нее въ у поръ, говорю ей: « В ы сегодня ничего но
видѣли и ничего не слышали, вы не давали этому чиновнику
никакихъ показаній». Допрошенная снова, г-зка Т . самымъ

искренними тономъ объявляете, что она ничего не говорила
и не знаете, о чемъ ее спрашиваютъ» * ) .
Съ этою-жѳ госпожею Т , Liégeois произвели слѣдующій
опыте.
ч

«Во время ея гипнотическаго сна я ей говорю: «При в а шемъ пробуждены вы увидите^ что въ комнату войдете человѣкъ крайне подозрительной наружности; онъ будетъ уверять,
что онъ пришелъ дѣчиться, по это для него будетъ служить
только предлогомъ: на самомъ дѣлѣ онъ придете затѣмъ, чтобы выкинуть какую нибудь дурную штуку. Этотъ чедовѣкъ
подойдете къ вамъ и предложите купить у него по низкой
цѣнѣ купоны государственники облигацій. Купоны эти украдены у г-жи А. Вы съ негодованіѳмъ отвергнете эту сдѣлку
и станете угрожать вашему собесѣднику полиціей. Тогда онъ
вамъ скажете: «Если никто но хочетъ брать купоновъ,
такъ черте съ ними!» Съ этими словами онъ бросите купоны на ноли и уйдете. Вы подымете ихъ, но изъ боязни, чтобы васъ не обвинили въ coy чаетіи въ краже, вы мнѣ и х ъ
передадите на сохраненіѳ въ присутствіи свидетелей. В ъ тотъже день вы сдѣлаѳтѳ объ этомъ заявленіе въ полицейскомъ
бюро».
Галлюцинація совершилась, действительно, по набросанной
программѣ.
«Около 4-хъ часовъ послѣ обѣда того-же дня я отправился къ полицейскому комиссару. Отъ него и его служащихъ
я узнали, что г-жа Т. была въ полицейскомъ бюро и сделала заявденіе объ украденныхъ купонахъ. Ничто въ наружности и поводевіи не внушало подозрѣній относительно ея
состоянія» **).
*) Liégeois: „De l a suggestion etc" стр. 26.
* * ) Liégeois: „De l a suggestion e t c . " стр. 25.

Юридическая важность этихъ явленій очевидна. Помощью
гипнотическаго внушенія можно приготовить отличныхъ
свидетелей всякая существовавшаго или несуществовавшая
происшествія, можно доказать какое угодно алиби, можно обвинять невинная и снять всякое подозрѣніе съ виновная. Эти
свидетели опасны убежденностью и искренностью, съ которою
они будутъ давать свои показанія.
«Я предполагаю, говорите Liégéois, что совершено к а кое нибудь прѳступленіѳ, что гдѣ нибудь убили, напримѣръг
человѣка. Я навожу справки относительно всѣхъ главньтхъ и
побочныхъ обстоятсльствъ этого происшествія, и произвожу
соотвѣтственное внушѳніе одному изъ больныхъ, приходящпхъ
ежедневно въ клинику д-ра Ііебо. Я заставляю ихъ видѣть послѣдоватѳльно всѣ акты драмы, ови видятъ убійцу, подстерегающая свою жертву; они присутствуютъ при
происходящей борьбѣ; они слышатъ крики: отчаянный
зовъ и восклицанія ужаса; они поражены сценой, которую
я вызываю передъ ихъ глазами; но самое главное тутъ заключается
въ томъ, что я имъ показываю преступника при совершены здодѣяпія, и этимъ преступнцкомъ окажется то лицо, которое
мнѣ угодно будетъ имъ указать! И все эти гипнотизированные явятся свидетелями предъ судомъ, они дадутъ подробный разсказъ о событіи, они подъ присягой будутъ у в е рять, что они говорятъ чистую правду и сдѣлаютъ все это
съ чистою совестью, такъ какъ все, что они разскажутъ, они
действительно слышали и видѣли. Какъ ужасно положеніе
человека, противъ которая будутъ направлены подобныя показанія, если онъ по той или другой причине пе съумеетъ
представить убедительныя доказательства противная!»
Къ сожаленію, область, на которой разыгрываются подобныя сцены, не ограничивается пределами стенъ лаборато-

рій. Серьезность опасеній, высказываемыхъ Liégeois, подтверждается и дѣйствительностыо. Можно насчитать не мало случаевъ, гдѣ обвинительный приговоръ былъ произнесеыъ, благодаря показаніямъ свидѣтолей, которыя были кѣмъ либо внушены. В ъ нижсслѣдующихъ случаяхъ обвинительпыя показанія были сдѣланы самими обвиняемыми:
« 6-го ноября 1 8 6 8 года предъ судомъ исправительной поли-.
ціи въ Уіс предстала Адель В., обвинявшаяся въ убійствѣ своего ребенка, котораго она родила въ октябрѣ того-же года. Адель сначала
не признавала себя виновной, но полицейскій коммиссаръ, ведшій
слѣдствіе, спросилъ ее, не положила ли она свое дитя въ
свиной хлѣвъ, стоявшій возлѣ обитаемаго ею дома. Адель
сильно колебалась, но кончила тѣмъ, что отвѣтила на этотъ
вопросъ" утвердительно. Передъ -гѣмъ акушерка Ф . поставила
обвиняемой тотъ же вопросъ и также получила утвердительный
отвѣтъ. Передъ слѣдователсмъ Адель повторила тоже показаніе
« Я взяла свое дитя, открыла дверь хлѣва и бросила его туда.,
Мнѣ кажется, что онъ не кричать, и я не видѣла, чтобы онъ
шевелился». Ей присудили мѣсяцъ тюремнаго заключенія.
«Но когда она пѣсколько времени спустя явилась в ъ "Ѵіс,
чтобы отсидѣть свое наказаніе, то оказалось, что она находится въ послѣднихъ мѣсяцахъ беременности, и стало быть, не
могла пи родить въ октябрѣ, ни быть виновной в ъ преступлены, за которое она должна была отбыть наказаніе. Д о - *
прошенная снова, она сказала, что ея родные и акушерка
побудили ее признаться въ ея мнимой винѣ. Разными уговариваніями впечатлительная Адель была убѣждена в ъ своей
виновности» * ) .
JLiebault разсказываетъ слѣдующее:
*) Liegeois, De l a suggestion etc. стр. 662.

«Станиславъ W . . . , 1 7 лѣтъ, страдаете неправильными
мочсиспусканіемъ. Мнѣ приводятъ его для того, чтобы я его
вылѣчилъ и, если возможно, возбудплъ-бы нѣсколько его интеллектуальным способности, которыя у него слабо развиты.
W. умѣете читать и писать. Мнѣ показали одно его письмо:
въ немъ много ошибокъ, стиль чисто дѣтскій.
W. легко поддается гипнотизированію и отлично усваиваете внушенія.
Послѣ 2 3 - г о сеанса онъ вполнѣ издѣченъ отъ своей болѣзни, но его умственныя способности, не смотря на многочисленный внушенія, произведенным мною, остаются въ прежнемъ состояніи.
Такъ какъ онъ часто по своей неловкости ломаете посуду, то однажды, когда нашли одну тареклу разбитой, заподозрили его. Сначала W. клялся всѣми святыми, что тарелка
разбита не имъ. Но одинъ изъ его братьевъ, калѣка, злой и
и хитрый мадьчикъ, который самъ разбилъ тарелку, увѣрилъ
родителей, что Станиславъ врете, что онъ, калѣка, самъ видѣлъ,
какъ Станиславъ разбилъ тарелку. При такомъ категоричномъ
увѣреніи родители удванваютъ свои упреки. Увѣрепность Станислава въ своей невиппоети слабѣете, и, наконецъ, онъ признается, что это дѣйствительпо онъ разбилъ тарелку. Разсказывая мнѣ объ этомъ сознаніи в ъ нссовершенномъ проступкѣ,
брате Станислава прибавили, что Станиславъ остался такпмъ
же дуракомъ, какими и былъ. По для меня было ясно, что
тутъ глупость не причемъ, что Станиславъ, легко усваивавшій
внушенія, стали вѣрить в ъ свою виновность».
У мпогихъ вѣроятно еще сохранился въ памяти знаменитый Тисса-Эсларскій процессъ. Одна молодая дѣвушка,
четырнадцати лѣтъ, протестантка, исчезла изъ мѣстечка ТиссаЭсларъ (въ Венгры), въ которомъ между прочими жило 1 9
\\

еврейскихъ семействъ. Это было наканунѣ праздника Пасхи
и тотчасъ-же распространился слухъ, что дѣвушка была убита
евреями, которымъ нужна была христіанская кровь для опрѣсниковъ. Трупъ, вытащенный изъ Тиссы, былъ признанъ шестью свидѣтелями тѣломъ убитой, но мать послѣдней и свидѣтели, выбранные ею, отрицали всякое сходство найденная
тѣла съ пропавшей дѣвушкой. Тѣмъ не менѣе антисемитическія
страсти сдѣлали свое. Предвзятое мнѣніе было составлено, н
1 3 евреевъ были арестованы. Слѣдоватѳль, большой врагъ
Израиля, съ ожесточеніемъ работалъ для подтвѳржденія подозрѣнія, возникшая подъ вліяніемъ его слѣпой вражды. Служитель синагоги имѣлъ тринадцатилѣтняго сына, который былъ
призвапъ къ слѣдоватслю. Мальчикъ ничего не зналъ и ничего не могъ сказать про убійство. Но слѣдователь, желая
установить во чтобы то ни стало то, что ему подсказывало
его предубѣжденіе, ввѣрилъ мальчика полицейскому коммиссару, который считался докой по части вымогательства показаній. Коммиссаръ отвелъ мальчика къ себѣ домой. Спустя
нѣсколько часовъ мальчикъ, приведенный обратно къ слЕдователю, показалъ слЕдующее: Его отецъ, служитель синагоги,
завлекъ дЕвушку къ себЕ, и затѣмъ послалъ ее въ синагогу.
Морицъ—имя мальчика—услышавъ крикъ, вышелъ изъ дому
и прилоліилъ глазъ къ замочной сквалшнЕ синагогальной двери.
Онъ увидѣлъ Эстеръ (пропавшую дЕвушку) распростертой на
землѣ и придеряшваемой тремя евреями; мясникъ разрЕзалъ
ей горло и собиралъ кровь въ двЕ тарелки. Заключенный въ
продолженіи трехъ мЕсяцевъ подъ охраной особая сторожа
мальчикъ при слѣдующихъ допросахъ подтверлсдалъ свое показаніѳ. Видъ его несчастнаго отца и его двЕнадцати единовЕрцевъ, которымъ угроліала висЕлица5 самыя горячія мольбы,
слезы и проклятія — ничто его не трогаетъ. Онъ повторяете

,

постоянно однЕ и тЕ лее вещи одними и тЕми же словами.
Онъ иродолясалъ настаивать на томъ, что онъ видЕлъ рисуемую имъ сцену.
Берпгеймъ старается объяснить поведеніе этого мальчика,
показаніе котораго въ концЕ концовъ, какъ ИЗВЕСТНО, было
признано лолшымъ. Онъ говорите слЕдующее:
«Какъ объяснить себѣ странныя показанія этого мальчика? ВІолсно допустить двЕ гипотезы.
«Страхъ, насиліѳ, угрозы могли вынудить ложное показаніе, и всЕ знаютъ, на сколько у дЕтей настаиваніе на разъ
сказанной лжи можетъ быть упорно. Эта привычка пріобрЕтается постояннымъ лганьемъ, продоллшощимся, иногда по
необходимости, цѣлыя недЕли. Если еще прибавить къ тому
лесть, сопроволідающую угрозы, обѣщаніе доставить жизнь,
усЕянную розами при условіи настойчивости на извѣстномъ
показаніи, то это объяснѳніе становится пе невЕроятнымъ.
Тѣмъ не мѳнЕѳ трудно допустить такую чудовищную нравственную извращенность у мальчика, у котораго до сихъ
поръ не замЕчалось сквѳрныхъ инстинктовъ.
«Что страхъ можетъ вынудить у слабохарактерныхъ людей ложное показаніе это въ порядкЕ вещей. Но чтобы рѳбенокъ, поставленный лицомъ къ лицу со страдающимъ и умоляющимъ отцомъ, оставался глухимъ ко всЕмъ мольбамъ, чтобы онъ, зная, что отца ждетъ смертная казнь, хладнокровно
продоллеалъ разсказывать свою вымышленную исторію — для
этого нужна нравственная извращенность, превышающая степень вѣроятности.
Но есть еще и другая гипотеза: мальчика привели къ
слѣдователю; робкій и приниженный въ бЕдной срѳдЕ, въ которой опъ выросъ, онъ дрожитъ передъ лицомъ, олицетворяющпнъ для него силу и справедливость. Одинъ, лицомъ къ

лицу съ могуществсппымъ коммиссаромъ, онъ тѳрроризованъ.
Тотъ ему убѣжденно внушастъ, что жиды проклятая раса, у
которыхъ пролптіе христіапской крови считается дѣломъ благочестія, такъ какъ они примѣшивають эту кровь къ своей
мацѣ. Онъ говорить ему, что это узко не первый процессъ
въ такомъ родѣ. Яркимъ и убѣзкденнымъ языкомъ онъ
ему рисуѳтъ самымъ нодробнымъ образомъ аналогичный сцены.
Воображеніе нервнаго ребенка, объятаго ужасоыъ, зкиво поражено; онъ весь слухъ, весь зрѣпіе; его умственный способности парализованы волнѳніемъ. Слова производятъ впечатайте на его слабый умъ, впечатаѣнія становятся образами;
подъ вліяніемъ этого сильнаго внушснія мозгъ ребенка воспроизводить во всѣхъ подробностяхъ сцену, нарисованную
коммиссаромъ. Все тутъ на лицо: ребенокъ видитъ зкертву
распростертой на полу, три человѣка ее придерживать, кровь
течете. Ребенокъ все видѣлъ; ретроактивная галлюцинація создана, какъ ее создаютъ при опытахъ в ъ глубокомъ снѣ.
Воспоминаніс фиктивпаго происшествія такъ сильно, что оно
не мозкетъ быть разсѣяно въ ребенкѣ.
Во всѣхъ этихъ случаяхъ, взятыхъ изъ дѣйствительнон
жизни, мы не находимъ гипиотическаго внуінепія, сдѣланнаго
по правиламъ искусства. Здѣсь внушители сами не знаютъ о
сплѣ, присущей имъ, и большей частью не имѣютъ преступнаго умысла. Зло совершается, но правосудію негдѣ искать
виноватаго. Тѣмъ не менѣе приведенные нами случаи заслуживаютъ полнѣйшаго впиманія юристовъ. Невѣроятныя показания, которыя давали обвиняемыя въ средневѣковыхъ процессахъ вѣдьмъ, могутъ быть отчасти объяснены впушеніемъ,
произведѳннымъ допрашивавшимъ судьей или палачемъ при
устрашающей обстановкѣ, поразкавшей воображеніе суевѣрной
и, мозкетъ быть, болѣзненной женщины.

