Автор: Мерцалов А.Н.  

Теги: история   историография   история второй мировой войны   академия наук ссср   издательство наука   новейшая история  

Год: 1978

Похожие

Правда и вымысел о второй мировой войне

Большая ложь о войне. Критика новейшей буржуазной историографии Второй мировой войны

Вторая мировая война. Общие проблемы. В исследованиях воспоминаниях документах Кн. 1

США и Англия во Второй мировой войне

Текст
                    Академия наук СССР
Институт истории СССР
А.Н. Мерцалов
Западно-
германская
буржуазная
историография
второй
мировой
войны
Издательство «Наука»
Москва 1978


Книга посвящена актуальной теме — научной критике западногерманской
буржуазной историографии второй мировой войны. Предметом критического
анализа автора явилось творчество ведущих специалистов ФРГ по истории
войны 1939—1945 гг., основные труды военных историков, мемуаристов и пуб-
лицистов.
Ответственный редактор
академик
А. Л. Нарочницкий
Андрей Николаевич Мерцалов
Западногерманская буржуазная историография
второй мировой войны
Утверждено к печати Институтом истории СССР Академии наук СССР
Редактор издательства 3. Г. Демидова. Художник В. А. Ан
Художественный редактор И. К. Капралова
Технический редактор Е. Н. Евтянова. Корректор Л. С. Агапова
Сдано в набор 23.12.77. Подписано к печати 13 07.78. Т-10732. Формат 60X901/16.
Бумага типографская № 1. Гарнитура латинская. Печать высокая. Усл. печ. л. 17.
Уч.-изд. л. 20.1. Тираж 17200. Тип. зак. 4846. Цена 1 р. 40 к.
Издательство «Наука». 117485, Москва, В-485, Профсоюзная ул., 94а
2-я типография издательства «Наука», 121099, Москва, Г-99, Шубинский пер., 10
© Издательство «Наука», 1978 г.


Введение
Проблемы второй мировой войны занимают исключительное ме-
сто в историографии. Ни одному периоду новейшей истории не
посвящено такого количества литературы, как 1939— 1945 гг. 1
Марксистской историографии второй мировой войны проти-
востоит буржуазная историография США, ФРГ, Англии, Франции
и других капиталистических государств. Западногерманская
буржуазная, главным образом крайне реакционная историогра-
фия второй мировой войны, занимала в 50—60-е годы особое
место. Как прямая наследница милитаристских и нацистских
традиций эта литература в обстановке «холодной войны» стре-
милась подорвать выводы Ялтинской и Потсдамской конферен-
ций и Нюрнбергского процесса над главными немецкими воен-
ными преступниками относительно ответственности фашистской
Германии за войну и пересмотреть итоги войны.
Западногерманская реакционная историография минувшей
войны стала идейным и политическим оружием антисоветизма и
антикоммунизма. Между нею и империалистической пропаган-
дой установилась самая тесная связь. Но этим не ограничива-
лись ее задачи. Побежденные, гласит старое изречение, быстро
учатся. В ФРГ пытаются использовать большой опыт, накоплен-
ный германскими милитаристами.
В 60-е годы в связи с важными успехами прогрессивных сил
в официозной военной историографии ФРГ появились новые, в
известной степени реалистические тенденции. Возникло и вы-
двинулось на первый план умеренное направление. В это же
время значительно активизировали свою деятельность либераль-
ные и демократические историки.
Непосредственное влияние на развитие западногерманской
буржуазной историографии второй мировой войны в наши дни
оказывает поворот в отношениях ФРГ с СССР и другими социа-
листическими странами, обусловивший многие позитивные про-
1 Подробнее см.: Война, история, идеология. М., 1974, с. 9, 11; Секистов В. А.
Против буржуазных фальсификаторов истории второй мировой войны. М.,
1974, с. 5; Рабочий класс в мировом революционном процессе. М., 1975,
с. 142.
3


цессы в Европе и за ее пределами2. Заключив в 1970—1973 гг.
известные договоры с СССР и другими социалистическими стра-
нами, правительство ФРГ признало результаты исторической
победы над фашизмом, одержанной при решающей роли Совет-
ского Союза 3. В связи с подписанием договора с Польской На-
родной Республикой правительство ФРГ обязалось способство-
вать изменению трактовки истории германо-польских отношений
накануне и в ходе второй мировой войны, а также польско-за-
падногерманских отношений в учебниках, издаваемых в ФРГ4.
Требование освещать историю так, чтобы содействовать лучше-
му взаимопониманию народов, оговорено в советско-западногер-
манском соглашении о культурном сотрудничестве 5. Руководи-
тели социал-демократов и свободных демократов пересмотрели
некоторые официальные суждения прежних лидеров ФРГ о вто-
рой мировой войне.
В этих в общем благоприятных условиях в западногерман-
ской буржуазной историографии реалистические тенденции про-
должали усиливаться и в 70-е годы. Характерны первые кол-
локвиумы историков СССР и ФРГ, состоявшиеся в 1973 и
1975 гг. в Майнце и Ленинграде. Здесь наметилось сближение
точек зрения историков двух стран по таким важным вопросам,
как юнкерско-буржуазная реакционная сущность германского
империализма (в начале XX в.), его заинтересованность в раз-
вязывании первой мировой войны 6. В буржуазной историогра-
фии ФРГ несколько усилилось внимание к гуманистическим, де-
мократическим традициям германской и всемирной истории, хо-
тя многие исследователи истолковывают эти традиции в анти-
коммунистическом духе 7.
Однако в решении важнейших проблем истории второй миро-
вой войны большинство западногерманских буржуазных исто-
риков остались на прежних позициях. Помимо известной инерт-
ности самой историографии играют роль и другие обстоятельст-
ва. На политической арене продолжают активно действовать аг-
рессивные империалистические силы. «Их давление, — отмеча-
лось на XXV съезде КПСС, — по-видимому, сказывается и на
некоторых аспектах правительственной политики...» 8.
2 Подробнее о развитии советско-западногерманских отношений см.:
Ежов В. Д. От «холодной войны» к разрядке и сотрудничеству.— Новая
и новейшая история, 1974, № 3.
3 См., в частности: Правда, 1969, 4 сентября; Zeitschrift fur Geschichtswissen-
schaft (далее — ZfG), 1973, H. 4, S. 471.
4 Die Zeit, 17.111 1972.
5 Правда, 1973, 21 мая; 1974, 31 октября.
6 Подробнее см.: Вопросы истории, 1974, № 4, с. 172; 1975, № 6, с. 73; Но-
вая и новейшая история, 1974, № 2, с. 204—208; 1975, № 5, с. 216—219;
Международная жизнь, 1975, № 6, с. 159. Geschichte in Wissenschaft und
Unterricht (далее—GWU), 1975, N 7, S. 442—446.
7 Подробнее см.: Einheit, 1973, H. 4, S. 412.
8 Материалы XXV съезда КПСС. М., 1976, с. 19.
4


Современная западногерманская буржуазная историография
второй мировой войны представляет собой весьма сложное и
противоречивое явление буржуазной общественной жизни. В ней
представлены различные суждения — от крайне реакционных,
близких к фашистским, до демократических, близких к научным
трактовкам военной истории. В зависимости главным образом
от особенностей политических взглядов, методологических прин-
ципов и концепций истории минувшей войны в названной исто-
риографии выделяются направления: консервативное, умерен-
ное и либерально-демократическое. Несмотря на эти различия,
в целом буржуазной историографии ФРГ свойственны политиче-
ская тенденциозность и методологическая ограниченность, ока-
зывающие определяющее влияние на ее научные возможности.
Марксистско-ленинский анализ западногерманской буржуаз-
ной исследовательской, мемуарной и публицистической литера-
туры о войне 1939—1945 гг. имеет научное, политическое, идео-
логическое, военно-прикладное значение.
Исследование истории второй мировой войны составляет од-
ну из главных задач советских историков 9. Западногерманская
буржуазная историография освещает минувшее в значительной
степени с точки зрения нашего бывшего военного противника.
Восстановлению правдивой картины войны способствует не толь-
ко опровержение милитаристских искажений, но и использова-
ние известных научных достижений этой историографии. Марк-
систская критика призвана сыграть большую роль в борьбе за
предотвращение новой войны. Европа уже была свидетелем то-
го, как фальсификация истории служила идеологической подго-
товке агрессий 10. Не случайно правительство ГДР в одном из
своих заявлений в 1964 г. предложило запретить реабилитацию
нацистских преступников и извращение истории в школьном
преподавании, литературе и кино 11.
Критический анализ буржуазной историографии должен по-
мочь делу идейного воспитания народа, особенно молодежи. Он
не только позволяет опровергнуть антисоветские измышления,
но и дает сравнительный материал, подтверждающий экономи-
ческое, политическое и моральное превосходство социалистиче-
ского общественного строя. Знание истории, правильное ее по-
нимание всегда составляло важную часть мировоззрения.
В. И. Ленин писал: «Не может быть сознательным рабочим тот,
кто относится, как Иван Непомнящий, к истории своего движе-
ния» 12.
9 Подробнее см.: Коммунист, 1972, № 1, с. 77; № 2, с. 54; 1975, № 4, с. 86;
Вопросы истории, 1973, № 6, с. 15; Правда, 1975, 19 февраля.
10 Подробнее о пропагандистской подготовке населения Германии ко второй
мировой войне, в том числе и о роли реакционной историографии см.:
Sywottek J. Mobilrnachung fur den totalen Krieg. Opladen, 1976.
11 Neues Deutschland (далее — ND), 30.VI 1964.
12 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 25, с. 133.
5


Значение критики буржуазной идеологии особенно выросло
в последнее время. Современный капитализм приспосабливается
к новой обстановке в мире; наряду с методами лобовой атаки
все чаще применяет изощренную тактику, идет на вынужденные
уступки 13. Его идеологи, в их числе и реакционные историки, от
голого отрицания успехов социализма переходят к вынужденно-
му их признанию, от грубых примитивных приемов клеветы на
социализм к методам более тонким, прикрытым показной объ-
ективностью, от вульгарной апологетики капитализма к поискам
конструктивных мер, которые помогли бы продлить срок его су-
ществования 14.
Вследствие этого методы идеологической борьбы должны
быть дифференцированными: «Решительное разоблачение анти-
коммунизма, отпор вылазкам апологетов «холодной войны» сле-
дует сочетать с убедительной критикой буржуазно-либеральных
концепций, с терпеливым разъяснением сущности и значения тео-
рии научного коммунизма всем тем, кто проявляет к ней инте-
рес», — отмечал орган ЦК КПСС 15.
Историческая наука СССР вышла на международную арену
и вступила в непосредственную борьбу с реакционной историо-
графией за влияние на массового читателя в капиталистических
странах. В этих условиях повышается ответственность советских
историков за идейно-теоретический уровень их исследователь-
ской работы. Они призваны более интенсивно разрабатывать
проблемы историографии и методологии, поднять профессио-
нальный уровень критики буржуазной исторической и мемуар-
ной литературы.
Принципиальное значение для анализа современной буржу-
азной историографии имеют отношение К. Маркса, Ф. Энгельса,
В. И. Ленина к буржуазной исторической науке, их концепция
партийности исторической мысли. Принцип партийности требу-
ет «при всякой оценке события прямо и открыто становиться на
точку зрения определенной общественной группы» 16, «бороться
против всякой буржуазной идеологии, в какие бы модные и бле-
стящие мундиры она ни рядилась» 17. Научный принцип партий-
ности есть принцип «воинствующего материализма», отстаиваю-
щего научность в борьбе против «натиска буржуазных идей» 18.
В марксизме-ленинизме принципиальная оценка обществен-
ных явлений с позиций рабочего класса и научная объектив-
13 Материалы XXIV съезда КПСС. М., 1971, с. 14—15; Материалы XXV съез-
да КПСС, с. 27—28, 74.
14 О 60-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции. По-
становление ЦК КПСС от 31 января 1977 года. М., 1977, с. 19—20; Им-
периализм ФРГ. М., 1973, с. 517.
15 Правда, 1976, 24 сентября.
16 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 1, с. 419.
17 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 6, с. 269.
18 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 45, с. 23, 30.
6


ность органически связаны 19. «...Маркс всю цену своей теории
полагал в том, — писал В. И. Ленин, — что она «по самому су-
ществу своему — теория критическая и революционная». Далее:
«Непреодолимая привлекательная сила, которая влечет к этой
теории социалистов всех стран, в том и состоит, что она соеди-
няет строгую и высшую научность (являясь последним словом
общественной науки) с революционностью, и соединяет не слу-
чайно, не потому только, что основатель доктрины лично соеди-
нял в себе качества ученого и революционера, а соединяет в
самой теории внутренне и неразрывно. В самом деле, задачей
теории, целью науки — прямо ставится тут содействие классу
угнетенных в его действительно происходящей экономической
борьбе»20.
Марксистско-ленинский принцип партийности несовместим с
догматизмом. «Не может быть догматизма там, — писал
Ленин, — где верховным и единственным критерием доктрины
ставится соответствие ее с действительным процессом общест-
венно-экономического развития...»21. Маркс называл «низким»
человека, который стремится «приспособить науку к такой точ-
ке зрения, которая почерпнута не из самой науки (как бы по-
следняя ни ошибалась), а извне, к такой точке зрения, которая
продиктована чуждыми науке, внешними для нее интереса-
ми...»22.
Весьма поучительны постоянное внимание основоположни-
ков марксизма-ленинизма к буржуазной историографии, их ква-
лифицированная критика тенденциозного пересмотра историче-
ского прошлого в соответствии с современными потребностями
буржуазии, обнажение прямой зависимости реакционной исто-
риографии от империалистической политики 23. Имея в виду это
обстоятельство, Энгельс подчеркивал: «...Лучше всего оплачи-
вается то сочинение, в котором фальсификация истории наибо-
лее соответствует интересам буржуазии»24. В то же время
К. Маркс, Ф. Энгельс и В. И. Ленин считали недопустимым ни-
гилистическое отношение к буржуазной исторической науке.
Полемизируя с П. Б. Струве, В. И. Ленин писал: «Что в учени-
ях реакционеров — историков и философов — были глубокие
мысли относительно законосообразности и борьбы классов в
смене политических событий, это Маркс указывал всегда с яс-
ностью, не оставляющей места недоразумениям»25. В работе
19 К 100-летию со дня рождения Владимира Ильича Ленина. Тезисы ЦК
КПСС. М., 1970, с. 5—6.
20 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 1, с. 340—341.
21 Там же, с. 309.
22 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 26, ч. II, с. 125.
23 См.: там же, т. 23, с. 17; Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 25, с. 352; т. 30,
с 351.
24 Архив Маркса и Энгельса, т. X, с. 104.
25 Лецин В. И. Полн. собр. соч., т. 25, с. 49,
7


«Материализм и эмпириокритицизм» Ленин отмечал, что буржу-
азные профессора, оставаясь в целом «учеными приказчиками
класса капиталистов», способны давать «самые ценные работы
в области фактических, специальных исследований». Ленин счи-
тал, что ученые-марксисты должны «суметь усвоить себе и пе-
реработать те завоевания, которые делаются этими «приказчи-
ками»... уметь отсечь их реакционную тенденцию, уметь вести
свою линию и бороться со всей линией враждебных нам сил и
классов» 26.
К. Маркс, Ф. Энгельс и В. И. Ленин требовали, далее, не иг-
норировать различия между теми или иными фракциями клас-
са буржуазии, дифференцированно подходить к различным идей-
ным и политическим противникам коммунизма, в том числе и
представителям различных направлений немарксистской исто-
рической мысли. Ленин писал: «Расхождения между Черчилля-
ми и Ллойд Джорджами... совершенно неважны и мелки с точ-
ки зрения чистого, т. е. абстрактного, т. е. недозревшего еще до
практического, массового, политического действия, коммунизма.
Но с точки зрения этого практического действия масс, эти раз-
личия крайне, крайне важны»27. Он полагал, что необходимо
изучать «взгляды и прямых врагов, и прикрытых врагов, и не-
определенных, и неопределенно-«сочувствующих» людей...»28
Нет ничего опаснее, отмечал В. И. Ленин, доктринерского под-
хода, когда все немарксисты зачисляются в антимарксисты 29.
Классики марксизма-ленинизма требовали обнажать теоре-
тические пороки в произведениях немарксистских исследовате-
лей, противопоставлять искажениям прошлого научную систему
объективных доказательств. «Критика, — писал Ленин, —
должна состоять в том, чтобы сравнить и сопоставить данный
факт не с идеей, а с другим фактом; для нее важно только, что-
бы оба факта были по возможности точно исследованы и чтобы
они представляли из себя, один по отношению к другому, раз-
личные моменты развития, причем особенно необходимо, чтобы
с такой же точностью был исследован весь ряд известных со-
стояний, последовательность их и связь между различными сту-
пенями развития»3". Актуально предупреждение против неква-
лифицированной критики враждебных взглядов. В. И. Ленин,
говоря о необходимости борьбы с теоретическим опошлением
марксизма Каутским, подчеркивал, что неквалифицированная
критика равносильна ослаблению собственных теоретических
позиций и предоставляет оружие в руки врагов социалистиче-
26 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 18, с. 363, 364.
27 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 41, с. 80.
28 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 25, с. 9.
29 Подробнее об актуальности этой мысли В. П. Ленина см.: Правда, 1967,
14 июня.
30 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 1, с. 167.
6


ской идеологии 31. Слабые моменты критики, и это уже отмеча-
лось в нашей прессе, используют реакционеры 32.
Непосредственное отношение к вопросу имеет принципиаль-
ный подход классиков марксизма-ленинизма к буржуазной прес-
се. Они использовали эту прессу в качестве исторического источ-
ника, раскрывая при этом свойственные ей искажения и претен-
зии на «бесклассовость» 33.
Разработанные К. Марксом, Ф. Энгельсом, В. И. Лениным
принципы составляют методологическую основу научной крити-
ки современной буржуазной историографии. Их значение под-
черкивается в указаниях партии о последовательном осущест-
влении партийного подхода, борьбе с буржуазной идеологией,
преодолении догматических ошибок. «Повысить роль обществен-
ных наук в наступательной борьбе против антикоммунизма, —
требует XXV съезд КПСС, — в критике буржуазных и ревизио-
нистских теорий, разоблачении фальсификаторов идей марксиз-
ма-ленинизма»33а. «Повторение старых формул там, где они
уже изжили себя, — читаем мы в Отчетном докладе ЦК КПСС
XXIV съезду, — неумение или нежелание по-новому подходить
к новым проблемам — все это приносит вред делу...». Убеди-
тельность критики буржуазной идеологии «в огромной степени
усиливается тогда, когда она опирается на активное и творче-
ское развитие общественных наук, марксистско-ленинской тео-
рии» 34.
Научный критический подход к буржуазной историографии
получил применение и развитие и в зарубежной исторической
науке, например в трудах итальянских историков-коммунистов.
«Отнюдь не все те, — писал П. Тольятти, — кто в различных об-
ластях культуры, в философии, в исторических и социальных
науках сегодня далек от нас, являются нашими врагами или аген-
тами нашего врага» 35. В итоговом документе конференции ком-
мунистических и рабочих партий Европы отмечалось, что они
не рассматривают как антикоммунистов всех, кто «не согласен
с их политикой или выступает с критических позиций к их дея-
тельности» 36.
31 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 50, с. 182—183; см. также: Вопросы
истории КПСС, 1971, № 5, с. 15.
52 Правда, 1965, 9 сентября; Коммунист, 1965, № 16, с. 42; Вопросы истории,
1968, № 1,с. 28.
33 Подробнее см.: Маркс К., Энгельс Ф. О печати. М., 1963; Маркс К., Эн-
гельс Ф. Соч., т. 13, с. 461—462; Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 16, с. 438;
т. 31, с. 217; т. 35, с. 51; т. 42, с. 329.
33а Материалы XXV съезда КПСС, с. 214.
34 Материалы XXIV съезда КПСС, с. 103.
35 См.: Памятная записка Пальмиро Тольятти.— Правда, 1964, 10 сентября;
Критика современной буржуазной и реформистской историографии. М.,
1974, с. 138.
36 За мир, безопасность, сотрудничество и социальный прогресс в Европе. М.,
1976, с. 32.
9


Советская критическая литература о буржуазной историо-
графии второй мировой войны возникла в первые послевоенные
годы. Мы связываем ее появление в первую очередь с известной
исторической справкой «Фальсификаторы истории», опублико-
ванной в 1948 г. В первый период изучения в СССР буржуазной
литературы о минувшей войне — с конца 40-х до середины 60-х
годов — появились брошюры, обзоры и рецензии, которые опуб-
ликовывали ведущие исторические журналы: «Вопросы исто-
рии», «Вопросы истории КПСС», «Новая и новейшая история»,
«Военно-исторический журнал», «История СССР», «Новое вре-
мя», а также статьи или главы сборников, специально посвящен-
ных критике буржуазной военной историографии 37.
В этих работах были показаны классовая сущность и идео-
логическая функция реакционной военной историографии, глав-
ные линии антикоммунистической фальсификации истории вто-
рой мировой войны. К ним большинство критиков справедливо
относит тенденциозное истолкование причин войны, роли СССР
и движения Сопротивления в разгроме фашистского военного
блока, поражения нацистов. Раскрыта прямая связь этой фаль-
сификации с «холодной войной». В той или иной степени вскрыт
реакционный характер суждений о «коммунистической угрозе»
накануне войны, ответственности за войну и поражение, поворот-
ных моментах в развитии мирового военного конфликта, небла-
гоприятных для фашистской Германии условиях войны, харак-
тере партизанского движения. Были подвергнуты критике иска-
жения, представленные в открыто реакционной литературе.
Существенные изменения в советской критической литерату-
ре о буржуазной историографии второй мировой войны про-
изошли во второй половине 60-х и в 70-е годы. К этому времени
в СССР сложились центры изучения упомянутой историографии.
Ее исследованием систематически занимаются видные специа-
листы и целые коллективы из Института марксизма-ленинизма
при ЦК КПСС, институтов истории СССР, всеобщей истории,
славяноведения и балканистики Академии наук СССР, Инсти-
тута военной истории, из некоторых высших учебных заведений,
в первую очередь из Военно-политической академии имени
В. И. Ленина (кафедра истории военного искусства), Москов-
ского государственного университета (кафедра истории нового и
новейшего времени).
В этот период в СССР выходят в свет квалифицированные
37 См., например: Еременко А. И. Против фальсификаторов истории второй
мировой войны. М., 1960; Жилин П. А. Буржуазные фальсификаторы исто-
рии второй мировой войны. М., 1959; Мерцалов А. Н. Фальсификаторы исто-
рии второй мировой войны на службе империалистов. Воронеж, 1959; Против
фальсификации истории. М., 1959; Против фальсификации истории второй
мировой войны. М., 1959; Против буржуазной фальсификации истории со-
ветского общества. М., 1960; Против фальсификации истории второй ми-
ровой войны. М., 1964; Уроки истории неопровержимы. М., 1964.
10


работы о современной буржуазной историографии в целом и ис-
ториографии войны 1939—1945 гг. в частности. Среди них — на-
писанный коллективом авторов под руководством Е. А. Болти-
на историографический обзор в шестом томе «Истории Великой
Отечественной войны», книги Б. И. Марушкина, Г. Н. Реутова,
В. И. Салова и др.38 Эти труды положили начало изучению ор-
ганизационных, политических, методологических, источниковых
основ буржуазной военной историографии, ее основных функ-
ций, эволюции, дифференциации, национальных особенностей.
В известной мере были подведены итоги изучения в СССР бур-
жуазной литературы США, Англии, ФРГ о генезисе войны, ходе
военных действий, роли различных фронтов, дипломатической
истории войны, антифашистском Сопротивлении, причинах по-
ражения фашистского блока, результатах и уроках войны. Ста-
ло более систематическим использование отдельных достижений
буржуазных историков. Повышение профессионального уровня
советской критической литературы усилило ее действенность, ее
роль в воссоздании правдивой картины минувшей войны.
Большой вклад в решение проблемы вносят марксисты ГДР.
СЕПГ уделяет пристальное внимание развитию исторической
мысли вообще и критике реакционной историографии в частно-
сти 39. «Наша партия, — говорилось в приветствии ЦК СЕПГ к
комиссии историков ГДР и СССР, — всегда энергично подчер-
кивала необходимость вести последовательную и принципиаль-
ную борьбу против империалистической историографии»40. Это
нашло свое отражение в Программе СЕПГ, в решениях ее съез-
дов и пленумов ЦК. Так, на XVI пленуме (1962 г.) был постав-
лен вопрос о «систематической критике извращений прошлого
реакционными историками» и одновременно «отдавалось долж-
ное достижениям тех буржуазных историков, которые близко
подошли к применению исторического материализма» 41.
38Критика западногерманского «остфоршунга». М., 1966; Методологические
и историографические вопросы исторической науки. Томск, 1966; Критика
новейшей буржуазной историографии. Л., 1967; Мерцалов А. Н. Западно-
германские историки и мемуаристы о второй мировой войне. М., 1967; Реу-
тов Г. Н. Правда и вымысел о второй мировой войне. М, 1967, 1970;
Салов В. И. Современная западногерманская буржуазная историография.
М., 1968; Он же. Историзм и буржуазная историография. М., 1977; Ма-
рушкин Б. И. История и политика. М., 1969; Большая ложь о войне. Кри-
тика новейшей буржуазной историографии второй мировой войны. М., 1971;
Критика буржуазной историографии советского общества. М., 1972; Война,
история, идеология. М., 1974; Секистов В. А. Указ. соч., Жилин П. А. Про-
блемы военной историографии. М., 1975; Проблемы буржуазной историо-
графии второй мировой войны. Ярославль, 1975; Критика современных
буржуазных исторических концепций. Ярославль, 1977; Ржешевский О. А.
Война и история. М., 1976.
39 Подробнее о мероприятиях по объединению всех немецких прогрессивных
историков см.: ZfG, 1966, Н. 5.
40 ZfG, 1958, Н. 1, S. 2.
41 ZfG, 1962, Н. 6, S. 1265. См. также: IX съезд Социалистической единой
партии Германии. М., 1977, с. 127—130.
11


В ГДР анализ буржуазной литературы проводят главным
образом Институт марксизма-ленинизма при ЦК СЕПГ, Инсти-
тут истории Германской Академии наук, Институт германской
военной истории при Министерстве Национальной Обороны
ГДР, исторические журналы.
Критика буржуазной историографии второй мировой войны
составляет одну из главных задач комиссии историков СССР и
ГДР42. Различным аспектам западногерманской буржуазной
военно-исторической и мемуарной литературы посвящены ста-
тьи, обзоры и рецензии В. Бертольда, Л. Бертольда, К. Госвай-
лера, Г. Лоцека, Г. Россманна, Г. Хасса и других марксистских
исследователей из ГДР 43.
В ФРГ в условиях запрета КПГ историки-марксисты до конца
60-х годов фактически были лишены возможности публиковать
свои труды. Лишь некоторые их работы выходили в демократи-
ческих издательствах. Марксистская историческая мысль была
представлена в документах и материалах КПГ—ГКП, трудах
М. Реймана и других ее руководителей. В конце 60-х годов ста-
ли выходить в свет отдельные книги западногерманских комму-
нистов, связанные с проблемами минувшей войны. Успешно на-
чала свою деятельность легальная газета ГКП «Unsere Zeit».
Интерес к марксистской литературе в ФРГ неуклонно возраста-
ет. С 1973 г. эта газета стала выходить ежедневно. Значительно
увеличил свой тираж журнал «Marxistische Blatter» 44. Носящее
то же название издательство за четыре года своего существова-
ния выпустило около 200 книг. Основную часть их составляют
труды К. Маркса, Ф. Энгельса и В. И. Ленина, исследования по
истории Германской коммунистической партии, а также рабо-
ты, посвященные международному коммунистическому и рабо-
чему движению 45.
Западногерманские коммунисты систематически выступают
с критическими статьями, направленными против реакционных
суждений о генезисе войны, ответственности за войну и военные
преступления, исторической миссии СССР, итогах и уроках вой-
ны. В решениях V пленума Центрального Комитета ГКП потре-
бовала восстановить «правду о причинах войны, о фашизме, о
42 О работе Комиссии за десять лет см.: ZfG, 1967, Н. 4; Deutsche Aussenpolitik
(далее —DA), 1967, Н. 6.
43 См.: например: Бертольд В. «...голодать и повиноваться». Историография
на службе германского империализма. М., 1964; Бертольд Л. О современ-
ных тенденциях в западногерманской буржуазной историографии.— Еже-
годник германской истории. '1968. М., 1969; Lozek G., G. Hass и. a. Unbe-
waltigte Vergangenheit. Berlin, 1971; Rossmann G. Die Verfalschung des an-
tifaschistischen Widerstandkampfes in der Westdeutschen Geschichtsschrei-
bung.—ZfG, 1970, H. 1; Anatomie der Agression. Berlin, 1972; Госвайлер К.
Кризис буржуазной историографии фашизма.— Ежегодник германской ис-
тории. 1974. М., 1975.
44 Подробнее о деятельности журнала см.: Коммунист, 1973, № 13, с. 116—
125; Новая и новейшая история, 1975, № 1, с. 175—179.
45 Книжное обозрение, 1974, 1 февраля, с. 3.
12


борьбе рабочего движения за мир и социальный прогресс»46.
Значительное место в марксистской литературе ФРГ занимают
работы о договорах, заключенных правительством ФРГ с пра-
вительствами СССР, ПНР, ЧССР, ГДР и закрепляющих терри-
ториальные и политические итоги второй мировой войны 47.
Несомненные успехи марксистской критической литературы
не означают, что все задачи уже выполнены. И в настоящее вре-
мя не полностью решены важные теоретические и иные вопро-
сы. Не выработаны, в частности, единые принципы периодиза-
ции буржуазной историографии, критерии ее классификации, де-
финиции основных историографических направлений. Некото-
рые работы по существу имеют характер исторической библио-
графии. Их авторы не фиксируют труды предшественников
и в этой связи не формулируют четко свою собственную задачу,
допускают «повторение одних и тех же аргументов»48. В СССР
нет общего труда, освещающего основные аспекты западногер-
манской буржуазной историографии минувшей войны.
Написанию предлагаемой вниманию читателя книги во мно-
гом способствовали названные успехи советской критической ли-
тературы о буржуазной историографии. Автор книги опирается
на документы второй мировой войны и ее предыстории, воспо-
минания активных участников войны, в большом числе опубли-
кованные в последние годы в СССР и ГДР, а также документы
и мемуары, изданные в ФРГ и других буржуазных государствах.
Необходимым условием анализа буржуазной историографии ФРГ
явилась успешная разработка советскими и зарубежными исто-
риками-марксистами многих важных проблем 1939—1945 гг., а
также новейшей истории Германии и других стран — участниц
войны. Трудности работы были связаны главным образом не с
тем, что автор имел дело с «незакончившимся» процессом раз-
вития историографии ФРГ, а с тем, что некоторые важные мо-
менты самой истории и предыстории войны, например внешняя
политика СССР в 30-е годы, деятельность Национального коми-
тета «Свободная Германия» (НКСГ), в марксистской литерату-
ре освещены недостаточно49. Как правило, именно с малоизу-
ченными моментами и связаны исторические подлоги реакцио-
неров.
48 ND, 18.11 1970.
47 Подробнее о марксистской литературе ФРГ см.: Вопросы истории КПСС,
1969, № 10, с. 129—132; Ежегодник германской истории. 1969. М., 1970,
с 300—309; Вопросы истории, 1973, № 4, с. 189; Правда, 1972, 12 сен-
тября; 1974, 17 января; BzG, 1969, Н. 5, S. 855; ZfG. 1969, Н. 5, S. 666;
1972, Н. 6, S. 782.
48 Вопросы истории КПСС, 1971, № 5, с. 15; Вопросы истории, 1969, № 5,
с. 172; 1971, № 3, с. 8, 1974, № 11, с. 170; Новая и новейшая история, 1973,
№ 4, с. 9; Военно-исторический журнал, 1971, № 5, с. 13; Проблемы бур-
жуазной историографии второй мировой войны. Ярославль, 1975, с. 3 и
далее.
49 См.: ZfG, 1968, Н. 10, S. 1320; Новая и новейшая история, 1968, № 6, с. 185;
Коммунист, 1969, № 3, с. 81.
13


Книга не претендует на всестороннее исследование многочис-
ленных западногерманских работ по истории войны. Предметом
анализа явилось творчество ведущих специалистов по истории
войны, главные работы других военных историков и мемуари-
стов, деятельность крупнейших специальных институтов глав-
ным образом в 60-е годы, а также важнейшие материалы начала
70-х годов.
Автор ставит себе задачу рассмотреть некоторые общие воп-
росы буржуазной историографии и реакционную концепцию ис-
тории второй мировой войны. Внимание сосредоточено на соци-
альных и политических моментах, что обязывает прибегать к
анализу не только специальных военно-исторических трудов, по-
скольку последняя война, ее предыстория и итоги фактически
связаны со всей новейшей историей. Некоторые западногерман-
ские историки не без основания рассматривают, например, как
общую проблему генезис войны и фашизма. Литература о соб-
ственно военных событиях 1939—1945 гг., вопросы, имеющие во-
енно-прикладной характер, должны, на наш взгляд, составить
предмет специального монографического исследования так же,
как и заметно развивающаяся в последние годы западногерман-
ская буржуазная литература о военной экономике Германии
1933—1945 гг.
От автора историографической работы, конечно, невозможно
требовать систематического изложения истории. Занимающие
незначительное место в западногерманской буржуазной литера-
туре история советско-германского фронта после провала опе-
рации «Цитадель», межсоюзнические отношения в антифашист-
ской коалиции, история тихоокеанского театра военных действий
и некоторые другие проблемы, естественно, не нашли полного
отражения в книге. Ограниченный ее объем не позволил автору
представить в ней оценку некоторых аспектов западногерман-
ской литературы о войне. В таких случаях он отсылает читателя
к своим работам, опубликованным в 60—70-е годы.
За ценную помощь в исследовании западногерманской бур-
жуазной историографии автор выражает свою искреннюю при-
знательность известным советским историкам Е. А. Болтину,
|И. Н. Бороздину |,. Л. И. Гинцбергу, В. И. Дашичеву, П. А. Жили-
ну, В. М. Кулишу, Г. А. Куманеву,|А. И. Молоку |, А. Л. Нароч-
ницкому, Д. М. Проэктору, В. И. Салову, А. М. Самсонову,
В. А. Секистову.


Глава первая
Политическая ориентация
организационная и источниковая база
западногерманской
буржуазной историографии
второй мировой войны
Исходя из представления об историографии как весьма слож-
ном явлении общественной жизни, мы не считаем возможным
ограничиваться при ее изучении анализом одних лишь историче-
ских концепций, представленных в данной литературе. Необхо-
димо, на наш взгляд, исследовать также генезис и эволюцию, ор-
ганизационные, социальные, методологические, источниковые ос-
новы, дифференциацию, научные, научно-прикладные, идейно-
политические функции, специфические особенности той или иной
национальной историографии. В конечном счете и современные
взгляды историков на то или иное событие прошлого нельзя по-
нять без исследования названных нами важнейших аспектов
историографии.
Возникновение и развитие
западногерманской буржуазной историографии
второй мировой войны
На развитие западногерманской буржуазной историографии вто-
рой мировой войны влияли известные политические события:
крах нацизма; возрождение в ФРГ экономической и политиче-
ской власти монополий; вступление ФРГ в НАТО; кризис «хо-
лодной войны»; успехи ГДР и всего социалистического содруже-
ства; постоянная борьба прогрессивных сил ФРГ1. Развитие за-
висело и от других факторов, например от документальной базы.
Этой литературе придавали определенный оттенок и сами иссле-
дователи: в большинстве своем бывшие военные и штатские чи-
новники фашистской империи — в 50-е годы, сравнительно моло-
дые специалисты с лучшей профессиональной подготовкой — в
60—70-е годы.
1 Подробнее о борьбе прогрессивных сил ФРГ против монополий, милита-
ризма и реваншизма см.: Ежов В. Д. Классовые бои на Рейне. М., 1973.
15


В политической истории ФРГ весьма определенно выделяют-
ся два основных периода. 50-е годы характеризуются активи-
зацией реакционных, милитаристских и реваншистских сил, ог-
раничением демократических прав населения страны, усилени-
ем экономических и военных позиций ФРГ в Европе, широкой
экспансией ФРГ на внешних рынках, негативной позицией в от-
ношениях с СССР и другими социалистическими странами, от-
крытыми попытками поглотить Германскую Демократическую
Республику.
В 60—70-е годы нарастают экономические затруднения ФРГ,
вместе с усилением кризиса империалистической политики «хо-
лодной войны» усиливается кризис внешнеполитического, а так-
же внутриполитического курса ХДС/ХСС. С приходом к власти
СДПГ и СвДП в известной степени либерализуется политиче-
ская ситуация в стране. Новое правительство нормализует от-
ношения с СССР и другими социалистическими странами, при-
знает важнейшие итоги второй мировой войны.
Эволюция западногерманской буржуазной исторической и
мемуарной литературы о мировом военном конфликте 1939—
1945 гг. в значительной степени была обусловлена общеполити-
ческим развитием. В 50-е годы наблюдались расцвет и засилье
открыто реакционной — консервативной литературы. В 60—70-е
годы возникает и развивается умеренное направление, происхо-
дит поляризация крайне реакционной и либерально-демократи-
ческой литературы 2.
Буржуазная литература о второй мировой войне возникла в
Германии вместе с войной. В 1939—1945 гг. она носила в основ-
ном апологетический характер и открыто обслуживала нацист-
ское ведомство пропаганды. Эта литература в целом ничего об-
щего с наукой не имела, но она позволяет изучить методы и ар-
гументы фашистской демагогии, примененные впоследствии
частью реакционных историков и мемуаристов. Нацистская
«историография» наложила отпечаток на консервативное направ-
ление литературы ФРГ. Из этой «историографии» вышли некото-
рые современные историки. В ней впервые увидели свет легенды
об «освободительной войне» и «упреждающем походе» против
СССР, обвинение Рузвельта и Черчилля в «измене западной ци-
вилизации», третирование союзников Германии, тезисы о есте-
ственных факторах и численном превосходстве, легенда о «кин-
2 Данную схему периодизации некоторые историки применяют к развитию
буржуазной историографии ФРГ в целом (см.: Орлова М. И. Основные на-
правления буржуазной и социал-реформистской историографии ФРГ.— Но-
вая и новейшая история, 1977, № 4). В свое время были предложены и дру-
гие схемы (см.: Вопросы истории, 1958, № 3, с. 153—155; Методологические
и историографические вопросы исторической науки, вып. 4. Томск, 1966,
с. 96—118; Против фальсификации истории второй мировой войны. М., 1960,
с. 353—355; Тельпуховский Б. С. Против фальсификации истории второй
мировой войны. М., 1968, с. 9—10).
16


жальном ударе в спину», возрожденная применительно ко вто-
рой мировой войне.
В первые же годы нацистской диктатуры марксистская ис-
торическая литература была ликвидирована, пресечены демокра-
тическая и либеральная тенденции в буржуазной историогра-
фии. Представители умеренного направления реакционной лите-
ратуры Ф. Майнеке, Г. Онкен, Э. Бранденбург и другие видные
ученые выступили против фашистских «историков», хотя их кри-
тика не была последовательной. Вскоре они были отстранены от
руководства исторической наукой.
Вместо распущенных исторических комиссий, обществ и дру-
гих учреждений периода Веймарской республики нацисты созда-
ли в 1935 г. Имперский институт истории новой Германии во гла-
ве с В. Франком. Из представителей университетской науки
были готовы служить фашистам лица вроде Э. Маркса, К. Мюл-
лера, австрийского профессора Г.-Р. фон Србика. Характерна
фигура самого Франка, «фюрера исторического фронта», «свире-
пого антисемита, крайнего милитариста, невежественного карье-
риста», тайного противника Розенберга, претендовавшего на роль
«фюрера» всех «духовных наук» 3. Ученик К. Мюллера, один из
«историков фашистской революции», Франк воспринял представ-
ление пангерманцев о научном познании как функции не только
интеллекта, но и веры, воли и страсти, что соответствовало и
принципам нацистской пропаганды. Он считал, что историки
должны «сами создавать факты» и «слышать в исторических
документах поступь германских штурмовиков». Франк провоз-
глашал целью исторической науки оправдание фашистского на-
силия и «духовное подчинение немцев» 4. Известно, что нацист-
ские лидеры требовали «заново пересмотреть и переписать исто-
рию человечества» 5. «Место историографии, — верно отметил за-
падногерманский историк Э. Ференбах, — занял миф крови и
расы» 6.
Во время войны активизировали свою деятельность и дру-
гие институты. В 1940 г. при ОКБ 7 был создан специальный от-
дел «истории вермахта» во главе с Шерфом. «Уполномоченному
«фюрера» по написанию истории войны» генералу Шерфу были
подведомственны военные архивы и военно-исторические отделы
генеральных штабов ОКХ, ОКЛ, ОКМ. Начальник ОКВ Кей-
тель заключил соглашение с Франком о помощи историков
3 Heiber H. Walter Frank und sein Reiehsinstitut fur Geschichte des neuen
Deutschlands. Stuttgart. 1966, S. 349, 458, 676, 698.
4 Frank W. Kampfende Wissenschaft. Hamburg. 1934; Historische Zeitschrift.
1940, Bd 163, S. 18 (далее —HZ).
5 Rosenberg A. Der Mvthus des XX. Jahrhunderts. Munchen, 1933, S. 4.
6 Aus Politik und Zeitgeschichte, 1970, N 6, S. 21. (далее —APZ).
7 См.: Военно-исторический журнал, 1966, № 10; Militargeschichte, 1968, H. 3.
(далее — MG) ОКБ, ОКХ, ОКМ, ОКЛ — сокращенные названия главных
командований вермахта, сухопутных, военно-морских и военно-воздушных
сил фашистской Германии.
17


вооруженным силам. ОКВ в своих директивах задавало тон в ис-
толковании событий войны, тем более что многие документы
как верховный главнокомандующий подписывал сам Гитлер.
Они оказывали определяющее влияние на «историографию» и
пропаганду. Названные документы необходимы поэтому не толь-
ко при изучении стратегического планирования и операций вер-
махта. Их авторы предлагают определенную трактовку военно-
политических целей Германии, многих моментов дипломатиче-
ской и экономической истории войны, стремятся оправдать в гла-
зах военнослужащих и населения фашистские методы ее ведения
и др. Была унифицирована и фактически включена в систему на-
цистской пропаганды военная и военно-историческая публици-
стика 8.
В вермахте широкое распространение получили легковесные
издания типа «Носитель оружия нации» или «Мы сражались на
Балканах». Один из будущих лидеров бундесвера, И. А. фон
Кильманзег, в книге «Танки между Варшавой и Атлантическим
океаном», изданной в 1940 г., писал о выполнении вермахтом за-
дачи, поставленной «историей, Германией и фюрером». Встреча-
лись работы о некоторых событиях непосредственной предысто-
рии войны. Действиям нацистского легиона «Кондор» против
республиканской Испании были посвящены изданные Г. Г. Фю-
рингом мемуары унтер-офицера Опперманна. Авторы этих воен-
но-публицистических книг освещали возникновение и характер
войны, цели и задачи германской армии в фашистском духе, а
ход войны — в стиле победных реляций.
Крайне реакционные историки без труда приспособились к
требованиям официальной «историографии». Часть их после
1933 г. еще более активизировала свою деятельность. Так, один
из видных современных западногерманских историков, Г. Бух-
хейт, в 1936 г. издал апологетическую книгу о сражении при Тан-
ненберге. Соответствовала интересам нацистов и деятельность
открыто реакционных историков и публицистов Г. Аубина,
В. Гёрлица, Е. Машке, Г. Серафима, В. Хубача.
Официальная «историография» была открыто подчинена на-
цистской внутренней и внешней политике. Г. Юберсбергер и не-
которые другие профессора сотрудничали с ведомствами Гиммле-
ра и Риббентропа в подготовке шпионских и иных кадров в спе-
циально созданных институтах и в захвате исторических архивов
оккупированных стран. Отдел института Франка, руководимый
Мюллером, был занят попытками «исторически обосновать» так
называемое «окончательное решение еврейского вопроса».
Антикоммунизм, расизм, геополитика составили идеологиче-
скую основу фашистской «историографии». В ней царил культ
войны. Вслед за книгой Гитлера «Mein Kampf» и программой
НСДАП авторы представляли войну в качестве «благородной и
8 Подробнее см.: Bruhl R. Militargeschichte und Kriegspolitik. Berlin, 1973.
18


необходимой деятельности германцев», откровенно заявляли, что
нацистское движение «невозможно себе представить без войны»,
по их утверждениям, «освободительной».
Фальсификация истории стала обычной. В 1940 г. в серии
книг фашистской «Высшей школы политики» была издана спе-
циальная брошюра «Исторические подлоги как инструмент по-
литики» 9. По существу это было директивой министерства про-
паганды. Наиболее широко распространенные подлоги были свя-
заны с историей войны 1914—1918 гг. Извращались происхожде-
ние этой войны 10, ее итоги. В книге «Майн кампф» «фюрер» пы-
тался представать, будто бы первая мировая война была не
закончена, а лишь прервана, версальские решения не имеют ни-
какой силы, и вторая мировая война — это логическое продолже-
ние и завершение «идей 1914 г.». Была воспринята также леген-
да о «кинжальном ударе в спину армии, не побежденной врагом
на поле боя». Апологеты обанкротившегося генерального штаба
выдвинули ложное утверждение о виновниках поражения
1918 г. — «штатских», «ноябрьских преступниках», развязавших
революцию.
Военное поражение германского империализма и Ноябрь-
скую буржуазно-демократическую революцию 1918—1919 гг. в
Германии, разумеется, нельзя рассматривать изолированно. И то
и другое было тесно связано с глубоким кризисом всей социаль-
но-экономической системы. Но авторы легенды исходят из лож-
ных посылок. Поражение, значительно ускорившее созревание
революции, произошло прежде всего вследствие авантюризма
германских империалистов, полного материального истощения
страны в ходе изнурительной войны на два фронта, порочности
военной стратегии. «Народное восстание 1918 года, — писал
В. Пик, — произошло слишком поздно, чтобы оно могло оказать
решающее влияние на ход войны и тем самым на условия мира
в пользу немецкого народа 11.
Легенда сыграла исключительную роль в идеологической под-
готовке второй мировой войны. Западногерманский историк
Ф. Эрнст не без основания заметил, что именно эта легенда дала
нацистам «власть над душами»12. В свое время ее отвергала да-
же значительная часть буржуазных историков Германии, в их
числе и Майнеке 13. В пропагандистских целях предпринимались
9 ND, 22.VI 1960; Об искажениях нацистами истории подробно см.: Против
фашистской фальсификации истории. М.- Л., 1939; Штейн Б. Е. Буржуаз-
ные фальсификаторы истории (1919—1939). М., 1951. Несмотря на неко-
торые недостатки, эти книги до сих пор сохранили значение.
10 Военно-исторический журнал, 1968, № 1, с. 79.
11 Пик В. Избранные произведения. М., 1956, с. 189—190; Первая мировая
война. М., 1968.
12 Die Zeit, 8.V 1958.
13 Meinecke F. Politische Schrifiten und Reden. Berlin, 1928, S. 334; Idem. Staat
und Personlichkeit. Berlin, 1933, S. 226.
19


многочисленные фальсифицированные публикации «документов
и материалов» 14.
Нам не известны сколько-нибудь серьезные попытки оставав-
шихся в Германии профессиональных историков осмыслить уже
во время войны проблемы мирового военного конфликта. Подав-
ляющее большинство работ фашистских публицистов было на-
столько примитивно, что впоследствии вызвало критику и бур-
жуазных исследователей; в ФРГ был поставлен вопрос о лише-
нии их ученой степени. Большой разоблачительный материал со-
держат, в частности, опубликованные в ФРГ книги Р. Зеелиге-
ра15.
Сравнительно правдивое освещение вопросов предыстории
войны мы находим в немногочисленных изданных тогда за гра-
ницей трудах антигитлеровски 'Настроенных буржуазных деяте-
лей. В прошлом видный нацист Г. Раушнинг в «Беседах с Гит-
лером» одним из первых сообщил миру о завоевательных планах
фашистов. Он не без оснований полагал, что позиция рейхсвера
обеспечила победу нацизма в стране. Правильно характеризовал
автор и принципы нацистской пропаганды 16. Книга Ф. Тиссена
«Я платил Гитлеру» содержит сведения о связях нацистов с
владельцами тяжелой промышленности. Для изучения важных
вопросов предыстории войны представляет интерес капитальное
исследование истории германского империализма Г. Хальгарте-
на, видного немецкого либерального историка, эмигрировавшего
за границу еще до начала второй мировой войны.
Состояние историографии в фашистской Германии охаракте-
ризовал О. Гротеволь: «Историки истолковывали прошлое так,
что Гитлер и его клика выступали в качестве воплощения всего
лучшего и драгоценного в тысячелетней истории Германии и всей
Европы» 17.
В первые послевоенные годы в западногерманской буржуаз-
ной историографии происходили весьма сложные процессы. Рас-
терянность, характерная в целом для реакционной литературы,
особенно ярко выражена в работах Майнеке. «Можно ли бу-
дет, — писал он, — когда-либо полностью понять огромные пере-
живания, которые были суждены нам в течение двенадцати лет
«третьей империи»? История Германии богата трудно разреши-
мыми загадками и печальными поворотами. Однако поставлен-
ная сегодня перед нами загадка и переживаемая нами катастро-
14 Перечень этих публикаций см.: Hoggan D. L. Erzwungener Krieg. Tubingen,
1966, S. 867, 887.
15 См., например: Seeliger R. Doktorarbeiten im Dritten Reich. Munchen, 1966.
16 Rauschning H. Gesprache mit Hitler. Wien, 1973. Концепция фашизма, пред-
ставленная в книгах Раушнинга, оставила заметный след в буржуазной
историографии. Критику его суждений см., в частности, в кн.: Галкин А. А.
Социология неофашизма. М., 1971.
17 Grotewohl О. Gedanken zur Kultur. Weimar, 1949, S. 12; О борьбе КПГ про-
тив фашистской «историографии» см.: ZfG, 1969, Н. 6.
20


фа превосходят все прежние подобные случаи» 18. С позиций ре-
акционера умеренного направления он критикует нацизм. Он не
касается породивших фашизм социальных условий, хотя и при-
знает, что его поддержали промышленники, аграрии, военные.
О прусско-германском милитаризме Майнеке пишет: «Подлый и
дегенеративный милитаризм, который превратил себя в слепой
инструмент Гитлера, а вследствие сотрудничества с войсками
СС — даже в инструмент Гиммлера, познал свое последнее воз-
вышение. Его дело обречено. Он может, он должен исчез-
нуть» 19.
Эти мысли нашли свое отражение и в других книгах того пе-
риода. Наряду с частичной критикой нацизма и милитаризма
значительная часть реакционных историков начинает отходить
от великогерманской концепции, склоняясь к европеистской. Ев-
ропеистская идея высказывалась Майнеке уже после поражения
Германии в первой мировой войне20. Однако, несмотря на авто-
ритет Майнеке, умеренные тенденции главным образом вследст-
вие «холодной войны» не получили развития вплоть до начала
60-х годов.
Крайние реакционеры во второй половине 40-х годов еще не
проявляли активности в историографии так же, как и в полити-
ческой жизни. Германские империалисты и их идеологи пребы-
вали в состоянии своеобразного шока. Некоторые деятели вы-
ступили тогда со своими воспоминаниями, выдавая себя, однако,
за «принципиальных противников» нацизма. В первую очередь
это Я. Шахт, один из главных немецких виновников войны, вид-
ные дипломаты Г. Дирксен и Е. Э. Кордт и др. Издал свою книгу
о германо-советских отношениях 1939—1941 гг. Г. Серафим. Она
восстанавливала легенду о «превентивной» войне Германии про-
тив СССР.
В эти годы начинают свою деятельность в Историческом от-
деле главного командования американских вооруженных сил в
Европе 150 генералов и офицеров германского генерального шта-
ба, в том числе и профессиональные военные историки 21. Руко-
водители отдела стремились «извлечь пользу из неудачного опы-
та других»22. Из-под пера этих высших офицеров вермахта, воз-
главленных бывшим начальником генерального штаба сухопут-
ных сил Гальдером, впоследствии вышли книги, составившие ос-
нову западногерманской реакционной военно-мемуарной литера-
18 Meinecke F. Die deutsche Katastrophe. Wiesbaden, 1946, S. 5, 77, 94, 105, 108;
Idem. Schaffender Spiegel. Stuttgart, 1948.
19 Meinecke F. Die deutsche Katastrophe, S. 154.
20 Подробнее о незаурядной гибкости историко-политической концепции
Ф. Майнеке при постоянстве классовой основы ее см.: Родионов А. В. Эво-
люция и кризис историко-политической концепции Фридриха Майнеке. Ав-
тореф. дисс. на соиск. учен. степ. канд. ист. наук. М., 1977.
21 Подробнее см.: Wehdeking V. С. Der Nullpunkt. Stuttgart, 1971.
22 По выражению С. Л. А. Маршалла, главного историка европейского театра
военных действий (см.: Роковые решения. М., 1958, с. 26).
21


туры. Уже в первые годы часть работ нацистских генералов была
опубликована в швейцарском и ирландском военных журналах23.
Среди работавших по заданию США следует назвать официаль-
ных историков ОКБ X. Грейнера и П. Э. Шрамма. Первый напи-
сал труд «Германское верховное командование 1939—1943».
Второй работал над темой «Заключительный этап войны 1944—
1945 гг.» Несколько генералов написали книгу «Роковые реше-
ния», позднее вышли исследования А. Филиппи и Ф. Гейма и др.
Большая часть трудов генералов и офицеров не опубликована.
Но их материалы использованы в американских изданиях по ис-
тории войны 24 Развитие буржуазной военной историографии в
Западной Германии в первые послевоенные годы в какой-то сте-
пени зависело от западных оккупационных властей, что не озна-
чало, разумеется, полного подчинения мемуаристов и исследова-
телей ФРГ этим властям.
Своеобразным событием в литературе было опубликование в
1949 г. брошюры Ф. Гальдера под характерным названием «Гит-
лер как полководец». Одновременно опубликованная его статья
была названа еще более выразительно «Адольф Гитлер: «каж-
дый может быть чуть-чуть полководцем». Гальдер оказал влия-
ние на всю реакционную литературу. Он пытался обосновать те-
зисы о единоличной ответственности «фюрера» за поражение и
военные преступления и о принципиальной оппозиционности ге-
нералов нацизму. Так восстанавливалась легенда об исключи-
тельных стратегических и оперативных способностях и высоких
моральных качествах немецкого генералитета. Наряду с этим
автор подтверждал миф об «угрозе с Востока», оправдывая при-
зыв к ремилитаризации. Необходимо заметить, что названные те-
зисы впервые были выдвинуты главными немецкими военными
преступниками и их защитниками на Нюрнбергском процессе.
В конце 40-х годов появляются мемуары и исследования бывших
генералов и офицеров: Б. Лоссберга, Г. Шпейделя, Ф. Хоссбаха
и др.
Разгром фашизма, решения Потсдамской конференции, при-
говор Международного военного трибунала ограничивали воз-
можность восстановления военно-исторической идеологии гер-
манского империализма в ее нацистской форме. Преподаватели
вузов и школ — явные фашисты были отстранены от преподава-
ния истории и руководства обществами историков и учителей ис-
тории. Однако уже в 1947—1949 гг. в Аргентине издаются кни-
ги скрывшихся в этой стране активных фашистских функционе-
ров и эсэсовцев Г. Хертле, В. Шютца, П. Клейста, Г. У. Руделя,
И. Леерса и др. В конце этого периода неонацистские издания
появляются и в самой ФРГ.
23 Allgemeine Schweizerische Militarzeitschrift (далее —ASM); The Irish De-
fense Journal, 1949—1950.
24 Подробнее см.: Ржешевский О. А. Война и история. М., 1976, с. 37.
22


В первые послевоенные годы либеральные и демократические
историки и публицисты пытаются осветить многие важные мо-
менты предыстории и истории войны с более или менее после-
довательных антифашистских позиций. Так, В. Апельт, имея в
виду захват фашистами власти, правильно полагал, что «круп-
ные промышленные круги... давно носились с мыслью об олигар-
хической диктатуре», они стремились поставить к стенке социал-
демократов и коммунистов и укротить рабочих». Известный пи-
сатель-демократ Г. Манн возлагал ответственность за фашизм и
войну также на прусских юнкеров, веймарских министров, не-
мецких обывателей, голосовавших за Гитлера или проявивших
пассивность в решительный момент германской истории. В. Ха-
геманн весьма объективно анализировал публицистику «третьей
империи». О. Когон вскрыл преступный характер эсэсовского го-
сударства 25. Г. М. Ваазен указал на ответственность германско-
го генералитета за гибель немецкой армии в Сталинграде.
Получила большое распространение тема немецкого Сопро-
тивления. К. Пехель раскрыл широкий характер антифашистской
борьбы в Германии и выдающуюся роль коммунистов и левых
социалистов в этой борьбе. В. Лангхоф в специальной работе
об НКСГ показал благородные цели этого движения и его вы-
дающееся значение. Сравнительно правдиво показана история
заговора против Гитлера в первом издании книги Ф. Шлабрен-
дорфа. В. Мюллер опроверг фашистский вариант легенды о
«кинжальном ударе в спину».
Крайне реакционная историография также не могла обойти
темы Сопротивления, но освещала, естественно, с иных позиций.
Модной становилась проблема заговора 20 июля 1944 г. Она
представлялась реакционерам наиболее удобной в их попытках
«спасти честь» германской буржуазии и военной касты. У. Хас-
сель, Г. Гизевиус и другие историки и мемуаристы, причастные к
заговору, стремились противопоставить всех путчистов фашиз-
му, подчеркивая их будто бы пацифистские и демократические
устремления. Эта тенденция была в целом характерна и для
Г. Ротфельса, ставшего впоследствии одним из лидеров умерен-
ных. В его книге «Немецкая оппозиция против Гитлера», напи-
санной еще в эмиграции и изданной в Западной Германии в
1948 г., есть некоторые верные обобщения. Автор признает, что
в Сопротивлении участвовали широкие слои населения, в первую
очередь рабочие, что КПГ лучше, чем другие партии Германии,
была подготовлена к борьбе26.
25 О. Когон — один из видных современных историков и публицистов ФРГ.
См.: Kogon E. Lehren fur Morgen. Munchen, 1962, S. 238—239 и материа-
лы, опубликованные в Frankfurter Hefte (1973, Н. 2) в связи с 70-летием
Когона.
28 Подробнее см.: Проблемы освободительного движения и международных
отношений в новое и новейшее время. М., 1973, с. 113—115.
23


Источники исследовательской литературы о войне в то время
были бедными. Большая часть архивов вооруженных сил Гер-
мании, министерства иностранных дел, нацистской партии, пра-
вительств земель, правлений концернов, разведки и видных ге-
нералов была захвачена армиями западных союзников. Были
еще немногочисленны и воспоминания участников войны. Но
нельзя сказать, что западногерманские историки были полностью
лишены источников. Трибунал в Нюрнберге собрал большое ко-
личество документов. Значительная их часть была опубликована
на немецком языке в 1949 г. И хотя Г. Серафим и другие откры-
тые реакционеры пытались бойкотировать их как «недостовер-
ные», многие исследователи использовали этот важный источник.
В буржуазной историографии ФРГ 50-х годов господствовали
консерваторы. Были распространены и неонацистские взгляды, в
первую очередь в историко-политической публицистике. Но сфе-
ра неонацистского влияния была шире. Из многих школьных и
вузовских учебников были изъяты сведения о преследовании ев-
реев, о концентрационных лагерях, а также материал о борьбе
антифашистов. Вся полоса нацистского господства подчас сво-
дилась к одной фразе: «Затем последовали 12 лет, которые при-
нято называть периодом третьей империи». Были изданы чело-
веконенавистнические сочинения Гитлера, Бормана, Гесса, Ро-
зенберга, Риббентропа, Геббельса, Кальтенбруннера. Появились
десятки апологетических биографий военных преступников. На-
чалась ревизия решений держав-победительниц. Потсдамское со-
глашение было приравнено к империалистическому Версальско-
му договору. Нюрнбергский приговор стали третировать как
«произвол» и «фальсификацию». Были восстановлены легенды о
«коммунистической опасности» и «превентивной» войне. Эти тен-
денции получили развитие в милитаристской беллетристике. На-
писанные в основном по сюжетам второй мировой войны романы
Г. Гримма, В. Беймельбурга, Э. Двингера, Э. Кернмайера и дру-
гих отличаются антисоветской клеветой, открытой пропагандой
нацистской идеологии и восхвалением «подвигов» фашистов, при-
зывом к новым войнам 27.
Однако неонацистам не удалось захватить решающих пози-
ций ни в историографии, ни на политической арене. Нацизм был
глубоко дискредитирован в глазах мировой общественности: на-
стораживала слишком откровенная связь этих людей с преступ-
ным режимом.
В новых условиях требования буржуазии больше удовлетво-
ряли историки консервативного направления. Оставаясь откры-
тыми шовинистами и антикоммунистами, они в большей степени
отмежевались от «крайностей» нацизма, хотя так же, как и нео-
нацисты, восприняли многие аргументы и методы фашистской
27 Основные черты милитаристской беллетристики тех лет освещены в кн.:
Cwojdrak G. Die literarische Aufrustling. Berlin, 1957; Wagner F. Literatur
auf Kriegskurs. Berlin, 1961.
24


пропаганды. Свою главную задачу консерваторы видели в со-
хранении и развитии германо-прусской милитаристской тради-
ции. Они оправдывали внутреннюю и внешнюю политику ХДС/
/ХСС, курс на атомное вооружение бундесвера, поглощение ГДР
и другие реваншистские устремления. Они не останавливались
перед применением открытой фальсификации. Но их книги, не-
смотря на бедность источников, в отличие от неонацистских опу-
сов были в какой-то степени основаны на исторических
фактах.
В 50-е годы консерваторы во главе с Риттером играли роль
официозной историографии, определяли формирование буржу-
азной исторической мысли, стояли у руководства обществами
историков и учителей истории, представляли эти общества за ру-
бежом, направляли деятельность специальных журналов. Их
книги печатали крупные издательства. С их деятельностью в ос-
новном связано и развитие характерных черт западногерманской
буржуазной историографии второй мировой войны.
В военно-мемуарной литературе этих лет исключительное ме-
сто занимали работы бывших офицеров. Выходили работы быв-
ших дипломатов и других фашистских чиновников. Среди них
мемуары советника германского посольства в Москве (1918—
1941 гг.) Г. Хильгера, посла при Петене О. Абеца, военного ат-
таше в Риме в 1939—1943 гг. Е. В. Ринтелена, видного политиче-
ского деятеля Веймарской республики и нацистского дипломата
Ф. Папена и др. Генералы и адмиралы К. Ассман, Г. Гудериан,
А. Кессельринг, Л. Рендулич, К. Типпельскирх, бывший министр
финансов граф фон Л. Крозигк, военный радиокомментатор
Г. Диттмар, чиновник министерства Розенберга Рикке, юрист
Г. Латернзер, один из руководителей концерна «Герман Геринг»,
Г. Керль, В. Гёрлиц и другие издали исследования по истории
второй мировой войны. Написанные под сильным влиянием на-
цистской пропаганды, слабо документированные, эти книги в
большинстве своем имели весьма ограниченное научное значе-
ние. Авторы пытались объяснить поражение и извлечь уроки для
будущего. В целом они шли по ложному пути, хотя отдельные
рациональные моменты в этих книгах, например в «Итогах вто-
рой мировой войны», были. В то же время начали выходить мно-
гочисленные «истории дивизий», а также книги об отдельных
операциях войск вермахта.
Несмотря на засилье крайних реакционеров, продолжали вы-
ходить книги либеральных и демократических историков, отли-
чающихся своим пацифизмом или антимилитаризмом. Буржу-
азными историками различных направлений в это время было
издано некоторое количество документов предвоенных и военных
лет. Но это существенно не изменило базы источников.
В 60—70-х годах в реакционной литературе занимают господ-
ствующие позиции историки умеренного направления. В поли-
тическом отношении его появление тесно связано с важнейшими
25


изменениями в современном мире 28. Консерваторы, однако, не
сошли со сцены. Одновременно с этим усилили свое влияние ис-
торики, мемуаристы, публицисты либеральной и демократиче-
ской ориентации.
Исследование в ФРГ второй мировой войны.
Вопросы организации и источниковой базы
В 50-е годы сложились главные центры современной западно-
германской «историографии второй мировой войны.
Крупнейшим специализированным исследовательским цент-
ром является мюнхенский Институт современной истории29.
Его деятельность направляет правительство. В руководство
институтом входят в первую очередь представители умеренных,
председатель ученого совета института Ротфельс, директор
Крауоник (в настоящее время — М. Брошат). С этим учрежде-
нием сотрудничали Г. Бёме, В. Бессон, Г. Буххейм, В. Конце,
Г. Моммзен, Э. Нольте, Т. Шидер, Т. Эшенбург, Г.-А. Якобсен
и др.
Историки, примыкающие к институту, разрабатывают проб-
лемы историографии и методологии исторической науки, исто-
рии Веймарской республики и фашистской диктатуры, в част-
ности деятельность различных нацистских ведомств, заговора
20 июля, нацистских преступлений, некоторые вопросы истории
международных отношений, рабочего и коммунистического дви-
жения 30. Институт издает работы, направленные против неона-
цистской публицистики31. Здесь разрабатываются учебные по-
собия.
Специалисты, объединяемые институтом, вносят известный
вклад в восстановление картины второй мировой войны. Но
свойственные им методологическая узость, реакционные поли-
тические взгляды, мелкотемье, как правило, удерживают их в
стороне от многих существенных вопросов истории. Главной
задачей института в 60-е годы его руководители считали, на-
пример, изучение политической позиции университетов в Герма-
нии 1919—1933 и 1933—1945 гг., в то время как богатая доку-
ментальная база позволяла ему решать важнейшие проблемы
экономической и политической истории минувшей войны, в част-
ности вопрос об ответственности германского империализма за
войну.
28 А. Хилльгрубер в развитии военной историографии ФРГ также выделяет
60-е годы, объясняя эту эволюцию лишь расширением базы источников
(Probleme des Zweiten Weltkrieges. Koln, 1967, S. 12).
29 Характеристику деятельности мюнхенского Института современной истории
в 50-е годы см.: Нoррпеr J. Das Institut fur Zeitgeschichte in Munchen.—
ZfG, 1959, H. 2; Ср.: Institut fur Zeitgeschichte. Selbstverstandnis, Aufgaben
und Methoden der Zeitgeschichte. Munchen, 1972.
30 GWU, 1968, H. 2, S. 94.
31 Bott H. Die Volksfeind-Ideologie. Stuttgart, 1969,
26


В этом отношении характерны работы Краусника. Так, его
доклад на международной конференции 1965 г. в Москве был
полностью построен на дневнике полковника Г. Гроскурта32,
участника немецкой буржуазной антигитлеровской оппозиции.
Вывод автора был прост: среди офицеров вермахта встречались
порядочные люди. Ни один серьезный исследователь и не оспа-
ривает эту истину. Известно, что из их среды вышли активные
участники движения «Свободная Германия» и социалистиче-
ского строительства в ГДР. Но докладчик не сказал о том, что
подавляющее большинство нацистских офицеров сознательно
вело преступную войну. Краусник впоследствии издал дневники
и другие документы Гроскурта. Вопреки намерениям издателя,
опубликованные им материалы свидетельствуют о том, что
военно-политический курс и большинства офицерского корпуса,
и нацистской партии был общим.
Новым в деятельности института было обращение к немец-
кой эмиграции 1933—1945 гг.33 Совместно с другими центрами
ФРГ институт разработал проект коллективного изучения этой
темы34, а также послевоенного развития Западной Германии.
Второй теме посвящена, например, книга К. Ф. Латура и
Т. Фогельзанга (заместитель директора института) «Оккупация
и восстановление»—о деятельности американской военной
администрации в Германии в 1944—1947 гг.35
Наиболее значительным из трудов, подготовленных институ-
том, представляется вышедший в 1971—1973 гг. трехтомник
«Германская история после первой мировой войны» 36. Его созда-
ли видные западногерманские специалисты по новейшей исто-
рии страны. Разделы первого тома написаны Г. Гейбером
(«Веймарская республика»), Г. Грамлем («Европа между вой-
нами»), М. Брошатом («Государство Гитлера»). Разделы вто-
рого тома — Л. Грухманном («Вторая мировая война»), Т. Фо-
32 Вторая мировая война. Общие проблемы. М., 1966, с. 273—278; Groscurth H.
Tagebucher eines Abwehroffiziers. Stuttgart, 1970.
33 Библиографию новейших трудов мюнхенского Института см.: Vierteljahres-
hefte fur Zeitgeschdchte (далее —VfZ), 1973, H. 3, S. 325.
34 См. изданные в значительной части в соответствии с этим планом книги:
Roder W. Die deutschen sozialistischen Exilgruppen in Grobbrttannien 1940—
1945. Hannover, 1968; Mit dem Gesicht nach Deutschland. Dusseldorf, 1968;
Die deutsche politische Emigration 1933—1945. Bonn, 1972; Walter H.-A.
Deutsche Exilliteratur 1933—1950 in 9 Banden. Neuwied, 1972, 1974; Exil und
innere Emigration. Frankfurt am Main, 1973; Muckermann F. Im Kampf
zwischen zwei Epochen. Mainz, l973; Wachter H.-C. Theater im Exil. Munchen,
1973; Drei Schriften aus dem Exil. Bonn, 1974; Mussener H. Exil in Schwe-
den. Munchen, 1974. (О некоторых итогах изучения немецкой эмиграции
см.: Das Parlament 15.III 1975.)
35 Latour С. F., Vogelsang T. Okkupation und Wiederaufbau. Stuttgart, 1973;
36 Deutsche Geschichte seit dem Ersten Weltkrieg. Bd I—III. Stuttgart, 1971—
1973. Разделы трехтомника написаны авторами ранее опубликованных в
ФРГ монографий. См., например: Broszat M. Der Staat Hitlers. Munchen,
1971.
27


гельзангом («Разделенная Германия»), Д. Петциной («Прин-
ципы экономического развития Германии в XX веке»). В третьем
томе собраны и обобщены В. Бенцем многочисленные материа-
лы по историографии истории Германии в новейшее время.
В первой части описана деятельность архивов, исследователь-
ских институтов (всего 190, в том числе ПО в ФРГ и 30 в ГДР),
научных библиотек. Специально выделена информация об изу-
чении ряда проблем новейшей истории Германии: фашизм и
вторая мировая война, партии и союзы, рабочее движение и
социальная история, экономическая история. Во второй части
тома сосредоточена библиография проблемы — около 3500 на-
званий исследовательских работ, главным образом изданных в
последнее десятилетие.
Концепция истории новейшего времени вообще и взгляды на
историю минувшей войны, выработанные в мюнхенском Инсти-
туте, оказывают сильное влияние на многие другие военно-
исторические центры ФРГ.
В той или иной степени вопросы истории войны изучались
исследователями многих университетов ФРГ, в первую очередь
Боннского (К.-Д. Брахер), Тюбингенского (Г. Ротфельс, Т. Зом-
мер), Фрайбургского (Г. Риттер), Кельнского (Т. Шидер),
Кильского (К.-Д. Эрдманн), Геттингенского (П. Э. Шрамм),
Гамбургского (Г. Мольтманн). Видное место занимали также
Гейдельбергский институт экономической и социальной истории,
возглавляемый В. Конце37, Гамбургский исследовательский
центр по истории национал-социализма (Ёхманн и др.), Инсти-
тут европейской истории в Майнце (М. Геринг).
Некоторые проблемы дипломатической подготовки и исто-
рии войны изучал Исследовательский институт Германского
общества внешней политики, во главе которого в 50—60-е годы
стояли Ф. Берг, Г. Е. Абс, В. Греве, Б. Хальштейн и другие
представители финансового капитала и его идеологи. Институт
издавал серию «Документы и сообщения» в значительной части
о второй мировой войне, например публикации, связанные с
западноберлинским вопросом 38. Общество вырабатывало реко-
мендации правительству по вопросам внешней политики.
Сильное влияние на формирование концепции истории ми-
нувшей войны оказывают также западногерманские союзы
историков и учителей истории. В 60-е годы доминирующее по-
ложение в союзах заняли умеренные. На 26-м конгрессе Союза
историков в октябре 1964 г., например, обсуждались необыч-
ные для него вопросы о мирном сосуществовании, роли Советов
в Ноябрьской революции. Бывший в то время президентом Сою-
за Эрдманн в своем выступлении на конференции 1965 г. в
Москве в числе главных задач историков ФРГ назвал изучение
37 Новая и новейшая история, 1972, № 5, с. 194; ZfG, 1966, Н. 8, S. 1285.
38 Dokumente zur Berlin-Frage 1944—1946. Munchen, 1967; Mahncke D. Berlin
im geteilten Deutschland. Munchen, 1973.
28


причин падения Веймарской республики, «экономики и отноше-
ния представителей экономического мира к фашизму». Он при-
знал, что часть промышленников поддерживала Гитлера, под-
черкнул важное значение материалов Нюрнбергского процесса
как исторического источника 39. Весьма характерно, что в декабре
1965 г. в Институте истории Кильского университета, руководи-
мом Эрдманном, состоялся симпозиум «Гитлер и германская
индустрия. Предыстория второй мировой войны»40. На 28-м
конгрессе Союза историков ФРГ в 1970 г. в Кёльне среди про-
чих обсуждалась тема «Социальные, экономические и полити-
ческие факторы современного империализма»41.
Видное место в западногерманской буржуазной литературе
о войне занимали многочисленные периодические издания, из-
дававшиеся государственными органами, партиями, общества-
ми, частными лицами. Среди них «Historische Zeitschrift»—
один из старейших и крупнейших в Западной Европе буржуаз-
ных журналов, орган Союза историков. Главным редактором в
60-е годы был Шидер. Журнал по традиции — важная цитадель
консервативной историографии. Основное внимание в после-
военное время журнал уделяет проблемам новой и новейшей
истории, в том числе и событиям 1939—1945 гг. Новые веяния
в значительной степени коснулись и этого журнала42.
«Vierteljahreshefte fur Zeitgeschichte» издает мюнхенский
Институт с 1953 г. под редакцией Ротфельса, Эшенбурга, Ши-
дера, Конце, Эрдманна, Краусника. Эти историки занимали
ведущее положение и в других крупнейших западногерманских
исторических журналах. Журнал в 60-е годы в основном отра-
жал точку зрения ХДС на историю фашизма и войны. Он вы-
годно отличается документальными публикациями и обширной
историографией и библиографией по новейшей истории43. Жур-
нал выпускает серию трудов главным образом по истории
Германии 1918—1945 гг.
В 70-е годы журнал продолжает уделять весьма значитель-
ное внимание проблемам войны и фашизма, в меньшей степе-
ни— истории антифашистского движения Сопротивления. За-
служивают внимания вышедшие в названной серии книги
39 Вторая мировая война. Общие проблемы. М., 1966.
40 В совещании приняли участие историки из ГДР и ФРГ (ZfG, 1966, Н. 2,
S. 287—288).
41 28 Versammlung deutscher Historiker in Koln. Beiheft zur Zeitschrift «Ge-
schichte in Wissenschaft und Unterricht». Stuttgart, 1971.
42 С позиций умеренных написаны, в частности: статья Hildebrand К. Hitlers
Ort in der Geschichte des preusisch-deutschen Nationalstaates; рецензии на
сборник документов В. Якша и Э. Бенеша, на книги о рейхсвере, возникно-
вении «оси» Берлин — Рим, политике автаркии, нацистской оккупационной
политике в Эльзасе, нацистской войне против СССР (HZ, 1974, Н. 3; 1975,
Н. 1).
43 См., например, написанный Е. Петерсеном обзор итальянской и западно-
германской литературы о внешней политике фашистской Италии.— VfZ,
1974, Н. 4.
29


П. Хюттенбергера «Гаулейтеры»44 и Н. Крекелера «Требований
ревизии и восточная политика Веймарской республики. Денеж-
ная помощь немецкому меньшинству в Польше в 1919—
1939 гг.» Крита Крекелера, основанная на архивных материа-
лах, вносит вклад в освещение финансирования «пятой колон-
ны» в Польше, содействует критике нацистской и современной
реакционной пропаганды об «угнетении» немцев в Польше. По
данным автора, доля немцев среди крупных землевладельцев
в Польше была в несколько раз больше их доли в общей чис-
ленности населения. Его вывод о том, что политика Веймарской
республики в отношении немецкого меньшинства в Польше
была «необходимой предпосылкой» соответствующей политики
нацистской империи 45, не вызывает возражения. Однако влия-
ние крупного капитала и аграриев на формирование антиполь-
ского курса автор обошел молчанием.
К названному журналу весьма близок редактируемый
Эрдманном орган Союза учителей истории ежемесячник «Ge-
schichte in Wissenschaft und Unterricht». Его отличает большое
внимание к теории и истории исторической науки, германской
истории после 1918 г., в том числе и нацистского периода. Со-
трудники журнала активно участвовали в дискуссии о фашизме,
проходившей в конце 60-х —начале 70-х годов. Таковы статьи
А. Призана об «исследовании Гитлера» и Д. Альбрехта о дефи-
ниции тоталитаризма 46.
Официальный орган бундестага-бундесрата газета «Das Par-
lament» и ее политико-историческое приложение в последние
годы в целом несколько ослабили внимание к проблемам вто-
рой мировой войны. Из работ, связанных с данным сюжетом,
отметим статью Т. Травалини «20 июля в национал-социалист-
ской пропаганде»47, помещенную в специальном критическом
разделе газеты рецензию 48 К. Никлауса на изданные в ФРГ в
1972—1973 гг. несколько томов «Документов германской внеш-
ней политики» 49. Автор не без оснований положительно оцени-
вает данную публикацию, особенно то обстоятельство, что часть
документов, в их числе материалы о немецко-фашистской окку-
пации, изданы впервые. В то же время в рецензии прослежи-
вается несостоятельная попытка противопоставить аппарат
германского министерства иностранных дел НСДАП, тенден-
ция, свойственная умеренному направлению.
44 Huttenberger P. Die Gauleiter. Stuttgart, 1970.
45 Krekeler N. Revisionsanspruch und geheime Ostpolitik der Weimarer Republik.
Stuttgart, 1973, S. 150. Марксистское освещение вопроса см., в частности:
Sobczak J. Propaganda zagraniczna niemiec weimarskich wobec Polski. Pos-
nan, 1973.
46 GWU, 1974, H. 1; 1975, H. 3.
47 APZ 1974 H. 29.
48 Das Parlament, 16.111, 29.VI 1974.
49 Akten zur Deutschen Auswartigen Politik. Serie C: 1933—1937, Serie E: 1941 —
1945. Gottingen, 1972, 1973.
30


Большой интерес проявляет газета к итогам войны, после-
военному развитию двух германских государств — ФРГ и
ГДР 50, германской проблеме. Такова рецензия Г. Волерса на
книгу видного западногерманского историка А. Хилльгрубера
«Германская история. 1945—1972» 51. Оценка книги в основном
выдержана в объективистском стиле. Тем не менее рецензент
верно констатирует, что книга, особенно заключительная глава,
представляет собой «консервативное выступление против внеш-
ней политики социал-либеральной коалиции», что автор книги
называет восточную политику СДПГ — СвДП «иллюзорной и
несущей в себе коммунистическую опасность» 52.
В рецензии Ф. Келлерманна на книгу о деятельности воен-
ного управления американской оккупационной зоны Германии
в 1944—1947 гг.53 мы находим ряд реалистических суждений.
Американцы, по мнению рецензента, вначале испытывали «боль-
шие трудности» во взаимоотношениях с французскими предста-
вителями в Германии, чем с советскими. Положение измени-
лось лишь после штуттгартской речи государственного секре-
таря США Бирнса, призвавшего к созданию тройственного
военно-политического блока против Востока. Автор называет
«трагикомедией заблуждения» спектакль с денацификацией в
американской зоне.
Новые тенденции в историографическом разделе газеты
проявляются также в применении более тонкой тактики. Так,
пространные материалы о «Германском ордене и его роли в
истории Польши», помещенные на страницах газеты, не содер-
жат обычных для прессы ФРГ прошлых лет прямых нападок на
решения союзников о послевоенных границах Германии. Тем не
менее они выдержаны в апологетическом духе 54 Подобные тен-
денции прослеживаются и в рецензировании литературы о фа-
шизме. Назовем в этой связи обзор М. Функе, в котором харак-
теризуются получившие большое распространение в ФРГ книги
И. К. Феста, В. Мазера, А. Баллока о Гитлере55. Рецензент
книги О.-Е. Шюддекопфа «Пока все не разобьется вдребезги.
История фашизма»56 с полным основанием упрекает автора
книги в том, что, несмотря на свое обещание, он не раскрыл
социально-экономических предпосылок фашизма, фактически
выдвинув на первый план вопросы политические и идеологиче-
ские. Однако собственные представления рецензента о сущности
фашизма остаются неясными57. Газета и ее историко-политиче-
50 См., например: Das Parlament, 8.XII 1973, 4.V, 13.VII, 7.XII 1974.
51 Hillgruber A. Deutsche Geschichte 1945—1972. Frankfurt am Main, 1974.
52 Das Parlament, 16.II 1974.
53 Ibid., 4.V 1974.
54 Ibid., 26.I 1974; 18.X 1975.
55 Ibid., 16.II 1974.
56 Ibid., 25.V 1974.
57 Schuddekopf O.-E. Bis Alles in Scherben fallt. Die Geschichte des Faschismus.
Munchen, 1973.
31


ское приложение публикуют также работы по теории историче-
ской науки58, критические работы о школьной исторической
литературе 59.
Открыто реакционная газета «Die Welt» и другие периоди-
ческие издания концерна Шпрингера широко пропагандируют
консервативные и неонацистские взгляды на события минувшей
войны 60.
Значительно способствует исследованию в ФРГ истории вой-
ны Библиотека современной истории и истории мировых войн
в Штуттгарте, руководимая Ю. Ровером. Существующая с
1915 г., она ежегодно выпускает библиографические справоч-
ники о военно-исторической литературе, издаваемой во многих
странах мира, в том числе в ГДР. Здесь сосредоточена не толь-
ко многочисленная специальная научная и мемуарная литера-
тура (150 тыс. томов), но и некоторые военные документы
1939—1945 тт., а также богатое собрание военных газет и жур-
налов. Библиотека обслуживает многие исследовательские
центры. В ее научный совет в числе других в 60-е годы входили
адмирал в отставке Ф. Руге и Г. Краусник. Библиотека публи-
кует работы по историографии второй мировой войны. Ею были
опубликованы «Концепция истории второй мировой войны»,
широко обсуждавшаяся в ФРГ. Библиографическая деятель-
ность библиотеки в значительной степени ограничена литерату-
рой по истории военных действий. Так, в справочнике, издан-
ном в 1971 г., не представлены работы о генезисе войны, воен-
ной экономике, причинах поражения Германии, слабо отраже-
ны книги о движении Сопротивления, о методологии военной
истории 61.
Особое место занимают военные исследовательские учреж-
дения, в первую очередь созданное в 1957 г. при федеральном
министерстве обороны Военно-историческое исследовательское
ведомство во Фрайбурге. Оно объединяет военно-исторические
центры сухопутных, военно-воздушных, военно-морских сил
бундесвера. Его возглавляли В. Паницкий, Г. Мейер-Велькер,
В. Грооте, М. Мессершмидт, в настоящее время — Ф. Форст-
майер. Штат ведомства —60 исследователей, однако по его
планам ведут работу более 100 историков из других научных
институтов и учебных заведений ФРГ. Фрайбургское ведомство
играет ведущую роль в планировании и координировании дея-
тельности в области военной истории и военно-идеологиче-
ской обработки армии и населения. Исследователи из этого
58 См., например, написанный Ю. Вебером обзор литературы по проблеме
«система как инструмент познания».— Das Parlament, 8.VI 1974; Barmeyer H.
Geschichte in Wissenschaft und Unterricht heute; Wette W. Friedensforschung,
Militargeschichtsforschung, Geschichtswissenschaft.— APZ, 1974, H. 7.
59 См., например: APZ, 1974, H. 46.
60 Общую характеристику прессы Шпрингера см.: Manipulation. Berlin, 1968;
Imperium Springer. Koln, 1968; Правда, 1976, 1 апреля.
61 Jahresbibliographie Bibliothek fur Zeitgeschichte. Frankfurt am Main, 1971.
32


центра пытаются преодолеть ограниченность буржуазной лите-
ратуры 50-х годов и изучить не только ход войны и ее отдель-
ные операции, но и политические, экономические и социальные
факторы. В новейших материалах ведомства мы читаем: необ-
ходимо «в соответствии с требованиями Клаузевица и Дельбрю-
ка изучать историю войн в связи со всеми областями общест-
венной жизни»61а.
В последние годы ведомство группирует свои публикации по
различным сериям: «Карманные книги по германской военной
истории 1648—1939»; «Отдельные труды по военной истории
второй мировой войны»; «Военно-научные исследования», пред-
ставляющие собой главным образом диссертации, защищенные
в высших учебных заведениях страны; «Источники и оригиналь-
ные труды по военной науке и военной истории»; «Наполеонов-
ские войны»; «Первая мировая война». В серии «К истории
войн и военного искусства» с 1960 г. издано свыше десяти то-
мов. Все эти книги имеют прямое отношение ко второй мировой
войне. Начиная с 1967 г. ведомство издает журнал «Militarge-
schichtliche Mitteilungen», выходящий два раза в год. Из всех
событий военной истории война 1939—1945 гг. получает здесь
наиболее полное освещение62. Так, в двух номерах 1971 г. пред-
ставлены статьи о руководстве вермахтом накануне войны, об
оценке Великобританией СССР как военного союзника в 1936—
1939 гг. В двух номерах 1972 г. опубликованы статьи об авст-
рийском вкладе в германское вооружение, о гибели германских
линейных кораблей во время второй мировой войны. Представ-
ляют интерес также историографические обзоры: «Фашизм,
военная пропаганда и общественное мнение», «Людвиг Бек.
Проблемы его биографии».
Исследователи из фрайбургского центра вовлекли в науч-
ный оборот некоторый фактический материал, создали более
или менее значительные труды по отдельным событиям и проб-
лемам, например по истории операции «Цитадель». С 1973 г.
они ведут разработку многотомной истории второй мировой
войны. Им удалось несколько раздвинуть границы военной
истории, искусственно воздвигнутые историками и мемуариста-
ми консервативного направления. В работах, изданных ведом-
ством в последние годы, использованы некоторые марксистские
публикации. Однако многие кардинальные социально-экономи-
ческие проблемы истории войны в опубликованных ведомством
трудах вообще не поставлены. В истолковании принципиальных
вопросов, в частности взаимоотношения германского офицер-
61а Das Militargeschichtliche Forschungsamt. Entstehung. Organisation. Aufga-
ben. Ergebnisse. Freiburg, 1970; Militargeschichtliches Forschungsamt Veroff-
entlichungen. Freiburg, 1972, S. 4.
62 Содержание первых десяти номеров «Сообщений» (1967—1971 гг.) пока-
зано в специальном библиографическом указателе (Militargeschichtliche
Mitteilungen. Register zu Band 1—10. Karlsruhe, 1971).
33


ского корпуса и нацистской партии, характера движения Сопро-
тивления, авторы следуют реакционной традиции. Такова, на-
пример, диссертация Г. Умбрейта, опубликованная в серии
«Военно-научные исследования». Он пытается представить дея-
тельность главнокомандующего германскими войсками во Фран-
ции в отрыве от преступной нацистской оккупационной полити-
ки, резко отрицательно относится к французскому движению
Сопротивления63.
Изданная ведомством книга М. Керига «Сталинград»64 от-
личается скрупулезным описанием военного аспекта этого круп-
нейшего события второй мировой войны. Вне поля зрения авто-
ра фактически находятся не только социальный, экономический,
политический, моральный и иные факторы, но даже общее воен-
ное значение битвы под Сталинградом, ее место в истории
войны. Автору свойствен описательный подход к истории. В кни-
ге нет сколько-нибудь серьезных обобщений, она лишена заклю-
чения. В работе Керига доминирует так называемая «немецкая
точка зрения» на минувшую войну. Предпочтение отдано не-
мецко-фашистским документам, основное внимание уделено
военным действиям немецко-фашистского вермахта, повество-
вание ведется по сути дела с позиций вермахта. Характер-
но, что на суперобложке книги (западногерманские издатели в
ее оформление вкладывают определенный смысл) изображены
кресты на могилах солдат вермахта.
В организационном и идейном отношении к министерству
обороны близки Мюнхенское общество военных знаний и Франк-
фуртское общество военных исследований65. Они издавали
свои журналы «Wehrkunde» и «Wehrwissenschaftliche Rund-
schau»66. Редакции многочисленных военных газет и журналов
ФРГ работали в тесной связи с министерством обороны и по
его заданию собирали и обобщали военные знания, оценивали
зарубежную военную прессу, способствуя, таким образом, спе-
циальной подготовке военных кадров. Военно-историческая те-
матика была представлена во многих военных журналах. Но
специализировался на ней лишь журнал Франкфуртского об-
щества. Здесь были опубликованы исследовательские статьи и
рецензии видных историков, некоторых бывших генералов67.
Ряд издательств ФРГ выпускал почти исключительно воен-
но-историческую литературу. В первую очередь необходимо от-
63 Umbreit H. Der Militarbefehlshaber in Frankreich 1940—1944. Bopparci, 1968,
S. 119, 124, 145, 147, 149.
64 Kehrig M. Stalingrad. Stuttgart, 1974.
65 Подробнее см.: Hubner W. Die Gesellschaft fur Wehrkunde. Berlin, 1970.
66 Первый из них сейчас носит название «Europaische Wehrkunde».
67 Подробнее о западногерманских военных журналах и газетах 50-х годов
см. обзор В. И. Салова.— Военно-исторический журнал, 1961, № 1; Schnit-
ter H. Militarwesen und Militarpublizistik. Berlin, 1967; ср.: Brandt G./Frie-
deburg L. V. Aufgaben der Militarpublizistik in der modernen Gesellschaft.
Frankfurt am Main, 1968.
34


метить франкфуртское издательство «Bernard und Graefe». Им
издана значительная часть западногерманских книг по истории
войны 1939—1945 гг., в их числе, например, работа Г. Вольфей-
ля и Г. Доллингера «Германский рейхсвер», вновь переиздан-
ные в 1975 г. мемуары известных нацистских военных деятелей
Э. Манштейна и К. Дёница68. «Vowinkel-Verlag»— до войны
издательство геополитической литературы — после войны свя-
зано, как правило, с консервативными историками и мемуарис-
тами, частично с неонацистами. Здесь издается серия книг
«Вермахт в боях». Их авторы—преимущественно офицеры
бывшего германского генерального штаба — исследуют отдель-
ные операции немецко-фашистских войск. Среди этих книг—
переведенные на русский язык работы Г. Дёрра, Б. Мюллер-
Гиллебранда, А. Филиппи, Ф. Руге. Некоторые издательства
специализировались на публикации историй соединений вермах-
та, в том числе соединений фронтовых войск СС69, литературы
о военной технике 1939—1945 гг.70
Многие моменты происхождения, хода, итогов войны явля-
ются предметом исследования в учреждениях «остфоршунга».
В ФРГ функционирует несколько неонацистских и других
правых псевдонаучных институтов, свыше сорока газет и жур-
налов, более двадцати издательств71, широко использующих в
сугубо пропагандистских целях историографию второй мировой
войны.
Одним из важнейших неонацистских центров является жур-
нал «Nation Europa». В связи с 25-летием журнала им было
опубликовано своеобразное неонацистское кредо 72. В последние
годы журнал отнюдь не изменил своей политической ориента-
ции и взглядов на историю. Сошлемся на опубликованные жур-
налом апологетические статьи о «Франко как союзнике Гитле-
ра», о нацистском преступнике Скорцени73. Может быть, наи-
более показательно единение неонацистов с Солженицыным.
Отметим также еженедельную газету «Deutsche National-Zei-
tung und Soldaten-Zeitung», фактический рупор НДП, хотя ее
издатели претенциозно выдавали газету за беспартийную и
68 Wohlfeil H., Dollinger H. Die deutsche Reichswehr. Frankfurt am Main, 1972;
Manstein E. Verlorene Siege. Frankfurt am Main, 1975; Donitz K. Zehn Jahre
und zwanzig Tage. Frankfurt am Main, 1975.
69 См. изданные Muni-Verlag (Osnabruck) книги: Der Kessel von Tscherkassy.
1969; Cerff K. Die Waffen-SS im Wehrmachtbericht. 1971; Tieke W. Im Luft-
transport an Brennpunkte der Ostfront. 1971; Wenn all Bruder schweigen.
1973.
70 Списки этой литературы представлены: Nation Europa, 1975, H. 4, 11.
71 Подробнее о неонацистской военно-исторической публицистике см. главу
в кн.: Большая ложь о войне. М., 1971; Brudigam H. Der Schob ist fruchtbar
noch. Frankfurt am Main, 1964.
72 NE, 1975, H. 2, S. 1.
73 NE, 1975, H. 8, S. 54-55, H. 12, S. 67; 1976, H. 2, S. 7—13.
35


называли ее «совестью нации»74. Среди неонацистских псевдо-
научных учреждений выделяются Тюбингенский институт после-
военной истории Германии75, Союз преподавателей германской
высшей школы, Комитет борьбы за восстановление историче-
ской правды, Общество свободной публицистики, издательство
«Druffel-Verlag» в Леони.
История второй мировой войны находит свое отражение и в
западногерманской прессе либеральной и демократической ори-
ентации.
Видное место в этой прессе занимает демократическая еже-
недельная газета «Die Tat». Она провозгласила своей задачей
последовательную борьбу против неонацизма и милитаризма.
К газете примыкают выступающая под тем же названием фир-
ма по сбыту книг и граммофонных пластинок и связанные с ней
издательства «Roderberg», «Pahl-Rugenstein» и др. Эта фирма
издавала и распространяла книги демократических, либераль-
ных, социал-демократических авторов и некоторые труды марк-
систских ученых из ФРГ, работы, вышедшие в СССР и ГДР.
Журнал «Blatter fur deutsche und internationale Politik» из-
дается с 1955 г. издательством «Pahl-Rugenstein» в Кёльне.
Среди его издателей — В. Ф. Бредов, Г. Гольвицер, Р. Кюнль,
К. Вестфален и др. Журнал нельзя отнести к числу специаль-
ных — по истории войны. Подавляющее большинство материа-
лов связано с современной политической жизнью. Однако часть
его статей и особенно рецензий посвящена важным моментам
истории фашизма и второй мировой войны. Часто на его стра-
ницах выступают историки-марксисты из ГДР. Например, один
из ведущих специалистов по экономической истории, Д. Эйх-
гольц, опубликовал и интерпретировал «Меморандум коло-
ниально-политического ведомства НСДАП о военно-политиче-
ских целях» 76, подтверждающий фактическое совпадение импе-
риалистических планов нацистской верхушки и владельцев Не-
мецкого банка 77. Свидетельствуя о захватнических намерениях
нацистов в Африке, этот документ способствует разоблачению
апологетического тезиса о континентальном (а не глобальном)
характере нацистской программы. Значительное место занима-
ет в журнале критика буржуазной историографии, в частности
ее теоретических аспектов. Таковы обзор Г. Зее литературы по
теме «История и идеология», а также обзор Р. Кюнля 78. Жур-
74 National-Zeitung und Soldaten-Zeitung (далее —NZSZ), 1968, N 15, S. 1,
N 10, S. 7.
75 Подробнее об институте Граберта см.: Smoydzin W. Hitler lebt. Ilm, 1966,
S. 121.
76 BdiP, 1974, H. 5, S. 502—517. Документ ранее был опубликован в ГДР,
ZfG. 1974, Н. 3.
77 BdiP, 1974, Н. 5, S. 502. В этой же связи отметим интересную рецензию
(BdiP, 1973, Н. 4) на книгу о Шахте: Muller H. Die Zentralbank — eine Ne-
benregierung, 1973.
78 BdiP, 1974, Hefte 3, 6.
36


