АКАДЕМИЯ НАУК СССР
ИНСТИТУТ ВСЕОБЩЕЙ ИСТОРИИ
В. Д. КУЛЬБАКИН
ГЕРМАНСКАЯ
СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ
1924-1932 гг.
6
ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА»
МОСКВА 1978
Книга посвящена истории Социал-демократической партии
Германии в годы, предшествовавшие установлению фашист-
ской диктатуры. Автор показывает роль социал-демократии
в классовой борьбе, освещает ее отношение к различным пар-
тиям, взаимоотношения с Коммунистической партией Герма-
нии, объясняет причины влияния правых лидеров СДПГ на
германских рабочих.
Ответственный редактор
М. А. ПОЛТАВСКИЙ
10603 .360
К ----------БЗ—18—31—77
042(02)—78
© Издательство «Наука», 1978 г.
ВВЕДЕНИЕ
Цель настоящего труда — исследование истории Социал-демо-
кратической партии Германии периода относительной стабили-
зации капитализма и мирового экономического кризиса (1924—
1932). При выборе темы автор исходил из того, что эта тема
относительно1 мало освещалась в марксистской литературе. До
сих пор не опубликовано ни одной книги по истории СДПГ
указанного периода. В общих и специальных трудах по истории
Германии освещаются лишь отдельные этапы или некоторые
узловые проблемы истории СДПГ.
Из общих работ о германском рабочем движении, в которых
затрагиваются различные стороны деятельности германской
социал-демократии в 1924—1932 гг., прежде всего следует на-
звать восьмитомный труд «История германского рабочего дви-
жения», подготовленный коллективом историков ГДР. В чет-
вертом томе этого капитального труда излагается общая исто-
рия германского рабочего движения этого периода, подробно
рассмотрена деятельность КПГ, ее борьба за создание единого
рабочего фронта, дана общая оценка политики лидеров СДПГ,
сжато очерчены основные этапы истории партии *. Важным до-
полнением к этому труду явилась изданная в двух томах «Хро-
ника германского рабочего движения»2.
Отдельные этапы или проблемы истории германской социал-
демократии периода 1924—1930 гг. освещаются в некоторых
общих и специальных трудах по истории Германии. К ним от-
носятся двухтомный коллективный труд советских историков
«Германская история в новое и новейшее время»; работы совет-
ских историков Г. Л. Розанова, М. И. Орловой, Л. А. Шеверды,
В. С. Дякина, Н. М. Шилинцева, А. А. Галкина, Л. И. Гинцбер-
га, книги автора настоящего исследования и некоторые другие3.
1 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4. Berlin, 1966.
2 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung. Chronik Bd 2. Von 1917 bis 194b.
Berlin, 1966.
3 Германская история в новое и новейшее время, т. 2. М., 1970; Розанов Г. Л.
Очерки новейшей истории Германии. М., 1957; он же. Германия под властью
3
Из работ историков ГДР необходимо отметить труды 3. Вицке
и Г. Волыемута, Л. Бертольда, Э. Диля, Э. Лабора, Г. Карла,
Э. Кёнига, К. Маммаха, Г. Мейзеля, К. Зибера и В. Руге4 *. Сле-
дует указать в этой связи также на книгу французского исто-
рика-коммуниста, специалиста по новейшей истории Германии
Ж. Бадиа Г
В указанных работах вопросы, относящиеся к истории гер-
манской социал-демократии периода 1924—1932 гг., однако,
освещены лишь в масштабах, необходимых для решения тех
задач, которые стояли перед авторами. В некоторых из этих
книг, написанных в более ранний период, наряду с бесспорны-
ми оценками деятельности СДПГ можно встретить и такие, ко-
торые не расходились с общепринятыми для того времени
взглядами, но по которым еще не было полной ясности или су-
ществовало несколько точек зрения и ни одна из них тогда не
представлялась бесспорной (например, об оценке роли левой
оппозиции в СДПГ, общая характеристика СДПГ, ее места в
рабочем движении и др.). Следует сказать, что указанные не-
ясности, обусловленные тогдашним уровнем исследования про-
блем истории рабочего движения, касались лишь некоторых
аспектов истории СДПГ. Если не считать их, в целом назван-
ные труды дают правильное представление об основных этапах
истории этой партии, о некоторых сторонах работы ее цент-
ральных и местных органов.
Автором настоящего труда названные и некоторые другие
работы историков-марксистов6 внимательно изучены, их ориги-
фашизма. М., 1961; Орлова М. И. Германия в 1924—19'29 гг. М., 1955; Ше-
верда Л. А. Рабочее движение в Германии. М., 1957; Дякин В. С. Коммуни-
стическая партия Германии и проблема единого фронта. 1924—1928. М., 1961;
Шилинцев Н. М. Пылающий Рур. Кишинев, 1960; Галкин А. А. Германский
фашизм. М., 1967; Гинцберг Л. И. На пути в имперскую канцелярию. М.,
1972; Кульбакин В. Д. Милитаризация Германии в 1928—1930 гг. М., 1954;
он же. Очерки новейшей истории Германии. М., 1962; он же. Политика
СДПГ в 1924—1930 гг.— В кн.: Ежегодник германской истории 1971. М., 1973.
4 Vietzke S., Wohlgemuth Н. Deutschland und die deutsche Arbeiterbewegung
in der Zeit der Weimarer Republik. 1919—1933. Berlin, 1966; idem. Die Kapitu-
lation der rechten SPD-Fiihrung vor dem Hitlerfaschismus.— «Zeitschrift fiir
Geschichtswissenschaft» (далее — ZfG), 1963, H. 1; Berthold L. Das Programm
der KPD zur nationalen und sozialen Befreiung des deutschen Volkes vom
August 1930. Berlin, 1956; Berthold L., Diehl E. Revolutionare deutsche Partei-
programme. Berlin, 1964; Laboor E. Der Kampf der deutschen Arbeiterklasse
gegen Militarismus und Kriegsgefahr 1927 bis 1929. Berlin, 1951; Karl H.
Die deutsche Arbeiterklasse im Kampf um die Enteignung der Fflrsten. Berlin,
1957; Konig E. Von Revisionismus zum «Demokratischen Sozialismus». Ber-
lin, 1964; Matnmach K. Der Sturz der Grossen Koalition im Marz 1930.—ZfG,
1968, H. 5; Meisel G. Zur Geschichte der Sozialdemokratie wahrend Weima-
rer Republik.— In: 1917 bis 1945. Berlin, 1968; Sieber К Wirtschaftstheorien,
die Rechtssozialisten verteidigen. Berlin, 1962; Ruge W. Weimar-Republik auf
Zeit. Berlin, 1969.
6 Badia G. La fin de la Republique Allemande. 1929—1933. Paris, 1958. idem.
Histoire de 1’Allemagne contemporaine (1917—1962), t. 1—2. Paris, 1962.
6 Подробный перечень литературы по теме монографии дается в приложении
«Источники и литература».
4
нальные материалы и научно обоснованные выводы учитыва-
лись при освещении важнейших проблем и этапов исследуемого
периода.
Среди довольно многочисленных работ о Веймарской рес-
публике, принадлежащих перу современных буржуазных и со-
циал-демократических историков, существует широкий диапа-
зон направлений и оттенков, начиная от крайне правых
(М. Е. Фрейнд, Т. Шидер), включая ряд направлений либе-
ральных (К. Д- Брахер, В. Конце), до левобуржуазных и соци-
ал-демократических, реформистских (Г. Манн, Э. Маттиас,
X. Гребинг и Др.). Несмотря на некоторые различия в подходе
к освещению ряда проблем в буржуазной исторической литера-
туре разных направлений, обращает на себя внимание сходство
оценок роли германской социал-демократии. Даже самые край-
ние правые историки подчас не скупятся на похвалы по адресу
лидеров СДПГ. В качестве примера можно сослаться на книгу
А. Улига, который писал в 1956 г., что социал-демократия до-
стойна высокой признательности за то, что «смогла пресечь
рост симпатий к коммунизму среди широких народных масс»7.
С большой симпатией отзывается о правых вождях социал-де-
мократии другой западногерманский буржуазный историк —
П. Зете. Он удостаивает ее самой высокой оценки за «настой-
чивость в борьбе за осуществление коалиционной политики»8.
К. Д. Брахер, считая коалиционную политику СДПГ централь-
ной проблемой этой партии, прямо связывает крах Веймарской
республики с крушением «большой коалиции» весной 1930 г. и
уходом лидеров СДПГ из общегерманского правительства 9.
Выступая в одном ключе с буржуазной историографией, со-
циал-демократические историки ФРГ Э. Маттиас, Г. Вебер,
В. Абендрот, X. Гребинг и другие относят к числу причин краха
Веймарской республики отсутствие «политической интеграции»
классов, рост на этой почве классовой борьбы и деятельность
КПГ. Э. Маттиас, явно преувеличивая роль СДПГ в борьбе
против фашизма, считает, однако, главной заслугой этой партии
тот факт, что она «наилучшим образом... выполнила свой долг
перед историей... спасла страну от большевизма» 10.
Общим для работ этих историков является непомерное, не
отвечающее действительности восхваление заслуг социал-демо-
кратии в отстаивании экономических интересов трудящихся.
Нельзя, конечно, отрицать того, что в работах некоторых
социал-демократических историков ФРГ есть страницы, в кото-
рых подвергаются критике те или иные действия лидеров
7 Ulig A. Hat die SPD noch eine Chance? Munchen, 1956, S. 66.
8 Sethe P. Deutsche Geschichte im letzten Jahrhundert. Frankfurt a/M., 1963,
S.. 265—267.
9 Bracher K. D. Die Auflosung der Weimarer Republik. Stuttgart, 1957, S. 70.
10 Matthias E. Die sozialdemokratische Partei Deutschlands.— Beilage zur
Wochenzeitung «Das Parlament», 8.VI ‘I960, S. 261.
5
СДПГ. Так, X. Гребинг, критикуя руководство партии за вы-
ставление лозунгов, удерживавших массы от борьбы в дни го-
сударственного переворота 20 июля 1932 г. в Пруссии, подчер-
кивает, что они нанесли партии непоправимый вред11.
В. Абендрот прямо утверждает, что германская социал-демо-
кратия осуществляла «страусовую политику перед лицом опас-
ности фашизма», и резко критикует ее лидеров за поведение в
дни президентских выборов 1925 г. и во время референдума в
пользу отчуждения княжеских имуществ в 1926 г.12 Однако не
эти отдельные признания характеризуют работы западногер-
манских реформистских историков. В целом их работы, затра-
гивающие проблемы германской социал-демократии, содержат
такие отступления от истины и искажения, которые исключают
возможность получить сколько-нибудь ясное представление о
действительных целях и практических делах этой партии 13.
При определении хронологических рамок исследования авто-
ром учитывалось то, что 1924—1932 годы являлись периодом,
когда вся деятельность СДПГ основывалась на идее преслову-
того «третьего пути». Годы относительной стабилизации, со-
ставляющие второй период первого этапа общего кризиса капи-
тализма, были тем временем в истории Веймарской буржуазной
республики, когда правые лидеры СДПГ особенно рьяно пыта-
лись убедить массы в реальности и «преимуществах» этого
пути. В 1929 г. разразился мировой экономический кризис, ка-
питализм вступил в новый период своего общего кризиса. Этот
период характеризовался дальнейшим резким обострением ка-
питалистических противоречий и классовой борьбы. Несмотря
на крах иллюзий, питавшихся теориями «организованного ка-
питализма» и «хозяйственной демократии», правые лидеры
СДПГ продолжали отстаивать концепцию «третьего пути» как
альтернативу отвергаемой ими революционной борьбе пролета-
риата и вместе с тем как путь, якобы отличный от капиталисти-
ческого пути развития.
Главное в теории «третьего пути» заключалось в отрицании
необходимости пролетарской революции и диктатуры пролета-
риата. Осуществление социализма мыслилось в рамках капи-
тализма, без слома буржуазной государственной машины, с
участием «всех слоев» общества, при доминирующей роли
Жизнь не оставила камня на камне от этой псевдонаучной
теории. Ее судьбу предсказал еще В. И. Ленин. Выступая на
Учредительном конгрессе Коммунистического Интернационала,
11 Grebing Н. Geschichte der deutschen Parteien. Miinchen, 1*)03, S. 158.
12 Abendroth W. Aufstieg und Krise der deutschen Sozialdemokratie. Frankfurt
a/M., 1964, S. 66.
13 В этой связи, кроме уже отмеченных выше, могут быть названы работы:
Eyck Е. Geschichte der Weimarer Republik. Bd I—II.. Zurich, 1954, 1956; Tor-
min W. Geschichte der deutschen Parteien seit 1848. Stuttgart, 1967.
6
он говорил, что всякая мечта о каком-либо «третьем пути» есть
реакционная ламентация мелкого буржуа. Анализируя ход
общественного развития эпохи капитализма, Ленин подчерки-
вал, что абсурдность концепции «третьего пути» с необычайной
силой подтверждает «вся наука политической экономии, все
содержание марксизма, выясняющего экономическую неизбеж-
ность при всяком товарном хозяйстве диктатуры буржуазии,
которую некому заменить, кроме класса, развиваемого, умно-
жаемого, сплачиваемого, укрепляемого самим развитием капи-
тализма, т. е. класса пролетариев»
История вынесла уничтожающий приговор оппортунистиче-
ской теории «третьего пути». Жизнь беспощадно подтвердила,
что ни участие правых социал-демократов в правительствах
крупной буржуазии, ни так называемые чистые социал-демо-
кратические правительства не только не продвигали развитие
страны к социализму, но чаще всего не могли даже защитить
от наступления справа самые элементарные буржуазно-демо-
кратические свободы. «Третий путь» правых социал-демократов
всякий раз обнаруживал себя лишь как разновидность полити-
ки классового сотрудничества, служил в новых исторических
условиях прежним историческим целям— ограждению и упро-
чению власти правящих кругов буржуазии. Что касается Гер-
мании освещаемого периода, то здесь правые социал-демократы
с их концепцией «третьего пути» объективно стали той силой,
которая помогла фашистам расчистить путь к власти.
Периоду Веймарской республики предшествовали годы, за-
полненные выдающимися революционными событиями, масшта-
бы и характер которых определялись огромным и все возра-
ставшим влиянием Великой Октябрьской социалистической
революции и воздействием на массы Коммунистической партии
Германии.
Лидеры СДПГ в те годы проявили себя силой, которая тор-
мозила развитие революции, всемерно препятствовала росту
классового самосознания немецкого рабочего класса, наносила
тяжкий ущерб борьбе трудящихся за свои права. В ноябрьские
дни 1918 г. правые вожди социал-демократии стремились пред-
отвратить перерастание буржуазно-демократической, револю-
ции в пролетарскую. Они не остановились перед применением
самых гнусных приемов и средств для достижения этой цели.
С их ведома и согласия были зверски умерщвлены в январе
1919 г. вожди революционного германского рабочего класса
Карл Либкнехт и Роза Люксембург. Контрреволюционные
войска, возглавляемые палачом германских рабочих правым
социал-демократом Густавом Носке, не постеснявшимся дать
самому себе кличку «кровавая собака» и действовавшим в
полном согласии с социал-демократическим правительством *
14 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 37, с. 498.
7
Эберта — Шейдемана, нанесли пролетариату тяжелое пора-
жение.
В 1919 г. была принята Веймарская конституция и таким
путем зафиксировано возникновение новой формы господства
германской монополистической буржуазии. Находившиеся у
власти лидеры СДПГ (Эберт, Шейдеман и др.) не посягнули
на права и собственность промышленных магнатов и юнкерства
и сохранили почти в полной неприкосновенности старый кайзе-
ровский аппарат насилия. Если он и изменился в своем верхнем
звене (в очень малой степени), то лишь в той мере, в какой
буржуазии надо было привести его в соответствие с происшед-
шей переменой, которая в своей основе сводилась к тому, что в
результате революции юнкерско-буржуазная диктатура смени-
лась буржуазно-юнкерской и полуабсолютистская кайзеров-
ская монархия уступила место буржуазной республике. Прав-
да, веймарская буржуазная конституция, рождавшаяся в пе-
риод наиболее острой революционной борьбы в Германии,
содержала ряд завоеванных массами демократических пунктов:
допускала легальное существование рабочей партии и ее прес-
сы, предусматривала возможность референдумов, всеобщее из-
бирательное право, подтверждала провозглашенные в период
Ноябрьской революции демократические свободы и т. д. Одна-
ко для широких народных масс эти демократические пункты
остались в своей преобладающей части лишенной действенной
силы декларацией. Правящие круги буржуазии с помощью
правых вождей социал-демократии, в руках которых находи-
лась государственная власть, предприняли все, чтобы сделать
Веймарскую республику тем, чем она и стала в действительно-
сти,— учреждением, обслуживающим в новых исторических
условиях интересы старых эксплуататорских классов. Объяв-
ленная ими «демократия» оказалась такой же в своей принци-
пиальной основе диктатурой эксплуататорских классов, какой
она была при кайзеровском режиме. Разоблачая версию о бур-
жуазной демократии как якобы «демократии для всех»,
В. И. Ленин писал в декабре 1918 г.: «Буржуазия вынуждена
лицемерить и называть «общенародной властью» или демокра-
тией вообще, или чистой демократией (буржуазную) демокра-
тическую республику, на деле представляющую из себя дикта-
туру буржуазии, диктатуру эксплуататоров над трудящимися
массами. Шейдеманы и Каутские, Аустерлицы и Реннеры...
поддерживают эту ложь и это лицемерие»15.
Особое место в истории Веймарской Германии периода, не-
посредственно предшествовавшего временной частичной стаби-
лизации капитализма, занимает богатый выдающимися рево-
люционными событиями 1923 год. Буржуазное правительство
Куно принимало все меры к тому, чтобы подавить революцион-
15 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 37, с. 390.
8
ную активность рабочего класса, но его усилия терпели крах.
12 августа правительство было сметено могучей волной всеоб-
щей забастовки германского пролетариата, поддержанного
частью мелкой буржуазии города и трудящихся деревни. Лиде-
ры СДПГ, стремясь отвлечь массы от революционной борьбы,,
выступили инициаторами создания правительства «большой
коалиции», в которое наряду с буржуазными партиями веймар-
ского блока (Центр, демократическая партия) вошли социал-
демократическая партия, примыкавшая к веймарскому парла-
ментскому блоку, и не входившая в него народная партия —
наиболее влиятельная партия германской монополистической
буржуазии. После сформирования правительства, возглавлен-
ного лидером народной партии Густавом Штреземаном1в, один
из председателей СДПГ Отто Вельс, выступая в качестве гостя
на съезде датской социал-демократической партии, при форму-
лировании задач, стоявших, по его мнению, перед СДПГ, зая-
вил, что он и другие лидеры партии будут до конца поддержи-
вать коалицию и даже готовы пожертвовать самой своей пар-
тией «для спасения германского народа от ужасов гражданской
войны»* 17. Пугая трудящихся «ужасами гражданской войны»,
лидеры социал-демократии, разумеется, умалчивали о тех по-
истине ужасных, кровавых расправах над революционными
рабочими и вождями рабочего класса, которые совершались с'
их участием в 1918—1923 гг., т. е. о том, что буржуазия уже
начала гражданскую войну против народа и что лидеры соци-
ал-демократии оказывали ей в этом немалую помощь.
Видные представители буржуазных партий высоко оценива-
ли роль лидеров СДПГ в подавлении революционного движе-
ния германских рабочих в 1923 г. Так, например, Г. Штреземан
писал, что «при проведении многих законов и акций огромное
значение для усмирения масс имело то обстоятельство, что они
осуществлялись с помощью социал-демократии»18.
Так вели себя лидеры правых социал-демократов в критиче-
ские для существования капитализма годы. В период острых
классовых столкновений они каждый раз оказывались по дру-
гую сторону пролетарских баррикад, на стороне эксплуататор-
ских классов, вели вместе с ними активную, жестокую и бес»
компромиссную борьбу против революционного рабочего дви-
жения.
В 1924 г. Веймарская республика вступила в новую полосу
своего развития. Германские правящие классы — монополисти-
ческая буржуазия и юнкерство, одержав при содействии пра-
вых лидеров СДПГ победу в классовых боях и приступив с по-
18 В его состав наряду с представителями буржуазных партий (народной, де-
мократической и Центра) вошли социал-демократы: Р. Гильфердинг,
В. Зольман, И. Шмидт и Г. Радбрух.
17 «Известия», 8.IX 1923.
18 Цит. по: «Neues Deutschland», 8.XII 1966.
9
мощью американских монополий к стабилизации экономическо-
го положения, рассчитывали теперь не только сохранить, но и
упрочить свое классовое господство новыми, необычными или
нехарактерными для их дореволюционной политики средствами
(республиканский парламентский строй, привлечение к госу-
дарственному управлению лидеров социал-демократии и т. д.).
К некоторым из них они прибегали и в предшествующий пе-
риод—1919—1923 гг., но тогда это были вынужденные меры,
осуществлявшиеся под прямым давлением народных масс. По-
сле поражения рабочего класса в 1923 г. и с наступлением вре-
менной частичной стабилизации капитализма немецкая бур-
жуазия, осознав необратимость происшедших перемен, стала
проводить новую политику на основе хладнокровно обдуман-
ных и рассчитанных решений. Свергнутую народом, ненавиди-
мую трудящимися монархию уже нельзя было восстановить, не
рискуя вызвать новый революционный взрыв в стране. Вместе
с тем уже первые годы республиканского режима показали,
что веймарская система со всеми ее институтами в сложивших-
ся после 1919 г. условиях не менее надежно, чем кайзеровский
режим, обеспечивала сохранение капиталистического строя. Ее
правительства, как и правительства кайзеровской Германии, со-
действовали жестокой эксплуатации народных масс, решитель-
но расправлялись с попытками революционного противодей-
ствия произволу предпринимателей.
Изменения в тактике господствующих классов Германии
сказались самым непосредственным образом на политике руко-
водящего ядра СДПГ в рассматриваемый в настоящей работе
период. Оставаясь всецело на прежних позициях по отношению
к капиталистическому строю, лидеры социал-демократии стали
выдвигать теперь лишь «новые» аргументы в защиту этого
строя, стремясь так или иначе примирить с ним рабочий класс,
трудящихся: убеждали их в якобы происшедшем изменении
сути капитализма, в «заинтересованности» рабочих в его раз-
витии и т. д. Идеологической завесой для достижения указан-
ных целей и должны были служить правым социал-демократам
надуманная ими оппортунистическая версия «третьего пути» и
fe «концептуальная основа» — теория «организованного капи-
тализма» и теория «хозяйственной демократии».
ГЛАВА ПЕРВАЯ
СДПГ В РОЛИ ПАРТИИ
«ПАРЛАМЕНТСКОЙ ОППОЗИЦИИ»
(1924—1928)
Германская социал-демократия в начальный период
относительной стабилизации капитализма
Наступившая в первой половине 20-х годов временная частич-
ная стабилизация капитализма характеризовалась известным
подъемом экономики, в основе которого лежали усиление
эксплуатации рабочего класса, трудящихся метрополий и даль-
нейший рост грабежа населения колониальных и зависимых
стран. Характерной чертой развития капиталистических стран
этого периода был необычайный рост интенсификации труда и
всех сопутствующих ей явлений капиталистической рационали-
зации. Резко усилились процессы концентрации и централиза-
ции капитала. Новый цикл развития капиталистической эконо-
мики, постепенно привел к тому, что производство и торговля в
ряде стран вначале достигли довоенного уровня, а затем и пре-
взошли его.
В то же время происходила стабилизация социалистической
экономики в СССР. Однако между частичной стабилизацией
капитализма и подъемом экономики в Советском Союзе сущест-
вовало коренное различие. Серьезные сдвиги в экономике СССР
означали для молодой страны социализма лишь ступень к но-
вому, более мощному экономическому подъему. Иначе дело
обстояло в капиталистическом мире. В условиях развертывания
общего кризиса капитализма и действия законов всемирно-
исторической эпохи перехода от капитализма к социализму
стабилизация не могла не быть временной и непрочной, не мог-
ла не носить в себе зародыш и предпосылки нового циклическо-
го кризиса, очередного экономического упадка и дальнейшего
углубления всех присущих капитализму противоречий.
В международном рабочем движении первые годы относи-
тельной стабилизации капитализма характеризовались времен-
ным отливом революционной активности рабочего класса, что
в значительной степени объяснялось поражением пролетариата
в ряде европейских стран в годы революционных кризисов
1918—1923 гг. Активную роль при этом сыграли лидеры соци-
ал-демократии, всемерно способствовавшие в годы революци-
11
онного подъема поражению рабочего класса, а с наступлением
временной частичной стабилизации капитализма всячески
стремившиеся представить ее как прочную и длительную, якобы
свидетельствующую о наступлении некоей новой, «высшей»
фазы развития капитализма, в которой будто бы заинтересова-
ны «в равной мере» как капиталисты, так и рабочие, эксплуа-
таторы и эксплуатируемые. Распространению этой оппортуни-
стической версии безусловно способствовал тот факт, что с на-
чалом относительной стабилизации капитализма прекратилось
дальнейшее падение валют, стала приходить в норму работа
предприятий, возросло число людей, занятых на производстве,
начал повышаться жизненный уровень некоторых категорий
рабочих.
Специфические черты получило экономическое и политиче-
ское развитие Германии — капиталистической страны, потер-
певшей сокрушительное поражение в первой мировой войне и
еще скованной в те годы пунктами Версальского мирного дого-
вора. Лишь постепенно и с большими трудностями в стране
возрождалась мирная экономика, восстанавливалась устойчи-
вая валюта. Соотношение классовых сил в стране характеризо-
валось возрастанием роли крупной монополистической буржуа-
зии и выражавших ее интересы буржуазных партий, которые к
тому времени располагали разнообразной и гибкой структурой.
Старые буржуазные партии в поисках популярности еще в кон-
це 1918 — начале 1919 г. поменяли свои традиционные наиме-
нования на новые, не изменив, однако, при этом ни на йоту на-
правления и содержания своей деятельности. Бывшие консер-
ваторы присвоили себе наименование Немецкой народной
национальной партии. В нее вошли крайние правые элементы
крупной промышленной и финансовой буржуазии и представи-
тели юнкерства.
Партия бывших национал-либералов с конца 1918 г. стала
именовать себя Немецкой народной партией. С течением време-
ни эта партия становилась наиболее влиятельной партией круп-
ной монополистической буржуазии. Ее главным политическим
лидером был Густав Штреземан, а фактическими хозяевами —
монополисты Г. Стиннес, Г. Рёхлинг, Е. Кирдорф и им подоб-
ные финансовые и промышленные магнаты.
Бывшая партия католического Центра стала называться
также Христианско-демокрэтической партией. Как и прежде,
она являлась партией определенных кругов монополистической
буржуазии и юнкерства, выступавших под флагом католиче-
ской религии, которую они использовали для привлечения на
свою сторону возможно более широких слоев населения Герма-
нии. Решающее влияние на политику этой партии оказывали
крупные промышленники Рейнско-Вестфальской области, вест-
фальские и баварские помещики, верхушка католического кли-
ра.' Партия Центра оказывала решающее влияние на христиан-
12
ские профессиональные союзы, охватывавшие в 1924 г. 613 тыс.
рабочих и служащих1.
В 1919 г. сформировалась так называемая Немецкая демо-
кратическая партия. Наряду с ядром партии — бывшими про-
грессистами и частью левого крыла национал-либералов, пред-
ставлявших интересы торговой и промышленной буржуазии и
отчасти буржуазной интеллигенции, в ее рядах состояло значи-
тельное число чиновников, служащих, лиц свободных профес-
сий, а также рабочих —по преимуществу членов буржуазных
гирш-дункеровских профсоюзов. Новая буржуазная партия
мало чем отличалась от «традиционных» буржуазных партий.
Прикрываясь вывеской либерализма и республиканизма, она
осуществляла по многим вопросам реакционную империалисти-
ческую политику, выступая в едином фронте с народной парти-
ей и партией Центра2 3.
Новые наименования старых буржуазных партий, их показ-
ной либерализм были столь же лживыми, как и их вынужден-
ный обстоятельствами республиканизм. Конечно же, они пред-
почли бы сохранить старые названия и не учреждать новые
партии, если бы жизнь предоставила им возможность свобод-
ного выбора. «Но в том-то и суть,—писал В. И. Ленин еще в
1905 г., характеризуя сходную обстановку в отношении буржу-
азных партий в России,— что нельзя господам буржуа назвать
себя теперь же своим настоящим именем. Это невозможно на-
столько же, насколько невозможно нагишом выйти на улицу» ’.
Благодаря существованию партий, основывавших свою дея-
тельность на разных по названию (но отнюдь не по классово-
му содержанию) концепциях (национализм, католицизм, поли-
тика классового сотрудничества и Др.), но единых в своем анти-
коммунизме и в своей ненависти к революционному рабочему
классу, буржуазия могла менять главную точку своей опоры в
зависимости от складывавшейся обстановки, но всегда с одной
и той же неизменной целью: подчинить буржуазной идеологии
максимально возможное число рабочих, трудящихся, не допу-
стить единства действий эксплуатируемых масс под руковод-
ством коммунистической партии, сохранить во что бы то ни ста-
ло раскол рабочего движения и таким образом упрочить и
обезопасить от «неожиданностей» свою классовую диктатуру.
Между буржуазными партиями существовали некоторые
разногласия, но разногласия эти были не принципиальными и
не касались главного —их совместных усилий, направленных
на создание условий для дальнейшего усиления эксплуатации
трудящихся, для наступления на их жизненные права. В каче-
1 Vietzke S., Wohlgemuth Н. Deutschland und die deutsche Arbeiterbewegung
in der Zeit der Weimarer Republik. 1919—1933. Berlin, 1966, S. 325.
2 Ульбрихт В. Послевоенный кризис в Германии и события в 1923 г.— «Вопросы
истории», 1954, № 5, с. 62.
3 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 10, с. 259.
13
стве примера можно указать на сравнительно частые расхож-
дения между буржуазными партиями по вопросу определения
размера субсидий и других форм помощи крупным землевла-
дельцам. Однако и здесь, несмотря на разногласия, все буржу-
азные партии неизменно стояли на почве признания необходи-
мости сохранения классового союза буржуазии и юнкерства.
В таком союзе эти партии видели одно из главных условий со-
хранения и упрочения эксплуататорского строя в стране.
На консолидацию партий правящих классов Германии, на
сближение их позиций по многим принципиальным вопросам,
определявшим развитие Германии, оказывало влияние и оста-
вавшееся крайне напряженным внешнеполитическое положение
страны. Трудности в проведении внешней политики правящими
кругами Веймарского государства обусловливались тем, что
империалистические страны-победительницы не оставляли
своих попыток выйти из послевоенных затруднений за счет
ограбления побежденной Германии. Но изворотливая герман-
ская буржуазия сумела извлечь даже из этих трудностей боль-
шую выгоду для проведения своей внутренней политики. Сло-
жившуюся в стране ситуацию она очень ловко использовала
для того, чтобы отвести гнев эксплуатируемых от эксплуатато-
ров, объяснить бедственное положение народа исключительно
лишь поражением Германии в войне и «версальским диктатом»,
оправдать преступные действия германских правящих кругов и
на основе всего этого призвать немецкий народ, в том числе
рабочий класс, к «национальному единству» и к прекращению
классовой борьбы.
Неоценимую помощь буржуазии, в попытках решения этой
задачи оказали и на этот раз правые лидеры социал-демокра-
тии, которые располагали для этого большими возможностями.
Они возглавляли самую крупную в Европе реформистскую ра-
бочую партию. В 1924 г. СДПГ насчитывала 940 тыс. человек4.
Правое руководство партии, в составе которого были такие
«светила» реформизма и ревизионизма, как К. Каутский,
А. Криспин, О. Бауэр, Г. Мюллер, О. Вельс и Т. Лейпарт, осу-
ществляло свою деятельность, опираясь на многочисленный
бюрократический актив, в состав которого наряду с чиновника-
ми и функционерами СДПГ и реформистских профсоюзов вхо-
дили бывшие и настоящие министры — социал-демократы, по-
лицей-президенты, обер-бургомистры, бургомистры, ландраты
и полицейские чиновники. Многие представители социал-демо-
кратической элиты занимали посты членов наблюдательных
советов предприятий, управляющих трестами и предприятиями5.
Вся эта огромная армия социал-демократических функцио-
неров и государственных чиновников, занимавших хорошо опла-
4 Vietzke S., Wohlgemuth Н. Op. cit., S. 324.
s «Die Internationale», Berlin, 1926, H. 10, S. 598—601; Feistmann K.
300.000 SPD Apparat. Berlin, 1927.
14
чиваемые должности и в своей большей части заинтересован-
ных в сохранении существующего строя, вела огромную по сво-
им масштабам, повседневную, целеустремленную работу. Ее
неизменной идеологической основой был антикоммунизм, а ее
практическими аспектами — прославление современного капи-
тализма как якобы «принципиально отличного» от капитализ-
ма предшествующего периода; пропаганда «полезности» для
рабочего класса «гражданского мира»; наносящее тяжкий
ущерб рабочему классу «регулирование» стачечной борьбы;
«содействие» капиталистической рационализации, будто бы
выгодной как капиталистам, так и рабочим; борьба против
«врагов республики», к числу которых наряду с монархистами
были отнесены коммунисты и члены примыкавших к коммуни-
стической партии организаций.
Массовым средством пропаганды в руках правых лидеров
социал-демократии являлись центральные и провинциальные
реформистские газеты и журналы. Главным редактором цент-
рального органа СДПГ газеты «Форвертс» был видный пред-
ставитель правого руководства партии Ф. Штампфер *. Руково-
дителем теоретического журнала «Гезельшафт» был поставлен
главный теоретик германской социал-демократии веймарского
периода Р. Гильфердинг’.
Правые социал-демократы вели за собой и массовые рефор-
мистские организации ’. К их числу относились профессиональ-
ные союзы Всеобщего объединения германских профсоюзов
(АДГБ), насчитывавшие более 5 млн. членов, спортивные и
просветительные общества, молодежные организации и др.
Важную роль играл Союз имперского флага (рейхсбаннер).
Созданный в феврале 1924 г. по инициативе Ф. Эберта, этот
союз был объявлен боевой организацией бывших участников
войны, «друзей Веймарской конституции и Веймарской респуб-
лики», призванной вести борьбу против «всех ее врагов», «в пер-
вую очередь» против монархистов. В действительности же эта
организация не ограничивалась борьбой против монархистов и
фашистов, но вела ее и против коммунистов и революционных
рабочих, выступавших против произвола предпринимателей и
гнета буржуазного государства.
В состав рейхсбаннера наряду с социал-демократами (со-
циал-демократические чиновники, функционеры, высокоопла-
чиваемые рабочие, часть обманутых реформистской демагогией
рядовых членов партии) входили также члены демократиче- * * *
6 Фридрих Штампфер родился в 1874 г. в буржуазной семье. С 1902 г,—ре-
дактор социал-демократической газеты «Лейпцигер фольксцайтунг», с
1916 г.— бессменный главный редактор газеты «Форвертс». После прихода
фашистов к власти эмигрировал. Вернулся в Западную Германию в 1948 г.
(Grebing Н. Geschichte der deutschen Parteien. Mflnchen, 1963, S. .181).
7 1-й номер журнала «Gesellschaft» вышел 1 апреля 1924 г.
£ Коммунистический Интернационал. Краткий исторический очерк. М., 1969.
15
ской партии, члены Союза молодежи, примыкавшего к этой
партии, представители так называемого Союза фронтовиков
и др. Во главе «Имперского флага» стояло правление союза, в
составе которого преобладали лидеры социал-демократии. Бес-
сменным председателем союза стал обер-президент провинции
Саксония правый социал-демократ Фридрих Отто Герзинг; фак-
тическое высшее политическое руководство принадлежало
влиятельным представителям руководства СДПГ К. Зеверингу
и П. Лебе. Военное руководство осуществляли генерал фон Ше-
найх и генерал от инфантерии фон Деймлинг.
В первой половине 1924 г. рейхсбаннер насчитывал в своих
рядах свыше 700 тыс. человек9 10, в феврале 1925 г.— уже около
3 млн. человек. К этому времени он окончательно сложился
как боевая, военно-организованная сила, служившая целям
охраны буржуазного правопорядка Веймарской республики ‘°.
Руководящая верхушка социал-демократии и реформист-
ских профсоюзов являлась испытанным орудием внедрения в
народные массы буржуазной идеологии, безотказным рупором
восхваления буржуазного строя Веймарской республики. Вы-
ступая с позиций классового сотрудничества, правые лидеры
СДПГ видели свою главную задачу во всемерном содействии
буржуазной демократии, которую они преподносили как демо-
кратию «для всех». Ее политическим эталоном они считали
коалицию социал-демократии с правящими буржуазными пар-
тиями. В их практике уже был опыт такой коалиции. В 1923 г.
после свержения правительства Куно, когда революционная
борьба рабочего класса достигла своей высшей точки, предста-
вители правой верхушки СДПГ вступили в коалиционное пра-
вительство Штреземана и, заняв важнейшие посты в нем (вице-
канцлера, министров внутренних дел, юстиции и финансов), по-
могли ему подавить революционные выступления масс. Метод
использования лидеров социал-демократии в правительствен-
ной коалиции был выгоден буржуазии также тем, что после вы-
полнения порученной им миссии их без особого труда можно
было удалить из правительства. Когда в ноябре 1923 г. задача
подавления революционных выступлений в Саксонии, Тюрин-
гии и Гамбурге была решена, от услуг реформистов отказались
и к власти пришло чисто буржуазное правительство В. Маркса.
Однако, вкусив сладкий пирог участия в коалиции, лидеры
СДПГ вступили на путь борьбы за восстановление своих пози-
9 Osterroth Fr., Schuster D. Chronik der deutschen Sozialdemokratie. Hannover,
1963, S. 307.
10 Как будет показано ниже, антикоммунизм и антинародная политика руко-
водящего ядра союза постепенно привели в последующие годы к росту
оппозиции внутри рейхсбаннера, к совместным в ряде случаев выступлениям
рядовых рейхсбаннеровцев с коммунистами и даже к выходу из него части
тех его членов-рабочих, которые выступали за решительную и последова-
тельную защиту завоеванных в период Ноябрьской революции демократи-
ческих прав и за преодоление раскола в рабочем движении.
16
ций в правительстве. Готовясь к выборам в рейхстаг 1924 г.,
они настойчиво ставили вопрос о формировании коалиционного
правительства по образцу и подобию правительства «широкой
коалиции» 1923 г.
Оппортунистическая сущность политики правых социал-де-
мократов периода относительной стабилизации капитализма
убедительно раскрывается уже при анализе их позиции по от-
ношению к правительству лидера партии Центра Вильгельма
Маркса, в состав которого вошли деятели партии Центра, демо-
кратической и народной партий, а также реакционной партии
националистов: социал-демократическая фракция рейхстага
при обсуждении 8 декабря 1923 г. законопроекта о предостав-
лении правительству чрезвычайных полномочий единогласно
проголосовала за его принятие “.
В. Кейль, один из видных деятелей СДПГ, впоследствии не
без самодовольства вспоминал о том, с какой настойчивостью
и решительностью он, председатель СДПГ Герман Мюллер и
некоторые вожди реформистских профсоюзов выступали в за-
щиту чрезвычайного законодательства11 12, преследовавшего цель
ограбления трудящихся с помощью институтов буржуазного
государства. В результате применения чрезвычайных законов
заметно ухудшилось положение рабочего класса. Повсеместным
явлением стало резкое увеличение рабочего дня при исключи-
тельно низком уровне заработной платы рабочих13 14 * *. К началу
1924 г. заработная плата металлистов составляла 59% довоен-
ной, заработная плата строителей — соответственно 40, печат-
ников— 59, фабричных рабочих — 36%“. Число безработных в
начале 1924 г. превышало 3,45 млн. человек. В одном только
Берлине 400 тыс. рабочих не имели работы18.
В области трудового законодательства теперь действовал
указ, вводивший «третейские суды», приговоры которых по-
чти всегда выносились в пользу предпринимателей и нередко
объявлялись правительственными органами (министерствами
труда) обязательными. Указ ограничивал права профсоюзов и
сводил на нет право стачек, облегчая тем самым действия пред-
принимательских союзов в их борьбе против рабочего класса.
Несмотря на все это, лидеры социал-демократии и реформист-
ских профсоюзов ограничивались стереотипными формальными
11 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4. Berlin, 1966, S. 395.
12 Keil W. Erlebnisse eines Sozialdemokraten, Bd II. Stuttgart, 1948, S. 277—
279.
13 Согласно чрезвычайному указу, изданному в 1923 г., рабочий день «не дол-
жен был превышать 10 часов». Фактически это означало узаконение 10-ча-
сового рабочего дня. В отношении ряда отраслей производства допускалось
превышение и этого рабочего времени («Reichsgesetzblatt», Berlin, 1923, Т. 1,
N 123, S. 1249—1251).
14 Варнке Г. Очерк истории профсоюзного движения в Германии. М., 1956,
с. 102; «Korrespondenzblatt», 16.XII 1923.
18 «Vorwarts», 28, 30.IV 1924.
17
протестами против этого указа. На деле они мирились с прави-
тельственным произволом, отказываясь от принятия действен-
ных мер внепарламентской борьбы против наступления
эксплуататоров и выражавшего их волю правительства на жиз-
ненный уровень трудящихся.
Единственной силой, последовательно отстаивавшей интере-
сы рабочего класса, трудящихся Германии, была Коммунисти-
ческая партия Германии, но ее героических усилий в силу ряда
причин *• оказалось недостаточно для того, чтобы преодолеть
влияние социал-демократизма и реформизма на большинство
рабочего класса и добиться путем развертывания действенной
внепарламентской борьбы решающих изменений в политике
правящих классов. Несмотря на это, роль коммунистов в-клас-
совой борьбе становилась все более значительной, все более
целеустремленной. При их активном участии уже в начале
1924 г. в ответ на антирабочие мероприятия правительства
В. Маркса в Германии прокатилась волна забастовок. Только
в одной Рурской области в январе и феврале 1924 г. прекрати-
ли работу около 500 тыс. рабочих17. Значительный размах по-
лучило забастовочное движение в химической промышленности
и на железнодорожном транспорте. 20 февраля вступили в
борьбу против введения 9-часового рабочего дня десятки тысяч
судостроительных рабочих в Бремене, Фленсбурге, Гамбурге,
Киле и Штеттине. В Гамбурге стачка судостроителей продол-
жалась 13 недель и охватила 60 тыс. человек1*. В самом начале
1924 г. бастовали рабочие металлообрабатывающей промыш-
ленности Берлина, боровшиеся против снижения заработной
платы и попытки предпринимателей ввести 10-часовой рабочий
день. В марте 1924 г. в Вюртемберге началась стачка железно-
дорожников, вскоре охватившая всю страну. Бастующие потре-
бовали установления 8-часового рабочего дня и отмены сокра-
щения железнодорожного персонала19 20. Всего в 1924 г., по дан-
ным профсоюзов, состоялось 2452 забастовки и 1167 локаутов,
затронувших около 2 млн. человек 2°.
Общим недостатком борьбы рабочих этого периода была
локальность и раздробленность, поэтому большей частью она
успеха не имела. К тому же на революционных рабочих были
обрушены жестокие полицейские преследования. Главный удар
был направлен против революционного авангарда рабочего
класса — Коммунистической партии Германии. В 1924 г. около
7 тыс. рабочих томились в тюрьмах Веймарской республики.
Только за время с 1 января 1924 по 30 апреля 1925 г. состоялся
18 Анализ деятельности КПГ, ее роли в событиях осени 19ЙЗ г. в Германии
см. в кн.: Орлова М. И. Революционный кризис 1923 г. в Германии и поли-
тика Коммунистической партии. М., 1973, с. 415, 416 и др.
17 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 17.
18 «Международное рабочее движение», 1924, № 12, с. 2.
19 «Vorwarts», 9.IV 1924.
20 Jahrbuch des ADGB. 1927. Berlin, 1928, S. 131.
18
981 судебный политический процесс и было осуждено 5768 ре-
волюционеров, приговоренных в общей сложности к 4184 годам
лишения свободы и к 233261 марке денежного Штрафа21. Боль-
шинство осужденных были коммунисты.
В то же время ожесточенную антикоммунистическую пропа-
ганду и деятельность, направленную против революционных
рабочих, развернули правые лидеры СДПГ. Их нападкам под-
вергались не только коммунисты, их организации и коммуни-
стическая пресса, но и все те, кто следовал за лозунгами КПГ
или хотя бы выражал им свое сочувствие. Массовые кары были
обрушены лидерами АДГБ на руководимую коммунистами Ре-
волюционную профсоюзную оппозицию (РПО). Тысячи актив-
ных членов союзов, в первую очередь коммунисты, были исклю-
чены из профсоюзов, революционно настроенные местные ко-
митеты АДГБ и кассы отдельных союзов — распущены22.
Враждебная рабочему классу политика реформистских
вождей привела к возникновению антипрофсоюзных настроений
среди трудящихся. Она стала одной из главных причин того, что
рабочие начали массами покидать профсоюзы АДГБ. С июня
1923 г. до конца марта 1924 г. число членов этих профсоюзов
сократилось с 7039 тыс. до 4795 тыс. человек23. О падении влия-
ния правых социал-демократов На массы убедительно свиде-
тельствовали также выборы в фабзавкомы, состоявшиеся в
марте 1924 г.
Наиболее характерными были данные по 19 крупным шах-
там Рура, где за кандидатов КПГ проголосовали 5736 рабочих,
а за кандидатов СДПГ только 2300. В Берлине на предприяти-
ях Сименса в фабзавкомы было избрано 19 коммунистов и все-
го лишь 9 социал-демократов24. Такую же картину можно было
наблюдать и в других районах страны. Более чем на 'А по срав-
нению с 1923 г. уменьшилась численность самой социал-демо-
кратической партии. В 1923 г. в партии состояли 1261072 че-
ловека, а в 1924-г., как уже отмечалось,— 940 07825. Падение
влияния СДПГ в массах явилось главной причиной того, что в
течение нескольких лет социал-демократия не привлекалась к
участию в общегерманском правительстве, несмотря на упор-
ные и настойчивые усилия ее лидеров добиться сформирования
коалиционного правительства.
В создавшихся после 1923 г. условиях временной частичной
стабилизации капитализма и падения престижа СДПГ в массах
трудящихся буржуазии было выгоднее использовать социал-де-
мократию в роли партии парламентской оппозиции. Выгодным
21 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 12.
22 «Международное рабочее движение», 1924, № 3, с. 4; № 18/19, с. 7; № 23,
с. 3, 5; «Красный Интернационал профсоюзов», 1928, № 3, с. 283.
23 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 18; Jahrbuch des Allge-
meinen Deutschen Gewerkschaftsbundes, 1924. Berlin, S. 131—137.
24 «Die Rote Fahne», 31.Ill, l.IV 1924.
26 Veitzke S., Wohlgemuth H. Op. cit., S. 324.
19
в конечном счете было пребывание СДПГ в оппозиции и для
социал-демократической верхушки. Выступая в обличье оппо-
зиционной партии и продолжая требовать включения предста-
вителей СДПГ в общегерманское правительство, она могла
рассчитывать быстрее поправить свои дела, приостановить па-
дение численного состава партии и, пользуясь вывеской «оппо-
зиции», применять новые, соответствующие обстоятельствам
средства воздействия на рабочий класс.
В 1924 г. германская правящая буржуазия, укрепив свое
положение с помощью чрезвычайных законов, полиции и рейх-
свера, сочла возможным отменить осадное положение и перейти
к осуществлению своей диктатуры обычными парламентскими
методами. Состоявшие в оппозиции лидеры социал-демократии
не замедлили отнести это к результатам своей деятельности.
Все меры, принятые правительством в связи с отменой чрезвы-
чайного положения (назначение новых выборов в рейхстаг, от-
мена некоторых ограничений в отношении рабочих организа-
ций и рабочей печати и др.), они объявили началом «новой эры»
демократии.
Как же выглядела в действительности политика буржуаз-
ных правительств после отмены военного положения?
В области внешнеполитической центральным вопросом в
тот период был вопрос послевоенного урегулирования, важней-
шей составной частью которого являлись репарационные пла-
тежи и иностранные займы. Условия для решения этого вопро-
са становились все более благоприятными для германской бур-
жуазии, использовавшей страх международного империализма
перед возможностью повторения революции в Германии. Напу-
ганные размахом революционного движения в 1918—1923 гг.,
монополистические круги США и Англии все больше перехо-
дили от требований безоговорочного выполнения условий Вер-
сальского договора к поискам таких путей урегулирования сво-
их взаимоотношений с империалистической Германией, которые
бы реально помогли немецкой буржуазии преодолеть тот глу-
бокий кризис, в котором оказалась эта страна к концу 1923 г.
Следует сказать, что такая политика диктовалась не только со-
ображениями классовой солидарности и желанием предотвра-
тить новый революционный взрыв в Германии, но и стремлени-
ем американского империализма превратить Германию в опору
для реализации своих экспансионистских планов в Европе.
Именно в этих целях уже вскоре после окончательного пораже-
ния революции в Германию стали направляться широким по-
током американские займы, предоставляемые в первую очередь
тем немецким монополиям, от которых зависело быстрое вос-
создание военно-экономического потенциала страны.
Важнейшим этапом возрождения германского империализ-
ма явился репарационный план Дауэса (Лондонский пакт),
принятый 16 августа 1924 г. конференцией представителей дер-
20
жав — победительниц в первой мировой войне и Гёрмании. Вы-
работанный под руководством чикагского банкира Чарлза
Г. Дауэса и английского финансиста Мак-Кенна и одобренный
кабинетом В. Маркса «план Дауэса» преследовал цель уста-
новления экономического и политического господства в Европе
американского и лишь отчасти (на правах «младшего партне-
ра») английского империализма. Вместе с тем ему предназна-
чалась роль стимулятора германской империалистической эко-
номики. План ставил своей задачей применение таких форм
уплаты репараций, которые бы обеспечивали хозяйственное
восстановление страны и стабилизацию марки без нанесения
существенного ущерба германским монополиям. С этой целью
американские банкиры предоставили Германии заем в сумме
222 млн. долларов (800 млн. золотых марок)26, а основная тя-
жесть репарационных платежей была возложена на государ-
ственный бюджет, в котором подавляющую часть поступлений
составляли прямые и косвенные налоги, выплачиваемые трудя-
щимися.
Характеризуя эту сторону репарационного плана, Э. Тель-
ман в своем выступлении 28 августа 1924 г. на заседании
рейхстага справедливо подчеркивал, что доклад экспертов, рас-
сматривавших «план Дауэса», представляет собой маневр меж-
дународного капитала, направленный на то, чтобы разрешить
противоречия между империалистическими группами за счет
трудящихся Германии27.
Коммунистическая партия Германии решительно и последо-
вательно разоблачала реакционную, антинародную сущность
«плана Дауэса». Кабальному плану дауэсизации она противо-
поставила свой план решения неотложных задач, стоявших
перед страной28 *. Центральное место в плане занимали требова-
ния повышения заработной платы всем рабочим и служащим,
установления 8-часового рабочего дня, выплаты репараций
(«поскольку они навязаны Германии и не могут быть упразд-
нены») за счет изъятия прибылей виновников империалистиче-
ской войны — монополистов и юнкеров28.
В осуществлении плана КПГ был заинтересован не только
рабочий класс, но и другие слои населения. Но, как и следо-
вало ожидать, он был отвергнут правящими кругами буржуа-
зии. Яростно выступила против него верхушка социал-демо-
кратии. План КПГ был объявлен ими «пропагандистским», «не-
реальным», все коммунисты обвинены в подрывных действиях
против республики, а действия правительства охарактеризова-
ны как «разумные» и «единственно возможные». Пребывая на
26 Statistisches Jahrbuch fur das Deutsche Reich, 1931. Berlin, 1931, S 534—
535.
27 Verhandlungen des Reichstags, Bd 381, S. 1025.
28 «Die Rote Fahne», 4.IX 1924.
28 Ibidem.
21
прежних позициях классового сотрудничества и не считаясь с
недовольством широких кругов членов своей партии, осуждав-
ших действия правительства, его согласие с «планом Дауэса»,
лидеры СДПГ выступили за принятие этого кабального для
трудящихся репарационного плана. Не последнюю роль в опре-
делении позиции реформистов сыграло опасение вызвать в слу-
чае неодобрения ими «плана Дауэса» гнев влиятельных лиде-
ров буржуазных партий, от которых зависело участие предста-
вителей социал-демократической элиты в коалиционном
правительстве.
Для успокоения членов партии, не согласных с позицией
одобрения Лондонского пакта, лидеры СДПГ заявили, что они
будут добиваться «социально справедливого распределения тя-
гот «плана Дауэса»»30 31 32. Всячески удерживая трудящихся от
борьбы против принятия репарационного плана, они утвержда-
ли, что главная причина их бедственного положения не господ-
ство капитализма, а следствие поражения Германии в первой
мировой войне. «План Дауэса» они объявили лучшим путем
освобождения Германии от зависимости, а обусловленные этим
планом американские займы — самым надежным средством
ликвидации безработицы, повышения заработной платы и
уменьшения налогов на трудящихся 3‘. Один из оппортунисти-
ческих лидеров СДПГ Э. Бернштейн назвал «план Дауэса» во-
ротами, через которые, по его словам, лежал единственный путь
к спасению Германии82. На плакатах, выпущенных СДПГ в
дни избирательной кампании по выборам в рейхстаг, были изо-
бражены изможденные немецкие мужчины и женщины, с моль-
бой простиравшие руки к золотому доллару, изображенному в
виде восходящего солнца33.
«План Дауэса» был принят в рейхстаге подавляющим боль-
шинством голосов (314 голосами против 127). За его принятие
проголосовала в полном составе социал-демократическая фрак-
ция. 30 августа 1924 г. «план Дауэса» вступил в силу.
Оценка позиций правых лидеров СДПГ была дана в воз-
звании ЦК КПГ, опубликованном 4 сентября в связи с вотиро-
ванием закона о «плане Дауэса» рейхстагом. В нем, в частно-
сти, подчеркивалось, что СДПГ, приняв беспрекословно и без
всякого сопротивления Лондонский пакт, оказала огромную
услугу буржуазии. Объективно она выступила на стороне экс-
плуататорских классов, во вред рабочему классу, в ущерб ре-
волюции 8‘.
Растущее недовольство' рабочих вызывала позиция рефор-
мистов по ряду вопросов внутренней жизни страны, особенно
30 «Die Internationale», 1925, Н. 11, S. 699.
31 «Vorwarts», 3.V 1924.
32 Постников В. В. США и дауэсизация Германии. 1924—1929. М., 1957, с. 70.
33 Там же, с. 71.
24 «Die Rote Fahne», 4.IX 1924.
22
их отношение к экономической борьбе трудящихся. Серьезным
препятствием на пути развертывания этой борьбы был меха-
низм третейских, или арбитражных, судов. К 1924 г. арбитраж-
ная машина была реорганизована и получила тот вид, который
сохранился без изменения на протяжении всего периода сущест-
вования Веймарского государства. В дополнение к ранее су-
ществовавшим третейским судам были учреждены новые арби-
тражные инстанции, создаваемые верховными органами власти
с участием министра соответствующего провинциального или
центрального правительства. В их состав входили назначаемые
государственными органами «нейтральные» председатели и вы-
деляемые в равном количестве от предпринимателей и рефор-
мистских профсоюзов заседатели. Право обращения к арби-
тражным органам имели обе «конфликтующие» стороны, но
эти органы могли и по собственной инициативе вмешиваться в
их спор. Если арбитражное решение отвергалось одной сто-
роной, то оно могло быть объявлено обязательным. Распоря-
жение об этом мог сделать назначенный министром супер-
арбитр или сам министр труда. Если нарушались объявленные
обязательными арбитражные решения, дело переходило в су-
дебные органы. В случае возникновения стачки при наличии
арбитражного решения «виновные» подвергались аресту, штра-
фу и даже заключению в тюрьмуss.
Система арбитража являлась одним из тех испытанных и
надежных средств, с помощью которых предприниматели мог-
ли добиваться благоприятного для них исхода трудовых конф-
ликтов. За время с 1924 по 1926 г. не было ни одного случая,
чтобы третейские камеры или правительственные органы пол-
ностью удовлетворили требования рабочих..Почти всегда реше-
ния выносились в пользу предпринимателей, и лишь в редких
случаях разбирательство- заканчивалось принятием компро-
миссных решений. Но и эти решения были компромиссными
лишь по протоколу: в конечном счете они также выносились в
интересах предпринимателей. Рабочим доставались жалкие
крохи. Коммунистическая фракция рейхстага неоднократно
вносила предложения об отмене ряда несправедливых арби-
тражных решений, но все они неизменно отклонялись буржуаз-
ными партиями, нередко при активной помощи правых социал-
демократов.
О том, как вели себя лидеры СДПГ и реформистских проф-
союзов при возникновении классовых конфликтов, можно
судить по их поведению в дни начавшейся в апреле 1924 г. ста-
чечной борьбы горнорабочих Рурской области, Верхней Силе-
зии и Саксонии, выступивших против удлинения рабочего дня.
Несмотря на широкий размах движения (в авангарде его вы-
ступали коммунисты и Революционная профсоюзная оппози- 36
36 «Коммунистический Интернационал», 1928, № 11, с. 35.
23
ция), рабочие смогли добиться лишь частичных уступок (для
некоторых категорий рабочих была повышена заработная пла-
та), но не достигли главного — восстановления 7-часового ра-
бочего дня. Причиной неудачи было поведение реформистского
руководства профсоюзов. Отклонив предложение коммунистов
о создании единого оборонительного фронта, правление союза
горнорабочих безоговорочно согласилось с решением министра
труда, объявившего обязательным приговор третейского суда
(29 мая 1924 г.), который оставлял в силе проведенное капита-
листами удлинение рабочего дня3®.
Именно в таком духе разрешались почти все дела, поступав-
шие на рассмотрение арбитражных органов. Руководство
СДПГ не только не мешало этим органам совершенствовать
механику дезориентации и одурачивания рабочих, но, напротив,
все более усиливало травлю тех классово сознательных рабо-
чих, в первую очередь коммунистов, которые заявляли протест
против несправедливых арбитражных решений и призывали
рабочих к внепарламентским формам борьбы против предпри-
нимательского произвола. В Баварии дело дошло до того, что
в мае 1924 г. лидеры социал-демократической партии —члены
Фракции ландтага — дали свое согласие на запрещение КПГ.
когда в президиум ландтага поступило предложение об ам-
нистии осужденных за революционную деятельность коммуни-
стов— депутатов ландтага, правые социал-демократы проголо-
совали против этого предложения36 37. Постоянным преследова-
ниям подвергались коммунисты и революционные рабочие со
стороны реакционного промонархистского правительства в
Мекленбурге, в которое входили и правые социал-демократы38.
Все более откровенная оппортунистическая, пробуржуазная
политика правых лидеров СДПГ вызывала законное возмуще-
ние у многих рядовых членов партии, питала в их среде оппо-
зиционные настроения. Одна из наиболее популярных газет ле-
вых социал-демократов «Лейпцигер фольксцайтунг» писала:
«Социальная база СДПГ изменилась. Мелкобуржуазные эле-
менты, занимающие противоположную по сравнению с индуст-
риальными рабочими позицию в вопросе отношения к государ-
ству и частной собственности, влияют все сильнее на политику
партии. Это и является причиной той дифференциации, которая
находит свое выражение в оппозиции»39.
Выражением роста активности оппозиционных элементов
внутри СДПГ был и так называемый «партийный конфликт» в
Саксонии. После свержения осенью 1923 г. правительства, воз-
главлявшегося социал-демократом Цейгнером и состоявшего
из представителей левых социал-демократов и коммунистов, к
36 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 41—42.
37 «Klassenkampf», 5.VI 1924; «Известия», 28.V 1924.
38 «Die Rote Fahne», 26.XI, 5.XII 1925.
* «Leipziger Volkszeitung», 16.VI 1924.
24
власти пришло социал-демократическое правительство Фели-
ша. Перед СДПГ вновь открылись возможности для проведе-
ния политики в интересах рабочего класса и прогрессивного
развития земли Саксония. Однако большинство членов социал-
демократической фракции ландтага (24 человека) выступили
против чисто социал-демократического правительства, которое,
по их мнению, могло привести к возобновлению сотрудничества
с коммунистами40. Боясь новой вспышки гнева буржуазии, пре-
давшей анафеме попытки сотрудничества левых социал-демо-
кратов и коммунистов в Саксонии осенью 1923 г., эти члены
фракции потребовали образования коалиционного кабинета в
составе представителей СДПГ, демократической и народной
партий. Руководство земельной организации партии, выражав-
шее волю рядовых членов СДПГ, высказалось против этого
требования. Большинство фракции не посчиталось с мнением
руководства земельной организации и настояло на своем тре-
бовании: во главе вновь назначенного правительства коалиции
буржуазных партий с социал-демократической был поставлен
Гельд, правый социал-демократ. Созванный в начале 1924 г.
окружной съезд СДПГ потребовал от социал-демократической
фракции отставки этого правительства и роспуска ландтага.
Большинство фракции отказались подчиниться решению съез-
да. Вспыхнувшее возмущение массы рядовых членов партии
привело к тому, что все 24 участника взбунтовавшегося боль-
шинства фракции были исключены из партии. Так начался
конфликт внутри саксонской организации СДПГ, ставший в
дальнейшем предметом острой дискуссии на Берлинском (1924)
и Гейдельбергском (1925) съездах партии. Он выражал в наи-
более яркой форме протест рядовых членов партии против
стремления оппортунистической части фракции саксонского
ландтага, поддержанной правлением СДПГ, навязать партии
политику коалиции с буржуазными партиями.
Саксонская организация социал-демократической партии
отнюдь не была в этом отношении исключением. В начале ян-
варя 1924 г. многие члены дюссельдорфской организации СДПГ
обратились с письмом к правлению окружной организации
КПГ, в котором указывалось, что ввиду неясной позиции их
руководителей они приняли решение вступить в ряды коммуни-
стической партии. В том же месяце местная группа СДПГ в
Гильтепе объявила себя распущенной, половина членов группы
вступила в КПГ41.
Чем резче была критика, тем с большей яростью обрушива-
лись лидеры СДПГ на инакомыслящих внутри собственной
партии. Систематическим нападкам подвергся и один из по-
пулярных деятелей социал-демократии Г. Ледебур, который в
знак протеста против политики правых социал-демократов об-
40 «Die Rote Fahne», 18.IX 1925.
41 «Die Rote Fahne», 9.1 1924.
25
разовал свою партию — Социалистический союз. 18 марта
1924 г. он был исключен из социал-демократической партии
По характеристике Н. Семашко, Ледебур принадлежал к числу
тех хорошо известных в прошлом, хотя и не до конца последо-
вательных революционеров, которых «тошнило от той картины
гниения и разложения, которую переживают их старые партии:
социал-демократов, независимых и т. д. Все их революционное
нутро протестует против предательства. Но у них не хватает
революционной решимости и революционного чутья, чтобы
твердо стать в ряды единственно революционной партии, пар-
тии коммунистов»*’.
Весной 1924 г. было возбуждено уголовное дело против
бывшего премьер-министра Саксонии Эриха Цейгнера по обви-
нению в государственной измене. «Основанием» для предания
суду послужила произнесенная Цейгнером в 1923 г. речь на
собрании функционеров СДПГ, в которой он привел факты,
свидетельствовавшие о тесных связях рейхсвера с черносотен-
ными офицерскими и фашистскими организациями**. Буржу-
азные партии и правые лидеры социал-демократии сделали все,
чтобы упрятать за решетку ненавистного им «красного» минист-
ра-президента. Особенно рьяно добивались этого вожди СДПГ,
для которых обличения Цейгнера могли стать препятствием
для вступления в правительственную коалицию с буржуазными
партиями. Поэтому, когда выяснилось, что материалов для об-
винения в государственной измене слишком мало, социал-демо-
кратические вожди не остановились перед активной поддерж-
кой возбужденного против Цейгнера ложного обвинения в том,
что он будто бы «добивался помилования уголовных преступ-
ников, получая за это взятки от гуся до дорогих мехов, брилли-
антов и драгоценных колец»*'.
Не дожидаясь конца следствия, социал-демократическая
фракция саксонского ландтага потребовала от Цейгнера, чтобы
он немедленно сложил депутатские полномочия. Несмотря на
нелепость предъявленных Цейгнеру обвинений, он был при-
знан виновным и осужден, а когда группа левых социал-демо-
кратов после окончания суда возбудила ходатайство перед
Гельдом о помиловании, социал-демократический министр-пре-
зидент, не задумываясь, отклонил это ходатайство *’.
Так расправлялись лидеры СДПГ с неугодными им деятеля-
ми партии. Клевеща на коммунистов и яростно преследуя оппо-
зиционно настроенных членов своей партии, вожди СДПГ по-
прежнему сосредоточивали свои усилия на пропаганде политики
классового сотрудничества, «мирного» улаживания конфликтов, * * * * *
42 Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. W.
49 Семашко H. Трагикомедия большого человека.— «Известия», 16.1 1924.
44 «Berliner Tageblatt», 5.1 V 1924.
49 «Vorwarts», 28.Ill 1924.
49 «Правда», 31.X 1924.
26
расписывали преимущества «безболезненного», «постепенного»
врастания капитализма в социализм.
Нельзя сказать, что правые лидеры социал-демократии, по-
следовательно осуществляя политику классового сотрудничест-
ва, не принимали мер, направленных на удовлетворение тех
или иных требований рабочих и служащих. Без этого им бы не
удалось поддерживать свою репутацию рабочей партии и они
не могли бы рассчитывать на сколько-нибудь значительный
успех в избирательных кампаниях. В 1923 г. они обратились к
правительству с призывами сохранить действующий закон о
квартирной плате, способствовать расширению жилищного
строительства, улучшить положение мелких арендаторов, по-
высить пенсии для инвалидов войны, вдов и сирот, соблюдать
8-часовой рабочий день и т. д. ”.
Подобные обращения и призывы выдвигались социал-демо-
кратической печатью и позднее, особенно часто в марте — ап-
реле 1924 г., в период избирательной кампании по выборам в
рейхстаг. От имени Объединенной социал-демократической пар-
тии47 48 были выставлены лозунги: «За республику против монар-
хии!», «За социальный прогресс, против социальной реакции!»,
«За хозяйственную демократию, против диктатуры капитали-
стических монополий!», «За взаимопонимание народов, против
международного милитаризма!» и др.49 Многие из подобных ло-
зунгов безусловно отвечали интересам трудящихся и ими под-
держивались. Однако содержавшиеся в этих лозунгах требо-
вания в своей подавляющей части оставались требованиями на
бумаге, так как правые лидеры СДПГ рассчитывали осущест-
вить их не путем действенной внепарламентской классовой
борьбы, а исключительно парламентским путем, с согласия
буржуазного большинства рейхстага.
В дни избирательной кампании все средства социал-демо-
кратической пропагандистской машины, весь авторитет вождей
СДПГ были брошены на доказательство необходимости коа-
лиции с буржуазией, на пропаганду классового сотрудничест-
ва и недопустимости «недозволенных» форм классовой борьбы.
В тех случаях, когда внепарламентские выступления рабочих
все же возникали, лидеры СДПГ и реформистских профсоюзов
пускали в ход все средства, чтобы локализовать их, расстроить
ряды борющихся, свести на нет их боевой настрой50. Особую
нетерпимость они проявляли к стачкам, в проведении которых
принимали активное участие коммунисты и члены Революцион-
ной профсоюзной оппозиции. Такие стачки, как правило, объяв-
47 Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 303.
48 Так официально именовала себя германская социал-демократия после со-
стоявшегося в 3922 г. слияния правого крыла Независимой социал-демокра-
тической партии с СДПГ. Левая часть НСДПГ примкнула к КПГ.
49 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4 5. 36.
50 Ibid., S. 37—38.
лились «дикими», после чего реформисты делали все, чтобы
свернуть их и не допустить победы бастующих.
Все это не могло не сказаться на результатах выборов в
рейхстаг 4 мая 1924 г.: СДПГ потеряла значительное число из-
бирателей. Ее кандидаты собрали 6243 тыс. голосов — на 5 млн.
голосов меньше по сравнению с выборами в рейхстаг 1920 г.
Коммунистическая партия Германии, только что вышедшая из
подполья, получила 3693 тыс. голосов. Фракция КПГ в рейхста-
ге выросла до 62 депутатов. Это был необычайно* крупный успех
КПГ, особенно если иметь в виду, что на предыдущих выборах
в 1920 г. коммунисты собрали всего* 589 тыс. голосов51.
Правильно критикуя оппортунизм верхушки СДПГ, комму-
нистическая партия вместе с тем допускала ошибку — не вела
последовательной борьбы со взглядами, распространение кото-
рых наносило ущерб единству действий рабочего класса. В пер-
вую очередь к ним относились сектантские и антисоциал-демо-
кратические настроения известной части коммунистов и рево-
люционных рабочих, особенно усилившиеся в связи с
деятельностью левооппортунистической группы Рут Фишер —
Д. Маслова — В. Шолема. В ряде случаев дело доходило до
того, что местные организации КПГ воспрещали коммунистам
вести переговоры с группами СДПГ, а включение социал-демо-
кратических рабочих в Революционную профсоюзную оппози-
цию обусловливали разрывом с социал-демократической пар-
тией. Группа Рут Фишер — Маслова, выдвинув лозунг «Вон из
профсоюзов!», добилась того, что члены КПГ стали массами
выходить из профсоюзов, увлекая за собой коммунистически
настроенных рабочих и оставляя миллионы рабочих под влия-
нием реформистской идеологии. Все это лидеры СДПГ ловко
использовали для усиления антикоммунистической пропаган-
ды52 *. Подвергая критике деятельность КПГ, они особенно
рьяно выступали теперь в защиту коалиционной политики.
Вожди и теоретики СДПГ всячески пытались убедить трудя-
щихся в том, что участие социал-демократии в коалиционном
правительстве якобы равносильно участию рабочего класса в
управлении государством и что поэтому борьба за диктатуру
пролетариата теряет свою актуальность, уступая место борьбе
с помощью избирательных бюллетеней, осуществляемой в усло-
виях «демократии». Так трактовалась в то время концепция
«третьего пути» правыми лидерами германской социал-демо-
кратии.
Обоснованию «необходимости» коалиции с буржуазией в
духе концепции «третьего пути» был посвящен состоявшийся в
июне 1924 г. Берлинский съезд СДПГ.
51 Statistische Jahrbuch fiir das Deutsche Reich, 1924/25. Berlin, 1925, S. 389.
82 См.: «Коммунистический Интернационал», 1925, Ns 8, c. 23; Расширенный
пленум ИККИ (21 марта — 6 апреля 1925 г.). Стенографический отчет. М.,
1925, с. 238.
28
♦ * *
Начало съезда ознаменовалось неприятным для лидеров СДПГ
инцидентом. В день открытия съезда (11 июня) делегаты были
ознакомлены с предложением, поступившим от социал-демокра-
тических организаций Берлина, Саксонии и Франкфурта-на-
Майне, об исключении президента Веймарской республики
Фрица Эберта из социал-демократической партии «за деятель-
ность, направленную против рабочего класса». И хотя предсе-
датель партии Отто Вельс отвел предложение, заявив, что съезд
неправомочен рассматривать его53, сам факт внесения такого
предложения прозвучал для лидеров СДПГ как пощечина.
Вступительную речь на съезде произнес другой председа-
тель партии Артур Криспин54, подчеркнувший, что главная за-
дача партии состоит в защите республиканского строя и в
решении репарационного вопроса. Последний был охарактери-
зован как «главный политический вопрос современности».
В остальном его речь состояла главным образом из выпадов
против коммунистов и лживых утверждений по адресу Совет-
ского Союза. Те же мотивы преобладали и в политическом от-
чете, сделанном О. Вельсом55 *. Обойдя молчанием все спорные
и острые вопросы (отношение к буржуазным партиям, пробле-
ма единства рабочего класса и др.), Вельс всячески превозно-
сил «единство» и «сплоченность» социал-демократической пар-
тии. В заключительной речи он предложил упразднить в назва-
нии «Объединенная социал-демократическая партия» слово
«объединенная», дабы «оно не напоминало, что мы были когда-
то расколотыми»58. Рассуждения о единстве и сплоченности
были заведомой натяжкой, о чем свидетельствовали как отме-
ченное выше выступление трех делегаций против Эберта, так и
весь последующий ход съезда.
Резолюция по докладу Вельса, принятая поименным голо-
сованием, не только одобряла деятельность Правления партии,
но и предоставляла ему на будущее полную свободу действий
в вопросе о взаимоотношениях СДПГ с буржуазными партия-
ми. Представитель оппозиции Диссман внес резолюцию, осуж-
давшую деятельность Правления, но она под нажимом вождей
СДПГ даже не была поставлена на голосование.
83 Sozialdemokratischer Parteitag 1924. Protokoll. Berlin, 1924, S. 52.
64 Всего в СДПГ избиралось три председателя партии. Ко времени Берлин-
ского съезда ими были Г. Мюллер, О. Вельс, А. Криспин.
55 Отто Вельс (1873—1939) с 1906 г. работал секретарем профсоюза обойщи-
ков, с 1907 г —секретарь организации СДПГ Бранденбургского округа. Де-
путат рейхстага в 1912—1933 гг. В ноябре 1918 г. Вельс был назначен воен-
ным комендантом Берлина и в этой должности помогал правительству Эбер-
та— Шейдемана подавлять революционные выступления масс. В 1919 г. и
последующие годы избирался членом центрального Правления СДПГ. После
прихода к власти нацистов эмигрировал в Прагу, в 1938 г. переехал в Па-
риж (Grebing Н. Op. cit., S. 183).
86 Sosialdemokratischer Parteitag 1924, S. 202.
29
С отчетом о работе фракции рейхстага выступил ее предсе-
датель Герман Мюллер. Значительная часть доклада была
посвящена восхвалению веймарской буржуазной демократии и
обоснованию необходимости и полезности «сплочения нации»,
в достижении которого СДПГ отводилась особо важная роль.
Это «сплочение», как и весь буржуазный правопорядок Вей-
марской республики, было представлено Мюллером как «уже
завоеванная» решающая предпосылка победы социализма.
«Мы в сущности уже не имеем причин откладывать вопрос о
социализме,— заявил Мюллер.— Если говорить объективно,
сейчас условия для осуществления социализма становятся бо-
лее благоприятными, чем когда бы то ни было»3’. «Практиче-
ская» часть доклада Мюллера свелась к требованию создания
правительства «большой коалиции». Целью участия СДПГ в
этом правительстве было объявлено «обеспечение демократии»
и «насыщение республики социальным содержанием»38.
С осуждением позиции правого руководства партии реши-
тельно выступили представители левой оппозиции — Зейдевиц,
Диссман, Тони Зендер, Марквальд и др. Отвергнув идею «боль-
шой коалиции», Зейдевиц подверг резкой критике заявление
Мюллера о «невозможности» совместных действий и сотрудни-
чества в форме правительственной коалиции двух рабочих пар-
тий— коммунистической и социал-демократической39. Предсе-
датель Всеобщего объединения профсоюзов служащих (АФА)
3. Ауфхойзер заявил, что многие социал-демократы готовы
защищать республику как государственную форму и рассмат-
ривают ее как почву для борьбы за социализм, но они не хотят
забывать, что «эта республика теперь, как и раньше, остается
республикой, выражающей интересы крупного капитала»80.
В предложенном левыми проекте резолюции подчеркивалась
необходимость отказа от коалиции с буржуазными партиями.
«Съезд требует от партии и ее органов,— гласил проект,— ру-
ководствоваться в парламенте и в прессе, в практической поли-
тике и агитации идеей непримиримости классовой борьбы
между буржуазией и пролетариатом»57 * 59 * 61 62 63. На этот раз резолюцию
поставили на голосование, но она была отклонена голосами
262 делегатов против 105 е2. Несколько меньшим числом голо-
сов (249 против 92) была провалена резолюция левых, обязы-
вавшая социал-демократическую фракцию рейхстага голосо-
вать против военного бюджета83.
57 Sozialdemokratischer Parteitag 1924, S. 80, 81.
68 Ibid., S. 204—205.
59 Ibid., S. 103.
80 Ibid., S. 119.
81 Ibid., S. 210.
62 Ibid., S. 138.
63 Ibid., S, 147.
30
В конечном счете по докладу Мюллера было принято поста-
новление, одобрявшее коалиционную политику ®‘. За это
постановление проголосовали 262 делегата (пробив 105). Учи-
тывая состав делегатов съезда, среди которых преобладали
сторонники центрального руководства партии, и настойчивость
представителей последнего при отстаивании проекта правления
СДПГ, нельзя не признать, что левой оппозицией, хотя и до-
пускавшей серьезные ошибки в теории и на практике”, но
объективно отражавшей настроение широких масс рядовых чле-
нов партии, был достигнут значительный успех.
На съезде с докладом по вопросам международной полити-
ки выступил главный теоретик СДПГ Рудольф Гильфердинг.
Охарактеризовав приход к власти лейбористов в Англии и бур-
жуазного, так называемого «левого блока» во Франции как
победу сил демократии, он призвал германскую социал-демо-
кратию использовать «исторический опыт» английских лейбо-
ристов и французских социалистов для достижения «такой
же победы» и в Германии в форме участия представителей
СДПГ в коалиционном правительстве. Гильфердинг говорил и
о социализме, и о роли рабочего класса в «социалистическом
преобразовании общества», но это преобразование он изобра-
зил лишь каи «преобразование частных монополий... в государ-
ственные организации». «Инструментом» для такого преобразо-
вания, по его туманному определению, должны были стать
«крупнейшие организации пролетариата», которые «могли бы
представлять не только ограниченные интересы рабочего клас-
са, но и интересы всего общества» ”.
Против такой интерпретации социализма и такого определе-
ния задач рабочего класса ничего не могли возразить даже
самые правые круги буржуазии. В рассуждениях Гильфердин-
га не было ничего ясного, ничего определенного. Не было, ра-
зумеется, даже упоминания о необходимости внепарламентской
классовой борьбы рабочего класса. Что касается социалисти-
ческих фраз, которыми жонглировал Гильфердинг, то они не
вызывали особого беспокойства у буржуазии: она знала им
цену по опыту революционных событий 1918—1923 гг. Кроме
того, буржуазия понимала их служебную необходимость для
дезориентации масс, для сохранения и углубления раскола
рабочего движения.
Все решения съезда были проникнуты непримиримым анти-
коммунизмом. Принятый съездом новый устав партии (§ 28)
карал исключением из партии за поддержку единства действий * * *
64 Sozialdemokratischer Parteitag 1924, S. 204—205.
65 В целом левые социал-демократы придерживались центристских взглядов.
Как и правые социал-демократы, делегаты оппозиции (за исключением
М. Зейдевица) выступали против совместных действий с коммунистами (Ibid.,
S. 86).
в6 Ibid., S. 166, 166.
31
с коммунистами67. Работа в Межрабпоме также признавалась
не совместимой с принадлежностью к партии. В остальном но-
вый устав повторял почти дословно установки старого. В отли-
чие от КПГ, для членов социал-демократической партии уча-
стие в работе организации не являлось обязательным. Соглас-
но § 3, первичные организации партии строились главным
образом по месту жительства и по районам деятельности аги-
тационных групп.
Как отмечал В. Ульбрихт, организационные постановления
СДПГ состояли в вопиющем противоречии с требованиями под-
линной демократии, обязательными для революционной рабо-
чей партии, «Действительная партийная демократия,— писал
он,— возможна лишь в такой партийной организации, которая
ведет серьезную борьбу за освобождение рабочего класса, уко-
ренившись на производстве...»68
В новом Правлении партии были вновь избраны председате-
лями СДПГ Герман Мюллер (получил 340 голосов из 376), Вельс
(264 голоса), Криспин (214 голосов).
Решения Берлинского съезда как нельзя более устраивали
германскую монополистическую буржуазию. Она получила офи-
циальное подтверждение благонамеренности лидеров СДПГ,
их подкрепленное решением съезда заверение оберегать бур-
жуазный строй всеми имевшимися в их распоряжении сред-
ствами. Вот почему буржуазная газета «Берлинер тагеблат»
писала, что на социал-демократическом съезде одержали верх
«здравомыслящие элементы»69. Газета крупной монополистиче-
ской буржуазии «Фоссише цайтунг», характеризовала в то
время СДПГ как партию, «осуществлявшую реальную полити-
ку»70, а газета биржевиков «Бёрзен курир» выразила даже бла-
годарность руководителям социал-демократии за их «готовность
вступить в коалицию с буржуазными партиями»71.
Так выглядела позиция правых лидеров СДПГ, выступавших
в роли оппозиционной партии в начальный период относитель-
ной стабилизации капитализма. Такой она оставалась и в по-
следующие годы. Оппозиция на словах и фактическое содей-
ствие буржуазии в укреплении ее экономических и политиче-
ских позиций, сведение борьбы за. интересы рабочего класса,
трудящихся к малоэффективной парламентской деятельности и
к работе в арбитражных инстанциях при отказе, как правило,
от действенных внепарламентских форм борьбы — такова была
в то время подлинная суть политики и тактики правых вождей
германской социал-демократии.
67 Sozialdemokratischer Parteitag 1924, S. 10.
68 Ulbricht W. Zur Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 1. Berlin,
1954, S. 1163—165.
69 «Berliner Tageblatt», 19.VI 1924.
70 «Vossische Zeitung», 18.VI 1924.
71 «Borsen Kurier», 18.VI 1924.
32
Политическая обстановка в Германии в 1925 г.
Проблема единого рабочего фронта
и отношение к ней СДПГ
В конце 1924 — начале 1925 г. стоявшая у власти германская
монополистическая буржуазия, стремясь укрепить свое поло-
жение господствующего класса, осуществляла политику, на-
правленную против прогрессивных сил страны, но отнюдь не
против поднимавших голову монархистов, махровых реакцио-
неров. Последние чувствовали себя в «новом» Веймарском го-
сударстве ничуть не хуже, чем при кайзеровском режиме. Го-
сударственный аппарат, армия и суд по-прежнему оставались
надежным пристанищем монархистов. Республика выплачива-
ла огромные суммы пенсий тысячам бывших генералов, офице-
ров и чиновников, которые не скрывали своего желания сверг-
нуть ее. В решениях X съезда КПГ (1925) давалась следующая
оценка настроениям в среде правящих классов: «Монархиче-
ские устремления остаются господствующими среди правящих
кругов буржуазии, представляющих тяжелую индустрию, а так-
же среди крупных аграриев. Монархисты господствуют в госу-
дарственном аппарате республики»72.
Так выглядела закулисная сторона Веймарской республики,
с которой не хотели по-серьезному считаться лидеры социал-
демократии. Единственным классом, способным решительно
противостоять силам реакции, был германский рабочий класс.
Но он находился в состоянии раскола, был дезориентирован
неистовой антикоммунистической пропагандой, а Коммунисти-
ческая партия Германии не была еще настолько сильной и
сплоченной, чтобы успешно противоборствовать реформистам.
Отрицательную роль сыграли ошибки, допущенные комму-
нистами в период пребывания в составе руководства партии
левооппортунистической, сектантской группы Рут Фишер —
Маслова, выступавшей против единства рабочего класса не
только на партийном, но и на профсоюзном уровне. Лишь по-
степенно, в результате длительной и упорной борьбы против
сектантов все больше членов КПГ начинали убеждаться в не-
обходимости проведения систематической и целеустремленной
работы в профсоюзах и борьбы за единство профдвижения.
Только 13 октября 1924 г. ЦК КПГ вынес решение, обязывав-
шее каждого члена партии вступить в профессиональный союз.
Ошибки усугублялись некоторыми дезориентирующими
установками Коминтерна. Так, например, еще в 1923 г. тогдаш-
ний председатель президиума ИККИ Г. Зиновьев заявлял, что
«сама социал-демократия стала фашистской», «является кры-
лом фашизма». В январе 1924 г. Президиум ИККИ принял по-
72 Beschliisse des X. Parteitages der Kommunistisch
lin, 1925, S. 42.	л
2 В. Д. Кульбакин
У
i : /•
I AH
; -	197
tei Deutschlands. Вег-
становление, фактически закрывавшее путь к переговорам с
социал-демократами, в том числе и с левыми. Спустя полгода,
на состоявшемся в июне—июле 1924 г. V конгрессе Коминтер-
на было принято решение, в котором говорилось, что фашизм
и социал-демократия «составляют два острия одного и того же
орудия крупного капитала» ”.
Эти и некоторые другие решения и установки состояли в
явном противоречии с указаниями Ленина и постановлениями
IV конгресса Коминтерна, из которых явствовало, что главной
целью рабочего движения является достижение единства его
действий, а важнейшей задачей единого фронта — убеждение
рабочих в правильности революционной тактики коммунистов.
Эта тактика не предусматривала непримиримой борьбы против
СДПГ как против главного противника. В тезисах IV конгресса
Коммунистического Интернационала «К тактике Коминтерна»
говорилось: «Основной задачей тактики единого фронта явля-
ется агитационное и организационное объединение рабочих
масс. Истинное осуществление тактики единого фронта может
исходить только «снизу», непосредственно из самых глубин ра-
бочих масс. При этом, однако, коммунисты при некоторых усло-
виях не могут отказываться и от переговоров с вождями» ’4. Ни
в трудах В. И. Ленина, ни в постановлениях IV конгресса не
говорилось о том, что тактика единого фронта была лишь ма-
невром или агитационным лозунгом, как ее сформулировал
Зиновьев на V конгрессе Коминтерна.
Социал-демократическая верхушка, занимавшая неизменно
отрицательную позицию по вопросу о едином рабочем фронте,
не преминула использовать ошибки в тактической линии КПГ
и Исполкома Коминтерна для того, чтобы объявить компартию
единственной виновницей раскола рабочего движения, припи-
сать ей принципиальный отказ от установления единого рабо-
чего фронта и призвать рабочих к объединению лишь вокруг
Социал-демократической партии Германии.
Следует сказать, что сложившаяся в 1924—1925 гг. обста-
новка в стране также благоприятствовала лидерам СДПГ в
проведении их политики. В экономике Германии все в большей
мере сказывалась помощь, оказываемая американскими импе-
риалистами. Миллиарды долгосрочных и краткосрочных аме-
риканских займов позволили германским монополиям укрепить
свое ведущее положение в стране и в короткий срок осущест-
вить капиталистическую «рационализацию» хозяйства. Важ-
нейшими результатами ее были обновление основного капита-
ла, создание новых отраслей производства, усиление концент-
рации капитала в промышленности, возникновение новых * *
73 Коммунистический Интернационал в документах. Решения, тезисы и воз-
звания конгрессов Коминтерна и пленумов ИККИ, 1919—1932. М., 1933,
с. 407—409.
74 10 лет Коминтерна в решениях и цифоах. М., 1929, с. 85—86.
34
крупных монополистических объединений («ИГ Фарбениндуст-
ри», «Стальной трест» и др.).
Из года в год стали повышаться показатели промышленно-
го производства. Если в 1923 г. объем промышленной продук-
ции по отношению к 1913 г. составлял 46,9%, а в 1924 г.—
70,4%, то в 1925 г. он достиг уже 82,7% ”. Этот подъем сопро-
вождался дальнейшим усилением эксплуатации рабочего клас-
са, которое являлось следствием капиталистической рациона-
лизации и интенсификации труда, однако вместе с тем в поло-
жении рабочих и их семей наметился известный сдвиг в лучшую
сторону. В ряде отраслей промышленности стал наблюдаться
частичный рост номинальной заработной платы. Так, по дан-
ным АДГБ, средняя часовая заработная плата рабочих вырос-
ла с 52,6 пфеннига в декабре 1923 г. до 71,1 пфеннига в декаб-
ре 1924 г.75 76. Средняя недельная тарифная заработная плата
квалифицированных рабочих, по официальным данным, повы-
силась с 28,60 марки в феврале 1924 г. до 46 марок в декабре
1925 г., необученных — соответственно с 23 до 34 марок77. Со-
циал-демократическая верхушка очень ловко и изворотливо
использовала частичное изменение условий жизни рабочих для
еще более откровенного прославления капиталистического
строя, для разглагольствований о мнимых выгодах для рабочих
капиталистической рационализации хозяйства, о «новом рас-
цвете» капитализма и о наступлении «эры всеобщего мира»,
об «изменении природы капитализма» и о его будто бы начав-
шемся «врастании в социализм».
Стабилизация экономики, некоторый рост уровня заработной
платы и социал-демократическая пропаганда «третьего пути»
способствовали усилению реформистских иллюзий в рабочем
классе. В этих условиях особенно вредными были сектантские
лозунги, призывавшие к свержению правительств Веймарской
республики и к установлению диктатуры рабочего класса. Если
учесть при этом также новую волну правительственных репрес-
сий против КПГ, то вряд ли можно считать неожиданным тот
факт, что число избирателей, голосовавших за КПГ в конце
1924 — начале 1925 г., уменьшилось, а количество голосовавших
за кандидатов СДПГ значительно возросло. Особенно показа-
тельны в этом отношении данные о декабрьских выборах в рейх-
стаг. Если на выборах, происходивших в мае 1924 г., КПГ собра-
ла 3693 тыс. голосов, то на чрезвычайных выборах в декабре того
же года она получила лишь 2670 тыс. голосов. Число коммуни-
стических депутатов рейхстага сократилось соответственно с 62
до 45 человек78. СДПГ получила 7778 тыс. голосов и 131 место
75 Мировые экономические кризисы 1848—1935 гг., т. 1. М., 1937, с. 502—503.
76 Jahrbuch des ADGB. 1924. Berlin, 1925, S. 77, 88—91.
77 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 65.
78 Vietzke S., Wohlgemuth H. Op. cit., S. 324, 539; 21 Monate sozialdemokrati-
sche Koalitionspolitik. Berlin, >1930, S. 28—29.
35
2*
в рейхстаге против 6243 тыс. голосов и 100 мест, которыми она
располагала в прошлом составе парламента ’9.
Буржуазные правительственные партии также получили зна-
чительное приращение голосов79 80. Все это свидетельствовало о
том, что в условиях известного подъема экономики и не в послед-
нюю очередь под влиянием апологетической трактовки процес-
сов, происходивших в капиталистической экономике, в широких
кругах населения зарождалась надежда на возможность корен-
ного улучшения их положения в рамках капитализма.
В силу указанных причин и непрекращавшихся правитель-
ственных репрессий наступил заметный спад в немецком рабо-
чем движении. Число потерянных в результате забастовок и ло-
каутов рабочих дней в 1924—1925 гг. было намного меньше, чем
в предыдущие и последующие (1927—1928) годы. В 1925 г. в
стачках участвовали всего лишь 5% всех рабочих. Число членов
профсоюзов — участников забастовок не превышало 15% 81 82.
В 1925 г. количество бастующих составляло менее половины об-
щего числа участников забастовок 1924 г.“
* * ♦
Начало относительной стабилизации капитализма в Германии и
спад рабочего движения, сопровождавшийся и в какой-то мере
обусловленный временным упадком влияния КПГ и укреплением
позиций руководящего ядра социал-демократической партии,
привели к усилению правых сил в правящей группировке бур-
жуазии, не прекращавшей своих попыток внести «коррективы»
в итоги Ноябрьской революции 1918 г. с целью отмены, урезы-
вания или сведения к пустой формальности свобод и прав, за-
воеванных трудящимися. На этой почве еще больше усилились
преследования революционных рабочих и коммунистов. За пе-
риод, истекший с середины 1924 до ноября 1925 г., тысячи рабо-
чих были осуждены в общей сложности на 6663 года тюремного
заключения83. Наиболее реакционная часть буржуазии ополчи-
лась и против лидеров социал-демократии. В конце 1924 г. право-
буржуазная пресса подняла трескучую кампанию против ряда
деятелей СДПГ, обвиняя их в том, что своими действиями в годы
первой мировой войны они нанесли «удар в спину» германской
армии. В связи с этим в Германии состоялся ряд судебных про-
цессов, на которых вожди социал-демократии, отвергая обвине-
ния в «национальной измене», заверяли буржуазные судебные
органы в своей верности капиталистическому строю и своей не-
нависти к революции.
79 Statistisches Jahrbuch fur das Deutsche Reich, 1924/25, S. 389.
80 Всего за буржуазные партии проголосовали 18 млн. человек.
81 Statistisches Jahrbuch filr das Deutsche Reich, 1929. Berlin, 1929, S. 287.
82 Vietzke S., Wohlgemuth H. Op. cit., S. 322.
M «Die Rote Fahne», 21.XI 1925.
36
Таким был, в частности, процесс, связанный с именем Ф. Эбер-
та. По требованию Эберта магдебургский суд предъявил обви-
нение редактору националистической газеты Ротхардту в оскор-
блении рейхспрезидента, который, по утверждению этой газеты,
выступал в 1918 г. одним из организаторов январской стачки на
военно-промышленных предприятиях, призывал рабочих не под-
чиняться приказам военных властей о направлении их в дейст-
вующую армию и тем самым совершил государственную изме-
ну84. Оправдываясь, Эберт категорически отверг предъявленные
ему обвинения. Касаясь своей роли в стачке, он говорил на суде:
«Я на собрании стачечников подчеркивал тогда, что забастовка
не имеет никакого смысла, так как английские рабочие работают
на оборону даже по праздникам»85. Показания допрошенного на
суде Шейдемана были еще более откровенными. «Мы вошли в
стачечный комитет,— говорил он,— в качестве представителей
президиума Правления СДПГ только для того, чтобы скорее за-
кончить стачку... Утверждение, будто бы мы внутренне сочув-
ствовали стачке, полнейший абсурд. Для этого нужно было окон-
чательно сойти с ума после 4-х лет прямолинейной оборонной
политики»86.
Не только лидеры социал-демократии, но и основная часть
правящих кругов буржуазии и юнкерства выступили в защиту
Эберта. Во время процесса было оглашено письмо Гинденбурга
к Эберту, в котором последний был назван «честным немцем».
К числу его «заслуг» было отнесено то, что в критические для
буржуазного строя годы между Эбертом и военным командова-
нием был заключен союз для «спасения родины». Бывший канц-
лер католик Ференбах подтвердил на процессе, что «Эберт всег-
да обнаруживал исключительный патриотизм»87.
Согласно решению суда, редактор газеты Ротхардт за «ос-
корбление» президента был приговорен к трем месяцам тюрьмы.
24 декабря кабинет В. Маркса принял резолюцию, которая
немедленно была направлена Эберту «по случаю окончания про-
цесса». В резолюции подчеркивалось, что члены кабинета неза-
висимо от их партийной принадлежности убеждены в том, что
деятельность Эберта «всегда была направлена на благо немец-
кого отечества88.
В конечном счете от затеянного представителями крайней
реакции процесса больше всего выиграли правые социал-демо-
краты. Монархисты, выступив против Эберта с обвинениями,
которые так «блестяще» были опровергнуты, оказали большую
услугу руководству СДПГ. С одной стороны, социал-демократия
84 Geschichte der Weimarer Republik, Bd 1. Stuttgart, 1954, S. 437 ft.
85 «Die Rote Fahne», 10.XII 1924.
88 «Berliner Tageblatt», I'l.XII 1924; «Vorwarts», 12.XII (1924.
87 «Die Rote Fahne», 12.XII 1924.
88 «Berliner Tageblatt», 23.XII 1924; Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit.,
S. 305.
37
предстала перед общественным мнением как жертва необосно-
ванных нападок реакции. Самый факт привлечения одного из
главных лидеров социал-демократии к суду «за революционную
деятельность» независимо от решения суда играл на руку со-
циал-демократическим вождям, выставлявшим себя в роли еди-
ноличных представителей и защитников интересов рабочего
класса. С другой стороны, как уже отмечалось, процесс укрепил
доверие к лидерам СДПГ со стороны германской буржуазии.
Лично для Эберта процесс, при всей нелепости предъявленных
ему обвинений, оказался роковым. «Незаслуженное поношение»
привело к неожиданной развязке. Эберт умер 28 февраля 1925 г.
от воспаления слепой кишки, лечение которой он отложил до
окончания судебного следствия по делу Ротхардта89 90 91.
Окончание судебного процесса, связанного с именем Эберта,
совпало с отставкой правительства В. Маркса, не располагав-
шего твердым большинством в рейхстаге. На смену ему пришло
правительство Г. Лютера, в состав которого наряду с другими
буржуазными партиями вошли также представители националь-
ной партии. Новое, мнимонадпартийное правительство, получив-
шее наименование «кабинета буржуазного блока»", оказалось
махрово-реакционным правительством. Сам Лютер, бывший
обер-бургомистр Эссена, давно зарекомендовал себя как убеж-
денный противник республиканского строя в Германии, как злей-
ший враг революционных и прогрессивных сил страны. На одном
из заседаний рейхстага Э. Тельман, характеризуя правительство
Лютера, говорил, что это было самое реакционное правительство
после свержения Гогенцоллернов. Только внешняя обстановка и
боязнь революции удерживали это правительство от открытой
борьбы за реставрацию монархии
Важным этапом наступления реакции в Веймарской Герма-
нии явились выборы нового президента республики. Первый тур
выборов состоялся 30 марта 1925 г. Так как в этом туре ни один
из выставленных кандидатов не получил требуемого 51% голо-
сов, то, согласно конституции, был назначен второй тур голосо-
вания, где для избрания президентом достаточно было получить
простое большинство голосов. Второй тур президентских выбо-
ров состоялся 26 апреля 1925 г. Объединившиеся в так назы-
ваемом Имперском блоке92 правые партии выставили своим об-
щим кандидатом одного из главных военачальников первой ми-
ровой войны, ярого монархиста фельдмаршала Гинденбурга,
весьма популярного среди националистически настроенных кру-
гов. В итоге широкой шовинистической пропаганды реакционеры
89 Osterroth F., Schuster D. Op. cit., S. 307.
90 Stampfer Fr. Die ersten 14 Jahre der Deutschen Republik. Offenbach, 1947,
S. 438.
91 Verhandlungen des Reichstags, Bd 388, S. 4514.
92 В него вошли: Немецкая национальная партия, Народная партия, Бавар-
ская народная партия, нацисты.
38
из Имперского блока сумели обеспечить ему поддержку не
только буржуазии и юнкерства, но и подавляющего большинства
протестантских, националистических элементов мелкой буржуа-
зии и крестьянства.
В этой ситуации воспрепятствовать избранию Гинденбурга
могли бы только согласованные действия рабочих партий сов-
местно с другими демократическими слоями населения страны.
Для обеспечения успеха этих сил выставленный рабочим клас-
сом кандидат должен был бы выступить в предвыборной кампа-
нии с такой социальной программой, которую бы поддерживали
как рабочий класс, так и средние городские слои, трудящееся
крестьянство и даже какая-то прогрессивно настроенная часть
буржуазии. Только так можно было успешно противостоять бло-
ку правых сил, возглавлявшихся Немецкой национальной пар-
тией и Немецкой народной партией.
Лидеры СДПГ не встали на этот путь, капитулировав перед
клерикальной партией Центра. Сняв выставленную ими ранее
кандидатуру Брауна (получившую в первом туре 7802 тыс. голо-
сов), они призвали членов партии отдать свои голоса за В. Марк-
са, кандидата Народного блока ”.
Совместные усилия реакционных партий, огромные средства,
израсходованные ими на избирательную кампанию, привели к
победе кандидата Имперского блока. Во втором туре голосо-
вания (26 апреля 1925 г.) Гинденбург собрал 14 640 тыс. голосов
против 13 750 тыс. голосов, поданных за В. Маркса — кандидата
Народного блока. За Тельмана проголосовали 1931 тыс. чело-
век 9‘.
Избрание Гинденбурга означало серьезное укрепление пози-
ций монархической реакции в Германии. Приход махрового ре-
акционера к центральному пульту исполнительной власти в
стране имел для германских империалистов особенно важное
значение, поскольку в руках президента, согласно Веймарской
конституции, сосредоточивались огромные права, которыми он
мог пользоваться (и как показало ближайшее будущее — поль-
зовался неоднократно) для подавления революционного дви-
жения и подготовки Германии к новой агрессивной войне. Общее
значение избрания Гинденбурга заключалось также в том, что
оно было решающим шагом по пути реабилитации юнкерско-
монархических сил, ввергших страну в катастрофу первой миро-
вой войны.
Итоги выборов сказались на усилении реакционной деятель-
ности правительства Лютера. В области внешнеполитической оно
поставило своей главной целью создание условий для возрожде- * *
93 В этот блок входили партии Веймарской коалиции: Центр, демократическая
партия и СДПГ. Народный блок оформился 5 апреля.
94 Die deutsche Wahlen. Eine Obersicht der Wahlergebnisse zu den Parlamenten
des Reiches. Leipzig, 1932, S. 7.
39
ния германского милитаризма и (Получения права на «равенство
вооружений».
Ревизионистским планам германского империализма благо-
приятствовали решения международной конференции в Локарно,
проходившей с 5 по 16октября 1925г. В конференции участвовали
Великобритания, Италия, Германия, Франция, Бельгия, Польша
и Чехословакия. В отличие от Версальского договора, Локарн-
ские соглашения были заключены с Германией как с равной стра-
ной. В Лиге Наций ей предоставлялось постоянное место как
одной из великих держав. Главным из восьми подписанных в
Локарно соглашений был так называемый Рейнский пакт, со-
гласно которому Германия и Бельгия, Германия и Франция
взаимно обязывались соблюдать постановления Версальского
договора о западных границах Германии, включая постановле-
ние о демилитаризованной зоне95. Ограничив свободу действий
Германии на Западе, Рейнский пакт предоставлял ей полную
свободу на Востоке. Уже одно это свидетельствовало о том, что
главной целью Локарнских соглашений был фактический союз
держав Антанты с германским милитаризмом, имевший целью
противопоставить Германию странам Восточной Европы, и осо-
бенно Советскому Союзу96 97 *.
Откровенное натравливание Германии против «большевист-
ского Востока» должно было, по мысли инициаторов Локарнской
конференции, служить известной компенсацией за неудовлетво-
ренные требования империалистических кругов Германии о воз-
врате колоний, отобранных в результате первой мировой войны.
В то время западные державы еще были полны решимости не
допускать немецкий монополистический капитал на междуна-
родные рынки сбыта.
Как отнеслись к Локарнским соглашениям лидеры СДПГ?
Их позиция по вопросам внешней политики ничем существенным
не отличалась от позиции буржуазных партий, и поэтому вместе
с этими партиями они безоговорочно одобрили принятые реше-
ния.
Единственной организованной силой, решительно выступив-
шей против этих соглашений, была Коммунистическая партия
Германии, призвавшая массы к созданию «единого фронта борь-
бы против немецкого и международного империализма» ”. При
ратификации Локарнского договора 27 ноября 1925 г. коммунис-
ты — депутаты рейхстага выступили против его подписания, в то
время как социал-демократические депутаты проголосовали за
утверждение этого договора. Один из деятелей СДПГ, В. Кейль,
95 Локарнская конференция 1925 г. Документы. М., 1959, с. 482—498.
96 См. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК,
ч. II. М., 1953, с. 74—75.
97 Zur Geschichte der Kommunistischen Partei Deutschlands. Eine Auswahl von
Materialien und Dokumenten aus den Jahren 1914—1946. Berlin, 1955, S. 157.
40
откровенно писал, что Локарнские соглашения были ратифици-
рованы рейхстагом исключительно лишь благодаря позиции
правого крыла социал-демократической фракции, настоявшей на
принятии решения о полной поддержке правительства по этому
вопросу98.
Поведение вождей СДПГ было встречено с одобрением и по-
хвалой правящими кругами немецкой буржуазии. Правобуржу-
азная газета «Дейче альгемейне цайтунг» писала: «С помощью
социал-демократов был принят «план Дауэса» и санкционирован
Локарнский договор... Последний, по характеристике голосовав-
ших за него членов социал-демократической фракции рейхстага,
не противоречит социалистической внешней политике...»99
Позиция лидеров социал-демократии по вопросам внутренней
политики прежде всего была политикой поддержки буржуазии,
буржуазного государственного строя. Иногда они выступали с
«критикой» правительства и с предложениями, отличавшимися
от предложений буржуазных партий, но их «особая позиция»
почти всегда ограничивалась словесными заявлениями, и они
часто отказывались от нее при первом же нажиме буржуазных
фракций.
Так, например, в январе 1925 г. при обсуждении вопроса о
пошлинах социал-демократическая фракция в противовес требо-
ванию буржуазного блока о повышении пошлин выставила
«программу помощи сельскому хозяйству», но, встретив отпор
буржуазно-юнкерского блока, тут же сняла свои требования,
удовлетворившись сделанной ей уступкой — частичным освобож-
дением от пошлин ввозимого в страну мороженого мяса 10°. В фев-
рале того же года в рейхстаге рассматривался вопрос о предо-
ставлении субсидий монополиям. Социал-демократические депу-
таты выступили с критикой проекта, но когда дело дошло до
голосования проекта, они проголосовали за его принятие101.
Позиция, которую правые социал-демократы — депутаты
рейхстага занимали при обсуждении подобного рода вопросов,
вызывала критику со стороны депутатов рейхстага — коммунис-
тов. Лидеры СДПГ и реформистские газеты отвечали на нее уси-
лением антикоммунистической пропаганды. В ряде случаев дело
доходило до прямого одобрения ими полицейских репрессий про-
тив коммунистов и следовавших за ними рабочих. Так, например,
когда 20 тыс. берлинских рабочих выступили в 1925 г. против
повышения таможенных пошлин на предметы первой необходи-
мости, полиция учинила расправу над членами Союза красных
фронтовиков, охранявшими демонстрантов. Многие из них были
арестованы. А когда коммунисты попытались выступить перед
9S Keil W. Op. cit., Bd II, S. 329.
®9 «Deutsche Allgemeine Zeitung», 21.XI 1925.
100 Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 306.
’01 «Die Rote Fahne», 21.11 1925.
41
рабочими, полиция пустила в ход дубинки и ружейные приклады,
а затем открыла огонь, в результате чего один рабочий был убит,
а многие тяжело ранены. Действия полиции вызвали возмуще-
ние рабочих. В северном квартале Берлина полицейских забро-
сали камнями. На Ландсбергплатц полиция применила оружие
и арестовала более 60 человек. Приказы о расправе с рабочими
исходили от полицей-президента социал-демократа Гржезин-
ского, который не мог не знать, что рабочие вышли на демон-
страцию безоружными. Не считаясь с очевидными фактами,
«Форвертс», освещая события, подчеркивала, что действия
Гржезинского заслуживают всяческого одобрения, так как «ком-
мунисты сами вызвали стрельбу», а «полиция вынуждена была
стрелять, чтобы защитить себя»102 103 104 *. Такие факты были далеко
не единичными.
Правительственные репрессии вызывали отпор со стороны
немецких коммунистов. Ведя борьбу против полицейского про-
извола, они вместе с тем настойчиво разъясняли трудящимся
опасность и вред позиции, занятой руководством СДПГ.
Настойчивая работа коммунистов приносила свои плоды.
Несмотря на усилия лидеров СДПГ втиснуть рабочее движение
в рамки парламентской «законности», борьба немецкого рабо-
чего класса уже в конце 1924 — начале 1925 г. приобретала всё
более острый и целеустремленный характер.
Крупным выступлением немецких рабочих явилась стачка ме-
таллистов Биллефельда (весна 1925 г.), выставивших требования
восстановления 8-часового рабочего дня и улучшения условий
труда. Решительные действия бастующих, в авангарде которых
выступали коммунисты и революционная профоппозиция, при-
вели к тому, что правительство Лютера вынуждено было ввести
для 8500 рабочих коксовых заводов и домен трехсменную работу
и таким образом восстановить здесь 8-часовой рабочий день.
Правительство пошло на этот шаг после того, как реформистские
вожди заверили его представителей, что «введение системы трех
смен на коксовых заводах и домнах не означает введения 8-ча-
сового рабочего дня во всей железоделательной промышлен-
ности» 10*.
В апреле 1925 г. вспыхнула стачка железнодорожников Сак-
сонии, потребовавших установления 8-часового рабочего дня,
улучшения условий труда и принятия мер против роста цен.
Стачка перебросилась в Силезию и Баварию, Бремен и Гамбург.
Активную роль в этих стачках также играли коммунисты 10‘.
Весной и летом 1925 г. происходили мощные бои строительных
рабочих в Бадене, Галле, Касселе и Магдебурге, деревообделоч-
102 «Vorwarts», 17.VIII 1925.