N

Что до сихъ поръ неизвѣстенъ ни одинъ случай лжеевидѣтѳльствованія, сдѣланнаго подъ вліяніемъ гипнотизера но
профессіи, —это объясняется тѣми-зке причинами, которыми мы
объяснили въ предыдущихъ главахъ сравнительную рѣдкость
гипнотическихъ преступлепій вообще. Но возмозкность подобныхъ свидѣтельствованій вполнѣ доказана, и правосудіѳ должно быть насторожѣ, такъ какъ, если но сегодня, то завтра,
оно мозкетъ имѣть дѣло съ этими явлепіями.
Ложный свидѣтельствованія въ родѣ тѣхъ, которыя описаны нами на предыдущихъ страницахъ, могутъ быть слѣдствіемъ не только гипнотическаго внушенія, но и самовнушеніл.
Вііутренній процессъ, которымъ совершается въ этомъ случаѣ внушеніо, тотъ-зкѳ, что и въ гипиозѣ, съ той только
разницей, что внушителемъ тутъ является собственная фаптазія свидетеля. Существуютъ песомпѣпныя указанія па то,
что содерзканіѳ вонросовъ, предлагаемыхъ на судѣ свидѣтелямъ, и тонъ, которымъ они предлагаются, мозкетъ въ извѣстной степени вліять на ихъ отвѣты, и съ помощью «внушѳнія на яву» подавать поводъ къ лозкиымъ показаніямъ, хотя
свидѣтель убѣзкдепъ въ томъ, что опъ разсказывастъ лишь
то, что самъ слышалъ или впдѣлъ*. Если, какъ мы видѣли
на многочисленпыхъ примѣрахъ, вообще весьма сильно вліяніе внушепія на яву и многіе ему подчиняются столь же
легко какъ й- при гипнотическомъ внушепіп, то тѣмъ сильнѣе
и глубже оно долзкно дѣйствовать въ торзкествоппой обстановкѣ суда, при естсствспномъ возбузкдепіи и волпеніи допрашиваемаго, при страхѣ и благоговѣпіи, вызывасмомъ авторптетомъ говорящаго устами судей закона. Въ особенности вліяніе внушенія долзкно сказываться на субъектахъ съ слабымъ,
пассивнымъ характеромъ, съ болѣзнснно развптымъ вообразкеніѳмъ. съ слабою силою критическаго анализа.
гипп. пт. nr.

ѵ

8

Особенно часто подобный самовпушенія встречаются у истеричпыхъ жспщипъ. « Истеричныя женщины, говорить Liégeois, могутъ стать бичомъ для окружающихъ и настоящей опасностью для общества, среди которая оне живутъ. Но представляя прнзнаковъ умопомѣшатольства—что могло-бы быть
предохранительпымъ признакомъ—оне однако поддаются непреодолимому влеченію компрометировать честь и даже жизнь
родныхъ и чужихъ людей, побуждаемый къ тому то галлюцинаціями, то какими то таинственными голосами, возвещающими имъ разныя иреступленія, то страшными преследованіями, целью которыхъ оне будто-бы служатъ. Самыя странный представлснія гнездятся въ пхъ головахъ, онѣ способны
выдумать самыя страшныя нсторіи, и все это безъ малейш а я повода, безъ всякой видимой причины. Часто выраженіе ихъ лицъ настолько искренно, ихъ намерѳнія такъ ловко
скрыты, что лучшіѳ умы впадаютъ въ обмавъ, судьи ошибочно решаютъ дела, и невинные обвиняются за проступки,
которые существуютъ только въ больномъ воображепіи ихъ
преследователышцъ » *).
Характернымъ прюгЬромъ подобной маніи обвинепія можетъ служить слѣдуюіцій случай, цитируемый Liégeois по Cliaubrun, («Thèse de Paris»).
«НЬкая m-llo A . de M..., восемнадцати летъ, обратилась
въ генеральному прокурору съ заявленіемъ, что она была жертвой большая числа насплій, еовершеппыхъ надъ нею священниками.
Такъ, заявила она, однажды вечеромъ, она молилась въ
церкви и въ усердіп молитвы пе заметила ухода людей. Къ
ней подошѳлъ аббатъ X . и сказалъ, что двери церкви запер*) Liégeois: de la suggestion etc.

ты, но что онъ можетъ ее пропустить черезъ алтарь. О па
~ следуете за нимъ. Но какъ только она вошла въ алтарь,
аббатъ ей началъ говорить о своей сильной страсти къ ней.
Онъ предлагаетъ ей бежать съ нимъ въ Америку и въ ярки хъ краскахъ изображаете предстоящее имъ счастье. Она не
хочѳтъ ничего слушать, и оказываете ему сопротивленіе. Аббатъ берете тогда кипжадъ и наносите ей два удара въ грудь;
кровь течете и девушка падаете въ обморокъ. Когда она очнулась, насиліе уже было совершено. Аббатъ стоялъ передъ ней
на коленяхъ, вымаливая себе прощеніе. Когда ему въ этомъ
было отказано, онъ совершилъ новое насиліе. Затемъ, по разсказамъ девушки, ея кузина отвела ее въ монастырь и тамъ
•сестры выдали ее на целую ночь свяіценникамъ, которые совершили надъ нею бозчисленное множество насидій. Следователь призвадъ къ себе обвиняемыхъ и многочисленными показаніямп была установлена фактическая невозможность преступленія. Обвинительница превратилась такимъ образомъ в ъ
обвиняемую. Она, однако, продолжала настаивать на своихъ
-обвипеніяхъ, но, наследованная д-рами Эсторъ и Кавальѳ,
была признана дѣвствентщей.
Какъ правосудіе должно относиться къ такимъ обвиненіямъ, если ложность ихъ открыта? Следуете-ли преследовать обвинительницу за клевету? После всего, сказапнаго въ предыдущихъ главахъ о невменяемости лицъ, усвоившихъ гипнотическое внушеніе, на этотъ вопросъ следуете ответить отрицательно. Истеричныя женщины являются такимъ-же сдепымъ
орудіемъ своей больной фантазіи, какпмъ является гипнотизированный въ рукахъ гипнотизера. ОнЬ действительно переживаютъ те преступлѳнія, въ которыхъ онѣ обвиняютъ разныхъ
лицъ, H оне не лгутъ, разсказывая о томъ, что оне видели
или пережпвали.

- Ш

ГЛАВА

ЧЕТВЕРТАЯ.

Гппнотпзмъ въ гражданскомъ правѣ.

Всякое дѣйствіе предполагаете прпсутствіе воли, его производящей. Въ юридическомъ дѣйствіи, т. е. такомъ дѣйствін,
которое право принимаете подъ свое вѣдѣніе, моментъ волн
составляете существенное условіе дѣйствитсльности его. Но воля
есть пспхологическій феноменъ, скрытый в ъ тайникахъ души
дѣятеля. Право можете распознать волю только во впѣшнемъ
ея проявлены, лишь после того какъ она выразилась во внѣ
въ какомъ либо фактѣ. Проявлеиія воли, оставшіяся въ сознаны, въ видѣ иамѣренія, желанія, помысла, хотя и могутъ
составлять сами по себѣ акты весьма сложной психической
деятельности личности, но области права не подлежать; право
знаете только акты воли, появившейся во впѣ, п считается
только £Ъ фактами, въ которыхъ она выразилась.
Творческое значеніѳ воли, в ъ смыслѣ юридической действительности произведенныхъ ею действій, въ особенности
значительно въ гражданско-правовыхъ отношѳпіяхъ. Гражданское право основано исключительно на принципе индивидуалистическая проявленія частныхъ воль. Всякая гражданская
сделка есть изъявленіе воли, ведущее къ гЬмъ юридическимъ
последствіямъ, какихъ жѳлаютъ стороны, н постольку, поскольку
оне этого желаютъ. На этомъ основапіп въ юриспруденціп
установился взглядъ, разсматривающій граждапско - правовыя.
отношенія, какъ неотъемлемое достояніе личности, свободное

—

•отъ вмешательства общественной власти. Всякая юридическая
сделка имѣете силу закона, и судъ въ спорахъ между сторонами не можетъ вносить ничего новаго, а долженъ ограничиться лишь толкованіемъ воли сторонъ, выразившейся в ъ
•акте сдѣлки, точно также какъ онъ толкуете волю законодателя, выразившуюся въ законахъ.
Но возникаете вопросъ: чему следуете придавать решающее значеніе при обсуждены юридическихъ сдЬлокъ—волѣ
или ея выражеиію? Т. е., следуете ли принющть во вниманіе лишь внешній факте изъявлснія воли, безразлично, была
•ли эта воля выражена свободно, сознательно, при полпомъ желаніи и возможности деятеля именно такъ выразить свою волю,
или она выражена по принужденно (физическому или психическому), по обману, по певедѣнію и т. д.? Или для оценки
юридической сделки имѣетъ существенное зпачепіе субъективная сторона воли— ея внутреннее состояпіѳ при выраженіи во
пне? Если, напр., сделка—договоръ, завЬщаніеит. п. совершена
подъ вліяніѳмъ аффекта, или въ болезненномъ состояніи, или
по принужденно, или по певедѣнію истинная смысла сделки—должна ли считаться сделка действительной въ силу того, что
воля все таки выражена, или ничтожной въ виду отсутствія
подлинной, истинной воли въ данной сделке?
Римская юриспрудснція, воззренія которой на существо
гражданско-правовыхъ отношены въ общемъ господствующ» и
въ современномъ правѣ, разрешали этотъ вопросъ въ смысле
действительности всякой сделки, разъ она составляете факте.
Римскіе юристы говорили: quainvis in-coactus noluissem, tarnen
coactus volui (хотя будучи но нрпнуждепъ, я не пожелалъ бы
данная юридическая результата, однако будучи припуждеяъ,
я все-таки пожелалъ). Такимъ образомъ по догме римская
нрава рѣшающее значеніе при обсужденіп юридическихъ еде-

локъ придается одному внѣшнему факту изъявленія дѣятелемъ
воли, а не самой волѣ, т. е. сдѣлка оцѣнивается по буквальному смыслу, по внѣшыей формѣ, въ которой воля выразилась, безразлично къ ея внутреннему состоянію.
Н а этомъ припципѣ въ сущности стоятъ и совремѳнныя
законодательства, хотя фактически на практикѣ формализмъ
римской точки зрѣнія значительно смягчснъ. Крайность римс к а я принципа оправдывается психологическимъ характеромъ.
воли, скрытой отъ постороннихъ, недоступной распознавали)'
и неподдающейся провѣркѣ до факта своея обнарузкенія во
внѣ. Придавать рѣшающее значеніе не факту проявленія воли,,
а самой волѣ, т. ѳ. толковать юридическую сдѣлку съ точки
зрѣнія внутренняя состоянія воли, на основаніи предполозкеній о нѳуловимыхъ, недоступныхъ констатирование желаніяхъ,.
намѣреніяхъ, мотивахъ лица, выразившая волю — представлялобы другую крайность, еще болѣе вредную потому, что это значило бы основать' гражданскій обороте на шаткой почвѣ и лишить его устойчивости, что могло бы весьма вредно отзываться на всемъ хозяйствѳнномъ и юрпдичѳскомъ строѣ. Въгражданскомъ оборотѣ взаимно связаны интересы многихъ людей. Дѣйствительность или ничтожность юридической сдѣлки можете имѣть послѣдствія не только для контрагентовъ, непосредственно связанныхъ договоромъ, но и для третьихъ лицъ, которые связали свой интересъ съ данной сдѣлкой и заинтересованы з ъ ней.
Затѣмъ субъективная сторона волн, имѣюіцая столь важное значеніе в ъ уголовномъ правѣ при оцѣнкѣ « в и н ы » дѣятеля, не можетъ имѣть этого значенія въ гражданско-правовыхъ отношспіяхъ—для погашѳнія гражданскихъ послѣдствій
совершенная дѣйствія. Напр., нѣкто совершаете сдѣлку подъ.
вліяніемъ аффекта или въ соотояніи опьянепія. Является ли