нал активно участвует в борьбе демократической обществен-
ности ФРГ за пересмотр школьных программ и учебников по
истории новейшего 'времени, в том числе истории минувшей
войны 79.
На рубеже 60—70-х годов в ФРГ активизировали свою об-
щественно-политическую и издательскую деятельность органи-
зации антифашистов, в частности руководимое А. Штобвассе-
ром гамбургское отделение общества лиц, преследовавшихся
при нацизме,— Союза антифашистов. В первой половине 70-х
годов антифашисты издали десятки книг по истории движения
Сопротивления и нацистских репрессий в Германии.
Проблематика второй мировой войны находит свое отраже-
ние в школьных и вузовских учебниках и пособиях. В 50-е годы
в учебной литературе превалировали реваншистские тенден-
ции 80. В 60-е годы в преподавании важных вопросов недавнего
прошлого Германии произошли некоторые изменения. Выдви-
нулся на первый план Брауншвейгский институт школьных
учебников, руководимый Г. Эккертом, видным деятелем СДПГ,
председателем западногерманской (Комиссии ЮНЕСКО. Наблю-
дался значительный отход от примитивной практики, когда от
студентов и школьников тщетно пытались скрыть, в частности,
правду о фашистских преступлениях. Возрастает влияние
прогрессивных сил на учебную литературу.
Иллюстрирует это, например, научно-методическая конфе-
ренция «Германское сопротивление 1933—1945 гг. Аспекты ис-
следования и изложения в школьных учебниках», проведенная
в феврале 1967 г. во Франкфурте-на-Майне. На ней были пред-
ставлены руководители издательств, выпускающих 70% запад-
ногерманских учебников истории, профессиональные историки,
в их числе демократически настроенные ученые В. Абендрот,
И. Гейсс, А. Клённе, видные участники Сопротивления: лауреат
Ленинской премии мира М. Нимёллер, известные писатели-де-
мократы Г. Вайзенборн, X. Гейсслер, представители теоретиче-
ской и практической педагогики81.
Участники конференции отмечали определенные изменения
в содержании учебников, внесенные на рубеже 50—60-х годов.
Как подчеркнул один из главных докладчиков, старший школь-
ный советник Г. Штилер, в разделах учебников, посвященных
периоду фашизма, школьник теперь видит не только колонны
марширующих штурмовиков, но и полные ненависти лица пра-
жан при вступлении в их город оккупантов. Участники кон-
ференции критиковали многочисленные проявления реваншизма
79 BdiP, 1973, Hefte 8, 12.
80 Об освещении второй мировой войны в учебной литературе см. ст. П. В. Мар-
циха в кн. Проблемы буржуазной историографии второй мировой
войны. Ярославль, 1975; Jackstel К. Geschichte im Dienst imperialistischer
Manipulierung.— Geschichtsunterricht und Staatsburgerkunde, 1975, H. 11.
81 Deutscher Widerstand 1933—1945. Heidelberg, 1967.
37


и милитаризма в учебной литературе и требовали ее демокра-
тизации. Характерны изменения в учебнике Ф. Симонсена «Жи-
вое прошлое». В издании 1949 г. периоду после 1914 г. была
отведена 71 страница, в издании 1958 г.— всего 34 страницы, в
издании 1965 г.—51 страница. Фашизму отведено соответст-
венно 41, 13 и 36 страниц, Сопротивлению—8, ни одной и
7 страниц. Было бы ошибочным, однако, полагать, что в 60-е
годы старые тенденции были преодолены.
Источниковая база западногерманской литературы о второй
мировой войне вплоть до середины 50-х годов оставалась сла-
бой82. В последующие годы произошли серьезные измене-
ния. Западные державы передали ФРГ значительную часть до-
кументов 1939—1945 гг. или их копии. Наряду с этим прави-
тельственные органы, а также некоторые исследователи многое
сделали для восстановления государственных и частных архи-
вов. Крупнейшие в ФРГ собрания документов сосредоточены в
Федеральном архиве в Кобленце, Гамбургском исследователь-
ском институте истории нацизма, мюнхенском Институте совре-
менной истории, Военном архиве во Фрайбурге, Политическом
архиве министерства иностранных дел 83, государственных архи-
вах в Гёттингене и Нюрнберге, архивах земельных управлений
юстиции и др.84 Всего в ФРГ к середине 60-х годов было 34 го-
сударственных архива85.
В Федеральном архиве представлены документы, характери-
зующие внешнюю политику Германии, экономику и вооружение,
мобилизацию рабочей силы и транспорта, снабжение, оккупа-
ционную политику, контрпартизанские акции86.
Особое место занимает хранилище Института современной
истории. Здесь сосредоточены документы Нюрнбергского про-
цесса над главными немецкими военными преступниками и 12
других процессов, также проходивших в Нюрнберге над некото-
рыми нацистскими фельдмаршалами, юристами, «фюрерами»
СС, владельцами «ИГ Фарбениндустри» и других монополий.
Представлены микрокопии многочисленных документов, остав-
шихся за океаном; значительное собрание германской прессы
нацистского периода; свидетельства активных участников вой-
ны, в частности материалы движения «Свободная Германия»;
материалы об оккупационной политике и сведения о деятель-
ности «эйнзацгрупп», гестапо и концентрационных лагерей, о
82 Подробнее о документальных публикациях ФРГ см. нашу кн.: Западно-
германские историки и мемуаристы о второй мировой войне. М., 1967,
с. 81—91.
83 Описание архива МИД, сделанное Н. Филиппи, см.: Der Archivar, Juli 1960.
84 Подробнее см.: Zur Konzeption einer Geschichte des Zweiten Weltkrieges,
1939—1945. Frankfurt am Main, 1964, S. 127—168.
85 См.: ND, 16.IX 1965.
86 Подробнее см.: Das Bundesarchiv und seine Bestande. Boppard, 1961; Tes-
ke H. 10 Jahre Militararchiv beim Bundesarchiv.— Wehrkunde, 1964, S. 299.
38


так называемом «окончательном разрешении еврейского вопро-
са», о жизни в Германии иностранных рабочих и военноплен-
ных, об антифашистском движении Сопротивления. В институ-
те хранятся материалы процессов над немецкими военными
преступниками, проходивших в ФРГ и за границей, например
суда над Эйхманом. Здесь же представлены документы «Анти-
коминтерновского пакта», дневники Геббельса ,и Франка, запись
обсуждений военно-политической обстановки в ставке Гитлера
(фрагменты), воспоминания участников заговора 20 июля
1944 г.
Среди западных держав, где пользование архивами и их
научная оценка разрешены законом лишь по истечении 30- и
даже 50-летнего срока, ФРГ представляет собой исключение.
Ее власти в соответствии с провозглашенным ими пропагандист-
ским принципом «преодоления прошлого» открыли доступ к
значительной части архивов по крайней мере представителям
официозной историографии. Очевидно, сыграло роль и другое
обстоятельство. Многочисленные нацистские документы, захва-
ченные армией США, были сосредоточены в специальном архи-
ве в Александрии. После войны большую их часть микрофиль-
мировали и опубликовали87. Была также организована широ-
кая торговля этими микрокопиями.
Однако положение не так идеально, как пытаются предста-
вить официозные историки ФРГ 88. Часть документов, захвачен-
ных западными державами в 1945 г. в качестве военных трофе-
ев, не возвращена. Серьезные проблемы возникли и по другим
причинам. По всей вероятности, из архивов была изъята, на-
пример, часть переписки министерства Риббентропа с нацист-
ским послом при Ватикане, как известно, поддерживавшим
фашистов. По свидетельству самих западногерманских истори-
ков, некоторые архивы закрыты для исследования. Архивы «мол-
чат» о военных преступлениях лиц, занимавших видные посты,
например Любке, Вестрика, Леммерса и др.89
В середине 50-х годов было начато систематическое издание
важных документов по истории нацистской империи и второй
мировой войны. Часть их взята составителями из воссозданных
архивов, другие напечатаны по американским и английским
изданиям.
Наиболее полно представлены военные документы: дирек-
тивы ОКВ, протоколы совещаний в ставке, военные дневники
ОКВ и ОКХ, материалы ОКМ, документы отдельных операций
и др. Значительное место среди них занимает дневник ОКВ,
87 См.: Большая ложь о войне, с. 18.
88 См.: сообщение Эрдманна на Московской конференции историков.— Вто-
рая мировая война. Общие проблемы, с. 252.
89 См., в частности: Правда, 1968, 23 апреля; ND, 16.IX 1965; MG, 1970, H. 8,
S. 746; 1971, Н. 3, S. 348, 349.
39


изданный в 1961 —1965 гг. по поручению Общества военных ис-
следований Шраммом, Якобсеном, Хилльгрубером и Хубачем 90.
Важными источниками для изучения истории минувшей вой-
ны являются директивы ОКВ, опубликованные Институтом сов-
ременной истории, фрагменты протокольных записей военных
совещаний у Гитлера, дневник Гальдера, сборники материалов
фельдмаршалов В. Кейтеля и Ф. Паулюса. В 1972 г. в Мюнхене
по поручению Общества военных исследований были опублико-
ваны доклады главнокомандующего военно-морскими силами
нацистской Германии Гитлеру о положении на морских театрах
войны91. Первый документ датирован 7 сентября 1939 г., по-
следний—18 апреля 1945 г. Материалы представляют ценность
как исторический источник, хотя некоторые из них, в частности
записи бесед с Гитлером К. Рёдера, а впоследствии — Дёница,
подвергались ими соответствующей переработке92.
В ФРГ опубликовано также сравнительно много материалов
дипломатической истории. При этом издатели в значительной
степени воспользовались соответствующими публикациями США
и Англии. Материалы из СССР представлены весьма редко93.
Характерна наиболее крупная в ФРГ публикация дипломати-
ческих документов—«Акты германской внешней политики»94.
Это многотомное собрание материалов германского министер-
ства иностранных дел напечатано по английскому изданию.
Проблемы истории войны отражены в многочисленных сборни-
ках германских документов периода 1933—1945 гг., например в
собрании всех важнейших выступлений Гитлера, изданных ди-
ректором Вюрцбургского архива М. Домарусом95. В книге
90 Квалифицированный анализ военного дневника ОКВ, дневника Гальдера
и многих других документов вермахта дан в кн.: Дашичев В. И. Банкрот-
ство стратегии германского фашизма. Исторические очерки, документы и
материалы в двух томах. Том 1: Подготовка и развертывание нацистской
агрессии в Европе 1933—1941. Том 2: Агрессия против СССР. Падение
«третьей империи» 1941—1945 (М., 1973). В книге собрано свыше 400 на-
цистских военно-стратегических документов. Они сгруппированы по тема-
тическим разделам, соответствующим важнейшим проблемам военной исто-
рии. Книга в значительной степени способствует дальнейшему углубленному
исследованию истории войны 1939—1945 гг.
91 Lagevortrage des Oberbefehlshabers der Kriegsmarine vor Hitler 1939—1945.
Munchen, 1972.
92 Г. Тессином издан многотомный справочник, содержащий основные сведе-
ния о соединениях и частях вермахта и фронтовых войск СС (Tessin G.
Verbande und Truppen der deutschen Wehrmacht und Waffen-SS im Zweiten
Weltkrieg 1939—1945, Bd 1—10. Osnabruck, 1966—1975).
93 Нам известно, например, западногерманское издание советской стенограм-
мы конференций глав трех великих держав 1943—1945 гг. (Teheran — Jal-
ta —Potsdam. Koln, 1973).
94 Akten zur Deutschen Auswartigen Politik 1918—1945, Bd 8, 9. Frankfurt am
Main, 1961, 1962.
95 Domarus M. Hitler, Bd 1, 2. Neustadt, 1965. См. также опубликованные в
ФРГ фрагменты книги Гитлера, прокомментированные X. Центнером (Adolf
Hitler. «Mein Kampf». Eine kornnientierte Auswahl v. Zentner Ch. Munchen,


«Военная пропаганда 1939—1941 гг.» собрано около 400 доку-
ментов министерства пропаганды Германии периода с октября
1939 по июнь 1941 г.96 Составитель В. А. Бёльке и автор введе-
ния Г. Бауш делают некоторые верные обобщения: «фашист-
ский тотальный режим держался в течение 12 лет с помощью
пропаганды и террора»; «миллионы погибали на полях сраже-
ний и в газовых камерах»; «пропаганда носила подлый ,и
изощренный характер»; «она до конца оправдывала всe дейст-
вия против человечности». Одновременно авторы тенденциозно
сужают число лиц, виновных в преступлениях: «немногие нем-
цы знали, что от их имени исполняли на сцене мировой исто-
рии». Повествование ведется в основном вокруг личности Геб-
бельса. Вопрос о социальной сущности войны и преступлений
обойден молчанием. Допущены инсинуации против историков
ГДР.
Для большинства документальных публикаций, связанных
с историей немецкого движения Сопротивления, характерно
стремление выдвинуть на первый план и представить в лучшем
свете консервативных лидеров оппозиции и в то же время обой-
ти молчанием КПГ. Из документов КПГ опубликованы лишь
немногие и в весьма немногочисленных книгах. Таковы публи-
кации Г. Вебера97, документы в которых подобраны тенденциоз-
но, многие комментарии написаны в антикоммунистическом
духе, а факты истолкованы произвольно.
Иной характер носят публикации документов второй миро-
вой войны, осуществленные издателями либеральной или демо-
кратической ориентации. Весьма содержательно собрание до-
кументов «Гитлер. Взлет и падение третьей империи», опубли-
кованное Р. Нейманном и Г. Коппель 88. Представляют интерес
сборники документов немецкой эмиграции 1933—1949 гг. Един-
ственное в своем роде собрание документов культуры в Герма-
нии нацистского периода подготовил и издал И. Вульф. В пяти
томах собрания представлены и интерпретированы материалы
соответственно об изобразительном искусстве, музыке, художе-
ственной литературе, театре и кино, радио и прессе. Среди них
многочисленные письма, речи, статьи, опубликованные в свое
время фашистскими газетами и журналами, тексты законов,
иллюстрации. Составитель использовал архивы Западного Бер-
лина, Нью-Йорка, Лондона, Парижа, частично — ГДР. Науч-
ная ценность сборника несомненна, хотя составитель и не
1974); секретные выступления Гиммлера (Heinrich Himmler. Geheimreden
1933 bis 1945 und andere Ansprachen. Berlin, 1974).
96 Kriegspropaganda 1939—1941. Stuttgart, 1966. См. также: Goebbels-Reden,
Bd 1. Dusseldorf, 1971; Goebbels vor Offizieren im Juli 1943.—VfZ, 1971, H. 1.
97 Der deutsche Kommunismus. Hrsg. v. H. Weber. Koln, 1965; Idem. Die Wand-
lung des deutschen Kommunismus. Frankfurt am Main, 1969.
98 Hitler. Aufstieg und Untergang des Dritten Reiches. Munchen, 1961.
41


свободен от националистических влияний, чем можно объяснить
некоторую тенденциозность в отборе материала".
В западногерманских публикациях, как правило, представ-
лена лишь часть данного фонда или вида документов, тенден-
циозно отобранная. В значительной степени игнорируются до-
кументы социалистических стран. Отсеянные составителями
факты часто имеют принципиальное значение. Многие исследо-
ватели не были заинтересованы в полном восстановлении прав-
ды и использовании находящихся в их распоряжении источни-
ков. Реакционные концепции издателей и комментаторов всту-
пают в противоречие с публикуемыми документами. Обнародо-
вание некоторых нацистских документов без соответствующего
научного комментирования их в той или иной степени помогает
пропаганде фашизма. Недаром неонацистские газеты так уси-
ленно рекламировали их. В ФРГ мало издано документов по
военной экономике Германии 1933—1945 гг., еще меньше — о
деятельности монополий, их связях с нацистами.
Как военно-исторический источник должны быть отмечены
изданные в ФРГ в большом числе воспоминания немецких участ-
ников второй мировой войны, хотя их источниковая ценность
значительно снижена, в частности стремлением авторов осмыс-
лить минувшее с точки зрения их современных взглядов и убеж-
дений. Иногда трудно бывает провести грань между исследова-
ниями и мемуарами. Часто мемуаристы выступают одновременно
и в роли исследователей истории и даже критиков военно-исто-
рической литературы. Многие из этих трудов необходимо отнести
к жанру историко-мемуарной литературы.
Воспоминания, автобиографии производят на широкую читаю-
щую публику, как правило, более сильное впечатление, чем науч-
ные исследования. Это обстоятельство тенденциозно использует-
ся. Мемуары, несомненно, сыграли важную роль и в конструиро-
вании западногерманской реакционной концепции истории
1939—1945 гг. Подавляющее большинство мемуаристов во мно-
гом сохранили свои старые нацистские или милитаристские
убеждения. Но среди них есть и пацифисты, антимилитаристы.
По роду деятельности во время войны западногерманские
буржуазные мемуаристы — это военные и штатские чиновники,
дипломаты, партийные функционеры, владельцы монополий, свя-
щеннослужители. Исключительное место в мемуарной литера-
туре и по своему влиянию, и по своему количеству занимают
воспоминания и историко-мемуарные работы бывших генералов
и адмиралов вермахта. Среди них — К. Ассман, Ф. Байерлейн,
Г. Блюментрит, А. Вейдеман, 3. Вестфаль, Ф. Гальдер, Ф. Гейм,
Г. Гот, Г. Гудериан, К. Девиц, Г. Дёрр, А. Кессельринг, Г. Кис-
99 Wulf J. Die bildenden Kunste im Dritten Reich. Gutersloh, 1963, S. 9, 10;
Idem. Musik im Dritten Reich. Gottingen, 1963, S. 10; Idem. Literatur und
Dichtung im Dritten Reich. Gutersloh, 1963, S. 9, 10.
42


сель, X. Мантейфель, Э. Манштейн, Ф. Меллентин, Э. Миддель-
дорф, Г. Мюллер-Гиллебранд, Л. Рендулич, Э. Роммель, Ф. Руге,
К. Типпельскирх, Г. Фёрч, А. Филиппи, Г. Фрисснер, Э. Хампе,
В. Хаупт, П. Хауссер, А. Хойзингер, К. Цейтцлер, Б. Циммер-
манн, Г. Шпейдель, В. Эрфурт 100.
Многие книги этих авторов имеют сильную политико-миро-
воззренческую окраску и несравненно в большей степени, чем
вся литература подобного рода, требуют к себе критического от-
ношения. Эти авторы далеки от анализа социально-экономиче-
ской истории, роли народных масс. Как правило, они преднаме-
ренно обходят молчанием многие важнейшие политические и
моральные проблемы, связанные с ответственностью за войну и
военные преступления, ограничивают содержание мемуаров
узкими рамками чисто профессиональных вопросов; пользуются
нацистскими материалами, черпая оттуда свои идеи. Так, Ман-
штейн разделяет тезис о войне немцев «за жизненное простран-
ство для своих внуков и детей»101.
В большинстве своем названные мемуаристы сознательно вы-
полняют определенный социальный заказ — скрыть классовую
сущность фашизма, реабилитировать военные монополии, гене-
ральный штаб, офицерский корпус, чиновничество. Они пропа-
гандируют легенду о «превентивной» войне против СССР, объяс-
няют поражение фашистской Германии отдельными ошибками.
Для восстановления престижа германского генерального штаба
был выдвинут тезис о «неразрешимых противоречиях» между
ним и Гитлером, о «разрушении доверия между военным и поли-
тическим руководством» 102.
Органическим пороком этих книг являются не только крайняя
субъективность, но и элементарная неправдивость их авторов 103.
Несмотря на обещания западногерманских военных мемуаристов
«служить правде», «способствовать объективному пониманию
истории»104, честность, скромность и самокритичность — явления
в этой литературе редкие. Наоборот, замалчивание своих ошибок
и самовосхваление встречаются часто. Немецкие генералы, про-
игравшие вторую мировую войну, со злой иронией писал У. Чер-
чилль, взяли реванш в своих мемуарах.
Стремление оправдать себя и приписать себе несуществовав-
шие заслуги и добродетели, может быть, наиболее ярко прояви-
лось в «Утраченных победах» Манштейна. Снимая с себя какую
бы то ни было ответственность за поражение нацистов под
100 Книги и статьи названных авторов приводятся нами в последующих гла-
вах.
101 Манштейн Э. Утраченные победы. М., 1957, с. 443; Deutsche Kriegsbrand-
stifter wieder am Werk. Berlin, 1959, S. 181.
102 Hoth H. Panzer-Operationen. Heidelberg, 1956, S. 139.
103 Названные понятия нельзя смешивать. Подробнее см.: Вопросы литера-
туры, 1974, № 4, с. 91, 93.
104 Меллентин Ф. Танковые сражения 1939—1945 гг. М., 1957, с. 14; Ренду-
лич Л. Управление войсками. М., 1974.
43


Сталинградом, автор не только прибегает к широко распростра-
ненному приему: «во всем виноват Гитлер», но и предъявляет
явно необоснованные обвинения своему бывшему подчинен-
ному — Паулюсу 105. Многие мемуаристы неразборчивы в средст-
вах. Сошлемся на известную советскому читателю книгу Меллен-
тина, содержащую грубые выпады против Красной Армии.
Несмотря на все эти пороки, некоторые из западногерманских
историко-мемуарных трудов имеют определенную познаватель-
ную ценность, поскольку они содержат более или менее обшир-
ный фактический материал, не зафиксированный в документах,
а иногда и объективные обобщения. Как источник воспоминания
активных немецких участников войны незаменимы в тех случаях,
когда лишь память участника события может дать недостающие
звенья в цепи фактов, известных по документам, например, при
исследовании мотивов того или иного военного решения герман-
ской ставки или при изучении разногласий, имевших место в
высших политических и военных сферах фашистской Германии.
«...В особенности ценными,— писал М. Н. Покровский,— являют-
ся всякого рода воспоминания, дающие тот психологический фон
и ту связь, без которой имеющиеся в наших руках отдельные до-
кументы могут оказаться непонятными или понятыми непра-
вильно. Непосредственные свидетели возникновения документа
могут лучше истолковать его букву, нежели люди, подходящие
к документу через ряд лет» 106. Эти обстоятельства объясняют
опубликование ряда западногерманских военных мемуаров в
СССР и ГДР.
Наличие объективного момента в реакционных историко-ме-
муарных трудах можно объяснить, в частности, тем, что их авто-
ры стремятся научить своих преемников на опыте войны. Так,
считая опасной недооценку противника, Гот пытается вскрыть
«идеологические основы» могущества Красной Армии. «Русский
солдат», по мнению автора, «упорно боролся», поскольку он «не
хотел возвращения царских времен», поскольку фашизм «унич-
тожал завоевания революции» 107 Авторы некоторых трудов в
критике авантюризма немецко-фашистского руководства шли
дальше. «Данная война,— пишет подполковник Греффрат о
Восточном походе,— вообще не могла закончиться победой
Германии! Она была не по плечу немецкому народу!» 108 Гуде-
риан делал важный вывод о бесперспективности для ФРГ новой
войны против СССР. Он справедливо указывал еще до появле-
ния ракетно-ядерного оружия, что его страна ничего не может
выиграть от новой войны в Европе и что «паровой каток войны»
в лучшем случае несколько раз прокатится по территории ФРГ,
так что ее жителям будет безразлично, кто станет победите-
105 См.: Адам В. Трудное решение. М., 1967, с. 490.
106 Пролетарская революция, 1921, № 1, с. 8—9.
107 Hoth H. Op. cit., S. 92.
108 Мировая война 1939—1945. М., 1957, с. 493.
44


лем 109. Желание извлечь уроки из опыта войны заставляет ме-
муаристов иметь дело не с фальсифицированным материалом, а
с действительной историей. И это составляет положительную
сторону их сочинений.
Играют роль и другие обстоятельства. Многие мемуаристы
понимают, что после нюрнбергского приговора нельзя писать о
войне, не признавая в большей или меньшей степени ответствен-
ности за военные преступления. Ради «спасения чести вермах-
та» они принесли в жертву Гитлера и ОКБ. Оправдывая свое
сотрудничество с НСДАП или свое неучастие в Сопротивлении,
многие мемуаристы приводят правдивые сведения о поддержке
нацистов влиятельными профашистскими силами Запада.
В историко-мемуарной литературе появилось много интерес-
ных материалов, отражающих разногласия в правящих кругах
фашистской Германии. Разбухший в годы войны государствен-
ный и партийный аппарат раздирали межведомственные распри.
Были разногласия между вермахтом и чиновничеством, государ-
ственным и партийным, а также внутри чиновничества и генера-
литета. Представители потомственной военной элиты недолюбли-
вали «выскочек», продвинувшихся по служебной лестнице в
годы нацизма. Существовали трения между ОКБ и ОКХ, между
армией и фронтовыми войсками СС.
Широко известны попытки мемуаристов из числа армейских
офицеров обвинить в преступлениях главным образом СС, гау-
лейтеров. В этой связи характерна, например, книга майора Дик-
керта и генерала Гроссманна. Они возлагают «главную ответст-
венность за ужасную судьбу населения Восточной Пруссии» на
«жестокого гаулейтера Коха», запретившего эвакуацию 110. Одна-
ко они ничего не говорят об ответственности немецкого военного
командования.
В качестве источника для изучения психологической обра-
ботки населения и военнослужащих Германии в 1939—1945 гг.
представляют интерес книги специалистов вермахта по военной
пропаганде Г. Веделя и Э. Муравского 111. Исследователь воен-
ной экономики Германии найдет важные сведения в книге быв-
шего начальника ведомства военной экономики и вооружения
генерала Г. Томаса 112, как и в новых книгах Шахта. Мемуары
Г. Керля 113, генерального референта для особых поручений в
министерстве вооружений Германии, начальника планового
109 Правда, 1963, 13 октября.
110 Dieckert K., Grossmann E. Der Kampf urn Ostpreussen. Munchen, 1960,
S. 119, 128 (Stuttgart, 1976).
111 Wedel H. Die Propagandatruppen der deutschen Wehrmacht. Neckargemund,
1962; Murawski H. Der deutsche Wehrmachtbericht 1939—1945. Boppard a.
Rh., 1962.
112 Thomas G. Geschichte der deutschen Wehr- und Rustungswirtschaft 1918—
1944/1945. Boppard a. Rh., 1966.
113 Kehrl H. Krisen manager im Dritten Reich. Dusseldorf, 1973.
45


управления министерства, содержат сведения о фашист-
ской военно-экономической администрации. Содержат некоторые
правильные суждения мемуары бывшего германского военного
атташе в Риме Е. Ринтелена, в частности о непопулярности вой-
ны, «навязанной итальянцам фашистским руководством» 114. Еще
более интересны воспоминания германского военного атташе в
Москве Э. Кестринга 115, которые показывают несостоятельность
тезиса о «превентивном» характере Восточного похода. Вновь
изданные мемуары генерала вермахта 3. Вестфаля содержат
ценные сведения о рейхсвере и вермахте, их отношениях с
НСДАП, боевых действиях немецко-фашистских войск, в част-
ности в Северной Африке и Италии 116. Книги демократически
настроенных мемуаристов заслуживают особого внимания. На-
сыщенные богатым фактическим материалом, они в значитель-
ной степени посвящены проблемам моральной ответственности
за войну и преступления фашистов 117.
Политическая ориентация
западногерманской историографии
Историография является неразрывной составной частью духов-
ной культуры. Она несет значительный идеологический заряд
и всегда тесно связана с общественной жизнью. Это тем более
характерно для западногерманской историографии второй миро-
вой войны. В ФРГ, как ни в одной другой капиталистической
стране, данная отрасль исторического знания занимает исклю-
чительное место в идеологии и политике господствующего
класса.
Связь западногерманской буржуазной историографии второй
мировой войны с общественной жизнью страны 118 наиболее чет-
ко обнаруживается, на наш взгляд, при рассмотрении таких важ-
ных аспектов данной литературы, как господство в ней реакцион-
ных историков и мемуаристов, ее неоднородность, отношение ее
представителей к проблеме партийности исторической науки.
114 Rintellen Е. Mussolini als Bundesgenosse. Stuttgart. 1951, S. 1, 116.
115 Kostring E. Mittler zwischen dem Deutschen Reich und der Sowjetunion.
Frankfurt am Main, 1965.
116 Westphal S. Erinnerungen. Mainz, 1975.
117 К концу 60-х годов активность западногерманских мемуаристов — участ-
ников войны заметно снизилась. В начале 70-х годов вновь вышло лишь
несколько воспоминаний главным образом лиц, не занимавших видного
положения в нацистской империи. См., например: Martin H. Unser Mann
bei Goebbels. Neckargemund, 1973.
118 Марксистский анализ экономического и политического развития Федера-
тивной Республики Германии см. в новых трудах историков-марксистов:
Германская история в новое и новейшее время. В двух томах, т. 2. М.,
1970, главы 8, 10, 11; Ежов В. Д. Классовые бои на Рейне. Рабочее дви-
жение в Западной Германии 1945—1973. М., 1973; Он же. Федеративная
Республика Германии: легенды и действительность. М., 1976; Федератив-
ная Республика Германии. М., 1973; История дипломатии, т. V, кн. пер-
вая. М., 1974, главы 3, 13, 15.
46


В западногерманской историографии второй мировой войны
неизменно господствуют реакционные направления. Это обстоя-
тельство непосредственно связано с основной тенденцией разви-
тия буржуазного государства в Германии, после 1949 г.— в ФРГ.
Реакционная историография отражает специфические черты
германского империализма, развязавшего две мировые войны.
«Империализм в Германии с самого начала отличался особой
реакционностью и агрессивностью,— читаем мы в Программе
СЕПГ. — С помощью союза с реакционным юнкерством и ранне-
го перехода к государственно-монополистическому капитализму
германская монополистическая буржуазия создала базу для
своей агрессивной политики, милитаризации, подавления рабо-
чего движения и всех демократических сил» 119. Экономическим
источником агрессивной внешней и реакционной внутренней по-
литики ФРГ явилась чрезвычайная концентрация капитала в
руках небольшой группы самых реакционных и агрессивных мо-
нополистов.
ФРГ была отведена роль антикоммунистической ударной
силы. В 50—60-е годы западногерманский империализм пред-
ставлял собой основной очаг военной опасности в центре Европы,
он выступал с реваншистской программой пересмотра итогов
второй мировой войны и изменения границ ряда европейских
государств. Эта политика была направлена прежде всего против
социалистического рабоче-крестьянского государства — Герман-
ской Демократической Республики 120.
Наряду с наращиванием военно-экономического потенциала
в стране проводилась интенсивная идеологическая обработка на-
селения. Организаторы так называемого «изучения коммунизма»
использовали опыт специалистов нацистского «остфоршунга».
Число институтов, занятых разработкой антикоммунистической
стратегии и тактики, в 50—60-е годы выросло вдвое, число их
сотрудников — втрое. В начале 70-х годов в систему «изучения
коммунизма» входили свыше ста различных институтов 121.
В кампанию были вовлечены университеты и другие учебные
и научные учреждения страны 122. О милитаризации науки свиде-
тельствовал, например, тот факт, что во главе ведомства при
федеральном канцлере по вопросам науки и политики в 1966 г.
был поставлен бывший генерал вермахта и бундесвера Г. Шпей-
дель. В своих многочисленных выступлениях он не скрывал сугу-
бо практических задач своего ведомства 123.
119 VI. Parteitag der SED. Berlin, 1963, S. 285.
120 Подробнее см.: Международное Совещание коммунистических и рабочих
партий. Документы и материалы. М., 1969, с. 291.
121 Formierte Universitat. Berlin, 1968, S. 33; Einheit, 1974, H. 5, S. 527; Deut-
sche Aussenpolitik, 1974, H. 6, S. 1419—1420.
122 Staatsmonopolistischer Kapitalismus und Hochschulwesen in Westdeutsch-
land. Berlin, 1966.
123 Speidel H. Wissenschaft, Technik und Politik.— VDI-Zeischrift, 1967, H. 1.
S. 4; Schneider H. Hochschule und Gesellschaft.—APZ, 9.II. 1966.
47


В идеологическую кампанию непосредственно включились
союзы предпринимателей. Федеральный союз германской про-
мышленности и Федеральное объединение германских сою-
зов работодателей используют в этих целях собственные органы
и координируют свои действия с государственными ведомствами.
Эти союзы имеют ряд специальных организаций, важнейшая из
них — Немецкий промышленный институт в Кёльне. Свыше 800
его сотрудников снабжали материалами прессу, радио, кино,
телевидение, разрабатывали для них рекомендации 124
Содержание относящихся к тем или иным направлениям бур-
жуазной историографии исследовательских, мемуарных, публи-
цистических работ о последней войне в конечном счете обуслов-
лено определенными интересами различных групп буржуазии 125.
Изображая названную связь в самых общих чертах, можно ска-
зать, что идеологию монополистической буржуазии представля-
ют консерваторы и умеренные. Либеральные и демократические
исследователи представляют идеологию средней и мелкой бур-
жуазии, буржуазной интеллигенции, заинтересованных в огра-
ничении всевластия крупного капитала 126.
Расслоение буржуазной литературы о войне объективно отра-
жает экономическую и политическую неоднородность самой
западногерманской буржуазии. К началу 70-х годов в ФРГ класс
капиталистов составлял около 5% населения страны, но лишь
15—20 тыс. миллионеров составляли ядро монополистической
крупной буржуазии, среди последних выделялись 50 представи-
телей олигархической верхушки. Решающую роль в экономике
страны играет небольшая группа суперконцернов 127.
Основные историографические направления соответствовали
основным партиям ФРГ 128. Но границы между направлениями,
а иногда и партиями нечетки. Организационные связи между
партиями и историками, их единомышленниками, установить
весьма трудно. Схематично можно представить себе лишь идей-
ную близость неонацистских публицистов к НДП и другим от-
крыто реакционным организациям129, консервативных истори-
124 Topfer H. Unternehmerverbande. Berlin, 1968, S. 118.
125 О различных слоях современной буржуазии см.: Программа Коммунисти-
ческой партии Советского Союза. М., 1976, с. 37.
128 Подробнее о немонополистической буржуазии ФРГ см.: Эссенский (12—
13 апреля 1969 г.) и Дюссельдорфский (25—28 ноября 1971 г.) съезды
Германской коммунистической партии. М., 1973, с. 109; Гамбургский съезд
Германской коммунистической партии. М., 1976, с. 251.
127 Коммунист, 1970, № 7, с. 97; Правда, 1974, 24 августа.
128 О партиях ФРГ см.: Ермолаева Н. И. Немецкий союз мира (1961—
1965 гг.) —Ежегодник германской истории. 1970. М., 1971; Die burgerlichen
Parteien in Deutschland. Leipzig, 1968. См. также: Die Parteien der Bun-
desrepublik Deutschland. Hamburg, 1972; Parteiprogramme SPD, SDU, CSU,
FDP, DKP. Opladen, 1973; Klose H.-U. SPD—CDU—FDP. Hamburg, 1974;
Mintzel A. Die CSU. Opladen, 1975.
129 Неонацизм представляет собой одну из разновидностей возникшего после
разгрома фашистского блока в 1945 г. неофашизма. Подробнее см.: Но-
48


Ков — ХСС, умеренных — ХДС, либеральных — СвДП 130, демо-
кратических — Немецкому союзу мира, Объединению лиц, пре-
следовавшихся при нацизме,— Союзу антифашистов 131. Близки
взгляды на войну представителей соответствующих политиче-
ских партий и историографических направлений. Демагогические
тезисы Аденауэра о «вечной русской опасности», «потсдамском
кошмаре» совпадали, например, с известными утверждениями
консервативных историков. Ряд проблем истории войны по су-
ществу одинаково истолкован неонацистскими публицистами и
НДП в ее программе «Основы нашей политики» 132.
Наличие консервативного и умеренного направлений в исто-
риографии отражает неоднородность господствующей элиты,
ее различные тактические линии. Применение буржуазией двух
основных систем управления, двух основных методов борьбы
отмечал еще В. И. Ленин 133. И в наши дни для нее характерны
как авантюризм, так и изощренная тактика; две разновидности
антикоммунизма: антикоммунизм бескомпромиссный, неофа-
шистский и модифицированный, утонченный. О двух тенденциях
во внешней политике империалистических государств писал
О. В. Куусинен: «Одна тенденция воинственно-агрессивная. За
ней стоят наиболее оголтелые круги империалистической бур-
жуазии, рассчитывающие силой оружия поправить пошатнув-
шиеся дела мирового капитализма. Другая тенденция — умерен-
но трезвая, за которой стоят круги буржуазии, понимающие опас-
ность новой войны для самого капитализма, готовые принять в
какой-то форме принцип мирного сосуществования» 134
К концу 60-х годов последняя из этих тенденций усилилась,
на что указывали руководители КПСС, СЕПГ и других комму-
нистических партий. «Мы различаем в капиталистическом лаге-
ре,— говорил Л. И. Брежнев,— и более умеренное крыло. Оста-
ваясь нашими классовыми, идейными противниками, его пред-
ставители достаточно трезво оценивают нынешнее соотношение
сил в мире и склонны искать взаимоприемлемые решения спор-
ных международных вопросов. Наше государство при проведе-
нии своей внешней политики учитывает такие тенденции»135.
Известные изменения произошли в 60-е годы в экономике,
вик Ф. И. Неонацизм в ФРГ: подъемы и поражения. 1949—1974 гг. М.,
1976.
130 О СвДП см.: Правда, 1976, 5 июня.
131 Об Объединении лиц, преследовавшихся при нацизме,— Союзе антифа-
шистов подробнее см.: Vom Haftlingskomitee zum Bund der Antifaschisten.
Frankfurt am Main, 1972.
132 Smoydzin W. NPD. Geschichte und Umwelt einer Partie. Ilm, 1967, S. 67,
176—178, 258—259.
133 См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 20, с. 67—69; т. 25, с. 321—352; т. 31,
с. 158.
134 Правда, 1961, 27 октября.
135 Международное Совещание коммунистических и рабочих партий. М., 1969,
с. 90—91; ND, 8.V 1969.
49


политике, идеологии капитализма 136. Они характерны и для ка-
питализма ФРГ. В своем Программном заявлении съезд Ком-
мунистической партии Германии 1963 г. отмечал «противоречия
между крайне милитаристскими силами и другими кругами, ко-
торые, не отказываясь от атомного вооружения и политики
НАТО, стремятся проводить ту же политику более гибкими ме-
тодами». Причем КПГ направляла главный удар именно против
ХДС с его изощренной тактикой 137.
Сказанное нами отнюдь не означает, что буржуазия ФРГ
полностью отказалась от тактики грубого подавления. Сторон-
никами последней остались крайне реакционное крыло ХДС/ХСС,
а также неонацистские организации. Причем их активность даже
усиливалась, что не было случайным. В Заявлении Советского
правительства в 1967 г. это было названо «прямым продуктом
официальной политики ФРГ»138-139. Так, съезд ХСС 1968 г. от-
крыто подчеркнул правый характер партии, назвал ее «консер-
вативной», «антиреволюционной», безоговорочно высказался
против запрета НДП. Ораторы призывали к усилению чрезвы-
чайных мер для «охраны порядка от разрушительных попыток
справа и слева», к более жесткому курсу ФРГ на Востоке и За-
паде 140.
В начале 70-х годов правые круги в ФРГ усилили попытки
остановить дальнейшую разрядку напряженности и восстановить
утраченные ими позиции 141. Антисоветская пропаганда была и
остается одним из главных инструментов крайне реакционных
политических сил 142, в первую очередь ХСС. Тезис о «красной
опасности, нависшей над отечеством», составил лейтмотив вы-
ступлений Штрауса и других делегатов на съездах этой партии
в 1973 и 1974 гг. Опираясь на экономическую мощь наиболее
консервативных банковских, промышленных, аграрных кругов
Баварии, ХСС пытается объединить все реакционные силы стра-
ны 143. Крайние реваншисты и в политике, и в историографии
не сдали своих позиций, они стремятся дискредитировать совет-
ско-западногерманский договор 1970 г. и связанный с ним но-
136 Подробнее см.: Правда, 1974, 9 августа; Widerspruche und Tendenzen im
Herrschaftsystem der BRD. Berlin, 1973; Reformieren — manipulieren — inte-
grieren. Berlin, 1973.
137 Съезд Коммунистической партии Германии 1963 года. М., 1964, с. 177;
Коммунист, 1967, № 14, с. 91; Правда, 1971, 24 августа; Боннский съезд
Германской коммунистической партии. М., 1977, с. 17—18.
138-139 Заявление Советского правительства правительству ФРГ.— Правда,
1967, 9 декабря.
140 Подробнее см.: Einheit, 1969, Н. 2, S. 238—242. См. также: Правда, 1977,
27 сентября.
141 Анализ причин активизации правых сил ФРГ см. в выступлении Г. Миса
на XXV съезде КПСС.— XXV съезд Коммунистической партии Советского
Союза. Стенографический отчет, т. 1. М., 1976.
142 Правда, 1974, 4 мая; 1975, 20 августа. См. также заявление руководства
Германской компартии.— Правда, 1976, 6 июля.
143 Правда, 1973, 3 октября; 1974, 20 июля; Straub F. J. Deutschland. Deine
Zukunft. Stuttgart, 1975.
50


вый внешнеполитический курс ФРГ, прибегают к несостоятель-
ному сравнению договора со стороны ФРГ с мюнхенской «капи-
туляцией западных держав» 144.
Антимилитаристские тенденции в буржуазной литературе
ФРГ о второй мировой войне также не изолированы от общест-
венной жизни страны. «Советское правительство,— говорилось в
его заявлении,— далеко от того, чтобы отождествлять взгляды
и настроения большинства граждан Федеративной Республики
Германии с позицией закоренелых реваншистов и неонацистов.
Советские люди знают, что в Германии были силы, которые не
склоняли головы перед гитлеровским террором. Подобные силы
есть и в западногерманском обществе. Их борьба против мили-
таризации страны, за демократию, за подлинно новую внешнюю
политику, за нормализацию отношений с другим германским
государством, за прочный мир в Европе достойна уважения. Зна-
чительные слои населения ФРГ, люди разных политических
убеждений, которых объединяет стремление к миру и мирному
сотрудничеству с другими народами, не хотят ни под каким ви-
дом возврата к мрачному прошлому» 145.
СЕПГ, КПГ, ГКП постоянно подчеркивали, что в западно-
германской буржуазии есть либеральные и демократические те-
чения. «Разграничительная линия между войной и миром в
Германии,— говорил В. Ульбрихт в Народной палате ГДР
31 июля 1963 г.,— ни в коем случае не тождественна границе
между двумя германскими государствами. Она пересекает За-
падную Германию. Она проходит даже через западногерманские
правящие партии» 146. Коммунисты как реальные политики, от-
мечал, в частности VII съезд СЕПГ, ищут пути к взаимопони-
манию со всеми гуманистически настроенными людьми в Запад-
ной Германии 147.
При исследовании социального аспекта историографии ФРГ
важно выяснить отношение буржуазных историков к проблеме
партийности исторической науки. Часть их нарочито подчерки-
вает свою беспартийность, якобы объективность и полную сво-
боду от политического влияния при выяснении исторической ис-
тины 148. На Московской международной конференции историков
в апреле 1965 г. западногерманские представители утверждали,
что они исследуют историю войны будто бы исключительно по
их «личной, независимой инициативе» 149. Эту мысль проводили
144 Springer Л. Von Berlin aus gesehen. Stuttgart, 1972, S. 571; Kimminich O.
Der Moskauer Vertrag vom 12. August 1970. Hamburg, 1972.
145 Заявление Советского правительства правительству ФРГ.— Правда, 1967,
9 декабря.
146 ND, 8.V 1969; 1.VIII 1963.
147 ZfG, 1968, Н. 1, S. 101; См. также: Мис Г. В авангарде классовой борь-
бы.—Коммунист, 1976, № 8, с. 99.
148 Критику этой доктрины см.: Иванов В. В. Соотношение истории и совре-
менности как методологическая проблема. М., 1973.
149 Вторая мировая война. Общие проблемы. М., 1966, с. 280.
51


и некоторые западногерманские учреждения и органы прессы.
Так, редакция еженедельного приложения к газете «Das Parla-
ment» объявляла, что публикуемые ею материалы якобы не вы-
ражают точку зрения издательства 150.
Однако в этой кажущейся аполитичности проявляется впол-
не определенная политика. Буржуазный историк может не иметь
членской партийной книжки, его исторические концепции могут
противоречить его политическим взглядам и даже, как исклю-
чение, официальной точке зрения его партии. Западногерман-
ский профессор Голо Манн в историографии войны 1939—
1945 гг.— консерватор, а в политике — либеральный критик ре-
ваншистско-милитаристского режима. Но беспартийных истори-
ков и «внемировоззренческой» исторической науки нет. «Бес-
пристрастной» социальной науки,— подчеркивал В. И. Ленин,—
не может быть в обществе, построенном на классовой борьбе» 151.
Еще в XIX в. глава «объективной» германской историогра-
фии Л. Ранке, объявляя историю «чистой наукой», в своей исто-
риографической практике оказывался на реакционных позици-
ях. В то же время один из его учеников, Г. Зибель, открыто
утверждал, что «беспристрастных историков не бывает». Нечто
аналогичное наблюдается и в историографии ФРГ. Риттер, на-
пример, не считал необходимым скрывать, что историография
является «фактором политического развития». По мнению Рот-
фельса, объективность историографии «означает безусловно ди-
сциплинированные поиски истины, по возможности исключение
всяких предрассудков, но отнюдь не обязывает сохранять ней-
тралитет в вопросах, которые нас касаются самым существен-
ным образом» 152.
На фрайбургском конгрессе Союза историков ФРГ в 1967 г.
министр Штольтенберг открыто призывал их активнее популя-
ризировать правительственную политику под девизом «преодо-
ление прошлого». С помощью этого тезиса реакционные истори-
ки и публицисты пытаются убедить общественность внутри
страны и за ее рубежами, что в ФРГ будто бы было полностью
покончено с преступным прошлым, что созданный в 1949 г.
ХДС/ХСС политический режим ничего общего не имел с фа-
шизмом. На этом же конгрессе вопреки традиции выдвигались
требования покончить с «ложным политическим нейтралитетом
исторической науки», открыто назвать историю «в высшей сте-
пени практической наукой» 153.
Автор статьи о консерватизме В. Рибхегге считает, что «ис-
торик не просто живет в обществе... его деятельность является
интегрированной составной частью всего общественного процес-
са. Историография поэтому не может быть беспартийной». Автор
150 APZ, 26.IX 1962.
151 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 23, с. 40.
152 VfZ, 1963, Н. 1, S. 5.
153 ZfG, 1968, Н. 2, S. 207, 208.
52


ссылается при этом на «Зибеля, Трейчке и других историков
XIX в., которые не делали тайны из своей партийности». И да-
лее: «Было бы большим недоразумением полагать, что история
имеет дело только с прошлым... История имеет не только два,
но и три измерения: прошлое, настоящее и будущее»154.
В. Моммзен, фактически подвергая критике один из важнейших
принципов Ранке, писал: «Историография не только ставит эле-
ментарный вопрос, «как это было в действительности», но и рас-
сматривает прошлое в свете проблем современного общества,
а также его будущих возможностей»155. «Хранить традиции,--
говорил один из бывших руководителей бундесвера, генерал
Мезьер,— означает не только вспоминать прошлое, но и сде-
лать... прошлое плодотворным для нас, чтобы оно помогало нам
выдержать настоящее и будущее» 156.
Многие историки ФРГ не только открыто призывают «при-
способить историографию к современным изменившимся духов-
но-политическим обстоятельствам» 157, но и активно участвуют в
политической борьбе по обе стороны баррикад. Мы могли бы
сослаться на участие К.-Д. Брахера, Г. Краусника, Г. Ротфель-
са, В. Тормина в специально учрежденной комиссии по выра-
ботке рекомендаций правительству ФРГ по вопросам полити-
ческого образования 158.
В последние годы политическую роль исторической науки
начинают признавать все большее число историков ФРГ. На
30-м конгрессе их Союза в 1974 г. в центре внимания было по-
вышение политической, воспитательной роли исторической нау-
ки, особенно ее раздела, изучающего новейшее время159. Эту
точку зрения разделяют многие видные западногерманские
историки. Г. Герцфельд в предисловии к книге Г. Мазура, по-
священной методологическим проблемам исторической науки,
отмечает «усиление политической поляризации... также и в об-
ласти науки»160. Т. Шидер в большой статье «Политические
действия как результат исторического сознания», опубликован-
ной в официальном органе парламента ФРГ, пишет: «Историк,
прежде всего специалист по новейшему периоду, должен по
меньшей мере сделать попытку путем изучения событий нашего
времени, даже наших дней распознать, в каком направлении в
154 APZ, 1970, Н. 3, S. 30.
155 Mommsen W. J. Die Geschichtswissenschaft jenseits des Historismus. Dussel-
dorf, 1971, S. 45.
156 Frankfurter Allgemeine Zeitung, 18.IV 1970.
157 Jacobsen H.-A. Der Zweite Weltkrieg. Frankfurt am Main, 1965, S. 9.
158 APZ, 1970, H. 3.
159 См. доклады председателей союзов историков и учителей истории ФРГ на
конгрессе этих союзов: Conze W. Zur Lage der Geschichtswissenschaft und
des Geschichtsunterricht; Grasmann S. Zur Lage des Geschichtsunterricht.—
GWU, 1975, H. 2.
160 Masur G. Geschehen und Geschichte. (West) Berlin, 1971, S. 6.
53


действительности идет развитие» 161. Названная тенденция про-
явилась и на 31-м конгрессе Союза историков ФРГ в сентябре
1976 г. Авторы докладов на конгрессе говорили о необходимости
«идейного вооружения» историографии ФРГ 162.
Итак, ныне в ФРГ представлена широкая сеть различных
учреждений по изучению истории войны, выработке политиче-
ских и иных рекомендаций на основе овладения опытом войны,
пропагандистскому использованию знаний о войне, соответству-
ющим образом препарированных. Самым существенным в раз-
витии военной историографии явилось расширение базы источни-
ков. Однако вследствие методологической ограниченности и ан-
тикоммунистической тенденциозности большинства буржуазных
историков благоприятные условия для исследования второй ми-
ровой войны используются далеко не полностью. Военная исто-
риография активно применяется монополистической буржуази-
ей ФРГ для идеологического обоснования своей внутренней и
внешней политики163. Этим целям сознательно подчинили свою
деятельность историки, занимающие доминирующие позиции в
литературе ФРГ.
161 Das Parlament, 1974, 20 Juli, S. 9—10. См. также: Asendorf M. (Hrsg.).
Aus der Aufklarung in die permanente Restauration. Geschichtswissenschaft
in Deutschland. Hamburg, 1974; Geschichte heute. Gottingen, 1973, S. 298;
Roloff E.-A. Grundgesetz und Geschichtlichkeit.—APZ, 1974, H. 22; ср.:
Neumann T. Wissenschaft und Verantwortung.—BdiP, 1974, Hefte 10, 12.
162 Подробнее см.: BzG, 1977, H. 1, S. 128—132.
163 Подробнее см. Салов В. И. Историзм и современная буржуазная исто-
риография. М., 1977, с. 4 и далее, а также: Zimmermann F. Ursachen und
Ziele der verstarkten Aktivitat der burgerlichen Historiographie der BRD auf
dem Gebiet der Geschichte der Arbeiterbewegung; Idem. Probleme und Me-
thoden der Auseinandersetzung mit der burgerlichen Geschichtsschreibung in
der Gegenwart—BzG, 1974, H. 5; 1975, H. 6.


Глава вторая
Несостоятельность методологии
западногерманской
буржуазной историографии
второй мировой войны1
В тесной связи с социальными функциями западногерманской
буржуазной историографии второй мировой войны находятся ее
основные методологические принципы. Во второй главе рассмат-
риваются влияние на буржуазную исследовательскую литерату-
ру так называемого «германского историзма», а также некото-
рые аспекты методологического кризиса современной буржуазной
исторической науки на примере военно-исторической лите-
ратуры ФРГ. В главе показаны отрицательное влияние на иссле-
дование истории минувшей войны антикоммунистической доктри-
ны тоталитаризма, попытки приспособить ее к изменившимся
условиям.
«Германский историзм» и его современные
модификации в историографии ФРГ
Имея в виду органическую связь крайне реакционных истори-
ков с нацистским режимом, видный германский либеральный
социолог А. Вебер не без основания полагал в 1946 г., что крах
фашизма «для каждого, кто обладает хотя бы малейшей про-
ницательностью, означает конец старой исторической науки»2.
И тем не менее в силу известных причин подавляющее боль-
шинство западногерманских специалистов по истории второй
мировой войны осталось на позициях этой «старой науки» с ее
методологической основой — так называемым «германским ис-
торизмом», возникновение которого связано в первую очередь с
именем крупного прусско-германского историка прошлого века
Л. Ранке3.
Для «германского историзма» наряду с некоторыми положи-
тельными моментами характерны провиденциализм, представ-
ление о решающей роли идей, главным образом религиозных,
1 Ряд аспектов главы более подробно изложен в ст.: Основные методологи-
ческие принципы западногерманской буржуазной историографии второй ми-
ровой войны.— Ежегодник германской истории. 1972. М., 1973.
2 Weber A. Abschied von der bisherigen Geschichte. Bern, 1946, S. 11.
3 О Ранке см.: Маркс-историк. М., 1968, с. 76—82 и др.
55


игнорирование материальных отношений, роли народных масс и
классовой борьбы, исключительное внимание к историческим
личностям, единичному историческому факту и в значительной
степени отказ от теоретических обобщений, отрицание законо-
мерности исторического процесса, реакционная апология про-
шлого, культ сильного государства и войны, крайний национа-
лизм. «Так называемая объективная историография заключа-
лась именно в том,— писал Маркс об этих тенденциях в школе
Ранке,— чтобы рассматривать исторические отношения в от-
рыве от деятельности. Реакционный характер» 4.
Значительной части западногерманских, главным образом
консервативных, исследователей истории второй мировой войны
весьма свойственно теологическое представление об истории,
будто бы управляемой богом. Всемирная история, по мнению
Риттера, это «постоянная борьба добра со злом, бога с сата-
ной». Прошлое и будущее, по утверждению М. Фройнда, «в ру-
ках бога»5. Постоянное обращение некоторых историков и ме-
муаристов к тезису о «демонизме» — не просто архаическая ма-
нера выражать свои мысли. На их языке «демония власти» оз-
начает непостижимую и неодолимую силу, воздействующую на
индивидуума. Мысль о «демонической личности фюрера» была
высказана еще Майнеке 6. Эрдманн писал о «необычайной фигу-
ре на переднем плане германской истории», Л. Дехио — о «все-
мирно-историческом дьявольском величии Гитлера», ввергнув-
шего мир в пламя войны ради утверждения своей власти7. По
мнению Гёрлица, «фюрер» как «демоническое явление» «пришел
из ничто» и опять вернулся в «ничто» 8. Еще чаще прибегали к
этому приему военные историки 9. Эта несостоятельная в науч-
ном отношении версия служит политической цели — реабилита-
ции фашистской Германии 10.
Историкам консервативного направления присущ также свя-
занный с провиденциализмом фатализм. Многие исследователи-
консерваторы возникновение войны, ее ход и исход объясняли
4 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 39.
5 Ritter G. Carl Goerdeler und die deutsche Widerstandsbewegung. Stuttgart,
1964, S. 447; Freund M. Deutschland unter Hakenkreuz. Gutersloh, 1965,
S. 8-10.
6 Meinecke F. Die deutsche Katastrophe, S. 89.
7 Bruno Gebhardt. Handbuch der deutschen Geschichte, Bd 4. Stuttgart, 1960,
S. 187; Dehio L. Deutschland und die Weltpolitik. Frankfurt am Main, 1961,
S. 27.
8 Gorluz W. Der Zweite Weltkrieg, Bd 2. Stuttgart, 1952, S. 15. См. также:
Benzing К. Der Admiral. Nordlingen, 1973, S. 158.
9 В последние годы в литературе ФРГ наблюдается и противоположная тен-
денция, названная некоторыми критиками «дедьяволизацией фашизма»,
также смыкающаяся с его реабилитацией (подробнее об этом см. работу
историка-марксиста из ГДР: Weissbecker M. Entteufelung der braunen Bar-
bara. Berlin, 1975).
10 Анализ названной версии дан в специальном разделе четвертой главы на-
стоящей книги.
56


фатальной неизбежностью. Они писали о «роковых годах Гер-
мании», «роковых решениях», «роковом промедлении», «роко-
вом повороте войны» под Москвой, «роковой Курской битве».
Г. Фрисснер считает, что «начать вторую мировую войну и на-
пасть на СССР» было «германской судьбой» 11. С отрицанием
закономерности исторического процесса связано также пред-
ставление об истории как хаосе случайных событий. Это тоже
своеобразная реабилитация фашистской Германии, как якобы
невинной жертвы «роковой судьбы», которая доминирует в кон-
сервативной историографии ФРГ 12.
К утверждению об иррациональных, «сверхчеловеческих»
факторах, будто бы составивших основу фашизма, близки несо-
стоятельный тезис о невозможности познать германскую исто-
рию нацистского периода13 и попытки поставить нацизм вне
истории. Такие попытки вслед за известным итальянским бур-
жуазным историком Б. Кроче предпринимались уже в первые
послевоенные годы: «Национал-социализм — не часть истории,—
писал М. Пикард,— не эпизод ее... это провал в истории, он
внеисторичен» 14. Мысль о нацизме как «антитезе прусско-гер-
манской традиции» составила основу консервативной концепции
фашизма. По мнению Риттера, нацизм не имел корней в исто-
рии Германии. «Между прусской традицией и тоталитарным
(фашистским. — А. М.) государством, — утверждает Гёрлиц,—
вообще не могло быть моста» 15. Так грубо нарушается одно из
важнейших требований научного историзма. «...Не забывать
основной исторической связи,— писал В. И. Ленин,— смотреть
на каждый вопрос с точки зрения того, как известное явление в
истории возникло, какие главные этапы в своем развитии это
явление проходило, и с точки зрения этого его развития смот-
реть, чем данная вещь стала теперь» 16.
Тезис о «провале в истории» не выдерживает критики в пер-
вую очередь в свете сформулированного В. И. Лениным задолго
до установления фашистских диктатур положения о политиче-
ской надстройке империализма как повороте от демократии к
реакции17. Эта мысль подтверждена развитием капитализма в
последующем и сохранившейся до наших дней опасностью фа-
шизма.
11 Friessner H. Verratene Schlachten. Hamburg, 1956, S. 223.
12 Подобное представление об истории Германии свойственно и некоторым
представителям других направлений, в частности Э. Никиту (Niekisch E.
Erinnerungen eines deutschen Revolutionars. Koln, 1974).
13 По мнению М. Фройнда, существо нацистского «отрезка германской исто-
рии темно и загадочно» (Freund M. Deutsche Geschichte. Gutersloh, 1960,
S. 8—10).
14 Picard M. Hitler in uns selbst. Erlenbach, 1946, S. 205.
15 Ritter G. Europa und die deutsche Frage. Munchen, 1948, S. 98; Gorlitz W.
Kleine Geschichte des deutschen Generalstabes. (West) Berlin, 1967, S. 387,
393.
16 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 39, с. 67.
17 См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 23, с. 166.
57


Фашизм был порожден поздним капитализмом. Это полити-
ческое течение выражает интересы наиболее реакционных сил
империалистической буржуазии. Оно возникло в период общего
кризиса капитализма и использовалось для подавления рабоче-
го класса и всех трудящихся в целях сохранения капиталисти-
ческого строя. Фашизм применяет крайние формы насилия и
демагогии, максимальный контроль над всей общественной и
личной жизнью граждан, государственно-монополистические ме-
тоды. Его внешняя политика — это политика империалистиче-
ских захватов, курс на завоевание мирового господства.
В целях создания массовой базы фашисты применяли бес-
принципный конгломерат различных реакционных теорий — ан-
тикоммунизм, шовинизм, расизм, геополитику, доктрины «на-
родного сообщества», вождизма, «тотального» государства. Фа-
шистским партиям удалось привлечь на свою сторону средние
слои капиталистического общества, в ряде стран они привлекли
и политически незрелые группы пролетариата. Но передовая
часть рабочего класса во главе с коммунистами составила ос-
новную силу антифашистского движения Сопротивления.
Классическую характеристику фашизма дал VII конгресс
Коммунистического Интернационала: «Фашизм у власти — это
открытая террористическая диктатура наиболее реакционных,
наиболее шовинистических, наиболее империалистических эле-
ментов финансового капитала»18. Ее правильность показана
международным развитием в последующие десятилетия. Она
подтверждена историками-марксистами, осмыслившими гро-
мадный фактический материал.
Историки-марксисты показали также преемственность в раз-
витии прусско-германского милитаризма и германо-фашистского
империализма. «Гитлеровский фашизм,— подчеркивал в 1945 г.
В. Ульбрихт, — был концентрацией, развитием и углублением
всего реакционного в германской истории» 19. Политическая от-
сталость, национализм, восприимчивость к реакционным иде-
ям средних слоев в Германии объясняются спецификой истори-
ческого развития страны. Они явились следствием незавершен-
ности буржуазной революции 1848—1849 гг., запоздалости объ-
единения Германии. Как известно, это обстоятельство в значи-
тельной степени способствовало победе фашизма в Германии.
Важно отметить также, что в стране задолго до января 1933 г.
началась реакционная эволюция Веймарской республики, рас-
пространялись призывы к агрессии, антикоммунистическая и ра-
систская истерия 20.
18 Эта характеристика включена в Программу КПСС, принятую XXII съез-
дом КПСС (Программа Коммунистической партии Советского Союза. М.,
1976, с. 53). О формировании марксистской концепции истории фашизма
см.: Коммунистический Интернационал. М., 1969; Lewerenz E. Die Analyse
des Faschismus durch die Kommunistische Internationale. Berlin, 1975.
19 Ульбрихт В. Избр. статьи и речи. М., 1961, с. 31.
20 См.: Гинцберг Л. И. На пути в имперскую канцелярию. М., 1972, с. 11.
58


В опубликованной в 1972 г. монографии исследователя из
ГДР В. Морманна «Антисемитизм. Его идеология и история в
кайзеровской империи и Веймарской республике» раскрыты
истоки нацистского антисемитизма21. В упоминавшейся нами
книге В. И. Дашичева, в разделе «Особенности становления и
организации стратегического руководства фашистской Герма-
нии», показана преемственность военных доктрин нацистов и
германо-прусских милитаристов. Основу этого руководства со-
ставили идеи Бисмарка, Мольтке, Людендорфа и других реак-
ционных деятелей предшествующего периода.
В последние годы и в буржуазной литературе усилилась кри-
тика «метаисторического принципа», несостоятельного тезиса о
«внеисторичности» фашизма. Еще Майнеке считал нацизм
преемником прусско-германских милитаристских традиций22.
Большинство ведущих историков ФРГ недвусмысленно свя-
зывают «третью империю» с ее предысторией. Показав мето-
дологическую несостоятельность «метаисторического принци-
па», Р. Гансен не без оснований заметил, что его адепты в кон-
це концов «nolens-volens» вынуждены были вернуть третью им-
перию в историю23. Г. Моммзен выступил против тезиса об ир-
рациональном характере власти нацистских лидеров24. Г. Р. Ред-
вард верно полагает, что «историю фашизма необходимо связы-
вать со всей историей современной Европы» 25 М. Грейффенха-
ген показал, что «германский консерватизм в духовном и поли-
тическом отношении открыл путь нацизму»26. Заметим, что эта
тенденция не стала всеобщей. Попытки в той или иной степени
отделить нацизм от реакционной традиции наблюдаются и в по-
следние годы27.
«Классической» немецкой буржуазной исторической науке
была свойственна персонификация истории, составившая один из
важнейших методологических принципов реакционной историо-
графии ФРГ. Тезис об исключительной или даже единоличной
ответственности за развязывание войны и поражение Германии
явился центральным моментом реакционных концепций генезиса
войны и причин военного краха фашизма. Персонификация в
той или иной степени присуща буржуазной литературе всех на-
правлений. Однако в консервативной историографии эта черта
21 Mohrmann W. Antisemitismus. Berlin, 1972; Drobisch K. Juden unterm Ha-
kenkreuz. Berlin, 1973. См. также исследования, осуществленные в ФРГ:
Entscheidungsjahr 1932. Deutsches Judentum in Krieg und Revolution 1916—
1923; Juden im Wilhelminischen Deutschland 1890—1914. Tubingen, 1965,
1971, 1976.
22 Meinecke F. Die deutsche Katastrophe, S. 9.
23 APZ, 1970, H. 19, S. 6, 9.
24 Spiegel, 1967, H. 11, S. 72.
25 Redward H. R. Fascism in Western Europa. New York, 1971, p. 4.
26 APZ, 1971, H. 31, S. 35. См. также: Hallgarten G. W. F., Radkau J. Deutsche
Industrie und Politik von Bismarck bis heute. Frankfurt am Main, 1974, S. 65;
Вопросы истории, 1976, № 3, с. 30.
27 Rothfels H. Bismarck. Stuttgart, 1970.
59


выступает наиболее ярко. Такой подход к истории войны соот-
ветствует политическим целям реакции. «Национал-социалист-
ские формы хозяйства,— считает, например, П. Клюке,— воз-
никли в соответствии не с экономическими законами высокораз-
витого капитализма, а с политико-экономическими установками
Гитлера. Он отнюдь не был услужливым и простоватым став-
ленником монополий. И для них также он всегда оставался гер-
манским диктатором с неограниченной властью»28. Вульф писал:
«Национал-социализм был исключительно личным творением».
К. Шульц приход нацистов к власти объясняет в основном лич-
ными способностями «гениального демагога»29. Г. Б. Гизевиус
секрет политического взлета и сущность нацизма объясняет
фактически лишь особенностями характера «диктатора-выскоч-
ки», «коварного калькулятора», «азартного игрока» 30.
Несостоятельный тезис об исключительной или даже едино-
личной ответственности за фашизм, войну и военное поражение
постоянно был и остается одним из основных мотивов буржуаз-
ной историографии минувшей войны. Нам не представляются
обоснованными выделение двух периодов особого внимания бур-
жуазных идеологов к истории фашизма, как и суждения о «Гит-
лер-ренессансе», «гитлеровской волне»31.
Показателем того, как в ФРГ литература о нацистских ли-
дерах в значительной степени отодвигает на задний план исто-
риографию истории Германии нацистского периода, может слу-
жить книга В. Мазера «Адольф Гитлер. Легенда, миф, действи-
тельность», выпущенная в 1973 г. пятым изданием32 и опираю-
щаяся на его предыдущие работы 33, на исследования Якобсена,
Хилльгрубера и других историков ФРГ. Автор вводит новые до-
кументы 34. Тем не менее научное значение книги невелико. Ма-
зер обходит молчанием связь «фюрера» с его классом, полагает,
будто бы он как политик руководствовался лишь собственным
мировоззрением. Вопреки общеизвестным фактам автор пишет
о «последовательном противнике не только всех демократиче-
28 Historische Betrachtungen und Untersuchungen. Tubingen, 1963, S. 451;
Kluke P. Aubenpolitik und Zeitgeschichte. Wiesbaden, 1974, S. 179.
29 Wulf J. Aus dem Lexikon der Morder. Gutersloh, 1963, S. 9; Schulz K. Deut-
sche Geschichte und Kultur. Freiburg, 1972, S. 119.
30 Gisevius H. B. A. Hitler. Munchen, 1967, S. 226, 229, 250; Calic E. Ohne Ma-
ske. Frankfurt am Main, 1968, S. 5; Donitz K. Deutsche Strategie. Frankfurt
am Main, 1970, S. 204; Jung H. Die Ardennen-Offensive. Gottingen, 1971;
Zentner Ch. Deutschland 1870 bis heute. Munchen, 1970, S. 279; Winkler H. A.
Mittelstand, Demokratie und Nationalsozialismus. Koln, 1972, S. 164.
31 См., в частности: Hildebrandt К. Der «Fall Hitler». Bilanz der Wege der
Hitlerforschung.—Neue politische Literatur (далее —NPL), 1969, H. 3;
Archiv fur Sozialgeschichte (далее —AfS). Bonn, 1973, S. 399; Janjien K.-H.
Auf den Spuren Hitlers.—Neue Rundschau, 1974, H. 4; GWU, 1977, H. 11.
32 Maser W. Adolf Hitler. Munchen, 1973.
33 Maser W. Die Fruhgeschichte der NSDAP. Munchen, 1965; idem. Hitlers «Mein
Kampf». Munchen, 1966.
34 См. также отдельное издание: Maser W. Hitlers Briefe und Notizen. Dussel-
dorf, 1973.
60


ских... социалистических и коммунистических партий, но и всех
правых и праворадикальных конкурентов НСДАП» 35. Исклю-
чительное внимание автора приковано к личным моментам био-
графии, интимной ее стороне 36.
Персонификация истории — частный случай идеалистической
методологии, при которой отдельное занимает место общего, за-
кономерного. Вскрывая несостоятельность этой методологии,
В. И. Ленин писал: «Идеализм первобытный: общее (понятие,
идея) есть отдельное существо. Это кажется диким, чу-
довищно (вернее: ребячески) нелепым. Но разве не в том же
роде (совершенно в том же роде) современный идеализм, Кант,
Гегель, идея бога?» 37 И в политическом отношении названный
принцип не представляет собой ничего нового. Это — традици-
онная попытка за фигурой лидера скрыть историческую вину
империалистической буржуазии. Не случайно проблему генези-
са войны здесь сводят к вопросу о ее виновниках.
С положением о творце нацизма методологически связана
трактовка антифашистского Сопротивления лишь как антигит-
леровского движения. Она оказала, в частности, влияние на
буржуазную литературу о немецком Сопротивлении и доведена
до абсурда в книге американского историка Э. Петерсона38.
Автор предложил явно несостоятельный тезис о сопротивлении
«фюреру» чиновничества. Этот ложный тезис служит оправда-
нию прямого сотрудничества большинства военных и штатских
чиновников с фашистской партией во имя общих империалисти-
ческих целей39.
Другой важнейший принцип «германского историзма» — уход
от анализа социально-экономических условий — также весьма
свойствен реакционной историографии ФРГ. Ее представители в
той или иной степени игнорировали проблемы генезиса войны
в целом, ответственности военных монополий и генералитета за
установление нацистской диктатуры, подготовки и развязывания
агрессивной войны, военных преступлений. Следуя тезису о при-
мате внешней политики40, многие историки преобладающее мес-
то в своих трудах отвели именно внешней политике — в особен-
ности военным действиям и дипломатическим отношениям. Внут-
реннее развитие Германии 1939—1945 гг. освещалось весьма
слабо. Военные действия на различных фронтах — излюбленный
сюжет западногерманских военных историков и мемуаристов.
35 Maser W. Adolf Hitler, S. 401—402.
36 См. также: Maser W. Der Sturm auf die Republik! Fruhgeschichte der
NSDAP. Stuttgart, 1973.
37 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 29, с. 329.
38 Peterson E. The limits of Hitler's power. Princeton, 1969.
39 Подробнее см.: Сергеенкова И. Ф. Буржуазные историки США о природе
фашизма и антифашистского Сопротивления.— Проблемы буржуазной ис-
ториографии второй мировой войны. Ярославль, 1975.
40 VfZ, 1974, Н. 4, S. 433.
61


Важнейшие социально-экономические проблемы истории вто-
рой мировой войны в буржуазной историографии ФРГ до сих
пор не раскрыты. Так, скрывая классовую сущность милитариз-
ма, Риттер, Гёрлиц и другие пытаются представить его в виде
простого «преувеличения роли солдат», или «романтически-ди-
летантской переоценки новых средств войны, например подвод-
ных лодок»41. Другие исследователи сводят сущность милита-
ризма лишь к «реакции на изменение соотношения сил» 42. Та-
кое ограниченное толкование становится неприемлемым и для
некоторых буржуазных специалистов. Так, К. Д. Брахер пишет
о внутреннем назначении милитаризма: «Феномен «милитаризм»
означает в первую очередь не внешнюю агрессивность (как
утверждает Герхард Риттер из Фрайбурга в целях (реабилитации
прусско-германского милитаризма), а создание на военный лад
государственного «общественного порядка...»43.
В действительности милитаризм — это усиление военной мо-
щи государства в агрессивных целях и для подавления эксплу-
атируемых внутри страны. Он возник с разделением общества
на антагонистические классы, но системой, охватывающей всю
общественную жизнь — экономику, политику, идеологию, стал
лишь при капитализме 44 «Современный милитаризм,— писал
В. И. Ленин,— есть результат капитализма. В обеих своих фор-
мах он — «жизненное проявление» капитализма: как военная
сила, употребляемая капиталистическими государствами при их
внешних столкновениях («Militarismus nach aussen», как выра-
жаются немцы) и как оружие, служащее в руках господствую-
щих классов для подавления всякого рода (экономических и по-
литических) движений пролетариата («Militarismus nach in-
nen»)» 45.
Наиболее последовательно названный методологический
принцип реакционные историки проводят во всех случаях, когда
речь должна идти о превосходстве социализма. Они игнорируют
или искажают активную и последовательную борьбу СССР про-
тив фашизма и войны в предвоенные годы; обходят молчанием,
отрицают решающую роль СССР в антифашистской коалиции
или пытаются преуменьшить советский вклад в обеспечение по-
беды; открыто отрицают или пытаются скрыть от читателя
важнейшую причину поражения вермахта на Восточном фрон-
те — недооценку политических, экономических и военных воз-
можностей СССР как социалистического государства.
41 Gorlitz W. Der Zweite Weltkrieg, Bd 1, S. 14—16; Idem. Kleine Geschichte
des deutschen Generalstabes. (West) Berlin, 1967, S. 387, 421; HZ, 1966,
S. 391—398.
42 Senghaas D. Rustung und Militarismus. Frankfurt am Main, 1972, S. 23.
43 Internationale Beziehungen. Hrsg. v. K.-D. Bracher. Frankfurt am Main, 1969,
S. 110—111.
44 Подробнее см.: Большая Советская Энциклопедия, т. 16. М., 1974.
45 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 17, с. 187.
62


Тот же уход от анализа классовой природы исторического
явления и роли народных масс в историческом процессе наблю-
дается в реакционной литературе о движении Сопротивления.
Многие историки прямо или косвенно отрицают закономерность
его возникновения. Они объясняют его «ошибками» военной ад-
министрации, исходя из ложного представления о возможности
более гуманной оккупационной политики и сбрасывая со счетов
глубокие источники народного Сопротивления. Так, Раух счи-
тает партизанское движение следствием «неумелой политики,
незнания форм и методов психологической борьбы»; К. Рейн-
гардт—«ответной реакцией на репрессии»46. Террор в действи-
тельности мог привести к расширению, обострению борьбы, к
изменению ее форм, но не мог явиться ее первопричиной. Об
этом свидетельствуют факты. Так, в западных областях СССР
уже в начале войны возникли сотни партизанских отрядов.
Осенью 1941 г. против партизан использовалось свыше 13 диви-
зий. 16 сентября 1941 г. Кейтель писал: «С самого начала воен-
ной кампании против Советской России во всех оккупирован-
ных Германией областях возникло коммунистическое повстан-
ческое движение», создавшее «угрозу для ведения войны»''7.
К такому выводу приходят и некоторые буржуазные историки.
По мнению Г. Рейтлинжера, и «при либеральной политике окку-
пантов... партизанская война все равно существовала бы» 48.
Методологически близки к названной и другие версии. Та-
ково заимствованное у нацистов утверждение об организации
Отечественного фронта в Болгарии «русскими агентами», о па-
рашютистах как «ядре партизанских отрядов»49. На самом деле
СССР в годы войны по просьбе союзнических правительств и
братских компартий направлял в соседние страны в помощь
местным силам опытных специалистов. Посылали в оккупиро-
ванные страны своих инструкторов и западные державы. Но
нельзя считать это обстоятельство определяющим50. Несостоя-
тельны также попытки представить борцов Сопротивления в
виде кучки заговорщиков, оторванных от народа или даже враж-
дебных ему, или, по нацистской традиции, в виде «банд». «Из
психологических соображений введенное и прославленное боль-
шевиками слово «партизан»,— требовал Гиммлер в своем при-
46 Rauch G. Geschichte des bolschewistischen Rufilands. Wiesbaden, 1965, S. 420;
Relnhardt K. Die Wende vor Moskau. Stuttgart, 1973, S. 22.
47 Военно-исторический журнал, 1967, № 7, с. 25; Anatomie des SS-Staates,
Bd II. S. 259—260; Преступные цели — преступные средства. М., 1968, с. 89.
48 Критика новейшей буржуазной историографии. Л., 1967, с. 264. General-
feldmarschal Keitel. Frankfurt am Main, 1961, S. 419; NZSZ, 1968, N 20,
S. 6.
49 Подробнее см.: Военно-исторический журнал, 1967, № 7, с. 30; Правда,
1969, 31 августа.
50 Подробнее см.: Военно-исторический журнал, 1966, № 1, с. 116; Buchheit G.
Der deutsche Geheimdienst. Munchen, 1967, S. 356; Generalfeldmarschall Kei-
tel, S. 418.
63


казе от 31 июля 1942 г.— впредь не употреблять. С нашей точки
зрения, это — не солдаты и не борцы, а бандиты и уголовные
преступники...»51
Вымыслы об отрыве от народа партизан и других борцов Со-
противления, о малой эффективности этого движения опровер-
гаются сведениями о его массовом характере52. Всего в движе-
нии Сопротивления участвовало 10—12 млн. человек53.
Некоторые реакционные историки, стремясь затемнить со-
циальное содержание антифашистской борьбы народов, ставят
национально-освободительные цели на первое место. Другие
более категоричны: они сводят Сопротивление исключительно к
борьбе за национальное освобождение. Так, Нольте антифаши-
стскую борьбу в Германии и Италии не считает «собственно Со-
противлением», поскольку здесь она не была «национальной
войной»54. Ротфельс приписывает марксистам желание «втиснуть
все проявления антифашистского Сопротивления в узкую схему
классовой борьбы»55.
В. Венор, автор книги «Восстание за Чехословакию», заяв-
ляет в предисловии, что «его исследование не служит ни сло-
вацкой, ни германской сторонам, ни Западу, ни Востоку», что
оно «нейтрально по отношению к прокоммунистическим и анти-
коммунистическим тенденциям», что автор стремится лишь
«изучить и сказать, как это было в действительности»56. На са-
мом деле его позиция отнюдь не нейтральна. Он пытается до-
казать, что Словацкое национальное восстание 1944 г. будто бы
преследовало цель восстановить независимую ЧСР довоенных
лет. Он игнорирует ведущую роль рабочего класса и его партии
в восстании, преуменьшает значение советской помощи восстав-
шим. Книга написана под сильным влиянием антикоммунисти-
ческой истерии 1968—1969 гг.57
51 Цит.: Hausser P. Soldatcn wie andere auch. Osnabrtick, 1966, S. 313; Hage-
mann J. Die Presselenkung in Dritten Reich. Bonn, 1970, S. 272; APZ, 1974,
H. 29, S. 20.
52 См.: Проблемы мира и социализма, 1960, № 5, с. 61—66; История Великой
Отечественной войны Советского Союза 1941 —1945. В шести томах, т. 6.
М., 1965, с. 255—256; История Италии в трех томах, т. 3. М., 1971, с. 226;
Вторая мировая война и современность. М., 1972, с. 258; Большая Совет-
ская Энциклопедия, т. 17. М., 1974, с. 280; Правда, 1975, 13 мая; 1976,
23 декабря. См. также: Борьба народов капиталистических стран против
фашистской агрессии и империалистического гнета.— История второй ми-
ровой войны 1939—1945. В 12 т., т. 3. М., 1974.
53 Новая и новейшая история, 1970, № 2, с. 79.
54 Probleme des Zweiten Weltkrieges. Koln, 1967, S. 208; APZ, 1965, N 28, S. 4.
55 APZ, 1964, № 29, S. 5. Игнорирование связи между национальным и со-
циальным угнетением — весьма распространенная в буржуазной науке ме-
тодологическая ошибка (См., например, главу «Диалектика равенства» в
кн.: Aron R. Les desillusions du progres. Paris, 1969).
56 Venohr W. Aufstand fur die Tschechoslowakei. Hamburg, 1969, S. 17.
57 Ibid., S. 14, 31, 250. Новейший материал о Словацком восстании 1944 г.
был представлен на международной научной конференции, состоявшейся в
ЧССР в марте 1974 г.— BzG, 1974, Н. 4.
64


Попытки свести Сопротивление лишь к национально-освобо-
дительной борьбе непосредственно связаны с реакционной фаль-
сификацией генезиса социалистических и народно-демократиче-
ских революций в странах Центральной и Юго-Восточной Ев-
ропы. Историки-марксисты далеки от мысли о Сопротивлении
как чисто пролетарском движении. Оно представляло собой
весьма сложное и многогранное явление. Цели различных участ-
ников антифашистской борьбы не совпадали полностью. Играли
роль местные условия, классовая принадлежность, политические
взгляды, мировоззрение отдельных борцов Сопротивления. Не-
которые из них ограничивали задачи главным образом осво-
бождением своей страны от иноземного завоевателя, другие
выступали одновременно за общественное переустройство. На-
циональный и социальный моменты в движении Сопротивления
трудно отделить друг от друга. Но определяющей в конечном
счете была антифашистская борьба руководимого коммуниста-
ми рабочего класса, сплотившего вокруг себя другие антиимпе-
риалистические силы 58.
Движение Сопротивления 1939—1945 гг. было закономерным
продолжением и развитием антифашистского движения, возник-
шего в 20-х годах. Вторая мировая война положила начало но-
вому этапу в его истории 59. Не без оснований некоторые иссле-
дователи относят к движению Сопротивления борьбу немецких
антифашистов 1933—1945 гг., национально-революционную вой-
ну Испанской республики 1936—1939 гг. В Италии, по оценке
Л. Лонго, движение Сопротивления «родилось вместе с фашиз-
мом» 60. Неизбежный подъем антифашистской борьбы в случае
развязывания империалистами мировой войны предвидели ком-
мунистические партии. Реальная задача сплочения всех антифа-
шистов в единый фронт была поставлена Коммунистическим
Интернационалом еще в 1935 г. Фашистская война, обнажив
сущность империализма, ускорила образование этого фронта.
Буржуазные историки допускают аналогичную методологи-
ческую ошибку и при рассмотрении коллаборационизма61. Кор-
ни этого антинационального сотрудничества с оккупантами вос-
ходят к профашистскому политическому курсу влиятельных кру-
гов капиталистического Запада. «Реакционные представители
крупной буржуазии, которые всегда громче всех кричали о сво-
ем «патриотизме» и «неблагонадежности» коммунистов,— гово-
рил О. В. Куусинен,— пошли на службу к немецким захватчи-
кам... А коммунисты показали себя на деле настоящими патрио-
тами, стойкими самоотверженными защитниками свободы своих
58 Проблема соотношения национального и социального аспектов Сопротивле-
ния разработана в документах коммунистических партий, в частности
ПОРП, КПЧ, БКП, СКЮ. Подробнее см.: Kalbe E. Antifaschistischer Wider-
stand und volksdemokratische Revolution in Sudeuropa. Berlin, 1974.
59 Подробнее см.: Большая Советская Энциклопедия, т. 2. М., 1970.
60 Правда, 1965, 8 мая.
61 Brockdorff W. Kollaboration oder Widerstand. Munchen, 1968, S. 10.
65


стран» 62. В этом свете представляются также несостоятельными
попытки объяснить коллаборационизм различными случайными
моментами 63.
В отрыве от социально-экономических факторов реакционные
историки пытаются объяснить временные победы вермахта в ми-
нувшей войне. Возрождая легенду о «тайне победы», которой
будто бы владел германский генералитет, они объясняют пора-
жение Польши в 1939 г. с помощью тезиса о подавляющем пре-
восходстве вермахта в новейшей технике, исходных позициях,
оперативных принципах, планировании и проведении операций.
Они, как правило, обходят молчанием главную причину пора-
жения буржуазной Польши — антинародную и антинациональ-
ную политику ее правящих кругов, порочность ее военно-поли-
тического руководства, предательскую политику правительств
Англии и Франции, бросивших на произвол судьбы своего поль-
ского союзника 64.
В узко военном плане рассматривает большинство этих ис-
ториков и мемуаристов и причины поражения Франции в 1940 г.
«Французы,— пишет В. Баум,— не поняли уроков польской кам-
пании: как благодаря оперативному применению мобильных со-
единений совершать во взаимодействии с авиацией прорывы,
окружая затем противника «повернутым фронтом». Другие в
первую очередь говорят о достоинствах Манштейна и его «гени-
ального оперативного предложения изменить первоначальный
план нападения на Францию и ее соседей» 65.
Отказ от анализа социально-экономических условий часто
связан с исключительным вниманием к психологическим, эти-
ческим, идеологическим аспектам истории войны66. Характерна в
этом отношении книга либерального историка Г. Глазера «Идео-
логия мещан» 67. Так, он считает будто бы породившую фашизм
«духовную болезнь», носителем которой, по его мнению, был
62 Правда, 1962, 19 июня.
63 Сотрудничество с оккупантами, например, Петэна объясняют его преклон-
ным возрастом (критику данного тезиса см.: Правда, 1976, 16 июня).
64 См.: Причины поражения буржуазно-помещичьей Польши.— История вто-
рой мировой войны 1941—1945, т. 3.
65 APZ, 1965; 5. Mai; Wieland V. Zur Problematik der franzosischen Militarpo-
litik in der Zeit zwischen den Weltkriegen. Boppard, 1973. О главных при-
чинах поражения Франции см.: История Франции, т. 3. М., 1973, с. 229.
66 Подробнее см.: Ляликов Д. Я. Неофрейдизм.— Большая Советская Эн-
циклопедия, т. 17. М., 1974; Салов В. И. Историзм и современная буржу-
азная историография. М., 1977, с. 109—134. И. Акерманн в работе
«Гиммлер как идеолог» считает, что в основе чудовищных преступлений
фашизма лежит «негуманная идеология». Автор докторской диссертации
об эстетическом воспитании в «третьей империи» А. Диль утверждает, что
нацизм был «объективно подготовлен иррационализмом как суммой миро-
воззренческих связей» (Ackermann J. Heinrich Himmler als Ideologe. Gottin-
gen. 1970; S. 233; Die Kunsterziehung im Dritten Reich. Diss. v. A. Diel.
Munchen, 1969, S. 1).
67 Glaser H. Spieber-Ideologie. Freiburg, 1964.
66


«мелкий буржуа», понятием не классово-историческим, а пси-
хологическим, антропологическим. Автор конструирует опреде-
ленный тип чувств, «мышления немцев» за последние 150 лет вне
связи со сменой общественных отношений. «Мелкий буржуа» в
книге Глазера — это определенная манера духовного поведения,
посредственность и провинциальность, фанатизм и жестокость,
твердолобость и озлобленность. Подмену социально-экономиче-
ского психологическим мы наблюдаем и во многих других рабо-
тах, изданных в ФРГ. Они содержат некоторые верные психо-
логические наблюдения, однако в целом концепция их авторов
несостоятельна.
В соответствии с названным принципом реакционеры пыта-
ются объяснить приход фашизма к власти, как и развязывание
им войны, «настроениями немцев, обиженных в Версале», вы-
звать сострадание к «обиженным в Потсдаме» 68. При этом они
демагогически апеллируют к общечеловеческому, сетуют по по-
воду «общих страданий немецких и русских солдат и их мате-
рей», «общечеловеческой трагедии 1939—1945 гг.», стирая та-
ким образом разницу между фашистами и жертвами их агрес-
сии. Пытаясь снять вопрос о виновниках несправедливой войны,
видный консервативный историк и публицист П. Карелл пишет:
«Из победителя немец превратился в побежденного, терпевший
поражения красноармеец стал суровым завоевателем». И далее:
но как «похожи друг на друга все солдатские лица!» «В землю
затоптанный,— поясняет автор фотографии, опубликованные в
его книге.— В снегу окоченевший. Два безвестных покойника.
Немцы? Русские? — Люди! Жертвы одной и той же траге-
дии...» 69
Некоторые историки и публицисты пытаются свести слож-
нейшие проблемы генезиса фашизма и войны, причин пораже-
ния Германии и ответственности за преступления к вопросам о
«темных инстинктах», патологической психике нацистских ли-
деров, к «феноменологии их больного духа». Книга «Генрих
Гиммлер как идеолог», по мнению ее автора, Акерманна, «по-
казывает, на какие чудовищные мысли и дела может оказаться
способным человек и насколько обманчиво представление, что
цивилизация искоренила зверство из природы человека». По су-
ществу это — главный вывод из докторской диссертации Акер-
манна. В качестве основного урока истории фашизма он пред-
лагает «быть критическим и бдительным, чтобы предотвратить
новое соскальзывание в варварство» 70.
К этой концепции близок тезис о «биологической предраспо-
ложенности» человека к агрессии 71. X. Гребинг объясняет про-
исхождение фашизма «вторжением биологического натурализма
68 См.: Правда, 1968, 12 февраля.
69 Carell P. Der RuSlandkrieg. Berlin, 1967, S. 12, 15.
70 Ackermann J. Op. cit., S. 233.
71 См., в частности: Arnold G. Moral und Hypermoral. Frankfurt am Main, 1970.
67


в политику» 72. Р. Мэнвелл и Г. Френкель вслед за экзистенциа-
листами видят в фашизме лишь «проявление скрытых черт че-
ловеческой натуры»73. Другие представляют фашизм как «по-
давленную сексуальность», как результат угнетения свободной
игровой потенции масс 74 Подобные суждения подвергнуты аргу-
ментированной критике в работах советского историка В. И. Са-
лова, в книге марксистского исследователя из ГДР А. Вернеке75
Военные историки и мемуаристы, в первую очередь консер-
вативного направления, восприняли у основоположников «гер-
манского историзма» их ненависть к революции, страх перед
массами. Наиболее ярко эта черта проявляется в реакционной
концепции истории КПГ 1933—1945 гг. Ненавистью к наиболее
последовательным немецким антифашистам проникнуты суж-
дения о коммунистических подпольных организациях первых лет
войны, движении «Свободная Германия» 1943—1945 гг.
Современными последователями «германского историзма»
воспринято также традиционное преклонение перед реакцион-
ным государством. К высшим добродетелям они относят «старо-
прусскую дисциплину», верноподданнический дух, шовинизм.
«Консервативным духом старой Пруссии» пронизаны в первую
очередь книги Гёрлица, Г. Сиверта, Г. Теске, В. Эрфурта и дру-
гих специалистов по истории германского генерального штаба.
Предметом особой заботы консерваторов явилась реабилитация
пруссачества. Некоторые авторы даже пытаются возложить от-
ветственность за победу нацизма на тех, кто сверг германского
кайзера в 1918 г., и объяснить происхождение второй мировой
войны «политическим вакуумом, возникшим в Европе вслед-
ствие падения монархий» 76.
Центральным моментом «германского историзма» является
идиографический или индивидуализирующий метод77. Он полу-
чил философское обоснование в трудах В. Виндельбанда и
Г. Риккерта, пытавшихся противопоставить эту концепцию ис-
торическому материализму. Они видели специфику истории как
науки в том, что «она имеет дело с однократными индивидуаль-
ными действительностями как таковыми»78. Абсолютизируя
действительную специфику исторического факта, они утверж-
72 Grebing H. Der Nationalsozialismus. Munchen, 1965, S. 5—25.
73 Manvell R., Fraenkel H. Germann Goring. New York, 1965, p. XV.
74 Reich W. Die sexuelle Revolution. Frankfurt am Main, 1971. Подробнее см.:
Вопросы философии, 1974, № 7, с. 122—127.
75 Wernecke A. Biologismus und ideologischer Klassenkampf. Berlin, 1976.
76 Rein G. A. Bonapartismus und Faschismus in der deutschen Geschicbte. Got-
tingen, 1960, S. 31—32; Dahms H. G. Geschichte des Zweiten Weltkrieges.
Tubingen, 1960, S. 11.
77 Идиографический или индивидуализирующий метод в буржуазной историо-
графии предполагает исключительное внимание исследователя к единич-
ным явлениям в их неповторимости и отрицание исторических законов.
78 Риккерт Г. Границы естественнонаучного образования понятий. СПб., 1903,
с. 3!7.
68


дали, что для него, в отличие от естественнонаучного факта, 8
первую очередь характерно единичное, неповторяющееся. «Если
какая-нибудь часть действительности возбуждает вообще к себе
исторический интерес,— писал Риккерт,— то значит требуется
изображение какого-нибудь единичного объекта, обладающего
индивидуальным содержанием, ибо только такого рода
изображение в состоянии разрешить данную историческую за-
дачу»79. Как реакция на позитивистскую социологию, отвергаю-
щую все единичное, специфическое, неокантианство имело неко-
торое значение. Однако отрицание теоретического начала в ис-
ториографии философами фрайбургской школы вело к отказу
от научности.
Идиографизм был воспринят Майнеке и Риттером. Послед-
ний усилил оценочный аспект историографии, характерный для
фрайбургской школы. Индивидуализирующий метод, составля-
ющий, по мнению этих историков, «ядро германского историз-
ма», до сих пор остается одним из основных в западногерман-
ской исторической науке. На Кёльнском конгрессе западногер-
манских историков 1970 г. в докладе К. Ахама «Об основопо-
лагающих проблемах исторической науки» подчеркивалось:
«Домен историка — рассмотрение неповторимого, индивидуаль-
ного, единичного» 80. В ряде докладов буржуазных историков на
XIII конгрессе исторических наук в Москве высказывалась
мысль о том, что в отличие от социальных наук история вообще
лишена методологии. Характерным является приведенное
М. А. Баргом суждение английского буржуазного историка
Г. Барреклоу: «если неокантианство давно вышло из моды в
области философии, то историки продолжают рассматривать его
как «самоновейшую» теорию и методологию исторического по-
знания» 81.
Идиографизм оказывает определяющее воздействие на запад-
ногерманскую буржуазную историографию войны 1939—1945 гг.
Существование в этой литературе различных направлений и те-
чений, многочисленных оттенков во взглядах должно быть объ-
яснено наряду с социальными причинами и методологически.
Множественность взглядов его последователей обусловливает
сама природа индивидуализирующего метода: внимание иссле-
дователя ограничено единичным, произвольно избираемым и
произвольно трактуемым.
К такому выводу приводит нас и анализ различных вариан-
тов периодизации истории войны, предложенных западногерман-
скими историками и мемуаристами. По существу каждый автор
устанавливает собственную периодизацию. Типпельскирх выделя-
79 Риккерт Г. Философия истории. СПб., 1908, с. 28; подробнее см.: Ежегод-
ник германской истории. 1972. М., 1973 с. 394—395.
80 ZfG, 1970, Н. 10, S. 1351—1352.
81 Бара М. А. Проблемы социальной истории. М., 1973, с. 17; см. также: BdiP,
1975, Н. 1, S. 98.
69