103 Цит. по: «Коммунистический Интернационал», 1928, № 5, с. 15.
104 «Die Rote Fahne», 10, 12, 24, IV 1925; Novemberrevolution und Weimarer Re-
publik. Berlin, 1958, S. 91—92.
42
ников в Тюрингии, Саксонии и Вюртемберге, металлистов в Вуп-
пертале10’. И эти стачки закончились частичным удовлетворе-
нием требований рабочих.
Заметное оживление революционной активности наблюдалось
среди молодежи. В личном архиве видного деятеля СДПГ Гени-
ша сохранились адресованные ему письма друзей — членов бур-
жуазных партий, в которых отмечалось, что «социалистически
настроенные» молодые люди все чаще переходят на сторону Ком-
мунистической партии Германии10’.
Революционная активность германского рабочего класса на-
ходила свое выражение также в широком размахе движения
солидарности с трудящимися Советского Союза. Одним из про-
явлений этой солидарности явилась поездка рабочих делегаций
в СССР.
Несмотря на яростное противодействие руководства СДПГ107,
в начале 1925 г. в Берлине был создан Центральный рабочий
комитет по организации посылки делегации в Советский Союз.
В состав Комитета входили два коммуниста, два социал-демо-
крата и представитель «Союза друзей МОПРа»108. Летом 1925 г.
(14 июля) первая немецкая делегация прибыла в Советский
Союз. В числе 58 участников делегации было 30 членов СДПГ,
12 беспартийных и 16 членов КПГ10’.
После шести с половиной недель пребывания в Москве, Ле-
нинграде, в Крыму, на Кавказе и на Урале, делегация опубли-
ковала заявление, в котором говорилось, что «Россия действи-
тельно стоит на пути осуществления целей основоположников
социализма, что рабочий класс держит власть в своих руках и
что он политически является самым свободным классом в
мире»110. С глубоким возмущением делегация опровергала лжи-
вые измышления «Форвертс» о Советском Союзе, в том числе
россказни о якобы агрессивных намерениях СССР, об «отсут-
ствии демократии» в стране и т. п. Возвратившись на родину,
члены первой немецкой делегации приняли участие в проведении
более 1500 собраний111. Ее отчет «Что видели 58 немецких рабо-
чих в России?» разошелся в 180 тыс. экземпляров.
108 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 77.
106 Deutsches Zentralarchiv (далее — DZA). Potsdam. NachlaB K. Haenisch,
N 470, L. 52.
107 В газете «Форвертс» от 30 июня 1925 г. был опубликован приказ, воспре-
щавший членам СДПГ участвовать в составе рабочих делегаций, направ-
ляемых в СССР. Членов СДПГ, которые соглашались поехать в СССР,
исключали из партии (Buchwitz О. 50 Jahre Funktionar der deutschen Arbei-
terbewegung. Berlin, 1958, S. 104).
108 Zfg, 1956, H. 2, S. 345.
109 Рубинштейн H. Л. Внешняя политика Советского гсударства в 1921—
1925 гг. М„ 1953, с. 544.
110 Рубинштейн Н. Л. Указ, соч., с. 544; Was sahen 58 deutsche Arbeiter in Rus-
sland. Berlin, 1925, S. 8.
111 Рубинштейн H. Л. Указ, соч., с. 548.
43
Лидеры СДПГ подвергли жестоким преследованиям социал-
демократов — членов делегации и еще больше усилили антиком-
мунистическую и антисоветскую пропаганду. Движимые нена-
вистью к Советскому Союзу, реформистские лидеры открыто при-
зывали к разрыву всяких связей с рабочим классом СССР. Но
эти призывы все меньше достигали цели. Поездка первой немец-
кой делегации и последовавшие за ней другие встречи оставили
неизгладимый след в сознании германских рабочих.
Наступивший в 1925 г. перелом в стачечном движении в сто-
рону большей целеустремленности и организованности рабочих и
широкое движение в пользу установления контактов с советским
рабочим классом в значительной степени объяснялись сдвигами,
происшедшими в деятельности КПГ, которая начала постепенно
преодолевать тот глубокий кризис, в который была ввергнута
действиями правых (Г. Брандлер, А. Тальгеймер) и затем левых
(Рут Фишер, А. Маслов) оппортунистических групп. Энергичные
усилия большинства коммунистов во главе с Э. Тельманом и
другими видными деятелями партии привели к нормализации
положения в КПГ. Руководствуясь указаниями Коминтерна,
КПГ на своем X съезде (июль 1925 г.) приняла решение об ор-
ганизационной перестройке партии по производственному прин-
ципу112. Большое внимание съезд уделил вопросу работы в проф-
союзах. В специально принятой по докладу Э. Тельмана резо-
люции указывалось, что главная задача коммунистов в проф-
союзах состоит в том, чтобы расширять борьбу за повышение
жизненного уровня рабочего класса и осуществлять мероприя-
тия, ведущие к активизации масс. Особо было подчеркнуто зна-
чение забастовочной борьбы. «Применение боевой стачечной
стратегии,— гласила резолюция,— должно стать средством повы-
шения классового сознания рабочих, эффективной мерой преодо-
ления саботажа и предательства реформистской профсоюзной
бюрократии» “3.
Стремясь к установлению единого рабочего фронта, комму-
нисты заявляли о своей готовности сотрудничать с СДПГ и дру-
гими левыми силами по вопросам борьбы за 8-часовой рабочий
день, улучшение условий труда и уменьшение налогов на трудя-
щихся, но правые лидеры СДПГ неизменно отклоняли их ини-
циативу. В то время они вновь приступили к поискам путей во-
зобновления правительственной коалиции с буржуазными пар-
тиями и поэтому особенно рьяно подчеркивали свою непримири-
мость к возможности совместных выступлений с коммунистами.
Социал-демократические газеты из номера в номер печатали ма-
териалы, содержавшие «доказательства» в пользу вхождения
представителей СДПГ в буржуазное правительство.
112 Bericht fiber die Verhandlungen des X. Parteitages der KPD. Berlin, 1925,
S. 244—245, 533.
1,8 Beschlflfie des X. Parteitages der Kommunistischen Partei Deutschlands,
S. 56—57.
44
Одним из главных аргументов в защиту такой коалиции вож-
ди социал-демократии выставляли успешную деятельность прус-
ского коалиционного правительства, возглавляемого видными
деятелями СДПГ Отто Брауном и Карлом Зеверингом.
Глава правительства «незаменимый» Отто Браун был одним
из тех социал-демократических лидеров, которые «прославили»
себя еще в трагические для немецкого народа дни в августе
1914 г.; уже с тех пор он считался «своим», проверенным чело-
веком для правящих кругов германской буржуазии. Как и дру-
гие правые лидеры СДПГ, Браун стоял на социал-шовинистиче-
ских позициях. По свидетельству биографа Брауна — Эриха Кут-
нера, вскоре после прихода Брауна на пост главы прусского
правительства (1918) один из консервативных ландратов заявил
некоему «очень компетентному лицу» из числа социал-демокра-
тических лидеров: «Ваш министр-президент имеет только один
недостаток: он должен был бы стать немецким националис-
том» 1“.
В течение долгого времени оставался на посту министра внут-
ренних дел в правительстве Брауна другой видный деятель СДПГ
Карл Зеверинг. Свою реформистскую карьеру Зеверинг начал в
1897 г. с должности члена правления Швейцарского союза ме-
таллистов. В последующие годы он состоял председателем прав-
ления союза металлистов в Гердорфе, затем в Биллефельде,
редактором окружной газеты «Фольксвахт».
В те годы Зеверинг еще выступал иногда с критикой прус-
ской полиции. Так, 8 апреля 1908 г. на заседании прусского ланд-
тага он заявил, что если во время забастовок и возникают «бес-
порядки», то главным образом в результате «вызывающего пове-
дения чинов полиции» 114 115. Получив доступ к государственной
власти, Зеверинг сделал поворот в своем отношении к полиции
на 180 градусов. С этого времени буржуазный полицейский ап-
парат стал для него олицетворением порядка, «высших мораль-
ных устоев», «надежным стражем государства». И это были не
только слова. При социал-демократических правителях числен-
ность полицейских подразделений в Пруссии достигла рекордной
цифры — 90 тыс. человек11’. Фактическими главнокомандующими
этого полицейского корпуса были Браун и Зеверинг. Из 41 окруж-
ного начальника полиции 26 были членами СДПГ, 12 — члена-
ми демократической партии и партии Центра, один — член на-
родной партии и два беспартийных117. Следовательно, почти65°/о
общего числа начальников полиции были социал-демократы.
Муштруя полицию в традиционном прусском духе, Зеверинг и
Браун заявляли, что ее долг — охранять республику от опас-
114 Kuttner Е. Otto Braun. Berlin, 1932, S. 6.
115 Die Wahrheit fiber Preufien. Berlin, [1932], S. 19.
119 Badia G. La fin de la Republique Allemande. 1929—1933. Paris, 1958, p. 77.
117 Grzechinsky A. La tragicomedie de la Republique Allemande. Souvenirs. Pa-
ris, 1034, p. 152.
45
ности, откуда бы она ни исходила. О. Браун писал впоследствии
в мемуарах: «Главной целью партии было провести тяжело на-
груженный корабль между Сциллой фашизма и Харибдой боль-
шевизма»11*. В действительности все обстояло иначе. Удары по-
лиции почти всегда обрушивались не на фашистов — стратеги-
ческого резерва германского монополистического капитала, а на
коммунистов, выступавших во главе, революционных рабочих за
последовательное осуществление германским пролетариатом его
исторической миссии.
Действия Брауна и Зеверинга не являлись результатом их
своеволия или игнорирования установок тех или иных инстанций
партии. Эти действия неизменно получали одобрение централь-
ного Правления СДПГ. В полном согласии с правительством
Брауна выступала социал-демократическая, фракция прусского
ландтага, тесно сотрудничавшая с фракциями демократической
партии, партии Центра, а в период, когда веймарская коалиция
сменилась «большой коалицией», также и с фракцией народной
партии. В состав фракции СДПГ, самой крупной в тогдашнем
прусском ландтаге, входил «цвет» социал-демократической эли-
ты: бывшие и настоящие министры, регирунгс^президенты, обер-
бургомистры, ландраты, городские советники и другие высокопо-
ставленные и высокооплачиваемые лица.
Пребывание лидеров СДПГ во главе самого крупного немец-
кого государства не было ни исторической случайностью, ни сти-
хийным результатом ударов, нанесенных пролетариатом капи-
талистической системе. Весь ход исторического развития Герма-
нии периода Веймарской республики показывает, что допуск
правых социал-демократов к власти (подобно приходу к власти
лейбористов в Англии, социал-демократов в Дании, Швеции и
Норвегии) явился результатом рассчитанных, реалистично
осмысленных действий эксплуататорских классов, ошеломлен-
ных революционными взрывами первой четверти XX столетия и
лихорадочно искавших новых, более подходящих для изменив-
шихся условий форм, и методов сохранения и упрочения своего
классового господства.
Правление СДПГ, социал-демократическая фракция рейхста-
га не только рьяно поддерживали антинародную внутреннюю
политику прусских министров социал-демократов, в которой
видели воплощение в жизнь своей концепции «третьего пути»,
но и делали все от них зависящее, чтобы «опыт» полицейского
террора, применяемого в Пруссии (получившего наименование
«школы Зеверинга»), распространить на всю Германию.
Когда в марте 1925 г. полиция в Галле расстреляла демонст-
рировавших рабочих, один из председателей СДПГ, А. Криспин,
выступая 20 марта 1925 г. в рейхстаге, заявил: «Мы не одобряем
того, что полицейские стреляли в массу людей... но это не дает
118 Braun О. Von Weimar zu Hitler. New York, 1940, S. 240.
46
повода... для выступления против «системы Зеверинга», против
полиции вообще, как это делают коммунисты... Я «е хочу вникать
в подробности событий, которые разыгрались в Галле... но не мо-
гу не отметить, что существует основательное подозрение, что
среди участников собрания были провокаторы»11’. Таким обра-
зом, легкий упрек по адресу полиции, стрелявшей в рабочих, и
безоговорочное осуждение коммунистов за их справедливую кри-
тику реакционных действий Зеверинга и руководимой им по-
лиции.
У правящих классов Веймарской Германии имелись все осно-
вания быть довольными позицией лидеров СДПГ, которую они
занимали в 1924—1925 гг. Эта позиция помогла им стабилизи-
ровать экономическое и политическое положение страны, осла-
бить сопротивление рабочего класса и перейти в новое наступ-
ление на жизненный уровень и права трудящихся110. В стране
возникли условия, позволявшие активизироваться монархиче-
ским и другим реакционным силам, возобновившим милитарист-
скую и реваншистскую пропаганду и добившимся В 1925 г. избра-
ния на пост президента республики ярого монархиста и реак-
ционера Гинденбурга.
Объявив первые итоги временной частичной стабилизации
капитализма результатом «жизненности» и «долговечности» ка-
питалистического строя, лидеры СДПГ усилили пропаганду ре-
формистских теорий и повели с еще большей настойчивостью
кампанию за сформирование правительства «большой коалиции»,
приняв за эталон его будущей деятельности прусское коалицион-
ное правительство, возглавляемое социал-демократом О. Брау-
ном, послушно выполнявшее волю германской монополистиче-
ской буржуазии и юнкерства.
Гейдельбергский съезд
германской социал-демократии
Политическая линия, которую лидеры СДПГ осуществляли в
начальный период относительной стабилизации капитализма,
была зафиксирована и закреплена на Гейдельбергском съезде
социал-демократии, состоявшемся в сентябре 1925 г. * 120
|,в Arbeiterblut darf nicht vergessen werden. Berlin, 1925, S. 4—5.
120 Лидер народной партии, бессменный министр иностранных дел Веймарской
республики Штреземан, характеризуя роль СДПГ в восстановлении капи-
талистической экономики Германии, говорил в одном из своих выступле-
ний в Ганновере: «Только поверхностные люди могут говорить о том, что
сотрудничество с социал-демократией является реверансом марксизму. Со-
здание устойчивой валюты, достигнутое с помощью социал-демократов,
означает собой самую значительную антимарксистскую акцию со времен
Ноябрьской революции в Германии» (Центральный партийный архив Инсти-
тута марксизма-ленинизма при ЦК КПСС (далее —ЦПА ИМЛ), ф. 512,
д. 867, л. 3).
47
Прелюдией к съезду явился Бреславльский конгресс АДГБ121.
Центральным вопросом его повестки дня был вопрос о «хозяйст-
венной демократии», провозглашенной официальной теорией ре-
формистских профсоюзов. Принятые конгрессом решения еще
раз подтвердили, что в основе этой теории фактически лежало
отрицание буржуазного характера Веймарского государства.
По мнению выступавших здесь лидеров СДПГ и реформистских
профсоюзов, в Германии якобы уже была завоевана «политиче-
ская демократия», достигнуто равноправие классов и «над одно-
сторонними интересами отдельных общественных слоев домини-
рует общий интерес народа, государства»122. Демократизация
политической жизни, утверждали они, открывает путь к демо-
кратизации экономики, к «хозяйственной демократии», к «равно-
правию рабочих и предпринимателей», к устранению анархии
производства и кризисов, к мирному врастанию капитализма в
социализм. Политическим рычагом осуществления теории «хо-
зяйственной демократии» была объявлена «большая коалиция»,
готовность к ее созданию со стороны социал-демократов названа
«предпосылкой завоевания политической власти».
Выступавшие на конгрессе лидеры СДПГ и реформистских
профсоюзов (Теодор Лейпарт123, Петер Грассман, Герман
Йеккель, Фриц Тарнов и др.) затратили немало усилий на то,
чтобы «обосновать» политику классового сотрудничества и убе-
дить членов профсоюзов в необходимости безоговорочной под-
держки правительств Веймарской республики. Характерной в
этом отношении была речь председателя союза текстильщиков
Йеккеля, в которой он заявил, что «профсоюзы отнюдь не яв-
ляются противниками рационализации, а, напротив, считают
своим долгом содействовать ей»124, йеккель и другие ораторы-
реформисты подчеркивали, что в связи с наступлением эры «хо-
зяйственной демократии» между рабочими и предпринимателями
якобы установились новые отношения, исключающие эксплуата-
121 Состоялся 30 августа — 4 сентября 1925 г. 318 делегатов конгресса пред-
♦ ставляли 4 537 032 члена «свободных профсоюзов» (Osterroth Fr., Schu-
ster D. Op. cit., S. 309).
122 Protokoll der Verhandlungen des 12. Kongresses des Gewerkschaften Deu-
tschlands. Berlin, 1925, S. 117—118.
123 Теодор Лейпарт (1867—1947). По профессии токарь. С 1893 г. член Гене-
ральной комиссии германских свободных профсоюзов, представитель край-
не правого крыла профсоюзного движения. Во время войны был одним
из наиболее рьяных поборников империалистической политики германской
буржуазии. В период Ноябрьской буржуазной революции принимал актив-
ное участие в подавлении революционного движения. С 1920 г. избирался
председателем АДГБ. Лейпарт — один из ярых проводников политики
классового сотрудничества с буржуазией, теории «хозяйственной демокра-
тии» и политики «меньшего зла». После прихода фашистов к власти со-
действовал подчинению профсоюзов фашизму. В связи с запрещением проф-
союзов в 1933 г. был арестован, но очень скоро примирился с фашистским
режимом.
124 Protokoll der Verhandlungen des 12. Kongresses des Gewerkschaften...,
S. 205.
48
цию. Поэтому, утверждал Йеккель, задача рабочего класса в
данное время должна заключаться не в борьбе против капита-
листической рационализации и не в устранении капиталистиче-
ского строя, а лишь в преодолении «косности буржуазии», пре-
пятствующей осуществлению рабочими тех прав, которые пре-
доставляет им «демократическое государство»125. Последнее при-
зывалось к тому, чтобы обеспечивать трудящимся через проф-
союзы и «паритетные» хозяйственные палаты «равноправное» е
капиталистами участие в «руководстве хозяйством»12’.
Проповедуя «хозяйственную демократию», идею «большой
коалиции» и другие подобные им «новые» формы классового со-
трудничества, лидеры СДПГ и реформистских профсоюзов вся-
чески стремились выхолостить революционное содержание рабо-
чего движения, втиснув его в рамки «договорных» отношений с
капиталистами под «контролем» демократического, т. е. капи-
талистического, государства.
Решения и установки Бреславльского конгресса АДГБ во
многом предвосхитили постановления Гейдельбергского съезда
социал-демократии. Ко времени съезда произошло дальнейшее
уменьшение численного состава СДПГ. Если 1 апреля 1924 г. в
рядах партии состояли 940078 человек, то на 31 марта 1925 г.
она насчитывала лишь 844 495 членов127. При всем этом СДПГ
продолжала оставаться крупнейшей партией Социалистического
рабочего интернационала. К середине 1925 г. она издавала
144 партийные газеты, из которых 103 имели собственные типо-
графии. За истекший к Гейдельбергскому съезду год вышло
42 социал-демократические книги и брошюры128. Уже эти данные
показывают, какими мощными средствами пропаганды распола-
гала руководящая верхушка СДПГ.
Под непосредственным влиянием СДПГ, как и прежде, нахо-
дились профсоюзы АДГБ, насчитывавшие около 4600 тыс. членов
(из общего числа 6300 тыс. членов профсоюзов Германии), Все-
общий германский союз служащих и Всеобщий германский союз
чиновников129 130. В сфере влияния СДПГ находились также Союз
социалистической рабочей молодежи, Общество социал-демокра-
тических учителей, Всегерманское общество друзей детей, спор-
тивные и гимнастические общества “°. В рейхстаге фракция
СДПГ была самой многочисленной (насчитывала 131 человека).
Крупные социал-демократические фракции имелись в прусском
(114 человек) и некоторых других ландтагах земель (всего по
125 Ibid., S. 38—39.
126 Ibidem.
127 Sozialdemokratischer Parteitag in Heidelberg. Protokoll. Berlin, 1925, S. 36.
В 1914 г. в рядах СДПГ состояло 1086 тыс. членов, в 1920 г.— 1221 тыс.,
в 1922 г.— 1350 тыс.
128 Ibid., S. 65.
129 «Коммунистический Интернационал», 1928, № 6-7, с. 75.
130 Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 308.
49
17 землям республики 353 депутата) *31. Видные представители
партии состояли министрами земель и самоуправляющихся го-
родов. В Пруссии было два министра-социалиста, в Саксонии —
четыре, в Бадене, Гессене, Ангальте и Липпе — по одному,
семь представителей СДПГ являлись сенаторами Гамбурга и
Любека.
С помощью мощного и широко разветвленного, проникающе-
го во все поры политической и общественной жизни страны ап-
парата высокооплачиваемых выборных лиц, государственных,
партийных и профсоюзных чиновников руководство СДПГ про-
должало осуществлять свое влияние на массы трудящихся. Ис-
пользуя этот аппарат, Правление СДПГ смогло провести в же-
лаемом направлении Бреславльский конгресс АДГБ, с его по-
мощью оно подготовило и очередной социал-демократический
съезд.
Тон этому съезду был задан во вступительной речи О. Вель-
са. На 9/10 эта речь состояла из нападок на Коммунистический
Интернационал, КПГ, Межрабпом131 132 133 и другие революционные
рабочие организации. С необычайной яростью Вельс, обрушился
на тех социал-демократов, которые приняли участие в составе
рабочих делегаций, посетивших Советский Союз, а по возвраще-
нии в Германию выступали с правдивыми докладами о положе-
нии в СССР Вельс не пожалел слов для восхваления Эберта
и проводимой под его руководством внешней и внутренней поли-
тики веймарских правительств. «Когда разразилась буря сле-
ва,— заявил он, имея в виду революционные события 1918—
1923 гг.,— форпост Советской России (так Вельс называл Ком-
мунистическую партию Германии.— В. К.) разбился об асфальт
нашей столицы... Эберт и мы, как и массы всех организованных
в профсоюзы АДГБ рабочих, стояли в центре событий и своими
кулаками защищали республику. Поэтому мы так горячо и обе-
регаем нынешнее государство, являющееся творением наших
рук» 434. В этих словах установочной речи председателя партии
была выражена основа основ правого социал-демократического
оппортунизма: защита любыми средствами буржуазного строя
и буржуазного государства и лютая ненависть и непримиримость
к коммунизму и Советской России.
Отчетный доклад Правления на съезде был зачитан членом
Правления СДПГ бывшим мекленбургским премьер-министром
Штеллингом. В его выступлении звучали в основном те же мо-
тивы, что и в речи Вельса. Штеллинг подверг ожесточенной кри-
131 Sozialdemokratischer Parteitag in Heidelberg, S. GO—61.
1M «Международная рабочая помощь» — международная организация проле-
тарской солидарности, первоначально (в 1921 г.) созданная для помощи на-
селению голодающих районов Советской России, а затем оказывавшая
помощь стачечникам, безработным капиталистических стран.
133 Sozialdemokratischer Parteitag in Heidelberg, S. 82.
184 Ibidem,
50
тике левую оппозицию в партии за несогласие с коалиционной
политикой официального руководства СДПГ, а в качестве дока-
зательства «правильности» позиции последнего сослался на «вдох-
новляющий опыт» прусского коалиционного правительства1311.
Выше уже приводились факты, разоблачающие подлинную роль
этого правительства — стража и защитника интересов герман-
ской монополистической буржуазии и юнкерства.
Ход прений по докладу Штеллинга еще раз подтвердил, что
главным вопросом съезда был вопрос о коалиционной политике,
которая должна была, по мнению лидеров СДПГ, прийти на сме-
ну «менее эффективной» политике оппозиции. С резкой крити-
кой установок официального руководства партии по этому воп-
росу выступили представители левого крыла — делегаты от
франкфуртской, саксонской и берлинской организаций (Кюнст-
лер, Флейснер, Либман, Нельтинг и др.). «Наша цель,— заявил
Флейонер, бывший министр саксонского коалиционного рабочего
правительства,— социалистическая республика, а для достиже-
ния ее нам нужен не союз с буржуазными партиями, а поддерж-
ка народных масс». Франкфуртский делегат Нельтинг подчерк-
нул, что коалиционная политика руководства СДПГ уже при-
вела к потере связей партии с массами 13“.
В защиту коалиционной политики выступили столпы герман-
ской правой социал-демократии Ф. Шейдеман, Г. Мюллер,
Е. Гейльман и др. Шейдеман, возражая левым, голословно ут-
верждал, что руководство партии не утратило, а якобы еще боль-
ше укрепило связи с массами, но что в стране сложились такие
условия, которые делают настоятельно необходимой коалицию
СДПГ с буржуазными партиями. Грубые нападки на левых со-
держались в заключительном слове Штеллинга. С особым пылом
обрушился он на заявление франкфуртского делегата Леба
о том, что «чувство ответственности за красное знамя для
нас важнее, чем чувство ответственности за знамя респуб-
лики».
Резолюция по отчету Правления повторяла основные положе-
ния доклада Штеллинга. За ее принятие проголосовали едино-
гласно все делегаты съезда, что в числе прочего свидетельство-
вало о непоследовательности представителей левых социал-де-
мократов, которые после отклонения внесенных ими проектов
резолюций не пожелали нарушать «единство партии». Этого
единства, по их мнению, следовало добиваться любой ценой,
не останавливаясь перед отказом от своих убеждений. В итоге
лидеры СДПГ получили формально единодушное одобрение
оппортунистической линии, столь необходимое им для возобнов-
ления и форсирования переговоров с буржуазными партиями о
коалиционном правительстве.
185 Ibid., S. 100—101.
136 Ibid., S. 125, 137.
51
Отчет о работе социал-демократической фракции рейхстага
сделал Кейль, еще недавно состоявший в должности министра
Вюртемберга. Кейль откровенно признал тождество целей оппо-
зиционной и коалиционной политики германской социал-демо-
кратии. «В наших оппозиционных предложениях и выступле-
ниях,— говорил он,— мы не шли и не пойдем дальше определен-
ной границы, и не пошли бы дальше ее, даже если бы находились
у руля государственной власти». Остальная часть доклада была
посвящена восхвалению «плодотворной деятельности» социал-
демократической фракции рейхстага.
Доклад Кейля, как и предыдущий доклад Штеллинга, под-
вергся критике со стороны левых. От имени оппозиции П. Леви
внес резолюцию, отклонявшую и осуждавшую коалиционную
политику. Большинством голосов эта резолюция была отклонена.
Против нее проголосовало 265 делегатов, за ее принятие —
81 (делегаты от Саксонии, Гессена, Берлина и Тюрингии). При-
нятая съездом резолюция повторяла в сжатом виде установки
доклада Кейля, содержала требование создания «большой коа-
лиции» и установления «делового сотрудничества» с буржуаз-
ными партиями. В разделе, относящемся к области внешней
политики, резолюция включала пункт, в котором говорилось о
необходимости добиваться «подходящими средствами» присоеди-
нения Австрии к Германии137.
Центральным вопросом повестки дня Гейдельбергского съез-
да был доклад Р. Гильфердинга «О новой партийной програм-
ме», в котором он возвестил о наступлении эры «организован-
ного капитализма», якобы способного преодолеть кризисы и
анархию производства. Подчеркнув свое «принципиальное несо-
гласие» с программами революционного преобразования обще-
ства, докладчик выдвинул в качестве альтернативы «концепцию
хозяйственной демократии», одно только следование которой, по
его словам, может «мирным и безболезненным для рабочих пу-
тем... одолеть капитализм»138. Как утверждал Гильфердинг, сто-
ронники этой теории стремятся к тому, чтобы «руководство хозяй-
ством было делом самих производителей, но интересы произво-
дителей не должны рассматриваться как интересы партикуляр-
ные». «Мы вынуждены были отказаться,— разъяснял Гильфер-
динг далее,— от старой теории государственного социализма; мы
должны были констатировать, что процесс утверждения социа-
лизма возможен лишь как процесс хозяйственной демократии...
Для нас понятие социализма.неразрывно связано с понятием де-
мократии и свободы»139. Однако, как следовало из всего содер-
жания доклада, Гильфердинг имел в виду не пролетарскую, а
буржуазную демократию, свободу не для трудящихся, а для гос-
137 Sozialdemokratischer Parteitag in Heidelberg, S. 302—303.
138 Ibid., S. 273; Коммунистический Интернационал. Краткий исторический
очерк, с. 219.
139 Sozialdemokratischer Parteitag in Heidelberg, S. 273—274.
52
подствующих классов,— свободу эксплуататоров эксплуатиро-
вать трудящихся и с помощью государства подавлять их сопро-
тивление.
Воспевая буржуазную демократию (определяемую им как
демократию «для всех»), Гильфердинг пояснял, что, с одной сто-
роны, она будто бы дает полный разворот классовым противоре-
чиям, а с другой — разрешает их при помощи таких форм и ме-
тодов, которые делают необязательным крайнее обострение клас-
совой борьбы. К числу этих форм и методов, по Гильфердингу,
прежде всего относилась коалиционная политика140.
Проект программы, предложенный Гильфердингом, прозвучал
как заключительный аккорд ко всей предшествующей оппорту-
нистической деятельности руководства СДПГ. Несмотря на то
что в этом проекте воспроизводились некоторые позитивные по-
ложения Эрфуртской программы, принятой германской социал-
демократией в 1891 г. (определение социализма как конечной
цели рабочего движения, признание частной собственности на
средства производства основой эксплуатации и др.), взятая в
целом, эта программа свидетельствовала о дальнейшем быстром
сползании социал-демократической верхушки в болото ревизио-
низма. Хотя в Эрфуртской программе и отсутствовало требова-
ние диктатуры пролетариата, но она исходила из марксистского
принципа классовой борьбы и признания руководящей роли пар-
тии в рабочем движении. В Гейдельбергской программе отсут-
ствовало не только требование диктатуры пролетариата, но не
было даже такого понятия, как классовая борьба. Лидеры СДПГ
сознательно исключили это понятие из программы не только по-
тому, что фактически сами не выступали с революционно-клас-
совых позиций, но и потому, что в то время держали курс на
коалицию с буржуазией и боялись отпугнуть ее от идеи «боль-
шой каолиции» неосторожной радикальной фразой. В программе
были выражены пожелания «демократизации» Веймарского го-
сударства и его юстиции, «равноправия всех граждан», «расши-
рения социальной политики», «проведения прогрессивных мер»
в области финансовой и налоговой политики, в школьном деле
и т. д., но эти общие и формальные положения не подкрепля-
лись сколько-нибудь конкретными конструктивными требования-
ми и предложениями.
В числе прочего в программу были включены также фразы,
осуждавшие крупный капитал и крупное землевладение за их
«стремление наступать на жизненный уровень», а «силы мили-
таризма» — за разрабатываемые ими планы, «угрожающие миру
войнами». Однако в программе не было самого важного для
определения целей рабочего движения — не было даже упомина-
ния о необходимости ликвидации господства монополистическо-
го капитала, об общем кризисе капитализма, о задаче завоева-
140 Ibid., S. 283, 295.
53
ния политической власти рабочим классом. Вместо констатации
неизбежности гибели капитализма в результате революционной
борьбы пролетариата программа заявляла о «мирном врастании»
капитализма в социализм. Политическим орудием такого «врас-
тания» провозглашалась буржуазная «демократическая респуб-
лика» Концентрация капитала изображалась как процесс
постепенного перехода средств производства в общественную
собственность *42. Взятая в целом, программа представляла собой
попытку придать некую правдоподобность концепции «третьего
пути», была ее теоретической платформой. Как и другие приня-
тые съездом решения, она свидетельствовала о дальнейшем
отходе СДПГ от марксизма, об ускорявшемся процессе бур-
жуазного перерождения верхушки германской социал-демо-
кратии.
Проект программы правых был принят подавляющим боль-
шинством участников съезда. 19 сентября съезд переизбрал трех
председателей — президиум партии (Мюллер, Вельс, Криспин).
Больше всех голосов получил Мюллер (327), меньше всех —
Криспин (247) 141 142 143.
Решения Гейдельбергского съезда СДПГ, утвердившие почти
без изменений все подготовленные руководством партии проекты
постановлений, дали ему формальное право продолжать преж-
нюю оппортунистическую политику. Центральный орган партии
газета «Форвертс» не переставала теперь говорить о Веймар-
ской Германии, Германии Гинденбурга, как о «демократическом
государстве», располагающем «растущими возможностями для
осуществления его исторических целей» 14‘. Как отмечала «Роте
фане», Гейдельбергский съезд и принятая им новая программа
партии означали, что правые социал-демократы еще раз, теперь
уже официально, провозгласили своей целью сотрудничество
СДПГ с буржуазными партиями в форме «большой коали-
ции» 145.
Коммунистическая партия Германии подвергла принципиаль-
ной критике решения и программу, принятые Гейдельбергским
съездом, противопоставив им планомерное разъяснение массам
немецкого рабочего класса своеобразия периода временной час-
тичной стабилизации капитализма и стоявших перед ними задач.
Происшедшее к этому времени укрепление революционного
марксистского ядра партии способствовало успешному развер-
тыванию работы коммунистов.
Большую помощь оказал Компартии Германии Коммунисти-
ческий Интернационал. В конце августа Исполком Коминтерна
утвердил текст «Открытого письма ко всем организациям и чле-
141 Sozialdemokratischer Parteitag in Heidelberg, S. 5—6, 7.
142 Коммунистический Интернационал. Краткий исторический очерк, с. 219.
143 Osterroth Fr, Schuster D. Op. cit., S. 311.
144 «Vorwarts», 13, 15.IX 1925.
146 «Die Rote Fahne», 12.XII 1925.
54
нам КПГ» 14в, с которым он обратился к германским коммунис-
там через голову оппортунистического руководства ЦК КПГ.
В этом письме ИККИ поддержал тех немецких коммунистов, ко-
торые выступали за создание единого пролетарского фронта и
требовали решительного улучшения работы партии в массах.
С особой силой Коминтерн подчеркнул необходимость отличать
не только на словах, но и на деле оппортунистических вождей
СДПГ от широких масс социал-демократических рабочих, бо-
роться за создание единого рабочего фронта снизу, а при опре-
деленных обстоятельствах не отказываться и от переговоров о
единстве действий с официальным руководством партии146 147 148 149.
31 октября — 1 ноября 1925 г. в Берлине состоялась первая
партийная конференция, которая нанесла окончательный удар по
оппортунистам. Решением партии Рут Фишер и Маслов были
сняты с руководящих постов в партии. Конференция избрала
председателем КПГ пользовавшегося огромной популярностью
в массах выдающегося деятеля партии Эрнста Тельмана.
В Центральный Комитет наряду с Э. Тельманом вошли Виль-
гельм Пик, Фриц Геккерт, Вальтер Ульбрихт, Вильгельм Фло-
рин, Эрнст Шнеллер и другие видные деятели партии. Огромное
значение имели постановления конференции, направленные на
борьбу за единство рабочего класса, в том числе ее решения,
касавшиеся взаимоотношений с социал-демократической пар-
тией. В резолюции «О политическом положении и задачах пар-
тии» подчеркивалось, что КПГ не должна использовать парла-
ментские неурядицы для свержения социал-демократических ми-
нистров путем голосования за вотум недоверия и тем самым по-
могать крайним правым одерживать парламентские победы.
Вместе с тем конференция призвала усилить работу по разъяс-
нению рабочим неправильного поведения правых лидеров СДПГ
вне парламента, на предприятиях, в профсоюзах и других рабо-
чих организациях
Как отмечалось в резолюции, «позиция СДПГ, которую она
занимает в условиях нового обострения противоречий капитали-
стической системы, остается, как и прежде, позицией поддержки
германской буржуазии. Политика классового сотрудничества
вождей СДПГ и реформистских профсоюзов—величайшее пре-
пятствие на пути борьбы за создание единого рабочего фронта...
Задача Коммунистической партии Германии состоит в том, что-
бы убедить социал-демократических рабочих в несостоятельности
и порочности политики, осуществляемой правыми вождями со-
циал-демократии»
Решения конференции помогли КПГ улучшить работу по ру-
ководству массовыми движениями. Ей удалось добиться значи-
146 «Die Rote Fahne», l.IX 1925.
147 Коммунистический Интернационал в документах, с. 93.
148 «Die Rote Fahne», 5.XI 1925.
149 Ibidem.
55
тельных успехов в деле борьбы за создание единого рабочего
фронта. На состоявшихся еще в октябре 1925 г. выборах в бер-
линский муниципалитет и баденский ландтаг коммунисты полу-
чили значительный прирост голосов (в Берлине на 118 тыс. го-
лосов больше по сравнению с предыдущими выборами в муни-
ципалитет; в Бадене — на 12 тыс. голосов больше по сравнению
с предыдущими выборами в ландтаг) 15°. Рабочие социал-демо-
краты многих предприятий обращались к руководству своей пар-
тии с предложениями организовать совместную с коммунистами
борьбу не только за экономические, но и за некоторые полити-
ческие требования150 151. Учитывая настроения рядовых социал-де-
мократов, ЦК КПГ предложил центральному руководству СДПГ
выставить общие от двух рабочих партий списки на выборах в
земельные и окружные ландтаги и таким путем положить начало
единому фронту. С аналогичными предложениями обращались
местные организации КПГ к окружным организациям СДПГ.
Верхушка социал-демократической партии отвергла эти пред-
ложения, но многие рядовые социал-демократы рабочие, не счи-
таясь с установками «свыше», вступали в контакты с низовыми
организациями коммунистической партии152.
Организационное и идейное укрепление КПГ и связанное с
ним улучшение работы в массах обусловили рост классового са-
мосознания широких слоев рабочего класса, повысили действен-
ную силу его выступлений против усиления эксплуатации и реак-
ционной политики веймарских правительств.
Самым крупным выступлением трудящихся периода относи-
тельной стабилизации капитализма, свидетельствовавшим о рос-
те влияния КПГ, вынудившим лидеров СДПГ в какой-то мере
считаться с категорическими требованиями масс об установле-
нии единства действий с коммунистической партией, была кам-
пания по подготовке и проведению всенародного голосования
(референдума) против возврата имущества Гогенцоллернам и
другим владетельным князьям Германии.
Референдум против возврата имущества
немецким князьям и позиция СДПГ
Наглые притязания князей на имущество, конфискованное у них
в результате Ноябрьской революции, особенно усилившиеся в
1925—1926 гг. и вызвавшие решительный отпор со стороны на-
родных масс, не были неожиданным или случайным явлением.
Они были порождены обстановкой, сложившейся в Германии
к 1925 г., характерной чертой которой было ослабление рабочего
движения и укрепление позиций эксплуататорских классов.
150 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 95; «Правда», 24.X
1925.
151 «Die Rote Fahne», 26, 29.XI, 2.XII 1925.
152 «Die Rote Fahne», 13, 27.XI, 3.XII 1925.
56
В течение второй половины 1925 и в 1926 г. в экономике стра-
ны произошли новые сдвиги, обусловленные процессами времен-
ной частичной стабилизации капитализма. Общий индекс про-
мышленной продукции поднялся с 66,3 в 1921 г. до 82,7 к началу
1926 г. (1913 г.= 100). Внутреннее накопление капитала в 1927 г.
исчислялось в 8 млрд, марок, что равнялось сумме ежегодного
прироста капитала в Германии до войны153.
Еще большие масштабы получил рост концентрации и цент-
рализации капитала. Ярким проявлением этого процесса было
возникновение и развитие уже упоминавшихся выше крупней-
ших в мире монополистических гигантов: «Стального треста»,
химического концерна «И. Г. Фарбениндустри» и ряда других мо-
нополистических объединений. По официальным данным, к кон-
цу 1926 г. тресты монополизировали 98,3% добычи калия, 96,3%
производства красок, 94,5% добычи бурого угля, 90,1% камен-
ного угля, 86,9% электротехнической промышленности, 80,9%
морского судоходства и т. д.154 В таком же направлении шло
развитие банковского дела. Продолжалось дальнейшее проник-
новение в германскую экономику иностранного капитала, против
чего в тот период еще не возражали германские империалисты,
стремившиеся любыми средствами, в том числе и с помощью
иностранного капитала, ускорить воссоздание военно-экономиче-
ского потенциала страны.
Однако сдвиги в экономике Германии вовсе не оказались той
«эрой всеобщего процветания», о которой трубили апологеты ка-
питализма. Эти сдвиги, происходившие в условиях общего кри-
зиса капитализма, не устранили ни одного из противоречий, свой-
ственных капиталистической экономике. С каждым месяцем
увеличивался разрыв между производственными мощностями и
возможностями сбыта. Чем более быстрыми темпами шли обус-
ловленные капиталистической рационализацией процессы кон-
центрации и централизации капитала, тем большее количество
мелких и средних предприятий шло ко дну. Росла недогрузка
германской промышленности. Даже в 1927—1928 гг. (период
наиболее высокой конъюнктуры) она колебалась в пределах
20—25% 155.
Положение рабочего класса также далеко не было таким, ка-
ким его рисовали лидеры социал-демократии, расписывая «бла-
га» относительной стабилизации капитализма. Если в первые
годы стабилизации наблюдалось некоторое (весьма незначи-
тельное) повышение номинальной заработной платы, то иначе
теперь обстояло дело с реальной заработной платой в целом
ряде отраслей промышленности. Большое влияние на ее уровень
оказывали повышение цен на предметы первой необходимости и
153 См.: Коммунистический Интернационал в документах, с. 534; Мировые
экономические кризисы 1848—1935 гг., т. 1, с. 502—503.
154 Постников В. В. Указ, соч., с 129.
133 Файнгар И. Мировой экономический кризис. М., 1932, с. 154.
57
проводимое под разными предлогами фактическое удлинение ра-
бочего дня. Еще больше по сравнению с 1925 г. возросли налоги,
особенно на заработную плату и косвенные налоги на предметы
потребления, превысившие к началу 1926 г. 3/5 всех налогов158 159 160 161.
В ходе капиталистической рационализации экономики, свя-
занных с нею банкротств мелких и средних предприятий, сокра-
щения числа рабочих на крупных заводах резко возрастало
число безработных. В декабре 1925 г. их было 1057 тыс. человек,
в январе 1926 г.— 1 486 тыс. человек157. По сравнению с началом
1925 г. постоянная резервная армия безработных увеличилась
примерно на 1 млн человек158. Исключительно низкими были
ставки пособий по безработице. По признанию буржуазного де-
путата рейхстага Шнейцера, они были ниже на 40% соответству-
ющих ставок в Англии *59.
Германские монополии, несмотря на расширение масштабов
их производственной деятельности и получение огромных допол-
нительных прибылей, продолжали усиливать наступление на
права и жизненный уровень рабочего класса. Об этом свиде-
тельствовал, в частности, опубликованный в декабре 1925 г.
меморандум Имперского союза германской промышленности
«Немецкая экономическая и финансовая политика», в котором
было выражено требование снизить в целях «способствования
капиталовложениям» налоги на капитал и значительно повысить
косвенные налоги на предметы широкого потребления. С такой
же бесцеремонностью в меморандуме было выставлено требова-
ние предоставления предпринимателям бесконтрольного права
самим устанавливать ставки заработной платы и продолжитель-
ность рабочего дня 18°.
Серьезные трудности переживало сельское хозяйство. Даже
к началу 1928 г. оно еще не достигло довоенного уровня. В ис-
ключительно тяжелом положении находились миллионные массы
мелких крестьян и сельскохозяйственных рабочих, беспощадно
•эксплуатируемых кулаками, юнкерами и капиталистами. Неслы-
ханных масштабов достигла ипотечная задолженность крестьян.
Огромные массы трудящегося крестьянства страдали от недо-
статка земли, лучшая часть которой находилась в руках круп-
ных землевладельцев 18‘.
Такова была обстановка, в которой началось новое наступ-
ление реакции, на этот раз в форме предъявления незаконных
притязаний к немецкому народу со стороны бывших немецких
монархов. Сброшенные со своих тронов, они, однако, не были
158 Ulbrichi W. Op. cit., Bd 1, S. 240; Файнгар И. M. Проблемы германской про-
мышленности. М.— Л.; 1934, с. 153.
157 Jahrbuch 1926 des ADGB. Berlin, 1927, S. 45.
158 Германская история в новое и новейшее время, т. 2, с. 105.
159 Verhandlungen des Reichstags, Bd 391, S. 7920.
160 Veroffentlichungen des Reicnsverbandes der deutschen Industrie, 1925, H. 29,
S. 13—18, 21—23, 40, 47—48, 63.
161 Петрушев А. Аграрные отношения в Германии. М., 1945, с. 45.
58
лишены всех награбленных у народа огромных богатств, а за
частично конфискованное у них имущество получали от респуб-
ликанских правительств щедрые «вспомоществования», которые
в значительной мере шли на финансирование реакционных воен-
ных союзов. В 1925 г., используя благоприятную для себя обста-
новку (избрание Гинденбурга президентом Веймарской респуб-
лики, пребывание у власти реакционного правительства Лютера),
князья предъявили наглое требование вернуть конфискованное
у них имущество.
Идя навстречу этим требованиям, прусское правительство
Брауна в октябре 1925 г. представило на утверждение ландтага
проект договора с Гогенцоллернами, по которому бывшим мо-
нархам Пруссии возвращались десятки тысяч гектаров лучшей
земли, замки, лесные угодья и другие ценности на сумму около
200 млн. марок162. Вслед за прусским правительством начали
готовить договоры и другие земельные правительства. Двадцать,
германских владетельных князей, вдохновленные сделкой, кото-
рую заключило с Гогенцоллернами правительство социал-демо-
крата Брауна, также затеяли тяжбу «о понесенных убытках».
Общая сумма претензий князей составила 2,6 Млрд, марок163 * 165.
Требуя «возврата имущества», князья настаивали вместе с
тем на сохранении пенсий, выплачиваемых им с 1919 г. из госу-
дарственного бюджета. Как велики были эти пенсии, свидетель-
ствуют следующие данные. Бывший кайзер Вильгельм II полу-
чал ежегодно 600 тыс. марок, великий герцог Мекленбургский —
390 тыс., герцог фон Майнинген — 495 тыс., герцог Брауншвейг-
ский— 250 тыс., великая герцогиня фон Заксен-Веймар — 100 тыс.
и т. д.16‘.
Единственной партией, решительно боровшейся против наг-
лых притязаний князей и против выплаты расточительных пен-
сий бывшим монархам и другим представителям высшего дво-
рянства, была Коммунистическая партия Германии, подлинная
и последовательная защитница жизненных интересов трудящих-
ся. Еще в апреле 1925 г., стремясь объединить народные массы
в борьбе против наступающей реакции, КПГ опубликовала в
«Роте фане» воззвание «Ко всем трудящимся», в котором содер-
жались требования «конфискации имущества всех бывших кня-
зей» и «очищения чиновничества от монархических элементов»
Коммунистическая фракция рейхстага внесла в парламент
проект закона о конфискации княжеского имущества166. Проект
состоял из четырех статей. В статье первой содержалось требо-
вание безвозмездной и немедленной экспроприации всей соб-
182 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 109; «Die Rote Fahne»,
2.XII 1925; Deutscher Geschichtskalender 1925, Bd II. Leipzig, 1927, S. 180.
163 «Neues Deutschland», 23.1 1966.
1M «Volksstimme», 6.VI 1926, Beitrage; Karl H, Die deutsche Arbeiterklasse im
Kampf um die Enteignung der Fflrsten (1925—1926). Berlin, 1957, S. 5.
165 Zur Geschichte der Kommunistischen Partei Deutschlands, S. 179.
166 «Die Rote Fahne», 26.XI 1925; Karl H. Op. cit., S. 10.
59
ственности бывших владетельных домов Германии с последую-
щей передачей ее в пользование трудового народа. Все пригод-
ные к обработке земли бывших князей и их семей предлагалось
распределить среди мелких крестьян и арендаторов. Конфиско-
ванные наличные деньги рекомендовалось употребить на увели-
чение пособий жертвам войны. Леса, рудники, фабрики и дру-
гая недвижимость должны были перейти в собственность авто-
номных немецких государств — земель, а жилые дома — в рас-
поряжение муниципалитетов. Во всех княжеских дворцах, зам-
ках и парках намечалось устройство детских домов, школ и
санаториев для пенсионеров, инвалидов войны и жертв несчаст-
ных случаев16’.
Демократы внесли свой законопроект, преследовавший цель
компромиссного соглашения с князьями; в принципе он был
направлен на удовлетворение большей части их притязаний167 168.
В начале декабря рейхстаг приступил к обсуждению законопро-
ектов, представленных коммунистической и демократической
партиями. Депутаты от правых партий — народной, Баварской
народной и Центра, представители фашистских организаций
высказались за принятие закона в духе законопроекта прави-
тельства Брауна169 170 171. Выступивший от имени СДПГ Шейдеман
предложил отклонить законопроект коммунистов, как «чисто
агитационный» 17“. Обсуждение закончилось тем, что оба законо-
проекта были отклонены, а это означало, что договор, предло-
женный правительством Брауна, мог обрести силу закона.
Стремясь помешать этому, ЦК КПГ в конце 1925 г. выдвинул
предложение о проведении всенародного голосования (референ-
дума) по вопросу о безвозмездной конфискации имущества быв-
ших князей в пользу трудящихся. 4 декабря ЦК КПГ опублико-
вал подписанное Э. Тельманом открытое письмо Правлению
СДПГ, исполкомам АДГБ, Всегерманского союза служащих,
Союза государственных служащих, а также руководителям Сою-
за красных фронтовиков и рейхсбаннера, в котором призвал эти
организации к совместным действиям в период подготовки и про-
ведения плебисцита В этот же день в «Роте фане» было на-
печатано воззвание ЦК КПГ к пролетариату Германии с призы-
вом о проведении единодушных действий в борьбе против на-
ступления монархической реакции. «Если коммунистическая
партия, социал-демократическая партия и массовые организации
рабочего класса примут решение о согласованном совместном
выступлении,— говорилось в воззвании,— то это найдет такой
отклик в широчайших массах, что победа будет обеспечена и
167 «Die Rote Fahne», 26.XI 1925.
168 Der Reichstag 1924—1928. 4. Jahre kapitalistische Klassenpolitik. Berlin,
1928, S. 181; «Die Rote Fahne», 8.1 1926.
,M Verhandlungen des Reichstags, Bd 388, S. 4730—4752.
170 Ibid., S. 4719, 4740.
171 «Die Rote Fahne», 4.XII 1925.
60
правительство вынуждено будет посчитаться с единой волей
народа, а если оно откажется сделать это — массы принудят пра-
вительство к отставке» 172.
Кампания за плебисцит, возглавляемая КПГ, была не социа-
листическим, а общедемократическим движением, не ставившим
своей непосредственной целью свержение капиталистического
строя. Ее целью была борьба за искоренение феодальных пере-
житков, организация отпора реакции, борьба за недопущение мо-
нархической реставрации.
Однако Правление СДПГ не ответило согласием на призывы
коммунистической партии. Косвенным ответом была статья в га-
зете «Форвертс», в которой в качестве аргумента против приня-
тия предложения КПГ заявлялось, что «плебисцит будет стоить
больших сумм» и что «предложение о частичном удовлетворении
требований бывших владетельных домов имеет больше шансов
на принятие их рейхстагом»173. Это были чистейшей воды ложь
и лицемерие, так как лидеры СДПГ, возглавлявшие прусское
правительство и участвовавшие в правительствах других земель,
уже давно приняли решение не о частичном, а о полном удовлет-
ворении этих требований. Разговоры о частичном удовлетворении
притязаний князей служили цели дезориентации масс; кроме то-
го, по словам самих лидеров СДПГ, они освобождали их от
риска потерять благосклонность демократической партии и пар-
тии Центра, поскольку эти последние не были склонны возвра-
щать князьям все имущество174. Всеми своими действиями лиде-
ры СДПГ показывали, что они далеки от того, чтобы вести реши-
тельную борьбу против монархической реакции, и больше всего
боятся, как бы их не упрекнули в желании выступать в едином
фронте с коммунистами.
В этих условиях Коммунистическая партия Германии, не пре-
кращая попыток завязать контакты с руководством СДПГ и
реформистских профсоюзов, сосредоточила внимание на органи-
зации единого фронта трудящихся снизу. В короткий срок она
достигла в этом вопросе серьезных успехов. Лозунг компартии
«Ни гроша князьям!» получил широкую популярность не толь-
ко среди рабочих и безработных, но и в массах мелких и сред-
них служащих и чиновников, рассчитывавших на повышение
своих мизерных окладов. Он был горячо встречен также сотнями
тысяч разорившихся крестьян и миллионами мелких вкладчиков,
потерявших во время войны свои сбережения и справедливо воз-
лагавших вину за это на кайзеровское государство и его сиятель-
ную верхушку175. Коммунистическую партию поддерживало все
большее число местных социал-демократических и профсоюзных
организаций.
172 Ibidem.
173 Ibidem.
174 «Die Rote Fahne», 5.XII 1925.
175 «Die Rote Fahne», 8.XII 1925.
61
К концу декабря движение рядовых членов СДПГ и рефор-
мистских профсоюзов в пользу плебисцита стало столь мощным,
что даже многие лидеры СДПГ и реформистских профсоюзов
уже не отваживались открыто сомневаться в необходимости его
проведения Некоторые социал-демократические газеты
(«Гамбургер эхо», «Рейнише цайтунг» и др.) опубликовали ряд
материалов в пользу всенародного голосования1". Все чаще про-
исходили массовые демонстрации и митинги, организуемые сов-
местными усилиями местных организаций КПГ, СДПГ и про-
фессиональных союзов. Крупные демонстрации состоялись в
Галле, Биттерфельде, Мюльберге-на-Эльбе и Артерне (Гальшен-
бецирк) 178. 13 декабря огромные массы трудящихся демонстри-
ровали во всех крупных городах Рурской области В состояв-
шейся в тот же день демонстрации берлинских рабочих только
в одном из районов — Люстгартене приняли участие около
100 тыс. рабочих, безработных и представителей средних слоев.
Наиболее популярными среди демонстрантов были лозунги:
«Ни гроша князьям!», «Хлеба и работы терпящему нужду на-
роду!» 180 Перед демонстрантами и участниками митингов вы-
ступали Э. Тельман, В. Пик, В. Штеккер и другие видные дея-
тели КПГ.
Тем временем внутри СДПГ и находившихся под ее влиянием
профсоюзов росло число недовольных поведением руководства
партии. 17 декабря трептовский комитет АДГБ (Берлин) принял
резолюцию, в которой заявил о своем решении примкнуть к дви-
жению. 23 декабря местный комитет АДГБ в Вейде (Тюрингия)
также высказался за народное голосование и потребовал от
Правления АДГБ проведения совместных с коммунистами меро-
приятий по его подготовке181. 30 декабря всенародного голосо-
вания за отчуждение княжеских имуществ потребовали брес-
лавльская местная группа рейхсбаннера, а также группы социал-
демократических функционеров Лейпцига, Гамбурга, Галле,
Плауэна, Франкфурта-на-Одере и ряда других городов182. В на-
чале января 1926 г. аналогичное решение приняли собрание чле-
нов реформистского союза металлистов в Мюнхен-Гладбахе, ге-
неральное собрание союза булочников и кондитеров в Готе, проф-
союзы Эрфурта, Зуля, Золингена и многих других городов
страны188.
6 января родилась новая организационная форма, возвестив-
шая о начале более широкого вовлечения в движение различных
слоев населения. В тот день состоялась конференция многочис-
176	Karl Н. Op. cit., S. 17.
177	«Die Rote Fahne», 9, 10.ХП 1925.
178	«Die Rote Fahne», 2, 6, 8.XII 1925.
179	«Die Rote Fahne», 22.XII 1925.
180	«Die Rote Fahne», 28.ХП 1925.
181	Karl H. Op. cit., S. 12.
182	Karl H. Op. cit., S. 17; «Die Rote Fahne», 9.1 1926.
183	«Die Rote Fahne», 8.1 1926.
62
ленных политических и культурных организаций Германии,
избравшая комитет по проведению плебисцита, получивший ши-
рокую известность под названием комитета Кучинского (по име-
ни председателя комитета видного прогрессивного деятеля Ро-
берта Кучинского). В состав участников движения, возглавляе-
мого этим комитетом, входили: Социалистический союз, орга-
низация «Пролеткульта», большое число местных организаций
«свободных профсоюзов», немецкие секции Международного
союза жертв войны и труда и Межрабпрома, Союз красных фрон-
товиков, Коммунистическая партия Германии (ее представлял в
комитете Эрнст Шнеллер), Общество пролетарских атеистов,
пацифистский Студенческий союз и вместе с тем радикальные
буржуазные организации, такие, как Немецкая лига прав чело-
века (ее представляли в комитете Роберт Кучинский, Людвиг
Квиде и Гелена Штеккер), Имперский союз мелких предприни-
мателей, немецкая секция Международной женской лиги за
мир и др.184
Присоединение части буржуазии к движению объяснялось
рядом причин, главной из которых было стремление использо-
вать ситуацию для ослабления юнкерства и оттеснения его пред-
ставителей от участия в руководстве политической жизнью стра-
ны. Важное значение имело и то, что даже у таких правобур-
жуазных партий, какими были национальная и народная партии,
основная масса избирателей состояла из представителей сред-
него сословия, мелкой буржуазии, крестьян и отчасти рабочих,
которые симпатизировали движению за референдум. Дальновид-
ные деятели буржуазных партий не могли не считаться с их на-
строениями.
Социал-демократы между тем продолжали тормозить орга-
низацию референдума. 16 января Правление СДПГ отклонило
предложение комитета Кучинского послать к нему официаль-
ного представителя для переговоров о совместной подготовке
референдума. В тот же день оно приняло решение внести в рейх-
стаг в противовес законопроекту КПГ свой собственный проект,
предусматривавший удовлетворение многих незаконных притя-
заний князей185.
Но это были уже последние попытки открытого сопротивле-
ния лидеров социал-демократии напору масс. Движение за пле-
бисцит приняло такие размеры, что они вынуждены были пере-
строить свою тактику. 19 января 1926 г. руководство СДПГ пос-
ле двухмесячного саботажа борьбы против притязаний князей
приняло официальное решение о своем присоединении к движе-
нию за плебисцит. Однако уже ближайшие дни показали, что
этот шаг был предпринят лидерами исключительно под влиянием
страха потерять влияние на массы. Редактор газеты «Форвертс»
184 «Красный Интернационал профсоюзов», 1926, № 7, с. 94; «Правда», 13.1
1926; «Die Rote Fahne», 10.1 1926; «Neues Deutschland», 23.1 1966.
** Der Reichstag 1924—1928, S. 182.
63
Ф. Штампфер следующим образом характеризовал ситуацию, в
которой оказались лидеры СДПГ: «Партия ныне находится пе-
ред неотвратимой дилеммой: либо она должна отказаться от
своей инициативы и оставить руководство движением комму-
нистам, либо искать с ними соглашения» Правое руководство
социал-демократии предпочло второе из этих двух возможных
решений. Но приняв его и заявив о присоединении к движению,
лидеры СДПГ сделали оговорку, что агитацию за совместно вне-
сенный законопроект каждая партия будет вести самостоятель-
но. Они сделали это из опасения вызвать недовольство буржуа-
зии соглашением с коммунистами.
Раздельное проведение агитации было нежелательным для
коммунистов, поскольку лидеры СДПГ — противники референ-
дума — сохраняли возможность вести беспрепятственно работу,
направленную на срыв успешной подготовки этой кампании.
Несмотря на это, ЦК КПГ, стремясь добиться соглашения по
основному вопросу — о совместном выступлении за проведение
плебисцита, согласился на эту оговорку.
22 и 23 января 1926 г. под председательством одного из ру-
ководителей АД ГБ состоялись переговоры между представите-
лями СДПГ, КПГ и комитета Кучинского, в результате которых
и был наконец выработан совместный законопроект* 187. В его
основу лег проект КПГ. 25 января этот документ вместе с хода-
тайством о допуске к сбору подписей под петицией был достав-
лен в министерство внутренних дел представителями трех орга-
низаций: Кучинским (Немецкая лига прав человека), Тельманом
(КПГ), Вельсом и Людвигом (СДПГ) 188. Совместный законо-
проект гласил, что «все имущество князей, их семей и всех отно-
сящихся к княжеским домам лиц должно быть отчуждено без
всякой компенсации, безвозмездно». Отчужденное имущество пе-
реходило в собственность той земли, которой правил княжеский
двор до его свержения или отречения. Все полученные от отчуж-
дения средства ассигновались на оказание помощи безработным,
получившим увечье на войне, родственникам погибших на фрон-
тах войны и пенсионерам. Поместья предлагалось использовать
для поселения сельскохозяйственных рабочих и беднейших
крестьян. Замки и другие здания бывших княжеских владений
намечалось переоборудовать с целью устройства на их базе боль-
ниц, домов отдыха, детских домов, приютов и домов призре-
ния 180.
Выработка законопроекта и внесение его на рассмотрение
правительства явились крупной победой Коммунистической пар-
188 Stampfer Fr. Op. cit., S. 485.
187 «Die Rote Fahne», 23.1. 1926.
188 Karl H. Op. cit., S.-20.
189 Sozialdemokratische Parteikorrespondenz filr die Jahre 1923—1928 (Ergan-
zungsband). Berlin, 1930, S. 304—305; «Deutscher Reichsanzeiger und Preu-
fiischer Staatsanzeiger», Berlin, 16.11 1926.
64
тии Германии, победой единства воли рабочего класса и вместе
с тем победой социал-демократических рабочих, настоявших на
присоединении СДПГ к кампании.
26 января правовой комитет рейхстага принял предложенный
коммунистами проект закона, согласно которому все вопросы,
относящиеся к праву князей на их бывшее имущество, впредь
должны решаться парламентом в зависимости от исхода народ-
ного голосования 19°.
27 января в газете «Роте фане» было опубликовано соглаше-
ние, подписанное представителями КПГ и СДПГ, о порядке под-
готовительной работы к референдуму. Соглашением, в частности,
устанавливалось, что все расходы, связанные с проведением кам-
пании (изготовление бланков для голосования, плакатов, при-
глашений к голосованию и т. п.), должны производиться в рав-
ных долях обеими партиями. Был определен порядок составле-
ния списков, их рассылки, изготовления и распространения пла-
катов. Вместе с тем участники соглашения подтвердили, что та-
кие формы массовой работы, как собрания, демонстрации и ми-
тинги, будут проводиться коммунистической и социал-демокра-
тической партиями раздельно190 191. В то же время созванное обеими
партиями массовое собрание в Берлине избрало комиссию по
проведению референдума в составе представителей АДГБ и
политических партий192.
Таковы были первые весомые результаты создания единого
рабочего и общенародного фронта, нанесшие чувствительный
удар по противникам референдума. Еще больше увеличивалось
число совместных выступлений КПГ и ЕДПГ в последующие
дни.
СДПГ впервые участвовала в столь широких масштабах в
совместной с коммунистической партией массовой кампании.
За время подготовки опроса и референдума социал-демократи-
ческие организации, провели 32 920 открытых собраний, распро-
странили 108 млн. экземпляров печатных изданий и израсходо-
вали более 2 млн. марок193.
Однако лидеры СДПГ, формально выступая в едином фронте
с КПГ, на деле продолжали поддерживать компромиссный ва-
риант демократической партии. Они почти не скрывали, что
стремятся к развалу единого фронта с коммунистами, на кото-
рый вынуждены были согласиться лишь под настойчивым на-
жимом масс. Нападки правых социал-демократов на коммунис-
тов особенно усилились после опубликования Центральным
Комитетом КПГ обращения к рабочим, в котором содержался
призыв к повсеместному созданию комитетов единства и реко-
190 Mitteilungen des Ausschusses zur Durchfiihrung des Volksentscheids fur
entschadigungslose Enteignung des Fiirsten, N 5, vom 20. Februar 1926.
191 «Die Rote Fahne», 27.1 1926.
192 Ibidem.
193 Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 316.
3 В. Д. Кульбакин
65
мендовалось готовиться к всеобщей забастовке на тот случай,
если возникнут серьезные препятствия в ходе подготовки ре-
ферендума 1М.
Уже 3 февраля социал-демократическая печать начала от-
крытую кампанию против совместных действий с КПГ19’. 6 фев-
раля «Форвертс» опубликовала статью, в которой говорилось:
«Социал-демократическая партия как целое и все ее организации
отклоняют всякие совместные действия с коммунистами»19’.
Журнал «Социал-демократише прессе» настойчиво из номера в
номер стал готовить членов и приверженцев СДПГ к восприятию
того факта, что социал-демократическая фракция «вынуждается
обстоятельствами» голосовать за предложение буржуазных пар-
тий о частичном удовлетворении притязаний князей. В ряде го-
родов лидерам СДПГ и АДГБ удалось воспрепятствовать обра-
зованию комитетов единства и кое-где принудить социал-демо-
кратов выйти из уже созданных комитетов.
В противовес подобным действиям ЦК КПГ опубликовал воз-
звание «Препятствуйте подрыву единого фронта!», в котором
поведение лидеров СДПГ и АДГБ характеризовалось как «атака
против уже созданного единого фронта пролетариата»19Т. Это
воззвание нашло отклик не только среди рядовых социал-демо-
кратов, но и со стороны ряда видных функционеров партии.
В поддержку референдума и с резкой критикой компромиссного
решения вопроса об имуществе князей выступил Пауль Лебе19’.
О своем согласии с проектом референдума заявил на заседаний
правового комитета рейхстага Курт Розенфельд. Не считаясь с
недовольством правых лидеров СДПГ и АДГБ, рядовые члены
партии и профсоюзов, многие низовые партийные и профсоюз-
ные функционеры входили в комитеты единства и вели там актив-
ную работу по подготовке всенародного голосования. Все это
вынудило лидеров партии — сторонников компромисса с князья-
ми — еще раз забить отбой и включиться в подготовку референ-
дума. 9 февраля «Форвертс» опубликовала заявления руковод-
ства АДГБ и редакции ЦО партии194 * 196 197 198 199. Правление АДГБ при-
зывало к действиям в пользу плебисцита и разрешало членам
профсоюзов участвовать в работе комитетов единства наряду с
коммунистами. В заявлении редакции ЦО указывалось, что не-
обходимость согласованных действий с коммунистами «автома-
тически вытекает из самих методов подготовки плебисцита».
В речи на пленуме ИККИ в марте 1926 г. Э. Тельман говорил по
этому поводу: «Нашим крупным успехом явилось то, что социал-
демократия должна была по необходимости согласиться на тре-
194 «Die Rote Fahne», 27.1 1926.
196 «Vorwarts», 3.11 1926.
196 «Vorwarts», 6.II 1926.
197 «Die Rote Fahne», 6.II 1926.
198 «Volkswacht», Breslau, 5.П 1926.
199 «Vorwarts», 9.II 1926.
66
бование не частичной, а полной и безвозмездной экспроприации
княжеских имуществ»2<”.
КПГ провела ряд мер по вовлечению в движение за безвоз-
мездное отчуждение княжеских имуществ тружеников села.
14 февраля 1926 г., ЦК КПГ и коммунистические фракции рейх-
стага и ландтагов опубликовали воззвание «Лицом к деревне!»,
в котором намечались пути оказания помощи сельскохозяйствен-
ным рабочим и трудящемуся крестьянству и содержался призыв
объединить их борьбу за свои права с борьбой промышленных
рабочих и безработных. В числе неотложных конкретных задач
были выставлены требования передачи 500 тыс. га отбираемых
у князей земель трудящимся крестьянам и арендаторам, умень-
шения налога на них, установления арендной платы за землю
самими землепользователями, предоставления крестьянским хо-
зяйствам дешевого долгосрочного ипотечного кредита, поставки
государством трудящемуся крестьянству в необходимых коли-
чествах удобрений, посевного материала, кормов и сельскохо-
зяйственных машин по пониженным ценам.
Для сельскохозяйственных рабочих воззвание предусматри-
вало установление законом минимума заработной платы для
мужчин и женщин, гарантированный 8-часовой рабочий день на
всех сельскохозяйственных производствах, обеспечение полной
свободы союзов и собраний, распространение на сельскохозяй-
ственных рабочих трудового и социального законодательства,
установленного для индустриальных рабочих20‘. Все трудящееся
крестьянство и сельскохозяйственные рабочие призывались под-
держать требования референдума.
Деятельное участие в кампании принимали прогрессивные
круги интеллигенции. В начале марта было опубликовано воз-
звание ее представителей к народу, в котором говорилось, что
единственным ответом на грабительские претензии князей мо-
жет быть лишь полное и безвозмездное отчуждение награблен-
ного ими имущества 200 201 202 203.
В марте 1926 г. число комитетов единства достигло рекорд-
ной цифры. Наибольший рост их наблюдался в Силезии, Нижней
Баварии, Руре и Саксонии 2<”. Теперь комитеты единства возни-
кали в буквальном смысле слова повсеместно и охватывали сво-
им влиянием подавляющее большинство предприятий 204 205. Все
больший размах приобретали массовые демонстрации. В резуль-
тате проведенной коммунистами работы среди крестьянства ши-
рилось движение за референдум .
200 «Internationale Presse-Korrespondenz», 1926, N 33, S. 514.
201 «Die Rote Fahne», 14.11 1926.
202 Karl H. Op. cit., S. 84—85.
203 «Die Rote Fahne», 27.П, 7.III 1926.
204 «Die Rote Fahne», 7.IV 1926; Bericht uber die Verhandlungen des XI. Par-
teitages der KPD. Berlin, 1927, S. 250.
205 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 119.
67
3*
Под мощным натиском народных масс правительство Люте-
ра вынуждено было установить срок сбора подписей под народ-
ной петицией— с 4 по 17 марта 1926 г. Сбор подписей проходил
при ожесточенном сопротивлении реакции. Должностные лица,
чиновники, особенно из числа монархистов, чинили сборщйкам
подписей всевозможные препятствия: отказывались принимать
подписные листы, требовали от полиций конфискации этих ли-
стов по самому ничтожному поводу, запрещали собрания, орга-
низуемые комитетами действия, отказывались предоставлять по-
мещения для сбора подписей и т. д. Центральное и провинциаль-
ные правительства не принимали никаких действенных мер про-
тив этих противозаконных действий. «Человек железной руки»
Зеверинг ограничился «словесным предупреждением» по адресу
реакционеров, которое не шло ни в какое сравнение с его беспо-
щадными мерами по отношению к коммунистам. Все буржуаз-
ные газеты, в том числе считавшие себя ранее либеральными,
демократическими, выступали яростными противниками рефе-
рендума. Правления буржуазных партий приняли решение под-
держать проект демократической партии и внести в рейхстаг
теперь уже совместный проект компромиссного закона в надеж-
де на то, что в случае его принятия отпадет необходимость в пле-
бисците. Социал-демократическое руководство, заключившее,
как стало теперь очевидным, лишь формальное соглашение с
коммунистами, также постепенно отошло от активного участия
в проведении кампании. В воззвании, опубликованном 3 марта в
связи с началом сбора подписей, лидеры СДПГ теперь всячески
подчеркивали свое отрицательное отношение к комитетам един-
ства. «Социал-демократическая партия в соответствии с согла-
шением осуществляет свои действия самостоятельно, — писала
газета «Форвертс». —Она не нуждается в так называемых коми-
тетах единства» 2ое.
Вся тяжесть организационной работы легла на плечи комму-
нистов. В сущности им одним пришлось отбивать бешеные на-
скоки реакции. Тем более значительной представляется работа,
проведенная в этот период компартией. С большим подъемом
сбор подписей прошел на промышленных предприятиях. Сказа-
лись результаты работы комитетов единства и в деревне. Во мно-
гих деревнях уже в первые дни кампании поставили подписи
под петицией от 70 до 100% жителей, имевших право голоса 2”.
Под петицией подписалась также часть членов партии Центра и
демократической партии * 207 208.
Несмотря на жесточайшее противодействие правительствен-
ных органов и полиции, организаторы опроса вместо требуемых
4 млн. голосов собрали 12 523 939 голосов, т. е. почти на 2 млн.
208 «Vorwarts», З.Ш 1926.
207 «Die Rote Fahne», 10.Ш 1926.
208 Referentmaterial. Der Volksentscheid fiir entschadigungslose Enteignung der
Fiirsten. Berlin, 1932, S. 6; «Die Rote Fahne», 7.Ill 1926.
6B
голосов больше по сравнению С числом голосов (10 590 тыс.),
поданных за КПГ и СДПГ на выборах в рейхстаг 1924 г. 209 210 211 Это
была неслыханно крупная победа Ойл единого фронта, создан-
ного Коммунистической партией Германии.
Результаты голосования ошеломили реакционеров. Они отве-
тили на волеизъявление народа новой волной жестокого террора,
осуществлявшегося полицией, фашистами и «Стальным Шле-
мом». В середине апреля был создан руководимый немецкими
националистами так называемый «деловой комитет», который
возглавил бывший королевско-прусский министр внутренних дел
В. Леббель. Как выяснилось впоследствии, «деловой комитет» на-
ходился в контакте с бывшим кайзером, пребывавшим в Гол-
ландии.
В короткий срок комитетом было издано 35 названий листо-
вок и брошюр. По данным буржуазной прессы, развернутая ко-
митетом кампания обошлась в 22 млн. марок 21°. Буржуазная пе-
чать не скупилась на бранные эпитёты по адресу сторонников
референдума. Их проклинали, грозили отлучить от церкви, уво-
лить с работы, исключить из партии, организаций или союзов,
лишить «строптивые» предприятия и крестьян кредита и т. д.
Перед лицом объединения сил реакции КПГ обратилась к
руководящим инстанциям СДПГ и АДГБ с предложением про-
вести совместно первомайскую демонстрацию. Это обращение
получило поддержку местных организаций СДПГ и реформист-
ских профсоюзов. Соответствующие резолюции были приняты в
апреле производственным советом «АГ локомотив фабрик» в
Берлине, комитетами единства в Штаргарде (Померания), в ря-
де пунктов Тюрингии, в Галле и во многих других местах Гер-
мании 2И. Не считаясь с волей масс, руководство СДПГ и АДГБ
отклонило призыв ЦК КПГ212. Правлением СДПГ были посланы
соответствующие директивы на места, в которых местным орга-
низациям запрещалось устраивать 1 мая совместные с комму-
нистами демонстрации213.
Однако лидерам СДПГ и на этот раз не удалось навязать
массам свою волю. Не считаясь с запрещением, социал-демокра-
тические рабочие ряда городов выступали в день 1 Мая совмест-
но с коммунистами. В Берлине число участников совместной де-
монстрации превысило 250 тыс. Она проходила под лозунгами
КПГ. Большой популярностью пользовались лозунги. «Долой са-
ботажников всенародного голосования!», «Не допустить нового
наступления предпринимателей на заработную плату рабочих!»,
«Да здравствует боевая солидарность немецких трудящихся с
209 Der Reichstag 1924—1928, S. 184; Statistisches Jahrbuch fiir das Deutsche
Reich, 1926. Berlin, 1926, S. 452.
210 «Коммунистический Интернационал», 1926, № 8, с. 120.
211 «Die Rote Fahne», 9.IV 1926.
212 ZfG, 1954, H. 1, S. 23.
213 Karl H. Op cit., S. 35.
69
английскими горняками, вступившими в решительную борьбу со
своими поработителями!» 214
17 мая 1926 г. Лютер подал в отставку: он был сметен волной
могучего народного движения 215 * 217. Во главе нового правительства
вновь был поставлен В. Маркс, но все другие члены правитель-
ства остались на своих местах. Вследствие этого новый кабинет
получил ироническое наименование «правительство Лютера ми-
нус Лютер». Новый канцлер уже в первом правительственном
заявлении подчеркнул свою решимость добиться частичного
удовлетворения «законных требований» князей путем принятия
внесенного в рейхстаг компромиссного законопроекта. Социал-
демократическая фракция проголосовала единогласно за вотум
доверия новому кабинету21в. Оказав безоговорочную поддержку
правительству, занявшему враждебную позицию по отношению
к референдуму, лидеры СДПГ тем самым фактически перешли
в стан пособников монархической реакции.
К тому же времени относится и вмешательство в ход кампа-
нии Гинденбурга. 19 мая председатель «делового комитета» фон
Леббель направил ему письмо, в котором просил высказать лич-
ную точку зрения по вопросу отчуждения княжеского имущества.
Таким путем Леббель хотел бросить на чашу весов ав-
торитет Гинденбурга и оказать реальную помощь противникам
референдума. Леббель рекомендовал Гинденбургу, чтобы он в
случае победы референдума, не считаясь со своим положением
президента, воспрепятствовал проведению в жизнь закона об от-
чуждении княжеских имуществ.
Уже 22 мая Гинденбург ответил на это заранее согласован-
ное с ним письмо. Он заявил, что не может дать официальный
ответ, как того хотел Леббель, поскольку является президентом
республики. В «неофициальном» письме Гинденбург, не считаясь
с волей народа, понося и оскорбляя сторонников референдума,
утверждал, что предложение об отчуждении имуществ князей
противоречит природе существующего общественного строя и мо-
жет быть осуществлено лишь «путем возбуждения низменных
инстинктов» и игры на нужде народных масс. Победа референ-
дума, утверждал Гинденбург, может толкнуть массы на даль-
нейшее отчуждение собственности 2‘7.
На требование Леббеля — в случае победы референдума вос-
препятствовать принятию закона — Гинденбург ответил дву-
смысленно. Он не отклонил требование, но дал понять, что остав-
ляет за собой право решать этот вопрос «в зависимости от об-
214 «Правда», 6.V 1926.
215 «Die Rote Fahne», 21.V 1926. Социал-демократическая фракция рейхстага
голосовала за вотум недоверия правительству Лютера, так как опаса-
лась потери влияния на массы, требовавшие отставки этого правитель-
ства. Кроме того, лидеры СДПГ ошибочно считали, что в стране уже воз-
никли предпосылки для создания правительства «большой коалиции».
218 «Wocheninformation», N 19, 27.V 1926.
217 Karl Н. Op. cit., S. 89—90.
70
стоятельств». В целом письмо Гинденбурга было воспринято как
манифест в защиту князей и решительно против референдума.
Это было не что иное, как прямое вмешательство президента в
голосование и как акция, находящаяся в вопиющем противоре-
чии с конституцией.
Заявление Гинденбурга оказало большое влияние на исход
голосования. Реакционеры размножили его в огромных тиражах.
За несколько дней до референдума они заклеили текстом пись-
ма стены домов, заборы и афишные столбы. Сотни тысяч лист-
ков с текстом письма были розданы в качестве листовок.
В ответ на новое наступление реакции активизировал свою
деятельность фронт прогрессивных слоев народа, возглавляемый
КПГ. 26 мая ЦК КПГ обратился к комитету Кучинского и к ру-
ководству берлинской организации СДПГ с предложением ор-
ганизовать в день голосования совместный контроль за проведе-
нием плебисцита218. Комитет Кучинского тотчас же выразил
свое согласие, а лидеры СДПГ и на этот раз ответили отказом.
Точно так же они отклонили обращение к ним КПГ провести в
Берлине совместную демонстрацию в знак протеста против вы-
зывающего письма Гинденбурга219. Более того, как бы в ответ
на критику поведения Гинденбурга коммунистами «Форвертс»
опубликовала статьи, целиком оправдывающие президента-мо-
нархиста 22°. Вынужденные под давлением масс рядовых членов
партии выступать на словах за проведение референдума, лиде-
ры СДПГ в действительности заботились лишь о том, чтобы их
позиция в этой кампании не вызвала серьезного недовольства
буржуазных партий и не послужила препятствием к созданию
правительства «большой коалиции». Именно об этом свидетель-
ствует, например, датированное июлем 1926 г. письмо В. Хейне
обер-президенту Потсдама Виннигу: «Я разделяю Ваше мнение
и безусловно согласен с тем, что наша партия впредь должна
более решительно отклонять контакты с коммунистами. Ее пред-
назначение — нести совместную с буржуазными партиями ответ-
ственность за республику»221.
Несмотря на многочисленные преграды и помехи, движение
за отчуждение княжеских имуществ не утихало, а, напротив,
усиливалось с каждым днем. 5 июня под влиянием непрерывно
возраставшей активности масс правления АДГБ, Всеобщего
объединения свободных союзов служащих (АФА) и Всеобщего
германского союза чиновников (АДБ) обратились с совместным
призывом ко всем членам профессиональных союзов принять ак-
тивное участие в завершающей стадии подготовки референдума
и проголосовать за безвозмездное отчуждение княжеских иму-
218 «Die Rote Fahne», 27.V 1926.
219 «Die Rote Fahne», 13.VI 1926.
220 «Vorwarts», 6.VI 1926.
221 DZA. Potsdam. Nachlafi W. Heine. Urfeld (Oberbayern). 30. Juli 1926,
L. 179, S. 8.
71
ществ 22г. 13 июня с призывом принять участие в референдуме
обратилась к своим членам католическая организация молоде-
жи. 14 июня последовало аналогичное обращение к своим после-
дователям главного правления «Религиозных социалистов Гер-
мании» 222 223.
Размах народного движения оказался сильнее сопротивления
реакционных сил. Несмотря на все их усилия, поддержанные
президентом Гинденбургом и правительством, плебисцит состо-
ялся 20 июля 1926 г. В нем приняли участие 15 599 797 избира-
телей— 39,3% всех имевших право голоса граждан республики.
14 455 184 из них ответили утвердительным «да» на вопросы ре-
ферендума, что составляло почти половину обычно участвующих
в голосовании граждан 224 и было на 4 млн. голосов больше, чем
КПГ и СДПГ получили вместе на последних выборах в рейх-
стаг225. По сравнению с голосованием за петицию число голосов
выросло на 1 931 245 голосов, или на 15,4% 226. Таким образом,
36,4% всех имевших право голоса немецких граждан высказа-
лись за безвозмездную конфискацию собственности князей, в
том числе почти 4 млн. избирателей буржуазных партий.
Еще никогда за все время существования Веймарской респуб-
лики коммунистической и социал-демократической партиям не
удавалось собрать такого количества голосов 227.
Воспользовавшись формальной неудачей плебисцита (по кон-
ституции требовалось собрать 20 млн. голосов), имперское пра-
вительство полностью игнорировало требование миллионов нем-
цев о безвозмездном отчуждении княжеских имуществ, а прави-
тельство социал-демократа Брауна в Пруссии уже 6 октября
1926 г. заключило с Гогенцоллернами «компромиссное соглаше-
ние», подтверждавшее и расширявшее его обязательства по до-
говору от 22 января 1920 г. и проекту договора от 30 октября
1925 г. 228 В соответствии с этим соглашением, одобренным боль-
шинством прусского ландтага (включая целиком всю социал-де-
мократическую фракцию), Гогенцоллерны получили 390 тыс.
моргенов земли, 15 млн. марок золотом, значительное количест-
во замков, серебряной утвари и другого ценного имущества на
общую сумму 500 млн. марок 229. Новый прусский договор шел
гораздо дальше компромиссного варианта договора, предложен-
ного ранее блоком буржуазных партий рейхстага, который пре-
дусматривал выделение Гогенцоллернам 200 тыс. моргенов зем-
222 «Gewerkschaftszeitung», 1926, N 23, S. 313.
223 Karl Н. Op. cit-., S. 94—97.
224 Der Reichstag 1924-41928, S. 186.
225 Очерк истории немецкого рабочего движения. М., 1964, с. 118.
226 Statistisches Jahrbuch fflr das Deutsche Reich, 1926, S. 452.
227 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 121.
228 4 Jahre Weimarer Koalition in Preufien, Berlin, 11928, S. 229, 234; Deutscher
Geschichtskalender 1925, Bd II. S. 157.
229 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 126.
72
ли и выплату 6—7 млн. золотых марок 230. Аналогичные согла-
шения были заключены и в других немецких землях.
Поведение вождей СДПГ в период подготовки и особенно
после подписания соглашений с князьями вызвало возмущение
рабочих социал-демократов. Часть социал-демократов в знак
протеста оставили ряды партии. Некоторые социал-демократи-
ческие газеты («Die Leipziger Volkszeitung» й др.), отражая тре-
бование массы членов партии, потребовали от социал-демокра-
тической фракции прусского ландтага самых энергичных усилий
для того, чтобы помешать ратификации договора231. Такое же
требование содержалось в постановлении конференции фабзав-
комов и местных организаций профсоюзов, состоявшейся в Бер-
лине 11 октября 232. Но социал-демократическая фракция прус-
ского ландгата не посчиталась с этими требованиями и проголо-
совала за принятие реакционного проекта.
Несмотря на формальную неудачу референдума, его итоги
явились крупной победой прогрессивных сил страны. В хо-
де борьбы за всенародное голосование, вопреки раскольнической
политике лидеров СДПГ, был создан единый пролетарский
фронт, ставший основой широкого народного движения. Это
движение нанесло сильный удар монархо-фашистской реакции,
навсегда лишив ее надежды на реставрацию монархии. Укрепи-
лись связи КПГ с массами, ослабевшие в период партийного кри-
зиса.
Решающее революционное значение событий 1926 г. состоит
в том, что они показали в действии громадную силу и мощь еди-
ного пролетарского фронта, способного консолидировать также
значительные непролетарские слои народа и повести их на борь-
бу за коренные интересы нации, за демократию и прогресс. Ос-
новным вопросом единого фронта для КПГ в борьбе за экспро-
приацию собственности князей было взаимоотношение КПГ и
СДПГ. Новое в этом вопросе заключалось в том, что КПГ уда-
лось найти взаимоприемлемую точку соприкосновения обеих
партий, которая сделала возможным заключение единого фрон-
та не только с определенной частью социал-демократических ра-
бочих и отдельными оппозиционными элементами в среде функ-
ционеров социал-демократии, но и с социал-демократической
партией в целом. Э. Тельман по справедливости считал движе-
ние за плебисцит 1926 г. одной из лучших кампаний, проведен-
ных КПГ233.
В декабре 1926 г. ЦК КПГ, подводя итог всенародному го-
лосованию, отметил, что достигнутые партией успехи были бы
еще более значительными, если бы лидеры СДПГ не занимали
двойственной, а подчас и враждебной позиции по отношению к
230 Karl Н. Op. cit., S. 104.
231 4 Jahre Weimarer Koalition in Preufien, S. 230.
232 Ibidem..
233 Тельман Э. Избранные статьи и речи, т. I. М., 1957, с. 234.
73
плебисциту. В значительной мере движению мешали также ре-
цидивы сектантства и «левого» фразерства, нередко появляв-
шиеся в коммунистической печати призывы к свержению власти
буржуазии и установлению диктатуры пролетариата. В тогдаш-
них условиях подобные лозунги были несвоевременными, они
препятствовали достижению более тесного единства трудящих-
ся. Недостаточной была и агитационная деятельность коммуни-
стов среди крестьян. Вместо повседневной работы среди сель-
ского населения коммунисты чаще всего ограничивались крат-
ковременными выездами в деревню с целью сбора подписейа34.
Несмотря на все это, могучее народное движение периода
проведения референдума против притязаний князей было одним
из самых ярких этапов в истории немецкого рабочего и демокра-
тического движения в годы Веймарской республики. Оно оказа-
ло большое влияние на весь последующий ход классовой борьбы
в Германии, но не привело к изменению политики правого руко-
водства СДПГ. «Правые лидеры социал-демократии... по-преж-
нему вели курс на раскол рабочего движения» 234 23S 236.
Рабочее движение в Германии
и политика руководства СДПГ в 1926—1927 гг.
Приход правых социал-демократов к власти
Непосредственным результатом возросшей политической актив-
ности масс, вызванной кампанией за безвозмездную конфиска-
цию княжеских имуществ, явилось усиление стачечной борьбы.
Начало целой волне экономических стачек 1926 г. положила круп-
ная гамбургская стачка портовых рабочих.
31 августа истек срок тарифного договора для всех судострои-
тельных и портовых рабочих. В связи с перезаключением догово-
ров окружная организация КПГ округа Вассерканте призвала
рабочих к борьбе за восстановление 8-часового рабочего дня и
повышение заработной платы. Сентябрь прошел в безрезультат-
ных переговорах лидеров реформистских профсоюзов с предпри-
нимателями, после чего коммунисты взяли инициативу на себя.
30 сентября при их непосредственном участии функционеры гам-
бургских портовых рабочих избрали стачечный комитет в соста-
ве 10 социал-демократов и 6 коммунистов. 1 октября началась
забастовка. Докеры выдвинули ряд требований, направленных
на улучшение условий труда и повышение заработной платы.
Лидеры профсоюза машинистов и кочегаров и союза транс-
портников немедленно выступили против забастовки, объявили ее
«дикой» и призвали рабочих подчиниться третейскому решению,
отклонившему требования бастующих 23“. Хотя стачка и была
234 «Die Rote Fahne», 7.VI 1926.
2,3 Коммунистический Интернационал. Краткий исторический очерк, с. 248.
236 «Vorwarts», 2.Х 1926.
74
сорвана совместными усилиями предпринимателей, правительст-
венных арбитражных органов и лидеров реформистских профсо-
юзов, она явилась, по словам Эрнста Тельмана, первой серьез-
ной пробой сил в борьбе германского пролетариата против ка-
питалистической рационализации 237 238.
Стачка побудила к революционной активности рабочих ряда
других районов и городов. В ноябре и декабре вели борьбу за
повышение заработной платы текстильщики Саксонии, химики
Бадена и Пфальца, металлисты саксонской металлообрабаты-
вающей промышленности, деревообделочники и строительные
рабочие. Общее число стачечников в начале 1927 г. составило
5 млн. человек 233.
Усиление активности рабочего класса совпало с вспышками
крестьянского движения. Наиболее значительными были волне-
ния крестьян весной 1926 г. в Мозельском районе Рейнской об-
ласти, где виноделы в буквальном смысле слова штурмовали
учреждения, занимавшиеся взысканием налогов, и тысячами де-
монстрировали под красными знаменами 239 240.
♦ * *
В борьбе против империалистической реакции развертывалась
широкая, тесно связанная с рабочим движением культурно-про-
светительная работа. Ее активными участниками выступали вид-
ные писатели Иоганнес Р. Бехер, Эрих Вайнерт, Фридрих Вольф
и многие другие деятели культуры, объединившиеся в Союзе про-
летарских писателей и в других революционных культурных ор-
ганизациях. «Преданные идеям гуманизма представители бур-
жуазной интеллигенции становились на сторону рабочего клас-
са, осуждали антикоммунизм и боролись против милитаризма и
войны, за мир и демократию» 24°.
Все это свидетельствовало о том, что пробудившиеся к поли-
тической жизни в период референдума силы далеко не исчерпали
себя, обнаруживали новые потенциальные возможности. Стре-
мясь развивать движение единства, которое создалось в борьбе
против бывших князей, КПГ выступила с инициативой созыва
Всегерманского конгресса трудящихся. В кампании за созыв кон-
гресса КПГ стремилась упрочить единство действий рабочего
класса, расширить его союз с крестьянством и городскими сред-
ними слоями.
Всегерманский конгресс трудящихся состоялся в Берлине 3—
5 декабря 1926 г. В его работе приняли участие около 2000 де-
легатов, в числе которых были члены КПГ (897 человек), СДПГ
(137 человек), христианско-демократической партии, демократи-
237 Тельман Э. Указ, соч., т. I, с. 279.
238 «Internationale Presse-Korrespondenz», 1926, N 33, S. 514.
239 Фишер К. Современная Германия и ее рабочее движение. М., 1926, с. 11.
240 Очерк истории немецкого рабочего движения, с. 119.
75
ческой партии, представители крестьянских и некоторых других
организаций. 690 делегатов были беспартийными, 147 делегатов
представляли мелких торговцев, ремесленников, съемщиков
квартир и вкладчиков сберегательных касс24‘.
Конгресс открыл старейший вождь германской социал-демо-
кратии Георг Ледебур. В своем вступительном слове он нарисо-
вал яркую картину нужды и нищеты трудящегося населения го-
рода и деревни. «Опыт последних восьми лет, — сказал в заклю-
чение своей речи Ледебур, — свидетельствует, что средствами
буржуазного парламентаризма нельзя добиться освобождения
рабочего класса и устранить обнищание трудящегося населения...
Мы должны установить здесь железный единый фронт и выко-
вать оружие для совместной борьбы за окончательную побе-
ду»241 242.
Доклады на конгрессе сделали Ф. Геккерт, Т. Нейбауэр и
В. Кеннен. Основными идеями и требованиями, выраженными в
докладах, выступлениях и принятых конгрессом резолюциях, яв-
лялись: укрепление союза рабочего класса и крестьянства, борь-
ба против капиталистической рационализации, повышение зара-
ботной платы рабочих и служащих, 8-часовой рабочий день, уста-
новление прогрессивного налога на имущие классы, повышение
жизненного уровня всех трудящихся. В отличие от движения за
безвозмездную конфискацию княжеских имуществ, целью кото-
рого была борьба за последовательную ликвидацию остатков
феодализма, требования всегерманского конгресса трудящихся
направлялись против всей антинародной политики господствую-
щих классов. Контресе призван был стать новым, высшим этапом
революционного движения германского пролетариата, новым
важным шагом на пути борьбы за единство действий рабочего
класса. Огромное значение конгресса трудящихся заключалось
в том, что КПГ удалось в период относительной стабилизации
капитализма и временного спада рабочего движения объединить
широкие массы рабочего класса, разоряющегося среднего сосло-
вия и беднейшего крестьянства под такими общими политически-
ми и экономическими лозунгами, которые, «с одной стороны, дей-
ствовали в направлении мобилизации масс на революционную
борьбу и, с другой — наносили удар по политике буржуазии и
усложняли ей достижение намеченных целей» 243.
Вместе с тем, как отмечалось в материалах ИККИ, движе-
нце в пользу проведения конгресса не приняло того массового ха-
рактера, на который рассчитывала КПГ и который, естественно,
можно было предположить, исходя из масштабов только что про-
веденного всенародного голосования за конфискацию имущест-
ва князей. Большая ответственность за это лежит на правых ли-
241 Vertrags-Disposition fur die Berichterstattung vom KongreB der Werktatigen
am 3. bis 5. Dezember 1926 in Berlin. Berlin, 1926, S. 3—4.
242 Ibid., S. 5.
243 Ibid., S. 203 (из постановления Политбюро ЦК КПГ от 10 декабря 1926 г.).
76
дерах СДПГ. В период подготовки конгресса сообщения о нем в
социал-демократической прессе были проникнуты недоброжела-
тельством и искажениями его целей 244. Позиция правых лидеров
СДПГ привела к тому, что эта партия, насчитывавшая в своих
рядах более 800 тыс. человек, была представлена на конгрессе
всего 139 делегатами. Заведомо грубые искажения сущности дви-
жения были характерны для реформистской печати и при осве-
щении итогов конгресса. Все это несомненно препятствовало за-
креплению успехов кампании и расширению ее результатов.
Относительно скромные результаты движения в какой-то ме-
ре объяснялись и тем, что КПГ не удалось в достаточной степени
привлечь к активному участию в подготовке конгресса профес-
сиональные союзы и крупные предприятия. Известную роль сы-
грала также настойчивая пропаганда за выход социал-демокра-
тов из СДПГ и переход их в коммунистическую партию. Этот
лозунг проистекал из недооценки того очевидного факта, что мне-
ние социал-демократы действительно выступали за изменение
политики руководства СДПГ, но они еще не собирались выходить
из партии. «Для этого массы еще недостаточно созрели, — гово-
рил О. Куусинен, — лозунг еще не соответствовал действитель-
ности» 245. К недостаткам работы КПГ относилось и то, что кам-
пания за конгресс прекратилась тотчас же после окончания его
работы и вызванная к жизни революционная энергия масс не
получила нового стимула для борьбы за реализацию провозгла-
шенных на конгрессе задач.
Конец 1926 — начало 1927 г. характеризовались дальнейшей
активизацией реакционных сил страны. Во второй половине сен-
тября 1926 г. на военных маневрах в Бад-Мергентхейме наряду
с президентом Гинденбургом, военным министром Геслером и ко-
мандующим рейхсвером Сектой присутствовал также якобы в
качестве частного лица претендент на престол — принц Виль-
гельм. Вылазка монархистов вызвала бурю протеста в стране 246.
Рассчитывая укрепить свое влияние на массы, пошатнувшее-
ся в период кампании за конфискацию княжеских имуществ, а
при благоприятных условиях и довести до завершения свою глав-
ную задачу — сформирование правительства «большой коали-
ции», руководство СДПГ выступило с осуждением действий пра-
вительства, покровительствовавшего силам реакции. В конце
1926 г. социал-демократическая фракция заявила о вотуме не-
доверия кабинету В. Маркса и тем вызвала правительственный
кризис 247. Лидеры СДПГ выступили с тем большей смелостью
за отставку правительства, что и фракция народной партии
244 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd .4, S. 127.
245 VII расширенный пленум ИККИ. Стенографический отчет, т. I. М.— Л.,
1927, с. 127.
24S Розанов Г. Л. Очерки новейшей истории Германии. М., 1957, с. <129.
247 «Parlamentarische Blatter», N 1, Januar 1927. (Hrsg. von der sozialdemokra-
tischen Reichstagsfraktion).
77
выразила желание вернуться к политике «середины» и обнару-
жила свою готовность вести переговоры с социал-демократами.
Однако надеждам лидеров германской социал-демократии на
сформирование правительства «большой коалиции» не суждено
было сбыться и на этот раз. И в четвертом правительстве
В. Маркса (образованном 29 января 1927 г.) лидерам СДПГ не
удалось получить ни одного министерского портфеля. По своему
составу оно было еще более правым, чем предыдущее. Опираясь
на представителей партии националистов, народной партии и
Центра, кабинет В. Маркса располагал твердым большинством в
рейхстаге. Важные посты в правительстве занимали национа-
листы 248.
Выражая волю крайних империалистических кругов, новое
правительство сосредоточило главное внимание на вопросах ре-
милитаризации страны.
31 января 1927 г. прекратила свою деятельность межсоюзни-
ческая военно-контрольная комиссия, и тем самым был открыт
путь к легальному перевооружению германской армии. Поощряе-
мое западными державами правительство В. Маркса наметило
широкую программу военного строительства. Была запланиро-
вана постройка четырех броненосцев и некоторого числа подвод-
ных лодок. Одновременно начались модернизация и перевоору-
жение сухопутной армии. Резко возросли расходы на армию и
полицию. На вооруженные силы в 1924—1925 гг. было израсхо-
довано 490,9 млн. марок, в 192Б—1927 гг. — 704,2 млн. На содер-
жание полиции — соответственно 191,7 и 213,7 млн. марой24 250 251’.
Огромные средства были выделены концернам, ведущим
важные в военном отношении исследования. Так формальная
победа реакции в вопросе о княжеском имуществе повлекла за
собой новое наступление империалистических сил, на этот раз —
в форме усиленной ремилитаризации Германии. Следует сказать,
что условия, в которых правительство В. Маркса реализовало
военную программу, были благоприятными в том смысле, что
весь период его пребывания у власти (с 1 января 1927 г. по июнь
1928 г.) характеризовался дальнейшим экономическим подъе-
мом, обусловленным относительной стабилизацией капитализма.
В 4927 г. промышленное производство Германии достигло дово-
енного уровня 25°. К 1(928 г. доля Германии в мировом производ-
стве выросла по отношению к 1923 г. с 8 до 12%, доля Англии
соответственно уменьшилась с Г1 до 9%, доля США также умень-
шилась с 49 до 43% м*. Германский экспорт и импорт в 1925 г.
составляли 8,1% мировой торговли, а в 1927 г.— 9,2% 252.
248 Jahrbuch der deutschen Sozialdemokratie fur das Jahr 1927. Berlin, 1927, S. 7.
249 Vietzke S., Wohlgemuth H. Op. cit., S. 314.
250 Мировые экономические кризисы 1848—1935 гг., т. 1, с. 420, 502—503.
251 Kuczynsky J. Die Geschichte der Lage der Arbeiter in Deutschland von
1789 bis in die Gegenwart, Bd I, 2. Teil. 1871 bis 1932. Berlin, 1954, S. 193—
205.
252 Statistisches Jahrbuch fur das Deutsche Reich, 1933. Berlin, 1933, S. 105.
78
Рост промышленного производства сопровождался резким
усилением эксплуатации рабочего класса. Отмеченное выше ча-
стичное повышение заработной платы не привело к сколько-ни-
будь заметному улучшению положения рабочего класса вслед-
ствие непрекращавшегося ухудшения условий труда и усиления
его интенсификации. Если заработная плата квалифицирован-
ных рабочих за период с 1 января 1926 г. по июль 1928 г. вырос-
ла в среднем на 2,7%, то связанная с ростом интенсивности
труда его производительность за период с 1925 по 1927 г. увеличи-
лась на 25%, а у металлистов даже на 40% 253. Все большее чис-
ло предприятий переходило на 9- и 10-часовой рабочий день254.
Происходил непрерывный рост цен на продовольственные това-
ры. Только за 8 месяцев 1927 г. хлеб вздорожал на 14%, сахар —
на 18, мясо — на 15, картофель — на 20% 2SS.
Реакционная политика правительства, усиление эксплуата-
ции и ухудшение условий труда вызвали новый подъем рабочего
движения, которое приобретало и новые черты: экономическая
борьба все чаще и глубже переплеталась с политической. Преж-
де всего это находило свое выражение в расширении движения
за мир и в защиту Советского Союза.
Массовыми демонстрациями и митингами ответили герман-
ские трудящиеся на совершенные в 4927 г. антисоветские прово-
кации английских империалистов (налет на «Аркос», разрыв
дипломатических отношений с СССР), на убийство советского
посла в Варшаве. Огромный размах приняли демонстрации про-
теста против расправы над популярными американскими рево-
люционерами Сакко и Ванцетти.
Развертывавшаяся политическая борьба трудящихся не при-
вела к изменению позиций лидеров СДПГ. Выступая, как и пре-
жде, против единства действий рабочего класса, они отвергали
предложения коммунистов о проведении совместных выступле-
ний против сил реакции, активизировавшихся после неудачного
для трудящихся исхода референдума 1926 г. Еще в период кам-
пании референдума, в начале мая 1926 г., окружное руководство
КПГ округа Берлии-Бранденбург-Лаузитц и областное руко-
водство Союза красных фронтовиков обратились к окружному
правлению СДПГ и областному руководству рейхсбаннера с пред-
ложением провести совместную массовую демонстрацию в ответ
на подготавливаемый на 8 мая «Стальным шлемом» слет его
членов и приверженцев. Руководители этой реакционной воени-
зированной организации не скрывали того, что целью слета и
манифестации является пропаганда идей национализма и фашиз-
ма, демонстрация готовности «Стального шлема» вести борьбу
253 «Коммунистический Интернационал», 1927, № 22, с. 22.
284 Preller L. Sozialpolitik in der Weimarer Republik. Stuttgart, 1949, S. 147—
148.
255 «Международное рабочее движение», 1927, № 39, с. 5.
79
против революционных сил народа с целью нанести им решаю-
щее поражение25в.
Однако лидеры СДПГ и реформистских профсоюзов и на этот
раз отказались принять предложение о совместном выступлении
рабочих, и «Стальной шлем» под охраной полиции и при полном!
бездействии рейхсбаннера смог провести некоторые из намечен-
ных им мероприятий.
Как и прежде, правые вожди социал-демократии и профсою-
зов поддерживали многие антирабочие мероприятия правитель-
ства и игнорировали справедливые требования рабочих в защи-
ту их прав. 17 мая при поддержке правых социал-демократов
рейхстаг продлил антинародный закон «О защите республики»,
направленный своим острием против революционных выступле-
ний трудящихся. 7 июня 1927 г. депутаты буржуазных партий и
СДПГ одобрили закон о страховании по безработице, увеличи-
вавший долю взносов рабочих в фонд страхования 256 257.
Не был решен в интересах трудящихся и вопрос о рабочем
дне. По предложению реформистов требование рабочих о 8-ча-
совом рабочем дне было передано для решения в рейхстаг. Его
рассмотрение 18 апреля 1927 г. завершилось здесь законодатель-
ным подтверждением 10-часового дня, вводимого якобы в качест-
ве «временной меры» 258 259 260.
* * *
Итоги деятельности верхушки социал-демократии первых трех
лет относительной стабилизации капитализма были подведены
на Кильском съезде СДПГ, состоявшемся 22—25 мая 1927 г. На
этом съезде присутствовало 500 делегатов от 823 520 членов пар-
тии 25э. Около четверти их были представители руководящих пар-
тийных инстанций. Над трибуной съезда был вывешен портрет
покойного первого председателя АДГБ Легина 26°, одного из ав-
торов и главного вдохновителя политики «делового сотрудниче-
ства» с буржуазией. И это было очень символично. Весь съезд,
сделанные на нем доклады и большинство речей были проникну-
ты легинским духом реформистского «единства» и «взаимопони-
мания» буржуазии и пролетариата, духом гармонии классового
сотрудничества, столь рьяно отстаиваемых Легином.
256 Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 320.
257 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 143.
258 Ibidem; «Международное рабочее движение», 1927, № 17-18, с. 25.
259 Sozialdemokratischer Parteitag 1927 in Kiel. Protokoll. Berlin, 1927, S. 10.
260 Карл Легин (1861—1920). С 1890 г.— председатель Генеральной комиссии
свободных профсоюзов. Во время войны стоял на шовинистических по-
зициях. В период Ноябрьской революции в Германии активно содействовал
подавлению революционных выступлений масс. В 1918 г. был инициатором
договора о так называемом деловом сотрудничестве, подписанного пред-
ставителями предпринимателей и профессиональных союзов (Легином и
Лейпартом). По плану Легина был основан союз германских реформистских
профсоюзов — АДГБ.
86
С отчетом о работе правления партии выступил Вельс. Лю-
бой ценой и любыми средствами сохранить министерские посты в
земельных правительствах и добиться вхождения представите-
лей СДПГ в центральное коалиционное правительство — таков
был лейтмотив его отчета. Большое место в докладе было уделе-
но объяснению поведения СДПГ в период кампании плебисцита
о собственности немецких князей. Защищая прусских социал;
демократических министров, подписавших позорное соглашение
с Гогенцоллернами, Вельс заявил, что «соглашение было пра-
вильным шагом и если бы не оппозиция в наших рядах, о нем
на следующий день никто бы и не вспомнил». Обрушив поток
лжи и враждебных выпадов по адресу КПГ, Вельс призвал «ук-
реплять оборону» против ее лозунгов, «которым еще верят не-
мецкие рабочие» 26i.
Резолюция по докладу Вельса, составленная в духе высказан-
ных им оппортунистических тезисов, содержала безоговорочное
одобрение деятельности Правления партии. Неприятной для ли-
деров СДПГ неожиданностью было голосование против резолю-
ции 12 делегатов (представителей Хемница, Цвиккау, Лейпцига),
предложивших съезду свой проект о вынесении недоверия руко-
водству партии. Резолюцию левых отклонили, но сам факт ее вне-
сения огорошил вождей социал-демократии: подобного рода пред-
ложения фигурировали на съезде СДПГ впервые.
С докладом о деятельности парламентской фракции выступил
на съезде Роберт Шмидт. Одна из центральных идей его докла-
да сводилась к тому, что рабочему классу якобы «невыгодно»
предъявлять чрезмерные требования к капиталистам, особенно
в вопросе социального страхования, так как «эффективность» по-
следнего находится в прямой зависимости от состояния капита-
листической экономики 262. Большое место в докладе заняло
перечисление услуг, оказанных фракцией капиталистам. «В инте-
ресах экономики, — подчеркивал Шмидт, — фракция не занима-
ла отрицательной позиции при решении вопросов о субсидирова-
нии и кредитовании предприятий» 263. В принятом по отчету фрак-
ции постановлении указывалось, что съезд «выражает доверие
фракции и одобряет ее деятельность», а в качестве панацеи от
всех бед рекомендовалось «всеми средствами бороться против
ухудшения избирательного права».
Центральный доклад на съезде («О задачах социал-демокра-
тии в республике») сделал Гильфердинг. С наглым цинизмом он
открыто возвестил об отходе социал-демократии от марксизма.
«Этот хлам формул, за которые мы все время цепляемся, — из-
рекал Гильфердинг, имея в виду принципиальные положения на-
учного социализма,— сущее несчастье; мы должны наконец
261 Sozialdemokratischer Parteitag 1927 in Kiel, S. 29.
262 Ibid., S. 138.
263 Ibid., S. 139—140.
81
освободиться от него» 2’4. «Расправившись» таким путем с марк-
сизмом, Гильфердинг предпринял попытку теоретически обосно-
вать соглашательскую политику реформистов в том ее виде, как
она сложилась ко времени съезда. Возвестив наступление «но-
вой эры» в развитии человечества — эры «организованного капи-
тализма», он заявил, что «новый капитализм» коренным образом
отличается от прежнего, поскольку он означает «принципиаль-
ную замену» капиталистического принципа свободной конкурен-
ции... социалистическим принципом планомерного производства.