онъ отвѣтствсннымъ за эту сдѣлку, должна ли она считаться
юридически дѣйствительной? Если тутъ не было воли лица на
совершсніе самой сдѣлки, то самое опьяненіе было результатомъ его воли, и поэтому онъ долженъ отвѣчать за дѣйствія, которыя онъ учинилъ, доведши себя добровольно до
безсознательнаго состоянія. Ташке дѣйствіе, совершенное подъ
вліяніѳмъ прииуждснія, все-таки можете считаться произведеніомъ воли, потому что человѣкъ съ твордымъ характеромъ
можете остаться непоколебимымъ, какъ-бы сильно ни было принузкденіе. Самое ирипуэісдепіе можпо считать ни чѣмъ инымъ,
какъ мотивомъ, опредѣлившимъ его волю, и такъ какъ вообще
при каждомъ дѣйствіи на волю вліяютъ различные мотивы,
какъ надезкды, онасенія и т. д., которые и опрѳдѣляютъ ее
къ тому или другому акту, прпчемъ этимъ не уничтожается
сама воля, то и принужденіѳ въ качествѣ такого мотива не
уничтозкаетъ волю лица, производившая дѣйствіе. На опредѣлепіѳ воли всегда имѣетъ вліяніе какое нибудь обстоятельство,
дѣйствующеѳ принудительнымъ образомъ, напр. извѣстныо разсчеты, опасенія, соображенія о необходимости поступить такъ,
а не иначе и т. д. Если послѣдовательпо проводить прннципъ,
придающій значсніе волѣ, а не факту проявлснія волп, то
всякое дѣйствіс мозкетъ быть легко опорочено и представлено
въ видѣ дѣйствія, совершеннаго подъ вліяніемъ аффекта, принузкденія, ошибки и т. д.
Такимъ образомъ догма воли приводите къ двумъ крайностямъ—къ крайнему формализму римской точки зрѣнія или
къ крайнему субъективизму нротивополоэкной точки зрѣнія.
Какъ мы уэкѳ выше упомянули, современный законодательства,
и мезкду прочимъ наше, построены на этой догмѣ. Теорія и
судебная практика колеблется между этими крайними точками
зрѣнія, подчиняясь то той, то другой изъ Н І І Х Ъ .

Въ виду неуловимости момента воли, среди новѣйшихъ
юристовъ замечается стремлепіе совершенно отказаться отъ
оцѣнки юридическихъ сдѣлокъ съ точки зрѣнія момента воли и
придавать рѣшающѳе значеніе не воле или ея выраженію,
а моменту добросовѣстности, обнаруженному въ каждой
данной сдѣлкѣ авторами ея и оцѣняемому свободпымъ усмотрѣніемъ судьи. Такимъ взглядомъ проникнута новейшая англійская юриспруденция.
Такова постановка вопроса въ современной теоріи и практ и к . Сдѣлавъ эти предварительный указанія, обратимся теперь къ нашему предмету—къ явленіямъ гипноза, значеніо
которыхъ для гражданскаго права самымъ тѣспымъ образомъ
связано съ указанными воззрѣпіямн на моментъ воли въ гражданско-нравовыхъ отношеніяхъ.
Въ какомъ соотііошепін находятся между собою эти воззрѣнія
и дѣйствія съ юридическимъ характеромъ, произведенным въ
состояпіи гипноза или подъ вліяиіомъ гиппотическаго внушенья? Должны ли эти дѣпствія считаться ничтожными въ виду
отсутствія въ нихъ подлинной воли загипнотизированныхъ дѣятѳлѳй, или въ интересе устойчивостп гражданская оборота
должны быть тѣсно ограничены предѣлы юридической ничтожности подобныхъ сдѣлокъ?
Обратимся къ фактамъ, установленпымъ наблюдепіямп в ъ
этой сферѣ.
Liégeois увѣрспъ, что онъ могъ бы привести загипнотизироЕаннаго къ нотаріусу и заставить его, вслѣдствіе предварительно вынужденная внушепія, заключать всякія сдѣлки, какія
ему, гипнотизеру, только заблагоразсудятся. Късожалѣпію, потаріусъ, къ которому Liégeois обратился съ просьбой участвовать въ
такомъ опытѣ, отказалъ въ этой просьбѣ, находя подобное
эксперимѳитированіе несовмѣстнымъ съ его оффнціальнымъ званіемъ. Опытъ такимъ образомъ не былъ произведешь, но по

анадогіи съ другими производившимися опытами можно быть
увѣреннымъ, что онъ удался-бы. Легко себѣ представить, съ
какими цѣлями могутъ быть произведены нодобпыя внушенія.
Если гипнотизеру и не легко удается заставлять гппнотизированнаго заключать дарственныя записи, совершать очень невыгодный купли или продажи, не возбуждая подозрѣній, то
дѣло обстоите иначе относительно совершенія завѣщаній. Гипаотизеръ можете легко внушить гипнотизированному умирающему составить завѣщапіе въ пользу подкупившая его, гипнотизера, лица. Если это последнее лицо было достаточно
близко умершему, то послѣ смерти завѣщателя ни въ комъ и ве
возникнете подозрѣній относительно действительности завѣщанія,
а если даже такія подозрѣнія и возникнуть, то основательность
ихъ въ большинстве случаевъ невозможно будете доказать.
«Несколько лѣте тому назадъ, пишете Liégeois, въ
Бансп разбирался очень интереспый процессъ, касавшійся завѣщанія умершаго священника. Этотъ свящепникъ на старости находился всецѣло подъ вліяпіѳмъ своей экономки. Хотя
слабый старикъ пи въ чемъ не могъ противоречить
•своей домоправительнице, онъ, однако, ие соглашался составить завѣщаніе въ ея пользу. Тогда она нрибѣгла къ «видѣнію». Е я сообщникъ явился старику въ роли святаго Іо•сифа и въ качестве Божьяго посланника диктовалъ ему отдельные пункты завещанія». «Но это только зачатки искусства, прибавляете Liégeois,—нѣтъ ничего легче, какъ заставить гипнотизированная видѣшь, я говорю, действительно
видѣть Бога, святыхъ, мертвецовъ и пр. Ему можно будете
давать какія угодно приказапія, можно будете запечатлевать
в ъ его мозге такія убѣжденія, что никакія уговаривапія, нижакія свидѣтельствованія ихъ не вытеснять» *).
*) Liégeois „De l a suggestion etc." стр. 45.

Возможность употребденія гипнотизма въ качестве средства къ вымогательству доказана следующими интересными!
опытами, сообщенными Liégeois.
«M-lle Е. воспринимаете и исполняете очень легков с я к а я рода внушенія. Я ей говорю: «Вы ведь знаете, чтоя вамъ одолжилъ пятьсотъ фрапковъ: вы мне напишите росписку въ обезпѳченіе этихъ д е н е т е » . — «Но помилуйте, я вамъ.
ничего не должна, вы мне ничего не одолжили!» — «Ваша,
память вамъ изменяете,
сударыня; я вамъ напомню
подробности
этого обстоятельства. Вы у меня просили эту сумму, я охотно согласился одолжить вамъ эти
деньги и псредалъ вамъ вчера, на этомъ самомъ месте, свертокъ, заключавшій эту сумму въ двадцати-франковыхъ монетахъ». Подъ вліяніемъ моего взгляда, моихъ увереній, сделанныхъ въ очень искреннемъ тоне, М-11о Е. начинаете
колебаться. Она ищете въ своей памяти, и та, послушная
моему внушенію, напоминаете ей фактъ, восноминаніе о к о торомъ я только что вызвалъ въ ней. Это выдуманное событіе принимаете въ глазахъ М-Иѳ Е . характеръ реальности; опа признаете свой долгъ и пишете росписку следующ а я содержанія.
Je reconnais devoir à M. L . la somme de sinq cents francs,
qu'il m'a prêté, et promets de la lai rembourser le 1-er janvier
1884.
Nancy, le 3 0 novembre 1 8 8 3 .
Вон pour cinq cents fiancs.
Signé: E .
M-lle E. совершеннолетняя; Bon pour писано ею собственноручно, согласно ст. 1 3 2 6 гражданская кодекса. Форма
векселя соответствуете требованіямъ закона, и если-бы я предъ-

явилъ этотъ вексель ко взысканію, то взысканіѳ шло-бы
обыкновеннымъ путемъ.
М-ше Е., мать М-1Іе Е., говорить своей дочери: « Т ы мне.
ничего не говорила объ этомъ займе. Что ты сделала съ
этими деньгами, которыя ты получила»? М-11ѳ Е. смотритевъ затрудненіи на меня. «Очень просто,—отвечаете о н а , — в ы
внесли эти деньги въ сберегательную кассу; этотъ вкладъ засвидетельствованъ выданной вамъ книжкой за №.... М-11&
передаете своей матери внушенный мною ответь, который для
нея сталъ выраженіемъ истины».
«М-шѳ 0 . очень интеллигентная молодая женщина, получившая отличное воспитаніе. Она оказываете сначала энергичное солротивленіо всякому внушепію, ставящему ее вне.
действительности; но ватѣнъ, начинается мало по малу колебаше и въ конце концовъ внушенная идея все-таки овладеваете ея ослабевшею волею. Я ей внушаю мысль, что она.
мне должна тысячу франковъ и прибавляю, что я жедалъ-бы
иметь соответственную росписку. Она энергично протестуете:,
я ей никогда ничего не одалживалъ н никогда она не согласится признать такой несуществующій долгъ. Я однако настаиваю. Начинается колебапіе, а затѣмъ устанавливается и
убеждѳніе. Память возвращается къ М-ше 0 . , она признаете.
передъ свидетелями реальность долга и даетъ следующую
росписку: «Au 1-er janvier prochain, je paierai à M. L. on à son
ordre, la somme de mille francs, valeur reçue comptant.
Nancy, le 1 9 décembre 1 8 8 3 .
Bon pour mille francs.
!
Signé: 0 .
'
«Въ другой разъ я увѣряю M-me 0 . , производящую на
всѣхъ присутствующие, въ числе которыхъ находится и ея

мужъ, впечатлѣніе человѣка, находящаяся въ вподнѣ нормальномъ состояніи, — что она поручилась за сумму въ сто
тысячъ франковъ, которую ся мужъ мнѣ долженъ. Опять тѣ-же
колебапія съ одной стороны, то-жс пастаиваніе съ друяй и
наконецъ побѣзкденная M-me 0 . ппшетъ подъ диктовку Liégeois:
«Je declare cautionner la dette de cent mille francs contractée par mon mari, le 1 5 juillet 1 8 8 3 , envers M. L.
Bon pour cent mille francs.
Signé: E . 0 . » * ) .
Такъ какъ всѣ подобные векселя, завѣщанія, дарственныя
- -записи и пр. не служатъ выражепіемъ воли лицъ, пнсавшихъ
эти документы, и послѣдніе составлены этими лицами автоматически, подъ вліяніемъ чуждой имъ и пеопродолимой для
нихъ силы, то эти документы, само собою разумѣется, лишены
в с я к а я юридическая значенія.
Но лица, находящіяся въ гипнозѣ, могутъ иногда совершать нѣкоторыя дѣйствія повидимому самостоятельно, безъ
внушенія. Возможно такимъ образомъ, что гипнотизированный,
не получившій никакого внушенія, совершаете въ гиппозѣ
•акты кушш-продажн, составляете дарственныя записи, подписываете векселя и т. д. Спрашивается, насколько такіе
поступки долзкны быть признаны дѣйствительными, ведущими
за собою обыкновенный правовыя послѣдствія?
Мы знаемъ, что существуют!» цѣлыя категоріи лицъ, поступки которыхъ уже à priori, вслѣдствіе особенностей дух о в н а я состоянія ихъ авторовъ,, считаются лишенными юридической силы. Въ самомъ дѣлѣ, если въ современномъ обществѣ,
каждый человѣкъ признается носитёлемъ правъ и обязанностей, то подъ этимъ подразумѣвастся человѣкъ съ извѣстными
способностями, съ извѣстной степенью развнтія и съ извѣстLiégeois: De la suggest, hypnotique, стр. 32.