ет одиннадцать мелких периодов, что облегчает, в частности, вы-
полнение его задачи преуменьшить значение советско-германско-
го фронта. Авторы «Мировой войны 1939—1945», очевидно, в тех
же целях искусственно ввели изолированное рассмотрение исто-
рии войны на суше, на море, в воздухе. Г. Буххейт в своей книге
об абвере82 называет периоды «молниеносных войн», наступа-
тельных импровизаций, отступления. В книге А. Филиппи и
Ф. Гейма выделены «походы» 1941, 1942, 1943, 1944, 1945 гг. Ка-
релл видит в истории войны Германии против СССР две «боль-
шие фазы»: «захватнический поход», закончившийся в Сталин-
граде, и «войну на истощение»83. Автор намеренно смешивает
военные и политические понятия 84. В хронике войны, составлен-
ной Хилльгрубером и Хюммельхеном, периоды не выделены.
В. Бессан вообще считает невозможным совпадение периодиза-
ции исторического процесса в трудах разных историков85. Ха-
рактерны в этом смысле подход к проблеме главных сражений,
тезисы о «фюрере» как «феноменальном явлении всемирной ис-
тории» и фашизме как явлении, «исторически неповторимом»86.
Отметим также, что в историографии ФРГ большое место за-
нимают биографии и мемуары. Эти жанры открывают широкие
возможности для субъективистского произвола. Видный запад-
ногерманский историк старшего поколения Г. Герцфельд, пыта-
ясь обосновать свое внимание к биографическому жанру, дей-
ствия отдельной личности называет «внутренней сущностью ис-
тории» 87. В ФРГ изданы написанные западногерманскими и за-
рубежными авторами биографии нацистов88. Книги-биографии
Геббельса, например, написаны Е. К. Брамштедтом, Г. Гейбе-
ром, К. Кессемайером, В. Овеном, Г. Риссом, Ф. К. Шаумбург-
Липпе, В. Штефаном. Английскими историками и публицистами
Р. Мэнвеллом и Г. Френкелем написаны и переизданы в ФРГ
биографии Гиммлера, Геринга, Геббельса, книга о деятелях не-
мецкой буржуазной оппозиции. Обобщения, имеющиеся в этих
книгах, обычно поверхностны89.
Многочисленны издания о немецких генералах. Среди них
биографии Гинденбурга, написанные Хубачем и другими предста-
82 Buchheit G. Der deutsche Geheimdienst, S. 213—214.
83 Carell P. Unternehmen Barbarossa. Frankfurt am Main, 1963.
84 См. также: Historischer Handatlas von Brandenburg und Berlin. Der milita-
rische Zusammenbruch 1945. (West) Berlin, 1972.
85 Geschichte. Fischer-Lexikon. Frankfurt am Main, 1965, S. 247; 1968, S. 114—
115.
86 WWR, 1962, H. 9, S. 490—491; Hundert Jahre Deutschland. Munchen, 1969,
S. 157.
87 Biographisches Lexikon zur Weltgeschichte. Hrsg. v. H. Herzfeld. Frankfurt am
Main, 1969, S. 402.
88 Например, недавно издана выдержанная в апологетическом духе биогра-
фия А. Розенберга (Deutschbaltisches Biographisches Lexikon. Koln, 1970).
89 См., например: Bramstedt E. К. Goebbels und die nationalsozialistische Pro-
paganda 1925—1945. Frankfurt am Main, 1971; Oven W. Mit Goebbels bis zum
Ende. Tubingen, 1974.
70


вителями консервативного направления. В этих книгах возрож-
ден известный тезис о «легендарном полководце первой мировой
войны», игнорируются связи последнего президента Веймарской
республики с империалистической буржуазией 90. В апологетиче-
ском стиле написаны краткие биографии 26 германских фельд-
маршалов в книге О. Молля 91. Аналогична серия книг «Портре-
ты выдающихся военных деятелей», издаваемая Военным
архивом. Показательна дискуссия о личности генерала Секта,
которая проходит в литературе ФРГ, начиная с середины 60-х
годов92. В ФРГ изданы биографии некоторых германских моно-
полистов, например Круппа. Излишнее внимание к личным мо-
ментам в ущерб раскрытию глубоких корней политики правя-
щих кругов характерно и для книги «Уинстон Черчилль в авто-
биографических данных и фотодокументах», принадлежащей
перу С. Хаффнера.
К. Маркс писал о некоторых книгах Ранке как о «собрании
анекдотов» и «сведении всех крупных событий к мелочам и пу-
стякам» 93. В этой связи интересно замечание Г. Гейне о Ранке:
«У него был приятный талантик — он умел вырезывать малень-
кие исторические фигурки и живописно приклеивать их одну по-
сле другой...»94 Такая традиция жива в реакционной военной
историографии ФРГ. Во многих из названных нами биографий
место истории занимают беллетризованное изложение мелких
подробностей и попытки свести изложение к психологическому
портрету. В значительной степени этот прием свойствен и запад-
ногерманским военным мемуарам.
Некоторое влияние на западногерманскую буржуазную исто-
риографию оказывают экзистенциалисты 95. В ФРГ довольно ши-
роко изданы труды не только германских экзистенциалистов
М. Хайдеггера и К. Ясперса, но и зарубежных, главным образом
французских представителей этого философского течения, А. Ка-
мю, Ж.-П. Сартра, а также исследовательские работы об их
90 Критику легенды о Гинценбурге см.: Ruge W. Hindenburg. Portrat eines
Militaristen. Berlin, 1974.
91 Moll O. Die deutschen Generalfeldmarschalle 1935—1945. Rastatt Baden,
1961. См. также недавно изданные кн.: Frentz H. Unbekannte Ludendorff.
Wiesbaden, 1972; Gorlitz W. Model. Wiesbaden, 1975; Macksey K. Guderian
der Panzergeneral. Dusseldorf, 1976.
92 См.: WWR, 1966, H. 12; Meier-Welcker H. Seeckt. Frankfurt am Main, 1967;
Guske С. Das politische Denken des Generals von Seeckt. Lubeck, 1971.
93 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 30, с. 352.
94 Гейне Г. Полн. собр. соч., М.—Л., 1936, с. 16.
95 Новейшую марксистскую критику экзистенциализма см.: Габитова Р. М.
Человек и общество в немецком экзистенциализме. М., 1972; Киссель М. А.
Философская эволюция Ж.-П. Сартра. М., 1976. По мнению В. И. Салова,
принципами экзистенциалистской философии истории руководствуется в
своей исследовательской деятельности «большая часть западногерманских
буржуазных историков» (Салов В. А. Современная западногерманская бур-
жуазная историография. М., 1968, с. 74—75).
71


творчестве96. Ряд историков ФРГ ввели даже термин «экзистен-
циальный историзм»97, на наш взгляд, несостоятельный, по-
скольку понятия «экзистенциализм» и «историзм» несовместимы,
они исключают друг друга. Некоторые буржуазные историки по
существу показывают несостоятельность «экзистенциального ис-
торизма»98. При изучении взаимосвязей буржуазной историо-
графии и экзистенциализма необходимо учитывать его внутрен-
нюю противоречивость, известную неоднородность его нацио-
нальных школ, эволюцию политических взглядов его ведущих
представителей. Мы пытаемся здесь выделить наиболее сущест-
венные черты этих суждений об историческом развитии.
В значительной степени экзистенциализм как философия ис-
тории продолжает иррационалистическую традицию немецкой
буржуазной историографии99. Для него тоже характерны отри-
цание диалектики сущности и явления, отказ от познания сущ-
ностных связей. Однако если основатели фрайбургской школы
пытались разработать метод исторической науки, то экзистен-
циалисты отрицают историю как науку.
Отказ от изучения закономерностей истории приводит к от-
ходу от понятия и системы как атрибутов научного знания, их
место занимают образность и фрагментарность как адекватное
отражение единичного, неповторимого 100. Расчет экзистенциа-
листов на сопереживание, использование образности представ-
ляют собой различные попытки пропагандистского завоевания
массового читателя. Прием беллетризации, применяемый в кон-
кретно-историческом исследовании в значительной степени под
воздействием экзистенциалистов, получил широкое распростра-
нение в ФРГ и других капиталистических странах101.
96 Camus A. Verteidigung der Freiheit. Reinbek, 1971; Idem. Tagebucher 1935—
1951. Reinbek, 1972; Sartre J. P. Der Intellektuelle und die Revolution. Neu-
wid, 1971; Seel G. Sartres Dialektik. Bonn, 1971; Bondy F. Der Res ist Schrei-
ben. Wien, 1972.
97 См., например: Rothfels H. Historie und Weltpolitische Situation.— APZ,
1962. H. 2, S. 241—242.
98 К.-Д. Эрдманн, например, считает «иллюзорной» названную им «консерва-
тивным персонализмом» позицию некоторых участников движения 20 июля
1944 г., весьма сходную с экзистенциалистским противопоставлением лич-
ности государству (Erdmann K.-D. Geschichte, Politik und Okonomik. Stutt-
gart, 1970, S. 333).
99 Как говорит Ясперс, его взгляды на социальную историю сложились под
влиянием ряда мыслителей XIX в., в том числе Ранке.— Вопросы филосо-
фии, 1966, № 2, с. 85.
100 Подробнее см.: Сергутина Н. Ю. Концептуальное и образное во француз-
ском экзистенциализме в свете философской традиции.— В кн.: Некоторые
вопросы исследования форм общественного сознания. М., 1973.
101 См., например, весьма популярные в Англии, ФРГ, США книги английских
историков и публицистов Р. Мэнвелла и Г. Френкеля (подробнее см.: Во-
просы историографии в высшей школе. Смоленск, 1975, с. 435—440). Об
издании в США миллионными тиражами аналогичных беллетризованных
военно-исторических хроник см.: Война, история, идеология. М, 1974,
с. 555.
72


Мы отмечаем определенные совпадения во взглядах на собы-
тия и явления новейшего времени философов-экзистенциали-
стов и некоторых западногерманских буржуазных историков.
Наиболее ярко подобные совпадения проявляются при истолко-
вании сущности фашизма.
Отрицание экзистенциалистами диалектики общего и еди-
ничного приводит их к утверждению о враждебности масс лич-
ности, о подавляющей власти «множественности» над «уникаль-
ностью». Действительные пороки капиталистического строя они
приписывают при этом всей современной эпохе в целом. «Эпоха
масс», по их мнению, агрессивно вторгается в область индиви-
дуального бытия, проявляя себя в техницизме, научном мышле-
нии, «массовой культуре», «тоталитарных порядках и идеоло-
гиях».
Вопреки требованиям научного историзма они рассматри-
вают конкретные исторические явления как вечные и всеобщие.
Критика фашизма, истолкованного в качестве «господства масс»,
направляется ими против любого «массового общества». Именно
эти принципы 102 составили теоретическую основу антикоммуни-
стической доктрины тоталитаризма.
Проповедники доктрины исходят из метафизического проти-
вопоставления единичного (личности) общему (государству).
«Тоталитарная система, — читаем мы в книге западногерманско-
го адепта доктрины Г. Шульца, — порабощает всех людей во
всех сферах общественной жизни... Тоталитарное государство
исключает личную экзистенцию» 103. «Тоталитаризм, — считает
Нольте, — провозглашая освобождение народа или класса, бо-
рется против свободы и достоинства индивида» 104
Перекликаются также суждения экзистенциалистов и некото-
рых буржуазных историков об антифашистском Сопротивлении.
По мнению первых, лишь неповторимое, индивидуальное в ду-
ховной жизни личности составляет будто бы подлинную цен-
ность человека. Позиция антифашиста представляется им геро-
ической борьбой «уникальности» против сил «множественности».
Как и сам фашизм, антифашистская борьба теряет социальный
смысл.
Суждения представителя французской ветви этой филосо-
фии А. Камю о Сопротивлении как «бунте индивидуальной сове-
сти против множественности»105 перекликаются с тезисом Рот-
фельса о «движении 20 июля» как «выступлении человеческого
102 Эти принципы нашли свое яркое выражение в экзистенциализме, однако
они имеют применение и в других течениях современной буржуазной фи-
лософии. Подробнее см.: Одуев С. Ф. Тропами Заратустры (Влияние ниц-
шеанства на немецкую буржуазную философию). М., 1976.
103 Schulz G. Das Zeitalter der Gesellschaft. Munchen, 1969, S. 455.
104 Nolle E. Faschismus in seiner Epoche. Munchen, 1963, S. 34, 281, 470.
105 Camus A. Lettres a un ami allemand. Paris, 1960, p. 20, 24.
73


против нечеловеческого», как выступлении, возникшем «по веле-
нию сердца» 106.
Исключительное внимание к этическому аспекту Сопротивле-
ния сужает круг сюжетов, рассматриваемых в книгах этих авто-
ров. Так, вне сферы их интересов обычно оказывается проблема
генезиса движения. Вопреки научному тезису о Сопротивлении
как борьбе за национальное и социальное освобождение, экзи-
стенциалисты сводят это движение к необходимости защищать
достоинство и свободу индивидуума. Экзистенциалисты и неко-
торые буржуазные историки резко преувеличивают роль интел-
лигенции в Сопротивлении. «Интеллектуалы» в их трудах высту-
пают в качестве единственных инициаторов, организаторов и ли-
деров движения 107.
Антикоммунистический и элитарный подход к истории Сопро-
тивления в той или иной степени характерен для всей буржуаз-
ной историографии. Может быть, наиболее ярко проявляется он
в западногерманской реакционной литературе о немецком Со-
противлении, в исключительном внимании к верхушечной буржу-
азной оппозиции, в попытках обойти молчанием движение, руко-
водимое КПГ. Тенденциозно подчеркивается при этом, что участ-
ники заговора 20 июля являлись лишь «политической элитой», а
народные массы Германии в большинстве своем шли за фашис-
тами 108.
Представления экзистенциалистов об истории в целом объек-
тивно являются методологическим оправданием ее фальсифика-
ции. Противопоставление экзистенциалистами, в первую оче-
редь Хайдеггером, истории научному познанию, требование субъ-
ективности как позиции историка, утверждение об историческом
источнике как поводе для умозрительной произвольной кон-
струкции обосновывают тезис о множественности истины. На-
пример, получивший развитие в экзистенциалистской философии
релятивистский тезис — если поступки человека не противоречат
его внутренней сущности, то их нельзя осуждать — используется
крайне реакционными мемуаристами и публицистами в интере-
сах реабилитации военных преступников 109.
Философско-исторические труды экзистенциалистов содержат
в себе некоторые положительные моменты 110. Им удалось, в ча-
стности, фиксировать отдельные явления социальной психологии.
Имеет некоторое значение критика фашизма в работах Ясперса,
Сартра, Камю. Парадокс состоит в том, что современный экзи-
106 Bulletin der Presse- und Informationsamtes der Bundesregierung. Bonn, 1967,
N 78, S. 669.
107 Sartre J.-P. Situations IV. Paris, 1967, p. 158.
108 Manvell R., Fraenkel H. The Juli Plot. London, 1964, p. 97.
109 Donitz K. Deutsche Strategic Frankfurt am Main, 1970, S. 152, 153. Подроб-
нее см.: Проблемы освободительного движения и международных отноше-
ний в новое и новейшее время. М., 1973, с. 124.
110 См., в частности: Философия марксизма и экзистенциализм. М., 1971, с. 223,
229; Буржуазная философия XX века. М., 1974, с. 245, 247.
74


стенциализм, выступающий часто с политической программой,
прокламирующей ультрареволюционные лозунги, одновременно
составляет методологическую основу историографии с ярко вы-
раженными консервативными тенденциями. Несмотря на разли-
чие политической ориентации реакционных историков и экзи-
стенциалистов, тех и других объединяет присущая им антитеоре-
тичность, отказ от научного понятийного аппарата.
В первую очередь именно эта черта экзистенциализма делает
его непригодным в качестве научной методологии истории.
Не случайно наиболее сильное его влияние прослеживается
в литературе первых послевоенных лет, на донаучной стадии осо-
знания истории второй мировой войны, когда эмоциональное на-
чало было сильнее логического, а из всех направлений современ-
ной историографии — в консервативной литературе. В целом так
называемый «экзистенциальный историзм» должен рассматри-
ваться как признак дальнейшего упадка и кризиса буржуазной
историографии.
На западногерманскую реакционную историографию оказа-
ла влияние еще одна ветвь антиисторизма — презентизм, наи-
более распространенный в США111. Он отрицает объективность
исторического познания и считает исторический факт лишь ум-
ственной конструкцией. Основной тезис презентистов —«каждое
поколение пишет свою историю заново». Их крайний субъекти-
визм, открыто оправдывающий политическую фальсификацию
истории, шокирует даже некоторых консервативных историков
ФРГ. Риттер критиковал выводы презентистов, в частности на
Римском конгрессе историков. Однако по существу консервато-
ры весьма широко применяют метод презентистов. Сужение по-
нятия «милитаризм» или апология Герделера в работах самого
Риттера могут, в частности, подтвердить это. Наиболее безза-
стенчиво метод презентистов используют неонацистские публи-
цисты, тесно связанные с «ревизионистским» направлением исто-
риографии США.
Все современные школы буржуазной философии оказались не
в состоянии вооружить историографию ФРГ научным мето-
дом познания 111а. Прямо или косвенно о кризисе буржуазной ис-
торической науки стали говорить сами ее представители. Они от-
мечают падение интереса к историческим знаниям. Бессон заяв-
лял о «кризисе историзма», поскольку «германский историзм»
порождает, по его мнению, «агностицизм и анархию оценок».
Г. Шульц признал отсутствие прочной теоретической базы исто-
рической науки в ФРГ112. Как своеобразный симптом кризиса и
111 См.: Дьяков В. А. Методология истории в прошлом и настоящем. М., 1974,
с. 96—101.
111а См.: Штайгервальд Р. Общий кризис немецкой позднебуржуазной фило-
софии.— Вопросы философии, 1975, № 8.
112 Geschichte. Das Fischer-Lexikon. Frankfurt am Main, 1968, S. 114—115;
GWU, 1968, H. 1, S. 21 О кризисе истории как науки и предмета препо-
давания см : APZ, 1974, Н. 41.
75


возникает умеренное направление с его поисками новых концеп-
ций, попытками выйти из методологического тупика.
Нельзя представлять себе всех буржуазных историков полно-
стью отрицающими принципы научного историзма и все их тру-
ды полностью лишенными всяких обобщений113. Подчас сами
факты, ход истории вынуждают буржуазного исследователя в
какой-то степени отступать от тех или иных предвзятых установок.
Можно указать также на сознательные попытки преодолеть их
крайности. Т. Шидер, например, еще в начале 60-х годов предла-
гал связать вместе «личности» и «структуры» и тем самым — ин-
дивидуализирующий и генерализирующий методы. Правда, Ши-
дер уже тогда сомневался, «удастся ли найти общий закон, ко-
торый определяет ход историй». Доклад этого ученого на конгрес-
се историков в Москве «Различие между историческим методом и
методом социальных наук» показывает, что автор по-прежнему в
определенной степени стоит на позициях идиографизма. Более
определенно за принятие генерализирующего метода выступал
О. Андерле. «Ряд сырых фактов, — критикует он установки идио-
графизма, — немного болтовни и борьбы мнений, немного чисто
описательных классификаций... это еще не наука. Это — надежда
на науку» 114
В дискуссии о методологических основах и идеологической
функции исторической науки принял участие ряд ученых ФРГ 115.
В. Моммзен, Г.-У. Шидер и некоторые другие историки в 1975 г.
организовали журнал «Geschichte und Gesellschaft» и выступили
против «традиционализма» в Союзе историков ФРГ. Часть уме-
ренных в противоположность консерваторам ищут методологи-
ческие принципы, не традиционные для «германского историз-
ма». Г. Моммзен и некоторые другие подчеркивают значение со-
циальных и экономических факторов в истории, вводят в исто-
рическую литературу такие понятия, как «общество», «социаль-
ная история», «социальные структуры», не отвечая, однако, на
вопрос, о каких классах, о чьих интересах идет речь. Оперирова-
113 Мы не находим обоснованным мнение В. П. Толокнова (Вопросы мето-
дологии истории и историографии. Томск, 1974, с. 57—58), называющего
«подделкой под истинный историзм» суждения отдельных буржуазных исто-
риков о социальных явлениях как «продуктах преходящих условий», «изме-
няющейся действительности, всецело охваченной развитием».
114 HZ, Bd 195, S. 265, Bd 189, S. 46, Bd 185, S. 28; GWU, 1971, H. 6, S.323.
За частичное применение генерализирующего метода высказывались также
Бессон, Ротфельс и др. См.: «Историзм» в составленном ими историко-
философском словаре.— Geschichte. Das Fischer-Lexikon); О попытках
«усовершенствовать историзм» см. также: Вопросы методологии истории и
историографии. Томск, 1974, с. 60.
115 Среди работ, посвященных вопросам теории исторической науки, см.: Ansich-
ten einer kunftigen Geschichtswissenschaft, Bd I, II. Munchen, 1974;
Geschichte heute. Gottingen, 1973; Probleme der Geschichtswissenschaft. Dus-
seldorf, 1973. Geschichtswissenschaft in Deutschland. Munchen, 1974; Metho-
denprobleme der Geschichtswissenschaft. Hrsg. v. T. Schieder. Munchen,
1974; Aus AufklSrung in die permanente Restauration. Hamburg, 1974; Den-
ken fiber Geschichte. Munchen, 1974.
76


ние этими понятиями не означает кардинального перехода к си-
стематическому и фундаментальному социальному исследова-
нию, а свидетельствует скорее лишь о тенденции к политологи-
зации исторического исследования. Как верно отметил Кюнль,
эти историки «совершенно не объяснили связи между социаль-
ными структурами, и поэтому хаос фактов (в их трудах. — А. М.)
уступил место хаосу структур» 116. Не стремясь выявить истори-
ческие закономерности, Моммзен и его коллеги отнюдь не от-
крывают выхода из кризиса «германского историзма».
В трудах отдельных западногерманских историков, специали-
зирующихся на исследовании теоретических проблем науки, в
последние годы наблюдается некоторое усиление интереса к
структурализму и иным методам, характерным главным образом
для историографии других буржуазных государств. Это не озна-
чает, однако, принципиального отказа от «германского историз-
ма» 117. Значительная часть теоретиков исторической науки ФРГ
не только не разделяет тезис о том, что «историзм в его старой
форме канул в прошлое», но и решительно отстаивают традици-
онную методологию, отвергая упомянутые методологические
принципы 118. Тем меньше оснований считать, что последние уже
оказывают сколько-нибудь существенное влияние на историче-
ские работы большинства или даже многих исследователей ФРГ.
В их трудах по-прежнему доминируют те или иные модифика-
ции «германского историзма».
Пытаясь уйти от возродившегося, но бесплодного иррацио-
нализма, многие буржуазные историки ФРГ обратились к Ранке
и некоторым его последователям. В ФРГ заговорили о «ренес-
сансе» Ранке, о восстановлении «объективной» исторической
науки в духе Ранке 119. Исследователи ссылаются на «старого
мастера» Ранке120. В изданном в 1971 г. пятитомном труде «Гер-
манские историки», в котором представлены биографии более
чем тридцати крупнейших представителей немецкой историче-
ской науки, Ранке занимает первое место. В некоторых западно-
германских работах была представлена и критика Ранке. В ста-
тье, посвященной анализу его исторических взглядов, Ф. Вагнер
справедливо указывал на ограниченность идиографизма и био-
графического метода, присущих творчеству Ранке 121. «Несом-
ненно, историк нового времени может научиться много больше у
116 RdiP. 1975, Н. 1. S. 99.
117 Ср.: Вопросы истории, 1975, № 10, с 96; Новая и новейшая история, 1976,
№ 4, с. 151; 1977, № 4, с. 165—181; Воронцов Г. А. Буржуазная наука на
службе политики. М., 1975, с. 7.
118 «Историю нельзя понимать,— утверждает, например. Г. М. Баумгартнер.—
ни как систему, ни как целостность (буквально: Totalitat.— А. М.), она
имеет фрагментарный характер» (Baumgartner Н. М. Kontinuitat und Ge-
schichte. Frankfurt am Main, 1972, S. 342).
119 Krifl H.-H. Die Rankerenaissance. (West) Berlin, 1962: Studien uber die
deutsche Geschichtswissenschaft. Bd II. (West) Berlin, 1965, S. 135.
120 Krummacher F. A., Lange H. Kriee und Frieden, Mfinchen, 1970, S. 7.
121 Archiv fur Kulturgeschichte. 1962. H. 1, S. 8-9.
77


Маркса, чем у Ранке»122, — читаем мы в многотомном справоч-
нике «Германские историки».
В известной степени рациональный момент в методологии
Ранке123 — признание объективной истины и возможности ее по-
знания средствами эмпирического исследования — был дейст-
вительно воспринят ведущими западногерманскими специали-
стами по истории минувшей войны. Критика умеренными архив-
ных и мемуарных источников, их попытки точно установить факт
в интересах буржуазного объективизма имеют определенное зна-
чение: для науки важно и познание особенного, частного. Уме-
ренные не без некоторых оснований относят к своим достоин-
ствам эмпиризм.
Однако даже самый последовательный эмпиризм не дает на-
учного знания. Историк — не только собиратель фактов, он при-
зван реконструировать историческое прошлое. Выявление, клас-
сификация фактов — это лишь первая ступень в его деятельно-
сти. Без анализа и обобщений, без теоретического осмысления и
обнаружения исторических закономерностей не может быть ис-
торической науки. «Домарксовская «социология» и историогра-
фия,— писал В. И. Ленин, — в лучшем случае давали накопле-
ние сырых фактов, отрывочно набранных, и изображение отдель-
ных сторон исторического процесса. Марксизм указал путь к все-
объемлющему, всестороннему изучению процесса возникновения,
развития и упадка общественно-экономических формаций, рас-
сматривая совокупность всех противоречивых тенденций, сводя
их к точно определяемым условиям жизни и производства раз-
личных классов общества, устраняя субъективизм и произвол в
выборе отдельных «главенствующих» идей или в толковании их,
вскрывая корни без исключения всех идей и всех различных тен-
денций в состоянии материальных «производительных сил» 124.
Описательный подход к истории в конечном счете становится
своеобразной формой буржуазного объективизма. Его оценку мы
также находим в трудах В. И. Ленина. «Пресловутый «эмпи-
ризм» г-на Струве, — писал он в 1914 г., — состоит в изгнании
из науки неприятных для буржуа обобщений...»125
Буржуазная историография не преодолела слабости своей ме-
тодологии. Признав существование некоторых закономерностей
истории, умеренные по-прежнему отвергали исторический детер-
минизм. Для их трудов в целом характерно эклектическое соеди-
нение разнородных концепций, попытки сблизить идеалистиче-
ские и материалистические взгляды на историю. Среди буржуаз-
122 Deutsche Historiker, Bd I—V. Gottingen, 1971, Bd II, S. 125.
123 См., в частности: Смоленский Н. И. К оценке содержания понятия «исто-
рическое развитие» в историографии Л. Ранке.— Методологические и исто-
риографические вопросы исторической науки. Томск, 1976.
124 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 26, с. 57—58.
125 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 25, с. 47.
78


ных военных историков ФРГ вообще нет последовательных при-
верженцев того или иного философского учения. В их книгах пе-
реплетаются, порой причудливо, влияния многих из этих учений.
Можно говорить лишь о степени того или иного влияния на дан-
ного историка.
В этой связи нам не представляется случайным, что именно
эклектический тезис о «многовариантности» исторического про-
цесса, утверждающий «равноправность» всех 126 систем историче-
ского анализа и всех факторов общественного развития, нало-
жил наиболее ощутимый отпечаток на буржуазную историогра-
фию ФРГ. К аналогичному выводу пришел и Г. Лоцек, который
в соответствии с выдвинутой им схемой развития «спора мето-
дов» в буржуазной немецкой историографии XIX—XX вв. полага-
ет, что четвертая—современная—фаза этого спора характеризу-
ется как «методологический плюрализм»127. Теория факторов
оказалась приемлемой для всех противников исторического ма-
териализма, от вульгарных материалистов до экзистенциалистов,
и для всех направлений буржуазной историографии.
Плюралистически объясняют многие западногерманские ис-
торики, например, генезис войны. Концепция происхождения вой-
ны, предложенная умеренными, предполагает взаимодействие
экономических, политических, культурных, субъективных мо-
ментов, хотя эти исследователи, как правило, склоняются к
приоритету субъективных моментов — ответственности прави-
тельств государств — участников войны. Эклектична также их
концепция генезиса фашизма. Нольте, один из известных на За-
паде специалистов по истории фашизма, к «непосредственным
предпосылкам» его относит «первую мировую войну, больше-
вистскую революцию, революции в Берлине, Будапеште и Мюн-
хене, Коммунистический Интернационал и Версаль», «феодализм
и буржуазию, гласность и свободу печати, патриотизм и антисе-
митизм», «огромные эмоции и новые типы человека» 128. Г. Шульц
возникновение нацизма объясняет утратой больших надежд на
исход войны, потерей национальной территории, падением монар-
хии, слабостью и ошибками парламентской демократии, репара-
ционными обязательствами, экономическим кризисом, потрясе-
нием хозяйственных и социальных основ 129, Брошат — «в первую
очередь сотрудничеством между консервативными противниками
126 См., в частности; Aus Theorie und Praxis der Geschichtswissenschaft. (West)
Berlin, 1972, S. 13—14.
127 Einheit, 1973, H. 4, S. 414. См. также: Fricke D. Zum Platz burgerlicher
Pluralismus-Konzeptionen im Antikommunismus und Antisowjetismus.—ZfG,
1975, H. 7.
128 Nolte E. Die faschistischen Bewegungen. Munchen, 1966, S. 1: Idem. Die Kri-
se des liberalen Systems und die faschistischen Bewegungen. Munchen,
1968, S. 274.
129 Schulz G. Das Zeitalter der Gesellschaft. Munchen, 1969, S. 365; Idem.
Deutschland seit dem Ersten Weltkrieg 1918—1945. Gottingen, 1976, S. 145
и далее.
79


демократии и национал-социалистским массовым движением».
К «консервативным силам Германии» он относит «вермахт и бю-
рократию, равно как церковь и даже авторитетных учителей и
предпринимателей старого типа» 130. Теория факторов представ-
лена и в консервативном направлении131.
Эти исследователи как плюралисты приводят многие факто-
ры, действительные и вымышленные, имеющие и не имеющие
прямого отношения к проблеме, существенные и несущественные.
Однако они скрывают главный фактор, породивший фашистскую
диктатуру и вторую мировую войну, — капитализм на его послед-
ней, империалистической стадии. Упоминание «буржуазии» и
«консервативно настроенных предпринимателей» не меняет су-
щества их концепций. Эти историки игнорируют один из важней-
ших принципов научного исследования. «Диалектика, — писал
В. И. Ленин,— требует всестороннего исследования данного об-
щественного явления в его развитии и сведения внешнего, кажу-
щегося к коренным движущим силам, к развитию производитель-
ных сил и к классовой борьбе» 132.
Антинаучная доктрина тоталитаризма
в антикоммунистической историографии
Большинство современных политико-философских буржуазных
теорий прямо или косвенно связано с антикоммунизмом. Наи-
большее распространение в реакционной историографии истории
новейшего времени получила упоминавшаяся нами доктрина то-
талитаризма 133. Тенденциозно принимая массовую базу фашиз-
ма за его сущность, она затушевывает его империалистический
характер и пытается представить его в виде народного движе-
ния 134
Наша эпоха, говорится в Заявлении Совещания представите-
лей коммунистических и рабочих партий, состоявшегося в Моск-
ве в ноябре 1960 г., есть «эпоха борьбы двух противоположных
130 Deutsche Geschichte seit dem Ersten Weltkrieg, Bd 1. Stuttgart, 1971,
S. 810, 824.
131 Подробнее см. нашу ст.: Вопросы истории, 1969, № 11, с. 85.
132 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 26, с. 223.
133 Доктрина тоталитаризма пропагандируется, в частности, в работах изве-
стных западногерманских и американских историков и социологов Э. Ноль-
те, Г. Шульца, X. Аренд, К. Фридриха (См., например, Wege der Totalita-
rismus — Forschung. Darmstadt, 1968; Schulz G. Deutschland seit dem Ersten
Weltkrieg 19il8—1945. Gottingen, 1976. См. также: Janicke M. Totalitare Herr-
schaft. Anatomie eines politischen Begriffs. Berlin, 1971; GWU, 1975, H. 3).
134 Марксистскую критику доктрины тоталитаризма см.: Современный анти-
коммунизм. Политика, идеология. М., 1973; Вопросы философии, 1974, № 8;
1975, № 11; Правда, 1976, 14 февраля. Мы считаем ненужным и ошибоч-
ным применение отдельными критиками заимствованного из антимаркси-
стской литературы термина «тоталитаризм» как синоним фашизма (Исто-
рическая наука и некоторые проблемы современности. М., 1969, с. 349;
Галкин А. А. Социология неофашизма. М., 1971, с. 41. 52).
80


общественных систем, эпоха социалистических революций и на-
ционально-освободительных революций, эпоха крушения импе-
риализма, ликвидации колониальной системы, эпоха перехода на
путь социализма все новых народов, торжества социализма и
коммунизма во всемирном масштабе»135. Игнорируя реальное
развитие человечества, антикоммунисты пытаются подменить ос-
новное противоречие современной эпохи — противоречие между
социализмом и капитализмом — «борьбой между демократиче-
скими и тоталитарными режимами» 136, активно используя докт-
рину в историографии и других общественных науках.
Доктрина тоталитаризма появилась в начале 20-х годов. На
ее возникновение, несомненно, повлияла каутскианская схема
«демократия — диктатура». Антинаучный и контрреволюцион-
ный характер этой схемы показал еще В. И. Ленин.
В работе «Государство и революция» В. И. Ленин писал:
«Формы буржуазных государств чрезвычайно разнообразны, но
суть их одна: все эти государства являются так или иначе, но в
последнем счете обязательно диктатурой буржуазии»137. Вождь
пролетарской революции показал, что в условиях капитализма
демократия всегда была фальшивой и урезанной. В наибольшей
степени ограниченной она становится в буржуазных государст-
вах периода империализма.
С особой силой В. И. Ленин подчеркнул демократизм проле-
тарского государства, его коренное отличие от буржуазной демо-
кратии. Диктатура пролетариата, писал он, является «государ-
ством по-новому демократическим (для пролетариев и неиму-
щих вообще) и по-новому диктаторским (против буржуазии)»138.
При социализме, отмечал Л. И. Брежнев, впервые «смысл демо-
кратии раскрылся в истинном значении этого слова, то есть как
власть народа... Впервые принципы демократии были распрост-
ранены на все сферы жизни общества, в том числе и на его ба-
зис— производственные отношения... На этапе зрелого социализ-
ма, в условиях общенародного государства все более широкое и
активное участие трудящихся масс в управлении жизнью страны
прочно утвердилось как центральное направление политического
развития советского общества»139.
Антикоммунистическую доктрину активно использовали пра-
вые лидеры СДПГ. В 1926 г. К. Шумахер (будущий лидер этой
партии) написал диссертацию «Коммунизм и фашизм». На этой
доктрине основывался ложный тезис правых в СДПГ «о защите
135 Программные документы борьбы за мир, демократию и социализм. М., 1961,
с. 39.
136 Rothfels H. Zeitgeschichtliche Betrachtungen. Gottingen, 1959, S. 58.
137 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 33, с. 35.
138 Там же.
139 Брежнев Л. И. Исторический рубеж на пути к коммунизму.-— Правда,
1977, 23 ноября.
81


демократии от угрозы слева и справа». В 1939 г. один из лиде-
ров СДПГ, Р. Гильфердинг, объяснял советско-германский до-
говор о ненападении, как и генезис второй мировой войны, ис-
ходя из этих же ложных посылок. Это показывает, что доктри-
ну нельзя считать лишь «американской» и что ее пропагандист-
ское использование началось еще до второй мировой войны, а не
в послевоенные годы, как полагают некоторые критики 140.
С новой силой пропаганда доктрины возобновилась в годы
«холодной войны». Между адептами доктрины по обе стороны
океана возникло весьма тесное сотрудничество, которое не пре-
кратилось и в наши дни. Сошлемся на изданный в 1968 г. в
Дармштадте сборник написанных в 1935—1965 гг. статей 21 за-
падногерманского и зарубежного буржуазного историка «Пути
исследования тоталитаризма» 141.
Эта доктрина определила развитие и преподавание в ФРГ
истории, социологии, психологии, политэкономии. Империали-
стической буржуазии доктрина представлялась особенно удоб-
ной. Наряду с пропагандой антикоммунизма она позволила со-
здавать видимость преодоления нацистского прошлого.
В 60-е и начале 70-х годов в буржуазной исторической и со-
циологической литературе различных направлений проходила
дискуссия о фашизме, в ходе которой обсуждались и различ-
ные аспекты использования названной доктрины. Имела мес-
то и критика западногерманских проповедников доктрины.
Так, профессор Трисстского университета Дель Ноче не без
основания отмечает, что Нольте освещает историю фашистских
движений с точки зрения «срединноевропейской» 142-144, по сущест-
ву националистической. Брахер считает доктрину тоталитаризма
«спорной» 145. В последние годы критика активизировалась, в ча-
стности на страницах «Neue politische Literatur», в число издате-
лей которого входят Брахер и Когон. В 1973 г. журнал опубли-
ковал специальную статью Г. Кайзера 146. Автор делает вывод об
«агонии» доктрины тоталитаризма, имея, однако, в виду лишь то
обстоятельство, что часть ее адептов пытается заменить ее не-
коей «новой моделью» 147. К тому же, как явствует из самой ста-
тьи, это не означает разрыва со старой доктриной; антикомму-
нистическую направленность последней сохраняют и новые моде-
140 Критика новейшей буржуазной историографии. Л., 1967, с. 317.
141 Подробнее о применении доктрины тоталитаризма во французской современ-
ной буржуазной историографии фашизма и войны 1939—1945 гг. см.:
Gerstenberger P. Burgerliche franzosische Veroffentlichungen uber den
Faschismus.— ZfG, 1973, H. 4.
142-144 Il problema storico del fascismo. Firenze, 1970, p. 25.
145 Bracher K. D. Die deutsche Diktatur. Koln, 1969, S. 360, 531.
146 Neue politische Literatur (далее —NPL), 1973, H. 2.
147 См. также Politische Vierteljahresschrift (далее — PV), 1972, H. 3. S. 429.
82


ли 148. Дело сводится в значительной степени к поискам нового
термина вместо «тоталитарный» — «авторитарный» 149 и т. п. Сто-
ронники доктрины, как и большинство ее буржуазных критиков,
не подвергают пересмотру ее основы, рассматривая предмет в от-
рыве от социально-экономических отношений, не показывают ее
порочного характера 150.
Среди проповедников доктрины не было единства и в прош-
лые годы. На рубеже 60—70 годов в значительной степени в свя-
зи с изменениями внешней политики ФРГ это расслоение усили-
лось. Некоторые из них прибегли к более гибкой формуле 151-132,
воздерживаются от прямого применения термина «тоталита-
ризм», однако фактически многие события современной истории
по-прежнему истолковывают, исходя из основных принципов
доктрины 153.
Иными словами, в соответствии с известными изменениями
формы, стиля, методов буржуазной пропаганды154 идеологиче-
ская функция доктрины в последние годы несколько ослабле-
на, но реакционные историки отнюдь не отказались от ее
методологического применения. Отдельные историки занимают
объективистскую позицию. Так, упоминавшийся нами Мазер
лишь сообщает, что историки ФРГ вкладывают различное содер-
жание в понятия «тоталитаризм», «империализм», «фашизм»,
«авторитаризм»155. Значительная часть историков открыто следу-
ет принципам доктрины156. Эрдманн, например, отстаивая ее
старый вариант, осуждает тех историков, которые понятие «то-
талитарный» распространяют лишь на фашизм, а понятие «рево-
люционный» — только на коммунизм. В соответствии со своими
148 NPL, 1973, Н. 2, S. 161.
149 VfZ, 1973, Н. 3. S. 315. См. также: Орреп В. R. Religion and resistance.
Princeton, 1971, p. 1, 2.
150 Марксистскую критику маневров адептов доктрины см., в частности, в ра-
ботах исследователей из ГДР Г. Лоцека (Ежегодник германской истории.
1972, М, 1973, с. 380) и Р. Рихтера (Deutsche Aussenpolitik (далее —DA),
1973, Н. 1; ZfG, 1974, Н. 12). Рихтер пришел к обоснованному выводу:
«антикоммунизм в традиционных и модифицированных вариантах доктрины
тоталитаризма является неотъемлемым элементом буржуазного анализа
фашизма» (Richter R. Historisch-politische Grundprobleme der Faschismus-
interpretation der dominierenden burgerlichen US-Historiographie. Berlin,
1974, S. 142. См. также: Hautsch G. Faschismus und Faschismus-Analysen.
Frankfurt am Main, 1974.
151-152 Nolte E. Nationalsozialismus. Frankfurt am Main, 1970, S. 9, 126—127.
153 См.: Stokl G. Osteuropa und die Deutschen. Oldenburg, 1970; Juttner A.
Die deutsche Frage. Koln, 1971; Wannenwacher W. Epoche der Angst. Frank-
furt am Main. 1972; Deutsche Geschichte, S. 526, 596; SPD—CDU—FDP.
Hamburg, 1975, S. 8, 38; Das Parlament, 1976, 31 Januar.
154 Подробнее см.: Правда, 1974, 9 августа.
155 Mazer W. Adolf Hitler, S. 406—407.
156 Plewnia M. Auf dem Weg zu Hitler. Bremen, 1970, S. 89; Neander I. Grund-
zuge der russischen Geschichte. Darmstadt, 1970; S. 238, 258; Rimscha H.
Geschichte Russlands Darmstadt, 1972, S. 561; losef W. Stalin in Selbstzeug-
nissen und Bilddokumenten. Hamburg, 1975, S. 97—103.
83


политическими симпатиями к «большой коалиции ХДС/ХСС —
СДПГ» автор противопоставляет сконструированное им «рево-
люционно-тоталитарное движение» социал-демократически —
буржуазно-консервативному блоку 1S7.
Исследователи из ГДР Г. Лоцек и А. Лёссдау 158 отмечали,
что Г. Моммзен попытался исключить нацизм из «тоталитарной
схемы» на том основании, что он якобы представлял собой «си-
стему бессистемности» 159. Выдвигая тезис о «борьбе всех против
всех», Моммзен и его единомышленники, например Р. Болльмус,
несомненно, преувеличивают оппозиционность различных нацист-
ских группировок160. Реабилитируя в какой-то степени фашизм,
эти исследователи все более направляют острие доктрины про-
тив коммунизма, но не выступают в принципе ни против докт-
рины вообще, ни против ее применения к истории нацизма 161.
Они не отказались от поверхностной критики нацизма, не от-
вергли тезиса об ответственности народа за установление фа-
шистской диктатуры.
Новые нюансы в суждениях адептов доктрины, отказ от пря-
мого употребления термина «тоталитаризм», тенденциозные за-
явления о том, что «доктрина отброшена», критику ее либераль-
ными историками, «а наш взгляд, нельзя представлять в виде
«крушения» доктрины или отказа от нее162.
Доктрина тоталитаризма продолжает влиять на антикомму-
нистическую концепцию истории фашизма и всего новейшего вре-
мени. Об этом свидетельствуют и некоторые выступления на
XIII и XIV конгрессах исторических наук 163. Доктрина применя-
ется не только в историографии, философской и социологической
157 Gebhardt В. Handbuch der deutschen Geschichte, Bd 9, S. 271; GWU, 1975,
H. 7, S. 442.
158 ZfG, 1967, H. 5, S. 799; 1968, H. 10, S. 1320.
159 Spiegel, 6. Marz 1967, S. 72. С этим тезисом перекликается мысль В. Горна,
полагающего, что НСДАП не была «монолитом», и поэтому потребовался
культ «фюрера» (Horn W. Fuhrerideologie und Parteiorganisation in der
N'SDAP 1919 bis 1933. Dusseldorf, 1972).
160 Bollmus R. Das Amt Rosenberg und seine Gegner. Stuttgart, 1970. См. также
статью Г. Моммзена (VfZ, 1973 Н. 2, S. 163—164). В какой-то степени эта
тенденция прослеживается в работах некоторых либеральных историков.
«Германская империя,— пишет Хаффнер,— перестала в строгом смысле
слова быть государством», в ней разрастались «государства в государ-
стве»: НСДАП, СС, СА, вермахт и т. д., она представляла собой «ужасную
нарастающую неразбериху» (Хаффнер С. Самоубийство германской импе-
рии. М., 1972, с. 99).
161 Mommsen H. Beamtentum im Dritten Reich. Stuttgart, 1966, S. 18.
162 См.: Методологические и историографические вопросы исторической науки.
Томск, 1972, с. 71; 1976, с. 36; Новая и новейшая история, 1971, № 6,
с. 26. Ежегодник германской истории. 1974. М., 1975, с. 316—337; ср.: Во-
просы методологии истории и историографии. Томск, 1974, с. 39.
163 Критический обзор названных выступлений см.: Новая и новейшая история,
1970, № 6, с. 51-52; Коммунист, 1976, № 2. с. 122—123; ZfG, 1976, Н. 4,
S. 444; DA, 1976. Н. 2. S. 255-258.
84


литературе164, но и в политической пропаганде. Так, лидеры
ХДС/ХСС с ее помощью пытались оправдать незаконный запрет
КПГ165. Принятый в ФРГ 28 января 1972 г. и вновь подтверж-
денный в октябре 1975 г. так называемый закон о радикальных
элементах, направленный главным образом против ГКП 166, они
пытаются обосновать с помощью доктрины. Она составляет идей-
ную основу и антисоветского курса ХДС/ХСС. В своих много-
численных выступлениях Штраус призывал к «защите (Запад-
ной.— А. М.) Германии от тоталитарной угрозы с Востока»167.
Доктрину широко используют в политических целях реакционе-
ры других стран 168.
Влиянию доктрины подвержена вся антикоммунистическая
историография ФРГ. Более полное применение она нашла, одна-
ко, в литературе умеренного направления. Доктрина воздейству-
ет в той или иной степени на исследование всей истории ново-
го 169 и особенно новейшего времени, в первую очередь на исто-
рию второй мировой войны и фашизма. Различные суждения о
генезисе и сущности фашизма — тезис о «провале в истории»,
персонификация фашизма, представление о нем как явлении ис-
ключительно идеологическом или психологическом, тезисы о «ре-
волюции» и ответственности народных масс, попытки свести фа-
шизм лишь к антимарксизму, антисемитизму или антирели-
гии 170 — реакционеры стремятся объединить с помощью доктри-
ны тоталитаризма. Брошат писал в 1963 г., что историю фашиз-
ма нельзя воссоздать, не опираясь на эту доктрину 171. По мне-
нию Фридриха, она представляет собой «главный инструмент
при сопоставлении и классификации политических систем»172.
В антикоммунистической историографии широко применяет-
ся связанный с доктриной тезис об ответственности за фашизм
народных масс, в первую очередь рабочего класса 173. По мнению
одного из западногерманских специалистов по истории фашизма,
Г. Франц-Виллинга, «побудительные силы нацизма — это народ-
164 Вопросы философии, 1972, № 9, с. 51.
165 Rechtliche Ordnung des Parteiwesens. Frankfurt am Main, 1957; Schulz K.
Deutsche Geschichte und Kultur, S. 140.
166 См.: За мир, безопасность, сотрудничество и социальный прогресс в Евро-
пе. М., 1976. с. 39; Правда, 1976, 6 августа; 1977, 31 августа; Ср.: Radikale
im offentlichen Dienst? Frankfurt am Main, 1973.
167 Straufi F. J. Entwurf fur Europa. Stuttgart, 1966, S. 149.
168 Правда. 1974, 13 октября, 18 ноября; 1976, 22 мая.
169 Некоторые историки находят «прототипы современных диктатур» в XVIII в.
(Latey M. Missbrauch der Macht — Anatomie der Tyrannei. Dusseldorf,
1973). О применении доктрины тоталитаризма к истории нового времени
см.: Коммунист. 1971, № 9, с. 58.
170 Оррeп В. R. Religion and resistance, p. 2.
171 HZ, 1963, H. 1. S. 122.
172 Friedrich С. J. Totalitarianism in Perspective. New York, 1969, p. 3.
173 Подробнее см. ZfG, 1970, H. 8, S. 1007. Суждение о нацизме как «нацио-
налистическом народном движении» было характерно и для определен-
ной части буржуазных историков уже в 30—40-е гг. (см.: Ежегодник гер-
манской истории 1972. М., 1973, с. 375),
85


ные массы» 174. Многие историки разделяют мнение о мелкобур-
жуазном характере нацизма. «Фашизм в его идеальной форме, —
утверждает И. Фечер, — есть господство радикального меньшин-
ства, состоящего из милитаризованной и деклассированной мел-
кой буржуазии, люмпен-пролетариата и недоучек, которое
использует страх имущих классов перед большевизмом и социа-
лизацией, а также враждебность консерваторов парламент-
ской системе»175. Ротфельс считает фашизм триумфом «темных
сил, составляющих дно любого современного общества»176.
Отрицая тезис о фашизме как диктатуре самых реакционных
сил монополистического капитала, они представляют нацистов
лишь как «воплощение вопиющей заурядности», «людей тол-
пы»177. Это живо перекликается с суждениями экзистенциалис-
тов 178.
Некоторые буржуазные историки, в их числе Г. А. Винклер,
отвергают тезис «фашизм есть экстремизм средних слоев», спра-
ведливо считая, что нацисты могли прийти к власти лишь в сою-
зе с «традиционными правыми», поскольку они направляли свои
главные атаки против левых. Но Винклер не приемлет и марк-
систской концепции фашизма, как диктатуры самых реакцион-
ных сил монополистического капитала. Впоследствии нацизм,
ошибочно полагает он, перешел на позиции нигилистического
отрицания чьих бы то ни было интересов и стал «асоциаль-
ным» 179.
Реакционные историки тенденциозно истолковывают данные
о социальном составе НСДАП, ложно характеризуют достигну-
тую путем обмана и террора поддержку ее большинством насе-
ления Германии, демагогическую апелляцию ее лидеров к немец-
кому рабочему классу, к нации. В отличие от других форм терро-
ристической диктатуры империалистической буржуазии, фашизм
действительно вел за собой значительную часть населения, и не
относящуюся к правящим классам 180. Г. А. Винклер в книге
«Средние слои, демократия и национал-социализм» 181 на основе
изученных им не известных до сих пор источников показывает,
что Веймарская республика, не сумевшая защитить мелких про-
изводителей, рассматривалась ими как враждебная сила, что
сближало их с нацистами. Нацисты демагогически назвали свою
174 Franz-Willing G. Die Hitlerbewegung. Hamburg, 1962, S. 6, 7; Aronson S.
Reingart Heidrich und die Fruhgeschichte von Gestapo und SD. Stuttgart,
1971, S. 248.
175 Цит по: Критика новейшей буржуазной историографии. Л., 1967, с. 332.
176 Rothfels Н. Die deutsche Opposition, S. 28; Leppelt-Fogen A. Die deklassierte
Klasse. Frankfurt am Main, 1974.
177 Nolte E. Der Faschismus von Mussolini zu Hitler. Munchen, 1968, S. 146.
178 Camus A. L'Homme Revolte. Paris, 1961, p. 179—180.
179 VfZ, 1972, H. 2, S. 190, 191.
180 См.: Галкин А. А. Германский фашизм. М., 1967.
181 Winkler H. A. Mittelstand, Demokratie und Nationalsozialismus. Koln,
1972.
86


партию «рабочей» и провозгласили «национальный социализм»
своей целью. Отдельные исследователи и публицисты, может
быть, искренне заблуждаются. Однако в большинстве случаев
речь идет о преднамеренном выхватывании отдельных сторон яв-
ления. Реакционеры сознательно выдают массовую базу фашиз-
ма за его социальную сущность. В этом смысле она представ-
ляет собой частный случай упоминавшегося нами игнорирова-
ния и затушевывания реакционными историками классовых про-
тиворечий.
Получившие некоторое распространение попытки представить
фашизм в качестве антикапиталистической революции также
связаны с доктриной тоталитаризма. Заметим при этом, что да-
леко не все западногерманские исследователи, произвольно при-
меняющие термин «революция» 182, считают, что нацисты стреми-
лись уничтожить буржуазную собственность. Марксистская кри-
тика 183 направлена в первую очередь против тех реакционных
историков, которые, как правило, ссылаясь на пропагандистский
тезис самих нацистов, выдают фашистский переворот за социа-
листическую революцию. Попытки фашистов, этих, по выраже-
нию Г. М. Димитрова, «смертельных врагов социализма», вы-
дать себя за социалистов были подвергнуты марксистской крити-
ке еще в предвоенные годы. Димитров объяснял этот прием на-
цистов их стремлением «эксплуатировать веру в революцию, тя-
гу к социализму, которые живут в сердцах широких трудящихся
масс в Германии» 184.
В. Тройе называет некоторые мероприятия нацистов «посяга-
тельством на обычные формы капиталистического хозяйства» 185.
Историки-марксисты показали 186, что установление фашистского
режима в Германии сопровождалось широким применением го-
сударственно-монополистического регулирования с целью фор-
сирования капиталистической экономики, укрепления позиций
монополий, подготовки внешних экспансий. В стране была осу-
ществлена серия мероприятий, воздействующих на экономику,
в первую очередь так называемые «общественные» (инвестиции
на военные цели, транспорт, управление и др. Нацисты устано-
вили непосредственный административный контроль над хозяй-
ством, создали сложный механизм управления. С помощью этих
мер им удалось весьма быстро перевести экономику на военный
182 Fest J. С. Hitler. Frankfurt am Main, 1974, S. 533; Schutz G. Aufstieg des
Nationalsozialismus. Frankfurt am Main, 1975.
183 Горошкова Г. Н. Ложная версия о создании «третьего рейха».— Новая и
новейшая история, 1972, № 3; Sowjetsystem und demokratische Gesellschaft,
Bd V. Freiburg, 1972, S. 691—766.
184 Димитров Г. М. Избр. произв. в двух томах, т. 1. М., 1967, с. 609.
185 Treue W. Deutsche Parteiprogramme. Gottingen, 1961, S. 30, 33, 34; APZ,
197,1, H. 33, S. 21.
186 См., например: Советская Историческая Энциклопедия, т. 14. М., 1973,
с. 971—981.
87


лад и подготовить страну и армию к агрессивной войне. Все эти
мероприятия отнюдь не имели антикапиталистического характе-
ра. Широкое использование государственно-монополистических
методов было свойственно в предвоенные годы и ряду нефа-
шистских буржуазных государств, в первую очередь Соединен-
ным Штатам Америки в период «нового курса» правительства
Рузвельта.
В послевоенные годы эти методы стали типичными для всех
стран развитого капитализма.
Многие историки ФРГ не разделяют тезиса об антикапитали-
стических целях фашизма. Недвусмысленно высказывается про-
тив него Брошат 187. Нацисты «чувствовали себя революционера-
ми,— отмечает Брахер, — но фактически они цементировали су-
ществующее» 188. Фечер полагает, что «национал-социалистская
революция» (кавычки Фечера. — А. М.) не была социально-ре-
волюционным процессом», что она «не изменила существенно
буржуазное общество и буржуазную собственность» 189. Рабочим
дали panem et circenses, пишет Ф. Эрнст, но никогда с конца
XIX в. германский рабочий не был политически столь бессиль-
ным, как в 1933—1945 гг. Рабочие не имели права на стачку. На-
цисты нуждались в промышленной продукции и поддерживали в
социальных вопросах крупных предпринимателей 190, верно от-
мечает автор.
Тезис о фашистской «революции» не выдерживает критики да-
же в свете далеко не полных данных, опубликованных в ФРГ, в
частности Р. Дарендорфом, В. Цапфом, Э. Шойхом, об измене-
ниях, происшедших в германских господствующих кругах в 1919,
1933, 1945 гг. Нацисты уничтожили республиканскую политиче-
скую систему, но почти не затронули старой элиты. Военное ру-
ководство фактически не изменилось. Сменилось только 20% ру-
ководителей высших судебных органов, 10% дипломатического
корпуса, 5% директоров концернов. Крупнейшие монополисты
полностью сохранили свои позиции.
Применяя в литературе о фашизме доктрину тоталитаризма,
реакционные историки в конечном счете пытаются снять ответст-
венность с тех групп германской и международной буржуазии,
которые прокладывали фашистам путь к власти. «Фюрера» вы-
брали массы, — откровенно высказывает эту мысль один из ад-
вокатов немецких военных преступников в Нюрнберге, Р. Дикс,—
в то время как тяжелая индустрия его отклонила» 191. В послед-
ние годы значительная часть этих историков была вынуждена
187 Deutsche Geschichte seit dem Ersten Weltkrieg, Bd 1. Stuttgart, 1971, S 639.
188 Bracher K.-D. Op. cit., S. 531.
189 Deutscher Widerstand 1933—1945. Heidelberg, 1967, S. 45.
190 Ernst F. Die Deutschen und ihre jungste Geschichte. Stuttgart, 1964, S. 109,
113—115, 118, 124.
191 Цит. по: Hallgarten G. F. Hitler, Reichswehr und Industrie. Frankfurt am
Main, 1955, S. 87.
88


признать в большей или меньшей степени ответственность моно-
полий за приход фашизма к власти. Это подрывает миф о «на-
родном» характере фашизма.
Доктрина тоталитаризма интенсивно применяется реакционе-
рами также при изложении многих других проблем новейшей ис-
тории 192. Оставляя в тени историческую вину империализма, ан-
тикоммунисты пишут о мировом военном конфликте 1939—
1945 гг. как о частном случае «всемирной гражданской войны
XX века», «мировоззренческой войне», «столкновении двух иде-
ологически различных концепций мирового господства» 193 В ду-
хе доктрины представляют пакт 23 августа 1939 г.194 Реакцион-
ные историки обвиняют в военных преступлениях обе стороны 195.
В соответствии с доктриной они искажают понятие «Сопротивле-
ние». По их схеме, Сопротивлением является не антифашистская
борьба народов, а будто бы «любое действие, направленное про-
тив тоталитарного государства» 196. В соответствии с этим они не-
лепо ставят знак равенства между борцами Сопротивления и
коллаборационистами, например, между Зейдлицем и Власо-
вым197. Лицемерно отождествляют шпионов фашистской Герма-
нии и разведчиков, действовавших во имя антифашистских це-
лей 198.
Реакционеры представляют антифашистскую коалицию в ви-
де так называемого «противоестественного союза» Запада с
СССР. Так, Фройнд не без сожаления констатирует, что «сла-
бость западных держав» заключалась в том, что «изгнать черта
они были в состоянии лишь с помощью Вельзевула» 199.
Доктрина тоталитаризма ведет к грубому извращению и
многих событий послевоенной истории. В их числе — контррево-
люционные авантюры против ГДР и ВНР 1953 и 1956 гг., кри-
зисное развитие ЧССР 1968—1969 гг.200 и мероприятия стран
Варшавского договора201, социальные преобразования в ГДР 202,
192 Geschichte heutc. Gottingen, 1973, S. 173; Churchill W. S. His complete spee-
ches 1897—1963, v. VI. 1935—1942. New York —London, 1974, p. 6429; Hitler
atravers la caricature internationale. Paris, 1974; Kirchner K. Flugblatter.
Psychologische Kriegsfuhrung im Zweiten Weltkrieg in Europa. Munchen,
1974.
193 Der 2. Weltkrieg. Bilder. Daten. Dokumenten. Gutersloh, 1968; Martin B.
Friedensinitiativen und Machtpolitik im Zweiten Weltkrieg. 1939—1942. Dus-
seklorf, 1976, S. 513.
194 APZ, 1970, H. 2; Nolte E. Deutschland und der kalte Krieg. Munchen,
1974.
195 Probleme des Zweiten Weltkrieges. Koln, 1967, S. 110. 114.
196 Gorlitz W. Kleine Geschichte..., S. 420; Deutsche Geschichte, Bd II, S. 250.
197 APZ, 1965, N 28, S. 3.
198 Die Welt, 26.X 1966.
199 Freund M. Deutsche Geschichte, S. 1256—1258.
200 Dokumente, 1971, H. 4, S. 332.
201 Arend И. Macht und Gewalt. Munchen, 1970, S. 54.
202 Dahrendorf R. Gesellschaft und Demokratie in Deutschland Munchen,
1971, S. 435,
89


в частности в области культуры203. Оказывает вредное влияние
доктрина и на учебную литературу.
Методологически к доктрине тоталитаризма близки попытки
реакционных историков представить отдельные черты фашизма
в качестве всего явления. Так, отождествляют фашизм исклю-
чительно с антимарксизмом, представляют его в качестве ответ-
ной реакции на Октябрьскую революцию в России и, таким об-
разом, объявляют ответственным за фашизм... международное
коммунистическое движение и СССР. «Германский фашизм,—
утверждает Вольте, косвенно поддерживая пресловутый нацист-
ский тезис о «превентивной» войне204, — появился как феномен
половинчатости и недостаточной внутренней необходимости... вы-
росший из военного поражения и временной хозяйственной деп-
рессии, он считал себя непримиримым врагом СССР... Советский
Союз противостоял ему не только как воображаемый «очаг чу-
мы» и центр еврейского заговора, но также и в реальном смыс-
ле, потому что индустриализированная Восточная Европа... в
военно-географическом отношении означала бы угрозу герман-
скому суверенитету» 205
Д. Петцина, В. Тройе, Р. Дарендорф, К. Буххейм и другие не
без основания полагают, что в условиях мирового экономическо-
го кризиса и внутриполитических трудностей 1929—1933 гг., про-
являя опасения по поводу возможной революции, «работодате-
ли» использовали фашистскую партию в качестве «спасителя от
кризиса»206.
В фашизме, несомненно, нашел свое выражение антикомму-
низм империалистической буржуазии в крайних его формах. Но
схема «фашизм есть антикоммунизм» носит односторонний ха-
рактер. Она не объясняет многих исторических фактов, в первую
очередь нацистских планов покорения мира и уничтожения це-
лых народов. Нацисты маскировали антикоммунистическими ло-
зунгами свои агрессивные намерения. Действительные устремле-
ния нацистов отнюдь не ограничивались целями «превентивной
контрреволюции».
К доктрине тоталитаризма близки также попытки реакционе-
ров по невежеству или злонамеренно приписать марксизму взгля-
ды его противников, а также тенденциозная критика ими же
сконструированных карикатур на коммунизм.
Чаще всего в реакционной литературе можно было встретить
абсурдное отождествление ленинизма с троцкизмом. Большеви-
203 Die neue Gesellschaft, 1970, N 1. Марксистскую критику применения док-
трины тоталитаризма к истории культуры см. в кн.: Kahler R. Varianten
ohne Perspektiven. Berlin, 1972.
204 Критику легенды о «превентивной» войне нацистской Германии против
СССР см.: Из истории нового и новейшего времени. Воронеж, 1965.
205 Nolte E. Nationalsozialismus, S. 127.
206 См., в частности: Treue W. Deutschland in der Weltwirtschaftskrise in
Augenzeugenberichten. Dusseldorf, 1967, S. 304, 336.
90


кам инкриминируют стремление распространить революцию на
весь мир путем войны; пытаются доказать несовместимость ле-
нинской теории революции с принципом мирного сосуществова-
ния207. При этом игнорируют известные выступления основопо-
ложников марксизма-ленинизма против теории экспорта револю-
ции. «...Победоносный пролетариат, — отмечал Ф. Энгельс, — не
может никакому чужому народу навязывать никакого осчастлив-
ления, не подрывая этим своей собственной победы»208. По мне-
нию В. И. Ленина, теория экспорта революции «шла бы в полный
разрыв с марксизмом, который всегда отрицал «подталкивание»
революций, развивающихся по мере назревания остроты классо-
вых противоречий, порождающих революции»209.
Реакционеры приписывают марксистским историкам вульгар-
ный экономический материализм. Так, пытаются опровергнуть
марксистско-ленинский тезис о социально-экономических при-
чинах войны 1939—1945 гг., ссылаясь на факты, произвольно
вырванные из истории Великой Отечественной войны. «СССР, —
пишет один из авторов книги «Европа в огне»210, стоял непо-
средственно перед тотальным поражением, Сталин в своих при-
зывах к русской нации предельно напрячь все силы меньше все-
го надеялся на экономические законы, но апеллировал к народу
и отечеству». Оставим на совести критика явное прегрешение
перед логикой: речь шла не о ходе войны, а о ее причинах. Об-
ратимся тем не менее к главной мысли.
Нет никакого противоречия между марксистскими тезисами
о примате (в конечном счете) экономики и огромной, иногда
решающей роли политики и идеологии в общественной практике.
«...Согласно материалистическому пониманию истории,— писал
Ф. Энгельс,— в историческом процессе определяющим моментом
в конечном счете является производство и воспроизводство дей-
ствительной жизни. Ни я, ни Маркс большего никогда не утвер-
ждали. Если же кто-нибудь искажает это положение в том смыс-
ле, что экономический момент является будто единственно опре-
деляющим моментом, то он превращает это утверждение в ниче-
го не говорящую, абстрактную, бессмысленную фразу»211. Нет
ничего более чуждого марксизму, чем фатализм. Марксизм, под-
черкивал В. И. Ленин, замечательно соединяет в себе трезвый
анализ «объективного хода эволюции с самым решительным
признанием значения революционной энергии, революционного
творчества, революционной инициативы масс...»212
207 См., например: Wirtschaft und Rustung am Vorabend des Zweiten Welt-
krieges. Dusseldorf, 1975, S. 322.
208 Маркс К.. Энгельс Ф. Соч., т. 35, с. 298.
209 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 35, с. 403.
210 Europa in Flammen, Bd 1. Vlohto, 1966, S. 217—225.
211 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 37, с. 394.
212 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 16, с. 23.
91


С Доктриной тоталитаризма связано также необоснованное
расширение понятия «фашизм». Фест, например, находит род-
ство между фашизмом и движением «новых левых». В частно-
сти, он проводит параллель между театрализованными формами
студенческого протеста и фашистскими факельными шествиями.
Г. Маркузе предвещает переход западного общества к новой
фазе — «контрреволюционному превентивному фашизму»213.
На историографию оказывают влияние различные доктрины,
связанные с отрицанием классовой борьбы и всемирно-историче-
ской роли пролетариата как созидателя социалистического
общества214. Согласно одной из них— концепции «общества плю-
ралистических союзов», «объединения интересов» — союзы пред-
принимателей, профсоюзы, объединения учителей, ученых, дея-
телей культуры, спортсменов и т. п. пытаются подчинить госу-
дарство своим групповым интересам, и борьба этих групп будто
бы заняла ныне место классовой борьбы215.
Этот метод применен в книге «Хозяйственные союзы в 1933—
1945 гг.». Ее автор И. Эзенвайн-Роте искусственно объединяет
под этим названием самые различные союзы, созданные нациста-
ми по инициативе и в интересах крупных военных монополий,
объединения промышленников, ремесленников, так называемые
«германский рабочий фронт» и «имперское сословие питания».
Инициаторами их создания автор считает исключительно Гитле-
ра и Геринга, вермахт, министерскую бюрократию. Другой ис-
следователь, X. Энгельманн, сознательно смешивает союзы пред-
принимателей и профсоюзы рабочих и служащих, солдатские
общества и объединения верующих216. Т. Эльвайн в статье «Круп-
ные объединения по интересам и их влияние» выделяет среди
этих объединений «союзы в системе хозяйства и труда», «союзы
в социальной области», «союзы свободного времени» (спортив-
ные, музыкальные общества и др.), «союзы в области политики,
религии» и т. д.217 В теоретическом отношении эта концепция
полностью несостоятельна. Ее создатели подменяют реальное
осмысление социальной структуры выделением внешних, фор-
мальных общностей.
213 Подробнее см.: Вопросы философии, 1974, № 8, с. 153—161.
214 Так, оспаривая роль рабочего класса как самостоятельной политической
силы, Конце и его последователи стараются доказать, будто германское
рабочее движение с самого начала стремилось не к независимости, а к
«гармоничным отношениям» с буржуазией (Новая и новейшая история,
1972, № 5, с. 195; Вопросы истории, 1973, № 10, с. 180).
215 Подробнее см.: Чернов А. Б. К критике западногерманских буржуазных
и правореформистских концепций о взаимоотношениях труда и капита-
ла— В кн.: Критика современной буржуазной и реформистской историо-
графии. М., 1974.
216 Engelmann Ch. Interessenverbande und Widerbewaffung.— WWR, 1970,
H. 3, S. 136.
217 APZ, 1973, H. 48, S. 48.
92


Прослеживается здесь влияние доктрин формируемого об-
щества, конвергенции218, деидеологизации219, а также представ-
ляющей собой одну из важнейших частей внешнеполитической
концепции ХДС/ХСС — доктрины «европейской интеграции». По-
следняя имеет длительную историю220. В. И. Ленин и большеви-
ки еще в 1916 г. вскрыли контрреволюционный, империалистиче-
ский характер лозунга Соединенных Штатов Европы221. Эта
оценка вполне применима и к современным европеистским пла-
нам. В ФРГ их в принципе разделяют многие политики. Евро-
пеистская фразеология широко применялась и нацистской про-
пагандой, особенно после нападения на СССР. Сошлемся на
одно из изданий ведомства Геббельса, в котором он выступал
от имени «всей Европы»221а.
Европеистская идея глубоко укоренилась в реакционной исто-
риографии. Ее влияние не ограничено лишь тематикой 1939—
1945 гг. Широко распространены попытки представить традици-
онный «Drang nach Osten» как «общеевропейское дело», проти-
вопоставить «романо-германский Запад» России и т. п. В после-
военной историографии идея объединения против «угрозы с
Востока» была восстановлена Майнеке и Риттером221б. В 60-е го-
ды хорошо согласованная с позицией ХДС/ХСС, она пронизыва-
ет книги о минувшей войне всех реакционных авторов. «Нации
Европы» — назвали свой журнал неонацисты, и в нем представ-
лен постоянный раздел «Мысли о Европе». К «слиянию всех на-
ций в одну общеевропейскую нацию» призывал известный гене-
рал Мантейфель222. «Симпатии к Западу» бывшего начальника
генерального штаба Бека подчеркивал в юбилейных статьях об
этом генерале журнал «Wehrkunde»223. За «объединение народов
Европы» под антикоммунистическим флагом выступали умерен-
ные, пытаясь исторически обосновать этот лозунг. «Европеист-
ской» и «атлантической» идеологией обусловлены многие их суж-
дения об антифашистской коалиции, решающих сражениях вой-
ны и др. Развязавший войну на Западе Гитлер обвиняется в том,
что он «скомпрометировал идею западного сообщества»224.
218 Flechtheim О. К. Weltkommunismus im Wandel. Koln, 1965; Deutscher I.
Die unvollendete Revolution 1917—1967. Frankfurt am Main, 1968; NolteE.
Deutschland und der kalte Krieg. Munchen, 1974. Марксистскую критику
доктрины см.: Иванов Г. И. Социальная сущность теории конвергенции.
М., 1975.
219 Das Parlament, 5.X 1968, S. 6. Марксистскую критику доктрины см.: Кор-
тунов В. В. Идеология и политика. М., 1974.
220 См.: Княжинский В. Б. Провал планов «объединения Европы». М., 1958.
221 См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 26, с. 351—355.
221а Цит. по: VfZ, 1955, Н. 2, S. 259.
221б Meinecke F. Politische Schriften und Reden. Darmstadt, 1958, S. 490—
491.
222 См.: Итоги второй мировой войны. М., 1957, с. 622; Freund M. Der Zweite
Weltkrieg, S. 11.
223 Wehrkunde, 1960, H. 6, S. 287—289, H. 8, S. 432—435.
224 Jansen Т., Weidenfeld W. Europa. Bilanz und Perspektive. Mainz, 1973;
93


На крайне реакционных историков сильное влияние оказыва-
ют концепции, составлявшие основы фашистской идеологии. Уже
говорилось, что многие авторы при освещении роли личности в
истории войны фактически пребывают в плену фашистского
варианта доктрины «сверхчеловека», согласно которой в развитии
общества действует мистическая судьба, которая реализуется в
деятельности «сверхчеловека». Эта доктрина методологически
связана с упоминавшимся тезисом о единоличной ответственно-
сти за войну, преступления, поражение Германии. Менее рас-
пространены в современной историографии расизм и антисеми-
тизм. Чаще можно здесь встретить отражение геополитиче-
ских225 и неомальтузианских теорий. Некоторые консерваторы
использовали теории «естественного» происхождения войн 226,
геополитически объясняли генезис войны и военное поражение227.
Реакционная историография в реваншистских целях весьма часто
применяла фашистские спекуляции с демократическим лозунгом
национального самоопределения228.
На буржуазную историографию в целом оказывает значи-
тельное влияние националистический подход к изучению прош-
лого. В буржуазной литературе ряда капиталистических стран
получил определенное распространение тезис об «агрессивной на-
ции», о фашизме как «болезни немцев»229. Английский историк
Дж. Конвей, например, в книге «Нацистская церковная политика
1933—1945. Ее цели, противоречия и промахи», изданной в ФРГ,
пишет о фашизме как «продукте болезненного развития XX века
в целом», но часто — как о «болезни немцев». Автор сообщает
об их «пьяном восторге от национальной революции», о «про-
грамме расизма и фюрерства», будто бы «полностью соответст-
вовавшей желанию немецкого населения», также о «типично
немецкой готовности некритически воспринимать существующий
политический порядок и подчиняться ему»230. Подобная интер-
претация не согласуется с действительной историей и объективно
Ludz P. С. Deutschlands doppelte Zukunft. Munchen, 1974, S. 32, 49; Das
Parlament, 18.I 1975, S. 11. Марксистский анализ новейших модификаций
европеистской доктрины см.: Kohler H. Die «Europa»-Ideologie des Imperia-
lismus der BRD.—DA, 1976, H. 2.
225 Подробнее см.: Моджорян Л. А. Геополитика на службе военных авантюр.
М., 1974, с. 29—39.
226 Lirenz К. Das sogenannte Bose. Wien, 1963; Nitschke A. Der Feind. Stutt-
gart, 1964.
227 См.: Мировая война. М., 1957, с. 494—495; Ritter G. Eine neue Kxiegs-
schuldthese? — HZ, 1962, Bd 194, H. 3. S. 648—649.
228 Grewe W. Deutsche Aubenpolitik der Nachkriegszeit. Stuttgart, 1960,
S. 445.
229 Некоторые историки связывают эту концепцию главным образом с име-
нем лорда Ванситтарта и даже выделяют «ванситтартистское направле-
ние» (Ежегодник германской истории. 1970. М., 1971, с. 436—437. Крити-
ку концепции см.: Das Parlament, 1975, 9 August.
230 Conway J. S. Die nationalsozialistische Kirchenpolitik 1933—1945. Mun-
chen, 1969, S. 21, 23, 29, 275, 349
94


служит тем крайне реакционным кругам в ФРГ, которые под
флагом борьбы «за реабилитацию Германии», фактически же в
целях реабилитации наиболее империалистических кругов моно-
полистической буржуазии, верхушки фашистской партии, кон-
сервативного чиновничества и милитаристского генералитета
Германии, пытаются возложить ответственность за фашистские
злодеяния на весь немецкий народ или нацию, возродить агрес-
сивный шовинизм. В то же время известны попытки неофа-
шистских публицистов обвинить в «антинемецкой пропаганде»
большинство буржуазных историков ФРГ лишь на том основа-
нии, что последние в той или иной степени признают ответствен-
ность Германии за военные преступления и преступления против
человечности. Напомним также тенденциозные попытки Риттера
и других реакционных историков ФРГ найти истоки нацизма за
рубежом, нарочитое подчеркивание не немецкого происхожде-
ния фашизма и его международного характера231.
В последние годы в борьбе против вредного влияния реакци-
онных доктрин на историографию фашизма и войны значительно
возросла роль демократических и левосоциалистических истори-
ков ФРГ.
Значительный вклад в критику реакционных и правосоциа-
листических суждений о генезисе и характере фашизма внес
Кюнль232. Он создал многочисленные оригинальные работы по
истории и историографии германского фашизма и теории исто-
рической науки233. В большой историографической статье «Гер-
манский фашизм и третья империя», в специальных и общих
исследованиях»234 Кюнль показал, что фашизм будет представ-
лять угрозу, пока не уничтожены его предпосылки. Их же следу-
ет искать не в личностях, не в отношениях между поколениями,
не в специфике человеческих слабостей и не в особенностях не-
мецкого национального характера, а в определенных социаль-
ных, экономических и политических условиях. В обзоре «Тенден-
ции исследования фашизма» автор анализирует опубликованные
в ФРГ автобиографию О. Штрассера «Моя борьба», сборник
231 Internationaler Faschismus 1920—1945. Munchen, 1966; Buchheit G. Der
deutsche Geheimdienst, S. 332.
232 Некоторые аспекты творчества Р. Кюнля освещены в марксистской исто-
риографии. Ежегодник германской истории. 1972. М., 1973, с. 386; ZfG,
1968, Н. 4; 1976, Н. 1, S. 108, 521; BzG, 1974, Н. 4, S. 596—597).
233 Ktihnl R. Das Dritte Reich in der Presse der Bundesrepublik.
Frankfurt am Main, 1966; Idem. Deutschland zwischen Demokratie und
Faschismus. Munchen, 1969; Idem. Formen burgerlicher Herrschaft. Rein-
bek, 1971; Idem. Die von F.-J. Straufl reprasentierten poliuschen Krafte.
Koln, 1972; Gossweiler K., Ktihnl R., Opitz R. Faschismus — Entstehung
und Verhinderung. Frankfurt am Main, 1972; Kuhnl R. Geschichte und Ideo-
logic. Reinbek, 1973.
234 NPL, 1970, H. 1.
95


статей «Взлет НСДАП» под редакцией Э. Дойерляйна, книги
К.-П. Хепке «Германские правые и итальянский фашизм»,
А. Милварда «Германская военная экономика 1939—1945»,
Э. Нольте «Фашизм от Муссолини до Гитлера» и др. Критик
осуждает попытки Дойерляйна найти истоки фашизма лишь в
духовной области, тезис о «мифическом единстве немецкого на-
рода», отождествление «интересов и идеологии буржуазии и на-
родных масс». Он показал, что Дойерляйн не принял во внимание
документы, подтверждающие «решающее в конечном счете зна-
чение той поддержки, которую оказал крупный капитал нацис-
там в захвате власти». Автор показывает несостоятельность «фе-
номенологического метода» Нольте, утверждавшего, что герман-
ский фашизм якобы возник из гитлеровских бредовых идей.
Кюнль показывает, что германские концерны стремились захва-
тить восточноевропейские источники сырья и дешевой рабочей
аилы еще в годы первой мировой войны. Отмечая, что Милвард
ввел в научный оборот большой фактический материал, критик
с полным основанием упрекал его в том, что он обошел молча-
нием «роль крупного капитала в планировании и ведении воен-
ного хозяйства».
Р. Кюнль раскрыл сугубо политическое назначение доктрины
тоталитаризма, используемой ХДС/ХСС в целях пропагандист-
ского обоснования своего антидемократического режима235. Ав-
тор отвергает доктрину в любой форме. Он занимает марксист-
ские позиции в оценке важных моментов. Так, подчеркивая пред-
почтение элитой экономики, милитаристами и бюрократией
НСДАП всем остальным партиям, он отмечает, что нацисты га-
рантировали «высшим классам руководящие позиции в обществе
и экономике»236.
С некоторыми суждениями Кюнля мы не можем согласиться.
В центре предложенной им концепции фашизма находится не-
верное положение о «союзе двух примерно равноценных партне-
ров — руководящих кадров НСДАП и старой элиты в экономике,
вооруженных силах и государственном аппарате». Нацистское
руководство стало, по мнению Кюнля, ориентироваться на «вер-
хи общества» будто бы лишь в начале 30-х годов, VII конгресс
Коминтерна якобы характеризовал фашизм как «непосредствен-
ное господство определенной группы капитала» 237.
Кюнль принимает за оценку Коминтерна лишь неправильные
суждения отдельных историков и публицистов. В целом марк-
систско-ленинская историческая наука не имеет отношения к те-
зисам о «непосредственном господстве» монополий при фашист-
ской диктатуре238.
235 PV, 1968, Н. 3, S. 442; FH, 1970, Н. 6.
236 Kuhnl R. Deutschland zwischen Demokratie und Faschismus, S. 60—61.
237 NPL, 1970. H. 1, S. 86; Kuhnl R. Formen burgerlicher Herrschaft, S. 140.
238 Подобные ошибочные суждения подвергались критике в советской лите-
ратуре (см., например: Вопросы методологии истории и историографии.
96


Опираясь на документы Коминтерна, историки-марксисты
подчеркивают империалистический характер фашизма, иными
словами, то обстоятельство, что НСДАП у власти представляла
интересы в первую очередь наиболее реакционных и агрессивных
элементов финансового капитала. С полным основанием Кюнль
говорит об ответственности за войну и преступления — нацист-
ской верхушки, владельцев военных монополий, высших военных
и штатских чиновников. Однако он явно преувеличивает относи-
тельную самостоятельность политической надстройки в фашист-
ской Германии.
Многие западногерманские буржуазные историки мало интере-
суются теоретическими вопросами исторической науки и не име-
ют четкой философской ориентации. Для них характерно эклекти-
ческое суждение о «многовариантности» исторического процесса.
Нам не известен ни один ортодоксальный последователь той или
иной философской школы. Буржуазные авторы часто отступают
от провозглашенных принципов или в силу практических задач,
или будучи вынужденными считаться в какой-то степени с фак-
тическим материалом. Многие авторы просто выбирают то или
иное философское положение, представляющееся им в данном
случае удобным. Анализ военной историографии ФРГ приводит,
однако, к выводу о наиболее существенном влиянии «герман-
ского историзма».
Границы буржуазных философских школ и направлений во-
енно-исторической литературы не совпадают. Тем не менее мы
отмечаем, что крайний агностицизм, иррационализм, мистицизм,
презентизм более характерны для консерваторов. Они в боль-
шей степени сохраняют верность реакционным традициям прус-
ско-германской историографии, идиографическому методу. Уме-
ренным в большей степени присущ эмпиризм, часть их в некото-
рой мере восприняла генерализующий метод. Но в общем их
попытка преодолеть пороки старой методологии при сохранении
враждебности к марксизму оказалась безуспешной.
Большинство современных реакционных политико-философ-
ских учений, оказывающих значительное влияние на историогра-
фию войны, прямо или косвенно связано с антикоммунизмом.
Среди них центральное место занимает доктрина тоталитаризма.
Стремясь скрыть капиталистическую природу фашизма, адепты
доктрины эксплуатируют естественную ненависть народов к фа-
шизму. Доктрина тоталитаризма составляет несостоятельную
методологическую основу реакционной концепции истории ми-
нувшей войны.
Томск, 1974, с. 36). Близкие к концепции Кюнля взгляды на фашизм раз-
деляет Д. Штегман.—AfS, 1973. S. 399, 440, 441,


Глава третья
Основные направления
западногерманской
буржуазной историографии
второй мировой войны
В науке важная роль отводится классификации наблюдаемых
явлений. Чем многообразнее эти явления, тем более необходима
классификация. Без классификации немыслима и научная исто-
риография. Без нее трудно ориентироваться в чрезвычайно пест-
ром и противоречивом потоке буржуазной литературы.
В условиях обострившейся идеологической борьбы, использо-
вания идейным противником изощренных методов ленинский те-
зис: «Надо ясно знать своего врага» 1 звучит особенно актуально.
Учет различий между историографическими направлениями
принципиально важен при исключительном размахе идеологиче-
ских диверсий империалистической буржуазии, использующей
возросшие технические возможности. Успех в борьбе с антиком-
мунистической историографией невозможен без тонкого знания
дела.
Необходимость научной классификации исторической лите-
ратуры ныне признана по существу всеми советскими историо-
графами2. Дифференциацию3 и вместе с ней усиление опреде-
ленных реалистических тенденций советские исследователи кон-
статируют не только в литературе о второй мировой войне, но л
в других областях буржуазной науки. Выделяются различные
направления в буржуазной литературе о генезисе капитализма,
об Октябрьской революции и гражданской войне в СССР, Гер-
манской Демократической Республике, в «остфоршунге» и аме-
риканском советоведении, собственно военной историографии,
а также философии, социологии, экономической науке4.
1 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 43, с. 139.
2 Отдельные исследователи в прошлые годы не считали необходимым вы-
делять какие-либо направления в буржуазной литературе (Реутов Г. Н.
Правда и вымысел о второй мировой войне. М., 1967, с. 10).
3 Некоторые критики видят специфику различных групп реакционных исто-
риков лишь в том, что одни лавируют, другие фальсифицируют грубо
(Военно-исторический журнал, 1972, № 12, с. 102—103).
4 Правда, 1974, 12 сентября, 15 октября; Коммунист, 1967, № 17, с. 71, 1975,
№ 2, с. 95—105; Военно-исторический журнал, 1973, № 11, с. 105. 1974,
№ 10, с. 93—94; Вопросы истории, 1967, № 11, с. 176; 1971, №3, с. 8—9; 1972,
№ 6, с. 124—125; 1973, № 10, с. 153; 1976, № 9, с. 88—89; Новая и новей-
98


В буржуазную историографию второй мировой войны мы не
включаем социал-демократическую литературу. Правосоциали-
стических историков сближает с реакционными общая антиком-
мунистическая ориентация, в целом же их концепция отлична от
буржуазной, кроме того, эта литература адресована в первую
очередь читателям из рабочих. С другой стороны, мы оставляем
за пределами научной историографии неонацистскую историко-
политическую публицистику и не считаем возможным применять
термин «неонацистский историк». По уровню общей и специаль-
ной исследовательской подготовки авторов, несостоятельности
источников, полной неразборчивости в средствах, примитивности
выводов эта литература далека даже от буржуазной военно-ис-
торической науки. Неонацисты лишь паразитируют на историо-
графии, беззастенчиво используя ее в сугубо пропагандистских
целях, в соответствии с прагматическим критерием полезности.
Это — старая фашистская литература о войне, лишь несколько
приспособленная к новым условиям, но стоящая вне науки 5.
При выделении групп историков мы пользуемся термином
«направление», принимая его истолкование, данное авторами
статьи «Историография» в «Советской исторической энциклопе-
дии». Из различных определений, применяемых в критической
литературе6, наиболее адекватными мы считаем «консерватив-
ное», «умеренное» и «либерально-демократическое» направления.
Мы не представляем себе их как нечто организационно оформ-
ленное. Иногда даже в одной и той же книге причудливо сосед-
ствуют противоположные тенденции.
В связи с критикой Эрдманна, направленной в адрес совет-
ских историков по поводу применения ими термина «реакцион-
ный» 7, мы должны отметить следующее. В данном случае мы не
отождествляем эту, на наш взгляд, весьма широкую дефиницию
с понятием «мракобес», но имеем в виду «каждого, кто пытается
остановить прогресс человеческого общества»8. Такое определе-
ние в большей степени подходит к современной обстановке как
в политической жизни ФРГ, так и в ее исторической науке.
шая история, 1975, № 1, с. 67, № 4, с. 15; Война, история, идеология,
с. 34—35, 326—327; Красин Ю. А. Революцией устрашенные. Критический
очерк буржуазных концепций социальной революции. М., 1975, с. 23—24;
Einheit, 1974, Н. 5, S. 527; ZfG, 1976, Н. 4, S. 422; Н. 5, S. 501—515.
5 См. нашу гл. в кн.: Большая ложь о войне. Критика новейшей буржуазной
историографии второй мировой войны. М., 1971.
6 См.: Вторая мировая война. Общие проблемы. М, 1966, с. 319—325; Са-
лов В. И. Современная западногерманская буржуазная историография. М.,
1968, с. 14, 16, 19, 21, 52, 56, 266, 283, 304; Историография новой и новей-
шей истории. М., 1968, с. 495; Новая и новейшая история, 1968, № 4,
с. 123, 126, 130; 1977, № 4, с. 165—181; Война, история, идеология, с. 270;
BzG, 1965, Н. 5, S. 902—903; ZfG, 1965, Н. 6, S. 1026; 1968, Н. 10, S. 1254,
1256.
7 GWU, 1975, Н. 7, S. 444.
8 Lexikon. Zweiter Band. Leipzig, 1957, S. 446; Большая Советская Энцикло-
педия, т. 21. М., 1975, с. 524.
99


Вырабатывая критерий классификации, мы придавали перво-
степенное значение не прошлой деятельности и не отдельным
высказываниям того или иного буржуазного историка, а его ми-
ровоззрению, научному содержанию его творчества в целом, ха-
рактеру исследуемых источников и его отношению к ним, кон-
цепции истории войны, политическим взглядам, в том числе его
отношению к СССР. Так, если в литературе консервативного и
умеренного направлений преобладают различные варианты идеа-
листической методологии, то на литературу либеральную боль-
шее влияние оказывают неопозитивистские принципы. Консерва-
торы и умеренные в историографии руководствуются главным
образом соображениями антикоммунизма, антисоветизма, ли-
бералы и демократы, как правило, не разделяют этих методов
исследования, хотя от некоторых антикоммунистических пред-
рассудков или предубеждений они, особенно либералы, и не сво-
бодны. При классификации мы учитываем, что в современных
условиях весьма важно отличать преднамеренную фальсифика-
цию исторического прошлого от профессиональной слабости того
или иного буржуазного историка, воинствующий антикоммунизм
апологетов империалистической буржуазии от антикоммунисти-
ческих предубеждений других слоев капиталистического об-
щества.
Литература консервативного направления
В становлении консервативной литературы9 значительную роль
сыграл Риттер, один из историков старшего поколения, непри-
миримый поборник милитаристских традиций. Известный либе-
ральный историк Ф. Фишер не случайно назвал его «националь-
ным цензором»10. В 1957 г. он был награжден «Большим крестом
за заслуги». Послевоенные работы Риттера посвящены некото-
рым моментам истории германского рабочего движения в новое
время, истории государственной власти и военной касты в Гер-
мании, германской проблеме. Специально истории 1939—1945 гг.
посвящено несколько сравнительно небольших работ — об ответ-
ственности за войну и буржуазной оппозиции. Но его политико-
философские взгляды, оценка важных моментов истории и пре-
дыстории войны оказали сильное влияние на реакционную воен-
но-историческую и мемуарную литературу.
Свою главную задачу Риттер видел в реабилитации герман-
ского милитаризма, который будто бы «спас честь Германии» в
1933—1945 гг. Тезисы Риттера о неучастии в антифашистской
борьбе народных масс, о миролюбии и демократизме «чистого
9 Подробнее о литературе консервативного направления см. нашу ст.: Во-
просы истории, 1969. № 11. Это направление выделяется и некоторыми
прогрессивными критиками в ФРГ.— BdiP, 1975, Н. 1, S. 98.
10 HZ, 1966, Н. 3, S. 653.
100


идеалиста» Герделера и других консервативных лидеров оппози-
ции 20 июля 1944 г., клеветническое утверждение об антинацио-
нальном характере коммунистических организаций до сих пор
представлены в реакционной историографии11. Риттер уже после
поражения фашистов под Сталинградом начал пересмотр своей
исторической концепции в сторону примирения Германии с За-
падом. В 50-е годы тезис о германском милитаризме как «защит-
нике» Европы от «угрозы коммунизма» получил полное развитие.
С именем Риттера связаны многие черты направления 12.
Взгляды консерваторов обращены назад. «Мое будущее — в
моем прошлом»,— заявил после выхода из тюрьмы Кессель-
ринг13. Они объясняют возникновение войны «романтическими
мечтаниями нацистских лидеров о Священной римской империи
германской нации». Традиционный культ государства обусловил
применение этими историками тезиса о верности генералов вер-
ховному главнокомандующему, которому они дали присягу. Кон-
серваторы восприняли также некоторые фашистские легенды —
о «превентивной» войне, «кинжальном ударе в спину вермахта».
Утратившие доминирующее положение консерваторы отнюдь
не сошли со сцены. В 60-х — начале 70-х годов переиздавались
их ранние книги, выходили в свет новые работы. В консерватив-
ной литературе в первую очередь выделяются труды профессио-
нальных историков. Значительную роль играют мемуары и ис-
следования бывших офицеров вермахта 14, воспоминания видных
политиков Г. Брюнинга, Ф. Папена, политика и финансиста
Я. Шахта15, исследовательские работы о войне, написанные жур-
налистами и историками В. Гёрлицем, В. Мартини, П. Кареллом.
Характерная для консервативного направления концепция
истории второй мировой войны наиболее полно представлена в
работах профессора Дамса. Его интерес к военной истории опре-
делился уже в фашистское время. В 1941 и 1944 гг. он опублико-
вал «Историю бранденбургского ополчения» и «Мысли Мольтке
об истории». После войны им написаны многочисленные книги
по истории нового и новейшего времени Европы, США. Дамс —
автор «Истории второй мировой войны», одной из немногих об-
11 Реабилитация германского милитаризма остается и теперь главной задачей
историков и мемуаристов консервативного направления. См., например:
Deutsch С. Н. Das Komplott oder die Entmachung der Generale. Zurich,
1974.
12 См.: Deutscher Historiker. Gottingen, 1971, S. 86.
13 Цит. по: Вторая мировая война. Общие .проблемы, с. 321.
14 См., в частности, их новые или переизданные работы: Einbeck E. Das
Exempel Graf Sponeck. Bremen, 1970; Gehlen R. Der Dienst. Erinnerungen
1942—1972. Mainz, 1974; Muller J. Bis zur letzten Konsequenz. Ein Leben
fur Frieden und Freiheit. Munchen, 1975; Kempka E. Die letzten Tage mit
Adolf Hitler. Preubisch-Oldenburg, 1975; Esebeck H. G. Das Deutsche
Afrika-Korps. Wiesbaden, 1949, 1961, 1975.
15 См., в частности: Bruning H. Memoiren. Stuttgart, 1970.
101


щих книг о минувшей войне, неоднократно издававшейся в ФРГ
и других капиталистических странах. Книга Дамса не оригиналь-
на. Сам он признает, что он «отнюдь не перечеркивает до сих
пор написанные исследования» и стремится лишь «обобщить и
дополнить их»16.
Источники, привлекаемые Дамсом, бедны, в их подборе он
тенденциозен. Это материалы нацистской пропаганды, изданные
нацистами сборники документов, мемуары немецких и зарубеж-
ных фашистов и милитаристов. В отличие от неонацистов автор
признает подлинность представленного в Нюрнберге «протокола
Хоссбаха» и некоторых других документов, обличающих нацизм.
Но в целом называет Нюрнбергский процесс «юстицией мести»17.
В оценке роли Рузвельта он близок к «ревизионистам». Он отри-
цает намерение нацистов завоевать мировое господство 18. Доку-
менты и научную литературу, изданные в социалистических стра-
нах, автор игнорирует, снисходительно называя их «публицисти-
кой». В книгах Дамса исследуется главным образом военная и
дипломатическая история, хотя в сравнении с книгами бывших
генералов и чиновников здесь полнее освещены вопросы предыс-
тории войны, в частности события в Испании 1936—1939 гг.
Представленная в книгах Дамса концепция истории нацио-
нально-революционной войны испанского народа соответствует
общей реакционной схеме19. Тщетно пытается автор показать,
что он одинаково относится и к франкистам, и к республиканцам,
и к СССР, и к фашистским державам. Дамс ложно утверждает,
что будто бы Г. М. Димитров и И. Г. Эренбург ориентировали
лидера испанских социалистов Л. Кабальеро первыми «начать
прямые действия», испанские генералы оказали сопротивление,
«началась гражданская война». Автор преуменьшает влияние
фашистской интервенции на исход событий20. Численность ин-
тервентов он сокращает в 7—8 раз. Последние, по мнению авто-
ра, не имели никаких корыстных целей. Интервенция якобы
была «импровизацией» в ответ на вмешательство Франции и
СССР. Дамс верно полагает, что политика Запада в испанском
вопросе «вдохновила» нацистов, и через пять месяцев после
окончания войны в Испании «в Европе полыхал уже военный
16 WWR, 1962, Н. 9, S. 488; Dahms H. G. Geschichte des Zweiten Weltkrieges.
Tubingen, 1960, S. 11.
17 Dahms H. G. Kleine Geschichte Europas im 20. Jahrhundert. Frankfurt am
Main, 1961, S. 136.
18 Ibid., S. 154—155.
19 Подробнее см.: Листер Э. Против фальсификации некоторых вопросов на-
ционально-революционной войны в Испании.— Новая и новейшая исто-
рия, 1961, № 4; Interbrigadisten. Berlin, 1966, S. 310—315.
20 Даже по оценке Буххейта, до вторжения германо-итальянских войск по-
ложение мятежников «было очень неблагоприятным» (Buchheit G. Der
deutsche Geheimdienst. Munchen, 1967, S. 135). См. также историко-мемуар-
ный труд: Солидарность народов с Испанской республикой 1936—1939.
М., 1972.
102