«Развитие капиталистических монополий, организованный капи-
тализм все более смягчают капиталистические противоречия,
вносят в капиталистическое хозяйство порядок и гармонию. Это
плановое, сознательно руководимое хозяйство в неуклонно воз-
растающей степени подчиняется сознательному влиянию обще-
ства» 2в5.
Гильфердинг всячески стремился придать правдоподобие сво-
ей антинаучной концепции. Для этого он применил трюк — ис-
пользовал факты образцовой организации производства на от-
дельных капиталистических предприятиях для перенесения их
на всю капиталистическую экономику. Поскольку «организован-
ность» присуща предприятию — основной ячейке капиталистиче-
ского хозяйства, утверждал Гильфердинг, то и последнее по ме-
ре роста монополий и их объединений превращается в большое
организованное хозяйство, в «организованный капитализм».
Этот «аргумент» Гильфердинга особенно ярко показывает,
как далеко стояли теперь правые социал-демократы от научного
социализма. Конечно же, Гильфердинг, автор «Финансового ка-
питала», в свое время довольно глубоко исследовавший пробле-
мы марксистской политической экономии, не мог не знать, что
при капитализме самая хорошая организация на отдельных
предприятиях никогда не устраняла и не может устранить про-
тиворечия между производственными возможностями и емко-
стью рынка, ведущие к неизбежному обострению борьбы за на-
циональные и мировые рынки.
Установки Гильфердинга наносили колоссальный вред рабо-
чему движению. Для тех, на кого они влияли, классовая борьба,
революционная воля, инициатива рабочего класса теряли свое
значение. Согласно этим установкам, вместо революционной
борьбы, направленной на создание предпосылок победы социа-
лизма, следовало заняться деятельностью, целью которой было
дальнейшее развитие капитализма. Для рабочих сохранялось
лишь право вести борьбу за то или иное частичное улучшение
условий труда в рамках «процветающего» и «преуспевающего»
капитализма.
Главным орудием «мирного врастания капитализма в социа-
лизм», по Гильфердингу, являлось капиталистическое («демокра-
264 Sozialdemokratischer Parteitag 1927 in Kiel, S. 191.
Ibid., S. 168.
82
гическое», по его терминологии) государство. «Перед нашим
поколением, — заявлял Гильфердинг, — поставлена задача ор-
ганизовать регулирование капиталистического хозяйства при по-
мощи государства и превратить капиталистически организован-
ное и руководимое капиталистами хозяйство в хозяйство, воз-
главляемое демократическим государством»2”. Центральная за-
дача рабочего класса, по Гильфердингу, заключалась не в том,
чтобы вести революционную классовую борьбу — такая борьба-
отбрасывалась как «неактуальная», — а лишь в том, чтобы стре-
миться мирно овладеть государственной властью и использовать
ее «как средство для овладения хозяйством и руководства в об-
щих интересах» 267 268 269 270.
Эта идиллическая картина, рисующая, как эксплуататоры,
извечно пользовавшиеся государственной машиной для угнете-
ния подавляющего большинства народа, добровольно уступают
власть рабочему классу, возглавляющему государство «общих
интересов», дополнялась «практическими указаниями» пролета-
риату, сущность которых сводилась к тому, чтобы он своими дей-
ствиями не нарушал «планомерный» ход капиталистического
развития, от которого «зависят сроки наступления социализма».
Профсоюзы получали указание вести борьбу за «хозяйственную
демократию» и «производственную демократию», поскольку это
«равнозначно борьбе за социализм»-. Если «хозяйственная демо-
кратия» ведет к подчинению экономических частных интересов
общественным интересам, то производственная демократия «га-
рантирует» возможность участия в руководстве производством
каждому «в соответствии с его способностями»2’8. Объективно
такая установка могла означать для профсоюзов только то, что
они окончательно лишались всякой возможности самостоятельно
выступать в защиту рабочих и должны были безоговорочно под-
чинять свою деятельность задаче обеспечения благоприятных
условий для развития капитализма, превращались в составную
часть капиталистического хозяйства.
Подобно другим докладчикам, Гильфердинг выступил побор-
ником коалиционной политики и идеи «большой коалиции». Если
Веймарская республика была названа им демократическим го-
сударством, то правительством, способным наиболее успешно
решать задачу социалистического преобразования капиталисти-
ческой экономики, было объявлено коалиционное буржуазное
правительство с участием представителей социал-демократии 289.
Доклад Гильфердинга подвергся резкой критике со стороны
представителей левой оппозиции. Представленный ими проект
резолюции решительно отвергал коалиционную политику 27°. За
™ Ibid., S. 160.
287 Ibid., S. 172—173.
268 Ibid., S. 173, 181—182.
269 Ibid., S. 181.
270 Ibid., S. 272.
83
эту резолюцию проголосовало 83 делегата, против — 255. Подав-
ляющим большинством голосов была принята резолюция, изла-
гавшая суть доклада Гильфердинга 271.
Кильский съезд СДПГ утвердил (по докладу Бааде) аграр-
ную программу партии, выработанную комиссией под председа-
тельством Гильфердинга 272 273. Во всех своих принципиальных по-
ложениях программа была выдержана в духе реформистских
традиций социал-демократии. Вопросы о формах землевладения
и о таможенной политике решались в ней без серьезного учета
требований трудящегося крестьянства, зато всецело в интересах
помещичьего и кулацкого хозяйства. Программа не выдвигала
никаких революционных задач, такие понятия, как классовая
борьба, борьба за социализм, не нашли в ней места. Почти вся
она состояла из перечисления мелких реформистских положений
и требований. Задержку в развитии производительных сил в
сельском хозяйстве программа объясняла не наличием абсолют-
ной ренты, обусловленной частной собственностью на землю, а
«естественным ограничением плородория земли и невозможно-
стью беспредельного повышения сельскохозяйственного произ-
водства на данной площади». Самой революционной мерой про-
граммы, на которую решились лидеры СДПГ, был пункт об
изъятии у помещиков за выкуп излишков земли сверх 750 га271.
Выкупленную таким образом землю предполагалось передать,
однако, не в собственность крестьян, а в руки общин, которые,
как правило, находились в полной зависимости от кулачества.
Даже буржуазные круги Чехословакии, Латвии и Литвы изъяли
к тому времени у помещиков гораздо больше земли, чем это на-
мечали в своей программе германские социал-демократы 274.
В практической части программы выражалось в общей форме
пожелание проводить «такую земельную и хозяйственную поли-
тику, которая устранила бы вредное влияние земельных моно-
полий», но в сущности не намечалось никаких действенных мер,
направленных на облегчение условий жизни мелких и средних
крестьянских хозяйств 275.
Ни единым словом не была затронута в программе идея сою-
за рабочего класса и крестьянства. Какую роль правые социал-
демократы отводили крестьянству и аграрному вопросу в своей
концепции общественного развития, видно из следующего места
доклада Бааде: «Аграрный вопрос стал вопросом выдающегося
значения потому, что он является вопросом питания городских
масс... Я не боюсь заявить, что для СДПГ — партии городских
масс — аграрный вопрос прежде всего является вопросом же-
271 Sozialdemokratischer Parteitag 1927 in Kiel, S. 265, 272.
272 Проект программы опубликован в газете «Vorwarts» 12 января 1927'. Ко-
миссия была избрана на Гейдельбергском съезде СДПГ.
273 Sozialdemokratischer Parteitag 1927 in Kiel, S. 280.
274 «Экономическая жизнь», 19.1V 1927.
275 Sozialdemokratischer Parteitag 1927 in Kiel, S. 279—280.
84
дудка» 276. Вряд ли это высказывание нуждается в комментариях.
Крестьянство в понимании лидеров СДПГ было не союзником
пролетариата в борьбе против эксплуататоров, а всего лишь по-
ставщиком продовольствия, в лучшем случае — поставщиком из-
бирателей.
27 мая були вновь избраны все прежние председатели пар-
тии. Г. Мщллер получил 332 голоса, О. Вельс — 298, А. Крис-
пин — 280.
Взятый в целом, Кильский съезд зафиксировал новую сту-
пень сотрудничества правых социал-демократов с монополисти-
ческой буржуазией, продемонстрировал их настойчивое стремле-
ние сформировать правительство «большой коалиции». Суть ре-
шений, принятых на съезде, сформулировал О. Вельс. Выступая
в Гамбурге с сообщением об итогах съезда, он заявил, что гер-
манская социал-демократия независимо от того, будет она в оп-
позиции или в коалиционном правительстве, неизменно будет
вести борьбу за укрепление политики «блокирования» (с бур-
жуазией. — В. К.). «Главная задача заключается в том, — резю-
мировал свое сообщение Вельс, — чтобы впредь еще больше ук-
реплять великую идею демократии и всеми мерами расширять
ее». Неудивительно, что буржуазные газеты охотно опубликова-
ли выдержки из речи Вельса 277.
* * *
Вся последующая практическая деятельность лидеров СДПГ и
реформистских профсоюзов в 1927 г. проходила под знаком ре-
шений Кильского съезда. В июне 1927 г. правление АДГБ, руко-
водствуясь этими решениями, выдвинуло задачу использования
начавшегося перезаключения тарифных договоров как средства,
е помощью которого «демократия улучшит условия труда» 278.
Однако, как показала действительность, новые тарифные догово-
ры ничем не отличались от старых, все они проходили через
фильтр арбитражных комиссий, которые ретиво оберегали ин-
тересы предпринимателей. Реформисты из кожи вон лезли, что-
бы представить арбитражные решения как справедливые и вы-
годные для рабочих. Широкое распространение в социал-демо-
кратической печати получили следующие прописные истины ка->
питалистического предпринимательства: «Более высокая зара-
ботная плата не за счет прибылей, а за счет соответствующего
повышения производительности труда»; «чрезмерно высокая за-
работная плата ухудшает хозяйственную конъюнктуру»; «Повы-
шение заработной платы, достигнутое в результате классовых
боев, в конечном счете приведет к снижению жизненного уровня
рабочих» 279.
276 Ibid., S. 119.
277 «Berliner Tageblatt», 29.V 1927.
278 «Gewerkschaftszeitung», 4.VI 1927.
279 Ibidem.
85
Иллюстрацией к тому, как применялись эти реформистские
правила в практике повседневной классовой борьбы, может слу-
жить стачка берлинских трамвайщиков и упорная борьба рабо-
чих металлической промышленности.
Осенью 1927 г. рабочие берлинского трамвая выставили тре-
бования повышения заработной платы и сокращения рабочего
дня. Администрация ответила отказом. Дело могла решить лишь
настойчивость бастующих, внепарламентская борьба рабочих.
Лидеры СДПГ приложили все силы к тому, чтобы сорвать на-
зревавшую забастовку с помощью машины арбитража. Приня-
тое с участием реформистов третейское решение означало фак-
тическое отклонение требования рабочих, а рабочие, в свою оче-
редь, отклонили приговор арбитражной комиссии. После этого
состоялось новое третейское разбирательство, на этот раз под
председательством правого социал-демократа Р. Висселя, но оно
также ничего не дало трамвайщикам и поэтому, естественно,
было отклонено ими. В дальнейшем сформировали третью ар-
битражную комиссию под председательством того же Висселя и
с участием социал-демократов Ортмана и Уриха, представите-
лей берлинского союза транспортников. Но и на этот раз было
принято решение, в котором не предусматривались ни 8-часовой
рабочий день, ни сколько-нибудь существенное улучшение усло-
вий труда для рабочих. 90% трамвайщиков отклонили и это ре-,
шение 280, но руководство реформистского профсоюза транспорт-
ников Берлина и правые социал-демократы — члены городского
самоуправления не поддержали рабочих. Политикой проволочек
и оттяжек реформисты сорвали назревавшую стачку.
Длительной и упорной была стачка рабочих железоделатель-
ной промышленности. Стремясь локализовать ее, министерство
труда 16 июля издало постановление, в котором обещало вве-
сти 8-часовой рабочий день для «работающих при высокой тем-
пературе» 28*. Что касается остальных рабочих, то для них сохра-
нялся в силе 10—12-часовой рабочий день 282. Такое решение,
естественно, не могло удовлетворить рабочих, и они продолжали
борьбу. 9 декабря предприниматели, стремясь нанести решаю-
щий удар металлистам, объявили локаут 250 тыс. рабочих. Ли-
деры СДПГ подняли лицемерный крик о «борьбе монархов ка-
питала с государством». Когда же министр труда Браунс вынес
«третейское» решение в духе требований предпринимателей —
реформисты не только одобрили его, но и объявили своей побе-
дой. В действительности же победу одержали предприниматели.
Боясь предстать перед фронтом объединенных по инициативе
КПГ рабочих в их борьбе за улучшение условий труда и
повышение заработной платы, реформисты по-прежнему откло-
няли все предложения, направленные на достижение единства
280 Ulbricht W. Op. cit., Bd 1, S. 256—257.
281 «Коммунистический Интернационал», 1928, Xs 5, с. 15.
282 Там же, с. 16.
86
действий двух партий. В некоторых случаях под давлением ря-
довых членов партии лидеры СДПГ вынуждены были лавиро-
вать, но это лавирование не отражалось на конечных результа-
тах их политики.
Характерным в этом отношении было поведение правых со-
циал-демократов Гамбурга. В октябре 1927 г. гамбургская орга-
низация КПГ вынесла на обсуждение рабочих организаций го-
рода предложение о единстве действий и использовании левого
большинства в гамбургском муниципалитете в интересах рабо-
чего класса, трудящихся. 26 октября предложение рассматрива-
лось на совещании представителей гамбургских комитетов АДГБ,
СДПГ и коммунистической партии. Не решаясь из-за боязни
осуждения пойти на прямой отказ от принятия предложения
коммунистов, лидеры СДПГ придумывали один довод за дру-
гим с тем, чтобы сорвать переговоры, объявить коммунистов ви-
новниками срыва и затем вновь вернуться к уже начатым пере-
говорам с буржуазными партиями для сформирования муници-
палитета и организации его работы в духе политики «большой
коалиции» 283. В конце концов им это удалось. В ультимативной
форме они потребовали от представителей компартии, чтобы те
изменили свое отношение к вопросу об участии СДПГ в коали-
ционном буржуазном правительстве и отказались от критики ре-
формистского профсоюзного руководства 284. Естественно, что
КПГ не могла согласиться с ультиматумом, и переговоры пре-
рвались. После этого лидеры СДПГ вошли в коалицию с демо-
кратами и представителями народной партии. По их вине была
упущена реальная возможность использовать в интересах тру-
дящихся бесспорное большинство КПГ и СДПГ, которое они по-
лучили на выборах в сенат.
Позиция, занятая правыми социал-демократами Гамбурга,
не была плодом инициативы местной организации партии. Она
выражала общую линию политики руководящей верхушки
СДПГ, особенно активно добивавшейся в то время включения ее
представителей в обшегерманское правительство. Подводя итог
ее усилиям в этом направлении, официальный орган АДГБ
писал в июне 1927 г.: «Пришло время для социал-демократии
осуществить свои законные притязания на участие в руководст-
ве государством. Располагая государственной властью она смо-
жет осуществить свою программу» 285.
Следует сказать, что складывавшаяся в тот период обстанов-
ка в стране делала все более реальной возможность вхождения
правых социал-демократов в общегерманское правительство.
1927—1928 годы являлись последними годами относительной ста-
билизации капитализма, преддверием экономического кризиса^
поразившего в 1929 г. весь капиталистический мир. 1928 год был
высшей точкой развития германской экономики тех лет. Общие
283 Ulbricht W. Op. cit., Bd 1, S. 262.
284 «Die Rote Fahne», 28.X 1927.
285 «Gewerkschaftszeitung», 4.VI 1927.
87
вложения в народное хозяйство в 1928 г. были самыми крупными
за все время стабилизации. Выросла по сравнению с 1927 г. и
валовая промышленная продукция, но росла она далеко уже не
столь быстрыми темпами, как в предыдущие годы 286. Лишь в не-
значительной степени повышалась теперь покупательная способ-
ность населения. Начал уменьшаться спрос на средства произ-
водства. Надвигались грозные признаки экономического спада.
Стремясь всеми мерами предотвратить ухудшение конъюнк-
туры, правительство представило на рассмотрение рейхстага
бюджет на 1928 год (принятый большинством голосов депута-
тов), в котором предусматривалось новое снижение расходов на
социальные нужды (с /1,1 млрд, марок в 1927 г. до 700 млн. ма-
рок в 1928 г.). Более всего снижались бюджетные расходы на
страхование по безработице и на так называемое «создание ра-
бот» 287 (с 580 млн. марок в 1927 г. до 125 млн. марок в 1928 г.).
Все эти и подобные им меры еще больше усиливали классовые
противоречия в стране. Конец 1927 и особенно начало 1928 г.
ознаменовались новым подъемом активности масс.
Большой размах получило стачечное движение. В 1928 г. пер-
выми забастовали рабочие-металлисты Средней Германии, по-
требовавшие увеличения заработной платы на 15 пфеннигов в
час. В феврале на предприятиях Сименса в Берлине и на метал-
лургических предприятиях Франкфурта-на-Майне, Гамбурга,
Бремена, Кельна, Бреславля и Ганновера в ответ на требования
о повышении заработной платы предприниматели объявили ло-
кауты 288. Десятки тысяч рабочих остались без средств к суще-
ствованию. Как отнеслись к этому лидеры реформистских проф-
союзов, видно из материалов, публиковавшихся газетой «Фор-
вертс». Центральный орган СДПГ слезно умолял предпринима-
телей «прислушаться» к требованиям рабочих и не рисовать по-
ложение в промышленности сплошь черными красками. Уверяя
магнатов капитала в том, что в промышленности имеет место
подъем при «непрерывно улучшающейся конъюнктуре», газета
просила предпринимателей не увольнять рабочих, а от рабочие
требовала «не настаивать на чрезмерном» и удовлетвориться
прибавкой в 2—3 пфеннига в час 289. Даже правительственный
арбитр вынес 18 февраля решение об увеличении почасовой за-
работной платы на 5 пфеннигов, т. е. на 2—3 пфеннига больше,
чем это предлагали реформистские лидеры. Решение третейско-
го судьи отклонили и предприниматели (они соглашались лишь
на прибавку в 3 пфеннига), и рабочие (по-прежнему настаивав-
шие на 15 пфеннигах).
286 В 1928 г. объем промышленной продукции составил по отношению к 1913 г.
102,1%, в 1929 г.— 103,1% (Мировые экономические кризисы 1848—1935гг.,
т. 1, с. 502—503).
287 Привлечение безработных к оплачиваемым работам по коммунальному
строительству, благоустройству городов и т. д.
288 «Vorwarts», 18.11 1928; «Die Rote Fahne», 8.II 1928.
289 «Vorwarts», 18.11 1928.
88
В ответ на локауты по всей стране прошли многочисленные
собрания протеста (Гота, Берлин, Эльстервельд— Пруссия, Рем-
шейд — Рейнская область и др.). Желая отвлечь рабочих от ак-
тивной борьбы, лидеры СДПГ опубликовали в «Форвертс» и дру-
гих социал-демократических газетах воззвание к рабочим, в ко-
тором заявляли, что «террор крупных промышленников, прово-
цирующих конфликт, не может быть сломан только на пути
профсоюзной борьбы. Этот вопрос имеет первостепенное поли-
тическое значение и должен быть разрешен германским народом
на предстоящих выборах в рейхстаг» 29°.
Таким образом, вместо того чтобы возглавить боевой порыв
рабочих, готовых к проведению массовой забастовки, которая
только и могла привести к победе, реформисты призвали их от-
ложить решительную борьбу за свои права до выборов в рейх-
стаг в мае 1928 г. Как и прежде, они стремились свести всю
«классовую борьбу» к действиям представителей СДПГ в парла-
менте и в будущем коалиционном правительстве. Поведение ре-
формистских лидеров предрешило исход борьбы. На состоявшей-
ся 23 февраля конференции союза металлистов Средней Герма-
нии реформистское большинство провело резолюцию, в которой
бастующие металлисты призывались к возобновлению работы.
Объявленное обязательным третейское решение содержало ми-
зерные уступки рабочим, но это не помешало реформистам про-
возгласить его своей победой. Дезориентированные профсоюз-
ными вождями металлисты 24 февраля вышли на работу. Кон-
фликт был локализован на выгодных для буржуазии условиях:
прибавка к почасовой оплате была определена в 3—5 пфеннигов
вместо 15; профсоюзы фактически отказались от требования
8-часового рабочего дня. Лидеры СДПГ помогли предпринима-
телям одержать важную победу.
В Рурской области в борьбу первыми вступили горняки. В ап-
реле местный орган РПО выдвинул требования повышения зара-
ботной платы до довоенного уровня, восстановления 7-часовой
рабочей смены, устранения системы штрафов и усиления мер по
охране труда 290 291. Под давлением масс лидеры реформистского
профсоюза начали переговоры с предпринимателями. Последние
потребовали увеличения рабочего дня под землей до 8,5 часа.
Третейский суд установил 8-часовой день под землей и 8—9,5-
часовой день на поверхности. Для создания впечатления «объек-
тивности» было принято решение о незначительном повышении
заработной платы 292. Не считаясь с протестами горняков, реше-
ние арбитражного суда было объявлено обязательным, и они
были вынуждены приступить к работе.
Несмотря на все меры правительства, предпринимателей и
реформистов, борьба за повышение заработной платы ширилась
290 «Vorwarts», 21.11 1928.
291 «Международное рабочее движение», 1928, № 6, с. 9.
292 «Die Rote Fahne», 17.IV 1928.
89
с каждым днем. К концу апреля число участвовавших в заба-
стовках превысило 4 млн. человек.
В первые месяцы 1928 г. начала усиливаться также борьба
трудящегося крестьянства. Если вначале, до 1927—1928 гг., сре-
ди требований крестьянства преобладали экономические требо-
вания, то в последующий период борьба тружеников деревни все
больше приобретала политический характер и на передний план
все чаще выдвигались антиправительственные лозунги. Это вы-
нуждены были признавать в своих официальных документах и
правительственные органы 293.
Рост классовой борьбы в стране привел к тому, что прави-
тельство В. Маркса, в котором были представлены все основные
буржуазные партии 29‘, все больше теряло авторитет не только
среди трудящихся, но и в других слоях населения, особенно в
кругах разорявшейся мелкой и средней буржуазии. Росло недо-
верие народа не только к правительству, но и к партиям буржу-
азного блока, представленным в этом правительстве.
Обострение борьбы между трудом и капиталом совпало с уси-
лением политических разногласий внутри буржуазного блока;
Существенными были расхождения по вопросам внешней поли-
тики. Возглавлявший министерство иностранных дел Г. Штрезе-
ман был недоволен откровенно реваншистской позицией нацио-
налистов членов правительства, которая затрудняла ему осуще-
ствление политики дипломатического маневрирования, преследо1
вавшей цели восстановления военной мощи Германии и ликви-
дации установлений Версальского мирного договора. В опреде-
лении этих целей расхождений между Штреземаном и национа-
листами не было, различными были лишь методы их осущест-
вления. Стремясь ослабить позиции националистов в парламен-
те и правительстве, Штреземан высказался за возобновление
коалиции с СДПГ, не считаясь с тем, что это вызывало проти-
водействие других лидеров народной партии. Имело при этом
значение и то, что участие представителей социал-демократии в
правительстве становилось все более необходимым для маски-
ровки усиливавшейся милитаризации страны 295 *.
В это же время осложнились отношения между народной пар-
тией, с одной стороны, и национальной партией и Центром — с
другой, по вопросу о школьной реформе 29“, возникли разногла-
сия по ряду вопросов между Центром и националистами. В фев-
рале 1928 г. буржуазный блок фактически распался, возник пра-
вительственный кризис. Влиятельные круги буржуазии выступи-
293 DZA. Potsdam, N 26203, 90°° f. Denkschriften, L. 343.
294 Христианская народная партия, Народная партия, Немецкая националь-
ная партия, Баварская народная партия.
295 Rosenberg A. Entstehung und Geschichte der Weimarer Republik. Frankfurt
a/M., 1955, S. 456 f.
293 Народная партия была сторонницей светской школы, Национальная пар-
тия и католический Центр выступали за конфессиональную школу. См.:
Германская история в новое и новейшее время, т. 2, с. 126.
90
ли с требованием досрочных парламентских выборов. В этих
условиях идея привлечения СДПГ к участию в государственном
управлении, к формированию правительства «большой коали-
ции» завоевывала в буржуазных партиях все больше сторонни-
ков. В марте 1928 г. этот вопрос встал в практическую плоскость.
К тому времени СДПГ насчитывала в своих рядах 868 тыс.
членов2’7, получала наибольшее число голосов на выборах в
рейхстаг, продолжала сохранять влияние на пятимиллионную
массу членов реформистских профессиональных союзов. Вместе
с тем она, как и прежде, являлась главной партией II Интерна-
ционала. Вся практическая деятельность вождей социал-демо-
кратии тесно переплеталась со все более открытыми враждеб-
ными выпадами против марксизма и его революционных прин-
ципов, против идеи диктатуры пролетариата и Советского госу-
дарства, впервые воплотившего под руководством Коммунисти-
ческой партии Советского Союза эту идею в жизнь. Своей
главной целью лидеры СДПГ считали не классовую борьбу, а
классовое сотрудничество. Диктатуре пролетариата они проти-
вопоставили политику коалиции с буржуазией, идее единства
действий рабочего класса — политику антикоммунизма.
Идейному перерождению правой социал-демократии сопут-
ствовал и в значительной степени являлся его первопричиной
далеко зашедший процесс сращивания правых вождей социал-
демократии с буржуазией, с буржуазным государственным ап-
паратом. Верхи социал-демократии, а вместе с ними десятки ты-
сяч других, более мелких партийных функционеров и социал-
демократических чиновников, социал-демократы высокооплачи-
ваемые служащие и чиновники, социал-демократы пайщики ак-
ционерных обществ, промышленных и торговых . предприятий
все больше связывали себя, свои личные интересы с интересами
господствующих классов, с капиталистическим строем в целом.
Они становились органически неотъемлемой частью этого строя.
С течением времени между правыми лидерами социал-демо-
кратии и крупнейшими предпринимателями и банкирами уста-
навливался все более тесный личный контакт. Миллионер Стин-
нес окрестил один из своих наиболее крупных пароходов именем
главы германской профбюрократии — Легина 297 298 299. Берлинский
банкир Гуго Симон приглашал на приемы и званые обеды вид-
ных деятелей социал-демократической партии. Широкие деловые
и личные связи с влиятельной группой социал-демократов уста-
новилй руководители банка Шредера и треста Ратенау. Посто-
янным местом личных встреч лидеров СДПГ с магнатами капи-
тала являлся дом главного управляющего Всеобщей компанией
электричества — Дейча. Частыми посетителями этого дома бы-
ли Гильфердинг и Лебе2".
297 Jahrbuch der deutschen Sozialdemokratie fur das Jahr 1927, S. 185.
298 «Коммунистический Интернационал», № 5 (183), 1JI 1929, c. 14.
299 Там же, с. 15; «Acht Uhr Abend Blatt», 28.XI 1928.

Аналогичный процесс изменения социального состава и сра-
щивания с буржуазией и с буржуазным государственным аппа-
ратом происходил в верхушечной части германских реформист-
ских и христианских профессиональных союзов.
В 1928 г., кроме 35 реформистских профессиональных союзов,
входивших в АДГБ и объединявших около 4900 тыс. членов 30°,
в Германии существовали профессиональные союзы: христиан-
ские, гирш-дункеровские, профсоюзные объединения служащих и
чиновников. Буржуазно-либеральные гирш-дункеровёкие профес-
сиональные союзы, находившиеся в основном под влиянием- де-
мократической партии, и христианские профессиональные сою-
зы, состоявшие под эгидой католической партии Центра, распо-
лагали свыше 1700 тыс. членов. Профессиональный союз слу-
жащих включал АФА300 301, находившийся в тесном контакте с
АДГБ, а следовательно и с верхушкой СДПГ, и ГДА 302, примы-
кавший к христианским профессиональным Союзам, и следова-
тельно к партии Центра. Входившие в ГДА так называемые
«отечественные союзы» (в их состав входили заводские ферейны
и фашистские союзы) примыкали к национальной партии. Про-
фессиональный союз чиновников распадался на три объедине-
ния: АДБ 303, состоявший в тесном союзе с АДГБ и АФА; Г ДБ 3°4,
примыкавший к христианским профессиональным союзам;
ДББ 305 *, который считал себя филиалом национальной и народ-
ной партий. В целом профессиональные союзы служащих и чи-
новников насчитывали в своих рядах около миллиона человек30в.
До крайности раздутый, хорошо оплачиваемый бюрократи-
ческий аппарат профессиональных союзов осуществлял рефор-
мистскую политику, сознательно оттеснял от активной полити-
ческой жизни неквалифицированных и не организованных в
профсоюзы рабочих, восстанавливал против них рабочих — чле-
нов профсоюзов и в ряде случаев помогал правительственным
органам в преследовании революционно настроенных рабочих.
Предприниматели оказывали всемерную помощь реформистам,
заботились о том, чтобы они сохраняли и расширяли свое влия-
ние. Вот что писал, например, в книге, опубликованной в 1931 г.,
рабочий завода «Лойнаверке» Г. Шмидт: «Дирекция не только
не мешает социал-демократам (имеются в виду руководители
реформистских профсоюзов. — В. К..), но, напротив, всяйе'ски по-
могает им... Любой чиновник профсоюза может свободно вхо-
дить и выходить из завода или любого цеха... Бывают случай,
300 Jahrbuch cber deutschen Sozialdemokratie fur das Jahr 1928. Berlin, 1929,
S. 478.
301 Allgemeiner freier Angestelltenbund.
302 Gewerkschaftsbund deutschen Angestellten.
303 Allgemeiner deutscher Beamtenbund.
304 Gewerkschaftsbund deutscher Beamten.
305 Deutscher Beamtenbiind.
303 Jahrbuch der deutschen Sozialdemokratie fur das Jahr 1929. Berlin, 1930,
S. 478 ff.
92
когда хозяева без всякого сопротивления соглашаются на не-
значительные улучшения в мелких вопросах, предлагаемых...
профсоюзными чиновниками, и делаю! это только для того, что-
бы дать им новые возможности для агитации. Только этим мож-
но объяснить, что профсоюзная бюрократия ещё пользуется вли-
янием среди рабочих» 307.
В силу этих причин, а также вследствие большого влияния на
поведение немецкого пролетариата традиций революционного
прошлого германских профсоюзов воздействие профсоюзов в
Веймарской Германии на жизнь рабочего и служащего было по-
истине всеобъемлющим. Изо дня в день реформистские профес-
сиональные союзы вели настойчивую пропаганду классового со-
трудничества, осуществлявшуюся широко разветвленным проф-
союзным аппаратом и многочисленной прессой, трактовавших в
реформистском духе не только вопросы политики и производ-
ства, но и вопросы быта, спорта, воспитания детей и т. д. Особое
значение при этом имел тот факт, что профсоюзный аппарат по-
лучил от буржуазного государства полномочия в вопросах за-
ключения тарифных договоров, выдачи пособий по безработице
и по болезни, т. е. в таких вопросах, которые давали возможность
реформистским профсоюзам не только отравлять душу рабочего
идеологией классового сотрудничества, но и ставить его в мате-
риальную зависимость от себя.
Настойчивая пропаганда лидерами СДПГ коалиционной по-
литики — политики классового сотрудничества, жестокие пресле-
дования со стороны руководящей верхушки СДПГ и реформист-
ских профсоюзов революционных элементов, антикоммунизм —
все это не могло не импонировать германской буржуазии, не мог-
ло не способствовать окончательному решению вопроса о сфор-
мировании правительства «большой коалиции».
Во второй половине марта 1928 г. правительственный кризис
в Германии обострился. Усилились отмеченные выше расхожде-
ния по вопросам внутренней и внешней политики между веду-
щими буржуазными партиями. Во время прений и голосования
по бюджету в рейхстаге на стороне правительства оказалось не-
значительное большинство. 31 марта Гинденбург объявил рейх-
стаг распущенным. Таким образом, даже в период расцвета бур-
жуазного парламентаризма господствующие круги финансового
капитала руками монархиста Гинденбурга отправили по домам не
угодивших им парламентариев до окончания законного срока их
деятельности. Новые выборы были назначены на 20 мая.
В дни подготовки к выборам, когда политические партии раз-
вернули предвыборную агитацию, пальма первенства по мас-
штабам кампании на этот раз принадлежала лидерам СДПГ;
Ведя избирательную борьбу, они критиковали национальную
партию и некоторые мероприятия правительства буржуазного
307 Шмидт Г. «Свободный» труд на химических заводах «Лойнаверке» в Гер-
мании. М., 1931, с. 39.
93
блока, но почти не задевали при этом демократическую партию,
партию Центра и народную партию, т. е. партии, от которых за-
висело создание правительства «большой коалиции».
21 апреля был опубликован избирательный манифест социал-
демократической партии. Чтобы не вызвать неудовольствия бур-
жуазии, составители манифеста только один раз упомянули сло-
во «социализм», да и то лишь для того, чтобы сказать, что со-
циализм может быть осуществлен только мирным путем, при
помощи «демократии для всех», т. е. буржуазной демократии.
Значительная часть манифеста отводилась клевете на коммуни-
стическую партию. После таких «предпосылок» лидеры СДПГ
могли спокойно уснащать свою программу различными обеща-
ниями, уже не опасаясь недовольства буржуазии. Ее правящая
верхушка не могла не считаться с необходимостью выставления
правыми социал-демократами широковещательных обещаний,
без которых элита реформистской рабочей партии рисковала ра-
стерять свое влияние на массы.
Предвыборная кампания проходила в условиях нового уси-
ления революционной активности германского пролетариата.
Демонстрация 1 мая 1928 г. в Берлине, проходившая под решаю-
щим влиянием КПГ, была самой мощной за все время существо-
вания Веймарской буржуазной республики (участвовало более
500 тыс. человек) 308. Грандиозные по количеству участников пер-
вомайские демонстрации и митинги состоялись также в Гамбур-
ге, Лейпциге, Хемнице, Штутгарте, Галле, Мюнхене, Эссене,
Готе, Дюссельдорфе и других городах. В большинстве случаев
празднование Первого мая носило характер боевых, острых по-
литических выступлений рабочего класса. Большой популярно-
стью пользовались лозунги: «Долой махинации с третейским
разбирательством!», «За 8-часовой рабочий день!», «За увеличе-
ние заработной платы!», «Долой коалиционную политику!», «До-
лой запрещение Союза красных фронтовиков!», «Против опасно-
сти империалистической войны!», «В защиту СССР!» 309 310.
Мощное движение трудящихся, проходившее под этими ло-
зунгами, несомненно сказалось на итогах парламентских выбо-
ров, состоявшихся 20 мая 1928 г. По сравнению с выборами
1924 г. партии буржуазного блока потеряли значительное число
голосов избирателей и мест в рейхстаге. Так, число депутатов-
националистов уменьшилось со 103 до 78; представителей народ-
ной партии — с 51 до 45; Центра — с 69 до 61, партии демокра-
тов — с 32 до 25 и т. д. Количество голосов, поданных за Ком-
мунистическую партию Германии, выросло на 20,4% (553 800 но-
вых голосов); число избирателей, голосовавших за СДПГ, увели-
чилось на 12% (4350 тыс.). Теперь она располагала в рейхстаге
152 мандатами 31°.
308 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 164.
309 «Die Rote Fahne», 3.V 1928.
310 Германская история в новое и новейшее время, т. 2, с. 127.
94
Поражение буржуазных партий особенно ярко выявило недо-
вольство масс последствиями капиталистической рационализа-
ции, их несогласие с антинародной и милитаристской политикой
правительства буржуазного блока. СДПГ получила наибольшее
количество голосов, но зато самый значительный прирост голо-
сов был у компартии. Он объяснялся главным образом переходом
избирателей, ранее голосовавших за социал-демократических
кандидатов, на сторону КПГ. Успех СДПГ был в значительной
степени следствием перехода на ее сторону избирателей, ранее
отдававших свои голоса буржуазным партиям. Не последнюю
роль сыграла политика мелких уступок, которые реформисты
выторговывали у предпринимателей в годы относительной ста-
билизации капитализма, особенно в период избирательных кам-
паний.
Итоги выборов предрешили вопрос о допуске лидеров СДПГ
к власти. 24 мая кабинет В. Маркса подал в отставку, а 12 июня
Гинденбург поручил формирование нового правительства одно-
му из председателей СДПГ Герману Мюллеру.
Так пришел к концу длительный период деятельности гер-
манской социал-демократии в роли партии парламентской оппо-
зиции. Он прошел под знаком попыток ее правооппортунистиче-
ских лидеров обосновать мнимую выгоду для трудящихся Про-
во,глашенных ими теорий «организованного капитализма» и «хо-
зяйственной демократии». В основе этих теорий, как и всей прак-
тической деятельности правого руководства СДПГ, лежала кон-
цепция классового сотрудничества с буржуазией, отказа от при-
менения революционных методов борьбы за коренные и повсе-
дневные интересы рабочего класса. Неизменным на протяжении
-всего периода был бескомпромиссный антикоммунизм правых
лидеров СДПГ.
Некоторое, связанное с процессами временной частичной ста-
билизации капитализма улучшение жизненного уровня части
трудящихся привело к распространению реформистских иллю-
зий в среде рабочего класса и к росту влияния СДПГ на массы.
Этому способствовали и выторгованные лидерами СДПГ (за
фактический отказ от внепарламентских форм борьбы) уступки
отдельным категориям трудящихся.
С Точки зрения эксплуататорских классов период 1924—
1928 гг. был своеобразным испытательным сроком для лидеров
Германской социал-демократии. И те его успешно выдержали.
Теперь, в условиях назревавшего экономического кризиса моно-
полистическая буржуазия могла спокойно отнестись к факту
прихода к власти правительства «большой коалиции», возглав-
ляемого одним из лидеров СДПГ. С помощью этого правитель-
ства она рассчитывала проводить прежнюю антинародную по-
литику в новых условиях и вместе с тем под прикрытием стоя-
щей у власти реформистской рабочей партии начать подготовку
к ускорению милитаризации страны.
ГЛАВА ВТОРАЯ
ЛИДЕРЫ СДПГ У РУЛЯ
ЦЕНТРАЛЬНОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ
(июнь 1928—март 1930 г.)
Состав и начало деятельности
правительства «большой коалиции»
Кабинет социал-демократа Мюллера был сформирован 29 июня
1928 г. В его состав вошли четыре социал-демократа, два пред-
ставителя народной партии, два — демократической, по одному
от партии Центра и Баварской народной партии. Кроме того, в
правительство вошел официально не примыкавший ни к какой
партии генерал Тренер.
Глава правительства Герман Мюллер родился в 1876 г. в
Маннгейме в семье крупного коммерсанта, владельца пивоварен-
ного завода. В годы первой мировой войны Мюллер стоял на
шовинистических позициях, а в период Ноябрьской революции
был одним из тех, кто наиболее активно участвовал в консти-
туировании Веймарской республики. Входя в состав Исполкома
рабочих и солдатских депутатов, он активно доживался их лик-
видации и сохранения буржуазной государственной власти. Бу-
дучи в 1919—1920 гг. министром иностранных дел в правитель-
стве Эберта — Шейдемана, подписал от имени Германии Вер-
сальский договор. В марте 1920 г. он стал рейхсканцлером, а
после отставки (июнь 1920 г.) на протяжении ряда лет был пред-
седателем социал-демократической фракции рейхстага.
Министром финансов был назначен один из теоретических
светил СДПГ — Рудольф Гильфердинг. Выходец из буржуазной
семьи (сын торговца), Гильфердинг получил медицинское обра-
зование и ученую степень доктора медицинских наук, но в даль-
нейшем медицине предпочел литературную и педагогическую
деятельность. В 1910 г. Гильфердинг опубликовал получивший
широкую известность труд «Финансовый капитал», в котором,
по определению В. И. Ленина, дал ценный теоретический анализ
империализма, но уже в то время проявил «известную склон-
ность к примирению марксизма с оппортунизмом» *. В дальней-
шем Гильфердинг окончательно отошел от марксизма. В более
поздних своих работах В. И. Ленин характеризовал его как под-
ручного центриста Каутского, представителя буржуазной рефор-
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 27, с. 309.
96
мистской политики. Маску центризма и примиренчества Гиль-
фердинг сбросил в 1923 г., после объединения «независимой»
социал-демократии с шейдемановцами. В 1923 г. он был назна-
чен имперским министром финансов в кабинете Штреземана и
в этой должности усердно помогал германской буржуазии
искать выход из послевоенных затруднений.
В последующие годы Гильфердинг оказал ряд новых важ-
ных услуг буржуазии: сочинил в дополнение к «организованно-
му капитализму» теорию «хозяйственной демократии» и высту-
пил с «обоснованием» необходимости сохранения рейхсвера.
«Трудно было найти кого-либо другого, — писала о Гильфер-
динге «Франкфуртер цайтунг», газета крупных промышленни-
ков, — кто бы более эластично приспособлялся к желаниям бур-
жуазных партий» 2.
Министром внутренних дел был назначен К. Зеверинг. Выше
уже излагались некоторые вехи из жизни этого популярного в
кругах буржуазии лидера германской социал-демократии. Со
свойственной ему самоуверенностью Зеверинг заявил при фор-
мировании коалиционного правительства: «Мы намереваемся
избавить страну в течение четырех лет от правительственных
кризисов с тем, чтобы в течение этого времени заняться прак-
тической деятельностью по укреплению республики» 3.
Четвертый министр-социалист — Рудольф Виссель заслужил
признание буржуазии на поприще профсоюзного функционера.
В 1919 г. он был назначен министром экономики имперского пра-
вительства, с того же года он стал бессменным секретарем и чле-
ном Правления АДГБ. Его последняя перед вступлением в пра-
вительство Мюллера заслуга перед буржуазией — соавторство
с Зеверингом в создании института арбитражных инстанций.
В правительстве «большой коалиции» Виссель был назначен ми-
нистром труда.
Таким образом, многие ответственные посты в правительстве,
включая пост рейхсканцлера, были вручены правым социал-де-
мократам, доказавшим свою преданность буржуазному строю и
имевшим за своими плечами солидный опыт отвлечения рабочих
от действенных форм борьбы против эксплуататоров.
3 июля Мюллер официально представил сформированное им
правительство рейхстагу и произнес там программную речь.
Прежде всего он подчеркнул, что правительство «большой ко-
алиции» будет неукоснительно продолжать курс предшествую-
щих правительств в области как внешней, так и внутренней по-
литики4. В качестве первоочередных задач внешней политики
2 Цит. по: «Klassenkampf», 1.1 1930.
3 Osterroth Fr., Schuster D. Chronik der deutschen Sozialdemokratie. Hannover,
1963, S. 338. Заслуживает быть отмеченным тот факт, что в годы фашист-
ской диктатуры в Германии Зеверинг находился в Биллефельде и не пресле-
довался фашистами (Нюрнбергский процесс, т. 1. М., 1957, с. 768).
‘ Verhandlungen des Reichstags, Bd 423, S. 38.
4 В. Д. Кульбакин
97
были выдвинуты: пересмотр репарационного плана, досрочная
эвакуация Рейнской области, борьба за «равенство вооружений»,
развитие торгового оборота и хозяйственных связей с другими
странами «с целью расширения экспортных возможностей
германской промышленности», сотрудничество с Лигой На-
ций5 6 *.
В своей основе эта часть программы повторяла содержание
внешнеполитических программ предшествующих правительств.
Провозглашая своей целью борьбу за равенство вооружений и
сотрудничество с Лигой Наций и соблюдая в выставлении этих
требований преемственность, правительства Веймарской респуб-
лики тем самым давали понять западным державам, что Герма-
ния не возражает против присоединения к Лиге Наций и соглас-
на на участие в реализации ее антисоветских планов, но требует
права на перевооружение.
В области внутренней политики правительственная деклара-
ция торжественно обещала оказывать «всемерное содействие»
трестам и картелям, как «общеполезным и высокопродуктивным
хозяйственным формам», помогать в капиталонакоплении, спо-
собствовать росту тяжелой, в частности каменноугольной, про-
мышленности, «содействовать восточной колонизации», подгото-
вить «унификацию» налоговой системы. Так выглядела та часть
декларации, к реализации которой правительство Мюллера при-
ступило с первых дней своей деятельности. Лишь вскользь и в
общих словах в декларации говорилось о необходимости «демо-
кратизации государства», о мерах помощи «среднему сословию»,
о 8-часовом рабочем дне, улучшении охраны труда и устранении
жилищной нужды ’.
Буржуазия отнеслась в высшей степени одобрительно к про-
грамме правительства, которая в своей основе совпадала с ее
собственной программой. Многие буржуазные депутаты рейхста-
га вместе с правыми социал-демократами аплодировали канцле-
ру-«социалисту», его буржуазной благонамеренности.
Выражая общее мнение буржуазных кругов, газета «Берли-
нер тагеблатт» писала: «Выступление канцлера произвело в
высшей степени благоприятное впечатление на настроение па-
латы»’. После заключительной речи Мюллера все пять партий
«большой коалиции»8 внесли предложение, 'одобряющее прави-
тельственную декларацию. 5 июля это предложение было приня-
то 261 голосом против 134 при 28 воздержавшихся.
Уже первые шаги нового правительства показали, что важ-
нейшей его заботой было обеспечение нужд капиталистической
5 Verhandlungen des Reichstags, Bd 423, S. 39.
® Ibid., S. 39 ff; Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 330.
’ «Berliner Tageblatt», 6.VII 1928.
8 Народная, демократическая, социал-демократическая, Баварская народная,
партия Центра.
98
экономики и что министры социал-демократы по всем вопросам
внутренней и внешней политики занимали позицию, в своей ос-
нове мало чем отличавшуюся от позиции представителей буржу-
азных партий.
Характерной особенностью экономического развития Герма-
нии периода относительной стабилизации капитализма являлся
быстрый рост концентрации и централизации капитала, процес-
сов, составляющих, по определению В. И. Ленина, глубокую эко-
номическую основу империализма, его экономическую сущ-
ность 9. В годы канцлерства Мюллера эти процессы получили свое
дальнейшее развитие. В угольной промышленности в 1929 г.
10 угольных концернов контролировали 69% всей добычи угля,
в чугунолитейной — 3 крупных концерна производили 69% всего
чугуна, причем крупнейший из них — «Стальной трест» выпускал
43% всей продукции. В сталелитейной промышленности из 49
заводов 7 крупнейших давали 80,5% всей продукции стали, в
электротехнической промышленности в 1930 г. почти все произ-
водство (около 80%) находилось в руках двух мощных концер-
нов— АЭГ («Всеобщая компания электричества») и «Сименс».
Такую же картину можно было наблюдать в электроэнергетиче-
ской промышленности, горном деле и машиностроении10 11.
Важнейшей особенностью развития крупной промышленно-
сти являлся усиленный рост тех ее отраслей, которые имели пер-
востепенное значение для воссоздания военно-экономической мо-
щи Германии. На протяжении всего времени своего пребывания
у власти правительство Мюллера оказывало всестороннюю под-
держку и помощь химическому концерну-гиганту «И. Г. Фар-
бениндустри», «Стальному тресту», концерну Круппа “ и другим
крупным монополиям, от которых зависело ускоренное воссозда-
ние военно-экономического потенциала страны. Для маскиров-
ки оно завляло о том, что видит в развитии и укреплении таких
монополий «гарантию осуществления задач», провозглашенных
в правительственной декларации 12.
Неудивительно поэтому, что в годы канцлерства Мюллера
крупные монополии продолжали оказывать решающее влияние
на всю политическую и экономическую жизнь страны.
Пользуясь всемерной поддержкой правительства, опираясь на
помощь иностранных монополий, при прямом попустительстве
правящих кругов США и других западных держав германские
монополии резко усилили производство оружия и военных мате-
риалов. «В 1929 г., — свидетельствует Р. Сэсюли,—13 стран, в
9 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 27, с. 310.
10 См.: Норден А. Уроки германской истории. М., 1948, с. 77; Кульбакин В. Д.
Милитаризация Германии в 1928—1930 гг. М., 1954, с. 45.
11 Уферман П. Германский Стальной трест. М.— Л., 1928, с. 74, 147; Рейс-
лер М. Германский химический трест «И. Г. Фарбениндустри». М., 1935,
с. 25; Сэсюли Р. И. Г. Фарбениндустри. М., 1948, с. 104, 108 и др.
12 См., например: Verhandlungen des Reichstags, 15. Marz, 1929, S. 1450.
99
4*
том числе Франция, Китай, Испания и Бельгия, сообщили Лиге
Наций, что Германия является для них главным поставщиком
оружия и боеприпасов»13. Из 49 основных видов продукции, изго-
товляемой трестом «И. Г. Фарбениндустри», в 1929 г. 28 имели
первостепенное значение для немецких вооруженных сил14. В та-
ком же направлении резко изменился характер продукции, вы-
пускаемой предприятиями Круппа. Процесс директоров концер-
на Круппа в 1947 г. подтвердил, что уже в 1926 г. под видом трак-
торов Крупп изготовлял танки, а в 1929 г. он приступил также
к конструированию управляемых ракет15. «Быстрое возрождение
экономической мощи Германии,—отмечается в III томе «Исто-
рии дипломатии», — ее крепнущие связи с американскими моно-
полиями создавали почву для перевооружения страны, которое
велось сначала тайно и в сравнительно небольших масштабах, а
затем все более открыто»16.
Большое внимание уделялось строительству военно-морского
флота. Отношение к военно-морскому вооружению особенно ярко
показывает двуличие, характерное для поведения некоторых пра-
вых лидеров СДПГ. В 1927 г. они еще присоединялись к популяр-
ному в стране лозунгу «Вместо броненосцев — детское питание!»
На заседании рейхстага 21 января 1927 г. Зеверинг заявлял:
«Если мы хотим других склонить к разоружению, а мы этого хо-
тим, то мы не должны выступать... с проектами дорогостоящих
построек кораблей, которые нам в случае войны все равно не
помогут»17. На заседании рейхстага 27 марта 1928 г. социал-де-
мократический депутат Бернгард Кунт говорил, что германский
флот никогда не окрепнет настолько, чтобы достигнуть того,
«чего хочет добиться при помощи флота господин военный ми-
нистр», так как вследствие ограничений Версальского договора
немецкий флот уступает английскому и русскому по тоннажу, по
вооружению и по количеству боевых единиц18. И хотя такие вы-
ступления лидеров германской социал-демократии в 1927—
начале 1928 г. больше были направлены на доказательство без-
результатности усилий в области военно-морских вооружений
пока существуют версальские ограничения, а отнюдь не против
самих вооружений, в общем и целом они звучали тогда как про-
тест против строительства боевых судов. Диаметрально противо-
положную позицию вожди социал-демократии стали занимать
после прихода к власти правительства Мюллера. Теперь они ста-
ли яростными сторонниками планов строительства военно-мор-
ского флота.
13 Сэсюли Р. Указ, соч., с. 104.
14 Там же, с. 42.
16 21 Monate sozialdemokratische Koalitionspolitik. Berlin, 1930, S. 59; «Миро-
вое хозяйство и мировая политика», 1935, № 3, с. 90; «Известия», 24.XII
1947.
*• История дипломатии, т. III. М., 1965, с. 503.
17 Verhandlungen des Reichstags, Bd 394. S. 12253.
18 Verhandlungen des Reichstags, Bd 395, S. 13785—13786.
100
Уже 11 августа 1928 г. коалиционное правительство вынесло
постановление о строительстве первого броненосца («А») (сред-
ства для него были выделены еще в 1927 г.) 19. Это постановление
вызвало возмущение не только среди широких масс рабочего
класса, трудящихся Германии, но и" внутри СДПГ. Многочислен-
ные низовые организации партии начали требовать созыва чрез-
вычайного съезда, немедленного выхода министров социал-де-
мократов из правительства, а некоторые — даже исключения их
из партии.
КПГ встала во главе стихийно возникшего движения протеста
и, выполняя волю масс, объявила подготовку к проведению все-
народного голосования против строительства броненосца. Мно-
гие социал-демократические организации сразу же высказались
за присоединение СДПГ к этой кампании20. Часть членов социал-
демократической партии заявили о своем решении вступить в
ряды КПГ21. Резко выступили против Правого руководства пар-
тии представители левого крыла СДПГ. Один из лидеров оппо-
зиции, М. Зейдевиц, писал: «Согласие социал-демократических
министров на постройку броненосца является прямым следстви-
ем коалиционной политики, защитники Которой считают, что со-
циал-демократы любой ценой должны оберегать свое сотрудни-
чество в правительстве с буржуазными партиями»22.
Пытаясь разрядить накалившуюся атмосферу, Правление
СДПГ на состоявшемся 15 августа совместном с социал-демо-
кратической фракцией заседании вынесло постановление, в ко-
тором лицемерно выразило «сожаление» по поводу поведения
социал-демократических министров, не запросивших предвари-
тельно мнения фракции и ЦК, но тут же заявило, что отказ ми-
нистров от постройки броненосца привел бы к правительствен-
ному кризису и к выходу социал-демократов из кабинета, а с
этим Правление партии «не может согласиться»23. Таким обра-
зом, вторая часть постановления начисто ликвидировала зна-
чение первой.
Постановление Правления партии развязало руки правитель-
ству. 17 августа судостроительная верфь «Дейче верке» в Киле
получила задание приступить к строительству броненосца. В то
же время была начата постройка еще одной подводной лодки во-
доизмещением 750 тонн. Лодка строилась в Кадиксе (Испания),
а ее проект был разработан в Гааге.
На этом, собственно, и закончилась история с броненосцем.
Необходимые суммы для начала его строительства были утверж-
дены, действия правительства одобрены рейхстагом. Референдум
19 Нотович Ф. И. Разоружение империалистов. Лига Наций и СССР. М., 1929,
с. 80.
20 «Der Abend» (Spaterausgabe der «Vorwarts»), 14.VIII 1928.
21 «Правда», 19.VIII 1928.
22 «Klassenkampf», N 17, l.IX 1928, S. 39, 40.
23 Egelhaafs historisch-politische Jahriibersicht fiir 1928. Stuttgart, 1928, S. 137;
«Berliner Tageblatt», 19.VIII 1928.
101
не собрал нужного количества голосов. Внесенный коммунисти-
ческой фракцией рейхстага вотум недоверия министру обороны
генералу Тренеру был отклонен большинством голосов депута-
тов (393 голоса против 62)
Исход борьбы вокруг строительства броненосца «А» и начало
реализации программы строительства военно-морского флота
послужили стимулом для усиления темпов изготовления многих
других видов боевого оружия. Значительных масштабов достиг-
ло в 1928—1930 гг. строительство военных самолетов, бронеав-
томобилей и танков как в самой Германии, так и особенно за ее
пределами24 25 *.
Коалиционное правительство шло открыто на все новые на-
рушения установлений Версальского мирного договора. На засе-
дании кабинета 18 октября 1928 г., созванного по инициативе ми-
нистра рейхсвера генерала В. Тренера, адмирал Р. Редер пере-
числил секретные мероприятия, осуществлявшиеся в обход этого
договора. Правительство Г. Мюллера не только не отказалось от
политики дальнейшего ускоренного перевооружения страны, но,
напротив, заявило, что освобождает Тренера от всякой ответст-
венности за осуществление этой политики и «готово встретиться
лицом к лицу с последствиями, какими бы они ни были»2в. Участ-
никами этого заседания наряду с другими членами кабинета
были Г. Мюллер, К. Зеверинг и Г. Штреземан.
Откровенная линия на милитаризацию Германии, осуществ-
лявшаяся правительством правого социал-демократа Мюллера,
вызывала все большее возмущение масс, и руководство СДПГ
было поставлено перед необходимостью объяснить и как-то оп-
равдать ее. Этой цели послужило обсуждение проекта програм-
мы СДПГ, подготавливаемого к очередному съезду германской
социал-демократии, проведение которого намечалось на май
1929 г. Подготовленный особой комиссией Правления СДПГ27,
этот проект ничего не говорил о необходимости борьбы против
милитаризма, а, наоборот, призывал, прикрываясь фальшивым
флагом самообороны, к поддержке империалистического перево-
оружения Германии.
В разделе первом программы указывалось, что СДПГ «от-
вергает войну как средство политики и требует мирного разре-
шения всех международных конфликтов путем обязательных ре-
шений третейских судов, демократизации Лиги Наций и превра-
щения ее в инструмент мира». При помощи этого и подобных ему
24 Никонова С. В. Германия и Англия от Локарно до Лозанны. М., 1966,
с. 208; «Klassenkampf», N 23, 1.XII 1928.
25 Подробно эти вопросы освещаются в кн.: Вудман Д. Германия вооружает-
ся. М., 1935; Мюллер А. Моторизованная армия германского империализма.
М., 1946; Кульбакин В. Д. Указ. соч.
2в Никонова С. В. Указ, соч., с. 180/
27 В состав комиссии входили: Дитман (председатель), Криспин, Брейтшейд,
Штампфер и др.— всего 17 человек. Проект программы («Основное направ-
ление политики обороны») был опубликован в газете «Vorwarts» (28.ХП
1928).
102
пацифистских пунктов правые социал-демократы пытались при-
крыть империалистическую сущность проводившейся в Германии
политики вооружений. Отрицая всякую возможность развязыва-
ния империалистической войны Германией и утверждая, что
война с ее стороны не может быть «средством политики» и в
любом случае будет лишь оборонительной, лидеры СДПГ тем
самым заранее подготавливали почву для оправдания будущих
агрессивных действий германских милитаристов.
В этом же разделе указывалось, что «социал-демократическая
партия, согласно постановлению Брюссельского конгресса Со-
циалистического рабочего интернационала, готова оказывать
самое сильное давление даже революционными средствами на
всякое правительство, которое откажется подчиниться третейско-
му решению». Этот пункт был направлен в первую очередь про-
тив СССР. Вожди СДПГ не могли не понимать, что Советский
Союз — социалистическая держава — не может довериться клас-
совому арбитражу Лиги Наций, которая состояла из представи-
телей империалистических государств и поэтому никогда бы не
вынесла решения в пользу СССР. Принимая данный пункт про-
граммы, лидеры СДПГ демонстрировали свою готовность
примкнуть к союзу государств, вынашивавших планы агрессии
против Советского Союза28.
Во втором разделе программы указывалось, что СДПГ под-
держит обязательство исчерпать установленные для Германии
нормы вооружения только в том случае, если они «будут обу-
словлены политической или военной целесообразностью». Этим
пунктом лидеры СДПГ пытались узаконить принцип — одобрять
и претворять в жизнь только те вооружения, которые Германия
признает целесообразными в политическом и военном отношении.
Под таким «принципом» мог подписаться любой немецкий гене-
рал. Даже самые откровенные милитаристы всегда стремятся
обосновать агрессию различного рода «политическими» или «во-
енными» соображениями, с тем чтобы представить ее как акт
справедливости, как мероприятие высшей государственной по-
литики в интересах народа. Этот пункт проекта особенно ярко
иллюстрировал готовность лидеров СДПГ проводить в жизнь
военную программу германской буржуазии, программу борьбы
за сохранение и упрочение капиталистического строя в любых
условиях, в том числе в условиях войны.
Так выглядела в некоторых своих основных пунктах военная
программа правых лидеров СДПГ, с помощью которой они пы-
тались оправдать политику милитаризации Германии, осуществ-
ляемую коалиционным правительством.
28 Об антисоветской направленности внешней политики правого руководства
СДПГ свидетельствовала и позиция, которую правительство «большой коа-
лиции» занимало по отношению к пакту Келлога. Рейхсканцлер Г. Мюллер
и статс-секретарь фон Шуберт в июле 1928 г. заявляли, что подписание это-
го документа не означает отказа от возможной ревизии восточных границ
(Никонова С. В. Указ, соч., с. 247).
103
Комментарии к опубликованному проекту дал редактор га-
зеты «Форвертс», член комиссии по выработке военной програм-
мы Штампфер: «Комиссия ответила решительным «да», — писал
Штампфер, — на вопрос, признать или отвергнуть необходимость
вооруженных сил для Германии». Спустя две недели Штампфер
выступил с новой статьей по поводу военной программы. На этот
раз он прямо заявил о необходимости всеобщей военной програм-
мы, назвав выработанные комиссией директивы и военно-морское,
строительство лишь «минимумом военной политики»29.
Правящие круги буржуазии встретили военный проект соци-
ал-демократии с нескрываемым одобрением. Отражая настрое-
ние этих кругов, буржуазная газета «Берлинер тагеблатт» писа-
ла, что «в принципе все республиканские партии пришли к со-
гласию по вопросу обороны Германии и СДПГ подтвердила это в
своем плане политики обороны»30 31. Еще более откровенным был
орган монополистического капитала «Фоссише цайтунг». «Ко-
миссия представила программу, — писала газета, — деловое со-
держание которой не носит печати преувеличенного радикализ-
ма. Особенно ценно то, что в ней ясно подчеркнута необходи-
мость... содержать вооруженные силы. Проект является прият-
ным сюрпризом для всех истинных друзей вооружения» 3‘.
Если для буржуазии проект социал-демократической про-
граммы вооружения был «приятным сюрпризом», то иначе от-
неслись к нему народные массы, и в том числе многие члены
СДПГ. Сотни первичных организаций партии открыто высказа-
лись против проекта. Местные организации СДПГ в Берлине,
Саксонии, Бохуме, Штеттине, Маннгейме, Дармштадте и Дюс-
сельдорфе официально отклонили проект программы. Усилился
приток в коммунистическую партию рабочих, вышедших из
СДПГ в знак протеста против военной политики ее вождей.
Сопротивление масс промонополистской, милитаристской по-
литике коалиционного правительства, однако, не повлияло на
позицию правых лидеров этой партии. Социал-демократические
министры, выступая в согласии,с министрами — представителя-
ми буржуазных партий, продолжали претворять в жизнь широ-
кую программу военно-промышленного строительства.
Германская социал-демократия
и правительство Г. Мюллера на заключительном этапе
относительной стабилизации капитализма
К 1929 г. германскому империализму удалось в основном решить
задачу воссоздания военно-экономического потенциала страны.
В то время по производству чугуна и стали Германия занимала
29 «Vorwarts», 28.XII 1928.
30 «Berliner Tageblatt», 14.1 1929.
31 «Vossische Zeitung», 29.XII 1928.
104
второе место в мире, по добыче угля — второе место в Европе32.
Выработка электроэнергии в 1928 г. более чем в 5 раз превыша-
ла уровень 1913 г., производство автомашин — почти в 7 раз,
алюминия — в 32 раза. На промышленное строительство в 1928 г.
было израсходовано вдвое больше средств, чем в 1912 г.33 Особо
значительными были сдвиги в химической промышленности.
Впереди всех капиталистических стран Германия стояла по про-
изводству серной кислоты, азота, хлора и смолистых красок, по
добыче нефти из угля, по выработке искусственного каучука и
синтетических смазочных масел34. Именно эти, достигнутые с
помощью США сдвиги в германской промышленности явились
основой создания модернизированной военной индустрии и пе-
рестройки в дальнейшем на военный лад всей экономики страны.
Рост промышленной продукции сопровождался дальнейшим
обострением свойственных капитализму противоречий, особенно
усилившихся в связи с углублением процесса перепроизводства и
начавшимся спадом в промышленном производстве. Правящие
круги германской буржуазии с помощью коалиционного прави-
тельства и реформистских вождей пытались разрешить или ос-
слабить эти противоречия за счет рабочего класса, трудящихся.
С каждым годом возрастала интенсификация труда рабочих, рез-
ко повышавшая ничем не компенсируемые затраты на воспроиз-
водство рабочей силы. Рабочее время для большей части рабо-
чих по-прежнему составляло более 48 часов в неделю. На сни-
жение жизненного уровня трудящихся, как и прежде, оказывали
влияние возраставшие в своем объеме налоги, таможенные
пошлины, повышение цен на предметы первой необходимости.
Громкие обещания лидеров СДПГ снизить налоги, сократить
пошлины и акцизы на предметы широкого потребления оказа-
лись предвыборным трюком. Финансовая политика правительст-
ва Мюллера была не чем иным, как частью общей политики воз-
рождения германского империализма и удовлетворения алчного
стремления монополистической буржуазии к получению макси-
мальной прибыли. По составленному в конце 1928 г. бюджету
на 1929 год налоговое обложение было увеличено до 9500 млн.
марок против 8800 млн. в 1928 г. Доходы от пошлин были запла-
нированы в сумме 1200 млн. марок против 940 млн. в 1926 г.35 *
Резко повысилась доля налогов, выплачиваемых трудящимися.
Если в 1923/24 г. эта доля составляла 49,6%, в 1927/28 г.—
68,2, то в 1928/29 г. она выросла до 77,6% 33.
Опираясь на лидеров социал-демократии, предприниматели
вели яростную борьбу против сокращения рабочего дня. Выпол-
32 Новые материалы к работе В. И. Ленина «Империализм, как высшая ста-
дия капитализма». М., 1936, с. 170.
33 СССР и капиталистические страны. Статистический сборник. М., 1934, с. 46,
69—70, 147.
34 Вудман Д. Указ, соч., с. 148, 149.
35 «Мировое хозяйство и мировая политика», 1929, № 6, с. 47.
33 Саратовцев П. Мировой кредитный и экономический, кризис. М., 1932, с. 58.
105
няя требования монополий, правительство провело в феврале
1929 г. через рейхстаг законопроект «Об охране труда», допускав-
ший 10-часовой (и более) рабочий день37.
Так выглядела в своих главных чертах «рабочая политика»
коалиционного правительства.
Политику грабежа и угнетения правящие круги Веймарской
Германии осуществляли и в отношении трудящихся крестьян.
Руководящим документом в области сельского хозяйства для
правительства Мюллера служила программа помещичье-кулац-
кого Союза сельских хозяев. Порграмма требовала для аграриев
увеличения государственных субсидий, предоставления дешевого
кредита и обеспечения их дешевой рабочей силой, установления
«стабильных цен» на зерно «местного происхождения», повы-
шения покровительственных пошлин на привозное зерно, сало,
молочные продукты и картофель, «охраны местного огородниче-
ства, плодоводства, виноделия и табаководства»38.
Для практической реализации этой помещичье-кулацкой про-
граммы аграрии создали так называемый «Зеленый фронт», ока-
зывавший систематическое давление на правительство через
парламентские фракции национальной партии, Баварской народ-
ной партии и партии Центра. По своему классовому содержанию
это был фронт или союз эксплуататоров в сельском хозяйстве,
объединившихся для борьбы против сельскохозяйственных ра-
бочих и трудящегося крестьянства.
Правительство Мюллера целиком стояло на стороне крупных
земельных собственников, учитывало их программные требова-
ния при проведении своей внутренней политики и решительно ни-
чего не предпринимало для улучшения положения разорявшего-
ся трудового крестьянства.
Политика лидеров СДПГ, а следовательно и правительства
Мюллера, пользовалась неизменной поддержкой руководства Со-
циалистического рабочего интернационала. Состоявшийся в ав-
густе 1928 г. III (Брюссельский) конгресс СРИ проходил под
знаком идей и теорий, поставщиками которых были германские
правые социал-демократы. Один из главных докладов («Пробле-
мы экономики и положение рабочего класса в послевоенный
период») был сделан представителем СДПГ Ф. Нафтали. Все
основные положения этого доклада легли в основу решений, при-
нятых конгрессом. Ведущей идеей доклада был вывод о якобы
начавшейся коренной реконструкции «структуры капитализма»,
который ныне «представляет собой динамичную систему, пре-
терпевшую такое множество изменений, что внутри ее уже ста-
ли зримыми контуры социалистического хозяйства. Новый капи-
талистический мир, в который мы вросли,— изрекал Нафтали,—
это мир организованного капитализма. Наша задача — разви-
37 21 Monate..., S. 313; Тельман Э. Германская компартия и новый революци-
онный подъем. М., 1929, с. 56.
38 «Frankfurter Zeitung», 21.Ill 1929.
106
вать наметившиеся новые тенденции в капиталистическом хо-
зяйстве, которые ведут к социализму»39.
Те же идеи содержались и в докладе, сделанном одним из
лидеров австрийской социал-демократии, О. Бауэром. Исходя из
посылки, что время революционных процессов прошло, а систе-
ма капитализма укрепилась, Бауэр употребил значительную
часть доклада на то, чтобы обосновать ревизионистский вывод о
затухании и последующем «окончательном исчезновении» клас-
совой борьбы40.
В принятых конгрессом резолюциях наряду с некоторыми
правильными положениями, давно уже зафиксированными в ре-
шениях Коминтерна, доминировали оппортунистические утверж-
дения. Принятый конгрессом манифест отвергал идею диктату-
ры пролетариата, содержал антисоветскую клевету и призывал
советских рабочих к установлению на территории СССР буржу-
азной демократии по западноевропейскому образцу.
Решения Брюссельского конгресса как нельзя больше устраи-
вали правых лидеров СДПГ, так как подводили некую види-
мость «теоретической основы» под их оппортунистическую дея-
тельность, прикрывали ее «высоким авторитетом» Социалистиче-
ского интернационала.
На Гамбургском конгрессе АДГБ, состоявшемся 3—7 сентяб-
ря 1928 г., лидеры СДПГ немало потрудились над тем, чтобы
доказать, что буржуазная демократия ведет экономику к соци-
ализму, является «единственно реальным путем» замены капи-
талистического строя социалистическим. Нужно лишь проявлять
терпение, твердили они. Капитализм вынуждается ходом вещей
к монополизации, а это и есть не что иное, как превращение ка-
питализма в социализм. Большинство делегатов конгресса пош-
ли за лидерами СДПГ. В этом не было ничего удивительного,
так как из 282 делегатов только 8 были рабочие от станка, ос-
тальные 274 являлись чиновниками профсоюзов41.
39 Dritter Kongress der Sozialistischen Arbeiter-Internationale. Brussel. Berichte
und Verhandlungen, Bd II, Abt. VI. Ziirich, 1928, S. 30—31.
40 Ibid., Abt. IV, S. 148—149.
41 Геккерт Ф. Гамбургский конгресс германских профсоюзов.— «Коммунисти-
ческий Интернационал», 1928, № 37, с. 15. Иной была позиция рядовых
членов АДГБ. На многих собраниях местных групп АДГБ под их влиянием
выносились решения, совпадавшие с требованиями РПО (Вайсенфельс,
Дюссельдорф, Лейпциг, Штутгарт, Делич, Альтвассер и др.). В этих реше-
ниях содержались требования 45-часовой рабочей недели и 8-часового ра-
бочего дня, унификации тарифных договоров определенных отраслей про-
мышленности в местном, окружном и общегерманском масштабах, ликви-
дации или значительного уменьшения косвенных налогов и налога на зара-
ботную плату, увеличения налогов на имущих, равной заработной платы
за равный труд для мужчин, женщин и молодежи, отмены антирабочей
арбитражной системы, расширения прав производственных советов, особен-
но по вопросам принятия на работу и увольнения. Представленные конгрес-
су, эти требования не были приняты им во внимание (Was fordert die Op-
position vom ADGB Kongress? Antrage der revolutionaren Gewerkschafts-
opposition. Berlin, 1928, S. 35—37.
107
Основной доклад на конгрессе сделал председатель Правле-
ния АДГБ Лейпарт. Начав его с восхваления деятельности пра-
вительства Мюллера и руководства АДГБ, он перешел затем к
рассуждениям о необходимости усовершенствования арбитраж-
ного права. Однако практические предложения о реформе систе-
мы третейских судов Лейпарт облек в такую туманную форму,
которая должна была помешать рабочим осознать тот факт, что
реформа не давала им никаких реальных выгод. Ее суть в конеч-
ном счете сводилась к тезису, что «ни один арбитр и ни одно
арбитражное решение не в состоянии передвинуть границу, до
которой в данный момент может быть повышена заработная пла-
та». Арбитражное решение может установить лишь то, что «эко-
номически осуществимо». Может наступить момент, когда систе-
ма примирительных третейских органов должна будет принять
решение о понижении заработной платы, если этого потребует
экономическое положение.
Следующий доклад «Претворение в жизнь хозяйственной де-
мократии» был сделан членом Правления АДГБ Ф. Нафтали.
Пытаясь подвести теоретическую базу под оппортунистическую
практику вождей социал-демократии и реформистских профсо-
юзов, он убеждал рабочих в том, что организованный капита-
лизм и хозяйственная демократия отнюдь не означают отказа от
«идейного социализма». Более того, хозяйственная демократия
объявлялась столбовой дорогой к социализму. «Представление
о том, что переход от капитализма к социализму может быть
осуществлен скачкообразно... — подчеркивал Нафтали,— все бо-
лее уходит в прошлое» ‘2.
Как в докладе, так и в резолюции, принятой по этому докла-
ду, для достижения социализма предлагался законченно оппор-
тунистический, утопический путь без свержения буржуазного
строя, без завоевд^ия государственной власти пролетариатом,
путь, ведущий на деле не к победе социализма, а к упрочению
позиций его антипода — капитализма.
Буржуазия могла быть довольна итогами конгресса АДГБ.
Его решения направляли внимание профсоюзов на то, чтобы и
впредь заботиться о «процветании» капиталистической эконо-
мики, способствовать капиталистической рационализации и, как
следовало из текста резолюций, защищать демократию «хозяй-
ственную» столь же решительно, как защищали «политическую»
буржуазную демократию находившиеся у власти лидеры СДПГ.
Решения Гамбургского конгресса профсоюзов АДГБ вызвали
глубокое недовольство среди рядовых членов СДПГ и рефор-
мистских профсоюзов. Это показали состоявшиеся в конце 1928 г.
перевыборы фабзавкомов. Число голосов, поданных за кандида-
тов Правления реформистских союзов по сравнению с 1927 г.
значительно уменьшилось, соответственно выросло число голо- 42
42 Protokoll der Verhandlungen des 13. Kongresses der Gewerkschaften Deutsch-
lands. Berlin, 1928, S. 20.
108
сов, полученных кандидатами РПО. Даже в таком отсталом в
смысле боевых традиций и революционной активности профсою-
зе, каким считался союз печатников, из 98 тыс. членов союза свы-
ше 30 тыс. человек проголосовали за представителей РПО43.
В Лейпциге за кандидатуры, выставленные оппозицией, проголо-
совало 55% членов союза печатников, в Берлине—40% 44. Наибо-
лее убедительную победу РПО одержала на предприятиях транс-
портного общества и «Всеобщей компании электричества»
(АЭГ) в Берлине, на коммунальных и транспортных предприя-
тиях в Дрездене, Кельне и Кенигсберге, в каменноугольном рай-
оне Верхней Силезии и в Гамбурге45 46, в округе Галле-Мерзебург
и многих других районах страны40.
Впечатляющую картину роста недовольства масс политикой
официального руководства социал-демократии, его представите-
лей в правительстве и лидеров реформистских профсоюзов рису-
ют материалы проходивших в тот период окружных конферен-
ций СДПГ. На конференции маннгеймской организации партии
(сентябрь 1928 г.) с основным докладом выступил один из пред-
ставителей партии, В. Дитман. Интерес представляет, однако, не
доклад, выдержанный в обычном для лидеров СДПГ духе анти-
коммунизма и прославления веймарской демократии, а развер-
нувшаяся на конференции критика доклада. Один из ораторов,
Хиттингер, критиковал руководство СДПГ за установку на «по-
литику компромиссов» социал-демократических министров, для
которой, по его словам, «не было разумного оправдания»47. Дру-
гой оратор, доктор Штерн, заявил, что СДПГ не смогла восполь-
зоваться врученной ей властью, так как социал-демократические
министры демонстрируют «слишком большое почтение перед
формальными границами демократии... В коалиции с капиталом
социал-демократия может отстаивать коренные интересы рабо-
чего класса только в том случае, если не будет отводить ни на
миг пистолета от груди своих противников»48.
Серьезная критика руководства партии прозвучала на конфе-
ренции саксонской организации СДПГ (январь 1929 г.) 49. Вы-
ступивший с докладом представитель центрального Правления
СДПГ Г. Штребель обвинил правительство в том, что оно не
выполнило своего обещания повысить налоги с прибыли, на иму-
щество и наследство. Это привело к тому, что в Германии неиму-
щие несут 2/з налоговых тягот, а имущие только */3, причем с
течением времени их доля Постепенно уменьшается, а доля тру-
дящихся неуклонно растет. Штребель сделал «сенсационный», по
43 Центральный государственный архив Октябрьской революции СССР (да-
лее—ЦГАОР СССР), ф. 5665, on. 1, д. 182, л. 530.
44 Там же, л. 532.
45 «Коммунистический Интернационал», 1929, № 19-20, с. 28—30.
46 «Die Rote Fahne», 11, 13.IV 1929.
47 «Volksstimme» (маннгеймская газета СДПГ), 24.1Х 1928.
48 Ibidem.
49 «Leipziger Volkszeitung», 14.1 1929. 2. Beilage zu N 11.
109
выражению социал-демократической газеты, вывод о том, что
«коалиционная политика не была плодотворной» и что «коалици-
онное правительство не в состоянии действовать в интересах про-
летариата» 50.
доклад Штребеля — представителя Берлина — произвел на
руководство СДПГ «впечатление разорвавшейся бомбы». Высту-
пивший в прениях председатель СДПГ В. Дитман заявил, что он
как представитель Правления партии «шокирован» выступлени-
ем «коллеги» и заявляет свое категорическое несогласие с выска-
занной им оценкой коалиционной политики и выводами по фи-
нансовым вопросам. Однако многие из выступавших после Дит-
мана (Шефер из Лейпцига, Цвейлинг и Зиер из Плауэна, Гротч и
Флейснер из Дрездена, Зейдевиц из Цвиккау и др.) подвергли
резкой критике выступление Дитмана и поддержали докладчика.
Как влияли подобного рода факты (а они были отнюдь не
единичными) на позиции социал-демократической верхушки?
С одной стороны, лидеры СДПГ прибегали, как и прежде, к раз-
личным маневрам, преследующим цель сделать приемлемой для
масс коалиционную политику. С другой стороны, они боялись
потерять доверие со стороны буржуазии. Когда же рабочие вы-
ходили из-под влияния реформистов и вступали в борьбу за свой
права под руководством организаций КПГ или РПО, они прибе-
гали к привычному приему: объявляли забастовки «дикими» и
помогали предпринимателям и правительственным органам сво-
дить на нет усилия бастующих.
Оппортунистическая «практическая» деятельность лидеров
СДПГ и АДГБ тесно перекликалась с «исследованиями» рефор-
мистских теоретиков, черпала в них аргументы для обоснования
отступничества от революционных традиций СДПГ. Большое
место в этих «исследованиях» отводилось «американскому опыту».
Настоящим панегириком американскому империализму яви-
лась вышедшая в 1928 г. книга Фрица Тарнова «Зачем быть бед-
ным?». В этой книге автор утверждал, что, в противоположность
«старым экономическим воззрениям», «новые учения, формиру-
ющиеся в Америке», доказывают, что капитализм «может разви-
ваться самыми быстрыми темпами», а рабочие при этом «совсем
не обязательно должны оставаться бедняками».
«Мы отрицаем догматический фатализм, — писал Тарнов,—
считающий нищету трудящихся масс нерушимым естественным
экономическим законом эпохи капитализма». Все общество, по
Тарнову, превращается в огромную общину рабов. Рабочие оста-
вались порабощенными в области производства, зато капитали-
сты «порабощались» рабочими в области обращения. А посколь-
ку все оказывались рабами, то тем самым упразднялось и рабст-
во, подобно тому как в математике минус на минус рождает по-
ложительную величину51.
50 «Leipziger Volkszeitung», 14.1 1929. 2. Beilage zu Nil.
51 larnow F. Warum arm sein? Berlin, 1929, S. 13.
110
В подтверждение своих выводов Тарнов привел самый авто-
ритетный, в его глазах, источник — книгу одного из самых лютых
эксплуататоров американских рабочих — миллиардера Генри
Форда «Моя жизнь и деятельность». Тарнов назвал эту книгу
«чуть ли не самым революционным произведением во всей суще-
ствующей экономической литературе»52. Исходя из американ-
ского примера, Фриц Тарнов призывал немецких капиталистов, а
главное, рабочих «общими усилиями» способствовать капита-
листической рационализации, соблюдать «классовый мир» в про-
мышленности, противодействовать возникновению забастовок и
добиваться наиболее высокой производительности труда. Все это
и должно было, по утверждению Тарнова, служить главным
средством избавления от бедности, которая «является не эконо-
мической необходимостью, а социальной болезнью, излечимость
которой несомненна в рамках капиталистического общества»53 *.
Так социал-демократический «теоретик» открыто призывал
следовать реакционнейшей программе закабаления, ограбления
и эксплуатации рабочего класса, осуществляемой американским
капитализмом, с ее гигантским усилением интенсификации тру-
да, потогонной конвейерной системой, приводящими к физиче-
скому изнурению рабочих, к росту числа несчастных случаев, к
сокращению среднего срока жизни рабочих и членов их семей.
Социал-демократические теоретики не могли замолчать такие
пороки капиталистического общества, как безработица, экономи-
ческие спады и кризисы, рост цен на продовольствие, усиливаю-
щийся разрыв между заработной платой рабочих и баснослов-
ными прибылями предпринимателей и т. д. Но, касаясь этих во-
просов, они пытались убедить рабочих в том, что все горести и
беды, выпадающие на их долю, являются не проявлением сущ-
ности капитализма, а следствием плохой организации и ошибок,
которые следует искоренять и предупреждать посредством во-
влечения «представителей рабочих» в управление предприятия-
ми, путем расширения системы арбитража, создания «рабочих
банков», использования парламента и т. д., с тем чтобы в даль-
нейшем мирным путем перейти к социализму.
В. 1929 г. в Германии была опубликована книга Фрица Наф-
тали «Хозяйственная демократия, ее сущность, пути и цели»5*.
В этой книге была предпринята попытка обобщить все сущест-
вовавшие в то время социал-демократические концепции и под-
вести читателя к выводу о том, что хозяйственная демократия
расчищает путь к социализму. Подытоживая свои рассуждения,
Нафтали писал: «Демократизация посредством ближайшего
участия рабочих в организации хозяйственного руководства,
являющегося зародышем подбора новых руководителей... и де-
52 Ibid., S.19.
53 Ibid., S. 71.
64 Naphtali F. Wirtschaftsdemokratie. Ihr Wesen, Weg und Ziel. Berlin, 1929,
S. 33.
Ill
мократизация посредством возрастающего подчинения органи-
зованных хозяйственных форм демократическому (буржуазно-
му!— В. К.) государству — вот два пути, по которым начинается
перестройка экономической системы в важнейших хозяйственных
точках»55.
Так выглядел социализм Нафтали («нафтализированный со-
циализм», по остроумному выражению газеты «Франкфуртер
цайтунг»), осуществляемый в рамках капитализма, с согласия
капиталистов, путем «мирной трансформации» капиталистиче-
ской экономической системы в социалистическую. Расписывая
новейший капитализм и так называемые некапиталистические
предприятия (потребительская кооперация, профсоюзные и со-
циал-демократические предприятия, «рабочий банк» и т. д.) как
новое, «созвучное социализму» явление, Нафтали призывал лишь
увеличивать «рабочий элемент в оперативных органах хозяйст-
ва», выдвигая наиболее способных рабочих на руководящие пос-
ты и усиливая роль некапиталистических предприятий в капита-
листическом обществе56 57.
Несостоятельность этого тезиса подтверждается данными са-
мого Нафтали. Как указывается в цитируемой нами книге, в го-
сударственном совете угольной промышленности из 21 члена со-
вета представителей рабочих и служащих числилось 5 человек.
Даже если бы все они были действительными представителями
интересов рабочих, то и в этом случае они не смогли бы добиться
принятия решения в пользу рабочих. В совете калийной про-
мышленности из 30 его членов от имени рабочих выступали 8
профсоюзных чиновников, остальные 22 являлись фабрикантами,
финансистами и буржуазными специалистами.
Главный вывод Нафтали по вопросу о государстве сводился
к тому, что в современных условиях демократическое, т. е. буржу-
азное, государство с его институтами при содействии професси-
ональных и других общественных организаций будто бы являет-
ся средством «подчинения интересов предпринимателей интере-
сам общества» 5Т.
Образцом «демократического» государства Нафтали вслед
за Каутским и Гильфердингом считал Веймарскую буржуазную
республику. Воспевая ее, теоретики германской социал-демокра-
5S Naphtali F. Op. cit., S. 35.
se В современных условиях, характеризующихся ростом влияния рабочих пар-
тий и профессиональных союзов, представительство рабочих организаций
в государственных и хозяйственных органах, учреждениях и на предприя-
тиях может вести под давлением классовой борьбы к ограничению власти
монополий, к решению в интересах трудящихся тех или иных вопросов
и поэтому поддерживается коммунистическими партиями. В условиях
20-х годов рекомендации Нафтали, основанные на отрицании классовой
борьбы, были нереальными, отвлекавшими рабочих от действенных форм
борьбы за свои права и улучшение своего материального положения.
57 Naphtali F. Op. cit., S. 53—55.
112
тии всячески стремились замаскировать классовую природу вей-
марского государства рассуждениями о «чистой демократии», о
всеобщем избирательном праве, о свободе печати и собраний
и т. п.ss Тем самым они вновь и вновь разоблачали себя как апо-
логетов капитализма, проводников буржуазного влияния на
массы.
Разъясняя, почему демократия, как ее понимали Каутский и
его единомышленники, является одной из форм буржуазного го-
сударства, Ленин подчеркивал: «...Пока собственность остается
за капиталистами, всякая демократия будет только лицемерно
прикрытой буржуазной диктатурой. Всякие речи о всеобщем го-
лосовании, о всенародной воле, о равенстве голосующих будут
сплошным обманом, ибо не может быть равенства между эксплу-
ататором и эксплуатируемым, между владельцем капитала и
собственности и современным наемным рабом»58 59 60 61.
Разоблачая утверждения лидеров социал-демократии о демо-
кратичности выборов в буржуазные парламенты, Ленин говорил:
«Это ложь, ибо на деле капиталисты, эксплуататоры, помещики,
спекулянты держат в своих руках 9/10 лучших зданий, которые
пригодны для собраний, и 9/10 запасов бумаги, типографий и
прочее... Теперешняя «свобода собраний и печати» в «демокра-
тической» (буржуазно-демократической) республике немецкой
есть ложь и лицемерие, ибо на деле это есть свобода для богачей
покупать и подкупать прессу, свобода богачей спаивать народ си-
вухой буржуазной газетной лжи, свобода богачей держать в своей
«собственности» помещичьи дома, лучшие здания и т. п.»°°
Оппортунистической трактовке демократии правыми социал-
демократами полностью соответствовала их государственная
практика. Приход к власти представителей СДПГ не привел к
подлинной демократизации страны, ничего не изменил в структу-
ре буржуазного управления государством. Более того, старое
высшее чиновничество стало главной опорой социал-демократи-
ческих министров во всей их работе. Видный деятель демократи-
ческой партии Шенайх писал, что социал-демократы «предоста-
вили полностью мышление тайным советникам из министерств,
от которых теперь зависело решение всех вопросов, имеющих
общегосударственное значение»". «Республика сменила монар-
хию, менялись парламенты, падали министры и приходили к
власти новые,— резюмировал социал-демократ Липинский в
журнале «Классенкампф»,— а в министерствах сидят все те же
чиновники, которые сидели и при Вильгельме»".
58 См., например: Kautsky К Wehrfrage und Sozialdemokratie. Berlin, 1928,
S. 61 ff.
59 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 37, с. 437—438.
60 Там же, с. 391.
61 Schenaich. Zehn Jahre Kampf fiir Frieden und Recht. Hamburg, 1929, S. 200.
82 «Der Klassenkampf», 15.VII 1929, S. 438.
113
Партийный состав высшего чиновничества в наиболее круп-
ном государстве Германии — Пруссии представлял собой в
1929 г. следующую картину63:
	Социал- демо- краты	Члены демокр. партии	Члены партии Центра	Члены народ- ной пар- тии	Национа- листы	Беспар- тийные	Общее число
Ландраты	4	3	3	2	—	—	12
Их помощники	6	8	7	5	2	4	32
Окружные советники	64	50	81	74	37	98	405
Начальники полиции	26	6	6	1	2	—	41
Всего	100	67	98	82	41	102	490
Таким образом, большинство высшего чиновничества и при
канцлерстве Мюллера принадлежало к партиям крупной буржу-
азии. В армии среди старшего и высшего командного состава
преобладали представители юнкерства. При таком положении
правительство, будь оно даже преисполнено самым искренним
благожелательством к рабочему классу, не могло бы осущест-
вить ни одного мероприятия, идущего вразрез с интересами бур-
жуазии и юнкерства. Но правительство Мюллера и не имело
серьезного намерения бороться за коренные интересы рабочего
класса или поступать против воли правящих кругов буржуазии.
Навязывая пролетариату идеологию классового сотрудниче-
ства, разоружая его перед реакционными силами страны иллю-
зией власти, якобы осуществляемой рабочим классом путем уча-
стия правых социал-демократов в буржуазном правительстве,
коалиционная политика лидеров СДПГ сделала возможным
дальнейшее наступление предпринимателей на жизненные пра-
ва трудящихся.
Наряду с системой арбитража широкое распространение
получила в это время практика централизованных тарифных
договоров, причем таких, которые лишали рабочие массы возмож-
ности определять содержание договоров (они заключались пред-
ставителями центральных профсоюзных органов с предпринима-
телями без предварительного обсуждения условий на массовых
собраниях или хотя бы на собраниях профсоюзных активов).
Многие из таких договоров были заключены в начале 1929 г. Они
вызвали гневные протесты трудящихся.
Антирабочая политика коалиционного правительства и соци-
ал-демократической верхушки, усиливавшееся наступление
эксплуататоров на жизненный уровень трудящихся все в боль-
шей мере наталкивались на крепнущий отпор передовых отря-
дов германского рабочего класса. «Первое десятилетие после
германской революции,— отмечал Э. Тельман,— заканчивается
63 Grzechinsky A. La tragicomedie de la Republique Allemande. Souvenirs. Pa-
ris, 1934, p. 152.
114
наступлением нового периода революционной активности масс.
Экономические бои во всей Европе, и в первую очередь в Гер-
мании, поднимают миллионы рабочих на борьбу»64.
Большое влияние на усиление революционного движения гер-
манского пролетариата оказывали успехи социалистического
строительства в СССР. Огромное революционизирующее значе-
ние имело начало осуществления в СССР первой пятилетки и
связанное с ним наступление на капиталистические элементы го-
рода и деревни. Исторические победы советского народа воору-
жали коммунистические партии капиталистических стран могу-
чим средством воспитания рабочего класса в духе целеустрем-
ленной классовой борьбы, в духе социализма. В Германии, как
и в других странах, обычным явлением стали проводимые в раз-
ных частях страны собрания и митинги, посвященные итогам по-
сещения СССР рабочими делегациями, популяризации достиже-
ний советских трудящихся и успехам социалистического строи-
тельства в СССР. Традиционными стали торжественные собра-
ния, посвященные празднованию юбилеев Великой Октябрьской
социалистической революции.
Однако не только мероприятия, посвященные СССР, но и
каждое массовое собрание, проводившееся под руководством
КПГ или РПО, неизменно превращалось в демонстрацию горя-
чих симпатий и дружбы к советскому народу, к социалистиче-
скому государству, к Коммунистической партии Советского Сою-
за. Многочисленные факты свидетельствовали о непреоборимой
силе революционизирующего влияния СССР на трудящихся ка-
питалистических стран, об успешности выполнения Советским
государством исторической миссии помощи трудящимся всего
мира, которая, по мысли В. И. Ленина, должна выражаться в
том, чтобы победивший пролетариат осуществлял максимум осу-
ществимого в своей стране для развития, поддержки, пробужде-
ния революции во всех странах65.
Выдающаяся роль в начавшемся новом подъеме рабочего
движения принадлежала коммунистам, Коммунистической пар-
тии Германии. К 1928 г. КПГ добилась серьезных успехов в деле
популяризации идей научного социализма. Благодаря большой
организационной работе ее Центрального Комитета, местных ор-
ганизаций и активной деятельности всех коммунистов она посте-
пенно превращалась в массовую партию пролетариата. Росло
число избирателей, голосовавших за кандидатов КПГ на выбо-
рах в рейхстаг. Коренным образом была перестроена организа-
ционная структура партии. Основными ячейками партии стали
производственные организации. Проведенная коммунистами ра-
бота в гуще народных масс подняла роль рабочего класса как
вождя трудящихся Германии. Огромной любовью людей труда
64 Тельман Э. Боевые статьи и речи. М., 1935, с. 53.
Я5 См.: Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 37, с. 304.
115
пользовалась боевая пролетарская организация Союз красных
фронтовиков, бессменным руководителем штаба которой был се-
кретарь ЦК КПГ Эрнст Тельман. Большое революционизирую-
щее влияние оказывала деятельность СКФ на трудящихся всего
мира. «Боевой клич немецких коммунистов — «Рот фронт!»,— от-
мечал Л. И. Брежнев в речи на VII съезде Социалистической
единой партии Германии,— стал в свое время подлинным интер-
национальным паролем революционеров всего мира»’6.
Партия продолжала вести решительную борьбу против пра-
вых оппортунистов и примиренцев, выступавших против ленин-
ской линии партии. Большая роль в их разоблачении принадле-
жала Эрнсту Тельману, последовательному марксисту-ленинцу,
талантливому организатору масс, проявившему себя зрелым по-
литическим вождем революционного пролетариата, неутомимым
пропагандистом идей марксизма-ленинизма, идей Великой
Октябрьской социалистической революции, верным другом Со-
ветского Союза.
В 1928 г. Компартия Германии с успехом выступала во главе
боевых акций германского рабочего класса, направленных про-
тив усиления эксплуатации и реакционных мероприятий прави-
тельства. Крупным классовым столкновением конца периода
временной частичной стабилизации капитализма явилась борьба
металлистов Рейнско-Вестфальской области (октябрь — декабрь
1928 г.).
Непосредственной причиной этого грандиозного классового
конфликта было окончание действия тарифных соглашений и
провокационный отказ предпринимателей рассмотреть требова-
ние рабочих (в связи с перезаключением договоров) о повыше-
нии заработной платы на 15 пфеннигов в час и об установлении
8-часового рабочего дня. Под давлением рабочих эти требования
были выставлены совместно реформистскими и гиршдункеров-
скими профсоюзами. Имперский союз германской индустрии
отказался от удовлетворения требований, ультимативно заявив,
что оставляет в силе существующий договор и что в случае от-
клонения его контрпредложений он объявит локаут* 67.
Вскоре дело перешло к третейским инстанциям. 26 октября
местный арбитражный суд вынес постановление об увеличении
заработной платы сдельным.рабочим (80% общего состава ра-
бочих-металлистов) на 2 пфеннига и постоянным рабочим стар-
ше 21 года — на 6 пфеннигов в час68. Это решение не удовлетво-
рило ни рабочих, ни предпринимателей, зато лидерами СДПГ
оно было встречено с демонстративным одобрением. Считая во-
прос решенным, реформисты потребовали от министра труда
Висселя признания решения арбитражного суда обязательным.
Виссель выполнил требование реформистов, заявив для успоко-
86 Брежнев Л. И. Ленинским курсом. Т. I. М., 1973, с. 528—529.
67 «Die Rote Fahne», 31.X 1928.
88 Шилинцев Н. М. Пылающий Рур. Кишинев, 1960, с. 115.
116
ения предпринимателей, что предусматриваемое арбитражным
решением повышение заработной платы «не повредит конкурент-
ной способности германской металлургической промышленно-
сти». Однако предприниматели отвергли арбитражное решение
и объявили массовый локаут. Возглавляемые такими прожжен-
ными хищниками, как П. Клекнер, Ф. Тиссен, Г. Крупп,
П. Зильверберг, Ф. Флик, П. Рош и А. Феглер, рурские магнаты
решили навязать пролетариату борьбу в благоприятных для себя
условиях, в результате которой пролетариат потерпел бы реша-
ющее поражение и надолго оставил свою мечту о повышении
заработной платы и установлении 8-часового рабочего дня69.
Реформистское руководство профсоюзов металлистов не толь-
ко не призвало рвущихся к борьбе рабочих дать отпор обнаглев-
шим рурским магнатам, но, наоборот, поторопилось принять
меры к тому, чтобы удержать трудящихся даже от таких форм
протеста, как демонстрация и собрание. Преследуя эту цель, ре-
формисты выпустили воззвание «Ко всем локаутированным», в
котором просили их соблюдать «спокойствие и порядок», сове-
туя во избежание столкновений с полицией «сидеть дома и высы-
паться». Тем временем они обратились с просьбой к предприни-
мателям согласиться на небольшие уступки во имя «хозяйствен-
ной демократии» и «классовой солидарности». Однако предпри-
ниматели ответили на просьбу лидеров профсоюзов высокомер-
ным молчанием. Они почти ничего не теряли в этом конфликте,
так как значительная часть убытков возмещалась «Европей-
ским стальным трестом» и правительственными субсидиями.
Конфликт затягивался, все в большей мере обнаруживая при-
знаки своего перерастания в более широкое классовое столкнове-
ние. В него было вовлечено свыше 300 тыс. рабочих, а вместе с
членами их семей — более миллиона человек70. Стремясь
предотвратить опасное для буржуазии развитие событий, прави-
тельство Мюллера послало в Рурскую область в качестве супер-
арбитра министра внутренних дел К. Зеверинга.
Германская буржуазия, высоко оценившая услуги, оказанные
Зеверингом в 19'21 и 1923 гг. при подавлении революционных
выступлений пролетариата Рура и Средней Германии, встрети-
ла эту меру с нескрываемым удовлетворением. «Новое посред-
ничество государства, — писала в это время газета промышлен-
ных магнатов «Фоссише цайтунг»,— означает для руководителей
победу их принципиальной точки зрения»71.
Зеверинг не обманул надежд буржуазии и реформистов. В по-
становлении, вынесенном арбитром, говорилось о повышении
заработной платы всего на 2% (на 6 пфеннигов в час). К тому
же это незначительное повышение касалось только 20% рабочих,
работавших повременно, остальные 80% сезонных рабочих не
69 «Rhein und Ruhr», l.XI 1928.
70 Шилинцев H. М. Указ, соч., с. 72.
71 «Vossische Zeitung», 2.XII 1928.
117
получали никакой прибавки72. Столь ничтожной ценой капита-
листы заплатили за свою принципиальную победу. Правящие
круги буржуазии были довольны поведением реформистов.
В день принятия решения арбитром Штреземан сделал на пле-
нуме Правления народной партии недвусмысленное заявление в
пользу продолжения коалиции с социал-демократией. Под апло-
дисменты собравшихся он заявил, что буржуазия заинтересова-
на «в упрочении государственного образа мыслей в социал-де-
мократии и должна сотрудничать с ней, чтобы предотвратить уси-
ление коммунизма»73.
Лидеры социал-демократии и реформистских профсоюзов и
на этот раз не пожалели усилий, чтобы представить третейское
решение Зеверинга как блестящую победу «свободных профсо-
юзов». Дезориентированные ими, рурские рабочие вышли на ра-
боту.
Упорная борьба за повышение заработной платы происходила
и в других районах страны. В конце сентября потребовали уста-
новления 8-часового рабочего дня и повышения заработной пла-
ты на 15% текстильщики Мюнхена-Гладбаха и Рейдта. Пред-
приниматели отклонили требование рабочих, объявили локаут
45 тыс. рабочих и выставили наглое контртребование — снизить
заработную плату: повременную на 12,5, аккордную — на 25% 74.
Буржуазная печать начала угрожать распространением локаута
на другие предприятия75. Революционная профоппозиция была
здесь застигнута врасплох. Усилия коммунистов возглавить дви-
жение не увенчались успехом, так как информированная пред-
принимателями полиция терроризировала первичные организа-
ции КПГ. Согласно принятому арбитрами решению, 90% рабо-
чих не получили никакого увеличения заработной платы, а 10%
рабочих вынуждены были довольствоваться мизерной прибав-
кой — 2 пфеннига в час. Рабочие потерпели поражение.
В то же время развернулась борьба в горной промышленно-
сти в Вальденбурге и Нижней Саксонии. Под давлением масс
руководители реформистских профсоюзов расторгли ненавист-
ный рабочим тарифный договор, а состоявшаяся несколько позд-
нее районная конференция фабзавкомов выдвинула требование
повышения заработной платы на 15%. После отказа предприни-
мателей удовлетворить это требование профсоюз объявил 2 ок-
тября забастовку, которая охватила 27 тыс. рабочих. И хотя
инициатором стачки была революционная профоппозиция, проф-
бюрократы перехватили руководство стачкой в свои руки и 17
октября объявили забастовку оконченной. Предприниматели,
хотя и согласились увеличить заработную плату на 7,6%, эта
72 «Die Rote Fahne», 3—5.XII 1928.
73 «Известия», 27.XI 1928.
74 Центральный партийный архив Института марксизма-ленинизма при ЦК
КПСС (далее —ЦПА ИМЛ), ф. 512, д. 4688, с. 16, 17.
75 «Berliner Tageblatt», 20.Х 1928.
118
прибавка, согласно навязанным условиям, должна была выпла-
чиваться лишь с сентября 1929 г.76 77
По вине профсоюзной бюрократии и очень часто вследствие
вмешательства правительственных органов закончились неуда-
чей или в лучшем случае частичным успехом борьба рабочих су-
достроительной промышленности (октябрь 1928 г.), забастовки
80 тыс. текстильщиков Мюнстера (декабрь 1928 г.), 55 тыс. ра-
бочих текстильной промышленности Вупперталя (февраль
1929 г.), 20 тыс. рабочих суконной промышленности Нижне-Ла-
узицкого района (середина февраля 1929 г.), десятков тысяч ме-
таллистов и горняков Верхней Силезии, текстильщиков Бремена,
Дуйсбурга, Геттингена, Гамбурга, Ганновера, Касселя, Мюльга-
узена, Грайца, Мюнхен-Берсдорфа и ряда других городов (но-
ябрь 1928 — июль 1929 г.) 7Т.
Наряду с экономическими забастовками все более частым
явлением стали политические выступления германского пролета-
риата. К тому времени повсеместно вновь усилились полицей-
ские репрессии. Еще в начале декабря 1928 г. министр внутрен-
них дел Пруссии А. Гржезинский обратился в министерство
внутренних дел центрального правительства с просьбой санкци-
онировать роспуск Союза красных фронтовиков. Зеверинг одо-
брил «инициативу» социал-демократа Гржезинского, но пореко-
мендовал собрать некоторое количество «улик» против комму-
нистов и красных фронтовиков 78 79.
Не откладывая дела в долгий ящик, Гржезинский и Церги-
бель приступили к фабрикации улик. Стремясь создать обстанов-
ку, делающую неизбежными нарушения буржуазного обществен-
ного порядка революционными организациями пролетариата,
Цергибель с ведома и одобрения Гржезинского и Зеверинга 19
декабря 1928 г. издал новый провокационный указ «О запреще-
нии собраний и демонстраций под открытым небом». Комму-
нистическая фракция прусского ландтага внесла предложение
об отмене указа Цергибеля на рассмотрение ландтага. Это пред-
ложение было отклонено голосами всех других фракций, включая
фракцию социал-демократов. Указы полицей-президента вызва-
ли бурю возмущения среди рабочих. В ряде городов состоялись
митинги протеста против запрещения уличных демонстраций.
3 февраля 1929 г. тысячи демонстрантов, в том числе многие со-
циал-демократы, собрались в 25 пунктах города и, построившись
в колонны, прошли по главным улицам столицы. Наряды поли-
ции тщетно пытались рассеять демонстрантов. В течение дня бы-
ло арестовано 120 участников демонстрации. Шествие продолжа-
лось до темноты. Повсюду слышалось пение «Интернационала» ”.
76 «Berliner Tageblatt», 19.Х 1928.
77 ЦПА НМЛ, ф. 512, д. 4688, с. 18; «Die Rote Fahne», 15.XI, 4—8.XII 1928,
14—20.11, 5, 14.VII 1929; «Hamburger Volkszeitung», 21.X 1(928.
78 Grzesinsky A. Op. cit., p. 161—163.
79 «Die Rote Fahne», З.П 1929.
119
В ответ на подъем революционной активности рабочего клас-
са лидеры СДПГ и реформистских профсоюзов усилили пресле-
дования коммунистов и членов Революционной профсоюзной
оппозиции. Так, например, в Саксонии и Тюрингии во второй по-
ловине 1928 г. только из союза металлистов было исключено 150
членов РПО с формулировкой: «За деятельность, наносящую
вред союзу»80. В 1929 г. из этого же союза здесь было исключено
еще 759 человек81.
Но эти меры не привели к результатам, на которые рассчи-
тывали правые лидеры СДПГ и реформистских профсоюзов. Не-
смотря на указ Цергибеля, 28 апреля на Потсдамской площади
состоялась массовая демонстрация, в которой приняли участие
пролетарии всех рабочих районов Берлина. Полиция арестовала
49 демонстрантов. В тот же день Цергибель опубликовал новый
указ, воспрещавший демонстрации в день Первого мая. Указ
многозначительно «рекомендовал» мирному населению Берлина,
в особенности женщинам и детям, не принимать никакого уча-
стия в шествиях и не находиться без особой надобности на
улице82.
Усиливая репрессии по отношению к передовым, классово
сознательным элементам в рабочем классе, особенно по отноше-
нию к коммунистам, правительство Мюллера не принимало дей-
ственных мер против активизации реакционных сил в стране.
Именно в это время (конец 1928—1929 г.) заметно укрепили свое
влияние правые группировки внутри традиционных буржуазных
партий (приход к руководству в партии Центра реакционера
Л. Кааса, избрание председателем национальной партии пред-
ставителя ее правого крыла Альфреда Гутенберга, выдвижение
на руководящие посты в народной партии Э. Шольца и Дингель-
дея, требовавших пересмотра конституции с целью ее фашиза-
ции, и т. д.)83. Мощной опорой реакции стал рейхсвер, негласно
инспектируемый монархистом Э. Людендорфом. Заметно расши-
рили масштабы деятельности «Стальной шлем» (Stahlhelm»),
«Орден молодых немцев»'(«Jungdeutsche Orden»), союз «Вер-
вольф» и другие реакционные организации, опекаемые монопо-
листической буржуазией и юнкерством84.
В крупную политическую силу превращалась фашистская
партия. Если в 1927 г. она насчитывала в своих рядах 40 тыс. чле-
нов, то летом 1929 г.—120 тыс., а в марте 1930 г.— уже 210 тыс.
человек85. Число мандатов в рейхстаге, полученных гитлеровца-
80 ЦГАОР СССР, ф. 56670, on. 1, д. 93, л. 96.
81 Там же.
82 «Правда», 30.IV 1929; Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 335.
83 «Kolnische Zeitung», 10.ХП 1928; Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 332;
Grebing H. Geschichte der deutschen Parteien. Miinchen, 1963, S. 40 ff.
81 См.; «Коммунистический Интернационал», 1930, № 9, с. 56.
85 21 Monate..., S. 29; Германская история в новое и новейшее время, т. 2. М.,
1970, с. 132—133; Гейден К. История германского фашизма. М., 1935,
с. 202—203.
120
ми, выросло с 12 в 1928 г. до 107 в 1930 г. В ноябре 1929 г. фа-
шисты получили большинство голосов на коммунальных выборах
в Пруссии, Саксонии, Баварии и Гессене. В Саксонии и Тюрингии
на выборах в ландтаги они собрали втрое и вдвое больше голо-
сов, чем в 1928 г. Значительным был прирост голосов также на
выборах в ландтаги Бадена и Мекленбург-Шверина. В Тюрингии
их представители вошли в состав земельного правительстваS6.
Уже в 1928 г. гитлеровцы на глазах у руководимой социал-демо-
кратами полиции начали создавать собственные склады оружия.