нымъ запасомъ опыта. Если эти способности, этотъ запасъ
опыта почему либо отсутствуютъ у человѣка, то такой человѣкъ не удовлетворяёте требованіямъ право- и дѣеспособнаго лица и не имѣетъ ни правъ, ни обязанностей. Правоспособное лицо должно понимать значеніѳ совершаемая поступка и его послѣдствій, долзкно умѣть судить о выгодности,
степени цѣлесообразности поступка, и если оно убѣзкдается в ъ
невыгодности или нецѣлесообразности предстоящая ему дѣйствія, оно долзкно имѣть достаточно силы волп, чтобы удерзкаться отъ его совершенія. Такъ, поступки мапіяка, поскольку
они относятся къ его маніи, не могутъ быть признаны дѣйствительными, еелибы дазке маніякъ и сознавалъ значеніесовершаемая имъ.
Посмотримъ, насколько условія, которымъ долзкно удовлетворять право- и дѣеспособпое лицо, существуютъ въ гипнозѣ.,
Дѣйствія человѣка зависятъ отъ его сузкдепій о пропсходящихъ передъ нпмъ явленіяхъ. Какое суждепіе объ этихъ
явленіяхъ мозкетъ имѣть загипнотизированный? Мы знаемъ, что
въ гиппозѣ очень часто вызываются галлюцинаціи и притомъ не
только по впушснію, но иногда безъ всякая видимая повода.
Примѣромъ подобпыхъ галлюцинацій мозкетъ слузкить слѣдующее
паблюденіе Бернгейма:
« В ъ маѣ прошлаго года ко мнѣ явился человѣкъ, страдавшій гастральгіей (нервными болями въ зкелудкѣ). Л его
гипнотпзировалъ 5 разъ; онъ засыпаете по внушенію, созерцая
впродолзкеніе двухъ минуте мой палецъ.
Если я на одно мгповешс перестаю нмъ управлять, у
него появляются самостоятольныя галлюцинаціи. Такъ однажды
онъ во время гипнотическаго сна вдругъ какъ-бы остолбенѣдъ, затѣмъ началъ дрозкать всѣмъ тѣломъ, причемъ лицо
его выражало сильный испугъ. «Онъ приходить! Вотъ онъ»! —

•кричалъ онъ. — «Да кто приходить»?—«Тигръ! смотрите, воть
онъ тамъ»!—Онъ воображаете себя въ пустынѣ и видите пдуща:го на него тигра. Въ другой разъ онъ видите себя въ Bar-lo-Duc,
у своего брата, торговца дровами; онъ сопровождаете своего
брата въ дровяной складъ и тамъ разговариваете съ нимъ о
дѣлахъ. Пли я ему говорю, что онъ въ Нанси. Тогда онъ
самъ начинаете рисовать тѣ мѣста Нанси, по которымъ онъ
ходите H разсказываетъ мнѣ все, что онъ видите во время
своей воображаемой прогулки » .
Одинъ изъ загипнотизнрованпыхъ внезапно вскакиваете и
объявляеть, что онъ видѣлъ бѣшенную собаку. Причиной этой
таллюцинаціи оказывается скрипъ сапога одного изъ при•сутствующихъ. ).
Такихъ наблюденій существуете безчисленное множество.
•Легко мозкетъ случиться, такимъ образомъ, что гипнотизированный подъ вліяпіемъ той или другой галлюцинаціи рѣшится
на какой нибудь поступокъ, о зпаченіи котораго онъ не мозкетъ
судить уже по той простой причпнѣ, что онъ не въ состояніп
имѣть ясное поиятіе о фактѣ, слузкившемъ побужденіемъ къ
этому поступку. Возможность появлепія галлюцинацій исключаете такимъ образомъ условіе, которому долзкно удовлетворять авторъ юридической сдѣлки.
Но и безъ галлюцинаціи гипнотическое состояніе должно
считаться состояніемъ неправоспособности. Представимъ себѣ
человѣка, находящагося въ гипнозѣ. Его активное вниманіе
отсутствуете. Дѣйствительность для него не существуете. Всѣ
понятія о долгѣ, о законности, .объ опасности и т. д. у него
исчезли. В ъ такомъ состояпіи чѳловѣкъ должонъ повиноваться
всякому мгновенному порыву. И въ нормальномъ состояніи у насъ
*)Bernheim: De l a suggestion dans l'état hypnotique,
Bentivegni: Die Hypnose etc., стр. 48.

стр. 42-

часто возникаютъ разпыя зкеланія, но они исчезаюте такъ-жѳ
-быстро, какъ они появились. Мы часто въ сплахъ реализовать
эти желапія и если мы этого не дѣлаѳчъ, то потому, что
насъ удсрзкиваютъ разныя опасенія и соображѳнія. У гипнотизированная этихъ сообраэкѳпій и опасеній нѣтъ. Такъ какъ онъ
.потерялъ всякую способность къ ассоціированію представленій
подъ руководствомъ активная вниманія, то онъ видите только
свои зкеланія и не находите въ свосмъ сознапіи никакихъ
•препятствій къ ихъ осуществление. Гипнотизированный такимъ
•образомъ не мозкетъ судить о послѣдствіяхъ своихъ поступковъ
и въ этомъ отношсніи опять таки пе удовлетворяете требоваиіямъ, которыя ставятся право- и дѣѳспособному лицу.
Въ гипнозѣ возмозкны ташке самовнушенія. Результаты
этпхъ самовнушеній въ юридическомъ отношепіи нисколько не
отличаются отъ результатовъ внушеній, нолучснпыхъ извнѣ.
Относительно всякая дѣйствія, совершенная въ гипнозѣ, мы
мозкемъ, такимъ образомъ, подозрѣвать, что оно совершено подъ
вліяніемъ самовнушенія, и что оно, слѣдоватсльно, не служите выразкѳніемъ воли совершившая это дѣйствіе.
Для оцѣики степени правоспособности гипнотизированная
интѳресснъ тотъ факте, что гипнотизированные могутъ быть
легко приведены въ состояніо такихъ лицъ, которыя признаны закономъ неправоспособными. Шарль Рише публиковалъ
въ Revue philosophique за 1 8 8 3 г. соотвѣтственныя наблюденія.
«Нѣтъ ничего легче, какъ внушить С. самыя странныя
иллюзіи относительно его личности. Я ему говорю: «тебѣ теперь
шесть лѣтъ, ты еще дитя, ступай играть съ мальчишками!»
Онъ вскакиваете и начинаете прыгать по компатѣ. Онъ играете въ горѣлки и разпыя другія дѣтскія игры. Онъ дѣлаетъ
все болѣе и болѣе значительные прызшш, перепрыгивая черѳзъ
\

одного или двухъ свопхъ воображаемыхъ товарищей съ такою
легкостью, которая, при его болѣзнепности, была-бы невозможна въ нормальномъ состояніп.
Я могу его преобразовать въ животное. Я ему говорю:
«вы собака!». Онъ сейчасъ становится на четверенкахъ, л а ете, дѣлаетъ попытки кусаться и не покидаете своей роли
до тѣхъ поръ, пока я ему не возвращаю сознанія его настоящая существа.
Я ему говорю: «вы молодая девушка!». Онъ скромна
склоняете свою голову, подходите къ комоду, вынимаете изъ
него салфетку и принимается дѣлать жесты вышиванія. Послѣ
этого онъ подходить къ столу и начинаете стучать по нему
пальцами, подражая игрѣ на фортепіапо» *).
Выше мы уже говорили о различныхъ явленіяхъ измѣненгл личности (objectivation des tupes) и привели нѣсколька
относящихся сюда интересныхъ опытовъ. Прибавимъ туте указа• ніе на тотъ интересный факте, что при такихъ внушеніяхъ съ лзмѣноніемъ личности, мѣняется также почеркъ, причемъ 0 ü b д ѣ лается старческимъ или дѣтскимъ, смотря потому, превращенъ ли
субъекте въ старика или ребенка. При превращены субъекта,
въ какую либо опредѣленную личность, напр. историческую,
если почеркъ этой внушенной личности загипнотизированному знакомь, возможно внолнѣ вѣрное подражеиіе этому
почерку. Хотя до сихъ поръ еще неизвѣстенъ ни одинъ.
случай подлога, основанная на этой способности гипнотика
къ воспроизведенію почерка внушенной личности, но пѣтъ
надобности указывать, въ какой мѣрѣ это интересное явленіе
представляется важнымъ съ точки зрѣнія юридической.
Заішоченіе, къ которому мы приходимъ, оказывается рѣ* ) Цитпроиаыо у Бернгейма: De la suggestion стр. 36.

шитсльно тѣмъ-же, что и въ уголовныхъ процессахъ. Тѣ-жс
причины, которыя снимаютъ съ гипнотизнрованиаго отвѣтственность за совершенныя имъ нреступленія, служатъ также основаніями недѣйствителыюсти заключепныхъ имъ всякая рода сдѣлокъ. Дѣйствіе, совершенное въ гипнозѣ, не можете считаться поступкомъ въ томъ смыслѣ, въ какомъ это слово понимается
въ юриспруденціи. Это дѣйствіе не ведете за собою, стало
быть, и нравовыхъ послѣдствій,-все равно, относятся ли
послѣднія къ правамъ или къ обязанностямъ лица, совершивш а я это дѣйствіе.
Въ заключеніе остановимся на постановденіяхъ нашего
законодательства, относящихся къ вліянію аффекта и принужденія на значеніе юридическихъ дѣйствій. В ъ русскомъ законѣ нѣтъ постановлена!, которыя давали бы прямой отвѣте
на вопросъ о томъ, дѣйствительны ли сдѣлки, заключения
подъ вліяніемъ аффекта или благодаря психическому принужденно. Но общія начала договорныхъ отношепій по русскому
законодательству дѣлаютъ моменте воли исходной точкой зрѣнія
при толкованіи дѣйствительности юридическихъ сдѣлокъ (ст.
7 0 0 и 7 0 1 т. X ч. I). В ъ силу этого судебная практика основывается при оцѣнкѣ договоровъ на понятіи непринужденности, требуя въ каждомъ случае наличности подлинной, истинной воли сторонъ. Это начало приводится, однако, далеко не послѣдовательно и
какъ въ законѣ (ст. 1 5 3 6 и 1 5 3 8 т. X ч. I ) , такъ л въ судебной практикѣ и въ литературѣ встречается противоположное начало, отдающее первенствующее значеніе при оцѣнкѣ
юридическихъ сдѣлокъ внѣшнимъ моментамъ выражснія воли
Также относительно состоянія аффекта наши гражданскіе
законы не заключаютъ никакихъ положительныхъ определены.
Уголовное законодательство наше обращаете вниманіе на эти состоянья и включаете ихъ въ число обстоятельствъ, уменыпающихъ
глин, въ ПР.

G

вину. Впрочемъ одно изъ этихъ состояній—состояніѳ оиьяненія
является иногда, напротивъ, обстоятельствомъ, увелпчивающимъ
вину и съ тѣмъ вмѣстѣ мѣру наказанія, именно въ томъ
случаѣ, когда лицо умышленно наппвается съ цѣлыо придать
себѣ болѣе смѣлости для совершенія преступленія (ст. 1 0 6
улозк. о нак.). Для нашего гражданскаго закона опьяненіе и другія
состоянія аффекта являются совершенно безразличными в ъ
смыслѣ действительности сдѣлокъ, въ виду отсутствія въ з а коне какихъ либо опредѣленін на этотъ счѳтъ. Поэтому некоторые юристы полагаютъ, что всякое гражданское дѣйствіе,
совершенное подъ вліяніемъ аффекта или опьяненія, долзкно
быть признано продуктомъ воли и считаться юридическимъ.

ГЛАВА ПЯТАЯ.
Гппнотпческія преступленія въ области судопроизводства.

Изъ всего излозкеннаго мозкно вывести заключѳніѳ, что
юридическая оцѣнка гипнотичеекпхъ преступлоній, фактическія
данныя которыхъ достаточно выяснены, не могутъ представлять въ судебной практике слишкомъ болыпихъ затруднѳній.
Все сводится къ установленнымъ въ законѣ началамъ ответственности, къ которымъ судь долзкѳнъ подводить каждый
дапный случай и которыми онъ долженъ руководствоваться. Но
трудность заключается главнымъ образомъ въ томъ, что фактическія данныя такихъ преступленій, въ которыхъ гипнотизмъ
играете значительную роль, въ большинстве случаевъ очень
нелегко установить.
Мозкно себе представить, какому злоупотребление безпрестанно будетъ подвергаться понятіе гипнотизма, разъ юридическое значѳніѳ его будотъ признано судебной практикой.
Преступники будутъ утверждать, что они действовали подъ
вліяніемъ гипнотическаго внушѳнія, или что обвішяюіцимъ ихъ
свидЬтелямъ была внушена галлюцинація преступленія. Клеветники будутъ считать себя въ полнейшей безопасности, такъ
какъ въ случае, если лзкивость ихъ утверзкденій и будете
обнарузкена, они могутъ увѣрять, что они ошиблись, принимая
за действительность видѣніе, внушенное имъ какимъ нибудь
8лоумышленнпкомъ. Женщина, которая пожелаете развестись
9*

съ мужемъ, будешь увѣрять, что ѳя согласіѳ на бракъ быловынузкдено гппнотическимъ внушеніомъ. Подобныхъ примѣровъможно было-бы насчитать множество. Уже и теперь, не смотря
на новость методы гипнотпзированія, извѣстны случаи злоупотребленія гипнотизмомъ для ложныхъ обвинепій. Первыя.
попытки въ этомъ отнопіѳніи оказались, конечно, очень наивными и кончились очень печально для обвинителей, ноискусство обвиненія и защиты на почвѣ гипнотизма безъ сомцѣнія будешь со временемъ все болѣѳ усовершенствоваться.
Доллша-лп судебная практика для избѣжанія подобныхъ элоупотробденій упорно игнорировать юридическое значеніе г и н нотнзма? Такая политика не мозкетъ продолжаться слишкомъдолго. Факты всегда будутъ говорить за себя и никакой добросовѣстный судья не закроешь глазъ передъ явленіями, которыя;
могушь имѣть, во многихъ случаяхъ, рѣшающее значеніе напсходъ процесса. Никакой судья не рѣшится обвинить невинная изъ-за опасенія, что оправдательный приговоръ можете привести къ осложненіямъ въ будущей судебной практикѣ.
Но если гипнотизмъ, такимъ образомъ, не можетъ быть
нгнорированъ судебной практикой во всей цѣлости, то приходится искать средствъ, которыми молено было-бы бороться противъ злоупотребленій явленіями гипнотизма. Такія средства
существуют^.
Допустимъ, что гдѣ нибудь совершено преступлёніе. П о ложимъ, что собрано достаточно улпкъ, указывающихъ на то ѵ
что извѣстный X. нанесъ ударъ кинжаломъ иди убилъ выстрѣломъизъ пистолета, или совершилъ подзкогъ. Преступникъ такимъобразомъ найденъ, но онъ, не отрицая того, что убійство или-,
поджогъ совѳршенъ имъ, утверждаете, что это престунленіе,
судя по всѣмъ признакамъ, внушено было ему третьимъ лицомъ. Вслѣдствіе этого X. считаете себя невиновнымъ. Сам^