пожар»; с другой стороны, он явно преувеличивает антифашизм
западных держав21.
При оценке мюнхенского соглашения Дамс правильно счита-
ет, что в этот момент «политика уступок достигла своей высшей
точки». Он не хочет понять, что антисоветизм был главной при-
чиной принятия англо-французской дипломатией фашистского
диктата, и упрощенно представляет, что эта сделка стала воз-
можной, поскольку «фюрер» назвал свою претензию к Чехосло-
вакии «последним территориальным требованием»22. Крайне
тенденциозно рисует автор политический портрет президента
США. «Злобный враг Германии» Рузвельт будто бы требовал
«уничтожить» ее. Из этого Дамс выводит и принцип безоговороч-
ной капитуляции, и план аграризации Германии. Одновременно
Рузвельт выступает здесь как «наивный друг Советов»23.
Дамс стремится переложить ответственность за войну на про-
тивников Германии, в первую очередь на СССР. В своих рабо-
тах 60-х годов он признает, что, «несмотря на свои большие во-
енные приготовления, в 1941 г. Советы были весьма далеки от
нападения». Однако советско-германские отношения 1939—
1941 гг. автор оценивает в антисоветском духе24.
Говоря об агрессивных целях Германии, Дамс весьма немно-
гословен. Автор подчеркивает единоличную ответственность «фю-
рера», который «один принял решение... нацию не спросил», счи-
тает нацизм и его лидера «решающим фактором в развязывании
второй мировой войны», но оговаривается, что «фюрер» будто бы
«не хотел мировой войны». О целях фашистов сообщается весьма
нечетко. Прямо говорит Дамс лишь об их восточных планах.
В соответствии со своими антикоммунистическими и «европеист-
скими» убеждениями автор утверждает, что «фюрер» будто бы
не хотел завоевывать Францию и Англию, он лишь стремился
принудить их признать его империалистические цели в Восточной
Европе. Дамс разделяет миф о «принципиальных разногласиях»
между генералами и «фюрером», осуждает его тупую привер-
женность принципу «удерживать позиции любой ценой», не ана-
лизируя этот принцип по существу25.
Вопрос о роли СССР в разгроме фашизма Дамс решает про-
тиворечиво. В более ранних своих книгах он полагал, что поворот
в ходе войны произошел вследствие сражений под Сталинградом
и Эль-Аламейном. Позднее он поставил Сталинград в один ряд
со многими второстепенными событиями, но в то же время под-
черкнул, что это сражение в новейшей истории Германии было
«самым тяжелым». Автор признает, что под Курском вермахт
21 Dahms H. G. Der Spanische Burgerkrieg. Tubingen, 1962, S. 88. 95—100.
22 Dahms H. G. Der Zweite Weltkrieg. Frankfurt am Main, 1966, S. 19—20.
23 Dahms H. G. Geschichte der VSA, S. 494, 497, 499.
24 Dahms H. G. Geschichte des Zweiten Weltkrieges, S. 154—155.
25 Ibid., S. 16, 24.
103


окончательно потерял стратегическую инициативу, но стремится
преуменьшить значение этой победы Советской Армии. Дамс вы-
соко оценивает многие успехи СССР, в частности выдающиеся
достижения партизан, но явно преувеличивает значение операций
в Италии, высадки в Нормандии, разгрома вермахта в Арденнах,
атомных бомбардировок Японии, поставок по ленд-лизу28.
Дамс обходит молчанием социально-экономические причины
поражения на Востоке, часто обращается к тезисам о роли слу-
чая, численном превосходстве Красной Армии, географических
факторах. Однако в изданной в 1966 г. книге он правильно отме-
чает, что германское командование недооценивало действитель-
ные силы СССР и условия вооруженной борьбы на восточноев-
ропейском театре. При этом он значительно смягчает категорич-
ность утверждения о единоличной вине.
В отличие от неонацистов Дамс признает часть преступлений
нацистов, решительно отрицая при этом ответственность генера-
литета. Иными словами, и в данном случае концепция автора
остается апологетической. Пытаясь смягчить вину немецких фа-
шистов, он клеветнически утверждает, что в последние годы вой-
ны якобы «обе сражавшиеся стороны» отличались равной жес-
токостью; роль палачей будто бы выполняли лишь немногочис-
ленные специальные части СС, к тому же укомплектованные в
большинстве своем иностранцами; «немецкую юстицию мести»
против партизан он выдает за «ответную меру».
К профессиональным историкам относится также профессор
Буххейт, в прошлом — автор панегириков Гитлеру. В послевоен-
ных же работах он претенциозно выступает как критик «разру-
шителя Германии, принесшего отечеству несчастье и позор».
В этом смысле характерна его книга «Гитлер — полководец»27.
В 1967 г. издана работа Буххейта «Германская секретная служ-
ба. История военной контрразведки». Книга сравнительно хоро-
шо документирована. Представлены ценные сведения о структу-
ре и личном составе абвера, о его деятельности и конкурентной
борьбе против СД и гестапо. Использованы материалы из архи-
вов США и Франции, архива Института современной истории,
а также свидетельства служащих германской контрразведки.
Подвергнуты критике неонацистские тезисы, в частности о шпио-
наже противников Германии как главной причине ее поражения.
И тем не менее в целом книга далека от подлинной истории
нацистского абвера. Автор сознательно игнорирует его классо-
вую сущность, отрицает его агрессивные намерения, представ-
ляет его шпионаж в виде оборонительного мирного мероприя-
тия, а влияние руководства абвера на ведение войны слабым.
Абвер выступает как образцовое учреждение. Все успехи немец-
ко-фашистской разведки заносятся на его счет, все провалы —
26 Dahms H. G. Gcschichte des Zweiten Weltkrieges, S. 330—332.
27 Buchheit G. Hitler der Feldherr. Rastatt, 1958.
104


на счет СД. Буххейт пытается реабилитировать начальника аб-
вера адмирала Канариса. По мнению автора, Канарис, олицетво-
ряя лучшие рыцарские идеалы, беззаветное служение родине,
был «главной фигурой мирного фронта» германского генераль-
ного штаба. Защищая Канариса от нападок неонацистов и
отвергая тезис об измене адмирала, автор не без основания по-
казывает, что Канарис «всеми силами способствовал победе»
фашистской Германии, что в своих столкновениях с нацистскими
органами он «вел борьбу за нацистское государство, а не против
него», что Канарис будто бы применял лишь легальные приемы
и отвергал нелегальные28.
Прямой апологией Канариса и абвера отличается также кни-
га К. Бенцинга «Адмирал». По утверждению автора, «многие в
абвере были в «оппозиции Гитлеру», даже «вели фронтальную
борьбу против гестапо и СС». В то же время преступные дейст-
вия абвера от Северного полюса до пустынь Азии и Южной Аме-
рики Бенцинг пытается представить в качестве «патриотиче-
ских» 29.
В консервативном направлении особое место занимают про-
фессора Шрамм и Хубач, ранее тесно связанные с ОКБ, впослед-
ствии — с бундесвером и с примыкающими к нему военными об-
ществами. Одна из работ Шрамма — «Гитлер как полководец».
Тематика различных работ Хубача весьма широка: эпоха аб-
солютизма и прусское государство, первая мировая война и пре-
зидентство Гинденбурга. Многие работы связаны с историей по-
следней войны. Среди них: «Операция Везер. Германская окку-
пация Дании и Норвегии», «Поворот в ходе войны 1943 г.»30,
«Германский вопрос» и др. По нацистской традиции автор оце-
нивает вторжение в страны Северной Европы как «превентив-
ную» акцию, истолковывает причины поражения Германии в со-
ответствии с известным ненаучным тезисом о единоличной ответ-
ственности. В 1972 г. Хубач издал 16-й том книги «Германская
история. События и факты», в котором собраны карты по исто-
рии Германии. Бросается в глаза стремление составителей про-
славить так называемое «германское величие». Включены, на-
пример, карты: «Изменения внешних границ германской империи
до конца 1944 г.», «Области, состоявшие под германским управ-
лением в конце 1944 г.» В реваншистском духе выполнена карта
«Германия 1939—1970 гг.»31
28 Buchheit G. Der deutsche Geheimdienst. Munchen, 1967, S. 370, 376, 415.
Марксистская концепция истории нацистской военной контрразведки пред-
ставлена в книге А. Каризиуса и Ю. Мадера (Charisius A., Mader J.
Nichi langer Geheim. Berlin, 1975).
29 Benzing K. Der Admiral. Nordlingen, 1973, S. 154, 160. См. также: Bartz К.
Die Tragodie der deutschen Abwehr. Preusisch-Oldenburg, 1972.
30 Эта книга В. Хубача выдержала несколько изданий, новейшее — в 1974 г.
Hubatsch W. Kriegswende 1943. Frankfurt am Main, 1974.
31 Deutsche Geschichte. Ereignisse und Probleme, Bd 16. Frankfurt am Main,
1972.
105


Видное место в исследовательской литературе консервативно-
го направления занимает монография бывшего генерала Б. Мюл-
лер-Гиллебранда «Сухопутные силы 1933—1945». Ее первые два
тома были изданы еще в 1954 и 1956 гг. Третий, последний том
издан в 1969 г.32 Советским читателям они известны по русским
переводам. Книга раскрывает многие вопросы, связанные с лич-
ным составом и материальным обеспечением немецко-фашист-
ских сухопутных войск. Здесь представлен богатый докумен-
тальный материал. В целом он подтверждает известный вывод,
что вермахт был уничтожен главным образом Красной Армией.
Однако многие суждения автора о немецко-фашистской армии
носят апологетический характер.
Среди исследований и мемуаров бывших офицеров — опубли-
кованный в 1962 г. «Оперативный обзор похода против Советской
России 1941 —1945 гг.» Он написан двумя генералами: раздел
«Планирование и ход военных действий в 1941—1942 гг.» —
А. Филиппи, раздел «Сталинград и ход военных действий в
1943—1945 гг.» — Ф. Геймом. Книга выдержана в духе мемуаров
50-х годов. Авторы пренебрегают даже теми сведениями, которые
были опубликованы в западногерманской литературе. Они от-
стаивают одну из модификаций легенды о «превентивной» войне,
предлагают старые несостоятельные объяснения военного краха
Германии на Восточном фронте33.
В ФРГ издано значительное число книг по военно-техниче-
ским вопросам. Такова книга К.-Г. Фелькера34 о строительстве,
руководстве, вооружении авиации и развитии теории воздушной
войны в Германии в 1933—1939 гг. Книга основана на относи-
тельно хорошей документальной базе. Конкретные военно-исто-
рические моменты, представляющие интерес для современного
поенного строительства, изложены сравнительно объективно. Но
ценность книги снижается из-за консервативной концепции. Ав-
тор стремится преуменьшить готовность германских ВВС к агрес-
сивной войне, отрицает их наступательные намерения против
СССР, отвергает тезис некоторых западногерманских военных
мемуаристов об особенно сильном распространении фашистских
идей среди военных летчиков. Автор пытается представить офи-
церов ВВС политически индифферентными, интересующимися
только вопросами техники и организации, а концерны — непри-
частными к производству военных самолетов. Аналогичные книги
посвящены истории танковых войск, военно-морского флота на-
цистской Германии35.
32 Muller-Hillebrand В. Das Heer 1933—1945, Bd 1. Darmstadt, 1954: Bd 2.
Frankfurt am Main, 1956; Bd 3. Frankfurt am Main, 1969.
33 Philippi A., Heim F. Der Feldzug gegen Sowjetrussland. Stuttgart, 1962.
34 Volker K.-H. Die deutsche Luftwaffe 1933—1939. Stuttgart, 1967.
35 Alman K. Panzer vor. Bochum, 1974; Salewsky M. Die deutsche Seekriegs-
leitung 1933—1945, Bd 1 -3. Frankfurt am Main, 1971—1975.
106


Принципиальных изменений мы не заметили и в концепциях
известных западногерманских мемуаристов, переиздавших свои
воспоминания.
Весьма сложное переплетение старых и новых тенденций на-
блюдается в книге бывшего генерал-полковника и обергруппен-
фюрера СС П. Хауссера «Солдаты, как и все другие»36. Почти
половину ее объема составляют документы ОКБ, ОКХ, СС. Ис-
следователь найдет здесь много фактического материала. Автор
хорошо осведомлен37 о возникновении войск СС, их организации,
военной и идеологической подготовке, вооружении, снабжении,
боевом использовании. Он сделал попытку критического анализа
нескольких западногерманских работ об СС. В то же время
стремление реабилитировать даже часть эсэсовских формирова-
ний — фронтовые соединения,— а в этом автор видит главную
задачу,— сближает его с неонацистами. Не случайно неонацист-
ская пресса положительно встретила книгу Хауссера38.
Тем не менее в книге доминирует консервативная тенденция.
С позиций прусского генерала автор пытается отмежеваться от
нацизма.
Известно, что сразу же после войны немецкие милитаристы
стали широко использовать прием, пожалуй, наиболее четко
выраженный адвокатом Латернзером: пусть фюреры СС примут
на себя все преступления — щит вермахта должен остаться чи-
стым. Мемуаристы отрицали какое бы то ни было участие ар-
мии в преступлениях и всякую связь ОКБ—ОКХ и СС. Гудери-
ан, например, утверждал, что до него «доходили лишь слухи о
различных злоупотреблениях»39. Это было опровергнуто уже
на Нюрнбергском процессе. Обвинение доказало, что армия и
СС во многих преступных акциях, например при уничтожении
варшавского гетто, действовали совместно, что еще 25—26 мар-
та 1941 г. первый заместитель начальника генерального штаба
армии генерал Вагнер и шеф полиции безопасности обергруп-
пенфюрер СС Гейдрих официально договорились о сотрудниче-
стве военного командования и органов рейхсфюрера СС в райо-
нах боевых действий40. Генералы тенденциозно противопостав-
ляли фронтовые войска СС и тем более «общие СС» армии,
вермахту. Кейтель говорил в Нюрнберге о «грязных свиньях из
СС», Вестфаль писал об СС как о «злобном противнике армии».
36 Hausser P. Soldaten wie andere auch. Osnabruck, 1966.
37 П. Хауссер — генерал рейхсвера с 1932 г. С 1934 г.— командир юнкерской
школы СС, инспектор войск СС, командир дивизии, танкового корпуса,
командующий армией.
38 NZSZ, 1967, № 10, S. 13.
39 Guderian H. Erinnerungen eines Soldaten. Heidelberg, 1951. S. 3. 26.
40 Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступника-
ми. Сборник материалов в семи томах (далее — Нюрнбергский процесс в
семи томах). М., 1957-41961, т. 6, с. 250, 262, 736; т. 7, с. 539—540; Anato-
mie SS-Staates. Bd 2. Olten, 1965, S. 170—173.
107


Мемуаристы с завистью отмечали лучшее вооружение, оснаще-
ние, снабжение войск СС41, хотя вермахт, как известно, действо-
вал в полном контакте с СС.
И в последующие годы многие историки и мемуаристы счита-
ли ответственными за преступления лишь СС, противопоставля-
ли их армии42. Хауссер пытается доказать, что фронтовые ди-
визии СС лишь номинально относились к ведомству Гиммлера,
а фактически были частью армии, вермахта, что они резко отли-
чались от «общих СС», чьи преступления автор особо выделяет.
И в этом Хауссер не одинок43.
Расхождения между Хауссером и другими консервативными
мемуаристами отражают противоречия внутри генералитета, от-
дельные группы которого в большей или меньшей степени ском-
прометировали себя сотрудничеством с нацистской партией.
Хауссер — лишь один из многих армейских генералов, которые
пришли в СС44, не видя большой разницы между ними и вермах-
том. Автор полагает, что фронтовые войска СС — это скорее
«гвардия сухопутных сил» 45, чем партийная полиция или «армия
мировоззрения». Эсэсовские дивизии, подготовленные по армей-
ским уставам и наставлениям, на переднем крае составляли
ударную силу вермахта. Своеобразное шефство над войсками
СС в финансировании, вооружении, боевой подготовке вермахт
взял еще в 1938—1939 гг. Тогда же были определены две линии
подчинения этих войск: ОКБ и Гиммлеру. Хауссер отрицает
какие бы то ни было преступления войск СС, ответственность за
которые не несла бы и армия, и признает их общие злодеяния:
кровавая ночь на 30 июня 1934 г., лагери смерти и др. В то же
время Хауссер предпринимает весьма примитивные попытки
смягчать вину войск СС («в орадурском убийстве повинна толь-
ко одна рота») и оправдать их старыми приемами: «выполнение
служебного долга», «верность присяге», «ответный характер
репрессий».
В полемическом пылу автор делает некоторые обобщения
явно не в пользу самого буржуазного строя. Отвечая своему
критику из одного военного журнала46, Хауссер признает, что
нацисты действительно предусматривали внутреннее использо-
41 Нюрнбергский процесс в семи томах, т. 7, с. 667; Westphal S. Heer in Fes-
seln. Bonn, 1952, S. 21, 89; Friessner H. Verratene Schlachten. Hamburg,
1956, S. 227—228; 231; Teske H. Die silbernen Spiegel. Heidelberg, 1952,
S. 109.
42 См., например: Buchheim H. SS und Polizei im NS-Staat.— Staatspolitische
Schriftenreihe. Duisdorf bei Bonn, 1964.
43 См., в частности, упоминавшуюся нами ст. Г. Моммзена (Der Spiegel,
6.III 1967).
44 Подробнее об этом см.: Zentner К. Illustrierte Geschichte des Widerstandes.
Munchen, 1966, S. 40.
45 Нюрнбергский процесс в семи томах, т. 2, с. 121.
46 Hefte fur staatsburgerliche Bildung und geistige Rustung, 1965. H. 7,
S 472 ff.
108


вание войск СС. Но, возражает автор, «защита режима» и
раньше не была функцией одной лишь полиции. Применение ар-
мии против «внутренних беспорядков» предусматривали консти-
туции кайзеровской империи и Веймарской республики. Он
вспоминает, что руководители НСДАП на основании 48-й статьи
республиканской конституции направили рейхсвер против своих
партийных противников47.
Было бы ошибкой видеть в СС лишь инструмент террора.
В действительности их функции были несравненно шире. СС —
это и орудие колонизации и германизации, и гигантский про-
мышленный концерн. В качестве фронтовых дивизий СС, несом-
ненно, являлись и составной частью вермахта.
Однако классовая и кастовая ограниченность, естественно,
не позволила Хауссеру дать правильную оценку. Войска СС
полнее, чем вермахт в целом, восприняли вместе с богатым
военным опытом и все человеконенавистнические традиции гер-
мано-прусской армии. Нельзя забывать и об особом предназна-
чении этого войска — элиты в планах нацистов, об их особой
идеологической подготовке и о том, что использование этих
войск в преступных, карательных целях было правилом в боль-
шей степени, чем это мы можем сказать про всю немецко-фа-
шистскую армию. «Невозможно выделить,— говорится в при-
говоре Международного военного трибунала,— какую-либо
часть СС, которая не принимала бы участия в этой преступной
деятельности...»48 Книга Хауссера против желания ее автора
служит еще одним подтверждением органического единства гер-
манских милитаристов и фашистов.
Смешение различных тенденций наблюдается и в других кни-
гах, авторы которых занимают промежуточные, переходные по-
зиции.
Так, в работе Г. Латернзера, адвоката германских военных
преступников в Нюрнберге, собраны его выступления на освен-
цимском процессе как защитника. Латернзер считает «бессмыс-
ленным» преуменьшать «неизмеримые и непостижимые преступ-
ления» фашистского режима. В то же время с неонацистских по-
зиций автор нападает на юстицию ФРГ как «не независимую».
Бывший «фюрер» имперского образовательного ведомства
штурмовых отрядов Г. Беннеке, связанный ныне с Институтом
современной истории, в книге «Рейхсвер и путч Рёма» не скры-
вает своих симпатий к СА. Но это сочетается с весьма обосно-
ванной критикой одного из главных тезисов консерваторов — об
аполитичности рейхсвера. Историк и издатель А. Ленц в книге
«Сталинград — «потерянная» победа» полемизирует с тезисом об
«утраченных» победах, весьма объективно показывает значение
47 О внутренней функции кайзеровской армии и рейхсвера см.: Мюллер В.
Я нашел подлинную родину. М., 1964, с. 245—247; материалы дискуссии
марксистских историков ГДР.— MG, 1974, Н. 6.
48 Нюрнбергский процесс в семи томах, т. 7. с 425,
109


Сталинградской битвы и одновременно в стиле неонацист-
ской «Солдатской газеты» называет движение «Свободная Гер-
мания» «коллаборационизмом»49.
Группа исследователей и мемуаристов из числа бывших
штатских чиновников немногочисленна. Их также отличает
стремление преувеличить свою оппозиционность и доказать, что
они пошли на службу нацизма лишь из патриотических побуж-
дений, стремясь ограничить его «крайности». Характерно ин-
тервью бывшего канцлера Кизингера. Он заявил, что как на-
ционал-консерватор50 никогда не разделял идеи нацистов, но
вступил в их партию в 1933 г., «чтобы помочь Германии»51. Та-
ков и граф Шверин фон Крозигк, бывший нацистский министр,
который вступил в фашистское правительство, будто бы стре-
мясь предотвратить «наихудшее», всегда оставаясь «противни-
ком фюрера»52. Среди профессиональных историков эту точку
зрения разделяют Г. May и Г. Краусник53.
В консервативной литературе выделяются также книги пред-
принимателей 54. Здесь обосновывается теория монополистиче-
ской элиты, прославляются мнимый либерализм и даже демо-
кратизм семейств Сименса, Стиннеса и др. О них пишут востор-
женные отзывы: «достойный восхищения организатор» и т. п.
Круппа называют «князем труда», «маршалом индустрии».
Авторы этих книг весьма немногословны при описании дея-
тельности концернов и их владельцев в фашистский период.
Многие пытаются представить их даже в виде борцов Сопротив-
ления. В этой литературе нет главного — анализа роли крупней-
ших монополистов в установлении фашистской диктатуры и раз-
вязывании войны. Может быть, наиболее ярко апологетическая
сущность этой литературы проявляется в книге члена круппов-
ской фамилии Т. Вильмовского «Почему был осужден Крупп?»55
Консервативно настроенные профессиональные историки и
публицисты склонны к сенсационности, весьма неразборчивы
при выборе источников. Таков упоминавшийся нами Гёрлиц,
один из ведущих журналистов газетного концерна Шпрингера,
плодовитый автор и составитель различных публикаций о прус-
ском юнкерстве, генеральном штабе, войсках СС. Большинство
их, особенно изданные в первые послевоенные годы, легковесны.
49 Laternser H. Die andere Seite im Ausschwitz-Prozess 1963/65. Stuttgart,
1966; Bennecke H. Die Reichswehr und der «Rohm-Putsch». Munchen, 1964;
Lenz F. Stalingrad — der «verlorene» Sieg. Heidelberg, 1956.
50 Национал-консерваторы — одна из буржуазных партий Германии периода
Веймарской республики.
51 Bz G, 1967, Н. 5, S. 813.
52 Schwerin v. Krosigk L. Staatsbankrott. Gottingen, 1974.
53 Маu H., Krausnik H. Deutsche Geschichte der jungsten Vergangenheit
1933—1945. Stuttgart, 1956, S. 175.
54 Подробнее см.: Der Unternehmer in der Sicht der westdeutschen Firmen-
und Wirtschaftsgeschichte.—ZfG, 1963, H. 1.
55 Wilmowsky T. Warum wurde Krupp verurteilt? Dusseldorf, 1962.
110


Под влиянием критики умеренных Гёрлиц несколько усовер-
шенствовал свою методику, пытаясь придать научную форму
своим старым идеям. Так, он отказался от наиболее одиозных
моментов в концепции истории войны 1939—1945 гг. Ссылаясь
«на мнение одного из лучших знатоков вопроса — Якобсена»,
Гёрлиц отверг тезис Кейтеля о «превентивном» выступлении фа-
шистской Германии 1941 г.56 Общий тенденциозный характер ра-
бот Гёрлица не изменился и в последние годы. Так, в новой его
книге — о фельдмаршале Моделе — один из самых фанатичных
приверженцев «фюрера» представлен в виде «тайного антифа-
шиста» 57.
Карелл — псевдоним П. Р. Шмидта, бывшего пресс-референ-
та ведомства Риббентропа и активного нацистского функционе-
ра 58. В послевоенное время Карелл подвизается в реакционных
издательствах. Его перу принадлежат работы о военных дейст-
виях в Африке, о высадке союзнического десанта во Франции.
Наибольший интерес представляют его книги о советско-герман-
ском фронте «Операция «Барбаросса» и «Выжженная земля»,
написанные в результате изучения документов, воспоминаний,
военно-исторических трудов, в том числе и марксистских.
Карелл вводит в научный оборот новый материал, в том
числе и иллюстративный59, в частности, отражающий успехи
советских войск и партизан, немецкие военные потери, преступ-
ления фашистов. Написанные ярко, его книги переведены на
несколько иностранных языков. В качестве приложения к на-
званным книгам издан содержательный сборник фотографий,
карт, схем, таблиц. Он отличается от многих западногерманских
«историй в иллюстрациях», где преобладает материал о нацист-
ских лидерах.
Автор признает успехи советской пропаганды, обращенной
к противнику, в значительной степени разбивает ложное пред-
ставление о советских военных политработниках, отвергает те-
зисы о естественных факторах как причине поражения. Автор
правильно оценивает многие моменты истории Курской битвы.
Но, полагая вслед за Манштейном, что лишь она положила
начало «немецкому поражению», он фактически преуменьшает
значение сражений под Москвой и Сталинградом. Особое при-
страстие проявляет автор к описанию ошибок советского коман-
дования. Причем сведения об их последствиях он извлекает из
сводок ОКБ.
Карелл стремится усовершенствовать реакционную концеп-
цию. Но в его книгах господствует консервативная тенденция.
56 Generalfeldmarschall Keitel. Gottingen, 1961, S. 245.
57 Gorlitz W. Model. Wiesbaden, 1975.
58 О прошлом Карелла см.: Die Rechtsradikalen. Munchen — Inning, s. d.,
S. 95.
59 См. в первую очередь: Carell P. Der RuSlandkrieg. Fotographiert von Sol-
daten. Berlin, 1967, S. 15.
111


Фактически его интересуют почти одни военные действия и бес-
конечные генеральские «столкновения» с «фюрером». «Каждую
битву приходилось вести,— утверждает Карелл,— на два фрон-
та, против врага и против Гитлера». Вслед за генералами-мемуа-
ристами автор пытается доказать «вынужденный» характер так-
тики «выжженной земли». Эта тактика, по его мнению, «стара,
как сама война». В его книгах «гуманный» Хольтиц спасает
Париж60, Манштейн «заботится» об оставлении у советских
крестьян «пятой части зерна и скота, чтобы им хватило до сле-
дующего урожая». Во второй своей книге о Восточном походе
автор не только прославляет Манштейна как полководца, но и
популяризирует Манштейна-мемуариста61.
Ради популярной формы автор часто пренебрегает сущ-
ностью. Так, название «Выжженная земля» не соответствует
содержанию книги о военных действиях в 1943—1944 гг. Карелл
часто приводит мелкие фронтовые эпизоды и другие детали.
Описание паники в 282-й пехотной дивизии, например, интерес-
но и по существу, и по форме. Но это превратилось в своеобраз-
ную страсть к сенсациям. Автор некритически относится к источ-
никам. Он заимствует, например, фантастические сведения о
52-градусном морозе иод Москвой и мышах, выведших из строя
(по словам Карелла, «истребивших») немецкие танки под Ста-
линградом.
В какой-то степени попытки усовершенствовать свои концеп-
ции наблюдаются в новейшей консервативной литературе. Со-
шлемся, в частности, на юбилейную статью Г. Кремпа о «дви-
жении 20 июля»62. В центре внимания автора — Штауффенберг
как «главная фигура» оппозиции. Напомним, что Риттер сбра-
сывал его со счетов. Однако, искажая политическую программу
Штауффенберга, Кремп пытается представить его как консер-
ватора.
Поиски новых концепций в большей мере свойственны, одна-
ко, представителям нового поколения западногерманских исто-
риков, составивших умеренное направление.
Историография умеренного направления
Опубликование историками-марксистами фундаментальных ис-
следований и важных материалов о войне 1939—1945 гг.
разрушило реакционные легенды. Внешнеполитический курс
60 В исследовании В. П. Смирнова показано, что нацистский военный комен-
дант Парижа генерал Хольтиц тенденциозно приписал себе славу его
«спасителя». В действительности оккупанты не имели сил для разрушения
юрода, к тому же сам факт существования приказа ОКВ о разрушении
Парижа не установлен.— Новая и новейшая история, 1974, № 6, с. 115—
116, 124—125.
61 Carell P. Unternehmen Barbarossa. Frankfurt am Main, S. 11 —14, 41, 80—
92; Idem. Verbrannte Erde. Frankfurt am Main, 1966, S. 11, 12, 75—84.
62 Die Welt, 1974, 20 Juli. Об изменении тактики Die Welt и других газет кон-
церна Шпрингера см.: Правда, 1976, 1 апреля.
112


ХДС/ХСС вызывал противодействие народов, усиливал антиво-
енное движение в стране. Наряду с указанными выше обстоя-
тельствами это вынудило значительную часть реакционных
историков отказаться в ряде случаев от клеветы и грубой фальси-
фикации истории. Они стали критиковать явные подлоги
консервативных и неонацистских историков и публицистов63,
частично признавать нацистские преступления, развенчивать
искусственно созданную славу некоторых нацистских военачаль-
ников и создавать новые военные кумиры 64, освещать отдельные
моменты истории антифашистской борьбы, по-новому тракто-
вать некоторые вопросы военной истории, значительно расши-
рять проблематику исследований, стремиться в большей степени
подчинить историографию нуждам современного развития воен-
ной теории и военного строительства. Этими историками было
опубликовано большое число документов второй мировой войны.
Аналогичные тенденции наблюдались в немецкой историче-
ской науке и ранее. Известно, например, что еще X. Дельбрюк,
Г. Онкен, Ф. Майнеке сочетали консервативные принципы с
защитой капитализма65. Критика германского фашизма с пози-
ций буржуазного псевдолиберализма и стремление в какой-то
степени остаться на позициях науки наблюдались и в первые
послевоенные годы. Сравнительно осторожно были освещены
некоторые моменты истории Германии, например, в работах
Ротфельса. Его отличала от Риттера большая гибкость и осмот-
рительность. Известно, что в своей дискуссии с Риттером другой
крупный западногерманский историк, Л. Дехио, справедливо
связывал возникновение двух мировых войн с прусско-герман-
ским культом армии68. В то время Эшенбург и Эрдманн считали
«слабой» «импровизированную демократию» 1919—1933 гг. в
Германии, поскольку сохранялись со времени империи «три фак-
тора власти: крупная промышленность, остэльбское дворянство,
кайзеровская армия»; последняя была свободна от политико-
парламентского контроля, власть президента попала в руки
63 Отметим, в частности, критику открыто антисоветских суждений, представ-
ленную в ст.: Клесман X. Польша в германских исторических книгах
(GWU, 1972, Н. 12).
64 Таким кумиром стал, например, бывший начальник генерального штаба
Л. Бек, один из лидеров буржуазной оппозиции. Летом 1960 г. в связи с
80-летним юбилеем в прессе ФРГ его превозносили как «лучшего предста-
вителя немецкого генералитета нового типа», «образец для нынешнего
бундесвера», прославляли его «миролюбие» и «европейский горизонт»
(Wehrkunde, 1960, Н. 6, S. 287—289; Н. 8, S. 432—433). В ФРГ изданы ра-
боты Г. Буххейта, Г. Шпейделя, Ф. Фёрстера о нем (см., например: Мu1-
ler K.-J. Ludwig Beck.— Deutschland und 20. Jahrhundert. Dusseldorf, 1973),
а также работы самого Бека. Подробнее об этом см.: Военно-исторический
журнал, 1964, № 4.
65 См.: Историография новой и новейшей истории стран Европы и Америки.
М., 1977, с. 343 и далее.
66 HZ, Bd 180, 1955, Н. 1.
113


кайзеровского фельдмаршала, его диктатура опиралась на рейхс-
вер 67.
В 60-е годы эти тенденции значительно усилились. Умерен-
ное направление составили в первую очередь сравнительно мо-
лодые исследователи: В. Бессон, М. Брошат, Г. Буххейм,
Л. Грухманн, Т. Зоммер, Г. Моммзен, К.-Ю. Мюллер, Ю. Ро-
вер, А. Хилльгрубер, Б. Шойриг, Г.-А. Якобсен и др.68 Они в
меньшей степени, чем реакционные историки старшего поколе-
ния, связаны с фашистским режимом. Субъективно им было
легче произвести известную переоценку ценностей. Духовные
руководители умеренных Ротфельс, Краусник, Эрдманн, Эшен-
бург, Шидер не занимаются систематически историей войны. Од-
нако их общие историко-теоретические концепции оказывали
влияние на молодых исследователей. Последние сохраняли
связь со своими учителями, но иногда между ними и учителями
возникали резкие расхождения по отдельным вопросам. Учени-
ки подчас более квалифицированно и реалистически решали
проблемы.
Умеренные через различные общества получают финансовую
поддержку монополий, их работы выходят массовыми тиража-
ми и рекламируются прессой, радио, телевидением. В их распоря-
жении — крупнейшие издательства, архивы, библиотеки, газеты
и журналы. Они выступают в качестве научных советников
правительства, участвовали как эксперты обвинения в процес-
сах над немецкими военными преступниками, организованными
в ФРГ.
Наиболее типичным представителем умеренного направления
является Якобсен, один из крупнейших в ФРГ специалистов по
истории войны69. О его месте в военно-исторической литературе
можно судить по следующим обстоятельствам. Им самим или в
соавторстве в 1954—1976 гг. издано свыше 70 книг и статей, не
считая многочисленных рецензий. Часть его работ переиздана,
в том числе и за границей — в СССР, ГДР, ПНР, США, Японии
67 Eschenburg T. Die improvisierte Demokratie der Weimarer Republik. Schloss-
Laupheim, 1954, S. 41; VfZ, 1955, H. 1, S. 8.
68 Приход в историческую науку ФРГ молодых исследователей был отмечен
и в докладе председателя Союза историков ФРГ на XXX конгрессе в
Брауншвейге в октябре 1974 г.—GWU, 1975, Н. 2, S. 72.
69 О творчестве Якобсена подробнее см нашу ст.: Военно-исторический журнал,
1965, № 4; ее нем. пер.: Sowjetwissenschaft. Gesellschaftswissenschaftliche
Beitrage, 1966, Н. 7, а также обзоры Г. Хасса, Г. Ферстера и др.— ZfG,
1965, Н. 7, 1966, Н. 3. Исследователь из ГДР Т. Добиаш считает Якобсена
наряду с Риттером одним из «известнейших авторов» (MG, 1965, Н. 6,
S. 727; ZfG, 1968, Н. 10, S. 1319). В конце 60-х годов близкий к мюнхен-
скому институту историк Л. Грухманн издал книгу «Вторая мировая война»
(Gruchmann L. Der Zweite Weltkrieg. Munchen, 1967), в предисловии к ней
автор отмечает, что «он следует принципам, предложенным Якобсеном в
его «Концепции истории войны». Якобсена благодарят за помощь, ссы-
лаются на его книги многие буржуазные историки (см., в частности: Кrит-
macher F. A., Lange H. Krieg unci Frieden. Munchen, 1970, S. 10. The Civil-
Military Fabric of Weimar Foreign Policy. Princeton, 1973. p. 354).
114


и др. Его главный труд — «1939—1945. Вторая мировая война в
летописи и документах» — выдержал шесть изданий70. Напи-
санная им «Концепция истории второй мировой войны» переиз-
давалась несколько раз.
Стремясь усовершенствовать буржуазную военную историо-
графию, Якобсен отказался от необоснованного восхваления
генерального штаба, довольно последовательно показал пре-
ступления нацистских лидеров. Он ввел в своих книгах специаль-
ные разделы об антифашистском Сопротивлении, в определен-
ной степени учитывал роль СССР в войне. Несколько больше
внимания уделил экономической и особенно дипломатической
истории войны. Широко использовал Якобсен источники, среди
них и документы, изданные в СССР и ГДР, большинство его
трудов — это собрания документов, фотографий, статистических
сведений, карт, схем, хроники и библиографические обзоры. Зна-
чительная часть документальных публикаций в ФРГ связана с
его именем.
В «Концепции истории второй мировой войны» Якобсен раз-
двинул рамки предыстории войны, отметил, что причины, ход и
исход войны «все время находятся в центре критического науч-
ного анализа». Его внимание привлекали вызвавшие острую
идеологическую борьбу главные проблемы истории войны
1939—1945 гг. Но, пытаясь их решить, автор лишь отверг крайно-
сти старой школы; в значительной степени он остался на ее по-
зициях. В истории войны он выделил два больших периода:
«Борьба за новый европейский порядок. 1939—1943 и Разгром
агрессоров. Мирное урегулирование. Обеспечение безопасности
и мира во всем мире. 1943—1945». Перелом в войне автор пра-
вильно отнес к 1943 г., но в своей периодизации он учитывал
только борьбу за стратегическую инициативу, сбрасывая со сче-
тов изменение политического характера войны, неравную сте-
пень участия в войне различных государств, влияние народных
масс на ход и исход войны.
Исследователь значительное внимание уделяет теоретиче-
ским вопросам военно-исторической литературы. Так, в книге
«Вторая мировая война. Основные черты политики и стратегии
в документах»71 Якобсен различает пять принципов истолкова-
ния минувшей войны: «военный», «национально-государствен-
ный», «региональный», «глобальный» и «идеологический». Он
осуждает все принципы, за исключением глобального, предпо-
лагающего изучение войны с точки зрения всемирной истории.
Эта классификация подвергнута критике А. М. Самсоновым72.
Якобсен в значительной степени следует не без оснований
70 Jacobsen Н.-А. 1939—1945. Der zweite Weltkrieg in Chronik und Dokumen-
ten. Darmstadt, 1958—1976.
71 Jacobsen H.-A. Der Zweite Weltkrieg. Grundzuge der Politik und Strategie
in Dokumenten. Frankfurt am Main, 1965.
72 Военно-исторический журнал, 1965, № 9.
115


отвергнутому им «национально-государственному» принципу,
или, как говорит К.-Ю. Мюллер, «центральноевропейскому рас-
смотрению»73, Якобсен не отрешился от так называемой «не-
мецкой точки зрения» консерваторов74. И дело здесь не только
в том, что большая часть материала в его книгах о мировой
войне относится к Германии. Один из разделов своей «Летопи-
си» Якобсен назвал: «Так была проиграна вторая мировая вой-
на». И это не случайно. Автор подчас рассматривал итоги вой-
ны с точки зрения «проигравших».
Среди работ Якобсена, вышедших в последующее время, от-
метим монографическое исследование «Национал-социалист-
ская внешняя политика 1933—1938». Эта наиболее значительная
на Западе работа по данной проблеме основана на большом
фактическом материале. Автор опирался, в частности, на свиде-
тельства многих опрошенных им лиц, имевших прямое отноше-
ние к нацистской дипломатии. Однако он не освободился от
консервативных влияний. Имя «фюрера» исчезло из заглавия,
но фактически он занимает в книге центральное место. Иссле-
дуемый период ограничен 1938 г. из субъективных соображений,
в связи с назначением министром иностранных дел Риббентро-
па. Идеология нацистов представлена движущей силой их внеш-
ней политики. Автор не только игнорирует социально-эконо-
мический фактор, но и открыто отвергает тезис марксистов об
ответственности империалистической буржуазии за фашизм
и войну 75.
На рубеже 60—70-х годов Якобсен обратился в своей исто-
риографической и политологической практике в основном к пос-
левоенному периоду, в частности к проблемам отношений
ФРГ—СССР, и активно выступил в поддержку новой внешней
политики Западной Германии. Орган парламента ФРГ называет
Якобсена «известным политологом и историком»76. О новых на-
учных интересах Якобсена свидетельствует, например, разрабо-
танная им в содружестве с К.-Д. Брахером фундаментальная
«Библиография к политике в теории и практике» 77. В предисло-
вии к опубликованному им сборнику документов «Недоверчивые
соседи. Германская восточная политика 1919—1970» Якобсен
подчеркивает, что правильной оценке современных политиче-
ских акций способствуют исторические исследования. Он считает
первоочередной задачей внешней политики ФРГ «примирение
73 WWR, 1962, Н. 11, S. 640.
74 См. «Послесловие» Л. Рендулича в кн.: Мировая война 1939—1945 годы.
М., 1957, с. 498.
75 Jacobsen H.-A. National-sozialistische AuBenpolitik 1933—i!938. Frankfurt am
Main, 1968, S. 598. См. также ст. Якобсена в кн.: Weltpolitik 1933—1939.
Frankfurt am Main. M., 1973.
78 Das Parlament, 1973, 10. November.
77 Bibliographie zur Politik in Theorie und Praxis. Dusseldorf, 1970, 1976.
1X6


с народами Восточной Европы и постепенное устранение взаим-
ных предубеждений»78.
Другим видным представителем умеренных является про-
фессор Хилльгрубер. Его перу принадлежат многочисленные
труды. По темам о второй мировой войне до 1973 г. им опубли-
ковано свыше 40 книг, статей и рецензий. Среди них работы о
германо-румынских и германо-венгерских отношениях в годы
войны, армиях фашистских союзников на Восточном фронте,
плане «Барбаросса», разгроме фашистских войск в Крыму,
берлинском вопросе. Значительное место занимают его историо-
графические работы, в том числе написанная совместно с Якоб-
сеном работа о советской историографии Великой Отечественной
войны, а также историографическая статья о внешней и внут-
ренней политике Германии 1933—1945 гг.79
Концепции Хилльгрубер а весьма противоречивы. Так, в кни-
ге «Юго-Восток Европы во второй мировой войне» он сделал
полезный обзор опубликованных во многих странах мира источ-
ников и литературы о Юго-Восточной Европе 1939—1945 гг.
Но он явно недооценивает роль Сопротивления, а многие важ-
ные источники и монографические исследования, изданные в со-
циалистических странах, оставляет без внимания. Важнейшие
аспекты политики германских фашистов на Юго-Востоке Евро-
пы автор игнорирует. Несостоятельность его концепции стано-
вится особенно очевидной в свете недавно опубликованных ис-
следователем из ГДР В. Шуманом документов политики гер-
манского империализма и милитаризма в названном регионе80.
Крупнейшая работа Хилльгрубера «Стратегия Гитлера»
основана на богатом фактическом материале. Автор прослежи-
вает политику и военное руководство Германии в 1940—1941 гг.
Он односторонне считает их обусловленными «идейно-полити-
ческими целями «фюрера». В книге нашли отражение политика
по отношению к Англии от «мирных» предложений летом 1940 г.
до полета Гесса в эту страну в мае 1941 г.81, влияние США на
германское военное планирование; перенесение нацистами воен-
ных действий с запада на восток, а также политика Италии,
Японии, США, Великобритании, СССР. Автор вскрывает аван-
тюризм нацистского командования в войне против СССР, явив-
шийся, по его мнению, главной причиной поражения Германии.
Он отвергает ложь о «превентивной» войне.
Представляют интерес составленные Хилльгрубером сборник
материалов о визитах в фашистскую Германию различных госу-
78 Jacobsen H.-A. (Hrsg.). MiBtrauische Nachbarn. Dusseldorf, 1970, S. 5—6.
См. также: Jacobsen H.-A. (Hrsg.) Sicherheit und Zusammenarbeit in Europa.
Koln, 1973; Jacobsen H.-A., Tomala M. (Hrsg.) Wie Polen und Deutschen
einander sehen. Dusseldorf, 1973.
79 GWU, 1975, H. 9.
80 Griff nach Sudosteuropa. Berlin, 1973.
81 См. также новую его работу: Hillgruber A. England in Hitlers aufienpoli-
tischer Konzeption.—HZ. Bd 213, 1974, H. I.
117


дарственных деятелей, а также сборник статей «Проблемы вто-
рой мировой войны». Перу самого Хилльгрубера здесь принад-
лежат введение и статья об операции «Барбаросса». Особое ме-
сто занимает его книга о роли Германии в предыстории двух
мировых войн. Автор признает глобальные империалистические
цели фашистской Германии. В некоторой степени способствует
критике известного тезиса о фашизме как «провале в истории»
работа Хилльгрубера «Великодержавная политика и милита-
ризм в XX веке»82. Он пытается показать здесь преемственность
великодержавной политики в Германии. В то же время он видит
в экспансионистской программе нацистов «глубокий разрыв с
германским прошлым».
Хилльгрубер в большей степени, чем Якобсен, скован кон-
сервативной традицией. Ограниченно решает он, в частности,
некоторые вопросы генезиса войны. В одной из своих новых ра-
бот, «Принципы национал-социалистской внешней политики»83,
историк среди «предпосылок и основных условий» «взлета Гер-
мании» видит лишь «концентрацию власти в руках «фюрера» и
рейхсканцлера, влияние внешнеторговой и экономической поли-
тики и использование европейского и мирового политического
раскола». Автор справедливо считает главной линией всей по-
литики НСДАП превращение Германии в «мировую державу»,
в то же время особое место ее внешнеполитической программе
отводит Великобритании. Новейшие работы Хилльгрубера так-
же не свободны от антикоммунизма и антисоветизма. На недав-
нем международном коллоквиуме в Веймаре он повторил, на-
пример, тезис об ответственности СССР за войну84.
Немалое место в литературе умеренного направления зани-
мают работы Грухманна. В упоминавшейся нами «Германской
истории после первой мировой войны» им написан большой раз-
дел второго тома — «Вторая мировая война»83. Он в значитель-
ной степени повторяет свою раннюю книгу, написанную по упо-
минавшемуся проекту Якобсена86. Тем не менее эта работа —
новейший из немногих в ФРГ общих трудов о войне 1939—
1945 гг.
В первой части работы освещена событийная история пер-
вого периода войны. В качестве поворотного момента для выде-
ления этого периода избрано нападение Японии на Пирл-Хар-
бор. Вступление же в войну СССР рассмотрено лишь наряду
82 Hillgruber A. GroBmachtpolitik und Militarismus im 20. Jahrhundert. Dus-
seldorf, 1974, S. 64.
83 Saeculum, Bd 24, 1973, N 4.
84 ZfG, 1975, H. 12, S. 1439.
85 Gruchmann L. Der Zweite Weltkrieg. Kriegfuhrung und Politik.—Deutsche
Geschichte seit dem Ersten Weltkrieg. Bd II. Stuttgart, 1973.
86 Gruchmann L. Der Zweite Weltkrieg. Munchen, 1967. Показательно, что при-
мерно шестая часть сносок, представленных в новой работе Грухманна,
также приходится на труды Якобсена.
118


со многими событиями 1939—1941 гг.: агрессией против Поль-
ши, «сидячей войной», походами вермахта на Север и Запад
Европы, падением Франции и вступлением в войну Италии, опе-
рацией «Морской лев», военными действиями в Атлантике, Сре-
диземном море и Северной Африке, «параллельной войной Ита-
лии», проблемой: США и европейская война. Во второй части
работы в той или иной степени отражены коалиционное военное
руководство западных союзников и проблема второго фронта,
«максимальные достижения тройственного пакта» и поворот в
ходе войны, нацистские военные цели и «новый порядок» в Ев-
ропе, союзническое наступление в Средиземном море и военный
крах итальянского партнера по «оси», сражения 1941 —1944 гг.
на Восточном фронте и в Юго-Восточной Европе, нападение
западных союзников на «крепость Европа», движение Сопротив-
ления в оккупированных странах Европы и Германии, союзни-
ческие конференции 1943—1945 гг., разгром Германии и Япо-
нии.
С известной концепцией Якобсена автора сближают отказ от
грубых приемов фальсификации, реалистические оценки важ-
ных моментов истории войны. Более полно освещены здесь
дипломатическая история войны, военные действия на Тихом
океане. Однако сохранение в изданной в 1973 г. книге вполне
определенной, хотя и не декларируемой открыто, антисоветской
тенденциозности объяснить труднее, чем ее наличие в книгах
Якобсена, вышедших десятью годами раньше.
Умеренные пытались активно бороться с недостатками кон-
сервативной литературы, хотя эта борьба, естественно, не выхо-
дила за пределы буржуазной историографии. Умеренные напи-
сали многочисленные историографические работы, полемический
характер носят и их книги по истории войны. «Летопись» Якоб-
сена, как утверждает автор, была задумана в целях борьбы «про-
тив исторических фальсификаций»87.
Эти критики справедливо отмечают, что многие историки и
мемуаристы ФРГ в первые послевоенные и 50-е годы создавали
свои труды «из ничего»88. Такие книги не основывались на до-
кументах и поэтому «быстро устарели», Умеренные называли
работы Гёрлица, Типпельскирха и других «неудовлетворитель-
ными, потому что они недостаточно включают в себя политиче-
ские, хозяйственные и идеологические компоненты военного со-
бытия» 89. Этот недостаток, который еще раньше отмечала марк-
систская историография, Якобсен считает «существенной
слабостью». Он выделил книгу Дамса, «принимающего во вни-
мание многие аспекты истории». «Но у него,— верно отметил
Якобсен,— нет ни достаточного знания источников, ни ясного
представления о месте, которое занимает война в мировой исто-
87 Jacobsen H.-A. 1939—1945..., S. 9.
88 Wehrkunde, 1961, Н. 10, S. 554.
89 Jacobsen H.-А. 1939—1945. S. 347.
119


рии...»90 С последним замечанием связана одна из главных пре-
тензий Якобсена к представителям консервативного направле-
ния. Он писал о «бесконцепционности» их работ91, об исследо-
вании ими войны вне связи с ее предысторией, произвольной
периодизации войны, «изолированном изложении» частей всей
проблемы. «До сих пор еще не удалось создать универсальной
истории второй мировой войны, то есть изобразить ее как явле-
ние запоздалого империализма, эпохи революций, мировых войн
и тоталитарных идеологий»,— формулировал Якобсен свою
главную задачу92. Умеренные критиковали «экстремизм» кон-
серваторов, как они называют склонность открытых реакционе-
ров к крайним оценкам, выступили против некоторых фальси-
фикаций, в частности против фашистских легенд о «превентив-
ной» войне и «кинжальном ударе».
Однако в изложении важных проблем истории умеренным
не удалось преодолеть пороков консервативной концепции.
В этом отношении характерна, например, апология реакционно-
го пруссачества во многих книгах, выход которых был приурочен
к 100-летию со дня образования германской империи, в том чис-
ле в статьях Шойрига, Зете, Янсена и других о Фридрихе II,
Вильгельме II, Бисмарке, Мольтке, Людендорфе, составивших
сборник «Прусские портреты»; упоминавшейся нами книге Рот-
фельса о Бисмарке; защищенной в 1973 г. диссертации Ф. Ви-
ланда, в которой поражение Франции в 1940 г. объяснено глав-
ным образом чисто военными обстоятельствами93.
Наибольшего размаха и остроты достигла критика умерен-
ными Хоггэна и других неофашистов. Против его методов высту-
пили крупнейшие историки и исследовательские учреждения
ФРГ. Ротфельс в речи на XXV конгрессе западногерманских
историков высказался против использования книги Хоггэна в
преподавании. Руководимый им журнал опубликовал критиче-
скую статью Г. Яспера и работу «Дэвид Л. Хоггэн и докумен-
ты» 94. Серия сравнительно хорошо аргументированных статей,
направленных против тюбингенского центра неофашистов, была
опубликована газетой «Das Parlament». Укажем на статьи
Г. Грамла, Г. Росса, А. Хилльгрубера о различных аспектах про-
исхождения войны95. В статье «Действительно ли Гитлер хотел
войны?» Якобсен высмеивает неофашистскую концепцию и по-
90 HZ, 1961, Bd 193, S. 421 ff.; WWR, 1962, Н. 9, S. 488—489.
91 WWR, 1962, H. 10, S. 582. Марксистские историки уже отмечали эту «бес-
концепционность» (Поражение германского империализма во второй миро-
вой войне. М., 1960, с. 14 и далее).
92 WWR, 1962, Н. 9, S. 488—489, 499.
93 Preufusche Portrats. Hamburg, 1969; см. также: Hillgruber A. Bismarcks
AuBenpolitik. Freiburg, 1972; Aspekte der deutschen Wiederbewaffnung bis
1955. Boppard am Rhein, 1975, S. 59.
94 VfZ, 1962, II. 3, Sonderdruck: David L. Hoggnn und die Dokumente 1965;
Dokumentation der Zeit, 1964, N. 313, S. 16
95 APZ, 1964, Hefte 10 27, 35.
120


казывает, что «подлинный герой для Хоггэна — это фюрер». Все
его действия, пишет Якобсен, показаны не иначе, как «мирные,
умеренные, достойные восхищения, проницательные»; все дей-
ствия Галифакса и польского министра Бека — как «шовинисти-
ческие, ханжеские, мошеннические». Утверждение Хоггэна о
том, что Германия должна была 31 августа 1939 г. начать «обо-
ронительную войну», Якобсен называет «фантазией» и доказы-
вает, что Хоггэну известны документы, подтверждающие агрес-
сивные цели нацистов в Польше. «В целом работа Хоггэна ока-
зывается грандиозной исторической мазней»,— заключает
Якобсен96. С критикой Хоггэна выступили и другие журналы97.
Однако умеренные не разоблачают всех главных виновников
войны, оказываются не в состоянии удовлетворительно объяс-
нить ее генезис, обходят молчанием выпады Хоггэна против
СССР.
Умеренными написано несколько общих книг о неонацизме в
ФРГ. Среди них книга Г. Ботта «Антинародная идеология.
К критике праворадикалистской пропаганды». Игнорируя со-
циально-экономическую основу этой идеологии, автор сводит
проблему главным образом к психологии личности. Восприим-
чивость к этой идеологии он прежде всего объясняет особенно-
стями мышления «потенциально-фашистского индивидуума».
Автор верно показывает, что для пропагандистских приемов
неонацистов характерны грубость, примитивность, нарочитая
аффектация, игра на низменных чувствах людей, диффамация
оппонентов; что мышление неонацистов отличается негибкостью,
стремлением к упрощению, преувеличенным представлением о
собственной компетентности98.
Для умеренного направления характерно сравнительно
большое число книг о преступлениях нацистов. Правительства
ФРГ в 60-е годы, и это отмечали советские руководители",
стремились хотя бы внешне отмежеваться от фашизма. Напри-
мер, они участвовали в создании памятника его жертвам в Ос-
венциме 100.
Крупнейшим трудом умеренных о преступлениях нацистов
является двухтомная «Анатомия эсэсовского государства». Ее
авторы участвовали в качестве экспертов государственного об-
винения в освенцимском процессе. В книге опубликованы ре-
зультаты их работы. Главы «СС — инструмент господства»,
96 Das Parlament, 1962, 22 Februar.
97 См., в частности, рец. А. Хилльгрубера (WWR, 1962, H. 1).
98 Bott H. Die Volksfeind-Ideologie.. Stuttgart, 1969, S. 118—119.
99 См.: Брежнев Л. И. Отчетный доклад Центрального Комитета КПСС
XXIII съезду Коммунистической партии Советского Союза. М., 1966,
с. 35.
100 См.: Новое время, 1967, № 17, с. 28, а также новую работу директора Мюн-
хенского института современной истории М. Брошата: Broszat M. Zur
Kritik der Publizistik des antisemitischen Rechtsextremismus. - APZ, 1976,
H. 19, S. 3—7.
121


«Приказ и повиновение» написаны Буххеймом, «Национал-со-
циалистские концентрационные лагеря. 1933—1945 гг.» —
Брошатом, «Приказ о комиссарах и массовое уничтожение со-
ветских военнопленных» — Якобсеном, «Преследование евре-
ев» — Краусником. Здесь представлен богатый и в основном
новый материал, например, 42 документа о репрессиях против
советских военнопленных. Приведен и совершенно противопо-
ложный материал — текст постановления СНК СССР о содер-
жании военнопленных в Советском Союзе. В книге отвергнуты
нацистские аргументы, будто бы комиссары не были военнослу-
жащими и поэтому их права не защищала Гаагская конвенция
1907 г., якобы действия против комиссаров были «превентивны-
ми» 101. Составитель показывает связь приказа о комиссарах с
общими целями антисоветской войны. Сравнительно объектив-
ная картина нацистских концлагерей нарисована Брошатом.
Им признана связь ИГ Фарбен и других концернов с режимом,
однако автор отрицает их корыстные интересы. Краусник пока-
зывает предшественников нацистского антисемитизма.
Один из важных аспектов проблемы получил более полное
освещение в написанных Брошатом и его коллегами статьях о
Равенсбрюке, Нойенгаме, Маутхаузене, Берген-Бельзене и дру-
гих лагерях. Эти статьи составили опубликованный в ФРГ сбор-
ник «Исследования по истории концентрационных лагерей»102.
В нем показаны в значительной степени на новых материалах
создание, структура, особенности лагерей, преступное использо-
вание принудительного труда. Приведено число заключенных,
погибших и освобожденных войсками союзных держав. Сопро-
тивление политических узников в нацистских лагерях освеща-
ется этими историками по-прежнему слабо.
Умеренными и представителями других направлений сравни-
тельно полно восстановлена картина так называемого «оконча-
тельного решения еврейского вопроса». Изданы многочисленные
исследования 103, дневники, воспоминания, документы. Среди их
авторов и составителей: А. Боррис, А. Вухер, К. Гарт, Ф. К. Ка-
уль, Г. Либешютц, Р. Пендорф, Г. Просс, А. Франк, 3. Фридлен-
дер, Г. Шенбергер, В. Шеффлер и др. И хотя многие из них вы-
водят преступления лишь из нацистской идеологии, а некоторые
пытаются смягчить вину даже Эйхманна 104, в общем интерес к
этой проблеме нужно оценить как явление положительное. Од-
нако обращает на себя внимание то обстоятельство, что право-
нарушения против других народов в историографии ФРГ рас-
крыты несравненно в меньшей степени. Эти историки прямо или
101 Anatomie SS-Staatcs, Bd 2. Olten/Freiburg, 1965, S. 181.
102 Studien zur Geschichte der Konzentrationslager. Stuttgart, 1970.
103 См., в частности: Adam U. D. Judenpolitik im Dritten Reich. Dusseldorf,
1972.
104 Buhler О. Roter und brauner Terror in Zahlen. Munchen, 1961, S. 37.
122


косвенно игнорируют то обстоятельство, что «нацизм, который
с особенной жестокостью относился к евреям, уничтожил мил-
лионы людей и других национальностей»105.
Видные представители умеренных признали военные пре-
ступления отдельных генералов. Так, В. Баум, автор большой
статьи, опубликованной в мае 1965 г. в приложении к официаль-
ному органу парламента ФРГ, справедливо считая Деница от-
ветственным за «бессмысленное и бесперспективное продолже-
ние кровавой войны», показал, как этот «трезвый специалист»
обещал поворот в войне благодаря применению новых типов
подводных лодок. В вопросе о продолжении войны автор откры-
то полемизировал с господствовавшим в консервативной лите-
ратуре мнением о «фюрере» как «единственном виновнике затя-
гивания явно проигранной войны» 106. По мнению Баума, Дениц
также ответствен за то, что «смелые и честные морские офицеры,
награжденные рыцарскими крестами, расстреливали на Востоке
безоружных». В. Pop в рецензии на второе издание известной
книги генерала Ф. Хоссбаха не без основания назвал ее «аполо-
гетической», поскольку мемуарист тенденциозно «защищает ар-
мию от упрека в ее добровольном сотрудничестве с нациз-
мом» 107.
В целом литература умеренного направления и в вопросе о
преступлениях не свободна от консервативных влияний. Так,
Краусник в специальном исследовании поставил себе цель дока-
зать, что вермахт непричастен к преступлениям нацистов в
Польше108. Г. Моммзен в книге «Чиновничество в третьей им-
перии» пытается представить непричастным к преступлениям,
даже «не зависимым от нацистской партии», государственный
аппарат Германии. Заметим, что книга П. Хюттенбергера «Га-
улейтеры» опровергает тезис Моммзена. Из 30 этих партийных
лидеров, показал автор, 22 занимали также и государственные
должности 109.
К новым тенденциям необходимо отнести и некоторое расши-
рение проблематики. Историки-марксисты указывали на узость
проблем, исследуемых в ФРГ. Длительное время в ФРГ факти-
чески отсутствовала, например, литература о военной экономике
нацистской Германии, если не считать книги Г. Мейнка «Гитлер
и германское вооружение 1933—1937110, переведенной на рус-
105 Из тезисов XVI съезда Компартии Израиля.— Правда, 1970, 10 марта.
106 Kriegstagebuch des Oberkomandos der Wehrmacht, Bd IV. Frankfurt am
Main, 1965, S. XIV, 53, 74 (далее —KTB OKW).
107 APZ, 1965, 5 Mai; HZ, 1966, H. 2, S. 428—430; 1967, H. 1, S. 154.
108 VfZ, 1963, H. 2, S. 96—206. О преступлениях вермахта в Польше см.: Неr-
zog L. Die verbrecherische Tatigkeit der Wehrmacht im Generalgouvern-
ment.— MG, 1967, H. 4; Носкова А. Ф. Разорение экономики Польши гит-
леровской Германией 1939—1945. М., 1971.
109 Huttenberger P. Die Gauleiter. Stuttgart, 1970.
110 См. новое издание: Meinck G. Hitler und die deutsche Aufrustung. 1933 —
1937. Wiesbaden, 1969.
123


ский язык работы «Промышленность Германии в период войны
1939—1945» и некоторых других 111.
В 1962 г. вышла в свет монография о финансах Германии во-
енных лет. Ее автор Ф. Федерау при фашистах возглавлял одно
из важнейших кредитных учреждений, в послевоенное время был
советником на службе оккупационных властей, чиновником за-
падногерманского сената. Используя материалы имперского
министерства финансов, исследователь показывает некоторые
стороны проблемы, в том числе методы финансирования, сравни-
вает финансовую систему Германии 1914—1918 и 1939—1945 гг.
Вывод автора — «финансирование в последней войне было ус-
пешным»112— делается Федерау лишь потому, что вне ноля его
зрения оказались политические и экономические цели и послед-
ствия этого финансирования. Он преуменьшил объем военных
расходов, оставил без внимания существенные вопросы государ-
ственно-монополистического капитализма. Принципиально Фе-
дерау не вносит ничего нового по сравнению с известной статьей
Л. Шверина фон Крозигка 113.
В последнее время внимание к этой проблеме заметно усили-
лось114. Значительный интерес представляет ряд общих книг о
военной экономике, хотя они и не свободны от ненаучных тен-
денций. Так, В. Фишер в книге «Германская хозяйственная по-
литика 1918—1945» проводит мысль о «фюрере» как единствен-
ном творце хозяйственной политики нацистской империи. В кни-
ге Д. Петцины «Политика автаркии в третьей империи» освеще-
ны доктрина и практика автаркии, известный четырехлетний
план, его роль в укреплении нацистского режима и в экономи-
ческой подготовке агрессии. Автор вводит в научный оборот
большой материал, но также обходит молчанием классовую
сущность нацистской экономической политики 115.
Среди работ, посвященных отдельным моментам этой про-
блемы, отметим книгу ё. И. Егера «Экономическая зависимость
третьей империи», которая содержит богатый материал из архи-
вов Нюрнбергского процесса. Автор изучает потребности гер-
манского военного хозяйства накануне и во время войны в же-
лезной руде, легированной стали, марганце, никеле, хроме,
111 Промышленность Германии в период войны 1939—1945 гг. М., 1956.
112 Federau F. Der Zweite Weltkrieg. Seine Finanzicrung in Deutschland. Tubin-
gen, 1962, S. 66. Марксистскую критику книги см.: ZfG, 1964, Н. 6, S. 1051—
1053.
113 См.: Итоги второй мировой войны. М., 1957, с. 418—442.
114 Это отмечают и некоторые буржуазные историки (см.: Mason Т. W. Innere
Krise und Angriffskrieg 1938—1939.— Wirtschaft und Rustung am Vorabend
des Zweiten Weltkrieges. Dusseldorf, 1975).
115 Fischer W. Deutsche Wirtschaftspolitik 1918—1945. Opladen, 1968; Petzina D.
Autarkiepolitik im Dritten Reich. Stuttgart, 1968; см. также: Kolner L. Ru-
stungsfinanziering. Damonie und Wirklichkeit. Frankfurt am Main, 1969;
Hennig E. Thesen zur deutschen Sozial- und Wirtschaftgeschichte 1933 bis
1938. Frankfurt am Main, 1973; Kuhn A. Das faschistische Herrschaftssystem
und die moderne Gcsellschaft. Hamburg, 1973.
124


вольфраме, молибдене, ванадии; собственное производство стра-
ны, а также поставки из оккупированных и других стран, влия-
ние блокады на эти поставки. Германские военные монополии,
организовавшие ограбление захваченных вермахтом стран, вы-
пали из поля зрения автора. Э. Георг в книге «Хозяйственные
предприятия СС» повествует о гигантском объединении самых
различных хозяйственных предприятий, деятельность которого
направлялась главным экономическим управлением СС. В оп-
ределенной степени получили освещение в этой литературе та-
кие аспекты проблемы, как добыча железной руды и угля, про-
изводство синтетического горючего, железнодорожный транс-
порт, военно-морское строительство и др. 116
Не преуменьшая значения отмеченных исследований в обла-
сти экономической истории войны, мы полагаем, что в целом она
в западногерманской литературе освещена по-прежнему слабо.
Внимание большей части исследователей привлекают узкие,
подчас чисто технические вопросы.
Аналогичные перемены произошли и в литературе об анти-
фашистском Сопротивлении народов европейских стран. К это-
му сюжету западногерманские реакционные исследователи и
мемуаристы вплоть до первой половины 60-х годов не проявляли
интереса. В работах военных историков уделялось некоторое
внимание партизанскому движению, главным образом при
освещении военных действий и изложении вопроса об ответствен-
ности за контрпартизанский террор. Положение несколько из-
менилось, когда вследствие девальвации открытого антикомму-
низма историки ФРГ начали разработку некоторых моментов
проблемы, испытывая при этом влияние зарубежной реакцион-
ной историографии.
Умеренные высказали отдельные трезвые суждения об анти-
фашистской борьбе, опубликовали некоторые документы Сопро-
тивления. Якобсен одним из первых в ФРГ предпринял попытку
выработать собственную концепцию истории Сопротивления в
Европе. В некоторых общих работах представлены специальные
главы о европейском Сопротивлении. Среди них — сборник ста-
тей видных западногерманских и зарубежных историков «Про-
блемы истории второй мировой войны», «История германских
партий» Тормина. Есть глава о борьбе иностранных рабочих и
военнопленных в Германии в книге Г. Пфальманна. Автор под-
черкивает особую активность советских офицеров 117.
В 1966 г. появилась большая по объему «Иллюстрированная
история Сопротивления в Германии и Европе в 1933—1945 гг.»,
116 Georg E. Die wirtschaftlichen Unternehmungen der SS. Stuttgart, 1963;
Meier-Dornberg W. Die Olversorgung der Kriegsmarine 1935 bis 1945. Frei-
burg, 1973; Riedel M. Eisen und Kohle fur das Dritte Reich. Gottingen, 1973:
Lehmann H. G. Leitmotive nationalsozialistischer und groBjapanischer Wirt-
schaftspolitik.—Zeitschrift fur Politik, 1974, H. 2.
117 Pfahlmann H. Fremdarbeiter und Kriegsgefangene in der deutschen Kriegs-
wirtschaft 1939—1945. Darmstadt, 1968, S. 191—192.
125


написанная К. Центнером118. В упоминавшемся нами трехтом-
нике «Германия после первой мировой войны» две главы спе-
циально посвящены антифашистскому движению в Германии и
оккупированных ею странах.
Концепция истории Сопротивления, представленная в специ-
альных работах умеренных, отличается сильными противоречия-
ми. С одной стороны,— отказ от наивных попыток обойти мол-
чанием или опровергнуть историческое значение одного из круп-
нейших движений современной эпохи, фактическое признание
правомерности его возникновения как реакции народов на край-
нюю опасность со стороны фашизма, оценка выдающейся роли
коммунистов, введение в научный оборот нового материала о
Сопротивлении, с другой — постоянные попытки скомпромети-
ровать героическую борьбу антифашистов, поставить под сом-
нение ее народный, справедливый характер, преуменьшить зна-
чение подлинно революционных и патриотических групп Сопро-
тивления, оправдать коллаборационистов и даже представить
изменников в виде подлинных героев войны, сформулировать
свои рекомендации новым агрессорам по улучшению оккупаци-
онной политики.
Реакционная концепция немецкого Сопротивления еще боль-
ше зависела от политики. Апология буржуазной оппозиции со-
звучна стремлению идеализировать режим ХДС/ХСС и пред-
ставить его преемником немецких антифашистских традиций, а
формула умолчания и клевета в литературе о КПГ — ненависти
господствующих кругов к СЕПГ, ГДР, ГКП. Проблема заговора
20 июля и проблема борьбы КПГ—НКСГ в реакционной исто-
риографии ФРГ связаны не косвенно, а непосредственно и ор-
ганически.
Умеренные опубликовали специальные работы о Штауффен-
берге: более или менее последовательно признали серьезные
расхождения между его группой и лидерами заговора, отрицая
при этом стремление левого крыла оппозиции к сотрудничеству
с КПГ и СССР. По всей видимости, они не хотят «отдавать»
немецким демократам Штауффенберга, как и Паулюса 119, с ко-
торыми неонацисты бездумно «рассчитались» как с «изменни-
ками».
Многие умеренные признали определенные успехи авангар-
да немецкого рабочего класса в антифашистской борьбе. Общий
тон, однако, не изменился: действия КПГ будто бы были в це-
лом «бесплодными», а жертвы — «бессмысленными»; НКСГ был
«широко задуманной, но мало успешной пропагандистской ак-
118 Подробнее о книге К. Центнера см. нашу гл. в кн.: Большая ложь о вой-
не. М. 1971 с. 299 305.
119 Kramarz J. Stauffenberg. Frankfurt am Main, 1965, S. 181; 177; Hoffmann P.
Widerstand. Munchen, 1969, S. 440—465. Подробнее о Штауффенберге см.
новое исследование историка из ГДР: Финкер К. Заговор 20 июля 1944 го-
да. М., 1975.
126


цией»; активными борцами коммунисты стали будто бы лишь
после 22 июня 1941 г.; они были самыми отважными, но их ор-
ганизации были «недолговечны»; заграничный центр КПГ был
оторван от подпольных организаций; между ними и ЦК партии
были расхождения и т. п. Часть умеренных открыто отвергла
утверждение об «измене» коммунистов, но многие из них пропа-
гандируют тезис о том, что, участвуя в Сопротивлении, КПГ
будто бы «не защищала немецкие интересы»120. Одним из вари-
антов тезиса является суждение об НКСГ как «инструменте»
внешней политики СССР, направленном будто бы против США
и Англии. Возникшие в открыто реакционной литературе 50-х
годов, эти ложные версии встречаются и в новейших западно-
германских изданиях121.
Анализ документов, свидетельств участников событий, в том
числе и некоторых материалов, опубликованных самими буржу-
азными историками, показывает несостоятельность антикомму-
нистических легенд, распространенных в буржуазной литерату-
ре ФРГ.
Из всех немецких партий лишь КПГ противопоставила на-
цизму организованную борьбу и выработала программу анти-
фашистского преобразования страны. Движение немецких анти-
фашистов было возглавлено коммунистами. Они выступали как
подлинные патриоты и интернационалисты. Защита и поддерж-
ка ими КПСС и СССР полностью соответствовала жизненным
интересам германского народа. Немецким антифашистам соб-
ственными силами не удалось освободить страну. Тем не менее
немецкие демократы, в первую очередь авангард рабочего клас-
са, внесли определенный вклад в разгром нацизма и подготови-
ли возникновение ГДР и создание СЕПГ 122.
В Программе СЕПГ отмечается: «Социалистическая госу-
дарственная власть опирается на Национальный фронт демо-
кратической Германии, который, возникнув на основе антифа-
шистско-демократического движения, Национального Комитета
«Свободная Германия» и движения Народного Конгресса, пре-
вратился в широкое социалистическое народное движение» 123.
120 APZ, 165, N 18, S. 22—23; N 28, S. 3; Reile О. Kalter Krieg heisses Europa.
Munchen, 1965, S. 244; Zentner K. Illustrierte Geschichte des Widerstandes,
S. 521, 553. Анализ западногерманских реакционных суждений об антифа-
шистской борьбе КПГ см. в нашей ст.— Вопросы истории КПСС, 1969,
№ 10, с. 89—98, а также Проблемы освободительного движения и между-
народных отношений в новое и новейшее время, с. 111—131.
121 Fischer A. Sowjetische Deutschlandpolitik im Zweiten Weltkrieg 1941—1945.
Stuttgart, 1975, S. 131—136.
122 О деятельности КПГ в 1939—1945 гг. см.: Гинцберг Л. И., Драбкин Я. С.
Немецкие антифашисты в борьбе против гитлеровской диктатуры. М.,
1961; Бланк А. С., Левель Б. Наша цель — свободная Германия. М., 1969;
Вольф В. На стороне Красной Армии. М, 1976.
123 20 лет СЕПГ. М., 1966, с. 125. См. также: Обращение Центрального Коми-
тета СЕПГ, Совета Министров, Государственного Совета, Национального
Совета Национального фронта ГДР в связи с 30-летием освобождения от
гитлеровского фашизма.— ND, 1975, 22. Januar.
127


Германская коммунистическая партия «бережно хранит тради-
ции самоотверженной борьбы немецкого рабочего движения за
политические и социальные права народа,— отмечал в докладе
на Боннском съезде партии в 1976 г. председатель ГКП
Г. Мис.— В рядах ГКП состоит большинство из ныне живущих
борцов Сопротивления, бесстрашно сражавшихся против гитле-
ровского фашизма, за идеалы демократии»124.
На рубеже 60—70-х годов в литературе умеренного направ-
ления усиливается внимание к истории немецкого рабочего клас-
са, в том числе и периода 1933—1945 гг.125. Объясняя это обстоя-
тельство наряду с другими причинами возросшим политиче-
ским влиянием СДПГ, мы отмечаем активизацию социал-демо-
кратических исследовательских институтов в этой области исто-
рического знания, публикацию все большего числа статей ре-
формистских историков в изданиях, где традиционно домини-
ровали умеренные, и одновременно опубликование их статей в
социал-демократических органах. Так, Г. Моммзен написал гла-
ву «Немецкое профсоюзное движение между оппортунизмом и
Сопротивлением 1930—1944» в сборнике, посвященном столе-
тию Г. Беклера, первого президента Союза свободных профсо-
юзов ФРГ126. В ФРГ появились работы, которые содержат цен-
ные замечания о фактическом ухудшении положения рабочих
при фашистской власти, успешно маскируемом усилении эксплуа-
тации, например, статья М. Мюллера о положении рабочих в
нацистском государстве127. Исследуя период 1933—1939 годов
на хорошей документальной основе, он показывает, что в Гер-
мании была устранена безработица, но лишь путем автаркии и
милитаризации экономики. Тезис о так называемых «социали-
стических» мероприятиях фашистов автор недвусмысленно за-
ключает в кавычки. Справедливо отмечает он, что устранение
безработицы сопровождалось потерей социальной и политиче-
ской автономии рабочих и не только рабочих.
Общая обстановка в западногерманской буржуазной исто-
риографии немецких оппозиционных движений существенно не
изменилась. Центральное место в ней по-прежнему занимают
проблемы 20 июля, которым посвящена неоправданно обшир-
ная литература. С наибольшими искажениями излагались основ-
ные вопросы истории названных движений — какая из полити-
ческих партий Германии играла главную роль в антифашист-
ской борьбе, преследовала подлинно национальные патриотиче-
ские цели и внесла наибольший вклад в разгром фашизма.
124 Мис Г. В авангарде классовой борьбы.— Коммунист, 1976, № 8, с. 102.
125 Это отмечают и западногерманские историографы. Geschichtswissenschaft
in Deutschland. Munchen, 1974, S. 103. См. также: ZfG, 1976, H. 4, S. 459.
126 Vom Sozialistengesetz zur Mitbestimmung. Koln, 1975; см. также: Arbeiter-
bewegung an Rhein und Ruhr. Wuppertal, 1974.
127 Muller M. Die Stellung des Arbeiters im Nationalsozialistischen Staat.—
GWU, 1975, H. 1.
128


Для нового направления, в частности, и для современного
этапа развития западногерманской буржуазной историографии,
вообще, характерно более основательное изучение многочислен-
ных конкретных моментов истории второй мировой войны и
предвоенных лет, в первую очередь истории Германии этого пе-
риода.
В этой связи должна быть отмечена получившая в последние
годы большое развитие литература по проблеме «церковь и на-
цизм». По некоторым данным, по числу опубликованных в ФРГ
научных работ эта тема занимает первое место среди всех тем
новейшей истории Германии 128. Только в известных нам библио-
графических указателях Брахера — Якобсена и Хохмут отраже-
но свыше 100 научных работ, сборников документов, воспоми-
наний деятелей церкви периода фашизма 129. В них представлен
материал о политике нацистов по отношению к церкви, о поли-
тической позиции двух крупнейших церквей в Германии 1933—
1945 гг., о сопротивлении антифашистски настроенных немец-
ких протестантов и католиков, о нацистских преследованиях
христиан-антифашистов. Историки-клерикалы преувеличивают
степень разногласий между церковью и нацизмом. В действи-
тельности можно говорить о борьбе лишь отдельных священно-
служителей. В целом же церковь занимала нейтральную, под-
час профашистскую позицию 130. Апологетическая тенденция до-
минирует в буржуазной литературе о церкви в период нацизма.
Однако в ней представлена и прогрессивная тенденция. В целом
эта литература весьма обширна и значительна в научном от-
ношении. Она еще ждет своего исследователя.
Отметим также труды по истории международных отноше-
ний. Среди них — книга «Война и мир» 131. Ее авторы журнали-
сты Ф. А. Круммахер и Г. Ланге использовали материалы под-
готовленных ими телепередач в связи с 50-летием Великой Ок-
тябрьской социалистической революции. Книга написана с по-
мощью историков Якобсена и Гейера. Авторов отличают неко-
торые антикоммунистические предубеждения. Однако они от-
вергают попытки представить фашистскую войну против СССР
в виде «превентивной», а Советский Союз — «совиновным» в
развязывании второй мировой войны. В 1969 г. увидела свет
книга К. Хильдебранда «От империи к мировой империи. Гит-
лер, НСДАП и колониальный вопрос 1919—1945». Работа того
же автора «Германская внешняя политика 1933—1945. Расчет
или догма?» сравнительно меньшего объема издана в 1973 г.
Она излагает в общих чертах содержание первой книги. В но-
128 Exil und innere Emigration. Frankfurt am Main, 1973, S. 142.
129 Bibliographle zur Politik. Dusseldorf, 1970, S. 120—122; Faschismus und Wi-
derstand. Frankfurt am Main, 1973, S. 115—128.
130 См., в частности: Мировая экономика и международные отношения, 1968,
№ 6, с. 100.
131 Krumtnacher F. A Lange H. Krieg und Frieden. Munchen, 1970.
129


вой книге, в целом не свободной от ненаучных, в том числе и
антисоветских влияний, Хильдебранд в значительной степени от-
ходит от порочного принципа всеобщей ответственности «фю-
рера», видит преемственность во внешней политике Германии
1871 —1945 годов132. Весьма многочисленны работы, связанные
с различными частными моментами фашистской дипломатии.
Заметное место занимает литература о рейхсвере, вермах-
те, бундесвере, их политической роли.
Появились труды по проблемам права, идеологии и культу-
ры в нацистской Германии 133, а также книги по локальной ис-
тории Германии нацистского периода.
В западногерманской реакционной литературе всегда была
распространена критика всех инакомыслящих, в первую очередь
марксистов. Представители консервативного направления и в
этом отличались более прямолинейными методами. И хотя Рит-
тер еще в 1955 г. призывал историков ФРГ совершенствовать
методы борьбы с марксистской историографией, сам он вплоть
до последних своих работ не отличался гибкостью. «Историче-
скую концепцию Карла Маркса,— категорически и явно вопре-
ки фактам утверждал он в статье «Научная история прежде и
теперь» в 1966 г.,— в буржуазных кругах никто всерьез не при-
нимал» 134-135.
Характерной является критика советской концепции истории
Великой Отечественной войны в книге Ф. Форстмейера, по-
священной военным действиям на Кубани. В специальном исто-
риографическом разделе книги автор рекомендует использовать
советскую литературу. Но здесь же утверждает, что ее не «имеет
смысла принимать всерьез», поскольку ее представители будто
бы лишь «выражают политическую истину, декретированную го-
сударством». В книге критика, как правило, уступает место раз-
личным нелепым утверждениям 136.
Умеренные значительно активизировали и расширили крити-
ку 137. Большое место она занимает в общих и специальных ра-
132 Hildebrand К. Deutsche Aubenpolitik 1933—1945. Kalkul oder Dogma? Stutt-
gart, 1971, 1973.
133 Критику буржуазной литературы об искусстве в нацистской Германии см.
в работах Л. М. Макаровой.— Проблемы буржуазной историографии вто-
рой мировой войны. Ярославль, 1975; Вопросы историографии в высшей
школе. Смоленск, 1975; Критика современных буржуазных исторических
концепций. Горький, 1976; Inter arma non silent musae. The War and the
Culture 1939—1945. Warszawa, 1977.
134-135 HZ, 1955, H 3, s. 662; 1966, H. 3, S. 577; 1968, H. 2, S. 517, 520. Анализ
суждений буржуазных историков о советской историографии второй миро-
вой войны см. в нашей кн.: Западногерманские историки и мемуаристы
о второй мировой войне. М., 1967, с. 98—104.
136 Forstmeier F. Die Raumung des Kubanbruckenkampfes. Darmstadt, 1964,
S. 67—168, 170. См. также: Lange K. Hitlers unbeachtete Maximen. Stuttgart,
1968, S. 137—138; Ruffmann K.-H. Das Gewicht Deutschlands in der sowjeti-
schen AuBenpolitik bis 1945.— APZ, 1970, H. 2, S. 10.
137 О реакционной критике марксистской концепции истории фашизма см.-
BZG, 1974, Н. 4, S. 587—599.
130


ботах Гофера, Грамля, Рауха, Ротфельса, Шидера, Штадтмюл-
лера и др. Наиболее характерным является пространное преди-
словие Якобсена и Хилльгрубера к западногерманскому изда-
нию книги советского историка Б. С. Тельпуховского. Хилльгру-
бер возвращался к этому сюжету и в более поздних своих ра-
ботах 138. Умеренные, несколько смягчив нигилистический харак-
тер реакционной критики, отмечают несомненные успехи марк-
систской историографии второй мировой войны139, используют в
своих книгах материалы из советских и других марксистских ис-
следований, документальных публикаций и мемуаров. Иногда
они принимали некоторые оценки советских историков, касаю-
щиеся частных моментов140.
Якобсен вводит, например, термин «национал-социалистский
запоздалый империализм». В рецензии на книгу Хоггэна он вы-
сказал весьма интересную, насколько нам известно, не развитую
в других его работах мысль о нацистской экономической поли-
тике, которая неизбежно должна была привести Германию к
войне. В самом деле, в военных авантюрах немецкие фашисты
видели также спасение своего режима от неизбежного полити-
ческого и экономического краха. Это отчетливо прозвучало уже
в выступлении «фюрера» на совещании политических и военных
руководителей Германии 10 ноября 1937 г.141. Г.-Ю. Шредер в
книге «Германия и Соединенные Штаты. 1933—1939 гг. Место
экономики и политики в развитии американо-германских проти-
воречий» 142 в отличие от распространенного в реакционной ис-
ториографии суждения о «личной неприязни» Рузвельта к на-
цистскому лидеру объясняет обострение этих противоречий
борьбой за рынки сбыта и источники сырья недовольством пра-
вительства США нацистской политикой автаркии.
Хилльгрубер признавал, что на рубеже 60-х годов «в СССР
стали выходить в свет во все возрастающем числе книги о вто-
рой мировой войне, имеющие характер серьезных научных ис-
следований, которые на Западе неизбежно должны будут при-
нять во внимание. В то же время были опубликованы многочис-
ленные воспоминания в прошлом руководящих деятелей, в ко-
торых они полемизируют с уже опубликованными научными тру-
дами, дополняют или исправляют их»143. Из 100 с лишним книг,
использованных в работе о Курской битве, 30 принадлежат перу
марксистских историков и мемуаристов 144.
138 WWR, 1970, H.3, S. 175.
139 См., например: APZ, 1974, Н. 7; Kehrig M. Stalingrad. Stuttgart, 1974, S. 11
и далее.
140 Подробнее см.: ZfG, 1970, Н. 9, S. 1195; MG, 1971, Н. 6, S. 747.
141 Дашичев В. И. Банкротство стратегии германского фашизма, т. 1, с. 123—
130; WWR, 1962, Н. 9, S. 488, Н. 10, S. 587.
142 Schroder H.-J. Deutschland und die Vereinigten Staaten 1933—1939. Wiesba-
den, 1970.
143 Probleme des Zweiten Weltkrieges. Koln, 1967, S. 12.
144 Das Gesetz des Handels. Stuttgart, 1966, S. 272.
131


Один из главных недостатков марксистской военной историо-
графии критики видели в том, что она «зависит от партии», ко-
торая ей якобы «предписывает» определенные концепции 145. Мы
не отрицаем партийности нашей исторической науки. Попытки
стать над классами и над идеологиями всегда проваливались.
Закономерность такого провала доказана В. И. Лениным 146. Од-
нако принцип партийности советской исторической науки от-
нюдь не равносилен, как пытаются представить его критики,
прагматическому объяснению того или иного события в зависи-
мости от конъюнктурных условий. Если партийность реакцион-
ной историографии находится в непримиримом противоречии с
научным подходом к событиям прошлого, то партийность марк-
систской историографии органически сочетается с научностью.
Исторически прогрессивный класс — пролетариат заинтересован
в полном познании истины, поскольку его интересы не только
не противоречат объективному ходу развития, но и полностью
соответствуют ему. Чем последовательнее проводится принцип
партийности в науке, тем точнее, всестороннее, глубже будут
научные знания. В то же время, чем совершеннее наши знания,
тем больше они совпадают с интересами партии, рабочего клас-
са, всех трудящихся 147.
Реакционные критики, как правило, проявляют повышенный
интерес ко всему, что могло бы, по их мнению, бросить тень на
марксистскую историческую науку. Так, они считают «нерешен-
ным» вопрос о том, почему нацистская система, несмотря на
превосходство антифашистской коалиции в людских силах и
материальных средствах, долго не была сломлена. В этой связи
они упрекают историков-марксистов в недооценке «успехов не-
мецких солдат» 148.
Советская историография в целом никогда не отрицала, что
вермахт в начале войны был сильнейшим среди вооруженных
сил буржуазных государств. В СССР были подвергнуты крити-
ке ошибки отдельных историков, пытавшихся представить воен-
ного противника Советской Армии слабым и примитивным. Со-
ветские военачальники, в частности Маршал Советского Союза
Г. К. Жуков, отмечали высокую боеспособность и специальную
выучку немецких солдат и офицеров, хорошее обучение штабов
полков, дивизий, армий при общей авантюристической, глубо-
ко ошибочной военно-политической стратегии германского фа-
шизма 149. Но дело не в исключительности немецкого войска, как
145 Этот тезис был представлен, в частности, в докладе Г. Роде на конгрессе
Союза историков ФРГ в сентябре 1976 г. (BzG, 1977, Н. 1, S. 130).
146 См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 12, с. 99—105.
147 Подробнее см.: Правда, 1973, 5 января; Вопросы философии, 1976, № 2, с. 7.
148 WWR, 1961, Н. 10, S. 550.
149 Жуков Г. К. Воспоминания и размышления, в двух томах, т. 2. М., 1974,
с. 97—98.
132


пытаются представить, тем более что и боевые качества военно-
служащих вермахта отнюдь нельзя переоценивать 150.
Необходимо, на наш взгляд, учитывать и другие факторы, об-
условившие относительную устойчивость фашизма и вместе с
этим сравнительно меньшие успехи антифашистского Сопротив-
ления в данной стране. «...Яд шовинизма и человеконенавистни-
чества,—говорится в Заявлении Советского правительства пра-
вительству США,— отравил сознание огромного большинства
немецкого народа, парализовал в нем чувство истинной граж-
данской ответственности за то, что происходило в стране»151.
Значительная часть немцев до конца войны была с фаши-
стами, противники же нацизма, как правило, были разобщены.
Вождь антифашистского фронта — КПГ была ослаблена в ре-
зультате уничтожения большей части ее кадров или их изоляции
в тюрьмах и концлагерях 152. Правое руководство СДПГ саботи-
ровало борьбу за единство рабочих. После многочисленных мо-
билизаций на заводы в Германии пришли миллионы мелких тор-
говцев, ремесленников, домашних хозяек — там усилилось мел-
кобуржуазное влияние. Буржуазная, в том числе и военная, оп-
позиция боялась народа и не хотела поднимать его против дик-
татуры и войны.
Миллионы немцев были опьянены легкими победами вермах-
та в первый период войны. Широкие их круги были подкупле-
ны и развращены — им доставалась доля фашистской добычи.
«Многие немцы,— писал В. Ульбрихт,— почувствовали себя хо-
зяевами Европы, которым позволено грабить и порабощать дру-
гие народы... Даже среди рабочих были такие, которые усмат-
ривали «немецкий социализм» в тех жалких крохах, которые пе-
репадали им со стола немецких монополистов...»1*3. «Жестокая
эксплуатация оккупированных областей Европы,— показывает
видный историк левосоциалистической ориентации В. Абенд-
рот, — обеспечивала в военном хозяйстве Германии удивитель-
но высокий жизненный уровень» 154 В той или иной степени эту
верную по существу оценку принимают и отдельные буржуаз-
ные историки 155.
150 Объективно оценивает низкий морально-боевой облик военнослужащих
6-й армии, окруженной под Сталинградом, И. Видер в книге «Катастро-
фа на Волге» (М., 1965, с. 144, 145 и др.). Интересные сведения содержит
статья О. Хеннике о судебном терроре в вермахте в конце второй мировой
войны (MG, 1965, Н. 6, S. 715—720; 1976, Н. 4).
151 Правда, 1967, 10 декабря.
152 В какой-то мере сказались также сектантские настроения в КПГ, имевшие
место в предыдущие годы (см.: Ульбрихт В. К 20-летию объединения КПГ
и СДПГ — Коммунист, 1966, № 6, с. 99).
153 Ульбрихт В. К истории новейшего времени. М., 1957, с. 7—8.
154 Abendroth W. Sozialgeschichte der europaischen Arbeiterbewegung. Frank-
furt am Main, 1965, S. 146.
155 См., например: Deutsche Geschichte seit dem Ersten Weltkrieg, Bd. 2. Stutt-
gart, 1973, S. 767. Подробнее о сравнительно глубоких корнях фашизма
в Германии см.: Mammach К. Die deutsche antifaschistische Widerstandsbe-
wegung 1933—1939. Berlin, 1974, S. 259—262.
133


Хилльгрубер в начале 60-х годов указывал на некоторые
действительно еще мало изученные в то время советскими истори-
ками вопросы, например о «функционировании механизма воен-
ного управления» в Советских Вооруженных Силах158. В освеще-
ние этой проблемы впоследствии внесли значительный вклад
историко-мемуарные труды активных участников Великой Оте-
чественной войны И. X. Баграмяна, С. С. Бирюзова, А. М. Ва-
силевского, А. А. Гречко, А. И. Еременко, Г. К. Жукова,
М. В. Захарова, С. П. Иванова, И. С. Конева, Н. Г. Кузнецова,
К. А. Мерецкова, К. К. Рокоссовского, Б. М. Шапошникова,
С. М. Штеменко.
В целом проблема хорошо освещена в упомянутых трудах,
а также в многотомных изданиях по истории КПСС, истории
второй мировой войны.
В историко-мемуарном труде маршала Василевского под-
вергнут анализу стиль работы Советского Верховного Главно-
командования. Принимавшиеся им решения опирались на кол-
лективный разум и, «как правило, всегда отвечали конкретной,
складывающейся на фронтах обстановке» 157. Во втором издании
«Воспоминаний и размышлений» Г. К. Жукова представлена
специальная глава о Ставке. «Ставка Верховного Главнокоман-
дования,— пишет выдающийся полководец Великой Отечествен-
ной войны,— видела дальше и лучше», чем нацистское страте-
гическое руководство158. Она была вооружена знанием общих
законов борьбы, она лучше противника понимала ход событий
на фронтах. Жуков, один из немногих, кто на протяжении всей
войны находился в составе Ставки, показывает, что, обладая
всеми правами и возможностями принимать решения наивыс-
шей компетенции, она действовала оперативно и решительно,
умело руководила Вооруженными Силами. Это был орган твор-
ческой мысли, тесно связанный с войсками, чутко улавливавший
все новое, рождавшееся в военном искусстве и смело отметав-
ший изжившие себя методы ведения войны 159.
В конце 60—начале 70-х годов буржуазная полемика с марк-
систской историографией продолжала активизироваться. Появил-
ся ряд специальных работ, в которых в той или иной степени
нашли отражение проблемы военной историографии. Их автора-
ми положения советской историографии нередко сначала извра-
щаются, а затем подвергаются критике. Участились, например,
нападки на марксистскую концепцию ответственности монополий
за фашизм и войну. Р. Бек160-162 приписывает историкам-марк-
156 WWR, 1962, Н. 9, S. 498.
157 Василевский А. М. Дело всей жизни. М., 1973, с. 130.
158 Жуков Г. К. Воспоминания и размышления, т. 1, с. 331, 351.
159 Правда, 1974, 25 октября.
160-162 Bесk R. Die Geschichte der Weimarer Republik. Bonn, 1966.
134