С каждым годом возрастала численность боевых организаций
фашистской партии. В августе 1927 г., в день открытия съезда
нацистов в Нюрнберге перед Гитлером прошли парадным шагом
20 тыс. участников штурмовых (СА) отрядов, а в 1929 г. окон-
чательно оформившиеся штурмовые и защитные (СС) отряды
насчитывали уже многие десятки тысяч участников86 87. Начиная с
1927 г. фашисты приступили к созданию вспомогательных орга-
низаций. В 1927 г. был основан реакционный Союз борьбы за
немецкую культуру и «Союз артам», насаждавший фашистскую
идеологию в деревне. В 1929 г. они организовали Национал-со-
циалистский союз учителей, Союз национал-социалистских
немецких юристов и Союз врачей национал-социалистов. Среди
молодежных фашистских организаций активную роль стал играть
Союз гитлеровской молодежи. Его окружные организации
непосредственно подчинялись гитлеровским штурмовым от-
рядам. В ноябре 1928 г. был создан для работы среди учащихся
средних школ Национал-социалистский школьный союз. Для
работы среди студенческой молодежи существовал союз «Не-
мецкое студенчество».
В стране все больше развертывалась нацистская пропаган-
да, в которой махровый шовинизм, расизм и реваншизм соче-
тались с самой беззастенчивой социальной демагогией. В сен-
тябре 1928 г. правительство Мюллера отменило изданный в
1926 г. указ, воспрещавший Гитлеру публичные выступления в
Пруссии и Баварии. Пользуясь фактической безнаказанностью,
нацисты в одном лишь 1928 г. провели около 20 тыс. собраний
и митингов. В марте 1929 г. только в Берлине они располагали
уже почти тысячей уличных и заводских ячеек88.
Рост активости фашистской партии в 1928—1929 гг. не был
случайным. Он явился следствием дальнейшего углубления обще-
го кризиса капитализма, стремительного роста империалистиче-
ских противоречий, особенно обострившихся в связи с оконча-
86 «Коммунистический Интернационал», 1930, № 9, с. 46; Geschichte der deu-
tschen Arbeiterbewegung, Bd 4. Berlin, 1966, S. 232; Schulthefi Europaischer
Geschichtskalender, 1930, S. 194; Badia G. La fin de la Republique Alleman-
de. Paris, 1958, S. 37.
87 Германская история в новое и новейшее время, т. 2, с. 132; 21 Monate...,
S. 29.
88 «Vorwarts», 7.VI 1928; «Berliner Tageblatt», 9.IX 1928; Германская история
в новое и новейшее время, т. 2, с. 133; Гейден К- Указ, соч., с. 203.
121
нием относительной стабилизации капитализма и начинавшимся
экономическим кризисом. В новых условиях германскую монопо-
листическую буржуазию перестала удовлетворять старая, заву-
алированная форма ее диктатуры, какой являлась Веймарская
буржуазная республика. Все чаще и настойчивее влиятельные
круги буржуазии ставили теперь вопрос о замене парламентар-
ного режима открытой диктатурой.
В 1928—1929 гг. буржуазия усилила финансовую помощь фа-
шистам. Крупные суммы переводили в распоряжение главарей
фашистской партии Гельзенкирхенское акционерное общество,
«Стальной трест», «И. Г. Фарбениндустри», «Дейче банк», кон-
церны Борзига, Круппа, Кирдорфа, Гугенберга и др.89 Много-
численные факты свидетельствовали о том, что германская
монополистическая буржуазия делала ставку на гитлеровскую
партию как на орудие своей будущей открытой диктатуры, но ли-
деры СДПГ по-прежнему недооценивали фашистскую опасность,
а некоторые из них утверждали, что такая опасность якобы вооб-
ще не угрожает Германии. К- Каутский, Э. Декер и другие счи-
тали фашизм «надклассовым явлением», «движением мелкой
буржуазии». Они заявляли, что фашизм может одержать верх
только в аграрных и отсталых странах, но отнюдь не в такой вы-
сокоразвитой стране, как Германия. Теоретический орган СДПГ
в 1928 г. утверждал: «Применение силы не относится к элемен-
там, определяющим существо фашизма; суть фашизма... антили-
берализм и антикапитализм»90 91. В середине 1929 г. теоретический
орган СДПГ «Гезельшафт» заявил, что в Германии фашизм во-
обще невозможен 9‘.
Так писали и говорили лидеры социал-демократии в то вре-
мя, когда рост фашизма становился уже реально ощутимой опас-
ностью и гитлеровцы предпринимали свои первые шаги, направ-
ленные на получение «законного» доступа к государственной
власти. Вожди СДПГ, их представители в правительствах, вме-
сто того чтобы усиливать борьбу против фашистской угрозы и
фашистского террора, сами стали прибегать к мерам насилия и
террора. Именно об этом свидетельствуют кровавые события на-
чала мая 1929 г. Подготовка к провокации — запрещение под
угрозой расстрела традиционной первомайской демонстрации на-
чалась, как уже отчасти было показано выше, задолго до 1 Мая.
Еще в первой половине апреля в распоряжение Цергибеля по
приказу Гржезинского были направлены специальные отряды
полиции, сформированные из уроженцев отсталых сельских мест-
ностей. Этих полицейских Гржезинский рекомендовал Цергибе-
лю как наиболее надежных. В предместьях Берлина разместили
специально вызванные войска. Была мобилизована часть само-
89 Ulbricht W. Der faschistische deutsche Imperialismus (1933—1945). Berlin,
1956, S. 14.
90 «Sozialistische Monatshefte», 1928, H. 6, S. 492^-493.
91 «Gesellschaft», 1929, N 9, S. 233.
122
летов общества «Люфтганза» для разведывательных полетов,
установлены полевые телефоны92.
В начавшейся первомайской демонстрации в Берлине приня-
ли участие свыше 200 тыс. человек. Демонстрация носила мир-
ный и организованный характер. Несмотря на это, полицейские
открыли огонь. 19 рабочих были убиты, 35 получили тяжелые ра-
нения, свыше 200 — легкие ранения. В ответ на провокацию ра-
бочие начали строить баррикады. Берлин принял вид осажден-
ного города. Баррикады были сооружены в Веддинге (Банк-
штрассе), Нейкельне, Шейненфиртеле, Фриденштрассе, в райо-
не Силезского вокзала и на Большой Франкфуртской улице93.
Так началось первое с 1923 г. открытое столкновение герман-
ского революционного пролетариата с буржуазной государствен-
ной властью. По приказу Цергибеля полицейские части, воору-
женные новейшим боевым оружием, включая броневики и пуш-
ки, повели наступление против безоружных рабочих. Стремясь
спровоцировать рабочих на вооруженную борьбу, Цергибель
приказал поражать «всякую живую цель», стрелять по освещен-
ным окнам, разгонять собрания с числом участников свыше двух
человек и т. д. Пленные доставлялись в полицейские участки, где
их избивали резиновыми дубинками и прикладами. Не избежали
этой участи и те из «пленных», которые получили пулевые ране-
ния 94.
3 мая был издан официальный приказ о введении осадного
положения в Нейкельне и Веддинге. Прикрываясь броневиками,
поддерживаемые пулеметным огнем, полицейские принялись раз-
бирать баррикады. Но это ни к чему не приводило: вместо одной
разобранной баррикады немедленно возникали другие. Наиболее
упорное сопротивление оказали рабочие, отстаивавшие баррика-
ды на Фридрихштрассе, на площади Бюлова, в рабочих кварта-
лах Нейкельна и Веддинга 95. Всего за время с 1 по 4 мая был
убит 31 рабочий, около 150 получили серьезные ранения, 1200 ра-
бочих были арестованы96.
В ответ на репрессии забастовали рабочие ряда предприятий
Берлина, многих предприятий Рура, судостроительных верфей
Гамбурга. В крупных городах Германии состоялись демонстра-
ции и митинги протеста97.
13 мая рейхстаг признал действия Гржезинского и Цергибеля
«законными»98. Кровавая акция была одобрена буржуазно-соци-
ал-демократическим большинством рейхстага.
92 «Die Rote Fahne», 12.IV 1929.
93 «Die Rote Fahne», 3, 4.V 1929; Тельман Э. Избранные статьи и речи, т. II.
М., 1958, с. 95; Badia G. Op. cit., р. 18.
94 «Die Rote Fahne», 3.V 1929; Die Wahrheit uber Preufien. Material der Kom-
munistischen Landtagsfraktion zum PreuBenwahlkampf. Berlin, [1932], S.35.
95 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 199.
98 Ibidem.
97 Ibidem.
98 Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 335.
123
Единственной партией, решительно осудившей виновников
расстрела демонстрации, была Коммунистическая партия Герма-
нии. Выступивший на заседании рейхстага В. Пик потребовал
наказания виновных и немедленной отмены запрета демонстра-
ций. Члены социал-демократической фракции проголосовали про-
тив этих требований коммунистов.
Цергибелевская провокация не оправдала надежд реакции,
ибо массы, последовавшие призыву К.ПГ выйти на улицы для
проведения мирной демонстрации, столь же организованно от-
кликнулись на обращение ЦК КПГ воздержаться от вооруженно-
го восстания. Коммунистическая партия Германии выразила пол-
ную солидарность со стихийно возникшим отпором рабочих по-
лиции, но «партия,— как подчеркивал Э. Тельман,— не могла
последовать призыву вооруженного восстания, не могла усту-
пить требованию вооружения, потому что для этого не хватало
объективных предпосылок, потому что не было острой революци-
онной ситуации, а тем более условий для вооруженного восста-
ния» ". «Партия разгадала провокационные замыслы классового
врага,— отмечается в восьмитомной истории германского рабо-
чего движения,—Поэтому она призвала рабочих к политическим
стачкам протеста, т. е. к применению таких форм борьбы, кото-
рые соответствовали обстановке» *00.
Кровавая расправа над берлинскими рабочими послужила
исходным пунктом для ряда заранее намеченных правительст-
вом Г. Мюллера реакционных мероприятий. 3 мая была запре-
щена на три недели «Роте фане». 6 мая Гржезинский с одобре-
ния Зеверинга издал указ о запрещении в Пруссии Союза крас-
ных фронтовиков, союза «Ротюнгфронт» и Союза красных моря-
ков 99 * 101. На следующий день такие же указы появились в Баварии
и Саксонии. К Ю мая Союз красных фронтовиков был запрещен
по всей Германии. Так в результате реакционных полицейских
мероприятий «коалиционному кабинету» удалось устранить с
арены легальной деятельности те пролетарские организации, ко-
торые успешно противостояли реакционным силам, фашизму.
Правые социал-демократы Мюллер, Зеверинг, Гржезинский,
Цергибель и другие в страхе перед растущим революционным
движением не остановились перед мерами, применить которые
не осмелились предшествующие буржуазные правительства.
После первомайской провокации Цергибеля кровавые поли-
цейские расправы в Германии стали чуть ли не повседневным
явлением. На путь усиления политических преследований встали
социал-демократические руководители профсоюзных и других
массовых организаций. «Методы Цергибеля и К°, — писал
99 Тельман Э. Германская компартия и новый революционный подъем, с. 87.
109 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 199.
101 «Die Rote Fahne», 10, ll.VIII 1929; Германский фашизм у власти. Под ред.
Е. Варги, Ф. Геккерта и Е. Хмельницкой. М., 1934, с. 42; «Deutscher Reich-
sanzeiger und Preufiischer Staatsanzeiger», 7.V 1929.
124
В. Ульбрихт, — применяются в рабочих массовых организациях
во все увеличивающихся масштабах. Реформистские вожди сою-
за металлистов угрожают исключением тысячам и десяткам ты-
сяч революционных рабочих»102.
Итоги, с которыми коалиционное правительство и несущее
ответственность за его действия правое руководство СДПГ приш-
ли ко времени окончания относительной стабилизации капита-
лизма, не были для них утешительными. Неумолимо надвигав-
шийся экономический кризис обострял все свойственные капита-
лизму противоречия. Усиливалась поляризация классовых сил
в стране. Выполняя социальный заказ эксплуататорских классов,
правительство социал-демократа Г. Мюллера не принимало дей-
ственных мер против активизировавшихся реакционных сил
страны и в то же время резко усиливало преследования комму-
нистов и передовых рабочих. В 1929 г. оно не остановилось перед
расстрелом первомайской демонстрации трудящихся. Все это,
естественно, вело к дальнейшей активизации революционных и
прогрессивных сил в стране, к дальнейшей потере влияния на
массы верхушки социал-демократии, что не могло не усложнять
и без того уже шаткое положение коалиционного правительства,
не могло не расшатывать веру буржуазии в способности лидеров
СДПГ и впредь выполнять волю ее правящих кругов в склады-
вавшихся новых условиях.
Магдебургский съезд СДПГ
26 мая 1929 г. в Магдебурге открылся очередной съезд герман-
ской социал-демократии. К тому времени в рядах СДПГ состоя-
ло 937 380 членов103. Она располагала 153 депутатскими манда-
тами в рейхстаге, 529 мандатами в ландтагах. Под ее влиянием
находились АДГБ, объединявший 4906 тыс. членов, «рейхсбан-
нер» с 3 млн. человек и Союз рабочей молодежи, насчитывавший
54 тыс. человек104. Партия издавала 196 газет и имела собствен-
ное издательство («Фирн») 105.
Основная цель, которую преследовали устроители съезда, за-
ключалась в «обосновании» и восхвалении деятельности лиде-
ров СДПГ — министров буржуазных правительств. Именно это-
му была посвящена в основном вступительная речь одного из
председателей СДПГ — О. Вельса. Значительная часть ее содер-
жала нападки на КПГ. Прежде всего он обрушился на коммуни-
стов за выставленный ими лозунг завоевания свободы улиц. Он
102 Ulbricht W. Zur Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd I. Berlin,
1954, S. 402.
103 Sozialdemokratischer Parteitag in Magdeburg, 1929. Protokoll. Berlin, 1929,
S. 334.
104 Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 334.
103 Ibidem.
125
заявил, что улицы и без того якобы свободны и если где-нибудь
свобода демонстраций временно отменялась, то лишь в тех слу-
чаях, когда коммунисты «вносили дезорганизацию» в проведе-
ние «общих демонстраций», т. е. демонстраций, организуемых
лидерами СДПГ с разрешения и под контролем властей106. Без-
доказательно отклоняя ответственность СДПГ за кровавые со-
бытия в майские дни 1929 г., Вельс нагло лгал, утверждая, что
руководство КПГ готовило 1 мая государственный переворот и
будто Тельман заявлял, что этот день будет генеральной репети-
цией гражданской войны ‘°7. Оперируя средствами лжи и фальси-
фикации, Вельс пытался задним числом оправдать действия ли-
деров СДПГ — организаторов расправы над рабочими и тем са-
мым намекнуть на возможность повторения подобных действий
в будущем.
27 мая выступил с политическим отчетом член Правления пар-
тии И. В. Фогель. Сделав обзор событий, происшедших после
майских выборов в рейхстаг 1928 г., он объявил главным дости-
жением социал-демократии коалицию с буржуазными партия-
ми. Фогель объяснял и оправдывал эту коалицию тем, что «со-
циалгдемократия еще слишком слаба, чтобы создать чисто
социал-демократическое правительство»108. Подобно Вельсу, он
совершенно отбрасывал всякую возможность совместных дейст-
вий СДПГ и КПГ.
Большая часть доклада была отведена подробному освеще-
нию деятельности СДПГ в решении некоторых текущих вопро-
сов, составлявших, по словам Фогеля, «программу демократи-
зации хозяйства» (заключение коллективных договоров, созда-
ние на ряде предприятий производственных советов, содействие
развитию рабочей кооперации и т. п.). Успехи партии в осущест-
влении этой программы означали, по заключению докладчика,
«постепенное устранение отношений господства и подчинения, ле-
жащих в основе капитализма» 109.
После этого Фогель перешел к «обоснованию» поведения со-
циал-демократических министров и Правления партии по вопро-
сам постройки броненосца. «Не только старый состав рейхста-
га,— говорил Фогель,— но и новый высказался за строительство
броненосца... И хотя фракция СДПГ проголосовала против взно-
са на строительство броненосца — что оставалось делать нашим
министрам?» — восклицал Фогель, «забывая», что социал-демо-
106 Sozialdemokratischer Parteitag in Magdeburg, 1929. Protokoll. S. 14.
107 Ibid., S. 16. Эту злонамеренную ложь опровергали не только коммунисты.
Буржуазный демократ-ученый Альфонс Гольдшмидт, выступая от своего
имени и от имени прогрессивного немецкого публициста и журналиста
К. Осецкого, на основе тщательного анализа событий 1 мая 1929 г. заявил,
что не КПГ, а только Цергибель и возглавляемое им полицейское ведом-
ство являются виновниками кровопролития, происшедшего в этот и после-
дующие дни (см.: Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 514).
108 Sozialdemokratischer Parteitag in Magdeburg, 1929. Protokoll, S. 37
109 Ibid., S. 39.
126
критические министры при решении подобных принципиальных
вопросов как представители рабочего класса обязаны были за-
щищать интересы рабочих, а не следовать воле буржуазного
парламента, не идти по линии слепого подчинения буржуазной
конституции.
Нет ничего удивительного в том, что против столь откровен-
ного оппортунизма, каким были пронизаны выступления Вель-
са и Фогеля, резко выступили делегаты съезда левые социал-де-
мократы, отражавшие настроение рядовой массы социал-демо-
кратической партии. Делегат от цвиккауской организации СДПГ
М. Зейдевиц подчеркнул, что со времени вступления представи-
телей СДПГ в правительство в сущности ничего не было сделано
для выполнения широковещательных предвыборных обещаний.
В заключение своего выступления он потребовал выхода пред-
ставителей СДПГ из коалиционного правительства и°. К этому
требованию присоединились Э. Экштейн (Бреслау), Ф. Кюнст-
лер и ряд других представителей оппозиции И1.
И хотя левые не во всем были последовательными, в целом
их выступления прозвучали резким диссонансом верноподданни-
ческим речам правых социал-демократов, наперебой восхваляв-
ших веймарский строй и политику коалиционного правительства.
Выступления представителей оппозиции встретили их резкий
отпор.
Правый социал-демократ В. Зольман заявил, что Мюллера
как председателя партии нельзя винить за то, что он сделал как
рейхсканцлер. Если бы он не делал этого, коалиционная полити-
ка «была бы невозможной» ,)2.
Другой лидер СДПГ, ярый социал-шовинист, один из родона-
чальников ревизионизма Э. Давид заявил в поддержку действий
коалиционного правительства, что «суверенный народ на май-
ских выборах 20 мая 1928 г., избрав состав парламента, тем са-
мым высказался за военную программу и за строительство бро-
неносцев, предусмотренное этой программой» из.
28 мая выступил Герман Мюллер. Его речь была целиком по-
священа обоснованию необходимости продолжения коалицион-
ной политики и намеченного правительством курса. Мюллер
гневно обрушился на представителей левых за их требование
отзыва социал-демократических министров из правительства.
«Коалиционная политика,— патетически восклицал он,— есть
политическая необходимость, и в ней нет ничего, над чем можно
было бы шутить» (Мюллер имел в виду сравнение в одном из
выступлений левых идеи коалиции с опьянением, а разочарова-
ние ею — горьким похмельем) И4. Признавая, что коалиционное
1,0 Sozialdemokratischer Parteitag in Magdeburg. Protokoll, S. 69, 70.
111 Ibid., S. 72.
112 Ibid., S. 75.
113 Ibid., S. 79.
114 Ibid., S. 81.
127
правительство выполнило очень мало из тех обещаний, которые
лидеры СДПГ расточали накануне выборов, Мюллер говорил:
«Мы не хотим обманывать наших избирателей, утверждая, что
мы выполним социалистические цели уже в первом коалицион-
ном правительстве... Правительственная программа должна
представлять собой сбалансирование различных стремлений,
требований и желаний» “5. Большое место в его выступлении
заняло обоснование необходимости строительства броненосца.
Мюллер признал, что в старом рейхстаге представители СДПГ
были противниками строительства броненосца и требовали рас-
ходования предназначавшихся для этого строительства стредств
на производительные цели, на жилищное строительство и т. д.
Но поскольку, заявил он, рейхстаг принял решение, утверждаю-
щее строительство военно-морского флота, то не дело нового
рейхстага отменять или игнорировать решение старого115 116.
Буржуазная пресса аплодировала социал-демократическому
канцлеру. «Речь Мюллера,— писала, например, «Кёльнише цай-
тунг»,— является несомненно лучшей, самой откровенной из всех,
которые когда-либо произносились в Магдебурге»117.
Большинством в 256 голосов против 138 съезд принял пред-
ложенную Правлением партии формулу перехода к очередным
делам, отклонив все предложения левых по его отчетному до-
кладу, касающиеся проблемы коалиции с буржуазными пар-
тиями, вопроса о постройке броненосца и др.118 Так была одо-
брена линия Мюллера — Зеверинга — Брауна — Гржезинского —
Цергибеля. Любое их последующее действие в интересах господ-
ствующих классов могло отныне опираться на постановления
Магдебургского съезда.
Центральным тезисом отчета социал-демократической фрак-
ции рейхстага, сделанного Р. Брейтшейдом119, была идея «ответ-
ственности» СДПГ за состояние буржуазного государства. «Мы,
социал-демократы,— говорилось в отчете,— в полной мере осоз-
нали лежащую на нас ответственность, несмотря на то, что ны-
нешнее государство пока еще не является в полной мере нашим
и напоминает собой только что возведенное здание, в котором
мы хотим получить отобранные по нашему вкусу квартиры. Та-
кое уже построенное и существующее государство мы не можем
115 Sozialdemokratischer Parteitag in Magdeburg. Protokoll, S. 82.
118 Ibidem.
117 «Kolnische Zeitung», 29.V 1929.
118 Sozialdemokratischer Parteitag in Magdeburg. Protokoll, S. 269.
119 Рудольф Брейтшейд родился в 1874 г. До вступления в СДПГ (1912) ра-
ботал редактором либеральных газет в Гамбурге и Ганновере, управляю-
щим посреднической торговой конторы. В 1917 г. оставил ряды СДПГ,
стал одним из видных деятелей Независимой социал-демократической пар-
тии. С 1920 по 1933 г. состоял бессменным депутатом рейхстага. Неодно-
кратно избирался членом Правления СДПГ. Брейтшейд был принципиаль-
ным противником фашизма. После прихода к власти Гитлера эмигрировал
во Францию. В 1941 г. был арестован гестаповцами в Париже. В 1944 г.
казнен нацистами в Бухенвальде (Grebing Н. Op. cit., S. 169).
128
устранить без тяжелого ущерба для рабочих. Мы несем за него
полную ответственность» *20.
Правящие круги буржуазии и юнкерство могли лишь радо-
ваться такой позиции руководства СДПГ. В ее основе лежало
не только согласие с антинародной политикой веймарского бур-
жуазного государства, но и готовность охранять его от всех про-
тивостоявших ему общественных сил. Реформистская сущность
социал-демократизма в докладе Б1рейтшейда получила свое на
редкость ясное выражение.
Большое место на съезде занял вопрос о военной программе.
Доклад от имени комиссии Правления СДПГ, подготовившей
проект этой программы («Richtlinien zur Wehrpolitik»), был сде-
лан Вильгельмом Дитманом. Докладчик не преминул попла-
каться на ту часть версальских установлений, которая ограни-
чивала личный состав армии 100 тыс. человек, военно-морского
флота—15 тыс. человек, запрещала строительство военно-воз-
душного флота, дредноутов и подводных лодок ,2‘. Пытаясь обос-
новать необходимость укрепления армии и увеличения военных
расходов, Дитман заявлял, что это надо делать хотя бы потому,
что «мы больше уже не живем в чистом капитализме и вступили
в период перехода к социализму... Капиталистическая действи-
тельность в хозяйственном и политическом отношении во все бо-
лее возрастающей степени пропитывается социалистическими
элементами, которые постепенно вытесняют капитализм» 120 121 122. Как
утверждал Дитман, меняется в этом направлении не только эко-
номика, но и политическая структура общества и его политиче-
ские институты, к которым он относил также армию и полицию.
По его словам, полиция, состоящая в значительной своей части
из социал-демократов, также уже не является инструментом гос-
подствующих классов. «В старом государстве,— обосновывал свое
«открытие» Дитман,— мы вели постоянную войну с полицией,
поскольку она была воспитана в духе вражды к рабочему клас-
су. Но сегодня мы имеем социал-демократических министров
полиции, полицей-президентов, а также большое количество чи-
новников — членов СДПГ. Поэтому и нет оснований утверждать,
что полиция — орудие господства класса капиталистов» 123.
По Дитману, полиция могла служить примером и для рейхс-
вера. «То, что сделано в полиции,— говорил он,— может быть
достигнуто и в армии, хотя здесь этот процесс может идти ме-
нее интенсивно...»124 Ссылаясь на то, что Маркс и Энгельс ви-
дели в некоторых войнах своего времени рычаг прогресса в про-
цессе образования капиталистических государств, Дитман при-
звал съезд принять решение в духе подготовляемой комиссией
120 Sozialdemokratischer Parteitag in Magdeburg. Protokoll, S. 170.
121 Ibid. S. 105.
122 Ibid., S. 107, 109, 115.
123 Ibid., S. 115.
124 Ibid., S. 111.
5 В. Д. Кульбакин
129
программы на том основании, что армия и полиция в Веймар-
ской республике также будто бы служат интересам прогресса и
функционируют в стране, где уже нет капиталистического обще-
ства, нет деления на антагонистические классы и классовой
борьбы «в прежнем ее виде», а капиталисты и социал-демократы
идут в одной шеренге по пути к социализму. Единственным пре-
пятствием для этого шествия являются коммунисты с их уста-
ревшей теорией классовой борьбы. Таким был главный вывод,
вытекавший из доклада Дитмана.
С резкой критикой доклада Дитмана выступили представи-
тели оппозиции. Зейдевиц заявил, что предложенный проект
нельзя считать приемлемым и он должен быть решительно от-
клонен *23. Призывая делегатов съезда к отпору политике воору-
жения, Зейдевиц подчеркивал: «Социал-демократия и рабочее
движение смогут только тогда воспрепятствовать войне, если
они со всей решимостью будут выступать в любой ситуации про-
тив нее. Рабочие добьются своей цели лишь в том случае, если
они скажут господствующим классам, что будут выступать про-
тив войны, как бы представители этих классов ее ни называли,
как бы они ее ни маскировали...»125 126
Настроение широких кругов членов партии выразил и Э. Эк-
штейн. «Нет сомнений,— говорил он,— что экономическое разви-
тие в сфере техники шагнуло далеко вперед и что достижения в
этой области являются элементами социализма... Но не вызы-
вает сомнения и то, что мы еще живем в условиях капиталисти-
ческого строя и что его вооруженные силы — рейхсвер — явля-
ются средствами защиты капитализма, надежным оружием бур-
жуазии против пролетариата»127 128 129 *. В заключение своего
выступления Экштейн заявил, что призыв К. Либкнехта: «Враг
в собственной стране» продолжает и поныне оставаться актуаль-
ным и злободневным. «Бить врага в собственной стране — это и
есть наша программа обороны» *28.
В защиту проекта выступили правые социал-демократы.
Шемпфлин (Карлсруэ) обосновывал защиту проекта тем, что
«руководящие директивы лишь обобщают и сводят воедино то,
что социал-демократы всегда практически делали»12э. «Поэто-
му,— говорил Шемпфлин,— представляется бессмысленной пози-
ция тех, кто выступает против вермахта» 13°. А. Криспин произ-
нес речь в манере двойной бухгалтерии. «Целью социализма,—
поучал он,— является общество, свободное от угнетающей вла-
сти», но отсюда он делал выводы, прямо противоположные это-
му утверждению, высказавшись за принятие «директив», и, сле-
125 Sozialdemokratischer Parteitag in Magdeburg. Protokoll, S. 131—135.
128 Ibid., S. 133.
127 Ibid., S. 135—136.
128 Ibid., S. 137.
129 Ibid., S. 133.
150 Ibid., S. 134.
130
довательно, за поддержку главного орудия угнетения — рейхсве-
ра. Подобно другим правым лидерам СДПГ, Криспин уснастил
свою речь гнусными антисоветскими инсинуациями и даже дого-
ворился до утверждения о «необходимости скорейшей ликвида-
ции Советской власти»131. Выступивший вслед за ним Зеверинг
также призвал к «всесторонней» поддержке рейхсвера. «Если
мы требуем, чтобы рейхсвер как конституционная организация
выполнял волю республиканского правительства,— заявил он,—
то и республиканцы в рейхстаге обязаны одобрить расходы на
его содержание и предоставить ему не только денежный, но и
моральный кредит»132.
Под нажимом правых лидеров СДПГ проект, представлен-
ный съезду комиссией Правления партии, был принят с незна-
чительными поправками, не менявшими его принципиальных
установок, большинством в 242 голоса против 147 133. Этот про-
ект, как уже отмечалось, открыто провозглашал необходимость
вооружений и массовой армии империалистической Германии134.
225 голосами против 166 было отвергнуто предложение левых
вернуть проект комиссии Дитмана Правлению для доработки с
последующим обсуждением на очередном партийном съезде135.
Таким образом, несмотря на все усилия правых вождей СДПГ,
им не удалось добиться единодушного принятия проекта. Зна-
чительная часть делегатов, приблизительно около 35% общего
их числа, проголосовали против него.
При обсуждении проектов резолюций председатель АФА
3. Ауфхойзер внес от имени профсоюзов перечень пожеланий
для внесения в соответствующие постановления съезда. В их
числе были требования: законодательного установления 8-часо-
вого рабочего дня, недопущения свертывания социального зако-
нодательства, расширения гарантированного страхования от
безработицы и по инвалидности, принятия закона о контроле
над картелями и некоторые другие. За эти предложения прого-
лосовало 197 депутатов, против 167136.
Центральным тезисом принятых съездом постановлений была
констатация того, что коалиционная политика является «един-
ственно возможной» политикой в создавшихся условиях. Члены
социал-демократической фракции рейхстага получили директиву
оказывать всемерное содействие министрам-социалистам в осу-
ществлении программы «большой коалиции».
Магдебургский съезд явился логическим завершением оппор-
тунистической практики СДПГ предшествующего периода. Как
отмечается в восьмитомной «Истории германского рабочего дви-
131 Ibid., S. 137—138, 215.
132 Ibid., S. 142—143.
133 Ibid., S. 270.
134 Ibid., S. 288—289.
135 Ibid., S. 271.
133 Ibid., S. 266—268.
131
5*
жения», Магдебургский съезд СДПГ был одним из главных эта-
пов в выработке основной реформистской концепции, согласно
которой строительство социализма должно осуществляться на
почве и в рамках капитализма 137.
При всем обилии решений, принятых съездом, в них не со-
держалось ни единого слова протеста против усиления эксплуа-
тации, против запрещения уличных демонстраций, арестов,
убийств рабочих и других реакционных действий, особенно уси-
лившихся после майских расстрелов 1929 г. Съезд не выра-
зил своего отношения к возраставшей угрозе фашизма. Не по-
лучила осуждения идущая полным ходом милитаризация стра-
ны. Вместо этого съезд фактически одобрил начало строитель-
ства военно-морского флота 138.
«Вопрос о броненосце,— подытоживал работу съезда журнал
«Социалистише монатсхефте»,— взволновал членов партии... Но
съезд показал, что здание социал-демократии пе потерпело
ущерба» 139 * *. «Форвертс» представила одобрение съездом поведе-
ния лидеров СДПГ в правительстве «большой коалиции» как
«величайшую победу социал-демократии» 14°.
Не стеснялись расточать похвалы по адресу съезда и буржу-
азные газеты. «Магдебургский съезд еще раз доказал в ходе
дискуссии,— писала «Информацион»,—оппортунизм и практиче-
ский здравый смысл германских социалистов, позволивший им
разрешить текущие проблемы более на основе практических ин-
тересов, нежели ради теоретических соображений, и сотрудни-
чать в правительстве с представителями буржуазных групп в
постоянном согласии с ними по основным политическим направ-
лениям» 14‘.
Формальным актом переизбрания прежнего руководства пар-
тии (Вельс и Криспин вновь были избраны председателями пар-
тий; пост третьего председателя был резервирован для Мюллера
на случай его отставки) правые социал-демократы еще раз про-
демонстрировали свое согласие с его политикой классового со-
трудничества. Выборы Правления вместе с тем подтвердили рост
влияния в партии левой оппозиции. Ее представители Ауфхой-
зер получил 157 голосов, Литке—167. Оба они вошли в состав
Правления. Насколько значительным был этот успех левой оппо-
зиции, видно из того факта, что на предыдущем (Кильском)
съезде партии в 1927 г. она собрала при выборах правления
максимум 83 голоса. Успехи оппозиции, несмотря на всю непо-
следовательность ее заявлений и поступков, отражали рост ре-
волюционных настроений в рабочем классе и в основной массе
членов СДПГ. Эти сдвиги в сознании людей труда не были слу-
137 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 204.
138 Sozialdemokratischer Parteitag in Magdeburg. Protokoll, S. 179, 185, 261.
139 Hartig V. Parteitag, 1929.— «Sozialistische Monatshefte», 1929, S. 736.
i4° «Vorwarts», l.VI 1929.
«Information», 31.V 1929.
132
чайными. В первую очередь они являлись результатом большой,
целеустремленной работы, которую в то время проводили ком-
мунисты.
Итоги деятельности КПГ за период, истекший с 1927 г., были
подведены на XII Веддингском (Веддинг — рабочий район Бер-
лина) съезде партии, открывшемся 9 июня 1929 г. Съезд дал
оценку событиям, происшедшим за это время в стране и за ее
пределами, раскрыл классовое содержание политики правитель-
ства «большой коалиции» и участвовавших в нем представите-
лей СДПГ, указал на роковые для германского рабочего класса
последствия отказа лидеров СДПГ от установления единого ра-
бочего фронта и недооценки ими фашистской опасности. Как
отмечалось в постановлениях съезда, ослепленные антикомму-
низмом лидеры СДПГ фактически не шли далее формального
осуждения фашистского террора. Отказываясь от предлагаемо-
го коммунистами единого фронта борьбы против войны и фа-
шизма, они тем самым создавали благоприятные условия для
деятельности гитлеровской партии142. В ответ на предложение
КПГ об установлении единства действий правые вожди социал-
демократии и реформистских профсоюзов лишь усиливали пре-
следования тех членов своей партии и профсоюзов, которые под-
держивали такого рода инициативу коммунистов. В связи с этим
Э. Тельман подчеркивал в своем выступлении на съезде: «Наша
задача заключается в том, чтобы на преследования ответить
еще более энергичной мобилизацией масс. Мы должны всеми
силами защищать единство пролетарских массовых организа-
ций... Мы не имеем права изолироваться от масс. Борьба за
большинство рабочего класса — вот в чем должно заключаться
существо новой тактики» 143.
Борясь за выполнение решений съезда, коммунисты пред-
приняли ряд новых попыток установить единство действий с со-
циал-демократами, но лидеры СДПГ, как и прежде, отклоняли
их предложения. В тех же редких случаях, когда правые социал-
демократы под давлением масс соглашались на совместные вы-
ступления, они оговаривали это согласие такими условиями, ко-
торые делали невозможным соглашение между двумя партиями.
Так, например, они заявляли, что, поскольку за СДПГ идет
большинство рабочего класса, она и должна одна, а не совме-
стно с КПГ определять политику организаций единого фронта.
Коммунистическая партия Германии, подлинная представитель-
ница коренных интересов рабочего класса, естественно, не могла
согласиться с таким истолкованием единства действий. Разъяс-
няя свою позицию, она заявляла, что политика лидеров СДПГ,
подчиненная в главном и решающем интересам буржуазии, не
может быть принята коммунистами без оговорок, без серьезной
142 Protokoll der Verhandlungen des 12. Parteitages der K.PD. Berlin, 1929,
S. 410—412, 418, 421.
143 Ibid., S. 81, 85.
133
принципиальной критики. О том, что вожди социал-демократии
продолжали вести именно такую политику, свидетельствовали
новые многочисленные факты. Характерным в этом отношении
событием явилась забастовка трубопрокладчиков.
Еще весной 1929 г. реформистское руководство берлинского
отделения профсоюза металлистов (ГСМ) навязало рабочим не-
выгодное для них третейское решение. Стремясь любой ценой
помешать возникновению забастовки, руководство ГСМ отстра-
нило коммуниста М. Нидеркирхнера от должности председателя
бюро секции трубопрокладчиков, а когда последняя отказалась
признать это решение, исключило из союза многих членов сек-
ции. Часть участников оппозиции были отстранены от руководя-
щих постов в профсоюзных органах. В ответ на это 23 мая со-
стоялось собрание членов союза трубопрокладчиков, на котором
выступил Нидеркирхнер с разоблачением раскольнических дей-
ствий Правления ГСМ. В числе прочего он сообщил, что 11 мая
в нарушение профсоюзной демократии было назначено новое
бюро секции, которое за спиной рабочих поручило особой комис-
сии ведение переговоров с предпринимателями. Нидеркирхнер
призвал членов союза не признавать незаконно назначенное
бюро 144. Собрание приняло резолюцию, в которой потребовало
переизбрания бюро секции и назначения новой комиссии для ве-
дения переговоров с предпринимателями.
В результате переизбрания бюро секции в его состав вновь
вошел Нидеркирхнер *45. Это вызвало бешеную злобу правого
руководства СДПГ. «Форвертс», сваливая с больной головы на
здоровую, обвинила Нидеркирхнера в «расколе» и за неимением
других аргументов повторила применявшееся в подобных слу-
чаях реформистами лживое утверждение о том, что он строит
профсоюзную работу «по указке Москвы» 146.
10 июля реформисты созвали конференцию берлинского от-
деления ГСМ, на которой председатель бюро отделения Урих
заявил, что союз не остановится перед использованием штрейк-
брехеров в случае, если секция трубопрокладчиков объявит за-
бастовку147 148. Дезорганизующие действия реформистов привели к
перенесению на целый месяц начала забастовки, но они не смог-
ли предотвратить ее. Вступившие 26 августа в борьбу трубопро-
кладчики выставили требования отмены вынесенного в мае
арбитражного решения, повышения на 15% заработной платы и
сокращения срока действия кабального тарифного договора *48.
Начавшаяся как экономическая, стачка все более приобре-
тала характерные черты политической забастовки, направленной
как против предпринимателей, так и против грабительской си-
144 ЦГАОР СССР, ф. 5667, on. 1, д. 91, лл. 30, 31.
i4S Там же, л. 33.
148 «Vorwarts», 30.V 1929.
147 ЦГАОР СССР, ф. 5667, on. 1, д. 91, л. 36—37.
148 Там же, л. 42—44.	:
134
стемы принудительных тарифных договоров и антирабочего
«третейского разбирательства».
Борьба трубопрокладчиков была поддержана стачками соли-
дарности строительных рабочих, печатников и других категорий
рабочих149. Посильную помощь бастующим немецким трубопро-
кладчикам оказали рабочие ряда других стран. Союз металли-
стов СССР одним из первых собрал в пользу бастующих трубо-
прокладчиков 10 тыс. рублей 15“.
Бкэрьба берлинских трубопрокладчиков приняла затяжной и
упорный характер. Ни объединенные усилия полиции и пред-
принимателей, ни преследования со стороны реформистских вож-
дей 151 не могли заставить рабочих прекратить забастовку на
условиях, диктуемых предпринимателями.
Исполненная драматизма борьба трубопрокладчиков, как и
многие другие выступления германских рабочих того периода
(стачка текстильщиков в Гартмансдорфе в Саксонии, забастовка
на заводах Оппеля в Рюссельхейме и др.), свидетельствовала
о явном падении престижа в массах реформистских вождей, о
дальнейшем укреплении позиций Коммунистической партии Гер-
мании и усилении ее влияния на трудящихся.
Рабочее движение и социал-демократия
в условиях начального этапа
экономического кризиса в Германии
В 1929—1930 гг. капиталистические страны были охвачены глу-
бочайшим экономическим кризисом. Этот кризис, развиваясь на
базе общего кризиса капиталистической системы и углубляя его,
в ряде стран стал перерастать в политический кризис.
Необычайной остроты достиг экономический кризис в Герма-
нии. Если взять индекс произведенной в 1928 г. продукции за
сто, то, по официальным данным, он упал до 94,8 в апреле 1930 г.
и до 80,8 в августе 1930 г. Средний процент недогрузки обору-
дования уже в 1929 г. достиг 67, а число безработных увеличи-
лось с 8,4% к числу членов профессиональных союзов в 1927—
1928 гг. до 13,1% в 1929 г. и 22,2% в 1930 г.152 Из месяца в
149 «Die Rote Fahne», 3.IX 1929.
150 ЦГАОР СССР, ф. 5667, on. 1, д 91, л. 46.
151 В 1928—1929 гг. из профсоюза металлистов за активное участие в борьбе
против произвола предпринимателей было исключено 5 тыс. человек.
В союзе горняков только в апреле—мае 1929 г. профсоюзные билеты бы-
ли отобраны у 379 человек («Коммунистический Интернационал», 1930,
№ 13-14; «Der Rote Bergarbeiter», 1929, N 3).
152 «Vierteljahreshefte zur Konjunkturforschung», 1930, H. 2.; Капитали-
стические страны в 1913, 1920—1936 гг. Статистический сборник, т. I. М.,
1937, с. 16; Мировые экономические кризисы 1848—4935 гг., т. 1. М., 1937,
с. 502, 586—587; Новые материалы к работе В. И. Ленина «Империа-
лизм...», с. 233.
135
месяц росли банкротства, главным образом мелких и средних
производств. Если в 1927 г. число банкротств составляло 7870, то
в 1930 г. их было уже 15 486 153 154.
С началом экономического кризиса германская буржуазия
перешла в новое наступление против трудящихся, пытаясь пере-
ложить на них все тяготы кризиса. Бешеным нападкам со сторо-
ны буржуазии подверглась система страхования от безработицы.
Стремительный рост безработицы в конце 1928 — начале 1929 г.
привел к исчерпанию фонда страхования. Кабинет Мюллера
принял решение о выделении государственных дотаций в этот
фонд. Против этого решения обрушились предприниматели и их
союзы, обвинившие правительство в том, что бюджетными дота-
циями в фонд страхования от безработицы оно поставило в
трудное положение финансы страны. Стремясь к компромиссу
с министрами — членами буржуазных партий, Гильфердинг и
Виссель согласились на сокращение пособий для многих кате-
горий рабочих 454. Но эти меры не удовлетворили предпринима-
телей.
В апреле 1929 г. союз шахтовладельцев в Руре потребовал
пересмотра тарифных соглашений и ликвидации 7-часового ра-
бочего дня под землей. В конце ноября — начале декабря 1929 г.
в Дюссельдорфе состоялось совещание представителей промыш-
ленного и банковского капитала, созванное по инициативе пре-
зидиума Имперского союза германской индустрии. Президент
союза, он же глава треста «И. Г. Фарбениндустри», К. Дуисберг
изложил программу монополий. Ее основными целями он объ-
явил «способствование процессам капиталонакопления» и «вое
становление конкурентоспособности германских товаров на
внешних рынках». В числе путей осуществления этих целей были
названы: увеличение государственных субсидий, повышение на-
логов на предметы народного потребления и понижение налогов
на имущие классы, ограничение заработной платы, сокращение
расходов на социальную политику, снижение издержек произ-
водства и повышение производительности труда, проведение
чистки предприятий от «неугодных элементов» (подразумевались
коммунисты, революционные рабочие, рабочие старше 40 лет)155.
В переводе на практический язык это означало новые массовые
увольнения, резкое сокращение заработной платы, продление
рабочего дня, усиление интенсификации труда, замену полностью
оплачиваемых рабочих женщинами и подростками. В январе
1930 г. выступил на собрании предпринимателей с речью, на-
правленной против «подрывающей экономику» налоговой и со-
153 «Vierteljahreshefte zur Statistik des Deutschen Reiches», 1931, H. 3, S. 18.
154 Германская история в новое и новейшее время, т. 2, с. 135—136.
155 Das Deutsche Reich von 1919 bis heute. Berlin, 1932, S. 42; Семенов И. В.
Оппозиционное движение в СДПГ и профсоюзах Германии в годы эко-
номического кризиса (1929 —январь 1933 г.).— В кн.: Некоторые вопросы
всеобщей истории. Челябинск, 1969, с. 120—122; «Ruhr Echo», 6, 7.IV 1929.
134
циальной политики и политики заработной платы правитель-
ства, Крупп фон Болен унд Гальбах156.
Правительства социал-демократов Г. Мюллера и О. Брауна
не остались безучастными к требованиям магнатов тяжелой
промышленности. Выполняя их волю, кабинет Мюллера довел
в 1930 г. ежегодную сумму государственных субсидий монопо-
лиям до 2 млрд, марок157. Но субсидии представляли собой
только часть тех преимуществ, которыми пользовались крупные
промышленники. Целые отрасли промышленности (особенно па-
ровозостроение, электротехническая промышленность, авиацион-
ная и судостроительная) и монополистические союзы (И. Г.
Фарбениндустри», «Стальной трест», крупповский концерн,
АЭГ, концерн «Сименс» и др.) преуспевали за счет государствен-
ных заказов, наживаясь на поставках дорогостоящей, а подчас
и недоброкачественной продукции. Характерной в этом отноше-
нии была деятельность судостроительных фирм, которые строи-
ли по заказам правительства суда по ценам, вдвое превышав-
шим цены за границей 158. Огромные суммы, исчислявшиеся сот-
нями миллионов марок, текли в карманы промышленников в
результате усилившейся протекционистской политики правитель-
ства.
Стремясь смягчить действие экономического кризиса на про-
мышленность страны, правительство Г. Мюллера разработало
к началу декабря 1929 г. проект нового бюджета, который пре-
дусматривал резкое повышение массовых налогов при значи-
тельном уменьшении налогов на буржуазию, увеличение взносов
рабочих и служащих на цели страхования от безработицы, со-
держал ряд ограничительных пунктов в отношении финансов
общин и земель, принуждавших последние к сокращению расхо-
дов на социальные нужды159. Общее увеличение налогового обло-
жения масс намечалось в сумме более миллиарда марок, общее
снижение налогов на имущих должно было составить около
1,5 млрд, марок 16°.
Естественно, что буржуазные круги были удовлетворены по-
ведением Мюллера, и 14 декабря рейхстаг проголосовал пред-
ложенную лидером партии Центра резолюцию, в которой выра-
жалось «доверие к общей политике» коалиционного правитель-
ства. Резолюция была принята большинством в 222 голоса про-
тив 156 при 12 воздержавшихся. Практическим итогом обсуж-
дения проекта бюджета было принятие всех требований, предъ-
явленных накануне (5 декабря) от имени Имперского союза
германской индустрии директором рейхсбанка Я. Шахтом.
158 Семенов И. В. Указ, соч., с. 121.
157 Файнгар И. М. Проблемы германской промышленности. М.— Л., 1934,
с. 43.
158 21 Monate..., S. 97.
159 Egelhaafs historisch-politische Jahriibersicht ftir 1928, S. 294.
180 21 Monate..., S. 242—243.
137
Однако даже принятие общей программы, хотя и продикто-
ванной буржуазией, вскоре перестало удовлетворять финансо-
вых и промышленных магнатов в том смысле, что они хотели
получить от выполнения программы как можно скорее реальные
выгоды. Исключительная настойчивость, с которой монополисти-
ческая буржуазия выдвигала этот вопрос перед правительством
Мюллера, объяснялась ее паническим страхом перед перспекти-
вой углубления экономического кризиса. «Предстоит ужасная
зима,— писал реакционный публицист В. Боймельбург, рисуя
картину растерянности и тревоги, царившую в Германии в конце
1929 г.— Повсюду обостряется экономический кризис. Непре-
рывно и повсеместно растет число банкротств и увольнений, за-
мороженных и ликвидированных предприятий, на всем лежит
печать нужды... Не только исчерпан капитал, но и ликвидирова-
ны все возможности займов»1в1.
В этих условиях правящие группы германской буржуазии
приняли решение взять дело финансов в свои руки. В связи с
этим директор рейхсбанка Шахт в ответ на просьбу правитель-
ства предоставить заем «в целях предотвращения финансовой
катастрофы» заявил, что эту просьбу рейхсбанк может выпол-
нить лишь при условии замены Гильфердинга представителем
народной партии. Так была пресечена министерская карьера
автора «Финансового капитала»1в2.
В конце января был принят закон, резко повысивший налог
на чай, кофе и пиво. Вводился новый налог на минеральные
воды, предусматривалось значительное повышение пошлин на
бензин, керосин, мясо и обувь. В то же время правительство
провело снижение налогов на собственников: налога на имуще-
ство, налога с компаний, промыслового налога и налога с обра-
щения. Были увеличены расходы бюджета на выдачу субсидий
концернам1вз.
Неудивительно, что в результате такой политики коалицион-
ного правительства прибыли крупных монополий росли или по
крайней мере не уменьшались, а положение рабочего класса,
крестьянства непрерывно ухудшалось. Если к 1929 г. средняя
заработная плата рабочих в связи с известным подъемом эконо-
мики в годы относительной стабилизации капитализма прибли-
зилась к довоенному уровню1*4, то начиная с конца 1928 г. она
стала резко снижаться. Номинальная заработная плата за пе-
риод с июля 1929 по 1 января 1930 г. снизилась на 15%. Еще
большим было падение реальной заработной платы, которая * * * * *
181 Beumelburg W. Deutschland in Ketten. Von Versailles bis zum Yungplan.
Oldenburg, 1931, S. 425.
182 Гильфердинг ушел в отставку 21 декабря 1929 г. (Osterroth Fr., Schus-
ter D. Op. cit., S. 340).
183 Die Wahrheit uber Preufien, S. 85.
164 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 222.
133
уменьшилась за время с 1928 по 1930 г. более чем на треть165.
Основными путями снижения реальной заработной платы явля-
лись: рост налогов, взвинчивание цен, увеличение взносов рабо-
чих на нужды социального страхования, неполная рабочая неде-
ля и некоторые другие.
Наиболее тяжелым было положение трудящихся в текстиль-
ной и некоторых других отраслях легкой промышленности. За-
работная плата рабочего-текстильщика была более чем наполо-
вину ниже официально исчисленного прожиточного минимума.
В целом по промышленности движение индекса прожиточного
минимума представляло собой следующую картину: в 1928 г.
реальная заработная плата по отношению к прожиточному ми-
нимуму166 составляла 87,1%, в 1929 г.— 85, в 1930 г.— 77,7% 167.
Значительно ухудшилось социальное страхование рабочих.
В предшествующие годы социал-демократическая фракция рейх-
стага принимала участие в разработке и принятии законодатель-
ства о социальном страховании по безработице, болезни, инва-
лидности и т. д. При всех недостатках принятых законов, они
привели к некоторому улучшению положения рабочего класса.
С наступлением экономического кризиса под нажимом монопо-
листических кругов буржуазии правительство Мюллера высту-
пило с инициативой, подрывавшей основу этого законодатель-
ства. Осенью 1929 г. оно представило на рассмотрение рейхста-
га законопроект, согласно которому лишились права на пособие
по безработице все лица, не имевшие постоянной работы.
Приведенные материалы (далеко не полные) в области ра-
бочей политики правительства Мюллера показывают несостоя-
тельность предвыборных заявлений правых социал-демократов, с
которыми они выступали в период подготовки к выборам в рейх-
стаг в апреле и мае 1928 г. Состоявшие в правительстве «боль-
шой коалиции» правые социал-демократы осуществляли из сво-
их обещаний большей частью лишь то, что не противоречило
программным требованиям правящих кругов немецкой монопо-
листической буржуазии.
Наступление буржуазии и веймарских правительств на жиз-
ненный уровень рабочего класса привело к тому, что с течением
времени все большее число рабочих и служащих, не говоря уже
о пенсионерах и безработных, страдали от постоянного недоеда-
ния. Даже по заведомо преуменьшенным данным германского
буржуазного Международного института, получаемой большин-
ством рабочих заработной платы недоставало для удовлетворе-
ния минимальных потребностей в питании. Рост нищеты в среде
рабочего класса и чудовищная интенсификация труда имели
ies «Finanzpolitische Korrespondenz», 25.IV 1930; Die Wahrheit fiber Preuflen,
S. 86.
166 В основу исчисления взята семья, состоящая из мужа, жены и трех детей.
167 Кучинские Ю. и М. Положение германских промышленных рабочих. М.,
1932, с. 35.
139
своим неизбежным социальным следствием увеличение числа не-
счастных случаев, рост инвалидности, преждевременное старе-
ние и преждевременную смерть. Больших размеров достигла дет-
ская смертность1в8.
Исключительно тяжелым в годы экономического кризиса
было положение беднейшего и среднего крестьянства. В то вре-
мя как крупные аграрии в годы кризиса продолжали получать
от государства многомиллионные субсидии, широкие слои кре-
стьянства вынуждены были продавать свои мизерные участки.
В гигантских размерах вырастала ипотека, что означало рост
отчуждения земли от мелких и средних землевладельцев, пере-
дававших свои права на землю ипотечному банку.
Происходил непрерывный рост продажи с молотка крестьян-
ских дворов и мелких земельных участков16Э.
Усиление эксплуатации и ограбления трудящихся с неизбеж-
ностью приводило к острым классовым столкновениям. Повыше-
ние налогов и антирабочий закон о социальном страховании вы-
звали волну протестов по всей стране. В Берлине 6 октябпя
1929 г. состоялась демонстрация, в которой приняло участие
более 100 тыс. человек. Крупные демонстрации состоялись в Эс-
сене, Гамбурге, Хемнице, Галле и Лейпциге 168 169 17°.
Стачечные бои второй половины 1929 — начала 1930 г., как
правило возглавляемые коммунистами и функционерами РГЮ 171,
отличались особым упорством, политической заостренностью,
твердой решимостью рабочих добиваться осуществления выдвину-
тых требований. Наиболее упорной продолжала оставаться заба-
стовка берлинских трубопрокладчиков. Стремясь подавить ее, ме-
стное правление союза металлистов приступило в октябре 1929 г.
к вербовке штрейкбрехеров, не считаясь с их специальностью и
принадлежностью к союзу. 19 октября, на восьмой неделе стачки,
прямо из постели были арестованы Нидеркирхнер и 7 других ру-
168 Тельман Э. Избранные статьи и речи, т. II, с. 56.
169 «Wochenbericht des Instituts fur Konjunkturforschung», 1933, N 11.
170 «Die Rote Fahne», 1, 2.X 1929.
171 1929 — начало 1930 г. характеризовались бурным развитием оппозицион-
ного движения в профсоюзах АДГБ. В декабре 1929 г. в Берлине состоял-
ся 1-й Всегерманский конгресс РПО, на котором наиболее многочислен-
ными были делегации металлистов (231 человек), строителей (163) и гор-
няков (61) (при общем числе делегатов 1117 человек). В решениях кон-
гресса были намечены конкретные меры борьбы против наступления мо-
нополий в каждой отрасли промышленности, но в принятых решениях со-
держалась и неверная установка — призыв к направлению главного удара
против руководства СДПГ и АДГБ. В январе 1930 г. проходил 1-й конгресс
РПО в Руре, на который прибыли 1142 делегата. Конгресс принял кон-
кретную программу борьбы за насущные интересы рабочих и призвал их
к активному участию в предстоящих выборах в производственные советы.
Конгресс сделал серьезный шаг в сторону ликвидации антагонизма между
христианскими и «свободными» (реформистскими) профсоюзами и выдви-
нул задачу более широкого вовлечения в борьбу неорганизованных рабо-
чих (Семенов И. В. Указ, соч., с. 125—128; Protokoll des Reichskongresses
der RGO Deutschlands. Berlin, 1930, S. 73—74; «Ruhr Echo», 2.1 1930).
140
ководящих функционёров — членов забастовочного комитета и
правления союза трубопрокладчиков. Несмотря на эти и другие
меры, задушить сопротивление трубопрокладчиков не удалось ни
властям, ни реформистам. Предприниматели вынуждены были
пойти на ряд уступок.
В середине января 1930 г. вновь вспыхнула начавшаяся еще
в октябре 1929 г. забастовка текстильщиков Гартмансдорфа, вы-
ступивших против решения предпринимателей о снижении зара-
ботной платы на 20—30%. Для руководства борьбой был избран
стачечный комитет, куда наряду с представителями РПО вошли
три социал-демократа. Администрация возбудила судебный иск
против бастующих с требованием «уплаты за причиненные неза-
конной забастовкой убытки». Суд был назначен на 15 января.
Стачечный комитет организовал в тот день совместную массовую
демонстрацию бастующих и безработных. В демонстрации приня-
ли участие свыше 2 тыс. человек. Стянутая к месту демонстрации
полиция вначале избивала демонстрантов резиновыми палками, а
затем по команде офицера открыла огонь. 5 рабочих пали жерт-
вой полицейского террора. Многие были арестованы 172 173 174 175.
После расстрела демонстрации реформисты вступили в пере-
говоры с предпринимателями. В то же время они созвали социал-
демократическую фракцию заводской группы профессионального
союза и добились решения о прекращении борьбы. Часть рабочих
приступили к работе. На предприятия были посланы штрейкбре-
херы, работавшие под охраной полиции. В феврале забастовка
была прекращена "3.
Упорные забастовочные бои развернулись в июне — июле
1930 г., вновь в Гамбурге. К этому же времени относится начало
героической борьбы шахтеров Мансфельда *’4. В возникшей здесь
стачке приняли участие 14 тыс. горняков, потребовавших повы-
шения заработной платы, которая была одной из самых низких
в горнодобывающей промышленности Германии. Исключительно
тяжелыми были здесь условия труда. Из-за низких забоев горня-
ки работали сидя или лежа на боку, очень часто в холодной соле-
ной воде. Рабочий день длился 8—9 часов. Все это приводило к
ужасающей смертности, особенно от туберкулеза. Если в других
горнорудных районах смертность от туберкулеза в среднем со-
ставляла 10%, то в районе Мансфельда она достигала 70% ”8.
В силу всех этих причин борьба мансфельдских рабочих была
одним из наиболее упорных и решительных выступлений герман-
ского пролетариата 1930 г.
772 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 226.
173 Ibidem.
174 Подробное изложение причин возникновения и хода стачки дано в кн.:
Imig W. Der Streik der mansfelder Arbeiter im Jahre 1930 und seine Unter-
driickung mit Hilfe des Staats apparates der Weimarer Republik.— In: Ges-
chichte der Fabriken und Werke. Bd V. Berlin, 1958.
175 Ibid., S. 15.
141
В конце января— начале февраля 193б г. по всей Германии
проходили окружные съезды РПО, обсуждавшие новые задачи
профсоюзной работы. В связи с таким съездом трудящиеся Шлез-
виг-Гольштейна начали «голодный поход» на Гамбург. Полиция
Фленсбурга, Шлезвига, Гамбурга и Киля обрушила на них жесто-
кие репрессии. Многие рабочие были ранены, сотни людей аресто-
ваны 17в.
В связи с усилением репрессий депутат рейхстага коммунист
В. Штеккер в феврале 1930 г. сделал от имени коммунистической
фракции запрос (подписанный также В. Пиком, В. Флорином,
Г. Шуманом, В. Кенненом и др.), в котором говорилось: «Повсю-
ду, где рабочие выступают в защиту своих прав... в дело вводится
полиция, с тем чтобы при помощи резиновых дубинок, револьве-
ров и пулеметов подавить голодные демонстрации рабочих и без-
работных. Действия полиции стали еще более жестокими после
запрещения демонстраций прусским министром внутренних дел
Гржезинским на всей территории Пруссии... Правительство Мюл-
лера — Зеверинга несет за это полную ответственность. Готово ли
оно признать свою вину за кровавые меры насилия против борю-
щегося рабочего класса?» 176 177 * Вот как выглядел ответ на интерпел-
ляцию, данный министром внутренних дел Зеверингом: «Импер-
ское правительство готово дать справку на запрос депутата
Штеккера и товарищей... В противоречащем истине утверждении
названной интерпелляции имперское правительство не видит де-
ловой постановки вопроса, поэтому оно отклоняет требование да-
вать объяснение по данному вопросу»17S.
Что мог еще сказать Зеверинг в ответ на разящие слова ин-
терпелляции коммунистической фракции? Не имея заслуживаю-
щих внимания контраргументов, он мог ответить на запрос лишь
формальным его отклонением. Через несколько дней последовала
новая интерпелляция коммунистических депутатов. Приведя ряд
новых фактов полицейского произвола, ее авторы повторили за-
прос: «Готово ли правительство признать ответственность за про-
водимый им курс жестокого подавления демократических прав
рабочих?»179 180 И на этот запрос последовал ответ Зеверинга, почти
слово в слово повторявший ответ на первый запрос.
В то же время усиливалась борьба трудящихся деревни.
В 1929 — начале 1930 г. в ряде районов страны (Восточная Прус-
сия, Померания и Мекленбург) вспыхнули забастовки сельскохо-
зяйственных рабочих. В январе — марте отмечались волнения
сельскохозяйственных рабочих в Галле-Мерзебурге 18°. Весной
176 Berthold L. Das Programm der KPD zur nationalen und sozialen Befreiung
des deutschen Volkes. Berlin, 1956, S. 66, 67.
177 DZA. Potsdam. Reichsministerium des Innern. Abt. P. 2000. Akten N 25 702,
L. 246.
Ibid., L. 250.
170 Ibid., L. 248.
180 «Аграрные проблемы», 1930, № 6-7, с. 145.
142
1930 г. повсеместно походили забастовки протеста против по-
пыток землевладельцев снизить заработную плату на 15—20%.
Выступления сельскохозяйственных рабочих нередко служили
толчком к крестьянскому движению.
Активную помощь трудящимся деревни оказывали промыш-
ленные рабочие. В Шварцбукё кильские рабочие помогли арен-
даторам воспрепятствовать распродаже с молотка их имущества.
5 января 1930 г. свыше 1000 южногерманских крестьян на совме-
стном с рабочими митинге приняли резолюцию с осуждением
аграрной политики правительства181. Массовой демонстрацией
завершился организованный коммунистами сбор рабочих и тру-
дящихся крестьян в Лютенбурге (Восточный Гольштейн), на ко-
торый прибыли рабочие Киля, Неймюнстера, Любека и Гамбурга.
Сбор и демонстрация проходили под лозунгами: «Долой крупное
землевладение!», «Землю — мелким и средним крестьянам!», «Да
здравствует совместная борьба рабочих и крестьян!», «Долой гра-
бительские методы Крестьянского банка!», «Мы защищаем Со-
ветский Союз!»182.
Полиция сурово расправлялась с крестьянами, поднимавшими
голос протеста против усиления гнета и эксплуатации. Многие
из участников крестьянских демонстраций были брошены в тюрь-
мы. Беспощадным репрессиям были подвергнуты активисты кре-
стьянского движения в Восточной Пруссии183. «...Если бедный
крестьянин сопротивляется,— говорил Э. Тельман в 1930 г.,— то
он испытывает силу полицейской дубинки, подобно коммунисту-
рабочему в городе»184.
В условиях роста классовой борьбы коалиционное правитель-
ство ускорило подготовку и принятие нового закона «О защите
республики»185 *. 4 декабря 1929 г. началось бурное обсуждение
законопроекта в рейхстаге. Страсти разгорелись до такой степени,
что заседание прерывалось несколько раз. 25 депутатов-комму-
нистов, смело критиковавших проект, были лишены права высту-
пать в прениях, 8 из них — на целую неделю 18в. Лишь на шестом
заседании, 18 марта 1930 г., законопроект был наконец принят
и получил силу закона187. За проект проголосовали 323 депута-
та, против — 41 (в том числе коммунисты)188.
Новый закон относил к числу «наказуемых действий» при-
надлежность к «антигосударственному обществу» или поддерж-
ку его; «пренебрежительное отношение» к веймарскому режиму,
181 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 226.
182 «Die Rote Fahne», 3.IX 1929.
183 «Klassenkampf», 24.1 1930.
184 Тельман Э. Боевые статьи и речи, с. 248.
185 Первый закон «О защите республики» вошел в силу 24.VII 1927 г. Срок
его действия закончился 22 июня 1929 г. (DZA. Potsdam. Reichsministerium
des Innern. Abt. P. 11°°. Akten N 25 639).
188 Horkenbach C. Das deutsche Reich von 1918 bis heute. Berlin, 1930, S. 293.
187 Verhandlungen des Reichstags, Bd 426, S. 3260.
188 DZA. Potsdam. Abt. P. 11°°. Akten N 25 639, L. 130, 133.
143
рейхспрезиденту, членам правительства, «призыв к насилию»
и т. д.
Даже буржуазная «Берлинер тагеблатт» вынуждена была
признать, что «новый законопроект идет дальше старого зако-
на» 189 190 191 192, поскольку каждый пункт закона в его новой редакции
мог быть теперь использован правительством и его органами
для преследования пролетарских организаций и революционно
настроенных рабочих. Не скрывая антикоммунистической на-
правленности нового закона, Зеверинг открыто заявил на одном
из заседаний рейхстага: «Мы должны разгромить коммунисти-
ческую партию. При помощи нового закона мы добьемся это-
го» 19°.
Одним из первых результатов вновь принятого закона было
продление запрета «всех собраний под открытым небом, вклю-
чая демонстрации, впредь... до особого распоряжения» 19‘. Вновь
участились жестокие полицейские преследования. Репрессиям
теперь подвергались не только члены КПГ и Коммунистического
союза молодежи, но и участники таких организаций, как Союз
молодых спартаковцев, Красный союз женщин и девушек,
«Красная помощь Германии», Межрабпом, «Пролетарская
служба здоровья», «Рабочая оборона», «Антифашистская моло-
дая гвардия» и многие другие ,92.
6 марта 1930 г. рабочие отмечали Международный день без-
работных. В тот день особенно беспощадно заработали поли-
цейские дубинки. В Берлине, в районе Гётештрассе и Грольман-
штрассе, по сообщению самой полиции, было применено огне-
стрельное оружие, в результате чего один участник демонстра-
ции был убит, 5 получили тяжелые увечья, 283 человека бро-
шены в тюрьмы. Десятками насчитывались избитые дубинками
и легко раненные1Э3. И этот факт был далеко не единичным.
Далеко не столь решительными были действия полиции по
отношению к реакционным силам страны, к проискам фаши-
стов.
Между тем фашистская опасность возрастала из месяца в
месяц. Пользуясь щедрой помощью монополистов, гитлеровцы
стремились перехватить для достижения своих целей недоволь-
ство масс политикой правительства и усиливавшимся наступле-
нием предпринимателей на их жизненный уровень. Субсидируе-
мые Тиссеном, Кирдорфом, Гугенбергом и другими магнатами
капитала, фашисты развернули неслыханную по своим масшта-
бам демагогическую кампанию, в результате которой приобрели
большое число новых сторонников. Это показали, в частности,
189 «Berliner Tageblatt», 19.IX 1929.
190 Verhandlungen des Reichstags, Bd 426, S. 3190.
191 Landeshauptarchiv Brandenburg. Rep. 30, Tit. 90, Lit. D, N 6, Bd 2, L. 104.
192 DZA. Potsdam. Reichsministerium des Innern. Abt. P. 20°°. Akte N 25702,
L. 277.
198 Landeshauptarchiv Brandenburg. Rep. 30, Tit. 90, Lit. D, N 6, Bd 2, 375,
L. 97—98.
144
происходившие в начала 1930 г. выборы в муниципальные орга-
ны *94. В конце 1929 г. файщсты располагали в Берлине 900 орга-
низаторами уличных и заводских ячеек. То же самое наблюда-
лось и в других больших горддах Германии. В том году в стране
проходило ежедневно не менее 100 собраний, организуемых фа-
шистами * 195 * 197.
В духе требований монополистической буржуазии был решен
в то время и вопрос о новом репарационном плане — «плане
Юнга», принятом взамен «плана Дауэса». По новому «плану»
выплата репараций растягивалась на 59 лет, но это мало беспо-
коило германских империалистов, для них было важно умень-
шить ежегодные платежи, а по плану Юнга они значительно со-
кращались Фактически упразднялся контроль за перевоору-
жением Германии. Серьезным изменениям подвергся порядок
взимания репараций. Теперь репарации выплачивались только
за счет прибылей железных дорог и государственного бюджета.
Отчисления из прибылей промышленности отменялись. Это озна-
чало, что германская буржуазия полностью освобождалась от
участия в погашении репараций. 30 августа 1929 г. участники
международной конференции в Гааге подписали соглашение о
досрочной эвакуации Рейнской области.
12 марта 1930 г. вопрос о принятии «плана Юнга» обсуждал-
ся на заседании рейхстага. Выступивший перед окончательным
голосованием проекта резолюции Г. Мюллер заявил, что, хотя
никто не может предсказать все последствия применения нового
репарационного плана, правительство выступит против любой
попытки «вызвать политическое беспокойство» в Германии. «Пра-
вительство достаточно сильно,— пригрозил он,— чтобы противо-
действовать разрушительным тенденциям и в корне подавить
их» ,97. Закон о «плане Юнга» был принят большинством в 277
голосов против 169 при 13 воздержавшихся198.
Так с помощью американских империалистов в годы пребы-
вания у власти правых лидеров СДПГ германская буржуазия
решила вопросы, весьма важные для воссоздания военной мощи
Германии: окончательно избавилась от контроля западных дер-
жав за развитием германской промышленности и добилась осво-
бождения немецких монополий от репарационных тягот. Боль-
шое значение для усиления военной мощи Германии имела до-
срочная эвакуация Рейнланда.
В то же время положение верхушки СДПГ все больше ослож-
нялось. Связанные с наступлением мирового экономического
1,4 Германская история в новое и новейшее время, т. 2, с. 141.
195 Германикус. Германский национал-фашизм. М., 1931, с. 27—28.
*” См.: План Юнга и Гаагская конференция 1929—1930 гг. Документы и ма-
териалы. М., 1931, с. 68—83, 103—105; Тельман Э. Германская революция
сметет «план Юнга». М., 1930, с. 6, 11—12.
197 Verhandlungen des Reichstags, Bd 427, S. 4172.
198 Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 341.
145
кризиса перемены в хозяйственной жизни страны беспощадно
опрокинули все мудрствования их теоретиков. С неопровержи-
мой силой экономический кризис подтвердил основополагающие
выводы марксистско-ленинской теории о неустранимое™, даль-
нейшем росте и обострении капиталистических противоречий
эпохи империализма. Лидеры СДПГ оказались в сущности меж-
ду молотом и наковальней. С одной стороны, с каждым месяцем
падал их авторитет в массах, для которых все яснее вырисовы-
валась антирабочая сущность политики коалиционного прави-
тельства. С другой стороны, все возрастающее забастовочное
движение, потеря влияния реформистов на массы и неспособ-
ность правительства справиться с затруднениями, вызванными
экономическим кризисом, обесценивали в глазах правящих кру-
гов буржуазии деятельность министров-социалистов. В печати
и в рейхстаге стали раздаваться голоса представителей буржу-
азных партий о «неэффективности» социал-демократических ре-
цептов оздоровления экономики, сквозила тоска по «сильной
власти»199 200 201. На этой почве усиливались разногласия между со-
циал-демократической фракцией и правительством, с одной сто-
роны, и буржуазными фракциями парламента — с другой, осо-
бенно по финансовым вопросам. Все более настойчиво предста-
вители буржуазных партий в правительстве и рейхстаге требо-
вали дальнейшего снижения расходов на социальные нужды,
уменьшения налогов на имущие классы и увеличения их на то-
вары народного потребления. Правительство под давлением бур-
жуазии предприняло очередное повышение пошлин на сумму
525 млн. марок, но промышленные и финансовые магнаты, не
довольствуясь этим, потребовали нового снижения пособий по
безработице. В связи с этим возникли разногласия внутри самой
социал-демократической фракции. Мюллер, Зеверинг и некото-
рые другие члены фракции высказались за безоговорочное удов-
летворение этого требования буржуазии, большинство же соци-
ал-демократической фракции, опасаясь дальнейшей утраты по-
зиций СДПГ в массах, выступили против 29°.
Так в стране создалась ситуация, когда, по словам нового
министра иностранных дел Ю. Курциуса2<н, «не оставалось ни-
199 Так, например, крупный промышленник и видный деятель народной пар-
тии Э. Кирдорф в статье «Требования момента», опубликованной в октяб-
ре 1929 г., призывал к сплочению буржуазных партий и прекращению со-
трудничества с социал-демократией. В том же месяце председатель партии
Центра прелат Л. Каас заявил о готовности его партии «к переменам»,
а председатель фракции Центра Г. Брюнинг уже вел закулисные перегово-
ры с представителями рейхсвера и другими консервативными кругами о
формировании нового правительства («Berliner Borsenzeitung», 16.Х 1929;
«Deutsche Allgemeine Zeitung», 17.X 1929; Bruning H. Memoiren 1918—
1934. Stuttgart, 1970, S. 445).
200 Stampfer Fr. Die ersten 14 Jahre der deutschen Republik. Offenbach, 1947.
S. 561—563.
201 Назначен на этот пост после смерти Штреземана, последовавшей в октяб-
ре 1929 г.
146
каких сомнений в том, Что рейхспрезидент и его окружение ста-
ли желать освободиться \рт социал-демократического руковод-
ства имперским правительством» 202. Курциус пишет о событиях
так, как они выглядели внешне и как они представлялись ему.
Но в его рассуждениях отсутствовало главное, без чего нельзя
понять действительную причину позиции, занятой Гинденбур-
гом,— решающее влияние на его действия монополий, подлинных
хозяев веймарского государства, пытавшихся устранением лиде-
ров СДПГ от власти разрешить многие острые проблемы и труд-
ности, вызванные кризисом. «В настоящее время,— писал Э. Тель-
ман,— нет места для каких-либо сомнений относительно того, что
при свержении правительства Г. Мюллера мы... имели... действи-
тельно пинок буржуазии, положивший конец периоду коалици-
онной политики в общегерманском масштабе» 203.
Правительственный кризис разразился еще в конце февра-
ля— начале марта 1930 г. 7 марта ушел в отставку президент
рейхсбанка Шахт. Это послужило сигналом для ухода из прави-
тельства его единомышленников. Спустя несколько дней министр
финансов Мольденгауэр заявил, что он и другие представители
народной партии больше не желают сотрудничать с социал-де-
мократами. К ним немедленно присоединились представители
партии Центра. Поводом для этих заявлений послужили вновь
вспыхнувшие разногласия по вопросу страхования безработных.
Буржуазные партии настаивали в целях «выравнивания» бюд-
жета на сокращении пособий по безработице путем уменьшения
той части взносов, которая выплачивалась государством и пред-
принимателями (при сохранении в прежнем объеме части, вы-
плачиваемой трудящимися). Профсоюзы под нажимом масс вы-
ступили против под тем предлогом, что это «приведет к пони-
жению производительности труда» 204. Правительство Мюллера
на этот раз не посмело занять определенную позицию и тем са-
мым вызвало недовольство буржуазии.
Впоследствии правые социал-демократы, стремясь восстано-
вить свое влияние на массы, подорванное их вероломными дей-
ствиями в годы канцлерства Мюллера, заявляли, что разногла-
сия по вопросу страхования безработных будто бы явились при-
чиной отставки правительства. В действительности же это была
лишь одна из причин смены правительства. Главная причина
распада «коалиции» заключалась не в этой малосущественной
стычке (столь обычной для парламентской практики Веймар-
ской Германии), а в том, что правительство Мюллера и верхуш-
ка СДПГ по указанным выше причинам быстро утрачивали свое
влияние на массы и поэтому теряли ценность в глазах монопо-
202 Curtius J. Sechs Jahre Minister der deutschen Republik. Heidelberg, 1948,
S. 161—162.
203 Тельман Э. Компартия Германии на подъеме. М., 1931, с. 12.
204 Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 342; Geschichte der deutschen Arbei-
terbewegung, Bd 4, S. 237.
147
листической буржуазии, стремившейся к тому же к постепенному
устранению парламентского строя и к установлению такого ре-
жима в стране, который надежно обеспечивал бы ее господство
и ее интересы в новых условиях — в условиях мирового эконо-
мического кризиса.
27 марта 1930 г. правительство Г. Мюллера ушло в отставку.
Гинденбург пригласил лидера партии Центра Брюнинга и пору-
чил ему сформировать новое правительство.
Так закончило свою деятельность правительство «большой
коалиции». Эта деятельность начиналась в период временной
частичной стабилизации капитализма, заканчивалась в годы ми-
рового экономического кризиса. Пребывание у власти правых
лидеров СДПГ ничего не изменило в социальном существе и
классовой структуре веймарского буржуазного государства.
Коалиционное правительство оказалось таким же послушным
орудием в руках монополистического капитала, каким были и
предшествующие «чисто буржуазные» правительства. Тем самым
падение кабинета Г. Мюллера нанесло сокрушительный удар по
версии социал-демократического «третьего пути». «Пребывание
лидеров СДПГ у власти в коалиции с партиями крупной буржуа-
зии,— говорится в восьмитомном труде историков ГДР,— ни в
малейшей степени не изменило империалистического характера
государственной власти и не создало никаких демократических
гарантий. Напротив, финансовый капитал благодаря этому по-
лучил после Ноябрьской революции возможность не только со-
хранить, но и усилить свою власть. Коалиционное правительство
неизменно поддерживало требования буржуазии и так же неиз-
менно отступало перед реакцией. Коалиционная политика за-
вершилась крахом пресловутого «третьего пути!» 205.
205 Geischichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 237.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА
«МЕНЬШЕГО ЗЛА»
Начало деятельности правительства Брюнинга
и позиция лидеров СДПГ
Отставка коалиционного правительства была вызвана отнюдь
не недостатком усердия министров социал-демократов или отхо-
дом лидеров СДПГ от оппортунистической политики, а главным
образом тем, что германская империалистическая буржуазия в
условиях обострявшегося экономического кризиса взяла курс на
ликвидацию остатков демократических свобод и установление
своей открытой диктатуры, а социал-демократическая верхушка
через своих представителей в правительстве не могла успешно
решать эти задачи, не растеряв окончательно своего влияния на
массы. Именно из опасения потерять влияние на массы мини-
стры социал-демократы под конец их пребывания у власти отка-
зались одобрить дальнейшее сокращение государственных рас-
ходов на пособия по безработице, на чем настаивали буржуаз-
ные партии. Это опасение разделяли и правящие крути бур-
жуазии.
Надо сказать, что лидеры социал-демократии и на этот раз
оправдали расчеты монополистических кругов буржуазии. И по-
сле отставки правительства Мюллера они продолжали осуще-
ствлять прежнюю политику соглашения с буржуазией, но уже
под другими лозунгами, под флагом политики «меньшего зла»
и политики «терпимости». Сущность этой формы классового со-
трудничества сводилась к утверждению, что, поскольку главным
злом является фашизм, надо мириться, «терпеть» любое сфор-
мированное парламентским путем буржуазное правительство,
активно сотрудничать с ним и не допускать его падения. Такая
политика, с одной стороны, делала возможным беспрепятствен-
ное проведение буржуазными правительствами реакционных ме-
роприятий, подготовку к установлению открытой диктатуры фи-
нансового капитала, а с другой-г-дезорганизовала массы, тор-
мозила борьбу трудящихся за свои права и улучшение мате-
риального положения.
Для проведения оппортунистической политики верхушка
СДПГ располагала широкой возможностью и после отставки
правительства «большой коалиции». Ее представители продол-
149
жали оставаться у кормила государственной власти в Пруссии.
Как и прежде, отправляли свои обязанности полицей-президент
Берлина Цергибель, министры и 22 полицей-президента члены
СДПГ в земельных государствах. Под влиянием СДПГ находи-
лись профсоюзы и другие массовые организации рабочего класса.
Десятки тысяч социал-демократических функционеров продол-
жали работать в государственном аппарате, в муниципальных
учреждениях, в профсоюзах и на предприятиях. Социал-демокра-
тические фракции в парламентах утверждали представляемые
буржуазными правительствами бюджеты, вотировали чантирабо-
чие законы и т. д. Преодолев шок, вызванный отставкой прави-
тельства Мюллера, лидеры СДПГ вскоре сами стали заявлять
о «назревшей необходимости» для СДПГ перейти на положение
оппозиционной партии, а приход к руководству партии Центра
сочли «своевременным и полезным». Г. Мюллер не только при-
ветствовал назначение нового правительства, но и сделал под-
хваченное буржуазными газетами заявление, в котором подчер-
кивалось особое значение сотрудничества в рейхстаге СДПГ и
католического Центра для успешной деятельности каждого обще-
германского правительства на протяжении всего периода со вре-
мени окончания первой мировой войны *.
Утверждение 30 марта 1930 г. указом президента нового пра-
вительства, возглавленного лидером партии Центра Генрихом
Брюнингом, явилось, по справедливой оценке Г. Матерна, «вы-
ражением такого сдвига в соотношении сил в лагере буржуазии,
в результате которого реакционное крыло тяжелой индустрии
открыто и грубо стало осуществлять свою военную политику»1 2.
По своему партийному составу кабинет Брюнинга отличался от
предыдущего тем, что в нем не была представлена СДПГ. Са-
мые важные посты оказались в руках представителей партии
Центра (канцлер — Г. Брюнинг, министры — А. Штегервальд,
Т. Жерард). Из других партий в правительство вошли предста-
вители Народной партии (Ю. Курциус), Немецкой демократиче-
ской партии (Г.-Д. Дитрих), Национальной (М. Шилле), а так-
же представитель генералитета рейхсвера В. Тренер. Правитель-
ство Брюнинга поддерживали хозяева «И. Г. Фарбениндустри»,
АЭГ, Немецкого банка и часть рейнско-вестфальской индустрии,
объединявшейся вокруг концернов П. Клекнера и О. Вольфа.
Покровительство со стороны этих кругов Брюнингу, однако, не
помешало им выделять средства в распоряжение гитлеровской
партии, являвшейся своеобразным стратегическим резервом мо-
нополистической буржуазии, орудием установления открытой
1 Об этом Г. Мюллер писал в статье, опубликованной одновременно (4 янва-
ря 1931 г.) в американских газетах «March of Events», «Los Angeles Exami-
ner», и др.
2 Matern H. Deutschland in der Periode der Weltwirtschaftskrise 1929—1933.
Der Kampf der KPD um Aktionseinheit der Arbeiterklasse. Berlin, 1956, S.
15—16.
150
диктатуры финансового капитала, для которой в то время еще
не созрели условия.
Христианско-демократическая партия Центр более других
партий отвечала требованиям, которые правящие круги герман-
ской буржуазии могли в то время предъявлять правительствам.
В условиях углублявшегося экономического кризиса и прогрес-
сирующей потери влияния правых социал-демократов на массы
они рассчитывали иметь в лице католической партии Центра
очень удобное и еще достаточно сильное орудие своей политики.
Как отмечал Э. Тельман, ценность этой партии для монополи-
стической буржуазии заключалась в том, что она «разговорами
о христианском народном сообществе», о «народном государст-
ве», о «нравственной идее права» и т. п. стремилась затушевать
классовый характер капиталистического общества3. «Это —
единственная партия крупной буржуазии,— делал вывод
Э. Тельман,— с определенной стабильной массовой базой. При-
меняя демагогию, она оказывала и оказывает большое влияние
на широкие массы христианских рабочих и на молодежь»4.
Правительство Брюнинга не располагало большинством в
рейхстаге и поэтому целиком зависело от президента и его окру-
жения. Глава «президиального» кабинета Б|рюнинг был дове-
ренным лицом Гинденбурга, одним из руководителей правого
крыла партии Центра, убежденным монархистом, близким
другом рурского промышленного магната Рейша и генерала
рейхсвера К. Шлейхера5. В кругах буржуазии Брюнинг по-
лучил импонировавшее ему прозвище «канцлера с железными
нервами», среди трудящихся его чаще называли «канцлером
голода».
В опубликованной после прихода к власти правительственной
программе Брюнинг, стремясь заручиться поддержкой буржуаз-
ных партий и СДПГ, заявил, что, хотя новое правительство не
связано с какой-либо партией, оно не оставит без внимания су-
ществующие в стране политические силы, представленные в
рейхстаге. С их помощью будет предпринята решительная по-
пытка осуществить «неотложные задачи». Наряду с общими
декларативными пунктами, содержавшими обещания «охранять
мир», обеспечивать «всеобщее благоденствие» и т. п., программа
фиксировала внимание и на конкретных целях германской импе-
риалистической буржуазии. К ним относились: «равноправие
Германии в вопросе вооружений», введение новых массовых на-
логов, снижение затрат на социальное страхование с целью
3 Тельман. Э. Центр — ведущая партия германской буржуазии.— В кн.: Кри-
зис капитализма и церковь. М., 1932, с. 13.
4 «Die Internationale». Zeitschrift fur Praxis und Theorie des Marxismus, 1932,
H. 1, S. 7.
s Luther H. Vor dem Abgrund (1930—1933). Berlin, 1964, S. 116, 128 ff.; Gre-
bing H. Geschichte der deutschen Parteien. Miinchen, 1963, S. 169; Badia G.
La fin de la Republique Allemande (1929—1933). Paris, 1958, p. 31.
151
«санирования кассовой недостачи» и др.6 Называя некоторые из
этих мер «трагичными» и «вынужденными», программа призы-
вала дополнить их «усилиями, направленными на обеспечение
экономии, бережливости, хозяйского подхода» к работе на про-
изводстве и т. д. «Партийно-политические соображения,— гово-
рилось в документе,— должны отойти на задний план. Лишь
деловой подход к программе обеспечит лучшее будущее для не-
мецкого народа»7. Хотя в программе уже содержался намек на
то, что правительство намерено управлять, не считаясь с парла-
ментом, большинством его депутатов она была одобрена. Бур-
жуазные партии и правые лидеры СДПГ еще надеялись на со-
хранение буржуазного парламентаризма, многие из них верили
обещанию канцлера считаться с рейхстагом.
В социал-демократической печати, еще недавно выступавшей
с критикой правительства Брюнинга8 9 * 11, появились статьи, в кото-
рых говорилось о пользе сотрудничества «всех классов обще-
ства», звучал призыв к «благоразумию» и «терпению». «Обстоя-
тельства складываются так, что пребывание в течение некоторого
времени у власти правительства Брюнинга является необходи-
мым,— писала «Форвертс» в апреле 1930 г., т. е. в то время,
когда с ее страниц еще не сошли критические реплики по адресу
этого правительства ’. Один из правых лидеров СДПГ, министр-
президент Пруссии Браун, когда его спросили, почему он не го-
лосовал против вотирования доверия имперскому правительству,
ответил, что, поскольку есть надежда на благожелательное от-
ношение Брюнинга к прусскому кабинету, он, Б)раун, не допу-
стит, чтобы по его вине пало новое правительство ‘°. Правобур-
жуазная «Фоссише цайтунг» писала в то время, что руководство
СДПГ избегает всего, что могло бы привести к падению кабине-
та Брюнинга
Однако иллюзии, которые питали некоторые круги буржуа-
зии и правые социал-демократы в отношении нового правитель-
ства, очень скоро рассеялись. Приход его к власти оказался на-
чалом резкого упадка буржуазного парламентаризма в Германии.
Не имея на своей стороне большинства в рейхстаге, это прави-
тельство стало управлять страной с помощью чрезвычайных за-
конов, подготовляемых правительством и издаваемых президен-
том на основании статьи 48 Веймарской конституции.
Первый чрезвычайный закон был подготовлен правитель-
ством Брюнинга в мае — июне 1930 г. Законопроект предусмат-
6 DZA. Potsdam, Biiro des Reichsprasidenten. Abt. В, Tit. Ill, Gruppe 1, Bd 3,
L. 65.
7 Ibidem.
8 «Sozialdemokratische Parteikorrespondenz», 1930, N 5, S. 275; «Gesellschaft»,
1930, N 5, S. 392.
9 «Vorwarts», 7.IV 1930.
19 «Die Rote Fahne», 16.IV 1930.
11 «Vossische Zeitung», 13.IV 1930.
152
ривал сокращение заработной платы служащим, низшим и сред-
ним чиновникам (на 4—8%), снятие кризисных пособий, сниже-
ние пособий по безработице и инвалидам войны, повышение
взносов рабочих на социальное страхование (при одновремен-
ном уменьшении доли взносов государства на эти цели на
250 млн. марок), увеличение пошлин на минеральные масла и
табак, введение новых косвенных и прямых налогов, больно уда-
рявших по бюджету трудящихся (налог на холостяков, поголов-
ный налог, налог на сахар и др.) 12. Этими и другими мерами
правящие круги германской буржуазии и выполнявшее их волю
правительство Брюнинга рассчитывали ликвидировать возра-
ставший с каждым месяцем государственный дефицит и оградить
капиталистическую экономику от ударов экономического кризи-
са с помощью субсидий за счет государственного бюджета.
Как отнеслись к законопроекту лидеры социал-демократии?
В то время как депутаты-коммунисты подвергли проект резкой
критике13, члены социал-демократической фракции выступили с
«компромиссной программой действий»14 15. От правительственной
программы последняя отличалась лишь некоторыми, неконкрет-
ными в большинстве случаев предложениями, отражавшими
требования трудящихся. К числу таких предложений относились:
«всеобщее понижение цен», «модернизация почтового и телефон-
ного дела», «освобождение общин от тягот социального обеспе-
чения», «8-часовой рабочий день», «сокращение расходов на во-
енные цели», «увеличение налогов на наиболее высокие прибы-
ли» ". Предложения лидеров СДПГ не были приняты ни
правительством, ни рейхстагом.
Когда в середине июля завершалось рассмотрение правитель-
ственного законопроекта, социал-демократическая фракция одо-
брила статью 1, предусматривавшую повышение налога на до-
ходы, но не решилась поддержать статью 2, вводившую ненави-
стный трудящимся поголовный налог. Против законопроекта в
целом единодушно высказались коммунисты. Против его приня-
тия выступила и часть правых группировок, считавшая програм-
му Брюнинга «недостаточно решительной».
Однако Брюнинг, уже имевший на руках полномочия Гинден-
бурга на роспуск рейхстага, после отклонения большинством
выступавших депутатов законопроекта заявил, что он забирает
с собой предложения правительства с тем, чтобы осуществить
их с помощью чрезвычайных законов. 17 июля был опубликован
чрезвычайный указ, а 18 июля рейхстаг большинством голосов
(236 против 221) признал действия правительства лишенными
12 ЦГАОР СССР, ф. 5667, on. 1, д. 95; Zwei Jahre Briining-Diktatur. [Berlin,
1932], S. 11, 30, 38; Berthold L. Das Programm der KPD zur nationalen und
sozialen Befreiung des deutschen Volkes vom August 1930. Berlin, 1956, S. 70,
13 Verhandlungen des Reichstags, Bd 428, S. 6387, 6512.
14 «Die Rote Einheitsfront», 1930, Juli, N 2.
15 Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 343.
153
законной силы16. В тот же день Гинденбург распустил рейхстаг
на основании статьи 48 конституции. Новые выборы в герман-
ский парламент были назначены на 14 сентября 1930 г.
Вслед за этим чрезвычайный декрет был введен в действие.
Но это был лишь первый в длинном ряде других, изданных при
правительстве Брюнинга аналогичных законов, шаг за шагом
ликвидировавших завоевания трудящихся — результат многих
лет их упорной борьбы.
Действия Гинденбурга и правительства были противозакон-
ными даже с точки зрения Веймарской конституции, поскольку
последняя предусматривала применение статьи 48 лишь в слу-
чае угрозы «нарушения общественной безопасности». В это вре-
мя не было никаких признаков такого рода «угрозы». Как отме-
чала «Роте Фане», голосование в рейхстаге было использовано
правительством Брюнинга лишь как предлог для перехода к дик-
тату чрезвычайного законодательства 17.
* * *
Реакционные меры правительства Брюнинга, проводившиеся в
условиях углублявшегося экономического кризиса, вели к даль-
нейшему непрерывному и прогрессирующему ухудшению усло-
вий труда и жизненного уровня рабочего класса. Реальная зара-
ботная плата в 1930 г. по отношению к 1929 г. уменьшилась на
9% 18- Все большее число рабочих принуждалось к сверхуроч-
ным работам, возрастала интенсификация труда. Число безра-
ботных к общему числу работавших в 1930 г. составляло 22,7%
(в 1929 г.— 14,6% )19. Непрерывно повышались цены на продук-
ты питания. Возрастали налоги на предметы потребления. Уси-
ление эксплуатации рабочих приводило к росту несчастных слу-
чаев на производстве. За 1929—1930 гг. число занятых рабочих
в Германии уменьшилось на 25% и на 25% возросло число не-
счастных случаев на производстве20. На почве голода, лишений,
жилищной неустроенности возрастало число самоубийств.
Резко ухудшалось положение городских средних слоев. По-
нижение заработной платы рабочих и жалованья служащим и
чиновникам, рост безработицы самым непосредственным обра-
зом влияли на положение ремесленников и кустарей. В 1930 г.
оборот в ремесленном производстве упал на 1,5 млрд, марок, в
розничной торговле — на 3 млрд. В одном лишь 1930 г. от 30 тыс.
16 DZA. Potsdam. 20°°, Akten, N 25 702, L. 350.
17 «Die Rote Fahne», 18.VII 1930.
J8 Archiv des Institute fiir Marxismus-Leninismus beim ZK der SED. Berlin,
N 10/146, L. 84—85; «Коммунистический Интернационал», 1931, № 10-11,
с. 46.
19 Kuczinsky J. Die Geschichte der Lage der Arbeiter in Deutschland, Bd I, Ber-
lin, 1954, S. 236.
20 Berthold L. Op. cit., S. 51.
154
до 40 тыс. ремесленников и кустарей обанкротились и потеряли
источник своего существования21.
Снижение жизненного уровня городских жителей все больше
сказывалось на положении деревни. С каждым месяцем возра-
стали трудности сбыта сельскохозяйственной продукции. По этой
же причине еще больше увеличилась крестьянская задолжен-
ность. С 1928 по 1930 г. она выросла на 800 млн. марок22. В кон-
це 1930 г. долги крестьян составляли уже 11,7 млрд, марок.
Большая часть их падала на мелких и средних крестьян. Возрос-
ло число крестьянских хозяйств, продаваемых за долги с мо-
лотка.
Уже первые мероприятия кабинета Брюнинга показывали,
что к власти пришло правительство оголтелых империалистов и
реакционеров, стремившихся свести на нет значение представи-
тельных органов и максимально расширить в интересах монопо-
листического капитала роль президента и «президиального» ка-
бинета. Однако даже после издания чрезвычайного указа анти-
народная политика этого правительства не встречала со стороны
лидеров СДПГ серьезного сопротивления. В дальнейшем они
открыто поддерживали правительство Брюнинга, которое они
рассматривали как преграду к установлению более реакционно-
го, фашистского строя. Это была пресловутая политика «мень-
шего зла», политика «терпимости» якобы в целях недопущения
прихода к власти Гитлера.
Ошибочно считая фашизм следствием радикализации мелкой
буржуазии, происходившей под влиянием экономического кри-
зиса, и отказываясь видеть в нем главную ударную силу моно-
полистического капитализма, правые лидеры СДПГ рассчитыва-
ли предотвратить приход Гитлера к власти путем сохранения и
укрепления союза социал-демократии с партиями «умеренного»
крыла буржуазии, к которому относили партию Центра, народ-
ную и демократическую партии. Преследуя эту цель, они мири-
лись с мерами чрезвычайного законодательства и потерей зна-
чительной части социальных достижений, так как считали их
неизбежными и необходимыми в условиях развертывавшегося
экономического кризиса.
Выступая, как и прежде, с позиций буржуазной легальности
и буржуазного парламентаризма, они без долгих колебаний со-
гласились на ограничение демократических установлений Вей-
марской конституции, в чем теперь особенно нуждалась герман-
ская буржуазия, стремившаяся любыми мерами удержать в по-
виновении рабочий класс и за его счет преодолеть все тяготы
экономического кризиса. После того как кризис пойдет на убыль,
рассуждали реформисты, примкнувшие к нацистам избиратели
вернутся к своим традиционным партиям и буржуазно-парламен-
тарная система вновь войдет в свое привычное русло.
21 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 245.
22 Ibid., S. 245.
155
Так обосновывалась теория «меньшего зла» и обусловленная
ею политика терпимости. Эта теория была несостоятельной во
Всех отношениях. Она не вела и не могла вести к спасению Вей-
марской республики. Каждый новый шаг правительства Брю-
нинга разрушал какую-то часть веймарской демократии и шел
на пользу антидемократическим силам, играл на руку нацистам.
Именно теория и политика «меньшего зла» помешала объеди-
ниться рабочему классу и всем другим демократическим силам
страны для совместной борьбы против фашизма в то время,
когда он был еще недостаточно силен и существовала реальная
возможность преградить ему путь к власти. Однако такая пре-
града могла быть поставлена лишь в том случае, если бы СДПГ
и реформистские профсоюзы объединили свои силы с силами
коммунистов и создали таким путем прочный костяк широкого
антифашистского фронта.
Однако лидеры СДПГ не стали на путь создания такого
антифашистского фронта. Они предпочли ему путь широкой под-
держки правительства Брюнинга, путь фактической коалиции с
буржуазными партиями. Полную поддержку оказали Брюнингу
социал-демократы, занимавшие руководящие посты в земельных
Правительствах. Важной опорой «президиального» правитель-
ства стало возглавлявшееся социал-демократами прусское пра-
вительство. Его глава О. Браун многими годами позднее сле-
дующим образом истолковывал сущность и причины политики
«меньшего зла». Он писал, что германские социал-демократы,
«сойдя с кареты государственной власти и передав бразды прав-
ления Брюнингу, все же должны были бежать рядом с каретой
и таким образом оберегать ее, чтобы она не соскользнула в без-
дну реакции... Политика терпимости была не очень удобной,—
резюмировал Браун,— но в тогдашних условиях она была ре-
альной политикой.  Это было меньшее зло»23. Так выглядело
объяснение Брауном капитуляции руководителей социал-демо-
кратии перед правительством, ставшим на путь чрезвычайных
указов, на путь реакции.
Попытки лидеров СДПГ примирить трудящихся с режимом
чрезвычайных законов, как правило, заканчивались провалом.
Развертывавшееся под руководством КПГ и РПО стачечное
движение в стране опрокидывало расчеты лидеров -СДПГ, пока-
зывало действительное отношение рабочего класса к правитель-
ству Брюнинга и проводимой им политике.
Коммунистическая партия прилагала немало усилий, чтобы
сплотить массы в борьбе против угрозы фашизма и наступления
реакции на экономические и политические права трудящихся.
Но призывы КПГ к единству действий, с которыми они обраща-
лись к СДПГ, встречали ожесточенное сопротивление ее правых
лидеров.
23 Braun О. Von Weimar zu Hitler. Hamburg, 1949, S. 179.
156
Однако развертывавшееся под руководством КПГ и РПО
стачечное движение в стране, направленное против усиливавше-
гося гнета монополий, опрокидывало расчеты лидеров СДПГ.
Начавшаяся еще весной 1930 г. борьба рабочих еще больше
усилилась в последующие месяцы того года. В первой половине
мая 1930 г. объявили забастовку более 600 тыс. немецких ме-
таллистов. Причиной забастовки были снижение заработной
платы и отказ от рассмотрения вопроса о сокращении рабочего
дня, который во многих случаях длился от 52 до 57 часов в неде-
лю. Наиболее активная роль в развернувшейся борьбе принад-
лежала рабочим металлургической промышленности Саксонии,
Рура и Берлина. Стачки здесь охватили 530 тыс. рабочих24.
Сотнями насчитывались забастовки на предприятиях химиче-
ской, железоделательной и текстильной промышленности. Повсе-
местно в передних рядах стачечников выступали коммунисты.
Организуя борьбу трудящихся против наступления предприни-
мателей и реакционной политики правительства, КПГ настойчи-
во добивалась создания единого фронта немецкого рабочего
класса25. Выдающимся примером борьбы германского рабочего
класса, основанной на применении тактики единого фронта и
проходившей под руководством КПГ, была уже упоминавшаяся
выше стачка рабочих медеплавильных заводов Мансфельда
(весна — лето 1930 г.)26. Еще 19 апреля 1930 г. мансфельдский
концерн по добыче меди, сославшись на трудности реализации
продукции, потребовал от представителей профсоюзов снижения
заработной платы на 15%, сокращения объема работ на шахтах
и увольнения значительного числа рабочих 27. Руководители ре-
формистских профсоюзов без промедления объявили требования
предпринимателей «законными». Пытаясь вместе с тем пред-
стать в глазах масс защитниками их интересов, они выразили
пожелание, чтобы сокращение объема работ было проведено по-
сле пасхальных дней и с участием представителей производст-
венных советов. В конечном счете реформисты согласились и на
сокращение заработной платы, но для сохранения престижа про-
сили посчитаться с их требованием — осуществить его постепен-
но и в «ином размере». Поскольку рабочие не соглашались без
боя на снижение заработной платы, районный руководитель
союза рабочих горнодобывающей промышленности Реддигау
вынужден был вначале заявить о своем несогласии с требова-
ниями дирекции, но вслед за тем, очевидно желая смягчить
«протест», заверил предпринимателей, что, поскольку забойщи-
ки зарабатывают значительно больше, чем это предусмотрено
тарифом, профсоюз ничего не будет иметь против, если сокра-
24 «Deutsche Allgemeine Zeitung», 21.V 1930.
25 «Die Rote Fahne», 20.V, 15.VI 1930.
26 Подробное изложение событий, относящихся к этой стачке, см. в кн.:
Imig W7. Der Streik der Mansfelder Arbeiter im Jahre 1930. Berlin, 1957.
27 Ibid., S. 20, 21.
157
щение коснется сверхтарифной заработной платы28. Однако
предпринимателей компромиссное решение не устраивало, и они
продолжали настаивать на сокращении тарифной заработной
платы. В ответ на это Реддигау заявил: «Если рабочие согла-
сятся на сокращение заработной платы, то профсоюзы не будут
противодействовать»29. Этот «нейтралитет» вождей реформист-
ских профсоюзов на деле означал активную помощь предприни-
мателям, поскольку он ставил лицом к лицу с ними рабочих, тре-
бования которых профсоюзы не поддерживали. Социал-демокра-
тическая печать в то время всячески пыталась дезориентировать
рабочих, заявляя в числе прочего, что государственный арби-
траж «не допустит произвола предпринимателей».
Все эти действия реформистов не только не мешали, но, на-
против, помогали руководителям мансфельдского концерна в
осуществлении их намерений. Воспрепятствовать этим намере-
ниям могла лишь решительная, руководимая революционными
вождями борьба рабочих. И такая борьба вскоре развернулась.
26—28 апреля в Галле состоялась окружная конференция КПГ,
на которой обсуждались (по докладу В. Кённена) вопросы прак-
тической подготовки борьбы мансфельдских рабочих.
Проведенные во многих округах собрания рабочих, а также
конференция РПО в Гельбре (открылась 27 апреля) приняли
резолюции в духе решений партийной конференции. В этих ре-
шениях поведение реформистских вождей получило суровое
осуждение подавляющего большинства участников собраний.
Конференция РПО потребовала отмены принудительной сверх-
урочной работы и воскресных смен, введения 7-часового рабоче-
го дня при сохранении прежней заработной платы и реальных
мер по оказанию помощи безработным. В специально принятом
воззвании конференция призвала рабочих Мансфельдского ок-
руга к проведению массовой политической забастовки в день
1 Мая30. Этот призыв получил широкий отклик. Первыми заба-
стовали рабочие шахты «Витцум», их примеру последовали ра-
бочие медных и латунных предприятий в Хеттштадте, горняки
Вольшафта, Коххютте, Зильберхютте и многих других пунктов
округа. Налицо имелись предпосылки для поголовного вовлече-
ния в политическую стачку всех рабочих, но этому помешали
правые социал-демократы и лидеры реформистских профсоюзов,
выступившие против забастовки в день 1 Мая. Часть рабочих,
находившихся под их влиянием, еще не верили в то, что концерн
резко понизит им заработную плату.
Однако уже в середине мая было объявлено официально о
предстоящем с 1 июня сокращении заработной платы на 15%.
Это вызвало бурю негодования среди рабочих. Правые вожди
СДПГ и реформистских профсоюзов всячески пытались удер-
28 Imig W. Op. cit., S. 24.
29 Ibid., S. 25.
’° «Klassenkampf», 2.V 1930.
158
жать мансфельдских рабочих от забастовки, но на этот раз ЙЯ
усилия оказались тщетными. 1 июня прекратили работу метал-
лургические заводы. Большая часть рабочих не вышли на рабо-
ту, другим не дали возможности приступить к работе пикеты31.
2 июня началась забастовка на ряде других предприятий кон-
церна. 3 июня были прекращены работы на предприятиях всего
округа. По улицам Хеттштадта и Эйслебена тянулись грузовики
с бойцами пролетарской самообороны, бурно приветствуемые
демонстрировавшими рабочими. Во главе вступивших в борьбу
масс выступали коммунисты и функционеры РПО32.
Правые социал-демократы и реформистские вожди проф-
союзов в условиях необычайного накала борьбы на этот раз не
посмели выступить открыто против забастовки. Вместе с лиде-
рами христианских профсоюзов они сформировали так называе-
мое «особое руководство» стачкой, которое поставило целью не
развертывание массовой революционной борьбы рабочих, а ее
свертывание. Главный огонь был направлен не столько против
предпринимателей и солидарного с ними государственного аппа-
рата, сколько против Революционной профсоюзной оппозиции.
Рабочим членам профсоюзов было категорически запрещено по-
сещать собрания, организуемые РПО, подчиняться стачечному
комитету и т. д. Однако большая часть рабочих не последовала
за оппортунистическими вождями. Борьба продолжала разра-
статься, охватывая все новые предприятия.
События в Средней Германии получили живейший отклик в
других частях страны. Широкий размах получило движение ра-
бочих в Рейнско-Вестфальской области. Созванная здесь 29 июня
окружная конференция комитетов борьбы постановила начать
1 июля забастовку и послала мансфельдским рабочим телеграм-
му с выражением солидарности и предложением объединить
усилия в борьбе против эксплуататоров. Предприниматели объ-
явили о снижении заработной платы с 1 июля, но, учтя «опыт
Мансфельда» и желая воспрепятствовать единению рабочих,
применили «дифференцированный подход». Незначительная
часть рабочих получила прибавку от 1 до 4 пфеннигов за час
работы, для другой небольшой части сохранялась прежняя за-
работная плата, а для подавляющего большинства тружеников
было объявлено снижение заработной платы на 10% (до
45 пфеннигов в час). Третейский суд вынес решение о снижении
заработной платы на 7,5%. Рабочие не согласились с этим ре-
шением, несмотря на то что оно было объявлено обязательным.
2 июля не вышли на работу свыше 50 тыс. рабочих33. В самом
начале забастовки было сформировано 18 стачечных комитетов,
а 7 июля на областной делегатской конференции РПО избрано
центральное стачечное руководство с местопребыванием в г. Эс-
51 «Klassenkampf», 3.VI 1930.
,г Imig W. Op. eft., S. 41.
33 «Klassenkampf», 1—3.VII 1930; «Die Internationale», 1930, N 13-14, S. 418.
159
сене34 35 36. Размах борьбы стал таким, что некоторые предпринима-
тели вынуждены были отменить сокращение заработной платы
или пойти на значительные уступки.
Тем временем борьба мансфельдских рабочих принимала все
более острый и целеустремленный характер. Ее развитию не
смогли помешать ни инспирируемые монополистами фашистские
террористические налеты, ни меры, принятые канцлером с целью
прекращения снабжения бастующих продуктами35. Чем дальше
длилась стачка, тем решительнее становились действия бастую-
щих, их борьба против штрейкбрехеров и террористов. Лидеры
реформистских профсоюзов, желая и доверие предпринимателей
сохранить и не упасть слишком низко в глазах рабочих, внесли
предложение возбудить ходатайство перед прусским правитель-
ством Брауна о предоставлении концерну государственных суб-
сидий и таким образом избежать слишком резкого снижения
заработной платы36. В то же время, стремясь внести разлад в
единый фронт рабочих, они предложили бастующим называть
себя безработными, с тем чтобы получать помощь из фонда по-
собий безработных 3\ Это предложение было отвергнуто бастую-
щими. В результате закончившихся 10 июля 1930 г. переговоров
представителей концерна, министерства труда прусского пра-
вительства и реформистов последние дали согласие сокра-
тить тарифную заработную плату на 9,5%. Разницу между
9,5 и 15% было решено покрыть за счет государственных
средств 38.