•собою разумѣется, что слѣдователь не можете повѣрить обвиняемому на слово: нузкно имѣть способы для провѣрки его
локазаній.
Дѣло мозкетъ обстоять и такъ, что отсутствіе мотивовъ
для преступленія, странное поведеніѳ арестованная, иди к а кія-либб другія обстоятельства возбудятъ въ слѣдователѣ
мысль, что онъ имѣетъ дѣло съ преступленісмъ, совершенпымъ подъ вліяніемъ гипнотическаго внушенія. Какъ ему убѣдиться въ степени основательности его нредполозкенія?
Прежде всего въ такомъ случаѣ слѣдуете узнать, мозкноли погрузить арестованная въ гипнотическін сонъ. Если аре-стованный не можетъ быть гипнотизированъ, то ясно, что онъ
не могъ совершить нреступленія подъ вліяніемъ гипнотическаго
внушенія. Какъ узнать степень предрасполозкенія обвиняемая
къ гипнотизаціи?
Охоровичъ изобрѣлъ прнборъ, помощью которая, какъ
онъ увѣряете, легко можно измѣрить степень предрасположенности извѣстнаго лица къ гипнотизаціи. Этотъ приборъ, носящій названіѳ гипноспопа, состоите изъ небольшая, но очень
сильная магнита особенной формы, дѣйствіе котораго, по увѣренію Охоровича, чувствуется легко только гипнотизируемыми
людьми. Это дѣйствіе состоите, смотря по степени прѳдрасполозкности субъекта къ гипнотизаціи, въ непроизвольныхъ двнженіяхъ, въ нечувствительности, въ парализованности членовъ,
въ конвудьсивныхъ сокращеніяхъ мускуловъ и цѣлыхъ мускульныхъ группъ, в ъ субъективныхъ ощущеніяхъ (холода,
теплоты, уколовъ, давленія, ползанія мурашекъ и пр.) и склонности ко сну. Спльнѣйшая степень склонности къ гипнотизаціи обнаруживается полной нечувствительностью, парализованностью и конвульсіями.
До сихъ поръ еще не установлено, насколько результаты,

добытые гипноскопомъ, могутъ считаться вѣрными. Если связьфизическая магнетизма съ гипнотизмомъ и признается всѣші
наблюдателями, и многіе извѣстпые ученые (въ томъ числѣРишѳ) не оспариваютъ возможности существованія подобнаяприбора, то съ другой стороны доказано, что гипноскопъ Охоровича даетъ во многихъ случаяхъ ошибочные результаты.
Самымъ надежнымъ и простымъ средствомъ къ узнаванію степени склонности извѣстнаго лица къ гипнотизаціи оказывается
все таки опытъ гипнотизированія этого лица.
Во взятомъ нами примѣрѣ, гдѣ преступникъ заинтересованъ полозкптелыіымъ исходомъ опыта, мозкно опасаться, что
онъ, въ дѣйствитсльности не поддаваясь вліяпію манипуляцій
гипнотивера-эксперта, станете притворяться гипнотизированнымъ,
чтобы ввести правосудіе въ обманъ. Но въ рукахъ экспертизы имѣется много способовъ, которыми его притворство легкобудете обнаружено.
. .
Мы знаемъ, что одпимъ изъ нанболѣс характерныхъ признаковъ гипноза является полнѣйшая нечувствительность гипнотика. Если подъ носомъ послѣдняго держать бутылку съ
нашатыремъ, вдыханіѳ котораго вызвало-бы въ нормальномъ
состояніи чрезвычайно снльпую рѳакцію, у него мы не замѣтимъ ни малѣйшаго признака нѳпріятнаго ощущенія: слизистая оболочка носа не реагируете. Точно также зрачѳкъ не
сокращается подъ вліяніемъ вспыхивающая свѣта. Нѣтъ никакой возможности, чтобы самый закаленный человѣкъ/
будь онъ хитрѣй Уллиса, могъ въ нормальномъ состояніи «притворяться» до такой степени нечувствительными
Въ каталептическомъ состояніи чѳловѣкъ, какъ извѣстно,
мозкетъ пробыть очень значительное время въ одномъ положены. Испытуемая субъекта мозкно заставить вытянуть горизонтально руку, и если онъ «поддѣлываетъ» гипнозъ, то онъ

скоро выдаете себя тѣмъ, что прпнузкденъ будете опустить
руку.
Почти математическимъ мѳтодомъ пользовался Бернгеймъ
для доказательства того, что извѣстпое лицо находится въ
гипнотическомъ снѣ. Онъ унотреблялъ «сани» Дюбуа Реймона, приборъ, которымъ обыкновенно пользуются въ физіологичѳскихъ лабораторіяхъ для изучѳнія электрическихъ реакцій
мускуловъ и нервовъ. Въ этомъ аппаратѣ сила реакцій зависите отъ разстоянія между его двумя составными частями, состоящими изъ цилиндровъ, на поверхности которыхъ спирально намотаны проволоки. Реакція тѣмъ значительнѣе, чѣмъ это
разстояніе меньше. Человѣкъ въ пормальномъ состояніи, черезъ тѣло котораго пропущенъ индуктивный токъ этого
аппарата, начинаете чувствовать боль, если разстояніе между
цилиндрами равно пяти сантиметрамъ. При разстояніи въ 2 Ѵ 2
сантиметра боль становится нестерпимой. Въ опытахъ, которые Бернгеймъ продѣлывалъ надъ гипнотизированными, разстоянія мезкду цилиндрами был» минимальны, п аппарате
тѣмъ не менѣе не вызывалъ обсолютно никакой реакціи: гипнотизированный не обнарузкивалъ никакихъ признаковъ боли.
«Притворство въ такомъ опытѣ было-бы еще болѣѳ непостижимымъ явленіѳмъ, чѣмъ гипнозъ самъ по себѣ»,—говорите
Бернгеймъ. Но даэкѳ и для попытки къ притворству уже необходимо основательное знаніѳ не только явленій гипнотизма,
но и многихъ физіологическихъ законовъ. Трудно предположить, чтобы преступникъ, въ болышшствѣ случаев1 ь человѣкъ
необразованный и во всякомъ случаѣ незнакомый съ физіологическими явленіями, могъ обмануть опытныхъ и ученыхъ экспертовъ.
Кромѣ указанныхъ нами физическихъ явленій, которыми
легко можно обнаружить притворство испытуемая лица, су-

ществуютъ еще ігсихическіе признаки, дающіѳ возможность судить о томъ, действительно-ли это лицо гипнотизировано. Эти
признаки доставляюсь внушенія. Мы видѣли выше, что человека, находящаяся въ гипнозе, можно заставить переживать
все, что заблагоразсудится гипнотизеру—внушителю. Мы видели гішнотизированнаго, чувствующнмъ себя то свидетелемъ,
то виновникомъ, то жертвой убійствъ, пасилій, поджоговъ и
тому подобныхъ страшныхъ событій. Его можно заставлять
совершать поступки, стоющіе ему страшной внутренней борьбы. Во всехъ этихъ драматнческихъ сцѳнахъ его чувства живо
рисуются на его лицѣ, на которомъ попеременно отражается
то страхъ, то радость, то ужасъ, то злорадство. Преступнпкъ
долженъ но меньшей мѣрѣ быть актеромъ съ выходящими изъ
ряду вонъ способностями, чтобы съуметь хоть сколько нибудь естественно играть все внушенныя ему роли.
Мы имѣемъ такимъ образомъ въ рукахъ вѣрныя средства,
номощыо которыхъ мы въ каждомъ данномъ случаѣ можѳмъ
рѣшить, поддается-ли подозреваемый субъектъ гипнозу или
нѣтъАЕсли въ результате изслѣдованія окажется, что подозреваемый преступнпкъ не можетъ быть гипнотизированъ, то
можно считать доказанными что гипнотизмъ въ совершенномъ
нреступленіи не игралъ никакой роли. Наоборотъ, если подозреваемый оказывается поддающимся гипнозу, мы не можемъ
все-таки категорически утверждать, что преступленіе совершено подъ вліяніемъ гипнотическаго внушенія. Изъ того факта,
что известное лицо можетъ быть гипнотизировано, еще не следуете, что оно совершило данный поступокъ подъ вліяніемъ
гипнотизма. В ъ этомъ случае следствіѳ еще не закончено
первымъ рядомъ опытовъ.
Чтобы понять затруднѳнія, представляющіяся экспертизе
при дальнѣйшемъ ведепіи слѣдствія, мы должны несколько

обстоятельнее познакомиться съ состояніемъ памяти у гшшотизированныхъ. Бернгеймъ описываете ее сдедующимъ образомъ: «Большинство легко впадающпхъ въ гипнозъ не сохраняютъ, при возвращеніи въ нормальное состояніе, никакого
воспоминанія о совершившемся въ гипнозе. Некоторые субъекты сохраняютъ смутное, не полное воспоминаніе; некоторые
факты у нихъ остаются въ памяти, другіе совершенно исчезаюте; одни изъ нихъ слышали, что что-то говорилось, но
не припоминаютъ содержанія сказанпаго; или-жѳ они слыхали
чтб говорилъ гипнотизеръ, но не слыхали того, что говорили
другія лица». Если подозреваемый преступникъ, уверяющій,
что онъ былъ гипнотизированъ, можетъ вспомнить происходившее во время гипноза, то онъ долженъ также назвать и
гипнотизера-внушнтеля, и его показанія послужатъ основаніемъ дальнейшему следствію. Если-жѳ, что чаще случается,
онъ не въ состояніи сказать что либо о происходившемъ во
время гипноза, то эксперты могутъ воспользоваться тѣмъ замѣчательнымъ фактомъ, что воспоминаніѳ, обо всемъ случившемся во время гипноза, хотя и исчезаете у гипнотизированнаго въ нормальномъ состояніи, но возвращается, однако,
при вторичной гипнотизаціи. Подозреваемое лицо должно быть
загипнотизировано вторично и допрошено во время гипнотическаго сна: оно тогда разскажетъ всѣ обстоятельства, при которыхъ произошло внушеніе и поможете розыскать автора
преступнаго внушѳнія. Основываясь на опытахъ Liégeois и
Beannis'a, приведѳнныхъ нами въ первой гдавѣ, мы можемъ
предположить, что иоказаніе гипнотизированнаго будете соответствовать истине. Следователю, впрочемъ, нетъ необходимости положиться всецѣло на ноказанія, добытыя путемъ
гипноза. Изъ дадьнѣйшаго слѣдствія видно будете, насколько
эти показанія были сделаны искренно.

Но если авторъ внушенія хорошо знакомь съ явленіяын
гипнотизма, то онъ можетъ значительно осложнить работу
экспертизы. Мы сказали, что воспоминаніе о совершившемся
во время одного сеанса, оживаетъ во время слѣдующаго
сеанса. Но гішнотизеръ-преступникъ можетъ предвпдѣть, насколько опасно для него это возстаповленіе воспоминанШ и
можетъ помѣшать этому соотвѣтствующимъ впушоиіемъ.
Бнушеніемъ можно заставить человѣка забыть все, что
угодно внушитѳлю. Для этого послѣдній вызываете рѳтроактивныя отрнцательныя галлюцинаціи. Liégeois произвѳлъ въ
этомъ отношеніп рядъ очень интѳресныхъ опытовъ:
« Я сначала допрашиваю испытуемое лицо относительно
его имени, возраста, мѣста жительства и т. д., и оно отвечаете на эти вопросы очень хорошо. ЗагЬмъ я его уверяю,
что оно все забыло, что оно не знаете ни своего имени,
ни своего мѣста жительства и т. д. Допрошенное снова, оно
действительно более не въ состояніи ответить на предлагаемые вопросы.
«У некоторыхъ лицъ мнѣ удалось вызвать такимъ образомъ полнейшее отсутствіс всякихъ воспомипаній.
« Я говорю госпоже Т : «Вы не помните ничего; вы не
знаете, жпвы-ли вы теперь пли мертвы, замужемъ-ли вы или
нетъ, жснщина-ли вы или мужчина и т. д.»
«Допрошенная затемъ некоторыми изъ присутствующихъ,
г-жа Т., лицо которой приняло тупое выраженіе, отвечаете
всемъ; « я не знаю, я не знаю, я не знаю». Мозгъ ея на
мгновеніе потсрялъ все представленія, все впечатлѣнія, сохранявшиеся имъ. Осталась только страшная пустота».
Главпыя фазы состоянія памяти у гипнотизированныхъ
отлично схематизированы въ сдѣдующемъ опыте Gilles de la
Tourette.