систам тезис о нацистском правительстве как «простой игрушке»
в руках монополий. Статьи историка В. Тройе сводятся к попыт-
ке опровергнуть хорошо обоснованное марксистскими историка-
ми положение о развязывании второй мировой войны наиболее
реакционными и агрессивными группировками монополистиче-
ской буржуазии. Игнорируя деятельность подавляющего боль-
шинства немецких промышленников 1933—1945 гг., автор сосре-
доточивает внимание читателя на позиции нескольких из них, в
той или иной степени проявивших недовольство политикой «фю-
рера». Он также выступает против использования в качестве ме-
тодологической основы изучения истории фашизма подтвержден-
ного опытом десятилетий ленинского учения об империализме.
Тройе в то же время обходит молчанием то обстоятельство, что
все попытки буржуазных теоретиков противопоставить ленинско-
му учению свои доктрины терпят неудачу163. Отдавая дань вре-
мени, автор говорит о «связях различной степени» с немецко-
фашистскими партийными и военными лидерами «некоторых бан-
киров, предпринимателей, компаний». Преследуя свои «индиви-
дуальные цели», последние будто бы допускали «ошибки и иска-
жения» 164.
В целом содержание и политическая направленность реак-
ционной критики марксистской военно-исторической литературы
не изменились. Ее сущность по-прежнему определяют антиком-
мунистическая тенденциозность, методологическая ограничен-
ность, необоснованные обвинения, поверхностное знакомство с
предметом критики; по-прежнему широко используются отдель-
ные ошибки некоторых советских исследователей как повод для
несостоятельных обобщений. Некоторый рост научного интереса
буржуазных историков к советской исследовательской литерату-
ре отнюдь не означает, что с традиционным игнорированием
марксистской историографии уже покончено 165.
163 См., например, эклектическую схему Г. Моммзена и его тезис об империа-
лизме как политике территориальной экспансии государства с целью укреп-
ления власти внутри страны, предложенные на XXVIII конференции запад-
ногерманских историков в Кельне в 1971 г. (Beiheft zur GWU, 1971). Марк-
систскую критику буржуазных суждений о советской историографии на
XIV конгрессе исторических наук см.: Вопросы истории, 1976, № 3, с. 23,
а также: ZfG, 1976, Н. 5. S. 514-515.
164 APZ, 1971, Н. 33, S. 21, 24. См. также специальный историографический
доклад Э. Хеннига (Hennig E. Industrie, Ausrustung und Kxiegsvorbereit-
ung. Anmerkung zum Stand der neueren Diskussion.—Wirtschaft und Rus-
tung am Vorabend des Zweiten Weltkrieges. Dusseldorf, 1975).
165 Подобную точку зрения высказывает и Кюнль (BdiP, 1975, Н. 1, S. 97—98.
Формула умолчания широко применялась, например, на XXXI конгрес-
се Союза историков ФРГ в 1976 г. (подробнее см.: BzG, 1977, Н. 1,
135


Литература либерально-демократического
направления166
Анализируя историческую и мемуарную литературу ФРГ, мы ис-
ходим из того, что, несмотря на господство реакции, в западно-
германской буржуазной идеологии имеют место либеральные и
буржуазно-демократические тенденции. В наше время, отмечает
«Правда», «сам антикоммунизм лицемерно маскирует свою ре-
акционную сущность, прикрывается всевозможными фальшивы-
ми вывесками. Наряду с этим появляются различные буржуазно-
либеральные течения, представители которых, защищая капита-
листический строй, относятся критически к его наиболее реакци-
онным сторонам, выдвигают буржуазно-реформистские теории,
признают некоторые достижения социализма, его положительную
роль в борьбе за мир. Оживились и течения мелкобуржуазного
радикализма, резко осуждающие капитализм, его пороки и одно-
временно противопоставляющие научному коммунизму анархист-
ские иллюзии и предрассудки. Наконец, на левом фланге бур-
жуазной общественной мысли существуют течения, представите-
ли которых начинают понимать потребность в серьезных пере-
менах, проявляют интерес к реальному социализму, к марксизму-
ленинизму.
Соответственно этому должны быть дифференцированными
и методы идеологической борьбы. Решительное разоблачение
антикоммунизма, отпор вылазкам апологетов «холодной войны»
следует сочетать с убедительной критикой буржуазно-либераль-
ных концепций, с терпеливым разъяснением сущности и значения
теории научного коммунизма всем тем, кто проявляет к ней ин-
терес» 167-168.
Неоднородны мотивы буржуазной критики милитаризма. Так,
распространена мысль, что у сторонников буржуазного строя нет
иного выхода, как пойти на мирное сосуществование с коммуни-
стическим миром. Часть критиков — антифашисты. Они утрати-
ли надежду на осуществление своих идеалов в условиях капита-
лизма, но сохранили известные антикоммунистические предубеж-
дения, которые, несомненно, снижают научный уровень данного
историографического направления.
Антикоммунизм—это не простое неприятие научного комму-
низма, это воинствующая ненависть и клевета на коммунизм и
коммунистов, стремление устранить их из общественной жизни
любыми способами. КПСС определяет антикоммунизм как «глав-
ное идейно-политическое оружие империализма». «Под этим чер-
166 Подробнее см. нашу ст. «Левобуржуазные историки ФРГ о второй миро-
вой войне» в кн.: Проблемы буржуазной историографии второй мировой
войны. Ярославль, 1975, с. 39—68, а также: Petersen S. Burgerliche «Poli-
tische Wissenschaft» und Zeitgeschichtsschreibung.—ZfG, 1976, H. 7.
167-168 Правда, 1976, 24 сентября.
136


ным знаменем,— говорится в Программе партии,— объединились
ныне все враги социального прогресса: финансовая олигархия и
военщина, фашисты и реакционные клерикалы, колонизаторы и
помещики, все идейные и политические пособники империалисти-
ческой реакции» 169.
Научная и политическая проблема преодоления известных ан-
тикоммунистических тенденций в прогрессивных кругах Запад-
ной Германии интенсивно разрабатывается марксистскими тео-
ретиками в ФРГ и ГДР. Они исходят из необходимости отличать
«традиционный гуманистический либерализм, который и в Запад-
ной Германии может превратиться в антиимпериализм и анти-
милитаризм, от либеральной тактики на службе империализ-
ма» 170.
Это показывает, что особенности либеральных и демократи-
ческих концепций истории второй мировой войны имеют глубо-
кие методологические и политические корни.
С либеральных позиций в ФРГ освещали историю войны
1939—1945 гг. некоторые профессиональные историки, филосо-
фы, политологи, экономисты, бывшие военные, журналисты.
Среди профессиональных историков видное место занимает
один из директоров Института политических наук Боннского
университета, К.-Д. Брахер, один из крупнейших в ФРГ специа-
листов по истории Веймарской республики. Он сочетает исследо-
вательскую работу и энергичную борьбу против милитаризма,
справедливо считая, что судьба и опыт Веймарской республики
весьма поучительны для ФРГ. Его книги содержат протест про-
тив национализма и неофашизма. Он выступает за «модерниза-
цию и одновременную демократизацию старых структур госу-
дарства и общества» в ФРГ, хотя его требования и ограничены
лишь отдельными реформами 171 Брахер положительно оцени-
вает признание правительством ФРГ «итогов 1945 года», «гер-
манской восточной границы» 172.
Имеет значение аргументированная критика Брахером реак-
ционной апологетики нацизма. Он показал, что еще до захвата
•власти лидер НСДАП «был связан со значительной частью лиц,
до тех пор занимавших господствующее положение в индустрии
и бюрократии, армии и обществе, и, таким образом, с самого
начала пользовался высшим авторитетом» 173. Автор осудил пакт
169 Программа Коммунистической партии Советского Союза. М., 1976, с. 52.
170 ZfG, 1964, Н. 4, S. 586. См. также: VII съезд Социалистической единой
партии Германии. М., 1968, с. 313; Правда, 1976, 27 ноября; Fiedler H.
Grundlagen und Erfahrungen der Arbeiterklasse der BRD im Ringen urn ein
breites antimonopolistisches Bundnis.—ZfG, 1978, H. 2.
171 Nach 25 Jahren. Eine Deutschland-Bilanz. Miinchen, 1970, S. 7.
172 Bracher K.-D. Das deutsche Dilemma. Miinchen, 1971, S. 203.
173 Bracher K.-D. Die nationalsozialistischen Machtergreifung. Koln, 1960, S. 10;
Idem. Die deutsche Diktatur. Koln, 1970, S. 110, 176.
137


четырех держав 1933 г.174 Но либеральная Непоследовательность
отрицательно влияет на его труды. Некоторые важные моменты
истории, в частности ответственность за войну, социальные пре-
образования в странах Восточной и Юго-Восточной Европы,
Брахер освещал в антикоммунистическом духе175.
Оценка важных моментов истории второй мировой войны
представлена в работах либерально настроенных философов,
экономистов, юристов, деятельность которых не связана непо-
средственно с историографией. В первую очередь — это К. Яс-
перс. Отдельные верные мысли были высказаны этим философом
уже в первых послевоенных работах. В работе «Вопрос об от-
ветственности», изданной в 1946 г., он пришел к выводу о том,
что войну развязала фашистская Германия, что суд над немец-
кими военными преступниками был правомерным. «Почти весь
мир,— допуская в известной степени неверное обобщение, писал
философ,— предъявляет обвинение Германии и немцам... Не
только победители, но и некоторые из немецких эмигрантов и
даже граждане нейтральных стран поступают так» 176.
Наибольший интерес представляют последние книги Яспер-
са: «Жизненные вопросы германской политики» (1963), «Надеж-
ды и заботы» (1965), «Куда влечет Федеративную республику?»
(1966), «Ответ. К критике моей книги «Куда влечет Федератив-
ную республику?» (1967). «Свою веру в историю какого рода,—
спрашивал философ,— мы хотим подчеркнуть? В историю перио-
да между 1880 и 1890 годами, когда политика Бисмарка оста-
новила либерально-демократическую эволюцию Германии?» Ав-
тор замечает, что концепции абсолютного повиновения властям
и превосходства немецкой расы были общими для Германии
1880—1890 и 1933—1945 гг.
В режиме ХДС/ХСС Ясперс обнаруживает «авторитарные
тенденции». Он считает опасным, что прямая преемственность
между «преступным государством фюрера» и ФРГ не была «ра-
дикально пресечена», что в кресле канцлера оказался бывший
нацист Кизингер, что в бундесвере «продолжает действовать
традиция офицеров нацистского времени» и «царит дух милита-
ристской касты». Автор недвусмысленно осуждает либеральное
отношение властей к преступникам, стремление скрыть правду о
злодеяниях фашизма, гонения на демократов 177. Ясперс разли-
чал, хотя и весьма нечетко, класс, заинтересованный в войне.
«Путь к усилению господства предпринимателей, партийной оли-
174 Bracher K.-D. Die deutsche Diktatur, S. 316.
175 Ibid., S. 347; Idem. Zeitgeschichtliche Kontroversen. Um Faschismus, To-
talitarismus, Demokratie. Munchen, 1976.
176 Jaspers K. Die Schuldfrage. Zurich, 1946, S. 7.
177 Jaspers K. Wohin treibt die Bundesrepublik? Munchen, 1966, S. 127, 174;
Idem. Antwort zur Kritik meiner Schrift. Wohin treibt die Bundesrepublik?
Munchen, 1967, S. 63, 95, 206, 216.
138


гархии,— писал он,— и путь, ведущий к диктатуре и увеличению
военной опасности, совпадают». Ясперс видел зависимость поли-
тики от экономических отношений, показывая, что в ФРГ собст-
венность принадлежит «не тем, кто ее создал, а прежним ак-
ционерам» 178.
В тесной связи с осуждением им милитаризма и реваншиз-
ма в ФРГ находились решительные призывы Ясперса безуслов-
но признать итоги второй мировой войны. Справедливо считал
он, что сам факт непризнания «результата гитлеровской вой-
ны, зафиксированного в нынешних границах», является «угро-
зой миру». Он сравнивал политику ХДС/ХСС с агрессивным
курсом нацистов: «Вооружение — внешняя политика с позиции
силы — давление на Восток с целью восстановления границ
1937 г.— война — гибель»,— писал он. Западные немцы, по его
мнению, должны «морально и политически согласиться» с ре-
зультатами войны, иначе они станут врагами мира. Настаивая
на признании границы по Одеру — Нейсе, Ясперс отверг дема-
гогию о «праве на родину и самоопределение». Границы в Евро-
пе должны быть «признаны как факт». «Кто уничтожил всякое
право,— замечал автор,— тот не может... предъявлять какие-
либо требования, ссылаясь на право»179.
Взгляды Ясперса непоследовательны. Известны его антиком-
мунистические выпады в 50-е годы. Осудив реваншизм, он тем
не менее допускал участие ФРГ в атомном вооружении, правда,
под контролем США. Во многом эта противоречивость обуслов-
лена его заблуждениями. Высказанные им в последние годы его
жизни реалистические взгляды вызвали резкие нападки со сто-
роны приверженцев тогдашнего официального курса 180 и адеп-
тов неонацизма. В то же время его активно поддержали про-
грессивные силы ФРГ и ГДР. На VII съезде СЕПГ отмечалось,
что оценка Ясперсом развития ФРГ в 60-е годы близка к объек-
тивной 181.
Либеральное истолкование важных вопросов истории и предыс-
тории войны мы встречаем в публицистике. В первую очередь
это произведения журналиста С. Хаффнера. Некоторые проблемы
истории автор истолковывает неверно. Так, в книге «Дьяволь-
ский пакт», опубликованной в 1968 г., он субъективистски рисо-
вал картину советско-германских отношений 1939—1941 гг. Пра-
вильно раскрывая первоочередную задачу нацизма завоевать
«жизненное пространство на Востоке», он ошибочно полагал, что
178 Jaspers К. Wohin treibt, S. 275, 279; Idem. Antwort, S. 136—140.
179 Jaspers K. Wohin treibt, S. 105—108, 233, 235, 275, 279; Idem. Antwort,
S. 30—34, 96, 106—107.
180 APZ, 1967, 19. April.
181 VII съезд Социалистической единой партии Германии. М., 1968, с. 311—
313. О творчестве Ясперса подробнее см. также: Одуев С. Ф. Тропами За-
ратустры. М., 1976; Вопросы философии, 1972, № 4, с. 166; Проблемы бур-
жуазной историографии второй мировой войны. Ярославль, 1975.
139


германские фашисты будто бы не стремились к завоеванию густо-
населенных стран Запада, а следовательно, и к мировому гос-
подству 182.
В недавно изданной в СССР работе «Самоубийство герман-
ской империи» Хаффнер объективно изложил важные моменты
истории Германии военных и послевоенных лет. Он отверг анти-
коммунистический тезис об опасности с Востока, в какой-то сте-
пени показал преемственность германского империализма, не ви-
дя существенной разницы между империализмом нацистским и
«классическим». В то же время автор писал об империализме
«высших слоев» и «неизменного большинства народа» 183. Это
ошибочное положение усугубляется повышенным вниманием
автора к личности нацистского лидера. Через всю книгу проведен
тезис о его idee fix — «с Западом против России». По необосно-
ванному мнению Хаффнера, нацисты хотели войны «лишь против
России», будто бы Западная Европа их не интересовала184.
Объективно оценивает автор роль СССР в разгроме фашистского
блока: «Советский Союз нес основное бремя войны». После по-
ражения под Москвой, считает он, «Германия уже не могла
выиграть войну»; автор говорит о «гигантской битве на уничто-
жение под Сталинградом», «грандиозной битве под Курском»,
благодаря которой «военная победа русских, даже без «второго
фронта», стала лишь «вопросом времени». Значение Сталин-
града, правда, автор ограничивает лишь рамками Восточного
фронта 185.
Причины поражения вермахта Хаффнер представляет упро-
щенно. Игнорируя советские исследования, он вслед за консер-
вативными мемуаристами считает пространство СССР «почти
непреодолимым оружием в обороне». «В 1942 году Россия,—
по утверждению автора,— сознательно использовала свое прост-
ранство как оружие, долгое отступление завершилось Сталингра-
дом». В действительности отступления 1941 —1942 гг. имели вы-
нужденный характер. Мысль Хаффнера решительно опроверга-
ется, например, приказом НКО от 28 июля 1942 г.186-187 Верно
освещает Хаффнер многие проблемы послевоенного развития.
Так, он в той или иной степени ответственность за раскол Герма-
нии возлагает на западные оккупационные державы и реакцион-
ные западногерманские круги.
Творчество некоторых исследователей представляет собой
сложное переплетение милитаристских и антимилитаристских
тенденций. Историки и публицисты Г. Манн и П. Зете, например,
182 Haffner S. Der Teufelspakt. Hamburg, 1968, S. 91.
183 Хаффнер С. Самоубийство германской империи. М., 1972, с. 33 и далее
(Haffner S. Selbstmord des Deutschen Reiches. Bern, Munchen, 1970).
184 Там же, с. 38, 74 и др.
185 Там же, с. 109, 60, 79, 81, 72.
186-187 См. также: Жуков Г. К. Воспоминания и размышления, т. 2. М., 1974,
с. 72. Советский Союз в Великой Отечественной войне. 1941—1945. М.. 1976,
с. 197,
140


более или менее последовательно стояли на позициях признания
незыблемости установленных в Европе границ и других итогов
войны. Это обстоятельство позволило многим историкам из
СССР и ГДР положительно оценивать отдельные моменты их
творчества и относить их к числу либералов 188. Сын известного
немецкого писателя Томаса Манна — Голо Манн создал не-
сколько крупных работ, среди них «Германская история XIX и
XX вв.», «Германская история 1919—1945 гг.». В соавторстве им
написана также многотомная история, изданная под его редак-
цией. В этом труде наибольший интерес представляет написан-
ный самим Манном раздел «1945» 189. Взгляды автора на исто-
рию войны нашли довольно полное отражение и в его многочис-
ленных публицистических выступлениях.
Труды Манна, несомненно, обнаруживают его ненависть к
фашизму. Он писал о «самых несправедливых целях, которые
когда-либо ставила себе христианская нация». Идею возвра-
щения немцев на земли, которыми владела Германия до 1945 г.,
Манн называл не только абсурдной, но и опасной. Он осудил
требование восстановить мюнхенское соглашение 1938 г., при-
зывал отказаться от атомного оружия и признать коммунизм
как «силу, с которой нам придется постоянно жить, если мы не
хотим погибнуть вместе с ней» 190. Это вызвало резкие выпады в
его адрес со стороны неонацистов и других реакционеров 191.
Наряду с определенными реалистическими суждениями Манн
разделял многие консервативные взгляды, в первую очередь
суждение о непогрешимости генерального штаба и его неприча-
стности к преступлениям. Он утверждал, что «генералы не хоте-
ли войны», что «фюрер» один ответствен за войну и поражение.
«Никогда какой-либо генеральный штаб,— по утверждению
Манна,— не был так неповинен в войне, как германский гене-
ральный штаб во второй мировой войне». В трудах Манна по но-
вейшей истории Германии довольно сильны предубеждения про-
тив СССР. Он в реакционном духе оценивал договор 23 августа,
антифашистскую коалицию, движение Сопротивления, разделял
тезис о так называемом «русском шансе»192. В 60-е годы автор
рассчитывал на изменение общественных порядков в ГДР и
на изоляцию республики от СССР, но признавал границу по
Одеру — Нейсе, отклонял доктрину Хальштейна.
188 См., например: Салов В. И. Современная западногерманская буржуазная
историография. М., 1968, с. 280.
189 Mann G. Deutsche Geschichte des 19. und 20. Jahrhunderts. Frankfurt am
Main, 1958; Idem. Deutsche Geschichte 1919—1945. Frankfurt am Main, 1958.
190 Die Zeit, 1962, 7, 9. September; Mann G. Radikalisierung und Mitte Stutt-
gart, 1971.
191 NZSZ, 1965, 8, 29. Januar, 5. Februar, 7. Mai.
192 Mann G. Deutsche Geschichte des neunzehnten und zwanzigsten Jahrhun-
derts. Frankfurt am Main. 1959, S. 877—876; Idem. Geschichte und Geschich-
ten. Frankfurt am Main. 1962, S. 231,
141


Получившую большое развитие на рубеже 60—70-х годов
демократическую литературу о второй мировой войне представ-
ляют в первую очередь историки, группирующиеся вокруг упо-
минавшихся нами прогрессивных издательств. В их деятельно-
сти в последние годы происходят значительные изменения. От-
метим в этой связи две серии книг по интересующему нас сю-
жету, издаваемые издательством «Roderberg». Первая из них —
«Антифашистские рабочие тетради». Ее представляют, в част-
ности, содержательные работы «Неофашизм в ФРГ», «От Брю-
нинга к Гитлеру.— Тайна захвата власти фашистами». «Фашизм
и милитаризм. Анализ и тезисы к антифашистской деятельно-
сти» 193. Вторая серия — «Библиотека Сопротивления». Ее со-
ставляют свыше двух десятков различных работ. Большинст-
во их посвящено антифашистской борьбе в отдельных землях и
городах Германии. Особо отметим изданную в этой серии со-
ставленную Хохмут библиографию «Фашизм и Сопротивление
1933—1945 гг.». Единственная в своем роде книга дает весьма
полное представление 194 о немецкоязычной литературе по исто-
рии антифашистской борьбы немцев.
Названные нами работы по ряду вопросов близки к марк-
систским. Однако в трактовке отдельных моментов имеются рас-
хождения. Так, в книге Р. Опица «Неофашизм в ФРГ» фашизм
представлен как форма политического господства монополисти-
ческого капитала в целом, а не его наиболее империалистиче-
ских элементов. В предисловиях Г. Вайзенборна и других ав-
торов к книгам К.-Г. Янке «Белая роза против свастики» и «Ре-
шения», к книге «Ночь над Гамбургом» 195 несколько нарочито
подчеркивается, что Сопротивление составляли представители
всех слоев населения страны, при этом по существу отодвигает-
ся на второй план или вообще не упоминается мысль о наиболее
активной роли рабочего класса.
Многие историки демократической ориентации активно бо-
рются с фальсификаторами истории, защищают СССР и его
внешнюю политику предвоенных и военных лет от нападок анти-
коммунистов; объективно оценивают справедливые цели СССР
и его армии в минувшей войне. Некоторые историографы вскры-
вают порочность методологии реакционной литературы196.
Видное место в демократической литературе занимают тру-
ды Б. Энгельманна. Перу Энгельманна принадлежат основан-
193 Neofaschismus in der BRD. Faschismus und Militarismus. Frankfurt am
Main, 1973; Hautsch G. Faschismus und Faschismus-Analysen. Frankfurt am
Main, 1974; Sauer K. Die Verbrechen der Waffen —SS. Frankfurt, 1977.
194 Faschismus und Widerstand 1933—1945. Frankfurt am Main, 1973.
195 Jahnke K.-H. WeiBe Rose contra Hakenkreuz. Frankfurt am Main, 1969;
Idem. Entscheidungen. Frankfurt am Main, 1970; Meyer G. Nacht fiber Ham-
burg. Frankfurt am Main, 1971.
196 См., например: Brudigam H. Der Schoss ist fruchtbar noch... Frankfurt am
Main, 1965; Schwamborn W., Schmitt Th. Wehrkunde. Militar in den Schulen,
Koln, 1S72, S. 43; BdiP, 1973, Hefte 8, 12.
142


ные на документах и личных наблюдениях исследовательские и
публицистические работы 197.
В них более или менее последовательно показана ответствен-
ность монополистов за войну и преступления. В книге «Мои
друзья—миллионеры» перед читателем развернута галерея прав-
дивых портретов нескольких миллионеров, финансировавших
НСДАП. В их числе — Флик, получивший взамен «миллионных
взносов» в кассу нацистской партии широкие возможности в про-
изводстве вооружений и получения сверхприбылей; Тиссен, внес-
ший «миллион марок на создание СА и СС» 198. Названная тема
представлена в опубликованной в 1973 г. книге Энгельманна и
Г. Вальрафа «Вы там вверху, мы здесь внизу» и изданном в
1974 г. «романе фактов» Энгельманна «Большой крест за за-
слуги» 189.
В 1976 г. в СССР была опубликована близкая по сюжету и
концепции к трудам Энгельманна написанная западногерман-
ским публицистом Г. Оггером весьма объективная биография
Флика, одного из крупнейших представителей монополистиче-
ского капитала, нажившего свои миллиарды на двух мировых
войнах 200.
С антифашистских, антиимпериалистических позиций оцени-
вают многие важные моменты истории второй мировой войны и
современности некоторые деятели западногерманской церкви,
а также определенная часть связанных с ней профессиональных
историков и публицистов.
При анализе их творчества, особенно его политического ас-
пекта, историограф руководствуется положениями Основного
документа Международного совещания коммунистических и ра-
бочих партий 1969 г. «В результате серьезного обострения соци-
альных противоречий,— говорится в этом документе,— во мно-
гих капиталистических странах открылись возможности для
союза на антимонополистической и антиимпериалистической ос-
нове революционного рабочего движения с широкими массами
верующих. Католическая церковь и некоторые другие религии
переживают идеологический кризис, расшатывающий их вековые
концепции и сложившиеся структуры. В некоторых странах раз-
виваются сотрудничество и совместные действия коммунистов с
широкими демократическими массами католиков и верующими
других религий; приобрел большую активность диалог между ни-
ми по таким проблемам, как война и мир, капитализм и социа-
лизм, неоколониализм и развивающиеся страны; совместные дей-
197 Engelmann В. Ein Deutsches Anti-Geschichtsbuch. Bd 1,2. Munchen, 1974—
1975; Idem. Das Rech zerfiel, die Reichen blieben. Berlin, 1974; Idem. Die
vergoldeten Brante. Munchen, 1974; Idem. Grosse Bundesverdienstkreuz. Ber-
lin, 1975.
198 Engelmann B. Meine Freunde — Millionaire. Munchen, 1966, S. 166, 178.
199 Engelmann В., Wallraff G. Ihr da oben — wir da unten. Koln, 1973.
200 Оггер Г. Фридрих Флик — мультимиллионер. М., 1976 (Ogger G. Friedrich
Flick der Grosse «Scherz». Bern, Munchen, 1971).
143


ствия против империализма, за демократию и социализм являют-
ся весьма актуальными. Коммунисты убеждены, что именно на
этом пути — пути широких контактов и совместных выступле-
ний — масса верующих становится активной силой антиимпериа-
листической борьбы и глубоких социальных преобразований» 201.
Известный общественный деятель, член Всемирного совета
церквей, лауреат международной Ленинской премии «За укреп-
ление мира между народами» Нимёллер прошел сложный жиз-
ненный путь. Командир подводной лодки в годы первой мировой
войны, пастор евангелической церкви, один из организаторов оп-
позиционного движения немецких священнослужителей. По при-
зыву М. Нимёллера в сентябре 1933 г. был основан Союз бед-
ствующих пасторов, объединивший в 1934 г. одну четвертую часть
евангелических священнослужителей Германии. Союз боролся
против подчинения евангелической церкви нацистскому государ-
ству. Он ограничивал свою деятельность в основном подготов-
кой молодых пасторов и теологов и помощью тем из них, кто
подвергся преследованиям со стороны нацизма. Истории созда-
ния и деятельности Союза посвящена книга брата М. Нимёлле-
ра — Вильгельма 202.
В 1937 г. М. Нимёллер был арестован и до 1945 г. находил-
ся в концлагерях Заксенхаузен и Дахау. В послевоенные годы в
качестве президента Германского общества мира, пацифистской
организации, созданной еще в 1892 г., Нимёллер вел активную
борьбу за демократическое развитие, против чрезвычайных зако-
нов и атомного вооружения ФРГ, с 1965 г. он стал одним из ини-
циаторов кампании «Помощь Вьетнаму». На рубеже 60—70-х го-
дов Нимёллер активно поддерживает поворот во внешней поли-
тике ФРГ203. Нимёллер—автор многочисленных публикаций и
почетный доктор западногерманских и зарубежных университе-
тов. «Я не коммунист,— сказал Нимёллер на открытии дюссель-
дорфской конференции за отмену запрета КПГ в 1967 г.,— но
разве не ясно, что от антикоммунизма мы не поумнели. Напро-
тив, мы многому должны поучиться у коммунистов. Я особенно
понял это после недавней поездки в Советский Союз, после путе-
шествия по Сибири. Силой, войной нельзя изменить мир. Его
можно лишь разрушить. Пока действует запрет КПГ — демокра-
тия невозможна» 204. В своих многочисленных лекциях, пропове-
дях, книгах Нимёллер постоянно призывал учиться на опыте вой-
ны. «Мы, немцы,— говорил он в речи «Мира мало хотеть — надо
действовать» на берлинском заседании Всемирного Совета Мира
в июне 1969 г.,— с особой болью вспоминаем о том, что вся наша
201 Международное совещание коммунистических и рабочих партий. М., 1969,
с. 309—310.
202 Niemoller W. Der Pfarrernotbund. Hamburg, 1973.
203 Правда, 1973, 21 июля.
204 Там же, 1967, 9 мая. Полный текст выступления Нимёллера на конферен-
ции 1967 г. см.: KPD-Verbot oder mit Kommunisten leben. Hamburg, 1968.
144


современная ситуация объясняется двумя великими война-
ми»205.
К трудам М. Нимёллера близки в идейном отношении опубли-
кованные в ФРГ и ГДР работы известного протестантского пас-
тора Д. Бонхефера, погибшего на виселице в фашистском конц-
лагере. Эти работы содержат протест против человеконенавист-
нической идеологии и зверств фашизма206.
С либерально-демократическим направлением западногерман-
ской историографии минувшей войны связана прогрессивная
художественная литература. С антимилитаристских и гумани-
стических позиций освещает в своих произведениях важные мо-
менты истории фашистской Германии и второй мировой войны
ряд западногерманских писателей, драматургов, кинорежиссе-
ров.
* * *
Консервативные исследователи и мемуаристы, чьи работы полу-
чили наибольшее распространение и влияние в 50-е годы, в той
или иной степени отвергли принципы нацистской «историогра-
фии». Дискредитация крайних форм антикоммунизма вместе с
другими факторами вызвала появление умеренного направле-
ния. Его представители отмели крайности открытых реакционе-
ров, сделав известный шаг в сторону научного исследования.
Однако идейной направленности этой литературы они не изме-
нили. Объективно их труды в большей степени, чем труды кон-
серваторов, соответствуют задачам империалистической пропа-
ганды, ставшей в последние годы более изощренной.
Консервативные исследователи являются носителями наи-
более реакционных тенденций так называемого «германского
историзма». Как правило, их работы носят фактографический
характер, они игнорируют классовые отношения, их историче-
ские герои — это прусские милитаристы и их преемники в кай-
зеровской и фашистской империях.
Исследователям умеренного направления в значительной сте-
пени присущи попытки преодолеть ограниченность индивидуа-
лизирующего метода, некоторый интерес к экономической исто-
рии. Умеренные более последовательно, чем консерваторы, осво-
бодились от расизма и других нацистских доктрин.
Умеренные вовлекли в научный оборот значительное число
документов 1939—1945 гг., довольно критически отнеслись к
военным мемуарам и другим сочинениям консерваторов, с полным
205 ND, 1969, 23. Juni. Подробнее см.: Минкина Н. А. Этическая направлен-
ность теологии Дитриха Бонхефера. Автореф. дисс. на соиск. учен. степ.
канд. филос. наук. М., 1974.
206 Подробнее о западногерманской прогрессивной художественной литера-
туре см. ст. X. Хохмут, Э. Хинкель и др.—Einheit, 1966, Н. 5, 7; Literatur
im Blickpunkt. Berlin, 1965; см. также нашу в соавторстве с Е. А. Костиной
ст.: Проблемы буржуазной историографии второй мировой войны; ср.:
Geschichte der deutschen Literatur, Bd III. Frankfurt am Main, 1973, S. 1.
145


Основанием отмечая их апологетический характер. Резкая
критика умеренными неонацистской публицистики может быть
объяснена, в частности, тем обстоятельством, что последняя
представляла собой вульгарное изложение реакционной концеп-
ции истории 1939—1945 гг. В глазах думающего читателя орга-
нические пороки этой концепции и антинациональный характер
всей реакционной историографии выступали здесь наиболее
рельефно.
Систематизация собранных фактов позволила умеренным
сделать некоторые правильные наблюдения. Их концепция со-
держит отдельные конструктивные моменты. Но в решении ос-
новных проблем истории они остались на ненаучных позициях.
Для умеренных характерно использование фактического мате-
риала для субъективистского конструирования различных схем.
Они, как правило, пишут весьма спокойно, предпочитая либо
умалчивать о неприятных фактах, либо по-своему их интерпрети-
ровать. Внешне беспристрастно сообщая достоверный, но тенден-
циозно подобранный материал, они подводят читателя к выво-
дам, которые были ими заранее определены.
Тематика консерваторов ограниченна. Их привлекают искус-
ственно сконструированная проблема взаимоотношений «фюре-
ра» и его генералов, тезис о его «всеобщей вине», история воен-
ных действий, причины поражения. Для них характерны непо-
нимание места, которое занимает минувшая война во всемирной
истории, исследование ее событий вне связи с ее предысторией,
отсутствие научной периодизации, описание отдельных боев, опе-
раций, боевого пути отдельных соединений. Умеренные предпри-
няли попытку разработать периодизацию истории войны, уси-
лили интерес к ее генезису, некоторым вопросам военной эконо-
мики, Сопротивления и др. Наряду с попытками осмыслить об-
щие проблемы они начали детальную разработку частных мо-
ментов истории. Существенно отличаются и концепции истории
минувшей войны, представленные в этих направлениях.
Однако противоречия между ними не носили принципиаль-
ного характера. Во многих работах умеренных методы грубые
и тонкие уживались. По своей классовой сущности, политиче-
ским целям, мировоззрению представители обоих направлений
родственны.
Несмотря на некоторое усиление реалистических тенденций,
нельзя сбрасывать со счетов сохранившегося идейного влияния
сочинений открытых реакционеров, в том числе и неонацистов,
на известную часть населения страны. Ошибочно полагать, от-
мечал Г. Димитров еще в 1935 г., что «идеология фашизма, до-
ходящая в своей нелепости зачастую до сумасбродства», не спо-
собна завоевать массовое влияние207. В 60-е годы были момен-
207 Димитров Г. Наступление фашизма и задачи Коммунистического Интер-
национала в борьбе за единство рабочего класса против фашизма. М., 1935,
с. 80.
146


ты, когда влияние неонацистов даже возрастало208. На опасность
современного фашизма указывал XXV съезд КПСС209.
Работы либеральных и демократических историков состав-
ляют сравнительно небольшую часть западногерманской буржу-
азной литературы о минувшей войне. Среди них значительно
меньше профессиональных исследователей и преподавателей,
а также военных мемуаристов, но зато сравнительно высокий
процент эмигрантов и борцов Сопротивления, видное место за-
нимают гуманистически настроенные деятели церкви и писатели.
В этом направлении почти не представлены специальные работы
по истории войны 1939—1945 гг. Тем не менее своеобразная кон-
цепция отчетливо выражена в различных трудах этих авторов.
Основу либеральной и особенно демократической концепций
истории 1939—1945 гг. составляет критика милитаристской и ре-
ваншистской традиции в новейшей истории Германии. Многие
из представителей этих течений прослеживают связь между
прусско-германским милитаризмом, фашизмом и западногер-
манским реваншизмом. Эти исследователи делают выводы о
преступной роли отдельных германских монополистов и лидеров
рейхсвера, способствовавших установлению диктатуры и развя-
зыванию войны; об общей порочности Веймарской республики;
об антинациональных целях нацистской войны. Часть их разде-
ляет мнение марксистов о систематическом и планомерном ха-
рактере нацистских преступлений, признает итоги войны.
Многие представители этой литературы субъективно стре-
мятся восстановить правдивую картину войны, хотя и оказыва-
ются иногда пленниками антикоммунистических теорий вследст-
вие буржуазных предрассудков и методологической ограничен-
ности. Этим в большей степени страдает либеральное течение.
Его представители, как правило, не понимают классовой сущ-
ности фашизма и развязанной им войны. Хотя некоторые из них
и отмечают зависимость политики от экономических отношений,
в их работах заметно персонифицируется история. Источник
преступлений многие видят в морали, идеологии. Их суждения о
вине всех немцев объективно способствуют затушевыванию осо-
бой ответственности германских империалистов.
Представители демократического течения более последова-
тельно проводят в своих работах принципы антифашизма, гума-
низма, патриотизма. Более осознанно они представляют себе
преступную роль монополий во второй мировой войне, видят в
частной собственности источник социальных несправедливостей.
Демократов отличают интерес и симпатии к народу, хотя далеко
не все они понимают решающую роль народных масс в истории.
208 О. Когон в статье «Насколько в нас умер Гитлер?» сообщает, что 9% опро-
шенных в ФРГ высказались «за авторитарное государство с сильным че-
ловеком во главе» (FH, 1975, Н. 7, S. 4).
209 Материалы XXV съезда КПСС. М., 1976, с. 29—30, 33.


Глава четвертая
Вопрос об ответственности за войну
в западногерманской историографии
Реакционные историки игнорируют империалистическое проис-
хождение минувшей войны и сводят проблему генезиса 1 к воп-
росу о ее конкретных виновниках. Некоторые из них даже обви-
нили марксистских историков в игнорировании названного воп-
роса. «В современной советской историографии,— совершенно
необоснованно утверждает Хилльгрубер,— нет и речи о едино-
личной или наибольшей ответственности Гитлера за войну». Для
советских историков будто бы «не существует вопроса о чьей-
либо личной «вине» или ответственности одного из правительств,
есть лишь вопрос «об экономических причинах войны» — соот-
ветственно с марксистско-ленинским истолкованием истории»2.
На самом деле марксисты считают, что капитализм породил вто-
рую мировую войну. Но они, как это будет показано ниже, ви-
дят и ее конкретных виновников.
Весьма немногие реакционные историки уделяли внимание
социально-экономическим событиям предвоенного периода. Из-
вестный шаг к истине сделал, например, Гофер, хотя он и не идет
дальше признания причинной связи между войной и нацизмом.
«Национал-социалистская диктатура в Германии,— писал ав-
тор,— является предпосылкой, без которой вторая мировая вой-
на как историческое явление была бы немыслимой; национал-
социалистская диктатура выступает как главная причина, Гит-
лер —как главный виновник»3.
Западногерманской реакционной литературой были воспри-
няты фашистские лозунги о национальном и освободительном
характере войны со стороны Германии и агрессивности ее врагов.
Они были дополнены консерваторами тезисом о единоличной или
исключительной вине Гитлера.
Реакционные историки часто прибегали также к формуле
умолчания и ограничивались лишь несколькими замечаниями о
1 Марксистская концепция генезиса войны представлена в новейшем капиталь-
ном исследовании советских историков. История второй мировой войны
1939—1945, в двенадцати томах, т. 1. М., 1973.
2 APZ, 1964, Н. 35, S. 36.
3 Hofer W. Die Entfesselung des Zweiten Weltkrieges. Frankfurt arn Main,
1964, S. 7. См. также: Hitler, Peutschland und die Machte. Dusseldorf, 1977,
148


возникновении войны. Так, в книге Типпельскирха непосредст-
венной предыстории войны отведено только 5 страниц из 600 4.
Э. Ф. Шефер в книге «13 дней всемирной истории» пытался от-
ветить на этот вопрос о генезисе войны, изучая политику евро-
пейских держав 22 августа—3 сентября 1939 г.5
В реакционной историографии доминирует тезис об общей
ответственности за войну всех ее участников. Главным винов-
ником войны умеренные считают Гитлера, остальных участников
войны — совиновными (Mitschuldige). «Все участники войны,—
писал Якобсен,— в свое время различным образом поддержива-
ли фашистов и нацистов». При этом имеется в виду «политика
умиротворения, которую проводили англичане и французы»,
«узколобый эгоизм некоторых стран Юго-Восточной Европы»,
«надменность польских государственных деятелей» и т. д.6
В этой обновленной концепции положительным является при-
знание ответственности фашистской Германии за развязывание
второй мировой войны и критика так называемого «умиротворе-
ния» агрессоров. Однако порочная основа концепции осталась,
в частности, хотя и в замаскированной форме, тезис об «агрес-
сивности» СССР. Умеренные лишь устранили в старой концеп-
ции явные нелепости. Такие попытки предпринимали и некото-
рые консерваторы.
Нацистские версии возникновения войны
Различные суждения о «самозащите Германии», использованные
фашистами для идеологической подготовки войны7, нашли при-
менение в первую очередь в неонацистской публицистике. Про-
паганда вокруг «вопроса о военной вине» тождественна анало-
гичной кампании после первой мировой войны. Обнаруживается
сходство не только в методах, но и в целях: представить Герма-
нию (в данном случае—ФРГ) невинной жертвой победителей,
возбудить в немцах шовинистические чувства, оправдать нару-
шение обязательств перед другими народами. Почти в каждом
номере ведущих неонацистских изданий названная проблема
прямо или косвенно затрагивалась. Посвящая ей в 1964 г. пятый
номер журнала, редакция «Nation Europa» оговорилась, что в
журнале она обсуждалась уже 73 раза. Неонацисты избрали
4 Типпельскирх К. История второй мировой войны. М., 1956.
5 Schafer E. Р. 13 Tage Weltgeschichte. Dusseldorf, 1964.
6 Jacobsen H.-A., Dollinger H. Zweite Weltkrieg in Bildern und Dokumenten,
Bd 1. Munchen, 1963, S. 14; Weltpolitik 1933—1939. Frankfurt am Main, 1973,
S. 200.
7 Автор изданной в ФРГ в 1971 г. книги о политическом, идеологическом и
психологическом манипулировании массами со стороны буржуазии Г. Фа-
бер видит в попытках нацистов представить их неприкрытую агрессию в виде
морально оправданной, честной и необходимой войны классический образец
манипуляций (Faber G. Die manipulierte Mehrheit. Tubingen. 1971, S. 46).
149


своей мишенью сконструированный ими же тезис об ответствен-
ности за войну лишь одной Германии8.
Во время войны некоторые публицисты на Западе, например
Т. Н. Кауфман, руководствуясь доктриной «агрессивной нации»,
требовали даже уничтожения всех немцев9. Но в наши дни едва
ли кто-либо из историков, во всяком случае западногерманских,
объясняет происхождение войны с помощью исключительно этой
концепции10.
Неонацисты обычно ссылались на приговор в Нюрнберге
лишь над немецкими военными преступниками. Однако это не
может служить подтверждением правомерности названной док-
трины. Международный военный трибунал был учрежден госу-
дарствами, представляющими два противоположных мировоззре-
ния. Он не обсуждал и в таких условиях не мог обсуждать соци-
ально-экономических причин войны. Главный американский об-
винитель в Нюрнберге, член Верховного суда США Джексон,
пытаясь очертить объем деятельности трибунала, возражал про-
тив обсуждения политических и экономических причин войны.
В таком случае, говорил он, «этот процесс может причинить оп-
ределенный вред как Европе... так и Америке» 11.
На Нюрнбергском,Токийском и других процессах были прив-
лечены к ответственности лишь главные виновники войны — из-
вестные группы империалистов агрессивных держав. При этом
учитывались масштабы преступлений, совершенных ими уже в
ходе войны. Тем не менее Нюрнбергский приговор объективно
был направлен не только против одной из групп империалистов,
но и против всей системы, породившей две мировые войны.
В отличие от реакционных историков неонацисты оправдыва-
ли и прославляли как военных руководителей и владельцев мо-
нополий, так и всех нацистских лидеров.
Одновременно с этим они резко нападали на Рузвельта и
других лидеров антифашистской коалиции, приписывая им
стремление «уничтожить Германию»12. Ничуть не уменьшая от-
ветственности империалистических кругов США и Англии за воз-
никновение минувшей войны, мы отмечаем, что у Рузвельта и
Черчилля действительно хватило политической мудрости объе-
динить свои усилия с Советским Союзом в борьбе против фа-
шизма и довести войну под давлением народов своих стран до
его разгрома. При этом ими руководило стремление ослабить
8 См., в частности: NE, 1975, Н. 2, S. 5; 1976, Н. 3, S. 60.
9 Новая и новейшая история, 1965, № 2, с. 136—137; Новые книги за рубежом
по общественным наукам, 1968, № 9, с. 55—56.
10 Это подтверждают Эрдманн и другие буржуазные историки. В кн.: Вторая
мировая война. Общие проблемы. М., 1966, с. 253; Smoydzin W. NPD. Ilm,
1967, S. 175.
11 Германский империализм и вторая мировая война. М., 1961, с. 404. См. так-
же: Лебедева И. С. Подготовка Нюрнбергского процесса. М., 1975.
12 Walendy U. Wahrheit fur Deutschland. Vlotho, 1965, S. 330; Muller G. Ange-
klagt —das deutsche Votk. Pahl, 1964, S. 85.
150


Германию, как опаснейшего конкурента, но отнюдь не «уничто-
жить Германию».
Преемники нацистов утверждают, что Германии угрожали
сильные противники, и в 1914—1918 гг., и в 1939—1945 гг. нем-
цы будто бы вели «национальные, патриотические войны за пра-
во на самоопределение».
Широкое распространение в крайне реакционной литературе
получил один из главных аргументов фашистской пропаганды и
дипломатии — тезис о «несправедливости» Версальского до-
говора13. Типпельскирх полагал, что «Версаль бросил в почву
дурное семя. Из этого семени выросли все аргументы будущего
немецкого диктатора». Шахт в работе, тенденциозно названной
им «Как погибла демократия», полагает, что в первую очередь
«виноват Версаль»14. Неонацисты заявили, что «ревизия Вер-
сальского договора не содержала планов военной агрессии или
покорения мира», что Гитлер в конфликте с Польшей преследо-
вал «совершенно благоразумные ограниченные военные цели» —
вернуть Данциг и польский коридор, потерянные Германией в
Версале. Вестфаль оправдывает агрессию «нежеланием поль-
ского правительства идти на какие бы то ни было уступки»15.
Но эти «уступки» были равносильны потере национальной неза-
висимости. Тезис о нежелании нацистов вести мировую войну
внутренне также связан с фашистской антиверсальской пропа-
гандой, поскольку авторы тезиса исходят из суждения о справед-
ливом характере нацистских претензий, невыполнение которых
Польшей якобы вызвало нападение Германии 1 сентября 1939 г.
Мирное урегулирование в Версале действительно носило им-
периалистический, контрреволюционный, антисоветский харак-
тер; было чрезвычайно неустойчивым и таило в себе опасность
новых военных взрывов16. Оно, несомненно, способствовало воз-
никновению войны 1939—1945 гг. По фигуральному выражению
Л. Леонова, его творцы «рыли братские могилы для своих вну-
ков, которые и нашли их во второй мировой войне»17. Версаль-
ский договор означал для трудящихся Германии двойную экс-
плуатацию— со стороны немецких и иностранных капиталистов,
но он не затронул основы германского милитаризма, который
международный империализм намеревался использовать как
ударную силу против СССР17а.
13 Этот тезис фигурировал на Нюрнбергском процессе (Полторак А. И. От
Мюнхена до Нюрнберга. М., 1961, с. 151).
14 Типпельскирх К. История второй мировой войны. М., 1956, с. 570; Schacht H.
1933. Wie eine Demokratie stirbt. Dusseldorf, 1968.
15 Мировая война 1939—1945. M., 1957, с. 17, 263.
16 См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 39, с. 323; т. 41, с. 352, 353; т. 42,
с. 68—69.
17 Правда, 1967, 26 февраля.
17а Руге В. Германия в 1917—1933 гг. М., 1974, с. 90—96, 121 — 127; История
дипломатии. Изд. 2-е, т. III. M., 1965; История второй мировой войны, т. 1,
с. 9 и далее.
151


ЁКП(б), КПГ и другие компартии выступали за пересмотр
Версальского договора. Это требование, как известно, выдвигал
Коминтерн еще в 1922 г.18 И тем не менее Версальский мир не мог
быть «глубочайшей причиной»19 второй мировой войны. Он сам,
как и завершенная им первая мировая война, был порожден ка-
питализмом. Критикуя Версаль, В. И. Ленин видел угрозу новой
войны в конечном счете в самой империалистической системе:
«...новая такая же война неизбежна, если у власти останутся
империалисты»20.
Нацисты искусно использовали этот договор в целях разжи-
гания ненависти к победителям, великогерманского шовинизма,
военного психоза. Лозунги «Ликвидация Версаля!», «Внешнепо-
литическое преодоление последствий проигранной войны!» были
в числе самых первых включены в 25 пунктов программы
НСДАП, принятой 24 февраля 1920 г.21 Это в значительной сте-
пени облегчило фашизму приход к власти и развязывание вой-
ны. Он выступал тогда «перед массами под личиной защитника
обиженной нации», взывая к оскорбленному национальному чув-
ству22. Эта пропаганда в сочетании с антикоммунистической
истерией имела успех и за пределами Германии. Английские и
иные «умиротворители»» в своей классовой слепоте наивно вери-
ли, что все ее жалобы исходили из несправедливостей Версаль-
ского договора23. Как показывает А. Тэйлор, желанием устра-
нить версальские «обиды», нанесенные немцам, руководствова-
лись в 30-е годы не только консервативная, правящая, но и лей-
бористская партия24.
Однако ревизия Версаля отнюдь не была конечной целью фа-
шистов. Она представляла собой лишь исходную позицию для за-
воевания гегемонии в мире. Развязывая войну, нацисты цинично
считали, что Данциг не является «предметом спора» — им нуж-
но «жизненное пространство на Востоке». Необходимо также
учитывать, что, «...когда фашисты пришли к власти в Германии,
версальская система была уже на три четверти сведена на
нет»25. Правительства Англии и Франции уже в первые месяцы
существования нацистской диктатуры продемонстрировали свою
готовность отказаться от всех версальских ограничений. Доста-
точно сослаться на известный пакт, подписанный представите-
18 Международная социалистическая конференция. М., 1922, с. 15.
19 Glasebock W. War Deutschland am 2. Weltkrieg allein schuld? Koln, 1964,
S. 4, 15,553—561.
20 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 40, с. 210.
21 Treue W. Deutsche Parteiprogramme. Gottingen, 1961, S. 33.
22 Димитров Г. В борьбе за единый фронт против фашизма. М., 1937, с. 8.
23 Подробнее см.: Овсяный И. Д. Тайна, в которой война рождалась. М., 1974;
ср.: Kluke P. Neuere Geschichte. Frankfurt am Main, 1969, S. 264.
24 Taylor A. J. P. English History 1914—1945. Oxford, 1965, p. 373—374.
25 Тольятти П. Избр. статьи и речи в двух томах, т. 1. М., 1965, с. 122; Нюрн-
бергский процесс над главными немецкими военными преступниками. Сбор-
ник материалов в семи томах, т. 7. М., 1961, с. 361.
152


лями Англии, Франции, Германии и Италии 15 июля 1933 г.26
Многие буржуазные историки довольно убедительно опровер-
гают спекуляции, связанные с Версалем. Они отвергают основан-
ный на пропагандистской речи «фюрера» в рейхстаге 31 августа
1939 г. тезис Хоггэна о «совершенно благоразумных ограничен-
ных военных целях» фашистской Германии; показывают, что он
добивался не возвращения областей, потерянных в Версале, а
полного уничтожения Польши, что пересмотр Версаля в его на-
мерениях был лишь «транзитной станцией»27. Г. Е. Шёпс пока-
зал, что нацисты «с самого начала подразумевали под «ревизией
Версаля» нечто большее и иное, чем просто восстановление бис-
марковской империи»28. Против «дилетантски упрощенных по-
пыток конструировать причинную связь между 1919 и 1939 го-
дами» выступили Г. Мольтманн, Г. Боомс, а также англичане
А. Верт, Э. Уискеманн и др.29 Однако эти критики касались лишь
частного вопроса — явилась ли война порождением Версаля.
Они не вскрыли классовой сущности этого договора, его антисо-
ветской направленности.
В фашистском духе представили неонацистские публицисты
и многие историки-консерваторы и непосредственную предысто-
рию минувшей войны. В качестве невинной «корректуры Вер-
саля» рассматривают они мюнхенское соглашение 1938 г., санк-
ционировавшее расчленение Чехословакии и сыгравшее роковую
роль в развязывании мировой войны.
Пытаясь обосновать эту сделку, неонацисты назвали ЧСР
«государством, основанным на насилии», захват Судетской об-
ласти представили в качестве «воссоединения». Соглашение в
в Мюнхене, по их утверждению, позволило «3,5 млн. угнетенных
и забытых немцев осуществить их право на самоопределение»,
и «с международно-правовой точки зрения является правиль-
ным» 30. Большинство неонацистов стремилось оправдать не толь-
ко захват Судетской области, но и расчленение всей ЧСР. С по-
мощью различных беспочвенных построений они объявили «соот-
ветствующими международному праву» образование марионе-
точного словацкого государства и даже оккупацию Чехии31.
Чехословакия обязана восстановлением своей независимости
не Версальской конференции, а длительной и упорной нацио-
нально-освободительной борьбе чехов и словаков, как и других
народов Австро-Венгрии, общему подъему мирового освободи-
28 Подробнее см.: Овсяный И. Д. Указ. соч., с. 21—27.
27 Das Parlament, 1962, 22. Februar; Anatomie des SS-Staates, Bd 2. Olten,
1965, S. 169.
28 Schoeps H.-J. Unbewaltigte Geschichte. (West) Berlin, 1964, S. 180.
29 Верт А. Россия в войне. М., 1967, с. 38; Tretie W. Deutsche Geschichte.
Stuttgart, 1965, S. 745; Wiskemann E. The Europa I saw. London, 1968, p. 11.
30 NZSZ, 1965, 5, 12, 30. April; Munchen 1938—Dokumente sprechen. Mfinchen,
1963.
31 NE, 1968, H. 10, S. 6.
153


тельного движения, вызванному Октябрьской революцией. Обра-
зование республики было прогрессивным явлением. Место, ко-
торое она заняла среди государств, принадлежит ей по праву.
Земли ЧСР, отторгнутые в Мюнхене, не входили в состав до-
версальской Германии. Лозунг о «праве немцев на самоопреде-
ление» служил лишь прикрытием агрессии. Национальный воп-
рос в буржуазной ЧСР действительно не был решен. Однако
тезисы об «угнетении» судетских немцев и «распаде государст-
ва»— сознательное искажение истории.
Реакционные историки пытаются рассмотреть национальный
вопрос, абстрагируясь от его классового содержания32. Включе-
ние Судетской области в «третью империю» отнюдь не означало
«национального самоопределения» судетских немцев, как утвер-
ждали тогда агрессоры и их «умиротворители». Аналогичные
софизмы империалистов были разоблачены В. И. Лениным еще
в годы первой мировой войны как «националистическое одураче-
ние рабочих»33. Захват Судетской области противоречил ко-
ренным интересам подавляющего большинства ее населения.
Национальным флагом пыталась замаскировать свои ко-
рыстные цели германская монополистическая буржуазия. Рас-
суждениями о праве наций она фарисейски прикрывала практи-
ческую ликвидацию ЧСР как суверенного государства. От ЧСР
насильственно отторгли территорию в 41 098 кв. км с населением
около 5 млн. человек, в том числе более одного миллиона чехов
и словаков. В захваченных районах размещалось свыше 66% за-
пасов угля, 70% металлургической промышленности, 80% тек-
стильной промышленности, 80% химической промышленности,
70% ресурсов энергетики ЧСР34.
Мы не встретили в реакционной литературе ФРГ каких-либо
упоминаний о капитулянтской позиции чехословацкой буржуа-
зии. Руководствуясь узкоклассовыми интересами, Бенеш и дру-
гие ее лидеры пренебрегли помощью Советского Союза и сдали
свою страну на милость поработителя. «Буржуазия, как класс, —
говорил об этом Г. Гусак,— дискредитировала себя в глазах на-
рода... она не смогла обеспечить независимость нашего госу-
дарства» 35. Сейчас можно считать установленным, что, если бы
чехословацкие лидеры решили обороняться, фашисты были бы
вынуждены отступить. Прозападная политика ЧСР вела ее к ка-
тастрофе.
Большинство реакционных историков представило мюнхен-
ское соглашение не только в отрыве от внешнеполитического
курса фашистов и намерений германских монополий и банков за-
хватить предприятия и капиталы ЧСР, но и вне связи с полити-
32 Против такого подхода, как известно, решительно возражал В. И. Ленин
(Полн. собр. соч., т. 2, с. 221).
33 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 26, с. 15.
34 См.: Международная жизнь, 1967, № 8, с. 164.
35 Правда, 1969, 28 августа.
154


кой поощрения агрессии. Захват приграничных областей, как и
порабощение всей страны, стали возможными вследствие преда-
тельства со стороны правящих кругов Англии и Франции. Глав-
ной причиной этого акта было их желание направить агрессию
против СССР. Мюнхенский диктат явился краеугольным камнем
нацистского заговора против мира36. Это не только трагедия
Чехословакии, но и прелюдия второй мировой войны.
История мюнхенского соглашения 1938 г. сравнительно хо-
рошо отражена в различных источниках и изучена в первую оче-
редь марксистскими историками СССР, ГДР, ЧССР. Результаты
марксистских исследований отражены в Обращении комиссии
историков СССР и ГДР к историкам всех стран. «Мюнхенское
соглашение,— говорится в этом документе,— никогда не имело
и не может иметь законной юридической силы, так как оно пред-
ставляет собой противозаконный акт, направленный на подго-
товку войны, заключенный без участия представителей чехосло-
вацкого народа, навязанный чехам и словакам под угрозой вой-
ны и применения силы, поправший государственный суверенитет
Чехословацкой республики и национальные интересы, безопас-
ность и достоинство чехословацкого народа. Прогрессивные лю-
ди во всем мире никогда не признавали и не признают закон-
ности мюнхенского соглашения и притязаний гитлеровского
«третьего рейха» на те части территории Чехословакии, которые
были присоединены к Германии после Мюнхена. Беззаконное с
самого начала, заключенное в нарушение всех норм и междуна-
родного права и современного правосознания, опрокинутое исхо-
дом второй мировой войны, мюнхенское соглашение оказалось
выброшенным на свалку истории» 37. Во втором томе «Истории
второй мировой войны 1939—1945» на новом фактическом мате-
риале более полно восстановлена картина борьбы Советского
Союза в защиту Чехословакии, в первую очередь его военных
мероприятий для оказания быстрой и эффективной помощи сво-
ему союзнику38.
В этих условиях невозможно скрыть подлинный смысл мюн-
хенского соглашения. Умеренные и некоторые консерваторы от-
межевались от нацистской версии. В работе Гёрлица 1967 г., на-
пример, нет прямого оправдания аннексии Судетской области и
косвенно осуждается захват всей страны. Автор назвал Мюнхен
«венцом кампании Гитлера за самоопределение немцев, которая
подействовала так обезоруживающе на широкие круги в Англии».
Он полагал, что со вступлением вермахта в Прагу весной 1939 г.
38 Как показывают опубликованные в ГДР документы «КПГ и мюнхенское
соглашение» (ZfG, 1968, Н. 8), агрессивные планы против Чехословакии
германские империалисты вынашивали еще во времена Веймарской рес-
публики.
37 Правда, 1968, 28 сентября.
38 История второй мировой войны 1939—1945, в двенадцати томах, т. 2. М.,
1974, с. 99—109.
155


«был перейден Рубикон»39. Штадтмюллер увидел в «аншлюссе»
Австрии и захвате Судетской области осуществление права на
самоопределение. Одновременно он назвал восточную поли-
тику нацистов империалистической, а эти акты, как и расчлене-
ние Чехословакии в 1939 г.,—«трамплином для дальнейшей экс-
пансии на Востоке»40.
Фройнд и некоторые другие верно полагают, что Мюнхен был
«большой капитуляцией» Запада, что «исключение СССР из ев-
ропейского концерта держав» свидетельствовало о намерении
«дать Гитлеру свободу действий на Востоке»41. Зете утверждал,
что до Мюнхена Чемберлен будто бы «не понимал, собственно,
что собой представлял Гитлер», и в этом было «несчастье» анг-
лийского премьера. Но Зете справедливо считает, что Чембер-
лен «как английский консерватор хотел создать в центре Европы
оплот против большевизма» и в этих целях «помочь Германии
занять достойное место», что «без Мюнхена... вторая мировая
война никогда не была бы развязана»42. «Отношение англичан
к вызывающим демаршам фашистских диктатур,— писал Кет-
тенакер в статье «Иллюзорная политика перед второй мировой
войной в 1932—1937 гг.,— является классическим примером приз-
рачной политики»43.
Брошат и немногие другие сообщали о советском протесте
против соглашения в Мюнхене44. Отдельные историки понима-
ют, что Мюнхен разрушил надежды на коллективную безопас-
ность45. Подписание соглашения без консультации с СССР, по-
лагает Клюке, «не было лишь грубой бесцеремонностью». Оно
«оставляло СССР изолированным перед угрозой германского
нападения»46.
Из четырех стран, подписавших его, Франция и Италия еще
во время войны объявили документ недействительным с самого
начала. Правительство Англии, правда, не заявило об этом в оп-
ределенной форме47. Правительство ГДР расторгло соглашение,
что было зафиксировано в декларации 1950 г. и подтверждено в
1967 г. в договоре о дружбе между ГДР и ЧССР. Правительство
ФРГ, вынужденное считаться с требованиями общественности,
39 Gorlitz W. Kleine Geschichte des deutschen Generalstabes. (West) Berlin,
1967, S. 345; см. также новую работу этого автора: Die Welt, 1973, 20. Juni,
S. 4.
40 Stadtmuller G. Geschichtliche Ostkunde, Bd II. Munchen, 1963, S. 156.
41 Freund M. Deutsche Geschichte. Gutersloh, 1965, S. 1251, 1262.
42 Sethe P. Deutsche Geschichte im letzten Jahrhundert. Frankfurt am Main,
1963, S. 355—356.
43 WWR, 1965, H. 2, S. 111.
44 Broszat M. 200 Jahre deutscher Polenpolitik. Munchen, 1963, S. 201.
45 См., например: Reden, die die Welt bewegten. Stuttgart, 1959, S. 424; Ten-
brock R.-H. Geschichte Deutschlands. Munchen, 1965, S. 295.
46 Kluke P. Neuere Geschichte. Frankfurt am Main, 1969, S. 269; ср.: Liddel-
Hart В. Н. History of the Second World War. New York, 1971 p. 9.
47 Правда, 1972, 11 ноября.
156


в 1966 г. заявило, что у него нет территориальных притязаний к
ЧССР.
Однако ФРГ упорно отказывалась осудить само соглаше-
ние48, считая его юридически безупречным. Эта компромиссная
на вид формула являлась попыткой замаскировать реваншизм.
Не случайно представители коммунистических и рабочих пар-
тий на своей конференции в Карловых Варах в апреле 1967 г.
одним из важнейших требований сочли «признание мюнхенско-
го договора не действительным с момента его заключения»49.
Длительные переговоры представителей ФРГ и ЧССР увенча-
лись успехом в 1973 г. В преамбуле договора о взаимных отно-
шениях между двумя государствами указывалось, что мюнхен-
ское соглашение было «навязано национал-социалистским ре-
жимом под угрозой насилия» и рассматривается обоими прави-
тельствами как «ничтожное»50.
Политический интерес к мюнхенскому соглашению в начале
70-х годов обусловил повышенное внимание к этому событию и
в историографии ФРГ. Так, весь № 26 еженедельного историко-
политического приложения к официальному органу бундестага-
бундесрата за 1971 г. был посвящен истории соглашения. В 1972 г.
было издано два выпуска «Сообщений Федерального института
восточных и международных научных исследований» с материа-
лами по истории мюнхенского соглашения. Авторы многих но-
вейших общих работ по истории Германии считают необходимым
высказать о нем свое мнение. Например, Э. Иоганн и ё. Юнкер,
авторы «Иллюстрированной истории германской культуры», осу-
дили мюнхенское соглашение51. Слово «Мюнхен», по мнению
Г. Манна, стало означать «предательство великих держав по от-
ношению к малой»52.
Р. Хилль в книге «Немцы и чехи» в стиле умеренного направ-
ления буржуазной историографии осуждает как включение нем-
цев и чехов, населявших Судетскую область, в состав Германии,
так и выселение немцев из пределов ЧСР, осуществленное в со-
ответствии с решениями держав-победительниц. Он ратует «за
совместное проживание чехов и немцев в Богемско-Моравском
районе», за «богемский патриотизм в условиях разрядки в Цент-
ральной Европе»53. Но эта тенденция не была единственной.
Гёрлиц в статье «Мюнхенское соглашение — исторический об-
зор», опубликованной 20 июня 1973 г. в «Die Welt», излагает ис-
торию соглашения по-прежнему в отрыве от фашистской агрессии
48 Правда, 1971, 8 мая.
49 Цит. по: Правда, 1967, 27 апреля.
50 Цит. по: Правда, 1973, 23 июня, 13 и 14 декабря.
51 Johann Е., Junker J. Illustrierte deutsche Kulturgeschichte. Munchen, 1970,
S. 160.
52 Neue Rundschau, 1974, H. 1, S. 4.
53 Hill R. Deutsche und Tschechen. Opladen, 1973. Подробнее о трактовке
ХДС/ХСС вопросов, связанных с мюнхенским договором, см.: APZ, 1975,
Н. 34—35.
157


в Европе и в значительной степени с точки зрения немецкого
меньшинства в ЧСР, будто бы лишенного национальных прав.
Эти суждения созвучны известной политической позиции ХДС/
ХСС.
В реакционной литературе распространен тезис о двух фазах
в развитии германского фашизма — националистической и им-
периалистической. Некоторые историки утверждали, что нацис-
ты были «обычными германскими националистами» до захвата
Чехословакии 54 Другие считали, что они «перешли Рубикон» в
1940 г. или даже 22 июня 1941 г.55, таким образом фактически
оправдывали захваты от «аншлюсса» Австрии до аннексии Бал-
кан. Тезис о «собирателе немецких земель» имеет нацистское
происхождение. В свое время он оказал влияние не только на
обывателей Германии, но и на многих политических деятелей за
ее рубежами.
Минувшая война раскрыла несостоятельность этого тезиса.
Видные представители умеренных отказались от него. По мне-
нию Гофера, политика фашистов была агрессивной и до Мюнхена,
хотя и не была столь ярко выраженной. Он понимает, что «нацио-
нальные аргументы» были предназначены лишь для пропаган-
ды56. «...С самого начала войны,— писал Якобсен, имея в виду
мировую войну 1939—1945 гг.,— ее вели не во имя высоких и бла-
городных идеалов, как демагогически утверждали нацистские
властители, а ради неограниченных, сумасбродных и, разумеет-
ся, преступных целей» 57.
Значительная часть буржуазных историков признала агрес-
сивность фашизма вообще, а не только в период после 1939 г. Од-
нако они, во-первых, связывали ее лишь с «фюрером»; во-вторых,
пытались так или иначе преуменьшить его империалистические
планы58. Г. Боомс и другие считали, будто бы он стремился к
«региональной» — европейской, а не «глобальной гегемонии»;
по существу ограничивает его цели пределами Европы и Грух-
манн59. Часть историков утверждала, что «стержнем развязан-
ной войны... было истребление евреев во всей подчиненной Гер-
мании Европе»60.
По мнению Г. Дамса, В. Гёрлица, М. Мессершмидта, у наци-
стов были только антисоветские планы. Близки к этому тезису
суждения ряда неонацистов: «фюрер не угрожал миру, он лишь
54 Fest J. С. Hitler. Frankfurt am Main, 1974, S. 787.
55 Zwanzig Jahre danach. Munchen, 1965, S. 11—12; HZ, 1968, H. 1, S. 168.
58 Hofer W. Der Nationalsozialismus. Frankfurt am Main, 1960, S. 170.
57 Probleme des Zweiten Weltkrieges, S. 155.
58 Уже у Майнеке стремление нацистов к установлению мирового господства
не вызывало сомнений. Meinecke F. Die deutsche Katastrophe. Wiesbaden,
1946, S. 160.
59 WWR, 1962, H. 11, S. 648; GWU, 1965, H. 6, S. 329—333; Deutsche Geschi-
chte seit dem Ersten Weltkrieg, Bd 2. Stuttgart, 1973, S. 153—164.
60 Probleme des Zweiten Weltkrieges, S. 201.
158


боролся с коммунизмом» 61. Нольте признает агрессивные наме-
рения фашистов против многих народов и против государств с
различными социальными системами. Якобсен показал стремле-
ние Гитлера к «новому переделу мировых источников сырья и
колоний». «Антикоммунизм был лишь лозунгом»,— писал этот
историк62.
В ряде работ63 тенденциозно смешаны две различные, хотя
и связанные друг с другом проблемы — политическая и военная.
Из того факта, что к 1 сентября 1939 г. ОКБ действительно не
имело конкретно разработанного плана всех военных операций
по обеспечению неограниченных гегемонистских планов, нельзя
делать вывод об отсутствии или ограниченном характере по-
следних. Момент импровизации в германо-фашистском военном
руководстве, несомненно, имел место. Но из этого не вытекает,
что все руководство от начала до конца было импровизирован-
ным. Тем более нельзя этого сказать о внешнеполитической прог-
рамме. Она разрабатывалась весьма длительное время64.
Большинство историков ФРГ, как правило, обходят молчани-
ем те существенные особенности, которые отличают фашизм от
германского империализма периода первой мировой войны. Они
отождествляют цели германского империализма в 1914 и
1939 гг.65 В действительности целью кайзеровской империи в
1914—1918 гг., как показал В. И. Ленин, было отнятие колоний,
«но вовсе не установление чуженационального гнета над фран-
цузами или русскими»66. Во второй же мировой войне германский
империализм ставил себе неограниченные цели: мировое господ-
ство, физическое истребление миллионов людей, порабощение
наций, в том числе и великих. Теория и практика «тотальной вой-
ны» не останавливались перед применением любых средств.
Коренное отличие целей фашистской агрессии от прежней
политики германских империалистов в известной мере показали
сами фашисты. Они открыто отвергли старый лозунг изменения
границ и провозгласили «политику больших пространств»67. Из
тактических соображений они не раскрывали свои планы полно-
стью. На этот счет было даже особое распоряжение68. Но имели
место ставшие известными еще до войны откровенные заявления
их лидеров на секретных совещаниях. Например, в октябре
61 Dahms H. G. Kleine Geschichte Europas. Frankfurt am Main, 1961, S. 153—
155; Gorlitz W. Der Zweite Weltkrieg. Bd 1. Stuttgart, 1951, S. 15; NZSZ,
1968, N. 38, S. 1, 7.
62 VfZ, 1962, H. 4; WWR, 1962, H. 9, S. 490; S. 488, H. 10, S. 587.
63 См., например: Buchheit G. Der deutsche Geheimdienst. Munchen, 1967, S. 219.
64 Несостоятельность тезиса об импровизации раскрыта в кн.: Дашичев В. И.
Банкротство стратегии германского фашизма. В двух томах, т. 1. М., 1973,
с. 100—112.
65 Der Spiegel, 1964, N 11, S. 48.
68 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 30, с. 83.
67 Hitlers zweites Buch. Stuttgart, 1961, S. 78.
68 Подробнее см.: Краль В. Преступления против Европы. М., 1968, с. 117.
159


1943 г. Гиммлер говорил: «К концу этой войны, когда Россия в
конце концов истощится или будет устранена, а Англия и Аме-
рика не вынесут войны, для нас возникает задача создания ми-
ровой империи». В этом Гиммлер видел «смысл войны»69.
Вопрос о конечных целях нацизма исследован историками-
марксистами70. Наличие глобальных планов фашизма было до-
казано на Нюрнбергском процессе. Многочисленные документы,
подтверждающие это, собраны в трехтомном издании 1966 г.
Наибольший интерес при исследовании проблемы представляет
серия директив ОКБ и других документов на период после Вос-
точного похода, в первую очередь директива № 3271.
Одним из первых в ФРГ обратился к интересующей нас проб-
леме Мольтманн. В 1961 г. в сборнике «Европа и заокеанские
страны» появилась его специальная статья. Прямо или косвенно
этой темы касались и некоторые другие представители умерен-
ного направления. Якобсен в выступлении на Московской кон-
ференции историков в апреле 1965 г. говорил о лидере НСДАП:
«С начала своей политической карьеры он боролся под девизом:
«Германия будет мировой державой или вообще ничем». Автор
писал также о намерениях создать «великогерманскую западно-
восточно-африканскую колониальную империю», «вести борьбу
с целыми континентами». Еще раньше этот автор опубликовал
другой документ. Согласно ему, 21 декабря 1940 г. Гитлер гово-
рил в ОКБ: в 1941 г. Германия должна будет разрешить все
«континентальные европейские проблемы, чтобы быть в состоя-
нии в 1942 г. вступить в бой с США». Якобсен неоднократно сооб-
щает, как беспокоились нацисты о британском «наследстве»72.
С середины 60-х годов внимание к проблеме несколько усили-
лось. Довольно обстоятельно анализирует ее в своей книге
«Роль Германии в предыстории двух мировых войн» Хилльгру-
бер. Он выделил два этапа в развитии нацистских планов завое-
вания мирового господства: «создание континентальной империи
с прочным политическим и военно-экономическим потенциалом»
и «решительная борьба с США за мировое господство». Автор
69 Цит. по кн.: Совершенно секретно! М., 1967, с. 39; см. также: Анатомия
войны. М., 1971, с. 34—37; О существовании колониальных целей нацистов
в Африке свидетельствуют документы главнокомандующего военно-мор-
скими силами фашистской Германии (Lagevortrage des Oberbefehlshabers
der Kriegsmarine vor Hitler 1939—1945. Munchen, 1972, S. 106).
70 См.: Безыменский Л. А. К вопросу о конечных целях гитлеровской Герма-
нии в войне.— Военно-исторический журнал, 1966, № 2; Вторая мировая
война. Общие проблемы. М., 1966; с. 305—318; Eichholtz D., Mass G. Zu
den Ursachen des zweiten Weltkrieges und der Kriegszielen des deutschen
Imperialismus.— ZfG, 1967, H. 7; Дашичев В. И. Указ. соч., т. 1, с. 73—80;
Weltherrschaft im Visier. Dokumente. Berlin, 1975; Deutschland im zweiten
Weltkrieg, Bd 2. Berlin, 1975; Moritz E. Planungen fur die Kriegfuhrung des
deutschen Heeres in Afrika und Vorderasien.— MG, 1977, H. 3.
71 Дашичев В. И. Указ. соч., т. 2, с. 47—49.
72 Europa und Ubersee. Hamburg, 1961. Вторая мировая война. Общие про-
блемы, с. 289, 294, 296; Jacobsen H.-А. 1939—1945, S. 38, Dok. 65, 68, S. 38.
160


показал намерение ОКВ использовать Азорские острова в ка-
честве одной из опорных баз для антиамериканской войны73.
Значительный материал о колониальных планах германских
военных монополий собран в книге К. Хильдебранда, в книге уче-
ника Хилльгрубера И. Хенке о месте Англии в политических
расчетах нацистов74. Б. Мартин сообщает об их глобальных це-
лях и замечает различие военно-политических целей нацистов и
«германских патриотов 1914 года»75.
Тезис о единоличной вине
Для всей западногерманской буржуазной литературы о ми-
нувшей войне характерно повышенное внимание к личности фа-
шистского «фюрера». Обычно оно вызвано спекулятивными моти-
вами. В литературе ранних лет мы встречаем весьма примитив-
ные рассуждения о «войне Гитлера», о «внешней политике Риб-
бентропа». «Разве не бессмысленно, что один человек,— воскли-
цал Риттер,— сумел привести к чудовищному варварству..., что
он по своей воле зажег пожар, охвативший буквально весь мир».
В новейшей литературе этот тезис не исчез. Э. Дойерляйн, на-
пример, называет «третью империю государством одного чело-
века»76. Однако большинство современных историков стремилось
придать этому тезису более респектабельный вид77.
Суждение об исключительной вине само по себе справедливо.
Если иметь в виду личную ответственность за войну и преступ-
ления, то едва ли какой-нибудь другой военный преступник мо-
жет оспорить его приоритет. «Фюрер» объединяет в себе всю го-
сударственную власть империи, читаем мы в официальном из-
ложении конституционных основ «третьей империи». От его име-
ни осуществляется вся исполнительная власть органов государ-
ства и партии. Власть «фюрера» является всеохватывающей и
тотальной, не подпадает ни под какой надзор и контроль. Она
свободна и независима, исключительна и неограниченна. Его
воля проявляется в равной мере в законодательстве, в судопроиз-
водстве и исполнительной власти78. 26 апреля 1942 г. рейхстаг
принял закон, которым признавались ничем не ограниченные
73 Hillgruber A. Hitlers Strategic Frankfurt am Main, 1965, S. 380, 100; Idem.
Deutschlands Rolle in der Vorgeschichte der beiden Weltkriege. Gottingen,
1967, S. 69—74. См. также ст. Хилльгрубера о принципах нацистской внеш-
ней политики.—Saeculum, 1973, Н. 4, S. 314—327; Hildebrand К. Vom Reich
zum Weltreich. Munchen, 1969, S. 135—136.
74 Henke J. England in Hitlers politischem Kalkul 1935—1939. Boppard, 1973.
75 Martin B. Friedensinitiativen und Machtpolitik im Zweiten Weltkrieg. Dussel-
dorf, 1976, S. 505; Hitler, Deutschland und die Machte. Dusseldorf, 1977.
76 APZ, 1971, H. 34—35, S. 77.
77 См., например: Grundfragen der deutschen Aussenpolitik seit 1871. Darm-
stadt, .1975, S. 375; Schulz G. Deutschland seit dem Ersten Weltkrieg 1918—
1945. Gottingen, 1976, S. 139.
78 Дашичев В. И. Указ. соч., т. 1, с. 143.
161


права «фюрера»79. Он — «вождь народа», глава государства,
глава правительства, верховный главнокомандующий, «высший
судья», «фюрер» партии, формулирующий ее идеологию и про-
грамму. Его роль в истории фашистской Германии нельзя недо-
оценивать. КПГ еще с 1939 г. справедливо называла его «главным
виновником войны».
Однако он не был единственным главным виновником. В Гер-
мании не было его единовластия, как пытаются представить сей-
час буржуазные историки. Он не решал единолично политиче-
ские и военные вопросы. Нацистский принцип «фюрерства» пред-
полагал власть многих «фюреров»80. Наряду с ним исключитель-
но большим политическим весом обладали «фюреры» финансов
и экономики, НСДАП и вермахта. Их мнение было решающим
в развязывании войны. Это неопровержимо доказано Междуна-
родным военным трибуналом. Правительство начало военные
действия. Но при этом оно выполняло волю своего класса, волю
фашистской партии. Нелепо объяснять крупнейшие события по-
ступками одного человека. «...Ошибочно обвинять королей и ца-
рей в создании настоящей бойни, — писал В. И. Ленин об источ-
никах первой мировой войны, — ее создал капитал»81.
Историки-марксисты не только отметили исключительную
вину нацистских лидеров, но и вскрыли закономерные связи их
с германским империализмом, социально-экономическую сущ-
ность их лозунгов и их действий. Реакционеры же или обходили
молчанием это важнейшее обстоятельство, или открыто высту-
пали против «обвинения в заговоре германского генерального
штаба, юнкеров, владельцев тяжелой индустрии и национал-со-
циалистов» 82, или признавали вину отдельных представителей
господствующей элиты, отрицая, однако, ответственность герман-
ской империалистической буржуазии в целом. Первый прием в
той или иной мере был свойствен подавляющему большинству
реакционных историков. Второй использовали некоторые кон-
серваторы. В этом отношении показательны книги упоминавше-
гося нами Вильмовского. Юрист по образованию, вовремя войны
он был заместителем председателя наблюдательного совета круп-
повского концерна. В третьем, пересмотренном издании своей
книги «Почему Крупп был осужден?» он стремился развенчать
«легенду о пушечном короле». Отвергая обвинение по всем стать-
ям, автор утверждал, что Крупп «не знал об агрессивных пла-
нах»; он писал: «вооружение выглядит одинаково, использу-
ется ли оно в наступательных или оборонительных целях»83. Тре-
тий прием получил распространение в работах умеренных.
79 Ritter G. Carl Coerdeler und die deutsche Widerstandsbewegung. Munchen,
1964, S. 236.
80 Нюрнбергский процесс в семи томах, т. 4, с. 885, т. 6, с. 346.
81 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 37, с. 67.
82 Gorlitz W. Der Zweite Weltkrieg, Bd 2, S. 337—338.
83 Wilmowsky T. Warum wurde Krupp verurteilt? Dusseldorf, 1962, S. 83—84.
94—95.
162


Связи нацистов и промышленников признавали отдельные
консерваторы. Генерал Шнейдер описывает такой случай.
В 1940 г. начальник немецкой инженерно-технической службы
добился создания штаба, координирующего деятельность трех
управлений вооружения при ОКХ, ОКМ и ОКЛ. Однако доста-
точно было «одному из воротил немецкой военной промышлен-
ности» заявить, что она «не нуждается в военном руководстве»
и не должна быть кем-нибудь «стеснена», как «фюрер» вечером
того же дня отменил уже подписанный им приказ. «Государст-
венными управлениями,— вспоминает Керль об организации во-
енного производства в фашистской Германии,— руководили
специальные имперские уполномоченные, назначавшиеся частич-
но из самих промышленников, частично из чиновников. С годами
эти уполномоченные довели руководство... отраслями промыш-
ленности и хозяйства до совершенства»84.
Однако раньше такие признания были исключением. В 60-е
годы сравнительно многие умеренные в той или иной мере ста-
ли касаться этого деликатного для них вопроса. Появились даже
специальные работы. Так, в 1966 г. вышли историографический
обзор Д. Петцины «Гитлер и германская индустрия» и статья
В. Тройе «Отношение некоторых германских крупных промыш-
ленников к внешней политике Гитлера». Авторы признали про-
нацистскую позицию отдельных промышленников, но объявили
ее «нетипичной». Петцина, в частности, рассматривал НСДАП
как «самостоятельного носителя власти», которой подчинялась
и тяжелая индустрия85. Р. Фогельзанг назвал свою книгу «Кру-
жок друзей Гиммлера»86.
Новые тенденции нашли отражение и в документальных пуб-
ликациях. Таковы, например, переписка Гиммлера с банкиром
К. Шрёдером, опубликованная в 1968 г. Гейбером, публикация
«Вооружение Германии во время второй мировой войны. Сове-
щания Гитлера с А. Шпеером 1942—1945», составленная
В. А. Бёльке. Написанное им введение выдержано в апологети-
ческом стиле. Пытаясь реабилитировать Шпеера, автор, в част-
ности, приводит легенду о разногласиях министра вооружений
с нацистским гаулейтером Заукелем, выдает Гитлера за «факти-
ческого шефа вооружения». Тем не менее приведенные издате-
лем факты показывают, что «индустрия» пользовалась «широ-
кими возможностями для непосредственного участия в планиро-
вании вооружения и для ответственного его осуществления»87.
Отдельные факты сотрудничества некоторых монополистов с
нацистами приведены во многих работах историков умеренного
84 Итоги второй мировой войны. М., 1957, с. 327, 366.
85 GWU, 1966, Н. 8; см. также: APZ, 1971, Н. 33, S. 21; VfZ, 1971, Н. 3,
S. 226—244.
86 Vogelsang R. Der Freundeskreis Himmlers. Gottingen, 1972.
87 Deutschland Rustung im Zweiten Weltkrieg. Hitlers Konferenzen mit Albert
Speer 1942—1945. Frankfurt am Main, 1969, S. 4. 34, 37, 8 f.
163


направления. Назовем коллективный труд «Крушение империи»,
книги Р. Бека, Э. Нольте, Г. Р. Редварда, И. Феста, К. Хильде-
бранда88. В первом томе «Германской истории после первой ми-
ровой войны», как правило, игнорируется классовый характер
государства в Германии. Но авторы сообщают, что НСДАП под-
час существовала лишь с помощью капитала, отмечают «гармо-
нию интересов нацистского режима и крупной монополизирован-
ной индустрии» 89.
В качестве частного момента, способствовавшего падению
Веймарской республики, представил финансирование нацистской
партии рейхсвером, баварскими и рурскими буржуа Г. Франц-
Виллинг. Г. Р. Тревиранус «получение Гитлером в январе 1933 г.
от крупной промышленности 30 миллионов марок» поставил в
один ряд со «старческой слабохарактерностью президента» и
другими подобными факторами, по мнению автора, обусловив-
шими победу нацистов. Гёрлиц признал, что Кирдорф и Тиссен
давали нацистам деньги, но они будто бы делали это «из про-
стого чувства милосердия». В этой же связи Г. Б. Гизевиус пи-
шет о «заблуждении промышленников»90. К. Центнер оправ-
дывает поддержку нацизма отдельными монополистами с по-
мощью антикоммунистических построений. «Индустрия,— ут-
верждал он, — не делала пожертвований фашистам, «слишком
шумливым, слишком плебейским». Лишь после установления их
диктатуры, когда «промышленники были напуганы «освободи-
тельной акцией ван дер Люббе», они поддержали НСДАП91.
В действительности «из дюжины партий, которые перед
1933 г. были представлены в рейхстаге,— признавал позднее
ё. Хенкель, один из крупных монополистов,— была только одна
стопроцентная антикоммунистическая партия — НСДАП». По-
сле того, как «фюрер объявил нам в 1932 г., что покончит с ком-
мунистами, мы решили поддержать его»92. Крайне примитивной
версии поджога рейхстага верил лишь тот, кто хотел быть обма-
нутым. Показательно, что сам Центнер ее не принимает. Дема-
гогические крики об «угрозе советской революции» были глав-
ным лозунгом нацистов. Как отмечали впоследствии Коминтерн
и КПГ, в Германии в конце 1932—начале 1933 гг. не было рево-
люционной ситуации. Некоторые буржуазные историки, в част-
ности И. Фечер, разделяют это мнение93.
88 Der Zusammenbruch der Macht, Bd 2. Munchen, 1964, S. 483—540; Fest J.
Das Gesicht des Dritten Reiches. Munchen, 1963, S. 11; Idem. Hitler, S. 42У;
Nolte E. Der Faschismus von Mussolini zu Hitler. Munchen, 1968, S. 150;
Redward H. R. Fascism in Western Europa. New York, 1971, p. 68.
89 Deutsche Geschichte seit dem Ersten Weltkrieg, Bd 1. Stuttgart, 1971, S. 81,
200, 660.
90 Franz-Willing G. Die Hitlerbewegung. Hamburg, 1962, S. 178; Treviranus G. R.
Das Ende von Weimar. Dusseldorf, 1968, S. 102, 310, 350, 356, 359; Gisevi-
us H. B. Adolf Hitler. Munchen, 1963, S. 140; Die Welt, 1962, 16. Februar.
91 Zentner K. Illustrierte Geschichte des Widerstrmdes. Munchen, 1966, S. 23.
92 Цит.: Einheit, 1965, H. 8, S. 88.
93 Politische Vierteljahresschrift, 1962, H. 1, S. 54.
164


В более рафинированной форме тезис о поддержке НСДАП
только после прихода ее к власти разделял Якобсен. Летом
1940 г., по мнению автора, после успехов «фюрера» «многочис-
ленные представители дипломатии, вермахта и экономики, ко-
торые до этого критически или с известной сдержанностью отно-
сились к политике НСДАП, также начали верить в его «мис-
сию»94. Эрдманн идет несколько дальше. Он полагает, что за
нацистским «правительством национального единства» стояла
германская тяжелая промышленность. Он считает «твердо уста-
новленным», что в кассу нацистов поступали взносы промышлен-
ников, что «деятели крупной буржуазии и помещики» помогли
им захватить власть. Но «определенным заинтересованным мо-
нополистическим группам» будто бы не удалось превратить
«фюрера» в своего «агента»93.
С этим тезисом в целом нельзя согласиться. Фактически Эрд-
манн отрицает зависимость Гитлера не только от «определен-
ных групп», но и от всей германской буржуазии. Автор воспро-
извел известную легенду о волшебнике: крупная буржуазия
призвала его к власти, но «злой дух» вышел из повиновения.
История фашизма знает примеры, когда отдельные его действия,
например приказ об уничтожении предприятий на территории
Германии, противоречили интересам буржуазии. В свое время
некоторые монополисты, в том числе Тиссен, были даже заклю-
чены в концлагерь. Но разногласия, возникавшие в тот или иной
период между нацистами и отдельными монополистами, никог-
да не были принципиальными.
В книге Г. Мейера, в специальном разделе «Национал-социа-
лизм и предприниматели», фактически признаны их тесные взаи-
моотношения. Различные группы промышленников, показывает
автор, по-разному относились к фашизму. Однако возражения
даже его противников из числа крупных финансистов и владель-
цев тяжелой индустрии касались лишь «религиозно-нравствен-
ной сферы» или были связаны с «усиливающимся руководством
хозяйством»96. Подобные факты не могут заслонить главного.
Правительство НСДАП служило крайним империалистическим
кругам финансового капитала, их объединяли общие цели. По-
казательно, что Эрдманн не решился прямо отрицать это.
В западногерманской литературе получает распространение
мысль о некоем параллельном существовании нацистского поли-
тического режима и капиталистической экономической системы.
Она высказана, например, в докладе Петцины на XIII конгрессе
исторических наук в Москве. «Представлявшие по своему проис-
хождению и идеологии прежде всего радикализированную
94 Вторая мировая война. Общие проблемы, с. 292. См. также: Новая и но-
вейшая история, 1973, ,№ 6, с. 77.
95 Вторая мировая война. Общие проблемы, с. 257; Erdmann K.-D. Die Zeit
der Weltkriege. Stuttgart, 1961, 190—192.
96 Meyer H. Weltgeschichte. Gutersloh, 1963, S. 564-565.
165


мелкую буржуазию», — говорил автор, — нацистские руководи-
тели с 1930 г. сближаются с крупной буржуазией не только в
целях финансирования избирательной борьбы, но и в первую
очередь ради будущей политики вооружения, которую можно
было осуществить лишь с помощью экономических магнатов».
Петцина считает «грубым упрощением игнорировать специфику
нацистских социальных и хозяйственных целей» и представлять
их как «результат давления крупной промышленности». Автор
отстаивает тезис о фашизме как «коалиции параллельно иду-
щих интересов». И хотя он признает «вопиющую эксплуатацию»
немецких рабочих и высокие прибыли капиталистических ком-
паний в Германии97, в целом стремится затушевать империа-
листическую сущность фашизма98. Не меняет своих взглядов
автор и в своем «Очерке германской экономической истории
1918—1945». Он пишет, в частности, о государственном вмеша-
тельстве фашизма в хозяйство при сохранении экономической
функции частной собственности»99.
С этим суждением перекликается мысль об «экономике под
принуждением»100. В. Зёргель правильно писал о «совпадении
интересов государства и крупной промышленности», что сделало
возможным максимально подчинить экономику целям государст-
ва. Однако он также исходил из тезиса о примате политики в
«тоталитарном государстве»101. Эти тезисы — варианты поверх-
ностного суждения о своеобразном разделении функций внутри
правящих кругов фашистской Германии: НСДАП — политика,
промышленники — экономика, генералы — военное ремесло.
Интерес ряда ведущих представителей официозной историо-
графии к проблеме «Нацизм и монополии» не ослабевает и в по-
следние годы. Об этом, в частности, свидетельствует созыв в
1973 г. в Бохуме международного симпозиума историков о роли
индустрии в Веймарской республике. В центре внимания был
вопрос о «причинной связи капитализма и фашизации первой
германской республики», поставленный в докладах Петцины и
других историков. «Die Welt» 20 июня 1973 г. посвятила симпо-
зиуму обширный обзор. Материалы симпозиума были опублико-
ваны в 1974 г.102 Названная проблема нашла отражение в мате-
риалах другой международной конференции, проведенной так-
97 Эту точку зрения разделяет и Д. Шёнбаум: Schoenbaum D. Die braune Re-
volution. Koln, 1968, S. 151.
98 Petzina D. Die nationalsozialistische Mobilisierung deutscher Arbeitskrafte
vor und wahrend des Zweiten Weltkrieges. Moskau, 1970, S. 1, 2, 3, 8; Idem.
Autarkiepolitik im Dritten Reich, S. 196—197.
99 Deutsche Geschichte seit dem ersten Weltkrieg, Bd 2. Stuttgart, 1973, S. 743.
100 Schulz G. Deutschland seit dem Ersten Weltkrieg 1918—1945. Gottingen,
1976, S. 157.
101 Sorgel W. Metallindustrie und Nationalsozialismus. Frankfurt am Main,
1965, S. 8.
102 Industrielles System und politische Entwicklung in der Weimarer Republik.
Dusseldorf, 1974.
166


же в ФРГ по инициативе Фрайбургского исследовательского ве-
домства по теме «Экономика и вооружение перед второй мировой
войной»103. На конференции обсуждались различные аспекты
военной экономики Германии (финансы, структура вооружения,
четырехлетний план, внешняя торговля, электроэнергия, влия-
ние экономики на стратегию и др.), а также Италии, Японии,
Англии, ЧСР, Польши.
В этом отношении характерна и опубликованная в 1975 г.
органом парламента ФРГ историографическая статья Р. Зааге
об освещении проблемы «нацизм и индустрия». В литературе
ФРГ автор не без оснований выделяет точку зрения В. Тройе,
Г. Шульца и других историков, отрицающих систематические
связи нацистских лидеров и владельцев монополий; точку зре-
ния Халльгартена, Петцины, признающих связь интересов круп-
ной индустрии с возникновением и консолидацией фашистской
диктатуры в Германии, но исходящих из принципа примата
политики перед экономикой в «третьей империи». Марксист-
скую концепцию, известную автору по работам видных истори-
ков из ГДР Эйхгольца, Чихона и Госсвайлера, он упрощает,
ошибочно полагая, что названные специалисты исходят из
«структурной идентичности монополистического капитала и
фашизма». Собственная точка зрения самого автора выражена
нечетко, однако следующая его мысль может быть принята.
«Вне сомнения,— считает автор,— анализ германского фашизма
останется неполным, если роль крупной индустрии в его воз-
вышении и во время его господства будет рассматриваться лишь
в качестве побочной» (буквально: «peripher») 104.
Весьма показательно, что и некоторые консервативно
настроенные историки были вынуждены отказаться от формулы
умолчания и обратиться к проблеме ответственности монополий,
делая это весьма примитивно. Так, X. Энгельманн в статье о
роли различных объединений населения ФРГ в ремилитаризации
страны считает неправомерным возлагать ответственность на
германские монополии как за поддержку нацизма, так и за
воссоздание военного потенциала в ФРГ. Автор приводит при
этом явно несостоятельные доводы: «Если бы производственные
мощности частного хозяйства перед войной были хотя бы
частично заняты изготовлением оружия, то они и во время войны
занимали бы господствующее положение в военной экономике».
И далее: «Предприниматели отклонили обвинение в том, что
они, имея уже одиозный опыт, в послевоенные годы вновь стали
носителями военного потенциала»105.
103 Wirtschaft und Rustung am Vorabend des Zweiten Weltkrieges. Dortmund,
1975.
104 APZ, 1975, H. 9, S. 17. Saage R. Faschismustheorien. Munchen, 1977.
105 WWR, 1970, H. 3, S. 136; См. также: Bruning H. Memoiren. Stuttgart, 1970.
S. 235; Speer A. Spandauer Tagebueher. Frankfurt am Main, 1975, S. 396
и далее.
167