Опубликованное предпринимателями соглашение от 10 июля
вызвало негодование среди бастующих. Повсюду проходили со-
брания и митинги, на которых представители КПГ и РПО под
бурные аплодисменты присутствовавших призывали рабочих к
продолжению борьбы. Попытки реформистов, поддерживаемых
нередко полицией, помешать проведению собраний и митингов,
как правило, терпели неудачу. 16 и 17 июля ЦК КПГ на специ-
ально созванном заседании обсуждал вопрос о внутриполитиче-
ском положении в Германии и задачах борьбы за единство дей-
ствий трудящихся, против нараставшей фашистской угрозы. Зна-
чительное место в докладе Э. Тельмана было уделено борьбе
мансфельдских рабочих. «Большая заслуга мансфельдских ра-
бочих,—отмечалось в докладе,— состоит в том, что они под руко-
водством РПО ответили героическим сопротивлением на вызов
своих классовых врагов. В результате —- прямая атака экспро-
34 «Klassenkampf», 7.VII 1930.
35 Imig W. Op. cit., S. 80.
36 Ibid., S. 71.
37 «Klassenkampf», 9.VII 1930.
38 Правительство Брауна старательно выполняло свои обязательства перед
предпринимателями: в течение 1930 г. концерн получил 2,4 млн. марок бес-
процентных государственных займов. DZA. Potsdam. Reichsarbeitsministe-
rium. Rep. 195, Bl. 329—335.
160
приаторов против германского пролетариата получила первый
весомый контрудар»30.
23 июля в соответствии с соглашением от 10 июля было объ-
явлено о снижении заработной платы. Сообщение вызвало
новый взрыв возмущения рабочих. Вечером 24 июля начались
столкновения с полицией, в результате которых многие участники
стихийно возникавших демонстраций и собраний были ранены.
К утру 25 июля большинство пикетов, еще удерживаемых басту-
ющими, были рассеяны полицией. Под ее прикрытием на пред-
приятия были доставлены штрейкбрехеры. После этого часть ба-
стующих заколебались, многие рабочие уступили диктату кон-
церна и вернулись на работу. Единый фронт стачечников стал
распадаться.
25 июля состоялось заседание центрального стачечного руко-
водства РПО. Трезво оценив ситуацию, руководство РПО при-
няло решение о прекращении забастовки. Ее продолжение в сло-
жившейся обстановке могло бы лишь деморализовать основную
массу революционно настроенных рабочих. Нельзя было не счи-
таться и с тем, что был распущен рейхстаг, а правительство Брю-
нинга издало чрезвычайные указы, что дало возможность поли-
ции ввести в Мансфельдском округе чрезвычайное положение.
26 июля мансфельдские рабочие возобновили работу. Они по-
терпели поражение как вследствие правительственных репрессий,
так и потому, что правым вождям СДПГ и реформистских проф-
союзов удалось разрушить возникшее под руководством КПГ и
РПО единство действий стачечников.
Несмотря на неудачный исход забастовки борьба мансфельд-
ских рабочих была важной вехой в истории классовой борьбы в
Германии периода Веймарской республики. ЦК КПГ по справед-
ливости назвал ее «великой акцией немецкого пролетариата»39 40 41.
Благодаря решительности стачечников не состоялось сокращения
заработной платы в объеме, намеченном предпринимателями.
Были отбиты попытки разгромить рабочий класс по частям и та-
ким путем подавить его волю к сопротивлению. Рабочие устано-
вили единство действий и благодаря активной роли коммунистов
и функционеров РПО продемонстрировали свою сплоченность.
Неудача не подорвала их веры в свои силы. Эту веру не поколебал
даже тот факт, что многие рабочие были уволены, несмотря на
заверения лидеров СДПГ «не допустить репрессий» “.
С течением времени деятельность реформистского руковод-
ства социал-демократии стала вызывать все большее недоволь-
ство передовых слоев рабочего класса. Росло недоверие к поли-
тике Правления СДПГ и внутри самой партии. В адрес Прав-
ления стали поступать многочисленные письма рядовых социал-
39 «Klassenkampf», 2.VIII 1930.
40 Resolution des ZK KPD vom 17. und 18. Juli 1930 —«Die Rote Fahne»,
27. VII 1930.
41 DZA. Potsdam. Reichsarbeitsministerium. Rep. 195, Bl. 331.
6 В. Д. Кульбакин
161
демократов с выражением протеста против его политики «терпи-
мости» к правительству Брюнинга. Активизировалась левая оппо-
зиция внутри СДПГ, и усилились репрессии по отношению к ее
представителям со стороны правого руководства партии.
В 1930 г. был исключен из ЦК СДПГ один из видных деятелей
партии г. Бреславля Вальтер Мюллер, распущены находившие-
ся под влиянием левых организации социалистической молоде-
жи в Берлине, Дрездене и Кенигсберге. Усилились преследова-
ния оппозиции в Лейпциге, приведшие здесь к созданию новой
оппозиционной организации «Лейпцигская социал-демократиче-
ская дружина»42. Анализируя причины роста недовольства вну-
три партии в первый период канцлерства Брюнинга, виднцй дея-
тель германского рабочего движения Отто Бухвиц, состоявший
в то время членом СДПГ, писал: «В марте 1930 г. пало послед-
нее коалиционное правительство с участием социал-демократи-
ческой партии. Казалось, наступило время покончить с роковым
блокированием с буржуазными партиями и установить единство
действий с коммунистической партией против усиливавшегося
фашизма, равно как против его буржуазных покровителей, но
эти надежды большей части социал-демократических рабочих
не получили осуществления. Реформистское руководство решило
продолжать политику классового сотрудничества с буржуазией в
других формах» 43.
В связи с началом избирательной кампании по выборам в
рейхстаг лидеры СДПГ под влиянием нараставшего недоволь-
ства рядовых социал-демократов действиями руководства партии
сделали несколько критических выступлений по адресу прави-
тельства. Эта критика в рейхстаге, провинциальных парламен-
тах и в печати не затрагивала основных линий политики прави-
тельства Брюнинга. Выступая против некоторых пунктов чрез-
вычайных законов правительства, руководство социал-демокра-
тии не прекращало вести ожесточенную пропаганду против ком-
мунистической партии 44. В своем стремлении «сокрушить» ком-
партию вожди социал-демократии не останавливались перед са-
мой низкопробной клеветой, шантажом и фальсификацией. Все
это, естественно, не могло не ослаблять на радость эксплуата-
торским классам силы германского пролетариата. Антикомму-
низм лидеров СДПГ сковывал активность рабочего класса, пре-
пятствовал осуществлению им роли гегемона в борьбе за нацио-
нальное и социальное освобождение германского народа.
Позиция лидеров социал-демократии, занятая ими во время
избирательной кампании в отношении КПГ, их назойливая про-
42 Семенов И. В. Оппозиционное движение в СДПГ и профсоюзах Германии
в годы экономического кризиса.— В кн.: Некоторые вопросы всеобщей ис-
тории. Челябинск, 1969, с. 135.
43 Buchwitz О. 50 Jahre Funktionar der deutschen Arbeiterbewegung. Berlin,
1958, S. 124—125.
44 «Gesellschaft», 1930, N 8, S. 129.
162
паганда мнимого всемогущества избирательного бюллетеня и
фактический отказ от внепарламентских форм борьбы оказыва-
ли неоценимую услугу фашистской партии, на которую теперь все
больше делала ставку германская монополистическая буржу-
азия.
Нацисты проводили избирательную кампанию с необычайным
размахом. Монополистическая буржуазия не жалела средств на
проведение избирательной кампании в пользу кандидатов фа-
шистской партии. Для этой цели, как отмечала газета «Ди вельт
ам абенд», «выбрасывались такие средства, каких никогда еще
не было в истории избирательной борьбы... Руководитель пра-
вого крыла Немецкой национальной партии отпускает национал-
социалистам больше средств, чем своей партии. В распоряжение
нацистов выделяют колоссальные средства многие предприни-
мательские союзы и объединения»45 46. Владельцы отдельных за-
водов и фабрик, в свою очередь, оказывали помощь фашистам,
работавшим на их предприятиях. Вот почему главари национал-
социалистской партии могли известить официально, что они про-
ведут в период до 14 сентября 20 тыс. собраний4е.
Проводя предвыборную кампанию, фашисты пытались взва-
лить вину за трудности, переживаемые немецким народом, на
СССР и страны, подписавшие Версальский договор, а внутри
страны — на коммунистическую партию. Бешеная реваншистская
пропаганда и антикоммунистическая истерия нацистов преследо-
вали задачу разжигания шовинизма и идеологической подготов-
ки новой мировой войны. Выдвинутая одновременно на первый
план и широко разрекламированная демагогическая социальная
программа имела своей целью создание массовой базы — опоры
будущей фашистской диктатуры.
Большое внимание фашисты уделяли пропаганде в деревне.
В своих выступлениях они подчеркивали необходимость усиле-
ния влияния национал-социализма на сельское население 47. В на-
цистских избирательных воззваниях, адресованных крестьянству,
можно было видеть и критику правительства, и призыв к «немец-
кой крестьянской революции», и обращение к традициям про-
шлого, и заново перекрашенные пункты нацистской аграрной
программы 48. Следует сказать, что заигрывание нацистов с сель-
ским населением уже в то время помогло им привлечь на свою
сторону значительные слои крестьянства.
Неистовую шовинистическую и антикоммунистическую кам-
панию развернула нацистская пресса. Под покровительством
властей повсеместно активизировали свою деятельность фаши-
“ «Die Welt am Abend», 5.VIII 1930.
46 DZA. Merseburg. Rep. 77, Tit. 4043, N 68, V. 10, Bd 1, L. 362.
47 DZA. Potsdam. N 26203. 9000 Denkschriften, Bd 2, Juli 1930 — Januar 1931,
L. 364.
48 Ibidem; Deutsche Parteiprogrammen 1864—1954. Frankfurt a/M. 1954,
S. 143—146.
163
6*
стские и другие реакционные организации. Так происходило и в
Пруссии, где правительство возглавляли правые социал-демокра-
ты. Если запрещение Союза красных фронтовиков соблюдалось
здесь со всей тщательностью и жестокостью, то проведенное в
1929 г. с целью маскировки репрессий против революционных
организаций частичное запрещение «Стального шлема» было чи-
сто символическим и по первому, выраженному в форме намека
пожеланию «почетного члена» этой организации Гинденбурга
было отменено. Браун угодливо писал Гинденбургу: «Высоко-
чтимый господин президент! Чтобы пойти навстречу вашему же-
ланию и восстановить Стальной шлем в провинции Рейнланд и
Вестфалии, прусский министр внутренних дел с моего согласия
уже обратился к руководству этого союза с письмом, разрешаю-
щим возобновление деятельности его распущенных групп. С вы-
ражением особого моего почтения, преданный Вам Браун»49.
Неистовому напору нацистской пропаганды решительно и по-
следовательно противостояла КПГ, неустанно призывавшая ра-
бочий класс, трудящихся к решительной борьбе против фашиз-
ма, смело разоблачавшая нацистов и их пособников. В июне
1930 г. Политбюро ЦК КПГ было принято специальное поста-
новление, нацелившее партию, рабочий класс на борьбу против
нацизма 50.
В духе установок ЦК КПГ развертывали работу местные
партийные организации и ячейки РПО. Они выдвигали конкрет-
ные требования в защиту прав трудящихся и вместе с тем про-
возглашали политические лозунги, дававшие направление и об-
щую ориентацию, сплачивавшие рабочий класс вокруг актуаль-
ных задач немецкого рабочего движения.
Начиная с августа 1930 г. КПГ проводила избирательную
кампанию под лозунгами опубликованной в том же месяце Про-
граммы социального и национального освобождения германского
народа. Эта программа, разработанная ЦК КПГ при непосред-
ственном участии Э. Тельмана, содержала яркую характеристику
сложившейся в стране обстановки 5‘. Отмечая возросшую опас-
ность фашизма, КПГ подвергла развернутой критике демагогию
гитлеровцев, характеризовала нацистскую партию как «антина-
родную, антирабочую, антисоциалистическую партию, партию
крайней реакции, эксплуатации и порабощения трудящихся...» 52
Программа намечала единственно правильный в создавшихся
условиях путь к свободе и независимости — путь всенародной
борьбы против фашизма и империализма. Важнейшими конкрет-
ными требованиями программы являлись: денонсирование Вер-
49 Die Wahrheit uber Preufien. Material der Kommunistischen Landtagsfraktion
zum Preufienwahlkampf. Berlin, [1932], S. 27.
50 «Die Rote Fahne», 15.VI 1930.
S1 «Die Rote Fahne», 24.VIII 1930.
52 Zur Geschichte der Kommunistischen Partei Deutschlands. Berlin, 1954,
S. 279—281.
164
сальского договора и «плана Юнга», прочный политический и
экономический союз с СССР, национализация банков и крупных
предприятий, экспроприация крупных имений и передача кон-
фискованных земель малоземельным крестьянам, повышение за-
работной платы рабочим и служащим, осуществление социаль-
ного обеспечения за счет государства и ряд других.
В программе была подвергнута острой критике оппортуни-
стическая раскольническая политика руководства СДПГ, пре-
пятствовавшая развертыванию всенародной борьбы против фа-
шизма. Антиимпериалистическое и антифашистское содержание
программы облегчило КПГ сотрудничество с массами членов со-
циал-демократической партии и реформистских профсоюзов.
Большая и плодотворная работа КПГ вокруг программы
сыграла значительную роль в улучшении организационной рабо-
ты партии и повысила ее авторитет в массах. Однако результаты
этой работы были бы еще выше, если бы программа не была
опубликована с таким опозданием53 и если бы местные органи-
зации партии не допускали досадных тактических промахов в
своей работе. В самой программе стратегическая цель партии
не была достаточно ясно согласована с конкретными условиями
периода. Как отмечал В. Пик, в ней «недостаточно выдвигались
на передний план актуальные вопросы защиты демократии и по-
литических прав народных масс, преобразования правительства
в демократическое правительство народа»54. Не учитывая усло-
вий того времени, КПГ по-прежнему тесно связывала борьбу ре-
волюционных рабочих и основной массы демократических сил
против наступления монополистического капитала, против поли-
тики фашизации и фашистской опасности с целью достижения
диктатуры пролетариата и установления Советской власти в Гер-
мании, что не могло не сужать ее тактические возможности55 *.
Сохранявшиеся сектантские тенденции в рядах партии по-преж-
нему мешали ей закрепить свое влияние в реформистских проф-
союзах и среди неорганизованных рабочих. Ведя борьбу против
оппортунизма вождей СДПГ, коммунисты порой допускали
ошибки, отмежевываясь от социал-демократических рабочих-
функционеров, называя их «маленькими цергибелями». В ряде
случаев их «атака была направлена в равной степени как против
нацистов, так и против социал-демократов» ss.
По-прежнему недостаточно развертывалась работа в рефор-
мистских профсоюзах, а задача борьбы за установление единого
рабочего фронта часто ограничивалась призывом к установлению
единого фронта снизу, без достаточной ясной установки на необ-
ходимость контактов с руководством социал-демократической
53 Димитров Г. В борьбе за единый фронт против фашизма и войны. М., 1939,
с. 16.
54 Pieck W. Reden und Aufsatze, Bd I. Berlin, 1954, S. 369, 397.
65 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 281—283.
58 Pieck W. Op. cit., S. 396—397.
165
партии57 *. ЦК КПГ принимал решительные меры к преодолению
многих пробелов в работе партии, вел линию на завоевание
большинства рабочего класса, но укоренявшиеся в течение ряда
лет неправильные представления и ошибки все еще продолжали
сказываться на деятельности КПГ 56.
Программа национального и социального освобождения, со-
державшая четкую классовую характеристику германского им-
периализма и фашизма, беспощадно разоблачавшая действитель-
ных виновников нищеты германского народа, вызвала ожесточе-
ние и злобу у правящих классов Германии. В неистовой травле
КПГ объединились все силы антикоммунизма и реакции. Наци-
стские, буржуазные и правосоциал-демократические газеты отво-
дили целые полосы и номера нападкам на коммунистов, возводи-
ли клевету на программу КПГ, на отдельных представителей
партии, ложно обвиняли коммунистов в терроре и т. д.59 Усили-
лись и прямые полицейские преследования КПГ. Был занят по-
лицейским отрядом Дом им. Карла Либкнехта, запрещена на
длительный срок «Роте фане». Все чаще полиция применяла ору-
жие. С каждым месяцем усиливались преследования членов
СДПГ и профсоюзов, солидаризировавшихся с лозунгами КПГ.
Чем ближе был срок выборов, тем ожесточеннее становился
террор. В начале сентября в Гессене министр внутренних дел член
СДПГ запретил демонстрации рабочих в дни, предшествующие
выборам, а в Берлине 13 сентября фашисты и цергибелевская по-
лиция обстреляли Дом им. К- Либкнехта. В результате полицей-
ских репрессий в последние дни перед выборами девять рабочих
были убиты, многие ранены, свыше тысячи арестованы60.
Такова была политическая обстановка, в которой происхо-
дили выборы в рейхстаг 14 сентяря 1930 г. Результаты выборов
как вспышка молнии осветили направление, по которому шло
развитие германского рабочего движения. Это развитие оказа-
лось вовсе не таким, на какое рассчитывали лидеры СДПГ. За
Коммунистическую партию Германии проголосовали 4592 тыс.
человек, на 1327 тыс. больше, чем в 1928 г., в то время как со-
циал-демократы понесли значительный урон — потеряли около
600 тыс. избирателей61. КПГ стала одной из самых сильных по-
литических партий в индустриальных центрах страны. Так, на-
пример, в Берлине доля голосов, полученных коммунистами, со-
57 «Die Rote Fahne», 6.IV 1930; «Ruhr Echo», 8.IV 1930.
88 Имел значение в этой связи и тот факт, что центральный орган КПГ «Die
Rote Fahne» до майского (1932 г.) Пленума ЦК КПГ находился в руках
ревизионистской группы, возглавлявшейся Г. Нейманом и Г. Ремелле, ис-
пользовавшей газету для пропаганды сектантских взглядов (Geschichte der
deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 275, 372—373).
59 ЦГАОР СССР, ф. 5665, on. 1, д. 101, лл. 108, 109; «Gewerkschaftszeitung»,
26. VII 1930.
89 ЦГАОР СССР, ф. 5665, on. 1, д. 101, л. 109.
81 Данные об итогах выборов см.: Die Wahlen zum Reichstag 14. September
1930, Berlin, 1930.
166
ставила 33%, в избирательных округах Дюссельдорф-ост и Мер-
зебург— 25% 62.
Избирательный успех КПГ прежде всего объяснялся разоча-
рованием масс в политике лидеров СДПГ. В значительной сте-
пени он был результатом деятельности КПГ, приступившей к
реализации Программы национального и социального освобож-
дения германского народа. «Мы можем констатировать тот
факт,— подчеркивал Э. Тельман,— что наш стратегический поли-
тический поворот против фашизма вызвал большое оживление и
сильную активизацию миллионных масс и что социал-демокра-
тические рабочие не остались в стороне от этого процесса»63 64.
Нацисты собрали на выборах 6406 тыс. голосов, почти в 8 раз
больше по сравнению с выборами 1928 г. Это был тревожный по-
казатель роста влияния реакции на широкие массы населения
Германии. Серьезный избирательный успех фашистов объяснял-
ся переходом на их сторону части избирателей, ранее голосовав-
ших за другие буржуазные партии. Как подчеркивал Э. Тельман,
«успех национал-социалистов есть лишь некоторая перегруппи-
ровка сил в буржуазном лагере» “4. Иллюстрацией к этому вы-
воду может служить сводная таблица (см. табл. 1).
Таблица)
Распределение голосов и мандатов на выборах в рейхстаг
1928 и 1930 гг.
Партия	1928 r.		1930 г.	
	голосов (тыс. чел.)	мандатов	голосов (тыс. чел.)	мандатов
СДПГ	9155,0	153	8577,7	143
КПГ	3 264,8	54	4 592,1	77
Нацисты	810,1	12	6 409,6	107
Центр	3 712,2	62	4127,0	68
Национальная	4 381,6	73	2 468,3	41
Народная	2 679,1	45	1 578,2	30
Демократическая	1 505,7	25	1 322,4	20
Хозяйственная	1 397,1	23	1 392,0	23
Источник: Statistisches Jahrbuch fflr das Deutsche Reich. 1933,			S. 539.	
После выборов влиятельные круги германской монополисти-
ческой буржуазии стали более настойчиво выступать за вовле-
чение нацистов в правительство. Однако, если Ф. Тиссен,
Я. Шахт и А. Феглер высказывались за привлечение к власти
62 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 264.
83 XI пленум Исполкома Коминтерна. Стенографический отчет, т. I. М., 1932,
с. 170.
64 Тельман Э. Боевые статьи и речи. М., 1935, с. 258.
167
фашистов, то другая влиятельная группа монополистов во главе
с лидером националистов А. Гутенбергом, К- Луисбергом
(ИГФИ) и генералитет рейхсвера являлись сторонниками пла-
на такой постепенной ликвидации политических прав трудящих-
ся, которая, по их расчетам, могла бы гарантировать «безболез-
ненное» для капиталистического строя преодоление сопротивле-
ния масс установлению фашистской диктатуры. Этот план пред-
ставлялся его авторам тем более реальным, что лидеры СДПГ,
одной из наиболее влиятельных в народных массах партий Вей-
марской коалиции, по-прежнему выступали противниками еди-
ного всенародного фронта борьбы против фашизма и реакции.
Вожди социал-демократии после сентябрьских выборов еще
раз подтвердили свою готовность поддерживать правительство
Брюнинга. Уже на второй день после выборов «Форвертс» опуб-
ликовала статьи, из которых явствовало, что руководство СДПГ
преисполнено готовности быть «важнейшей опорой правительства
в борьбе против экономического кризиса»в5.
Сложившаяся к концу 1930 г. обстановка в Германии, и осо-
бенно сентябрьские выборы в рейхстаг, свидетельствовали об уси-
ливавшемся процессе поляризации классовых сил в стране. На
одном полюсе классовой борьбы прогрессивные силы немецкого
общества под руководством авангарда рабочего класса — КПГ
выступали под лозунгами Программы национального и социаль-
ного освобождения германского народа. На другом полюсе ре-
акционные силы все больше концентрировались вокруг фашист-
ской партии. Правые лидеры СДПГ с их версией «третьего
пути», тесно сотрудничавшие с католической партией Центра, на
словах выступали против «правых экстремистов», но фактически
они способствовали им своей политикой безоговорочной поддерж-
ки правительства Брюнинга, которое целиком было на стороне
сил, составлявших лагерь реакции.
Политика «меньшего зла» в действии
1930 и 1931 годы были для СДПГ периодом создания новых и
уточнения старых социал-демократических теорий. Мировой эко-
номический кризис нанес сокрушительный удар по реформист-
ским концепциям, принятым на вооружение в предшествующие
годы германской социал-демократией, и поставил перед ее тео-
ретиками задачу найти соответствующее взглядам верхушки
СДПГ объяснение происходящему. Это была нелегкая задача
для реформистских идеологов, хотя они и имели за своими пле-
чами солидный опыт «обоснования» оппортунистической прак-
тики лидеров социал-демократии. Огорошенные крахом «прос-
перити» в США и быстрым развитием экономического кризиса *
65 «Vorwarts», 16.IX 1930.
168
в Германии, социал-демократические теоретики на некоторое вре-
мя потеряли дар речи. Красноречивое молчание отважились
впервые нарушить Ф. Нафтали и Ф. Тарнов. Лишенные возмож-
ности отстаивать с прежним пылом концепции «организованного
капитализма» и «хозяйственной демократии», они сосредоточили
теперь свои усилия на доказательстве того, что начавшийся в
1929 г. экономический кризис является «обычным кризисом»,
«эпизодом», результатом «неправильно организованной рацио-
нализации» 66 67 68. Подобными объяснениями они рассчитывали за-
тушевать действительную основу кризиса, лежавшую в самой
системе капиталистического хозяйства, и таким путем подвести
свои рассуждения к описанию грядушего «благополучия» рабо-
чих при капитализме. Социал-демократический теоретик Браун-
таль даже заявил, что «кризисы ныне не так глубоки, как преж-
де» ®7. Из этой фальшивой посылки Браунталь делал тот главный
вывод, что рабочие не заинтересованы в обострении классовых
противоречий, поэтому не может быть и речи о низвержении
капитализма. Не следует «злоупотреблять» также стачками,
особенно массовыми, всеобщими забастовками. Для рабочих вы-
годно не препятствовать, а содействовать капиталистам в раз-
витии экономики, в расширении их предприятий, ибо только в
этом случае «капитализм развивается в социализм» и только при
этом условии могут быть успешно преодолены последствия эко-
номического кризиса.
С большим пылом социал-демократические теоретики превоз-
носили монополистический капитализм. Желая сделать его при-
емлемым для народных масс, они заявляли, что монополии мож-
но и должно заставить служить интересам общества, но для этого
их надо подчинить контролю «демократического государства».
Достигнув этого, заявляли они, можно осуществить «демократи-
зацию монополий» и «убить их капиталистический дух» ез.
Такова была «теоретическая основа» защиты капитализма под
флагом политики «меньшего зла». Следует сказать, что многие
члены партии, сбитые с толку своими вождями, верили в то, что
поддержка «демократического» правительства позволит трудя-
щимся вести успешную борьбу за их права и предотвратит при-
ход к власти гитлеровцев. В действительности же концепция
«меньшего зла» не отвечала ни коренным интересам трудящихся,
ни задаче борьбы с фашизмом. За хлестким по форме лозунгом
скрывалось оппортунистическое содержание, поскольку реаль-
ным результатом деятельности СДПГ была капитуляция перед
правительствами, которые сами являлись ступенями к фаши-
66 Naphtali F. Wirtschaftskrise und Arbeitslosigkeit. Berlin, 1931; «Мировое хо-
зяйство и мировая политика», 1931, № 7-8, с. 46.
67 Im Zeichen des Niederganges. Zum Leipziger Parteitag der sozialdemokra-
tischer Partei Deutschlands. Berlin, 1931, S. 6.
68 Naphtali F. Wirtschaftsdemokratie. Ihr Wesen, Weg und Ziel. Berlin, 1929.
S. 15.
169
стекой диктатуре. Политика «меньшего зла», какой ее хотели
видеть рядовые социал-демократы, могла бы иметь положитель-
ный смысл лишь в том случае, если бы вожди СДПГ выступали
за сплочение всех прогрессивных сил народа под руководством
объединенного в едином фронте рабочего класса, за создание
коалиционного правительства народного фронта. Но они были
далеки от борьбы за достижение подобных целей.
Политика «меньшего зла» не была случайным явлением в
истории СДПГ. Она была логическим продолжением того процес-
са ее теоретической деградации и практического оппортуниз-
ма, который привел к созданию реформистской концепции
классового сотрудничества и политики коалиции с буржуа-
зией, выдвинутых в качестве альтернативы «устаревшей» тео-
рии классовой борьбы. На этой почве возникли теории «хозяй-
ственной демократии», «организованного капитализма» и ряд
других оппортунистических теорий, представлявших собой ва-
рианты антитезы классовой борьбе. Концепция «меньшего зла»
не отменяла ни одного из них, она являлась лишь новой их раз-
новидностью, приспособленной к условиям развертывавшегося
экономического кризиса и нарастания классовой борьбы. Это
была попытка предотвратить обновленной по форме, но преж-
ней по своей сути концепцией «третьего пути» дальнейшее па-
дение влияния СДПГ, подорванного оппортунистической прак-
тикой ее лидеров. Оппортунизм вождей социал-демократии и
антирабочая деятельность правительств, возглавляемых лиде-
рами СДПГ, привели к тому, что старые концепции уже не
могли привлечь массы. Возникла необходимость в новой концеп-
ции. Она нашла выражение в лозунгах «меньшего зла», «толе-
рантности» °9. «Партия находится в оппозиции к правительству, но
старается избегнуть свержения его,— заявлял Деккер, один из
теоретиков СДПГ,— а это и значит, что она проявляет в отноше-
нии правительства толерантность, терпит его. Такова сейчас так-
тика социал-демократии в новом рейхстаге в отношении прави-
тельства Брюнинга... Ясно как на ладони, что такая политика яв-
ляется ярко выраженной политикой «меньшего зла»»* 70 71.
Как уже отмечалось, часть социал-демократических лидеров
считали фашизм следствием радикализации мелкой буржуазии,
обусловленной экономическим кризисом. Они рассчитывали с по-
мощью политики чрезвычайных законов Брюнинга, хотя и осу-
ществляемой за счет трудящихся, переждать годы кризиса, с
окончанием которого они связывали прекращение радикализации
мелкобуржуазных масс Однако чем бы ни руководствовались
различные группы лидеров СДПГ, выступая за проведение по-
литики «меньшего зла», объективно результат их практических
действий был один и тот же: сохранялся и углублялся раскол
•’ От немецкого слова «tolerant» — терпимый.
70 Цит. по: «Коммунистический Интернационал», 1931, № 23.
71 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 278.
170
рабочего класса; консолидировались и укреплялись силы, подго-
тавливавшие установление фашистской диктатуры.
30 сентября 1930 г. председатели СДПГ О. Вельс и Г. Мюл-
лер встретились с Брюнингом на частной квартире, а 2 октября
члены социал-демократической фракции были приняты канцле-
ром в имперской канцелярии. В итоге этих встреч была оконча-
тельно оформлена программа действий лидеров СДПГ в осуще-
ствлении их концепции «меньшего зла». В резолюции социал-де-
мократической фракции рейхстага было сказано, что правитель-
ство Брюнинга стоит на страже демократии и парламентаризма
и поэтому СДПГ обязана идти ему на уступки, с тем чтобы не
допустить правительственного кризиса и отставки кабинета. «Со-
циал-демократические депутаты рейхстага,— говорилось в ней,—
видят свою главную задачу в сохранении демократии (читай:
буржуазного строя и правительства Брюнинга.— В. К.) и поэтому
будут выступать за решение актуальных финансовых про-
блем» 72. Практически это означало, что лидеры социал-демокра-
тии не только не ставили в какой-либо форме вопрос об отмене
ранее изданных чрезвычайных законов, но и открыто выражали
свою готовность поддерживать новые чрезвычайные декреты
Брюнинга. Буржуазные круги с удовлетворением встретили это
постановление. Отражая их мнение, газета «Франкфуртер цай-
тунг» назвала резолюцию «хорошо обдуманным реальным поли-
тическим шагом» 73. «Берлинер тагеблатт» напечатала сообщение
о заседании фракции под шапкой: «Готовы к сотрудничеству!» 74
Правобуржуазная «Дейче альгемейне цайтунг» назвала резолю-
цию фракции «самым ценным шагом» 75 *. В таком же духе вы-
сказывались и другие буржуазные газеты.
Вслед за резолюцией социал-демократической фракции после-
довали практические меры по ее осуществлению. Первая после
сентябрьских выборов 1930 г. сессия рейхстага проходила в пе-
риод с 13 по 18 октября 1930 г. Брюнинг выступил с тщательно
подготовленной речью в защиту представленного правительством
хозяйственного и финансового плана преодоления кризиса7в.
Большинство депутатов рейхстага, в том числе все члены социал-
демократической фракции, проголосовали за принятие этого пла-
на. В полном единодушии с буржуазными партиями социал-де-
мократическая фракция вотировала законопроект о бюджете на
1931 год, означавший новое, еще более беззастенчивое наступ-
ление на жизненный уровень трудящихся, вместе с ними прого-
лосовала за утверждение новых субсидий (остхильфе) для вос-
точнопрусских аграриев и одобрила все предложенные правитель-
ством таможенные тарифы.
72 «Vorwarts», 4.Х 1930.
73 «Frankfurter Zeitung», 6.Х 1930.
74 «Berliner Tageblatt», 4.X 1930.
75 «Deutsche Allgemeine Zeitung», 4.X 1930.
78 Verhandlungen des Reichstags, Bd 444. S. 17—18.
171
Внешняя политика правительства Брюнинга, и особенно ее
антисоветизм, также получала безоговорочную поддержку вож-
дей германской социал-демократии. Наиболее откровенным было
высказывание руководителя рейхсбаннера Ф. О. Герзинга, за-
явившего в июне 1930 г. на митинге этой организации в Магде-
бурге, что «международный рынок, прежде всего немецкий, ре-
шительно улучшится, когда будет устранен большевизм. Здесь —
ключ к решению всех проблем: миллионы людей России, огром-
ные массы покупателей, которых так недостает мировой индуст-
рии» ”. С этим высказыванием перекликалась брошюра К. Ка-
утского «Большевизм в тупике» 77 78 79, уже одно название которой
свидетельствовало о направлении мыслей этого «корифея» немец-
кого социал-демократического оппортунизма. Объявив «непра-
вомерным» само появление Советской Республики, Каутский до-
говаривается до того, что объявляет контрреволюционными чуть
ли не все мероприятия, проведенные в СССР. В слепой ярости
против Страны Советов Каутский не остановился перед тем, что-
бы объявить «подлинной революцией» лишь Февральскую бур-
жуазную революцию в России. Великую Октябрьскую социали-
стическую революцию он назвал... «контрреволюционным перево-
ротом» по отношению к ней 7Э. Каутский прямо призывал в своей
брошюре к ликвидации Советской власти в России и реставрации
в ней буржуазно-демократического строя 80. «Если удастся сверг-
нуть ее (власть Советов.— В. К.) и заменить демократией,— пи-
сал Каутский,— то освободится путь для подъема не только Рос-
сии, но и всей Европы» 81. Так писал Каутский в то время, когда
в странах «демократии» бушевал неслыханный по своим мас-
штабам экономический кризис, а в СССР, напротив, шло бурное
развитие экономики и одерживал решающие победы новый, со-
циалистический, свободный от эксплуатации и классового угне-
тения социальный строй!
Даже «Форвертс» вынуждена была в какой-то мере ослабить
впечатление безрассудности и слепой, не признающей элементар-
ной логики ярости Каутского. В передовой статье от 25 ноября
1930 г. она писала: «Нельзя отрицать того, что в Советской Рос-
сии строятся гигантские заводы и электрические станции. Тыся-
чи тракторов предоставляются земледельцам. Но этой форсиро-
ванной индустриализации и социализации,— заключала «Фор-
вертс», «не замечая» бьющего в глаза противоречия между по-
сылкой и выводом,— недостает здоровой финансовой, экономи-
ческой и культурной основы, как и общих исторических предпо-
сылок» 82.
77 «Правда», 15.VI 1930; «Internationale Presse-Korrespondenz», 15.VII 1930,
S. 1373.
78 Kautsky К. Der Bolschewismus in der Sackgasse. Berlin, 1930.
79 Ibid., S. 87.
89 Ibid., S. 117.
81 Ibid., S. 143.
82 «Vorwarts», 25.XI 1930.
172
Официальное руководители СДПГ делали все, что было в их
силах, чтобы ск)\ь1ть правду об СССР, о его исторических побе-
дах в осуществлении планов социалистического строительства.
Много усилий затрачивалось на то, чтобы лишить возможности
делегатов, побывавших в СССР, поделиться на рабочих собрани-
ях своими впечатлениями о ходе социалистического строитель-
ства в Стране Советов.
Однако препятствия, чинимые лидерами социал-демократии,
не всегда достигали цели. Если собрания запрещались в одном
месте, то они созывались в другом. Активное содействие в орга-
низации собраний оказывали коммунисты. На одном из собраний
в Тешау выступил социал-демократ Гунделях. «Власть в СССР,—
заявил докладчик участникам собрания,— находится в руках
рабочего класса, и там осуществляется действительно широкое и
успешное социалистическое строительство. Теперь мы видим, что
публикуемые в «Форвертс» и буржуазных газетах статьи об
СССР являются ложью и обманом» 83. Желая «выправить» поло-
жение, с клеветой против СССР на собрании выступил предста-
витель окружного руководства Бок, но он был освистан. Гунде-
ляха поддержал другой участник делегации рабочих, побывав-
ших в СССР, Галлус, после чего Гунделях заявил о выходе из
СДПГ и о желании вступить в ряды коммунистической партии.
Два массовых собрания рабочих состоялись в ноябре 1931 г.
в помещении «Нойе вельт» в Линдоне. Желавших послушать
членов делегации, посетившей СССР, было так много, что они
не смогли разместиться в залах; сотни людей стояли на улице и
передавали из уст в уста услышанное. Один из делегатов, социал-
демократ Вилли Барт, рассказал собравшимся о строительстве
в СССР новых городов, о широком жилищном строительстве, о
мерах Советского правительства, направленных на повышение
жизненного уровня рабочих. Большое впечатление на участни-
ков собрания произвело его сообщение о низкой квартплате в
СССР. Социал-демократ рабочий Гюнтер Греф рассказал о соци-
альном страховании в СССР, на которое «рабочий не платит ни
копейки из заработной платы». Председатель фабзавкома Эрих
Тауэр говорил об университетах, школах и клубах; молодой ра-
бочий Хейслин посвятил свое выступление рассказу об условиях
работы учеников, рабочее время которых составляло 4—5,5 часа
за смену.
Живейший интерес, который проявляли немецкие рабочие к
происходившему в СССР, и правдивое слово о советской дей-
ствительности вызывали недовольство и тревогу у лидеров со-
циал-демократии. Не будучи в силах помешать этому, лидеры
СДПГ усиливали антикоммунистическую пропаганду, которая по
своим масштабам часто превосходила их антифашистскую пропа-
ганду. Прогрессивный французский историк Ж- Бадиа очень
83 ЦГАОР СССР, ф. 5451, оп. 13, д. 348, л. 136.
173
метко охарактеризовал политику некоторых вождей германской
социал-демократии в вопросе их отношения к КПГ и нацистам.
«Политика меньшего зла,— писал Бадиа,— им£ет в своей основе
выбор: лучше Брюнинг, чем Гитлер, но, рарсуждали далее со-
циал-демократы, лучше Гитлер, чем коммунисты. Конечно, не
все социал-демократы придерживались такой точки зрения и
даже не все их вожди. И тем не менее именно такая политика
одержала верх»84. В этой краткой, но очень четкой характери-
стике раскрыто существо тогдашней политики правых вождей
германской социал-демократии. И в теории и на практике они
относились к гитлеровцам вовсе не так, как это вытекало из ха-
рактеристики фашизма как «большего зла».
Игнорируя активную поддержку гитлеровцев крупной моно-
полистической буржуазией и юнкерством, эти вожди СДПГ не
видели в фашизме орудия финансового капитала. Многие социал-
демократические теоретики (К. Каутский, Т. Деккер и др.) счи-
тали фашизм «надклассовым явлением» 8S. Некоторые из них за-
являли, что фашизм может одержать верх только в аграрных или
«отсталых» странах, но отнюдь не в таких высокоразвитых, ка-
кой являлась Германия. «У нас угрозы фашизма не существу-
ет...— писал Деккер,— организованность и более высокое полити-
ческое сознание... исключают такое грубое насильственное подав-
ление демократии»86. А Гржезинский выразил ту же мысль сле-
дующими словами: «Я ни в коем случае не считаю нацистов серь-
езной опасностью, за которую их иногда принимают». Гораздо
большую опасность, по его словам, представляли коммунисты87.
Пропагандируя лживую версию о том, что правительство Брю-
нинга якобы является «оплотом демократии», лидеры социал-де-
мократии замалчивали не только тот факт, что Брюнинг упорно
добивался привлечения Гитлера в свое правительство еще в пе-
риод выборов в рейхстаг 1930 г.88 89, но и что некоторые из них в
сентябре 1930 г. сами высказывались за включение фашистов в
состав кабинета Брюнинга. Как об этом свидетельствует письмо
Г. Мюллера О. Брауну, среди лидеров социал-демократии суще-
ствовал взгляд, согласно которому Гитлера следовало как можно
скорее включить в кабинет Брюнинга для того, чтобы он там
«разоблачил себя». Лишь чрезмерные притязания Гитлера во
время состоявшихся по поводу этого приглашения переговоров
помешали Брюнингу привести в исполнение свои планы в отно-
шении нацистов ”,
Неправильно характеризуя фашизм и недооценивая нацист-
скую опасность, лидеры СДПГ упорно противились складывав-
84 Badia G. Op. cit., р. 50.
85 Kautsky К. Wehrfrage und Sozialdemokratie. Berlin, 1928, S. 35; «Vorwarts»,
12.IX 1930; «Gesellschaft», 1930, N 12, S. 498.
86 «Gesellschaft», 1929, N 9.
87 Цит. no: «Die Rote Fahne», 25.XI 1930.
88 «Vossische Zeitung», 11.IX 1930.
89 Тельман Э. Боевые статьи и речи, с. 98; «Vossische Zeitung», 11.IX 1930.
174
шемуся единству действий социал-демократических рабочих и
коммунистов в борьбе против фашистов. Самоотверженную борь-
бу КПГ против фашизма они изображали лишь как «личное
дело» коммунистов^! нацистов, «в равной мере ответственных за
происходившие межДу ними столкновения и нацистский тер-
рор» 90.
Все это способствовало тому, что уже 27 января 1931 г. Гит-
лер смог, не опасаясь организованного отпора масс, выступить
в Дюссельдорфе перед крупными промышленниками и банкира-
ми с откровенным изложением своей программы, которая полу-
чила столь же откровенное одобрение монополистической бур-
жуазии.
* * *
1930 год характеризовался дальнейшим углублением экономиче-
ского кризиса. Добыча угля сократилась с 163,4 млн. тонн в
1929 г. до 142,7 млн. в 1930 г., т. е. на 12,6%. Падение производ-
ства чугуна составило 21,3%, стали — 29% 91 *. С каждым месяцем
возрастала недогрузка предприятий. Если в январе 1930 г. общая
загруженность промышленности равнялась 61,4%, то в декабре
этого же года она упала до 48,9%, а в январе 1931 г.— до 43,8%.
Число безработных в конце 1930 г. достигло 4,4 млн., не считая
занятых неполную неделю9г.
Связанное с обострением экономического кризиса новое на-
ступление буржуазии на жизненный уровень трудящихся вызва-
ло и новый подъем революционной активности рабочего класса.
Правые социал-демократы старались затормозить рост рабо-
чего движения. Выступая против стачек, реформисты пытались
убедить рабочих в том, что забастовки в годы экономического
кризиса якобы бесперспективны, бессмысленны и приводят лишь
к потере профсоюзных средств, которые могли бы быть исполь-
зованы для оказания помощи безработным. «Наступление на ка-
питал...— заявлял О. Вельс,— в соответствии с нашей старой пар-
тийной и профсоюзной традицией нельзя вести при ухудшаю-
щейся конъюнктуре» 93. Поэтому при возникновении забастовок
лидеры реформистских профсоюзов часто объявляли их «неза-
конными» или «дикими» и в этих случаях отказывали в поддерж-
ке семьям бастующих. В тех же случаях, когда лидеры проф-
союзов выступали во главе бастующих, они делали все от них
зависящее, чтобы свернуть забастовку или свести к минимуму
требования рабочих.
Все это в полной мере обнаружилось в период начавшейся в
конце сентября 1930 г. двухнедельной стачки берлинских метал-
листов. Эта стачка явилась ответом на решение Берлинского
90 «Vorwarts», 27.V, 1.VI 1930.
81 Мировые экономические кризисы 1848—1935 гг., т. 1. М., 1937, с. 402—409.
82 Там же, с. 590, 586—587.
83 «Vorwarts», 24.VII 1930.
175
объединения металлопромышленников о снижении заработной
платы на 15%. Решение вызвало тем большее возмущение рабо-
чих, что заработная плата за предшествующий'период 1930 г. уже
была снижена на 25%. В октябре стачка охватила 130 тыс. рабо-
чих94. С самого начала она отличалась упорством и высокой
степенью организованности бастующих. Органами, обеспечивав-
шими единство бастующих, были комитеты борьбы, преобразо-
ванные затем в стачечные комитеты. В их работе активное уча-
стие принимали наряду с коммунистами социал-демократические
рабочие и беспартийные. «В масштабе Берлина,— отмечал
В. Ульбрихт,— впервые была применена более или менее пра-
вильно тактика единого фронта» 95.
В конце октября реформисты, стремясь прекратить стачку,
поставили на голосование среди небольшой части бастующих
проект соглашения с предпринимателями96, добились его одоб-
рения незначительным большинством, после чего было принято
арбитражное решение, предусматривавшее не 15%-, а 8%-ное
снижение заработной платы. Проявленная большинством рабо-
чих решимость продолжать стачку вынудила арбитров отступить
еще дальше. Намеченное снижение было решено провести в два
этапа 97. Борьба рабочих заставила шахтовладельцев отказаться
от 15%-ного снижения заработной платы и довольствоваться
6%-ным98. В целом стачка показала рост боевых сил рабочего
класса и означала новую ступень в развитии их классового со-
знания.
Крупные стачечные бои в конце 1930 г. происходили также
на шахтах Рура, на металлообрабатывающих предприятиях Ган-
новера, в Бремене, Гамбурге, Штеттине, Эрфурте и Хемнице99 100 *.
Однако в целом стачечное движение 1930 г. по вине лидеров со-
циал-демократии и АДГБ значительно снизилось по сравнению
с 1929 г; Резко сократился численный состав профсоюзов АДГБ.
Если в конце 1929 г. эти профсоюзы насчитывали 5 млн. чело-
век, то в 1931 г. в них состояло только 4,1 млн.10<>. На состоянии
рабочего движения несомненно сказывалось также и усиление
репрессий. Только за девять последних месяцев 1930 г. 6417 тру-
дящихся были осуждены на различные сроки тюрьмы, 34 рабо-
чих были убиты фашистами, 30 человек — полицейскими, многие
тысячи рабочих получили ранения 10£.
Однако ни репрессии, ни дезорганизующие действия рефор-
мистов большей частью не достигали цели. КПГ — передовой
94 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 269.
95 Ibidem.
96 В проекте доминировали следующие условия: немедленное возобновление
работы, передача вопроса о тарифах на арбитражное решение.
97 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 270.
98 Badia G. Op. cit., p. 54.
99 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 270.
100 Ibid., S. 273.
’91 «Der Rote Wahler» (Mittelrhein), 3.1 1931.
176
марксистский авангард рабочего класса — продолжала вести
упорную борьбу Против реакционной политики правительства
Брюнинга и нить за нитью распутывала паутину ореола, создан-
ного лидерами СДПГ вокруг него. В своих устных выступлениях
и в печати коммунисты подчеркивали, что каждый, кто поддержи-
вает идущее по пути фашизации правительство Брюнинга, фак-
тически помогает Гитлеру захватить власть. Сурово осуждала
КПГ лидеров СДПГ за их призыв к рабочим не вести борьбу за
свои права в годы экономического кризиса.
В противовес программе ограбления трудящихся, вводимой
в действие правительством Брюнинга, ЦК КПГ выдвинул про-
грамму конкретных требований, которые, отвечая чаяниям на-
родных масс, могли бы выправить бедственное экономическое и
финансовое положение страны. Важнейшими из них являлись:
прекращение платежей по «плану Юнга» — 2 млрд, марок;
уменьшение расходов на рейхсвер — 750 млн. марок; сокращение
расходов на полицию — 600 млн. марок; введение особого нало-
га на миллионеров—1,8 млрд, марок; обложение прибылей в
размере 20% к их общей сумме — 320 млн. марок; ликвидация
субсидий — 500 млн. марок. Общая сумма мобилизуемых таким
образом средств могла бы составить 7050 млн. марок 102.
Разъясняя программу, ЦК КПГ в особом письме предостере-
гал членов партии, что она встретит яростное сопротивление не
только буржуазии, но и правых социал-демократов. Вместе с тем
в письме подчеркивалась необходимость устранения еще не из-
житых в рядах партии сектантских ошибок, являвшихся серь-
езной помехой на пути борьбы КПГ за завоевание большинства
рабочего класса 103. Как иногда выглядели эти ошибки, можно
судить по следующим, распространенным в Рурской области ло-
зунгам: «Кто не с коммунистами — тот союзник классового вра-
га и должен встречать к себе соответствующее отношение!», «Со-
циал-демократические рабочие столь же плохи, а может быть,
еще и хуже, чем их социал-демократические вожди, уже разобла-
ченные перед массами» 104.
Большой ущерб партии и ее работе в массах нанесла анти-
партийная группировка Неймана, призывавшая к немедленному,
без учета объективной обстановки установлению диктатуры про-
летариата. Грубейшей ошибкой этой группировки было утверж-
дение, что в Германии будто бы уже существует фашистская дик-
татура 105. В значительной мере по ее вине происходило ослабле-
ние работы коммунистов в профсоюзах и среди неорганизованных
102 Archiv des Institute fur Marxismus-Leninismus... Akte, N 10/146, L. 93.
103 Ibid., L. 97. Подробно о работе КПГ этого периода см. цитированную выше
книгу Л. Бертольда (Berthold L. Op. cit., S. 169 ft.).
104 Геккерт Ф. Борьба за большинство рабочего класса.— «Коммунистический
Интернационал», 1930, № 16—17, с. 51.
105 Подробно о группе Неймана см.: Тельман Э. Боевые статьи и речи, с. 164
и др.; Коммунистический Интернационал. Краткий исторический очерк. М.,
1969, с. 341.
177
рабочих. «Профсоюзная бюрократия,— говорил Э. Тельман,—
потирает руки, видя наше пренебрежительное отношение к рабо-
те в профсоюзах» 10в.
Ошибки в работе КПГ являлись источником серьезных за-
труднений в работе партии, но общая политическая линия руко-
водства партии, как отмечалось в постановлениях Коминтерна,
была правильной, ее деятельность по мобилизации масс на борь-
бу против фашизма, угрозы войны и за повседневные интересы
рабочих — в целом успешной и плодотворной. Э. Тельман и его
боевые соратники, подвергая критике коммунистов, недооцени-
вавших опасность фашизма, неустанно призывали к расширению
борьбы против нацизма, к установлению массового антифаши-
стского фронта 106 107 108. Выражая общее мнение КПГ, Э. Тельман в
своем докладе на XI пленуме ИККИ указал в числе важнейших
задач также на необходимость «энергического курса на дерев-
ню... втягивания в борьбу сельскохозяйственных рабочих и бед-
нейших крестьян... развертывания умелой пропаганды среди
крестьян-середняков»10S.
Большую плодотворную работу проводили коммунисты депу-
таты рейхстага и ландтагов. Их деятельность, направленная про-
тив чрезвычайных указов Брюнинга, встречала ожесточенное со-
противление правых социал-демократов, блокировавшихся в
борьбе против коммунистов с буржуазными партиями. С особой
силой это обнаружилось при обсуждении декабрьского (1930)
чрезвычайного указа Брюнинга109 *. Лидеры СДПГ не только про,-
голосовали за этот указ, но и выступили его пропагандистами.
«Правительство, стремящееся управлять от имени народа,— за-
явил О. Браун,— обязано стать на путь чрезвычайных мероприя-
тий» и°. «Социалистише монатсхефте», «забыв» о своих недав-
106 Тельман. 5.. Избранные статьи и речи, т. II, с. 291. Несомненным пробелом
в работе партии в профсоюзах было выделение РПО в некий самостоя-
тельный профессиональный союз. Организационно РПО оформилась в та-
кой профсоюз на своем первом Всегерманском конгрессе (1929). В основу
ее построения был положен территориальный принцип. Были введены осо-
бые членские взносы, создан самостоятельный профсоюзный аппарат.
Э. Тельман, Ф. Далем и другие члены ЦК КПГ считали, что обособление
РПО неизбежно приведет к ослаблению работы партии в профсоюзах
(«Красный Интернационал профсоюзов», 1930, № 1, с. 33; Geschichte der
deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 275).
107 Тельман Э. О некоторых ошибках в нашей тактической и политической ра-
боте и способах их ликвидации.— «Коммунистический Интернационал»,
1931, № 33-34, с. 15.
108 Тельман Э. Боевые статьи и речи, с. 90.
109 Второй (декабрьский) чрезвычайный декрет Брюнинга предусматривал
сокращение дотации государства в фонд страхования по безработице, сни-
жение ассигнований из государственного бюджета общинам, и следователь-
но сокращение благотворительной помощи безработным, уменьшение жа-
лованья и пенсий чиновникам и государственным служащим, повышение
некоторых прямых и косвенных налогов (Geschichte der deutschen Arbeiter-
bewegung, Bd 4, S. 270; Verhandlungen des Reichstags, Bd 444, S. 255—
256).
119 «Vorwarts», 18.XII 1930.
178
них восхвалений^ Мюллера, констатировал: «Мы, наконец, име-
ем правительство'; Мы имеем первого в республике настоящего
канцлера... Энергия, огромная трудоспособность, высокое чув-
ство ответственностй — вот те черты, которые мы видим в его
деятельности» В таком же духе высказывался П. Лебе.
«Ныне,— писал он,— метод чрезвычайных декретов... единственно
допустимый метод» И2. Все предложения депутатов-коммунистов,
направленные против чрезвычайных декретов, как и внесенные
ими предложения по оздоровлению экономики, были отвергнуты
социал-демократами, которые только недавно выступали под фла-
гом поборников «демократии».
В феврале 1931 г. рейхстаг рассматривал бюджет на 1931/32 г.
На одном из заседаний выступил Брюнинг, призвавший депута-
тов проголосовать за представленный правительством проект и
«не вынуждать президента прибегать к статье 48 конституции»111 * 113
Ультиматум Брюнинга нашел самую горячую поддержку... у
представителей социал-демократической фракции. С помощью
социал-демократических депутатов проект бюджета был принят
рейхстагом, и правительство получило еще раз одобрение своей
политики. При обсуждении сметы расходов на военные цели де-
путат от СДПГ Шемпфлин сделал следующее, характерное для
позиции социал-демократов, заявление: «Социал-демократия
всегда положительно относилась к рейхсверу. Еще во времена
Гогенцоллернов она высказывалась за защиту отечества и
стояла за существующую государственность. Я считаю себя
не только социал-демократом, но и немцем. Когда дело будет
идти о защите отечества, я в десять раз охотнее пойду
с господином Тренером, нежели один раз с господином Штек-
кером» 114.
Члены социал-демократической фракции были поставлены в
трудное положение. Голосовать за принятие бюджета они не хо-
тели из опасения подорвать свое влияние на массы. Выступить
против они не могли потому, что это угрожало нанести ущерб
позиции опекаемого ими Брюнинга. Впрочем, выход был найден.
20 марта большинство членов социал-демократической фракции
уклонились от голосования (оставили зал заседания). Военный
бюджет был принят голосами депутатов от буржуазных партий.
Была утверждена также пятилетняя программа военного судо-
строения, в том числе ассигнования (10,9 млн. марок) на построй-
ку линкора «Б»115. Против бюджета выступили вопреки решению
фракции 9 депутатов членов СДПГ: Э. Граф, Б. Кунт, В. Эттин-
гауз, А. Портуне, К. Розенфельд, М. Зейдевиц, А. Симсен,
111 «Sozialistische Monatshefte», 1930, Н. 12.
“г «Vorwarts», 17.1 1931.
113 «Известия», 6. II 1931.
114 «Коммунистический Интернационал», 1931, № 16, с. 13.
415 Verhandlungen des Reichstags, Bd 445, S. 1506; Osterroth Fr., Schuster D.
Op. cit., S. 347.
179
Г. Штребель и Г. Циглер. Заявив протест против Поведения руко-
водства фракции, они проголосовали вместе с коммунистами про-
тив предложений правительства» 11в,
Без каких-либо поправок руководство социал-демократиче-
ской фракции одобрило мероприятия Брюнинга по созданию так
называемой «добровольной трудовой повинности», представляв-
шей собой в действительности ступень к введению в дальнейшем
обязательной трудовой повинности и всеобщей воинской повин-
ности 116 117 118. В марте 1931 г. столь же безоговорочно оно поддержало
программу помощи остэльбским юнкерам, устанавливавшую в
интересах юнкеров высокие пошлины на хлеб; одобрило запре-
щение антивоенного фильма «На Западе без перемен» на том
основании, что голосование социал-демократов против запреще-
ния фильма «сыграет на руку коммунистам в их борьбе против
правительства»; выступило против предложения коммунистов о
вынесении недоверия министру иностранных дел Курциусу, осу-
ществлявшему реакционный, антисоветский курс; провалило их
предложение о восстановлении прежней суммы уменьшенных на-
половину правительством Брюнинга ассигнований на страхова-
ние инвалидов; высказалось против предложения коммунистов
об увеличении средств на детское питание и о восстановлении
прежнего объема ассигнований на страхование от безработицы;
выступило против предложений об аннулировании запрещения
демонстраций 1 Мая, об отмене запрещения, наложенного на
коммунистические газеты, и др.11а
Руководство СДПГ всячески поддерживало действия своей
фракции в рейхстаге. Гильфердинг, выступая в марте на социал-
демократической конференции в Лейпциге, выразил от имени
Правления партии одобрение деятельности фракции за поддерж-
ку правительства, заявив, что он «ни на минуту не сомневается
в том, что Брюнинг-—истинный демократ и республиканец»119 120.
26 марта 1931 г. рейхстаг принял большинством голосов пред-
ложение Брюнинга о роспуске рейхстага на каникулы сроком на
6 месяцев 12°. Протесты КПГ против вопиющего нарушения пар-
116 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 297.
117 «Genug des Elends». Kampfende Einheitsfront schafft Arbeit und Brot.
Berlin, 1962, S. 15.
118 ЦГАОР СССР, ф. 5667, on. 1, д. 96, л. 12; «Коммунистический Интерна-
ционал», 1931, № 16; «Правда», 6.Ш 1931; «Die Rote Fahne», 27.11, 26.III
1931.
119 «Die Rote Fahne», 19.Ш 1931.
120 Принятию этого постановления предшествовала беседа Брюнинга с пред-
ставителями социал-демократической фракции рейхстага Р. Гильфердин-
гом, О. Вельсом и Р. Брейтшейдом. О. Вельс предложил сократить кани-
кулы «только на один месяц» и включить в постановление пункт о том, что
президиуму рейхстага будет дано право созвать рейхстаг раньше, если
того потребует правительство. Брейтшейд предложил не устанавливать
срок возобновления работы рейхстага, а вместо этого рекомендовал созвать
бюджетную комиссию рейхстага, что создало бы, по его словам, «отдуши-
ну». Это предложение поддержал Гильфердинг. Однако Брюнинг настоял
180
ламентских традиций, дававшего правительству неограниченную
возможность проводить в жизнь чрезвычайные декреты, и на этот
раз не были поддержаны парламентской фракцией СДПГ. Более
того, лидеры социал-демократии заверили правительство, что у
них «нет сомнений или возражений против диктаторских полно-
мочий и они хотели бы лишь заранее знать, каковы намерения
правительства»121. Разъясняя суть политики руководства СДПГ,
лидер фракции СДПГ в прусском ландтаге Э. Хейльман писал
в это время, что «вся социал-демократия работает над тем,
чтобы предотвратить крушение капитализма» 122.
В период парламентских каникул лидеры СДПГ особенно
настойчиво добивались реализации брюнингской программы
чрезвычайных мероприятий. Необычайное рвение проявили пра-
вые социал-демократы—члены прусского правительства и депу-
таты прусского ландтага. В марте 1931 г. ландтаг утвердил пред-
ставленную правительством программу мер, обеспечивавших пре-
творение в жизнь нового чрезвычайного закона. Теперь лидеры
СДПГ не только не маскировали свою деятельность по реализа-
ции предписаний кабинета Брюнинга, но, напротив, хвастались
ею, превозносили «заслуги» социал-демократической фракции
ландтага. Ее руководитель Э. Хейльман говорил на заседании
главного комитета ландтага 13 марта 1931 г.: «Да, Пруссия явля-
ется надежной опорой и вернейшим исполнителем воли любого
имперского правительства, а правительства Брюнинга в особен-
ности» 123.
Еще больше усилилась антикоммунистическая деятельность
правых лидеров СДПГ. Страшась роста влияния КПГ, они не
останавливались перед самой чудовищной клеветой (например,
утверждали, что компартия заключила союз с нацистами) 124.
Таким путем они стремились помешать переходу рабочих на сто-
рону КПГ. Однако клевета опровергалась практикой классовых
битв, в которых коммунисты выступали в авангарде боровшихся
за свои права рабочих, а лидеры СДПГ и реформистских проф-
союзов чаще всего оказывались на стороне предпринимателей.
Особенно ярко это показали классовые столкновения первой по-
ловины 1931 г. в Рурской области.
В декабре 1930 г. рурские шахтовладельцы поставили вопрос
о сокращении заработной платы на 12%. Однако и без нового
сокращения заработной платы положение горняков было очень
тяжелым. Подавляющая часть их работали неполную неделю.
Исключительно тяжелыми были условия труда на шахтах. В связи
на 6-месячном сроке «каникул» (Geschichte der deutschen Arbeiterbewe-
gung, Bd 4, S. 540—542; Das Ende der Parteien 1933. Hrsg. von E. Matthias
und R. Morsey. Dusseldorf, [1960], S. 205—209, 212—213).
121 Muller W, Das «kleinere Ubel».— «Neues Deutschland», 21.VI 1966.
122 «Das freie Wort», 19*31, N 29. Цит. по: Коммунистический Интернационал.
Краткий исторический очерк, с. 320.
123 Die Wahrheit fiber Preufien, S. 97.
124 «Vorwarts», 6.X1 1930.
181
с плохой организацией труда ежегодно происходило до 70 тыс.
несчастных случаев. В 1930 г. в результате трех катастроф по-
гибло 516 человек, а их семьи остались необеспеченными.
К стачке тщательно готовились и рабочие и предпринимате-
ли. Последние намеревались нанести удар горнякам с помощью
правительственных органов. В качестве предварительной про-
вокационной меры они провели «чистку» на шахтах, в результате
которой было уволено свыше 25 тыс. неугодных предпринимате-
лям рабочих, в первую очередь коммунистов, комсомольцев, чле-
нов РПО.
В ответ на это рурская областная организация КПГ провела
ряд контрмер, направленных на сплочение пролетариата и повы-
шение его боеготовности. В области было создано 189 подгото-
вительных комитетов и проведено свыше 400 собраний, на кото-
рых горняки избрали 506 делегатов на областную конференцию
рабочих. На этой конференции были представлены 180 тыс. гор-
няков от 121 шахты; в числе делегатов были коммунисты, чле-
ны РПО, социал-демократы, члены христианских профсоюзов и
беспартийные. Конференция отклонила требование предприни-
мателей и избрала центральный комитет борьбы. Шахтовладель-
цам были предъявлены контртребования: 1) отказаться от сни-
жения заработной платы; 2) восстановить на работе уволенных
горняков; 3) ввести 7-часовой рабочий день без снижения зара-
ботной платы; 4) предоставить работу безработным горнякам.
После отклонения предпринимателями этих требований окруж-
ное руководство РПО во главе с Ф. Флорином призвало рабочих
к забастовке. 2 января на этот призыв откликнулось 45 тыс. шах-
теров с 32 шахт, а 3 января уже бастовало 65 тыс. горняков на
47 шахтах 125.
Полиция и штурмовики обрушили жестокие преследования
против бастующих. На шахты были посланы контингенты поли-
ции, превышавшие в 7 раз их обычное число. В результате про-
исшедших столкновений 3 рабочих были убиты, многие ране-
ны 126. Однако боевой дух и решимость бастующих не были
сломлены.
Забастовка не прекращалась, и министр труда А. Штегер-
вальд в конце концов вынужден был вынести приговор, обязы-
вавший предпринимателей ограничиться 6%-ным сокращением
заработной платы127. Эта мера, вырванное рабочими у пред-
принимателей обещание не увольнять активных участников за-
бастовки и не в последнюю очередь уговоры лидеров СДПГ при-
вели 8 января 1931 г. к прекращению борьбы.
Забастовка шахтеров была не оборонительной, а наступа-
тельной. Наступление, как показал ее ход, велось как против
125 «Die Rote Fahne», 2, 3.1 1931; «Ruhr Echo», 18.1 1931.
,2S «Ruhr Echo», 24/25.1 1931.
127 Badia G. Op. cit., p. 54.
182
предпринимателей, так и против чрезвычайных декретов Брюнин-
га. Именно такой политической направленности забастовки боль-
ше всего боялись лидеры СДПГ. «Если бы дело ограничивалось
борьбой экономической,— сокрушалась «Форвертс»,— тогда мож-
но было бы говорить при всем несчастье о счастье. Но незачем
обманывать себя. С забастовкой в Руре, где сконцентрированы
огромные массы горняков и где сотни тысяч рабочих лишены ра-
боты, могло бы начаться нечто такое, что очень трудно себе пред-
ставить. Не надо играть с огнем» 12а.
В то же время проходили стачки верхнесилезских горняков
(январь 1931 г.) и забастовки на ряде предприятий полиграфиче-
ской и деревообделочной промышленности 128 129. Но и здесь наблю-
далась одна и та же картина: забастовки подавлялись совместно
предпринимателями и правительственными органами, при неиз-
менной помощи реформистов.
Всего, по официальным данным, забастовки и локауты в пер-
вом полугодии 1931 г. состоялись на 4566 предприятиях. Они
охватили 119 тыс. участников и привели к потере 1227 тыс. ра-
бочих дней 13°. Следует, однако, иметь в виду, что эти данные не
учитывают так называемых «диких» забастовок (т. е. проходив-
ших под руководством РПО), в том числе стачку горняков, в
которой участвовали 60 тыс. человек, всеобщую стачку строите-
лей, охватившую 30 тыс. человек, и ряд других.
В значительных масштабах развертывалась борьба обездо-
ленного крестьянства. Обстановка в деревне была в то время
очень сложной. Фашистам, использовавшим ненависть тружени-
ков деревни к «Ландбунду» и другим юнкерско-кулацким сою-
зам, постепенно удалось уменьшить их влияние на крестьянство
и заменить своим. Ловко используя бедственное положение мил-
лионов крестьян, нацисты усилили пропаганду аграрных пунктов
своей программы, в которых объявляли себя сторонниками уни-
чтожения «процентного рабства» и обещали решить земельный
вопрос «в интересах большинства». Активизация нацистов дале-
ко не всегда встречала противодействие, поскольку СДПГ, как
и прежде, проявляла полнейшее равнодушие к крестьянству, а
Коммунистическая партия Германии, принявшая ряд важных
решений по аграрному вопросу и несколько позднее (в мае
1931 г.) опубликовавшая свою аграрную программу помощи тру-
дящимся крестьянам, еще только начинала нащупывать пути
претворения в жизнь принятых решений131. Но всюду там, где
коммунисты вели более или менее регулярную работу, влияние
КПГ росло, а общественная активность трудящихся деревни
128 «Vorwarts», 4.П 1931.
129 ЦГАОР СССР, ф. 5665с, on. 1, д. 113, лл. 18—20; ф. 8067, on. 1, д. 54, л. 5.
130 DZA. Potsdam. 20°°. Akten, N 25722, L. 197 ff.
131 «Die Rote Fahne», 22.V 1931. Подробная характеристика аграрной про-
граммы КПГ дана в цитированной выше книге Л. Бертольда; см. также:
«Die Rote Fahne», 3.VI 1931.
183
обретала характер целеустремленной политической борьбы про-
тив произвола властей и угрозы фашизма.
Широкое распространение получили такие формы борьбы, как
отказ от уплаты налогов, а также митинги и демонстрации, на
которых выставлялись требования: ликвидации последствий эко-
номического кризиса, прекращения принудительных продаж
крестьянских имуществ, оказания государственной помощи нуж-
дающимся труженикам деревни и др. Во многих пунктах стра-
ны были созданы крестьянские комитеты, возглавившие борьбу
трудящихся крестьян и сельскохозяйственных рабочих 132. В ряде
мест происходили ожесточенные схватки крестьян с полицией 133.
Обострение классовой борьбы в городе и деревне при возра-
ставшем влиянии на массы КПГ свидетельствовало о том, что
практическая реализация теории «меньшего зла» не привела к
тем результатам, на которые рассчитывали лидеры СДПГ. Их
действия, объективно направленные на осуществление целей мо-
нополистической буржуазии, и разоблачение этих действий ком-
мунистами открывали глаза все большему числу трудящихся
Германии. Вожди СДПГ оказались перед необходимостью при-
нятия каких-то чрезвычайных мер для предотвращения дальней-
шего падения своего влияния на массы. Под этим углом зрения
проходил Лейпцигский съезд СДПГ.
Лейпцигский съезд германской социал-демократии.
Немецкое рабочее движение в 1931 г.
Перед лидерами СДПГ при подготовке съезда партии стояла
нелегкая задача. Съезд созывался в разгар экономического кри-
зиса, и вождям социал-демократии предстояло объяснить про-
вал их заверений о наступлении длительной эры процветания ка-
питализма. Надо было внести какие-то внушающие доверие кор-
рективы в их теории и выставить некие новые аргументы в за-
щиту своей позиции по отношению к капиталистическому строю.
Основные идеи, которые намечалось положить в основу работы
съезда, усердно пропагандировались и «обосновывались» лиде-
рами социал-демократии накануне съезда на окружных конфе-
ренциях партии и в печати. 25 апреля В. Дитман подчеркивал в
своем выступлении на съезде берлинской окружной организации
СДПГ: «Борьба против правительства Брюнинга должна стоять
на втором плане. На переднем — стоит сохранение демократии,
конституции и парламентаризма. Чтобы воспрепятствовать при-
ходу к власти правительства Гутенберга — Гитлера, мы должны
132 «Die Rote Fahne», 3.VI 1931.
133 Г алкина А. Д. Борьба КПГ за вовлечение крестьянства в антифашистское
движение в 1930—1932 гг.— «Новая и новейшая история», 1960, № 6,
с. 83.
184
терпеть правительство Брюнинга. Партия выступала сплоченно
под этим лозунгом, и уже полгода мы ведем борьбу в этом на-
правлении» 134.
Таким образом, политическая линия, выраженная в теории
«меньшего зла», не только не отменялась, но, напротив, получа-
ла решительное подтверждение, провозглашалась официальной
политикой партии. Ничего не менялось и в теоретическом «обос-
новании» этой линии. Об этом ясно свидетельствовала статья
К- Каутского, посвященная 40-летию выходившей в Кёльне га-
зеты «Рейнише цайтунг», в которой он развязно писал, что эта
основанная Марксом газета ныне свободна от «допускавшихся
Марксом и Энгельсом ошибок», что они правильно предсказали в
1847 г. буржуазную революцию в Германии, но ошиблись в опре-
делении характера и перспектив пролетарской революции; ни-
что не смогло и не сможет заменить капиталистический способ
производства. Исходя из антинаучной концепции «прочности» и
«долговечности» капиталистического строя, Каутский оправды-
вал и восхвалял деятельность правых социал-демократов в про-
шлом и настоящем, в правительстве и вне его 135.
Далеко не во всех организациях СДПГ оппортунистические
высказывания правых лидеров получали поддержку. На ряде
окружных съездов партии политика ее руководителей встречала
суровое осуждение. В Мюнхене окружной съезд вылился в де-
монстрацию протеста против действий Правления партии. Из
300 делегатов на съезд явилось только 70, остальные объявили
ему бойкот. Но и среди явившихся многие отказались поддер-
жать политику руководства партии. Докладчик, депутат рейхста-
га Унтерлейтнер из-за выкриков с мест и шума в зале заседания
так и не смог довести до конца свой доклад. После этого завяза-
лась острая дискуссия. Конференцию пришлось закрыть, так как
большинство ее участников выступили против списка делегатов
на общепартийный съезд, предложенного руководством окружной
партийной организации. В округе Цвиккау-Плауэн (Саксония)
окружной съезд 188 голосами против 36 принял резолюцию,
одобрявшую поведение 9 социал-демократических депутатов
рейхстага, проголосовавших против кредитов на строительство
броненосцев.
В ряде социал-демократических газет оппозиционного направ-
ления публиковались статьи с призывом избирать делегатами
съезда представителей левого меньшинства *38. Большой попу-
лярностью пользовалась книга социал-демократа В. Мюллера,
в которой были такие строки: «Мы были слепы 12 лет назад.
Если бы мы распознали наших вождей, смысл и цену их лозунгов
134 «Mitteilungen des Bezirks-Verbandes fiir die Funktionare». Berlin, 1931,
N 5, S. 18, 19.
135 «Vorwarts», l.V 1931.
!38 «Volkswacht», 15.V 1931.
183
и действий и сделали бы отсюда как социалисты выводы, миро-
вая история приняла бы другой ход»131 * * * * * 137 *.
Рост оппозиции в рядах СДПГ, однако, не привел к измене-
нию политики руководства партии. Это объяснялось не только
тем, что оппозиция занимала относительно малый удельный вес
в партии, но и тем, что ее лидеры не были последовательными в
своей критике, не отстаивали своих убеждений, не выдвигали
четкой альтернативы политике правого руководства СДПГ.
Лейпцигский съезд СДПГ состоялся 31 мая — 5 июня 1931 г.
Это был последний перед приходом к власти фашистов съезд гер-
манской социал-демократии 13S,
С вступительной речью на съезде выступил один из председа-
телей партии, Отто Вельс. Существо его речи свелось к освеще-
нию в выгодном для верхушки СДПГ свете деятельности Прав-
ления партии. В остальном речь Вельса была выдержана в обыч-
ном для лидеров СДПГ духе антикоммунизма.
В день открытия съезда во многих газетах была опубликова-
на статья Вандервельде. Лидеры Социалистического рабочего ин-
тернационала спешили со своей стороны оказать помощь руко-
водству СДПГ в проведении оппортунистической линии на
съезде. Вандервельде писал: «Когда социал-демократическая
фракция рейхстага воздержанием от голосования показала, что
она против свержения Брюнинга, и когда она проголосовала за
кредиты на постройку броненосца «Б», наши друзья... спрашива-
ли: не вызовет ли это голосование критики со стороны социали-
стов других стран? Я думаю, что наступил момент, когда мы
должны успокоить наших немецких товарищей... Мы не только
одобряем эту политику... Мы восхищаемся ею» 139.
Выступления Вельса и Вандервельде безусловно помогли
Тарнову, основному докладчику на съезде. Главной задачей его
доклада («Анархия производства при капитализме и рабочий
класс») была попытка облечь в новые формулы старые рефор-
мистские утверждения о мирном вползании капитализма в соци-
ализм, о «пользе» гражданского мира между капиталистами и
рабочими и т. д. В то время бушевал экономический, кризис, и
Тарнов не мог не говорить о нем, но он сделал это скороговоркой
и то лишь после того, как израсходовал пыл своего красноречия
для восхваления капитализма периода относительной стабили-
зации. Приведя цифры роста экономики США в 1919—1929 гг.,
но «забывая» указать на неслыханное усиление эксплуатации ра-
131 Muller Ж Wenn wir 1918... Berlin, 1930, S. 8.
138 К тому времени СДПГ насчитывала в своих рядах более миллиона чле-
нов («Vorwarts», 30.V 1931). Некоторый рост партии по сравнению с
1930 г. (16 тыс. человек) отнюдь не означал дальнейшего роста силы и
влияния партии и не шел ни в какое сравнение с ростом рядов и влияния
КПГ. Незначительный прирост СДПГ, как и значительное приращение чис-
ленного состава КПГ, свидетельствовал об общем подъеме политической
активности рабочего класса в годы мирового экономического кризиса.
139 «Leipziger Volkszeitung», 31.V 1929.
186
бочего класса как решающую причину этого роста, Тарнов вос-
клицал: «Такой чудовищный скачок в области производитель-
ности труда давно перестал быть американским явлением. Он
происходит во всем мире, но нигде так по-американски, как в
Германии»140. Жонглируя цифрами роста германской экономи-
ки, Тарнов хвастался тем, что «решающая роль» в воссоздании
экономической мощи Германии принадлежала немецкой социал-
демократии. Перечисляя заслуги СДПГ в спасении германского
капитализма, Тарнов подчеркивал, что ее представители не толь-
ко добились привлечения иностранного капитала в германскую
экономику, но и позаботились о том, чтобы привлечь его на са-
мых выгодных для «деловых кругов» условиях 14‘.
Далее Тарнов перешел к самой трудной для него части докла-
да— к объяснению перемен, происшедших в капиталистическом
мире в связи с наступлением экономического кризиса. Поскольку
теория «организованного капитализма» потерпела крах, он вы-
нужден был признать, что «жизнь внесла в эту теорию коррек-
тивы». Считая, как и прежде, что монополистический капита-
лизм «организует производство», Тарнов пояснил, что речь долж-
на идти не о народном хозяйстве в целом, а об «отдельных комп-
лексах». «Организуется» не вся экономика, а отдельные ее ча-
сти. Если в общем масштабе капитализм не упраздняет анархии
производства, то он ставит предел ее распространению. В итоге
«экономическая гражданская война человека против человека
отменяется», превращается «в экономическую борьбу между
комплексами и группами» 142. Поскольку это «уточнение» концеп-
ции «организованного капитализма» также не могло объяснить
ее бесславный крах, Тарнов объявил экономический кризис вре-
менной болезнью капитализма. Социал-демократы оказались у
постели больного и перед ними возник вопрос: как быть? Уста-
новить диагноз и чувствовать себя наследниками, с тайной ра-
достью ожидающими смерти больного, готовыми пойти на то,
чтобы ускорить его смерть, или быть диагностиками и врачами,
с тем чтобы лечить больного до полного выздоровления? Отве-
чая на этот вопрос, Тарнов говорил, что социал-демократы долж-
ны быть и диагностиками, и врачами, обязанными лечить боль-
ного, так как без улучшения положения капитализма нельзя
достигнуть улучшения положения рабочего класса. Вместе с тем
социал-демократы являются наследниками, которые в конечном
счете получат наследство капиталистической системы. «Эта двой-
ная роль врача и наследника,— сокрушался Тарнов,— является
дьявольски трудной задачей» 143.
140 Sozialdemokratischer Parteitag in Leipzig. 1931. Protokoll. Berlin, 1931,
S 35
141 Ibid.,' S. 36—37.
142 Ibid., S. 39.
143 Ibid., S. 45.
187
Однако Тарнов решает эту «трудную» задачу с необычайной
легкостью, заявив, что речь должна идти не об ускорении гибели
капитализма, а о скорейшем его выздоровлении. «Преждевре-
менное» устранение капитализма, по словам Тарнова, приведет
лишь к тому, что «мы должны будем претерпеть еще бесконечное
время нищету, после чего хозяйство неизбежно придет в полный
развал». «Не к пациенту мы проявляем чрезмерное сострадание,
а печалимся о массах, которые стоят за его спиной,— восклицал
Тарнов,— ибо хорошо знаем, если пациент болен, массы в это
время голодают. А если мы это знаем и имеем лекарство... мы
обязаны дать лекарство больному, а массы снова получат хлеб
насущный. Вот почему мы не должны чувствовать себя наслед-
никами, ожидающими смерти больного» 144.
Начисто отвергая творческие силы, способность раскрепо-
щенных от эксплуатации трудящихся самостоятельно, без ка-
питалистов построить жизнеспособную социалистическую эко-
номику, Тарнов не жалеет красок, чтобы нарисовать мрачную
картину «экономического краха» в случае гибели капита-
лизма.
Какой же рецепт предлагался для лечения «больного капи-
тализма»? Рецепт этот не отличался оригинальностью. Во мно-
гом он напоминал требования, выраженные в меморандумах Им-
перского союза германской индустрии. Так же как в меморанду-
мах, на первый план выдвигались задачи мобилизации капита-
лов, усиления притока иностранных капиталов и выхода герман-
ской промышленности на международный рынок145. Что каса-
ется рабочего класса, то Тарнов рекомендовал ему терпеливо
ждать окончания процесса «демократизации» капиталистической
экономики, которая обеспечит «постепенное и безболезненное»
перерастание капитализма в социализм. Орудием «демократиза-
ции» и средством, ускоряющим развитие по схеме теории «орга-
низованного капитализма», выдвигалась Веймарская республи-
ка с ее институтами. Процесс демократизации необратим, гово-
рил Тарнов, а экономический кризис явится лишь фактором, ко-
торый ускорит перерастание капитализма в социализм. Поэтому
не следует усложнять и без того тяжелое положение капитализ-
ма «чрезмерными» требованиями, не следует вести борьбу за по-
вышение заработной платы. Удары кризиса должны терпеливо
переносить все слои общества.
Тарнов подверг резкой критике тех, кто отрицал возможность
врастания капитализма в социализм. «Тот, кто так утвержда-
ет,— говорил он,— не разбирается в обстановке. Уже теперь по-
строен не только зародыш, но и сильный фундамент и основные
несущие конструкции для будущего социалистического общества.
А когда туман экономического кризиса рассеется — тогда всем
144 Sozialdemokratischer Parteitag in Leipzig. Protokoll, S. 46.
145 Ibid., S. 48.
188
станет ясно, что социалистический фундамент с!ал сильнее, а ка-
питалистический слабее» 146.
Положительная часть «рабочей программы» Тарнова свелась
главным образом к поддержке верноподданнически составленно-
го Лейпартом на имя Гинденбурга пожелания законодательного
сокращения рабочей недели до 40 часов. Это пожелание было
представлено докладчиком как свидетельство заботы лидеров
СДПГ и реформистских профсоюзов о нуждах рабочих. На самом
же деле это была вопиющая антирабочая акция, ведущая к рез-
кому снижению жизненного уровня трудящихся, поскольку со-
кращение рабочего дня должно было сопровождаться соответ-
ствующим (на 16,5%, по Лейпарту) сокращением заработной
платы.
Примером изощренной софистики и оппортунистического дву-
личия по справедливости назвал Э. Тельман доклад Тарнова.
Цель этого доклада, говорил вождь Коммунистической партии
Германии,— подвести обновленную «теоретическую базу» под ре-
формистскую, оппортунистическую практику для легализации и
популяризации политики «меньшего зла» 147.
Принятая по докладу Тарнова резолюция сжато повторяла
основные положения доклада со всеми его софизмами и несооб-
разностями148. Не было в ней ни глубокого анализа классовой
сущности империализма, ни раскрытия основных пороков капи-
талистического общества. Причиной массового обнищания тру-
дящихся был объявлен не капитализм, а... «чрезмерное повыше-
ние производительности труда во всех отраслях во всем мире».
Для дезориентации масс в резолюции говорилось о «возможности
преодоления капиталистической системы», но вслед за этим
абстрактным положением шли фразы, из которых следовало,
что эта задача не может быть решена в сколько-нибудь обозри-
мое время и что ее осуществлению должна предшествовать борь-
ба за улучшение положения рабочих в условиях капитализма.
Поэтому СДПГ должна делать все, чтобы преодолеть «послед-
ствия кризиса».
В разделе «Социальные требования» говорилось о необходи-
мости обеспечения занятости рабочих, об организации «обще-
ственно полезных работ» с целью ликвидации безработицы, о за-
конодательном сокращении рабочего дня. Однако наряду с эти-
ми и другими, такими же неконкретными или неосуществимыми
в условиях капитализма требованиями, в резолюции доминиро-
вали пункты, в которых говорилось о регулировании движения
капиталов с целью недопущения их недостатка и о принятии
мер, «гарантирующих охрану частной инициативы».
Резолюция была принята 302 голосами против двух. Вождям
СДПГ и на этот раз удалось побудить собравшихся на съезд
146 Ibid., S. 49—50.
147 Thalmann. Е. Katastrophe oder Sozialismus. Berlin, 1931, S. 18.
148 Sozialdemokratischer Parteitag in Leipzig, Protokoil, S. 283—284.
189
чиновников и функционеров партии мыслить буржуазными эко-
номическими категориями и в конечном счете выдать реформи-
стскую, ревизионистскую точку зрения правого руководства за
волю партии и всего рабочего класса.
Доклад о работе социал-демократической фракции рейхстага
сделал В. Зольман. Красной нитью в нем проходило восхвале-
ние политики «меньшего зла». Доклад Зольмана стоил доклада
Тарнова, был его логическим продолжением. В обоих получила
одобрение политика чрезвычайных указов Брюнинга. Оба они
были проникнуты антикоммунизмом и антисоветизмом. Именно
доклады Тарнова и Зольмана определили основное содержание
всех решений Лейпцигского съезда партии. Эти решения были
приняты подавляющим большинством голосов. Из-за ложно по-
нимаемого «сохранения единства» почти все левые проголосова-
ли за проекты резолюций, предложенные правым руководством
партии. Их поведение (критика политики правого руководства
партии на словах и поддержка на деле) осталось непонятным
для рабочих и рядовых членов СДПГ. Оно дезориентировало
многих из них.
В целом Лейпцигский съезд явился последовательным про-
должением пути, по которому СДПГ шла от учреждения Вей-
марской республики до развертывания мирового экономического
кризиса14э. Съезд показал, что руководители СДПГ были по-
прежнему далеки от того, чтобы искать реальный путь выхода из
кризиса в интересах трудящихся. Социал-демократические ра-
бочие ждали от партийного съезда действенных мер борьбы
против фашистской опасности и против наступления капитала,
но съезд не внес ничего нового и по этим вопросам в позицию
лидеров СДПГ. Их прежние оппортунистические экономические
теории были «уточнены» с целью приспособления их к новым
историческим условиям, но суть их не претерпела изменений.
Отличие Лейпцигского «кризисного» съезда СДПГ от Кильского,
проходившего в условиях относительной стабилизации капита-
лизма, состояло не в существе, а лишь в форме защиты устоев
капитализма.
Если на Кильском партейтаге лидеры СДПГ провозгласили
в качестве официальных доктрин «хозяйственную демократию»,
«организованный капитализм» и коалицию с буржуазией, то те-
перь, не отказываясь в принципе от этих доктрин, они дополнили
их провозглашенным в 1930 г. лозунгом политики «меньшего
зла». Этот новый лозунг означал полное согласие вождей социал-
демократии с теми методами диктатуры буржуазии, начало кото-
рым положили чрезвычайные указы Брюнинга. Хотя на съезде и 149
149 Подтверждением этого было переизбрание руководства партии. Предсе-
дателями партии вновь оказались Вельс (332 голоса), Криспин (318), а так-
же Фогель (318); секретарями партии были избраны Дитман, Штеллинг,
Вестфаль. В состав Правления вошли Гильфердинг, Брейтшейд, Шталь,
Шульц и др. (Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 349).
190
был заслушан специальный доклад Брейтшейда «О преодолении
фашизма», съезд в целом недооценил растущую опасность фа-
шизма и не осудил тех лидеров СДПГ, которые фактически по-
творствовали нацистам.
Германская буржуазия встретила итоги Лейпцигского съезда
СДПГ с глубоким удовлетворением: принятые им решения по-
зволили ей и правительству Брюнинга с еще большей уверен-
ностью предпринять новое наступление на жизненный уровень
трудящихся. Уже в день окончания съезда (5 июня) был подпи-
сан чрезвычайный декрет, подготовленный еще в мае. Декрет
предусматривал ряд мер, направленных на «восстановление го-
сударственного бюджета», дефицит которого составлял 940 млн.
марок. Намечалось новое сокращение пенсий и заработной пла-
ты служащих государственных и коммунальных учреждений,
вводился так называемый «кризисный налог» (минимум 9% от
получаемых доходов), уплачиваемый всеми, кто получал зара-
ботную плату, торговцами, ремесленниками и крестьянами. На
5% уменьшались пособия безработным 150. Всего чрезвычайный
декрет взвалил на плечи трудящихся дополнительные тяготы
(в виде сокращения заработной платы, пенсий и увеличения на-
логовых обложений) в сумме 2314 млн. марок151. Кроме того,
чрезвычайный декрет отменял важнейшие пункты конституции
земель: упразднял принятые в отдельных провинциях законы,
воспрещавшие произвольные изменения системы социального
обеспечения, отменял законодательные права ландтагов, касаю-
щиеся финансовых вопросов, и т. д.
Как отнеслись к чрезвычайному указу лидеры СДПГ? 10 июня
«Форвертс» опубликовала в качестве передовой статью Лёбе, в
которой он «предостерегал» рабочих от «иллюзий», от веры в то,
что отказ от поддержки правительства Брюнинга может облег-
чить тяжелое бремя, лежащее на трудящихся Германии 152. В тот
же день совет старейшин рейхстага отверг голосами буржуазных
и социал-демократических представителей предложение комму-
нистической фракции о немедленном созыве рейхстага для об-
суждения вопроса о чрезвычайном указе. Вслед за этим прези-
диум социал-демократической фракции принял резолюцию, в ко-
торой было выражено пожелание «связаться с Брюнингом, чтобы
выяснить возможность уточнения отдельных положений ука-
за» 153. В то же время приняло резолюцию Правление АДГБ.
В ней заявлялось, что оно «признает необходимость жертв со
стороны всего народа в целях оживления экономики», хотя в ре-
золюцию была включена фраза; «Проект (указа.—В. К..), однако,
150 «Berliner Tageblatt», 6.VI 1931; «Finanzpolitische Korrespondenz», 1931,
№ 22; «Известия», 7.VI 1931.
151 ЦПА ИМЛ, ф. 512, д. 5411, л. 1.
152 «Vorwarts», 10.VI 1931.
152 «Vorwarts», 11.VI 1931.
191
содержит социальные несправедливости, вызывающие сопро-
тивление рабочих» 154.
На этом все и закончилось: чрезвычайный указ был введен
в действие в том виде, в каком он был подготовлен правитель-
ством.
В конце августа — начале сентября состоялся Франкфурт-
ский-на-Майне конгресс АДГБ. Тон его работе был задан в вы-
ступлении министра труда А. Штегервальда, обратившегося к
участникам конгресса с призывом «осознать серьезность момен-
та», убедиться в неизбежности жертв со стороны всех слоев об-
щества и оказать помощь правительству. Перечисляя задачи,
стоящие, по его мнению, перед профессиональными союзами,
Штегервальд отнес к числу первоочередных разъяснение рабочим
«необходимости нормированного распределения работы» и «по-
стоянную заботу о том, чтобы проведению намеченных прави-
тельством и профсоюзами мер не помешали невыполнимые тре-
бования» повышения заработной платы “5.
Председатель АДГБ в своем докладе дал буржуазному ми-
нистру подобострастный ответ. «Господин министр, старый борец
христианского профдвижения, произнес искусную и смелую
речь...— говорил Лейпарт.— Мы уже научились так ставить наши
требования, чтобы их можно было осуществить, не упуская из
виду идею общих жертв. Мы готовы оказать поддержку и по-
мощь нашему правительству на этом пути»156 157. Это означало, что
рабочие должны нести жертвы, так же как их, по словам Ште-
гервальда, будут нести другие слои общества, для сохранения до-
ходов капиталистов, для упрочения капиталистического строя!
Тот же мотив прозвучал и в докладе секретаря АДГБ Нер-
пеля («Развитие и расширение рабочего права»). «Проф-
союзы,— говорил Нерпель,— будут и впредь поддерживать пра-
вительство, но если их вынудят отказаться от поддержки, то
неизвестно, к чему это приведет» *57.
Подобострастными по отношению к буржуазии и мало-
вразумительными по отношению к рабочему классу были при-
нятые конгрессом постановления. Резолюция по отчетному
докладу Лейпарта содержала общие рассуждения о «тенденции
в политике правительства к сокращению социального законо-
дательства», к снижению заработной платы и т. д. Высказав
легкий упрек по адресу правительства и капиталистов, резо-
люция наивно урезонивала их, заявляя, что такими путями
кризиса не преодолеть, поскольку сокращение ассигнований на
социальные нужды и уменьшение заработной платы ведут не
154 «Vorwarts», T1.VI 1931.
155 Protokoll der Verhandlungen des 14. Kongresses der Gewerkschaften Deut-
schlands (4. Bundestag des Allgemeinen Deutschen Gewerkschaftsbundes).
Berlin, 1931, S. 50.
,56 Ibid., S. 54—55.
157 Ibid., S. 281.
192
только к обнищанию широких народных масс, но и к сокраще-
нию внутреннего рынка в ущерб предпринимателям. Ничего
конкретного, положительного, принципиально важного не было
в постановляющей части резолюции. Все предложения сводились
к мелким починочкам и штопаньям капиталистического строя,
а в конечном счете — к защите его основ. Резолюция по докладу
теоретика АДГБ, социолога и экономиста Ледерера («Пере-
мены в экономике и 40-часовая рабочая неделя») в качестве
панацеи от всех бед предлагала добиться уменьшения без-
работицы путем законодательного ограничения рабочей недели
40 часами, предполагавшего не только сокращение рабочего дня,
но и соответствующее ему значительное снижение заработной
платы. В остальном резолюция содержала общие и поэтому бес-
плодные рассуждения о необходимости оказывать содействие
«социализации» отдельных отраслей экономики, о расширении
рабочего законодательства, тарифного права, арбитражной
системы, об организации «помощи» со стороны государства при
заключении тарифных договоров и т. д.158
Политика лидеров СДПГ и реформистских профсоюзов,
получившая, в частности, свое выражение в постановлениях и
рекомендациях Лейпцигского съезда социал-демократической
партии и Франкфуртского конгресса АДГБ, вызывала протест
все большего числа рядовых членов и функционеров партии,
вела к росту левой оппозиции внутри СДПГ. Отмеченный еще
январским пленумом ЦК КПГ процесс «сильного брожения
среди сторонников социал-демократической партии»159 *, еще
больше углубился во второй половине 1931 г.
Это вынуждены были впоследствии признавать даже лидеры
СДПГ. Так, Ф. Штампфер в мемуарах, опубликованных в
1953 г., характеризуя обстановку 1931 г., с горечью констати-
рует, что масса «старых», видавших виды приверженцев партии
«едва ли была воодушевлена линией руководства» и что по этой
причине «в партии не было недостатка в критических
голосах»1е0.
В середине 1931 г. налицо были все признаки того, что
СДПГ вступила в период острого внутрипартийного кризиса.
Повсюду развертывались горячие дискуссии по поводу решений
Лейпцигского съезда. Социал-демократические рабочие все
более охотно посещали собрания, созываемые коммунистами.
В Иодлаукене (близ Кенигсберга) 40 членов рейхсбаннера
вступили в течение одного дня в КПГ и обратились с призывом
к другим рейхсбаннеровцам последовать их примеру. Аналогич-
ный факт произошел в Радвице (Верхняя Силезия), где
158 Ibid., S. 20—22.
159 См. резолюцию пленума ЦК КПГ от 15—17 января 1931 г.— «Коммунисти-
ческий Интернационал», 1931, № 5, с. 8.
180 Stampfer Fr. Die ersten vierzehn Jahre der Deutsche Republik. 3. AufL
Hamburg, 1953, S. 601—602.
7 В. Д. Кульбакин
193
19 социал-демократических рабочих заявили о своем переходе
в КПГ. Городские собрания членов СДПГ во Франкфурте-
на-Майне и в Штутгарте потребовали созыва рейхстага с целью
отмены чрезвычайного указа. В Реклингаузене (Рур) только за
одну неделю июня вступили в КПГ 140 рабочих. В Альберс-
дорфе (Ольденбург) во время состоявшегося там 10 июня
митинга вступил в КПГ 21 социал-демократический рабочий181.
В Люквенвальде (под Берлином) 18 видных активистов местной
организации СДПГ, в том числе редактор местной газеты Лейс-
нер и член муниципалитета Шретер, также перешли в ряды
кпг *82.
Широкое движение протеста против политики руководства
партии среди рядовых членов СДПГ оказывало сильное влияние
на лидеров левой оппозиции. В это время центрами оппозицион-
ного движения внутри СДПГ являлись Берлин, Рур, Иена, Дрез-
ден, Лейпциг, Гамбург и Франкфурт-на-Майне. К середине
1931 г. внутри СДПГ сформировались четыре левые группи-
ровки. Группа, возглавляемая председателем берлинской окруж-
ной организации СДПГ Ф. Кюнстлером (в нее входили: Литке,
руководитель берлинского комитета АДГБ, П. Лебе, председа-
тель рейхстага, 3. Ауфхойзер, председатель объединения проф-
союзов служащих, Э. Граф, преподаватель реформистской проф-
союзной школы, и др.), выступала с критикой чрезвычайных
законов Брюнинга, но вместе с тем вела и антикоммунистиче-
скую пропаганду161 162 163. Руководители группы заявили себя против-
никами выхода из СДПГ. Будучи по преимуществу «ритори-
ческой», группа очень много занималась сомнительным
теоретизированием, а на деле часто выступала заодно с пра-
выми социал-демократами.
Более радикальной была бреславльская оппозиционная
группа, возглавлявшаяся Розенфельдом и Зейдевицем. Она
публично осуждала политику терпимости по отношению к пра-
вительству Брюнинга, вела энергичную борьбу за изменение
политического курса Правления СДПГ. Однако и эта группа не
имела собственной четкой программы, считала возможным
«врастание» социалистической экономики в капиталистическую,
была занята поисками «третьего пути» между социал-демокра-
тической и коммунистической партиями, выступала против
организационного размежевания с правыми социал-демокра-
тами и занимала недружелюбную позицию по отношению к
КПГ. В числе членов группы были Г. Штребель (Плауэн),
Г. Циглер (Бреславль), А. Портуне (Франкфурт-на-Майне),
А. Симсен (Иена), Бергман (Гамбург), Э. Экштейн (Бреславль),
161 «Die Rote Fahne», ll.VI 1931; «Правда», 12.VI, 6.VII 1931.
162 «Die Rote Fahne», 25.VI 1931.
<м Лангнер П. К вопросу о кризисе в германской социал-демократии.— «Ком-
мунистический Интернационал», 1931, № 31, с. 25.
194
Цвейлинг (главный редактор плауэнской газеты «Фольксцай-
тунг») и др. Эта группа была самой сильной из всех четырех
левых групп. Она издавала теоретический орган «Бюллетень
классовой борьбы» и еженедельную газету «Факел». В Руре
близко к этой группе стояли В. Эттингауз и Лоре Агнес164.
Расхождения между группой и официальным руководством
СДПГ оказались столь значительными, что лидеры социал-
демократии в дальнейшем настояли на исключении из партии ее
руководителей Розенфельда и Зейдевица. Суровые меры, при-
нятые Правлением партии к лидерам левых, однако, не привели
к тем результатам, которых ожидали вожди партии. Им не
удалось привлечь на свою сторону ни одной оппозиционной пар-
тийной организации, ни одной левой партийной газеты.
Третью, наиболее сплоченную, группу, именуемую «Красный
боец» («Ротер кемпфер»), возглавляли социал-демократы,
весьма энергичные, хотя и менее популярные в партии (Рейхен-
бах, Катцентрейн в Дюссельдорфе, Мейер в Кельне, Вагнер в
Дрездене, Зайгвассер и Шредер в Берлине). Группа сформиро-
вала боевые дружины, ядром которых были члены распущенного
Союза социалистической молодежи, издавала газету «Ротер
кемпфер», по имени которой и получила свое название. Газета
резко выступала против соглашательской политики правых
лидеров СДПГ, против их участия в буржуазных коалиционных
правительствах. Критикуя оппортунистическую позицию руко-
водства СДПГ, «Ротер кемпфер» писала: «Мы стояли на почве
Гейдельбергской программы, но кредо программы давно уже
опровергнуто суровой действительностью.. Гейдельберг был
этапом и заключительной вехой старого курса партии. Мы на-
стаиваем на коренном изменении курса... Мы готовы пойти на
раскол... если бы он оказался необходимым»165. Хотя группа
открыто выступала за «ниспровержение власти буржуазии
путем вооруженного восстания и установления диктатуры про-
летариата», она, так же как и некоторые другие левые социал-
демократические группы, в то время была против единства
действий с коммунистами.
Четвертая группа—«Социалистическая информация» явля-
лась своеобразным клубом и «идейным центром» оппозицион-
ных групп. Эта группа действовала главным образом в Сак-
сонии.
В середине 1931 г. левые группы сформировали общую про-
граммную комиссию, на рассмотрение которой группа Зейдевица
представила так называемую «Программу действий», в которой
перечислялись «мероприятия, ведущие к организации хозяйства
социалистического характера, обслуживающего потребности
населения». Программа требовала «проведения политики,
164 Семенов И. В. Указ, соч., с. 136.
165 «Roter Kampfer», 1931, N 3.
195
7»
результатом которой был бы такой бюджет, равновесие кото-
рого достигалось с помощью налогов». Государство получало
право экспроприации предприятий в случае неуплаты налогов.
Командные отрасли промышленности предполагалось национа-
лизировать «за определенное вознаграждение». Туманным и
неконкретным был и общий призыв к «планомерной социалисти-
ческой организации общества, осуществляемой мирным путем»
в результате вмешательства «демократического государства».
Яс * *
Коммунистическая партия Германии в то время проводила
большую работу, направленную на сплочение всех прогрессив-
ных сил страны под руководством немецкого рабочего класса 16S.
Стремясь к созданию и расширению боевого антифашистского
фронта, ЦК КПГ на своем очередном пленуме, состоявшемся
15—17 января 1931 г., провозгласил лозунг народной рево-
люции, о котором Э. Тельман говорил, что «он является
центральным обобщенным пропагандистским лозунгом, главной
стратегической целью, к которой мы ведем массы, сплачивая их
вокруг нашей социальной и национальной освободительной про-
граммы» 166 167. Выдвигая этот лозунг, партия исходила из мысли,
что экономический кризис и агрессивная политика государст-
венно-монополистического капитализма угрожают всем слоям
трудящихся и что поэтому борьба против империалистической
реакции и фашизма является борьбой в интересах всего народа.
Несомненно, этот лозунг раздвигал границы схематического
представления о путях завоевания пролетариатом власти и
наносил удар сектантским тенденциям в партии, хотя фор-
мально и был охарактеризован как популярный синоним про-
летарской революции. То, что КПГ на практике боролась
повсюду за демократические цели: против сокращения заработ-
ной платы, против фашистского и полицейского террора, против
нарушения конституции, против реакционной политики Брю-
нинга и терпимого отношения к ней лидеров СДПГ,— все это
говорило о том, что подлинными целями народной революции,
как ее понимало руководство партии, была не задача немедлен-
ной пролетарской революции, а решение широкого круга демо-
кратических задач, творческие поиски промежуточных путей к
установлению власти рабочего класса. Э. Тельман, говоря о
сущности лозунга народной революции, подчеркивал, что оч
означает завоевание большинства рабочего класса, более актив-
ное вовлечение широких средних слоев трудящихся в револю-
166 В марте 1931 г. КПГ насчитывала в своих рядах 195 тыс. членов (Комму-
нистический Интернационал перед VII Всемирным конгрессом. Материалы.
М., 1935, с. 16, 116).
167 Там же, с. 51—52; Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 287;
Thalmann E. Der revolutionare Ausweg und die KPD. Berlin, 1932, S. 29.
196
ционный классовый фронт и что именно «в завоевании масс —
главная идея лозунга народной революции»168.
Ядром и основой такого революционного классового фронта
КПГ считала единство действий рабочего класса. 11 июня 1931 г.
Тельман выступил на большом собрании с участием социал-
демократических рабочих в зале «Спортпаласт», где вновь про-
звучал его вдохновенный призыв к созданию единого рабочего
фронта. «Коммунистическая партия,— говорил он,— обращается
к социал-демократическим товарищам по классу и призывает
к их социалистическому сознанию. Да, товарищи, мы протяги-
ваем вам руку для совместной борьбы, мы готовы с вами сообща
развернуть фронт революционной классовой борьбы, народный
фронт против обанкротившейся капиталистической системы и
против правительства Брюнинга»169.
О том, с какой общей программой действий в то время
выступала КПГ, можно судить по брошюре, изданной ЦК КПГ
к антивоенному дню 1 августа 1931 г. В числе выставленных в
этой брошюре лозунгов обращают на себя внимание следующие
характерные призывы: «Война империалистической войне!»,
«Защищайте Советский Союз!», «Долой правительство Брю-
нинга— правительство подготовления фашистской диктатуры,
наступления капитала, политического террора против рабочего
класса!», «Долой фашистских убийц и поджигателей войны,
да здравствует действенная, массовая политическая борьба про-
тив фашизма!», «Братскую руку всем социал-демократическим
и христианским рабочим для совместной борьбы против дикта-
туры капитала!», «Долой чрезвычайные декреты!», «Хлеба и
работы для безработных!»170.
Но при всем огромном значении проводимой КПГ работы по
созданию и сплочению боевого единства германского пролета-
риата партия продолжала допускать ошибки, ослаблявшие
результаты ее героических усилий. Не всегда считаясь с про-
цессами, происходившими внутри СДПГ, партия по-прежнему
держала курс на установление единства главным образом
только с социал-демократическими рабочими и недооценивала
значение контактов с партией в целом по тем вопросам, по
которым эти контакты были возможны171. Серьезным промахом
в работе партии оставалось исходившее от группы Ремелле —
Неймана неправильное отношение к левой оппозиции внутри
СДПГ. Вместо терпеливой работы, направленной на постепенное
устранение всего, что разъединяло КПГ и добросовестно
заблуждавшихся членов оппозиции, многие коммунисты
по-прежнему считали всех левых опаснейшей разновидностью
168 Тельман Э. Задачи народной революции. М., 1959, с. 50.
169 Тельман Э. Боевые статьи и речи, с. 190.
,7|) Landeshauptarchiv Brandenburg (Pr. Br.), Rep. 30. Berlin, C. Tit. 95, Sekt. 9,
N 113, Bd 3, Abt. IA, L. 38—39.
171 «Коммунистический Интернационал», 1935, № 5.
197
социал-демократического оппортунизма ”2. Все еще слабой была
работа партии в реформистских профсоюзах. «У большей части
наших функционеров,— писал по этому поводу В. Ульбрихт,—
господствует убеждение, что с социал-демократическими проф-
союзными функционерами нельзя договориться, склонить на
свою сторону, на сторону подлинной борьбы»172 173.
В 1931 году группа Неймана-—Ремелле активизировала свою
подрывную деятельность. Как уже отмечалось, для этой группы
была характерна недооценка угрозы фашизма. В то время
Нейман утверждал, что компартии якобы уже удалось при-
остановить продвижение фашизма, что она получит на выборах
большинство голосов, что зима 1931/32 г. будет «самой револю-
ционной зимой» и т. д. Вместо лозунга единого рабочего фронта
группа Неймана выдвигала лозунг «красного рабочего фронта»,
что заранее сужало рамки политики единства174. Выдающиеся
деятели КПГ и международного рабочего движения Э. Тельман,
В. Пик, В. Ульбрихт и другие вели непримиримую и последова-
тельную борьбу против взглядов этой ревизионистской группы.
Коммунистическая партия Германии предпринимала большие
усилия для того, чтобы разобраться в существе ошибок и
сделать максимум возможного для установления единства
действий рабочего класса. Это было тем более необходимо, что
вопрос о едином фронте становился тем решающим вопросом
рабочего движения, от которого зависел исход борьбы против
наступления реакции и усиливавшейся фашистской опасности.
Осенью 1931 г. в Германий развернулось стачечное движе-
ние, наиболее мощное в отраслях тяжелой промышленности.
В октябре 1931 г. вспыхнула забастовка металлистов Берлина,
в которой приняли участие 130 тыс. рабочих. Упорная борьба
берлинских металлистов закончилась частичным поражением
предпринимателей (требовали снижения заработной платы на
15%, вынуждены были согласиться на 6%) 17S 176. Даже в таком
«консервативном» профсоюзе, как союз печатников, наблюдался
необычайный рост забастовочного движения. Только за время
с 30 сентября 1930 по август 1931 г. состоялось 29 стачек поли-
графических рабочих, вызванных снижением заработной платы
на 12% 17в.
Организации КПГ и РПО принимали все более активное
участие в стачечной борьбе. Руководящие органы КПГ внима-
тельно следили за ходом этой борьбы, всемерно способствовали
172 «Коммунистический Интернационал», 1932, № 2-3, 5.
173 Ulbricht W. Der revolutionare Aufschwung und die Taktik der Einheits-
front.— «Die Internationale», 1931, H. 10. S. 434.
174 Коммунистический Интернационал. Краткий исторический очерк, с. 342.
175 ЦГАОР СССР, ф. 5667, on. 1, д. 95, лл. 7—9; ф. 5665, on. 1, д. 17, лл. 75—
77, 82—83.
176 Только в трех городах — Берлине, Лейпциге и Кенигсберге — в стачке
участвовали более 3 тыс. типографских рабочих.
198
внесению в нее духа организованности и целеустремленности,
добивались установления единства действий всех рабочих неза-
висимо от партийной принадлежности и политических взглядов.
ЦК КПГ направлял предложения о совместных действиях по
взаимоприемлемым вопросам и руководящим инстанциям
СДПГ, но лидеры этой партии, как и прежде, заявляли, что они
могут выступать в едином фронте с коммунистами лишь при
условии полного с их стороны отказа от самостоятельной линии
и от руководства рабочим движением177. На это не могли пойти
коммунисты уже потому, что лидеры социал-демократии, пре-
тендовавшие на монополию в руководстве единым фронтом,
продолжали оставаться на позициях реформизма, антикомму-
низма и поддержки реакционных мероприятий правительства
Брюнинга.