«Матильда S., 2 3 - х ъ дѣтъ, истеричная, легко гипнотизируемая девушка. (Опыте 3 0 іюпя 1 8 8 5 года).
1) Когда M. S. подъ вліяніѳмъ пристально устремленная па
нее взгляда заснула, я ей говорю: «Когда вы проснетесь, вы
возьмете чернильницу, стоящую на столе лабораторіп, и поставите ее въ углу комнаты». По пробуждены она тотчасъ
исполняете внушенное дѣйствіс. Тогда мы начипаемъ выражать наше удивленіе по поводу того, что на столѣ петъ
чернильницы; мы ищѳмъ ее, мы разспрашиваемъ о ней присутствующихъ: мы обращаемся, наконецъ, прямо къ Матильдѣ
и спрашпваемъ, не знаѳтъ-ли она, что стало съ чернильницей.
Она уверяете, что не трогала чернильницы и не знаете,
где она.
Тогда мы ее снова усыпдяѳмъ и допрашиваѳмъ насчетъ
чернильницы. Она тотчасъ и безъ малейшая колебанія объявляете, что она сама спрятала чернильницу. «Ведь вы самиже, прибавляѳтъ она, мне вѳлѣлн поставить чернильницу
въ тотъ уголъ».
2 ) Матильда снова усыплена и мы ой говоримъ: «Когда
вы проснетесь, вы возьмете книгу, лежащую передъ вами на
столѣ, и положите ее въ ящпкъ другого стола, стоящая въ
задней части лабораторіи. Когда вы это сдѣлаете, вы забудете, что вы брали эту книгу, вы забудете и про то, что я вамъ
теперь говорю, и если васъ позже будутъ объ этомъ допрашивать во сне или въ пормальномъ состояніи, вы не съумеете
ничего сказать относительно этого предмета».
Пробужденная вследъ затемъ, Матильда берете указанную
книгу, открываете ящпкъ другого стола и кладете туда книгу.
Мы довторяемъ прежнюю сцену и допрашиваемъ Матильду
относительно исчезнувшей книги. Она отвечаете, какъ и
прежде, что она книги не трогала и не знаете, где она.

Мы ее снова усыпляемъ и допрашиваемъ настойчиво, что
она сдѣлала съ книгой. Она энергично утверждаете, что она
даже не понимаете, о чемъ мы говоримъ. Мы се опрашиваем!.: «А что вы только что положили въ ящикъ большого
стола?».—«Ничего, я даже не открывала я щ и к а » . — « Я вѣдь
самъ приказалъ вамъ положитышигу въ этоте ящикъ. » — « В ы
мнѣ никогда ничего подобная не говорили». — « Н о посмотрите
сами и вы увидите, что книга лежите въ ящикѣ стола.»
Она подходите къ столу, находите дѣйствительпо книг},
но продолжаеть самымъ энергичпымъ образомъ отрицать, что
это она вложила книгу туда *).
Гипнотизеръ преступникъ можетъ такимъ образомъ внушить лицу, усваивающему и реализующему преступное внушеніе, чтобы онъ забылъ все., касающееся этого внушѳнія,
чтобы онъ забылъ въ особенности участіе его, гипнотизера,
въ пмѣющемъ совершиться преступлены. Если внушеніе совершено какъ слѣдустъ, то никакая сила не вырвете у арестованная преступника имени внушителя.
Что остается сдѣлать въ такомъ случаѣ правосудію?
Liégeois предпринялъ рядъ опытовъ, цѣлыо которыхъ было
найти средство -къ отысканію автора преступная внушенія.
Въ рѳзультатѣ этихъ опытовъ оказалось, что суіцествуютъ нѣкоторыя средства къ отысканію виновная гипнотизера среди ряда лицъ,
на которыхъ падаете подозрѣніе. Это дѣлается такимъ образомъ: Предположимъ, что иѣкій A., получившій преступное
внушеніе отъ В . , подъ вліяніемъ этого внушенія совершилъ
нрсступлсніе. А. арестованъ и подвѳргнутъ изслѣдованію. Онъ
оказывается поддающимся гішнотизаціп, но вслѣдствіе внушенной ему потери воспоминаній онъ не можетъ указать на
*) Gilles dea Touvettc: „L'hipnotisme etc'' стр. 156.

В., какъ на автора внушѳнія. Тогда гипнотизеръ, ведущій
слѣдствіе, дѣлаѳте A . слѣдующее выушеніе: «Какъ только вы
увидите человѣка, внушившая вамъ преступленіе, вы должны
засмѣяться». Точно ташке мозкно приказать А . заснуть или
сдѣлать пзвѣстноѳ двизкеніе при видѣ преступника-гипнотизера. Затѣмъ передъ А. проводится цѣлый рядъ подозрѣваемыхъ лицъ, изъ которыхъ виновный будете узнанъ соотвѣтствующпмъ жестомъ А. Гипнотизеръ, дающій преступное внушеніе, не въ состояніи предвпдѣть всѣхъ знаковъ, которые
будутъ внушены арестованному при судебномъ слѣдствіи.
При всѣхъ подобныхъ изыеканіяхъ придется, конечно, обратиться лѵь опытному гипнотизеру, который съумѣлъ-бы усыпить
арестованная и дать ему нужныя внушенія. Подобное
исканіѳ помощи у не-юристовъ при веденіи слѣдствія не ново
для правосудія. Затрудненія, прсдставляющіяся экспертиаѣ в ъ
явленіяхъ гипнотизма, не превышаюте тѣхъ затруднены, который встрѣчаются, когда приходится констатировать ѵмопомЕ^
шательство. Въ этомъ с л у ч а ѣ І Й ш ш ^
вать притворство, и въ болынинствѣ случаевъ только продолжительное наблюденіѳ можете установить истину.
^
Мы мозкемъ такимъ образомъ вывести заключеніѳ, что если
осложнепія, возникающія для правосуція съ признаніемъ юридическая значенія гипнотизма, и значительны, то они однако
ни въ какомъ случаѣ не могутъ считаться непреодолимыми.
Нѣкоторые юристы затронули вопросъ, насколько позволительно употреблѳніе гипнотическая внушенія въ качествѣ
процессуальная средства, съ цѣлыо обнарузкенія истины, т. е .
съ цѣлыо добиться сознанія подсудимая, выдачи соучастниковъ, указанія слѣдовъ преетупленія и т. д. Была даже сдѣланавъ этомъ отношены попытка: Въ 1 8 8 1 г . , парижская судебная палата разрѣшила Motet п Mosnet загипнотизировать въ залѣ

суда лицо,обвинявшееся въ проступкѣ противъ общественной нравственности. Почти всѣ ученые сходятся въ томъ, что гипнотизація
подозрѣваемаго лица, съ цѣлыо добиться отъ него доказательствъ
его виновности, есть средство недостойное правосудія. По
господствующимъ ннпѣ правовымъ воззрѣніямъ никто не обязанъ давать показанія помимо своей воли, а такъ какъ в ъ состояніи гипноза о волѣ и рѣчи быть не можетъ, то этотъ
способъ веденія слѣдствія долженъ быть отвергнуть. Притомъ
такой пріемъ изслѣдованш представлялъ бы серьезныя опасности
для нравосудія, въ виду отсутствія гарантіи правдивости и
дѣйствительности тѣхъ данныхъ, которыя добыты путемъ гипнотическаго внушен ія.
*
Выли также сдѣланы попытки къ примѣнѳнію гипнотическаго внушенія въ дѣятѳльности пенитенціарныхъ заведеній,
въ видахъ достижѳнія цѣлей исправленія тюремныхъ сидѣльцѳвъ. Такъ, въ 1 8 9 0 г. проф. Бернабеи изъ Флоренціи предложишь италіанскому министру внутреннихъ дѣлъ устроить въ
государственныхъ тюрьмахъ гипнотическіе кабинеты для изслѣдованія, посредствомъ внушепія, рецидивистовъ. Попытки эти,
однако, оказываются преждевременными, въ виду того, что
проблема гипноза вообще не можетъ еще считаться достаточно
прочно установленной въ наукѣ экспериментальной психологіи.

ГЛАВА

ШЕСТАЯ

Опасности гипнотизма.

Опасность, которою мозкетъ сопровозкдаться для общества
распространеніе знаній гипнотическихъ явленій, находится, конечно, въ прямой пропорціи къ числу лицъ, поддающихся
гипнотизаціи. Мы уже видѣли изъ предыдущая, что склонность къ гипнозу далеко не одинакова у разныхъ лицъ. У
однихъ эта склонность почти равна нулю, у другихъ она чуть
замѣтна, у трстьихъ, наконецъ, она очень велика. Не безъ
основанія предполагаютъ также, что склонность къ гипнотизаціи различна у разныхъ народовъ. Этотъ фактъ не мало
умаляетъ значеніе низкеприводимыхъ цифръ, которыя всѣ почти
составлены по наблюденіямъ французовъ, сдѣланнымъ надъ
французами-зке. Впрочѳмъ, разница въ склонности къ гипнозу
у разныхъ народовъ по всей вѣроятеости не очень велика,
какъ то доказываетъ успѣхъ странствующихъ гишштизеровъ,
вездѣ даюіцихъ свои представлѳпія и вездѣ находящихъ среди
публики лицъ, годныхъ для ихъ публичныхъ «опытовъ».
Мы узке выше упомянули, что большинство изслѣдователей гипнотичеекпхъ явлѳній раздѣлястся на два постоянно
воюющихъ другъ съ другомъ лагеря. Одни изслѣдователи примыкаютъ къ парижской шкодѣ, учителомъ которой является
ІІГарко, другіе составляютъ пансійскую школу, во главѣ которой находятся профессора Нансійскаго университета: Liégeois
(юристъ), Bernlieim (медпкъ), Beaunis (физіологъ) п др. Глав-

Первыя статистичѳскія данныя относительно числа лицъ,
способныхъ впасть в ъ гипнозъ, составлены нансійскимъ в р а чемъ д-ромъ Liebeault. Онъ различалъ следующія степени гипноза: сонливость, легкій сонъ, глубоки сонъ, очень глубокій
сонъ, сомнамбулизмъ (легкій и глубокій). Его цифры составляютъ результате наблюденій надъ 1 0 1 4 лицами, среди которыхъ:
2 7 = 2 , 5 ° / о не чувствовали никакого вліянія гипнотиэацш,
у 3 3 — 3 , 2 ° / о замечалась глубокая сонливость,
1 0 0 = 9 , 8 ° / о впадали в ъ легкій сонъ,
4 6 0 = 45,3°/о
»
» тяжелый сонъ,
2 3 2 = 22,8°/о
»
» очень тяжелый сонъ,
31 = 3 , 2 %
»
» легкій сомнамбулизмъ,
1 3 1 = 13,7°/о
»
» тяжелый сомнамбулизмъ.
В ъ Revue de l'hypnotisme находимъ следующую т а б * ) Констатировано, что истеричныя особы почти в с е г д а мог у т ъ быть гипнотизированы.

Безъ

всякаго вліянія у

. . . . 7,9%

Сонливость

»

. . . . 10,9°/о

Легкій сонъ

»

. . .

Тяжелый сонъ

»

. . . . 35,9%
.

.

. 8,2%

Сомнамбулизмъ

. . .

.18,7%

»

.

.18,9%

Очень тяжелый сонъ »

Следующая таблица рисуете намъ склонность къ гипнозу
по поламъ:
Мужчины

Безъ вліянія

о/о

Женщины

о/о

Всего.

. . .

31

10,8

31

6,6

62

.

.

21

7,3

50

10,6

71

. . .

52

99

21,1

151

Тяжелый сонъ . . .

108

37,6

163

34,8

271

Очень тяжелый сонъ.

21

7,3

34

2,2

55

Сомнамбулизмъ.

54

18,8

91

19,4

145

287

100

468

100

755

Сонливость .

.

Легкій сонъ.

. .

оо

Если последнее утвержденіе и не подтверждается наблюденіями, сделанными внѣ Нанси *), то тѣмъ не менее факте,
что в ъ гипнозъ легко впадаютъ и совершенно здоровые люди,
можетъ считаться твердо установленнымъ. Иначе пришлосьбы допустить, какъ мы увидимъ ниже, что число истеричныхъ одинаково среди мужчинъ и женщинъ, что противоречить действительности.

лицу, содержащую результаты позднейшихъ наблюденій L i e beault ( 1 8 8 4 — 1 8 8 5 ) :

**

ный пункте, въ которомъ эти двѣ школы расходятся—это
вопросъ о томъ, какія лица легко поддаются гипнозу. Шарко
и его ученики утверждаюгь, что легко гипнотизированы могутъ быть только истеричныя особы и невропаты. Нансійская
школа горячо оспариваете это положеніе. По увѣрепіямъ приверженцевъ этой школы, истеричныя особы склонны къ гипнозу не болѣе, чѣмъ люди совершенно здоровые.

Следующая таблица 'определяете склонность къ гипнозу
этихъ-же лицъ, распредѣлеиныхъ по возрастамъ.
ГППН.

ВЪ

ПР.