Частичное признание реакционными историками ответствен-
ности монополий за фашизм не является единственной тенден-
цией. Определенная часть историков по-прежнему игнорирует
роль монополий. Например, в некоторых изданиях, предприня-
тых правительством ФРГ, дано весьма поверхностное объясне-
ние истории Германии 1933—1945 гг.: «Массовая безработица,
связанная с мировым экономическим кризисом 1929—1930 гг.,
привела к политической радикализации. Адольф Гитлер, назна-
ченный в 1933 г. рейхсканцлером, понимая эту чрезвычайную
ситуацию, использовал приобретенные им диктаторские полно-
мочия. Демократические партии были разбиты и многие их
члены арестованы. Нацисты систематически преследовали и
истребляли евреев. Гитлеровская безграничная экспансия и
расовая политика объединили Европу во второй мировой войне.
Она кончилась полной катастрофой»106. Здесь по-прежнему
фигура лидера германской империалистической буржуазии
заслоняет собой все. Преступная роль самой буржуазии пол-
ностью обойдена молчанием.
Существенный вклад в изучение ответственности военных
монополий вносят либеральные и демократические историки.
Глазер, ошибочно считая лидера НСДАП представителем мел-
кой буржуазии, показал тем не менее его связи с магнатами
тогдашней Германии. «Фюрера,— писал он,— поддерживал в
первую очередь вождь Германской народной национальной
партии Альфред Гугенберг. Как крупный капиталист он владел
почти всей правой прессой... он надеялся найти «барабанщика»
своих собственных антидемократических планов разрушения
республики. Огромные денежные взносы потекли в национал-
социалистскую партию. Франц фон Папен, ловкий и честолюби-
вый офицер запаса, верный приверженец Гинденбурга, имевший
широкие связи с католическим духовенством, надеялся полу-
чить в лице НСДАП сильного союзника в подготовлявшейся
борьбе с «левыми» 107.
Проблема ответственности германских военных монополий
за вторую мировую войну не изучена полностью. До сих пор
закрыт для исследователей один из главных источников —
архивы самих монополий. Многие компрометирующие доку-
менты из этих архивов были изъяты 108. Нет еще капитальных
трудов по этой проблеме. Однако историки-марксисты несом-
ненно решили в общих чертах вопрос об ответственности гер-
манских военных монополий за фашизм и войну109. Значительно
106 Tatsachen uber Deutschland. Die Bundesrepublik Deutschland. Bonn, 1974,
S. 47; см. также: Kluke P. Aufienpolitik und Zeitgeschichte. Wiesbaden, 1974,
S. 179.
107 Glaser H. Das Dritte Reich. Freiburg, 1961, S. 20; См. также: Hermann H H.
Weimar. Reinbek, 1969, S. 104, 127.
108 ND, 1965, 26. Marz.
109 См.: Фашизм — наиболее мрачное порождение империализма.— История
второй мировой войны 1939—1945, в двенадцати томах, т. 1. М., 1973.
168


способствовали этому Нюрнбергский процесс над главными
немецкими военными преступниками, а также особые суды над
владельцами концернов, в частности «ИГ Фарбен» 110.
Проблема находится в центре внимания марксистских
историков ГДР. Среди их работ — четвертое переработанное
издание известной книги А. Нордена «Так делаются войны»,
документальные публикации «Анатомия войны» и «Анатомия
агрессии»—о роли германского монополистического капитала в
подготовке и ходе второй мировой войны, коллективные труды
«Монополии и государство в Германии 1917—1945», «Германия
во второй мировой войне» и др. Вывод о тесной связи владель-
цев германских военных монополий с нацистским руководством
и генералитетом во время минувшей войны на новом фактиче-
ском материале подтвердили в своих монографиях В. Блейер,
К. Госсвейлер, Д. Эйхгольц111.
Представляется весьма ценным, что историки-марксисты
ГДР к решению вопроса об ответственности различных слоев
германской буржуазии подходят дифференцированно. Так,
в работах О. Грёлера и Г. Лашицы показано, что часть этой
буржуазии оказалась вне «круга избранных»—наиболее импе-
риалистических элементов финансового капитала, захвативших
ключевые позиции112. Д. Эйхгольц в «Истории германской воен-
ной экономики» показал различные группировки германского
монополистического капитала, их противоречия. Были пред-
приняты успешные попытки изучить взаимоотношения наиболее
крупных германских монополий, с одной стороны, и НСДАП —
с другой. Отметим, в частности, работу Ю. Иона «Военная
индустрия и организация НСДАП в Тюрингии». Автор иссле-
дует связи монополий Сименса и других крупных военных про-
мышленников с верхушкой тюрингских нацистов, в первую
очередь с Заукелем 113. Представляют также интерес специаль-
ные статьи Г. В. Ауста, А. Вальтера, Г. Вальтера, К. Дробиша,
Д. Клейна, М. Менгера, Ф. Петрика, В. Шумана, В. Якоба и
других авторов о преступной деятельности концернов «ИГ Фар-
бен», Круппа, Сименса, Флика, Хейнкеля, Цейсса в годы
войны 114.
Историками-марксистами установлено, что крайне реакцион-
ные круги финансового капитала вместе с милитаристской
кастой и консервативной бюрократией представляли собой
скрытую пружину политического развития страны, приведшего
ко второй мировой войне. На основании документов, в част-
110 См.: Fall 6. Ausgewahlte Dokumente. Berlin, 1970 и др.
111 Eichholtz D. Geschichte der deutschen Kriegswirtschaft 1939—1945, Bd 1,
1969; Bleyer W. Staat und Monopole im totalen Krieg. Berlin, 1970.
112 Groehler O. Krieg im Westen. Berlin, 1968, S. 148, 149; Laschitza H. Kamp-
ferische Demokratie gegen Faschismus. Berlin, 1969, S. 24, 25.
113 ZfG, 1974, H. 4.
114 Einheit, 1961, H. 1, 3, 5; ZfG, 1963, H. 4, 1966, H. 3, 1971, H. 2, 1973, H. 9;
DA, 1967, H. 5, 1969, H. 8; BzG, 1971, H. 2.
169


ности, обнаруженного в архивах историком А. Шрайнером
послания группы крупнейших промышленников президенту рес-
публики с требованием передать власть НСДАП115 показана их
решающая роль в установлении нацистской диктатуры.
Поддержка НСДАП наиболее реакционными кругами круп-
ной буржуазии не ограничивалась лишь непосредственными
денежными взносами в кассу этой партии116. Эта поддержка
была несравненно разностороннее и действеннее. Историками
марксистского направления, а также некоторыми представите-
лями немарксистской историографии показано далеко идущее
покровительство буржуазного государственного аппарата
НСДАП. Очень большую роль сыграла правобуржуазная —
гугенберговская пресса, наиболее влиятельная в Германии
1919—1933 гг. В течение долгих лет она воспитывала в обыва-
теле ненависть к «системе». Так называли правые Веймарскую
республику, которую они стремились представить виновницей
всех послевоенных бедствий. По верной оценке современников,
«Гугенберг возделал поле. Гитлер собрал урожай»117.
Выбор военных монополий не был случайным. Они созна-
тельно создавали диктатуру для осуществления своих геге-
монистских планов. В этой связи представляется недостаточным
сообщить, что финансовые магнаты дали «фюреру» материаль-
ные средства для его агрессии, или констатировать, что герман-
ские монополии независимо от нацистов задолго до 1933 г.
вопреки Версальскому договору организовали тайное производ-
ство новейшего вооружения, вследствие чего, в частности,
экономика Германии лучше, чем в других странах, была под-
готовлена к войне. Это подтверждают документы Нюрнберг-
ского процесса, а также «Акты германской внешней политики
1918—1945», публикация которых начата в ФРГ в 1966—
1967 гг. Об этом пишут даже Вильмовский и другие апологеты
монополий. Мюлен признает, что «гордостью Круппа были
пушки, штурмовавшие Севастополь»118. Упоминавшийся нами
тезис о разделении функций приемлем для крайних реакцио-
неров.
Фашистский политический режим был порождением капи-
тализма, с экономикой которого он до самого своего краха был
органически связан, он был политической надстройкой над
старыми экономическими отношениями. Французский историк
115 ZfG, 1956, Н. 2.
116 Недостаточность такого тезиса отмечают и некоторые социал-демократи-
ческие историки. См.: AfS, 1973, S. 399.
117 Подробнее см.: Биск И. Я. Пресса Веймарской республики как историче-
ский источник. Автореф. дисс. на соиск. учен. степ. доктора истор. наук.
Томск, 1974, с. 33—34. Раскрытию активной роли реакционной публици-
стики в свержении Веймарской республики способствует также книга
Д. Гурача: Guratsch D. Macht durch Organisation. Die Grundlegung des
Hugenbergschen Presseimperiums. Dusseldorf, 1974.
118 Muhlen N. Die Krupps Frankfurt am Main, 1965, S. 122
170


И. Биллиг на хорошей документальной основе сделал вывод,
что нацизм с его страшным аппаратом насилия был креатурой
германских концернов. В «третьей империи»,— полемизировал
автор с реакционерами,— СС и концлагеря не являлись госу-
дарством в государстве, а были осуществлением принципа экс-
плуатации человека человеком, воспетого еще в книге «Моя
борьба». Цели «фюреров» германского капитализма и цели
НСДАП были общими. Концерны и крупные банки особенно
привлекала в этой партии ее абсолютная враждебность марк-
систскому рабочему движению и ее планы завоевания «жизнен-
ного пространства» 119.
Историки-марксисты показали, что нацисты восприняли
многие старые идеи германского империализма. После января
1933 г. монополии продолжали активно влиять на политику
НСДАП и ее правительства. Началось более последовательное
их сотрудничество по выработке военно-политических планов.
В недавно опубликованных документах владельцев германских
монополий мы не нашли ничего, что не было бы уже представ-
лено в широко известных речах нацистских лидеров. Об этом
свидетельствует меморандум Г. Рёхлинга «фюреру» от 17 авгу-
ста 1936 г.—«Размышления о подготовке к войне и ее ведении».
В меморандуме А. Рёхберга, направленном в имперскую канце-
лярию в ноябре 1938 г., избитый тезис о «борьбе с большевиз-
мом» связан с требованием завоевать «плодородные и богатые
сырьем области России», чтобы сделать Германию «вновь
экономически жизнеспособной». 28 апреля 1939 г. один из членов
правления «ИГ Фарбен» и первый экономический советник
Геринга К. Краух представили в Генеральный совет четырехлет-
него плана проект «нового порядка». Здесь можно встретить
требование «завоевать великое пространство», использовать
ресурсы Украины и т. п.120 Интересны в этом отношении доку-
менты «Планирование «нового порядка» на послевоенный период
концерном «ИГ Фарбен» в 1940 г. и «Документы о военных
целях и планах ведущих концернов при нападении на Советский
Союз» 121.
Как показали Е. Л. Хмельницкая, В. Блейер, Р. Вагнер и
другие историки-марксисты, во время войны в Германии резко
усилился процесс сращивания монополий и фашистского госу-
дарства. Это сопровождалось, в частности, проникновением
«людей монополий» в министерство вооружений, его комитеты
и комиссии. В совет вооружения при министерстве вошли пред-
ставители вермахта Мильх и Томас и промышленные магнаты
119 Цит.: ND, 1969, 12. April.
120 Anatomie des Krieges. Berlin, 1969, S. 143, 169, 210. См. также: Calk E.
Ohne Maske. Frankfurt am Main, 1968.
121 См.: Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступ-
никами. Сборник материалов в трех томах (далее — Нюрнбергский процесс,
в трех томах), т. 2. М, 1966.
171


Крупп, Пенгстен, Плейзер, Цанген. 24 директора «ИГ Фарбен»
занимали 81 государственную должность. Всего на руководящие
посты в военной экономике к 1942 г. было назначено примерно
400 владельцев монополий 122.
В этом отношении имеют значение свидетельства министра
вооружения и боеприпасов нацистского правительства Шпе-
ера 123, а также обнаруженный в архивах ГДР документ одного
из крупнейших германских промышленных магнатов, Рёхлинга.
Весной 1943 г. он с удовлетворением констатировал, что руко-
водители военной экономики теперь действительно «стоят у руля
времени» и олицетворяют собой «силу, приводящую в движение
целое»124. Крупные монополии не только извлекали прибыли из
гонки вооружений, но и определяли политику вооружения и в
большинстве случаев руководили ее осуществлением. Они сами
создали государственно-монополистический регулирующий аппа-
рат промышленности вооружений, постоянно его совершенство-
вали и занимали в нем ведущее положение125.
Наиболее ярко органическая связь военных монополистов и
нацистских государственных и партийных органов нашла свое
выражение в преступных связях промышленников с концлаге-
рями, в незаконном использовании труда заключенных.
Германский империализм уже в первой мировой войне исполь-
зовал дешевую иностранную рабочую силу как средство повы-
шения своего экономического и военного потенциала. Во второй
мировой войне это стало одновременно и одной из его конечных
целей. В первую очередь народы Европы должны были стать
поставщиком принудительной рабочей силы. Германские воен-
ные монополии несут главную ответственность за вербовку и
угон миллионов иностранных граждан. Эти монополии были не
только основными потребителями труда иностранцев и заклю-
ченных концлагерей. Их голос был решающим при составлении
еще до войны планов массовой мобилизации рабочих для гер-
манской военной экономики. Эти планы впоследствии были
осуществлены под руководством Заукеля, генерального уполно-
моченного империи по использованию рабочей силы 126.
Эти преступления монополистов были установлены уже на
Нюрнбергском процессе. В значительной степени новый мате-
риал был представлен на процессах 1964—1966 гг. во Франк-
фурте-на-Майне. Интерес представляют экспертизы профессора
Кауля, представителя ГДР на процессе, и профессора Кучин-
ского127. Фактически сами монополии выступали прямыми
122 ZfG, 1966, Н. 6, 1969, Н. 4; ND, 1961, 29. Juli.
123 Подробнее см.: Империализм ФРГ. М., 1973, с. 52.
124 Новая и новейшая история, 1971, № 6, с. 5.
125 Подробнее см.: Анатомия войны. М., 1971, с. 28- 29.
126 Анатомия войны, с. 44.
127 См. док.: Германские монополии — организаторы рабского труда.— В кн.:
Нюрнбергский процесс, в трех томах, т. 3. М., 1966; а также: ND, 1966, 14.
Januar, 12. August.
172


организаторами концентрационных лагерей-заводов с исполь-
зованием подневольного труда заключенных. Так, по существу
собственный концлагерь имел концерн Сименса. Всего на его
заводах в 1943 г. подвергалось жесточайшей эксплуатации
78 тыс. иностранных рабочих и 22 тыс. военнопленных128.
По выражению Биллига, концерны и крупные банки в 1940—
1944 гг. стали настоящими «заказчиками СС и гестапо».
В буржуазной историографии ФРГ использование принуди-
тельного труда освещено неудовлетворительно. В специальной
книге Г. Пфальманна «Иностранные рабочие и военнопленные в
германском военном хозяйстве 1939—1945», изданной по пору-
чению Общества военных исследований, даже не поставлен
вопрос о гигантских сверхприбылях монополий от концлагерей.
Автор лишь вскользь говорит о нравственной и правовой сто-
роне проблемы. «При использовании иностранной рабочей
силы,— пишет он,— решающим фактором была ее высочайшая
эффективность для германского военного хозяйства. Все
соображения были подчинены этому. Соображения гуманности
не принимались в расчет». По мнению автора, эксплуатация
принудительных рабочих «в целом была успешной», явилась
«главным источником пополнения рабочей силы» и «способство-
вала ведению Германией войны». Пфальманн занял сугубо объ-
ективистскую позицию; как правило, он воздерживался от поли-
тических оценок. Иногда он пытался представить применение
рабского труда в виде обычной меры и даже оправдать ее:
«война вынудила Германию» прибегнуть к этому. Явно против
желания автора материал, приведенный в книге, имеет большую
разоблачительную силу129.
Сотрудничество монополий и СС не ограничивалось лишь
сферой концлагерей. Известны их тесные связи с гигантским
промышленным концерном СС, колоссальные финансовые махи-
нации СС, крупнейших германских банков, в первую очередь
Дрезденского банка, прозванного в биржевых кругах «банком
СС». Известен также так называемый «кружок друзей Гим-
млера», главным образом из числа крупнейших магнатов
капитала.
Марксизм учит находить за самыми отвлеченными рас-
суждениями буржуазных идеологов определенные экономиче-
ские интересы. В. И. Ленин писал: «Не верьте фразам, посмот-
рите лучше, кому выгодно!»130 Кому в Германии была выгодна
война?
128 ND, 1968, 18. September. См. Доклад Дробиша и Эйхгольца на XIII кон-
грессе исторических наук в Москве о принудительном труде иностранных
рабочих в Германии во время второй мировой войны (Drobisch K., Eich-
holtz D. Die Zwangsarbeit auslandischer Arbeitskrafte in Deutschland. Mos-
kau, 1970).
129 Pfahlmann H. Fremdarbeiter und Kriegsgefangene in der deutschen Kriegs-
wirtschaft 1939—1945. Darmstadt, 1968, S. 191-192, 235.
130 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 23, с. 62.
173


Уже в первые годы фашизма гонка вооружений удвоила
прибыли капиталистов. В 1933—1945 гг. доходы одной только
«ИГ Фарбен» выросли с 48 до 822 млн. марок131. В 1939—
1942 гг. доходы Сименса выросли с 157 до 400 млн. марок.
Период господства фашистов был самым выгодным в историк
династии Круппа. Его доходы выросли в это время на 433% 132.
Прибыли германских монополий за войну только от государ-
ственных заказов составили 70—80 млрд. марок. По другим
данным, германские капиталисты, несмотря на поражение, воен-
ные потери, выплату репараций и др., получили за годы войны
не менее 60—70 млрд. марок чистой прибыли 133. Несмотря на
некоторые военные разрушения, промышленный потенциал
Западной Германии в 1935—1945 гг. вырос на 46%. Но эти
сведения неполны. Не известны точные масштабы прямого и
косвенного ограбления оккупированных стран. Огромные суммы
были переправлены за границу и скрыты от держав-победи-
тельниц.
Тезис о единоличной вине непосредственно связан также с
попытками снять ответственность и с военного руководства
фашистской Германии134. Мысль о его непричастности к под-
готовке и развязыванию войны 1939—1945 гг. была широко
распространена в первую очередь в военных мемуарах. Многие
реакционные историки ФРГ в 50-е годы включились в своеобраз-
ную кампанию по реабилитации германского милитаризма. Эта
кампания не прекратилась и в последующие годы.
Такова весьма слабая в профессиональном отношении книга
бывшего командира немецко-фашистской дивизии К. Сиверта.
Автор поставил себе задачу исследовать «позицию и влияние
высших военных руководителей в национал-социалистском
государстве, меру их ответственности за войну». Он игнориро-
вал не только известные марксистские работы, но и исследова-
ния буржуазных историков. Он исказил точку зрения своих
оппонентов, вкладывая в их уста утверждения: «генералы во
всем виноваты», они были «креатурой фюрера», «толпой слепо
преданных приспешников» 135. Нам не известно, чтобы кто-либо
в современной исторической литературе считал германских
генералов единственными преступниками войны. Мысль о гене-
ралах как слепом орудии злой воли иногда звучала в консерва-
тивной литературе. Марксистские же историки полагают, что
германские генералы в 1933—1945 гг. постоянно сохраняли
131 Германский империализм и вторая мировая война. М., 1961, с. 414.
132 ND, 1968, 18. September; Manchester W. Krupp. Munchen, 1968, S. 363.
133 История зарубежных стран после второй мировой войны. М., 1964, с. 515;
Галкин А. А. Германский фашизм. М., 1967, с. 95; Прицколейт К. Кому
принадлежит Западная Германия. М., 1960, с. 324, 337—338; Анатомия
войны, с. 52.
134 Подробнее см. нашу ст. в кн.: Историографический сборник. Воронеж, 1960.
135 Siewert С. Schuldig? Die Generate unter Hitler. Bad Nauheim, 1968, S. 186—
189, см. также: Einheck E. Das Exempe! Graf Sponeck. Bremen, 1970.
174


известную самостоятельность, что их подавляющее большинство
сознательно шло вместе с НСДАП, имея общие с ней цели.
Умеренные, отвергнув лишь наиболее несостоятельное в кон-
цепции консерваторов, по существу не отказались от попыток
оправдать вермахт. Так, в 1969 г. в одной из серий Фрайбург-
ского исследовательского ведомства вышла книга К.-Ю. Мюл-
лера «Армия и Гитлер». Автором изучен большой архивный
материал. Однако, связанный консервативной традицией,
Мюллер оказался не в состоянии восстановить подлинную кар-
тину взаимоотношений армии и НСДАП. Им, в частности, явно
преувеличена оппозиционность генералитета 136.
Объективное суждение о нацистских генералах было хорошо
обосновано уже в Нюрнберге — в «Особом мнении» члена
Международного военного трибунала от СССР И. Т. Никит-
ченко. За истекшие десятилетия историки исследовали много-
численные новые материалы. Легенда о нацистском генеральном
штабе как пацифистской организации подвергнута аргументи-
рованной критике в трудах ряда марксистских и некоторых де-
мократических историков. Своеобразный итог этой работы пред-
ставлен в книге видного историка из ГДР Р. Брюля 137.
Немецкие генералы вместе с королями Рура начали готовить
новую войну буквально на другой день после перемирия 1918 г.
Задолго до 1933 г. руководитель рейхсвера Сект заявлял: «Как
только мы опять будем иметь силу, мы, разумеется, возьмем
назад все, что потеряли»138. Несмотря на версальские запреще-
ния, был сохранен генеральный штаб. Он всегда представлял
интересы наиболее шовинистических и разбойничьих кругов
монополистического капитала, ту «крайнюю партию войны»,
которая все экономические и политические проблемы пыталась
решать только путем военного насилия. Он никогда не был
«чисто военным» учреждением, стоящим вне партий и политики,
но всегда осуществлял планирование и руководство агрессив-
ными войнами, воспитание руководящих военных кадров и
строительство армии. Внутренней его функцией всегда было
подавление демократического движения. В период Веймарской
республики генштаб, не без оснований отмечал Черчилль, был
«действительной политической силой... и устойчивым элементом
государства. Это он назначал и смещал президентов и
кабинеты» 139.
Германским милитаристам удалось сохранить офицерские
кадры. В 1935 г. был издан закон о всеобщей воинской повин-
136 Muller K.-J. Das Heer und Hitler. Stuttgart, 1969; см. также: Westphal S.
Erinnerungen Mainz, 1975; Jodl L. Jenseits des Endes. Leben und Sterben des
Generaloberst Alfred Jodl. Wien, Munchen, 1976; Walde K. J. Guderian. Frank-
furt am Main, 1976.
137 Bruhl R. Militargeschichte und Kriegspolitik. Berlin, 1973.
138 Цит по. ZFG, 1959, H. 3, S. 690; Нюрнбергский процесс в семи томах, т. 7.
М., 1961, с. 708, 652.
139 Churchill W. The second world war. v. 1. London. 1948, 52—53.
175


ности. А всего через несколько лет скромный рейхсвер пре-
вратился в многомиллионный вермахт. Без «самоотверженного
труда» офицеров и унтер-офицеров рейхсвера, пишет Манштейн,
«фюрер» не получил бы вооруженных сил» 140. Но роль офицеров
отнюдь не была чисто технической. В 1931 г. 15 высших военных
руководителей в числе других фактических лидеров Германии
на совещании в Гарцбурге высказались за передачу власти
нацистам.
Фон Папен в книге «Дорога к власти» писал: «Вермахт был
решающим фактором... не только определенная группа генера-
лов, но и офицерский корпус в целом требовал правительства
во главе с сильным человеком»141. Офицеры видели в Веймарской
республике только «переходное явление», она оставалась для
них «по существу чужой» 142. Брахер, полемизируя с теми, кто
отрицал заинтересованность рейхсвера в установлении фашист-
ской диктатуры, показал, что военные руководители имели
«экспансионистское внешнеполитическое и реакционное внутри-
политическое мышление»143. «В офицерах рейхсвера,— писал
Якобсен,— глубоко укоренились монархические, частично старо-
прусские традиции. Они служили республике не с таким
энтузиазмом, как кайзеровской империи... Они воевали бы
охотнее против левых, чем против правых»144. Нацистское
правительство достигало «тех результатов,— показывали генера-
лы,— которых мы все горячо желали»145. На вопрос В. Ульб-
рихта о мотивах, побудивших Паулюса служить «фюреру»,
фельдмаршал недвусмысленно ответил: фашисты дали все,
в чем «мы, военные, нуждались, чтобы вести войну» 146.
Несостоятельны попытки представить Гинденбурга в виде про-
тивника нацистов. При передаче власти НСДАП он действовал
будто бы лишь в интересах «объединения всех национальных
сил», утверждал, например, Хубач в своей книге «Гинденбург и
государство». Однако мимоходом автор сделал очень важное
замечание. Гинденбург, проводя будто бы «внепартийную поли-
тику», опирался при этом исключительно на рейхсвер 147. Пози-
ция же последнего хорошо известна, он участвовал как равный
партнер в сделке с военными монополиями и нацистами. Между
германским генералитетом и НСДАП было согласовано своего
рода «do ut des». Армия поддержит «третью империю», нацисты
140 Манштейн Э. Утраченные победы. М., 1957, с. 85.
141 Нюрнбергский процесс в семи томах, т. 7, с. 662—663.
142 Erfurth W. Die Geschichte dcs deutschen Generalstabes 1918—1945. Gottin-
gen, 1957, S. 76; Fortsch H. Schuld oder Verhangnis. Stuttgart, 1951, S. 14, 17.
143 Bracher K.-D. Auflosung der Weimarer Republik. Villingen, 1964, S. 728;
Idem. Deutschland zwischen Demokratie und Diktatur. Bern, 1964, S. 8, 43.
90, 167, 181.
144 APZ, 1966, N 41, S. 27.
145 Нюрнбергский процесс в семи томах, г. 6, с. 278; т. 7, с. 664; Bor P. Ge-
sprache mit Haider. Wiesbaden, 1950, S. 98, 101.
146 Правда, 1959, 20 июня.
147 Hubatsch W. Hindenburg und Staat. Gottingen, 1966, S. 71, 75, 90, 125, 131
176


пернут армии тот авторитет, которым она обладала в вильгель-
мовской Германии.
С помощью ложного тезиса об аполитичности рейхсвера его
руководители прикрывали свою реакционность и пытались
помешать проникновению прогрессивных идей в сознание
военнослужащих 148. Многие умеренные показали несостоятель-
ность этого тезиса. Среди них Т. Фогельзанг, автор содержатель-
ных работ «Рейхсвер и политика», «Курт фон Шлейхер»,
«Рейхсвер, государство и НСДАП». Главный его вывод —
рейхсвер был фактором политической жизни. Мейер-Велькер в
книге о Секте, изданной в 1967 г., назвал этого генерала одной
из ведущих политических фигур Веймарской республики. Баум
в рецензии на книгу Дёница поставил под сомнение тезисы
адмирала «солдат вне политики», «верность режиму, которому
принесена присяга», поскольку, подчеркнул Баум, Дёницу еще
в 1938 г. после известного еврейского погрома была ясна пре-
ступность режима149. Документы показывают, что руководи-
тели германских вооруженных сил, как и большинство офицер-
ского корпуса, знали цели, провозглашенные «фюрером»,
и понимали, что «строительство вермахта — важнейшая пред-
посылка достижения этих целей» 150.
Руководители армии, как и многие монополисты, были тесно
связаны с СС. К соглашению с Гиммлером они пришли еще в
1934 г., когда устраняли своих конкурентов в лице Рёма и дру-
гих «фюреров» СА. Интересные сведения о сотрудничестве
вермахта и СС содержат книги П. Хауссера, О. Вейдингера,
А. Кребса, Г. Беннеке. «Рейхсвер больше, чем армии других
европейских государств,— по мнению Беннеке,— был втянут во
внутриполитические столкновения». Автор подтвердил, что в
«ночь длинных ножей» «нацистская партия и руководство рейхс-
вера стали союзниками против СА», и сообщил одну любопыт-
ную деталь. «Коричневый дом в Мюнхене во время выступления
«фюрера» в связи с расправой над верхушкой штурмовиков
охраняла рота рейхсвера» 151. К выводу о тесном сотрудничестве
СС, гестапо и рейхсвера во время событий 30 июня 1934 г.
пришел Фест, автор работы «Ночь длинных ножей».
В эту ночь был физически устранен генерал Шлейхер,
а незадолго до развязывания войны были отстранены от руко-
водства вооруженными силами Бломберг, Фрич и Бек. Реак-
ционные историки пытались использовать это для реабилитации
генералитета в целом. Они изобразили названных генералов в
виде поборников мира и демократии и принципиальных против-
148 Подробнее см.: Mitteilungsblatt der Arbeitsgemeinschaft ehemaliger Offizie-
re (далее — MAeO), 1966, H. 2, S. 1.
149 HZ, 1966, H. 2, S. 428.
150 Jacobsen H.-A. 1939—1945, S. 95, 107—108, 642.
151 Bennecke H. Die Reichswehr und der «Rohm-Putsch». Munchen, Wien, 1964,
S. 17, 43, 57.
177


ников нацизма. Преувеличил глубину разногласий в руководя-
щих кругах рейхсвера и Брахср 152. Среди ведущих генералов
рейхсвера, несомненно, были разногласия. Но, как показали
В. И. Дашичев и другие марксистские историки, эти разно-
гласия никогда не носили принципиального характера. Харак-
терно, что Гитлер, как и многие другие нацистские лидеры
(Эпп, Рём, Штрассер, Гесс, Геринг, Риббентроп, Отт, Кил-
лингер), были в прошлом военными. Беннеке не без оснований
отмечал «пристрастие фюрера» к военнослужащим из сухо-
путных сил 153.
Консерваторы и некоторые умеренные, как уже отмечалось,
отрицают преемственность между прусско-германским милита-
ризмом и нацизмом. Это нельзя совместить с историческими
фактами. Так, вполне очевидно, что идейное вооружение нацист-
ской партии и рейхсвера-вермахта было очень родственным.
Главный тезис «Mein Kampf» гласил: человек — животное воин-
ственное; пацифизм — страшнейший из грехов, ибо он означает
отказ от борьбы за существование. Задолго до появления этой
книги Мольтке писал: «Война есть необходимый элемент в
жизни человечества. Вечный мир — мечта и далеко не пре-
красная. Война суждена людям «свыше»154. Фашисты при-
знавали только тотальную войну, рассчитанную на полное
истребление. Но автором теории такой войны был Людендорф.
Внешняя политика, говорил Гитлер, должна быть неразборчи-
вой в средствах. «Нейтралитет страны,— писал Мольтке,—
может быть нарушен, если это выгодно нарушающему»155.
Принцип фашистской геополитики: «Народ без пространства
должен получить пространство без народа» разработан в тиши
генеральских кабинетов. Эти идеи, говорил фельдмаршал
Рундштедт, «были заимствованы из старых прусских времен и
были давно известны нам и без национал-социалистов»156.
Обвинитель от США в Нюрнберге Тэйлор заявил, что «герман-
ские военные традиции предвосхищали» нацизм 157.
В установлении ответственности за войну большую роль
играют сведения о прямом сотрудничестве генералов и военных
монополистов. Это сотрудничество началось задолго до 1933 г.
Генералы принадлежали в основном к классу юнкеров. Как
показал Гёрлиц, значительная их часть происходила из немногих
аристократических родов: Шуленбургов, Клейстов, Шверинов,
Манштейнов, Штюльпнагелей, Арнимов. Немецкая военная
каста всегда составляла высшие слои общества не только по
152 Bracher K.-D. Deutschland zwischen Demokratie und Diktatur. Bern, 1964,
S. 90.
153 Bennecke H. Op. cit, S. 12.
154 Мольтке X. К. Военные поучения. СПб., 1913, с. 1.
155 Мольтке X. К. Указ. соч., с. 15.
156 Нюрнбергский процесс, т. 6, с. 673.
157 Там же, с. 206.
178


своему социальному происхождению, но и благодаря своему
сотрудничеству с капиталом. Война была их общим бизнесом.
Уже Мольтке-старший был крупным акционером. Его преемник
Вальдерзее был совладельцем фирмы Хенкель — Доннерсмарк.
После 1914—1918 гг. генералами становятся буржуа, например,
Бок, Рейхенау и, наоборот, генералы из юнкеров--монополи-
стами. Так, Катовицким угольно-металлургическим обществом
совместно владели Флик, Гарриман и генерал фон Штюльп-
нагель158. Один из братьев Фалькенхаузенов — банкир, дру-
гой— генерал; брат генерала Варлимонта — совладелец круп-
ной монополии. Тесные деловые связи существовали между
монополиями и Людендорфом.
Складывалась определенная система взаимоотношений воен-
ного ведомства и концернов. После 1918 г. многие фирмы при-
няли участие в финансировании генерального штаба. В то же
время, если та или иная фирма попадала в финансовое затруд-
нение, рассказывает Р. Петерсхаген 159, она неизменно находила
помощь в министерстве рейхсвера. Промышленники обеспечи-
вали пенсиями высших офицеров. Они активно сотрудничали в
подготовке войны.
Союз милитаристов с финансовой олигархией стал еще более
тесным с 1933 г.160 Связующим звеном между ними были Томас
и Мильх. Генерал Томас — начальник управления экономики и
вооружения ОКВ и член наблюдательных советов концернов
«Г. Геринг» и «Рейнметалл-Борзинг». Генерал-фельдмаршал
Мильх, заместитель Геринга на посту экономического диктатора,
был членом наблюдательного совета крупных земельных соб-
ственников. Другим высокопоставленным агентом монополий
являлся генерал пехоты фон Ганекен, один из управляющих
концерна «Г. Геринг». Членами советов этого концерна, а также
«ИГ Фарбен» состояли генерал фон Лееб и офицер СС Сэльк.
Бывший офицер рейхсвера К. Раше занимал пост ведущего
директора Дрезденского банка, первого по своему политиче-
скому влиянию в фашистской Германии, а также пост «про-
мышленного советника» при Гиммлере. «Отношения ИГ Фар-
бениндустри с армией,— говорил в Нюрнберге член правления
этой компании фон Шницлер,— становились все более тесными».
Личные и деловые связи установились между Стиннесом и гене-
ралами Браухичем, Гальдером. Гизевиус показал, что Браухич
смотрел на Стиннеса, как на «патера, которому надо исповедо-
ваться» 161.
158 Гогюль Р., Поль Г. Одер — Нейсе — граница мира. М, 1960, с. 50.
159 Petershagen R. Gewissen in Aufruhr. Berlin, 1957, S. 95.
160 Подробнее об участии ОКВ в разработке и осуществлении четырехлетнего
плана экономической подготовки фашистской агрессии см. исследование
Р. А. Вагнера.—MG, 1973, Н. 2.
161 Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступника-
ми. Сборник материалов в семи томах. М., 1957—1961, т. 1, с. 785; т. 3,
с 730.
179


Военно-экономическая организация ОКБ была насыщена
представителями монополий, которые выступали в качестве
гражданских советников. Ведущие военные концерны были
теснейшим образом связаны с управлениями вооружений вер-
махта. В то же время многие высшие офицеры выступали в
качестве военных советников при «ИГ Фарбениндустри» и дру-
гих концернах. Военные концерны со специальными заявками
обращались прямо к фашистским властям и учреждениям
вермахта. Специалисты крупных концернов представляли их
интересы непосредственно в штабах и командах, осуществляв-
ших реквизиции на оккупированных территориях 162.
Связи промышленников и вермахта были самые разнообраз-
ные. Здесь и получение выгодных военных заказов, и привлече-
ние в качестве даровой рабочей силы военнопленных. Издавна
существовала связь между разведками монополий и абвером.
Канарис широко использовал — и в этом ему принадлежит
своеобразный приоритет среди империалистических госу-
дарств— шпионскую сеть «ИГ Фарбен», Немецкого банка и др.
«Тесные связи между фирмой Круппа, с одной стороны,—
читаем мы в материалах американского суда над Круппом,—
и правительственными учреждениями, особенно верховным
командованием сухопутных и военно-морских сил;—с другой
стороны, оформились в настоящий союз»163. А. Швейцер в
книге «Крупный капитал в третьей империи» справедливо
считает, что «для реализации своих общих интересов лидеры
крупного капитала образовали союз с генералами», который
«пользовался исключительной привилегией» 164
Реакционные историки ФРГ стремятся скрыть подлинное про-
исхождение второй мировой войны, реабилитировать ее главных
виновников — германских империалистов и возложить ответ-
ственность на участников антифашистской коалиции. Игнори-
руя социально-экономические причины войны, эти исследова-
тели, как правило, сводят проблему ее генезиса лишь к вопросу
о ее виновниках. Утверждения нацистов об освободительном
характере войны со стороны Германии и об агрессивности ее
врагов —один из основных моментов западногерманской реак-
ционной концепции предыстории войны 1939—1945 гг. Консер-
ваторы ввели в концепцию тезис о единоличной вине. В работах
умеренных превалирует тезис об общей ответственности. Они
признали захватнические намерения нацистов, но рассматри-
вают войну изолированно от империалистической политики, про-
должением которой она явилась, и ограничивают ее предыс-
торию.
182 Анатомия войны, док. 57, 105, 106, 133, 134, 137 и др.
183 Цит. по: Новое время, 1967, № 17, с. 20.
184 Schweitzer A. Big Business in the Third Reich. London, 1964, p. 288—289.
180


Умеренные и некоторые консерваторы критикуют западных
«умиротворителей». Тем не менее многие из них в той или иной
степени апологетически оценивают мюнхенское соглашение.
Апологетический характер по сути дела носят и тезисы о двух
фазах в развитии германского фашизма — националистической
и империалистической; о региональных, а не глобальных планах
нацистов; о войне, направленной якобы лишь против комму-
низма. Противоречиво решается вопрос, была ли завоеватель-
ная программа разработана заранее или она «импровизиро-
вана». Как правило, обходят молчанием особенности внешне-
политической программы империалистической Германии в
1914 и 1939 гг.
Умеренные, и в этом мы видим крупное поражение буржуаз-
ной историографии, отказались от умолчания или прямого и
категорического отрицания связей верхушки нацистской партии
с военными монополистами, юнкерами, генералитетом и при-
знали «частичное» совпадение их захватнических целей,
неизменно сопровождая это различными оговорками. Они под-
черкивают эпизодический или личный характер связей; относят
эти связи лишь ко времени после 1933 г.; сообщают о привер-
женности фашизму только отдельных монополистов и генералов
или отдельных их групп и об их вине лишь наряду с виной всех
немцев. Все эти признания в какой-то степени подрывают тезис
о «фюрере», но не затрагивают основы тезиса. Эти историки
по-прежнему отрицают особую ответственность господствующей
элиты. В связи с распространением тезиса о своеобразном раз-
делении функций важно показать не только участие промыш-
ленников в создании оружия, генералов — в специальной под-
готовке вермахта, чего не отрицают и многие консерваторы,
но и органическую связь фашистской диктатуры и вермахта с
капиталистической экономикой, наличие общих совместно раз-
работанных агрессивных целей, заинтересованность всех слоев
элиты в агрессивной войне.


Глава пятая
Западногерманские историки
о роли СССР и других участников
антифашистской коалиции
в разгроме фашистского блока
Фашистскому блоку противостоял союз, в который вошло свыше
50 государств. Их военно-политическое сотрудничество сыграло
важную роль. Это неоднократно отмечали руководители КПСС
и Советского государства 1. Победа была одержана «совмест-
ными усилиями многих народов»2. Вклад участников коалиции
не был одинаковым. Советский Союз внес в дело обеспечения
победы решающий вклад. Часть его союзников длительное
время ограничивалась пассивными действиями, некоторые при-
соединились к победителям лишь в последние дни войны. Этот
непреложный исторический факт пытаются обойти молчанием
или извратить антикоммунистически настроенные историки.
Вопрос о роли тех или иных участников коалиции стал пред-
метом спора марксистских и реакционных историков, он при-
обрел, естественно, и сильное идеологическое звучание.
Последние при оценке вклада того или иного государства в
обеспечение победы руководствуются неверным методом. Они
исходят не из реального вклада, а из потенциальных возможно-
стей той или иной страны. Тенденциозно подчеркивают, напри-
мер, огромный военно-экономический потенциал США, говорят
об американских вооруженных силах, наиболее крупных в капи-
талистическом мире.
На самом деле США занимали первое место в мире по объ-
ему промышленного и сельскохозяйственного производства,
с которым, как известно, непосредственно связаны военно-
экономические возможности. Во время войны США создали
мощные вооруженные силы. По американским данным, в армию
и авиацию США в этот период было мобилизовано 11 260 тыс.
человек, на флот—4183 тыс., в корпус морской пехоты —
669 тыс., в войска береговой обороны—241 тыс., всего свыше
16 млн. человек. Но дело в том, что военно-экономический
потенциал этой страны далеко не полностью был подчинен
интересам разгрома фашизма, подавляющее большинство ее
1 См.: Правда, 1974, 24 октября.
2 50 лет Великой Октябрьской социалистической революции. М., 1967, с. 20;
Тридцатилетие Победы советского народа. М., 1975, с. 16—17.
182


вооруженных сил не участвовало в решающих сражениях,
обеспечивших коренной перелом в ходе мирового военного
конфликта. В конце 1942 г. лишь менее полумиллиона этих войск
участвовало в военных действиях против фашистской Германии,
в 1943 г.— около одного миллиона, в 1945 г.— несколько более
двух миллионов3.
Получили применение и другие принципы. Отождествляют
различные по значению военные события. Выдвигают на первый
план и оценивают изолированно, вне связи со всей историей
войны какой-либо отдельный ее период или событие, например,
период после разгрома Франции, когда военные действия против
государств «оси» вела одна Англия. На этом основании делают
несостоятельный вывод об особой роли этой страны во второй
мировой войне в целом, а то обстоятельство, что упомянутые
военные действия имели весьма ограниченное значение, сбрасы-
вают со счетов.
В буржуазной историографии крупнейших капиталистических
стран обнаруживается националистический подход к истолкова-
нию проблемы. Так, многие американские буржуазные историки
в той или иной степени пытаются представить всю мировую
войну 1939—1945 гг. в качестве войны США против Германии и
Японии. Некоторые французские историки рассматривают гер-
мано-французский конфликт как центральное событие минувшей
войны. Наконец, большое влияние на реакционных историков
всех буржуазных государств оказывает антикоммунистическая
трактовка проблемы — преуменьшение вклада СССР и анти-
фашистского Сопротивления в разгром фашизма и преувеличе-
ние заслуг буржуазных государств — участников антифашист-
ской коалиции.
Научный подход к решению проблемы требует от исследова-
теля учитывать конкретные реальные результаты деятельности
того или иного государства и его вооруженных сил; иными
словами, политический, моральный, экономический, военный
ущерб, нанесенный противнику, в первую очередь количество
разгромленных или захваченных в плен войск, количество воен-
ной техники, захваченной или уничтоженной, количество войск
и военной техники противника, прикованных к данному фронту
коалиции, длительность существования данного фронта4.
Исход войны решался на поле боя. Однако военные резуль-
таты в конечном счете зависят от социально-экономических
факторов. Решающая роль, которую сыграл СССР в войне,
непосредственно связана с его социалистическим строем,
3 Секистов В. А. Против буржуазных фальсификаторов истории второй ми-
ровой войны. М., 1974, с. 32.
4 Глубоко разработан методологический аспект проблемы в работах: Жи-
лин П. А. Усилия народов СССР в достижении победы во второй мировой
войне. М., 1970, с. 2—3; Павленко Н. Г. Основные критерии в определении
роли ведущих государств антигитлеровской коалиции в победе над фашист-
ской Германией. М., 1970.
183


общественной собственностью на средства производства, плано-
вым хозяйством и другими коренными преимуществами4а.
Военные результаты более очевидны, их легче учесть.
Но весьма важны и другие факторы. Советский Союз, наиболее
полно выражавший прогрессивные тенденции эпохи, шел в
авангарде всех революционных и демократических сил мира и
оказывал огромное влияние на состояние духа широких народ-
ных масс. В минувшей войне СССР преследовал самые справед-
ливые цели, из всех великих держав коалиции только он про-
водил последовательно антифашистскую политику. Это постоян-
но усиливало его влияние на укрепление антифашистской коали-
ции и ускорение разгрома фашизма.
Многие западногерманские реакционные историки объекти-
вистски считают неправомерным вопрос о роли фронтов. Они,
как правило, прямо этот вопрос не ставят, по существу же
решают его весьма противоречиво. «Действия и позиция СССР,—
пишет К.-Ю. Мюллер, — существенным образом определяли
предысторию, ход и прежде всего исход войны». Однако впослед-
ствии автор старательно обходит все, что свидетельствует о
значении советско-германского фронта. Считая необходимым
рассматривать различные военные события в их «взаимном
влиянии», автор тем не менее игнорирует события на советско-
германском фронте. «Беспримерный успех последнего удара
Роммеля в Египте», пишет Мюллер, объясняется тем, что вслед-
ствие событий в Восточной Азии Англия не смогла достаточно
быстро восстановить свои позиции в Средиземноморском бас-
сейне; германское нападение на СССР связало и ослабило силы
СССР в Европе, что прикрыло тыл Японии и создало важные
предпосылки для японской экспансии на юге Тихого океана;
аналогичное произошло и с отвлечением значительной части
союзных военно-морских сил в Атлантике вследствие германской
подводной войны; японская угроза Восточной Азии облегчила
военные действия Германии против судоходства союзников.
Из всех примеров только один связан с Советским Союзом, при-
чем СССР упоминается лишь как объект нападения5.
На первый взгляд, ближе к истине подошел Хилльгрубер.
В книге «Стратегия Гитлера» он пишет: «Тезис о том, что лишь
военные усилия СССР решающим образом определили исход
войны, который тенденциозно выдвинут советскими историками,
в основе своей должен быть принят как правильный, хотя
советскую историографию и необходимо критиковать в част-
ностях...» Однако существенной оговоркой автор в значительной
степени перечеркивает свое утверждение. Оказывается, оно
«касается войны в Европе. Битву за Атлантику, естественно,
4а См.: Нарочницкий Л. Л. Социалистический строй — основа военно-экономи-
ческого могущества СССР в Великой Отечественной войне.— Великая побе-
да советского народа. 1941-1945. М., 1976.
5 WWR, 1962, Н. 11, S. 641, 651.
184


выиграли США»6. Автор, очевидно, сам не замечает, что он
уходит от вопроса о решающей роли в минувшей мировой войне
вообще и обращается к военным действиям лишь на том или
ином ее театре.
В целом в западногерманской военной историографии господ-
ствует тенденция к преуменьшению вклада Советского Союза в
победу над фашистской Германией. Часть исследователей и
мемуаристов отводит описанию событий на Восточном фронте
много меньше места, чем истории других фронтов7.
Многие историки действия Красной Армии излагали упро-
щенно и поверхностно; оригинальные военные планы ее коман-
дования, осуществленные сю, игнорировали. В новой работе
Грухманна, например, советско-германский фронт часто высту-
пает как дополнительный, второстепенный по отношению к
западному или южному фронтам8-9. Следует отметить, что во
многих книгах довольно часто можно встретить и правильные
сведения и суждения о Советских Вооруженных Силах. В новей-
шей литературе получает распространение тезис об обеспечении
«полного разгрома Германии определяющими силами Советско-
го Союза и США» 10.
Классовая ограниченность проявляется в уходе от социаль-
ных проблем при объяснении успехов или поражений вермахта,
в преимущественном внимании к событиям 1939—1942 гг., когда
вермахт одерживал победы, в отсутствии интереса к советско-
германскому фронту после разгрома вермахта под Курском.
Большинство историков ФРГ признавало решающее значение
битвы под Москвой, битвы под Сталинградом, иногда Курской
битвы 11. Но они стремились объяснить эти победы помощью За-
пада, обходили молчанием такие выдающиеся операции Красной
Армии, как битву за Белоруссию, наступление от Вислы до
Одера, Берлинское сражение, разгром Квантунской армии,
и выдвигали на первый план менее значительные операции
западных союзников, преувеличивая их влияние на ход войны.
Наиболее тенденциозно преуменьшение роли СССР и преувели-
чение роли США и Англии выступают при освещении реакцион-
ными историками ФРГ коренного перелома в ходе войны, опе-
раций западных держав 1944—1945 гг., ленд-лиза, общего значе-
ния различных фронтов.
6 Hitlgruber Л. Hitlers Strategie, S. 557.
7 См., например: Schulz G. Deutschland seit dem Ersten Weltkrieg 1918—1945.
Gottingen, 1976.
8-9 Deutsche Geschichte seit dem Ersten Weltkrieg, Bd 2. Stuttgart, 1973; см.
также: Wirtschaft und Rustling am Vorabend des Zweiten Weltkrieges. Dus-
seldorf, 1975, S. 158.
10 Weltpolitik 1933—1939. Frankfurt am Main, 1973, S. 292. См. также: Der
Grosse Atlas zum II. Weltkrieg. Munchen, 1974.
11 Подробнее см. наши статьи: Военно-исторический журнал, 1968, № 5; МАеО,
1969, 11. 1, 6, 7; Критика современных буржуазных исторических концеп-
ций. Ярославль, 1977.
185


Западногерманская концепция
коренного перелома
в ходе второй мировой войны 12
Важнейшими этапами борьбы за стратегическую инициативу
были битвы под Москвой, Сталинградом, Курском. А. М. Васи-
левский называет их «тремя историческими рубежами на пути
к победе над фашистской Германией. Двухлетняя наша борьба
за захват и удержание стратегической инициативы успешно
завершилась. Инициатива действий на советско-германском
фронте — главном и решающем фронте всей второй мировой
войны — оказалась полностью в руках Красной Армии. После-
дующие операции велись уже в условиях нашего безраздельного
владения этой инициативой, что явилось важным фактором в
достижении новых крупных военных побед над врагом»13.
Историки-марксисты с полным основанием утверждают, что
коренной перелом в ходе Великой Отечественной войны повлек
за собой и аналогичное изменение в ходе всего мирового воен-
ного конфликта. Наряду с этим определенный вклад в общую
борьбу за стратегическую инициативу внесли вооруженные
силы США и Англии в сражениях на Тихом и Атлантическом
океанах, в Северной Африке, Италии; патриоты-антифашисты,
участники движения Сопротивления во всех его многообразных
формах.
В военной историографии ФРГ нет единого мнения о корен-
ном переломе в ходе минувшей войны. В некоторых работах
можно встретить объективную оценку исторического значения
победы Красной Армии под Москвой. Иногда ее считают нача-
лом коренного перелома в ходе мировой войны. Многие реак-
ционные историки говорят об исключительном значении Сталин-
градской битвы, но лишь в рамках Восточного фронта. Москву
и Курск при этом часто обходят молчанием. По мнению Дамса,
перелом в ходе мировой войны наступил вследствие нескольких
операций на Средиземноморском театре военных действий,
начиная с «воздушной битвы за Мальту», кончая «германо-
итальянской капитуляцией в Тунисе», «советского зимнего
наступления 1942—1943 гг.» и «провала немецкой подводной
войны» 14.
Наиболее распространена несколько иная точка зрения.
«Мидуэй, Гвадалканал, Эль-Аламейн, Тунис и Марокко, Сталин-
град и конец 4-й фазы битвы за Атлантику,— писал Якобсен,—
означают военный поворотный момент в ходе второй мировой
войны. Немного позднее стало также оказывать все возрастаю-
щее влияние комбинированное бомбовое наступление союзников
12 Марксистская концепция коренного перелома представлена в кн.: История
второй мировой войны 1939—1945. В 12 т., т. 6. М., 1976.
13 Василевский А. М. Дело всей жизни. М., 1973, с. 324.
14 Dahms H. G. Der Zweite Weltkrieg, S. 116—125.
186


против «крепости Европы»1"'. Во многих работах этого историка
Сталинградская битва выделена особо. Коренной перелом, по
Грухманну,— Эль-Аламейн, Сталинград, подводная война,
бомбардировка Германии16. Аналогичную точку зрения раз-
деляет и другой видный военный историк ФРГ, руководитель
Военно-исторического ведомства во Фрайбурге Ф. Форстмайер 17.
Стремясь принизить роль СССР, реакционные историки пре-
увеличивают вклад США в борьбу союзников за стратегиче-
скую инициативу, как и в общую победу. Г. Штир, например,
считает, что в 1941 —1945 гг. в отличие от 1914—1918 гг.
Соединенные Штаты несли «полный груз борьбы против мощ-
ного врага». Якобсен рассматривал нападение Германии на
СССР как рядовое событие, а вступление США в войну — как
начало нового периода. Заметим, что самим Якобсеном опубли-
ковано следующее письмо Гитлера Муссолини 20 января 1941 г.:
«Со стороны Америки, если она также вступит в войну, я не вижу
серьезной опасности. Наибольшее (препятствие.— А. М.) пред-
ставляет собой гигантская глыба — Россия». О «решающем
влиянии войны США» на исход мирового конфликта пишет
Э. Замхабер18. Многие историки непомерно преувеличивают
влияние экономической мощи США на исход войны, некоторые
преувеличивают значение стратегических бомбардировок.
Принятый реакционными историками перечень решающих
сражений открывает столкновение японского и американского
военно-морского флота у атолла Мидуэй в июне 1942 г. В ходе
этого боя из 6 авианосцев японцы потеряли 4. Американцы со-
ответственно из 3— 1.19 На наш взгляд, даже решительный
разгром японского флота не мог бы положить начала коренному
перелому в ходе мировой войны.
По общему признанию, главной силой агрессивного блока
была Германия. Из этого исходили и военно-политические ли-
деры США и Англии. Мы согласны с Ровером, автором главы
об операции у атолла Мидуэй в книге «Решающие сражения»,
в том, что она «устранила полное превосходство японцев на
море» и что японцы больше «не смогли восстановить своих по-
терь». При ограниченном военно-экономическом потенциале
Японии это было действительно так. Можно принять суждение
и о некотором влиянии этого события на европейский театр во-
15 Jacobsen H.-A., Dollinger H. Der Zweile Weltkrieg in Bildern und Dokumen-
ten, Bd 2. Munchen, 1961, S. 231.
18 Deutsche Geschichte seit dem Esten Weltkrieg, Bd 2. Stuttgart, 1973, S. 135—
151.
17 Schriftenreihe des Militargeschichtlichen Forschungamtes. Bcitrage zur Mili-
tar- und Krieggeschichte, 15 Bd. Stuttgart, 1976, S. 9.
18 Slier H. E. Deutsche Geschichte im Rahmen der Weltgeschichte. Frankfurt am
Main, 1959, S. 987; Jacobsen H.-A. 1939—1945, S. 162, 210, 215; Samhaber E.
Geschichte Europas. Koln, 1967, S. 491.
19 См.: Горшков С. Г. Морская мощь государства. М., 1976, с. 186—190.
187


енных действий, когда возникли более благоприятные условия
для активных действий США в Африке и Европе.
Однако нельзя согласиться с утверждением Ровера о сраже-
нии как «поворотном пункте» войны на Тихом океане 20. Глав-
ные силы японского флота, не говоря уже о силах армии, сохра-
нились. На тихоокеанском театре военных действий наступил
длительный застой, установилось известное равновесие военно-
морских и военно-воздушных сил. Японское командование пе-
решло на Тихом океане к стратегической обороне. При этом
японские империалисты полностью сохранили со собой все за-
хваченное ранее; отнюдь не отказались от своих агрессивных
замыслов, в частности, в отношении СССР; на Новой Гвинее и
в Китае они и после этого продолжали еще наступательные
операции. Еще меньше оснований относить к числу решающих
бои незначительных американских сил за Гвадалканал из груп-
пы Соломоновых островов в юго-западной части Тихого
океана 21.
Сражение под Эль-Аламейном наиболее часто фигурировало
в работах умеренных как один из нескольких «поворотных
пунктов», в работах консерваторов — как событие, равное или
даже превосходящее по своему влиянию Сталинградскую бит-
ву 22. Другие историки, и в их числе Баум, полагают, что «бог
войны отвернулся от Германии после поражения под Сталин-
градом и неудач стран «оси» в Северной Африке». Эта точка
зрения представлена и в историографии других стран Запада.
Штир даже победу Красной Армии на Волге пытался объяснить
событиями под Эль-Аламейном и в Марокко.
Действительно, операции западных союзников под Эль-Ала-
мейном и в Марокко предшествовали по времени Сталинград-
ской битве. Но было бы наивно объяснять этим ее успех. Вслед-
ствие нападения Германии на СССР уже в 1941 г. на всем
средиземноморском театре военных действий возникли условия,
очень благоприятные для западных союзников. Их успеху в
1942—1943 гг. в наивысшей степени способствовала Красная
Армия, принявшая на себя удар основных сил «оси». «Совет-
ский фактор» сковал фашистскую средиземноморскую страте-
гию еще задолго до нападения на СССР 23.
В Тунисе в мае 1943 г. количество пленных немцев и италь-
янцев достигло примерно 250 тыс.24 Но эта капитуляция в зна-
чительной степени была обусловлена гигантским сражением на
20 Entscheidungsschlachten des Zweiten Weltkrieges. Frankfurt am Main, 1960,
S. 226; Der Grosse Atlas zum II. Weltkrieg. Munchen, 1974, S. 134, 138.
21 Подробнее см.: История второй мировой войны 1939—1946. В 12 т., т 6,
с. 274.
22 WWR, 1965, Н. 8; APZ, 1965, 5 Mai; Stier И. Е. Op. cit., S. 988—991; Buch-
heit G. Hitler der Feldherr. Rastatt, 1958, S. 327.
23 Дашичев В. И. Банкротство стратегии германского фашизма, т. 1, с. 732.
См. также: История второй мировой войны 1939—1945. В 12 т., т. 6, с. 215.
24 Der zweite Weltkrieg. Berlin, 1972, S. 240.
188


Волге. В ходе военных действий в Северной Африке герман-
ское командование перебросило для обороны тунисского плац-
дарма лишь несколько дивизий из Италии и Франции, не сняв
ни одной дивизии с Восточного фронта. Полагая, что действи-
тельным переломным моментом в ходе войны был Сталинград,
западногерманский исследователь Ф. Бурда назвал капитуля-
цию в Тунисе «Тунисградом» 25. Операции англо-американцев в
Северной Африке были весьма небольшими. Так, 1 ноября
1942 г. на советско-германском фронте действовало 197 немец-
ких и 11,5 итальянских дивизий, а в Северной Африке — соот-
ветственно 4,5 и 1026. Десанту в Марокко и Алжире противо-
стоял слабый противник. В послании Сталину Черчилль писал:
«...масштабы этих операций невелики по сравнению с громад-
ными операциями, которыми Вы руководите»27.
Многие исследователи правдиво оценили значение назван-
ных операций западных союзников. Хубач считал «успехи Монт-
гомери в североафриканском предполье... ординарными победа-
ми»; с помощью таких побед, по мнению автора, нельзя было
добиться окончания войны еще в течение «долгих лет». По мне-
нию Кессельринга, десантные операции западных союзников в
бассейне Средиземного моря были лишь учебной подготовкой
к большим десантам. Вестфаль показал, что за африканскую
кампанию, длившуюся три года, Германия потеряла лишь
10 дивизий 28.
Некоторые историки не разделяют распространенного в ФРГ
суждения об общем месте названных военных действий. Варли-
монт считал Эль-Аламейн и Марокко сражениями, «решающи-
ми» лишь для операций на Средиземном море. Район Средизем-
ного моря, полагал Гове, являлся для ОКВ лишь второстепен-
ным театром военных действий, и его главным противником бы-
ла совсем не Англия, а Советский Союз. Всякое предложение
использовать германское оружие не против Советского Союза,
а где-либо в другом месте встречалось с недоверием, а иногда
и вызывало решительное возражение. «Второстепенной и даже
третьестепенной» назвал роль этого театра Хилльгрубер в док-
ладе на международном коллоквиуме в Париже в апреле
1969 г.29
25 Der Zweite Weltkrieg im Bild, Bd 2. Offenberg (Baden), 1952, S. 349.
26 Секистов В. А. Война и политика. М., 1970, с. 292—294 и др.; Он же. Вто-
ростепенный фронт второй мировой войны.— Военно-исторический журнал,
1973, №5, с. 41.
27 Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентами США
и премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной
войны, в двух томах, т. 1. М, 1976, с. 121. Вторая мировая война 1939—
1945 гг. М., 1958, с. 519.
28 КТВ OKW, Bd III, S. 1510; Kesselring A. Gedanken zum Zweiten Weltkrieg.
Bonn, 1955, S. 145.
29 Warlitnont W. Im Hauplquartier der deutschen Wehrmacht. Frankfurt am
Main, 1962, S. 268; Гове А. Внимание, парашютисты! М., 1957, с. 124—125;
Новая и новейшая история, 1969, № 6, с. 173.
189


Причины поражения вермахта в Северной Африке привлекли
внимание историков ФРГ в меньшей степени. Среди предлагае-
мых версий — обычные для них утверждения о численном пре-
восходстве противника, момент случайности и др. Некоторые из
них прямо объясняют поражение занятостью главных немецких
сил на Востоке. «Пополнения, — писал Ф. Байерлейн, — не при-
бывали — почти вся немецкая авиация была сосредоточена на
русском фронте». Роммель, верно объясняет неуспех его опера-
ций Грухманн, из-за напряженной обстановки в России не
мог рассчитывать на подкрепление. Незначительное место за-
нял и вопрос о целях ОКВ в Северной Африке. В работах
представителей консервативного направления господствует точ-
ка зрения помощи слабому итальянскому союзнику. Но Рин-
телен, бывший германский военный атташе в Италии, еще в
1951 г. наряду с этим сообщал, что ОКВ в апреле 1941 г. планиро-
вало «взять в клещи Ближний Восток наступлением из Северной
Африки и России». Эти империалистические цели, естественно,
ничего общего с названной точкой зрения не имели30-31.
Суждения западногерманских консервативных историков о
событии под Эль-Аламейном близки к оценкам Черчилля, Мак-
миллана, Фуллера и других английских реакционных мемуари-
стов и исследователей. В пропагандистских целях английский
премьер-министр преувеличивал значение победы союзников в
Африке. Но не все на Западе разделяют подобные взгляды.
Французский историк Безансон, например, справедливо ставил
вопрос: «Что значили 15 дивизий Роммеля, побежденных в Се-
верной Африке, по сравнению с сотнями дивизий Манштейна?»32
Некоторые историки называли в числе событий, определив-
ших перелом в ходе войны, и операции западных союзников в
Италии в 1943 г., связывали успех советских войск под Курском
с падением Муссолини, полагали, что с сицилийским десантом
«война в Европе вступила в новую стадию» 33. В действительно-
сти внимание ОКВ к Восточному фронту из-за действий в Ита-
лии не ослабло. В связи с подготовкой и проведением операции
«Цитадель» оно еще больше возросло. «Италия оставалась,—
справедливо отмечали May и Краусник, — побочным театром
военных действий. Масса германских вооруженных сил была
связана в России, вела там длительную, сопряженную с тяже-
лыми потерями, безнадежную борьбу против постоянно возра-
ставших сил наступающей Красной Армии» 34
30-31 Роковые решения. М., 1958, с. 122—125; Rintelen E. Mussolini als Bundes-
genosse. Tubingen, 1951, S. 178, 179; см. также: Deutsche Geschichte seit dem
Ersten Wcltkrieg, Bd 2. Stuttgart, 1973, S. 124—125; Esebeck H. G. Das De-
utsche Afrika-Korps. Wiesbaden, 1975.
32 Revue d'histoire de la deuxieme guerre mondiale, 1965, avril, p. 105.
33 См., например: Мировая война 1939—1945 годов. М., 1957, с. 211; Das Ge-
setz des Handels. Stuttgart, 1966, S. 270.
34 Маu Н., Krausnick H. Deutsche Geschichte. Stuttgart, 1956, S. 158. См.: Во-
енные действия на Средиземном море и в Северной Африке.— История вто-
рой мировой войны 1939—1945 гг., в двенадцати томах, т. 5.
190


Несостоятельны и попытки преувеличить влияние на ход
мировой войны победы английских и американских ВМС над
немецкими подводными лодками. Она имела решающее значе-
ние в борьбе англичан против блокады их островов, в извест-
ной мере способствовала борьбе СССР — морской флот союз-
ников обеспечивал поставки по ленд-лизу. Поражение нацистов
в Атлантике создало условия для активных операций западных
союзников в 1944 г. Поражения японских милитаристов на Ти-
хом океане приблизили союзников к японской метрополии.
Но морские сражения не определяли ход второй мировой вой-
ны. Они отвлекали весьма незначительное число фашистских
вооруженных сил и не подрывали военную экономику стран
«оси». Все операции западных союзников в 1942—1943 гг. в
строгом смысле слова не были наступлением против Германии
и Японии. Места сражений, особенно на Тихом океане, были
удалены от этих основных держав блока на многие сотни и ты-
сячи километров.
Необходимо также иметь в виду, что боевые действия Крас-
ной Армии не только создавали общую благоприятную обста-
новку для боевых действий союзных флотов, но и непосредст-
венно отвлекали военно-морские силы Германии. Это показано
в работах специалистов из ГДР и советских военных истори-
ков 35.
С вопросом о значении морской войны связан тезис о так
называемом «сухопутном мышлении» руководителей ОКВ36.
Некоторые историки справедливо отмечали, что роль немецкого
военно-морского флота в минувшей войне была значительно
меньшей, чем сухопутных сил и авиации. Программу морского
вооружения, по данным Кессельринга, было намечено завер-
шить в 1944 г., а война началась в 1939 г.37 ВМФ Германии усту-
пал флотам США и Англии. Йодль говорил о «безнадежной
слабости» немцев на море. Заметим, что эффективность немец-
кого флота в 1939—1945 гг. была относительно меньшей, чем в
1914—1918 гг.38
Стратегия нацистов действительно была континентальной.
Но объясняется это более основательными причинами. В соот-
ветствии с антисоветскими целями их основное внимание издав-
на было направлено на развитие сухопутных сил. Мысль о том,
что Германия не должна создавать мощные морские силы,
что она нуждается в огромной армии, была высказана нацис-
тами задолго до начала войны39, поддержана генерали-
35 Militarwesen, 1966, Н. 4, 6; История второй мировой войны 1939—1945, т. 6,
с. 235—236.
36 Итоги второй мировой войны. 1939—1945 гг., с. 156—179; Роковые реше-
ния, с. 58; APZ, 1965, 5 Mai; Donitz К. Deutsche Strategic. Frankfurt am
Main, 1970, S. 204.
37 Kesselring A. Gedanken zum Zweiten Weltkrieg. Bonn, 1955, S. 83—88.
38 См.: Военно-исторический журнал, 1960, № 10, с. 82.
39 Правда, 1964, 25 декабря.
191


тетом40 и претворена в жизнь. Она нашла свое отражение
в известном четырехлетнем плане военно-экономической подго-
товки Германии. За 21 месяц первого периода войны нацисты
увеличили более чем в 2 раза количество своих дивизий и воен-
ных самолетов. ВМФ наоборот уменьшился (вследствие по-
терь). В июне 1941 г. личный состав вермахта распределялся
следующим образом: в сухопутных силах — 5 млн., в военной
авиации — 1680 тыс., в военно-морском флоте — 404 тыс.41
Соответствующим образом распределялось между различными
видами вооруженных сил и производство вооружений и бое-
припасов 42.
Названная доктрина наложила отпечаток на всю войну. Уже
на Нюрнбергском процессе отмечалось, что «решающая роль
в осуществлении агрессивных планов нацистов возлагалась на
сухопутные войска с их многочисленными и мощными танко-
выми силами». Это суждение разделили и некоторые мемуари-
сты. Дёниц писал, что в Германии «в противоположность анг-
личанам не существовало понятия «битва за Атлантику». У нас
все мысли были устремлены на сухопутные сражения на конти-
ненте... считалось, что, выиграв сражения на суше, мы победим
и Англию — морскую державу» 43.
Небольшое число историков разделили тезис английской и
американской историографии44 о будто бы решающей роли
стратегических бомбардировок. «Западные державы,— писал
Греффрат,— добились краха германского государства», соеди-
нив стратегические бомбардировки с наступлением наземных
войск. Более категорически заявил автор «Истории воздушной
войны» Г. В. Фойхтер: «Решающим фактором ослабления и
позднее уничтожения германского военного потенциала, вне вся-
кого сомнения, оказались воздушные налеты» на германские
заводы синтетического горючего и на транспортную сеть
страны 45.
Бомбардировки Германии ускорили, разумеется, ее разгром,
но не могли оказать определяющего влияния па ход войны уже
потому, что наибольшие усилия союзной авиации относятся к
1944—1945 гг. Как показывает официальный американский от-
чет, потери Германии в результате налетов авиации составили
в 1943 г. по углю — 2%, коксу — 3, стали — около 6% произ-
40 Millers zweites Buch. Stuttgart, 1961, S. 163. Подробнее см.: Из секретной
памятной записки Р. Кнауса от мая 1933 г. об использовании ВВС Герма-
нии в будущей войне.— Новая и новейшая история, 1969, № 4, с. 117—119.
41 Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии, т. II. М., 1958, с. 140.
42 Вопросы истории, 1970, № 5, с. 102.
43 Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками.
Сборник материалов в семи томах, т. 6. М, 1957—1961, с. 733; Дёниц К.
Немецкие подводные лодки во второй мировой войне. М., 1964, с. 136.
44 Подробнее см.: Военно-исторический журнал, 1973, № 6, с. 96; 1976, № 8,
с. 73—78.
45 Мировая война 1939—1945 годов, с. 466; Feuchter G. W. Geschichte des
Luftkrieges. Bonn, 1954, S. 296.
192


водства46. Интенсивность бомбардировок в 1942—1944 гг., как
показал английский исследователь А. Тэйлор, увеличилась в
19 раз. Тем не менее немецкое производство танков, самолетов,
тяжелых орудий в это время выросло почти в 3 раза 47.
Не подтверждается и заявление Фойхтера об уничтожении
авиацией предприятий, производящих синтетическое горючее, и
нефтеочистительных заводов. Германия лишилась нефти лишь
после освобождения Румынии и Польши. Все германское воен-
ное производство с начала 1942 г. до середины 1944 г. возросло
более чем в 3 раза. В 1944 г. готовой продукции было достаточ-
но, чтобы полностью вооружить 225 пехотных и 45 танковых
дивизий. Ссылаясь на эти данные, опубликованные в книге
«Промышленность Германии», Баум не без оснований считает,
что «с точки зрения военно-экономической война была проигра-
на несколько позднее, чем в чисто военном отношении» 48. Это
подтверждают данные военного дневника ОКБ 49.
Большинство историков ФРГ не говорит о бомбардировках
вообще. Некоторые подтверждают ограниченное значение бом-
бардировок50. Автор опубликованной в 1968 г. хорошо докумен-
тированной книги о министерстве Шпеера Г. Янссен недву-
смысленно отверг тезис о воздушных бомбардировках как
главной причине краха военной экономики Германии. Она
пала, по мнению автора, вместе с вермахтом вследствие воен-
ных операций на территории страны и в конечном счете ее окку-
пации 51.
Эту точку зрения разделяют и некоторые историки из США
и Англии. В марте 1945 г., сообщают они52, 65% крупнейших
берлинских заводов продолжали в той или иной степени рабо-
тать; огромная берлинская военная промышленность не постра-
дала серьезно от бомбардировки, хотя Берлин был одним из
главных ее объектов. Из известных нам западногерманских
историков наиболее решительно высказался против преувели-
чения результатов бомбардировок Э. Хампе: «Несомненно одно:
тотальная воздушная война против населения Германии как та-
ковая привела лишь к постоянному увеличению страшных раз-
валин и человеческих страданий, но не имела решающего зна-
чения для исхода войны. Этот фактор сам по себе не предрешил
бы исхода войны» 53.
46 Военно исторический журнал, 1959, № 3, с. 100.
47 Taylor Л. The second world war. London, 1975, p. 179.
48 Промышленность Германии в период войны. М., 1956, с. 95; APZ, 1965,
5 Mai.
49 КТВ OKW, Bd IV, S. 931-960, 1315.
50 Итоги второй мировой войны, с. 329; Роковые решения, с. 259—260; Kes-
selring A. Op. cit., S. 141.
51 Janssen G. Das Ministerium Speer. (West) Berlin, 1968, S. 322.
52 Ryan С. The last battle. New York, 1966, p. 15—16.
53 Хампе Э. Стратегия гражданской обороны. М., 1958, с. 50—51, 54.
193


О нравственном и правовом аспектах проблемы исследова-
тели ФРГ, как правило, не упоминают54. Мы не принимаем в
расчет фарисейских сентенций неонацистов о нарушении мо-
ральных и юридических норм западными державами. В своем
стремлении любыми приемами оправдать фашистские преступ-
ления эти публицисты совершенно сбрасывают со счетов изве-
стное военное значение союзнических бомбардировок герман-
ской территории.
Разрушение Дрездена в феврале 1945 г. обусловлено, как
показали, в частности, английские исследователи Э. Уилсон,
Д. Ирвинг55-56, в значительной степени желанием Черчилля
«усилить» позиции США и Англии на Ялтинской конференции,
«произвести впечатление на русских».
Операции 1944—1945 гг., роль фронтов
в оценке историографии ФРГ
При освещении истории военных действий двух последних лет
второй мировой войны главное внимание реакционных историков
ФРГ неизменно было приковано к операциям западных союзни-
ков. Но общий вывод о решающем значении этих операций
делают лишь некоторые историки ФРГ. Часто фактический ма-
териал и отдельные обобщения, представленные в их книгах,
опровергают такой вывод.
Часть историков считает, что после открытия второго фронта
«на Западе решалась судьба войны» 57. В этом они следуют
англо-американской версии. Лиддел Гарт, например, утверждал,
что «высадка союзных войск в Нормандии» явилась «наиболее
драматическим и решающим событием войны»58. Лиддел Гарт
и его единомышленники, как правило, воздерживаются от ха-
рактеристики общей военно-политической обстановки накануне
вторжения войск США и Англии в Нормандию. Напомним в
первую очередь то важнейшее обстоятельство, что 1 июля 1944 г.
на Восточном фронте вермахта было сосредоточено 2160 тыс.
военнослужащих действующей армии сухопутных сил Герма-
нии, а на Западном и Итальянском — лишь 892 тыс., т. е. почти
в 2,5 раза меньше 59.
В действительности военные действия, получившие название
«второй фронт» 60, были важнейшей операцией западных союз-
54 Эти стороны вопроса хорошо освещены в литературе ГДР. См., в частности:
Weidauer W. Inferno Dresden. Berlin, 1965.
55-56 См. в первую очередь: Irving D. Der Untergang Dresdens. Gutersloh,
1964.
57 Мировая война 1939—1945 годов, с. 70, 466; Westphal S. Heer in Fesseln.
Bonn, 1951, S. 221.
58 Лиддел Гарт Б. X. Стратегия непрямых действий. М., 1957, с. 407.
59 Muller-Hillebrand В. Das Heer 1933—1945, Bd III. Frankfurt am Main, 1969,
S. 174.
60 Как свидетельствуют недавно опубликованные документы Д. Эйзенхауэра,
у верховного главнокомандующего вооруженными силами западных союз-
194


ников и крупнейшей в истории войн десантной операцией61.
Направленный непосредственно против жизненных центров Гер-
мании, второй фронт, в отличие от предшествующих операций
западных союзников, ухудшил ее военно-политическое положе-
ние. Она была вынуждена вести активные действия больших
масштабов на два фронта. Союзники отвлекли определенную
часть стратегических резервов Германии. Но главным по-преж-
нему оставался советско-германский фронт. Советское прави-
тельство в 1941 —1944 гг. справедливо требовало, чтобы бое-
вые действия союзников отвлекли с Восточного фронта по край-
ней мере 40 вражеских дивизий. Но ОКВ и после 6 июня 1944 г.
продолжало интенсивно пополнять в первую очередь Восточ-
ный фронт62. Напомним, что стратегическая инициатива была
окончательно вырвана из рук фашистов советскими войсками
еще в 1943 г.
Такие выводы прямо или косвенно подтвердили и довольно
многочисленные западногерманские историки. Некоторые пока-
зали, что масштабы операций СССР и его союзников и в 1944—
1945 гг. не выдерживают сравнения. Битва в Белоруссии, сви-
детельствовал Меллентин, «значительно превосходила по своим
масштабам вторжение союзников в Нормандию. С 1 июня по
31 августа 1944 г. немецкие армии на Западе потеряли
293 802 человека. За этот же самый период наши (немецкие.—
А. М.) потери в России составили 916 360 человек»63. Теске
опроверг сводку ОКВ о битве за освобождение Белоруссии.
«Величайшее военное поражение в немецкой истории,— пишет
он,— в официальном сообщении командования было объявлено
пустяковым» 64.
Второй фронт был знаменательным политическим событием
в истории антифашистской коалиции, его ждали несколько лет.
Это — незаурядное явление в истории военного искусства.
Но по своему военному значению это событие уступает многим
операциям Красной Армии. В этой связи сравнения Меллен-
тина и Теске представляются нам весьма удачными. По данным
Йодля, на 2600 км Западного фронта Германии приходилось
137 тыс. человек войска. В немецком 3-м воздушном флоте
фельдмаршала Шперле в момент вторжения насчитывалось
ников было совершенно четкое представление о том, какие военные дей-
ствия можно было -называть вторым фронтом. Эйзенхауэр с самого на-
чала говорит о предстоящих действиях непосредственно против Германии.
Следовательно, по его оценке, действия союзных войск в Северной Африке
и в Италии не являлись «вторым фронтом» (Военно-исторический журнал,
1974, №2, с. 92).
61 Подробнее об этой операции см.: Кулиш В. М. История второго фронта. М.,
1971; Якушевский А. Операции Советской Армии в 1944 году в освещении
буржуазной историографии.— Военно-исторический журнал, 1974, № 6.
62 См.: Меллентин Ф. Танковые сражения 1939—1945. М., 1957, с. 152, 236
262, 275.
63 Меллентин Ф. Указ. соч., с. 236.
64 Teske H. Die silbernen Spiegel. Heidelberg, 1952, S. 223.
195


лишь 419 самолетов65. В то же время в одной лишь немецкой
группе армий «Центр» было более 1500 тыс. человек, около
17 тыс. орудий и минометов, свыше 1500 танков, свыше 2100 бое-
вых самолетов66. «Белорусская операция,—свидетельствует
А. Василевский,— закончилась выдающейся победой Советской
Армии, имевшей огромное значение. В ходе сражений оказа-
лась разгромленной крупнейшая стратегическая группировка
врага — «Центр». Из 110 дивизий и бригад противника, прини-
мавших участие в этих боях, почти 70 соединений были раз-
громлены, в том числе около 20 уничтожены полностью. Поте-
ри врага составили более четверти всех его сил, находившихся
на Восточном фронте к началу летне-осенней кампании
1944 года»67.
Характерно, что в военном дневнике ОКВ разгром группы
армий «Центр» был назван «большей катастрофой, чем Ста-
линград» 68. В англо-американской буржуазной литературе по-
пыткам рассматривать Белорусскую битву как нечто побочное
рядом со вторым фронтом противостоит весьма объективная
оценка Верта 69.
Большой интерес представляет оценка Западного фронта на-
кануне вторжения союзников. Многие историки, в том числе и
консервативные, отметили слабость этого фронта, превращен-
ного ОКВ в своего рода огромный батальон выздоравливаю-
щих, место отдыха и переформирования разбитых Красной
Армией немецких дивизий 70. Бывший начальник штаба фронта
Вестфаль показал, что «значительное количество находивших-
ся во Франции так называемых стационарных дивизий было
весьма скудно оснащено вооружением и автотранспортом и со-
стояло в основном из престарелых солдат»71. В буржуазной
литературе довольно широко представлен материал, опроверга-
ющий тезис об «атлантическом вале», сочиненный фашистской
пропагандой и поддержанный официальными представителями
США и Англии 72. Герцфельд считает, что «сам Рундштедт (ко-
мандующий войсками Западного фронта.— А. М.) не имел ни-
какого доверия к атлантическому валу» 73. Руге свидетельство-
65 Военно-исторический журнал, 1960, № 10, с. 86.
66 Великая Отечественная война Советского Союза. М., 1970, с. 365.
67 Правда, 1969, 23 июня; Освобождение Белоруссии. М., 1974, с. 39.
68 КТВ OKW, Bd IV, S. 13—14.
69 Верт А. Россия в войне. М., 1967, с. 623—630.
70 См. Роковые решения. М., 1958, с. 219—222; Herzfeld H. Die moderne Welt,
Bd 2. Braunschweig, 1952, S. 358.
71 Westphal S. Heer in Fesscln, S. 264, 284.
72 Черчилль и его единомышленники хотели оправдать в глазах союзников и
своих собственных народов откладывание второго фронта.— Переписка
Председателя Совета Министров СССР с президентами США и премьер-
министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941 —
1945 гг. в двух томах, т. 1. М., 1976, с. 20.
73 Herzfeld H. Op. cit., Bd 2, S. 358; Haider F. Hitler als Feldher. Munchen,
1949, S. 58.
196


вал, что к моменту вторжения всего 6 дивизий 19-й армии вер-
махта обороняли 500-километровую линию побережья, в том
числе на одну 227-ю пехотную дивизию приходилась линия про-
тяженностью в 200 км 74.
Наряду с выяснением исторического значения второго фрон-
та внимание историков привлекла и другая проблема, факти-
чески тесно связанная с первой,— почему вермахт потерпел по-
ражение летом 1944 г. на Западе. На этот вопрос Гальдер
пытался ответить уже в 1949 г. Он требовал «покончить со
сказкой» о том, что Германия имела силы остановить против-
ника на Западе. По его мнению, немцы не имели «оборонитель-
ных средств против десантного флота, поддержанного артилле-
рией в условиях полного и неоспоримого господства в возду-
хе» 75. Автор обходит молчанием более глубокую причину
поражения: вследствие чего было утрачено германское пре-
восходство?
Карелл также не дал удовлетворительного ответа на этот
вопрос. «Лучшая стратегия,---- писал он в своей работе о вто-
ром фронте, имея в виду западных союзников,— превосходные
ВВС, первоклассная техника, неистощимые производственные
и людские ресурсы — это обеспечило победу. Германский вер-
махт в изнуряющих сражениях военных экономик на Западе и
убийственном походе в России сгорел дотла. Поражение было
поэтому неизбежным» 76. В этих общих выводах вклады СССР и
его союзников представлены как равнозначные. Автор опустил
то обстоятельство, что СССР своим единоборством с Германией
в 1941 — 1944 гг. подготовил самые благоприятные условия для
десанта 1944 г.
К более объективному выводу пришел Шпейдель. Он в са-
мых мрачных тонах описал состояние Западного фронта: на
4000-километровом Атлантическом фронте находилось лишь
60 пехотных дивизий, сходных с соединениями периода первой
мировой войны; боевая сила танковых дивизий была в 3 раза
меньше по сравнению с дивизиями 1941 г.; против 25 тыс. бое-
вых самолетов союзников немцы смогли выставить лишь не-
сколько сотен самолетов; «атлантический вал» был в значи-
тельной степени плодом воображения Геббельса; оперативные
резервы были слишком малы. Когда союзники при подавляющем
превосходстве на земле, в море и воздухе, заключил автор,
высадились во Франции, вермахт был обескровлен и изнурен,
«сталинградская зима сломала спинной хребет немецкого вой-
ска» 77.
74 Ruge F. Rommel and Invasion. Stuttgart, 1959, S. 72—73.
75 Haider F. Op. cit., S. 58.
76 Carell P. Sie kommen. Frankfurt am Main, 1964, S. 284.
77 Speidel H. Invasion 1944. Stuttgart, 1949, S. 51—52, 60-65, 69, 196—198.
Действительная численность авиации западных союзников и Германии —
соответственно около 11 000 и 500 (Кулиш В. М. Указ. соч., с. 336, 348).
197


Если Шпейдель, как и Циммерман78, пытался несколько
смягчить вывод, столь невыгодный для нынешних союзников
ФРГ, то К. Рикер делает аналогичное заключение без каких-
либо оговорок: «Когда западные союзники летом 1944 г. пред-
приняли наступление на «крепость Европа», исход второй ми-
ровой войны практически был уже определен поражением Гер-
мании в России; немецкие войска вследствие тяжелейшей
трехлетней войны в Восточной Европе были так ослаблены, что
они не могли больше противопоставить высадившимся в Нор-
мандии американским и английским войскам стойкого сопротив-
ления... Германия проиграла вторую мировую войну... еще до
вторжения Запада» 79.
Определенное место в западногерманской историографии за-
нимает история арденнского контрнаступления в декабре
1944 г.— январе 1945 г. Ему посвящены, в частности, главы в
книгах «Роковые решения» и «Решающие сражения», принад-
лежащие перу Мантейфеля. Показателен сам факт их опубли-
кования в книгах под такими названиями. Представленная здесь
трактовка весьма противоречива. С одной стороны,— явное
стремление преувеличить значение этого события и оставить в
тени все, что свидетельствует о влиянии Восточного фронта на
исход контрнаступления в Арденнах, с другой — признание
авантюризма ОКВ и зависимости успеха западных союзников
от январского (1945 г.) наступления советских войск.
Это противоречие не преодолено и в специальной книге, на-
писанной Г. Юнгом по поручению Общества военных исследо-
ваний 80. Она состоит из двух частей. В первой из них изложе-
ны точка зрения автора на роль верховного главнокомандую-
щего вермахта, оценка военного, военно-экономического и
внешнеполитического положения Германии поздней осенью
1944 г., подготовки и хода контрнаступления. Во второй части
представлены вновь вводимые в научный оборот 39 документов
предыстории и истории контрнаступления, в том числе личный
военный дневник начальника генерального штаба люфтваффе
Крейпе (записи 22 июля — 2 ноября 1944 г.), данные о потерях
вермахта в ходе контрнаступления. Источником для книги по-
служили в первую очередь документы немецкой группы войск
«Б» и главнокомандования немецкого Западного фронта.
Книга написана под сильным консервативным влиянием. Это
обнаруживается, в частности, в попытках представить контр-
наступление в виде «примера гитлеровского военного руковод-
ства». «Фюрер» выступает виновником провала операции, а ге-
нералы вермахта — в качестве его принципиальных противни-
78 См.: Роковые решения, с. 217, 221.
79 Rieker К. Ein Mann verliert einen Weltkrieg. Frankfurt am Main, 1955; Re-
portagen zur Weltgeschichte, S. 325; Hillgruber A. Hitlers Strategie. Frank-
furt am Main, 1965, S. 557.
80 Jung H. Die Ardennen-Offensive. Gottingen, 1971.
198


хов, держащих «внутренний фронт против своего верховного
главнокомандующего». Книга выдержана в духе открытого
антикоммунизма81. Автор оказался не в состоянии воссоздать
объективную картину военно-политического положения Герма-
нии в последний период второй мировой войны.
16 декабря 1944 г. сравнительно большие силы вермахта вне-
запно нанесли удар в Арденнских горах. Прорыв американского
фронта и вначале успешное развитие прорыва изменили обста-
новку на Западном фронте. США и Англия утратили инициати-
ву, ввели в действие почти все свои резервы и перешли к обо-
роне82. По мнению Мантейфеля, которое разделили Баум и
многие другие в ФРГ, ОКБ рассчитывало с помощью «решаю-
щего наступления» добиться «решающего перелома» — не толь-
ко местного, но и в ходе всей войны. Успех планируемой опера-
ции означал бы, говорилось в директиве ОКБ 10 декабря
1944 г., «поворот в ходе войны на Западе и тем самым, возмож-
но, войны в целом»83. Нацисты пытались побудить США и
Англию «произвести принципиальный пересмотр своей полити-
ки», т. е. выйти из антифашистской коалиции. Новый Дюнкерк
должен был склонить их к сепаратному миру 84
Эти политические планы были совершенно оторваны от дей-
ствительности. Не без основания пишут Баум, Типпельскирх и
другие об «отчаянной попытке в отчаянном положении», «уто-
пических надеждах», о потере «всякого чувства реального»,
«опасной авантюре». В военном отношении повторение какого-
то подобия Дюнкерка было маловероятным, но не невозможным.
На стороне немцев был больший боевой опыт, удачный выбор
места и времени для нанесения удара, внезапность. Но им явно
не хватало сил и средств для достижения намеченных целей 85.
Стороны имели соответственно: 87 и 74 дивизии, 6500 и 1624 тан-
ка, 10 000 и 1750 самолетов 86.
После первых успехов вермахта в штабе Эйзенхауэра, по
выражению Брэдли, царило «сильное нервное потрясение» 87.
По немецкой оценке, «обстановка приняла для американцев
довольно угрожающий характер»88. Черчилль в послании в
Москву 6 января 1945 г. сообщает об «очень тяжелых боях» на
Западе, о тревожном положении, которое там возникло после
того, как союзники «потеряли инициативу», и просит о «крупном
81 Ibid., S. 7, 203.
82 Советский военный историк, учитывая количество участвовавших в опера-
ции войск и возможные результаты, считает эту оборону стратегической
(Багреев А. Д. Военное искусство капиталистических государств 1939—
1945 гг. М., 1960, с. 135).
83 КТВ OKW, Bd IV, S. 439; Hitlers Lagebesprechungen. Stuttgart, 1962, S. 722.
84 Роковые решения, с. 263.
85 Типпельскирх К. Указ. соч., с. 495, 499, 501; APZ, 1965, 5 Mai.
86 Военно-исторический журнал, 1972, № 3, с. 96.
87 Брэдли О. Записки солдата. М., 1957, с. 511.
88 Типпельскирх К. Указ. соч., с. 500—501,
199


русском наступлении» 89. Эту просьбу повторили Рузвельт и Эй-
зенхауэр. Для развития операции ОКБ требовались дополнитель-
ные силы. Но резервы были израсходованы; о переброске войск
с Востока не могло быть и речи. Наоборот, угроза наступления
советских войск заставила перебросить с Запада несколько
дивизий.
Красная Армия только что закончила большое зимнее
наступление. Но ее командование быстро завершило подготовку
и уже через неделю после упоминавшейся просьбы открыло ак-
тивные действия по всему фронту от Балтики до Карпат. Наступ-
ление 150 дивизий, начатое раньше запланированных сроков,
окончательно сорвало планы ОКБ на Западе. Мантейфель
признал, что с началом русского наступления ОКБ «с предель-
ной быстротой» перебросило войска на Восток, в том числе
6-ю танковую армию СС. «Стремительное продвижение Красной
Армии,— писал он,— свело на нет последствия передышки,
достигнутой Арденнским наступлением, и сделало неизбежным
быстрое окончание войны». Вестфаль отмечал, что ввиду быст-
рого успеха «большого советского наступления» «Запад должен
был отдать Восточному фронту 16 боеспособных дивизий и
большую часть войсковой артиллерии» 90. Январское наступле-
ние Красной Армии, по признанию Циммермана, создало угро-
зу для самой Германии. «Только теперь,— продолжал он,—
верховное командование отдало, наконец, приказ о постепенном
отводе своих войск из Арденн на позиции Западного вала и об
одновременной передаче почти одной трети всех сил на
Восток» 91.
Однако более распространено другое, необоснованное сужде-
ние. Грухманн по существу отрицает влияние советского наступ-
ления на исход контрнаступления вермахта в Арденнах92.
П. Э. Шрамм в своей книге о военных действиях союзников в
Западной Европе в 1944 г. пытался доказать, что фронт амери-
канцев стабилизировался еще до начала советского наступле-
ния. Автор не замечал, что наступление в Арденнах было бес-
перспективным в первую очередь вследствие того, что большая
часть вермахта была скована на Востоке. Мантейфель утверж-
дал, что ОКБ израсходовало «последние немецкие резервы в
пользу Советов... их неожиданный успех, несомненно, находится
в причинной связи с битвой в Арденнах. Так называемый выиг-
рыш времени на Западе оказался ужасной иллюзией. Красная
89 Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентами США и
премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной
войны 1941—1945, в двух томах, т. I, с. 348—349.
90 Роковые решения, с. 282, 300—303. В январе 1945 г. с Западного фронта
было переброшено 11 дивизий, из них 4 танковые, и 2 бригады (История
Великой Отечественной войны, т. 5, с. 28).
91 Мировая война, с. 85.
92 Deutsche Gescluchte seit dem Ersten Wdtkrieg, Bd 2. Stuttgart, 1973, S. 235—
239.
200


Армия первой штурмовала столицу империи Берлин»93. Юнг
разделяет эту же точку зрения: «решение об арденнском наступ-
лении было не только свидетельством военной неспособности и
политического безумия, но и означало измену... идее борьбы про-
тив большевизма»94.
Арденнское сражение занимает видное место в истории во-
енных действий западных союзников, особенно в боевой лето-
писи американской армии, поскольку другие союзнические
войска не сыграли в нем сколько-нибудь заметной роли. Чер-
чилль называет его «величайшим американским сражением в
этой войне». По данным Брэдли, в операции участвовало 27 ди-
визий США - - в 4 раза больше числа их соединений, сражав-
шихся тогда в Италии, и больше числа их дивизий, действовав-
ших на Тихом океане. Но в истории второй мировой войны в
целом названное сражение не было и не могло быть решающим.
Баум не без оснований писал, что «арденнское наступление оз-
начало для союзников не более чем эпизодическую неудачу» 95.
Исход всей войны был уже определен событиями на Востоке.
Это сражение не изменило соотношения сил и на Западном
фронте: потери сторон были примерно одинаковы. Не являлось
оно выдающимся и в смысле военного искусства. Действия обоих
командований сопровождались ошибками. Успех союзников в
Арденнах в значительной степени обусловливался наступлением
Красной Армии.
В англо-американской буржуазной литературе96 мы встре-
тили различные точки зрения на историю сражения. Д. Эйзен-
хауэр и другие полагали, что 12 января 1945 г. «русские
воспользовались» поражением вермахта. Некоторые историки
обходят молчанием роль СССР в разгроме арденнского контр-
наступления. Янг сравнивает удар нацистов в Арденнах 16 де-
кабря 1944 г. с Пирл-Харбором. По его мнению, союзники были
спасены тем, что «русские 12 января начали великое зимнее
наступление»97. Автор приводит текст известных телеграмм
У. Черчилля и И. В. Сталина.
Последующему развитию событий на европейском театре
военных действий западногерманские историки, как правило,
уделяют меньше внимания. Некоторые из них справедливо от-
мечали, что после провала арденнского контрнаступления в свя-
93 Schramm P. Е. Die Invasion 1944. Munchcn, 1963; Entscheidungsschlachten,
S. 560.
94 Jung H. Die Ardennenoffensive. Frankfurt am Main, 1971, S. 203; ср.: Els-
tob P. J. Hitlers letzte Offensive. Munchen, 1973.
95 APZ, 1965, 5. Mai.
96 Критику названной литературы см. в сообщении П. Кулькова: Военно-исто-
рический журнал, 1972, № 3, а также: Война, история, идеология М., 1974,
с. 138-145. '
97 Важнейшие решения. М., 1964, с. 292; Young P. World War 1939—1945
London 1966, p. 380, 395- 397; Eisenhower J. S. D. The Bitter Woods. New
York, 1969, p. 23, 135.
201


зи с наступлением советских войск от Вислы до Одера ОКВ в
значительной степени утратило интерес к Западному фронту;
сопротивление там резко ослабло, наоборот, сопротивление
вермахта на Востоке возросло. Меллентин, например, так пи-
сал о «Рурском котле»: «Вечером 15 апреля был отдан приказ
о создании небольших групп... которые должны были попытать-
ся пробиться на восток. Солдаты, не имеющие ни оружия, ни
боеприпасов, были оставлены на произвол судьбы. 17 апреля
командование группы армий «Б» объявило об увольнении из
вооруженных сил самых младших и старших возрастов и о
прекращении сопротивления. 18 апреля фельдмаршал Модель
покончил жизнь самоубийством». «Почти без труда,— утверж-
дает Дамс,— завоевывали войска Эйзенхауэра левобережье
Рейна». Справедливо отметил он, что на Восточном фронте нем-
цы оставляли «крепости», на Западном — «невзорванные мо-
сты» 98.
Другие историки, преувеличивая роль Западного фронта на
заключительном этапе войны в Европе, пытаются преуменьшить
значение битвы за Берлин. Так, книга Э. Куби «Русские в Бер-
лине» содержит нелепое утверждение о том, что будто бы «этой
битвы не было». Автор называет одно из величайших сражений
войны «мифом». В главе «90 094» Куби тенденциозно сводит
число оборонявших город к численности берлинского гарни-
зона 99. В действительности в этом гарнизоне было 200 тыс. че-
ловек. Войска же, предназначенные для обороны подступов к
Берлину и самого города, составляли две группы армий и насчи-
тывали 1 млн. человек 100.
Западногерманских исследователей история войны на Тихом
океане в целом интересует мало. Однако многие в том или ином
варианте приняли тезис своих американских коллег101, будто
бы Японию разбили одни США, и вступление СССР в дальне-
восточную войну было ненужным. Япония будто бы была гото-
ва капитулировать еще в 1944 г.102 Преувеличили роль США в
этой войне авторы «Решающих сражений» и другие историки.
Шнейдер отмечал, что атомная бомба была применена против
98 Меллентин Ф. Указ. соч., с. 285; Dahms H. G. Geschichte der VSA. Mun-
chen, 1953, S. 497; Idem. Kleine Geschichte Europas. Frankfurt am Main,
1961, S. 187.
99 Kuby E. Die Russen in Berlin. 1945. Munchen, 1965, S. 47, 67 и далее.
100 История СССР, в 10 томах, т. X. М., 1973, с. 685; см. также: Жуков Г. К.
Воспоминания и размышления, в двух томах, т. 2. М., 1974, с. 303 и
далее; Воробьев Ф. Д. и др. Последний штурм. М., 1975; Die Befreiung
Berlin, 1945. Eine Dokumentation. Berlin, 1975.
101 См., в частности: Важнейшие решения, с. 353—354; Caldwell О. A secret
war and Americans in China, 1944—1945. London, 1972. Подробнее об анг-
ло-американской буржуазной историографии последней кампании второй
мировой войны см. ст. В. Секистова и Г. Короткова (Военно-исторический
журнал, 1970, № 5), Ю. М. Мельникова (в кн.: Американская историогра-
фия внешней политики США. М., 1972).
102 Europa in Flammen 1939—1945, Bd 1. Vlohto, 1966, S. 213, 214.
202