Смелая, принципиальная критика со стороны коммунистов
правительства Брюнинга и той неприглядной роли, которую
играло поддерживавшее его руководство СДПГ, вызывала у
вождей социал-демократии злобу и страх перед КПГ, которую
они открыто называли теперь врагом № I. Лидеры СДПГ
больше всего боялись потери своего влияния на массы рабочего
класса, а разоблачение их коммунистами вело именно к этому.
Потому-то и росла их ненависть к революционной партии про-
летариата и ее руководящим деятелям. Любой успех КПГ вызы-
вал со стороны правых социал-демократов очередной неистовый
шквал клеветы и дезинформации, каждая ее неудача, промах
или ошибка раздувались и использовались для разжигания
антикоммунизма. Все более жестоко лидеры СДПГ расправля-
лись с теми членами своей партии, которые выступали за нала-
живание контактов с коммунистами.
Все это, естественно, не могло не вредить делу установления
единства действий рабочего класса, не могло не уменьшать силу
его сопротивления наступлению реакции и фашизма. Так
выглядел роковой результат политики терпимости лидеров
СДПГ к правительству Брюнинга, их политики бескомпромис-
сного антикоммунизма. Таким был главный итог их концепции
«меньшего зла».
177 См.: Stampfer Fr. Op. cit., S. 608—609.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
СДПГ ПЕРЕД УСТАНОВЛЕНИЕМ
ФАШИСТСКОЙ диктатуры в германии
(октябрь 1931—январь 1933 г.)
Усиление реакции в Германии
и обострение разногласий внутри СДПГ
Вторая половина 1931 г. проходила под знаком углубления
экономического кризиса и усиливавшегося на почве кризиса
обострения классовых противоречий в стране. Нарушение равно-
весия платежного баланса привело к снижению золотого запаса
и иностранной валюты. Почти на 30% по отношению к 1929 г.
сократился внутренний рынок, что явилось прямым следствием
снижения жизненного уровня и покупательной способности
народных масс. В результате чрезвычайных мер народное
потребление снизилось к началу 1932 г. (по отношению к
1929 г.) более чем на 4 млрд, марок1. Нарастала угроза
инфляции.
Хотя Брюнинг служил верой и правдой германской буржуа-
зии, группа монополистов, требовавшая проведения более жест-
ких мер по перекладыванию тягот кризиса на трудящихся, стала
выражать недовольство его внутренней политикой. Во главе
этой группы выступали представители так называемой «нацио-
нальной оппозиции» А. Феглер, Ф. Тиссен и Ф. Флик. 6 октября
«Дейче альгемайне цайтунг», выражая мнение группы, писала,
что «руководящие силы германской политики и экономики»
собираются окончательно порвать с Брюнингом2.
В итоге в октябре 1931 г. возник правительственный кризис,
и 7 октября правительство Брюнинга подало в отставку. В тот
же день Гинденбург пригласил главу только что распущенного
кабинета и поручил ему сформировать новое правительство,
«свободное от партийных обязательств».
Новый состав правительства Брюнинга, утвержденный
указом Гинденбурга от 10 октября 1931 г.3, означал большую
уступку националистам и фашистам со стороны народной пар-
тии, Центра и других «серединных» партий буржуазии. В резуль-
тате «добровольной» реорганизации кабинета получили отставку
1 Thiilmann Е. Der revolutionare Ausweg und die KPD (Rede auf der Plenar-
tagung ZK der KPD am 19. Februar 1932). Berlin, 1932, S. 19.
2 «Deutsche Allgemeine Zeitung», 6.X 1931.
3 DZA. Potsdam. Abt. B, Tit. Ill, Gruppe 1, N 2, L. 179.
200
«мальчик для битья»— министр иностранных дел Ю. Курциус
и министр внутренних дел И. Вирт. Поводом для удаления
Курциуса была проявленная им инициатива в подготовке и
подписании австро-германского таможенного союза, против
которого выступала Франция. Демонстрируя свое осуждение
союза отставкой Курциуса, правящие круги Германии рассчиты-
вали на получение французского золота в кредит. Пост министра
иностранных дел принял на себя Брюнинг. Генерал Гоенер,
убежденный монархист, «прославившийся» в начале 20-х годов
жестокими карательными экспедициями против рабочих,
к должности министра обороны, которую исполнял в первом
правительстве Брюнинга, получил теперь еще и пост министра
внутренних дел. Это свидетельствовало о том, что новое прави
тельство намеревалось с еще большей решительностью про-
водить программу наступления на рабочий класс. Сосредото-
чение двух постов в руках Тренера говорило также о возросшем
влиянии милитаристов во всей системе государственного управ-
ления. Представитель правящей верхушки «И. Г. Фарбенин-
дустри» член народной партии Г. Вармбольд был назначен
министром хозяйства.
Руководство СДПГ объявило себя состоящим в оппозиции
к вновь назначенному правительству, но на деле его политика
продолжала оставаться политикой поддержки реакционного
кабинета, прикрываемой, как и прежде, теорией «меньшего зла».
Лидеры СДПГ не жалели усилий, чтобы изображать Брюнинга
«принципиальным противником фашизма», якобы занимавшим
«решительную и боевую позицию в отношении объединенной
реакции»4.
13 октября Брюнинг произнес в рейхстаге программную речь,
в которой объяснил объединение министерства обороны с мини-
стерством внутренних дел в руках Тренера необходимостью;
консолидации средств государственной власти «против активи-
зировавшихся политических течений и направлений, угрожаю-
щих рейху». Брюнинг дал ясно понять, что речь идет о подав-
лении революционных и оппозиционных сил, протестующих
против чрезвычайных указов. Заявив далее, что он берет руко-
водство внешней политикой в свои руки, Брюнинг провозгласил
целью усилий правительства в этой области дальнейшее
сближение и укрепление связей с Францией, правящие круги
которой в то время являлись средоточием европейской реакции.
Большая часть речи была отведена попыткам объяснить необхо-
димость чрезвычайного законодательства и новых жертв, кото-
рые, по словам Брюнинга, должен был принести весь немецкий
народ «во имя справедливости, целеустремленности и надежды
на достижение конечной цели»5. Высокопарными и туманными * 6
‘ «Gesellschaft», 1931, N. И, S. 388.
6 «Wolffs-Telegraphisches Biiro (WTB). Abend-Ausgabe», N 2156, 13.Х 1931;
DZA. Potsdam. Abt. В, Tit. Ill, Gruppe 1, Bd 3, N 2.
201
фразами Брюнинг стремился прикрыть истинную цель своей
политики — защиту классовых интересов монополистической
буржуазии в условиях обострявшегося экономического кризиса.
Формирование и деятельность нового кабинета проходили на
фоне дальнейшей консолидации крайних сил реакции, про-
исходившей в масштабе всей страны. 11 октября 1931 г. в Гарц-
бурге (Брауншвейг) была созвана конференция представителей
крупной индустрии, финансистов, руководителей «Стального
шлема», националистов, фашистской партии и генералитета
рейхсвера. В числе участников конференции были: Гитлер, руко-
водители «Стального шлема» Ф. Зельдте и Т. Дюстерберг,
представители монополий и финансисты Ф. Флик, Г. Крупп,
Э. Пенсгнен (генеральный директор «Стального треста»),
Я. Шахт, А. Гугенберг, О. Бранди (глава союза горнозавод-
чиков северо-запада), банкиры Э. Штаус, Регенденц, Любарш,
генералы Ганс фон Сект, В. Лютвиц, Макс фон Гальвитц,
а также сын бывшего императора принц Эйтель Фридрих
Гогенцоллерн ®.
Слет реакции, образовавший так называемый «Гарцбургский
фронт», наметил в качестве главных задач «подавление марк-
сизма», разгром рабочего движения, ликвидацию всех демокра-
тических завоеваний народа и установление открытой дикта-
туры финансового капитала в форме передачи государственной
власти «национальному» (с участием националистов и гитлеров-
цев) правительству. Резолюция конференции заканчивалась
патетическим воззванием к Гинденбургу: «Мы умоляем вас
удовлетворить настоятельную просьбу патриотов, борцов, моло-
дежи и спасти родину, поставив у кормила подлинное нацио-
нальное правительство»6 7 8.
Как отнеслись к гарцбургской конференции лидеры СДПГ?
Они не только не осудили правительство Брюнинга за потвор-
ствование реакции, но, напротив, продолжали с прежним
рвением поддерживать и славословить его. Позицию социал-
демократической фракции рейхстага ясно сформулировал вест-
ник «Дас фрайе ворт»: «До той поры, пока Брюнинг остается
у руля государственной власти, демократии не угрожает опас-
ность» ”.
Между тем как раз в это время Гитлер, сопровождаемый
Герингом, облачившийся в свой фронтовой китель, с крестом на
шее «за заслугу» (считался самой высокой наградой в Пруссии),
был принят Гинденбургом и впервые лично ознакомил прези-
дента с целями и планами своей партии. И хотя эта беседа не
6 Bracher К. D. Die Auflosung der Weimarer Republik. Stuttgart, 1955, S. 409—
410; Osterroth Fr., Schuster D. Chronik der deutschen Sozialdemokratie. Han-
nover, 1963, S. 354; Deutscher Geschichtskalender 1932. Leipzig, [1932],
S. 461—462.
7 Цит. no: Badia G. La fin de la Republique Allemande. Paris, 1958, p. 60.
8 «Das freie Wort», 1931, N 24, S. 5.
202
привела к желаемым результатам (влиятельная часть бур-
жуазии еще не считала обстановку подходящей для допуска
фашистов к власти, а Гинденбург еще не преодолел своей
барственной антипатии к «выскочке богемскому капралу»), эта
встреча повысила удельный вес нацистской партии и открыла
путь к последующим регулярным переговорам о создании пра-
вительства с участием нацистов9.
Не считаясь с этим, правое руководство СДПГ по-прежнему
предпочитало не замечать надвигавшейся фашистской опас-
ности. Выражая общее мнение вождей СДПГ, полицей-пре-
зидент Берлина А. Гржезинский повторил в октябре 1931 г. уже
высказанную им однажды мысль о том, что нет никакой опас-
ности со стороны нацистов, имеется лишь коммунистическая
опасность10.
Поведение правых лидеров социал-демократии вызывало
возмущение в рядах партии. Участились выступления рядовых
социал-демократов и низовых функционеров против оппортуни-
стической политики руководства партии. Вновь активизиро-
вались представители левой оппозиции. Лидеры СДПГ усилили
преследования. В сентябре 1931 г. в Дрездене были исключены
из партии левые социал-демократы В. Фабиан11, Хельмут, Ваг-
нер и Блацейцах. 29 сентября, как уже отмечалось, последовало
исключение К. Розенфельда и М. Зейдевица12. Вскоре такая же
участь постигла Э. Экштейна, Г. Циглера (Бреславль) и А. Пор-
туне (Франкфурт-на-Майне)13 *.
В документах руководящих органов СДПГ (а также в газете
«Форвертс») исключение лидеров левой оппозиции было объ-
яснено «нарушением устава», воспрещавшего создание внутри
партии «обособленных организаций», к которым Правлением
партии были отнесены некоторые периодические издания левых.
В действительности же ни Зейдевиц, редактировавший газету
«Зексише Фольксблат» в Цвиккау, ни Вальтер Фабиан — изда-
тель оппозиционного журнала «Социалистише информацион»,
ни другие исключенные левые о создании «самостоятельной
организации» еще не думали, а, напротив, по заявлению Розен-
фельда и Зейдевица в опубликованном 1 октября 1931 г. «Воз-
звании ко всем социал-демократам», выступали «за единство пар-
тии» “. Подлинная причина исключения лидеров левых заключа-
лась в другом — в усилении критики со стороны представи-
9 Meiftner О. Staatssekretar unter Ebert — Hindenburg— Hitler. Hamburg, 1950,
S. 199.
10 Цит. no: Badia G. Op. cit., p. 76.
11 Доктор Фабиан являлся издателем «Социалистише информацион» — перио-
дического издания, выступавшего против политики правого руководства
партии.
12 Drechsler Н. Die sozialistische Arbeiterpartei Deutschlands (SAPD). Meisen-
heim a/Glan, 1965, S. 97, 100.
»» Osterroth Fr„ Schuster D. Op. cit., S. 353.
** Drechsler H. Op. cit., S. 99, 101, 102.
203
телей оппозиции оппортунистической политической линии пра-
вого руководства СДПГ. Следует отметить, что вопрос о рас-
праве над активными членами оппозиции был давно решен в
узком кругу Правления СДПГ. Председатель партии О. Вельс
еще перед Лейпцигским съездом СДПГ заявил, что он пойдет
на исключение многих тысяч членов партии, «если это будет
вызвано необходимостью»15 * 17.
В ответ на действия Правления партии Розенфельд и Зей-
девиц опубликовали в газете «Факел» заявление, в котором
сообщили, что они созовут в ближайшие дни в Берлине всегер-
манскую конференцию своих сторонников и создадут новую
партию — Социалистическую рабочую партию — с ежедневным
печатным органом «Фрайхайт»
Общегерманская конференция новой партии состоялась в
Берлине в начале октября 1931 г. В ней приняли участие
88 делегатов от 25 избирательных округов по выборам в рейх-
стаг (из общего числа 33 округов) и свыше 300 гостей ”. В зале
заседания был вывешен транспарант с лозунгом: «Карл Либ-
кнехт напоминает: враг находится в собственной стране!»18
Конференцию открыл К- Розенфельд. В соответствии с принятой
повесткой дня Макс Зейдевиц сделал доклад о положении в
СДПГ, Клаус Цвейлинг — о практической программе действий
новой партии, Эрнст Экштейн — о положении во II Интер-
национале, Ганс Циглер — о работе в профсоюзах. Зейдевиц
в своем докладе пытался популярно объяснить социал-демокра-
тическим рабочим причины, побудившие группу левых создать
новую партию. «Мы — против раскола,— говорил он,— но вместе
с тем мы решительно за то, чтобы отстоять свободу мнений
в политическом и организационном вопросах... Не мы, исключен-
ные из партии, раскололи СДПГ, а те, которые нас исклю-
чили»19. Оставляя открытым путь для воссоединения с СДПГ,
Зейдевиц заверял, что вновь созданная партия не является
коммунистической 20. Экштейн, отвергнув в своем докладе пред-
ложение части делегатов о присоединении вновь образованной
партии к III Интернационалу, предложил создать в Социали-
стическом рабочем интернационале «левое крыло», войдя
в которое Социалистическая рабочая партия «внесла бы свой
вклад в осуществление решений Венского конгресса Социали-
стического интернационала», «признавшего обязательным... пре-
одоление кризиса»21. Центральным тезисом доклада Циглера
15 «Экономическая жизнь», 5.XI 1932.
18 «Germania», 2.Х 1931; «Fackel», 2.Х 1931.
17 Drechsler Н. Op. cit., S. 106.
18 Ibidem; Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4. Berlin, 1966,
S. 300.
19 Drechsler H. Op. cit., S. 107.
29 «Frankfurter Zeitung», 5.X 1931.
21 «Die Rote Fahne», 27.X 1931.
204
было утверждение, что «профсоюзы не могут добиться повыше-
ния заработной платы развертыванием борьбы на предприя-
тиях». Отвергая частичные стачечные бои в масштабе одного
или нескольких предприятий, он утверждал, что успеха можно
добиться лишь в результате развертывания стачечной борьбы
в масштабе всей страны или хотя бы в масштабе отрасли.
Противоречивые суждения высказывались на конференции в
отношении Советского Союза. В одних выступлениях отмечалось
«историческое значение русской революции и ее проблем»,
говорилось о необходимости поддержки СССР против агрессив-
ной политики капиталистических государств, а в других под-
черкивалось согласие с негативной оценкой Социалистическим
рабочим интернационалом «методов строительства социализма
в СССР» и предпринимались попытки трактовать строительство
социализма в .Советском Союзе с троцкистско-меньшевистских
позиций. Цвейлинг в своем докладе о временной программе
действий, касаясь вопроса об отношении к СССР, заявил, что он
сознательно затронул этот вопрос в самых общих чертах,
поскольку «мнения внутри партии слишком расходятся»22.
Мнения расходились и по вопросу отношения к КПГ. Часть
руководителей левых (Цвейлинг и др.) заявили, что Социали-
стическая рабочая партия отличается кое в чем от КПГ только
по вопросам тактики и организационной структуре, тогда как от
СДПГ ее отделяют»расхождения по принципиальным вопросам.
Макс Зейдевиц и другие придерживались иного взгляда.
«Мы расходимся с коммунистами не только по тактическим и
организационным вопросам,— говорил он,— но и по многим
принципиальным»23 24.
Все это в полной мере сказалось на содержании принятого
съездом манифеста новой партии. В нем наряду с некоторыми
правильными положениями было немало таких, которые свиде-
тельствовали о двойственности и незрелости идейных установок
левых. Так же как и правые социал-демократы, они фактически
исключали возможность революционного завоевания власти
пролетариатом. Подобно правым социал-демократам, они зани-
мали враждебную позицию по отношению к КПГ, хотя и
облекали эту позицию в иные словесные формулы. «Мы не идем
в коммунистическую партию,— говорилось в манифесте,— ибо
мы существенно отличаемся от коммунистов в тактике и в орга-
низационном построении...»; «Мы боремся с нежизненным ради-
кализмом коммунистов»2t.
Положительное значение конференции СРП заключалось в
том, что ее участники левые социал-демократы еще раз, на этот
раз официально, выразили свое несогласие с коалиционной
22 Drechsler Н. Op. cit., S. 112.
23 Ibid., S. ИЗ, 114.
24 «Правда», 4.Х 193 Г, «Die Rote Fahne», З.Х 1931.
205
политикой и теорией «меньшего зла». Кроме того, они потребо-
вали введения контроля над производством (хотя и выразила
это требование в довольно туманной форме) и призвали к
защите Советского Союза как «бастиона международного рабо-
чего движения». В принятом съездом программном документе
были выдвинуты следующие важные положения: «1) СРП
стремится к такому общественному порядку, в котором частная
собственность на средства производства отменяется и переходит
в руки общества, свободного от эксплуатации человека чело-
веком и классов...; 2) решающей предпосылкой для осуществле-
ния социализма и экспроприации класса капиталистов является
завоевание власти пролетариатом. Этой цели должны быть
отданы все усилия...» В документе провозглашалась цель —
вести борьбу против империалистической военной угрозы,
отклонялась «хозяйственная демократия», говорилось о «прима-
те классовой борьбы» и т. д.25
Руководители левых подвергались непрерывному нажиму со
стороны многих делегатов конференции. Ряд ее участников
потребовали более ясно выраженного отношения к СССР и
настояли на включении соответствующего пункта в резолюцию.
Ими же было сделайо предложение о внесении в резолюцию
пункта о необходимости борьбы за установление диктатуры
пролетариата. Отвечая этим делегатам, Розенфельд развел
руками и, не найдя, очевидно, более убедительного аргумента,
заявил: «Это немыслимо. Чем же мы тогда будем отличаться от
коммунистов?»2’.
Конференция избрала временное правление в составе пред-
седателей К. Розенфельда, М. Зейдевица и Г. Штребеля и
членов правления — Андреаса, Э. Экштейна, Цвейлинга,
Г. Дюби и А. Портуне. Центральным органом партии стала
«Социалистише арбайтерцайтунг»27.
Как уже отмечалось, возникновение СРП явилось следствием
обострения противоречий внутри СДПГ, результатом стремле-
ния рядовых членов партии и левых социал-демократов покон-
чить с политикой «терпимости» руководства СДПГ. Не следует,
однако, недооценивать и другую сторону этого события.
Существование новой, «левой» партии отвлекало массы рево-
люционно настроенных рабочих от подлинных революционных
действий и способствовало сохранению раскола в рабочем
движении, поскольку удерживало членов и сторонников новой
партии на позициях социал-демократизма и реформизма по
многим принципиальным вопросам классовой борьбы.
25 Was will SAP. Berlin, [1932], S. 22—25; Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit.,
S 359
26 Цит. по: «Правда», 6.X 1932.
27 Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 354. Органом СРП стал также жур-
нал «Klassenkampf».
206
Выражая растущее недовольство масс рядовых социал-
демократов и выдвигая социализм как цель своих стремленийi8,
руководители левых тут же дискредитировали его как идею,
которая «в обозримое время», по их словам, неосуществима.
Говоря о значении опыта Великой Октябрьской социалисти-
ческой революции и признавая успехи социализма в СССР, они
в то же время заявляли, что революционный метод борьбы,
осуществленный в России, якобы неприемлем для западноевро-
пейских стран. Левые стремились, далее, показать, что, они
порвали с теорией «организованного капитализма», но вместе
с тем говорили об «организационных функциях» буржуазии и
пытались удержать массы на почве буржуазной демократии.
Они говорили о необходимости подготовки масс к борьбе, а на
деле выступали против «единичных экономических боев»,
против «стихийной борьбы неорганизованных масс», под кото-
рыми подразумевались выступления трудящихся под руковод-
ством КПГ и РПО. Как справедливо отмечалось в резолюции
Политбюро КЦ КПГ, принятой 24 сентября 1931 г., за несколько
дней до конференции левых, «группа Розенфельда не в
состоянии выдвинуть самостоятельную политическую про-
грамму, которая бы указала рабочему классу выход из нужды.
Ей мешает боязнь пролетарской революции, страх перед под-
линным восстанием масс против капитализма и его социал-
демократических подручных»28 29.
Эклектичность программы СРП йрослеживается и в ее
печатных органах. Уже в первых номерах газеты «Факел» и
журнала «Классенкампф» наряду с призывами к «осуществле-
нию социализма», «установлению власти рабочего класса»
и другими публиковались антикоммунистические выпады. КПГ
обвинялась в «расколе», следовании «руке Москвы», печатались
статьи, направленные против демократического централизма,
КПГ приписывался мелкобуржуазный национализм и т. д.30
Таким образом, и в конце 1931 г. оппозиционное движение в
СДПГ не смогло перейти к последовательной революционной,
антимонополистической и антифашистской борьбе, а заверши-
лось созданием новой партии, также оказавшейся не способной
встать на путь марксизма-ленинизма. К тому же и после созда-
ния СРП оппозиционное движение продолжало оставаться
разобщенным. По данным социал-демократической печати,
кроме СРП и Социалистической рабочей молодежи (СРМ),
в Германии к концу 1931 г. имелось 16 осколочных организаций
и групп, носивших наименование рабочих, марксистских и даже
28 «Klassenkampf», 1932, N 15, S. 130.
29 «Die Rote Fahne», 24.IX 1931.
30 Семенов И. В. Оппозиционное движение в СДПГ и профсоюзах Германии
в годы экономического кризиса.— В кн.: Некоторые вопросы всеобщей ис-
тории. Челябинск, 1969, с. 137.
207
ленинских, но бывших в действительности враждебными марк-
сизму-ленинизму и не имевших влияния на рабочее движение
Неясность и противоречивость программных установок
СРП, нерешительность и непоследовательность ее лидеров и их
антикоммунизм не могли, естественно, способствовать популяр-
ности этой партии. С течением времени все большее число
членов СРП заявляли о своих симпатиях к идеям коммунизма
И своем желании вступить в ряды КПГ. Один за другим остав-
ляли СРП ее руководящие функционеры. В числе первых из
партии вышли член Правления СРП Готфрид Дюби, ответ-
ственный редактор «Социалистише арбайтерцайтунг» Герберт
Дикштейн и видный деятель партии Отто Якобсон. В заявлении,
с которым они обратились в Правление СРП, говорилось:
«Организованная травля коммунистов и их идеологии при одно-
временном продолжении реформистской политики делает невоз-
можным продолжать далее работу в составе этой партии»31 32 33.
О том, какой популярностью стала пользоваться среди многих
членов СДПГ и СРП идея установления единства действий с
коммунистами, свидетельствуют многочисленные факты. Вот
некоторые из них. 7 октября в Маннгейме коммунисты органи-
зовали собрание рабочих, на которое явилось свыше 7 тыс.
человек. Собрание было посвящено вопросу единого пролетар-
ского фронта. Председательствовавший член бюро маннгейм-
ского областного комитета СДПГ Якоб Фаульгабер, закрывая
собрание, заявил, что он будет просить принять его в ряды КПГ.
Его примеру последовали 60 рабочих, из них 31 были членами
СДПГ и СРП м.
22 октября руководство СРП проводило массовое собрание
в Нейкельне (район Берлина). Выступления, хотя и осуждавшие
политику «терпимости», но направленные против коммунистов
и РПО, вызвали возмущение, в то время как речь старой быв-
шей социал-демократки Хоргорст, недавно вступившей в ряды
КПГ, была встречена овацией и пением «Интернационал^»34.
В тот же день в маннгеймской газете «Арбайтер цайтунг» был
опубликован призыв к созданию «красного единого фронта».
В донесении баденского полицейского управления министерству
внутренних дел указывалось, что призыв был подписан Коми-
тетом единства социал-демократических и коммунистических
рабочих Маннгейма и содержал обращение ко всем рабочим
коллективам послать своих делегатов на маннгеймскую кон-
ференцию производственных советов, созываемую 30 ноября
1931 г. Со стороны социал-демократов это обращение было под-
31 Семенов И. В. Указ, соч., с. 117—118.
32 Referenten-Material fur die antifaschistische Aktion und fur die Reichstags-
wahlen. Berlin, 1932, S. 26.
33 «Die Rote Fahne», 8.X 1931.
34 «Die Rote Fahne», 23.X 1931.
208
писано Фаульгабером S5. Призыв комитета содержал следующие
требования: «Объединение всех антифашистских сил для сов-
местной борьбы против фашизма»; «Активное противодействие
террору коричневых убийц»; «Организация массового сопротив-
ления фашистскому террору»; «Активная защита Советского
Союза»; «Консолидация всех сил в лагере трудящихся на почве
подлинной классовой борьбы»; «Беспощадная борьба против
введения обязательной трудовой повинности»35 36. В донесении
подчеркивалось, что коммунистической партии удалось привлечь
на свою сторону социал-демократических и беспартийных рабо-
чих в большем числе районов, чем это имело место раньше.
Эти и многие другие факты свидетельствовали о том, что,
хотя часть функционеров оппозиции испытывали влияние рефор-
мистской, антикоммунистической идеологии, это влияние не
всегда и не везде было решающим. Многие представители левых
настойчиво стремились найти пути сближения с КПГ, хотя и
представляли себе это сближение большей частью лишь как
компромисс между коммунизмом и реформизмом.
Открывавшиеся в связи с этим возможности, к сожалению, не
были последовательно использованы компартией. Некоторая
часть коммунистов продолжали занимать в этом вопросе
ошибочную позицию. Эти коммунисты были правы, когда крити-
ковали левых за нерешительность и непоследовательность,
справедливо считая это препятствием на пути преодоления рас-
кола рабочего движения. Констатация этого, однако, не должна
была быть единственным критерием для оценки левых. В состав
оппозиции входили большинство таких социал-демократов,
которые вели принципиальную и честную борьбу против оппор-
тунистической политики правых лидеров СДПГ. Несмотря на
ошибки и заблуждения, многие из них выступали с резкой
критикой этой политики в печати, на съездах СДПГ, а в даль-
нейшем также на съездах СРП. Часть их вступили в ряды КПГ.
Не считаться с этим и относить левых и всю их деятельность
к худшему виду оппортунизма, не искать путей установления
контактов с ними было по меньшей мере недальновидно. В тече-
ние длительного времени этого не понимали многие комму-
нисты, а правые социал-демократы ловко использовали этот
просчет для удержания колеблющихся участников оппозиции
в сфере своего влияния. В значительной мере этим можно объ-
яснить тот факт, что, даже обособившись в отдельную партию,
многие левые продолжали выступать с позиции антиком-
мунизма, а некоторая часть их также разделяли антисоветские
взгляды правого руководства СДПГ.
Обострение экономического кризиса, активизация милита-
ристских сил в стране и непреодоленный раскол рабочего
35 Archiv des Institute fiir Marxismus-Leninismus beim ZK der SED. Akte N 10/
/152. L. 68.
36 Ibidem.
209
движения создавали все более благоприятные условия для дея-
тельности фашистов. 15 ноября 1931 г. на выборах в гессенский
ландтаг они добились новых избирательных успехов. Получив
27 мандатов, они стали одной из самых крупных фракций ланд-
тага37. Несколько раньше Гитлер в переговорах с Брюнингом
потребовал предоставления нацистам важнейших правитель-
ственных постов. Брюнинг соглашался передать им только два
министерства. Сделка не состоялась, но торг показал готовность
Центра найти общий язык с гитлеровцами. 5 декабря один из
фашистских вожаков Г. Штрассер произнес в Штутгарте речь,
в которой заявил, что нацисты не войдут в правительство, если
не получат в свои руки армию и полицию. «Мы будем реши-
тельными защитниками частной собственности...— заявил он.—
Мы уничтожим марксистов и повесим каждого, кто в какой-либо
мере будет признавать Интернационал или провозгласит здрави-
цу в честь Москвы... Мы добьемся своего, если даже нам придет-
ся стоять по колено в крови»38.
Заявления нацистов подкреплялись террором. По данным
СДПГ, в 1931 г. нацисты совершили 1454 насильственные акции,
в результате которых 62 рабочих были убиты и более
3200 ранены. За то же время были совершены нападения на
14 зданий газет, подвергались избиению редакторы, сотрудники
редакций, распространители печати и т. д.39
Правительство Брюнинга не принимало никаких действен-
ных мер против насилий, чинимых гитлеровцами. Ничем кон-
кретным не реагировали на фашистский террор и лидеры
«оппозиционной» социал-демократии. Их попустительство
нацистам дошло до того, что на совместном заседании Правле-
ния и парламентской фракции СДПГ они заявили, что «ком-
бинация Брюнинг — Гитлер все же является меньшим злом, чем
один Гитлер». Впрочем, и единовластный Гитлер при сохране-
нии парламентского режима, рассуждали они, в конце концов
тоже лучше, чем гражданская война40. «Если бы существовала
уверенность,— писала «Форвертс»,— что национал-социалисты,
находясь у власти, будут соблюдать те правила игры, при
помощи которых они пришли бы к власти, то мы бы согласились
на допуск их к власти, и скорее сегодня, чем завтра». По мне-
нию центрального органа СДПГ, в этом случае «скорее был
бы разоблачен национал-социалистский обман»41. В той же
газете К- Зеверинг писал: «Возникает горячее желание пре-
доставить теперь же национал-фашистам возможность согла-
совать их декларации с действительностью»42. Престарелый
37 Из истории Германии нового и новейшего времени. М., 1958, с. 241.
38 Blutterror im Schatten des Hakenkreuzes. Berlin, o. J. S. 3.
39 Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 358.
40 «Vorwarts», 2.XII 1931.
41 «Vorwarts», 3.XII 1931.
42 Ibidem.
210
Бернштейн в то время откровенно заявлял: «Если бы мне пред-
стояло выбирать между фашизмом и пролетарской революцией,
я не размышляя выбрал бы фашизм»43.
6 октября и 8 декабря правительство Брюнинга опублико-
вало свои очередные чрезвычайные указы. Первый из них, так
называемый «малый чрезвычайный декрет», сокращал срок
выплаты пособий по безработице с 26 до 20 недель и вводил
новые ограничения прав общин, направленные на урезывание
средств, ассигнуемых для оказания благотворительной помощи
безработным44. Второй указ предписывал снижение на 10—
15% (с 1 января 1933 г.) тарифной заработной платы рабочим
и служащим частных предприятий. Одновременно уменьшалась
заработная плата рабочих государственных предприятий, сокра-
щались расходы на страхование по болезни и на пенсионное
обеспечение. Специальный пункт указа запрещал собрания и
демонстрации протеста против мероприятий правительства.
Воспрещались «имеющие политическое содержание» плакаты,
листовки и брошюры45 *. На основе этого пункта по всей стране
развернулись жестокие полицейские репрессии. О масштабах
этих репрессий говорит, например, тот факт, что только в Рур-
ской области в течение декабря 1931 г. были запрещены
4344 собрания, организованные при участии или под руковод-
ством коммунистов, и 186 собраний, созванных оппозиционно
настроенными членами «Имперского флага» 43.
Лидеры СДПГ и на этот раз не только не выступили с
осуждением чрезвычайных указов, но, наоборот, всячески
содействовали претворению этих указов в жизнь. 1 декабря
социал-демократическая фракция рейхстага приняла резолю-
цию, подтвердившую готовность ее членов поддерживать любые
акции правительства, в том числе его чрезвычайные декреты47.
В то же время Ф. Тарнов выступил со статьей, центральной
идеей которой был тезис: «Кризис должен быть изжит в рамках
капиталистического хозяйства, с принесением необходимых
жертв со стороны рабочих»48. Руководитель АДГБ Т. Лейпарт,
формулируя в таком же духе задачи профсоюзов, говорил:
«Нет сомнений в том, что профсоюзное движение должно слу-
жить государству, нации, республике, демократии»49, что в пере-
воде на классовый язык означало: служить буржуазному госу-
дарству, буржуазной нации, буржуазной демократии. «Что
касается чрезвычайного закона,—«разъяснял» свою позицию
43 Цит. по: «Большевик», 1931, № 12, с. 9.
44 Zwei Jahre Brflning-Diktatur. [Berlin, 1932], S. 32.
45 Hunger-Diktatur in Briining-Deutschland. Zur IV. Notverordnung. Berlin,
1932, S. 1—8; ЦГАОР СССР, ф. 5665, on. 1, д. 101, л. 51; «Reichsgesetzblatt»,
Berlin, 1931, T. 1. N 79, S. 714.
43 «Ruhr Echo», 30.111 1932.
47 «Vorwarts», 2.ХП 1931.
48 Cm.: «Die Rote Fahne», l.XII 1931.
49 ЦГАОР СССР, ф. 5665, on. 1, д. 101, л. 51.
211
Лейпарт,— то, несмотря ни на что... наш долг принести эту
жертву, ибо эта жертва не идет ни в какое сравнение с той,
которую пришлось бы принести рабочему классу в случае, если
бы ему была навязана гражданская война, пусть даже победо-
носная».
После такой «подготовки» можно было приступить и к выне-
сению официального решения по вопросу о новом чрезвычайном
законе. 12 декабря 1931 г. собрался пленум ЦК СДПГ для
обсуждения политического положения в стране. В работе
пленума принял участие глава прусского правительства
О. Браун. В результате состоявшегося обмена мнениями было
решено не только поддерживать Брюнинга во всех его меро-
приятиях, но и отказаться от формулы «стремиться к улучшению
и смягчению чрезвычайного декрета», обычно фигурировавшей
ранее в решениях аналогичного характера50 51. Комментируя эти
решения, Ф. Штампфер заявил на одном из социал-демократи-
ческих собраний в Берлине: «При нынешнем кризисе без чрез-
вычайных законов не обойтись, они необходимы, без них мы
имели бы дело с государственными беспорядками»
Все это, конечно, не могло способствовать росту популяр-
ности СДПГ. Перед лицом роста сил, объединявшихся вокруг
Коммунистической партии Германии, и усиления оппозиции
внутри СДПГ правые лидеры социал-демократии предприняли
попытку сплочения той части рабочего класса, которая следо-
вала за ними.
Так возникла в декабре 1931 г. новая массовая организа-
ция — так называемый «Железный фронт», в качестве учреди-
телей которой выступили правления СДПГ, АДГБ, АФА и АДБ,
руководители рейхсбаннера и реформистских спортивных орга-
низаций. Официальной датой создания «Железного фронта»
было объявлено 16 декабря 1931 г. Именно в этот день решение
о нем было впервые зачитано на собрании особым образом
подобранных функционеров реформистских профсоюзов и спор-
тивных организаций. Характерно, что собрание происходило в
зале Имперского экономического совета, органа германской
монополистической буржуазии52. Отличительным знаком лиц,
вступавших в организации «Железного фронта», были три
скрещенные стрелы, символизирующие «единство» СДПГ,
рейхсб'аннера и АДГБ. В течение зимы 1931/32 г. начали скола-
чиваться группы самозащиты (Hammerschaften) «для борьбы
против перегибов нацистов»53.
«Железный фронт» был широко разрекламирован как
«решающий ответный шаг» на создание Гарцбургокого фронта
50 «Vorwarts», 12.X1I 1931; «Правда», 13.XII 1931.
51 «Vorwarts», ЗО.ХП 1931.
52 Archiv des Institute fiir Marxismus-Leninismus... Akte N 10/152, L. 16; «Die
Rote Fahne», 18.XII 1931.
53 Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 356.
212
и усиление нацистской угрозы. Однако он не мог стать действен-
ной боевой организацией рабочего класса, способной вести
решительную и последовательную борьбу против фашистской
опасности. Политика «меньшего зла» сводила на нет весь его
«антифашизм». В интересах осуществления этой политики руко-
водство СДПГ по-прежнему делало все от него зависящее,
чтобы предотвратить массовые выступления трудящихся и не
допустить установления единого фронта коммунистов и социал-
демократов. Уже тот факт, что «Железный фронт» включал в
свой состав членов партии католического Центра, но исключал
КПГ — самую революционную и боеспособную часть рабочего
класса, свидетельствовал о том, что «Железный фронт» не имел
своей целью создание подлинно единого рабочего и единого
антифашистского фронта, а был всего лишь попыткой распро-
странить союз правого руководства СДПГ с верхушкой католи-
ческой партии Центра на основную массу членов этих двух
партий. «Центр плюс социал-демократия,— отмечал Э. Тельман
в речи на пленуме ЦК КПГ 19 февраля 1932 г.— проводят
в настоящее время политику финансового капитала в Гер-
мании» 54.
Выступая под лозунгом «противодействия» росту сил реак-
ции, руководители «Железного фронта» на деле направляли
основной удар против коммунистов, категорически отвергая
всякую возможность установления с ними единого антифашист-
ского фронта.
О том, что «Железный фронт» не являлся альтернативой
фашизму, а был лишь средством удержания социал-демократи-
ческих рабочих и членов реформистских профсоюзов от единого
фронта с коммунистами, и следовательно средством и орудием
защиты капиталистического строя, об этом проговаривались и
сами социал-демократические лидеры. Так, например, один из
деятелей СДПГ, Шюттингер в социал-демократическом листке
«Унзер вег» (апрель 1932 г.) писал без всяких прикрас, что
«Железный фронт»—это вспомогательная полиция, имеющая
своей целью спасение капитализма. ««Железный фронт», состоя-
щий в первую очередь из социал-демократических рабочих,—
откровенничал Шюттингер,— имел бы очень важную функцию
в случае гражданской войны. В сущности он является вспомога-
тельной полицией республики»55. Но так писали лишь немногие.
Большинство лидеров СДПГ тщательно маскировали действи-
тельные причины создания «Железного фронта».
Однако маскировка и обман все больше проступали наружу.
Вначале, когда «Железный фронт» только что был создан,
социал-демократические рабочие полагали, что теперь они * 65
54 Thalmann. Е. Op. cit., S. 29.
65 Referenten-Material fur die antifaschistische Aktion und fiir die Reichstags-
wahlen, S. 25.
213
перейдут к активной борьбе против фашизма. Прежде всего они
хотели видеть в «Железном фронте» средство организации
миллионов людей для защиты демократических завоеваний
против гитлеровцев. Однако шло время, и в массах росло разо-
чарование. Вместо организации энергичного отпора нацистам
руководители «Железного фронта» по-прежнему ограничивались
общими рассуждениями о необходимости защиты республики и
уговаривали рабочих «сохранять спокойствие». Вследствие этого
«Железный фронт» все больше утрачивал свою популярность
в массах, как не оправдавшая надежд и разочаровавшая их
организация. Он так и не стал сколько-нибудь серьезным
фактором в борьбе против угрозы фашистской диктатуры56.
Зато все большее значение и вес приобретали действия тех
групп рабочей самообороны, ядром которых были члены запре-
щенного Союза красных фронтовиков, выступавшие под лозун-
гами КПГ.
Тем временем обстановка в стране все больше обострялась.
Новым чрезвычайным указам Брюнинга сопутствовало даль-
нейшее усиление позиций гитлеровцев, активно поддерживаемых
представителями немецкого монополистического капитала. Дело
дошло до того, что 9 декабря Тиссен и Феглер провели совеща-
ние с Гитлером в отеле «Кайзергоф» по вопросу об условиях
передачи власти фашистам, а в середине того же месяца
настойчивые требования промышленных и финансовых магнатов
о передаче власти нацистам были поддержаны восточнопрус-
ской сельскохозяйственной палатой, открыто потребовавшей от
Гинденбурга назначения Гитлера главой правительства57.
Однако даже непосредственная угроза захвата власти
фашистами не повлияла на изменение политики лидеров
СДПГ. Тем большее недовольство эта политика вызывала среди
рядовых членов социал-демократической партии и реформист-
ских профсоюзов. Это показали, в частности, так называемые
«оппозиционные конференции». На конференции в Эссене,
состоявшейся 8 декабря 1931 г., присутствовали 200 делегатов
и гостей. В числе делегатов 65 являлись членами СДПГ,
14—членами Социалистической рабочей партии58. После этой
конференции часть функционеров СДПГ вступили в ряды КПГ.
Аналогичные факты имели место в Биллефельде, Дюссельдорфе
я других городах страны.
На конференции «оппозиционных элементов» в Бремене, по
сообщению полицейского управления этого города (от 25 фев-
раля 1932 г.), все докладчики сошлись на том, что пролетарский
фронт может быть действенным лишь в том случае, если он
будет основываться на марксистских, революционных прин-
58 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 307.
87 Ibid., S. 306.
88 «Roter Echo», 9.XII 1931.
214
ципах59 *. Большое место в докладах и выступлениях на этой
конференции заняла критика руководства СДПГ. «7 лет назад,—
говорил один из докладчиков (Мария Резе),— СДПГ выступала
на президентских выборах против Гинденбурга, ныне она высту-
пает за Гинденбурга. Бесспорным в данном случае является тот
факт, что изменился не Гинденбург, изменилась позиция герман-
ской социал-демократии. Она сознательно осуществляет поли-
тику по указке буржуазии. При помощи различных уверток и
сказок вожди СДПГ пытаются одурачить рабочих, но им не
удастся отговорить пролетариат от выполнения его исторической
миссии — уничтожения капитализма» “°. Предложенные доклад-
чиками резолюции были приняты подавляющим большинством
голосов участников конференции.
25—28 марта 1932 г. в Берлине состоялся 2-й съезд Соци-
алистической рабочей партии. От 57 тыс. членов партии на
съезде присутствовали 95 делегатов. К тому времени СРП уже
располагала шестью еженедельными и двумя ежедневными
газетами, но численный состав партии возрастал медленно.
Съезд осудил политику официального руководства СДПГ.
Выступивший с докладом М. Зейдевиц охарактеризовал проти-
воречия между СДПГ и СРП как «глубокие» и «принципи-
альные». Если лидеры СДПГ все еще ждут какого-то чуда для
преодоления кризиса капиталистической экономики, говорил
он, то СРП стремится сочетать революционную борьбу за пре-
одоление кризиса с борьбой за устранение капитализма. Бур-
жуазия в поисках выхода из затруднений обращается к откры-
той фашистской диктатуре, к подготовке войны за новый
передел мировых рынков. Поэтому растет военная опасность.
Человечество стоит перед альтернативой: социализм или воз-
врат к варварству. Вот почему завоевание политической власти
пролетариатом становится актуальной задачей. СДПГ в силу
проводимой ею политики неразрывно связана с капиталистиче-
ской системой и никогда не вернется на позиции классовой
борьбы.
Программа действий, принятая съездом, призывала к вне-
парламентской борьбе, к развертыванию политических массо-
вых акций на базе экономической борьбы. Острием этих акций
объявлялась борьба против фашизма. Вместе с тем в программе
были и такие пункты, которые показывали непреодоленную'
непоследовательность и идейную путаницу во взглядах руко-
водства СРП. Таким был, например, пункт о том, что партия
решительно отмежевывается как от СДПГ, так и от коммунисти-
ческой партии61. Это заявление состояло в вопиющем противо-
речии с призывом съезда к созданию единого рабочего фронта.
59 Archiv des Institute fur Marxismus-Leninismus... Akte N 10/152, L. 497.
99 Ibid., L. 498.
61 Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 359.
215
Но взятый в целом второй съезд СРП, подобно первому, как и
общий подъем политической активности оппозиции в СДПГ,
отражал недовольство широких масс рабочего класса оппорту-
нистической политикой лидеров СДПГ.
Рост оппозиции в СДПГ и образование Социалистической
рабочей партии свидетельствовали о начале глубокого кризиса,
в который вползала эта социал-демократия.
Германская социал-демократия в период подготовки
и проведения президентских выборов 1932 г.
1932 год принес с собой дальнейшее обострение классовой
борьбы. Уже конец 1931—начало 1932 г. характеризовались
подъемом забастовочной волны в промышленности и новым
усилением борьбы трудящегося крестьянства в деревне. Еще
в октябре 1931 г. началось стачка горняков, охватившая
несколько округов Рурской области. Возникшая по инициативе
красного союза горняков, стачка на некоторое время воспре-
пятствовала проведению в жизнь требования предпринимателей
о снижении заработной платы на 12% 62. В декабре число
бастовавших достигло 45 тыс. человек. Правительство поддер-
жало предпринимателей, но решимость, с которой вели борьбу
рабочие, вынудила шахтовладельцев довольствоваться 6%-ным
снижением заработной платы63.
В январе 1932 г. в ответ на сокращение заработной платы
одни лишь металлисты провели 28 стачек, из которых 21 закон-
чилась полным или частичным успехом рабочих64. Забастовоч-
ной волной были охвачены: Рурская область, Берлин, Золинген,
Борзингвальд, Франкфурт-на-Майне, Галле, Мюльгейм и ряд
других городов и районов страны. Бастующие предъявляли не
только экономические, но и политические требования. В подав-
ляющем большинстве стачки были направлены против чрез-
вычайных декретов правительства Брюнинга65.
Заметно повысилась в тот период революционная активность
профессиональных союзов, особенно тех, которые находились
под влиянием РПО. Характерной в этом отношении была дея-
тельность профсоюза берлинских металлистов. Только в фев-
рале 1932 г. на металлообрабатывающих предприятиях Берлина
было проведено около 300 общих собраний, принявших анти-
фашистские и антивоенные резолюции. Профсоюз имел свой
орган «Борьба на предприятиях», выпускал специальные анти-
военные и антифашистские номера этой газеты и листовки66.
162 «Ruhr Echo», 19, 20.XI 1931.
63 Badia G. Op. cit., p. 54.
ЦГАОР СССР, ф. 5667, on. 1, д. 103.
35 «Betrieb und Gewerkschaft». Organ fur marxistische Strategic und Taktik,
1Q39 H 9 S M 40
36 ЦГАОР СССР, ф. 5665, on. 1, д. 101, л. 73.
216
Со второй половины 1931 г. заметно повысилась револю-
ционная активность крестьянства, выросло влияние в деревне
КПГ. В официальном документе имперского министерства
внутренних дел сообщалось: «Оживленная коммунистическая
деятельность... ведет к радикализации сельскохозяйственных
рабочих и крестьян, революционизирует деревню»67. В конце
1931—начале 1932 г. в ряде районов страны состоялись кресть-
янские конгрессы, проходившие под лозунгами борьбы против
продаж с торгов и отчуждений имущества.
23 и 24 января в Берлине заседал I Всегерманский конгресс
крестьян, в котором приняли участие представители рабочих
берлинских предприятий. Конгресс высказался за укрепление
союза рабочего класса с крестьянством и выдвинул требования,
направленные на облегчение положения тружеников деревни.
С большим подъемом конгресс приветствовал КПГ как руко-
водителя и вдохновителя борьбы трудящихся за их права и
призвал всех крестьян и сельскохозяйственных рабочих про-
голосовать за кандидатуру Э. Тельмана на президентских
выборах68.
Поддерживаемые рабочими городов, крестьяне нередко
добивались успеха в борьбе за свои справедливые требования.
В условиях роста активности масс, являвшейся ответом на
повсеместное наступление реакции, в обстановке роста фашист-
ской опасности и обострения классовых противоречий в стране
Гинденбург 15 февраля 1932 г. (по истечении срока, на который
он был избран президентом) объявил начало кампании пре-
зидентских выборов69. Эта кампания особенно наглядно
вскрыла роковую для германского рабочего движения сущность
теории «меньшего зла».
В качестве кандидатов на пост президента Веймарской рес-
публики были выдвинуты Дюстерберг, Гитлер, Гинденбург и
Тельман.
Все средства социал-демократической пропаганды были
брошены на восхваление матерого реакционера и милитариста,
кайзеровского генерала Гинденбурга. Кампания поддержки его
кандидатуры проводилась и партией Центра, но она намного
уступала по своему размаху той кампании, которую развернули
лидеры СДПГ. Еще 27 февраля Правление партии официально
призвало социал-демократов отдать свои голоса Гинденбургу70.
«Каждый голос, отданный не за Гинденбурга,— говорилось в
воззвании,— это голос, отданный Гитлеру... Чтобы побить
67 Archiv des Instituts fur Marxismus-Leninismus... Akte N 10/346.
68 Berthold L. Das Programm der KPD zur nationalen und sozialen Befreiung
des deutschen Volkes vom August 1930. Berlin, 1956, S. 161; «Internationale
Presse-Korrespondenz», 1932, N 7, S. 173.
69 Deutsche Reichsgeschichte in Dokumenten. 1849—1934, Bd IV. Leipzig, 1934,
S. 438—439.
70 Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 538.
217
Гитлера — надо избрать Гинденбурга... Гитлер или Гинденбург,
третьего не дано»71. Расписывая «достоинства» Гинденбурга,
газета «Форвертс» объявила его «прогрессивным деятелем»72.
Выставляя Гинденбурга в качестве «принципиального против-
ника» нацизма, председатель социал-демократической фракции
прусского ландтага Хейльман писал: «Мы можем обвинить
господ, окружающих Гинденбурга, в чем угодно, но человек,
которого мы знаем семь лет в качестве президента, никогда не
будет президентом... при национал-социалистском правитель-
стве»73. (На самом же деле, как известно, Гинденбург не
скрывал своих симпатий к фашистам и вскоре стал главным
действующим лицом, оформившим приход Гитлера к власти.)
Чуть ли не в каждом номере многих буржуазных и буквально
всех социал-демократических газет и газет реформистских
профсоюзов заявлялось, что Гинденбург «будет соблюдать кон-
ституцию, ее дух и букву», что он «является единственной гаран-
тией сохранения республики», «хранителем демократии и
свободы», «преданным конституции человеком» и т. п.74
Рьяное восхваление лидерами СДПГ Гинденбурга сопровож-
далось резким усилением антикоммунистической пропаганды.
В ходе кампании КПГ неоднократно обращалась к руко-
водству СДПГ с предложениями об установлении единства
действий, но лидеры социал-демократии отвергали эти пред-
ложения или отмалчивались. Не ответили они и на предложение
КПГ прийти к соглашению о выдвижении общего кандидата от
двух рабочих партий75 76. Отвергнув предложение КПГ, правые
лидеры СДПГ упустили реальную возможность для достижения
успеха.
Противоречия в лагере правящих классов, обусловившие
выставление ими нескольких кандидатов, и отказ лидеров
СДПГ от выдвижения единой кандидатуры от рабочего класса,
трудящихся привели к тому, что ни один из кандидатов не
получил необходимого числа голосов78. Но по сравнению с выбо-
рами в рейхстаг 1930 г. буржуазные партии понесли большие
потери. Часть избирателей отдали свои голоса нацистам 77.
Второй тур выборов был назначен на 10 апреля 1932 г.
Боясь создания единого фронта трудящихся и стремясь пре-
71 Osterroth Fr., Schaster D. Op. cit., S. 508; Deutsche Reichsgeschichte in Do-
kumenten. 1849—1934, Bd IV, S. 31.
72 «Vorwarts», 27.11 1932.
73 «Das freie Wort», 1932, N 6, S. 3.
74 «Vorwarts», 11JII 1932; «Die Rote Fahne», 20.III 1'932; «Das freie Wort»,
1932, N 6, S. 3.
75 Badia G. Op. cit., p. 64.
76 Из 37 890 тыс. голосов избирателей, участвовавших в голосовании (86%
всех имевших право голоса), Гинденбург получил 18 650 тыс. (49%), Гит-
лер—11 340 тыс. (30%), Дюстерберг—2557 тыс. (6,8%), Тельман—4983тыс.
(13%) (Statistisches Jahrbuch fiir das Deutsche Reich, 1932. Berlin, 1933,
S. 546—547).
77 Ibid., S. 546—547; Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 328.
218
дотвратить раздробление избирателей, голосовавших за канди-
датов буржуазных партий, националисты сняли выставленную
ими в первом туре кандидатуру Дюстерберга. Практически
возник единый фронт буржуазных партий и СДПГ, поставивших
своей целью переизбрание Гинденбурга. Глава «И. Г. Фарбен-
индустри» Дуисберг стал председателем Объединенного гинден-
бургского комитета и Бюро уполномоченных по избранию
Гинденбурга. В результате объединенных усилий врагов един-
ства действий трудящихся миллионы избирателей были ошелом-
лены, запутаны и обмануты ураганным шквалом буржуазной и
социал-демократической пропаганды в пользу кандидатуры
Гинденбурга — кумира и ставленника германских милитаристов
и реакционеров. Главная роль в этой кампании и на сей раз
принадлежала правым социал-демократам. «Заявление лидеров
СДПГ, что Гинденбург якобы никогда не допустит к власти
нацистов, было вопиющей ошибкой и самообманом,— отмеча-
ется в восьмитомном труде историков ГДР о немецком рабочем
движении.— Оно дезориентировало избирателей, обрекло на
бездействие членов партии, но вместе с тем нашло отклик
у миллионных масс избирателей, опасавшихся победы Гит-
лера» 78.
КПГ, исходя из интересов рабочего класса и всех трудя-
щихся и учитывая отказ СДПГ от совместного выступления,
вновь . выдвинула кандидатуру Э. Тельмана, поддержанную
также Социалистической рабочей партией и прогрессивными
деятелями из среды буржуазии (К. фон Осецкий и др.). В то же
время КПГ продолжала вести борьбу за сплочение рабочего
класса. В. Ульбрихт, стоявший во главе берлинской организации
партии, писал тогда, что расхождения в мнениях между раз-
личными отрядами рабочего класса не должны мешать КПГ
в ее стремлении создать единый фронт79. Следуя призыву
ЦК КПГ, местные организации партии в ряде случаев добива-
лись установления единства действий с социал-демократами в
масштабе предприятий, а иногда и небольших городов или
городских районов. Но большинство членов СДПГ продолжали
идти за своими лидерами.
Под давлением рядовых членов СДПГ и масс рабочего
класса лидеры социал-демократии иногда высказывались за
единый фронт с коммунистами, но выдвигали такие условия, на
которые КПГ не могла пойти, не теряя характера марксистской
партии. В марте 1932 г. редактор газеты «Форвертс» Ф. Штамп-
фер и секретарь берлинской организации СДПГ Ф. Кюнстлер
предъявили коммунистам ряд требований, объявив их обяза-
тельными для установления единства действий: «коммунисты
отказываются выступать против социал-демократов в парламен-
78 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 328.
79 Ibidem.
219
тах», «единство пролетариата возможно лишь под социал-демо-
кратическим руководством»80 и др. КПГ отказалась принять эти
ультимативные требования, после чего лидеры СДПГ активизи-
ровали свою кампанию против коммунистов, обвиняя их в
срыве единства действий и даже в союзе с фашистами.
В результате политики социал-демократических лидеров во
втором туре голосования Гинденбург был вновь избран пре-
зидентом Веймарской республики. Из 19 млн. голосов, поданных
за Гинденбурга, более 2/s принадлежало членам и сторонникам
СДПГ. Обнародование этой цифры вызвало барственное недо-
вольство у Гинденбурга, вынужденного фигурировать в роли
кандидата «левых» (т. е. социал-демократов). Фашисты полу-
чили на этот раз более чем вдвое голосов по сравнению с выбо-
рами в рейхстаг 1930 г.81
Исход президентских выборов вызвал' у лидеров СДПГ
чувство глубокого удовлетворения. Центральный орган СДПГ
«Форвертс» писал: «Заря свободы разгорается все сильнее.
Из капитализма в тяжких муках рождается социализм... Таков
смысл президентских выборов...»82 Теоретический орган СДПГ
вторил «Форвертс»: «Политическое небо снова очистилось.
Пауль Гинденбург получил подавляющее большинство голосов,
что дает нам право сказать: Адольф Гитлер... разбит»83.
Центральный орган АДГБ после опубликования итогов выборов
резюмировал: «Ядро . политического блока, созданного для
отражения фашизма вокруг кандидатуры Гинденбурга, было
образовано организованными в профсоюзы и социал-демократи-
чески настроенными рабочими и служащими»84.
Доводы лидеров СДПГ в пользу избрания Гинденбурга как
якобы единственного способа предотвратить приход Гитлера к
власти опровергаются простым сопоставлением официальных
данных, па выборах в рейхстаг 14 сентября 1930 г. социал-
демократы получили 7334 тыс. голосов, коммунисты —
4590 тыс. голосов. Следовательно, двум рабочим партиям,
вместе взятым, отдали свои голоса около 12 млн. избирателей,
в то время как нацисты сумели набрать лишь 6406 тыс. голосов.
Ко времени президентских выборов 1932 г. влияние нацистской
партии в буржуазных и многочисленных в Германии мелкобур-
жуазных слоях возросло, и за ее кандидата в первом туре про-
голосовали И 340 тыс. избирателей. Но увеличилось и число сто-
ронников КПГ: за Э. Тельмана на президентских выборах про-
голосовали 4983 тыс. человек. В совокупности обе рабочие
80 «Hamburger Echo», «Vorwarts», 17.Ш 1932.
81 Из 36,5 млн. избирателей (83% всех имевших право голоса) Гинденбург
получил 19 360 тыс. голосов, Гитлер—13 417 тыс. (Statistisches Jahrbuch
fur das Deutsche Reich, 1932, S. 546—547).
82 Цит. no: «Die Rote Fahne», 20.IV 1932.
83 «Sozialistische Monatshefte», 1932, H. 4, S. 297.
84 «Gewerkschaftszeitung», 1932, N 16, S. 241.
220
партии получили не менее 15 млн. голосов, т. е. на 3,6 млн.
больше, чем фашисты. Кроме того, за их кандидата проголосо-
вали бы в этом случае наряду с членами рабочих партий не
только следовавшие за ними трудящиеся, но и многие из тех
представителей других слоев населения,, которые голосовали за
Гинденбурга, так как не было другого кандидата, о котором
можно было бы сказать, что он одержит победу над Гитлером.
Буржуазная пресса наперебой хвалила правых социал-демо-
кратов за их поведение во время выборов. «Фоссише цайтунг»
писала, что без них победа Гинденбурга была бы невозможна85.
«Кёльнише фольксцайтунг» заявляла, что социал-демократия
«храбро билась за Гинденбурга и поэтому заслужила при-
знательность» 86 87.
Оценивая итоги президентских выборов 1932 г., буржуазный
историк Э. Эйк признает, что «президентские выборы были
триумфом милитаризма... Избрание Гинденбурга президентом...
означало тяжкое поражение республики и парламентаризма»37.
Тревожным итогом выборов был рост фашистской опасности.
Все большее число финансовых и промышленных магнатов
Германии выступали за выдвижение фашистской партии на
авансцену политической жизни страны. Избирательный успех
фашистов подстегнул покровителей этой партии. Уже 12 апреля
Я. Шахт направил письмо Гитлеру, в котором заверил его, что
западногерманские деловые круги симпатизируют фашистскому
движению, и обещал помочь установить с ними более тесную
связь88. С таким же письмом обратился к Гитлеру от имени
Имперского союза германской промышленности Г. Крупп.
Он прямо заявил, что поставит эту организацию на службу
фашистской «партии89.
Как отнеслись к росту фашистской опасности лидеры СДПГ?
«Фашисты не придут к власти, если мы этого не захотим»,—
успокаивала социал-демократическая газета «Абенд»90. Другие
социал-демократические газеты и журналы утверждали, что
кульминационный пункт развития нацизма уже позади, что
фашизм укрепил свои позиции в деревне, в аграрных районах
и ему никогда не удастся завоевать господствующие позиции в
городах и индустриальных областях91. Газета «Форвертс»
писала, что фашистская партия «найдет свой бесславный конец
как разоблаченная партия открытого предательства родине»92.
85 «Vossische Zeitung», 15.Ill 1932.
86 Цит. по: «Die Rote Fahne», 16.III 1932.
87 Eyck E. Geschichte der Weimarer Republik. Bd II. Berlin, 1956, S. 447, 449,
451.
88 «Zeitschrift fur Geschichtswissenschaft», 1957, H. 4. S. 821.
89 ЦГАОР СССР. Материалы и документы Нюрнбергского процесса, ф. 7445,
д. 1944а.
90 «Abend», 1.II 1932.
91 «Kampf», 1932, N 8-9, S. 329.
92 «Vorwarts», 12.IV 1932.
221
Вторя ей, социал-демократические журналы заявляли, что
фашисты имеют «могучие мускулы, сильный голос, но очень
слабое дыхание», что «Германия — не Италия, а 1932 год — не
1922 год»93 и многое другое в таком же духе.
Тот факт, что Гинденбург под влиянием определенных кру-
гов буржуазии, считавших преждевременной передачу власти
Гитлеру, и в целях успокоения западных держав накануне
переговоров об отмене репараций издал 13 апреля формальный
указ (за указом не последовали конкретные полицейские меро-
приятия) о роспуске СА и СС, лидеры СДПГ представили как
доказательство правильности концепции «меньшего зла» и их
поддержки кандидатуры Гинденбурга. Они сделали это тем
более охотно, что в то время начиналась избирательная кам-
пания по выборам в ландтаг в Пруссии, Баварии и некоторых
других немецких землях. Такая трактовка указа от 13 апреля
повышала шансы правых социал-демократов — членов коали-
ционных правительств в этих землях на сохранение своих
позиций. Указ не вызвал сопротивления даже со стороны
фашистов. Никто не верил в серьезность «запрета». Гитлер
обратился к штурмовикам с воззванием, выдержанным в спокой-
ном духе94. Запрет не помешал, а, напротив, способствовал
успеху псевдоантикапиталистической демагогии гитлеровцев. Во-
енный министр имперского правительства генерал Тренер писал
впоследствии, что только таким путем можно было облегчить
нацистам доступ к участию в правительстве95.
Если роспуск отрядов СС и СА носил формальный характер
и в сущности не причинил ущерба нацистам, то революционные
силы в это время подверглись новым жестоким преследованиям.
Уже на второй день после издания декрета о роспуске нацист-
ских военных формирований на три дня была запрещена
«Роте фане». 16 апреля полицей-президент Берлина социал-
демократ А. Гржезинский запретил на 8 недель выход ком-
мунистической газеты «Нахрихтен» и центрального органа
Коммунистического союза молодежи «Юнге гарде». На 2 неде-
ли была запрещена предвыборная газета коммунистической
фракции прусского ландтага «Ротес Прёйссен». В первой поло-
вине 1932 г. только в Пруссии в тюрьмы было брошено
свыше 7 тыс. политических деятелей. 80 коммунистов-редакторов
были обвинены в «государственной измене» и приговорены к
длительным срокам заключения в тюрьме или крепости ”. Чаще,
чем в любом другом немецком государстве, в Пруссии запреща-
лись коммунистические газеты. Жестоким преследованиям под-
»» «Gesellschaft», 1932, N 3, S. 194; «Kampf», 1932, N 10, S. 401.
8‘ Badia G. Op. cit., p. 66, 75, 76.
” Ibidem; «Deutsche Rundschau», 1950, N 12, S. 1016.
95 Тартаковский Б. Г. Буржуазные партии Веймарской республики и приход
фашизма к власти.— В кн.: Из истории Германии нового и новейшего вре-
мени, с. 248.
222
верглись многие коммунисты: бургомистры, главы общин, муни-
ципальные советники (штадтраты), судебные заседатели и т. п.
Лидеры СДПГ и реформистских профсоюзов в это время
продолжали оказывать помощь правительству Брюнинга.
13 апреля в Берлине в здании рейхстага, под охраной прусской
полиции состоялся «кризисный конгресс» АДГБ, делегатами
которого на 90% были чиновники бюрократического профсоюз-
ного аппарата. Главным вопросом конгресса было обсуждение
составленного социал-демократическими теоретиками Ф. Тарно-
вом и В. С. Войтинским плана организации общественных работ
для безработных. В «приветственной речи» председатель Прав-
ления АДГБ Т. Лейпарт предпринял попытку убедить предпри-
нимателей в том, что снижение заработной платы и социальной
помощи ведет к обнищанию народных масс, снижает их покупа-
тельную способность и тем самым тормозит оживление эконо-
мики, подрывает основы государственного порядка, обостряет
внутриполитическое положение”. Но старания Лейпарта ни к
чему не привели. Капиталисты не приняли ни одного из пунктов
«плана» и не пожелали поступиться хотя бы небольшой частью
своих прибылей.
Однако все это не отразилось на поведении реформистских
лидеров, на их отношении к проблеме единого фронта. Как и
прежде, они отвергали попытки коммунистов установить един-
ство действий двух рабочих партий.
Лидеры СДПГ и на этот раз не стали рассматривать пред-
ложения КПГ, вновь потребовав от коммунистов отказа о г
самостоятельной политики и заявив претензию на безоговороч-
ное единоличное представительство интересов рабочего класса.
Ответом на предложение ЦК КПГ было лишь новое усиление
антикоммунистической пропаганды. Они не допускали и мысли,
чтобы коммунисты получили доступ в любой форме к государ-
ственной власти, но такую возможность, как было показано
выше, они предусматривали по отношению к фашистской
партии. В апреле 1932 г. Зеверинг говорил: «Если не считаться
с соображениями юридического порядка, мы можем допустить
приход нацистов к власти из соображений политического харак-
тера» ”. Пятью днями позже он высказался еще более опреде-
ленно: «Мы действительно испытываем горячее желание предо-
ставить теперь же националистам возможность согласовать их
речи с суровой действительностью» ”.
Всецело поглощенные разжиганием антикоммунизма, лидеры
СДПГ не замечали всей глубины фашистской опасности. Более
того, в начале апреля стал известен факт встречи (2 апреля на * * * *
” «Abend», 13.VI 1932; «Internationale Presse-Korrespondenz», 1932, N 24,
S. 689.
98 «Vorwarts», 25.IV 1932.
89 «Vorwarts», 30.IV 1932.
223
частной квартире) шефа штурмовиков Э. Рема и руководителя
рейхсбаннера Э. Майера. За бутылкой выдержанного коньяка,
раскуривая гаванские сигары, они вели беседу, общей взаимо-
притягательной основой которой были антикоммунизм и анти-
советизм ‘“°. Сам Рем свидетельствует о том, что Майер высту-
пал за создание единого антикоммунистического фронта. И хотя
переговоры не привели к желаемому сторонами результату, сам
факт проведения такой беседы ярко свидетельствовал о том, как
далеко зашли антикоммунизм некоторых лидеров СДПГ, непо-
нимание ими нависшей над страной фашистской опасности.
Состоявшиеся 24 апреля 1932 г. выборы в прусский ландтаг
явились новым доказательством ошибочности политики вождей
социал-демократии, далекой от коренных интересов германского
рабочего класса. Социал-демократы пришли к этим выборам, не
выполнив, по сути дела, ни одного из существенных пунктов
своей избирательной программы 1919 г. Одним из них было
обещание замены старого полицейского прусского государства
«свободным народным государством». С тех пор прошли многие
годы, а все дореволюционные ведомства и учреждения реак-
ционного буржуазного аппарата оставались неприкосновен-
ными. Полицейский аппарат, пополненный представителями
СДПГ, был непомерно раздут и продолжал верно служить
интересам эксплуататорских классов. 1 июля 1931 г. в Пруссии
был издан закон о полицейском управлении (Das Polizeiverwal-
tungsgesetz). Его авторами были Браун и Зеверинг. По новому
закону полиция получала такие обширные права, какими она не
располагала никогда раньше. Руководство ею перешло о г
общин в ведение государственных органов. Полиция получила
право арестовывать граждан по собственному усмотрению, без
прокурорской или какой-либо иной санкции. Была отменена
неприкосновенность жилищ. Полицейские органы могли без суда
и закона, без согласия парламента применять меры принужде-
ния в отношении зрелищных мероприятий, издавать указы о
чрезвычайных полицейских мерах и т. д.100 101
Пробуржуазную политику правительство Брауна продол-
жало осуществлять и в области социальной. Содержавшееся в
избирательной программе 1919 г. обещание провести «социали-
зацию при содействии рабочих организаций и производственных
советов, с максимальной энергией и быстротой»102 так и ос-
талось обещанием на бумаге. Зато только в одном 1931 г. прус-
ское правительство ассигновало 120 млн. марок из средств
100 Die Geheimverhandlungen zwischen Nazi Rohm und Reichsbanner Mayr. Ber-
lin, 1932, S. Г, SchUddekopf О. E. Das Heer und die Republik. 1918 bis 1933.
Hannover, 1955, S. 392.
101 Die Wahrheit fiber Preufien. Material der kommunistischen Landtagsfraktion
zum Preufienwahlkampf. Berlin, [1932], S. 32.
102 «Vorwarts», 12.IV 1919.
224
налогоплательщиков на субсидии промышленникам и около
2,5 млрд.— на оказание «помощи» крупным землевладельцам 103.
В программе 1919 г. указывалось, что «в интересах народа
будет создано особое министерство социального обеспечения»1’4.
Это обещание также не было выполнено, не были приняты
сколько-нибудь радикальные меры по улучшению дела соци-
ального страхования. В 1932 г. в Пруссии приходилось на душу
населения расходов на полицию 10,94 марки, на юстицию —
11,17 марки, а на нужды социального страхования — всего лишь
0,92 марки105.
В проведении политики, угодной эксплуататорским классам,
правительство Брауна все чаще прибегало к суровым преследо-
ваниям. В ответ почти на каждое проявление активности рабо-
чего класса, трудящихся прусское правительство пускало в ход
полицейскую машину и очень часто не останавливалось перед
применением оружия.
Антирабочая политика правительства Брауна — Зеверинга
самым непосредственным образом сказалась на выборах 1932 г.
в прусский ландтаг. Вот как выглядели основные итоги выборов
24 апреля 1932 г. в сравнении с выборами в ландтаг 1928 г.
(см. табл. 2).
Таблица 2
Распределение избирательных голосов и мандатов на выборах 1928 и 1932 гг.
в прусский ландтаг
Партия	1928 r.		24 апреля 1932 r.	
	голосов (тыс. чел.)	мандатов	голосов (тыс. чел.)	мандатов
СДПГ	5 446 394	137	4 675 173	94
кпг	2 238 262	56	2 819 763	57
Нацисты	552 669	8	8 007 384	162
Центр	2 871 454	71	3 371 952	67
Национальная	3 275 490	82	1 524 230	31
Народная	1 602 713	40	330 745	7
Государственная	837 594	21	332 490	2
Источники: Braun О. Von	Weimar zu Hi	ler. Hamburg,	1949, S. 231 (све	рено no: Stall-
tisches Jahrbuch fur das Deutsche Reich, 1933. Berlin, 1934). Cm			, также: Die deutsche Wahlen,	
1932, S. 20 (Опубликованные здесь данные в основном совпадают с данными «Statistisches
Jahrbuch»).
Как свидетельствует таблица, выборы показали значитель-
ны^ по сравнению с выборами 1928 г. прирост голосов, подан-
ных за коммунистов, и резкое падение числа избирателей,
103 Die Wahrheit..., S. 4.
104 «Vorwarts», 12.IV 1919.
105 Die Wahrheit..., S. 5.
8 В. Д. Кульбакии
225
.голосовавших за СДПГ. В лагере буржуазии наблюдалась та
же картина, что и на президентских выборах: резкое уменьше-
ние числа голосовавших за «традиционные» буржуазные партии
и необычайное (почти тринадцатикратное!) увеличение числа
голосов, поданных за нацистскую партию106. В итоге выборов
правительство Брауна потеряло многих своих сторонников в
ландтаге; большинство в нем принадлежало теперь партиям,
входившим в «Гарцбургский фронт». Правительство Брауна
могло бы получить опору в ландтаге, если бы был создан блок
социал-демократической и коммунистической фракций, но пра-
вые социал-демократы были по-прежнему • против совместных
действий с коммунистами.
Как и прежде, они продолжали недооценивать фашистскую
опасность и уравнивать ее с мнимой опасностью, якобы исходив-
шей от КПГ. С другой стороны, многие коммунисты продолжа'ли
считать всю социал-демократию своим принципиальным против-
ником и ошибочно ставили ее лидеров в один ряд с фашистами.
Эта неверная оценка СДПГ нашла свое выражение, в частности,
в лозунге, опубликованном 12 апреля 1932 г. на первой странице
«Роте фане»: «Теперь вперед: красный натиск на «Красную
Пруссию»! Бейте Гитлера и Зеверинга! Организуйте против них
внепарламентскую массовую борьбу!» Однако в ходе ожесто-
ченных классовых боев КПГ постепенно преодолевала подобного
рода тактические ошибки и предпринимала все более настой-
чивые попытки установить единство действий рабочего класса107.
На другой день после выборов ЦК КПГ и ЦК РПО обрати-
лись с воззванием «Ко всем членам профсоюзов и социал-демо-
кратам», в котором, в частности, говорилось: «Мы готовы
сплотиться с любой организацией, которая объединяет рабочих
и готова вести борьбу против угрозы фашизма и сокращения
заработной платы»108 109. Для практического руководства этой
борьбой рекомендовалось создавать боевые комитеты действий
в составе представителей КПГ, СДПГ и беспартийных рабочих.
26 апреля ЦК КПГ опубликовал обращенное к правлениям
СДПГ и АДГБ предложение о заключении соглашения о сов-
местных действиях против снижения заработной платы и против
фашистской опасности10'’.
106 В других немецких землях буржуазные и социал-демократические партии
также понесли урон, а позиции фашистов в ландтагах усилились. Напри-
мер, в Баварии СДПГ потеряла 15 депутатских мест, в то время как на-
цисты собрали голосов в 5 раз больше, чем в 1928 г. («Die Rote Fahne»,
26.IV 1932; Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S, 361; Geschichte der deut-
schen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 330).
107 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 330.
108 «Die Rote Fahne», 27.IV 1932.
109 Antifaschistische Aktion. Dokumentation und Chronik. Berlin, 1965, S. 7;
«Die Rote Fahne», 27, 28.IV 1932.
226
Предложение было отклонено, но оно не было напрасным:
на призыв коммунистической партии откликнулось значительное
число низовых организаций.СДПГ и реформистских профсоюзов.
Члены социал-демократической партии, рядовые рейхсбан-
неровцы и беспартийные рабочие все чаще выступали бок о бок
с коммунистами в совместной борьбе против реакции. Именно
такими были демонстрации трудящихся в день 1 Мая 1932 г.
в Берлине, Гамбурге, Хемнице, Эберсвальде, Брауншвейге,
Тельтове, Бернау и других городах страны.
Итоги выборов в прусский ландтаг и участившиеся факты
установления на местах единства действий коммунистов и соци-
ал-демократических рабочих свидетельствовали о дальнейшем
углублении кризиса внутри германской социал-демократии. Ли-
деры СДПГ не могли не понимать смысл неутешительных для
них событий, но они не сделали из этого трезвых выводов.
Дальнейшее обострение экономического кризиса
в Германии.
«Антифашистская акция» и позиция лидеров СДПГ
1932 год был кульминационным в развитии экономического крй-
зиса в Германии. Его резкое обострение получило выражение в
дальнейшем падении производства промышленной продукции.
По уровню промышленного производства Германия скатилась на
пятое место в капиталистическом мире110. В мировом промыш-
ленном производстве ее доля составляла в 1928 г. 12%, в
1932 г.— 10%, экспорт и импорт уменьшился с 26,9% мирового
экспорта в 1929 г. до 10,4% в 1932 г.111 Национальный доход в
Германии с 1928 г. сократился на 40% 112. Армия полностью без-
работных составляла 43,8% общего числа промышленных рабо-
чих; 22,6% занятых на производстве работали неполную неде-
лю113. В абсолютных цифрах к середине 1932 г. число безработ-
ных в Германии перевалило за 8 млн. человек114 115. Среднемесяч-
ное пособие безработного составляло 15 марок. Свыше миллиона
человек не получали никаких пособий *15. «Четвертая часть без-
110 Мировые экономические кризисы 1848—1935 гг., т. 1. М., 1937, с. 403;
Винцер О. 12 лет борьбы против фашизма и войны. М., 1956, с. 13.
111 Kuczynsky J. Die Geschichte der Lage der Arbeiter in Deutschland von 1789
bis in die Gegenwart, Bd I. 2. Teil. 4871 bis 1932. Berlin, 1954, S. 105, 193,205.
112 Statistisches Jahrbuch fur das Deutsche Reich, 1937. Berlin, 1938, S. 534,
535.
113 Кучинский Ю. История условий труда в Германии. М., 1949, с. 262.
114 СССР и капиталистические страны. Статистический сборник. М., 1939,
с. 15.
115 Matern Н. Aus dem Leben und Kampf der deutschen Arbeiterbewegung. Ber-
lin, 1958, S. 200; Кудрявцева H. И. Антифашистская акция КПГ 1932 г. и
ее историческое значение.— Вопросы истории международного рабочего
движения, вып. 6, ч. II. Ученые записки, № 172. Пермь, 1968, с. 131.
227
8
работных всего мира,—'Отмечает французский историк Ж- Ба-
диа,— была сконцентрирована на немецкой земле; безработ-
ные — «рабы голода» проводили свою жизнь на биржах труда
в бесконечных ожиданиях, чтобы зарегистрировать свои карточ-
ки, в длинных очередях за миской супа, нищенствовали по доро-
гам» 11в.
Положение рабочих на производстве также ухудшалось из
месяца в месяц. Доходы рабочих и служащих в июне 1932 г. были
на 30 млрд, марок меньше, чем в начале 1929 г. Средняя
недельная заработная плата промышленных рабочих за это вре-
мя снизилась с 42,2 марки до 22,1 марки (на 48%) “7. Особенно
плохо обстояло дело в текстильной промышленности. Рабочие-
текстильщики, получавшие в среднем 18,15 марки в неделю, мог-
ли удовлетворить свои минимальные потребности лишь на 40—
45%. Заработная плата металлистов покрывала всего около 54%
прожиточного минимума. Цены же на продовольствие не снижа-
лись, а на многие товары росли; в целом жизнь дорожала118. Од-
но лишь повышение цен, вызванное аграрным протекционизмом,
составило сумму 2,5 млрд, марок119.
Кризис все больше рассеивал иллюзии предшествующих лет,
навеянные буржуазными и реформистскими теориями. В созна-
нии масс происходил мучительный процесс' переоценки ценно-
стей. «Огромные массы народа,— свидетельствует Ю. Кучин-
ский,— рабочие и служащие, мелкие ремесленники и торговцы 12°,
представители свободных профессий переживали настроения от-
чаяния. Было ясно, что «система» больше не способна работать
прежними методами производства и что применяемые методы эк-
сплуатации угрожают существованию всего народа»121.
Непрерывно ухудшалось положение трудящегося крестьянст-
ва. Об этом ярко свидетельствуют данные о числе крестьянских
хозяйств, принудительно проданных с молотка. Если в 1928 г.
было 2282 случая продажи с 48 373 га земли, то в 1930 г.— соот-
ветственно 4350 и 128 707, в 1931 г.— 5061 и 152 648, а в 1932 г.—
6496 и 140 591 122. Подавляющее большинство проданных хо-
зяйств являлись мелкими трудовыми владениями.
118 Badia G. Op. cit., р. 83.
117 Matern Н. Op. cit., S. 199.
118 Кучинские Ю. и М. Положение германских промышленных рабочих в
1913—1914 и 1924—1930 гг. М„ 1932, с. 5.
119 Там же, с. 6.
120 Уменьшение доходов рабочих и служащих сказалось на материальном бла-
госостоянии городских средних слоев, о чем можно судить по индексам
оборота розничной торговли. По отношению к 1929 г. торговля предме-
тами домашнего обихода снизилась в 1932 г. до 54,9%, розничная торгов-
ля продуктами питания — до 67,9%, предметами одежды — до 59,4% (Ка-
питалистические страны в 1913, 1920—1936 гг., т. II. М., 1937, с. 112).
121 Kuczynsky J. Die Bewegung der deutschen Wirtschaft von 1800 bis 1946.
Berlin, 1946, S. 133.
122 «Wochenbericht des Institute fur Konjunkturforschung», 1933, N 11.
228
Непрерывное ухудшение положения трудящихся вело к ново-
му обострению классовой борьбы в стране. В начале мая возник-
ло стачечное движение среди рабочих-строителей. В Бернау
(близ Берлина), в Эссене, Тельтове, Ораниенбурге, Герцфельде,
Вальтерсхаузене и других местах был установлен единый фронт
рабочих-строителей — коммунистов и социал-демократов. К кон-
цу мая стачечная борьба охватила более 100 строительных пло-
щадок123. В единый фронт борьбы против наступления предпри-
нимателей объединились также рабочие коллективы многих дру-
гих отраслей промышленности страны. В ряде городов состоялись
массовые демонстрации. Некоторые из них были рассеяны лишь
в результате совместных действий фашистов и полиции124. В се-
редине мая полиция расстреляла митинг безработных в Вальтерс-
хаузене только за то, что его участники заявили протест против
снижения пособий по безработице. Столкновения с полицией и
фашистами произошли в конце мая в Дюссельдорфе, Ремшейде
и Штеттине.
В ответ на усиление реакции и рост фашистской опасности
ЦК КПГ принял решение о начале кампании, получившей наи-
менование «Антифашистская акция». 26 мая «Роте фане» опуб-
ликовала воззвание ЦК КПГ к рабочим всех политических на-
правлений, независимо от их партийной принадлежности, с
разъяснением сущности «Антифашистской акции» и с призывом
включиться в ее проведение. ««Антифашистская акция»,— говори-
лось в обращении,— представляет собой широкую кампанию
борьбы с наступлением фашизма путем совместных действий
трудящихся на производстве, на биржах труда, в жилых кварта-
лах и на улицах. «Антифашистская акция» имеет своей целью
путем развертывания массовой борьбы в защиту жизненных ин-
тересов трудящихся, проведения забастовок на предприятиях,
массовых политических стачек, выступлений безработных, путем
широкого и согласованного движения пролетариата, служащих и
мелких чиновников, средних городских слоев, беднейшего и сред-
него крестьянства отбить наступление буржуазии, преградить
гитлеровскому фашизму путь к власти, сорвать установление от-
крытой фашистской диктатуры в Германии»125.
«Антифашистская акция» была новой серьезной попыткой
КПГ найти и применить на практике конкретные формы органи-
зации единого народного фронта. Секретариат ЦК КПГ создал
комиссию под руководством члена ЦК Эрнста Шнеллера, на ко-
торую было возложено руководство кампанией. Уже в скором
времени кампания стала приносить свои плоды. Местные органи-
зации приступили к проведению собраний участников «Антифа-
шистской акции» — приверженцев различных политических пар-
123 «Die Rote Fahne», 22.V 1932.
124 Archiv des Instituts fur Marxismus-Leninismus beim ZK der SED. Berlin,
Akte N 10/153, L. 136.
125 «Die Rote Fahne», 26.V 1932.
229
тий и направлений. В этих собраниях приняли активное участие
Э. Тельман, В. Ульбрихт, В. Пик, Т. Нейбауэр и другие деятели
партии. Повсюду создавались комитеты единства, антивоенные
комитеты, проводились массовые митинги и демонстрации126.
Кампания «Антифашистская акция» превратилась в массовое
движение, в которое были вовлечены многие сотни тысяч рабо-
чих, крестьян и других прогрессивных слоев немецкого общества.
Это движение оказало самое непосредственное влияние на поло-
жение в стране.
Сложившаяся к концу мая 1932 г. обстановка в Германии
привела к возникновению острого правительственного кризиса.
Несмотря на чрезвычайные указы и усиление репрессий, Брю-
нингу не удалось ни улучшить экономическое положение страны,
ни погасить антиправительственное и антифашистское движение,
которое охватывало все новые и новые слои трудящихся.
«Президиальное правительство» оказалось бессильным пре-
одолеть рост государственного дефицита, добиться упразднения
репараций, вывести из кризисного тупика сельское хозяйство.
В довершение ко всему Брюнинг вызвал острое недовольство
крупных аграриев утопическим планом поселения безработных
на землях обанкротившихся юнкеров, за что был обвинен в «аг-
рарном большевизме». Кабинет Брюнинга перестал устраивать
и многие промышленные монополии, по мнению которых он, не-
смотря на чрезвычайные указы, недостаточно быстро осуществ-
лял программу перекладывания тягот экономического кризиса
на народные массы*27. Влиятельные круги буржуазии все чаще
стали заявлять о «недостаточной эффективности усилий прави-
тельства» и необходимости его замены другим, «более дееспособ-
ным». «Брюнинг был устранен потому, — справедливо писал
Э. Тельман, — что буржуазия уже не хотела довольствоваться
существующими темпами фашизации» 128. ЦК КПГ подчеркивал,
что промышленные магнаты, крупные аграрии и генералы рейх-
свера «устранением кабинета Брюнинга хотят открыть путь для
нового наступления реакции, для чудовищного усиления эксплуа-
тации рабочего класса, для ускорения подготовки войны герман-
ской буржуазией» 129.
31 мая Гинденбург, выполняя волю монополистических кру-
гов буржуазии, вынудил Брюнинга подать в отставку и 1 июня
утвердил новое правительство во главе с махровым реакционе-
ром, убежденным монархистом, лидером правого крыла партии
Центра бароном Францем фон Папеном. Выходец из семьи круп-
ного вестфальского землевладельца и сам собственник поместья
в Сааре, близкий друг генерала К. фон Шлейхера, тесно связан-
128 Подробно см.: Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 337—
341 ff.
127 Referenten-Material fur die antifaschistische Aktion..., S. 23.
i28 «Die Rote Fahne», 25.VI 1932; Schiiddekopf О. E. Op. cit., S. 392.
129 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 333.
230
ный с Гугенбергом и другими видными представителями монопо-
листического капитала, фон Папен являлся наиболе подходящей
для буржуазии кандидатурой на пост главы правительства, приз-
ванного быть новой важной ступенью к установлению открытой
террористической диктатуры буржуазии.
В состав кабинета Папена вошли видные представители мо-
нополистической буржуазии и юнкерства 13°. Фон Шлейхер по-
лучил портфель министра рейхсвера. Крупный промышленник
Г. Вармбольд занял пост министра экономики и министра труда.
Министром иностранных дел был назначен К- Нейрат, крупный
восточнопрусский аграрный барон В. Гайль (Gayl), не скрывав-
ший своих монархических убеждений, стал министром внутрен-
них дел. Министрами кабинета фон Папена были назначены так-
же барон Магнус фон Браун, бывший директор концерна Круп-
па Гуго Шефер и Лютц граф Шверин фон Крозигк *31. Только два
министра в кабинете фон Папена не имели дворянских званий.
О направлении деятельности нового правительства можно бы-
ло судить уже по его заявлению, переданному по радио 4 июня.
В нем особо подчеркивалась задача «остановить моральное раз-
ложение народа и обострение классовой борьбы, усиленное боль-
шевизмом... Не может быть компромиссов... Правительство не
дает обещаний, оно будет действовать» 130 131 132. В заявлении фон Па-
пена даже брюнингская система чрезвычайных указов, массовой
безработицы, сокращения заработной платы и пособий подверга-
лась разносной критике и была названа иронически «системой
общественного призрения» 133. В тот же день (4 июня) фон Папен
издал указ о роспуске рейхстага. 14 июня последовал декрет
«Против политических эксцессов», воспрещавший «политические
собрания и шествия под открытым небом» 134 135. В то же время пра-
вительство опубликовало новый чрезвычайный декрет. Вновь бы-
ли повышены массовые налоги, снижен размер пенсий (на 15—
20%), сокращены пособия безработным (в среднем на 20—
30%) *35.
В проведении антинародной политики фон Папен опирался
на полицию, «Стальной шлем» и фашистскую партию. 16 июня
было отменено формальное запрещение штурмовых и эсэсовских
отрядов. С каждым месяцем усиливались преследования рево-
люционных и прогрессивных сил страны, ущемлялись политиче-
ские свободы. Следовали одно за другим запрещения рабочей
130 Wer regiert? Wer kommandiert? Wer toieriert? Herausgegeben von der
KPD. Berlin, 1932, S. 9; Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4,
S. 334.
131 Как и Нейрат, Крозигк вошел впоследствии в состав правительства Гит-
лера.
132 «Deutsche Allgemeine Zeitung», 5.VI 1932.
133 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 334.
134 DZA. Potsdam. Abt. B, Tit. IV, Gruppe 2a, Bd 15, L. 190; Wer regiert...,
S. 16.
135 ц/er regiert..., S. 16.
231
печати. Повсюду функционировали чрезвычайные суды, карав-
шие тюрьмой и каторгой на длительные сроки и смертной казнью
за политические выступления.
Массовый характер принял фашистский террор. Участились
налеты нацистов на рабочие кварталы, совершались убийства
мирных прохожих, фактически было уничтожено право непри-
косновенности жилища. Только с 18 июня по 18 июля 1932 г. бы-
ло убито 99 человек и 1125 ранено 136. Фашистские орды соверша-
ли нападения на места рабочих собраний, на профсоюзные дома
и на здания потребительских обществ. Зверские погромы рабо-
чих организаций имели место во Франкфурте-на-Одере, в Ганно-
вере, в Хагенове и других городах страны 137.
Как отнеслись к приходу нового правительства и к его пер-
вым шагам лидеры СДПГ? В первые дни после прихода фон Па-
пена к власти отдельные представители социал-демократической
верхушки, поддаваясь общему настроению протеста против ре-
акционных мероприятий правительства, господствовавшему сре-
ди широких слоев населения, еще высказывали критические
суждения о «кабинете графов и баронов». Так, Шифрин писал в
журнале «Кампф»: «Власть в государстве передана врагам де-
мократии, связанным с фашизмом»138. Журнал «Гезелыпафт»
характеризовал кабинет Папена как «часть воинствующей
контрреволюции»139. «Сущность нового кабинета — злейшая по-
литическая, экономическая и культурная реакция»,— заявлял
О. Вельс 14°.
Однако не эти первые и в какой-то мере вынужденные выска-
зывания характеризовали позицию руководства СДПГ. Об этом
свидетельствовал уже тот факт, что в них ничего не говорилось
о внепарламентских формах борьбы, о единстве действий рабо-
чего класса, о согласованных выступлениях двух рабочих партий.
Центральный орган СДПГ «Форвертс» в одном случае рекомен-
довал трудящимся занять позицию пассивного выжидания, что-
бы убедиться, «какова цена демагогических обещаний реакцион-
ных сил»141, в другом призывал «к решительной парламентской
борьбе», которую расписывал как единственную силу, «способ-
ную развивать социалистическое рабочее движение 142. Не про-
шло, однако, и месяца, как возобладала та точка зрения, что пра-
вительство Папена пришло к власти «законным», «конституци-
онным» путем и является «меньшим злом» по сравнению с Гитле-
ром. 3 июля на социал-демократическом собрании в Нинбурге
(Везер) Вельс объявил Папена и Шлейхера «хорошими патрио-
138 Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 362.
137 «KJassenkampf», N 11, 18.VI 1932; «Chemnitzer Volksstimme», 10.VIII 1932;
«Breslauer Volkswacht», 9.VIII 1932.
138 «Kampf», 1932, N 7, S. 281.
139 «Gesellschaft», 1932, N 11, S. 345.
140 «Vorwarts», 5.VI 1932.
141 «Vorwarts», 2.VI 1932.
142 «Vorwarts», 30.VI 1932.
232
тами» 143 144 14S. К- Зеверинг «предостерег» членов СДПГ от того, чтобы
видеть в людях нового кабинета «наибольшее зло»144.
Фон Папен в полной мере осознавал роль СДПГ как прово-
дника влияния буржуазии на массы и не скрывал своего намере-
ния использовать вождей этой партии в интересах правящих
классов. Еще до прихода к власти, 15 апреля 1932 г. он писал:
«В последние месяцы я часто и открыто заявлял о том, что ве-
личайшей задачей немецкой политической администрации явля-
ется привлечение ценных элементов к управлению государством.
Центр с полным основанием заявлял, что его историческая мис-
сия после революции состояла в том, чтобы вовлечь социал-де-
мократию в управление государством и обуржуазить ее»145.
Как бы отликаясь на это заявление фон Папена, Правление
АДГБ 29 июня 1932 г. в газете «Форвертс» опубликовало так
называемую «программу спасения», которую реформистские га-
зеты не замедлили объявить «надежным средством избавления
от кризиса», «программой социалистического хозяйствования»146,
а Фриц Тарнов (автор проекта программы) —прямым путем от
капитализма к мирно рождающемуся в его недрах социализ-
му147. Выдержанная в духе концепции «третьего пути», програм-
ма не вносила ничего принципиально нового в реформистские
теории СДПГ и АДГБ. Она была лишь несколько видоизменен-
ным их перепевом. «АДГБ и АФА совместно с рядом ученых экс-
пертов,— говорилось в вводной части программы,— разработали
рекомендации для перестройки хозяйства для предотвращения
в дальнейшем таких катастроф, как нынешний кризис» 148. «Пе-
рестройку», по мнению составителей программы, могло осущест-
вить лишь «демократическое государство», образцом которого
была объявлена Веймарская республика. Именно она призвана
провести социализацию «решающих отраслей» промышленнос-
ти, установить контроль над трестами и банками и т. д. Под ви-
дом огосударствления тяжелой индустрии программа намечала
передачу огромных денежных средств обанкротившимся капи-
талистам в форме скупки их акций. Под флагом «экспроприа-
ции» крупных помещиков намечалась выплата им компенсаций
в размере годового дохода наиболее урожайного 1929 г. Так
выглядела очередная акция руководства АДГБ, призванная слу-
жить громоотводом для революционной энергии масс. Она была
поддержана и одобрена лидерами СДПГ.
Уже ближайшее время показало неосуществимость надежд,
возлагавшихся авторами «программы спасения» на «демокра-
тическое государство». Сами реформисты, выставив требования,
143 «Die Rote Fahne», 6.VII 1932.
144 «Die Rote Fahne», 16.VI 1932.
145 Schotte V. Kabinett Papen — Schleicher Lage. Leipzig, 1932, S. 27.
146 «Vorwarts», 30.VI 1932.
147 «Vorwarts», 23.VI 1932.
148 «Vorwarts», 29.VI 1932; Verhandlungen des Reichstags, Bd 446, S. 2531—
2532 ff.
233
были далеки от того, чтобы настойчиво и последовательно доби-
ваться их претворения в жизнь. Ничего не было сделано ими для
осуществления требования «социализации».
Единственной организованной политической силой, последо-
вательно выступавшей против реакционных мероприятий прави-
тельства Папена и растущей угрозы фашизма, была Коммунисти-
ческая партия Германии. Под ее руководством изо дня в день
повышалось значение кампании «Антифашистская акция».
В Бернау, Ораниенбурге, Фюрстенберге, во Франкфурте-на-Оде-
ре и многих других местах были организованы новые комитеты
«Антифашистской акции». Повсюду возникали уличные отряды
самозащиты, комитеты единства и комитеты борьбы на пред-
приятиях, на биржах труда и в кварталах. «Тысячи собраний...—
писал в то время Э. Тельман, — прошли под знаком антифашис-
тской акции. Тысячи социал-демократических рабочих и рейх-
сбаннеровцев включились в общий со своими коммунистически-
ми братьями фронт борьбы под лозунгами этой кампании» 14э.
Руководимые коммунистами и органами «Антифашистской
акции» рабочие оказывали все более решительный отпор фа-
шистам. Так произошло 2 июня в Бреслау, когда штурмовики на-
пали на бюро рейхсбаннера. Подоспевшие по просьбе рейхсбан-
неровцев коммунисты помогли им обратить в бегство фашис-
тов 15°. Даже «Форвертс» писала впоследствии, что фашистская
провокация получила достойный отпор бреславльских рабочих,
продемонстрировавших единство и сплоченность 16‘. В Дюссель-
дорфе в первой декаде июня фашисты напали на местный коми-
тет КПГ, но рейхсбаннеровцы и беспартийные рабочие — участ-
ники «Антифашистской акции» помогли коммунистам отразить
нападение штурмовиков. Во второй половине июня штурмовики
атаковали здание газеты «Форвертс». В завязавшейся схватке
два сотрудника газеты получили ранения. Нападение было от-
бито с помощью участников «Антифашистской акции», в составе
которых преобладали коммунисты. Сокрушительный отпор уча-
стников «Антифашистской акции» фашисты получили также в
Галле, Эльберфельде, Кёльне, Ганновере, Рендсбурге, Эссене,
Аахене, Майнце и других пунктах страны 149 150 151 152.
Стремясь к всемерному расширению «Антифашистской ак-
ции», КПГ не прекращала попыток установить контакты с ру-
ководством СДПГ по взаимоприемлемым вопросам 153. Опаса-
149 «Die Rote Fahne», 9.VI 1932.
150 «Die Rote Fahne», 4.VI 1932.
151 «Vorwarts», 20.VI 1932.
152 «Klassenkampf», 22.VI 1932; «Hamburger Volkszeitung», 21.VI 1932; «Die
Rote Fahne», 15—25.VI 1932.
153 Характерным примером может служить письмо окружного правления КПГ
Берлин-Бранденбург-Лаузитц-Гренцмарк окружному правлению СДПГ, ме-
стному комитету АДГБ и окружному руководству рейхсбаннера от 16 июня
1932 г. В нем КПГ призывала провести совместную демонстрацию под ло-
зунгами: «Долой фашистскую реакцию!», «Долой правительство фон Па-
234
ясь гнева рядовых членов своей партии в случае прямого откло-
нения предложений коммунистов, лидеры социал-демократии
предпочитали отмалчиваться или предъявляли КПГ ультиматив-
ные, неприемлемые для коммунистов требования. Как и в пред-
шествующие годы, эти требования сводились к двум пунктам:
1) КПГ прекращает критику деятельности и теоретических кон-
цепций деятелей СДПГ; 2) КПГ признает единоличное руковод-
ство СДПГ объединенными усилиями рабочего класса * 154. Выдви-
гая свои требования, руководство СДПГ понимало, что они явля-
ются нереальными и что коммунистическая партия не могла при-
нять их, поскольку они означали фактическую самоликвидацию
партии. Цель их выставления заключалась в дезориентации ра-
бочего класса, так как лидеры СДПГ и АДГБ могли после это-
го «с полным основанием» заявлять, что не они, а руководители
КПГ виновны в срыве единства действий 1S5. Дело закончилось
тем, что центральное Правление СДПГ разослало в июне 1932 г.
циркулярное письмо всем окружным и районным организациям
СДПГ, категорически воспрещавшее установление контактов с
коммунистами 156.
Несмотря на запреты и всевозможные ухищрения, лидерам
СДПГ не удалось подавить волю социал-демократических рабо-
чих к единству действий двух рабочих партий. Оценивая обста-
новку того периода в Германии, XII пленум ИККИ отмечал в
своем постановлении, что «летом 1932 г. в борьбу втянулась часть
социал-демократических рабочих, которых удалось вывести на
улицу вместе с коммунистическими рабочими»1S7. В июне по всей
стране проходили созванные по инициативе КПГ антифашист-
ские конгрессы. Их участниками наряду с коммунистами были
социал-демократы, члены Социалистического союза молодежи,
члены христианских профсоюзов, а в ряде случаев даже рабочие
национал-социалисты 158.
Характерную картину представлял собой гамбургский конг-
ресс, состоявшийся 26 июня 1932 г. В числе 1719 делегатов 20%
были социал-демократы, 27%—коммунисты и 53%—беспар-
пена!», «Против подготовки новой империалистической войны!», «Руки
прочь от Советского Союза» («Die Rote Fahne». 17.XI 1932).
154 DZA. Potsdam. Lagebericht, N 13, L. 25; «Die Rote Fahne», 22.VI 1932;
«Vorwarts», 18.VI 1932.
155 Archiv des Institute fur Marxismus-Leninismus beim ZK der SED. Berlin,
Akte N 10/154; «Vorwarts», 22.VI 1932.
156 «Vorwarts», 29.VI 1932. Социал-демократические функционеры и рядовые
члены СДПГ, действовавшие вопреки этому письму, подвергались суровым
репрессиям. Так, например, в Гарбурге (близ Гамбурга) были исключены
из партии члены местного руководства СДПГ только за то, что внесли пред-
ложение установить контакты с коммунистами с целью проведения совме-
стной демонстрации («Hamburger Volkszeitung», l.VII 1932). Об исклю-
чениях из партии выступавших за единство действий с коммунистами
писала также социал-демократическая газета «Leipziger Volkszeitung»
(21.VII 1932).
167 XII пленум ИККИ. Стенографический отчет, т. 1. М., 1933, с. 116—117.
158 Antifaschistische Aktion, S. 97—99, 138, 141—143.
235
тайные 15в. От КПГ на конгрессе выступили В. Пик и Г. Шуберт,
от СДПГ — Шмидт, Крюгер и др. Участники конгресса социал-
демократы приняли текст воззвания, в котором призывали сво-
их товарищей по партии, членов Социалистического союза мо-
лодежи и рейхсбаннера к единству действий в рамках «Антифа-
шистской акции», к установлению единого фронта борьбы «про-
тив фашизма, произвола предпринимателей и землевладельцев,
против правительства Папена, защищающего интересы капита-
листов и помещиков и всемерно способствующего гитлеровским
убийцам революционных рабочих» 16°.
На дармштадтском окружном конгрессе, созванном по ини-
циативе франкфурт-вестхаузенского комитета «Антифашистской
акции», приняли участие 750 делегатов и 800 гостей, в числе ко-
торых было немало социал-демократов 1в‘.
Плечом к плечу выступали в тот период коммунисты и соци-
ал-демократы в решительных схватках с нацистами в Берлине,
Франкфурте-на-Майне, Плауэне, Требиче, в Силезии, Руре и
других городах и районах страны 159 160 161 162. «Красная самооборона», в
которую входили коммунисты и социал-демократы, действовав-
шая в рамках движения «Антифашистская акция», по словам
Э. Тельмана, являлась «движением, сплачивавшим многие сотни
тысяч классово сознательных рабочих и опиравшимся да актив-
ные симпатии миллионных масс» 163.
Поведение лидеров СДПГ в тот напряженный, исполненный
драматизма период классовой борьбы в Германии все с большей
ясностью доказывало, что их борьба против фашизма не была в
должной мере последовательной и действенной. Впоследствии
это подтвердил и К. Зеверинг, выступавший в качестве свидете-
ля на заседании Нюрнбергского трибунала 21 мая 1946 г. На во-
прос защитника: «Что вы могли предпринять против национал-
социалистского террора? Что могли предпринять ваши партий-
ные товарищи?» — Зеверинг откровенно признался: «Мы делали
мало. Если мы оказывали некоторое сопротивление, то оно не
было централизованным и организованным» 164.
Яркой иллюстрацией к этому признанию явились события по-
следней трети июня 1932 г. в Пруссии. 22 июня ЦК КПГ в свя-
зи с предстоявшим на следующий день избранием президиума
прусского ландтага выразил готовность отказаться от выдвиже-
ния своего кандидата и проголосовать за президиум, образован-
ный из представителей только двух партий — СДПГ и Центра,
159 Archiv des Instituts fur Marxismus-Leninismus beim ZK der SED in Ber-
lin, Akte N 10/153, L. 226, 227.
160 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd. 4, S. 344; Archiv des Insti-
tuts ftir Marxismus-Leninismus beim ZK der SED... Akte N 10/155, L. 246—
247.
161 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 344.
162 «Die Rote Fahne», 24, 25.VI 1932.
163 «Die Internationale», 1932, N 718, S. 378.
164 «Известия», 22.V 1946.
236
с тем чтобы таким путем не допустить избрания националистов
и нацистов 1в5. Одновременно ЦК КПГ обратился к правлениям
этих партий с предложением поддержать популярные в народных
массах требования: 1) восстановить свободу собраний, демонст-
раций и радиопередач для трудящихся; 2) отменить два послед-
них чрезвычайных указа фон Папена 1в6.
Предложение КПГ застигло лидеров СДПГ врасплох. Первой
их реакцией был поток ругательств на страницах газеты «Фор-
вертс» («Новейший трюк», «Маневр надувательства и обмана»
и т. д.). Однако тут же последовал и официальный ответ, в ко-
тором отказ от совместного выступления с коммунистами невра-
зумительно объяснялся тем, что «полная свобода демонстраций в
настоящий момент означала бы развязывание гражданской вой-
ны, а отказ от проведения чрезвычайных указов дал бы предлог
правительству Папена в соответствии с конституцией поставить
во главе Пруссии имперского комиссара с полномочиями, обес-
печивающими выполнение санкционированных президентом ре-
шений центрального правительства» *67.
В результате позиции, занятой руководством СДПГ и партии
Центра, президентом ландтага был избран нацист Ганс Керрл.
В дальнейшем все произошло так, как предсказывали коммунис-
ты. Полностью провалились расчеты лидеров СДПГ на то, что
согласие прусского правительства на проведение в жизнь чрез-
вычайных законов якобы предотвратит назначение имперского
комиссара. Судьба кабинета Брауна уже была решена правящи-
ми кругами Веймарской республики, и никакие новые доказа-
тельства преданности лидеров СДПГ буржуазному строю
не могли изменить это решение. Чрезвычайным комиссаром
Пруссии вскоре был назначен фон Папен. В свете этого факта
особенно позорным выглядит несогласие лидеров СДПГ поддер-
жать требование КПГ о восстановлении свободы демонстраций
из-за опасения вызвать «гражданскую войну». Разоблачая этот
архиреакционный тезис, коммунисты справедливо подчеркивали,
что гражданская война возникает независимо от того, существу-
ет или не существует свобода демонстраций. Более того, логика
классовой борьбы подсказывает вывод, прямо противоположный
тому, который делали правые социал-демократы. Не отмена за-
прета демонстраций, а, скорее, его сохранение может служить
фактором, способствующим обострению революционного кризиса.
Большого накала антифашистское движение достигло в июле
1932 г. На состоявшейся 4 июля демонстрации в Люстгартене,
даже по сообщению буржуазной газеты, наряду с членами КПГ
и РПО принимали участие социал-демократы, рейхсбаннеровцы
и члены союзов АДГБ 165 166 167 168. 8 июля в ряде районов Берлина проис-
165 «Die Rote Fahne», 22.VI 1932.
166 Ibidem.
167 «Vorwarts», 22.VI 1932.
168 «Berliner Tageblatt», Morgenausgabe 5.VII 1932.
237
ходило братание рейхсбаннера с красными фронтовиками. Ана-
логичные события происходили и в других частях страны 1в9.
«Антифашистская акция» все больше превращалась во всена-
родную кампанию. Коммунисты неустанно разъясняли в гуще
народных масс цели и задачи «Антифашистской акции», подчер-
кивая всякий раз, что она является не организацией, а широким
движением, в котором объединились все желающие преградить
путь фашизму, независимо от их партийной принадлежности и
политических симпатий.
Большое значение в этой связи имела беседа Э. Тельмана с
20 функционерами СДПГ, делегатами от Бадена, Берлина, Гам-
бурга, Нидергейна, из Рурской области и Саксонии. Беседа со-
стоялась в Берлине, в Доме КПГ им. К. Либкнехта 8 июля
1932 г. «Коммунисты,—говорил Тельман, — не ставят рабочим
никаких условий, за исключением одного — бороться против фа-
шизма и наступления на заработную плату». Отметая ложь лиде-
ров СДПГ, Тельман сказал, что участие в «Антифашистской ак-
ции» не влечет за собой выхода из социал-демократической пар-
тии. «Участвуя в антифашистской акции, — говорил он, — рабо-
чие остаются в своих организациях, в том числе в социал-демо-
кратической партии и рейхсбаннере. Жгучая проблема для всех
выступающих в антифашистской акции — недопущение фашист-
ской диктатуры в Германии, предотвращение дальнейшего сокра-
щения заработной платы и социального страхования, борьба за
отмену чрезвычайного законодательства, против усиления угнете-
ния и кабалы, против раскола рабочего движения» 17°.