10

,в

-

и

чо
са

я е2
§= зі
о

«J
й «

11

до 7 лѣтъ
23
7—14
65
14-21
87
21 - 2 8
98
28-35
84
35—42
85
42 — 49
106
49 — 56 • 68
56—63
69
6 3 и выше.
54

6
36
22
13
19
9
23
5
5
7

1
5
5
5
5
10
5
10
6
5

Возрастъ.

Глубокій
сонъ.

£5-

Iо

ха .
« Ё

оІва
яЭ
о

.àч

3
15
39
36
29
30
31
24
26
23

12
9
5
18
15
24
24
19
13
12

1
0
7
17
11
5
10
7
9
4

са «
t4
'5
Ol
a>
Ю

0
0
9
9
5
7
13
3
10
8

7 4 4 1 4 5 57
256 151 71
64
Beaunis далъ результаты своихъ наблюденій въ следующей таблицѣ:
Сомнам- Очень гл. ГлуБ.
булизмъ сонъ
сонъ

Возрастъ

до 7 лета

Легкій
сонъ

Сонливость

Безъ
вліянія

6,52

4,3

13,0

52,1

4,3

0

7—14

»

55,3

7,6

23,0

14—21

»

13,8

0

0

25,2

5,7

44,8

5,7

21—28

»

8,0

13,2

5,1

36,7

18,3

17,3

28—35

»

10,3
9,1

22,6

5,9

34,5

35—42

»

17,8

13,0

5,9

10,5

11,7

35,2

28,2

42—49

»

5,8

8,2

21,6

4,7

29,2

22,6

49—56

»

9,4

12,2

7,3

14,7

35,2

27,9

10,2

56—63

»

4,4

7,3

37,6

18,8

и выше

11,8

8,6
8,4

38,9

20,3

1 3,0 14,4
6,7 13,5

63

Мы видимъ И8ъ этихъ таблицъ, что оба пола почти одинаково легко впадаютъ въ гипнотическое состояніе. Этотъ
фактъ доказываете, что не одне истеричныя женщины, какъ
то утверждаете Шарко, могутъ быть гипнотизированы. Далее,
интересенъ тотъ фактъ, что дети въ возрасте отъ 7 — 1 4
лете легче всего впадаютъ въ сомнамбулистическую стадію
гипноза.
Охоровичъ, дѣлавшій свои наблюдѳнія помощью упомянут а я выше гипноскопа, пришедъ къ другимъ результатамъ
относительно числа лицъ, вовсе пе поддающихся гипнотизированію: онъ находить, что только 3 0 °/о чувствуютъ вліяніѳ
гипноскопа. Найденное имъ число лицъ, впадающихъ въ сомнамбулизмъ, согласуется съ наблюдѳніями Beaunis'a и Liebeault.
Но во всякомъ случае, если даже цифры Охоровича ближе къ истине, чемъ цифры Liebeault и Beaunis'a, ясно, что гипнотичѳскія явленія, вліяпію которыхъ можетъ быть подвержена
почти треть всехъ людей, должны иметь важное значоніѳ для
общества, и если мы взяли число лицъ, предрасположѳнпыхъ
ко впаденію въ гипнозъ, однимъ изъ мѣрилъ опасности, пред-,
ставляемой гипнотизмомъ, то эта опасность, после привѳденныхъ наблюдспій, оказывается далеко не ничтожной
Въ чемъ собственно заключается вредъ гипнотизма?
Мы ужо видѣли выше, что гипнотизмъ можете служить
средствомъ къ преступленіямъ, направленнымъ какъ противъ
самихъ гипнотизированныхъ, такъ и противъ другихъ лицъ.
Но и помимо этого гипнотизированіе, совершенное даже беэъ
злого умысла, сопровождается вредными послѣдствіями для
гипнотизированная.
Прежде всего повторенный гипнотизаціи вредны темъ,
что онѣ дѣлаютъ гипнотизируемое лицо неспособнымъ къ
сопротивленію вліянію гипнотизера. Повторенный гипнотизаціи
• \
ю*

образуютъ такъ называемое гипнотическое воспитаніе. В ъ
первый разъ опытъ гипнотизаціи рѣдко удается; все, что достигается нервы,мъ опытомъ, заключается въ сопливости паціента; во второй или третій разъ паціѳнтъ засыпаешь; в ъ
четвертый разъ у него заиѣчаются признаки самнамбулизма,
сначала легкая, a затѣмъ болѣе глубокая; внушенія начинанаютъ удаваться, у паціента появляются галлюцннаціи. Послѣ
этого лицо это уже не въ состояніи противиться вліянііо
всякая, желающая его гипнотизировать. У такихъ лицъ,
получившихъ гипнотическое воспитаніе, гипнозъ часто н а ступаешь самъ собою: внезапный шумъ, вспыхиваніе свѣта,
иепугъ и нр. вызываютъ у нихъ гипнотичѳскій сонъ. У нихъ
удаются очень легко внушенія, даже произведѳнныя на яву г
Дѣло доходить, наконецъ, до того, что эти лица не могутъ
быть оставлены одни, такъ какъ нужно всегда опасаться,
чтобы они не впали сами собою въ гипнозъ, или чтобы надъ
ними не было произведено внушѳнія какимъ нибудь злоумышлѳнникомъ.
Другая опасность, которую представляешь гипнотизированіѳ, заключается въ томъ, что гипнотизируемые становятся
истеричными. Частыя внушепія поступковъ и галлюцинацій
сопровождаются такими душевными потрясѳніями, которыя рано
или поздно должны окончательно разстроить нервную систему
и усиливать до крайности предрасположено гипнотизируемая
къ нстерикѣ и тому подобнымъ неврозамъ. Обыкновенные
пріѳмы, которыми гипнотизеры пользуются для усыпленія и
которые состоять въ дѣйствіи сильная свѣта, внезапная шума,
въ однообразныхъ двпжоніяхъ, въ пристальномъ фиксированы какого ннбудь блестящая предмета, п т. д.—приводятъ
иногда, вмѣсто гипнотическая сна, къ истерическому припадку.
Gilles de la Tourette сообщаешь слѣдѵющій случай *):
*) Gilles de la Tourette:. L'hipnotisme etc. стр. 307.

«M. de С., отставной военный, заинтересовался гипно- шизмомъ. Желая на опытѣ видѣть дѣйствіе гипнотизма, онъ
сталъ гипнотизировать свою дочь, хотя та ничѣмъ не
страдала. Для этого онъ, не подозрѣвая опасности своихъ дѣйствій, проводилъ рукой по животу своей дочери. Послѣ нѣсколькихъ минуть гипнотизаціи, паціентка почувствовала конвульсивныя движенія, которыя, однако, нисколько не испугали гипнотизера, а, наоборотъ, подѣйствовали
на него ободряющимъ образомъ, побуждая его къ продолженію опыта. Но конвульсіи m-lle de С. все болѣе и болѣе
усиливались, такъ что испуганный отецъ прекратилъ наконецъ гипнотизацію, чѣмъ онъ однако не достигъ облегченія
оя состоянія, которое еще продолжалось послѣ этого цѣлыхъ
восемь дней».
Другой случай, сообщенный тѣмъ же авторомъ, показываете, что гипнотическіе маневры, предпринимаемые врачами,
шакже не всегда удачно оканчиваются.
«Одинъ врачъ привелъ свою паціентку въ состояніе сомнамбулизма, желая совершить надъ ней различные опыты. Съ
каждымъ сеансомъ ея сонъ становился глубже, что вполнѣ
соотвѣтствовало желаніямъ экспериментатора. Къ сожалѣнію,
присутствовавшіе при опытахъ зрители имѣли неосторожность
разсказать этой женщинѣ о явленіяхъ, совершающихся во
время ея сна. Эти разсказы ее сильно волновали и разстраявали. Когда она однажды была гипнотизирована въ такомъ
состояніи энергичпѣе обыкновенная, у нея вдругъ появились
сильные конвульсивные припадки. Это испугало гипнотизера,
не привыкшая къ подобнымъ явленіяыъ. Чтобы остановить
припадки, онъ прекратилъ гипнотизацію, чѣмъ онъ однако не
достигъ своей иѣли. Два человѣка не въ состояніи были
удержать больную на постели. К ъ счастью, магнетизеру пришла

мысль погрузить снова больную въ состояніе магнетизма.
Тогда больная успокоилась, по припадки еще повторялись
впослѣдствіи впродолжепіе двухъ пѳдѣль».
Повторенный гипнотизаціи часто вѳдутъ къ сомнамбулистпческнмъ припадкамъ, которые наступаютъ безъ всякаго в и димая повода, подобно принадкамъ естественная сомнамбулизма.
Gilles de la Tourctte приводите случай, гдѣ подобные припадки
наступили узко послѣ первая сеанса гипнотизаціи. '
«Докторъ Bremand, корабельный врачъ,, явившійся в ъ
1 8 8 4 году въПарижъ для прѳдставленія въ Société de biologie
нѣкоторыхъ сообщеній, касавшихся гипнотизма, обратился к ъ
доктору Берильону съ просьбой предоставить въ его распоряженіѳ годныхъ для производства опытовъ молодыхъ людей.
Послѣдній ввелъ его въ кружокъ Diderot, засѣдавшій въ ресторанѣ Ргосорѳ. Кружокъ этотъ состоялъ изъ молодыхъ людей,
отъ двадцати до двадцати - пятилЕтняго возраста, изъ которыхъ НЕСКОЛЬКО предоставило себя въ распоряжепіо доктора
Брѳмо. Пзъ нихъ опъ выбралъ трехъ или четырехъ,'надъ которыми онъ часто повторялъ опыты, послужившіе ему между прочимъ матеріаломъ для его сообщены въ Société de biologie.
Одпнъ пзъ этихъ молодыхъ людей, Н., 2 2 - х ъ лЕте отъ
роду, служившій бухгалтеромъ въ газовомъ обществЕ, оказался особенно чувствительпымъ къ этимъ опытамъ. ВслЕдствіе
этого докторъ Бремо принялся вызывать у него поперемЕнно
всЕ стадіи гипнотизма съ СООТВЕТСТВУЮЩИМИ каждой изъ нихъ
мускульными сокращеніями, желая этимъ путемъ доказать своимъ слушатѳлямъ нЕкоторыя поддерживаемыя имъ полозкенія.
В ъ состояніи сомнамбулизма опъ произвслъ у него цЕлый
рядъ впушеній. Такимъ. образомъ опъ внушялъ этому чиновнику, что онъ сталъ женщиной и кормите грудью своихъ дѣтей.
ЗатЕмъ онъ ему внушилъ мысль украсть деньги изъ кассы

того учрежденія, при которомъ опъ состоялъ служащимъ.
Н . , человѣкъ испытанной честности^ безъ колебанія исполнилъ внушѳніе экспериментатора, къ большому изумленно его
многочисденныхъ друзей.
По пробузкденіи отъ гипнотическая сна, Н. не сохранить никакого воспоминанія о многочисденныхъ опытахъ, ^
совершенныхъ надъ нимъ, и возвратился домой, жалуясь только
на мускульное утомленіе и легкую головную боль.
Н Е С К О Л Ь К О дней спустя, мать молодого человЕка, не знавшая рЕшительно ничего о происшедшихъ опытахъ, разсказала
доктору Берильону, что въ ночь, слЕдовавшую за гипнотическимъ сѳансоыъ, она проснулась, услышавши странный шумъ
въ комнатЕ ея сына. Когда она одЕлась и вышла туда, то
глазамъ ея представилась чрезвычайно странная картина.
Ея сынъ, находившійся в ъ цриівдкѣ сомнамбулизма, дѣлалъ жесты кормилицы, дающей ребенку грудь, затЕмъ онъ
подошелъ къ шкафу и, казалось, выпималъ изъ него вообразкаѳмыя суммы. Однимъ словомъ, госпозка Ы... присутствовала
при точномъ повтореніи всЕхъ сценъ, которыя были вызваны
въ этотъ-зке вечѳръ гипнотическими внушеніями доктора Бремо.
Эти сцены повторились еще нЕскодько разъ впродолзкеніе этой
ночи, послЕ чего И. опять легъ въ постель и заснулъ. По
пробуэкденіи онъ чувствовалъ себя совершенно разбитымъ, но
не помпилъ ничего изъ совершившаяся во время его сна.
Докторъ Берильонъ заключилъ изъ этого, что опыты
доктора Бремо создали у Н . склонность къ сомнамбулизму.
И дЕйствительно сомпамбулистическіе припадки послЕ этого
стали повторяться у Н . довольно часто * ) .
Вредныя послѣ^ствія гипнотизированія хорошо характе* ) Gilles de l a T o u r e t t e : „L'hypnotisme etc." стр. 314.
\

ризованы Ломброзо в ъ письмѣ, цитированномъ у Gilles de
la Tourette. В ъ этомъ пиеьмѣ рѣчь идете о причинахъ запрещенія публичныхъ гипнотическихъ представленій въ Т у рине:
« Одинъ артиллерійскііі офицеръ, пшнотизированный на
одномъ изъ гипнотическихъ представленій, чуть не помещался.
При виде какого нибудь блестящаго вещества онъ самъ собою
впадаете въ гипнозъ: для этого достаточенъ, напримѣръ,
свете фонаря нроѣзжающаго экипажа. Однажды вечеромъ онъ
остановился, пораженный светомъ фонаря, и если-бы его во
время не отвелъ шедшій съ нимъ товарищъ, онъ былъ-бы
неминуемо раздавленъ экипажемъ. За этимъ послѣдовалъ сильный припадокъ истерики, и несчастный принужденъ былъ
слечь. Два студента математики впали въ гипнозъ, разсматривая свои циркули, и по могли продолжать ' черченія.
Одинъ служащій на желѣзной дорогѣ, присутствовавшій,
при гипнотическомъ нредставленіи, впалъ въ бѣшѳнство,
оте котораго онъ еще до сихъ поръ не излечился. В ъ
Милане и въ Турине многіе изъ зрителей почувствовали
себя плохо после представлеяій и страдали головной болыо
и безсонницей, другіе засыпали внезапно въ залѣ. В с ѣ
туринскіе врачи заметили значительное ухудшеніе въ состоял и здоровья у всехъ паціентовъ, страдающихъ нервными
болезнями, и присутствовавшихъ при гипнотическихъ представленіяхъ *).
Правда, что вызванныя такимъ образомъ страданія и болезни часто могутъ быть излѣчимы помощью гипнотизма-же,
но если опасность этимъ и уменьшается, то она все-же не
исчезаете.
*) Gilles de la T o u r e t t e , стр. 445.