«уже фактически побежденной Японии», в то же время назвал
эту бомбу «последним ударом», который ускорил падение Япо-
нии. При этом он не упоминает о вступлении СССР в войну на
Дальнем Востоке 103.
Большее внимание вопросу уделил Дамс. В его книге о
войне, изданной в 1966 г., есть специальный раздел «Разгром
Японии 1944/45», хотя он и не представляет собой оригиналь-
ного исследования. По утверждению автора, исход войны с Япо-
нией решили исключительно американские атомные бомбы. Он
считал, что «Рузвельт переоценивал силы японцев, когда он
добивался помощи России», что СССР будто бы «дожидался
американской атомной бомбардировки, чтобы вступить в войну
против Японии»104. Дамс игнорировал общеизвестный факт.
Советские войска выступили против Квантунской армии ровно
через три месяца после окончания войны в Европе — в строгом
соответствии со своим обязательством перед союзниками, за-
фиксированным в Ялте еще в феврале 1945 г., когда о примене-
нии атомной бомбы не могли знать даже сами ее создатели.
США внесли больший вклад в разгром Японии, чем все
остальные буржуазные государства — члены антифашистской
коалиции. Непосредственное участие США в войне против Япо-
нии было более длительным, чем непосредственное участие Со-
ветского Союза. Их действия, как и действия других союзников,
затрудняли японское нападение на СССР. К концу лета
1945 г. американцы достигли больших успехов — нанесли зна-
чительные потери ВМФ и ВВС Японии, нарушили ее коммуни-
кации с южными морями, освободили Филиппины и другие
острова. Вооруженные силы США и Англии добились здесь бо-
лее чем двойного превосходства в самолетах, многократного —
в боевых кораблях 105.
Однако нельзя рассматривать тихоокеанские события в от-
рыве от всей мировой войны. Японский империализм вел войну
не изолированно от его союзников по «Антикоминтерновскому
пакту». Япония не была германским сателлитом и сохраняла
политическую независимость. Но она связывала свои расчеты с
успехом Германии, которая была решающей силой в японо-гер-
манском союзе. С июня 1941 г. СССР отвлекал на себя основ-
ные силы главного японского союзника и одновременно главно-
го противника англо-американцев. Это создавало для них самые
благоприятные условия на тихоокеанском театре. Поражение
Германии коренным образом изменило военное положение
Японии. Исход мировой войны был предрешен. Кроме того, Япо-
ния в агрессивных целях постоянно держала на границе с СССР
103 Итоги второй мировой войны, с. 329—330; Типпельскирх К. Указ. соч.,
с 567—568.
104 Dahms H. G. Kleine Gesehichte, S. 186—187; Idem. Der Zweite Weltkrieg.
Tubingen, 1960, S. 563.
105 Подробнее см.: Вклад СССР в разгром милитаристской Японии.— Вопросы
истории, 1975, № 9.
203


значительную часть своих вооруженных сил l06. Еще до своего
вступления в дальневосточную войну СССР оказывал опреде-
ленное влияние на ее ход 107.
К августу 1945 г. Япония сохранила свои основные военные
базы, стратегические запасы и значительные людские ресурсы.
Ее вооруженные силы насчитывали свыше 7 млн. человек108.
Квантунская армия вместе с марионеточными соединениями
насчитывала 1320 тыс. человек109. Атомные бомбы, сброшенные
на Хиросиму и Нагасаки, не сломили в стране духа сопротивле-
ния. Заметим, что страшные результаты взрывов были скрыты
правительством от населения. По оценке союзной разведки,
Японию нельзя было быстро победить ни с помощью стратеги-
ческих бомбардировок или блокады, ни с помощью атомных
бомб.
Взрывая две имеющиеся в США атомные бомбы, американ-
ские лидеры рассчитывали ускорить поражение Японии. Одна-
ко в значительной степени эти демонстративные взрывы должны
были, по их мнению, «сделать Россию более сговорчивой».
Новейшие работы фельдмаршала Аланбрука, Г. Алперовица,
А. Верта, Р. Даггера, Л. Мортона и других американских и
английских исследователей и мемуаристов показали, что атом-
ная бомбардировка Хиросимы и Нагасаки была вызвана не
военными, а политическими соображениями 110. Принудить япон-
цев к капитуляции могло прямое вторжение в метрополию.
Но армии западных союзников в 1945 г. не были готовы к это-
му. Не без оснований они боялись и длительного сопротивления
на материке, где японцы сохраняли мощный военно-экономиче-
ский комплекс, даже после предполагаемой оккупации самой
Японии. Опыт войны на островах не предвещал США и Англии
легкой победы 111.
Все это показывает, почему союзники начиная с 1943 г. и
вплоть до августа 1945 г. настойчиво добивались вступления
СССР в войну против Японии 112. Уже после экспериментального
106 См. новейшие сведения о планах нападения милитаристской Японии на
СССР в 1939—1941 гг. (Военно-исторический журнал, 1976, № 9, с. 93—
97).
107 С полным основанием пишет Грухманн об использовании Японией немец-
ких успехов. За поражением Германии, считает он, должно было последо-
вать поражение Японии (Deutsche Geschiehte seit dem Ersten Weltkrieg,
Bd 2. Stuttgart, 1973, S. 104—105, 311).
108 Англо-американские войска на Тихом океане насчитывали не более 500
тыс. человек (Финал. Историко-мемуарный очерк о разгроме империали-
стической Японии. М., 1966, с. 42).
109 История СССР, в десяти томах, т. X. М., 1973, с. 714, 718.
110 См., в частности: Алперовиц Г. Атомная дипломатия: Хиросима и Потс-
дам. М., 1968, с. 238, 267—270.
111 Подробнее см.: Дубинский А. И. Освободительная миссия Советского
Союза на Дальнем Востоке. М., 1966, с. 491; Вторая мировая война и
современность, с. 291—304.
112 См.: Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентами
США и премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечест-
204


взрыва атомной бомбы 1С июня 1945 г. Трумэн считал намере-
ние добиться советской помощи главным мотивом своей поезд-
ки в Потсдам. «Мощная поддержка Советского Союза в деле
разгрома японцев,— писал Типпельскирх,— казалась Соединен-
ным Штатам крайне необходимой для сокращения сроков вой-
ны» 113. Мы разделяем мнение о «безвыходном» положении Япо-
нии в 1945 г. лишь в том смысле, что эта страна в ее единобор-
стве с США не могла уже добиться победы. Вступление СССР в
войну в решающей мере изменяло обстановку на Дальнем Во-
стоке. Хорошо понимая это, японская дипломатия всячески
стремилась предотвратить или по крайней мере оттянуть войну
на два фронта.
Выполняя свой союзнический долг, СССР начал военные дей-
ствия на Дальнем Востоке. Разгром Квантунской армии был
самым большим поражением Японии. Ее общие безвозвратные
потери в войне против США были намного меньшими, чем под
ударами Красной Армии. Это значительно ускорило окончание
второй мировой войны, в чем были заинтересованы не только
советские люди, но и народы США. Англии, самой Японии,
угнетенные народы Азии. Победа СССР создала благоприятные
условия для развития национально-освободительного движения
в странах Азии 114.
Стремление преувеличить роль США и тем самым принизить
советский вклад в разгром фашистского блока проявляется так-
же при освещении вопроса об американских стратегических
поставках 115. Как правило, историки ФРГ приводят этот тезис
своих американских и английских коллег без каких-либо дока-
зательств. В лучшем случае в их работах фигурируют лишь
частичные сведения, без каких-либо сравнений, хотя историка-
ми-марксистами, как и некоторыми буржуазными исследовате-
лями, были опубликованы ранее достаточно полные сравни-
тельные данные. Филиппи, Гейм и другие утверждают, что без
материальной помощи союзников русские не смогли бы устоять
в 1941 —1942 гг. и тем более провести наступательные действия
в 1943—1945 гг.116
Правительство СССР неоднократно заявляло о полезной
роли ленд-лиза 117. Однако эта роль преувеличивается буржуаз-
ными историками. Военная переписка глав трех держав свиде-
венной войны, т. 1, с. 305—306. Новая и новейшая история, 1973, № 2,
с 101 и далее.
113 Типпельскирх К. Указ. соч., с. 567.
114 Подробнее см.: Сапожников Б. Г. Китайский фронт во второй мировой
войне. М., 1971; Военная помощь СССР в освободительной борьбе китай-
ского народа. М., 1975, гл. II и III.
115 Подробнее об этом см.: История второй мировой войны 1939—1945 гг.,
т. 3, с. 198 и далее.
116 Philippi A., Heim F. Der Feldzug gegen Sowjetrussland. Stuttgart, 1962,
S. 290; APZ, 1970, H. 2, S. 17.
117 Правда, 1959, 19 сентября; 1965, 12 июля, 1970, 9 мая.
205


тельствует, что поставки по ленд-лизу отнюдь не «лились бур-
ным потоком», а систематически откладывались то под предло-
гом активности немецких подводных лодок, то из-за погоды 118.
В наиболее тяжелое для СССР время с 1 июля 1941 г. по
30 июня 1943 г. американские поставки были весьма ограничен-
ны. По данным генерала Маршалла 119, СССР получил лишь
около 3 тыс. самолетов и 2400 танков. Большинство поставок
относится к периоду после коренного перелома в ходе войны.
По данным Н. Чеклина, наиболее интенсивно поставки по ленд-
лизу производились в первой половине 1944 г.120
Стоимость всех поставок по ленд-лизу составила лишь 14%
военных расходов США, или 46,04 млрд. долл. На долю СССР
приходилось только 9,8 млрд. при общих военных расходах
Советского Союза в 500 млрд. долл. Поставки Советскому Со-
юзу самолетов составляли 4,9% их производства в США, тан-
ков— 8,1%121. По своим размерам поставки промышленных то-
варов составили примерно 4%, зерна — менее 3% отечествен-
ного производства во время войны122. Из-за границы СССР
получил лишь 7,5 тыс. артиллерийских орудий, или 1,5% соб-
ственного производства, лишь 9,1 тыс. танков и САУ, или
8,9% 123. Эти факты отмечают и некоторые буржуазные истори-
ки. «Русские,— пишет Кларк,— отдавали предпочтение оружию
собственного производства, которое почти во всех случаях пре-
восходило то, что предлагали им союзники»124. «Не следует
забывать,— подчеркивает Меллентин,— что сама Россия пре-
восходила западных союзников в производстве артиллерийских
орудий и танков» 125.
Один из выдающихся деятелей КПСС и Советского государ-
ства член Государственного комитета обороны СССР, персо-
нально отвечавший за производство вооружения и боеприпасов,
Н. А. Вознесенский после войны с гордостью отмечал, что «раз-
гром фашистской Германии Советской Армией осуществлен
отечественным советским оружием и техникой»126. В свое
118 О препятствиях, которые чинили реакционные круги поставкам материа-
лов Советскому Союзу, см. воспоминания Ф. И. Голикова; Советская воен-
ная миссия в Англии и США в 1941 году.— Новая и новейшая история,
1969, №3, 4.
119 Поражение германского империализма во второй мировой войне. М., 1960,
с. 86.
120 Внешняя торговля, 1945, № 10, с. 11.
121 Подробнее см.: Секистов В. А. Против буржуазных фальсификаторов ис-
тории второй мировой войны. М., 1974. с. 12.
122 Вознесенский Н. Военная экономика СССР в период Отечественной вой-
ны. М., 1948, с. 74; Советская экономика в период Великой Отечественной
войны. М., 1970, с. 263; Об урегулировании расчетов по ленд-лизу см.:
Правда, 1972, 20 октября.
123 Кравченко Г. С. Военная экономика СССР 1941 — 1945. М., 1963, с. 389.
124 Clark A. Barbarossa. London, 1966, p. 321.
125 Меллентин Ф. Указ. соч., с. 293, 231.
126 Правда, 1973, 1 декабря.
206


время к такому выводу приходил и президент США Ф. Руз-
вельт 127.
В освещении реакционными историками проблемы ленд-лиза
и других вопросов экономической истории второй мировой вой-
ны ярко проявляется их буржуазная тенденциозность. Военно-
экономическая победа СССР в 1941 —1945 гг. убедительно про-
демонстрировала преимущества социалистической организации
хозяйства. Советский Союз, имея накануне вторжения в 3—4 ра-
за меньше станков, металла, угля, электроэнергии, произвел в
1941 —1945 гг. военной техники в 2 раза больше, чем Германия:
489,9 тыс. орудий, 102,5 тыс. танков и САУ, 136,8 тыс. боевых
самолетов, множество стрелкового вооружения и боепри-
пасов 128.
Видное место в экономической истории Великой Отечествен-
ной войны занимает беспримерное перебазирование производи-
тельных сил из районов, которым угрожала вражеская оккупа-
ция. На Восток было эвакуировано более 1500 крупных промыш-
ленных предприятий, в том числе почти три четверти предприя-
тий промышленности вооружения. Только за три года (1942—
1944) в восточных районах было построено 2250 крупных про-
мышленных предприятий — металлургических заводов и элект-
ростанций, доменных печей и угольных шахт, военных заводов
и фабрик 129.
Это событие, исключительное по своему характеру и истори-
ческому значению, высоко оценивают и некоторые буржуазные
историки. Верт сообщает о «фантастическом переселении» и
«великолепнейшем организаторском подвиге», А. Мэй отмечает
«невероятное достижение, подобное которому редко встречается
в военной истории» 130. «Советская система,— по оценке амери-
канского буржуазного историка Э. Зимке,— доказала свою спо-
собность мобилизовать людские ресурсы, промышленность и
сельское хозяйство для нужд войны в исключительно сложных
условиях» 131.
Отдельные специалисты говорят о «необъяснимой для запад-
ных понятий» 132 эвакуации промышленных предприятий и рабо-
чих, об «изменившем судьбу войны экономическом подвиге»,
который можно сравнить лишь с наиболее крупными победонос-
ными битвами во всемирной истории 133.
127 Шервуд Р. Рузвельт и Гопкинс, т. 2. М., 1958, с. 613.
128 Советский Союз в годы Великой Отечественной войны 1941 — 1945. М.,
1976, с. 701.
129 Байбаков Н. К. Военная экономика в годы Великой Отечественной вой-
ны.— Великая победа советского народа 1941 —1945. М.. 1976.
130 Верт А. Указ. соч., с. 144—153; May А. J. Europe since 1939. New York
1966, p. 99, 100, 136—137.
131 Цит. по: Вторая мировая война и современность, с. 43—44.
132 Gartier R. La seconde guerre mondiale, t. 1. Paris, 1965, p. 253.
133 Lazareff P. Histoire de la guerre 1939—1945, t. 1. Paris, 1967, p. 427.
207


К. Рсйнгардт, автор недавно изданной Военно-историческим
исследовательским ведомством ФРГ книги «Поворот под
Москвой», показывает, что переброска промышленных пред-
приятий на Восток была полной неожиданностью для ОКБ,
она сорвала планы захвата и использования производственных
мощностей СССР 134.
Знаменательны успехи СССР в области артиллерии и атом-
ной техники. Как показал недавно М. 3. Олевский, бывший во
время войны одним из руководителей советской артиллерий-
ской промышленности, уже в 1944 г. ее возможности значительно
превысили потребности фронта 135.
В самый разгар войны, говорил на XXV съезде КПСС пре-
зидент АН СССР академик А. П. Александров, «стало известно,
что не только фашистская Германия, но и наши союзники втай-
не от нас ведут интенсивную работу по созданию ядерного ору-
жия. И вот в 1943 году такие исследования были начаты у нас.
Многие институты Академии наук, крупнейшие организаторы
промышленности, инженеры были привлечены к работам, соз-
даны специализированные отраслевые научные и промышленные
организации. Полный контакт и совместная работа ученых раз-
ных специальностей, работников промышленности, постоянный
контроль и помощь со стороны Центрального Комитета партии
позволили всего за пять лет решить задачу колоссальной слож-
ности. Наша Родина была защищена от ядерной угрозы. Это —
фундаментальная работа и ее практические результаты были
необходимы для самого существования нашей страны» 136.
Благодаря победе социализма Советский Союз оказался
сильнее фашистской Германии не только в морально-политиче-
ском, но и в экономическом отношении. Экономическая помощь
СССР со стороны союзников имела определенное положитель-
ное значение, но отнюдь не решающее. Фактически экономика
СССР была вынуждена вступить в единоборство с экономикой
Германии, ее союзников и оккупированных ею стран. Из этого
единоборства она вышла победительницей.
Вывод историков-марксистов о второстепенном значении
фронтов западных союзников и решающей роли советско-герман-
ского фронта подтверждают и общие сведения о различных сра-
жениях 1939—1945 гг. Битвы под Москвой, Сталинградом и
Курском сыграли главную роль в борьбе антифашистской коа-
лиции за стратегическую инициативу. Многие другие крупней-
шие сражения мировой войны также были выиграны Советски-
ми Вооруженными Силами. По своим масштабам и результатам
они резко отличаются от военных действий западных союзников.
Наиболее крупная по своим результатам операция союзников
134 Reinhardt К. Die Wende vor Moskau. Stuttgart, 1973, S. 32. См. также:
Geiss I. Burgerliche und proletarische Revolution.— APZ, 1975, H. 42, S. 39.
135 Правда, 1975, 25 марта.
136 XXV съезд Коммунистической партии Советского Союза. Стенографиче-
ский отчет, т. I. М., 1976, с. 218.
208


закончилась пленением в Руре 23 вражеских дивизий. Но это
произошло в обстановке крушения Германии, когда ее войска
на Западе почти не сопротивлялись. В ходе Белорусской опера-
ции Красная Армия разбила свыше 70 дивизий противника, в
Ясско-Кишиневской — 53, Висло-Одерской — 58, Восточнопрус-
ской — 37, Берлинской — свыше 80 137.
Советско-германский фронт в 1941 —1945 гг. постоянно был
главным фронтом второй мировой войны. Здесь были сосредото-
чены основные и отборные силы самой Германии и ее союзников,
действовало от 55 до 70,7% немецких сухопутных сил, а на всех
других фронтах — лишь от 1 до 37,6% 138. Против Красной Армии
также воевали 37—72 дивизии сателлитов. 93% времени на со-
ветско-германском фронте приходилось на активные боевые дей-
ствия. Это примерно в 3 раза больше, чем на итальянском, и в
4—5 раз больше, чем на западноевропейском и североафрикан-
ском фронтах.
Красной Армией была уничтожена основная часть сил фа-
шистской коалиции — 606,5 дивизии, тогда как американо-ан-
глийские войска в Северной Африке, Италии и Западной Европе
разгромили и пленили не более 176 дивизий. Три четверти ави-
ации, большую часть артиллерии и танков, свыше полутора ты-
сяч боевых кораблей и транспортных судов вермахт потерял на
своем Восточном фронте. На этот фронт приходится свыше 73%
всех потерь вермахта в людях. Постоянная боязнь поражения,
по словам Гёрлица, превратилась у фашистов в своеобразную
манию. Колоссальные потери заставляли ОКВ с лихорадочной
поспешностью перебрасывать сюда свои соединения. В течение
шести месяцев после американо-английского десанта в Северной
Африке из Западной и Северной Европы было направлено про-
тив Красной Армии свыше 36 немецких дивизий, после высадки
союзников на Апеннинский полуостров — больше 20 дивизий,
после открытия второго фронта — 65 дивизий. Всего за годы
войны было переброшено на советско-германский фронт 263 фа-
шистские дивизии 139.
После освобождения оккупированной территории своей стра-
ны Красная Армия продолжила широкие наступательные дей-
ствия на землях зарубежных государств. В освободительном по-
ходе принимали участие более 8,5 млн. советских воинов. Они
оказали помощь народам Болгарии, Венгрии, Польши, Румынии,
Чехословакии, Югославии и других стран в восстановлении на-
циональной независимости 140.
137 Советский Союз в годы Великой Отечественной войны 1941—1945, с. 478,
650.
138 Остальная часть германских сухопутных сил несла оккупационную служ-
бу или находилась в Германии.
139 См.: Военно-исторический журнал, 1959, № 9, с. 53; Поражение герман-
ского империализма, с. 96; Куликов В. Г. Всемирно-историческая победа
советского народа в Великой Отечественной войне. М., 1975, с. 37.
140 Правда, 1975, 18 марта; Освободительная миссия Советских Вооружен-
ных Сил но второй мировой войне. М., 1974.
209


В трудное для себя время СССР предоставил значительную
материальную и иную помощь в первую очередь армиям стран
Центральной и Юго-Восточной Европы. В годы войны с его по-
мощью были созданы 2 общевойсковые армии, 3 армейских, тан-
ковый и авиационный корпуса; 30 пехотных, артиллерийских,
зенитно-артиллерийских и авиационных дивизий, 31 бригада и
182 полка различного назначения, 9 военных училищ, 19 офи-
церских школ, курсов и учебных центров, большое количество
отдельных батальонов, дивизионов, авиаэскадрилий и других
частей польских, чехословацких, югославских, румынских, вен-
герских и французских формирований. Общая их численность
достигла к концу войны более 550 тыс. человек. Только центра-
лизованным порядком им было передано свыше 16 тыс. орудий
и минометов, свыше 800 танков и САУ, почти 1050 самолетов,
более 14 тыс. автомашин 141.
Известно, что Советский Союз всемерно способствовал акти-
визации антифашистского движения Сопротивления; западные
союзники, наоборот, стремились ограничить его масштабы 142.
В литературе ФРГ мы не встретили принципиального анализа
этого различия. Лишь отдельные историки в какой-то степени
приближаются к этому. Эрнст, например, имея в виду возникно-
вение НКСГ, замечает, что в отличие от западных противников
Германии, не понимавших «вопросов внутреннего Сопротивле-
ния», «русские... создали ячейку германского Сопротивления».
Некоторые историки подтверждают тезис о большом влиянии
побед Красной Армии на развитие антифашистского Сопротив-
ления 143.
В действительности Советский Союз не только оказал боль-
шое морально-политическое влияние на подъем борьбы народов.
Его вооруженные силы сковывали большую часть фашистских
армий, что реально создавало благоприятные условия для этой
борьбы 144 Но этим не исчерпывается помощь СССР Сопротив-
лению. Напомним, что советские партизаны действовали и за
рубежами своей страны, что среди оккупированных европейских
стран не было ни одной, где бы в антифашистской борьбе не
участвовали советские люди, воспитанные в духе пролетарского
интернационализма, отличающиеся высокой идейной убежден-
ностью и самоотверженностью. Начиная с осени 1941 г. бежав-
шие из концентрационных лагерей советские военнопленные или
141 Новая и новейшая история, 1974, № 1, с. 28—29. См. также: Великая
победа советского народа, с. 521—524, 548—554.
142 Западные союзники не выполняли, например, настойчивых просьб фран-
цузских антифашистов об увеличении поставок оружия (подробнее см.:
Новая и новейшая история, 1974, № 6, с. 111 —112).
143 Итоги второй мировой войны, с. 151; Мировая война, с. 126, 132; Тип-
пельскирх К. Указ. соч., с. 345; Ernst F. Die Deutschen und ihre jungste
Geschichte. Stuttgart, 1964, S. 115.
144 Так, если в январе 1911 г. во Франции было сосредоточено 820 тыс. не-
мецко-фашистских оккупационных войск, то в январе 1942 г. их осталось
лишь 492 тыс. (Против общего врага. М., 1972, с. 15).
210


угнанные на принудительные работы советские граждане ста-
новились активными борцами Сопротивления. Всего, по непол-
ным данным, только в партизанских отрядах зарубежных стран
Европы сражалось около 40 тыс. советских граждан 145.
Вопреки доминирующей тенденции отдельные буржуазные
историки делают довольно объективные общие выводы о решаю-
щей роли СССР в обеспечении победы над противником. Так,
Дитмар, Бутлар, Греффрат считают, что «судьба всей войны»
решалась на фронте между Балтийским и Черным морями, что
Восточный фронт, «конечно, был наиболее важным из всех» и,
«подобно огромному магниту, притягивал к себе все имеющиеся
силы» 146. С того момента, как СССР вступил в войну, он нес, по
мнению А. Мишеля, «наибольшую тяжесть в совместной борь-
бе»147. «Русские,— пишет Кларк,— могли самостоятельно вы-
играть войну или по крайней мере изгнать немцев за рубеж...
без чьей-либо помощи извне. Советский Союз испытывал опре-
деленное облегчение в результате нашего (западных союзни-
ков.— А. М.) участия... Но этот вклад отнюдь не имел решаю-
щего значения. Он повлиял на продолжительность борьбы, а не
на ее исход» 148.
Западногерманские историки
о партизанском движении в СССР
и антифашистском Сопротивлении
Реальным фактором победы над фашистским военным бло-
ком явилась всенародная борьба в тылу врага на временно ок-
купированной территории СССР, в первую очередь партизанское
движение. Это массовое освободительное движение в литерату-
ре ФРГ в целом освещено весьма слабо. Антикоммунистическая
тенденциозность проявляется здесь наиболее отчетливо. Харак-
терно, что специальных монографических исследований по дан-
ному сюжету в названной литературе до сих пор по существу
нет.
На полное освещение истории советского партизанского
движения претендует книга Э. Гессе149. Однако сковывающая
исследователя методологическая и классовая ограниченность,
односторонний характер привлеченных им источников — преиму-
145 Против общего врага. М., 1972, с. 7. Влияние побед Советской Армии на
усиление антифашистской борьбы.— История второй мировой войны, т. 7;
Штеменко С. М. Генеральный штаб в годы войны, кн. вторая. М, 1973,
гл. 9.
146 Мировая война 1939—1945, с. 140, 195, 203, 490.
147 Michel H. La seconde guerre mondiale. Paris, 1969, t. 2, p. 80.
148 Clark A. Op. cit., p. XIX; см. также: Taylor A. The second world war. Lon-
don, 1975, p. 126, 167, 179.
149 Hesse E. Der sowjetrussische Partisanenkrieg 1941 bis 1944 im Spiegel deut-
scher Kampfanweisungen und Befehle. Gottingen 1969
211


щественно немецко-фашистских документов -- не позволили ему
решить эту задачу. В книге есть определенные положительные
моменты. Автор сообщает, например, о «контактах партизанских
групп» с Вооруженными Силами СССР в 1942 г., об их опера-
тивном взаимодействии в 1943—1944 гг., о превращении парти-
занской борьбы в «фактор советского военного планирования»,
об отдельных акциях партизан, об усилиях ВКП(б) по развитию
движения 150.
В то же время Э. Гессе воздерживается от общей оценки
роли партизанского движения в Великой Отечественной войне,
игнорируя при этом соответствующие труды советских истори-
ков, извращает генезис движения. На первый план среди факто-
ров, вызвавших его, автор неизменно выдвигает «германскую
оккупационную политику»151. Характерно, что неоправданно
большая часть книги отведена для показа не самого партизан-
ского движения, а фашистских контрпартизанских акций. Мно-
гие суждения Гессе непосредственно обусловлены фашистской
традицией в реакционной историографии ФРГ152. В духе консер-
вативных мемуаристов автор противопоставляет СС и другие
учреждения фашистской партии армейскому командованию, чьи
представители будто бы пытались создать гуманный режим ок-
купации 153.
Отдельные моменты всенародной борьбы в тылу врага полу-
чили некоторое освещение в общих работах западногерманских
буржуазных авторов о второй мировой войне или о Германии
фашистского периода. Здесь внимание привлечено главным об-
разом к генезису и характеру советского партизанского движе-
ния, а также его эффективности.
Советские историки154 показали, что всенародная борьба в
тылу врага в годы Великой Отечественной войны включала в
себя помимо военных действий вооруженных партизанских фор-
мирований деятельность широко разветвленного патриотическо-
150 Hesse E. Op. cit., S. 141, 197, 203, 222, 238.
151 Ibid., S. 47, 48, 88, 148. Аналогичная тенденция наблюдается в работах:
Rimscha H. Geschichte Russlands. Darmstadt, 1972, S. 640; Kinder H., Hil-
gemann W. dtv—Atlas zur Weltgeschichte, Bd 2. Munchen, 1972, S. 208;
VfZ, 1977, H. 4, S. 677.
152 Hesse E. Op. cit., S. 88, 111, 176, 177.
153 Ibid., S. 91.
154 Историографический анализ советской и буржуазной литературы о все-
народной борьбе в тылу врага на оккупированных территориях СССР см.
в статьях А. М. Самсонова, А. А. Курносова (Вопросы истории, 1964,
№ 12), А. А. Курносова, Е. С. Лагутина (Против фальсификации истории
второй мировой войны. М., 1964), В. И. Кардашова (Критика новейшей
буржуазной историографии. Л., 1967), Петрова Ю. П. (Вопросы истории,
1971, № 5), Азясского Н. Ф., Тюшкевича С. А. (Партия во главе народ-
ной борьбы в тылу врага 1941—1944 гг. М., 1976). Авторы последней
статьи справедливо отмечают, что критика буржуазной историографии пар-
тизанского движения в тылу врата является еще недостаточно активной
(с. 29).
212


го подполья и различные формы массового сопротивления
невооруженного населения политическим, экономическим и воен-
ным мероприятиям фашистских оккупантов. В целом всенарод-
ная борьба в тылу врага была важной составной частью Вели-
кой Отечественной войны 155.
Большинство реакционных историков тенденциозно ограничи-
вают борьбу против оккупантов на временно оккупированной
советской территории исключительно действиями партизанских
формирований, что объясняется прежде всего нежеланием при-
знать народный характер этой борьбы и Великой Отечественной
войны в целом. Эта тенденция определяет существо западногер-
манской реакционной концепции советского партизанского дви-
жения.
Пытаясь бросить тень на это движение, К. Центнер и другие
реакционные историки ФРГ стремятся доказать, что оно будто бы
не было «подлинно народным», являлось «простой составной
частью Красной Армии, непосредственно организованной госу-
дарственным и армейским руководством, или возникшим по
принуждению»156. В данном случае мы имеем дело с грубым
искажением истории.
В действительности в развитии советского партизанского
движения элемент стихийности был в значительной степени
устранен, и никогда в прошлом партизанская борьба не приобре-
тала такой высокой степени организованности. Это было достиг-
нуто благодаря руководству движением со стороны Централь-
ного Комитета и местных организаций партии, Ставки Верхов-
ного Главнокомандования и других военных инстанций157.
Советские партизаны получали все возрастающую помощь из
Центра. В 1943—1945 гг. они действовали по единому плану
командования Красной Армии 158. Централизованное руководст-
во движением, его координация с действиями Советских Воору-
женных Сил позволили ему добиться небывало большого разма-
ха и эффективности, приобрести значение важного стратегиче-
ского фактора в войне 159.
155 Подробнее см.: Партия во главе народной борьбы в тылу врага 1941—
1944 гг. М., 1976; Бабаков А. А., Макаров Н. И. О содержании и формах
всенародной борьбы на оккупированной территории в годы Великой Оте-
чественной войны.— Вопросы истории КПСС, 1977, № 1.
156 Zentner К. Illustrierte Geschichte des Widerstandes in Deutschland und
Europa, 1933—1945. Munchen, 1966.
157 Подробнее см.: Пономаренко П. Е. Централизация руководства партизан-
ским движением.— Партия во главе народной борьбы в тылу врага. М.,
1976.
158 Подробнее см.: статьи В. Андрианова, Г. К. Жукова, А. С. Князькова,
Т. Лесняка, Г. Кюнриха.— Военно-исторический журнал, 1967, № 7, № 8;
1969, № 7, ZfM, 1968, Н. 4; Партия во главе народной борьбы в тылу вра-
га. М., 1976.
159 Подробнее см.: Советский Союз в годы Великой Отечественной войны
1941—1945. М., 1977, с. 706—707.
213


Эти обстоятельства, однако, отнюдь не умаляют подлинно
народного характера партизанского движения в СССР. Демаго-
гическое противопоставление реакционными историками народ-
ных движений государственной власти, независимо от социально-
экономической сущности последней, не выдерживает критики.
Связь советских партизан с народом и армией лишь подчерки-
вает народный характер их движения.
Примененный некоторыми западногерманскими историками
тезис о «насильственном рекрутировании» имеет фашистское
происхождение. Он, в частности, был использован генералом
[Бенкендорфом при обосновании его «Запроса о выделении сил
для борьбы против партизан» 160. В марксистской исторической
и мемуарной литературе широко показано, что советские парти-
занские отряды и соединения создавались исключительно на
добровольных началах. Их история не знает случая, чтобы кто-
либо зачислялся насильно. В упоминавшемся письме [Бенкен-
дорф противоречит себе, заявляя, что «местные жители охотно
оказывают помощь партизанам или даже вступают в их ряды».
Некоторые буржуазные историки ФРГ фактически не прини-
мают названный тезис. «Уже в первые военные дни», отмечал,
например, Гессе, население оккупированных областей СССР
«продемонстрировало волю к сопротивлению»161.
Мысль о принудительном создании партизанских отрядов в
корне несостоятельна. Партизанское движение по сущности
своей не может создаваться искусственно, вопреки желанию на-
рода. В. И. Ленин подчеркивал, что «необходимость считаться с
настроением широких масс при организации партизанских вы-
ступлений не подлежит сомнению» 162. Успех советских партизан
был бы не мыслим без постоянной и широкой поддержки со сто-
роны местного населения.
С названными искажениями органически связаны апологе-
тические суждения реакционных историков об антисоветских
действиях буржуазных националистов163. В некоторых книгах
сведения о них полностью вытесняют какие-либо данные об ан-
тифашистской борьбе советских патриотов164. В ФРГ изданы
довольно многочисленные книги о предателе Власове и других
изменниках165. Как показали марксистские исследователи и не-
которые представители буржуазной историографии, эти измен-
ники в годы второй мировой войны открыто состояли на службе
160 См.: Дашичев В. И. Банкротство стратегии германского фашизма, т. 2,
с. 434. Подробнее критику тезиса см.: Партия во главе народной борьбы в
тылу врага, с. 70 и далее.
161 Hesse E. Op. cit., S. 72, 73.
162 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 13, с. 365.
163 WWR, 1976, Н. 6, S. 181.
164 См., например; Rimscha Н. Op. cit., S. 640.
165 См., например: Hoffmann J. Die Ostlegionen 1941—1943. Freiburg, 1976.
214


фашистских оккупантов, были прямыми соучастниками фашист-
ских преступлений 166.
В реакционной литературе ФРГ господствует тенденция к
преуменьшению роли советских партизан и подпольщиков и
даже полному игнорированию их борьбы, особенно в безлесных
районах Украины, в Крыму, Донбассе. Лишь отдельные пред-
ставители этой литературы, главным образом специалисты по
собственно военной истории второй мировой войны, отмечают
значение борьбы советских партизан. Центнер, например, пишет,
что их численность, вооружение, боевой опыт и обученность по-
степенно возрастали, и они представляли собой серьезную проб-
лему в тылу германского Восточного фронта. Теске считает, что
«первой битвой», проигранной немецким вермахтом во второй
мировой войне, было сражение против советских партизан зимой
1941/42 г., что партизаны держали в своих руках инициативу
до конца войны. По мнению Германна, оборона германской
армии на Восточном фронте летом 1943 г. «была особенно тяже-
лой» вследствие «направляемой советским Генеральным штабом
партизанской войны». О «беспримерной акции» партизан летом
1943 г. пишет Фест 167.
На самом деле в тесной связи с другими формами всенарод-
ной борьбы в тылу врага на территории СССР в 1941 —1944 гг.
развернулось крупнейшее во всемирной истории партизанское
движение. Умело сочетая в себе опыт партизанских войн про-
шлого с современной военной техникой и военной организацией,
советские партизаны успешно выполняли качественно новые со-
циально-политические задачи. Вся народная борьба в тылу вра-
га в значительной степени способствовала разгрому фашизма.
Советские партизаны и подпольщики уничтожили, ранили и за-
хватили в плен около 1 млн. фашистов и их пособников, вывели
из строя свыше 4 тыс. танков и бронемашин, разрушили и по-
вредили 1600 железнодорожных мостов, осуществили свыше
20 тыс. крушений железнодорожных эшелонов 168.
Косвенным подтверждением значительного вклада партизан
являются также опубликованные в ФРГ материалы о контрпар-
тизанских действиях германо-фашистского военного руководст-
ва 169. Гёрлиц сообщает, что ОКХ считало эти действия «серьез-
166 Подробнее см. главу «Буржуазные националисты на службе фашистских
захватчиков».— Война в тылу врага, вып. 1. М., 1974
167 WWR, 1964, H. 11, S. 662; Hermann G. H. Deutsche Militargeschichte. Frank-
furt am Main, 1966, S. 509; Reinhardt K. Die Wende vor Moskau. Stuttgart,
1973, S. 129; Fest J. G. Hitler. Frankfurt am Main, 1974, S. 944—945.
168 Большая Советская Энциклопедия, т. 19, М., 1975, с. 234.
169 См. обзор Н. Волкова: Партизанское движение в оценках немецко-фашист-
ского командования (Военно-исторический журнал, 1973, № 2); Пережо-
гин В. А. Несостоятельность попыток обелить вермахт (Провал фашист-
ской карательной политики против партизан).—Новая и новейшая исто-
рия, !978. Л» 2.
215


ными и важными». Уже 23 октября 1942 г. была учреждена
специальная должность «уполномоченного» по борьбе с парти-
занами. На эту должность был назначен Гиммлер, один из влия-
тельнейших фашистских лидеров. В июне 1943 г. эта должность
была превращена в «высший командный пост»: рейхсфюрер СС
и шеф германской полиции, шеф соединений по борьбе с парти-
занами. В приказе от 21 июня 1943 г. Гиммлер писал, что нужно
удерживать в своих руках инициативу и в борьбе с «мельчайши-
ми подразделениями противника»170.
В контрпартизанских акциях противника начиная с лета
1942 г. участвовала значительная часть сухопутных сил фашист-
ской Германии, находившихся на Восточном фронте. В 1943 г.
против партизан было брошено 25 дивизий вермахта, свыше
300 тыс. солдат и офицеров СС и других военных формирований
Германии, около 500 тыс. солдат вспомогательных войск171.
Многие буржуазные историки второй мировой войны пы-
таются извлечь своеобразные уроки из опыта партизанского
движения. Не скрывая своего отрицательного отношения к нему,
они считают необходимым изучать историю движения потому,
что и в будущем «формы партизанской войны наложат свою пе-
чать на в,се конфликты»172. Весьма характерна книга Г. Ренча —
«специалиста по антипартизанским действиям», бывшего ко-
мандира специального подразделения. Он призывает изучать
партизанские войны и готовиться к ним 173.
В специальной статье «О руководстве действиями вермахта
против русских партизан» Г. Теске подчеркивает, что эти дей-
ствия имели исключительное значение и недооценка партизан-
ского движения привела к поражению. В этой связи он крити-
кует германское военное командование. Организация борьбы с
партизанами, пишет он, вплоть до конца войны оставалась в
стадии экспериментирования. Теске приводит тезис из одной
инструкции о борьбе с партизанами: «рецепта здесь предло-
жить нельзя» и считает, что в этих словах «весьма четко выра-
жен результат ложного представления германского командова-
ния о картине будущей войны». Вследствие этого, полагает
автор, «люди контрпартизанского фронта, командиры подразде-
лений, унтер-офицеры, рядовые— в противоположность их то-
варищам на переднем крае не имели твердой опоры в специ-
альной подготовке и инструкциях» 174.
170 Hausser P. Soldatcn wie andere auch. Osnabruck, 1966, S. 313; Reichsfuhrer
SS. Briefe an und von Himmler. Stuttgart, 1968, S. 185.
171 См.: Советский Союз в годы Великой Отечественной войны 1941—1945.
М., 1977, с. 233 и далее. Проэктор Д. М. Агрессия и катастрофа. М., 1972,
с. 634.
172 Итоги второй мировой войны. М., 1957, с. 155.
173 Rentsch H. Partisanenkampf. Frankfurt am Main, 1961.
174 WWR, 1964, H. 11, S. 662- 672.
216


Сугубо практический интерес к истории партизанских войн
в последние годы в ФРГ и других крупнейших капиталистиче-
ских странах еще более усилился 175.
Поражению фашистской Германии способствовали патрио-
ты Югославии, Польши, Чехословакии, Болгарии, Албании,
Франции, Италии, Греции, Норвегии и других стран176. Их
борьба освещена буржуазными историками ФРГ противоречи-
во и неполно.
Отдельные правильные суждения, главным образом о влия-
нии движения Сопротивления на ход войны, высказывались еще
в 50—60-е годы. Так, бывший генерал вермахта Л. Рендулич
писал, что история войн не знает пи одного примера, когда бы
партизанское движение играло такую же большую роль, как
в последней мировой войне; по своим размерам оно представ-
ляет собой нечто совершенно новое в военном искусстве; по
тому колоссальному воздействию, которое оно оказало на
войска и на проблемы снабжения, работу тыла и управления в
оккупированных районах, оно «стало частью понятия тоталь-
ной войны». «Партизанское движение... повлияло на характер
всей второй мировой войны». По мнению В. Тройс, движение
Сопротивления «приобрело чрезвычайную популярность и под-
держку населения» 177.
Однако названная проблема в буржуазной литературе ФРГ
в целом до сих пор освещена неудовлетворительно. Среди ты-
сяч работ о войне нам известна лишь одна специальная кни-
га— составленная К. Центнером—«Иллюстрированная исто-
рия Сопротивления в Германии и Европе 1933—1945»178. Но и
эта книга в основном посвящена немецким буржуазным оппо-
зиционным течениям, а не всему антифашистскому Сопротив-
лению. Антифашистская борьба КПГ оставлена Центнером в
тени. Сопротивление же в других странах описано весьма по-
верхностно. Эта книга — не монографическое исследование, а
лишь сборник иллюстративного материала: фотографий, плака-
тов, карт, таблиц, карикатур, фотокопий газетных статей из
западногерманских, итальянских, датских и других архивов,
175 См., например: Hauser R. Guerilleros, Parlisanen. Mutnchen, 1970; Beaufre A.
Die Revolutionisierung des Kriegsbudes. Stuttgart, 1973; Allemann F. R.
Macht und Ohnmacht dor Guerilla. Munchen, 1974; а также: ст. В. Хальве-
ra. - Wehrforschung, 1975, H. 5. Анализ некоторых работ буржуазных спе-
циалистов о современной партизанской войне сделан в обзоре В. Бредова.
BdiP, 1974, II. 7. Об аналогичных явлениях в американской буржуазной
историографии см.: Ржешевский О. А. Война и история. М., 1976, с. 271 и
далее.
176 Подробнее см.: Советский Союз в годы Великой Отечественной войны
1941 — 1945. М, 1977, с. 707.
177 Итоги второй мировой войны, с. 135; Treue W. Deutschland seit 1848. Wies-
baden, 1968, S. 95.
178 Анализ книги К. Центнера см.: Большая ложь о войне. М., 1971, с. 299—
304,
217


а также из советских, польских и других публикаций. Концеп-
ция Центнера, весьма неоригинальная, выражена в его статьях
и примечаниях, сопровождающих названный материал. В це-
лом работа компилятивна, источники подобраны весьма тен-
денциозно.
В последнее десятилетие в ФРГ вышли общие работы по
истории новейшего времени, авторы которых отразили некото-
рые аспекты движения. Такова глава Л. Грухманна в офици-
альном издании «Германия после первой мировой войны»179,
претендующая на воссоздание общей картины Сопротивления
1939—1945 гг., однако являющаяся в трактовке проблемы ша-
гом назад даже по сравнению с уже вышедшими работами.
Тенденциозность Грухманна обнаруживается уже в назва-
нии главы: «Сопротивление в оккупированных европейских
странах: «троянский конь» на континенте». Сопоставление с
«троянским конем» патриотов, действующих на собственной
земле во имя освобождения своей родины от чужеземных за-
хватчиков, беспочвенно и имеет клеветнический характер. В зна-
чительной степени следуя разработанной в свое время Якобсе-
ном «концепции истории второй мировой войны», Грухманн
привел в главе отрывочные сведения о движении Сопротивле-
ния во Франции, Бельгии, Голландии, Норвегии, Дании, Поль-
ше, ЧСР. Другие важнейшие центры Сопротивления автор об-
ходит молчанием или ограничивается простым упоминанием
о них.
Многим другим работам западногерманских буржуазных
историков свойственна аналогичная тенденция. В разделе о
второй мировой войне книги Г. Киндера и В. Хильгеманна 180
упоминается движение Сопротивления в отдельных странах.
В недавно изданном в серии «Боннские труды по вопросам по-
литики и современной истории» под общей редакцией Брахера
и Якобсена сборнике статей видных западногерманских специ-
алистов по истории внешней политики фашистской Германии
тема Сопротивления, как правило, обойдена молчанием даже
при освещении отношений Германии с государствами, в кото-
рых в годы войны антифашистская борьба получила широкий
размах. Весьма бегло говорится о Сопротивлении в Норвегии,
Югославии и Греции, подчас о нем упоминают лишь как об
объекте действий тех или иных фашистских сателлитов181.
Немецкие оппозиционные течения 1933—1945 гг. в западно-
германской буржуазной литературе182 занимают несравненно
179 Deutsche Geschichte seit dem Ersten Weltkrieg, Bd 2. Stuttgart, 1973,
S. 240—250.
180 Kinder H., Hilgemann W. Op. cit., S. 208.
181 Hitler, Deutschland und die Machte. Dusseldorf, 1977, S. 609, 703, 726, 727.
182 Подробнее см.: Мельников Д. Е. Заговор 20 июля 1944 года в Германии.
М, 1965; статьи: Мерцалов А. Н. (Вопросы истории КПСС, 1969, № 10),
Рахшмир П. Ю., Черкасов Н. С. (Методологические и историографические
216


большее место. Однако и ей свойственна сильная антикомму-
нистическая тенденциозность183. Большинство работ посвяще-
но немецкой буржуазной антигитлеровской оппозиции. Анти-
фашистские же организации, руководимые КПГ, и другие про-
грессивные течения, как правило, обходятся молчанием.
Эволюция западногерманской реакционной концепции исто-
рии немецкого Сопротивления фактически сводится к некото-
рым незначительным усовершенствованиям. Так, если осново-
положник консервативной историографии ФРГ Г. Риттер игно-
рировал роль демократически настроенного полковника фон
Штауффенберга, то современные представители данного на-
правления выдвигают его в центр буржуазной оппозиции, одно-
временно пытаясь представить Штауффенберга в виде зауряд-
ного немецкого консерватора. Если Риттер считал правого ли-
дера заговорщиков К. Гёрделера консерватором, то ныне
умеренные пытаются выдать его за либерала. Неонацистские
публицисты крикливо отвергали заговор 20 июля 1944 г. как
«государственную измену». Ныне некоторые из них пытаются
преуменьшить степень расхождений между руководителями
оппозиции и фашистскими лидерами. Апологетическая же
оценка буржуазной оппозиции остается неизменной.
Представители различных направлений и течений западно-
германской буржуазной историографии немецкого Сопротивле-
ния в первую очередь стремятся восстановить историю бо-
лее близкого им по духу оппозиционного течения. При этом,
как правило, данное течение пытаются представить наибо-
лее последовательно патриотическим, демократическим, гу-
манистическим. Таковы работы клерикальных историков о
позиции церкви в фашистский период, работы апологетов
германо-фашистского генералитета о военной оппозиции184.
Часто искусственно конструируют вымышленную «оппозицион-
ность фашизму» германских монополистов, дипломатов и иных
фашистских чиновников, офицеров нацистской разведки и
контрразведки. В буржуазной историографии ФРГ до сих пор
нет обобщающего труда о немецком движении Сопротивления.
вопросы исторической науки. Томск, 1966, 1967). Анализ новейшей запад-
ногерманской буржуазной, реформистской, антифашистско-демократической
литературы по истории немецкого Сопротивления см.: Мерцалова Л. А.
Современная западногерманская историография немецкого Сопротивления.
Дисс. на соиск. уч. степ. канд. ист. наук. М., 1978. Обзор западногерман-
ских буржуазных историков К. Арепин и Б. Шойриг см.: GWU, 1974, Н. 8—
9; Vorwarts, 1974, 18. Juli.
183 Например., Fischer A. Sowjetische Deutschlandpolitik im Zweiten Weltkrieg
1941 —1945. Stuttgart, 1975, S. 131 — 136. Подробнее см.: Проблемы освобо-
дительного движения и международных отношений в новое и новейшее
время. М., 1973, с. 131.
184 См., например: Rein G. A. Der Deutsche und die Politik. Gottingen, 1974,
S. 629 и далее.
219


Она находится на уровне освещения различных локальных мо-
ментов темы.
Для западногерманской реакционной трактовки движения
Сопротивления в целом наиболее типичными являются сужде-
ния о борьбе антифашистов Югославии, Польши, Франции.
Антифашисты Югославии внесли особый вклад в разгром
фашизма. Как подчеркивал Л. И. Брежнев в докладе 8 мая
1965 г., Народно-освободительная армия Югославии, во главе
которой стоял Иосип Броз Тито, вела героическую борьбу с
оккупантами на протяжении всей войны185.
Реакционные историки и мемуаристы или игнорируют роль
этой армии, или пытаются ее принизить. Так, Г. Киндер,
В. Хильгеманн и другие о НОАЮ, которая вела открытые воен-
ные действия против фашистской Германии па обширном теат-
ре, говорит даже применительно к 1944—1945 гг. лишь как о
«партизанах Тито» 186.
На самом деле уже в конце 1941 г. вооруженные силы на-
родно-освободительного движения в Югославии насчитывали
около 80 тыс. человек. «Югославы, — отмечает начальник юго-
славского Военно-исторического института генерал Ф. Трго,—
неожиданно для сил «оси» открыли в порабощенной Европе
новый театр военных действий. Фашистская Германия и Ита-
лия вынуждены были держать в Югославии значительные воен-
ные силы»187. Как подтверждают соответствующие записи в
дневнике ОКБ, «основное внимание командующего группой ар-
мий «Юго-Восток», уже год спустя после завершения Балкан-
ской кампании было направлено на внутреннюю территорию
подведомственного ему района». В связи с успешными боевыми
действиями югославской армии, отмечается в дневнике, рассея-
лось «ложное впечатление быстрого разгрома этой страны»188.
В 1943 г. Народно-освободительная армия Югославии на-
считывала уже около 300 тыс. бойцов. В конце войны силы
НОАЮ выросли до 800 тыс. человек189. В статье «Великий юби-
лей», посвященной 60-летию Октября, И. Б. Тито писал: «На-
родно-освободительная армия была в состоянии окончательно
освободить страну, исключая Белград и часть Сербии, и унич-
тожить фашистские силы на нашей территории. Постоянными
боевыми операциями наше освободительное войско связывало
на фронтах Югославии до 55 вражеских дивизий общей числен-
ностью почти в миллион солдат. Тем самым мы способствовали
значительному сокращению фашистских сил на фронтах союз-
185 Брежнев Л. И. Ленинским курсом. Статьи и речи, т. 1. М., 1970, с. 137.
186 WWR, 1962, II. 10; Deutsche Geschichte seit dem Ersten Weltkrieg, Bd 2,
S. 248; Kinder H., Hilgemann W. Op. cit., S. 208; Westphal S. Erinnerungen.
Mainz, 1975, S. 343.
187 Великая победа советского народа 1941—1945. М., 1976, с. 506.
188 Цит. по кн.: Даишчев В. И. Банкротство стратегии германского фашизма,
т. 2. М., 1973, с. 462.
189 Великая победа советского народа 1941-1945, с. 506.
220


ников и, без сомнения, внесли свой большой вклад в оконча-
тельную победу антигитлеровской коалиции над фашизмом» 190.
Лишь отдельные военные историки ФРГ показали выдаю-
щуюся роль Народно-освободительной армии Югославии и
других освободительных армий, действовавших на Балканах191.
По свидетельству Вестфаля, они «оттянули на себя несколько
итальянских армий и немецкую группу армий численностью
приблизительно 20 дивизий. Вследствие этого, считает Гёрлиц,
Балканы превратились в «четвертый крупный фронт» войны.
В докладе 7 ноября 1943 г. Йодль отмечал, что для отражения
нападения англо-саксов и для действий против вооруженных
формирований Сопротивления ОКВ в то время располагало на
Балканах войсками численностью 612 тыс. человек. Не без
оснований полагая маловероятной высадку крупных десантов
зимой, главной задачей названных сил он считал борьбу против
освободительных армий 192.
Внимание реакционных историков ФРГ к антифашистскому
движению в Польше тенденциозно ограничено темой восстания
в Варшаве 1 августа 1944 г. Из всех восстаний 1939—1945 гг.
лишь ему была посвящена выдержанная в антисоветском духе
книга Г. Краннхальса 193.
Опубликованные в СССР и ПНР документы и исследования
показали, что восстание, направленное с военной точки зрения
против фашистов, по истинному политическому замыслу его
руководителей имело цель опередить освобождение Варшавы
Красной Армией и народным Войском Польским, поставить
СССР и Польский комитет национального освобождения перед
фактом установления в столице власти эмигрантского «прави-
тельства». Подготовленное в спешке, начатое без согласования
с командованием освободительных армий, шедших с востока,
оно не имело шансов на успех194.
Правительство СССР, несмотря на то что войска 1-го и 2-го
Белорусских фронтов, завершившие наступление от Днепра до
Вислы, в тот момент не были готовы к новым наступательным
действиям, приняло меры по оказанию помощи повстанцам.
«Я установил, — вспоминал Г. К. Жуков, специально направ-
ленный Ставкой в район Варшавы, — что нашими войсками
было сделано все, что было в их силах, чтобы помочь восстав-
шим»105. Находившиеся в оперативном подчинении 1-го Бело-
русского фронта части 1-й армии Войска Польского несколько
190 Правда, 1977, 5 ноября.
191 Подробнее см., в частности: История национального Сопротивления в Гре-
ции .— 1940—1945. М., 1977.
192 Роковые решения. М., 1958, с. 257; Gorlitz W. Der Zweue Weltkrieg, Bd 2,
S. 103; Военно-исторический журнал, 1960, № 10, с. 88.
193 Krannhals H. Der Warschauer Aufstand 1944. Frankfurt am Main, 1962.
194 Подробнее см.: Яблоньский Г. Путь Польши к независимости и социализ-
му.— Новая и новейшая история, 1974, № 4, с. 10.
195 Жуков Г. К. Воспоминания и размышления, т. 2, с. 280.
221


раз предпринимали попытки форсировать Вислу. Однако удер-
жать занятый ими плацдарм не удалось. В этих операциях по-
гибло около 4 тыс. солдат и офицеров Войска Польского196.
Отвергнув несостоятельные попытки обвинить СССР в по-
ражении Варшавского восстания, марксистские историки пока-
зали весьма сложный его характер. С одной стороны, это была
отчаянная попытка польской реакции любой ценой восстано-
вить свою власть в стране, с другой — героическая страница
беззаветной антифашистской борьбы многих тысяч польских
патриотов.
В последние годы ряд историков ФРГ в значительной степе-
ни отказался от попыток бросить тень на внешнюю политику
СССР. Грухманн, например, верно отмечает, что восстание в
Варшаве не было согласовано с Красной Армией 197. Но общая
антикоммунистическая направленность этой литературы не из-
менилась. Так, в специальной статье В. Якобмейера «Польское
Сопротивление в генерал-губернаторстве и его оценка герман-
скими служебными инстанциями» по существу игнорируется
деятельность польских коммунистов и руководимых ими воору-
женных формирований. Численность созданного с помощью СССР
Войска Польского к концу войны, как известно, достигла
400 тыс. человек. 200 тыс. из них участвовало в завершающих
битвах войны198. «Кульминационным пунктом всей конспира-
тивной деятельности в стране» Якобмейер нарочито считает
Варшавское восстание199. Авторы сборника «Гитлер, Германия
и державы» справедливо отмечают, что «сильные польские со-
единения» участвовали в разгроме фашистской Германии. Од-
нако на первый план они также выдвигают восстание 1944 г.,
называя его «вершиной» Сопротивления в стране200.
При освещении истории Франции 1939—1945 гг. некоторые
историки ФРГ справедливо отмечают общеизвестные успехи
ФКП. «Особую роль, — писал Центнер, — играл Национальный
фронт, крупнейшая из отдельных организаций Сопротивления,
в которой ФКП была ведущей и доминирующей силой... Она
была сильнейшей политической партией Франции». Автор сооб-
щает о значительных ее достижениях в годы войны: ей удалось
устранить многие политические разногласия в стране и спло-
тить все слои народа, в том числе и далекие от ФКП; в рядах
маки, в первую очередь, были коммунисты201.
В то же время реакционные историки клеветнически обви-
няют коммунистов Франции в сознательном ослаблении ее обо-
196 Новая и новейшая история, 1974, № 4, с. 10.
197 Deutsche Geschichte seit dem Ersten Weltkrieg, Bd 2, S. 194.
198 Новая и новейшая история, 1974, № 4, с. 8.
199 VfZ, 1977, Н. 4, S. 658.
200 Hitler, Deutschland und die Machte. Dusseldorf, 1977, S. 810.
201 Zentner K. Op. cit., S. 273, 279, 280, 282. См. также: Deutsche Geschichte
seit dem Ersten Weltkrieg, Bd 2. S. 240—241.
222


роноспособности непосредственно перед войной202; приписы-
вают им антипатриотическую «прогерманскую позицию» в пер-
вый период войны, «политическую цель — подчинить влиянию
СССР внутреннее французское Сопротивление»; тенденциозно
выдвигают на первый план движение, руководимое де Голлем;
недооценивают или вообще игнорируют вклад французского
Сопротивления в освобождение страны от оккупантов, в част-
ности роль Парижского восстания203.
В действительности же еще 25 августа 1939 г. ФКП заявила,
что «в подлинной борьбе против фашистского агрессора» она
«отстаивает свое право быть в первых рядах». 15 мая 1941 г.
партия вновь подтвердила свою готовность поддержать во имя
организации широкого фронта национального освобождения
любое французское правительство, которое будет бороться про-
тив захватчиков204. Французские и советские историки-марк-
систы показали, что ни одна политическая партия Франции не
предприняла таких эффективных усилий, не пожертвовала
столькими своими активистами во имя освобождения родины,
как ФКП 205.
Многие из названных историков ФРГ искажают не только
размах и эффективность, но также генезис и социальный харак-
тер Сопротивления. Они пытаются, в частности, представить
его в виде обычного национально-освободительного движения.
Ряд историков, игнорируя классовое содержание явлений, по
чисто внешним признакам отождествляют Сопротивление с на-
ционально-освободительным движением эпохи восходящего
капитализма 206.
Национальный момент в той или иной степени определил со-
держание политических программ движения Сопротивления во
всех странах. И тем не менее является ошибочным не только во-
обще сбрасывать со счетов социальный момент Сопротивления,
но даже отодвигать его на второй план.
Грухманн справедливо отмечает, что «наряду с ближайшими
целями освобождения своих стран от господства государств
«оси» различные группы Сопротивления преследовали также и
202 Этот тезис заимствован у французских крайних реакционеров, которые
еще до войны возлагали на рабочих ответственность за снижение производ-
ства. Критику тезиса см. в кн.: Тийон Ш. Французские франтиреры и пар-
тизаны в борьбе против немецко-фашистских оккупантов. М., 1963, с. 40
и далее.
203 См., в частности: Kinder H., Hilgemann W. Op. cit., S. 208; Der Grosse At-
las zum II. Weltkrieg, S. 238.
204 Подробнее см.: Торез M. Избр. статьи и речи. М., 1966, с. 135—144; Очер-
ки рабочего движения во Франции. М., 1968, с. 216—254; История Франции,
т. 3. М., 1973, с. 237—238, 243.
205 Подробнее см.: Бийу Ф. Когда мы были министрами. М., 1974; Дюкло Ж.
Мемуары. М., 1974; Смирнов В. П. Движение Сопротивления во Франции
в годы второй мировой войны. М., 1974; Он же. Французская историогра-
фия движения Сопротивления.— Вопросы истории, 1976, № 1.
206 См., например: Maschke G. Kritik des Guerillero. Frankfurt am Main, 1973.
223


идеологические... цели, связанные с будущим устройством их
стран»207. Но задачи восстановления национального суверените-
та он по существу считает главными. Большинство же буржуаз-
ных историков игнорирует социальный аспект Сопротивления.
Агрессор в минувшей войне олицетворял самые реакционные
силы современного капитализма. Борьба с ним неизбежно при-
обретала громадный социальный смысл как борьба за общест-
венный прогресс. Подавляющее большинство участников Сопро-
тивления— представители трудящихся классов — недвусмыс-
ленно стремились и к национальному освобождению, и к соци-
альным преобразованиям. Определенная часть буржуазных
участников движения также выступала одновременно и за со-
циальные и политические реформы. К социальному прогрессу
вело и объективное развитие. Разгром немецко-фашистских за-
хватчиков и их пособников из среды местной крупной буржуазии
неизбежно подрывал позиции империализма.
В большинстве стран Центральной и Юго-Восточной Европы
движение Сопротивления и революционно-освободительная вой-
на народов Югославии непосредственно переросли в народно-
демократические и социалистические революции. Возглавившие
в этих странах антифашистские движения коммунистические
партии неразрывно связывали национально-освободительную
борьбу с борьбой за социальное освобождение. В Тезисах ЦК
ПОРП к 30-летию Польской Народной Республики, например,
отмечалось, что в годы войны «ППР последовательно соединяла
идею национальной независимости с идеей социальной револю-
ции и успешно довела до победного конца 70-летиюю борьбу
революционного рабочего движения за создание народного госу-
дарства»208.
Принципиальные общественно-политические сдвиги, непо-
средственно связанные с движением Сопротивления, произошли
по существу и во всех буржуазных государствах, входивших в
фашистский военный блок или подвергавшихся фашистской окку-
пации. Может быть, наиболее ярко иллюстрирует это Сопротив-
ление 1943—1945 гг. и политическая борьба первых послевоен-
ных лет в Италии 209.
Марксистские исследователи показали, что руководящая
роль в Сопротивлении принадлежала рабочему классу. Комму-
нистические партии организовали мощное освободительное дви-
жение пародов. Руководимые ими организации Сопротивления
внесли наибольший вклад в борьбу против фашизма210.
207 Deutsche Geschichte seit dem Ersten Welitkrieg, Bd 2, S. 240.
208 Правда, 1975, 12 мая.
209 Квалифицированный анализ интересующей нас проблемы см.: Комоло-
ва Н. П. Движение Сопротивления и политическая борьба в Италии. М.,
1972.
210 Подробнее см.: История Коммунистической партии Советского Союза, в
шести томах, т. 5, кн. 1. М., 1970, с. 578 и далее,
224


Игнорируя или открыто отрицая руководящую роль рабочего
класса и его авангарда в антифашистской борьбе, реакционные
историки ФРГ и других стран необоснованно расширяют само
понятие «Сопротивление»211. В методологическом отношении это
непосредственно связано с их весьма расплывчатым представле-
нием о самом фашизме.
Анализируя буржуазные суждения о Сопротивлении, мы ис-
ходим из определения антифашистской борьбы в первую оче-
редь как активных действий, направленных на подрыв фашист-
ских режимов. Характерна в этом отношении передовая статья
«Спасение только в действии», опубликованная французской
газетой «Леттр франсез» в июле 1943 г. «Недостаточно быть
патриотом,— писала газета.— Надо еще быть патриотом, кото-
рый действует». С антифашистским Сопротивлением марксист-
ские исследователи связывают «великолепный взлет человека-
борца», героизм народного подвига212.
Преувеличивая степень оппозиционности тех или иных пред-
ставителей господствующего класса, реакционные историки вы-
двигают на первый план, например, распространение слухов в
странах фашистского блока, разведывательную работу в пользу
западных союзников, спасение преследуемых фашистскими ре-
жимами; относят к движению эмиграцию, независимо от ее мо-
тивов и деятельности того или иного эмигранта 213, дезертирство,
самоубийство, непосещение фашистских митингов, нежелание
сидеть с оккупантами за общим столом в кафе, отказ знающих
немецкий язык говорить с оккупантами по-немецки214. Иными
словами, простое неучастие в политической жизни, пассивный
отказ от поддержки фашистского режима пытаются представить
в виде борьбы с ним.
Нельзя полностью сбрасывать со счетов все названные дейст-
вия. Заметим, что некоторые буржуазно-демократические исто-
рики не без оснований полагают, что подлинное участие в Со-
противлении было связано с риском для жизни 215. Но, как уже
отмечалось в советской литературе, «тенденциозное преувеличе-
ние фрондерских, в значительной степени символических дейст-
вий буржуазных интеллигентов объективно служит принижению
211 Подробнее см.: Сергеенкова И. Ф. Проблемы истории фашизма и антифа-
шистского Сопротивления в буржуазной исследовательской литературе
США.— Критика современных буржуазных исторических концепций. Горь-
кий, 1976; Мерцалова Л. А. Указ. соч.
212 Подробнее см.: С Францией в сердце. М., 1973, с. 13, 28—29.
213 Эмиграция из фашистских государств была обусловлена различными при-
чинами, в том числе не только антифашистскими мотивами (см., например:
Социальная философия Франкфуртской школы. М., Прага, 1975, с. 22).
214 См например: Droge F. W. Der zerredene Widerstand. Dusseldorf, 1970;
Widerstand und Verfolgung in Wien 1934—1945, Bde 1, 2. Wien, 1975.
215 См., например: Wulf J. Presse und Funk im Dritten Reich. Gutersloh. 1964,
S. 12.
225


реальной борьбы трудящихся»216. Тем более, что забастовки,
вооруженные восстания, партизанскую войну — формы борьбы,
в которых ведущая роль принадлежала рабочему классу, в ре-
акционной историографии, как правило, обходят молчанием.
Объективно тем же целям служит повышенное внимание
ряда буржуазных исследователей к карательным мерам фашис-
тов против борцов Сопротивления, жертвам последних217.
В работах некоторых представителей либерально-демократиче-
ского направления прослеживается тенденция поставить в один
ряд с борцами Сопротивления всех преследуемых фашистами,
всех страдающих. Другие представители данного направления,
наоборот, высказываются против отождествления понятий «внут-
ренняя эмиграция» и «антифашизм», «преследование, жертвы»
и «Сопротивление»218.
Попытки свести движение к деятельности «избранных» из
числа политической, военной или экономической элиты, как и
суждение клерикальных историков о движении Сопротивления
как о «религиозном феномене», резко противоречат историче-
ским фактам, в первую очередь — данным о численности и клас-
совом составе вооруженных формирований Сопротивления во
многих странах Европы. Такие формирования включали в себя,
как известно, десятки и сотни тысяч бойцов, в большинстве сво-
ем представителей рабочего класса.
С общим стремлением реакционной историографии исказить
социальный характер Сопротивления связан тезис Грухманна:
«Не было европейского Сопротивления как единого целого...
Действовали лишь разрозненные группы с различными полити-
ческими и социальными целями, которые, сознавая свой нацио-
нальный долг, активно содействовали освобождению своих на-
родов от иноземного господства»219.
Социальная неоднородность участников Сопротивления дей-
ствительно порождала различные взгляды на цели движения и
способы достижения этих целей. Противоречия внутри движения
даже усилились на заключительном этапе войны. Грухманн не
заметил некоторые общие черты движения. Единый антифашист-
ский народный фронт опирался на прочную объективную основу.
В уничтожении фашизма были заинтересованы не только тру-
дящиеся, но и определенные круги буржуазии220. Эта цель всех
216 Подробнее см.: Проблемы буржуазной историографии второй мировой
войны. Ярославль, 1975, с. 123.
217 См., например: Deutsche Geschichte seit dem Ersten Weltkrieg, Bd 2, S. 250.
218 Exil und innere Emigration. Frankfurt am Main, 1973; S. 119—140; Kunst
und Widerstand. Frankfurt am Main, 1968, S. 7; VfZ, 1977, H. 4, S. 663;
WWR, 1976, H. 4, S. 128; см. также ст. Г. Гриббома о генерале Зейдлице —
Europaische Wehrkunde, 1977, Н. 4.
219 Deutsche Geschichte seit dem Ersten Weltkrieg, Bd 2, S. 250.
220 См. подробнее: История второй мировой войны 1939—1945, т. 8, М., 1977,
с. 180.
226


национальных отрядов Сопротивления в значительной степени
сближала их, что проявлялось, в частности, в их взаимной помо-
щи, например, во взаимодействии партизан Франции и Италии.
Характерно также широкое участие антифашистов различных
стран в национальных движениях. Так, в Народно-освободи-
тельной армии Югославии действовали 64 национальные части,
в польском партизанском движении участвовали представители
34 народов, советские граждане сражались с фашистами в рядах
борцов Сопротивления во многих странах Европы221.
С искажением понятия «Сопротивление» непосредственно
связаны различные попытки реакционеров представить незакон-
ными действия подлинных антифашистов, в первую очередь
борьбу партизан222. Это проявляется, например, в том, что из
рассмотрения научной историографией исключаются революци-
онные и национально-освободительные войны и восстания223.
Многие историки и публицисты ФРГ игнорируют важнейшее
обстоятельство. Война фашистских государств была преступной.
Фашистская оккупация — это полное отрицание права. В таких
условиях борьба против оккупантов является естественной и за-
конной. При «наличности двух враждебных вооруженных сил и
при разгуле временно восторжествовавшей военной репрессии»
В. И. Ленин считал партизанские действия «неизбежными».
Партизанские действия, писал он, «несомненно связаны с на-
строением масс самым явным, самым непосредственным спосо-
бом». Партизанское движение поэтому так же законно, как и
революция224.
В послевоенные годы международные соглашения подтвер-
дили законность партизанской войны. Принятые в 1949 г. кон-
венции о защите жертв войны распространяют права военно-
пленных также и на личный состав ополчений и добровольче-
ских отрядов движений Сопротивления, в том числе и действую-
щих на оккупированных территориях225. Некоторые буржуазные
историки были вынуждены признать законность партизанских
действий. Так, Г. Ренч называет современную эпоху «эпохой
партизанской войны», «Партизанская война — всегда народная
война, это — форма, в которой находит разрядку накопившийся
народный гнев». Как «вид освободительной борьбы партизан-
ская война имеет сегодня всемирно-политическое значение»226.
221 Подробнее см.: Семиряга М. И. Советские люди в европейском Сопротив-
лении. М., 1970; Советские люди в освободительной борьбе югославского
народа 1941—1945 гг. М., 1973; История второй мировой войны, 1939—
1941, т. 8, с. 181—182.
222 Brugger W. Philosophisches Worterbuch. Freiburg, 1964, S. 168.
223 Bohme K. W. Die deutschen Kriegsgefangenen in Jugoslawien. Munchen,
1964; NZSZ, 1968, H. 5, S. 12.
224 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 12, с. 181, 228.
225 Женевские конвенции о защите жертв войны. М., 1949.
226 Rentsch H. Op. cit., S. 12, 14, 16—17.
227


* * *
Военные действия на различных театрах минувшей войны — из-
любленный сюжет западногерманских реакционных историков и
мемуаристов. Связанная с ним литература наиболее многочис-
ленна, в ней собран сравнительно большой фактический мате-
риал. Нашли отражение здесь и такие проблемы, как значение
фронтов и битв, причины поражений и временных побед вермах-
та, цели ОКВ—ОКХ в крупных операциях. В этой литературе
роль фронтов не является предметом специального исследова-
ния. Лишь несколько историков прямо ставят вопрос о вкладах
СССР и его западных союзников в разгром фашизма. Но по су-
ществу этот вопрос занимает важное место в любой работе, по-
священной более или менее крупному событию 1939—1945 гг.
Здесь подчас приведены убедительные доказательства огром-
ного вклада СССР. Так, некоторые исследователи показывают,
что под Москвой потерпела окончательный провал доктрина
скоротечной войны, что это первое крупное поражение вермахта
привело к изменению характера вооруженной борьбы — кончи-
лась серия побед, началась изнурительная война, бесперспек-
тивная для Германии.
Сравнительно объективно исследованы важные моменты
Сталинградской битвы. Ей, как ни одному другому событию
войны, посвящена многочисленная литература. Как правило,
признается переломное значение битвы. Многие исследователи
с теми или иными оговорками считают, что ни одна другая битва
не оказала такого исключительного влияния на ход и исход вто-
рой мировой войны. Лишь незначительное число военных исто-
риков и мемуаристов обходит молчанием или отрицает значение
Сталинграда. Часть историков полемизирует с известными те-
зисами о будто бы решающем влиянии второстепенных фронтов,
стратегических бомбардировок территории Германии, ленд-лиза.
Однако в большинстве книг наряду с указанными моментами
выступает стремление принизить роль СССР. Так, в отрыве от
антисоветских планов ОКВ освещают события первого периода
мировой войны, пытаются представить в качестве «поворотных
моментов» решение ОКВ остановить танки под Дюнкерком,
«битву за Англию». Восточный же поход вермахта изображают
как вспомогательную операцию в ходе германо-английской вой-
ны, будто бы предпринятую в соответствии с «наполеоновской
идеей бить Англию в России». Они игнорируют то обстоятельст-
во, что СССР был главным противником фашистской Германии,
что летом 1941 г. Красная Армия была единственной силой, спо-
собной остановить ее военную машину, что вступление СССР в
вооруженную борьбу явилось решающим фактором, превратив-
шим вторую мировую войну в освободительную.
При решении вопроса о коренном переломе в ходе второй
мировой войны многие западногерманские военные историки
228


50-х годов считали равнозначными Сталинград и Эль-Аламейн,
полностью пренебрегая данными об этих операциях, совершенно
различных и по своим масштабам, и по их значению. В 60-е го-
ды была выдвинута другая схема: Мидуэй, Гвадалканал, Эль-
Аламейн, Тунис, Марокко, Сталинград, поражение немцев в Ат-
лантике, «бомбовое наступление союзников».
Авторы указанной схемы в целом исходят из ложных посы-
лок. Во-первых, все, даже вместе взятые, названные операции
западных союзников 1942—1943 гг. нельзя приравнивать по силе
их влияния на ход войны к битве под Сталинградом. Во-вторых,
из схемы выпадают крупнейшие битвы — под Москвой и Кур-
ском; их значение ограничивается лишь рамками Восточного
фронта, хотя эти крупнейшие военно-политические события, как
и Сталинградская битва, на деле являются этапами борьбы за
стратегическую инициативу в масштабах не только столкнове-
ния Германии и СССР, но и всей мировой войны. В-третьих, ав-
торы преувеличивают роль США в борьбе за стратегическую
инициативу, так же как и роль Англии в первый период мировой
войны. В действительности значительные военные потенции
США нашли свое проявление лишь позднее, после того, как во-
прос «кто кого» был уже решен на советско-германском фронте.
Коренной перелом означал поворот не только в ходе воен-
ных действий. В 1942—1943 гг. Германия окончательно утратила
первенство и в военном производстве, несмотря на максимальное
использование ею потенциала оккупированных стран и областей.
Перелом в военно-экономическом противоборстве произошел не
вследствие падения или подрыва ее производства. Оно продол-
жало расти и в 1944 г. и потерпело крах, как показывают и не-
которые западногерманские исследования, лишь вследствие ос-
вобождения союзниками индустриальных областей, острого не-
достатка рабочей силы, особенно высококвалифицированной, а
также значительно усилившейся бомбардировки.
Германия проиграла войну и в экономическом отношении в
результате опережающего развития военной промышленности
СССР. Советский народ добился военно-экономической победы
главным образом в силу коренных преимуществ социализма, са-
моотверженности трудящихся и лишь в незначительной степе-
ни — ленд-лиза.
Стремление преуменьшить роль СССР обнаруживается так-
же при освещении хода военных действий в 1944—1945 гг. Час-
то игнорируют то важнейшее обстоятельство, что наступатель-
ные операции Красной Армии постоянно обеспечивали опти-
мальные условия для успешных действий западных союзников,
что большая часть резервов вермахта по-прежнему шла на Вос-
ток. Как правило, обходят молчанием реакционные историки и
широко известные общие сведения о распределении сил нацис-
тов и их союзников между фронтами, об их потерях на различ-
ных театрах, об эффективности различных фронтов.
229


Многие военные историки ФРГ тенденциозно преуменьша-
ют действительные замыслы ОКВ—ОКХ и преувеличивают на-
мерения противника. Подчеркивается, что «удалось» немцам и,
наоборот, «не удалось» их противнику. По этой схеме советским
войскам «не удалось», например, уничтожить группу армий
«Центр» под Москвой и Курском в 1941 и 1943 гг., а кавказскую
группировку вермахта — в 1943 г. На этом основании выдвигает-
ся нелепый тезис о «ничейном исходе» многих проигранных вер-
махтом сражений.
Вследствие методологической ограниченности большинство
исследователей ФРГ рассматривает чисто военную историю
1939—1945 гг. изолированно. Антикоммунизм обусловил их стрем-
ление скрыть преимущества социализма при анализе роли СССР
и его буржуазных союзников. Некоторые версии прямо заимст-
вованы из нацистской пропаганды. Классовая ограниченность
проявляется также в ненаучных попытках привести историю
военных действий в соответствие с современным участием ФРГ
в НАТО.
Однако в реакционной историографии действуют и противо-
положные тенденции. С усилением в 60-е годы межимпериалис-
тических противоречий и претензий милитаристов из ФРГ на ру-
ководство этим союзом связано, на наш взгляд, нежелание части
западногерманских историков и мемуаристов признавать воен-
ное превосходство англичан и американцев над немцами. Этим,
в частности, можно объяснить констатирование скромного вкла-
да США и Англии в разгром фашизма. Отметим также, что зна-
чительная часть населения ФРГ знает историю войны из собст-
венного опыта, и прямое отрицание роли СССР не имело бы ус-
пеха227. Наконец, в целях более рационального, с их точки зре-
ния, строительства своих вооруженных сил военные деятели
ФРГ стремятся извлечь из истории войны практические уроки,
в частности, попытаться понять источник высоких морально
боевых качеств народных армий. Это вынуждает их исследовать
действительную историю войны и делать в какой-то степени
правдивые обобщения.
В целом история военных действий многими историками
ФРГ рассматривалась с «немецкой точки зрения». Здесь преиму-
щественно представлены действия немецких вооруженных сил.
По существу это — узкокастовая точка зрения западногерман-
ского генералитета. Литература по истории военных действий
носит апологетический характер, испытывает наибольшее влия-
ние бывших нацистских высших офицеров, отличается неоправ-
данно большим вниманием к достоинствам и успехам вермахта.
227 Интересны относящиеся к 1942—1943 гг. свидетельства Адама: «Жители
в нашем городишке настроены по-разному. У кого близкие на Западе или
в Северной Европе, те, как и прежде, довольны... Совсем иначе обстоит
в семьях, чьи близкие на Восточном фронте. Они живут в вечном страхе»
(Адам В. Трудное решение. М., 1965, с. 30).
230


Здесь сравнительно широко представлены проблема «фюрер —
генералы» и связанные с ней тезисы о бездарности командую-
щего ВВС Геринга, о противоречиях между СС и армией.
Размах и эффективность народной борьбы на оккупирован-
ных территориях СССР и антифашистского Сопротивления в за-
рубежных европейских странах в литературе ФРГ освещены
также противоречиво. Господствует стремление преуменьшить
историческое значение народных движений, исказить их генезис
и социальный характер, роль коммунистических партий в анти-
фашистской борьбе. Лишь отдельные историки, главным обра-
зом в связи с попытками извлечь определенные уроки из опыта
войны, отмечают влияние партизанского движения на исход вто-
рой мировой войны.
В историографической статье, опубликованной в 1965 г., один
из буржуазных историков, Г. Ципфель, справедливо отмечал,
что борьба «населения оккупированных территорий против не-
мецких властей в (западно) германских исследованиях представ-
лена лишь спорадически»228. Эта оценка применима и к новей-
шей западногерманской буржуазной историографии. В освеще-
нии истории Сопротивления в целом она отстает не только от
марксистской, но и от буржуазной историографии других капита-
листических стран, в первую очередь от литературы Франции и
Италии.
228 APZ, 1965, N 28, S. 4.


Глава шестая
Причины поражения Германии
и итоги войны
в оценке историков ФРГ
Реакционная концепция поражения фашистской Германии, ито-
гов и уроков войны имеет ярко выраженную политическую на-
правленность. Великая Отечественная война «закончилась вели-
кой победой потому, что социализм обеспечил несокрушимое
единство всего советского общества, мощь и невиданную мо-
бильность его экономики, высокое развитие военной науки, вос-
питал замечательных воинов и военачальников» 1.
«Победа над фашизмом, — подчеркивается в Постановлении
ЦК КПСС «О 30-летии Победы советского народа в Великой
Отечественной войне 1941 —1945 годов», — явилась всемирно-ис-
торическим событием и оказала величайшее воздействие на весь
ход мирового развития». Разгром фашизма, говорится далее в
этом документе, создал благоприятную обстановку для развития
мирового освободительного движения; возникла мировая социа-
листическая система, международное коммунистическое движе-
ние превратилось в самую влиятельную силу современности,
произошло крушение колониальной системы империализма 2.
Реакционные историки по существу стремятся опровергнуть
эти тезисы.
Концепция поражения Германии
Основу суждений реакционных историков о причинах пораже-
ния нацистской Германии составила схема, предложенная гене-
ралами вермахта еще в первые послевоенные годы 3. Многие ре-
акционеры и в наши дни продолжают отрицать закономерный
характер поражения агрессоров, преувеличивают роль случай-
ностей, объясняют поражение «предначертаниями судьбы». Наи-
более типичной мы находим противоречивую трактовку пора-
1 К 100-летию со дня рождения Владимира Ильича Ленина. Тезисы ЦК
КПСС. М, 1970, с. 23.
2 Тридцатилетие Победы советского народа в Великой Отечественной войне.
Документы и материалы. М., 1975, с. 3.
3 Подробнее см. нашу гл. в кн.: Уроки истории неопровержимы. М., 1964.
Марксистская концепция поражения нацистской Германии успешно разра-
батывается в историографии ГДР (см, в частности: Einheit, 1974, Н. 2).
232


жения, представленную в работе Грухманна 4. С одной стороны,
он отмечает недооценку ОКВ сил СССР, с другой, — вслед за
мемуаристами говорит о «русском пространстве, людских резер-
вах на Востоке» и «арсенале демократии» (США).
При объяснении военного краха, как и происхождения вой-
ны, реакционные историки нашли удобным утверждение о едино-
личной ответственности. В ФРГ был широко распространен те-
зис о «фюрере» как единственном виновнике поражения. Чита-
телям внушали мысль о его всесилии и одновременно о его
политической и военной некомпетентности. Этот тезис объектив-
но способствует принижению роли СССР во второй мировой
войне. Рикер считал, что победить противника, возглавляемого
бездарным полководцем, дело не трудное. Рикер считал, что «не
Сталин выиграл (мировую войну.— А. М.), а Гитлер проиграл
ее». В книге «Все или ничего. Двенадцать лет тоталитарного
господства в Германии» М. Геринг виновником войны и пора-
жения считает одного «фюрера» с его «манией величия, слепой
одержимостью, складом ума разбойника и преступным дилетан-
тизмом» 5. Так появился вариант легенды о «непогрешимости»
немецкого генерального штаба. Оправдывая вновь обанкротив-
шийся генштаб, реакционеры выдвинули тезисы об ответствен-
ности политического руководства Германии за ее поражение, о
мнимом бесправии генералитета.
По утверждению Хубача, «фюрер» один определял полити-
ческие цели, руководство вермахта было к этому «непричастно»
и «даже не проявляло к этому интереса». Германия проигра-
ла войну, считает Цапф, «несмотря на выдающийся военный ин-
теллект германского генералитета»6. К. Бенцинг и другие обви-
няют «фюрера» в том, что тот игнорировал донесения разведки.
Гофман верно назвал Восточный поход «авантюрой», но обви-
нил в этом только одного «политика и стратега — Гитлера»7.
Нацистская военно-политическая доктрина на самом деле но-
сила авантюристический характер 8. Немецко-фашистские лиде-
ры, стремясь завоевать мировое господство, понимали, что Герма-
ния не подготовлена к длительной войне на нескольких фронтах
против объединенного противника. Однако именно к такой вой-
не неизбежно вела сама военно-политическая концепция герма-
4 Deutsche Geschichte seit dem Ersten Weltkrieg, Bd 2. Stuttgart, 1973, S. 101,
105, 111.
5 Rieker K. Ein Mann verliert einen Weltkrieg. Frankfurt am Main, 1956,
S. 11; Goring M. Alles oder Nichts. Tubingen, 1966, S. 259, 289, 319; см.
также: Fest J. Hitler. Frankfurt am Main, 1974, S. 907; Der Grosse Atlas zum
II. Weltkrieg. Munchen, 1974, S. 200.
6 Hubatsch. W. «Weserubung». Gottingen, 1960, S. 224; Zap] W. Wandlungen
der deutschen Elite. Munchen, 1965, S. 302.
7 Benzing K. Der Admiral Nordlingen, 1973, S. 160; Entscheidungsschlachten
des Zweiten Weltkrieges. Frankfurt am Main, 1960, S. 180—181; см. также:
Grundfragen der deutschen Aussenpolitik seit 1871. Darmstadt, 1975, S. 47.
8 Подробнее см.: Drechsler К., Groehler О., Hass G. Politik und Strategie des
faschistischen Deutschlands im zweiten Weltkrieg.— ZfG, 1976, H. 1.
233


но-фашистского империализма. Творцы доктрины прибегли к
помощи старой идеи «скоротечной войны», непригодность кото-
рой показало поражение Германии в первой мировой войне9.
По справедливой оценке многих военных историков ФРГ,
«главным роковым решением» было решение напасть на СССР.
Именно Восточный поход нацистов показал несостоятельность
их расчетов бить противников поодиночке, а этот расчет состав-
лял основу всей доктрины. При подготовке нападения на СССР
были допущены наиболее грубые и непоправимые просчеты.
«Сил, которыми располагала Германия (даже с учетом резервов
ее сателлитов),— пишет Г. К. Жуков, имея в виду главный про-
счет авторов плана «Барбаросса»,— уже в 1941 году не хватило
для завершения основных задач на главнейших направлени-
ях» 10. Действительно, при нападении на СССР противник пре-
восходил Красную Армию по количеству личного состава лишь
в 1,8 раза, средних и тяжелых танков — в 1,5, боевых самолетов
новых типов — в 3,2, орудий и минометов — в 1,25 раза. Четы-
рех-, пятикратное превосходство он имел лишь на направлениях
главных ударов 11.
В фашистском государстве по традиции милитаристской
Пруссии и империалистической Германии связь политических и
военных властей была настолько неразрывной, что тезис о «не-
причастности» генштаба представляется весьма одиозным.
Это признают его видные представители 12. Об этом свиде-
тельствуют многочисленные материалы самого германского ге-
нерального штаба, например известный советскому читателю
дневник Гальдера 13. Большой интерес представляет опублико-
ванный в 1970 г. Германским институтом военной истории
(ГДР) сборник «План Барбаросса»14. В разделе «Ошибочная
оценка руководством вермахта советского военного потенциала»
представлено 14 документов, составленных Гальдером, военным
атташе германского посольства в Москве Кёстрингом, сотрудни-
ками управления экономики и вооружения ОКВ. «Русские не
располагают уже сколько-нибудь значительными оперативными
резервами, — заявил преемник Гальдера Цейцлер в октябре
1942 г., — и больше не способны провести наступление крупного
масштаба»15. Через несколько недель началось знаменитое контр-
наступление советских войск. Несостоятельность тезиса показы-
9 Риттер X. Критика мировой войны. Пг., 1923, с. 56.
10 Жуков Г. К. Воспоминания и размышления, в двух томах. М., 1974; т. 2,
с. 97—98; т. 1, с. 321, 351.
11 Начальный период войны. М., 1974, с. 215.
12 Haider F. Hitler als Feldherr. Munchen, 1949, S. 28; Hoth H. Panzer-Opera-
tionen, S. 25; Erfurth W. Geschichte des deutschen Generalstabes. Gottingen,
1957, S. 265.
13 См., в частности, оценку Гальдером Красной Армии в 1940 г. (Гальдер Ф.
Военный дневник, в трех томах. М., 1969, т. 2, с. 282).
14 Fall Barbarossa. Dokumente. Berlin, 1970.
15 Военно-исторический журнал, 1960, № 2, с. 93.
234


вает также осуществленный в ФРГ сравнительно объективный
анализ прогнозов отдела зарубежных армий Востока 16.
ОКБ и ОКХ не были техническими исполнительными учреж-
дениями, а командующие — простыми «приказополучателями».
В действительности это были очень влиятельные органы. На-
чальник ОКБ и главнокомандующие сухопутными войсками,
ВМФ и ВВС имели ранги министров и входили в состав импер-
ского совета обороны, являвшегося, по выражению Геринга,
«решающей корпорацией империи». Кейтелю было предоставле-
но право издавать даже законы17. Роль генштаба в 1939—
1945 гг., несмотря на его непосредственное подчинение «фюре-
ру» (может быть, вследствие такого подчинения), чрезвычайно
выросла. Он планировал и руководил военными действиями на
сухопутных — главных театрах войны 18.
Генералы, особенно командующие группами армий и армия-
ми, также отнюдь не были бесправными. В соответствии с ди-
рективой ОКВ от 13 мая 1941 г. они осуществляли верховную
власть над всем населением захваченных территорий. Они ре-
шали вопросы жизни и смерти военнопленных и гражданских
лиц. Армия наряду с НСДАП занимала исключительное поло-
жение. Причем руководство ею находилось в руках генералитета.
Волюнтаристский принцип «фюрерства», естественно, ослаб-
лял военное руководство. Серьезные просчеты нацистского лиде-
ра, разумеется, имели место. Однако они, как правило, неотде-
лимы от ошибок самих генералов, поставивших свой опыт и зна-
ния на службу нацизма. При решении военных вопросов мне-
ние «фюрера» действительно было решающим, но лишь потому,
что его неизменно поддерживали почти все военные специалис-
ты. Совещания с главнокомандующими видами вооруженных
сил и их начальниками штабов во время войны проводились ре-
гулярно и имели весьма большое значение. Вопросы, связанные
с подготовкой и проведением важнейших операций, решались
при участии командующих группами армий и армиями и их
начальников штабов, которых систематически приглашали в
ставку
В 60-е годы большая часть историков ФРГ пересмотрела не-
которые моменты выработанной генералами-мемуаристами кон-
цепции так называемого «германского руководства войной» и
сделала определенный шаг вперед в объяснении военного кра-
ха. Видные представители умеренных весьма определенно при-
знали, что война была проиграна не из-за отдельных ошибок, а
вследствие авантюризма политических и военных планов.
16 Wilhelm H.-H. Die Prognosen der Abteilung Fremde Heere Ost 1942—1945.
Stuttgart, 1974; Zwei Legenden aus dem Dritten Reich. Stuttgart, 1974.
17 Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками.
Сборник материалов в семи томах, т. 6. М., 1957—1961, с. 743.
18 Der zweite Weltkrieg. Dokumente. Berlin, 1972, S. 29.
19-20 См.: Нюрнбергский процесс в семи томах, т. 6, с. 227; Гудериан Г. Воспо-
минания солдата. М., 1954, с. 308.
235


Якобсен полагал, что нацисты никогда не смогли бы выиг-
рать эту войну, «политически она была проиграна еще до того,
как прозвучал первый выстрел, и поэтому все спекуляции об
«упущенных шансах» или «утерянных победах» излишни»21. Гей-
бер осудил «черно-белую манеру» мемуаристов, которые в годы
«самореабилитации» возложили ответственность за «проигран-
ные сражения» на «своего к тому же мертвого верховного глав-
нокомандующего». Автор отверг тезис о том, будто бы «неизмен-
но правильная и постоянно обещающая успех концепция гене-
рального штаба разбилась о тупоумное невежество и бессмыс-
ленные приказы дилетанта». Хилльгрубер отмечает «перешед-
шие всякие нормальные границы» просчеты германского гене-
рального штаба так же, как и генеральных штабов США и Ан-
глии, в оценке советского военного потенциала и показывает об-
стоятельства, которые способствовали таким просчетам, в част-
ности «недооценку прочности советской системы и ударной силы
Советской Армии». Такие представления, отметил автор, соот-
ветствовали иллюзиям антикоммунистов22.
Появились некоторые новые оттенки в оценке генерального
штаба сухопутных сил и в консервативной литературе. Так, в
книге Буххейта об абвере, например, встречается упоминание о
«деградирующем» генштабе. Как известно, ранее было харак-
терно выражение «войско в оковах, генеральный штаб в цепях».
Гёрлиц же в книге 1967 г. писал о конфликте с «фюрером» уже
не всего офицерского корпуса, а лишь той его «части, которая
была верна традициям». Дамс среди просчетов фашистов глав-
ным считал решение напасть на СССР. Полностью ответствен-
ны за это, по его мнению, не только диктатор и его аппарат, но
и ОКБ и ОКХ, которые «ошибочно оценили... отчасти даже на
последних фазах войны... размеры территории, природные усло-
вия, климат, состояние транспорта, промышленный и сырьевой
потенциал, людские резервы и силу армии, физическую вынос-
ливость и волю противника к сопротивлению». «Эти заблужде-
ния,—заключил Дамс, — возникли из общего образа их мыслей
и не могут быть приписаны лишь импульсивной диктаторской
натуре Гитлера, его природе ва-банк-игрока» 23.
Характерна работа бывшего генерал-майора вермахта Г. Кис-
селя «Катастрофа в Румынии 1944». В отличие от Фрисснера и
других своих предшественников автор на первое место среди
причин поражения фактически ставит просчеты командования
группы армий «Южная Украина», хотя Киссель и не отрешился
от многих методов, присущих консерваторам. Он рассматривал
21 WWR, 1962, Н. 9, S. 492
22 Hitlers Lagebesprechungen. Stuttgart, 1962, S. 29—30; Jacobsen H.-A. Deut-
sche Kriegsfuhrung. Hannover, 1961, S. 30—31; Hillgruber A. Hitlers Strate-
gie. Frankfurt am Alain, 1965, S. 214.
23 Buchheit G. Dor deutsche Geheimdienst. Munchen, S. 211; Gurlitz W. Kleine
Geschichte des deutschen Generalstabes. (West) Berlin, 1967, S. 387;
Dahms H. G. Der Zweite Weltkrieg. Tubingen, 1966, S. 98.
236