Принятая участниками беседы резолюция гласила: «Делега-
ция в составе ветеранов СДПГ и рейхсбаннера, представителей
важнейших частей Германии, частично уже сотрудничавших в
движении «Антифашистская акция»... выработала в результате
многочасового заседания 21 вопрос, жизненно важный для всего
немецкого рабочего класса, ведущего борьбу против фашизма,
голода и войны. Тов. Тельман дал исчерпывающие ответы на
все вопросы. Делегация заявляет, что эти ответы являются осно-
вой для установления боевого единого фронта рабочих всех на-
правлений и для проведения «Антифашистской акции»...»169 170 171
По призыву КПГ с 10 до 17 июля в стране проходила «анти-
фашистская неделя» — массовая боевая кампания в рамках дви-
жения «Антифашистская акция». В Берлине «антифашистская
неделя» началась с антифашистского конгресса единства, соз-
ванного Временным комитетом единства округа Берлин-Бранден-
бург-Л аузитц-Гренцмарк. На конгрессе, открывшемся 10 июля,
169 Archiv des Institute fiir Marxismus-Leninismus beim ZK der SED. Berlin,
Akte N 10/154, L. 2Q1; «Deutsche Allgemeine Zeitung», «Die Welt am Abend»,
8. VII 1932.
170 «Wie schaffen wir die rote Einheitsfront». Ernst Thalmanns Antwort auf
21 Fragen von SPD Arbeitern. Berlin, 1932, S. 8, 18.
171 «Wie schaffen wir die rote Einheitsfront», S. 23.
238
присутствовали 1465 человек, в том числе 132 социал-демократа,
379 коммунистов, 954 беспартийных *72.
В центре внимания конгресса был доклад Э. Тельмана
«О политическом положении в стране и развитии движения «Ан-
тифашистская акция»»172 173. Доклад Тельмана и принятый конгрес-
сом манифест намечали организационный план развертывания
антифашистской борьбы самых широких слоев немецкого наро-
да, четко определяли ее цели: полный разгром фашизма, борьба
против «диктатуры чрезвычайных законов», прекращение поли-
цейского террора, борьба за прочный мир, в защиту СССР
и др.174 Делегаты конгресса социал-демократы единодушно вы-
ступили против объявленного руководством СДПГ запрета мест-
ным организациям партии заключать соглашение о едином фрон-
те с коммунистами 175. Центральную идею манифеста газета «Ро-
те фане» выразила в трехчленной формуле: «Общий враг, общий
фронт, общая борьба».
Антифашистский конгресс в Берлине и другие события «анти-
фашистской недели» — массовые митинги, демонстрации и собра-
ния в Берлине, Аахене, Бреслау, Фюрстенвальде, Маннгейме,
Мерзебурге, Франкфурте-на-Одере, Альтоне и других пунктах
страны — свидетельствовали о том, что в антифашистскую борь-
бу втягивались все более широкие массы трудящихся.
Обострилась в это время и экономическая борьба рабочих.
В ряде городов и районов страны (Берлин, Франкфурт-на-Майне,
Раумбург, Франкфурт-на-Одере, Саксония) состоялись забастов-
ки протеста рабочих самых различных специальностей против
ухудшения условий труда и снижения заработной платы 176. Мно-
гие стачки носили ярко выраженный политический характер, не-
которые из них сопровождались демонстрациями и митингами,
которые нередко заканчивались столкновениями с нацистами и
полицией. Стачки и голодные демонстрации стали обычным яв-
лением для всех промышленных центров Германии. Они выра-
жали стихийный протест отчаявшихся масс против политики го-
172 Thalmann Е. Was will die Antifaschistische Aktion. Berlin, 1932, S. 4.
173 «Die Rote Fahne», 12.VII 1932.
174 Schdring Fr. Ernst Thalmann — Iniziator und Organisator der Antifaschis-
tischen Aktion.— «Einheit», 1962, H. 7, S. 654; Thalmann E. Was will die
Antifaschistische Aktion, S. 14.
175 В сделанном этими делегатами заявлении, адресованном всем членам
СДПГ, указывалось: «Мы обязуемся отдать все силы для создания боево-
го единого фронта всех рабочих, несмотря на принадлежность к разным
организациям. Самым решительным образом мы протестуем против запре-
та совместных обсуждений и действий на предприятиях, биржах труда и
жилых районах с рабочими-коммунистами... Мы призываем всех рабочих...
немедленно включаться в борьбу против правительства Папена, против
чрезвычайных указов и нацистского террора. Создавайте повсюду комите-
ты единства! Образуйте на предприятиях, биржах труда и в жилых бло-
ках красную массовую самооборону. Да здравствует борющийся единый
фронт!» («Die Rote Fahne», 12.VII 1932).
176 ЦГАОР СССР, ф. 5467, оп. 15, д. 195, с. 16, 24.
239
лода, фашизма и войны. Не оставалось в стороне и крестьянст-
во. Все большее число выступлений крестьянской бедноты и
сельскохозяйственных рабочих принимало ярко выраженный ан-
тифашистский характер.
Стремясь любыми мерами сорвать «антифашистскую неде-
лю», фашисты усилили преследование ее участников. Только в
течение первого дня «антифашистской недели»—10 июля
1932 г. гитлеровцы убили 17 и ранили 192 антифашиста 177.
В последующие дни террористические акты имели место в Бре-
слау, Дуйсбурге, Гамборне, Бремене и многих других городах.
17 июля гитлеровцы убили 19 антифашистов, 288 человек полу-
чили ранения. В тот день нацисты устроили вооруженные прово-
кации, погромы и нападения в Берлине, Хемнице, Ганновере, Лей-
пциге, Детмольде, Ремшейде, Альтоне и других пунктах *78.
В Альтоне в результате фашистско-полицейской расправы над
рабочими 16 человек были убиты, 70 — получили ранения. Руко-
водители антифашистского движения — Лютгенс, Фите Шульце.
Эдгар Андре и многие другие участники «Антифашистской акции»
были арестованы и брошены в тюрьмы 179 180 181. О масштабах фашист-
ского террора говорит тот факт, что за полтора месяца, прошед-
ших со времени отмены запрещения штурмовых отрядов
(с 18 июня до 1 августа 1932 г.), количество жертв гитлеровских
банд превысило 2 тыс. человек, 183 человека из них были уби-
ты 18°. Многие из раненых остались калеками на всю жизнь.
Как реагировали на полицейский и фашистский произвол ли-
деры СДПГ? Вместо разоблачения действий полиции они пред-
приняли недостойную попытку взвалить ответственность за фа-
шистский террор на коммунистов. Так, например, Эггерштедт в
интервью журналистам нагло утверждал, что бои в Альтоне —
«заранее подготовленная коммунистическая акция» ш. В таком
же духе «освещали» события социал-демократические газеты 182.
Поведение вождей социал-демократии, их отказ от установления
единства действий рабочего класса не могло не ориентировать
фашистов на усиление их атак против революционных и прогрес-
сивных сил страны. Впоследствии Штампфер признавался, что
руководители СДПГ не хотели устанавливать единый фронт с
коммунистами, так как боялись, что те вырвут у них руководство
рабочим движением 183.
177 «Die Rote Fahne», 13.VII 1932.
178 «Die Rote Fahne», 19.VII 1932.
179 XII пленум ИККИ. Стенографический отчет, т. 1, с. 117; «Einheit», 1962.
Sonderheft, September, S. 71; Schlufi mit dem Terror. Herausgegeben von
der Roten Hilfe Deutschlands. Berlin, 1932, S. 8, 9.
180 «Правда», 2.VI1I 1932; «Коммунистический Интернационал», 1932, Ns 22,
с. 3.
181 «Internationale Presse-Korrespondenz», 1932, N 59, S. 1868.
182 «Vorwarts», 19.VII 1932; «Leipziger Volkszeitung», 18.VII 1932.
183 Stampfer Fr. Erfahrungen und Erkenntnisse. Aufzeichnungen aus meinem Le-
ben. Koln, 1957, S. 264.
240
Лидеры СДПГ по-прежнему выступали против развертыва-
ния внепарламентских форм борьбы, к чему настойчиво при-
зывала их КПГ. В социал-демократической печати и на орга-
низуемых лидерами СДПГ митингах и собраниях довольно часто
говорилось об угрозе фашизма, подвергались критике выстав-
ленные нацистами лозунги, но на этом все и кончалось. Вместо
призыва к действию реформисты ограничивались призывами к
спокойствию и к ожиданию того дня, когда созреют условия,
чтобы нанести фашизму решающий удар. «Мы... заявляем,—го-
ворилось в передовой газеты «Форвертс»,— в тот день, когда
гитлеровские бандиты получат свободу действий, с ними реши-
тельно будет покончено. Через три дня в Германии не найдется
щелей, где могли бы скрываться штурмовики и их покровите-
ли» 184. До наступления этого дня лидеры СДПГ рекомендовали
рабочим отсиживаться дома, не следовать призывам коммунис-
тов о совместных выступлениях и развертывании стачечной
борьбы.
Конечно, не все представители руководящего ядра герман-
ской социал-демократии являлись непримиримыми противника-
ми единства действий с коммунистами. Часть их (например, де-
путаты рейхстага О. Бухвиц, О. Гротеволь, некоторые видные
функционеры левых, многие деятели местных организаций
СДПГ, непосредственно работавшие в гуще масс) выступали за
налаживание контактов с КПГ 185. Число таких социал-демокра-
тических деятелей с течением времени возрастало, но лишь не-
многие из них решались свои убеждения претворять в жизнь.
Большинство их подчинялись категорическим предписаниям
Правления СДПГ, воспрещавшим заключать соглашения с ком-
мунистами.
С какими итогами СДПГ пришла к середине 1932 г.? К тому
времени экономический кризис в Германии приблизился к своей
кульминационной точке. Кризис экономический быстро перерас-
тал в кризис политический. Шел процесс консолидации сил ре-
акции.
Правительство Брюнинга было заменено еще более реак-
ционным правительством Папена. В противовес ему из меся-
ца в месяц возрастала политическая активность рабочего
класса, трудящегося крестьянства, усиливалась их борьба про-
тив наступления эксплуататоров, против войны и фашизма. Все
более активную роль в этой борьбе играла КПГ, что особенно
ярко показала кампания «Антифашистская акция». Иначе обсто-
яло дело с СДПГ. Чем больше обострялась классовая борьба,
тем дальше отходили ее лидеры на позиции, которые могли ра-
довать только врагов рабочего класса, трудящихся. Стал непри-
миримее их антикоммунизм, как и прежде, они выступали в за-
184 «Vorwarts», 17.VII 1932.
185 Гинцберг Л. И. Тень фашистской свастики. М., 1967, с. 65.
241
щиту основ буржуазного строя, по-прежнему «терпели» режим
чрезвычайных законов. Однако политика «терпимости» привела
не к укреплению позиций «веймарской демократии», как на это
рассчитывали лидеры СДПГ, а к ее расшатыванию и к печально-
му финалу для самой социал-демократической партии — одной
из трех партий веймарского блока. В условиях обострения
экономического кризиса, растущей революционной активности
масс, усиления влияния КПГ, с одной стороны, и консолидации
сил реакции и фашизма — с другой, социал-демократия уже не
представлялась господствующим кругам буржуазии достаточно
надежной гарантией их безраздельного господства.
20 июля 1932 г. фон Папен и фон Гинденбург совершили го-
сударственный переворот в Пруссии и свергли правительство со-
циал-демократа Брауна.
Государственный переворот 20 июля 1932 г. в Пруссии.
Выборы в рейхстаг 31 июля 1932 г.
Обстоятельства и детали переворота в Пруссии 20 июля 1932 г.
достаточно хорошо известны. Он не был какой-либо неожидан-
ностью, и только правые лидеры СДПГ, пребывая в плену своих
концепций «третьего пути» и «меньшего зла», не видели или не
хотели видеть опасности, которая давно нависла над «прусской
цитаделью» германской социал-демократии. Правда, после от-
ставки общеимперского кабинета Г. Мюллера прусское прави-
тельство О. Брауна еще находилось у власти, но оно все больше
утрачивало свое прежнее значение главной опоры центрального
правительства. Буржуазия стала явно тяготиться им: новые ме-
тоды господства ей нужны были в первую очередь здесь, в Прус-
сии, являвшейся традиционным оплотом реакции, воинствующе-
го германского милитаризма.
Начиная с 1931 г., со времени гарцбургской встречи предста-
вителей влиятельных кругов монополистического капитала, бур-
жуазных националистов, генералитета и нацистов реакционные
силы страны предпринимали одну за другой попытки отстранить
от власти веймарскую коалицию в Пруссии, требовали назначе-
ния правительственного комиссара для этой земли и отставки
правительства Брауна. Буржуазная печать и буржуазные деяте-
ли обвиняли его в неумении вести финансовые дела и в плохой
осведомленности о положении дел на местах, но в первую оче-
редь — в непринятии «более энергичных мер» против усиливавше-
гося революционного движения, против совместных выступлений
социал-демократов и коммунистов186. Ликвидация веймдрской
коалиции в Пруссии и изгнание социал-демократов из прусского
государственного аппарата, по замыслу реакционеров, должны
186 DZA. Potsdam. Akte 26/153, Bl. 25.
242
были потрясти все социал-демократическое здание: партию,
профсоюзы и другие находившиеся под влиянием СДПГ массо-
вые организации — и подготовить установление открытой дикта-
туры монополистической буржуазии.
Планы реакции беспокоили многих членов СДПГ, но лидеры
партии всячески успокаивали их, отвергали саму возможность
государственного переворота. Руководитель социал-демократи-
ческой фракции ландтага Эрнст Хейльман в связи со слухами о
возможном назначении цравительственного комиссара в Пруссии
заявил: «Я категорически не согласен с мнением, что Гинденбург
может сделать что-либо подобное» 187. Когда О. Бухвиц и другие
окружные функционеры партии выразили свое беспокойство по
этому поводу Зеверингу, тот обещал: «Будьте уверены, в час
опасности я призову на помощь полицию, рейхсбаннер и долж-
ным образом вооружу рейхсбаннеровцев» 188. Совсем иначе про-
звучало его заявление 16 июля на заседании Правления СДПГ,
где он сказал, что поведение социал-демократии и прусского пра-
вительства должно определяться тем, «в каких формах произой-
дет введение указа о назначении правительственного комиссара:
в предусмотренном конституцией порядке, или К. Шлейхер, по-
чувствовав себя достаточно сильным, пойдет на нарушение пред-
писаний конституции» 189. Капитулянтством была пронизана и
принятая по этому поводу резолюция Правления партии. «Что
бы ни случилось, — гласила резолюция, — правовая основа кон-
ституции должна остаться незыблемой» 19°. Таким образом, уже
в то время лидеры СДПГ считались с возможностью отстране-
ния их представителей от власти и заботились теперь только о
соблюдении установлений конституции. По существу они капи-
тулировали перед правительством Папена еще до государствен-
ного переворота.
Лидеры СДПГ опубликовали в газете «Форвертс» передовую
статью, в которой заявили, что не потерпят отмены конституции,
и даже намекали на возможность таких действий, которые будут
подобны исходу путча Каппа в 1920 г.191. Многие рабочие поняли
этот намек как готовность лидеров СДПГ объявить всеобщую
забастовку и в дальнейшем тщетно ждали сигнала к ней.
Тем временем Папен 18 июля издал новый указ о запреще-
нии демонстраций, а пользовавшийся особым доверием монопо-
листических кругов командующий войсками северо-западного во-
енного округа генерал фон Рундштедт привел подчиненные ему
части в состояние боевой готовности. Контрольным органам воз-
душного сообщения и городского транспорта Берлина было дано
187 «Die Rote Fahne», 9.VI 1932.
188 Buchwitz О. 50 Jahren Funktionar der deutschen Arbeiterbewegung. Berlin,
1958, S. 117.
189 Severing C. Mein Lebensweg, Bd II. Koln, 1950, S. 347. Шлейхер был тогда
военным министром в кабинете Папена.
190 Ibidem.
191 «Vorwarts», 17.VII 1932.
243
указание принять меры, исключавшие отъезд из столицы минист-
ров прусского правительства. Было установлено подслушивание
телефонов Бюро РПО и производственных советов т. В тот же
день фон Папен пригласил Зеверинга и министра социального
обеспечения Гиртзифера, замещавшего Брауна на посту мини-
стра-президента Пруссии (Браун находился в отпуске по болез-
ни), прибыть к нему 20 июля для обсуждения (как казалось
Зеверингу) финансовых вопросов.
Тем временем Гинденбург, основываясь на § 48 конституции,
отменил полномочия правительства социал-демократа Брауна и
назначил фон Папена имперским комиссаром — главой чрезвы-
чайной правительственной власти Пруссии 192 193. Отныне в его пол-
ное подчинение перешли все прусские государственные органы и
полиция. 20 июля в 10 часов утра фон Папен сообщил о принятых
решениях Зеверингу, Гиртзиферу и Отто Клепнеру (министр фи-
нансов). Им было объявлено, что «общественную безопасность
в Пруссии больше нельзя считать гарантированной». Зеверинг
тщетно пытался опровергнуть это утверждение Папена. До него
уже давно дошли слухи о возможности переворота, и он по-свое-
му готовился к нему: обязал всех подчиненных ему чиновников
и юристов собрать такой материал, который бы «доказывал»,
что прусская полиция под руководством Зеверинга сможет обес-
печить «спокойствие» и «порядок» и что прусские учреждения ни
в какой мере не подвержены влиянию КПГ, как это пытаются
представить министры имперского правительства 194. Сбор мате-
риалов не был закончен, да и необходимости в этом не было ни-
какой: события развертывались по давно продуманному и окон-
чательно принятому реакцией плану.
На вопрос фон Папена: «Согласитесь ли вы добровольно сло-
жить ваши полномочия?» — Зеверинг ответил: «Я уступаю только
насилию». Фон Папен не придал никакого значения этому заяв-
лению и не замедлил тут же по телефону организовать «наси-
лие» 195. В Берлине и во всей земле Бранденбург было
объявлено осадное положение и введены ограничения свобо-
ды личности, собраний, прессы и союзов196. Войска генерала
фон Рундштедта заняли все важные стратегические пункты
столицы. Была запрещена газета «Роте фане» 197. Полиция при-
ступила к массовым обыскам и арестам. На должности руково-
дителей высших государственных ведомств и органов вместо со-
циал-демократов были назначены лица, известные своими про-
нацистскими симпатиями, в том числе советник Круппа —
192 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 353.
193 «Reichsgesetzblatt», 1932, T. I, N 18, S. 377.
194 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 354.
195 Kleppner 0. Das Ende der Republik.— «Die Gegenwart», 1947, N 42—43,
S. 2.
196 Снято 26 июля (Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 364).
197 «Extra Blatt». Kommunique der Kommunistische Reichstagsfraktion, 20.VII
1932.
244
Ф. Брахт, подавлявший в свое время революционное движение
в Руре, К. Мельхер, состоявший до этого полицей-президентом
Эссена, и др.198 Не были отстранены от своих должностей лишь
Густав Носке (обер-президент Ганновера) и Цергибель (поли-
цей-президент Дортмунда). Нетрудно понять причину сделанных
для них исключений. И Носке и Цергибель выступали в роли
кровавых палачей немецкого рабочего класса: первый в 1919 г.,
а второй спустя 10 лет, в 1929 г. Буржуазия по достоинству оце-
нила «заслуги» этих деятелей СДПГ.
Собравшиеся в министерстве Зеверинга прусские министры
занимались формулированием запроса фон Папену и сочинени-
ем «апелляции с протестом на его действия в верховный суд.
О каком-либо обращении к народным массам, чтобы получить их
поддержку, социал-демократы даже не помышляли. На экстрен-
ном заседании Правления АДГБ, совместно с лидерами СДПГ
обсуждавшем политическое положение в Пруссии, не было выне-
сено никакого решения.
В 4 часа дня новый министр внутренних дел Франц Брахт по-
сетил Зеверинга и потребовал передачи ему дел. Зеверинг вновь
повторил свою «историческую» фразу, заявив, что «в интересах
Германии он подчинится, но уступит только силе»199 200. Вот тут-то
и была разыграна комедия с «насилием», для которой не потре-
бовалось даже взвода солдат. Ее разыграли вечером, когда поре-
дели толпы возмущенных произволом людей, собравшихся перед
домом министерства внутренних дел, а рабочие ушли с предпри-
ятий домой. В помещение министерства вновь прибыл Брахт в
сопровождении полицей-президента Курта Мельхера и двух вы-
деленных генералом фон Рундштедтом офицеров. Мельхер пе-
решел сразу к делу—-потребовал освободить помещение. Зеве-
ринг попросил предъявить ордер, подтверждающий это требова-
ние. Мельхер предъявил его, и на этом акция «насилия» была за-
кончена. Министры свергнутого правительства покинули кабинет
министра внутренних дел 2°°.
Примерно так же было «очищено» помещение берлинского
полицей-президиума. Рундштедт позвонил отставленному поли-
цей-президенту Гржезинскому и предложил ему сдать дела
Мельхеру. Гржезинский, как и Зеверинг, беспрекословно подчи-
нился, представил своему преемнику сотрудников ведомства, пос-
ле чего позволил подвергнуть себя почетному аресту. «Арест»
длился 30 минут. В тот и последующие дни были произведены
все другие, предусмотренные планом переворота замены.
Так был свергнут кабинет Брауна, свергнут без единого выст-
рела, фактически без всякого сопротивления, хотя в его распоря-
198 Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 364; Severing C, Op. cit., Bd II, S. 352.
199 «Neues Deutschland», 20.VII 1966.
200 Ludwig G. Hindenburg und die Sage von der Deutschen Republik. Amster-
dam, 1955, S. 333—334.
245
жении находились прусская полиция и сотни тысяч членов рейх-
сбаннера. Браун не нашел даже нужным прервать отпуск и вер-
нуться в Берлин. Он ограничился отсылкой письменных
протестов фон Папену, на которые тот перестал отвечать, когда
убедился, что Браун не намеревался принимать какие-либо дру-
гие меры.
«Сопротивление» партий Веймарской коалиции ограничилось
бумажной констатацией того, что указ противоречит конститу-
ции. Обращения бывших министров прусского правительства и
фракций ландтага — социал-демократической партии и партии
Центра — в имперский суд в Лейпциге с «протестом» и «требова-
ниями» ограничить права нового правительства201 носили сугу-
бо формальный характер , так как не были поддержаны актив-
ными действиями масс. Правление АДГБ заявило, например, в
обращении 20 июля: «Еще не все потеряно в Пруссии. Еще не
сказал свое слово имперский суд» 202.
Однако расчеты на буржуазный имперский суд, как и следо-
вало ожидать, не оправдались. Его решение, последовавшее лишь
в конце октября 1932 г., с одной стороны, констатировало, что
«прусское правительство не нарушило своих обязанностей и дол-
га», а, с другой — отмечало, что президент имел право концент-
рировать в одних руках все средства власти для сохранения «без-
опасности и порядка». Для отвода глаз прусское правительство
признавалось «номинально существующим», но «уступившим
свои права и обязанности» имперскому комиссару 203. Три меся-
ца спустя после переворота все это звучало издевательски, ибо
правительства Брауна тогда уже не было. Имперский суд факти-
чески санкционировал государственный переворот.
В критический для прусского правительства день 20 июля ЦК
КПГ обратился к руководству СДПГ, реформистских и христиан-
ских профсоюзов с предложением установить единство действий
и объявить всеобщую забастовку. Компартия предложила вы-
двинуть следующие требования: вернуть к власти правительство
Брауна, восстановить демократические свободы, разоружить
контрреволюцию, распустить штурмовые и эсэсовские отряды204
Выступая в защиту правительства Брауна, КПГ исходила из
того, что переворот наносит удар по интересам всего немецкого
народа. «Дело идет о свободе рабочего класса, трудящихся»,—
писала «Роте фане» 205 206.
Днем 20 июля ЦК КПГ опубликовал в экстренном выпуске
«Роте фане» воззвание, в котором рабочие призывались готовить
стачку20в.
201 «Sozialistische Partei-Korrespondenz», Berlin, 1932, N 8-9, S. 432.
202 «Vorwarts», 20.VII 1932.
203 Schwarz A. Die Weimarer Republik. Konstanz, 1958, S. 185, 186.
204 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 587.
205 «Die Rote Fahne», 20.VII 1932. Abendausgabe.
206 Antifaschistische Aktion, S. 193—194.	j
246
Аналогичные воззвания опубликовали также окружные руко-
водства КПГ. Воодушевление, с которым был встречен призыв
компартии, свидетельствовало о том, что ее требования и пред-
ложения отвечали настроению широких народных масс. Многие
рабочие социал-демократы и члены профсоюзов на предприя-
тиях, а также безработные были готовы к самым решительным
действиям и только ждали сигнала. Даже «Форвертс» вынужде-
на была признать, что в Берлине «господствовало такое реши-
тельное боевое настроение, какого давно не было за последнее
время» 20Т.
Не считаясь с настроением масс, в страхе перед возмож-
ностью их революционного выступления руководство СДПГ по-
спешило заявить, что не хочет помешать проведению выборов в
рейхстаг, намеченных на 31 июля* 208. На государственный пере-
ворот оно рекомендовало ответить голосованием на выборах в
рейхстаг. Только таким путем, заявляли они, «будет устранена
опасность фашизма» 2°9.
Еще в начале второй половины дня 20 июля появились экст-
ренный выпуск газеты «Форвертс» и затем обычный ее вечерний
выпуск, призывавшие рабочих к отказу от всеобщей забастовки
с тем, чтобы «сосредоточить все внимание на подготовке к выбо-
рам в рейхстаг»210 211. Так руководство СДПГ упустило последнюю
реальную возможность противопоставить реакции единый рабо-
чий фронт.
Пытаясь впоследствии обелить свои действия, лидеры СДПГ
прибегали к самым различным уловкам. «О всеобщей забастов-
ке,— писал позднее Браун,— не могло быть и речи в то время,
когда в стране насчитывалось более 6 млн. безработных»2И. Не
имея на то никаких оснований, о« намекал, что безработные яко-
бы могли стать штрейкбрехерами. Зеверинг, объясняя проис-
шедшее, в одном случае ссылался на «законную основу» пере-
ворота, а в другом — заявлял о «слабости полиции». О «неблаго-
приятном соотношении сил» писал также Браун212. Он утверж-
дал, что, поскольку рабочие «не имели оружия», это привело бы
их к тяжкому поражению. Желая запугать своих приверженцев
перспективой «кровавой бойни», Браун заявлял, что на стороне
имперского правительства выступят «тяжеловооруженный» рейх-
свер и военизированные союзы реакции, а на стороне прусского
правительства — лишь крайне ненадежная, плохо вооруженная
полиция, которая по первой же команде «законно избранного
президента» обрушится на тех, кого он объявит нарушителями
2” «Vorwarts», 21.VII 1932.
208 Ibidem.
208 Ibidem.
210 Vietzke S., Wohlgemuth H. Deutschland und die deutsche Arbeiterbewegung
in der Zeit der Weimarer Republik. 1919—1933. Berlin, 1966, S. 276.
211 Braun 0. Op. cit., S. 253.
212 Ibid., S. 257.
247
порядка и безопасности 213. Точно так же оценивал обстановку
Штампфер 214.
Нетрудно заметить, что Зеверинг, Браун и Штампфер смеши-
вали два вопроса: о вооруженном восстании и о всеобщей поли-
тической стачке. Если шансы на победу в вооруженном восста-
нии могли казаться им неясными, то не могло быть никаких сом-
нений в наличии условий для победы всеобщей стачки. Возмож-
ность ее пугала реакцию. Об этом, в частности, свидетельствует
беседа генерала Шлейхера с представителями командования
рейхсвера в середине декабря 1932 г. Генералы признали тогда,
что армия не справилась бы в июльские дни «с саботажем и пас-
сивным сопротивлением»215. Отражая страх реакции перед воз-
можностью всеобщей забастовки, влиятельная буржуазная газета
констатировала, что правительство больше всего беспокоил во-
прос, объявят ли профсоюзы и социал-демократы всеобщую за-
бастовку 216.
Лидер немецких националистов Альфред Гугенберг с глубо-
ким удовлетворением писал 21 июля, что социал-демократия
сдерживает своих людей, обнадеживает их выборами, и это
радостно сознавать217. «Во второй половине дня 20 июля,— с
облегчением отмечал генерал Рундштедт, — я конфисковал боль-
шое количество коммунистических листовок, призывавших к за-
бастовке, но, слава богу, социал-демократическая партия не
примкнула к всеобщей забастовке, а, напротив, призывала к спо-
койствию и благоразумию»218.
Изучение объективных источников приводит к выводу, что не
была полностью бесперспективной и вооруженная борьба. Рабо-
чий класс был готов к самым решительным действиям. Силы по-
лиции, имевшиеся в распоряжении Зеверинга, составляли 20
тыс. человек и намного превышали контингенты войск, находив-
шихся в день переворота в Берлине219 220. Сам Зеверинг признается
в своих мемуарах: «Большая часть берлинской полиции была
предана республиканскому правительству» 22°. Социал-демокра-
тический полицей-президент Берлина А. Гржезинский, вспоми-
ная о событиях 20 июля 1932 г., также отмечает, что «летом
1932 г. прусская полиция была еще безупречной и поддерживала
правительство Брауна — Зеверинга». По его словам, можно бы-
ло бы из запасов прусской полиции вооружить большинство ра-
бочих, спортсменов, членов рабочих организаций. Всеобщая за-
бастовка охватывала бы все новые и новые районы страны.
213 Braun О. Op. cit., S. 409—410.
214 Stampfer Fr. Op. cit., S. 631.
215 «Vierteljahreshefte fur Zeitgeschichte», Stuttgart, 1954, H. 4, S. 427.
216 «Berliner Borsen Zeitung», 21.VII 1932.
217 «Berliner Lokal Anzeiger», 21.VII 1932.
2,6 Цит. no: «Neues Deutschland», 20.VII 1966.
219 Германская история в новое и новейшее время, т. 2, с. 165.
220 Severing С. Op. cit., Bd II, S. 347.
248
В итоге — рабочий класс с помощью прусской полиции разгро-
мил бы фашистскую реакцию 221.
Многочисленные факты свидетельствуют о том, что поведение
лидеров СДПГ 20 июля 1932 г. не было импровизированным: оно
вытекало из решения, принятого Правлением СДПГ 16 июля
1932 г. Резюме этого решения гласило: «Несмотря ни на что,
не выходить за рамки конституции» 222. Выдавая действительную
причину этого решения, Браун писал в своих мемуарах, что все-
общая забастовка могла привести к установлению диктатуры
пролетариата 223.
Стремясь не допустить решительных революционных выступ-
лений рабочего класса, трудящихся, лидеры СДПГ сорвали еди-
ный антифашистский фронт, который только и мог предотвра-
тить государственный переворот в Пруссии. Капитуляция лиде-
ров СДПГ 20 июля была логическим продолжением политики
уступок реакции, которую осуществляло руководство СДПГ в
течение предшествующего периода Веймарской республики. Кон-
цепция «меньшего зла» как сознательная политика уступок ре-
акции была применена Брауном и Зеверингом и к правительст-
ву Папена, тому самому правительству, в котором Зеверинг в
свое время призывал видеть «наибольшее зло» 224.
Несомненной причиной капитуляции лидеров СДПГ перед
силами реакции являлось также их опасение предстать в гла-
зах правящих кругов буржуазии партией, согласно выступающей
с КПГ. Вот почему в дни июльских событий социал-демократиче-
ская пресса вновь резко усилила антикоммунистическую пропа-
ганду. В своей злобной клевете она дошла до того, что стала
утверждать, что во всем виноваты коммунисты, поскольку-де
они всегда выступали против правительства и тем самым дали
повод его врагам справа утверждать, что оно не в состоянии
«обеспечить в Пруссии спокойствие и порядок» 225.
Переворот в Пруссии нанес большой ущерб демократическим
силам страны, ухудшил позиции антифашистов, дал в руки ре-
акции новые средства и возможности для подготовления фа-
шистской диктатуры. Верную оценку событиям, связанным с го-
сударственным переворотом 1932 г., дала КПГ. «Государствен-
ный переворот в Пруссии, — справедливо констатировал видный
деятель КПГ Э. Шнеллер, — фактически отменил Веймарскую
республику» 226. «Германия, — отмечал Э. Тельман, — с 20 июля
вступила в период непосредственной подготовки фашистской
диктатуры» 227. Капитуляция лидеров СДПГ 20 июля 1932 г.
221 «Neue Weg», 1953, N 5, S. 9.
222 Severing C. Op. cit., Bd II, S. 347.
223 Braun O. Op. cit., S. 257.
224 «Neues Deutschland», 20.V1I 1966.
225 «Sozialistische Monatshefte», 1932, H. 8, S. 657
226 Verhandlungen des Reichstags, Bd 455, S. 24.
227 «Die Internationale», 1932, N 7-8, S. 322.
249
явилась первым актом их капитуляции 30 января 1933 г. Жизнь
подтвердила правильность выводов партии.
Действия правых лидеров СДПГ в дни июльских событий
вызвали резкое осуждение многих первичных партийных органи-
заций228. Острой критике была подвергнута со стороны комму-
нистов и ряда социал-демократов политика Правления партии и
капитулянтская позиция Брауна и Зеверинга на заседаниях рейх-
стага и ландтагов земель 229. С рядом разоблачительных статей
выступили на страницах газет представители левой оппози-
ции 23°.
Период между государственным переворотом в Пруссии и
выборами в рейхстаг 31 июля характеризовался новым обостре-
нием классовой борьбы, в значительной мере являвшимся отве-
том на события 20 июля. По всей стране проходили собрания и
митинги, участники которых — коммунисты, социал-демократы и
рядовые члены «Союза имперского флага» принимали решения,
призывавшие к развертыванию антифашистской борьбы, к рас-
ширению антифашистского единого фронта.
Одно из таких собраний состоялось в Дрездене. На этом соб-
рании, участниками которого были 80 тыс. антифашистов, высту-
пил с большой речью Э. Тельман 231. 21 июля проходило массовое
собрание в Тюбингене. Его организаторами были члены руко-
водства местной организации «Антифашистская акция». На соб-
рании присутствовало свыше 1200 человек 232. 22 июля состоялся
митинг в Нюрнберге. Несмотря на дождливую погоду, на нем
присутствовало более 5 тыс. человек 233. В Штутгарте за неделю
до выборов коммунисты организовали демонстрацию, которая
проходила одновременно с демонстрацией «Железного фронта».
По окончании демонстрации состоялся совместный митинг, на
котором выступали представители коммунистической партии и
СДПГ 234. В Гамбурге 26 июля, в день похорон жертв фашист-
ского террора, моряки и докеры объявили забастовку протеста
против политики попустительства нацистским убийцам 235. В тот
же день здесь состоялась демонстрация, во главе которой высту-
пали антифашистские отряды самообороны. В середине 1932 г.
они насчитывали более 9 тыс. участников, из которых 25% были
членами коммунистической и социал-демократической партий, а
остальные 75 % — беспартийными 23в. Указанные и многие дру-
228 «Die Rote Fahne», 20.VIII 1932.
229 Kleppner О. Op. cit., S. 22.
230 См., например: «Leipziger Volkszeitung», 21—30.VII 1932.
?31 «Die Rote Fahne», 20.VII 1932.
232 DZA. Potsdam. 1301. L. 89 (Reichsministerium des Innern. Abt. P. Linksbe-
wegung. Allgemeines. Bd I. Vorakten. Pol. 35 с. 25668/3).
233 «Berlin am Morgen», 23.VII 1932.
234 DZA. Potsdam. 1301, L. 89.
235 «Internationale Presse-Korrespondenz», 1932, N 52, S. 1869.
_236 Archiv des Institute fur Marxismus-Leninismus beim ZK der SED, Akte
N 10/155, L. 438.
250
гие факты свидетельствовали о дальнейшем расширении движе-
ния «Антифашистская акция».
Правительство Папена ответило на усиление революционной
активности масс новой серией полицейских преследований. Как
всегда, самые жестокие репрессии были обрушены на коммунис-
тов и их прессу. По данным «Роте фане», в 1932 г. коммунистиче-
ские газеты были запрещены в общей сложности на 919 дней.
Из 307 номеров «Роте фане» 124 были запрещены или конфиско-
ваны 237. В бранденбургском архиве хранятся сотни списков квар-
тир рабочих, подвергшихся обыску. В подавляющем числе слу-
чаев это были квартиры коммунистов, членов запрещенного
Союза красных фронтовиков и членов комсомола 238.
Антикоммунистическую кампанию вела не только правитель-
ственная и нацистская, но и социал-демократическая печать.
Активные участники этой кампании — правые лидеры СДПГ
боялись перехода своих избирателей на сторону КПГ. Пытаясь
сгладить впечатление от своего неблаговидного поведения
20 июля, они теперь на все лады подчеркивали, что «социал-де-
мократия сейчас, как никогда, состоит в оппозиции», что они
«ведут борьбу против могущества исполнительной власти»
и т. д. 239 Однако свою борьбу они, как и прежде, мыслили лишь
как избирательную. «День решения приближается!... — воскли-
цала газета «Форвертс».— Выборными бюллетенями можно по-
бить баронов!... Самые худшие времена позади, новый рейхстаг
все исправит...» 240
Состоявшиеся 31 июля 1932 г. выборы в рейхстаг нанесли со-
крушительный удар по расчетам правых лидеров СДПГ. Вот
как выглядели общие итоги этих выборов в сравнении с выбора-
ми в рейхстаг 1930 г. (см. табл. 3).
Выборы подтвердили своевременность предостережений КПГ
о быстром росте фашистской опасности. Развернув в огромных
масштабах социальную и антиверсальскую демагогию и исполь-
зовав на полную мощь свой пропагандистский аппарат, функци-
онировавший на средства, выделяемые германскими монополия-
ми, нацисты получили вдвое больше голосов по сравнению с вы-
борами 1930 г. На 700 тыс. возросло число голосов, отданных
за кандидатов КПГ. Социал-демократы потеряли 627 тыс. изби-
рателей, что прежде всего объяснялось поведением вождей этой
партии 20 июля 1932 г. Большие потери понесли буржуазные пар-
тии: народная, государственная, отчасти националисты. Харак-
терной чертой выборов был необычайный успех КПГ в промыш-
ленных центрах. Большее по сравнению с СДПГ число голосов
КПГ получила в Берлине, Дюссельдорфе, Мерзебурге, Кёльне,
237 «Die Rote Fahne», 1.1 1933.
238 Landeshauptarchiv Brandenburg (Pr. Br.), Rep. 30 c, Tit. 90, Lit. D, N 5
(7604), L. 228, 244—246, 248, 313, 318 ff.
239 «Gesellschaft», 1932, N 10, S. 289.
240 «Vorwarts», 26.VII 1932.
251
Таблица 3
Итоги выборов в рейхстаг в 1930 и 1932 гг.
Партия	Выборы 14. IX 1930		Выборы 31. VII 1932	
	голосов (тыс. чел.)	мандатов	голосов (тыс. чел.)	мандатов
СДПГ	8 577,7	143	7 950,7	133
КПГ	4 592,1	77	5 282,6	89
Нацисты	6 409,6	107	13 748,8	230
Центр	4127,0	68	4 589,3	75
Национальная	2458,3	41	2 177,4	37
Народная	1 578,2	30	436,0	7
Государственная*	1 322,4	20	371,8	4
Хозяйственная	1392,0	23	146,9	2
СРП**	—	—	72,6	—
* Ее название до 1931 г. — Демократическая народная партия.
•* Данные о СРП приводятся по: «Der Rote Wahler», 1932, № 8.
Источник: Statistisches Jahrbuch fur das Deutsche Reich, 1933, S. 359, 541.
Аахене, Галле и некоторых других городах241. В ряде округов
(Берлин, Верхняя Силезия, Вестфалия, Хемниц-Цвиккау, Фран-
кония и Южная Бавария) антифашистским силам удалось по-
теснить и фашистов 242.
Итоги выборов свидетельствовали о дальнейшей поляризации
сил в стране: о несомненном росте влияния и авторитета КПГ,
но вместе с тем также о дальнейшем усилении фашистской опас-
ности. К лету 1932 г. нацисты уже держали в своих руках пра-
вительства в Брауншвейге, Гессене, Ольденбурге, Ангальте, Мек-
ленбурге-Стрелице. Теперь, после выборов, они уже не скрывали,
что хотят захватить власть также в Вюртемберге и Баварии.
4 августа Гитлер потребовал для своей партии посты канцлера,
министра внутренних дел и министра юстиции в центральном
правительстве, а также место министра-президента в Пруссии.
Фашисты рвались к власти, а магнаты капитала, игнорируя
личную неприязнь Гинденбурга к «ефрейтору-выскочке», все яс-
нее и настойчивее заявляли о своем желании видеть Гитлера на
посту канцлера. Гитлер был хорошо осведомлен об этом и поэто-
му не соглашался на второстепенную роль в управлении страной.
Состоявшиеся 13 августа переговоры Гитлера с Гинденбургом не
увенчались успехом: Гинденбург отверг условия Гитлера. Лиде-
ры СДПГ не замедлили объявить результаты переговоров «воз-
вратом к справедливости и праву» 243.
241 Archiv des Institute fur Marxismus-Leninismus... Akte N 10/154, L. 190 ff.
242 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 363.
243 «Vorwarts», 14.VIII 1932.
252
Наглые притязания фашистов на власть сопровождались уси-
лением нацистского террора. 1 августа гитлеровцы устроили в
рабочих кварталах Кенигсберга настоящий погром, в результа-
те которого были убиты два руководящих деятеля КПГ, а многие
коммунисты, социал-демократы (в том числе главный редактор
социал-демократической газеты «Фольксцайтунг») и беспартий-
ные рабочие получили ранения. В тот же день фашисты пытались
поджечь партийный дом компартии 244. В ночь на 2 августа ке-
нигсбергские нацисты бросили несколько бомб в помещения, где
собирались в часы досуга рабочие-антифашисты 245 246 . 9 августа 15
штурмовиков зверски убили рабочего-коммуниста Конрада Пите-
цуга в Потемпе (Верхняя Силезия) на глазах его матери24в. Кро-
вавый фашистский террор распространился на всю страну.
С 20 июля 1932 г. до прихода Гитлера к власти только в одной
Пруссии было зарегистрировано 99 убитых и 1125 раненых 247.
Несмотря на жестокий террор, коммунисты продолжали вес-
ти самоотверженную борьбу против фашистов, против реакцион-
ной политики правительства фон Папена, за создание единого
антифашистского народного фронта. В течение всего лишь двух
месяцев второй половины 1932 г. при активном участии комму-
нистов состоялось 900 забастовок, большое количество демон-
страций и митингов. Вырос численный состав КПГ. Если в 1928 г.
она насчитывала 125 тыс. членов, то в 1932 г. в рядах партии
уже было около 360 тыс. коммунистов 248 249. Непрерывно возраста-
ло влияние компартии и примыкавших к ней организаций на тру-
дящихся. Фашисты получали все более решительный отпор со
стороны рабочих, руководимых КПГ.
Ярким примером бесстрашия коммунистов явилась прозву-
чавшая на весь мир вдохновенная речь старейшего члена КПГ
К- «Цеткин, с которой она выступила на заседании рейхстага
30 августа 1932 г. «Требование момента, — говорила она, — это
единый фронт всех трудящихся для того, чтобы побороть фа-
шизм и тем самым сохранить силы порабощенных и эксплуати-
руемых, мощь их организаций, наконец, их физическое сущест-
вование. Перед этой настоятельной исторической необходимостью
должны отступить на задний план все разъединяющие политиче-
ские, профсоюзные, религиозные и идеологические установки.
Все, кому угрожает опасность, все страдающие должны создать
единый фронт против фашизма и его агентуры в правительст-
ве!» 24э.
В смелой речи К. Цеткин содержался правдивый, четкий ана-
лиз политики руководства СДПГ. «Слабость рейхстага и всеси-
лие президиального кабинета, — говорила она, — являются вы-
244 «Der Katnpfer», 2.VIII 1932.
245 Ibidem.
246 Potempa (Die Ermordung des Arbeiters Pietezuch). Berlin, 1932, S. 3.
247 Badia G. Op. cit., p. 86.
248 Винцер О. Указ, соч., с. 39.
249 Verhandlungen des Reichstags, Bd 454, S. 2.
253
ражением упадка буржуазного либерализма, который становит-
ся неизбежным спутником краха капиталистического способа
производства. Этот распад действует также на реформистскую
социал-демократию, которая в теории и на практике стоит на
гнилой почве буржуазного общественного порядка. Политика
правительства Папена — Шлейхера есть не что иное, как незаву-
алированное продолжение политики правительства Брюнинга, к
которой социал-демократия проявляла и проявляет «терпи-
мость», обусловленную коалиционной политикой' социал-демо-
кратии, являющейся застрельщиком этой политики. Политика
«меньшего зла» усилила позиции реакционной власти и с неиз-
бежностью ведет к самому «большому злу», прививая в то же
время пассивность массам» 25°.
Президент рейхстага нацист Геринг, как ни старался, не смог
помешать выступлению К- Цеткин. Ее речь, как и выступления
перед народными массами Э. Тельмана, В.Пика, В. Ульбрихта
и других деятелей КПГ, содержавшие призывы к борьбе с угрозой
фашизма и войны, способствовали росту авторитета партии.
Иным продолжало оставаться отношение к фашистам лиде-
ров СДПГ. В одних случаях они, как и прежде, мирились с воз-
можностью допуска фашистов к власти, в других — призывали
к борьбе против них с помощью избирательных бюллетеней.
«Форвертс», выражая распространенное среди правых социал-
демократов мнение, писала в августе 1932 г.: «Намерение прив-
лечь национал-социалистов к участию в правительстве, воспитать
в них чувство ответственности, дать им возможность проявить
себя на положительной работе и тем самым вылечить их привер-
женцев от веры в эту партию — такое намерение понятно всяко-
му политически мыслящему человеку»* 251. В сентябре та же
«Форвертс», заявляя о необходимости борьбы против фашизма,
свела ее к формуле: «Народ-творец борется при помощи избира-
тельных бюллетеней в руках против чумы фашизма» 252.
Позиция лидеров СДПГ в дни переворота в Пруссии и выбо-
ров в рейхстаг, их «терпимость» к правительству Папена, под-
держка его чрезвычайных законов и реваншизма во внешней по-
литике 253, их теория «меньшего зла», обрекавшая рабочих на
260 Verhandlungen des Reichstags, Bd 454, S. 3; Zetkin K. Gegen Faschismus
und imperialistischen Krieg. Berlin, 1965, S. 35.
251 «Vorwarts», 8.VIII 1932.
252 «Vorwarts», 12.IX 1932.
253 В начале сентября 1932 г. в газете «Vorwarts» была опубликована офи-
циозная статья, выражавшая согласие с выдвинутым правительством Па-
пена требованием «равного права» на вооружение. В то же время со
статьей, одобрявшей политику вооружений, осуществлявшуюся этим пра-
вительством, выступила другая социал-демократическая газета — «Hambur-
ger Echo». Обосновывая свою позицию поддержки внешней политики гер-
манского империализма, газета писала: «Сравнение с мощью вооруже-
ний Франции не дает основания считать правительственную программу обо-
роны преувеличенной» («Vorwarts», 3.IX 1932; «Hamburger Echo», l.IX
1932).
254
пассивность перед растущей угрозой фашизма, — все это с не-
сомненностью играло на руку фашистам, помогало монополисти-
ческим кругам буржуазии расчищать им путь к власти.
Последние месяцы Веймарской республики.
Крах социал-демократической концепции «третьего пути»
Выборы в рейхстаг не укрепили позиции кабинета фон Папена.
С каждым днем становилось яснее, что ему не справиться ни с
обостряющимся экономическим кризисом, ни с растущим сопро-
тивлением рабочего класса. К концу 1932 г. объем промышленно-
го производства составлял по сравнению с 1929 г. 59,8%. Добыча
каменного угля уменьшилась на 35,9%, выплавка чугуна — на
70, стали —на 64,9% 254. Кассовый дефицит составлял 2—
3 млрд, марок, государственный долг достиг 11 млрд, марок 255 256.
Безработица приняла поистине катастрофические размеры. Так,
например, к ноябрю 1932 г. в деревообделочной промышленнос-
ти полностью безработных было 66% к общему числу рабочих,
частично безработных—11% 25в. В полиграфической промыш-
ленности не имели работы более 50% рабочих, среди строитель-
ных рабочих — свыше 90% 257. Всего страдавших от безработицы
(безработные и их семьи) в то время насчитывалось 17 млн. че-
ловек, ’А всего населения Германии 258. По данным Ю. Кучинско-
го, число рабочих, полностью занятых на производстве, в 1932 г.
составляло не более 33% 259.
Пытаясь найти выход из финансовых затруднений и следуя
требованиям буржуазии 26°, предпринявшей новое наступление на
заработную плату рабочих, фон Папен издал 4 сентября 1932 г.
новый чрезвычайный закон (так называемый «декрет оживления
экономики»). Согласно этому закону предприниматели получили
«законное право» снижать заработную плату на 20% 261 262. По
подсчетам «Роте фане», общее уменьшение заработной платы
должно было составить минимум 3,3 млрд, марок2в2. Одновре-
254 Мировые экономические кризисы 1848—1935 гг., т. 1, с. 10.
255 Там же, с. 464—465.
256 ЦГАОР СССР, ф. 2067, on. 1, д. 53; «Holzarbeiter Zeitung», 19.XI 1932.
257 Franz L. Die Gewerkschaften in der Demokratie und in der Diktatur. Karl-
sbad, 1935, S. 32; ЦГАОР СССР, ф. 5665c, on. 1, д. 123, л. 110—111.
258 Matern H. Op. cit., S. 200.
259 Кучинский Ю. Указ, соч., с. 263.
260 Ориентируя правительство Папена на продолжение первоначально объяв-
ленной им правительственной программы, орган западногерманского капи-
тала писал: «Программа правительства — это и есть политика, за осуществ-
ление которой мы боролись на протяжении многих лет. Как показал опрос,
рейнско-вестфальская индустрия относится к этой программе вполне поло-
жительно» («Deutsche Bergwerkzeitung», 30.VIII 1932).
261 «Reichsgesetzblatt», Berlin, 1932, T. 1, N 58, S. 433/434.
262 «Die Rote Fahne», 7.IX 1932.
255
менно сокращались расходы на социальное страхование, что
резко ухудшило положение безработных и пенсионеров 263.
В сельском хозяйстве в то время приняли еще более массо-
вый характер продажи с аукциона. Подавляющая часть прину-
дительно проданных с молотка имуществ принадлежала хозяйст-
вам с количеством земли до 5 га 264 265 * 267. На многих пшеничных полях
пестрели дощечки с надписью «урожай подлежит реквизиции».
2,5 млрд, марок «восточной помощи» явились предметом возму-
щавшей крестьян спекуляции. Юнкеры поделили эти деньги меж-
ду собой, мелкому крестьянству «восточная помощь» не принесла
никакой пользы.
Сократились также доходы мелкой буржуазии, о чем прежде
всего свидетельствовало новое резкое уменьшение объема роз-
ничной торговли. Даже в таких крупных городах, как Берлин,
Мюнхен, Бреслау, Гамбург, в 1932 г. потребление упало по срав-
нению с 1929 г.: масла — на 20—25%, молока — на 25—40%, го-
вядины— на 40%, свинины— на 15%, хлеба — на 20% 2в5. То же
самое происходило с предметами домашнего обихода, одеждой
и обувью.
С течением времени все большее число рабочих семей жили
на грани истощения. Росло число заболеваний и смертных слу-
чаев. В Берлине в 1932 г. кончали жизнь самоубийством еже-
дневно в среднем 6 человек. Только в сентябре того года 181
житель столицы покончил жизнь самоубийством на почве голода,
не считая десятков случаев попыток к самоубийству26в.
Обнищание громадных масс трудящихся происходило на фо-
не непрерывно усиливавшихся полицейских репрессий и фашист-
ского террора. С полной нагрузкой работали введенные по ука-
зу от 9 августа 1932 г. чрезвычайные суды. Указ предписывал
применять в качестве меры наказания за нарушение «обществен-
ного порядка» заключение в тюрьму, каторгу и даже смертную
казнь. На основе указа за период с 12 августа по 7 декабря
1932 г. обычными судами были проведены процессы над 2297
антифашистами. Один из них был приговорен к смертной казни,
остальные осуждены к 405 годам каторги и 859 годам тюрьмы.
Чрезвычайные суды за это время осудили 1225 коммунистов, со-
циал-демократов и других антифашистов в общей сложности к
454 годам каторги и 498 годам тюрьмы 287. С каждым днем об-
острялось политическое положение в стране. Усиливался раз-
брод в лагере правящих классов, все чаще происходили бурные
столкновения партий. Ширилось стачечное и антифашистское
движение.
263 Matern Н. Op. cit., S. 200.
264 Харахашьян Г. М. Аграрные преобразования в ГДР. М., 1951, с. 72.
265 Deutsche Agrarpolitik im Rahmen der inneren und auBeren Wirtschaftspo-
litik. Verhandlungen der Konferenz, 11—14. November 1933, S. 122.
2ee «Die Rote Fahne», 28.X 1932.
267 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 350.
256
В этой обстановке парламентская фракция КПГ в ответ на но-
вый чрезвычайный декрет внесла предложение о вотуме недо-
верия кабинету фон Папена. Ожесточенная закулисная борьба
между группами финансового капитала привела к тому, что да-
же часть депутатов буржуазных партий поддержали предложе-
ние коммунистов. 12 сентября большинством голосов вотум не-
доверия был принят. В ответ на это фон Папен, нарушив парла-
ментские правила, воспрещавшие роспуск парламента после
голосования предложения о недоверии правительству, положил
на стол президиума заранее подготовленный указ о роспуске
рейхстага.
События осени 1932 г. еще раз подтвердили, что дальнейшее
усиление реакции и фашистскую опасность можно предупредить
только внепарламентскими действиями масс. В «Манифесте к ра-
бочему классу» от 15 сентября коммунистическая партия призва-
ла трудящихся подняться на борьбу против фашизма. Манифест
заканчивался призывами: «Долой чрезвычайные декреты!», «До-
лой правительство Папена!», «Не допустим фашистов к власти!»,
«За работу, хлеб, землю и свободу!», «За социализм!» 268. Мани-
фест и проведенная партийными организациями работа по его
популяризации способствовали активизации масс. Резко увели-
чилось в это время число забастовок. Наиболее мощными были
стачки металлистов 269. Во главе подавляющего большинства за-
бастовок выступала РПО. В стачечные комитеты входили рабо-
чие различных политических убеждений: коммунисты, социал-
демократы, члены христианских профсоюзов, беспартийные.
Как вели себя в этих условиях правые социал-демократы?
Вместо того чтобы использовать открывшиеся перед ними воз-
можности действовать в интересах рабочего класса и для развер-
тывания антифашистской борьбы, они делали все от них завися-
щее, чтобы свести на нет усилия бастующих.
Газета «Форвертс», выражая линию руководства СДПГ, из
номера в номер писала, что нельзя «злоупотреблять» стачками,
поскольку в годы кризиса приходится тяжело и рабочему клас-
су и буржуазии. «Все страдают во время кризиса, — разглаголь-
ствовал центральный орган СДПГ, — никто ни в чем не виноват.
Кризис, подобно стихийной силе природы, поражает все соци-
альные слои. Никому нет пощады, начиная от предпринимателей
и кончая рабочими и крестьянами» 27°. Выступивший на страни-
цах этой газеты Ауфхойзер призвал членов профессиональных
союзов АФА полагаться на парламент и не принимать участия
во внепарламентских формах борьбы 271. Об этом же писал ре-
формистский журнал «Бетриб унд геверкшафт»: «Только глупцы
268 «Hamburger Volkszeitung». 17, 18.IX 1932.
269 ЦГАОР СССР, ф. 5778, on. 1, д. 103, с. 27.
270 «Vorwarts», 19.IX 1932.
271 «Vorwarts», 15.IX 1932.
9' В. Д. Кульбакин	257
и преступники могут во время кризиса, при миллионной армии
безработных говорить о возможности стачки» 272.
Вторая половина 1932 г. была отмечена рядом выступлений
социал-демократических теоретиков. 4 сентября появилась ста-
тья Ф. Тарнова «Созрела ли экономика для социализации?» На-
чав с рассуждения о том, что, «согласно марксизму, историче-
ская задача капитализма — сделать экономику зрелой для со-
циализации», Тарнов свел все к тому, что в Германии «эта зада-
ча блестяще решена», осталась нерешенной лишь проблема рас-
пределения, но и эта задача будет осуществлена в рамках ка-
питализма в процессе «мирного врастания в социализм» 2’3. Ра-
бочий класс вновь обрекался на «терпеливое ожидание», на без-
действие.
В конце 1932 г. на теоретическом поприще выступил П. Лебе.
Не смея отрицать углубление кризиса, он писал, что главными
его причинами являются бесплановое хозяйство, регулирование
производства, основанное лишь на перспективе получения при-
были, и перепроизводство товаров «вследствие роста техники» 274.
Лебе признал, что средством избавления от этих пороков может
быть замена беспланового производства плановым и установле-
ние такого порядка, при котором не прибыль предпринимателя
была бы регулятором производства товаров, а «потребность в
них народа». Технический прогресс рекомендовалось направить
на то, чтобы облегчить труд человека, сократить рабочий день
и уменьшить безработицу. Однако и Лебе, подобно Тарнову, на-
ивно рассчитывал реализовать свою программу в условиях капи-
тализма и лишь после этого считал возможным переход к со-
циализму275. И Тарнов, и Лебе под видом борьбы за социализм
отодвигали его до греческих календ, поскольку призывали доби-
ваться его осуществления в рамках буржуазного строя.
Эти и подобные им приемы и теоретические построения лиде-
ров СДПГ все больше утрачивали значение средств, с помощью
которых правые социал-демократы пытались удерживать массы
в тумане реформистских иллюзий «третьего пути». В стране про-
должали нарастать классовые противоречия. Буржуазия, стре-
мясь переложить последствия кризиса на трудящихся, наступала
на их жизненный уровень, а трудящиеся усиливали отпор экс-
плуататорам. Октябрь и ноябрь 1932 г. явились месяцами наи-
высшего в том году накала классовой борьбы германского проле-
тариата.
Одним из ярких эпизодов классовой борьбы того периода бы-
ла четырехдневная забастовка 22 тыс. берлинских транспортни-
ков (ноябрь 1932 г.). Главной причиной ее возникновения был
протест против нового наступления предпринимателей на зара-
272 «Betrieb und Gewerkschaft», 1932, Н. 9-10, S. 257.
273 «Holzarbeiter Zeitung», 4.IX 1932.
274 Lobe P. Sozialismus ja oder nicht. Berlin, 1932, S. 5.
275 Ibid., S. 6—7.
258
ботную плату рабочих. Берлинское транспортное общество
(БТО) за период с января по октябрь сократило заработную пла-
ту в общей сложности на 30%. Несмотря на это, в октябре
1932 г. БТО вновь объявило о снижении заработной платы с
1 ноября 1932 г. на 12—15%. Кроме того, намечалась отмена так
называемых семейных (4 пфеннига в час) и ночных надбавок,
ликвидация оплачиваемых отпусков и т. д. Все транспортные ра-
бочие переводились на 40-часовую рабочую неделю без сохра-
нения прежнего размера заработной платы 2”. В целом сниже-
ние заработной платы должно было составить 22%.
Начавшаяся 3 ноября стачка носила боевой, наступательный
характер. Во главе забастовавших выступали коммунисты и
РПО. При их активном участии было создано 12 комитетов един-
ства, в которые вошли 21 социал-демократ, 14 коммунистов,
22 члена РПО, 23 члена реформистских профсоюзов, 9 представи-
телей от неорганизованных рабочих. Центральный комитет един-
ства выдвинул контртребования: отказ БТО от снижения зара-
ботной платы, улучшение условий труда, сохранение оплачивае-
мых отпусков; снижение квартирной платы в домах БТО; отме-
на потогонной системы труда на предприятиях 276 277.
3 ноября замерла вся жизнь столицы. Бастовали все транс-
портники независимо от их партийной принадлежности и поли-
тических убеждений. Забастовка, начавшаяся под лозунгом: «Ни
пфеннига сокращения заработной платы!», быстро переросла в
политическое выступление протеста против политики правитель-
ства фон Папена. На многих предприятиях самых различных от-
раслей промышленности стихийно возникали собрания и митин-
ги, на которых рабочие принимали резолюции солидарности с
бастующими. Часть их выступали в качестве пикетчиков 278. Дви-
жение солидарности и симпатий к бастующим распространилось
по всей Германии и далеко за ее пределами 279 280.
Полиция пустила в ход огнестрельное оружие. Появились
первые раненые. 200 пикетчиков были арестованы полицией и бро-
шены в тюрьму. На 9 дней были запрещены газеты «Роте фане»,
«Фольке эхо» и «Вельт ам абенд». Тем не менее в начале заба-
стовки события развертывались благоприятно для рабочих —
участников стачки. Под давлением бастующих дирекция заяви-
ла, что продлит тариф до конца марта 1933 г. и откажется от
дальнейшего снижения заработной платы. Теперь она настаива-
ла лишь на 2 %-ном сокращении тарифной заработной платы,
«согласованном» с руководством реформистских профсоюзов.
Вечером того же дня это сокращение заработной платы было
объявлено обязательным 28°.
276 Streik der Berliner Verkehrsarbeiter. Herausgegeben von KPD. Berlin,
1932, S. 4.
277 Ibid., S. 5—6.
278 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd. 4, S. 378.
279 Ibid., S. 379.	1
280 Streik der Berliner Verkehrsarbeiter, S. 9—10.
259
9*
В это время на помощь предпринимателям пришли лидеры
СДПГ и реформистских профсоюзов. Поскольку рабочие не
были согласны с сокращением заработной платы и забастовка
продолжалась, реформисты объявили ее «дикой» и на этом ос-
новании лишили стачечников денежной помощи. «Форвертс»
опубликовала статьи, в которых всячески третировались стаче-
чники, оправдывалось исключение из профсоюза зачинщиков,
осуждалось проявление солидарности с бастующими и т. д.
Усилились репрессии со стороны полиции: только 5 ноября
было арестовано свыше 1000 рабочих, в том числе все делегаты
стачечного комитета, направленные для переговоров с дирек-
цией БТО. Полиция захватила помещения, в которых распола-
галось руководство стачки, закрыла кухни стачечников, оказы-
вала всемерное содействие штрейкбрехерам и т. д. В результа-
те полицейского террора трое рабочих были убиты, многие ра-
нены 28‘.
Все это привело к тому, что1 7 ноября 8,5 тыс. транспортни-
ков приступили к работе, но 13,5 тыс. человек еще продолжали
вести (борьбу 281 282. Вместе с тем стало ясно, что фронт бастующих
в результате усилий реформистов и полиции был прорван. Учи-
тывая это, центральный стачечный комитет 8 ноября принял
решение об организованном прекращении стачки 283. Рабочие
приступили к работе. Вошло в силу частичное снижение зара-
ботной платы. За спиной стачечников реформисты дали согла-
сие дирекции БТО на увольнение активных участников заба-
стовки.
Несмотря на неудачу, стачка берлинских транспортников
явилась крупным' событием в немецком рабочем движении
1932 г., внесшим ясность в расстановку классовых сил в стране.
Попытка правительства подавить сопротивление рабочего клас-
са потерпела крах. Рабочие отступили, но1 они не были побеж-
дены. В результате стачки дирекция вынуждена была продлить
основной договор (мантельтариф) до марта 1933 г. и отказа-
лась от снижения заработной платы газовикам и водопроводчи-
кам. Рабочие не смогли добиться больших успехов исключи-
тельно по вине правых лидеров СДПГ и реформистских проф-
союзов, которым удалось сделать то, чего бы не смогли добить-
ся без их помощи государственный аппарат и дирекция БТО.
При их участии было восстановлено частичное движение на
транспорте йтем самым пробита брешь в едином фронте басту-
ющих.
Стачка берлинских транспортников получила живейший от-
клик во многих областях страны. 10 ноября вступили в борьбу
кожевенники Неймюнстер а 284, 1 1 ноября — деревообделочники
281 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 379.
282 Streik der berliner Verkehrsarbeiter, S. 17.
283 Badia G. Op. cit., p. 95.
284 ЦГАОР СССР, ф. 5467, on. 15, д. 195, .л. 19.
260
предприятия «Миег» (Брауншвейг), рабочие фирмы «Ганке» в
Галле, рабочие мебельных фабрик «Коллят» (Франкфурт-на-Оде-
ре) и «Терклиц» (Бранденбург), рабочие фирмы «Зильбер-
ман» в Вюрцбурге, рабочие и служащие ряда предприятий в
Берлине 285 и многие другие рабочие коллективы самых различ-
ных районов страны и отраслей германской промышленности.
Бастующие требовали: отмены сокращения заработной платы
и пособий ,по безработице, улучшения условий труда, устране-
ния наиболее ненавистных мастеров, обратного приема уволен-
ных за политическую активность рабочих. Всего осенью было
зарегистрировано около 1100 забастовок, значительная часть
которых закончилась победой или частичным успехом 286. В те-
чение 1932 г. состоялось 2640 стачек, из них большая часть — во
второй половине года 287.
Мощное забастовочное движение последних месяцев 1932 г.
сопровождалось непрерывно усиливавшимся антифашистским
движением, получившим новый стимул в дни «антифашистской
недели», (с 1 по 6 ноября). Целью «антифашистской недели»
было дальнейшее сплочение сил антифашистского фронта, уста-
новление единства действий рабочего класса, борьба против ре-
акционной политики правительства Папена — Шлейхера.
Лидеры СДПГ и на этот раз уклонились от участия в про-
ведении антифашистских акций. Более того, некоторые руково-
дители АДГБ предприняли попытку установить контакты с фа-
шистами. Именно в это время состоялся диалог между предсе-
дателем Объединения реформистских профсоюзов Лейпартом
и одним из главарей нацистов Г. Штрассером. Последний еще
в мае 1932 г. выступил с речью в рейхстаге, в которой заявил,
что «программна обеспечения занятости рабочих», разработан-
ная АДГБ, «содержит много идей, которые являются и нашими
идеями... План «создания работ», составленный социал-демо-
кратами Тарновом и Войтинским, покоится в той же мере, как
и национал-социалистская программа Федера и Отто Штрас-
сера, на идее финансирования при помощи кредитов» 288.
Выступление Штрассера не осталось без ответа. В октябре
1932 г. в фашистском органе «Черный фронт» была опублико-
вана статья Лейпарта под названием «Новый социализм», в ко-
торой руководитель АДГБ признавал возможным подвергнуть
взаимному обсуждению «отдельные положения», «экономичес-
кие и политические постулаты» путем проведения дискуссий 289.
Еще более определенно высказался по этому вопросу руково-
дитель берлинского отделения союза АФА Людвиг Грейль. Раз-
285 Там же, ф. 8067, on. 1, д. 53, лл. 11, 14—16, 19, 37.
286 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 365—366.
287 «Die Rote Fahne», 3.1 1933.
288 Die Geheimverhandlungen zwischen Nazi Rohm und Reichsbanner Mayr,
S. 7, 8; «Vorwarts», 22.VI 1932.
289 Die Geheimverhandlungen..., S. 8; «Die Schwarze Front», 9.X 1932.
261
глагольствуя о том, что «существует различие между Отто
Штрассером и Гитлером», Грейль писал, что О. Штрассер «с за-
служивающей признания честностью поставил себя в ряды ис-
кренних противников капитализма». Если-де он кое в чем и за-
блуждается в своей теории «немецкого' социализма», «не следу-
ет воспринимать это трагично», особенно учитывая трудности,
возникающие при любой попытке создать целостное представ-
ление о плановом хозяйстве. «Что касается стремления Штрас-
сера объединить всех стремящихся к социализму,— писал далее
Грейль,— то под декларацией, выражающей такое стремление,
мы поставим и наши подписи» 29°.
Явно желая продвинуть дедо установления контактов с на-
цистами, глава АДГБ Лейпарт 14 октября произнес в профсо-
юзной школе в Бернау речь, в которой заявил: «Наша работа
является служением народу. Она проникнута солдатским духом
порядка и преданности делу. Мы — антимилитаристы, но мы
противимся тому, чтобы слыть пацифистами, не иметь чувства
нашей чести и не отражать интересов нашего народа. Если со-
циал-демократическая партия, как таковая, не окажется явле-
нием достаточно национальным, то в таком случае впереди
должны идти профсоюзы, завоевавшие себе свободу от чрезмер-
но тесных партийно-политических пут. Для профсоюзов возник-
ла бы возможность коалиции с другими группировками» 29‘.
Грегор Штрассер, один из нацистских лидеров, хорошо по-
нял адресованный фашистской партии намек. 20 октября, вы-
ступая в спортивном зале Берлина, он заявил: «Особенно1 зна-
чительным мне представляется заявление руководителя АДГБ
Теодора Лейпарта от 14 октября в школе профсоюзов в Бер-
нау. В этом заявлении имеются положения, которые, если они
высказаны честно, открывают широкие перспективы для перего-
воров на будущее» 290 291 292.
Лейпарт не оставил без внимания речь фашистского лиде-
ра. В интервью для «Фолькише цайтунг» он ответил так: «До
тех пор пока национал-социалисты будут занимать по отноше-
нию к профсоюзам двойственную позицию, как это было до сих
пор, немыслима единая платформа... между ними и нами» 293.
Этот ответ означал не что иное, как готовность лидеров АДГБ
к «взаимопониманию» и к переговорам. От фашистских глава-
рей требовалось очень немногое — проявить благосклонность к
профсоюзным вождям. Вслед за этим один из видных фашист-
ских функционеров Август Винниг поместил в буржуазной газе-
те «Берлинер бёрзен цайтунг» статью, расхваливавшую Лей-
парта как «настоящего1 немца» и «настоящего мужа», сделав-
290 Die Geheimverhandlungen..., S. 8.
291 ЦГАОР СССР, ф. 5665, on. 1, д. 101, л. 12; «Deutsche Fiihrerbriefe», 16,
2Q.X 1932
292 ЦГАОР СССР, ф. 5665, on. 1, д. 101, л. 14.
293 Там же; «Volkische Zeitung», 23.Х 1932.
262
шего так много для того, чтобы облегчить путь профсоюзным
вождям к нацистам. «... Речь Лейпарта в Бернау и замечание
Штрассера в Берлинском Дворце спорта,— писал Винниг,—за-
служивают внимания. Профсоюзный руководитель Лейпарт яв-
ляется таким человеком, который, прежде чем сделает шаг, об-
думывает его. Когда он подготавливал свою речь в Бернау, он
наверняка знал, что ее можно будет воспринять как отход от
социал-демократизма и как попытку дискуссии с националиста-
ми. И все же он произнес эту речь. Национал-социалисты поня-
ли ее как запрос, заслуживающий ответа, и то, что ответил
Штрассер, было весьма существенно» 294.
Попытки установления контактов реформистских вождей с
нацистами как нельзя лучше характеризуют беспринципность
верхушки соци|ал-демо|крат1ии. Ее лидеры «или Отрицали или за-
тушевывали связи фашизма с крупным монополистическим ка-
питалом, со злейшей реакцией» 295 296. Отвергая сотрудничество с
коммунистической партией даже в критические для существова-
ния СДПГ периоды, отдельные из них, как показывает приве-
денный выше пример, не противились установлению контактов
с фашистами — злейшими врагами рабочего класса, усиленно
готовившимися к захвату государственной власти..
Этот диалог Лейпарта — Штрассера происходил в то время,
когда- вопрос о едином рабочем фронте против фашизма стал
вопросом жизни и смерти для всего немецкого рабочего движе-
ния. О том, как близок был к захвату власти фашизм, ярко
свидетельствуют материалы Нюрнбергского процесса над глав-
ными военными преступниками. Из показаний фон Папена на
этом процессе стало известно о решении, принятом правящими
кругами немецкой буржуазии во второй половине 1932 г. Имен-
но Папен поведал миру о том, как его посетил Яльмар Шахт
и потребовал от имени монополистов отказаться от власти в
пользу Гитлера 29в.
Со своей стороны нацисты, идя теперь прямой дорогой квла-
сти, уже не считали нужным скрывать свое действительное от-
ношение к буржуазии. Они выбросили из своей пропаганды
«антикапитализм» как ненужную ветошь. Если раньше они обе-
щали национализировать концерны, тресты и синдикаты, то те-
перь, в новом издании программы, опубликованном В' 1932 г.,
говорилось прямо противоположное. «Национал-социализм от-
нюдь не считает,— подчеркивала программа,— частное владе-
ние даже самыми крупными предприятиями ,(мы имеем здесь
в виду Круппа, Маннесмана и т. п.) противоречащим интересам
общества». Если в старом издании программы заявлялось, что
предприниматель обязан хорошо оплачивать своих рабочих, то
294 «Berliner Borsen Zeitung», ЗО.Х 1932.
295 Коммунистический Интернационал. Краткий исторический очерк. М., 1969,
с. 336.
296 Нюрнбергский процесс. Сборник материалов, т. II. М., 1955, с. 302.
263
в новом шла речь о том, что предприниматель «вполне сознает
свою народнохозяйственную задачу организовать производство
так, чтобы издержки становились все ниже. Блестящий пример
этому такие люди, 'как Маннесман, Борзйг, Крауз...» 297
Новое издание программы сняло возражения у той части
германской монополистической буржуазии, которая была шо-
кирована «антикапиталистическими» лозунгами нацистов. Все
больше склонялся к тому, чтобы привлечь гитлеровцев .к власти,
Гинденбург 298 299 * 301. Общее настроение, господствовавшее в среде мо-
нополистической буржуазии, разделял и глава правительства
фон Папен, несмотря на то что' он не мог не понимать, что Гит-
лер является его главным соперником на посту рейхсканцлера.
«Мы поддержим любую борьбу,— заявил Папен в речи по ра-
дио 4 ноября 1932 г.,— которую Гитлер намерен вести вместе с
нами» 2".
На все |эти и другие факты все более настойчиво указывали
коммунисты, коммунистическая пресса. Но лидеры СДПГ не
замечали их и не принимали во внимание предостережений КПГ.
Они продолжали обрушивать удары своей гигантской пропа-
гандистской машины не столько на фашистов, сколько на ком-
мунистов и их сторонников. В своем стремлении разжечь до
крайних пределов антикоммунизм и таким путем поднять свой
вес и значимость некоторые вожди социал-демократии доходи-
ли до явного абсурда. Вильгельм Дитман, выступая 6 ноября
1932 г. на массовом собрании во Франкфурте-на-Майне, догово-
рился до утверждения, что коммунисты «содействуют реакции»
и несут ответственность «вместе с нацистами за деятельность
правительства» 30°.
В такого рода «обвинениях» уже не было ни смысла, ни ло-
гики. Ошарашенные необычайно быстрым ростом влияния КПГ
на массы, теряя сторонников и последователей своей партии,
лидеры СДПГ шаг за шагом скатывались на позицию слепой
непримиримой вражды ко всему, что исходило от коммунисти-
ческой партии, и вместе с тем проявляли все большую терпи-
мость по отношению к фашистской партии. В социал-демокра-
тической прессе вновь появились статьи, авторы которых выска-
зывались за допуск нацистов к власти. Большей частью они
обосновывали эту точку зрения тем, что «переход нацистов от
оппозиции к ответственности создаст для фашизма критичес-
кую ситуацию» и «вызовет внутри национал-социалистской пар-
тии разложение, лишит ее силы» 801.
297 Коричневая книга о поджоге рейхстага и гитлеровском терроре. М., 1933,
< с. 24; Ulbricht W. Der faschistische deutsche Imperialismus (1933—1946).
Berlin, 1955, S. 20.
298 DZA. Potsdam. Biiro des Reichsprasidenten. Akte N 47, Bl. 258.
299 Deutsche Reichsgeschichte in Dokumenten. 1849—1934, Bd IV.
200 «Grofi-Frankfurter Volksstimme», 5.XI 1932.
301 «Gesellschaft», 1932, N 10, S. 285; N 13, S. 480.
264
В то время как лидеры СДПГ гадали относительно бли-
жайшего будущего гитлеровской партии, вопрос о судьбе их соб-
ственной партии уже давно был решен правящими кругами
германской монополистической буржуазии. Приговор ей сформу-
лировал орган Имперского союза немецкой индустрии еще во
второй половине сентября 1932 г. «Возможность сохранения ли-
беральной конституции...— подчеркивалось в редакционной
статье газеты «Дейче фюрербриф»,— обусловлена наличием ав-
томатического механизма раскола1 рабочего класса. Режим, для
которого необходима либеральная социальная конституция,
обязан быть не просто парламентарным — он должен опираться
на социал-демократию, а для того чтобы она могла выполнять
свою функцию — оставить за ней значительную часть ее завое-
ваний. Тот же буржуазный режим, который уничтожит эти за-
воевания, дОлжен пожертвовать и социал-демократией, а следо-
вательно, и парламентаризмом; он должен найти себе замени-
теля социал-демократии» 302.
Нельзя отказать автору этих строк в трезвости, убийствен-
ном для лидеров СДПГ объективном анализе обстановки и в
дальновидности. Беспощадными, четкими штрихами здесь об-
рисована подлинная роль германской социал-демократии, кото-
рую она выполняла в дЬфашистской Германии, и безошибочно
предсказана ее судьба.
Результаты внеочередных выборов в рейхстаг 6 ноября 1932 г.
вполне соответствовали сложившейся в стране ситуации. Прежде
всего они показали рост влияния КПГ, за которую про-
голосовали 5980 тыс. избирателей — на 611 тыс. голосов боль-
ше, чем на предыдущих выборах. Это означало, что каждый ше-
стой избиратель отдал свой голос за КПГ. Теперь в рейхстаге
коммунисты впервые имели 100 мандатов. Социал-демократы
получили 7251 тыс. голосов (121 мандат), на 700 тыс. голосов
меньше, чем на июльских выборах. За фашистов проголосовали
11 737 тыс. избирателей (196 мандатов). Это означало, что они
потеряли 2 млн. голосов по сравнению с предыдущими выбо-
рами 303.
Резкое снижение числа голосов, поданных за фашистскую
партию, объяснялось рядом причин, главной из них был рост
влияния ,КПГ и ослабление в результате ее настойчивых усилий
эффективности фашистской демагогии. «Антифашистская ак-
ция» не только приостановила рост влияния фашистов, но и
оттеснила их. Значительная часть избирателей, ранее голосо-
вавших за кандидатов СДПГ, перешли на сторону КПГ. Весь-
ма показательными в этом отношении были итоги выборов в
Берлине и его пригородах. За КПГ здесь проголосовало
860,5 тыс. избирателей, за социал-демократов — 646,2 тыс., за гит-
302 «Deutsche Fiihrerbriefe», 16.IX 1932.
303 Die Wahlen zum Reichstag, 31.VII und 6.XI 1932. Berlin, 1935, S. 76—81.
10 В. Д. Кульбакин	265
леровцев — 719,7 тыс. 304 В Бадене и ряде других мест страны ком-
мунисты также собрали больше голосов, нежели социал-демо-
краты.
Итоги выборов повергли в смятение монополистические кру-
ги буржуазии и вызвали с их стороны новые энергичные усилия,
направленные на ускорение передачи власти Гитлеру. Эти ито-
ги ошеломили в такой же мере и руководство СДПГ, но даже
Они не побудили правых социал-демократов извлечь трезвые
уроки для последующей деятельности. Лишь спустя много лет
Пауль Лебе, объясняя в своих мемуарах причины падения чис-
ла избирателей, голосовавших за социал-демократов, писал, что
СДПГ была слишком «пассивна» перед лицом наступления «па-
пеновского авангарда нацистов» и что эта пассивность вызвала
разочарование среди тех, кто раньше голосовал за социал-де-
мократию 305 *. Нельзя отказать Лебе в Известной доле, хотя и за-
поздалой объективности, но главная причина падения прести-
жа СДПГ в глазах масс лежала глубже. Она заключалась в
общей линии поведения лидеров СДПГ: в их отношении к капи-
талистическому строю, в их бескомпромиссном антикомму-
низме.
Как уже отмечалось, в стране нарастал и углублялся поли-
тический кризис, поставивший перед СДПГ альтернативу: под-
линный антифашистский единый фронт как результат единства
действий двух рабочих партий — коммунистической и социал-
демократической и как подлинно' реальная препона для даль-
нейшего продвижения к власти фашизма 308 или прежняя само-
убийственная, роковая для всего рабочего класса политика рас-
кола, теория «меньшего зла», концепция «терпимости». Как бы-
ло показано выше, лидеры социал-демократии избрали второй
путь, что и привело к отходу от социал-демократической партии
многих ее сторон никои 307.
Большое влияние на исход ноябрьских выборов в рейхстаг
оказала «Антифашистская акция». Ее огромное значение для
soi «Internationale Presse-Korrespondenz», 1932, N 93, S. 298.
305 Lobe P. Der Weg war lang, Bd 2. Berlin, 1954, S. 211.
зов Итоги выборов показали реальную возможность достижения этой це-
ли. КПГ, СДПГ и представители других партий, выступавшие против пере-
дачи власти нацистам, по подсчетам советского историка Тартаковского,
располагали в рейхстаге подавляющим большинством голосов (310 из 580
мандатов). Одни лишь депутаты СДПГ и КПГ составляли вместе 37,8%
общего числа депутатов рейхстага. Их объединение создало бы реальную
основу для создания антигитлеровской коалиции. Однако лидеры СДПГ
по-прежнему отказывались идти на установление контактов с коммуниста-
ми, отклоняя все их предложения о единстве действий и продолжая по ад-
ресу КПГ неистовую враждебную кампанию (см.: Тартаковский Б. Г. Указ,
соч., с. 268).
307 В конце 1931 г. СДПГ насчитывала 1009 тыс. членов, к концу 1932 г.—
около 972 тыс. членов (Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit, S. 356). Выборы
показали также значительное падение влияния СРП и соответственно даль-
нейшее уменьшение численного состава этой партии («Ruhr Echo», 8.XI
1932).
266
германского рабочего движения заключалось в том, что она ста-
ла «зародышем антифашистского народного фронта» 308. Обога-
тив КПГ ценным опытом борьбы за единый народный фронт,
«Антифашистская акция» заложила основы для успешной совме-
стной деятельности коммунистов, социал-демократов и беспар-
тийных активистов в будущем — в группах Сопротивления и фа-
шистских концлагерях.
И все же результаты упорной и самоотверженной работы
КПГ были бы намного выше, если бы ей не препятствовали ре-
цидивы ошибочных представлений и оценок, оставшиеся от пре-
дыдущего периода. Только1 осенью 1932 г., на октябрьской кон-
ференции КПГ был нанесен, наконец, решающий удар по фрак-
ционной деятельности сектантско-оппортунистической группы
Неймана, выступившей против генеральной линии партии, вы-
раженной в Программе национального и социального освобож-
дения германского народа и постановлениях последующих пле-
нумов ЦК КПГ 309 310 311. Однако причиненный этой группой вред еще
долго продолжал сказываться на работе отдельных звеньев пар-
тии 31°. Многие коммунисты упорно продолжали не замечать
того, что за лидерами СДПГ -следовали в своей массе члены пар-
тии независимо от того, верили ли они или сомневались в пра-
вильности их политической линии. Они были связаны с вождя-
ми партии тысячами нитей, во многом от них зависели, и с этим
нельзя было не считаться.
Ошибочная позиция известной части коммунистов подчас
усугублялась столь же ошибочными директивами сверху. Ха-
рактерным в этом отношении было циркулярное письмо Союза
борьбы против фашизма (октябрь 1932 г.), в котором говори-
лось: «Мы обращаем внимание на то, что красный единый
фронт не может быть заключен с социал-демократическими
вождями... Эти социал-демократические вожди — смертельные
враги пролетариата, и с ними не может быть заключен единый
фронт» зи. По-прежнему была недостаточной работа коммуни-
стов в профсоюзах, и большинство членов реформистских сою-
зов продолжали следовать за своими оппортунистическими вож-
дями.
308 Очерк истории немецкого рабочего движения. М., 1964, с. 124.
309 Thalmann Е. Im Kampf gegen die faschistische Diktatur (Rede und Schlfls-
swort). Berlin, 1932, S. 12, 25—28, 44.
310 Г. Нейман и его единомышленники выступали против пересмотра устарев-
ших лозунгов партии, в том числе, как уже отмечалось, по вопросу отноше-
ния к социал-демократии, противопоставляли линии партии, направленной
на создание широкого антифашистского фронта трудящихся, суживающий
масштабы борьбы лозунг «красного рабочего фронта», отрицали значение
частичных экономических и политических боев, призывали ориентировать-
ся на «решающую битву», к которой, по их утверждению, стихийно приве-
дет революционная обстановка 1932 г. (Geschichte der deutschen Arbeiter-
bewegung, Bd 4, S. 313—314).
311 Archiv des Institute fur Marxismus-Leninismus... Akte N 10/155, L. 418.
267
10*
Все эти ошибки были досадным, но вполне объяснимым яв-
лением в жизни и деятельности партии. О них нельзя судить, не
учитывая всей суммы факторов, особенно таких, какими были
непримиримый антикоммунизм лидеров СДПГ, их антисове-
тизм, их политика классового сотрудничества с буржуазией. Не
в интересах международного коммунистического движения за-
малчивать или недооценивать ущерб, причиненный немецкому
рабочему движению тактическими ошибками коммунистической
партии, но и нельзя допускать, чтобы они заслоняли ее герои-
ческую, самоотверженную положительную работу, последова-
тельно осуществлявшуюся в интересах рабочего класса, трудя-
щихся, во имя идеалов коммунизма. Преодолевая ошибки в ходе
плодотворной практической деятельности, КПГ совершенство-
вала свою тактику, улучшала работу по завоеванию широких
масс трудящихся. Не случайно поэтому авторитет и симпатии,
к коммунистической партии и руководимой ею «Антифашист-
ской акции» продолжали расти, о чем свидетельствовали как
ноябрьские выборы в рейхстаг, так и последовавшие за ними
события, а влияние руководства социал-демократической пар-
тии неуклонно падало.
* * *
Правительство фон Папена все больше обнаруживало' неспособ-
ность справиться с растущим революционным движением и с
задачей дальнейшей консолидации сил реакции. В ноябре оно
уже не смогло реализовать в намеченном объеме очередной
чрезвычайный декрет. Разразился острый правительственный
кризис. Но если вопрос об отставке правительства в сущности
уже был решен правящими кругами буржуазии, то не совсем
ясен был еще вопрос о характере и составе нового правитель-
ства. Непосредственно после ноябрьских выборов в рейхстаг
сторонникам немедленного вручения власти Гитлеру312 еще не
удалось полностью преодолеть сопротивление той влиятельной
группы буржуазии, которая не решалась передать власть наци-
стам. Именно это дало возможность генералу Шлейхеру выста-
вить свой план разрешения правительственного кризиса: уста-
новить диктатуру рейхсвера, расправиться с коммунистами, ис-
пользовать до конца социал-демократию и при помощи усилен-
ной социальной демагогии, опираясь на реформистские и хрис-
тианские профсоюзы, а также на оппозиционные группы внутри
нацистской партии, создать социальную базу военной дикта-
туры.
312 12 ноября по инициативе Шахта было послано Гинденбургу письмо (под-
писано Шахтом, Феглером, Круппом, Тиссеном и др.), в котором содер-
жалось уже прямое требование назначить Гитлера рейхсканцлером («Do-
kumentation der Zeit», 1953, H. 53, S. 3014; «Zeitschrift fur Geschichtswis-
senschaft», 1956, S. 366—369).
268
17 ноября состоялось совещание министров, на котором
Шлейхер заявил, что, «учитывая обстановку», кабинету следо-
вало бы подать в отставку. Папен не проявил особого сопротив-
ления (его подготовили к этому предшествовавшие события) и
в тот же день выполнил рекомендацию своего «закадычного дру-
га», а Гинденбург также без промедления принял его отставку,
вручив ему на прощание свою фотографию с надписью: «У меня
был друг...» («Ich hatt’ einen Kameraden») 313.
Разногласия в правящем лагере буржуазии по вопросу до-
пуска к власти нацистов и наглое поведение Гитлера в начав-
шихся переговорах Гинденбурга с партиями (Гитлер требовал
для себя не только поста рейхсканцлера, но и наделения такими
полномочиями, которые бы исключали возможность отставки
правительства на основе § 48 конституции) привели к тому, что
Гинденбург прекратил переговоры и заявил, что он выступает
за то, чтобы было сформировано правительство, опирающееся
на большинство в рейхстаге.
Так сложилась обстановка, сделавшая возможным приход на
очень короткий срок еще одного промежуточного перед установ-
лением фашистской диктатуры правительства. Его будущий гла-
ва фон Шлейхер, опираясь на рейхсвер и поддерживаемый силь-
ной группой монополистов («И. Г. Фарбениндустри», концерны
Круппа, О. Вольфа и др.), предпринял попытку (и не безуспеш-
ную) еще до сформирования правительства найти общий язык
с лидерами АДПБ и христианских профсоюзов. 28 ноября со-
стоялись заключительные переговоры Шлейхера с руководителя-
ми АДГБ Лейлартом и Эггертом, а 2 декабря было окончатель-
но сформировано новое правительство. В руках Шлейхера, со-
стоявшего в правительстве фон Папена министром рейхсвера,
теперь сосредоточились функции канцлера и военного министра.
В состав кабинета из предыдущего правительства вошли К. фон
Нейрат (министерство внутренних дел), Л. фон Шверин-Кро-
зигк (министерство финансов), Гютнер (юстиция). Папен остал-
ся советником при Гинденбурге.
Канцлерство Шлейхера оказалось заранее обреченной на
провал попыткой установить диктатуру финансового капитала
без привлечения к власти фашистов. Фактическая же его роль
объективно свелась с функции трамплина для решающего рыв-
ка к власти гитлеровцев. Как правильно отмечала прогрессив-
ная печать, за спиной Шлейхера — «калифа на час» — происхо-
дили «перегруппирование и консолидация сил крайней реак-
ции» 314. Об этом свидетельствовал уже тот факт, что вскоре по-
сле прихода к власти «социального генерала» 315 * * были возобнов-
313 Цит. по: Badia G. Op. cit., р. 101.
314 Архив внешней политики СССР, ф. 22, п. 60, оп. 18, д. 20, л. 12 (Обзор
печати).
313 Так был прозван буржуазными журналистами Шлейхер за его обещания
реформ в области социальной политики.
269
лены (и вскоре завершены) тайные переговоры представителей
влиятельных групп буржуазии по вопросу об участии фашистов
в правительстве. Генерал Шлейхер, хотя и был искушен в поли-
тических интригах и ему в свое время удалось внести свою долю
в подготовку свержения правительства Брюнинга и помочь Па-
пену прийти к власти, на этот раз не смог склонить на свою
сторону решающие промышленные круги, не сумел оценить в
должной мере силы фашистов и разгадать причины особого бла-
говоления правящих кругов буржуазии к Гитлеру.
КПГ дала сразу же четкую классовую характеристику ново-
му правительству. Эрнст Тельман, раскрывая смысл замены
Папена Шлейхером, говорил: «Буржуазия хочет внушить тру-
дящимся иллюзию, будто бы кабинет Шлейхера отмежевывает-
ся от... папеновской программы, в то же время при помощи иных
методов, под другой вывеской произведя перегруппировку своих
сил, буржуазия стремится провести ту же программу финансо-
вого капитала»316. «Мы должны считать кабинет Шлейхера,—
говорил Тельман на окружном съезде КПГ в округе Вассеркан-
те в начале декабря 1932 г.,— кабинетом сохранения почвы для
подготовки гитлеровской коалиции, гитлеровского правитель-
ства» 317.
Иначе отнеслись к правительству Шлейхера лидеры СДПГ.
Уже 2 декабря «Форвертс» угодливо оценила приход нового ка-
бинета как «закат феодализма»318. Перед сформированием пра-
вительства социал-демократические вожди выразили робкую на-
дежду на то, что их представители будут включены в состав
правительства, а когда этого не случилось — заявили, что СДПГ
будет состоять «в оппозиции» к нему ®19. Однако в действитель-
ности СДПГ и на этот раз оказалась не партией оппозиции, а
партией поддержки реакционного кабинета. «Критикуя» по ча-
стным вопросам Шлейхера на словах, ее лидеры не предприни-
мали ничего конкретного для претворения в жизнь самых скром-
ных своих требований. Более того,, они заверяли, что ни при ка-
ких обстоятельствах не прибегнут к внепарламентским формам
борьбы, поскольку деятельность правительства Шлейхера в об-
ласти социальной политики «не заслуживает критики» 32°. До-
полняя это заверение, Лейпарт в своем интервью французской
газете «Эксцельсиор» подчеркнул, что «новый кабинет не будет
стеснен в своей деятельности сопротивлением со стороны рабо-
чего класса»321. Дезориентируя и разоружая массы перед лицом
наглевшей реакции, лидеры СДПГ объявили, что в результате
прихода к власти Шлейхера «фашистская опасность устране-
318 Тельман Э. Боевые статьи и речи. М., 1935, с. 270.
317 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 382.
318 «Vorwarts», 2.XII 1932. Abendausgabe.
319 Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 369; «Vorwarts», 6.XII 1932.
329 «Das freie Wort», 1932, N 50, S. 3—4.
321 «Berliner Tageblatt», 5.XII 1932.
270
на» 322. Э. Хейльман, комментируя это заявление, писал: «На-
ционалистическое таяние на полном ходу. Гитлеровское слово
еще звучит, но Гитлер, высоко держа свое знамя, идет вместе со
всем скарбом национал-социализма ко дну» 323. Несколько поз-
же «Форвертс» резюмировала: «В высших финансовых кругах,
в тяжелой индустрии и в сфере крупного землевладения гитле-
ризм уже давно прогорел» 324.
Соответственно вела себя социал-демократическая фракция
рейхстага. В первые дни канцлерства Шлейхера она размахива-
ла проектом вотума недоверия правительству, а спустя несколь-
ко дней — 9 декабря — дала ему согласие управлять страной без
парламента на «не ограниченный временем срок» 325.
Позиция лидеров СДПГ дезориентировала многих рабочих.
В первый период канцлерства Шлейхера размах рабочего дви-
жения в стране несколько спал. Уход Папена в отставку, час-
тичная отмена новым правительством папеновского чрезвычай-
ного декрета и щедрые демагогические обещания Шлейхера се-
яли в рабочем классе известные иллюзии. Этому всячески спо-
собствовали лидеры реформистских профсоюзов. Твердо и безо-
говорочно отказались от поддержки этого правительства лишь
союз металлистов и союз строительных рабочих 326. Что касается
Правления АДГБ, то оно оставалось на позиции поддержки
Шлейхера в течение всего периода его пребывания у власти.
30 декабря 1932 г. председатель Правления Лейпарт писал:
«Правительство Шлейхера хочет осуществить часть наших тре-
бований... Можем ли мы при такой ситуации отклонить требо-
вание правительства сотрудничать с ним в деле проведения про-
граммы создания работ?» 327.
С течением времени, по мере претворения в жизнь подлин-
ных намерений правительства Шлейхера иллюзии в массах рас-
сеивались и соответственно утрачивали силу призывы реформи-
стов о поддержке этого правительства. С каждым днем все
яснее обнаруживался демагогический характер «социальной про-
граммы» правительства. «Реформистская деятельность» Шлейхе-
ра 328, резко отличавшаяся от ранее обещанных широковещатель-
ных социальных реформ, не привела и не могла привести к улуч-
шению положения трудящихся.
322 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 381.
323 «Das freie Wort», 1932, N 52, S. 2.
324 «Vorwarts», 1.1 1933, Morgenausgabe.
325 Против этого предложения голосовали только коммунисты.
326 «SPD-Wochenbericht», 14.XII 1932.
327 «Vorwarts», ЗО.ХП 1932.
328 Отмена в демагогических целях некоторых положений чрезвычайного де-
крета Папена, возобновление системы коллективных договоров, оказав-
шиеся нереальными планы смягчения безработицы путем организации об-
щественных работ под руководством частных предпринимателей, получав-
ших для этого специальную субсидию от государства, и др. (Тартаков-
ский Б. Г. Указ, соч., с. 275).
271
Проводя политику социальной демагогии, Шлейхер одновре-
менно усиливал террор против КПГ и следовавших за ее при-
зывами рабочих. На длительные сроки были запрещены ком-
мунистические газеты «Роте фане», «Фрейхейт» (Дюссельдорф),
«Рур эхо» (Эссен) и др. 19 декабря в нарушение депутатской
неприкосновенности был арестован видный деятель КПГ Ион
Шеер 329 330 331. Усиливалось наступление предпринимателей на жизнен-
ный уровень рабочих, росло число безработных по всей стра-
не, и особенно в Рурской области. При явном попустительстве
правительства свирепствовал фашистский террор. Лишь в ночь
на 1 января 1933 г. нацисты совершили 33 нападения на рабо-
чие собрания в Берлине, Глогау, Гамбурге и других местах. За
время с 1 по 24 января жертвами их террора пали 11 антифа-
шистов, 300 антифашистов получили ранения. <С 8 по 23 января
гитлеровцы 78 раз нападали на собрания антифашистов, на их
помещения и народные дома 33°.
Антинародная политика нового правительства встречала все
более решительный отпор рабочего класса.
Значительные по своим масштабам антиправительственные
выступления рабочих имели место уже в первой половине янва-
ря 1933 г. 3 января в Гамбурге демонстрировали свыше 50 тыс.
антифашистов 83‘. На следующий день по призыву КПГ состоя-
лась 100-тысячная демонстрация в Люстгартене (Берлин), в ко-
торой приняли участие многие социал-демократы и беспартий-
ные рабочие 332 . 9 января коммунисты организовали в Берлине
антифашистское собрание рабочих на Грейфсвальдштрассе, а
10 января — массовый митинг в Фридрихсгайне 333. Крупныевы-
ступления трудящихся состоялись в Дортмунде, Эссене, Дуйс-
бурге, Оберхаузене 334. На многих митингах выступали Э. Тель-
ман, В. Ульбрихт, В. Флорин, И. Шеер и другие члены Полит-
бюро ЦК КПГ. Выступления рабочих проходили под лозунгами:
«Война и трупы —вот чего хотят богатые!», «Громите врага —
кровавый фашизм — в собственной стране!», «Руки прочь от Со-
ветского Союза!»335 *
Лидеры СДПГ тем временем продолжали заверять рабочий
класс в невозможности «незаконного» прихода к власти фашис-
тов. Так, например, «Форвертс» 20 января в передовой статье
писала': «Президент присягой и словом подтвердил, что он не
пойдет на разрыв с конституцией»ззв. Но такие заверения все
меньше оказывали влияния на массы. Как раз в тот день наци-
сты, стремясь расширить свое влияние, объявили о созыве на
329 Тартаковский Б. Г. Указ, соч., с. 275.
330 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 383.
331 «Die Rote Fahne», 4.1 1933.
332 «Die Rote Fahne», 5.1 1933.
333 «Vorwarts», Morgenausgabe, Id.I 1933; «Vossische Zeitung», 5.1 1933.
334 «Ruhr Echo», 12.1 1933.
335 Ibidem.
333 «Vorwarts», 20.1 1938.
272
22 января сборища своих приверженцев на площади Бюлов-
платц, перед зданием ЦК КПГ. В ответ на эту провокацию на
многих предприятиях столицы 20 и 21 января состоялись собра-
ния протеста. Правление СДПГ поспешило опубликовать по-
становление, воспрещавшее членам партии участвовать в этих
собраниях, но многие рядовые социал-демократы и низовые
функционеры партии не посчитались с этим постановлением:
22 января, в день проведения фашистской манифестации, во мно-
гих пунктах Берлина были проведены контр демонстрации, среди
участников которых было немало членов СДПГ и рейхсбанне-
ровцев. 19 таких демонстраций были рассеяны полицией, но
вместо них тут же возникали другие. На улицах вокруг блокиро-
ванной полицией площади Бюловплатц проходили антифашист-
ские митинги, стихийно перераставшие в демонстрации. Возгла-
сами протеста рабочие заглушали песни нацистов 337 338 339 *. Трудящи-
еся многих предприятий вынесли постановление объявить с
23 января забастовку в случае применения оружия фашистами
или полицией. Поэтому, хотя фашистская манифестация и со-
стоялась (в ней приняли участие 16 тыс. человек; их охраняли от
рабочих 14 тыс. полицейских!) 333, на развязывание провокации
перед лицом выдержки и твердой решимости рабочих их враги
не решились.
25 января по призыву КПГ состоялась грандиозная общего-
родская антифашистская демонстрация, в которой приняли уча-
стие 130 тыс. берлинских рабочих, в том числе многие социал-
демократы. Несмотря на сильный мороз, митинг перед Домом
им. К. Либкнехта и шествие пролетарских колонн, в которых
трудящиеся демонстрировали свою непреклонную волю к един-
ству, продолжались более четырех часов 3”.
Выступление берлинских рабочих вызвало не только ярость-
фашистов, против которых оно было направлено, но и сильней-
шее раздражение лидеров социал-демократии, встревоженных
действенностью лозунгов Коммунистической партии Германии,
непрерывным ростом ее влияния на трудящихся, на рядовых
членов СДПГ. «Это выступление,— говорил В. Пик в докладе
на XIII пленуме ИККИ,—сигнализировало руководству СДПГ
опасность усиления связи между ком'мунистами и социал-демо-
кратическими рабочими» 34°.
Острым проявлением классовой борьбы во второй половине
января 1933 г. явилась демонстрация рабочих — участников «Ан-
тифашистской акции» в Дрездене. Городские власти бросили
против демонстрантов значительные силы полиции. В резуль-
тате нападения вооруженных до зубов полицейских в районе
337 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 384.
338 «Die Rote Fahne», 26.1 1933.
339 «Die Rote Fahne», 26.1 1933; Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung,.
Bd 4, S. 384.
3‘« XIII пленум ИККИ. M., 1934, с. 44, 46.
273
Кеглерхейма 9 человек было убито, 11 получили тяжелые ра-
нения 341. Массовые антифашистские демонстрации состоялись
в Аугсбурге, Эрфурте и Мюнхене 342. Проходившие в тот период
стачки (в Герингвальде, Алленбурге, Бремене, Галле и др.), хо-
тя и начинались как экономические (главным образом как про-
тест против снижения заработной платы), также, как правило,
сопровождались политическими демонстрациями, проходивши-
ми под лозунгами «Антифашистской акции». Лидеры социал-
демократов по-прежнему отказывались поддерживать внепар-
ламентскую борьбу рабочих.
Атмосфера все больше сгущалась, и рядовые социал-демо-
краты с понятным нетерпением ожидали решительных действий
со стороны своих вождей. Они тяжело переживали то состояние
вынужденного бездействия, в которое их эти вожди давно поста-
вили. Отто Бухвиц вспоминает, что он видел слезы на глазах
рейхсбаннеровцев, разочарованных своими лидерами. Некото-
рые старые функционеры партии бросали членские книжки 343.
На собрании 24-го отделения СДПГ Берлина многие ораторы
требовали исключения из партии председателя АДГБ Лейпарта
за его политику поддержки правительства Шлейхера 344 345 346. На со-
брании 5-го отделения СДПГ Берлина была принята резолюция,
в которой выражалось недоверие политике руководства СДПГ.
Характерным было резюме резолюции: «Ближайший съезд пар-
тии должен избрать в состав Правления людей, на которых не
лежит груз коалиционной политики» 3“.
Как реагировали на все это лидеры социал-демократии? На-
ходясь в чаду антикоммунизма и утратив всякое чувство реаль-
ного, они объясняли критику их действий внутри своей собст-
венной партии «кознями коммунистов» и по-прежнему недооце-
нивали угрозу фашизма, уже нависшую кровавым кошмаром
над Германией. Свою энергию они обращали не на борьбу про-
тив нацистской чумы, а главным образом, против КПГ, против
той единственной организованной силы в стране, которая вела
последовательную борьбу против фашизма. В своем крайнем
виде антикоммунизм лидеров СДПГ этого периода был сфор-
мулирован в социал-демократическом вестнике «Дас фрайе
ворт». В номере от 22 января 1933 г., снабженном на обложке
аншлагом «Почему невозможен единый фронт с КПГ?», передо-
вая статья, написанная Э. Хейльманом, заканчивалась словами:
«Единый фронт коммунистов и социал-демократов невозможен
не только теперь, но и никогда в будущем»34в.,
341 Antifaschistische Aktion..., S. 343—344.
342 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 4, S. 384.
343 Бухвиц 0. 50 лет функционером германского рабочего движения. М., 1959,
с. 94.
311 «Die Rote Fahne», 22.XII 1932.
345 «Die Rote Fahne», 20.XII 1933.
346 «Das freie Wort», 1933, N 4, S. 98—99.
274
Во второй половине января 1933 г. в Германии разразился
правительственный кризис. К тому времени кабинет Шлейхера
полностью утратил доверие правящих кругов буржуазии. Пере-
стала быть действен(ной его социальная демагогия, не устраивал
больше германскую плутократию и предложенный Шлейхером
вариант военной диктатуры 347. Все большие возражения вызы-
вала деятельность правительства Шлейхера и среди определен-
ных кругов крупных аграриев, недовольных его политикой огра-
ничения сельскохозяйственного экспорта, осуществлявшейся в
интересах промышленной буржуазии. Кроме того, 'крупные зем-
левладельцы боялись разоблачения их преступных махинаций с
«распределением» 2,5 млрд, марок «восточной помощи». В це-
лях проверки расходования этой суммы в рейхстаге с ведома
Шлейхера была создана комиссия. Чтобы замять это дело, юн-
керам пришлось обратиться к «главному юнкеру» — Гинденбур-
гу. Только таким путем им удалось помешать довести до конца
расследование.
Еще 7 января на совещании в доме Э. Кирдорфа виднейшие
представители монополистического капитала, преодолев, нако-
нец, под влиянием углублявшегося экономического кризиса свои
разногласия по вопросу о форме допуска фашистов к власти,
вчерне сформировали правительство Гитлера — Гугенберга — Па-
пена. 22 января состоялась встреча Гитлера с фон Папеном.
В многочасовой беседе приняли участие сын президента Оскар
Гинденбург и советник президента Мейснер. Гитлеру удалось
склонить на свою сторону Оскара 348. 23 января фракция нацио-
нальной партии в рейхстаге приняла официальное постановление
о необходимости замены правительства Шлейхера.
Давление на Гинденбурга со стороны покровителей Гитлера
усиливалось изо дня в день. Поочередно фон Папен, действовав-
ший от имени финансовых магнатов, советник президента
О. Мейснер, его старый друг фон Ольденбург Янушау, предста-
вители ландбунда и промышленных кругов и, наконец, Оскар,
сын президента, продолжали уговаривать его принять решение в
пользу Гитлера. Эти уговоры имели, однако, чисто престижное
значение: Гинденбург, выполняя волю монополистической бур-
жуазии, уже давно принял решение о замене генерала Шлейхера
Гитлером, но уговоры ему были необходимы как оправдание для
изменения его позиции по отношению к «богемскому капралу» —
Гитлеру. 28 января Шлейхер предпринял последнюю попытку вы-
яснить отношения с Гинденбургом. Убедившись в желании пре-
зидента произвести замену правительства, он в тот же день подал
прошение об отставке.
Так ушел со сцены последний, самый короткий, 18-й кабинет
Веймарской республики. 30 января Гинденбург подписал указ о
назначении Гитлера рейхсканцлером. Фашистский переворот был
347 Osterroth Fr., Schuster D. Op. cit., S. 371.
•« Ibid., S. 1'17.
275
осуществлен без единого выстрела. О характере нового прави-
тельства, получившего название «правительства национальной
концентрации», свидетельствовал прежде всего его состав, пред-
ложенный Гитлером и санкционированный Гинденбургом. Вице-
канцлером был назначен фон Папен, министром иностранных дел
бывший кайзеровский дипломат барон К. фон Нейрат, министром
внутренних дел — член национал-социалистской партии, один
из подручных Гитлера В. Фрик. Руководство рейхсвером пе-
редали генералу В. Бломбергу, командующему Восточнопрус-
ским военным округом, уже давно имевшему тесные связи с на-
цистами, министерство авиации — Г. Герингу, ближайшему со-
общнику Гитлера, министерство экономики — крупному капита-
листу, представителю интересов тяжелой индустрии Рейна и
Рура, лидеру Немецкой национальной партии А. Гутенбергу 349 350 351.