*

Можно ли гипнотизировать кого нибудь противъ его воли? Вотъ вопросъ, отъ разрешенія котораго зависите правильная оценка опасности, представляемой гиинотизмомъ. Еслибы на этотъ вопросъ нужно было ответить безусловно утвердительно, то значительная часть насѳленія должна была-бы
находиться в ъ постоянномъ страхѣ. Тогда нельзя было-бы
ѣздить по жѳлѣзной дорогѣ, бывать въ театрахъ, сидѣть въ
общественномъ саду, такъ какъ вездѣ нужно было-бы опасаться покушеній гипнотизеровъ, имѣющихъ дурные замыслы. Если
при ближайшемъ разсмотрѣніи предмета эти страхи и окажутся сильно преувеличенными и для громаднаго большинства
людей совершенно неосновательными, то тѣмъ не мѳнѣе на
поставленный нами вопросъ, къ сожаленію, нельзя ответить
безусловно отрицательно.
Въ этомъ отношеніи приходится различать людей съ гипнотическимъ воспитаніемъ т. е. людей, уже неоднократно и
съ успехомъ подвергавшихся гипнотпзированію, и людей,
ни разу еще не находившихся въ гипнотическомъ состояніи.
Относительно лицъ втораго разряда мнѣнія расходятся. П а рижская школа, употребляющая при гипнотизаціи главнымъ
образомъ физпческіе пріѳмы (вспыхиваніе огня, ударъ китайскаго ганга и пр.), при которыхъ воля гипнотизированнаго
не принимается во вниманіе, утверждаете, что тѣ субъекты,
которые поддаются гипнотизированію, впадаютъ въ гипнозъ
уже при первой попытке гипнотизаціи и далее противъ воли.
Нансійская школа, пользующаяся при гипнотизированіи психическими пріемами (уговариваніе, приказаніе, психическая подготовка и т. д.), утверждаете, что первая попытка гипнотизаціи почти никогда не удается и никогда не удастся, если
субъекте оказываете сопротивлсніѳ.
Что

касается

лицъ

съ гипнотическимъ

воспитаніемъ,

то всѣ согласны в ъ тѣмъ, что ихъ можно гипнотизировать
безъ ихъ согдасія и иногда даже несмотря на ихъ сопротивленіе. Конечно, если лицо, которое долзкно быть гипнотизировано, встанешь и уйдешь, то попытка гипнотизаціи но удастся,
но нравственное сопротивлѳніе, т. ѳ. твердое зкѳланіе не за_ снуть, не помѣшаетъ гипнотизаціи. Охоровичъ разсказываетъ
слѣдуюшій случай *).
«Молодая дѣвушка, которую Охоровичъ уже усыплялъ
раэъ пять или шесть, не соглашалась участвовать въ дальнѣйшпхъ опытахъ. Тогда начинается слѣдующій разговоръ:
«И вы но боитесь, mademoiselle, что я васъ усыплю противъ
вашей воли»?—«О нѣшь, я просто не сяду возлѣ васъ»! По
желанію родителей дѣлается попытка. Охоровичъ берѳтъ платокъ дѣвушки и бросаешь его ей со словами: «Готово, черезъ
пять минуть вы заснете » ! — « Это на меня нисколько не по,дѣйствуетъ»,—увѣряетъ она, но тѣмъ не менѣе уходить, чтобы избѣзкать взглядовъ Охоровича. Черезъ полчаса она приходить обратно въ состояніи гипнотическаго сомнамбулизма».
Опасность 'увеличивается еще тѣмъ, что гипнотизированіе мозкетъ быть произведено во время сна субъекта: естественный сонъ переходить въ гипнотичѳскій. Бѳрнгѳйму часто
случалось гипнотизировать спящихъ больныхъ и давать имъ
внушенія, которыя они и выполняли по пробузкденіи.
Изъ сказанная мозкно вывести заключеніе, что если опасность быть гипнотизированнымъ противъ воли и минимальна
для лицъ безъ гипнотическаго воспитанія, то она все же довольно значительна для лицъ, бывавшихъ узкѳ въ гипнотическомъ состояніи. «Везполезно, говорить Бонисъ, стараться смягчить въ глазахъ публики значеніе этого факта, будемъ
*) Цитировано по Lilienthal'io: „Hypnotismus. und S t r a f r e c l i t "
стр. 68.

лучше смотрѣть действительности прямо въ глаэа, а действительность, къ созкалѣнію, часто указываете неограниченную
власть гипнотизера надъ чѳловѣкомъ, которая онъ выбралъ
себѣ орудіѳмъ или жертвой».
Но если гипнотизмъ приносите съ собою такую значительную опасность для общества, то невольно возникнете
вопросъ, не цѣлѳсообразнѣе-ли всего совершенно запретить
всякое гиппотизировапіе? При ближайшѳмъ размотрѣпіи такое,
простое разрѣшѳніѳ вопроса оказкѳтся непригоднымъ по многимъ ирпчинамъ. Гипнотизмъ съ его опасностями представляешь
явленіе, постоянно повторяющееся въ исторіи двнзкѳнія науки, Все
новое, возникавшее въ области науки, приносило съ собою также
и новыя опасности. По никому но придете на мысль, что
слѣдуете, напр., запретить приготовленіѳ стали по той причинѣ,
что убійца мозкотъ воспользоваться стальнымъ кинзкаломъ для
убійства. Нельзя запретить изученіѳ электричества изъза того, что при устройствѣ нужныхъ для этого опытовъ
могутъ происходить несчастные случаи. Гипиотнзмъ раздѣляете
судьбу почти всѣхъ лекарствъ, которыя оказываются почти
всегда ядами, если они взяты не во время и не въ долзкномъ
количествѣ. Терапевтическое значепіе гипнотизма узко теперь
стоите внѣ вякихъ сомнѣній, и примѣнеиіе его въ медицпнѣ
находить съ течѳніемъ времени все болѣѳ н болѣе нриверзкенцевъ. Но если примѣненіѳ гипнотизма въ медицинѣ признано раціональнымъ, то нельзя запретить и гипнотическихъ
опытовъ, такъ какъ безъ свободная изслѣдованія немыслимъ
прогрессъ въ какой-бы то ни было области науки. Гипнотичѳскіе оныты могутъ дать, кромѣ этого, вазкные результаты и
для экспериментальной психологіи, н ограничить въ этомъ
отношѳніи свободу изслѣдователей значило-бы ставить преграды наукѣ. Съ другой стороны, такое запрещеніѳ ѳдва-ли

оказалось бы дЕйствительнымъ. Страхъ пѳрѳдъ наказаніемъ
удѳржитъ не всякая изслѣдователя отъ стремленія къ познаванію новыхъ явленій н новыхъ законовъ.
Само собою разумѣется, что совершеніе такихъ опасныхъ
опытовъ должно сопровождаться всевозможными мѣрами предосторожности. Гипнотизеръ (даже не врачъ) можетъ иногда быть
весьма полезнымъ для гипнотизируемая. Такъ, онъ можетъ внушить послѣднсму, чтобы онъ, гипнотизируемый, не подался
попыткамъ гипнотизаціи, исходящимъ отъ чузкихъ людей. Такое чрезвычайно благодѣтѳльное внушепіѳ сопровождается, по
Бонису, почти всегда успѣхомъ. Далѣѳ, само собою разумѣется,
что гипнотизированіе никогда не должно быть совершено безъ
согласія гипнотизируемая. Если такое гипнотизированіе, совершенное безъ согласія паціента, сопровождается вредными
послЕдствіями для его здоровья, то оно должно быть наказано,
подобно всякому другому изувѣченію. Если такого вреда для
здоровья не послѣдовало, то гипнотизированіе противъ воли
все-жѳ должно быть наказано, какъ насильственное лишеніѳ
свободы.
Что такое лишеніе свободы существуете, если гипнотизированный приведенъ в ъ состояніе летаргіи или каталепсіи,
это ясно само собой, но и приведены гипнотизированная в ъ
состояніе сомнамбулизма несомнѣнно подходите подъ понятіѳ
лишенія свободы: жертва гипнотизера въ этомъ состояніи можетъ двигаться, но она лишена свободы руководства своими
поступками; она еще менѣе свободна, чѣмъ если-бы она была
связана по рукамъ и ногамъ, такъ какъ въ послѣднемъ случаѣ она только не мозкетъ совершать того, что она хочете,
тогда какъ въ состояніи сомнамбулизма она, кромѣ этого,
должна еще совершить то, чего она не хочете.
Гипнотизировапіе противъ воли гипнотизируемая есть

насиліе и должно быть наказано подобно таковому. Подъ н а силіемъ нужно подразумѣвать употребленіѳ превосходящей силы,
(которая иѳ должна необходимо быть физической), дѣйствующей во вредъ объекту на перекоръ его волѣ. Подъ это
понятіе вполнѣ подходите и насильственное гипнотизированіе.
Само собою разумЕется, что гипнотизированіе больныхъ
съ терапевтической цЕлыо въ тЕхъ случахъ, когда у нихъ
не мозкетъ быть испрошено согласія, также мало можете
подходить подъ нонятіѳ насплія, какъ хирургическая операція,
не терпящая отлагательства, выполненная надъ человЕкомъ,
нотерявшимъ сознаніѳ. Важно, чтобы это гипнотизированіе
было совершено въ интересѣ болъпаго. «Интересъ науки»
туте не мозкетъ слузкить достаточнымъ поводомъ.
Если такимъ образомъ врачу и ученому гипнотизированіе
вообще не можетъ быть запрещено, то дЕло обстоите иначе
относительно пубяичныхъ гипнотическихъ представленій. В ъ
пѳрвомъ случаЕ, гдЕ опыты совершаются прямо или косвенно
на пользу гипнотизируемая, мозкно быть увЕреннымъ, что
всЕ мЕры предосторожности будутъ приняты, что вредныя
манпиуляціи не будутъ употреблены, что въ случаЕ несчастія
помощь будете на готовЕ. Не то при гипнотическихъ представленіяхъ, которыя устраиваются лишь для наполнепія кошелька гипнотизера. Для послЕдней цЕли всЕ средства х о роши. Гипнотизеру нузкио во что-бы то ни стало удовлетворить толпу. Опыты долзкпы удаться, хотя-бы для этого
пришлось употребить самыя насильственный средства, вредныя
для здоровья гипнотознруемыхъ. Эти быощія на эффекте
представленія крайне опасны потому, что обыкиовенио они
вызываютъ иодразканіо среди публики. Присутствующіѳ на
этихъ сеансахъ увлекаются этимъ зрЕлшцѳмъ, какъ сиортомъ,
какъ интересной игрой, и мпогіе, видя, что довольно про-

стыми средствами можно добиться удивительныхъ и во всяко мъ случаѣ интереспыхъ результатовъ, начинаютъ дѣлать
попытки гиппотизаціи надъ своими знакомыми и распространяюгь такимъ образомъ «гипнотическое воспитаніе». Не
невозможно такяіѳ, что некоторые изъ зрителей станутъ
пользоваться своими новопріобрѣтенными позпаніями для преступны хъ цѣлей.
Въ виду этого, надо пожелать, чтобы всѣ подобныя
публичныя представленія были запрещены закономъ, какъ это
уже сдѣлано въ нѣкоторыхъ государствахъ.
По русскому закону къ гипнотизаціи применены тѣ же постановленія, какія предусматривают употреблѳніе хлороформа и
другнхъ наркотическихъ средствъ (ст. 1 1 5 т. XIII Св. зак.).
По нашему закону гипнотизировать имеютъ право только*
врачи; причемъ требуется присутствіе при сеансе по крайней
мѣре двухъ врачей и обязательно согласіѳ самого субъекта
пли его опѳкуновъ, если онъ несовершепнолетній.

ОГЛАВЛЕНІЕ.
Предисловіе
Введеиіе.. .

°TPj
.

^

Глава первая.
ГГрѳступленія, совѳршаемыя чрѳзъ посредство
гппнотизированныхъ
. . . "

20

Глава вторая.
Преступлѳнія, направленныя противъ
тизированныхъ. . •

•I
V

гипно-

Глава третья.
Гипнотизированные

свидетели

90

Глава четвертая.
Гипнотизмъ в ъ гражданскомъ правѣ.

.

.

Глава пятая.
Гипнотическія прѳступлѳнія в ъ области судопроизводства
Глава шестая.
Опасности гипнотизма

.116