разгром группы вне связи с общим ходом мировой войны; обо-
шел молчанием преступный характер Восточного похода, бес-
смысленность сопротивления вермахта после 1943 г.; тенденциоз-
но оценил позицию «фюрера», «политическую и военную нена-
дежность румынской армии».
Однако большая часть его рассуждений относится к критике
германского военного руководства. Автор справедливо указал,
что ОКХ и командование группы армий слишком поздно узна-
ли о предстоящем наступлении советских войск и несвоевремен-
но приняли необходимые решения 24. Такие упреки военному ру-
ководству до сих пор считались проявлением дурного тона.
Сотрудники военно-исследовательского ведомства бундесвера
высказали сильное сомнение в «правомерности такой критики»25.
В целом же умеренные не отказались от ложного тезиса о
единоличной ответственности за поражение. Позиция большин-
ства их и в этом вопросе очень противоречива. Так, Хилльгрубер
в 1965 г. осудил авантюризм генерального штаба, а в 1967 г. в
написанной им апологетической биографии воспевал одного из
виднейших представителей этого штаба — Манштейна.
В 60-е годы получил более широкое распространение тезис
об «упущенном русском шансе». По утверждению Буххейта, на-
пример, «масса русского населения... надеялась освободиться от
большевизма с помощью немцев. Но вследствие оккупационной
политики... тысячи русских стали убегать в леса»26.
Суждения о «русском шансе» тождественны провалившимся
расчетам нацистов на взрыв якобы имевшихся внутренних проти-
воречий в СССР при первых же ударах внешнего противника.
По Э. Клейсту, немецко-фашистский генералитет в большей сте-
пени рассчитывал не на военный разгром СССР, а на «сверже-
ние советского строя собственным народом»27. «Война опроки-
нула надежды мирового империализма,— читаем мы в Поста-
новлении ЦК КПСС от 21 февраля 1972 г.,— на возрождение на-
циональных междоусобиц, на развал многонационального социа-
листического государства. Народы СССР в едином строю герои-
чески сражались и самоотверженно трудились во имя защиты
своей социалистической Отчизны, общей победы над врагом...»28.
Авторы современного тезиса о «русском шансе» по существу пы-
таются опровергнуть уроки истории.
24 Заметим, что и при наличии своевременной информации ОКХ было бы не
в состоянии что-либо изменить.
25 Kissel И. Katastrophe in Rumanien 1944. Darmstadt, 1964, S. 82, 83, 93, 122,
154—157; Wehrkunde, 1965, S. 499.
26 Buchheit G. Der deutsche Geheimdienst, S. 356—357; см. также: Acker-
mann J. Heinrich Himmler, S. 230; Neander I. Grundzuge der russischen
Geschichte. Darmstadt, 1970, S. 242, 244; Deutsche Geschichte seit dem Ersten
Weltkrieg, Bd 2. Stuttgart, 1973, S. 101.
27 Цит. по: Новое время, 1972, № 9, с. 19.
28 О подготовке к 50-летию образования Союза Советских Социалистических
Республик. М., 1972, с. 12—13.
237


Фашизму присущи в первую очередь методы грубого насилия,
органически связанные с его неограниченными и в высшей мере
несправедливыми целями. Принципиально иной политики фа-
шисты и не могли проводить. «Целью нацистов, — верно считает
У. Лакер, — было уничтожить Россию и поработить ее народ...
Гитлер был совершенно не способен вести войну какого-нибудь
другого рода»29. Поэтому вызывают по крайней мере недоуме-
ние сетования упомянутых историков на то, что «Гитлер не га-
рантировал предоставление народам после войны политической
независимости» и «не показал во время войны образец человече-
ского образа мыслей и хорошего управления» 30. С другой сторо-
ны, можно ли предположить, что народ при гибкой политике ок-
купанта согласится на иноземное иго? Один из проповедников
тезиса, Центнер31, признал, что «для народа с национальным
сознанием невыносима и «гуманная» оккупация»32.
Наряду с методами террора фашисты во многих оккупиро-
ванных ими странах, в том числе и в областях СССР, прибегали
и к тактике лавирования33. На оккупированных территориях
СССР с начала до конца превалировала тактика открытого на-
силия. Отдельные лидеры НСДАП и вермахта выступали за бо-
лее широкое применение «гибкой» тактики 34, и в какой-то степени
названная реакционная критика перекликается с этим. Но полу-
чили преобладание сторонники грубой силы. На востоке Европы
обычные для фашистов агрессивность и авантюризм были по-
множены на классовую и расовую ненависть. Они не без основа-
ния считали, далее, что Восточный поход является решающим
моментом всей мировой войны, и при их фанатичной уверенности
в победе поставили на карту все. И, наконец, самое главное. Их
попытки проводить здесь «гибкую» политику по существу не име-
ли успеха. В СССР не было для этого объективных условий, не
было буржуазии с ее антинациональными тенденциями.
Другая версия поражения Германии в войне связана с «ошиб-
ками немецкой внешней политики», вследствие которых Герма-
29 Laqueur W. Russie and Germany. London, 1965, p. 264.
30 Buchheit G. Op. cit., S. 205; Kinder H., Hilgemann W. «dtv-Atlas». Munchen.
1972, S. 208—213.
31 Zentner K. Illustrierte Geschichte des Widerstandes in Deutschland und Eu-
ropa 1933—1945. Munchen, 1966, S. 418.
32 В недавно опубликованных книгах также представлен материал, показы-
вающий несостоятельность тезиса о «русском шансе» (Muhlen P. Zwischen
Hakenkreuz und Sowjetstern. Dusseldorf, 1971; Thorwald J. Die Illusion. Rot-
armisten in Hitlers Heeren. Zurich, 1974).
33 См., в частности: Польское рабочее движение в годы войны. М., 1968, с.
342—343, 369 и др. Подробнее о различных типах фашистской оккупации
см. исследование проф. Ч. Мадайчика: Dzieje najnowsze, 1974, N 4.
34 Подробнее см.: Преступные цели — преступные средства. М., 1968, с. 45—
50 и др.; Нюрнбергский процесс в семи томах, т. 2. М., 1958, с. 582;
Краль В. Преступления против Европы. М., 1968, с. 278—285 и др.; Rosen-
berg A. Das politische Tagebuch. Gottingen, 1956, S. 142, 146—147; Jahrbuch
fur Wirtschaftsgeschichte, 1970, N 2, S. 16.
238


ния стояла якобы один на один против всего остального мира. По
подсчетам Баума и других историков, против нее воевало 75%
населения земли. Весь мир на карте, помещенной в книге
Фройнда, залит черной краской. Это — противники немцев.
Лишь небольшие светлые пятна изображают Германию и Япо-
нию. Подпись под картой гласит: «Борьба Германии и Японии
против целого мира». Многие сводили к нулю роль союзников
Германии и всемерно подчеркивали единство и мощь ее про-
тивников, особенно из числа западных стран 35
Консервативные историки и мемуаристы вслед за фашист-
ской пропагандой третировали фашистских союзников. Для ли-
тературы 50-х годов характерно заимствованное из «завещания
фюрера» примитивное утверждение: слабый союзник «равноси-
лен колодке на ногах». Консерваторы в самых мрачных тонах
описывали качества итальянских, румынских, венгерских войск.
У итальянцев — «низкий уровень подготовки младших команди-
ров», их «части буквально разваливались» и «все бремя боев
выносили на себе крайне усталые немецкие дивизии».
Действительно, эти войска по своей технической оснащеннос-
ти и боевой выучке стояли ниже германской армии, сильнейшей
в капиталистическом мире. Был низким и моральный уровень
этих войск36. Трудящимся массам Италии, Венгрии, Румынии,
Финляндии были чужды захватнические цели войны. Не случай-
но Фрисснер и другие говорили о «политической неблагонадеж-
ности» союзных войск, сказавшейся «самым роковым образом» 37.
Тем не менее военная помощь союзников в большой степени
увеличивала силы германского империализма и затрудняла его
разгром 38.
В более поздней литературе39 примитивные обобщения стали
применяться реже, хотя во многих книгах осталось тенденциоз-
ное подчеркивание успехов вермахта и провалов союзных ар-
мий. Несколько большее внимание было обращено на историю
германо-японского военного союза, причем на первый план вы-
двинуты суждения о том, что будто бы он «оставался лишь на
бумаге», что Германия и Япония вели «параллельную войну».
35 APZ, 1965, 5. Mai; Freund M. Deutsche Geschichte. Gutersloh, 1965, S. 1383—
1384; см. также: Henke J. England in Hitlers politischem Kalkul 1935—1939.
Boppard, 1973; Общую оценку военных союзов во второй мировой войне
см.: Воронцов Г. Ф. Военные коалиции и коалиционные войны. М., 1976.
36 О низком моральном духе итало-фашистской и других союзнических ар-
мий подробнее см.: Жуков Г. К. Указ. соч., т. 2, с. 87, 113; Филатов Г. С.
Крах итальянского фашизма. М., 1973, с. 244.
37 Domarus M. Hitler, Bd 2. Munchen, 1965, S. 2208; Friessner H. Verratene
Schlachten. Hamburg, 1956. S. 231.
38 Подробнее об освещении роли союзников Германии в литературе ФРГ см.
нашу ст.: Военно-исторический журнал, 1961, № 7.
39 См., например: Schroder J. Deutschland und seine Bundesgenossen im zwei-
ten Welkrieg.— Quellen und Forschungen aus italienischen Archiven und Bib-
liotheken. Tubingen, 1972; Baum W., Weihold E. Der Kjieg der «Achenmach-
te» im Mittelmeer-Raum. Gottingen, 1973; Daten der deutschen Geschichte,
Guttersloh, 1976, S. 305.
239


По мнению Б. Мартина, Германия и Япония «шли вместе лишь
один раз, когда оба государства в 1945 г. были вынуждены без-
оговорочно капитулировать»40. На самом деле германо-японская
коалиция не имела единых военных планов, единого военного
руководства. Несмотря на это, Япония существенным образом
способствовала ведению войны Германией и другими ее союзни-
ками. Это показывают и новейшие исследования 41.
В своем сообщении на Московской конференции историков
1965 г. Якобсен объяснил «вспомогательную роль» союзников
намерением ОКБ разгромить СССР «собственными силами»,
чтобы независимо от союзников установить в Европе нацистский
порядок42. Эта схема может объяснить отношения Германии с
отдельными ее союзниками в определенный период, например с
Италией в 1939—1940 гг. Но она не может объяснить аналогич-
ные отношения 1941 г., когда военно-политические успехи нацис-
тов сделали германское империалистическое лидерство бесспор-
ным и подавляющим, а их требования к союзникам об увеличе-
нии их военного вклада стали постоянными и неограниченными.
Автор, очевидно, исходил из представления о верности фашистов
международным соглашениям. Но, как показывают многочис-
ленные документы, отношения внутри блока агрессоров были да-
леки от честного партнерства. Так, нацисты, обещая Венгрии
приращение территории, хотели лишить ее независимости.
Военный крах многие историки объяснили недальновиднос-
тью буржуазных лидеров, просчеты которых якобы обусловили
образование «противоестественного союза» Запада с СССР.
С одной стороны, скрыты многочисленные попытки германских
и иных империалистов расколоть антифашистскую коалицию, с
другой — преданы забвению объективные факторы, которые
обеспечили создание и упрочение союза народов и государств.
Эти историки утверждали, что «война на Западе никогда не бы-
ла популярной в Германии»43, но неуравновешенность «фюрера»,
как и просчеты англо-американских деятелей, привели к пе-
чальному разрыву. Г. Барнес осуждал «непоследовательность»
английского премьера: «Авантюристичны скачки Черчилля по
отношению к коммунизму. После острейшей критики большевиз-
ма он превозносил Сталина во время... войны, чтобы потом в
1946 г. ...начать против коммунистов холодную войну»44.
Историки-марксисты показали, что западные державы, пой-
дя в интересах самосохранения на сотрудничество с СССР, вы-
40 Martin В. Deutschland und Japan im Zweiten Weltkrieg. Gottingen, 1969,
S. 25.
41 История дипломатии, т. IV. M., 1975 (см., в частности, раздел «Новые фак-
ты нарушения Японией пакта о нейтралитете с СССР»).
42 Вторая мировая война. Общие проблемы. М., 1966, с. 295.
43 Итоги второй мировой войны. М., 1957, с. 572.
44 NE, 1965, Н. 3. S. 65. См. гл. «Две капиталистические группировки нака-
нуне войны».—История второй мировой войны. 1939—1945 гг., в двенад-
цати томах, т. 2. М., 1974.
240


нуждены были в определенной степени способствовать победе
прогресса над реакцией. В силу известных причин Соединенные
Штаты Америки и Великобритания вступили в коалицию с
Советским Союзом и до конца войны оставались в этой коали-
ции. Но политика правящих кругов этих стран отнюдь не была
последовательной. Их главная цель «состояла в том, чтобы
ослабить Германию как своего конкурента... сделать ее безопас-
ной для западных держав в политическом и военном отношении;
вместе с тем они стремились... сохранить в Германии экономиче-
ские и политические основы господства реакционных и милита-
ристских сил, имея в виду использовать их в будущем для осу-
ществления враждебных Советскому Союзу политических и
военных планов»45-46.
Тезис о «противоестественном союзе» как причине поражения
Германии методологически связан с попытками преуменьшить
вклад СССР в разгром фашистского военного блока, несостоя-
тельность которых была уже показана. Давая общую положи-
тельную оценку роли США и Англии во второй мировой войне,
нельзя не замечать в их политике и определенных отрицательных
тенденций. Западные союзники задерживали открытие активных
военных действий47. Их экономическая помощь СССР была
значительно меньше той, которую они могли оказать. Враждеб-
но относились они к национально-освободительному движению48.
В Греции, например, их войска открыто подавляли антифашист-
скую борьбу. Английские и американские государственные дея-
тели во время войны неоднократно вступали в тайные перегово-
ры с нацистами. Кое-что из названного нами признали и некото-
рые буржуазные историки. Вестфаль и другие отмечали «чрез-
мерную осторожность... и удивительно пассивные действия» ан-
гло-американских войск после их «вторжения» на европейский
материк, хотя они и достигли «полного господства в воздухе и
имели огромное количество техники». В мемуарах Дж. Кеннана
показано, как уже в 1944 г. в США стали созревать планы «со-
оружения антисоциалистической плотины»49.
Несмотря на активные подрывные действия империалистов,
антифашистская коалиция явилась важным фактором победы.
Возникновение коалиции в значительной степени обусловле-
но противоречиями, приведшими к военному столкновению двух
групп империалистов.
45-46 Правда о политике западных держав в германском вопросе. М., 1959,
с. 7; см. также: Дзелепи Э. Секрет Черчилля. М., 1975.
47 Советские исследователи и мемуаристы показали, что открытие второго
фронта на Западе в значительной степени было обусловлено стремлением
США и Англии не опоздать к моменту окончательного крушения фашист-
ской Германии: Жуков Г. К. Указ. соч., т. 2, с. 240—241; Кулиш В. М. Исто-
рия второго фронта. М., 1971, с. 224—225.
48 Подробнее об этом см.: История дипломатии, т. IV, с. 535—540.
49 Мировая война 1939—1945 годов. М., 1957, с. 107 и далее; Кеппап G. F.
Memoiren. Stuttgart, 1968, S. 501—534.
241


Победа фашизма означала бы не только потерю «сфер влия-
ния» западных держав, но и их национальное порабощение.
В этих условиях их правящие круги были вынуждены пойти на
коалицию с СССР. Суть вопроса не в субъективных желаниях
буржуазных деятелей. Межимпериалистическая борьба застави-
ла их пойти на некоторые акции вопреки не только их собствен-
ным желаниям, но и непосредственным классовым интересам.
Это относится и к их участию в антифашистской коалиции.
Часть историков ФРГ недвусмысленно говорят об этом.
Дальнейшие агрессивные шаги фашистских держав, пишет
К. Ю. Мюллер, объединили США, Англию и СССР. «Англо-сак-
сы вступили в этот союз nolens vol ens». Якобсен считает, что за-
падные государства были не в состоянии разбить агрессивный
нацизм и в то же время не способствовать усилению СССР. «За-
падные державы, — верно полагает Лакер, — должны были по-
могать Советскому Союзу потому, что сами они не смогли бы по-
бедить Германию». Эту же мысль развивает в своей специаль-
ной работе Ф. Книппинг50. Грухманн повторяет тезис о «неесте-
ственном союзе». Однако цитируемые им слова У. Черчилля и
С. Уоллеса о мотивах их поддержки СССР противоречат этой
оценке51.
Одним из важнейших факторов, обусловивших провал рас-
четов на международную изоляцию Советского государства, яви-
лась внешняя политика СССР. Дипломатия СССР последова-
тельно боролась за обеспечение наиболее благоприятных ус-
ловий для победы над агрессором и демократического устройст-
ва послевоенного мира. Стремясь ослабить вражеский лагерь,
создать и упрочить мощный антифашистский союз народов, пра-
вительство СССР исходило из известного указания В. И. Ленина
о том, что надо уметь использовать противоречия и противопо-
ложности между империалистами52. Наряду с этим срыв анти-
советских планов был обусловлен небывалой активностью на-
родных масс и решающими победами Красной Армии.
Германские империалисты действительно допустили в минув-
шей войне существенные просчеты: недооценили могущество
СССР и освободительного движения народов, игнорировали меж-
империалистические противоречия. Провалились и планы бур-
жуазии США и Англии, рассчитанные на максимальное ослаб-
ление Советского Союза, восстановление реакционных режимов
в европейских странах и антисоветского «санитарного кордона».
Все эти просчеты связаны в первую очередь с непониманием
природы и преимуществ социализма. Однако в период упадка
50 WWR, 1962, Н. 9, S. 498—500, Н. 11, S. 648; Laqueur W. Op. cit., p. 256, 258;
Jacobsen H.-A., Dollinger H. Der Zweite Weltkrieg, Bd I, S. 447; Bd III,
S. 256; Knipping F. Die amerikanische Russlandpolitik in der Zeit des Hitler-
Stalin — Pakts 1939—1941. Tubingen, 1974, S. 225 и далее.
51 Deutsche Geschichte seit dem Ersten Weltkrieg, Bd 2. Stuttgart, 1973 S. 103,
109.
52 См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 42, с. 56.
242


капитализма это характерно не только для отдельных его лиде-
ров, но и для всего класса буржуазии. «...Нельзя рассчитывать
правильно,— говорил В. И. Ленин об империалистах,— когда
стоишь на пути к гибели» 53.
Реакционеры довольно часто объясняли поражение Германии
неблагоприятными для нее условиями войны.
Была распространена теория естественных факторов, заим-
ствованная у дворянской и буржуазной историографии истории
наполеоновских войн. Рассматривая историю войны вне соци-
альных отношений, они умышленно уводили читателя в XIX и
даже XVIII века, проводили параллель между Гитлером, Напо-
леоном и Карлом XII; говорили о неизменных особенностях Рос-
сии. Нацисты встретили будто бы те же препятствия, что и их
предшественники: географические условия, благоприятные для
русских, да неприхотливость и невероятную стойкость русского
солдата54.
Многие объясняли победу СССР учреждением гвардии, офи-
церских званий и погон, орденов Суворова, Кутузова и т. д.
Нельзя отрицать определенной роли прогрессивных русских
военных традиций в воспитании Советских Вооруженных Сил.
Преувеличение же этой роли, как и влияния «неизменных» фак-
торов, преследует вполне очевидно политическую цель: завуали-
ровать моральные качества советских людей, рожденные Ок-
тябрьской революцией и воспитанные Коммунистической парти-
ей. Вот что писал, например, К. Менерт в книге «Советский
человек. Попытка нарисовать (его.—А. М.) портрет после 13
поездок в Советский Союз в 1929—1959 годах». Не только
победу СССР в войне, но и тот факт, что «большевики так долго
существуют», он объясняет любовью русских к «матушке Рос-
сии, ее природе, языку и поговоркам». «Среди всех опор совет-
ского режима, как мне кажется,— писал автор,— патриотизм
русских является сильнейшей». Причем он считал это будто бы
«специфически русское чувство к отечеству» «феноменом при-
роды». Может быть, наиболее ярко этот тезис выражен Гизеви-
усом. Советский Союз, по его мнению, «спасло единство народа
и пространства», не зависимое от политических режимов 55. Боль-
шинство историков в той или иной степени объясняло пораже-
ние отрицательным влиянием «русского лета с его пылью, зноем
и жаждой», «осени с ее дождями, заставляющими захлебнуться
в грязи всякое передвижение», «невероятно ранней и суровой
зимы», теряя при этом чувство меры. Ряд консерваторов56 непо-
53 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 44, с. 303.
54 Jacobseti H.-A., Hillgruber A. Einfuhrung zur: В. S. Telpuchowski. Die
sowjetische Geschichte des GroBen Vaterlandischen Krieges 1941—1945. Frank-
furt am Main, 1961, S. 14-E.
55 Mehnert K. Der Sowjetmensch. Stuttgart, 1962, S. 327; Gisevius H. B. Hitler.
Munchen, 1967, S. 471.
56 Мировая война, с. 494; Rieker К. Ein Mann verliert einen Weltkrieg, S. 18.
243


средственно ссылались на концепцию географического детерми-
низма, сторонники которой, как известно, игнорируют внутрен-
ние закономерности развития общества. Ссылки на естественные
факторы встречаются и в литературе умеренных направлений57.
Консерваторы же не изменили своих взглядов58.
И ранее отдельные историки и мемуаристы отмечали не толь-
ко климат и бездорожье, но и боевые качества Красной Армии 59.
Эта тенденция несколько усилилась в 60-е годы. По мнению
Э. Замхабера, причинами поражения были «пространство, климат
и, не в последнюю очередь, боевой дух русского населения».
Объясняя неудачу немцев под Москвой, Карелл вслед за рядом
мемуаристов писал о якобы 52-градусном морозе в Подмосковье.
Но холод, по мнению автора, был лишь кажущейся причиной
поражения. Немцы проиграли сражение, потому что у них было
«слишком мало солдат, слишком мало оружия, слишком мало
предвидения у высшего командования; прежде всего почти не
было средств защиты от мороза и хотя бы скудного зимнего
обмундирования», германское руководство «недооценило против-
ника, его резервов... его моральной силы сопротивления. Это
было принципиальной ошибкой» 60.
Не учитывать географические условия военных действий
нельзя. Но нельзя и переоценивать их влияние, тем более пред-
ставлять дело в таком виде, будто эти условия вредили только
немцам. Впрочем, это опровергают и некоторые буржуазные
историки 61. Вермахт действительно хуже Красной Армии был
подготовлен к военным действиям в суровых климатических ус-
ловиях. Но за это ответствен германский генеральный штаб, для
которого перемена погоды будто бы оказалась «неожиданной».
Климатические условия как одно из условий ведения войны
сами по себе никогда не имели решающего значения. Исход вой-
ны определяет активная деятельность людей.
Пытаясь обойти молчанием классовую природу Красной Ар-
мии, реакционные историки объясняли исход крупнейших битв
численным превосходством советских войск'12.
В действительности в Московской битве Красная Армия даже
несколько уступала вермахту по численности личного состава,
57 См., например: Kinder H., Hilgetnann W. dtv-Atlas. Munchen, 1972,
S. 207; Der groBe Atlas zum II. Weltkrieg. Munchen, 1974.
58 См., например, книгу В. Пауля с весьма характерным названием (букваль-
но: «Замороженная победа»): Paul W. Erfrorener Sieg. Die Schlacht um
Moskau 1941/1942. Esslingen, 1976.
59 Assman K. Deutsche Schicksalsjahre. Weisbaden, 1951, S. 280.
60 Samhaber E. Geschichte Europas. Koln, 1967, S. 491; Carell P. Unternehmen
Barbarossa. Frankfurt am Main, 1967, S. 171; Reinhardt K. Die Wende vor
Moskau. Stuttgart, 1973, S. 79, 180, 181.
61 Итоги второй мировой войны, с. 82.
62 Deutsche Geschichte seit dem Ersten Weltkrieg, Bd 2, S. 180, 313; Fries-
sner H. Verratene Schlachten, S. 61, 231; Jacobsen H.-A. Hillgruber A. Ein-
fuhrung, S. 4 E; APZ, 5.V.1965.
244


под Сталинградом соотношение сил было равным, в битве за
освобождение Белоруссии и в Берлинской операции Красная
Армия превосходила противника по личному составу соответ-
ственно в 2 и 2,5 раза 63. Вопрос о численном превосходстве в
отдельных сражениях относится к области военного искусства.
«Высокое мастерство,— подчеркивал А. А. Гречко,— проявило
советское командование в массировании сил и средств на важ-
нейших направлениях. Имея подчас почти равное с противником
количество войск, оружия и боевой техники, оно все же добива-
лось решительного и быстрого его разгрома. Это достигалось за
счет искусного сосредоточения усилий на решающих направле-
ниях, тщательной подготовки операций, выявления и использо-
вания уязвимых мест у врага» 64.
С помощью тезисов о естественных факторах и численном
превосходстве реакционеры пытаются поставить под сомнение
вывод о высоких боевых качествах Вооруженных Сил СССР, хо-
рошо обоснованный в историко-мемуарных трудах советских
полководцев и монографических исследованиях. В суровых испы-
таниях, отмечается в постановлении ЦК КПСС «О 30-летии
Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941 —
1945 годов», «свое превосходство показало советское военное
искусство, высокое мастерство в проведении боевых операций
продемонстрировали воспитанные Коммунистической партией
командные и политические кадры Вооруженных Сил»65-67.
Версии причин поражения Германии, связанные с внутренни-
ми условиями страны, имеют в ФРГ немного сторонников. Керль
и некоторые другие утверждали, что Германия не была подго-
товлена к войне в экономическом отношении. Гёрлиц считал, что
вермахт был «неподготовлен к войне», что на вооружение было
израсходовано не 90 млрд. марок, как утверждают, а меньше 68.
В какой-то степени это мнение разделяет К. Рейнгардт, пола-
гающий, что руководство должно было потребовать от населе-
ния «больших жертв в целях военно-экономической подготовки
страны в соответствии с потребностями длительной войны»69. Это
мнение по существу заимствовано из книги генерала Томаса,
написанной в 1944 г. и опубликованной в ФРГ в 1966 г. Началь-
ник военно-экономического управления ОКВ не без оснований
констатировал, что вооружение Германии в предвоенные годы
шло главным образом вширь (формирование новых соединений,
создание «ударной силы первой волны»), вооружение же вглубь
63 Советский Союз в годы Великой Отечественной войны 1941—1945. М.,
1976, с. 307, 470—471, 642.
64 Гречко А. А. Наука и искусство побеждать — Правда, 1975, 19 февраля.
65-67 Тридцатилетие Победы советского народа в Великой Отечественной войне.
М, 1975, с. 4; о роли КПСС в воспитании Советских Вооруженных Сил см.
также: Брежнев Л. И. Малая земля. М., 1978.
68 Gorlitz W. Kleine Geschichte, S. 353; Итоги второй мировой войны, с. 363—
367.
69 Reingardt К. Op. cit, S. 14.
245


(развитие военного производства, создание запасов сырья) за-
держивалось 70.
Большинство же исследователей и мемуаристов ФРГ писали
о хорошо организованном производстве и запасах продоволь-
ствия, «непревзойденной военной машине, созданной Германи-
ей», о германской экономике, которая «не несет ответственности
за поражение» 71. Почти все из известных нам западногерман-
ских исследователей, независимо от того, разделяют они мнение
о неиспользованных возможностях экономики или не разделяют,
подходят к проблеме односторонне.
Марксистские историки 72 с полным основанием выделяют в
этой проблеме два аспекта: были ли полностью использованы
экономические возможности капиталистической Германии для
подготовки к войне, которую нацисты представляли себе в виде
ряда скоротечных военных кампаний; была ли в состоянии гер-
манская экономика обеспечить длительную войну за мировое
господство германо-фашистского империализма.
На первый вопрос мы отвечаем положительно. На самом деле
фашисты сделали все возможное для подготовки к скоротечной
войне. С помощью государственно-монополистического програм-
мирования, рационализации производства, усиления эксплуата-
ции, ограничения производства предметов потребления и ограб-
ления оккупированных стран германская военная экономика
обеспечивала вермахт до самого конца войны. Такой мощной
военной машины никогда не имел ни один агрессор. Германия
в 1933—1939 гг. перегнала все капиталистические страны по
уровню военного производства, увеличив его объем во много раз.
Ценой чрезвычайного перенапряжения экономики была создана
та «ударная сила первой волны», о которой говорил Томас и
которой оказалось достаточно для разгрома Польши, Франции.
Однако разгромить Англию, то есть выполнить задачи Западного
похода, Германия не смогла, часть вермахта сосредоточивалась
для войны против СССР. В ходе ее подобные расчеты оказались
полностью несостоятельными.
Утверждение о неиспользованных возможностях фактически
сводится к тезису об ошибках «фюрера». Принцип «фюрерства»,
разумеется, отрицательно влиял и на экономику Германии. Про-
счеты руководства и просто пороки в организации военной эко-
номики, несомненно, имели место. Так, вопросами хозяйства в
стране одновременно занимались многочисленные нацистские
учреждения — ведомства Геринга, Заукеля, Розенберга, мини-
стерства экономики, труда, сельского хозяйства.
70 Thomas G. Geschichte der deutschen Wehr- und Rustungswirtschaft. Bop-
pard, 1966, S. 145.
71 См., например: Дёрр Г. Поход на Сталинград. М., 1957, с. 55.
72 См. в первую очередь упоминавшиеся нами работы В. И. Дашичева и
Д. Эйхгольца.
246


Однако определяющим был объективный фактор — общие
ограниченные возможности Германии, ее неспособность выдер-
жать длительное военно-экономическое противоборство с Совет-
ским государством и его союзниками. Ссылки сторонников тези-
са об упущенных возможностях на успехи немецкой экономики
в 1942—1944 гг. беспочвенны. Эти успехи объясняются эксплуа-
тацией захваченных стран и областей 73. Планы нацистов в об-
ласти военно-экономической также имели сугубо авантюристи-
ческий характер. Германо-фашистские империалисты, говорил
Ульбрихт, учитывали только тонны, количество боеприпасов и
количество имеющихся танков. Но политические и экономиче-
ские силы Советского Союза и его союзников они «не смогли
правильно оценить» 74
Тезис о недооценке ОКБ новейших военно-технических средств
можно было встретить и в литературе 50-х годов, например,
в брошюре Гальдера, в книге «Итоги второй мировой войны».
Этот тезис не лишен полностью оснований. Наибольшее распро-
странение получил этот тезис в 60-е годы. В статье «Гитлер по-
дарил атомную бомбу. Почему Германия проиграла войну»75
Г. Хансен сообщал, как «министр почт Онезорге обращал внима-
ние фюрера на возможность создания этого страшного вида ору-
жия, но тот поднял его на смех»; как «антисемитизм нацистов
привел к эмиграции из страны многих немецких ученых-физи-
ков».
Как показал академик А. П. Александров, действительно
«немцы мало продвинулись за годы войны и были очень далеки
от возможности создания ядерного оружия». Подтверждает ав-
тор и отрицательное влияние эмиграции многих ученых. Однако
в целом тезис о том, что ОКБ не придало значения германскому
атомному проекту, который будто бы можно было осуществить
раньше, чем это сделали противники Германии, должен быть
отвергнут. Военная экономика Германии, несмотря на ее срав-
нительно высокий уровень, была не в состоянии обеспечить этот
проект76.
Нацистская модификация известной легенды о «кинжальном
ударе в спину» получила наибольшее распространение в связи
с событиями 20 июля 1944 г. После войны эта легенда была вос-
становлена некоторыми крайне реакционными историками и пуб-
лицистами 77.
Фашистский тезис о решающем влиянии заговора 20 июля
на исход войны не может быть принят. Его консервативные ли-
73 Подробнее см.: Дашичев В. И. Банкротство стратегии германского фашиз-
ма, в двух томах, т. 1. М., 1973, с. 305—316, 525—538.
74 Правда, 1959, 20 июля. Подробнее см.: Военная экономика стран воюющих
коалиций.— История второй мировой войны, т. 7.
75 NZSZ, 1968, N 9. S. 8; Buchheit G. Der deutsche Geheimdienst, S. 210;
Stern, 1967, 12. Marz.
76 Правда, 1966, 24 декабря.
77 Подробнее см.: Smoydzin W. NDP. Ilm, 1967, S. 175; GWU, 1977, H. 5.
247


деры отнюдь не добивались военного поражения Германии. Они
выступили не против агрессивной войны вообще, а против войны,
в которой нацистская Германия уже потерпела поражение. Ак-
ции заговорщиков лишь в небольшой степени способствовали
неизбежной развязке.
Советские и немецкие разведчики-антифашисты внесли зна-
чительный вклад в обеспечение победы СССР. Бывший директор
ЦРУ США Даллес после войны писал: «Информация, которую
добывали советские разведчики во время второй мировой вой-
ны... представляла собой такого рода материал, который явля-
ется предметом мечтаний для разведки любой страны» 78.
Однако было бы ошибочным считать этот вклад решающим.
Очень ценной была, например, информация Зорге о направлении
японской агрессии. Но она сама по себе не могла решить исхода
Московского сражения. Не меньшее значение имели сведения о
замыслах противника в районе Курска весной и летом 1943 г.
Но, как известно, для того, чтобы сорвать их, советскому народу
и его армии потребовалось провести поистине гигантскую ра-
боту — в области экономической, политической, идеологической,
военной. Г. К. Жуков справедливо считает важные сведения о
противнике лишь одним из факторов нашей победы под Курс-
ком. Эту точку зрения со знанием дела обосновывает в своей
книге известный венгерский ученый, в прошлом советский раз-
ведчик Ш. Радо 79.
В целом реакционная историография уже в 50-е годы не при-
няла легенду о «кинжальном ударе в спину» применительно ко
второй мировой войне 80. В отличие от своих предшественников
в 20—30-е годы реакционные историки ФРГ сочли нецелесооб-
разным использовать эту чрезвычайно одиозную версию. Исполь-
зование ее неонацистскими публицистами было подвергнуто
критике в трудах самих буржуазных, в том числе и реакционных,
историков ФРГ81. Дёниц, например, высказывался против «ле-
генды о том, что только измена покушавшихся привела к пора-
жению и что живой Гитлер привел бы войну к хорошему концу».
Ротфельс выступил против «легенды о разлагающем влиянии
заговора на оборону». «Не может служить аргументом тот
факт,— пишет Баум,— что некоторые генералы после капитуля-
ции предоставили себя в распоряжение НКСГ и советской радио-
пропаганды» 82.
78 Цит. по: Коммунист, 1968, № 18, с. 73.
79 Жуков Г. К. Указ. соч., т. 2, с. 151—152, 161, 165, 167; Радо Ш. Под псев-
донимом «Дора». М., 1973, с. 3, 257—258; 1976, с. 3—4, 315—318.
80 Подробнее см. нашу ст.: Проблемы историографии. Воронеж, 1960, с. 85—
87.
81 Подробнее см., в частности: Проблемы освободительного движения и меж-
дународных отношений в новое и новейшее время, с. 115, 123; ср.: Проб-
лемы германской истории. Вологда, 1973, с. 13—14.
82 Donitz К. 10 Jahre und 20 Tage, S. 402, 403; Rothfels H. Zeitgeschichtliche
Betrachtungen, S. 164; APZ, 1965, 5. Mai.
248


Западногерманские историки об итогах войны
Марксистская историография в общих чертах раскрыла итоги
второй мировой войны, хотя они и остаются изученными в мень-
шей степени, чем итоги Великой Отечественной войны. Основ-
ное преимущество марксистской историографии перед буржуаз-
ной состоит в том, что она показывает итоги войны во всем мно-
гообразии и всей сложности этой проблемы, рассматривает их
как проявление главной прогрессивной тенденции современного
развития человечества. Марксистскими историками эта пробле-
ма исследуется в органической связи с вопросами о генезисе и
политическом характере войны, о решающей роли СССР в раз-
громе фашистского военного блока, об исключительной актив-
ности народных масс во второй мировой войне, проявившейся,
в частности, в движении Сопротивления. При изучении пробле-
мы марксистские историки учитывают также отличие второй ми-
ровой войны от первой, особенности фашистского империализма
и специфику его германской разновидности.
Научная оценка итогов войны включает глобальные обобще-
ния, трактовку международных вопросов, возникших вследствие
войны, и влияние войны на отдельные регионы или отдельные
страны.
Итоги второй мировой войны как важная научная и полити-
ческая проблема в послевоенные годы получили освещение во
многих документах КПСС, зарубежных коммунистических пар-
тий, международных совещаний коммунистов. Программа КПСС
с исходом второй мировой войны непосредственно связывает
вступление капитализма во второй этап его общего кризиса,
дальнейшее усиление неравномерности развития капиталистиче-
ских стран, обострение противоречий капитализма 83. Марксист-
ская историческая наука показала, что главными итогами вто-
рой мировой войны были крах политических и стратегических
замыслов империалистической реакции, коренное изменение со-
отношения классовых и политических сил в мире в пользу соци-
ализма, демократии и мира, небывалое ускорение общественно-
го прогресса84. Благодаря усилиям, в первую очередь социалисти-
ческих государств, в последние годы были «закреплены,— под-
черкивалось на XXV съезде КПСС,— важнейшие итоги осво-
бодительной борьбы европейских народов в годы второй мировой
войны и после нее. Созданы предпосылки для устойчивого мира
и добрососедского сотрудничества как в Европе, так и за ее
пределами» 85.
83 Программа Коммунистической партии Советского Союза. М., 1976, с. 25—
35.
84 См., в частности, главу «Коренные перемены на международной арене».—
История дипломатии, т. V.
85 Материалы XXV съезда КПСС, с. 7.
249


Для большинства западногерманских буржуазных историков
не существует проблемы итогов войны в целом, только отдель-
ные моменты проблемы отражены в их работах, иногда лишь в
виде простого постулирования, без каких-либо доказательств.
ФРГ в 60-е годы была единственным в Европе государством, ко-
торое не признавало итогов войны. Освобождение Германии от
фашизма изображалось реакционерами как «немецкая ката-
строфа», «установление чужеземного господства» 86. В противо-
положность этому либеральные и демократические историки свя-
зывали с разгромом фашизма возрождение Германии. Когон
назвал свою юбилейную статью весьма выразительно: «Осво-
бождение через поражение. 30-летие восстановления Герма-
нии»87. Реакционные историки вместе с политологами, экономи-
стами, юристами, журналистами, военными специалистами уча-
ствовали в выработке соответствующих аргументов в пользу
непризнания результатов разгрома германо-фашистского импе-
риализма 88. Перу видных историков принадлежат и специаль-
ные работы. Их суждения фактически совпали с официальной
точкой зрения ХДС/ХСС. По мнению Хубача, историки ФРГ
должны были способствовать «уже начавшемуся пересмотру
решений 1945 года», показать «неоспоримость германских при-
тязаний на земли между Одером и Мемелем» 89. Литературе по-
следних лет в целом свойственно частичное признание итогов
второй мировой войны 90.
Некоторое распространение в западногерманской буржуаз-
ной литературе получили оценка второй мировой войны как
«ненужной», общие суждения о характере решений Потсдамской
конференции, об ответственности за возникновение «холодной
войны». В большей степени представлены здесь суждения о по-
слевоенных границах Германии, немецких военных преступниках,
86 Подробнее см.: Кучинский Ю. Так это было в действительности. М., 1971,
с. 28; Шютцле К. К вопросу об освещении западногерманской историогра-
фией проблемы освобождения немецкого народа от фашизма.— Великая
победа советского народа. 1941—1945. М, 1976, с. 515—520.
87 FH, 1975, Н. 5.
88 Отдельные аспекты этой литературы были подвергнуты марксистской кри-
тике в статьях: Thomas S. Die ersten beiden Jahrzehnte Bonner AuBenpoli-
tik in Geschichtsschreibung und Publizistik der BRD.— ZfG, 1972, H. 10;
Висков С. И., Кульбакин В. Д. Буржуазная историография германского во-
проса периода 1945—1949 годов.— Вопросы истории, 1975, № 5; Keider-
ling G. Die Westberlinfrage in der neueren imperialistischen Geschichtsschrei-
bung.— ZfG, 1976, H. 1; Филитов А. М. Основные тенденции развития бур-
жуазной историографии Потсдамского соглашения.— Проблемы истории
международных отношений и идеологическая борьба. М., 1976.
89 Hubatsch W. Die deutsche Frage. Wurzburg, 1961, S. 184; Idem. Deutsche
Geschichte 1945—1972. Frankfurt am Main, 1974.
90 См., например, работы, опубликованные в связи с 25-летием ФРГ: 25 Jahre
Grundgesetz. Bonn, 1974; Ludz P. С. Deutschlands doppelte Zukunft. Mun-
chen, 1974; 25 Jahre Bundesrepublik Deutschland — Wandel und Bewahrung
einer Demokratie. Wien, Munchen, 1974.
250


взаимоотношениях двух германских государств—ГДР и ФРГ —
и уроках войны.
В ФРГ имеет хождение в той или иной форме модифициро-
ванный тезис Черчилля о второй мировой войне, будто бы вы-
годной лишь для России и катастрофической для Запада 91. Мы
видим в этом искаженную буржуазным сознанием мысль о пора-
жении в минувшей войне ударных сил мировой реакции и побе-
де сил прогресса. Попытки реакционеров объяснить такой исход
войны связаны с тезисом о «противоестественном союзе».
Так, лейтмотивом книги Бессона «От Рузвельта до Кеннеди.
Принципы американской внешней политики» является мысль
о том, что США не использовали своей военной мощи,
чтобы воспрепятствовать усилению влияния СССР и росту миро-
вого освободительного движения в послевоенное время. Многие
реакционные историки и мемуаристы объяснили итоги войны
тем, что Рузвельт до самой своей смерти «ошибочно оценивал
Советский Союз» 92. «Трагическая вина Рузвельта заключалась
в том, что он не отказался своевременно от этого противоесте-
ственного союза»,— полагал Типпельскирх 93. В Ялте, по утверж-
дению Манштейна, Рузвельт и Черчилль «пол-Европы отдали во
власть» Советского Союза 94
Тезис о «капитуляции» буржуазных лидеров не выдерживает
критики. Решения Ялтинской и Потсдамской конференций не
зависели в такой степени от воли тех или иных политических
деятелей95. Демократический характер этих решений был обус-
ловлен в первую очередь тем, что Советский Союз сыграл глав-
ную роль в разгроме фашизма и занимал как никогда ранее
прочные политические и стратегические позиции; в капитали-
стическом мире был мощный подъем антифашистского движе-
ния; союзники были заинтересованы в помощи СССР для завер-
шения войны на Тихом океане. В той или иной мере это отме-
чают и некоторые буржуазные историки. Грухманн считает, что
итоги второй мировой войны не были следствием «недостатка
твердости» западных представителей на конференциях. Они бы-
ли в большей степени «выражением фактического соотношения
сил»96. По оценке Л. Тейлора, «военные силы западных держав
в Европе более чем вдвое уступали силам русских» 97.
91 Подробнее см.: Секистов В. А. Против буржуазных фальсификаторов исто-
рии второй мировой войны. М., 1974, с. 59—60.
92 Besson W. Von Roosevelt bis Kennedy. Frankfurt am Main, 1964; Hillgru-
ber A. Berlin. Dokumente 1944—1961. Darmstadt, 1961, S. 19.
93 Типпельскирх К. История второй мировой войны. М., 1956, с. 346, 571.
94 Манштейн Э. Утраченные победы. М., 1957, с. 211; NE, 1975, Н. 5. См. так-
же: StrauB F. J. Deutschland. Deine Zukunft. Stuttgart, 1976, S. 61.
95 Тезис о чрезмерных уступках Рузвельта отвергают видные американские
дипломаты Л. Гарриман, Ч. Боллен, Д. Кеннан (подробнее см.: Яков-
лев Н. Н. Ф. Рузвельт — сторонник сотрудничества с Советским Союзом.—
Вопросы истории, 1972, № 12, с. 89—90).
96 Deutsche Geschichte seit dem Ersten Welktrieg, Bd 2. Stuttgart, 1973, S. 347.
97 Taylor A. The second world war. London, 1975, p. 225.
251


Суждения реакционеров об итогах войны носят ярко выра-
женный антикоммунистический характер. «Вторжение Совет-
ской России в Центральную Европу,— утверждал Штраус, —
является исторической катастрофой нашего столетия». Б. Мейс-
снер, Г. Веттиг и другие реакционные историки и публицисты
пытаются представить в качестве «экспортированных Советским
Союзом» выросшие из антифашистских освободительных движе-
ний народов народно-демократические и социалистические ре-
волюции в странах Центральной и Юго-Восточной Европы 98-99.
Образование мирового социалистического содружества, пред-
ставляющее один из важнейших итогов войны, они объясняют
«советским принуждением» 100. Аналогичный тезис разделяют
также реакционные историки США и Англии. Советские иссле-
дователи показали, что освободительная миссия Вооруженных
Сил СССР основывалась на принципах пролетарского интерна-
ционализма и осуществлялась в строгом соответствии с норма-
ми международного права 101.
Некоторые буржуазные историки ограничивают рассмотре-
ние итогов минувшей войны по существу областью международ-
ных отношений. Якобсен и другие авторы книги «Безопасность и
сотрудничество в Европе. Анализ и документы» справедливо
считают, что «эта тотальная война решительно изменила кар-
тину XX века», из семи великих держав остались только США и
Советский Союз, «их доминирующее биполярное равновесие за-
менило традиционное европейское равновесие, переместило
центр тяжести мировой политики в Вашингтон и Москву»102.
Часто при оценке итогов войны на первый план выдвигается,
однако, не разгром агрессивного блока и освобождение чело-
вечества от фашизма, а возникновение «восточно-западного кон-
фликта», причем конфликт, главным образом между СССР и
США, рассматривается вне социально-экономического развития
послевоенного мира 103.
Ответственность за возникновение «холодной войны» консер-
ваторы и умеренные возлагают на СССР 104, некоторые либе-
ральные историки — и на СССР, и на США, и на Англию. В той
или иной мере они игнорируют то обстоятельство, что антиком-
мунистическая «холодная война» была фактически попыткой
империалистических кругов США, Англии и других стран пере-
98-99 Deutsche Geschichte seit dem Ersten Weltkrieg, Bd 2. Stuttgart, 1973,
S. 347.
100 Grundfragen sowjetischer AuBenpolitik. Stuttgart, 1970, S. 15, 84.
101 Подробнее см.: Богуш Е. Ф. Миф об «экспорте революции» и советская
внешняя политика. М., 1965, с. 70—91; История Коммунистической партии
Советского Союза, кн. первая, т. 5. М., 1970, с. 565.
102 Sicherheit und Zusammenarbeit in Europa, S. 8—9.
103 Nolte E. Deutschland und der kalte Krieg. Munchen, 1974, S. 39 и далее;
Ruehl L. Machtpolitik und Friedcnsstrategie. Hamburg, 1974.
104 См., в частности: Herzfeld H. Berlin in der Weltpolitik 1945- 1970. (West)
Berlin, 1973.
252


смотреть невыгодные для них итоги второй мировой войны.
Г. Колко, представитель американской «новой левой историогра-
фии», опираясь на богатые источники, показал, что эти круги
начали «холодную войну» против СССР еще в 1943—1944 гг.
Кризис современной внешней политики США в целом этот ис-
следователь не без оснований выводит из громадного разрыва
между курсом американских империалистов на мировое господ-
ство и реальными итогами второй мировой войны 104а.
Отдельные реалистические оценки мы обнаружили и в бур-
жуазной историографии ФРГ. Грухманн связывает начало «хо-
лодной войны» с антисоветскими выступлениями Бевина и Чер-
чилля 16 августа 1945 г. в связи с завершением Потсдамской
конференции105. Г. Хекер-Грабенхорст в рецензии на книгу
Р. Хрбека «СДПГ. Германия и Европа» справедливо связывает
послевоенный «раскол Европы с распадом антифашистской коа-
лиции и поворотом внешней политики США в направлении
глобальной антисоветской стратегии». «Втягивание западных
зон в возникшую тогда антисоциалистическую систему пактов»,—
отмечает автор,— должно было повлечь за собой раскол Гер-
мании» 106.
Реакционные историки и публицисты ФРГ, как и политики из
ХДС/ХСС, осуждали решения Потсдамской конференции в це-
лом. Менерт называл их «злобной попыткой обезоружить про-
тивника», Зюндерманн связывал с ним «принудительный раздел
и притеснение величайшей европейской нации» 107.
В действительности принятые конференцией исторические ре-
шения о декартелизации, денацификации, демилитаризации и
демократизации полностью соответствуют международному пра-
ву и интересам самого германского народа. Эти принципы были
провозглашены задолго до Потсдама, в частности в документах
НКСГ, и успешно осуществлены ныне в ГДР 108. Вопреки несо-
стоятельным сравнениям реакционеров, Потсдамские соглаше-
ния принципиально отличались от Версальского договора и дру-
104а Степанова О. Л. Историки-«ревизионисты» о внешней политике США.—
Вопросы истории, 1973, № 3. Важные моменты североамериканской бур-
жуазной концепции итогов второй мировой войны получили освещение
также в кн.: Американская историография внешней политики США. М.,
1972.
105 Deutsche Geschichte, Bd 2, 1973, S. 365: APZ, 1976, H. 43, S. 28.
106 BdiP, 1973, H. 10, S. 1110, см. также: Niekisch E. Erirmerimgen eines deut-
schen Revolutionars, Bd 2. Koln, 1974, S. 96.
107 Mehnert K. Der deutsche Standort. Stuttgart, 1967, S. 136; Sundermann H.
Potsdam, 1945. Leoni, 1963, 406. Наиболее характерную для буржуазной
литературы оценку Потсдамской конференции в целом см. в ст.: Wag-
ner W. Potsdamer Abkommen.— Sowjetsystem und demokratische Gesell-
schaft, Bd V, Freiburg, 1972; см. также ст. В. Вагнера к 30-летию конфе-
ренции. APZ, 1975, Н. 31.
108 Даниил вопрос в последние годы получил некоторое освещение и в ФРГ
(см., например: BRD—DDR. Vergleich der Gesellschaftssysteme. Koln,
1971).
253


гих мирных урегулирований, основанных на империалистических
принципах. Эти соглашения создавали условия для прогрессив-
ных социальных преобразований и новую обстановку для раз-
вития международных отношений 109.
Предметом фальсификации явились решения о границах
ГДР и ФРГ и о наказании немецких военных преступников.
Авторы многочисленных общих работ о войне недвусмыс-
ленно призывали восстановить границы 1937 г. О восточных
германских границах в ФРГ было издано много специальных
работ. Этот вопрос занял большое место в книгах политических
деятелей, например Штрауса, Барцеля; трактовка вопроса нео-
нацистами 110 напоминает демагогическую антиверсальскую про-
паганду нацистов. Г. Краус, Г. Лёвенштейн, Е. Хакер 111 и мно-
гие другие реакционные историки пытались представить границы
по Одеру — Нейсе «временными», существующими будто бы
лишь до предстоящей мирной конференции. В действительности
названная граница строго соответствует международному праву
и окончательна. Нерушимость ее признана в известных догово-
рах СССР с ФРГ и ПНР с ФРГ.
Несостоятельны ссылки на некоторые места в соответствую-
щих документах Потсдамской конференции: «точная граница
подлежит исследованию экспертов»; «до окончательного опре-
деления западной границы Польши» на мирной конференции.
Как показал специалист из ГДР Г. Крёгер 112, по общепринятой
терминологии слова «окончательное определение» означают
лишь более точное топографическое разграничение между госу-
дарствами.
Ряд буржуазных историков и политиков еще в начале 60-х
годов высказали довольно реалистические суждения о решениях
Потсдамской конференции вообще и об установлении новых гер-
манских границ. Так, Ф. Фауст считал эти решения «важнейшим
документом» для подготовки мирного договора 113. Трезвые мыс-
ли мы встретили в книге В. Лоевского «Бонн на повороте». Ав-
тор призывал немцев понять, что «границы 1937 г. не могут быть
восстановлены»114. Автор книги «Тяжелый путь Эрхарда»
К.-Г. Флах, видный деятель СвДП, осудил лозунги Аденауэра
о «самоопределении». Для фашистской Германии, с полным осно-
ванием считал автор, «право других народов на самоопределение
109 Подробнее см.: Высоцкий В. Н. Мероприятие «Терминал». Потсдам, 1945.
М., 1975; Potsdamer Abkommen. Berlin, 1975; Сиполс В. Я., Филитов А. М.
Потсдамская конференция и ее решения — победа демократических принци-
пов послевоенного мирного устройства в Европе.— СССР в борьбе против
фашистской агрессии. 1933—1945. М., 1976.
110 Im Kampf urn die Wahrheit. Tubingen, 1962, S. 8, 17, 30, 43.
111 Hacker J. Sowjetunion und DDR zum Potsdamer Abkommen. Koln, 1968,
S. 98—105.
112 Kroger H. Die deutschen Grenzen.—Einheit, 1966, H. 6, S. 805.
113 WWR, 1963, H. 5, S. 279; APZ, 1975, H. 31.
114 Lojewski W. Bonn am Wendepunkt. Munchen, 1965, S. 204.
254


было клочком бумаги, который в любое время разрывали...»
И далее: «Мир так быстро не забыл, что в угаре силы немцы
отказывали другим народам не только в праве на самоопреде-
ление, но и в самом простом праве на жизнь». «Признание линии
по Одеру — Нейсе как определенной восточной границы Герма-
нии в один прекрасный день станет для немцев неизбежным»,—
читаем мы в книге известного западногерманского радиоком-
ментатора К. Бёллинга «Вторая республика» 115,— и это под-
твердила жизнь.
Суждения либеральных историков не всегда последователь-
ны. Так, Г. Раш высказывался за безоговорочное признание
ГДР и послевоенных границ, за решительный отказ от рестав-
раторских и контрреволюционных намерений в отношении со-
циалистических стран. Осуждая стремление ревизовать итоги
войны, он выступил за нейтрализацию ФРГ116. Раш верно
полагал, что «для ревизии границ» «нет пи права, ни перспек-
тив», но не уделил правовой и моральной стороне дела необхо-
димого внимания, выдвинув на первый план фактор военной
победы, военного превосходства 117.
Проблема ответственности за фашистские преступления
представляет собой один из важных аспектов итогов и уроков
минувшей войны. Реакционные силы ФРГ, саботируя известные
решения конференций держав-победителей о наказании военных
преступников, превратили названную проблему в один из са-
мых острых политических вопросов.
Развязанная германским фашизмом война сопровождалась
его колоссальными преступлениями. Военные действия и на-
цистский террор унесли 55 млн. человеческих жизней. Преступ-
ным явилось применение принудительного труда 14 млн. граж-
дан европейских государств 118-124. Число только советских лю-
дей, угнанных на каторгу в Германию, составило свыше 4 млн.125
Главные немецкие военные преступники понесли заслужен-
ное наказание. Потсдамские соглашения, устав и приговор Меж-
дународного военного трибунала, известные решения ООН за-
крепили в международном праве принцип, согласно которому
планирование и развязывание агрессивных войн, пропаганда и
попытки осуществить человеконенавистнические идеи фашизма
являются преступлениями.
115 Цит. по: Коммунист, 1964, № 3, с. 97. См. также выступление К.-Г. Флаха
в качестве генерального секретаря СвДП в связи с визитом в ФРГ
Л. И. Брежнева.— Правда, 1973, 15 мая.
118 Rasch H. Die Bundesrepublik und Osteuropa. Koln, 1963, S. 80, 1965, S. 72—
73,85, 100, 106, 116.
117 Раш Г. Куда идет Западная Германия. М., 1965, с. 57, 76.
118-124 Drobisch К., Eichholtz D. Die Zwangsarbeit auslandischer Arbeitskrafte
in Deutschland wahrend des zweiten Weltkrieges. Moskau, 1970, S. 12; Вто-
рая мировая война и современность, с. 263.
125 Einheit, 1969, Н. 1. S. 74; 1972, Н. 9, S. 1213; Правда, 1969, 24 марта,
Новое время, 1975, № 19, с. 30.
255


Позиция Советского Союза и всей прогрессивной обществен-
ности мира соответствует известной Декларации об ответствен-
ности фашистов за совершаемые зверства, подписанной главами
правительств СССР, США и Великобритании в 1943 г.126, и дру-
гим международным соглашениям, включая принятую
XXIII сессией Генеральной Ассамблеи ООН Международную
конвенцию о неприменении срока давности к военным преступ-
лениям и преступлениям против человечности 127 ГДР последо-
вательно выступает за бессрочное преследование, чтобы воспре-
пятствовать совершению в будущем преступлений против мира 128.
В противоположность этому правительства ФРГ проводили
весьма противоречивую политику. Приговоры, как правило, были
чрезвычайно мягкими. Из 6 тыс. военных преступников, привле-
ченных в ФРГ за 20 лет, лишь к 90 применена высшая мера на-
казания 129. В некоторые периоды преследование фактически
прекращалось, пытались распространить на военные преступле-
ния законы о сроках давности 130. Этому созвучны суждения
реакционных историков, мемуаристов, публицистов. Неонацисты
вслед за Геббельсом назвали сведения о преступлениях НСДАП
и вермахта «изобретением вражеской пропаганды», «лживыми
обвинениями победителей». Крематории в лагерях смерти, на-
пример, будто бы были созданы для «инсценировки».
Однако в 60-е годы было все труднее рассчитывать на успех
столь грубой фальсификации; даже открытые реакционеры ста-
ли чаще прибегать к более или менее изощренной тактике. Конц-
лагери в Германии были, признали некоторые историки и публи-
цисты, но в них содержались только уголовники. Лагери сыграли
будто бы воспитательную роль. Напомним, что за годы войны
в лагерях смерти было заключено 18 млн. человек из различных
стран Европы, из них 11 млн. было уничтожено 131. Только в од-
ном Освенциме было умерщвлено 4 млн. человек 132. В первую
очередь это были политические противники фашизма, а также
лица «нежелательные в расовом отношении». Попытки затуше-
вать преступления в концлагерях абсурдны, многочисленные
свидетельства были представлены в Нюрнберге, за истекшие три
десятилетия найдены новые документы.
В открыто реакционной литературе ФРГ распространен те-
зис об общей ответственности за преступления всех участников
126 Известия, 1943, 2 ноября.
127 Правда, 1969, 24 марта, 2 сентября; Новое время, 1968, № 50, с. 20—22.
128 См., в частности: Декларация Правительства Германской Демократической
Республики.—ND, 1968, 22. Oktober.
129 Новое время, 1975, № 26, с. 14; Toeplitz H. Das Urteil von Nurnberg.—
Einheit, 1975, N 11.
130 Подробнее см.: Розен В. Преступление без наказания. Правда о преследо-
вании нацистских преступников в ФРГ. М., 1970.
131 Finheit, 1963, Н. 7, S. 129; 1972, Н. 9, S. 1254.
132 ZfG, 1971, Н. 6, S. 804; Правда, 1975, 25 февраля; Humanite Dimanche,
1975, N 216, p. 43—44.
256


войны. Неонацистские публицисты вскользь признают ответ-
ственность немецких фашистов, затем широко и подробно, в дра-
матических тонах сообщают вымыслы о «зверствах противни-
ков Германии». Может быть, наиболее ярко проявилось это в
растянутой почти на два десятка номеров статье В. Плейера в
«Солдатской газете». Его цель — доказать, что «зверства крова-
во-красной нитью проходят через всю мировую историю», и та-
ким образом представить нацистские преступления делом впол-
не обыкновенным. Перед читателями предстал длинный ряд
массовых убийств от походов Александра Македонского до агрес-
сии США против Вьетнама. При этом преступления прусско-гер-
манских агрессоров обойдены молчанием, а из всех злодеяний
нацистов мимоходом упомянуто лишь преследование евреев 133.
Плейер игнорирует то важнейшее обстоятельство, что злодеяния
нацизма — явление совершенно новое, качественно отличное, что
фашисты превзошли всех преступников, которых знала история.
Имеет хождение также тезис о том, что о преступлениях фа-
шистов знал будто бы лишь весьма ограниченный круг лиц 134.
Весьма распространен названный тезис применительно к немец-
ко-фашистским генералам. Так, в одной из новых работ Гёрлица
«Карл Дениц. Гроссадмирал» есть утверждение, что этот воен-
ный преступник узнал о нацистских злодеяниях лишь «после
окончания войны». «Невинно осужденный», он был включен в
число военных преступников будто бы «автоматически» как один
из руководителей вермахта 135 Факты свидетельствуют, однако,
что генералы в большинстве своем не только были подробным
образом информированы о газовых камерах, массовых могилах,
но и сами непосредственно руководили полицейскими акциями.
Им подчинялись «особые команды», которые свирепствовали в
зоне боевых действий. Вермахт был главным инструментом на-
цистской оккупационной политики.
В целом умеренные в отличие от консерваторов исходят из
признания попранных в 1939—1945 гг. нацистами законов и
международных норм, направленных на устранение наиболее
жестоких способов ведения войны, на защиту мирного населе-
ния в условиях военных действий. Однако и в данном случае уме-
133 NZSZ, 1968, №№5,21, 34.
134 NZSZ, 1969, И. April; Donitz К. 10 Jahre und 20 Tage. S. 305, 477; Jo-
hann E., Junker J. Deutsche Kulturgeschichte. Munchen, 1970, S. 154. Под-
робнее об отношении различных классов и слоев населения Германии к
фашистскому террору см.: Berthold L. Das System des faschistischen Ter-
rors in Deutschland und die Haltung der einzelnen Klassen und Volksschich-
ten.— ZfG, 1964, H. 1, а также: Ульбрихт В. К. истории новейшего вре-
мени. М., 1957 г., с. 7—8; Abendroth W. Sozialgeschichte der europaische
Arbeiterbewegung. Frankfurt am Main, 1965, S. 146—147.
135 Gorlitz W. Karl Donitz. Gottingen, 1972, S. 82, 86, 91, 92. Генерал З. Вест-
фаль в своих вновь изданных воспоминаниях по-прежнему утверждает, что
он будто бы ничего не знал о концентрационных лагерях (Westphal S.
Erinnerungen. Mainz, 1975, S. 48—49).
257


ренные весьма непоследовательны. Тезисы об общей ответствен-
ности за преступления, о будто бы гуманном ведении войны вер-
махтом имеют распространение и в литературе этого направле-
ния 136. Либеральные же политики и историки ФРГ безоговорочно
признают ответственность за войну и преступления.
Многие западногерманские военные историки и мемуаристы,
анализируя генезис войны, ход военных действий, причины по-
ражения и итоги войны, пытаются извлечь определенные уроки.
Следуя известной традиции прусских милитаристов, нацистские
генералы уже в первые послевоенные годы занялись изучением
опыта войны. Как сообщает Адам, профашистски настроенные
генералы в лагере военнопленных в СССР, группировавшиеся
вокруг Фёрча, делали выводы о наиболее оптимальной структуре
и вооружении будущей германской армии, о союзниках в буду-
щей антисоветской войне: «с американцами — против рус-
ских 137». Эту задачу выполняла и группа Гальдера. Желанию
овладеть опытом 1939—1945 гг. были подчинены в основном все
работы западногерманских участников войны.
Фрисснер видит задачу своих мемуаров в том, чтобы «извлечь
уроки из великой войны». Шпейдель пишет в предисловии к кни-
ге «Решающие сражения второй мировой войны», что подоб-
ные издания способствуют «улучшению военной и политической
подготовки вооруженных сил Атлантического союза». По мнению
Якобсена, историография войны призвана способствовать вос-
питанию сознательного солдата, верного солдатским традициям,
облеченного доверием нации138.
В 60-е годы в ФРГ еще более усилился интерес к опыту ми-
нувшей войны. В этой связи были пересмотрены некоторые мо-
менты реакционной концепции истории войны; опубликованы
документы вермахта, истории многочисленных его соединений;
на страницах военных журналов активно обсуждались пробле-
мы «практического значения» военной историографии. В эти
годы произошло значительное обновление высшего командного
состава бундесвера, что, однако, не означало пресечения реак-
ционных идейных влияний. Внимание к традициям в бундесвере
резко возросло. 1 июля 1965 г. министр обороны ФРГ издал даже
специальный приказ о традициях139.
136 См., например: Deutsche Geschichte seit dem Ersten Weltkrieg, Bd 2. Stutt-
gart, 1973, S. 36.
137 Адам В. Трудное решение. М., 1967, с. 461 и др. См. также меморандум
генерала Гелена о структуре руководства армией, составленный им в сен-
тябре 1945 г., и сопроводительную статью А. Каризиуса и Г. Фёрстера
(MG, 1973, Н. 2).
138 Freissner H. Verratene Schlachten, S. 9; Entscheidungsschlachten, S. 5;
Bauer E. Der Panzerkrieg. Bonn, 1965, S. XII (Vorwort).
139 Подробнее см.: Militarwesen, 1964, S. 936; Pelches M. Der Antikommunis-
mus — die ideologische Grundlage der «geistigen Rustung» in der Bundes-
wehr.—MAeO, 1966, H. 9; Streller K.-H. Friedrich II. und der altpreuBische
Militarismus in der Stellung der Bundeswehr.— MG, 1969, H. 3.
258


* * *
Поражение фашистской Германии было обусловлено тем, что на-
цисты ставили себе авантюристические и несправедливые це-
ли— стремились поработить и истребить народы, завоевать ми-
ровое господство. Поражение явилось следствием недооценки
политических, экономических и военных возможностей своих
противников, в первую очередь Советского государства.
Подавляющее большинство западногерманских реакционных
историков и мемуаристов не понимают ил,и сознательно извра-
щают причины поражения. Они отрицают его закономерность.
Центральным моментом реакционной концепции причин по-
ражения является тезис о единоличной или исключительной от-
ветственности «фюрера». Так же, как и в вопросе о генезисе
войны, эти историки видят в упомянутом тезисе удобный способ
отказаться от анализа социально-экономических факторов.
Несостоятельна и тесно связанная с названным тезисом ле-
генда о «непогрешимости» германского генерального штаба.
Нельзя отрицать, что вермахт среди буржуазных армий был са-
мым сильным и что в этом заслуга в первую очередь офицеров и
генералов. Но, несмотря на известные его достижения, этому
штабу издавна были присущи органические пороки. Нацисты
усвоили и усилили авантюризм и догматизм, тупое чинопочита-
ние и слепое преклонение перед авторитетами, чем издавна отли-
чался германо-прусский генералитет. Историки СССР и ГДР, а
также отдельные буржуазные историки показали, что не было
«неограниченного» военного руководства «фюрера», что тезис о
«бесправии генералитета» был выдвинут мемуаристами лишь в
целях самооправдания. Гитлеру инкриминируют и другие ошиб-
ки. По его вине будто бы утрачен «русский шанс», Германия
имела слабых союзников, возникла антифашистская коалиция.
Тезисы о естественных факторах, численном превосходстве,
шпионаже позволяют увести читателей в сторону от глубоких
причин поражения.
Реакционные историки пытались обосновать нарушение в
ФРГ закрепивших итоги войны решений Потсдамской конферен-
ции. Некоторые из них, признавая общее ослабление капитализ-
ма в итоге войны, возлагают ответственность за это, как и за
«раскол противников большевизма», на Гитлера, Рузвельта и
Черчилля, игнорируя при этом объективные факторы, которые в
первую очередь обусловили принятие в Потсдаме действительно
прогрессивных решений. Грубые нападки на эти решения в наши
дни наблюдаются лишь в неофашистской и другой крайне реак-
ционной литературе. Умеренные признали некоторые итоги вой-
ны, сопровождая это различными оговорками. Либеральные и
демократические историки последовательно принимают как
должное или как неизбежное реальное положение, сложившееся
в результате войны, развязанной фашистами, и их разгрома.
259


Одно из центральных мест в западногерманской историогра-
фии занимает вопрос о немецких военных преступниках. Боль-
шинство неонацистских публицистов вообще отрицают фашист-
ские преступления. Консерваторы, как правило, признавая в ка-
кой-то степени вину «фюрера» и его гаулейтеров, отрицают со-
участие вермахта. В более полной мерс признали преступления
умеренные. Тем не менее в целом реакционной литературе свой-
ственно стремление реабилитировать военных преступников.
Представители ее используют при этом те или иные приемы:
формулу умолчания; попытки объявить преступления «враже-
ской пропагандой»; частичное их признание, тезисы об общей
ответственности всех участников войны и ответной немецкой
военной репрессии; ссылки на воинский долг; попытки сузить
круг немецких виновников и сократить масштабы и объекты их
преступлений, противопоставить им так называемые «добрые де-
ла немцев во время войны», причем из числа этих дел подлинно
антифашистские акции исключаются; убедить читателей в неос-
ведомленности немецкого населения. Прямую ответственность
монополий за военные преступления по существу обходят мол-
чанием. Либеральные и демократические историки более или ме-
нее последовательно показывают, что фашистские злодеяния
1939—1945 гг. не были результатом «ошибок» отдельных лиц,
что имела место заранее разработанная империалистами госу-
дарственная система преступлений и создана специальная «чело-
векоубойная промышленность».
В значительной степени вся западногерманская буржуазная
историография второй мировой войны служит осмыслению опре-
деленных исторических уроков. Их пытаются сформулировать
при исследовании генезиса, хода и исхода войны одни истори-
ки—следуя принципам антикоммунизма и реваншизма, дру-
гие— принципам антимилитаризма и мирного сосуществования.
Среди рекомендаций первых выделяется неизменное требование
«сильных союзников», логически вытекающее из реакционной
критики нацистской внешнеполитической концепции. Распрост-
ранены рекомендации, касающиеся системы военного руковод-
ства. Восстановив более или менее полную картину военных
действий и подвергнув критике деятельность штабов, военные
историки в некоторой степени способствовали выработке форм
организации бундесвера и приемов вооруженной борьбы.
Вклад буржуазных историков в исследование итогов и уроков
второй мировой войны незначителен. Они оказываются не в со-
стоянии воссоздать адекватную картину социального мира в
XX в., без чего невозможно оценить главные итоги войны. С иг-
норированием ответственности империалистической буржуазии
за войну связаны попытки обойти молчанием подлинное значе-
ние итогов войны — разгром фашизма, наиболее агрессивных,
наиболее шовинистических и контрреволюционных сил совре-
менного империализма.
260


Заключение
Введение в научный оборот многочисленного фактического ма-
териала, как документального, так и полученного в результате
опроса широкого круга активных деятелей фашистской импе-
рии, позволили буржуазным исследователям ФРГ сделать цен-
ные частные наблюдения и обобщения. Но в целом история вой-
ны в ФРГ изучена недостаточно.
Сравнительно полно исследована история военных действий,
главным образом на сухопутных театрах, из них в первую оче-
редь на советско-германском фронте. Проблемы генезиса войны
и причин поражения, хотя и находились, особенно вторая, в цент-
ре внимания многих историков, фактически подменены вопро-
сом о вине Гитлера и изучены слабо. Также неудовлетворитель-
но освещена история антифашистского Сопротивления. Недо-
статочно изучалось внутреннее развитие Германии 1939—1945 гг.
Большое число книг о буржуазной оппозиции не могло воспол-
нить названный пробел. Не были разработаны научная концеп-
ция истории 1939—1945 гг. и ее периодизация, изолированно
изображались отдельные моменты войны.
В ФРГ восстанавливали не историю второй мировой войны, а
лишь весьма одностороннюю историю Германии периода минув-
шей войны, главным образом так называемого «германского ве-
дения войны». Претензии ведущих историков ФРГ на воссозда-
ние истории мировой войны необоснованны. Мы имеем здесь в
виду не только слабое освещение хода войны, например, на Ти-
хом океане. Даже основные моменты военной истории Совет-
ского Союза, бывшего главным противником фашистской Гер-
мании, в историографии ФРГ освещены неудовлетворительно.
Представляется весьма характерным то обстоятельство, что в
ФРГ по существу нет соответствующего современному уровню
знаний общего труда о второй мировой войне.
Большинство буржуазных историков не стремится восстано-
вить исторически верную и полную картину второй мировой вой-
ны, в значительной мерс руководствуясь чисто утилитарными со-
ображениями идеологической борьбы против коммунизма.
261


Анализ реакционной литературы ФРГ показывает, что иска-
жениям подвергнуто в первую очередь освещение тех аспектов
истории войны, которые связаны с участием в ней СССР и дви-
жений народного Сопротивления, руководимых коммунистами.
В литературе же об участии СССР и литературе о Сопротивле-
нии в наибольшей степени подвергнуты фальсификации аспекты
проблемы, интерпретация которых обусловлена идеологической
функцией реакционной историографии. Таковы суждения о по-
литике СССР в предвоенный период, о причинах нападения на-
цистов на СССР, об отношениях Советского государства с его
западными буржуазными союзниками, с различными националь-
ными движениями антифашистского Сопротивления, о взаимо-
отношениях ВКП(б) и зарубежных компартий, об источниках
победы СССР и причинах поражения Германии на главном ее
фронте — Восточном, о сущности социалистического строя в
СССР и фашистского режима в Германии, о влиянии СССР на
определение политических итогов войны, в частности на после-
военное устройство Германии и др. Как правило, в ФРГ обходят
молчанием общенародный характер Великой Отечественной вой-
ны Советского Союза, что ярко проявилось, например, в форми-
ровании многочисленного народного ополчения. В его ряды всту-
пило почти 2 млн. патриотов 1.
Собственно военная история, в том числе ход военных дейст-
вий на советско-германском фронте, роль фронтов в обеспечении
победы, освещение которых тесно связано с попытками извлечь
определенные уроки, искажены в меньшей степени. В то же вре-
мя ее изложение отличается наибольшей непоследователь-
ностью, что можно объяснить непримиримыми противоречиями
между основными функциями реакционной военной историогра-
фии— идеологической и научной, научно-прикладной.
Обладая хорошей документальной базой, буржуазная исто-
риография ФРГ не смогла, однако, воссоздать научную историю
второй мировой войны. Это обусловлено не только сковывающим
воздействием идеологической функции историографии, но и ее
методологической слабостью.
Анализ западногерманской буржуазной историографии вой-
ны подтверждает вывод историков-марксистов о перманентном
кризисе буржуазной исторической мысли2. Прямо или косвенно
об этом кризисе стали говорить сами буржуазные историки
ФРГ. Уже на конференции их Союза в 1967 г. проблемы теории
и методологии были поставлены на первый план. Автор одного
1 Коммунист, 1975, № 2, с. 72. Подробнее о народном ополчении в СССР см.
исследования советских историков: История Москвы. М., 1978; Непокорен-
ный Ленинград. Л., 1974; Колесников А. Д. Народное ополчение городов-
героев. М., 1974.
2 Подробнее о кризисе буржуазной исторической науки в ФРГ см. новейшие
работы Г. Лоцека.— Einheit. 1973, Hefte, 3, 4; 1975, Н. 12.
262


из основных докладов А. Митгелер говорил о «перманентном
кризисе», в котором пребывает буржуазная историческая нау-
ка с 80-х годов XIX в.3-4
Кризис буржуазной исторической науки тесно связан с об-
щим идейно-политическим кризисом современного буржуазного
общества. Он находит свое выражение в эклектизме философ-
ских взглядов, презентистском подходе к историографии, общей
порочности методологии реакционных историков; существовании
и активизации неофашистской историко-политической публици-
стики, которая сама по себе является полным отрицанием нау-
ки. Кризис проявился в серьезном расслоении буржуазных исто-
риков. Само появление умеренных с их поисками новых концеп-
ций объективно означало одновременно и симптом кризиса, и
попытку преодолеть его. Они сделали некоторые шаги в научном
изучении второй мировой войны. Но в общем их стремление пре-
одолеть пороки старой историографии при сохранении враждеб-
ности к историческому материализму не привело к успеху. Эти
историки, не понимая диалектики исторического явления и исто-
рического закона, пытались соединить индивидуализирующий и
генерализирующий методы на эклектической основе5.
ФРГ тесно связана с другими буржуазными государствами в
экономическом, политическом, идейном отношениях. Не изоли-
рована и западногерманская буржуазная литература о второй
мировой войне. Она — часть всей буржуазной историографии.
В США, ФРГ, Англии, Франции представлены главные в ка-
питалистическом мире центры исследования истории войны. Они
активно взаимодействуют друг с другом. Буржуазная историо-
графия имеет общие цели, содержание, организационные формы.
В этих странах были созданы примерно одинаковые системы ис-
следования и база источников. Проблематике войны уделяется
исключительное внимание. К ней постоянно обращаются не толь-
ко специалисты-историки, но и политики, дипломаты, философы,
социологи, экономисты, писатели. Растет выпуск специальной
литературы. В историографии, как правило, доминируют анти-
коммунистические направления. Их представители принимают
участие в формировании империалистической идеологии и поли-
тики. Они стремятся поставить опыт войны на службу современ-
ной политике и военному строительству. Как отмечал один из
французских буржуазных журналов, история минувшей войны
«глубоко пронизывает современные события», она нужна «не
3-4 См.: GWU, 1968, Н. 1, S. 21, а также доклад председателя Союза истори-
ков ФРГ В. Конце на XXX съезде Союза в Брауншвейге в 1974 г. (GWU,
1975, Н. 2); APZ, 1970, H. 11, S. 11; см. также: Probleme der Geschichtsme-
thodologie. Berlin, 1972, S. 352.
5 К аналогичным выводам приходят и историографы ГДР (см., например:
Schleier H. Theorie der Geschichte — Theorie der Geschichtswissenschaft. Ber-
lin, 1975).
263


для удовлетворения любопытства, а для руководства к дейст-
вию» 6-7.
Буржуазная историография в различных странах имеет ана-
логичную методологическую основу. Прослеживается в то же
время влияние, например, «германского историзма» на буржуаз-
ных историков США и Англии, американских теорий прагматиз-
ма и «историографии бизнеса», английской школы Нэмира с ее
«биографическим методом» — на западногерманских историков.
Для большинства буржуазных историков характерно отрицание
социального прогресса и закономерностей общественного разви-
тия, исключительное внимание к субъективному фактору, преи-
мущественно политический подход к изучению явлений, отсутст-
вие научной концепции истории войны и ясного представления
о месте войны 1939—1945 гг. во всемирной истории. На буржу-
азную историографию влияют доктрины тоталитаризма и др.
Буржуазная историография во всех странах имеет и другие
общие черты. Не пытаясь распространить предложенную нами
схему классификации на всю буржуазную литературу8, отметим,
однако, что последней присущи в той или иной степени многие
из главных тенденций, характерных для историографии ФРГ.
Так, взгляды определенных историков из США, Англии, Франции
весьма близки к взглядам западногерманских консерваторов,
умеренных, либералов, демократов.
Уже в 50-е годы между буржуазными историками названных
стран установилось сотрудничество. В ФРГ было опубликовано
большое число работ американских, английских, французских
специалистов по истории войны. Среди них книги О. Гейльбрун-
на, Г. Гордона, Г. Грэйга, А. Даллина, К. Диксона, Б. X. Лид-
дел Гарта, Г. Тревор-Ропера, А. Дж. П. Тэйлора, Дж. Уиллера-
Беннета, В. Л. Ширера, а также мемуары Черчилля, Эйзенхауэ-
ра, Монтгомери, Даллеса и др. Заметим, что труды советских
ученых о войне были изданы здесь в ничтожном количестве.
В то же время в США и других странах вышло значительное
число западногерманских книг.
В 60—70-е годы это сотрудничество активизировалось, стало
разносторонним. Систематически публикует работы ведущих
зарубежных историков «Das Parlament». Так, серия статей была
посвящена 25-летию начала войны9. Эта практика продолжа-
лась и другими западногерманскими журналами10. В начале 70-х
6-7 Цит. по: Военно-исторический журнал, 1972, № 10, с. 103.
8 Аналогичная дифференциация обнаружена советскими специалистами и в
буржуазной военной историографии США, Англии, Франции (Большая
ложь о войне, с. 21—22; Военно-исторический журнал, 1972, № 10, с. 106;
Война, история, идеология, с. 247—251; Ржешевский О. А. Война и исто-
рия. М., 1976, с. 48 и далее).
9 Der Zweite Weltkrieg. Ursachen und Folgen in der Sicht deutscher und aus-
landischer Historiker.—APZ, 1964, H. 35, 36.
10 См., например: статьи Д. Конвея о церкви и нацизме (VfZ, 1968, Н. 4; NPL,
1970, Н. 3), А. Тернера — о предпринимателях и нацизме (HZ, 1975, Н. 1).
264


годов в ФРГ были изданы труды многих зарубежных историков.
Среди них—книга Г. Дунке о КПГ; вышедшие с предисловием
Якобсена книги Д. Дуглас-Гамильтона «Секретный полет в
Англию», с предисловием Хилльгрубера — А. Ситона «Русско-
германская война 1941 —1945»; книга В. Грейга «Битва за Ста-
линград» 11 и др. Показательна в этом отношении беседа фран-
цузских публицистов с Дёницем. В результате интервью появи-
лась книга «Германская морская стратегия во второй мировой
войне», изданная во Франции и позднее в ФРГ.
Видное место в буржуазной историографии второй мировой
войны занимают совместные публикации по истории минувшей
войны. Среди них — изданная Г. Ротфельсом и его учеником из
США Г. Вейнбергом так называемая «Вторая книга Гитлера».
В сборник «Решающие сражения второй мировой войны», из-
данный в ФРГ, включены статьи западногерманских и американ-
ских авторов. Но характерно не только это. В соответствии с об-
щей реакционной схемой из 12 «решающих сражений», по мне-
нию авторов, лишь 3 произошли на советско-германском фрон-
те. Ярко выступают проамериканские политические симпатии ав-
торов и составителей. Разгром Японии, например, они представи-
ли как результат усилий одних лишь США.
Совместные публикации военных историков предпринима-
лись и в других странах Запада. Так, в США был издан сборник
статей «Германское антигитлеровское Сопротивление», в кото-
ром опубликованы работы Грамла, Моммзена и других запад-
ногерманских специалистов 12.
Стали традиционными международные совещания специали-
стов ФРГ и США, Англии, Франции. Таковы конференции по
проблемам: «Третья империя и Европа», «Европа и мировые
войны», «Влияние военно-технической революции на стратегию
и внешнюю политику», упоминавшаяся нами конференция 90
ученых, обсуждавших в 1974 г. проблему места военного произ-
водства в экономике нацистской Германии накануне войны 13.
Во время «холодной войны» англо-американская буржуаз-
ная историография многие взгляды прямо заимствовала из кон-
сервативной литературы ФРГ14-15.
10 См., например: статьи Д. Конвея по проблеме «церковь и нацизм в Герма-
нии» (VfZ, 1968, Н. 4; NPL, 1970, Н. 3), А. Тернера—о крупных предпри-
нимателях и нацизме в 1930—1933 гг. (HZ, 1975, Н. 1).
11 Duhnke H. Die KPD von 1933 bis 1945. Koln, 1972; Douglas-Hamilton J.
Geheimflug nach England. Dusseldorf, 1973; Seaton A. Der russisch-deutsche
Krieg 1941—1945. Frankfurt am Main, 1973; Graig W. E. Die Schlacht um
Stalingrad. Munchen, 1974.
12 The German Resistance to Hitler. Berkeley, 1970.
13 The militarytechnical revolution. London, 1966; The place of fascism in Euro-
pean History. New York, 1971; Wirtschaft und Rustung am Vorabend des
Zweiten Weltkrieges. Dortmund, 1975.
14-15 О влиянии западногерманской консервативной концепции на новейшую
литературу США и Англии см.: Секистов В. А. Против буржуазных фальси-
фикаторов истории второй мировой войны, с. 42—44.
265


Западногерманская историография также испытывает силь-
ное влияние своих партнеров. И оно не ограничивается лишь
сферой главных проблем истории войны. В ФРГ принята англо-
американская трактовка многих моментов предыстории войны,
например утверждение Черчилля о так называемом «миролю-
бии» Чемберлена, суждения о роли различных участников анти-
фашистской коалиции, в том числе тезис об «американской вой-
не» против Японии, преувеличение размеров и значения страте-
гических поставок Советскому Союзу, тенденциозное истолко-
вание различных аспектов проблемы второго фронта. Из фран-
цузской реакционной литературы заимствована концепция пора-
жения Франции в 1940 г. и апологетическая легенда о Петене.
В той или иной степени общими для буржуазной историогра-
фии второй мировой войны явились, на наш взгляд, и упоминав-
шиеся нами реалистические тенденции.
В современной литературе США, Англии, Франции несколь-
ко усилилась критика западногерманской консервативной воен-
ной историографии. Эта тенденция наблюдалась и раньше, на-
пример в известной историко-мемуарной работе Черчилля. Один
из американских военных журналистов еще в 1956 г. отмечал,
что авторы книги «Роковые решения» предприняли «не слишком
тонкую попытку освободить германскую армию от ответственно-
сти за поражение16. Значительная часть историков в наши дни
справедливо полагает, что некоторые западногерманские концеп-
ции были продиктованы антикоммунистическими требованиями
«холодной войны». П. Янг выступил против тезисов о стремле-
нии нацистов лишь к ревизии Версальского договора, об их пла-
нах как импровизации 17. У. Лакер объясняет агрессивность Гер-
мании в 30-е годы «сочетанием фашизма с германским милита-
ризмом» 18.
Критика заимствованной консерваторами из нацистской про-
паганды легенды о «превентивной» войне привела к отказу от
нее большинства буржуазных историков19. «Гитлер напал на
СССР,— пишет Лакер,— не потому, что русские что-то соверши-
ли после августа 1939 г.» И далее: «Разговоры о смертельной
опасности с Востока» основаны на единственном источнике —
речах Гитлера после 22 июня 1941 г.; «ни один серьезный воен-
ный эксперт не утверждает теперь, что Красная Армия была го-
това к наступлению в 1941 г.»20 Р. Гартхоф, автор книг «Совет-
ская стратегия в ядерный век», «Советская точка зрения на бу-
16 Military Review, 1956, November, p. 12.
17 Young P. World War 1939—1945. London, 1966, p. 6, 10, 117.
18 Laqueur W. Russia and Germany. London, 1965, p. 251.
19 Подробнее см.: Нарочницкий А. Л. Внешняя политика СССР и проблемы
европейской безопасности между двумя мировыми войнами.— Новая и но-
вейшая история, 1974, № 5, с. 17; Hitler, Deutschland und die Machte, S. 640.
20 Lagueur W. Op. cit., p. 260—261; Seth R. Operation Barbarossa. London, 1964,
p. 39; Mackintoch M. Juggernaut. London, 1967, p. 131—136.
266


дущую войну», подчеркивал, что в предвоенные годы стремление
избежать войны «стало аксиомой советской политики»21.
В 60—70-е годы в США, Англии, Франции активизировали
свою деятельность либеральные и демократические историки и
публицисты. Весьма последовательно выступают они, в частно-
сти, против тенденциозного сокрытия западногерманскими реак-
ционными историками фашистских преступлений. В изданной в
Мюнхене в 1971 г. книге Т. Тэйлора, бывшего американского об-
винителя на Нюрнбергском процессе, ныне профессора между-
народного права в Колумбийском университете (Нью-Йорк),
«Нюрнберг и Вьетнам» осуждается агрессия во Вьетнаме. «Аме-
риканской трагедией» автор считает отказ от тех уроков, кото-
рые США пытались преподать другим в Нюрнберге22.
В этой связи характерны также работы английского либе-
рального историка Д. Ирвинга. Книга «Секретное оружие треть-
ей империи» послужила разоблачению известной нацистской
легенды о ракетах «V-2», а также тезиса реакционной историо-
графии ФРГ о единоличной ответственности за срыв атомной и
ракетной программ. Другие его книги помогают раскрыть под-
линные цели бомбардировки Дрездена авиацией западных дер-
жав и настоящие причины гибели конвоя на пути из Исландии
в СССР в июле 1942 г., способствуют воссозданию экономиче-
ской истории нацистской Германии. Новая книга Ирвинга «Гит-
лер и его полководцы»23 на новом материале подтверждает
обоснованный в марксистской историографии вывод.
Все это не означает, однако, что в буржуазной историогра-
фии крупнейших капиталистических стран произошли принци-
пиальные изменения. В новейшей литературе пытаются предста-
вить вторую мировую войну в виде простого столкновения двух
группировок государств вне связи с ее антифашистским харак-
тером и скрыть таким образом социально-экономическую сущ-
ность ее итогов.
Отмечая общие методологические принципы, идейные и ор-
ганизационные основы, тождественные исторические концепции,
дифференциацию и эволюцию всей буржуазной историографии
второй мировой войны, мы тем не менее полагаем, что западно-
германская буржуазная историческая литература о второй ми-
ровой войне имеет весьма существенные отличия, особые задачи,
своеобразную тематику.
Специфические черты данной историографии обусловлены
особенностями германского империализма, развязавшего и про-
игравшего мировые войны, ответственного за колоссальные пре-
ступления. Военные преступники :ни в одной другой стране не
оказывали такого сильного влияния на общественную жизнь во-
21 Garthoff R. L. Soviet military policy. New York, 1966, p. 14.
22 Taylor T. Nurnberg und Vietnam. Munchen, 1971, p. 241.
23 Irving D. Die Tragodie der Deutschen Luftwaffe, 1970; Idem. Hitler und sei-
ne Feldherren. Frankfurt am Main, 1975.
267


обще и через свои мемуары — непосредственно на историогра-
фию. Здесь ярче, чем где бы то ни было, выступила зависи-
мость последней от милитаристской политики. На исследовате-
лей и мемуаристов США, Англии, Франции, наоборот, оказыва-
ло влияние то обстоятельство, что их страны были в антифаши-
стской коалиции. Активные участники антифашистской войны во
Франции ,в 50—60-е годы даже занимали ключевые позиции в
государственном аппарате. Необходимо учитывать также, что в
ФРГ в минувшие десятилетия прогрессивные историографиче-
ские направления были слабыми. Лишь на рубеже 60—70-х го-
дов в литературе о немецком Сопротивлении значительно уси-
ливается антифашистско-демократическое направление.
Имеет значение и прошлое самой исторической науки.
«В Германии,— писал О. Гротеволь,— реакционная историогра-
фия целыми столетиями целеустремленно искореняла из созна-
ния народа все гуманистические, революционные и демократиче-
ские традиции. Вместо этого она возвеличивала трон, военный
мундир и пушки» 24.
Оценка особенностей западногерманской историографии так
же, как и вывод о перманентном кризисе буржуазной историо-
графии в целом, не равносильны, однако, утверждению о полном
ее застое и научном бесплодии. На рубеже 60—70-х годов в ФРГ
возникли сравнительно благоприятные условия для исследова-
ния истории минувшей войны.
Мы имеем в виду некоторые научные достижения, накоплен-
ные в истекшие десятилетия исследователями либерально-де-
мократического, а также ,в известной степени умеренного направ-
ления, возросшую изоляцию крайне реакционных историков и
публицистов. Важным положительным фактором развития за-
падногерманской буржуазной историографии минувшей войны
являются крупные политические поражения реакции, приход к
власти правительства социал-демократов и свободных демокра-
тов, реалистические шаги во внешней политике. В ходе недавнего
визита в Федеративную Республику Германии Генерального
секретаря ЦК КПСС, Председателя Президиума Верховного
Совета СССР тов. Л. И. Брежнева «было подтверждено и доку-
ментально закреплено обоюдное понимание того, что мир являет-
ся высшей ценностью, на которую должны быть ориентированы
политические действия обоих государств, как и усилия других
государств25».
В западногерманской буржуазной литературе последних лет
прослеживается дальнейшее нарастание реалистических тенден-
ций. Заметно активизируют свою деятельность демократические,
исследовательские учреждения. Расширяются документальные
публикации по истории 1939—1945 гг. Развивается историогра-
фическая и библиографическая работа. Однако в решении важ-
24 ND, 1952, 20. Januar.
25 Правда, 1978, 12 мая.
268


нейших проблем истории и предыстории второй мировой войны
большинство западногерманских буржуазных историков и в наши
дни не сошли с ненаучных позиций.
Современная научная критика предполагает всесторонний и
глубокий анализ буржуазной 'историографии, главным образом
ее теоретических основ, политико-философских концепций, ока-
зывающих наибольшее влияние на буржуазную литературу; осо-
бое внимание к изощренным, наиболее опасным фальсификаци-
ям; тщательное изучение различных направлений и течений бур-
жуазной исторической мысли. «В полной мере учитывать со-
циальную дифференциацию, происходящую в среде научной ин-
теллигенции капиталистических стран, — отмечает «Правда»,—
возможность привлечения на сторону прогрессивных сил ее луч-
ших представителей, вырабатывать и развивать систему убеди-
тельных для этой колеблющейся части интеллигенции аргумен-
тов, идей, философских положений, которые могли бы оказать
реальное влияние на ее духовное развитие, на разоблачение
идеологии антикоммунизма»26.
Эволюция буржуазной историографии второй мировой вой-
ны выдвигает перед марксистскими критиками новые сложные
задачи. Их решению способствует то важное обстоятельство, что
анализом трудов буржуазных исследователей и мемуаристов за-
нимается сейчас широкий круг советских историков, в том числе
специалистов, хорошо знакомых с той или иной конкретной об-
ластью истории. Это позволяет сделать критику более опера-
тивной, квалифицированной и действенной. Советские историки и
впредь будут руководствоваться требованием В. И. Ленина «не
закрывать глаз на буржуазную науку, следя за ней, пользуясь
ею, но относясь к ней критически и не поступаясь цельностью и
определенностью миросозерцания»27.
26 Правда, 1970, 14 февраля; 1976, 24 сентября.
27 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 3, с. 636.


Список сокращений, принятых в тексте
AfS Archiv fur Sozialgeschichte
APZ Aus Politik und Zeitgeschichte
ASM Allgemeine Schweizerische Militarzeit-
schrift
BdiP Blatter fur deutsche und internationale
Politik
DA Deutsche Aussenpolitik
FH Frankfurter Hefte
GWU Geschichte in Wissenschaft und Unterricht
HZ Historische Zeitschrift
KTB OKW Kriegstagebuch des Oberkomandos
der Wehrmacht
MAeO Mitteilungsblatt der Arbeitsgemeinschaft
ehemaliger Offiziere
MG Militargeschichte
ND Neues Deutschland
NE Nation Europa
NPL Neue politische Literatur
NZSZ National-Zeitung und Soldaten-Zeitung
VfS Vierteljahreshefte fur Zeitgeschichte
WWR Wehrwissenschaftliche Rundschau
ZfG Zeitschrift fur Geschichtswissenschaft


Оглавление
Введение 3
Глава первая
Политическая ориентация, организационная и источниковая
база западногерманской буржуазной историографии второй
мировой войны 15
Возникновение и развитие западногерманской буржу-
азной историографии второй мировой войны .... 15
Исследование в ФРГ второй мировой войны. Вопросы
организации и источниковой базы 26
Политическая ориентация западногерманской историо-
графии 46
Глава вторая
Несостоятельность методологии западногерманской буржу-
азной историографии второй мировой войны 55
«Германский историзм» и его современные модифика-
ции в историографии ФРГ 55
Антинаучная доктрина тоталитаризма в антикоммуни-
стической историографии 80
Глава третья
Основные направления западногерманской буржуазной ис-
ториографии второй мировой войны 98
Литература консервативного направления 100
Историография умеренного направления 112
Литература либерально-демократического направления 136
Глава четвертая
Вопрос об ответственности за войну в западногерманской
историографии 148
Нацистские версии возникновения войны 149
Тезис о единоличной вине 161


Глава пятая
Западногерманские историки о роли СССР и других участ-
ников антифашистской коалиции в разгроме фашистского
блока 182
Западногерманская концепция коренного перелома в
ходе второй мировой войны 186
Операции 1944—1945 гг., роль фронтов в оценке исто-
риографии ФРГ 194
Западногерманские историки о партизанском движении
в СССР и антифашистском Сопротивлении . . . .211
Глава шестая
Причины поражения Германии и итоги войны в оценке исто-
риков ФРГ 232
Концепция поражения Германии 232
Западногерманские историки об итогах войны . . . 249
Заключение 261
Список сокращений, принятых в тексте 270