Во главе министерства труда был поставлен фабрикант, руко-
водитель «Стального шлема» Ф. Зельдте. На своих местах оста-
лись министры отставленного правительства махровый реакци-
онер юнкер Шверин фон Крозигк и барон фон Эльц-Рюбенах 35°.
В условиях, когда вопрос о допуске нацистов к власти в
принципе уже был решен и речь шла лишь о персональном со-
ставе правительства Гитлера, КПГ предприняла новые настой-
чивые попытки установить контакты с руководством СДПГ для
проведения совместных выступлений. В критические месяцы
1932 и в январе 1933 г. Центральный и берлинский комитеты
КПГ 10 раз предлагали правлению социал-демократической пар-
тии объявить совместно всеобщую стачку, но каждый раз получа-
ли отрицательный ответ. Как правило, ответы в грубой и бестакт-
ной форме давались через газету «Форвертс». «С руководством
КПГ и ее системой,— заявлял, например, центральный орган
СДПГ 27 января 1933 г.,— не может быть никакого единого фрон-
та» 35‘. 28 января эта же газета писала, что СДПГ будет реши-
тельно бороться с Гитлером и «Гарцбургским фронтом» лишь
в том случае, «если их действия не будут конституционными».
В тот же день Правление АДГБ направило Гинденбургу теле-
грамму, в которой выражалась уверенность, что «кризис будет
разрешен конституционным путем» 352. Проводя под нажимом
масс собрания и демонстрации, лидеры СДПГ настойчиво призы-
вали своих сторонников «не допускать эксцессов», «вести себя
спокойно» и ни при каких обстоятельствах не участвовать в де-
349 Альфред Гугенберг— в прошлом генеральный директор заводов Круппа,
с 1916 г.— владелец собственного концерна, в который вошли многие из-
дательства, газеты, телеграфные агентства и кинофирмы. Гугенберг — один
из тех монополистов, которые наиболее активно финансировали национал-
социалистскую партию.
350 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 5. Berlin, 1966, S. 10;
«Deutsche Algemeine Zeitung», 31.1 1933.
351 «Vorwarts», 27.1 1933.
352 «Vorwarts», 28.1 1933.
276
монстрациях, организуемых коммунистической партией, которые
наперед были расценены как «преступление» 353.
Однако даже такие, особым образом подготовленные, высту-
пления 29 и 30 января вопреки вождям социал-демократии приня-
ли характер боевых антифашистских акций. Об этом писали не
только коммунистические, но и буржуазные и социал-демокра-
тические газеты. Шествия проходили вовсе не так, как этого хо-
тели Гильфердинг, Гржезинский, Криспин и другие лидеры
СДПГ и реформистских профсоюзов. 30 января демонстранты
украсили колонну большим алым транспарантом с надписью:
«Берлин останется красным!». Состоявшийся после демонстра-
ции митинг закончился пением «Интернационала»354 355 356.
В момент величайшей опасности для немецкого рабочего
класса и всего народа — 30 января 1933 г. — В. Ульбрихт по по-
ручению ЦК КПГ обратился к руководителям социал-демокра-
тической партии и реформистских профсоюзов с предложением
объявить всеобщую забастовку и таким путем принудить реак-
цию и фашизм к отступлению335. Следует сказать, что в 1933 г.,
как и в 1920 г., во время капповского путча, существовала вполне
реальная возможность для достижения этой цели. Из 65,5-мил-
лионного населения Германии более 28 млн. составляли рабочие
и их семьи35в. В случае, если бы возник целеустремленный анти-
фашистский фронт, в который вошли бы обе рабочие партии и
находившиеся под их влиянием профсоюзные и другие массовые
организации, согласно и решительно, вплоть до всеобщей заба-
стовки готовые выразить свое несогласие с политикой фашизации
страны, Гитлеру не удалось бы получить доступ к власти ни в
1933 г., ни в последующие годы. Уже в период ноябрьских выбо-
ров в рейхстаг обнаружилось резкое падение числа избирателей,
голосовавших за гитлеровскую партию. В явном меньшинстве
были нацисты в крупных промышленных центрах страны. Рабо-
чий класс был готов начать решительную борьбу против фашиз-
ма. Если бы единому антифашистскому фронту удалось помешать
приходу к власти нацистов — количество следовавших за ними
по разным причинам людей свелось бы к такому минимуму, кото-
рый уже не представлял бы непосредственной опасности для не-
мецкого народа и народов других европейских стран.
Однако и на этот раз ответ на предложение ЦК КПГ о всеоб-
щей забастовке (тоже косвенный и тоже через газету «Фор-
вертс») был отрицательным, хотя и облеченным в несколько
иную словесную форму. «В кабинете Гитлера — Папена — Гу-
тенберга,— подчеркивалось в обращении руководства СДПГ,—
353 XIII пленум ИККИ, с. 45.
354 «Vossische Zeitung», «Vorwarts», 30.1 1933.
355 Zur Geschichte der Kommunistischen Partei Deutschlands. Eine Auswahl
von Materialien und Dokumenten aus den Jahren 1914 bis 1946. Berlin,
1954, S. 353; «Neues Deutschland», 8.IX 1966.
356 Statistische Jahrbuch fur das Deutsche Reich. 1934. Berlin, 1935, S. 7, 17.
277
воссоздан «Гарцбургский фронт»... Грозный час требует единст-
ва всего трудящегося народа... Он требует готовности ввести в
действие все силы. Но мы ведем нашу борьбу на почве консти-
туции» s”. Всеобщая забастовка в статье категорически отверга-
лась. «Тактический разум подсказывает,— рассуждала «Фор-
вертс»,— что следует воздерживаться от применения этого
средства. В противном случае рабочий класс окажется
обезоруженным в решающий момент» (т. е. в период назначенных
фашистами на 5 марта 1933 г. выборов в рейхстаг.— В. К.) 357 358.
Таким образом, вручение власти Гитлеру не признавалось цент-
ральным органом СДПГ «решающим моментом», а вера в изби-
рательные бюллетени и в Гинденбурга — «стража конститу-
ции» — фигурировала в качестве главного аргумента против
объявления всеобщей забастовки. В качестве других «аргумен-
тов» в ход были пущены сентенции вроде следующих: «И Гитле-
ру придется стряпать на воде», «И Гитлер, хочет он того или нет,
вынужден будет править на основе конституции» и т. д.359 * *
Правда, в обращении от 31 января Правления СДПГ и соци-
ал-демократической фракции рейхстага давалась в целом пра-
вильная оценка гитлеровского правительства и сложившейся ко
времени его прихода к власти обстановки, содержался призыв
к «единству всего трудящегося народа», но, во-первых, и здесь
трудящиеся призывались к борьбе против объединившегося про-
тивника лишь «на почве конституции», а, во-вторых, «Железный
фронт» в нем противопоставлялся единому фронту с КПГ, вслед-
ствие чего призыв к единству превращался в фикцию.
Так выглядела позиция лидеров СДПГ в те дни и часы, когда
решался вопрос: быть или не быть фашистам у власти? Как ока-
залось, лидеры СДПГ вели борьбу против решительных внепар-
ламентских действий не только до прихода Гитлера к власти, но
и после установления фашистской диктатуры. В начале февра-
ля, т. е. уже после прихода нацистов к власти и их первых шагов,
направленных на установление своей диктатуры, эти лидеры еще
раз заявили в «Форвертсе»: «Профсоюзы АДГБ выступают про-
тив коммунистического лозунга о всеобщей забастовке». Вместе
с тем правительству Гитлера было рекомендовано «позаботить-
ся о том, чтобы возбуждение масс., не привело к худшему» 330.
Несколько позже К. Каутский прямо рекомендовал руководству
СДПГ «сработаться» с фашистским рейхом3<и. Вельс в то время
заявил, что фашизм падет сам собой и что поэтому не следует
вести против него борьбу 362. Даже газета биржевиков «Берлинер
борзенцайтунг» не могла удержаться от сарказма при характе-
357 «Vorwarts», 31.1 1933.
358 Ibidem.
359 Ibidem.
380 «Vorwarts», l.II 1933.
381 «Коммунистический Интернационал», 1933, № 11, с. 12.
382 XII пленум ИККИ, с. 31.
278
ристике позиции лидеров СДПГ. «В то время как коммунисты
наращивали свои усилия, направленные на проведение всеобщей
забастовки,— писала газета,— социал-демократия «атакует» пра-
вительство при помощи одних лишь речей, передовых статей и
воззваний»звз.
Поведение лидеров СДПГ в конце января — начале февраля
подвело итог их порочной концепции «меньшего зла». Полити-
кой безграничных уступок реакции и откровенным нежеланием
выступать против фашизма в едином фронте с коммунистами и
революционными рабочими верхи социал-демократии дезориен-
тировали немецкий рабочий класс, разоружили его перед лицом
фашистской опасности.
Решительный протест против установления фашистской дик-
татуры заявила лишь Коммунистическая партия Германии. Этот
протест был поддержан передовыми силами германского рабо-
чего класса, трудящихся. 30 января и в последующие дни состоя-
лись массовые антигитлеровские демонстрации в Берлине,
Франкфурте-на-Майне, Штутгарте, Мюнхене, Кельне, Лейпциге
и Хемнице 363 364. Забастовки протеста провели портовики Гамбурга,
рабочие Любека, Дортмунда, Вупперталя и других пунктов стра-
ны. Но эти выступления не приняли широкого размаха и поэтому
не могли оказать решающее влияние на ход событий. Сотни ты-
сяч социал-демократических рабочих бездействовали, хотя и
были исполнены решимости сразиться с фашизмом. Они тщетно
ждали приказа о выступлении, который так и не последовал 365 366.
В такой обстановке одна КПГ не могла повлиять на конечный
исход борьбы демократии и реакции и поэтому не выступила са-
мостоятельно с призывом масс к вооруженной борьбе против
установления фашистского режима. В условиях, когда большин-
ство рабочих продолжали следовать за правым руководством
СДПГ, призыв КПГ к восстанию был бы заранее обреченной на
поражение авантюрой. Ее результатом могли быть лишь ничем
не оправданные лишние жертвы и огромный моральный ущерб,
нанесенный всем антифашистским силам страны. Именно так
оценивал обстановку того периода в Германии Исполком Комин-
терна зв6.
Поведение лидеров СДПГ в январе 1933 г., как и в августе
1914 г., не было результатом ошибки, не было случайным. Их
отказ от единства действий был преднамеренным и обдуманным.
По признанию Штампфера, вожди СДПГ ни в коем случае не
363 «Berliner Borsenzeitung», 31.1 1933.
364 Geschichte der deutschen Arbeiterbewegung, Bd 5, S. 14. Подробно о за-
бастовках и демонстрациях начала 1933 г. см.: Жирнов Н. Ф. Размежева-
ние в СДПГ по вопросу о едином фронте против фашизма (1931 —январь
1932 г.).— В кн.: Новая и новейшая история, вып. 1. Саратов, 1973,
с. 55—60.
363 Matthias Е. Zum Untergang der deutschen Sozialdemokratie.— «Vierteljah-
resheft filr Zeitgeschichte», 1956, N 3, S. 259—260.
366 См.: «Коммунистический Интернационал», 1933, № 11.
279
рассчитывали на союз с коммунистической партией, «хотя и по-
нимали, что в случае победы нацистов обе партии «попадут под
колеса Гитлеру»». Главная причина такого поведения лидеров
СДПГ, по заключению Штампфера,— это боязнь того, что.в
случае совместной борьбы руководство всем рабочим движени-
ем попадет в руки коммунистов 367 *.
Известно, как вели себя лидеры СДПГ в последующие дни
после захвата власти фашистами. Руководители СДПГ пали так
низко, что призвали рабочих принять участие в праздновании
1 Мая (1933 г.) совместно с фашистами. 17 мая 1933 г. социал-де-
мократическая фракция рейхстага вписала новую позорную
страницу в историю своей партии, одобрив гитлеровскую внеш-
нюю политику, как «соответствующую национальным интере-
сам». Председатель СДПГ О. Вельс не остановился перед выхо-
дом из Исполкома Социалистического рабочего интернационала,
осудившего гитлеровский режим, а Правление партии не посте-
снялось принять постановление, в котором поведение Вельса
объявлялось «обоснованным»зв8.
Таким образом, и после установления фашистской диктату-
ры правые лидеры СДПГ продолжали стоять на позиции клас-
сового сотрудничества с буржуазией. Их не столкнули с этой по-
зиции ни крахверсии «третьегопути», никрушение оппортунисти-
ческой политики «меньшего зла». Главной целью их политики
была поддержка буржуазных правительств, в которых вожди
социал-демократии призывали видеть препону или антитезу фа-
шизму. На самом же деле эти правительства являлись последо-
вательными звеньями, этапами подготовки фашистской диктату-
ры. Хотели того или не хотели правые социал-демократы, их ли-
деры фактически капитулировали перед самой реакционной раз-
новидностью фашизма, порожденной условиями общего кризиса
капитализма и являвшейся орудием наиболее агрессивных кру-
гов германского монополистического капитала 369 370. «Глубокий
раскол рабочего класса в результате правосоциалистской поли-
тики сотрудничества с буржуазией,— справедливо отмечается в
кратком историческом очерке «Коммунистический Интернацио-
нал»,— явился одной из важнейших причин того, что германские
трудящиеся в... решающий час не смогли дать отпор своим злей-
шим врагам» 37°.
367 Stampfer Fr. Op. cit., S. 204—205.
se8 «Deutsche Tageszeitung», l.IV 1933.
369 Коммунистический Интернационал. Краткий исторический очерк, с. 367.
370 Там же, с. 349.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
История социал-демократической партии Германии 1924—
1932 гг. делится на две главные, почти равновеликие части, со-
ответствующие двум периодам общего развития страны: периоду
временной частичной стабилизации капитализма (1924—1928) и
периоду мирового экономического кризиса, охватившего Герма-
нию в 1929 г. и достигшего своего кульминационного пункта в
этой стране в 1932 г.
В настоящей монографии произведено на основе этой обще-
принятой в марксистской историографии периодизации мирово-
го исторического процесса деление истории СДПГ указанных
двух периодов на более дробные этапы, соответствующие наибо-
лее важным событиям и проблемам ее внутренней истории. Это
деление является условным и преследует цель отразить специфи-
ческие черты развития СДПГ, привести в определенную систему
события и их оценки, облегчить изучение сложного, во многом
противоречивого и в значительной мере малоисследованного эта-
па истории германской социал-демократии.
Изучение источников и литературы позволило проследить ли-
нию поведения различных направлений и групп внутри социал-
демократии, показать и критически проанализировать цели, ко-
торые ставили перед собой деятели СДПГ, определявшие поли-
тику этой партии. Сопоставление различных этапов истории со-
циал-демократии привело к выводу о неизменности существа
этой политики, получившей от правых лидеров СДПГ претенци-
озное наименование «третьего пути». Менялась в зависимости от
складывавшихся условий лишь тактика вождей социал-демокра-
тии, но неизменными в ней оставались усилия, направленные на
сохранение капиталистического строя, на укрепление и совер-
шенствование буржуазных политических и хозяйственных инсти-
тутов. Добиваясь от правящих кругов страны и предпринима-
телей тех или иных уступок для трудящихся, правые лидеры
СДПГ были далеки от того, чтобы последовательно отстаивать
их коренные интересы. Постоянными были антикоммунизм и
Ц В. Д. Кульбакин
281
антисоветизм правых социал-демократов. Характерной чертой
их политики являлась нетерпимость к настроениям той части
членов и функционеров своей партии, которые выступали против
официального курса руководящей верхушки СДПГ.
Все это в полной мере обнаружилось уже на первом этапе
исследуемого периода, охватывающем 1924—1928 годы, т. е. те
годы временной частичной стабилизации капитализма, когда
СДПГ выступала в роли партии парламентской оппозиции.
Условия для проведения лидерами СДПГ политики классо-
вого сотрудничества складывались в те годы в их пользу. Но-
ябрьская революция и страх буржуазии перед возможностью но-
вого революционного взрыва вынудили ее пойти на уступки эко-
номического и социального характера. Наступившая в 1924 г. в
Германии относительная стабилизация капитализма сделала
возможным сохранение на некоторое время этих уступок, что
привело к известному росту заработной платы и повышению
уровня жизни трудящихся. Лидеры СДПГ, фальсифицировав
историю революции, объявили эти уступки исключительно ре-
зультатом своей деятельности, доказательством правильности их
теорий. Все это привело в 1925—1926 гг. к известному спаду ре-
волюционной активности рабочего класса.
Как и в предыдущие годы, СДПГ состояла в своем большин-
стве из рабочих, и воля этого большинства в ряде случаев оказы-
вала известное влияние на политику СДПГ, но это влияние не
было решающим. «...Является ли партия действительно полити-
ческой рабочей партией или нет, — писал В. И. Ленин,— это за-
висит не только от того, состоит ли она из рабочих, но также от
того, кто ею руководит и каково содержание ее действий и ее по-
литической тактики. Только это последнее и определяет, имеем
ли мы перед собой действительно политическую партию пролета-
риата» *. СДПГ по вине своих вождей не была такой партией. Со
времени предательства социал-демократических вождей в авгус-
те 1914 г. она стала (и является в настоящее время) реформист-
ской рабочей партией.
Пребывание СДПГ в роли партии правительственной оппо-
зиции было периодом, когда правые лидеры партии особенно
рьяно пытались внедрить в сознание масс антинаучную концеп-
цию «третьего пути». Главным средством осуществления этого
надуманного ими пути они провозгласили политику сотрудни-
чества с буржуазией в форме правительства «большой коали-
ции».
В 1928 г. такое правительство было создано и представители
правого руководства СДПГ получили доступ к общегерманской
государственной власти. Во главе коалиционного правительства
был поставлен один из председателей социал-демократической
партии Г. Мюллер. Пребывание лидеров СДПГ у власти, однако,
1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 41, с. 261.
282
не внесло принципиальных изменений в политику германской со-
циал-демократии. Вместо того чтобы отстаивать коренные ин-
тересы рабочего класса и вести последовательную борьбу (или
хотя бы способствовать ей) против наступления эксплуататоров
на жизненный уровень и права трудящихся, верхушка социал-де-
мократии не шла далее требований мелких реформ и небольших
уступок трудящимся. Более того, лидеры социал-демократии,
стремясь удержаться у власти, пресекали всякие попытки рево-
люционного противодействия эксплуататорам со стороны эксплу-
атируемых масс.
Пытаясь как-то объяснить и оправдать свое поведение, правые
лидеры СДПГ заявляли, что социал-демократы не должны счи-
тать себя представителями одного класса и что их цель — созда-
ние «гармоничного» общества, включающего в себя и рабочий
класс и буржуазию, общества в том виде, «как оно есть», но по
возможности улучшенного, «избавленного от недостатков». Пре-
следуя цель достижения гражданского мира, вожди социал-де-
мократии настойчиво стремились отделить буржуазный строй от
порождаемых им противоречий и пороков. Таким путем они рас-
считывали обелить капитализм, сделать его приемлемым для
трудящихся.
Окончание относительной стабилизации капитализма, сме-
нившейся жесточайшим экономическим кризисом, в полной мере
обнаружило иллюзорность и беспочвенность надежд, возлагав-
шихся на коалиционную политику теми рабочими, на которых
оказывали влияние правые социал-демократы. Пребывание
представителей СДПГ у власти не привело ни к утверждению
подлинной демократии, ни к устранению или хотя бы смягчению
эксплуатации.
После отставки правительства Мюллера и прихода к власти
кабинета Брюнинга начался новый этап в истории германской
социал-демократии. Будучи отстраненными от власти, вынужден-
ные считаться с крахом относительной стабилизации капитализ-
ма и вновь оказавшиеся на положении оппозиционной партии,
лидеры СДПГ ни на один миг не отошли от своей основы основ —
от политики классового сотрудничества с буржуазией. Они лишь
видоизменили ее, дали ей новое название и обоснование. На сме-
ну коалиционной политике пришла политика «меньшего зла»,
также призывавшая к сотрудничеству с партиями буржуазии, но
уже под вывеской «терпимости», под лозунгом недопущения
«большего зла» — прихода к власти фашистов. Характерным для
этого этапа было дальнейшее укрепление негласного союза ре-
формизма и католицизма, союза, возникшего еще в годы канц-
лерства Мюллера. Этот союз, практическим выражением кото-
рого были сотрудничество социал-демократических фракций
рейхстага и ландтагов с фракциями партии католического Цент-
ра и неизменная помощь, которую оказывали лидеры СДПГ пра-
вительству Брюнинга (одного из правых лидеров этой партии)
283
11*
по всем вопросам внешней и внутренней политики, в том числе
по вопросу претворения в жизнь реакционных чрезвычайных за-
конов, не был случайным. Вожди социал-демократии, оказав-
шись перед фактом крушения коалиционной политики и значи-
тельно подорвав свой авторитет в массах за годы канцлерства
Г. Мюллера, в страхе перед возможностью дальнейшей потери
влияния на рабочий класс уже не рассчитывали удерживать его
в повиновении без сотрудничества с католицизмом, являвшимся
традиционным и испытанным средством идеологического порабо-
щения масс. Между лидерами СДПГ и партией Центра устано-
вилось своеобразное «разделение труда». Правые социал-демо-
краты удерживали массы от активности пропагандой тех или
иных вариантов политики классового сотрудничества с буржуа-
зией, а находившаяся у власти партия Центра добивалась той
же цели с помощью государственного аппарата и путем внедре-
ния в сознание масс католической идеологии с ее главной
идеей — покорности богу и всем существующим при капитализме
порядкам, якобы исходящим от бога.
Дальнейшее углубление экономического кризиса и обуслов-
ленное им обострение классовой борьбы сопровождалось консо-
лидацией реакционных сил и дальнейшим укреплением позиций
фашистской партии. Настойчивыми усилиями монополистиче-
ской буржуазии эта партия — будущее орудие открытой террори-
стической диктатуры наиболее реакционных, наиболее империа-
листических элементов финансового капитала 2 — все больше вы-
двигалась на авансцену политической жизни страны.
Но и в сложившейся к тому времени обстановке усилившегося
наступления реакции правые социал-демократы и их вожди про-
должали осуществлять прежнюю оппортунистическую политику.
Даже отстранение от власти правительства Брауна в Пруссии,
которым правые социал-демократы так гордились и на которое
возлагали много надежд, не смогло повлиять на изменение пози-
ции вождей СДПГ. Вследствие этого их критика фашизма, кото-
рую они вели на страницах своей печати, выступления депута-
тов— представителей СДПГ с осуждением нацистского террора,
действия руководимого правыми лидерами СДПГ «Железного
фронта», все их усилия, направленные на спасение парламентско-
го строя, не были и не могли быть успешными. Для достижения
этой цели могло быть оправданным стремление социал-демокра-
тических лидеров войти в соглашение с теми или иными буржу-
азными партиями. Однако, отказавшись от совместных с КПГ
выступлений против фашизма, правое руководство свело на нет
все свои благие намерения. Соглашения лишь с буржуазными
партиями не соответствовали потребностям антифашистской
борьбы не только по своим масштабам, но и по содержанию. От-
каз от единства рабочего класса и внепарламентских форм борьбы
2 См. Димитров Г. Избранные произведения, т. I. М., 1957, с. 376.
284
в конечном счете и привел к тому, что отпор фашистам оказался
недостаточным для того, чтобы воспрепятствовать их приходу к
власти.
Неопровержимые факты свидетельствуют о том, что герман-
ская социал-демократия имела вполне реальную возможность,
действуя в едином фронте с КПГ и располагая в течение ряда
лет правительственными постами, остановить фашизм и сломать
ему хребет задолго до захвата им государственной власти.
«...Ей для этого не нужно было убивать 20 тыс. фашистов,— го-
ворил Д. 3. Мануильский на XVII съезде ВКП (б),— как она
убила руками Носке 20 тыс. революционных рабочих и солдат;
ей не пришлось бы даже расстреливать 35 человек, как это сде-
лал с берлинскими рабочими полицей-президент Цергибель 1 мая
1929 г. Ей достаточно было арестовать 35 фашистских вождей
плюс двух-трех крупных капиталистов, снабжавших фашистов
материальными средствами, распустить фашистские организа-
ции... конфисковать их оружие, забрать их финансовые средст-
ва... Социал-демократия могла загородить дорогу фашизму...»3
Ничего этого, как известно, не произошло. Вместо того чтобы
вести последовательную и решительную борьбу против фашизма,
правые вожди социал-демократии чаще всего запрещали рабочим
выходить на улицу, срывали забастовочную борьбу, не противо-
действовали укреплению позиций гитлеровцев в деревне, смотре-
ли сквозь пальцы на кровавые злодеяния нацистов, чинимые в
отношении коммунистов и революционных рабочих. Действуя
таким образом, лидеры СДПГ не только позволили нацистской
партии постепенно набирать силу, но в конечном счете сдали ей
без серьезного сопротивления Веймарскую республику, ту самую
республику, основателями которой себя считали.
* * *
Оппортунистическая политика лидеров СДПГ, их открытая за-
щита устоев капиталистического строя вызывали недовольство
и протест среди широких слоев германского пролетариата. Не-
смотря на это, влияние социал-демократии на рабочий класс ко
времени вручения власти Гитлеру хотя и уменьшилось по срав-
нению с первыми годами Веймарской республики, но в целом
она продолжала вести за собой большинство рабочего класса.
При объяснении этого, кажущегося на первый взгляд парадок-
сальным, явления прежде всего следует исходить из того общеиз-
вестного марксистского положения, что социал-демократизм или
социал-реформизм отнюдь не какая-то случайная, быстро прео-
долеваемая болезнь на теле общества, а сложное и стойкое соци-
альное явление, имеющее глубокие корни в истории междуна-
родного рабочего движения.
3 XVII съезд ВКП(б). Отчетный доклад о работе делегации ВКП(б) в ИККИ.
М„ 1934, с. 12.
285
Рабочий класс при капитализме является частью общества, в
котором господствует буржуазная идеология. Последняя ока-
зывает влияние на рабочих как стихийно—-всеми условиями
окружающей жизни, так и организованно — через мощный аппа-
рат пропаганды, созданный классом буржуазии. Реформизм уси-
ливает своей деятельностью ее влияние на рабочий класс. Сила
этого влияния состоит в обратной пропорции от силы и влияния
социалистической идеологии, от организованно вносимых рево-
люционной партией в сознание рабочего класса идей социа-
лизма. В условиях же империализма, в обстановке бешеного, ве-
дущегося мощными и многообразными средствами наступления
буржуазной идеологии внедрение социалистических идей в мас-
сы является исключительно сложным и трудным делом. Все это
особенно важно учитывать при объяснении влияния социал-де-
мократизма на рабочий класс.
С другой стороны, насчитывавшая более века своей истории
германская социал-демократия в течение многих лет была объ-
ективным выражением социального протеста эксплуатируемых
пролетариев против эксплуататоров, против произвола поме-
щичье-буржуазного государства. История социал-демократии
насыщена многими яркими страницами революционной борьбы,
благодарная память об участниках которой переходила из поко-
ления в поколение рабочих. Ее не могли погасить ни понесенные
немецким рабочим классом поражения, ни оппортунизм рефор-
мистских вождей. Следует иметь в виду и тот факт, что СДПГ
на протяжении многих десятилетий была единственной рабочей
партией, с деятельностью которой рабочие связывали свои на-
дежды на возможность успешного сопротивления эксплуатато-
рам и утверждение нового социального строя. Как указывал
В. И. Ленин в своем труде «Детская болезнь «левизны» в ком-
мунизме», «революционная немецкая социал-демократия ближе
всего была к такой партии, которая нужна революционному про-
летариату, чтобы он мог победить»4. Такой партией СДПГ была
до наступления периода безраздельного господства оппортуниз-
ма во II Интернационале. Победа оппортунизма, как известно,
привела к насаждению в среде рабочих парламентских иллюзий,
которые в результате длительной и настойчивой идеологической
обработки масс реформистами и ревизионистами приобрели ха-
рактер живучих и навязчивых традиций.
Следует иметь в виду и тот факт, что руководящие функцио-
неры СДПГ и реформистских профсоюзов, как правило, были
выходцами из рабочего класса. Предприниматели настойчиво
стремились привлечь их на свою сторону, и их усилия в этом
отношении отнюдь не были безрезультатными. Их сознательно
ставили в лучшее положение по сравнению с основной массой
рабочих, пусть хотя бы даже в форме гарантированного постоян-
4 Ленин В. Я. Поли. собр. соч., т. 41, с. 16.
286
ного заработка, что в условиях экономического кризиса имело
особо важное значение. Благодаря тому что они происходили из
среды рабочего класса и формально выступали в качестве пред-
ставителей его интересов, они имели авторитет в глазах многих
рабочих. Нельзя не учитывать и то, что реформисты обладали
давно накопленным опытом влияния на массы, имели в своем
распоряжении армию вооруженных этим опытом функционеров,
хорошо развитую и разветвленную сеть партийных и профсоюз-
ных периферийных организаций, как правило являвшихся по-
слушными исполнительными органами оппортунистического
центрального руководства СДПГ и профсоюзов на местах.
Было бы, однако, ошибкой утверждать, что в годы Веймар-
ской республики все или почти все социал-демократы и функцио-
неры партии были убежденными реформистами. Среди них было
немало классово сознательных людей, готовых к проведению
самых решительных внепарламентских действий, но далеко не
все они могли перейти к таким действиям вопреки установкам
вышестоящих инстанций. К тому же многие из функционеров
были перегружены организационной работой и не имели доста-
точно прочной теоретической подготовки, чтобы обосновать свой
подсознательно революционный образ мышления.
В итоге деятельности КПГ непрерывно возрастало число ра-
бочих, следовавших революционным принципам научного со-
циализма. Но даже среди них подчас еще не было достаточно
ясного представления о путях решения коренных вопросов ра-
бочего движения. К тому же таких рабочих было меньшинство.
После окончания мировой войны и с началом относительной ста-
билизации капитализма в ряды рабочего класса влилось значи-
тельное число людей, ранее не занятых в промышленности, со
слабо развитым пролетарским классовым сознанием, в том чис-
ле разоренные войной и послевоенным кризисом представители
мелкой буржуазии. Эти рабочие больше всего были подвержены
реформистским иллюзиям. Распространению этих иллюзий в
огромной степени способствовало то, что СДПГ располагала
мощной, не подвергавшейся преследованиям прессой, десятками
тысяч хорошо оплачиваемых пропагандистов, почти неограни-
ченной возможностью для печатания листовок, обращений, бро-
шюр, плакатов и т. п.
С помощью многочисленных организаций и учреждений и
широко поставленной печатной и устной пропаганды лидеры
СДПГ фальсифицировали историю Ноябрьской революции, от-
носили завоевания народных масс в этой революции на свой счет,
присваивали себе целиком заслугу в завоевании 8-часового ра-
бочего дня, введении системы социального страхования, расши-
рении жилищного строительства для рабочих и т. д. Раздувание
большей частью мнимых заслуг лидеров СДПГ и злонамерен-
ное принижение роли КПГ преследовали цель убедить рабочих
в том, что они смогут улучшить условия труда и обеспечить себя
287
и свои семьи средствами к жизни, лишь следуя за социал-демо-
кратами, что от них, а не от коммунистов зависит благополучие
рабочего и т. д. И надо сказать, что в какой-то мере это не были
пустые слова: социал-демократическая верхушка и реформист-
ские профсоюзы действительно располагали широкой возмож-
ностью влиять на германский рабочий класс не только средства-
ми пропаганды, но и многочисленными приемами, ставящими
людей труда и их семьи в материальную зависимость от себя.
Реформистский профсоюз, проводя определенную политику, мог
помочь или помешать оставлению на работе рабочего или слу-
жащего, от него в значительной степени зависел прием на работу
новых рабочих и служащих. Профсоюз ведал выдачей пособий
по безработице, в его руках были и все другие виды пособий.
Д. 3. Мануильский говорил по этому поводу на XI пленуме
ИККИ, что «смерть, болезнь, инвалидность, старость — все это
цепь зависимостей, которыми пользуются социал-демократиче-
ские аппаратчики, чтобы не выпускать рабочего»5. Только в
1930 г. реформистские профсоюзы выдали, по официальным
данным, около 120 млн. марок пособий6. Суммы пособий были
небольшими, не обеспечивавшими нуждающихся средствами к
существованию, но имел значение сам факт получения их из рук
социал-реформистов.
Немаловажную роль играли также вмешательство, советы, а
в ряде случаев и практическая помощь реформистских профсо-
юзов рабочим в вопросах быта, спорта, воспитания детей и т. д.
Определенное значение имел тот факт, что СДПГ и реформист-
ские профсоюзы располагали собственными санаториями и дет-
скими домами. При содействии профсоюзов какая-то часть рабо-
чих могла посылать своих детей также в детские учреждения,
принадлежавшие предпринимателям7. В силу этих и ряда других
причин многие рабочие, внутренне симпатизируя коммунистам,
их политической программе и лозунгам, продолжали следовать
за социал-реформистами. Напуганные еще не изгладившимися
из их памяти лишениями войны и инфляции, они боялись поте-
рять то немногое, что имели и что связывалось в их сознании под
влиянием реформистской пропаганды с деятельностью лидеров
СДПГ. Социал-реформисты, понимая это, усиливали преследова-
ния оппозиционно настроенных рабочих и не останавливались
перед исключением их из социал-демократической партии, проф-
союзов. И надо сказать, что далеко не у каждого рабочего хва-
тало мужества пойти на риск быть исключенным из профсоюза
или потерять возможность получения пособий. Многие рабочие
готовы были вступить в РПО или в красные профсоюзы, но те не
5 XI пленум Исполкома Коминтерна. Стенографический отчет, т. 1. М., 1932,
с. 62.
6 Jahrbuch des Allgemeinen Deutschen Gewerkschaftsbundes. Berlin, 1930, S. 363.
7 Jahrbuch der deutschen Sozialdemokratie fur das Jahr 1927. Berlin, 1927,
S. 192.
288
располагали средствами и не могли им оказать практическую по-
мощь. Обречь себя и свою семью на лишения ради общих целей
рабочего класса, трудящихся мог только его передовой отряд,
люди, обладавшие стойкими революционными убеждениями.
Вопрос о причинах длительного влияния социал-реформизма
на рабочий класс — исключительно сложный вопрос. Для его де-
тального освещения необходимы специальные исследования. Тем
не менее причины, вкратце изложенные и охарактеризованные в
настоящем труде, посвященном относительно небольшому пери-
оду истории СДПГ, являются, на наш взгляд, бесспорными и от-
носятся к числу наиболее существенных.
* * *
Коммунистическая партия Германии делала все, что было в ее
силах, чтобы мобилизовать трудящихся на революционную борьбу
против установления фашистской диктатуры. Она предлагала
и разъясняла рабочим пути осуществления конечных и ближай-
ших целей рабочего движения. Ее призывы становились все более
популярными среди трудящихся. Об этом свидетельствовали
рост рядов партии и увеличение числа голосовавших за нее из-
бирателей на выборах в представительные органы. Однако уси-
лий КПГ, жестоко преследуемой полицейскими органами, еще
сравнительно молодой и не накопившей опыта работы в массах,
оказалось недостаточно, чтобы преодолеть реформистские иллю-
зии в массах и устранить роковые последствия антикоммунисти-
ческой пропаганды лидеров СДПГ и нацистов.
К тому же, как уже отмечалось, КПГ не была свободна от
ошибок, недостатков и отдельных просчетов. В работе многих
коммунистов были ошибки, которые при всей их непреднаме-
ренности и преходящем характере не могли не оказывать тормо-
зящее влияние на решение задачи установления единого рабоче-
го фронта и процесс высвобождения рабочих из-под влияния
вождей социал-демократии. Не следовало приравнивать социал-
демократов, пусть даже правых вождей СДПГ, к фашистам или
называть их социал-фашистами. Ошибкой было то, что многие
коммунисты не отличали правых социал-демократов от массы
социал-демократических рабочих, подходили к ним с одинаковой
меркой и тем сужали возможности для действенных форм вне-
парламентской борьбы. В критический период Веймарской ре-
спублики КПГ не умерила остроту своей критики по ее адресу и
по адресу СДПГ, что также не могло не сказаться на реше-
нии вопроса о создании единого антифашистского фронта. Не
всегда КПГ и РПО находили правильный тон в обращении с ру-
ководителями реформистских профсоюзов. Допускавшуюся ими
подчас излишнюю резкость реформисты использовали для
антикоммунистической пропаганды и углубления раскола рабо-
чего класса. В том же направлении действовали: недооценка
289
многими коммунистами значения работы в массовых организаци-
ях рабочего класса, находившихся под влиянием реформистов;
неправильное отношение к левым внутри СДПГ; переоценка
влияния на массы РПО и красных профсоюзов и сектантское
противопоставление этих организаций реформистским профсою-
зам. Эта ошибка еще больше усугубилась в 1932 г., после орга-
низационного обособления РПО в самостоятельную организа-
цию и создания параллельных (единых) красных профсоюзов.
В результате этого обособления резко упала работа КПГ внутри
реформистских и христианских профсоюзов. Численно РПО,
правда, выросла (до 312 тыс. человек), но зато значительно ухуд-
шилась ее работа на предприятиях, что неизбежно вело к ослаб-
лению ее влияния среди рабочих и к укреплению позиций правых
лидеров СДПГ в партии, профсоюзах и на предприятиях8. В те-
чение ряда лет недостаточным было внимание КПГ к крестьян-
ству— основному союзнику рабочего класса. Только в 1931 г.
партия опубликовала аграрную программу — широкую програм-
му помощи немецким трудящимся крестьянам. Не имея доста-
точных кадров организаторов и пропагандистов для деревни, она
не смогла в короткий срок провести сколько-нибудь значитель-
ную работу вокруг программы, не сумела преодолеть последствий
пагубной для германского рабочего движения антикрестьянской
политики лидеров социал-демократии. Характеризуя взаимоотно-
шения СДПГ и крестьянства, как они сложились в начале 30-х
годов, Г. М. Димитров подчеркивал на VII конгрессе Коммуни-
стического Интернационала: «Фашизму удалось увлечь за собой
большие массы крестьянства... Крестьянин видел у власти ряд
социал-демократических правительств, которые в его глазах оли-
цетворяли власть рабочего класса, но ни одно из них не разреши-
ло крестьянской нужды, ни одно из них не дало земли крестья-
нину. Социал-демократия в Германии не тронула помещиков; она
противодействовала забастовкам сельскохозяйственных рабочих,
и в результате сельскохозяйственные рабочие в Германии еще
задолго до прихода Гитлера к власти покинули реформистские
профсоюзы и в большинстве случаев переходили в «Стальной
шлем» и к национал-социалистам»9.
Вплоть до весны 1932 г. КПГ не уделяла достаточного вни-
мания работе и с мелкобуржуазными, средними слоями города.
Коммунистическая партия слишком поздно пришла к выводу о
том, что для победы над фашизмом недостаточно сил одного
рабочего класса, хотя бы даже объединенного, и что для дости-
жения такой победы надо было распространить политику сою-
зов на те социальные слои, которые хотя и не являлись сторон-
никами диктатуры пролетариата, но были заинтересованы в за-
щите демократических свобод, в недопущении реакции и войны.
8 «Коммунистический Интернационал», 1932, № 13, с. 33—34.
0 Димитров Г. Избранные произведения, т. 1, с. 387.
290
Э. Тельман писал из фашистской тюрьмы своему товарищу
по заключению: «Конечно, и мы не являемся чистыми, непороч-
ными ангелами. Мы также совершали в прошлом большие и по-
рой серьезные ошибки в области политики. Мы, к сожалению,
кое-что упустили и недоделали из того, что нужно было сделать
в сложном переплетении минувших исторических событий, чтобы
преградить фашизму путь к государственной власти. Мы призна-
ли наши ошибки и открыто говорили о них в порядке самокри-
тики...» 10 11 12
И все же нельзя строго судить КПГ за ее ошибки, так как
нельзя не учитывать ту обстановку, в которой они совершались,
как равно нельзя не считаться с тем, что возникновение этих
ошибок в решающей степени объяснялось поведением лидеров
СДПГ. Нельзя винить коммунистов и революционных рабочих
за то, что они питали ненависть к верхушке социал-демократии
за ее преступления, совершенные в 1914, 1919 и в 1923 гг. Многим
из них было трудно сразу перестроиться в связи с наступлением
новой обстановки и необходимостью занять новые, менее рево-
люционные, как им казалось, позиции. «Слишком часто быва-
ло,— писал В. И. Ленин,— что, когда история делает крутой по-
ворот, даже передовые партии более или менее долгое время не
могут освоиться с новым положением, повторяют лозунги, быв-
шие правильными вчера, но потерявшие всякий смысл сегодня»
В сложившейся новой обстановке необходимо было терпели-
во и вместе с тем настойчиво разъяснять массам социал-демокра-
тических рабочих оппортунистическую сущность политики лиде-
ров СДПГ, порочность их реформистских теорий и лозунгов. «Тре-
бовалась необыкновенная революционная страстность, сочетаю-
щаяся с величайшей революционной выдержкой и хладнокрови-
ем,— справедливо отмечал в этой связи Д. 3. Мануильский,—
чтобы без лишнего шума и трескотни, аргументированно, убеди-
тельно разбивать все «теории», софизмы социал-демократии» ‘2.
Далеко не все коммунисты могли подняться на такой уровень
работы в массах, ибо слишком коротким был опыт борьбы КПГ,
слишком сложны были условия борьбы коммунистов, неприми-
римо враждебным было отношение лидеров СДПГ к Комму-
нистической партии Германии. Неудивительно, что в таких усло-
виях далеко не у каждого коммуниста или классово сознатель-
ного рабочего хватало выдержки и терпения и не каждый из них
мог выбрать наиболее приемлемую форму критики вождей со-
циал-демократии.
Не ошибки и просчеты в работе коммунистов, а их величай-
шие заслуги в борьбе за коренные интересы рабочего класса, тру-
10 Thalmann Е. Antwort auf Briefe eines Kerkergenossen. Berlin, 1961, S. 14—
16; см. также: «Большевик», 1950, N 21, c. 35.
11 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 34, с. 10.
12 Мануильский Д. 3. Организационный доклад XVII съезду партии о работе
делегации ВКП(б) в ИККИ. М., 1934, с. 22.
291
дящихся характеризуют лицо Коммунистической партии Герма-
нии— единственной последовательно революционной организу-
ющей силы, стоявшей во главе борьбы за демократические и со-
циальные права трудящихся, неизменно выступавшей в авангар-
де борьбы за социализм. Как справедливо подчеркивал В. Пик,
«историческая правда заключается в том, что не КПГ..., не путь
пролетарской революции оказались несостоятельными, а путь
СДПГ, путь классового сотрудничества ее лидеров с буржуази-
ей, путь их коалиционной политики»13 14. Именно путь, избранный
лидерами СДПГ, привел к краху всех надежд, возлагавшихся
их сторонниками на Веймарскую республику, и способствовал
созданию условий для захвата власти нацистами. «Фашизм смог
прийти к власти прежде всего потому,— констатировал в своем
докладе на VII конгрессе Коминтерна Г. М. Димитров,—что
рабочий класс благодаря политике классового сотрудничества с
буржуазией, которую вели вожди социал-демократии, оказался
расколотым, политически и организационно разоруженным перед
лицом наступления буржуазии. Коммунистические же партии
были недостаточно сильны, чтобы помимо и против социал-де-
мократии поднять массы и повести их на решительный бой про-
тив фашизма» “.
Впоследствии лидеры СДПГ пытались утверждать, что сопро-
тивление фашизму даже в случае создания единого антифашист-
ского фронта было бы безнадежным, заранее обреченным на не-
удачу. Факты опровергают эту несостоятельную версию. Даже
в период наибольшего избирательного успеха нацистов (выборы
в рейхстаг 31 июля 1932 г.) 61% избирателей не голосовал за
них. Во время ноябрьских выборов в рейхстаг 1932 г. число из-
бирателей, не голосовавших за фашистов, возросло до 67%• Уже
один этот факт свидетельствовал о существовании реальной воз-
можности преградить путь фашизму в случае, если бы СДПГ
выступала в едином фронте с Коммунистической партией Герма-
нии во главе антифашистского народного фронта. Если бы даже
СДПГ и КПГ не собрали нужного количества голосов, у них
оставалось еще такое могучее средство воздействия на реакцию,
как всеобщая забастовка. Однако лидеры СДПГ не пошли по
этому пути. Направив острие борьбы против коммунистов, они
неуклонно осуществляли «дрейф вправо», который привел их к
капитуляции перед реакционными силами страны.
Антикоммунизм — отравленное оружие реакции, которым
пользовались лидеры СДПГ, привел к упадку эту партию и вмес-
те с тем стал главной причиной краха Веймарской республики.
Именно антикоммунизм лидеров СДПГ усилил позиции реак-
ции, помог фашистам в их борьбе против КПГ — авангарда ра-
13 Pieck W. Der neue Weg zum gemeinsamen Kampf fur den Sturz der Hitlerdik-
tatur. Berlin, 1947, S. 22.
14 Димитров Г. Избранные произведения, с. 384.
292
бочего класса, резко ослабил позиции пролетариата и его со-
юзников.
Некоторые деятели СДПГ видели всю глубину падения ее
вождей, вели борьбу против оппортунизма руководителей пар-
тии, а в дальнейшем, как правило, выступали активными борца-
ми против фашистской диктатуры (О. Бухвиц, М. Зейдевиц,
О. Гротеволь и др.). К сожалению, они составляли меньшинство
в партии. К тому же не все они проявляли решительность и пос-
ледовательность в своих действиях, не все понимали в то время
необходимость совместных акций с коммунистами.
Рассмотрение истории СДПГ на фоне развития, упадка и
гибели Веймарской республики имеет большое актуально-поли-
тическое и научное значение. Социал-демократизм с его оппор-
тунистической теорией «третьего пути» (его «модернизирован-
ный» вариант — теория «демократического социализма») еще
имеет широкое распространение в мире, и фашистская опасность
как тенденция в развитии современного капитализма отнюдь не
снята с повестки дня в ряде стран.
Опыт СДПГ периода, предшествовавшего установлению фа-
шистской диктатуры в Германии, учит, что осуществлявшаяся
этой партией политика классового сотрудничества с буржуазией,
ее непримиримый антикоммунизм и его следствие — раскол ра-
бочего класса привели к решающему укреплению позиций реак-
ции и способствовали приходу к власти фашистов. Исторический
опыт этого периода подтверждает, что лишь объединенные уси-
лия рабочего класса и других трудящихся, всех прогрессивных
общественных сил в состоянии поставить непреодолимую пре-
граду проискам реакции и обеспечить общественное развитие по
пути прогресса и подлинной демократии.
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА
ПРОИЗВЕДЕНИЯ основоположников
МАРКСИЗМА-ЛЕНИНИЗМА
Маркс К- Критика Готской програм-
мы.— Маркс К., Энгельс Ф. Соч.,
т. 19.
Энгельс Ф. К критике проекта социал-
демократической программы.
1891.— Маркс К-, Энгельс Ф. Соч.,
т. 22.
Энгельс Ф. Социализм в Германии.—
Маркс К-, Энгельс Ф. Соч., т. 22.
Ленин В. И. Две тактики социал-де-
мократии в демократической рево-
люции.— Поли. собр. соч., т. 11.
Ленин В. И. Марксизм и ревизио-
низм.— Поли. собр. соч., т. 17.
Ленин В. И. Разногласия в европей-
ском рабочем движении.— Поли,
собр. соч., т. 20.
Ленин В. И. Новейшие данные о пар-
тиях в Германии.— Поли. собр. соч.,
т. 23.
Ленин В. И. Чему не следует подра-
жать в немецком рабочем движе-
нии.— Поли. собр. соч., т. 25.
Ленин В. И. Крах II Интернациона-
ла.— Поли, собр. соч., т. 26.
Ленин В. И. Империализм, как выс-
шая стадия капитализма.— Поли,
собр. соч., т. 27.
Ленин В. И. Империализм и раскол
социализма.— Поли. собр. соч.,
т. 30.
Ленин В. И. Государство и револю-
ция.— Поли. собр. соч., т. 33.
Ленин В. И. О «демократии» и дик-
татуре.— Поли. собр. соч., т. 37.
Ленин В. И. Пролетарская револю-
ция и ренегат Каутский.— Поли,
собр. соч., т. 37.
Ленин В. И. Третий Интернационал
и его место в истории.— Поли,
собр. соч., т. 38.
Ленин В. И. Привет итальянским,
французским и немецким комму-
нистам.— Поли. собр. соч., т. 39.
Ленин В. И. Речь на торжественном
заседании Московского Совета, по-
священном годовщине III Интерна-
ционала, 6 марта 1920 г.— Поли,
собр. соч., т. 40.
Ленин В. И. Доклад на II Конгрессе
Коммунистического Интернациона-
ла «О международном положении
и основных задачах Коммунистиче-
ского Интернационала».— Поли,
собр. соч., т. 41.
Ленин В. И. Детская болезнь «левиз-
ны» в коммунизме.— Поли. собр.
соч., т. 41.
Ленин В. И. Письмо к немецким и
французским рабочим.— Поли,
собр. соч., т. 44.
Ленин В. И. III Конгресс Коммуни-
стического	Интернационала.—
Поли. собр. соч., т. 44.
Ленин В. И. IV Конгресс Коммуни-
стического	Интернационала.—
Поли. собр. соч., т. 45.
294
ДОКУМЕНТЫ И МАТЕРИАЛЫ КОММУНИСТИЧЕСКОГО
ИНТЕРНАЦИОНАЛА, ПРОФИНТЕРНА, КПСС, КПГ, СЕПГ
10 лет Коминтерна в решениях и
цифрах. М., 1929.
Коммунистический Интернационал в
документах. Решения, тезисы и воз-
звания конгрессов Коминтерна и
пленумов ИККИ, 1919—1932. М.,
1933.
Пятый Всемирный конгресс Комму-
нистического Интернационала. Сте-
нографический отчет. М., 1925.
Шестой конгресс Коммунистического
Интернационала. Стенографический
отчет. М., 1929.
Коммунистический Интернационал пе-
ред VII Всемирным Конгрессом.
Материалы. М., 1935.
Резолюции VII Всемирного конгрес-
са Коммунистического Интернацио-
нала. М., 1935.
VII расширенный пленум ИККИ. Сте-
нографический отчет. М., 1927.
X Пленум Исполкома Коминтерна.
Тезисы, резолюции, постановления.
М„ 1929.
XI пленум Исполкома Коминтерна.
Стенографический отчет. М., 1932.
XII пленум Исполкома Коммунисти-
ческого Интернационала. Стеногра-
фический отчет, т. I. М., 1933.
XIII пленум ИККИ," 28—29 ноября
1933 г. М„ 1934.
Резолюция и постановления IV Кон-
гресса Профинтерна. М., 1929.
Пятый Конгресс Профинтерна. Сте-
нографический отчет. М., 1930.
КПСС в резолюциях и решениях
съездов, конференций и пленумов
ЦК. М., 1954.
Bericht fiber die Verhandlungen des
IV (IX). Parteitages der Kommuni-
stischen Partei Deutschlands. Berlin,
1924.
Beschliisse des X. Parteitages der
Kommunistischen Partei Deutsch-
lands. Berlin, 1925.
Bericht fiber die Verhandlungen des
XI. Parteitages der Kommunistischen
Partei Deutschlands. Berlin, 1927.
Protokoll der Verhandlungen des 12.
Parteitags der KPD. Berlin, 1929.
Dokumentation und Chronik. Mai 1932
bis Januar 1933. Institut fiir Marxis-
mus-Leninismus beim ZK der SED.
Berlin, 1965.
21 Monate sozialdemokratische Koali-
tionspolitik. Handbuch der Kommu-
nistischen Reichstagsfraktion. Ber-
lin, 1930.
Im Kampf gegen die faschistische Dik-
tatur. Herausgegeben von der KPD.
(Resolution der Parteikonferenz der
KPD, 15—17. Oktober 1932).
Der Reichstag 1924—1928. 4 Jahre ka-
pitalistische Klassenpolitik. Hand-
buch der Kommunistischen Reich-
stagsfraktion. Berlin, 1928.
Vier Monate Briining-Regierung. Auf
dem Wege zur faschistischen Dikta-
tur. April — Juli 1930. Handbuch der
Kommunistischen Reichstagsfraktion.
Berlin, 1930.
Die Wahrheit fiber Preufien. Material
der Kommunistischen Landtagsfrak-
tion zum Preufienwahlkampf. Berlin,
[1932].
Zur Geschichte der Kommunistischen
Partei Deutschlands. Eine Auswahl
von Materialien und Dokumenten
aus den Jahren 1914—1946. Berlin,
1954.
ПРОИЗВЕДЕНИЯ РУКОВОДЯЩИХ ДЕЯТЕЛЕЙ
МЕЖДУНАРОДНОГО И ГЕРМАНСКОГО РАБОЧЕГО ДВИЖЕНИЯ
Ernst Thalmanns Antwort auf 21 Fra-
gen von SPD Arbeitern. Berlin, 1932.
Grotewohl O. Dreifiig Jahre spater.
Berlin, 1948.
Pieck Ц7. Der neue Weg zum gemein-
samen Kampf fiir den Sturz der
Hitlerdiktatur. Berlin, 1947.
Pieck W. Reden und Aufsatze, Bd I,
III, IV. Berlin, 1954, 1955.
Pieck W. Zur Geschichte der Kommu-
nistischen Partei Deutschlands. Drei-
fiig Jahre Kampf. Berlin, 1949.
Reimann M. 35 Jahre Kommunistischer
Partei Deutschlands. Berlin, 1955.
Thalmann E. Antwort auf Briefe eines
Kerkengenossen. Berlin, 1961.
Thalmann E. Der revolutionare Ausweg
und die KPD (Rede auf der Plenar-
295
tagung Zentralkomitees der KPD am
19. Februar 1932 in Berlin). Berlin,
1932.
Thalmann E. Die Aufgaben der Partei
in der Prasidentschafts- und Preufien
Wahlkampagne. Die Lehre des ers-
ten Wahlganges. Berlin, 1932.
Thalmann E. Im Kampf gegen die fas-
chistische Diktatur (Rede und Schlu-
fiwort). Berlin, 1932.
Thalmann E. Rede auf der 3. Partei-
konferenz der KPD vom 15—17. Ok-
tober 1932. Herausgegeben vom
ZK der KPD.
Thalmann E. Reden und Aufsatze zur
Geschichte der deutschen Arbeiter-
bewegung, Bd I—II. Berlin, 1956
(рус. пер.: Тельман Э. Избранные
статьи и речи, т. I—II. М., 1957—
1958).
Thalmann Е. Was will die antifaschis-
tische Aktion. Berlin, 1932.
Ulbricht W. Der faschistische deutsche
Imperialism's (1933—1945). Berlin,
1955.
Ulbricht Ж Zur Geschichte der deut-
schen Arbeiterbewegung, Bd I—II.
Berlin, 1954, 1955.
Брежнев Л. И. Ленинским курсом,
т. 1, 2. M., 1973.
Геккерт Ф. Что происходит в Герма-
нии. М., 1932.
Димитров Г. М. Избранные произве-
дения, т. I. М., 1957.
Люксембург Р. Коалиционная полити-
ка или классовая борьба. М., 1923.
Мануильский Д. 3. Итоги VII Кон-
гресса Коммунистического Интер-
национала. М., 1935.
Пик В. Избранные произведения. М.,
1956.
Тельман Э. Боевые статьи и речи. М.,
1935.
Тельман Э. Германская компартия и
новый революционный подъем. М.,
1929.
Тельман Э. Германская революция
сметет «план Юнга». М„ 1930.
Тельман Э. Задачи КПГ после изби-
рательной победы. М., 1930.
Тельман Э. Задачи народной револю-
ции в Германии. Доклад и заключи-
тельное слово на пленуме ЦК КПГ
15—17 января 1931 г, М., 1931.
Ульбрихт В. Хозяйственная демокра-
тия. М.— Л., 1930.
АРХИВНЫЕ ДОКУМЕНТЫ И ПУБЛИКАЦИИ
а)	Архивы
Центральный партийный архив
Института марксизма-ленинизма
при ЦК КПСС
Фонд 51. Материалы, относящиеся к
государственному перевороту в
Пруссии 20 июля 1932 г. Стачки в
Германии второй половины 1932 г.
Фонд 493. Материалы о росте влия-
ния КПГ в 1927—1929 гг.
Фонд 512 (д. 4265, 4688, 5411, 5759
и др.). Листовки СДПГ и АДГБ,
1932 г. Материалы РПО. Личный
архив члена Правления СДПГ
В. Дитмана.
Государственный Музей Революции
СССР
Фонд 3116/5. Материалы о подготов-
ке к проведению референдума
1926 г. по вопросу о безвозмездном
отчуждении княжеских имуществ.
Фонд 8549/6. Материалы, характери-
зующие общую обстановку в стра-
не и отношение лидеров СДПГ к
возможности допуска фашистов к
власти.
Центральный государственный архив
Октябрьской революции СССР
(ЦГАОР СССР)
Фонд 2067, on. 1. Материалы о дея-
тельности профессионального сою-
за деревообделочников.	1931—
1932 гг.
Фонд 5451, on. 13. Документы о свя-
зях немецких рабочих с трудящи-
мися СССР. Забастовки осени
1929 г.
Фонд 5467, оп. 15. Материалы, циф-
ровые данные о положении рабочих
деревообделочной и кожевенной
промышленности. Экономические
стачки рабочих этих отраслей про-
мышленности.
Фонд 5665, on. 1, д. 101, 123 и др.
Материалы съезда профессиональ-
ного союза печатников (июнь
296
1929 г.). Заводские многотиражки,
информационные листки и листов-
ки РПО 1931—1932 гг.
Фонд 5667, on. 1, д. 91, 93 и др. Ма-
териалы, цифровые данные о поло-
жении и борьбе рабочих металли-
ческой промышленности в 1928—
1932 гг. Стачка трубопрокладчиков
1929 г. и забастовка транспортных
рабочих г. Берлина 1932 г.
Фонд 8067, on. 1. Материалы о стач-
ках и антифашистском движении
1932 г. Материалы, характеризую-
щие отношение лидеров СДПГ к
«Антифашистской акции».
Archiv des Instituts
fur Marxismus-Leninismus
beim ZK des SED. Berlin
Reichsministerium des Innern.
Abteilung IAN
Akten N 10/152—154. Einheitsfront
und Stellungnahme der SPD-Fiih-
rern. 1931—1932.
Akten N 10/155. Einheitsfront, antifas-
chistische Aktion 1932.
Akten N 10/342. Bauernkongrefi. Ja-
nuar 1932.
Akten N 10/344. Mitteilungen der Poli-
zeiamts. Berlin.
Akten N 10/345. Demonstrationen,
Streiks 1931.
Akten N 10/346. Bericht des Reichsmi-
nisterium des Innern.
Akten N 10/349. Landwirtschaft. 1930—
1932.
Deutsches Zentralarchiv.
Potsdam (DZAP)
Reichsministerium des Innern.
Abteilung JA
Akten N 25189. Durchftihrung der
Reichstagswahl vom 6.XI 1932.
Akten N 25639. «Gesetz zum Schutz
der Republik».
Akten N 25642. Verbote von Druck-
schriften auf Grund des Gesetzee
zum Schutz der Republik.
Akten N 25668/3. Linksbewegung.
Akten N 25950. Nachrichten der Poli-
zeiamter.
Akten N 26038. Antifaschistische Ak-
tion.
Akten N 26091. 21°° NSAPD.
Akten N 26127. Bauernbewegung.
Akten N 26153. Staatsstreich 20. Juli
Akte N 26160. KPD-Flugblatter. Akte
des Nachrichtenstelle des Reichsmi-
nisterium des Innern, 1932.
Akte N 26203. Denkschriften der Po-
lizeiamter, 1931—1932.
BUro des Reichsprasidenten
Akten N 46, Bd 7, Abt. B, Tit. III. Ka-
binettbildung. 1. und 2. Kabinett
Briining.
Akten N 47. Neues Programm der
NSAPD.
Oberreichsanwalt
Akten N 21162, 21°°. Broschiire 1932.
Antifaschistische Aktion (N 12).
Nachlap Hermann NlUller. Akte N 3.
Sammlung P. Lobe. Akte N 99, 99/16.
Nachlap Ц7. Heine. Akte N 213,218,228.
Nachlap K. Haenisch. Akte N 268,
301, 469.
Reichsarbeitsministerium.
Deutsche Zentralarchiv II.
Merseburg (DZAM)
Ministerium des Innern
Rep. 77. Tit. 4043.
Reichsarbeitsministerium.
Rep. 195. Arbeitslohn, Arbeitsleistung,
Arbeitslosigkeit.
Rep. 195. Der Streik der mansfelder
Arbeiter im Jahre 1930.
Landeshauptarchiv Brandenburg
Rep. 30. Tit 90. Lit. D. Die Berichte des
Polizeiamts zu Berlin, 1930—1932.
Rep. 30. Tit. 90. Lit. D. Akten des Po-
lizei-Prasidiums zu Berlin.
Rep. 30. Tit. 90. Lit. D. Bd lb, 7599.
Akten des Polizei-Prasidiums zu
Berlin. Schutzpolizei.
Rep. 30c. Tit. 94. Geheime Prasidial-
Registratur des Polizei-Prasidiums
zu Berlin.
Rep. 30c. Tit. 95. Antifaschistische Ak-
tion. Berlin.
Rep. 30c. Tit. 95. Politische Abteilung
des Polizei-Prasidiums zu Berlin.
Rep. 30. 5085/95 D, N 2c, 1930. Bd 8,
9. Linksorganisationen.
297
б)	Публикации
Внешняя политика СССР. Сборник
документов. Том III. М., 1945.
Капиталистические страны в 1913,
1920—1936	гг. Статистический
сборник, т. I, II. М., 1937.
Локарнская конференция 1925 г. До-
кументы. М., 1959.
Международная политика в 1929 г.
Договоры, декларации и диплома-
тическая переписка. М., 1931.
Мировое профсоюзное движение от
IV до V конгресса Профинтерна.
М„ 1930.
Мировые экономические кризисы
1848—1935 гг., т. 1. М„ 1937.
Новые материалы к работе В. И. Ле-
нина «Империализм, как высшая
стадия капитализма». М., 1936.
Нюрнбергский процесс, т. 1—7. М.,
1957—1961.
План Дауэса. Финансовое восстанов-
ление Германии. Доклад комиссии
Дауэса. 2-е изд. М., 1925.
План Юнга и Гаагская конференция
1929—1930 гг. Документы и мате-
риалы. М., 1931.
СССР и капиталистические страны.
Статистический сборник. М., 1934.
Antifaschistische Aktion. Dokumenta-
tion und Chronik. Berlin, 1965.
Deutsche Parteiprogrammen 1864—•
1954. Frankfurt a/M„ 1954.
Deutsche Reichsgeschichte in Doku-
menten. 1849—1934, Bd IV. Leipzig,
1934.
Die deutsche Wahlen. Eine Ubersicht
der Wahlergebnisse zu den Parla-
menten des Reiches. Leipzig, 1932.
Dritter Kongress der Sozialistischen
Arbeiter-International. Ziirich, 1928.
Egelhaafs historisch-politische Jahrii-
bersicht 1928—1930. Stuttgart.
120 Jahre deutschen Arbeiterbewegung.
Bilder und Dokumente. Berlin, 1964.
Jahrbuch der deutschen Sozialdemokra-
tie, 1927—1929. Berlin, 1930.
Jahrbuch des Allgemeinen Deutschen
Gewerkschaftsbundes. Berlin, 1924—
1930.
Protokoll der Verhandlungen des 12.
Kongresses der Gewerkschaften
Deutschlands. Berlin, 1925.
Protokoll der Verhandlungen des 13.
Kongresses der Gewerkschaften
Deutschlands. Berlin, 1928.
Protokoll der Verhandlungen des 14.
Kongresses der Gewerkschaften
Deutschlands. Berlin, 1931.
SchultheB europaischer Geschichtska-
iender fur die Jahre 1929—1933. Miin-
chen.
Sozialdemokratischer Parteitag 1924.
Protokoll. Berlin, 1924.
Sozialdemokratischer Parteitag 1925 in
Heidelberg. Protokoll. Berlin, 1925.
Sozialdemokratischer Parteitag 1927 in
Kiel. Protokoll. Berlin, 1927.
Sozialdemokratischer Parteitag in
Magdeburg, 1929. Protokoll. Berlin,
1929.
Sozialdemokratischer Parteitag in Leip-
zig. 1931. Protokoll. Berlin, 1931.
Statistisches Jahrbuch fur das Deutsche
Reich. Frankfurt a/M., 1924—1933.
Verhandlungen des Reichstags. Steno-
graphische Berichte, Bd 344, 381,
388, 405, 423, 426—428, 444, 446, 451,
454.
Veroffentlichungen des Reichsverban-
des der deutschen Industrie. Berlin,
1925, 1927, 1929, 1939.
Vertrags-Disposition fur die Berichten-
stattung vom KongrelS der Werkta-
tigen am 3. bis 5. Dezember 1926 in
Berlin. Berlin, 1926.
4 Jahre Weimarer Koalition in Preufien.
Berlin, 1928.
Vierter Kongress der Sozialistischen
Arbeiterinternationale, 25. Juli bis 1.
August 1931. Berlin, 1931.
Die Wahlen zum Reichstag 14.IX 1930.
Berlin, 1930.
Die Wahlen zum Reichstag 31.VII und
6.XI 1932. Berlin, 1935.
10 Jahre SPD. Berlin, 1924.
ПЕРИОДИЧЕСКИЕ ИЗДАНИЯ, БРОШЮРЫ
Газеты
«Известия», 1924—1932.
«Красная газета», 1930—1931.
«Правда», 192’4—1932.
«Acht Uhr Abend Blatt», 1928.
«Arbeitergeber», 1928.
«Arbeiterzeitung» (Schlesien), 1930—
1932.
«Berliner Borsen Zeitung», 1930—1932.
«Berliner Tageblatt», 1926—1932.
«Die Berliner Zeitung», 1930—1932.
298
«Borsen Kurier», 1924, 1928.
«Daily Herald», 1925.
«Deutsche Allgemeine Zeitung», 1926—
1932.
«Deutsche Bergwerkszeitung», 1930—
1931.
«Deutsche Tageszeitung», 1929.
«Frankfurter Zeitung», 1928—1932.
«General Anzeiger», 1926—1928.
«Germania», 1928—1932.
«Grofi-Frankfurter Volksstimme», 1932.
«Hamburger Echo», 1928, 1932, 1933.
«Hamburger Volkszeitung», 1928—*
1932.
«Holzarbeiter Zeitung», 1930—1932.
«Information», 1928—1932.
«Klassenkampf», 1928—1932.
«Kolnische Zeitung», 1924—1932.
«Korrespondenzblatt», 1928— 1932.
«Leipziger Volkszeitung», 1924—1932.
«Lokal Anzeiger», 1929—1932.
«Magdeburger Volksstimme», 1925.
«Meklenburgische Volkszeitung», 1932.
«Neues Deutschland», 1963, 1964,
1966—1970.
«Das Reichsbanner», 1925—1932.
«Reichsbanner Zeitung», 1929.
«Rein und Ruhr», 1928.
«Die Rote Fahne», 1924—1933.
«Roter Kampfer», 1931 (SPD).
«Der Rote Wahler» (Mitteilungsblatt
der KPD), 1932.
«Ruhr Echo» (Bezirk Ruhr), 1926—
1933.
«Sachsische Volksblatt», 1928.
«Die Schwarze Front», 1932.
«Der Tagesspiegel», 1963.
«Tfiringer Volkszeitung», 1924, 1925,
1932.
«Volksblatt». (Solingen), 1924.
«Volkswacht» (Breslau), 1926, 1931
(SPD)
«Vorwarts», 1924—1933.
«Vossische Zeitung», 1928,	1929,
1931—1933.
«Die Welt am Abend», 1930.
«Der Wester», 1929, 1930.
Журналы, бюллетени
«Большевик», 1924—1932.
«Вопросы истории», 1947—1968.
«Коммунистический Интернационал»,
1924—1933, 1935.
«Конъюнктура мирового хозяйства»,
1930—1932.
«Красный Интернационал профсою-
зов», 1924—1932.
«Крестьянский Интернационал»,
1926—1930.
«Международное рабочее движение»,
1924—1930.
«Мировое хозяйство и мировая поли-
тика», 1930—1932.
«Новая и новейшая история», 1947—
1968.
«Пролетарская революция», 1924—
1932
«Die Arbeit», 1930—1932.
«Die Arbeitszeitschrift», 1928—1930.
«Betrieb und Gewerkschaft», 1931,
1932.
«Deutsche Rundschau», 1947, N 7.
«Dokumentation der Zeit», 1953, 1960.
«Einheit», 1920, 1927.
«Das Freie Wort», 1932, N 6.
«Gesellschaft», 1928—1932.
«Gewerkschaft», 1931—1932.
«Gewerkschaftszeitung» (Organ der
ADGB), 1927, 1930, 1932, 1933.
«Die Internationale», 1925—1932.
«Internationale Information», 1932.
«Internationale Presse-Korrespondenz»,
1928—1932.
«Der Klassenkampf», 1928—1930.
«Neue Weg», 1953, N 5.
«Sozialdemokratische Korrespondenz»,
1930—1932.
«Sozialistische Monatshefte», 1924—
1932
«SPD-Wochenberichte», 1930—1932.
«Vierteljahreshefte zur Konjunkturfors-
chung», 1930.
«Vierteljahreshefte zur Statistik des
Deutschen Reiches», 1931—-1932.
«Wirtschaft und Statistik», 1931, 1932.
«Wochenbericht des Institute fur Kon-
junkturforschung», 1930—1933.
«Wocheninformation», 1926, 1927.
«Zeitschrift fiir Geschichtswissen-
schaft», 1956—1970.
Брошюры
Arbeiterblut darf nicht vergessen wer-
den. Berlin, 1925.
Blutterror im Schatten des Hakenkreu-
zes. Berlin, 1932.
Eine Fanfar nach Wahlschlacht. Ber-
lin, 1924.
Die Geheimverhandlungen zwischen
Nazi Rohm und Reichsbanner Mayr.
Berlin, 1932.
Hunger-Diktatur in Bruning-Deut-
schland. Zur IV. Notverordnung.
Berlin, 1932.
299
Im Zeichen des Niederganges. Zum
Leipziger Parteitag der SPD. Ber-
lin, 1931.
Leipart und Breitscheid fiber die Not-
verordnung. Berlin, 1931.
Muller W. Wenn wir 1918... Berlin, 1930.
Potempa (Die Ermordung des Arbei-
ters Pietezuch). Berlin, 1932.
Referenten-Material fiir die antifaschis-
tische Aktion und fiir die Reichstag-
swahlen. Berlin, 1932.
Die SAP. Was Sie wirklich ist. Berlin,
1932.
Schlufi mit dem Terror. Herausgege-
ben von der Roten Hilfe Deutsch-
lands. Berlin, 1932.
Streik der Berliner Verkehrsarbeiter.
Herausgegeben von KPD. Berlin,
1932.
Volkerbund oder Bfindnis mit Sowjet-
rufiland? Berlin, 1925.
Waffen fiir den Klassenkampf. Bes-
chlfisse des XII. Parteitages der
KPD. S. 1., s. a.
Was will SAP. Berlin, [1932].
Wer regiert? Wer komandiert? Wer to-
leriert? Herausgegeben von der
KPD. Berlin, 1932.
Wifit Ihr das? Was mit demokratischen
Republik erreicht wtirde? Von
W. Keil. Berlin, 1932.
Zwei Jahre Briining-Diktatur. [Berlin,
1932].
Мемуары
Braun O. Von Weimar zu Hitler. Zu-
rich, 1939.
Buchwitz O. 50 Jahre Funktionar der
deutschen Arbeiterbewegung. Berlin,
1958 (Русск. пер.: Бухвиц О. 50 лет
функционером германского рабоче-
го движения. М., 1959.
Curtlus J. Sechs Jahre Minister der
deutschen Republik. Heidelberg,
1948.
Grzechlnsky A. La tragicomedie de la
Republique Allemande. Souvenirs.
Paris, 1934.
Keil W. Erlebnisse eines Sozialdemo-
kraten, Bd II. Stuttgart, 1948.
Lobe P. Der Weg war lang. Erinne-
rungen, Bd II. Berlin, 1954.
Ludendorf. Meine Lebenserinnerungen
von 1926 bis 1933. Stuttgart, 1951.
Noske G. Aufstieg und Niederlage
der deutschen Sozialdemokratie.
Zurich, 1947.
Rupprecht A. Wie die Nazis das Eigen-
tum der SPD raubten und zerstoren.
Berlin, 1960.
Schacht H. 76 Jahre meines Lebens.
Bad-Worishofen, 1953.
Schwerin von Krosigk L. Es geschah
in Deutschland. Menschenbilder an-
deres Jahrhunderts. Tiibingen und
Stuttgart, 1951.
Severing C. Mein Lebensweg, Bd I, II.
Koln, 1950.
Stampfer Fr. Die ersten 14 Jahre der
deutschen Republik. Offenbach, 1947.
Stampfer Fr. Erfahrungen und Erken-
ntnisse. Aufzeichnungen aus meinem
Leben. Koln, 1957.
Stresemann G. Vermachtnis, Bd 3—4.
Berlin, 1932—1933.
Tissen Fr. I paid Hitler. New York,
1941.
Unter der roten Fahne. Erinnerungen
alter Genossen. Berlin, 1959.
ЛИТЕРАТУРА
Варнке Г. Очерк истории профсоюз-
ного движения в Германии. М.,
1956.
Винцер О. 12 лет борьбы против фа-
шизма и войны. М., 1956.
Вудман Д. Германия вооружается.
М„ 1935.
Галкин А. А. Германский фашизм.
М., 1967.
Гейден К. История германского фа-
шизма. М., 1935.
«Германии бессмертный сын». Воспо-
минания об Э. Тельмане. М., 1963.
Германский империализм и милита-
ризм. Сборник статей. М., 1965.
Германская история в новое и новей-
шее время, т. 2. М., 1970.
Гильфердинг Р. Капитализм, социа-
лизм и социал-демократия. М.— Л.,
1928.
Дякин В. С. Коммунистическая пар-
тия Германии и проблема единого
фронта в годы относительной ста-
билизации капитализма.	1924—
1928. М., 1961.
Ерин М. Е. Борьба КПГ против пла-
на Юнга и растущей опасности фа-
шизма. В кн.: Новая и новейшая
история. Вып. 1. Саратов, 1973.
300
Жирнов Н. Ф. Размежевание в
СДПГ по вопросу о едином фрон-
те против фашизма.— В кн.: Но-
вая и новейшая история, вып. 1.
Саратов, 1973.
Жуковская Р. Банки Германии в пе-
риод общего кризиса капитализма.
М., 1937.
История дипломатии. Т. Ш. М., 1965.
Коммунистический Интернационал.
Краткий исторический очерк. М.,
1969.
Кудрявцева Н. И. Антифашистская
акция Коммунистической партии
Германии 1932 г. и ее историческое
значение.— В кн.: Вопросы истории
международного рабочего движе-
ния. Вып. 6. Пермь, 1968.
Кульбакин В. Д. Очерки новейшей
истории Германии. М., 1962.
Кульбакин В. Д. Эрнст Тельман. М.,
1961.
Кучинские Ю. и М. Положение гер-
манских промышленных рабочих в
1913—1914 и 1924—1930 гг. Стати-
стические этюды. М., 1932.
Кучинский Ю. История условий труда
в Германии. М., 1949.
Мюллер В. Я нашел подлинную ро-
дину. М., 1964.
Никонова С. В. Германия и Англия
от Локарно до Лозанны. М., 1966.
Норден А. Фальсификаторы. М., 1960.
Орлова М. И. Германия в 1924—
1929 гг. М., 1955.
Петрушев А. Аграрные отношения в
Германии. М., 1945.
Постников В. В. США и дауэсизация
Германии. 1924—1929. М., 1957.
Розанов Г. Л. Очерки новейшей исто-
рии Германии. М., 1957.
Рубинштейн Н. Л. Внешняя политика
Советского государства в 1921 —
1925 гг. М., 1953.
Семенов И. В. Оппозиционное движе-
ние в СДПГ и профсоюзах Герма-
нии в годы экономического кризи-
са.— В кн.: Некоторые вопросы
всеобщей истории. Челябинск, 1969.
Сэсюли Р. И. Г. Фарбениндустри. М.,
1948.
Уферман П. Германский Стальной
трест. М.— Л., 1928.
Ушаков В. Б. Внешняя политика Гер-
мании в период Веймарской рес-
публики. М.. 1958.
Файнгар И. М. Современная Герма-
ния. М.— Л., 1929.
Хвостов В. М. Как развивался гер-
манский империализм. М., 1943.
Дельт И., Райссиг К- О влиянии Ве-
ликой Октябрьской социалистиче-
ской революции на германское ра-
бочее движение. М., 1967.
Шеверда Л. А. Рабочее движение в
Германии в 1918—1939 гг. М., 1957.
Шилинцев Н. М. Пылающий Рур.
Кишинев, 1960.
Шмидт Г. «Свободный» труд на хи-
мических заводах «Лойнаверке» в
Германии. М., 1931.
Ясперс К. Куда движется ФРГ? Фак-
ты. Опасности. Шансы. М., 1963.
Abendroth W. Aufstieg und Krise der
deutschen Sozialdemokratie. Antwor-
ten 9. Frankfurt a/M., 1964.
Abusch A. Der Irrweg einer Nation.
Berlin, 1947.
Anderle A. Die deutsche Rapallo-Poli-
tik. Deutsche-sowjetische Beziehun-
gen, 1922—1929. Berlin, 1962.
Anders K. Die ersten Hundert Jahre.
Zur Geschichte einer demokratischen
Partei. Hannover, 1963.
Arndt F. Die Politik der preufiischen
Regierung wahrend der beiden Brii-
ning-Kabinette (Marz 1930 bis Mai
1932). Phil. Diss. Berlin, 1966.
Arndt H. Die Stellung der deutschen
Sozialdemokratie zu Wirtschaftskri-
se und Faschismus und die Politik
und Taktik der Partei in. der Phase
der unmittelbaren Vorbereitung und
Aufrichtung der Hitlerdiktatur. Phil.
Diss. Leipzig, 1961.
Badia G. Histoire de 1’Allemagne con-
temporaine (1917—1962) t. 1. Paris,
1962.
Badia G. La fin de la Republique Alie-
mande. Paris, 1958.
Berthold L. Das Programm der KPD
zur nationalen und sozialen Be-
freiung des deutschen Volkes vom
August 1930. Berlin, 1956.
Beumelburg W. Deutschland in Ketten.
Von Versailles bis zum Youngplan.
Oldenburg, 1931.
Bracher K. D. Der Niedergang der
Weimarer Republik. Stuttgart, 1955.
Bracher K- D. Die deutsche Diktatur.
Koln, 1969.
Bracher K. D. Die Auflosung der Wei-
marer Reoublik. Stuttgart. 1957.
Brauntahl A. Die Wirtschaft der Ge-
genwart und ihre Gesetze. Berlin,
1930.
Braunthal J. Geschichte der Interna-
tionale, Bd 1, 2. Hannover, 1961„
1963.
301
Bredel W. Ernst Thalmann. Berlin,
1938 (рус. пер.: Бредель В. Эрнст
Тельман. М., 1955).
Bremmer К. Der Prozess des Reich-
sprasidenten. Berlin, 1925.
Conze W. Die Zeit Wilhelms II und
die Weimarer Republik. Tiibingen,
1964.
Dederke K. Reich und Republik 1917—
1933. Stuttgart, 1969.
Drechsler H. Die sozialistische Arbei-
terpartei Deutschlands (SAPD).
Meisenheim, 1965.
Dreft H., Hampel M., Imig W. Zur Po-
litik der Hermann Miiller Regierung
1928—1930.—ZfG, 1962, H. 8.
Diinow H. Der Rote Frontkampfer. Ber-
lin, 1958.
Dyck H. Weimar Germany and Soviet
Russia 1926—1933. London, 1966.
Ebel W., Biering H. Zu Problemen der
Entwicklung und Politik der SPD in
den Jahren 1924 bis 1927. Phil. Diss.
Leipzig, 1964.
Eichler W. Hundert Jahre Sozialdemo-
kratie. Herausgeber Vorstand der
SPD. Bonn, 1963.
Erdmann K. D. Die Geschichte der
Weimarer Republik als Problem der
Wissenschaft. — «Vierteljahreshefte
ftir Zeitgeschichte», 1955, H. 1.
Eyck E. Geschichte der Weimarer Re-
publik, Bd II. Berlin, 1956.
Feistmann R. 300 000 SPD Apparat.
Berlin, 1927.
Ferchland B. Zur Entwicklung der an-
timilitaristischen und antifaschistis-
chen Opposition in den sozialdemo-
kratischen Jugendverbanden 1929—
1933. Phil. Diss. Greifswald, 1965.
Fischer R. Mythos und Wirklichkeit.
Hamburg, 1932.
Flechtheim O. Die KPD in der Weima-
rer Republik. Offenbach a/M., 1948.
Friedensburg F. Die Weimarer Repub-
lik. Hannover — Frankfurt a/M.,
1957.
Geschichte der deutscher Arbeiterbe-
wegung, Bd 3—5. Berlin, 1966.
Gessler O. Reichswehrpolitik in der
Weimarer Zeit. Stuttgart, 1958.
Gestenburg-Krilger. Die Zeit von 1845
bis zur Gegenwart. Berlin, 1933.
Grebing H. Geschichte der deutschen
Parteien. Munchen, 1963.
Grebing H. Geschichte der deutschen
Arbeiterbewegung. Munchen, 1966.
Grebing H. Zentrum und katholische
Arbeiterschaft. Berlin, 1952.
Grundrifi der Geschichte der deutschen
Arbeiterbewegung. Berlin, 1963 (pyc.
пер.: Очерк истории немецкого ра-
бочего движения. М., 1964).
Hallgarten G. W. Hitler, Reichswehr
und Industrie. Zur Geschichte der
Jahre 1918—1933. Frankfurt a/M.,
1955.
Heymann E. Soziale Theorie des Kapi-
talismus. Theorie der Sozialpolitik.
Tubingen, 1929.
Hllferding R. Gesellschaftmacht oder
Privatmacht fiber die Wirtschaft.
Berlin, 1931.
Horkenbach C. Das Deutsche Reich von
1918 bis heute. Berlin, 1930.
Imig W. Der Streik der mansfelder
Arbeiter im Jahre 1930 und seine
Unterdruckung mit Hilfe des Staat-
sapparates der Weimarer Republik.—
In: Geschichte der Fabriken und
Werke, Bd V. Berlin, 1958.
Karl H. Die deutsche Arbeiterklasse
im Kampf um die Enteignung der
Fiirsten (1925—1926). Berlin, 1957.
Kautsky K. Wehrfrage und Sozialde-
mokratie. Berlin, 1928.
Konig E. Von Revisionismus zum «De-
mokratischen Sozialismus». Berlin,
1964.
Kuczynsky J. Die Geschichte der Lage
der Arbeiter in Deutschland, Bd I.
Berlin, 1954.
Kuczynsky J. Die Geschichte der Lage
der Arbeiter unter dem Kapitalis-
mus, Bd 5. Berlin, 1966.
Kuttner E. Otto Braun. Berlin, 1932.
Laboor E. Der Kampf der deutschen
Arbeiterklasse gegen Militarismus
und Kriegsgefahr 1927 bis 1929. Ber-
lin, 1961.
Lindau R. Probleme der Geschichte der
deutschen Arbeiterbewegung. Berlin,
1947.
Lobe P. Sozialismus ja oder nicht. Ber-
lin, 1932.
Mammach K. Der Kampf der deutschen
Arbeiterklasse im August 1930 gegen
Imperialismus, Militarismus und
Krieg. Berlin, 1956.
Mann G. Deutsche Geschichte des
neunzehnten und zwanzigsten Jahr-
hunderts. Frankfurt a/M., 1960.
Matern H. Deutschland in der Periode
der Weltwirtschaftskrise 1929—1933.
Der Kampf der KPD um Aktionsein-
heit der Arbeiterklasse. Berlin, 1956.
Matthias E. Die deutsche Sozialdemo-
kratie und der Osten, 1914—1945.
Tiibingen, 1954.
302
Matthias E. Sozialdemokratie und Na-
tion. Stuttgart, 1952.
Matthias E. Die sozialdemokratische
Partei Deutschlands.— In: Das Ende
der Parteien 1933. Dusseldorf, 1960.
Meineke F. Politische Schriften und
Reden. Werke, Bd II. Darmstadt,
1958.
Meisel G. Zur Geschichte der Sozial-
demokratie wahrend Weimarer Re-
publik.— In: 1917 bis 1945. Berlin,
1968.
Menzel H. Karl Severing. Berlin, 1932.
Merker P. Deutschland sein oder nicht
sein, Bd I. Mexico, 1944.
Michlick. Dienen und verdienen. Deut-
sche Experimente, amerikanische Er-
folge. Stuttgart, 1927.
Naphtali F. Konjunktur, Arbeiterklasse
und sozialistische Wirtschaftspolitik.
Berlin, 1928 (рус. пер.: Нафтали Ф.
Конъюнктура, рабочий класс и со-
циалистическая хозяйственная по-
литика. Берлин, 1928).
Naphtali F. Wirtschaftsdemokratie.
Ihr Wesen, Weg und Ziel. Berlin,
1929.
Naphtali F. Wirtschaftskrise und Ar-
beitlosigkeit. Berlin, 1931.
Naumann H. Zur Rolle der Unabhan-
gigen Sozialdemokratischen Partei
Deutschlands (USPD) in 1917—1945.
Berlin, 1969.
Nolting E. E. Einfiihrung in die Theo-
rie der Wirtschaft. Berlin, 1929.
Norden A. Falscher. Berlin, 1959 (pyc.
пер.: Норден А. Фальсификаторы.
M„ 1959).
Norden A. Lehren deutscher Geschichte.
Berlin, 1947 (рус. пер.: Норден A.
Уроки германской истории. M.,
1948).
Norden A. Um die Nation. Berlin, 1952
(рус. пер.: Норден А. Во имя на-
ции. M., 1953).
Osterroth Fr., Schuster D. Chronik der
deutschen Sozialdemokratie. Hanno-
ver, 1963.
Peters M. Friedrich Ebert. Erster Pre-
sident der Weimarer Republik. Sein
Werden und Wirken. Berlin — Grii-
newald, 1954.
Die Politik der KPD und SPD in der
Zeit der Weimarer Republik. Wissen-
schaftliche Beilage des «Forum»,
1952, 15. September, 27. September,
4. Oktober.
Preller L. Sozialpolitik in der Weima-
rer Republik. Stuttgart, 1949.
Reese M. Das wahre Gesicht der SPD.
Berlin, 1930.
Remer C. Deutsche Arbeiterdelegation
in der Sowjetunion. Berlin, 1963.
Rosenberg A. Entstehung und Geschi-
chte der Weimarer Republik. Frank-
furt a/M., 1955.
Ruge W. Weimar-Republik auf Zeit.
Berlin, 1969.
Schenaich. Zehn Jahre Kampf fiir Frie-
den und Recht. 1918—1928. Ham-
burg, 1929.
Schwarz A. Die Weimarer Republik.
Konstanz, 1958.
Sieber K. Wirtschaftstheorien, die
Rechtssozialisten verteidigen. Berlin,.
1962.
Tar now F. Warum arm sein? Berlin,
1928.
1863—1965. Hundert Jahre deutscher
Sozialdemokratie. Bilder und Doku-
mente. Hannover, 1964.
Theimer W. Von Bebel zu Ollenhauer.
Munchen, 1957.
Timm Helga. Die deutsche Sozialpoli-
tik und der Bruch der grofien Koali-
tion im Marz 1930. Diisseldorf, 1952.
Ulig A. Hat die SPD noch eine Chan-
ce? Munchen, 1956.
Unbewaltigte Vergangenheit. Hand-
buch zur Auseinandersetzung mit der
westdeutschen biirgerlichen Ges-
chichtsschreibung. Berlin, 1970.
Vietzke S., Wohlgemuth H. Deut-
schland und die deutsche Arbeiter-
bewegung in der Zeit der Weimarer
Republik. 1919—1933. Berlin, 1966.
Vogelsang T. Reichswehr, Staat und
NSDAP. Stuttgart, 1962.
Weber H. Der deutsche Kommunismus.
Koln — Berlin, 1964.
Weser E. K. Deutschlands AuSenpoli-
tik in der Nachkriegzeit, 1918—1929.
Berlin, 1929.
Zehn Jahre Deutsche Republik. Ein
Handbuch fiir republikanische Poli-
tik. Berlin, 1928.
УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН
Абендрот В. 5, 6
Андре Э. 240
Андреас Б. 206
Аустерлиц Ф. 8
Ауфхойзер 3. 30, 131, 132, 194
Бааде 84
Бадиа Ж. 4, 45, 121, 123, 151, 173,
174, 176, 182, 202, 216, 218, 222, 228,
253, 260
Барт В. 173
Бауэр О. 14, 107
Бергман 194
Бернштейн Э. 2, 211
Бертольд Л. 4, 142, 153, 154, 177, 183,
217
Бехер И. Р. 75
Блацейцах 203
Бломберг В. 276
Боймельбург В. 138
Бок 173
Борзиг А. П. Э. 122, 264
Бранди О. 202
Брандлер Г. 44
Браун М., фон. 231
Браун О. 39, 45—47, 60, 72, 128, 137,
152, 156, 160, 164, 174, 178, 212,
224—226, 237, 242, 244, 246—250,
284
Браунталь 169
Брахер К. Д. 5, 202
Брахт Ф. 245
Брежнев Л. И. 116
Брейтшейд Р. 102, 128, 129, 180, 190,
191
Брюнинг Г. 146, 148—156, 162, 168,
170—172, 174, 177—181, 183, 185, 186,
190, 191, 194, 197, 199—202, 210—
212, 214, 216, 223, 230, 241, 270,283
Бухвиц О. 43, 162, 241, 243, 274, 293
Вагнер 195, 203
Вайнерт Э. 75
Вандервельде Э. 186
Ванцетти Б. 79
Варга Е. 124
Вармбольд Г. 201, 231
Варнке Г. 17
Вебер Г. 5
Вельс О. 9, 14, 29, 32, 50, 54, 64, 81,
85, 125—127, 132, 171, 175, 180, 186,
190, 204, 232, 278, 280
Вестфаль 190
Вильгельм II. 59
Винниг А. 71, 262, 263
Винцер О. 227, 253
Вирт И. 201
Виссель Р. 86, 97, 136
Витцке 3. 4, 13, 14, 19, 35, 36, 78,247
Войтинский В. С. 223, 261
Вольгемут Г. 4, 13, 14, 19, 35, 36, 78,
247
Вольф О. 150, 269
Вольф Ф. 75
Вудман Д. 102, 105
Гайль В. 231
Галкин А. А. 3, 4
Галкина А. Д. 184
Галлус 173
Гальвитц М., фон 202
Гейден К. 120, 121
Гейльман Е. 51
Геккерт Ф. 55, 76, 107, 124, 177
Гельд 25, 26
Герзинг Ф. О. 16, 172
Геринг Г. 202, 254, 276
Герм анику с 145
Геслер О. 77
Гильфердинг Р. 9, 15, 31, 52, 53, 81—
84, 91, 96, 97, 112, 136, 138, 180, 190,
277
304
Гинденбург О., фон 275
Гинденбург П., фон 37—39, 47, 54, 59,
70—72, 77, 93, 95, 147, 148, 151, 153,
154, 164, 189, 200, 202, 203, 214, 215,
217—222, 230, 242—245, 252, 264,
268, 269, 275, 276, 278
Гинцберг Л. И. 3, 4, 241
Гиртзифер 244
Гитлер А. 121, 128, 155, 174, 175, 177,
184, 202, 210, 214, 217—222, 225, 226,
231, 232, 252, 253, 262—264, 266,
268—271, 275—278, 280, 285, 290
Гогенцоллерны 38, 56, 59, 72, 81, 179
Гольдшмидт А, 126
Грассман П. 48
Граф Э. 179, 194
Гребинг X. 5, 6, 15, 29, 120, 128, 151
Грейль Л. 261, 262
Тренер В. 102, 150, 179, 201, 222
Греф Г. 173
Гржезинский А. 42, 45, 114, 119, 122—
124, 128, 142, 174, 203, 222, 245, 248,
277
Гротеволь О. 241, 293
Гугенберг А. 120, 122, 144, 168, 184,
202, 231, 248, 275—277
Гунделях 173
Гютнер 269
Давид Э. 127
Далем Ф. 178
Дауэс Ч. Г. 21
Деймлинг, фон 16
Дейч 91
Декер Э. 122
Деккер Т. 170, 174
Дикштейн Г. 208
Диль Э. 4
Димитров Г. 165, 284, 290, 292
Дингельдей 120
Диссман Р. 29, 30
Дитман В. 102, 109, ПО, 129, 130, 131,
184, 190, 264
Дитрих Г. Д. 150
Дрекслер Г. 203, 204, 205
Дуисберг К- 136, 168, 219
Дюби Г. 206, 208
Дюстерберг Т. 202, 217—219
Дякин В. С. 3, 4
Жерард Т. 150
Жирнов Н. Ф. 279
Зайпвассер 195
Заксен-Веймар, фон, герцогиня 59
Зеверинг К. 16, 45—47, 68, 97, 100,
102, 117—119, 124, 128,131,142,144,
146, 210, 223—226, 233, 236, 243—
245, 247—250
Зейдевиц М. 30, 31, 101, НО, 127, 130,
179, 194, 195, 203—206, 215, 293
Зельдте Ф. 202, 276
Зендер Т. 30
Зете П. 5
Зибер К. 4
Зиер 110
Зильверберг П. 117
Зиновьев Г. 33, 34
Зольман В. 9, 127, 190
Имиг В. 141, 157—159, 160
Йеккель Г. 48, 49
Каас Л. 120, 146
Капп В. 243
Карл Г. 4, 59, 62, 64, 67, 69, 70, 72, 73
Катцентрейн 195
Каутский К. 8, 14, 96, 112, 113, 122,
172, 174, 185, 278
Квиде Л, 63
Кейль В. 17, 40, 41, 52
Кениг Э. 4
Кеннен В. 76, 142, 158
Керрл Г. 237
Кирдорф Э. 12, 122, 144, 146, 275
Клекнер П. 117, 150
Клеппнер О. 244, 250
Конце В. 5
Крауз 264
Криспин А. 14, 29, 32, 46, 54, 85, 102,
130—132, 190, 277
Крупп Г. 100, 117, 122, 202, 221, 244,
263, 268, 269
Крупп фон Болен унд Гальбах 137
Крюгер 236
Кудрявцева Н. И. 227
Кульбакин В. Д. 4, 99, 102
Куно В. 8, 16
Кунт Б. 100, 179
Курциус Ю. 146, 147, 150, 180, 201
Кутнер Э. 45
Куусинен О. 77
Кучинский М. 139
Кучинский Р. 63, 64, 71
Кучинский Ю. 78, 139, 154, 227, 228
Кюнстлер Ф. 51, 127, 194, 219
Лабер Э. 4
Леббель В., фон 69, 70
Лебе П. 16, 66, 91, 179, 194, 258, 266
Леви П. 52
Легин К. 80, 91
Ледебур Г. 25, 26, 76
Ледерер 193
Лейпарт Т. 14, 48, 80, 108, 189, 192,
211, 223, 261—263, 269—271, 274
Лейснер 194
Ленин В. И. 6—8, 13, 34, 96, 99, 105,
113, 115, 135, 282, 286, 291
Либкнехт К. 7, 130, 204
305
Либман 51
Липинский Р. 113
Литке 132, 194
Лоре А. 195
Любарш 202
Людвиг 64
Людендорф Э. 120
Люксембург Р. 7
Лютвиц В. 202
Лютгенс 240
Лютер Г. 38, 39, 42, 59, 68, 70, 151
Майер Э. 224, 261
Майнинген, фон, герцог 59
Мак-Кенн 21
Маммах К. 4
Манн Голо 5
Маннесман 263, 264
Мануильский Д. 3. 285, 288, 291
Марквальд 30
Маркс В. 16—18, 21, 37, 39, 70, 77, 78,
90, 95
Маркс К. 129, 185
Маслов А. 28, 33, 44, 55
Матерн Г. 150, 227, 228, 255, 256
Маттиас Э. 5
Мейер 195
Мейзель Г. 4
Мейснер О. 203, 275
Мельхер К. 245
Мюллер А. 102
Мюллер В. 162, 181, 185, 186
Мюллер Г. 14, 17, 29—32, 51, 54, 85,
95—100, 102—106, 108, 114,117,120,
121, 124, 125, 127, 128, 132, 136, 137,
139, 142, 145—150, 171, 174, 179,
242, 282—284
Нафтали Ф. 106, 108, 111, 112, 169
Нейбауэр Т. 76, 230
Нейман Г. 166, 197, 198, 267
Нельтинг 51
Нерпель 192
Нейрат К., фон 231, 269, 276
Нидеркирхнер М. 134, 140
Никонова С. В. 102, 103
Норден А. 99
Носке Г. 245
Нотович Ф. И. 101
Ольденбург Янушау, фон 275
Орлова М. И. 3, 4, 18
Ортман 86
Осецкий К., фон 126, 219
Остеррот Ф. 16, 26, 27, 37, 38, 41, 48,
49, 54, 65, 80, 97, 98, 120, 123, 125,
138, 145, 147, 153, 179, 190, 202, 203,
206, 210, 212, 215, 217, 226, 232, 244,
255. 266, 270, 275
Папен Ф., фон 230—234, 236, 237,
239, 241—246, 249, 251, 253—255,
257, 261, 263,264,268—271,275—277
Пенсгнен Э. 202
Петрушев А. 58
Пик В. 55, 62, 124, 142, 165, 198, 230,
236, 254, 273, 292
Питецуг К- 253
Портуне А. 179, 194, 203, 206
Постников В. В. 22, 57
Преллер Л. 79
Радбрух Г. 9
Регенденц 202
Реддигау 157, 158
Редер Р. 102
Резе М. 215
Рейслер М. 99
Рейхенбах 195
Рейш 151
Рем Э. 224, 261
Ремелле Г. 166, 197, 198
Реннер Р. 8
Рёхлинг Г. 12
Розанов Г. Л. 3, 77
Розенберг А. 90
Розенфельд К. 66, 179, 194, 195, 203,
204, 206, 207
Ротхардт 37, 38
Рош ГТ. 117
Рубинштейн Н. Л. 43
Руге В. 4
Рундштедт, фон 243—245, 248
Сакко Н. 79
Саратовцев П. 105
Сект Г., фон 77, 202
Семашко Н. 26
Семенов И. В. 136, 137, 140, 162, 195,
207
Симон Г. 91
Симсен А. 179, 494
Стиннес Г. 12, 91
Сэсюли Р. 99, 100
Тальгеймер А. 44
Тарнов Ф. 48, 110, 111, 169, 186—190,
211, 223, 233, 258, 261
Тартаковский Б. Г. 222, 266, 271
Тауэр Э. 173
Тельман Э. 21, 38, 39, 44, 55, 60, 62,
64, 66, 73, 75, 106, 115, 116, 123, 124,
126, 133, 140, 143, 145, 147, 151, 160,
164, 167, 174, 177, 178, 189, 196—
198, 200, 213, 217, 219, 220, 230, 234,
236, 238, 239, 249, 250, 254, 267, 270,
272, 291
Тиссен Ф. 117, 144, 167, 200, 214, 268
306
Улиг А. 5
Ульбрихт В. 13, 32, 55, 58, 86, 87, 122,
125, 176, 198, 230, 254, 264, 272,277
Унтерлейтнер 185
Урих 86
Уферман П. 99
Фабиан В. 203
Файнгар И. М. 57, 137, 158
Фаульгабер Я. 208, 209
Феглер А. 117, 167, 200, 214, 268
Федер Г. 261
Фейстман К. 14
Фелиш 25
Ференбах 37
Фишер К. 75
Фишер Р. 28, 33, 44, 55
Флейснер 51
Флик Ф. 117, 200, 202
Флорин В. 55, 142, 272
Флорин Ф. 182
Фогель И. В. 126, 127, 318
Форд Г. 111
Фрейнд М. Е. 5
Фрик В. 276
Харахашьян Г. М. 256
Хартиг В. 132
Хейльман Э. 181, 218, 243, 271, 274
Хейне В. 71
Хейслин 173
Хельмут 203
Хиттингер 109
Хмельницкая Е. 124
Хоргерст 208
Хоркенбах К. 143
Цвейлинг К. 110, 195, 204—206
Цейгнер 24, 26
Цергибель К. 119, 120, 122—12.4, 128,
150, 2-45, 285
Цеткин К. 253, 254
Циглер Г. 180, 194, 203, 204
Шахт Я. 137, 138, 147, 167, 202, 221,
263, 268
Шверин фон Крозигк Л. 231, 269,276
Шеверда Л. А. 3, 4
Шеер И. 272
Шейдеман Ф. 8, 29, 37, 51, 60, 96
Шейнах 113
Шемпфлин 130, 179
Шефер 110
Шефер Г. 231
Шидер Т. 5
Шилинцев Н. М. 3, 4, 116, 117
Шилле М. 150
Шифрин 232
Шлейхер К., фон 151, 230—233, 243,
248, 254, 261, 268—272, 274, 275
Шмидт 236
Шмидт Г. 92, 93
Шмидт И. 9
Шмидт Р. 81
Шнейцер 58
Шнеллер Э. 55, 63, 229, 249
Шолем В. 28
Шольц Э. 120
Шоринг Ф, 239
Шотте В. 233
Шредер 195
Шретер 194
Шталь 190
Штампфер Ф. 15, 38, 64, 102, 104, 146,
193, 199, 212, 219, 240, 248, 279,280
Штегервальд А. 150, 182, 192
Штеллинг 50—52, 190
Штеккер В. 62, 142, 179
Штеккер Г. 63
Штерн 109
Штрассер Г. 210, 261—263
Штрассер О. 261, 262
Штраус Э. 202
Штребель Г. 109, ПО, 180, 194, 206
Штреземан Г. 9, 12, 16, 47, 90, 97, 102,
118, 146
Шуберт, фон 103
Шуберт Г. 236
Шульц 190
Шульце Ф. 240
Шуман Г. 142
Шустер Д. 16, 26, 27, 37, 38, 41, 48, 49,
54, 65, 80, 97, 98, 120, 123, 125, 138,
145, 147, 153, 179, 190, 202, 203, 206,
210, 212, 215, 217, 226, 232, 244, 266,
270, 275
Шюддекопф О. Э. 224, 230
Шюттингер 213
Эберт Ф. 8, 15, 29, 37, 38, 50, 96
Эггерт 269
Эггерштедт 240
Эйк Э. 6, 221
Эйтель Фридрих Гогенцоллерн, принц
202
Экштейн Э. 127, 130, 194, 203, 204,206
Эльц-Рюбенах 276
Энгельс Ф. 129, 185
Эттингауз В. 179, 195
Якобсон О. 208
ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ......................................................... 3
Глава первая
СДПГ В РОЛИ ПАРТИИ «ПАРЛАМЕНТСКОЙ ОППОЗИЦИИ»
(1924—1928)
Германская социал-демократия в начальный период относительной
стабилизации капитализма........................................ 11
Политическая обстановка в Германии в 1925 г. Проблема единого
рабочего фронта и отношение к ней СДПГ.......................... 33
Гейдельбергский съезд германской социал-демократии ....	47
Референдум против возврата имущества немецким князьям и пози-
ция СДПГ	56
Рабочее движение в Германии и политика руководства СДПГ в 1926—
1927 гг. Приход правых социал-демократов к власти............... 74
Глава вторая
ЛИДЕРЫ СДПГ У РУЛЯ ЦЕНТРАЛЬНОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ
(июнь 1928 — март 1930 г.)
Состав и начало деятельности правительства «большой коалиции»	96
Германская социал-демократия и правительство Г. Мюллера на
заключительном этапе относительной стабилизации капитализма .	104
Магдебургский съезд СДПГ .	............................... 125
Рабочее движение и социал-демократия в условиях начального этапа
экономического кризиса в Германии.............................. 135
Глава третья
СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА «МЕНЬШЕГО ЗЛА»
Начало деятельности правительства Брюнинга и позиция лидеров
СДПГ........................................................... 149
Политика «меньшего зла» в	действии............................. 168
Лейпцигский съезд германской социал-демократии. Немецкое рабо-
чее движение в 1931 г.......................................... 184
308
Глава четвертая
СДПГ ПЕРЕД УСТАНОВЛЕНИЕМ ФАШИСТСКОЙ ДИКТАТУРЫ
В ГЕРМАНИИ
(октябрь 1931 —январь 1933 г.)
Усиление реакции в Германии и обострение разногласий внутри СДПГ 200
Германская социал-демократия в период подготовки и проведения
президентских выборов 1932 г................................. 216
Дальнейшее обострение экономического кризиса в Германии. «Анти-
фашистская акция» и позиция лидеров СДПГ..................... 227
Государственный переворот 20 июля 1932 г. в Пруссии. Выборы
в рейхстаг 31 июля 1932 г.................................... 242
Последние месяцы Веймарской республики. Крах социал-демократи-
ческой концепции «третьего пути»............................. 255
ЗАКЛЮЧЕНИЕ................................................... 281
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА....................................... 294
УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН............................................... 304
Василий Дмитриевич Кульбакин.
ГЕРМАНСКАЯ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ
1924—1932 ГГ.
Утверждено к печати
Институтом всеобщей истории
Академии наук СССР.
Редактор издательства
Ю. И. Хаинсон
Художник
И. Е. С а й к о
Художественный редактор
Н. Н. Власик
Технический редактор
Н. П. Кузнецова
Корректор
Г. М. Котлова
ИБ № 41
Сдано в набор 8/VIH 1977 г.
Подписано к печати 19/Х 1977 г.
Формат 60X90I/i6- Бумага типографская № 1
Усл. печ. л. 19,5 Уч.-изд. л. 21,8
Тираж 1450 Т-16835 Тип. зак. 4682.
Цена 2 р. 40 к.
Издательство «Наука»,
117485 Москва, Профсоюзная ул., 94а
2-я типография издательства «Наука»
121099, Москва, Г-99, Шубинский пер., 10.
В магазинах
«АКАДЕМКНИГА»
имеются в продаже:
ЕЖЕГОДНИК ГЕРМАНСКОЙ ИСТОРИИ.
1976
373 стр. 2 р. 22 к.
Ежегодник содержит статьи и публикации авторов Совет-
ского Союза и ГДР, охватывающие период от средних веков до
наших дней. Раздел «Новейшая история» открывается актуаль-
ной статьей проф. X. Фоске (ГДР) о жизни и деятельности
Вильгельма Пика. Статья Л. Г. Лашковой посвящена политике
ГДР в отношении развивающихся стран Африки. Интерес
представляет статья Э. Штекер (ГДР) о научной и педагогиче-
ской деятельности в ГДР А. С. Ерусалимского. В сообщениях
С. П. Пожарской, X. Кюнриха и А. С. Аветяна освещаются ас-
пекты истории второй мировой войны.
Издание рассчитано на преподавателей и студентов, а также
широкий круг читателей.
ЕЖЕГОДНИК ГЕРМАНСКОЙ ИСТОРИИ.
1974.
390 стр. 1 р. 80 к.
В книгу включены статьи, освещающие обширный период гер-
манской истории от немецкого Просвещения до наших дней.
Том открывается разделом, в котором публикуются материалы
конференции историков СССР и ГДР, посвященной 125-летию
революции 1848 г. в Германии. Новое время представлено ста-
тьями о политических взглядах Фихте и Гегеля, объединении
Германии в 1871 г. и милитаристской политике ее господствую-
щих классов. В разделе «Новейшее время» помещены материа-
лы о раннем этапе становления фашизма, по истории КПГ и
истории ГДР. Западногерманская проблематика представлена
статьями о буржуазной историографии ФРГ. В томе публику-
ются также воспоминания видного деятеля германского рабо-
чего движения В. Бартеля.
Издание рассчитано на научных работников, преподавателей,
студентов и широкий круг читателей.